Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
Часть вторая продолжает «уже полюбившийся сериал» в части жизнеописания будней курсанта авиационного училища … Вдумчивого читателя (или слушателя так будет вернее в моем конкретном случае) ждут очередные «залеты бойцов», конфликты в казармах и «описание дубовости» комсостава...
Сам же ГГ (несмотря на весь свой опыт) по прежнему переодически лажает (тупит и буксует) и попадается в примитивнейшие ловушки. И хотя совершенно обратный
подробнее ...
пример (по типу магического всезнайки или суперспеца) был бы еще хуже — но все же порой так и хочется прибавить герою +100 очков к сообразительности))
В остальном же все идет без особых геройств и весьма планово (если не считать очередной интриги в финале книги, как впрочем было и в финале части первой)). Но все же помимо чисто технических нюансов службы (весьма непростой кстати...) и «ожидания экшена» (что порой весьма неоправданно) — большая часть (как я уже говорил) просто отдана простому пересказу «жита и быта» бесправного существа именуемого «курсант»))
Не знаю кому как — но мне данная книга (в формате аудио) дико «зашла»)) Так что если читать только ради чтения (т.е не спеша и не пролистывая страницы), то и Вам (я надеюсь) она так же придется «ко двору»))
воруют. Все! И меня заставляют!
— А вы? — предчувствуя ответ, спросил я.
— Я — нет! — сказал он и гордо откинул назад голову. — Я с ними бьюсь! Один.
— Хм…
— Они мне простить этого не могут. Боятся, конечно. Убрать меня пытались, — многозначительно произнес он.
— В каком смысле?
— В прямом. Яд из перстня. Пистолет с глушителем. Винтовка с оптическим прицелом… А однажды — я тогда в вагоне-ресторане работал — едем как-то глухим таким местом, кругом топь, гарь. Место гиблое! Ни один тепловоз не взялся нас провести. Поэтому к нам на станции пристегнули какой-то паровозишко, который не жалко. Кое-как тянет. Машинист ругается, дрова сырые, стекла дребезжат. Я в буфетной был, вдруг слышу: он вскрикнул…
— Кто?
— Машини-ист! И сразу конский топот! Гиканье, свист! Я — к окну! Поздно! Они со всех сторон прямо с коней, как саранча из травы, на поезд прыгают, на поручнях виснут.
Ну, выволокли меня. Привязали к дереву.
А пассажиры в окно пялятся, улыбаются, руками машут, довольны. Думают, кино снимается. Какое кино! Сам управляющий трестом Спиридонов там!
Спрыгнул с коня. Поводья бросил подбежавшим и ко мне медленно так идет (никогда не забуду), хлыстом по зеркальному тугому голенищу постукивает. Звук такой противный: ццач, ццач. Я в белой куртке, с толкушкой для пюре, как был, стою к сосне привязанный.
Подходит. Выхватывает из-за пазухи приказ об увольнении и — мне! В лицо! Я смотрю прямо в буквы его подписи, не дрогнул! Ни одним мускулом лица ничего им не показал.
Он зубами скрипит. И… первым не выдержал, закричал:
— Ну! Долго ты будешь над нами издеваться?!
Я молчу.
Он:
— В последний раз спрашиваю: будешь пюре водой разбавлять или нет?!
Я звонко так, на весь лес:
— Н-нет!
— А-а-а! — закричал он, за голову схватился, вскочил в седло и помчался в топь. Ну, и вся банда за ним.
Тут эти, с поезда, бегут, падают, обнимают меня, целуют. Машинист связанный выскакивает, веревки на бегу зубами рвет. Да где их порвешь — нейлон. Хорошо, у одной пассажирки маникюрные ножницы при себе оказались. Освободила нас…
— Да-а-а, — потрясенно сказал я, — вот это история!
— Что вы, — снисходительно протянул продавец, — это еще что. Я как-то в шашлычной работал, истопником.
Они мне по телефону звонят: «Согласен, — спрашивают, — вместо березовых дров на мазуте жарить? Дело верное. В неделю кубометр дров. За полгода пиломатериала на дачу накопишь».
Я им так звонко в трубку, наверное, на всю АТС:
— Н-нет!
Они шепотом:
— Ну, смотри, парень. Ты нас знаешь.
— Знаю, знаю, — говорю, — как же не знать: зав. производством, кладовщик, бухгалтер Емельянов.
На следующий день прихожу домой. Ба! Соседа похитили!
У меня в комнате все перерыто, разбросано. Наверное, уголовный кодекс искали. Не нашли. Он у меня в чемодане с двойным дном в тайнике под двойным полом спрятан. Только профессионал может найти. А эти? Грубо сработали! Соседа вот похитили. А зачем он им?
Но все равно, думаю, надо выручать.
Утром на работу приношу ведро мазута. Они ко мне. Смеются, по плечу хлопают: «Наконец-то, наш>>.
Я говорю: «Ваню сначала отпустите!»
Едем на загородную дачу Емельянова. Спускаемся в подвал. Цветомузыка! Девушки! Бар! Коньяк! Ваня сидит, разрумянившийся такой, веселый. Уходить не хочет. Гады, знали, чем взять!
Бешено соображаю: что же делать? И вдруг осенило! Хватаю ведро. Выливаю на Ваню мазут!
Он вскакивает. «Как же я в таком виде вон ту девушку теперь на танец приглашу?!» Обижается на меня и уходит билет на электричку покупать. Эти его уговаривают, бегут за ним. А он им принципиально: нет, мол, в следующий раз, может быть, если без этого идиота.
Расстроил, в общем, я их планы…
Продавец замолчал, о чем-то ласково задумавшись.
А я робко спросил:
— Ну, а может, в милицию лучше было в тот раз обратиться?
Он глянул на меня и неодобрительно произнес:
— Что ж все на милицию надеяться? До каких пор? А сами-то мы на что?
— Да-а, — протянул я, — действительно.
— Ну ладно, сколько вам огурцов? — спросил он.
— Что? А, килограмма три.
Он начал класть огурцы на весы и вдруг выхватил один — я успел разглядеть на его кожуре нацарапанный череп —1 и швырнул в кусты, дико крикнув: «Ложись!»
Я упал, закрыл голову руками.
Мы лежали минуты три: я по одну сторону лотка, он — по другую. Под прилавком мне хорошо его было видно. Лежал он умело.
— Сейчас жахнет! — сказал он.
— Мафия? — понимающе прошептал я.
Он утвердительно моргнул.
Мы лежали еще минут пять. Но не жахнуло.
Подошли чьи-то ноги. Мы встали. Отряхнулись. Это была девушка. И какая! И с каким восхищением она смотрела на него, обыкновенного продавца!
Они начали болтать о чем-то, видимо, знакомые. Но как она смотрела! Раньше так смотрели на моряков, на парашютистов!
В тот день я, кажется, понял, почему молодежь теперь идет в торговлю. Раньше — в летчики, детективы, полярники. Теперь
Последние комментарии
1 час 33 минут назад
1 час 34 минут назад
2 дней 19 часов назад
2 дней 20 часов назад
2 дней 20 часов назад
2 дней 20 часов назад