До Михайловского не дотягивает. Тема интересная, но язык тяжеловат.
2 Potapych
Хрюкнула свинья, из недостраны, с искусственным языком, самым большим достижением которой - самый большой трезубец из сала. А чем ты можешь похвастаться, ну кроме участия в ВОВ на стороне Гитлера, расстрела евреев в Бабьем Яру и Волыньской резни?.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
змей и сумчатых крыс. Над всем этим возвышались три скелета ветряных двигателей.
Не похожий на Дон-Кихота в своем «джипе», Викерс нахмурился, подъезжая к грязным каменным постройкам под этими башнями. Вряд ли здесь, так далеко на север, есть европейские форпосты. Все центры беженцев — дальше в глубь страны, вдоль эфиопской границы, или научных станций.
Ветряки были неодинаковые. Один служил как водокачка, два использовались для генерирования электричества. Здесь было необычно прохладно. Устойчивый бриз дул с моря. Утром ветер, может быть, переменится и земля опять нагреется.
Несколько огоньков зажглось в самом большом строении. Оно было одноэтажным и собранным из гофрированной стали, местного камня и земли. Лес в этих краях — величайшая редкость.
Он остановил «джип» и вылез. Слева, в зарослях кустарника, скрывалась местная деревушка. Он стоял, любуясь наступающей африканской ночью, и тут услышал какой-то шорох или шепот. Он обернулся, поднял голову и остолбенел.
Наверно, все население деревни взобралось - наверх мужчины, женщины, дети. Они смотрели на заходящее солнце, закинув головы и простирая вверх руки. Какой-то местный шаман или вождь задавал ритм их гипнотическому напеву. И все они были голые и ярко-зеленые.
Кто-то похлопал его по спине. Затаив дыхание, он обернулся, его рука инстинктивно потянулась к кобуре пистолета на поясе. Но он так и не вытащил его. Это была та самая женщина, которую он видел в Могадишо.
Она была без чадры, в защитного цвета рубашке, широких брюках и в сандалиях. Лицо и руки у нее были такие же зеленые, как у поющих жителей позади.
— Вы очень настойчивы, сэр, — сказала она по-английски с сильным акцентом.
Он механически убрал руку с кобуры.
— Что это за место? Кто вы и что это за люди? — он показал на деревню. — И почему все здесь похожи на листья салата?
Она замялась на мгновение, потом рассмеялась:
— Вы очень забавный человек, сэр.
— Надеюсь, — сказал он, поняв ее по-своему, — я вас ничем не обидел?
— Ничем. Пойдемте, — она показала на большой дом. — Вы должны встретиться с Кобансами.
Ему сначала послышалось «с кубинцами», и он испугался. Она улыбнулась ему светлой улыбкой. Зубы ее были не зелеными, а замечательно белыми.
— Пожалуйста, сэр, вам они понравятся, старые мистер и миссис.
Мистер и миссис. Звучало не очень угрожающе. Он пошел за ней. В конце концов, не напрасно же он проехал такое расстояние в одиночестве, чтобы уехать, уже будучи у цели.
— Скажите, — спросил он, когда они подошли ко входу в главное здание, — вы… и все эти люди — «избранные»?
— О, конечно, сэр. Так нам говорит миссис доктор. — Потом она гордо добавила:
— Меня зовут Рала. Я говорю по-английски и читала настоящие книги, поэтому я — их помощница. Меня они посылают в город за покупками.
— Вы не только хорошо говорите по-английски, Рала, вы еще очень красивая.
— Спасибо, сэр, — щеки ее зарумянились, то есть приобрели самый удивительный изумрудный цвет.
В комнате, куда она ввела его, не было ничего таинственного. Мебель была местная, ручной работы и удобная. Радиокомбайн стоял на книжном шкафу, приглушенно проигрывая песенку Шаде. Комната освещалась лампочками, получавшими энергию от ветровых батарей.
Пожилая европейка сидела на кушетке, листая какую-то книжку. Когда они вошли, она подняла голову, так же, как и мужчина, сидевший за столом. Обоим, как подумал Викерс, было лет по шестьдесят-семьдесят.
Мужчина встал, чтобы приветствовать его.
— Здравствуйте, здравствуйте. Вы — первый гость у нас с Мэри за последние годы. — Он с улыбкой протянул ему руку. К облегчению Викерса, она была такого же цвета, как и его собственная.
— Я Валтер Кобанс.
— А я — Мэри, — сказала похожая на бабушку женщина на кушетке.
— Гарли Викерс. Юнайтед Пресс.
— Журналист? Да, да, я, кажется, читала ваши статьи, мистер Викерс, — сказала миссис Кобанс. — Вы много занимались проблемой беженцев. — Викерс кивнул. — Вы произвели на меня впечатление честного и понимающего человека.
— Я пишу то, что вижу, — сказал он смущенно.
— А что вы видите сейчас?
— То, чего я не понимаю.
Она по-матерински улыбнулась.
— Вы, конечно, устали, мистер Викерс. К тому же хотите пить и проголодались. Я уже не помню, сколько времени у нас не было гостей к ужину. Так как вы проделали весь этот путь, конечно, не для того, чтобы вернуться с пустыми руками, мы должны вам многое объяснить. Поэтому вам придется принять наше гостеприимство.
Он не мог не улыбнуться в ответ. Если здесь и есть какая-то тайна, то едва ли опасная. Кроме того, ему опротивело есть одни консервы.
— Я подчиняюсь вашему требованию.
— Прошу вас, садитесь рядом со мной.
Викерс сел. Ее муж удалился в заднюю комнату и возвратился с тремя высокими бокалами. Он протянул один Викерсу.
Репортер осторожно отпил из него, потом глаза его загорелись, и он стал пить от души.
— Лимонад! Со льдом! Дай вам Бог
Последние комментарии
2 дней 3 часов назад
2 дней 4 часов назад
2 дней 4 часов назад
2 дней 4 часов назад
2 дней 7 часов назад
2 дней 7 часов назад