Весёлые и грустные странички из новой жизни Саньки М. [Александр Иванович Машков Baboon] (fb2) читать постранично, страница - 2

рожки бычка. Ну и что? Я же Телец!

- А меня? – поинтересовался брат.

- И тебя! – улыбнулась Лиз, а у меня заныло сердечко. Вчера Лиза ночевала у брата, пришла ко мне только под утро.

- Сань! – тихо позвала она тогда меня, - Ты что? Ревнуешь, что ли? Не смотри, что Юрка с виду такой, на самом деле он очень тебя любит, и меня. Сань, мне с ним так хорошо! И потом, мы с ним не родные братья, наверное,… Ты вот, наверняка знаешь?

- Что? – спросил я, на самом деле жутко ревнуя Лизу ко всем, с кем ей приходится общаться.

- Что ты наш брат?

- Ещё бы! Я помню, как рождался! – невнятно пробормотал я в подушку. Лиз тихонько рассмеялась.

- Не смейся, я правду говорю! – повернулся я к сестре, - Я всё помню! Как ты со мной возилась, купала, ухаживала, когда болел. Хуже всего было, когда ты пошла в школу…

Но то, что мы родные, даже у меня вызывало сомненья: Жорка был ярко-рыжим. Не люблю рыжих, какие-то они все шебутные. Лиза блондинка, светлая, волосы слегка вьющиеся. Красавица! Я вот ещё не определился с мастью, в детстве был совсем белый, сейчас потемнел. Думаю, когда вырасту, буду тёмно-русым, как отец.

Мои раздумья прервал отец. Выглянув из окошка, он спросил, долго ещё нас ждать.

Усевшись на подоконник, он принялся лузгать семечки. Судя по его помятому лицу, вчера мои родныеони здорово повеселились, отмечая моё девятилетие. Мать испекла нам чудесный рыбный пирог, купила пирожных, и отправила нас с Лизой на летнюю кухню, куда вскоре пришёл и Жорка, которому наскучило сидеть с пьяными взрослыми, обсуждающим свои скучные и непонятные дела.

- Жорка! – сердито сказал отец, выплёвывая шелуху, - Смотри, забрюхатишь Лизку, яйца оторву!

- Не волнуйся, батя! – расплылся в улыбке Жорка, - Всё под контролем!

- Не пойму, ты что, девку найти себе не можешь?

- Ну что ты, батя! Кому-то платить! Я лучше Лизке вдвое заплачу, и не обижу, а то у неё неизвестно, какой клиент попадётся…

Да, с болью в душе должен сказать, что наша Лиза, любимая наша сестра, теперь проститутка.

Её продала наша мать, когда отец был в долгой отлучке: у него был какой-то непростой заказ.

Отец у нас бандит, выполняет также работы по заказным убийствам.

Когда он вернулся и узнал, где Лиза, я думал, он убьёт мать. Не убил, даже не оставил на лице синяков, хотя женщина страшно кричала от боли. Я уже тогда знал, как причинить человеку жуткую боль, не оставляя на теле следов.

Вызнав, кому мать продала Лизу, отец помчался её выкупать, но было уже поздно, мать продала её без права выкупа, и Лиза уже лишилась девственности, переспав с богатым любителем маленьких невинных девушек.

Помню, вернувшись после этого домой, Лиза долго плакала, взяв меня к себе в постель. Меня она крепко обнимала и целовала, а я молчал, понимая, что ничем не могу её утешить: ведь я был для неё в этот момент всего лишь плюшевым медвежонком, а говорящий плюшевый медвежонок, это, согласитесь, круто.

Отец, вернувшийся ни с чем, впервые на моей памяти, запил. Несмотря на всю свою жестокость, он любил нас, ни разу не тронул никого просто так, даже вредного Жорку.

Но, немного привыкнув к своей работе, Лиза сказала, что устроилась она не так уж и плохо. Работала она на квартире, под охраной, проходила медосмотры, клиенты были приличные, со справками о состоянии здоровья, без обмана, иначе могли здорово поплатиться, если занесут заразу. К тому же, у неё были выходные, она могла ходить домой, общаться с любимыми братьями.

Некоторые девчонки, проштрафившись по какому-нибудь поводу, работали на «точках», мёрзли там, в ожидании клиента, да и клиенты были низшего сорта, в основном. Могли использовать девушку прямо в машине, что было крайне редко, а то и в вонючем подъезде, возле мусоропровода..

Ко всему привыкаешь, сказала мне Лиза, пришлось привыкнуть и мне.

А мать сказала отцу, что не может прокормить такую ораву, когда он где-то болтается. Мог бы оставлять денег, а не спускать весь заработок в первую же неделю…

На деньги, вырученные за Лизу, мать собрала нас в школу, мне ведь тогда нужно было идти в первый класс, а денег не было. Не поскупившись, она купила нам хорошую форму, причём, не на «вырост», как другие, а именно нашего размера, справедливо полагая, что за год ребёнок всё равно истреплет одежду, так пусть хоть выглядит нормально, не горошиной в кульке. Школьные принадлежности тоже были куплены, цветы, и Лиза, взяв меня за руку, отвела в школу.

Потом мать устроила нам, троим, вечеринку с напитками и закусками: Жорка тоже ещё ходил в школу, причём все учились почти на «отлично». Так велел отец. Кстати, мать на вечеринке ничего не пила спиртного, но была весёлой и возбуждённой, я тогда заподозрил, что она приобрела где-то наркотики, да и отец, когда