Анекдоты про евреев [Иван Иванов] (pdf) читать постранично, страница - 45

обладающие возвышенными качествами. Фильмы
утверждают мысль о том, что таких величественных жертв,
как евреи, никогда не было и не будет, а вот низменных
палачей масса.
Создав культ «исключительной жертвы», начинают делать
на этом капитал. А капитал, созданный на жертвах, ещё
должен передаваться по наследству, как другое имущество.
Русский будет пухнуть с голоду, но не пойдёт просить у
сволочей, предки которых уничтожали его родственников,
денежных компенсаций. А у евреев это в порядке вещей.
Я имею в виду Германию: число потомков жертв геноцида,
требующих экономической компенсации от Германии,
постоянно росло. В Израиле предложили Германии
признать даже такое понятие, как второе поколение жертв
нацизма.
Но эти унижения уже в прошлом. В современном мире уже
устаревшая монополия евреев на страдание (смерть
миллионов евреев во время Второй мировой войны
замалчивалась властями Израиля до 1970 года)
вытесняется монополией евреев-цабаров на процветание.
Евреи говорят, что трудно зарабатывается только первый
миллион, а потом как по маслу. Не верьте: даже если ты
заработаешь первый миллион без инфаркта, то второй тебя
точно добьёт. Помните, что еврей не заработал бы свой
первый миллион, если бы вокруг не было таких, как мы с
тобой, подопытных кроликов, помогающих ему в этом
грязном деле. У них - то деньги к деньгам, и они уже не
выберутся из этого омута, куда сами себя ввергли. А тебе-

149

то зачем в омут нырять, всё равно их денег не заработаешь.
Ты всё равно не будешь вращаться в денежных кругах, где
рука руку моет, и где деньги к деньгам. Это узкий круг, и
поэтому они и имеют деньги, что их зарабатываемость
зависит от того, что они предоставляют такую
возможность друг другу.
Евреи придумали для себя правила, которым и следуют,
вовлекая тебя в водоворот стяжательства, в водоворот
зарабатывания. Их правила действуют только по
отношению к таким, как они. По отношению к гоям с их
меркантильными устремлениями – это игра без правил.
Штанги ворот можно передвигать в зависимости от
собственных интересов. Но их слабость в том, что они не
ищут смысла в жизни. Заработанные деньги им уже не
интересно использовать. Им интересен сам процесс
зарабатывания. Они начинают чахнуть над «золотыми
вещичками», «колотятся» уже просто так, по привычке,
шесть дней в неделю, стремясь вовлечь в свои орбиты как
можно больше гоев, растлить их вожделением злата.
Воскресный «шаббат» им уже не помогает. Они начинают
«догорать», неудовлетворённость снедает их изнутри, и,
покидая мир, они стремятся захватить с собой, как этруски,
как можно больше предметов из своей мелочной лавки.
Понимая, что их не любят (что тут поделаешь), снедаемые
паранойей подозрительности, тоски и неуверенности, в
бизнесе работают по предоплате, а с друзьями встречаются
только в суде. Еврей подавляет эмоции, если дело идёт о
выгоде. Они меняют решение, принятое под воздействием
эмоционального взрыва, на противоположное, если оно
выгодно, о чём бы ни шла речь, даже забывая о

150

собственном спокойствии и чести. Их основной приём в
бизнесе - сформировать привычку совершать покупки в
одном месте, чтобы потом маленький ручеёк расширить до
размера полноводной реки.
К чёрту психологию южных кочевников! Русский характер
возник в суровых, контрастных и неблагоприятных для
комфортной жизни условиях. Русские всегда жили в
«буферной зоне» Европы на восточном направлении,
поэтому развитие русской культуры происходило в
экстремальных условиях пограничной ситуации.
Поэтому мы, русские, - это широта, вольность,
нравственный максимализм, способность ко «всемирной
отзывчивости », умение отождествить себя со страданиями
другого человека, ненасильственность, мягкость характера,
смирение, способность к подчинению, терпимость к
страданиям, апокалиптический склад мышления,
бунтарство, скитальчество, нигилизм, стремление к
отрицанию мнимых ценностей, самоотречение,
саморасточительство, разгульность, неделовитость,
враждебность ко всякой законченности формы, духовный
радикализм, потребность мысли идти «до конца»,
безразличие к благам мира, нежелание накапливать то, что
обречено на гибель, отсутствие воли к власти,
политическое нестяжательство, отказ от анализа и критики
в пользу оценки и толкования явлений и событий в
моральных категориях добра и зла, поэтическая интуиция,
внутреннее видение, представление о писателе как пророке
и религиозном учителе.
Всё это мы, а другим это не дано.

151