Очередной безграмотный технологически автор, у которого капитан милиции в XI веке ухитряется воспроизвести револьвер, казнозарядное ружье, патрон, и даже нарезную артиллерию...
Трусливая Европа, которая воевать не умеет etc etc...
Вобщем, стандартный набор российского патриота :)
Интересно другое... Всегда читерство основано на использовании технологий, в свое время разработанных именно этой самой жуткой Европой. Это не смущает? :)
До прочтения данного произведения я относился скептически к подобным жанрам, особенно 18+. Но я был действительно приятно удивлён и две недели не мог оторваться от чтения. Наконец дочитав, решил написать отзыв. Чем больше думаю об этом, тем труднее выбрать точную оценку. Книга мне безумно понравилась, и я без угрызения совести могу сказать, что обязательно её перечитаю в будущем. Однако некоторые моменты испортили общее
подробнее ...
впечатление.
Первые две книги, даже третья, развивались хорошо и не спеша, держа интригу. Но потом что-то случилось: автор как будто пытался закончить как можно скорее, игнорируя многие моменты, что привело к множеству вопросов и недопониманий. Как Аксель выжил? Почему отступил Хондар и что с ним теперь? Как обстоят дела в Империи после победы, ведь один из главных членов Тайной Стражи оказался предателем? Что мешало Сикху сразу избавиться от Акселя, как только тот лишился части души? Что двигало Августом, что такого произошло между им и владыкой Грехов? Второстепенных вопросов у меня ещё больше. Несмотря на крутой сюжет и мир, многое написано словно на скорую руку и слишком скомкано.
Например, в Эльфийском лесу явно были недовольны браком, и однажды даже было покушение на ГГ. Почему попытки не продолжались, ведь Аксель действительно приносил много проблем эльфам, особенно после смерти их бога? Или встреча в нижнем мире с богом демонов, который сказал, что их встреча не последняя. Но в конце Аксель становится смертным и лишается своей силы, и они уже точно не встретятся. Почему были выкинуты Лилиш и Шальда? Если первую убили, то вторая жила в поместье и была действительно полезной, но что с ней по итогу случилось, не ясно.
Короче говоря, слишком много недосказанностей. Многие интересные арки начались, но такое чувство, что автору становилось лень их продолжать до логического конца. Самый яркий пример — бизнес Акселя в лице корабельной верфи. Он встретился в темнице с отцом одного из своих гвардейцев, поговорили о контракте, и на этом всё закончилось. А дальше что?
Теперь к другим вещам, которые подпортили впечатление. Эмоции всех девушек, боевые заклинания, эротика — почему всё это одинаковое? Каждая девушка "прикусывает губу", "мурлыкает". Эти слова повторяются слишком часто. Заклинания тоже разочаровали, они не менялись и застыли на уровне первого года обучения в академии. Аксель ничего не умеет, кроме воздушных стен и чёрных сфер. А про бедняжку Тирру вообще молчу: всё, что она могла — это создавать огненные шары. Где разнообразие? С эротикой всё точно так же. Местами она была в тему и действительно добавляла шарма, но иногда хотелось пропустить эти сцены, потому что они вставлялись в неподходящие моменты и были абсолютно одинаковыми.
Почему Акселя почти всегда окружают только девушки? И большая часть его гвардии — тоже девушки. Спасибо, что хоть Корал был, но его арка тоже не до конца раскрыта. Можно было бы много чего увлекательного с ним сделать, ведь он получился интересным персонажем.
Я мог бы написать ещё много чего, но боюсь, что отзыв выйдет слишком длинным. Единственное, что хочется добавить в конце, это про суккубу Тирру. В начале она была просто прелесть, умная, сильная, ценная единица в отряде. Но под конец она стала беспомощной обузой и вызывала раздражение, ведя себя как ребёнок. В начале за ней такого не наблюдалось, что обидно, ведь как персонаж она мне больше всех нравилась.
В общем, автору есть куда расти и стремиться. Потенциал хороший, и надеюсь, что когда-то будет продолжение этой увлекательной истории, которое расставит все точки над "и".
class="book">* * *
Сказки, помещенные в первой части этой книги, взяты из сборников, изданных в Индии и Европе в XIX и XX вв. на языке урду. Вторая часть книги содержит «Сказки попугая».
Как было сказано выше, индийские писатели уже в глубокой древности начали записывать и обрабатывать народные сказки. Обрабатывая народные сказки, писатели усложняли узор их фабулы, вводили в рассказ стихи, пословицы, изречения, сами создавали новые сказки и нередко объединяли ряд рассказов в сборник, скрепленный так называемой «рамой». Этим термином принято обозначать характерный для древних индийских писателей композиционный прием, когда отдельные произведения, не имеющие между собой внутренней связи, объединяются искусственно, путем ввода их в фабулу особой основной повести, служащей им как бы «обрамлением». Здесь уместно вспомнить, что по этому принципу построен прославленный сборник арабских сказок — «Тысяча и одна ночь».
Типичная схема подобных сборников такова: повествование начинается с изложения основной фабулы. По ходу ее один из персонажей рассказывает другому сказку, а когда сказка заканчивается, он, по требованиям обрамляющей повести, начинает другую, затем третью и так далее, пока, наконец, не наступает момент, когда рассказчик умолкает и обрамляющая повесть завершается.
В некоторых «обрамляющих повестях» бывает несколько рассказчиков и говорят они поочередно. Таким образом, каждая сказка, словно камень в оправу, включается в отрезок обрамляющей повести, а звенья оправы, прикрепленные друг к другу, образуют единую цепь. Некоторые сказки в свою очередь служат «рамой» для вводных рассказов[1].
Самый термин «индийский сказочный сборник» в значительной мере условен, ибо сборники эти обычно составлены из разнородных литературных произведений: новелла, волшебная сказка, назидательная история, народный анекдот, басня, притча уживаются вместе, объединенные сюжетом обрамляющей повести[2].
Все отмеченные особенности индийских повествовательных сборников характерны и для «Сказок попугая», которые, таким образом, служат типичным образцом этого рода литературы.
Основной, но не единственный первоисточник «Сказок попугая» — это древний индийский сборник на санскритском языке, озаглавленный «Шукасаптати» (буквально «Попугай-семьдесят», то есть — «Семьдесят сказок попугая»). Обрамление сборника — повесть о попугае, который семьдесят ночей подряд рассказывал сказки жене своего хозяина, чтобы помешать ей пойти на свидание. До нас дошло несколько рукописей этого сборника, различающихся между собой сюжетами отдельных сказок, стилем и некоторыми другими особенностями. Первоначальная редакция, по-видимому, утеряна. Время составления сборника некоторые исследователи относят к XII веку н. э., составитель же остался неизвестным. Сюжеты некоторых сказок, входящих в состав «Шукасаптати», сходны с сюжетами более ранних индийских литературных произведений.
Первой, точно датированной обработкой «Шукасаптати», однако не на санскритском, а на персидском языке, является известная «Тути намэ» («Книга попугая»), созданная Зия-уд-Дином Нахшаби[3]в 1330 году; но есть сведения, что в те времена существовала другая, не дошедшая до нас версия «Шукасаптати» на персидском языке. Эту книгу, по-видимому, и обработал Нахшаби.
«Тути намэ» Нахшаби далеко отошла от «Шукасаптати». Число глав сокращено до пятидесяти двух, многие сказки отсутствуют или заменены заимствованными из других индийских сказочных сборников, а частично, может быть, вновь созданными; иногда две или несколько сказок, взятых из «Шукасаптати», соединены в одну или же одна сказка разделена на ряд самостоятельных повествований. Весь текст подвергнут основательной переделке: изменились не только имена персонажей, места действия, многие детали, но в иных сказках и самый узор фабулы.
Из персидских переделок «Тути намэ» Нахшаби наибольшую известность приобрел индийский вариант Мохаммада Кадири, писателя, жившего в Индии в XVIII веке.
Редакция Кадири во многом отличается от текста Нахшаби. Количество глав в ней сокращено до тридцати пяти; добавлены две новые сказки; некоторые вводные рассказы выделены в самостоятельные сказки, другие опущены или заменены новыми. Изменились подробности и даже сюжеты некоторых сказок.
«Книга попугая» Мохаммада Кадири была переведена на афганский и на несколько новоиндийских языков, а из европейских — на русский, английский, немецкий и французский.
На новоиндийских языках существует, большое количество вариантов «Сказок попугая» в стихах и прозе. Одни восходят к «Тути намэ» Кадири, другие — к «Тути намэ» Нахшаби, третьи — непосредственно к «Шукасаптати». Наиболее популярной в Индии редакцией этого сборника является «Тота кахани» Хайдар-Бахша Хайдари на языке урду, одном из самых распространенных языков Индостана.
Последние комментарии
2 часов 58 минут назад
5 часов 47 минут назад
1 день 16 часов назад
2 дней 1 час назад
2 дней 6 часов назад
2 дней 8 часов назад