Завещание каменного века (сборник) [Дмитрий Гаврилович Сергеев] (fb2) читать постранично, страница - 89

возделывать почву. Я захватил с собой несколько распятий и библию. Взял также одежду, сообразно модам этой эпохи. Увы, пока я добился немного. Но я надеюсь…

— Скажите ему, что я не позволю вмешиваться в ход истории, — заявил Парамонов. — Развитие человеческого общества никогда не определялось религиозными догмами.

— Ваш друг забывает, что на все воля божья.

— Если он будет одурманивать этим людям головы, я прочитаю им цикл лекций на атеистические темы, — пригрозил Парамонов.

Первым непрошенных гостей увидел Вячеслав Леонтьевич. Неандертальцы бесшумно прокрались в пещеру, плотным кольцом обступили спорщиков. В полумраке виднелись их бронзовые тела, первобытным любопытством сверкали глаза.

— Можете начинать: аудитория в сборе, — сказал он.

Кемпбл и Парамонов замолчали. Один из дикарей бросил в костер охапку хвороста и придавил ногой, чтобы быстрее занялось яркое пламя. Другой неандерталец бесцеремонно ощупал мышцы на руках, на ногах и на животе у всех троих. Пальцы его были жестки, как тиски. Комплекцию Парамонова и мистера Кемпбла он одобрил смачным прищелкиванием языка. Недвусмысленный этот звук повторили многие. Сложение худосочного Силаева вызвало неодобрение дикаря.

Мистер Кемпбл извлек из-под своей стильной шкурки книгу.

— Попытаюсь усмирить их плотоядные замыслы чтением божественного текста.

Неандертальцы с веселыми улыбками наблюдали за действиями богослова. Кемпбл раскрыл библию наугад.

— «Рассказывают также, — прочитал он, — что был среди сынов Израиля человек из богомольцев, знаменитых благочестием, защищенных от греха, хвалимых за воздержанную жизнь…»

Мистер Кемпбл почему-то смутился и перелистнул страницы.

— «И враги не переставали устраивать этим мусульманам ловушки и хитрили, расставляя им козни…» — прочитал он, раскрыл библию на другом месте и стал читать бегло, перескакивая со строки на строку:

— «И пошел он странствовать, направляясь в Сирию…» «И он заснул и пробудился от сна и пошел к кораблю, чтобы сесть на него, и увидел…» «И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи…»

Кемпбл захлопнул книгу, изумленно посмотрел на обложку.

— Неслыханное кощунство! Том арабских сказок в переплете библии. — Брезгливо двумя пальцами швырнул богомерзкое сочинение в огонь. Раскрытые страницы вспыхнули, обрадованные дикари пустились в пляс вокруг костра.

Мистер Кемпбл был так огорчен и подавлен, что уже не сопротивлялся, когда дикари сорвали с него медвежью шкуру и гибкими прутьями связали руки за спиной. Той же участи подверглись Парамонов и Силаев.

Неожиданно неандертальцев заинтриговал шарик для пинг-понга, найденный в кармане у Вячеслава Леонтьевича. Эта находка поразила дикарей значительно больше, чем логарифмическая линейка. Силаева посадили на возвышение — каменную плиту в стороне от остальных пленников. С ним обращались почтительно и немедленно освободили от пут.

— Что с нами будет? — спросил Парамонов.

— Думаю, что на ход истории это уже не повлияет.

— Они каннибалы?!

— Насколько я изучил их повадки за одиннадцать сеансов, это не совсем так. Они были людоедами, захваченных в плен съедали, но затем этот обычай выродился в символический обряд: потому что стали съедать только голову, а все остальное возвращают родственникам.

— Но вы же наблюдали их в минус сорок пятом тысячелетии. Возможно, со временем человечество стало гуманнее?

— Вы правы, — признал Силаев, — в XX веке вместо того, чтобы съедать голову врага, на него стали сочинять дружеские шаржи.

— Я бы предпочел дружеский шарж, — признался Парамонов.

Тем временем двое дюжих молодчиков принесли каменные топоры. Лектору стало дурно.

— Отпустить вам грехи, сын мой? — спросил мистер Кемпбл.

Не подозревая даже, в какой переплет угодили их двойники, скопированные некрактанной камерой, Силаев и Парамонов поднимались по винтовой лестнице.

— Я буквально потрясен, — говорил благодарный лектор. — Ничто так не обогащает, как возможность видеть своими глазами. Теперь я смогу дополнить лекции убедительными примерами. Восхищаюсь вашим спокойствием: за все время вы не проронили ни слова. А мне было жутко, особенно вначале.

— Не забывайте: для меня это был двенадцатый сеанс. В первый раз мне посчастливилось отыскать обитаемую пещеру. Теперь камера настроена на нее, я только изменяю время — каждый раз передвигаю стрелку на одно-два столетия вперед. Можно проследить, как изменяются обычаи первобытных. К сожалению, не удается избежать сильной встряски в момент включения.

— Да, весьма ощутимой. Признаться, мне показалось, будто неведомая сила расщепила меня надвое — невыносимое чувство. К счастью, непродолжительное. Кстати, не позабудьте — в семь тридцать в актовом зале университета интереснейший доклад. Вот ваш билет. Возможно, будут показаны сенсационные находки, сделанные где-то в расположении открытой вами древней