Антропоцентризм [Тимур Иванович Литовченко] (fb2) читать постранично, страница - 2

напряженной позе и смотрел на пол, где падавший из коридора через матовое дверное стекло тусклый свет очертил длинную трапецию. Из темноты выползла колонна тараканов. Ползли они клином, как немецкие рыцари в «Александре Невском»: впереди один, на некотором расстоянии еще один, потом три, потом пять, семь, девять, одиннадцать и так далее. Непостижимым образом их строй сохранялся.

Дима нехорошо выругался и бросился топтать насекомых. Вопреки своему тараканьему обычаю те не разбежались, а попадали лапками вверх и покорно замерли. Когда практикант топнул ногой в последний раз, где-то глухо зарокотал гром. Тут же пол ощутимо задрожал, кровати стали подпрыгивать, в окнах задребезжали стекла. Колебания пола словно передались языкам старух. Молитвы в «богадельне» зазвучали с новой силой.

— Я боюсь, — опять прошептала Танечка.

— Так, — веско сказал Дима. — Ты комсомолка?

— Да.

— В бога веришь?

— Не-а, — Танечка съежилась и отвечала не так уверенно.

— Нет! — воскликнул Дима. — Так чего же ты боишься?

— Посидите со мной или заберите меня отсюда.

— Тебе врач не разрешил ходить. И куда я тебя положу? В коридор? На улицу? — Танечка не отвечала. Дима постепенно успокоился и продолжал: — Значит, так. Старух унять невозможно. Пусть себе бубнят! А ты спи. Не обращай внимания и спи.

— Я попробую, — Танечка покорно вздохнула.

Удрученный и подавленный практикант поплелся в дежурку. Гром ворчал уже гораздо ближе.

Комната встретила Диму оцепенением. Стол был залит чаем, однако никто даже не пытался его вытереть.

— Сильно перепугались, когда трясло? — спросил практикант с натужной веселостью. Оля готова была броситься ему на шею. Дима вспомнил, как лихо пыталась она командовать им минут двадцать назад. Девочка сама не знает, чего хочет…

— Что в палате-то? — тихо спросила Вера Павловна.

— Одурели бабки совсем. Богу молятся. Конец света, видите ли, настал. Танечку Малышеву насмерть перепугали. А вообще-то интересно, сколько сейчас было баллов и где эпицентр?

Практикант сладко потянулся и плюхнулся на кушетку, но опять вскочил от слов Оли:

— Вот видите, и они о том же.

— А кто еще? — со злостью выплюнул Дима. Вместо ответа Оля протянула ему измятый лист бумаги, посреди которого расплылось огромное фиолетовое пятно.

— Я нашла это сегодня в почтовом ящике. Кто-то подбросил.

Дима прочел следующее:

«СВЯТОЕ ПИСЬМО Люди! Настает Конец Света, предсказанный в Писании. Спаситель вновь пришел на нашу грешную землю, чтобы судить нас и отделить зерно от плевел и овец от волков. И исполня… намений:

1. Когда земля содрогнет…

2. Когда солнце пога…

3. Когд…

4. Когда печа… ны.

5. Когда вор… аз.

6. Когда убъют невин…

7. Когда родится ребенок без души.

И исполнится все это, и будет тогда Конец Света. И если хочет кто спастись, пусть перепишет это письмо семь раз и пошлет его в семь мест. Аминь.»

— Ну и что какой-то идиот решил подшутить, — проворчал Дима. — Кстати, что было под кляксой?

— Не помню, — Оля впала в совершеннейшее отчаяние. — Письмо дождем намочило. Но землетрясения… И солнечное затмение…

— М-м-мда-а-а, — Дима поскреб затылок. — Действительно, землетрясение сегодня… то есть уже вчера, если учесть, что уже далеко за полночь… Короче, оно совпало с затмением.

— Так и не говори, что все глупости, — строго сказала Вера Павловна.

— Это ничего не значит! Конечно, редкий случай, но в жизни и почище бывает. Знаете что? Давайте лучше слушать музыку. Ну их всех.

Дима извлек из сумки потрепанную в различных переделках «Селгу» с прикрученным изолентой выпрямителем и принялся медленно вращать колесико настройки. Из динамика доносились лишь писк, вой и рев помех, изредка треск от грозовых разрядов.

— Да где же эта передача для тех, кто не спит? — начал сердиться практикант, когда вдруг сильный низкий голос произнес:

— …будут сломаны.

Когда птица воробей пропоет в последний раз.

Когда убьют невиновного.

Когда родится ребенок без души.

Тогда наступит Конец Света.

Дима хотел сменить волну, но Оля умоляюще взглянула на него.

— И в эти оставшиеся нам часы я обращаюсь к тем, кто не успел еще уверовать во Всевышнего, — продолжал голос. — Откройте ваши сердца Богу! Покайтесь, как покаялся мытарь, омойте ноги свои от грязи греза, как сделал Иисус апостолам, и будете прощены и спасены, ибо Он милосерд. Вернитесь к своему Пастырю, заблудшие овцы!

После глухой паузы, нарушаемой лишь треском радиопомех, женский голос произнес:

— Мы передавали обращение пресвитера…

— Ну как, послушала?

Дима возобновил яростные поиски музыки, однако едва не выронил «Селгу» от испуганного шепота Оли:

— А как… это… креститься? Вот так?

— Нет-нет, — запротестовала Вера Павловна. — Сначала пальцы на лоб, потом до пупа, потом направо, а кончаешь у сердца. И тут же кланяешься. Да на голову платочек или