Праздник Весны [Николай Фридрихович Олигер] (pdf) читать постранично, страница - 2

словами которого наполнен роман»2.
Это не вполне справедливо. Да, утопический идеал Олигера расплывчат (хотя не более, чем у В. Морриса или Г. Уэллса, чьи романы противопоставлялись «Празднику Весны»). И вместе с тем, в отличие от
большинства поздних. западных утопистов (особенно Э. Беллами и Т.
Герцка), на взгляды Олигера оказала заметное влияние практика революционного движения. На некоторых страницах романа отразился и
горьковский пролетарский пафос. Фигуру гиганта с молотом, строителя Земли, призывающего разогнуть спину и побеждать, Олигер возвышает над жизнью как символ будущего и главную силу движения
вперед. Реакция олицетворена в служителях, «одетых в золото», которые кормятся у «седалища» Властителя и тупо бубнят, чтобы люди не
слушали бунтаря.

Критика не могла не заметить, что Олигер сосредоточивается не на
внешних формах, а на внутреннем содержании будущего, хотя и сомневалась, чтобы «идиллические образы аркадских пастушков» показались «заманчивыми современному сознанию, измеряющему полноту
жизни широтою размаха от величайших страданий до величайших радостей»3.
Олигер ориентировался на салонных читательниц в наивной надежде, что дамы скорее заинтересуются мечтой. И все же в «Празднике
Весны» подняты отнюдь не салонные темы. Писатель, например, задумался о драме интеллектуальной неравноценности в социально освобожденном обществе. Смогут ли совершенные социальные условия
устранить несовершенство природных способностей? Ведь во мнении
товарищей слабый работник будет подобен тем, кто не трудится, а
человечество «не имеет права быть расточительным» (97).
Олигер разделял распространенное заблуждение, что высокая духовность коммунизма выразится главным образом в украшении жизни
(см. также роман В. Морриса «Вести ниоткуда», авторское предисловие к утопии В. Итина «Страна Гонгури» и др.). «Праздник Весны»
– феерия торжеств и карнавалов в прекрасных дворцах и садах. Искусство становится культом, он олицетворен в статуе Весны, которой
посвящены храмы. Герои Олигера, правда, задумываются: не слишком
ли много они тратят «на бесполезное в своей сущности служение
красоте» (97)? Критик иронизировал: «Утопия г. Олигера воображает
будущность человечества в образе какого-то “Дуракова царства”, где не
сеют, не жнут, не собирают в житницы»4.
Это была крайность: такой упрек можно предъявить многим старым и новым утопиям. Но крайность симптоматичная: от утопии уже
требовали не только «определенного слова», т. е. четкого идеала, но и
развертывания этого идеала в действии, в борьбе.
Олигер набрасывал социальный контур будущего, почти не затрагивая индустриально-научной основы общества. В «Празднике Весны»
есть декларации о том, что наука и техника займут в будущем гораздо
более значительное место. Что же касается изображения научно-технического прогресса, то оно сведено в основном к декоративному обрамлению сельской идиллии. Люди что-то исследуют, на чем-то летают,
как-то общаются на расстоянии, какими-то машинами строят свои бесконечные храмы искусства («Мара спорила с Акро о каком-то новом
изобретении, которое должно было внести новый переворот в строительную технику», 177).

1. Н. Олигер. Праздник Весны. Роман. В кн. О.: Собр. соч., т. 4, СПб., «Освобождение»,
1910, стр. 5. Далее ссылки на это издание в тексте.
2. [Рец. без подписи]. «Современник», 1911, № 4, стр. 383.
3. [Рец. без подписи]. «Новый журнал для всех», 1911, № 28, стр. 132.
4. [Рец. без подписи]. «Современник», 1911, № 4, стр. 382.

POLARIS

ПУТЕШЕСТВИЯ . ПРИКЛЮЧЕНИЯ . ФАНТАСТИКА

Настоящая публикация преследует исключительно
культурно-образовательные цели и не предназначена для какого-либо коммерческого воспроизведения и распространения, извлечения прибыли и т. п.

SALAMANDRA P.V.V.