От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
Слог хороший, но действие ГГ на уровне детсада. ГГ -дурак дураком. Его квартиру ограбили, впустил явно преступников, сестру явно украли.
О преступниках явившихся под видом полиции не сообщает. Соглашается с полицией не писать заявление о пропаже сестры. Что есть запрет писать заявление ранее 3 дней? Мало ли, что кто-то не хочет работать, надо входить в их интерес? Есть прокуратура и т.д., что может заставить не желающих работать. Сестра не
подробнее ...
пришла домой и ГГ отправляется в общественную библиотеку, пялясь на баб. Если ГГ и думает, то головкой ниже пояса. Писатель с наслаждением описывает смену реакции на золотую карту аристо. Диалоги туповатые, на уровне ребёнка и аналогичным поведением. История драки в школе с кастетами и войнами не реально глупая. Обычно такие тупые деологи с полицией, когда один сознаётся в навете оканчивается реальным сроком. Когда в руки ГГ попали вымогатели с видео сестры, действия ГГ стали напоминать дешевый спектакль. Мне данный текст не понравился, сказочно глупый.
то мое место там, внизу, то для меня там нет места. Куды хрестьянину податься?
Старик несколько смутился: на этот раз Гарик его достал.
— Если бы не ваше скотское присутствие, — дрожащим голосом заговорил мой тесть, — душа моя наслаждалась бы вечным покоем, вечным сознанием своей правоты. Но вы — вы здесь, вопреки здравому смыслу, и объяснения этому я не нахожу. Ибо единственное, что возвышает человека до бессмертия, — это абсолютная, вы слышите? абсолютная уверенность в своей правоте. При чем тут вы — я, право, не знаю. Теряюсь в догадках.
— Я тоже, между прочим, никогда не бываю неправ, — с достоинством возразил Гарик. — Сам себе иногда удивляюсь: «Ну что ты, на самом деле, все прав да прав, перед людьми неудобно. Ну, ошибись смеху ради». Нет, ни в какую. За всю свою жизнь я не совершил ни единой ошибки. А то, что мне не дали «азюль», поясняю, политубежище, — так это их ошибка, а не моя. Всю жизнь меня старые пердуны затирали, я с ними боролся в одиночку, как Голиаф. А тесть, генерал КГБ? А жена-шизофреничка? И я через всё это прошел, но столкнулся с чуждой балдической силой. О, германский бюрократизм, братья мои, — это вам и не снилось.
— Да замолчите вы, Хлестаков! — закричал, побагровев, Иван Данилович. — Тошно слушать изменника! Вы перевертыш, перебежчик, двойной агент, оборотень, вервольф, вы недостойны чести сидеть со мною за одним столом — и претендуете на вечность? Окститесь, Гарий Борисович! На постоянное пребывание здесь имеют право только кристальные души праведников! Идеалистов, мучеников идеи! Вы-то здесь при чем? Вечности — вечное, суете — тлен.
— А где это зафиксировано? — язвительно осведомился Гарик. — Написано, я спрашиваю, где?
— Нигде! — взвизгнул старик и даже подскочил, чтобы добавить высоты тону. — Нигде не написано! Вам этого не понять, мудаку!
— Вы сами мудак, почтеннейший, — степенно парировал Гарик. — Из-за таких, как вы, мудаков, все и случилось! Историк, едреный чиж, толкователь снов, всю жизнь вы морочили головы сельским детишкам: кулачество, подкулачество, крестьянские войны. Вот они и пускают красного петуха…
— Я служил идее! — выкрикнул старик. — А вы чему? Вы чему служили?
Мне этот парад крикунов был совершенно неинтересен. Внезапно меня озарило: теперь я абсолютно точно знал, что их здесь держит: именно сознание своей безоговорочной правоты, которым они наперебой друг перед другом хвалились. Коль скоро душа — это совесть, а совесть и стыд неразлучны, то им еще долго идти к осознанию своей собственной непоправимой вины. Не стану говорить, что пришел к этой мысли без какой бы то ни было подсказки со стороны. Катя подсказала мне это открытие — тем, что повинилась и ушла. Люся тоже ушла, ненадолго же хватило ее правоты. И эти упрямцы оба уйдут, чуть раньше или чуть позже. Но прежде — прежде пусть откажутся от безграничной уверенности в своей жизненной правоте. Сделать это им будет непросто: для старика, например, это означает перечеркнуть самого себя, а мой ловкач-приятель, предполагающий, должно быть, что совесть — нечто вроде присыпки для мозгов, не скоро поймет, что от него требуется. Как это верно: «Единственное, что возвышает человека до бессмертия, — абсолютная уверенность в своей правоте». Бессмертие душе дается не в награду и не в наказание, оно дается для того, чтобы душа осмыслила всю тяжесть своей неправоты, освободилась, очистилась от этой мерзости — и чтобы алгоритм ее или не знаю, как это называется, был вновь задействован на очередном витке бесконечной жизни. В материи все бессмертно, поскольку бессмертна она сама, все включено в ней в вечный круговорот. Как может природа допустить, чтобы бесцельно накапливались чудовищные количества душевной энергии, не подлежащей использованию? А я-то, чудак, ломал себе голову: где тут неандертальцы? Да мы же неандертальцы и есть, не из пены же морской родились наши души. Душа Наполеона давным-давно повинилась — и снова пущена в оборот, и, верно не один уже раз. Да может быть, я сам Наполеон и есть, только родившийся в болотной стране и в болотное время. Вот почему нас так здесь немного: все пущено в ход — после самоочистки. Я сидел за столиком рядом со спорщиками — и не слушал их, и внутренне над ними смеялся.
Кто же заведует этим вселенским механизмом? Странный вопрос, а впрочем, не такой уж и странный для нас, россиян, привыкших веровать в великую административную тайну. Никто не заведует: ведь нет же архангела, курирующего сохранение энергии, нет демона, охраняющего начала термодинамики, все это — самодействующие и самоналаживающиеся механизмы. Потребность в Модильяни, пристрастие к Высокому Возрождению, влечение к Эль Греко, поднимающие картины из запасников, возникают и затухают самопроизвольно, искусствоведы лишь улавливают импульс и после делают вид, что это они все придумали. То же происходит со всем, уходящим во временное небытие — и вновь возвращающимся к жизни, чтобы в положенный час снова угаснуть. Это всего лишь сравнение,
Последние комментарии
11 часов 58 минут назад
15 часов 46 минут назад
16 часов 4 минут назад
16 часов 10 минут назад
16 часов 25 минут назад
17 часов 58 минут назад