Кот – золотой хвост [Валерий Алексеевич Алексеев] (fb2) читать постранично, страница - 2
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (19) »
4
От размышлений у Николая Николаевича стало горько во рту. Есть расхотелось. Он обернулся — кот уже лежал на диване в углублении между валиком и спинкой и вертел головой, пытаясь слизнуть языком каплю молока, висевшую на кончике левого уса. — Ты сирота? — спросил Николай Николаевич, но не дождался ответа. — Я тоже сирота. Меня слишком поздно родили, и вот результат: нет тридцати еще, а я один. Ни братьев, ни сестричек. Мои старики слишком долго жили только для себя… Кот перестал вертеть головой и укоризненно мигнул. — Нет, нет, я их не порицаю, — спохватился Николай Николаевич, — хотя убежден, что детей нужно сразу и много, хотя бы троих. А вот у меня — никого. Ни жены, ни деток. Кот то ли фыркнул, то ли деликатно чихнул. — Ты думаешь, я усыновить тебя собираюсь? Отнюдь. Живи просто так, чисто факультативно. Удивительную власть имеют над человеком слова. Вот назвал себя сиротой — и как будто в серый халат нарядился. Николай Николаевич подошел к коту и сел рядом с ним на диван. Кот глядел на него не отрываясь. Белая бороденка его была еще сырая от молока. — Учти, кис, что ты попал к неудачнику, — горько сказал Николай Николаевич, — слышишь, кис? Я неудачник, понял? Кот сочувственно прищурился. — Я не удался весь, как личность и как организм — целиком, — самозабвенно продолжал Николай Николаевич, и на глазах его показались слезы. Он никогда ни с кем не разговаривал о себе, и его самого удивляло сейчас, что можно говорить вслух такие правдивые вещи.5
«Не удался как личность» — это было, конечно, чересчур: подобно другим некрасивым людям, Николай Николаевич был чуткий, отзывчивый человек. Красота оглушает, а точнее, не дает ни возможности, ни времени прислушаться. Только некрасивые люди способны выслушать и понять: красивым вечно некогда, они всю жизнь смотрятся в зеркало, которое носят внутри себя. Вот почему так часто встречаются некрасивые люди с участливыми глазами. Тот, кто всю жизнь прислушивается к себе, способен услышать другого. Николай Николаевич был именно таким человеком. Больше того: он настолько уверен был, что своим безобразием причиняет людям одно лишь страдание, что ему хотелось хоть чем-нибудь компенсировать этот урон. Он готов был для человечества выполнить самую черную работу: должна была быть на земле большая черная работа, пусть незаметная, но большая, за которой в тиши и безвестии можно было с радостью умереть. Так думал Николай Николаевич, но свои гордые мысли он не поверил бы даже коту, вот почему слова им говорились другие. — Нелепый я, киса, застенчивый. Допустим, на гитаре играю, а кому это известно? Только мне — и теперь вот тебе. Николай Николаевич снял со стены над диваном дешевую желтую, московской фабрики гитару, положил ее на колено, ударил по струнам, запел: — «Умру ли я — ты над могилою гори, гори, моя звезда…» При первом аккорде кот вздрогнул и дико открыл глаза, но тут же, успокоясь, зажмурился. Пение ему, в общем, понравилось. Гитара бренчала так, будто сделана была из мебельной фанеры, голос у Николая Николаевича был тоже не ахти какой, но для веселой подвыпившей компании друзей что надо? Да вот не было у Николая Николаевича друзей, не собирались у него компании, и в гости его, естественно, не звали. Институтские друзья переженились и позабыли Николая Николаевича, а сослуживцев у него было не густо: Николай Николаевич работал в районной библиотеке. — «Одному лишь тебе позволяла целовать свои смуглые плечи…» — пел Николай Николаевич, понурив голову. — Это я при тебе не стесняюсь, — положив ладонь поверх струн, сказал- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (19) »
Последние комментарии
1 минута 3 секунд назад
1 час 36 минут назад
3 часов 4 минут назад
4 часов 44 минут назад
1 день 10 часов назад
1 день 17 часов назад