территория Украины, где злобствует и беснуется всемирная нечисть
Ничего, всем миром справимся с ней и погоним туда, откуда эта нечисть пришла, что б там не варнякала бледная моль, покупающая оружие в Северной Корее, и по все дни пьяный димон :)
Оценку не ставлю, но начало туповатое. ГГ пробило на чаёк и думать ГГ пока не в может. Потом запой. Идет тупой набор звуков и действий. То что у нормального человека на анализ обстановки тратится секунды или на минуты, тут полный ноль. ГГ только понял, что он обрезанный еврей. Дальше идет пустой трёп. ГГ всего боится и это основная тема. ГГ признал в себе опального и застреленного писателя, позже оправданного. В основном идёт
открытый в крике почти прямоугольный рот и вскинутые порывом ветра каштановые волосы. Она выглядела более ранимой, чем спасенная ею овца. Кроме того, она была похожа на человека, охваченного отчаянием.
Будет ли проводник груб с ней? Когда он зашел в купе, чтобы проверить билеты, то произвел впечатление скромного, вежливого человека. Его голову украшал тюрбан, напоминающий красивую экзотическую ракушку. Нет, проводник будет с ней вежлив и поступит в строгом соответствии с правилами. И уж конечно, не станет ее запугивать. Совсем другое дело — этот любитель подглядывать за птичками. А может быть, он журналист? „За этим может скрываться какая-нибудь история“ — эти слова не могут не настораживать. Если он журналист, то именно такие типы работают на бульварные издания. Сочтет ли нужным проводник защитить девушку? Может быть, в поисках убежища она запрется в туалете? Сильвестр представил себе скорчившуюся фигурку девушки, которой придется провести весь остаток путешествия в тесном и, возможно, дурно пахнущем закутке. Может быть, следует пойти за этим чудаком и помешать ему воспользоваться состоянием девушки, ее уступчивостью и доверчивостью. В противном случае он наверняка, игнорируя ее рассказ, сфабрикует собственную версию. И появится статья под броским заголовком типа „Пути взаимопонимания. Драма в поезде дальнего следования“, или „Пастушка бросается спасать овцу“, или что-нибудь авангардное, например, „Попытка игры в прятки в драме бараньей отбивной“. Возмущенный Сильвестр вскочил на ноги, но тут же снова сел, подумав, что излишняя спешка может только испортить дело.
Когда поезд остановился в Ридинге, он принялся внимательно рассматривать выходящих пассажиров. Не сошла ли она с поезда? Поезд тронулся опять, и Сильвестр подумал, что если не сошла, а он был почти уверен, что нет, то скорее всего она возьмет свою сумку и пройдет по вагонам вперед, с тем чтобы оказаться в Паддингтоне среди первых в очереди за такси или у входа в метро. Если она будет проходить через этот вагон и тот тип станет ее преследовать, решил Сильвестр, то он преградит ему дорогу и задержит, дав ей возможность отделаться от него.
Девушка не появилась.
Скрипя и подергиваясь, поезд вползал под своды Паддингтона. „А как же я ее узнаю, — подумал Сильвестр, — у меня сломаны очки, я не знаю точно, как она выглядит, и могу судить о ней лишь по тому впечатлению, которое она на меня произвела!“ Он поднялся, снял с полки свою дорожную сумку и присоединился к очереди на выход.
Когда он увидел девушку, пробиравшуюся сквозь толпу пассажиров, ему вспомнилась Грета Гарбо в кинофильме „Ниночка“, который он видел в черно-белом варианте несколько лет назад. На ней были длинное черное пальто до пят и надвинутая низко на глаза большая черная шляпа. Он не был твердо уверен, что это она, пока не заметил шнырявшего в толпе знакомого чудака, который ловко, как игрок в регби, избегая столкновений, быстро скользил среди пассажиров, стараясь опередить девушку и оказаться прямо перед ней. Как только рядом с ним промелькнуло черное пальто, Сильвестр сделал резкий шаг в сторону и перерезал чудаку дорогу. Отпрянув, тот столкнулся с электрокаром, на котором высилась целая гора почтовых мешков, и упал, ударившись задом об асфальт, а девушка исчезла.
Сделав вид, что он ничего не заметил, Сильвестр пошел не спеша дальше и занял очередь за такси.
„В данном случае не было необходимости подставлять подножку, — подумал Сильвестр, — но если бы это потребовалось, я не раздумывая сбил бы его с ног“.
ГЛАВА 2
Примерно в то же самое время, когда Джулия Пайпер остановила поезд, чтобы спасти овцу, ее мать, Клода Мей, собиралась с духом, намереваясь приступить к уборке. Ее дом только что покинули те, кто пришел после похорон ее зятя Жиля и внука Кристи, чтобы выразить ей свое соболезнование и вместе поскорбеть.
— Я почерпнула в их доброте утешение, — сказала она своей приятельнице и кумушке Мадж Браунлоу, вызвавшейся помочь ей прибраться. — Я все сделала так, как ему бы понравилось, — сказала она. — Если бы он был на моем месте, он поступил бы так же.
— Да, конечно, — сказала Мадж, подумав при этом, что лично она больше привыкла видеть на похоронах черри и виски, а не семгу и шампанское. — Я могла бы загрузить посудомоечную машину, — предложила она. Скинув жакет от черного костюма, который в шутку называла смокингом, она закатала рукава своей белой шелковой блузки.
— Она сломана, — сказала Клода.
— Водопроводчик еще не приходил? — удивилась Мадж. — Ну, в таком состоянии от нее никакого толку. — И она захлопнула дверцу машины.
— Водопроводчик, — сказала Клода, тщательно взвешивая каждое слово, — в эти дни в отпуске.
— Но у него же есть помощник, — заметила Мадж.
— Отправился на футбольный матч.
— Тогда, может быть, оставим пока как есть? — смалодушничала Мадж и начала раскатывать обратно рукава блузки.
Ее приятельница с
Последние комментарии
27 минут 37 секунд назад
19 часов 28 минут назад
19 часов 29 минут назад
19 часов 37 минут назад
19 часов 45 минут назад
20 часов 44 минут назад