Дилемма папаши Дюбуа [Клэр Липман] (fb2) читать постранично, страница - 3

ощущает растущие возможности ребенка. Нортон был прав, подлинный артист всегда сможет возвыситься над такой мелочью, как отсутствие какой-то пары клавиш.

К июню он уже совершенно забыл о фальшивой банкноте. Поэтому, когда два полицейских и человек с фотокамерой ввалились к нему в гостиную, Папаша Дюбуа почувствовал, что внутри у него все сжалось.

Франсуа и Дельфин, его сын и невестка, выглядели слегка смущенными. Аннет отбарабанила последний аккорд и смотрела, вытаращив глаза.

Голос сержанта Висерса прозвучал отрывочно и непривычно громко.

— Насчет тысячедолларовой банкноты, которую вы нашли три месяца назад.

— Ах, это, — Папаша Дюбуа уже приготовился услышать звон наручников. Ему следовало бы знать, что они все выяснят, так или иначе. Плохо, что все происходит на глазах у его семьи, на глазах у Аннет…

— Это очень необычный случай, поэтому шеф специально послал нас.

Сержант Висерс осторожно достал тысячедолларовую банкноту. Папаша Дюбуаа закрыл глаза.

— Вот! — сказал сержант. — Она ваша! Так гласит закон. Если никто не заявил о пропаже вещи в течение девяноста дней, находка принадлежит обнаружившему ее лицу.

— Я… я не знал это, — заикаясь, проговорил Папаша Дюбуа.

Фотограф защелкал фотоаппаратом, и вспышки магния осветили его, стоящего с тысячедолларовой банкнотой в руке.

— Что вы собираетесь делать с такой суммой, Папаша Дюбуа? — спросил кто-то.

— Я… я еще не знаю. — Несмотря на растерянность, один факт для него был очевиден: банкнота получила официальное подтверждение, и газета напечатает всю историю. Он мог бы пойти в банк, он мог бы пойти к Фраерли, и они примут ее без вопросов. Аннет наконец-то получит прекрасное новое пианино.

Он слышал, как кто-то спросил Франсуа:

— Вы собираетесь как-то помочь вашему отцу использовать эти деньги?

И Франсуа, как примерный сын, кем он и был в действительности, ответил:

— Деньги принадлежат ему. Мне даже в голову не приходит спрашивать, что он собирается с ними делать.

— Мистер Дюбуа, — раздался еще чей-то голос, — что заставило вас отнести такие большие деньги в полицию, когда вы легко могли бы потратить их на себя и никто бы ничего не узнал?

Папаша Дюбуа облизнул сухие губы. Совесть проснулась и мучила его.

— Ч-что за-аставило меня?.. — забормотал он. Что ему нужно было ответить?

Но совершенно неожиданно на этот вопрос ответила Аннет. Ее голос был звонкий, ясный, решительный, и он был наполнен неописуемой гордостью.

— Мистер, разве вы никогда не слышали о Джордже Вашингтоне и Аврааме Линкольне, когда вы ходили в школу? Мой дедушка такой же, как Вашингтон и Линкольн. Мой дедушка честный человек!..

Когда они ушли, Папаша Дюбуа остался сидеть в своей комнате, слушая сквозь тонкие стены легкую, радостную музыку, которую играла Аннет, и, глядя на небольшой огонь, пляшущий в камине, улыбался. Да, заказать новое пианино было бы теперь так легко. Все препятствия исчезли. Все, кроме его совести. И кроме гордости, которую испытывала за него Аннет.

И, кроме того, существовал округ, больше похожий на деревню в Новом Орлеане, где буквально все, — от края до края — знали, что Папаша Дюбуа был честным человеком. И купюра полетела в огонь.