Записки путешественника по параллельным мирам (СИ) [Василий Юрьевич Меркулов] (fb2) читать постранично, страница - 4

пьяная-пьяная. Он ещё петь очень любит. Бывало, как загремит басом: "Встаньте, дети, встаньте в круг, встаньте в круг, встаньте в круг..."

   Олег продолжал молчать.

   - Знаешь что, мертвяк, моё терпенье на исходе, - раздражённо сказал водила. - Если ты сейчас же мне всё не расскажешь, то я тебя медикам продам. На опыты. Так что давай, колись.

   И тут Олег сдался и рассказал таксисту всю свою историю от начала и до конца.

   - И там вправду столько кокса? И всё на халяву? - воскликнул таксист.

   - Какого кокса? - не понял Олег.

   - Ну, кокс, кокаин, наркотик такой, - ответил водила.

   - Да, у них там он просто неисчерпаем.

   - Замечательно, - произнёс таксист, - Слушай, Олег! Я, конечно, не хочу напрашиваться, но, всё-таки, напрошусь. Не хотел бы ты взять меня с собой на поиски долины мёртвых?

   Олег был поражён таким предложением.

   - И как же ты собираешься её найти?

   - О, в наше время это совсем не трудно, - сказал таксист. - Ты про Интернет слышал когда-нибудь? Мы тебе там всех найдём: и Мору, и Муру, и Машу... К тому же, мне кажется, будто бы я уже где-то про неё слышал. Ну что, по рукам?

   - Подожди, - проговорил Олег. - С чего это ты решил мне помогать? Если ты думаешь, что у меня денег - куры не клюют, то ты заблуждаешься. Я не смогу тебе ничем отплатить.

   - А я с тебя ничего и не требую, - ответил водила. - Просто когда мы попадём в долину мёртвых, я попрошу для себя два огромных мешка кокса. Затем, когда я вернусь на грешную землю, один мешок я оставлю, так сказать, на личное пользование, а второй продам. На эти деньги я обеспечу себе прекрасную безбедную жизнь. Для меня всё это царство - лёгкий и безопасный заработок, тем более что мёртвые, живущие в нём, не могут причинить никакого вреда.

   - А что, у тебя есть враги среди мёртвых? - спросил Смирнов.

   - Ну, - ответил таксист. - В общем-то... Что ж, ладно - ты рассказал мне о себе, значит теперь пришёл мой черёд рассказывать о моей жизни. Так слушай же...

   5

   Родился и вырос я здесь, в своём родном городе. В школе до 3-его класса я был круглым отличником. А потом, после смерти матери, меня потянуло на хулиганства: я перестал учиться, начал подкладывать кнопки на стулья учительницам, разбивать окна в школьных кабинетах и так далее, и тому подобное, и такое прочее. За все мои последовавшие годы учёбы меня не увлёк ни один предмет.

   Ни один.

   Кроме химии.

   Я влюбился в таблицу Менделеева, как только её увидел. На первом уроке химии я сгорал от нетерпения. Я ждал магию, волшебства и чудес. Но, спустя некоторое время, вместо чудес я дождался огромных, непонятных моему мозгу формул. И я решил освоить химию самостоятельно.

   И мне это удалось! Я освоил химию всего за полгода в одиночку! Разве что мой сосед - профессор с кафедры химии, ныне покойный, - немножко мне помогал... Хотя помогал он мне во многом... Практически во всём... Да и химию я, сказать по правде, так и не освоил...

   Но всё же...

   На одном из уроков химии наша учительница решила проделать какой-то опыт. Поставила на стол колбы и ушла на минутку. А я, фактически, ничего и не делал - просто поменял местами две колбочки с одноцветным раствором - и сел на своё место. Тут пришла химичка, начала ставить опыт и...

   Посмотреть на облысевшую химичку ходили пацаны со всей округи.

   Естественно, все мои проделки не оставались незамеченными. Меня вместе с отцом постоянно вызывали к директору. Отец, предварительно опохмелившись, отправлялся вместе со мной в школу.

   Директриса обычно орала и временами даже визжала о том, какой я оболтус, хулиган и разгильдяй. Эффект "экзекуции" усиливал висящий на стене портрет Ельцина. Бывший глава правительства грозно хмурил брови и пристально взирал на нас с отцом.

   Позволив директрисе высказаться, отец произносил дежурную фразу "Такого больше не повториться", и мы возвращались домой. Там меня ждала жестокая расправа.

   Ругал ли меня отец? Нет. Всю дорогу до дома он молчал. Затем, когда мы приходили домой, отец, всё так же молча, садился на диван, снимал ремень...а затем он снимал рубашку, брюки, носки и ложился спать, оглашая квартиру богатырским храпом.

   О, как больно и мучительно! Его храп, его дикий храп ранил меня прямо в сердце! Моя слабая детская психика была навек травмирована такими жестокими наказаниями!

   Но однажды, в 9-ом классе, вернувшись домой после очередной "экзекуции", отец произнёс фразу, которая врезалась мне в память на всю жизнь.

   И молвил он так: "Этот Ельцин... Он меня уже задолбал!"

   И внял я словам отца моего.

   Уже на следующий день я пришёл в кабинет директрисы, снял со стены портрет