Скоморох [Свенельд Железнов] (fb2) читать постранично, страница - 2

узором. В петле на поясе парубка висел однолезвийный нож в три четверти локтя длиной. Судя по отсутствию характерного «цоканья» в говоре, юноша был не местный.

— Нету гривны кун. До нага коли разденешь, и то за мое платье столько не выручишь, — грустно заметил Радим.

Юноша оценивающе взглянул на залатанный кафтан Радима, протертую войлочную шапку, грязные онучи, потрескавшиеся подошвы и кивнул в сторону валяющегося в снегу заплечного мешка.

— А там, смотрю, добра много. Плотно упихано.

— Не трожь! — Радим поднял мешок. — За это добро и резань мало кто даст. Для моего ремесла вещи.

— Хорошенькое у тебя ремесло. И резани за него не дают. Чем хлеб добываешь?

— За ремесло дают, не дают за вещи для ремесла. Ибо мало тех, кто сим ремеслом владеет.

— Ого! Интересное дело! Уж не скоморох ли ты? Радим замер, открыв рот. Он не корчил гримас, не показывал трюков, а его узнали.

— Э! Ты чего, будто замороженный! — парубок толкнул скомороха в бок. — На, еще хлебни, не замирай!

— Откуда ты знаешь, что я скоморох?

— Угадал? Правда? — юноша рассмеялся. — Я сам скоморох. Ну, учусь быть скоморохом, и все такое. Пока настоящих представлений не давал, но все, кому я свое умение показывал, одобряли.

— Скоморох? — Радим напрягся. — Мешок я тебе все одно не отдам. Режь меня, потом с мертвого заберешь.

— Стоило тебя спасать, чтоб резать! Не тать я какой-нибудь с большой дороги! Коли зажмешь гривну кун, Сварог тебе судья. Однако, думаю, можешь долг вернуть работой. Возьми меня с собой. Вместе представления давать станем, ты меня подучишь, а потом, как решу, что все узнал, разбежимся.

— Тебе не понравится. Похоже, удача оставила меня.

— Ну уж нет! Ежели я к тебе присоединюсь, поверь, у нас все пойдет как по маслу! Я пока ни в чем знал неудачи!

— Зато я из этих неудач никак не выберусь. Правду сказать, скоморох я не самый лучший. Когда ж против меня целое Коло скоморохов, вообще пропащий.

— Коло скоморохов?

— А ты, наверное, про такое и не слышал? — Радим поднял бутыль и крепко к ней приложился. — Тебя как. звать-то, выоноша?

— Меня? Богданом…

— А меня Радимом. Так вот, в Киев-граде собрались княжьи скоморохи и решили: хватит жить порознь и отбирать хлеб друг у друга, надо объединяться. И объединились в Коло Скоморохов. Говорят, всем заправлял любимчик великого князя Туровид. Мало ему показалось успеха при дворе, захотелось власти по Руси широкой. Слухи ходят, из волхвов тот Туровид, потому так быстро князя мудрого очаровал. Словом, создали тот Коло и клич бросили, чтоб все скоморохи в него вступали. Кто ж не вступит и Туровида слушать откажется, тому изгоем жить.

— Ты не вступил?

— Догадливый. Приходили ко мне три раза люди Туровида. Говорили, чтоб в Тмутаракань шел, мол, там скоморохов не хватает. А почто мне им повиноваться? Я человек вольный, где хочу, там и гуляю. Послал их самих в Тмутаракань. С тех пор неудача и пошла сплошная.

— А повиниться перед Коло скоморохов не пробовал?

— Это в Киев идти, Туровида искать? Потом голодным оборванцем пороги хором боярских неделями обивать? Я не такой человек… Лучше умереть свободным, чем рабом жить!

— А ты — гордый! Не тужи, зададим мы перцу этому Коло скоморохов, коли на нашем пути встанет.

— Не сомневайся, встанет. Все скоморохи под Коло ходят. Нерешительные мелкие пакости мне делают, а отчаянные даже убить пытались. Так что подумай, нужны ли тебе такие напасти?

— Напасти закаляют характер!

— Неосторожный ты вьюноша, Богдан. Но ежели настаиваешь, я не против с тобой поработать. После доброго вина даже умирать расхотелось. Дай еще хлебну!

— Э! Ты у меня так все выпьешь!

— Буду должен…

Радим крепко приложился к бутыли. Вино заплескалось во рту, тонкими ручейками проступив в уголках губ. Густые темные усы и борода увлажнились. Настроение у скомороха поднялось, силы вернулись, — и жажда деятельности вместе с ними. Он закинул мешок на плечо и кивнул в сторону дороги.

— Куда путь-то держим? — поинтересовался Богдан.

— В Ладогу. Скоро Масленица, пир давать будут. Скоморохи не часто так далеко на полуночь заходят. А скальды из Норги мне не помеха. Есть надежда, что обойдется без поножовщины.

— Интересное дело, я тоже в Ладогу шел.

— А ты зачем?

— Затем же, что и ты. Та же мысль была, мол, других скоморохов не будет — мне больше достанется.

— Смышленый!

— А то!

— Ну, пошли.

Они двинулись по запорошенному снегом льду Волхова. Ноги проваливались по щиколотку, а местами и по колено. За интересной беседой поприща летели незаметно.

— Дай, еще хлебну!

— Сам допью! Это вино заморское, я его у одного грека купил.

— Не перечь старшему! Я в вине лучше твоего разбираюсь. Оно наше, родное, ягодное, на меду бродившее. Прошлогоднего урожая. Такое в любой деревне купить можно.

— Не путай меня, Радим! Я вин столько разных выпил, сколько воды в половодье. Из винной зрелки оно. Заморское!

Вино в бутыли закончилось, поэтому начали судить рядить о том, что плескалось