cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
мужчин на земле, которому он позволил бы жениться на мне!Она резко развернула нервного жеребца, так что тот вздыбил передние ноги, и Рэйвен с удовлетворением отметила страх в глазах преподобного. Всадница вихрем умчалась прочь, разбрызгивая во все стороны грязь, лошадь словно на крыльях перелетала через препятствия. Рэйвен передернуло от отвращения: брр, до чего же некоторые мужчины омерзительны! Жаль, что он сумел вызвать в ней ярость. Пожалуй, она стала уязвимее к навязчивости пастора после смерти отца. Как же она была счастлива и беззаботна, пока он был жив! И в полной безопасности! И какой же одинокой и несчастной чувствовала себя теперь, когда он покинул ее!Прогулка была окончательно испорчена. Рэйвен быстро проехала по тропе среди скал к берегу, где позволила Синнабару немного поплескаться в холодной морской воде, после чего отправилась домой. Жеребцу это было не по нраву, и он нехотя плелся по тропе, время от времени опуская голову, чтобы пощипать траву. Он явно не торопился в стойло.– Не упрямься, дурачок ты мой, – шептала Рэйвен, склоняясь в седле и заставляя жеребца побыстрее двигаться вверх по петляющей дороге, обсаженной стройными кедрами. Дорога вела к крытой черепицей конюшне. Синнабар влетел во двор конюшни, и из ее дверей тут же появился грум – волосатый человек в высоких сапогах и кожаном фартуке. Рэйвен кинула ему поводья.– Хорошо прокатились, мисс Рэйвен? – спросил он, улыбнувшись во весь рот.– Да, Сэм, – ответила Рэйвен, грациозно соскользнув с лошади. Ее амазонка из изумрудно-зеленого бархата была сшита по последней моде, и короткий жакет, отделанный золотой косичкой, прекрасно облегал узкую талию и высокую грудь, восхитительно расширяясь на бедрах. Волосы Рэйвен, блестящие и черные как смола, были заплетены и уложены в пучок – его аккуратно удерживали на грациозной шее тончайшая сеточка и шпильки. Непослушные кудри, выбившиеся из прически во время бешеного галопа, обрамляли ее лицо, и Рэйвен беспорядочно засунула их под шляпку. Огромные кошачьи глаза Рэйвен все еще полыхали гневом на преподобного Парминстера.– Надо же, а ведь он нисколько не утомился! Ему такие скачки нипочем! – восхищенно покачал лохматой головой Сэм, когда освободившийся от хозяйки конь резво ткнулся в его ладонь. Грум знал все хитрости жеребца и крепко зажал поводья, чтобы Синнабар не выкинул какой-нибудь трюк и не сбежал. Конь заржал, сверкая белками глаз и стуча подковами по булыжнику, выбивая искры.– Бедняга Синнабар, – пробормотала Рэйвен, погладив мускулистую шею жеребца. – Может быть, попозже я еще раз прокачусь на нем.– Не-а, не получится, мисс Рэйвен, у вас не будет времени, – сочувственно произнес Сэм. – Клерк мистера Хаггарта приезжал сразу после вашего отъезда. Он передал, что хозяин зайдет к вам около двух.– Интересно, зачем? – удивленно протянула Рэйвен, нахмурив брови.– Откуда мне знать, мисс?Рэйвен пожала плечами и улыбнулась старому груму, её темно-золотые глаза потеплели.– Не важно, Сэм. Пусть кто-нибудь из конюхов прокатится на нем попозже – чтоб поубавить ему прыти.Сэм снял с Синнабара седло и усмехнулся:– Если уж ваши дикие скачки его не угомонили, то, видать, ему на роду так написано. Да и кто из парней согласится взобраться на этого дьявола?Рэйвен рассмеялась своим мелодичным смехом и отправилась через двор в дом. Она спешила, и бархатные юбки, шурша, развевались за ней. Потихоньку проскользнув через вход для прислуги, она взлетела по лестнице в западное крыло, где находилась её спальня, не глядя на строгие лица предков, взиравших на нее с портретов, развешанных вдоль длинной галереи. Это были темноволосые люди, страстные и гордые, в чьих текла непокорная кельтская кровь. В большинстве своем – воины, скотоводы, предводители пиратов, а позже – пэры и лорды, доверенные английских королей. В их строгих профилях была запечатлена история Корнуолла и будущее их потомков, включая и Рэйвен. Ее завораживающая красота также была частью их наследия, как и её гордый мятежный дух.Окна в спальне Рэйвен выходили на морс и позволяли наблюдать захватывающее зрелище – бушующую морскую стихию под открытым небом. Правда, из-за густой пелены тумана сегодня трудно было различить, где кончается одно и начинается другое. С карнизов капала влага, хрипло вскрикивали грачи в продуваемом ветрами небе. Все это было до боли знакомо Рэйвен, хотя море могло мгновенно превращаться из грозной стихии в прекрасную аквамариновую гладь, когда солнечные лучи согревали пенные буруны, прибрежный песок и гальку.«Сколько же солнечных дней повидала я из этого окна? – подумала Рэйвен, подходя к окну и отодвигая штору. – А сколько штормовых ночей и холодных зимних дней?»«Не так уж и много, – ответила она себе. На губах девушки засияла мягкая улыбка, когда ее золотые глаза взглянули на запад, в сторону Лэндз-Энда. – Пожалуй, мне всей жизни не хватит, чтобы впитать в себя всю эту первозданную
Последние комментарии
7 часов 56 минут назад
9 часов 29 минут назад
13 часов 22 минут назад
13 часов 27 минут назад
18 часов 47 минут назад
2 дней 6 часов назад