Жизнеописание и видения болящей девицы Марии [Автор неизвестен] (fb2) читать постранично, страница - 3

помогала ей: «Апросюшка, давай-ка дадим Марине волонка (овечья шерсть) фунтика два? Пусть напрядет да свяжет себе да деткам своим что надо, да и на кофту и на юбку надо дать, - говорила она, -а то ходит, как нищая, сильно обносилась она. Обидели ее шельмы недобрые, все из сундука-то повыволокли, голую оставили, хоть по миру иди».

А Ефорсиньи того и надо, она с радостью давала сестре пять-шесть фунтов. И кроме того накладывала мыла, ниток и съестного обязательно не забудет положить в сумку Марины, зная, что ее никто не учитывает. Так и жила Марина в доме Антоновых родителе Кузьмы и Лукерий.

Родители Марины, Петр и Агрипина, были очень богобоязненные, боялись греха и имели страх перед Богом. Господь щедро одарил их милостью и добротой. Всякий прохожий, нищий и странник были гостями в доме Петра и Агрипины. Под праздники Господни, Петр всегда резал ягненка, и они разносили неимущим. «Пусть помянут родителей» - говорил Петр. Детей у них было пятеро, четыре дочери: Вера, Ефросинья, Марина, Наталья и один сын Яков - молодой, высокий, стройный, кудрявый, красивый парень, который погиб в гражданскую войну. Из дочерей были добрей Марина и Ефросинья. Вера, старшая, была уже замужем. Вскоре, после смерти погибшего на войне сына Якова, выдали Ефросинью. Остались Марина и Наталия. Женихов за Мариной было много. Сватали ее очень хорошие, смиренные ребята. Но ей нравился гордый, красивый Антон. Родители не разрешали ей выходить за него, зная его не доброе родство и семью Антона. «У, братец ты мой, - так говорил Петр, отец Марины, - лучше сиди в девках, а в эту семью не ходи! Знаешь ты, какие они? Даже буханку хлеба бросают со зла об землю». Но увлеченная Марина не хотела слушать родительских наставлений и по своему юному рассуждению говорила: «он человек очень мастеровой, сильный. У него золотые руки. Мне будет легче сним жить, чем с кем-то иным».

Добрый Петр прослезился и сказал: «Ну, братец ты мой, тогда не приходи ко мне со слезами, если не хочешь слушать отца. Я посмотрю, как ты будешь жить с мастером - золотые руки, как бы эти руки не обрушились тебе на голову». Вскоре Марину с Антоном обвенчали. После свадьбы Петр вскоре умер от тифа, ходившего тогда по всей нашей стране. Так и не дождался он горькой судьбы своей дочери. За отцом, вскоре умерла мать, - тоже от тифа. Младшая Наталья осталась одна. Через год, после смерти родителей, вышла замуж. Муж Федор оказался жесточе Антона. Федор был коренаст, небольшого роста, плечистый, рыжеватый мужчина, с большими выпуклыми как у совы, серыми глазами, с большим широким лбом и с длинными закрученными, как у Тараса Бульбы усами. Он любил погулять и выпить на дурику. Сам же Петр был не приветлив, безмерно скуп, любил

8

подсмеиваться. Наталью бил беспощадно, придирался к ней за всякую мелочь. В особенности он выходил из себя, когда Наталья ходила к старшей сестре Вере, с которой они были выданы с одну деревню. «Ты, - кричал Федор на Наталью, - все порастащишь этим дуракам». Дураками он называл Веру и ее мужа Иллариона. В действительности Илларион и Вера были не такими, какими представлял их Федор. Высокий, стройный, чернявый Илларион, с правильными чертами лица, человек был красивый, очень умный, добрый и набожный, хороший семьянин -отец десяти детей. Приветливый и гостеприимный, он всегда безотказно помогал, кто был в нужде. С Федором он не ладил. Добрый, справедливый Илларион не мог терпеть скупого, хитрого и жестокого свояка. «Это не человек, а изверг, - говорил он своей жене Веры, - и как только бедная Наташа живет с ним?» Илларион долго болел от ранений, полученных в гражданскую войну, и в 1939 году умер, оставив на попечение Веры десятерых детей.

Время шло, дети подрастали, и вот, наступил 1941 год. В июне началась война. Два старших сына Веры ушли на войну, где один из них Алексей погиб. Нелегко матери было с восемью детьми в те тяжелые военные годы. А тут Веру постигло еще одно горькое бедствие - немцы сожгли дом. «Что делать? Куда деваться, кто пустит с такой оравой, на квартиру, - думала она, - хоть в петлю». На помощь Вере пришел председатель колхоза. Он забрал Веру с детьми в колхозную хату, которая до войны служила сторожкой на колхозном дворе. Дети подрастали, расходились по своим путям. Доживать Веры пришлось с дочкой Зинаидой, которая была шестая от первенца, и которая по жестокости и клевете превосходила Федора, свояка Веры. Досталось бедной матери от непутевой дочери обид и побоев. Узнав о жестоком обращении с матерью, старший сын от Зинаиды Николай (был добрый в отце), забрал мать к себе в город Жданов (Мариуполь). Недолго жила Вера у сына, в скором времени по приезду к сыну затосковала по родине, заболела и умерла. Зинаида осталась одна с тремя детьми, нажитыми без мужа. Ни с кем ей не было мира, со всеми ругалась и клеветала и все обходили ее стороной. «Что с непутевой связываться», - говорили соседи. Так и продолжает свою непутевую жизнь. Но, оставим Зинаиду, вернемся к жизни Машиных родителей.