Очередной безграмотный технологически автор, у которого капитан милиции в XI веке ухитряется воспроизвести револьвер, казнозарядное ружье, патрон, и даже нарезную артиллерию...
Трусливая Европа, которая воевать не умеет etc etc...
Вобщем, стандартный набор российского патриота :)
Интересно другое... Всегда читерство основано на использовании технологий, в свое время разработанных именно этой самой жуткой Европой. Это не смущает? :)
До прочтения данного произведения я относился скептически к подобным жанрам, особенно 18+. Но я был действительно приятно удивлён и две недели не мог оторваться от чтения. Наконец дочитав, решил написать отзыв. Чем больше думаю об этом, тем труднее выбрать точную оценку. Книга мне безумно понравилась, и я без угрызения совести могу сказать, что обязательно её перечитаю в будущем. Однако некоторые моменты испортили общее
подробнее ...
впечатление.
Первые две книги, даже третья, развивались хорошо и не спеша, держа интригу. Но потом что-то случилось: автор как будто пытался закончить как можно скорее, игнорируя многие моменты, что привело к множеству вопросов и недопониманий. Как Аксель выжил? Почему отступил Хондар и что с ним теперь? Как обстоят дела в Империи после победы, ведь один из главных членов Тайной Стражи оказался предателем? Что мешало Сикху сразу избавиться от Акселя, как только тот лишился части души? Что двигало Августом, что такого произошло между им и владыкой Грехов? Второстепенных вопросов у меня ещё больше. Несмотря на крутой сюжет и мир, многое написано словно на скорую руку и слишком скомкано.
Например, в Эльфийском лесу явно были недовольны браком, и однажды даже было покушение на ГГ. Почему попытки не продолжались, ведь Аксель действительно приносил много проблем эльфам, особенно после смерти их бога? Или встреча в нижнем мире с богом демонов, который сказал, что их встреча не последняя. Но в конце Аксель становится смертным и лишается своей силы, и они уже точно не встретятся. Почему были выкинуты Лилиш и Шальда? Если первую убили, то вторая жила в поместье и была действительно полезной, но что с ней по итогу случилось, не ясно.
Короче говоря, слишком много недосказанностей. Многие интересные арки начались, но такое чувство, что автору становилось лень их продолжать до логического конца. Самый яркий пример — бизнес Акселя в лице корабельной верфи. Он встретился в темнице с отцом одного из своих гвардейцев, поговорили о контракте, и на этом всё закончилось. А дальше что?
Теперь к другим вещам, которые подпортили впечатление. Эмоции всех девушек, боевые заклинания, эротика — почему всё это одинаковое? Каждая девушка "прикусывает губу", "мурлыкает". Эти слова повторяются слишком часто. Заклинания тоже разочаровали, они не менялись и застыли на уровне первого года обучения в академии. Аксель ничего не умеет, кроме воздушных стен и чёрных сфер. А про бедняжку Тирру вообще молчу: всё, что она могла — это создавать огненные шары. Где разнообразие? С эротикой всё точно так же. Местами она была в тему и действительно добавляла шарма, но иногда хотелось пропустить эти сцены, потому что они вставлялись в неподходящие моменты и были абсолютно одинаковыми.
Почему Акселя почти всегда окружают только девушки? И большая часть его гвардии — тоже девушки. Спасибо, что хоть Корал был, но его арка тоже не до конца раскрыта. Можно было бы много чего увлекательного с ним сделать, ведь он получился интересным персонажем.
Я мог бы написать ещё много чего, но боюсь, что отзыв выйдет слишком длинным. Единственное, что хочется добавить в конце, это про суккубу Тирру. В начале она была просто прелесть, умная, сильная, ценная единица в отряде. Но под конец она стала беспомощной обузой и вызывала раздражение, ведя себя как ребёнок. В начале за ней такого не наблюдалось, что обидно, ведь как персонаж она мне больше всех нравилась.
В общем, автору есть куда расти и стремиться. Потенциал хороший, и надеюсь, что когда-то будет продолжение этой увлекательной истории, которое расставит все точки над "и".
вызвалъ, нѣкоторымъ образомъ, цѣлую литературу, то ему слѣдовало бы отдать большую честь, даже въ томъ случаѣ, еслибы мы находили себѣ пищу для ума не въ его собственныхъ писаніяхъ, а только въ этой вызванной ими литературѣ. Но Ренанъ, какъ кажется, заслуживаетъ не такой лишь скупой похвалы. Несомнѣнно, что въ немъ была значительная религіозность, и что въ ней содержится главная тайна его значенія и успѣха. Его проницательность въ отношеніи къ религіознымъ движеніямъ души — часто удивительна; пусть онъ не обнимаетъ всецѣлой сферы религіозной жизни, но зато во многихъ ея областяхъ онъ понимаетъ всѣ тонкости и оттѣнки. Такимъ образомъ, несмотря на всякія ошибки, противорѣчія и заблужденія, въ книгахъ Ренана есть драгоцѣннѣйшій элементъ, какого, напримѣръ, и слѣда нѣтъ у Штрауса; Поэтому и возставать на Ренана, и обличать его нужно всегда съ осторожностью, чтобы не оказалось, что мы, вступаясь за религію, сами иныхъ вещей въ ней понимать не умѣемъ.
Предметъ этотъ очень труденъ; чтобы пояснить и подтвердить нашу тему, мы сошлемся на одного изъ самыхъ жестокихъ противниковъ Ренана, на знаменитаго въ католической литературѣ отца Гратри, писателя, высокаго по характеру и горячаго защитника религіи. Вотъ, что онъ пишетъ:
«Въ эти послѣдніе дни я замѣчаю трогательное явленіе. Жизнь Іисуса, это сплетеніе противорѣчій и ошибокъ, эта книга, наполненная оскорбленіями для Христа, содержитъ десять или двѣнадцать страницъ удивленія, преклоненія и почтенія передъ Его красотою. Въ этихъ строчкахъ свѣтятся передъ нами, хотя уменьшенныя и затертыя, нѣкоторыя черты Іисуса. И что же? Вотъ я встрѣчаю многія души, которыя, во всей книгѣ, поняли и увидѣли только это одно. Божественное сіяніе чертъ Христа затмило для нихъ все остальное. На ихъ глаза тамъ вовсе нѣтъ этого остальнаго. И, дѣйствительно, если нѣсколько этихъ чертъ суть истинныя черты Христа, то остальное не имѣетъ существенности. Умъ не принимаетъ и не переноситъ въ одно и то же время противоположностей. Раздѣленіе признаковъ совершается въ умѣ читателей болѣе ясно, чѣмъ оно совершено въ книгѣ. Одни видятъ и одобряютъ оскорбленія, другіе — удивленіе и благоговѣніе. Никто не понимаетъ того и другаго вмѣстѣ».
«Истинно же умиляетъ меня въ настоящемъ случаѣ то, какъ всемогуща эта единственная въ своемъ родѣ красота; довольно немногихъ искаженныхъ ея чертъ, чтобы книга, рѣшительно невыносимая, показалась прекрасною» [2].
Вотъ факты, засвидѣтельствованные достовѣрнѣйшимъ очевидцемъ, притомъ глубоко понимающимъ дѣло. Гратри указываетъ не на рѣдкіе и единственные случаи; осъ прямо говоритъ о многихъ душахъ. Послѣ этого становится понятнымъ, что между невѣрующими нашлись люди, которыхъ книга Ренана возвратила къ вѣрѣ и даже къ церкви, — извѣстные факты, возбудившіе, конечно, немалое негодованіе вольнодумцевъ.
Подобныя явленія должны глубоко радовать каждаго признающаго высокое значеніе религіи. Нужно вспомнить, какъ трудны въ этихъ сферахъ всякіе истинные успѣхи, какъ безплодны бываютъ самыя напряженныя усилія. Краснорѣчіе проповѣдниковъ, несмотря на ихъ полную убѣжденность и благоговѣніе, обыкновенно скользитъ по сердцамъ, какъ давно привычная музыка, или громкая, но безжизненная реторика. Хотя слово есть наилучшее средство для выраженія мысли, но слово можетъ и закрывать нашу мысль, можетъ становиться между говорящимъ и слушающимъ, и мѣшать одной душѣ сообщаться съ другою. Если Ренанъ съумѣлъ избѣжать такой помѣхи, если онъ успѣлъ передать читателямъ то удивленіе и вдохновеніе, которое самъ чувствовалъ, то немудрено, что многимъ его книга «показалась прекрасною», какъ говоритъ Гратри, можетъ быть, прекраснѣе иныхъ писаній, безукоризненно благочестивыхъ и чуждыхъ вольнодумства, но мало затрогивающихъ сердце читателя.
Вообще, Ренана, который никогда не переставалъ говорить о Богѣ, о религіи, о нравственныхъ требованіяхъ, у котораго не сходили съ языка эти высшіе вопросы, нужно признать крупнымъ дѣятелемъ въ томъ поворотѣ отъ вещества и внѣшняго благополучія съ духу и внутреннимъ запросамъ совѣсти, который такъ сильно сказывается въ послѣднія десятилѣтія и среди котораго мы теперь живемъ. Безъ сомнѣнія, этотъ писатель хотѣлъ добра и въ нѣкоторой мѣрѣ успѣлъ въ томъ, чего хотѣлъ
IV
Католическій протестантъ
Но все это — общія точки зрѣнія, съ которыхъ можно видѣть общее значеніе писателя, но не опредѣляются его особенности, не видно опредѣленнаго итога, къ которому сводится трудъ его жизни. Что сдѣлалъ Ренанъ? Выяснилъ-ли онъ какія-нибудь стороны религіи и христіанства, и, если выяснилъ, то какія именно? Намъ хотѣлось бы указать здѣсь хоть одну-двѣ характеристическія черты этой дѣятельности.
Особенности каждаго писателя непремѣнно зависятъ отъ народа, въ которомъ онъ родился, и отъ религіи, въ которой воспитался. Значеніе религіи въ этомъ отношеніи часто вовсе опускается изъ виду, между тѣмъ Какъ оно
Последние комментарии
5 часов 50 минут назад
8 часов 38 минут назад
1 день 18 часов назад
2 дней 3 часов назад
2 дней 9 часов назад
2 дней 11 часов назад