Оценку не ставлю, но начало туповатое. ГГ пробило на чаёк и думать ГГ пока не в может. Потом запой. Идет тупой набор звуков и действий. То что у нормального человека на анализ обстановки тратится секунды или на минуты, тут полный ноль. ГГ только понял, что он обрезанный еврей. Дальше идет пустой трёп. ГГ всего боится и это основная тема. ГГ признал в себе опального и застреленного писателя, позже оправданного. В основном идёт
Господи)))
Вы когда воруете чужие книги с АТ: https://author.today/work/234524, вы хотя бы жанр указывайте правильный и прологи не удаляйте.
(Заходите к автору оригинала в профиль, раз понравилось!)
Какое же это фентези, или это эпоха возрождения в постапокалиптическом мире? -)
(Спасибо неизвестному за пиар, советую ознакомиться с автором оригинала по ссылке)
Ещё раз спасибо за бесплатный пиар! Жаль вы не всё произведение публикуете х)
Все четыре книги за пару дней "ушли". Но, строго любителям ЛитАниме (кароч, любителям фанфиков В0) ). Не подкачал, Антон Романович, с "чувством, толком, расстановкой" сделал. Осталось только проду ждать, да...
православие. Его бабушка Ирина Ивановна, мама Аллы Николаевны, была человеком религиозным, посещала церковь и привила своей дочери, а потом и внукам православную культуру. Это не было, в отличие от тенденций наших дней, данью моде: на дворе стояли советские доперестроечные времена, когда за веру если уже и не часто преследовали, то и не жаловали.
Потом, в заключении, вера поможет Алексею Пичугину выжить, сохранить себя как личность.
«Алексею Владимировичу так держаться помогает Господь Бог», – поделился со мной впечатлениями бывший сокамерник Пичугина по «Матросской тишине» Александр Маркин[2].
В «Черном дельфине», колонии ФБУ ИК-6 города Соль-Илецк Оренбургской области[3], Алексей перечитает книги Александра Меня, Георгия Чистякова, Зои Крахмальниковой и других религиозных мыслителей, которые ему будут присылать сочувствующие.
При этом, насколько можно судить из переписки, в отношении Алексея Пичугина к религии нет ничего общего с фанатизмом и догматизмом. Вера для него – дело очень личное. Но, к примеру, обвинительный приговор бывшему директору Музея и общественного центра имени Андрея Сахарова Юрию Самодурову и эксзаведующему отделом новейших течений Третьяковской галереи Андрею Ерофееву, по версии суда, «разжигавших ненависть к христианству в целом и православию в частности» выставкой «Запретное искусство-2006», Алексей Пичугин не поддержал. При том что экспонировавшиеся там работы современных художников, с которыми Алексей ознакомился по публикациям в прессе, у него, мягко говоря, восторга не вызвали.
Речь идет об уголовном деле по факту проведения в Сахаровском центре в марте 2007 года выставки «Запретное искусство-2006». В соответствии с замыслом кураторов, Юрия Самодурова и Андрея Ерофеева, на этой экспозиции были представлены художественные работы различных авторов, жанров и тематики, запрещенные в 2006 году к показу в российских учреждениях культуры без объявления законных на то оснований. Ее цель заключалась в исследовании проблемы внутримузейной цензуры. Таганский районный суд Москвы квалифицировал действия устроителей этой выставки как преступление, предусмотренное пунктом «б» части 2 статьи 282 УК РФ – «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства по признаку религиозной принадлежности и с использованием служебного положения».
...Начало 2007 года, зима. Мы с Аллой Николаевной идем к станции метро «Преображенская площадь» из СИЗО «Матросская тишина», куда только что отнесли для ее сына продуктовую передачу. Сумки всегда получаются тяжеленные, потому что продукты передаются с расчетом и на сокамерников. Алексей с ними всем делится. А Алла Николаевна ездит из Ногинска на электричке, поэтому я ей по мере возможностей помогаю. Передачи строго лимитируются по весу, по набору продуктов, причем в отношении последнего правила постоянно меняются. Подашь в окошко ненароком что-нибудь не то, в лучшем случае откажутся принять, а в худшем – сверток с «неправильным» содержимым полетит в твою сторону, сопровождаемый гневной отповедью.
Алла Николаевна предается воспоминаниям:
«По характеру Алексей всегда был мягким, добрым, открытым. В детстве, да и будучи взрослым, он никогда не обижался на мои замечания. А сколько Алеша бездомных кошек и собак домой приносил, ухаживал за ними! Однажды принес черного котенка, которому кто-то отрубил хвост. Он потом у нас долго жил. А в другой раз – собаку, дворняжку. Я ему: “Сынок, она же большой вырастет, а у нас так тесно!..” А он: “Мама, но мы ведь не можем ее бросить!” Пристроили на стройку, там за ней присматривали рабочие. Мы каждый день носили туда еду для Алешиного питомца».
Читатель-скептик наверняка заметит, что воспоминания матери всегда будут выдержаны в радужных тонах, каким бы ее ребенок ни был в действительности. Но вот впечатления совершенно постороннего человека – преподавателя из Петрозаводска Вадима Слуцкого, с которым у Алексея Пичугина, уже после того, как он оказался в «Черном дельфине», завязалась переписка:
«Его письма... поражают огромным интересом к жизни и к людям, искренностью – почти детской (что даже, на первый взгляд, странно для человека его профессии и опыта, притом, несомненно, сильного, твердого и мужественного), открытостью, какой-то удивительной чистотой души... Чаще всего в его письмах встречаются слова: “прекрасный”, “дорогие” и “спасибо”. Очень много восклицательных знаков»[4].
Алексей с детства хотел стать военным. В старших классах школы, чтобы поступить в военное училище, он начал заниматься спортом, к которому сохранил приверженность на всю жизнь, даже будучи в тюрьме.
Рассказывает сосед по «Матросской тишине» Александр Маркин:
«Алексей Владимирович занимался восточными единоборствами и китайской гимнастикой. Рано утром, когда все еще спали, он делал растяжки и упражнения на концентрацию внимания и
Последние комментарии
27 минут 15 секунд назад
44 минут 23 секунд назад
4 часов 12 минут назад
4 часов 45 минут назад
5 часов 42 минут назад
20 часов 43 минут назад