Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
Часть вторая продолжает «уже полюбившийся сериал» в части жизнеописания будней курсанта авиационного училища … Вдумчивого читателя (или слушателя так будет вернее в моем конкретном случае) ждут очередные «залеты бойцов», конфликты в казармах и «описание дубовости» комсостава...
Сам же ГГ (несмотря на весь свой опыт) по прежнему переодически лажает (тупит и буксует) и попадается в примитивнейшие ловушки. И хотя совершенно обратный
подробнее ...
пример (по типу магического всезнайки или суперспеца) был бы еще хуже — но все же порой так и хочется прибавить герою +100 очков к сообразительности))
В остальном же все идет без особых геройств и весьма планово (если не считать очередной интриги в финале книги, как впрочем было и в финале части первой)). Но все же помимо чисто технических нюансов службы (весьма непростой кстати...) и «ожидания экшена» (что порой весьма неоправданно) — большая часть (как я уже говорил) просто отдана простому пересказу «жита и быта» бесправного существа именуемого «курсант»))
Не знаю кому как — но мне данная книга (в формате аудио) дико «зашла»)) Так что если читать только ради чтения (т.е не спеша и не пролистывая страницы), то и Вам (я надеюсь) она так же придется «ко двору»))
поставлю себѣ за особенное счастіе, сказала наконецъ интересная Тереза, съ глупой улыбкой, и лицо Гораціо просвѣтлѣло какъ пуховая шляпа подъ проливнымъ дождемъ.
— Какой прекрасный молодой человѣкъ! сказала весьма довольная мистриссъ Малдертонъ, въ то время, какъ любезный Спаркинсъ и его дама становились въ кругъ образовавшейся кадрили.
— У него чрезвычайно милое обращеніе, сказалъ мистеръ Фредерикъ.
— Чудный малый! возразилъ Томъ, всегда готовый кстати и не кстати вмѣшаться въ разговоръ: — говоритъ точь-въ-точь какъ аукціонистъ.
— Томъ! весьма серьёзно сказалъ его отецъ: — кажется, я уже сказалъ тебѣ, чтобы ты не былъ дуракомъ!…
При этихъ словахъ на лицѣ Тома отразилось такое удовольствіе, какое показываетъ башенный флюгеръ при пасмурной погодѣ.
— Какъ восхитительно! сказалъ своей дамѣ плѣнительный Гораціо, прогуливаясь съ ней во залѣ послѣ окончанія кадрили: — какъ восхитительно, какъ отрадно оторваться иногда, хотя бы даже на самые кратчайшіе, мимолетные моменты, отъ мрачныхъ бурь, треволненія и превратностей жизни и провести эти моменты, несмотря на всю кратковременность ихъ, въ очаровательномъ, упоительномъ обществѣ особы, которой суровый взглядъ — смертный приговоръ, которой холодность довела бы до безумія, которой измѣна была бы гибелью, которой постоянство было бы блаженствомъ, пріобрѣтеніе любви которой было бы драгоцѣннѣйшей и лучезарной наградой изъ всѣхъ, какими только Небо можетъ надѣлять человѣка!
«Сколько чувства въ словахъ его! сколько души!» подумала миссъ Тереза и еще тяжелѣе опустилась на руку своего спутника.
— Но довольно, довольно! воскликнулъ краснорѣчивый Спаркинсъ, съ театральнымъ видомъ. — Къ чему я сказалъ это? къ чему я… къ чему выражать подобныя мнѣнія? Миссъ Малдертонъ…. (и Спаркинсъ вдругъ остановился)…. могу ли я надѣяться предложить смиренную дань….
— Ахъ, извините, мистеръ Спаркинсъ! прорвала восхищенная Тереза, и лицо ея зарумянилось въ самомъ плѣнительномъ смущеніи. — Въ этомъ случаѣ я должна просить васъ обратиться къ моему папа. Безъ его согласія я никогда не осмѣлюсь….
— Но я увѣренъ, что какъ папа не станетъ противиться….
— Конечно! я не думаю! Но вы еще не знаете его, прервала миссъ Тереза, очень хорошо зная, что съ этой стороны св нечего бояться, но желая, чтобы дальнѣйшее объясненіе было похоже на сцену изъ какого нибудь чувствительнаго романа.
— Вѣроятно, вашъ папа не прочь отъ-того, чтобы я предложилъ вамъ стаканъ негуса, съ нѣкоторымъ изумленіемъ возразилъ достойный обожанія Спаркинсъ.
«Только-то? — сказала про себя обманутая въ ожиданіяхъ Тереза. — Стояло ли дѣлать такое длинное вступленіе для подобныхъ пустяковъ!»
— Я поставилъ бы себѣ за величайшее удовольствіе, сэръ, видѣть васъ у себя на обѣдомъ въ Дубовой Хижинѣ, въ Камбервеллѣ, въ будущее воскресенье, въ пять часовъ, если только вы не получили еще лучшаго приглашенія, сказанъ мистеръ Малдертонъ при заключеніи вечера, въ то время, какъ онъ и сыновья его разговаривали съ мистеромъ Спаркинсомъ.
Гораціо поклономъ выразилъ свою признательность и принялъ лестное предложеніе.
— Должно признаться вамъ, сказалъ маневрирующій отецъ, предлагая табакерку новому знакомцу: — что я и вполовину не отдамъ преимущества этимъ собраніямъ предъ комфортомъ — я сказалъ бы даже: предъ нѣгой — Дубовой Хижины: для пожилого человѣка они не имѣютъ никакихъ прелестей.
— Что же послѣ этого человѣкъ, скажите мнѣ? сказалъ метафизикъ Спаркинсъ. — Что же такое человѣкъ? говорю я.
— Весьма справедливо, сказалъ мистеръ Малдертонъ:- весьма справедливо.
— Намъ извѣстно, что мы существуемъ и дышимъ воздухомъ, которыя окружаетъ васъ, продолжалъ Гораціо: — что каждый изъ насъ имѣетъ свои недостатки и желанія, свои лишенія и прихоти….
— Конечно, конечно, сказалъ мастеръ Фредерикъ Малдертонъ, съ глубокомысленнымъ видомъ.
— Я говорю, вамъ извѣстно, что мы существуемъ, повторилъ Гораціо, возвышая свои голосъ: — и потомъ существованіе наше вдругъ прекращается; мы достигаемъ конца нашей учености; достигаемъ причины вашихъ душевныхъ стремленій; достигаемъ конца концовъ. Что же еще болѣе извѣстно вамъ?
— Ничего, отвѣчалъ мистеръ Фредерикъ, и въ этомъ отношеніи никто другой не нашелся бы лучше отвѣтить.
Въ свою очередь и Томъ хотѣлъ возразить что-то, но, къ счастію для своей репутаціи, онъ встрѣтился съ суровыми взорами родителя и отступилъ какъ школьникъ, уличенный въ воровствѣ.
— Клянусь честью, говорилъ мистеръ Малдертонъ старшій, возвращаясь вмѣстѣ съ прочими домой: — что мистеръ Спаркинсъ удивительный молодой человѣкъ! Какая изумительная ученость! какія необыкновенныя свѣдѣнія! и какой отличный у него способъ изъясняться!
— Мнѣ кажется, что это кто нибудь переодѣтый, сказала миссъ Маріанна. — Какъ очаровательно романтиченъ онъ!
— Онъ говоритъ очень громко и пріятно, робко замѣтилъ Томъ: — но и рѣшительно не понимаю, что онъ выражаетъ своими словами.
— Я
Последние комментарии
2 дней 17 часов назад
2 дней 17 часов назад
2 дней 18 часов назад
2 дней 18 часов назад
2 дней 20 часов назад
2 дней 20 часов назад