Временная вменяемость [Роуз Коннорс] (fb2) читать постранично, страница - 42
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
Изумленный зал несколько секунд молчит. Первым начинает аплодировать Джой Келси. Беатрис стучит молотком, Джой перестает аплодировать, но теперь аплодируют Гарри и Кид. К ним присоединяются охранники Бака. Джой глядит на них, потом на Беатрис и снова аплодирует. И тут весь зал взрывается овацией. Кид берет Патти Хаммонд за руку и подводит к нашему столу. Бак и Патти обнимаются, и к ним бегут все Хаммонды. Люк и Мэгги в первом ряду прыгают от радости. Но вдруг Мэгги оборачивается и начинает пробираться к выходу. — Мама! — кричит она. — Пропустите, ну пожалуйста! Там моя мама! У дверей стоит Соня Бейкер в куртке, которую ей, по-видимому, одолжили в тюрьме. Она изумленно смотрит на зал, находит глазами Мэгги, кидается к ней. Она хочет обнять дочь, но Мэгги тут же ускользает из объятий. Она вытаскивает из кармана футляр. Соня непонимающе смотрит на него, и Мэгги сама его открывает, встает на цыпочки и застегивает ожерелье у мамы на шее. Теперь уже начинает аплодировать Патти. За ней Бак и мы все. Телекамеры разворачиваются к Мэгги и Соне. Соня смущается, а Мэгги радостно раскланивается во все стороны. Около меня возникает Гарри, я кончиками пальцев касаюсь его левого виска. Там небольшой синяк — след от пистолета Стэнли. До меня вдруг доходит, что я чуть не потеряла Гарри, и эта мысль меня потрясает. По щекам у меня бегут слезы. Гарри утирает мне слезы и шепчет: — Не надо… Ты чего это, совсем расслабилась? Он прав. Еще не время. Мы еще расслабимся. Вдвоем. Чуть позже. Джеральдина уже собирается уходить. По дороге она останавливается и говорит нам: — Стэнли сознался. Перед тем, как его отправили на операцию. — В чем сознался? — Во всем. Говард Дэвис, судья Лонг, вот этот вот, — кивает она на Гарри. — Сознался, что это его рук дело. Она наклоняется ко мне: — Он сказал, что у него не было выбора. Он давал присягу, клялся поддерживать и охранять систему. А они ее подрывали. Он сказал еще, что знал: я его пойму. А ему скажи, — показывает она на Кида, — что к полудню я выпущу Ники Патерсона. — Он обрадуется. Джеральдина идет к выходу, а я вдруг понимаю, что судейское место пусто. — Где судья? — спрашиваю я Джоя Келси. — Ушла, — улыбается он. — Она объявила, что заседание закрыто? — Нет. Просто встала и ушла. — У Джоя улыбка до ушей — словно для него это лучший рождественский подарок. — Значит, судья Нолан встала и ушла. Не взяла на себя труд сказать нам, что заседание прекращено, а Баку Хаммонду — что он свободен. Не поблагодарила присяжных за их труд. Даже не поздравила с Рождеством. Это сделаем мы.
«Если под безумием подразумевается помутненное состояние духа или разума, не следует полагать, что это не может служить защитой от наказания за преступление. Если можно с уверенностью сказать, что тот, кого обуревают сильные чувства, такие, как жалость, гнев, горе и так далее, подвержен безумию, ведущему к убийству, трудно, даже невозможно бывает определить, где кончается здоровое состояние и начинается безумие. В результате наших размышлений на эту тему мы можем сказать одно: если обвиняемый испытывал непреодолимую тягу к убийству и был не в состоянии управлять своей волей или разумом… он заслуживает оправдания. Судья Паксон 20 января 1879 года».Адвокату бывает трудно доказать, что его клиент находился в состоянии невменяемости. Особенно если преступление, о котором идет речь, было самым разумным поступком в его жизни.
Последние комментарии
48 минут 45 секунд назад
1 час 17 минут назад
1 час 23 минут назад
2 часов 59 минут назад
4 часов 26 минут назад
6 часов 6 минут назад