Не прошло и жизни [Феликс Соломонович Кандель] (fb2) читать постранично, страница - 5
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
2 ...в сумерки‚ в тихие и печальные последние летние сумерки на скамейке Гоголевского бульвара притихли три старика. Город глядел на них‚ равнодушно очаровывая. Окна привораживали абажурным уютом. Подъезды манили приветливым безразличием. Но нет тебе входа в чужие подъезды‚ нет места под уютными абажурами‚ и не дано тебе полного растворения в летних зыбких сумерках‚ навечно и без остатка‚ чтобы обвисли на бульварных скамейках пустые оболочки ненужных одежд. Это как близость‚ невозможно радостная телесная близость‚ когда отброшены слова и покровы‚ приличия и стыд‚ но что-то еще мешает‚ но кожа мешает‚ и память‚ и опыт прошлых прикосновений‚ и нет слияния‚ нет растворения – вскрика уснувшей души. На Гоголевском это было‚ на том самом Гоголевском‚ переполненном до краев печалью поколений‚ на вечно прекрасном Гоголевском‚ имя которому Никитский‚ Тверской‚ Яузский‚ Чистопрудный‚ имя которому – кольцо на горле. Звери забиваются в чащу‚ почуяв близкую смерть. Старики выползают на бульвар‚ на постоянное сумеречное бдение. Очарованные старики-свидетели. – Я тут‚ – доложил Волчара‚ гениальный топтун на две ставки‚ с премиальными и сверхурочными. – Я на стреме. Без авоськи на задание не выхожу. За клиентом идешь – занимаешь очередь. Возвращаешься – покупаешь. Для дома‚ для семьи. – Зато я‚ – доложила любящая жена-домоседка‚ – горя теперь не знаю. Жила прежде за инженером, картошку одну трескала. Нынче‚ за Лёликом‚ другой коленкор. Несет фрукт в дом‚ несет овощ‚ всякое несет питание. – Папа‚ – закричали дети-отличники. – Реши задачку‚ папа! Из пункта А в пункт Б шел пешеход со скоростью четыре километра в час. – За кем? – спросил Волчара. – Он за кем шел‚ наследнички мои? Второй старик нахохлился посредине старой‚ встрепанной птицей‚ упрямо жмуря глаза на пакостный этот мир. Сухие серые волосы дыбом‚ костлявые пальцы сцеплены на животе‚ нога-деревяшка с черным наконечником выставлена вперед. Так сидят больные на приеме у врача в ожидании вызова‚ осмотра‚ уклончивых ответов‚ прятания глаз‚ а что-то подсасывает внутри‚ что-то вечно подкалывает‚ и нет сил надеяться‚ нет мужества верить‚ но только убежать‚ спрятаться‚ пересидеть. Он был сегодняшний старик‚ этот старик‚ и это для него встал напротив стеклянный куб парикмахерской‚ для него шуршали шинами холодные красавцы-троллейбусы‚ мигал омерзительным бельмом заговорщик-светофор‚ всё это было придумано для него. И как ни жмурься‚ как ни кривись‚ соринкой в глазу‚ раздражением‚ слезой из-под века, крупное слово‚ беспокойное слово‚ глумливое слово напротив – ПЕДИКЮР. Но бас командирский‚ через много бульваров‚ треснувший от частых употреблений: – Запе-вай! И голос солирующий‚ голос вибрирующий‚ задыхающийся на верхах от старческого бессилия: – Когда нас в бой... ой-ой... товарищ Сталин... Слабый топот немощных ног. Звякание позеленевших медалей. Скрип потертых портупей. – Мне кажется‚ – сказал вчерашний старик‚ пытаясь уловить шелестение неслышных знамен‚ – мы с вами еще увидим воплощенные идеалы. Всё идет к этому. – Всё идет к войне‚ – сказал сегодняшний‚ не открывая глаз‚ чтобы не углядеть ненароком этой марширующей мерзости. – Воевать больше не будем‚ нет-нет. Хватит с нас одной мировой войны. – Хватит с нас двух. Опахнуло холодом. Прошелестело пугающе. Затихло и опахнуло опять. – Что вы такое говорите? Прошлое я и без вас знаю. Только что из прошлого. Чемоданы не распаковал. – Мы все из прошлого‚ – ответил сегодняшний. – Но для некоторых оно еще не наступило. Раскроем первый его секрет: сегодняшний старик отстал ровно на миг от теперешней жизни.
Последние комментарии
3 часов 14 минут назад
5 часов 18 минут назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад
1 день 8 часов назад
1 день 12 часов назад