До прочтения данного произведения я относился скептически к подобным жанрам, особенно 18+. Но я был действительно приятно удивлён и две недели не мог оторваться от чтения. Наконец дочитав, решил написать отзыв. Чем больше думаю об этом, тем труднее выбрать точную оценку. Книга мне безумно понравилась, и я без угрызения совести могу сказать, что обязательно её перечитаю в будущем. Однако некоторые моменты испортили общее
подробнее ...
впечатление.
Первые две книги, даже третья, развивались хорошо и не спеша, держа интригу. Но потом что-то случилось: автор как будто пытался закончить как можно скорее, игнорируя многие моменты, что привело к множеству вопросов и недопониманий. Как Аксель выжил? Почему отступил Хондар и что с ним теперь? Как обстоят дела в Империи после победы, ведь один из главных членов Тайной Стражи оказался предателем? Что мешало Сикху сразу избавиться от Акселя, как только тот лишился части души? Что двигало Августом, что такого произошло между им и владыкой Грехов? Второстепенных вопросов у меня ещё больше. Несмотря на крутой сюжет и мир, многое написано словно на скорую руку и слишком скомкано.
Например, в Эльфийском лесу явно были недовольны браком, и однажды даже было покушение на ГГ. Почему попытки не продолжались, ведь Аксель действительно приносил много проблем эльфам, особенно после смерти их бога? Или встреча в нижнем мире с богом демонов, который сказал, что их встреча не последняя. Но в конце Аксель становится смертным и лишается своей силы, и они уже точно не встретятся. Почему были выкинуты Лилиш и Шальда? Если первую убили, то вторая жила в поместье и была действительно полезной, но что с ней по итогу случилось, не ясно.
Короче говоря, слишком много недосказанностей. Многие интересные арки начались, но такое чувство, что автору становилось лень их продолжать до логического конца. Самый яркий пример — бизнес Акселя в лице корабельной верфи. Он встретился в темнице с отцом одного из своих гвардейцев, поговорили о контракте, и на этом всё закончилось. А дальше что?
Теперь к другим вещам, которые подпортили впечатление. Эмоции всех девушек, боевые заклинания, эротика — почему всё это одинаковое? Каждая девушка "прикусывает губу", "мурлыкает". Эти слова повторяются слишком часто. Заклинания тоже разочаровали, они не менялись и застыли на уровне первого года обучения в академии. Аксель ничего не умеет, кроме воздушных стен и чёрных сфер. А про бедняжку Тирру вообще молчу: всё, что она могла — это создавать огненные шары. Где разнообразие? С эротикой всё точно так же. Местами она была в тему и действительно добавляла шарма, но иногда хотелось пропустить эти сцены, потому что они вставлялись в неподходящие моменты и были абсолютно одинаковыми.
Почему Акселя почти всегда окружают только девушки? И большая часть его гвардии — тоже девушки. Спасибо, что хоть Корал был, но его арка тоже не до конца раскрыта. Можно было бы много чего увлекательного с ним сделать, ведь он получился интересным персонажем.
Я мог бы написать ещё много чего, но боюсь, что отзыв выйдет слишком длинным. Единственное, что хочется добавить в конце, это про суккубу Тирру. В начале она была просто прелесть, умная, сильная, ценная единица в отряде. Но под конец она стала беспомощной обузой и вызывала раздражение, ведя себя как ребёнок. В начале за ней такого не наблюдалось, что обидно, ведь как персонаж она мне больше всех нравилась.
В общем, автору есть куда расти и стремиться. Потенциал хороший, и надеюсь, что когда-то будет продолжение этой увлекательной истории, которое расставит все точки над "и".
Часть четвертую я слушал необычайно долго (по сравнению с предыдущей) и вроде бы уже точно определился в части необходимости «взять перерыв», однако... все же с успехом дослушал ее до конца. И не то что бы «все надоело вконец», просто слегка назрела необходимость «смены жанра», да а тов.Родин все по прежнему курсант и... вроде (несмотря ни на что) ничего (в плане локации происходящего) совсем не меняется...
Как и в частях предыдущих —
подробнее ...
разрыв (конец части третьей и начало части четверной) был посвящен очередному ЧП и (разумеется, кто бы мог подумать)) очередному конфликту с новым начальственным мразматиком в погонах)). Далее еще один (почти уже стандартный) конфликт на пустом месте (с кучей гопников) и дикая куча проблем (по прошествии))
Удивила разве что встреча с «перевоспитавшейся мразью» (в роли сантехника) и вся комичность ситуации «а ля любовник в ванной»)) В остальном же вроде все как всегда, но... ближе к середине все же наступили «долгожданные госы» и выпуск из летного училища... Далее долгие взаимные уговоры (нашего героя) выбрать «место потеплее», но он (разумеется) воспрининял все буквально и решил «сунуться в самое пекло».
Данный выбор хоть и бы сделан «до трагедии» (не буду спойлерить), но (ради справедливости стоит сказать, что) приходится весьма к месту... Новая «локация», новые знакомые (включая начальство) и куча работы (вольно, невольно помогающяя «забыть утрату»). Ну «и на закуску» очередная (почти идиотская) ситуация в которой сам же ГГ (хоть и косвенно, но) виноват (и опять нажравшись с трудом пытается вспомнить происходящее). А неспособность все внятно (и резко) проъяснить сразу — мгновенно помогает получить (на новом месте службы) репутацию «мразоты» и лишь некий намек (на новый роман) несколько скрашивает суровые будни «новоиспеченного лейтенанта».
В конце данной части (как ни странно) никакого происшествия все же нет... поскольку автор (на этот раз) все же решил поделиться некой «весьма радостной» (но весьма ожидаемой) вестью (о передислокации полка, в самое «пекло мира»)).
Часть третья продолжает «уже полюбившийся сериал» в прежней локации «казармы и учебка». Вдумчивого читателя ожидают новые будни «замыленных курсантов», новые интриги сослуживцев и начальства и... новые загадки «прошлого за семью печатями» …
Нет, конечно и во всех предыдущих частях ГГ частенько (и весьма нудно) вспоминал («к месту и без») некую тайну связанную с родственниками своего реципиента». Все это (на мой субъективный взгляд)
подробнее ...
несколько мешало общему ходу повествования, но поскольку (все же) носило весьма эпизодический характер — я собственно даже на заморачивался по данному поводу....
Однако автор (на сей раз) все же не стал «тянуть кота за подробности» и разрешил все эти «невнятные подозрения и домыслы» в некой (пусть и весьма неожиданной) почти шпионской интриге)) Кстати — данный эпизод очень напомнил цикл Сигалаева «Фатальное колесо»... но к чести автора (он все же) продолжил основную тему и не ушел «в никуда».
Далее — «небрежно раздавленная бабочка Бредберри» и рухнувший рейс. Все остальное уже весьма стандартно (хоть и весьма интересно): новые залеты, интриги и особенности взаимоотношения полов «в условиях отсутствия увольнений» и... встреча «новых» и «бывших» подруг ГГ (по принципу «то ничего и пусто, то все не вовремя и густо»)) Плюсом идет «встреча с современником героя» (что понятно сразу, хоть это и подается как-то, как весьма незначительный факт) и свадьма в стиле «колхоз-интертеймент представляет» и «...ах, эта свадьба пела и плясала-а-а-а...» (в стиле тов.П.Барчука см.«Колхоз»)).
Концовка (как в прочем и начало книги) «очередное ЧП» (в небе или не земле). И ведь знаю что что-то обязательно будет... И вроде уже появилось желание «пойти немного отдохнуть» после части третьей... Ан нет!)) Автор самым циничным образом «все же заставил» поставить следующую часть (я то все слушаю в формате аудио) на прослушку. Так что слушаем дальше (благо пока есть «что поесть»))
светофорах на много кварталов вперед застыл красный свет. Но плевать мне было на красный свет! Я вдавил педаль газа в пол до упора и, выравнивая занесенную юзом машину, мельком увидел в зеркальце заднего обзора, как моя панночка черной птицей несется следом за мной, вытягивая ко мне свои темные крылья.
В ту ночь я впервые побывал в Ист Нью-Йорке и Бедфорд-Стайвесанте, о которых до тех пор только слышал. Чистая правда, что эти районы напоминают Дрезден после бомбардировки союзников, но рассматривать эту картину в подробностях мне не довелось. Мы носились по жутким, выгоревшим кварталами, как тропический ураган. Вой мотора и визг тормозов мешался с воем и визгом моей преследовательницы. Время от времени эта какофония прерывалась хлопками разбитых уличных фонарей. Иногда преследовательница почти догоняла меня, и я видел ее пухлую белую ручку с черными ноготками, которыми она пыталась ухватиться за ручку двери. За моим резким поворотом следовал звон очередной высаженной ею витрины или окна, и снова я видел в зеркальце ее сосредоточенное от злобного усердия лицо. Иногда мне казалось, что я оторвался от нее, но тут же замечал ее силуэт на фоне полной луны. Вычислив, где я, она снова бросалась за мной в черные ущелья улиц.
Я мечтал только об одном. Чтобы меня остановили полицейские за превышение скорости, за проезд на красный сигнал светофора, за вождение в состоянии опьянения, за что угодно. Я хотел попасть под охрану закона, но впечатление было такое, что в этих диких местах закона не было.
Крылатая бестия исчезла из моего поля зрения на Пенсильвания-авеню. Я притормозил. Надо мной высилась темная громада какого-то строения. Увидев на тротуаре вытянутую тень луковицы с крестом, я понял, что это тот самый православный храм, который построили в начале века жившие в этих местах русские иммигранты. Меня била мелкая дрожь и, чтобы успокоиться, я закурил. Места вокруг были мрачнее некуда. Где-нигде из плотно занавешенных окон пробивался свет. Похолодев от ужаса, я подумал, что это может быть не свет человеческих жилищ, а глаза всякой нечисти, затаившейся в ночном мраке и выжидающей, когда я покину спасительную тень креста. И тут я увидел приближающиеся ко мне фары. Это была патрульная машина. Опустив стекло в двери, "коп" спросил:
-- Покупаем наркотики? Или продаем?
-- Нет, я заблудился, -- ответил я.
-- Если ехать прямо, то ты выйдешь на Белт-парквей, -- сказал полицейский.
Катясь в привычном потоке машин по Белту, я немного успокоился.
-- Проклятая выставка, -- говорил я себе. -- Не выставка, а какой-то бред сумасшедшего. Даже группы сумасшедших! И еще эта сигара. Ну, влип, так влип!
Меньше чем через полчаса я подъехал к своему дому на Эммонс-авеню. Но в вестибюле сердце мое снова дрогнуло. Направляясь к лифту, я услышал, как дверь его тихонько хлопнула, потом лязгнули тросы и кабина ушла вверх. На часах была половина третьего ночи. Кто мог пользоваться лифтом в такое время? Я дождался, когда лифт вернется, и, приоткрыв дверь, с опаской заглянул внутрь. Кабина была пуста, и только ощущался едва уловимый запах сырой земли. Когда я ехал наверх, меня поразила мысль: войдя в кабину, я не посмотрел на потолок. А вдруг... На своем этаже я вылетел из лифта пулей и снова уловил тающий звук закрывшейся за поворотом коридора двери.
"Может быть, кто-то из соседей ходил выбрасывать мусор?" -- с надеждой подумал я.
Когда я вошел, наконец, в свою квартиру, моя подружка стояла прямо посреди гостиной с видом морячки, дождавшейся мужа из годового рейса. Сказать по правде, таких бабенок я видел только в известных вам журнальчиках. Это была не просто бабенка, это был смертный грех во плоти. Рыжая грива волос, слегка косящие глазки, пухлые губки... нет, только последний идиот мог убегать от такой фемины. Улыбаясь своей развратной улыбочкой, она сбросила шубку на паркет, оставшись в невероятно пикантном белье и высоких черных сапогах на каблуках.
-- Ну, -- сказала она, неторопливо расшнуровывая корсет, из которого бюст ее лез наружу как пена из пивной кружки, -- мы снова будем бегать, как угорелые, или займемся, чем-то поинтереснее?
Я снова посмотрел на часы. Было около трех. Насколько я понимаю в чертовщине, с первыми петухами моя зазнобушка должна была унестись в форточку. Стало быть, в моем распоряжении было часа три. Но скажите мне, сколько может провести с такой женщиной простой смертный?
-- За три часа, -- подал голос рассудительный Аркадий Осипович, -самая обычная баба может загнать мужика в могилу. Это я по себе знаю.
-- Верно, -- кивнул Вацек, -- и поэтому я решил сократить время нашего вынужденного свидания до приемлемого минимума.
-- Айн момент! -- сказал я ей и, быстро пройдя в кухню, схватил с умывальника сухой кусок мыла. Бросившись на пол, я начертил перед входом белую полосу и только успел поставить перед ней крест, как хлыст с яростным хлопком разнес мой импровизированный мел вдребезги.
-- Мадам, имейте совесть! -- сказал я, поднимаясь и стряхивая с пальцев мыльную крупу. --
Последние комментарии
1 час 44 минут назад
7 часов 4 минут назад
9 часов 9 минут назад
14 часов 8 минут назад
14 часов 27 минут назад
14 часов 36 минут назад