Предпоследнее дознание [Иерей Георгий (Юрий) Валерьевич Максимов] (fb2) читать постранично, страница - 6

серый костюм, бесстрастное, словно выдубленное лицо, холодная сталь в глазах, аккуратные черные усы с вздернутыми кончиками.

— Я полагаю, вы ко мне?

Мужичок крякнул в ответ и мелко кивнул.

— Прекрасно. Пошли.

Серый человек шагнул к 1318, поднес к сенсорному датчику какой-то жетон, и дверь распахнулась. Они вошли.

По понедельникам и четвергам здесь принимал психолог, поэтому для релаксации вместо окна была голограмма: поле, еловый лес с зарослями малины, голубое небо да летающие туда-сюда ласточки… Сельская идиллия. Уселись в креслах.

— Следователь Карев, — представился Серый человек.

— Старший оператор Евтич.

— Что вы хотели рассказать?

Мужичок неуверенно поерзал на стуле, глядя на темные макушки елок за спиной следователя.

— Я работаю здесь почти двадцать лет… — ляпнул он и сконфуженно покраснел, затем сглотнул и продолжил: — Господин Сато как-то раз очень помог нашей семье. Буквально спас.

— Продолжайте, — Серый человек закинул ногу на ногу.

— У моей супруги выявили стройму, — через силу выговорил оператор, избегая смотреть в глаза следователю. — Тогда от этой заразы много народу погибло. Вакцина стоила девять с половиной тысяч. У нас было отложено две. Полторы по родственникам собрали. Еще две — ребята через профсоюз скинулись, — Евтич шумно вздохнул. — Четырех не хватало. А без вакцины — смерть. Или слабоумие. Я знал, что господин Сато отменил введенные господином Касселем субсидии. Но взять больше было неоткуда. Хоть в петлю полезай. Вот и решил попытать счастья. Подумал, что уж хуже, чем в петле, не станет. Да и ребята подначивали: давай, говорят, если Сато не даст, забастовку объявим. Ну, это они так, по доброте душевной. Ничего бы не сделали. Сколько раз уже обещались, а в итоге побрлтают для вида, да и успокоятся. Господин Сато ведь шутить не любил. А кому охота без работы остаться? Впрочем, все же сводил их тогда Герт к господину Хотеенкову, говорили о чем-то.

— Это тогдашний первый зам?

— Точно. В общем, собрался я с духом и подал прошение. Не знаю уж, как так случилось, но проникся хозяин в тот раз — выплатили мне ровно четыре тысячи, и не в кредит, а как субсидию! Вот уж воистину чудо Божие! Спасли мою Марьку, а потом-то уж у нас и дочка, и сынок родились. Без помощи господина Сато ничего бы у меня не было. По гроб жизни ему благодарен буду, как отцу родному.

— А разве не вас он отказался отпустить… для помощи дочери?

— Было дело, — охотно кивнул Евтич, ничуть не удивившись осведомленности следователя. — Но он ведь правильно поступил.

— В самом деле?

— Конечно! Он помог мне уже раз — сделал исключение. А тут я снова прихожу и опять прошу исключения. Но ведь когда столько исключений, никакого порядка не будет. А для господина Сато порядок — все. И ведь обошлось в итоге с дочкой-то. А господин Сато не мог поступить иначе. Ему сверху такие вещи виднее. Да и как у меня язык повернется судить хозяина, когда без него не было бы и самой дочери? Такие вещи не забываются. Теперь уж — будь что будет, но долг я свой отдал.

— А что будет? — следователь прищурился.

— Ну… всякое… — Евтич пожал плечами, — ребят-то сейчас много молодых. Могут не понять. Шибко уж против господина Сато все настроены. А я вот как бы против течения. Считай, неприятности в коллективе обеспечены.

Брови следователя сдвинулись, взгляд стал суровее.

— Если что-то подобное произойдет, — сказал он, доставая из кармана визитку, — позвоните по этому номеру, и ваши неприятности немедленно прекратятся. А у тех, кто вздумает травить вас за помощь следствию, они появятся, и очень серьезные.

— Ну и кем я тогда стану? — Евтич уныло усмехнулся, но карточку все же взял. — Нормально относиться-то все равно не заставишь…

— Об этом не беспокойтесь. Сходите сейчас к координатору Хагену. И расскажите ему то, что мне рассказали. Привет от меня передайте. Он вас сориентирует, как ваш поступок в среде товарищей преподнести. Да и ему самому будет полезно… кругозор расширить. По поводу господина Сато.

— Спасибо. — Евтич опустил голову, взгляд уперся в поношенные, затертые туфли. Лишь секунду спустя до него дошло, что это обувь следователя. Всесильный Серый человек обут хуже, чем он сам! Оператор недоуменно поднял взгляд и вдруг в облике бесстрастного дознавателя разглядел простого улыбающегося парня.

— Ночью щенок сгрыз ботинки, — пояснил тот. — Пришлось вот с утра дачные надеть.

— Ну, это бывает… — Евтич улыбнулся в ответ.

Они тепло попрощались, и следователь остался один. Карев посидел еще с полчаса, меланхолично разглядывая прыгающих по полю зайцев, но больше никто не пришел.

* * *

Не стоило бросать «прыгуна» где попало. Какой-то тупой патрульный робот отбуксировал его невесть куда, оставив на асфальте пластиковую квитанцию о штрафе. Это окончательно испортило настроение. Карев шумел по видеофону, возмущался, давил на полицейских, но тут жетон с синими треугольничками