Загадка чёрного цветка [Анна Руэ] (fb2) читать онлайн

Анна Руэ - Аптека ароматов. Загадка черного цветка

Литературно-художественное издание

Для среднего школьного возраста

Анна Руэ

Аптека ароматов

Загадка чёрного цветка

Руководитель направления Т. Суворова

Ответственный редактор Н. Сергеева

Литературный редактор Е. Остроумова

Художественный редактор В. Безкровный

Технический редактор О. Лёвкин

Компьютерная верстка В. Никитина

Корректор А. Мартынова

Иллюстрации Клаудии Карлс

Для Люка и Мило

Anna Ruhe

DIE DUFTAPOTHEKE. DAS RATSEL DER SCHWARZEN BLUME

Cover and inside illustrations by Claudia Carls

© 2018 by Arena Verlag GmbH, Wiirzburg, Germany

www.arena-verlag.de

Запахи переносят нас в прошлое. Счастливые воспоминания пахнут чудесно, а от тяжёлых времён разит какой-то гадостью.

Ханна ван Вельден, ароматекарь, 2018 г.

Запись в дневнике Даана де Брёйна,

Утрехт, 9 июня 1899 г.

С каждым вдохом мы улавливаем какой-то запах.

Но ароматы могут быть коварны – если я что-то и усвоил за всю жизнь, то именно это. Запах мгновенно вызывает в памяти то время, когда он впервые нам встретился, и те чувства, что мы испытывали тогда. Запахи невидимы, они воздействуют на чувства, минуя сознание, и потому имеют над нами огромную власть. Власть эта гораздо больше, чем кажется. Ведь кое-чего люди не знают: ароматы могут пробуждать не только воспоминания.

В некоторых из нас они пробуждают необыкновенный, сверхъестественный талант. Этот талант вызывает у меня одновременно и трепет восхищения, и тревогу.

Что, если я такой не один?

Что, если другие пользуются своим даром не во благо?

Что, если я сам поддамся искушению?

Глава 1

Нос мой уловил знакомый запах, которому тут было совсем не место. Пахло затхлостью. Землёй. Всё ещё сжимая в ладони латунную ручку двери, я замерла на входе в оранжерею. Запах словно встал передо мной стеной, предвещая неприятности. Я мгновенно насторожилась и подумала о Виллеме Буре, нашем бывшем садовнике, – и воспоминание это было не из приятных.

За спиной послышалось шуршание гравия. Обернувшись, я увидела, что по дорожке бежит Матс.

– Эй, Люци, привет, погоди-ка! – крикнул он и остановился в трёх шагах от меня. Широко – уж очень широко – ухмыльнувшись, он вдруг извлёк из-за спины стеклянную бутылочку коричнево-оранжевого цвета и вынул из неё пробку. Я слишком поздно поняла, что происходит. Раздался тихий хлопок – и нас окутало оранжевое облако. Воздух вокруг так заискрился, что на мгновение я даже ослепла. Запахло анисом и лимоном.

– Как насчёт «Дуновения метаморфоз» из категории «обманчивые ароматы»? – спросил Матс, смеясь, в то время как меня уже охватило странное ощущение: внутри всё как будто царапалось.

Мало того – тело, казалось, превратилось в комок теста, которое кто-то месил. Сначала я вся как-то съёжилась, потом снова распрямилась, будто кто-то схватил меня за руки и за ноги и потянул в разные стороны. Мои ладони, ступни, даже лицо – всё словно слилось в какую-то студенистую массу, и так продолжалось до тех пор, пока оранжевые ароматические облачка вокруг не развеялись, оставив после себя лишь лёгкое мерцание.

И тут у меня просто челюсть отпала от удивления – ведь передо мной внезапно оказался вовсе не Матс, а его старший брат Леон. Он окинул меня взглядом, скорчил глупую гримасу, а потом принялся хохотать надо мной так, что у него даже слёзы из глаз брызнули.

Я испуганно повернулась к стеклянной стене оранжереи и попыталась разглядеть в ней своё отражение. Ростом я казалась выше обычного. На мне были чужие огромные ботинки на тяжёлой подошве и рабочий комбинезон – тоже не мой. Проведя рукой по голове, я нащупала именно то, что опасалась там обнаружить: замызганную бейсболку на жидких серых кудрях. А ведь волосы у меня вообще-то русые и прямые, прямые как солома! Кисти рук у меня тоже изменились – стали какими-то огромными. Это были мужские руки. Старые мужские руки! Меня бросило в жар – ведь теперь я окончательно поняла, в кого превратил меня Матс. Я выглядела в точности как Виллем!

– Что это ещё такое? – проговорила я угрюмым басом. Голос звучал один в один как у старого садовника. Я сердито сорвала с головы бейсболку и швырнула её в Матса, который едва держался на ногах от смеха, да к тому же ещё и выглядел как дурацкий Леон.

– Ай, да брось! Это же самый смешной аромат из всех. Мы с Бенно вчера нашли его в аптеке ароматов. – Он заткнул флакон пробкой и сунул его в карман штанов. – Вдохнув его, на какое-то время превращаешься в того, о ком в этот момент думаешь. С ума сойти, да? – усмехнулся Матс, и я с облегчением заметила, что он принимает свой обычный облик. – Ну не сердись!

Я скрестила руки на груди:

– Вовсе я и не сержусь!

– Ещё как сердишься! – Матс подошёл ближе и легонько толкнул меня в плечо. – Я же не знал, что у тебя Виллем на уме. Готов был поспорить, что ты думаешь об одном соседском пареньке.

– Да ну? – Я больше не могла сдерживать улыбку. – И о каком же именно – их ведь двое?

– Ну о симпатичном, конечно же! – подмигнул Матс и продефилировал по дорожке.

– То есть о блондине? – крикнула я ему вслед.

Матс вскинул бровь и возмущённо взъерошил свои тёмные кудри:

– Что?! Ты ведь это не всерьёз, правда? Леон – симпатичный?! Никогда ещё такого не слышал.

Втайне порадовавшись, что моя маленькая месть удалась, я тоже ткнула его в плечо:

– Ну всё, хватит дурака валять! Идём, нас наверняка уже давно ждут внизу.

Но Матс мешкал:

– Нет, ты правда думаешь, что Леон симпатичный?

В ответ я лишь закатила глаза и вошла в оранжерею. И тут же вспомнила, почему чуть раньше думала о Виллеме.

– Ты ничего особенного не чувствуешь? – обернулась я к Матсу.

Он потянул носом наполненный цветочными ароматами воздух и пожал плечами:

– Не-а. А ты вообще о чём?

Затворив за нами стеклянную дверь, я снова принюхалась. Странно, но теперь и я ничего не уловила. То ли тёмный гнилостный запах улетучился сам по себе, то ли из-за дурацкой шутки Матса его перебило «Дуновением метаморфоз». А может, он мне просто почудился? В последнее время я часто вижу во сне Виллема и всё то, что произошло здесь этим летом, – вот он мне везде и мерещится. Наверняка в этом всё дело!

– Я о том, что тут пахнет прелой землёй, – сказала я. – Ну, ты понимаешь. Потому-то я и превратилась в Виллема. Как раз на мгновение задумалась – уж не вернулся ли он.

Усмешка мгновенно сползла с лица Матса:

– Вряд ли. Просто так Виллем бы не вернулся. А если бы и вернулся – не осмелился бы сунуться в аптеку ароматов. Во-первых, он наверняка догадался, что Ханна приняла меры предосторожности. Она ведь даже замки поменяла. А во-вторых, Виллем знает, что мы можем применить против него ароматы из аптеки.

Я вяло скривилась. Воображаемый или нет, запах этот меня всё же беспокоил. Ведь всего пару недель назад в городке началась полная неразбериха из-за одного пропавшего флакона. Не только мои родители, но и целая куча других людей тогда поперезабывали всё на свете – вообще всё, напрочь. И Виллем приложил к этому руку. В общем, старый садовник, которого нам лишь недавно кое-как удалось отсюда выдворить, пугал меня не на шутку.

Я быстро шагала рядом с Матсом вдоль цветочных клумб и вазонов, стараясь не угодить ни в одну из расставленных Ханной на Виллема ароматических ловушек. Мне совсем не хотелось испытывать их действие на себе.

Но как бы то ни было, накручивать себя всё же не стоило! В сущности, Матс был прав, поэтому я решила отвлечься от раздумий о Виллеме и сосредоточиться на сегодняшних планах.

Нас окружало буйство зелени, но растения уже почувствовали приближение осени – пол был покрыт медленно увядающими цветочными лепестками. Я любила эту старинную оранжерею с сотнями видов трав и цветов, пышными грядками, высотой доходившими мне до бедра, и декоративными деревцами в глиняных горшках.

Оранжерея выглядела необычно. Кроме того, что она была очень старой, размер её почти не уступал домам в округе. Располагалась она прямо за виллой «Эви» – нашим овеянном слухами и окутанном сплетнями домом, который в последнее время заставил нас поломать голову над своими тайнами. Ещё недавно переезд сюда казался мне катастрофой, хуже которой и быть ничего не может. Но после летних приключений я полностью изменила своё мнение. Вилла «Эви» не просто перевернула мою жизнь с ног на голову – она обернулась самой большой удачей, какая только могла мне выпасть.

Раньше я была настолько застенчивой, что постоянно испытывала мучительную неловкость и избегала разговоров с незнакомыми людьми. Но собственноручно приготовив первый же волшебный аромат, я поняла, что мне под силу многое изменить в этом мире. Это новое, незнакомое мне прежде чувство было просто восхитительным.

Даже соседи, дружно сочинявшие небылицы про виллу, не смогли повлиять на моё к ней отношение. Конечно, слухи эти были не совсем беспочвенны, но как всё обстояло на самом деле, соседи понятия не имели – они просто пересказывали друг другу всевозможные сплетни: о старых колдунах, якобы живших тут когда-то, о жутких собраниях тайного ордена алхимиков и так далее. Доходило даже до историй с привидениями.

Полная чушь, конечно, хотя наша вилла – вернее, её развалины – и правда скрывала тайну. Тайна эта была настолько невероятной, что её пришлось спрятать от любопытных глаз глубоко под землёй. И вот в это-то тайное укрытие мы с Матсом как раз и направлялись.

Я протиснулась между пальмой и поваленным деревом к сараю для инструментов. Дверь оказалась неплотно прикрытой, и мы с Матсом проскользнули внутрь. Человек, никогда не видевший виллу «Эви» и её оранжерею изнутри, в следующий момент наверняка сильно удивился бы. Но для нас всё это давно стало самым обычным делом на свете. Наклонившись, я потянула за рычаг в полу, спрятанный за пустыми цветочными горшками, граблями и лопатами. В следующий момент плитки пола заскрипели и пришли в движение. Мы прокатились по кругу словно на карусели. Стена с граблями и лопатами теперь оказалась позади, а прямо перед нами была лестница вниз, по ступенькам которой я и стала вприпрыжку спускаться.

В подземном ходе я привычно подмигнула Даану де Брёйну, который в 1869 году основал аптеку ароматов, а теперь глядел на нас с многочисленных чёрно-белых фотографий, развешанных по стенам, и поспешила к двери в другом конце коридора. За ней уже раздавался знакомый голос. Он принадлежал моему младшему брату Бенно. Я открыла деревянную дверь и на секунду зажмурилась, чтобы лучше прочувствовать неповторимый букет ароматов, наполняющих помещение. Когда я открыла глаза, меня на секунду почти ослепило сияние – содержимое полок искрилось, булькало и переливалось всеми цветами радуги. Это и был тот самый секрет виллы «Эви»: аптека ароматов!

– Привет! – воскликнул Матс и, обогнав меня, подошёл к широкому деревянному прилавку, над которым уже склонились Ханна и Бенно.

– Ну наконец-то, – улыбнулась Ханна, и вокруг глаз у неё пролегла тонкая паутинка морщин. – Теперь можно начинать!

Глава 2

Наступил день уборки. Несколько недель назад Виллем, который раньше вёл дела в аптеке ароматов, наконец-то исчез. За это время Ханна успела всё тут нам показать. Ханна, прежняя хозяйка виллы «Эви», продала большую часть дома моим родителям, оставив себе лишь бывшую квартиру прислуги – несколько комнат с отдельным входом. А ещё она была полноправной наследницей аптеки ароматов. С тех пор как Виллем лишился возможности опрыскивать её «Ароматом вечного забвения», к ней стала возвращаться память, и она постепенно вспомнила здесь каждый горшочек, каждый ящичек и каждый флакон.

Вот уже несколько недель она шаг за шагом вводила нас в курс дела. Нам нужно было узнать об ароматах и их действии как можно больше: ведь в будущем, как только Ханна убедится, что мы сумеем самостоятельно позаботиться об аптеке ароматов, она собирается передать её в наши руки. Всякий раз, как я вспоминаю об этом, у меня от волнения даже начинает кружиться голова.

На прошлой неделе мы проходили что-то вроде интенсивного курса по ботанике и лекарственным травам. Любимейшая тема Ханны. Если её не останавливать, она может часами говорить о всевозможных цветах, растениях и их свойствах.

Втайне я надеялась, что все эти занятия рано или поздно помогут мне найти рецепт одного аромата, очень нужного Матсу, а точнее – его отцу. Как создать этот запах и можно ли вообще это сделать, было совершенно непонятно, но я пообещала Матсу, что мы непременно найдём средство помочь его папе. Ведь тот уже четыре года страдал от последствий ужасного происшествия на вилле «Эви», и виной этому был один из волшебных ароматов.

Однажды Томас Янсен, отец Матса, придя на виллу, каким-то образом вдохнул «Запах нелюбви» – как и при каких обстоятельствах это случилось, мы точно не знали. Как бы то ни было, вскоре после этого он бесследно пропал и больше никогда не объявлялся.

Я ещё с летних каникул безуспешно пробовала подобрать нужный рецепт, а Матс тем временем пытался разыскать нынешний адрес отца.

Впрочем, несмотря на всё это, я совсем не была уверена, что обучение на ароматекарей стоило начинать именно с лекарственных трав. «Запах нелюбви», конечно, серьёзная проблема – но нельзя забывать и о том, что сюда, несмотря на все принятые нами меры предосторожности, мог в любой момент вернуться Виллем. Ханна была непоколебимо уверена, что старый садовник и близко к нам не сунется до тех пор, пока флаконы у нас под контролем, а вот меня одолевали сомнения.

Виллема не стоит недооценивать, думала я. С помощью аптеки ароматов он прожил уже сто семьдесят лет, а если планирует прожить дольше – рано или поздно ему понадобится добавка «Аромата вечности». И сделать этот аромат самостоятельно он не сможет – ведь метеоритный порошок у нас. К тому же Виллема наверняка осаждают «вечные» – его многочисленные клиенты из тех, кто тоже регулярно пользовался этим ароматом. Они наверняка не захотят смириться с тем, что их любимое средство, искусственно продлевающее жизнь, больше не поставляется. Чего стоит одна только баронесса фон Шёнблом, которая наведывалась сюда несколько раз – при одной лишь мысли о ней у меня по спине бежали мурашки. С «вечными» шутки плохи. Ой как плохи!

Заказы, всё лето копившиеся в нашем почтовом ящике, понемногу сошли на нет – но мне почему-то не верилось, что это хороший знак.

– Опять витаешь в облаках, Люци? – прервала мои размышления Ханна. Руки упёрты в боки, брови вскинуты.

Я тоже подняла брови – меня ведь упрекнули в рассеянности – и улыбнулась как можно невиннее. Бенно уже вовсю носился меж флаконов с метёлкой для пыли, и это заставило меня занервничать. Ханна не знала, что Бенно однажды, случайно уронив, уже разбил один из флаконов, после чего над виллой «Эви» посреди летнего дня разразилась снежная буря. Да и ни к чему ей об этом знать. Это ведь случилось ещё в то время, когда в аптеке ароматов хозяйничал Виллем, а Ханна под действием «Аромата вечного забвения» бродила тут в полной прострации.

– Что мне сделать? – спросила я, оглядываясь в поисках чего-нибудь, что требовалось бы почистить, помыть или убрать на место.

– Можешь проверить, все ли флаконы наполнены доверху, нет ли среди них полупустых, – Ханна кивнула в сторону Матса, который стоял возле одного из стеллажей и проверял, надёжно ли закупорены бутылочки.

Это был стеллаж с мимолётными ароматами, эффект от которых спустя какое-то время бесследно улетучивался. Я улыбнулась Матсу, подошла к нему и остановилась у того же стеллажа. Прежде у нас до него всё как-то руки не доходили, и я даже толком не помнила, что там стоит. «Ароматы, сдвигающие время», – гласила прикрученная к полке металлическая табличка с указанием категории. Я понятия не имела, для чего они вообще предназначались. Разноцветных флаконов в аптеке ароматов хранилось великое множество, и удержать все названия в голове было невозможно. Наверняка нам понадобятся ещё годы, чтобы разобраться тут во всём как следует.

Но не успела я взять в руки первый флакон, как у меня за спиной снова зацокали по полу каблуки Ханны:

– Нет, Люци, не эту полку! Тут я вчера уже сама всё проверила, переходи дальше. – Она подвела меня к следующему стеллажу.

– Ну хорошо, – сказала я и тут же выбросила из головы необычную надпись. К сожалению, теперь я оказалась рядом с вечными ароматами. Судорожно сглотнув, я почувствовала, что меня бросило в жар – как и всякий раз вблизи них. Мало того что некоторые из ароматов на этих полках были чрезвычайно опасны, так их действие ещё и не проходило само собой. Не будучи на сто процентов уверенным, что сможешь справиться с последствиями, эти флаконы лучше было не открывать.

Едва касаясь, я провела пальцами по деревянным полкам стеллажа и принялась разглядывать бутылочки. Прямо передо мной за стеклом булькала знакомая жёлтая жидкость. Я осторожно проверила, надёжно ли заткнута пробка. С «Ароматом конечности» связываться не стоит. На это указывал не только ядовито-жёлтый цвет жидкости во флаконе, но и красная бандерольная лента с надписью «Чрезвычайно опасно!». Аромат этот и правда был именно таким – по крайней мере мы знали, что именно из-за него Виллем предпочитает держаться от нас подальше. Дело в том, что этот запах полностью отменяет действие любого другого аромата. Впрочем, не без побочных эффектов. «В некоторых случаях может вызвать смерть!» – говорилось о нём в одной из записных книжек с рецептами. Веская причина лишний раз не трогать эту бутылочку.

Отступив от стеллажа на шаг, я вопросительно взглянула на Матса.

– Может, стоит спрятать пару бутылочек в другом месте, где их никто не сможет случайно уронить или прихватить с собой? – Я указала на жёлтый флакон.

– Неплохая идея. Вот только где?

По полу снова зацокали каблучки Ханны. Подойдя, она остановилась между нами с Матсом и внимательным взглядом окинула флаконы на полке передо мной. Тяжело вздохнув, она разгладила складки на юбке:

– Я уже и сама об этом задумывалась. Нам бы не помешал сейф или какой-то тайник, о котором не знает Виллем.

Я растерянно рассматривала флаконы. Просто унести их из аптеки ароматов и спрятать где-нибудь в доме нельзя, решила я. Вдруг они случайно попадут в руки папе или маме – те ведь, чего доброго, и открыть их могут из любопытства. Риск слишком велик. Бутылочки не должны покидать аптеку! Но здесь нет никакого тайника. Ведь аптека ароматов сама по себе была тайником. Только вот, к сожалению, этот тайник Виллему был слишком хорошо известен...

Глава 3

Вчера, проверив все флаконы один за другим, мы действительно обнаружили несколько полупустых, где лишь на донышке пузырилось немного ароматической жидкости. Ханна сказала, что в ближайшие дни нужно будет пополнить запасы – а это означало, что мы под её присмотром будем готовить новые ароматы!

Я только-только проснулась и ещё лежала в постели, но меня уже охватило радостное волнение. Оно приятно щекотало в животе, словно я и сама была флаконом, внутри которого всё пузырится и переливается.

Сделав глубокий вдох, я попыталась успокоиться. В конце концов ещё только десять часов утра, а с Ханной мы условились встретиться в двенадцать. Нужно было чем-нибудь себя занять.

Солнечные лучи, проникая в комнату сквозь старомодную ажурную занавеску, падали на мою кровать, покрывая её цветочным узором. Занавеска эта висела здесь задолго до нашего переезда. Поначалу всякий старый хлам, заполнявший купленную нашими родителями виллу «Эви», не вызывал у меня ничего, кроме раздражения. Но сейчас, несколько недель спустя, я очень радовалась, что живу в доме, хранящем древнюю тайну. Самую настоящую волшебную тайну! И мне выпала честь её оберегать. Разве можно о таком мечтать в какой-нибудь новостройке!

Я окинула взглядом комнату. Трещинки в потолочной лепнине, старый комод с овальным косметическим зеркалом, потемневшим по краям, обитое бархатом красное кресло возле кровати. Все эти вещи когда-то принадлежали прежним ароматекарям, жившим здесь до нас.

Я вспомнила, как раньше посмеивалась над мамой за её любовь ко всякому старью, и улыбнулась. Мне тогда ужасно хотелось, чтобы у мамы была какая-нибудь обычная, совершенно нормальная профессия. Чтобы она работала, например, продавщицей или кем-то вроде того. Но мама была реставратором – то есть занималась не просто старыми, а старинными вещами. Восстанавливала разбитые статуи ангелов в церквях, обновляла выцветшие фрески на стенах – в общем, приводила в порядок всё то, что было неказистым, облупленным, сломанным, но при этом имело какую-то ценность. Наверное, виллу «Эви» мама купила в первую очередь потому, что непременно хотела жить в по-настоящему старом доме.

О том, что в придачу нам бесплатно досталось настоящее сокровище, спрятанное под виллой, родители мои, конечно, не знали. И наверняка никогда не узнают, усмехнулась я про себя. Как бы я ни любила маму с папой, рассказывать им обо всём совершенно ни к чему! Да и мало ли как они могли поступить с аптекой ароматов, если бы узнали, что та неприятная история пару недель назад приключилась с ними именно из-за неё.

Я выскользнула из кровати, натянула джинсы и собрала волосы в хвост. Хоть я и чувствовала себя довольно-таки особенной с тех пор, как стала ароматекарем, на моей внешности это никак не отразилось. Со своими прямыми русыми волосами и зелёно-голубыми глазами я выглядела как самая неприметная девочка в мире.

Захлопнув за собой дверь в свою комнату, я прошла по коридору и заглянула к Бенно. Мой младший брат сидел на полу, строил что-то из лего и слушал какой-то аудиоспектакль про динозавров. Я усмехнулась: ароматекарь, который всё ещё играет в лего! Такого старик Даан де Брёйн, которому мы обязаны всеми этими бесчисленными волшебными флаконами, пожалуй, и в самых смелых мечтах не мог себе представить.

– Привет, Бенно, – попыталась я перекричать рев динозавров. – Ты там оставил мне хоть немного варенья на завтрак?

Бенно даже головы не поднял. Варенье у Бенно с папой было темой для споров номер один. Брат ни в какую не соглашался за завтраком намазывать его на хлеб, предпочитая есть в чистом виде – несмотря на все папины доводы и угрозы.

Снизу раздавался звон тарелок, поэтому я спустилась по лестнице и прошла в кухню. Папа как раз мыл посуду, а мама, стоя рядом, её вытирала. Они тихонько хихикали о чём-то своём и заговорщицки переглядывались. Наверное, папа опять отпускал свои обычные шуточки.

– Доброе утро, солнышко! – улыбнулась мне мама, заметив, что я вошла в кухню.

– Доброе, – кивнула я в ответ, взяла одну из только что вытертых мисок для мюсли и присела за наш маленький круглый обеденный стол. Этот стол был, пожалуй, самым главным предметом мебели в нашей семье – и одной из немногих вещей, которые мы перевезли сюда из Берлина.

– Ну что, выспалась? – спросила мама, подавая мне коробку хлопьев.

Я пробурчала что-то утвердительное и для начала налила себе стакан апельсинового сока. От волнения у меня совершенно пропал аппетит: ведь сегодня мы с Ханной наконец-то собирались начать готовить ароматы. Мысленно я уже ликовала в предвкушении, но старалась казаться спокойной, чтобы ничем себя не выдать. Вот и сейчас я с невозмутимым видом залила хлопья в миске молоком.

– А не съездить ли нам сегодня куда-нибудь? – спросил вдруг папа, вытер руки о кухонный фартук и с надеждой обернулся ко мне. – Вместе проведём первые дни осенних каникул – разве не здорово?

Ох нет, только не это! Я попыталась спешно найти отговорку:

– Э-э-э... Нет, у меня на сегодня уже планы, сегодня никак!

– И что же у тебя за планы? – вскинул брови папа.

Вот чёрт!

– Ну... – пробормотала я, – мы договорились встретиться с Матсом, и... мы собирались...

– Так давай возьмём с собой Матса, – предложил папа, не дослушав моих сбивчивых объяснений. – Я думал съездить в Голландию, раз уж тут совсем рядом граница, посмотреть какую-нибудь маленькую сыроварню. А потом можно устроить пикник со свежим сыром и хлебом!

Я скривилась от отвращения:

– Ничего не имею против сыра, но... Может, не стоит?

В списке моих нелюбимых занятий, будь у меня такой, это точно занимало бы одну из верхних строчек. В первый и последний раз, когда папе удалось затащить нас в «милую маленькую семейную сыроварню», там стояла такая вонь, что мама чуть не упала в обморок. А нас с Бенно даже пару раз вырвало.

Смотреть, как делают сыр, – это точно не для людей с чувствительными носами! Да и кому вообще захочется наблюдать, как плесневеет молоко?

Нужно было срочно придумать, как отговорить папу от его ужасной идеи.

– Неужели ты хочешь, чтобы нам опять стало дурно? Сыр – это, конечно, неплохо, но вот процесс его изготовления хорош только для тех, кто начисто лишён обоняния, – сказала я, потому что папа, казалось, забыл, какого позора пришлось натерпеться, когда нас с Бенно тошнило.

Мама взглянула на меня и поспешила спрятать усмешку за кофейной чашкой.

Прежде чем папа успел что-то возразить, я встала из-за стола и задвинула стул:

– В другой раз, ладно? Я в душ! – добавила я, выбегая из кухни.

С нашего переезда прошло довольно много времени, и я уже успела настолько привыкнуть к витавшим в воздухе виллы «Эви» запахам, что почти не обращала на них внимания. Но сейчас, стоя в коридоре, я вдруг учуяла что-то новое. К обычной путанице ароматов отчетливо примешивались нотки сирени. Запах был горьковатый и в то же время приятный. Вообще-то на вилле «Эви» такому удивляться не приходится. И всё же я решила отправиться в аптеку ароматов чуть раньше назначенного времени.

Я уже знала, что множество запахов, пронизывающих дом, исходит именно оттуда – ведь аптека располагалась прямо под полом прихожей. Так что я заскочила в душ, быстро ополоснулась там остатками чуть тёплой воды из водогрейной колонки и, покрывшись гусиной кожей, снова оделась. Хотя я и успела всей душой полюбить наш новый дом, к дурацкой колонке я по-прежнему никаких тёплых чувств не испытывала. Горячая вода из крана – в любых количествах! – это всё же великолепное достижение прогресса.

– Я на улицу! – крикнула я родителям и, захлопнув за собой дверь, побежала к оранжерее. Однако когда я вошла в сарай и развернула его ко входу в подземный коридор, ведущий к аптеке ароматов, выяснилось, что я пришла сюда не первой. Над моей головой шипели газовые лампы, освещающие фотографии в позолоченных рамах.

Я медленно прокралась в глубь коридора, прислушиваясь за тяжёлой деревянной дверью к происходящему в аптеке ароматов. До моего слуха донеслось отдаленное потрескивание, затем неясные голоса. Они казались какими-то ненастоящими, словно звучали из колонок старого телевизора с мигающим экраном или проигрывались с поцарапанного компакт-диска.

Остановившись, я попыталась разобрать какие-нибудь слова. Мужской голос что-то прогнусавил, потом по полу со скрипом проехали ножки мебели. Видимо, кто-то подвинул старое бархатное кресло. Потом всё смолкло.

Тот самый горький запах сирени, что завлёк меня сюда, усилился. Я осторожно приблизилась к двери и заглянула в замочную скважину. Кого это, интересно, сюда занесло? Узнав длинную юбку Ханны, торчащую из-за кресла, я с облегчением выдохнула, выпрямилась и собралась уже настежь распахнуть дверь. Но тут мой слух уловил ещё кое-что, и я застыла как вкопанная. Вновь раздался надтреснутый мужской голос, а потом кто-то стал расхаживать по комнате – и это определённо была не Ханна. Стук её каблучков я бы ни с чем не спутала.

Я опять склонилась к замочной скважине. Аптека выглядела как-то иначе, не так, как обычно. На всём словно лежала какая-то матовая дымка. Картинка была как на старых бабушкиных фотографиях, где краски выцвели и потускнели.

В комнате вновь послышалось какое-то движение, и я внезапно увидела источник странного голоса. Это был человек в светло-коричневом костюме. Мужчина выглядел так, словно выпал из учебника истории. Он стоял за прилавком и читал одну из хранящихся в аптеке записных книжек. На лицо падала тень, поэтому я не смогла толком его разглядеть. Успела лишь заметить коротко стриженные светлые волосы и круглые очки в серебряной оправе.

Но самым странным в этом человеке было вот что: он казался полупрозрачным, словно призрак! Неужели окажется, что слухи, ходившие в округе о нашей вилле, – правда?!

Меня бросило сначала в жар, потом в холод. Не зная, что делать дальше, я по-прежнему неотрывно смотрела в замочную скважину. Что же такое там делала Ханна? За всё то время, что я за ней наблюдала, она не издала ни звука. Я покосилась на кресло и тут – наконец-то! – увидела объяснение происходящему. Из кресла, стоящего спинкой ко мне, поднимались, постепенно заполняя всё помещение, нежно-розовые ароматические пары.

Моё сердцебиение пришло в норму. Ханна пустила в ход какой-то аромат, а значит, этот мужчина, вероятно, был не настоящим. Уф! Я выпрямилась и открыла дверь. В тишине скрип шарниров прозвучал оглушительно громко.

Ханна тут же подскочила, заткнула флакон пробкой и сунула его себе в карман.

– Что, чёрт побери, ты тут делаешь?! Испугала меня до полусмерти!

– Э-э-э... я хотела... – тут я запнулась, потому что человек за прилавком начал медленно растворяться в воздухе вместе с окружавшими его ароматическими облачками. Мне бросилось в глаза, что не только он сам выглядел так, словно попал сюда прямиком из прошлого, но и половина аптеки ароматов. Книги, шрифт на металлических табличках – всё казалось ещё более старинным, чем обычно. Словно бы всё помещение совершило путешествие в прошлое. Прежде чем окончательно развеяться, словно дым над задутой свечкой, он ещё окунул перо в чернильницу и начал что-то писать в записную книжку.

– Мы ведь договаривались встретиться только в двенадцать! – заметила Ханна. В её голосе слышались нотки раздражения и досады. Как будто ей было неприятно, что я всё это увидела.

Я открыла рот и попыталась найти какие-то слова:

– А что это сейчас было? Кто этот человек?

– Ой! – отмахнулась от меня Ханна. – Я просто решила проверить пару ароматов – вдруг они утратили силу спустя столько лет. Насчёт этого я сомневалась, сработает ли он вообще. Жидкость во флаконе почти совсем не булькала.

Я покосилась на стеллаж, пытаясь понять, какой именно аромат Ханна проверяла. Мне показалось –- я не была в этом уверена, – что одно место в ряду запахов, сдвигающих время, пустовало.

Тем временем в коридоре послышался топот.

– Лю-ю-ю-юци-и-и-и! – позвал меня брат. Секундой позже он, совершенно запыхавшись, открыл дверь: – Там Мона звонит. Пойдём!

Ну наконец-то Мона! Я уже целую вечность не разговаривала по телефону с лучшей подругой.

Разрываясь между желанием немедленно сорваться с места и желанием выяснить всё до конца, я бросила последний взгляд на флакон в руке у Ханны и задумалась. Интересно, она правда хотела всего лишь проверить, действует ли он ещё? Её ответ показался мне каким-то неубедительным. С какой это стати она вдруг стала такой скрытной? Но тут, прервав ход моих мыслей, меня снова позвал Бенно.

– Что ж, тогда встретимся в двенадцать! – попрощалась я с Ханной и вслед за Бенно побежала обратно на виллу «Эви». Просто сейчас Мона была мне куда важнее, чем внезапная таинственность Ханны. Меня схватилось сильное волнение. Когда я жила в Берлине, мы виделись с Моной каждый день и всегда были не разлей вода. А здесь я ужасно по ней скучала... Даже аптека ароматов не спасала.

Глава 4

И вот наконец, после того как я, наверное, целый час проговорила с Моной, настал полдень. Пришло время практиковаться в изготовлении ароматов, и мы с Ханной собрались у дистиллятора в лаборатории. Это была небольшая комната, спрятанная за аптекой. Стены здесь от пола до потолка занимали бесчисленные выдвижные ящички, где хранились всевозможные ингредиенты.

Сам дистиллятор представлял собой конструкцию из тоненьких стеклянных трубок с бунзеновской горелкой внизу для нагревания смеси из растений, порошков и кристаллов. Когда смесь ингредиентов в колбе над пламенем закипала, пар из неё поднимался по трубкам и постепенно конденсировался в жидкость, которая в итоге и капала во флакон. В самом конце оставалось лишь долить базовой жидкости – и новый аромат был готов. Всё это мы, конечно, давно уже знали.

– Сложность заключается в том, чтобы правильно подобрать и смешать ингредиенты! – сказала Ханна. – Иногда ничего не выходит, даже если строго придерживаешься рецепта. Работа в аптеке ароматов – это искусство. Если не обладаешь врожденным талантом, приходится учиться десятилетиями, чтобы освоить его хотя бы частично. По этой причине на свете не так уж много ароматекарей, – воздела она правый указательный палец. – Сегодня я хочу приготовить вместе с вами три аромата и рассказать, на что нужно обращать особенное внимание. Ведь всё дело в деталях!

Перед нами стояли три почти пустых флакона – ароматической жидкости в них оставалось на донышке. Это были «Храпящий бриз», «Запах бури» и «Правдивый аромат». Я шагнула в сторону флаконов.

– С какого начнём? – спросила я.

– Выбирай, – улыбнулась мне в ответ Ханна.

– «Правдивый аромат», возьми «Правдивый аромат»! – настаивал Бенно.

– Да, точно, начнём с него! – соглашаясь с ним, Матс взволнованно кивнул.

Ханна принялась за дело: поставила под дистиллятор новую бутылочку и открыла на нужной странице записную книжку с прадедушкиными рецептами.

Ханна принялась расхаживать по комнате, потом остановилась, выдвинула из стенного шкафа один из ящичков, вынула его из ячейки и протянула нам. В ящике лежали сушёные белые цветки. Она зачерпнула оттуда несколько штук и занесла черпак над первой трубкой дистиллятора.

– Какое именно количество нужно взять? – спросила она, и мы склонились над рецептом.

– Здесь написано «один черпак», – сказала я, и Ханна высыпала цветки в трубку. Я уловила аромат, и пока цветки сыпались в стеклянную ёмкость, непонятно откуда взявшееся внутреннее чутьё вдруг подсказало мне, что этого многовато. Я вновь взглянула на рецепт и тихо покачала головой, удивляясь себе. Что за странная мысль? Ханна ведь отмерила ровно один черпак, как и было написано в рецепте. Поэтому я прикусила язык и промолчала.

Дальше мы зачитывали Ханне вслух точные указания, чего и сколько взять, а она разыскивала нужные ящички. Последним пунктом в списке во всех рецептах всегда значился один и тот же ингредиент: чёрный метеоритный порошок, стеклянная банка с которым стояла, поблескивая, позади нас на самой верхней полке.

Правдивый аромат

Категория: мимолётный аромат

· Три капли масла кувшинки (сорта Victoria amazonica)

· Один полный черпак сушёных цветков яблони (Malus domestica)

· Чайная ложка кристаллического порошка лазурита (Lapislazuli)

· Два растёртых листка шалфея (Salvia divinorum)

· Щепотка зверобоя (Hypericumperforatum)

· 1 лист дерева гинкго среднего размера (Ginkga biloba)

· Метеоритный порошок на кончике ножа

Все ингредиенты нагревать в дистилляторе до образования 4 мл вещества. Разлить его по флакончикам марки «Джоанна» и разбавить базовой жидкостью. Через шесть недель созревания «Правдивый аромат» готов к применению.

И вот Ханна наконец – с некоторой даже торжественностью – повернулась к этой полке.

– Метеоритный порошок на кончике ножа, правильно? – вопросительно взглянула она на меня. Сверившись с рецептом, я кивнула. Встав на цыпочки, Ханна дотянулась до верхней полки, со стоном еле-еле сняла оттуда тяжёлую банку и поставила её рядом с дистиллятором.

Никто не проронил ни звука. Мы просто замерли в пронзительной тишине, не веря своим глазам.

Да и как тут было поверить! В стеклянной ёмкости больше ничего не переливалось и не поблескивало. Весь метеоритный порошок пропал! Порошок, без которого никакой аптеки ароматов попросту не могло существовать, наделявший ароматы волшебной силой! Ёмкость была совершенно пуста – даже на дне не осталось ни единой крошки.

Ханна беспомощно смотрела на пустую банку. Она и раньше была заполнена лишь наполовину, однако этого количества хватило бы нам до скончания веков. Ведь почти во всех рецептах порошка требовалось совсем чуть-чуть – на кончике ножа. Но теперь он бесследно исчез. В моей голове роились вопросы.

– Куда. Он. Пропал? – уперев руки в боки, сверкнула на нас глазами Ханна.

– А нам откуда знать? – В ответе Матса прозвучало не меньше упрёка, чем в её вопросе.

Хозяйка аптеки ароматов запустила руку в свои кудрявые волосы, глубоко вдохнула и выдохнула.

– Если вы его не брали и я тоже не брала, то кто же тогда это был? – Секунды на три мы все словно обратились в соляные столпы и молчали в полной неподвижности. Потом Ханна суетливо обернулась вокруг в поисках метеорита. – Ведь здесь, внизу, ничего не могло потеряться!

– Виллем! – воскликнул, глядя на меня, Матс. – Ты ведь мне рассказывала, что у входа в оранжерею пахло Виллемом!

– Виллем?! – Ханна оцепенела и взглянула на меня с паническим ужасом. – Ты что же, учуяла здесь «Аромат вечности»?!

– Но... Где же тогда он сам? – тоненьким голоском спросил Бенно.

– Его самого я не видела. – Я пожала плечами, пытаясь его успокоить.

– Это ещё ничего не значит! – возразил Матс. – Раз метеорит пропал, значит, Виллем сумел как-то обойти ароматические ловушки!

Я в неуверенности покачала головой:

– Вообще-то я говорила лишь, что заметила запах прелой земли.

– Но ведь так пахнут все «вечные»! – вставила Ханна.

– Да, именно, я почуяла «Аромат вечности». Теоретически это мог быть любой из них. Тот, кто не захотел дольше ждать своего заказа. Месье Бернар, например. Или какой-нибудь другой клиент из тех, кому мы больше ничего не поставляем. Думаю, очень многие из этих людей сейчас в отчаянии и злы не на шутку. – Я указала на стоящую на полу коробку, в которую мы скидывали многочисленные письма с настойчивыми просьбами и требованиями.

Матс покачал головой:

– Ну да, теоретически возможно всякое. Но всё же провернуть такое мог только Виллем. Никто не ориентируется тут лучше его.

Глаза Ханны вдруг округлились от ужаса.

– Где карта ароматов?! – спросила она, резко повернувшись ко мне.

Точно! Я лихорадочно полезла в карман и нащупала там свёрнутую карту.

– Вот! – с облегчением вздохнула я, вытащив её из кармана

– Слава богу! – немного успокоилась Ханна. – Вообще-то я совершенно не понимаю, как Виллем сумел сюда проникнуть. Я же возле каждого входа, возле каждой лазейки разложила ловушки с «Храпящим бризом». Попытайся Виллем влезть в оранжерею, он непременно наступил бы в одну из них. Но, похоже, он умнее, чем я думала, – тяжело вздохнула она. – Ох, ребята, если метеоритный порошок и впрямь у него, он более чем опасен! Ни в коем случае нельзя позволить ему завладеть ещё и картой ароматов! Иначе мы окажемся перед ним совершенно беззащитны. Более того – мы будем совершенно беззащитны перед всей этой бандой «вечных», – схватилась за сердце Ханна. Оно билось так, что, казалось, вот-вот выскочит у неё из груди.

– Тогда давайте поскорее выясним, как Виллему удалось забрать у нас порошок, а главное – где этот негодяй теперь, – сказал Матс спокойным голосом, хотя я заметила, что руки его сжались в кулаки.

– Думаете, у Виллема был помощник? – задумалась я. Я тоже всё никак не могла взять в толк, как ему удалось обойти расставленные Ханной ароматические ловушки. Не зная заранее, где они, обнаружить их было невозможно.

– Разве Виллем попросил бы кого-то о помощи в таком деле? – проворчал Матс. – Он же наверняка никому не доверяет.

– А баронесса – помните, я вам про неё рассказывала? – ответила я.

– Это которая фон Шёнблом? – скривился Матс.

– Она уже несколько раз приезжала сюда на своём чёрном лимузине. Вечно что-то высматривает, шпионит за нами. Однажды даже пыталась мне угрожать.

– Хм. Тут Люци права. – Ханна, казалось, не знала, что и думать.

Матс помрачнел и даже не заметил, что на него, задрав голову и широко улыбаясь, смотрит Бенно.

– А я тоже думаю, что Виллем был один! – заявил брат. – Ведь он и твоего папу тогда...

Не успел Бенно договорить, как Матс вытащил что-то кармана. О прилавок стукнулся пустой флакон без пробки. Этикетка его была вся в каких-то пятнах и потёках чернил, а содержимое, судя по всему, вытекло уже довольно давно.

– От Виллема можно всего ожидать, – напряжённо проговорил Матс.

Мгновением позже я поняла, почему флакон показался мне знакомым. Это был «Запах нелюбви». Тот самый, что уничтожил всю любовь в отце Матса – по крайней мере, так мы полагали.

– Что это такое? – Ханна склонилась над флаконом, чтобы прочитать этикетку. Она ещё сильнее наморщила свой и без того покрытый морщинами лоб, а потом вдруг охнула и отпрянула назад. – А это у тебя откуда?! И почему флакон пуст?!

Матс помрачнел ещё больше:

– Мы нашли его в таком виде на чердаке виллы «Эви». Судя по всему, бутылочка пролежала там довольно долго. Я думаю, Виллем откупорил её ровно четыре года назад! Причём сделал это нарочно!

По лицу Ханны я поняла, что она напряжённо пытается припомнить события последних лет. Пробелы в её памяти порой давали о себе знать – и неудивительно: ведь с помощью «Аромата вечного забвения» Виллем годами стирал её воспоминания. И всё это лишь ради того, чтобы самому вести дела в аптеке ароматов.

– Это жуткий, ужасный аромат, – поёжилась Ханна. – Не могу себе представить, чтобы кто-то открыл этот флакон по своей воле. Честно говоря, не думаю, что даже Виллем на такое способен.

Матс скрестил руки на груди:

– Но кто-то же этосделал! Кроме него тут никого не было!

Ханна подняла флакон к свету и, прищурившись, стала внимательно его разглядывать.

– «Запах нелюбви» давным-давно под запретом. Он был из тех ароматов, за которыми отец неусыпно следил, никогда не производил и никому не продавал. Я бы даже притронуться к нему не осмелилась, – вздохнула Ханна. – А ты, значит, говоришь, что кто-то им воспользовался? На вилле «Эви»?

– Да, именно. Помните моего отца? – спросил Матс.

Светлые брови Ханны поползли вверх – она изо всех сил пыталась припомнить.

– Вообще-то нет, – сказала она. – Мне очень жаль. Некоторые воспоминания ко мне пока ещё не вернулись.

Матс в ответ лишь криво усмехнулся:

– Отец бросил нас ровно четыре года назад. Ни мама, ни брат до сих пор не знают, почему он это сделал. Однажды он просто взял и исчез: только что был здесь – и вот его уже и след простыл. И с тех пор мы ничего о нём не слышали.

– Ох! – взгляд Ханны смягчился.

– Вы, наверное, и этого не помните, но мой отец часто бывал у вас на вилле «Эви» – заходил починить что-нибудь по мелочи, – продолжил Матс. – В последний раз он работал на чердаке – латал крышу. Это было в тот же самый день, когда он сбежал.

По мере того как до Ханны доходил смысл сказанного Матсом, глаза её всё больше округлялись:

– Так ты считаешь, что отец оставил вас из-за этого кошмарного аромата?

Матс кивнул:

– И я даже уверен, что этот аромат подсунул ему Виллем. Не могло такое произойти случайно. Тем более если аромат давно снят с продажи. Это ведь значит, что доступ к нему имел только Виллем.

Ханна негнущимися пальцами разгладила юбку:

– Вот только зачем ему было так с вами поступать? Какая ему от этого польза?

Тут Бенно взял Матса за руку, чтобы утешить, а я включилась в разговор:

– Ну как же? Возможно, отец Матса как-то узнал об аптеке ароматов, и Виллем таким способом хотел заставить его молчать. Видимо, «Запах нелюбви» мог сделать так, что отцу Матса всё это стало бы попросту неинтересно.

– Даже представить такое страшно! – Ханна обняла себя за плечи. Казалось, её бил озноб.

Матс растерянно смотрел на старую хозяйку аптеки ароматов.

– Может быть, есть средство, отменяющее действие «Запаха нелюбви»? Что-то вроде противоядия?

Но в ответном взгляде Ханны читалась такая же растерянность:

– Нет, по крайней мере я о таком не знаю.

– Но мы же можем попытаться придумать новый рецепт? Изобрести средство, которое поможет? – осторожно предложила я.

– Хм, придумать новый рецепт? Противоядие? – Ханна нерешительно покачала головой. – Что-то вроде нейтрализующего аромата, да?

– Точно! – кивнула я.

Хозяйка аптеки ароматов оглядела лабораторию:

– К сожалению, я не знаю, возможно ли это. – Вообще-то именно так действует «Аромат конечности», но он слишком опасен. К тому же, насколько я знаю, никто, кроме моего прадеда Даана де Брёйна, никогда не создавал новых рецептов. Ни бабушка, ни отец не изобретали ароматы, и...

Тут Бенно потянул Матса за рукав:

– Без метеорита это всё бессмысленно. Без порошка нам новый аромат не сделать!

Я закусила губу – ведь Бенно попал в точку. Матсу сейчас и правда в первую очередь нужно беспокоиться именно об этом.

Ханна тоже запнулась, заметив, как расстроился Матс.

– Но как знать? – попыталась спасти положение она. – Прежде всего нам, конечно, нужно вернуть метеорит, тут Бенно прав! А когда он окажется в наших руках, уверена, мы и для твоего отца что-нибудь придумаем. Будем действовать постепенно, шаг за шагом!

Матс тяжело вздохнул и снова покрутил в воздухе пустой флакон:

– Нужно как можно скорее найти Виллема. Ради моего отца. Да и вообще – мало ли для чего он собирается использовать метеорит.

Матс был прав. Ведь Виллем вломился сюда и украл порошок, а это подтверждает, насколько опасен этот человек. Гораздо опаснее, чем мне представлялось раньше. Теперь у него в руках оказалось огромное количество метеорита. Он же мог пустить его не только на новые порции «Аромата вечности», но и на другие, гораздо более опасные ароматы! Случись так – мы, не имея ни крошки метеоритного порошка в запасе, будем против них совершенно беззащитны. Пока не вернём порошок – мы у него в руках!

Выйдя из оранжереи с нехорошим осадком на душе, мы зашагали по садовым дорожкам. Под ногами шуршал гравий, смешанный с опавшей листвой. С тех пор как исчез Виллем, я постоянно обдумывала способы отменить действие «Запаха нелюбви». Но мысль, что такого способа, возможно, вообще не существует, ещё никогда не приходила мне в голову. Неужели создать новый аромат, который помог бы в этом деле, и впрямь неразрешимая задача?

– А ты знаешь, где сейчас живёт твой папа? – нарушил наше молчание вопросом Бенно.

Матс пожал плечами:

– Точно не знаю, но в телефонной книге довольно много мужчин по фамилии Янсен. Некоторых сразу удалось исключить. Мой отец плотник, поэтому найти его будет не так уж трудно. Если он, конечно, ещё и профессию не сменил.

– Я помогу тебе искать! – Бенно снова взял Матса за руку, а тот улыбнулся ему в ответ:

– Спасибо, приятель. Но сначала нужно найти порошок. Без метеорита аптеку ароматов можно закрывать хоть сегодня.

– Погодите-ка! – Меня вдруг осенила идея. И как только мне это раньше в голову не пришло! Я тут же бросилась бежать, на ходу махнув рукой мальчишкам: – Пойдёмте! Я кое-что придумала!

Глава 5

Мальчишки вслед за мной поднялись по скрипучим ступенькам деревянной лестницы виллы. Добравшись до самого верха, я открыла дверь на чердак.

Помещение по-прежнему было заставлено старыми сундуками, шкафами и картонными коробками. Повсюду лежали вещи ароматекаря Даана де Брёйна.

– Ну и зачем мы сюда пришли? – спросил Матс. – Я, конечно, не прочь порыться в залежах у вас на вилле – но разве у нас нет сейчас дел поважнее?

Усмехнувшись, я обернулась к нему:

– Есть, конечно. Но подумайте вот о чём: у Виллема теперь есть всё, что нужно, чтобы приготовить «Аромат вечности» для своих прежних клиентов. Да, мы умеем их отличать по бесцветным глазам и затхлому запаху, но если никто из них сюда больше не сунется – что тогда? А значит, нужно найти другой способ выяснить, с кем старый садовник в основном вёл дела, когда всем тут заправлял. Узнаем это – поймём, куда он, скорее всего, направился. В конце концов, ему ведь нужно где-то раздобыть и другие ингредиенты для ароматов. Уверена – ему кто-то помогает.

– Хм, и правда, – кивнул Матс. – А как мы это выясним?

Я прошла мимо Бенно и остановилась возле картонной коробки, в которой мы в прошлый раз обнаружили пожелтевшие от времени бланки заказов. Они никуда не делись. Я вынула из коробки стопку старой бумаги, положила её перед собой и, осторожно сдув сверху пыль, принялась сортировать бланки по фамилиям. Все заказы были адресованы на имя Даана де Брёйна. Самым большим спросом, как я и предполагала, пользовался «Аромат вечности» – причём заказывали его через равномерные промежутки времени.

Матс и Бенно наблюдали, как вокруг нас постепенно росли стопки бумаги. Двое постоянных клиентов оказались нашими старыми знакомыми: баронесса фон Шёнблом и месье Бернар, французский производитель стеклянных изделий, который раньше снабжал аптеку ароматов флаконами. От этой парочки заказов было больше всего. Что ж, тут обошлось без сюрпризов. Но заказчиков этого аромата оказалось гораздо больше. А это означало, что все они до сих пор живы и, кроме того, могут знать, где прячется Виллем.

– Их больше, чем я думал, – сказал Матс, рассматривая стопки бумаг.

– Да, гораздо больше, – прошептала я. Меня тоже неприятно царапнула мысль о том, сколько людей было заодно с Виллемом. Большинству из них уже, наверное, перевалило далеко за сотню лет.

– Вот только на бланках заказа не указаны адреса.

Матс показал на повторяющуюся в каждом письме формулировку: пожалуйста, вышлите по обычному адресу.

– Видимо, у Виллема где-то есть отдельный список, – задумчиво сказала я. – Давайте пока просто запишем все эти имена. А потом попробуем найти недостающие адреса – должен же быть способ это сделать.

– Я принесу бумагу и карандаши! – вскочил на ноги Бенно. Он мгновенно выскользнул в дверь и затопал вниз по лестнице.

Матс улыбнулся мне. Я заметила, как у него на щеках появились ямочки, и внутри вдруг всколыхнулась и поднялась до самых кончиков ушей тёплая волна.

Тут же опустив лицо к бумагам, я сделала вид, что даже не заметила улыбки Матса. Я изо всех сил старалась не покраснеть, но чувствовала, как щёки заливает предательский румянец.

С альбомом для рисования и цветными карандашами на чердак вернулся Бенно, и мы принялись составлять список покупателей. На некоторых бланках удалось разглядеть гербы разных земель, а кое-где –- даже печати с названиями городов. В итоге у нас получился неполный список мест проживания клиентов Виллема. Так, баронесса фон Шёнблом, вероятно, жила в Амстердаме. Это меня немного успокоило. Хотя Амстердам находился не за углом, а в паре часов езды по автобану, но всё-таки это не так далеко от виллы «Эви», как Франция, где жил месье Бернар.

После того как мы выписали все имена, я рассортировала бумаги по датам.

– На этом бланке стоит дата 1899 год, – сказала я и осторожно перевернула ветхий листок. Это был бланк заказа двух флаконов «Духа приключений». – И адресован он Даану де Брёйну.

Я вдруг осеклась. На полях было что-то написано от руки.

– И что такого? – вопросительно взглянул на меня Матс. – Старых заказов тут много. К тому же они всегда адресованы Даану де Брейну. Даже те, которые в последнее время принимал Виллем, разве не так?

Я подняла бланк повыше. Бенно на него поначалу даже не взглянул и продолжил сортировать карандаши по цвету. А вот Матс сразу заинтересовался и подвинулся ко мне поближе.

– Смотри, – прошептала я. – На этом заказе, в отличие от остальных, Даан де Брёйн сделал какие-то пометки перьевой ручкой.

И я ткнула указательным пальцем в надпись на полях.

Плата получена 5 января 1899 года

Даан де Брёйн

Матс так широко распахнул глаза от изумления, что я невольно улыбнулась. Ну вот, дошло наконец.

– Ты имеешь в виду... – начал он. – Ханна ведь говорила, что Даан де Брёйн умер в 1898 году?

– Вот именно, – кивнула я. – В декабре 1898-го. Вот только как он тогда мог оставить на полях эту подпись пятого января 1899-го?

Матс задумчиво потёр подбородок:

– Может быть, подпись кто-то подделал?

– Возможно, – сказала я, сразу подумав про старого садовника. Вот только с чего бы он стал этим заниматься? Ведь этих бумаг никто кроме него не видел.

Тут с первого этажа нас позвал папа:

– Лю-ю-ю-юци, Бе-е-е-енно! Еда готова. Вы там наверху?

– Да-да! Мы идём!

Я сгребла бланки заказов в одну стопку и сложила их обратно в коробку. В карман я сунула лишь список имён и листок с подписью Даана де Брёйна. Надо будет потом сравнить почерк со старыми записными книжками Даана и выяснить, подлинная ли это подпись, решила я.

Мы все втроём спустились с чердака, отряхнули пыль с джинсов и поспешили на кухню к родителям. Там так умопомрачительно вкусно пахло блинами, что я сразу почувствовала, как сильно проголодалась. От аромата растаявшего масла у меня заурчало в животе.

– О, Матс, и ты здесь, привет! – Папа широко улыбнулся. – Поешь с нами блинов? Садись!

– С удовольствием, спасибо! – ответил Матс и уселся на стул между моей мамой и Бенно.

Мало чем в жизни папа гордился так же сильно, как своими блинами. И гордиться действительно было чем – они всегда удавались у него на славу. Мы наелись до отвала и теперь сидели, сыто постанывая.

– Ну так что? – обратился вдруг папа к Матсу. – Что ты думаешь насчёт поездки? Я тут предлагаю прокатиться до Голландии, поглядеть на маленькие сыроварни. Даже уже составил отличный маршрут с прогулкой.

Я встревоженно посмотрела на Матса. Тот побледнел и принялся сбивчиво бормотать что-то насчёт тренировки по баскетболу. Слова «расписание», «сегодня» и «к сожалению, некогда» торопливо сыпались у него изо рта.

Я посмотрела на маму самым умоляющим взглядом из своего арсенала.

– Кристиан! – мамин голос прозвучал непривычно строго. – Вообще-то мне сегодня тоже некогда. Я ведь хотела съездить в строительный супермаркет, купить кое-что из материалов, чтобы обновить штукатурку в прихожей. А ты, кстати, обещал мне с этим помочь – разве нет?

Теперь пришла папина очередь бормотать и искать хорошую отговорку.

Мы были спасены. Я с облегчением откинулась на спинку стула, радуясь, что мама меня сразу поняла и что она с головой поглощена реставрацией нашей виллы – это пришлось как нельзя кстати.

– Мне пора на тренировку. Готовлюсь к турниру по баскетболу, – извинился Матс и, встав из-за стола, задвинул стул. – Большое спасибо за блины!

Бенно тоже поднялся с места и вышел вслед за другом. Ему отговорки были ни к чему – от младшего брата их никто не требовал. Я же поторопилась улизнуть из кухни, пока папе, чего доброго, не взбрело в голову, что в сырный тур мы могли бы отправиться с ним и вдвоём.

Выйдя из дома, я закрыла за собой входную дверь.

– Сходите со мной на кладбище? – крикнула я вслед мальчишкам.

– На кладбище?! – Матс удивлённо вскинул бровь. – А зачем?

– Хочу найти там одно надгробие, – сказала я и зашагала по дороге.

Кладбище находилось в конце нашей улицы. Прямо за ним начинался лес.

– Ты что, придумала какую-то новую игру? – спросил Бенно, пока я вела их между рядами могил.

– Нет, мне просто нужно кое-что проверить, – ответила я, наконец найдя то, что искала. Прямо перед нами возвышалась огромная могильная плита, на которой были выбиты именно те даты, которые я и ожидала увидеть.

– Смотрите! Так я и думала, – указала я на надпись.

Покойся с миром

Даан да Брёйн

24 октября 1825 г. – 28 декабря 1898 г.

Рядом находилась могила Эвелины де Брёйн, умершей на четыре года раньше Даана.

– Я была права. Даана в 1899 году уже не было в живых! – Я упёрла руки в бока. – А значит, бланки заказов на чердаке собирал не он. Это делал кто-то другой!

Матс лишь слегка скривился в ответ:

– Значит, Виллем. Но мы ведь это и раньше знали, верно?

– Ну да, – сказала я. – Я вот думаю, а часто ли Виллем вообще бывал на чердаке? Он ведь никогда не жил на вилле «Эви». Может, собирать бланки заказов мог кто-то ещё?

Матс прислонился к могучему стволу дерева, росшего прямо у могильной плиты.

– Ханна ведь рассказывала, что аптекой ароматов какое-то время занималась дочь Даана де Брёйна, – сказал он. – А после неё – отец Ханны. Они оба наверняка жили на вилле и вполне могли складывать бланки заказов на чердаке и подписывать их от имени Даана.

– Вот только зачем им это делать? – спросила я, размышляя вслух. А в голове у меня тут же мелькнул ещё один вопрос – ужасно неприятный. – А не мог ли Даан продавать «Аромат вечности» вместе с Виллемом?.. И сам подписать заказ в 1899 году?

– Ни в коем случае! – сразу же отмахнулся Матс. – Во-первых, ни один каменотёс не возьмётся выбивать на могильной плите фальшивую дату смерти. А во-вторых, ни один настоящий ароматекарь ни за что не стал бы продавать такое средство. Ханна же постоянно нам об этом твердила. Ведь Даан де Брёйн задумал это всё, чтобы делать добро и помогать людям. И он уж точно не планировал становиться бессмертным. А если бы вышло и так – он был бы жив по сей день и сам вёл бы дела в аптеке ароматов.

– Ханна ещё говорила, что Даан с Виллемом ругались. – Бенно подошёл ближе к надгробию.

– Точно, говорила, – протянула я, в задумчивости наматывая на палец прядь волос. – Вот только мы не знаем из-за чего. Всё, что нам известно, – это что незадолго перед смертью Даан уволил Виллема.

Матс снова прислонился к дереву и стал рассматривать надгробие.

– Хм... А ещё Ханна рассказывала, что Виллем вернулся после смерти Даана и что её бабушка Луиза снова приняла его на должность садовника, потому что ей трудно было вести дела в аптеке в одиночку. Это ведь всё объясняет.

– Хорошо, допустим, Виллем подделал эту конкретную подпись... – я вытащила из кармана пожелтевший бланк заказа, – но ведь «Аромат вечности» заказывали и до 1898 года – там целая куча бланков. А в это время Даан де Брёйн ещё был жив и принимал заказы сам, собственной персоной. Выходит, он обо всём знал. Да и кто ещё сумел бы создать такой аромат? Ты же слышал Ханну: никто, кроме него, не умел придумывать новые рецепты.

Матс разинул рот от удивления:

– Мне это никогда раньше в голову не приходило.

Я кивнула:

– Что-то тут не так. Виллем никогда не был настоящим ароматекарем – он был всего лишь садовником. У меня такое чувство, что мы что-то упускаем.

В ту же секунду я вспомнила, как Ханна в аптеке ароматов тайком от нас проверяла действие запаха, сдвигающего время. Может быть, она пыталась разузнать что-то такое, во что не хотела посвящать нас? И если да – стоит ли нам вообще ей доверять?

* * *

Остаток дня мы провели дома у Матса – нужно было спокойно собраться с мыслями и попытаться побольше разузнать о клиентах из списка. Мы сели за компьютер и стали по очереди вводить в окошко поисковика имена с найденных на чердаке бланков. К сожалению, не так-то просто найти в Интернете что-то о людях из того века, когда только-только изобрели телефон и пишущую машинку. Поиск не дал почти никаких результатов. И всё же одно из имён привело нас к газетной статье – небольшой, но, безусловно, заслуживающей внимания.

В этой статье, автор которой пожелал остаться анонимным, речь шла о так называемых «вечных». Так, по утверждению автора, называлось тайное общество представителей старой аристократии, абсолютно закрытое для людей извне. Члены этого общества, придерживающиеся давно устаревших, покрытых слоем вековой пыли ценностей, обладая огромным влиянием, помогали друг другу занимать важные посты в политике и промышленности – а при любой угрозе защищались, не гнушаясь никакими методами.

Матс придвинулся ближе ко мне, чтобы лучше видеть монитор. Наши руки соприкоснулись.

– «Ещё ни за одно из своих преступлений “вечные” не предстали перед судом и не понесли наказание, – прочитал он вслух. – До сих пор никому ещё не удавалось доказать незаконность их действий».

В статье фигурировало странное имя, не вызвавшее у меня совершенно никаких ассоциаций. Из бланков заказа оно перекочевало в список клиентов, а теперь вот привело нас к этой статье. Сирелл де Ршимон, если верить автору статьи, был основателем огромного парфюмерного концерна под названием «Этернитэ». Этот концерн производил и продавал по всему миру духи, эфирные масла, освежители воздуха – в общем, всё, что хорошо пахнет.

Имя Сирелла де Ришмона называлось в статье неоднократно, а вот баронесса фон Шёнблом и месье Бернар не упоминались вообще, что показалось мне несколько странным. Хотя мы знали, что «вечные» действительно существуют и что они действительно готовы пойти на всё, чтобы сохранить свою тайну, статья тем не менее слишком уж походила на путаную теорию заговора. Читатели оставили под ней кучу комментариев, в которых потешались над дурацкой выдумкой автора.

Но мы-то хорошо понимали – доля истины в статье была. Вероятно, «вечные» действительно не просто хотели жить вечно, а ещё и представляли собой объединение влиятельных эгоистов вроде Виллема и баронессы фон Шёнблом, так тщательно скрывающих информацию о себе, словно их и вовсе не существовало. На душе от этого стало ещё тревожнее.

Глава 6

Посреди ночи меня что-то разбудило. Я в полусне приподняла голову над подушкой, прислушалась. Потом подошла к открытому на ночь окну и стала вглядываться в ночную тьму, едва разбавленную тусклым светом тонкого серпика луны. Снаружи всё было спокойно, в небе тихо мерцали звёзды.

Разбудил меня всё-таки не шум, а запах. Всё тот же мрачный землистый запах, так хорошо мне знакомый. Осторожно открыв окно пошире, я высунула голову и посмотрела вниз.

Я ожидала обнаружить там Виллема – но никого не увидела. «Что же со мной творится? Почему мне повсюду мерещится “Аромат вечности”?» – подумала я и со вздохом закрыла окно.

Наверное, мне опять приснился старый садовник – в этом и было дело. Я попыталась успокоиться и вновь забралась под одеяло. Допустим, Виллем действительно пробрался сюда этой ночью. Но зачем? Что ему теперь тут искать? Метеорит ведь давно у него.

Я натянула одеяло повыше и вспомнила про карту ароматов в кармане моих штанов. Много лет назад составленная лично Дааном де Брёйном, она содержала полный список ингредиентов, а также описание действия всех когда-либо придуманных им волшебных ароматов и поэтому таила в себе огромное могущество. Но Виллему никогда её не заполучить – я уж об этом позабочусь.

* * *

На следующее утро, сев в кровати, я первым делом удостоверилась, что карта всё ещё лежит в кармане. Я решила положить её в файлик и отныне всегда носить под футболкой, ни на секунду с ней не расставаясь. Тогда, даже если Виллем вздумает вновь забраться в аптеку ароматов, он вынужден будет убраться ни с чем.

Я разложила карту на одеяле и стала водить пальцем вдоль тонких линий, соединяющих ароматы между собой, привычно отыскивая «Запах нелюбви». Во мне по-прежнему теплилась надежда найти какой-то способ отменить, преодолеть или повернуть вспять его действие.

Может быть, нужного эффекта можно добиться, смешав какие-то другие, уже существующие ароматы? Вдруг в сочетании они дадут другой эффект? Ханна ведь уверена, что придумать новый рецепт невозможно – да и, лишившись метеорита, мы всё равно можем пользоваться лишь тем, что у нас осталось.

К сожалению, сегодня мне опять не удалось выяснить ничего нового. Уже много дней подряд я топталась в своих поисках на месте. Тяжело вздохнув, я откинула одеяло и вскочила с кровати. Ровно через десять минут я должна встретиться с Матсом, поэтому я быстро оделась, почистила зубы и прокралась вниз по деревянной лестнице в надежде остаться незамеченной родителями и Бенно.

На этот раз мне и впрямь удалось выскользнуть из дома, не привлекая к себе внимания. В следующую минуту я уже нажимала кнопку звонка с надписью «Янсен». Не прошло и четырёх секунд, как Матс открыл дверь. Видимо, он меня ждал – ведь обычно его мама или Леон успевали добраться до двери быстрее. Как бы то ни было, я обрадовалась, что дверь на этот раз открыл Матс, а Леон лишь успел крикнуть мне из гостиной «Привет, девочка с именем!».

В ответ я лишь закатила глаза. Видимо, от этого прозвища мне теперь так легко не отделаться. Да ещё и эта моя застенчивость. В последнее время у меня вроде бы получалось с ней справляться – но только не в присутствии Леона. Он вечно отпускал какую-нибудь дурацкую шуточку, а я в ответ краснела. Причём как по щелчку. И ведь он мне даже не нравился. Скорее наоборот. И тем не менее вот уже несколько недель подряд Леон не упускал ни единого шанса поупражняться на мне во флирте.

Матс заметно помрачнел, взял меня за руку и потянул к выходу. Я старалась шагать как можно быстрее, чтобы поспевать за ним, и вздохнула с облегчением, когда снаружи он наконец сбавил темп.

– Я тут вот о чём подумал, – сказал Матс и зашагал в сторону оранжереи, увлекая меня за собой. – Вряд ли мы найдём в Интернете хоть что-нибудь об этих «вечных». Наверняка они умеют хранить свои тайны. – Я кивнула. Матс был совершенно прав. – Но вот с помощью аптеки ароматов мы точно сможем выяснить много интересного!

Я взглянула на него в недоумении:

– Что ты имеешь в виду? Как аптека поможет нам в поисках?

Матс улыбнулся, словно только и ждал этого вопроса:

– В поисках напрямую, возможно, и не поможет. Но она поможет узнать кое-что из прошлого – восстановить события. А ведь чем больше мы выясним о «вечных», тем проще нам будет найти Виллема и метеорит!

– Но как ты предлагаешь это сделать? – Я всё ещё ничего не понимала.

– Разве ты никогда не замечала полку с ароматами, сдвигающими время? Помнишь, в день уборки Ханна ещё сказала нам её не трогать? Мне тогда это показалось немного странным. Ханна в последние недели рассказала нам почти обо всех ароматах – хотя бы вкратце. Но только не об этих... Их она всегда обходит стороной. А это значит, что они должны обладать огромной силой! Может быть, с их помощью можно заглянуть в прошлое? По крайней мере название многообещающее.

У меня просто челюсть отвисла. Ароматы, сдвигающие время! Конечно! Как же я раньше о них не вспомнила?! А ведь на днях Ханна украдкой пробралась в аптеку на два часа раньше назначенного времени. Очевидно, она хотела испытать действие какого-то аромата тайком от нас – а я тогда случайно застала её за этим занятием.

И вот теперь до меня наконец дошло, в чём было дело! Матс был абсолютно прав. Ханна хотела утаить от нас ароматы, сдвигающие время, оставить их только для себя. Возможно, она пользовалась ими, чтобы восстановить утраченные воспоминания.

И, возможно, эти искривляющие время ароматы и правда могли помочь нам выяснить, куда недавно делся метеоритный порошок?

Тем временем мы почти добрались до оранжереи. Матс уже собирался было войти внутрь, но я схватила его за рукав и удержала.

– Я тебе ещё не рассказывала... – прошептала я. – Как-то не придала этому значения, а потом и Ханна постаралась всё замять. Но я тут её кое за чем застукала. Вчера мы все должны были встретиться в аптеке в двенадцать, а я пошла туда пораньше – хотела поработать над ароматическим противоядием для твоего отца. Но, спустившись в подземный ход, услышала за дверью шаги и голоса. Ханна сидела в своём кресле с открытым флаконом в руках. Это точно был один из ароматов, сдвигающих время, – и это было так здорово! Казалось, что в аптеке, кроме Ханны, есть кто-то ещё. За прилавком стоял какой-то полупрозрачный мужчина. А вся комната выглядела так, будто совершила путешествие во времени. Meбель, стеллажи – всё казалось ужасно старомодным. Словно из позапрошлого века! Ханна с этим полупрозрачным человеком не разговаривала. Она просто молча сидела и смотрела на всё как в кинотеатре. А когда я вошла, она вздрогнула и повела себя так, будто я застала её за чем-то нехорошим!

– И ты думаешь, она тогда воспользовалась одним из запахов для путешествий во времени? Таким, с помощью которого можно отправиться в прошлое?

– Не совсем, – ответила я. – По-настоящему в прошлое он всё же не переносит – но зато показывает, что происходило в каком-то месте много лет назад.

– Если такой аромат и правда существует – это же просто с ума сойти как круто! – схватился за голову Матс. – Вот только как выбрать время, в которое хочешь заглянуть?

– Понятия не имею, – призналась я. – Но, может быть, принцип тот же, что и с «Дуновением метаморфоз» – нужно просто подумать о чём-то конкретном? Давай попробуем!

– То есть ты предлагаешь вот так взять и отправиться в прошлое? – нахмурился Матс. – Даже если мы ничего толком об этом аромате не знаем? Ведь так же можно опять устроить ужасный бардак – как в прошлый раз! Давно ли мы разобрались с последствиями?

Я тут же почувствовала подступающее разочарование. Но Матс уже расплылся в широкой ухмылке:

– Да я же шучу. Вперёд! Рискнём! Может, и правда получится узнать о Виллеме что-то такое, что поможет нам его найти.

Я улыбнулась ему – в тот момент мне даже захотелось его обнять, но делать я этого, конечно, не стала, – и мы подошли к оранжерее.

Глава 7

Снаружи, у высоких стеклянных стен оранжереи, мне в нос вновь ударило затхлостью. Я сразу же остановила Матса, придержав его за локоть:

– Чувствуешь?

Матс побледнел:

– Ещё как чувствую! Пахнет Виллемом! – Он стал судорожно вертеться по сторонам, но, конечно, на глаза нам опять никто не попался.

– В последнее время я то и дело ощущаю в воздухе присутствие Виллема, но ни разу его не видела. – Я потянула Матса дальше ко входу. Мы вошли в прозрачную дверь, и я быстро заперла её изнутри на засов.

Матс с задумчивым видом шёл мимо грядок и клумб.

– Я вот всё думаю: как Виллем вообще смог сюда пробраться, чтобы выкрасть метеорит? Как ему это удалось? Ханна ведь вроде все предусмотрела.

Я шла за ним следом, рассматривая стеклянные стены теплицы, и неожиданно чуть не врезалась в остановившегося Матса.

– Вот! – сказал он.

В первую секунду я даже не поняла, что он имел в виду, – но потом тоже увидела, что на одной из немногих открывающихся створок была сломана задвижка. Окно оказалось лишь неплотно прикрыто. Над нашими головами был натянут стальной трос, довольно профессионально закреплённый на металлических стойках каркаса оранжереи. По нему можно было легко перебраться от окна на противоположную сторону помещения, миновав разложенные Ханной на полу ароматические ловушки с «Храпящим бризом». А ведь они и правда очень хорошо спрятаны и их почти невозможно обнаружить. Они размещались вдоль стеклянных стен оранжереи под наклонными досками. Любой человек, забравшийся внутрь через окно, неминуемо наступил бы на одну из этих незакреплённых досок, которая, перевернувшись, вытащила бы пробку из флакона. Мы много раз проверяли, как срабатывает это устройство, – Ханна тестировала его на нас как на подопытных кроликах. И каждый раз всё работало безупречно – мы с Матсом мгновенно проваливались в сон.

Но, судя по всему, Виллем не только знал Ханну лучше, чем я думала, но и владел профессиональным оборудованием для взлома. Это как-то плохо вязалось с образом старого садовника и немного сбивало меня с толку. Виллем всегда казался мне просто неряшливым ворчливым стариком. А он, оказывается, с акробатической ловкостью умеет карабкаться по канату... Невероятно!

Матс сделал два больших шага и теперь стоял прямо у взломанной створки, пытаясь обнаружить какие-нибудь следы проникновения.

Я же развернулась и побежала к сараю для инструментов поискать что-нибудь, чем можно запереть окно изнутри. Но мне удалось найти лишь кусачки и моток пряжи, которой Ханна подвязывала кусты растений к воткнутым в землю палкам, чтобы они не падали. Я взяла и то и другое. Сперва я перекусила трос, прикрученный шурупами к металлической стойке, – для этого пришлось хорошенько напрячься. Затем, стараясь не угодить в одну из ароматических ловушек на полу, я стала обматывать задвижку толстой шерстяной ниткой, чтобы окно хотя бы не стояло незапертым. Как обидно, что мы так легко дали обвести себя вокруг пальца!

Матс тоже был раздосадован.

– Ни одного отпечатка ноги, ни одной зацепки! – Он покачал головой.

Совершенно поникшие, мы ещё раз вместе обошли все клумбы и грядки с растениями, но так ничего и не обнаружили. С испорченным настроением мы вошли в сарай для инструментов и, потянув за рычаг в полу, спустились в коридор, ведущий к аптеке ароматов.

Осень тем временем ощутимо потеснила лето. Здесь, внизу, это чувствовалось особенно сильно. Аптека, как обычно, приветствовала нас сиянием разноцветных флаконов, но в этот раз я отчетливо почувствовала, что мёрзну. Решительно шагнув к полке с ароматами, сдвигающими время, я стала искать нежно-розовый флакончик, которым, как мне показалось, воспользовалась в прошлый раз Ханна. Я пробежала взглядом по этикеткам на бутылочках: «Запах вчерашнего дня», «Дуновение недалёкого прошлого», «Исторический аромат» и «Аромат на все времена»...

Вот он! Узкий продолговатый флакончик с бледно-розовой жидкостью, в которой медленно вздымались и лопались, добравшись до пробки, крупные пузырьки воздуха. На нём висел ярлычок «Аромат на все времена». Я взяла его с полки и поставила на прилавок между мной и Матсом. Сердце у меня было готово вот-вот выпрыгнуть из груди.

– По-моему, это он! – Ужасно нервничая, я посмотрела на Матса. – Но как именно он работает – понятия не имею.

Матс покрутил флакон на прилавке и пожал плечами.

– Вот и проверим. В какое время нам нужно попасть, как думаешь? И кого мы хотели бы встретить?

Осторожно взяв флакон в руки, я улыбнулась:

– Давай попробуем думать о Виллеме и Даане де Брёйне. Или об «Аромате вечности». Может, нам повезёт застать тот момент, когда эти двое его обсуждали.

Матс согласно кивнул. Я закрыла глаза, постаралась сосредоточиться и осторожно вытащила пробку из флакона.

Раздался привычный тихий хлопок, жидкость во флаконе забулькала сильнее, и из его горлышка стали подниматься облачка. Всё вокруг окутал розовый пар, а в нос проник тот же самый горьковатый запах сирени, что и в прошлый раз. А больше как будто ничего и не произошло.

Впрочем, потом всё стало меняться настолько стремительно, что у меня даже дыхание перехватило. Это было похоже на ускоренную обратную перемотку фильма. Обстановка в аптеке ароматов менялась, флаконов становилось меньше. До моего слуха донеслись шаги, которые в следующее мгновение стихли, позади нас скрипнула дверь, и в аптеку вновь вошёл тот самый полупрозрачный человек, которого я уже видела здесь, когда этот аромат использовала Ханна. Он размашистым шагом подошёл к прилавку. Я невольно отшатнулась, хотя нас он, казалось, совершенно не замечал.

На этот раз мне удалось разглядеть его лицо. Я сразу узнала мужчину с фотографий из подземного коридора. Короткие светлые волосы, паутинка морщин вокруг глаз и рта – такие обычно появляются у людей, которые часто смеются.

Невероятно! Перед нами стоял самый первый ароматекарь виллы «Эви»! Человек, который придумал и создал всё, что нас здесь окружало.

Даан де Брёйн, как и в прошлый раз, был в старомодном коричневом костюме. В руке он держал кожаный чемодан, похожий на медицинский саквояж из старых чёрно-белых фильмов, которые так любит смотреть папа.

Я взглянула на Матса: тот с открытым ртом наблюдал, как Даан расхаживает вдоль стеллажей и осматривает флакон за флаконом. Пришелец из прошлого был всё таким же полупрозрачным, как привидение, словно состоял лишь из света и воздуха. Наверняка сквозь него можно было просунуть руку. Я подошла ближе и увидела, как он вынул из своего чемоданчика какой-то флакон и поставил его на полку. У меня перехватило дыхание. На этикетке флакона было написано: «Аромат вечности»!

При виде этой надписи меня словно что-то укололо. Раньше я, несмотря на сомнения, всё же старалась гнать от себя мысли о том, что прежний ароматекарь может быть причастен к этому аромату. Впрочем, это было наивно – ведь рецепт никто кроме него придумать не мог.

Вновь послышался звук шагов, потом скрипнула дверь. Я обернулась и увидела, что к нам приближается Виллем. В первое мгновение я так и обмерла, но потом сообразила, что садовник, конечно, тоже возник тут под действием волшебного аромата. И выглядел он гораздо моложе! В его кудрявых волосах ещё не было седины, и лицо было не таким морщинистым, почти молодым. А вот причёска его и по сей день ни капли не изменилась.

Мой взгляд упал на розовый флакон, и мне пришла в голову мысль, что волшебные ароматы испаряются куда быстрее обычных. Я быстро взяла пробку и заткнула стоящую на прилавке бутылочку. Помещение к тому моменту успело наполниться розовыми облаками, а значит, действие аромата должно было продлиться ещё какое-то время.

Виллем остановился у прилавка. В руках он держал письмо.

– Простите, что потревожил вас, господин де Брёйн, но заказы на нас так и сыплются. Баронесса изволила заказать целых два ящика. Сможем ли мы наполнить столько флаконов за такой короткий срок?

Даан поднял голову – и я чуть не задохнулась от ужаса. Как же такое возможно?! У первого ароматекаря были... бесцветные глаза! В точности как и у молодого Виллема, на которого как раз был обращён его взгляд.

В моей голове роились вопросы. Мы ещё совсем недавно стояли у могилы Даана де Брёйна. Но ведь... если у старого ароматекаря бесцветные глаза – значит, он наверняка до сих пор жив!

– Нет, – раздался резкий ответ Даана. – Больше никто не получит ни капли этого средства! Я заблуждался. Аромат используют не в тех целях, и этому нужно положить конец.

– Никто, кроме нас, верно? – едва слышно проговорил Виллем. – Ведь иначе...

– Мой славный Виллем, всё это бессмысленно.

Обстановка в комнате постепенно начала принимать привычный нам вид. Даан де Брёйн становился всё прозрачнее.

Виллем подошел к Даану, не сводя с него пронзительного взгляда:

– Но я должен обратить ваше внимание на то, что мы...

– Никаких «но»! – воскликнул ароматекарь. – Видит бог, за последние месяцы мы надышались этим ароматом более чем достаточно. Мы стали тем, кем стали, и с этим уже ничего не поделать. Мы в их числе. Но я сделаю всё, чтобы их не становилось больше! Ни в коем случае нельзя... – успела расслышать я, прежде чем Даан де Брёйн растаял, превратившись в нежно-розовое облачко.

– Но что же тогда станет с моей... – последние слова Виллема уже было не разобрать. Вслед за Дааном он тоже растворился в воздухе.

Глядя, как улетучиваются последние розовые облачка, я раздумывала, не открыть ли флакон ещё раз. И тут вдруг у меня за спиной раздалось чьё-то покашливание. Вздрогнув от неожиданности, я резко обернулась.

Глава 8

Позади нас в дверях, уперев руки в боки и качая головой, стояла Ханна. Похоже, она была не на шутку рассержена на нас с Матсом. Наверное, не стоило нам брать и открывать флаконы с той полки. Но оказалось, что Ханна, вопреки моим ожиданиям, злится не на нас. Она всё смотрела туда, где только что стоял старый ароматекарь.

– Как же так, неужели?! – Она принялась нервно расхаживать по комнате.

– Выходит, это возможно? – Матс заговорил первым, осторожно подбирая слова. – Даан де Брёйн тоже один из «вечных»?

Ханна рывком обернулась и сверкнула на нас глазами:

– Судя по всему, да! Но я не хочу в это верить!

Я откашлялась:

– Так, значит, Даан до сих пор жив?

– Это так на него не похоже! – словно не слыша меня, всплеснула руками Ханна. – Мой отец всегда твердил, что сам Даан никогда не пользовался своими ароматами. Никогда! И где, скажите на милость, он пропадал все эти годы?!

Гнев Ханны разгорался всё сильней.

У меня это тоже в голове не укладывалось. Раньше я всегда верила, что Даан де Брёйн, придумывая свои волшебные запахи, преследовал лишь благие цели. Что, если основатель этой необычной аптеки был вовсе не тем, за кого его все принимали? А вдруг он вовсе не был любознательным и чутким к чужим бедам исследователем, придумавшим чудотворные ароматы, чтобы исцелять людей?

Но кем же он тогда был? И зачем на самом деле основал аптеку ароматов? Неужели лишь ради вечной жизни? Как же такое возможно! Мои руки покрылись гусиной кожей.

– Я всегда думала, что... В общем, что Даан не имел никакого отношения к «вечным», – прошептала я. – А он, оказывается, и сам один из них.

Ханна всё ещё качала головой, поджав губы:

– Нет, не может быть! Будь он до сих пор жив, он не покинул бы аптеку и не передал бы её наследникам! Это всё совершенно невозможно.

Матс обвёл взглядом флаконы на полках.

Бульканье и бурление в них теперь вызывало смутное беспокойство. Раньше я была совершенно уверена, что Даан хотел сделать мир лучше, и мне даже в голову не приходило опасаться волшебных ароматов.

А теперь во всех этих бутылочках мне стало мерещиться нечто зловещее. Как знать, на что они ещё способны? А если Даан и впрямь входил в «тайное общество», о котором мы прочитали в статье? То самое, единственной целью которого было достичь могущества и приумножить его любой ценой? От старика в этом случае можно было ожидать вообще всего что угодно!

– Нужно выяснить, зачем Даан создал этот аромат, – сказала я. – Только так мы поймём, какую роль он на самом деле сыграл во всей этой истории. И можно ли нам вообще пользоваться аптекой ароматов в будущем.

– И как ты предлагаешь это сделать? – спросил Матс, запустив руку в свои тёмные кудри.

– Разыщем его и спросим! – сказала я. – А если он правда связан с «вечными», заодно и узнаем, где прячется Виллем с метеоритным порошком.

– А ведь ты права! – Ханна кивнула, и в глазах у неё зажглась искорка надежды. – Если мой прадед до сих пор жив, мы его найдём! Я наведу справки, подумаю, кто мог бы помочь нам в поисках. И нужно снова просмотреть записные книжки и дневники – наверняка я что-то упустила. – Тяжело вздохнув, Ханна повернулась к нам спиной и принялась за работу. – А ведь мы ходили на могилу Даана, носили туда цветы... – тихо добавила она, и мне стало её по-настоящему жаль.

* * *

Следующие пару часов мы провели в попытках найти что-то такое, что могло бы привести нас к Даану де Брёйну. Перевернув вверх дном чердак и не обнаружив там ни единой зацепки, я вновь спустилась в подземный коридор, ведущий к аптеке ароматов, и стала разглядывать старые фотографии.

Даан на них выглядел таким дружелюбным, добросердечным, готовым помочь. Неужели это впечатление было обманчивым и всё, к чему он на самом деле стремился, – это вечная жизнь?

Вот только почему он тогда оставил виллу «Эви» и аптеку ароматов? Конечно, в какой-то момент люди заметили бы неладное. Нельзя прожить полтора века и не вызвать ни у кого вопросов. Наверное, у Даана не было выбора – пришлось переехать и сменить имя. Лишиться прошлого. Похоже, жить не старея можно лишь тайком.

С другой стороны, Виллем же как-то сумел остаться тут, да и все остальные «вечные» – они ведь все где-то живут.

Я задумалась – так какой же смысл в бессмертии, если ради него нужно отказаться от своей прежней жизни, семьи и всего, что любишь? И зачем? Чтобы вечно жить в одиночестве? При этой мысли меня охватил ледяной холод.

Глава 9

Вернувшись домой во второй половине дня, я осмотрелась в поисках родителей и Бенно. Но, видимо, папа всё же уговорил моего младшего брата куда-то съездить – во всяком случае, этих двоих я нигде не нашла.

Мама торчала у себя в кабинете – к счастью, расположенном достаточно далеко от прихожей. Обрадовавшись, что обстоятельства сложились так удачно, я вытащила из ящика кухонного шкафа одну из холщовых сумок, с которыми мама обычноходит за продуктами, и вернулась в коридор. Там возле нижней ступеньки лестницы я повернула резной лист плюща на перилах вокруг своей оси.

Деревянная лестничная обшивка со скрипом и скрежетом раздвинулась, и я, проскользнув в спрятанную за ней кабину лифта, повернула в замке старый ключ. Доски под лестницей вновь сомкнулись, и в кабине стало темно. Лифт с шумом пришёл в движение и повёз меня в маленький потайной кабинет, расположенный за аптекой ароматов.

Внизу я открыла дверь лифта и щёлкнула выключателем. Пару мгновений спустя над головой раздалось знакомое гудение газовых ламп, осветивших кабинет и обои в цветочек на его стенах. Я открыла дверь, ведущую в аптеку ароматов, и на меня привычно дохнуло смесью всевозможных запахов.

Найти Виллема будет непросто, придётся пустить в ход все доступные средства, и иметь при себе парочку волшебных ароматов точно не помешает – они ведь словно для этого и созданы.

Когда мы с помощью «Аромата на все времена» увидели Даана де Брёйна, у того при себе был небольшой саквояж, похожий на медицинский. Это навело меня на мысль составить что-то вроде дорожной аптечки, положив туда всё, что могло бы помочь нам вернуть метеоритный порошок.

Я стала бродить вдоль полок и читать этикетки флаконов. Интересно, что из этого может нам пригодиться? Перебирая в голове преимущества и недостатки разных ароматов, я никак не могла сделать выбор. Лишь «Правдивый аромат» не вызвал у меня сомнений – ему наверняка найдётся применение, сразу решила я. К сожалению, бутылочка была почти пуста – ведь нам с Ханной так и не удалось приготовить новую порцию. Впрочем, остатки всё равно могли сослужить нам хорошую службу, поэтому я, прежде чем двинуться дальше вдоль рядов, без лишних раздумий опустила флакон в сумку. Вслед за ним туда же отправились «Бриз удачи», «Неприметный запах», «Ароматическая защита», «Дуновение метаморфоз» и «Аромат тёмной ночи».

В какой-то момент у меня наконец появилось чувство, что я набрала достаточно флаконов на разные непредвиденные случаи. Я вышла из аптеки ароматов и направилась навестить Ханну в надежде, что той удалось что-нибудь выяснить.

В кои-то веки Ханны в оранжерее не оказалось, и я позвонила в дверь её квартиры, вход в которую был расположен сбоку виллы.

Ещё до того как Ханна открыла мне дверь, из квартиры донёсся её громкий смех. Выходит, она там не одна – может быть, я не вовремя, подумала я. Но, увидев меня у порога, Ханна лишь заулыбалась ещё шире.

– Привет, Люци! Как хорошо, что ты пришла! Проходи! – она махнула мне рукой, приглашая пройти за ней по узкому коридору, где в этот раз, на удивление, не пахло капустным супом. – Матс тоже уже здесь!

– Вот как? – удивилась я, проследовав за ней в гостиную. Матс сидел на зелёном бархатном диване и гладил толстенькую Ханнину кошку.

– Привет, Люци! – обрадовался он.

Я поздоровалась в ответ и села рядом, положив сумку на колени.

– Что ты тут делаешь? – спросил он.

– Вообще-то это я у тебя собиралась спросить. – Я озадаченно посмотрела на него.

Ханна отвернулась и стала рыться в недрах письменного стола.

– Она поймала меня на полпути к вам, – прошептал мне Матс и кивнул на письменный стол. – Говорит, она что-то наш...

– Вот она! – воскликнула Ханна, вытянув что-то из вороха бумаг и рекламных проспектов. Энергично задвинув ящик обратно в стол, она подошла к нам с визитной карточкой в руке и протянула её Матсу. От нетерпения я придвинулась к нему почти вплотную – разве что только на колени не забралась.

Фридрих Блюм

– Эксперт по особым видам растений –

Оранжерея на Хезепском болоте Малая Сиреневая улица, 1

– Кто это? – спросила я, подняв глаза на Ханну.

– Старый друг. Один очень хороший старый друг, который нам поможет, – сказала она, сияя улыбкой.

– Если Даан и правда ещё живёт, то Фридрих знает где. В этом я уверена. А уж Даан подскажет нам, где искать Виллема с метеоритным порошком. В этом я тоже не сомневаюсь, – Ханна плюхнулась в кресло. Вид у неё был очень довольный.

Матс протянул мне визитку.

– А этот ваш друг и про аптеку ароматов знает?

– Знает, – кивнула Ханна. – Сам Фридрих ароматы не создает, но если нужно было раздобыть какие-то редкие растения – мы всегда первым делом обращались по этому адресу. В каждом поколении семьи Блюм имелись эксперты по необычным и редким растениям.

Мы с Матсом обменялись растерянными взглядами.

– Но что нам это даёт? – спросила я.

– Ну, насколько я помню, не только мой отец охотно вёл дела с Фридрихом. Наверняка и Виллем сохранил эту традицию. И вообще, Фридрих всегда тесно общался с ароматекарями. То есть если кто- то и представляет, где искать Даана, – так это он. Просто Фридрих такой – он всех знает, со всеми водит дружбу, понимаете? – Сложив руки в замок, Ханна с заговорщицким видом приподнялась в кресле и склонилась поближе к нам. – Кроме того, он не только всегда готов прийти на помощь, но и довольно любопытен. Вот увидите – он страшно заинтересуется нашим делом. Наверняка захочет узнать, для чего мы разыскиваем Даана де Брейна. – Ханна подмигнула мне. – Давайте отправимся к нему завтра же с утра!

Глава 10

Заручившись поддержкой Ханны, уговорить родителей отпустить нас съездить к Фридриху Блюму не составило труда. Хотя папа, казалось, был несколько удручён тем, что мы отвергли его прекрасную сырную экскурсию, но при этом собирались отправиться куда-то с Ханной – да ещё и сразу на несколько дней.

В конце концов папа, хмурясь, всё же дал свое согласие. Он ведь не имел ни малейшего представления о том, что мы на самом деле затеяли, поэтому сомнения, видимо, предпочёл оставить при себе.

Маме Ханна рассказала, что мы хотим поехать на Хезепское болото – посетить необыкновенную оранжерею знаменитого эксперта в области ботаники. Ханна заливалась соловьём, в красках расписывая редчайшие и прекраснейшие цветы Фридриха Блюма. Мол, он её старый добрый друг, и она ужасно рада, что молодежь ещё интересуется такими вещами.

В общем-то, Ханну нельзя было упрекнуть во лжи – она ни словом не обманула маму. Всё сказанное было абсолютной правдой. Хотя с недосказанными деталями наша поездка предстала бы в абсолютно ином свете.

* * *

Следующим утром мы с Ханной и Матсом стояли с рюкзаками на перроне и ждали поезд до Нордхорна. В его окрестностях и находилась наша конечная цель – Хезепское болото. Ветер пронизывал нас насквозь, и я мечтала поскорее оказаться в вагоне.

– Лю-ю-юци-и-и! – услышала я вдруг голос за спиной, уже завидев вдали локомотив состава. Обернувшись, я просто не поверила своим глазам. Прижимая к груди плюшевого зайца, ко мне бежал Бенно. – Подожди-и-и-и!

Я на мгновение закрыла глаза.

– А ты-то как тут оказался? – с упрёком посмотрела я на него. – Почему ты не с родителями?

Бенно, тяжело дыша, остановился рядом:

– Я еду с вами!

– Едешь с нами?! – не веря своим ушам, переспросила я. – Это как?

– Я тоже хочу посмотреть самую лучшую оранжерею! – объяснил мне Бенно. – Я взял с собой всё, что нужно в поездке. Вот, смотри! – С этими словами он показал мне плотно набитый детсадовский рюкзачок, из которого свисало ещё несколько пар плюшевых ушей.

– А мама что на этот счёт думает? – спросила я, стараясь принять самый строгий вид, какой только могла.

Бенно мгновенно отвернулся в сторону и притворился, что не слышал вопроса. В тот же самый момент к перрону подошел поезд. Ну здорово.

– Так дело не пойдёт! – попыталась перекричать шум поезда я. – Даже если мама с папой разрешили – а это вряд ли, – я тебя с собой не возьму! Ты не можешь поехать с нами, Бенно! Для этого ты ещё слишком маленький! – Мои последние слова потонули в стуке колес и шипении тормозных колодок. Поезд остановился.

– Ничего я не маленький! – надулся Бенно. – Так нечестно!

В поисках поддержки я посмотрела на Матса, но тот тоже выглядел совершенно растерянным.

Ханна подошла к Бенно и взглянула на него так укоризненно, как умеют лишь пожилые тётушки:

– Молодой человек! Так дело и впрямь не пойдёт! – Тут Бенно собрался было опять запротестовать, но Ханна, не обращая на это внимания, продолжила: – В твоём возрасте нельзя просто так, без разрешения, взять и отправиться в путешествие! Твои родители наверняка очень волнуются!

Проводник вагона дунул в свисток, а это значило, что садиться в поезд – если мы вообще собирались это делать – нужно было прямо сейчас.

Я наблюдала, как с перрона в вагон запрыгивают последние пассажиры. Успеть на поезд торопились женщина с двумя детьми и высокий мужчина крепкого телосложения с огромным армейским рюкзаком за спиной.

– Нам пора! – Матс решительно взял Бенно за руку и вошёл с ним в поезд. – Ничего не поделаешь! – крикнул он нам. – Время поджимает. Потом что-нибудь придумаем.

Я разинула рот, Ханна что-то затараторила, но тем не менее мы обе пошли следом. Ничего другого нам и правда не оставалось. Когда же мы наконец разместились в купе, а поезд тронулся и покатился по рельсам, я устроила Бенно грандиозный разнос. На одном дыхании я выпалила ему всё, что думала на этот счёт. Что он просто не имел права удирать. Что родители наверняка страшно волнуются – а может быть, уже даже заявили о пропаже ребёнка в полицию! И что, вдобавок ко всему, на Бенно у нас нет билета – то есть он едет зайцем.

Бенно в ответ даже не пикнул. А когда я заявила, что деньги за билет, который я куплю у проводника, он вернёт мне из своих карманных – не важно, сколько месяцев ему придётся копить, он и вовсе смолк.

В следующие минуты Бенно сидел тише воды, ниже травы и, похоже, очень сожалел о своём решении отправиться с нами. Толку от этого, впрочем, теперь уже не было никакого. На поиски Даана де Брёйна и Виллема, один из которых совершенно точно чрезвычайно опасен, а второй – весьма вероятно, с нами ехал мой маленький брат – большой любитель его. Я мысленно чертыхнулась.

После моей гневной тирады Матс молча протянул мне свой телефон – мой, как это с ним часто случалось, в очередной раз потерял Сеть.

Как и ожидалось, мама, конечно, была вне себя от беспокойства. Я успокоила её, сообщив, что Бенно со мной, что я за ним пока присмотрю, а позже ещё позвоню и она сможет его забрать.

Поскорее бы это случилось.

* * *

– Ну почему вам можно поехать, а мне нет? – принялся ныть Бенно некоторое время спустя, когда поезд остановился в Нордхорне. – Это так нечестно!

Я со вздохом покачала головой, сокрушаясь упрямству моего братца, и взяла его за руку:

– Пока мама с папой тебя не заберут – не отходи от меня ни на шаг, ясно?

Бенно, отвернувшись, игнорировал меня – он всегда так делал, когда злился. Тем не менее руку мою он не отпустил, что меня немного удивило.

Ханна купила билеты на автобус, и мы двинулись дальше в сторону болота и оранжереи Фридриха Блюма. Чем ближе мы были к эксперту по ботанике, тем сильнее нервничала Ханна. С каждым километром она всё чаще поправляла прическу, разглаживала складки на юбке и к тому же стала вдруг говорить вдвое быстрее обычного.

Впрочем, у меня на душе тоже было неспокойно. Я всё думала о Виллеме и о том, что произойдёт, если нам и впрямь доведётся с ним столкнуться. Конечно, нас четверо – но достаточно ли этого, чтобы с ним справиться? Раньше все наши мысли были сосредоточены на том, где и как найти Виллема, – а вот что делать, окажись мы с ним лицом к лицу, мы как-то не придумали. С каждой остановкой автобуса моё беспокойство росло.

Наконец Ханна поднялась с сиденья и знаком показала нам, что пора выходить. Выбравшись из душного автобуса, мы оказались в какой-то глуши. В реальности местность была ещё пустыннее, чем представлялась мне в воображении. Я даже удивилась, что тут вообще сделали остановку, ведь поблизости не было ничего – лишь цветочные луга да несколько разрозненных домишек с симпатичными палисадниками. В общем, это местечко очень напоминало Бюллербю [вымышленная деревня из книги «Мы все из Бюллербю» шведской писательницы Астрид Линдгрен. В Бюллербю («шумная деревня» – шведск.) всего три дома] – и я очень удивилась, увидев, как много людей здесь вышло из автобуса. Огромного роста мужчина с ещё более огромным рюкзаком за плечами, как оказалось, тоже направлялся в Нордхорн.

Выйдя из автобуса, он зашагал вдоль дороги. Я смотрела ему вслед. Словно почувствовал на себе мой взгляд, он вдруг обернулся, заставив меня замереть. Лицо его пересекал такой огромный шрам, что у меня даже мороз пробежал по коже.

– Люци, идём же! – позвал меня Матс, и я кивнула.

Ханна шла впереди, мы за ней. Узенькая деревенская улочка привела нас к площади с маленькой церквушкой, откуда мы свернули на ещё более узкую аллею. По пути нам попался лишь какой-то заброшенный сарай, и ничего больше. Казалось, мы уже целую вечность идём за Ханной вдоль деревьев.

Наконец мы добрались до места. Я ещё издалека узнала огромную оранжерею, немного напомнившую мне Берлинский ботанический сад. До переезда на виллу «Эви», когда мы ещё жили в городе, мы там были пару раз. Я хорошо запомнила тёплый воздух в тропической теплице и множество необыкновенных растений, каждое из которых Бенно поочередно пытался потрогать и засунуть в рот. В его защиту – тогда он был ещё совсем мал.

Ханна остановилась возле чугунной садовой оградки и нажала на звонок с табличкой «Блюм». Пальцы её при этом немного дрожали – впрочем, возможно, мне это лишь померещилось.

Видеокамера над нашими головами пришла в движение, потом раздалось жужжание открывающегося замка. Ханна толкнула калитку. Возле дома залаяли собаки, и я вздрогнула.

Глава 11

За забором начиналась вымощенная камнем дорожка, ведущая прямо к заросшему плющом коттеджу. Входная дверь открылась как по мановению волшебной палочки, и лай стал громче.

Из приоткрытой двери высунулся низенький коренастый мужчина с румяными щеками и в очках в роговой оправе. Я удивилась – Ханна ведь рассказывала нам, что Фридрих поставлял цветы ещё её отцу, а тот умер, когда ей исполнилось десять. В таком случае Фридрих должен выглядеть заметно старше Ханны.

Но это было не так.

– Фридрих! Как же я рада видеть тебя спустя столько лет! – Подобрав подол длинной юбки, Ханна заторопилась ко входу. – Надеюсь, у тебя найдётся для нас минутка? Мне просто не терпится наконец увидеть твою оранжерею. Как же я раньше об этом мечтала! И вот, дожив до седин, всё-таки сюда добралась.

Собачий лай усиливался, и эксперту по ботанике приходилось придерживать двух чёрных догов за ошейники. Я крепче сжала руку Бенно и почувствовала, что она стала влажной. А может, это у меня вспотели ладони.

Мы с Бенно держались чуть поодаль, в то время как Ханна, казалось, не обращала на скалящих зубы псов ни малейшего внимания.

– Кхм, извините? – Фридрих Блюм растерянно переводил взгляд с Ханны на нас и обратно. Казалось, он был совершенно сбит с толку и понятия не имел, кто мы такие. Я, заволновавшись, покосилась на Матса. Он тоже смотрел на эксперта по ботанике скептически.

Впрочем, можно было и не заметить, что Фридрих в замешательстве, потому что Ханна продолжала болтать без умолку, не давая тому и рта раскрыть.

– Позволь познакомить тебя с новым поколением ароматекарей, подрастающих на вилле «Эви». – Гордо улыбнувшись, Ханна подошла ещё на пару шагов ближе к Фридриху и по очереди представила нас. При этом она сначала указала на меня, затем на Бенно и под конец – на Матса. Радость от встречи настолько затмевала для Ханны всё прочее, что она просто не замечала собак, в то время как те, казалось, готовы были в любую секунду на неё наброситься.

Судя по всему, коренастый мужчина в дверях по-прежнему не знал, что думать насчёт нашего появления.

– И как тебе это удаётся?! – продолжала щебетать Ханна, разглядывая озадаченного Фридриха Блюма. – Ты, кажется, нашёл источник вечной молодости! Совсем не выглядишь на свой возраст.

Фридрих, кое-как затащив догов в дом, вышел наружу, закрыл за собой дверь и в нерешительности остановился перед нами на крыльце. Лай почти стих, лишь изнутри раздавались приглушённые отголоски, и я немного расслабилась.

Ханна понемногу стала терять терпение:

– Неужели ты совсем не помнишь виллу «Эви»?

Лицо Фридриха наконец-то озарилось улыбкой.

– Быть этого не может! Неужели это ты?! Маленькая Ханна?! Как же бежит время! Вот это сюрприз!

Словно не веря своим глазам, он покачал головой, но уже в следующую секунду широко распахнул руки и обнял Ханну.

Матс бросил мне насмешливый взгляд, и я тоже не смогла сдержать ухмылку.

– Как же здорово, что ты приехала меня навестить!

Фридрих, сияя улыбкой, выпустил Ханну из объятий и пошёл вдоль дома в сторону оранжереи, махнув нам рукой:

– Пойдёмте, здесь есть на что посмотреть!

И он был прав – ещё как было. Оранжерея производила сильное впечатление. Она казалась огромной – гораздо больше той, что располагалась за нашей виллой. Впрочем, отчасти это могло объясняться тем, что вилла «Эви», в свою очередь, была гораздо больше коттеджа Фридриха Блюма.

Когда Фридрих распахнул перед нами укреплённую толстыми металлическими элементами конструкции дверь в оранжерею, мы с трудом могли поверить своим глазам. Наша теплица всегда казалась мне зачарованным лесом, но то, что я увидела здесь, просто поразило моё воображение, превзойдя все самые смелые ожидания. Это оказалось царство буйной растительности. Сотни неизвестных мне видов цветов тянули к нам свои побеги. Пару раз я даже невольно хмыкнула – некоторые растения выглядели так странно, словно были плодом воображения какого-то сумасшедшего художника, придуманным с целью шокировать публику. Самые яркие цвета и самые причудливые формы окружали нас на грядках и клумбах.

А ещё в оранжерее Фридриха Блюма пахло всем сразу – почти так же сильно, как в аптеке ароматов. Некоторые запахи вызывали в памяти индийский ресторанчик, другие – летний день, а какие-то отдавали лекарственной мазью или даже ассоциировались с кабинетом зубного врача.

Ханна с восхищённым писком останавливалась чуть ли не у каждого цветка, а щёки Фридриха становились при этом всё румянее и как будто даже круглее.

Мне сразу понравился этот невысокий мужчина, дружелюбно глядевший на Ханну снизу вверх из-за толстых стёкол своих очков. Он гордо шагал по узкому проходу между рядами растений, неся перед собой шарик живота, и подробно отвечал на все наши вопросы. Точнее говоря, на вопросы Ханны – нам не удавалось вставить ни слова. По крайней мере до того момента, пока Фридрих не остановился у отдельно растущего чёрного цветка, всем своим видом давая понять, что здесь мы имеем дело с чем-то особенным.

Цветок рос под стеклянным колпаком, что уже само по себе было достаточно необычно. Размером он был с целую ладонь, а лепестки располагались как-то несимметрично. Наружу свисали несколько длинных тычиночных нитей, с которых осыпалась пыльца. Привлечённая ароматом этого причудливого растения, я приблизилась на пару шагов. Невероятно, но запах был настолько сильным, что отчётливо ощущался даже сквозь стекло.

Я втянула в себя воздух и вдруг почувствовала, как во мне всколыхнулась светлая грусть. Это был прекрасный аромат. Цветок пах чем-то лёгким, хорошим. Он пах невысказанным желанием.

Желанием?! Это что ещё за мысль, откуда она взялась? Цветы не пахнут желаниями!

– Говорят, – прошептал Фридрих, наклонившись поближе к Ханне, – что пыльца этого цветка может исполнять желания. Как волшебная лампа! Забавно, а? – рассмеявшись, подмигнул он нам.

Ханна тут же захихикала над словами друга – по мне, так даже слишком громко. Кажется, тут что-то происходит, и я не совсем понимаю что, подумала я.

– Желания? – спросила я, потому что это меня, конечно, заинтересовало сильнее всего. С ума сойти – я ведь только что именно об этом подумала. Вот так совпадение! – Что вы имеете в виду?

– Хм, я смотрю, кто-то тут не на шутку заинтересовался? – довольно погладил свой подбородок Фридрих. – Этот цветок – чёрный цветок перемен, как его называют, – требует самого кропотливого ухода и очень сложен в содержании. Официально его причисляют к вымершим видам. У меня он цветёт каждый год, и это мой маленький повод для гордости. А пыльца с него начинает осыпаться только в самых благоприятных условиях. Насколько я знаю, ещё никому, кроме меня, не удавалось этого добиться. – Склонив голову набок, Фридрих восхищённо залюбовался крупным цветком. Потом, вновь обернувшись ко мне, он улыбнулся, и я впервые с тех пор, как мы сюда приехали, посмотрела ему в глаза.

У меня замерло сердце. Я моргнула в надежде, что мне показалось, – но нет. Во взгляде Фридриха Блюма определённо было что-то бесцветное. Слегка затемнённые стёкла очков хорошо скрывали эту особенность, и она была почти незаметна, но прямой взгляд в глаза не оставил никаких сомнений. Эксперт по ботанике тоже был «вечным»!

Я услышала, как Матс позади меня громко сглотнул, увидев то же, что и я, – лишённые цвета глаза Фридриха.

Фридрих же не обратил на наши растерянные взгляды ровным счётом никакого внимания и продолжил вещать как ни в чём не бывало:

– Чёрный цветок перемен – настоящая дива, если так можно сказать. Встречается лишь в самых безлюдных местах. Да и там крайне редко.

Притворившись, что по-прежнему внимательно слушаю Фридриха, я осторожно втянула носом воздух, пытаясь обнаружить второй признак, выдающий в ком-либо «вечного». Но, как ни старалась, запаха затхлости я не уловила. От Фридриха Блюма не пахло прелой землей.

– Не так ли? – Он приветливо взглянул на меня, словно ожидая ответа. От пережитого ужаса вопрос я, конечно, пропустила мимо ушей, поэтому предпочла просто кивнуть. Сердцебиение моё понемногу выровнялось, и я ещё раз внимательно взглянула на цветок. Лишь теперь я заметила, что Фридрих указывал на стоящее под ним блюдце для сбора нежно-розовой пыльцы.

– Необыкновенно редкая и оттого необыкновенно дорогая! – сказал он, кивнув в сторону блюдца, и довольно зашагал дальше. Ханна засеменила вслед за ним.

Я пронзила Матса взглядом. Он ответил сдержанным кивком. «Спокойно иди дальше», – поняла я.

– А почему говорят, что эта пыльца исполняет желания? – спросила Ханна.

– Ну, – пожал плечами Фридрих, – как именно с её помощью их исполнять, конечно, никто не знает. А знал бы кто – наверное, работал бы «доброй феей» – правда, милая Ханна? – заливисто расхохотался он над собственной шуткой.

Я кое-как вымучила улыбку, хотя и не поняла, что такого уж смешного нашёл тут Фридрих.

– Среди ботаников это необыкновенное сокровище известно также под именем Valerianella florinis, – продолжил тот. Сняв очки, он стал задумчиво протирать платком стёкла, запотевшие во влажном воздухе теплицы. – Но вообще о нём мало достоверных сведений. Нет никого, чьи эксперименты с этой пыльцой увенчались бы успехом – по крайней мере мне о таком неизвестно. Она слишком дорогая и редкая. Так что всё это по большому счёту лишь слухи, россказни цветоводов-любителей, не больше.

Глава 12

Вслед за Фридрихом мы продвигались в глубь оранжереи меж листьев и побегов всевозможных растений, и я едва успевала вертеть головой по сторонам – от окружающего нас великолепия просто глаза разбегались. Вокруг некоторых цветов громоздились какие-то сложные конструкции. Одно растение освещала красная фитолампа. Оно цвело ярко-зелёными цветками, с которых постоянно капала роса. Другой цветок стоял под специально для него сооружённым дождевым душем. По словам Фридриха, лишь в таких условиях он мог расти и развиваться. Мы увидели растения, обмотанные блестящей тепловой плёнкой, закутанные в вату и даже помещённые в холодильные контейнеры с кристаллами льда внутри. Просто невероятно, на какие ухищрения шёл Фридрих, чтобы заставить цвести все эти причудливые и ни на что не похожие растения.

– А не растёт ли у вас тут что-нибудь такое, что отменяет действие «Запаха нелюбви»? – как бы между делом спросила я, стараясь, чтобы вопрос прозвучал как можно непринужденнее. Раз Фридрих долгое время был поставщиком аптеки ароматов, он наверняка хорошо разбирался в таких вещах. Попытаться в любом случае стоило.

– А почему ты спрашиваешь меня об этом? – Он ошарашенно уставился на меня. – Зачем ты связалась с таким ужасным ароматом?!

– Я не связывалась! – подняла я руки в защитном жесте. – Просто тут недавно зашёл о нём разговор, и... Мне кажется, ароматекарю важно уметь отменять действие самых ужасных запахов. Разве нет?

Судя по всему, ответ Фридриху понравился, и на его лице вновь появилась непринуждённая улыбка. Казалось, он вздохнул с облегчением:

– Нет, цветка, который помогал бы от нелюбви, я, к сожалению, не знаю. Мне очень жаль. Любовь нельзя вызвать искусственно. Можно лишь надеяться, что она возникнет.

С этими словами он развернулся и зашагал дальше. Я грустно посмотрела на Матса, но его взгляд был устремлён куда-то вдаль. В молчании мы шли вслед за Фридрихом, пока он не остановился в середине теплицы, где стоял стол, окружённый стульями.

– Ну вот мы и пришли: мой кабинет! – провозгласил он и жестом пригласил нас присесть, указав на деревянные стулья. – Устраивайтесь поудобнее!

Держа Бенно за руку, я усадила его между мной и Матсом. Фридрих сел рядом с Ханной, оказавшись таким образом прямо напротив меня.

– Ну что ж, выкладывайте: чем я могу вам помочь? – Фридрих напряжённо откинулся на спинку стула и стал ждать. – Вы ведь наверняка приехали не просто так, а по делу?

Бенно вдруг потянул Матса за рукав, взволнованно посмотрел на меня, потом повернулся обратно к Матсу.

– У него бесцветные глаза! – прошептал он. К сожалению, слишком громко. А вдобавок ещё и ткнул пальцем в сторону Фридриха Блюма.

Мы с Матсом одновременно задержали дыхание. Как обычно, когда нужно было быстро что-то сказать, мне ничего не приходило в голову. Казалось, мозг в такие моменты совершенно пустел, как будто из него всё начисто выметали.

С лица Фридриха медленно сползла улыбка:

– Выходит, вам известно гораздо больше, чем я предполагал.

Ханна тяжело вздохнула. Казалось, она была глубоко потрясена.

– Это правда, – тихо сказала она. – И, к сожалению, мы здесь именно по этой причине. Я только не догадывалась, что ты тоже один из них. Ах, Фридрих, ну зачем же?!

– Ну что тут скажешь... Все мы совершаем ошибки, – в свою очередь вздохнул Фридрих. – Идея жить вечно казалась мне страшно привлекательной. По крайней мере тогда. Сегодня-то я, конечно, смотрю на всё иначе, да и одним из них меня уже назвать нельзя. Я, как говорится, сорвался с крючка. С «вечными» меня давно ничего не связывает.

– Сорвался с крючка? – наморщила лоб Ханна. – А разве такое возможно?

– Возможно, хоть и нелегко, – немного натянуто засмеялся Фридрих. – «Вечные» могут быть очень жестокими. Только попробуй пойти им наперекор – и тебе несдобровать. Ах, милая Ханна, знала бы ты, чего мне пришлось насмотреться!.. – Фридрих вновь снял очки и вытер лицо ладонью. Некоторое время он молчал, видимо погрузившись в воспоминания.

Я перевела взгляд на Матса, который, казалось, тоже пребывал в задумчивости. Наверняка слова Фридриха заставили его вспомнить об отце.

– Знайте, что я уже много лет не пользуюсь «Ароматом вечности», – откашлявшись, вновь заговорил Фридрих. – Отчасти поэтому мне и удалось от них отстраниться. А раньше постоянно его заказывал, это правда. Тогда я был очень наивным, теперь же многое понял и переосмыслил. И поскольку уже очень давно не пользуюсь этим ароматом, вновь начал стареть. – Фридрих поднял голову, взглянул на Ханну и кротко улыбнулся – на его лице и впрямь отчетливо виднелись морщины. – Гораздо медленнее, чем положено, но всё же старею, как видишь.

– Так вы поэтому не пахнете... э-э-э... – Матс пытался подобрать слова. – Не пахнете...

– ...землёй? – закончил за него Фридрих, на этот раз расхохотавшись от души.

Матс кивнул.

– Ну да. К счастью, если прекратить пользоваться «Ароматом вечности», эта вонь со временем выветривается, – вздохнул Фридрих, потерев свой круглый подбородок. – Но вот от остального, к сожалению, так просто не избавиться.

С лица Ханны понемногу уходило напряжение. Хотя порой она всё ещё была для меня книгой за семью печатями, я всё же знала эту пожилую даму достаточно хорошо, чтобы понять: ей втайне нравится Фридрих. И, видимо, больше, чем она готова признать. Вероятно, маленькой девочкой она даже была в него немного влюблена. Как бы то ни было, она явно испытала облегчение, узнав, что он больше не имеет дел с «вечными». Оставалось лишь надеяться, что он не солгал.

– Ну так что же? – Фридрих испытующе оглядел нас всех по очереди. – Что я могу для вас сделать?

Ханна мгновенно посерьёзнела.

– Когда ты в последний раз разговаривал с Дааном де Брёйном? – Она пронзила Фридриха пристальным взглядом своих зелёных глаз.

Эксперт по ботанике рассмеялся – слишком поспешно и довольно визгливо.

– В каком смысле, Ханна? Даана де Брёйна я, как и все остальные, знаю лишь по рассказам твоего отца. Тебе ведь это прекрасно известно!

Но та в ответ лишь скептически усмехнулась и откинулась на спинку стула. Скрестив руки на груди, она молча сверлила его глазами.

Фридриху стадо явно не по себе.

– Встречный вопрос! – выпалил он. – Почему это ты являешься сюда с тремя детьми и спрашиваешь меня, когда я в последний раз разговаривал с человеком, которого вот уже сто с лишним лет нет в живых?

Ханна склонила голову набок:

– Потому что Даан де Брёйн – тоже «вечный». В точности как ты.

Я невольно ухмыльнулась, вдруг ясно осознав, какой крутой может быть Ханна. Под её строгим взглядом Фридрих Блюм, казалось, весь внутренне съёжился.

– Мы, конечно, давно не виделись, Фридрих, но это не значит, что ты можешь разыгрывать передо мной такое представление. Поэтому лучше ответь: когда ты в последний раз разговаривал с Дааном?

Фридрих сокрушённо застонал:

– Ну хорошо. Но только сначала скажи, почему тебе это так важно. Ты ведь должна понимать, что всё, связанное с «вечными», – очень деликатная тема.

Ханна взглянула на нас:

– Я несу ответственность за этих детей. Люци и Бенно живут со мной на вилле «Эви», они новые владельцы дома, а также подрастающее поколение ароматекарей. Нам необходимо найти Виллема Бура. Вряд ли ты сам поддерживаешь контакт с Виллемом, поэтому я спрашиваю, как нам найти Даана де Брёйна. Ты наша последняя надежда, больше нам не к кому обратиться.

Я навострила уши. Так, значит, Фридрих с Виллемом друг друга недолюбливают? Интересно, что ещё Ханна от нас утаила?

– Ого! Виллем Бур? – Фридрих Блюм резко втянул воздух. – Целую вечность не видел этого старого перечника.

– Нам он тоже уже какое-то время не попадается на глаза, – ответила Ханна. – Дело в том, что Виллем пропал, прихватив из аптеки ароматов все запасы метеоритного порошка.

– Нет! – широко распахнул глаза Фридрих. – Ох, как это на него похоже. Но это же значит, что...

– Да, это значит, что Виллем наверняка задумал открыть собственную аптеку ароматов, чтобы торговать запахами, с которыми не стал бы связываться ни один уважающий себя ароматекарь! А нам теперь даже ароматических противоядий не создать. Без метеоритного порошка мы против него совершенно бессильны.

Фридрих шумно выдохнул:

– И вы думаете, Даан де Брёйн может знать, где сейчас Виллем?

– Если кто-то и знает, то только он, разве не так? – Ханна улыбнулась озадаченному эксперту по ботанике, и он немного смущённо улыбнулся в ответ.

– Что ж, раз такое дело... Я действительно знаю, где сейчас живёт господин де Брёйн. Но ни в коем случае не говорите ему, откуда у вас эти сведения! Он ведь взял с меня обещание никогда и никому не выдавать его адрес. – С этими словами Фридрих написал что-то на клочке бумаги, сложил его и придвинул по столу ближе к Ханне.

– Спасибо, Фридрих! – Она положила адрес в свою ажурную сумочку. – Я этого не забуду.

* * *

Остаток нашего визита мы посвятили тому, чтобы закончить экскурсию по оранжерее с Фридрихом. Ханна не могла уехать, не расспросив эксперта о тонкостях содержания некоторых особенно прихотливых видов растений: Фридрих, щёки которого то и дело заливались румянцем, успел показать нам ещё несколько своих любимых деток – как он их называл.

Под конец экскурсии по этому цветочному раю не только Ханна, но и я находилась под огромным впечатлением. На прощание Фридрих протянул мне визитку с адресом веб-сайта и номером телефона.

– Если тебе в будущем понадобится какое-то особенное растение для аптеки, – сказал он, и я сразу словно подросла на пару сантиметров, по крайней мере так это ощущалось: ведь Фридрих Блюм всерьёз видел во мне будущего ароматекаря, – пожалуйста, не стесняйся обращаться ко мне, хорошо?

Ханна рассыпалась перед Фридрихом в благодарностях, а он, в свою очередь, не слушая возражений, отвёз нас на вокзал на своём стареньком микроавтобусе «Фольксваген». Когда же наконец пришло время прощаться, они так долго обнимались, что мы с Матсом, закатив глаза, предпочли поскорее скрыться в вагоне.

– Кажется, из этих двоих может получиться парочка, – прошептал Матс, и мы захихикали.

Глава 13

Даан де Брёйн жил в Утрехте – по крайней мере именно такой адрес дал нам Фридрих. До Нидерландов, конечно, было не то чтобы рукой подать, но съездить туда мы всё же могли. Я предложила Ханне подумать, как мы убедим де Брёйна сообщить нам, где прячется Виллем. Вдруг он не скажет? Но та лишь отмахнулась, заявив, что как только мы расскажем её прадеду о случившемся, он, разумеется, сразу же нам поможет. Ведь, в конце концов, метеорит – его открытие.

Я позвонила маме и рассказала, что мы с Ханной собрались заехать ещё в Утрехт. А чтобы не терять времени на ожидание, вызвалась ещё какое-то время присмотреть за Бенно – пусть едет в Утрехт вместе с нами, а забрать его можно уже оттуда.

Мама в ответ на моё предложение лишь громко застонала, но потом всё-таки согласилась. По её голосу я поняла, что перспектива тащиться в Утрехт её совершенно не радует, но, скорее всего, она просто не хотела портить нам поездку.

В пути нам предстояло провести целых три часа. Нужно было не только пересечь границу между Германией и Нидерландами, но и постоянно пересаживаться с поезда на поезд на крошечных платформах в забытой богом глуши.

– А откуда вы вообще знаете Фридриха? – спросил Матс у Ханны, пока мы смотрели, как мимо проносятся поезда.

Я усмехнулась, ведь у меня на языке вертелся тот же самый вопрос. Момент, чтобы попробовать немного разговорить Ханну и выведать ещё что-нибудь об этом Фридрихе, и правда был подходящий. А она явно знала о нём больше, чем рассказывала.

– Ах, это всё было так давно, – ответила Ханна, в задумчивости вглядываясь куда-то вдаль, в конец серого перрона, на котором мы стояли в ожидании очередной пересадки. – Познакомились мы давно, ещё при жизни отца. Фридрих тогда только начинал входить в курс дел, занимался импортом и экспортом и по сути был мальчиком на побегушках. Параллельно с этим он начал разводить экзотические растения. Он тогда часто к нам заглядывал – поставлял отцу для аптеки ароматов редкие цветы и травы. Когда отец умер, он ещё какое-то время к нам ходил – носил цветы Виллему.

– Но сколько же ему тогда было лет? – спросила я. – Если в то время, когда вы были ребёнком, Фридрих уже работал, значит, у вас с ним должна быть солидная разница в возрасте, ведь так?

– Ну, разница не такая уж и большая! – слегка покраснела Ханна. – Он начал работать совсем юным. Это ведь было их семейное дело, а в те времена было принято, чтобы дети помогали взрослым с младых ногтей. Фридриху исполнилось лет четырнадцать, когда он впервые предложил моему отцу что-то из своих растений. Н-да, а теперь... Что ни говори, у «Аромата вечности» есть свои преимущества – морщины не торопятся появляться, – усмехнулась Ханна.

Пока что, подумала я, скользнув взглядом обратно к поездам. Ведь Фридрих порвал с «вечными». Интересно, он что – поссорился с другими членами этого общества? Но из-за чего? Фридрих нам толком так и не рассказал, по какой причине произошёл разрыв.

Вспомнилась мне и ещё одна тема, затронутая им вскользь:

– А почему Фридрих в какой-то момент перестал поставлять Виллему растения?

– Ой, да Фридрих всегда недолюбливал Виллема. – Взглянув на меня, она пожала плечами. – Наверняка Фридрих догадывался, что Виллем прибрал к рукам аптеку ароматов нечестным путём. Вряд ли Фридрих знал, что Виллем опрыскивал меня «Ароматом забвения», но что-то неладное он определённо заподозрил. – Ханна сдула со лба прядь седых волос и тяжело вздохнула. – Я помню, что Виллем и раньше, бывало, жаловался моему отцу на Фридриха. А вскоре после того как отец передал дела в аптеке Виллему, Фридрих прекратил поставки. Виллем ужасно из-за этого злился. Ведь уже тогда у Фридриха была самая богатая коллекция экзотических растений во всей Европе. Большинство видов, которые он разводит, взять больше негде.

– Может, их размолвка как-то связана с «вечными»? – предположила я. – Ведь они оба входят в их число. Или по крайней мере входили.

Матс, вскинув брови, посмотрел на нас:

– А ведь и правда! Фридрих же, по его словам, порвал с «вечными» – вряд ли он водит дружбу с кем-то из них. В отличие от Виллема.

– Вполне возможно, – сказала Ханна. – Да и не секрет, что у этих двоих всегда кардинально расходились взгляды на то, как следует управлять аптекой и что допустимо делать ароматекарю, а что – нет. Фридрих и Виллем – полные противоположности.

Поезд с шумом затормозил у перрона. Скрип тормозов заглушил слова, и разговор пришлось прервать. Мы наконец сели в поезд, который должен был привезти нас в пункт назначения – в Утрехт.

* * *

– Я хочу е-е-есть, – заныл Бенно, вернувшись из туалета. Поэтому мы оставили Матса с Ханной в купе и, пробираясь вдоль рядов сидений, отправились на поиски вагона-ресторана. Я купила нам с Бенно по лимонаду и сэндвичу и ещё два захватила с собой для Матса и Ханны. Осознав вдруг, как долго мы уже в пути, я вдруг почувствовала, что еле держусь на ногах от усталости.

Мы с Бенно пошли обратно, но в проходах тут и там стояли люди, так что продвигались мы медленно.

События последних часов смешались у меня в голове, и я до сих пор не могла до конца поверить, что мы и правда вот-вот увидим Даана де Брёйна. Не разочаруется ли он, познакомившись с будущими ароматекарями? Наверняка он ожидал кого-то... ну, лучше. А не Люди Альвенштейн, которая от смущения порой и слова из себя выдавить не может.

– Фу, ну и вонь! – вдруг проговорил шедший впереди Бенно, прервав мои раздумья. Я хотела было отчитать его – нельзя же, в самом деле, говорить такое вслух, когда вокруг полно людей, но потом и сама это почуяла.

Бенно говорил не о ком-то из пассажиров! Он имел в виду всколыхнувшийся вдруг в вагоне землистый запах – такой тяжёлый и густой, что я удивилась, как не заметила его раньше.

О Боже, неужели Виллем здесь, в поезде?!

Бенно отступил на шаг назад и прижался ко мне. И я тоже почувствовала, как всё у меня внутри сжалось.

До нашего купе было рукой подать, но сидящие внутри Матс с Ханной, конечно, не могли уловить запах.

Я судорожно осмотрелась в поисках Виллема, но его нигде не было видно, поэтому мы с Бенно осторожно двинулись дальше. Я уже протянула было руку к двери купе, как вдруг заметила, что возле туалета, прислонившись к стене, стоит рослый широкоплечий мужчина.

Правую его щёку разрезал глубокий кривой шрам, а через плечо был перекинут армейский рюкзак. У меня перехватило дыхание – я его узнала. Это ведь он был на вокзале, когда мы утром садились в поезд! И потом, когда мы вышли из автобуса в Нордхорне!

Теперь, оказавшись с ним лицом к лицу, я наконец могла как следует его разглядеть. Весь в чёрном, он выглядел как боец отряда особого назначения. На вид он казался чуть моложе папы. Его огромное тело скрывалось под длинным тёмным пальто, напоминающим плащ-палатку. Наружу торчала лишь голова. И от него несло затхлостью.

Так вот кто был источником запаха!

Прищурившись, мужчина пристально посмотрел сначала на Бенно, потом на меня. При этом шевелился лишь один его глаз – второй был совершенно неподвижен. Незнакомец, как и мы, не проронил ни слова. Пару секунд мы молча таращились друг на друга.

У меня подкосились колени, а вся моя смелость мгновенно куда-то улетучилась – вернее, съёжилась до размеров изюминки. Мужчина оттолкнулся от стены и двинулся в нашу сторону. Он выпрямился, приняв своеобразную боевую стойку, а уголки его губ растянулись в ухмылке. Казалось, увидев нас, он обрадовался.

Я сделала слабую попытку побороть накатывающий волнами страх.

– Бенно, беги к Матсу, – пискнула я не своим голосом и слыша себя словно со стороны.

Мужчина, продолжая ухмыляться, снял с плеча рюкзак и сунул в него руку.

– Бенно, беги! – крикнула я, на этот раз по-настоящему громко. В следующую секунду дверь купе распахнулась, из неё вышел Матс и стал оглядываться по сторонам – видимо, услышал мой голос.

– Сюда! – помахала я ему. Матс, похоже, учуял незнакомца ещё до того, как его увидел. Землистый запах был настолько сильным, что в коридор вслед за ним выскочила и Ханна.

Матс тут же протиснулся мимо меня и встал впереди, закрыв собой Бенно. Моё сердце сжалось от благодарности.

– Сейчас же оставьте детей в покое! – напустилась на незнакомца Ханна. Решительно отодвинув нас в сторону, она остановилась перед молчащим великаном, будто строгая учительница перед проштрафившимся учеником.

Дальше события развивались стремительно. Жуткий тип нащупал в рюкзаке то, что искал. Заметив в его руке светло-серый флакон, Ханна испуганно взвизгнула. Я остолбенела от ужаса и заворожённо уставилась на мерцающую жидкость в бутылочке, в то время как Ханна распахнула дверь туалета, втолкнула нас внутрь и вновь захлопнула её, успев скомандовать нам:

– Заткните носы!

И Ханна принялась со всей мочи кричать – звать на помощь полицию и проводника. Сквозь дверные щели в туалет тонкими струйками просочился серебристо-серый туман. Плотно зажав нос себе и Бенно, ятаращилась на мальчишек.

«Что же дальше?» – словно бы спрашивала я без слов.

Матс поначалу лишь растерянно глядел в ответ, но потом решительно кивнул и натянул свой пуловер на лицо по самые глаза. Подождав, пока мы последуем его примеру, он распахнул дверь туалета. Я как можно крепче зажала ноздри.

По коридору тянулись серые облачка, впрочем, уже начинавшие понемногу улетучиваться. Навстречу нам пахнуло ладаном и серой.

Незнакомец куда-то пропал. Ханна же, напротив, по-прежнему стояла здесь. Обеими руками, словно боясь упасть, она опиралась о стенку вагона.

Мы с Матсом и Бенно торопливо подхватили её под руки и потащили вдоль по коридору, чтобы как можно скорее вывести из окутывавших её ароматических испарений.

Глава 14

Ханна повисла у нас на руках, тяжёлая, словно мокрый мешок. Тащить её было непросто. К счастью, навстречу нам уже бежал проводник, да и пассажиры из других купе пришли на помощь и помогли нам усадить Ханну на ближайшее сиденье. Она не спала, но пребывала в каком-то оцепенении, как после укола очень сильного обезболивающего. Веки её то и дело смыкались, и ей с большим трудом удавалось сидеть, не g заваливаясь на бок.

– Что это был за аромат? – спросила я. Ханна что-то еле слышно пробормотала в ответ, но из-за случившегося вокруг поднялся такой страшный переполох, что мне не удалось разобрать ни слова. Я переспросила, но Ханна была уже слишком слаба, чтобы говорить. Она лишь взяла меня за руку и, не отпуская её, закрыла глаза.

Я еле сдерживала рыдания. «Ханна ведь не умрёт, правда? Только не это!» – вихрем пронеслось у меня в голове. Сжимая её руку в своей, я услышала, как проводник кричит что-то по рации. Он говорил с кем-то на главном вокзале в Утрехте, распоряжаясь вызвать карету «Скорой помощи» для пожилой дамы, у которой только что по неизвестным причинам случился приступ слабости и обморок.

Второй рукой я схватила Бенно за плечо и подтянула его поближе к себе. Потом я рассказала проводнику о напавшем на нас великане с армейским рюкзаком. Тот всё записал и вновь связался по рации с кем-то, чтобы передать приметы подозреваемого. Разнервничавшись, он весь пошёл красными пятнами.

Я изо всех сил надеялась, что аромат, жертвой которого стала Ханна, был из категории мимолётных и что она вот-вот придёт в себя.

Что же это вообще такое было? Кем был преследовавший нас тип с флаконом из аптеки ароматов наготове? Ещё одним из «вечных»?

Вдруг в голову мне пришла мысль, от которой меня даже бросило в жар. А не мог ли иметь к этому какое-то отношение Фридрих Блюм? В конце концов, больше никто не знал наш маршрут. А он ещё и настоял на том, чтобы довезти нас до вокзала, и не уезжал до тех пор, пока мы не купили билеты. Фридрих знал, на каком именно поезде мы поедем и куда направляемся.

– Я заберу рюкзаки! – донёсся до меня сквозь окружающий гам голос Матса. Он ушёл, а я, обнимая Бенно, покрепче сжала Ханнину руку.

* * *

Через час наконец-то раздался скрип тормозов. Поезд с толчком замедлился и остановился у перрона главного вокзала Утрехта. Мы с Бенно побежали вслед за двумя проводниками, которые несли Ханну по проходу, лавируя меж пассажирами.

Матс, видимо, всё ещё возился с рюкзаками. Люди вокруг напирали, стремясь к дверям. Кто-то так торопился выйти из вагона, что даже проехал мне по ноге чемоданом на колёсиках.

Там что, раздавали что-то бесплатно? К чему такая спешка? Поначалу я удивилась, но потом поняла – вероятно, все каким-то образом узнали, что в поезде было совершено нападение, вот и переполошились. Такие слухи обычно распространяются мгновенно. Эта мысль принесла мне некоторое облегчение, ведь это значило, что все пассажиры сейчас глядят во все глаза, высматривая незнакомца с армейским рюкзаком, и поднимут тревогу, едва заметив кого-то похожего. Наверняка того типа схватят с минуты на минуту.

Тем не менее я сжала руку Бенно покрепче. Не хватало ещё, чтобы он в сутолоке потерялся.

На перроне Ханну уже ждали два санитара с носилками. Один из проводников сказал им что-то – на нидерландском, и к тому же очень быстро. Санитары закивали и помогли уложить Ханну на носилки, затем махнули нам, призывая следовать за ними, и зашагали к выходу с вокзала. Я судорожно оглядывалась, высматривая на перроне Матса. Не могли же мы уехать без него! Бросив умоляющий взгляд на проводника, который казался наиболее дружелюбным, я попыталась объяснить ему, что одного из нас не хватает. Ах, как бы мне сейчас пригодилось знание его родного языка!

К счастью, спустя всего три минуты нагруженный рюкзаками Матс показался на другом конце перрона. Я стала изо всех сил размахивать руками, чтобы он нас поскорее заметил.

В отделении экстренной медицинской помощи санитары оставили нас в приёмном покое, а Ханну отвезли в кабинет для осмотра. Поскольку мы не доводились ей родственниками, пришлось ждать снаружи, и это ожидание, казалось, затянулось на целую вечность.

Наконец к нам вышла врач и сказала, что Ханна понемногу приходит в себя, но ей необходимо ещё на какое-то время остаться в больнице и побыть под наблюдением. Мы должны позвонить родителям и ждать здесь, пока за нами не приедут. Напоследок она велела нам обращаться к кому-нибудь из дежурных медсестер, если что-то понадобится, а ещё оставила печенье и сок.

– Это чтобы восстановить кровообращение, – пояснила она и ушла.

– Нужно позвонить маме с папой! – сказал Бенно, и Матс вновь протянул нам свой телефон.

Скрепя сердце я набрала наш номер и рассказала папе о случившемся. Он, разумеется, страшно разволновался и никак не мог взять в толк, что же произошло. Я понятия не имела, как ему всё объяснить, поэтому просто сразу же выпалила, что телефон Матса вот-вот сядет – что, в общем-то, было правдой, – и дальше просто продиктовала адрес больницы: кто-то ведь сейчас должен позаботиться о том, чтобы доставить Ханну обратно домой. Папа сказал, что немедленно созвонится с больницей и выедет за нами, а нам велел сидеть на месте и никуда не отходить ни на шаг.

Попрощавшись с папой, я положила трубку и посмотрела на мальчишек:

– Нам сказано сидеть здесь. Но папа наверняка доберётся до Утрехта не раньше, чем через пару часов.

Матс кивнул, и до меня донёсся его легкий вздох.

– Как думаешь, Фридрих Блюм нам солгал? Это он натравил на нас этого типа? – спросила я.

– Понятия не имею, – шумно втянул воздух Матс. – Да нет, вряд ли. Ханна доверяет Фридриху, и, наверное, не без причины. Да и если бы он впрямь собирался нас схватить – проще было подстроить нападение прямо в оранжерее. Откуда этот тип со шрамом вообще взялся? Вы же отошли совсем ненадолго.

Я пожала плечами:

– Он просто там стоял. Я вообще не понимаю, что ему от нас было нужно. Ведь в итоге он ничего не взял, верно?

Матс, припоминая, поднял глаза к потолку и надул щёки:

– Вроде бы нет.

Какое-то время мы молчали в задумчивости, и я почувствовала, как напряжение последних часов понемногу спадает. Я выудила из горы рюкзаков, сваленных Матсом на полу, сумочку Ханны и заглянула внутрь.

– Что ты делаешь? – с любопытством взглянул на меня Матс.

– Ищу адрес Даана де Брёйна, – пробормотала я себе под нос и вытащила из сумки сложенную в несколько раз бумажку, которую нам дал Фридрих Блюм. Поджав губы, я развернула её и разгладила. Бенно забрался мне на колени, а я вопросительно посмотрела на Матса.

– Видимо, – осторожно начала я, – нам не остаётся ничего другого, кроме как самим попытаться выяснить, живёт там Даан де Брёйн или нет.

– А вдруг это ловушка? – сказал Бенно.

– Да ведь белый день на дворе, – с улыбкой ответил ему Матс и вновь повернулся ко мне. – И мы будем там не одни, на улицах полно прохожих. Думаю, если мы просто сходим туда и проверим – ничего страшного не случится.

Я медленно кивнула, а Бенно повторил за мной. Матс был прав: даже если за нападением действительно стоял Фридрих – вряд ли нам грозит опасность прямо в центре Утрехта.

Да и серьёзных причин не доверять ему у нас не было. Впрочем, всё же хорошо, что я не стала посвящать его в детали. Чем меньше он о нас знал – тем лучше.

– Ну что ж, – я взглянула на Матса. – Тогда будем надеяться, что адрес верный. Неизвестно ведь, когда Ханна окончательно оправится от действия этого аромата. А стоит папе добраться до больницы – придётся сразу ехать домой и шанс поговорить с Дааном де Брёйном будет упущен. Нужно попытаться его найти. Сейчас или никогда.

Ещё не закончив говорить, я задумалась, как нам быть с Бенно. После случившегося я не могла бросить его тут в одиночестве. Медсёстры, конечно, относились к нам очень хорошо, но они были слишком заняты, чтобы присматривать за моим маленьким братом, и он наверняка всё время вспоминал бы этого жуткого типа из поезда и дрожал от страха. Я совсем не хотела так с ним поступать.

И я приняла решение.

– Думаю, с учётом обстоятельств будет лучше, если ты пойдёшь с нами, – сказала я ему.

Конечно, взяв его с собой к Даану, мы рисковали, но делать было нечего.

Бенно с облегчением улыбнулся, а Матс быстро подошёл к одной из занятых делами медсестёр на посту. Он оставил там свой номер телефона – на случай, если вдруг возникнет какая-то проблема или если Ханна проснётся раньше, чем мы успеем вернуться, а потом показал адрес на клочке бумаги и спросил, как лучше туда добраться.

И мы втроём вышли из больницы.

Глава 15

Вдоль каналов, петляющих меж городских домов, мы дошли до улицы, название которой записал нам Фридрих Блюм: Лихтгрёнграхт (светло-зелёный канал (нидерл.)), 56.

Но как внимательно мы ни всматривались в таблички на кирпичных стенах домов, номер 56 нам обнаружить так и не удалось.

Матс недовольно бурчал себе под нос, а я стала искать какого-нибудь прохожего, чтобы спросить о несуществующем доме. Бенно же уселся на берегу канала и принялся кидать в воду камешки, целясь меж лодок.

Как назло, людей на улице словно ветром сдуло. Мимо нас прошла всего одна женщина. Она куда-то торопилась и в ответ на мой вопрос лишь покачала головой. Не зная, что делать дальше, я села рядом с Бенно и стала наблюдать, как он машет рукой уткам. Я была рада, что брат, судя по всему, успел забыть того человека из поезда и немного успокоился. Сама же я, напротив, то и дело озиралась по сторонам, стараясь на всякий случай держать в поле зрения минимум парочку путей к отступлению.

Матс уже несколько раз прошёл вдоль Лихтгрёнграхт туда и обратно, внимательно вглядываясь в таблички с номерами домов. Он растерянно присел около нас, свесил ноги и стал смотреть, как мягко колышутся на воде лодки, стоящие на приколе на набережной.

Бенно вскочил на ноги и побежал вдоль берега за утками.

– Наверное, Фридрих ошибся с номером дома, – стала размышлять я. – Нужно пройтись по улице ещё раз и проверить все таблички с именами жильцов.

Плечи Матса поникли:

– Да я уже проверил и не нашёл ни одного де Брёйна. Похоже, он тут не живёт. Или сменил имя.

Глядя на воду, я накручивала на палец прядь волос.

– Люци-и-и! Ма-а-атс! – вдруг позвал нас Бенно, изо всех сил размахивая руками. – Смотрите, что тут! Вот здорово!

Мы вскочили и быстрым шагом подошли к Бенно, который с раскрытым ртом разглядывал один из плавучих домов на канале.

Дома-лодки в Нидерландах не в диковинку, здесь так живут многие. Но, приблизившись, мы поняли, что так заинтересовало Бенно. Плавучий дом, перед которым он остановился, только на первый взгляд казался совершенно обычным. Однако присмотревшись повнимательнее, внутри можно было разглядеть сложно организованное пространство, состоящее минимум из трёх, а то и из четырёх этажей, то ли надстроенных друг над другом, то ли перетекающих один в другой. Некоторые окна были круглыми, некоторые – прямоугольными, а одну стену и вовсе целиком заменял огромный оконный переплёт с многочисленными горбыльками. С этажа на этаж вели металлические винтовые лестницы, напомнившие мне массивную чугунную лестницу в старой библиотеке на вилле «Эви». Построен плавучий дом был в основном из дерева, потемневшего и износившегося от дождя и ветра. Палубы-террасы заполняла буйно разросшаяся зелень и цветы всех оттенков радуги.

За одним из окон я вдруг заметила что-то знакомое. Присмотревшись, я убедилась, что мне не померещилось: это и в самом деле было точно такое же растение, какое мы недавно восхищённо разглядывали в оранжерее у Фридриха Блюма! Одно из самых ценных его сокровищ – чёрный цветок размером с целую ладонь. Тот самый якобы изчезнувший чёрный цветок перемен, с которого в оранжерее Фридриха сыпалась розовая пыльца. Здесь он тоже стоял под запотевшим стеклянным колпаком.

Это не могло быть совпадением!

Онемев от удивления, я указала на цветок Матсу, и его лицо сразу же просветлело. Я свистнула, чтобы привлечь внимание Бенно, который всё ещё пытался поиграть с утками – как и прежде, безуспешно, – и жестом подозвала его к нам.

Ступив на шаткий причал, ведущий с берега к плавучему дому, я подошла ко входной двери. И хоть номера дома я на ней не обнаружила, зато сразу заметила потрескавшуюся эмалированную табличку с так хорошо знакомой мне по вилле «Эви» надписью.

– «Посмотри в глаза другому – и увидишь его душу. Вдохни аромат – и откроешь свою», – шёпотом прочитала я и легонько толкнула Матса в бок.

– Прямо как дома! – сказал запыхавшийся Бенно. Он только что подбежал и теперь вместе с нами разглядывал табличку.

Матс ничего не ответил. Он молча шагнул к двери плавучего дома и громко в неё постучал.

– Господин де Брёйн? – крикнул он. – Вы там?

Внутри что-то зашевелилось, послышались приглушенные шаги. К нам приближался кто-то в туфлях с мягкими подошвами. У самой двери шаги стихли. После секундной паузы надтреснутый мужской голос спросил:

– Да? Кто там?

– Люди Альвенштейн и Матс Янсен, – ответил Матс.

– У нас к вам вопрос!

– Задайте его кому-нибудь другому, – буркнул в ответ голос за дверью. – Я вас не знаю.

Закусив нижнюю губу, я на мгновение задумалась, что же сказать дальше, и в итоге решила выложить всё как есть.

– Мы ищем Виллема Бура и метеоритный порошок, который он у нас украл, – крикнула я.

Теперь за дверью воцарилась тишина, и я слышала только, как плещется, омывая деревянную обшивку судна, вода за бортом. В следующую секунду щёлкнуло несколько замков и дверь, заскрипев, распахнулась. И перед нами действительно предстал человек, так хорошо знакомый мне по фотографиям из аптеки ароматов!

Даан де Брёйн был в тёмно-зелёном вельветовом костюме, вытянутом на локтях и коленях, и в домашних тапочках, а на шее у него был один из этих старомодных мужских шарфов. Сперва он удивлённо уставился на нас, потом поверх наших голов осмотрелся по сторонам, видимо, желая удостовериться, что мы и впрямь заявились сюда сами по себе, без всякого сопровождения.

Убедившись, что иных посетителей в поле зрения нет, он торопливо махнул нам рукой, приглашая войти внутрь, и запер за нами дверь.

Старик окинул нас испытующим взглядом без малейшего намека на дружелюбие, которое излучал на старых фотографиях.

– Вы-то что знаете о метеоритном порошке?

– Не так уж и мало! – сказал Матс, скрестив руки на груди. – А вот что знаете вы?

Даан де Брёйн надменно вскинул подбородок и посмотрел на Матса:

– Коль скоро вы желаете получить ответы, будьте добры удовлетворить и моё любопытство, молодой человек!

Божечки! Даан изъяснялся прямо как Виллем – так же старомодно.

Бенно потянул меня за руку к выходу – кажется, неприветливый ароматекарь немного его напугал. Но уходить было ни в коем случае нельзя. Иначе мы никогда не найдём Виллема и лишимся даже призрачного шанса создать ароматическое противоядие для отца Матса. Нужно было во что бы то ни стало убедить де Брейна нам помочь! Старик развернулся и скрылся в недрах комнат. Нам ничего не оставалось, как последовать за ним. С каждым шагом мне все труднее удавалось сдерживать удивлённую усмешку: ведь обилием потайных закутков и закоулков плавучий дом ужасно напоминал виллу «Эви» – не хватало лишь смеси запахов, исходящих из аптеки ароматов. Из одного тесного помещения в другое вели деревянные ступеньки или металлические, все в кованых завитушках, лестницы. Внутреннее устройство дома казалось запутанным, как лабиринт. Стены были оклеены такими же обоями в цветочек, как у нас дома, всюду стояли старинные диванчики и кресла с кистями, а возле них – столики из тёмного дерева, украшенные искусной резьбой. Тут и там на глаза попадались сундуки, а на полках сервантов и на столиках стояли фотографии – таких я прежде не видела. В коридоре, ведущем к аптеке ароматов, висели только чёрно-белые снимки из исследовательских экспедиций первого ароматекаря. На них молодой Даан де Брёйн позировал в долине Амазонки, на фоне горных ледников и бушующих водопадов. Здесь же в золотые рамки были вставлены цветные фотографии каких-то пейзажей или старинных замков – людей на них не было.

– Присядем в салоне, – буркнул Даан де Брёйн и повел нас по коридору в зимний сад, который, судя по всему, служил ему гостиной. На вид, впрочем, помещение это напоминало скорее цветочную лавку. Стены вокруг нас представляли собой сплошные окна с цветными стёклами, из которых открывался вид на канал. Помещение утопало в буйной зелени и цветах. Потолки здесь нависали так низко, что растения тянули свои побеги не ввысь, а вширь, цепляя нас на ходу. В лицо мне то и дело утыкался то какой-то лист, то ветка.

И вот тут-то пахло точь-в-точь как на вилле «Эви». Впрочем, к привычному коктейлю ароматов примешивалось нечто постороннее, и внутри у меня шевельнулось какое-то очень нехорошее чувство. Пахло печалью и отчаянием. И немного даже стыдом. Но в первую очередь этот запах навеял на меня чувство глубокой скорби. Как будто кто-то умер. Да что это со мной такое, удивилась я. Разве можно уловить запах несчастья? Разве чувства вообще пахнут?

Кроме того, я ведь вообще не знала, каково это – когда умирает кто-то из близких. И тем не менее запах несчастья здесь был, поэтому я инстинктивно даже зажала нос рукой.

Даан вдруг посмотрел на меня очень странным взглядом. Как будто только что заметил.

Я поспешила отнять руку от носа. Не хватало только его обидеть – это в мои планы совсем не входило! А зажимать нос, находясь в гостях, надо признать, всё же довольно невежливо. Поэтому я усилием воли заставила себя дышать заполнявшей комнату печалью.

Старик опустился в одно из четырёх плетёных кресел под пальмой.

– Что ж, садитесь! – Он, закинул ногу на ногу и пристально посмотрел на меня. – Не терпится услышать, что может связывать троих детей вроде вас с Виллемом Буром. А также что вам известно о метеоритном порошке.

Я вздохнула и села в скрипучее кресло.

– Наша семья недавно переехала жить на виллу «Эви». Поначалу мы, конечно, ничего не знали об аптеке ароматов, а когда нашли её, почти сразу же повздорили с Виллемом. Он делал там ароматы, которые делать не следовало. Опасные ароматы. Впрочем, вам они должны быть хорошо знакомы!

Тут я на мгновение прервалась, чтобы не пропустить реакцию Даана, но он лишь смотрел на меня без всякого выражения на лице и ждал, когда я продолжу рассказ. Я надеялась, что намёк на «Аромат вечности» заставит его хотя бы моргнуть, вздрогнуть или как-нибудь нервно дёрнуть рукой – но напрасно. Нужно ведь выяснить, какое отношение Даан имеет к «вечным», а значит, и к Виллему! А главное – понять, можно ли ему доверять. До сих пор он никак не проявил дружелюбия и готовности помочь, чего ожидала от него Ханна, и наша встреча проходила совсем не по плану. Но пока я раздумывала, как бы получше сформулировать следующий вопрос, инициативу вдруг перехватил Бенно.

– А чего это вы не мёртвый? – спросил он в лоб. – Вы ведь вообще-то уже слишком старый!

Даан едва заметно сглотнул, и я порадовалась, что брату удалось выцарапать из него хоть какую-то реакцию. Однако с ответом он не торопился.

– Прежде чем я что-то скажу, – откашлявшись, наконец заговорил он, – я должен понять следующее: что вы знаете о метеоритном порошке?

Матс сверкнул на Даана глазами:

– Знаем, как его применять. Знаем, насколько он ценный. А ещё знаем, что вы до сих пор живы лишь благодаря ему!

Я ожидала, что слова Матса повергнут старика в шок, но тот лишь слегка скривил уголок рта, будто собирался пошутить:

– В общем, да. А также из-за печального стечения обстоятельств.

– Стечения обстоятельств? – спросила я. – Это каких же?

Даан рывком поднялся с кресла, и в движениях его не было даже намёка на преклонный возраст:

– Послушайте, дети. Я больше не имею ко всему этому никакого отношения, это не моя забота. Уже давным-давно. Так что извините!

– Но как же... – затараторила я. – Нам ведь нужна ваша помощь! Иначе...

– Иначе что? – Стоя на месте, он с осуждением взглянул на меня.

– ...иначе Виллем пустит весь метеоритный порошок на «Аромат вечности»! – воскликнула я. – И аптека ароматов не сможет больше работать!

– Ну и пусть, – презрительно улыбнулся старый ароматекарь. – Давно пора. Чем скорее иссякнут запасы метеорита, тем раньше можно будет закрыть аптеку ароматов и забыть об этой истории навсегда.

Я ушам своим не верила. Матс тоже вскочил на ноги и попытался переубедить Даана:

– Вы не можете так с нами поступить!

– С вами?! – резко хохотнул Даан де Брёйн. – Вам-то на что сдалась эта аптека? Вы же представления не имеете, как её правильно использовать. – Он метнул на меня сердитый взгляд. – Говоришь, вы совсем недавно поселились на вилле «Эви»? Раз так – значит, вы ничегошеньки не знаете об ароматах. Впрочем, это и к лучшему. Всё равно плодами этих знаний пользуется лишь горстка безумцев.

– Вот именно: безумцев! – У Матса даже дыхание перехватывало от злости. – Знаете, что Виллем сделал с моим отцом? Он подсунул ему «Запах нелюбви». Помните такой, правда? А что, если он возьмёт и наделает новых порций этого запаха? Что, если до них доберутся «вечные»? Что тогда? – Матс сердито уставился на Даана. – Не многовато ли власти окажется в руках у безумцев, как думаете?

Даан скривился и вздохнул:

– Да уж.

– Нельзя позволить Виллему делать всё, что вздумается! – сердито выкрикнул Бенно. – И дурацким «вечным» нельзя!

– А кто такой, кстати, Сирелл де Ришмон? – вспомнилось мне вдруг имя из статьи про «вечных»: об этом человеке там было сказано много ужасного. – Вы ведь его наверняка знаете. А вдруг он купит у Виллема метеорит и подмешает во все эти свои чистящие средства для унитазов и освежители воздуха, которые продаются по всему миру? Он ведь сможет влиять на людей как ему вздумается. Никто не должен обладать такой неограниченной властью! А если ему взбредёт в голову заставить весь мир вдохнуть «Запах нелюбви»?

По мере того как я говорила, выражение лица Даана становилось всё мрачнее, и в какой-то момент на меня вновь дохнуло несчастьем – а ведь я уже почти успела забыть этот запах. Быстрыми шагами Даан прошёл по коридору и распахнул дверь, ведущую наружу.

– Уходите! – резко сказал он, указав нам на выход.

– Но нам действительно нужна ваша помощь, – почти взмолилась я. – Даже если все это вас и правда больше не интересует, помогите нам хотя бы спасти отца Матса! Ведь вы-то точно можете придумать новый аромат, который отменит действие «Запаха нелюбви»! Вы единственный, кого мы можем об этом попросить!

Но Даан в ответ лишь шире распахнул дверь, глядя куда-то поверх моей головы. Глаза его казались совершенно пустыми.

– Мне очень жаль, но помочь вам я ничем не могу.

– Да нет же! Можете! Конечно, можете! – заревел Бенно. По щекам его покатились слёзы. Но старик только отвёл глаза и вытолкал нас всех троих на причал.

– Пожалуйста, просто скажите, где найти Виллема, – настаивал Матс. – Больше нам от вас ничего и не надо!

Но Даан уже захлопнул за нами дверь. В ответ раздался лишь лязг многочисленных засовов.

Растерянно взглянув на Матса, я заметила, что у него тоже влажно блестят глаза. Ещё бы – Даан ведь был нашим единственным шансом. Никто кроме него не мог придумать ароматическое противоядие.

Я так и стояла на причале, ведущем от плавучего дома Даана де Брёйна к берегу. Внутри у меня словно извергся вулкан разочарования, погасив последние искры надежды, которые ещё теплились в моей душе. Я чувствовала себя ужасно и понятия не имела, что же делать дальше.

Глава 16

Момент, ради которого и затевалось всё путешествие, настал и прошёл. С самого начала мы были совершенно уверены, что самая сложная часть нашего плана – это найти Даана де Брёйна. И уж никак не ожидали, что бывший ароматекарь выставит нас за дверь.

Я готова была поклясться, что создатель аптеки ароматов и всего, что с ней связано, поможет нам защитить главное дело своей жизни, и даже в мыслях не допускала, что нам придётся справляться самим, без его помощи.

Бенно, шаркая ногами по деревянному причалу, пинал всё, до чего получалось дотянуться ногой.

– И как нам теперь искать Виллема? – спросил он и, подняв голову, посмотрел на Матса.

Матс побледнел. На нём просто лица не было.

– А никак. Поступим как этот чокнутый ароматекарь – просто обо всём забудем, да и всё. Ну изобрёл он аромат, разрушающий семьи, – подумаешь! И что с того? Можно просто об этом забыть. Нас это не касается! – Матс с такой силой пнул один из цветочных горшков, что тот улетел прямо в канал, и размашисто зашагал по причалу.

– Подожди! – воскликнул Бенно и вприпрыжку побежал вслед за ним, но сразу отстал. – Не так быстро!

Матс резко остановился.

– Мне нужна передышка, ясно? – сказал он с таким видом, будто его всё окончательно достало – не только вся эта ситуация, но и мы, – и, отвернувшись, пошёл дальше: голова втянута в плечи, руки в карманах.

– Давай хотя бы сходим в больницу, проверим, как там Ханна! – Я попыталась его задержать.

Но он уже сошёл на берег, толкнув калитку в конце причала с такой силой, что она ещё долго со скрипом раскачивалась из стороны в сторону.

– Вот и идите, – сказал он и двинулся в противоположном от больницы направлении. Просто взял и ушёл, бросив нас стоять у канала и ни полусловом не обмолвившись о том, куда направляется.

– Матс! Подожди меня! – несколько раз крикнул ему вслед Бенно, но Матс, не реагируя, шагал дальше. Бенно заплакал, и этого я уже просто не могла вынести.

– Мы будем ждать тебя в больнице! – крикнула я вслед Матсу. Голос так дрожал, что мне едва удалось договорить фразу до конца. Разве мы виноваты, что поездка сюда не помогла нам сдвинуться с мёртвой точки? Вулкан разочарования у меня внутри превратился в ледник. Разве мы не сделали для Матса всё, что было в наших силах? Так почему же он теперь повернулся к нам спиной? Судорожно сглотнув, я глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы вдобавок ко всему ещё и самой не расплакаться, положила руку на плечо Бенно и улыбнулась, не разжимая губ:

– Идём. Навестим Ханну, а то уже начинает смеркаться.

Бенно тихонько всхлипнул:

– Куда ушёл Матс? Почему он на меня сердится?

Я погладила Бенно по голове:

– Он на тебя не сердится. Он просто не знает, что делать дальше. – Я изо всех сил пыталась проглотить подступивший к горлу ком. – Думаю, он боится, что у нас так и не получится найти противоядие для его отца. А это значит, что тот никогда не станет прежним.

И всё же это никуда не годилось. Но я, хоть и злилась на Матса за то, что он сбросил нас со счетов, всё же решила не показывать Бенно своего раздражения, а просто постаралась его утешить. Да и вероятность разрыдаться самой так казалась чуть меньше.

* * *

Когда мы пришли в больницу, дежурная медсестра сказала нам, что Ханне уже значительно лучше, но она пока не совсем оправилась от нападения. Ей по-прежнему требовалось наблюдение врача, но нам наконец-то разрешили её навестить.

Занавески в палате Ханны были задёрнуты, и в помещении царил полумрак. Мы с Бенно стояли возле кровати и смотрели, как она глубоко и ровно дышит во сне. Я была ужасно рада, что ей лучше.

– Давай-ка и мы немного поспим, пока ждём папу, – тихонько проговорила я и отвела брата в сторонку. – Ты, должно быть, едва на ногах держишься от усталости.

Глаза у Бенно и правда уже слипались от пережитых тревог и волнений, поэтому я прилегла с ним на пустующую вторую кровать в палате Ханны, накрыла его одеялом и стала ждать.

Сама я не могла сомкнуть глаз, потому что всё же немного беспокоилась о Матсе. Вот так просто взял и куда-то пропал. Я-то была уверена, что он немного проветрится и явится в больницу сразу вслед за нами. Однако скоро должно было совсем стемнеть, а его всё не было. Куда он мог пойти? Он же тут никого не знает.

Ханна на соседней кровати тихо похрапывала, дыхание Бенно в какой-то момент тоже замедлилось, стало ровным и спокойным. Я осторожно вытащила руку из-под его головы, встала, взяла рюкзак и на цыпочках вышла из палаты. Папа вот-вот приедет и заберёт нас домой, а до тех пор нужно во что бы то ни стало придумать, как со всем этим разобраться, решила я. И не только ради Матса. Аптеку ароматов тоже совсем не хотелось терять! Впервые в жизни у меня появилось что-то, что отличало меня от других. И от меня зависело, как долго это просуществует. Ведь я, в конце концов, новый ароматекарь виллы «Эви». Так что если кто и должен позаботиться о её спасении, так это именно я!

Я тихонько прокралась по залитому ярким неоновым светом коридору к лифту, кивнув на ходу одной из пробегающих мимо медсестёр.

И тут у меня за спиной раздалось негромкое топанье.

– Люци! Подожди меня!

Я повернулась и увидела, как по коридору, спотыкаясь, плетётся заспанный Бенно. Дзинь! – в ту же секунду послышалось у меня за спиной. Двери лифта открылись. Я мысленно отругала себя за нетерпеливость. Эх, надо было подождать, пока Бенно уснёт покрепче.

– Ты куда? – спросил брат. В левой руке он держал плюшевую игрушку, а в правой – рюкзак. И то и другое так и норовило выпасть у него из рук – такой он был уставший и сонный. – Почему ты вот так уходишь? Без меня?

– Да я просто хотела... – начала я и сразу осеклась. Врать сейчас было ни к чему. – Не волнуйся, Бенно. Я просто не хотела тебя будить, я скоро вернусь!

– Но куда ты? – не унимался Бенно.

– Иди ещё поспи! – сказала я, взъерошив его растрёпанные светлые волосы. – Я уйду совсем ненадолго. Да и папа скоро за нами приедет. Просто мне нужно успеть кое-что сделать.

– Но что-о-о-о? – Бенно сонно тёр глаза, но упрямо не двигался с места.

Вот же чёрт! Наверное, лучше всего просто выложить всё как есть, решила я. Выдумывать что-то бессмысленно.

– Я хочу попытаться ещё раз поговорить с Дааном. Может, он всё-таки даст нам какую-нибудь зацепку, – улыбнулась я и вновь нажала кнопку вызова лифта. – Пожалуйста, вернись в палату и поспи, ладно? Я скоро вернусь – обещаю!

Позади нас вновь дзинькнуло, и створки лифта разъехались в стороны. Бенно тут же вошёл внутрь и нажал кнопку первого этажа.

– Если ты туда пойдёшь – я с тобой!

Я не смогла сдержать улыбку. Бенно хоть и был ещё совсем малыш, но настоять на своём умел лучше всех в семье.

Мне ничего не оставалось, кроме как войти в лифт, пока он, чего доброго, не уехал без меня.

– Что ж, ладно, – вздохнула я. – Но только пообещай мне, что будешь меня слушаться и делать что я скажу – а не как обычно. Ясно?

– Ясно! – сказал Бенно и решительно сжал губы. – Обещаю!

* * *

Выйдя из больницы, я вытащила из рюкзака свою толстовку и надела её на Бенно. Она, конечно, оказалась ему велика, но всё-таки это была тёплая вещь с капюшоном. Чтобы не замёрзнуть самой, я застегнула кофту на все пуговицы – до самого подбородка.

– Тебе тепло? – спросила я Бенно. Он в ответ лишь кивнул и вслед за мной шагнул в сумерки.

– А почему ты думаешь, что Даан скажет тебе, где Виллем? – спросил меня Бенно. – Мы ведь недавно спрашивали, и он не сказал.

– Потому что я прихватила с собой кое-что из аптеки ароматов, чтобы развязать ему язык, – подмигнула ему я.

– Аромат? – спросил Бенно.

– Совершенно верно! – ухмыльнулась я.

Уже знакомой дорогой мы шли по улицам города к плавучему дому Даана де Брёйна. Окна домов и фонари освещали нам путь в сумерках словно гирлянды огней. Страха я, в общем-то, не чувствовала – в конце концов, где-то здесь бродил и Матс, – но отчего-то мне всё же было слегка не по себе. Как будто мы шли по этим тёмным улицам в сторону канала не одни. До меня то и дело доносился звук шагов по булыжной мостовой. Он то приближался, то отдалялся, но это совершенно точно были всё те же шаги, и я слышала их непрерывно.

В голову, хоть я и пыталась их отгонять, невольно лезли мысли про типа из поезда. Я торопливо тянула за собой Бенно и пыталась сосредоточиться на придуманном в больнице плане. Когда мы свернули в один из небольших переулков, шаги вдруг послышались совсем близко и... Чёрт, похоже, таинственных преследователей было несколько!

Запах ударил мне в нос в тот самый момент, когда кто-то уже схватил меня за руку. Я обернулась. Сзади, сверля глазами мою спину, действительно стоял тот самый человек из поезда.

Однако остолбенеть от изумления заставил меня не он, а очень хорошо знакомый нам с Бенно голос, прозвучавший в следующую секунду:

– Ну вот и встретились.

Человек, шагнувший из тени, надвинул бейсболку на глаза. Виллем наяву выглядел в точности таким же мрачным, каким остался в моей памяти.

– Вы, – сдавленно прошептала я, в то же время стараясь расправить плечи. Ни в коем случае нельзя позволить Виллему заметить моё смятение.

– Конечно. Неужели ты и правда думала, что мы больше никогда не увидимся? Но ближе к делу: давай сюда карту ароматов.

Виллем протянул свою морщинистую руку, но я даже не подумала шевельнуться. Для полного счастья не хватало только, чтобы Виллем с этим мрачным типом заполучили карту ароматов. Ну уж нет!

Я вырвалась, схватила Бенно за руку, и мы со всех ног побежали прочь оттуда.

Хотя у нас за спиной грозно топали по асфальту тяжёлые сапоги Виллема, мы двигались явно быстрее наших преследователей. Однако почти у самого причала плавучего дома Даана де Брейна великан всё же настиг нас и схватил меня за плечо.

– Мне неприятно это делать, но я не уйду, пока у меня в руках не окажется карта ароматов! – с трудом проговорил запыхавшийся Виллем, нагнав нас пару секунд спустя.

Зловещий здоровяк в плаще и на этот раз не проронил ни слова. Он так крепко обхватил моё плечо своей ручищей, что оно словно попало в тиски. Я пыталась сохранять невозмутимость, даже когда великан вдруг подтолкнул меня к каналу. Запах затхлости смешался с запахом гнилой стоячей воды. Бенно громко взвизгнул. В свете фонаря я заметила, что неподвижный глаз великана ещё светлее практически бесцветного второго глаза. Я быстро отвела взгляд.

Я вдруг заметила, что и у великана, и у Виллема нижняя половина лица обвязана шарфом, под которым мелькнуло что-то белое. Что это – защитная маска?! Как у врачей? Неужели Виллем опасается чего-то вроде ароматической атаки с нашей стороны, подумала я, но почти сразу поняла, что всё ровно наоборот. В левой руке старый садовник держал так хорошо знакомый мне флакон «Аромата вечного забвения»!

– Мне и правда не хочется так поступать, – сказал он. – Забыть всё и всех – это ужасно. Но если ты не оставишь мне выбора, я вынужден буду пустить аромат в ход! Подумай хорошенько. Поверь, я всё равно заполучу карту ароматов – так или иначе. Тебе выбирать, насколько вы оба при этом пострадаете!

Глава 17

Выбора у меня не было. Чего я точно не собиралась делать – так это вдыхать «Аромат вечного забвения». Во время летних каникул я собственными глазами видела, на что тот способен, и связываться с ним вновь у меня не было ни малейшего желания. Особенно сейчас, когда мы остались без метеоритного порошка и не могли изготовить ароматическое противоядие, возвращающее память. Я нехотя сунула руку в карман штанов и вынула оттуда сложенную в несколько раз карту ароматов.

Виллем сразу же схватил её и проверил, не попыталась ли я подсунуть ему какую-то фальшивку. Убедившись, что это действительно та самая карта, он поднял голову и бросил на меня взгляд, сложно поддающийся толкованию.

– Послушай моего совета, девочка, – буркнул он, и я машинально отшатнулась. – Впредь не суй свой нос в дела, до которых ещё не доросла.

В следующий момент великан выпустил мою руку, и эти двое вновь растворились в темноте – так же внезапно, как и появились.

Я не могла сдвинуться с места, слушая, как удаляются их шаги. Бенно сразу же бросился меня обнимать. Мне вдруг стало ясно, почему я в последнее время так часто ощущала этот затхлый запах – Виллем и великан постоянно ошивались где-то поблизости. При этой мысли у меня даже слегка задрожали руки. Наверное, они просто выжидали удобного момента, когда я останусь одна, чтобы никто не встал им поперёк дороги.

Ну почему же всё идёт наперекосяк?! И где Матс?! Отчаяние и злость подступили к самому горлу, они душили меня, не давая вдохнуть. Теперь у Виллема в руках не только метеоритный порошок, но и карта ароматов! А значит, он может создать любой запах из тех, что заполняли полки в нашей подземной аптеке!

Он может сделать всё что захочет.

Бенно не сводил с меня глаз, а я не находила себе места от досады. И с чего я только взяла, что надёжнее всего носить карту ароматов с собой? Почему нельзя было её просто где-нибудь спрятать? Вместо этого мы глупейшим образом позволили отобрать у нас всё, без чего немыслима аптека ароматов, без чего она не может выполнять своё истинное предназначение – помогать людям.

– Где же Матс? – спросил Бенно.

– Хороший вопрос, – шумно вздохнула я и вытащила из кармана телефон: может быть, наш друг отправил мне сообщение? Вот бы он сейчас просто оказался рядом! В тот момент я мечтала об этом больше всего на свете. Когда мы были вместе, всё казалось намного проще. Мне совсем не хотелось проходить через всё это в одиночку. Но новых сообщений не было.

Позвоню ему сама, подумала я, а то ведь так недолго и лопнуть от досады и отчаяния. Вот только... Наверное, сначала нужно добиться помощи от Даана. Как бы то ни было, я придумала план, и он вполне мог сработать.

Расправив плечи и собрав в кулак остатки смелости, я взяла Бенно за руку и зашагала к плавучему дому Даана де Брёйна. На канал к тому времени уже опустилась вечерняя мгла, зажжённые фонари и освещённые окна лодок отражались в тёмной глади воды. На подгибающихся ногах я пробежала по причалу и постучала в дверь, над которой побрякивала такая же эмалированная табличка, как и у нас дома, на вилле «Эви». Внутри горел свет, а значит, Даан де Брёйн был дома. Но дверь никто не открыл. Я постучала ещё раз. Безрезультатно.

Ну замечательно! Нет уж, на этот раз Даан де Брёйн от меня так просто не отделается. Не позволю ему делать вид, что он тут ни при чём. В конце концов, это он основал аптеку ароматов. Это его наследие, и если оно пошито не в те руки, если произошло что-то недопустимое – тут есть и его вина!

Я стучала всё громче, и вот наконец дверь передо мной распахнулась, и Даан с раздражением взглянул на меня.

– Чего тебе ещё?! – резко спросил он.

– Мы... – только и сумела выговорить я. Как я ни сопротивлялась, отчаяние всё же накатило и захлестнуло меня с головой. Голос у меня дрогнул, из глаз хлынули слёзы. – Вы были для меня примером! – обиженно произнесла я. – Образцом для подражания! Я хотела достичь ваших высот! Ведь это ваша аптека ароматов – и сейчас мне нужна ваша помощь!

На этот раз мои слова не были просьбой или вопросом. Это было уверенное заявление – и, сделав его, я шагнула прямо на первого ароматекаря. Лишь когда старик отступил, вынужденный сдаться под моим напором, я осознала, как нетипично для меня было такое поведение. Обычно я на подобное не решалась. Это придало мне немного уверенности в своих силах.

– Сейчас вы поговорите со мной, – продолжила я. Голос мой, к счастью, вновь окреп – ведь, судя по реакции Даана на наш первый визит, смягчить такого человека слезами вряд ли бы удалось. Потянув за собой Бенно, я вошла внутрь.

Старый ароматекарь вскинул брови:

– Вот, значит, как. Поговорю?

В ответ я лишь кивнула и направилась прямиком в салон. Там я уселась в одно из плетёных кресел и открыла рюкзак. Бенно следовал за мной по пятам и с круглыми глазами ждал, что я сделаю дальше.

Озадаченный, Даан де Брёйн остановился в коридоре и только было раскрыл рот, собираясь что- то сказать, как за его спиной вновь раздался стук. Вытянув шею, я выглянула из салона и увидела, как Даан резким движением распахнул дверь.

– Да? – рявкнул он.

Перед ним стоял Матс, пытаясь заглянуть ему через плечо внутрь, в комнату.

– Кхм, – поспешно заговорил он. –- Я ищу Люци. Она же здесь, правда?

Даан громко застонал. Потом он открыл дверь чуть пошире, и мы с Матсом смогли посмотреть друг другу в глаза с разных концов длинного коридора. Он нерешительно улыбнулся мне, и я сдержанно улыбнулась в ответ.

– К сожалению, да! – сказал Даан и жестом пригласил Матса войти. Надёжно заперев дверь, он вслед за Матсом прошёл по коридору к нам с Бенно в салон. Пока мы рассаживались по плетёным креслам, он не спускал с нас глаз.

Даан тоже сел, откинулся на спинку кресла, закинул ногу на ногу и вдобавок скрестил руки на груди:

– Мне кажется, я выразился предельно ясно: дела аптеки ароматов меня больше не касаются.

Я ещё прямее расправила плечи, хотя и так сидела с абсолютно ровной спиной, и взглянула Даану де Брёйну прямо в глаза:

– Может быть, и так. Но Виллем сейчас здесь. И у него в руках не только метеоритный порошок, но и карта ароматов, которую он только что у меня отнял. Теперь он может делать любые ароматы – для этого у него есть всё что нужно!

Веки Даана дрогнули. И всё же взгляд его оставался таким безучастным, словно всё сказанное его ни чуточки не занимало.

– Так, значит, вы его нашли. Вы ведь этого и хотели.

Ну класс! Ничего себе комментарий!

На секунду в комнате воцарилось неприятное молчание, но потом я решила, что не дам себя смутить. Никому больше.

– Зачем вы придумали «Аромат вечности»? – спросила я у него. – Как такое вообще могло прийти в голову? Какая вамот всего этого польза? Неужели это и впрямь так здорово – жить вечно? Вот так – в полном одиночестве?

Даан в ответ лишь рассмеялся. Впрочем, в его смехе уже не слышалось высокомерия – лишь бесконечная печаль. Он отвернулся и молча уставился в окно, на тёмную воду канала.

– Почему вы никогда не пытались как-то помешать Виллему? – подключился к разговору Матс.

Старый ароматекарь резко вскочил на ноги.

– Довольно! – Глаза его блестели. – Я же сказал: я больше не имею ко всему этому никакого отношения! И я достаточно наказан тем, что всё ещё живу!

Голос Даана внезапно задрожал, и мне стало окончательно ясно, что этот человек никогда не раскроет нам своих тайн. Слишком уж мучительна была боль, которую он, судя по всему, носит в сердце.

Но выбора у нас не было – помочь нам мог только он. Моя рука уверенно нырнула в рюкзак и вытащила оттуда бутылочку. В три шага я оказалась перед Дааном и сунула флакон прямо ему в лицо. Облачка голубых испарений проникли ему в нос.

Глаза его расширились, но прежде чем он успел отреагировать, «Правдивый аромат» окутал целиком и нас.

Теперь мы все оказались под действием аромата. Вот только, в отличие от Даана, нам скрывать было нечего...

Глава 18

Глаза Даана де Брёйна были широко распахнуты. Видно было, что он изо всех сил пытается сопротивляться действию аромата. Он прошёлся вперёд, потом назад, снял очки, протёр стёкла платком и водрузил их обратно на нос. Затем, совершенно поникший, вновь опустился в плетёное кресло.

Я поставила открытый флакон на круглый журнальный столик между нами. «Правдивый аромат» к тому моменту почти полностью испарился, ведь его и было на донышке – я забрала с полки остатки. Впрочем, этого количества должно было хватить, чтобы выведать у Даана парочку тайн.

– Почему вы не хотите нам помочь? – поспешно выпалил Матс, словно опасаясь, что эффект от аромата вот-вот исчезнет.

Старый ароматекарь потёр лоб, и я вдруг заметила, что он выглядит ужасно уставшим. Плотно сжав губы, он словно пытался удержать язык за зубами – но тщетно.

– Воспоминания даются мне тяжело. Все это целиком и полностью моя вина. Если бы не эта затея с аптекой ароматов, я бы не разрушил жизнь всем нам, – сказал Даан, понуро опустив плечи. – Это проклятие – видеть, как один за другим умирают все, кого ты когда-то любил, и знать при этом, что тебе самому суждено вечно прозябать без них на этом свете.

Я наклонилась вперёд:

– Но зачем же вы тогда придумали «Аромат вечности»? Разве нельзя было предвидеть это заранее?

– Этот аромат задумывался вовсе не для того, для чего используется теперь, – вздохнул Даан, устало откинувшись на спинку кресла. – Все началось, когда Эви тяжело заболела.

– «Эви»? – спросил Бенно. – Вилла «Эви» заболела?

Впервые за всё время Даан улыбнулся:

– Нет, не вилла, а моя жена Эви – Эвелин де Брёйн. В её честь я и назвал виллу. Никто из врачей не мог поставить точный диагноз. Сегодня ей наверняка смогли бы помочь, но тогда наука ещё не шагнула так далеко. Вне себя от горя, я сам кинулся искать способ её вылечить, стал работать над ароматом, который бы поставил её на ноги. Но всё без толку: ни одно средство не оказывало достаточно сильного и долговременного эффекта. И тут мне в голову пришла идея добавить к одному из моих целебных ароматов не щепотку метеорита, а целую чайную ложку. Но и это не помогло, и я всё увеличивал и увеличивал количество метеорита, пока в какой-то момент не положил целых двадцать три столовые ложки на порцию. – Даан на секунду прервался и посмотрел на воду за окном. – Как бы то ни было, Эви моё открытие уже не понадобилось. Она умерла, так и не успев вдохнуть мой «Исцеляющий аромат».

– «Исцеляющий аромат»? – повторил Матс, нахмурив брови. – А разве мы говорим не об «Аромате вечности»?

Даан потёр виски:

– Ну тогда-то я думал, что изобрёл средство против смертельных болезней. Поэтому и стал продавать его в аптеке. И, к сожалению, рассылать на заказ. Так этот аромат, известный вам под названием «Аромат вечности», попал даже в самые отдалённые уголки мира. Все, кто получил флакон из первой партии, заказывали его как лекарство. Тогда этот аромат считался тайным средством от самых тяжёлых болезней. И помогал он, конечно, превосходно, вот только... Увы, я слишком поздно заметил его побочный эффект. Оказалось, что я, сам того не подозревая, создал средство, позволяющее жить вечно, и у него уже появилась целая армия поклонников по всему миру. Их было так много, что я едва справлялся с заказами.

– С заказами от «вечных»? – уточнила я.

Даан кивнул и сокрушённо уставился в пол.

– Некоторые из них покупали так много, что наверняка сохранили запасы и по сей день.

– Но... но зачем же вы сами пользуетесь этим ароматом? – спросил Матс. – Раз уж считаете его таким ужасным?

– Я им не пользуюсь, – покачал головой Даан.

– Чушь! – дерзко возразил Матс. – Ведь вы ещё живы!

Старик вновь плотно сжал губы, но слова и на этот раз сорвались у него с языка:

– Я старею – просто гораздо медленнее, чем другие, как видите. Работая над формулой своего «Исцеляющего аромата», я наглотался паров. Концентрация действующего вещества в лаборатории была такой высокой, что эффект держится до сих пор. Я уверен, что рано или поздно он начнёт слабеть, – но, боюсь, ждать придётся ещё целую вечность.

– А Виллем? – осторожно спросила я. – Как аромат попал к нему?

Даан какое-то время смотрел на нас, размышляя, действует ли ещё «Правдивый аромат» достаточно сильно, чтобы пришлось отвечать и на этот вопрос.

К счастью, так оно и было.

– Поначалу он вдыхал ароматические пары вместе со мной в лаборатории. В то время он работал у меня садовником и ассистентом. Думаю, он быстро сообразил, что это настоящая золотая жила. Узнав, каким образом на самом деле действует «Исцеляющий аромат», он стал одержим идеей производить его в огромных количествах и продавать с прибылью. Мы не раз всерьёз из-за этого ссорились. В конце концов я его уволил. – Сняв очки, Даан потёр лицо ладонью. – После моей... моей фальшивой смерти... я поскорее передал дела дочери, Луизе, чтобы «вечные» впредь не могли оказывать на меня давление. Я поклялся, что больше не поставлю под удар истинное предназначение аптеки ароматов своим присутствием. Тогда я не предполагал, что, несмотря на все меры предосторожности, Виллем вернётся и возьмётся за старое – вновь начнёт делать «Аромат вечности». Но всё обернулось именно так – а я уже не мог вмешаться в ход событий.

– Или просто не захотели вмешиваться, – сказал Матс. – Вот как сейчас не хотите помочь нам.

Старик отвернулся и смущённо смолк.

– И с тех пор Виллем стал тайком торговать «Ароматом вечности»? – откашлявшись, спросила я.

– К сожалению, да, – понизив голос, ответил Даан. – И клиентов становилось всё больше. В какой-то момент они начали называть себя «вечными». Я просто не знал, что делать. Они были слишком могущественны, слишком беззастенчивы, и их было слишком много.

Матс чуть наклонился вперёд:

– А чем именно занимаются «вечные»? У них ведь наверняка должны быть какие-то общие дела, раз уж они придумали себе название. Кто у них главный? Этот вот Сирелл де Ришмон со своей парфюмерной компанией? В Интернете написано, что «вечные» – это что-то вроде тайного общества.

– Я понятия не имею, что там пишут в Интернете, – пренебрежительно фыркнул Даан. – Но «вечных» и правда кое-что объединяет. Это старые ценности. Они не просто не хотят умирать сами – они хотят сохранить мир таким, каким он был сто или двести лет назад. Это и заставляет их держаться вместе – по крайней мере большую их часть. Но Сирелл де Ришмон у них не главный. Он... – тут Даан опустил взгляд на руки, и ладони его сжались в кулаки, – он тот, от кого лучше держаться подальше! Я сам о нём только слышал, но никогда его не видел – и ни капли об этом не жалею. – Тут Даан поднялся с кресла и вытащил из ящика секретера письмо в старинном конверте с красной печатью. – «Вечные» регулярно встречаются в Амстердаме и до сих пор каждый раз приглашают меня на эти встречи в качестве почётного гостя – хотя я ещё ни разу туда не ходил». – Он протянул мне письмо.

Я пробежала глазами по строчкам:

Глубокоуважаемый господин де Брёйн.

Имеем честь пригласить Вас как почётного гостя на нашу традиционную встречу, которая пройдёт в прежнем помещении.

В надежде на Ваше согласие и с заверениями в совершеннейшем к Вам почтении, баронесса фон Шёнблом,

председатель общества «Вечные».

Я взглянула на указанную ниже дату – и обмерла:

– Да ведь это же завтра!

Даан забрал у меня из рук письмо и положил его на место:

– Как я и сказал, они встречаются довольно часто.

– И всё-таки кое-чего я до сих пор не понимаю, – сказал Матс. – Зачем вы оставили аптеку ароматов, если знали, что будете жить ещё целую вечность? Ведь вы сами могли присматривать за волшебными ароматами гораздо лучше, чем кто-то ещё. В конце концов, это ведь ваше наследие!

Даан вновь ненадолго умолк, но потом срывающимся голосом ответил:

– Разве вы ещё не поняли? Это выше моих сил! Мне невыносимы воспоминания об Эвелин, об аптеке ароматов и о том, к каким ужасным последствиям привели мои ошибки. Непоправимые ошибки! Я создал ароматы, которых никогда не должно было существовать! Вызвал к жизни противоестественные силы, от которых куда больше вреда, чем пользы. И чувствовать вину за это просто выше моих сил! ВЫШЕ МОИХ СИЛ!

Голос его с каждой секундой звучал всё более взвинченно, и наконец не выдержав надрыва, Даан обессиленно плюхнулся обратно в кресло.

На секунду в комнате повисло молчание, и лишь прерывистое дыхание Даана нарушало тишину.

Облачка испарений постепенно рассеивались, а мы так и не выяснили, как добраться до Виллема или до «вечных» и помешать им творить тёмные дела. Нам лишь удалось узнать, что они регулярно встречаются у баронессы, живущей где-то в Амстердаме, и всё.

– Где сейчас Виллем? – спохватившись, поспешила спросить я.

– Я. Этого. Не. Знаю! – голос Даана вдруг снова прозвучал грубо и неприветливо.

Больше мы от него ничего не добьёмся, поняла я, но, зажмурившись, всё же решила сделать ещё одну попытку:

– Как нам найти Виллема? Ну пожалуйста!

Даан закинул ногу на ногу и покачал головой:

– Вы не сможете остановить его. И уж тем более помешать «вечным» строить их козни. Вы... дети! Во-первых, их слишком много, а во-вторых, ради бессмертия они готовы пойти на всё. – С этими словами Даан внезапно качнулся вперёд и встал с кресла. – Так уж обстоят дела, и ничего тут не поделаешь. Нужно просто принять всё как есть.

– Но мы должны помешать Виллему и «вечным»! – запротестовала я, не двигаясь с места.

– У вас ничего не выйдет! Почему же ты никак не возьмёшь этого в толк, упрямая девчонка?! – гневно обрушился на меня Даан. – Это слишком опасно! Я пытался – и потерпел неудачу. А если уж у меня ничего не вышло, вам и думать об этом нечего! – Ароматекарь вновь понизил голос. – Даже знай я, где скрывается Виллем, я бы вам этого не сказал. И уж точно не отправлю вас к «вечным»! Вы ещё не доросли до таких дел! За «Аромат вечности» мне многим пришлось поплатиться... Кроме того, я утратил талант создания ароматов – значит, и тут толку от меня вам никакого.

Талант?.. О чём это он, интересно?

– Что вы имеете в виду? – спросила я.

В ответ Даан горько усмехнулся и притронулся к кончику своего носа.

– А как, по-твоему, мне удавалось придумывать волшебные ароматы? «Посмотри в глаза другому – и увидишь его душу. Вдохни аромат – и откроешь свою». Думаешь, это изречение просто так висит над моей дверью?

– Но... Что же оно значит? Почему вы могли придумывать новые рецепты?

Даан отвёл глаза и отвернулся от меня:

– Не важно. Я утратил свой дар... И теперь ничего не могу противопоставить «Аромату вечности». Ничего в жизни не даётся просто так. Если я и извлёк из всего этого какой-то урок – то именно этот.

Развернувшись, он прошёл по коридору и распахнул входную дверь. Снаружи было темно и холодно.

– А теперь убирайтесь! – говоря это, Даан немного дрожал – то ли от гнева, то ли от отчаяния. – Подсунуть мне один из моих же ароматов – неслыханная дерзость! Немедленно выметайтесь отсюда, пока я ещё держу себя в руках! ВОН!

Глава 19

Дверь плавучего дома шумно захлопнулась у нас за спиной. Мы прошли по причалу обратно на берег канала, где на несколько секунд замерли в молчаливом оцепенении. Потом я рассказала Матсу, что Виллем напал на нас с Бенно, что он всё время следовал за нами по пятам вместе с этим великаном из поезда, а под конец вдобавок ко всему ещё и отобрал у нас карту ароматов.

Матс стоял с открытым ртом, переваривая услышанное, как вдруг позади нас раздалось тарахтение мотора. Обернувшись, мы увидели, что Даан де Брёйн расхаживает по палубе. Сделав полный круг, он вдруг отвязал канаты, удерживавшие плавучий дом у причала, а затем вновь скрылся в его недрах.

– За ним! – молниеносно среагировал Матс и, скользнув взглядом в мою сторону, тут же бросился бежать.

Бенно, разумеется, сразу припустил за ним вслед. Но я мешкала. Плавучий дом Даана уже отчалил от берега и набирал ход. Что Матс задумал?!

И тут Матс, подхватив Бенно под мышку, одним прыжком перемахнул на борт отходящего судна. Пронзительно вскрикнув, я в то же мгновение бросилась вдогонку, но остановилась у кромки причала.

Между мной и судном пенилась тёмная вода канала, порывы холодного ветра доносили его рыбный запах.

– Ну давай же! – воскликнул Матс и протянул руку мне навстречу, но я уже не могла за неё схватиться – лодка отошла от берега слишком далеко. Нужно было решаться, и немедленно: ведь шансы допрыгнуть таяли на глазах!

Стиснув зубы, я отступила на два шага назад. Больше всего мне хотелось зажмуриться, но это вряд ли было хорошей идеей. Поэтому я просто разбежалась и прыгнула.

Моя правая нога уже почти коснулась планширя, но в следующую секунду я поскользнулась. Бенно пронзительно визжал, я же, впившись ногтями в ослизлые доски бортика, сползала всё ниже и ниже. В руку мне вонзилась заноза. Я изо всех сил старалась удержаться на лодке, которая всё быстрее и дальше уходила от берега в ночную тьму.

Вдруг меня схватила и вытянула на палубу чья-то рука. Я взглянула прямо в лицо Матсу и улыбнулась. «Спасибо», – хотела сказать я, но не смогла выговорить ни слова. Меня трясло от мысли, что я едва не соскользнула в воду, где меня запросто могло затянуть в лопасти гребного винта. Бенно крепко обхватил меня ручонками. Сердце у него колотилось как бешеное.

– И что теперь? Что мы тут будем делать? – спросила я, смахнув с коленок ослизлые водоросли и вытащив из ладони занозу.

Матс в ответ лишь криво усмехнулся.

– Для начала давайте с комфортом разместимся на этом необычном прогулочном судне.

Я рассмеялась и взъерошила мягкие волосы Бенно.

– Хорошо. Нам каюту для зайцев, пожалуйста, – сказала я, поднимаясь на ноги. Поджилки у меня всё ещё тряслись.

Тут Матс неожиданно взял меня за руку.

– Люци, мне... так жаль, что... – начал вдруг за-икаться он, – что я... в общем, что я повёл себя как идиот и сбежал. Нельзя было так делать.

Я на секунду остановилась:

– Извинения приняты. Но в следующий раз, когда тебя что-то выведет из себя, просто скажи об этом. Вот так убегать – это и правда никуда не годится. – Я улыбнулась. – Но я рада, что ты вернулся!

– Я тоже! – просиял Бенно и, схватив Матса за рукав, потянул его за собой.

Мы осторожно пробирались по палубе вдоль освещённых окон – Матс и я по краям, Бенно посередине – и искали какой-нибудь люк или боковой вход в одно из многочисленных внутренних помещений. Матс жестом подозвал меня к лестнице, ведущей с террасы плавучего дома на верхний этаж. Вообще-то я до сих пор толком не понимала, сколько тут всего этажей. Внутреннее устройство судна казалось ужасно запутанным – находясь снаружи, трудно было даже примерно представить, что там внутри.

Плавучий дом гораздо больше, чем кажется, когда смотришь на него с пристани, – это я поняла, ещё сидя в салоне Даана де Брёйна. Наверное, он неспроста располагался прямо напротив входной двери: так посетители не могли заглянуть дальше, вглубь.

Под мерный стук мотора мы шли вдоль канала, мимо старинных кирпичных домов Утрехта, в окнах которых горел свет, и змеящихся между ними пристаней-террас. Разноцветные огни освещали маленькие ресторанчики и кафе, битком набитые посетителями. Город сиял так ярко, что я на какое-то мгновение почти забыла обо всех наших неурядицах.

В полу второго этажа я обнаружила крышку люка и осторожно приподняла её. Внизу царил полумрак – видимо, туда из другого помещения проникали всего лишь отблески света. Матс, стоящий у меня за спиной, тоже заглянул вниз и убедился, что всё спокойно. Даан вряд ли мог нас застукать: ведь мы двигались по каналу, а значит, он должен находиться в рубке и держать штурвал, направляя судно. Так что, пока мотор тарахтел, мы могли искать укрытие, ни о чём не беспокоясь.

– Что, по-твоему, он задумал? – спросил меня Матс, когда я ступила на лестницу. – Может быть, он только прикидывается, что Виллем и «вечные» его вовсе не интересуют?

В ответ я лишь пожала плечами, продолжая спускаться по ступенькам:

– Посмотрим. Странно, конечно, что он так спешно куда-то отправился.

Спустившись по лестнице, мы очутились в слабо освещённом кабинете. Посреди комнаты стоял письменный стол. От него открывался вид в окно, занимающее всю стену. За стёклами шкафов стояли блестящие измерительные приборы, которые на вид показались мне довольно сложными. Рядом с подзорными трубами разных размеров лежали лупы и навигационные карты. Были тут и сувениры из дальних стран: сушёные семена, растения и даже парочка насекомых.

– Ну всё, хватит, пойдёмте! – нетерпеливо прошептал нам Матс. – Мы же не в музее!

Я подкралась к двери и осторожно её приоткрыла. Бенно снова прильнул ко мне. Пара ступенек – и вот мы уже стояли в тесном коридоре. Вверх и вниз из него вели несколько лестниц.

– Все помещения лежат на разных уровнях, да? – спросила я, обернувшись к Матсу.

– Похоже, здесь множество этажей, надстроенных друг над другом, – кивнул он.

Так оно и оказалось. В некоторых помещениях я ещё могла стоять в полный рост, а вот Матсу уже приходилось пригибаться, чтобы не упереться в потолок. А кое-где потолки были такими высокими, что можно было подумать, будто мы в комнате на вилле «Эви». Ну, если не обращать внимания на покачивание судна.

Мы нашли несколько гостевых, однако в итоге в качестве укрытия выбрали комнатку на нижней палубе, всю затянутую паутиной. Последнее обстоятельство меня, конечно, не очень обрадовало, но зато оно говорило о том, что Даан редко сюда заглядывал. В каюте было три круглых иллюминатора, расположенных над самой поверхностью воды. Помещение напоминало своего рода архив. Стеллажи вдоль стен были заставлены рядами словарей, справочников и записных книжек, похожих на те, что лежали у нас в аптеке ароматов. Это место словно было создано для нас! Нужно осмотреться тут повнимательнее, чтобы не терять времени даром, подумала я. Вдруг найдём что-нибудь такое, что поможет нам продвинуться в поисках.

Помимо бесформенного кресла и коричневого кожаного диванчика в комнатке обнаружился ещё и гамак, который пришёлся очень кстати – нам всем троим было где разместиться с комфортом. Придвинув тяжёлое кресло к двери, Матс плюхнулся на диван, залез в свой рюкзак и достал оттуда бутылку газировки и три бутерброда.

– Купил по пути. Подумал, что вы, наверное, проголодались, – сказал он, протягивая нам с братом по бутерброду.

– Еда! – воскликнул Бенно, и в животе у него тут же заурчало.

– Как здорово, что ты догадался захватить с собой именно это, – сказала я, усевшись на диван рядом с Матсом.

Снаружи по-прежнему доносилось тарахтенье мотора, в иллюминаторах ритмично плескалась вода. Я откинулась на спинку дивана, вытянула ноги, положив их на стоящий перед нами низенький журнальный столик, и откусила от бутерброда с сыром, который дал мне Матс. Когда проголодаешься, самая простая еда кажется вкуснее любых деликатесов. Матс взял с полки стопку записных книжек и начал их листать.

Не прекращая жевать, я тоже взяла одну и раскрыла её в надежде найти там что-нибудь нужное. Мне вновь пришли в голову слова Даана о его особом «таланте». Что же это за талант такой? Ханна то и дело твердила, что только Даан де Брёйн умел изобретать ароматы. Ни одному из его преемников это не удавалось. Неужели мы так ничего и не сумеем противопоставить «вечным»?

Впрочем, под мерный плеск воды меня быстро сморила усталость. Бенно сидел в кресле, забравшись в него с ногами. Он с довольным видом мусолил свой бутерброд и то и дело клевал носом. Через пару минут он уже будет крепко спать, можно даже не сомневаться.

У меня тоже слипались глаза, да и Матс давно растянулся на диване. Поэтому я перебралась в гамак, который оказался на удивление удобным, и, качаясь в нём словно младенец в колыбели, погрузилась в сон.

Глава 20

Я проснулась где-то посреди ночи, судя по тому, как темно было в комнате. Плавучий дом всё ещё шёл по каналу – мотор мерно тарахтел, за окнами плескалась и билась в стекло вода. Значит, до пункта назначения – каким бы он ни был – Даан всё ещё не добрался. Внезапно мне пришло в голову, что папа наверняка уже давным-давно ждёт нас в больнице. Я быстро вытащила из сумки телефон и увидела сообщение на автоответчике. Всего один пропущенный звонок – не такой уж плохой знак. Если бы он беспокоился, звонков было бы сотни. Я нажала кнопку «прослушать» и поднесла телефон уху. Папа говорил, что скоро доберётся до места, что он в пути и что мы не должны волноваться.

И тут мой мобильник вдруг резко отключился, оборвав фразу на полуслове. Чёрт, теперь аккумулятор и правда сел, а захватить с собой зарядку я, конечно, не догадалась. Я мысленно взмолилась, чтобы папа задержался в пути. Пробка или пробитое колесо сейчас пришлись бы очень кстати – в общем, что-то такое, что помешало бы ему в ближайшее время добраться в больницу к Ханне и обнаружить, что нас там уже нет. Впрочем, я сомневалась, что нам так повезёт.

Спрыгнув с гамака, я выглянула в один из иллюминаторов. Луна, отражаясь в воде, слабо освещала наше укрытие. Снаружи было темно – больше ничего разобрать не получилось. Интересно, что же затеял Даан и куда он так спешил попасть, задумалась я.

Постепенно мои глаза привыкли к тусклому лунному свету. Я стала ходить вдоль стеллажа, читая названия на книжных корешках. В глаза мне сразу бросились записные книжки, которые листал Матс накануне, но я решила сперва посмотреть, не найдётся ли тут ещё чего-нибудь интересного. Хоть мы и лишились метеоритного порошка и карты ароматов, я всё-таки не отказалась от мысли отыскать противоядие, отменяющее действие «Запаха нелюбви». Я же дала Матсу слово! Наверняка у Даана де Брёйна тут целая куча книг по изготовлению ароматов. Ведь откуда-то же он узнал, какие растения и порошки нужно комбинировать между собой, чтобы получились волшебные запахи.

Я решительно взяла с полки словарь под названием «Редкие растения и их особые свойства» и стала его листать. Словарные статьи сопровождались великолепными цветными иллюстрациями отдельных растений, цветков и семян. На одной из страниц в глаза мне сразу бросился пышный белый цветок. Он выглядел совершенно необычайно, почти как...

Секундочку, да ведь это тот самый цветок под стеклянным колпаком, что мы заметили у Даана на подоконнике и которым так гордился Фридрих Блюм! С той лишь разницей, что цветки Даана и Фридриха были чёрными, а этот, на картинке, – белый. Под рисунком было указано то же самое латинское название, что произнёс Фридрих, когда мы были у него в оранжерее: Valerianella florinis. Перелистнув страницу, я прочитала, что цветок этот в прежние века был очень популярен, потому что ему приписывались всевозможные целебные свойства. В статье также говорилось о том, что он якобы совершенно не поддаётся разведению в искусственных условиях, вследствие чего в настоящее время, к сожалению, относится к исчезнувшим видам растений.

Матс вдруг поднял голову и зевнул:

– Что это ты делаешь?

– Не спится, – прошептала я в ответ и улыбнулась, глядя на его взъерошенные волосы.

Матс потянулся, встал с дивана и подошёл ко мне. Я держала в руках словарь, раскрытый на странице с изображением странного белого цветка. Матс склонился над книгой.

– Это ведь тот самый, что мы видели у Фридриха, да?

Я кивнула и удивлённо вскинула брови, потому что Матс тут же потянулся за одной из записных книжек Даана.

– Я уже читал о нём, – сказал он, зевая.

– Читал? – удивилась я.

– Да, в записной книжке! Там что-то говорилось о чёрном цветке перемен. Который цветёт очень редко, и даже тогда на нём распускается всего один бутон.

– И что ещё там было сказано? – наморщив лоб, спросила я, глядя, как Матс листает записную книжку. Наконец он нашёл то, что и искал, и показал мне наброски рецепта, сделанные почерком Даана де Брёйна.

– «Аромат желаний», – тихо прочитала я вслух, – «Для него потребуется пыльца редчайшего чёрного цветка перемен, который – как утверждается – может исполнять желания».

Матс усмехнулся. Описания некоторых ароматов и впрямь звучали так, словно их придумал какой-то цирковой фокусник. Но я подумала, что «Аромат желаний» всё-таки может нам пригодиться, поэтому решила скопировать эти наброски. Некоторые куски едва читались, но раз уж основатель аптеки ароматов счёл это всё достаточно важным, чтобы записать, стоило потратить время на расшифровку. Достав из рюкзака ручку, я стала переписывать список ингредиентов себе на руку.

* * *

В какой-то момент я, должно быть, вновь задремала – по крайней мере рассвет я умудрилась проспать.

Бенно проснулся раньше всех и уже вовсю весело скакал в кресле. Мы же с Матсом едва продрали глаза и отчаянно зевали, потому что полночи рылись в записных книжках, словарях и старых набросках Даана де Брёйна, чуть ли не на каждой странице находя что-то странное и удивительное. Матс улёгся на диван, положив голову на подлокотник и задрав ноги кверху, а я села к окну и выглянула наружу. Мы всё ещё куда-то двигались. Похоже, что плавучий дом всю ночь шёл по волнам. Даан не сделал ни одной остановки, чтобы ненадолго вздремнуть. А если и сделал, то такую короткую, что мы её даже не заметили. Куда же, интересно, он так спешил?

Неожиданно раздался звонок. Вздрогнув от испуга, я обернулась и увидела, как Матс нажал на дисплей своего телефона.

– Да? – ответил он на звонок.

На секунду воцарилась тишина, которую нарушало лишь сердитое бормотание из трубки. К сожалению, голос звучал слишком приглушённо и разобрать, кому он принадлежал, я не сумела. Кажется, говорил какой-то мужчина, но вряд ли папа.

Матс время от времени сосредоточенно произносил «ага», иногда добавляя «где?» или «что?». Впрочем, о чём именно шла речь, было неясно.

– Хорошо, я понял, – сказал он наконец. – Послушай, перезвони мне, когда у тебя будет больше времени, хорошо? Да, я знаю. Пока.

На секунду повисло напряжённое молчание, потом Бенно не выдержал:

– Кто это был?

Матс, всё ещё держа телефон в руке, озадаченно посмотрел на нас:

– Леон.

– Твой брат? – удивлённо спросила я. – Ну и? – Леон с Матсом были не из тех братьев, что всем друг с другом делятся. По крайней мере не производили такого впечатления. – Чего он хотел?

Матс покачал головой, словно сам до конца не верил только что услышанному.

– Он был у нашего отца, – сказал он после паузы, растянувшейся, казалось, на целую вечность.

– Что?! – воскликнула я. – Леон?! Но... как же это возможно?

– Нашёл в моей комнате бумажку с адресом. – Матс сердито отложил мобильник в сторону. – Незадолго до того, как мы отправились с Ханной к Фридриху, я выяснил, где сейчас живет отец. Нашел в Интернете информацию о Томасе Янсене, по описанию всё совпадало: профессия, возраст – всё. Видимо, Леон обнаружил мои записи и съездил туда.

Я ничего не понимала:

– Но ведь раньше Леон и слышать не хотел об отце! И что же он рассказал? Как всё прошло?

– Плохо, – коротко ответил Матс. – Леон, конечно, утверждает, что ничего другого и не ожидал. И что я могу съездить и сам во всём убедиться. Он позвонил в дверь, отец открыл, и, видимо, дальше всё пошло наперекосяк. У Леона не нашлось для него ни одного хорошего слова.

Накручивая на палец прядь волос, я попыталась представить себе, как Леон лицом к лицу столкнулся с человеком, на которого так злился.

– Ну да, – кивнула я. – Это ведь и правда тяжело – встретиться с собственным отцом и увидеть, что у того новая жизнь, в которой тебе совсем нет места.

– А ты-то с каких пор на стороне Леона? – скривился Матс с такой обидой, что мне пришлось даже закусить губу, чтобы не рассмеяться.

– Я вовсе не на его стороне, – успокоила я его. – Просто это тот редкий случай, когда я его отчасти понимаю.

– Зовёт меня поскорее вернуться, – сказал Матс, застонав от досады. – Чтобы он мог показать мне, какой негодяй наш отец. Вечная пластинка Леона.

– Он реагирует как умеет, – сделала я ещё одну попытку, но Матс уже встал и приник к одному из иллюминаторов. Вместо ответа он уставился на воду и таким образом просто устранился из разговора – очень по-матсовски.

Матс редко делился тем, что творилось у него на душе. Вот и сейчас я почувствовала, что ему для начала хочется обдумать услышанное от брата самому, в одиночку. Поэтому я просто оставила его в покое.

Разговор заставил меня вспомнить о нашем папе и ощутить укол совести. Он ведь наверняка давным-давно добрался до Утрехта и теперь страшно за нас волновался.

– Можно твой телефон на минутку? – осторожно спросила я Матса.

Ни слова не говоря, он протянул мне мобильник. Набрав короткую эсэмэску «С нами всё в порядке, скоро вернёмся в больницу», я отправила её и тут же выключила телефон, чтобы не пришлось читать ответ. Вряд ли папа сейчас напишет мне что-то хорошее.

Глава 21

Ближе к полудню мотор вдруг затарахтел громче, и судно стало сдавать назад. За бортом пенилась вода, на деревянную обшивку одна за другой накатывали волны. Мы с Матсом одновременно подскочили и выглянули наружу. Кажется, Даан собирался пристать к берегу. Прямо на уровне наших глаз в окнах показались доски причала. Мы изо всех сил пытались понять, куда попали. Может быть, старый ароматекарь просто решил сделать остановку, чтобы передохнуть? В конце концов, он ведь всю ночь глаз не сомкнул.

Даан беспокойно расхаживал по палубе у нас над головами – видимо, швартовал судно. Потом мы услышали, как захлопнулась дверь, в замке с бряцаньем повернулся ключ, а Даан размашисто зашагал по деревянному причалу в сторону берега.

– Скорее за ним! – тут же потянул меня за рукав Матс.

Мы спешно упаковали рюкзаки, отодвинули кресло от двери нашего укрытия и, преодолев хитросплетенье коридоров и ступенек, вновь очутились у винтовой лестницы, ведущей наверх, к люку на палубу. Наружу мы выбрались тем же путем, каким пробрались внутрь.

Даан уже скрылся из виду, но, к счастью, вдоль берега вела всего одна дорога, и мы успели заметить, что он повернул направо.

Мы без остановок бежали по гравийной дорожке между каналом и деревьями, пока де Брёйн вновь не появился в поле нашего зрения. Он тоже почти бежал – видимо, куда-то очень торопился. С каждым шагом я нервничала всё сильнее. Мы ведь совершенно не умели вести слежку так, чтобы не терять человека из виду, но при этом держаться в тени.

Внезапно Матс придержал нас и указал вперёд. Ароматекарь только что остановился и начал оглядываться по сторонам. Мы с Матсом быстро спрятались за дерево, потянув за собой Бенно. Когда же Даан наконец определился с дальнейшим направлением движения, мы, надвинув капюшоны и шапки поглубже на глаза, зашагали следом.

Даан свернул на улицу пошире. Если раньше мы видели лишь воду и деревья, то теперь нам стали попадаться узкие кирпичные домики с типичными для Голландии белыми оконными рамами и островерхими крышами. Дальше я заметила автобусную остановку со скамейкой под навесом. Название остановки я не разглядела, зато заметила висящий на ней плакат. Это была реклама какого-то амстердамского театра.

С ума сойти – значит, мы попали в Амстердам!

Я старалась сосредоточиться на Даане, чтобы по его скорости предугадать, когда он вздумает оглянуться по сторонам или остановиться. Но он, очевидно, хорошо знал дорогу и быстро шёл вперёд, не замедляя шага. Иногда он уверенно сворачивал направо или налево. Улочки с каждым поворотом становились всё безлюднее.

Спустя какое-то время мы оказались в районе вилл, в окружении самых элегантных домов из всех, что мне доводилось видеть. Даже издалека по ним было видно, насколько богаты их хозяева.

Наконец Даан остановился у украшенных коваными завитушками железных ворот в высокой каменной стене. Даан что-то сказал в переговорное устройство. Створки ворот автоматически разъехались и тут же вновь сомкнулись у него за спиной.

Осторожно пробираясь вдоль ограждения, мы пытались найти место, откуда можно было заглянуть на территорию усадьбы, но напрасно – гладкая каменная стена была слишком высокой.

– Давайте обойдём с обратной стороны, – тихо предложил Матс. Так мы и сделали. Но с какого бы края мы ни пытались подступиться, всюду натыкались на ту же стену. Участок был неприступен, словно настоящая крепость.

– Кажется, я придумал. – Матс схватил меня за локоть. – Давай я тебя подсажу, а ты попробуешь заглянуть через забор. Если повезёт – узнаем, с какой стороны можно туда залезть и что нас там ждёт.

Я нерешительно взглянула на Бенно. Залезть на частную территорию?! Да ещё тащить за собой младшего брата?! На душе у меня стало совсем скверно. Как вообще можно было привести его сюда, подвергнув опасности?! Что я за старшая сестра такая! Впрочем, что сделано, то сделано, поэтому сомнения я решила оставить при себе.

– Ладно, – коротко ответила я.

Матс обхватил меня за талию и поднял вверх. Меня тут же бросило в жар, кровь прилила к голове, а щёки покраснели. Да и Матс держал меня как-то неуверенно, будто и сам толком не знал, как расценивать эту ситуацию. Вдохнув, я задержала воздух в лёгких и постаралась сосредоточиться на том, что сейчас было гораздо важнее всяких глупостей.

К сожалению, подтянуться на стене было не так уж легко. Она чем-то и впрямь напоминала крепостной вал – так сложно было что-нибудь за ней разглядеть. Я увидела деревья и кустарники, образующие живую изгородь. Из-за них выглядывала крыша дома. А главная загвоздка заключалась в том, что живую изгородь отделял от стены ещё один забор – такой же высокий, только из колючей проволоки. Через него нам при всём желании было не перебраться.

Матс почти выбился из сил – я поняла это по тому, как тяжело он дышал.

– Ну что там?

Я подтянулась на руках чуть повыше, чтобы, во-первых, стать немного легче, а во-вторых – попытаться увидеть ещё хоть что-нибудь.

– Участок огромный, – сказала я. – В глубине стоит особняк примерно вдвое больше виллы «Эви»!

– По территории кто-нибудь ходит? – спросил Матс, борясь с одышкой. – Если мы перелезем через забор – нас заметят?

– Думаю, нет. Для начала спусти-ка меня вниз.

Когда мои ноги вновь коснулись земли, я с облегчением выдохнула:

– Незаметно пробраться к дому мы наверняка сумеем – там полно деревьев, за ними можно прятаться. Вот только сразу за стеной – забор из колючей проволоки, его никак не миновать.

Впрочем, в следующую секунду меня осенило. Скинув с плеча рюкзак, я достала из него сумочку с флаконами – дорожную ароматическую аптечку – и осторожно раскрыла её.

– Своими силами нам не обойтись. Нужна помощь, иначе во всей этой истории можно ставить точку!

Мы все вместе принялись разглядывать содержимое аптечки. Одного флакона из тех, что я захватила в дорогу, недоставало: «Правдивый аромат» мы уже истратили.

Бенно ткнул пальцем в круглую бутылочку бирюзового цвета:

– Как, ты говорила, этот называется?

– «Ароматическая защита», – улыбнувшись, прочитала я вслух.

– Подходит! – радостно пискнул Бенно. – Давайте возьмём его – и когда будем перелезать через забор, проволока нас не поранит!

– Хороший выбор, парень, – ухмыльнулся Матс.

Я осторожно взяла пузатый флакончик в руки.

– Ну что ж, попытаемся. Подойдите-ка поближе, – сказала я, вынимая пробку.

Нас окутали бирюзовые ароматические облачка. Нежный запах, проникая в нос, напоминал о доме, создавал чувство защищённости. Я всё глубже втягивала в себя этот аромат, ощущая, как он приятной тёплой волной разливается у меня внутри. Потом я снова заткнула флакон пробкой.

Бенно первым провёл рукой по стене – и я глазам своим не поверила: между его ладонью и каменной стеной образовался плотный искристый слой чего-то то ли дымчатого, то ли желеобразного, похожего на белую медузу.

– Смотрите! – воскликнул мой младший брат, и я, коснувшись шершавого камня рукой, широко улыбнулась. Это и правда работало! Я совсем ничего не почувствовала!

Сложив ладони перед собой так, чтобы получилась ступенька, Матс помог забраться на стену сперва мне, потом Бенно, после чего я протянула ему руку. Уцепившись за неё, он легко вскарабкался наверх. Теперь мы все вместе сидели на стене и осматривали имение, скорее напоминающее парк при старинном дворце. В сравнении с этим громадным домом вилла «Эви» казалась просто лачугой.

– Вроде бы поблизости никого, – сказал Матс и спрыгнул со стены в промежуток между ней и изгородью из колючей проволоки, надёжно защищающей территорию. Препятствие и впрямь было непреодолимым – во всяком случае, для тех, кто не мог воспользоваться специальным средством из аптеки ароматов.

Матс махнул нам с Бенно рукой, призывая следовать за ним.

– Ну что ж, надо перелезть через изгородь. Будем надеяться, что «Ароматическая защита» сработает и с той стороны нас не встретят сторожевые собаки!

От одной лишь мысли об этом колени у меня стали ватными, но я старалась гнать опасения прочь.

– Не отходи от меня ни на шаг! Что бы ни случилось, мы с тобой! – твёрдо сказала я, глядя Бенно прямо в глаза. Он кивнул, и мы с Матсом помогли ему спуститься со стены. Соскользнув вниз вслед за ним, я вновь откупорила флакон и стала скептически наблюдать, как опасная изгородь погружается в ароматический туман.

Минуту спустя Матс первым взялся за колючую проволоку и принялся как ни в чём не бывало карабкаться по этой жутковатой конструкции вверх.

Я задержала дыхание от страха, но зря: аромат и правда действовал. В том месте, где Матс касался забора, сразу же появлялся толстый защитный слой из чего-то похожего на резину. Ни разу не ойкнув, Матс с лёгкостью перебрался на ту сторону.

Бенно, разумеется, полез на забор сразу вслед за Матсом и тоже легко справился с препятствием. Когда Матс принял его с другой стороны, я последовала их примеру.

Защитный слой между мной и колючей проволокой забора странно колыхался, но, к счастью, в самом деле позволял спокойно хвататься за колючки. Уф!

Я спрыгнула на землю последней, и мы втроём спрятались под старым дубом. Отсюда можно было наблюдать за всей территорией усадьбы, оставаясь незамеченными. От ворот к вилле вела длинная гравийная дорожка. Даана мы там, конечно, уже не увидели – он наверняка давно скрылся в недрах дома. Матс легонько ткнул меня в бок и показал на боковой вход в здание, которым раньше наверняка пользовалась прислуга – кухарки и горничные. На вилле «Эви» был точно такой же.

Добраться от забора до дома можно было лишь одним путём – прямиком через лужайку. Большое открытое пространство – мы будем там как на ладони, подумала я. Но выбора не было, оставалось лишь надеяться на удачу. Я ещё раз огляделась по сторонам и повернулась к Матсу:

– Ну что, попробуем?

Матс кивнул, и мы бросились бежать, держа Бенно в середине. Выгляни кто-то в этот момент в окно – нас бы тут же обнаружили.

Я мчалась без остановок до самого бокового входа. Подтолкнув Бенно поближе к двери, я надавила на продолговатую ручку. Сзади, тяжело дыша, подбежал Матс.

Невероятно, но дверь в самом деле оказалась незапертой! Я тихонько приоткрыла её и заглянула внутрь. В тот момент я была готова к любому варианту развития событий – на нас могла напасть свора лающих собак или мог поймать и сдать хозяину дома дворецкий.

Но ничего подобного не произошло, поэтому я осторожно распахнула дверь пошире, и мы проскользнули внутрь.

Глава 22

В доме было тихо. Перед нами простирался коридор. Справа – закрытая дверь, слева – лестница наверх. Матс стоял прямо за мной, так близко, что я затылком чувствовала его дыхание. Впрочем, он почти сразу же прокрался вперёд и прижался ухом к двери. Я ждала. Приложив указательный палец к губам, Матс махнул рукой в сторону лестницы. Пол здесь, к счастью, устилали толстые ковры, поэтому мы ступали совершенно бесшумно.

Внутреннее убранство дома разительно отличалось от виллы «Эви», хотя тоже напоминало о далёком прошлом. В глаза сразу бросались многочисленные зеркала в вычурных позолоченных рамах и тёмная деревянная мебель. Всё казалось каким-то слишком уж огромным и помпезным.

Я невольно вспомнила о баронессе фон Шёнблом, которая прекрасно вписалась бы в здешние интерьеры – с этими её нелепыми бархатными платьями а-ля принцесса и крошечными шляпками на туго завитых локонах. А когда я впервые встретила баронессу, у неё вдобавок ко всему был с собой ещё и зонтик от солнца! Она не просто выглядела пережитком прошлых веков – она им и была. Как и всё в этом здании.

В эту секунду мне вдруг стало абсолютно ясно, куда привёл нас Даан. Это, должно быть... Этот дом мог принадлежать только баронессе! Ведь на бланках именно её заказа мы нашли герб Амстердама с двумя львами!

Едва мы успели подняться на второй этаж, как снизу раздался звон дверного колокольчика. Я прижала к себе Бенно и замерла, словно превратившись в соляной столп. Роскошная винтовая лестница в конце коридора велавниз. Наверное, там располагался холл парадного входа.

Я уловила едва ощутимый запах – и по коже у меня тут же побежали мурашки. Это был тот самый запах земли, так хорошо знакомый мне по Виллему. Запах «вечных».

Внизу распахнулась какая-то дверь, и до нас донеслись голоса мужчины и женщины. Вернее, крики. Они говорили на таких повышенных тонах, что первые фразы я даже не смогла разобрать. Потребовалось несколько секунд, чтобы уши привыкли.

– Я вас предупреждаю! – прокатились по холлу раскаты низкого мужского голоса, который я сразу же узнала. Даан!

– Вы можете требовать всего, чего только соблаговолите, глубокоуважаемый господин де Брёйн, – проговорил в ответ женский голос, вне всяких сомнений принадлежащий баронессе. – Однако я не считаю себя обязанной учитывать ваши пожелания в какой бы то ни было форме.

– Речь идет о моём метеоритном порошке! – негодующе воскликнул Даан.

– И он послужит нам весь, до последней крошки, – ледяным тоном ответила баронесса. – Сеньор Сирелл не допустит других вариантов!

Сирелл? Кого это она имела в виду – Сирелла де Ришмона?! При звуке этого имени руки у меня покрылись гусиной кожей. Я посмотрела на Матса, который, кажется, тоже содрогнулся от ужаса. Значит, баронесса и этот подозрительный производитель парфюмерии, о котором мы читали в Интернете, и впрямь связаны. И Даан, очевидно, прекрасно об этом знал.

– Охотно верю, – перебил её Даан. Его голос вдруг зазвучал тише и словно бы утратил силу. Но, прокравшись к перилам и украдкой взглянув вниз, я невольно улыбнулась. Даан смотрел на баронессу повелительно и совершенно невозмутимо, так, словно его ничего не могло вывести из себя. – Только что бы там себе ни думал месье де Ришмон – скоро вам придётся обходиться без метеоритного порошка. На «Аромат вечности» он расходуется в огромных дозах, и любые запасы рано или поздно иссякнут. Чем раньше вы свыкнетесь с этой мыслью, тем лучше.

Баронесса визгливо рассмеялась. Этот голос я бы не спутала ни с чьим, и он с каждой секундой вызывал во мне всё большее отвращение. А вот внешний облик её, напротив, изменился почти до неузнаваемости. Волосы совершенно побелели, а всё лицо покрылось морщинами.

– Это мы ещё посмотрим, – сказала она. – Определённо известно одно: вы давно не в том положении, чтобы влиять тут хоть на что-то. Этот шанс вы упустили много лет назад!

Раздались шаги. Потом вновь открылась входная дверь.

– Даже если и так! – резко ответил ей Даан. – Я всё равно вас всех переживу! С этим фактом вам придётся смириться, ведь любые запасы аромата рано или поздно иссякнут! Вы ещё пожалеете об этом разговоре, Шёнблом, когда на коленях приползете умолять меня о помощи!

Входная дверь с грохотом захлопнулась.

Судорожно сглотнув, я посмотрела на мальчишек. Где-то в животе у меня шевельнулось нехорошее чувство. Даан знал куда больше, чем мы изначально предполагали, и всё-таки отказался нам помогать. Чего он вообще хотел добиться своим приходом сюда? Он же был вынужден уйти ни с чем!

Матс толкнул меня в бок. Теперь снизу до нас доносилось множество голосов. Нескольких человек даже было видно, и я отшатнулась от перил, чтобы они меня не заметили.

– Начнём! – сказала баронесса.

Голоса, постепенно удаляясь, стихли.

Матс указал на лестницу, и я молча кивнула ему в ответ. Нужно было спуститься, хотим мы того или нет. Вот только как это сделать, чтобы нас не застукали в ту же секунду, я пока не понимала. Когда мы осторожно подошли к помпезной лестнице и посмотрели вниз, сердце у меня колотилось как бешеное. Там всё сияло и блестело – люстры, канделябры и даже паркет.

Не успела я поставить ногу на верхнюю ступеньку, как в холле вдруг раздались чьи-то быстрые шаги. Мгновенно отшатнувшись, мы пригнулись. По холлу торопливо прошла женщина в чёрном платье с белым фартуком. С ума сойти – она была одета в точности как горничная из старых фильмов! Свернув в один из многочисленных коридоров, она исчезла так же быстро, как и появилась.

Мы замерли на случай, если женщина сразу пойдёт обратно, но всё было тихо, и мы, набрав в лёгкие побольше воздуха и не дыша, поспешили спуститься вниз.

В холле нам сразу бросилась в глаза высокая дверь, поэтому догадаться, куда вдруг пропали все люди, не составило труда. Мы подкрались к ней поближе, и я улыбнулась, заметив, что она была не заперта, а лишь неплотно прикрыта. В нос мне ударил землистый запах. Бенно тут же поднял на меня глаза – в его взгляде ясно читалось отвращение.

За дверью о чем-то спорили. До наших ушей доносилось множество голосов, были тут и громкие крики, и раздраженное ворчанье. В этой какофонии я сразу выделила знакомый голос баронессы – и ещё один. Его я тоже узнала: он, вне всяких сомнений, принадлежал Виллему. Внутри у меня всё похолодело. Выходит, всё обстояло именно так, как мы и думали: Виллем был заодно с «вечными».

И всё же... Что-то тут не клеилось. Голос Виллема звучал так, словно он пытался защищаться и оправдываться. Баронесса же громогласно негодовала, и её слова, разносясь по дому, едва не сотрясали стены.

– Ненавижу! – бушевала она. – Стареть – это совершенно неприемлемо! Неприемлемо! – Она на секунду смолкла, а затем продолжила: – Как и большинство из нас, в последнее время я была вынуждена сильно сократить дозировку аромата. И вот что с нами стало буквально за несколько недель! Если так будет продолжаться, мы все превратимся в дряхлых стариков! – Баронесса сделала ещё одну многозначительную паузу. – От всего этого, – продолжила она, – Сирелл де Ришмон тоже будет не в восторге!

В эту секунду за дверью стало совершенно тихо, словно помещение вмиг опустело. Я даже забеспокоилась, как бы там не услышали наше взволнованное дыхание. Я строго-престрого посмотрела на Бенно, словно бы говоря: «Не вздумай сейчас даже пикнуть!»

Осторожно прильнув к дверной щёлке, я заглянула внутрь и увидела потрескивающий в камине огонь, ковры с толстым ворсом на полу и тёмные обои на стенах. В центре зала располагался большой стол, за которым и собрались «вечные».

Сама баронесса в поле моего зрения не попала – должно быть, сидела где-то на дальнем конце стола. Впрочем, мне сразу бросилось в глаза, что все люди в этом помещении были одеты точно так же старомодно, как и хозяйка дома в нашу первую встречу. Мужчины с нелепо подкрученными кверху усами были облачены в строгие сюртуки с жилетками. А некоторые из них были даже с моноклем! Не покажи мне мама прошлой зимой в музее этого предка современных очков, я бы даже не поняла, что это такое.

Неожиданно мы вновь услышали звук шагов. Он становился всё громче.

Я тут же оттащила Бенно и Матса от двери, и мы спрятались за стоящим поблизости олеандром в огромной цветочной кадке. Не слишком удачное укрытие – но лучше, чем ничего.

В следующий момент я сквозь листья увидела подходящего к двери слугу с подносом в руке. Матс прижался поближе ко мне, чтобы тот не заметил нас за кустом. Дверь в помещение, где заседали «вечные», распахнулась настежь, и неразборчивая многоголосица зазвучала громче. Мне в глаз скатилась капля пота, а я судорожно пыталась придумать, что делать, если нас сейчас застукают. Я инстинктивно схватила Бенно за руку и крепко её сжала. Матс рядом со мной затаил дыхание. Я была уверена, что голова у него занята теми же мыслями.

В дверь вошёл слуга – тёмно-русый кудрявый мальчик с подносом в руке и тоже в старомодной униформе. На вид он казался очень юным – может быть, наш с Матсом ровесник, не старше. Как же вышло, что он уже работает? Разве детский труд не запрещён?

Из комнаты так сильно пахнуло «вечными», что у меня даже голова закружилась. Чтобы сохранить ясность мысли, я поскорее зажала нос ладонью. Только когда мальчик-слуга закрыл за собой дверь, Матс шумно выдохнул и прошептал:

– Чёрт, меня от этой вони чуть не вырвало!

Я кивнула, но уже в следующую секунду и думать забыла о резком запахе, потому что поняла: в холле воцарилась мёртвая тишина. Зал заседаний теперь был заперт.

И даже когда я отважилась выбраться из нашего укрытия и прильнуть ухом к деревянной двери, мне не удалось разобрать ни звука.

Глава 23

Как можно тише расстегнув молнию на рюкзаке, я нащупала там сумочку с флаконами, где уже не хватало двух штук, протянула её Матсу с Бенно и показала на флакон с этикеткой «Неприметный запах». Лишь теперь я до конца поняла, зачем захватила его с собой.

– Вот что нам нужно, – прошептала я, с ухмылкой взглянув на мальчишек.

Матс неуверенно скривился:

– А разве ты знаешь, как он работает?

– Не совсем. Но это несложно выяснить.

Подмигнув ему, я вынула из сумочки узкую продолговатую бутылочку с прозрачной жидкостью, подняла её повыше и посмотрела на свет. В отличие от прочих флаконов из аптеки ароматов, в этом ничего не булькало и не пузырилось. Жидкость была неподвижной, как водопроводная вода в стакане. Я встряхнула флакон, но ничего не изменилось.

– А что он может? – спросил Бенно, удивлённо вытаращив глаза.

Матс всем своим видом выражал сомнение.

– Люци, наверное, думает, что аромат сделает нас невидимыми или хотя бы настолько неприметными, что мы сможем подслушать разговор «вечных» и нас никто не обнаружит.

– Супер! – просиял Бенно, облегчённо вздохнув. – Я за!

Я легонько подтолкнула Бенно в бок и с вызовом улыбнулась Матсу:

– Ну, давай решайся. Иначе мы ничего больше не услышим и не узнаем, где метеоритный порошок. Это наш шанс незаметно проникнуть в помещение, я уверена.

– Но ведь куда проще обыскать виллу, – возразил Матс. – Где-то ведь они его прячут. И момент самый подходящий – все «вечные» как раз заняты.

Я вскинула брови:

– А ты видел, какой этот дом огромный?

Матс вздохнул и ничего не ответил.

– Ну же, – настаивала я. – Они явно не хранят метеорит на видном месте, но если мы его не найдём – аптека ароматов скоро станет историей. – Я протянула ему флакон.

– Ну ладно... – согласился Матс и взял флакон. – Попытаюсь просто не думать о том, что будет, если аромат сработает как-нибудь не так. Всё ведь может пойти наперекосяк. – Он вынул пробку. Из горлышка стали подниматься ароматические испарения. Мы потянули носами. Пахло... ничем. «Неприметный запах» не вызывал у меня ровным счётом никаких ассоциаций. Ну разве что с больничным мылом.

Аромат подействовал быстро. Олеандровое дерево перед нами неожиданно как-то посерело и поблекло, мало того – я, казалось, его вообще не видела. Оно вроде бы никуда не делось, но при этом стало вдруг таким неприметным, что просто исчезло из поля моего зрения. То же самое произошло с Матсом и Бенно. Я протянула в их сторону руку, которая тоже была не видна, и, коснувшись Бенно, облегчённо вздохнула. Выходит, они были на месте – просто я перестала их замечать.

– Ну всё! Не будем терять времени! – Голос Матса вновь звучал уверенно. Я не видела, где он стоит, но зато услышала, как он постучал в дверь зала.

Тук-тук. От волнения у меня сразу перехватило дыхание.

Вскоре дверь распахнулась. Из неё выглянул всё тот же кудрявый юный слуга и стал оглядываться по сторонам. Я с замиранием сердца ждала, что же произойдёт дальше, но... Не произошло вообще ничего. Русоволосый мальчик озадаченно наморщил лоб, глядя куда-то сквозь меня. Он нас и правда не видел! Задержав дыхание ещё на секунду, я проскользнула мимо него в комнату. Люди внутри выглядели так, будто вывалились сюда со страниц учебника истории. Они сидели за круглым столом словно музейные манекены и бесцветными глазами с любопытством смотрели в сторону двери. Это зрелище заставило меня судорожно сглотнуть. Их было так много!

В комнате ужасно воняло подвалом и влажной землёй. Запах «вечных» тут был таким насыщенным, что я с трудом подавила рвотные позывы.

Виллема мне удалось обнаружить далеко не сразу, ведь я прежде никогда не видела его в нормальной одежде – только в замызганных шмотках для работы в саду.

Слегка ссутулившись и опустив глаза, он сидел в углу и разглядывал собственные руки. Внезапно он поднял голову, и от его вида мне стало не по себе. Под глазами у него пролегли глубокие тени. В нашу последнюю встречу у канала я этого не заметила – было слишком темно. Лицо его было бледным, а глаза – влажными и покрасневшими, словно он недавно плакал.

Что же с ним случилось? Это был вовсе не тот сварливый Виллем, которого я знала.

Преследовавший нас великан тоже находился здесь. Плащ свой он так и не снял – только расстегнул. В отличие от остальных, он не сидел, а, прислонившись к стене, стоял за спиной у Виллема словно его телохранитель. Скрестив руки на груди, он сосредоточенно разглядывал собравшихся за столом.

Баронесса, как я и думала, сидела во главе стола. Вблизи признаки её стремительного старения бросались в глаза ещё сильнее. Волосы поседели как у бабушки, а лицо, казалось, всё сморщилось.

– Ну и? Кто там? – крикнула она молодому слуге.

– Там... никого нет, – неуверенно проговорил тот.

Баронесса раздражённо фыркнула:

– Кому-то вздумалось пошутить, и, будьте уверены, он за это заплатит. Ступай прочь!

Мальчик тут же кивнул, поклонился и, спотыкаясь, поспешил к выходу.

– Продолжим! – Баронесса повернулась к Виллему. – Теперь разберёмся с тобой. Ты достал наконец то, о чём я тебя просила?

Все тут же повернули головы к Виллему, всё это время нервно теребившему в руках замусоленную бейсболку. Впрочем, в этот самый момент он расправил её, надел на свои седые кудри и поднялся со стула.

– Достал конечно.

– Превосходно, – похвалила его баронесса. – Но почему же я ничего не вижу?

– Разумеется, я не принёс его с собой, но метеоритный порошок у меня. Весь до последней крошки. – Виллем кивнул на великана у себя за спиной. – Только мы с Бонски знаем, где он спрятан. Но, как вы уже, наверное, заметили, Бонски не слишком болтлив. Так что если не хотите, чтобы остатки метеоритного порошка бесследно сгинули, вам лучше согласиться на мои условия и вступить со мной в переговоры. Не хотелось бы напоминать, что профессиональный вор, каковым и является Бонски – о его способностях и прошлых заслугах вы наверняка наслышаны, умеет как следует спрятать добычу.

«Вечные» беспокойно заёрзали на стульях. Повисшее в комнате напряжение ощущалось почти физически.

– Не нужно всё усложнять! – хлопнул ладонью по столу человек с лысиной; в его речи явно слышался французский акцент. – Отдай его нам. Сейчас же!

Видимо, это и есть месье Бернар, подумала я. Это ведь именно он в последнее время заваливал нас письмами, всеми способами пытаясь заказать «Аромат вечности».

– Терпение! – поднял руку Виллем. – Я отдам вам весь метеорит – в виде готового «Аромата вечности», как и договаривались. Порошка ещё половина банки. Из этого количества получится много флаконов аромата – вам всем хватит надолго. – Виллем сделал паузу, и я перевела взволнованный взгляд на Матса и Бенно, затаивших дыхание. – Однако... Отдам я его вам лишь при одном условии.

В помещении вновь воцарилась тишина.

– И при каком же? – холодно спросила баронесса.

– А вы не догадываетесь? – Виллем упёрся руками в стол и угрожающе наклонился вперёд. – Я хочу выйти из организации, не иметь с ней больше никаких дел и, если получится, стать другим! Взамен я пущу остатки метеорита на этот омерзительный аромат. Как только я передам вам флаконы, вы отпустите Эдгара с матерью и меня. Дадите нам уйти. А также отныне и впредь я не буду на вас работать. – Виллем снова замолчал, чтобы набрать воздуха в лёгкие. Он явно был сильно измождён – теперь я убедилась в этом окончательно. – И вы от нас отстанете! Навсегда!

Интересно, что это за Эдгар? Услышанное привело меня в полное замешательство. Судя по всему, Виллем хочет порвать с «вечными» – но что ему мешает? Взял бы и вышел из организации, как в своё время Фридрих Блюм, – почему нет?

Голоса «вечных» за столом разделились – кто-то возмущался, кто-то высказывался в поддержку бывшего садовника. Однако сама баронесса лишь откинулась на спинку стула. Какое-то время она хранила молчание и сверлила Виллема бесцветными глазами, а я неожиданно поймала себя на том, что даже немного сочувствую ему.

– Значит, Хелена и Эдгар – в обмен на «Аромат вечности»? – медленно повторила она и окинула взглядом присутствующих.

По комнате прокатился одобрительный гул, люди за столом поспешно закивали – очевидно, им не терпелось поскорее заполучить свои флаконы с добавкой бессмертия.

Баронесса злобно прищурилась:

– Что ж, ладно. Я готова официально расторгнуть наши деловые отношения, дорогой Виллем, и освободить тебя от обязательств. – Тут все вновь заговорили вразнобой, и баронесса, прервавшись, подняла руку, чтобы добиться абсолютной тишины. – Но у меня тоже есть условие: метеорит должен быть здесь через два часа. Здесь, на этом столе! И если пропадёт хоть крошка – можешь забыть об этом разговоре: прежние условия тут же вновь вступят в силу!

– Но чтобы изготовить аромат, мне нужна лаборатория, – запротестовал Виллем. – Без неё я ничего не смогу сделать.

Морщинистые губы баронессы растянулись в гадкой улыбке:

– О, не переживай. Мы обеспечим тебя всем необходимым. У нас есть всё – за исключением, конечно, хорошего ароматекаря и метеорита. И, как несложно догадаться, я предпочитаю своими глазами увидеть, что весь порошок действительно пойдёт на «Аромат вечности». Как мы и договаривались. Ну так что?

– Я всегда выполнял все ваши требования! Всегда! – повысил вдруг голос Виллем. – И ни разу не нарушил ни одной договоренности. – Он судорожно сглотнул. – Он ведь ещё совсем ребенок! Пожалуйста!

– Тебе некого в этом винить, кроме самого себя, – ответила баронесса, одарив Виллема презрительным взглядом. – Принеси сюда метеоритный порошок и сделай аромат у нас на глазах. Так мы будем уверены, что никто не строит никаких козней. Мой шофёр отвезёт тебя к тайнику и удостоверится, что ты ничего не припрячешь. Наш уговор вступит в силу только после того, как он лично мне это подтвердит.

Виллем весь как-то съёжился и даже казался ниже ростом, чем обычно. Надвинув бейсболку на глаза, он кивнул великану у себя за спиной, и тот тут же шагнул вперёд.

– Если вы меня обманете, я испорчу аромат! – сердито фыркнул Виллем и пошёл к выходу. – Бонски останется здесь и будет за вами присматривать.

Великан и правда не двинулся с места, продолжая наблюдать за столом своим единственным подвижным глазом.

– Да пожалуйста, мне до этого нет дела. Два часа, Бур, помни! – крикнула баронесса вслед Виллему.

Когда тот скрылся из виду, я внезапно осознала две вещи. Во-первых, Виллем, видимо, был не тем, за кого мы его принимали, а во-вторых...

...во-вторых, я вдруг вспомнила, что «Неприметный запах» не относился к категории вечных ароматов. Пока нас ещё, к счастью, никто не заметил, но его действие должно было вот-вот пройти.

Пора сматываться из этой комнаты, да поскорее, подумала я. Вот только как дать это понять Матсу и Бенно, если мы друг друга не видим?

Глава 24

Баронесса встала из-за стола и задвинула стул:

– Друзья мои, через два часа, будем надеяться, мы поделим между собой последние запасы метеоритного порошка. Я телеграфирую сеньору Сиреллу о том, что наша великая цель наконец-то стала на шаг ближе. За вечность! – сказала она и постучала по столешнице [В немецко-язычных странах в знак одобрения вместо аплодисментов в конце семинара, лекции, доклада, собрания и т.д. принято стучать по столу. Эта традиция зародилась в университетах.].

– За вечность! – нестройным хором повторили за ней все остальные и тоже принялись стучать.

Они говорили нараспев, и это немного напоминало то ли гимн, то ли мотивационные кричалки вроде тех, что так любил мой учитель физкультуры в прежней школе.

Баронесса прекратила стучать.

– На этом собрание объявляю закрытым! – провозгласила она.

Я удивилась этому странному и, видимо, давно заученному ритуалу. В помещении тем временем стало шумно. «Вечные» повставали со своих мест и, переговариваясь, устремились к двери. Казалось, эта толпа у выхода никогда не иссякнет, но вот наконец последний человек покинул зал. В холле они разбились на мелкие группки и принялись о чём-то спорить между собой.

Тут меня вдруг бросило в жар – у камина я заметила ставшего полупрозрачным младшего брата. Только не это! Действие аромата заканчивалось!

Я тут же бросилась к Бенно, схватила его и затащила под стол. Так себе укрытие, но ничего лучшего в тот момент не подвернулось. Секундой позже к нам присоединился и Матс, настороженно озирающийся по сторонам. Никто из нас не решался заговорить, ведь «вечные» всё ещё толпились у самой двери. Я взглянула на свои руки: они тоже понемногу становились заметнее. И как же нам теперь пройти мимо «вечных»? А главное – как вообще выбраться из этого места? Ведь ароматической защиты, чтобы перебраться через забор с колючей проволокой, у нас уже не было.

Оставалось лишь, затаив дыхание, молиться, чтобы нас никто не заметил. Тем временем мы опять стали почти полностью видимы. Матс покосился в сторону окон. Без слов объяснив нам с Бенно свой план, он стал ползком пробираться под столом в нужную сторону.

Вылезти в окно показалось мне неплохой идеей, ведь мы находились на первом этаже. К тому же ничего другого нам просто не оставалось – остальные пути к отступлению были отрезаны.

То и дело оборачиваясь на стоящих в холле «вечных» в надежде, что никому из них не взбредёт в голову за чем-нибудь вернуться, я выползла из-под стола и приоткрыла одно из окон. Шарниры скрипнули, и я замерла от ужаса, но споры в холле были явно громче, и нас никто не услышал. Пока Матс приглядывал за дверью, я распахнула окно настежь, схватила Бенно, залезла с ним на подоконник и, не оглядываясь, спрыгнула на землю. Вслед за мной на гравий приземлился и Бенно. Мы тут же прижались к стене дома. Наконец спрыгнул и Матс.

Приземление наше вышло довольно шумным, поэтому мы поспешили спрятаться в ближайших кустах. Пару минут мы, затаившись, внимательно прислушивались к происходящему в комнате. Поначалу всё было тихо, но потом к открытому нами окну действительно кто-то подошёл. Мы не видели, кто там стоял, но все задержали дыхание. В конце концов этот кто-то недовольно буркнул что-то неразборчивое и закрыл окно.

– А кто такой Эдгар? – спросил Бенно, прервав напряжённое молчание.

Матс хмуро смотрел наверх, в окно:

– Никогда раньше о нём не слышал. Но вряд ли речь шла об одном из «вечных». Может быть, это ребёнок? Виллем ведь упоминал его мать.

– Никогда бы не подумала, что Виллем способен о ком-то заботиться, – прошептала я. – Неужели у него всё же есть сердце?

– Если и есть, то размером с изюминку, – сказал Бенно, и у Матса вырвался короткий смешок.

– Маленькую и сморщенную! – добавил Бенно.

Я скользнула взглядом вверх по стене дома.

– Если мы найдём этого Эдгара и его мать, то, возможно, Виллему не придётся делать «Аромат вечности», – стала я размышлять вслух. – Ведь, судя по всему, баронесса его шантажирует – а мы лишим её такой возможности.

Матс дёрнулся:

– Как же меня это бесит! Истратить весь метеоритный порошок на эту дрянь! И ради чего? Только чтобы эти старые перечники могли до скончания веков портить другим жизнь!

Вдруг я заметила, что Бенно нет рядом со мной. Озираясь, он крался вдоль стены дома.

– Ты что задумал?! – прошептала я, выбравшись из кустов вслед за ним.

– Хочу найти Эдгара! – заглянув за угол, ответил Бенно.

Я обернулась к Матсу:

– Что скажешь?

– Ну хорошо, – кивнул он. – Давайте обыщем дом. Виллем должен вернуться через два часа, не позже. Нужно во что бы то ни стало найти их за это время!

От одной лишь мысли о том, что нам вновь придётся войти внутрь, меня слегка затошнило.

– Интересно, они все собираются торчать тут, пока Виллем не вернётся с метеоритом? – спросила я.

– Ну, уйти сейчас с их стороны было бы глупо, – пожал плечами Матс. – Когда Виллем принесёт порошок и сделает из него последнюю партию «Аромата вечности», бутылочки наверняка достанутся только присутствующим.

– Наверняка из-за них начнётся настоящая давка, – согласилась я и открыла рюкзак. Вытащив оттуда последние флаконы с ароматами, я протянула их мальчишкам: – Это всё, что у нас есть.

Матс пробежал глазами по этикеткам и растерянно наморщил лоб. Я тоже не совсем понимала, как именно лучше использовать оставшиеся «Дуновение метаморфоз», «Аромат тёмной ночи» и «Бриз удачи».

– Наверное, стоит поделить флаконы. Пусть каждый возьмёт по одному – так будет безопаснее, – предложила я и взглянула на Матса и Бенно. – Какие вам?

– Я хочу «Бриз удачи»! – тут же пропищал Бенно.

– Идёт, а мне тогда давай «Аромат тёмной ночи». – Матс усмехнулся правым уголком губ. – Для крепкого сна или для чего ещё он там предназначен.

Пока я раздавала флаконы, Матс не переставал оглядываться по сторонам.

– Нужно вернуться ко входу для прислуги, а когда попадём внутрь, держаться подальше от главного холла, – рассуждал он. – Наверняка есть и другие лестницы, ведущие вниз. Если баронесса шантажирует Виллема, то мальчика она, наверное, прячет где- то в помещениях для работников виллы.

Я кивнула:

– Или в цокольном этаже. Главное – найти его до того, как Виллем отдаст метеорит баронессе!

– Точно, – сказал Бенно. – Нужно их опередить!

Я уже собиралась развернуться и пойти к дому, но Матс меня удержал:

– Будь осторожна, ладно? Не подвергай себя – и Бенно, конечно, – лишней опасности. Пожалуйста.

Взгляд его карих глаз задержался на мне на секунду дольше обычного. Он смотрел на меня так пронзительно, будто собирался добавить к сказанному что-то ещё – но так и не добавил.

В животе у меня вдруг защекотало, и я поспешила отвести взгляд – в тот момент мне было всё равно, куда смотреть – лишь бы не в тёмные глаза Матса.

– Давайте всегда держаться вместе! – сказала я, с удивлением отметив, как хрипло вдруг прозвучал мой голос.

Матс тоже отвернулся, пряча улыбку:

– Конечно, мы будем держаться вместе. Что бы ни случилось!

Глава 25

Мы прокрались обратно к тому боковому входу, через который проникли на виллу в первый раз. Он всё ещё был открыт. Вздохнув с облегчением, мы проскользнули внутрь. Стоя в коридоре, я крепко сжимала в руке «Дуновение метаморфоз». Ладони у меня сильно вспотели, и я, боясь, что флакон может запросто выскользнуть, положила его в карман и вытерла влажные руки о джинсы. Переведя дух, мы стали пробираться в глубь дома. Если бы мы пошли прямо по коридору, то попали бы в холл парадного входа. Но Матс махнул рукой в противоположную сторону, и мы спустились по лестнице вниз. В первую очередь мы решили обыскать все нежилые помещения, которыми не пользовалась баронесса лично, – на случай, если Эдгара прячут именно там.

Начали мы с подвала. Он оказался примерно вполовину меньше размером, чем я ожидала. Тут было холодно, влажно, а в хитросплетении его ходов легко было заблудиться. Коридоры то и дело петляли. Наши шаги гулко отдавались под мрачными сводами, с толстых стен крупными каплями стекала вода. Мы открывали одну деревянную дверь за другой – все они были не заперты – и натыкались то на кладовую для съестных припасов, то просто на комнатушки со старым хламом. В самых же дальних помещениях хранился уголь для растопки печей. И хотя никакого Эдгара тут не обнаружилось, я испытала скорее не разочарование, а облегчение – слишком уж тут было неуютно.

Останавливаться мы не собирались. Нам во что бы то ни стало нужно было осмотреть весь дом, заглянуть в каждый уголок. Стараясь двигаться как можно тише, мы поднялись по скрипучим ступенькам обратно на первый этаж. В холле всё ещё о чем- то переговаривались между собой «вечные», поэтому мы сразу повернули в другую сторону – к лестнице, ведущей наверх.

Мы то и дело замирали, прислушиваясь к малейшим шорохам вокруг. Подошвы наши при каждом шаге утопали в толстом ворсе. Деревянные половицы здесь, к счастью, были застланы коврами и при ходьбе не скрипели на все лады, как у нас на вилле «Эви». Это помогало нам пробираться по коридорам если и не совсем, то почти бесшумно.

Время от времени где-то поблизости раздавались шаги, и нам приходилось прятаться. Чаще всего это были горничные, уборщицы или кухарки, спешащие по своим делам. «Вечные» и в самом деле жили как сто лет назад, не меняя привычек. Впрочем, вряд ли они хотели идти в ногу со временем. Баронесса, поди, понятия не имела, как поджарить яичницу или закинуть бельё в стиральную машинку – наверняка считала, что это ниже её достоинства.

Я заставила себя вернуться мыслями к Эдгару и нашим поискам. Матс в это время как раз приложил ухо к одной из многочисленных дверей и махнул мне рукой, подзывая поближе. Я встала рядом с ним, но ничего не услышала. Тогда Матс, приложив палец к губам, словно в замедленной съёмке приоткрыл дверь.

Мы заглянули в щель. В комнате никого не было, и мы, набравшись смелости, вошли внутрь – и с открытыми ртами замерли на пороге.

Нашим глазам предстала самая огромная и помпезная спальня из всех, что мне когда-либо доводилось видеть. Она состояла из целых двух комнат – во вторую вели распашные двери с витражными вставками из разноцветного стекла. В позолоченном камине между окнами потрескивал огонь, в центре первой комнаты стояла огромная кровать с балдахином. На туалетном столике рядом с ней я заметила флакон, похожий на те, что заполняли полки в аптеке ароматов. Обернувшись, я увидела шкаф, в котором за стеклянными дверцами поблескивало бесчисленное множество разноцветных бутылочек. Матс подошёл поближе и показал на металлическую решётку за стеклом. Здесь хранились ароматы.

Впрочем, не только разноцветные флаконы свидетельствовали о том, что мы, похоже, попали в спальню баронессы фон Шёнблом. Было ещё кое- что. И это кое-что бросалось в глаза с первой секунды.

Повсюду висели фотографии в золотых рамках. Их было так много, что они почти полностью скрывали под собой фиолетовые шёлковые обои. И со всех фотографий на нас смотрела баронесса – и только она одна.

Узнала я её не сразу, ведь ни на одном из снимков она не выглядела так, как сегодня. Девушке с фарфоровой кожей и миловидным лицом на всех портретах было не больше двадцати пяти.

Я судорожно сглотнула. Теперь, глядя на эти стены, я окончательно поняла, насколько баронесса помешана на своей молодости и былой красоте. Разве кто-то в своём уме станет развешивать у себя в спальне сотни собственных фотографий?

На лицах Матса и Бенно отражались недоумение и растерянность. Кажется, они тоже начали всерьёз опасаться баронессы.

Матс удивлённо покачал головой:

– Да у неё же не все дома.

– Думаю, она бы с тобой поспорила, – ответила я с нервным смешком.

Бенно меж тем подошёл к приоткрытым распашным дверям, ведущим в соседнее помещение, заглянул в щель и потихоньку протиснулся внутрь. Мы осторожно последовали его примеру. Там стоял письменный стол из тёмного дерева, а перед ним – пара кресел на резных деревянных ножках.

– Это её кабинет! – хмыкнула я и уверенно направилась к столу, чтобы заглянуть в ящики. Конечно, сейчас следовало сосредоточиться на поисках Эдгара, но и упускать такой шанс было нельзя.

В верхнем ящике лежали какие-то чертежи. Я взяла первый попавшийся и разложила его на отполированной до зеркального блеска деревянной столешнице. Глаз сразу же зацепился за какой-то логотип у нижнего края.

– Этернитэ? – прочитала я вслух название на оттиске штемпеля и посмотрела на Матса, разглядывающего полки в книжном шкафу.

– Где-то я это уже слышал, – сказал он и подошёл к столу вместе с Бенно. – А не так ли называется фирма этого Сирелла де Ришмона? Того типа, которого то и дело упоминает баронесса?

– А он злой? – спросил Бенно.

Я погладила его по голове и тихонько усмехнулась:

– Этого мы не знаем. Возможно. По крайней мере он точно как-то связан с «вечными» – тут сомнений нет.

Мы с Матсом вновь склонились над чертежом. В верхнем его углу размещался инвентарный список, а в центре – рисунок какого-то сложного устройства, напоминающего дистиллятор в лаборатории у нас на вилле.

– Похоже, это чертёж оборудования для аптеки ароматов. Как думаешь? – вслух стал размышлять Матс.

Я озабоченно повернулась к нему:

– Неужели баронесса задумала построить собственную аптеку ароматов?

Матс перевернул чертёж и скривился.

– Или даже несколько, – сказал он, ткнув пальцем в столбик записанных от руки адресов на обратной стороне. Там были адреса в Германии, Франции, Англии, России и Испании.

– Похоже, этот Сирелл де Ришмон планирует открыть целую сеть таких аптек.

– И во всём этом замешана баронесса, – сказала я и почувствовала лёгкую тошноту. – Интересно, это пока только в планах – или они уже вовсю над этим работают?

Матс растерянно пожал плечами, а я задумалась над тем, как «вечные» собираются запустить столько аптек ароматов, не располагая запасами метеоритного порошка. Даже заполучи они нашу полупустую банку – на целую сеть подобных аптек этого явно не хватит. И уж тем более если они планируют производить там «Аромат вечности». Ведь на него-то метеорита уходит не «на кончике ножа», как во всех прочих рецептах, а целых двадцать три столовые ложки! Несколько порций такого зелья – и ничего не останется.

Неужели где-то в мире существует ещё одно месторождение этого минерала?!

Я вздрогнула. В коридоре внезапно послышался какой-то звук. И он приближался, становясь всё громче!

Мы все сразу же бросились прятаться за креслами, но вскоре с облегчением выдохнули – шаги вновь стихли. Если мы всё-таки собирались найти Эдгара, пора было выбираться из этой комнаты. Времени у нас наверняка оставалось не так уж много. Я приложила ухо к двери и прислушалась.

Ничего не услышав, я приоткрыла дверь и выглянула в коридор. Поблизости никого не было видно, и я махнула мальчишкам рукой.

Глава 26

Прочесав весь подвал и весь второй этаж, мы так и не обнаружили следов ни Эдгара, ни его матери – Хелены, как назвала её баронесса. Время истекало. Вот-вот должен был появиться Виллем и отдать «вечным» метеорит в обмен на этих двоих. Нам непременно нужно его опередить!

Не теряя времени, мы пробрались на третий этаж, где, судя по всему, жили горничные, кухарки и прочая прислуга баронессы. Во всяком случае, роскошью тут и не пахло. Тесные комнатки были обставлены очень скромно и оборудованы лишь самым необходимым.

У меня просто в голове не укладывалось, как такое возможно: одинокая женщина живёт в огромном дворце – и на неё работает целая куча народу! Чем же эти люди занимаются тут целыми днями? Неужели все они и правда находятся здесь лишь для того, чтобы сделать жизнь баронессы как можно приятнее?

Матс прикладывал ухо к каждой двери, мимо которой мы проходили, но во всех комнатах царила тишина. Казалось, кроме нас тут, наверху, никого не было.

– Так мы никогда не найдём Эдгара с Хеленой! – простонал он.

Я вздохнула:

– Да уж, в срок точно не уложимся! Нужно что-нибудь придумать.

Матс принялся что-то недовольно бурчать себе под нос, а Бенно вдруг расплылся в улыбке.

– Нам нужно немного удачи! – пискнул мой младший брат и вынул из кармана флакон, который я отдала ему на хранение.

– Ты прав! – ахнула я. – Ещё как нужно, причём срочно!

Бенно протянул флакон Матсу:

– Хочешь вдохнуть «Бриз удачи»?

Матс вскинул брови и усмехнулся:

– Это было бы очень кстати. Давайте попробуем!

Бенно не заставил себя долго уговаривать и вынул пробку из флакона. Окутавший нас туман сиял и переливался всеми цветами радуги. Я глубоко втянула в лёгкие сладковатый аромат и ощутила, как моё тело будто пустой стакан доверху, до самых краешков наполняется надеждой. Я вдруг почувствовала себя такой сильной и уверенной, словно всё на свете было мне по плечу.

Бенно плотно заткнул флакон пробкой и потопал по коридору:

– Всего-то и нужно найти какого-то Эдгара, что тут может быть сложного!

С новыми силами мы поспешили вслед за Бенно, надеясь, что «Бриз удачи» как-нибудь направит нас куда нужно.

Но аромат подействовал совсем иначе. Никакой удачи нам не привалило. Вместо этого в другом конце коридора вдруг распахнулась дверь, из неё кто- то вышел и остановился прямо напротив нас. Это была светловолосая молодая женщина в униформе горничной. Под мышкой она держала корзину с бельём. Мы в ужасе уставились друг на друга и на пару секунд замерли в оцепенении.

– Привет! – первым нарушил молчание Бенно. Он медленно пошёл навстречу горничной, и она тоже зашагала по коридору в нашу сторону.

– Что вы тут делаете? – спросила она так тихо, что я едва разобрала слова. Наверняка она раздумывала, как ей лучше поступить – сразу позвать на помощь или сначала всё же поговорить с нами.

– Меня зовут Бенно, и я ищу Эдгара! – сказал мой брат как ни в чём не бывало, как если бы он стоял на игровой площадке и разговаривал с мамой своего друга по детскому саду.

– Эдгара?! – повторила горничная и, ускорив шаг, подошла к нам. – Зачем? Что с ним?

– Ничего, – пожал плечами Бенно. – Но нам нужно его найти. Причем о-о-очень срочно.

Теперь женщина стояла прямо перед нами. Вблизи я заметила морщины у неё на лбу и между бровями – такие с годами появляются от тревог и переживаний. Видимо, она была не так молода, как показалось мне на первый взгляд. Во всяком случае, не моложе нашей мамы – скорее её ровесница.

– Что вам нужно от Эдгара? Кто вы вообще такие?

Голос её немного окреп и был уже не таким тихим, как поначалу.

– Его ищет Виллем, – сказал Бенно. – И его маму тоже.

Тут меня пронзила догадка. Если чутье меня не подводило – а я очень на это надеялась, – то «Бриз удачи», видимо, всё же подействовал!

– А вы случайно не... Хелена? – осторожно спросила я.

Глаза женщины нервно забегали. Она будто бы пыталась отвести взгляд, но в то же время старалась повнимательнее нас рассмотреть.

– Мы знакомы?

Что ж, это вполне было ответом.

– Вас разыскивает Виллем Бур. Мы здесь потому, что...

Лицо женщины вспыхнуло от радости.

– Это он вас послал нас освободить? – перебила меня она.

Матс вскинул брови:

– Не то чтобы послал, но... Мы всё равно выведем вас отсюда к нему, если хотите.

Женщина поставила корзину с бельём на пол, вытерла руки о фартук и махнула нам, призывая следовать за ней.

– Пойдёмте! – сказала она и приложила палец к губам. – Тсс!

– Откуда вы знаете Виллема? – спросил Матс шёпотом, пока мы крались вслед за ней по коридору.

Хелена на секунду остановилась и тревожно огляделась по сторонам.

– Эдгар – внук Виллема, – с грустной улыбкой сказала она. – А я Хелена Бур, его дочь.

– Что?! Но... – тут я запнулась. – Что же вы тогда делаете здесь?

Хелена пожала плечами:

– В этом доме мы пленники. Если бы мы только могли уйти – ноги бы нашей давно тут не было. Но усадьба слишком хорошо укреплена. Ни мне, ни Эдгару не перебраться через эти заборы без чьей-либо помощи.

Я задумалась. Вообще-то эти двое давным-давно должны были состариться – а то и вовсе отойти в мир иной. Ведь Виллем-то был «вечным» и работал в аптеке ароматов больше сотни лет.

И... Судя по всему, работал он там, потому что его шантажировала баронесса, удерживая у себя в плену Эдгара с Хеленой. Только сейчас у меня в голове всё встало на свои места. Так вот как «вечные» заставляли Виллема плясать под свою дудку! Он был у них в руках и делал всё, что ему скажут, ради Эдгара и Хелены.

Я приблизилась к Хелене и ощутила то, чего и ожидала: от неё немного пахло прелой землей.

– И баронесса пшикает на вас этой гадостью? – опередил меня с вопросом Бенно.

Хелена вместо ответа лишь кивнула, и я заметила её печальные бесцветные глаза.

– Да, время от времени. Много лет изо дня в день я надеялась, что наконец начну стареть... Но начала лишь недавно, – сказала она.

На этот раз я не нашлась что ответить и ограничилась лишь беспомощной улыбкой.

– Давайте заберём Эдгара, – нарушил молчание Матс, – а потом вытащим вас обоих отсюда и отправим к Виллему.

Хелена судорожно вздохнула и, прибавив шагу, повела нас дальше по коридору.

Глава 27

Хелена спустилась по лестнице первой. Внизу она осмотрелась по сторонам и, оставив нас ждать у входа, прошмыгнула на кухню.

Через дверь нам было слышно, как она разговаривает с кухаркой.

– Баронесса велела тебе подойти к салону. Говорит, десерт, который сегодня подали к обеду, оставлял желать лучшего.

– Божечки! – испуганно пискнула кухарка. – Её милость сильно разгневаны? – успела спросить она и тут же убежала, хлопнув дверью. Из кухни следом за ней выскочили Хелена со слугой, который уже встречался нам прежде. Это был тот самый кудрявый русоволосый мальчик, от которого мы прятались за олеандром.

– Ты Эдгар? – спросил Бенно мальчика, который на вид показался мне нашим с Матсом ровесником.

Мальчик едва заметно кивнул, но при этом не издал ни звука – то ли от крайней застенчивости, то ли оттого, что не очень-то хотел вступать с нами в разговоры. Этот Эдгар казался мне закрытой книгой. Не только потому, что всё время молчал, но и потому, что выражение его лица было совершенно непроницаемым. Невозможно было догадаться, что он сейчас испытывает – облегчение, страх? А может быть, он вообще предпочёл бы, чтобы мы никогда тут не появлялись? Впрочем, дело, наверное, было в том, что он просто слишком долго работал на баронессу и много от неё натерпелся. В таких условиях кто угодно научится прятать свои чувства.

Взяв Эдгара и Хелену в кольцо, мы осторожно пробирались по первому этажу, чутко ловя каждый шорох, чтобы нас, чего доброго, не застали врасплох дворецкий или кухарка.

Голоса «вечных» я услышала ещё издалека. Дыхание мое участилось. Выходит, они до сих пор слонялись по дому в ожидании Виллема. Прекрасно!

Теперь нужно было как-то незаметно перехватить Виллема снаружи, у входа в дом – до того, как он передаст метеорит баронессе. Вот только как это сделать, чтобы «вечные» нас не застукали?

Матс уже собирался махнуть Эдгару с Хеленой, чтобы пойтидальше, но я схватила его за пуловер:

– Сейчас нам лучше разделиться. – Я вопросительно посмотрела на Эдгара с матерью.

Однако Бенно замотал головой:

– Мы же договорились не разлучаться. Что бы ни случилось!

– Верно, – улыбнулась я Бенно. – Но мне кажется, сейчас нам всё-таки стоит это сделать. Просто поверь мне, ладно?

Я медленно вытащила из кармана штанов оставшийся у меня флакон.

– У нас ведь ещё остался твой любимый аромат, – подмигнула я Матсу.

На этикетке было написано «Дуновение метаморфоз» – пару дней назад возле оранжереи виллы «Эви» Матс сунул мне его под нос, чтобы подразнить.

– А это ещё зачем? – Матс сдвинул брови. – И как ты собираешься его использовать? Он же ни на что, кроме глупых забав, не годится.

– Подумай хорошенько! – Я встряхнула бутылочку, и жидкость в ней забурлила сильнее. – Если я опять превращусь с его помощью в копию Виллема, то смогу отвлечь баронессу и «вечных» на то время, пока вы ищете оригинал.

Матс скривился:

– И что же именно ты собираешься делать, выдав себя за Виллема?

– Например, я могла бы подсунуть баронессе какую-нибудь ёмкость с углём и сказать, что это и есть метеоритный порошок.

– Мне кажется, это хороший план, – внезапно сказал Эдгар. Голос его звучал еле слышно – ещё тише, чем у матери, и мы едва разбирали слова.

– Но это же ужасно опасно для Люци! – Бенно с возмущением посмотрел на Эдгара, а потом перевёл глаза на меня. – А если аромат испарится, а ты не успеешь уйти? Тогда ведь все увидят, что ты не Виллем!

– Я справлюсь, Бенно. Не волнуйся. Я исчезну до того, как это случится. – Чтобы успокоить брата, я попыталась придать голосу как можно больше уверенности. – Когда Эдгар с Хеленой окажутся в безопасности, баронессе нечем будет шантажировать Виллема, и ему не придётся делать для неё «Аромат вечности» из метеоритного порошка!

Бенно упрямо покачал головой:

– Всё равно это дурацкая затея!

Хелена, склонив голову набок, смотрела на меня очень серьёзно. В её взгляде тоже ясно читалось сомнение:

– Но если баронесса вместо нас возьмёт в заложники тебя, Виллем снова окажется у неё в руках.

– Можно подумать, Виллему есть дело до Люци, – презрительно сказал Матс.

Хелена грустно покачала головой:

– Поверьте, ему есть дело. И не стоит недооценивать «вечных». Их так просто не проведёшь. И они пойдут на всё, чтобы заполучить своё. В первую очередь баронесса – та вообще ни перед чем не остановится. Я даже уже не помню, сколько времени она продержала тут нас с Эдгаром.

Я растерянно пожала плечами:

– Ну так и как же нам отсюда выбраться – может быть, у вас есть идея получше? Время почти на исходе.

Никто не проронил ни слова.

– Ну вот видите! – кивнула я. – Другого плана у нас всё равно нет, так что воспользуемся этим. И даже если все вдруг пойдёт наперекосяк, не переживайте: я довольно быстро бегаю! – Я шутливо подтолкнула Бенно в бок. Кажется, я его так и не убедила, хоть он и не нашёлся что возразить.

Матс решительно взъерошил себе волосы:

– Даже не думай об этом. Это сделаю я – я сыграю Виллема. А ты пойдёшь с Бенно, Эдгаром и Хеленой!

Я покачала головой:

– Ты поможешь остальным перебраться через стену – у меня на это просто не хватит сил. А в крайнем случае сможешь взять Бенно на руки. Да и ворота наверняка взломаешь быстрее, если до этого дойдёт. – Я умоляюще смотрела на Матса. – Пожалуйста, помоги вытащить отсюда Бенно!

Пару секунд Матс молчал, плотно сжав губы. Он всегда так делал, когда не знал, как поступить.

– Матс... ну пожалуйста! У нас всё получится, я уверена. Только так мы спасём аптеку ароматов.

– Ладно, если ты и правда думаешь, что так будет лучше, – ответил он. По его голосу было ясно, что он недоволен принятым решением. – Но когда мы найдём Виллема, а Бенно, Эдгар и Хелена окажутся в безопасности, я сразу вернусь и помогу тебе отсюда выбраться!

Я выдохнула с облегчением:

– Так и сделаем!

– А я пойду с тобой! – заявил Бенно, и сердце у меня сжалось от гордости. Какой же у меня храбрый младший брат!

Тем не менее я вновь покачала головой:

– Бенно, Хелене и Эдгару твоя помощь сейчас нужна гораздо больше, чем мне. Да и аромат на нас двоих наверняка не сработает.

На глазах у Бенно заблестели слёзы, но, закусив губу, он в конце концов всё же кивнул.

– Думаю, разумнее всего вам будет выбраться наружу через тот же боковой вход, через который мы сюда проникли, – сказала я и поспешила отвернуться. Нужно скорее с ними прощаться, подумала я, а то как бы не растерять всю решимость.

Но прежде чем пойти к выходу, Матс удержал меня за рюкзак:

– Люци... Ты не обязана это делать!

В животе у меня снова защекотало. Ничего на свете мне сейчас не хотелось так сильно, как передумать. Чтобы не дать себе такого шанса, я решительно помотала головой. Не то чтобы мне не было страшно – было, и ещё как. С каждым шагом колени у меня становились всё более ватными.

– Нужно торопиться, – сказала я. – Уходите скорее, пока вас кто-нибудь не застукал – это будет куда хуже!

Тяжело вздохнув напоследок, Матс наконец кивнул:

– Хорошо. Мы будем ждать тебя возле ворот! Если сама не выберешься – мы за тобой придём, ясно?

– Яснее некуда! Скоро увидимся!

– Будь осторожна, – сказал он мне вслед.

В последний раз обернувшись, я окинула всю четвёрку взглядом:

– Вы тоже!

И, не желая больше тратить на страх ни секунды, решительно зашагала прочь.

Глава 28

Я шла на голоса, которые становились громче и громче. Коридор на первом этаже заканчивался знакомой дверью. Она вела в холл, где в ожидании Виллема толпились «вечные».

Но я свернула в другую сторону, к лестнице, по которой мы спускались в подвал, когда искали Эдгара с Хеленой. Я вспомнила, что там внизу хранится уголь. А чтобы убедительно сыграть Виллема перед баронессой, мне нужен был метеоритный порошок. Если уголь измельчить, выйдет довольно похоже. По крайней мере если не подходить близко и особенно не приглядываться. Оставалось придумать, во что этот порошок потом насыпать.

Я проскользнула мимо лестницы, ведущей в подвал, и отправилась на поиски кухни, рассудив, что уж там-то наверняка найдётся подходящая стеклянная банка. Осторожно пробираясь по коридору, я прислушивалась к звукам из-за дверей. До моих ушей донёсся стук тарелок. Должно быть, это и была кухня – та самая, рядом с которой мы недавно ждали Хелену. Вот только как попасть туда незамеченной?

На свой страх и риск я решилась на тот же трюк, который совсем недавно проделала Хелена, и, откашлявшись, заговорила самым низким голосом, на какой только была способна:

– Всему персоналу срочно пройти в салон! Вас там ожидает баронесса!

Потом я юркнула за соседнюю дверь и притаилась, надеясь, что уловка сработает. И она сработала! В следующую секунду два поварёнка в панике выскочили из кухни, вприпрыжку помчались по коридору и скрылись за углом.

Я тут же ринулась в кухню и стала торопливо оглядывать полки. На одной из них стояла огромная банка с сахаром. То, что нужно! Стараясь делать всё как можно быстрее, я сняла тяжёлую банку с полки, дотащила её до мусорного ведра и вытряхнула туда весь сахар. С банкой в руках я выскочила из кухни, спустилась по лестнице в подвал и бросилась прямиком к углю – в прошлый раз я хорошо запомнила, где он хранится. Схватив пару кусков, я бросила их на пол и стала топтать, пока уголь под моими ногами не превратился в мелкую крошку.

Получившийся порошок лишь очень отдалённо напоминал метеорит, и любой, кто работал с этим веществом, мгновенно обнаружил бы подлог. Но «вечные» не были ароматекарями, да и ничего лучшего я на скорую руку всё равно придумать бы не смогла. Поэтому, высыпав угольную крошку в банку, я вытерла с лица сажу и стала подниматься по ступенькам. От страха я едва дышала. На полпути послышались шаги и недовольное ворчание вернувшихся поварят. Я замерла. К счастью, они просто прошли дальше в сторону кухни.

Когда шаги стихли, я тихонько пошла дальше. У двери в конце коридора я остановилась и прислушалась к голосам «вечных», которые так и не разошлись из холла. Сквозь замочную скважину мне удалось разглядеть нескольких человек. Сбившись в небольшие группки, они о чём-то беседовали.

Что ж, пора было действовать. Дрожащими пальцами я вынула из кармана флакон и откупорила его. Из горлышка стала подниматься коричнево-оранжевая дымка, и в нос мне проник горьковато-кислый запах. Стараясь не отвлекаться на мысли о лимонной цедре и анисе, я вдыхала аромат, пока флакон полностью не опустел. Сунув его обратно в карман, я попыталась сосредоточиться на Виллеме.

Моё тело вновь словно превратилось в комок теста, которое месили и растягивали вдоль и поперёк. Ещё один глубокий вдох – и коричнево-оранжевые облачка бесследно рассеялись.

Я понятия не имела, когда закончится действие аромата, – просто надеялась, что успею вовремя почувствовать обратное превращение и смыться. Вот уж чего баронесса точно не ожидает, так это что Виллем сорвётся с места и убежит. Она же уверена, что он никуда не денется без Эдгара и Хелены.

«Виллем», – мысленно произнесла я и попыталась сосредоточиться на угрюмом старом садовнике.

Виллем.

Виллем.

Я Виллем.

Виллем.

Через минуту я взглянула на свои руки и ноги. Как и в прошлый раз, когда Матс пшикнул на меня этим ароматом возле оранжереи, внешность моя изменилась до неузнаваемости. Волосатые руки с мозолистыми ладонями, седые волосы под засаленной бейсболкой, изъеденное морщинами лицо, щетина на щеках. И даже обута я была в такие же грубые сапоги, как у Виллема.

Я вновь заглянула в замочную скважину. Потом, собрав всё своё мужество, вытерла о комбинезон вспотевшие ладони и крепко обхватила банку с угольной крошкой. Резко распахнув дверь, я вошла в холл, громко стуча каблуками сапог. От скопления «вечных» стоял такой ужасный запах, что у меня даже мысли спутались.

Осознав, что стою перед всеми этими людьми совсем одна, я судорожно сглотнула. Все разговоры вокруг резко прервались, и в комнате сразу стало тише.

Я почувствовала, что все ждут от меня каких-то слов, и расправила плечи:

– Надеюсь, этого хватит на всех!

Голос мой прозвучал непривычно низко и хрипло, точь-в-точь как у Виллема.

Тощий человек рядом со мной шагнул ближе. Должно быть, он удивился, чего это вдруг Виллем вошёл не через парадную дверь, как они ожидали.

До меня вдруг с ужасом дошло, сколько глаз в тот момент было приковано к банке у меня в руках, и я оцепенела. Быть в центре внимания – совсем не моё.

Судорожно сглотнув, я попыталась думать лишь о Виллеме, не отвлекаясь на посторонние мысли.

«Я Виллем», – повторила я про себя – не хватало ещё, чтобы действие «Дуновения метаморфоз» вдруг ослабело.

– Вы слышали, месье Бернар? – спросил тощий и повернулся к человеку с лысиной. – Он утверждает, что это всё, что осталось!

– Невероятно! – возмутился тот, грассируя на французский манер. – Быть не может, что это всё!

Крепко прижимая к себе банку с угольным порошком, я стояла посреди зала и безуспешно искала глазами баронессу. Куда же она пропала?

– Это всё, что осталось, – подтвердила я, стараясь придать голосу как можно больше уверенности.

– Боюсь, я ослышался! – истерично взвизгнул откуда-то сбоку месье Бернар. Протиснувшись сквозь толпу, он подошёл ко мне вплотную и попытался схватить банку.

Тощий тоже опасно приблизился.

– Вполне допускаю, что Виллем кое-что придержал для себя! – грозно навис он надо мной. – А ещё я допускаю, что он собирается обеспечить «Ароматом вечности» только баронессу! Ведь рычаги воздействия на него есть у неё одной, не так ли?

Было странно, что о ком-то говорили в третьем лице, хотя этот кто-то стоял прямо перед ними. А поскольку я лишь притворялась Виллемом, всё это было странно вдвойне.

Месье Бернар весь напыжился, его двойной подбородок гневно задрожал.

– Так выходит, что... – Он судорожно глотал воздух.

– Вот именно. Выходит, кто успел – тот и съел! – перебил его кто-то.

Старичков в комнате мгновенно охватило волнение.

– Господа! – воскликнул француз. – Мы должны получить свою долю, которая причитается нам по праву!

Голоса, прежде столь сдержанные и благородные, зазвучали вдруг визгливо и истерично. Чуть поодаль два почтенных господина уже вовсю тягали друг друга за сюртуки.

– Спокойствие! – раздался вдруг резкий женский голос. Широкими шагами ко мне приближалась баронесса фон Шёнблом. Мужчины мгновенно расступились перед ней, образовав коридор.

– Почему ты явился без моего шофёра? – в голосе баронессы звучала угроза.

О боже, я ведь совсем забыла про шофёра! Спохватившись, я попыталась тут же придумать какую-нибудь отговорку.

– Он... паркует машину! – торопливо соврала я.

– Что ж, – кивнула баронесса. – Как только он появится и скажет, что весь метеоритный порошок добрался сюда в целости и сохранности, можно будет приступить к изготовлению аромата. Без его подтверждения наш уговор, разумеется, недействителен. Впрочем, это и так понятно – повторять ни к чему, верно? – Я ещё крепче прижала к себе банку вспотевшими ладонями. – Виллем, да ты никак дара речи лишился? – злобно усмехнулась баронесса. – Чего это ты так непривычно молчалив?

– А дистиллятор вы подготовили? – спросила я, дерзко вздёрнув подбородок.

Баронесса была уже в паре метров от меня. Замедлив шаг, она приблизилась вплотную и, не мигая, уставилась на меня бесцветными глазами. В горле у меня пересохло.

– Ну разумеется. Дистиллятор для изготовления ароматов установлен в большом салоне. Там хватит места всем, желающим наблюдать за твоей работой! – Стоя прямо передо мной, она указала рукой на дверь, ожидая, что я войду первой.

Сделав глубокий вдох, я тронулась с места. Оставалось лишь надеяться, что чад и копоть от угольной пыли пойдут не сразу после включения горелки, а лишь когда дистиллятор нагреется, и у меня будет пара минут форы до того, как подлог окончательно раскроется. Я понятия не имела, насколько хорошо «вечные» разбираются в производстве ароматов. Может быть, им уже доводилось наблюдать за этим процессом. По крайней мере однажды летом я видела, как баронесса входила вместе с Виллемом в оранжерею виллы «Эви». Может быть, он тогда приводил её не только в аптеку ароматов, но и в лабораторию?

Меня бесило, что я так мало знаю об этой женщине, но сейчас думать об этом было некогда. Шаг за шагом приближаясь к большому салону, я изо всех сил пыталась взять себя в руки и прогнать страх.

Виллем. Нужно думать и действовать как Виллем!

Посреди огромной, сияющей позолотой комнаты на овальном обеденном столе возвышался дистиллятор. Внешним великолепием этот аппарат значительно уступал тому, что стоял у нас в аптеке ароматов, но, судя по всему, он работал и вполне справлялся со своими функциями.

Позади раздалось цоканье каблучков баронессы. Звук был столь же зловещим, как тиканье часового механизма бомбы.

– А одинаковых флаконов на всех хватит? – раздался у нас за спиной голос месье Бернара. Из-за сильного французского акцента его невозможно было ни с кем спутать. – Учтите, флаконы разных марок могут отличаться в объёме на несколько миллиметров. Будучи производителем стеклянных изделий, я знаю, о чём говорю.

Оглянувшись, я увидела, как баронесса закатила глаза:

– Для начала нужно получить сам аромат, а уж потом договариваться о делёжке.

– Договариваться?! – выкрикнул кто-то. – В каком это смысле – договариваться?!

«Вечные» снова засуетились. Очевидно, все эти люди не доверяли друг другу ни на грош. Да и неудивительно, подумала я и сосредоточилась на чуде, которое мне сейчас предстояло совершить: сотворить из обычной угольной пыли волшебный аромат. Или хотя бы убедительно притвориться, что я занята именно этим.

– Меня куда больше заботит отсутствие шофёра. Не слишком ли долго он там возится? Он что, не может найти место для парковки? – язвительно спросила баронесса. – В моём имении сложностей с этим обычно не возникает.

Я закусила губу. Чем дальше, тем яснее я понимала, что совершенно не подумала о том, как буду выкручиваться из этого положения. Всё, что меня заботило вплоть до этой секунды, – это чтобы Матс благополучно вывел отсюда Бенно с пленниками баронессы и перехватил Виллема до того, как тот отдаст «вечным» метеорит.

Все уставились на меня в ожидании, что в комнату сейчас войдёт шофёр и подтвердит сделку. Но ведь тот уехал с настоящим Виллемом – а значит, появиться тут не мог.

Теперь мои мысли были заняты только одним: как отсюда выбраться? Медленно снимая крышку с банки с угольной пылью, я даже вспотела от напряжения.

Вдруг кто-то пронзительно заверещал, и я вздрогнула от испуга, чуть не выронив из рук банку. Подняв глаза, я увидела, что «вечные» окружили меня плотным кольцом – глаза широко распахнуты, рты открыты.

– Где Виллем?! – взвизгнула баронесса.

Поначалу я не сообразила, что происходит, – я ведь ещё даже не приступила к делу! Но потом меня пронзила догадка, и я повернулась к окну. В стёклах отражался вовсе не Виллем, а самая что ни на есть я собственной персоной. Чёрт! Аромат улетучился! Я забыла, что нужно всё время думать о Виллеме!

– Схватить её! – приказала баронесса. Её слова едва не потонули в возмущенном гуле:

– Да как такое возможно?!

– Девчонка?!

– И что же нам теперь делать?

Нужно было срочно отсюда выбираться! Заметив, что ко мне сквозь толпу протискиваются какие-то люди с намерением меня схватить, я отшатнулась назад, но меня тут же удержали двое слуг.

– Опять ты! – прошипела баронесса. Она стояла прямо передо мной и сверлила меня взглядом. – Ну ничего, Сирелл де Ришмон найдёт на тебя управу, несносная ты выскочка. Но для начала отвечай: где сейчас Виллем с метеоритным порошком? – Она чеканила каждую фразу подчёркнуто спокойно, и от этого её слова звучали ещё более зловеще. На суету вокруг нас она не обращала ни малейшего внимания – и я тут же почувствовала, что допустила огромную ошибку...

Глава 29

Звякнул дверной колокольчик.

– Ага! Вот, должно быть, и тот, кого мы ждали на самом деле! – Баронесса повернулась и, громко цокая каблуками, зашагала ко входу в дом.

Я обречённо закрыла глаза. Только бы это был не шофёр или, того хуже, настоящий Виллем! Неужели наш план провалился?! Неужели Матса, Бенно и остальных тоже схватили?! Нет, только не это!

Меня крепко держали двое слуг, а между «вечными» тем временем снова разгорелся спор. Каждый хотел быть первым в очереди на получение аромата.

– Виллем! – проворковала в холле баронесса. – Мы уже начали о тебе беспокоиться!

Я тяжело вздохнула. Значит, у Матса ничего не вышло. Ведь если бы он сумел перехватить Виллема и привести к нему Эдгара с Хеленой, садовник не появился бы сейчас на пороге.

У меня в голове роились обрывки мыслей, и мне никак не удавалось привести их в порядок. Сейчас сюда войдёт Виллем. Нужно как-то помешать ему отдать метеорит баронессе. Нужно срочно придумать, как не дать «вечным» уничтожить всё, что делает аптеку ароматов уникальной. Ведь в этой банке и правда последние остатки метеоритного порошка. И это был единственный шанс когда-нибудь помочь отцу Матса. Да и допустить, чтобы «вечные» ещё несколько столетий подряд строили свои козни, тоже было нельзя!

Вот только где же тогда Матс, Эдгар и Хелена, если с Виллемом они разминулись? Когда вслед за баронессой в салон вошли двое мужчин, я окончательно сникла. В дверь действительно позвонил Виллем. И шофер тоже был с ним. Я сделала последнюю отчаянную попытку уговорить себя, что всё в порядке, но безуспешно. Ничего не было в порядке. Вся моя смелость вдруг куда-то подевалась, а планы разрушились в одну секунду словно карточный домик.

– Что ж, тогда мы наконец-то можем начать! – ликуя, воскликнула баронесса. – Кстати, ты знаком с девчонкой Альвенштейнов? – спросила она, повернувшись к Виллему. – Только представь – она тут пыталась выдать себя за тебя!

Виллем что-то пробормотал в ответ – что именно, я толком не разобрала. Зато очень отчетливо почувствовала какой-то новый аромат, которого раньше в комнате не было. Он перебил даже исходящую от «вечных» затхлость. А потом я увидела, откуда этот новый аромат исходит.

Невероятно! Шофёр держал в вытянутой руке какой-то флакончик. Над ним поднимались, наполняя комнату, тёмные, почти чёрные облачка ароматических испарений. Пахло чем-то таким тёплым и мирным, что я невольно подумала о том, что дома меня ждёт уютная кровать, и вспомнила, как сильно устала за последние дни.

Тело вдруг отяжелело, веки стали слипаться, и я почувствовала, как меня неудержимо клонит в сон. Но засыпать сейчас было ни в коем случае нельзя! Хоть я и знала, что толку от такой защиты мало, я всё же задержала дыхание, наклонила голову и уткнула рот и нос в воротник футболки.

«Вечные» вокруг тоже тёрли глаза и уже нетвёрдо держались на ногах. Кроме того, в помещении становилось всё темнее.

Как же так вышло, что шофёр откупорил флакон из аптеки ароматов? Я взглянула на него ещё раз – и наконец поняла, что тут происходит. Посреди зала в униформе водителя баронессы, высоко подняв над головой «Аромат тёмной ночи», стоял не кто иной, как Матс!

Улучив момент, когда охраняющие меня слуги тоже принялись клевать носом, я наступила одному из них на ногу, второго ткнула локтем в живот, вырвалась и удрала.

В комнате к тому моменту уже царила непроглядная тьма, но мне всё же удалось добежать до Матса и потянуть его к выходу.

Ни слова не говоря, мы помчались дальше сквозь темноту зала, в котором теперь в возникшей неразберихе раздавались ещё и душераздирающие крики. Баронесса впотьмах пыталась нас схватить, но у неё ничего не получалось, и она просто ревела от бессильной ярости. Мы с Матсом, как и все остальные, тоже двигались наугад – в ту сторону, где, по нашим предположениям, находилась дверь.

Кто-то рядом с нами опрокинул канделябр. Свечи в нём, вероятно, всё ещё горели, вот только «Аромат тёмной ночи» поглощал их свет. Горячий воск, видимо, попал на портьеру, та вспыхнула, и мой нос сразу же уловил запах горелого. Лёгкие наполнились едким дымом.

Матс потащил меня дальше, и мы с разбегу врезались прямо в стену. Здоровенный же будет синяк! Несмотря на это, я не выпустила руку Матса, а продолжила сжимать её изо всех сил. Пробираясь вдоль стены, мы наконец дошли до двери. Уже в следующую секунду я вслед за Матсом бросилась в тёмный холл. Мы снова на что-то натолкнулись и упали. Колено у меня горело, и его будто дёргало током изнутри – я с разбегу стукнулась им о какой-то острый угол. Но ныть было некогда – нужно уносить ноги, и как можно скорее!

Я слышала ругань «вечных» у нас за спиной, но старалась вытеснить из сознания весь посторонний шум. Матс помог мне спуститься по ступенькам – одна, другая – и, прибавив ходу, потянул дальше за собой. Услышав, как под нашими подошвами заскрипел гравий, я поняла, что мы выбрались наружу.

За спиной у нас слышались чьи-то шаги, преследователей становилось всё больше и больше. Видимо, «вечные», как и мы, продвигаясь на ощупь, доковыляли до выхода и один за другим бросались вдогонку. Они гнались за нами по пятам.

Вдруг в темноте раздался рёв мотора и визг колёс. Кто бы ни был за рулём автомобиля, он явно управлял им вслепую. Я мысленно взмолилась, чтобы мы не угодили под колёса.

– Где Бенно? – спросила я, скривившись от боли. Колено изнутри невыносимо жгло.

– Он в безопасности! – ответил Матс, тяжело дыша, и мы наконец-то выбрались из кромешной тьмы. На секунду я ослепла от яркого света и зажмурилась. Когда же у меня перед глазами всё снова прояснилось, я обернулась назад – и вскрикнула от испуга и неожиданности, увидев, кто шёл за нами быстрым шагом. Внутри у меня всё съёжилось.

Глава 30

Из темноты появился Виллем. Он бежал прямо на нас. Я вздрогнула от испуга, но Матс улыбнулся:

– Не бойся его. Он помог нам вытащить тебя оттуда!

– Виллем... Правда? – Я недоверчиво смотрела на старого садовника, который как раз остановился рядом с нами, тяжело дыша.

– Давайте уносить ноги, поговорить можно и потом, – сказал Виллем сквозь одышку. Мимоходом похлопав Матса по плечу, он скрылся в кустах рядом со въездом в имение.

Только теперь до меня дошло, что ворота открыты. Широко открыты! Поначалу я этого даже не заметила.

Матс усмехнулся и показал на пару деревянных клиньев, которые не давали створкам сомкнуться. Механизм тихо гудел, но не срабатывал. У нас все получилось, мы действительно выбрались!

За воротами я заметила великана Бонски – телохранителя Виллема. Разве он не оставался в салоне ждать возвращения своего начальника? Однако теперь он стоял здесь, непринуждённо облокотившись на один из высоких каменных столбов, между которыми вхолостую жужжали ворота. Выходит, он тоже нам помогал? А как же ему удалось выбраться? Впрочем, для профессионального вора это наверняка не так уж сложно.

Великан на секунду задержал взгляд своих бесцветных глаз на нас с Матсом, а потом просто исчез из нашего поля зрения, словно его никогда тут и не было.

Я вновь обернулась и увидела пламя и гигантское чёрное пятно дыма над усадьбой баронессы. Я забеспокоилась – внутри ведь ещё оставались люди. Оказаться в ловушке пожара никому не пожелаешь, даже «вечным».

Однако тьма стала понемногу рассеиваться, и в ней всё отчетливее проступали очертания виллы. Вокруг дома стояли гости баронессы, а слуги в это время сновали туда-сюда с садовыми шлангами и тушили огонь.

И тут я увидела саму баронессу. Она выскочила из темноты словно фурия и теперь во весь опор мчалась к воротам. В нашу сторону! Я попятилась назад и натолкнулась на Матса, который снова схватил меня за руку и потянул в те же кусты, куда до этого нырнул Виллем.

Матс и Виллем распахнули дверцы наполовину проржавевшего автомобиля-фургона, на задних сиденьях которого нас уже ждали Бенно, Эдгар и Хелена. Когда я увидела, что мой брат в безопасности и выглядит вполне довольным, у меня прямо камень с души упал.

– Давай скорее! – поторопил меня Матс. Я забралась внутрь и втиснулась на дальнее заднее сиденье между Матсом и Бенно. Виллем захлопнул дверь снаружи и уселся рядом с водителем. И только тут я разглядела, что в машине был ещё кое-кто. Тот, кого я меньше всего ожидала здесь увидеть.

За рулём сидел Даан де Брёйн. Он нажал на педаль газа, и не успела я глазом моргнуть, как мы уже покатили по ухабистой гравийной дорожке прочь из усадьбы.

* * *

Де Брёйн сбавил скорость, лишь когда впереди показались огни Амстердама. Старый ароматекарь остановил машину у одного из самых оживлённых каналов, где справа сплошной чередой шли кафе и ресторанчики, а слева стояли на якоре плавучие дома.

Мы не спеша вышли из фургона. На набережную струился жёлтый свет фонаря, где-то поблизости звучала гитара уличного музыканта – и я впервые за несколько дней почувствовала, что можно спокойно выдохнуть. Никто из нас за всю поездку не произнёс ни слова. Страх, что нас могут схватить «вечные», был слишком велик и поглощал все мысли.

Колено всё ещё горело от боли. Кое-как держась на ватных ногах, я крепко прижимала к себе Бенно и радовалась, что с братом всё в порядке и что нам удалось сбежать из усадьбы баронессы.

Только теперь, когда мы вновь оказались в безопасности, я вспомнила о метеоритном порошке. Нужно было спросить о нём Виллема.

Но не успела я ничего сказать, как Виллем уже открыл багажник и достал оттуда какую-то сумку.

– Полагаю, это принадлежит вам. – Он протянул мне сумку и улыбнулся – впервые за всё время, что я его знала. «Неужели этот человек и правда Виллем?!» – мелькнуло у меня в голове. Не замешан ли тут, часом, какой-нибудь аромат для волшебных превращений? Улыбка изменила Виллема до неузнаваемости.

Открыв сумку, я увидела банку, завёрнутую в пупырчатую целлофановую плёнку. Внутри её искрился чёрный метеоритный порошок. Рядом лежала сложенная карта ароматов.

– Спасибо! – выдохнула я и почувствовала огромное облегчение. Как будто всё это время у меня на плечах была тяжелая ноша, а теперь я её наконец сбросила. Я улыбнулась Виллему:

– Не поверите – мы так долго искали этот порошок!

Матс посмеялся над моей плохой шуткой. Очевидно, его тоже понемногу отпускало напряжение последних дней.

Даже Виллем рассмеялся, обняв Эдгара за плечи. Потом он протянул мне руку.

– Даже не знаю, как смогу отплатить вам за то, что вы для меня сделали. Люци, Матс, Бенно. Я... – тут его голос задрожал. Вновь помрачнев, он повернулся к Матсу. В его взгляде чувствовалась такая тяжесть, что даже мне стало нехорошо. – Я бесконечно сожалею о том, что сделал, – сказал он. – Знаю, я никогда не смогу искупить свою вину. Защищая свою семью, я разрушил твою. Словами не описать, как низко я поступил, заставив твоего отца вдохнуть «Запах нелюбви». Я... я не знаю, как... – Бесцветные глаза садовника наполнились влагой. – В своё оправдание могу лишь сказать, что узнай баронесса о том, что стало известно твоему отцу, она поступила бы с вами гораздо хуже. И всё же это был самый ужасный поступок в моей жизни, больше ни один аромат в моих руках не причинял такого зла. И мне очень, очень жаль. – Виллем тяжело дышал.

Я подняла взгляд на Даана, который всё это время смущённо стоял у автомобиля, а теперь подошёл ближе.

Мой брат, уперев руки в боки, сердито уставился на старого ароматекаря, которого мы так долго тщетно умоляли о помощи.

Но Даан не решался встретиться с нами взглядом и отводил глаза.

– Я тоже должен перед вами извиниться. Ужасно, что вам пришлось пережить такое, и мне почти нечем оправдать своё поведение. – Совершенно раздавленный, он нерешительно посмотрел сначала на Бенно и Матса, потом на меня. – Все эти годы мне было бесконечно стыдно за то, во что превратился я сам, а также «вечные» и аптека ароматов. Так стыдно, что я попытался попросту вытеснить из памяти все воспоминания об этом.

Виллем положил Даану руку на плечо:

– Иногда приходится учиться на своих ошибках. Даже древним старикам вроде нас.

– Да, видимо, это как раз подходящий случай извлечь урок, – криво усмехнулся Даан и провёл рукой по своим волосам. – К сожалению, что сделано, то сделано. Но, может быть, я помогу вам решить другую проблему.

Старый ароматекарь выдержал многозначительную паузу, а потом посмотрел на Матса.

– Способ отменить действие «Запаха нелюбви» существует, – сказал он, и я увидела, как глаза моего друга широко распахнулись. – Для этого нужно создать новый аромат. Вот только... мне не удалось составить нужный рецепт. Но я совершенно уверен, что это возможно. Я просто не успел сделать это до того, как лишился таланта смешивать запахи. – Матс в нерешительности молча смотрел на Даана. – Но вот Люци может его составить. – Тут лицо Даана озарилось широкой улыбкой. – Я в этом совершенно уверен. Если она проявит немного терпения, то наверняка сумеет изобрести средство против «Запаха нелюбви».

– Я?! – переспросила я осипшим голосом. – Но почему я? Как же мне это сделать? Вы ведь сами говорили, что изобрести новый рецепт невозможно.

Старик повернулся и молча уставился на меня. Под его взглядом я почувствовала себя неуютно. Он так пристально в меня вглядывался, словно пытался разглядеть что-то такое, чего во мне не было и быть не могло.

– Люци, – сказал он, – обычные люди создают ароматы, смешивая ингредиенты строго по рецепту. У кого-то выходит лучше, у кого-то хуже. Но чтобы стать настоящим ароматекарем, этого недостаточно. Тут требуется особенный и очень редкий талант. Чутьё на то, как действуют разные ингредиенты и какая дозировка нужна для верного эффекта. Такие люди не просто ощущают запахи – они их по-настоящему чувствуют. Они могут предсказать, как будет действовать новый аромат, ещё до того, как впервые его вдохнут. Лишь обладая этой способностью, можно стать мастером – ароматекарем, который не только готовит ароматы по рецептам, но и может улучшать их, изменять и создавать новые. – На секунду мне показалось, что Даан погрузился в свои мысли и совершенно забыл про нас. Но это было не так. – Учти, смешивать и отмерять ингредиенты нельзя научиться по формулам, – ободрительно кивнул мне Даан. – Формулы – лишь примерный шаблон, точные пропорции не опишешь в граммах и миллилитрах. Один цветок пахнет сильнее другого, и эти различия нужно учитывать. Только так ароматы обретают особую силу. В этом, Люци, и заключается наш талант.

– Наш?! – потрясённо переспросила я. По телу побежали мурашки. Казалось, все вокруг уставились на меня, разинув рты.

Даан улыбнулся уголком рта и посмотрел прямо на меня. В глазах у него мелькнуло что-то вроде гордости.

– Я наблюдал за тобой, Люци Альвенштейн. Ты улавливаешь гораздо больше оттенков запахов, чем лучшие парфюмеры мира. Я за целую вечность не встречал другого человека, который умеет различать чувства по запаху. Так, как когда-то умел я. Увидев, как ты реагируешь на ароматы, я сразу всё понял. Способность разложить аромат на составляющие – это крайне редкий талант. Понимаешь, что я имею в виду?

Я понимала. Наверное, я никогда не сумела бы сама облечь это в слова, но я совершенно точно знала, что он имел в виду.

– Иногда... – осторожно начала я описывать то, что до сих пор казалось мне слишком странным и ненормальным, чтобы говорить об этом вслух. – Иногда, закрывая глаза, я могу увидеть аромат в виде луча света.

– Точно! – воскликнул Даан. – У меня так же. Как будто луч попадает на призму и белый свет расщепляется на все оттенки спектра, да? Аромат – это луч, а мы – призма. Для этого даже есть специальное слово. Таких, как мы, называют сентифлёрами.

Совершенно обескураженная, я открыла было рот, но потом снова его закрыла, потому что так и не смогла ничего сказать. Словно лишилась дара речи. О чём это Даан говорит? У меня талант, которого нет больше ни у кого в мире, кроме нас с ним? От этой мысли у меня даже перехватывало дыхание. Я ведь всегда была абсолютно обычной. Ничего выдающегося – просто маленькая застенчивая Люци Альвенштейн. А теперь вдруг выходит, что у меня... талант?

– А что насчёт Виллема? Он тоже сентифлёр? – спросил Матс, которому, очевидно, быстрее удалось совладать с собой.

– Нет, – Виллем покачал головой. – Я всего лишь многому научился у Даана за эти годы и беру на себя смелость утверждать, что способен смешивать вполне сносные ароматы по его рецептам.

– Виллем – отличный специалист по изготовлению ароматов, – сказал Даан, – он знает почти все секреты, которые таит аптека. Но он...

– ...не сентифлёр, – закончил фразу Виллем и бросил на него немного виноватый, извиняющийся взгляд.

Я сглотнула подступивший от волнения к горлу комок и отвела глаза. Выходит, никто больше и впрямь не может создавать новые ароматы, и все теперь ждали этого от меня.

Вот только я сильно сомневалась в своих способностях и даже думать боялась о том, что случится, если мне так и не удастся изобрести противоядие. Я изо всех сил старалась отогнать эти мысли подальше и на всякий случай избегала смотреть на Матса.

Страх разочаровать его был слишком велик.

Виллем вытер ладонью лоб и откашлялся:

– Надо бы позвонить вашим родителям, чтобы они за вами приехали.

– А что насчёт «вечных»? – спросил Бенно. – Они ведь наверняка станут нас искать.

– Сейчас у них хватает других забот, поверьте, – усмехнулся Виллем. – Да и вряд ли они станут искать вас – скорее уж меня... или Даана. Сейчас им нужен только метеоритный порошок. И ароматекарь, достаточно умелый, чтобы приготовить аромат, который им так нужен. Все их прежние попытки производить «Аромат вечности» самостоятельно закончились неудачей. Вы и сами знаете – с волшебными ароматами надо уметь правильно обращаться, и это не так уж просто. Поэтому первым делом они начнут разыскивать меня. – Виллем слабо улыбнулся Хелене и Эдгару. – Но они нас не найдут, обещаю. Больше никогда не найдут.

– А я постараюсь придумать что-нибудь, чтобы заставить их держаться от вас подальше, – сказал Даан, направляясь обратно к фургону.

В паре шагов от нас стоял Эдгар, разглядывая людей в кафе и ресторанах у канала. Он ведь годами не видел ничего, кроме усадьбы баронессы, поняла я. Да и в усадьбе не мог ходить куда вздумается и заниматься тем, чем хочется, поскольку жил там на правах прислуги. Должно быть, сейчас его переполняют впечатления. Но он по-прежнему не выражал никаких чувств и за всё время, что мы тут стояли, не проронил ни слова.

Мне было по-настоящему жаль Эдгара. Ему через столько пришлось пройти, и он заслуживает хорошего будущего. Заметив, что он поймал мой взгляд, я улыбнулась, но он лишь отвернулся в сторону.

«Вот же бедняга», – подумала я, когда Хелена, взяв под руку Виллема, повела Эдгара к машине.

– Мы, пожалуй, поедем. Нужно успеть оторваться, пока «вечные» опять не сели на хвост! – сказала она, нежно улыбнувшись отцу.

На сердце у меня стало вдруг как-то тяжело. Мы ведь едва успели познакомиться с Виллемом – узнать, каким человеком он был на самом деле, – и мне совсем не хотелось с ним сразу же прощаться.

– Не беспокойтесь, – словно бы отозвался на мои мысли Виллем. – Я позабочусь о том, чтобы «вечные» думали, что метеорит всё ещё у меня, – сказал он, на прощание приложив руку к козырьку бейсболки.

Даан тем временем снова занял место за рулём и помахал рукой Виллему, Хелене и Эдгару, приглашая садиться в машину.

Он заметно нервничал и явно хотел как можно скорее увезти этих троих подальше отсюда.

Хелена обняла сначала меня, потом Матса и Бенно.

– Я вечно буду вам благодарна! – прошептала она, сдерживая выступившие слёзы, и, подойдя к машине, села на заднее сиденье рядом с сыном.

Пытаясь побороть волнение, я махала рукой вслед старенькому фургону, пока свет его задних фар окончательно не затерялся меж домов Амстердама.

Глава 31

Когда я позвонила папе с телефона Матса, разразилась настоящая гроза, и бушевала она бесконечно долго. Уши у меня давно уже полыхали огнём, а папа всё продолжал метать громы и молнии. Одна лекция сменялась другой. Я выслушала, как сильно он во мне разочаровался, и что на меня нельзя положиться, и как только я могла втянуть Бенно в такую авантюру, просто чтобы весело провести денёк в Амстердаме, и о чём я только думала!

Наконец папа перевёл дух в ожидании ответа, а я понятия не имела, что ему сказать. Ну не правду же? Начни я сейчас рассказывать об аптеке ароматов и бессмертной баронессе, основавшей зловещее тайное общество, члены которого с помощью волшебного аромата остаются в живых с тысяча восемьсот какого-то года, и о том, что мы помешали им завладеть важнейшим ингредиентом для этого аромата... Думаю, папа бы просто взорвался как петарда.

Нет уж, лучше молча его выслушать, решила я и ещё долго стояла с телефоном возле уха, уставившись в землю. В конце концов папа выдохся, положил трубку и выехал из Утрехта в Амстердам. Всё это время он прождал нас в больнице у Ханны и, разумеется, уже успел сообщить о нашем исчезновении в полицию. Когда я заряжу аккумулятор, мой телефон, наверное, лопнет от сообщений, подумала я.

В кафе у канала, рядом с которым нас высадили Даан с Виллемом, мы заказали себе по огромной порции картошки фри и по стакану лимонада. Пожалуй, никогда ещё еда не исчезала в моём желудке с такой скоростью.

Через час за нами приехал злой хмурый папа. Он молча усадил нас на заднее сиденье, всё так же ни слова не говоря, включил радио и тронулся в путь.

Только в машине, когда с меня сразу спало напряжение последних дней, я наконец заметила, как сильно вымоталась за это время. Прежде чем провалиться в сон, я ещё увидела, как Матс прислонил голову к оконному стеклу, а Бенно положил свою ко мне на колени, и оба тихонько засопели.

Я крепко проспала всю дорогу и проснулась, только когда папа открыл дверцу автомобиля и разбудил нас, особо не церемонясь. Мы уже добрались до места – машина стояла прямо перед виллой «Эви». Я облегчённо вздохнула и, пытаясь стряхнуть с себя остатки сна, выбралась с заднего сиденья.

Дверцу с другой стороны рывком распахнула Сьюзан – мама Матса. Теперь настала его очередь пережить грозу вроде той, что папа обрушил на мою голову в Амстердаме. Лицо Сьюзан было таким же красным, как у папы, когда он забирал нас из кафе. К счастью, папин цвет лица уже нормализовался. Видимо, дорога подействовала на него благотворно.

Я с сочувствием посмотрела на Матса. Он понуро плёлся за Сьюзан, которая без устали отчитывала его, кипя от возмущения. Впрочем, меня дома тоже ждала выволочка – дубль два, на сей раз в мамином исполнении. Пережить её разочарование в моём «безответственном поведении» было очень тяжело.

«Безответственная?» – мысленно повторяла я. Да за последние дни я, наверное, взяла на себя больше ответственности, чем некоторые за всю жизнь. Но вслух я этого, конечно, не сказала. Ведь быть ароматекарем – значит, помимо прочего, ещё и мириться с тем, что люди порой будут оценивать тебя совершенно неверно. Это неприятно – но такова цена, которую приходится платить, если хочешь сохранить важную тайну.

Когда я, совершенно обессиленная, наконец залезла под одеяло, перед глазами у меня стояло разочарованное мамино лицо. Когда-нибудь потом я непременно обо всём ей расскажу – об Эдгаре и Хелене, о Виллеме и Даане – и она меня поймёт.

«Когда-нибудь», – подумала я и заснула.

* * *

На следующее утро я первым же делом побежала в аптеку ароматов. Я сильно вымоталась за последние дни и надеялась, что внизу, в окружении ароматов, наконец сумею привести мысли в порядок. Кроме того, нужно было кое-что довести до конца. Ведь всё, что нам пришлось пережить, затевалось ради одного – ради нового аромата!

При одной только мысли об этом у меня по коже побежали мурашки.

Открыв дверь в оранжерею, я вдохнула тёплый влажный воздух, напоённый ароматами трав и цветов, и наконец-то по-настоящему почувствовала себя дома. Шагая к сараю для инструментов мимо цветочных грядок и горшков, я, осторожно проводя рукой по листьям, думала, что мне уже трудно представить свою жизнь без всего этого. Войдя в сарай, я привычным жестом потянула за рычаг в полу.Сарай вместе со мной стал поворачиваться, и я почувствовала, как меня наполняет радость в предвкушении встречи с аптекой ароматов.

Сарай остановился. Я включила свет и стала торопливо спускаться по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, чтобы поскорее добраться до двери, ведущей в аптеку, и вставить ключ в замочную скважину.

Наконец оказавшись внутри, я развернула на прилавке карту ароматов, разложила вокруг разные ингредиенты и улыбнулась своим мыслям.

Аромат – это луч, а мы – призма.

Слова Даана придали мне мужества, хотя, вспомнив о «таланте», о котором он говорил, я почувствовала в душе смутное беспокойство. Откуда он вообще взялся, этот «талант»? Почему проявился именно у меня? Была ещё целая куча других вопросов – интересно, получу ли я когда-нибудь на них ответы?

Впрочем, сейчас важнее был Матс.

Мне вдруг вспомнился Фридрих Блюм и его экзотические растения. Когда мы были у него в оранжерее, эксперт по растениям показал нам чёрный цветок – очень редкий и ценный. А потом речь зашла о «Запахе нелюбви», и я спросила его, известно ли ему какое-нибудь противоядие – «Аромат любви» или что-то в этом духе. Фридрих был твёрдо убеждён, что такого нет и быть не может, поскольку любовь нельзя вызвать искусственно. Можно лишь надеяться, что она возникнет, – сказал Фридрих.

Иначе говоря: можно этого желать.

Я вытащила из кармана бумажку, на которую утром переписала набросок рецепта, найденный в плавучем доме Даана де Брёйна. К счастью, я вовремя вспомнила об этих каракулях на руке – ведь после душа уже вряд ли удалось бы хоть что-нибудь разобрать.

Развернув черновик, я прочитала:

Аромат желаний

Категория: вечный аромат

• Три благоухающих цветка (неизвестно каких)

• Щепотка тёртого корня солодки (Glycyrrhiza glabra)

• Два пестика белой орхидеи (Orchidaceae)

• Коробочка кардамона (Amomum subulatum)

• Ингредиент, пахнущий тоской по кому-то или чему-то (неизвестно какой)

• Три чайные ложки порошка из камня (неизвестно какого)

• Метеоритный порошок на кончике ножа

Готовить обычным способом.

Возможные побочные эффекты: в своём желании нужно быть совершенно уверенным! Исполнение желаний – в том числе и необдуманных – влечёт за собой серьёзные последствия.

Применяя аромат, важно помнить, что он действует, только если...

На этом запись обрывалась – дальше в черновике Даана шло ещё несколько строк, но из-за кляксы на них я так и не смогла ничего больше разобрать. Какое же условие тут имелось в виду? Вообще-то обычно ароматы действовали очень просто. Открываешь флакон, вдыхаешь аромат – и что-то меняется. Почему же с «Ароматом желаний» всё иначе?

Закрыв глаза, я решила довериться словам Даана и припомнить момент, когда исполнилось моё самое большое желание. Долго раздумывать мне, конечно, не пришлось. Моё самое большое желание исполнилось недавно, и к тому же прямо тут, в этой аптеке. Тогда у меня впервые получилось приготовить волшебный аромат. Это был «Аромат-незабудка» – противоядие, с помощью которого удалось спасти родителей от «Аромата вечного забвения». Вряд ли я когда-нибудь желала чего-то так же сильно. И когда это желание исполнилось, я испытала просто невероятное чувство.

Сосредоточившись на этом воспоминании, я провела рукой по многочисленным ящичкам, наполненным сушёными цветками, травами, пряностями и порошками. Чем же тогда пахло моё желание? Я открыла пару ящичков и заметила, как воспоминание словно веер начинает раскрываться. Будто бы луч памяти о том желании действительно попал на призму и распался на отдельные запахи. Я сразу же выделила среди них мирру с корицей – и улыбнулась. Нотка корицы ощущалась совсем слабо, зато следом за ней я уверенно определила ещё несколько ингредиентов «Аромата желаний»: порошок из горного хрусталя и три нежно благоухающих лепестка белой розы. Ингредиенты из черновика Даана де Брейна тоже пошли в ход – я лишь изменила кое-где дозировку, а вместо коробочки кардамона вписала в рецепт напёрсток молотой гвоздики.

Однако что-то от меня по-прежнему ускользало, и я никак не могла понять, что именно, потому что это был какой-то незнакомый мне ингредиент. Рассматривая рецепт, я чувствовала его незавершённость. Чего же в нём не хватает?

Я обошла лабораторию, по очереди открывая все ящички и банки, но так и не нашла ничего подходящего. Беспокойство внутри нарастало до тех пор, пока до меня наконец не дошло: искать тут нужный ингредиент бесполезно! Его здесь нет и никогда не было – ведь этот цветок такой редкий, что даже причислен к исчезнувшим видам.

Чёрный цветок перемен! Судя по рассказу Фридриха Блюма, драгоценная цветочная пыльца и была тем самым недостающим ингредиентом. А Даан не добавил её в рецепт, потому что просто не догадывался о её существовании. Хотя у него у самого был такой цветок, пыльцы я на нём не заметила: ведь если верить Фридриху, цветок с пыльцой был только у него в оранжерее – добиться такого больше никому не удавалось.

Понемногу я совершенно утвердилась в мысли, что это и есть ароматическое противоядие для отца Матса. Правда, я до сих пор понятия не имела, какое условие нужно выполнить, чтобы оно сработало, но надеялась, что это как-нибудь прояснится само собой, когда я увижу не только буквы на бумаге, но и аромат во флаконе. По крайней мере сам рецепт был готов. Мой рецепт!

Аромат желаний

Категория: вечный аромат

• Три благоухающих цветка (неизвестно каких) лепестка розы (Rosa bracteata)

• Щепотка тёртого корня солодки (Glycyrrhiza glabra)

• Две Один пестика белой орхидеи (Orchidaceae)

• Коробочка-кардамона (Amomum subulatum)

   Напёрсток молотой гвоздики (Dianthus)

• Ингредиент, пахнущий тоской по кому-то или чему-то (неизвестно какой)

   Капелька мирры для тоски по кому-то или чему-то (Commiphoramyrrha)

• Три чайные ложки порошка из камня (неизвестно какого) горного хрусталя

• Метеоритный порошок на кончике ножа

• Чайная ложка без горки пыльцы чёрного цветка перемен (Valerianella florinis)

Готовить обычным способом.

Возможные побочные эффекты: в своём желании нужно быть совершенно уверенным!

Исполнение желаний – в том числе и необдуманных – влечёт за собой серьёзные последствия.

Применяя аромат, важно помнить, что он действует, только если...

Впрочем, ликование моё продлилось лишь пару секунд, а потом я озадаченно закусила нижнюю губу. Как же раздобыть эту самую цветочную пыльцу? Фридрих, конечно, очень мил, да и «вечным» нас, как выяснилось, не выдал, но рассчитывать на то, что он просто так подарит нам целую чайную ложку ценнейшей цветочной пыльцы, всё же нельзя. Он ведь не зря сказал, что она стоит целое состояние.

Может быть, я могла бы что-то отправить ему взамен в качестве оплаты? Что-то сравнимой ценности? Я стала задумчиво расхаживать вдоль полок с искрящимися флаконами.

Вот! То, что нужно! Достав с полки тёмно-зелёный флакон, я усмехнулась. Как же я сразу об этом не подумала!

Я тут же взяла лист бумаги и написала Фридриху Блюму письмо, в котором попросила его выслать мне немного пыльцы чёрного цветка перемен. Положу его в посылку вместе с флаконом и сегодня же отнесу на почту, решила я. Ведь чем скорее у нас в руках окажется пыльца, тем скорее мы поможем отцу Матса.

* * *

Прошло два дня. С Матсом мы за это время не встречались, потому что он был наказан и сидел под домашним арестом. Я же в его отсутствие занималась тем, что снова и снова рассматривала карту ароматов, изучая её вдоль и поперёк.

Когда почтальон принёс посылку от эксперта по ботанике, я, сгорая от нетерпения, едва дождалась подходящего момента, чтобы её открыть. И ожидание оказалось не напрасным. Внутри, помимо письма, в котором Фридрих Блюм рассыпался в благодарностях за «Ароматические побеги зелени», благодаря которым даже капризный чёрный цветок перемен пошёл в рост, да ещё как, я нашла самым тщательным образом упакованный прозрачный пакетик с мерцающей пыльцой.

Более того – Фридрих почему-то отправил мне не только пыльцу, но и сам цветок. Интересно зачем? В черновике Даана де Брёйна о нём ничего не говорилось. Или говорилось? Ведь часть рецепта была скрыта под жирной кляксой, и я не смогла разобрать последние строчки. Но для чего же нужен целый цветок?

Наверняка Фридрих не стал бы его срезать, просто чтобы послать мне как сувенир – для этого тот был слишком ценным.

Не зная, что делать с цветком, я отложила его в сторону и сосредоточилась на том, что было понятно. С обеда до вечера я только и делала, что колдовала над ингредиентами для нового аромата, без конца что-то измельчала, молола и толкла.

Наконец я сложила всё в стеклянную колбу дистиллятора и достала с полки банку с последним, самым важным ингредиентом. Осторожно опустив в неё кончик ножа, я отмерила крошечное количество блестящего чёрного порошка и высыпала его в колбу.

Собравшись с духом, я зажгла бунзеновскую горелку. Под колбой вспыхнул голубой огонёк. Спустя какое-то время над закипающей растительной массой начал подниматься белый пар, а в подставленный пустой флакон закапала жидкость молочного цвета. Вскоре «Аромат желаний» был готов. Как же здорово, что я сумела приготовить аромат такой силы! Меня просто распирало от гордости!

Но что же делать с цветком? Он лежал передо мной на рабочем столе, загадочно мерцая чёрными лепестками.

Я задумчиво потёрла лоб и вспомнила: цветок перемен упоминался и в цветочном словаре Даана – вот только не чёрный, а белый. И тут на меня нашло озарение. Так вот почему он так называется! «Цветок перемен» – ну конечно! Вероятно, он должен изменить цвет. Может быть, для исполнения желания нужен не только аромат, но и сам цветок? Или даже цветок в первую очередь? Наверное, они действовали только вместе!

Я осторожно коснулась лепестков, чуть увядших за время путешествия в картонной коробке.

В голове прокручивался один вопрос за другим. Может быть, нужно опрыскать цветок ароматом и отдать его Матсу вместо флакона? Может быть, желание сбывается в обмен на цветок?

На мгновение я замерла в нерешительности. Если в мои рассуждения закралась ошибка, я лишь впустую истрачу аромат и останусь ни с чем. Но иначе картинка просто не складывалась! Усилием воли я стряхнула с себя оцепенение. Я сентифлёр, а значит, нужно полагаться на чутьё, решила я. И, собравшись с духом, опрыскала чёрный цветок перемен «Ароматом желаний».

В ту же секунду, как капельки ароматической жидкости коснулись лепестков чёрного цветка, комната вместе со мной погрузилась в густой молочный туман. Цвет его постепенно стал меняться с молочно-белого на чёрный. Я вдруг оказалась в кромешной тьме. Меня бросило в жар. Неужели принятое мной решение все же оказалось неверным?

Витавший в воздухе аромат уже встречался мне раньше – впервые я вдохнула его в оранжерее Фридриха Блюма, когда склонилась над чёрным цветком перемен. Пахло чем-то лёгким, сладковатым и приятным. В точности как сейчас. Я глубоко втянула в себя аромат и на мгновение зажмурилась.

Вновь открыв глаза, я застыла в изумлении. Тёмные облачка ароматических испарений рассеялись, а на ладони у меня лежал... белый цветок. Чёрный цветок и правда изменился!

* * *

С картонной коробкой в руках и бешено бьющимся сердцем я помчалась к дому Матса. Каникулы наши подходили к концу. Чем он там, интересно, занимается после пережитого стресса и волнений? Только бы дверь открыл не Леон, подумала я, нажимая на кнопку звонка. Старший брат Матса вечно заставлял меня испытывать неловкость. И как ему это только удавалось?

К счастью, на этот раз дверь открыл сам Матс. Улыбнувшись, он проводил меня в гостиную, плюхнулся на диван рядом с Леоном и растянулся перед экраном включённого телевизора. Я усмехнулась про себя, предвкушая, как он сейчас удивится.

Я села в одно из кресел и посмотрела на Леона, который на этот раз против обыкновения не отпустил в мой адрес ни одной дурацкой шутки – лишь приветственно подмигнул. И дело явно было не в телевизоре – там шла какая-то скучная передача из зала суда.

Я подтолкнула Матса в бок и торжественно протянула ему коробку.

– Это тебе! – сказала я и стала ждать его реакции.

Матс озадаченно взглянул на меня и хотел поднять крышку, но я его остановила.

– Там аромат, – коротко пояснила я. – Пока не открывай!

– А чего это твоя подружка дарит тебе парфюм? – всё же не удержался от подколки Леон. – С твоим гелем для душа что-то не так?

Матс в ответ лишь раздражённо скривился и бросил своё обычное «заткнись, Леон».

Я склонилась поближе к Матсу.

– Когда откроешь коробку, – прошептала я, – стой прямо напротив отца и сосредоточься на том, чего для него желаешь. А потом отдай ему то, что лежит внутри. Понял?

Теперь Матс, казалось, был сбит с толку ещё сильнее.

– А что там внутри?

– Там ответ на загадку чёрного цветка! – сказала я. – Просто поверь мне и сделай всё так, как я сказала. Тогда «Аромат желаний» должен сработать.

Матс словно лишился дара речи. На секунду я даже испугалась, что он сейчас заплачет. Но он справился с собой и положил руку мне на плечо.

– У тебя получилось?! – спросил он срывающимся голосом. – Серьёзно?!

Я в ответ лишь кивнула и улыбнулась.

– Спасибо! – еле слышно выдохнул Матс. Потом он повернулся к Леону. Тот снова уткнулся в телевизор, всем своим видом показывая, как его раздражает наше перешёптывание.

– Мне нужно кое-что тебе показать, – сказал Матс, поднялся с дивана и, расправив плечи, встал перед Леоном. – Давай вместе съездим к отцу!

– Брр, ну уж не-е-е-ет, – протянул Леон. – И не подумаю! Выбрось это из головы, этот тип – последний негодяй, правда!

– Я знаю, – коротко ответил Матс. – Но всё-таки хочу, чтобы ты кое-что увидел. Это важно. Ну давай же!

Он подошёл к Леону и потянул его за руку с дивана.

– Покажи мне хотя бы, где он живёт, и тогда я покажу тебе кое-что, на что ты совершенно не рассчитываешь!

Леон удивлённо смотрел на Матса. Ему редко доводилось слышать от младшего брата что-то помимо «заткнись, Леон».

– И что же именно? – растерянно спросил Леон, вставая с дивана.

Матс сгорал от нетерпения:

– Сам всё увидишь!

Я тоже поднялась с кресла и направились к двери.

– Только расскажи потом, как всё прошло, ладно? – подмигнула я Матсу и, попрощавшись, пошла домой.

Мальчишки наверняка справятся сами, да и чем меньше людей будет вокруг, когда Матс окажется перед отцом с «Ароматом желаний», тем меньше он будет отвлекаться, а значит, тем лучше всё пройдёт.

* * *

Меня разбудило треньканье телефона. Я лежала в своей комнате на кровати и, видимо, задремала. Переживания последних дней всё-таки сильно меня вымотали. В полусне я протянула руку к телефону.

Сообщение было от Матса. Вернее, даже не сообщение, а фото. Когда я, привстав, посмотрела, что же он мне прислал, сердце у меня радостно замерло: на снимке обнимались заплаканный Леон и мужчина, ужасно похожий на Матса.

Текста в сообщении не было – фотографию сопровождал лишь подмигивающий смайлик.

Я испустила громкий вопль ликования – так легко и радостно стало у меня на душе. Выходит, всё получилось! Я не только изобрела рецепт аромата для отца Матса, но и приготовила его! А ещё дополнила карту ароматов «Ароматом желаний».

Отныне я настоящий ароматекарь.

Эта мысль вызвала у меня два чувства одновременно. В животе порхали бабочки от счастья – ведь мне удалось совершить практически невозможное, а коленки подгибались от волнения – значит, Даан прав. Я в самом деле была сентифлёром!

И я не только изобрела действенный аромат, но и ещё нашла способ претворить в жизнь самое большое желание Матса.

И это радовало меня куда больше всего остального.

Глава 32

На следующий день мы встретились с Ханной в аптеке ароматов. Она, к счастью, уже совершенно оправилась от ароматического обморока и стала такой, как прежде. Мы рассказали ей о нашем успехе с «Ароматом желаний», и Ханна никак не могла поверить, что я и впрямь сама, без всякой помощи, смогла его создать.

А когда я рассказала ей о таланте сентифлёра, ей и вовсе пришлось на какое-то время опуститься в своё любимое кресло, чтобы переварить эту информацию. Потом, покачивая головой, она вытащила из кармана почтовый конверт. На нём в графе «Получатель» старомодным почерком было выведено «Люци, Матсу, Бенно», а также адрес виллы «Эви». Ханна положила письмо на прилавок и подозвала нас:

– Вот, достала сегодня из почтового ящика. Адресовано вам.

Я перевернула конверт и в графе «Отправитель» прочитала: «Даан де Брёйн, канал Лихтгрёнграхт 56, Утрехт».

Пока я вскрывала конверт, Матс посвистывал в напряжённом ожидании. Внутри было два листочка – письмо и рецепт. Я разгладила бумагу и принялась читать письмо вслух.

Дорогие ароматекари виллы «Эви»!

Я принял решение впредь не уклоняться от ответственности за свои поступки.

Пока я живу на свете – а жить мне предстоит, суля по всему, ещё целую вечность, – я буду стараться защищать аптеку ароматов и тех, кто за ней присматривает. На днях я разобрал свои старые записи и нашёл в них кое-что, что следовало найти гораздо раньше. Это аромат, который позволял бы избежать многих печальных событий, связанных с аптекой. По крайней мере, в том случае, если бы мне удалось избавиться от ужасных побочных эффектов. Я работал над ним очень долго. Но потом мой дар, как вы знаете, окончательно меня покинул, и я вынужден был прервать эксперимент. Поэтому я отправляю свои записи вам в надежде, что Люци сумеет найти решение.

Справившись с этой задачей, вы обретёте мощное орудие защиты. А также средство, способное лишить «вечных» их бессмертия. Если мой замысел воплотится, «Аромат конечности» сможет приглушать или отменять действие всех других ароматов – даже самых опасных! Пишу вам в надежде, что вы будете вести дела в аптеке более разумно, чем когда-либо удавалось мне. И обещаю, что больше никогда не брошу вас один на один с проблемами, возникшими по моей вине. Я всегда готов прийти вам на помощь, если понадобится. Желаю вам больших успехов. Уверен, аптека теперь в самых надёжных руках. Наконец-то ароматы будут работать так, как и задумывалось в самом начале: помогать тем, кто нуждается в помощи.

С бесконечной благодарностью и наилучшими пожеланиями, Ваш Даан де Брёйн

Мы с Ханной, Бенно и Матсом стояли, склонившись над письмом Даана. Я с почти благоговейным трепетом развернула приложенный к письму рецепт. Слова Даана принесли мне огромное облегчение. Пусть в этот раз его помощь пришла довольно поздно, но я не сомневалась, что поддержка мастера нам ещё не раз пригодится.

Я провела кончиками пальцев по рецепту «Аромата конечности». Даан внёс в него множество поправок – в той версии, что знала я, их ещё не было. Но и вопросов тут появилось немало. Ответы на них предстояло найти мне.

И я их найду! С помощью Матса, Ханны и Бенно.

Вдруг рядом со мной сдавленно всхлипнула Ханна. Я заметила, как она украдкой смахивает со щеки слезу, стараясь смотреть в сторону и казаться равнодушной.

Я улыбнулась ей и протянула руку.

– Давайте же в будущем как следует присматривать за нашей аптекой ароматов!

Ханна попыталась улыбнуться и пожала мне руку.

– Давайте! – Она вытерла покрасневшие глаза. – Мы больше не подпустим к ароматам никого, кто не умеет с ними обращаться, обещаю вам! И в первую очередь эту ужасную особу!

Она криво улыбнулась и спародировала баронессу фон Шёнблом, показав, как та с характерной гримасой поправляет свою крошечную шляпку.

Я захихикала, Матс с Бенно тоже рассмеялись, и все мы с облегчением обнялись.

Совершенно счастливая, я вдохнула полной грудью, и мой нос уловил знакомые запахи аптеки ароматов – запахи дома. Им тут было самое место.

Впрочем, как и мне.

Оглавление

Литературно-художественное издание

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32