История вторая. Конкубина консула [Тигринья Тигринья Тигринья] (fb2) читать постранично

Эпиграф:

Свободу не подарят, свободу надо взять,

Свисти скорей, товарищ, нам время воевать.

Мы жить с тобой бы рады, но наш удел таков,

Что умереть нам надо до первых петухов.

Нас горю не состарить, любви не отозвать,

Свисти скорей, товарищ, нам время умирать.

Другие встретят солнце, и будут петь и пить,

И, может быть, не вспомнят, как нам хотелось жить.

© Илья Эренбург "Французская песня"

Глава первая:

О "тёплой" встрече, ожидающей Воробышка на Новом Вавилоне, о "прекрасном годе",воспоминаниях детства и о встрече с легендой.

– Чистокровная, мы не сможем тебя защитить. Ты слишком долго думала. – И, повернувшись к мужу, – Гай, мы и себя не сможем защитить.

Смотрю на жену сенатора Мáрия, отмечая как она постарела за эти несколько лет. Надо же как-то отвлечься. За стенами беснуются толпы жаждущих моей крови, служащие портальной станции напуганы, и готовы меня отдать. Патрицианка права. Как же её зовут… Благородная Калерия. Точно. Я не предполагала, что родители моего первенца приедут за мной… Но не смогла заставить себя согласиться уехать с ними. Что-то мне не позволило это сделать. Или кто-то? Поискала в себе барона Алека, – не нашла. После нескольких наших ссор он не отзывается. А может быть ему не удалось пройти портал. Не ему, конечно. Барон продолжает жить в замке Делон, пугать людей, заниматься политикой баронств. Та часть его, которая была в поставленной им на меня метке, осталась там? Или всё-таки?..

Новый Вавилон бунтует. Очередное повышение налогов не встретило понимания. Кто-то мудрый обратил народный гнев против дорогих мамочек. Резиденции патрициев защищены от толпы не хуже, чем военные базы. Некоторые даже лучше. Так что тем чистокровным, которые находятся в них – ничего не угрожает. А вот те, кто были в общественных местах… И я… Выйдя из портала, зависла на станции. Служащие оказались между двух огней. Кто-то сообщил толпе, что здесь ожидается дорогая мамочка, и на улице меня ждёт "комитет по встрече". Сенатор, являющийся отцом моего первенца, приехал с женой, желая меня вывезти к себе. Но, памятуя об их отношении к дорогим мамочкам, так непосредственно высказанном моим первенцем, я не торопилась давать согласие. А увезти меня силой – со мной ещё совладать нужно. Ни сенатору, ни его супруге со мной не справиться. Даже вдвоём. Вот и дождались. Ещё минут пять – много десять, и полетят бутылки с зажигательной смесью…

Замигал сигнал перехода. Все напряглись. Если сейчас бунтовщики окажутся внутри… Хотя, – переход служебный. Ждём полторы минуты, пока формируется многоцелевой портал. На всякий случай, один из метательных ножей держу наготове. Да, обратно я перебиралась в комбезе и берцах. Как чувствовала! И набор метательных ножей взяла с собой. И боевой нож, который в меня бросил Кобра в начале охоты. Теперь этот нож – мой талисман. На удачу. Надеюсь, не понадобится.

Наконец-то сформировалась арка портальных врат. И в неё шагнули несколько легионеров в лёгком доспехе. Рассредоточились, взяв под контроль весь портальный зал, и двери в служебные помещения. Присутствующих в зале людей игнорируют, держа при этом под контролем. Это надо уметь, – так показать своё пренебрежение "прочим штатским лицам". Несколько секунд… И в зал вышел… консул. Багряный плащ паучьего шёлка колышется от самого лёгкого дуновения; стилизованный под офицерский доспех скафандр высшей защиты сияет. Оружие – за спиной. И правильно. Зачем благородному Флавию оружие. Если его ребята всё и всех на прицеле держат. Внутри меня раздалось злое шипение. Барон Алек всё-таки остался со мной. Консул осмотрел помещение, скользнул по мне взглядом, учтиво поклонился благородной Калерии, и кивнул сенатору, как старому знакомому.

– Приветствую, сенатор. Благородная Калерия.

Отвернулся от них, жестом подозвал одного из легионеров. С наручня легионера на возникший перед консулом экран потекла информация. Консул кивнул. Всё молча. Военные – народ своеобразный. Быстрый карьерный рост, однако. Четыре года назад благородный Флавий был легатом. А сейчас… Но армия с народом не воюет. У нас республика. Либертэ, Эгалитэ, Фратернитэ, так сказать. А народ там, за стенами, готов воевать с кем угодно. О! На меня обратили внимание! Ну надо же, не подозвал, а подошёл. Что ж я злая такая? От страха? Или это барон Алек бесится? Ревнует? Ну и зря! Между патрицием и чистокровной никаких отношений быть не может.

– Воробышек…

И тишина. Смотрю на консула, ищу сходство с благородной Софией. А консул рассматривает меня. Ой, а я-то! Привыкла баронессой быть! Благородная Калерия уже губы поджала. Сейчас воспитывать начнёт.

– Приветствую благородного Флавия.

– Я забираю тебя отсюда.

Вот так… Забираю. То есть моё мнение никого не