Весь Зощенко Михаил в одном томе [Михаил Михайлович Зощенко] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (1130) »
Весь
Михаил Зощенко
(в одном томе)
ТОМ 1
РАЗНОТЫК
Рассказы и фельетоны
Искушение
Святым угодникам, что на церковных иконах, нельзя смотреть в очи… Да бабка Василиса и не смотрит. Ей сто лет, она две жизни прожила и все знает. Она на Иуду Искариотского смотрит. В «Тайной вечере». — Плохая моя жизнь, Иудушка, — бормочет бабка, — очень даже неважная моя жизнь. Я бы и рада, Иудушка, помереть, да нельзя теперь: дочка родная саван, видишь ли, истратила на кухольные передники… Хитрит Иуда, помалкивает… А кругом тени святые по церковным стенам ходят, помахивают рукавами, будто попы кадилами. — Ничего, Иудушка. Молчи, помалкивай, если хочешь. Я тебя не неволю. Мне бы только, видишь ли, из беды моей выйти. Довольно покланялась бабка святым угодникам, нужно и кому-нибудь другому поклониться. Кланяется баба низко. Бормочет тихие свои слова. Только видит: подмигнул ей Иуда. Подмигнул и шепчет что-то. Что шепчет — неизвестно, но баба знает, она — сто лет прожила. Шепчет он: оглянись-ка в сторону, посмотри, дура-баба, на пол. Оглянулась баба в сторону, посмотрела на пол — полтинник серебряный у купчихиной ноги. Спасибо Иудушке! Нужно ближе подойти, потом — на колени. Только бы никто не заметил. Эх, трудно старой опуститься на колени! Земной поклон Богу и угодникам… Холодный пол трогает бабкино лицо… А где же полтинник? А вот у ноги. Тянется старуха рукой, шарит по полу. Тьфу, нечистая сила! Не полтинник. Это — плевок… Искушение, прости господи!..Рыбья самка
(Рассказ отца дьякона Василия)
1
Неправильный это стыд стесняться поповского одеяния, а на улице все же будто и неловкость какая и в груди стеснение. Конечно, за три года очень ошельмовали попов. За три-то года, можно сказать, до того довели, что иные и сан сняли и от бога всенародно отреклись. Вот до чего довели. А сколь великие притеснения поп Триодин претерпел, так и перечесть трудно. И не только от власти государственной, но и от матушки претерпел. Но сана не сложил и от бога не отрекся, напротив, душой даже гордился — гонение, дескать, на пастырей. Утром вставал поп и неукоснительно говорил такое: — Верую, матушка. И только потом преуспевал во всех делах. И можно ли подумать, что случится подобная крепость в столь незначительном человеке? Смешно. Вида-то поп никакого не имел. Прямо-таки никакого вида. При малом росте — до плечика матушке — совершенно рыжая наружность. Ох, и не раз корила его матушка в смысле незначительности вида! И верно. Это удивительно, какая пошла нынче мелочь в мужчинах. Все бабы в уезде довольно крупные, а у мужчин нет такого вида. Все бабы запросто несут мужскую, скажем, работишку, а мужчины, повелось так, по бабьему даже делу пошли. Конечно, таких мужчин расстреливать даже нужно. Но и то верно: истребили многих мужчин государственными казнями и войной. А остался кто — жизнь засушила тех. Есть ли, скажем, сейчас русский человек мыслящий, который бы полнел и жиры нагуливал? Нет такого человека. Конечно, попу это малое утешение, и поп говаривал: — Коришь, матушка, коришь видом, а в рыбьей жизни, по Дарвину, матушка, рыбья самка завсегда крупней самца и даже пожирает его в раздражении. А на такие поповы слова матушка крепко ставила тарелку или, например, чашечку, скажем, и чего — неведомо самой — обижалась.2
И вот уж третий год пошел, как живет поп с женой разно. И где бы матушке с душевной близостью подойти к попу, дескать, воистину трудно тебе, поп, от гонений, так вот, прими, пожалуйста, ласку, так нет того — не такова матушка. Верно: годы матушкины не преклонные, но постыдно же изо дня в день нос это рисовой пудрой и к вечеру виль хвостом. А попу какое утешение в жизни, если поколеблены семейные устои? Попу утешение — в преферансик, помалу, по нецерковным праздникам, а перед преферансиком — словесная беседа о государственных и даже европейских вопросах и о невозможности погибели христианской эпохи. Чувствовал поп очень большую сладость в словах. И как это всегда выходит замечательно. Сначала о незначительном, скажем, хлеб в цене приподнялся — житьишко неважное, значит. А житьишко неважное — какая тому причина. Слово за слово — играет попова мысль: государственная политика, советская власть, поколеблены жизненные устои. А как сказано такое слово: советская… так и пошло, и пошло. Старые счеты у попа с советскими. Очень уж было много обид и притеснений. Было такое дело, что пришли раз к нему ночью, за бороденку схватили и шпалером угрожали. — Рассказывай, — говорят, — есть ли мощи какие- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (1130) »
Последние комментарии
5 часов 10 минут назад
14 часов 13 минут назад
1 день 13 часов назад
1 день 13 часов назад
1 день 14 часов назад
1 день 14 часов назад