В ритмах Черной Африки [Либуше Киндрова] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (82) »
Либуше Киндрова
В РИТМАХ ЧЕРНОЙ АФРИКИ
*
Libuše Kindrová RITMY ČERNÉ AFRIKY Praha, 1980
*
Редакционная коллегия К. В. МАЛАХОВСКИЙ (председатель), Л. Б. АЛАЕВ, А. Б. ДАВИДСОН, Н. Б. ЗУБКОВ, Г. Г. КОТОВСКИЙ, Р. Г. ЛАНДА, Н. А. СИМОНИЯ
Перевод с чешского И. МАЧУЛЬСКОЙ
Ответственный редактор и автор послесловия Э. С. ЛЬВОВА
Фото Д. КИНДРОВОЙ
© Libuše Kindrová, 1980. © Перевод, примечания и послесловие: Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1985
ГОРОД НА ПОБЕРЕЖЬЕ
Конечная остановка — Ломе
Я ехала в Того… Африка не была для меня «незнакомкой»: несколько лет назад, как и теперь, я сопровождала мужа в Алжир, где ему предстояло работать тренером. На этот раз — в Того, на юг, через Сахару. До столицы Тоголезской Республики — Ломе — весь перелет с двумя посадками занимает девять часов. В самолете я оказалась рядом с красивой элегантной блондинкой с букетом желтых хризантем. Я поинтересовалась у нее, не летит ли она в Ломе, но она, оказывается, направлялась в Ниамей, в Нигер. — Вы не француженка? — Я полька, — ответила она, улыбаясь. Ее муж — геолог, работал в Нигере, сама она стоматолог. Поймав мой взгляд, брошенный на цветы, она объяснила: — Вчера у мужа был день рождения. Везу ему из Варшавы хризантемы. Он любит эти осенние цветы, хотя в Африке сейчас и не осень. Она впервые летела в Западную Африку. Сначала наш вылет из Парижа был отложен на полчаса. Затем стюардесса с милой улыбкой попросила нас покинуть самолет: сотрудники аэропорта объявили забастовку. Из внушительного стеклянного здания аэропорта «Шарль де Голль» мы прошли через запасной выход и окунулись в холодную, неуютную ночь. Женщины, приготовившиеся к встрече с африканской жарой, уже переоделись в легкие платья и блузки и теперь дрожали от холода, дети плакали. Дул пронизывающий ветер, начинался дождь. Прошло немало времени, прежде чем показались огни автобусов. Пассажиры с детьми и многочисленной ручной кладью бросились на штурм машин — казалось, от этого зависит их жизнь. Когда мы добрались до гостиницы, полька с грустью посмотрела на измученные хризантемы и отдала их шоферу: — Для вашей жены! — Но у меня нет жены, — возразил он. — Так выбросьте их! — крикнула она на этот раз по-польски. — Спасибо, мадам, — ответил шофер, вежливо улыбаясь. Номер, в котором нас поселили, был роскошно обставлен. Ничего не забыли, даже цветной телевизор внушительных размеров, хотя в эти часы он был ни к чему. Мы с большим удовольствием были бы уже где-нибудь над Сахарой. Этот комфорт представлялся нам сейчас излишним и не радовал. — Вы думаете, мы доберемся до Африки? — спросила расстроенная полька. В шесть часов утра пассажиры собрались в ресторане, ожидая результатов переговоров с бастующими. Видимо, все кончилось благополучно — в десять часов мы уже сидели в самолете. И вот зазвучала музыка, сопровождаемая гулом моторов, и наш «Боинг» отправился в далекий путь. Первая посадка в Ниамее. Я вышла из самолета попрощаться со своей спутницей. Меня обдало таким жаром, что стало нехорошо. Я была несказанно рада, когда вновь очутилась в салоне самолета, и теперь ждала Ломе с некоторым опасением. Мы приземлились в полной темноте. Стемнело в одно мгновение, как будто кто-то повернул выключатель. Как только самолет подрулил к белому, ярко освещенному зданию, из него вышла группа встречающих. Начались долгие представления и приветствия. От десятков черных улыбающихся лиц у меня закружилась голова: голоса доносились откуда-то издалека. Я едва держалась на ногах. Духота была нестерпимой. Муж взял меня под руку и протянул платок, чтобы я вытерла мокрое лицо. — Мне это знакомо, — сказал он, — ты привыкнешь. Наконец процедура приветствий была закончена, и процессия двинулась к выходу, где стояла вереница автомашин. Но все ждали, пока мы сядем в белый «Рено», на котором сбоку большими черными буквами было написано: Ministère de la jeunesse de la culture et des sport — volleyball[1]. Шофер, молодой стройный мужчина, любезно открыл дверцу машины, приглашая садиться. Окрестности аэродрома походили на большой парк с хорошо освещенными асфальтированными дорожками, цветочными клумбами и густыми пальмами. Прямо напротив аэровокзала стоял большой стенд. На нем — портрет тоголезца в белой фуражке, с энергично поднятой головой и выдвинутым подбородком. — Это генерал, — сказал муж. — Президент?- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (82) »
Последние комментарии
2 часов 54 минут назад
3 часов 30 минут назад
4 часов 22 минут назад
4 часов 27 минут назад
4 часов 39 минут назад
4 часов 52 минут назад