Искатели сбитых самолетов [Николай Владимирович Богданов] (fb2) читать постранично, страница - 3

Девица смотрела на меня с таким негодованием, что если бы не часы на запястье, я окончательно бы принял ее за амазонку. Не выдержав испепеляющего взгляда ее светло-карих глаз, пообещал:

— Я ненадолго, попью чайку и поплыву дальше.

Это ее вполне устроило, и, кивнув, она бросилась в обратный путь, вспенив реку. На берегу сорвала с себя шлем, как после победной битвы. Волосы ее распушились золотистым шаром.

Повелительно крикнув что-то, она исчезла за стволом деревьев, а воинственные девы кинулись за ней.

Но на этом не кончились чудеса здешних мест. На смену амазонкам появился вдруг кривоногий матрос в полосатой тельняшке.

То есть матросом он оказался потом, а вначале выкатился какой-то бочонок, сложенный из спасательных кругов, нанизанных на руки и на туловище. А за ним двигалось нечто увешанное веревками и буйками.

Сбросив свою ношу на прибрежный песок, моряк крякнул, вытер вспотевшую лысину и поправил седые усы.

Оставшись в трусах и в тельняшке, старик почесал бок и, словно от щекотки, засмеялся:

— Хе-хе, ведь прежде, когда мы мальчишками были, это что же за воспитание имели, а? Кидались в речку без всякого рассуждения. Нырнул, вынырнул и не сообразишь, бывало, что это опасная стихия! Без всякой тебе боязни. И как это живы оставались? Вспомнишь, так за себя страшно. Никто нам того и понятия не прививал, что такой вот неорганизованной воды бояться надо. Да будь у меня такие понятия, ежели бы в морскую службу пошел? Да разве бы я по всем морям-океанам шатался? Да меня бы ни во льды, ни на эти полярные станции и мыслью не занесло! Сидел бы здесь, где уродился, как гриб под сосной. Ну и целехонек был бы. А то вот под непогоду сломанная рука ноет, вывихнутая нога болит. Начну сухарь грызть, а зубы не свои, нержавеющие… Свои цинга унесла… Нет, с вами такого не случится. Вам с детства такие опаски перед неведомым привьют, такими умными сделают, что вы в те места, куда нас носило, зря не полезете, ни-ни!

Все это старый морской волк адресовал некоему существу, которое, сбросив с себя веревки и буйки, оказалось мальчишкой в полосатой тельняшке.

— Однако иной раз я думаю: а беспокойство, оно полезней покоя, — продолжал старик, — мои товарищи-погодки, землячки, которые здесь тихо жили, давно успокоились, в могилках лежат, а я вот еще двигаюсь. Старость, она тихих скорей берет. Стариком человек становится, когда в речку начинает потихоньку входить. А я еще вон как!

И тут усач с разбегу так сиганул в воду, что от брызг радуги пошли.

Фыркая и отряхиваясь, он саженками перемахнул протоку. Потом вернулся. Взял в зубы бечевку. И еще раз сплавал. Перетянул по бечевке весь набор белых спасательных кругов, украшенных красными полосами, и, выбравшись на песок погреться, принялся рассказывать морячку, который безмолвно ему помогал.

— Я это однажды в Ледовитом океане вот так с чалкой в зубах на тонущий корабль плавал… Ночь бурная, волна большая. Никак не могли им, горюнам, чалку забросить, на буксир чтобы взять… Норвежские рыбаки терпели бедствие… Ну, я и словчил… Показал бы тебе золотую медаль от норвежского короля, да ее старуха отобрала. Задумала вставить золотые зубы: мне, говорит, они будут больше к лицу, чем тебе железные.

— Тельняшку сняли бы, Егорыч, — вредно на себе сушить, да и полиняет, — заботливо сказал мальчишка.

— Не могу, сам видишь, я еще ничего мужчина, а волосом сед стал, на люди показаться стыдно. — И старый морской волк отвернулся.

Из-за деревьев в это время снова вышли воинственные девицы. Теперь они выступали, неторопливо ведя за собой шеренги девочек и мальчиков в трусах и купальниках.

Не дойдя до реки, девицы подали команды, и их подопечные, вместо того чтобы кинуться в речку, принялись ползти по песку, делая плавательные движения. Девушки строго следили за ними.

И я усмехнулся, воображая, будто на Ловати воспитание подрастающих поколений доверено амазонкам.

И в речку ребята пошли в сопровождении этих перестраховщиц-амазонок. Место для плавания было огорожено буйками. Старый морской волк уже расставил их, фыркая, как морж, таская концы веревок зубами. И теперь сидел наготове у пирамиды спасательных кругов.

Искупавшись в «организованной воде», юные пловцы были построены в шеренги и уведены за лесную завесу. Они прошагали мимо старика, оставив ему одному нести все буйки, круги и намокшие веревки.

Но на помощь старику явился тот исчезнувший при виде строгих девиц мальчишка. Осторожно оглянувшись, он нагрузился казенным имуществом и поплелся в гору вслед за Егорычем.

Берег опустел.

Вскоре снова появилась знакомая мне девица. И не одна — вслед за нею покорно шел молодой человек, загорелый, спортивного вида, в очках. Смотрел он куда-то в сторону.

— Ну, так что же вы скажете мне на прощанье, Свет Иванович? Неужели опять про хеттские рукописи?

— А что может быть интересней, — ответил Свет, — никто еще не прочел их… А я хочу расшифровать и прочесть. Это цель моей жизни!

— Архивные