Блокадные рассказы [Ирина Николаевна Муллер] (fb2) читать постранично, страница - 2
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (19) »
Через несколько недель папа ушёл с завода. Он сказал, что должен вступить в ополчение и пойти на фронт, чтобы разбить врага и защитить нашу родину. Ему выдали форму, винтовку, и он вместе с другими мужчинами ушёл защищать город. Их отряд прошёл по центральным улицам. Мы с мамой ходили провожать, махали им вслед. Рядом стояло много людей, тоже провожающих. Многие плакали.
Моя мама работала врачом в больнице. Теперь она не приходила подолгу домой, оставалась на работе ночью. В больницу стали привозить первых раненых. Сначала это было очень непривычно – видеть столько покалеченных, окровавленных людей. Раненых привозили с фронта. К ним приходили врачи, медсестры, санитарки и просили рассказать, что там происходит и когда закончится эта война.
От папы несколько раз приходили письма. В них он передавал нам привет, говорил, что скучает по нас и что вою-ет – защищает нашу родину от врагов.
Очень скоро в магазинах стало меньше продуктов – мама сказала, что надо беречь еду. Потом я узнала новое слово – продовольственные карточки. Нам стали выдавать карточки, я ходила с мамой их отоваривать, мы стояли в большой очереди. Мама давала продавщице карточки, а та взвешивала на весах хлеб, и мы шли домой. Дома мама резала этот хлеб на маленькие кусочки – чтобы разделить его на несколько дней.
А потом наступила зима. Было очень холодно. Так холодно ещё не было никогда. Мороз был минус сорок. Мы надевали на себя всю тёплую одежду, закутывались в тёплые платки, на руки несколько варежек. Но было всё равно холодно. И дома, и на улице. Дома мама соорудила домашнюю печку. Такие печки были теперь во всех квартирах. Они назывались печки-буржуйки. Мы топили их старыми тетрадями, мебелью, вещами. Книги старались беречь. От буржуйки было немного тепла, и ещё мы кипятили на них воду. За водой мы ходили на реку Фонтанку. Потому что наш водопровод разбомбили. Мы с мамой брали мои саночки, ставили на них несколько бидонов и отправлялись в путь. Набирали воду в реке, ставили бидоны на саночки, а потом шли обратно. Шли очень медленно. Потому что сил было мало. В городе начался голод.
А ещё нас бомбили. Я узнала новое слово – бомбоубежище. Так теперь назывался наш подвал. Когда звучал сигнал – воздушная тревога – нужно было быстро собраться, взять с собой сумку с документами и водой и спускаться в подвал. Там уже стояли девушки-дежурные, которые отвечали за противовоздушную оборону – они говорили всем людям поторопиться и идти быстрее. Там, в подвале, мы сидели иногда по несколько часов, а потом нам разрешали вернуться домой. Сначала было страшно и непонятно. А потом все уже перестали бояться. Иногда, когда мы выходили из подвала, мы видели, что рядом разрушен дом. И там уже работают спасательные бригады – расчищают завалы и пытаются найти живых людей.
Дома у нас окна всегда были завешены. А в один мамин выходной я помогала ей оклеивать их ленточками бумаги. Крест-накрест. Это нужно было сделать для того, чтобы стекла не разбились во время обстрела.
Несмотря на голод, холод и бомбёжки наша школа продолжала работать. Хоть и ребят в ней стало намного меньше. Многие уехали, а кто-то умер от голода или во время обстрела.
Скоро я узнала ещё одно новое слово – эвакуация.
Нас с классом посадили на поезд, с нами поехала одна учительница и нас повезли в эвакуацию. Мама осталась в Ленинграде – работать в больнице. По дороге нам несколько раз приходилось выбегать из поезда, ложиться на землю и закрывать голову руками – потому что прилетали фашистские самолёты и бомбили всё вокруг. Но учительница говорила, что скоро враг будет побеждён, и мы сможем вернуться домой. А пока самое лучшее, что мы можем сделать, чтобы помочь взрослым – это хорошо учиться в школе.
Наш класс привезли в маленькую деревню. Сначала нас поселили в школе. И первое что сделали – покормили. Жители деревни принесли варёную картошку, лук, хлеб, кто что мог. Вскипятили большой самовар чая. И можно было есть сколько хочешь. Правда, взрослые не разрешили нам это сделать – чтобы не заболел живот. Мы ведь уже отвыкли нормально питаться. Все дети были очень худые. Люди смотрели, как мы ели, и многие плакали.
Потом нас всех забрали жить в разные семьи. Я писала маме письма. Писала, что у меня всё хорошо, я хорошо учусь, стараюсь помогать по дому тёте Зине (это женщина, которая взяла к себе в дом меня и ещё одну девочку из нашего класса).
Так прошло несколько лет. И вот к нам в школу пришла незнакомая женщина в военной форме и
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (19) »
Последние комментарии
59 минут 42 секунд назад
13 часов 31 минут назад
20 часов 41 минут назад
21 часов 47 минут назад
22 часов 53 минут назад
23 часов 15 минут назад