Прекраснейший текст! Не текст, а горький мёд. Лучшее, из того, что написал Михаил Евграфович. Литературный язык - чистое наслаждение. Жемчужина отечественной словесности. А прочесть эту книгу, нужно уже поживши. Будучи никак не моложе тридцати.
Школьникам эту книгу не "прожить". Не прочувствовать, как красива родная речь в этом романе.
Интереснейшая история в замечательном переводе. Можжевельник. Мрачный северный город, где всегда зябко и сыро. Маррон Шед, жалкий никудышный человек. Тварь дрожащая, что право имеет. Но... ему сочувствуешь и сопереживаешь его рефлексиям. Замечательный текст!
Первые два романа "Чёрной гвардии" - это жемчужины тёмной фэнтези. И лучше Шведова никто историю Каркуна не перевёл. А последующий "Чёрный отряд" - третья книга и т. д., в других переводах - просто ремесловщина без грана таланта. Оригинальный текст автора реально изуродовали поденщики. Сюжет тащит, но читать не очень. Лишь первые две читаются замечательно.
— Ты принес мир всем народам, — ответил ему Монс.
— Тогда в награду за это, может быть, мне хотя бы дадут поесть?
Монс поклонился и вышел, Тайрелл мгновенно обернулся к Нерине. Сильные и нежные руки крепко обняли ее.
— Если бы я когда-нибудь не проснулся, — сказал он, — самым трудным для тебя было бы расстаться с моим телом. Я ведь даже не представлял себе, насколько был одинок, пока не встретил еще одно бессмертное существо.
— В нашем распоряжении — неделя здесь, в монастыре, сказала она. — Целая неделя уединения перед тем, как отправиться в мир. Больше всего на свете я люблю бывать здесь вместе с тобой.
— Подожди немного, — отозвался он. — Еще несколько столетий, и ты утратишь это чувство благоговения. Я надеюсь, что так и произойдет. Ведь любовь гораздо лучше — а кого же мне еще любить в этом мире?
Она представила себе длинную череду столетий одиночества, пережитых им, и все ее тело сжалось от любви и сострадания.
Поцеловав его, она отстранилась и задумчиво оглядела его, как бы оценивая.
— Ты снова изменился, — сказала она. — Это по-прежнему ты, но…
— Но что?
— Ты стал как-то нежнее.
Тайрелл рассмеялся.
— Каждый раз они промывают мне мозг и вкладывают в память новый набор знаний. О, большинство из них — все те же, но их совокупность несколько отличается. Так бывает всегда. Сейчас жизнь стала более мирной, чем столетие назад, вот и мой разум приспосабливается к новой эпохе. Иначе я постепенно превратился бы в ходячий анахронизм. — Он слегка нахмурился: — Кто это?
Она коротко взглянула на дверь.
— Монс? Нет. Здесь нет никого.
— Правда? Ну, ладно… Да, так у нас будет неделя уединения. Время, чтобы осмыслить и придать законченный вид моей скроенной заново личности. А прошлое… — он запнулся.
— Как бы мне хотелось родиться раньше, — мечтательно сказала она. — Я могла бы быть тогда вместе с тобой.
— Нет, нет, — быстро перебил он. — По крайней мере, не в самом далеком прошлом.
— Это было так страшно?
Он вздрогнул.
— Не знаю, насколько точны сейчас мои воспоминания. И я рад, что они ограниченны, что не все сохранилось в памяти. Но и того, что есть, — достаточно. Легенды говорят правду. Лицо его омрачилось. — Большие войны… словно разверзлась преисподняя. И ад был всемогущ! Антихрист являлся при свете дня, и люди страшились всякого, кто возвышался над ними… Его отрешенный взгляд устремился куда-то вверх, как бы проникая сквозь блеклый низкий потолок. — Люди превратились в зверей. В дьяволов. Я говорил им о мире, а они пытались убить меня. И я должен был пройти сквозь это. Милостью Господа я бессмертен. И все же они могли убить меня, ибо я уязвим для оружия.
Он испустил долгий глубокий вздох.
— Одного бессмертия было недостаточно. Лишь Божий промысел уберег меня от гибели, так что я смог продолжить свою миссию и проповедовать мир до тех пор, пока мало-помалу эти ущербные твари не вспомнили о своих душах и не выбрались из преисподней к свету.
Никогда еще Нерина не слышала от него таких речей.
Она нежно коснулась его руки.
Его взгляд, словно бы вернувшись издалека, обратился на нее.
— С этим покончено, — твердо произнес он. — Прошлое мертво. У нас есть наше сегодня.
Где-то вдали священнослужители запели радостный благодарственный гимн.
На следующий день, увидев его в конце коридора склонившимся над чем-то бесформенным и темным, она поспешила к нему. Он стоял, нагнувшись над телом священнослужителя, и, когда Нерина окликнула его, вздрогнул и выпрямился. Мертвенно бледное лицо его было полно смятения.
Она взглянула вниз и побелела от ужаса.
Священнослужитель был мертв. На горле его виднелись синие отметины, шея была сломана, а голова чудовищно вывернута.
Тайрелл сделал движение, пытаясь загородить тело от ее взгляда.
— П-п-приведи Монса, — произнес он, заикаясь и с такой неуверенностью в голосе, словно приближался к концу очередной своей сотни лет. — Скорей. Это… приведи его.
Пришел Монс и, взглянув на тело, замер, не в силах вымолвить ни слова. Наконец он почувствовал пристальный взгляд Тайрелла.
— Сколько столетий прошло, Мессия? — спросил он дрожащим голосом.
— С тех пор как здесь совершалось насилие? — в ответ спросил Тайрелл. — Восемь веков или более того. Никто, Монс, слышишь, никто не способен на такое, — страстно добавил он.
— Да, — безжизненно сказал Монс. — Насилия больше не существует. Оно было генетически устранено в процессе развития человечества. — Внезапно он рухнул на колени.
— О, Мессия, принеси нам снова мир! Дракон восстал из прошлого!
Тайрелл выпрямился; его фигура в белой мантии олицетворяла глубочайшее смирение. Он возвел глаза к небу и начал молиться.
Нерина преклонила колени. Сила горячей молитвы Тайрелла постепенно вытесняла кошмар из ее сознания.
Его тихий голос разносился по монастырю и возвращался трепещущими
Последние комментарии
23 часов 56 минут назад
1 день 10 часов назад
1 день 22 часов назад
2 дней 5 часов назад
2 дней 7 часов назад
2 дней 8 часов назад