Наш день туманен и тускл [Николай Михайлович Сухомозский] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
Встреча 1. Буду есть мякину, а фасон не кину
(1966 год; г. Пирятин, Полтавская обл., УССР)
Приближалось 1 сентября. К школе я был готов. За исключением костюма. Не находили подходящего размера.
И вот в воскресенье отправились с отцом (всегда ходили с матерью, но в этот раз она заболела и не смогла) на базар – на заезжие автолавки. В надежде отовариться. А нужно заметить: валандаться по магазинам жутко не любили оба.
Подходим к очередной машине. На кабине – висит прикид бледно-синего цвета. Из себя – ничего!
- Покажите! – кивает батя.
Берет в руки. И – уже ко мне:
- Ну, что? Нравиться?
На меня уставляются отец, продавец и зевака.
- Ничего, нормальный, - мямлю. – А цвет вообще – класс!
- Тогда примеряй! – Командует батя.
Напяливаю. По размеру одежка – терпимая. А вот рост! Точно лекало использовали дяди Степино.
- Слишком длинный! – Говорю.
- Легко подрезать! – Контратакует продавец.
- Брюки-то – да! – Отзывается батя. – А пиджак?
Полы последнего, действительно, едва не доходят мне до колен.
- А что лапсердак?! – С видом знатока изрекает зевака. – Во-первых, длинное сейчас в моде. А, во-вторых, парень подрастет.
Мяли мы тот костюм, мяли, пока не купили.
А вечером – выходной! – танцы. Самый момент покрасоваться в обновке. Вечером одеваю и по пути захожу к Раисе Батрак. У нее – еще одна наша соседка и одноклассница Вера Пороло. Отправляемся, как говорит учительница Светлана Ивановна Бубырева, на буги-вуги.
Идем параллельно железной дороге. И мне все время кажется, что Вера непонятно пристально в меня то и дело всматривается. Что ей нужно?!
Наконец, когда шагали уже под мелькомбинатом, девушка простодушно интересуется:
- Коля, а это у тебя костюм или плащ?!!
Встреча 2. Завтрашний день туманен и тускл
(1997 год; г. Киев, Украина)
Академик Петр Толочко - недюжинного ума человек. Вот некоторые его мысли, которые в ходе нашей двухчасовой беседы показались мне наиболее интересными:
«Сильная рука Украине не помешала бы. К сожалению, волевое начало у нынешних политиков сильно размыто, если не отсутствует вообще».
«Говорят о некой общей ментальности народа. Увы, ее не существует! Есть ментальность востока, запада, юга, севера. И как бы кое-кто ни противился, факт остается фактом: сегодня национальная идея в ее примитивном этнографическом понимании чужда даже для восточных и южных украинцев. А, значит, она не направлена на общее благо».
«Киевскую Русь надо не делить, а гордиться ею! Это же грандиозное государство от Балтийского до Черного морей».
«К сожалению, для многих любить Украину стало профессией: быть патриотом – выгодно. Новоявленные «павлики морозовы» обеспечивают этим себе более чем безбедное существование. Причем люди, которые раньше учили меня, молодого ученого, беззаветно любить КПСС и Советскую власть ныне с не меньшим рвением учат любить Украину и ненавидеть прошлое. Они без всякого стеснения узурпировали право быть совестью нации. Нисколько не сомневаюсь: изменись ситуацию на 180 градусов, эти «патриоты» опять поменяют свои взгляды. И начнут прививать, как теперь модно говорить, электорату любовь к очередной идее. К установленным порядкам. К новым правителям».
«Почему мы с непонятным упоением ищем причины исторических неудач в ком угодно – только не в самих себе. То ляхи, то литовцы, то москали не давали нам жить. Но случайно ли именно с нами это происходило? Почему именно нас преследуют исторические неудачи?».
«При не до конца взвешенной и умной политике не исключаю превращения Украины в европейские задворки. Так что в будущее, по крайней мере, ближайшее, смотрю без особого оптимизма. Как писал известный в прошлом юрист Анатолий Федорович Кони, "у нас нет вчерашнего дня. Оттого-то и наш завтрашний день всегда так туманен и тускл".
Встреча 3. Одолжите пистолет с глушителем!
(1998 год; г. Киев, Украина)
В нашей квартире зазуммерил телефон. Если на том конце и был слон, то явно не интеллигентный. Не выбирая выражений, звонивший изрек: критическая публикация моей супруги задела коммерческие интересы некой фирмы. Поэтому ее приглашает на «стрелку одна из заинтересованных сторон». Напоровшись на отказ, голос со значением резюмировал:
- В таком случае придется с вами разбираться по-иному!
Замечу: жену назвали по имени-отчеству, но не по фамилии, а по псевдониму, которым была подписана вызвавшая «трения» статья. Вычислить, откуда у «разборки» ноги растут, не составляло труда: номер домашнего телефона и имя-отчество «сдал» чиновник Оболонской райгосадминистрации, у которого пытались получить дополнительную информацию по ситуации.
Что прикажете делать? Сообщить куда следует?
Увольте! Более чем уверен: через день-другой раздастся новый звонок и тот же – или другой – голос произнесет:
- Што-о, жаловаться надумали?!
Впрочем, даже если органы честно выполнят свой долг, где гарантия, что суд – опять же нищий! – не вынесет «оправдательный» приговор? А вынесет, разве два или три десятка подельников простят «ходку» кореша тому, кто его, по их понятиям, «вкозлил»?
Кстати, вы заметили, что с недавних пор нас, никогда в жизни не нарушавших закон, превратили в зэков (правда, решетки на окна и бронированный лист на двери мы устанавливаем сами, из чувства самосохранения, а не по указанию начальника колонии)? На свободе же гуляют, диктуя свои условия и насаждая зэковские нравы, те, кто с малолетства ботает по фене, а живопись изучает по татуировкам. Им и амнистия - едва ли не к каждому юбилею. Так что сегодня ИХ время.
Что касается пресловутой «стрелки», то она состоялась. Жену прикрывал я. Разговор получился трудный, однако обошлось без кровавых эксцессов. Тем не менее, у меня вдруг проснулось желание, продав предпоследнюю ценность, приобрести последнюю надежду. В виде пистолета любой марки.
Лучше – с глушителем.
Встреча 4. Консульская загогулина
(2001 год; г. Киев, Украина)
Я уже упоминал, как мы с супругой автоматически стали гражданами РФ после чего вернулись в
Украину. И вот живем – уже не интернациональный хлеб жуем. Увы, истек срок тех самых российских паспортов. Останови милиционер на улице – ему нечего предъявить со всеми вытекающими последствиями. Не говоря уже о бытовых проблемах (без бумажки ты – букашка). И поскольку украинского (таков закон – у нас не Израиль!) гражданства еще ждать и ждать, отправляюсь за продлением московского.
…10 июля. Улица Кутузова. Российское консульство. Середина дня. От 34-градусной жары плавится асфальт. У здания №8 – толпа. Несмотря на то, что до обеденного перерыва (длящегося, кстати, два часа) минут пятнадцать, охранник неумолим: больше ни один человек в святая святых допущен не будет.
Миловидная блондинка просит стража порядка разрешения зайти в вестибюль: ей бы только взглянуть на виднеющийся сквозь стекло «образец» да переписать, какие документы предстоит готовить. Амбал в форме мгновенно настораживается:
– Переписывать что-либо запрещено!
Пятиминутная перепалка ничего, кроме нервных всхлипываний, блондинке не приносит.
С видом Теодора Нетте, под страхом смерти не выдавшего врагу дипломатическую тайну, охранник величественно удаляется, давая понять, что он не лыком шит.
Толпа обреченно (многие с местными нравами знакомы – уже получали «частичкой Родины» по лбу) бредет на противоположную сторону улицы – пережидать обеденный перерыв в более чем скудной тени редких тополей. С тоской оглядываясь на прохладный консульский вестибюль и искренне недоумеваю: почему людей не пригласить скоротать два долгих часа там? В конце концов, не времена ведь битвы на Калке, да и собравшиеся для диппредставительства – вроде не татары.
Минут через пятнадцать носом хлюпать начинает уже гражданка Никанорова (так, на самом деле, фамилия женщины). Блондинка, пребывающая в состоянии войны с охранником, начинает успокаивать подругу по несчастью.
Та рассказывает, что много лет прожила в тогда еще советском Таджикистане, а в начале 1991-го переехала в Тюмень. Там и грянул развал Союза, «даровав» ей российское гражданство. Но жилось несладко, поэтому вскоре откликнулась на приглашение таких же, как сама, жертв перестройки, перебравшихся из Душанбе в Украину, и прибыла в один из областных центров. И все бы ничего, если бы не сын, окончивший намедни школу. Парню нужно идти работать. А кто возьмет, если нет паспорта? Написали в консульство, однако ответа не получили. Назанимав денег на дорогу, женщина приехала в Киев. На консультацию…
Два часа – донимает африканская жара! – тянутся неимоверно долго. Но, в конце концов, истекают. Все дружно подтягиваются к входу. Охранников в этот раз уже двое. Один неожиданно командует:
– Встать по одну сторону!
– ?!
– Пока не построитесь, как я сказал, никого не впустим!
– Может, еще и руки за голову заложить? – раздается возмущенный голос.
– Хватит умничать! – взрывается страж порядка. – Вы что, русского языка не понимаете? Или просто прикидываетесь?
– Да, с вами, видимо, придется прикинуться дурачком, чтобы не выглядеть идиотом, – сквозь зубы роняет седой мужчина и первым начинает «строится по ранжиру».
С десятиминутным опозданием распахиваются заветные кабинеты. В один из них я, наконец, попадаю. Дело, приведшее сюда, как на мой взгляд, выеденного яйца не стоит.
– Нет проблем! – изрекает и Служительница (на вопрос «Как ваше имя-отчество?», услышал обескураживающее: «Вам их знать незачем»).
– Вот и хорошо! – мгновенно прощаю ей (слаб человек!) вопиющее нарушение этики делового общения. – Сегодня печать поставить успею?
– Вы что?! – округляет она глаза.
– Значит, придется приходить еще и завтра? – тускнею.
– Не смешите! – Служительница разительно напоминает Эллочку-людоедку из бессмертного романа Ильфа и Петрова. – Сначала сделаете копию с первой страницы вашего советского паспорта, сфотографируетесь, возьмете справку о прописке. Кстати, отксерить нужные бумаги, а также получить другие аналогичные услуги можете у нас. Принесете собранные бумаги сюда. Заплатите пять долларов, чтобы вас поставили на консульский учет.
– Всего-то? – пытаюсь обрести чувство юмора.
– Нет, – игнорирует мою попытку Служительница. – Потом соберете остальные документы (следует длинный перечень), включая копию с листка убытия из последнего места жительства в России (?!!). Заплатите 150 долларов...
– А зачем? – недоумеваю.
Дальнейший разговор напоминает диалог глухого с немым. Собственно, ничего, кроме «Ваши проблемы!» и «Таков порядок!», больше услышать не довелось.
Слабо помню, как оказываюсь в вестибюле. Вот вам, думаю, Борис Николаевич, и загогулина!
– Тоже запрос о принадлежности к гражданству нужно делать? – прерывает размышления парень лет двадцати пяти.
– Нет! – отвечаю. – А что?
– Да вот, – возмущается неожиданный собеседник. – Украли у меня «молоткастый, серпастый». Но вкладыш о гражданстве – вот он! Да и в загранпаспорте есть соответствующая отметка, – достает из штанин и зачем-то сует мне под нос документы. – Почему же нужно обязательно еще и запрос делать?!
– Не знаю! – честно отвечаю я.
И вежливости ради интересуюсь:
– А что, много уйдет времени?
– Сказали – до полугода. И заплатить за процедуру придется 40 баксов. Представляете, такие деньги за то, что отправят в Смоленск вшивое письмо. Да с подобной прибылью ни один бизнесмен в Украине не работает! Разве что в нефтегазовом комплексе.
Между тем, я, воспользовавшись исчезновением охранника (а ну, как, одолеваемый синдромом секретности, погонит в три шеи!), впиваюсь глазами в висящий у двери, из которой я только что вышел, прейскурант. Да, это вам не Ростокино-Лада!
Изготовление ксерокопии – $1 (в Украине буквально до вчера минимальная месячная зарплата составляла $3), машинописные работы – $2 за страницу, предварительная консультация – $3 (за что, интересно, консульским дамам платят зарплату?)
Дальнейшие цифры впечатлили еще больше. Выдача справки, удостоверяющей личность, – $25, запрос (?!) на выдачу загранпаспорта – $30, подготовка и направление в официальные органы Украины обращения – $50, снятие с регистрационного учета в РФ по запросу – $400. Встретились и пункты, которые я, несмотря на наличие двух высших образований, «расшифровать» не смог. Ибо как прикажите понимать такую, к примеру, фразу: «Выдача справки о приобретении гражданства и выдача соответствующей справки»? Право, имей я лишние деньги, не пожалел бы выложить $20, чтобы заиметь дипломатическое, а вовсе не фельетонное, чудо: справку на справку!
Удивил и такой пассаж: в не приемные дни вышеуказанные суммы …удваиваются. Очутившись в роли Буриданова осла, так и не смог решить загадку. Ведь если дни не приемные, то никакие операции совершаться не должны. А если они все-таки совершаются, то дни эти – приемные. А дипломатия от лукавого лишь раздражает граждан и вряд ли добавляет имиджа России. Еще больше изумился, когда прочел следующую строку: «Продление срока загранпаспорта – $40».
Увы, попытка получить разъяснение пресекается на корню ледяным:
– Таков порядок!
– Извините, Как Вас Там Имя-Отчество, – заставляю Служительницу вопросительно изогнуть бровь. – Дарю бесплатно ноу-хау, за которое вам наверняка вручат премию. Добавьте в свой прейскурант еще один пункт: «Пребывание в вестибюле в часы приема – $5; в обеденный перерыв – $10; в не приемные дни – $20». Представляете, каким потоком хлынут денежки?!
– Хватит изгаляться! Если вас не устраивают наши порядки, ищите другие варианты!
Наверное, она подразумевала – страну.
Не удивительно, что продлять навязанную правовую норму мы раздумали: поживем без никакого. И тут нам несказанно повезло. Вскоре народный депутат Геннадий Удовенко провел через Верховную Раду нормы об упрощении получения украинского гражданства такими, как мы.
Последние комментарии
12 часов 24 минут назад
20 часов 23 минут назад
1 день 11 часов назад
1 день 14 часов назад
1 день 15 часов назад
1 день 15 часов назад