Похититель (СИ) [Вики Филдс] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (8) »
ВИКИ ФИЛДС ПОХИТИТЕЛЬ
1
Погода выдалась ужасная, сегодня: тяжелое небо, пропитанное дождевой водой, словно гигантская губка, казалось обрушится на несчастные головы детективов, приехавших по вызову двух подвыпивших приятелей, старшего школьного возраста, — они обнаружили в мусорном баке, возле одного из обветшалых ночных клубов обезображенное тело девушки легкого поведения. Она — третья жертва серийного убийцы. Чья-то дочь, словно мусор, найденная в баке. Марионетка, без имени и без фамилии. Кукла без лица. Пошла четвертая неделя этого кошмара, и ужас будет продолжаться, пока это беспринципное, аморальное животное будет на свободе. Сегодня понедельник. До следующего убийства есть еще неделя. Как и до этого — неделя. Семь дней, до того, как появится новое тело.2
— Кава Эржабетт! — завопила мне в трубку старшая медсестра, когда я изо всех сил, пыталась не выпустить руль из рук, и не свернуть куда-нибудь с главной дороги, в кювет. — Кава! — Я вас прекрасно слышу, мисс Итон, — ответила я, спокойным голосом, хоть внутри вопила, приказывая этой наглой ведьме, у которой нет собственной личной жизни, заткнуться. — Я скоро буду. Мой велосипед ловил все лужи; обледеневшие от дождя пальцы мертвой хваткой вцепились в руль. Моя улица, пустынна и безлюдна, — все попрятались по своим уютным домишкам, куда нет доступа завывающему, яростному ветру, который пробирается под мою дряхлую куртку. — Я скажу в университете, что вы никудышная медсестра, — проскрипела женщина. Гори в аду. — Да, мисс Итон. Я наконец-то, выехала со своей улицы, а значит, приблизилась к месту работы — главной больнице, — на несколько минут. Хотя это не отменяет, что мне придется терпеть вопли мисс Итон еще добрых двадцать минут. Если, конечно, я не брошу трубку, сымитировав прерванную связь. Она выводит меня из себя. Мисс Итон, а не связь. — Да, мисс Итон, — невпопад сказала я, и услышала на том конце грозный голос: — Я ничего не говорила, Кава. — Простите. Она похожа на мою маму. Та умерла от рук какого-то психопата, ворвавшегося к нам в дом, когда мне было двенадцать лет. То есть, десять лет назад. Чертовски мало, чтобы я забыла, как звучит ее голос. В точности голос мисс Итон. — Я скоро буду, — бросила я, и отключилась. Все хорошо. Все нормально. Все нормально. Ничего не нормально, если эта ведьма достает в этот момент из своего чулана, котел, чтобы заживо сварить меня на адском пламени. Это была последняя мысль, до того, как что-то случилось. Я не сразу поняла, что именно. Просто визг клаксона. Затем мой собственный крик. Затем ослепляющая боль, наполняющаяся красным цветом. И я падаю в пропасть, от того, что боль становится невыносимой.3
Я не открываю глаза, потому что боюсь того, что могу увидеть, если сделаю это. Что с моим телом? Что с моим лицом? Почему я не чувствую боли? Я открыла глаза, и обнаружила себя в престранном месте. Католическая церковь. Мы с мамой часто приходили сюда. Она — вымаливать грехи, а я просто молиться. Я не любила это место, потому что после того, как мама выпрашивала прощения у Бога, она вновь начинала творить те ужасные вещи, о которых я теперь не хочу вспоминать. Но что я делаю здесь? И почему я в этом странном наряде? На мне пижама с цветочками. Как из детства. Я села на скамью, в среднем ряду, и огляделась. Я здесь одна. Больше — никого. Что это? Почему я здесь? Я встала на ноги, сделала несколько наклонов, и поняла — я совершенно невредима. Словно и ничего не было. Но авария была. Я чувствовала во рту кровь, когда мои зубы раздробились. Я ощупала лицо, и поняла, что на коже нет никаких отметин. Медленно ступила в проход между скамьями, и направилась к дубовым дверям. Я уже знала — выхода отсюда нет. Потому, что я умерла.4
Я родилась 1 апреля, 1993 года, в счастливой семье. Мама назвала меня Кавой. Не знаю, с какой стати ей пришло в голову это имя, и вообще, что оно означает, но ей нравилось. Папа после этого ушел, а мама впала в отчаяние. После того, как мы остались с ней одни, настали трудные времена — есть было совершенно нечего; иногда, мне приходилось клянчить милостыню в подземных переходах и метро. Сначала, от того, что меня заставляла мама, а потом — потому, что сама привыкла, и потому что не могла иначе. Есть хотелось жутко. Иногда, мама приносила что-нибудь съестное с работы. Я набрасывалась на пищу, не замечая гадкого привкуса, и не замечая, что еда прокисла. Мне было двенадцать, когда это прекратилось. В наш дом забрался маньяк, и убил маму, а меня забрала бабушка. С бабушкой жить было не легче — она маму ненавидела, а, следовательно, и меня тоже; но я терпела. Потому, что ничего другого не оставалось. Мне просто хотелось, достичь совершеннолетия, и покинуть этот ад, где бабушка кормила меня прокисшим- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (8) »
Последние комментарии
4 часов 57 минут назад
8 часов 38 минут назад
8 часов 59 минут назад
9 часов 53 минут назад
12 часов 52 минут назад
12 часов 53 минут назад