Песня Сольвейг [Юрий Николаевич Бурносов] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (5) »
Юрий Бурносов Песня Сольвейг (из цикла «Грядущее Завтра»)
Штурмбаннфюрер СС Кеслингер завтракал. Дитрих постарался на славу: хату для штурмбаннфюрера нашли опрятную, хозяйку выставили в сарай. На стене висел портрет Сталина в рамке — не успели убрать, но Кеслингеру он не мешал. Штурмбаннфюрер доел омлет, положил вилку, промокнул губы салфеткой и задумался: выпить рюмочку коньяка или же не пить. Коньяк был настоящий французский, он сам купил его в Гренобле. Нет, пожалуй, с утра не стоит… Чертова Россия. Или это называется Белоруссия? Ах, все равно — Россия… После Франции, после зеленых виноградников и парижских мостовых — сюда, в грязь и кровь. Глинобитные хижины. Коровье дерьмо. Дороги, которые язык не повернется назвать дорогами. И противник, который воюет совсем не так, как остальные. Кажется, это будет совсем другая война, не французский вояж и не прогулка по Люксембургу и Бельгии. За окном ревели моторы: парни Фогеля гоняли по улице нелепый русский танк, чудовище с пятью башнями. Подобные Кеслингер видел у французов, но русский был еще идиотичнее. Пожалуй, надо сфотографироваться на его фоне, решил штурмбаннфюрер, пока они не начали расстреливать танк из пушки. Танкисты любят проверять, где броня тоньше и куда вернее бить. В комнату вошел Дитрих. — Приятного аппетита, штурмбаннфюрер, — сказал он. — Я уже позавтракал. Неплохо, неплохо… Уберите эту усатую образину со стены, — кивнул Кеслингер. Дитрих поспешно снял портрет и сунул его за шкаф. — Что нового? — поинтересовался Кеслингер, заметив, что адъютант что-то хочет сказать, но не решается. — Я не хотел вас беспокоить за завтраком, — сказал Дитрих. — Привели пленного. — Пусть допрашивает Циммер. Или Хазе. Это их работа, — поморщился Кеслингер. — Тут другое, штурмбаннфюрер. Это русский генерал. И, осмелюсь сказать, странный генерал. — Странный? Надеюсь, у него не две головы? — Кеслингер улыбнулся, и Дитрих облегченно вздохнул. — Ну хорошо, давайте вашего странного генерала сюда. Кеслингер сдвинул в сторону тарелки и сел на табурет. Двое автоматчиков ввели пленного, и у штурмбаннфюрера поднялись брови. — Это генерал? — спросил он, оборачиваясь к Дитриху. — Это же мальчишка! — Тем не менее это русский генерал-майор, — развел руками Дитрих. — Мы проверили документы. Вот, возьмите, тут все бумаги и личные вещи. — Я могу сесть? — спросил генерал на отличном немецком. — Разумеется, — кивнул Кеслингер. — Эй, дайте ему табурет и проваливайте! Дитрих, я вас позову, если понадобится. Генерал сел на лавку у стены. Действительно, генеральская форма, звездочки в петлицах, пустая кобура не ремне. Левая рука его была перевязана грязным окровавленным бинтом, босые ноги сбиты в кровь. Невысокий, худощавый, светловолосый. Арийский тип, подумал Кеслингер. Как интересно смешивается кровь. Вполне мог бы маршировать под Триумфальной аркой вместе с парнями Кеслингера, тогда еще гауптштурмфюрера. Но молод, как молод! Что за маскарад?! Русский внимательно смотрел на штурмбаннфюрера, словно изучая. — Сапоги, разумеется, отобрали, — раздраженно констатировал Кеслингер. — Извините, герр генерал, эти солдаты… Значит, переводчик нам не нужен. Откуда знаете язык? — Изучал, — туманно ответил генерал. — Я знаю несколько языков. — Хорошо. Меня зовут Кеслингер, штурмбаннфюрер Кеслингер. — Эсесовец, — понимающе кивнул генерал. — Эсесовец, — согласился Кеслингер. — Ваши сведения об СС, разумеется, подсказывают, что я вас тут же начну пытать? Разочарую вас: поверьте, не собираюсь. Более того, не люблю. Не буду покрывать гестапо, но СС — не совсем то, чему вас учили в Академии Генштаба. Как вас зовут, герр генерал? — Силантьев. Андрей Силантьев. — Сколько вам лет? Я не склонен подозревать вас в розыгрыше, не время и не место, к чему это вам. И все-таки? Вы слишком молодо выглядите. — Двадцать восемь, — сказал генерал. На вид ему вряд ли можно было дать и двадцать два, и Кеслингер покачал головой: — Странно. В вашем возрасте — и такое звание… — А сколько лет было Рычагову, Смушкевичу, Голованову, Черняховскому? устало спросил генерал. — Вас это не удивляет? У нас была солидная чистка в армии, вы должны знать. По-моему, в Берлине это по большей части и состряпали. Убрали много ненужных людей, но зацепили и действительно специалистов… Тем не менее, в результате талантливая молодежь продвинулась в чинах. — Так вы, значит, представитель этой самой талантливой молодежи. Похвально. Хотите коньяку? Сигарету? — Не употребляю. — Вот как? — удивился Кеслингер. — Хотя почему бы и нет. Наши познания о русских привычках и традициях сродни вашим познаниям об СС. Вы командовали корпусом? Дивизией? Штабист? — Представитель Ставки. Специальный представитель. Кеслингер хмыкнул. Специальный представитель Ставки — это что-то новое. Или генерал врет? Молод,- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (5) »
Последние комментарии
15 минут 5 секунд назад
9 часов 18 минут назад
1 день 8 часов назад
1 день 8 часов назад
1 день 9 часов назад
1 день 9 часов назад