Что нужно женщине [Кэролайн Линден] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Кэролайн Линден Что нужно женщине

Эрику – за то, что он – как раз то, что нужно женщине, которая пишет эту книгу. Иногда – даже более того, что нужно, но никогда не менее.

Глава 1

Стюарт Дрейк не имел ничего против некрасивой невесты, но не хотел жениться на уродине. Ему было не обязательно, чтобы его избранница обладала остроумием, но он не собирался всю жизнь терпеть рядом с собой законченную тупицу. У имевших хорошее приданое дам имелась возможность заслужить его благосклонность, но Стюарт не стал бы мириться с женитьбой на сварливой ведьме. Единственным требованием к женщине и условием, которое не подлежало обсуждению, являлось богатство невесты. Не важно, какая была дама – высокая или низенькая, хорошенькая или нет, приятная в общении или скучная, – главное, чтобы она была состоятельной, желательно – баснословно богатой. Если уж он решил жениться на богатой, то богатство по крайней мере должно быть значительным, должно стоить того, чтобы ради него идти на жертвы.

Стюарт Дрейк не считал свою задачу чрезмерно сложной. Ведь то, что он готов был предложить взамен, – это вам не какой-то пустяк: принадлежность жениха к одному из древнейших и самых знатных родов в Англии и титул виконта, который он унаследует, когда его дед и отец покинут сей бренный мир, на дороге не валяются. Возможно, пройдет немало лет, прежде чем его будущая супруга станет виконтессой Белмейн и поселится в прекрасном особняке в Барроуфилде, но вероятность того, что рано или поздно это случится, являлась абсолютной, если только сам Стюарт не умрет раньше. А когда у Дрейка появится титул, то это принесет столько богатства и власти, что любая женщина будет довольна.

К счастью, здесь, в кентской глуши, ему посчастливилось встретить прекрасную девушку. Мисс Сьюзен Трэттер с состоянием в восемьдесят тысяч фунтов обладала всеми качествами, которые Стюарт мечтал найти в своей невесте. Сьюзен была хороша собой, отличаясь неброской красотой типичной англичанки. Она была неглупа. По крайней мере ей хватало ума, чтобы обводить вокруг пальца компаньонку и убегать от нее, дабы прогуляться по террасе наедине с Дрейком. Да, сомнений быть не могло: Сьюзен просто идеально подходила Стюарту в качестве жены. К тому же она с первого дня их знакомства влюбилась в него по уши.

Единственным препятствием была опекунша Сьюзен Трэттер. Девушка была убеждена, что опекунша, которая к тому же приходилась ей тетей, задалась целью отравлять жизнь своей племяннице. Еще в юные годы тетя Шарлотта объехала всю Европу – а Сьюзен не возила даже в Лондон. Тетушка во времена своей веселой юности водила дружбу со множеством мужчин, многие из которых были известны скандальной репутацией, – но эта ханжа не позволяла Сьюзен даже таких невинных развлечений, как совместная прогулка в карете вместе с джентльменом в послеобеденное время. Более того, тетя Шарлотта могла одеваться так, как ей заблагорассудится, нисколько не считаясь с тем; что прилично для ее возраста и соответствует ее положению вдовы. Но при этом тетушка – какая вопиющая несправедливость! – заставляла Сьюзен носить нелепые детские платья, совершенно не считаясь с требованиями моды.

Стюарт же был благодарен тете Шарлотте уже хотя бы за то, что сейчас она находилась в отъезде, а сопровождать племянницу доверила нанятой ею компаньонке. Пока тети Шарлотты не было в Кенте, Стюарт позволял Сьюзен плакаться ему в жилетку – девушка жаловалась на свою судьбу. Утешая ее, Стюарт вдруг понял, что оказался в шаге от предложения руки и сердца, которое – он в этом не сомневался – будет охотно принято.

Но, как он рассуждал однажды вечером, проблема заключалась вовсе не в его предложении. Все случилось… как-то очень уж быстро. Подозрительно быстро. Добыча как будто сама шла ему в руки, и он не чувствовал азарта преследования. Именно поэтому у Дрейка возникло чувство, что во всем происходящем кроется какой-то подвох. Интуиция ему подсказывала: все преимущества его грядущего союза со Сьюзен будут перечеркнуты каким-нибудь неожиданным, но непреодолимым препятствием. И теперь, когда Сьюзен была у него почти в руках, молодой человек начал сомневаться в том, что она так уж ему нужна. С одной стороны, вроде бы выходило, что Сьюзен Трэттер действительно ему нужна – с этим невозможно было поспорить. Отец перекрыл ему доступ к финансам и велел больше не появляться дома. Все это задело Стюарта за живое – даже если допустить, что отец и впрямь имел основания на него обижаться. Но что он, Стюарт, мог в такой ситуации предпринять, чтобы оплачивать свои счета? Жениться на богатой наследнице – самый простой и легкий способ решения финансовых проблем. По крайней мере так ему в тот момент казалось.

Дрейк вздохнул и продолжил мерить шагами библиотеку Килдэров. Наконец-то настал его звездный час. Тетушка Шарлотта вернулась в Кент, и сегодня вечером он должен с ней встретиться. Ему нужно во что бы то ни стало очаровать старушку и попросить руки ее племянницы. Завтра Сьюзен примет его официальное предложение, и уже через месяц он станет богатым женатым мужчиной. Ему больше не придется подчиняться диктату деспота-отца. Над ним больше не будут насмехаться в колонке сплетен в местных газетах. В первый раз за всю свою взрослую жизнь Стюарт обретет долгожданную финансовую независимость и станет обеспеченным человеком. А это значит, что у него сейчас есть все основания для радости. Сьюзен – очень милая девушка, и Стюарт нисколько не сомневался в том, что в будущем они поладят. И все же его ни на миг не оставляло чувство: что-то не так…

Он напомнил себе, что с его стороны было бы безумием изменить свое решение и отказаться от женитьбы на Сьюзен Трэттер. Вместо того чтобы терзаться сомнениями, ему следовало бы радоваться – ведь все складывается наилучшим образом. Скорее бы покончить со всем этим и тогда бы не пришлось в сотый раз обдумывать, правильно ли он поступает.

Внезапно за спиной его распахнулась дверь, и в комнату вихрем ворвалась Сьюзен.

– Ах, Дрейк… – сквозь слезы проговорила девушка, едва сдерживая рыдания. – Что же нам делать, Дрейк?

– Идите сюда, моя дорогая, – пробормотал удивленный Стюарт и взял Сьюзен за руку. – Объясните толком, что стряслось.

– Все из-за тети Шарлотты. – Девушка смотрела на Дрейка полными слез глазами. – Она никогда не позволит нам пожениться. Никогда! Она ужасно злобная и завистливая. Старая ведьма!

Брови Стюарта поползли вверх.

– Я еще даже не попросил вашей руки, Сьюзен. С чего вы взяли, что ваша тетушка мне откажет?

– Я точно знаю. Я намекнула ей, что вы собираетесь попросить моей руки. И она заявила, что нашей свадьбе не бывать. Тетя говорила про вас ужасные вещи – как будто что-то может о вас знать. Но ведь она никогда даже не видела вас. Прошу вас, Дрейк, умоляю, давайте убежим вместе! Я согласна сегодня же вечером бежать с вами хоть на край света.

– Не забывайте, что это погубит вашу репутацию, – напомнил девушке Стюарт. – Я никогда с вами так не поступлю.

– Погубит репутацию, и что? Мне все равно! – Сьюзен бросилась ему на шею, громко рыдая.

Дрейк похлопал девушку по спине, с трудом сдерживая тяжелый вздох. Все бы обошлось, если бы Сьюзен предоставила ему возможность заняться этим вопросом самому. Действительно, чего она добилась, рассказав тетушке о том, что они собираются пожениться? Увы, только испортила все дело.

Теперь эта женщина уже заранее настроена против него – хотя ни разу его не видела. Дрейк по-прежнему был уверен, что ему удастся ее убедить. На женщин среднего возраста обычно производит впечатление титул, пусть даже получение оного – дело весьма отдаленного будущего. Стюарт был абсолютно уверен: главное – застать тетушку Сьюзен врасплох. Снова похлопав девушку по спине, он проговорил:

– Полно, дорогая, успокойтесь. – Высвободившись из объятий Сьюзен, Дрейк добавил: – Вам непременно нужно успокоиться и возвратиться на бал.

Сьюзен всхлипнула и вытерла слезы носовым платком, который Дрейк услужливо ей протянул.

– Ах, какая же она злобная, моя тетушка… Непонятно, о чем только думал отец, когда назначил ее моей опекуншей.

– Некоторые вещи изменить не в нашей власти, и нам остается только с ними смириться, – пробормотал Дрейк. – Вы обещали представить меня ей сегодня вечером. Давайте я с ней встречусь, а потом видно будет. Возможно, мне удастся очаровать вашу тетушку. Надеюсь, она забудет о своих подозрениях.

– Ах, Дрейк… – Сьюзен вздохнула. – Нисколько не сомневаюсь в ваших возможностях, но даже вам не удастся растопить ее каменное сердце.

– Вы хотите сказать, мои чары бессильны перед камнем? – спросил Стюарт с беззаботной улыбкой.

Сьюзен улыбнулась ему в ответ и кивнула:

– Что ж хорошо. Может быть, нам повезет. Пойдемте же. Я представлю вас, и если сегодня вечером тетя Шарлотта не согласится на наш брак, то завтра мы убежим.

«Ну уж нет», – подумал Дрейк.

Он не может позволить себе женитьбу без приданого. А кому захочется жить в нищете? Ни ему, ни ей этого не надо.

Сьюзен надолго замялась, потом повернувшись к нему, выпятила губы для поцелуя. Охваченный тревогой, Стюарт чуть не отшатнулся, но затем, овладев собой, чмокнул Сьюзен в лоб. Девушка в обиде надула губки, но он сказал:

– Еще не время, дорогая. Вот когда станете моей женой, тогда… А сейчас это неприлично, Сьюзен.

Она просияла, а у Стюарта снова засосало под ложечкой – его вновь охватили дурные предчувствия. Очень смущало то, что девушка так влюбилась в него и столь открыто и непосредственно выражала свою влюбленность. Это служило напоминанием о том, как молода и невинна Сьюзен Трэттер.

Но ведь он еще не взял на себя обязательства… У него имелась возможность уйти и сохранить свою свободу… нет-нет, нельзя об этом думать. Стюарт покачал головой, словно отгоняя столь неуместные мысли. Ведь еще год или два – и Оуквуд-Парк начнет приносить прибыль. Поэтому он, Стюарт, должен во что бы то ни стало использовать все открывающиеся перед ним возможности.

Стюарт только прошлой весной впервые открыл для себя эту скромную усадьбу. Дом оказался настоящей развалюхой – крыша протекала, а восточное крыло осыпалось. И все же Оуквуд-Парк не утратил своего очарования, и Стюарт собирался превратить его в процветающее поместье. Само собой разумеется, для этого требовались немалые средства, и вот теперь у него появилась возможность раздобыть кругленькую сумму для обустройства дома. Однако следует заметить, что больше Стюарта привлекали земли – невысокие холмы, густые леса и плодороднейшие почвы. Поместье было небольшим, но при должном ведении хозяйства оно могло бы стать весьма доходным. Стюарт занял у друга сумму, составлявшую стоимость поместья, и через четыре дня купил его. Затем сразу же заложил Оуквуд-Парк, чтобы побыстрее возвратить другу долг, а потом перезанял еще немного денег, чтобы возродить хозяйство. Более года он вкладывал все свои средства в Оуквуд-Парк, все больше и больше привязываясь к нему. Стюарту давно уже надоело, что отец держит его на коротком поводке, а со своим собственным поместьем он станет уважаемым и независимым джентльменом. Однако ему требовались деньги, чтобы выкупить закладную, так как фермы еще не начали приносить прибыль. Отец же без предупреждения лишил его единственного источника дохода, и теперь, если с женитьбой на Сьюзен у него ничего не выйдет, ему придется побыстрее жениться на другой богатой наследнице. Конечно, он не сомневается в том, что сумеет найти другую, но ему не хотелось терять время. Именно поэтому он сейчас никак не мог пойти на попятную.

Стюарт сунул руку в карман. Если сейчас он отдаст Сьюзен кольцо, это будет почти что обручение.

– Мне невыносимо видеть, как вы грустите. Может быть, это… – Он раскрыл ладонь и показал девушке кольцо: – Может быть, это развеселит вас, дорогая. Завтра оно станет вашим. Я уверен, что ваша тетушка даст свое согласие.

Голубые глаза Сьюзен широко распахнулись.

– Ах, Дрейк!.. – выдохнула она. – Неужели это правда? – Стюарт кивнул. Взяв кольцо и любуясь им, Сьюзен прошептала: – Какое красивое… – Она подняла глаза на Дрейка, и в них опять заблестели слезы.

Стюарт коснулся губ девушки кончиком пальца и сказал:

– А теперь идите в бальный зал, дорогая моя. Не то тетушка вас хватится.

Сьюзен улыбалась, прижимая кольцо к груди.

– Я уверена, что она согласится. А если нет – мы с вами сразу же сбежим. Я пойду на все, чтобы быть с вами.

– Возвращайтесь же, дорогая. Но помните: вплоть до завтрашнего дня кольцо должно быть секретом. Вашей тетушке это может не понравиться, а ведь мы должны сделать все возможное, чтобы заручиться ее благословением.

Сьюзен кивнула, готовая в любой момент снова броситься ему на шею. Но затем все же повернулась и вышла из комнаты. Как только дверь за девушкой закрылась, Стюарт с тяжким вздохом опустился в кресло. Эта душераздирающая сцена задела его за живое. Хорош он – нечего сказать! Взрослый мужчина – сильный физически, в здравом уме, – а опустился до того, что источает свои чары на юную мисс, почти девочку!

Стюарт не раз говорил себе: будь у него титул уже сейчас, молодые леди – богатые наследницы и все остальные – выстроились бы в очередь, ожидая, когда он начнет их очаровывать. И той, которой бы удалось его заполучить, все высшее общество устроило бы овацию.

«В том, что ты делаешь, нет ничего особенного», – пытался внушить себе Дрейк, однако знал, что это не так.

Ведь одно дело – выгодно жениться в принципе, совсем другое – выгодно жениться, потому что у тебя просто нет другого выхода.

Но Стюарт прекрасно понимал: его загнали в угол, поэтому выхода у него действительно не было. Да, теперь ему отступать некуда. Он объяснился и подарил Сьюзен кольцо своей матери – единственную на свете вещь, которую ни за что не продал бы – даже для того, чтобы возродить Оуквуд-Парк. Однако ему тут же пришло в голову, что он все-таки пожертвовал фамильным кольцом – причем именно для того, чтобы возродить Оуквуд-Парк.

Стюарт протянул руку к графину, стоявшему на столике рядом с креслом. Прежде чем отправиться очаровывать сварливую тетю Шарлотту, следовало выпить стаканчик для храбрости. А может, и два стаканчика.

– Она ушла? Господи, этот ребенок рожден для сцены!

Услышав чуть хрипловатый веселый голос, Стюарт едва не поперхнулся. Повернувшись, он стал всматриваться в темноту. Немного помолчав, спросил:

– Подслушивали, миледи?

– Это вышло случайно, – ответила женщина, рассмеявшись. Приблизившись, она продолжала: – Просто хотела побыть наедине с самой собой, хотела собраться с мыслями. В библиотеках обычно тихо, не правда ли?

Теперь женщину было хорошо видно, и Стюарт мгновенно заинтересовался ею. При свете свечей темные локоны незнакомки отливали красным деревом, и в волосах поблескивали маленькие бриллианты. Ее кожа была смугловатой, как и платье, отчего казалось, что платье просвечивает. Ткань, из которой было сшито платье, и в самом деле оказалась почти прозрачной – Стюарт отчетливо это разглядел, когда женщина проходила перед лампой, а на плечах у нее лежала длинная узкая шаль, которая сразу же привлекла внимание к ее высокой, соблазнительной груди. Кроме того, у дамы были тонкая талия и округлые чуть полноватые бедра.

Незнакомка вышла на свет, остановилась у стола, а затем, подбоченившись, внимательно посмотрела на Стюарта. И только в этот момент Стюарт вдруг осознал, что уже поднялся на ноги и шагнул к женщине.

Внезапно лицо незнакомки озарилось улыбкой. У нее было красивое лицо, даже когда она не улыбалась, но эта озорная улыбка сделала ее просто неотразимой.

– Кажется, мы с вами нигде не встречались, – пробормотал Стюарт; все его чувства вмиг обострились, ибо такие женщины, как эта, всегда были в его вкусе.

Она загадочно улыбнулась:

– Совершенно верно, мы с вами не встречались, мистер Дрейк.

Стюарт еще пристальнее посмотрел на незнакомку. Затем отложил в сторону свои очки.

– Я польщен миледи, что вы меня все-таки знаете. Увы, я не знаю вашего имени.

– Ах, мистер Дрейк, возможно, мы с вами все же встречались. В Кенте в это время года малолюдно и круг общения весьма ограничен. – Она произнесла эти слова так, словно намекала на что-то.

Стюарт взглянул на нее с удивлением и пробормотал:

– Что ж, это не так уж и плохо. Иногда я ловлю себя на мысли, что мне хочется ограничить круг моего общения одним-единственным человеком.

Женщина в очередной раз улыбнулась, теперь уже – с видом обольстительницы.

– Неужели? Но это же… декадентство.

Стюарт вдруг почувствовал какое-то странное волнение. Он приблизился к красавице почти вплотную, но та попыталась отступить.

– Миледи, вам нравится декадентство?

Она рассмеялась.

– В свое время я была с ним знакома не понаслышке, мистер Дрейк. Однако что на это скажет ваша невеста?

Окончательно сбитый, с толку, Стюарт замялся. Пожав плечами, проговорил:

– Мисс Трэттер мне вовсе не невеста.

– Но вы, кажется, собираетесь на ней жениться? – Таинственная незнакомка, стала накручивать на палец прядку волос, упавшую ей на плечо.

– Полагаю, это мое личное дело! – отрезал Стюарт, явно давая понять, что не собирается обсуждать свои матримониальные планы.

Дама горделиво вскинула голову и одарила Стюарта еще одной кокетливой улыбкой.

– Просто мне это интересно, мистер Дрейк. Кажется, девушка думает, что вы на ней женитесь. Хотя я не могла не оценить вашу сдержанность и ваше благоразумие, когда вы отказались совершить с ней побег.

Дрейк с восхищением разглядывал незнакомку. Ему было все равно, о чем они сейчас говорят. Он не привык так откровенно флиртовать с абсолютно незнакомыми дамами, но если эта женщина того желает, то он – к ее услугам. Более того, он был уверен: если таинственная красавица соблазнит его, к нему непременно вернется прекрасное расположение духа. И тогда уж он обязательно уговорит сварливую старуху – тетушку Сьюзен.

«Интересно, замужняя она или вдовушка? – думал он, разглядывая высокую грудь незнакомки… – И почему, черт возьми, я никогда не видел ее раньше?»

– Миледи, как вас зовут?

Улыбка тут же исчезла с ее лица.

– А что, неужели мое имя и в самом деле имеет значение?

Их взгляды встретились, и сердце Стюарта учащенно забилось.

– Мне бы очень хотелось узнать ваше имя.

– А вам не кажется, что иногда имена не столь уж важны, а важно только то, чего мы желаем в глубине души? – прошептала дама, и ее темные глаза вспыхнули каким-то дьявольским огнем.

Несколько секунд оба стояли неподвижно. Стюарт не мог припомнить, когда в последний раз его бросало в жар от желания, но сейчас с ним происходило именно это, хотя он впервые увидел прекрасную незнакомку всего лишь несколько минут назад. Да, он желал эту женщину так сильно, как никогда никого не желал. И если он правильно истолковал все посылаемые ею знаки, то и она была не против…

– Да, вы правы, – прошептал Стюарт. – Иногда это и в самом деле не имеет никакого значения.

Но за мгновение до того, как их губы встретились, она отстранилась от Стюарта. Ускользая от него, дама игриво провела ладонью по гладкой поверхности стола.

– Все время ловлю себя на мысли… скажите, мистер Дрейк, что вы могли найти в этой девушке? Вам не кажется, что она чересчур… невинна? – Шаль как бы сама собой соскользнула с плеча дамы.

Стюарт, следивший за незнакомкой как завороженный, последовал за ней в темный угол библиотеки.

– Никогда не понимала, что мужчины находят в молоденьких девушках. Простите, но я нахожу подобное пристрастие просто отталкивающим…

Стюарт остановил женщину, схватив ее за конец шали. При этом он нечаянно коснулся рукой ее обнаженного плеча. От нее пахло какими-то экзотическими духами, а не обычной розовой водой, которой обильно поливали себя многие английские дамы.

«Интересно, – промелькнуло у него, – а на вкус она такая же пряная?»

Внезапно Дрейк почувствовал неудержимое желание во что бы то ни стало это выяснить.

– Вы уж точно не девочка, миледи.

Незнакомка тихо рассмеялась.

– Да, вы правы. – Она сделала шаг в сторону, и шаль соскользнула и с другого ее плеча.

– Какое прелестное платье, – пробормотал Дрейк, любуясь фигурой красавицы.

Женщина сделала еще один шаг – и шаль упала на пол. Обернувшись, незнакомка обожгла Стюарта взглядом.

– Благодарю вас, мистер Дрейк. Как я понимаю, вам не понравилась моя шаль.

– Да, в самом деле. – Приблизившись к даме сзади, Стюарт провел ладонью по ее обнаженной шее. Его рука двигалась к спине – туда, где находилась застежка, которую ему не терпелось расстегнуть. – Вы правы, без шали гораздо лучше.

Плечи красавицы задрожали, и Стюарта окатила горячая волна желания. Он осторожно привлек даму к себе, и теперь спина ее почти касалась его груди.

Внезапно женщина ловким движением отстранила его руки и подошла к дивану.

– А разве ваша невеста не ждет вас? – спросила она насмешливо.

Стюарт пожал плечами, ничуть не обескураженный ее вопросом.

– Мы не помолвлены официально.

Незнакомка испытующе, посмотрела на него, и на губах ее заиграла улыбка.

– Вы разобьете ее сердце.

Он тяжело вздохнул и тоже изобразил улыбку.

– Я не нарочно.

– Ах да, конечно. – Она кивнула с пониманием и опустилась на диван. Затем принялась теребить свои темные локоны. – Но ведь вы же не любите ее, не так ли, мистер Дрейк?

– Да, не люблю, – признался Стюарт; он не сводил глаз с прекрасной незнакомки.

Она скрестила ноги, на мгновение обнажив стройную лодыжку. Тонкий шелк подчеркивал очертания ее ног, приковывавших внимание Стюарта. Господи, неужели под платьем у этой женщины совсем нет нижнего белья?

Сев на диван рядом с ней, он спросил:

– Каковы были ваши намерения, когда вы заговорили со мной несколько минут назад?

– Я хотела познакомиться с вами, – ответила она с улыбкой.

Так, очень хорошо. Он положил руку на спинку дивана, прямо над ее головой. Приблизив свое лицо к ее лицу, прошептал:

– В таком случае давайте узнаем друг друга поближе.

– О, я уже узнала про вас вполне достаточно, – проворковала дама. – Стюарт попытался поцеловать ее, но она отвернулась, и его губы угодили в ее щеку. – Вы полностью подтвердили все, что я о вас слышала.

Дрейк рассмеялся и уткнулся носом ей в ухо.

– А ведь вечер еще только начинается… – Он убрал прядку волос, упавшую ей на плечо.

Затем провел ладонью по вырезу ее платья.

Внезапно незнакомка схватила его за руку и осведомилась:

– А как насчет вас, мистер Дрейк? То что вы слышали обо мне, подтвердилось?

Стюарт посмотрел на нее с удивлением. Пожав плечами, проговорил:

– Но я же не знаю, кто вы… Хотя мне очень хочется узнать, кто вы и что именно вы обо мне слышали.

– Вы даже не знаете моего имени, однако думаете, что сумеете сблизиться со мной, ведь так? – Дрейк ничего не ответил, и она добавила: – Ваше молчание красноречивее ваших слов.

– Кто же вы? – Стюарт пристально посмотрел на незнакомку.

Женщина молчала, и теперь ее взгляд был пронзительным и жестким. В этот момент у Дрейка зародились странные подозрения. Кто же она такая, эта женщина? И почему она сейчас здесь, в библиотеке?

Сделав над собой усилие, Стюарт снова улыбнулся.

– Что же именно вы узнали обо мне? – спросил он.

– Ах, Стюарт… – Она усмехнулась. – Я слышала о вас не меньше, чем и вы обо мне. Вы действительно хотите сблизиться со мной? Вероятно, вам было бы любопытно узнать после этого мое имя? Или хотите продолжить этот вечер в поисках другой женщины, которую можно соблазнить?

– Если кто-то здесь кого-то и соблазняет, то это вы меня, а не я вас, – пробурчал Стюарт. – Что за игру вы затеяли?

– Я же вам говорила. – На губах ее появилась улыбка коварной хищницы. – Мне было любопытно, что вы за человек. Я случайно забрела в библиотеку, чтобы собраться с мыслями и натолкнулась на вас. И вы ведь знаете, что мы с вами должны были встретиться сегодня. Сьюзен сама мне об этом сказала.

Стюарт в изумлении уставился на незнакомку. Та же с улыбкой продолжала:

– Я – Шарлотта Гриффолино. Злобная старуха с каменным сердцем. И я же – ненавистная опекунша Сьюзен Трэттер.

Дрейк невольно отпрянул.

– Миледи, не может быть. Ведь тетя Сьюзен – старуха.

Дама кокетливо повела плечиком.

– В глазах Сьюзен я и есть старуха. Ведь этой весной мне стукнуло тридцать.

Дрейк промолчал. Сидевшая рядом с ним женщина была на два года моложе его. Но как же так? Выходит, Сьюзен обманывала его, рассказывая о своей тетушке? А она, эта тетушка, сделала из него посмешище, когда, познакомившись с ним, скрыла свое имя. И теперь он, Стюарт, потерял всякую надежду заполучить в жены Сьюзен Трэттер, а вместе с ней – и ее состояние.

Едва сдерживая гнев, Дрейк вскочил на ноги.

– Наверное, вы ужасно довольны собой, – заявил он.

– Довольна? Из-за чего? Из-за того, что у меня не осталось и тени сомнения в том, что моя племянница стала легкой добычей вероломного искателя приключений? Из-за того, что мужчина, который чуть не погубил двух других лондонских наследниц, мог испортить жизнь дочери моего родного брата, которую отдали мне на попечение? Нет, поверьте на слово: мне это не очень-то приятно.

– Вы обманули меня!

Она подняла бровь.

– Мистер Дрейк, я не давала вам ни малейшего повода рассчитывать на что-либо.

Стюарта едва не трясло от гнева. Эта женщина намеренно завлекала его, прекрасно отдавая себе отчет в том, кто перед ней. Она делала ему авансы. Она намеренно заманила его в ловушку.

– Вы лицемерка! Вы с самого начала прекрасно знали, кто я.

Она рассмеялась ему в лицо.

– Да, знала. Заметьте: я этого и не скрывала. Разве я не сказала вам об этом сама?

Не вполне понимая, что делает, Дрейк схватил Шарлотту за плечи. Ему хотелось встряхнуть ее как следует, отчитать за обман. И как ни странно, он чувствовал, что его по-прежнему к ней влечет… Именно поэтому дело кончилось тем, что он привлек ее к себе.

Но она взглянула на него с презрением и осведомилась:

– Неужели вы опуститесь до насилия над женщиной?

Стюарт со вздохом отступил на шаг. Опустив глаза, пробормотал:

– Я никогда не применял насилия по отношению к женщинам. Но вы сами вынудили меня… Вы заманили меня…

– Я?.. Точно так же, как мисс Элиза Пенниуорт заманила вас в поездку из Лондона в Дувр? Или так же, как мисс Анна Хейл вынудила вас приставать к ней в саду у ее бабушки?

Не в силах скрыть раздражение, Стюарт заявил:

– Вы представления не имеете о том, что на самом деле случилось с этими молодыми леди. Я не компрометировал их.

– Нет, разумеется, И это – простая случайность, что слухи об их позоре докатились до нашей кентской глуши.

Стюарт вскипел от гнева. Злые языки сделали из мухи слона, раздув сплетни из тех происшествий, которые были всего лишь досадными недоразумениями, и, по несчастью, случились эти недоразумения с интервалом в несколько дней. Сплетники обвиняли Стюарта во всех смертных грехах, хотя на самом деле он ни в чем не был виноват. Отец из-за этих сплетен впал в ярость и принял по отношению к нему весьма суровые меры. Но эта женщина представила дело так, будто он, Стюарт, намеренно, ради пустой забавы совращает невинных девиц.

– Мне больше нечего вам сказать. – Он повернулся к двери.

– Очень рада это слышать, – ответила Шарлотта. – И если у вас есть хотя бы малая толика порядочности, то, пожалуйста, никогда больше не подходите к Сьюзен и не смейте говорить с ней.

Положив ладонь на ручку двери, Стюарт остановился. Ему всего-то и оставалось, как повернуть ручку и покинуть комнату. И больше никогда не подходить к Сьюзен. Но уходить, не оставив за собой последнего слова, – это было не в его правилах. Дрейк вообще не имел привычки держать язык за зубами. Особенно в тех случаях, когда был взвинчен до предела.

Не оборачиваясь, он проговорил:

– А Сьюзен так умоляла меня убежать вместе с ней…

У него за спиной послышался какой-то шорох. Наверное, надменная красавица повела своим округлым плечиком.

– Но вы же не согласитесь, не так ли? – ответила она.

Проклятие! Его выводил из себя, его бесил покровительственный тон, с которым она сейчас это проговорила. Всю жизнь Стюарту приходилось терпеть подобный тон от своего отца. А теперь приходится выносить то же самое от женщины. Тем более – в такой момент.

Продолжая держаться за ручку двери, он медленно обернулся. Из-за отблеска, который бросало пламя камина, кожа женщины казалась теплой и золотистой, а прическа дамы была в некотором беспорядке, словно она только что выбралась из постели любовника.

Снова почувствовав вожделение, Стюарт заметил:

– Вы слишком уж уверены в себе.

Она вскинула голову и пристально посмотрела на него.

– Да, уверена. Потому что умею безошибочно распознавать мужчин такого сорта, как вы.

– Правда? – Стюарт терпеть не мог, когда его выпроваживали или относили к категории «мужчин такого сорта». – Почему вы обо мне такого мнения?

Дама улыбнулась, вернее – презрительно скривила губы.

– Сьюзен вас нисколечко не интересует. Хотя вы вбили ей в голову, что она любит вас. Вам нужны ее деньги, верно? А если вы убежите, то не получите ни шиллинга. Это я вам обещаю и устрою с превеликой радостью.

– Но вы же не откажете собственной племяннице в удобствах, к которым она привыкла? Или откажете только для того, чтобы отыграться на мне? Какая же вы после этого «любящая тетушка Шарлотта»?

Она пожала плечами:

– А что прикажете мне делать, мистер Дрейк? Быть мягкой и уступчивой, чтобы дать вам возможность поступать как заблагорассудится? Думаете, я настолько глупа? Прошу вас и впредь не заблуждаться на мой счет: мое сердце – холодное, как мрамор. В тот же день, когда вы женитесь на Сьюзен, я вложу все ее деньги в предприятия, расположенные в самых отдаленных уголках земли, где вы никогда их не найдете, даже если на поиски потратите всю свою жизнь.

– Смею вам напомнить, что это – ее наследство, а не ваше.

Шарлотта подняла с пола шаль и накинула ее на плечи.

– Наследство, которое ее отец передал в мое ведение. И будь Джордж жив, он бы согласился с моим решением. Он всегда считал охотников за богатыми невестами самыми омерзительными людьми на свете. Их нисколько не заботит то, что они разбивают бедняжкам сердца, разрушают их мечты и надежды, губят репутацию девушек. Их жизнь ничего для них не значит. Они пускают пыль в глаза и притворяются, а когда красивая сказка заканчивается, у них в руках оказывается состояние и жена в придачу, которую они терпеть не могут.

Стюарт невольно сжал кулаки.

– Не судите обо мне опрометчиво. Разве вашей племяннице не дозволено иметь собственное мнение о сердечных делах?

– Нет, не дозволено. И настанет день, когда она поблагодарит меня за то, что я предостерегла ее от такого безрассудного шага. – Шарлотта схватила с соседнего столика веер и, раскрыв его, обмахнулась несколько раз. Потом, захлопнув веер, добавила: – По-моему, вы куда-то спешили.

Стюарт тяжело вздохнул. Ему действительно следовало уйти. Сегодня он явился сюда с одной-единственной целью: встретиться с тетей Сьюзен и завоевать ее расположение. И теперь стало очевидно, что о ее расположении и речи быть не может.

Дрейк испытывал досаду и ругал себя за то, что позволил этой женщине вскружить ему голову и сбить с толку. Какие бы у него ни возникали сомнения по поводу женитьбы на Сьюзен, она тем не менее была самой милой и самой подходящей для него девушкой.

– Да, я спешил, – сказал он наконец. – Но не думайте, что наши пути больше никогда не пересекутся.

Шарлотта поправила шаль и даже не удостоила Стюарта взглядом.

– Мне все равно, мистер Дрейк.

– Зато мне не все равно, – пробормотал он. – Очень даже не все равно.

Шарлотта пропустила мимо ушей завуалированную угрозу Дрейка. Когда же дверь за ним закрылась, она тихонько рассмеялась.

– Нехорошо было ломать с ним эту комедию, – раздался из темноты чей-то голос.

Шарлотта пожала плечами.

– Поделом ему. Будь он человеком чести, ни за что не поддался бы ни на какие провокации.

– Любой мужчина, если он из плоти и крови, попался бы на этот крючок.

Шарлотта оставила без внимания слова Лючии. Окажись в таком положении ее собственная племянница, Лючия, без сомнения, заговорила бы по-другому. Поэтому она не имеет права критиковать ее, Шарлотты, действия.

– Как бы то ни было, все это только подтвердило мои опасения, – продолжала Шарлотта. – Теперь я точно знаю, что собой представляет этот человек. Выходит, он готов лечь в постель с другой женщиной, как только за Сьюзен закрывается дверь. Следовательно, его интересует не Сьюзен, а ее деньги.

Через портьеры, которые закрывали двери на террасу, потянуло дымком.

– Зря ты это затеяла. По-моему, мистер Дрейк не из тех, кто любит, когда его водят за нос.

– А я считаю, что тебе не надо курить, Лючия, – ответила Шарлотта. – Это пагубно для твоего голоса. Я должна посмотреть, как там Сьюзен. Пойдешь со мной?

– Нет, не пойду. – Лючия выпустила изо рта колечко дыма. Шарлотта поморщилась и направилась к двери. – Он совсем не такой, каким ты его описала, – проговорила Лючия в тот момент, когда Шарлотта положила руку на ручку двери. – Не стоит его недооценивать.

Шарлотта замешкалась. Да, верно, Стюарт Дрейк был гораздо более привлекательным, чем она себе его представляла. В нем чувствовались скрытая энергия и безрассудство, делавшие его неотразимым. Что же в действительности скрывалось под его внешним лоском? В том, что лоск этот – внешний, Шарлотта нисколько не сомневалась. Она повидала бесчисленное количество волков в овечьей шкуре, поэтому безошибочно распознавала фальшь. Некоторые женщины и девушки не смогли бы устоять перед Дрейком, окажись они на месте Шарлотты в тот момент, когда он навалился на нее всем телом. Когда он был таким волнующим и опасным… Некоторые, – но только не она, Шарлотта! Уж она-то прекрасно понимала, с кем имеет дело.

– Ты ошибаешься, Лючия. Он такой же, как и все остальные мужчины. – Немного помедлив, Шарлотта тихо добавила: – К счастью.

Миновав коридор, Шарлотта вошла в просторную гостиную, где собрались гости. Осмотревшись, она приветствовала хозяйку салона радостной улыбкой, и леди Килдэр просияла в ответ.

Шарлотта прекрасно понимала: заполучить в свой салон гостью с такой же скандальной репутацией, как у нее, и с таким же огромным состоянием, как у Сьюзен, – мечта многих хозяек самых фешенебельных домов. Ведь это давало возможность привлечь в свой дом побольше подходящих для брака джентльменов, а у леди Килдэр имелись три незамужних дочери, которых надо было непременно сбыть с рук.

Задержавшись в дверях, Шарлотта снова осмотрелась и на сей раз заметила мистера Дрейка, беседовавшего с каким-то джентльменом. Сейчас он выглядел гораздо моложе, чем ей показалось в библиотеке, и он по-прежнему был чертовски красив. Синеглазый и темноволосый, высокий и стройный, он и впрямь был настоящим красавцем. Даже сейчас, глядя на него, Шарлотта чувствовала, как по спине у нее пробегают мурашки.

«Но ведь этот мужчина готов был наброситься на тебя прямо на диване в библиотеке», – напомнила она себе.

В этот момент Дрейк посмотрел на нее, и взгляды их встретились. Но на сей раз она не улыбнулась, не фыркнула презрительно и не вскинула голову. По-прежнему стоя у двери, Шарлотта старалась не подавать виду, что боится его. Дрейк же, глядя на нее, хмурился, но в его глазах не было вызова. Еще несколько секунд они смотрели друг на друга, а потом вдруг раздался возглас:

– Тетя Шарлотта!

Обернувшись, она увидела, что перед ней стоит Сьюзен.

– Да, дорогая… – Шарлотта улыбнулась племяннице. – Как тебе сегодняшний бал? А я вот ненадолго выходила, чтобы подышать свежим воздухом.

– Да, я заметила, что тебя, нигде не было. – Сьюзен смотрела виновато, как ей и полагалось, учитывая, что она тайком улизнула, чтобы встретиться с этим негодяем Дрейком. – А Лючия уже уехала?

Шарлотта рассмеялась.

– Нет еще… Господи, похоже, эта женщина собирается сигаретным дымом уничтожить сад леди Килдэр.

Сьюзен поморщила носик.

– Эти сигареты – ужасная гадость. – Девушка хихикнула, потом стала нервно озираться по сторонам; казалось, она кого-то искала.

Шарлотта улыбнулась и взяла Сьюзен за локоть.

– Пойдем выпьем шампанского, дорогая.

– Что? Ты мне разрешаешь? Неужели я не сплю? – Девушка просияла. – А папа не разрешал мне пить шампанское. Разве что в особых случаях.

Шарлотта знала, как подсластить пилюлю.

– Давай немного побалуем себя, ладно, милая?

Сьюзен с готовностью кивнула, и тетя с племянницей направились туда, где стояли напитки.

Шарлотта Гриффолино была любящей тетушкой, и она находила свою племянницу очень даже хорошенькой. У Сьюзен были прямые волосы цвета спелой пшеницы и чистые голубые глаза. Но Шарлотте все же хватало объективности, чтобы понять: Сьюзен никак нельзя было считать настоящей красавицей. По крайней мере многие вовсе не считали ее красивой. Однако она твердо решила выдать племянницу замуж за достойного человека, за того, кто заботился бы о счастье Сьюзен, как о своем собственном благополучии.

Они потягивали шампанское из высоких узких бокалов и смотрели, как помещение готовят для танцев. И только сейчас Сьюзен наконец заговорила о самом для себя главном. Разумеется, Шарлотта прекрасно знала, о чем племянница собиралась с ней поговорить. Знала не только потому, что случайно услышала обрывки ее разговора со Стюартом, но и из неуклюжих намеков, которые девушка делала накануне, упоминая о «замечательном джентльмене», с которым познакомилась, и спрашивая, будет ли «дорогая тетя Шарлотта» рада за нее, если она, Сьюзен, выйдет замуж. Увы, не было никаких сомнений в том, что девушка страстно влюблена.

– Тетя Шарлотта, ты всегда повторяла, что я могу говорить с тобой на любые темы, – произнесла Сьюзен дрожащим от волнения голоском. – Ты знаешь, у меня есть… Есть кое-что, о чем мне бы очень хотелось тебе рассказать.

– Разумеется, дорогая. О чем же ты хочешь мне рассказать?

Краем глаза Шарлотта заметила, что к ним приближался Стюарт Дрейк. О Господи, этот ужасный человек просто так не отступится! Сьюзен сделала еще один глоток шампанского. Во время разговора с тетей она не отрывала взгляда от Дрейка.

– Я уже не ребенок, – продолжала девушка. – Мне скоро исполнится восемнадцать, и я достаточно взрослая для того, чтобы знать, чего хочу. Так вот, я встретила человека, за которого намерена выйти замуж.

– Ах, дорогая.

Сьюзен удивил столь смиренный ответ, и она добавила:

– Тетя, прошу тебя, не мешай моему счастью. Я люблю этого человека и собираюсь выйти за него замуж. Папа хотел, чтобы я была счастлива, и мистер Дрейк сделает меня счастливой.

– Сьюзен, ты выбрала неподходящее время и место для такого разговора, – мягко заметила Шарлотта.

Почему же этот негодяй не уходит? Может быть, Сьюзен его уход обидит, но в таком случае хотя бы не произойдет некрасивая сцена на глазах у всего общества. Такая сцена не только разобьет Сьюзен сердце, но и станет для нее унижением.

– Полагаю, что тебе нужно встретиться с ним, дорогая тетя Шарлотта. – Сьюзен смотрела на нее с мольбой в глазах; – Тетя, пожалуйста, выслушай его.

От сочувствия к племяннице у Шарлотты разрывалось сердце. Но она все же взяла себя в руки и с невозмутимым видом проговорила:

– Хорошо, дорогая, если ты этого хочешь.

В следующее мгновение перед ними уже стоял Дрейк – такой же высокий, неотразимый и порочный, как и раньше. Шарлотта подняла на него глаза, и ей снова показалось, что Стюарт Дрейк стал еще выше и красивее, чем казался в библиотеке.

– Тетя, разреши представить тебе мистера Стюарта Дрейка, – сказала Сьюзен. – Мистер Дрейк, это моя тетя, графиня де Гриффолино.

– Добрый вечер. – Шарлотта наклонила голову, а Стюарт учтиво поклонился.

– Дрейк, я рассказала тетушке о том, как мы стали дороги друг другу, – говорила Сьюзен, все больше нервничая. – И о том, что мы хотим пожениться.

Стюарт улыбнулся девушке, и Шарлотте на мгновение показалось, что его улыбка – вполне искренняя.

– По правде говоря, мисс Трэттер, вы украли у меня замечательную фразу, которую я заготовил заранее.

Сьюзен хихикнула. Стоя рядом с Дрейком, она выглядела необыкновенно юной и слишком уж уязвимой. Взглянув на девушку, Шарлотта снова подумала о том, что ни за что не отдаст свою племянницу такому беспринципному негодяю. Да-да, ни за что не отдаст! И вообще давно пора вывести мерзавца на чистую воду, пусть даже это чревато скандалом.

– Может быть, вы окажете мне честь и потанцуете со мной? – сказал Дрейк, протягивая Шарлотте руку. – Хочу, чтобы вы убедились в том, что я достоин вашей племянницы.

Шарлотта взглянула на руку Дрейка, а затем посмотрела ему в лицо. Он по-прежнему улыбался, но его глаза были серьезны. Шарлотта сомневалась, что снова хочет оказаться в его объятиях. Сьюзен же смотрела на тетю с мольбой во взгляде.

– Может, вы лучше зайдете к нам? – спросила Шарлотта. – Завтра мы будем дома.

Сьюзен, затаив дыхание, повернулась к мистеру Дрейку, но он по-прежнему смотрел Шарлотте прямо в глаза.

– Нет, давайте лучше потанцуем. Я не могу ждать до завтра. Я хочу получить ответ как можно скорее.

– Ну пожалуйста, тетя Шарлотта! – воскликнула девушка.

Помедлив несколько секунд, Шарлотта сдалась. Со вздохом протянув свой бокал племяннице, она проговорила:

– Что ж, как хотите. Ты подождешь меня, дорогая?

– О да! – Сьюзен сияла от радости, глядя, как ее тетя подает руку Дрейку.

Стюарт повел Шарлотту в центр зала, где в этот момент уже собирались пары для следующего танца.

– Напрасно теряете время, – заметила Шарлотта, поправляя шаль и ожидая, когда начнется танец.

Вместо ответа Дрейк привлек ее к себе. Шарлотта чуть не вскрикнула от неожиданности.

– Да что вы себе позволяете?..

– Ведь следующий танец – вальс, – возразил Стюарт с улыбкой.

Тут Шарлотта заметила, что некоторые из гостей смотрят на них с удивлением. Музыканты еще не заиграли, а вальс в провинции танцевали редко. Очень редко.

– Никакого вальса не будет. Здесь вам не Лондон. Здесь Кент! – заявила Шарлотта.

Но Дрейк держал ее крепко, и Шарлотта не могла вырваться. Она попыталась незаметно оттолкнуть его, но ничего не вышло. А гости по-прежнему на них глазели, и ей было ужасно неудобно. Шарлотта не хотела устраивать сцену на людях, стоя посреди бального зала, поэтому предпочла ущипнуть его украдкой за палец.

Дрейк расплылся в улыбке и еще крепче сжал ее руку, так что Шарлотте пришлось в конце концов уступить.

– Леди Килдэр только что узнала от меня, что все порядочные хозяйки салонов в Лондоне не могут обойтись хотя бы без одного вальса в танцевальной программе, –сообщил Стюарт. – А наша хозяйка, конечно же, не хочет отставать от моды, пусть даже и живет в провинции.

– То, что вам удалось убедить леди Килдэр, нисколько не улучшит вашего положения и не изменит моего мнения о вас, – ответила Шарлотта.

В следующую секунду музыканты и впрямь заиграли вальс. Шарлотта не танцевала вальс больше года, но вскоре выяснилось, что это не имело ровно никакого значения. Дрейк прекрасно вел ее в танце; очевидно, он очень неплохой танцор. И все же Шарлотте не нравилось, что он ведет ее, а она лишь безвольно ему подчиняется.

– Не надо так напирать на меня, – пробормотала она. – Я прекрасно знаю свои шаги.

Он взглянул на нее с удивлением.

– Ох, примите мои извинения. Может быть, вам хочется вести самой?

– Мистер Дрейк, я вообще не желаю танцевать. И вы уже знаете ответ на ваше предложение насчет руки моей племянницы. Если же будете вести себя подобным образом, то только сделаете Сьюзен больно. Ведь вы все равно скоро уедете отсюда.

– Вы так косо взглянули на меня… Хотите обратить меня в бегство?

Шарлотта презрительно фыркнула:

– Косо взглянула на вас? Что ж, пожалуй. Но как мне на вас смотреть? Ведь вы вовсе не любите Сьюзен…

– А я никогда этого не утверждал. И никогда ей этого не говорил. А вот вы, миледи… Не все так охотно представляют себя в ложном свете, как это делаете вы.

– Я никогда не делала ничего подобного, – заявила Шарлотта. – У вас слишком разыгралась фантазия, мистер Дрейк.

Что-то в выражении его лица изменилось – она это заметила. И вдруг начала терять уверенность в себе. А Дрейк все так же крепко сжимал ее руку, и они все так же легко двигались в танце по бальной комнате.

– Я вообразил то, что любой нормальный мужчина вообразил бы, окажись он на моем месте. Без сомнения, это вам известно. Или, может быть, вы скажете, что никогда раньше не соблазняли мужчину?

– Вас я не соблазняла, – прошептала Шарлотта, тщетно стараясь высвободить руку.

– В таком случае, миледи, вам следует научиться не дразнить мужчин. Ведь вас могут неправильно понять.

– О, разумеется! – Шарлотта скорчила гримасу. – Мне следовало бы знать, что вам не дано понять, что способен почувствовать любой нормальный человек. В таком случае позвольте уточнить: вы никогда и ни при каких обстоятельствах не женитесь на Сьюзен. Охотники за богатым приданым для меня – самые жалкие, самые презренные люди на свете. И я никогда не изменю своего мнения.

– Любая женщина меняет свое мнение. Даже очень старые дамы.

Шарлотта снова попыталась вырваться, но Стюарт держал ее все так же крепко.

– Вы плохо знаете женщин, если так думаете.

Дрейк тихо рассмеялся.

– О, я очень хорошо знаю женщин.

– Многие мужчины считают также, как вы. Какие же все они болваны!

– Что? Вы говорите, что из-за женщин мужчины превращаются в дураков? Да, верно. Полагаю, многие с вами согласятся. Что же касается меня, то я и впрямь не раз терял голову из-за женщин. Ничего не могу с собой поделать: я слишком их люблю.

– Особенно женщин с состоянием, – заметила Шарлотта, и Стюарт снова улыбнулся.

Он был дьявольски красив с этой хитроватой улыбкой на губах.

– Конечно, миледи. Ведь зачастую именно состояние является главным достоинством женщины.

Шарлотта не осталась в долгу и одарила Дрейка надменной улыбкой.

– Разумеется. Если деньги – это все, что вам нужно от женщины, то понятно, что для вас – самое важное.

– Ах, миледи, вы только подумайте, как мне придется за это расплачиваться… Мрачное лицо, сварливый характер, поблекшая с годами красота…

Дрейк окинул фигуру Шарлотты оценивающим взглядом, и oна сквозь зубы процедила:

– Сейчас же отпустите меня.

– Миледи, вы лицемерка, – заявил Дрейк с невозмутимым видом. – Вы спровоцировали меня, чтобы показать, насколько я порочен, но превращаетесь в ледышку, стоит кому-то затеять с вами игру. Да-да, вы самая настоящая ледышка. – Внезапно Стюарт наклонил голову и прошептал ей на ухо: – Но не думайте, что я признал свое поражение. Игра только начинается.

К этому времени Шарлотту уже не заботили правила хорошего тона. Она со всей силы наступила каблуком Стюарту на носок, и, воспользовавшись моментом, высвободилась из его объятий. Музыканты продолжали играть вальс, и, хотя в зале были и другие танцующие пары, большинство гостей по-прежнему смотрели на них со Стюартом. На глазах у всех присутствующих, представлявших собой цвет кентского высшего общества, Шарлотта повернулась и демонстративно оставила Стюарта Дрейка в одиночестве.

Глава 2

Почти сразу же после этого неприятного инцидента они со Сьюзен покинули бал. Девушка молчала, потрясенная разыгравшейся на ее глазах сценой; она была не в силах вымолвить ни слова. Гости же перешептывались, от души наслаждаясь небольшим скандалом. И в этом не было ничего удивительного, ведь в Кенте обычно имелось мало поводов для того, чтобы посудачить.

Заметив, с какой тоской Сьюзен посмотрела на Стюарта Дрейка, Шарлотта поспешила увести племянницу из бального зала. Она все время чувствовала, как Дрейк бросал взгляды в ее сторону. Леди Килдэр вскоре вышла из зала, чтобы попрощаться с внезапно покидавшими вечеринку гостями и узнать причину случившегося. Шарлотта вежливо отделалась от хозяйки, пообещав нанести ей визит на следующий день – к тому времени она выдумает какую-нибудь небылицу, чтобы избежать настоящего скандала. К счастью, экипаж прибыл быстро, и они спокойно, без ненужных споров добрались до дома.

Но стоило им очутиться там, где не было посторонних глаз, как тут же началась семейная склока с громкими криками.

– Как ты могла так со мной поступить?! Как ты могла так поступить с Дрейком?! – кричала Сьюзен. – Ты унизила нас обоих!

– Сьюзен, дорогая моя, – возражала Шарлотта, – этот твой Дрейк – не порядочный человек. Когда ты станешь старше, ты это поймешь.

– Ах, ах! – всплеснула руками Сьюзен; ее лицо пошло красными пятнами. – Но когда я стану старше?! Неужели сейчас я слишком наивна? Должно быть, это так, раз я не понимаю, как ты можешь быть такой грубой и бессердечной. И как ты можешь при этом ожидать от меня, что я буду следовать глупым правилам, выбирая цвет для своего платья и решая, сколько раз прилично танцевать с одним и тем же джентльменом?

– Он вел себя оскорбительно, – ровным голосом отвечала Шарлотта. – И невежливо.

– Не верю! Он не мог так себя вести! – Едва сдерживая слезы, Сьюзен приложила руку к груди. – Дрейк со всеми – само очарование и учтивость, не только со мной. Наверное, ты сама сказала ему что-то обидное, раз он нагрубил тебе, в чем я очень сомневаюсь!

– Ты хочешь сказать, что я лгу? – негодовала Шарлотта. – Он распутник. Негодяй. Он совершенно тебе не подходит!

– Нет, он очень порядочный, и он прекрасно мне подходит! – закричала Сьюзен в отчаянии. – Я люблю его!

– Сьюзен, я только хочу…

– Знаю, чего ты хочешь! Просто ты хочешь погубить меня, чтобы я в конце концов стала такой же жалкой и несчастной, как ты!

Шарлотта понимала, что Сьюзен была в истерике, но слова племянницы все равно ее больно ранили, и она с трудом удержалась от резкого ответа.

– А я не хочу быть несчастной! – кричала девушка. – Я не собираюсь так же, как ты, заканчивать жизнь в одиночестве и печали. Я хочу выйти замуж за человека, который умеет быть счастливым, умеет веселиться и получать от жизни удовольствие!

– Дорогая, пойми, мне надо, чтобы была счастлива ты, а не кто-то другой. Дрейк – бессовестный охотник за богатыми невестами. Как ты думаешь, какая жизнь ждет тебя, когда он пустит по ветру твое состояние и вы останетесь без средств к существованию?

– Просто ты мне завидуешь! – крикнула Сьюзен. У нее в глазах стояли слезы. – Он хорош собой и обаятелен, а ты завидуешь, потому что он не обращает на тебя внимания! Неужели тебя так задевает, что он хочет жениться на мне? Почему ты думаешь плохо о любом мужчине, который не глазеет на тебя?

– Все, хватит, Сьюзен, – сказала Шарлотта.

– Мне все равно! Мне все равно! Я не брошу его только потому, что тебе он не понравился. Я люблю его, и если ты не дашь согласие на наш брак, то мы дождемся того момента, когда оно нам не понадобится!

«Ждать он не станет», – подумала Шарлотта.

Взглянув на племянницу, сказала:

– Что ж, если Дрейк действительно станет ждать три года, чтобы на тебе жениться, то я возьму свои слова обратно. Только он не станет ждать, помяни мое слово. Не сомневайся: к концу недели его здесь не будет. Он уберется отсюда, как только узнает, что в ближайшее время не сможет жениться на богатой наследнице.

– Ему не нужны мои деньги! – Сьюзен была возмущена подозрениями тети. – Если ты сама вышла замуж из-за денег, это не значит, что все остальные – такие же, как ты!

Шарлотту обидели слова племянницы, но она не подала виду. Сьюзен была сейчас вне себя, и не стоило относиться всерьез к словам, сказанным ею в запале.

– По-моему, сейчас тебе пора идти спать. Мы обсудим все завтра утром, – сказала Шарлотта, едва сдерживаясь, чтобы не ответить на выпады Сьюзен. Скрестив на груди руки, она добавила: – Я сожалею, что огорчила тебя, но будет лучше, если ты посмотришь правде в глаза.

Девушка закрыла лицо ладонями. Плечи ее вздрагивали, Шарлотта очень сочувствовала племяннице. Переполняемая состраданием к ней, она положила руку ей на плечо.

– Полно тебе, моя милая. У тебя все еще будет хорошо.

Сьюзен резко отбросила руку тети.

– У тебя, может, все будет хорошо, – проговорила девушка сквозь рыдания. – Ведь твоя жизнь уже закончена. Поэтому и мою жизнь ты тоже хочешь разрушить!

– Ну все, хватит! – заявила Шарлотта. – Это уже слишком.

– Ненавижу тебя! – рыдала Сьюзен. – Никогда больше не стану с тобой разговаривать!

Не дожидаясь ответа, она повернулась и направилась к двери, оставив тетю посреди комнаты. Шарлотта испытывала смешанные чувства – тревогу за племянницу и горькое разочарование. Что творится с бедным ребенком? Сьюзен не хотела замечать того, что любой здравомыслящий человек увидел бы сразу. Стюарт Дрейк – охотник за богатым приданым. Он сам в этом признался. Он не любит Сьюзен, ему нужны только ее деньги. Однако Сьюзен цепляется за глупую надежду, верит, что Дрейк может сделать ее счастливой. Ах, Сьюзен, Сьюзен! Шарлотта со вздохом опустилась в кресло. От ее гнева не осталось и следа. Как помочь девочке, пока этот мерзавец не разбил ее сердце?

Конечно, она может сказать Сьюзен, что мистер Дрейк пытался соблазнить ее, тетю своей суженой. Но этот человек скорее всего обратит эти слова себе на пользу – как-нибудь сумеет. И Сьюзен, конечно же, поверит ему, своему возлюбленному, а не ей. Не было никаких сомнений в том, что Дрейк усыпил бдительность девушки. Значит, будет разумнее больше не упоминать о нем. К тому же Сьюзен могла встретить более подходящего джентльмена. Пусть у нее пока не хватало духу везти девушку в Лондон, но зато они вдвоем могут поехать на воды или в Брайтон…

Нет, это не поможет. Видит Бог, Дрейк очень настойчив. Вдруг он последует за Сьюзен и за ее приданым? А Сьюзен опять начнет обвинять ее, Шарлотту, во всех смертных грехах. В глазах племянницы она будет выглядеть жестокой и надменной ведьмой, разлучившей ее с любимым.

Но что же делать? Шарлотта готова была на все, чтобы защитить свою племянницу. Но если Сьюзен на всю жизнь ее возненавидит, то она этого не вынесет.

Тут парадная дверь открылась, потом захлопнулась, и через минуту в комнату вошла Лючия, благоухавшая розами и турецким табаком.

– Ну и вечерок, – весело проговорила она, опускаясь в мягкое кресло и скидывая туфли. – Господи, эти вечеринки до ужаса скучные. Однако у людей, живущих в этих краях, есть своеобразное очарование.

Шарлотта через силу улыбнулась подруге. Лючия, которая в свое время была одной из самых ярчайших звезд на миланской сцене, довольно быстро стала местной знаменитостью, хотя уже не могла петь так же, как в те времена, когда была известна по всей Европе. Сейчас, после окончания войны с Наполеоном, в Англии было в моде все иностранное – даже бывшие оперные певицы, утратившие голос.

– Что же ты?! Покинув зал так неожиданно, ты пропустила изумительную сцену! – Лючия вынула из сумочки тоненькую сигарету. – Никогда не видела, чтобы англичане выглядели такими возбужденными, как после твоего ухода.

Шарлотта поднялась и подошла к камину.

– Сьюзен сказала, что больше не будет со мной разговаривать.

– Подумаешь! – Лючия прикурила сигарету от свечи и глубоко затянулась. – Пусть дуется. Итак, что же он тебе сказал?

Шарлотта нахмурилась и протянула подруге пепельницу.

– Если ты не бросишь курить, то никогда и не вернешь себе голос.

Лючия выпустила к потолку колечко дыма.

– Я потеряла не голос. Я утратила вдохновение! Вот найду его – и тогда ко мне вернется голос.

Шарлотта промолчала. Пусть подруга делает что хочет. Лючия всегда поступала, как ей заблагорассудится. И разве она, Шарлотта, имеет право упрекать женщину в том, что та потеряла голос?

– Дрейк даже не пытался отрицать, что ему нужны деньги Сьюзен, а не она сама. Он сказал, что зачастую большое приданое является лучшим женским качеством.

– То же самое можно сказать и о мужчине, – заявила Лючия. – Нельзя обвинять человека в том, что он говорит правду. Что еще он сказал?

Шарлотта подошла к окну и задернула шторы.

– Я сказала ему, что никогда не дам согласия на их брак, и он стал отпускать в мой адрес оскорбительные замечания.

– Ах, – улыбнулась Лючия, – это интересно. Что же именно он сказал?

– Назвал меня лицемеркой и сказал, что я ледышка.

– Но это же правда, разве нет?

Шарлотта фыркнула. Потом со вздохом пробормотала:

– Возможно, я действительно лицемерка. И я в самом деле вышла замуж за Пьетро из-за денег – отчасти. Но я училась на своих ошибках. И хочу предостеречь Сьюзен. Хочу, чтобы она не повторяла моих ошибок.

– Ты вышла замуж за Пьетро, чтобы находиться под его зашитой. И, разумеется, из-за его денег. Но подумай: почему он женился на тебе? Давай не будем притворяться, что он – подходящий муж для женщины, которая годилась ему во внучки. Ему требовалось, чтобы рядом с ним была красивая женщина, и он ее получил. А что этот Стюарт Дрейк может дать Сьюзен, кроме своего смазливого лица?

– Его дед – виконт, – пробормотала Шарлотта.

На первый взгляд нельзя было сказать, что Дрейк – совсем уж неподходящая партия: красивый наследник титула являлся неплохой добычей для дочери заурядного дворянина. Неприглядная правда становилась видна только при рассмотрении вопроса во всех подробностях.

– Это значит, что Сьюзен когда-нибудь станет виконтессой, а он тотчас же после свадьбы сделается богачом, – заметила Лючия. – Разве можно найти более разумные доводы в пользу брака? – Она в очередной раз затянулась сигаретой. – Жаль, что англичане вынуждены жениться, чтобы наслаждаться друг другом. Намного лучше было бы оставлять брак за бортом. Зачем связывать себя обязательствами с одним мужчиной, если на свете их так много?

– Как ты понимаешь, я передам Сьюзен твое мнение по этому вопросу, – сказала Шарлотта, нахмурившись. – Сейчас для нее самое важное в жизни – мистер Стюарт Дрейк.

Лючия рассмеялась; смех был звонким и мелодичным, и в нем прозвучало напоминание о былом великолепии ее голоса. А Шарлотта в который уже раз почувствовала горькое раскаяние из-за того, что когда-то познакомила подругу с турецким падишахом, а тот, в свою очередь, познакомил Лючию с тонкими ароматными сигаретками, к которым она очень быстро пристрастилась и от которых так и не смогла отвыкнуть. От частого курения ее голос стал хриплым, и для многих это стало настоящей трагедией.

– По крайней мере на этого красавчика приятно посмотреть, – заметила Лючия.

Шарлотта не была расположена поддерживать эту тему. Что бы там ни думала Лючия, Стюарт Дрейк опасен, а Сьюзен неопытная и наивная девушка с романтическими представлениями о любви, а не искушенная женщина, которая знает, каковы мужчины на самом деле.

– Если они расстанутся, она его быстро забудет. Ее пылкое увлечение не продлится больше недели.

– Все романы длятся не дольше недели, – с видом знатока заявила Лючия, откинувшись на спинку кресла. Через минуту она широко улыбнулась и, резко выпрямившись, сказала – Если ты не хочешь его соблазнить, может быть, у меня получится? Как ты думаешь, это поможет? Разумеется, я предлагаю такое не ради себя, а ради Сьюзен.

– Нет-нет! – поспешно ответила Шарлотта.

Она мысленно содрогнулась, представив, как Дрейк целует шею Лючии своими горячими губами, как ласкает ее своими длинными изящными пальцами.

В памяти Шарлотты все еще были свежи воспоминания о его горячем дыхании на ее шее и о прикосновениях его рук. Затем она заставила себя вспомнить, что этот человек решил соблазнить ее через несколько минут после того, как уверил Сьюзен в своем желании на ней жениться. Нет, Стюарт Дрейк недостоин того, чтобы его соблазняли. Он заслуживает того, чтобы его застрелили, – не меньше!

– Лючия, вряд ли это выход из положения. Кроме того, он слишком стар для тебя.

– Да? Сколько же ему?..

– Он старше меня, – решительно заявила Шарлотта.

Она была уверена, что не ошиблась. Во всяком случае, ей хотелось так думать.

Лючия снова откинулась на спинку кресла, Казалось, она была немного разочарована ответом подруги. А Шарлотта же начала ходить из угла в угол, обдумывая ситуацию. Что бы там ни думала Сьюзен, Шарлотта прекрасно помнила, каково это – быть семнадцатилетней влюбленной девушкой. Разумеется, сейчас она знала о жизни гораздо больше, чем раньше, поэтому не могла допустить, чтобы племянница растрачивала свои чувства на такого субъекта, как Стюарт Дрейк. Шарлотта знала не понаслышке, что такое любовные страдания, и знала, что они ведут человека к неминуемой погибели.

Но она также знала, что Сьюзен не потерпит, никакого постороннего вмешательства в свою личную жизнь. Следовательно, мистер Дрейк должен побыстрее уехать отсюда, желательно – по своей воле. Ах, если бы он вдруг оказался во власти… каких-нибудь неведомых сил и понял, что должен поскорее убраться из Танбридж-Уэльса! Может, в городе имелись люди также желавшие от него избавиться? Да, это было бы очень кстати.

Шарлотта перестала расхаживать по комнате и вздохнула с облегчением. Повернувшись к подруге, сказала:

– Не волнуйся, Лючия. Я придумала, что нужно сделать с очаровательным мистером Дрейком.


Утро следующего дня у Стюарта выдалось не лучше, чем вчерашний вечер. Во-первых, в этот день ему следовало внести деньги за аренду, а несговорчивый хозяин и слышать ничего не хотел об отсрочке – потребовал деньги перед завтраком. Дрейк с горестным вздохом отсчитал купюры, стараясь не думать о том, как после этого похудеет его кошелек. Он-то рассчитывал, что уже успеет обзавестись богатой невестой, способной обеспечить ему кредиты в Танбридж-Уэльсе. А теперь… Ох, если все узнают, что его постигла неудача, с него везде начнут требовать оплату авансом.

А во-вторых, пришло еще одно письмо от его матери. Хотя Стюарт нежно любил свою мать, его очень страшили ее письма. Она никогда не упрекала его в письмах, но это только увеличивало его чувство вины. Он уже давно осознал, что угодить отцу невозможно, поэтому перестал даже стараться это сделать, а мать из-за такого поведения сына ужасно расстраивалась. Стюарта больше не интересовало, что думал о нем отец, но ему не хотелось огорчать мать.

Быстро просмотрев письмо матери, Стюарт тяжко вздохнул. Увы, ему пришлось покинуть Лондон именно тогда, когда его мать жила там – она проводила в Лондоне всего два месяца в году. Что ж, ничего не поделаешь… Отложив письмо в сторону, Стюарт отбросил угрызения совести.

В-третьих, он с сожалением обнаружил, что его пылкое увлечение Шарлоттой Гриффолино не закончилось, когда она при всех бросила его во время вальса. Вчера Стюарт весь вечер думал о ней, главным образом о том, как бы ему хотелось ее как следует отшлепать. Он старался не вспоминать о ее великолепных округлых формах, хотя это было чрезвычайно трудно, а в тот момент, когда он увидел ее во время утренней конной прогулки, – и вовсе невозможно.

Осадив лошадь, Стюарт наблюдал, как Шарлотта выходила из своего открытого экипажа, а затем поднималась по ступенькам Килдэр-Хауса. Она двигалась все с той же чувственной грацией, которая покорила его накануне вечером. Сегодня графиня де Гриффолино была одета как чопорная гувернантка и совсем не походила на коварную соблазнительницу. На ней было серое платье с глухим, под самое горло, вырезом, с длинными рукавами и простой, безо всяких украшений, юбкой, под которой наверняка имелась еще и нижняя юбка. Волосы ее прикрывала довольно скромная голубая шляпка, и Стюарт, наверное, не удивился бы, увидев псалтырь у нее в руке. Трудно было узнать в ней роковую женщину, заигрывавшую с ним вчера в полутемной библиотеке.

«Как странно!»– подумал Стюарт, нахмурившись.

Все это как-то не вязалось с тем образом Шарлотты Гриффолино, в котором она впервые перед ним предстала. Он готов был побиться об заклад: одеваться как монахиня – не в ее стиле.

Дрейк молча наблюдал, как Шарлотта входит в дом.

«Интересно, с чем связан этот визит?» – подумал он неожиданно.

Его охватило жгучее любопытство, ужасно захотелось узнать, что у нее на уме. Ему следовало бы бежать от этой женщины как от чумы, однако он почему-то не мог так поступить. Не отдавая себе отчета в том, что делает, Стюарт спешился и привязал лошадь к раскидистому дереву в парке, прямо напротив Килдэр-Хауса. Залихватски нахлобучив шляпу, он направился к экипажу Шарлотты. Кучер дремал, сидя на козлах, но сразу же проснулся, когда Стюарт к нему подошел.

– Скажите, это экипаж графини де Гриффолино? – спросил Дрейк.

– Да, он самый, – кивнул кучер.

– А я как раз ехал к ней. Мы договорились встретиться. Как жаль, что ее не будет дома и она не сможет меня принять. – Стюарт сделал вид, что ужасно огорчен. – Не знаете, когда она сегодня собирается вернуться домой?

– Не знаю, сэр, – ответил кучер.

– Может, она собиралась еще куда-нибудь заехать? – допытывался Дрейк.

Он не сомневался, что этого возницу наняли лишь на один сезон.

– Нет, только в этот дом, сэр. – Кучер ловко поймал монетку, которую ему бросил собеседник. – Она велела мне ждать ее именно здесь.

Стюарт осмотрелся. Улица становилась все более оживленной, потому что приближалось время, когда было принято наносить друг другу визиты.

– Вам не кажется, что не стоит долго держать лошадей на солнце?

– Но мне так приказано, сэр. – Стюарт бросил кучеру еще одну монету, и тот, сунув монетку в карман, добавил: – Конечно, нельзя, чтобы они так долго стояли… Они здесь мешают, наверное…

– Совершенно с вами согласен, – сказал Стюарт. – Круг-другой вокруг парка пойдет им на пользу.

– Желаю удачи, сэр. – Кучер приложил руку к шляпе, а затем натянул поводья.

Дрейк с усмешкой наблюдал, как отъезжает экипаж Шарлотты. Минуту спустя он приблизился к ступенькам дома и приготовился ждать.

– Рада вас видеть, леди Килдэр! – Шарлотта робко улыбалась хозяйке, когда та вела ее в просторную гостиную. – Я боялась, что после вчерашнего вы откажетесь меня принять.

– Вовсе нет. С чего вы взяли? – ответила леди Килдэр. Она сразу же заметила, что гостье не по себе. – Может, вы плохо себя чувствуете? Хотите чаю?

Хозяйка подвела Шарлотту к дивану и, присев с ней рядом, стала наливать чай.

– Ах, вы так добры… – пробормотала Шарлотта, принимая чашку. – Я должна перед вами извиниться за то, что так неучтиво вела себя вчера. У меня и в мыслях не было устраивать сцену…

Шарлотта умолкла и, изображая смущение, приложила к губам платочек. Хозяйка с нескрываемым любопытством посмотрела на нее, потом спросила:

– Моя дорогая графиня, что же вас так расстроило? – Леди Килдэр похлопала гостью по руке. – Ведь ничего страшного не произошло. Об этом даже не стоило упоминать.

Хозяйка явно лукавила, однако Шарлотта с благодарностью кивнула.

– Ах, леди Килдэр, вы слишком снисходительны, раз так думаете. Я опасаюсь, что мое вчерашнее поведение не осталось для всех незамеченным. Наверняка многие отозвались об этом неодобрительно. Может быть, даже возмутились моим поведением. Мистер Дрейк… О, я знаю, его здесь приняли как весьма уважаемого джентльмена! Естественно, никому и в голову не приходило, что он на самом деле – совсем не такой! Но, леди Килдэр, если бы вы знали, что я слышала о нем!.. И представьте, каково мне было обнаружить, что моя дорогая племянница Сьюзен попала под его чары. Ведь он может ее скомпрометировать!.. О, когда я узнала, то это был для меня такой удар, что я забыла, где нахожусь. Простите меня, пожалуйста. – Шарлотта с мольбой посмотрела на Луизу Килдэр.

– Не понимаю вас, графиня. – Хозяйка в смущении откашлялась. – Что вы имеете в виду? Вы хотите сказать, что мистер Дрейк…

Шарлотта прикрыла глаза рукой и тяжело вздохнула. Немного помедлив, снова вздохнула и медленно кивнула:

– Да, совершенно верно. На днях я была в Лондоне, где улаживала свои дела и дела мадам да Понте. Я не часто появляюсь в обществе, потому что занята хлопотами, связанными с поместьем моего покойного мужа, но даже в узком кругу знакомых я многое слышала о мистере Дрейке.

Шарлотта снова замолчала, а леди Килдэр, сочувственно вздохнув, предложила ей еще чашечку чая. Сделав несколько глотков, Шарлотта продолжала:

– Так вот, то, что я о нем услышала… О, это поистине чудовищно! У него репутация самого настоящего негодяя. Он вечно по уши в долгах, известен своим пристрастием к азартным играм, водит дружбу со скандальными персонами, но хуже всего… О, дорогая, у меня язык не поворачивается сказать такое. – Шарлотта сокрушенно покачала головой.

При этом она кусала губы, словно боялась расплакаться. Но леди Килдэр не сдавалась:

– А как же в таком случае его семья?.. Он ведь из уважаемого семейства, с прекрасными связями…

– Его семья? – перебила Шарлотта. – Семья отреклась от него. Отец запретил ему появляться в Лондоне и закрыл его счета. В городе все только и говорили об этом. Мистер Дрейк не получит ни пенни, пока не вступит в права как наследник после смерти своего отца и деда. А это случится не скоро. Его дед и отец – оба в прекрасном здравии.

– Ах!.. – Леди Килдэр округлила глаза. – А мы-то все думали, что он такой… такой…

– Такой завидный жених? – Шарлотта кивнула. – Он и хотел, чтобы все так его воспринимали в обществе. Ведь он собирался поймать в свои сети богатую невесту. Но причина, по которой отец выгнал его, делает мистера Дрейка совершенно неприемлемой партией для любой порядочной девушки.

– В самом деле? – Леди Килдэр смотрела на гостью не мигая.

Шарлотта снова взяла чашку.

– Да, мистер Дрейк – ужасный человек. И когда я думаю о том, что моя племянница находилась всего в шаге от несчастья, потому что меня не было рядом с ней, чтобы дать ей мудрый совет и наставить на путь истинный… О, от этой мысли мне становится невыносимо.

– Да, понимаю. – Леди Килдэр деликатно кашлянула. – Но что же произошло?

Шарлотта замялась. Она открыла было рот, чтобы ответить, но затем словно бы передумала и стыдливо отвела глаза. А в тот момент, когда леди Килдэр хотела что-то добавить, Шарлотта вдруг наклонилась вперед и, понизив голос до шепота, заговорила:

– Две молодые леди, богатые наследницы, пострадали от назойливого внимания мистера Дрейка. Дрейк одну погубил, когда его застали… Ах, он снимал с девушки чулки, когда они оба находились в саду ее бабушки. Спасаясь от позора, родственники бедняжки спешно отправили ее в деревню. А другая молодая леди согласилась прокатиться с мистером Дрейком в экипаже – несомненно, ничего не ведая о его истинных намерениях и его низменной сущности. О, какими бдительными должны быть родители, леди Килдэр! Когда же молодые люди не вернулись в назначенное время, брат девушки пустился за ними в погоню. В это время они уже были на пути в Дувр, и одному Богу известно, как далеко мистер Дрейк собирался ее увезти! Девушке повезло, потому что у нее был поклонник, который не отвернулся от нее даже после скандала, и ее сразу же выдали замуж. А мистер Дрейк продолжал забавляться, пока его отец не рассердился по-настоящему. Отец выгнал его из дома.

Леди Килдэр сидела с раскрытым ртом. Она была не в силах вымолвить ни слова. Шарлотта же откинулась на спинку дивана и печально покачала головой.

– Я и представить себе не могла, что это и есть тот самый джентльмен, о котором Сьюзен рассказывала мне в своих письмах. Разумеется, в ее присутствии он старался представить себя в самом выгодном свете, и Сьюзен даже не догадывалась, сколь неприглядно его истинное лицо.

– И вы действительно думаете, что он станет… То есть, что он… – Леди Килдэр умолкла, всплеснув руками.

Шарлотта судорожно сглотнула и снова потянулась за носовым платком.

– Дорогая леди Килдэр, я полагаю, девочка и так уже безнадежно погибла! И это все… – Она вздохнула, комкая платок. – И это все из-за меня. Какое счастье, что мне повезло и я вовремя узнала о нем всю правду. О, так ужасно даже подумать об этом!

К концу своей речи Шарлотта беззвучно рыдала в свой носовой платок. Пусть все это представление было рассчитано на то, чтобы произвести эффект на слушательницу, Шарлотта вместе с тем прекрасно понимала: Сьюзен действительно была на волосок от несчастья. В конце концов, она ведь сама слышала, как ее племянница предложила негодяю бежать вместе с ней. И если бы Шарлотта задержалась в Лондоне на день-другой, то кто знает, что могло бы за это время случиться со Сьюзен? Тут леди Килдэр наконец-то пришла в себя и, бросившись к гостье, воскликнула:

– Успокойтесь, дорогая моя! Вы ведь не могли об этом знать. Вы же сами сказали, что вернулись в Англию совсем недавно – следовательно, не могли быть в курсе всего. Ах, даже мы здесь, в Кенте, понятия не имели о том, что происходит в Лондоне… – Леди Килдэр вздохнула и, покачав головой, умолкла.

Гостья же хлюпала носом и сморкалась в платок, давая леди Килдэр время, чтобы сделать «правильные выводы». До сих пор все прекрасно получалось, и Шарлотта вполне могла бы гордиться собой.

– Да, мистер Дрейк нам всем пустил пыль в глаза, – проговорила наконец леди Килдэр. – Представляете, он очаровал нас всех своей красотой и манерами. Его принимали в лучших домах Танбридж-Уэльса, особенно там, где есть молоденькие девушки. А он, оказывается, самый заурядный охотник за богатым приданым! Моя дорогая графиня, мы все вам очень благодарны за то, что вы разоблачили негодяя.

– Да, конечно, разоблачила. – Шарлотта утерла глаза и выпрямилась. – Вот только… Ведь после того, как я запретила мистеру Дрейку видеться со Сьюзен, кто знает, на кого он может обратить свое внимание? Наверняка он отчаянно нуждается в средствах. И без сомнения, он начнет искать следующую жертву.

Поднимаясь с дивана, Луиза Килдэр вся кипела от праведного гнева:

– Не беспокоитесь, графиня, мы предадим огласке его подлость и вероломство. Ручаюсь, что никто больше не окажет ему радушного приема в нашем городе.

– Но он может заявить, что я пытаюсь очернить его, потому что не одобряю его сватовство к Сьюзен. А мою бедную племянницу вся эта история очень расстроила, – сказала Шарлотта. – Я бы предпочла больше не иметь ничего общего с этим человеком.

У Шарлотты отлегло от сердца, когда она увидела, что хозяйка с улыбкой кивнула.

– Разумеется, я вас понимаю, дорогая. Я буду просто счастлива передать другим то, что вы мне рассказали.

«Охотно верю», – подумала Шарлотта, прекрасно знавшая о любви леди Килдэр к сплетням.

Когда Шарлотта поднялась, хозяйка снова взяла ее за руку.

– Даже не знаю, как вас благодарить, – промолвила Шарлотта. – Теперь, поделившись с вами своими переживаниями, я испытываю огромное облегчение. И вы окажете неоценимую услугу всем женщинам в городе, если предупредите их о коварных намерениях мистера Дрейка.

Луиза Килдэр ободряюще похлопала гостью по плечу, а потом проводила до парадной двери.

– Благодаря вам, графиня, этот коварный человек разоблачен.

Шарлотта улыбнулась в ответ.

– Вы слишком добры, леди Килдэр.

Хозяйка пожала ей руку. Шарлотта расценила этот жест как благодарность за то, что она поведала леди Килдэр о самом крупном скандале сезона. Не переставая осыпать словами признательности хозяйку дома, Шарлотта удалилась, уверенная в том, что до конца недели Стюарта Дрейка ославят как обманщика и негодяя. А Шарлотту можно будет при этом обвинить лишь в том, что она повторила сплетню, немного ее драматизировав. Однако она и в самом деле слышала все до единого слова из того, что только что поведала леди Килдэр. А мистер Дрейк сам во всем виноват. Даже если в этих слухах была лишь доля правды, мистеру Дрейку некого винить за свое предосудительное поведение – только самого себя. Когда никто не захочет его здесь принимать, ему ничего другого не останется, как уехать отсюда, и тогда Сьюзен поймет, что его чувства к ней были неглубоки.

Бедняжка Сьюзен! Шарлотта понимала, что племянница будет страдать, однако она решила сделать все возможное, чтобы смягчить ее боль, когда девушка узнает всю неприглядную правду об истинных намерениях Дрейка. Шарлотта решила что возьмет Сьюзен в поездку за покупками и даже позволит ей самой выбрать цвета ткани для своих новых нарядов. Конечно, платья не подсластят пилюлю и не способны уменьшить переживания девушки. Но по крайней мере Сьюзен хоть на какое-то время займется каким-то делом, и, может быть, новые платья ознаменуют начало отношений, которые Шарлотта старалась построить со своей племянницей.

Шарлотта решила, что они начнут с самого начала и теперь она будет стараться стать ближе Сьюзен, чтобы сразу же пресечь все нежелательные привязанности, прежде чем они успеют расцвести в сердце девушки буйным цветом и превратиться в грядущие несчастья.

Погруженная в мысли о том, как вновь завоевать доверие и дружбу племянницы, Шарлотта, спускаясь по ступенькам, не сразу заметила, что ее экипажа нет перед Килдэр-Хаусом. Она поняла это лишь тогда, когда дошла до дорожки. Резко остановившись, Шарлотта нахмурилась. Она посмотрела сначала налево, а потом направо. Но экипажа нигде не было.

– Вы что-то потеряли?

Услышав низкий голос за спиной, Шарлотта вздрогнула, затем, оглянувшись, увидела мистера Дрейка. Он стоял всего в шаге от нее – так близко, что посмотреть ему в лицо она могла, лишь задрав голову.

Его лицо… Ах, какое у него лицо! Вчера вечером Шарлотта была занята другим и не смогла его как следует рассмотреть. Она полностью сосредоточилась на срыве коварных планов Дрейка. Конечно, и вчера нетрудно было заметить, что этот негодяй хорош собой, но лишь сейчас Шарлотта до конца осознала, насколько он красив. У него были темно-синие глаза, а брови – такие же угольно-черные, как и волосы. Наверное, нос у него был немного длинноват, но чувственные губы с лихвой окупали этот недостаток. Одет же был с иголочки, и на костюме, превосходно на нем сидевшем, не заметно было ни складочки, ни морщинки. То есть он выглядел как безупречный джентльмен, и, взглянув на него, невозможно было бы сказать, что этот человек ведет беспутный образ жизни. Что же касается его костюма… Либо у него был лучший в Лондоне портной, либо он обладал идеальным сложением.

Вспомнив, как накануне вечером он крепко прижал ее к себе, Шарлотта покраснела и, чтобы не выдать себя, отвернулась и стала снова осматривать улицу в поисках своего экипажа. Как странно… Ведь она ясно дала понять кучеру, что он должен ждать ее здесь, перед домом. Так где же он?

– Добрый день, сэр, – холодно проговорила она, не глядя на Дрейка.

– Благодарю вас, – сказал он с иронией в голосе. – Я боялся, что при встрече вы мне выцарапаете глаза.

Он приблизился к ней, и Шарлотта метнула гневный взгляд в его сторону.

– Я пришел, чтобы протянуть вам оливковую ветвь и предложить мир. Вчера вечером мы плохо начали наше знакомство… или, вернее… Нет, мы начали как раз очень хорошо, но затем наши отношения испортились. Я приношу извинения за все обиды, которые вам причинил, но у меня и в мыслях не было кого-нибудь оскорблять.

Шарлотта презрительно фыркнула:

– У нас с вами нет никаких отношений, сэр, и никогда не будет. Я прекрасно понимаю, что у вас было на уме, и никакие извинения не загладят вашей вины.

Этот мерзавец еще смел наглость улыбаться!

– А я подумал, что ваши настроения резко изменились. Накануне вечером вы были очаровательной обольстительницей, а на следующее утро стали добродетельной святошей. Не странно ли?

– Мистер Дрейк, наверняка вас ждут какие-нибудь дела.

Шарлотта снова окинула взглядом улицу. Она ужасно злилась на своего кучера из-за того, что он бросил ее и заставил подвергнуться этой пытке. Она бы с удовольствием пошла домой пешком, но опасалась, что Дрейк может последовать за ней.

Стюарт снова улыбнулся:

– Да, у меня дела, но как я могу оставить даму в затруднительной ситуации? Никогда и ни за что на свете!

– Полагаю, именно вы виноваты в этой ситуации, – с уверенностью заявила Шарлотта.

Стюарт рассмеялся. Он смотрел на Шарлотту, любуясь ее изящным профилем. Даже в строгом наряде она казалась необыкновенно соблазнительной, и платье из плотной шерстяной ткани не могло скрыть ее роскошные формы – высокую грудь и пышные бедра. Глядя на Шарлотту, Стюарт мысленно представлял, как медленно раздевает ее, избавляя от этой строгой и чопорной одежды, как дюйм за дюймом обнажает ее восхитительное тело… Но затем он напомнил себе, как жестоко она обманула его вчера. Действительно, что из того, если у нее тело богини? К тому же ему нужно думать совсем о другом.

– Предлагаю положить конец возникшей между нами враждебности, – сказал он. – Меня очень огорчило, что вы отказали мне, когда я попросил руки вашей племянницы.

– Еще бы! Могу поверить, что вы ужасно огорчились, – язвительно заметила Шарлотта.

– И вы, несомненно, находились под влиянием порыва, когда мы с вами танцевали и вы…

– Если вы надеетесь услышать от меня слова извинения, то хочу вас разочаровать: вы не дождетесь никаких извинений.

– И поэтому я предлагаю считать, что мы с вами в расчете, – продолжал Стюарт. – Видите ли, Танбридж-Уэльс – слишком уж небольшой городок, чтобы вести здесь войну.

– Согласна. – Она наконец повернулась к нему и улыбнулась.

Это была робкая, неуверенная улыбка, от которой у Стюарта перехватило дыхание.

– Да, вы правы, мистер Дрейк, городок этот слишком мал. Я счастлива, что вы наконец-то это поняли, и надеюсь, что вы найдете себе более подходящее место для охоты.

– Простите, что? Вы о чем? – Стюарт все еще любовался Шарлоттой.

Даже в наряде жены викария эта женщина была обворожительна.

– Ведь вы занимаетесь охотой, не правда ли? Охотитесь за богатой невестой? – В этот момент к дому подъехал экипаж Шарлотты.

С облегчением вздохнув, она добавила:

– Так вот, найдите для охоты другое место. Я сомневаюсь, что здесь вам удастся чем-либо поживиться.

Тут из экипажа выпрыгнул кучер и подал Шарлотте руку, помогая ей войти. Оглянувшись, она с усмешкой сказала:

– Прощайте, мистер Дрейк.

Стюарт молча смотрел вслед экипажу. Его одолевали дурные предчувствия. Для чего был затеян весь этот маскарад? С какой целью графиня Гриффолино приезжала к леди Килдэр? Почему так странно сегодня оделась? И что она имела в виду, сказав, что ему нужно найти другое место для охоты? Он вовсе не собирался уезжать из Кента. Танбридж-Уэльс являлся довольно модным курортом с минеральными источниками, и несколько богатых семейств проводили здесь сезон. Сьюзен Трэттер была в городе далеко не единственной богатой наследницей, а он, Стюарт Дрейк, по-прежнему считался здесь желанным гостем и завидным женихом.

Если, конечно, кому-нибудь не придет в голову погубить его репутацию…

Самые худшие опасения Стюарта очень скоро подтвердились. В течение этого дня с ним резко разорвали знакомство представители нескольких почтенных семейств. Наследующее утро ему в открытую сделали оскорбительное замечание, когда он гулял в парке. А юные леди, которые совсем недавно вешались ему на шею, спешили спрятаться за спины своих матерей и искоса бросали на него испуганные и полные осуждения взгляды. И Стюарту стало ясно: из завидного жениха он внезапно превратился в изгоя.

Разумеется, он мог бы смириться с отказом в ответ на его предложение руки и сердца Сьюзен Трэттер. В какой-то степени он даже почувствовал после этого некоторое облегчение. И он был совершенно искренен, желая помириться с Шарлоттой Гриффолино. Дрейк согласен был бы смириться с тем, что не нравится ей и что она обвела его вокруг пальца. В конце концов, он сам виноват, что попался ей на крючок. Но Стюарт не сомневался, что это именно Шарлотта Гриффолино стояла за его изгнанием из общества, и этого он никак не мог ей простить. Изгнание из общества свело на нет все его надежды улучшить в ближайшее время свои финансовые дела. Шарлотта Гриффолино поступила с ним так, чтобы отомстить, и Стюарту очень хотелось отплатить за ее коварство той же монетой.

В конце концов, все средства хороши в любви… и на войне.

Глава 3

Этот довольно скромный особняк стоял в самом тихом уголке курортного городка. Для женщины, в распоряжении которой находилось огромное состояние Трэттера, было довольно странно снимать столь заурядное жилье. Казалось, что женщине такой экзотической красоты неуместно обитать в таком… чересчур уж английском доме. Однако Дрейку следовало благодарить Бога, что жилье Шарлотты всего лишь самый обычный дом; было бы гораздо сложнее, если бы перед ним возникла хорошо укрепленная крепость.

Скрываясь в кустах, Стюарт наблюдал за отъездом Шарлотты. Она была в синем платье – под цвет сапфиров, украшавших ее шею. Сьюзен же, шедшая рядом с тетей, была в голубом. Взглянув на девушку, садившуюся в экипаж, Стюарт мысленно извинился перед ней – ведь она ни в чем не была виновата. Если бы речь шла о чем-то другом, а не о кольце его матери, Стюарт, наверное, махнул бы на все рукой, но кольцо, которое он подарил Сьюзен, к сожалению, являлось фамильной драгоценностью – обручальным кольцом матери. Мать вручила это кольцо Стюарту, чтобы со временем он надел его на палец своей невесте. Сам Стюарт хотел того же, но теперь… Теперь очевидно, что он не женится на Сьюзен Трэттер, поэтому следовало вернуть себе кольцо.

Стюарт понимал, что так поступать нехорошо. Он абсолютно добровольно отдал Сьюзен это кольцо, и просьба вернуть, его была бы непростительной бестактностью. Именно поэтому он решил пощадить чувства девушки – едва ли не на последние деньги купил Сьюзен другое кольцо, а семейная драгоценностьдолжна была остаться у него. Дрейк послал записку в дом Сьюзен с просьбой позволить ему нанести им визит. Если бы Шарлотта Гриффолино была сдержанной и рассудительной женщиной, Стюарт просто объяснил бы ей, в чем дело, и стал бы надеяться на благоприятный исход. Но конверте запиской вернулся к нему нераспечатанный, а когда Дрейк позвонил в дверной колокольчик, слуга прогнал его и велел больше не появляться на пороге этого дома.

Исчерпав все честные возможности вернуть себе кольцо и вконец раздосадованный таким холодным приемом, Стюарт решил прибегнуть к незаконным средствам и тайком завладеть тем, что ему принадлежало.

Когда экипаж с тремя женщинами – Сьюзен, ее тетушкой и певицей-итальянкой – отъехал, Стюарт достал флягу и сделал для храбрости еще один глоток виски. Потом осторожно обогнул угол дома и проник в сад.

Осмотревшись, он направился туда, где темнели окна дома. Дрейк решил, что раз дамы уехали и наверняка будут отсутствовать весь вечер, то и слуги не станут мешать – либо уйдут на кухню, либо в мансардный этаж, так что в хозяйских комнатах скорее всего никого не будет. Он без труда нашел незапертое окно и вскарабкался на подоконник. Опустившись на корточки, снова осмотрелся и прислушался. Убедившись, что поблизости никого нет, он осторожно спустился в комнату. Оказалось, он попал в библиотеку. Но ею, видимо, редко пользовались – здесь было душно и пыльно. Стюарт сразу же сообразил, что на пыльном полу отчетливо отпечатаются его следы. Оставив окно открытым, он на цыпочках прошел по ковру. Неожиданно наткнувшись на какой-то сундук, мысленно выругался и потер колено. Кто догадался поставить сундук в середине комнаты?

Дрейк начал осторожно пробираться дальше и вскоре обнаружил, что вся комната заполнена коробками, сундуками и саквояжами – их здесь было десятка два, не меньше. Внезапно он споткнулся обо что-то низкое и округлое – вероятно, это был свернутый ковер – и упал прямо на ушибленное колено. Стюарт пополз в сторону – и ударился головой о кованый сундук. Когда же что-то увесистое и странно пушистое, соскользнув с сундука, упало ему на голову, он выругался вслух.

– Черт возьми, что это! – прошептал Дрейк.

Смахнув с головы странный предмет, Стюарт поднялся на ноги. Сердце его гулко билось. Неужели этот дом полон ловушек для незадачливых грабителей – таких, как он?

Прошло несколько минут, прежде чем Стюарт успокоился и убедился, что у него нет причин для беспокойства. Но может быть, стоит вернуться? Может, он напрасно сюда забрался? Дрейку казалось, что он провел в доме не меньше часа, – а он ведь еще даже не нашел выхода из библиотеки! Стоит ли кольцо таких приключений?

Немного подумав, Стюарт пробрался обратно к окну. Тяжело дыша от волнения, он раздвинул шторы, чтобы лунный свет хотя бы немного осветил комнату. То пушистое и мягкое, что свалилось ему на голову, оказалось не чем иным, как тигриной шкурой. Стюарт взирал на нее с отвращением и любопытством. Какой женщине придет в голову хранить у себя в доме подобную вещь?

Дрейк вздохнул и покачал головой. Наверное, сейчас не время размышлять над причудами Шарлотты Гриффолино. Ведь он пришел, чтобы забрать то, что ему принадлежит. А затем следует поскорее уйти.

Стюарт задернул шторы. Теперь он уже продвигался по комнате с большей уверенностью и вскоре выскользнул в коридор. Возле двери горела только одна лампа, стоявшая на столике. Как он и предполагал, в коридоре не было ни души. Крадучись, Стюарт поднялся по ступенькам.

«Побыстрее бы найти комнату Сьюзен», – думал он.

На самом верху лестницы он остановился и прислушался. Может, горничные поблизости? Может, убирают в комнатах хозяек? Но в доме по-прежнему царила тишина, и Дрейк начал проверять комнаты.

Взявшись за ручку третьей по счету двери, он услышал женские голоса и хихиканье. Кто-то поднимался по лестнице. Стюарт мгновенно проскользнул в комнату и бесшумно закрыл за собой дверь. Затаив дыхание, прислонился к стене у двери и прислушался. Голоса становились все громче. Вскоре стало ясно, что женщины остановились в коридоре, прямо перед дверью той комнаты, где сейчас находился Стюарт. Он слышал, как одна из них, молоденькая девушка, рассказывала другой о своем женихе. Парень был помощником портного и, по ее словам, очень хорошо одевался. А собеседница ответила, что очень за нее рада. Они продолжали беседовать, но их голоса постепенно затихали, и в конце концов снова стало тихо. Слава Богу, кажется, служанки не собирались входить в эту комнату.

Стюарт с облегчением вздохнул, но тут же нахмурился. Черт возьми, ведь он оказался в ловушке! Выходить в коридор опасно, да и комната совсем не та, которая ему требовалась. Дрейк начал осматриваться и вскоре понял, где он сейчас находился. Запах!.. Он слишком хорошо запомнил пряный аромат этих духов. К тому же все эти ткани, это буйство красок… Нетрудно было догадаться, что его ловушкой стала спальня Шарлотты Гриффолино!

В камине еще горел огонь, поэтому было достаточно светло, чтобы все хорошенько разглядеть. Кровать под зеленовато-синим балдахином. В углу – письменный стол, а возле камина – кресло. И стол, и кресло были завалены одеждой, и со странным чувством злорадства Стюарт подумал, что Шарлотта немного неряшлива и неаккуратна. На секунду он замер и прислушался; в коридоре снова послышались голоса, а это означало, что он по-прежнему находился в ловушке.

Решив хоть чем-то заняться, Стюарт принялся разглядывать одежду, лежавшую на кресле. И тут что-то привлекло его внимание. Так, что же это?.. Дрейк осторожно вытащил из груды белья тонкую батистовую сорочку. Было бы неплохо увидеть Шарлотту в этом одеянии.

«Или вот в этом», – подумал он, заметив голубой пеньюар с прорезями по бокам.

Весьма заинтригованный, Стюарт вытащил из кучи шелковые чулки и кружевной халатик, чтобы рассмотреть их как следует, а также… Ого! Вот это да!.. Красный атласный корсет! Создавалось впечатление, что Шарлотта мерила все по очереди, а затем отбрасывала в сторону. Вероятно, это означало, что скоро сюда войдет горничная, чтобы навести здесь порядок. Стюарт выглянул в окно, чтобы проверить, нельзя ли отсюда сбежать, но окно выходило на парадную лестницу.

Не слишком огорчившись, Стюарт продолжил осматривать спальню Шарлотты. Затем присел на кровать, на роскошную пуховую перину. Здесь восхитительный аромат Шарлотты ощущался гораздо сильнее – он исходил от ее белья и, казалось, был рассеян в воздухе, которым дышал сейчас Стюарт. Он откинулся на подушки, наслаждаясь сладким вкусом отмщенья.

Разумеется, было бы невозможно лежать на кровати Шарлотты, вдыхать аромат ее духов и не мечтать о том, чтобы оказаться с ней в одной постели. При одной этой мысли Стюарта бросало в жар.

Однако он был не так наивен, чтобы посторонние мысли отвлекли его от дела, из-за которого он сюда пришел. Выпрямившись, Стюарт снова прислушался. Служанки все еще беседовали в коридоре.

«Какого черта? Что там делают?» – думал Стюарт с раздражением.

Не важно, что тайное лицезрение нижнего белья Шарлотты Гриффолино доставляло ему немыслимое наслаждение, удовлетворяя его жажду мщения, – он собирался завершить свое миссию и уйти побыстрее. Ведь чем дольше он находился в доме, тем больше возрастала опасность…

В очередной раз окинув взглядом комнату, Стюарт заметил шкатулку, стоявшую на туалетном столике. Машинально открыв ее, он замер в изумлении. Там лежали сверкающие драгоценности! Боже правый, это же целое состояние! Стюарт принялся рассматривать драгоценности. Да, сомнений быть не могло: эти камушки стоили целого состояния. И все это – в обычной шкатулке, на туалетном столике. А в дом может забраться любой желающий.

Стюарта вывел из задумчивости хлопок двери где-то совсем рядом. От неожиданности он выронил шкатулку, и несколько украшений упали в мягкие складки пухового одеяла. Стюарт поспешно сунул их обратно в шкатулку и поставил ее обратно на столик. Затем быстро подошел к двери. Голоса служанок наконец-то стихли, но теперь откуда-то издалека доносился другой голос… А вскоре послышались шаги в коридоре. Стюарт замер, опасаясь, что его вот-вот обнаружат. Но минуту спустя шаги затихли.

Осторожно повернув ручку, Стюарт приоткрыл дверь и прислушался. Убедившись, что в коридоре пусто, он выскользнул из комнаты и взглянул на двери комнат, в которые еще не заглядывал. Но рисковать, наверное, не стоило. Стюарт решил отказаться от своего замысла и позже разработать другой план, более безопасный. Следовало вернуть себе кольцо как-то иначе, а воровство – не его призвание.

Дрейк быстро и тихо спустился по лестнице и снова зашел в комнату, где он оставил открытым окно. Только закрыв за собой дверь, он понял, что ошибся – это была не библиотека. Хотя и эта комната была заставлена ящиками и сундуками, которые в нескольких местах высились в несколько рядов до потолка. Может, Шарлотта Гриффолино пакует вещи, чтобы уехать? Или, напротив, ей не хотелось распаковывать вещи после приезда? И почему она не сняла для себя дом побольше?

Охваченный любопытством, Стюарт поднял крышку ближайшего ящика. Сверху была солома, а под ней… Пошарив рукой, Стюарт обнаружил под соломой вазу. Громадную вазу.

Не успел он опустить крышку ящика, как услышал какой-то шум, доносившийся из коридора. Готовый ко всему, Дрейк повернулся к двери и стал вглядываться в темноту. Послышался скрип, затем шорох, а потом он услышал тихий шепот. Может быть, в комнату что-то внесли? Стюарт осторожно сделал шаг к двери. В комнате по-прежнему было темно – вошедший, видимо, не захватил с собой лампу.

Дрейк на всякий случай схватил доску, лежавшую на одном из ящиков, и сделал еще один шаг. И тут он увидел, что над другим ящиком склонилась темная фигура. Теперь Стюарт разглядел крошечную лампу, которую, как выяснилось, все-таки принес с собой незнакомец. При ее тусклом свете с трудом можно было увидеть, что один из ящиков открыт. Но невозможно было разглядеть вошедшего. Дрейк задумался. Кто это? Еще один незваный гость? Настоящий грабитель? И что же теперь делать?

Стюарт прекрасно осознавал всю нелепость ситуации, в которой оказался: он тайком забрался в чужой дом – и в то же время вид другого непрошеного гостя пробудил в нем повадки истинного английского джентльмена. Какой же он лицемер! Залез в чужой дом, а теперь…

Время, которое ушло у Стюарта на размышления, могло стоить ему очень дорого.

Нагнувшийся над ящиком человек неожиданно повернулся и выбросил вперед руку. Стюарт инстинктивно бросил в него доску и уклонился от удара. Но непрошеный гость – второй непрошеный гость! – нанес еще один удар, и Стюарт задохнувшись от боли, повалился на груду ящиков вместе с нападавшим.

Незнакомец оказался невысок ростом, но был жилистым и крепким. И в руке у него был нож, который он пытался приставить к горлу Стюарта. Стюарт и его противник катались по крышке огромного ящика, и ни одному из них не удавалось одержать верх. Вдруг до них донесся топот – кто-то бежал по коридору. Незнакомец на мгновение замер, затем вскочил и бросился наутек, по пути наступив Стюарту на живот.

У Дрейка снова от боли перехватило дыхание. Он с трудом поднялся на ноги и тяжело вздохнул. Грабителя и след простыл, а его самого вот-вот обнаружат и, несомненно, обвинят во всех смертных грехах. Понимая, что не сможет дать никаких вразумительных объяснений, Стюарт, прихрамывая, бросился к окну и попытался его открыть. К несчастью, задвижку заклинило.

Несколько секунд спустя дверь открылась, и большая лампа осветила почти всю комнату. Стоявший в дверях дворецкий посмотрел на Стюарта, стоявшего у окна. Высоко держа лампу, дворецкий вошел в комнату и дрожащим голосом произнес:

– Кто здесь?

Собравшись с силами, Стюарт сделал отчаянный рывок – и окно со скрипом отворилось. Запрыгнув на подоконник, Стюарт прыгнул вниз в кусты жимолости. Тотчас же вскочив на ноги, он бросился в темноту сада, стараясь бежать как можно быстрее – со стороны дома уже доносились громкие крики.

Стюарт бежал не останавливаясь несколько кварталов. Наконец, тяжело дыша и обливаясь потом, прислонился к стене. Проклятие, ну и угораздило же его попасть в переплет! Как же ему не везет! Впрочем, отчасти все-таки повезло – хотя бы удалось сбежать.

Стюарт поднял к лицу руку и обнаружил, что его пальцы стали липкими от крови. А затем увидел длинный порез на ладони – след от ножа грабителя. Он сунул руку в карман, пытаясь вытащить платок, и нащупал там что-то странное… Каково же было его изумление, когда он извлек из своего кармана – о ужас! – изумрудное ожерелье. Наверное, оно случайно упало в его карман, когда он уронил шкатулку с драгоценностями.

Леденея от ужаса, Стюарт засунул драгоценность обратно в карман и перевязал руку носовым платком. Великолепно! Теперь он вдобавок ко всему – вор, похитивший изумрудное ожерелье. Как же теперь он сможет вернуть это злосчастное украшение?

В любом случае в дом Шарлотты он возвращаться не собирается. По крайней мере сейчас. Зажав рану другой рукой, Стюарт отправился домой, проклиная тот день, когда впервые встретил Шарлотту Гриффолино.

– Что-нибудь пропало? – спрашивала Шарлотта уже в который раз.

Она стояла посреди комнаты для занятий музыкой, а Данстан, ее дворецкий, в отчаянии заламывал руки и бесконечно извинялся перед хозяйкой.

Сообразив, что не дождется вразумительного ответа, Шарлотта со вздохом проговорила:

– Успокойтесь, Данстан. Ведь вы не могли его остановить, не так ли? Мне только надо знать, что он забрал с собой.

Дворецкий с несчастным видом осмотрелся по сторонам:

– Представления не имею, миледи.

В этот момент вернулись двое слуг, закончившие осматривать дом. Им не удалось обнаружить злоумышленника.

– Никого пет, – сказал один из них. – Мы обыскали все комнаты, все шкафы и буфеты, все места, где можно спрятаться.

– Спасибо. – Шарлотта отпустила слуг и велела Данстану выпить стаканчик портвейна. Вернувшись в коридор, где стояли перепуганные Сьюзен, Лючия и горничные, она сообщила: – В доме его нет. Кто бы ни был этот человек, он ушел. Можете не волноваться.

– Ах, тетя Шарлотта!.. – Сьюзен расплакалась и, подбежав к тетушке, бросилась ей на шею. – Я и представить себе не могла… Где-где, а в Кенте… А что, если бы мы в этот момент оказались дома?

– Но нас в это время здесь не было, и это – самое главное. – Шарлотта бросила выразительный взгляд на Лючию, курившую очередную сигарету.

Ей не хотелось напоминать сейчас подруге, что она не должна курить в присутствии Сьюзен; итальянка всегда курила, когда нервничала или была чем-то расстроена.

– Ложись в постель, дорогая. Не беспокойся ни о чем.

– А вдруг он вернется? – пролепетала Сьюзен. – Даже в своей постели мы не в безопасности!

Шарлотта взяла девушку за плечи и ласково проговорила:

– Я же сказала: не беспокойся. Если его смог спугнуть даже один Данстан, то Том и Генри перепугают его до смерти. Сегодня они будут спать здесь, в переднем холле. Так что мы в полной безопасности.

– Да, хорошо… – Глаза Сьюзен снова наполнились слезами.

Шарлотта обняла племянницу и, нашептывая ей ласковые слова, повела в спальню, которую они затем вместе тщательно осмотрели и еще раз убедились, что окно закрыто. Отправив горничную за стаканом теплого молока для Сьюзен, Шарлотта уложила девушку в постель, накрыла ее одеялом и поцеловала. Размолвка между ними осталась в прошлом, и, когда Шарлотта пожелала племяннице спокойной ночи, Сьюзен ей даже улыбнулась.

После этого Шарлотта спустилась на первый этаж, в комнату для музыкальных занятий. Лючия следовала за ней; казалось, итальянка немного успокоилась, выкурив изрядное количество сигарет. Слуги были напуганы, и Шарлотта позволила им заняться наведением порядка утром. Ей хотелось самой осмотреть место вторжения. Она надеялась, что грабитель оставил какие-то следы, которые дадут ей ключ к разгадке.

Это был не первый случай, когда к ним в дом проникали посторонние. Сначала, время от времени находя вещи не на своих местах, Шарлотта списывала все на небрежность и забывчивость слуг. Она думала, что слуги просто не успели привыкнуть к ее дому и к заведенному в нем порядку. Но небрежность слуг не имела ни малейшего отношения к сегодняшнему происшествию. Несколько ящиков оказались вскрытыми, и внутри них все было перевернуто вверх дном. Кроме того, был найден крошечный огрызок свечи в оловянном подсвечнике с ручкой. Было совершенно очевидно: злоумышленник, который забрался в дом, искал что-то конкретное, но скорее всего не нашел того, что искал. Следовательно, можно было ожидать, что этот человек еще вернется.

– Похоже, он начинает терять осторожность, – заметила Лючия. – Как ты думаешь, что он мог здесь искать?

Шарлотта вздохнула:

– Понятия не имею. Эти ящики привезли только на прошлой неделе. Иногда мне кажется, что он сам не знает, что ему здесь нужно.

Носком туфли Лючия подтолкнула валявшуюся на полу разбитую вазу.

– Возможно, это к лучшему. Видимо, он становится нетерпеливым и скоро совершит какую-нибудь ошибку.

– Может быть, ему когда-нибудь надоест забираться в дом тайком, и в один прекрасный день он ворвется сюда во время обеда, возьмет нас всех в заложники, пока не разыщет то, что ему нужно. – Шарлотта подняла разбитую вазу и нахмурилась, увидев темные пятна на ковре под ногами. – Как ты думаешь, это похоже на кровь?

Лючия наклонилась, шурша шелковыми юбками.

– О, может быть, он поранился?

Шарлотта внимательно разглядывала пятна на ковре. Да, возможно, поранился. Наверное, грабитель вышел из себя и начал крушить все, что попадалось ему под руку. Но почему он так разбушевался? Ведь его могли схватить… Если бы дворецкий был молодым мужчиной, сильным и ловким, то мог бы наброситься на грабителя, и, возможно, он задержал бы его. До этого вор проникал в их жилище несколько раз, но всегда действовал очень осторожно и почти не оставлял следов своего пребывания в доме. Вероятно, у него имелась возможность обокрасть Шарлотту, если бы он этого захотел. Эти ящики долго простояли бы здесь нетронутыми, как и все остальные в доме, и он мог забрать оттуда все, что ему нужно, так что никто бы ничего не заметил. Почему же на сей раз он устроил такой разгром, подвергая себя опасности?

Шарлотта постаралась осмотреть место преступления, не давая волю чувствам. Было заметно, какие ящики он открывал, а какие – нет. Потому что все они были недавно сюда доставлены, и никто другой больше до них не дотрагивался. Она увидела, что два ящика открыли, а затем закрыли – очень аккуратно. Еще один, открыв, закрыли, но не полностью. А четвертый так и оставили открытым… Почему же во время поисков преступник неожиданно впал в ярость?

Отчаявшись найти ответы на эти вопросы, Шарлотта со вздохом покачала головой:

– Может, решил, что так и не найдет то, зачем являлся сюда? В таком случае нам повезло. Слава Богу, мне не привезут новых ящиков. Мне и эти уже некуда ставить.

– Так почему же ты еще не распаковала все вещи? – Лючия достала из открытого ящика небольшую статуэтку. – В комнатах из-за всего этого ужасное запустение.

– А если я выну из ящиков все эти вещи, то дом станет похожим на музей.

«Он будет похож на дом, в котором я жила в Италии», – подумала Шарлотта, а ей хотелось оставить Италию и все, что с ней связано, в прошлом.

Как ей объяснить, что ничего из вещей, которые находились в этих ящиках, ей не нужно? Более того, Шарлотта не могла сообразить, что со всем этим делать. Прежде всего она не ожидала, что после своей смерти Пьетро оставит ей все эти вещи. Однако в его завещании целый параграф был посвящен тому, что она обязана все это хранить в память о покойном муже и о его любви к ней. Когда адвокат предложил переправить все это на корабле, Шарлотта не посмела воспротивиться. Но если бы с ней рядом не было Лючии, которой пришлось бы давать объяснения, то во время переезда Шарлотта выбросила бы ящики за борт. И она не возражала бы, если бы воры забрали все ящики и коробки до единой. Но они, как выяснилось, приходили только затем, чтобы перевернуть все вверх дном и переполошить весь дом.

– Ну ладно, раз здесь больше нечего делать, я пойду спать, – со вздохом сказала она. – Увидимся завтра утром.

– Просто в голове не укладывается, как ты можешь сейчас спать? – недоумевала Лючия, выходя вместе с Шарлоттой из разоренной комнаты.

Шарлотта поднялась на верхний этаж, чтобы проверить, все ли в порядке у Сьюзен. Девушка спала, свернувшись в клубочек, как делала, когда была маленькой. И сейчас, глядя на спавшую племянницу, Шарлотта не могла избавиться от тягостного ощущения, что из нее вышла плохая опекунша. Да, плохая, раз допустила, что Сьюзен влюбилась в бессовестного охотника за богатым приданым, а их дом подвергся нападению грабителя. Впервые за все время Шарлотта всерьез задумалась: а не набраться ли храбрости и не вернуться ли обратно в Лондон? Ради Сьюзен она готова была даже на это. До сих пор Шарлотта откладывала эту поездку, говоря себе, что нужно подождать, пока Сьюзен не станет постарше, чтобы начать вывозить ее в свет. Но возможно, она ошибалась, откладывая поездку в Лондон. Поправив одеяло на спавшей племяннице, она направилась и свою спальню.

Огонь в камине едва теплился, потому что служанки сейчас боялись ходить по дому и не выполняли своих обязанностей, Шарлотта вздохнула, и, взяв кочергу, разгребла угли. Затем зажгла свечу. Поставив свечу на туалетный столик, она начала снимать с себя драгоценности. Внезапно взгляд ее упал на кровать, и она в ужасе замерла.

Кто-то побывал на ее кровати! Постель была смята – это было заметно. А горничная никогда бы не оставила постель в таком виде. У Шарлотты по спине мурашки пробежали, когда она представила в своей спальне незнакомца, да еще – в ее собственной постели. Дрожа, она подошла к кровати и сдернула одеяла. Проверила подушки и подняла перину.

У нее подкосились ноги, и она со стоном рухнула на постель. Шарлотта впервые обнаружила неоспоримые свидетельства того, что взломщик побывал и на втором этаже, нарушив уединение ее личной обители. Это открытие потрясло женщину до глубины души. Она осознала, что относилась слишком легкомысленно к этим тайным проникновениям в свой дом, потому что при этом ничего не пропадало, а зачастую почти ничто не свидетельствовало о том, что вторжение действительно имело место, а не являлось плодом воображения. Шарлотта привыкла относиться к этому как к досадным, но пустяковым неприятностям.

Она поднялась на ноги и начала методично осматривать спальню, внимательно приглядываясь, нет ли вокруг чего-нибудь странного. Скоро Шарлотта поняла, что вор рылся в ворохе ее одежды, хотя на первый взгляд ничего не пропало. Перед суматохой горничная не успела убрать белье после стирки и починки, и все нижнее белье Шарлотты лежало на кресле и на стульях вместе с другой одеждой. Шарлотта твердо решила на следующее утро первым делом выбросить все белье и купить себе новое. Она представить не могла, как можно надевать эти вещи после того, как к ним прикасался какой-то ужасный субъект.

В конце концов она обнаружила единственную вещицу, пропажу, но это даже немного успокоило ее. Из ее шкатулки с драгоценностями бесследно исчезло изумрудное колье, довольно дорогое, но только одно. Возможно, они имеют дело всего лишь с мелким воришкой. Только на этот раз он решил подняться на второй этаж. Шарлотта надеялась, что эти ее подозрения подтвердятся, потому что не могла свыкнуться с мыслью, что незваный гость постоянно бродил по всему дому. Как она ни любила свои драгоценности, с потерей одной лишь вещицы вполне можно было смириться, потому что взамен она купит новое колье. Возможно, грабитель получил то, чего хотел, и, следовательно, он больше не придет.

Шарлотта привела в порядок свою постель, встряхнув каждую постельную принадлежность по отдельности, чтобы избавиться от следов прикосновений грабителя. Она долго не могла заснуть, а когда наконец сон сомкнул ее усталые веки, ей приснилось, что она когда-нибудь отомстит человеку, нагло вторгшемуся в ее жилище.

Утром Шарлотта сочла разумным скрыть свои тревоги от Сьюзен. Когда ее племянница спустилась к завтраку, Шарлотта ласково ей улыбнулась. Она решила вести себя так, словно не было повода для беспокойства. Решила, что займется поисками наглого грабителя.

– Доброе утро, Сьюзен.

– Доброе утро, тетя Шарлотта. – Сьюзен неуверенно улыбнулась ей в ответ.

За последние несколько дней это было ее первое дружеское приветствие, и у Шарлотты отлегло от сердца. Когда ее брат Джордж доверил ей право быть опекуншей его дочери в случае его смерти, Шарлотта втайне лелеяла надежду, что найдет в Сьюзен дорогую подругу – нечто среднее между младшей сестренкой, о которой она всегда мечтала, и дочерью, которой у нее никогда не было. Когда она покинула Англию, Сьюзен была совсем малышкой, но Шарлотта всегда вспоминала о ней с огромной нежностью.

– Дорогая, давай отправимся сегодня за покупками. Мне нужно кое-что присмотреть для себя. – Сегодня утром Шарлотта дала горничной распоряжение избавиться от нижнего белья. Она оставила себе только те вещи, которые были на ней накануне. – Знаешь, Сьюзен, я думала насчет того желтого муслинового платья, которое тебе понравилось, – добавила она, стараясь говорить непринужденно. – Может быть, нам стоит еще раз на него взглянуть?

Сьюзен подняла на тетю глаза, полные удивления.

– Правда? Но ты… ты же сказала, что оно чересчур смелое для девушки моего возраста.

– Ну, я передумала. Так как же?

Сьюзен кивнула и просияла. У Шарлотты отлегло от сердца. Может быть, она и впрямь была слишком строга с девушкой? На ее собственный вкус желтое платье выглядело немного провинциальным, но Сьюзен уже была взрослой и имела право сама выбирать себе одежду и развивать свое собственное чувство стиля. Итак, ей нужно купить платье, разумеется, и туфли в тон, а также, возможно, новую шляпку и перчатки.

– Извините, миледи. – В комнату вошел дворецкий. – Том нашел в саду вот это. – Он протянул хозяйке какую-то флягу.

Шарлотта взяла флягу, и брови ее поползли вверх. Это была довольно дорогая серебряная фляга, какие обычно носят джентльмены.

– Где ее нашли, Данстан?

Тот деликатно откашлялся.

– В кустах жимолости, миледи. Возле комнаты для занятий музыкой.

Шарлотта с изумлением разглядывала флягу. Это была не ее вещь, и, следовательно, она скорее всего принадлежит грабителю. Что?.. Грабитель—джентльмен?

Сьюзен ахнула и уронила серебряную ложечку. Она побледнела и уставилась на флягу широко раскрытыми глазами.

– Она была… Она была там, где пробегал грабитель? – пролепетала девушка.

Шарлотта положила флягу себе на колени.

– Не волнуйся, дорогая. Он больше не вернется. – Она кивнула дворецкому, и тот молча удалился.

– Нет-нет, я о другом. – Сьюзен облизала пересохшие губы. – Можно мне взглянуть на нее?

Шарлотта замялась.

– Что ж, пожалуйста.

Сьюзен словно бы была не в себе. Тетя неохотно протянула ей флягу. Сьюзен тут же вырвала ее из рук Шарлотты, перевернула и еще раз тихонько ахнула. Затем обернула флягу салфеткой и вскочила на ноги.

– Прошу меня извинить, – сказала она и тут же направилась к двери.

Шарлотта нахмурилась.

– Но мне нужна эта фляга, Сьюзен. Я сейчас же должна обратиться к судье. Он наверняка захочет взглянуть на нее, чтобы узнать, кому она принадлежит.

– Нет-нет, – замотала головой Сьюзен, прижимая флягу к груди. – Я уверена, что она не имеет никакого отношения к взломщику. Потому что это… это просто невозможно!

– Сьюзен, – медленно проговорила Шарлотта, – отдай се мне, пожалуйста.

Тетушка протянула руку, чтобы забрать флягу, но Сьюзен в испуге попятилась:

– Нет-нет, тетушка. Мне… Мне кажется, это моя фляга. Папа как-то раз подарил мне флягу, очень похожую на эту.

– Тогда дай я на нее взгляну.

Шарлотта поднялась из-за стола и забрала флягу из рук племянницы.

«Обычная, ничем не примечательная вещь», – недоумевала Шарлотта, вертя в руках флягу.

Почему Сьюзен так в нее вцепилась?

И тут Шарлотта замерла. На одной стороне предмета был выгравирован изящный вензель буквы «Д» – вместе с оскалившимся драконом. Туловище дракона почти совсем стерлось, и только по языкам пламени, вырывавшимся из его пасти, можно определить, чья была эта вещь. Шарлотта вопросительно посмотрела на племянницу:

– Чья это фляга, Сьюзен?

Девушка в испуге захлопала ресницами.

– Говорю тебе, мне ее подарил папа.

– А может, она принадлежит мистеру Дрейку? – Шарлотта с трудом сдерживалась, стараясь говорить спокойно. Сьюзен покачала головой и тихонько заплакала. – Тогда чья же она, Сьюзен? Нет, это не фляга твоего отца.

Сьюзен облизала пересохшие губы. У нее был взгляд затравленного зверя. Шарлотту охватило негодование. Этот так называемый джентльмен вломился к ней в дом и перебирал ее интимные предметы туалета? Да как он посмел дотрагиваться до ее нижнего белья? Попадись он ей, она разделается с этим мерзавцем!

– Он бы не забрался в чужой дом, тетя Шарлотта, – с мольбой в голосе проговорила Сьюзен, стоя перед тетушкой с несчастным видом. – Мистер Дрейк – джентльмен!

– После того как ты вчера пошла спать, я обнаружила, что пропало кое-что из моих драгоценностей. А мистеру Дрейку, как известно, позарез нужны деньги.

– Он бы никогда этого не сделал! – крикнула Сьюзен.

– Сделал бы. Если бы потерял надежду жениться на тебе и прибрать к рукам твое приданое, – Девушка судорожно всхлипнула, и Шарлотта пожалела о своих словах.

Открыв дверь, Сьюзен пулей вылетела из комнаты, а Шарлотта снова стала разглядывать флягу, и ее охватывал гнев. Девочка не могла поверить, что ее драгоценный мистер Дрейк оказался вором, но, в сущности, именно этого и следовало ожидать. Каждый охотник за богатой невестой – в душе вор. Этот ужасный человек даже не понял ее намека и не покинул город. Более того, этот мерзкий субъект опустился до мелкого воровства. Вероятно, решил, что имеет право забрать ее ожерелье в качестве компенсации за понесенный в результате несостоявшейся помолвки урон.

Ей следует пойти с этой флягой к местным властям и потребовать его ареста. И нужно сейчас отправиться к нему домой и сказать ему все, что она думает о его низком поступке. И еще… неплохо бы заставить Дрейка вернуться на место преступления и встретить его с оружием в руках. Может быть, следует самой к нему наведаться? Да, именно так и надо поступить. Скорее всего это – наилучшее решение.

Глава 4

Шарлотта удивилась, что ей с такой легкостью удалось проникнуть в комнаты Дрейка. Вскарабкавшись на высокую развесистую яблоню, она влезла в незапертое окно.

«Для вора-взломщика он слишком халатно относится к безопасности собственного жилища», – подумала Шарлотта, отряхиваясь.

Комната, в которую она забралась, оказалась гостиной, весьма скромной. Меблировку, очевидно, подбирала сама хозяйка дома. Шарлотта усмехнулась, представив, как высоченный мускулистый Стюарт Дрейк сидит, развалившись в мягком кресле с обивкой из цветастого ситца, – сидит, весь обложенный кружевными подушечками. Должно быть, этот мужчина и в самом деле находился в отчаянном положении, раз согласился жить в такой комнате.

«Да, он, несомненно, в отчаянном положении, раз вломился в мой дом», – напомнила себе Шарлотта, а затем, не мешкая, принялась задело.

Она намеревалась отыскать свои драгоценности, оставить на их месте записочку со злорадными словами, а потом, если позволит время, устроить погром в его жилище, как он устроил у нее. Шарлотта надеялась, что у нее хватит времени на то, чтобы изорвать и изрезать весь его гардероб.

Когда поиски ожерелья были в самом разгаре, она с ужасом услышала, как в замочной скважине поворачивается ключ. Шарлотта похолодела от страха. Мысленно молясь, чтобы это оказалась служанка, которая явилась, чтобы заправить постель, она притаилась в самом темном углу. Через несколько секунд в комнату вошел мужчина, на ходу снимая перчатки.

Шарлотта на мгновение закрыла глаза. О Боже, это был Стюарт Дрейк!

Закрыв за собой дверь, он снял сюртук и зажег свечу. Потом, осмотревшись, покачал головой, как бы удивляясь своей забывчивости, и подошел к окну, которое Шарлотта оставила открытым. Закрыв окно, постоял у него некоторое время, словно задумавшись о чем-то, а затем, пожав плечами, направился к камину.

Шарлотту охватила паника. Что же делать? Как незаметно улизнуть отсюда? Не поднимая шума, невозможно открыть окно и спуститься вниз. Но если Дрейк уйдет в другую комнату, то она в это время сможет прошмыгнуть за дверь. Но что Дрейк делает дома вечером? Как и любой нормальный распутник, он должен играть в карты, пьянствовать в тавернах и ходить по шлюхам, а вовсе не сидеть дома!

Стюарт разжег огонь в камине и подбросил дров. Вздохнув, сел на краешек стула, почти напротив Шарлотты, и помассировал шею. С минуту он сидел неподвижно, задумчиво глядя на пламя в камине. Вся его поза выражала крайнее отчаяние, и Шарлотта невольно прониклась к нему сочувствием. Разумеется, она не сомневалась в том, что он – законченный негодяй, однако у него был вид человека, замученного жизнью и заботами, находившегося в безвыходном положении. К тому же при свете камина он был необыкновенно красив – глаз не оторвать!

Шарлотта постаралась отогнать столь неуместные мысли. Красив?! «Настоящая красота – в поступках человека, а не в его внешности», – говорила она себе, прикрыв глаза, – Надо думать лишь о тех ужасных поступках, которые он совершил».

Но тут же в ее памяти всплыли предательские воспоминания о прикосновениях его рук и о том, какой у него красивый и волнующий голос…

Громкий треск вывел Шарлотту из задумчивости. Открыв глаза, она увидела, что Стюарт снова подбрасывает поленья в камин. От этого в комнате становилось все светлее. Затем Дрейк зажег лампу. Шарлотта затаила дыхание; ей казалось, ее вот-вот обнаружат.

Но Дрейк, к счастью, удалился в смежную комнату. Ушел, забрав с собой лампу. У Шарлотты отлегло от сердца. Воспользовавшись моментом, она стала на цыпочках пробираться к двери, что вела в коридор. Но в тот момент, когда она взялась за ручку двери, в комнате опять стало светло, и Шарлотта, вздрогнув, оглянулась.

– Что за… – Дрейк умолк, глядя на Шарлотту в изумлении.

Она стала судорожно дергать за дверную ручку, но ей удалось приоткрыть дверь лишь на дюйм – в следующее мгновение дверь захлопнулась, а Шарлотта оказалась прижатой к стене.

– Какого черта? Что вам здесь надо?! – рявкнул Стюарт, глядя ей в лицо. – И вообще кто вы такая?!

Теперь уже Шарлотта по-настоящему испугалась. Дрейк совершенно не походил на трусливого франта, которым, разумеется, был на самом деле. Шарлотта стояла тихо, опустив голову; она ждала благоприятного момента, чтобы спастись бегством. Стюарт Дрейк, схватив ее за руку, вытащил «гостью» в глубину комнаты, к камину.

– Выследили меня? – пробормотал он. – Надеюсь, вы сегодня разговоритесь. – Он усадил ее в кресло и сбросил с нее шляпу с низкими полями.

В следующее мгновение Дрейк замер в изумлении – только сейчас он узнал ее. Воспользовавшись моментом, Шарлотта оттолкнула его и рванулась к двери. Однако добежать не успела – Стюарт тут же пришел в себя и догнал ее. Она отчаянно отбивалась, и они вместе повалились на ковер. Но Шарлотта почти тотчас же поняла, что сопротивляться бессмысленно – ей его не одолеть.

– Ну что?.. – Он присел на корточки и взглянул на нес сверху вниз. Шарлотта метнула в него полный ненависти взгляд. – Вот так встреча! Я и мечтать о таком не мог!

Шарлотта снова попыталась оттолкнуть Дрейка, но он крепко ухватил ее за руку и придавил к полу всем своим весом.

– Отпустите меня!

– И не подумаю, миледи. – Стюарт расплылся в улыбке. – По крайней мере не сейчас. Чем обязан такой честью? Каким ветром вас ко мне принесло? Сами понимаете: если бы вы пришли ко мне обычным путем и просто постучали бы в дверь – я бы непременно вас впустил. Вам совершенно не обязательно тайком влезать, ко мне в спальню.

– Не очень-то мне и хочется в вашу спальню! – с негодованием ответила Шарлотта. – Сами знаете, зачем я здесь. Мне нужно вернуть мое ожерелье. Я знаю, что это вы его похитили.

Улыбка исчезла с лица Стюарта.

– С чего вы взяли?

Шарлотта ухмыльнулась, довольная тем, что ей так быстро удалось сбить с него спесь.

– Вы не такой уж умный вор, каким вы себя воображаете.

Дрейк молчал; казалось, он раздумывал над ее словами.

– Немедленно отпустите меня! Верните мое ожерелье, и тогда, возможно, я не стану заявлять на вас властям. Да-да, имейте в виду, я сказала только, что «возможно», – заявила Шарлотта.

Стюарт снова посмотрел на нее и опять улыбнулся, на сей раз злорадно.

– Неужели? Да что вы говорите?! А я-то думал, что вы явились, чтобы извиниться за то, что распространяли обо мне гнусные сплетни.

Шарлотту охватил гнев. Она опять попыталась вырваться. Ей было противно видеть его мерзкую улыбку. Она старалась ударить его ногами и обзывала самыми неприличными словами на всех языках, которые знала. Но все закончилось тем, что она, потеряв остатки сил, замерла в неподвижности. Он же, усевшись на пленницу верхом, поглядывал на нее с усмешкой.

А потом она вдруг почувствовала… Да, сомнений быть не могло – Шарлотта явственно ощущала, как его отвердевшая плоть прижималась к ее животу, который не был защищен ни корсетом, ни нижними юбками, – она специально надела брюки, решив, что для подобной «прогулки» брюки, – наиболее подходящая одежда. И теперь она все сильнее ощущала жар в низу живота, и это все больше ее пугало.

Однако Стюарт был не настолько глуп, чтобы поверить, что его пленница собирается так легко сдаться. Ведь эта женщина – настоящая ведьма. Она так кусалась и царапалась, что ему пришлось придавить ее всем своим весом – только после этого она наконец-то затихла. Зато теперь он – хозяин положения, и это доставляло Дрейку несказанное удовольствие. Ох, как это было приятно! Такое удовольствие вполне стоило затраченных усилий. Во всяком случае – почти стоило.

– Право, ума не приложу, что же мне с вами делать. Я, знаете ли, в затруднении, – проговорил с усмешкой Стюарт. Шарлотта прищурилась, но ничего не ответила. – Полагаю, мой священный долг – передать вас в руки правосудия за вторжение в частное владение. Вы ведь сами понимаете, что нарушили закон. Подобное вторжение – очень серьезное преступление.

– То же самое я могла бы сказать и вам. Вы первый забрались в мой дом!

– Однако, – продолжал он, – пока я не могу отпустить вас. Не могу, пока не отплачу за ущерб, который вы мне причинили.

– Слезьте с меня – или я вцеплюсь вам, в горло, – тихо проговорила Шарлотта. Ее глаза гневно сверкали, но она не могла пошевелиться. – Сейчас же отпустите меня, и я не стану заявлять на вас властям за то, что вы тайком проникли в мой дом.

– Однако сейчас, как мне кажется, вы не в состоянии отдавать приказания, не так ли? – сказал Дрейк с деланным сочувствием. – Сейчас я на высоте, если можно так выразиться. И знаете, мне это очень по душе!

Шарлотта снова стала ругать Дрейка на чем свет стоит. Когда же ругательства иссякли, он сказал:

– Несомненно, вы правы. Однако я до сих пор не знаю, что же мне делать с вами? – Освободив одну руку, другой он по-прежнему удерживал Шарлотту.

Шарлотта сделала очередную попытку освободиться, но вскоре стало ясно, что даже одной рукой Дрейк держит ее так же крепко. Он осторожно убрал темные прядки, упавшие ей на лицо, и тихо рассмеялся, когда Шарлотта отвела глаза. Затем легонько провел ладонью по ее щеке и по шее. У нее была удивительно нежная кожа, необычайно приятная на ощупь. Он наклонился, чтобы вдохнуть аромат ее духов.

– По-моему, я придумал, что мне хочется с вами сделать, – пробормотал Дрейк ей на ухо.

Шарлотта промолчала, но у нее участилось дыхание. Он водрузил колено меж ее коленей. Она пыталась свести вместе ноги, но было уже поздно.

– Какие миленькие брючки, – ухмыльнулся Дрейк. – Мне они нравятся. Ужасно нравятся. – Он провел ладонью по ее бедру.

– Оказывается, я заблуждалась относительно вас, – заявила Шарлотта, по-прежнему избегая смотреть Дрейку в лицо. – Я думала, что вы – заурядный охотник за приданым, пользующийся смазливой физиономией и изысканными манерами, чтобы выманивать деньги у женщин. Я понятия не имела, что вы еще и насильник.

– Охотник за приданым? – Он нахмурился, – Сомневаюсь. Я признаю, что опираюсь на свою превосходную внешность и безупречные манеры, – но что здесь плохого? Подыскивая себе мужа, женщины делают то же самое. К тому же мои намерения всегда недвусмысленны – касается ли это свадьбы либо… каких-то других вещей.

Стюарт умолк, но по-прежнему поглаживал Шарлотту по бедру. Она кусала губы, стараясь не выдать своих ощущений. Ей ужасно не хотелось, чтобы Дрейк понял, что ему удается воздействовать на нее вопреки ее желанию.

– Видите ли, миледи, – продолжал он с задумчивым видом, – мне кажется, что в данном случае вы неправильно истолковали мои намерения. Так вот, чтобы не оставалось никаких сомнений, я должен прямо дать вам понять, чего хочу. – Его бедра скользнули меж ее бедер, и Дрейк коварно улыбнулся, почувствовав, как Шарлотта задрожала. – Насиловать женщин? Ну что вы! Никогда в жизни! Тем более – вас. Думаю, вам придется хорошенько попросить меня, чтобы я доставил вам удовольствие.

– Вы делаете мне больно! – крикнула Шарлотта.

Господи, как ей был ненавистен этот человек!

– Полагаю, вы делаете мне гораздо больнее, – прошептал он, щекоча горячим дыханием ее щеку. – И я не думаю, что вы пришли бы сюда, если бы на самом деле меня боялись.

– Я не боюсь вас. Я вас презираю. Презираю таких, как вы, – негодяев, которые обманывают невинных, наивных девушек, чтобы завладеть их состоянием.

Дрейк поднял голову и внимательно посмотрел на нее. Его губы были плотно сжаты.

– Вы совсем не умеете вести переговоры, миледи. – Он быстро встал и тотчас поднял ее с пола.

Шарлотта снова попыталась сопротивляться, ударив его ногой, а затем – локтем в живот, но Стюарт заломил ей руки за спину, так что она вскрикнула от боли и приподнялась на цыпочки.

– Зря вы так нервничаете, – сказал Стюарт, тяжело дыша. – Пойдемте лучше ко мне, моя киска.

Дрейк повел ее в смежную комнату – в спальню, как она поняла, когда он швырнул ее на широкую кровать. Быстро развязав свой галстук, он связал им ей руки, а затем, подняв ее руки вверх, начал привязывать их галстуком к спинке кровати.

Шарлотту охватила паника. Если он привяжет ее, она окажется совершенно беззащитной, униженной. И она ничего не сможет сделать, не сможет сопротивляться. Шарлотта вырывалась изо всех сил, но тщетно. Стюарт затянул потуже узел, а затем посмотрелна нее со зловещей улыбкой. А она смотрела на него с ужасом, смотрела, не в силах вымолвить ни слова.

Тут он слез с кровати, подошел к окнам и начал задергивать шторы из тяжелого бархата.

– Вам нечего беспокоиться, миледи, – сказал Стюарт, задергивая последнюю штору. – Я вас не трону. Я предпочел бы подождать, когда вы меня сами об этом попросите. Может быть, даже станете умолять.

– Отпустите меня, – сказала Шарлотта.

Теперь, когда шторы были задернуты, в комнате стало совсем темно, и она не знала, где сейчас находился Дрейк и чем он в этот момент занимался.

Внезапно она почувствовала его руку на своей щиколотке и дернулась.

– Нет-нет, – сказал он весело, – еще не время.

Минуту спустя Дрейк связал ей ноги шнуром от штор, и теперь Шарлотта, связанная, как рождественский гусь, оказалась всецело во власти Стюарта.

– Не бойтесь, я же обещал, что не трону вас, – раздался из темноты его голос, который прозвучал почти у самого ее уха.

– Не тронете? А разве то, что вы меня связали, не в счет? – ответила она с ледяным презрением (слава Богу, хотя бы голос не выдал ее волнения).

– Разумеется, не в счет. Давайте просто поговорим.

– Я не заплачу вам ни фунта, – твердо заявила Шарлотта.

Вернее, это вырвалось у нее, прежде чем она успела подумать, стоило ли это говорить.

Он рассмеялся, и в его смехе она услышала угрозу.

– Я хотел поговорить с вами вовсе не о деньгах.

Шарлотта задумалась.

– Я не могу взять обратно слова, которые сказала о вас. Леди Килдэр ни за что не откажется от такой замечательной сплетни. Но если вы отсюда уедете, я не поеду за вами и не стану больше порочить ваше имя.

– Господи правый! А вы что, собирались так поступить? – Дрейк снова рассмеялся. – Ах, какая же вы мстительная особа. Ну, раз так – я вдвойне рад, что вам пришло в голову вторгнуться в мои владения.

Охваченная страхом, Шарлотта поняла эти слова по-своему.

– Если вы решили покувыркаться со мной в постели, вы очень горько пожалеете об этом.

– Покувыркаться с вами в постели?.. Что ж, неплохая идея. По правде говоря, я бы не отказался, однако… Хотите узнать, что я собираюсь с вами сделать? – Шарлотта отвернулась. – Вы сами виноваты, – продолжал Стюарт таким же вкрадчивым голосом. – Вы в самом деле произвели на меня сильное впечатление в тот вечер, в библиотеке. И мне действительно ужасно захотелось лечь с вами в постель. Бог свидетель, я хочу этого и сейчас, хотя вы погубили, мою репутацию и тайком забрались в мой дом.

– Вы сами виноваты. Не надо было, охотиться на Сьюзен!

– Вы очень грубо выразились. У нас со Сьюзен все было как положено. И я все время вел себя с ней как джентльмен. Но разумеется, вам на это наплевать. Ваш гнев вызывает один только факт: у нее есть деньги, а у меня – нет. Но разве это не лицемерие? Вы желаете выдать свою племянницу замуж только за состоятельного человека.

– Мне все равно, выйдет ли она замуж за богатого или за бедного, – возразила Шарлотта. – Я хочу только одного: чтобы Сьюзен вышла за человека, который ее любит, – любит именно ее, а не ее приданое.

Стюарт улыбнулся:

– Ах да, любовь… Я же сам признался вам в том, что не люблю Сьюзен. Но это не значит, что я не хотел стать ей хорошим мужем. Она бы сделала меня богатым, и я был бы ей за это благодарен всю жизнь.

– Благодарность – не самая подходящая основа для брака.

– А по-моему, такая основа – намного честнее, чем все остальные, – бесстрастно ответил Дрейк. – Хорошее воспитание, земли и титулы… По крайней мере благодарность будет причиной для того, чтобы после свадьбы муж угождал своей жене. Какие бы недостатки вы во мне ни находили, никто не сможет обвинить меня в том, что я – неблагодарный. Я привык платить по счетам. По всем счетам, – добавил он многозначительно.

Шарлотта услышала скрытую угрозу в последних его словах и еще больше испугалась. Она была абсолютно уверена, что на сей раз Дрейк сказал правду: он действительно никогда не оставался в долгу – каков бы ни был этот долг.

– Все, довольно об этом, – сказал он, понижая голос. – Давайте спокойно все обсудим, графиня Гриффолино. За мной должок – за тот небольшой спектакль, который вы устроили позавчера вечером. Должен заметить, что представление было великолепное. И конечно же, вы не пытались соблазнить меня в библиотеке – вероятно, мне просто показалось.

– Лучше скажите, для чего вы вломились в мой дом? – спросила Шарлотта, желая отвлечь внимание Дрейка от этой темы.

Господи правый, уж не собирается ли он и впрямь ее соблазнить? Она нисколько не сомневалась, что сумела бы ему противостоять, если бы не была связана. Но сейчас, привязанная к кровати…

Шарлотта прекрасно понимала, какую власть она имела над большинством мужчин, и умела пользоваться своей властью, то есть всегда могла поставить на место, если этого требовали обстоятельства. Но сейчас Дрейк лишил ее власти, и в ее распоряжении не было арсенала, необходимого для флирта, – застенчивых взглядов, загадочных улыбок, двусмысленных жестов, выигрышных поз – то есть всего того, чем она умело пользовалась в своих отношениях с мужчинами.

– Нет-нет, хватите меня ваших вопросов. Не вы, синьора, сейчас ведете в нашем танце.

Послышались тихие шаги, затем загорелась свеча, и Шарлотта на мгновение зажмурилась от яркого света. Дрейк же уселся в кресло, стоявшее у самой кровати. Осмотревшись, Шарлотта заметила, что спальня, в которой они находились, была обставлена очень просто, почти по-спартански. Пожалуй, только кровать можно было назвать роскошной.

Дрейк был уже без сюртука – сидел в кресле лишь в белой рубашке и в брюках. Внезапно Шарлотта увидела, как Дрейк расстегивает ворот рубашки, и замерла в ужасе. В следующее мгновение их взгляды встретились, и он улыбнулся зловеще. При этом он продолжал медленно расстегивать рубашку.

– Черт, ни одна женщина никогда не смотрела на меня так злобно, как вы, – пробормотал Дрейк. – Можно подумать, что я действительно собираюсь вас изнасиловать.

– Но вы меня связали! – воскликнула Шарлоттах негодованием. – Помимо того, что вы совершили незаконное вторжение в чужой дом, а также ограбление, вы еще собираетесь похитить мою племянницу. Если вы сию же минуту не развяжете меня, я дам показания под присягой, что вы изнасиловали меня самым жестоким образом!

– Значит, я незаконно проник в ваш дом? Тогда объясните, пожалуйста, как же вы попали в мою квартиру? У меня есть двое очень уважаемых знакомых, которые дадут показания под присягой, что они возвращались вместе со мной из таверны в половине одиннадцатого. Я буду счастлив привести в суд их обоих, чтобы они показали под присягой, что увидели вас здесь, – а ведь у меня не было времени проделать неблизкий путь к вашему дому, похитить вас и притащить сюда, верно? А из этого следует только одно: либо вы пришли сюда с визитом, либо тайком проникли в дом с какими-то преступными целями. Ни первое, ни второе – не в ваших интересах, не так ли?

Шарлотта снова стала ругать Стюарта на чем свет стоит. Теперь она пыталась вырваться, дергая за галстук, которым ее руки были привязаны к кровати, но от этого у нее заболели запястья. Дрейк смотрел на ее усилия с веселой улыбкой на лице.

– Знаете, теперь, надевая этот галстук, я всегда буду вспоминать эту восхитительную сцену, – сказал он, когда Шарлотта затихла, тяжело дыша.

Стараясь сдержать свой гнев, Шарлотта уставилась в потолок. Она поняла, что Дрейку нравилось ее мучить, – вероятно, он получал удовольствие, наблюдая за ней. Ей хотелось нарушить его планы, но как? Конечно, можно было бы лежать спокойно, не обращая на него ни малейшего внимания. Такое поведение, возможно, подействовало бы, но это никак не соответствовало ее кипучей натуре.

– Да, верно. – Стюарт снова улыбнулся и наклонился над ней. – Отныне этот галстук навсегда связан с воспоминаниями о том, как вы лежали в моей постели.

Шарлотта промолчала, но Стюарт чувствовал, что она едва сдерживается. Когда эта женщина была спокойна и владела собой, она была красива, но когда она сердилась – о Господи! – она была прекрасна. Ее глаза сверкали, щеки пылали, а грудь, освобожденная от жесткого корсета, вздымалась. Дрейк окинул взглядом ее роскошное тело, распростертое на постели. Она оказалась более худощавой, чем ему казалась прежде, но все же у нее были необычайно привлекательные округлые формы. Стюарт стал расстегивать пуговицы ее жакета.

– Уберите руки! – закричала Шарлотта, извиваясь на постели.

Не обращая внимания на ее крики, Стюарт продолжал расстегивать жакет. Когда же была расстегнута последняя пуговица, он с улыбкой выпрямился. Под жакетом не было ничего, кроме тонкой сорочки.

– Я же сказал вам, что не трону вас, и я сдержу свое слово. – Он поднес к ней свечу. – Я хочу просто посмотреть на вас. От вас не убудет.

Шарлотта снова стала извиваться, стараясь освободиться, но от этого жакет лишь еще шире распахнулся.

Стюарт ухмыльнулся и проговорил:

– Но если бы я собирался до вас дотронуться… Ах, что бы я тогда сделал!.. Хотите узнать, что происходило бы в таком случае? Знаете, ужасно хочется доставить вам удовольствие. Да-да, я очень этого хочу. Поверьте, я сплю с женщинами не только для того, чтобы самому получить удовольствие. – В глазах Шарлотты сверкала ненависть, а Дрейк, присев на краешек кровати, продолжал; – Я понимаю, что это будет очень трудно сделать. Чтобы досадить мне, вы постараетесь отказать себе в удовольствии.

– Не могу представить, чтобы я могла бы испытать удовольствие от прикосновений ваших мерзких ручек! – закричала Шарлотта.

Самодовольная улыбка Дрейка была ей ненавистна. И в то же время Шарлотта ужасно злилась на себя из-за того, что понимала: она бессовестно лжет. Да, иногда она ловила себя на мысли, что ее влечет к этому ужасному человеку, к этому негодяю. Может, она такая… от природы? Пьетро признавался ей, что временами не верит, что она – англичанка. Муж хотел сделать ей комплимент, намекая на то, что она была страстной и пылкой в постели и этим больше походила на итальянку. Однако Шарлотта восприняла это как подтверждение последних слов отца, которые он сказал ей, когда она покидала дом навсегда:

«Странная ты женщина… Ни сдержанности, ни умеренности – ни в словах, ни в делах».

Конечно же, отец был прав. Потому что сейчас она злилась и на Стюарта Дрейка, и на себя; ей никак не удавалось отделаться от тревожного чувства, что если бы он вдруг воспользовался с нынешним положением, то она, возможно, и не стала бы…

«Нет-нет, нельзя об этом думать», – сказала себе Шарлотта.

– Я не желаю слышать больше ни единого слова, – твердо заявила она. – Вы – отъявленный негодяй, не знающий никаких нравственных норм распутник, который…

– Тсс… – проговорил Дрейк и приложил палец к ее губам. – Если вы не будете лежать тихо, я не ограничусь тем, чтобы только смотреть на вас. – Окинув ее выразительным взглядом, он добавил: – Если вы произнесете сейчас хотя бы одно слово, я истолкую это как знак согласия.

Шарлотта молча отвернулась.

– Я знаю, что не нравлюсь вам, – продолжал Стюарт тихим вкрадчивым голосом. – Мне тоже не очень-то нравится ваше поведение. Слишком уж вы безжалостная и жестокая. Однако в постели ваш пыл может оказаться намного полезнее. Такой нерастраченный жар, такая страсть!.. Да вы не леди, а настоящая тигрица! Поверьте, я умею укрощать хищников.

Он провел ладонью по щеке Шарлотты, затем – по шее.

– Ах, миледи, у вас прелестная шейка. – Его голос стал глухим и низким. – Такая нежная и мягкая. Кто бы мог подумать, глядя на эту шейку, что вы – стальная женщина. А вот этот изгиб… Ох, он так и просится, чтобы его поцеловал мужчина. Хочется бесконечно наслаждаться изящными линиями ваших плеч.

Дрейк положил ладонь на впадинку под ее горлом, и Шарлотта поморщилась.

– И все-таки вы трогаете меня, – процедила она сквозь зубы.

Стюарт еще несколько секунд поглаживал ее шею, затем убрал руку.

– Ах, я просто забылся на время. – Он наклонился над ней.

Лицо Дрейка скрывала темнота. Но Шарлотта все же заметила, как сверкали его глаза.

– У вас учащенный пульс, – тихо сказал он. – Вот здесь… – Он осторожно коснулся впадинки у ее горла. – Видите, ваше сердце бьется учащенно даже сейчас. Только представьте, что случится, если я поцелую вас вот сюда. – Он наклонился еще ниже, и Шарлотта почувствовала его горячее дыхание.

Она снова попыталась высвободиться. И снова проклинала себя зато, что тело ее предательски откликалось на прикосновения Стюарта.

– Перестаньте! – воскликнула она. – Пожалуйста!

– У вас необычайно тонкая талия, – продолжал Стюарт. – Я, наверное, мог бы обхватить ее двумя пальцами. – От резких движений рубашка ее задралась, и обнажился живот. Тихо рассмеявшись, Дрейк сказал: – Знаете, я мог бы поднять вас и позволить вам сесть на меня верхом. Вам нравится быть сверху, Шарлотта? Вам нравится, когда ваш любовник распростерт под вами и находится в вашей власти? Или вы предпочли бы находиться внизу? Скажите, что вам больше нравится?

Он еще выше задрал ее рубашку.

– О, Шарлотта, мне кажется, я уже вижу, как вы поднимаетесь надо мной, и кажется, что я слышу ваши стоны. Как бы вы двигались – медленно или быстро? А ваши соски… – Он задрал ее рубашку до самого подбородка; под рубашкой же у Шарлотты ничего не было, потому что сегодня утром она выбросила все свое нижнее белье. – О, какая прелесть, – прошептал Дрейк.

Шарлотта закрыла глаза и сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться.

– Откройте же глаза, – продолжал Дрейк, но она еще крепче зажмурилась. – О, как замечательно, – проговорил он, легонько коснувшись ладонями ее грудей. Она поморщилась, а Дрейк снова рассмеялся. – А когда вы оседлаете меня, я стану ласкать ваши груди. Сначала я лизну ваши соски… – Он осторожно обвел пальцем ее отвердевший сосок. – А потом я буду целовать их все крепче и крепче. Вы будете двигаться все быстрее и быстрее, а я буду целовать и ласкать ваши груди.

«Черт бы его побрал! – думала Шарлотта. – И меня вместе с ним».

Ей хотелось оглохнуть, чтобы не слышать того, что он сейчас говорил. Хотелось потерять сознание или просто заснуть – только бы спастись от того водоворота эмоций, которые рождал Дрейк своими словами и прикосновениями. Разумеется, она прекрасно понимала, что этот человек – редкостный негодяй, и все же она ничего не могла с собой поделать – ее тело словно плавилось от желания. Более того, Шарлотта и в самом деле живо представляла, как сидит на Дрейке верхом: его великолепное тело было горячим и обнаженным, и она, казалось, чувствовала, как он входит в нее все глубже и глубже…

– Но не могу же я все время находиться под вами, – продолжал Дрейк. – Я ведь должен показать, кто здесь хозяин. Что ж, вы уже побывали сверху, а теперь – моя очередь. Я хочу вас взять у стены, где вам не за что держаться – только за меня. Вы обовьете руками мою шею и обхватите ногами мои бедра.

Он погладил ее колено, и Шарлотта затаила дыхание. Ей хотелось выкрикнуть «перестаньте!» – но она не могла произнести ни слова. А его прикосновения… Ох, она не могла их выносить – и в то же время не могла без них обходиться.

– Так вот, моя милая Шарлотта, вы будете всецело в моей власти. И еще я хочу, чтобы вы трогали себя там, где я войду в вас, хочу ощущать, как ваши пальчики будут прикасаться ко мне.

Шарлотта ахнула при этих словах Дрейка и тут же, невольно представив себе такую картину, залилась краской. Он ухмыльнулся и вновь заговорил:

– Когда же вы достигнете наивысшего блаженства, вы громко закричите – уж в этом-то я нисколько не сомневаюсь. И должен признаться, что мне очень хочется услышать ваш крик.

Его ладони вновь заскользили по ее бедрам, и Шарлотта невольно приподнялась, словно побуждая его продолжить ласки. Она по-прежнему ненавидела этого негодяя – и одновременно ее влекло к нему, и она ничего не могла с этим поделать.

Дрейк же, словно прочитав ее мысли, принялся поглаживать кончиками пальцев у нее между ног. Шарлотта едва удерживалась от стона – эти его прикосновения, казалось, сводили ее с ума.

Стюарт судорожно сглотнул; он прекрасно понимал, что женщина, лежавшая сейчас на его кровати, готова ему отдаться. Он тоже желал ее, и мысль о том, что их желание взаимно, сводила его с ума. Он давно уже мечтал о том, чтобы Шарлотта оказалась в его постели. И вот сейчас она здесь, перед ним, к тому же – возбужденная его фантазиями и его ласками.

Но она была связана. Кроме того, она ужасно злилась из-за того, что ему удалось ее возбудить. Злилась на него и, судя по всему, на себя также. Он, разумеется, не хотел ее насиловать, просто собирался преподать ей урок, не более того. При всех своих недостатках, Стюарт был джентльменом и имел некоторые понятия о чести. Не в его правилах пользоваться уязвимым положением женщины. Ему хотелось, чтобы она сама пришла к нему, хотелось, чтобы она с самого начала желала близости с ним.

А она по-прежнему приподнимала бедра раз за разом, явно побуждая его продолжать ласки. Так что же делать? Уступить соблазну и переспать с этой женщиной? Но ведь утром она, вне всяких сомнений, возненавидит его, возможно – навсегда.

Тихонько вздохнув, Стюарт медленно убрал руку. Шарлотта тут же застонала, явно разочарованная, и беспокойно заерзала по постели. Ее глаза были закрыты, а черные локоны разметались по подушке. Глядя на нее, Стюарт колебался. Ему предстояло сделать очень трудный выбор. Действительно, какой нормальный мужчина позволил бы этой женщине просто так от него уйти? Он был уверен: стоит ему только поцеловать ее – и она бросится ему на шею. Впрочем, нет, не бросится – она ведь связанная…

«Хорошо, – сказал себе Стюарт, – для начала я развяжу ее, и тогда станет ясно, сможет ли она уйти».

Он решил, что если через пять минут после этого она все еще будет в его постели, если она останется у него добровольно, то тогда он будет иметь на нее полное право.

Опускаясь над Шарлоттой, чтобы ее поцеловать, он одновременно потянулся к галстуку, который связывал ее руки. И, в тот же миг раздался громкий стук в дверь.

Глава 5

Стюарт замер на мгновение. Он колебался. Перед ним с закрытыми глазами лежала Шарлотта, прерывисто дыша. И он, Стюарт, по-прежнему желал ее – ему сейчас было не до незваных гостей.

Тут снова раздался стук в дверь.

– Дрейк, черт возьми, открой же! – Человек, стоявший за дверью, был явно пьян, он едва ворочал языком.

Стюарт тяжело вздохнул. Взглянув на Шарлотту, он увидел, что она открыла глаза и заморгала, мгновенно приходя в себя.

– Не бойтесь, – прошептал он. – Это мои друзья, и я их иногда принимаю у себя. И молчите, иначе все в городе узнают, что вы сегодня были у меня в гостях.

Шарлотта нахмурилась и отвернулась. Стюарт же, поднявшись с кровати, вышел из спальни, не забыв плотно прикрыть за собой дверь. Через минуту он проводил в гостиную Джеймсона и Уитли. Оба были очень взволнованны.

– Что с тобой, Дрейк? Ты так рано лег спать?

– Я сегодня устал, Уит. – Стюарт осторожно поддерживал изрядно подвыпившего Энгуса Уитли, который едва держался на ногах. – Зачем пожаловали?

– Экипаж… – сказал Уитли с идиотской ухмылкой.

Джеймсон же зевнул и пробормотал:

– Все женщины хотели знать, куда ты девался. Нам даже никто не улыбнулся за все время.

– Тогда я очень много потерял, – сказал Стюарт, с тоской глядя на дверь спальни.

Едва ли ему удастся продолжить с Шарлоттой с того места, где они остановились, но ему не хотелось ее оставлять. Только бы она не закричала… А если вдруг закричит, то ему придется объяснять друзьям, почему он привязал женщину к кровати.

– Я действительно очень устал сегодня. С меня хватит на этот вечер. Отправляйтесь-ка лучше домой и ложитесь спать.

– Дрейк, провинциальная жизнь тебя убивает, – проворчал Уитли, роясь в карманах плаща в поисках портсигара. – Поехали в Лондон. Завтра же.

– Я не могу ехать в Лондон, – ответил Стюарт.

– Глупости! – Уитли махнул рукой. – Наверняка та грустная история уже забылась.

Стюарт молча покачал головой. Уитли, конечно же, не лгал – он просто не обращал внимания на сплетни в отличие от многих его знакомых. Но Стюарт прекрасно понимал, что в обществе на такие вещи смотрели по-другому. Даже его отец велел ему не возвращаться, пока не возьмется за ум.

– Грустная это история или нет, а было бы лучше, если бы я в ней не был замешан, – пробормотал Стюарт. – К тому же я…

– Дрейк, черт бы тебя побрал! – в удивлении воскликнул Уитли. – А еще говорил, что сидит без денег. Говоришь, не на что сыграть? А у самого в руках – такое богатство! – Уитли держал в руках изумрудное ожерелье Шарлотты.

Пока Стюарт размышлял над тем, каким образом можно вернуть ожерелье, он совершенно забыл, что оставил его на виду, в гостиной.

– Послушай, Дрейк, тогда я заберу обратно мои две сотни фунтов, ладно? – протянул Джеймсон, развалившись на диване. – Для какой дивной шейки ты купил такую прелесть?

– Вы сами все должны понимать, – с загадочным видом произнес Стюарт, собираясь забрать у приятеля драгоценность. – Джентльмен не должен об этом говорить.

– Скажи хоть, сколько стоит эта безделушка? – Уитли бросил ожерелье Джеймсону, и оба заметно оживились; казалось, их хмель как рукой сняло.

Стюарт нахмурился; ему очень не хотелось, чтобы кто-нибудь знал об этом ожерелье. И Уитли, и Джеймсон недавно встречали Шарлотту, и они могли догадаться, что ожерелье принадлежит ей.

– Ладно-ладно, – с ухмылкой пробормотал Уитли. – Просто нам любопытно! Неделями у тебя нет ни пенса в кармане – а тут вдруг появляется целая горсть драгоценных каменьев. Уверен, что это не для наследницы. Для таких подарков надо дождаться свадьбы.

– Согласен. Я подожду. Отдай ожерелье, Джеймсон. – Стюарт протянул руку.

Следовало побыстрее вернуть украшение Шарлотте, раз уж она столь неожиданно ворвалась в его дом. Но как Шарлотта узнала, что ожерелье у него? Впрочем, теперь это уже не имеет значения. Он был почти уверен, что она не сообщит о краже властям. Главное – без промедления вернуть ей драгоценность, и тогда все будет в порядке. Джеймсон в задумчивости рассматривал ожерелье. Внезапно, наклонившись к огню, провел ногтем по нескольким камням.

– Где ты его купил, Дрейк? Это было… благонадежное место?

– Не совсем, – уклончиво ответил Стюарт. – Мне продал его один знакомый.

Джеймсон по-прежнему разглядывал украшение.

– В таком случае надеюсь, что ты заплатил за него разумную цену. – Он поднял голову и внимательно посмотрел на Дрейка. – Знаешь, ведь это – подделка.

Стюарт в изумлении уставился на приятеля:

– Подделка? Нет-нет, не может быть. Полагаю, ты ошибаешься. Вовсе нет. Не может быть.

Джеймсон еще несколько секунд пристально смотрел Стюарту в глаза. Затем, пожав плечами, протянул ему ожерелье.

– Что ж, я могу и ошибаться. Иногда старинные камни похожи на первый взгляд на поддельные.

Стюарт положил ожерелье в небольшую коробочку и осторожно закрыл ее. Комната была плохо освещена, и у Джеймсона не было с собой лупы. К тому же он был пьян. Но тем не менее… В чем-чем, а в драгоценных камнях Джеймсон разбирался. Он не раз покупал камни своим любовницам.

– Почему ты решил, что это подделка?

– На них есть царапины, – ответил приятель. – А настоящие камни выдерживают любую нагрузку. Но у меня нет с собой лупы, и здесь плохое освещение. Возможно, у меня разыгралось воображение.

– Воображение?.. – машинально переспросил Стюарт.

– Давай все точно выясним, – предложил Уитли, затягиваясь сигарой. – Должен же быть в этом городе приличный ювелир.

Джеймсон пожал плечами.

– Это Дрейку решать. Но думаю, его наследница обидится, если в подарок ей подсунут подделку.

– Разумеется, он хочет знать! – решительно заявил Уитли. – А как же иначе? Возможно, его облапошили.

Джеймсон снова посмотрел на Дрейка, и тот понял: если сейчас он не проявит заинтересованности, то это не сможет не вызвать подозрения у его друзей. К тому же Стюарта охватило любопытство… Интересно, известно ли Шарлотте, что изумруды – фальшивые? Если известно, то зачем же она пришла за ними? Безусловно, подделка не стоила затраченных усилий. А если она не знала об этом…

Стюарт повернулся и направился к спальне. Как только он вошел, Шарлотта подняла голову.

– У вас гости? – спросила она шепотом с тревогой в голосе.

– Да, это мои приятели. Мы выйдем ненадолго. – Он поднял свой сюртук, лежавший возле кровати.

– И вы оставите меня в таком положении? – Шарлотта была вне себя от возмущения. – Оставите привязанной к кровати?

– Потерпите немного. Вы же все равно не можете уйти прямо сейчас, когда в соседней комнате находятся мои друзья. – Надев сюртук, Стюарт добавил: – Так что, подождете? Я скоро.

– Нет, не хочу! – ответила она громким шепотом.

Стюарт поморщился, покосившись на дверь; он опасался, что Шарлотту услышат, и его охватили нехорошие предчувствия. Тихо вздохнув, он наклонился и потянулся к галстуку, которым были связаны руки Шарлотты.

– Только не уходите прямо сейчас, – сказал он, развязывая узел. – И лучше идите по главным улицам. Ходить одной и это время суток небезопасно.

– Развяжите меня – и все! – с негодованием прошептала Шарлотта. – Я сама знаю, как о себе позаботиться! – Стюарт остановился и бросил на нее полный упрека взгляд. Глаза Шарлотты гневно сверкнули. – Вы можете делать это побыстрее?!

Стюарт снова вздохнул.

– Поверьте, я стараюсь побыстрее, но слишком уж крепко завязано. Лежите тихо и не двигайтесь…

– Эй, Дрейк!

Стюарт одним прыжком пересек комнату и едва успел помешать Уитли войти в спальню. Его друг уже стоял на пороге.

– Дрейк, я думал, ты улегся спать, – сказал Уитли с ухмылкой.

Стюарт изобразил улыбку.

– Спать? Нет-нет, Уит, я даже не собирался…

Уже выходя из спальни и закрывая за собой дверь, Дрейк посмотрел на Шарлотту. До его ушей донесся ее шепот:

– Вы еще пожалеете об этом.

Прошло не меньше часа, прежде чем им удалось найти ювелира, которого можно было поднять с постели среди ночи. Тот сначала немного поворчал, но затем сообщил, что камни, к его большому сожалению, – подделка, хотя довольно искусно выполненная. Вещица стоила жалкие гроши. Не говоря ни слова, Стюарт положил ожерелье в карман и отказался ехать в экипаже вместе с друзьями. Когда они расставались, Джеймсон посмотрел на него пристально, но ничего не сказал. Дрейк возвращался домой пешком.

Он недоумевал: почему Шарлотта носила фальшивые камни? Может, настоящие драгоценности она продала? Женщины часто так поступают, чтобы добыть деньги, – заказывают у ювелира копию, а настоящую вещь продают. Мужчины или любовники чаще всего ни о чем не подозревают, а женщины получают тайный источник доходов, которого до этого у них не было. Но почему Шарлотта решилась на такой дерзкий поступок? Почему тайком проникла в чужой дом из-за украшения, совершенно ничего не стоившего? Уж явно не для того, чтобы просто ему насолить. Не может же она до такой степени его ненавидеть…

Стюарт мог найти только одно объяснение ее вторжению: просто она не знала, что ее ожерелье – фальшивое. Но неужели даже не догадывалась?.. Ведь она, судя по всему, женщина довольно искушенная и опытная в таких вопросах. И неужели она никогда не проверяла свои камни и не застраховала их? Нет-нет, скорее всего она все прекрасно знала. То есть знала, что драгоценности – подделка. И не исключено, что настоящих драгоценностей у нее никогда и не было. Но в таком случае получается… Получается, что на самом деле она – вовсе небогата? Однако белье у нее дорогое. Его, Стюарта, можно обвести вокруг пальца с фальшивым бриллиантом, но уж в женском-то белье он прекрасно разбирался. Оно у Шарлотты – очень дорогое. В общем, все это довольно странно… Да, странно и непонятно…

Когда Стюарт вошел к себе, Шарлотта спала. Какое-то время он смотрел на нее, вернее – любовался ею. Во сне она казалась чрезвычайно милой и совсем не походила на разъяренную фурию с ледяным сердцем. Ее руки и ноги по-прежнему были связаны. И было совершенно очевидно, что она даже не пыталась освободиться. Стюарт осторожно развязал ей ноги, а потом, помедлив еще минуту, разбудил ее.

Настоящие у нее камни или поддельные – не его дело. И конечно же, он не должен об этом говорить. Каждый имеет право на свои секреты – даже женщина, которая сделала все, чтобы открыть всему свету его, Стюарта, секрет.

Дрейк присел на постель и потянулся к галстуку. Распутывая узел, он с грустной улыбкой произнес:

– Не бойтесь, я отпускаю вас.

– Как это по-джентльменски… – заметила Шарлотта. – Сначала вы связываете меня, а после этого уходите, на несколько часов оставляя меня здесь одну. Я очень удивлюсь, если моя горничная еще не позвала охрану.

– Если вы не сказали ей, что поздно вечером собираетесь выйти из дома и тайно пробраться ко мне, то почему она должна вас искать? И я отсутствовал всего час, не дольше.

Наконец ему удалось справиться со всеми узлами, и он развязал Шарлотту. Она тут же спустила ноги с кровати и, сидя на краешке постели, стала потирать запястья. Стюарт достал из кармана ожерелье и протянул его ей. Тем самым он молча признавал свою вину.

Взяв ожерелье, Шарлотта спросила:

– Это все?

Стюарт нахмурился.

– Да, разумеется. Я больше ничего у вас не взял.

– Тогда что вы делали в комнате для музыкальных занятий? Ах да, эта комната со множеством ящиков…

– Искал выход, – ответил Дрейк. – Но в это время там находился какой-то человек. Он чуть не перерезал мне горло.

– Какой-то человек? Кто именно? – Шарлотта с удивлением смотрела на Стюарта.

– Откуда мне знать? – Дрейк пожал плечами. – Он открывал ящики, а потом вдруг набросился на меня с ножом. Порезал мне руку. Вот… – Стюарт показал перевязанную ладонь.

Шарлотта взглянула на его руку.

– Как он выглядел?

Стюарт снова пожал плечами:

– Там было темно, и я не видел его лица. Он был небольшого роста, но довольно сильный.

– Он что-нибудь вам говорил? Как он был одет?

– Я не успел его разглядеть. – Стюарт поднялся на ноги и принес из гардероба длинный плащ. – Наденьте вот это. На улице стало прохладнее. К тому же в таком наряде вас никто не узнает.

– Я хочу знать, кто был в моем доме! – заявила Шарлотта.

– Я же вам сказал, что не знаю. – Стюарт бросил ей плащ и вышел в гостиную. – Можете идти. Мне хватит волнений на этот вечер.

– Не уйду, пока вы мне обо всем не расскажете. Неужели вы не понимаете, что я должна знать, кто забрался в мой дом? Ведь этот человек… Это наверняка был вор, не так ли?

Шарлотта сразу же поняла, что ей совершенно необходимо как можно больше разузнать о таинственном взломщике.

Она почему-то сразу поверила Стюарту, когда он заявил, что влез к ней в дом всего один раз и взял только ожерелье. Его слова прекрасно все объясняли. Теперь было понятно, почему на сей раз ее спальня оказалась в порядке и почему в комнате для музыкальных занятий устроили настоящий погром. Выяснилось, что взломщик не заходил к ней в спальню, потому что Дрейк спугнул его и тот не смог действовать так, как обычно. И самое главное – Стюарт видел того человека. То есть появилась надежда, что тайна загадочных посещений скоро будет раскрыта. Поэтому Шарлотта и не уходила. Стоя у двери, она ждала ответа.

Дрейк прошелся по комнате, затем, остановившись, посмотрел на нее.

– Я рассказал вам все, что знаю. Вор был невысокий, но крепкого сложения. Впрочем, нет, скорее всего он был довольно худощавым, но жилистым. Во всяком случае, он оказался очень сильным и дерзким. И он почти сразу же набросился на меня. У него был нож – возможно, это был нож, которым обычно пользуются сапожники. И он, не задумываясь, пустил его в ход. Кроме того, у него был фонарь – маленький такой фонарик, который давал совсем мало света. Этот человек рылся в ящике – вероятно, что-то искал в нем. Я не видел, чтобы он что-то оттуда вынимал. А когда стали сбегаться слуги, он перепрыгнул через меня и бросился наутек. Вот все, что я знаю. Теперь вы довольны?

– Значит, он ничего вам не сказал? – допытывалась Шарлотта.

– Ни слова.

– Может, от него как-то странно пахло? Какая на нем была одежда? Может быть, что-то необычное?

Дрейк покачал головой:

– Не могу сказать.

– Неужели вы не заметили ничего особенного? – не унималась Шарлотта. – Ведь вы – единственный, кто его видел. И если вы не сможете…

Стюарт насторожился:

– А что, кто-то и раньше влезал в ваш дом?

Шарлотта поплотнее завернулась в плащ. Вероятно, ей не следовало расспрашивать Дрейка. Конечно же, он не успел ничего заметить.

– Да, кто-то влезал к нам. Несколько раз.

– Но зачем? – В глазах Стюарта было неподдельное удивление.

Шарлотта пожала плечами:

– Понятия не имею. Наверное, он ищет что-то, но каждый раз ничего не находит.

– А вы обращались в полицию?

Шарлотта покачала головой:

– Нет, еще не обращалась. Ведь из дома ни разу ничего не пропадало. Обычно даже не имелось никаких доказательств того, что у нас побывал кто-то посторонний. Мои слуги очень невнимательны, они часто оставляют двери и окна открытыми, забывая об осторожности. Что я могу сказать в полиции?

– Тогда почему вам не нанять людей для охраны дома?

Шарлотта не могла сейчас признаться Дрейку, что прежде, до его рассказа, не считала преступника слишком уж опасным. Но теперь, узнав о том, что тот пустил в ход нож, она не на шутку испугалась.

– Я полагала, что это не поможет, – ответила Шарлотта.

– Но ведь и не повредит, согласитесь. Полагаю, этот человек очень опасен, если пустил в ход нож. А если в следующий раз с ним случайно столкнетесь вы или ваша племянница?

Для Шарлотты слова Дрейка прозвучали еще одним напоминанием о том, что из нее вышла неважная опекунша для Сьюзен. Хотя она и так догадывалась, что в этом отношении далека от совершенства.

– Я подумаю, – кивнула Шарлотта. – А вы позаботьтесь о том, чтобы в следующий раз вместо того человека не поймали вас.

Стюарт криво усмехнулся:

– Не беспокойтесь, я больше не залезу в ваш дом. Так мы с вами идем или останемся здесь на ночь? – Он взял шляпу Шарлотты и стал крутить ее на пальце.

Она подошла к Дрейку и, вырвав из его рук шляпу, надела ее.

– Одну минутку, – сказал Стюарт, когда Шарлотта уже собралась открыть дверь. Он снял с нее шляпу и пригладил ее растрепанные волосы, а потом снова водрузил шляпу ей на голову. – Ну вот, – сказал он, открывая дверь, – теперь все в порядке.

Стюарт провожал, ее до самого дома. Сначала они шли молча. Шагая рядом с Дрейком, Шарлотта чувствовала себя ужасно неловко.

«Я по-прежнему его презираю, – старательно внушала она себе. – И он мне совсем не нравится. Во всяком случае, я ни за что не легла бы с ним в постель. К тому же этот негодяй похитил мое ожерелье, пусть даже и вернул его потом».

И все же Стюарт Дрейк являлся для нее непостижимой загадкой. С одной стороны, этот человек был презренным охотником за богатым приданым, в чем он и сам откровенно признался. Он ухаживал за Сьюзен только из-за денег. Если верить слухам, Дрейк вел себя в Лондоне просто отвратительно. Вдобавок ко всему он ворвался к ним в дом и выкрал ожерелье. Разве этого недостаточно, чтобы его ненавидеть? Но с другой стороны, сегодня вечером Стюарт имел возможность обойтись с ней гораздо хуже. Ведь она, Шарлотта, находилась в полной его власти. Он мог вызвать полицию и сдать ее властям. Мог избить. Мог позволить себе и кое-что похуже. Правда, Дрейк привязал ее к кровати, однако сдержал слово и не тронул ее. То есть в конечном итоге она нисколько не пострадала.

«Ну… почти не пострадала», – подумала Шарлотта, нахмурившись.

Ведь была ущемлена ее гордость, и теперь она не знала, как будет смотреть в глаза этому человеку при свете дня. Она чувствовала себя ужасно неловко, чувствовала себя так, словно переспала с ним. Такое с ней не раз случалось, она никогда не знала, что сказать своим любовникам наутро, после ночи любви.

«Но ведь с Дрейком я не спала, – напомнила себе Шарлотта. – У нас с ним совсем другие отношения».

И вообще разве можно назвать «отношениями» то, что происходило между ней и Дрейком? Возможно, потом, когда-нибудь, – но только не сейчас! Потому что теперь все поменялось. Она несет ответственность за Сьюзен и прежде всего обязана позаботиться о ее безопасности.

– Прежде чем слуги лягут спать, пусть проверят, все ли окна и двери в доме заперты, – неожиданно сказал Стюарт, прервав размышления Шарлотты. – Пригрозите немедленно их уволить, если вдруг выяснится, что они где-то что-то недоглядели или забыли сделать. Скажите дворецкому, что ночью он должен обходить дом, и удостоверьтесь в том, что он неукоснительно выполняет ваше распоряжение. Танбридж-Уэльс – уже не тот модный курорт, каким был когда-то, и если кого-то из прислуги уволят, то нелегко будет найти новое место.

– Я уже им об этом говорила, – ответила Шарлотта.

Но Дрейк, покачав головой, продолжал:

– Слишком уж ваши слуги разленились. Стали непростительно небрежны. Я влез в окно, которое оставили незапертым. Не исключено, что кто-то из них в сговоре с грабителем. Возможно, именно этот человек специально оставляет лазейку для вора. Вы говорили, что не всегда можно обнаружить следы вторжения? – Шарлотта кивнула.

Ей никогда не приходило в голову, что злоумышленник, возможно, проникает в ее дом с ведома кого-то из слуг.

– В таком случае лично проверяйте, заперты ли двери и окна. Проверяйте, пока не удостоверитесь, что ваши распоряжения неукоснительно выполняются.

Когда они приблизились к дому Шарлотты, Стюарт остановился и, пристально посмотрев на нее, проговорил:

– И все-таки я вам советую: обратитесь в полицию. У того человека был нож, и он пустил его в ход, совершенно не задумываясь. В следующий раз на моем месте может оказаться кто-то из слуг или вы сами. К счастью, я оказался сильнее его физически, иначе он перерезал бы мне горло.

– Да, наверное, надо обратиться в полицию, – сказала Шарлотта, которую убедили доводы Стюарта.

– Вот и хорошо, – кивнул он. – Подождите здесь немного. Я осмотрю дом снаружи, чтобы удостовериться, что все в порядке.

Не успела Шарлотта ответить, как Дрейк уже направился к дому. Через несколько секунд он исчез в темноте.

Шарлотта была искренне благодарна Дрейку за то, что он ее проводил. Ведь вор в этот самый момент, возможно, снова находился в ее доме. И она вошла бы, ни о чем не подозревая. А преступник, напуганный ее неожиданным появлением, пустил бы в ход нож. Кутаясь в плащ, она невольно удивлялась своим странным мыслям. Неужели она действительно испытывала благодарность к такому человеку, как Дрейк?

Те несколько минут, которые Стюарт отсутствовал, показались Шарлотте вечностью. Наконец, заметив его высокую стройную фигуру, она вздохнула с облегчением.

– Похоже, все в порядке, – сообщил он спокойно. – Наверное, страх заставил слуг проявлять осмотрительность. У вас есть ключ?

– Я оставила его под воротным столбом, – ответила Шарлотта. – Но это – только сегодня, – поспешно добавила она, заметив, что Стюарт нахмурился.

– Не стоит больше так делать, Шарлотта. – Она видела, что он хотел что-то еще добавить, но передумал. Какое-то время они оба молчали. – Что ж, спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – ответила Шарлотта.

Направившись к дому, внезапно остановилась и оглянулась.

– Зачем вы похитили мое ожерелье?

Стюарт вздохнул.

– Я не собирался этого делать. У меня вышло случайно, поверьте. И простите, если сможете.

Шарлотта взглянула на него с удивлением:

– Говорите, не собирались?.. Вы что же, просто случайно оказались в моей спальне, рылись в моей шкатулке с драгоценностями, а ожерелье случайно оказалось у вас в кармане? Думаете, я вам поверю? К тому же вы перебирали мою одежду! – Дрейк поджал губы и отвел взгляд. – В таком случае ответьте: почему вы оказались у меня дома? – продолжала Шарлотта; к ней снова вернулся ее обычный холодный язвительный тон.

Стюарт немного помолчал, потом ответил:

– Видите ли, я думал, что у мисс Трэттер остались… кое-какие мои вещи. Но оказалось, что я ошибался, – Дрейк снова в глохнул, потом спросил: – А как вы догадались, что ожерелье взял именно я?

Шарлотта вытащила из кармана флягу:

– Вы обронили это в нашем саду. – Она бросила флягу к eго ногам. Стюарт посмотрел на флягу, однако промолчал. – Спокойной ночи, мистер Дрейк, – холодно проговорила Шарлотта.

– До свидания, графиня, – ответил он, не поднимая на нее глаз.

Шарлотта повернулась и, не оглядываясь, направилась к дому. Достав из тайника ключ, вошла в дом и закрыла за собой дверь. Уже поднимаясь по лестнице в свою спальню, она вдруг сообразила, что на ней плащ Дрейка, это до добра не доведет. Лучше вообще с ним не встречаться и оставить все как есть. Ей было гораздо удобнее испытывать враждебность по отношению к этому человек, чем рисковать. Риск же заключался в том, что она… могла изменить свое отношение к нему, если бы с ним встречалась.

Оставшись в одиночестве, Стюарт с грустью смотрел на флягу. Его гордость была задета. Вот и доверяй после этого женщинам. Они то приближают тебя, то задирают нос, заставляя тебя страдать. На несколько минут в этот вечер он почувствовал себя человеком, у которого есть какая-то цель. В какой-то момент Шарлотта слушала его так, словно действительно уважала и считалась с его мнением. Как ни странно, эта женщина очень ему нравилась – и не только в физическом смысле. Хотя, вне всяких сомнений, он будет еще долго сожалеть о том, что Уитли с Джеймсоном вломились к нему столь неожиданно.

Впрочем, он сам во всем виноват. Напрасно он решил забраться в ее дом. Его чуть не закололи ножом и чуть не схватили. Вдобавок ко всему он нечаянно украл изумрудное ожерелье. И при этом даже не сумел забрать свое кольцо. Конечно, никакое кольцо не стоит всех свалившихся на него бед, и Стюарт решил, что самое благоразумное решение – на этом остановиться. С того самого момента, как он впервые увидел Шарлотту Гриффолино, она приносит ему одни несчастья. Он не собирается навлекать на свою голову новые беды, снова отправляясь на поиски кольца.

Дрейк медленно брел по тихим ночным улицам. Пора забыть о том, что могло бы случиться, но не случилось. Пора заняться насущными вопросами и задуматься о том, что делать дальше. После визита Шарлотты к леди Килдэр его больше не приглашали в гости. Как будто по злому волшебству, он в одночасье из выгодного жениха превратился в изгоя. Ему даже пришлось принять приглашение на завтрашний ужин у Мартинов, – приглашение, которое отклонил бы любой уважающий себя джентльмен. Но ничего не поделаешь, пришлось на время забыть о гордости. Ведь если он не пойдет завтра на ужин, то ему просто нечего будет есть. Разумеется, этот день станет его последним днем в Кенте. Да, он пойдет на ужин – и выйдетиз игры красиво.

А может быть, ему повезет? Может, Шарлотта не пойдет на этот прием и завтра вечером решит остаться дома?

Глава 6

– Ну как? Ты его нашла?

Услышав голос сгоравшей от любопытства Лючии, Шарлотта накрылась с головой одеялом. Было еще слишком рано, чтобы вставать с постели, не говоря уже о том, чтобы рассказывать о своем ночном приключении.

Но Лючия сдернула с подруги одеяло и заявила:

– Пойми, я все утро в иголках. Ну, ты нашла его?

– Правильно говорить – «как на иголках», – поправила Шарлотта.

Итальянка отмахнулась:

– Не важно. Рассказывай, а не то я выпью твой каффэ.

Шарлотта села на постели и потянулась за чашкой с дымящимся напитком. Как только они поселились в Англии, Лючия первым делом научила кухарку готовить настоящий итальянский кофе.

Лючия села в кресло, приставленное прямо к кровати. Она терпеливо ждала, когда Шарлотта поставит чашку на стол.

– Ну а теперь рассказывай. У тебя все получилось?

– Я вернула себе свое ожерелье, – ответила Шарлотта. – Войти к нему было проще простого. Удивляюсь, как Дрейка до сих пор не ограбили.

– Да-да… – закивала Лючия. Глаза ее лукаво сверкали. – А ты изрезала его брюки?

Шарлотта отпила еще немного кофе, каждый глоток которого восстанавливал силы и бодрил. Отправляясь к Стюарту, она сказала подруге, что собирается испортить его брюки, вырезав ножницами дыру в причинном месте.

– Нет, не порезала.

– Как жаль… – протянула Лючия, – а я так этого ждала!

– Лючия! – Шарлотта укоризненно взглянула на подругу.

– Знаешь, я тут хорошенько подумала и пришла к заключению, что мистер Дрейк не слишком стар для меня, – заявила итальянка. – В конце концов, ты же не старая. Вот и он, по-моему, вполне подходящий зрелый мужчина.

– Он охотник за приданым, – напомнила Шарлотта. – И ему нужна богатая невеста.

– Разумеется, я не богатая невеста, зато у меня богатый опыт.

– Подозреваю, что он все же предпочитает деньги.

– Кроме того, я вовсе не собираюсь за него замуж, – не унималась Лючия. – Просто хочу с ним поразвлечься.

Шарлотта встала с постели. После вчерашней борьбы со Стюартом у нее ныло и болело все тело. И почему-то не давало покоя давнее воспоминание о том, как еще в отцовском доме она вылезала в окно, а потом бежала через луга, чтобы побыть с человеком, которого, как ей тогда казалось, она любила. Она пробыла с ним всю ночь, а перед самым рассветом потихоньку возвратилась домой. И тогда, как ни странно, она весь день чувствовала себя бодрой и свежей – словно всю ночь мирно проспала в своей постели. Теперь же она с трудом поднялась, хотя, если верить часам, ей все же удалось поспать немного. Наверное, она стареет. А может быть, утренний кофе не взбодрил ее как следует из-за того, что любовные иллюзии оказались сильнее…

– Как бы то ни было, он все равно скоро уедет, – сказала Шарлотта, надевая халат.

Решив, что ей требуется горячая ванна, она позвонила, вызывая горничную.

Лючия грустно вздохнула:

– Что ж, если уедет, то ничего не поделаешь. Дорогая, тебя не было целую вечность. Я устала тебя ждать и уснула.

– А Сьюзен?..

– Она еще не просыпалась, – ответила Лючия, – К тому же она не разговаривает со мной. Я ей не делала ничего плохого, а она воротит от меня нос. Если бы она была моей дочерью, я бы наказала ее за дерзость.

– Не говори глупости. – Шарлотта села перед туалетным столиком.

Увидев свое отражение в зеркале, она нахмурилась и взялась за расческу. Неторопливо расчесывая спутанные пряди, она продолжала: – Девочка очень тяжело переживает перемены, произошедшие в ее жизни. Она до сих пор тоскует по своему покойному отцу, но постепенно привыкает ко мне. Ей нелегко сейчас.

Лючия фыркнула и тут же спросила:

– Значит, ты забрала у него ожерелье? А мистер Дрейк действительно уезжает? С ним покончено, да?

Шарлотта вздохнула:

– Да, да, да! Дорогая, ты задаешь слишком много вопросов.

– Но ты мне ничего не рассказываешь, а мне ужасно интересно узнать подробности, – жалобным голосом проговорила Лючия. – Ты взбудоражила мое воображение рассказом о том, как мистер Дрейк переворошил твое нижнее белье. Ты отплатила ему той же монетой? Неужели испортила его штаны?

– Не успела, потому что Дрейк, как назло, очень рано в этот день вернулся домой, – ответила Шарлотта. – И он меня… схватил. Между нами разгорелся спор, а потом… – Шарлотта вдруг почувствовала жар внизу живота. – В общем, мы с ним беседовали, а потом он вернул мое ожерелье.

– Не может быть! Вы разговаривали?! – Лючия с громким стуком поставила чашку на стол. – Иногда я забываю, что ты – англичанка. Но разве можно в этом сомневаться, если ты тайком забравшись в спальню красавца мужчины, всего-навсего разговариваешь с ним. Кстати, почему он вернул ожерелье? -.

– Он же не хотел, чтобы его арестовали за кражу, – заметила Шарлотта. В этот момент в дверь постучала горничная, которую она вызвала. – Приготовьте мне ванну, – распорядилась Шарлотта. – И погорячее.

– Мистер Дрейк не рассердился, неожиданно обнаружив тебя в своем доме? – допытывалась Лючия.

– Рассердился. – Шарлотта снова легла в постель и стала ждать, когда ей приготовят ванну.

– Может, он обидел тебя? Дорогая, он ведь такой огромный!.. И у него такие ручищи! Ах, эти руки!.. Знаешь, они напомнили мне руки одного русского графа, которого я знавала в былые времена. Он умел доставить женщине необыкновенное удовольствие!.. И еще у него были такие длинные пальцы…

– В тот день он видел в нашем доме грабителя, – перебила подругу Шарлотта. – Видел настоящего грабителя. – «А ведь у Стюарта Дрейка действительно замечательные руки, – добавила она мысленно. – Руки с длинными тонкими пальцами…»

– Настоящего грабителя? – переспросила Лючия. – А что, разве в доме был кто-то еще?

– Да, был. Мистер Дрейк клянется, что проник к нам в дом всего один раз, и я не вижу оснований ему не верить. Я подозреваю, что он просто хотел отомстить мне за то, что я отняла у него Сьюзен и надежду заполучить жену с богатым приданым. Так вот, в комнате для музыкальных занятий он наткнулся на другого взломщика, который рылся в одном из ящиков с вещами из Италии. Между ними произошла короткая схватка, а затем появился Данстан, и они оба сбежали.

– Мистер Дрейк рассмотрел, как выглядел тот человек?

Шарлотта покачала головой:

– Нет, Он говорит, что не успел, потому что все произошло слишком быстро. Только сказал, что грабитель был маленького роста. – Шарлотта досадливо поморщилась. – Говорит, грабитель был примерно моего роста. А что, я правда маленького роста?

Лючия пожала плечами.

– Если бы ты была мужчиной, то да, пожалуй. Я предпочитаю высоких и статных красавцев. Так приятно, когда на тебе лежит такой мужчина…

– Больше мистер Дрейк не заметил ничего. Ничего, кроме его ножа, – снова перебила Шарлотта.

Ей хотелось говорить с подругой о Стюарте, и она не понимала, почему вдруг стала такой стыдливой. Ведь прежде они с Лючией часто говорили о мужчинах – зачастую столь откровенно, что сами мужчины, наверное, покраснели бы, если бы услышали их разговоры. В последние годы Лючия была ее лучшей подругой. Когда же Шарлотта после смерти мужа решила вернуться в Англию, Лючия напросилась к ней в гости, и Шарлотта с радостью пригласила подругу к себе.

Но почему же сейчас она не захотела откровенничать с лучшей подругой? Может, после возвращения в Англию в ней пробудилась английская часть ее натуры, дремавшая в ней около десятка лет? Каждый раз, когда Лючия затевала разговор о Дрейке и начинала перечислять его достоинства, Шарлотта перебивала подругу и заговаривала о чем-нибудь другом – только бы не обсуждать Стюарта. А ведь ее, Шарлотту, иногда и раньше влекло к порочным мужчинам, но сейчас она впервые стыдилась говорить о мужчине с Лючией. И уж конечно, никакая сила в мире не заставила бы Шарлотту рассказать о том, что происходило между ней и Дрейком минувшей ночью. Лучше бы он уехал отсюда. Было бы очень хорошо, если бы леди Килдэр успешно справилась с возложенной на нее миссией, – тогда Стюарт непременно уехал бы из этого города. А когда его здесь не будет, она, Шарлотта, сможет полностью сосредоточиться на том, чтобы наладить отношения со Сьюзен. И на том, чтобы начать в Англии новую жизнь.

– Нож? Ты сказала про нож? – Лючия в изумлении уставилась на подругу. – Выходит, по дому разгуливает какой-то сумасшедший с ножом? Что же нам делать?

– Надо сделать так, чтобы в следующий раз злоумышленник не смог к нам войти, – ответила Шарлотта. – По-моему, этой ночью слуги не на шутку испугались. Видишь ли, когда я пришла домой, Стю… – Она вовремя сообразила, что едва не проговорилась о том, что Дрейк проводил ее до дома. – Так вот, когда я пришла, все двери и окна были заперты. Именно так будет и впредь. Стану увольнять всех, кто хоть раз забудет это сделать. И найду таких слуг, которые сумеют позаботиться о безопасности дома.

– Он набросился с ножом на мистера Дрейка?

Шарлотта кивнула:

– Он порезал ему руку. Если бы мистер Дрейк не оказался крупнее его и сильнее, грабитель перерезал бы ему горло.

Подруги какое-то время молчали. Причем Лючия заметно погрустнела, что было вовсе не в ее характере.

– Наверное, он искал здесь что-то ценное?

– Черт возьми, но что именно? – в возбуждении воскликнула Шарлотта. – Было бы намного проще, если бы злодей оставил записку, в которой написал бы, что ему здесь нужно.

Лючия в недоумении захлопала ресницами.

– Тебе известно, что находится в этих ящиках?

– Более или менее. Камердинер Пьетро разложил по ящикам все вещи, которые имелись в доме. Я даже не успела все распаковать.

– Может, нам стоит самим поискать? – предложила Лючия. – Мы могли бы все разложить и посмотреть, нет ли там… чего-нибудь необычного. Чего-нибудь такого, ради чего можно убить человека.

– Этими ящиками и сундуками заполнены целых три комнаты в этом доме, – проворчала Шарлотта. – Но никуда не денешься, их все равно рано или поздно придется распаковывать.

– Конечно, придется. И надо сделать это как можно быстрее. Разве ты не понимаешь, что наша жизнь в опасности?

Шарлотта знала, что Лючия права, но не могла пересилить себя.

– Видеть не могу все эти вещи… Я даже подумывала о том, чтобы избавиться от них.

– Хотела сдать их в музей?

Шарлотта пожала плечами:

– Даже не знаю, нет, наверное.

– Тогда кому же ты хотела их отдать? Ведь там – бесценные произведения искусства.

«Ох, подруга, знала бы ты всю правду…», – со вздохом подумала Шарлотта.

К счастью, в этот момент пришли слуги с ванной. Они начали заполнять ее горячей водой, от которой шел пар. Лючия вышла в сад, чтобы выкурить сигарету и привести нервы в порядок, а Шарлотта с наслаждением погрузилась в воду.

«Наверное, для охраны дома действительно нужно нанять еще несколько слуг», – думала Шарлотта, лежа в ванне.

Она была уверена, что в ящиках не было ничего такого, что бы стоило красть. А вот нож очень ее беспокоил. Как только вор поймет, что в ящиках нет ничего, что могло бы его заинтересовать, он, возможно, разозлится, поднимется на второй этаж и попытаться сорвать свою злость на ней, на Сьюзен или на Лючии – на любом, кто попадется ему под руку. Еще совсем недавно Шарлотте казалось, что в Кенте их ждет спокойная и даже скучная жизнь, но, увы, она ошибалась.

Что ж, она потом обдумает все как следует. И если еще раз заметит, что грабитель пытался проникнуть в дом, то обязательно наймет надежных охранников. А пока, раз уж она обещала Сьюзен, что они вместе отправятся за покупками, то надо сдержать свое слово. Вчера они купили Сьюзен желтое платье, и было заметно, что девочка очень обрадовалась – была за обедом милой и даже сердечной. А сегодня Шарлотта собиралась отправиться с племянницей в модный магазин, чтобы подобрать к платью подходящие туфли. Совместная покупка новых туфель – прекрасный предлог для окончательного примирения.


Стюарт понимал, что хозяйке дома не по себе. Когда он появился у нее, Корделия Мартин не могла скрыть своего изумления. Но вскоре она взяла себя в руки и вежливо поздоровалась с ним. В конце концов, она же пригласила Дрейка к себе в гости, а он принял приглашение. И не ее вина, что этот человек так низко пал. Хотя и он, наверное, не слишком виноват.

Дрейк быстро разыскал среди гостей Джеймсона. Проходя через зал, он видел, что многие из присутствующих стараются не замечать его, но Джеймсон, едва увидев друга, с улыбкой воскликнул:

– О, Дрейк, дружище! Как я рад тебя видеть!

– Не очень-то радуйся, – осадил приятеля Стюарт. – Это моя прощальная вечеринка в Кенте.

– Только не говори, что уезжаешь, – заявил Джеймсон. – Я думал, у тебя твердый характер.

– Сейчас твердый характер – совсем не то, что мне требуется.

– Я одолжу тебе сотню, приятель, – с беззаботным видом сказал Джеймсон. – Только не уезжай. Без тебя в Кенте будет ужасная скука.

Стюарт криво усмехнулся:

– Спасибо, дружище, но сотня меня не спасет. Я тщательно забочусь о том, чтобы мои долги были не меньше тысячи.

– А… понятно. – Джеймсон перевел взгляд на свой бокал с вином, потом спросил: – Так, значит, действительно возвращаешься в Лондон?

– К сожалению, да, – кивнул Стюарт.

Осушив свой бокал, он приказал слуге принести еще вина.

Джеймсон откашлялся и, не поднимая глаз, пробормотал:

– Что же, желаю удачи.

Стюарт знал, что Джеймсон охвачен сочувствием к нему, своему другу, и от этого испытывает неловкость. Джеймсон не мог поверить, что какие-то ничтожные сплетни могут погубить чью-то репутацию.

«Мужайся и не вешай нос – все утрясется», – советовал он приятелю.

Однако Стюарт был уверен, что Шарлотта твердо решила не подпускать его к своей племяннице. А закладную за Оуквуд-Парк следовало выплатить через месяц, и за столь короткое время ему нужно было найти себе новую невесту. Значит, придется признать свое поражение и вернуться в Лондон. И постараться вернуть себе расположение отца. Если он не станет терять время даром и начнет заниматься поисками богатой наследницы прямо сейчас, у него еще будет шанс сохранить свою собственность.

– Посмотри-ка, – неожиданно сказал Джеймсон, – приехала твоя наследница. Сделай еще одну попытку, не бойся. Она сегодня чудо как хороша.

Стюарт несколько секунд колебался. Затем, украдкой взглянув в ту сторону, куда смотрел приятель, он сразу же увидел Шарлотту в зеленом платье с черным кружевом. Рядом с ней шли Сьюзен и высокая статная итальянка с пышными формами. Приблизившись к хозяйке дома, все они улыбнулись в знак приветствия.

– Мне кажется, я уже сжег все мосты, – проворчал Дрейк, глядя на женщин.

– А ее тетушка, оказывается, вовсе не старуха, – проговорил Джеймсон с удивлением: он разглядывал Шарлотту с нескрываемым интересом.

Стюарт же старался не смотреть на Шарлотту. Он боялся встретиться с ней взглядом и старался не вспоминать, какой обворожительной она была вчера, когда лежала в его постели.

– Да, верно, она далеко не старуха… – пробормотал Стюарт.

– Разумеется, не старуха. Я бы даже сказал… – Джеймсон внезапно умолк, и Стюарт, покосившись на друга, увидел, что тот откровенно глазеет на Шарлотту – причем смотрит на нее как-то слишком уж пристально и с явным удивлением.

Стюарт уже хотел спросить друга, что его так заинтересовало в Шарлотте, но тут вдруг понял, что именно привлекло внимание Джеймсона. Его приятель смотрел не на саму Шарлотту, походившую в своем зеленом платье на диковинную заморскую птицу, а на великолепное ожерелье из изумрудов, которое украшало ее шею.

– Да, она вовсе не старуха, – повторил Джеймсон и внимательно посмотрел на друга.

Стюарт же готов был сквозь землю провалиться. Он проклинал себя за то, что еще вчера не уехал в Лондон.

– Подозреваю, что в Кенте не так уж много таких ожерелий, – сказал Джеймсон после минутного молчания.

– Да, наверное, – пробурчал Стюарт.

– Рано или поздно такая женщина, как эта, обязательно отдаст камешки ювелиру для оценки, – продолжал Джеймсон.

– Без сомнения. – Стюарт взял еще один бокал вина, хотя в этот момент он с удовольствием выпил бы чего-нибудь покрепче. Да в такой вечер сам Бог велел напиться. – Прошу прощения, – добавил он, допив вино.

Стюарт поспешил уйти, так как опасался вопросов друга. Ведь Джеймсон стал бы расспрашивать, почему он подарил женщине фальшивые драгоценности. И почти наверняка спросил бы, почему он подарил ожерелье Шарлотте Гриффолино, а не Сьюзен Трэттер. К счастью, миссис Мартин пригласила к себе на ужин чуть ли не полгорода, так что можно было уйти незаметно. Гости же по-прежнему делали вид, что не замечают Дрейка, – даже если сталкивались с ним нос к носу.

Проскользнув на балкон, выходящий в сад, Стюарт плотно задернул за собой шторы. Ох, видно, он чем-то прогневил Бога, раз все складывалось так неудачно…

– Дрейк! – послышался знакомый голос.

Стюарт оглянулся. К нему приближалась Сьюзен, сиявшая от счастья. Она хотела броситься ему на шею, но он, опередив девушку, поднес к губам ее руку.

– О, вы выглядите просто ужасно! – воскликнула Сьюзен. – Представляю, как вам тяжело было все это пережить. Я не сомкнула глаз – все вспоминала о том, как тетя Шарлотта, вас унизила! С тех пор она меня ни на минуту не оставляет одну. Иначе я давно пришла бы к вам. Никогда не прощу ей этого. Никогда!….

Сначала Стюарт подумал, что Сьюзен имела в виду тот удар, который Шарлотта нанесла по его репутации, но затем вспомнил про вальс на балу у Килдэров.

– Да, неделя выдалась нелегкой, – ответил Стюарт уклончиво.

Сьюзен кивнула, и в глазах заблестели слезы.

– Я столько раз говорила тете Шарлотте, что вы – настоящий джентльмен. Но она считает иначе и не желает ничего слушать. А я так давно вас не видела… Знаете, и про вас теперь говорят ужасные вещи…

– Видите ли, мисс Трэттер…

– Но я, разумеется, не верю никаким сплетням, – перебила Сьюзен, – а все, что про вас рассказывают… Я абсолютно уверена, что вы не способны погубить репутацию девушки, хотя и говорят, что вы снимали с нее чулки в саду у ее бабушки. И не верю, что вы могли увезти какую-то девушку в Дувр. Да-да, я не верю сплетням, потому что знаю, что вы – человек чести.

– Чулки… в саду? – изумился Дрейк. – Похищение девушки?

Значит, Шарлотта рассказала всем именно эти истории? А ведь Анна Хейл – самая настоящая кокетка. Ей было мало внимания одного мужчины. Даже выразив желание пойти со Стюартом погулять в парк, она пыталась обратить на себя внимание другого джентльмена. А во время прогулки девушка случайно потеряла туфлю, и он, Стюарт, нашел ее и надел Анне на ногу. Да, именно так и было. И при этом Анна задрала юбку выше, чем дозволяли правила приличия. Но он, надевая туфельку, вовсе не прикасался к ее чулкам, как утверждают злые сплетники.

Что же касается Элизы Пенниуорт, то он даже и не помышлял о том, чтобы увезти ее в Дувр. Он был с ней едва знаком и никогда бы не встретился с этой девушкой, если бы она не влюбилась в одного из его старинных приятелей – Эйдена Монтгомери. Ее родители не разрешали им пожениться, потому что нашли для своей дочери более выгодную партию – богатого кузена Элизы. Охваченные отчаянием, влюбленные решились на побег. Но для того, чтобы обвенчаться с возлюбленной, Монтгомери необходимо было оставить службу в Королевском флоте, и Стюарт очень сочувствовал приятелю. Он знал, что Эйден всю жизнь грезил о флоте и о карьере морского офицера, и вот теперь друг оказался в чрезвычайно затруднительной ситуации. Монтгомери потерял то, к чему так долго стремился, Стюарт взялся подвезти мисс Пенниуорт до Дувра, где стоял корабль Монтгомери. В таком случае парочка смогла бы пожениться быстро и без шума; к тому же Монтгомери остался бы на службе. Мисс Пенниуорт охотно согласилась, а Эйден Монтгомери с благодарностью пожал другу руку. Но все вышло совсем не так, как они рассчитывали. Брат девушки настиг их в десяти милях от Дувра и силой увез мисс Пенниуорт домой, после чего ее спешно выдали замуж за кузена. Через два дня корабль Монтгомери отплыл из Дувра, и Стюарту пришлось стиснуть зубы и одному за всех отдуваться, хотя, конечно же, из всех троих он пострадал в наименьшей степени.

Сьюзен покачала головой и приложила палец к губам Дрейка, запрещая ему оправдываться.

– Дорогой, тебе не нужно оправдываться. – Сьюзен покачала головой и приложила пальчик к губам Дрейка. – Я все равно не верю сплетням. Я люблю тебя, и это – самое главное.

Стюарт осторожно отстранил руку девушки:

– Но, мисс Трэттер, по-моему, нам пора…

– Совершить побег?! – оживилась Сьюзен. В ее глазах светилась надежда, и Стюарту больно было на нее смотреть. – О, я смогу собрать свои вещи за час! Пусть это послужит уроком для тети Шарлотты. Нельзя относиться ко мне как к ребенку! Куда мы поедем? В Шотландию? Или в Лондон? Я точно знаю, что я буду обожать Лондон, если мы там поселимся.

– Пора посмотреть правде в глаза, мисс Трэттер, – с невозмутимым видом проговорил Стюарт. – Ваша тетя никогда не даст согласие на наш брак.

– Мне безразлично, – заявила Сьюзен.

– Тем не менее я боюсь… – Стюарт замолчал, обдумывая следующую фразу. – Боюсь, что нам не суждено быть вместе. Нас разлучает злой рок.

Сьюзен ненадолго задумалась.

– Но если мы убежим…

Он покачал головой:

– Это бессмысленно. Мы – несчастные влюбленные. Звезды против нашего союза.

– Ах… – Девушка тяжело вздохнула. – Как Ромео и Джульетта.

– Совершенно верно, – подтвердил Стюарт. Откашлявшись, он добавил: – Полагаю, вам следует смириться и принять свою судьбу гордо и с достоинством. В сложившейся ситуации это было бы для меня единственным, утешением.

– Я не смогу, – ответила Сьюзен, и на глазах у нее снова выступили слезы. – Я умру от разбитого сердца.

– Нет-нет! – Выпуская ее руку, Дрейк поцеловал ее ладонь. – Тогда мне будет еще тяжелее. Обещайте мне, что будете счастливы. Мне невыносима мысль о том, что вы несчастны.

– Хорошо, обещаю, – сказала девушка дрожащим голосом. – А вы? Что будете делать вы?

Он отвел глаза и посмотрел на тонувший в темноте сад.

– Не знаю. Я не знаю, что со мной будет завтра.

Что верно, то верно. Он действительно не знал, что предпринять, хотя прекрасно понимал, что перспективы у него невеселые.

Сьюзен вздохнула и прижала к груди руки.

– Я буду скучать… – прошептала она.

– Я тоже, – кивнул Стюарт с грустной улыбкой.

Ему вдруг пришло в голову, что все, возможно, сложилось не так уж плохо. Конечно, Сьюзен – милая девочка, но как бы он женился на ней, если ему не давали покоя мысли о ее пылкой тетушке? Да-да, все сложилось не так уж плохо, – вот только как быть с кольцом?.. Надо как можно деликатнее попросить Сьюзен, чтобы она вернула ему кольцо. Внезапно шторы у них за спиной раздвинулись.

– Как вы посмели? – проговорила Шарлотта с холодной ненавистью.

На лице Сьюзен появилось виноватое выражение, но она тут же вскинула голову и заявила:

– Мы должны были поговорить. – Взглянув на Стюарта, она тихо сказала: – Что ж, наверное, вы правы. Такова наша судьба.

Стюарт мысленно улыбнулся. Было очевидно, что Сьюзен уже вошла в роль трагической героини. Слегка поклонившись, он произнес:

– Приятного вам вечера, мисс Трэттер.

Сьюзен присела в реверансе.

– Вам также, мистер Дрейк. Прощайте! – С высоко поднятой головой девушка прошла мимо своей тети.

– Можешь идти в экипаж, – проговорила Шарлотта ледяным голосом.

Сьюзен обернулась и с удивлением взглянула на тетушку:

– В экипаж?.. Мы же только что приехали.

– Но ты нарушила единственное условие, о котором я тебе говорила.

Глаза девушки гневно сверкнули.

– Ты ничего не понимаешь!

– Я все прекрасно понимаю.

– Ах!.. – Сьюзен топнула ногой. – Тетя Шарлотта, тебе кажется, что ты знаешь все на свете, но это не так.

Шарлотта пристально посмотрела на племянницу.

– Немедленно иди в экипаж, – проговорила она, чеканя каждое слово.

Девушка вспыхнула и молча направилась к двери. Обернувшись, она бросила через плечо прощальный взгляд на Стюарта. Шарлотта плотно задернула за племянницей шторы и повернулась к Дрейку.

– Вам не следовало так с ней говорить, – сказал он, скрестив на груди руки. – Она только вошла во вкус, изображая из себя трагическую героиню вроде Джульетты.

Шарлотта нахмурилась.

– Она вам не Джульетта. Сьюзен – молоденькая девушка, которая оказалась слишком доверчивой. Она не сумела распознать, кто вы такой на самом деле.

– Похоже, и вы не сумели распознать… – ответил Стюарт с улыбкой.

«Почему бы еще раз не пофлиртовать с ней? – подумал он. – Ведь сейчас мне уже нечего терять».

– Впрочем, ничего удивительного. Ведь когда мы с вами общаемся, мы почти не видим друг друга. Так, например, было вчера ночью. Вы прекрасно слышали меня, но не очень-то хорошо видели.

Шарлотта отвела глаза, и Дрейк снова улыбнулся. Было ясно, что их встреча прошлой ночью не оставила ее равнодушной.

По-прежнему, не глядя на него, Шарлотта заявила:

– Держитесь подальше от моей племянницы. Почему вы вывели ее сюда?

Дрейк повел плечом.

– Я просто вышел на балкон, чтобы подышать свежим воздухом. Кажется, Сьюзен захотелось того же.

Шарлотта понимала, что скорее всего так и было. Теперь она вспомнила, что Сьюзен исчезла, как только они прибыли на вечеринку. Но она не думала, что миссис Мартин пригласит мистера Дрейка, поэтому и не спохватилась, пока не увидела лорда Джеймсона – одного из приятелей Стюарта. Тот бросал на нее опасливые взгляды и изредка косился на балкон.

– Не ожидала встретить вас здесь. – Шарлотта наконец-то посмотрела на собеседника. – Я полагала, что миссис Мартин лучше информирована.

Стюарт рассмеялся.

– Ее очень хорошо проинформировали, но было уже поздно. А я взял на себя смелость воспользоваться полученным заранее приглашением. – Он оперся локтем на перила. – Наверное, вы хотите дать мне совет? Полагаете, что я должен покинуть вечеринку как можно быстрее? Что ж, я подумаю…

– Только прошу вас, не теряйте слишком много времени на раздумывания, – сказала Шарлотта. – Не стоит долго размышлять о том, что и так всем очевидно.

Он широко улыбнулся:

– Может, вы сами выставите меня отсюда?

– Мечтаю об этом, – ответила Шарлотта с надменной улыбкой.

– Тогда сделайте это прямо сейчас. – Стюарт взял ее руку и положил себе на затылок. Шарлотта хотела убрать руку, но он крепко держал ее. – Возьмите меня за ворот и вышвырните вон, – прошептал он ей в ухо.

Шарлотта снова попыталась отдернуть руку:

– Отпустите меня, мистер Дрейк.

– Ах, по-моему, вы из тех женщин, которые любят давать пощечины. – Стюарт взял другую руку Шарлотты и приложил ее к своей щеке.

– Отпустите меня! Иначе я действительно дам вам пощечину.

– Заманчивое предложение, – сказал он с ухмылкой. – Хотя не такое заманчивое, как это.

Дрейк убрал руку Шарлотты со своей щеки и закинул ее себе за спину. И теперь получилось. Шарлотта, сама того не желая, обнимала егоза шею.

Отвернувшись и пытаясь высвободиться из объятий Стюарта, она проговорила:

– Отпустите меня. И еще раз напоминаю: держитесь подальше от моей племянницы.

– Я и так держусь от Сьюзен настолько далеко, насколько возможно, – пробормотал Дрейк, обдавая ее щеку своим горячим дыханием. – Вы должны быть довольны. Я полностью порвал с вашей племянницей.

– Я только что застала вас вместе, – возразила Шарлотта.

Она чувствовала, что Дрейк прижимает ее к себе все крепче, но ей никак не удавалось высвободиться.

– Если уж решили подслушивать, то сначала научитесь делать это как следует. – Дрейк сделал шаг вперед, прижимая Шарлотту спиной к плющу.

– Того, что я услышала, мне вполне достаточно.

Теперь Шарлотта оказалась в ловушке. За спиной у нее была каменная стена, увитая плющом, а перед ней стоял Стюарт – все такой же непреклонный.

Шарлотта уже подумывала, не закричать ли ей. Разумеется, она прекрасно понимала, какие скандальные последствия будет иметь еще одна публичная сцена, произошедшая между ними. Но она скорее всего закричала бы, если бы Дрейк вдруг не проговорил:

– Шарлотта, вы просто не желаете признать правду. Вы не хотите, чтобы я женился на вашей племяннице, только потому, что я вам самой нужен.

Шарлотта ахнула. Она уже собралась закричать, но в этот момент Дрейк ее поцеловал. Поцеловал так, как ее давно не целовали. Возможно, что ее никто никогда так не целовал.

Сердце Шарлотты гулко колотилось, и она чувствовала, что не может и не хочет сопротивляться.

«Но ведь это – всего-навсего поцелуй, – говорила она себе. – А поцелуй… он совершенно ничего не значит».

Стюарт услышал, как она вздохнула, и стал гадать, что означал этот ее вздох. Шарлотта обмякла в его объятиях, становясь все более покорной и женственной. А потом вдруг крепко обняла его и, встав на цыпочки, прижалась к нему всем телом. Она прижалась к нему так, словно не хотела отпускать его от себя. А ее поцелуй…

Еще ни одна женщина его так не целовала. Даже самая опытная куртизанка показалась бы неопытной девушкой по сравнению с ней. Шарлотта была столь откровенна в своей страсти, что у Стюарта подкашивались ноги, Еще сильнее прижав ее к стене, он принялся поглаживать ее полные груди и сквозь шелковую ткань платья теребить пальцами соски. Из горла Шарлотты вырвался стон, и в следующее мгновение Стюарт почувствовал, как она порывисто прижалась к нему бедрами.

«Как странно… – промелькнуло у Стюарта. – Почему же эта женщина так на меня действует?»

– Пойдемте ко мне домой, – прошептал он, покрывая поцелуями ее шею. – Позвольте мне показать вам все, о чем я забыл упомянуть вчера ночью.

Голос Дрейка разрушил чары. Шарлотта в ужасе замерла. Она вдруг осознала, что едва не отдалась мужчине, который чуть не разбил сердце ее племяннице. То, что произошло только что, – это был не просто поцелуй, это было самое настоящее предательство. Она предавала свою племянницу, забыв о том, что решила вести себя безупречно.

– Нет-нет. – Шарлотта попыталась отстраниться. Когда же Дрейк хотел снова ее поцеловать, она отвернулась. – Перестаньте, прошу вас.

Он разомкнул объятия. Она отошла от него и принялась оправлять платье.

– Когда-нибудь, – проговорил он хриплым голосом, – вам придется завершить то, что вы начали.

– Нет, – решительно заявила Шарлотта. – Вы ошибаетесь, мистер Дрейк. Я намерена защищать от вас Сьюзен, но не более того. – Раздвинув шторы, она направилась обратно в гостиную.

– Ваша племянница не имеет к нам с вами ни малейшего отношения, и вы прекрасно это знаете, – сказал Стюарт, последовав за Шарлоттой. – У нас с вами все еще только начинается.

К счастью, другие гости ушли в комнату для музыкальных занятий, и, Шарлотта, воспользовавшись этим, поспешно вышла из дома. Она знала, что Лючия сама о себе позаботится. Ей же хотелось уйти отсюда как можно быстрее. Последние слова Стюарта еще долго звучали у нее в ушах и не давали покоя – казалось, он прочел ее мысли и высказал вслух ее глубинные страхи.

«Неужели Стюарт Дрейк действительно мне нужен?» – спрашивала себя Шарлотта, направляясь к экипажу.

Глава 7

По дороге домой Сьюзен не проронила ни слова. Как только экипаж остановился, она открыла дверцу и бросилась к дому. Шарлотта же медлила, пытаясь овладеть собой. Ее мучило чувство вины – ведь она поцеловала человека, о котором запретила Сьюзен даже говорить. Более того, она до сих пор ощущала на губах тот поцелуй.

Через несколько минут Шарлотта поднялась на второй этаж и постучала в комнату Сьюзен. Когда ответа не последовало, она приоткрыла дверь:

– Сьюзен! Можно войти?

– Стоит ли спрашивать разрешения? – с горечью в голосе отозвалась девушка. – Ведь ты все сделаешь так, как пожелаешь.

Кусая губы, Шарлотта вошла. В комнате было темно, потому что свечи не были зажжены. В темноте она различила фигуру Сьюзен. Та стояла у открытого окна, спиной к двери. Когда Шарлотта закрыла за собой дверь, племянница даже не обернулась.

– Пожалуйста, прости меня, – сказала Шарлотта. – Я знаю, как ты хотела отправиться на вечеринку к Мартинам.

– Нет, это ты хотела туда отправиться. Я думала, что там будет ужасно скучно, но никто не спросил меня, хочу ли я туда ехать.

– Но, дорогая моя, там собирается весь цвет города. – Шарлотта была удивлена и немного задета словами племянницы.

Она думала, что Сьюзен хочет развлекаться, хочет ходить в гости и посещать балы. И она действительно старалась сделать так, чтобы девушка не скучала. Сьюзен фыркнула:

– Танбридж-Уэльс – ужасно скучный городок! Все бы отдала за то, чтобы сейчас же уехать отсюда.

На это Шарлотте нечего было возразить. Она знала, что ее племянница страстно желала увидеть Лондон, поэтому решила: следующей весной, когда Сьюзен исполнится восемнадцать лет, они поедут в столицу. Но сейчас следовало сменить тему.

– Извини, дорогая, если я поставила тебя в неловкое положение перед мистером Дрейком.

Сьюзен какое-то время молчала, потом спросила:

– Почему ты его так ненавидишь? Ты же его совеем не знаешь.

Шарлотта медлила с ответом. Она ожидала от Сьюзен еще одной душераздирающей сцены, но на сей раз девушка говорила совершенно ровным голосом.

– Видишь ли, дорогая, он напоминает мне одного человека, с которым я когда-то была знакома, – проговорила наконец Шарлотта. – Это было давно, еще в пору моей юности. Когда мне было столько же лет, сколько сейчас тебе. Он внушил мне, что любит меня. А влюбившись в него без памяти, я обнаружила, что ему нужна не я сама, а мое приданое.

– Кто тебе это сказал? Какой-нибудь «добрый родственник»?

Услышав насмешку в вопросе племянницы, Шарлотта вздохнула.

– Мой отец оказал мне большую услугу, открыв мне глаза.

– И после этого ты сбежала в Париж, чтобы излечиться от разбитого сердца, – с язвительной усмешкой проговорила Сьюзен. – Как же, наверное, ты страдала, бедняжка!

«Нет, – могла бы ответить Шарлотта. – Отец отправил меня в Париж, потому что не желал больше видеть такую развратницу в своем доме. Он отдал меня под опеку дальнего родственника и отказывался признавать меня до конца своей жизни».

Сьюзен пристально посмотрела на тетю.

– С чего ты взяла, что Стюарту нужны только мои деньги, а не я сама?

– Он нуждается в деньгах, – начала объяснять Шарлотта, но девушка презрительно фыркнула.

– По-твоему, я могу выйти замуж только за человека, у которого денег гораздо больше, чем у меня. Но как же мне познакомиться с таким мужчиной здесь, в этом проклятом и скучном Кенте?!

– Дорогая, тебе всего лишь семнадцать лет.

– А сколько лет было тебе самой, когда ты путешествовала по Европе? В детстве папа все время говорил о тебе: «Тетя Шарлотта, которая живет в Париже». А затем в Ницце, а потом – в Испании и Италии.

– Все было совсем не так романтично, как ты думаешь, – возразила Шарлотта.

– А я даже в Лондоне никогда не была! – с горечью воскликнула Сьюзен. – Как же мне хочется уехать отсюда! То я слишком молода, то чересчур богата, то слишком… слишком… Ах! – Она прикрыла глаза ладонью. – Уходи! Ты меня не понимаешь. Ты не желаешь знать, что мне нужно. Я не могу всю жизнь оглядываться на ошибки, которые ты совершила в своей жизни. Позволь мне жить моей собственной жизнью! Ах, как жаль, что отец сделал моей опекуншей именно тебя! – Сьюзен снова повернулась к тете спиной.

Слова племянницы ужасно огорчили Шарлотту, но она старалась говорить как можно спокойнее:

– Дорогая, поверь, я очень стараюсь быть тебе хорошей опекуншей. Сожалею, что ты этого не понимаешь, но ничего не поделаешь: твой отец действительно возложил эти обязанности именно на меня. Поэтому я буду продолжать делать то, что считаю нужным для тебя. Надеюсь, что когда-нибудь ты меня поймешь.

Сьюзен фыркнула, но ничего не сказала. Шарлотта вздохнула и медленно вышла из комнаты. Добравшись до своей спальни, она опустилась на стул, стоявший возле туалетного столика. Впервые в жизни она порадовалась, что у нее нет детей. Судя по тому, как складывались отношения со Сьюзен, из нее вышла бы плохая мать. Наверное, глупо было ожидать, что они с племянницей сразу же подружатся, но все-таки она никак не могла понять, почему Сьюзен относилась к ней столь враждебно. Не может быть, что все дело в Стюарте Дрейке, хотя он, бесспорно, являлся главным препятствием. Но у Сьюзен, конечно же, тяжелый характер. Она спорила с тетей по любому поводу, и любые советы – будь то высота каблуков, уместная для молоденькой девушки, или время для прогулок в парке – вызывали у нее негодование. Шарлотта прекрасно понимала, что нельзя позволять племяннице делать все, что ей заблагорассудится, но от постоянных споров с ней у нее разрывалось сердце.

Мельком взглянув на себя в зеркало, Шарлотта вздохнула. Она совсем не походила на женщину-мать. Ее кожа была золотистой от итальянского солнца, лицо – ухоженное, а некоторый беспорядок в прическе тщательно продуман. Пьетро нравилась подобная прическа, он говорил, что так Шарлотта выглядит более соблазнительной, чем английские леди с аккуратными – волосок к волоску – буклями на голове. А ее платье… Она всегда предпочитала яркие насыщенные цвета и никогда не изменяла своему пристрастию. Шарлотта сделала для себя неожиданное открытие: оказывается, она выглядит как дорогая куртизанка. То, что в Милане считалось модным и стильным, в Англии воспринималось всеми как нечто кричащее и вульгарное. Прикрыв ладонями лицо, Шарлотта мысленно обратилась к покойному брату; она просила простить ее за то, что у нее ничего не получалось со Сьюзен. Но она постарается исправиться, постарается стать лучше. Если Джордж доверил ей любимую дочь, то она, Шарлотта, не может его подвести. Все эти годы Джордж был единственным, кто не осуждал Шарлотту, когда ее девичья неопытность и неосторожность стали причиной скандала. Когда отец запретил ей жить в Англии, брат позаботился о том, чтобы она благополучно села на корабль, и сказал ей на прощание, что будет по ней скучать. Шарлотта не могла ожидать от Джорджа, что он ее спасет, – ему надо было заботиться о жене и ребенке, но он был единственным, кто сочувствовал семнадцатилетней девушке, брошенной на произвол судьбы. И все годы, которые Шарлотта жила за границей, Джордж писал ей письма. Куда бы ни забрасывала ее судьба, ему каким-то чудом удавалось ее находить.

Снова взглянув в зеркало, Шарлотта вытащила из волос гребни. Затем сняла драгоценности и сбросила с себя роскошное платье.

«Пора выглядеть соответственно своему возрасту, – решила она. – По крайней мере – одеваться по возрасту».

Она привыкла находиться в центре внимания, но, очевидно, пришло время занять свое место среди почтенных матрон.


На следующее утро, умывшись, Шарлотта не стала наносить на лицо пудру и румяна. Она приподняла волосы и заколола их шпильками. Потом надела свое самое скромное платье – насыщенного бронзового цвета. Возможно, оно выглядело не совсем обычно, но это действительно было ее самое скромное платье. С грустью посмотрев на яркие наряды, она провела рукой по шелкам и муслину, затем закрыла дверку гардероба и спустилась к завтраку.

Лючия в недоумении уставилась на подругу:

– Что случилось? Кто-то умер?

– Нет. С чего ты взяла?

– Ты выглядишь просто ужасно. У тебя кончились румяна?

Шарлотта взяла чашку кофе.

– Английские леди не употребляют много косметики, поэтому я решила следовать их примеру.

– Не употребляют? Если ты так считаешь, значит, не видела вчера вечером миссис Фицхью, – сказала Лючия. – У нее на лице целые слои косметики. Уверяю тебя, английские леди пользуются косметикой – просто не очень умело.

– Как бы то ни было, я решила впредь воздерживаться. Я должна выглядеть… более респектабельно. Я уже не так молода.

– Тем более не следует отказываться от косметики, – возразила Лючия. – Без косметики ты выглядишь такой… – Она склонила голову к плечу и поморщилась: – Выглядишь простушкой.

Шарлотта гневно взглянула на подругу, потом спросила:

– Сьюзен еще не встала?

Лючия пожала плечами:

– Откуда мне знать? Эта особа со мной не разговаривает.

Шарлотта вздохнула. Не было ничего удивительного в том, что Сьюзен не принимала Лючию. Девочка не могла не завидовать ее свободе и ее нежеланию подчиняться общепринятым нормам поведения. Когда Шарлотта пригласила Лючию в гости, она об этом не подумала.

– Наверное, вчера она долго не могла заснуть. Мы с ней снова вчера повздорили.

– С ней трудно не повздорить. Ребенок очень избалован, – заметила Лючия.

– У нее такой возраст, и ей сейчас нелегко.

– Будь жив ее отец, он бы выпорол ее, и ты сама это прекрасно знаешь. Ты просто боишься… Боишься, что если будешь с ней строга, то она никогда тебя не полюбит.

– Но я достаточно строга! – воскликнула Шарлотта. – Разве я не велела ей держаться подальше от мистера Дрейка?

– Ты сделала это ради ее же блага. – Лючия поднялась из-за стола. – Я сегодня утром иду в публичную библиотеку. Какую книгу взять для тебя?

– В библиотеку?

– Да, – кивнула Лючия и застенчиво улыбнулась. – Молодой человек, с которым я вчера познакомилась, предложил почитать там для меня стихи. Ах, какое увлекательное приключение!

– Желаю хорошо провести время. Я подожду Сьюзен.

Лючия ушла, и Шарлотта в полном одиночестве продолжила завтрак. Она согласилась с подругой; ей действительно хотелось, чтобы Сьюзен ее полюбила, и, конечно же, она не хотела быть с ней излишне строгой, не хотела быть такой же суровой, каким был когда-то ее, Шарлотты, отец. Хотя она была совершенно уверена: если бы отец в свое время больше ей доверял, она бы вела себя иначе. Но вместе с тем Шарлотта не могла позволить Сьюзен совершить безрассудный поступок, который погубит ее репутацию. Девочка еще слишком неопытна и не понимает многих вещей. Может, попытаться объяснить ей все? Может, Сьюзен сумеет ее понять?

Она ждала все утро, но племянница так и не спустилась. Наконец пришло время ленча, но Сьюзен по-прежнему не появлялась. Собравшись с духом, Шарлотта поднялась наверх и постучала в дверь ее спальни. Сьюзен не отзывалась. Через час она снова постучалась, но и на сей раз ответа не последовало. Не выдержав, Шарлотта прокричала:

– Сьюзен, выйди, пожалуйста! – В ответ – тишина. – В таком случае я войду, – заявила Шарлотта и вставила ключ в замочную скважину.

Переступив порог, она обнаружила, что в спальне никого нет. И было очевидно, что в постели никто не спал. Окно же оказалось распахнутым. Шарлотта в ужасе принялась звонить, вызывая горничную Сьюзен. Девушка тотчас же прибежала.

– Где мисс Трэттер? – спросила Шарлотта.

Горничная нервно теребила подол фартука.

– Не знаю, миледи. Сегодня она не вызвала меня. А так как вы строго-настрого запретилинам входить, пока не позвонят и пока нас не вызовут…

– Почему не доложили мне, что она сегодня вас не вызывала?

Девушка съежилась под колючим взглядом Шарлотты.

– Ну, я не… То есть я не знала, что это так важно. Мисс Трэттер часто спит допоздна, и я не думала… – Девушка в смущении умолкла.

Шарлотта рывком открыла дверцы гардероба:

– Проверьте, что из одежды пропало, а что на месте. И не забудьте о новых вещах, которые куплены на этой неделе.

Горничная кинулась выполнять приказание, а Шарлотта, сев за письменный стол, тщательно осмотрела все, что на нем лежало. Затем, поднявшись, подошла к бюро, но и там ничего не нашла.

– Кажется, пропало несколько платьев, – в нерешительности проговорила горничная. – Но они могут быть в прачечной. Проверить?

– Да, обязательно, – кивнула Шарлотта.

Девушка поспешно вышла, а Шарлотта в волнении прошлась по комнате. Где Сьюзен? Где ее искать?

– Что случилось, миледи? – Голос дворецкого прервал размышления Шарлотты. – Что-нибудь пропало?

– Да, Данстан. Мы нигде не можем найти мисс Трэттер. – Может быть, у вас есть какие-нибудь предположения? Где ее искать? Нет ли где-нибудь следов взлома?

Данстан покачал головой:

– Нет, миледи. Но я сейчас же снова все проверю.

Шарлотта мерила шагами комнату, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. Сначала следовало убедиться, что Сьюзен не похитили. Шарлотта ругала себя за беспечность. Почему она не послушала Стюарта и не наняла охрану? Ей не хотелось думать, что Сьюзен сбежала из дома. Уж скорее хотелось бы поверить в то, что ее увезли силой.

Внезапно она заметила сложенный треугольником листок бумаги, торчавший из-под кровати. Подобрав его, Шарлотта прочла свое имя, написанное рукой Сьюзен. Это было письмо:

Тетя Шарлотта,

я не могу больше этого вынести. Как мне оставаться здесь, если мое сердце уже умерло? Я должна быть там, где моя любовь. Как Джульетта. Я знаю, что ты это не поймешь, и мне очень жаль, что тебя не будет на моей свадьбе. Но раз так – значит, так тому и быть!

До свидания.

Сьюзен.

Ошеломленная прочитанным, Шарлотта замерла посреди комнаты; наконец появилась горничная.

– Платьев нет в прачечной, – сообщила девушка.

– Я убью его, – сквозь зубы процедила Шарлотта. Она скомкала записку. – Я придушу его собственными руками.

– Что с вами, миледи?! – в тревоге воскликнула горничная.

– Вы уволены, – сказала Шарлотта, проходя мимо девушки.

Покинув спальню племянницы, она направилась в свою комнату и вытащила из-под кровати ящичек красного дерева. Пылая от гнева, достала оттуда пистолет и зарядила его, молясь только об одном – чтобы не опоздать.


Последний день пребывания в Кенте оказался не так уж плох. У Стюарта еще оставались деньги, чтобы должным образом оплатить свое проживание, и это означало, что можно было уехать, не скрываясь под покровом ночи. Внезапно вернулся его камердинер, которого он двумя неделями раньше отослал в вынужденный отпуск – за неимением средств для выплаты жалованья. Обрадовавшись, Стюарт велел слуге, чтобы тот помог ему готовиться к отъезду. Сворачивая свой старый плащ, он замер на секунду. Затем поднес плащ к лицу. Плащ до сих пор хранил запах духов Шарлотты – этот пряный и густой аромат возбуждал и будоражил.

Стюарта охватили воспоминания… Шарлотта вернула плащ, положив его на следующее утро у порога его дома. Если бы он предвидел нечто подобное тому, что случилось накануне, то приложил бы больше усилий, чтобы соблазнить Шарлотту той ночью, когда она тайком проникла в его комнаты. Богатых наследниц в Англии – великое множество, а вот счастье встретить такую женщину, как Шарлотта, выпадает раз в жизни.

Громкий стук в дверь отвлек Стюарта от размышлений. Почти все вещи были собраны, а Бентон удалился в другую комнату. Уложив плащ в стоявший перед ним саквояж, Стюарт отправился открывать дверь.

– Где она? – Увидев в руке у Шарлотты пистолет, дуло которого было направлено прямо ему в грудь, Дрейк замер в изумлении.

Господи милостивый, у этой женщины хватит отваги, чтобы выстрелить. Но даже перед лицом опасности его сердце радостно забилось, когда он увидел Шарлотту.

– Понятия не имею, о чем вы говорите. – Стюарт повернулся и прошел в глубину комнаты.

– Стойте! Не смейте никуда уходить от меня! – Голос Шарлотты дрожал от гнева. – Я буду стрелять.

Дрейк бросил на нее взгляд через плечо.

– Я не смогу вас остановить, потому что, как вы сами видите, я не вооружен.

Стюарт прошел в спальню, и Шарлотта, шурша юбками, последовала за ним, предварительно захлопнув за собой дверь. Глаза ее сверкали, грудь вздымалась, а на щеках горел лихорадочный румянец. В гневе она была восхитительна.

– Скажите мне, где Сьюзен, – или прощайтесь с жизнью.

Стюарт рассмеялся.

– Вы хорошо отрепетировали последнюю фразу. Звучит неплохо, только слишком уж… драматично. В следующий раз попытайтесь говорить спокойнее. И еще… Когда вы молча держите в руке пистолет, это сильнее действует на жертву.

– Едва ли вас можно назвать жертвой. Где моя племянница?

Стюарт пожал плечами:

– Понятия не имею. Я не видел ее со вчерашнего вечера. А что? Вы потеряли вашу подопечную, дорогая тетушка Шарлотта?

– Думаете, можно меня тоже обмануть? – Она покачала головой и усмехнулась. – Меня не проведешь. Следовало бы застрелить вас на месте – и сделать тем самым одолжение всем женщинам на свете, но я даю вам еще один, последний шанс. Скажите, где она, и я сохраню вам жизнь.

Стюарт вздохнул и бросил в саквояж еще одну рубашку.

– Как бы великодушно ни звучало ваше предложение, я, к сожалению, не могу его принять. Я не имею представления, где сейчас ваша племянница.

– Куда же вы в таком случае направляетесь? Я вижу, что вы собираете вещи. Вы же не станете отрицать, что покидаете город?

– Нет, не стану. Я хочу уехать отсюда, и как можно скорее.

– Куда?

Дрейк медлил с ответом.

– В Лондон. Уезжаю один, – добавил он, увидев, как гневно сверкнули глаза Шарлотты. – Можете поехать следом за мной и убедиться в этом лично. Но я уезжаю после обеда, а сейчас мне надо срочно заканчивать сборы. Миледи, не могли бы вы подать мне вон те башмаки?

В следующую секунду башмаки полетели Стюарту в голову. Один он успел поймать, а от второго увернулся, затем сунул оба башмака в саквояж.

С минуту Шарлотта молча расхаживала по комнате, заглядывая во все углы. Дрейк же продолжал собирать вещи, хотя все его существо ликовало. Как странно… Раньше ему никогда не приходило в голову, что можно испытывать влечение к женщине, в руке у которой пистолет. Вероятно, это являлось своего рода извращением, щекотавшим нервы.

Беззаботно насвистывая, Стюарт складывал свои брюки и рубашки. Ему хотелось немного позлить Шарлотту. Слишком долго эта женщина получала все, чего желала, и следовало наконец-то поставить ее на место.

– Очень хорошо, можете ехать в Лондон, – внезапно объявила она. – Я еду с вами. Вернее, я вас возьму с собой. А когда мы найдем Сьюзен, вы расскажете ей все о вашем коварном плане жениться на ней из-за денег. Расскажете ей о том, как пытались погубить других наследниц и как ваш отец выгнал вас из дома за безнравственный образ жизни. И вы попросите у нее прощения за то, что обманули ее и втерлись к ней в доверие.

Стюарт прислонился к столбику кровати и пристально посмотрел на Шарлотту. Ее волосы были растрепаны, несколько черных прядей выбились из прически, а плащ был распахнут.

– Так вот в чем дело… Вы расстроились из-за того, что Сьюзен мне доверяет.

– Не смешите меня! Просто она поверила в вашу ложь.

– Вы велели ей бежать от меня как от чумы, но стоило вам на секунду отвернуться, как она разыскала меня, – сказал Дрейк, когда Шарлотта снова направила на него пистолет. – Вас задели за живое. Это уязвленное самолюбие, дорогая моя.

– А я сейчас задену не ваше самолюбие, а кое-что другое. – Шарлотте хотелось застрелить Дрейка хотя бы для того, чтобы стереть с его лица эту самодовольную ухмылку.

Он еще и насмехается над ней?!

– Хорошо, миледи. Раз вы держите меня на мушке, я поеду с вами в Лондон, и там вы избавитесь от своих подозрений. Ведь вы полагаете, что ваша племянница сбежала со мной, не так ли? Насколько я понял, именно в этом вы меня обвиняете. А если я вам солгал, то вы сможете отомстить мне любым способом – какой сами выберете.

– Обязательно, – кивнула Шарлотта.

– Но если вы ошибаетесь… – Он покачал головой, и на его губах заиграла коварная улыбка. – Тогда я получу то, что хочу. Вас. На одну ночь. Согласны?

Ее сердце замерло на мгновение. Что за неслыханная наглость! Она никогда не согласится ни на что подобное. Провести с ним ночь? Отдаться ему? Уж лучше она проведет ночь… с голодным медведем.

Шарлотта попыталась осмыслить ситуацию. Велика ли вероятность того, что Дрейк говорит правду? Нет, этого не может быть! Дрейк уже доказал, что он – бессовестный лжец, использующий женщин для достижения своих низменных целей. И он очень хитер, умеет найти подход к женщинам. К тому же вчера вечером на балконе со Сьюзен был именно он. А других мужчин у Сьюзен нет и быть не может. Иначе бы она, Шарлотта, непременно узнала бы об этом. Ведь если бы существовал кто-то еще, то обязательно просочились бы какие-нибудь слухи. Но не было никаких разговоров, никаких сплетен. А значит, в исчезновении Сьюзен может быть виноват только Стюарт Дрейк. Он прекрасно знал, где находилась Сьюзен, и, конечно же, сумел ее уговорить. А его дерзкое предложение, предложение, которое он сделал ей, Шарлотте… Если Дрейк пытался таким способом отпугнуть ее, то он просчитался.

– Прекрасно, – кивнула Шарлотта. – Я согласна. Поехали.

Стюарт замер на, несколько секунд. Он смотрел на Шарлотту не мигая. Потом, едва заметно улыбнувшись, снова склонился над саквояжем и стал бросать туда оставшиеся вещи.

– Дайте мне двадцать минут на сборы, – пробормотал он.

Шарлотта стояла у экипажа, а Стюарт с беззаботным видом беседовал с хозяином гостиницы. Ветерок ерошил волосы Дрейка, а на его чувственных губах то и дело появлялась довольная улыбка. Когда он так улыбался, вокруг его глаз появлялись мелкие морщинки, что делало его похожим на добродушного волка. Это сравнение только сейчас впервые пришло Шарлотте в голову, и она сказала:

– Да, он и в самом деле чем-то напоминает волка.

Наконец в экипаж погрузили огромный саквояж Стюарта и ее небольшой саквояжик. Шарлотта заплатила мальчишке, чтобы отнес записку Лючии, и та прислала ей три платья, недавно купленное нижнее белье, а также целое состояние в виде драгоценностей. Вероятно, Лючия удивилась, получив записку, – но не могла же она сама собирать свои вещи, оставив Дрейка без присмотра. Если она хоть на секунду расслабится, он сможет послать весточку Сьюзен, так что не следовало рисковать.

Несколько минут спустя Стюарт протянул Шарлотте руку, чтобы помочь ей войти в экипаж, но она ни на секунду не теряла бдительности. Не выпуская из руки пистолет, она жестом указала своему спутнику, что он должен войти первым. Впрочем, пистолет был не заряжен, потому что у Шарлотты не хватило времени его зарядить.

Она села напротив Стюарта, чтобы не спускать с него глаз, а он, надвинув на глаза шляпу, дремал. Такое его поведение приводило Шарлотту в бешенство; ей хотелось бы, чтобы Дрейк проявлял к ней больше уважения или даже испытывал страх.

Почти весь день они ехали по тряской дороге; когда сгустились сумерки, Шарлотта разрешила сделать остановку, чтобы наскоро перекусить. Стюарт же, проснувшись, заявил:

– Это в высшей мере непрофессиональное похищение, если вы хотите знать, что я об этом думаю. – Взглянув на яблоко, которое она ему протянула, он добавил: – Могли бы по крайней мере захватить с собой в поездку корзину для пикника, полную лакомств.

– Это вам не пикник, – ответила Шарлотта.

В одной руке она держала яблоко, в другой – пистолет. Рука ужасно устала держать оружие, но она его не выпускала. Что, если эти его благодушие и расслабленность – напускные? Возможно, Дрейк просто пытался усыпить ее бдительность, чтобы затем, воспользовавшись благоприятной ситуацией, спастись бегством. К тому же он мог бы ее обезоружить…

«Однако сейчас по нему не скажешь, что он что-то замышляет», – подумала Шарлотта.

Вальяжно развалившись на сиденье, он грыз яблоко. И чем темнее становилось в экипаже, тем ярче сверкали его глаза.

– Можете продолжать спать, – сказала Шарлотта, когда они перекусили.

Дрейк рассмеялся.

– Вам не нравится, когда на вас смотрят, не так ли? Вижу, что не нравится. Знаете, вы выглядите сейчас довольно странно. Совершенно не похожи на тихую и скромную женщину. По крайней мере – в этом платье.

Шарлотта старалась не подавать виду, что слова Дрейка ее волнуют.

– Мое платье – это мое личное дело, и вас оно не касается.

Он расплылся в улыбке.

– О, это было не критическое замечание, как вы подумали, скорее – комплимент. Вы замечательно выглядите. Но то платье, в котором я встретил вас на вечере у Килдэров, было просто прелестно.

Шарлотта фыркнула. Она прекрасно знала: то платье, о котором говорил Дрейк, наиболее выгодно подчеркивало достоинства ее фигуры.

– А я думала, что вы нашли то платье слишком невзрачным. Возможно, именно поэтому вам захотелось снять его с меня.

– Не спорю, захотелось. Но вовсе не потому, что мне не нравилось платье. Поверьте, я мечтаю снова увидеть вас в нем.

– Полагаю, у каждого мужчины свои собственные мечты.

– О да, у меня их множество. – Он широко улыбнулся, показав ослепительно белые зубы. – Однако чаще всего в моих мечтах платья на вас нет вовсе. Ох, мои мечты… Хотите, поделюсь некоторыми из них?

Шарлотта рассмеялась.

– Вы потеряли всякий стыд.

Дрейк пожал плечами:

– Возможно. Но зачем он нужен? Стыд только мешает в жизни. Я думал, что вы давно это поняли: Кроме того, вы сами заявили, что хотели бы покончить с ложью между нами. Я только выполняю ваши желания.

– Мои желания?! – воскликнула Шарлотта. – Я думала, это ваши желания. Разве мы обсуждаем не ваши необузданные и неосуществимые мечтания?

– Я нахожу их вполне осуществимыми. Они станут явью, как только вы проиграете наше пари…

Стюарт умолк и снова улыбнулся. Шарлотта же потупилась, почувствовав, что ее тело вновь откликнулось на тихий и мелодичный голос Дрейка. А его слова… они вызывали трепет и странное волнение…

Какое-то время он молча смотрел на нее, потом проговорил.

– До Лондона еще далеко, не так ли? Может быть, вам лучше смириться с неизбежным?

– О какой неизбежности вы говорите? – Шарлотта ужасно досадовала на себя.

Почему ее всегда влекло к самым порочным мужчинам на свете?

Стюарт криво усмехнулся:

– Вы сами знаете: то, что я сказал, – чистейшая правда. Вы когда-нибудь предавались любви в экипаже?

Шарлотта чувствовала жар во всем теле – и ничего не могла с собой поделать.

– Да, такое случалось, – ответила она, стараясь держаться непринужденно. В конце концов, ей не стоит стесняться. Она – опытная женщина, а не наивная девочка, которая легко поддастся на его чары. – Но знаете, это не слишком приятно, – добавила Шарлотта.

Она заметила, как вспыхнули глаза Дрейка.

– Так идите же ко мне, и я постараюсь доказать вам обратное. – Дрейк протянул ей руку, однако Шарлотта отвернулась. – Но ведь ехать еще долго, – уговаривал он.

Тут взгляд ее упал на его брюки, и она заметила отчетливые признаки возбуждения. Во рту у Шарлотты пересохло. Она была ошеломлена тем, что вдруг тоже почувствовала возбуждение.

– Если вы произнесете еще хоть одно оскорбительное слово, я, в конце концов, застрелю вас.

Дрейк рассмеялся в ответ.

– Признайтесь, Шарлотта, что вас влечет ко мне не меньше, чем меня к вам.

– Уверяю вас, вы ошибаетесь. Слишком уж вы самодовольный, аморальный, лживый, вороватый…

– Я не сказал, что вы в восторге от своего влечения ко мне. Я только сказал, что вы желаете меня.

– Мистер Дрейк, я хочу лишь одного: чтобы вы сказали мне, где Сьюзен. А после этого я бы с радостью вас покинула.

– Неужели? Позвольте вам не поверить.

Шарлотта вскинула пистолет. Ее трясло от гнева.

– Мерзавец! – Она направила дуло прямо Дрейку в лоб.

– Эй, осторожнее! – В его голосе звучала тревога. – Осторожнее, пожалуйста!

– Где она?! – крикнула Шарлотта.

– Откуда мне знать? – Дрейк прикрыл руками лицо. – Опустите пистолет!

Еще несколько мгновений Шарлотта держала оружие у лица Дрейка. Наконец, овладев собой, опустила руку. О Господи, неужели она зашла так далеко? Одно дело – размахивать пистолетом и грозить застрелить обидчика, совсем другое дело – приставить оружие к его голове.

Шарлотта закуталась в плащ, стараясь, чтобы Дрейк не заметил, как она дрожит. Ведь только что она едва не убила человека, во всяком случае, готова была это сделать. Ей вдруг захотелось выбросить пистолет в окно, и она с трудом сдержалась. Да, оружие ей необходимо, если она хочет найти племянницу. Прежде всего ей следует думать о том, как разыскать Сьюзен.

– Поймите, я только хочу найти Сьюзен, – проговорила она с дрожью в голосе. – Я не собираюсь в вас стрелять, но вы должны сказать мне, где она. Мне ничего не нужно – только племянница. Я хочу, чтобы она ко мне вернулась. Скажите мне, где Сьюзен, прошу вас.

– Я же сказал, что понятия не имею. – В его голосе послышалась досада.

Шарлотта на мгновение прикрыла глаза.

– Я вам не верю.

– Почему вы так меня ненавидите? – спросил Дрейк после минутного молчания.

– Вы сами знаете почему. – Она старалась не смотреть на него.

Стюарт усмехнулся:

– Похоже, вы ненавидите тех мужчин, которые задумываются о своем будущем, прежде чем жениться. Неужели женщины никогда не выходят замуж из-за денег или из-за титула?

– Я таких женщин не одобряю, – тихо ответила Шарлотта и тут же снова отвела глаза.

– И все-таки, – продолжал Стюарт, – ко мне вы испытываете какую-то особую неприязнь. Вы оскорбили меня на людях и оклеветали. Затем ворвались ко мне с оружием, а теперь еще и похитили меня. Дерзну спросить: чем я хуже других мужчин, которым так отчаянно нужны деньги, что они готовы ради них жениться?

Шарлотта мучительно старалась придумать ответ на этот вопрос. Действительно, чем Стюарт Дрейк отличался от всех остальных?

– Полагаю… Полагаю, это все из-за того, что вы заставили Сьюзен в вас влюбиться.

– Разве можно насильно заставить человека влюбиться, если он этого не хочет? – в раздражении проговорил Стюарт.

– Вы заставили Сьюзен… вами увлечься, – настаивала Шарлотта. – Вы ухаживали за ней и вбили ей в голову, что она питает к вам какие-то чувства.

– Я ни разу не говорил ей ни слова о любви, – заявил Дрейк. – Но разумеется, я за ней ухаживал. Мужчины всегда так поступают, прежде чем сделать предложение руки и сердца.

– Да, верно. Но взрослые женщины принимают ухаживания мужчин, зная, что они вовсе не влюблены в этих самых мужчин, – возразила Шарлотта. Она говорила спокойно и неторопливо, словно размышляла вслух. – А Сьюзен еще слишком неопытна, и она не может разобраться, где правда, а где – ложь. К тому же она чересчур романтична и не может держать свои чувства в узде. Девочка невинна и наивна, поэтому отдает свое сердце слепо и без оговорок. Она не замечает в вас не только небольших и несущественных недостатков, но и чудовищных пороков. И не может понять, что ее любовь к вам безответна. Страсть ослепила ее, и если Сьюзен поймет, какую глупость совершила, влюбившись в вас, то это ее убьет.

Какое-то время оба ехали молча. Наконец Дрейк в задумчивости пробормотал:

– Хотелось бы мне знать, кто разбил ваше сердце?

Шарлотта в очередной раз отвела глаза.

– Если не хотите говорить, где Сьюзен, тогда лучше молчите, мистер Дрейк.

Весь остаток пути до Лондона они молчали.

Глава 8

Когда экипаж наконец покатился по городской мостовой. Стюарт выпрямился.

– Мы приехали. Куда прикажете отправляться теперь, о моя похитительница?

– Клапем-Клоуз, номер десять, – ответила Шарлотта.

Она уже полностью овладела собой, и теперь ей казалось, что она все сделала правильно – даже когда угрожала Дрейку пистолетом. Так же она собиралась поступать и впредь, пока не найдет Сьюзен.

– Клапем-Клоуз? – переспросил Стюарт с некоторым удивлением.

Шарлотта кивнула:

– Да, ваш камердинер отправил ваши вещи именно: по этому адресу. Поэтому сейчас мы едем туда.

Стюарт откинулся на спинку сиденья и уставился в окно.

Через некоторое время экипаж остановился, и кучер открыл дверцу. Стюарт выпрыгнул первый и протянул Шарлотте руку, но она сделала вид, что не заметила его руку. Приподняв юбки, она вышла из экипажа – при этом продолжала держать в руке пистолет.

Пожав плечами, Стюарт начал подниматься по ступенькам дома. Когда он позвонил, Шарлотта сунула оружие под плащ.

– Я держу пистолет наготове, – предупредила она. – Не думайте, что вы в безопасности.

Дрейк улыбнулся:

– Дорогая, с вами я всегда чувствую себя в полном опасности.

Дверь открылась, и на пороге появился слуга в ливрее. Увидев Стюарта и Шарлотту, он с удивлением захлопал ресницами, затем раскрыл дверь пошире.

– Добрый вечер, сэр.

– Добрый вечер, Фрейкс, – сказал Стюарт, входя в холл.

Шарлотта последовала за Дрейком. В холле остановилась и осмотрелась. Этот особняк, обставленный красивой изящной мебелью, совершенно не походил на жилище охотника за богатым приданым. Однако Шарлотта попыталась разуверить себя: наверняка дом был давно заложен, а слугам выплачивали жалованье из денег, взятых взаймы.

Тут появился дворецкий; казалось, он был чем-то немного взволнован.

– Добрый вечер, мистер Дрейк. Признаться, мы не ждали вас.

– Нисколько в этом не сомневался. – Дрейк сбросил плащ и повернулся к своей спутнице.

Шарлотта молча покачала головой, давая понять, что не собирается раздеваться в холле. Дрейк пожал плечами и снова обратился к дворецкому:

– Брамбл, кто-нибудь дома?

– Ах, сэр, я… Я не уверен, – бормотал дворецкий.

Шарлотта снова осмотрелась, может, это какая-то ошибка?.. Может, они попали… в какой-то другой дом? Не может быть, чтобы так выглядело жилище Дрейка.

– Ладно, Брамбл, не волнуйся. Все будет хорошо, – сказал Стюарт.

– Где Сьюзен? – прошептала Шарлотта.

Ей все больше становилось не по себе.

Дрейк повернулся к ней.

– Я вам уже говорил, что не имею ни малейшего представления, где находится Сьюзен. Вы хотели попасть ко мне домой? Что ж, вот мы и дома. Теперь вы довольны?

– Я буду довольна только тогда, когда увижу мою племянницу.

Дрейк вздохнул:

– Господи, храни меня от неразумных женщин…

Шарлотта злилась и ужасно нервничала.

– Мистер Дрейк, неужели это был ваш дом? Что-то не верится.

– Уверяю вас, миледи, мы находимся у меня дома. Мне больше некуда идти. К тому же вы знаете, что именно сюда я отправил свой багаж. Так вы довольны?

– Что, явился?! – раздался чей-то неласковый голос.

Дрейк и Шарлотта одновременно обернулись и увидели высокого седовласого мужчину, пристально смотревшего на Стюарта. Тот на мгновение съежился под этим взглядом, затем, изобразив надменную улыбку, проговорил:

– Не думал же ты, что я собираюсь торчать в Кенте весь сезон. Сам знаешь, какие скучные в провинции вечеринки.

Мужчина, опираясь на тросточку черного дерева, подошел ближе. Было очевидно, что он очень недоволен приездом Стюарта. Покосившись на Шарлотту, он спросил:

– Как ты посмел привести в этот дом свою подружку?

Стюарт и Шарлотта молча переглянулись.

– Ты ошибаешься. Это вовсе не моя подружка, – ответил Стюарт, взяв Шарлотту за руку.

– Стюарт! – раздался внезапно женский голос. К ним быстро приближалась невысокая полноватая женщина. Протянув к Дрейку руки, она воскликнула: – О, как замечательно, что ты приехал! – Крепко обняв Дрейка, она продолжала – Я не знала, что ты возвращаешься в Лондон. Если бы ты известил меня заранее о своем приезде, то мог бы пообедать с нами вместе!

Стюарт поцеловал женщину в щеку.

– Здравствуй, мама. Мне сейчас не до этого. У меня много других дел, и я не собираюсь с вами обедать.

– Ты всегда так говоришь. Но тем не менее я каждый раз надеюсь… – Женщина немного погрустнела. Посмотрев на Шарлотту, спросила: – А кто твоя гостья, милый?

– Мама, позволь представить тебе мою приятельницу, графиню Гриффолино. Шарлотта, это моя мать, миссис Дрейк.

– Рада познакомиться, графиня. – Пожилая дама вежливо улыбнулась Шарлотте.

– Здравствуйте, миссис Дрейк, – пролепетала Шарлотта; она никак не ожидала увидеть здесь мать Стюарта и уже жалела о том, что поехала с ним вместе.

– А это мистер Терранс Дрейк, мой отец, – добавил Стюарт, повернувшись к седовласому мужчине.

Мистер Дрейк гневно сверкнул глазами, но супруга выразительно посмотрела на него, и он, промолчав, едва заметно кивнул в знак приветствия.

– Мы пришли по важному делу, – продолжал Стюарт, взяв Шарлотту под руку. – Пропала племянница графини, и мы решили, что она сбежала в Лондон. Я предложил свою помощь в ее поисках.

– Какой ужас! – воскликнула миссис Дрейк. – Наверное, вы ужасно волнуетесь за свою племянницу.

Шарлотта смогла только кивнуть в ответ. Она поняла, что совершила глупейшую ошибку. Конечно же, Сьюзен здесь никогда и быть не могло. Возможно, она отправилась в Шотландию или во Францию. И очень может быть, с каким-то неизвестным мужчиной. А она, Шарлотта, подозревала Стюарта и теперь, возможно, навсегда потеряла Сьюзен.

Увидев, как Шарлотта побледнела, Стюарт обнял ее за плечи. Какими бы ни были ее недостатки, она очень любила свою племянницу и, наверное, сейчас ужасно за нее переживала.

– Мы оба за нее волнуемся, мама, – сказал Стюарт. – Да, очень волнуемся. И мы представления не имеем, где сейчас девушка. Мы бросили все и в спешке уехали из Танбридж-Уэльса. Нам здесь больше негде остановиться. – Воспользовавшись полуобморочным состоянием Шарлотты, Стюарт запустил руку ей под плащ и, вытащив пистолет, сумел украдкой сунуть его под свой сюртук.

– Хорошо, Стюарт. Если ты считаешь, что это может…

Но Стюарт уже не слушал свою мать, потому что Шарлотта все-таки упала в обморок. Он вовремя подхватил ее, и она довольно быстро пришла в себя. Покосившись на мать, Стюарт проговорил:

– Сейчас ей станет лучше, мама. Можно нам минутку побыть одним?

– Но послушай… – с угрозой в голосе начал Терранс, однако жена тотчас же его перебила.

– Да, конечно! – воскликнула миссис Дрейк. – Ах, бедняжка! Отнеси ее в библиотеку, Стюарт.

Подхватив Шарлотту на руки, Стюарт зашагал по коридору вслед за матерью. Переступив порог библиотеки, он усадил свою спутницу в кресло и взял из рук матери стаканчик бренди. Мать суетилась вокруг него, пока он не посмотрел на нее выразительно. Когда дверь за миссис Дрейк закрылась, он вытащил из-под сюртука пистолет и отложил его подальше.

– Шарлотта… – Стюарт склонился над ней, но она смотрела на него невидящим взглядом. – Шарлотта, может, вы хотите заболеть? Тогда бы смогли отдохнуть как следует.

– Сьюзен нет здесь… – Она с трудом шевелила губами. – Но куда же девочка уехала? Она сказала… Сказала, что последует за своим сердцем, – кажется, так. А я-то была уверена…

Шарлотта сунула руку в карман плаща и, вытащив скомканную записку, протянула ее Стюарту. Он тщательно расправил листок и пробормотал:

– Черт возьми, похоже, девушка и впрямь сбежала.

Да, теперь ясно: Сьюзен на самом деле не была так сильно влюблена в него, как утверждала. А если она и хотела выйти за него замуж, то только для того, чтобы вести тот образ жизни, который ее всегда привлекал. Вероятно, ему еще в Кенте следовало приложить больше усилий, чтобы убедить Шарлотту в том, что он не имеет никакого отношения к исчезновению Сьюзен. Узнав, что Сьюзен пропала, он решил, что девушка объявится в доме одной из своих подруг или вскоре вернется домой сама, а вот теперь…

Дрейк откашлялся и проговорил:

– У вас есть хоть какие-то предположения о том, кого она имела в виду?

Шарлотта со вздохом пробормотала:

– Вы ведь сказали ей, что она – Джульетта. Похоже, она вам поверила…

Стюарт не на шутку встревожился. Снова склонившись над Шарлоттой, он спросил:

– А что еще она говорила? Когда вы заметили ее исчезновение? Она взяла с собой что-нибудь? Вы расспросили ее горничную и остальную прислугу?

Шарлотта покачала головой:

– Горничной ничего не известно. Нескольких платьев Сьюзен не оказалось на месте. Я разговаривала со Сьюзен вчера вечером, когда мы вернулись домой. Она не спускалась в столовую ни к завтраку, ни к обеду, и я подумала… Ах, Сьюзен сбежала, и я даже не представляю, с кем она могла убежать. Если не с вами, то с кем же?

– У нее были еще какие-нибудь поклонники, к которым она, возможно, относилась с благосклонностью?

– Вы единственный, о ком она упоминала, – прошептала Шарлотта.

– Вы уверены, что она поехала именно в Лондон? – допытывался Стюарт.

Шарлотта снова вздохнула и прикрыла глаза.

– Сьюзен постоянно об этом говорила. Мечтала попасть в Лондон. Думаю, она и вам об этом говорила.

Стюарт молча кивнул и задумался… Да, все верно: Сьюзен постоянно рассуждала о том, как замечательно они вместе заживут в Лондоне, где есть модные магазины, высшее общество и где много развлечений. Возможно, во всей этой истории нет никакого другого мужчины – просто девушка отправилась в Лондон, чтобы осуществить свою давнюю мечту.

Но если это предположение верно, то Сьюзен нетрудно будет разыскать. Раз ее не похитили, она скорее всего отправится осматривать достопримечательности. Если она начнет посещать театры и магазины, они смогут найти ее в течение нескольких дней. Возможно, у Сьюзен мало наличных, и тогда есть надежда обнаружить ее в конторе их семейного адвоката. Они могут даже нанять сыщика…

Взглянув на Шарлотту, Стюарт, сказал:

– Я уверен, что скоро ваша племянница объявится. Не беспокойтесь, пройдет несколько дней, и она осознает свою ошибку.

– Несколько дней?! – ужаснулась Шарлотта. – Я не могу ждать несколько дней! За кого вы меня принимаете?! Выдумаете, что я несколько дней буду сидеть сложа руки? Ведь моя племянница бесследно исчезла! Полагаю, ее обманул какой-то лживый и хитрый интриган. Нет, я не могу сидеть и ждать! – Вскочив на ноги, Шарлотта добавила: – Да-да, я не собираюсь ждать. Я должна ее разыскать!

Стюарт представил, как Шарлотта заглядывает во все лондонские подворотни. Взяв ее за руку, он спросил:

– Где именно вы собираетесь вести поиски?

Она попыталась высвободиться.

– Везде!

– Вы с ума сошли, – сказал Дрейк. – Как вы собираетесь ее искать? Стучаться во все дома? Представляю! Должен вас предупредить: многие люди не очень-то благодушно относятся к незваным гостям.

– Меня не интересует ваше мнение!

Стюарт взял Шарлотту за плечи и, глядя ей в глаза, проговорил:

– Я не позволю вам заниматься поисками в одиночку.

– Вы не имеете права меня останавливать. – Шарлотта снова попыталась вырваться. – Сьюзен – моя племянница, и я несу за нее ответственность. Вы не имеете права… – К горлу Шарлотты подступили рыдания.

Господи какую чудовищную ошибку она совершила! А если бы она застрелила Дрейка?! Ведь она могла убить невинного человека! Ее бы бросили в тюрьму, а потом повесили бы. И тогда некому было бы разыскивать Сьюзен!

Пытаясь вырваться, Шарлотта принялась колотить Дрейка кулаками в грудь, а потом вдруг разрыдалась. Стюарт осторожно обнял ее и прижал к плечу.

– Успокойтесь, – прошептал он ласково. – Успокойтесь же, не надо отчаиваться. Поверьте, мы обязательно найдем ее.

– Мне нужно как можно быстрее ее разыскать… Я не могу сидеть и ждать… Девочка может попасть в беду…

– Шарлотта, я прекрасно все понимаю. – Стюарт еще крепче прижал ее к себе, пытаясь успокоить. – Но вам нужно сохранять самообладание. И поверьте, мы непременно найдем Сьюзен, клянусь, что найдем, – добавил он, стараясь говорить с уверенностью.

Шарлотта подняла голову и взглянула на него с изумлением:

– Вы сказали… «мы»?

Стюарт прижался лбом к ее лбу.

– Да, разумеется. Я думаю, она не могла уехать далеко. Если мы начнем разыскивать ее сразу же, успех нам обеспечен.

Шарлотта с удивлением смотрела на Дрейка – у нее не было слов. Неужели он предлагал ей помощь после того, как она так несправедливо обошлась с ним? Она вглядывалась в его глаза, но видела в них только искреннее сочувствие. Наверное, ей легче всего было бы сказать ему «нет» – и больше никогда его не видеть. Но она не могла так поступить. Да и глупо было бы отказываться от помощи. Не важно, что эта помощь нанесет удар по ее самолюбию. Главное для нее – Сьюзен, безопасность которой поставлена сейчас на карту.

– Благодарю вас, – сказала Шарлотта.

Когда Дрейк попросил ее сесть и подал ей бокал с бренди, в горле у нее запершило, и она, чтобы не расплакаться, часто-часто заморгала.

– Не беспокойтесь, – продолжал Стюарт. – Утром все это уже не будет казаться вам таким ужасным. В любом случае сейчас мы ничего не сможем предпринять. А теперь выпейте….

Шарлотта кивнула и поднесла к губам бокал. Маленькими глотками она пила превосходный бренди и даже не заметила, как Дрейк вышел из комнаты.

Стюарт и сам не знал, почему вышел, оставив Шарлотту в одиночестве. Более того, он даже не знал, что заставило его отложить на время решение своих собственных проблем и заняться чужими. Разумеется, он понимал, что участие в поисках Сьюзен еще больше сблизит его с Шарлоттой. И конечно же, это нисколько его не страшило, – напротив, он мечтал об этом. Но вместе с тем он прекрасно знал: чтобы восстановить свое благосостояние и сохранить Оуквуд-Парк, ему необходимо иметь трезвую голову. А ведь Шарлотта оказывала на него прямо противоположное воздействие…

И все же он не смог сдержаться. Горе Шарлотты пробуждало в нем сострадание и чувство вины – именно поэтому он решил, что должен помочь ей во что бы то ни стало.

Как только он закрыл дверь библиотеки и вышел в коридор, к нему подошла мать:

– Стюарт, что происходит? Ты не отвечал на мои письма. Я так беспокоилась, после того как ты уехал так внезапно. А теперь ты появляешься вместе с какой-то итальянкой…

– Она англичанка, – возразил Стюарт. – А ее покойный муж был итальянцем. Эта женщина убита горем из-за побега любимой племянницы.

– Да, разумеется, я все понимаю. Бедняжка… Однако… – Миссис Дрейк внезапно умолкла, заметив шедшего по коридору мужа.

Терранс прихрамывал сильнее обычного, а Стюарт знал: когда отец сердился или был чем-то расстроен, его хромота усиливалась.

– Стюарт, послушай!.. – громко прокричал мистер Дрейк. – Знаешь, что я тебе скажу?.. Забирай свою женщину и убирайся отсюда, пока я сам тебя не вышвырнул!.

– Графиня – вовсе не моя женщина, – пробурчал Стюарт, когда отец приблизился. – Мы с ней приехали сюда только по одной простой причине: нам больше негде остановиться.

– Разумеется, ты правильно сделал, что пришел к нам, – заявила Амелия Дрейк, взглянув на мужа с укором. – И ты непременно должен у нас остаться на время. Скажи, а кто мог увезти девушку? Может, какой-нибудь… искатель приключений?

– Да, наверное. Она – богатая наследница.

– Ты не останешься здесь! – объявил Терранс.

– О Господи!.. – воскликнул Стюарт. – Что ж, если ты так хочешь, чтобы я ушел, то я уйду. Уйду немедленно.

Терранс бросил на сына полный ненависти взгляд, затем, прихрамывая, удалился. Миссис Дрейк привлекла Стюарта к себе и нежно обняла. Он поцеловал мать и сказал:

– Позаботься о ней, мама. Я зайду завтра.

Амелия сжала руку сына.

– Эта женщина много значит для тебя, да? Разумеется, я в любом случае сделаю для нее все, что в моих силах. Но ты не… Конечно же, это не мое дело, но…

Миссис Дрейк умолкла и внимательно посмотрела на сына. Он видел в ее глазах тревогу и одновременно – надежду. Но Стюарт и сам не знал, кто для него Шарлотта. Не мог же он сказать матери, что мечтает затащить Шарлотту в постель. Впрочем, дело, наверное, не только в постели…

– Я обещал ей помочь. Вот и все.

– Да, разумеется, обещал. – Амелия вздохнула. – Видишь ли, Стюарт, твой отец… Ты пойми его, он тоже волнуется за тебя. Ужасно волновался эти последние несколько недель. Я просто хотела, чтобы ты это знал.

– Не беспокойся, я знаю. – Стюарт вздохнул, потом добавил: – Я скучал по тебе, мама.

Миссис Дрейк просияла.

– Ах, мой дорогой мальчик, я так рада, что ты вернулся.

– Спокойной ночи, мама.

Стюарт кивнул и, направившись в холл, взял у слуги шляпу и плащ. Потом вышел из дома.

За Шарлотту Стюарт не беспокоился – о ней позаботится его мать. А вот куда ему сейчас идти? В карманах у него – пусто. И нет никакой надежды получить сегодня хоть немного денег от отца. Тяжело вздохнув, он поднял воротник плаща и побрел по улице. Двадцать минут спустя он поднимался по лестнице великолепного особняка. Позвонив, стал дожидаться, когда дверь откроется.

– Добрый вечер. Дома ли герцог Уэр? – спросил Стюарт у слуги.

Слуга поклонился и, взяв его визитную карточку, удалился. Ожидая в просторном холле, Стюарт коротал время, разглядывая рыцарские доспехи, стоявшие у стен.

– Дрейк!.. – Стюарт поднял голову. По лестнице спускался сам герцог Уэр. – Дрейк, каким ветром тебя занесло в Лондон?

– Тем же, что и всегда. Шерше ля фам.

Герцог изобразил удивление:

– В самом деле? А мне показалось, что в прошлый раз женщина как раз и стала причиной твоего отъезда.

Стюарт пожал плечами.

– Эта женщина – совсем другая.

– Ах да, конечно, – кивнул герцог. – Что ж, проходи. Я только что избавился от Перси на один вечер. Хочешь, сыграем в карты?

– Нет, спасибо, – ответил Дрейк. – Мне не на что делать ставки.

Друзья поднялись по лестнице, и Стюарт последовал за герцогом в его роскошный кабинет. В камине весело потрескивал огонь, а на письменном столе, на ворохе бумаг, стоял поднос с остатками ужина. Хотя секретарь уже ушёл, хозяин кабинета, судя по всему, еще не закончил работать. Герцог наполнил коньяком два бокала. Протянув один из них Стюарту, спросил:

– Что за женщина на этот раз?

Стюарт уселся в одно из кресел у камина. Сделав один большой глоток коньяка, на мгновение прикрыл глаза, потом ответил:

– Эта женщина совершенно особенная, уверяю тебя. Знаешь, слишком долго рассказывать. Не успею за один вечер.

– Да, понимаю.

– Вряд ли ты понимаешь. Во всей этой истории я играю роль негодяя и одновременно – благородного странствующего рыцаря.

– Неужели? – с невозмутимым видом пробормотал герцог.

Стюарт с удивлением взглянул на друга – слишком уж сдержанным тот стал. Когда-то Джек Линдевилл, ныне герцог Уэр, считался самым первым гулякой во всем Лондоне. Однако за последние несколько лет он остепенился и постепенно изменился до неузнаваемости. И теперь Стюарт терзался сомнениями: а не ошибся ли он, отправившись сюда?

– Я пришел, чтобы узнать, где Филипп. Он все еще в Вене? – спросил Дрейк. – Он говорил мне, что я могу пользоваться его комнатами во время его отсутствия. В случае необходимости, разумеется. Похоже, сейчас как раз такой случай.

– Филиппа давно уже нет в Вене, – ответил герцог. – Если мне не изменяет память, теперь он – во Флоренции. Или, может быть, в Риме. Я не слишком осведомлен о его планах. Но само собой разумеется, ты волен пользоваться его комнатами. А если хочешь, то можешь остановиться у меня.

Но Стюарт понимал, что не сможет принять предложение герцога. Тот, конечно же, не обращал внимания на сплетни, а вот герцогиня-мать – напротив. Следовательно, он, Стюарт, едва ли будет желанным гостем в ее доме.

– Нет-нет, не хочу быть назойливым. У Филиппа дом на Черри-лейн?

– Да. Но слуг там нет. С тех пор как он уехал, дом на замке. Ты уверен, что не хочешь подождать до завтра? Мог бы переночевать у меня?

– Нет, я хотел бы отправиться туда прямо сейчас. Мне все равно, что там пыльно.

Несколько мгновений герцог пристально смотрел на друга. Затем поднялся, подошел к письменному столу и достал из ящика ключ.

– Вот, – сказал он. – Сам откроешь.

– Спасибо. – Стюарт опустил ключ в карман. – Ты очень меня выручил.

– Так ты еще не решил свои финансовые проблемы? – неожиданно спросил герцог.

Стюарт со вздохом покачал головой:

– Боюсь, что нет.

– Что ж, если так… – Герцог замялся. – Видишь ли, на днях ко мне заходил Баркли.

Стюарт насторожился. Баркли был банкиром герцога Уэра, а также банкиром Терранса Дрейка. И банкир, конечно же, прекрасно знал, как поступил отец с его, Стюарта, счетами.

– Баркли сказал, что не знает, как связаться с тобой, – продолжал герцог. – Но он говорит, что знает о твоих трудностях.

Стюарт невольно вздохнул. Если Баркли узнает, что у него нет возможности выплатить закладную за Оуквуд-Парк, то можно считать, что ему, Стюарту, не удастся сохранить поместье.

– А я сказал, что выступлю гарантом твоего займа, – неожиданно заявил герцог.

– Выступишь гарантом? – Стюарт с нескрываемым удивлением смотрел на друга.

Герцог кивнул:

– Совершенно верно. Ты, ведь никогда не нарушал своего слова. Тебе нужно только дать время.

Растроганный словами друга, Стюарт долго молчал. Наконец кивнул и пробормотал:

– На сей раз я действительно сдержу слово. Спасибо тебе, дружище.

Герцог Уэр широко улыбнулся в ответ – и снова стал похож на себя прежнего. Попрощавшись с другом, Стюарт прошел несколько кварталов до Черри-лейн, где находился дом лорда Филиппа Линдевилла. Филипп называл свое жилище «берлогой», хотя это был шикарный особняк – такой же, как у родителей Стюарта.

Раздевшись в просторной хозяйской спальне, Стюарт рухнул на постель. Он не помнил, когда ел в последний раз, однако не чувствовал голода. Впрочем, ничего удивительного. Ведь он постоянно думал о своих трудностях и проблемах. До дня следующей выплаты оставалось еще несколько недель. И ему хотелось верить, что каким-то чудом он сумеет внести деньги. До сих пор у него не имелось серьезных оснований на это надеяться, но теперь все изменилось благодаря помощи друга. Да, теперь можно было рассчитывать на благоприятный исход, хотя, конечно же, было бы гораздо лучше, если бы он сумел выпутаться из своих неприятностей самостоятельно.

«А вот с Шарлоттой все гораздо сложнее», – думал Стюарт, глядя в потолок.

Действительно, что ему с ней делать? Если он станет помогать Шарлотте в поисках племянницы, это только усугубит его собственное положение. Но печальное лицо Шарлотты до сих пор стояло у него перед глазами. Раньше он и представить не мог, что эта сильная женщина может быть такой беззащитной. Стюарт старался припомнить, что именно Сьюзен рассказывала ему о своей тете, но образ, который он мысленно рисовал в тот момент в своем воображении, совершенно не соответствовал действительности.Шарлотта оказалась вовсе не старой и не бессердечной. И можно было лишь благодарить ее за то, что она не позволила ему связать свою судьбу со Сьюзен. Разумеется, Шарлотту он не мог бросить в беде. Он должен помочь ей разыскать ее племянницу.


Проснувшись, Шарлотта не сразу вспомнила, что произошло, когда они с Дрейком приехали в Лондон. Она осознавала лишь то, что совершила чудовищную ошибку. Вбив себе в голову, что Дрейк виновен в исчезновении Сьюзен, она потеряла драгоценное время, и теперь… Ах, теперь уже, наверное, слишком поздно. К тому же она понятия не имеет, где искать племянницу.

Приподнявшись в постели, Шарлотта обвела взглядом комнату и увидела свой саквояж, стоявший у кровати. Но в саквояже… Ах, что же делать? Как выйти к завтраку в тех нарядах, которые собрала для нее Лючия?

«Вот если бы Дрейк сказал, что мы окажемся в доме его родителей», – подумала Шарлотта со вздохом.

Она решила надеть то же бронзовое платье, в котором была вчера. Пока можно будет ходить и в нем, а потом она отправит кого-нибудь за другими платьями из своего гардероба.

Поднявшись с постели, Шарлотта оделась и причесалась. Жаль, что Лючия не догадалась положить в саквояж косметику. Сегодня косметика очень пригодилась бы. Было бы неплохо замаскировать темные круги под глазами и наложить румянец на чересчур бледные щеки.

Взглянув в зеркало, Шарлотта вышла из комнаты и отправилась искать хозяйку дома. Время от времени она останавливалась, чтобы осмотреться. Ее вчерашние впечатления полностью подтвердились. Родители Дрейка жили в прекрасном особняке – роскошном и в то же время уютном. Во многом этот дом напоминал Шарлотте отцовский дом, каким он был много лет назад. Да, родители Дрейка были весьма состоятельными людьми, – но почему же сам он так отчаянно нуждался в деньгах? Прежде Шарлотта верила слухам – мол, Стюарт так долго испытывал терпение своего отца, что тот в конце концов был вынужден закрыть сыну доступ к счетам. Но судя по тому, как отец с сыном разговаривали вчера вечером, все было не так просто, как казалось на первый взгляд. И Стюарт теперь казался совсем не таким, как раньше…

«Так кто же он на самом деле? – думала Шарлотта. – Безнравственный распутник, совращавший молоденьких девушек, благородный джентльмен, который готов предложить свою помощь женщине даже после того, как она чуть не пристрелила его по глупости?»

Она не находила ответа на свои вопросы, и это ужасно ее смущало.

Наконец горничная показала ей, где подают завтрак. Столовая находилась в конце коридора, и Шарлотта уже собиралась войти туда, как вдруг услышала громкие голоса, доносившиеся из комнаты. Она остановилась, не желая, прерывать чей-то спор.

– Я сказал, что не допущу этого в моем доме! – гневно кричал мужчина, – судя по всему, это был мистер Дрейк, отец Стюарта.

– Хватит, Терранс, ты сам не знаешь, о чем говоришь, – возражала женщина – конечно же мать Стюарта.

– А я сказал, что не позволю приводить незнакомых женщин в мой дом! Она может оказаться кем угодно – его любовницей или просто шлюхой! Пусть убирается вместе с ним!

Шарлотта в страхе попятилась. Нет, она ни за что не войдет туда! Она сию же минуту соберет свои вещи и как можно скорее покинет этот дом. Только надо спросить у дворецкого, где находится ближайшая гостиница. Но что же такого сказал им Стюарт? Почему его отец вышел из себя?

Шарлотта уже шла по коридору обратно, когда услышала голос Стюарта, доносившийся из той же комнаты.

– Она не шлюха, – говорил Стюарт. – Она – вдова, которая несет ответственность за свою своевольную племянницу. Возможно, девушка сбежала с каким-нибудь негодяем. А я предложил ей свою помощь, вот и все. Но поверь мне, графиня – достойная женщина.

– Ни один человек, который связался с тобой, не может быть достоин нашего доверия! – прокричал отец Стюарта.

Удивлению Шарлотты не было предела.

«Почему мистер Дрейк так ненавидит своего сына?» – недоумевала она.

Резко развернувшись, она направилась обратно. Она решила, что должна поддержать человека, который искренне желал ей помочь.

– Доброе утро, – сказала Шарлотта, переступив порог столовой.

Терранс Дрейк взглянул на нее с полным возмущением, затем молча склонился над своей тарелкой. Амелия Дрейк приветливо улыбнулась гостье, а Стюарт тут же поднялся и подошел к ней.

– Доброе утро, – сказал он, поклонившись, и украдкой пожал ей руку. – Графиня, вы хорошо спали?

– Да, спасибо. – Шарлотта улыбнулась.

Покосившись на отца, Стюарт подвел ее к столу и усадил на свободное место. Шарлотта тут же повернулась к хозяйке и снова улыбнулась:

– Благодарю вас, миссис Дрейк, за ваше радушие и гостеприимство. Знаете, вчера я ужасно расстроилась…

– Это вполне естественно, – заметила Амелия. – Вас можно понять. Представляю, как вам сейчас тяжело. Вы можете гостить у нас сколько хотите. Пока не отыщете вашу бедную племянницу.

– Спасибо, но я не хочу быть слишком навязчивой. Возможно, вы скажете, где здесь поблизости есть приличная гостиница…

– О нет, что вы!.. – воскликнула Амелия. – Оставайтесь у нас. Я настаиваю. Я ни за что вас не отпущу. Стюарт, помоги мне переубедить графиню Гриффолино.

– Она сама знает, как ей удобнее. – Стюарт поставил перед Шарлоттой тарелку и выразительно посмотрел на мать. Затем снова взглянул на Шарлотту: – Скажите, у вас есть какие-нибудь предположения?.. Как вы думаете, где сейчас может находиться Сьюзен?

– Но я… – Шарлотта в смущении умолкла.

– Графиня, вы просто обязаны остаться в нашем доме! – воскликнула Амелия. – В гостинице ужасно неуютно. А здесь вы будете чувствовать себя как дома.

Терранс Дрейк поднял голову и гневно взглянул на Шарлотту. Он смотрел на неё так, словно она была распутницей или демоном во плоти. Стюарт же, сидевший рядом с ней, спокойно продолжал завтракать. Было очевидно, что подобная враждебность со стороны отца – дело для него самое обычное.

«Если Стюарта подобное отношение не задевает, то почему это должно задевать меня?» – подумала Шарлотта.

Но все же, взглянув на него, она заметила:

– Наверное, вам не следовало приглашать меня в свой дом.

– Это не его дом! Он здесь не живет! – заявил Терранс.

Стюарт нахмурился, однако промолчал. А миссис Дрейк вздохнула и с волнением в голосе проговорила:

– Стюарт очень редко здесь останавливается. И он уже давно с нами не завтракал! Я так рада, что вы пришли с ним, графиня…

Отодвинув тарелку, Стюарт поднялся из-за стола.

– Нам следует обратиться к вашему адвокату, – сказал он, повернувшись к Шарлотте. – Возможно, Сьюзен зашла к нему – ведь ей, наверное, понадобились средства.

Шарлотта молча кивнула и тоже встала. Стюарт взял ее под руку и вывел из комнаты. Затем они поспешно вышли в холл и, одевшись, направились к парадной двери.

Уже на улице Стюарт со вздохом проговорил:

– Извините, Шарлотта. Кажется, я не дал вам как следует позавтракать. Если хотите, мы можем остановиться где-нибудь, чтобы перекусить.

– Нет-нет, я не голодна. – Шарлотта покачала головой и тут же добавила: – Ах, как жаль, что я отпустила экипаж, когда мы вчера приехали. Знаете, очень мило и великодушно с вашей стороны предложить свою помощь, но я пойму вас… То есть вы можете отказаться от вашего слова. Я была… несправедлива к вам. И я не собиралась принуждать вас…

– Вы ни к чему меня не принуждали, – перебил Стюарт. – Я сам вам предложил свою помощь, предложил абсолютно искренне и добровольно. – Протянув руку, он убрал прядку волос, выбившуюся из-под шляпки Шарлотты. – И я уже навел справки о том, где найти сыщика. Если хотите, могу дать вам его адрес. Но я хотел бы лично помогать вам.

Шарлотта смотрела на Стюарта с изумлением.

– Но почему? – пробормотала она.

Легкая улыбка тронула его губы. Он пристально вглядывался в ее лицо.

– Будем считать, что я пытаюсь загладить свою вину и искупить свои грехи. А если мне это не удастся, то вы сможете воспользоваться своим пистолетом. Так вы не против, если я стану вам помогать?

Шарлотта представила, как трудно ей будет искать Сьюзен в одиночку. Не с кем поговорить, не с кем посоветоваться… К тому же поиски должны вестись тайно – чтобы сохранить, насколько это будет возможно, хотя бы остатки репутаций Сьюзен. А Стюарт казался таким сильным, таким надежным…

Собравшись с духом, Шарлотта сказала:

– Нет, я не против. Я готова принять вашу помощь.

Стюарт расплылся в улыбке:

– Вот и хорошо. Спасибо. В таком случае начнем?

Шарлотта кивнула и в смущении опустила глаза. Ей было ужасно неловко: человек, которого она совсем недавно держала на мушке, говорил ей «спасибо». Хотя это она должна была его благодарить, а ему следовало пылать праведным гневом и мечтать о мести, по крайней мере – держаться надменно. А он вместо этого предложил ей свою бескорыстную помощь.

«Как же я могла так заблуждаться, составляя свое суждение о нем?» – мысленно удивлялась Шарлотта.

Глава 9

Целую неделю не было никаких новостей. Мистер Питни, сыщик, который вел расследование, не мог найти ни одной зацепки, ничего такого, что пролило бы свет на исчезновение Сьюзен. Стюарт послал своего слугу Бентона в Кент, но и тот не смог узнать ничего нового. Лючия написала неразборчивым почерком письмо на итальянском, сообщив, что все идет по-старому. За исключением того, что ее отношения с молодым англичанином, который читал ей стихи в публичной библиотеке, развились до такой степени, что он пригласил ее в чайную.

«Но он медлителен, как черепаха, – жаловалась Лючия. – Будь на его месте итальянец, он бы уже давно соблазнил меня. Хотя мне грех жаловаться. Он очень милый мальчик. Когда же наконец начнет действовать, я буду к этому готова – более чем готова! А о Сьюзен ничего не слышно, но ах! – в городе только и разговоров что о тебе. Ты и в самом деле стала любовницей мистера Дрейка? Ну и ловко же ты обвела меня вокруг пальца, притворяясь, что терпеть его не можешь. Заставила меня думать, что ненавидишь его, а сама забрала красавчика себе! Но я не могу тебя винить – у тебя хороший вкус. И если ты когда-нибудь решишь, что он чересчур «стар» для тебя, то я буду рада его развлечь. Англичан еще долго нужно учить искусству любви. А что до моего юного поэта – тому вообще нужен учебник…»

– Есть новости?

Голос Стюарта заставил Шарлотту вздрогнуть от неожиданности. Поспешно отложив письмо подруги, она постаралась побыстрее выбросить из головы то, о чем только что прочитала.

– Лючия наконец-то начала распаковывать ящики, – сказала она. – Хочет открыть все до единого. И теперь дом выглядит… как итальянская вилла.

Стюарт опустился в кресло напротив дивана, где сидела Шарлотта.

– А вора так и не поймали?

Она покачала головой.

– Лючия задумала заманить его в дом, выставив на обозрение все содержимое ящиков. Собирается ждать его ночью с пистолетом. Но после последнего случая грабитель ни разу не возвращался.

– Вот как? – Стюарт ненадолго задумался, потом улыбнулся. – Слава Богу, что я сейчас в Лондоне. А как там Уитли?

– Уитли? Кто это?

Стюарт лукаво улыбнулся.

– Энгус Уитли ухаживает за вашей подругой. А вы не знали?

Шарлотта покосилась на письмо.

– А вы с ним знакомы?

Стюарт кивнул.

– Он отправился в Кент, чтобы составить мне компанию. Я не ожидал, что он продержится там целый месяц.

– От Лючии я тоже такого не ожидала, – пробормотала Шарлотта. – А сколько лет мистеру Уитли?

Стюарт пожал плечами:

– Полагаю, под тридцать. А что?

Шарлотта ухмыльнулась:

– Лючия считает, что мужчина до тридцати лет находится в своей самой лучшей форме.

Стюарт едва заметно нахмурился, потом сказал:

– Я пришел, чтобы кое-что вам предложить. Видите ли, Питни до сих пор ничего не разузнал. Если вы по-прежнему уверены, что Сьюзен в Лондоне, нам нужно предпринять что-нибудь другое.

– Что именно? – спросила Шарлотта. – Да, я по-прежнему считаю, что Сьюзен скорее всего находится в Лондоне. Вы ведь тоже так думаете, не так ли?

– Да, я того же мнения, – кивнул Стюарт. – Но если в ближайшие дни мы ничего о ней не узнаем, то, наверное, придется вести поиски в другом месте. А пока что будем искать в Лондоне. – Пристально посмотрев на Шарлотту, он добавил: – По-моему, вам необходимо выйти в свет.

– Вы шутите, – удивилась Шарлотта. – Я приехала сюда не для того, чтобы осматривать достопримечательности и танцевать до рассвета. Как я могу развлекаться, когда Сьюзен пропала? – Я предлагаю вам выйти в свет не для развлечений, – пояснил Стюарт. – Хотя немного развлечься вы вполне могли бы. Полагаю, вам это не повредило бы. Но есть две веские причины, по которым вам необходимо выйти, в свет. Первая причина: возможно, нам удастся что-то узнать о Сьюзен – например, услышать какие-нибудь сплетни. Видите ли, в лондонском обществе рано или поздно можно услышать все обо всех. Конечно, не всяким разговорам можно верить, но все же… Ведь вы неплохо знаете свою племянницу, так что сумеете отделить зерна от плевел.

– Как выяснилось, я знала ее очень плохо. – Шарлотта вздохнула и опустила глаза. – А если бы я действительно хорошо ее знала, то такого бы никогда не случилось.

– Глупости, Шарлотта. Вы ни в чем не виноваты, – возразил Стюарт. – А вторая причина… немного сложнее, – продолжал он. – Я очень долго размышлял о том, как именно исчезла ваша племянница. Какой же мужчина мог уговорить девушку бежать с ним? Должно быть, он очень привлекательный. Ведь молоденькие девушки, как правило, обращают внимание на внешность и манеры, не так ли?

Шарлотта пожала плечами:

– Да, пожалуй.

– Но мы не имеем никакого представления о том, кто это может быть, – продолжал Стюарт. – Скажите, там, где она жила до этого, у нее не было поклонников? – Он вопросительно посмотрел на Шарлотту, но та отрицательно покачала головой. – Значит, Сьюзен познакомилась с ним в Танбридж-Уэльсе. Интуиция мне подсказывает: скорее всего это некий таинственный незнакомец – неотразимый и обаятельный, – который внезапно появился и вскружил ей голову красивыми словами о любви.

– Или рассказами об увлекательных приключениях, – добавила Шарлотта. – Сьюзен бредила приключениями. Ее отец был серьезным и начитанным… книжным червем. Вероятно, она втайне надеялась, что со мной ей будет намного веселее.

Стюарт кивнул.

– Да, наверное. Так вот, кто бы ни был этот мужчина, он, конечно же, очень красиво за ней ухаживал. Она разочаровалась в вас, поэтому ему ничего не стоило уговорить ее бежать с ним. Возможно, он предложил ей какие-нибудь захватывающие приключения, и она, поддавшись порыву, согласилась.

– Да, пожалуй, – сказала Шарлотта. – Вероятно, именно так и было. Поддавшись порыву – это как раз в ее духе.

– Сколько времени вы прожили в Танбридж-Уэльсе?

– Месяц. Я приехала из Италии в конце весны и забрала ее из Ханифилда, поместья Джорджа. Мне хотелось, чтобы она подождала один год, прежде чем я отвезу ее на сезон в Лондон. Поэтому мы и отправились в Кент.

– Пока вы отсутствовали, я был знаком со Сьюзен в течение недели, а затем – еще одну неделю уже после вашего приезда, – сказал Стюарт. – Выходит, остается всего одна неделя. Так как она все еще… э… продолжала испытывать ко мне симпатию в тот день, когда исчезла, едва ли этот мужчина, может оказаться тем, кого она рассматривала в качестве своего поклонника до меня.

– Но кто же он в таком случае? – Шарлотта вскочила на ноги и начала нервно расхаживать по комнате. – Слуги никогда не видели, чтобы она обращала внимание на кого-либо, кроме вас.

– Почему вы заставляли слуг шпионить за ней? – неожиданно спросил Стюарт.

Шарлотта нахмурилась и пробормотала:

– Чтобы ее защитить. Мне нужно было кое-что сделать в Лондоне – заняться собственными делами и делами Лючии, и я боялась, что могу упустить что-то важное. Поэтому слуги должны были сообщать мне о том, как Сьюзен проводит время, а также о том, не интересуются ли ею охотники за богатыми невестами.

– Теперь понятно, – кивнул Дрейк.

Шарлотта снова нахмурилась.

– И мне говорили про вас. Сьюзен тоже вас упоминала.

– И вы решили положить конец моим ухаживаниям? – Стюарт с любопытством поглядывал на Шарлотту.

– Я ведь не слышала о вас ничего хорошего, – ответила она. – В городе говорили, что вы соблазняете женщин, устраиваете гонки в экипажах, играете в карты и пьянствуете.

– Просто ужасный человек, – заметил Стюарт с язвительной усмешкой. – Но чем я хуже всех остальных мужчин? И еще… Ведь это вы говорили обо мне с леди Килдэр?

– Я просто хотела, чтобы вы побыстрее покинули город, – объяснила Шарлотта, уклоняясь от прямого ответа на вопрос. – Я была уверена, что Сьюзен со временем поймет, какую совершила ошибку.

– Неужели я такой уж плохой?

– Вы неправильно поступили со Сьюзен, – проговорила Шарлотта, избегая смотреть Стюарту в глаза. – Но возможно… Возможно, я немного сгустила краски и слишком болезненно ко всему отнеслась.

– Ладно, забудем об этом. – Стюарт откинулся на спинку кресла. – Лучше поговорим о том, как разыскать вашу племянницу.

– Значит, вы думаете, что это какой-то обаятельный мертвец? – сказала Шарлотта. – Возможно, Сьюзен действительно с кем-то познакомилась совсем недавно, но… Может, это человек, которому она доверяла?

– А разве был такой человек?

– Нет. – Шарлотта покачала головой. – В Танбридж-Уэльсе не было такого, насколько я знаю.

– Но ведь кто-то увез Сьюзен?

– Несомненно, из-за ее состояния.

– Она ведь еще несовершеннолетняя. И еще несколько лет не сможет распоряжаться деньгами без вашего разрешения. – Немного помолчав, Стюарт продолжал: – Следовательно, у этого человека есть свои собственные средства, на которые они будут жить до ее совершеннолетия. Или же он надеется… повлиять на вас. Возможно, представит Сьюзен в качестве своей жены. Возможно, сообщит вам о ее беременности. – Шарлотта в ужасе вздрогнула, и глаза ее расширились. – Хотя не исключена совсем другая причина. – Дрейк пристально взглянул на Шарлотту. – Кто-то хотел что-то похитить из вашего дома.

Шарлотта побледнела.

– Не думаете же вы, что тот грабитель хотел похитить именно Сьюзен?

Стюарт покачал головой:

– Нет. Он обыскивал ящики. А если ему нужна была лишь одна Сьюзен, то зачем он все придумал? Нет-нет, он искал… что-то особенное. Что-то очень важное. – Стюарт посмотрел на свою ладонь – на ней остался небольшой шрам.

– Но в ящиках нет ничего, кроме произведений искусства, которые коллекционировал Пьетро. Вряд ли вор искал что-то из этой коллекции.

– Почему бы нет? – спросил Стюарт.

Шарлотта посмотрела на него с удивлением:

– Как почему? Он ведь только заглядывал в ящики, но ничего оттуда не брал. Если бы он искал что-то из Италии, то давно бы забрал из нашего дома эту вещь.

– Возможно, он не нашел то, что искал, – предположил Дрейк. – Он, может, думает, что Сьюзен сумеет помочь ему в поисках.

– Но почему Сьюзен, а не я? Почему он до сих пор не написал мне и не сообщил, какой выкуп хочет за нее потребовать? Почему он сбежал вместе с девушкой? Ведь можно было бы держать ее в Кенте в ожидании выкупа, не так ли? – Шарлотта снова принялась расхаживать по комнате. – Поверить не могу, что Сьюзен могла бы довериться совершенно незнакомому человеку. Она не настолько глупа…

– Успокойтесь. – Стюарт подошел к Шарлотте и взял ее за плечи. – Не отчаивайтесь, ведь мы пока что ничего не знаем наверняка. Все это – лишь догадки и предположения. И я говорил о похитителе только потому, что мы должны рассматривать все возможности – даже самые неприятные и невероятные.

Шарлотта судорожно сглотнула.

– Да, разумеется. Мне просто… – Она покачала головой, – Кажется, я скоро сойду с ума от неизвестности!

– Я вас понимаю, но, пожалуйста, не отчаивайтесь.

Какое-то мгновение Шарлотте казалось, что Стюарт вот-вот обнимет ее, а она положит голову ему на плечо. И она была потрясена тем, что ей самой сейчас этого ужасно хотелось. Похоже, она прониклась к Дрейку полным доверием. Что ж, наверное, в этом нет ничего удивительного. Ведь он взялся помогать ей, нашел сыщика, отправил своего камердинера в Кент, а также постоянно думал о том, как отыскать Сьюзен. К тому же он давал ей советы, однако окончательное решение всегда оставлял за ней. О таком помощнике она и мечтать не могла.

Тут Дрейк убрал руки с ее плеч, и Шарлотта отошла на несколько шагов, чтобы он не заметил, что она разочарована.

– Если злоумышленник действительно похитил вашу племянницу, то скорее всего для того, чтобы заставить вас страдать. И если он поймет, что не добился цели, не сломил наш дух, то с досады может потерять осторожность и как-то, выдать себя.

Шарлотта молча пожала плечами. Она сознавала, что в словах Стюарта есть доля здравого смысла, но ей по-прежнему было трудно поверить в то, что таинственный вор и похититель – одно и то же лицо. Возможно, этот человек действительно искал какую-то вещь из Италии. Но ведь Сьюзен не знала, что именно доставили из Италии, и не имела к Италии никакого отношения. А тот факт, что после исчезновения девушки неизвестный больше не появлялся, мог быть простым совпадением. А может, встретившись в ее доме со Стюартом, вор испугался и затаился на время?

Словно прочитав мысли Шарлотты, Дрейк добавил:

– Если Сьюзен просто сбежала, она может и сама объявиться.

Шарлотта заставила себя улыбнуться. Что ж, очень может быть, что Сьюзен просто скрывается от нее. Но, узнав, что тетя ищет ее, девушка не может выйти из укрытия. Возможно, она скрылась лишь для того, чтобы досадить ей, Шарлотте, для того, чтобы проучить ее. Значит, надо появиться в лондонском высшем обществе – тогда Сьюзен, наверное, узнает, что тетя ее разыскивает. Но как появиться в обществе? Ведь у нее – скандальная репутация: порядочные женщины не путешествуют по Европе одни или со своими любовниками. К тому же у нее был муж-старик, и никто не сомневался в том, что она вышла за него из-за денег. Какую бы скромную жизнь она ни вела сейчас, люди всегда будут помнить о ее прошлом. Но разве это имеет значение, если на карту поставлена безопасность Сьюзен?

– Что вы предлагаете? – пробормотала Шарлотта.

У Стюарта отлегло от сердца. Он снова взял ее за плечи и посмотрел ей в глаза.

– Надо посетить те места, где трудно остаться незамеченным. Театр, например. Согласны?

Шарлотта медлила с ответом. Наконец решила: пусть все будет в лучших итальянских традициях.

– Согласна посетить итальянскую оперу, – ответила она.

В этот вечер Стюарт приехал рано. Он был уверен в том, что ход его мыслей – правильный. Люди Питни прочесывали недорогие кварталы Лондона, побывали в Дувре и других портах. Даже посетили Гретна-Грин, пограничную шотландскую деревушку, где без излишних формальностей совершались скороспелые свадьбы «с побегом». Но до сих пор нигде не было обнаружено никаких следов Сьюзен. Либо ее увез настоящий поклонник – в этом случае они прятались до поры до времени в любовном гнездышке, – либо к ее исчезновению действительно имел отношение таинственный взломщик. Было ясно: тайные посещения дома каким-то неизвестным прекратились сразу же после исчезновения Сьюзен, и Стюарт полагал, что это – вовсе не случайное совпадение.

Но сейчас Дрейк ужасно нервничал. Ожидая Шарлотту, он мерил шагами комнату. Имелась еще одна причина, по которой ему хотелось сопровождать Шарлотту при выходах в свет, но он не желал признаться в этом даже себе самому. У него сердце разрывалось, когда он видел, как она страдает, волнуясь за племянницу и терзаясь чувством вины. Ему хотелось, чтобы к Шарлотте вернулись ее прежняя живость и жизнелюбие, хотелось видеть ее улыбки и слышать смех. Он мечтал, чтобы она снова стала той женщиной, которая однажды поразила его воображение и покорила его сердце. За прошедшую неделю Стюарт понял, что испытывает к Шарлотте нечто большее, чем просто вожделение. Она была честна и прямодушна. Ему нравился ее бесстрастный холодный ум и сдержанный юмор, если он не был направлен на него самого. Но даже если объектом ее насмешек становился он, Стюарт, то все равно приходилось признать, что она во многом права. Вынося свои суждения, эта женщина была беспощадна, но так же требовательна и бескомпромиссна была и к себе самой. И Стюарт не мог не ценить в ней эти качества.

Естественно, ему приходилось подавлять свои инстинкты. Ведь эта женщина попала в затруднительную ситуацию, и он вызвался ей помогать. В конце концов, он – не беззастенчивый негодяй, идущий напролом ради удовлетворения своих прихотей. Дрейк снова и снова старался убедить себя в том, что просто хочет, чтобы Шарлотта снова стала улыбаться. В том, что помогает ей из бескорыстных побуждений, ради нее самой, и что больше всего в этот вечер ему хочется найти Сьюзен. Ему очень хотелось верить, что он вовсе не собирается соблазнять Шарлотту, совсем, не собирается, у него в мыслях такого нет.

– Ну, как я вам?

Стюарт не мог оторвать взгляда от Шарлотты. Она надела платье из красного шелка с глубоким декольте. Покрой платья выгодно подчеркивал все достоинства ее фигуры. Шею же украшали нитки жемчуга, а темные локоны были подняты вверх и заколоты шпильками, тоже украшенными жемчужинами.

Остановившись перед Стюартом, Шарлотта проговорила с коварной улыбкой:

– Мистер Дрейк, разве вы не знаете, что неприлично смотреть на женщину так пристально, как вы.

Стюарт захлопал ресницами.

– А я… Я смотрел на вас слишком пристально? Ах, простите…

– Охотно прощаю. Полагаю, мне следует вас простить, потому что именно такого эффекта мы с вами и хотим добиться. Ведь мы хотим, чтобы все нас заметили, не правда ли?

– Вас заметят в любом случае, – ответил Стюарт, и он нисколько не покривил душой.

Разумеется, он прекрасно понимал, что Шарлотта – необыкновенно привлекательная женщина. И именно он подал ей мысль выйти в свет, чтобы все ее заметили. Но нельзя же быть настолько элегантной, соблазнительной, очаровательной! А может все дело не в Шарлотте, a в нем самом? Стюарт все чаще ловил себя на мысли, что неравнодушен к этой женщине…

Он накинул Шарлотте на плечи бархатный плащ и она одарила его очаровательной улыбкой еще сильнее распалившей желание. Все свидетельствовало о том, что ему предстояло провести захватывающий, вечер.

Стюарт намеревался принять приглашение присоединиться к герцогу Уэру в его ложе, одной из самых заметных в Королевском оперном театре. Он сообщил Шарлотте, что уже поделился с другом своими планами и возлагает на этот вечер особые надежды. Когда они прибыли в оперу, Стюарт сразу повел Шарлотту в ложу к герцогу.

В ложе она тотчас же заняла место впереди и даже пододвинулась ближе к перилам и наклонилась, так что любому, кто бросал на нее взгляд, открывалось интригующее зрелище ее низкого декольте. Стюарт сел рядом с ней, а она, не теряя времени даром, взяла театральный бинокль и стала внимательно рассматривать зрителей.

– Мистер Дрейк, у вас есть какие-нибудь предположения? Где может находиться похититель, если, конечно, он существует?

Стюарт взял у нее бинокль.

– Совершенно не обязательно, что он сам сюда придет, хотя, разумеется, это было бы нам на руку. Нам нужно, чтобы все сплетники увидели нас с вами вместе, и мы этого непременно добьемся.

Шарлотта выхватила бинокль из рук спутника.

– Значит, вы сомневаетесь, что сегодня он – здесь?

– Кто знает? Славное не это. Главное, чтобы все узнали, что ты в Лондоне.

Шарлотта нахмурилась.

– Подавайте предположим, он часто посещает оперу, – сказала она. – И предположим, что именно сегодня он здесь. Как же нам его узнать? – Шарлотта отвернулась от Стюарта и снова поднесла бинокль к глазам.

Может, она допустила ошибку, решив приехать в оперу? Нет, едва ли. Даже если злоумышленника здесь нет, ее, Шарлотту, непременно заметят. И они с Дрейком действительно привлекали внимание. Вскоре Шарлотта увидела, что многие женщины, поглядывая на них, перешептываются. Мужчина же, сидевший в соседней ложе, откровенно на нее таращился, и его соседка, время от времени поглядывая на Шарлотту, что-то шептала ему на ухо. Да, ее многие заметили: причем некоторые смотрели на нее с любопытством, другие – с презрением. Шарлотта прекрасно осознавала, какое впечатление производила, – но ведь она приехала сюда именно с этой целью, то есть намеренно желала вызвать интерес у окружающих.

Отложив бинокль в сторону, она спросила:

– Что будем делать теперь?

– Надеюсь, наслаждаться музыкой.

– Вы любите оперу?

– Наверное. Честно говоря, я впервые оказался в оперном театре.

– Впервые?

Стюарт разглядывал людей в партере.

– Да, впервые, Не все же такие меломаны, как вы, дорогая моя.

– Но ведь оперный театр расположен в самом центре Лондона, – заметила Шарлотта. – И полагаю, он находится здесь уже много лет.

Стюарт изобразил крайнее удивление:

– Разве? Кто бы мог подумать?

Укоризненно покачав головой, Шарлотта спросила:

– Какие же развлечения вы предпочитаете, мистер Дрейк?

Он взглянул на Шарлотту с такой красноречивой улыбкой, что у нее тут же отпало желание продолжать расспросы.

– Нет, я не хочу об этом слышать. Пожалуйста, ничего не говорите мне об этом.

– Не буду. В таких случаях я всегда предпочитал действовать, а не рассуждать. – Он снова улыбнулся, и его голубые глаза заблестели.

Шарлотта почувствовала себя ужасно неловко. Оказалось, что достаточно всего лишь нескольких слов Дрейка, чтобы ее охватило желание. Что же с ней будет, если он и впрямь перейдет к действиям? Пытаясь скрыть свое смущение, она проговорила:

– Впервые я посетила оперу в Венеции. В театре яблоку было негде упасть. Но никто не обращал на сцену внимания, пока не началась увертюра и не прозвучала первая ария. Когда же на сцену вышла примадонна, зал затих и затаил дыхание. Никогда не слышала, чтобы кто-то пел так красиво. Наверное, так поют только ангелы в раю. Певица заставила весь зал плакать вместе с ней и смеяться. И любить ее всем сердцем. С того самого дня мне хотелось видеть ее и слышать снова и снова. И я не пропускала ни одного оперного спектакля, где звучало ее великолепное сопрано. – Шарлотта умолкла, вспоминая, как очаровало ее тогда мастерство певицы, как покорила ее сердце страсти, которой была наполнена музыка.

Она бросила взгляд в сторону сцены, где занавес еще не поднимали. Лючия рассказывала ей, что за кулисами мгновения перед тем, как поднимут занавес, можно сравнить с ожиданием возлюбленного – это волнение и душевный подъем, смешанные с радостным предвкушением. Шарлотта не забывала ни на секунду о том, что рядом с ней – Стюарт, необыкновенно привлекательный в своем строгом вечернем костюме. Она ощущала сейчас все то, что так красочно описывала Лючия, – и восторг, и предвкушение счастья. Нет-нет, она не должна поддаваться на его чары. Будь здесь Лючия, она не преминула бы заметить: тот факт, что она, Шарлотта, оказалась рядом с Дрейком в день, когда он впервые слушает оперу, – очень доброе предзнаменование. Шарлотта гадала: растрогает ли его сердце оперная музыка, подействует ли на него так же сильно, как действует на нее?

– Вы рассказывали о своей подруге синьоре да Понте? – неожиданно спросил Стюарт.

Шарлотта вздрогнула и попыталась выбросить из головы мысли о возлюбленных и добрых предзнаменованиях.

– Да, о ней. Я никогда не слышала, чтобы кто-то пел так же бесподобно, как она.

– А теперь она уже не выступает на сцене?

– Нет. – Дрейк больше ничего не сказал, но Шарлотте почему-то захотелось рассказать ему, почему больше не поет Лючия. – Видите ли, это я во всем виновата. Я представила ей, одного из компаньонов моего мужа, и он в тот же миг потерял от нее голову. Чтобы расположить ее к себе, он подарил ей турецкий табак, и тогда потеряла голову она – от табака. Она очень быстро пристрастилась к табаку, в результате почти утратила голос. А другие певицы, более молодые, конечно же, воспользовались этим и отобрали у нее главные роли. Отправляясь в Англию после, смерти брата, я пригласила ее составить мне компанию, и Лючия согласилась – думаю, она хотела уйти со сцены, пока ее еще не забыли. – Стюарт по-прежнему молчал, и Шарлотта, решив сменить тему, добавила. – Расположение нашей ложи идеально подходит для наших целей. На нас уже многие обратили внимание.

Стюарт с усмешкой кивнул:

– Дорогая, на вас нельзя не обратить внимание – где бы вы ни сидели.

Молча подав плечами, Шарлотта откинулась на спинку сиденья.

– Что же касается вашей подруги, то вы не виноваты в том, что она пристрастилась к табаку, – продолжал Стюарт. – Ведь она могла бы и не курить, не так ли?

Шарлотта раскрыла веер. Немного, помолчав, ответила:

– Дело совсем не в том, мучают меня угрызения совести или нет. Просто мне очень жаль, что так случилось. Разве вы сами никогда не сожалели о непредвиденных последствиях ваших поступков?

Дрейку ужасно не хотелось отвечать на этот вопрос, и ему повезло – в ложе появился герцог Уэр.

В следующее мгновение оркестр заиграл увертюру, и Шарлотта, подавшись вперед, устремила взгляд на сцену. Стюарт же поглядывал на ее изящную шею и обнаженные плечи…

«Интересно, что бы она сделала, если бы я сейчас прикоснулся губами к ее плечам?» – думал он.

Ему очень хотелось верить, что Шарлотта – хотя бы отчасти – одобрила бы его действия. И он нисколько не сожалел о том, что познакомился с этой женщиной..

Опера, которую они слушали, оказалась не из лучших. В антракте Дрейк принес вина, но из ложи они не выходили, оставаясь у всех на виду. Несколько мужчин останавливались, чтобы поздороваться, но это были либо знакомые Стюарта, либо знакомые герцога. Когда началось второе действие и Стюарт снова занял место рядом с ней, Шарлотта вздохнула с облегчением.

Примадонна была итальянкой с крупными чертами лица. Шарлотте казалось, что в Италии она уже слышала ее голос – певица исполняла одну из второстепенных ролей в оперном театре в Риме. Она пела немного гнусаво, и ее исполнение нельзя было сравнить с ясной и чистой красотой голоса Лючии до ее увлечения табаком.

«Ах, если бы к Лючии вернулся ее великолепный голос» – думала Шарлотта.

Время от времени она прислушивалась к приглушенным голосам у нее за спиной. Стюарт же, хранивший полное молчание во время первого акта, теперь о чем-то шептался с герцогом, который сидел позади него. Сама того не желая, Шарлотта подслушала их разговор.

– Вчера я получил записку от Баркли, – пробормотал герцог Уэр.

Последовала долгая пауза, затем послышался тяжкий вздох Дрейка, и Шарлотта поняла, что он очень огорчен. Но кто же такой этот Баркли? И почему одно упоминание о нем так расстраивает Стюарта?

– Но он просто не знал, где ты и как с тобой связаться, – добавил герцог. – Он уже отправил записку в Оуквуд-Парк.

Снова последовало молчание, затем Стюарт пробормотал:

– Пока я не могу ему заплатить. К величайшему сожалению, не могу.

– Понимаю, – ответил герцог. Помолчав, добавил: – Но ничего страшного. Я не имею ничего против. Поверь, это меня ничуть не беспокоит.

– Зато меня беспокоит, – проворчал Стюарт. – Но я обязательно что-нибудь придумаю.

Наконец опера закончилась, и все зааплодировали. Шарлотта едва заметно повернула голову, чтобы краешком глаза посмотреть на Дрейка. Он был очень серьезен и даже печален. Сначала он не замечал, что она следит за ним. Когда же заметил, его печаль как рукой сняло.

– Просто великолепно! – Он положил руку на спинку ее кресла. – О чем там рассказывалось? Мы с Уэром поспорили, что речь шла о тайных любовниках.

– Сюжет многих итальянских опер строится на истории о тайных любовниках, – с улыбкой заметил герцог.

– В данном случае вы не правы. – Шарлотта никогда в жизни не встречала таких красивых мужчин, как герцог Уэр.

Он был высоким, с золотистыми волосами. А его лицо было словно вылеплено знаменитым Микеланджело. Шарлотте приходилось постоянно напоминать себе, что не следует глазеть на него так откровенно всякий раз, когда он что-то говорил ей. У него были чарующие серо-голубые глаза, но когда он улыбался, глаза оставались серьезными. С ней герцог держался подчеркнуто вежливо и официально, хотя чувствовалось, что они со Стюартом – старые друзья.

– Эти любовники не были тайными, – добавила Шарлотта. – Они собирались пожениться, а остальные действующие лица старались их поссорить.

Стюарт снова повернулся к герцогу.

– А я рассчитывал на вечер жалобных стенаний влюбленных. Какое горькое разочарование…

– Раз вы все равно не понимаете по-итальянски ни слова, – с улыбкой заметила Шарлотта, – то сможете без труда убедить себя в том, что сегодня получили то, чего хотели. Представьте, что я сказала вам неправду.

Дрейк пододвинулся к Шарлотте и осторожно обнял се за плечи.

– Но я вам доверяю и знаю, что вы сказали чистейшую правду.

– Что? Абсолютное доверие? – Герцог повернулся к Шарлотте, и его брови поползли вверх. – Абсолютное доверие между людьми – большая редкость в наше время.

Шарлотта в смущении отвела глаза и встретилась взглядом со Стюартом. Они оба замерли на мгновение. Да, она и в самом деле доверяла Стюарту. Это было странное и приятное чувство. Действительно, странно… Она сейчас всецело полагалась на этого человека, хотя совсем недавно совершенно не доверяла ему. Но разумно ли это с ее стороны? Может, она обманывает себя? Может, старается убедить себя в том, что Дрейк – лучше, чем она думала, только для того, чтобы оправдать свои чувства к нему?

– Да, вы правы, – кивнула Шарлотта. – В наше время доверие – это действительно большая редкость. – Она помолчала немного. – Я очень сожалею, что сегодня не было жалобных любовных стенаний, но мне все равно понравилось.

– Мне тоже, – сказал герцог.

И Шарлотта вдруг заметила, что он пристально смотрит на нее. Несколько мгновений его серо-голубые глаза внимательно изучали ее – словно он пытался найти в ее лице сходство с кем-то. Шарлотта хотела отвести от герцога взгляд, но почему-то не смогла этого сделать.

– Что ж, великолепно! – воскликнул Стюарт. – Может быть ты, Уэр, променяешь свою старую любовь к драматическому театру на страсть к опере?

Герцог пожал плечами и пробормотал:

– Подобное не исключено. – Он поднялся на ноги. – Прошу вас меня извинить, графиня Гриффолино. Прошу прощения, Дрейк. – Учтиво поклонившись, герцог вышел из ложи.

Стюарт же вспоминал, какими глазами герцог смотрел на Шарлотту. Джек уже много лет так не смотрел ни на одну женщину. Что же делать, если герцог Уэр действительно заинтересуется Шарлоттой? Сможет ли он, Стюарт, с ним соперничать? И стоит ли даже пытаться, если ему нечего ей предложить?

– По-моему, он очень одинок, – в задумчивости проговорила Шарлотта, провожая герцога взглядом.

– Да, вероятно. – Стюарт все больше нервничал.

Ему было не по себе из-за того, что Шарлотта явно жалела «бедного» герцога, хотя тот замечательно жил в самом красивом особняке Лондона, где незамедлительно исполнялся любой его каприз. Уэр мог заполучить любую женщину, стоило ему только захотеть. К тому же он был очень влиятельным человеком и, наверное, без труда нашел бы Сьюзен, если бы ему этого захотелось.

Разозлившись на себя, Стюарт вскочил на ноги. Как могли такие мысли прийти ему в голову?! Ведь Уэр – его друг. И он настоящий джентльмен, который никогда… Тут взгляд его упал на Шарлотту – такую чувственную и соблазнительную в своем алом платье. Будь он трижды другом, и будь он сто раз джентльменом – только слепой останется равнодушным к такой женщине, как она.

– Так мы уходим? – спросил Стюарт.

Шарлотта посмотрела на него с удивлением:

– Но мы же еще ни с кем не поговорили! Я думала, мы собирались узнать последние сплетни, которые могли бы навести на след Сьюзен.

Стюарт переминался с ноги на ногу.

– Не беспокойтесь, похититель наверняка узнает, что вы были здесь, а это – главное. К тому же я очень сомневаюсь, что мы смогли бы разузнать здесь что-нибудь о Сьюзен.

– Да, наверное… – Шарлотта заметно погрустнела, и Стюарт почувствовал себя негодяем.

Конечно, вероятность услышать что-то о Сьюзен была ничтожно мала, но ведь Шарлотте в любом случае было бы полезно немного развеяться… Но все же не до такой степени, чтобы в итоге… стать герцогиней.

Стюарт прекрасно понимал, что ревнует, ненавидел себя из-за этого, но не мог ничего с собой поделать. Его не могли отвлечь даже мысли о том, что его собственные проблемы становятся все более сложными.

«Что ж со всем этим делать?» – спрашивал себя Стюарт, выводя Шарлотту из ложи.

Глава 10

На следующее утро Шарлотта постаралась спуститься к завтраку пораньше. Увидев Стюарта, она нисколько не удивилась – он каждый день завтракал в доме родителей. Слава Богу, Терранс Дрейк после той ссоры за столом больше не появлялся в столовой, а вот избегать Стюарта было бы невежливо – ведь он так много для нее сделал – по крайней мере – Шарлотта старалась убедить себя в этом. А когда же он приветливо улыбнулся ей, сердце ее затрепетало.

– От Питни пока нет никаких известий. – Стюарт выдвинул для нее стул. – Хотя сегодня я собираюсь с ним встретиться.

Шарлотта вздохнула, и ее радость сменилась печалью.

– Он вообще ничего не узнал за все это время?

– Не падайте духом. Главное – он умеет разыскивать людей, а больше от него ничего не требуется. На первый взгляд он кажется неповоротливым, но он придерживается своей системы в ведении поисков и гарантирует достижение результатов. – Стюарт занял свое место за столом. – Вы не получали новых известий от вашей подруги?

Шарлотта налила чашку чаю.

– Нет. Все ее письма полны сплетен… И других второстепенных новостей. – Шарлотта опустила глаза, не желая делиться с Дрейком подробностями страстного романа между Лючией и его другом Уитли. – Во всяком случае, о Сьюзен она ничего не знает.

– Что ж, этого следовало ожидать. Но не беспокойтесь. Ведь мы с вами всегда считали, что Сьюзен скорее всего находится в Лондоне. – Дрейк откинул со лба прядь волос и снова улыбнулся.

Шарлотта же смотрела на него как завороженная. А этот небрежный жест, когда он откинул со лба волосы почему-то ужасно растрогал ее. Она мысленно отметила, что ему уже пора бы подстричься. Впрочем, он и так выглядел замечательно. К тому же он держался очень просто и естественно, совсем не так, как другие мужчины. Все прочие мужчины красовались перед ней, из кожи вон лезли, чтобы произвести впечатление и соблазнить. Даже ее покойный муж Пьетро никогда не появлялся перед ней, пока его камердинер не смахнет с него все пылинки. А Стюарт отправил своего камердинера разыскивать Сьюзен. Его волосы слишком отросли, потому что он на время махнул на себя рукой – позабыл обо всем и полностью сосредоточился на поисках ееплемянницы.

Шарлотта прекрасно знала, что Стюарт отправил своего камердинера в Кент, но только сейчас она сообразила, что это означало. Стюарт не просто помогал ей – он ввергал себя в расходы и испытывал из-за нее всяческие неудобства. Он завалил просьбами своих друзей, и именно из-за нее ему пришлось в очередной раз поссориться с отцом. Да, он делал все возможное – только бы ей найти племянницу.

Прежде никто из мужчин не забывал из-за нее о своих собственных проблемах, и Шарлотте казалось, что это – в порядке вещей. В конце концов, никто не должен ограничивать себя в чем-то ради другого человека. Но вот перед ней сидит тот, кто помогает ей абсолютно бескорыстно, словно ее счастье – для него самое главное на свете. Словно она ему дорога по-настоящему…

– Вам понравилась опера? – спросила Шарлотта, почувствовав смущение от собственных мыслей.

– Да, очень, – ответил Дрейк. – Никогда бы не подумал, что смогу провести весь вечер, слушая пение.

– Я рада, что вам понравилось. А меня опера всегда волновала, – проговорила Шарлотта с таким видом, что сразу же стало ясно: сейчас она думала вовсе не о музыке.

Конечно же, Стюарт понял это. Взглянув на нее с некоторым удивлением, он сказал:

– Я заметил, что музыка и меня волнует. Поверьте, я очень рад, что вы предложили мне пойти именно в оперу. Хотя если бы я был там не с вами, то не получил бы такого удовольствия. Я буду счастлив сопровождать вас и впредь. Только скажите, когда вы захотите… пойти туда в следующий раз.

– Ах, мне всегда мало, – ответила Шарлотта двусмысленно, не желая прерывать игру.

Стюарт наклонился к ней, ни на секунду не отрывая от нее взгляда.

– Не могу описать, как я счастлив это слышать. И я с величайшим удовольствием удовлетворил бы ваше желание…

В этот момент в столовую вошел дворецкий, прервавший их беседу.

– Вам письмо, миледи, – сказал он.

Шарлотта и Стюарт переглянулись. Дрожащей рукой Шарлотта взяла конверт.

– Это от Сьюзен! – воскликнула она, узнав почерк.

Стюарт вскочил со стула:

– Брамбл, кто доставил послание?

– Какой-то чумазый мальчишка, сэр, – ответил дворецкий.

В следующее мгновение Стюарт выбежал из комнаты. Несколько секунд спустя за ним хлопнула парадная дверь, и в тот же миг Шарлотта вскрыла конверт. Из конверта выпал небольшой листок бумаги, но она не обратила на него внимания, потому что ее взгляд был прикован к неровным строчкам письма Сьюзен:

Дорогая тетя Шарлотта,

я пишу тебе, чтобы ты знала, что у меня все хорошо и я счастлива. Скоро я выйду замуж! Наверное, ты до сих пор переживаешь из-за того, что я так неожиданно оставила тебя. Я прошу у тебя за это прощения. Но ты должна понять, что я была вынуждена так поступить. Скоро я пошлю за своей одеждой и другими вещами, но пока мы еще не выбрали дом, где будем жить, и у нас нет места для лишних вещей. Лондон – это именно то, о чем я всю жизнь мечтала. И даже больше!

Позже я напишу тебе еще.

Сьюзен.

Шарлотта бросилась следом за Стюартом, но он в этот момент уже возвращался, тяжело дыша.

– Я не смог его догнать, – пробормотал он. Дрейк был ужасно расстроен. – Брамбл!

Тут же появился дворецкий:

– Да, сэр.

– Если кто-нибудь еще раз принесет послание для графини Гриффолино или для меня, схватите его и не отпускайте, пока я сам не поговорю с посыльным, – Дворецкий откланялся, и Стюарт повернулся к Шарлотте: – Что в письме?

Шарлотта протянула ему записку. Прочитав ее, Дрейк нахмурился и проговорил:

– Пойдемте обратно в столовую.

Вернувшись, они сели за стол и Шарлотта спросила:

– Ну, что вы об этом думаете?

Стюарт поднялся и принялся расхаживать по комнате.

– Выходит, этот человек ей сказал, что хочет на ней жениться. Но кто же он такой? Мы по-прежнему не знаем, кто мог тайно и так внезапно соблазнить?

Шарлотта тоже поднялась из-за стола. Выхватив у Стюарта письмо, она прижала его к груди – ведь это была единственная весточка от Сьюзен за всю неделю. Но теперь она знала, что племянница жива и здорова и находится в Лондоне.

– Теперь нам точно известно, что девочка здесь, – сказала Шарлотта. – Но как ее разыскать?

– Надо срочно послать за Питни, – ответил Стюарт. – Думаю, Фрейкс сможет описать посыльного. А если, мы сумеем обнаружить мальчишку, который принес записку, то сможем найти и того, кто ее послал.

– На это, возможно, уйдет несколько дней! – воскликнула Шарлотта. – В Лондоне сотни чумазых мальчишек.

– Тысячи, – поправил Стюарт. – Наберитесь терпения, дорогая. Питни знает Лондон как свои пять пальцев, и у него повсюду есть знакомые.

– А что в это время будем делать мы? Наймите экипаж. Если мы поедем быстро, то сможем догнать мальчишку…

Стюарт покачал головой:

– Он убежал. Мы можем исколесить весь Лондон, но его и не увидим.

– Но я должна хоть что-то предпринять! Иначе мое сердце разорвется! – закричала Шарлотта.

До этого ей казалось, что самое страшное – полная неизвестность, но теперь выяснилось, что она ошибалась. Гораздо-мучительнее – знать слишком мало для того, чтобы действовать.

Стюарт вздохнул и взъерошил волосы.

– Кроме того… – Он умолк и сокрушенно покачал головой.

Шарлотта же вдруг вспомнила о каком-то обрывке бумаги, который выпал из конверта с письмом Сьюзен. Опустившись на колени, она полезла под стол, чтобы достать листок.

– Что с вами? – Стюарт приподнял, край скатерти.

Развернув листок, Шарлотта застонала.

– Что случилось? – Стюарт помог ей подняться на ноги и взглянул на листок: – Черт возьми, что это?

Шарлотта тяжело вздохнула и перевела с итальянского следующее:

«Грязная шлюха в алом платье, ты забрала у меня мое сокровище – вот мне и пришлось забрать у тебя твое. Пока ты выставляешь себя напоказ перед английскими господами, Сьюзен сидит рядом со мной – безвольная и готовая на все. Я верну ее тебе, когда ты отдашь мне итальянское сокровище.

Тот, кто наблюдает за тобой.»

– Проклятие! – Стюарт выхватил у Шарлотты листок и стал разглядывать каракули. – О каком итальянском сокровище идет здесь речь?

– Представления не имею, – сказала Шарлотта с дрожью в голосе от страха и волнения. – Но вчера в опере он видел нас. – Она взяла у Стюарта записку и ткнула в нее пальцем: – Видите: «в алом платье». Он видел меня вчера в опере! Он где-то рядом! А Сьюзен – с ним!

Дрейк энергично закивал:

– Да-да, все верно. Вы спровоцировали его на действия. Теперь понятно, что он – итальянец. Наверное, он последовал за вами из Италии. И скорее всего он и есть тот самый вор, который проникал в ваш дом!

– Но чего он хочет? – Шарлотта прижала к груди руки: – У меня нет никакого сокровища.

– Очевидно, он уверен в обратном. – Стюарт хмурился и внимательно разглядывал записку. – Но он не мог найти сокровище, поэтому похитил Сьюзен.

– О, моя бедная девочка! – Не в силах сдержаться, Шарлотта разрыдалась. – Что же теперь делать? Как это ужасно! Знать, что она – в Лондоне, так близко от нас, и не знать, где именно!

– Наберитесь терпения, – сказал Стюарт. – Теперь нам известно, кого надо искать. Я сейчас же извещу об этом Питни и Бентона. Теперь у них появились кое-какие зацепки. Ваша подруга по-прежнему находится в Кенте? – Шарлотта кивнула, и Стюарт продолжил: – Сейчас же напишите ей. Попросите ее немедленно упаковать все вещи, прибывшие из Италии, и как можно скорее прислать их сюда. Я пошлю записку Бентону – он поможет ей сложить вещи.

– Да, конечно! – с воодушевлением воскликнула Шарлотта. – То, что нужно похитителю, должно находиться среди вещей, которые я привезла из Италии. А потом мы сделаем так же, как Лючия. Разложим все и будем ждать, когда он залезет в дом.

– Нет. – Стюарт покачал головой. – Мы попытаемся понять, за чем именно он охотится. И тогда мы сможем говорить с ним на равных. Похититель знает: если он как-нибудь… обидит Сьюзен, то ничего от нас не получит. Следовательно, за девушку можно не беспокоиться. С ней ничего страшного не случится. Вы уверены, что ничего больше не привезли из Италии, помимо вещей, которые находятся в Кенте? Может, что-нибудь лежит в кабинете у вашего адвоката? Может быть, вы что-то отправили друзьям?

– Нет, все вещи перевезли в Кент. Если вещь, за которой он охотится, действительно у меня, то она может находиться только в Танбридж-Уэльсе.

Стюарт кивнул:

– Очень хорошо. Тогда мы выясним, что это за вещь, и каким-нибудь образом дадим ему знать, что готовы к переговорам. Мне также нужно расспросить Бентона обо всех иностранцах, появлявшихся в Кенте, особенно – об итальянцах. Вы можете о том же расспросить Лючию.

– Да-да, я немедленно напишу Лючии, – сказала Шарлотта. – И еще…

Стюарт не дал ей договорить, приложив палец к ее губам.

– А я тем временем отправлюсь к Питни. Займитесь письмом. Рассмотрите его как следует. – Он поцеловал Шарлотту в губы и тут же добавил: – Чем больше подробностей мы узнаем о похитителе, тем больше шансов будет у Питни его найти.

Тут Стюарт снова ее поцеловал, и на сей раз поцелуй был долгий и страстный. Шарлотта тотчас же прильнула к Стюарту. Она с удивлением обнаружила, что страх только распаляет страсть – ее в одно мгновение охватило сильнейшее желание, вытеснившее на время все остальные тревоги и заботы.

Стюарт одной рукой обнял Шарлотту за талию, а другая его рука легла ей на грудь. У нее подгибались ноги, и ей казалась, что она вот-вот рухнет на пол. Никогда еще она так страстно не желала мужчину, как сейчас желала Стюарта. Шарлотта старалась прижаться к нему как можно крепче, а его рука, лежавшая у нее на талии, опустилась ниже. Когда же Стюарт с силой прижал ее к себе, Шарлотта громко застонала; ей хотелось, чтобы Стюарт взял ее как можно быстрее – прямо сейчас, на ковре.

Снова застонав, Шарлотта обвила руками шею Стюарта, а он, чтобы не упасть, ухватился за спинку стоявшего рядом стула и прошептал:

– Но мы ведь не можем… прямо здесь. Одному Богу известно, как я хочу этого, но… не могу.

– Но, Стюарт… – пробормотала Шарлотта.

– Когда-нибудь, – проговорил он низким и хриплым голосом, – это непременно случится, потому что вы сводите меня с ума.

Внезапно дверь отворилась, и на пороге появилась миссис Дрейк.

– Доброе утро, – проворковала она.

Стюарт тут же повернулся к двери, прикрыв Шарлотту, а та принялась оправлять платье, мысленно восклицая:

«О Господи, неужели я чуть не отдалась Стюарту в доме его родителей, прямо на столе или на ковре?! Ведь нас в любой момент могли застать! О, я вела себя хуже, чем самая неразборчивая куртизанка!»

– Мы получили весточку от Сьюзен, – сказал Стюарт, обращаясь к матери; причем он говорил с таким спокойствием, словно за минуту до этого в комнате ничего не происходило. – Выяснилось, что девушка жива и здорова. Она сейчас в Лондоне. Оказалось, что какой-то мужчина уговорил ее сбежать с ним, обещая на ней жениться. И она написала Шарлотте о своей предстоящей свадьбе.

– Как это жестоко – обмануть невинную девушку! – воскликнула Амелия Дрейк. – О, бедняжка! Можно сказать, что ее, в сущности, похитили.

– И держат с целью получения выкупа, – добавил Стюарт. – Кажется, она пока ни о чем не догадывается.

– А что же вы теперь собираетесь делать? – встревожилась Амелия.

– От него мы тоже получили записку, – вступила в разговор Шарлотта. – Он требует какое-то итальянское сокровище, которое, по его мнению находится у меня. Он обещает отпустить Сьюзен в обмен на эту вещь. – Она посмотрела на Стюарта, затем тихо проговорила: – Страшно даже подумать, что произойдет, если вдруг выяснится, что у меня нет этой вещи.

– Она есть, – решительно заявил Стюарт. – Во всяком случае – где-нибудь. Похоже, похититель твердо в этом уверен. Иначе он бы так не рисковал, регулярно обыскивая ваш дом. И не отважился бы на похищение девушки. Возможно, это не очень-то ценная вещь, но для него она по какой-то причине представляет огромную ценность.

– Надеюсь, вы правы. – пробормотала Шарлотта.

Стюарт улыбнулся:

– Я всегда прав, дорогая моя. Разве вы этого не замечали раньше? – Он направился к двери – Я собираюсь немедленно найти Питни. А вы напишите Лючии.

– Напишу, – кивнула Шарлотта.

Она улыбнулась Стюарту, когда он обернулся, выходя из комнаты.

Оставшись наедине с миссис Дрейк, Шарлотта снова села за стол, чтобы закончить завтрак. Вспомнив о том, что именно отвлекло ее от завтрака, она почувствовала себя крайне неловко. Напустив на себя равнодушный вид, она пила остывший чай и не поднимала глаз. Что бы сказала миссис Дрейк, увидев их с Дрейком страстно обнимающимися? Боже милостивый, ведь она, Шарлотта, только что чуть не соблазнила сына хозяйки! Прямо за завтраком!

– Вам нравится Стюарт, не правда ли? – спросила Амелия. Шарлотта виновато посмотрела на нее, ничуть не удивившись вопросу. – Он очень красивый мальчик, – продолжила Амелия. – Я не могу вас за это винить, все Дрейки – чертовски красивы.

Шарлотта кашлянула, чтобы скрыть смущение. Она избегала смотреть матери Стюарта в глаза.

– Мы с ним подружились.

– Ах, перестаньте! Мы же с вами взрослые женщины, графиня. По-моему, вы не такая уж наивная и неискушенная. Признаваться в этом или нет – дело ваше, но я уверена, что вы испытываете влечение к моему сыну.

Шарлотте хотелось возразить, но она не знала, что сказать.

Амелия взяла чайник и налила себе чаю.

– Но я должна предупредить вас заранее, – добавила она, глядя на гостью с сочувствием. – Он никогда на вас не женится.

Глаза Шарлотты округлились.

– Уверяю вас, я… У меня и в мыслях не было ничего подобного, – пролепетала она.

Выйти замуж? За Стюарта? Но ему нужна богатая молодая невеста… Нет, такое даже представить смешно!

Впрочем, слова миссис Дрейк, вероятно, следовало рассматривать как предупреждение о том, чтобы она не лелеяла надежды женить на себе Стюарта. Шарлотта прекрасно понимала, что никакая женщина не захочет иметь невестку с таким прошлым, как у нее. Но очень может быть, что Стюарт просто захочет затащить ее в постель, не более того. Да, его мать права: он никогда на ней не женится, потому что на женщинах такого сорта порядочные мужчины не женятся никогда.

Ох, как это унизительно! Несмотря на все свои усилия стать более респектабельной, она в этом не слишком преуспела. Какую бы она ни делала прическу, какое бы ни надевала платье, она навсегда останется женщиной, которая в юности вела разгульную жизнь. Шарлотта понимала, что, несмотря на ее искреннее желание стать другой, невозможно убежать от прошлого.

– Только не подумайте, что я высказываю свои собственные пожелания. – Амелия пристально посмотрела на Шарлотту. – Некоторые мужчины не в состоянии взять на себя ответственность и завести жену и детей, и Стюарт – как раз из таких мужчин.

Шарлотта не слишком-то поверила Амелии. Разумеется, Стюарт женился бы на Сьюзен, если бы получил согласие, и ей, Шарлотте, становилось не по себе при этой мысли. Однако она была абсолютно уверена: даже если бы Стюарт и ее племянница поженились, он не стал бы плохо обращаться со Сьюзен. По крайней мере позаботился бы о том, чтобы его жене было хорошо.

– Я не могу с вами согласиться, – медленно проговорила Шарлотта. – Мне кажется, он совсем не уклоняется от ответственности.

Амелия покачала головой:

– Стюарт никогда не стремился к этому. Разумеется, он никогда бы не отказался от внешней стороны этой ответственности – от поместья, например, – но он не имеет представления о том, как вести хозяйство. Все, что он умеет делать, – это заботиться о себе самом. Да и то не слишком хорошо.

– Но у него никогда не было возможности проявить себя. – Шарлотта сама не знала, почему ей вздумалось защищать Стюарта. Ведь всего лишь несколько дней назад она была о нем почти такого же мнения, «почти» – потому что думала о Дрейке даже хуже. – Почему вы считаете, что он не сможет взять на себя ответственность и не сумеет решить… какую-нибудь сложную задачу?

Амелия грустно улыбнулась:

– Не сумеет. Я прекрасно знаю Стюарта. Мне больно об этом говорить, но, поверьте, он всегда будет полагаться только на свое обаяние и на свое красивое лицо.

– Он уже оказал мне неоценимую помощь, – возразила Шарлотта. – К тому же он очень даже неглуп и весьма решителен.

Амелия вздохнула.

– Когда мужчина хочет соблазнить женщину, он может надеть любую маску. Например, маску дамского угодника и учтивого поклонника. Или таинственного любителя приключений, рыцаря без страха и упрека… Но у всех мужчин одна и та же цель. И эта цель – отнюдь не женитьба. А стоит им добиться своего, они тут же уходят покорять другую женщину.

– Да, некоторые мужчины – именно такие, – согласилась Шарлотта. – Но не все. По-моему, вы недооцениваете своего сына.

В глазах Амелии появилось тоскливое выражение. Она покачала головой:

– Графиня, вы сами не знаете, о чем говорите. Стюарт – точно такой же, как его отец.

Это сравнение нашла Шарлотта не очень-то лестным для Стюарта. Терранс Дрейк показался ей черствым, бессердечным и желчным человеком. А может, Амелия просто хотела предостеречь ее? Может, считала, что со временем Стюарт станет таким же, как мистер Дрейк? Ах, если в один прекрасный день он превратится в своего отца, это будет ужасно!

– И не стоит заблуждаться, думая, что любовь к женщине может исправить мужчину, – продолжала Амелия. – Любовь мужчины – выдумка! Мужчина не умеет любить так, как любит женщина. Как бы то ни было, не выходите замуж по любви, моя дорогая, – это разобьет вам сердце. Нет ничего ужаснее, чем быть женой человека, который не отвечает тебе взаимностью.

– Я не люблю Стюарта, – прошептала Шарлотта. – А он не любит меня. – Хотя в этот момент Шарлотта вдруг почувствовала, что не очень-то уверена в первом утверждении, второе не вызывало у нее сомнений.

– Вот и хорошо. – Амелия отпила из своей чашки, и на лице у нее снова появилась ее обычная приветливая улыбка. – Это спасет вас от душевной боли. Другим женщинам не так повезло, как вам.

– Другим женщинам? – в смущении переспросила.

Шарлотта и снова мысленно поблагодарила небеса за то, что у нее нет детей. Она не смогла бы перенести, если бы ее дочь увлеклась искателем приключений или охотником за ее деньгами; и она никогда не смогла бы предостерегать женщин, открывая им глаза на недостатки своего сына. Когда Шарлотта мечтала о детях и материнстве, ее воображения хватало только на малышей до определенного возраста. Она не могла представить себя матерью взрослых детей. Интересно, когда заканчивается ответственность матери за своих отпрысков?

– Да, другим женщинам, – кивнула Амелия. – Тем, которые имели неосторожность увлечься Стюартом. Для каждой из них все закончилось весьма печально. Одну из них с позором отправили в провинцию, а другую поспешно выдали замуж за дальнего родственника, согласившегося смотреть сквозь пальцы на ее бесчестие.

– Наверное, Анна Хейл, – предположила Шарлотта. – Или Элиза Пенниуорт?

Амелия отвела глаза и со вздохом проговорила:

– Две юные девушки в течение одного месяца. Нет ничего удивительного в том, что Терранс пришел в ярость.

– Миссис Дрейк, вы были очень откровенны со мной, – сказала Шарлотта. – Можно задать вам такой же откровенный вопрос?

– Разумеется.

– Почему мистер Дрейк так не любит своего сына?

Пожилая женщина помрачнела:

– Стюарт очень разочаровал отца. Терранс надеялся, что его сын станет совеем другим человеком. – Амелия немного помолчала, потом вновь заговорила: – Но Стюарт распустился до невозможности. Отказывался от всего, что предлагал ему отец. И делал все, от чего отец его предостерегал.

– Но сейчас он стал взрослым мужчиной. Не будет же мистер Дрейк всю жизнь упрекать своего сына за ошибки его разгульной юности?

– Вы полагаете, что Стюарт с тех пор изменился?

Вопрос миссис Дрейк не оставлял никаких сомнений: как бы Амелия ни любила своего сына, она верила всем сплетням, которые о нем разносили. Это открытие ошеломило Шарлотту. Ее отцу по крайней мере понадобилось подтверждение ужасной правды, прежде чем он выгнал дочь из дома. Возможно, отец даже не подозревал, что в каком-то смысле оказал ей услугу. Шарлотта до сих пор не знала, что хуже – быть изгнанной без надежды когда-нибудь вернуться или постоянно подвергаться упрекам со стороны близких людей, от которых зависишь.

– По-моему, Стюарт – честный и благородный джентльмен, – медленно проговорила она. – А слухи, как известно, могут сильно преувеличивать то, что происходило в действительности.

– Дорогая графиня Гриффолино, – Амелия взяла ее за руку, – Стюарт – мой единственный ребенок, и я его обожаю. Признаюсь, я пригласила вас пожить здесь только ради того, чтобы почаще его видеть. Но мне прекрасно известны его недостатки, и я не хочу, чтобы вы были слепы. Увы, нам, женщинам, так просто поддаться чувствам и эмоциям… Я не хочу, чтобы однажды вы почувствовали, что обмануты в ваших ожиданиях. Ужасная история, происшедшая с вашей племянницей, подтолкнула меня на этот откровенный разговор.

Шарлотта не знала, как отнестись к словам Амелии. Из своего собственного горького опыта она и сама прекрасно знала, как легко красавцу мужчине покорить нежное женское сердце. Большая часть того, о чем говорила миссис Дрейк, была истинной правдой. Но ведь, стараясь предостеречь Шарлотту, Амелия говорила не о каком-нибудь бессердечном негодяе, который испортил ей жизнь, или неизвестном мерзавце, который обманом увез Сьюзен. Она говорила о Стюарте, о собственном сыне! Хотя Стюарт делал все, чтобы пощадить чувства Сьюзен, – он оберегал девушку от душевных ран, которые мог ей нанести. Чтобы не разбить Сьюзен сердце, он убедил ее в том, что она не кто-нибудь, а почти Джульетта! Однако Стюарт сам признался в том, что он – охотник за невестой с богатым приданым. В этом нет и намека на благородство и респектабельность. Как же можно утверждать, что Стюарт – честный человек? Ведь он хладнокровно охотился за наследством Сьюзен и ухаживал за ней из-за денег. И возможно, он отчасти виновен в побеге ее племянницы.

«Сьюзен сбежала не из-за него, а из-за тебя, – нашептывал ей внутренний голос. – А Стюарт помогал тебе в поисках. Без него ты ничего не смогла бы сделать».

Но это вовсе не означало, что она, Шарлотта, в него влюбилась. Стюарт частенько сердил ее и раздражал до невозможности. Но каких бы ужасных вещей она ему ни говорила, это не оттолкнуло его от нее. А когда она угрожала ему револьвером, Стюарт только смеялся. И только ему удавалось невинный разговор, об оперной музыке превратить… в обещание чувственных наслаждений. Шарлотта была достаточно опытна, чтобы понять: он желал ее, но, конечно же, это – не любовь.

Весь день Шарлотта размышляла об этом. В какой-то момент она даже решила, что переспит со Стюартом только для того, чтобы разрядить возникшее между ними напряжение. Действительно, почему бы двум взрослым, зрелым людям не завести тайную интрижку, вполне приемлемую для них обоих? Затем она снова вспомнила о Сьюзен и поняла, как не прилично женщине в ее ситуации думать о собственном удовольствии, когда беззащитная Сьюзен находится во власти какого-то сумасшедшего итальянца. Но и после возвращения племянницы она не сможет завести роман со Стюартом – ведь Сьюзен будет считать, что ее предали. Шарлотта пришла к выводу, что ее роман со Стюартом в любой ситуации и в любое время будет неуместен, и от этого ей хотелось плакать. Он был единственным мужчиной, потерять которого ей было жалко до слез.

А что, если она испытывает к Дрейку нечто больше, чем желание? Давным-давно, после того как однажды она имела неосторожность подарить одному мужчине свое сердце, Шарлотта запретила себе испытывать к мужчинам что-то большее, чем желание. Она не хотела, чтобы Стюарт стал исключением из этого правила. Она просто не могла себе позволить, чтобы он стал исключением.

Но если Стюарт – вопреки ее воле – является исключением?

«Нет, – сказала она себе. – Непродолжительный роман – вот единственное, что может быть между нами».

Она никак не могла в него влюбиться. И конечно же, не собиралась выходить за него замуж. Она испытывает к Стюарту лишь физическое влечение, не более того. Как только они переспят, все перегорит само собой… Если только не окажется, что их объединяет нечто большее, чем страсть. Но что произойдет, если их отношения все же затронут ее сердце?..

Что ж, когда такое случится, тогда она и подумает, что с этим делать.


У Стюарта был трудный день: он прочесывал таверны и пивные. Шарлотта снабдила его деньгами, и он щедро предлагал вознаграждение тем, кто помог бы отыскать мальчика, приносившего записку от Сьюзен. Однако ему ничего не удалось о нем разузнать, и к вечеру он совсем пал духом. Оказалось, что найти похитителя Сьюзен не так-то просто.

Питни, как выяснилось, тоже не нашел мальчика-посыльного. Простившись с Питни, Стюарт направился в сторону Мейфэра. Он так устал, что хотел сейчас только одного – побыстрее добраться домой и сразу же лечь спать. Однако следовало отчитаться перед Шарлоттой, рассказать ей, как прошел день. Кроме того, ему очень хотелось еще разок ее увидеть. Хотелось так сильно, что он готов был махнуть рукой даже на то, что Терранс скорее всего сейчас находился дома. Он предполагал, что ему, возможно, не удастся побыть с Шарлоттой наедине, но ничто не могло остановить его – он хотел увидеть Шарлотту.

Она была в холле – словно ждала его прихода. Едва увидев ее, Стюарт сразу же почувствовал приток сил. Она с надеждой заглянула ему в глаза, а потом разочарованно отвела взгляд.

– Вы его не нашли, так ведь?

Стюарт взял ее за руку.

– Мы оставили его приметы по всему Лондону. Рано или поздно он где-нибудь объявится, и мы его обнаружим. Вы не должны терять надежду.

– Да, конечно. Но я думала…

– Что ты здесь делаешь? – проворчал отец, внезапно появившийся в холле.

Стюарт нахмурился и пробормотал:

– Добрый вечер.

– Если ты собираешься здесь часто появляться, хотя бы соблюдай приличия, – продолжал Терранс. – Мы принимаем гостей вовсе не в холле.

Стюарт провел Шарлотту в гостиную и усадил ее в кресло. Затем сел и сам. Терранс также прошел в комнату и уселся на диван, вытянув перед собой больную ногу. Он не сводил с сына недружелюбного взгляда.

– Итак… Что же ты сегодня натворил?

Стюарт пожал плечами:

– Я не натворил сегодня ничего особенного. Можешь мной гордиться.

Терранс проворчал:

– Почему ты стоял в холле?

– Я хотел поговорить с графиней Гриффолино с глазу на глаз.

– Скольких женщин ты опозорил своими «разговорами с глазу на глаз»? – Терранс окинул Шарлотту испепеляющим взглядом. – Где ты пропадал?

Стюарт откинулся на спинку кресла и заложил руки за голову, прекрасно зная, что эта непринужденная поза разозлит отца.

– Посещал вертепы, где гнездится разврат и порок.

– Не смей меня высмеивать!

– Я тебя не высмеивал, – сказал Стюарт. – Я сказал то, что ты хотел от меня услышать. Стараюсь оправдать твои ожидания.

Терранс снова взглянул на Шарлотту:

– Полагаю, графиня, вы знаете, что не стоит доверять этому негодяю.

Шарлотта в смущении заморгала.

– Пока у меня не было причин для разочарования.

– Значит, будут. – Терранс повернулся к сыну: – Играл в карты? Когда-нибудь ты проиграешься.

Стюарт, у которого уже давно не было денег на игру, сокрушенно покачал головой.

– Отец, прошу тебя… Перестань, мы тут не одни. Здесь дама. – Терранс промолчат. Стюарт, закинув ногу на ногу, добавил: – Я пришел, чтобы узнать, не захочет ли графиня Гриффолино покататься завтра со мной.

Терранс с таким негодованием уставился на ногу Стюарта, словно собирался дать ему пинка.

– Как ты смеешь сидеть в моей гостиной, как какой-то простолюдин? Изволь проявить хоть сколько-нибудь уважения.

Стюарт опустил ногу. Шарлотта с непроницаемым выражением лица встала, тем самым вынудив обоих джентльменов тоже подняться. Взглянув на Стюарта, она сказала:

– С огромным удовольствием.

Стюарт поклонился.

– Отлично. Я заеду за вами после ленча. – Если нельзя побыть с ней наедине сегодня, они увидятся завтра, и Терранс не сможет им помешать.

Какое-то мгновение Шарлотта смотрела Стюарту прямо в глаза, затем тяжело вздохнула и с улыбкой отвернулась.

Минуту спустя Стюарт откланялся. Он знал, что герцог Уэр позволит ему воспользоваться принадлежавшей ему упряжкой лошадей. Завтра они с Шарлоттой поедут на прогулку, возможно, отправятся куда-нибудь за пределы Лондона, в тихое, уединенное местечко, где он наконец сможет остаться с ней наедине. И вот тогда… Тогда он попытается узнать, испытывает ли она к нему какие-нибудь чувства.

Шарлотта смотрела вслед Стюарту, и кровь в ее жилах бурлила. Завтра, если все будет хорошо, она преодолеет свое влечение, которое мешает ей мыслить здраво. Лючия всегда ей говорила, что лучший способ бороться с искушением – уступить ему. Что ж, так она и поступит. Как известно, из двух зол выбирают меньшее.

Глава 11

– Я подумал, что вам захочется хотя бы ненадолго покинуть Лондон, – говорил Стюарт на следующий день, помогая Шарлотте забраться в экипаж.

– Нет, что вы… Я не хочу уезжать слишком далеко. – Шарлотте не хватало терпения смиренно ждать, когда Дрейк ее соблазнит. Она твердо решила соблазнить его сама – как можно скорее. Ее не прельщала перспектива делать это в дороге. – Может быть, съездим в парк?

Стюарт хотел возразить, но промолчал. Он явно был разочарован.

– Да, конечно. – Он направил норовистых лошадей по шумной, оживленной улице.

– Сегодня прекрасный день для прогулки. – Шарлотта разглядывала проезжавшие мимо экипажи и всадников.

Несколько джентльменов приподняли шляпы, приветствуя ее, и она кивнула в ответ.

– В хорошую погоду все в Лондоне выезжают на прогулку, – заметил Стюарт, объезжая экипаж, в котором сидели дамы почтенного возраста.

– Их вполне можно понять. Кто станет сидеть в четырех стенах в такой прелестный денек? Всем хочется подышать свежим воздухом и, возможно, покататься верхом.

– А выездите верхом? Я позабочусь о том, чтобы в Лондоне у вас была своя лошадь.

Шарлотта загадочно улыбнулась:

– Что ж, позаботьтесь об этом. Я обожаю верховую езду. Легкий галоп бодрит и заставляет сердце биться учащенно.

– Рад это слышать… – Стюарт не отрывал взгляда от дороги. В парке было многолюдно, и ему приходилось сдерживать лошадей. – Многие дамы конным прогулкам предпочитают пешие.

– А я люблю ездить верхом, и дамское седло мне не по душе. Мне нравится прижиматься к коню коленями.

Стюарт кашлянул и покосился на Шарлотту.

– Так, значит, вы ездите по-мужски?

Она наклонилась к нему и прошептала:

– Я всегда езжу на лошади по-мужски. И по-моему, лошади это тоже нравится.

Стюарт смотрел на Шарлотту так долго, что они чуть не столкнулись с проезжавшим мимо экипажем. Кучер что-то крикнул ему, и Дрейк снова обратил внимание на лошадей.

– Боже мой! – рассмеялась Шарлотта, вцепившись в зонтик от солнца. – Вы знаете, как заставить мое сердце биться чаще.

– Я стараюсь. – Дрейк смотрел то на дорогу, то на Шарлотту, – Пожалуй, у меня есть на примете подходящая лошадка для вас, – сказал он, выезжая из парка.

– Это чудесно. А где находится конюшня?

– В доме Филиппа. Там, где я остановился.

– Прелестно. – Шарлотта улыбнулась. – Удобно ли прокатиться на ней прямо сейчас?

– Да, удобно. – Дрейк щелкнул кнутом, и лошади рванули вперед.

Через несколько минут они подъехали к конюшням. Стюарт подал Шарлотте руку и проводил ее в дом. Он снял с нее меховую накидку и повесил на вешалку в холле. Шарлотта, с любопытством осматриваясь, отмечала про себя, что убранство дома было изысканным и элегантным.

– Дорогая… – Стюарт взял ее лицо в ладони и заглянул ей в глаза. – Вы имели в виду именно это, не правда ли?

– Ну да: – Она кивнула. – Ведь между нами и впрямь вышел спор, который вы выиграли.

Стюарт по-прежнему смотрел ей в глаза.

– И это – единственная причина?

Шарлотта улыбнулась и медленно покачала головой.

– Слава Богу. – пробормотал Стюарт, бросая ключ и шляпу на соседний столик.

Он взял ее за руку и повел в сторону лестницы. Шарлотта подхватила юбки и последовала за ним, смущаясь и хмелея от предвкушения счастья. Она чувствовала себя молодой и бесшабашной девушкой, у которой тайное свидание с возлюбленным в разгар дня.

Наверху лестницы Дрейк вдруг остановился, и, взяв Шарлотту за плечи, прижал ее спиной к стене. В следующее мгновение их губы слились в страстном поцелуе.

– Я так долго этого ждал, – прошептал он, чуть отстранившись. – Так долго мечтал, чтобы вы стали моей. Скажите, что хотите того же. Мне нужно услышать это от вас.

– Да, я хочу того же, – выдохнула она.

Стюарт расстегнул застежку на ее спине и, потянув за край лифа, обнажил ее груди. Опустившись на одно колено, он принялся покрывать их поцелуями. Когда же он провел языком по ее соску, у нее подкосились ноги, и она начала медленно сползать вниз по стене.

– Нет-нет, вставайте, – сказал Стюарт, положив ей ладонь на живот. Она кивнула и, запрокинув голову, выгнула спину, чтобы ему было удобнее ласкать ее грудь. – Да, вот так, – выдохнул он, и его рука скользнула по ее ноге.

– О Господи правый! – Шарлотта истерически рассмеялась. – Я и забыла… У стены…

Стюарт поднял на нее глаза.

– О чем я вам говорил в тот вечер, когда вы ко мне пришли, помните?

– А вы помните? – Она тихонько застонала.

Стюарт широко улыбнулся:

– У меня так много всяких фантазий… Не помню, о какой из них я вам рассказывал.

– Много фантазий?

– Сотни. Вернее – тысячи. – Его рука продвигалась все выше по ее ноге. Почувствовав ее влажное лоно, он хрипло проговорил: – Господи, вы уже готовы…

– Да, уже. – Она стала бесстыдно двигать бедрами. – А разве вы – нет?

– Вполне готов. – Стюарт принялся снимать с нее платье. – Но только не здесь. – Обнимая Шарлотту одной рукой, он повел ее вверх, на ходу срывая с себя галстук.

Миновав коридор, они дошли до двери, и Стюарт распахнул ее настежь.

Стащив с себя остатки одежды, он подхватил Шарлотту на руки и понес ее к кровати. Они рухнули на постель, сплетаясь в страстных объятиях. Внезапно Стюарт отстранился и высвободился из ее объятий.

– Что такое? – Шарлотта крепче обняла его за шею.

– Подождите, я сейчас…

– Не желаю ждать. – Шарлотта стала покрывать поцелуями его шею.

Стюарт задрожал в ее объятиях, потом перевернулся на спину. Не понимая, в чем дело, Шарлотта села на постели.

– Что вы делаете?

– О, короли Англии… – пробормотал Стюарт. – После Эдуарда Первого пришел Эдуард Второй, которому выпустили кишки по приказу его королевы. Затем Эдуард Третий, учредитель ордена подвязки. Следующий, Ричард Второй, низложенный его двоюродным братом Болингброком…

– Но, Стюарт, – перебила Шарлотта, проводя кончиком пальца по его груди. – У нас еще целый день впереди.

– Генрих Четвертый, – продолжал он упрямо, – и восстание в Уэльсе под предводительством Оуэна Увейна Глендовера.

Шарлотта вздохнула и уселась на него верхом. Он был возбужден, однако по-прежнему бормотал что-то про своих королей. Загадочно улыбаясь, она улеглась на него и, опершись на локти, заглянула ему в лицо. Она видела по выражению его лица, что он с трудом сдерживается. У него было великолепное тело – мускулистое и совершенно обнаженное. Шарлотта лукаво улыбнулась и потерлась о него грудью.

– Что вы делаете? – прохрипел он сквозь зубы, почувствовав, что она спускается все ниже.

– А вот смотрите…

– Но не хотите же вы… – Стюарт громко застонал, когда губы Шарлотты коснулись его возбужденной плоти.

Приподняв голову, она взглянула на Стюарта. Выражение, появившееся на его лице, еще больше ее возбудило. Со своими прежними любовниками Шарлотта никогда не чувствовала себя так непринужденно, как со Стюартом. Каким-то образом он внушал ей бесконечное доверие к нему и заставлял ее чувствовать себя с ним в полной безопасности.

Он вдруг снова застонал и прохрипел:

– Шарлотта, но вы не можете… О Господи!.. Не надо… Перестаньте сейчас же!

Она опять приподняла голову и лукаво улыбнулась ему. В следующее мгновение Стюарт повалил Шарлотту на спину и широко раздвинул ее ноги. Еще несколько секунд – и он стремительно вошел в нее. Шарлотта ахнула и тихонько застонала.

– Слава Богу, что у нас целый день в запасе, – пробормотал Стюарт, чуть приподнимаясь на ней.

Шарлотта раз за разом устремлялась ему навстречу с тем же сумасшедшим и отчаянным желанием. Несколько минут спустя Стюарт содрогнулся и, рухнув в объятия любовницы, затих на какое-то время. Потом перевернулся на спину, увлекая за собой Шарлотту. Она сначала уткнулась в его плечо, потом села и высвободилась из его объятий.

– Господи Всемогущий, – простонал Стюарт. – Вы действительно – настоящая ведьма.

Шарлотта улыбнулась:

– Может, и ведьма, но не такая уж старая, верно? – Она принялась поглаживать его ладонью по груди.

Глядя как завороженный на ее пальцы, Стюарт прохрипел:

– Могу ли я считать это вызовом?

– Да, если хотите. Я хочу преподать вам урок. Не будете больше перечислять английских королей.

– Этого больше не повторится, – сказал Стюарт.

Через мгновение он навис над ней, а затем снова вошел в нее.

Подавшись вперед, Шарлотта обхватила руками его шею.

– О, ах… А-ах… – С ее губ слетали бессмысленные восклицания.

Несколько минут спустя они снова затихли, сжимая друг друга в объятиях. Отдышавшись, улеглись рядом, повернувшись друг к другу лицом.

– Пьетро был стариком, – проговорила Шарлотта. – Он называл себя графом, но я сомневаюсь, что это было правдой. До меня Пьетро уже похоронил двух жен и не хотел умирать в одиночестве. После того как Карлос бросил меня в Милане и у меня не осталось ничего, кроме моего багажа, Пьетро сделал мне предложение.

– Кто такой Карлос? – спросил Стюарт, наматывая на палец прядь ее волос.

Ему все время хотелось дотрагиваться до Шарлотты – хотелось трогать ее лицо, руки, волосы… Она была такой неотразимой сейчас, и ему казалось, что его влечение к ней будет лишь увеличиваться.

«Но как же удержать ее?» – думал Стюарт.

– Карлос – испанец, с которым я познакомилась в Ницце. Мне он казался таким замечательным… И когда он попросил меня поехать с ним в Италию, я без колебаний согласилась. Все казалось таким романтичным, и все вышло как бы само собой. Я поддалась порыву… – Шарлотта вздохнула, потом вновь заговорила: – Позже я узнала, что за Карлосом охотились французы. Он тайно провозил оружие испанским повстанцам. Увы, я имею дурную привычку выбирать самых неподходящих мужчин.

«Имела раньше», – хотелось сказать Стюарту.

– А потом он тебя бросил?

Она со вздохом кивнула:

– Бросил и оставил меня совсем без денег. Ночь мы провели вместе, и все было как всегда, то есть прекрасно… А утром он бесследно исчез, и вместе с Карлосом исчезла большая часть моих драгоценностей. Я крепилась из последних сил и старалась держаться так, словно ничего страшного не произошло. Но я была потрясена, я была в ужасе. Без денег и совсем одна в чужой стране! Пьетро спас меня.

– По крайней мере он был не таким болваном, как этот Карлос, – проворчал Стюарт.

Шарлотта улыбнулась и кивнула:

– Да, он был щедрым и добрым, а я не знала, как его за это благодарить. Три первых года с ним стали лучшими в моей жизни.

Стюарту трудно было представить, что пожилой граф Пьетро оказался ко всему прочему и великолепным любовником.

– Так, значит, это был брак по любви?

Шарлотта рассмеялась.

– Нет, скорее брак из сострадания. И еще, наверное, я вышла за него из благодарности. Он любил коллекционировать красивые вещи, и я просто стала одной из них. Лючия говорит, что я была для него куклой. Надо же было ему для кого-то покупать изящные шелка, драгоценности и всякие другие женские штучки, которые ему страшно нравились. Пьетро отличался изысканным вкусом.

Стюарт вспомнил, что изумруды Шарлотты оказались фальшивыми, но предпочел промолчать.

– Значит, он был хорошим мужем?

– Наверное – да. Но он был… бессильным в постели. К тому же он страдал от кашля, который никогда полностью не проходил. И временами у него синела кожа. Было ясно, что он умирает.

– Какая ужасная смерть, – заметил Стюарт.

Шарлотта кивнула, и ее глаза стали печальными.

– Он говорил, что его не мучают боли. Но когда он был прикован к инвалидному креслу, ему пришлось нелегко.

– Я имел в виду другое. Тяжело быть бессильным, когда у тебя – такая жена. – Стюарт наклонился к Шарлотте и нежно поцеловал ее. – Я бы не выдержал.

Шарлотта зарделась, а Стюарт вдруг сообразил, что никогда раньше не видел, чтобы она краснела.

– Но он… Возможно, не следует об этом говорить, потому что его нет в живых, но он и в самом деле очень переживал из-за этого. Он не требовал от меня верности. По правде говоря, он предпочитал, чтобы было совсем даже наоборот. Он… Он любил смотреть, как я предавалась любви с другими мужчинами.

– И как его при этом не хватил апоплексический удар? – искренне удивлялся Стюарт.

Неужели муж Шарлотты действительно мог смотреть на это! Его охватило отвращение к этому старому развратнику – ее покойному мужу.

– А ваши любовники знали, что он наблюдает за вами?

Шарлотта еще гуще покраснела.

– Кто-то знал. Некоторым это даже нравилось, и им хотелось… похвастаться перед Пьетро своими способностями.

– А вам, Шарлотта… – Стюарт в смущении откашлялся. А потом замялся. – А вам самой это нравилось?

Она снова стала печальной.

– Не очень. Ведь я знала, что Пьетро наблюдает, и все становилось похожим на спектакль, превращалось в постылую обязанность. Он обычно указывал мне на мужчин и спрашивал меня, не хочу ли я их соблазнить, а спустя некоторое время я чувствовала себя обязанной говорить «да». Это стало единственной радостью в его жизни, особенно последние несколько недель. И с тех самых пор больше никто меня не соблазнял.

– Эти итальянцы – просто сумасшедшие, – заявил Стюарт, решив, что с него хватит этих рассказов. Прошлое Шарлотты останется ее прошлым, и его нельзя изменить. Нет смысла переживать из-за этого прошлого, тем более – узнавать подробности. – С того момента, как я вас увидел, я не мог больше ни о чем думать, кроме вас. А если бы кто-то захотел сейчас посмотреть на нас с вами, я бы свернул ему шею.

– Да, сейчас все совсем по-другому, – пробормотала Шарлотта, обнимая Стюарта за шею. – Когда знаешь, что все это – только между нами, чувствуешь себя совершенно иначе.

«И так будет всегда», – мысленно пообещал ей Стюарт.

Он наклонился к Шарлотте и поцеловал ее. Затем привлек к себе. Ему казалось, что он всегда мечтал именно об этом, – мечтал лежать рядом с Шарлоттой и обнимать ее. Глядя,как она засыпает, он легонько поглаживал ее ладонью по спине.

Проснувшись, Шарлотта тут же почувствовала, как Стюарт гладит ее по спине. Она лежала тихо, нежась в полудреме. Наконец, приоткрыв глаза, посмотрела на Стюарта. На лице у него было такое выражение, словно он любовался ею и удивлялся ей. И это не было самодовольное лицо мужчины, получившего желаемое и теперь чувствовавшего себя победителем. Это было лицо человека, который сам не мог поверить своему счастью.

Шарлотта снова сомкнула ресницы. Возможно, у них никогда ничего больше не будет. Но что делать, если Стюарту захочется большего? А что делать – если не захочется? Может быть, лучше закончить все прямо сейчас, пока она окончательно не потеряла от него голову? Или лучше забыть обо всем на свете и плыть по течению? Перед Шарлоттой стоял нелегкий выбор. Ей очень хотелось знать, куда может привести эта странная дружба и взаимное влечение. Наверное, самое разумное с ее стороны – как можно быстрее положить этому конец, пока об этом не стало известно Сьюзен.

«Но ведь Сьюзен пока не разыскали, а рассказывать кому-либо о ее отношениях со Стюартом – совершенно не обязательно, – подсказывало ей сердце. – К чему же отказывать себе в удовольствии? Тем более что мы уже все равно зашли так далеко…»

Шарлотта тихонько застонала и потянулась. Улыбнувшись, спросила:

– А вечер еще не наступил?

– Нет-нет, – тут же ответил Стюарт.

Шарлотта почувствовала, что он возбужден, и снова потянулась, выгнув спину. О, как хорошо ей сейчас, когда он рядом!

– Вы уверены? – Она убрала волосы со лба. – А мне показалось, что уже стемнело.

– Просто на улице пасмурно… – Стюарт поглаживал ее по спине, и его рука опускалась все ниже.

Чуть приподнявшись, Шарлотта бросила взгляд в сторону окна, которое так и осталось незанавешенным. В окне уже светилась бледная луна.

– Но уже вечер… Вы зажгли свет…

– Мне хотелось видеть вас, – ответил Стюарт с веселой улыбкой. Откинув волосы с ее шеи, он поцеловал ее, одновременно раздвигая коленом ее ноги. – Клянусь, сейчас еще день.

– Нет, Стюарт, уже наступил поздний вечер, – возразила Шарлотта. – И мы не можем притворяться, что…

– Можем, – заявил он, поворачивая ее лицом к подушке. – Если вы закроете глаза, то не заметите разницы. – Взяв Шарлотту за бедра, Стюарт поставил ее на колени и тотчас же вошел в нее.

Застонав от наслаждения, Шарлотта попыталась ускорить ритм, но Стюарт остановил ее. В следующее мгновение его рука скользнула туда, где соединялись их тела, и он тихо проговорил:

– Просто отдайтесь своим ощущениям. На этот раз вам не надо ничего делать – только чувствовать.

Шарлотте и не оставалось ничего другого. Она не могла не отдаться своим ощущениям. Ее нервы были обнажены, и все тело жаждало разрядки. Она закрыла глаза и забыла обо веем, кроме своих ощущений. Лбом касаясь матраса, Шарлотта покачивалась в такт движениям Стюарта и тихонько стонала. Наконец содрогнулась всем телом и тут же почувствовала, что и Стюарт содрогнулся. В следующее мгновение он упал на постель рядом с ней, все еще прижимая ее к себе.

Какое-то время они лежали, тяжело дыша. Сейчас Шарлотта чувствовала себя по-настоящему счастливой; она была уверена, что могла бы остаться с этим человеком навсегда, – почти не сомневалась в этом. Ведь нет причин, по которым люди, не связанные узами брака, не могли бы наслаждаться своей тайной связью. Но… где же им встречаться? Она не могла пригласить его в свой дом, потому что в соседней комнате будет спать Сьюзен, А у Стюарта не было своего постоянного жилья. Или все-таки было?..

– А что такое Оуквуд-Парк? – спросила она.

Стюарт прижался щекой к ее плечу.

– Гм… Где вы об этом услышали?

– В тот день, когда мы посещали оперу… Это ваше поместье?

Дрейк помолчал некоторое время.

– Нет. Еще не мое.

– Почему Баркли думал, что застанет вас там?

Стюарт поморщился, а затем отодвинулся от Шарлотты и встал с постели.

– Дорогая, оставим этот разговор. Я не хочу это обсуждать. – Избегая на нее смотреть, он надел халат.

Шарлотта села на постели, прикрываясь простыней.

– И кто такой этот Баркли? Почему вы должны ему платить? Вам угрожает опасность?

Он усмехнулся:

– Во всяком случае – не смертельная. – Увидев тревогу в глазах Шарлотты, он тяжело вздохнул… – Оуквуд-Парк – это небольшое поместье, которым я хотел бы владеть, но пока не могу. А Баркли – мой банкир. – Подняв с пола нижнюю юбку Шарлотты, он положил ее на постель. – Не проголодались?…

Шарлотта покачала головой и тут же задала очередной вопрос:

– Но герцог Уэр сказал, что Баркли послал записку в Оуквуд-Парк, чтобы вас найти. Почему? За что вы должны заплатить своему банкиру? Это поместье уже принадлежит вам, не так ли? Просто вам необходимо заплатить банкиру, потому что у вас есть закладная.

– Разговор закончен, – заявил Стюарт.

Он наклонился и полез под кровать, чтобы достать ботинки.

– А если бы я дала согласие на ваш брак со Сьюзен, то вы смогли бы оставить за собой это поместье? – допытывалась Шарлотта! – Ведь все ваши денежные неприятности – они из-за меня, не так ли?

– Шарлотта… – Стюарт тяжело вздохнул. – Шарлотта, перестаньте.

– Вы постарались бы стать Сьюзен хорошим мужем, правда? – Шарлотта судорожно сглотнула. – Если бы вы на ней женились, она бы не убежала…

Стюарт взглянул на нее с изумлением. Шарлотта отвернулась и попыталась встать, но он уложил ее на спину и навалился на нее всем телом.

– Вы поступили правильно, воспрепятствовав этому браку. Вы были абсолютно правы насчет меня – я хотел жениться на Сьюзен из-за денег. Не по любви, не из-за того, что Сьюзен – красива и очаровательна. Вы были правы, не доверяя мне. Вы стремились защитить от меня свою племянницу. А Сьюзен убежала, потому что она – юная девушка, у которой не хватило терпения хорошенько обдумать свое решение. Она была бы несчастна со мной, а я – с ней. – Помедлив секунду, Стюарт тихо добавил: – Глядя на нее, я всегда бы думал о вас.

У Шарлотты задрожали губы, и к горлу подкатился комок. Она изо всех сил старалась не заплакать.

Снова вздохнув, Стюарт продолжал:

– Да, я купил Оуквуд-Парк. К тому времени, когда мне перейдет по наследству Белмейн, я буду уже немолод. И я не могу позволить себе, к удовольствию Терранса, всю жизнь перебиваться кое-как. Если бы фермы стали приносить прибыль, у меня появился бы свой источник доходов, не говоря уже о том, что я получил бы свой собственный дом. Но в поместье нужно вложить еще очень много средств, иначе оно не станет приносить доход. Поэтому мне пришлось взять ссуду у Баркли. И теперь, когда отец заморозил мои счета, я не могу вернуть себе заем.

– Ах, Стюарт, мне так жаль… – прошептала Шарлотта.

И ей действительно было жаль. До слез. Она отчаянно сожалела. Не о том, что не позволила ему жениться на Сьюзен. Ей было стыдно за то, что она распространяла о Стюарте дурные слухи, чтобы не дать ему возможности удачно жениться. Не следовало выносить о нем суждение так поспешно.

Дрейк покачал головой:

– Вы не виноваты. Я просто… Я не думал, что Терранс так остро воспримет сплетни вокруг моего имени. Ведь он всегда презирал праздных болтунов, которые перемалывают косточки своему ближнему.

– Но в таком случае он может пересмотреть свое решение, – сказала Шарлотта.

Стюарт вздохнул и вновь покачал головой:

– Не думаю, что могу рассчитывать на это. Едва ли отец придет мне на выручку.

Стюарт проговорил это таким тоном, что Шарлотта сразу поняла: не стоит развивать тему. Облизав пересохшие губы, она спросила:

– И что же вы теперь станете делать?

Стюарт надолго задумался. Потом вдруг улыбнулся и ответил:

– Что-нибудь придумаю.

Шарлотте хотелось продолжить расспросы, хотелось вызвать Стюарта на откровенность, но она сдержалась. Если бы Стюарт захотел с ней поделиться, то сразу бы обо всем рассказал. Она постаралась убедить себя в том, что его дела ее не касаются. В конце концов, она – всего лишь любовница Стюарта, а их отношения – временные. И она прекрасно знала, что такими они и должны быть. У Стюарта есть полное право решать свои проблемы так, как он считает нужным… Включая женитьбу на богатой девушке.

Шарлотта снова попыталась встать с постели, и на сей раз Стюарт не стал удерживать ее. Когда она начала одеваться, он помог ей застегнуть платье. Чувствуя прикосновения его рук, она кусала губы. Внезапно ей пришло в голову, что все к лучшему… Да, очень даже хорошо, что он ничего ей не рассказал. Она не хочет ничего знать. Раз ему нужно выплачивать закладную за поместье, которое требовало ремонта и вложения средств, значит, ему понадобится очень много денег, и ей не хотелось ничего знать о том, как джентльмен без профессии и дохода сможет раздобыть столь крупную сумму.

– Сейчас уже поздно, – сказала Шарлотта, смутившись. – По-моему, мне лучше пойти в гостиницу.

Он вздохнул.

– Дорогая, так еще хуже. Это все равно что всем на свете объявить: мы провели весь день в постели. Лучше возвращайтесь в дом моих родителей. Им хочется, чтобы вы вернулись к ним такой же целомудренной, какой от них ушли. А если вы сейчас пойдете ночевать в гостиницу, все будет выглядеть иначе.

Шарлотта потупилась.

– Вы так считаете?

– Конечно. – Стюарт взял ее за руку, и взгляды их встретились. – Я точно знаю, что сейчас родителей нет дома, поэтому они не будут знать, во сколько вы вернулись.

Шарлотта облегченно вздохнула:

– Ладно, хорошо. Но если ваш отец посмеет сказать мне хоть одно слово…

– В прошлый раз вам прекрасно удалось дать ему отпор. Это было полезно для него. Время от времени надо ставить его на место.

Стюарт улыбнулся и выпустил ее руку, хотя ему ужасно хотелось снова затащить Шарлотту в постель. По дороге в дом родителей они почти все время молчали. Дрейк оказался прав – хозяев не было дома. Грустно улыбнувшись, Шарлотта пожелала Стюарту спокойной ночи и, не оглядываясь, стала подниматься по лестнице в свою спальню.

Стюарт смотрел ей вслед. Он был рад, что Шарлотта не стала расспрашивать его о том, что он собирается делать дальше. Вот уже целую неделю он избегал задавать этот вопрос самому себе. Старался отвлечь себя поисками Сьюзен и мыслями о своем чувстве к Шарлотте, которое с каждым днем росло в его сердце. А то, что случилось между ними сегодня, позволило ему на время забыть обо всем на свете. Но рано или поздно ему придется посмотреть в глаза суровой действительности. Сейчас его положение нисколько не улучшилось по сравнению с тем, что было до поездки в Кент.

Терранс не собирался пересматривать свое решение. Очень осторожно прощупав почву, Стюарт выяснил, что его дела совсем плохи. Отец не смягчился по отношению к нему, и даже мать начала поддерживать своего мужа, что окончательно сводило на нет все надежды.

Стюарт невесело усмехнулся, подумав о том, что прежде, когда он на самом деле вел себя не лучшим образом, совершая позорившие его поступки, мать постоянно защищала его. А теперь, когда он, в сущности, был невиновен, она от него отвернулась. А ведь он только помог Элизе Пенниуорт убежать, вот и все. Почему же все окружающие думают о нем так плохо?

Впрочем, какое это имеет сейчас значение? Сейчас следовало что-то предпринять, – но что именно? Вернуть расположение отца ему едва ли удастся. Тем более после того, как он, не сообщив заранее, приехал домой не один, а с незнакомой женщиной. И теперь он чувствовал, что ему уже не очень-то хочется жениться на богатой наследнице. Виной же этому была Шарлотта.

Покинув дом родителей, Стюарт отправился к Уэру – следовало вернуть герцогу экипаж. Передав конюху поводья, он удалился, хотя прекрасно понимал, что должен был подняться в дом и еще раз поблагодарить друга. Да, ему, Стюарту, очень повезло, что у него есть такой замечательный друг. Герцог Уэр выступил гарантом его кредита, великодушно предоставил в его распоряжение дом своего брата, а также красивейший экипаж. Но ведь он не мог постоянно так жить… Не мог постоянно ходить с протянутой рукой и просить об услугах своих друзей, которые были лучше устроены в жизни. Стюарт твердо решил: он должен наконец-то встать на ноги – или окончательно пропасть.

В доме Филиппа, как всегда, было тихо, но сейчас эта тишина казалась угнетающей – Стюарт вдруг с необыкновенной остротой ощутил собственное одиночество. Поднявшись по лестнице, он погрузился в сладостные воспоминания: вот здесь он остановился и поцеловал Шарлотту, вот тут сорвал с нее платье. А здесь она сказала, что желает его. В спальне он с наслаждением вдыхал аромат ее духов, все еще витавший в воздухе. Как жаль, что им с Шарлоттой предстоит расстаться…

Стюарт сел на край постели и, сам того не замечая, стал поглаживать подушку, еще хранившую ее запах. Он понимал: Шарлотта ни за что не захочет провести с ним… целый год, например. Как только они разыщут Сьюзен, она заберет свою племянницу и уедет отсюда. Вернется в Кент или в любое другое место, где их не настигнет скандал. Но Стюарт все равно хотел, чтобы их поиски увенчались успехом, он не мог бы видеть Шарлотту несчастной. Вот только сможет ли он жить дальше без нее, когда она уедет?

Но почему же он постоянно задавал себе этот вопрос? И почему всю неделю потратил на то, чтобы прочесывать Лондон, разыскивая девушку? Ведь у него было множество собственных дел, совершенно неотложных. Разумеется, он поступал как настоящий джентльмен, как человек чести. Но Стюарт прекрасно отдавал себе отчет: это была только одна из причин. Он действительно чувствовал свою ответственность за то, что случилось со Сьюзен. В какой-то степени даже винил себя из-за того, что она исчезла. Ведь именно из-за него Сьюзен поссорилась с тетей. Но главная причина того, что он взялся помогать Шарлотте, не имела ничего общего ни с благородными побуждениями, ни с угрызениями совести, которые он испытывал. Он предложил Шарлотте свою помощь, потому что хотел быть рядом с ней. Он помогал ей, чтобы она снова стала счастливой. Он хотел, чтобы она улыбалась ему, хотел вдыхать запах ее духов, ощущать ее прикосновения. Ему хотелось держать ее в объятиях каждую ночь, всегда.

Однако эти желания шли вразрез с его планами. До того как он увлекся Шарлоттой, женитьба на богатой девушке казалась Дрейку самым разумным выходом из создавшейся ситуации – пусть не идеальным решением, но, без сомнения, дальновидным и благоразумным. Но теперь Стюарт был твердо уверен: ни одна девушка не сможет сравниться с Шарлоттой. И он, наверное, сам не смог бы жить ни с одной другой женщиной, зная, от чего отказался. А ведь к этому времени сплетни о нем поутихли, и сейчас он вполне мог бы найти себе богатую невесту – и сохранить за собой Оуквуд-Парк. Восстановить поместье, устроив в нем все по своему вкусу, так, как он всегда мечтал. Но тогда ему пришлось бы отказаться от Шарлотты.

Так что же делать? Неужели отказаться от Оуквуд-Парка? Но он ведь мечтал о нем годами, с тех самых пор, как вышел из стен университета и наконец-то понял, что вся его жизнь должна превратиться в одно сплошное ожидание. Его восьмидесятилетний дед был здоров и полон сил, а Терранс в свои пятьдесят – тем более. Некоторые из его друзей утверждали, что могут ждать своего наследства десятки лет, но он, Стюарт, всегда мечтал как можно скорее стать полноправным хозяином. Ему не хотелось бы ждать так долго. У него вошло в привычку смотреть поместья, выставленные на продажу, и он оценивал их так, словно и впрямь собирался купить. Стюарт представлял, как перестроил бы их и как бы ими управлял. Когда же он увидел Оуквуд-Парк, то сразу понял: это поместье непременно должно стать его собственностью, приносящей прибыль.

Но теперь Оуквуд-Парк уже не казался ему таким привлекательным, как раньше. Теперь собственный дом даже в мечтах представлялся ему таким же опустевшим, как дом Филиппа. Стоит ли игра свеч, если женщина, которая будет ждать его у их семейного очага, никогда не станет для него любимой? Раньше ему подходила любая, у которой было достаточно денег, но сейчас… Сейчас мысль об этом казалась невыносимой, потому что… потому что…

Стюарта обожгла мысль о том, что он все больше увлекается Шарлоттой. Эта мысль по-настоящему пугала, так как он прекрасно знал, что любовь никого еще не доводила до добра. Вот, например, Уэр когда-то влюбился, и любовь разбила ему сердце. Как он страдал тогда! А Эйден Монтгомери настолько потерял голову от любви, что хотел отказаться от мечты всей своей жизни и пожелал уволиться из Королевского флота, где делал успешную карьеру морского офицера. И что в итоге? Его сердце тоже было разбито. Стюарт не хотел повторять чужие ошибки.

Однако он опасался, что спохватился слишком поздно. Стоя на краю пропасти, будучи на грани разорения, рискуя потерять вожделенное поместье и остаться без крыши над головой и без денег, он мог сейчас думать только о Шарлотте. К тому же он боялся, что она сойдется с кем-нибудь другим. С кем-нибудь наподобие Карлоса или Пьетро – или с любым другим мужчиной, которого Стюарт уже заранее ненавидел. Он хотел, чтобы Шарлотта принадлежала только ему, хотя и осознавал, что ему нечего предложить ей, кроме самого себя.

Но разве имели хоть какое-то значение его чувства к ней? Он ведь не знал, питает ли к нему Шарлотта ответные чувства. Да и могла ли она испытывать к нему какое-то чувство? Ее верность и преданность племяннице не вызывали у него сомнений, и он не винил ее за это. Напротив, именно за это он ее и полюбил. Ведь ему, Стюарту, слишком хорошо было известно, как редко встречается в жизни такая преданность – даже среди членов одной семьи. Его сердце покорил тот факт, что даже открытое неповиновение племянницы и ее побег не оттолкнули от нее Шарлотту. Он не мог не восхищаться ею.

Стюарт решил, что у него остается только один выход. Прежде всего он должен разыскать Сьюзен. Иначе Шарлотта не будет счастлива по-настоящему. Он непременно сдержит свое слово. А потом, когда ее племянница вернется и все станет на свои места, он выяснит, любит ли его Шарлотта. И тогда он попытается разобраться в своих чувствах.

Глава 12

Шарлотта тянула время, стараясь как можно дольше не спускаться к завтраку. В какой-то момент она уже решила покинуть этот дом, но тут же поняла, что не сможет уехать, не увидев Стюарта. В конце концов она спустилась в столовую.

Было уже довольно поздно, и все давно позавтракали. Служанка принесла ей тосты и чай. На столе ее ждали два письма, и Шарлотта сразу же принялась их читать.

Первое письмо было от Лючии – подруга отвечала на послание Шарлотты.

«Ах, итальянцы! Как я скучаю по итальянцам! К сожалению, в Кенте, кроме меня, нет других итальянцев. Я искренне сожалею об этом, хоть и признаю, что это делает меня чем-то вроде местной достопримечательности. Или, может быть, даже местной знаменитости? Как бы там ни было, сегодня я иду ужинать в ресторан, и это замечательно. Хотя жаль, что в Англии самая пресная еда в мире. Даже русские питаются лучше.»

Шарлотта пробежала глазами; письмо, пока не нашла то, что Лючия написала в ответ на другой ее вопрос:

«С тех пор как ты уехала, в дом больше никто не забирался. Дом охраняется, как королевская казна, и – увы – никто не приходил сюда для того, чтобы совершить набег на мое нижнее белье, – даже небезызвестный мистер Уитли. Я. распаковала все вещицы из ящиков и коробок, что изменило интерьер в лучшую сторону. Тебе надо было давно это сделать. Четыре ночи я провела в ожидании преступника с пистолетом наготове, но воры не приходили. Но раз ты меня просишь, то я все снова уберу обратно в ящики. Я также пригласила настройщика, и он настроил фортепиано, хотя инструмент очень неважный. Знаю, тебе наверняка захочется спросить меня о том, обрела ли я свое вдохновение и нашла ли свою музу? Так вот, вынуждена тебе ответить: музу я до сих пор не нашла. Боюсь, мистер Уитли может оказаться кем-то вроде Керубино, который годится больше для того, чтобы заявлять о своих чувствах только на словах. Увы, но похоже, что он именно таков…»

Шарлотта отложила письмо подруги, чтобы позже вернуться к нему и прочитать более внимательно. Она была рада, что Лючия возобновила занятия пением. Почерк на втором конверте показался ей знакомым, но она не могла вспомнить, кому он принадлежит, пока не вскрыла конверт. Когда же поняла, что второе письмо – от Стюарта, ее сердце радостно забилось. Он давал ей знать, что от Бентона, находившегося сейчас в Кенте, пришло известие: за городом, в таверне, одно время снимал комнату какой-то худощавый смуглый мужчина, предположительно – итальянец. Он съехал примерно в те же дни, когда пропала Сьюзен. Однако он заплатил за проживание за месяц вперед, поэтому хозяин не придал этому факту особого значения. Стюарт писал, что теперь, вооруженный этими сведениями, он намерен разыскать Питни и помочь ему в поисках. И он обещал вскоре прислать очередную весточку, а в конце письма подписался коротко – одной буквой «С».

Шарлотта перечитывала послание Стюарта, когда в комнату вошла хозяйка дома.

– Доброе утро, графиня Гриффолино, – проворковала Амелия, одарив гостью лучезарной улыбкой.

Шарлотта отложила письмо.

– Доброе утро, миссис Дрейк.

– Какой чудесный день. Хотите съездить со мной на Бонд-стрит и пройтись по магазинам?

– О нет, спасибо. – Шарлотта покачала головой. – Видите ли, миссис Дрейк, я высоко ценю ваше гостеприимство, но, по-моему, будет лучше, если я перееду в гостиницу. Я не могу больше злоупотреблять…

– Что за глупости! – перебила Амелия. – Вы должны жить здесь! Леди – и одна, в гостинице? Да это просто неприлично!

– Я могу вызвать в Лондон мою подругу, которая сейчас находится в Кенте, – попыталась возразить Шарлотта, но Амелия и слышать ничего не хотела о переезде.

– Вы ведь уже освоились здесь! Прошу вас, останьтесь. Я так рада, что в это нелегкое для вас время мы хоть чем-нибудь можем вас поддержать.

– Очень мило с вашей стороны, – пробормотала Шарлотта. – Но вы уже и так проявили чересчур много доброты…

– Дорогая моя, – Амелия опустила глаза, – не уезжайте, пожалуйста. – Я умоляю вас.

– Но я не…

– За последние две недели я видела своего сына столько раз, сколько до этого не видела за целый год, – проговорила Амелия, не поднимая глаз. – Не думаете же вы, что он станет завтракать со мной, когда вы отсюда уедете?

Шарлотта подумала о том, что семейка Дрейков – довольно странная семья. Глава семейства грозился выгнать гостью из дома, в то время как его супруга слезно умоляла ее остаться. Что же в таком случае происходило между ними?

Немного помедлив, Шарлотта кивнула:

– Хорошо, миссис Дрейк, я останусь у вас до тех пор, пока не найдется моя племянница, если мое присутствие вас не обременяет.

– Нисколько не обременяет! – Мать Стюарта просияла, и Шарлотта заметила, что на глазах у нее появились слезы. – Можете жить у нас столько, сколько вам потребуется, моя дорогая, ведь вам надо искать Сьюзен.

Шарлотта указала на письма, лежавшие на столе:

– Сегодня утром Стюарт сообщил мне, что его камердинер кое-что узнал. В последний месяц недалеко от Танбридж-Уэльса проживал какой-то иностранец. Не исключено, что это – итальянец. Стюарт и мистер Питни уже разыскивают его. Надеюсь, что Сьюзен очень скоро разыщут.

– Да, разумеется. Я молюсь, чтобы ее нашли как можно быстрее и чтобы с ней все было хорошо.

Шарлотта даже думать не хотела о том, что со Сьюзен может что-нибудь случиться. Или что она может вернуться – не приведи Бог – беременной. Но если этому человеку действительно удалось убедить ее в том, что они скоро поженятся, тогда…

«Нет-нет, нельзя об этом думать, – сказала себе Шарлотта. – Само собой разумеется, Сьюзен выйдет замуж как порядочная девушка».

И она, Шарлотта, твердо решила: если чья-то репутация и пострадает, то пусть это будет ее собственная репутация, пусть внимание окружающих привлечет ее скандальное прошлое, а не исчезновение ее племянницы.

Извинившись, Шарлотта поднялась из-за стола и вернулась в свою комнату. Она еще раз перечитала письма, с улыбкой пробежав глазами жалобы Лючии на нерешительность мистера Уитли. Но настроенное фортепиано было очень добрым знаком. Шарлотта написала ответ, в котором поблагодарила Лючию за подробный отчет о новостях и намекнула, что даже посредственные певицы имеют в Лондоне большой успех у публики. Шарлотта знала, чем поддеть Лючию: подруга терпеть не могла, когда кого-то хвалят незаслуженно.

К сожалению, на письмо Стюарта нельзя было ответить, потому что она не знала, где он сейчас находится. А ей очень хотелось спросить у него, что именно он разузнал. И еще… ей ужасно хотелось находиться сейчас с ним рядом. Хотелось чувствовать, что она тоже вносит какой-то вклад в поиски племянницы. Сидеть в четырех стенах – это слишком мучительно. У нее стало бы гораздо легче на душе, если бы она тоже принимала участие в поисках. А сейчас ей не остается ничего другого, как сидеть и думать о своих бедах, – не самое приятное занятие.

К ленчу Шарлотта чувствовала себя настоящей развалиной. От тревоги и беспокойства она потеряла аппетит. От Стюарта больше не было никаких известий. Конечно, она понимала, что он не может отправлять ей послания каждый час, – но все же не находила себе места от беспокойства. Шарлотта пыталась заснуть, но ничего не получалось – глядя в потолок, она снова, и снова возвращалась к недавним событиям.

Было очевидно: сейчас она находилась в гораздо большей опасности, чем можно было бы ожидать. До вчерашнего дня Шарлотта надеялась: стоит ей переспать со Стюартом – и она потеряет к нему всякий интерес. Но оказалось, что вечер с ним нисколько не удовлетворил ее. От одной мысли, о прикосновениях его рук ее бросало в жар, и она теряла покой. Ну ладно, она готова с этим смириться. Так часто бывает в начале любовного романа. Но ей не давали покоя и другие, воспоминания. Больше всего беспокоило выражение лица Стюарта, когда он смотрел на нее, думая, что она спит. Раньше ни один мужчина не смотрел на нее так. Стюарт же… Он смотрел на нее как на бесценный подарок судьбы, удивительный и неожиданный, подарок, о котором он даже не смел мечтать. Казалось, он не верил своему счастью. Таких как Стюарт, она никогда еще не встречала.

Шарлотта уткнулась лицом в подушку. Ну вот, опять… С ней опять это случилось: кажется, она влюбилась. К тому же влюбилась безнадежно, влюбилась в мужчину, который никогда на ней не женится. Ведь сейчас ей уже тридцать, а не семнадцать, как было когда-то. И она не строит себе никаких иллюзий насчет их общего будущего. Ради Сьюзен она должна соблюдать приличия. А Стюарт должен жениться на богатой. Значит, все, что им суждено, – это тайные встречи, несколько часов или минут украденного счастья. А ей этого мало. Это ее не устраивает. На какое-то одно мгновение Шарлотте вдруг отчаянно захотелось, чтобы Сьюзен… никогда не нашлась. Чтобы у нее была возможность вечно наслаждаться счастьем со Стюартом.

Слезы застилали ей глаза. Боже, какая она порочная женщина! Готова пожертвовать своей бедной невинной племянницей ради удовлетворения своих низменных, греховных желаний! Чувствуя отвращение к себе, Шарлотта утерла слезы. Слезы никак не помогут – это она усвоила еще много лет назад. Когда отец выгонял ее из дома, она все время плакала, умоляя его передумать и позволить ей остаться. Но он был неумолим, и весь ее прежний мир рухнул.

Шарлотта вскочила с постели. Нужно как-то отвлечься от мыслей о своих несчастьях. Кажется, сегодня она обещала Стюарту пойти с ним на бал. Но бал начнется только через несколько часов. В любом случае Стюарт принесет ей хорошие известия о Сьюзен, что будет означать конец всему – какие бы чувства она ни испытывала к нему.

Охваченная отчаянием, Шарлотта направилась в библиотеку. Она никогда не увлекалась чтением, считала, что лучше действовать и совершать поступки, чем читать обо всем этом в книгах. Но сейчас она решила найти какую-нибудь ужасно скучную книгу, которая позволила бы ей отвлечься от грустных размышлений и помогла бы заснуть.

В библиотеке Дрейков все было именно так, как хотелось Шарлотте, – тихо и сумрачно. Она бродила мимо полок и разглядывала корешки книг. Комната имела форму подковы и была расположена рядом с застекленным садом округлой формы. В дальнем конце библиотеки находилось окно, закрытое шторами. Шарлотта раздвинула шторы, снова повернулась к полкам и, ахнув, замерла на мгновение.

С картины, висевшей на стене, на нее смотрел Стюарт. Вглядываясь в безупречно выполненный портрет, Шарлотта не верила своим глазам. Художник великолепно уловил Сходство – она узнавала на портрете и изящную линию носа Стюарта, и дерзкий изгиб его бровей. Несмотря на строгий импозантный костюм, у человека на картине была какая-то чертовщинка в глазах. Нет, костюм был, пожалуй, не строгим, а скорее старомодным – такие носили несколько десятков лет назад. А значит, на портрете был изображен вовсе не Стюарт. Хотя этот человек, конечно же, приходится ему родственником. Но почему такой прекрасной картине был отведен самый темный угол комнаты?

– Что, страдаете излишним любопытством? – послышался у нее за спиной скрипучий голос.

Шарлотта вздрогнула и обернулась. Перед ней стоял Терранс Дрейк, сверливший ее недобрым взглядом.

– Взялись шарить по углам? – злобно прошипел он, кивая на портрет. – Разве вам мало своих собственных забот?

Шарлотта скрестила на груди руки и, вскинув голову, заявила:

– Вовсе нет. Просто я искала книгу и не могла ничего найти в темноте. – Она многозначительно кивнула на шторы.

– Гм. – Терранс подошел ближе. – Что ж, валяйте. Можете задавать вопросы. Я вижу, что вам хочется кое-что узнать. – Он снова кивнул на портрет.

Шарлотта и бровью не повела.

– Безусловно, это меня не касается. Просто меня поразило сходство.

Терранс повернулся к холсту и, нахмурившись, проворчал:

– Это что-то невероятное. Просто мистика какая-то. Похожи как две капли воды. И оба – с червоточиной.

– Как вы можете? – вырвалось у Шарлотты. – Разве можно так говорить о своем сыне?

Терранс хмыкнул.

– Ничего не поделаешь – наследственность. Я вижу его насквозь.

– А значит, нужно отказаться от сына? Я не могу одобрить ваш поступок, мистер Дрейк.

Терранс не отрывал взгляда от портрета. Он смотрел на него так, словно хотел разорвать его в клочья и растоптать.

– Кажется, ваша родная кровь тоже подвела вас? Ваша родственница сбежала с негодяем, не правда ли? Послала к чертям долг перед семьей и пошла на поводу у своих низменных желаний? Кровные узы перестали хоть что-то значить для нее, как только какой-то красавчик вскружил ей голову?

– Она – всего лишь наивная девочка, – возразила Шарлотта. – Я – единственная, кто у нее остался, и мой долг – заботиться о ней. Это я подвела ее, а не она меня. Я плохо выполняла свой долг, вот и все.

– Распутники, лжецы, игроки!.. – не унимался мистер Дрейк. – Никакой ответственности! – Он повернулся к Шарлотте и показал на портрет: – Это мой брат. Хорошо, что он рано умер. Мой сын очень похож на него и ведет себя так же. Мой отец смотрел на это сквозь пальцы, прощая им все, а они оба ничего не сделали для него! Если вы обладаете мудростью, миледи, не заводите детей. Проступок вашей племянницы показал: в вашем роду тоже есть червоточина, и будьте уверены, когда-нибудь это проявится еще раз. – Мистер Дрейк коротко кивнул и, с ненавистью посмотрев на человека, изображенного на портрете, проговорил: – Всего хорошего, миледи.

Шарлотта поспешила удалиться, до глубины души потрясенная этой встречей. Сердце наполнилось сочувствием к Стюарту. Как нелегко, должно быть, жить, когда у тебя такой отец, как мистер Дрейк! Каково было Стюарту на протяжении многих лет жить в одном доме с человеком, который изо дня в день пылает злобой и видит в нем средоточие всех грехов? Пусть даже Амелия любила своего сына, лютая ненависть отца изо дня в день отравляла жизнь Стюарту. Но из-за чего Терранс Дрейк так возненавидел своего сына?

Шарлотта горько сожалела обо всем, что рассказала леди Килдэр. Не надо было передавать чужие сплетни и описывать события, о которых сама она знала лишь, понаслышке. Это было нечестно. Все больше и больше Шарлотта убеждалась: скорее всего в этих сплетнях не было ни слова правды. Стюарт раздражал родного отца самим фактом своего существования. Что бы Стюарт ни делал, все вызывало его гнев и недовольство. И будь она на месте Стюарта, то палец о палец не ударила бы для того, чтобы угодить человеку, который ее ненавидел.

Шарлотта пыталась убедить себя в том, что семейные дела Дрейков ее не касаются. Действительно, если она станет совать свой нос в дела семьи и выведывать семейные тайны, то лишь осложнит жизнь Стюарта. Она решила впредь сдерживаться и не проявлять любопытства.


Бал, состоявшийся в этот вечер, удался на славу. Для Шарлотты так и осталось загадкой, почему она попала на бал к Трокмортонам – просто получила приглашение, и все. Разумеется, Стюарт приложил к этому руку – пусть ему не повезло с родственниками, зато повезло с друзьями. А герцог Уэр и его мать пригласили Шарлотту сопровождать, их на балу, поэтому ей был оказан очень хороший прием. Но все же она ужасно волновалась, внимание местного общества ее пугало. А вдруг на балу ей встретятся знакомые ее семьи, которые могут узнать ее? Шарлотта прислушивалась к малейшему шепоту у нее за спиной; ей казалось, что любой разговор о ней может оказаться губительным для ее репутации.

Но к счастью, гостям было не до нее – в обществе назревал очередной скандал. Герцог Эксетер ни с того, ни с сего женился, и такая скоропалительная женитьба не могла не удивить. Свадьбе предшествовало только объявление в «Таймс», которое застало врасплох всех без исключения – включая любовницу герцога. Шарлотта вздохнула с облегчением, глядя, как новоиспеченные молодожены шествуют по залу, приковывая к себе взгляды и вызывая многочисленные комментарии присутствующих.

– Что ж, от Эксетера и не такого можно было ожидать, – заметила герцогиня Уэр, раскрывая веер. – И вообще сегодня здесь может произойти все, что угодно, – вплоть до убийства.

Шарлотта улыбнулась:

– Совершенно с вами согласна.

В этот момент к ним приблизился какой-то джентльмен, и герцогиня приветливо кивнула ему.

– Это лорд Роберт Фэрфилд, – сказала она. – Милорд, вы ведь подошли к нам, чтобы потанцевать с моей подругой?

Лорд Роберт поклонился:

– Сочту за честь, миледи. – Он повернулся к Шарлотте: – Не согласитесь ли вы подарить мне эту кадриль?.

Шарлотта колебалась, но герцогиня, взмахнув веером, проговорила:

– Поверьте, лорд Роберт заслуживает доверия. Можете смело идти с ним танцевать.

Шарлотта почувствовала, что отказать неудобно. Она молча кивнула и протянула лорду Роберту руку.

– Не беспокойтесь, – сказал он ей, когда они вышли на середину танцевального зала. – Дрейк предупредил меня насчет герцогини.

– Что вы имеете в виду? – Шарлотта с удивлением взглянула на лорда Роберта, потом покосилась на герцогиню.

– Что имею в виду? То, что герцогиня отгоняет всех женщин от своего сына. Она считает, что все дамы Англии мечтают заполучить себе Уэра в мужья. Дрейк знал, что она заставит вас танцевать весь вечер.

– Ах… – удивилась Шарлотта. – Значит, и здесь не обошлось без вмешательства Стюарта?

Лорд Роберт усмехнулся:

– Дрейк только сообщил мне о том, что приедет позже и что мне представится возможность с вами потанцевать. Вот я и пользуюсь такой возможностью. Когда же он приедет, я не посмею вновь пригласить вас.

Шарлотта рассмеялась. Когда кадриль закончилась, герцогиня представила ей еще одного джентльмена, который также оказался приятелем Стюарта, и Шарлотта с ним тоже танцевала.

Вскоре Шарлотта обнаружила, что все ее танцы расписаны заранее, так что можно было весело проводить время. Выходит, Стюарт позаботился даже о том, чтобы она не скучала на балу.

Стюарт и в самом деле приехал на бал к Трокмортонам довольно очень поздно. Разыскивая итальянца, он провел целый день в доках, на оживленных лондонских улицах и в узких переулках, поэтому ужасно устал. Вернувшись домой, он обнаружил, что огонь в камине погас. Разогрев воду, он побрился и помылся, а затем отправился на бал. Ему пришлось добираться туда пешком, потому что деньги, которые дала ему Шарлотта, все до последнего пенни ушли на розыски. Поднимаясь по ступенькам дома Трокмортонов, он вспомнил, что весь день ничего не ел. Слава Богу, что в высшем обществе быстро нашелся другой объект для пересудов, и сплетни о Стюарте немного поутихли. Формально он оставался все тем же уважаемым джентльменом.

В бальном зале было многолюдно, и Стюарт не мог там никого найти – ни Шарлотты, ни Уэра. Он вышел на террасу, потом прошел в комнату для игры в карты, однако и там их не обнаружил. Но в конце концов он все-таки увидел Шарлотту, ослепительно прекрасную в сапфировом платье, чудесно облегавшем ее фигуру. Она в смущении теребила веер и улыбалась ему обворожительной улыбкой – улыбкой загадочной и неотразимой. В эти мгновения она была так прекрасна, что у Стюарта перехватило дух.

– О, кого я вижу! Да ведь это Стюарт Дрейк! Как я рада, что вы наконец-то вернулись в Лондон! – раздался женский голос у него за спиной.

Обернувшись, Стюарт увидел Эмилию, леди Бертон. Она взяла Стюарта под руку и, прильнув к нему, одарила его улыбкой.

– Добрый вечер, Эмилия. – Он поцеловал ей руку.

Его бывшая любовница снова улыбнулась:

– Вечерок и впрямь удался – столько скандалов! Сначала Эксетер… Все были готовы выцарапать глаза Сьюзен Уиллоуби, когда она объявила, что стала герцогиней Эксетер.

– Ей надо было подождать, пока Эксетер сам об этом не объявит, – пробормотал Дрейк, по-прежнему не отводивший взгляда от Шарлотты.

– Я не ожидала такого от Эксетера. Думала, что он останется последним холостяком в Лондоне. Не считая тебя, разумеется.

– Вы, как всегда, в курсе всего происходящего, Эмилия. – Стюарт высвободил свою руку.

О Господи, как ему когда-то могла нравиться эта ужасная леди Бертон?! Как же глуп он был!

– Но вы же еще не слышали самые главные новости, – продолжала Эмилия.

И только в этот момент Стюарт заметил, как горели у нее глаза. В них был победный блеск. И вожделение. О Боже, у него не было ни малейшего желания возобновлять с ней отношения. Как же от нее избавиться?

– Давайте поговорим как-нибудь в другой раз, – пробормотал Стюарт. – Мне нужно кое с кем встретиться, и я опаздываю.

– Но позвольте же рассказать… – Эмилия снова взяла его под руку. – Клянусь, вам это будет интересно. Итальянская графиня, которую вы сопровождали в Лондоне, на самом деле не кто иная, как урожденная мисс Шарлотта Трэттер, дочь сэра Генри Трэттера. Помните важного старика, который водил компанию с вашим отцом? Ну, может быть, вы и не помните, потому что это было несколько лет назад, когда вы интересовались другими вещами. – Эмилия посмотрела на него выразительно, явно намекая на их связь. – Как бы то ни было, его дочь была ужасно распущенной. Такой распущенной, что отец отправил ее подальше, чтобы она не позорила его имя.

– Откуда вам это известно? – спросил Стюарт.

Значит, Шарлотту с позором изгнали из Англии? Он-то думал, что она уехала по собственному желанию, уехала в поисках приключений.

– Как откуда? Ее узнал мистер Хайд-Джонс. Да где же он? Ах, вот он!

Леди Бертон помахала рукой, и к ним подошел элегантно одетый джентльмен. Судя по всему, когда-то он был красив, но сейчас былая красота поблекла, а волосы поредели. Он поцеловал Эмилии руку и улыбнулся.

– Джереми, вы знакомы с мистером Дрейком? Стюарт, дорогой, мистер Хайд-Джонс знал вашу графиню, когда она еще была просто мисс Трэттер. Мир тесен, не правда ли?

Стюарт молча кивнул. Он встречал раньше мистера Хайд-Джонса, хотя был удивлен, увидев его здесь, – этого человека мало где принимали. Хайд-Джонс дважды женился на богатых наследницах, однако обе его жены умерли спустя несколько лет после свадьбы. Первая жена погибла при подозрительных обстоятельствах – упала с лестницы, когда была беременной. Вдовец после этого женился вторично, причем с неприличной поспешностью. Вторая жена погибла в прошлом году, когда ее экипаж попал в катастрофу. Экипажем в тот момент управлял сам мистер Хайд-Джонс, но он при этом не получил ни царапины. С тех пор Хайд-Джонса неохотно принимали в лондонских домах, хотя он и унаследовал от обеих покойных жен огромное состояние.

Однако этот человек был знаком с Шарлоттой во времена ее юности, и любопытство Стюарта взяло верх над отвращением. Стюарт проговорил:

– Добрый вечер, мистер Хайд-Джонс.

– Добрый вечер, мистер Дрейк. Полагаю, вы не слишком удивились, узнав, что ваша итальянка оказалась на самом деле англичанкой?

– Нет, – ответил Стюарт. – Я всегда это знал. Выходит, вы были знакомы с ней когда-то?

Но скорее всего Хайд-Джонс был другом ее отца или брата. Вряд ли он знал Шарлотту лично – для этого он был слишком стар.

Хайд-Джонс заметно оживился.

– Совершенно верно, – кивнул он. – Я был с ней знаком.

Эмилия рассмеялась:

– Не болтайте глупости, Джереми! Как вы могли ее знать? Что может быть общего у такого мужчины, как вы, с такой девушкой? Тогда она была совсем еще девочкой!

Хайд-Джонс тоже рассмеялся.

– Нет, она не была девочкой. По крайней мере в то время, когда наше знакомство закончилось.

Стюарт представил Шарлотту семнадцатилетней девушкой. А Хайд-Джонсу было сейчас не меньше сорока лет. Что же могло связывать зрелого мужчину с молоденькой девушкой? А что, если… При этой мысли Стюарт невольно сжал кулаки.

– Уверен, вы найдете, что она с тех пор мало изменилась внешне, – заметил он. – Хотя и провела лет десять вне Англии.

– Дрейк, дорогой, вы не должны предавать гласности возраст дамы! – воскликнула Эмилия.

– Однако некоторые дамы, как хороший бренди, с годами становятся лучше, – сказал Стюарт.

Он внимательно следил за Хайд-Джонсом, рассматривавшим Шарлотту с нескрываемым интересом.

– Не могу с вами не согласиться, – заявил Хайд-Джонс. – Шарлотта Трэттер превратилась в настоящую красавицу. Никогда бы не подумал, что она станет такой.

– Неужели? – Стюарт вопросительно взглянул на собеседника. Ему ужасно не нравился этот человек. Не нравилось и то, что он так глазел на Шарлотту. – Может, вы не так часто ее видели, когда были знакомы с ней?

Хайд-Джонс усмехнулся:

– Напротив, я видел ее очень часто. Более того, я чуть не женился на ней.

– Чуть не женились? – Стюарт насторожился. – А что же вам помешало? Наверное, вам ужасно не повезло, что она уехала…

Хайд-Джонс покачал головой:

– Нет-нет, все было не совсем так… А что, граф Гриффолино тоже приехал в Лондон?

– Он умер, – процедил Дрейк сквозь зубы и снова сжал кулаки.

Когдаони с Шарлоттой ехали в Лондон, он спросил ее, кто разбил ей сердце. Она тогда промолчала в ответ. Но может быть, Джереми Хайд-Джонс – именно тот, кто соблазнил Шарлотту, а потом бросил? Может, из-за него ей пришлось уехать из Англии?

– Умер? Ах, какое несчастье! – Хайд-Джонс снова усмехнулся и опять уставился на Шарлотту.

– Полагаю, смерть мужа – действительно трагедия, – проговорил Стюарт. – Кстати, примите мои соболезнования в связи с безвременной кончиной вашей второй супруги. – Резко отстранив руку Эмилии, он направился к Шарлотте, танцевавшей с лордом Робертом Фэрфилдом, его старинным приятелем.

Какое-то время Стюарт смотрел на танцующих. Наконец Фэрфилд, почувствовав на себе его взгляд, повернул голову и кивнул другу, продолжая кружить Шарлотту в вальсе. Охваченный нетерпением, Стюарт ждал, скрестив на груди руки. Танец только что начался, и ему предстояло прождать несколько минут, не меньше. Если бы этот гнусный Хайд-Джонс не задержал его, он бы уже сжимал Шарлотту в объятиях. Кем бы ни был этот человек и что бы их с Шарлоттой ни связывало в прошлом, Стюарт считал своим долгом сообщить ей о его присутствии на балу и интересе к ней. А в следующий раз, если их пути снова пересекутся, он свернет шею этому негодяю.

– Извините, мистер Дрейк. – Слуга Трокмортонов поклонился, протягивая ему серебряный поднос. – Это только что принесли. Сказали, срочно.

Пробормотав слова благодарности, Стюарт развернул записку и вздохнул с облегчением. Питни наконец-то нашел мальчишку-посыльного и обнаружил след похитителя. Какой-то иностранец – испанец или итальянец – путешествовал вместе с молодой женщиной, скрывавшей свое лицо под густой вуалью. Мужчина заявлял, что женщина – его овдовевшая сестра. Однако девушка была англичанкой. Они уже несколько дней жили в небольшой квартире на окраине Клеркенуэлла. Питни спрашивал, что ему делать дальше.

Стюарт посмотрел на Шарлотту, по-прежнему танцевавшую с Робертом. Она, конечно же, ужасно обрадуется этим новостям. И наверняка потребует, чтобы он как можно быстрее написал ответ. Немного поколебавшись, Стюарт вышел из бального зала. Сейчас он только напишет ответ, а затем поспешит обрадовать Шарлотту.

Протанцевав два тура вальса подряд, Шарлотта захотела отдохнуть. Лорд Роберт провел ее в конец зала, и она, обмахиваясь веером, с улыбкой поблагодарила его за танец.

– Ну что вы!.. Танцевать с вами – истинное удовольствие, – ответил Роберт и тут же нахмурился, осматриваясь: – Странно, Дрейк только что стоял на этом месте, сгорая от нетерпения. Я боялся, что он похитит вас у меня прямо во время танца.

Шарлотта рассмеялась. На душе у нее потеплело, когда она представила, что скоро окажется в объятиях Стюарта. Наконец-то он пришел! Ей хотелось поблагодарить Стюарта за то, что он устроил ей сегодня настоящий праздник. Он все предусмотрел, и она действительно развлеклась.

Лорд Роберт виновато посмотрел на Шарлотту:

– Думаю, Дрейк не станет винить меня за то, что я не упустил случая и воспользовался его отсутствием. Можно пригласить вас еще на один танец?

– Нет-нет, благодарю вас, – со смехом ответила Шарлотта. – Мне хотелось бы немного постоять здесь и отдохнуть, если позволите.

– Да, разумеется. Не хотите ли вина?

– С удовольствием.

Лорд Роберт, поклонившись, удалился и через минуту вернулся с бокалом вина для Шарлотты. Когда снова заиграла музыка, он извинился и сказал, что должен найти себе следующую партнершу. Шарлотта с улыбкой попрощалась с ним. Она не сомневалась в том, что Стюарт скоро вернется. В зале было очень душно и жарко, и Шарлотта решила, что они со Стюартом выйдут на террасу подышать свежим воздухом. А там, в темноте, они наконец-то останутся наедине…

– Добрый вечер, графиня. Или, может быть, позволите обратиться к вам «моя дорогая Шарлотта»?

Услышав этот голос и насмешливые слова, Шарлотта вздрогнула и обернулась.

Перед ней стоял мужчина, который погубил ее когда-то и разрушил ее жизнь…

Глава 13

– Конечно же, вы не забыли меня, – с улыбкой сказан Джереми Хайд-Джонс. – Я вас тоже не забыл, хотя, помнится, вы тогда были совсем другой.

– Мой жизненный принцип – учиться на своих ошибках, а затем забывать о них, – проговорила Шарлотта. – Добрый вечер, сэр. – Она отвернулась от Хайд-Джонса и снова повернулась к танцующим, хотя в этот момент глаза ей застилал туман, и она ничего не видела.

Почему эта случайная встреча так ее ошеломила? Разве трудно было предвидеть, что они с Хайд-Джонсом могут встретиться снова? Наверное, не следовало появляться в свете. Тогда бы она не встретила этого мужчину из своего прошлого.

– Перестань, Шарлотта, – с улыбкой сказал Хайд-Джонс. – Неужели ты забыла, как много мы когда-то значили друг для друга?

– Полагаю, я значила для вас примерно пять тысяч фунтов, – проговорила она, глядя прямо перед собой.

Куда же запропастился Стюарт? Почему его так долго нет?

– Ты была горячей малышкой, – сказал Хайд-Джонс, оглядывая ее с интересом. – Хотя теперь у тебя гораздо больше достоинств, которые могли бы привлечь мужчину. Твои прелести стали еще очевиднее.

Шарлотта взглянула на поредевшую, с залысинами, шевелюру Джереми – когда-то он был обладателем буйной копны золотистых волос.

– Зато твоих достоинств с тех пор заметно поубавилось.

Джереми поджал губы:

– Вижу, ты остроумна по-прежнему. Люблю острых на язык женщин. Интересно, научилась ли ты хоть чему-то полезному за все это время? Ты давала слово, что научишься.

– Я научилась убивать змей, а не играть с ними, – ответила Шарлотта.

– Я помню, какая нежная у тебя была кожа. Дай мне снова ощутить ее вкус.

Шарлотта в ужасе отшатнулась:

– Что вы себе позволяете?..

– Полно вам, Шарлотта. Чего еще вы от меня ожидали? Ваш отец хотел меня застрелить.

– Очень жаль, что он этого не сделал.

Хайд-Джонс самодовольно усмехнулся:

– Но теперь никто мне не помешает. Я знаю, что Дрейк неравнодушен к вам. Без сомнения, вы уже обо всем догадались. У него сейчас незавидное положение. Родители выставили его за дверь.

Шарлотта округлила глаза.

– Как странно… Помнится, когда-то вы рассказывали о себе тоже самое, жалуясь на жизнь и стремясь вызвать у меня сочувствие. Вы сделали все, чтобы я ошибочно приняла вас за джентльмена.

– Все, хватит! – заявил Хайд-Джонс, скрестив на груди руки. – Вам не к лицу вести себя как обиженная старая дева. Думаете, я ничего не слышал про вас? Ну как же!.. Долгие годы вы были не очень-то щепетильны в выборе любовников. Говорят, вас даже ублажали двое мужчин одновременно. Или это вы их услаждали? Вы должны благодарить Бога, что я делаю вам предложение. Женщина с вашей репутацией не продержится в обществе долго, кто бы ни вывел ее в свет. А если кое-что из вашего прошлого станет достоянием гласности, ваше имя смешают с грязью… – Он протянул руку к лицу Шарлотты и щелкнул пальцами по ее локону, выбившемуся из ее прически. – На этот раз я даже согласен поддержать вас. Мы можем обсудить почасовую оплату. Или, если хотите, я могу заплатить всю сумму вперед. Теперь я могу себе это позволить.

Ошеломленная Шарлотта не могла пошевелиться. И была не в силах вымолвить ни слова, хотя внутри у нее все клокотало от гнева. Что она сможет противопоставить лживым россказням, которые этот человек грозится распространять о ней в обществе? Наверняка он будет обвинять ее в распутстве и разнузданных оргиях. И даже если никто серьезно не отнесется к этим сплетням, то люди все равно будут смаковать подробности и передавать слухи из уст в уста. Одно дело – страдать за грехи и ошибки своего прошлого, совсем другое – быть обвиненной в том, чего ты не совершала…

А Стюарт… Шарлотта похолодела, подумав о том, что он вообразит, когда до него дойдут эти отвратительные сплетни. Мистер Дрейк будет вне себя от гнева, когда узнает, какую женщину привел Стюарт в его дом. Он отречется от него, разорвет с ним всякие отношения. Из-за угрозы нового скандала Стюарту снова придется уехать из Лондона. И очень может быть, что он не захочет иметь с ней ничего общего. Скорее всего Стюарт постарается как можно скорее жениться на какой-нибудь милой девушке с незапятнанной репутацией. И она, эта девушка, обеспечит ему достойную жизнь, которую он заслуживает.

Шарлотта находилась на грани обморока. Она постоянно старалась внушать себе, что рано или поздно потеряет Стюарта, но не могла представить, что это произойдет так внезапно – как гром среди ясного неба. Более того, в глубине души Шарлотта надеялась, что ничего подобного никогда не случится. Она не могла представить, что Стюарт вдруг навсегда уйдет из ее жизни. Еще никто и никогда не был ей нужен так, как Стюарт. Она не думала, что такое когда-нибудь может с ней произойти, но оказалось, что она не могла жить без этого человека. А негодяй, когда-то погубивший ее, стоял сейчас перед ней с наглой самодовольной ухмылкой. И теперь он снова хотел причинить ей боль, хотел отнять у нее Стюарта и лишить ее возможности начать новую жизнь. Вероятно, он мог бы даже отнять у нее Сьюзен. При этой мысли ее сердце пронзила боль еще более сильная – ведь если Сьюзен найдут, она, возможно, снова ее потеряет. И тогда ей придется нанять компаньонку для племянницы и опять уехать за границу, оставшись в ее памяти как «порочная тетя Шарлотта». Она думала, что после десятилетия скитаний наконец-то обрела свой дом, но теперь ей придется вновь отправиться в изгнание…

– Скажите мне вот что… – медленно проговорила Шарлотта, стараясь не выдавать своих чувств. – Скажите, неужели вы всерьез надеялись, что я вернусь к вам? Или вы думали, что глупая малышка, которую вы совратили тринадцать лег назад, никогда не повзрослеет? На что вы рассчитываете, делая подобное предложение мне, зрелой женщине с большим жизненным опытом? Неужели вы полагаете, что мне нужен такой мужчина, как вы? – Шарлотта рассмеялась, не скрывая своего презрения. – Когда-то вы просто забавлялись, не так ли? Возможно, рассчитывали найти легкий путь к богатству, если повезет.

– Не обвиняйте меня, – проговорил Хайд-Джонс. – Вы ведь хотели того же… Да, признаю, меня привлекало ваше приданое. Но не забывайте: вы были уже не ребенком, а красивой молодой женщиной.

– Мне едва исполнилось семнадцать.

Джереми поджал губы и нахмурился. Потом со вздохом проговорил:

– Как вы сами сказали, все это произошло тринадцать лет назад. С тех пор многое изменилось. Вы повзрослели, а я теперь и сам обладатель весьма приличного состояния. И это значит, что сейчас мы могли бы проверить на практике, во что могли бы вылиться наши отношения, если бы ваш отец не…

– Если бы мой отец меня не спас, – перебила Шарлотта. – И если я еще раз вас увижу, то поверьте: буду держать наготове пистолет. А я не могу похвастаться такой же выдержкой, какой обладал мой отец. – Она выплеснула в лицо Хайд-Джонсу остатки вина из своего бокала. Затем в бешенстве прокричала: – Желаю тебе гореть в аду!

Швырнув бокал на пол, так что осколки осыпали башмаки Хайд-Джонса, Шарлотта направилась к выходу. Покидая танцевальный зал, она не видела ни Стюарта, ни лорда Роберта, ни герцога Уэра – никого. Она смотрела прямо перед собой – и ничего вокруг не замечала. Она не помнила, как вышла из особняка Трокмортонов и спустилась по лестнице. Снова оказавшись в доме Дрейка, она не могла вспомнить, как туда добралась.

Шарлотта постучала в парадную дверь, и слуга открыл ей. Возможно, он удивился, что она вернулась с бала так рано или, может быть, не удивился – Шарлотта не видела его лица, – она просто прошла мимо и направилась к лестнице – ей хотелось как можно быстрее добраться до своей комнаты, где она могла бы остаться наедине с самой собой и дать волю эмоциям.

Тяжело дыша, Шарлотта поднималась по ступенькам. Оказалось, что она задыхается, и она дернула за ожерелье, желая поскорее его снять. Ах, она погибла – и ничего уже не исправишь. Никто не сможет ей помочь. Никто ее не спасет.

Она потеряла все, что было ей дорого. Все надежды и мечты рухнули в одночасье. Поздно раскаиваться и сожалеть. Когда она в первый раз покинула Англию, она была слишком молодой и глупой, чтобы задуматься о том, что ее действия будут иметь далеко идущие действия. Оправившись от потрясения, она сказала себе:

«Несмотря ни на что, я буду жить своей жизнью, буду наслаждаться тем, что посылает мне судьба».

Она не собиралась становиться развратной женщиной; все произошло совершенно случайно, помимо ее воли. Она даже не заметила, как далеко зашла и как низко пала. А потом ей стало уже очень трудно подняться. Ее отрезвили смерть брата Джорджа и новые обязанности, которые у нее появились, – опекунство над Сьюзен. Это случилось почти сразу же после смерти Пьетро, когда она не знала, чем заполнить пустоту, образовавшуюся в ее жизни.

Шарлотта смотрела на свое опекунство как на возможность начать жизнь сначала. Благодаря доверию, которое оказал ей ее брат, она снова обрела дом и семью, что налагало на нее серьезную ответственность. Но несмотря на все ее усилия, у нее ничего, не вышло, потому что она все делала неправильно…

Шарлотта хотела быть со Сьюзен доброй и ласковой, – а девушка возненавидела ее и сбежала. Хотела стать целомудренной и респектабельной, – а сама увлеклась Стюартом, который не собирался на ней жениться. Хотела жить спокойно, и так, чтобы никто не мог ее ни в чем упрекнуть, а Джереми Хайд-Джонс, человек из ее прошлого, собирался смешать ее имя с грязью.

Добравшись до своей спальни, Шарлотта уселась на краешек кровати и задумалась… Что же ей делать дальше? Как жить? Она не могла сейчас уехать, чтобы спасти свою репутацию. Не могла, потому что до сих пор не нашла Сьюзен. Но она также не может больше позволять Стюарту ей помогать. Чем быстрее они расстанутся, тем лучше будет для них обоих. И она скажет ему, что он ошибся в ней и что она его обманула. Он, возможно, поверит, раз Джереми будет распространять ложные слухи о ее прошлом. Но поверит ли?.. Придется Стюарта убедить в том, что Джереми говорит чистейшую правду.


Обходя многочисленных гостей, Стюарт пробрался туда, где в последний раз видел Шарлотту и Фэрфилда, но никого из них не нашел. Осмотревшись, он заметил Роберта среди танцующих и решил, что в таком случае Шарлотта должна находиться рядом с герцогиней. Но ее светлость пребывала в одиночестве. Черт возьми, куда же запропастилась Шарлотта?

Стюарт хотел уже выйти на террасу, чтобы поискать Шарлотту в саду и поскорее обрадовать ее новостями от Питни, но тут вдруг его внимание привлекло нечто другое. Двое слуг помогали мужчине вытирать вино с лица и одежды. Это был Джереми Хайд-Джонс – вне себя от бешенства. Еще один слуга наклонился, подметая что-то в совок. Стюарта охватило нехорошее предчувствие, но он постарался успокоить себя, постарался внушить себе, что все это не имеет ни малейшего отношения к Шарлотте. Ведь Хайд-Джонс мог обидеть кого-то из гостей. Однако его встревожило то, что Шарлотты нигде не было. А ведь когда-то она чуть не вышла замуж за этого человека…

– О, Дрейк, вот ты где, – проговорил Фэрфилд вполголоса. – Я думал, что ты вернешься с минуты на минуту. К тому же графиня Гриффолино сказала, что хочет немного отдохнуть.

– Да, понимаю, – кивнул Стюарт. – Но где же она? Помоги мне ее найти. Если найдешь, ждите меня вместе.

Фэрфилд кивнул и исчез в толпе. Стюарт сделал глубокий вздох, стараясь взять себя в руки. Заставив себя улыбнуться, он подошел к Хайд-Джонеу, на груди у которого красовалось огромное темно-красное пятно.

– Разве можно так расточительно относиться к превосходному бургундскому, Хайд-Джонс?

Джереми поднял на него глаза – и вдруг презрительно усмехнулся:

– Ах, Дрейк… Вы очень вовремя. Ваша графиня только что показала свою истинную, низменную сущность. – Он показал на свой жилет, потом швырнул слуге полотенце, которым вытирался. – Хотя, возможно, вам неизвестно ее темное прошлое и вся ее грязная история.

Брови Стюарта поползли вверх.

– Грязная история? Должно быть, вы шутите?

Хайд-Джонс рассмеялся:

– А вы обрадовались? Думали, нашли богатую вдовушку? Возможно, она действительно богата, но попомните мои слова: это – черная вдова, у этой женщины темное прошлое, и она порочна с головы до ног.

– Как вы смеете так говорить о даме? – возмутился Стюарт. – Да, согласен, она – женщина с прошлым. Но женщина, порочная с головы до ног? По-моему, вы преувеличиваете. И что за грязная история?..

Хайд-Джонс вскинул голову, и презрительно посмотрел на Стюарта.

– Кажется, ваш отец – человек довольно строгий, не так ли? Ему вряд ли понравится, если в вашей семье появится шлюха.

Не в силах скрыть своего изумления, Стюарт пробормотал:

– Что вы сказали?..

– Шлю-ха, – смакуя каждый звук этого слова, ответил Хайд-Джонс. – Что бы она вам ни рассказывала о себе, уверяю: правда – в десять раз непригляднее.

– Господи, а я и не предполагал… – Стюарт указал на дверь, выходившую на террасу. – Может быть, выйдем, чтобы поговорить с глазу на глаз?

Хайд-Джонс самодовольно усмехнулся:

– С удовольствием.

Выходя из дома следом за Хайд-Джонсом, Стюарт взглянул на герцога Уэра, беседовавшего с Робертом Фэрфилдом, Затем плотно прикрыл за собой дверь.

– Мне и в самом деле вас жаль, – сказал Джереми. – Как вы, наверное, огорчились, узнав, что поведение этой женщины выходит за рамки приличий.

Чтобы держать себя в руках и доиграть свою роль до конца, Стюарт медленно сосчитал до пяти.

– Да, разумеется. Но у нее есть и другие достоинства, не так ли, мистер Хайд-Джонс? Причем другие ее достоинства совершенно бесспорны. К тому же мужчина, оказавшийся в моем положении, не может позволить себе быть слишком разборчивым и щепетильным. Полагаю, вы понимаете, что я имею в виду.

– Да, – хмыкнул Хайд-Джонс, – С тех пор как я видел ее в последний раз, она похорошела. Ее прелести и впрямь впечатляют. Я сам однажды наслаждался ими.

Стюарт с трудом сдерживал ярость. Внутри его все бурлило и клокотало. Хайд-Джонса же, напротив, казалось, забавляла эта беседа.

– Ну что вы, успокойтесь. Это было давно. – Он широко улыбнулся. – Хотя, судя по всему, она вовсе не прочь вспомнить прежнее. Если вы понимаете, о чем я, и если она не изменилась с тех пор, то мы сможем по-настоящему насладиться. – Стюарт крепко стиснул зубы, а Хайд-Джонс продолжал: – Все эти годы, живя за границей, она занималась проституцией. Иначе как могла бы падшая женщина, запятнавшая себя, жить в такой роскоши?

– Но каким образом она себя запятнала? – сквозь зубы процедил Стюарт.

Краем глаза он заметил, что на террасу вышел герцог Уэр.

Хайд-Джонс посмотрел на герцога, потом снова перевел взгляд на Стюарта.

– Даже в пору своей юности она уже была распутной. Ее отец не одобрил поведения дочери и выдворил ее из страны.

– А вы, несомненно, ужасно горевали, потеряв свою возлюбленную, – проговорил Стюарт, сжимая кулаки. – Как же вам не везет в жизни… Впрочем, вы одну за другой теряете своих возлюбленных и жен, не так ли?

Хайд-Джонса нахмурился.

– Я возмущен вашими намеками. Я хотел поговорить с вами как джентльмен с джентльменом – не желал, чтобы вы выставили себя на посмешище, спутавшись с такой особой. – Джереми повернулся к двери, намереваясь снова вернуться в бальный зал, и нос к носу столкнулся с Робертом Фэрфилдом – тот, скрестив на груди руки, замер у двери с каменным лицом.

Хайд-Джонс покосился на дверь, затем вновь заговорил:

– Поверьте, я нисколько не…

– Как же вам удалось распознать истинную сущность графини Гриффолино? – перебил Стюарт. – Разве ее отец не рассказал вам, за что он выгнал дочь из дома? Едва ли отец сам стал бы распространять подобные слухи о дочери.

Хайд-Джонс тяжело вздохнул:

– Видите ли, то, что с ней случилось… Все было и так ясно, раз она так внезапно исчезла.

– В самом деле? Неужели все так просто? И вам даже не захотелось выслушать свою невесту? Не хотелось услышать объяснения из ее уст? А может, случившееся было всего-навсего недоразумением?

Глаза Хайд-Джонса гневно сверкнули.

– Нет! И речи не могло быть о недоразумении, – возразил он. – Эта девица соблазнила меня, и я…

– Соблазнила вас? Семнадцатилетняя девушка соблазнила тридцатилетнего мужчину? – Стюарт подошел к Хайд-Джонсу вплотную. – Полноте! Вы что, принимаете меня за идиота? Кажется, ваша первая жена случайно споткнулась о загнувшийся ковер, а вторая ваша супруга по своей воле выпрыгнула из экипажа на полном ходу?

– Как вы смеете? – прошипел Хайд-Джонс.

Он так и затрясся, Стюарт не знал – то ли от ярости, то ли от страха.

Тревога, охватившая Дрейка, когда он не нашел на балу Шарлотту, сменилась яростью. Он не хотел и не мог больше слышать гадости, которые этот мерзавец говорил о Шарлотте. Стюарт готов был убить его только за то, что он погубил ее когда-то давно, когда Шарлотта была юной доверчивой девушкой – такой же глупой и романтичной, как Сьюзен.

Размахнувшись, Стюарт ударил Хайд-Джонса, но тот, отшатнувшись, тотчас же бросился на противника и повалил его на землю. Хайд-Джонс был в хорошей форме, однако имел телосложение поэта – он был высоким и худощавым. Стюарт же, напротив, был мускулист и широк в плечах; ему удалось увлечь Джереми за собой, и он, подмяв его под себя, принялся наносить удар за ударом. Когда Уэр оттащил Дрейка от Джереми Хайд-Джонса, тот, держась за живот, остался лежать. У него были разбиты в кровь нос и губа.

– Все, хватит, – пробормотал герцог.

Стюарт выругался сквозь зубы и, взглянув на Джереми, проговорил:

– Полагаю, вы предпочтете жить за границей. Боюсь, что если мы с вами встретимся снова, я не ограничусь дракой и убью вас. – Хайд-Джонс тихо застонал и, проявляя благоразумие, решил до поры до времени не подниматься.

Стюарт выразительно посмотрел на лорда Роберта, но тот отрицательно покачал головой, и тогда он обратился к Уэру:

– Ты не мог бы?..

Герцог кивнул и, нахмурившись, взглянул на Хайд-Джонса. Он прекрасно понимал: надо позаботиться о том, чтобы этот человек покинул Лондон как можно скорее. Иначе негодяй получит по заслугам.

– Что ж, мне пора. Благодарю за помощь. – Кивнув друзьям, Стюарт поспешил в дом своих родителей.

Двадцать минут спустя он барабанил кулаками в двери дома Дрейков.

– Вернулась ли мадам Гриффолино? – спросил он, проходя мимо Фрейкса.

Один из слуг в доме Трокмортонов видел, как Шарлотта покидала бал без плаща и не наняла экипажа. Стюарт опасался, что может ее не найти.

– Да, сэр. Миледи вернулась. Она у себя. – Дворецкий удивленно смотрел, как Стюарт, перепрыгивая сразу через две ступеньки, поднимался по лестнице.

Когда на стук в комнату Шарлотты никто не ответил, Стюарт открыл дверь сам.

Шарлотта стояла у окна, повернувшись спиной к двери. На ней было то же самое платье из синего шелка, в котором она танцевала на балу. Она крепко сжимала край шторы, и вся ее поза свидетельствовала о внутреннем напряжении.

– Шарлотта! – позвал Стюарт.

Вздрогнув, она обернулась.

– Ах, это вы, мистер Дрейк. Простите, я очень устала и ложусь спать. Спокойной ночи. И вообще вам не следовало ко мне заходить, – добавила Шарлотта с горечью в голосе.

– Но я должен был с вами увидеться. – Стюарт закрыл за собой дверь и снял шляпу. – Вы хорошо себя чувствуете?

– Должны были? – Шарлотта рассмеялась. – Приходите в следующий раз, когда я вам буду по карману, мистер Дрейк. Я сполна отработала за свой проигрыш в нашем пари.

Стюарт уставился на нее с удивлением. Ему казалось, он ослышался. Неужели это говорила его Шарлотта? Сейчас перед ним стояла бесчувственная женщина с холодным сердцем. Женщина, которая когда-то обвиняла его в том, что он пробивает себе дорогу в жизни, полагаясь лишь на свою привлекательную внешность и безукоризненные манеры.

Стараясь держать себя в руках, Стюарт проговорил:

– Я здесь не для этого. Мне нужно вам кое-что сообщить.

– Я прекрасно знаю, что нужно всем мужчинам, – ответила Шарлотта с презрительной усмешкой. – Не притворяйтесь, что вы не хотите того же, что и все остальные.

– Перестаньте. Мне нужно гораздо больше – не просто затащить вас в постель.

Она приподняла брови.

– Больше? Неужели? Лучше позаботьтесь о том, как побыстрее жениться на богатой.

Стюарт тяжело вздохнул. Было очевидно, что Хайд-Джонс чем-то очень обидел Шарлотту, раз она вела себя так. Однако Стюарт не сомневался: Шарлотта уже поняла, что он питает к ней какие-то чувства.

– Но почему вы так со мной говорите? – Стюарт пристально смотрел на Шарлотту, однако лицо ее было непроницаемым, как маска.

– Я говорю так потому, что прекрасно знаю мужчин. И имейте в виду: все, что я сказала, остается в силе. Я скорее застрелю вас, чем позволю вам жениться на Сьюзен.

Стюарт старался убедить себя, что Шарлотта говорит все это под влиянием порыва, в сердцах, находясь под впечатлением обиды, которую нанес ей другой мужчина много лет назад. Он внушал себе, что во всем виноват проклятый Хайд-Джонс. Говорил себе, что на Шарлотту повлияло огромное нервное напряжение, под которым она находилась со времени исчезновения Сьюзен. И все же слова ее больно ранили его.

Снимая перчатки и плащ, Стюарт медленно проговорил.

– Видите ли, дело в том, что Сьюзен мне больше не нужна. Теперь уже не нужна.

– Ваше здравомыслие похвально, хотя вы слишком поздно взялись за ум. – Шарлотта снова отвернулась к окну.

Дрейк не видел ее лица, и ему трудно было понять, о чем она в этот момент думала. Он сейчас видел перед собой элегантную женщину, не более того, и тут вдруг у него промелькнула мысль о том, что, наверное, многие мужчины видели в Шарлотте только это и ни на миг не задумывались о том, что в душе у нее скрыты какие-то тайны.

Дрейк медленно пересек комнату и подошел к ней сзади, Шарлотта не обернулась, даже не шевельнулась. Он осторожно положил руку ей на плечо, затем обнял. Она по-прежнему не шевелилась.

«Не сердитесь на меня, – хотелось ему сказать. – Расскажите мне, что вас тревожит, чтобы я убил драконов, которые терзают вашу душу, и смог вас утешить».

Но кто поверит, что Стюарт Дрейк – легкомысленный гуляка, постоянно балансирующий на грани скандала, человек, который вечно ввязывается в неприятности, – способен сказать такое? Он и сам в это не очень-то верил.

– Лучше поздно, чем никогда, – пробормотал он вполголоса.

Шарлотта высвободилась из его объятий.

– Не смейте обращаться со мной снисходительно, – проговорила она. – Я давно уже не ребенок, и на меня нельзя воздействовать лаской и уговорами. Как вы смеете насмехаться надо мной, делая вид, что у вас есть понятия о чести и что вы не пытаетесь завоевать благосклонность Сьюзен!

– Шарлотта… – Стюарт уже терял терпение. – Шарлотта, успокойтесь. Я не играю с вами и не шучу.

Она наконец-то повернулась к нему, и он увидел слезы, заблестевшие в ее глазах.

– Идите домой, Стюарт. Я не хочу видеть вас сейчас.

– Я знаю, что сегодня вы виделись с Хайд-Джонсом, – сказал он, делая последнюю попытку образумить ее. – Я знаю, что много лет назад вы с ним были знакомы.

– Мне нечего вам об этом сказать. Стюарт снова вздохнул.

– А что же вы прикажете делать мне, Шарлотта? Оставить вас, чтобы вы страдали в одиночестве? Разве я могу так поступить после всего того, что между нами было?

– Между нами ничего не было! Абсолютно ничего!

Стюарт замер в изумлении. Абсолютно ничего? Но ведь то, что между ними произошло, было полной противоположностью слова «ничего». Он не желал расставаться с Шарлоттой, и уж лучше ссориться с ней, чем оказаться в постели с другой женщиной. Он не мог считать, что между ними ничего не было, не мог…

– Вы сами не верите в то, что говорите, Шарлотта.

– Как вы смеете брать на себя смелость считать, что я сама себе не верю? Я взрослая женщина, Стюарт. Как и у любой другой женщины, у меня, конечно, возникают определенные желания, но верность – не мое достоинство. Прошлой ночью со мной были вы, завтра на вашем месте будет кто-то другой. И мне все равно, кто это будет, – добавила Шарлотта с усмешкой.

Господи, ну почему бы Стюарту не уйти? Чем дольше он стоит перед ней – такой терпеливый, честный и порядочный, – тем труднее ей держать себя в руках. Чем быстрее Стюарт поймет, что она его не достойна, тем лучше будет для них обоих. Она видела, как после ее слов у него потемнело лицо. Он хотел снова ее обнять, но Шарлотта отпрянула и отступила на несколько шагов.

– Не говорите мне, что между нами не произошло ничего особенного, – сказал он. – Не говорите мне, что я ничего для вас не значу.

– Это было самое обычное приключение. Приключение на один вечер, не более того, – с вызовом ответила Шарлотта.

Стюарт сделал шаг к ней; в нем закипал гнев. Шарлотта стала за спинку стула – чтобы между ними находилась какая-нибудь преграда.

– Вы лжете! – выкрикнул Стюарт и отодвинул стул в сторону. – Значит, говорите, вам все равно, какой мужчина сегодня с вами? Значит, я – такой же, как десятки других мужчин, с которыми вы ложились в постель, чтобы удовлетворять свои желания?

Этот вопрос уязвил Шарлотту в самое сердце. Она запустила в Стюарта первое, что подвернулось ей под руку, – китайскую статуэтку, стоявшую на тумбочке. Стюарт нагнулся, и статуэтка вдребезги разбилась о стену у него за спиной.

– Проклятый лицемер! А скольких женщин вы сами затащили в постель по той же самой причине?

– Вы ждете, что я скажу, что все это ничего для меня не значило, так? Если я скажу вам, что вы – всего-навсего женщина, которая мне нужна сейчас, вам станет легче забыть меня?

Стюарт медленно приближался к ней. Его глаза потемнели, а исказившееся лицо пугало Шарлотту. Она никогда раньше не видела Стюарта в таком гневе. Она видела его насмешливым или надменным, но сейчас он был вне себя от ярости. Шарлотта в страхе попятилась. Она была на грани истерики. Когда она прижалась спиной к стене, Стюарт проговорил:

– Но я не скажу вам этого, Шарлотта. А если вы собираетесь выгнать меня, то вам придется доказать, что я ничего для вас не значу.

Глава 14

Шарлотта попыталась скользнуть к выходу, но Стюарт схватил ее за руку.

– Отпустите меня! – закричала она, вырываясь.

– Не отпущу. – Стюарт усадил ее на туалетный столик, и у Шарлотты перехватило дыхание.

Воспользовавшись ее замешательством, он завел ей руки за спину и держал их так одной рукой. Другой же взял Шарлотту за подбородок и заставил ее посмотреть ему в глаза. Она смотрела на него с вызовом.

– Я не отрицаю… – проговорил Стюарт низким и хриплым голосом. – Не отрицаю, что когда-то я желал вас только на одну ночь. Вы задели тогда мое самолюбие, на глазах у всех оскорбив меня, и я хотел вам отомстить. Да, я не святой, но также и не законченный мерзавец без чести и совести. Я не обманывал вас и не требовал от вас больше того, что вы хотели мне дать. И я сделал все, что мог, – и даже больше, черт возьми! – чтобы найти вашу племянницу. – Шарлотта отвернулась от него, но Стюарт снова заставил ее смотреть ему прямо в глаза. – Объясните мне, как я могу после этого быть похожим на других мужчин в вашей жизни? На Карлоса, например, который использовал вас, чтобы ускользнуть от французов, и который бросил вас в Италии… Или на Пьетро, который использовал вас для удовлетворения своих извращенных желаний.

– Неужели такому честному человеку, как вы, может быть нужна такая женщина, как я? – спросила Шарлотта.

Все, что говорил Стюарт, было чистейшей правдой, и от этого ей стало еще тяжелее. Шарлотта знала слишком мало порядочных мужчин, и ей в самом деле было трудно представить, что Стюарту может понадобиться от нее нечто большее, чем несколько ночей. Никому никогда не требовалось от нее что-то большее. Джереми Хайд-Джонсу были нужны ее деньги, а другим мужчинам – ее тело.

– У меня нет ни стыда, ни совести! Мной движут только инстинкты, и моя низменная натура берет верх над здравым смыслом и ведет меня к грехопадению. Я иду по пути греха. Вы должны быть мне признательны зато, что я выгоняю вас сейчас, а не потом, когда вы привыкнете ко мне. Обычно мне нравится мучить мужчину, прежде чем я с ним расстаюсь. Но раз вы – такой замечательный, я отпускаю вас сейчас.

– Что ж, хорошо… – пробормотал Стюарт, глядя куда-то поверх ее головы.

Затем он снова посмотрел ей в лицо; Шарлотта сжала губы, думая, что он сейчас вопьется в них поцелуем. Но Стюарт этого не сделал. Его губы едва коснулись ее виска. Затем он осторожно поцеловал ее в щеку.

– Отпустите меня, – сказала Шарлотта, отворачиваясь. – Так будет лучше для нас обоих…

Стюарт усмехнулся:

– Возможно, так будет лучше для вас. Но не для меня.

Он продолжал осыпать поцелуями ее лицо, и Шарлотта с тихим стоном проговорила:

– Стюарт, даже если мы признаем, что нас влечет друг к другу, это вовсе не означает… – Он поцеловал впадинку у нее на шее. – Это совсем ничего не значит, и я… Ах, перестаньте!

– Если хотите, чтобы я перестал, – сказал Стюарт, целуя ее в плечо, – пусть слуги вышвырнут меня за дверь. И тогда, бьюсь об заклад, вы больше меня здесь не увидите.

– Мне не следует так с вами поступать. Не следует, потому что… – Стюарт провел ладонью по ее спине, и Шарлотта снова застонала. – Ах, отпустите… Или я буду кричать. – Однако она была уверена, что не смогла бы сейчас закричать, даже если бы очень захотела.

Лицо Стюарта озарилось улыбкой.

– Если вам хочется, то, пожалуйста, кричите сколько хотите. Но только тогда, когда я позволю вам кричать. Вернее – когда я заставлю вас кричать от наслаждения. – Платье легко соскользнуло с плеча Шарлотты, и Шарлотта даже не за метила, как Дрейк расстегнул застежку у нее на спине. – Но я не сделаю этого, пока вы не признаете, что нас объединяет не только желание.

– Я считаю вас своим другом… – пробормотала Шарлотта как во сне.

– Вот и хорошо. – Стюарт поцеловал ее обнаженное плечо.

После этого потянул сначала за один рукав, затем – за другой, снимая с нее платье.

Шарлотта пыталась возражать, но Стюарт был настойчив, и вскоре платье сползло к ее ногам.

– Я считаю вас человеком, которому можно довериться! – выпалила она, задыхаясь.

Шарлотта в очередной раз попыталась высвободиться, но Стюарт обнял ее за талию, и она тотчас же поняла, что не сможет ему воспротивиться.

«У тебя не может быть ничего с этим человеком, – внушала себе Шарлотта. – И наши отношения были обречены с самого начала. И вообще не следовало с ним обниматься».

– Что ж, очень хорошо, – весело проговорил Стюарт. – Меня вполне устраивает эта роль – роль доверенного лица. Для начала это неплохо.

– И… и верного, преданного друга, – пролепетала Шарлотта, стараясь уклониться от его поцелуев, становившихся все более интимными. – Стюарт, ах… – Его губы двигались к холмикам ее грудей. – Стюарт, вы были так благородны и так самоотверженно помогали мне в поисках Сьюзен. Хотя вначале я обращалась с вами отвратительно. Вы были так добры и снисходительны ко мне…

– Шарлотта… – Он заглянул ей в глаза. – Шарлотта, хватит болтать.

– Но я не могу сказать вам того, что вы хотите от меня услышать!

Он покачал головой:

– Не можете – или не хотите? В таком случае убедите меня, что я вам безразличен. И тогда я не стану больше настаивать. Видите ли, Шарлотта, я не игрушка, а живой человек. А вы… – Он смотрел ей в глаза все так же пристально. – Вы вовсе не шлюха. Вы женщина, у которой есть такие же потребности и желания, как и у всех остальных женщин. И вы, как любая из них, хотите быть любимой. Да, вы всегда хотели любить и быть любимой. Вы позволили Сьюзен вести себя как избалованной девчонке, потому что мечтали, чтобы она любила вас так же сильно, как вы любите ее. – Слова Дрейка ошеломили Шарлотту. Он говорил ласковым проникновенным голосом, и его глаза излучали доброту и нежность. – Именно желание быть любимой и привело вас в постель ко всем тем мужчинам, которые были в вашей жизни, не правда ли? Разве вы хоть раз в жизни, ложась с мужчиной в постель, не мечтали о любви? Карлос был романтиком, который вскружил вам голову. А все остальные мужчины, как вы надеялись, могли принести счастье в ваш бесплодный брак. – Дрейк понизил голос. – Джереми же был блестящим джентльменом, который увлек жаждавшую приключений юную девушку.

Шарлотта попыталась вырваться:

– Отпустите меня! Вы ничего не понимаете! Кто дал вам право представлять события моей жизни как череду неудачных любовных увлечений? Мои отношения с другими людьми – это мое личное дело, а не ваше. Лучше на себя посмотрите! Ваш отец терпеть вас не может, а ваша мать, несмотря на всю свою любовь к вам, верит всем этим ужасным россказням. Я не принимаю советов от людей, которые живут на взятые взаймы деньги, живут в чужих домах…

Чтобы заставить Шарлотту замолчать, Стюарт впился в ее губы поцелуем – и она была этому рада, потому что ужасно стыдилась своих слов. Как она могла бросить в лицо Стюарту такие жестокие слова? Как могла обвинять его в чем-либо? И разве можно защищать себя, причиняя боль другому человеку? Разве ей самой будет от этого лучше? Разве она будет меньше страдать, если оттолкнет от себя единственного на свете человека, который ей дорог?

Тут Стюарт наконец прервал поцелуй и снова заставил взглянуть ему прямо в глаза.

– Я не такой, как мужчины из вашего прошлого, поверьте, и я не хочу, чтобы вы были моей только на один вечер. Я хочу, чтобы вы были счастливы… черт возьми, – даже если вы найдете счастье не со мной! А если вы пожелаете, то я оставлю вас. Только не говорите мне, что я ничего для вас не значу. Ради Бога, ведь я же люблю вас, Шарлотта!

Шарлотта молчала, потрясенная словами.

«Неужели?.. – спрашивала она себя. – Неужели он действительно меня любит? Стюарт любит меня?..»

Стюарт в удивлении захлопал ресницами – словно лишь сейчас до него дошел смысл слов, которые он только что произнес.

– О Господи, извините… – пробормотал он с досадой в голосе и отвернулся. – Извините, я не хотел… – Повернувшись, Стюарт направился к двери.

Затем молча взял свой плащ и оделся.

Когда Стюарт уже надевал шляпу и перчатки, Шарлотта поняла, что он собирается уходить. Она пребывала в смятении; ее одолевали противоречивые желания. Если она признается сейчас, что любит Стюарта, то ее сердце, возможно, снова будет разбито. А если ничего ему не скажет, то он уйдет и она всю жизнь будет мучиться из-за того, что отпустила его.

– Стюарт! – крикнула она, но он не остановился. – Стюарт, подождите! Не уходите! – Шарлотта бросилась к двери. – Я люблю вас. Правда, люблю! Не оставляйте меня сейчас!

Шарлотта разрыдалась, и Стюарт нежно обнял ее.

– Не говорите неправду, – прошептал он.

Она покачала головой и уткнулась лицом ему в плечо.

– Я говорю правду, Стюарт, и мне от этого даже становится страшно.

Он улыбнулся:

– Мне очень хочется вам верить.

– Извините меня, – сказала Шарлотта, не поднимая головы. – Я сорвалась и наговорила вам гадостей. На самом деле вы мне очень дороги. Мои слова были жестокими.

– Да, они были жестокими, – согласился он. – Но я понимаю, почему вы их произнесли. У вас сильный характер, и вы не можете так просто сдаться. Вы должны бороться до последнего.

Он утер ее слезы, потом расцеловал ее влажные щеки. Несколько мгновений они молча обнимали друг друга. Потом Шарлотта подняла глаза.

– Стюарт, вы…

– Да. – Он поцеловал ее в губы. – А вы…

– Да. – Она положила руки ему на плечи, затем начала снимать с него плащ.

Отбросив плащ, в сторону, Стюарт снял с Шарлотты нижние юбки, затем принялся расшнуровывать ее корсет. Вскоре и юбки, и корсет упали на пол.

– Позвольте мне доставить вам наслаждение, – прошептал он, поглаживая ее по спине.

Шарлотта затрепетала:

– Я уже наслаждаюсь.

Стюарт улыбнулся, затем подхватил Шарлотту на руки и отнес на постель. Взяв ее лицо в ладони, он нежно поцеловал ее в губы.

– Я люблю вас, – сказал он, развязывая галстук. – Но за мной – должок. – Он снял с нее рубашку и начал гладить ее плечи. Его взгляд потемнел от желания. – Смотрите… Смотрите, как вы красивы. – Стюарт наклонился над ней, и Шарлотта увидела свое отражение в большом, в полный рост, зеркале, которое оказалось как раз напротив них.

Она смотрела в зеркало как завороженная. Вот голова Стюарта склонилась над ее грудью, когда он начал целовать ее соски, а вот его руки опустились к ее коленям, и он раздвинул ее ноги.

У Шарлотты перехватило дыхание, когда она смотрела, как Стюарт прикоснулся к ней. Когда-то она уже наблюдала со стороны, как другие предаются любви, но никогда не видела в зеркале, как делает это сама. Не отрывая взгляда от зеркала, она начала расстегивать одежду Стюарта. Улыбаясь, он помогал ей. Через минуту он был таким же нагим, как и она.

Когда он в очередной раз поцеловал ее грудь, она тихо вскрикнула и застонала.

– Тихо… – прошептал Стюарт. – Я не стану продолжать, если вы не сможете держать себя в руках.

Шарлотта начала покусывать губы, чтобы сдержаться. Наконец прохрипела:

– Хватит, я сейчас закричу! Перестаньте, я не смогу больше сдерживаться!

– Сможете, – возразил Стюарт. – Сможете, если захотите.

Стюарт снова принялся ласкать ее и целовать, и Шарлотта с трудом удерживалась от криков и стонов: Сердце ее переполняла радость – теперь она понимала, что это значит – быть в постели с мужчиной, который тебя любит. Который не покинет тебя посреди ночи, насытившись. Который не станет обращаться с тобой, как с красивой вещью. Который жаждет одного – угождать тебе и доставлять удовольствие.

Не удержавшись, Шарлотта со стоном приподняла бедра, и Стюарт тотчас же вошел в нее, придавив к постели всем своим весом. Шарлотта обвила руками его шею, а ногами – бедра, словно боялась, что он покинет ее. В эти мгновения для нее не существовало на свете ничего и никого, кроме Стюарта.

– О, Шарлотта… – выдохнул он. Его широко раскрытые глаза казались почти черными, а лоб покрыла испарина. – Господи, я и представить раньше не мог… никогда не мог о таком мечтать…

– Я вас люблю, – сказала она, сжимая ногами его бедра. – Только вас.

Несколько минут спустя Шарлотта запрокинула голову и громко выкрикнула имя Стюарта. Через секунду-другую из горла его тоже вырвался крик, и он, по-прежнему обнимая Шарлотту, замер в изнеможении.

Какое-то время они лежали молча, без движения. Убрав длинные спутанные пряди с шеи Шарлотты и прикоснувшись губами к ее губам, он прошептал:

– Вы ведь верите мне, не так ли?

– Верю, Стюарт, и я… Все, что вы сказали обо мне, – чистейшая правда. Я и в самом деле однажды по-настоящему влюбилась. И с тех пор дала себе слово, что такого со мной больше не повторится.

Стюарт молчал, и Шарлотта, вздохнув, продолжала:

– Это был джентльмен, приехавший в провинцию, чтобы навестить своих друзей. Мы познакомились на пикнике, а спустя две неделион признался мне в любви. Сказал, что хочет на мне жениться. Отец запретил ему приходить к нам в гости, но я по ночам вылезала из окна и бегала к нему на свидания. Я была очень наивна. Мой отец никогда ничего мне не объяснял. Просто говорил мне, что я должна делать и как себя вести, а я никогда его не слушалась. Когда же тот человек сказал, что уезжает, и попросил меня поехать вместе с ним, я, не раздумывая, согласилась.

Шарлотта понизила голос.

– Мы доехали до гостиницы в десяти милях от нашего дома. Не знаю, то ли отец выследил нас, – а может быть, этот человек сам ему рассказал обо всем, в надежде получить его согласие… но папа обнаружил нас в гостинице. В это время мы лежали в постели, обнаженные.

Стюарт сквозь зубы процедил:

– Он обесчестил вас.

Шарлотта как ни в чем не бывало продолжала:

– Отец предложил ему пять тысяч фунтов – только за то, чтобы он оставил меня. Мы с моим возлюбленным все еще оставались в постели – я ведь не могла встать и одеваться, пока мой отец там стоял. Когда папа предложил ему деньги, он ответил, что эта сумма слишком незначительная, и стал требовать больше. Он сказал, что уйдет только в том случае, если ему заплатят десять тысяч – и ни фартинга меньше. Тогда папа вытащил пистолет и сказал: либо он уберется отсюда за пять тысяч, либо останется там лежать навсегда. И тогда этот человек встал с постели и начал быстро одеваться. Взяв чек, который протянул ему отец, он молча удалился. Уходя, он даже не взглянул на меня на прощание.

В этот момент Стюарт понял, почему Шарлотта так сильно его невзлюбила с самого начала. Она была научена собственным горьким опытом. И теперь, когда Стюарт узнал всю правду, он не мог ни в чем ее винить. Понятно, как сильно переживала Шарлотта, увидев, что ее печальная история повторяется со Сьюзен.

– Не говоря ни слова, отец схватил меня за руку и потащил домой, – продолжала Шарлотта. – И до меня не сразу дошло, как сильно я ошиблась в том человеке. А отцу было противно даже смотреть на меня. Когда мы оказались дома, он отослал меня в мою комнату и велел мне собирать вещи. Я была очень испугана и сделала так, как он сказал. Спустя час он послал за мной, и… – Шарлотта закрыла глаза. – Он сказал мне, что я – недостойное неблагодарное создание, неуправляемая и безнравственная. Сказал, что я падшая женщина и он больше не желает меня видеть. Я должна была ехать в Париж, к дальней родственнице моей матери, и жить там, пока мне не разрешат вернуться домой.

– Но он так и не вызвал вас обратно? – спросил Стюарт, сердце которого сжалось от сострадания.

– Четыре года назад он умер. За все время я не получила от него ни одной весточки. К тому же я в конце концов стала именно такой, какой он меня считал, – несдержанной в своих порывах, распущенной и развращенной. Возможно, все до одной сплетни обо мне – чистая правда.

– Нет. – Стюарт покачал головой. – Неправда.

– Спустя много лет, возвращаясь в Англию под новым именем, я надеялась, что смогу забыть свое прошлое. Думала, что если буду жить праведной жизнью и если меня ни в чем нельзя будет упрекнуть, то люди не станут связывать мое имя с тем давним скандалом. Я никому не рассказывала о том, что со мной произошло, – даже Лючии. Отец мой, вне всяких сомнений, сохранил все случившееся в тайне, а мой брат Джордж ни за что бы никому не сказал о том, что со мной произошло. Единственный человек, который мог об этом рассказать…

– Хайд-Джонс, – догадался Стюарт. – Проклятый Хайд-Джонс!

Шарлотта вздохнула.

– Я отгоняла от себя мысли о том, что мы с ним можем встретиться, – думала только об одном: как разыскать Сьюзен? Все это произошло очень давно, поэтому я думала, что ему теперь все равно. Думала, что он, возможно, не узнает меня, даже если встретит. Увы, теперь, когда я найду Сьюзен, ее репутация будет погублена из-за моего прошлого. – Шарлотта закрыла лицо ладонями. – О, что же я надела! Почему все так вышло?

– Вы ни в чем не виноваты. – Стюарт снова привлек Шарлотту к себе. – У всех есть свои маленькие тайны, которые не хочется раскрывать.

Он поцеловал ее в висок и крепко обнял, стараясь успокоить. Минуту спустя проговорил:

– Вы, наверное, заметили, что отец меня ненавидит. – Шарлотта затихла; она знала, как непросто Стюарту говорить на эту тему. – Наверное, вам любопытно узнать почему, не так ли?

– Вам не обязательно рассказывать мне об этом, – пробормотала Шарлотта.

Стюарт с минуту молчал, собираясь с мыслями, наконец вновь заговорил:

– Но мне и в самом деле это непонятно. Хотя у меня есть предположение… Когда я был маленьким, мы жили в Барроуфилде, поместье моего дедушки. Моя мать до сих пор по десять месяцев в году проводит там – наведывается в Лондон только на время сезона. Дедушка души в ней не чает. И насколько я помню, так было всегда.

Так вот, я постоянно жил там, пока не настало время отдавать меня в школу. Тем летом Терранс приехал в Барроуфилд, что было из ряда вон выходящим явлением. Я едва знал своего отца. В моей жизни роль отца большую часть времени играл дедушка. Но вот приехал Терранс, и он взял меня с собой на конную прогулку. Дедушка только что подарил мне жеребца, и я гордился своим умением держаться в седле. Мне хотелось блеснуть своим мастерством перед Террансом. Помню, он почти ничего не сказал мне, пока мы не доехали до узкой тропинки, огибавшей овраг. Спуск был крутым, и он заставил меня слезть с лошади и подойти к краю оврага. Разумеется, я бывал там много раз до этого. И я был таким же дерзким и бесшабашным, как все мальчишки. Но Терранс заставил меня стать на краю оврага и сказал мне, что не хочет, чтобы я называл его «папой». Мне было странно обращаться к нему по имени – мне это казалось противоестественным, и я спросил, почему я должен его звать «Терранс». Он смерил меня взглядом – а я со времени его последнего приезда немного подрос – и сказал, что его сын не может сыть таким рослым, как я. Я сначала решил, что отец шутит, однако с того самого дня всякий раз, когда я называл его «папа», он поправлял меня.

Шарлотта, внимательно слушавшая рассказ Стюарта, подняла голову и спросила:

– Вы так и не узнали почему? Что вам сказали ваша мать и ваш дедушка?

Он пожал плечами:

– Так и не узнал. Стоило мне заикнуться об этом, мать каждый раз говорила, что занята, пока я не сообразил, что она просто не желает отвечать на мой вопрос. Дедушка же, бывало, только всплеснет руками и пробормочет что-то про «этого упрямца Терранса». И больше не говорил ничего. Никто не удивлялся, что я называю отца по имени, а со временем я и сам к этому привык и не обременял себя лишними вопросами. Но однажды, еще до того, как я пошел в школу, я случайно услышал разговор служанок. Они, хихикая, говорили о дедушке, мол, по его распоряжению в комнату моей матери каждый день приносили свежие цветы из нашего сада. И он дарил ей подарки, иногда весьма экстравагантные. Одна служанка заявила, что, наверное, сэр Белмейн, то есть мой дед, любит свою дочь сильнее, чем Терранс, а все остальные рассмеялись. Другая служанка предположила: сэр Белмейн всегда любил леди Амелию больше, чем Терранс, поэтому Терранс и не признавал меня.

Шарлотта нахмурилась.

– Вы хотите сказать, что они думали, будто…

– По-моему, они действительно так и считали. Иначе почему мужчина может запрещать собственному сыну называть его отцом?

У Шарлотты мурашки по спине пробежали.

– Значит, он считает, что вы – брат Терранса?

Стюарт снова, пожал плечами. Он избегал смотреть Шарлотте в глаза.

– У меня нет никаких доказательств. Но это объясняет, почему мать живет вместе с Террансом лишь во время сезона – словно бы только ради того, чтобы соблюсти приличия. Возможно, дед соблазнил мать уже после того, как она вышла замуж за Терранса, возможно – до того. Но факт остается фактом: я родился, когда только-только минуло около девяти месяцев после свадьбы. Мне остается лишь гадать, что в глазах Терранса представлялось большим грехом. По моему разумению, в тот момент мать уже была замужем за Террансом, поэтому сэр Белмейн не мог жениться на ней.

Шарлотта в изумлении смотрела на Стюарта.

– Но как же так?.. – пробормотала она.

Стюарт снова ее обнял.

– Не надо меня жалеть, Шарлотта. По крайней мере мне повезло в одном: меня воспитывали любящие родители.

– Однако каково это мучиться неизвестностью и строить предположения на основе смутных догадок… Знать, что все подозревают, что вы…

Стюарт заставил Шарлотту замолчать, приложив палец к ее губам.

– Как бы то ни было, я – наследник Белмейна, и Терранс с этим ничего не сможет поделать. – Стюарт нежно поцеловал Шарлотту. – Прошлое не меняет сущности человека. Оно может повлиять на характер, но не должно определять наше будущее. Мы не должны этого допускать.

Он крепче обнял Шарлотту и накрылся одеялом. Минуту-другую оба молчали, наслаждаясь близостью и бесконечным доверием друг к другу. Старые раны уже не болели, как прежде, – словно их рваные края неожиданно срослись один с другим.

– Стюарт, – нерешительно проговорила Шарлотта. – Стюарт, расскажите об Оуквуд-Парке.

– Это поместье находится в Сомерсете. – Он принялся поглаживать Шарлотту по плечу. – Поместье совсем небольшое – около ста двадцати акров земли. Я купил его у одного шотландца, у того даже не было времени, чтобы приехать самому для совершения сделки. Он хотел поскорее сбыть поместье с рук, потому что оно расположено в нескольких сотнях миль от всей остальной его собственности. Оуквуд-Парк достался ему как часть приданого жены, но там десятилетиями никто не жил, и постепенно поместье приходило в запустение… – Стюарт рассказал Шарлотте о богатых землях Оуквуд-Парка, поведал о доме, который нуждался в ремонте, но был все еще крепок – за исключением восточного крыла, где недавно обвалилась крыша. – Мы уже сняли большую часть кровли, – добавил он. – А когда все будет готово, там найдется прекрасное местечко для оранжереи. В Барроуфилде у моей матери была собственная оранжерея. И еще я хотел посадить там фруктовый сад. Помимо дубов, которые растут там много лет и в честь которых поместье и получило свое название.

Когда Стюарт закончил рассказ, Шарлотта поняла: он очень дорожил этим поместьем и не мог бы от него отказаться. Она мысленно попросила Бога помочь Стюарту – чтобы он сохранил за собой свой любимый Оуквуд-Парк. Чего бы это ему ни стоило. Пусть даже ей, Шарлотте, не понравится, каким образом Стюарт этого добьется. Да и как она может осуждать его за то, что он хочет использовать этот шанс, чтобы начать все сначала? Ведь она сама мечтает о том же!

Он еще крепче обнял ее. Его теплое дыхание щекотало ее шею.

– Вам, наверное, уже пора уходить? – шепотом проговорила Шарлотта.

– Нет еще.

– Спасибо, – сказала она после минутной паузы. – Спасибо, что рассказали мне об этом.

Дрейк грустно улыбнулся:

– Это вам спасибо за то, что выслушали меня. – Ему и впрямь стало легче после того, как он поделился с ней наболевшим.

Хотя после разговора с ней он еще больше укрепился во мнении, что ему следует продать Оуквуд-Парк. Взвесив все, Стюарт понял: ни этот клочок земли с домом, ни затраченные время и усилия, ни планы и надежды, которые он так давно вынашивал, – ничто из перечисленного не стоит того, чтобы ради этого потерять женщину, которую он сейчас обнимал. Он понял, что ему придется выбирать, поэтому выбрал ее, Шарлотту, – женщину, отвечавшую на его любовь взаимностью.

И что, сделав столь нелегкий выбор, он не испытывал ни чувства потери, ни даже сожаления. Рассказывая Шарлотте о поместье, Стюарт словно бы мысленно совершил последний обход Оуквуд-Парка, – нанес прощальный визит. Он не сможет переступить через себя и сделать то, что требуется сделать для того, чтобы оставить за собой Оуквуд-Парк. Завтра он начнет осторожно прощупывать почву насчет продажи поместья и, возможно, сумеет выручить за него сумму, достаточную для выплаты закладной. А потом… Может быть, Уэру понадобится еще один управляющий в какое-либо из его поместий? В конце концов, когда-нибудь к нему перейдет Барроуфилд, и опыт, приобретенный в Оуквуд-Парке, пойдет ему на пользу.

Тут Стюарт вспомнил еще кое о чем.

– Да, Шарлотта, чуть не забыл… Сегодня я получил весточку от Питни. Но новости хорошие, так что не беспокойся. – Рассказав все, что удалось разузнать сыщику, ведущему расследование, он добавил: – Сьюзен скоро будет дома, не сомневайтесь.

Шарлотта молча поцеловала его – поцеловала нежно и ласково. Стюарт подумал, что нужно рассказать ей о том, что он решил насчет Оуквуд-Парка. Но сейчас ему трудно была подыскать нужные слова, и он отложил этот разговор до тех пор, пока не переговорит с Уэром и не сделает вес необходимое, чтобы продать поместье. Это было слишком ответственное решение, и ему не хотелось бросать слова на ветер – нужен был конкретный план, что-то определенное, что он мог бы пообещать Шарлотте.

Стюарт обнимал ее, пока не почувствовал, что она заснула. Ему не хотелось уходить, но он прекрасно знал: если Терранс застанет его здесь, неприятностей не избежать. Когда Шарлотта во сне перевернулась на живот, Стюарт осторожно поднялся с постели.

Собрав разбросанную по полу одежду Шарлотты, он сложил ее на стул, затем оделся. Осмотревшись, подобрал разбитую фарфоровую статуэтку и засунул осколки в карман. Он постарается подыскать такую же, пока мать ничего не заметила.

Прикоснувшись губами к виску Шарлотты, Стюарт осторожно выскользнул из спальни и отправился в свое временное пристанище, в дом Филиппа.

Глава 15

– Какого черта? Что ты делаешь в моей постели, Дрейк?

Стюарт повернулся на бок и открыл глаза. Перед ним, скрестив на груди руки, стоял лорд Филипп Линдевилл. Внешне он был очень похож на своего брата-герцога, только более смуглый.

– Пип?.. – неуверенно пробормотал Стюарт. – Добро пожаловать домой.

– И тебе добро пожаловать! Я слышал, ты сбежал из Лондона, спасаясь от толпы разъяренных папаш.

– Не совсем. – Стюарт приподнялся и протер заспанные глаза. – Уэр дал мне ключи. Ты уж извини…

Филипп отмахнулся:

– Перестань. Можешь жить здесь сколько захочешь. Только в моей постели спать ты больше не будешь. – Он опустился в кресло. – Итак, кто же она? Признавайся!

– О ком ты? – Стюарт потянулся за своей одеждой.

Сквозь приоткрытую дверь доносились шаги слуг, сновавших по дому.

– О женщине, из-за которой ты снова вернулся в Лондон. – Филипп ухмыльнулся. – Она очередная наследница? Или прелестная соблазнительница? – Он крутил над головой раскрытый шелковый зонтик.

Стюарт нахмурился и пробурчал:

– Откуда у тебя это?

Филипп закрыл зонтик и поднес его к носу.

– Он лежал в холле, под вешалкой. Интересно, как леди могла оставить там этот зонтик и не хватиться его? О, какой приятный аромат духов!

Стюарт выхватил у Филиппа зонт. Шарлотта не сказала, что оставила у него зонтик от солнца. Наверное, это было в тот день, когда они ездили кататься. Стюарт сунул зонт под мышку, не желая, чтобы до него дотрагивались чужие руки.

– Не обращай внимания.

Филипп поднялся на ноги.

– Между прочим, я пригласил тебя пожить у меня некоторое время, а не переезжать ко мне навсегда. Бентон возился внизу с четырьмя повозками, нагруженными ящиками. Их очень много, и я сомневаюсь, что все они здесь поместятся. Я сам кое-что с собой привез, и…

– Так, значит, Бентон уже приехал? – Стюарт достал из шкафа чистую одежду.

Филипп кивнул и поддел носком сапога ботинок Стюарта.

– Да, приехал. Я отослал его на кухню. Извини, что я такой несговорчивый и неуслужливый, но когда прибудет мой собственный багаж…

– Нет-нет, Пип, ты само гостеприимство! – Стюарт в замешательстве смотрел на друга.

Целых четыре повозки! Черт возьми, что же там может быть? Неужели Шарлотта привезла из Италии столько вещей? Ему сразу вспомнилась тигриная шкура, которая упала ему на голову, и он невольно поморщился, вспоминая, как тогда испугался.

– Я прикажу Бентону отвезти повозки на Клапем-Клоуз. Нам нужно будет как можно скорее разобрать содержимое ящиков.

– В доме твоего отца? Ты что, с ума сошел?! – воскликнул Филипп. – Тебя же даже на порог не пускают!

– Мать всегда меня принимает, – пожал плечами Стюарт.

Филипп изумленно смотрел на друга.

– Что происходит, Дрейк?

Стюарт хотел объяснить, но потом раздумал и только покачал головой.

– Когда-нибудь я тебе все расскажу. Это долгая история.

– В которой наверняка не обошлось без экзотических красавиц, не так ли? – с усмешкой заметил Филипп.

Стюарт подмигнул приятелю.

– Разве со мной может быть иначе?


– Лючия!

Подруга Шарлотты, радостно улыбаясь, ворвалась в ее комнату.

– Дорогая, как я рада снова тебя видеть! Но ты такая усталая и бледная!..

Шарлотта сконфуженно улыбнулась, ни на секунду не забывая о том, что рядом находится миссис Дрейк.

– Это вполне естественно для Лондона, – ответила она.

Взгляд Лючии выражал сомнение, и, чтобы избежать дальнейших расспросов, Шарлотта поспешила представить свою подругу хозяйке дома. Немного нервничая, миссис Дрейк вежливо поздоровалась с Лючией, потом поспешила оставить подруг наедине.

Лючия проводила миссис Дрейк взглядом.

– По-моему, хозяйка мне не слишком обрадовалась. – Лючия опустилась в кресло. – Итак, рассказывай. Что случилось?

– С тех пор как я писала тебе в последний раз, произошло очень много событий. Сыщик, которого нанял мистер Дрейк, нашел место, где до этого скрывалась Сьюзен. Но где она находится сейчас, до сих пор неизвестно.

– Значит, тебе больше не нужна коллекция Пьетро? – Лючия округлила глаза. – Я так и знала, что все этим кончится. Выполняя приказание мистера Дрейка, я потратила целых три дня на то, чтобы снова упаковать вещи. Затем помчалась в Лондон в убогом экипаже – и что я здесь обнаружила?! Тебе не требуется моя помощь!

– Нет, ящики нам нужны по-прежнему, – заверила подругу Шарлотта. – Стюарт убежден: похититель Сьюзен ведет наблюдение за этим домом. Увидев, что приехали повозки с коллекцией Пьетро, похититель поймет, вещь, за которой он охотится, находится здесь. Тогда скорее всего он снова объявится, чтобы забрать то, что ему нужно.

– О, что я слышу?! Так, значит, Стюарт?.. – Лючия с пониманием улыбнулась.

Шарлотта вспыхнула:

– Без него бы я не справилась.

Итальянка кивнула:

– Очень хорошо. Выходит, этот мужчина знает, что нужно женщине. – Она снова улыбнулась.

Шарлотта укоризненно взглянула на подругу и поспешила сменить тему.

– Я не ожидала, что ты приедешь, – сказала она. – Мне казалось, что в Кенте ты не теряла времени даром.

Лючия усмехнулась и потянулась за портсигаром. Глядя на нее, Шарлотта не удержалась от вздоха сожаления.

– Разумеется, я приехала, чтобы тебе помочь. А в Кенте стало ужасно скучно. Мистер Уитни решил вернуться в Лондон, а я не нашла там больше никаких других развлечений. Хотя мистер Уитни больше не представляет для меня прежнего интереса. Глупо было с моей стороны отказываться от мистера Дрейка. Я сразу поняла, что на поверку он окажется человеком действия, а не пустым болтуном.

– Но ты приехала вместе с мистером Уитни?

Лючия кивнула.

– Я попросила его подыскать мне подходящую гостиницу. Но Уитни ужасно говорливый… Подозреваю, что на это у него уйдет целый день.

– Ах, бедняжка… – Шарлотта кусала губы, чтобы не рассмеяться.

Она хотела еще что-то добавить, но тут из холла донесся шум, и через несколько минут в дверях появился улыбающийся Стюарт:

– Доброе утро, милые дамы. Надеюсь, вы готовы распаковывать вещи?

Шарлотта улыбнулась. Да и как было не улыбнуться в ответ, глядя на радостного Стюарта?

– Доброе утро. Вы знакомы с моей подругой Лючией да Понте? Знакомься, Лючия, это мистер Стюарт Дрейк.

Итальянка поднялась, и Стюарт вежливо поклонился ей:

– Очень приятно познакомиться, синьора.

– Я тоже рада вас видеть, – сладким голоском промурлыкала Лючия. – Однако я почти ничего не слышала о вас.

Стюарт замялся и бросил взгляд на Шарлотту.

– Полагаю, совсем скоро мы это исправим. – Он указал на дверь: – Простите мою неучтивость, но надеюсь, все понимают, что нам нужно спешить. Если мы выгрузим ящики в холле, то сможем внести вещи сюда. У вас есть полный список предметов? – Шарлотта покачала головой. – Тогда кто-то должен составлять список, пока вещи распаковываются.

– Я займусь этим, – сказала Лючия, снова усаживаясь в кресло. – Мне надоело без конца то упаковывать, то распаковывать вещи.

Шарлотта последовала за Стюартом в холл. Двое слуг только что внести туда первый ящик.

– Господи милостивый! – воскликнула Шарлотта; выглянув из двери, она увидела ящики в повозке. – Я и забыла, как их много!

Стюарт взял ее руку и поднес к губам.

– Вы хорошо спали?

Щеки Шарлотты покрылись румянцем.

– Да.

– Вы не жалеете о том, что было между нами? – глядя на Шарлотту с надеждой, спросил Стюарт.

Румянец на ее щеках стал еще гуще, но она не отвела взгляд.

– Нет.

Стюарт просиял, и Шарлотта поняла, что у него отлегло от сердца, – он не был уверен, что она ответит именно так.

– Вам надо переодеться. – Он снова поднес к губам ее руку. – Мне нравится ваше платье, но я не хочу, чтобы вы его испортили.

Шарлотта направилась в свою спальню, а Стюарт повернулся к матери, вошедшей в холл. Он понимал, что его ждет нелегкий разговор. Широко раскрытыми глазами Амелия смотрела, как в дом вносят ящики и массивные сундуки.

Шарлотта же была в смятении. Только сейчас она осознала, как много поставлено на карту. Их со Стюартом решение представлялось ей прежде единственно верным, однако теперь ее снова охватила тревога. А вдруг у нее нет того, что разыскивает похититель? Конечно, все доводы, которые приводил Стюарт, казались ей вполне разумными. Не оставалось никаких сомнений в том, что итальянцу, который обыскивал эти ящики, был нужен какой-то предмет, привезенный из Италии. Но что это может быть? Грабитель методично открывал ящик за ящиком, однако каждый раз не находил того, что его интересовало. Может, эта ценная вещь спрятана в каком-то другом месте, в каком-нибудь тайнике? И как они могут надеяться ее разыскать, если злоумышленнику это до сих пор не удавалось сделать?

Так размышляла Шарлотта, выйдя из своей спальни и спускаясь по лестнице. И в этот момент ее увидел Стюарт. Одно мгновение он смотрел на нее как зачарованный. Затем снова повернулся к матери. Этот взгляд Стюарта приободрил Шарлотту. Что бы ни случилось, она не одна. С ней Стюарт, и он не бросит ее одну, пока они не найдут Сьюзен.

– Я должна извиниться перед вашими родителями, – прошептала Шарлотта, приблизившись. – Мне ужасно неудобно перед ними.

Стюарт промолчал, и Шарлотта, кусая губы, спросила:

– А вдруг мы ничего не найдем?

– Не беспокойтесь, найдем. Обязательно найдем.

– Но как? У нас даже нет никаких предположений о том, что это может быть. Я лично представления не имею, что ему надо от меня. И что мы будем делать, если нам не удастся обнаружить ничего ценного? – Шарлотта закрыла глаза и тут же почувствовала, как Стюарт нежно поцеловал ее в висок.

– Я же сказал: не беспокойтесь. Какая-то неизвестная ценная вещь наверняка спрятана в одном из ящиков. А похититель, конечно же, все это время следил за домом. Теперь он знает, что вещи привезли сюда. Следовательно, знает, что вещь, которую он ищет, находится у него под носом. Полагаю, он непременно даст о себе знать.

Шарлотта вздохнула и открыла глаза. – В таком случае давайте начнем поскорее.

Они трудились в течение нескольких часов. Из соломы то и дело появлялись вазы, статуэтки, картины… Затем вес аккуратно записывалось Лючией в блокнот, после чего Бентон относил вещи в гостиную. Шарлотта внимательно рассматривала каждый предмет, стремясь найти что-то особенное, но все вещи выглядели точно так же, как в ее доме в Италии… Шарлотта снова поймала себя на мысли о том, что, может быть, напрасно не оставила коллекцию за границей. Просьба Пьетро сохранить коллекцию казалась весьма странной. Действительно, почему он хотел, чтобы она сохранила все это?

К ленчу одна повозка опустела, а другая была разгружена наполовину. В середине дня было покончено с третьей повозкой, и они занялись четвертой. Гостиная к тому времени была полностью завалена вещами. Лючия то и дело жаловалась на усталость, а Шарлотте ужасно хотелось выбросить на улицу все, что они еще не успели распаковать. И даже Стюарт все больше мрачнел.

– Я ходила в оперу, и там пела Марчелла Рескатти, – сообщила Шарлотта Лючии, чтобы разговором хоть как-то отвлечься от утомительной работы.

Брови Лючии поползли вверх.

– Марчелла Рескатти? Ла Порчеллина?

– Порчеллина… Ах, как красиво звучит! Как это переводится? – спросила Амелия.

Шарлотта понимала: мать Стюарта взялась им помогать, чтобы они побыстрее закончили и чтобы ковер в гостиной не пострадал. Но затем миссис Дрейк вошла во вкус и с восхищением разглядывала изящные вещицы, которые они вынимали из соломы.

– Порчеллина – это свинка по-итальянски, – объяснила Лючия. – Дело в том, что нос Марчеллы похож на пятачок, а ее голос в верхнем регистре напоминает поросячий визг. И в какой партии ты ее слышала?

– Сьюзен из «Женитьбы Фигаро».

– Сьюзен! – Лючия щелкнула пальцами. – Полагаю, бедняжку освистали.

– Ничего подобного. Публика была от нее в восторге. – Шарлотта протянула Бентону увесистую урну и посмотрела на Стюарта.

– А вам понравилась опера? – спросила она.

Стюарт неопределенно пожал плечами. В этот момент он пытался поддеть крышку одного из ящиков металлическим прутом.

– Мне показалось, певица пела прекрасно.

Лючия презрительно фыркнула:

– Английский вкус весьма непритязателен.

– А разве вкус Шарлотты не такой же английский, как у меня? – поинтересовался Стюарт.

– Шарлотта бывала в Милане и Венеции и слышала лучшие голоса.

– Англичане должны довольствоваться тем, что могут получить, – заметила Шарлотта. – Здесь не сыщешь настоящих исполнителей.

– Пожалуй, не только здесь – повсюду. Настоящих мастеров не так много на белом свете. Умение исполнять оперную музыку – величайший дар. Поросенок может выйти на сцену и, издавая громкий визг, выдавать себя за оперную певицу, но настоящие ценители оперного искусства знают в этом толк. – Лючия хмурилась, глядя на статуэтку, которую держала в руках Амелия.

– Все это верно. Но если, кроме этой свинки, здесь больше некого найти, то что же еще остается делать? – Шарлотта вздохнула, доставая из ящика статую, оказавшуюся очень тяжелой.

Она подтащила ее к краю ящика, но вещь выскользнула у нее из рук и чуть не упала на пол. Ей удалось вовремя подхватить статую, но ее края больно врезались Шарлотте в ладони, и она в конце концов выпустила ее, так что статуя скатилась обратно на дно ящика.

– Осторожнее, милая, – увещевала подругу Лючия. – Какой толк во всей этой работе, если ты будешь бить эти хрупкие произведения искусства? А вдруг это и есть то самое сокровище?

Вконец раздосадованная, Шарлотта с ненавистью посмотрела на статую. Эту вещь – скульптурное изображение Меркурия – она особенно не любила. Самодовольное лицо бога торговли выводило Шарлотту из себя. Ей постоянно казалось, что он наблюдает за ней и ухмыляется. Пьетро же питал к этой вещи необъяснимое пристрастие, держал ее в спальне и даже разговаривал с ней время от времени. Ну а сейчас Шарлотте казалось, что Меркурий злобно насмехается над их усилиями.

– Успокойся, Лючия. Это вовсе не сокровище, а жалкая подделка. Точно такая же, как и все остальные вещи, прибывшие из Италии.

– Что?! – В один голос воскликнули Стюарт, Амелия и Лючия.

И даже бесстрастный Бентон, похожий на каменного сфинкса, уставился на Шарлотту в изумлении.

– Пьетро подделывал произведения искусства, – проговорила Шарлотта, в изнеможении опустившись на пол. Окинув взглядом холл, она добавила: – Да-да, все это – подделки. Поэтому не стоит обращаться с этими вещами так, словно они – бесценные произведения искусства.

– Вы уверены? – спросил Стюарт. – Откуда вы знаете?

– Пьетро сам признался.

Каждая из этих подделок напоминала Шарлотте о тех годах ее жизни, когда она чувствовала себя одинокой и несчастной. Прошлой ночью Стюарт все верно о ней сказал: Пьетро использовал ее для воплощения своих извращенных фантазий. В благодарность он щедро одаривал свою жену, и Шарлотта жила в роскоши. Но жизнь, которую она вела, должна была прежде всего приносить удовольствие Пьетро, а не ей. Только теперь, после того как Стюарт открыл ей глаза, Шарлотта поняла, как одинока она была в Италии.

И ее больше не заботила репутация Пьетро. Гордясь своим мастерством, он взял с жены клятву, что она будет хранить его тайну. Покойный муж Шарлотты не видел ничего зазорного в том, что обманывал людей, выдавая свои подделки за подлинные произведения искусства. Он позволял людям думать, что его коллекция представляет истинную ценность. Вероятно, Пьетро завещал жене свою коллекцию лишь для того, чтобы никто не узнал его тайну и не обвинил его в подлоге. В благодарность за то, что Пьетро когда-то помог ей, Шарлотта долго молчала, но теперь ей казалось, что в молчании уже не было смысла.

– Что за черт? – проворчал раздосадованный Стюарт, роняя на пол металлический прут. – Неужели это – подделка?

Шарлотта кивнула:

– Да, все.

– Наверняка это не так, графиня, – возразила Амелия, прижимая к груди небольшой мраморный бюст. – Боже мой, как все это красиво!

Шарлотта грустно улыбнулась:

– Пьетро, бесспорно, был очень одарен, однако ему не хватало воображения. Изучая искусство, студенты подражают великим мастерам, делая копии их произведений. А Пьетро, набив на этом руку, так и не смог остановиться. Не поднялся в своем даровании выше этого. Он желал владеть многими красивыми вещами, но не мог – из-за их цены или из-за того, что они хранились в музеях и частных коллекциях. И тогда он делал их копии – для собственного удовольствия. – Шарлотта указала на Меркурия: – Эта вещь была одной из самых любимых у моего мужа. Он держал ее у себя в спальне.

Стюарт нахмурился и склонился над ящиком, чтобы получше рассмотреть статую. Это было изваяние молодого человека с арфой. В одной руке он держал арфу, а другой – перебирал струны. Голову, увенчанную лавровым венком, он наклонил к инструменту, но его взгляд был обращен на окружающих, и хитрая улыбка застыла на его губах.

– Никогда бы не подумала, что это все – не подлинники, – проговорила миссис Дрейк. – Зачем ваш супруг этим занимался? А эта статуя – она замечательная!

Шарлотта указала на руку Меркурия:

– Вот только левая рука длиннее правой. А нога неважно отделана. И лира – слишком мала по размеру.

Лючия бросила перо.

– Господи! Старый прохвост! А он преподносил мне так много вещей в подарок!

Шарлотта пожала плечами.

– Скажи спасибо, что он не продал тебе ни одной своей работы.

– Значит, вы все это время знали, что грабитель не найдет ничего ценного? – Стюарт еще больше помрачнел. – Вор то и дело влезал в ваш дом, но вы ничего не предпринимали. О чем вы думали, Шарлотта? Что, по-вашему, мог искать злоумышленник?

– Понятия не имею! Я полагала, что он ищет что-то… очень небольшое. Какую-то вещь, которую можно унести из дома без труда, например блюдо из золота или инкрустированную драгоценными камнями шкатулку. А большая часть этих вещей… Просто невозможно незаметно пронести по улице статую Меркурия – даже если бы она была подлинная.

Стюарт по-прежнему хмурился.

– Но вы ужасно рисковали, Шарлотта.

– Не думаю. – Она покачала головой. – Пока вы случайно не наткнулись на грабителя, он не делал ничего такого, что могло бы угрожать нашей жизни и безопасности.

И все же Шарлотта чувствовала себя виноватой, из-за того, что поначалу не придавала значения тайным посещениям их дома каким-то неизвестным. Ведь незнакомец в конце концов похитил ее племянницу. И если она сейчас не сможет найти то, что требовалось этому человеку, то, возможно, никогда больше не увидит Сьюзен.

– И что же мы теперь будем со всем этим делать? – спросил Стюарт. – Если вы утверждаете, что все эти предметы искусства – фальшивые, как же мы будем вести переговоры с похитителем?

– Стюарт, отдай это на оценку, дорогой, – проворковала Амелия. Она по-прежнему прижимала к груди полюбившийся ей бюст Купидона. – Будем надеяться, что хоть что-то из этой массы вещей окажется не подделкой.

– Не окажется, – заявила Шарлотта.

Поднявшись на ноги, она вытащила из ящика статую, недостатки которой только что описала, и, поморщившись, швырнула ее на пол. Статуя с грохотом разбилась, и голова римского бога раскололась надвое – одна половина, покатившись по полу, угодила в солому, а другая осталась лежать возле лестницы.

Стюарт хотел пристыдить Шарлотту, но передумал и лишь вздохнул.

– В инвентарной книге будет одним пунктом меньше. – Стюарт наклонился, чтобы поднять обезглавленного Меркурия. Еще раз взглянув на статую, он пробормотал: – А она оказывается пустая внутри…

– Наверное, Пьетро решил сэкономить на мраморе, – с презрением заметила Лючия. – Уважающий себя скульптор так не поступит.

– По-моему, это весьма символично. – Стюарт отодвинул испорченную статую к стене, чтобы она не мешала, и с усмешкой добавил: – Пустоголовый бог, изготовленный скульптором-мошенником.

В этот момент от шеи статуи откололся кусок мрамора. Стюарт замер в изумлении.

– Шарлотта, посмотрите… – пробормотал он.

– В чем дело? – Шарлотта взглянула на Стюарта, потом подошла к статуе и заглянула внутрь.

Как сказал Стюарт, она и в самом деле была полой внутри, Однако было ясно: полость внутри фигуры была сделана намеренно. Края полости были гладкими и ровными – кто-то специально проделал отверстие, которое проходило по центру статуи. Шарлотта пригляделась повнимательнее:

– Ой… Там что-то лежит!

Послышались возгласы удивления, и все тотчас же окружили статую, чтобы тоже заглянуть внутрь. Стюарт осторожно вынул из статуи плотно свернутый свиток – пожелтевший от времени. Листок был изрядно помят, а края его – потрепаны.

– Не знаете, что это? – Стюарт вопросительно посмотрел на Шарлотту.

Она покачала головой:

– Не имею представления.

– Дорогой, что это? – спросила Амелия.

Ее глаза блестели, а щеки покрылись румянцем. Взглянув на миссис Дрейк, Шарлотта невольно подумала о том, что мать Стюарта во времена своей молодости, вероятно, была очень хороша собой.

– Пока не знаю, мама. – Стюарт подошел к столу и осторожно развернул свиток, тотчас же осыпавшийся по краям.

– Здесь какие-то эскизы, – сказала Шарлотта, разглаживая свиток.

Оказалось, что внутри свитка лежали меньшие по размеру свернутые листочки с эскизами и набросками, которые обычно делают художники, прежде чем приступить к основной работе. На рисунках были изображены лошади и воины, сцепившиеся в смертельной схватке. Мужчины в боевом одеянии пронзали друг друга копьями и прикрывались щитами, лежа под копытами беснующихся лошадей. Тут были и отдельно выполненные зарисовки рук, которые держали копья или крепко сжимали рукоятки мечей, а также наброски обезглавленных тел, извивающихся в предсмертных конвульсиях.

– Жестокие рисунки, изображающие всевозможные зверства, – заметил Стюарт, разглядывая наброски рук и ног. – Однако для чего надо было прятать эти наброски? И кто их автор? Неужели Пьетро?

Шарлотта покачала головой:

– Пьетро был скульптором. Он никогда не занимался живописью.

Стюарт с интересом разглядывал изображение на одном из набросков: профиль мужчины-предводителя, призывающего своих воинов броситься в атаку.

– А может, это должно было стать его единственным шедевром, своего рода озарением?

Шарлотта фыркнула:

– В таком случае только один Пьетро считал бы это шедевром. Разве кому-нибудь другому пришло бы такое в голову?

К ним подошла Лючия. Указав пальцем на герб в самом верху рисунка, она сказала:

– Это Ангьяри.

– Что такое Ангьяри?

– Ангьяри, – Лючия выразительно посмотрела, на Шарлотту, – это знаменитая битва, которая произошла в далекие времена и в которой Флорентийская республика одержала победу над миланской армией. Это известно любому флорентийцу. – Шарлотта молча кивнула. Она знала, что Пьетро и Лючия были флорентийцами, чем очень гордились. – Для того чтобы увековечить эту славную победу, – продолжала итальянка, – городской магистрат заказал две фрески – «Битва при Ангьяри» и «Битва при Кашине». Отобразить битву при Кашине поручили Микеланджело, он так и не написал эту картину. Леонардо, который также был флорентийцем, должен был изобразить битву при Ангьяри, но магистрат не устроила применяемая им техника, и его работа была в итоге утрачена.

– Как утрачена?

Лючия щелкнула пальцами.

– Изображение было испорчено из-за потеков на стене.

Все разом повернулись к эскизу и стали внимательно его разглядывать. Поражали тщательно выписанные детали наброска – раздувающиеся ноздри лошадей и вздувшиеся вены на шеях воинов.

– Неужели это и есть эскизы к той самой фреске? Ты в самом деле думаешь, что это – рисунки самого Леонардо да Винчи? – спросила Шарлотта.

Лючия повела плечом.

– Не знаю… Его рисункам многие стремились подражать и создавали копии. Даже в те давние времена его уже все признавали великим художником.

– Так, значит, это и есть то самое сокровище, о котором шла речь? – прошептала Амелия, не сводя глаз с набросков. – Господи, сколько же может стоить эта находка?

– Если выяснится, что рисунки в действительности выполнены рукой Леонардо, то эта находка – бесценна, – ответила Лючия.

Стюарт повернулся к Шарлотте.

– Неужели такое возможно? Неужели это и впрямь эскизы самого Леонардо да Винчи?

Шарлотта молчала. Ее одолевали сомнения. Действительно, могли Пьетро случайно наткнуться на бесценные рисунки и спрятать их, чтобы не делиться, ими ни с кем? Что ж, вполне возможно. А Меркурий был идеальным местом для тайника. Но как бесценные рисунки могли попасть в его руки? Нельзя же просто купить их, посетив галерею или музей.

– Не знаю… – пробормотала наконец Шарлотта. – Я просто не могу поверить, что это – правда. Насколько я знаю, у него не было ни одного подлинного произведения искусства – одни лишь подделки.

– Пожалуй, это объясняет историю с вашими драгоценностями, – не подумав, выпалил Стюарт.

– Что вы хотите этим сказать? – насторожилась Шарлотта.

Стюарт нервно переминался с ноги на ногу. Он уже жалел о словах, которые сами собой сорвались у него с языка.

– Разве вы никогда не подозревали, что некоторые из ваших драгоценностей могут быть фальшивыми?

Шарлотта невольно схватилась за шею, хотя сейчас на ней не было ожерелья.

– Нет! Не может быть!

– К сожалению, это так. Например, то ожерелье с изумрудами…

Шарлотта в изумлении уставилась на Стюарта, и он в смущении опустил глаза.

– Откуда ты это узнал, Стюарт? – насторожившись, спросила его мать.

– Наверняка он узнал это, когда украл их, – с невозмутимым видом проговорила Лючия.

Стюарт покосился на итальянку, однако промолчал. Амелия же ахнула и пробормотала:

– Дорогой, ты его украл?

– Не совсем, – ответил Стюарт. – Я потом вернул ожерелье графине. – Он снова взглянул на свиток. – Я лично думаю, что эти эскизы – настоящие. Они вполне могут считаться бесценным сокровищем, и они были надежно спрятаны в тайнике, где никто никогда бы не стал их искать. Ведь никому бы даже в голову не пришло, что в статуе может быть что-то спрятано…

– Итак, выходит, вы отыскали то самое сокровище, – заметила Лючия. – Но разумеется, нельзя допустить, чтобы шедевр великого да Винчи достался какому-то сумасшедшему.

Амелия всплеснула руками.

– Кому же принадлежат эти рисунки в таком случае?

– Жителям Флоренции. – заявила Лючия. – Ведь битва произошла именно там. К тому же три века назад за эскизы было заплачено.

– Все-таки я сомневаюсь в их подлинности. – продолжала настаивать Шарлотта. – Мне трудно в это поверить. Наверное, это копии, которые делались с оригинала. Пьетро, возможно, спрятал их, потому что хотел сделать с них копию и выгодно продать. Я всегда подозревала, что он совершает сделки по продаже поддельных предметов антиквариата, хотя он никогда в этом не признавался. – Она повернулась к Стюарту. – И раз уж выяснилось, что мои драгоценности – фальшивые, то это – еще одно подтверждение. Оказалось, что Пьетро весь, с ног до головы, был сплошной фальшивкой.

Стюарт снова начал сворачивать свиток.

– Нам нужно узнать точно. Продолжайте разбирать вещи и посмотрите, не найдется ли там еще что-нибудь интересное.

– Что вы собираетесь делать? – спросила Шарлотта.

– Хочу убедиться в том, что наша находка – подлинник. Или же убедиться в том, что это – такая же подделка, как и все остальное.

Аккуратно свернув свиток, Стюарт направился к двери. Шарлотта последовала за ним.

– Возможно, это не так-то просто сделать, – предупредила она Стюарта. – Хорошую подделку очень трудно распознать.

Он пожал плечами:

– Очень может быть. Но надо попытаться. Даже если эскизы являются всего-навсего копией, возможно, нам удастся выдать их за подлинные и передать похитителю. В конце концов, не исключено, что злоумышленник не знает точно, о каком сокровище идет речь. Он уже перебрал множество вещей из ящиков, несколько раз забираясь в ваш дом, но это он вряд ли видел.

– Но теперь, когда мы нашли сокровище, почему бы нам не совершить с похитителем сделку? – спросила Шарлотта. – Какая разница, подлинные эти рисунки или копия?

– Разница есть, – ответил Стюарт, надевая шляпу, которую протянул ему дворецкий. – Если эти эскизы подлинные работы великого флорентийца, то они и в самом деле являются бесценным итальянским сокровищем и не могут принадлежать одному человеку, тем более – грабителю и похитителю. Прежде чем мы рискнем передать их в чужие руки, мы должны точно знать, с чем имеем дело.

– Разумеется, это так, но… – Шарлотта с сомнением посмотрела на свиток. – Сколько времени понадобится на то, чтобы определить их подлинность?

– Есть один человек, который может дать ответ, – сказал Стюарт. – Он был моим преподавателем в Кембридже.

– Я пойду с вами, – решительно заявила Шарлотта.

Стюарт кивнул и улыбнулся:

– Я так и знал.

Шарлотта, повернувшись к Лючии и Амелии, проговорила:

– Мы собираемся навестить одного человека, который может сообщить нам, действительно ли эти наброски сделаны самим Леонардо да Винчи.

– С Богом, – напутствовала их Лючия. – А мы тем временем продолжим осматривать остальные вещи.

– Да-да, это правильно, – согласилась Шарлотта. Взяв у слуги шляпку и перчатки, она добавила: – Мы скоровернемся.

Когда слуга открыл перед ними дверь, Шарлотта услышала, как Лючия, обращаясь к Амелии, спросила:

– Может быть, и дальше будем разбивать статуи и все остальное?..

Стюарт нанял экипаж и помог Шарлотте сесть. Когда экипаж тронулся, она спросила:

– А вы уверены, что это именно та вещь, за которой охотился похититель?

– Я надеюсь, что нам удастся убедить в этом злоумышленника. Если он ведет наблюдение за нашим домом, то наверняка видел, с какой поспешностью мы уехали, едва закончив выгружать ящики. – Стюарт с Шарлоттой заговорщически переглянулись и тихо рассмеялись.

– Может быть, еще немного – и Сьюзен будет с нами, – с радостной улыбкой сказала Шарлотта. – Ах, только бы нам удалось застать вашего знакомого дома!

Глава 16

Когда выяснилось, что знакомого Стюарта нет дома, разочарованию Шарлотты не было предела. Посадив ее в экипаж, Стюарт, о чем-то вспомнив, велел ей немного подождать, а сам вернулся к двери и снова стал стучать. Выглянув из экипажа, Шарлотта смотрела, как Стюарт беседовал с дворецким. Через несколько минут он вернулся и сообщил:

– Старина Шерри уехал в свой клуб. – Усевшись рядом с Шарлоттой, Стюарт велел кучеру ехать к дому его родителей. – Я попытаюсь разыскать его там.

– Но я тоже хочу поехать с вами, – сказала Шарлотта.

Стюарт покачал головой:

– К сожалению, дам туда не пускают. Я отвезу вас домой, а после этого отправлюсь туда один.

– Но…

Стюарт закрыл ей рот поцелуем.

– Нет, – мягко, но твердо возразил он. – Я не позволю вам одной сидеть в кебе и ждать, когда я вернусь. Шерри – славный малый, но он весьма словоохотлив. Будет непросто выбить из него ответ по существу.

Шарлотта пробормотала что-то по-итальянски – скорее всего это было какое-то ругательство, побольше Стюарт не услышал от нее возражений. Когда они добрались до дома Дрейков, Стюарт помог Шарлотте выйти из экипажа и проговорил:

– Окажутся ли эти эскизы подлинными или нет, не имеет особого значения. Полагаю, мы нашли именно то, что требует от нас похититель, и это – главное. Очень скоро мы разыщем Сьюзен, но нужно быть терпеливыми до конца, чтобы не спугнуть преступника. Обещайте мне, что будете терпеливо ждать, пока я не вернусь.

– А вы обещайте мне, что не задержитесь дольше часа, – сказала Шарлотта.

– Шарлотта… – Стюарт взглянул на нее с укоризной.

– Хорошо, обещаю, – сказала она. – Только, пожалуйста, не задерживайтесь там долго.

– Ради вас я готов лететь на крыльях. – Он поцеловал ее ладонь.

– А я ради вас согласна ждать. – Его пламенный взгляд пробудил у Шарлотты воспоминания об их прошлой ночи, обо всем, что Стюарт делал и что говорил.

Словно прочитав ее мысли, Стюарт наклонился к ней и прошептал:

– Я люблю вас.

Шарлотте до сих пор в это не верилось, но сейчас она была почти уверена, что он говорил совершенно искренне.

– Ждите, я скоро… – Поцеловав ее в губы, Стюарт вскочил в ожидавший ее экипаж.

Шарлотта смотрела вслед удалявшемуся экипажу и улыбалась. Когда экипаж уже поворачивал за угол, Стюарт выглянул из окошка и помахал рукой. Шарлотта помахала ей ему в ответ. Затем, поднявшись по ступенькам, вернулась в дом.

В холле уже царила тишина. Пол здесь тщательно подмели и убрали остатки соломы. А у стены по-прежнему стоял Меркурий, лишившийся своей головы. Внезапно перед Шарлоттой появилась Амелия.

– Графиня, как дела? Что вам удалось узнать? – спросила она.

Шарлотта тихо вздохнула:

– Пока ничего. Мы не застали того джентльмена. – Шарлотта сняла шляпку и перчатки. – Стюарт уехал в клуб, где сейчас должен находиться мистер Шеридан.

– Ах, не застали?.. – Амелия явно огорчилась.

– Что ж, ничего особенного. Все джентльмены проводят свободное время в своих клубах.

– Будем надеяться, что Стюарт его найдет. Лючия уже ушла?

Амелия кивнула.

– Ведь выяснилось, что нет смысла распаковывать остальные вещи. Она вернулась в гостиницу, чтобы отдохнуть.

Шарлотта направилась в гостиную. Бентон убирал в ящики коллекцию Пьетро.

– Можете идти, – сказала Шарлотта. – Это не срочно. Вы заслужили отдых. Ведь вам в ужасной спешке пришлось везти все это в Лондон.

Бентон поклонился.

– Да, миледи. Был рад услужить вам. Надеюсь, что все наши усилия не впустую.

Когда слуга Стюарта удалился, Шарлотта задумалась над его словами. Если это действительно поможет вернуть Сьюзен, значит – не впустую. Но как, по мнению Пьетро, она должна была распорядиться сокровищем? Полагался ли он на то, что рано или поздно она случайно обнаружит тайник? Он больше не оставил ей никаких ценностей. Хотя Шарлотта не особенно рассчитывала на то, что Пьетро ей что-нибудь оставит, она всегда считала: если у нее возникнет крайняя необходимость в деньгах, то можно будет продать драгоценности, которые ей подарил муж, но теперь… Правда, мать оставила ей наследство, которое обеспечивало скромный доход, но Шарлотта израсходовала слишком много денег на розыски Сьюзен. В результате у нее возникла такая же ситуация, как у Стюарта, то есть она осталась почти без средств.

Губы Шарлотты тронула грустная улыбка. Они со Стюартом – прекрасная парочка. Причем ситуация ухудшалась с каждым днем. Когда Стюарт сказал ей, что любит ее, она вопреки всему понадеялась, что со временем у них все будет хорошо, но как же поправить их финансовое положение? Если дела и дальше так пойдут, то к концу недели у них останется не больше двух шиллингов на двоих.

Шарлотте казалось, сама она могла бы бросить все ради любви, но она отдавала себе отчет в том, что Стюарт ни за что не откажется от намерения сохранить за собой Оуквуд-Парк. Ведь он говорил ей, что не собирается всю жизнь оставаться нищим. Как бы ни любили они друг друга, Шарлотту страшило то, что может с ними сделать так называемая честная бедность. А что, если он будет горько сожалеть о том, что в свое время выгодно не женился? Возможно, он никогда не выскажет ей своего недовольства, – но все равно она будет чувствовать себя виноватой.

Впрочем, Стюарт еще ничего ей не предлагал. Да, он сказал, что любит ее, но это не значит, что он хотел на ней жениться. Пора бы ей наконец понять, что страсть не обязательно приводит к браку. Ей следует дорожить тем, что у нее есть, – их отношениями. И не стоит рассчитывать на большее. Но если она потеряет Стюарта, то это не будет означать, что жизнь закончена, – у нее останется Сьюзен, которая обязательно к ней вернется, и очень скоро. Ответственность за судьбу племянницы будет занимать все ее мысли и отнимать все ее время. И пусть она будет страдать, и ее сердце будет снова разбито – по крайней мере на этот раз все произойдет из-за достойного человека.

Тут в гостиной появилась Амелия, а вместе с ней пришла служанка с чаем, Шарлотта была рада отвлечься от своих мыслей, но, к сожалению, Амелии захотелось выразить сочувствие по поводу того, что Пьетро сыграл с Шарлоттой такую злую шутку – оставил ей всего-навсего коллекцию жалких подделок. К недостаткам Пьетро Шарлотта могла бы добавить еще очень много другого, но она сочла благоразумным воздержаться в присутствии миссис Дрейк. Ах, если бы хоть несколько картин или скульптур оказались настоящими… Тогда ей хватило бы денег на достойную жизнь, хватило бы даже на то, чтобы выйти замуж по любви.

– Вам записка, миледи. – Вошедший в комнату дворецкий протянул Шарлотте письмо.

Дрожащими пальцами она вскрыла конверт.

– Странно… Это от Стюарта. – Шарлотта прочитала записку и облегченно вздохнула. – Он просит меня приехать к нему, но ничего не сообщает о том, что ему удалось разузнать.

– Ни слова? – удивилась Амелия. – Как так? Это на него не похоже.

Шарлотта, нахмурившись, разглядывала записку.

– Это не тот адрес, куда мы с ним сегодня заезжали. Стюарт сказал, что собирается поехать в мужской клуб, куда не пускают дам. Если это не адрес клуба и не адрес дома мистера Шеридана, что же тогда это за странный адрес? Интересно, куда Стюарт уехал?

Амелия села на диван и тихонько вздохнула.

– До сих пор не могу прийти в себя. Мне не дает покоя мысль: неужели все эти прелестные вещицы – подделки? – Миссис Дрейк вздохнула и взглянула на каминную полку, где стоял бюст Купидона, с которым ей ужасно не хотелось расставаться.

Купидон же смотрел на них и, казалось, насмешливо улыбался, словно ему очень нравилась шутка, которую он сыграл со всеми.

Шарлотта снова принялась рассматривать записку. В ней было что-то странное, но что именно, она никак не могла понять. Впрочем, в содержании послания не было ничего подозрительного – просто записка была на удивление лаконичной. Слишком лаконичной. «Сейчас же приезжайте ко мне», – писал Стюарт. А внизу был написан адрес. Как и все остальные записки Стюарта, эта была подписана одной лишь заглавной буквой «С», выведенной с характерным наклоном.

– Миссис Дрейк, – медленно проговорила Шарлотта, – вам ничего не кажется странным в этом послании? – Она протянула листок Амелии.

Амелия наклонилась, чтобы получше рассмотреть почерк.

– Что вы находите здесь странным? Да, послание довольно краткое… Хотя… – Она замолчала и снова перечитала записку.

– Что такое? – спросила Шарлотта, чувствуя, что Амелия заметила там что-то необычное.

– Только одна деталь… Знаете, мне кажется… Кажется, что это – не его почерк. – Шарлотта с изумлением взглянула на хозяйку дома. – Но я, разумеется, не слишком часто вижу почерк Стюарта, чтобы утверждать наверняка. – Увидев, что Шарлотта изменилась в лице, Амелия поспешила ее успокоить: – Почерк мог и измениться. К тому же Стюарт редко мне пишет. Возможно, он очень торопился, когда писал эти строчки. Или… О Господи!

– У меня есть его записка, которую он отправил мне на днях, – вспомнила Шарлотта. – Давайте сравним почерк.

Облегченно вздохнув, Амелия кивнула, Шарлотта же быстро поднялась по лестнице и вбежала в свою спальню. Она обыскала всю комнату, но не нашла записку. Куда же она подевалась? Шарлотта была уверена, что положила ее в ящик у окна тумбочки, но сейчас записки там не оказалось.

Шарлотта посмотрела на окно, выходившее в сад. Затем осторожно отдернула штору. Окно оказалось незапертым и бесшумно распахнулось, стоило лишь до него дотронуться. Вору, который легко взбирается по стенам дома, не представляло никакой трудности проникнуть в ее спальню. Точно так же, как ему не составляло труда пробраться в комнату Сьюзен.

Шарлотта снова развернула записку. Так, значит, эта записка вовсе не от Стюарта, она – от похитителя. Из ящика тумбочки исчезла также и записка грабителя – там лежало только полное восторгов послание Сьюзен.

Да, было совершенно очевидно: грабитель снова побывал в ее спальне и снова делал обыск среди ее вещей. Он не только без стеснения наведывался в ее дом в Кенте, но и проник сюда, где она гостит. Господи, неужели она никогда от него не избавится?!

Резким движением Шарлотта открыла дверцу гардероба и достала оттуда свой пистолет. Зарядив оружие, она вышла из комнаты и помчалась вниз по лестнице.

– Вы нашли… Ах!.. – в ужасе воскликнула Амелия, увидев в руке Шарлотты пистолет. – Дорогая, что вы делаете?

– Эта записка… – Шарлотта кивнула на клочок бумаги, который держала в руке. – Это записка от похитителя. Последнее послание Стюарта, а также письмо грабителя исчезли из ящика тумбочки, где лежали все это время. Следовательно, этот человек тайно проникал в ваш дом и выкрал их из моей комнаты. И вот теперь – посмотрите… Он посылает мне подложную записку, чтобы обманом заманить меня в ловушку.

– О, дорогая моя! – Амелия побледнела. – Не торопитесь. Вам обязательно нужно дождаться Стюарта! Он никогда не простит мне, если я вас отпущу!

– Просто скажите ему, куда я пошла.

Стюарт ушел всего полчаса назад, и Шарлотта не могла терять время. К тому же она в любом случае не могла позволить Стюарту пойти в дом похитителя вместо нее. Если она не ответит на записку тотчас же, ее автор поймет, что она обо всем догадалась, и выместит свой гнев на Сьюзен.

Шарлотта еще раз пробежала глазами записку, чтобы запомнить адрес, указанный в ней. Потом протянула листок Амелии.

– Я не могу больше ждать. Человек, который держит у себя мою племянницу, способен на все. Он это уже доказал. И я не хочу, чтобы Стюарт подвергал свою жизнь опасности из-за меня. Проучить грабителя – мое дело.

– Но тогда вы сами подвергнетесь опасности!

– Зато похититель получит по заслугам, – заявила Шарлотта. – К тому же если я не пойду на встречу со злоумышленником, он может отыграться на Сьюзен.

Шарлотта вышла в холл – и чуть не столкнулась с мистером Дрейком, который только что вошел в дом.

– Извините, сэр. – Она прошла мимо него и протянула пистолет притихшему дворецкому: – Подержите, пока я буду одеваться.

– Дерзкая девчонка, – проворчал мистер Дрейк. Увидев пистолет, он нахмурился: – Что вы собрались делать с оружием? Откуда оно у вас?

Шарлотта вскинула голову.

– Это пистолет моего отца, – ответила она, уходя от прямого ответа. – Он достался мне по наследству. Я взяла его с собой, чтобы застрелить негодяя, который обманом увез мою племянницу. – Шарлотта сунула пистолет в карман плаща. – Доброго дня, мистер Дрейк.

Шарлотта вышла из дома и уселась в нанятый слугой экипаж. Как ни странно, она была совершенно спокойна. Мучительное ожидание подошло к концу, ей больше не придется страдать от неизвестности. Плохо или хорошо, – но все скоро закончится.


Стюарт вышел из экипажа, остановившегося перед Обществом антикваров – клубом, состоявшим из выпускников Кембриджского университета, которых отличала особая любовь к истории и древнему искусству. Человек, которого разыскивал Стюарт, являлся одним из учредителей клуба, и он с огромным рвением убеждал своих бывших студентов вступать в ряды его членов. Стюарт, разумеется, предпочел заниматься другими вещами, хотя не утратил интереса к древностям.

Миновав несколько просторных ярко освещенных комнат, он наконец разыскал своего бывшего преподавателя в обеденном зале.

– Добрый вечер, Шерри, – поздоровался Стюарт.

– А… это вы, юный Дрейк! – Джаспер Шеридан широко улыбнулся. – Вы пришли, чтобы вступить в наше общество?

Стюарт в смущении покачал головой. Шерри был тучным и низким, а прическа делала его похожим на ежика. Так его и прозвали кембриджские студенты – «ежик» – из-за торчавших во все стороны волос на круглой голове. С тех пор Шерри еще больше поседел, но, конечно же, он по-прежнему оставался величайшим знатоком римской истории и страстным ценителем старого искусства.

– К сожалению, нет, Шерри. У меня не тот склад ума.

– Глупости! Главное в этом деле – энтузиазм! – Шерри хихикнул и отложил вилку. Извинившись перед своим собеседником, он указал Стюарту на свободное место рядом с собой. – И мы не проводим вступительных экзаменов, хотя, помнится, вы были неплохим студентом. То есть… большую часть времени.

Стюарт этого не забыл. Он мог бы получить наивысший балл по истории, если бы накануне экзамена не отправился пьянствовать вместе с несколькими дружками, а наследующее утро не предстал перед Шерри с подбитым глазом и с головной болью. Хотя в тот момент все это не особенно беспокоило Стюарта, потому что он считал, что полученные знания ему никогда не пригодятся. Но потом он много раз сожалел о том, что отправился на ту проклятую пирушку.

– Боюсь, что я и раньше не отличался выдающимися умственными способностями.

– Что за глупости, мой дорогой? Вы были на редкость одаренным молодым человеком. Просто вам не хватало самодисциплины. – Шелли вытащил из кармана трубку и начал набивать ее табаком. – Я не в обиде на вас за это, заметьте. Мало кто из ваших товарищей по университету отличался в то время дисциплиной, без которой невозможно стать настоящим ученым. Насколько я помню, юные Филдинг и тот парень… кажется, Кейтборо… Они были вполне трудолюбивыми и прилежными студентами, однако им не хватало таланта. Впрочем, довольно об этом! Так что же привело вас в наше общество? – Шерри раскурил трубку и откинулся на спинку стула.

– Я принес кое-что… Это может показаться вам довольно любопытным, – сказал Стюарт. – Видите ли, один мой приятель недавно обнаружил несколько весьма необычных эскизов, и ему интересно, кто может быть их автором.

– Что ж, очень хорошо. Как я говорил вам на лекциях, обычно очень сложно определить авторство эскизов, потому что, как правило, это – незаконченные работы.

Стюарт широко улыбнулся:

– Я не забыл, что вы говорили нам на лекциях, Шерри. Однако эти эскизы… представляют собой нечто особенное.

– Вы уже это говорили. – Шерри затянулся. – Что же, раз так, давайте поскорее их посмотрим. – Он вынул из кармана очки и водрузил их на нос.

Стюарт аккуратно разложил перед профессором рисунки. Несколько минут Шерри сосредоточенно разглядывал их – молчал и хмурился.

– Знаете, а в этом, возможно, что-то есть, – пробормотал он наконец. – Тщательно вырисованная мускулатура… Четкая перспектива… – Профессор стал внимательно изучать остальные рисунки. – Откуда это у вас? Где вы это взяли? – спросил он, впиваясь в Стюарта взглядом.

– Эти листки были спрятаны внутри мраморной статуи Меркурия. – Брови Шерри взлетели на лоб, и Стюарт добавил: – Прежний владелец статуи был крупным мошенником. Он всю свою жизнь занимался подделкой предметов искусства. Да и сама статуя Меркурия, без сомнения, изготовлена им. Когда статуя случайно разбилась, выяснилось, что она полая. Внутри мы обнаружили эти удивительные наброски.

– Они и впрямь весьма любопытные, – пробормотал Шерри, изучая эскиз, на который Стюарт до этого не обратил внимания. Ощупав свои карманы, профессор вдруг спросил: – Черт, где зеркало?

– Какое зеркало? – удивился Стюарт.

Шерри позвонил в колокольчик, потом сказал:

– Да, именно зеркало. Здесь что-то написано. Написано очень мелкими буквами, так что едва заметно. Не исключено, что это зеркальное письмо. – К ним подошел слуга, и профессор распорядился: – Принесите небольшое карманное зеркало и лупу. И попросите Бингли подойти к нам.

– Но, Шерри, – проговорил Стюарт, – это частное дело. Не стоит посвящать посторонних. Может быть, скажете мне для начала, каковы ваши предположения?

Профессор Шеридан только отмахнулся:

– Не говорите глупости! Если эти эскизы – то, о чем мы с вами думаем, то нам не обойтись без Бингли. Он посвятил итальянскому искусству всю свою жизнь.

– Ладно, раз так. – Стюарту не оставалось ничего другого, как согласиться.

В присутствии Шерри он снова почувствовал себя школяром. Бывший преподаватель Стюарта продолжал внимательно рассматривать эскизы, пока слуга не принес маленькое зеркальце и лупу. Следом за слугой появился Бингли.

– Что случилось? – спросил Бингли. – Что-нибудь новенькое?

Профессор Шеридан показал на эскизы:

– Здесь кое-что любопытное, мой друг. Я хочу знать, что вы об этом думаете.

Бингли с неожиданной прытью подскочил к столу и низко наклонился над листочками.

– Да, вы правы, старина. Это достойно внимания, – пробормотал Бингли, разглядывая рисунки. – Зеркальное письмо, не так ли?

– По-моему, да, – ответил Шерри, и они с Бингли вместе склонились над столом, изредка перебрасываясь непонятными Стюарту фразами.

– Господи, да это просто невероятно! – через некоторое время заявил наконец Бингли. Взглянув на Стюарта, он пробормотал: – Молодой человек, как это попало к вам в руки?

Стюарт снова принялся рассказывать о прибывшей из Италии статуе, которая оказалась полой внутри. Слушая его, Бингли все время покачивал головой.

– Потрясающе, – пробормотал он наконец. – Ваш рассказ поражает воображение. И чьей же собственностью являются эти эскизы?

– Статуя принадлежит одной моей знакомой. – Стюарт замялся, затем, понизив голос, добавил: – Ее шантажируют, требуя выдать неизвестное итальянское сокровище. Она знала, что статуя являлась подделкой, и думает, что эти эскизы – тоже фальшивые. Однако шантажист выдвигает нешуточные угрозы. Мне необходимо знать, настоящие ли эти рисунки. И если так, то можно ли считать их сокровищем? Что вы можете на это ответить?

Шерри снова набил трубку.

– По-моему, можно. Я не специалист в области живописи, но я повидал много рисунков на своем веку. Эти эскизы очень похожи на рисунки Леонардо да Винчи.

Бингли взялся за подбородок.

– Господи, – пробормотал он, – ну что тут скажешь? По-моему, автор этих эскизов – сам Леонардо. Однако я не уверен. Если посоветоваться с другими специалистами, мы сможем ответить точно. Нужно их еще кое-кому показать.

– У меня нет времени, – возразил Стюарт. – Мне нужно узнать срочно. Очень многое сейчас поставлено на карту. Жизнь человека висит на волоске.

– Во что вы ввязались, молодой человек? – спросил Шерри, пристально глядя на Стюарта. – Женщина, шантажисты, загадочные рисунки, чья-то жизнь, висящая на волоске… О чем вы?..

Стюарт пропустил это замечание мимо ушей.

– Так, значит, эти рисунки сбили с толку даже специалистов? И вы тоже считаете, что велика вероятность того, что они – подлинные? Думаю, для меня это уже немало. Спасибо, Шерри. Благодарю вас, мистер Бингли.

Стюарт хотел забрать эскизы, но Бингли остановил его, воскликнув:

– Подождите! Мы все выясним досконально!

Стюарт мгновение колебался, затем взял один из листков и протянул его профессору:

– В таком случае возьмите вот это. Не могу отдать вам все. Но если то, что я вам дал сейчас, окажется подлинником, то принесу вам для экспертизы все остальное. – Он аккуратно свернул листы.

– Вполне возможно, что эти эскизы – бесценны, – предупредил Шерри. – Берегите их как зеницу ока, мистер Дрейк.

Стюарт улыбнулся, хотя глаза его оставались серьезными. Он осознавал, что риска ему не избежать. Эти рисунки были их единственной надеждой. Стюарт собирался сделать все от него зависящее, чтобы с рисунками ничего не случилось. Но если на карту будет поставлена безопасность Сьюзен, то он, Стюарт, не постоит за ценой. Разве стоят эти эскизы, которые много веков считались потерянными для человечества, жизни девушки?

– Постараюсь, Шерри, – кивнул Стюарт. – Я зайду через несколько дней.

Оставив растерянных ученых, Стюарт удалился и направился в дом родителей. Он думал о том, как лучше сообщить похитителю о находке. Впрочем, может, не сообщать, что именно они нашли? Пусть этот человек гадает. Так им проще выманить шантажиста из его логова и устроить ему засаду. Но ведь преступник наверняка будет предельно осторожен… И даже если они его поймают, то после этого им все равно придется разыскивать Сьюзен. Нет, поймать шантажиста – это еще не все. Главное – найти девушку.

Когда Стюарт добрался до дома, у него еще не было определенного плана. Только наметки. Поднявшись по ступенькам, он очень удивился, увидев, что мать ждет его в дверях. Она была бледна и явно чем-то испугана.

– Ах, Стюарт, дорогой! – воскликнула миссис Дрейк. – Слава Богу, что ты наконец вернулся. Я умоляла графиню Гриффолино подождать тебя, но она и слушать ничего не хотела. Уехала тут же, как получила эту записку. Графиня оставила ее, чтобы ты знал, где она, и сразу же отправился за ней.

Стюарт отдал рисунки слуге.

– Что ты говоришь, мама? – Он схватил мать за плечи. – Где Шарлотта?

– Она уехала, – пролепетала Амелия. – Получила записку и уехала. Мы сначала решили, что ее написал ты, но почерк был другим. Тогда миссис Гриффолино взяла свой пистолет и уехала. – Амелия дрожащими руками развернула записку с адресом.

– Проклятие! – Схватив записку, Стюарт скомкал листок. – Как она могла? Она же мне обещала!..

– Ах, ее невозможно было отговорить! – Мать Стюарта в отчаянии заламывала руки. – Поспеши! Возможно, она попала в беду.

В следующее мгновение Стюарт уже выбегал из дома.

Глава 17

Дом находился в тихом и малолюдном квартале. Можно было подойти к двери и стучаться, не возбуждая подозрений. Уверенная в том, что за ней наблюдают, Шарлотта сделала вид, что именно так и делает. Но вместо того чтобы стучать, она с силой толкнула дверь. Дверь тут же открылась, и Шарлотта вошла в дом, держа пистолет под плащом.

На первый взгляд казалось, что дом необитаем. Стены были голыми, полы – без ковров, и повсюду лежала пыль. Чтобы ступать бесшумно, Шарлотта сняла туфли. С опаской поглядывая в темные углы, где ее могла поджидать засада, она обошла первый этаж. Жилище имело чрезвычайно заброшенный вид, словно здесь давно никто не жил. Время от времени она видела на пыльном полу следы, но было трудно определить, куда они вели, потому что шторы на окнах были плотно задернуты.

На первом этаже не было ни души. Вздохнув, Шарлотта подобрала, юбки и стала торопливо подниматься по лестнице. Поднявшись на второй этаж, она прислонилась к стене, чтобы отдышаться. Вдоль длинного коридора располагались закрытые двери. За любой из этих дверей мог таиться преступник.

Внезапно послышался какой-то шум, казалось – чьи-то шаги. Собравшись с духом, Шарлотта медленно пошла по коридору. Завернув за угол, увидела, что из открытой неподалеку двери струится свет. Опасаясь ловушки, она вытащила из-под плаща пистолет и стала приближаться к комнате. Через несколько секунд заглянула в нее.

Комната была просторная и ярко освещенная, со стенами, выкрашенными в жизнерадостный желтый свет. И в комнате кто-то находился – Шарлотта слышала шаги.

Выждав минуту-другую, она переступила порог и увидела Сьюзен. Не удержавшись, Шарлотта вскрикнула, и девушка повернулась к двери. Увидев тетю, а может, заметив у нее в руке пистолет, она в ужасе прикрыла рот ладошкой.

Шарлотта приложила палец к губам и, окинув комнату взглядом, вошла. К счастью, Сьюзен оказалась одна в комнате. Как и во всем доме, здесь почти не было мебели – только низенький столик, на котором стояли две чашки с чаем.

– Тетя Шарлотта! – в изумлении воскликнула Сьюзен. – Как ты сюда попала?

– Сьюзен, нам нужно быстрее уходить отсюда. Пойдем, моя дорогая. Мы поговорим обо всем попозже.

– Нет! – заявила Сьюзен. – Окинув взглядом племянницу, Шарлотта с удивлением отметила, что она прекрасно выглядит, если не считать того, что платье немного запачкалось – негодяй едва ли позаботился о том, чтобы у девушки была горничная. – Я никуда не пойду! Дэниел будет волноваться, если я уйду, не предупредив его. Я не ожидала, что так скоро увижу тебя. Но раз уж ты здесь, то ты должна остаться и познакомиться с ним. Поверь, он замечательный! Скоро мы с ним поженимся и, возможно, будем жить в этом самом доме. Что ты насчет этого думаешь? Он не слишком…

– Расскажешь обо всем потом, – перебила племянницу Шарлотта. – Я так переживала за тебя… Как ты могла уехать? Ты ведь совсем не знаешь, кто он, этот мужчина.

Сьюзен вскинула голову.

– Нет, знаю! Это ты его не знаешь. Дождись его и познакомься с ним. Он ушел, чтобы принести печенья к чаю. – Щеки Сьюзен залились румянцем. – Здесь будет моя комната. Разве это не романтично? Разве не мило с его стороны?

Шарлотте было вполне достаточно того, что она услышала. Главное – этого человека сейчас нет дома.

– Не волнуйся: мы скоро вернемся, – сказала она Сьюзен, решив прибегнуть ко лжи – только бы спасти племянницу. – Мне и в самом деле ужасно хочется познакомиться с твоим избранником, но сначала я должна всех предупредить, что я тебя нашла! Господи, ты так меня напугала своим загадочным письмом. Значит, ты собралась замуж? Как интригующе!..

– Ты… Выходит, ты на меня не сердишься? – Изумлению Сьюзен не было предела.

Шарлотта округлила глаза, изображая на лице удивление.

– Ну что ты?! Конечно же, нет, моя милая. Ты преподала мне хороший урок, и я поняла: нельзя стоять на пути у молодых влюбленных. Я почувствовала себя такой одинокой и несчастной после твоего побега. Прошу тебя, пойдем со мной, хотя бы ненадолго. С этого момента и впредь я буду стараться лучше тебя понимать. Ты простишь меня?

– Ах… – Сьюзен нахмурилась. – Да, наверное…

– Я так рада тебя видеть, – тараторила Шарлотта. – Тебе необходимо свадебное платье и приданое. Чтобы все это приготовить, понадобится время. Нам нужно как можно быстрее сделать заказ, чтобы не опоздать к свадьбе. Иначе они не успеют все сшить.

– Ну… – Сьюзен колебалась. – Может быть, мне оставить записку Дэниелу?

– Я тотчас же сама пошлю ему записку. Отправлю, как только мы приедем, – пообещала Шарлотта, мечтая только об одном: вместе со Сьюзен как можно скорее убраться из этого дома.

Главное – Сьюзен теперь будет с ней. А выследить и поймать этого Дэниела сумеют Стюарт и мистер Питни.

– Мы нашли лучшую в Лондоне портниху, но она очень много берет за шитье и не принимает новых заказчиков поздно вечером. Если мы не поспешим, нам придется отложить примерку до завтра.

– Хорошо, я пойду с тобой. Где-то здесь, по-моему, лежал листок бумаги. – Сьюзен осматривалась по сторонам. – Мне и в самом деле не по себе из-за того, что я покинула Кент так внезапно, но я знала, что ты мне не разрешила бы. И я понимала, что нужно что-то сделать, чтобы взять судьбу в свои руки. Точно так же, как ты, когда уехала из Ниццы в Италию. Разве ты не согласна со мной? Иногда необходимо сделать крутой поворот в своей жизни и…

– Сьюзен, пожалуйста, быстрее, – умоляла Шарлотта. Она схватила племянницу за руку и потащила к двери. – Я не видела тебя несколько недель, и ты скоро снова вернешься сюда. А это платье… Оно и впрямь должно тебе пойти. Твою горничную нужно сейчас же уволить. – Шарлотта говорила первое, что приходило в голову, – лишь бы заставить упрямую племянницу идти.

Все еще пребывая в нерешительности, кусая губы, Сьюзен сделала несколько шагов к двери… а потом вдруг резко остановилась, и лицо ее озарила широкая улыбка.

– Подумать только, Дэниел! Тетя Шарлотта все-таки нашла меня. Но ты будешь рад узнать, что она смирилась и все правильно поняла. Она не будет нам препятствовать.

– Не сомневаюсь в этом.

В комнату ворвался худощавый мужчина с вьющимися темными волосами. В руке он держал пистолет. У него были темные глаза, оливковая кожа, внушительных размеров нос и королевская осанка. В общем, это был стройный красавец с высокомерным выражением лица. Казалось, он был очень похож на покойного мужа Шарлотты – только таким Пьетро был лет сорок назад. Едва увидев его, Шарлотта все поняла – тайна раскрылась. Молодой человек закрыл за собой дверь.

– Положите оружие, графиня.

Ни на секунду не отрывая взгляда от мужчины, Шарлотта положила свой пистолет на чайный столик.

– Боже мой, Дэниел!.. – беззаботно щебетала Сьюзен. – Тебе не нужен сейчас пистолет! Тетя Шарлотта и так даст согласие на наш брак. Ну скажи, разве это не мило с ее стороны? Скоро мы с тобой сможем пожениться.

Мужчина в раздражении покосился на Сьюзен, затем перевел взгляд на поднос с чаем:

– Вижу, ты не пила чай.

– Я ждала тебя. – Сьюзен надула губки. – Дэниел…

– Где оно? – Мужчина пристально посмотрел на Шарлотту.

– Представления не имею… Данте.

Услышав, что Шарлотта назвала его по имени, молодой человек вздрогнул, но не выразил своего несогласия.

– Его зовут Дэниел Олбрайт, а не Данте, – сказала Сьюзен. – Тетя Шарлотта, а разве вы знакомы?

– Нет, – ответила Шарлотта. – Но я его видела. Этот человек вовсе не Дэниел Олбрайт. По крайней мере не урожденный Дэниел Олбрайт. Это Данте Далабрини, внучатый племянник Пьетро де Гриффолино. Около года назад он приезжал к нам на виллу.

– Английская шлюха, – проворчал Данте, переходя на итальянский. – Он отдал его тебе, а мне не оставил ничего. Где мое сокровище?

– Нет у меня вашего сокровища, – по-английски ответила Шарлотта. – Все, что оставил мне Пьетро, – это его коллекция, и тебе, несомненно, известно, что она состоит из подделок, – раз ты несколько раз влезал ко мне в дом для обыска.

– Верни мне его, – настаивал итальянец. – Оно – мое, и я не отпущу девчонку, пока ты не скажешь мне, где сокровище.

Шарлотта сделала шаг в сторону Сьюзен.

– Я ничего не скажу вам, пока моя племянница не будет в безопасности, пока не уйдет отсюда. Как вы посмели похитить ее? Как вы посмели говорить ей, что любите ее и собираетесь на ней жениться?

Сьюзен ахнула.

– Что ты имеешь, в виду, тетя Шарлотта?! – Не дожидаясь ответа, Сьюзен повернулась к Данте. – О каком сокровище идет речь, Дэниел?

Он посмотрел на нее с досадой.

– Зря ты не выпила чай, – сказал он по-английски – причем говорил очень неплохо, с едва уловимым акцентом.

– Скорее всего чай отравлен, – заметила Шарлотта.

– О нет! Дэниел ни за что так не поступил бы со мной!

– Неужели? – спросила Шарлотта. – В таком случае где же печенье, за которым он якобы ходил? – В руке у Данте был только пистолет.

– Пожалуйста, убери оружие, Дэниел, – проговорила Сьюзен.

Данте смотрел на девушку, не скрывая своего презрения.

– Твоя тетя собирается сейчас принести мне сокровище. А ты останешься здесь и выпьешь свой чай – ведь ты же послушная девочка. – Сьюзен молча смотрела на своего «жениха»; ей казалось, она не узнает его. – А ты… – Данте перевел взгляд на Шарлотту. – До наступления ночи ты должна принести сюда сокровище. Нас со Сьюзен в это время здесь не будет. Когда я увижу, что сокровище доставлено, я отпущу твою племянницу. И ты должна сказать своему любовнику и его наемной ищейке, чтобы сегодня вечером они не показывали носа из дома. Очень умно с твоей стороны… Сама сидела дома, а им поручила обыскивать Лондон. Мне пришлось много дней дожидаться благоприятного момента, чтобы встретиться с тобой. Но чему тут удивляться? Тебе всегда удавалось подчинять мужчин и заставлять их плясать под свою дудку, не так ли?

– Я не уйду отсюда без Сьюзен, – заявила Шарлотта. Она говорила очень громко, в тайной надежде на то, что если Стюарт подоспеет вовремя, то услышит ее голос. – А если вы меня застрелите, то никогда не узнаете, где находится сокровище. Если оно вообще существует. Все, что оставил мне Пьетро, было подделками – даже мои драгоценности. Нас с вами обоих одурачили. Пьетро был мошенником и лжецом. Если даже своей жене он дарил фальшивые драгоценности, то нет ничего удивительного в том, что он издевался над вами, рассказывая о каком-то мифическом сокровище, которого у него никогда не было.

– Лгунья! – воскликнул Данте. Он шагнул к Шарлотте; в глазах его пылала ненависть. – Оно у тебя. Он сам мне сказал: чтобы позлить меня, что отдаст его тебе! И мне все равно – подари он тебе хоть тысячу стекляшек вместо бриллиантов. Сокровище должно стать моим! Я знаю, что оно у тебя! Я видел повозки, которые прибыли сюда из Кента.

– Я даже не знаю, о чем вы говорите. – Шарлотта уже начала подозревать, что эскизы, возможно, – подлинные. – Когда вы впервые услышали об этом сокровище? Почему решили, что оно существует на самом деле?

– Он украл его у одного коллекционера из Зальцбурга. Тот человек хотел отреставрировать эту реликвию, и Пьетро, воспользовавшись благоприятной возможностью, сделал копию, а оригинал забрал себе. – Данте рассмеялся с презрением. – Да, Пьетро был вором и подделывал произведения искусства. Наверное, сейчас он горит в аду. Но мне до этого нет никакого дела. Сокровище принадлежит мне, и сегодня вечером оно должно быть у меня. Если к полуночи его здесь не будет, твоя племянница поедет со мной.

– Вы никуда ее не увезете! – закричала Шарлотта. Сьюзен вздрогнула и схватила тетю за руку. – Я сию же минуту забираю отсюда мою племянницу. А если вы ее не отпустите, то я разобью на мелкие кусочки все доставшееся мне от Пьетро наследство и сожгу его. Не хочу, чтобы он кого-то еще вводил в заблуждение своими дешевыми подделками. Если же вы сейчас застрелите меня…

– Я не собираюсь тебя убивать, – перебил Данте. – Я лучше застрелю ее. – Он принялся водить дулом пистолета, словно решая, в кого выстрелить.

Сьюзен тихонько заплакала и прижалась к плечу Шарлотты. Та обняла племянницу и сказала по-итальянски:

– Если вы ее убьете, мир узнает еще одного кастрата.

Он прищурился, потом рассмеялся.

– Как ты заботишься о детеныше! Только ты была плохой мамочкой. Она сбежала от тебя со мной после того, как я прочитал ей несколько стишков. Какие они недалекие, эти англичанки. При одном намеке на романтику готовы пойти за тобой хоть на край света.

Шарлотта ничего не ответила. Сьюзен же в испуге поглядывала на Данте. Итальянец презрительно усмехнулся и вновь заговорил:

– Девчонка тебя ненавидит. Ненавидит за то, что поступала с ней несправедливо и лицемерила. Мои поздравления, графиня, – ее стремление избавиться от твоего тиранства значительно облегчило мою задачу. Я не ожидал, что яблочко само упадет в мои руки. Сьюзен сама собрала свои вещи, чтобы удрать со мной. Неужели любую английскую женщину так легко завоевать? За это мой дядюшка тебя полюбил?

Шарлотта слушала Данте с невозмутимым видом, хотя ее жег стыд, душил гнев и терзало чувство вины. Да, Данте прав, к сожалению. Сьюзен в ней разочаровалась, потому что она, Шарлотта, была ханжой и поступала с ней несправедливо. А о том, насколько Шарлотта была лицемерна в своем отношении к Стюарту, Сьюзен еще даже не подозревала. Однако Шарлотта не собиралась признавать перед Данте свою слабость. Ей нужно было сохранять спокойствие и ясность рассудка.

Внезапно Данте нахмурился и, размахивая пистолетом, заставил обеих женщин отойти от двери и велел им зайти за чайный столик.

– Я знаю, как заставить тебя отдать мне сокровище, графиня, – сказал он. – Посмотрим, удастся ли мне тебя уговорить.


Стюарт, задыхаясь, бежал по улице. Он несколько раз пытался нанять экипаж, но безрезультатно.

«Черт бы побрал эту женщину! – мысленно воскликнул он. – Не могла подождать хотя бы час! А ведь обещала!.. Действительно, как она могла?.. Ринулась в одиночку на встречу с сумасшедшим!»

Добравшись до указанного в адресе дома, Стюарт остановился, чтобы перевести дух. Дверь была открыта, и он вошел. Минуту-другую он напряженно прислушивался – из комнаты на втором этаже доносились голоса. Стюарт осторожно взбежал по лестнице, стараясь не поднимать шума. Затем, осмотревшись, пошел по длинному коридору со множеством дверей. Повернув за угол, чуть не вскрикнул от неожиданности, увидев знакомую фигуру, маячившую возле приоткрытой двери в самом конце коридора.

– Терранс!.. – громко прошептал он.

Его отец обернулся и приложил палец к губам, призывая молчать. Стюарт приблизился к двери и прислушался. Он слышал голос Шарлотты – она громко говорила по-английски. А потом раздался голос мужчины, объяснявшего на каком-то иностранном языке.

«Наверное, итальянец», – подумал Стюарт в тревоге.

Значит, они все-таки нашли похитителя! И Шарлотта сейчас находится с ним в одной комнате.

Терранс жестом подозвал сына и тихо прошептал:

– Там две дамы. По-моему, этот мужчина им угрожает. Не могу понять, что он говорит им.

– Он итальянец, – шепнул Стюарт в ответ. – Ты давно здесь?

– Когда твоя подруга вышла из нашего дома, я последовал за ней.

Слова отца удивили Стюарта, но он решил, что сейчас – не самое подходящее время для расспросов.

– Как ты думаешь, он вооружен?

– Я видел его, когда он пришел. В руке у него был пистолет.

Стюарт кивнул.

– Нужно выманить его из комнаты. А как только он отойдет от женщин…

– Ты взял с собой оружие? – перебил отец.

Стюарт поморщился и покачал головой. Терранс же нахмурился – он был скорее огорчен, чем раздражен недогадливостью сына.

– Что же мы будем делать, когда он выйдет из комнаты?

Стюарт пожал плечами, потом взглянул на отца. У Терранса, как обычно, была в руке трость из черного дерева и с набалдашником в виде головы льва.

– У твоей трости, кажется, есть наконечник в виде меча?

– Да, верно.

– Я отвлеку итальянца. Рядом с лестницей, у стены, стоят высокие напольные часы, и я свалю их. А ты спрячься за дверью. Когда он направится ко мне, ты нападешь на него сзади… с мечом. Мама сказала, что Шарлотта взяла с собой пистолет. Если все будет хорошо, Шарлотта с пистолетом выйдет в коридор.

– Только не забывай, что у него есть оружие, – прошептал Терранс. – Что, если он застрелит тебя?

– Ударь его сзади мечом, – ответил Стюарт. – Сделай так, как я тебе сказал. А я буду осторожен. Главное – не дай ему вернуться в комнату, где находятся женщины.

Несколько секунд Терранс смотрел на сына с искренним изумлением. Стюарт же вдруг осознал, что впервые за много лет разговаривает с отцом серьезно и без раздражения. Но он тут же запретил себе размышлять на эту тему – у него еще будет время обо всем подумать.

Стараясь ступать как можно осторожнее, Стюарт направился к старым напольным часам. Просунув руку между часами и стеной, он попытался опрокинуть часы. В лучшем случае они разобьются о перила и с грохотом упадут на пол первого этажа. В худшем – просто опрокинутся, но опять же – со страшным шумом. Прежде чем толкнуть часы, Стюарт взглянул на отца, собираясь подать ему сигнал, – и вдруг с ужасом увидел, что Терранс широко распахнул дверь комнаты, где находились женщины и злоумышленник, и переступил порог.

– Остановитесь, слышите?! – закричал мистер Дрейк.

Шарлотта в изумлении смотрела, как в комнату вбегает Терранс Дрейк с тростью в руке. Он направил на Данте свою трость, на конце которой сверкнуло острие меча.

– Как вы смеете нападать на этих дам?!

Данте опешил на мгновение, но тут же вскинул пистолет и выстрелил. Грохот выстрела прозвучал одновременно с криком Сьюзен. Девушка упала без чувств, увлекая за собой Шарлотту. Терранс вскрикнул, трость выпала из его руки, и в следующую секунду он рухнул на пол. Шарлотта, чуть приподнявшись, прижала к себе Сьюзен – та уже очнулась и тут же разрыдалась.

Данте же опустил пистолет и с самодовольной ухмылкой взглянул на Шарлотту.

– Старый дурак получил по заслугам, – заявил он.

Внезапно в дверях появился Стюарт. Громко выругавшись, он бросился к Данте – тот уже снова поднимал свой пистолет. Шарлотта мгновенно вскочила на ноги и, схватив со столика чайник, швырнула его в итальянца. Чайник угодил Данте в плечо, и пистолет выпал из его руки. И тотчас же Стюарт и Данте, сцепившись, повалились на пол.

Сьюзен снова закричала, и Шарлотта велела ей лечь на пол; сама же схватила пистолет, который лежал на чайном столике. Стюарт, и итальянец боролись, катаясь по полу. Внезапно Шарлотта увидела, как сверкнуло лезвие и Данте занес нож над Стюартом. В следующий момент она прицелилась и спустила курок. Грохот выстрела едва не оглушил ее, но все же сквозь звон в ушах она услышала крик. Опустив пистолет, Шарлотта повернулась к Сьюзен – та лежала на полу, закрыв уши ладонями.

– Ты не ушиблась? – спросила Шарлотта.

Глядя прямо перед собой безумными глазами, Сьюзен покачала головой. Шарлотта неверными шагами направиласьв другой конец комнаты, где находились Стюарт и Данте.

Данте лежал, зажав рукой рану на плече, и тихо стонал. Рана сильно кровоточила. Прекрасно! Значит, все-таки она попала в него! На полу, в нескольких шагах от Шарлотты, валялся кинжал, удар которого мог бы стать смертельным для Стюарта.

Стюарт лежал на спине с закрытыми глазами, широко раскинув руки. Взглянув на него, Шарлотта похолодела.

– Стюарт… – прошептала она. – О нет, Стюарт!.. – Она наклонилась над ним и разрыдалась. – Нет, Стюарт, нет!

Он вдруг открыл глаза и проговорил хриплым голосом:

– О святые угодники! Да у вас железные нервы!

– Ах! – Она всхлипнула и поцеловала его в губы. – Я думала, что он вас убил!

– Нет, он меня не убил. – Стюарт приподнял голову и, потирая затылок, пробормотал: – Однако я чуть не оглох от выстрела. Такое со мной впервые.

– Не смейтесь надо мной! – Шарлотта крепко прижалась к нему. – Ах, Стюарт!..

– Тише, дорогая. – Он обнял ее. – Со мной все в порядке. Вы спасли нас всех, – добавил Стюарт, заметив, что его отец тоже приподнялся.

– Нет, не я, – проговорила она, рыдая ему в плечо. – Это я во всем виновата. Если бы я не была излишне строга с племянницей, она не поддалась бы на уговоры Данте. Если бы я послушала тебя и вокруг дома была бы выставлена охрана, преступник не смог бы проникнуть к нам в дом и увезти Сьюзен. Если бы я не была такой подозрительной и если бы я больше вам доверяла…

– Тогда вы бы не похитили меня и, угрожая пистолетом, не увезли бы в Лондон, – перебил Стюарт. – И тогда бы мы никогда не нашли Сьюзен. Напомните мне, чтобы я поблагодарил вас за то, что вы не застрелили меня по дороге в Лондон. Я тогда сомневался, что у вас хватит духу спустить курок, однако теперь должен признать, что заблуждался.

– Ах! – воскликнула Шарлотта. – Сьюзен… Где же Сьюзен?

– Я здесь, – ответила девушка.

Она была смертельно бледна и боялась взглянуть в ту сторону, где лежал Данте.

Стюарт поднялся на ноги и подошел к отцу. Шарлотта крепко обняла племянницу; она слышала, как Стюарт спросил о чем-то своего отца, а мистер Дрейк что-то тихо ответил.

– Тетя Шарлотта, я очень сожалею обо всем, – пробормотала Сьюзен. – Поверить не могу, что я совершила такую глупость, что оказалась такой доверчивой. Как я могла ему поверить? Мне жаль, что я думала о тебе плохо.

– Полно тебе. Это не важно. – Шарлотта прижимала племянницу к груди; только сейчас она начала осознавать, что все они находились на волосок от смерти.

Тут Стюарт подошел к Данте и чем-то перевязал ему руку. А потом на лестнице вдруг послышались шаги и громкие голоса, и вскоре комната заполнилась какими-то людьми. Оказалось, что это – соседи, услышавшие выстрелы. Среди них был караульный, которого соседи вызвали тотчас же, а также доктор, по счастью, живший неподалеку. Стюарт довольно быстро всех успокоил и отделался от любопытных, зашедших с улицы, и от соседей. Караульного он отослал за подмогой, чтобы потом отвезти Данте в полицейский участок, и проследил, чтобы доктор осмотрел всех пострадавших и оказал им первую помощь. После этого он подошел к Шарлотте, по-прежнему не выпускавшей Сьюзен из объятий.

– Вам лучше? – спросил он, опускаясь перед женщинами на колени.

Шарлотта кивнула и погладила Сьюзен по волосам.

– Да, уже лучше. – Она подняла глаза на Стюарта.

Он стоял перед ней, живой и невредимый, и смотрел на нее с искренней тревогой. Шарлотта не могла вспомнить, когда в последний раз была так счастлива. Прослезившись от радости, она прошептала:

– Теперь у меня все хорошо.

Глава 18

Стюарт усадил Шарлотту и Сьюзен в один кеб, своего отца с доктором – в другой, а сам остался, чтобы охранять Данте до прихода полицейских.

– Скоро увидимся, – сказал он, постучав по крыше экипажа.

Шарлотта улыбнулась ему, а кучер тут же натянул поводья.

К тому времени, когда Шарлотта со Сьюзен доехали до дома, мистера Дрейка уже внесли на второй этаж, а по всему дому бегали встревоженные слуги. В холле их никто не встречал, и Шарлотта отвела племянницу в свою спальню. Сейчас им требовались только покой и тишина.

Девушка вскоре пришла в себя и с удивлением осматривалась:

– Тетя Шарлотта, это… Это дом мистера Дрейка?

Шарлотта кивнула:

– Дом его родителей. Мы приехали в Лондон, как только я поняла, что ты пропала, и его мать предложила мне остановиться у них.

– Неужели? – Сьюзен поглядывала по сторонам. – Знаешь, мне всегда казалось, что ты недолюбливаешь Стюарта.

Шарлотта покраснела.

– Я обвинила его в том, что ты убежала вместе с ним. – Она ненадолго умолкла, пытаясь справиться с волнением. – Я заявила, что это он во всем виноват. Но потом, когда я поняла, что ошиблась… Видишь ли, за это время он успел проявить себя как настоящий джентльмен. – «И как мужчина, которого я недостойна», – добавила Шарлотта мысленно.

– Что ж, ладно… – Сьюзен в смущении откашлялась и опустилась на диванчик рядом с Шарлоттой. – Тетя, теперь ты понимаешь, как это ужасно, когда относишься к кому-то несправедливо?

– Да, ты права, – кивнула Шарлотта. Какое-то время она молчала, потом вновь заговорила: – Дорогая, скажи, пожалуйста, а он… Он не… причинил тебе вреда?

Сьюзен теребила складку на своей юбке.

– Нет. Он выдавал меня за свою овдовевшую сестру. – Судорожно сглотнув, она добавила: – Поверь, он мне ничего не сделал. Ничего.

Шарлотта облегченно вздохнула и закрыла глаза.

– Слава Богу!

– Тетя, а ты… – Сьюзен продолжала теребить юбку, и ее пальцы дрожали. – Тетя, ты очень на меня сердишься? – Девушка виновато поглядывала на Шарлотту.

Шарлотта покачала головой:

– Нет, я не сержусь. Я объясняю твой поступок неопытностью. Я прекрасно помню, что значит быть молодой и думать, что никто тебя не понимает и не ценит. И я знаю, как легко можно пасть жертвой чар человека, который предлагает тебе вырваться из тисков скучной обыденности и обещает показать новый мир, огромный и волнующий. – Шарлотта вздохнула, потом опять заговорила: – Более того, я виню в основном себя. Ведь я не догадывалась, что грабитель собирается похитить тебя, чтобы использовать в своих целях. Хотя должна была догадаться. Грабитель раз за разом проникал в наш дом, но я не придавала этому должного значения. И я все время откладывала момент, когда должна буду открыть все эти ящики. Видишь ли, я боялась столкнуться с призраками прошлого. Мне ужасно хотелось забыть о прошлом, и я никогда… – Шарлотта снова вздохнула. – Мне и в самом страшном сне не могло присниться, что этот человек доберется до тебя.

– Он сказал мне, что ты хочешь отправить меня в школу для девушек, – сказала Сьюзен и тихонько всхлипнула. – В тот вечер, когда мы с тобой спорили, он подслушал наш разговор. После того как ты ушла, он влез в мою комнату, взобравшись по плющу, и сообщил, что ездил в Италию, где много слышал о тебе. Сказал, что ты – черствая женщина с ледяным сердцем. И что никто не смел тебе и слова поперек сказать. А если кто-то на такое отваживался, то ты жестоко мстила. И я ужасно испугалась, потому что в сердцах наговорила тебе много лишнего. А этот человек казался мне таким добрым… Казалось, что он мне очень сочувствовал. Когда же я сказала, что не хочу в школу для девушек, но у меня нет другого выхода, он предложил мне свою помощь. Он сказал мне… – Голос Сьюзен задрожал. – Он сказал, что я самая прелестная девушка в Англии. И что у него сердце разрывается при мысли о том, что меня запрут в четырех стенах какой-то ужасной школы, где девушки с утра до вечера вышивают и варят мыло. В его описании эта школа походила на тюрьму. И я… я поступила с тобой очень жестоко… – Сьюзен всхлипнула и утерла глаза. – Я не знала, как смотреть тебе в глаза после всего, что я тебе наговорила. И я была уверена, что ты накажешь меня за грубость. А он оказался очень хорош собой и знал наизусть «Ромео и Джульетту». Сама не знаю, как все получилось, но вскоре я уже спускалась вместе с ним по плющу. И я убежала вместе с ним.

– Ах, Сьюзен, – прошептала Шарлотта и положила руку на плечо племянницы. – У меня и в мыслях не было отправлять тебя куда-либо! Я прекрасно понимаю, каково в твоем возрасте чувствовать себя никому не нужной и всеми покинутой. Я никогда бы не поступила с тобой… так, как мой отец поступил со мной.

– Что?.. – Девушка подняла на тетю заплаканные глаза.

Шарлотта кусала губы.

– Когда мне было столько же лет, сколько тебе сейчас, со мной случилось нечто подобное. Один красивый джентльмен, очень элегантный и обаятельный, сделал мне предложение. Он обещал увести меня от моего излишне строгого отца и сказал, что мы поселимся в Лондоне, где будем жить с большим размахом. Когда же мой отец предложил ему деньги, он сразу оставил меня и даже ни разу не взглянул в мою сторону. А отец ужасно рассердился на меня из-за того, что я сбежала из дома, и отправил меня в Париж. Он заявил, что я не должна возвращаться, пока он меня не простит.

– Да, но папа говорил… – Сьюзен с удивлением смотрела на тетю. – Он говорил, что ты просто любила путешествовать.

Шарлотта опустила глаза.

– Полагаю, со временем я действительно привыкла к путешествиям. И даже начала получать удовольствие от путешествий. Но поверь, если бы я могла выбирать, то выбрала бы совсем другую жизнь. Я больше ни разу не видела ни своего брата, ни отца.

– Правда? – Сьюзен округлила глаза. – Больше ни разу? – Шарлотта молча покачала головой, а Сьюзен снова расплакалась. – Ах, мне очень жаль, тетя Шарлотта. Значит, ты правда никуда меня не отправишь? Даже после того, как я так дурно поступила и причинила тебе столько неприятностей? И после этого ты не захочешь вернуться в Италию или Францию и забыть о моем существовании?

– Ах, Сьюзен, милая моя! Я никогда так не сделаю! – с жаром воскликнула Шарлотта. – Все это я оставила ради тебя, как только узнала о смерти твоего отца. После этого я мечтала только об одном – стать тебе хорошей опекуншей. И я надеялась, что сумею подружиться с тобой.

– Прости меня, тетя, – прошептала Сьюзен – Мне очень жаль. Я не думала, что ты собираешься остаться в Англии. Когда Дэниел сказал, что ты отправишь меня в школу, я поверила ему. Поверила, потому что думала, что ты захочешь вернуться обратно в Париж, или Рим, или в какое-нибудь другое замечательное место, а меня оставишь с гувернанткой или отошлешь в какой-нибудь ужасный пансион.

– Клянусь тебе, что я никуда не уеду из Англии, – сказала Шарлотта, обнимая племянницу. – Даже если мы не всегда будем ладить друг с другом.

Сьюзен еще некоторое время всхлипывала, утирая ладонью глаза.

– А что, ты правда похитила мистера Дрейка и под дулом пистолета заставила его ехать в Лондон, когда решила, что это он увез меня?

Шарлотта улыбнулась:

– Да, правда. Но оказалось, что он меня нисколько не испугался.

Сьюзен неуверенно улыбнулась:

– Скажи, а мистер Дрейк… Он злился на тебя из-за этого?

Шарлотта откашлялась. Господи, как же подготовить Сьюзен к этой новости? Как сообщить ей об их со Стюартом отношениях? Может быть, лучше рассказать ей обо всем в другой раз?

– Возможно, он обиделся, но теперь уже не обижается.

– Еще бы… – Сьюзен снова улыбнулась. – Ты ведь выстрелила в Дэниела как раз в тот момент, когда он чуть не ударил мистера Дрейка ножом. Ах, тетя Шарлотта, я очень тебе благодарна. Спасибо тебе за то, что отыскала меня.

Шарлотта еще крепче обняла племянницу.

– Дорогая, не надо меня благодарить.


Требовалось время, чтобы мысленно разложить все по полочкам. Данте в конце концов арестовали – ему предъявили обвинение в том, что он по меньшей мере стрелял в джентльмена. Но захочет ли Шарлотта подать жалобу на то, что Данте похитил ее племянницу? Стюарт очень в этом сомневался. Похоже, Шарлотта была на седьмом небе от счастья, ведь Сьюзен – снова с ней, и с девушкой все в порядке. Возможно, ее больше ничего не заботило. И очень может быть, что ей хотелось сохранить в тайне все произошедшее, чтобы не повредить репутации племянницы. Данте же – он до сих пор не знал, что именно искал, – все время твердил полиции о сокровище, которое у него украли, но к его рассказам относились как к бредням сумасшедшего.

Передав Данте в руки констебля, Стюарт направился к родителям. Никто не открывал ему дверь, и пришлось стучать довольно долго. Наконец дверь открыла горничная; девушка была чем-то очень смущена.

– Ах, это вы, мистер Дрейк. – Она неловко присела в реверансе. – Мистер Брамбл велел мне никого, кроме вас, не впускать.

– Но почему? Мне кажется, самое страшное уже позади. – Стюарт закрыл за собой дверь. – Как себя чувствует мой отец?

– Хорошо, сэр. Доктор, которого приглашала миссис Дрейк, сказал, что рана не очень опасная… – Откуда-то со второго этажа донесся громкий голос, и горничная покраснела. – Прошу прощения, сэр, но мне нужно приготовить припарки. – Она еще раз присела в реверансе и поспешно удалилась.

Поднявшись на второй этаж, Стюарт остановился в нерешительности. Его отец был ранен, и следовало зайти к нему и спросить, как он себя чувствует. Внезапно открылась дверь, и Стюарт услышал голос матери – она отдавала приказания слугам. Помедлив немного, Стюарт повернулся и направился к комнате Шарлотты. В конце концов, за Терранса можно было не беспокоиться – хороший уход ему обеспечен, а он, Стюарт, не мог ему ничем помочь.

– Войдите! – крикнула Шарлотта, когда Стюарт постучался.

Переступив порог, он увидел, что Шарлотта с племянницей сидят рядышком на диване.

– Я хотел удостовериться, что с вами все в порядке, – сказал Стюарт.

Шарлотта молча улыбнулась ему. Сьюзен, судя по всему, была счастлива, что вернулась к тете. И тут Стюарт вдруг подумал, что Шарлотта, возможно, больше не нуждалась в нем. Возможно, радость от возвращения племянницы затмила ее чувства к нему. Более того, присутствие Сьюзен, наверное, делало их с Шарлоттой отношения совершенно неуместными.

Тут Шарлотта снова улыбнулась и проговорила:

– Не беспокойтесь, у нас все хорошо. – Причем на сей раз ее улыбка была столь ослепительной, что Стюарт понял: он сделает все возможное – только бы завоевать эту женщину, чтобы она всегда смотрела на него так же, как сейчас. – Спасибо вам, – добавила она.

Стюарт откашлялся, стараясь скрыть смущение.

– Уверяю вас, это – вовсе не моя заслуга.

– Послушай, тетя, – неожиданно сказала Сьюзен, приподнимая голову с плеча Шарлотты. – Можно мне переговорить с мистером Дрейком?

– Да, разумеется… – Шарлотта смутилась, а Стюарт велел себе мужаться; он боялся даже предположить, о чем хотела побеседовать с ним девушка.

Сьюзен отозвала Стюарта в сторонку.

– Мистер Дрейк, я… – Она залилась краской.

– Да, слушаю вас.

– Я хорошенько поразмыслила обо всем, – продолжала Сьюзен. – И я должна поблагодарить вас за помощь… Я совершила такую глупость… Никогда не смогу вас отблагодарить. – Стюарт почувствовал себя ужасно неловко. Девушка же покосилась на Шарлотту и, понизив голос, вновь заговорила: – Но мне кажется, что еще я должна извиниться перед вами за свое поведение в Танбридж-Уэльсе. Я вела себя… э-э… по-детски. И частично это происходило из-за того, что я ревновала вас к своей тете. – Стюарт вздрогнул, а Сьюзен еще гуще покраснела. – Как только вы ее увидели, вы наверняка подумали, что она очень красивая, и мне казалось, что это очень несправедливо. Поэтому я и бросилась вам на шею на балу у Мартинов. Понимаю, каким глупым вам показалось мое поведение.

– Скорее импульсивным, – мягко поправил Стюарт.

Сьюзен поморщилась.

– Полагаю, мне необходимо бороться с этим свойством моей натуры… Благодарю вас за то, что вы помогли тете Шарлотте.

– Это было для меня делом чести, – заметил Стюарт. – Я чувствовал себя в долгу перед вами. Из-за того, что сделал вам предложение, не отдав вам своего сердца без остатка. Вы заслуживаете большего, чем я мог вам предложить.

– Я не хотела поверить, что и в этом тетя Шарлотта оказалась права, – прошептала Сьюзен.

– Мисс Трэттер, по-моему, вам не стоит торопиться, – пробормотал Стюарт. Сьюзен бросила на него недоверчивый взгляд. – Нужно подождать, пока вы не встретите человека, который будет вас любить. Ваша тетушка все время хотела для вас именно этого.

Сьюзен со вздохом кивнула:

– Да, теперь я это понимаю. Благодарю вас, мистер Дрейк.

Она потянула за тоненькую цепочку, которая висела у нее на груди под строгим платьем с высоким вырезом. Стюарт увидел, что на этой цепочке – кольцо его матери. Открыв замочек цепочки, Сьюзен протянула кольцо Стюарту:

– Вот… Я хотела вернуть это вам.

Стюарт молча взял кольцо, и в этот момент к ним подошла Шарлотта. Повернувшись к ней, Сьюзен спросила:

– Можно мне посидеть в саду, тетя Шарлотта? Я хочу немного побыть одна.

– Конечно, дорогая, – с готовностью ответила Шарлотта. – Я позже присоединюсь к тебе.

Сьюзен кивнула и, понурив голову, выскользнула из комнаты, оставив Стюарта и Шарлотту наедине.

– Мне кажется, теперь мы с ней будем лучше ладить, – сказала Шарлотта. – Я постараюсь не забывать, каково это – быть молодой и мечтательной девушкой. А Сьюзен, возможно, станет более понятна моя осмотрительность.

Стюарт кивнул; он был в растерянности.

– Да, не сомневаюсь в этом.

Шарлотта кусала губы. Казалось, она пребывала в такой же растерянности что и Стюарт.

– Сьюзен убежала из дома, так как решила, что я не останусь в Англии. Она боялась, что я отправлю ее в школу или оставлю здесь с гувернанткой, а сама вернусь в Италию.

– Понятно…

Стюарт проклинал себя за то, что не мог сейчас подыскать нужные слова. А ведь он наконец-то понял, чего хочет в жизни. Однако он не знал, как это выразить в словах.

– Полагаю, сейчас у вас словно гора с плеч свалилась, – пробормотал он. – То есть после того, как Сьюзен вернулась к вам.

Шарлотта снова улыбнулась; ее глаза искрились.

– И все это – благодаря вам. Без вашей помощи я бы никогда не разыскала Сьюзен, и я не знаю… Даже не знаю, как вас благодарить.

Стюарт тоже улыбнулся:

– Для меня лучшая награда – видеть вас счастливой, Шарлотта.

Минуту-другую они стояли, молча глядя друг на друга. Затем Стюарт сделал глубокий вдох – словно внутренне решился на что-то. Он собирался подождать с этим, но внезапно понял, что больше не может откладывать столь важный разговор.

– Послушайте, Шарлотта… – Он взял ее за руку. – Шарлотта, я много думал о нас и о нашем будущем.

Она перестала улыбаться.

– Понятно.

– И если мы с вами по-прежнему будем оставаться всего лишь любовниками, то это будет не очень хорошо, – продолжал он. – Теперь, когда в вашем доме снова появилась Сьюзен, это будет неприлично. Я одобряю ваше желание заниматься ее воспитанием и понимаю, как важно сохранять респектабельность ради нее, а также ради вашего блага.

– Да, конечно, – кивнула Шарлотта. – Это чрезвычайно важно. Я должна заботиться о респектабельности.

– Но нет на свете ничего, что заставило бы меня отказаться от вас. – Стюарт пристально посмотрел ей в глаза. – Я не могу обещать вам многого, но сделаю все возможное, чтобы вы были счастливы. Клянусь. – Он тяжело вздохнул и крепче сжал ее руку. – Шарлотта, вы завладели моим сердцем, и я хотел бы предложить вам носить мою фамилию, а также хотел бы предложить вам себя, если вы согласитесь это принять.

– Вы… Вы хотите жениться на мне? – пролепетала Шарлотта.

Стюарт неуверенно улыбнулся:

– Вполне отдаю себе отчет в том, что из-за своего скандального прошлого я – не самый респектабельный жених. Но, вооружившись вашим примером, я постараюсь измениться…

Шарлотта грустно улыбнулась и проговорила:

– Но, Стюарт, вы же не знаете всего. Вчера тот человек… Он грозился рассказывать всем обо мне ужасные вещи. Боюсь, что моя собственная репутация…

– Ваша репутация не пострадает от клеветы, – перебил ее Стюарт. – Когда я в последний раз видел мистера Хайд-Джонса, он собирался в длительное путешествие по Европе.

– Как вы от него этого добились? – с удивлением спросила Шарлотта.

Стюарт усмехнулся:

– Поверьте, я не сделал и половины того, что хотел с ним сделать. Но одно могу обещать: он больше никогда не причинит вам неприятностей. – Еще одно короткое мгновение Шарлотта смотрела на него недоверчиво, затем вздохнула с облегчением. – У вас есть какие-нибудь другие возражения? – спросил он улыбаясь.

– А как же Оуквуд-Парк? – с дрожью в голосе проговорила Шарлотта. – Ах, Стюарт, я не хочу, чтобы вы его потеряли. После всего, через что вам пришлось выдержать из-за этого поместья… Я знаю, как оно вам дорого.

– Я хочу его продать, – решительно заявил Стюарт. – Я хотел оставить его за собой, потому что раньше у меня не было ничего своего. Ничего, чем бы я по крайней мере мог гордиться. Да, я признаюсь, что мечтаю… мечтал иметь собственность, и я действительно возлагал на это поместье большие надежды. Но теперь, Шарлотта… Теперь у меня есть вы, и это для меня гораздо важнее.

– Но, Стюарт… У меня весьма скромные доходы. Конечно, пока Сьюзен не выйдет замуж, мы сможем жить в Ханифилде. Но что будет с нами потом? Где мы будем жить? Что…

– Видите ли, Шарлотта… – Стюарт на мгновение потупился. – Я намерен попросить герцога Уэра найти для меня подходящую должность. Возможно, я стану управлять одним из его многочисленных поместий. А если вам больше нравится жить в Ханифилде, то мы поселимся там. Я не боюсь бедности. Видит Бог, я уже научился экономить. – Стюарт привлек Шарлотту к себе. – А если ничего у меня не получится… – Стюарт оглядел картины и статуи, сложенные в дальнем углу комнаты, куда их перенесли из холла. – Всегда можно будет открыть антикварную лавку.

– Что? Антикварную лавку? Но ведь все эти предметы – подделки! – воскликнула Шарлотта.

– В таком случае я открою антикварную лавку для тех, кто не может себе позволить иметь подлинники. А на вывеске напишу: «Сделанные со вкусом имитации старинных вещей для покупателей, стесненных в средствах». – Дрейк криво усмехнулся, а Шарлотта весело рассмеялась; теперь она отбросила все свои сомнения и страхи.

Да, вместе они что-нибудь придумают. Вдвоем они сумеют справиться с любыми трудностями.

В этот момент в дверь постучали – их уединение было нарушено.

Повернувшись, Стюарт сказал:

– Да, войдите.

На пороге появилась горничная:

– Извините, миледи, но к вам с визитом прибыла синьора да Понте. А вас, мистер Дрейк, просит зайти ваш отец.

– Проведите синьору Да Понте в гостиную. Я сейчас же спущусь к ней. – Кивнув, служанка удалилась, а Шарлотта перевела взгляд на Стюарта: – Как самочувствие вашего отца?

Он пожал плечами.

– Уверен, что он чувствует себя прекрасно. Ведь за ним ухаживает моя мать.

– Разве вы еще не заходили к нему? – удивилась Шарлотта.

Стюарт покачал головой:

– Нет еще. Мне не терпелось сначала увидеться с вами. – И снова ее лицо озарила счастливая улыбка.

Она никогда не была так красива, как сейчас, – в этом перепачканном платье и с соломой в растрепанных волосах. Стюарт понял, что впервые за все время он видел Шарлотту счастливой.

– Поблагодарите его от моего имени, – сказала она. – Я так удивилась, когда он неожиданно ворвался в комнату, бросившись спасать нас со Сьюзен.

– Я тоже был потрясен его поступком, – пробормотал Стюарт. – Мы с ним условились, что он будет ждать в коридоре, пока я не выманю Данте из комнаты, где находились вы со Сьюзен. А потом он должен был ударить итальянца своей тростью.

– Выманить? Как же вы собирались его выманить?

– Свалив на пол старые напольные часы, которые стояли у стены рядом с лестницей. Данте, безусловно, не заметил бы Терранса, стоявшего за дверью. И Терранс без труда мог бы ударить его по спине.

– Но Данте мог бы тогда увидеть вас и выстрелить, – сказала Шарлотта.

Стюарт снова пожал плечами:

– Скорее всего он бы промахнулся. Я же не собирался стоять на месте и ждать, когда он в меня как следует прицелится.

Шарлотта со вздохом покачала головой:

– И все же он мог бы в вас попасть. И наверное, ваш отец не хотел, чтобы Данте застрелил вас прямо у него на глазах.

Стюарт тоже думал об этом. Неужели Терранс вбежал в комнату, чтобы не подвергать жизнь сына опасности? Сначала Стюарту казалось, что такое объяснение маловероятно. Он и до сих пор не мог поверить, что подобное возможно. Что же касается его самого, то он бы не задумываясь пошел на любой риск ради спасения Шарлотты и ее племянницы. Но неужели Терранс был способен на самопожертвование ради него, Стюарта? Это как-то не вязалось с тем, как вел себя отец все прошедшие годы.

– Как бы то ни было, этот мерзавец сейчас находится в тюрьме Ньюгейт. – Стюарт сжал руку Шарлотты. – Мне кажется, вам пора выйти к Лючии, пока она не начала крушить все остальные статуи в надежде найти что-нибудь ценное. – Стюарт помолчал немного и добавил: – Эти эскизы скорее всего оригиналы – настоящее итальянское сокровище.

Глаза Шарлотты округлились.

– Господи, неужели?

– Да, похоже, они подлинные. Но как мы с ними поступим?

Шарлотта развела руками:

– Ума не приложу. Может быть, Лючия права? Может их нужно каким-то образом вернуть в Италию?

– Да, возможно, – кивнул Стюарт. – Но мы об этом еще подумаем. Эскизы ждали своего часа несколько веков – ничего не случится, если они подождут еще несколько дней.

Шарлотта молча улыбнулась и направилась к двери. У порога она обернулась испросила:

– А что только что передала вам Сьюзен?

Стюарт вынул из кармана кольцо и протянул его Шарлотте:

– Это кольцо моей матери. Мать подарила мне кольцо, чтобы я вручил его своей невесте.

Улыбка исчезла с лица Шарлотты. Стюарт шагнул к ней и вложил кольцо ей в руку.

– Я отдал его Сьюзен, потому что в тот момент находился на грани нервного срыва, – объяснил он. – Еще до встречи с вами я понимал, что поступаю неправильно, собираясь жениться на девушке, которую не люблю. Но я думал, что если переступлю через себя, то со временем все как-нибудь наладится. – Он поцеловал Шарлотту. – Если бы не это кольцо, мы, возможно, никогда бы не полюбили друг друга. – Немного смутившись, он продолжал: – Чтобы вернуть себе кольцо, мне пришлось тайком пробраться тогда в ваш дом. А не случись этого – и вы не пришли бы ко мне, понимаете? То есть кольцо помогло нам узнать друг друга!

– В самом деле? – Шарлотта вскинула брови.

Широко улыбнувшись, Стюарт продолжал:

– А затем вы обвинили меня в том, что я увез Сьюзен. Потому что, наверное, просто представить не могли, что кто-нибудь смог бы устоять перед моим неотразимым обаянием!

– Перестаньте сейчас же! – рассмеялась Шарлотта.

– А после этого я помогал вам разыскивать Сьюзен, потому что не мог противостоять вашим чарам, – закончил Стюарт. – И вот теперь мы с вами вместе. Все так, как и должно быть!

Глаза Шарлотты потеплели, и Стюарт, не удержавшись, снова поцеловал ее.

Еще раз улыбнувшись, Шарлотта вышла из комнаты и направилась в сад, к Сьюзен. Стюарт же пошел в комнату своего отца. Постучав в дверь, он мысленно приготовился ко всему. Весьма вероятно, что его сейчас снова выгонят из дома, на этот раз – навсегда. Ведь из-за него Терранса ранили. Дверь открыл камердинер отца.

– Как он? – спросил Стюарт.

– Отдыхает. Можете войти к нему.

Стюарт топтался в дверях, не решаясь войти.

– А это его не слишком утомит?

Камердинер покачал головой, и Стюарт вошел в комнату. Терранс сидел в кресле возле камина. Его вытянутая нога лежала на стуле, стоявшем рядом. Он был прикрыт одеялом, и повязок не было видно. Однако лицо казалось очень бледным.

– Я пришел узнать, как ты себя чувствуешь, – начал Стюарт. В этот момент ему даже не верилось, что они вместе с отцом боролись с преступником. – И я… Я хотел выразить тебе признательность за помощь. Графиня Гриффолино и мисс Трэттер присоединяются к моим словам.

– Эта женщина – дочь Генри Трэттера, не правда ли? – неожиданно спросил Терранс.

– Да, – ответил Стюарт, немного удивившись. – А Сьюзен – дочь ее покойного брата.

Терранс кивнул и насупил брови, размышляя о чем-то. Потом проговорил:

– Я узнал ее пистолет – я сам преподнес его Трэттеру в подарок. Одно время мы с ним были лучшими друзьями. Трэттер был славным малым, никогда и ни в чем не шел на компромиссы и очень этим гордился. В момент гнева он прогнал свою дочь из дома и раскаивался в этом всю оставшуюся жизнь.

Стюарт переминался с ноги на ногу. Он ожидал от отца чего угодно – только не такого откровенного разговора.

– Она считает, что отец так ее и не простил.

– Гордость не позволяла ему признать, что он был не прав, – ответил Терранс. – Много лет он ждал, что дочь напишет ему и попросит разрешения вернуться, но так и не дождался. Потом он пытался ее разыскать, но было уже слишком поздно – она как сквозь землю провалилась. Родственники за границей, к которым он ее отправил, не имели представления, куда она исчезла, а сам Трэттер к тому времени был слишком стар, чтобы лично взяться за поиски.

– Ее брат знал, где она, – резко заметил Стюарт. – Если бы хоть раз Трэттер смирил свою гордыню и спросил о ней у своего сына…

– Да-да, Трэттер этого не сделал. Ей следовало самой приехать к отцу и попросить у него прошения.

– К сожалению, гордости и силы воли у нее не меньше, чем у ее отца.

Терранс вздохнул:

– Похоже на то. – Он перевел взгляд на свою ногу. – Ведь у этой женщины не дрогнула рука выстрелить в негодяя. Да, у нее хватило духу.

– Конечно, хватило. И она выстрелила ему в руку в тот момент, когда он приставил нож к моему горлу, – проговорил Стюарт.

– Гм-м… у нее отличный глазомер, – заметил Терранс.

– И твердая рука, – добавил его сын.

Терранс фыркнул – и вдруг улыбнулся:

– Кажется, ты по уши влюблен в нее, не правда ли? – Стюарт в смущении кивнул, и отец тут же спросил: – А она тебя любит? – Стюарт снова кивнул; он ожидал какого-то подвоха. – Тогда лучше женись на ней поскорее, пока тебя не опередили, – заявил Терранс. – В этой женщине есть внутренний стержень.

– Да, есть. – Стюарт откашлялся. – Кстати, я уже попросил ее выйти за меня, и, к счастью, она согласилась.

– Очень хорошо, – сказал Терранс. – В таком случае я возвращаю тебе твой доход. Хорошая жена будет держать мужа в узде и не позволит ему ввязываться в неприятности. Скажи своей невесте, что я очень ей благодарен. Она спасла нас обоих, не говоря уже о своей племяннице. – Терранс отвернулся к окну, и Стюарт, решив, что разговор закончен, направился к двери, но тут снова раздался голос отца: – И еще Шарлотта Трэттер напомнила мне, что гнев – не лучший советчик в семейных делах. Трэттер наказал свою дочь, вместо того чтобы наказать того, кто этого действительно заслуживал, – негодяя, который ее соблазнил. Он понял это в конце концов. Передай ей, что ее отец это понял. Когда гнев его покинул, он понял: тот мужчина просто воспользовался его дочерью, а он, отец, не смог ее защитить. Да, он все понял, но было слишком поздно, и он не мог уже ничего исправить. Но во всем, что случилось с ней, он винил не только ее, но и себя. – Терранс указал на стул: – Присядь.

Стюарт медленно опустился на стул. Он смутно догадывался, что сейчас скажет Терранс, и сомневался, что захочет это услышать – особенно теперь.

– Ты – не мой сын. – Стюарт молчал; он старался ничем не выдать своего волнения. Впрочем, слова Терранса не являлись для него новостью. – Но ты также и не сын моего отца, хотя многие ошибочно думают именно так. Я знаю, что некоторое время ты тоже так считал, но ты ошибался.

Стюарт замер в изумлении. Замер в изумлении и в страхе перед неизвестностью. Какой же, в конце концов, окажется горькая правда?

– Ты сын моего брата, Найджела, – сказал Терранс.

Стюарт заморгал.

– Твоего брата? – переспросил он. – Но ведь твой брат умер еще до моего рождения.

Терранс кивнул и откинулся на спинку кресла.

– Да, он умер за восемь месяцев до твоего рождения. Он соблазнил твою мать, которая была слишком молодой и слишком доверчивой. Она всегда благоговела перед ним, а он воспользовался ее привязанностью. Когда же она поняла, что ждет ребенка, ее отец пришел к нашему отцу и потребовал, чтобы Найджел женился на его дочери. К всеобщему удивлению, Белмейн согласился и приказал Найджелу жениться, чтобы прикрыть грех. Но брат был слишком горд и только рассмеялся над этим предложением. Девушка была дочерью фермера, а он, Найджел, – наследником Белмейна. Отец рассердился и дал брату один день на размышления. Он сказал, что если Найджел не одумается, то не будет больше получать содержание. Ты, конечно, можешь подумать, что Найджел – негодяй. Но таким уж воспитал его наш отец. Он привык думать, что никто не имеет права ему приказывать. А Белмейн полагал, что по-прежнему имеет влияние на сына, считал, что тот не посмеет его ослушаться. Но у моего брата были свои представления о моральных нормах, и он никогда никого не слушал. Когда Найджел узнал, что его лишат средств, если он не женится на девушке, он ужасно обиделся и пулей вылетел из дома. И заявил, что поедет в Лондон и найдет себе там богатую невесту. Так как Белмейн не мог полностью лишить его наследства, брат сказал, что будет просто ждать, когда отец умрет. И уехал. А Белмейн кричал ему вслед о долге и чести.

Терранс помолчал немного.

– А на следующее утро бездыханное тело Найджела было найдено на дне ущелья. Наверное, его лошадь чего-то испугалась и сорвалась в ущелье вместе с седоком. Горе сломило отца – ведь он потерял старшего сына, своего наследника. Фермер же, понимая, что шансы спасти честь дочери уменьшаются, снова пришел к Белмейну. Он выразил готовность принять две тысячи фунтов, чтобы его дочь могла уехать и начать новую жизнь в другом месте. Но моему отцу был нужен этот ребенок – сын Найджела и будущий виконт. И если бы девушка покинула их края, то Белмейн никогда бы не увидел своего внука.

– Поэтому ты женился на ней! – выдохнул Стюарт.

Терранс снова улыбнулся, что удивило Стюарта, – очень уж редко мистер Дрейк улыбался.

– Я был давно в нее влюблен. С тех пор, как ей исполнилось пятнадцать лет. Она была красивой девушкой, очень милой и веселой. Как только Найджел обратил на нее внимание, она перестала меня замечать. Мне кажется, она любила брата, потому что после его смерти она уже никогда не была прежней. Но я по-прежнему любил ее всем сердцем и с радостью женился на ней.

Стюарт опустил глаза. Теперь ему стало все понятно. Терранс невзлюбил ребенка, являвшегося свидетельством любви его жены к другому мужчине. Если бы в такой ситуации оказалась Шарлотта… Стюарт на мгновение прикрыл глаза. Разлюбил ли бы он ее, если бы она носила под сердцем ребенка своего любовника? Трудно было сейчас ответить на этот вопрос, но он подозревал, что, возможно, никогда не смог бы смотреть на этого ребенка, не испытывая душевной боли.

А его мать! Его бедная мать! Любимый разбил ее сердце и бросил. И ради своего будущего ребенка ей пришлось выйти замуж за другого. Она никогда не любила ни Терранса, ни Белмейна – она пожертвовала своими чувствами ради сына. Ради него, Стюарта.

– Возможно, у нас с ней все бы со временем как-нибудь наладилось, – продолжал Терранс. Воспоминания о счастье, которое он пережил когда-то, смягчили его обычно суровые черты, и Терранс стал казаться моложе и даже красивее. – Твоя мать очень хотела ребенка, а я мечтал, чтобы она была счастлива. Я обещал себе: как только ребенок родится, мы попробуем начать все сначала. Мечтал, что потом у нас родятся общие дети и мы заживем спокойно и счастливо. Мечтал, что со временем твоя Мать забудет моего брата. Я ничего ей не говорил – просто ждал твоего рождения, чтобы она наконец-то обратила свою любовь на меня. Но этому не суждено было случиться. Твоя мать умерла в родах, и мне пришлось воспитывать незаконного ребенка моего брата как своего родного сына.

У Стюарта все поплыло перед глазами.

– Что?! – выкрикнул он.

Терранс потупился.

– Тебе, беспомощному младенцу, требовалась мать. А Амелия была бедной родственницей твоей матери. Белмейн одобрил мое решение, и мы с ней тайно обвенчались, чтобы выдать тебя за нашего сына. – Стюарт был потрясен услышанным. Терранс же нервно теребил край одеяла у себя на коленях. – Но ты – вылитый Найджел, его точная копия. Всю ненависть, которую я питал к своему легкомысленному брату, я невольно перенес на тебя. Он украл у меня девушку, которую я любил, соблазнил ее и погубил, и в итоге его ребенок ее убил. Я все время старался не видеть в тебе моего покойного брата и мечтал воспитать тебя так, чтобы ты не был на него похож своим характером. Но каждый раз, когда я смотрел на тебя, я видел Найджела, и, когда Белмейн предложил, чтобы вы с Амелией жили в Барроуфилде, я согласился. Так было лучше для всех нас.

– Почему мне никто ни о чем не рассказывал? – пробормотал Стюарт.

Терранс тяжело вздохнул.

– Мы узнали, что у Амелии не может быть детей. Если бы она родила ребенка – моего ребенка, – мы бы, возможно, сказали тебе правду. А возможно, и нет – было бы слишком жестоко раскрыть позорную тайну. Ведь твоя мать зачала тебя в грехе…

Стюарт молчал, стараясь осмыслить услышанное. Да, теперь все стало на свои места. Рассказ Терранса многое объяснял. Например, объяснял привязанность, которую дед Стюарта питал к его матери – то есть к Амелии. Объяснял и некоторую отчужденность в отношениях Терранса и Амелии. И теперь стало понятно, почему много лет назад Терранс отправился с ним к оврагу, где скорее всего погиб его отец, – именно там он попросил Стюарта не называть его «папа». Более того, теперь стало ясно, почему Терранс вышел из себя, когда до него дошли слухи о поведении Стюарта – когда он якобы опозорил Элизу Пенниуорт.

Шаги за спиной отвлекли Стюарта от раздумий. Оглянувшись, он увидел мать. Она вошла в комнату с подносом в руках. Ее лицо было очень бледным.

– Все это – почти правда, – спокойно проговорила она.

Терранс вздрогнул услышав ее голос.

– Прошу тебя, Амелия…

– Терранс, неужели ты и в самом деле думаешь, что я ничего не рассказала Стюарту потому, что не могла иметь своих детей? – Амелия вздохнула и прошла в глубину комнаты. – Я могла бы рассказать Стюарту правду много лет назад. Ведь это – его семейная история, и он вправе ее знать. Но ты запретил мне это делать, потому что продолжал любить мать Стюарта, а у меня не хватало мужества посмотреть правде в глаза и смириться с этим. – Она повернулась к Стюарту, и губы ее задрожали. – Я люблю тебя, как родного сына, Стюарт. И я поняла это задолго до того, как узнала, что у меня никогда не будет своих детей. Ты ведь был несчастным невинным ребенком и не мог нести ответственность за то, что совершили Найджел или Эми.

Стюарт молчал, и в ушах у него звучали имена его родителей – Найджела и Эми.

– Я уже давно не люблю Эми, – пробормотал Терранс.

Амелия повернулась к мужу.

– Но ты ее любил, – сказала она. – Ты все время ее любил. Ты не замечал меня – даже после того, как мы поженились. В твоем сердце было место только для нее. Я вышла за тебя замуж, потому что любила тебя, но ты никогда бы даже не взглянул в мою сторону, если бы… если бы не Стюарт.

Стюарт поднялся на ноги. Эта история его уже не касалась, и он не должен был ее сейчас слушать.

– Простите… – пробормотал он, направляясь к двери. Проходя мимо матери, он остановился и поцеловал ее в щеку. – Спасибо тебе, мама.

– А ты прости меня, дорогой мой. За многое прости. Но я старалась быть тебе хорошей матерью. – Она грустно улыбнулась; и Стюарту была понятна эта грусть.

Всю жизнь Амелия разрывалась между любовью к мужу, который не отвечал ей взаимностью, и единственным ребенком, который даже не был ее сыном.

Стюарт снова перевел взгляд на Терранса, смотревшего на Амелию с искренним изумлением. Он мысленно посочувствовал Террансу – ведь тот только что узнал, что всю свою жизнь отталкивал от себя свое счастье, изо всех сил цепляясь за прошлое.

– Амелия, я и не подозревал… – уже выходя из комнаты, услышал Стюарт слова Терранса.

Прикрыв за собой дверь, Стюарт бросился разыскивать Шарлотту, чтобы поделиться с ней услышанным. Он нашел ее в гостиной с Лючией, возле которой вертелся Энгус Уитли. Когда Стюарт топтался в дверях, им объявили о приходе еще одного гостя. Уитли же, увидев друга, проворно вскочил со стула.

– Слава Богу, Дрейк! – воскликнул он с жаром. – Надеюсь, у тебя все в порядке. Садись же скорее, а мне пора уходить. Я должен быть у своих родителей, которых не видел несколько недель.

– Что случилось? – Стюарт покосился на Лючию. – Я думал, что дело идет к помолвке.

– Да, но только… Дело в том… Видишь ли, Дрейк, она – слишком уж властная, – шепотом объяснил Уитли. – Никогда не позволяет мужчине быть главным, если ты понимаешь, что я имею в виду. С ней очень трудно, понимаешь?

Стараясь не рассмеяться, Стюарт спросил:

– Сколько тебе сейчас лет, Уит?

Уитли взглянул на него с удивлением.

– Через месяц исполнится тридцать. А что?

Стюарт покачал головой:

– Ничего. Если хочешь, я попрощаюсь с дамами вместо тебя.

– Ты настоящий друг, Дрейк. – Уитли похлопал Стюарта по плечу и незаметно выскользнул из комнаты.

Напоследок он бросил взгляд на Лючию, поглощенную разговором с Шарлоттой. Казалось, итальянке было абсолютно безразлично, ушел Уитли или остался.

Стюарт уже хотел направиться в ту часть комнаты, где сидели Шарлотта и Лючия, но тут услышал знакомый голос:

– Боже милостивый, Дрейк! Только не говори мне, что это именно та женщина, которая спала в моей постели. – У порога стоял Филипп, разглядывавший женщин.

Стюарт нахмурился и проворчал:

– В тот момент то была моя постель, и ты прекрасно это знаешь.

Но Филипп не отрывал взгляда вовсе не от Шарлотты, а от Лючии. Заметив это, Стюарт сказал:

– Нет-нет, со мной была не Лючия да Понте. Со мной была та красивая женщина, что сидит рядом, немного ниже ростом.

Филипп же смотрел на Лючию как завороженный.

– Великолепно! Так что же ты стоишь? Представь меня поскорее.

Стюарт кивнул и подвел друга к женщинам, радуясь, что Пип займет место Уитли.

– Лючия, Шарлотта, позвольте представить вам моего старинного друга, лорда Филиппа Линдевилла, – сказал он с учтивым поклоном. – Филипп, это графиня де Гриффолино и синьора да Понте, недавно приехавшие из Милана.

– Ах, Милан… – мечтательно проговорил лорд Филипп и тут же поклонился дамам. – Милан – замечательный город.

– Да, действительно, – согласилась Лючия, внимательно глядя на лорда Линдевилла.

Они с ним были почти одного роста и оба – смуглые. У Филиппа были темные волнистые волосы, довольно длинные, и темные же глаза. Внешне он очень походил на своего брата герцога Уэра, только был более смуглый. Шарлотта отметила про себя, что рядом с Лючией он отлично бы смотрелся.

– Вы были там недавно, милорд? – спросилаЛючия.

– Всего месяц, как приехал оттуда, – ответил Филипп; казалось, он уже забыл о существовании Шарлотты. – Знаете, за этот месяц я ужасно соскучился по Милану, по его богатой культуре и по его сердечным обитателям.

Лючия величаво кивнула, выгодно продемонстрировав изящество своей шеи.

– Я тоже соскучилась. Этот город почти двадцать лет был моим домом. Но видите ли, я отважилась покинуть его, чтобы отправиться на поиски увлекательных приключений, которые ожидала встретить в Англии.

– Отличная мысль, – улыбнулся Филипп. – Полагаю, вы нашли здесь то, что искали.

Лючия вздохнула:

– К сожалению, нет. В какой-то момент мне показалось, что я и впрямь кое-что нашла, но затем оказалось, что я ошибалась. Если бы не моя дорогая подруга Шарлотта, я бы уже давно увяла от скуки.

– Этого ни в коем случае нельзя допустить, – с серьезнейшим видом заявил Филипп и протянул итальянке руку: – Идемте, мы с вами обсудим, какие развлечения вам будут наиболее интересны.

Лючия поднялась и охотно взяла лорда Линдевилла под руку.

– Как это мило с вашей стороны, милорд, – проговорила она томным голосом.

Филипп весело рассмеялся, и они с Лючией направились в противоположный конец комнаты. Шарлотта посмотрела им вслед и улыбнулась – было похоже, что Лючия наконец-то нашла свою музу. Теперь ей, вероятно, придется подыскивать себе фортепиано получше.

– Сколько ему лет? – шепотом спросила Шарлотта, повернувшись к Стюарту.

– Двадцать пять, – ответил он с лукавой улыбкой. – То есть ему осталось всего пять лет до тридцати.

Шарлотта расхохоталась, и Стюарт рассмеялся вместе с ней. Ему очень нравилось смешить Шарлотту, и он готов был делать это всю жизнь. Осмотревшись, он понял, что никто не обращает на них внимания, и повел Шарлотту в сад – туда, где в зарослях жасмина стояла скамейка.

Стюарт рассказал Шарлотте о том, что узнал в этот день от Терранса – о ее отце и о своем. Кое-что он опустил, потому что еще не вполне свыкся с тем, что услышал сегодня. В конце концов, он успеет поведать ей обо всем – ведь впереди у них целая жизнь. Ему до сих пор казалось невероятным, что они с Шарлоттой больше никогда не расстанутся.

– А еще он решил вернуть мне мое содержание, – закончил свой рассказ Стюарт. – Следовательно, вы можете не опасаться, что выйдете замуж за нищего.

– Ах, Стюарт… – Шарлотта улыбнулась и покачала головой. – Теперь вы сможете сохранить за собой Оуквуд-Парк, верно?

Он кивнул:

– Да, верно. Но пока Сьюзен не выйдет замуж, мы можем жить в Ханифилде. К тому времени дом в Оуквуде будет приведен в жилой вид.

Она пожала его руку.

– Как все это прекрасно, Стюарт! Какое счастье!

Он окинул взглядом сад. Сьюзен, весело смеясь, играла с терьером Амелии. Собака приносила ей палку, которую Сьюзен бросала. Вскоре Филипп и Лючия тоже вышли в сад, они увлеченно беседовали о чем-то, стоя возле дома.

– Самое главное, что все здоровы и счастливы. Вот это – настоящее счастье. Даже у Терранса, возможно, теперь полегчает на душе. После того, как он узнал, что жена любила его все эти годы. Я не могу обвинять его за излишнюю строгость. Ведь вся его жизнь стала расплатой за чужие грехи.

– По крайней мере он вовремя понял, что рядом с ним – любящая женщина, – сказала Шарлотта.

– А вы, дорогая? Вы немного успокоились, узнав, что ваш отец жалел о том, что выгнал вас из дома?

Шарлотта вздохнула.

– Да, наверное, успокоилась. Только жаль, что сейчас уже ничего не исправишь. Но я не стану из-за этого расстраиваться. И пусть прошлое остается в прошлом.

– А это значит, что нужно ценить настоящее и позаботиться о будущем. И о том, что мы будем делать. – Стюарт подхватил Шарлотту на руки. – Когда ты выйдешь за меня замуж? Где хочешь жить? И увидит ли кто-нибудь, если я поцелую тебя прямо здесь и сейчас?

– Ну и пусть смотрят. – Она поцеловала Стюарта, потом положила голову ему на плечо. – Итак, Сьюзен вернулась. С ней все в порядке, и она извлекла урок из своей ошибки. Твой отец понял, что был к тебе несправедлив, а твоя мать не будет разрываться между своим мужем и тобой. У Лючии появился новый источник вдохновения, по крайней мере еще лет на пять. Думаю, она останется в Лондоне, чтобы заткнуть за пояс Марчеллу Рескатти и поставить ее на место. А у меня есть теперь бесценное итальянское сокровище, которое на самом деле – не совсем мое. И еще – невообразимое количество бесполезных статуй и картин, которых хватит на то, чтобы заполнить целый музей, и которые, к великому сожалению, принадлежат мне. В общем, сегодня выдался удачный денек.

– А еще я, – сказал Стюарт. – Не забывай про меня.

– О, про тебя я никогда не забуду, – тихо проговорила Шарлотта, обнимая его. – Ты навеки в моем сердце.


Оглавление

  • Глава 1
  • Глава 2
  • Глава 3
  • Глава 4
  • Глава 5
  • Глава 6
  • Глава 7
  • Глава 8
  • Глава 9
  • Глава 10
  • Глава 11
  • Глава 12
  • Глава 13
  • Глава 14
  • Глава 15
  • Глава 16
  • Глава 17
  • Глава 18