Не влюбляйтесь в Джонни Джека [Алина Алексеевна Титова] (fb2) читать онлайн

НЕ ВЛЮБЛЯЙТЕСЬ В ДЖОННИ ДЖЕКА

Дождь лил, не переставая, настроение вполне соответствовало погоде, и вечер обещал быть невыносимо скучным…Как и все вечера в последнее время. Чего-то не хватало моей авантюрной натуре. Чего-то или кого-то…это не важно. Важно то, что уже месяц подряд я в одиночестве бродила по городу, искала смысл жизни и, увы, не находила. Сегодня, например, я пришла к выводу, что растеряла всех друзей. Стало как-то еще тоскливее.

–С этим надо что-то делать,– буркнула я себе под нос и отправилась дальше. Бродячий пес, прятавшийся от дождя под навесом, протяжно завыл мне вслед. Мда…раньше была лучшая подруга, планы, мечты, стремления…а сейчас ничего. Вообще ничего. Абсолютно никаких эмоций за исключением бесконечной, щемящей душу, тоски. От иллюзий я давно избавилась, вместе с ними умчались в неизведанные дали мои планы и мечты…Там же, в иллюзорном прошлом, остались и друзья…И сейчас есть только я, затерявшаяся между прошлым и настоящим, бредущая по промозглым улицам и ищущая непонятно чего.

В конце концов, мне стало понятно, что поиски смысла меня ни к чему не приведут. И позвонила друзьям, да, тем самым, что из моего иллюзорного прошлого. Сиюминутные действия – это мой конек. Мне даже не пришло в голову, что за столько лет между нами пропасть…

–Привет, зайка,– пропела я,– как твои дела? В ответ мне раздались еле сдерживаемые рыдания.

–Что-то случилось?

–Д-д-а…

–Мне приехать?

–Ну можешь…я на Ямской…надеюсь, помнишь где именно?

–Да, конечно.

В итоге я отправилась на другой конец города спасать тонущую в слезах подругу. Сама не знаю, какой черт дернул меня туда отправиться…Хотя смысл своего существования на сегодняшний вечер я обрела. Хоть что-то. «Но в моем случае и это немало»,– невесело ухмылялась я своим мыслям. Наверное, с этого момента все в моей жизни пошло наперекосяк. Хотя, скорее всего, дело в моем желании хоть как-то разнообразить свою унылую жизнь. А желания имеют печальное свойство сбываться.

Увидев одинокий силуэт возле старого городского парка, я вздохнула и, взяв себя в руки, отправилась к Маришке. Вздыхала я не зря, ностальгия не замедлила появиться, уж слишком многое связывало меня с этим местом, и слишком уж грустная была история. Чтобы прогнать ненужные мысли, я громко кашлянула, тем самым обнаружив свое присутствие.

–Привет.

–Привет.

–Что у тебя случилось?– торопливо спросила я, дежурные фразы продолжать не хотелось.

–Леша…Он…Он мне год с Ритой изменял…А я только сегодня узнала…

Я посмотрела в это измученное, некогда прекрасное лицо, и мне захотелось придушить этого засранца. За то, что не оценил подарка судьбы, предал мою сказочную нимфу. А нимф не предают, это не по законам жанра. Сказка рушится, моя старая сказка. Я была так ошарашена, что даже не могла ответить, поддержать. И огромные голубые глаза вновь наполнились слезами.

–Мариш, не плачь. Он негодяй. Мы ему уши оборвем,– я говорила, а сама понимала насколько нелепо и по-детски звучат сейчас мои слова,– Как ты узнала? Ты уверена, что это правда?

–Да. Я собственными глазами видела их электронное общение. Там недвусмысленные намеки. А последнее вообще о том, что если бы на своем дне рождения я случайно зашла не в ту комнату и не в тот момент, то я бы все увидела своими глазами.

–Нет, ну какая же Ритка… Отомстила, ничего не скажешь, умница.

Тут, кстати, не мешает немного предыстории запутанных отношений в моей сказке.

Моя сказка немного смахивает на бразильский сериал. Это у них всегда множество хитросплетений в отношениях, у нас, думала я раньше, все прозаичнее и проще. Жизнь в очередной раз тогда показала мне, как я была не права.

Все началось еще в школе. Я, подружки– нимфа и прекрасная фея, а вокруг вьются остроумные и сладкоречивые сатиры. Один из них, мой одноклассник Димка, был и остается одним из самых солнечных людей, с которыми сводила меня судьба. Так вот случилось печальное: солнечный сатир, который должен быть спутником нимфы и защищать ее от всех напастей, влюбился в красавицу-нимфу. Что здесь печального, спросите вы? А печально то, что нельзя. Нельзя было этого допускать. Это же сказка. Здесь свои правила, и все должно быть на своих местах. Но тогда, в первый раз, эти самые правила были нарушены.

Маришка ответила Димке взаимностью. Но ненадолго. Ведь правила рано или поздно вступают в свои права, а любовь нимфы, как известно, недолговечна. Зато такой оказалась любовь сатира. И вот уже лет десять преданный герой всегда находился рядом.

Но время шло. Одиночество не может быть вечным, и наш сатир повстречал лисицу. Ему было с ней хорошо. И он решает, что это его судьба. И связал Димка жизнь с лисицей Риточкой. Вот уж не знаю, какие чувства испытывает лисица, но нюх у нее точно великолепный. И почуяла Риточка огромную любовь, да не к ней. А тут и ветреная нимфа вспомнила о верном сатире и вновь одарила его своей любовью. И сатир не устоял. Во всем признавшись, Димка оставляет Риту.

И снова недолговечным оказывается счастье Маришки и Димки. Глупый сатир знакомит нимфу с братом Алексеем. И тот очарован нимфой. А нимфа, наконец, влюбляется бесповоротно. Вот и второе нарушение правил.

Так что, наверное, это вполне логичный конец, когда сказка стала злой и появились новые правила… Леша, соблазненный лисицей Риточкой. Ну что тут скажешь? Что нимфа получила по заслугам? Да не поворачивается язык такое сказать. Она же нимфа, ветреность заложена в ее природе. Эх, Маришка, Маришка…

Но сказки это в прошлом, мое настоящее я, долго сидящее без дела, громко требовало мести и суда. Моя безутешная нимфа в это время рассказывает несущественные, как мне кажется, подробности. И тут я слышу…

–Димка, утром звонил…Говорит, что зря я Лешу выгнала, что все неправда, и зря я так психую.

Тут дар речи покинул меня второй раз за вечер. Дело в том, что в виновность Леши я безоговорочно верила, но Димка, мой солнечный друг Димка, никогда не врет, даже ради брата он не стал бы этого делать. Ситуация требовала срочного вмешательства. И я набрала номер.

Разгадка Димкиного поведения оказалась проста и знакома, как пять пальцев. Он просто не вдавался в детали. Ему сообщили, что Маришка психует без повода. Безумная ревность на пустом месте. Не поверить брату он не мог, вот и начал защищать их.

Я снова закурила. И это было печально, моя сила воли дала трещину. Такими темпами глядишь еще чего-нибудь наворочу. Мы стояли на лестничной клетке и безудержно дымили. А решение все не приходило ни в мою, ни в Димкину, ни, тем более, в Маришкину головы. Наконец, устав от тишины и приступов истерического смеха, я выдала ну просто гениальную идею:

–А давайте устроим им очную ставку…

Я-то думала, что сейчас они поперхнутся от смеха и скажут, что у меня поехала крыша. Ждала подобных реплик. Но в ответ раздалось Димкино воодушевленное:

–А, давай!!!

И все, отступать стало некуда. Эта детская идея все больше меня захватывала. Наверное, все-таки одиночество и затворничество плохо сказалось на моих мозгах, иначе объяснить дальнейшее я не в силах.

Мы все-таки поехали. Я услышала много сарказма, открыла людей с новой для себя стороны, послушала оправдания, и, наконец, не поверив ни одному слову, отправилась домой. Нимфа, развесив уши, уже сильно сомневалась в виновности своего возлюбленного. Все-таки все эти сказочные существа чересчур доверчивы. Я вот не из сказки, и плохо верю людям. Я сказки умею придумывать только для других, но жить в них самой у меня не получается – они разрушаются быстрее, чем создаются.

Открыв тяжелую дверь, я облегченно вздохнула и села на пол прямо в прихожей. Разуваться не хотелось, идти куда-то в комнату тоже. Вообще не было сил, на душе было настолько паршиво, что очень хотелось напиться.

–Все мужики-вруны, -заявила я появившемуся в коридоре Че. Че – единственный мужчина в моей жизни, и он угольно-черный кот. Молчит, садится на коленки, мурчит, успокаивает и все понимает. По-моему, он – идеал.

Но в этот раз Че только укоризненно посмотрел на меня и, вильнув хвостом, ушел. Заставив себя подняться, я прошла к бару , включила телевизор. Ничего утешительного в нем не было, но пестрые картинки успокаивали получше психотерапии и отвлекали от событий, которые только что произошли. Бокал текилы осушался мелкими глотками, каналы на телевизоре щелкали, не переставая, пока не появилось изображение зеленых холмов, деревьев, журчащей воды. Самое-то, как говорят все доморощенные психотерапевты. Приятный голос вещал что-то о путешествиях и заставил меня удержаться от продолжения судорожных действий.

–Ну что, мой юный друг, выпьем за крах очередной сказки, -обратилась я к коту. Он совсем по-человечески вздохнул, запрыгнул ко мне на колени, и пить мне тут же расхотелось. Докатилась, даже животное меня жалеет.

Хотелось заплакать навзрыд, как в детстве, но такой роскоши я давно себе не позволяю. Воспитываю в себе сильную личность и пытаюсь отделаться от привычек, присущих слабым. Получается с переменным успехом, но я не сдаюсь.

Я приняла душ, мое состояние немного нормализовалось, детская истерика уступила место какому-то вялому оцепенению.. Думала лягу в кровать и засну моментально. Однако, несмотря, на кажущуюся заторможенность, мысли начали порхать в моей голове с утроенной силой, заставляя снова и снова переживать картины прошлого. Самой главной в нем была одна история, в которой нет ничего загадочного, и даже оригинальностью она не блещет. Полагаю, это особенность всех историй, которые так или иначе оказали большое влияние на жизнь любого человека.

Как же все начиналось…Наверное, все-таки с моего отца. Он был довольно прочно связан с криминальным миром, о чем я знала с самого детства. Мне казалось это невероятно романтичным и интересным, но, как умная девочка, вопросов я не задавала. Такое положение отца имело свои плюсы, по крайней мере, я беспрепятственно ходила по улицам, и мне клялись, что ни один хулиган не посмеет меня тронуть. Так что выросла я с мечтой не о принце на белом коне, а о лидере какой-нибудь преступной группировки на «бумере». А я бы была его боевой подругой, соратницей. И тут, надо заметить, что детские мечты очень влияют на сознание, а иногда и губят жизнь. Гештальт-терапия не зря так популярна в наши времена. Еще дедушка Фрейд говорил…но это и так всем известно.

Второй и главный участник моей истории -это, конечно, Слава. Мы познакомились, когда мне было семнадцать лет, и моя голова как раз была полна криминально-романтических бредней. И он был похож на героя моей сказки.

Мы познакомились банально, но, как ни странно, не в среде моего отца. Я была на концерте какой-то рок-группы, которой была тогда увлечена. Мое состояние можно было описать тремя словами: свобода, драйв и позитив. Всем этим пахло в воздухе. Внутри немного саднило от волнительного чувства ожидания. Это то самое чувство, когда ты просто всеми внутренностями понимаешь, что в ближайшее время случится что-то, что перевернет твой мир.

И вот с таким настроением я попивала пиво, раскачиваясь в такт музыке, когда встретилась глазами с парнем. Ну тогда, правда, он казался мне взрослым мужчиной, умудренным опытом.

От его взгляда начинало трясти: хотелось всего и сразу, и внутри как-будто выпрямилась пружина-вот оно! Его я ждала…

Он, конечно, заметил мою реакцию. Слегка усмехнулся и поманил пальцем. А я и пошла, не отводя от него взгляда.

–Привет, красавица! Я –Вячеслав– произнес он с легкой хрипотцой.

–Алиса,– ответила я.

–Вот как…значит, тебе нужна Страна Чудес.

Я только улыбалась…

Наш роман протекал бурно и невероятно романтично, мы объездили полмира, в попытках поймать счастье за хвост. Вечно улыбались и жили в свое удовольствие. Слава занимался своими делами, а я в них не лезла. Дурость из головы постепенно выветрилась, героиней дурного боевика больше быть не хотелось. У него была отличная команда, и для меня они стали почти семьей. В тот период своей жизни я была, наверное, счастлива. И слепа.

Я была для Славки лишь одной из многих. Он не понимал меня, он любовался лишь прекрасной куклой, которую хотели заполучить его друзья. А я ему, по сути, не была нужна, и уж точно он меня не любил. Мне пытались открыть глаза на его многочисленные измены, но тут я еще оставалась наивным ребенком и верить отказывалась. Я уже тогда никому не верила, кроме него. Маленьких девочек так легко приручить. Наверное, одна из причин, по которой у нас вообще начался роман, с его стороны. Все рано или поздно заканчивается, и неприглядная правда выходит на свет. Слава научил меня этой правде самым действенным способом, лично. Дела, а не женщины, оказались гораздо важнее. И как только начало припекать в его славном мире, он просто подставил меня.

Несильно, конечно, подставил, он не был законченным мерзавцем, но милые ребята неплохо успели поразвлечься пару дней до приезда папы. И это были явно не самые приятные дни в моей жизни. Хорошо хоть честь моя не пострадала, только личико попортили, немного поправили ребра, разукрасили в новой палитре , да пытками пугали, если не расскажу, куда ж это пропал мой герой. А я может и ответила бы, да сама не знала. И ведь я не жаловалась.И как только папуля узнал? Ну что ж, в этот раз он был очень кстати, большое спасибо. Самое обидное, если бы Славка попросил, я бы итак все, как надо сказала, я для него все, что угодно могла сделать. Но он просто оставил меня, чтобы отвлечь своих противников и быстро решить свои проблемы. Вот и все. Я не обижалась. Я действительно тогда могла сделать для него все.

И после этого наступила развязка –наша последняя встреча.

Мы встретились в парке, в том самом, где я была сегодня. Славка стоял и нервно курил. Я никогда не видела его таким. Он был чрезмерно уверен в себе, в его глазах была какая-то злая насмешка. Как всегда, был изумительно одет. Не то, что я. Я прилетела к нему навстречу прямиком из временного «плена». А он смотрел на меня и морщился. Ему было неприятно смотреть на меня такую – забитую и испуганную.

– 

Я тебя не люблю. Не хочу, чтобы ты была рядом. Не хочу тебя вообще, ни в каких смыслах. И не хочу давать тебе никаких надежд, ты – прошлое. Будущее всегда интереснее.

А я стояла и молчала, глотая слезы и ненавидя себя за это.

– 

Уходи.

Он усмехался, ему явно доставляла удовольствие боль в моих глазах.

– Мы больше никогда не встретимся, не беспокойся. Мне здесь небезопасно и перестало нравиться. Я улетаю в Америку. Не грусти. Ты еще встретишь своего героя и отдашь за него жизнь.

Я не стала ничего говорить, хотя было видно, что несмотря на все сказанное, он ждал каких-то слов. А я слишком была ему благодарна в этот момент. За все. За то, что научил жить, научил любить, научил никому не доверять. И за то, что уезжает. В тот момент я отчетливо понимала, что если бы он остался, я бы все ему простила. Простила, потеряла гордость и начала бы преследовать его. Моя любовь была камнем у него на шее. И за это осознание ему тоже спасибо. И я молча отпустила. В американскую мечту.

Я не знала, было ли правдой то, что он сказал, или все было слишком сложно, а, может, слишком просто. Я просто жарилась на адском костре, когда думала о том, что все, что с нами было – было ложью.

Вот так рухнула моя банальная, но такая милая сердцу сказка, а я осталась жить с разбитыми мечтами и закрытым наглухо сердцем.

С тех пор прошло пять лет. С тех пор я потеряла друзей и осталась одна. Моя душа требовала полного покоя и забвения. Я не хотела его вспоминать, а с друзьями это было неизбежно. Мы не виделись. Ему, действительно, небезопасно приезжать. Даже те, кто были близки, теперь желают его смерти. Не знаю, какую именно аферу Слава провернул в последний раз. Мне не было до этого дела. Но этот мир не прощает предателей. Надеюсь, в Америке все-таки для него другой мир.

С этой оптимистичной мыслью, я, наконец, уснула.

А проснулась с дикой головной болью и ощущением фарса. Вся моя жизнь – это дешевая, банальная и сопливая мелодрама. Да и не только моя. И все, что я сейчас делаю, все идет по сценарию. Я не люблю существовать по запланированному списку. Значит, надо что-то менять.Но что? И как вообще на это решиться? Жизнь и без твоих указаний кидает тебя в разное дерьмо, оставляет с пустотой вокруг и совершает мистификации. А тут еще попробуй добровольно окунись в омут, брось привычный мир, поставь все, что имеешь, на красное и попробуй выиграй, обмани судьбу. Наверное, тогда обретаешь свободу и себя. Но пока я еще не была готова кинуть кости.

Примерно такие мысли вертелись у меня в голове, пока я варила кофе. Казалось бы, приятные запахи с утра должны навевать оптимистичные мысли, покой, опять же, уют. Однако я остро ощущала депрессию и одиночество. Покачиваясь на стуле, я просматривала старые фотографии и пыталась понять, кого же я хочу вновь увидеть. Кого мне не хватает в моей жизни? Увидела Соньку и поняла, что она – именно то, что мне сейчас необходимо.

Сонька – человек-зажигалка. С ней всегда весело, у нее всегда ветер в голове и в сердце, она всегда жизнерадостна, но, к несчастью, злопамятна. А расстались мы не очень хорошо. Она поссорилась со Славкой, а я не то что бы приняла его сторону. Просто мне приходилось с ним считаться. Так что Сонька испарилась из моей жизни раньше, чем мой герой. Но теперь, думаю, пора бы ей вновь появиться. Особенно сейчас, когда жизнь не радует красками, да еще и Маришкина история не давала покоя, а душа просила праздника.

И я отправилась искать Сонькин номер. Социальные сети – гениальное изобретение человечества, где можно найти даже тех, кого почти уже и не помнишь. Пока предавалась поискам, раздалась мелодия моего мобильного. Заботливый папуля дал о себе знать, пожурил за ночные гуляния, добавил строгости в голосе и перешел к своим делам. Настроения помогать человечеству второй день подряд у меня не нашлось, хоть и не чужой человек. Но папуля в состоянии справиться без меня. Боюсь, очередное поручение выдумано лишь для того, чтобы дочь не шлялась пьяной по улицам, страдая от безделья, и не гробила свою жизнь. Я вернулась к прежнему занятию, и наконец телефон Соньки нашелся у общих знакомых. Начало беседы было удручающим, подруга говорила сквозь зубы, но встретиться согласилась. Что само по себе было хорошим признаком. Настроение поднималось с каждой минутой, от предвкушения. Весело подмигнув отражению в зеркале, я кинулась собираться.

Встреча была назначена в старейшей забегаловке, и что здесь забыла Сонька, славившаяся своей любовью к пафосным местам, мне понять не дано. Наконец, она появилась, гордо вышагивая посреди зала, одетая, как обычно, не по погоде. Эпатажная, красивая, в невообразимых шмотках…глядя на нее, как-то остро начинаешь ощущать свою ущербность. Но так как знакомы мы давно, то к этому чувству я давно привыкла, поэтому наслаждалась ситуацией и широко улыбалась общественности.

–Привет, негодяйка,– поздоровалась, наконец, Сонька.

–Привет, привет, царица ты моя Савская,– я по-прежнему улыбалась во все 32 зуба. Я действительно до одури была рада ее видеть.

–Как там Слава? Что сбежал твой «прынц»?

–Ну давай, продолжай…Сироту каждый обидеть может…

–Ой, нашлась сирота…Ты на вопросы-то отвечай, не увиливай, раз позвала. Я теперь должна все знать,– ухмылялась подруга.

–А что отвечать-то? Он не «прынц», и даже не мой идеал, и вообще не мой. Как он там не знаю, но надеюсь, что хорошо и обратно не вернется. Лицезреть его здесь снова я не хочу. Прости меня за ошибки прошлого, раз уж мы об этом заговорили. Я дура была, да, наверное, и осталась. Не хотелось тебя терять, просто так вышло.

–Просто ты, как всегда, выбрала его. И чего ты в нем нашла, я понять не могу? Ты ж умница-разумница, красотка с обложки…а он? Ну кто он?

–Я думала, он герой. А он оказался обычным,– улыбнулась я.

–Вечно ты сказки свои придумываешь…ну какие герои? Нет их, перевелись. Была у тебя сказка, хорошо кончилась? Найди ты себе нормального, адекватного. Интеллигента какого-нибудь найди.

–С интеллигентами скучно, а для меня скука– самая большая проблема. И потом, не хочу я. Перегорело все. И давай не будем продолжать. У тебя-то как? Завела себе интеллигента?

И разговор плавно потек в приятном, дружеском русле. Неловкость исчезла, стало так тепло и уютно, как будто не было всех этих лет отчуждения. Но они были. И при имени «Слава» меня все еще бросало в дрожь. В конце концов, и воспоминания отступили на второй план, уступив место новым событиям. И тут против собственной воли, мой язык бодро рассказал всю Маришкину историю.

По загоревшимся Сонькиным глазам и возгласам: «Офигеть!», я поняла, что дело – дрянь. Сонька, конечно, замечательный человек, но при этом, ужасная сплетница. Я с тоской подумала, что Маришка меня убьет. Чтобы как-то себя успокоить, я взяла с Соньки честное слово, что она не проболтается об этом ни одной живой душе.

Вечер продолжался, вино лилось рекой, а мой пьяный язык выбалтывал все секреты, известные мне класса с третьего. В общем, к утру я добралась домой. Помятая, но целая и даже стоящая на ногах.

Проснулась я от того, что Че кусал меня за нос и громко мяукал при этом. Мне было безумно плохо, голова не хотела соображать, и, в целом, я чувствовала себя так, как будто во мне произошел ядерный взрыв. Но Че продолжал выражать свои недовольство, и пришлось открыть один глаз(на большее я была просто неспособна).Мой кот был настолько зол и возмущен, что мне стало стыдно, и мозг начал медленно работать. Тут стало окончательно стыдно, потому что я вспомнила подробности вчерашнего вечера, и о том, что рассказала Соньке историю Маришки. Потом я вспомнила, что еще отправилась в клуб, где я немного повздорила с охранником, в результате чего вынуждена была сие место покинуть. Потом носилась по городу с бутылкой шампанского, которая периодически заменялась на новую, распевала песни старого доброго рока и просто старые добрые песни, включая «Черного ворона», и приставала к прохожим с вопросом: «А есть ли счастье на свете?». В конце концов нашла пристанище в гостях у нового знакомого – Бориса, у которого папа в городе большая шишка. Я уже просто стонала от собственной тупости. Надо ж было так напиться. На каком этапе своего разгула я потеряла Соньку, я не помнила. Пора взрослеть. Наверняка, опять будет звонить папуля и читать мораль.

Но на самом деле, все это мелочи, в нашем городе, после того, как Славка уехал, я часто устраивала подобные демарши, все привыкли. Но вот то, что я “протрепалась”…

Я занялась рутинной домашней работой, покормила Че, приготовила ужин и даже сделала пару физических упражнений, но моя совесть все никак не хотела успокаиваться. В общем, заключив с собой договор и побеседовав по душам, я пришла к выводу, что ни в чем не виновата.

Ну в самом деле, я тысячу лет ни с кем не общалась, мне все эти интриги не нужны. Опять же, молчать меня никто не просил. И я решила сразу сознаться в содеянном, а то как бы хуже не стало. Я подленько решила сделать это по телефону

–Привет, Мариш. Как дела?

–Как и было…ничего нового.

–Мариш, ты только не ругайся…Я тут Соньке случайно проболталась про эту ситуацию…

–Алиса, какого черта!? Знаешь, не было тебя в моей жизни, и никто свой нос не совал, куда не просят. Я тебе больше ничего рассказывать не буду.

Я минутку послушала телефонные гудки, оправдываться мне резко расхотелось. А смысл? Человеку бесполезно что-либо доказывать, когда он зол. Так что я решила дать Маришке время остыть. А сама тем временем все больше злилась.

Нет, ну действительно, какого черта? Почему, как только хочешь помочь, так всегда потом виноват окажешься? Зачем друзья, если они не могут тебя понять и простить? Я бесспорно была виновата, и от этого на душе становилась все паршивее.

И неожиданно пришла мысль сбежать. Поехать, например, в Ирландию. Всегда мечтала там побывать. Во время своих странствий со Славой, Ирландию мы как-то обошли стороной. Неожиданно город стал давить на меня, здесь стало нечем дышать.

Поэтому я села за ноутбук и заказала себе билет на ближайший рейс на сегодня. Быстро покидала вещи в чемодан, попрощалась с Че, оставила записку уборщице Нюське и умчалась навстречу мечтам.

Перелет прошел незаметно для меня. Я засела за очередную книжку и погрузилась в другой мир. А когда приземлилась и вышла…

Ирландия. Свежий воздух, зеленые холмы, уютные домики. Страна лепреконов и сказок. Сразу захотелось петь, плясать, веселиться. Ну и найти хоть одного лепрекона.

Я разместилась в маленьком гостиничном домике. Очень приятная хозяйка, Эльза, сразу расположила меня к себе. Как истинной женщине ей очень хотелось меня накормить, но я упорно отказывалась. С кухни, конечно, доносились восхитительные, дразнящие желудок и воображение, запахи. Но мое состояние было настолько взбудораженным, что что-то съесть представлялось невозможным. Наконец мне вручили ключи от номера на втором этаже, и я невольно заметила, что почти все ключи на месте. Либо все постояльцы гуляют, либо отель практически не заселен. Проходя через холл, обратила внимание на портье. Его трудно не заметить, на самом-то деле. Огромный, забавный, рыжий дедуля с растрепанными кустистыми бровями и шикарными усами. Хитрый прищур глаз выдавал в нем человека с большим жизненным опытом. Он заговорчески мне подмигнул и кивнул на лестницу, мол, вам туда. И это отчего-то меня невероятно развеселило. Во мне зрела уверенность, что здесь все будет хорошо, все будет правильно, я не зря сюда сбежала. Небольшая, слегка обшарпанная дверь с номером одиннадцать обнаружилась в самом конце коридора. Номер был у меня одноместный, но люкс по меркам этого отеля, с большой гостиной и даже рабочим кабинетом. Я могла бы себе позволить отель и намного лучше, но тихая прелесть этого уединенного заведения была мне милее шикарных условий. С балкона открывался чудесный вид на очаровательные улочки. Сразу захотелось, чтобы все это осталось в памяти надолго, захотелось удержать волшебную красоту. И я отправилась фотографировать.

Зеленеющие холмы, полуразрушенные здания, легкая прохлада. Здесь дышалось настолько легко, что казалось, что я наконец-то попала в сказку. Я носилась, как ненормальная, фотографируя местных жителей, их быт, их маленькие уютные домики, их музыкантов. Боже! Ирландцы все-таки восхитительные люди… Все были так дружелюбны, охотно позировали и никто не отказал мне в моей маленькой слабости.

После двух дней такого головокружительного счастья, в котором я носилась по всем улицам и достопримечательностям, я задумалась о том, чтобы выйти замуж за ирландца и остаться тут навсегда. На третий день моего пребывания началось самое главное празднование для ирландцев – День Святого Патрика.

Полные улицы веселых, счастливых лиц, сумасшедшие костюмы, повсюду зеленый цвет. Я чувствовала себя так, словно рождалась заново. Звуки волынки, оркестры…Хотелось пуститься в пляс и забыть обо всем.

Собственно говоря, так себя чувствовали все вокруг. Это читалось в их глазах, отражалось в их движениях, жестах. Глядя на это, просто невозможно сохранить какие-то печальные мысли. В таком общем настрое вообще не могло оставаться никаких своих мыслей, только стадное чувство радости и свободы от забот.

И эта празднично-пестрая толпа уносила меня все дальше от проблем, депрессий, а в реальности –от центральных улиц. Так я оказалась в каком-то старом районе, где была древняя полуразрушенная сцена, на которой развивалось действо. Там шел спектакль. Спектакль с большой буквы. Не было абсолютно никаких декораций, только люди, только лица и эта разрушенная сцена. Но актеры были настолько хороши, настолько проникновенны, что никого не волновал антураж. Разношерстно, пестро и бедно одетая толпа трепетно внимала каждому слову, доносящемуся со сцены. По рядам зевак и ценителей прохаживался маленький юркий человечек в шляпе и собирал «дань». И люди охотно подавали, не расходились.

Я была крайне заинтригована, особенно когда узнала, что к спектаклю мог присоединиться любой желающий. Так говорил тот самый малютка-человечек в шляпе. На самом деле, желающих не было. Никто не хотел разрушать волшебство.

Разыгрывалась очень красивая ирландская легенда. И я, падкая на сказки, конечно, не могла не проникнуться. Особенно хорош был главный герой. Почему-то он напоминал мне загадочного Ван Хельсинга. Та же шляпа, плащ, старые сапоги. Но не это главное. Главное, что-то было в его взгляде пронзительное, как будто он, как и герой, с которым я его невольно сравнила, не помнил своего прошлого, ничего не ждал от будущего и делал в жизни много такого, чего бы я знать не желала, как любой здравомыслящий человек.

Так и стояла стоеросовая Алиска, беспардонно разглядывая неизвестного актера, которому видимо надоело ощущать на себе пристальное внимание, прожигающее затылок, хотя может и нет, он ведь привык. Скорее всего, это то, что зовется судьбой, иначе я не могу объяснить тот факт, что он резко обернулся и целую минуту просто смотрел мне в глаза. За эту минуту передо мной пронеслась вся моя жизнь. Меня сковал страх, и пробрала какая-то нервная дрожь. Было чувство, что заледенело все внутри от этого обжигающего льдом взгляда. Как только «Хельсинг» отвернулся, это пугающее чувство ушло. А окончательно мне стало легче, и я весело рассмеялась, когда через пару минут после окончания спектакля, услышала, какое имя у этого мужчины– Джонни Джек. Почему-то эта смесь имен известных актеров в качестве имени позабавила меня, показалась пошлостью и стряхнула наваждение.

Вокруг рукоплескали, и я в том числе. Приносили цветы, взрывали конфетти, кричали браво. Актеры начали спускаться, но ступить на землю им не дали, их просто носили на руках буквально. Всех, кроме одного. Когда Джонни Джек спустился, вокруг него оказался пустой проход, как будто у него были невидимые секьюрити, которые образовали для него коридор. Это было очень странно. Джек не стал никого ждать, резко прошел мимо, очаровав меня магнетизмом, исходящим от него, и скрылся за поворотом. Только через минуту я обратила внимание, что держу в руках темно-красную, почти черную розу, а в другой руке у меня зажата какая-то бумажка, которая при ближайшем рассмотрении оказалась визиткой Джека. Я стояла и млела от того, что он обратил на меня внимание и оставил лазейку, чтобы его найти. Поймав себя на мысли, что я готова уложить его в постель прямо сейчас, я разозлилась: «И почему я покупаюсь на всякую банальщину?». Внезапно, я обратила внимание, что и вокруг меня почти нет людей, на меня косо смотрели и сторонились, хотя буквально десять минут назад, меня подпирали со всех сторон, грозясь раздавить мне ребра. Я решила потом подумать над странностями поведения местных особей и еще раз взглянула на визитку с затаенной мыслью: «А не позвонить ли?». Хотя на самом деле, мысль на подсознании была немного другая: «А когда ему позвонить?». Наверное, я бы позвонила тут же и стала бы одной миллионной в его постели и никакой в его мыслях, но на визитке не оказалось номера. Только имя и подпись.

Мой мозг отказался находить какое-то логичное объяснение, поэтому настроение стремительно испортилось. Опять начал накрапывать дождь в унисон моему состоянию. Улицы как-то быстро опустели, осталась только я и мое снова накатившее одиночество.

Чуть позже я вспомнила, что я уже давно человек-"33 несчастья", и поэтому мои беды закончиться на этом не могли.

По-прежнему лил дождь, то усиливаясь, то почти прекращаясь. Опять выли собаки. Дул промозглый ветер, а я брела по темным улицам, где уже не было так сказочно прекрасно. Скорее было просто страшно.

Еще через полчаса я поняла, что заблудилась и просто не знаю, как пройти до своего гостиничного дома.

Выхода было два: либо я останавливаюсь и кричу-взываю о помощи, либо я нахожу место посуше и потеплее, например, какой-нибудь паб и тихонько взываю о помощи там. При здравом размышлении, второй вариант показался интереснее и предпочтительнее. Тем более, что ужасно хотелось в очередной раз напиться.

Мысли о том, что я уже законченная алкоголичка я от себя отогнала и пошла искать какое-либо питейное заведение.

Вспоминая эти события, я понимаю, что мозгов у меня, как у курицы, а чувство самосохранения отсутствует напрочь. Но тогда мысль казалась мне гениальной, несмотря на то, что вокруг был абсолютно незнакомый район другой страны, причем, как упоминалось ранее, не самый благополучный район.

Я брела, брела без надежды уже наткнуться на нужное место, как вдруг услышала:

–Эй,детка! Я думаю, ты хочешь поразвлечься, м?

На ломаном английском я попыталась объяснить, что в развлечениях не нуждаюсь и мне бы выйти на главную улицу. Но грязно-одетый и мерзко пахнущий субъект, который ко мне обратился, отказывался понимать меня и уже начал распускать руки.

Резко ударив его по рукам, я развернулась и бросилась бежать.

Я бодро неслась вперед, как внезапно врезалась в кого-то и упала ничком на землю. Приятного было мало, но страх был сильнее, поэтому я очаровательно улыбнулась и, тыкая пальцем назад, попыталась объяснить, что меня преследуют. И я уже было отчаялась, но молодой человек, оказавшийся приятным, спросил меня на чистейшем русском языке: "Первый раз в Ирландии?".

Я судорожно кивнула, субъект-помощник подал мне руку, смерил взглядом моего преследователя и что-то тихонечко сказал на английском. Я даже не расслышала, так что о понимании и речи не идет, но мой преследователь внезапно развернулся и, как ни в чем не бывало, отправился в обратный путь.

А мой спаситель тем временем представился:

–Я – Дмитрий. Рад, что смог помочь очаровательной барышне. Не хотите зайти, согреться, что-нибудь выпить?

–Алиса, и да, я принимаю ваше предложение,– ну отказывать и впрямь было неудобно после того, как человек мне помог.

Мы прошли в полутемное помещение, в котором, как ни странно оказалось уютно. Повсюду развешаны пучки вкусно пахнущих трав, названия которых я точно не знаю, вся мебель была из дерева, скатерти и шторы весьма опрятные, светло-бежевого оттенка, ну и, конечно, живая музыка…В Ирландии без нее никуда. Звуки волынки уже навевали на меня прежнее ощущение сказочности, а эль согревал тело и душу. Я беспричинно улыбалась и, как всегда в момент алкогольного опьянения, была безмерно счастлива.

Дмитрию, видимо, надоело молча смотреть на меня, и он спросил:

– Ну как, нравится?

–Разве по мне не видно?– засмеялась я.

–Видно, видно…Давно в этих краях?

–Всего третий день, но я уже обожаю эту страну. Я бы переехала сюда жить…

–И что мешает?– осторожно спросил мой собеседник. В этом вопросе уже звучала не просто вежливость, но и неприкрытое любопытство.

– Да ничего. Возможно, действительно, займусь этим вопросом позже. Что касается того, одинока ли я, то мог бы спросить и прямо. Да, я одинока и счастлива, что все именно так, – тут я, конечно, лукавила.

–Мне кажется, алкоголь развязал тебе язык. Мы перешли на ты, даже я бы сказал, перепрыгнули. И ты стала достаточно резковата. Я не нравлюсь тебе?

Кстати, он был неплох, пепельный блондин, высок, серые глаза, широкие плечи…Но мне он казался каким-то холодным, серым, безликим…

–Нет, не нравишься. Ты ледяной, – говорила я и почему-то ничего не опасалась. Алкоголь отключил мое чувство самосохранения, как, впрочем, и вежливость.

Лишь на секунду в его глазах я увидела ярость, но он рассмеялся.

–Зато ты мне нравишься своей прямотой. Но набиваться не буду, в друзья тоже, но могу показать много интересных мест в городе, как новенькой.

–На это я с радостью соглашусь, Дмитрий,– после его взгляда защитный инстинкт все-таки сработал и я решила расположить его к себе методом всех «продажников»-почаще называть его по имени. Но мне казалось, что на нем этот метод не действует.

–Я провожу. Где гостиница?

Я назвала адрес, договорилась о встрече на завтра с целью осмотра достопримечательностей и сбежала под крыло своего гостиничного номера. Алкоголь уже выветривался, и в компании ледяного Димы становилось страшно.

Я бросила на столик темную визитку актера со смешным именем, рухнула в кровать и уснула без сновидений.

Утро встретило меня состоянием удрученности и безысходности, несмотря на прекрасную солнечную страну, пение птиц за окном и радующую глаз зелень. Было ощущение, что все в моей жизни не так, что все, что я делаю – это фарс. Не хотелось вставать с постели, не хотелось радоваться, не хотелось ни есть, ни пить, ни гулять. Не хотелось просто жить.

Так я и лежала ничком на кровати, пока не услышала залихватский свист. Он разбудил во мне немного любопытства, и я сползла с кровати и подошла к окну. За окном стоял Дмитрий, увидев меня, он помахал рукой и жестами показал, что приглашает на прогулку. Хотя мне и не хотелось никуда идти, но отказывать ему почему-то опять было неудобно.

Я кивнула, вздохнула печально и отправилась собираться. Натянув простые джинсы и черную футболку, я показала своему отображению в зеркале язык и спустилась вниз.

–Привет.

– Привет. Мне кажется, даже тучи сейчас жизнерадостнее тебя.

–Возможно, куда идем?

– Прогуливаться по старым улочкам,– улыбнулся Дмитрий.

Вообще он был довольно мил. Ямочки на щеках сглаживали его холодность и ледяные глаза. Вспышек ярости в его глазах я сегодня не замечала. Он был довольно неплохой рассказчик, поэтому я очень быстро увлеклась прогулкой. Мы проходили какие-то старинные домики, мне опять вспоминались всевозможные сказки, голос моего спутника потихоньку убаюкивал…

Мы прошли через какую-то улочку мимо фонтана и уже собирались войти в арку, когда я увидела человека, висящего на веревке прямо в арке. У него был высунутый синий язык и выглядел он безусловно жутко. Я крепко вцепилась в Димину руку и зажмурилась. Я даже не кричала, я была в таком шоке, что со мной можно было делать что угодно. Когда я вновь открыла глаза – картина не изменилась, только Дима, оправившийся от шока раньше меня пытался вырвать свою руку из моей. Наконец у него получилось, и он подбежал к висельнику. Он тряс его, как безумный и что-то шептал. Я расслышала только: «Артур, Артур, ну как же так…». Дима чуть не плакал, я просто смотрела на это все молча… И лишь почувствовав, что по моей щеке катится слеза, я отмерла.

–Дима, Дима, надо вызвать полицию.

Дима отмахивался от меня и держал за руку висельника. Я вспомнила, что в гостинице мне давали номера телефонов экстренных служб, нашла их в своей сумке и кое-как вызвала полицию.

Пока мы ожидали приезда полицейских, я села на тротуар, закурила и смотрела на то, что происходит. Дима уже действительно обезумел, он сдерживая слезы стоял и обнимал висельника. Вокруг уже собралось порядочно людей, фонтан– место достаточно популярное. Мне было жутко.

Я обратила внимание, что висельник одет в дорогой костюм, на руке у него дорогие часы, да и вообще он был достаточно ухожен. Точно нельзя было подумать, что передо мной какой-то бродяга. Но тем более странным виделось все мне. Странный выбор места для самоубийства: вроде арка пустая и малопроходимая, но при выходе из нее – оживленная площадь…Более того, вокруг были старые неухоженные дома и я сильно сомневалась, что мужчина в таком костюме жил в каком-то ветхом доме поблизости. И, наконец, мне пришло в голову, что никакого возвышения рядом с покойником нет. Ни табуретки какой, как принято в России, ничего. Совсем непонятно, как висельник умудрился привязать веревку к высокой крыше арки, да потом повеситься на ней. Я не представляла, как можно это проделать, и тем страннее мне все это казалось. За минуту, до того, как приехала полиция, и слышно было только звуки сирены, Дима резко отошел от висельника и подошел ко мне. Его лицо ничего не выражало, он молчал.

Полицейские начали всех опрашивать, Дима вызвался первым, поговорил с ними, в разговоре кивнул на меня. И его отпустили, но хотя я и знаю английский через пень-колоду, это не помешало мне понять, что полицейский спрашивал Диму, знаком ли он с покойным. На что мой спутник ответил отрицательно. Но вопросов я пока решила не задавать, тем более, что по пути к гостинице, я увидела на улице знакомое лицо, которое тут же скрылось в толпе. Я была ошарашена и произошедшим, и встречей настолько, что была идеальным спутником для Димы – я также молчала всю дорогу.

У гостиницы он извинился, обещал закончить экскурсию через пару-тройку дней, попрощался и ушел. Я только кивнула в ответ и погладила его по плечу.

Поднявшись к себе в номер, я поняла, что уснуть просто не могу и не могу успокоиться. Тогда я спустилась в бар, уселась за барную стойку и заказала себе виски. Я делала малюсенькие глотки время от времени, чувствуя, как огонь прожигает меня изнутри и размышляла, и вспоминала.

Я видела труп не первый раз. Учитывая специфику деятельности моего папули, а потом и Славы, смерть была частой спутницей. Иногда это было жутко, иногда угрожающе и извращенно красиво, но часто это не вызывало во мне почти никаких эмоций – люди криминального мира умирают слишком часто. Возможно, Слава был прав, считая меня игрушкой, я и была черствой куклой. Но я уже была другой, это была другая моя жизнь и впервые я видела настоящие эмоции рядом со смертью – когда это был близкий тебе человек и его смерть сводит тебя с ума и заставляет страдать. Это был не мой близкий и не мои эмоции, но Димины, а он был ко мне причастен, пусть даже недолго. Как будто прорвало плотину, как будто вскрыли нарыв и полился гной…Это было мерзко, но исцеляющее. Я сидела в баре и рыдала навзрыд.

Впамять о прошлой черствости и во имя новой жизни, которую я хотела для себя, я пообещала себе, что обязательно буду следить за расследованием. Я просто не могла остаться безучастной.

И еще одно было причиной. Слава убивал и сам, убивал не у меня на глазах и никогда не афишировал, но я догадывалась, что без этого не бывает такой власти. И именно его я видела на улице.

Первый час в баре я гнала от себя эти мысли. Сейчас я убеждала себя, что могла ошибиться, но это лишь самообман. В глубине души я уже твердо знала, что ошибки быть не могло, этот человек был моей жизнью пять лет и два года после того, как ушел,– в душе он оставался. Я не могла, просто не могла его ни с кем перепутать. И я должна была узнать, не замешан ли он в смерти этого Артура, как называл его Дима. И, конечно, я боялась своей реакции на Славу, даже после одной случайной встречи меня трясло. Мои нервы были на пределе, я как будто была в наркотическом бреду. Даже руки мои дрожали. Я сделала последний глоток, твердо поставила стакан на стойку и ушла в номер, где заснула без сновидений.

Утро встретило меня прохладой и туманом. Я была полна решимости все выяснить. С мыслью о том, что обещания, данные себе, надо выполнять, я решила отправиться на место происшествия. Кое-как, путаясь и ругая себя за топографический «кретинизм» я все-таки упорно пыталась выйти к арке. Вот тоже парадокс, моя сводная сестра – мастер спорта по спортивному ориентированию, я же просто бестолочь в этом смысле. Но видимо судьба благоволила ко мне сегодня – арку я все же нашла. Вроде никаких следов не осталось от вчерашнего события, но на меня все равно это место навевало ужас. Я решила осмотреть все вокруг внимательнее, понимая, что место уже осмотрено полицейскими. Но у них могло и не быть причин искать какие-то улики, как все мы знаем, господа полицейские любой страны не любят лишней работы, а тут можно списать на самоубийство, особенно не разбираясь. Я же была твердо уверена, что Артура убили.

Я ползала по земле, вглядываясь в камушки, стекла, щупала стены и со стороны точно выглядела как сумасшедшая. Однако мои странные усилия увенчались успехом именно тогда, когда отчаянье почти взяло верх. Усталая и вся в пыли я поднялась с колен и придерживаясь за стену пошла к выходу из арки, как вдруг моя рука зацепилась за тонкий и маленький выступ в стене. Моим глазам предстал уголок бумажки, которая была вставлена между камнями в стене арки. Я осторожно подцепила ее и вытащила: «Джонни Джек» было написано на ней. Сначала я была шокирована своей находкой, однако при дальнейшем размышлении стало понятно, что это явно не улика. Визитка не была обронена, а была засунута в стену, причем сделать это можно только специально. Да и пролежать в стене она могла сколько угодно. Но почему-то какие-то смутные сомнения не отпускали меня. Тут я и стояла, держа в руках свою находку, когда меня внезапно схватили за руку.

–Ааааа…

–Ты что тут делаешь?– злобно спросил меня Дима.

–А ты? Ты же утверждал вчера, что не знаешь покойного,– все-таки сорвался с моего языка этот вопрос.

–Это не твое дело. Пойдем отсюда.

На нас уже и впрямь странно посматривали. Пришлось согласиться и идти на буксире, мою руку Дима так и не отпустил. И снова в одной из улочек я увидела Славу. Сердце забилось, как сумасшедшее, я принялась вырываться и хотела догнать его, но Дима держал крепко.

–Ты что себе позволяешь, ненормальная?

–А откуда мне знать, куда ты меня тащишь? Может, ты меня убьешь, как своего дружка? – нашла ответ я.

– Да точно больная! Кого я убил?

–Артура!

–Так понятно, слышала. Пойдем в одно спокойное место и я все объясню,– и он наконец-то отпустил мою руку.

Так как я итак была крайне заинтересована в том, чтобы узнать об этой истории поподробнее, то молча следовала за ним.

Мы снова пришли в тот самый бар, около которого и познакомились с Дмитрием. Правда время было утреннее и бар был закрыт, но Диму это не смутило, он постучал посильнее, наконец, открылось маленькое окошко и хмурое лицо охранника появилось в нем. Он молча нас осмотрел и затем открыл дверь. Стало понятно, что Дима-то не просто посетитель.

Мы сели за столик за ширмой и охранник принес нам меню. Я, конечно, удивлялась, но вида не показывала. Заказав чай, я уставилась на Диму. Наконец, ему это надоело и он посмотрел на меня внимательно, потом вздохнул и начал рассказывать.

Артур – был его лучшим другом и дважды спасал Диме жизнь. На вопрос, а почему жизнь оказалась в опасности, Дима замялся и сказал, что я должна понимать. С Артуром они были знакомы со школы, вместе росли, вместе дрались и одновременно влюблялись. Молодым и вечно пьяным отчаянно хотелось легких денег, ситуация в стране и городе позволяла. (На всякий случай, я уточнила город, в котором росли два юных героя, но к моей малой родине он не имел никакого отношения. ) Два героя решили податься в бандиты и их там приняли, сначала курьерские услуги оказывали, потом уже стали поручать дела посерьезнее, и стали два брата-акробата неплохими ворами – авантюристами. Потом одно прибыльное дело завело их в Ирландию, где тоже были связи их группировки, да так они тут и остались, как объяснил Дима – тут лучше работалось. Так они и жили, что-то проворачивали, но в целом, это уже была спокойная и сытая жизнь. В последнее время у Артура появилась постоянная женщина и они не виделись около месяца, пока вчера на прогулке с небезызвестной особой он не нашел труп своего друга. Как и ваша покорная слуга, Дима в самоубийство друга не верил.

– А почему ты не сказал полиции, что вы знакомы?

– Вместе мы никогда не светились, да и учитывая специфику моей деятельности, привлекать лишнее внимание полиции ни к чему.

Я предложила ему объединить усилия, мой собеседник удивился и спросил, зачем мне это нужно. Я приняла вид избалованной дамочки, что было недалеко от истины, и сообщила, что всегда мечтала о детективном приключении.

–А зачем ты мне нужна,– хмыкнул Дима.

–А во мне пропала великая актриса и дух авантюризма, тем более, что моя внешность больше располагает к беседе.

–Согласен,– ответил мой собеседник при некотором размышлении.

Начать мы решили с женщины, которой был увлечен Артур в последний месяц своей жизни. Дима о ней ничего не знал и даже ни разу не видел.

– Артур должен был с ней появляться в обществе, а не прятать.

–Это только в том случае, если она была женщина свободная и ничего не скрывала. А могла быть и замужем, и тогда твой Артурчик еще как ее скрывал.

Но делать нечего, с чего-то надо было начинать. О своих сомнениях и найденной визитке я решила напарнику не рассказывать. Это он думает, что мы вместе, а у меня нет причин доверять ему, поэтому нужно просто держаться рядом.

Первым делом мы отправились к Артуру на квартиру. Как я и предполагала – жил он в небедном районе.

Фешенебельные дома создавали постоянно сужающуюся спираль со множеством ответвлений – лабиринтов. Вся эта конструкция напоминала не реально созданное произведение зодчества, а фантастический проект. Дома пытались перещеголять друг друга по площади, роскоши, буйству фантазии нанятых дизайнеров. Это был китч, здесь все кричало о пошлости.

Красоту пытались скрыть за заборами, возможно, все-таки пытались подумать о безопасности, но владетелям столь сиятельных мест это не удалось. Желание поразить, вызвать зависть, потребность в восхищении – все это помешало как следует защитить дома – крепости.

Зеленая часть всех владений тоже выглядела странно. Ирландия вообще чрезвычайно зеленая страна. Этим она великолепна. Но в этом квартале даже зелень смотрелась чужеродно и жалко, несмотря на все ухищрения садовников.

Мне казалось, что все вокруг отчаянно кричит о помощи. Я люблю роскошь и удобство, и красивые дома, но здесь мне было плохо. Я подумала, что здесь мог бы поселиться только человек с дурным вкусом или человек, которому необходимо было жить именно в этом районе. Причиной выбора места могло быть все, что угодно – престиж, близость работы, близость моря…или женщина.

Учитывая, по какой причине мы сюда пришли, эта мысль показалась мне дельной и я осторожно попыталась расспросить Дмитрия:

– Дима, скажи, а Артур давно здесь жил?

– Я, честно говоря, не знаю. Мы обычно встречались на нейтральной территории, но полгода назад мы встречались у него дома, и этот дом был не здесь. А что?

Я лишь смущенно пожала плечами, мол, пустая болтовня.

Был уже полдень, когда мы дошли до нужного дома. Вокруг не было ни души, ни машины. Местные небожители, по всей видимости, все-таки работают.

Я продолжала вертеть головой по сторонам, надеясь на озарение. Оно не замедлило появиться, как только я увидела возле дома газонокосилку. Сделав заметку зайти сюда позже без сопровождения, проследовала за Димой. Он постучал в дверь, что крайне меня удивило. Кого он надеется тут застать, раз уж хозяин умер? Ту самую неведомую женщину? На такую удачу рассчитывать не приходилось, если Артур развел такие тайны вокруг нее.

К слову сказать, у двери звонка не было, зато было такое специальное приспособление в виде полукольца, обрамляющего голову льва, держась за которое нужно было стучать по двери. Я такие видела только в старых фильмах, оттого и создалось, наверное, впечатление нереальности происходящего. Да и сам дом был каким-то тяжелым и мрачным. Все та же роскошь, что и вокруг, все та же вычурность, но меня цепляло не это, а какое-то несоответствие. Дом был новый, автоматические ворота, газонокосилка, а сам дом выглядел как из прошлого века. Создавалось впечатление, что он принадлежал какому-то старику, а вовсе не молодому обеспеченному парню. Но, как говорится, на вкус и цвет все фломастеры разные.

Решив не забивать себе голову ерундой, я пыталась прислушаться к тому, что творилось за дверью. Там стояла тишина, ни шороха, ни звука.

–Ну что? Поход не увенчался успехом,– тяжело вздохнув, сказала я.

Дима только недовольно взглянул на меня и пошел обходить дом по периметру. Я последовала его примеру, только начала с другой стороны. На самом деле, я не знала, что можно искать, поэтому просто бродила и грелась на выглянувшем из-за туч солнышке. Увидев лавочку, я подумала, что ничего плохого не случится, если я просто посижу здесь. Только-только присев на краешек, я поняла, что это было опрометчивое решение, так как лавочка покачнулась и рухнула.

Я соответственно вместе с ней. Упала я неудачно, еще и завалилась на бок. По иронии судьбы именно в этот момент я увидела перед своим носом какой-то мусор. Единственный мусор на всем идеально убранном участке. Что это, как не перст судьбы? То, что это именно он, я осознала, когда подняла эту бумажку, на которой уже виднелись до боли знакомые буквы «Джо… Дж…». Бумажка была довольно потерта, будто ее долго носили в кармане, но она было как две капли похожа на те, что лежали в моем кармане.

–Что ты там еще нашла?– прошипел Дима, появляясь из-за кустов.

–Да ничего, я просто хотела на лавочке отдохнуть, а она развалилась,– ответила я, судорожно пряча бумажку в карман.

–Никакой от тебя пользы, одни неприятности…

– Здесь не с кем разговаривать, так что ту пользу, о которой договаривались, я здесь принести не могу,– обиделась я.

–Пойдем в гостиницу, сегодня вечером я встречусь кое с кем из старых знакомых и постараюсь что-то узнать о женщине, которой был увлечен Артур. Больше я не знаю, что делать.

–А мне с тобой можно?– просительно смотрела я ему в глаза.

–Незачем. Это не те люди, которые будут откровенничать при посторонних.

Мне после этой фразы до смерти захотелось на этих самых людей посмотреть. Ничему меня жизнь не учит.

Дима проводил меня в гостиницу, по дороге я составила план проникновения в ресторан, где мы дважды проводили время. Я была уверена, что знаменательная встреча состоится там. А раз я уже там была с моим спутником, то проблем со входом быть не должно. Вряд ли Дима специально предупредит охрану, чтобы меня не пускали. Не похоже, что он меня подозревает в таком коварстве.

В холле гостиницы меня ждало сообщение, что меня спрашивали господа полицейские. Администратор был крайне взволнован. Господа полицейские дожидались в баре и чувствовали себя не очень уютно. Я мысленно позлорадствовала, ответила на миллион глупых вопросов, похвалила себя за прозорливость в версии самоубийства и окончательно пришла к выводу, что полиция не отличается умом и сообразительностью ни в одной стране мира. Очаровательно улыбнувшись напоследок представителям закона, я улизнула в свой номер.

До наступления вечера оставалось всего ничего, и если я хотела увидеть Диминых информаторов, то мне необходимо поторопиться.

Я быстренько приняла душ, накрасилась, напялила умопомрачительное платье, невесть как оказавшееся в моем чемодане, залихватски улыбнулась своему отражению и поспешила в Тот Самый Бар.

У входа был тот же самый охранник. Он меня узнал и пропустил, так что все прошло гладко. Я мысленно поаплодировала его профессионализму: накрашенной и при всем параде меня узнать не так-то просто.

Несмотря на происходящие вокруг непонятные события, у меня было легко и свободно на душе, впервые за последнее время. Я бы удивилась такому своему состоянию, но быстро поняла, что мне крайне нравятся авантюры. А то, что я ввязалась в расследование иначе назвать нельзя.

Я заняла столик рядом с той кабинкой, где мы сидели с Димой. У этого стола была масса плюсов: он был в тени, он был рядом с нужным объектом, за ним было видно все, что происходило за соседним столом, и рядом была дверь. Это открывало такой простор для маневра, что я даже не поверила своей удаче. Удачу надо поощрять, и я заказала себе бокал вина выпить за нее прекрасную.

За соседним столом тем временем явно готовились к приему гостей. Расставлены закуски, дорогой алкоголь…Остались только гости. И они не замедлили появиться. Первым шел он. Мужчина моей жизни– Слава. Ледяной колючий взгляд зеленых глаз, в меру широкие плечи, подтянутая фигура, темный волосы, которые теперь он отрастил и стал завязывать в пучок на манер самураев. Впрочем, он всегда увлекался Японией.

Перехватило дыхание, забылась авантюра, Артур и Дима, я дрожала. Мысли путались и липко перетекали одна в другую. Мне уже ничего не нужно было узнавать. Да я и не слышала. Только стук сердца, его, мой…Бешеный ритм…Чей-то шепот: «Он здесь».

И тут я встретилась с ним взглядом. О, да. Он узнал бы меня любую, в любом обличье. Едкая усмешка, скривившая его рот, едва заметный кивок в мою сторону.

Я резко вскочила из-за стола и пошла к выходу. Я не ожидала этого, не ожидала такой своей реакции. Сегодня Удача изменила мне.

Я не помню, как добралась до гостиницы. Раньше подобные фразы в книгах меня всегда смешили, казались бредом экзальтированных дамочек. Но это была суровая реальность – я действительно не помнила. Только его глаза, только его губы, растянувшиеся в усмешке, только его поворот головы и свою дикую боль. Эта боль всплывала, затихала и возвращалась в мое тело с новой силой, если бы я могла – я бы кричала, но у меня пропал не только разум, но и голос. Я плакала и кричала беззвучно. Наверное, выглядело страшно со стороны. Но так бывает.

Я каталась по кровати, пытаясь унять рвущееся наружу отчаянье, пытаясь как-то взять себя в руки. И тут в руку мне попала очередная бумажка. Я уже даже не смотрела. Я точно знала, что увижу. Очередная визитка уже казавшегося мифическим Джонни Джека. Я точно знала, что очередная, потому что все предыдущие были в моей сумке под замком, и я с ними не расставалась.

Шок отрезвляет. Я же не успокоилась, я просто отчаялась до конца, да так и уснула с визиткой в руке.

Утро началось с прохладного ветра, ворвавшегося в мою комнату. Я пыталась укрыться и снова уснуть, но не преуспела. Пришлось вставать и производить обычные для человека утренние движения. Я чувствовала себя запрограммированной машиной. Я была разбита, механизм сломан, но программа, заложенная в меня, продолжала работать. Очень странные ощущения, хочу я сказать.

Сегодня я была человеком без эмоций и желаний. Мне было холодно, пусто и отвратительно. Я забыла про свое любопытство, про то, зачем я вообще здесь.

Так я и сидела: с чашкой остывшего кофе и пустым взглядом в никуда, пока не раздался стук в дверь. Я на автопилоте подошла к двери и открыла. Конечно, там стоял он. Хуже момента не придумаешь.

Я – усталая, раздраженная, растрепанная, с опухшими от слез глазами, заплаканным лицом, и он – апофеоз небрежного шика, красоты и превосходства. Именно так должна была произойти эта встреча. Я стояла столбом и опять не могла ничего сказать, а Слава просто усмехался.

Наконец он прошел в комнату, развалился в кресле и, весело улыбнувшись, спросил:

–Ну и за каким чертом ты влезла в это дело?

Улыбался-то он, улыбался, но взгляд по-прежнему был тяжелым и злым.

– Если бы я знала ответ… – угрюмо протянула я.

–Рассказывай.

– С какой стати? – вяло протянула я. – Ты не стоишь моих рассказов и моих усилий.

– Ты себя обманываешь или меня?

– А я не просила ковыряться в моей душе и в моих чувствах к тебе. Я хочу и буду интересоваться тем, что произошло, особенно теперь, зная,что ты в этом замешан. Я не буду обещать, что я тебя непременно посажу за решетку, если ты убил Артура, я знаю, что это бесполезно, да и не нужно мне. Я просто хочу наконец-то понять, кто я и кто тот человек, которого я так долго любила.

Меня словно прорвало, никому и никогда с тех пор, как он ушел, я не рассказывала о том, что чувствую. Я напивалась, дебоширила, но эмоции о нем я хранила под большим амбарным замком.

Пока я предавалась размышлениям, Слава предавался своим и молчал.

Наконец он перестал меня пристально рассматривать и сказал:

– Маленькая, глупенькая девочка до сих пор не поняла, что я не герой? Даже более того, что злодей… Вот уж не думал, что ты осталась такой же.

После этих слов он развернулся и ушел, а я стояла на пороге и смахивала невольные слезы.

И ведь прав, стервец, во всем прав.Я до сих пор живу в иллюзорном мире и а душе все еще готова принять Славку обратно. И это меня бесконечно злило, меньше всего я хотела быть сопливой дамочкой, которая бегает за ним, несмотря ни на что.

Тяжело вздознув, я начала собираться в тот самый паб, где обитал Дима. Название паба, кстати, вообще было весьма говорящим "The Fox Hole" – Лисья Нора. Вот Дима и был той самой лисой.

Я уже научилась быстро ориентироваться на улочках и весьма быстро достигла места назначения. Хорошо, что я шла не тем путем, как обычно, поэтому заметила Диму раньше, чем он меня. Он был в компании тех людей, с которыми недавно встречался в пабе. Я как в лучших шпионских фильмах надела черные очки, почувствовала себя неуязвимой и отправилась следить за компаньоном. Их путь лежал вовсе не к месту проживания Артура, но проходил неподалеку.

Господа остановились у небольшого аккуратного домика, похожего на пряничный и, недолго что-то обсудив, постучали. Дверь им открыла миловидная женщина, лет 35, с аккуратной прической из блестящих черных волос и королевским кивком головы позволила им войти.

Я чертыхалась про себя, вот так и знала, что не может Дмитрий не знать женщину, в которую был влюблен его друг. А в том, что это была она, я была уверена. Наилучшим выходом было бы прийти сюда позже, но мне очень хотелось послушать, о чем эти великие господа будут говорить с этой женщиной, поэтому я решила потихоньку обойти дом, благо калитку никто не запер,а вокруг дома росли кусты. Я же понадеялась на удачу, что не наделаю много шума, пробираясь сквозь них.

В этот день удача все-таки была на моей стороне, поэтому я успешно доползла до противоположной стороны дома и услышала голоса.

– Сандра, перестань упираться, скажи где

– Я понятия не имею, о чем ты, Матвей. С чего ради Артуру дарить мне что-то или болтать о своих секретах?

– Сандра, все знают, что ты была его любовницей. Прекрати балаган.

– Ты готов повторить тоже самое Коулу?

– Не бросайся именем покровителя, Сандра. Все проще, если ты сейчас просто ответишь и отдашь нам цепь, то никто об этом и не узнает. Коул в том числе.

– Не стоит мне угрожать, Матвей. Не в твоих интересах.

Внезапно в руке толстого темноволосого мужичка, которого хозяйка звала Матвеем, блеснуло лезвие ножа. Он резко схватил Сандру, наклонил ее голову и приставил к лицу свое оружие.

– Отвечай, будет хуже. Или ты думаешь, что Коул тебя не из-за красоты держит, а за прекрасный ум? Думаешь, будет терпеть рядом старую уродку, которая трахалась с его партнером?

Я не видела в лице женщины ни намека на страх. Она просто усмехнулась и отрицательно покачала головой.

– Ты думаешь Артур полюбил бы женщину, которая его бы предала?

– Вот дура! Артур мертв. – Толстяк тяжело опустил руку.

– Прошу вас уйти, – сказала Сандра, после того, как Матвей ее отпустил.

Толстяк усмехнулся, тяжело вздохнул и все-таки махнул рукой всей компании с указанием на выход. И следом сам поднялся и бросил напоследок:

– Я тебе этого не забуду. И я непременно вернусь.

Славы, слава богу, в этой компании не было. Да и вообще, приглядевшись, я поняла, что Матвея и Диму сопровождали какие-то «шестерки». В качестве охраны или подсобного материала, неизвестно, но обращать на них внимание – бесполезно.

Я решила дождаться в кустах ухода компании.

Наконец за ними хлопнула калитка и я выбралась из укрытия. Все это время Сандра стояла прямо, глядя четко перед собой. Мне необходимо было с ней поговорить.

Я тихонько подошла к ней, но она как-то даже не реагировала на меня.

– Сандра…

– Да? – женщина вздрогнула и перевела отрешенный взгляд на меня,– вы кто?

– Меня зовут Алиса, и я совершенно случайно оказалась замешана в эту историю. Я нашла тело Артура…Простите,– добавила я, увидев, как болезненно скривилось ее лицо.

Ведь она не просто с ним спала, поняла я. Она его безумно любила, я смотрела на нее и узнавала себя. Это была та самая чокнутая любовь, ради которой сделаешь все и даже больше, ради которой, не задумываясь, умрешь. И сейчас Сандра была очень близка к этому. Глядя на нее, я также осознала, что такая женщина просто не могла быть не любима, чтобы тут не пытался сказать толстяк Матвей. В первую очередь, она не была пустышкой. Это была женщина отменного вкуса и потрясающей красоты. И я глядя в ее глаза я понимала, что она чрезвычайно умна, и мне просто не стоит ей врать.

И я рассказала ей все, что касалось любимого ею человека, и как я оказалась в это замешана.

– Сандра, поймите, я просто не могу забыть об этом или пройти мимо. Я не могу объяснить почему, но для меня это стало крайне важным – найти убийцу. Посмотрите, я нашла, вот эту визитку в стене арки, где нашли Артура…– и я показала ей визитку актера.

Женщина вздрогнула и горько усмехнулась:

– Что ж, значит, его все-таки настигло возмездие.

Я непонимающе смотрела на нее…

– Артур не был человеком «самых честных правил», я думаю, Алиса, вы уже поняли это, учитывая всю эту публику вокруг.

– Да, но это мне ничего не объясняет.

– В узких кругах Джонни Джек и его визитка означает, что справедливость восторжествует. Он считает себя карателем, судьей. Он убивает тех, кто совершает преступления, находит их сам и вершит возмездие.

– Как же так? – я была просто в шоке.

История актера была проста. Когда– то он был талантливым актером, у него была красавица – жена и милая дочка. Как-то раз, пока Джонни был на репетиции, его жена с дочерью пошли прогуляться и стали жертвой маньяка. Убийца жестоко расправился с ними, говорят, даже полицейские не могли спокойно смотреть на место преступления. Их тела были разрезаны по кусочкам и только головы были целые, с открытыми глазами. Конечно, никто ничего не видел. Семья Джонни не была первой жертвой, однако, полиция Дублина поймать маньяка никак не могла. Народ волновался и сплетничал о воскрешении Джека– Потрошителя. И в ту ужасную ночь, родился Джонни Джек, творивший свою собственную справедливость, новый убийца. Он искал, и через неделю маньяк исчез, убийства прекратились.

– И все-таки как же? Он же убийца, почему его не арестуют? – теперь внимание артиста и вовсе не казалось приятным. Может, по его извращенной логике я тоже заслуживала смерти. Даже вполне вероятно, я себе не льстила, я знала, что меня тоже не назовешь честным человеком, руки которого не запачканы кровью.

– Нет улик, доказательств, нет свидетельств. Народ его боится, но уважает. Ведь полиция мало что может сделать, а он всегда найдет и отомстит.

Дааа…вот это я попала в историю. Меня передергивало от ужасной, сдвинутой логики актера. Но боялась себе признаться, что его можно понять.

Я все думала и думала об этом по дороге домой, кто же он, Джонни Джек – герой или убийца?

Если вспоминать комиксы и супергероев, они все убивали. Но с другой стороны: «Тварь я дрожащая или право имею?», как было у Достоевского, кто дал право решать, кому жить и кому умирать? Опять же, у супергероев не было сомнений в личности убийцы, а этот ищет сам, а если он ошибается? Получается, погибает безвинный человек и герой превращается в убийцу.

Зато для страны хорошо и для полиции, преступники в страхе, мотивация их гораздо лучше стала.

Эти размышления не давали мне покоя. А если бы я оказалась на месте Джека? Осталась бы я безучастной, ожидая пока найдут человека, сломавшего мою жизнь и оборвавшего жизнь моих близких? Скорее всего, нет, не смогла бы я спокойно ждать. Ведь даже сейчас я не могу оставить расследование полиции, я лезу не в свое дело, вершить личную справедливость за постороннего мне человека и чужие судьбы. Так чем я лучше него? Да ничем, такая же, только я еще и лицемерю.

После таких выводов я и бояться перестала, что Джонни меня найдет. Я внезапно поняла, что смерть – не самое страшное для меня. И почему-то мне казалось, что здравый смысл у этого актера с большой дороги присутствовал.

Шокированная рассказанной мне историей, я лишь утром вспомнила, что так и не выспросила у Сандры, что хотел от нее Матвей, а, значит, надо наведаться к ней еще раз.

С другой стороны, одна рабочая версия уже есть – возмездие Джека. И вот что с ней сделать, если это он, то я сдам его в полицию, и позволят ли мне это сделать? Ответа на эти вопросы я не находила.

Потом возникла другая шальная мысль, а что если обратиться к нему за помощью. Ведь он же помогает людям найти убийц.

В любом случае, надо найти Джонни Джека.

Вернувшись в отель, я обнаружила ожидающего меня Диму.

– Привет. Где ходишь?

– Привет. Я все-таки отдыхаю, первый раз в стране, осматриваю достопримечательности.

–Здесь их не так много, как тебя бы хотелось, – улыбнулся Дима.

–Возможно, но я и те, что есть, еще не видела. Как продвигаются поиски? Нужна моя помощь?

–Да, я нашел женщину, с которой появлялся Артур. Зовут ее Сандра, она жена местного криминального авторитета – Коула. Связываться с ним себе дороже, может, он и убил Артура. Но я бы хотел, чтобы ты попробовала с ней случайно познакомиться и подружиться. Возможно, таким образом удастся что-нибудь узнать.

– Ого. И как же мне ее найти, есть у нее какие-то увлечения? Куда она ходит, где живет?

–Она увлекается нашим местным уличным театром. Поговаривают, что в нем играет один из ее любовников, но слухи редко правдивы. Одним словом в театре она каждый день.

– Так он же уличный?! – удивилась я, – Как найти-то ее?

Дима смерил меня неприятным взглядом:

–Серьезно думаешь, что репетирует они на улицах, трущобах и в заброшенных зданиях?

– Я, знаешь ли, как-то не задумывалась над этим.

Видя, что Дима уже собирается отказаться от своего задания, я быстро сказала:

– Ладно, ладно. Шучу. Адрес дай, и я с удовольствием помогу. Подруги никогда не помешают.

Мы договорились с Димой встретиться, когда будут новости. Домашний адрес Сандры он мне не сообщал, да и каких-то других подробностей тоже. По его мнению, театра было вполне достаточно для знакомства. А мне только того и надо было.

Я решила подготовиться к якобы случайной встрече. Во – первых, чтобы на этот раз ничего не забыть, а во –вторых , вдруг за мной будут приглядывать. А я почему-то не сомневалась, что будут.

Я вошла в номер, достала свой чистый блокнот, которых всегда полно в моих вещах. Я иногда думаю, что они равносильны моим бесконечным попыткам начать жизнь с чистого листа. И также бесполезны. Но вот, один пригодился, может и новая жизнь все-таки начнется.

Я записала туда, всех известных мне действующих лиц: Слава, Джонни Джек, Сандра, Коул, Дмитрий, Матвей. В деле замешана какая-то цепь, которая была у Артура и предположительно сейчас находится у Сандры. Я нашла визитки Джонни Джека в разных местах: на месте убийства, в номере, на лавочке у дома Артура. Ну вот и все. Больше мне пока ничего неизвестно.

Дальше я переоделась в черные брюки и футболку, темные очки и завязала растрепанный пучок на голове. В таком виде здесь меня еще не видели, так что смело можно идти на задание и не быть узнанной при случайной встрече. И даже Слава так меня не узнает, так как с ним я такого себе не позволяла – всегда одета в платье, всегда уложена и ухожена. Ну за исключением нашей последней встречи. На самом деле, не нужны парики и многочасовой грим – человека меняет до неузнаваемости другой образ. Я не гений психологии, но понимаю в моде. И такая очевидная вещь мне понятна. Ну вот теперь лирические отступления закончились и пора выходить. Я подмигнула своему отражению, показала язык и вышла в коридор. Выходить через главный холл было бы по крайней мере неосторожно с моей стороны, поэтому я спустилась по боковой лестнице на первый этаж. Мой отель – это, конечно, не самое удачное место для таких операций. Вход и выход здесь всего один. Но если бы я знала, чем буду заниматься в Ирландии и в этом отеле, я думаю – не поверила бы и не выбрала другое место жительства. Поэтому пришлось мне, как в дрянных фильмах, проникнуть в туалет и выбираться через окно, что мне с блеском удалось. Через несколько минут я уже бодро шагала к площади, через которую мне ближе всего пройти к театру.

Да, я шла в театр. Можно было бы пойти к Сандре домой, но кто его знает, когда наведается тот самый неведомый Коул. Кстати, интересно, как же он выглядит. С кем бы могла жить такая женщина, как Сандра? Мое узконаправленное воображение ничего не выдавало, а ассоциаций с именем было всего две – муж персонажа Алисы Милано в сериале «Зачарованные», этакий демонический красавчик, и священник и родственник Скарлетт О'Хары, толстенький и милый. Учитывая национальность, второй вариант вероятнее, однако, если учитывать род деятельности…

За такими размышлениями я потихоньку приближалась к нужному месту. И все-таки Сандра меня волновала меньше Джонни Джека. Главной задачей моего сегодняшнего путешествия был именно он. Но какую роль с ним играть – я еще не решила.

Наконец я подошла к дому, в котором располагался уличный театр. Забавно звучит, не правда ли? Дом был старый, обветшалый. Осыпавшаяся бежевая краска, полуобвалившиеся куски стен. Я была не так уж не права, решив, что репетируют они в развалинах. Этот дом и был развалиной, но мне он понравился. Он был прекрасным творением архитектора с полукруглыми балконами и арками и в нем чувствовалась долгая история. Дом походил на старика с безумно интересной историей жизни, в глазах которого и лукавство, и безмерная мудрость, и искры угасания, и желание жить. А я чувствовала себя юным и неопытным журналистом, который пришел взять интервью у старичка.

Внутри все оказалось не менее интересно. Прямо передо мной был огромный холл с лестницей наверх, которая достойна проведения церемонии Оскар на ней, по лестнице красная ковровая дорожка, все как положено. Мебель чрезвычайно интересная, пестрая, из разных эпох. Полагаю, что все это пиршество дизайнерской мысли досталось театру вместе с домом.

Я поднялась вверх и увидела двери в разные комнаты. Естественно, никаких табличек с именами и указателей там не было. Пришлось нагло заглядывать в каждую комнату.

На четвертой я поняла, что это было непредусмотрительно. За этой дверью находился Джонни Джек, но вот его занятие было несколько непристойно для подглядывания или для ведения светской беседы. Он самозабвенно трахал какую-то дамочку. Да так красиво и по-театральному, что у меня моментально загорелись щеки и начал «тянуть» низ живота. Ух-х…

Пробормотав: «Пардон», – я ретировалась в места событий, плотно прикрыв за собой дверь и рванув в соседний коридор. За дверью уже слышался какой-то грохот, но я вовсе не хотела познакомиться поближе сейчас с Джонни. Какой, однако, деятельный мужик. Все-то он успевает: и дам ублажать, и визитки разбрасывать, и за преступниками охотиться и их же убивать. Интересно, а если объект его мести – женщина, он ее трахает в интересах дела?

О, вот это меня занесло. Это все от праведного образа жизни за последнее время. «Секс полезен для здоровья» – гласит старая истина, и нечего было ей пренебрегать, сейчас бы не мучилась завистью.

Мой главный объект пока для меня недоступен, и мысли все заводили меня к нему в объятия, а вовсе не в его друзья/напарники, как планировалось изначально. Хотя и вариант любовницы можно обдумать. «Мужик-то на многое способен», – развеселилась я.

Напряжение ушло, и я отправилась разыскивать Сандру. Должна же быть от меня хоть какая-то польза для Димы, а то перестанет доверять и информации не даст.

Сандра нашлась за пятой дверью в этом коридоре. Занимала она единственный тут стол, и мне подумалось, что она тут главная. Увидев меня, она немного насторожилась.Это стало видно по ее глазам, взгляд беспокойно метнулся на манекен и вернулся обратно на меня.

– А ты оказывается, совершенно не владеешь собой. Вчера я бы так не сказала. Если бы зашел Матвей или кто-нибудь из его компании, цепи у тебя уже не было бы.

– Да, ты права. Неосторожна я. Но их я как раз могла бы ожидать, а тебя никак не предполагала здесь увидеть.

– А я здесь случайно, – почему-то захотелось соврать мне, хотя я терпеть не могу этого занятия. – Я же недавно попала на выступление и актер этого театра сунул мне визитку свою. А там ни номера нет, ни имени. Все тот же псевдоним, что и называли. А понравился – хоть на стенку лезь, вот пока разузнала, где находится театр, только сегодня и пришла.

– А ты почему здесь?, – я продолжала вдохновенно строить из себя дуру.

– Я думала, ты ко мне специально пришла, про цепь вот намекнула, – усмехнулась Сандра.

Ну до чего же роскошная женщина, врет, и врет противно, а смотреть приятно.

– Да нет, я просто удивляюсь не так явно, как ты. Но раз уж я на тебя наткнулась, предлагаю признать это за знак судьбы. Про цепь я слышала еще вчера около твоего дома. Расскажи вкратце, что за цепь и почему она так нужна Матвею?

– Ну что ж, цепь ты можешь забрать хоть сейчас или подать сигнал Матвею и его компании. А точнее, могла сделать это раньше. Но раз пока никого нет, думаю, что ты и правда не при чем. Цепь краденая, ее украл для меня Артур.

– Понятно, что краденая, зачем же еще ее прятать в театре и маскировать под реквизит. Но чем она так интересна? Так баснословно дорога?И как о ней стало известно Матвею?

– Послушай, конечно, дорогая вещь. Это же видно. Матвей узнал о ней от Димы, они же с Артуром дружили. Артур давно вынашивал идею украсть цепь, она находилась в частной коллекции. Работа была сложная, и он рассчитывал, что Дима поможет, но тот не захотел вмешиваться. Вещь безусловно дорогая, но ее не продашь – слишком заметна. Но когда о краже узнали, Дима вспомнил об Артуре и рассказал Матвею – их главному.

– А потом они пытались отобрать ее у Артура, а он принес ее тебе?

– Нет, он принес мне ее сразу. Он украл ее для меня.

– Но я так и не понимаю, зачем она нужна, если продать ее нельзя.

– Это уникальная вещь, возможно, даже историческая. С ней связана одна очень красивая легенда. Я боготворю вещи с историей, эта цепь мне просто необходима, – глаза Сандры горели просто безумным огнем.

– И что же за легенда?

– В нашем театре ее играют сейчас. Ты говоришь была на спектакле, значит, видела.

– Да, действительно, была легенда. Однако я была далеко не сначала и почти ничего не поняла.

– Ну так пойдем посмотрим.

Сандра взяла меня за руку, вывела из кабинета и куда-то на нижние этажи. Честно говоря, мне стало жутковато. Я не знаю ее толком, она связана с криминалом, живет с каким-то демоническим Коулом и крадет цепь, которую наверняка считают мифом, раз она присутствует в легенде. Баснословно дорогая побрякушка, которую нельзя продать. Явно у нее не все отлично с головой.

Однако показывать панику мне не хотелось, несмотря на все мои мысли, да и здравый смысл побеждал – что она мне сделает в таком людном месте, пусть даже и в подвале, я буду кричать.

Пока я себя успокаивала, мы вышли во внутренний двор, где оказался зеленый театр. Зрители усаживались на специальные подушки на сиденьях, им разносили разноцветные пледы и наливали глинтвейн. И таким уютом веяло от этой картины, что захотелось расслабиться, довериться и без сомнения быть частью всего этого.

А на сцене уже разворачивались события. Джонни Джек уже был здесь, конечно, в главной роли. Он сидел на барном стуле у стойки и изображал вселенскую тоску.

Ну а теперь история:

Жил-был в Ирландии молодой человек приятной наружности по имени Аенгус. Был он сыном кузнеца, да не простого, а королевского. Днями и ночами маялся Аенгус от скуки, хоть и вынужден был помогать отцу в кузне. Душа его жаждала приключений, и мечтал он быть воспетым в легендах.

Однажды, заменяя отца на работе, принял он заказчика – важного графа. Граф пришел с предложением таинственным – ему нужна была цепь, крепче которой на свете не найдешь, но не простая, а с камнями и из драгоценного металла, а также чтобы уменьшалась по размеру руки. Задумался Аенгус, как выполнить ему поручение, ведь золото и серебро не могут быть прочными, да и отправился прочь из замка, чтобы найти материалы для цепи.

Шел он долго, остановился у харчевни, перекусить да выпить пинту. Отдохнул немного и собрался уходить, но не смог пошевелиться, на него, забавляясь и хихикая смотрел лепрекон, который и наслал на него обездвиженность. Не стал обижаться на него Аенгус, посмеялся вместе с ним, рассказал свою историю да заказал еще пинту одинокому лепрекону. Тот в благодарность, подарил ему кольцо из драгоценного металла, прочнее которого в мире не сыщешь, да наказал идти к брату его, в город соседний в харчевню “На правом углу”.

Удивился Аенгус подарку странному, ведь из кольца цепь не выкуешь, но поблагодарил пьяного лепрекона и в путь отправился.

В харчевне “На правом углу” снова повстречал он лепрекона, похожего на предыдущего как две капли воды. Не столь сговорчив оказался он, да пришлось помочь ему по хозяйству – дров наколоть, воды натаскать. Усилия оказались оправданы, и в подарок герой получил волшебную гибкость имеющегося кольца. Но на этом путь оказался не закончен, отправили Аенгуса и к третьему лепрекону, живущему в хижине у прибрежных скал.

Дошел и туда Аенгус, в подарок за помощь по хозяйству в хижине, получил возможность многократно увеличивать количество колец

Обрадовался Аенгус, поблагодарил, да и отправился домой. Колец сделал огромное количество, отца обрадовал о жизни безбедной, да приготовил цепь для графа.

Граф увидел выполненный заказ, алчностью загорелись глаза его, однако потребовал проверки он, будет ли сжиматься цепь. Привел его в покои свои, а там чайка крыльями бьет, пытается в окно вылететь..

Одели на птицу цепь, и ждать приказал граф. Уснул Аенгус, а проснулся уже глубокой ночью от всхлипов странных. Открыл глаза и увидел девушку красоты невероятной. Имя ее – Несса, заколдована она днем в чайку превращаться, а теперь еще и цепью прикована.

Влюбился Аенгус и понял – помочь надо любимой, но тут граф вбежал, да обрадовался, что добыча с ним всегда будет и отправил сына кузнеца прочь.

Отправился герой в прежний путь – лепреконов искать да каждого попросил забрать их дар обратно. Удивились лепреконы, но каждый слово выполнил: первый маленькое колечко из цепи забрал, второй гибкость убрал, а третий возможность увеличивать количество колец забрал (но возможность – это не значит сделанные кольца).

В замок Аенгус вернулся с надеждой. Бегом поднялся к графу он и увидел, как спадают оковы цепи с прекрасной Нессы. Взлетела она да и вылетела в окно, а ночью вернулась у Аенгусу, да больше никогда в чайку не обращалась, проклятье ведь на искренней любви замешано было.

А цепь волшебную с тех пор никто не видел, хоть и осталась она почти цела…

История была действительно забавная, особенно в этом антураже, но верить, что украденная цепь из старой легенды, мне претило. В общем-то история, полная загадок и выдумок, есть у каждой антикварной вещи, так что тут все понятно. Хотя мне бы хотелось вещь с историей, о которой можно было бы выяснить, что это правда, а не выдумка, но Сандра-то не я…

На этом крайне глубокомысленном замечании своего мозга, я окончательно выпала в реальность, хотя блаженная улыбка продолжала расплываться на моем лице.

Но пришлось срочно собрать мысли вкучу, так как Джонни Джек уже ушел в недры театра.

Быстро попрощавшись с Сандрой, я заспешила следом, во-первых, он действительно был мне нужен, а во-вторых, это был мой предлог для объяснения своего пребывания здесь. Так что я не забыла спросить, где и когда следующее представление.

Догнала я актера в темном коридоре, при этом умудрившись споткнуться и налететь на него.

– 

Джонни, простите… Вы дали мне свою визитку…– мой язык нес полную ахинею.

– 

Да, вы понравились мне, – обаятельная улыбка пошла в ход, – а вы, я смотрю, не можете забыть то, что видели сегодня в комнате? Хотите повторим с вами в главной роли?

До чего же самоуверенный и наглый тип, но до чего же харизматичен. Я еле держала себя в руках,боясь все-таки нахамить, когда внезапно нарисовался Слава и обнял меня за талию со словами: “ О , вот ты где, дорогая.” Это было просто странно, так еще меня охватил смех, когда я взглянула на нас со стороны: я с вытаращенными глазами пытаюсь отделаться от объятий солидного красивого мужчины, который мне нежно улыбается, при этом он опять сногсшибателен, а я замарашка. Не выдержав, я расхохоталась.

Мужчины переглянулись и улыбаться перестали, продолжая мерить друг друга взглядами, при этом Джонни не спешил уходить, что было бы логично. Я бы списала это на то, что он без ума от меня и не хочет упустить, но у меня не такая богатая фантазия и не настолько раздутое самомнение. Так что мне стало понятно, что он заинтересован по-деловому. Вот только в ком – во мне или в Славе?

Тут уже смеяться я перестала, потом правда опять представила, что с жутко серьезным лицом после такого хохота, выгляжу как истеричка, и губы снова растянулись в улыбке.

– 

Пойдем, дорогой, – обратилась я к Славе, – я автограф брала.

– 

Так давайте я вам его дам, – вдруг вмешался Джек. – отобрал визитку, которую я держала в руке и нарисовал на ней какую-то закорючку. – Всего доброго!

Слава подозрительно проследил за визиткой, которая опять перекочевала в мои руки, но видимо не нашел к чему придраться или не стал привлекать к нам еще большее внимание, к слову, вокруг уже собрались любители бесплатных зрелищ.

Он схватил меня за руку и потащил прочь из театра. Запястье уже побаливало, так что когда я вышла на улицу, а точнее вылетела следом за Славой, я без притворств охала и собиралась затеять скандал, но первым начал он.

– 

Какого черта ты тут делаешь, Алиса? – колючий взгляд, от которого хотелось поежиться.

– 

Я же сказала, что я не собираюсь отступать.

– 

Тут тебе не детский утренник, и папуля твой тебя тут не спасет.

– 

Это чертовски обидно, значит, умру героически.

Слава тяжело вздохнул и препираться дальше не стал, что на него не похоже. А еще более не похоже, что он усадил меня в свою машину и куда-то вез. И я сидела, смотрела на его профиль и гадала, куда это мы, а еще зачем. Было грустно-грустно, так бывает, когда в детском лагере тебе было классно и хорошо, много новых друзей, а потом лето проходит, и ты это все оставляешь в прошлом.

Вот сейчас я ощутила именно то, что сидящий рядом человек – мое прошлое. Поэтому легко открыв дверь, я просто выпрыгнула из машины. Ехали мы не быстро, я не самоубийца, как бы иногда не казалось иначе, ну немного ободрала руки и коленки.

Просто я боялась Славу, на самом деле, сейчас боялась. Его непредсказуемое поведение, его влияние на меня, его загадочные дела. Я почти уверена, что он сможет меня убить, а это не способствует душевному равновесию.

Поэтому я выпрыгнула и устремилась к ближайшему такси на другой стороне улицы. Мне повезло, водитель меня понял и вез меня так быстро, как только мог выжать из своей крохотной машинки.

Оказавшись около отеля, я осмотрелась, не увидела никакой слежки, и полезла обратно в окно туалета. В своем номере я быстро собралась, сдала ключ администратору и поехала искать квартиру в аренду.

А потом вдруг решила снять дом. Ну вы поняли, да? Именно в том ужасном районе, неподалеку от Сандры и дома Артура. Лучше, чтобы сейчас никто не знал, где я. В идеале купить билет и каким-то образом устроить так, чтобы кто-то улетел по нему, но как проворачиваются такие дела, я пока не знала. Так что решила просто сменить место жительства и купить билет в Россию, что с успехом и сделала.

Дом показался мне достаточно милым. Небольшой, всего два этажа, по сравнению с окружающими нас замками он действительно кажется малышом. По стенам вьется плющ, во дворе очаровательная беседка, увитая также плющом. Архитектура дома скорее века 19, видно, что дому лет сто. Внутри неожиданно современная мебель, причем общий дизайн – хай-тек, что довольно странно и для Ирландии, и для этого дома в частности. Никак не сочетается внутреннее и внешнее.

Хай-тек опять же был любимым стилем Славы, напоминания о нем все еще вызывали раздражение, поэтому я непроизвольно морщилась, осматривая новое место жительства. Но выбирать на самом деле не приходилось, других домов в округе не сдавали. К тому же очень сильно начала болеть голова, таблетку я выпила еще по дороге сюда, но она не помогала. Попрощавшись с риэлтором, я все-таки решила попытаться уснуть.

С этой целью я поднялась на второй этаж и только-только улеглась в кровать, закутавшись в одеяло, как в дверь позвонили. Пришлось снова спускаться, как оказалось, пришел курьер с букетом цветов, видимо, заказали прежним съемщикам. Выбрасывать красоту я, конечно, не стала, тем более, что это были мои любимые ранункулусы в сочетании с какой-то живописной ветвью.

Поставив букет в банку в спальне, я все-таки уснула.

Проснулась я рано утром, голова уже не болела, видимо, от этого начала лучше соображать. Букет с моими любимыми цветами, тем более, не очень распространенными в Ирландии, – это странно и подозрительно.

Кто же мог их заказать?

Этим вопросом задавалась я в течение вкуснейшего завтрака. Вместе с домом мне досталась чудесная женщина по хозяйству. Ее услуги стоили совсем недорого, а вот готовила она просто великолепно. Мужественно, отказавшись, от последнего пирожка, я начала собиратсья на первую запланированную вылазку.

Я хотела для начала наведаться в курьерскую службу, затем полагала купить парик и заглянуть в Лисью Нору, но так, чтобы меня не узнали. Ну и где-то между делом нужно встретиться с народным мстителем и Сандрой, возможно даже так, чтобы они меня не видели.

И на сей раз звонок спутал мои планы, уже телефонный. Кстати, я и не предполагала, что в этом доме есть телефон, как-то и не заметила. Однако, Мэри позвала к телефону меня.

– 

Доброго утра, Алиса, – раздался в трубке голос. И вот я, честное слово, не могу описать, какой он был…я не могу даже сказать – женский или мужской, и это опять-таки странно, с хоть какими-то описаниями проблем обычно не возникает, а тут такое.

– 

Возможно и доброе, представьтесь, пожалуйста.

– 

Мое имя неважно, – произнес голос, а я даже не удивилась, ну а как же иначе, – я хочу, чтобы вы выполнили мою маленькую просьбу.

– 

Я не знаю даже вашего имени, а вы уже о чем-то просите. Не могу сказать, что мне это нравится, но я вас внимательно слушаю.

– 

Воспользуйтесь вашим билетом, он счастливый, поверьте… – и связь оборвалась.

Странный разговор посеял панику в моей душе. Меня нашли слишком быстро, за мной следят, и я даже не знаю, кто это может быть из всех действующих лиц.

Я ведь ничего не знаю про Артура и об этой истории не со слов лиц, которые в этой истории по самые уши. Поэтому, думаю, вполне логично направиться в полицейский участок и узнать что-то со стороны.

Я расспросила Мэри, как мне найти ближайший полицейский участок. До него было недалеко пешком, и я снова решила прогуляться.

Вообще, я довольно часто гуляю здесь. Расстояния небольшие, природа красивая, думать безусловно помогает.А в минусах только неспокойные жители в вечернее время, – вспомнилось мне знакомство с Димой.

Невольно сравнила его со Славой – он и в подметки не годился моему бывшему. Эта мысль заставила меня тяжело вздохнуть. А если в сравнение включить нашего актера, то Дима вообще становится на последнем месте.

И по характеру человек он как минимум неоднозначный. Да и на преступника не похож, внезапно подумалось мне. Есть небольшая жесткость в словах, но не было в нем ни агрессии, ни отблеска голодной жизни, да и жестокости тоже нет. В этом я себе могу верить, всю жизнь верчусь в этой среде. Удивительно, почему же я раньше не обратила на это внимания.

Появилось чувство, что я что-то упускаю, что-то очень и очень важное.

Я присела на лавочку около фонтана и решила еще поразмышлять. Участок был уже виден на перекрестке, но я решила пока не торопиться. Надо разобраться, что происходит, и кто есть кто.

Джонни Джек. Актер – народный мститель. Пользуется популярностью у женщин. Опять же, Дима сказал, что он любовник Сандры. Убить ему – раз плюнуть, может, он и убил Артура из ревности или просто, по просьбе любовницы. А может в театре узнал о преступлениях и решил прибить любовника благодетельницы.

На меня он производил достаточно приятное впечатление. Уверенный в себе красивый мужчина, который во всю пользуется своими достоинствами, но я видела, да– он мог убить, играючи и улыбаясь.

Сандра. Женщина, которая оказалась двуликим Янусом. Сначала она казалась невероятно красивой, честной, мудрой. При ближайшем рассмотрении казалась пустышкой, с глупыми историями, фанатичная, запутавшаяся в любовниках, которая определенно водит меня за нос. Могла ли она сама убить? Тут я пока затруднялась ответить. Тем более, что я никак не могла разобраться, какая из двух ролей на самом деле она. Или есть еще роли, которых я пока не видела. В этом предстояло разобраться. Ее мотивом могла быть тайна, причем как тайна ее отношений с Артуром, так и тайна наличия у нее драгоценной цепи. А тайну лучше всего хранить в одиночестве.

И самый сложный персонаж – Вячеслав. Моя вечная любовь, брр. Вот про него даже представить ничего не могу. Как он оказался замешан в эту историю? Кто просит его со всем этим разбираться? Что связывало его с Артуром? Что связывает с Сандрой и Матвеем? Мог ли он убить? На этот вопрос я знала ответ – точно да, но цель должна быть очень высока. Представить, что он просто стал тут киллером я не могла, размах не тот. Слава – птица более высокого полета. Нужна ли ему цепь? Скорее нет, на моей памяти он никогда не был любителем вещей, которые не могли принести ему материальной выгоды. Слава никогда не получал кайф, как Сандра, от факта обладания вещью.

Матвей. О нем мне ничего неизвестно, кроме того, что он “начальник” Димы и Артура, его знает Слава и он хочет получить цепь, угрожая Сандре. Убить мог бы безусловно, но складывается впечатление, что цепь нужна срочно, но угрожая Сандре – он блефует, а , значит, ему невыгодно было убивать Артура, так как он предмет желаний так и не получил.

Коул. Муж Сандры. Не видела ни разу, понятия не имею, мог бы убить или нет. Мотив был,самый стандартный – ревность. Может, это он мне звонил? Я же даже голос его не знаю.

А есть еще неизвестный антиквар, из частной коллекции которого цепь была похищена. Если он ее покупал и она принадлежит ему вполне легально, то он-то потерял на ней огромные деньги. Чем не мотив для убийства? Но опять же – цепь у Сандры, а это говорит о том, что антиквар скорее всего тоже не причем.

Хотя откуда антиквару знать, что цепь передана. Может, Артура и пытали, но он не раскрыл местонахождения любимой женщины. А были ли у него следы пыток?

Так, в участок нужно все-таки идти, такие подробности я могу узнать только там.

Я поднялась и направилась в нужном направлении. Здание полиции было, как и в России серым и неприглядным. Этажа в нем было всего два, оно было старым,и, казалось, сейчас рассыпется. Глядя на него, мне подумалось, что местная полиция вряд ли расторопна, влиятельна и умна. На входе у меня даже не спросили ничего, пришлось самой спрашивать, кто занимается делом самоубийства в арке на такой-то улице. Путано мне объяснили, что дела, конечно, как такового не завели, но описанием занимается мистер Янг. К кабинету мистера Янга вела лестница, которая вполне могла видеть моих далеких предков. Опасаясь рухнуть вниз и с осторожностью делая каждый шаг, я все-таки добралась до господина полицейского. Постучавшись, я заглянула в комнату, мистер Янг оказался довольно молодым приятным мужчиной с хорошим телосложением. Мне он очень даже понравился, как и я ему, судя по расплывшейся улыбке.

– 

Мистер Янг, добрый день! Меня зовут Алиса, я нашла труп мужчины на такой-то улице. Меня опрашивали ваши коллеги, я хотела бы узнать, известны ли какие-то подробности? Вы знаете, я первый раз приехала сюда отдыхать, а теперь немного страшно выходить на улицу.

– 

Здравствуйте, леди Алиса. Очень приятно с вами познакомиться. Как жаль, что вы стали свидетелем такого печального события. Но бояться вам совершенно нечего, мы стоим на страже порядка, – козырнул полицейский.

– 

Но все же, мне хотелось бы знать, нашли убийцу повешенного человека, которого мы обнаружили с моим спутником?

– 

Убийцу? Позвольте, это самоубийство. Повесился человек, может, любимая бросила, может на работе перетрудился, может еще какие неприятности, вот и не выдержала психика. Все может быть. А чтобы с вами такого не случилось, надо больше отдыхать и радоваться жизни, – подмигнул мистер Янг.

– 

И все же, мне казалось, я видела следы насилия, пыток на нем, неужели он сам себе нанес ранения перед самоубийством?– вот это я завернула вопрос, как ни крути, а дураком окажешься. Хотя мистер Янг и в предыдущем ответе не блистал сообразительностью и был полным аналогом русских коллег.

– 

Нет, что вы. Вы, наверное, испытали шок. Никаких ранений, повреждений или следов пыток на теле Артура Зайлофф не было.

– 

Ну что ж, господин полицейский, большое спасибо, что уделили время. Однако, я хотела узнать еще про актера вашего местного уличного театра…

Взгляд полицейского помрачнел и стал тяжелым. И я отчего-то решила не злить доброго мистера и не испытывать судьбу:

– 

А где располагается театр ваш? А то так понравился – сил нет, а как найти не знаю.

– 

О, это просто…– взгляд полицейского снова стал невозмутимым, и Янг быстро объяснил мне, как пройти туда, куда я уже знала.

– 

Большое спасибо, мистер Янг. Всего доброго.

Мило улыбнувшись напоследок, я действительно направилась в театр. Как я уже упоминала, у меня там были дела.

Что ж, история про Джонни Джека скорее всего правда, вон как напрягся страж закона. Про Коула и Матвея, я думаю, спрашивать было тем более бесполезно, только привлекать к себе внимание. Значит, придется узнавать самой.

До театра оставалась еще пара улиц, когда меня схватили в охапку, закрыли рот рукой и запихнули в машину, припаркованную рядом. Я испытывала настоящий ужас по поводу своего похищения. Не могу сказать, что это со мной в первый раз, но тогда была надежда на папулю, а теперь выбираться только самой.

Я все пыталась разглядеть, кто меня схватил и куда мы едем, но поднять голову мне не дали. Так что я разглядывала замечательные коврики в салоне и обувь похитителей. Обувь, кстати, была дорогая, что примечательно, а еще господа были в брюках, что меня вообще шокировало. Кому такому серьезному я успела перейти дорогу?

Ехали мы около получаса и вот наконец остановились. Меня извлекли из машины, не потрудившись завязать глаза. В этот момент я вспоминала, что по всем криминальным фильмам верная примета – если тебе дают все рассмотреть, значит, тебе убьют в ближайшее время.

Но унывать я не стала, убийцы любят поболтать, как учат все те же криминальные фильмы.

И действительно…Впрочем, по порядку. Меня привезли в какой-то средневековый замок, который явно находится в частном владении. Людей во дворе замка не наблюдалось, камеры по периметру, огромный забор. Вдалеке паслась стайка бойцовских собачек, а дополнял великолепную картину ров с водой перед въездом и перекидной мост. Все это наводило на мысль, что попала недалекая Алиска к человеку с огромными деньгами, связями и дурным вкусом. А я таких страсть как не люблю.

Дальше меня проводили в комнаты, даже нет, в апартаменты, первого этажа, где я могла лицезреть тучную фигуру, утопающую в кресле. Своими изумительными пальцами-сардельками он зачерпывал крем с близстоящих пирожных и слизывал его с утробным рычанием. Забыла добавить, что пальцы-сардельки унизаны были разномастными кольцами, в России всеми девяностыми бы обзавидовались. Глаз и шеи не было видно, как впрочем и интеллекта. Как меня не стошнило от этой картины сразу, до сих пор не понимаю, видимо, климат…

С трудом отведя взгляд от упоительного зрелища я заметила в дальнем кресле еще одного персонажа. Ему было около 40, он был весьма хорош собой, подтянут и вот в его глазах интеллект присутствовал. Не без ехидства он наблюдал за мной, что позволило мне понять, кто на самом деле тут хозяин.

Наконец, он подошел и представился – Коул.

“Ооо – подумалось мне, – неплохо”. Не то, что бы я не ожидала услышать это имя, просто в голове появились мысли совсем не по делу. Например, долго думалось, как вот этого импозантного Коула можно променять на любовника Артура. Сравнительную шкалу со Славой и Джонни Джеком я решила отложить на потом, но тем не менее, на месте Сандры я бы сделала другой выбор.

Кстати, Коул разрешил мои сомнения, моя первая ассоциация оказалась вернее – демон из “Зачарованных”, любовник ведьмы.

– 

Алиса Генриховна Штольц – решила я представиться по всем правилам, а вдруг и тут папенька не подведет.

– 

Я знаю, кто ваш отец, Алиса, – устало произнес муж Сандры. И тут папенька не подвел! – Однако это не помешает мне обеспечить вам всевозможные неприятности, если вы продолжите совать свой нос куда не просят. Присядьте, поговорим.

С этими словами он налил мне бокал коньяка и указал на кресло. Я же поспешила воспользоваться предложением, потому что люди, которые не боятся Генриха Штольца, меня пугают.

– 

Я пригласил вас, – и увидев мою приподнятую бровь, добавил -да-да, именно пригласил, исключительно из уважения к вашему отцу. Однако, как я уже упоминал, мне сложнее будет вернуть вас в сохранности, если вы не хотите слушать. Вы купили вчера билет домой, вот и надо было лететь. Папа заждался вас, а тут вам совершенно ничего делать. Но вы решили устроить себе экскурсию в полицейский участок. Не стоит так вести себя, Алиса Генриховна.

– 

Коул, я могу к вам так обращаться? – и получив утвердительный кивок, продолжила,– я всего лишь хотела узнать о том, что произошло с тем человеком, который повесился.

– 

Не прикидывайтесь паинькой. Я знаю, что вы были у моей жены, были в театре, познакомились с Джонни. Не стоит врать, просто уезжайте домой.

– 

Выходит, это вы его убили?

– 

Кого? – не понял мой оппонент.

– 

Артура вы убили, из ревности?

С досады господин Коул чуть не прокусил себе язык.

– 

Алиса, в вас есть хоть капля осторожности? А если я? Я вам просто скажу – да, и вы счастливо уйдете домой? Я ведь убью вас, Алиса.

– 

Я понимаю, но раз уж я и так видела ваш замок, вы не завязывали мне глаза, значит, вы меня убьете. Так хотелось бы знать, за что.

Коул смеялся долго, очень долго и достаточно заразительно, чтобы к его смеху присоединился смех того чудовища, что я увидела в этой комнате первым.

– 

Вот это фантазия. Я же сказал, я в состоянии испортить вам жизнь, сильно испортить. И если бы я убил Артура, я бы убил и вас, не задумываясь. Здесь ваши бредни всем до лампочки, однако, вы можете пострадать, а мне сейчас не хотелось бы ссориться с вашим отцом. Одним словом, нет. Я не убивал Артура.

– 

Почему я должна вам верить?

– 

Вы должны верить только здравому смыслу, которого у вас нет. И меня не сильно беспокоит – верите вы или нет. Мне нужно, чтобы вы уехали.

– 

А если я уеду и все равно расскажу папе, что здесь происходит. Я, конечно, не понимаю, но он-то поймет?

– 

То вы очень глупо поступите, Алиса. Помощники есть везде, чтобы вас устранить, много сил не потребуется. Но я хотел поговорить лично и воззвать если не к здравому смыслу, то к чувству самосохранения, говорят, оно развито у отдельных индивидов.

– 

В чем ваш интерес в этой истории, если вы не убивали? Мой отец все-таки далеко.

– 

И тем не менее, я хочу быть спокоен…

Но он не успел договорить, вбежала охрана, началась суета, его окружили и повели в подвал, как я понимаю,там был тайный ход, а меня под конвоем повели наверх. Но тут руки моего проводника обмякли, я обернулась и увидела Джонни Джека, который лихо успокоил моего охранника ударом биты. Мне было страшно смотреть на голову незадачливого сопровождающего, но долго и не пришлось. Джонни схватил меня за руку и какими-то черными дворами потащил подальше от этого места.

Спотыкаясь на каждом шагу, я все-таки пыталась запомнить дорогу. Знать резиденцию весьма опасного человека очень полезно в моей ситуации. И что-то авантюра переставала мне нравиться. Не то, что бы я боялась, нет. Просто я ничего не понимала, а когда я чего-то не понимаю, меня это дико злит.

– 

Куда мы бежим, Джонни?, – решилась я спросить.

– 

В безопасное место, моя королева, – ухмыляясь ответил он.

– 

И что вы считаете безопасным, мой верный рыцарь без страха и упрека?

– 

Безусловно, свою скромную обитель, о которой никто не знает, иначе уж давно б я был повешен.

– 

Шутки о повешении неуместны в нашей с вами истории.

– 

Как приятно, Алиса, что у нас с вами есть история, – загадочно промолвил Джонни.

За кратким разговором мы добежали до неприметного домика в рыбацкой деревушке, находившейся неподалеку.

Там, наконец, отдохнув от бесконечной погони и выпив вина, предложенного гостеприимным хозяином, я решила продолжить разговор.

– 

И сколько нам здесь прятаться, герой?

– 

А мы не прячемся, мы отдыхаем, я думаю, пришла пора знакомиться ближе, дорогая Алиса.

И он подходил все ближе и ближе, а мне так лень было шевелиться, да и не была я особо против развития отношений в горизонтальной плоскости. Поэтому я просто замерла, наблюдая, как его пересохшие губы приближаются к моим губам. Поцелуй вышел жестковатый, но настроение было именно такое, и я отвечала со всей страстью, на которую была способна.

Часа полтора мне было не до вопросов, как и Джеку. Это был чисто деловой, первобытно-примитивный секс, как единственный способ снять напряжение. После опасности для жизни всегда тянет размножаться, так уж устроен человек. Так что за свое молчаливое согласие я себя не ругала, а даже наоборот была весьма и весьма довольна. Парень, действительно, способен на многое. Джонни Джек по всей видимости тоже был недурного мнения о моих талантах. Однако, мне стоило вспомнить о деле.

Бы были умиротворены, вино потихоньку допивалось, за окном вечерело, по углам плясали причудливые тени. Самое время для откровений. Интересно, актеры также восприимчивы ко всему располагающему антуражу или у них уже иммунитет, и Джонни сейчас навешает мне лапши на уши?

– 

Джонни, а ты со многими спишь?, – вырвался почему-то вопрос.

– 

Глупый вопрос, – засмеялся он.

– 

Согласна, – а я, действительно, смутилась.

– 

Но ты – не все, ты же это хочешь услышать?

Я смотрела на его красивое лицо, оно было достаточно усталым. Его голубые глаза были как у старика, даже смотреть стало неприятно. Весь его вид, его расслабленная поза короля мира после секса, его слова – все кричало о его цинизме, о том, что он безэмоционален. Но я, как малолетняя дура, видела в нем другое. Я видела в нем ту боль, которая побудила его когда-то перестать быть порядочным человеком, ту боль, которую он несет все эти годы, и которая, несмотря на все попытки не уходит. Ту самую боль, которая побудила его стать преступником. Мне захотелось, чтобы я была достойна того, чтобы за меня так страдали, чтобы меня любил этот человек именно так, как он любил свою погибшую жену. Потому что глядя в его глаза сейчас, я понимала, что это не просто чувство вины, он любил ее и не мог без нее жить. Но для него слишком не по-мужски, свою жизнь остановить самому.

– 

Да нет, я как все, – грустно улыбнулась я. – Давай поговорим о той истории, которая связывает нас обоих. Я расскажу, что известно мне, а ты – как ты оказался во всем этом замешан. Может, набредем на истину?

– 

Может и так,– его взгляд как-то потеплел внешне, но мне казалось все наигранным.

– 

Я начну. Для меня все началось со знакомства с Димой и убийством Артура.

И я как могла рассказала все, что со мной тут произошло, без утайки.

– 

Я повсюду находила твои визитки, мне интересно почему. Действительно, ты убил Артура? Учитывая все, что я про тебя знаю, – логичный вопрос. И в чем же причина, воры – не всегда убийцы. Каков был твой мотив?

– 

Я не убивал его, я просто шел по пути убийцы. И я не понимаю, причем тут эта цепь из нашей легенды. Она даже не драгоценная, кому она нужна?

– 

Сандре.

– 

Я не верю этой истории.

– 

Тогда расскажи свою.

– 

У Сандры была подруга – Эльза. Они дружили с детства и были как сестры. Эльза никак не была связана с темной изнанкой нашего мира, пока не встретила Артура. Тот ухаживал за ней и казался влюбленным. Я не знал ни его, ни ее. Об этом мне рассказывала Сандра, мне стало интересно, что за новый любовник у нее, как-никак я ее постоянный спутник помимо Коула, и мне было интересно. Эльза была из богатой семьи, управляла трастовым фондом, занималась благотворительностью, как любая уважающая себя дама света. Она была неплохим человеком, но ошиблась, выйдя замуж за Артура.

– 

Артур был женат на подруге Сандры?

– 

Подожди. Эльза вышла замуж, но Артур после свадьбы потерял к ней интерес. Эльза не знала, что делать, мужа она любила и пришла за советом к старой подруге. Сандра поняла, что Артур – аферист, она была наслышана о нем. Но так как все они связаны в криминальных кругах, рассказать об этом подруге она не могла, Коул не простил бы ей. И она решила доказать подруге, что Артур – кобель, для чего сама хотела закрутить с ним роман. Но не успела. Эльзу нашли убитой в доме, у Артура было алиби. Все состояние Эльзы досталось ему. Сандра не могла ничего доказать, поэтому все-таки решилась на роман, чтобы узнать больше и сдать его полиции.

– 

Но кто его убил, Сандра?

– 

Это мне неизвестно, но Артур получил по заслугам. Поэтому можешь не забивать себе голову, отдохнуть и отправляться домой. Артур не тот человек, найти убийцу которого становится делом чести.

– 

У меня есть в деле личный интерес. Я хочу знать, убил ли его Слава. Ты видел его в театре со мной.

– 

Я слышал о нем, но он не убийца.

– 

Может, он не был им, но обстоятельства вынудили. Я знаю о нем побольше и уверена, что убивать он умеет, в России он был достаточно известной в узких кругах личностью. Такой властью не обладают без мании к жестокости и жесткости.

– 

Я говорю тебе, это не он,разговор окончен – отрезал Джек, – тебе тут небезопасно, так что уезжай в Россию. Заберем твои вещи и я отвезу тебя в аэропорт.

Я поостереглась говорить, что я никуда не собираюсь. Твердая уверенность Джека прибавила мне уверенности, что либо убил он, либо он знает, кто это сделал. Однако, причем тут цепь?

Приняв безмятежный вид и для достоверности предавшись плотским утехам, я ждала, когда Джек уснет. Наконец, он тихонько засопел, что стало для меня сигналом к действию. Осторожно выбравшись из его объятий, я взяла одежду и прокралась на кухню. Еще когда мы заходили в дом, я заметила несоответствие между внешней архитектурой и внутренним расположением комнат. Было подозрение, что есть тут потайная комната с выходом. Что я и обнаружила на кухне, подняв кочергу. Дверь бесшумно отворилась и я скользнула в нее. Дверь на улицу также нашлась, выйти оказалось не проблемой. Оказавшись на улице, я побежала быстро-быстро.

Каким бы ни был Коул, но он не собирался меня трогать, слишком уважал папаню. А вот Джонни Джеку на Генриха было наплевать, и это, и его вранье вызывали определенные опасения, что до аэропорта я могу и не доехать. Да и узнать, что и как с этой историей было необходимо. Поэтому ни уезжать, ни быть убитой мне не хотелось.

Я бежала уже минут 40, особой спортсменкой меня не назовешь, поэтому в боку покалывало, в глазах темнело. И я была счастлива услышать мотор машины, хотя и боялась, что за рулем будет мне не друг. Однако успокаивала мысль, что Джек был без машины и около дома транспорта тоже не наблюдалось.

Так что я рискнула выйти на дорогу. Машина притормозила, с водительского места выскочил Слава, схватил меня и запихнул в машину. Честно, я даже не сопротивлялась, по крайней мере он был мне знаком, а сил отбиваться у меня уже все равно не было.

Однако пугало, что Слава всю дорогу молчал. Я разговор тоже начинать боялась.

Минут через двадцать мы приехали в загородный особняк, ворота Слава открыл пультом, из чего я сделала вывод, что он тут живет. Место было весьма неплохое.

Затащив меня в комнату, он наконец решил поговорить:

– 

Что ты делаешь, Алиса? Тебе тут шею свернут на каждом шагу, а ты бегаешь от меня и водишь дружбу с убийцами. Этому тебя папа научил?

– 

Не трогай папу. Как будто ты не можешь меня убить.

– 

Идиотка, просто идиотка, – он был очень зол.

Внезапно он притянул меня к себе, несмотря на усталость, волнение я ощутила. Был такой момент, мы смотрели друг другу в глаза, тяжело дыша, и казалось, что все вернулось. Но Слава вдруг потянул носом, нехорошо так улыбнулся и сказал:

– 

Так ты не просто дружишь, ты еще и трахаешься с убийцей.

– 

Тебе-то какая разница?

– 

Никогда не думал, что ты превратишься из маленькой романтичной принцессы в шлюху. Хотя, наверное, так всегда, наследственность берет свое. Твоя мать ведь тоже была проституткой.

– 

Ты злишься, а, значит, ты не прав. Трудно ожидать, что принцесса не станет шлюхой, когда ты оставляешь ее троим мужикам на развлечение, – как ни странно, я была до отвращения спокойна.

– 

Я не виноват, слышишь?, – он схватил меня за плечи, и в глазах какая-то звериная тоска, и стало страшно.

– 

А кто, кто виноват, Слава? Маленькая романтичная принцесса?, – я вырвалась и ушла спать в найденную на втором этаже спальню. Уснула я почти сразу, но мне сквозь сон мне показалось, что он поднимался ко мне и долго сидел рядом и смотрел, а может, мне хотелось, чтобы это было так.

Утро началось с запаха кофе. Я проснулась, вспомнила вчерашний день и тяжело вздохнула. Не хватало мне приключений, получите– распишитесь. Теперь, на мой предвзятый вкус, их чересчур, и черт ногу во всем этом сломит.

Завтракая, я размышляла, как мне смыться от Славы и как распутать клубок. Что за история с Эльзой, кто убил Артура и , главное, причем тут дурацкая цепь?

Однако Слава удивил меня тем, что не порывался отправить меня домой.

Он сказал:

– 

Останешься здесь, пока я решу проблемы, в которые ты умудрилась вляпаться.

– 

Я не собираюсь сидеть и ждать, как бы глупо это не было. Не лезь туда, куда не просили, – мой тон был предельно жестким.

– 

Ого-го, даже так, а где же маленькая принцесса, что так меня любит до сих пор, что сбежала из Лисьей Норы, лишь увидев меня? – насмехался Слава.

– 

А ты уверен, что она там была, эта никчемная маленькая принцесска? Или же там была продуманная шлюха? Ты уж определись.

Слава изучающе на меня смотрел, что мне категорически не нравилось, но история вышла из под контроля, папа будет недоволен.

– 

А ты все-таки изменилась. И какой интерес у Генриха в этой истории? Ты ведь здесь не просто так.

– 

Так и ты тут не просто так. И зачем ты свистнул у папули цепь? И как она оказалась у Сандры? Или ты тоже ее постоянный любовник, я смотрю, она страстная женщина.

– 

А ты, кажется, ревнуешь, Алисонька? А как тебе объедки с пиршества этой страстной женщины?

– 

Игры в сторону. Зачем ты украл цепь? Она ведь тебе бесполезна, ты-то знаешь, что на входе есть человек, который не только на цепь-ключ посмотрит, но и на человека, что ее принес.

– 

Я знаю, что есть там проверяющий, охраняющий сокровища банды твоего папеньки. Ну так поразмышляй, зачем.

– 

Логично предположить, что ты хотел папеньке насолить. Ведь без цепи ему, несмотря на личность, не пройти и распоряжаться средствами оттуда он не может. Но вот только не пойму, а что же папенька плохого тебе сделал? Ты вроде сразу в Америку смылся, папенька обещал тебя не преследовать, вряд ли он врал мне, я проверяла.

– 

А он и не преследовал. Но разобралась ты, Алиса, плохо. Папенька твой меня и попросил по-хорошему, дочь его оставить. Не подошел я Генриху, крови на мне мало, а, значит, влияния Генриха на меня тоже мало. Справиться с этим он не смог, но не мог и позволить, чтобы с его дочерью был человек, который ему неподвластен. А так как он не хотел, чтобы дочь любимая его возненавидела или по возлюбленному страдала, то и придумал он спектакль. А я должен был его разыграть, готовились мы полгода, оттуда и слухи об изменах, и ребята, и моя проникновенная речь, и лапша на уши друзьям.

– 

А что же он тебя не убил? Выставил предателем и убил? Я бы тебя не смогла спросить, и не искала бы.

– 

А ты и так не искала, но ты бы искала моего убийцу все равно и могла докопаться до правды. Так что вот такая у нас с тобой невеселая история вышла.

– 

Так цепь ты просто из мести украл? Ты же не знал, что папа меня сюда отправит.

– 

Да, просто сладкая месть. Но тут многое из-за нее завертелось, да и тебя я никак не ожидал увидеть.

– 

Ты всегда этим отличался – кинуть пробный камешек и посмотреть, что получится. Слава, Слава…Цепь надо вернуть. Как она оказалась у Сандры, кстати?

– 

То есть, ты все-таки не веришь, что у Сандры со мной роман и я ей ее подарил?

– 

Нет, такую подставу любимой женщине не делают. Ты же понимал, что за ней приедут. Пусть даже не я.

Слава уехал, а я осталась размышлять. Особой опасности цепь в чужих руках не представляла. Она была своеобразным ключом от общей “сокровищницы” банды моего отца. Кто владел цепью, мог распоряжаться ее содержимым. Однако, там был и привратник, и хитрый замок с секретом. Так что укравшие ее люди не подумали, и отец отправил меня разобраться.

Матвей, который цепь должен найти был по поручению папеньки, не особо старался. Поэтому вряд ли он проявил рвение и убил Артура. Джеку почему-то очень хочется верить, что это не он.

Возможно, Сандра или Коул? Слава скорее всего подговорил Артура цепь украсть, но ему было все равно, что с ней будет дальше. Поэтому Артур и подарил вещь Сандре. Только вот зачем она ей? Легенды легендами, но я-то знала, что эта цепь ни с какими легендами не связана. Возможно, все дело в Коуле? Но чем она могла ему помочь? Да и зачем ей стараться для Коула, если она постоянно ему изменяет? И как все-таки замешан Джонни Джек?

Почему-то он занимал все мои мысли. Даже рассказ Славы о махинациях моего отца, правда о нашем расставании произвели не такой эффект, как ожидалось. И Слава это понял, поэтому не знает, как себя вести. Почему я так равнодушна к этому? Ведь я так любила его, и оказалось, что он также любил меня. Любовь Джека к его жене казалась мне чем-то большим, чем наша со Славой история. Он не отступился даже когда полиция ничего не смогла сделать, он отомстил. Не обрел покой, но продолжал бороться. Вряд ли Славу интересует, кто убил Артура, но я хотела это знать. Рассказанная Сандрой история про подругу Эльзу – выдумка. Артур был человеком Матвея, а, следовательно, человеком моего отца. Отправляясь сюда, я читала его досье, он не был женат. Вот только, кто врал, – Джонни мне или Сандра Джонни?

Я поняла, что мне нужно его увидеть и рассказать правду. Сказал бы мне кто, что секс с незнакомцем так на меня повлияет – сто раз бы подумала прежде чем ввязываться.

Я без труда преодолела все охранки Славы и выбралась из дома. Несмотря на опасения, с которыми я убегала прошлой ночью от Джека, я решила вернуться. Не так много вокруг меня было людей сейчас, которых я понимала и ,быть может, восхищалась. Я не полюбила его за день знакомства, конечно, нет. Просто в тот вечер он позволил заглянуть в глубину своей души, сам того не осознавая. Я теперь умела хорошо видеть людей. Я была влюблена не в него, нет. Но в его историю.

Но перед тем, как вернуться к Джеку, я должна была знать, кто убил Артура.

Поэтому я поехала к Сандре домой. Около подъездной дорожки было две машины, что говорило о том, что хозяева дома и скорее всего – оба. Машины Славы не было, поэтому я без опасений постучала в дверь.

Меня пригласили войти и проводили в гостиную. Сандра и Коул чинно беседовали на диване, когда я вошла.

– 

Надеюсь, вы не обсуждаете, как пробраться в “сокровищницу” моего отца?

– 

О чем ты, Алиса?

– 

Перестаньте играть в игры. Мне нужно было знать, кто изначально украл цепь. О ней мало кто знает, поэтому я твердо знала, что ни ты, Коул, ни ты, Сандра, не могли этого сделать. Эту загадку я уже решила. Теперь меня интересует, кто из вас убил Артура?

– 

Девочка, ты забываешься.

– 

Забываешься ты, Коул. Ты здесь, потому, что так удобно Генриху. Пока удобно. – при моих словах он вздрогнул. – Я также догадываюсь, что ты тут немного потратил общих денег, а грядет проверка. Наверное, это толкнуло тебя на сомнительные авантюры. А Сандру ты подкладывал под других, чтобы знать побольше, или Слава тебе заранее сказал, что собирается украсть, с кем и у кого?

– 

Артур был моим любовником, но это не значит, что я не люблю мужа. Он рассказал мне о том, что украл, а я попросила отдать цепь мне. Так как для Артура это было лишь развлечением, просьбой друга, то он с легкостью это сделал, тем более он не знал, для чего она.

– 

А откуда же вам стало известно, для чего? Я так думаю, Матвей раскрыл карты? У его покровителя слишком длинный язык. Но это все мелочи. Так кто убил Артура?

– 

Джонни Джек, – усмехнулась Сандра. – Покарал убийцу. Как тебе он в постели? Видно, очень хорош, раз ты развесила уши. Хотя лично мне наш Слава нравится больше.

– 

Сандра, прекрати, – одернул жену Коул.

– 

Действительно, Сандра, нехорошо выставлять личную жизнь напоказ при муже. – Слава вошел в комнату в сопровождении Джека. Лицо последнего мне не нравилось совершенно, да и так в груди саднило.

Я уже все понимала. Для Джека это предел, он убил невиновного человека. Может, и не совсем невиновного, но уж точно не убийцу. Сандра рассказала ему историю, ей он поверил и не стал проверять. Чувство жалости просто убивало меня. Глаза Джека абсолютно ничего не выражали, как у наркомана.

А Слава раскрыл Джеку глаза на любовницу. И рассказал явно специально, ведь не просто так он к нему поехал. Опять мстил, теперь уже за то, что Джонни просто со мной переспал. И ведь не его вина, что я больше сочувствую ему, убийце, чем человеку, которого любила, а Слава хорошо меня знает и все понял.

– 

Ну что ж, теперь мы все знаем, цепь я забрал в театре, Алиса, можешь отправляться домой. Спектакль окончен.

– 

Еще не совсем, – раздался голос Димы, – это ведь ты, Сандра. Из-за тебя умер Артур.

И он выстрелил в нее. Но в этот момент, Джек понял все секундой ранее и получил пулю вместо Сандры, закрыв женщину. Пуля попала в голову, он умер мгновенно. Когда его тело коснулось пола я уже понимала это. Мои глаза застилали слезы.

Слава с трудом увел меня от Джека, из этого дома.

Вот и очередная мерзкая история. Я не могла не думать о том, насколько иронична жизнь, что этот человек, который любил свою жену настолько, что стал самостоятельно вершить правосудие, полюбил второй раз женщину, которая сама была убийцей. Сцена его убийства постоянно была у меня перед глазами. Я видела все это в его глазах, когда он бежал к ней. Он полюбил Сандру, а она его просто использовала. И несмотря на то, что он все это понимал, онзащитил ее.

Помимо этих достаточно пессимистичных, но романтичных бредней, я осознавала и то, что убиваешь ты хороших или плохих, ты все равно убийца. И рано или поздно, ты осознаешь то, кем ты стал, пока упивался жалостью к себе и одновременной уверенностью, что ты в своем праве мстить.

Так Сандра мстила Коулу за его нелюбовь своими интрижками, Джек мстил всем убийцам за смерть своей жены, Слава мстил моему отцу за свою слабость и потерянную любовь, я мстила Славе за его слабость и равнодушие ко мне, Дима мстил за смерть друга. И вот что из этого вышло. Уйма разрушенных жизней и одна очень некрасивая история.

Я все-таки улетела домой, привезла отцу его треклятую цепь. Папа был не очень доволен моим участием и что все прошло не так тихо, как ему бы хотелось.

Ну и доложили ему и о моей интрижке с актером – убийцей, и о встрече со Славой. Несомненно, Матвей постарался. Папа был обеспокоен моим состоянием и боялся, что я влюбилась в Джонни Джека.

Слава прилетел на следующий день после меня, чем очень удивил, папа был явно не в восторге.

На мой вопрос, почему это он перестал бояться, он ответил:

– 

Я-то знаю, что на самом деле находится в “сокровищнице”, и я смог оттуда кое-что забрать, так что с твоим отцом у нас мир. Придется тебе привыкать к моему присутствию.

Мне отчего-то стало грустно, сердце от Славы все еще билось в бешеном ритме, но уже не так как раньше.

На папу я не обижалась, он хотел, как лучше, да и дочь уму-разуму учил. А Слава и правда проявил слабость, когда безропотно со всем согласился. Я не могла ему этого простить раньше, а сейчас не могла определиться с ответом на подобный вопрос. Он все понимал и не делал вид, что наши отношения вернулись. И не клялся в огромной любви. Но он был тут, и я подозревала, что из-за меня, просто никогда явно об этом не скажет.

Папа злился, но большей части ему не до меня, потому что в “сокровищнице” хранятся улики, которые способны посадить в тюрьму любого члена корпорации. Это, конечно, не смертельно, но за время тюрьмы ты теряешь свои позиции, таков мир. Управляешь “сокровищницей” – обладаешь властью в корпорации. И теперь один из ключиков у Славы. Поэтому папа теперь намекал на продолжение наших со Славой отношений.

А я как-то поехала к Маришке просить прощения. Мы, конечно, помирились, напились. Маришка думала, что я все выдумала.

А я думала, что вся эта мерзкая история случилась как раз вовремя, чтобы преподать мне жизненный урок: “Не влюбляйтесь в Джонни Джека” – не жалейте себя, не воспевайте в себе месть и не оправдывайте свои постыдные поступки перед собой, что они во благо. Будьте честными, тогда у вас сложится совсем другая история.