Атлас и серебро [Джейн Арчер] (fb2) читать онлайн

Джейн Арчер Атлас и серебро

Посвящается Госпоже Удаче

ЧАСТЬ I Весна 1883 года ГОРЯЧИЕ ПУСТЫННЫЕ ПЕСКИ

Глава 1

Кольца табачного дыма медленно ползли вверх, осязаемо уплотняя воздух в зале казино «Держу пари» в городке Томбстоун, штат Аризона. Игроки сосредоточенно ссутулились над картами, крепко зажатыми в сильных, натруженных пальцах. Люди толпились у стола для фараона, поглядывая то на руки банкомета, то на ярко раскрашенную игровую доску. В зале царила напряженная тишина, то и дело нарушаемая красноречивыми возгласами выигравших или проигравших. Кто-то отдыхал у стойки бара: оттуда доносились негромкие голоса, смешивающиеся со звяканьем бутылок и бокалов.

Сидевшая за круглым столиком в глубине зала Шенандоа Девис машинально откинула со лба непокорную каштановую прядь. Роскошная шапка из волос как бы вобрала в себя все краски, и ее нежная, гладкая кожа казалась очень бледной. Непроницаемый взгляд раскосых, по-кошачьи зеленых глаз, аккуратный прямой носик, пухлые розовые губы в сочетании с выпуклыми скулами и четко очерченным, прямым подбородком делали ее лицо неповторимо прекрасным. Платье из изумрудного атласа выгодно подчеркивало удивительный оттенок глаз и прелести идеальной фигуры. Величаво спокойная, даже невозмутимая, она внимательно следила за своими противниками по игре в покер.

Тот, что сидел напротив, вдруг потянулся и сгреб кучку фишек, лежавших посередине, предвкушая вожделенный выигрыш.

– Не так скоро, Джек, – остановила его Шенандоа. Джек вперил в нее помрачневший взор.

– Ты еще не открыл свои карты.

Атмосфера у стола сгустилась. А Шенандоа, украдкой опустив под стол правую руку, незаметно приподняла складки платья и сжала в пальцах рукоятку небольшого пистолета, спрятанного на бедре. Дядя научил ее не доверять людям – особенно если те оказались в проигрыше. И хотя до сих пор ей ни разу не приходилось стрелять в человека, она была готова ко всему. Иначе нельзя.

– Ну же, Шенандоа! – рявкнул Джек. Его руки замерли на столе. – Твоя очередь. Делай ставку!

Волна облегчения захлестнула ее теплом. Судя по всему, перестрелки не предвидится – а ведь они случались здесь частенько. Но сегодня Джек вроде бы держит себя в руках. Шенандоа расслабилась, но не совсем. Грядущий проигрыш вряд ли порадует Джека, тем более что проигрывает он женщине. Однако лицо ее оставалось все таким же невозмутимым, ничто не выдавало ее тревожных мыслей. Прошло шесть лет с тех пор, как она покинула Восточное побережье и научилась держать в узде свои эмоции. Поначалу это давалось ей с трудом, но суровое окружение и тот образ жизни, который приходилось здесь вести юной Шенандоа, оказались умелыми учителями. Теперь сдержанность стала ее второй натурой.

– Эй, Шенандоа, так ты сдаешься?

Ей пришлось стряхнуть с себя воспоминания, чтобы вернуться в настоящее. Какая непозволительная рассеянность!

– Конечно, Джек, я ведь ни на что не способна, правда? – шутливо спросила она.

Те игроки, что уже вышли из игры, одобрительно зашумели. Сейчас, когда ее дядя по прозвищу Шустрый Эд уехал из Томбстоуна, Шенандоа по праву считалась самым искусным и удачливым картежником в поселке.

Ее длинные, чуткие пальцы подтолкнули на середину стола еще несколько фишек.

– Я уравняла ставки, Джек. Давай откроем карты!

Злорадно улыбаясь в косматую бороду, верзила-ирландец медленно и даже как-то любовно выложил одну за другой пять карт стрита – набора с последовательно возрастающим достоинством.

– Посмотрим, как ты побьешь вот это! Шенандоа, не моргнув глазом и не позволив себе даже мимолетной усмешки, выложила свои карты. У нее оказался флеш – все пять карт одной масти.

Не помня себя, Джек Шеннон выскочил из-за стола, с грохотом опрокинув стул. В казино стало тихо.

– Флеш! – взревел разъяренный гигант. – Ну, ловкачка, больше тебе не удастся обыгрывать/ни меня, ни других старателей! – Из потаенной кобуры под жилетом он выхватил револьвер сорок пятого калибра.

Шенандоа попыталась достать свое оружие, но пистолет зацепился за подвязку от чулка. Пока она боролась с упрямей резинкой, Джек уже взвел курок своего кольта. Шенандоа стало ясно, что жить ей осталось какие-то доли секунды. И в тот миг, когда она уже ждала пулю, направленную прямо в ее грудь, слева грянул выстрел – из другого кольта.

На физиономии Джека Шеннона отразилось удивление. Из раны в груди брызнула кровь. Все еще испепеляя взглядом Шенандоа, он попытался снова направить кольт в ее сторону, но силы изменили ирландцу. Он выстрелил – пуля ушла в потолок. Джек рухнул на пол. В казино поднялся невообразимый шум. Все сгрудились над трупом. Наиболее расторопные бросились за шерифом.

Шенандоа навалилась на стол, смешав карты злополучного флеша. Ей стало плохо. Голоса хлопотавших над телом Джека старателей гулко отдавались в ушах. Должна была умереть она, погиб другой. Здесь, на Западе, смерть ходила так близко от жизни, что никого не волновало еще одно тело, которое закопают у подножия Сапожной горы. Никого, кроме Шенандоа. Ведь эта смерть случилась из-за нее. И все же она не могла не благодарить судьбу за то, что осталась жива.

Внезапно она вспомнила, что уложивший Джека выстрел раздался слева. И медленно обернулась в ту сторону.

Ее взгляд остановился на широкоплечем высоком незнакомце. Расставив ноги, он небрежным движением бросил свой кольт сорок пятого калибра в низко висящую на правом бедре кожаную кобуру. На мужчине были джинсы, черная рубашка, черная кожаная жилетка и черные сапоги до колен. На темном фоне бросалась в глаза роскошная копна его светлых волос. Шенандоа завороженно разглядывала пронзительные синие глаза незнакомца, выдубленную солнцем смуглую кожу, резко очерченный овал лица и сломанный нос. На гладко выбритом лице крупные губы казались еще более чувственными. Это был явно опасный тип и к тому же скорый на расправу.

Шенандоа несколько раз облизнула пересохшие губы и откашлялась, прежде чем осмелилась произнести слова благодарности.

– Вам нужно немного выпить, – заявил он потерявшей от неожиданности дар речи девушке. Сильная, большая рука помогла ей встать с места. Хотя Шенандоа считалась высокой женщиной, незнакомец оказался намного выше нее. Он уверенно повел ее к бару.

Бармен Тим встретил Шенандоа сочувственным взглядом.

– Два виски! – велел ему незнакомец.

Тим нерешительно покосился на Шенандоа. Здесь все отлично знали, что она не пьет спиртного, чтобы не утратить ясности мысли во время игры.

– Я не... – начала было она, но он не дослушал.

– Два виски, – с нажимом повторил мужчина.

– Да, сэр, – уступил перед его натиском Тим, и на стойке появились два бокала.

– Но я... – снова начала Шенандоа.

– Пейте! – велел незнакомец, ставя перед ней один из бокалов. – Вы же белее мела. – И он одним глотком осушил свой бокал, а потом опять уставился на Шенандоа.

Все еще чувствуя себя не в своей тарелке, Шенандоа решила, что выпивка и впрямь может помочь ей. Она пригубила виски. Огненная жидкость обожгла горло. Ей стало тепло. Шенандоа сделала глоток побольше, но тут же поперхнулась и закашлялась. Глаза защипало. С трудом переведя дыхание, она подняла на незнакомца смущенный взгляд. Но тот и теперь оставался совершенно невозмутимым.

– Пейте до конца, – велел он.

Покорно, все еще находясь в шоке, Шенандоа осушила бокал – все до капли. Действительно, ей стало немного легче. Пожалуй, у нее даже хватит сил не принимать эту смерть близко к сердцу. Правда, среди множества виденных за шесть лет смертей это была первая, имевшая к ней прямое отношение.

– Теперь вы выглядите лучше, – заметил незнакомец.

Отважно взглянув прямо в проницательные синие глаза, Шенандоа промолвила:

– Спасибо за то, что спасли мне жизнь и заставили выпить. Сама не знаю, что это... Обычно я...

– Любому станет не по себе от свидания со смертью, – перебил ее незнакомец и добавил с легкой ухмылкой, покосившись на ее бедро: – Чертовски глупая затея.

– Что?..

– Таскать под юбкой пистолетик.

Шенандоа зарделась и почувствовала себя круглой дурой, сообразив, что этот тип подглядывал и видел ее ногу под юбкой. И хотя он наверняка успел перевидать множество женских ножек, Шенандоа не могла не смутиться: ведь тут речь шла о ней. Возникло желание поскорее избавиться от общества этого типа. Она непозволительно раскрылась перед ним – и физически, и эмоционально. Не говоря уже о том, что незнакомец оказался прав. Вот и дядя постоянно твердил, что неудобно держать пистолет на ноге, – а ей казалось, что вообще не возникнет необходимости в оружии.

– Вам надо бы подыскать более подходящее местечко для своей пушки или же срочно сменить профессию, – продолжал незнакомец.

Набрав в грудь побольше воздуха и пытаясь овладеть собой, она выпалила:

– Я об этом подумаю. И позвольте еще раз поблагодарить вас. Вы очень меткий стрелок.

Он молча кивнул, окидывая Медленным взглядом сперва ее лицо, а затем и гладкую кремовую кожу груди, обнаженную низким декольте. Шенандоа заметила, как вспыхнул его взгляд.

Она поспешно отвернулась, бормоча:

– Ну что ж, теперь все в порядке, мистер...

– Зовите меня Роже.

Поскольку она вообще не желала иметь с ним дела, ей было все равно, как его зовут. Больше всего ей хотелось оказаться от него подальше.

– Мне уже намного лучше, мистер Роже.

– Роже Роган.

Она снова набрала в грудь побольше воздуха, чтобы успокоиться и с достоинством удалиться из этого зала в привычный покой своей меблированной комнаты. После всего случившегося силы девушки были на исходе. Но этот человек все же спас ей жизнь и заслуживал вежливого обращения.

– Мистер Роган, спасибо вам. Мне действительно намного лучше. Пожалуй, мне надо поскорее добраться до дома и прилечь. Вы извините меня...

– Я вас провожу.

– Правда... – пробормотала она в полной растерянности.

– Прошу прощения, Шенандоа, этот человек – ваш приятель? – вмешался в их разговор шериф Уокер, покончив наконец с осмотром трупа.

Ну вот, придется объяснять, что же тут случилось. И как она об этом забыла!

– Да, шериф Уокер, это Роже Роган. Но я впервые увидала его, когда Джек... Джек...

– Джек был известен своей горячностью. Рано или поздно это все равно бы случилось. Впрочем, все старатели поселка сами не свои. Добыча серебра падает. Рудники затопило водой. Ни для кого уже не секрет, что дни прииска сочтены. Теперь чуть что – и люди хватаются за оружие. Но я бы не хотел, чтобы вас отвезли к Сапожной горе, Шенандоа.

– Я тоже этого не хочу, шериф Уокер.

– Я успел опросить свидетелей. Если они не врут, вам чертовски повезло, что подвернулся этот малый.

– О да, я чудом осталась жива. У меня был пистолет, который я прячу... ну, у себя на ноге. Но он зацепился... зацепился за подвязку, и мне не удалось...

Шериф изо всех сил старался оставаться серьезным, однако было ясно, что он потешается над Шенандоа.

– Это верно, шериф, я выгляжу довольно глупо, но мне и в голову не могло прийти, что когда-то возникнет необходимость применить оружие. Старатели – народ горячий, но я никогда не теряла осторожности. И искренне сожалею о том, что случилось с Джеком. Я готова оплатить его похороны.

– Это весьма похвально с вашей стороны, Шенандоа. И хотя долг службы повелевает мне напомнить, что в Томбстоуне запрещено носить оружие, – увы, ни для вас, ни для меня не секрет, что старатели прячут его под одеждой. Закон, конечно, вещь необходимая, но вы же знаете местный обычай.

– Шериф Уокер, я благодарна вам за предупреждение, но ведь вы понимаете, что профессиональный игрок должен быть готов ко всему.

– Конечно, Шенандоа, – откликнулся шериф и тут же обратился к Роже Рогану: – А вы, мистер, на редкость ловко обращаетесь с пушкой. Приехали к нам искать работу?

– Нет, ненадолго заехал по делу. Сожалею, что пришлось нарушить покой в вашем поселке.

– Покой! – фыркнул шериф. – Ну что ж, могу лишь посоветовать держать здесь ухо востро. Да убрать этот ваш кольт подальше с глаз. На первый раз вы отделаетесь простым предупреждением, но в дальнейшем мне придется принимать меры. И постарайтесь, чтобы я не слышал, что вы пристрелили у нас кого-то еще.

– Буду помнить об этом, шериф.

– Отлично. Кстати, Шенандоа, вам бы тоже следовало вести себя потише.

– Обещаю, что так оно и будет. А теперь я бы хотела пойти домой.

– Не желаете, чтобы вас проводил кто-то из моих парней?

– Я это сделаю сам, – перебил шерифа Роже Роган, и его низкий голос прозвучал удивительно уверенно.

Пораженный шериф Уокер пристально посмотрел на чужака, затем перевел взгляд на Шенандоа:

– Это так?

– Я отлично дойду сама! – выпалила Шенандоа, поспешно направляясь к двери. – Еще раз благодарю вас, мистер Роган... шериф Уокер... – И она заспешила к выходу, мимоходом заметив удивленно взметнувшуюся бровь на лице своего спасителя.

По освещенной слабыми утренними лучами солнца Аллен-стрит она направилась к дому – прочь от казино «Держу пари».

Аллен-стрит была главной улицей поселка старателей. На ее северном конце находились танцевальные залы, салуны и казино, а на южной – самые дорогие магазины и рестораны. Те старатели, которые слыли завсегдатаями северной стороны, почти не посещали магазины на южной. Вот и Шенандоа, будучи профессиональной картежницей, по большей части проводила время на северном конце. И как и прочая картежная братия, была ночной пташкой: отсыпалась весь день, чтобы ночью сесть за столик в казино.

Пока что на улице было прохладно, но едва солнце поднимется чуть повыше – наступит обычная жара, яркий, слепящий день, характерный для пустынь Южной Аризоны. Против обыкновения Аллен-стрит была пустынной: по ней не слонялись толпы старателей, которые обычно развлекались выпивкой и картами. Сомнений не оставалось: обитатели Томбстоуна разбежались отсюда в поисках лучшей жизни. Даже ее дядя Эд Девис – Шустрый – перебрался в Ледвилл, став не без помощи покера совладельцем серебряного рудника в Колорадо. Если все пойдет хорошо, то есть рудник будет приносить доход (наряду с зеленым сукном карточного стола), дядя скоро сможет забрать к себе и ее, Шенандоа.

Впервые за двадцать один год своей жизни оставшись совершенно одна, девушка скучала – скучала с каждым днем все сильнее, только теперь начиная осознавать, как дорог ей дядя. К тоске примешивалось жгучее беспокойство, ведь дядя был далеко не молод и к тому же потерял здоровье на полях сражений, воюя на стороне Юга во время Гражданской войны.

И если бы не письмо, полученное днем ранее, Шенандоа вряд ли смогла бы совладать с охватившей ее грустью и тревогой – в особенности после того ужасного выстрела в «Держу пари». Письмо прислала ее восемнадцатилетняя сводная сестра по матери, Арабелла Уайт. Девушка собралась перебраться сюда, на Запад, и должна была приехать со дня на день.

Шенандоа радовала предстоящая встреча. Их разлучили шесть лет назад, когда родители погибли от несчастного случая. Их мать, утонченная, нежная южанка, потеряла в Гражданской войне первого мужа, отца Шенандоа, вышла второй раз за северянина и переехала в Пенсильванию, в Филадельфию. Там вскоре и родилась Арабелла. Все годы до несчастья они с Шенандоа была что называется не-разлей-вода.

А потом с Запада явился дядя Шенандоа по отцу, который решил, что его племянница не должна воспитываться на Севере. Эд поклялся обучить ее всем тонкостям ремесла профессионального картежника, чтобы девочка смогла обеспечить себе безбедную жизнь. Напротив, тетка Арабеллы намеревалась вырастить младшую племянницу как благовоспитанную леди, которая может быть принята в приличном обществе в Филадельфии. Никто из членов семьи не имел возможности содержать обеих сестер вместе, и девочек разлучили, несмотря на их горячие протесты. Расставаясь, они поклялись переписываться до той поры, пока Арабелла не получит возможность переехать на Запад.

Поднимаясь на крыльцо небольшого опрятного домика, в котором она снимала комнату, Шенандоа вдруг с грустью подумала, что не может принять сестру в своем собственном, таком же чистом и уютном доме. Ведь все шесть лет они с дядей постоянно переезжали из одного поселка в другой. В их кочевой жизни не было возможности ни завести постоянное убежище, ни даже обзавестись небольшим количеством вещей. Имея лишь то немногое, что можно было унести на себе, они были чрезвычайно легки на подъем и довольствовались временным жильем, снятым в отеле или меблированных комнатах.

Дядя, потеряв в войну все, чем владел, больше не рисковал обзаводиться домом или землей. Шенандоа оставалось только с тоской вспоминать безмятежную жизнь с отчимом, матерью и Арабеллой в Филадельфии. И хотя она ни разу не призналась в этом дяде, втайне продолжала лелеять мечту о тихой и уютной жизни в кругу семьи.

Шесть лет Арабелла оставалась в Филадельфии, живя с тетей в крохотном домике. Вряд ли теперь меблированные комнаты придутся ей по вкусу. С другой стороны, это совсем неплохо, что Шенандоа встретит сестру в тесной спальне, а обед им подадут в общей столовой, внизу. Ведь за все шесть лет она ни разу не пробовала стряпать, а заодно и убирать, да и шить тоже. Словом, все премудрости, которым учила их мать, оказались отодвинутыми на задний план и припрятанными где-то в дальнем уголке сознания; – как иначе сосредоточиться на дядиных уроках профессиональной игры?

А вот Арабелла только и делала, что училась быть настоящей благовоспитанной леди. Она-то уж должна знать, как приготовить обед и вообще содержать в порядке дом. Внезапно Шенандоа сама подивилась тому, как сильно отличается от обычных юных особ. На смену удивлению пришло сожаление об утраченном – но и гордость оттого, что удалось приобрести взамен. Оставалось лишь уповать на то, что разница между ней и Арабеллой не помешает их прежней тесной дружбе.

Тихонько поднявшись к себе в комнату, девушка старательно заперла дверь. Стоя перед зеркалом над умывальником и вынимая шпильки из прически, она размышляла: кто больше всех страдает от одиночества – она сама, ее сестра или дядя? Она вскинула голову – и каштановые волосы тяжелой волной обрушились на се плечи. Как же случилось так, что она дожила до двадцати одного года, но так и не обзавелась кавалером? Хотя мужчины и находили ее привлекательной, кочевая жизнь отнюдь не способствовала более или менее постоянной привязанности. А может, ей попросту не посчастливилось встретить достойного мужчину? Как бы там ни было, но она чувствовала, что где-то в глубине ее души поселилось смутное беспокойство.

Впрочем, столько всего произошло за последние дни. Во-первых, ее сестра наконец-то может жить с нею. Затем – на ее глазах застрелили партнера по покеру, а незнакомец спас ей жизнь. Чего же удивляться, что до сих пор у нее душа не на месте.

Надо просто стараться думать о чем-нибудь приятном, например, о письме от Арабеллы. Девушка присела на край кровати, вытащила из письменного стола листок, развернула его и принялась читать:

«28 марта 1883 г. Дорогая Шенандоа!

Долгие мучения тетушки Эдны наконец-то кончились. Слава Богу, боль отныне не терзает ее. И хотя мне ужасно ее не хватает, я не могу не радоваться тому, что получила возможность перебраться на Запад.

Расплатившись с долгами, я осталась почти ни с чем. Хорошо, что хватило денег купить билет до Томбстоуна, кое-что из одежды да подарки для тебя и дядюшки Эда.

Надеюсь, что не стану для вас обузой – ведь и я кое-что умею делать. Мне дали образование, научили отлично шить и вести хозяйство – словом, ты и сама все знаешь.

Надеюсь приехать примерно в середине апреля, так что готовься к встрече. Жду не дождусь, когда смогу тебя обнять.

Твоя любящая сестра Арабелла».

Шенандоа отложила письмо, все еще с трудом веря, что Арабелла в скором будущем окажется с нею. Надо начать готовиться к встрече. А уж как удивится и обрадуется дядя, когда они вдвоем припожалуют к нему в Ледвилл! И этот счастливый день не за горами.

Скинув свое атласное платье, Шенандоа улеглась в кровать. Она с силой зажмурила глаза и подтянула одеяло повыше. Впереди – очередная долгая ночь за столом с зеленым сукном, и ей необходимо выспаться. Ничего особенного – ее обычный бизнес. Однако и Шустрый Эд, и она славились своей стойкостью, просиживая за игрой до полутора суток кряду. Ей не хотелось ронять марку, и она всегда старалась находиться в форме.

Однако сон бежал от девушки в ту ночь. Перед глазами упрямо возникал образ чужеземца с пронзительными синими глазами и светлыми золотистыми волосами.

Глава 2

Роже Роган легко и стремительно шагал в сторону салуна «Голубой старатель». Под жилетом на туго затянутом ремне висела кобура – как раз под левым локтем. Кольт сорок пятого калибра напоминал своей тяжестью о бедолаге, застреленном недавно в казино «Держу пари». Обычно он старался воздерживаться от убийства и применял оружие лишь в тех случаях, когда ставкой становилась жизнь – в частности, его собственная. А ему предстояло относиться к Шенандоа Девис как к части себя до тех пор, пока он не доставит ее в Ледвилл, в штат Колорадо.

Толчком распахнув двери «Голубого старателя», он вошел внутрь. Вот удивится Шенандоа Девис, когда узнает, что спасший ей жизнь незнакомец должен также и доставить ее в целости и сохранности в Ледвилл, к дяде. Теперь, повстречавшись с нею, он сильно опасался, что девушка может одобрить подобный план. Честно говоря, он и сам был не в восторге – до того дня, пока не познакомился с ней. Зато теперь надеялся, что поездка может оказаться приятной, – если, конечно, удастся избежать опасностей в пути.

В тесном помещении салуна было нечем дышать из-за густого табачного дыма и неистребимого духа дешевого виски. Протолкавшись к бару, Роже заказал выпивку. Даже прислонившись к отполированной до блеска стойке, он изрядно возвышался над толпой. Сжимая в руке свой стакан, Роган принялся высматривать в толпе нужного ему человека.

Звали его Том Бартон, в своей среде он был известен как весьма искусный и удачливый старатель. Он-то и согласился на встречу в этом салуне. На свете вряд ли найдутся более опытные рудокопы, чем валлийцы. Том вырос в Уэльсе и еще мальчишкой работал на тамошних шахтах. Тем же занимался он и здесь, на Западе. Роже очень хотел заполучить валлийца в управляющие своей шахтой в Ледвилле. Все, что для этого требовалось, – уломать Тома перебраться в Колорадо.

Пробравшись в глубь зала, Роже пристроился за круглым столиком, привалившись спиной к стене. Бартон предупредил, договариваясь о встрече днем на руднике, где он сейчас был управляющим, что сможет прийти очень поздно. Дела в Томбстоуне шли из рук вон плохо. Грунтовые воды поднимались все выше, и хотя все помпы работали на полную мощность, вода неуклонно затопляла шахты. Роже полагал, что дни рудника в Томбстоуне сочтены.

Резким движением левой руки он опрокинул в горло половину содержимого стакана и опустил его на стол, брезгливо поморщившись. Пойло оказалось хуже некуда. Если пьющий его человек не спалит себе кишки до двадцати пяти лет – его можно считать счастливчиком. Роже в свои двадцать восемь мог похвастаться совершенно здоровым желудком, и это потому, что покупал обычно хорошо очищенное виски. А такие вещи вряд ли водились в местах, подобных «Голубому старателю».

Поморщившись снова, Роже все же допил остальное. Жжение в желудке не смогло отвлечь его от тревожных мыслей. Равно как и вынужденное безделье в данный момент. Поколебавшись, он вытащил из жилетного кармана несколько телеграмм. Осторожно разгладил их на столе и снова прочел:

«11 февраля 1883 г.

Твои отец и дядя умерли. Блэки рыщет по руднику. Приезжай немедленно.

Кугуар Кейн».

«4 марта 1883 г.

Дела ухудшаются, Блэки начал копать. Приезжай поскорее или потеряешь серебро.

Кугуар Кейн».

«1 апреля 1883 г. Время на исходе.

Кугуар Кейн».

Роже свернул телеграммы и спрятал в карман. Тяжело вздохнул, поглядел на пустой стаканчик и решил заказать еще порцию виски – словно выпивка оставалась единственным способом разрешения трудностей.

Он понимал, что Кугуар прав. Надо вернуться в Нью-Мексико до того, как Блэки доведет дело до конца. Если никто ему не помешает, Блэки успеет выгрести из шахты все до крупинки. А Роже вовсе не желал позволять кузену воровать то, что считал своим по праву, – по крайней мере до тех пор, пока есть реальная возможность вернуться в Нью-Мексико и остановить братца.

Но без денег Блэки не остановишь. Без денег не наймешь старателей, чтобы исправно работали в шахте, без денег не купишь оборудование, без денег невозможно ни содержать дом, ни прокормить всю эту ораву. Такими средствами Роже не располагал, на их получение требовалось время. А вот времени-то как раз у него не было – в точности, как и денег, – ведь Блэки не станет сидеть сложа руки и дожидаться его возвращения в Нью-Мексико.

Кугуар Кейн был его близким другом, старым другом, однако и думать нельзя о том, чтобы просить у него взаймы. Ведь в течение десяти лет они ни разу не встречались, хотя Роже постоянно давал знать Кугуару, где именно находится. Больше Кейн о нем ничего не знал, да и Роже не собирался возвращаться домой после десяти лет странствий с пустыми руками.

Тем важнее становился серебряный рудник в Ледвилле, штат Колорадо, и тем насущнее необходимость заполучить для его разработки Тома Бартона. Ведь при участии столь опытного управляющего рудник мог бы дать достаточную прибыль за вполне приемлемый срок он и явился в Томбстоун. Нужно было нанять Тома Бартона, и поскорее! Он был почти уверен, что сумеет убедить валлийца работать на себя и доставит его в Ледвилл. Это единственный шанс сберечь время, внезапно ставшее столь важной проблемой, – в свете все более настойчивых телеграмм Кугуара.

Тут его мысли вернулись к Шенандоа Девис. Он вдруг пожалел, что не заказал целую бутылку ужасного пойла. От этой особы жди одних неприятностей. Ее дядя предпочел умолчать о том, что племянница наделена ошеломляющей красотой, в которой причудливо смешались лед и пламень. Не говоря уже о том, что она – выдающаяся картежница. Подобного рода сочетание становилось опасным для любого мужчины – или мужчин, – которым приходилось иметь с ней дело. Эта женщина была создана для поклонения, и Роже не остался равнодушным к ее чарам.

Тем большую угрозу она несла. Он вообще предпочел бы держаться подальше от этой девицы. Надо же, чтобы проклятого дурня – его партнера – угораздило просадить свою часть рудника в покер! Партнером был Шустрый – Эд Девис. Роже впервые в жизни связался с партнером, чтобы собрать начальный капитал для разработки рудника. И теперь не уставал проклинать себя за это. Шустрый Эд вообразил, что его племяннице должен понравиться Ледвилл, в особенности его игорные дома. И коль скоро Эду пришлось осесть в Ледвилле, он хотел иметь рядом и любимую племянницу. Ему удалось убедить Роже, что доставить ее из Томбстоуна —

Роже и сам не был новичком в рудном деле. Все десять лет он скитался по поселкам старателей, где добывали золото и серебро. Однако ему ни разу не удавалось самому добыть достаточное количество этих металлов – по крайней мере достаточное для того, чтобы начать что-то более серьезное. Да и к тому же по молодости он без счета тратил деньги на болтунов, аферистов, шулеров и женщин. Однако Роже ни о чем не жалел. Это были хорошие времена. Роган сумел многому научиться. А теперь наступила пора зрелости.

Добыча серебра в Ледвиллском месторождении была нелегким делом. Тут речь не шла о простом извлечении блестящих самородков из реки или о промывке песка в поисках крупиц золота. Колорадское серебро залегало в смеси со свинцом и требовало выплавки. Потому-то городок и получил название Ледвилл^[1]. Бартон являлся специалистом как раз по такого рода процессам – и тем сильнее нуждался в его услугах Роже. Если наладить добычу содержащей серебро породы (а Роже был уверен, что процент содержания серебра окажется весьма приличным), то ее можно будет продавать переплавщикам или же оплачивать их услуги. И в том и в другом случае рудник начнет приносить доход, то есть деньги, необходимые для возвращения в Нью-Мексико и приостановки деятельности Блэки.

Все зависело от того, хватит ли на это времени. Никогда прежде Роже так не зависел от его бега. Потому-то дело чрезвычайно простое, не требующее никаких усилий, – просто прихватить ее по пути.

И теперь Роже мрачно прикидывал, сколько несчастных еще предстоит отправить на тот свет «по пути», пока красотка не окажется в Ледвилле. Осознавал он, впрочем, и то, что сам тоже неравнодушен к девушке. Однако недостаток времени связывал его по рукам и ногам, и всякого рода помехи – пусть даже столь прекрасные – ему ни к чему. Впрочем, Роже все же надеялся, что девица испытывает хотя бы легкую благодарность за спасение своей жизни. Благодарность, а может, даже и кое-что посерьезнее. Впрочем, внешне по ней ничего подобного не было видно, и у Роже крепло предчувствие, что поездка в Ледвилл станет довольно рискованным мероприятием.

Внезапно над ним нависла чья-то длинная тень.

– Эй, Роган, что это рожа у тебя вытянулась, ровно кошачий хвост? – спросил его Том Бартон, со стуком опуская на стол два стаканчика и бутылку виски.

Дождавшись, пока лохматый верзила усядется рядом, Роже ответил:

– Да вот все думаю о руднике, Бартон.

– Ну, от этого у кого хочешь рожа вытянется, – согласился Бартон, встряхнул бутылку и налил в оба стакана.

– Кстати, по поводу кошек – ты нашел свою?

– Чертовы подонки! – взорвался Том. – Если отыщу того, кто спер мою кошку, непременно...

– Вернешь ее тому шахтеру, у которого спер ее сам? – рассмеялся Роже.

Том смешался, но всего лишь на миг, и возразил:

– Знаешь, если бы я продавал всех кошек, каких имел, то давно сколотил бы капиталец и вернулся на родину.

– Без кошки у тебя в берлоге опять полно крыс? – сочувственно спросил Роже.

– Полно? Да они скоро вовсе выживут меня из дома! Давай-ка выпьем за крыс! Все им нипочем: ни шахтеры, ни индейцы, ни вода – ничто! Итак, – он поднял свой стакан, – итак, за наших маленьких пушистых друзей!

Мужчины проглотили виски, поморщились и поставили стаканы на стол.

– Никогда в жизни не пил такого отвратительного пойла. Жжет не хуже, чем плавильня для серебра. Кстати, ты слыхал, что братья Брайтоны грабанули поезд нынче днем?

– Да. Но я новичок в этом поселке. Кто такие эти Брайтоны?

Том ответил, снова подливая виски:

– Три брата, которые грабят поезда с зарплатой для шахтеров всякий раз, когда не хватает денег на выпивку или на баб.

– И шериф не может их схватить?

– Нет. Они обзавелись берлогой в Мексике. Их преследуют до границы, а там они исчезают. – Том одним глотком опорожнил стаканчик, хмуро взглянул на дно и добавил: – Но на сей раз, кроме разбоя, они отмочили еще кое-что.

– Ты имеешь в виду женщину? – поинтересовался Роган, потягивая свое виски.

– Да. Она похищена. Насколько мне известно, она красивая, совсем молоденькая и отбивалась от них, как дикая кошка. Да только Тед Брайтон недаром слывет бабником, с его похотью он не упустит ни одной юбки. Остается надеяться, что у девушки есть богатые, влиятельные родственники. Иначе ей не вырваться из лап Брайтонов.

– Наверное, ты прав. Послушай, Бартон, – начал Роже, решив перевести разговор поближе к интересовавшей его теме. – Дни рудника в Томбстоуне сочтены. Ты это знаешь. Зато Ледвилл растет очень быстро. У меня есть там рудник, и я уверен, что он окажется прибыльным. Вот взгляни... – Роже извлек из кармана кожаный мешочек, в котором тускло поблескивал довольно увесистый камень.

Том Бартон взял кусок руды, покатал в ладонях, понюхал и положил обратно, пробурчав:

– На вид неплохое, а что говорят анализы?

Из жилетного кармана Роже достал сложенный вдвое листок и протянул его Бартону.

Заглянув в бумагу, Том даже присвистнул от удивления. Он снова взял кусок руды, прикинул на руке и посмотрел на Роже:

– Я бы сказал, что тебе подвалил изрядный фарт!

– Я бы сказал то же. Мне пришлось побывать на всех рудниках на Западе. Однако добыча в Ледвилле сильно отличается от других, и, знаешь ли, я хотел бы заручиться помощью такого эксперта, как ты, чтобы обеспечить стабильную прибыль.

Бартон, сосредоточенно уставившись на образец руды, принялся обмозговывать предложение Роже.

– Жалованье будет что надо, – многозначительно обронил Роган.

Том посмотрел ему прямо в глаза, положил руду на стол и подтолкнул обратно к Роже вместе с данными анализа. Не спеша наполнил стаканы. И наконец сказал:

– Только дурак откажемся от такого предложения. За Ледвилл!

Роже с улыбкой кивнул и выпил свое виски. Бартон проделал то же самое, а затем спросил:

– Как скоро я тебе там нужен?

– Со вчерашнего дня.

– Что, такая спешка?

– Просто дьявольская. Надо мной висит еще одна проблема, и, чтобы решить ее, нужно наладить все в Ледвилле как можно скорее. Когда ты приедешь на место?

– Ну... – Том задумался, теребя густую бороду, – надо закончить здесь дела, попрощаться с боссом. Сам знаешь, все как обычно. Пожалуй, на это уйдет не меньше недели.

– Сверни все за пару дней, и тогда сможем отправиться вместе, – твердо сказал Роже.

– Постараюсь изо всех сил. Так или иначе мне пора было подумать о новом месте. А про Ледвилл я слышал только хорошее.

– Если речь идет о серебре, то это правда. Кстати, с нами поедет кое-кто еще.

– Ты нанял еще старателей?

– Нет, не совсем. В Ледвилле у меня партнер. Он попросил привезти его племянницу.

– Ох, только не это!.. – простонал Бартон. – Наверняка она окажется какой-нибудь благовоспитанной мисс с постной рожей!

– Не совсем, – сухо перебил Роже. – Ты, наверное, ее знаешь. Она – профессиональный игрок.

– Шенандоа Девис! – выпалил Том Бартон, мигом выпрямившись. – Так это племянница Шустрого Эда?

Роже кивнул.

– Ты имеешь в виду самую холодную красотку во всем Томбстоуне?

Роже снова кивнул.

– И самую ловкую картежницу, которую мне приходилось видеть?

И снова Роже кивнул.

Бартон налил себе виски, жадно выпил и заявил:

– Меня так и подмывает прямо сейчас отправиться в Ледвилл, хотя к концу пути я наверняка совершенно обалдею от любви. Рядом с ней я становлюсь сам не свой, Роган! Обвалы в шахте, индейцы, драки, грабители – все это чепуха. Но оказаться в одной компании с такой девушкой!.. Сам не знаю, станет ли моя жизнь раем или адом!

– Ну, Бартон, все не так уж страшно! – хмыкнул роже. – Если станет совсем невтерпеж, мы сможем пересесть на другую скамейку в дилижансе!

– И думать не смей! Да за один ее взгляд я шкуры не пожалею! Черт побери, мне уже не терпится оказаться в пути! – Том резко вскочил: – Ладно, приканчивай сам эту бутылку, а я побегу собираться. Насколько я понял, чем раньше мы отправимся, тем лучше. – И уже будучи на полпути к выходу, он заключил: – Я даже ванну приму – вот как!

Роже проследил, как длинный валлиец прокладывает себе путь в толпе, и с задумчивым видом налил себе еще виски. Похоже, Шенандоа Девис становится еще большей проблемой, чем казалось вначале. Может, в дороге ему самому удастся согреть это ледяное сердечко, уж во всяком случае, не стоило уступать такую честь Тому Бартону без боя.

Глава 3

Шенандоа ощущала на себе пронзительный взгляд голубых глаз Роже, хотя тот находился в противоположном конце зала. Время клонилось к полуночи. Весь вечер Роган мерил шагами тесный зал, то сворачивая к бару, то останавливаясь у стола для фараона, хотя все его внимание было приковано к девушке. Шенандоа не находила объяснения столь явному интересу – как не могла понять и своего интереса к этому типу.

Впервые, сколько помнит себя, она была не в состоянии полностью сосредоточиться на игре, то и дело исподволь поглядывала на высокую фигуру, выделявшуюся в толпе старателей – завсегдатаев казино «Держу пари». Карта шла неважная, и она с трудом удерживалась от ошибок, чтобы не оказаться в проигрыше. Особым чутьем Шенандоа ощущала: выйди она сейчас из-за стола, и Роже последует за ней, а этого ей совсем не хотелось. Никак не улыбалась девушке очередная встреча с ним один на один. Он казался ей чрезвычайно опасным типом: девушка боялась не устоять перед его обаянием.

Возможно, ее рассеянность объяснялась тревогой за сестру? Арабелла так и не приехала дневным поездом, а в городе все только и говорили, что про ограбление и похищение какой-то девушки. Хотя до сих пор не было уверенности, что похищена именно Арабелла. В Томбстоун стайками слетались молодые привлекательные особы в надежде на удачу, столь часто сопутствующую старателям.

Впрочем, в любом случае сестра должна была появиться со дня на день, а пока Шенандоа не терпелось побеседовать с самим шерифом Уокером. Только услышав из его уст, что похищена не ее сестра, она сможет успокоиться.

Однако шериф со своими помощниками и группой добровольцев еще не вернулся из погони за Брайтонами, и ожидание становилось все непереносимее.

Но даже столь тревожные мысли не помогли Шенандоа отвлечь свое внимание от Роже. Вот и теперь она поймала себя на том, что любуется, как блестят его светлые волосы под светом масляных ламп. Хотя он брил бороду, волосы предпочитал носить длинные, почти до плеч. И Шенандоа не могла удержаться от мысли, как, должно быть, приятно запустить пальцы в эту густую светлую шевелюру. Взгляд сам собой скользнул ниже, как будто ее руки ласкают широкие плечи и мускулистую грудь. Длинные, прямые ноги наверняка были чрезвычайно сильными, и двигался он с врожденной грацией настоящего хищника. Шенандоа вдруг захотелось вдохнуть аромат его тела, прижаться к нему так, чтобы ощутить его тепло и услышать низкий голос, называющий ее по имени.

Она встряхнулась, пытаясь прервать грезы наяву. Впервые в жизни мужчина оказывал на нее такое воздействие. А уж что до настоящих ласк и всего прочего – она была абсолютно невинной особой. О, конечно, она имела представление о том, что должно происходить между мужчиной и женщиной. Постоянно находясь в игорных домах, казино и салунах, ей довелось повидать всякое, однако собственного опыта Шенандоа так и не приобрела. Ворвавшиеся в ее сознание мечты были совершенно непривычны, и она не знала, как же теперь быть.

Кое-как ей удалось отвести взор от Роже, но тот успел перехватить ее взгляд и ответить на него так, словно они были наедине, а не в толпе завсегдатаев казино. .Шенандоа покраснела, что случалось уж совсем редко. Ощущение было такое, будто он прочел ее мысли, смущавшие и раздражавшие девушку одновременно. Повернувшись наконец-то к столу, она обнаружила, что эту партию в покер давно проиграла.

По крайней мере профессиональный опыт мог подсказать ей точно, когда нет смысла бороться дальше. И она бросила карты, предоставив торговаться другим. Роже Роган совершенно лишил ее способности сосредоточиться. И если она не возьмет себя в руки, нынешней ночью лишится репутации профессионального игрока – это точно.

Она поднялась с места и расправила складки своего пурпурного атласного платья. Машинально пробежавшись пальцами по кружевной отделке, Шенандоа убедилась, что спрятанная под небольшим турнюром застежка на месте. Решив, что с туалетом все в порядке, но впервые в жизни пожалев о слишком глубоком декольте, она направилась к выходу. Шенандоа собиралась выпить чашку кофе в небольшом кафе поблизости, а главное – постараться выкинуть из головы мужчину, столь бесцеремонно нарушившего ее душевный покой.

Однако у Роже Рогана имелись свои планы. Он перехватил Шенандоа на полпути к дверям и зашагал рядом. Невзирая на ее возражения, он направился в сторону от казино, в глубину аллеи, подальше от света уличных фонарей. Здесь он остановился. Все еще не говоря ни слова, Роже привлек ее к себе так, что излучаемое их телами тепло слилось воедино.

Ошалев от столь неожиданных и решительных действий, Шенандоа лишь молча смотрела на него, стараясь казаться абсолютно спокойной. От того, как он обнимал большими, сильными руками ее плечи, вполне можно было позабыть о недавнем решении держаться подальше от этого мужчины. Теперь она была покорена обволакивающей мужской силой, излучаемой нависшей над нею мощной фигурой.

Он долго любовался обращенным к нему прекрасным лицом, ярко освещенным луной, затем медленно, все еще оставляя ей возможность увернуться, низко наклонился над девушкой. Его ноздрей коснулся свежий запах лавандового мыла. Она едва заметно встрепенулась, но так и не двинулась с места, когда его губы едва коснулись ее губ. Тогда он поцеловал ее снова. На этот раз горячие уста примкнули к ее устам чуть дольше, а руки погладили обнаженные плечи. Он поднял голову и снова заглянул ей в лицо. Широко распахнутые глаза сияли, как звезды, однако чудесное лицо оставалось по-прежнему неподвижным.

Шенандоа раздвинула было губы, чтобы прошептать его имя, но он снова припал к ним, позволив себе отведать зовущую, терпкую глубину ее рта. Сильные руки прижимали ее все плотнее, приспосабливая ее нежное, податливое тело к мощным изгибам его собственной фигуры, – словно он не мог насытиться этим объятием. От поцелуя что-то заискрилось у нее внутри, и эти искры породили пламя, мгновенно охватившее его тело.

И все же Роже отлично чувствовал, что она так и не расслабилась у него в руках. Как и не подумала вернуть ему поцелуй с ответным жаром. Она вообще не отвечала на его ласки. Говоря ее языком, они только что сыграли первую партию в покер, и его карта оказалась битой.

Роган неохотно разжал объятия, которые распалили его намного сильнее, чем он бы мог себе позволить. Впервые в жизни женщина будила в нем столь ошеломляющие ощущения. Он хотел ее – хотел страстно, однако не менее страстно хотел ощутить в ней ответное желание – под стать своему собственному. Он хотел заставить ее пылать у него в объятиях, а вместо этого ощущал ледяной холод. И в то же время сумел уловить отблески глубинного огня, дремавшего в потаенных уголках этой души и ждущего того, кто сможет выпустить его на свободу.

Проведя руками по нежной, гладкой коже, он снова ощутил едва уловимый трепет и с иронией прошептал, сжимая в сильных руках тонкие пальцы:

– Прикажете понимать это как: «Нет, Роже Роган, я не желаю с вами гулять – и нет, я не желаю, чтобы вы меня целовали»?

Шенандоа глубоко, прерывисто вздохнула и шепнула:

– Все правильно.

– Вы не сделали попытки меня остановить.

– Но вы ведь все равно собирались поцеловать меня, Роже, невзирая ни на что. Зато теперь, получив то, чего желали, можете успокоиться.

– Полагаете, одного поцелуя для этого достаточно?

– Для нас с вами более чем достаточно. Вокруг полно хорошеньких женщин.

– Женщин полно, но нет другой Шенандоа.

– Роже, я бы хотела поскорее вернуться в зал.

– Еще рано.Мне нужно о многом вам рассказать. Внезапно раздался взрыв грубого хохота: по улице двигалась компания подвыпивших старателей. Когда они скрылись во тьме, Роже поспешил увлечь Шенандоа и густую тень.

– Роже, нам давно пора вернуться. Хриплым, нежным шепотом, обдавая ее лицо горячим дыханием, он промолвил:

– Шенандоа, я хочу тебя, – при этом сильные руки снова привлекли ее вплотную. – Я вовсе не шучу. Я хочу тебя и обещаю быть очень-очень нежным. – И как бы в подтверждение этих слов его губы покрыли легкими, нежными поцелуями ее висок и ушко. Потеребив тихонько зубами тонкую кожу, он продолжал, уловив ее трепет: – Шенандоа, я знаю, что понравился тебе. Я успел прочесть это в твоих глазах в тот миг, когда ты позабыла о сдержанности.

Шенандоа, стараясь овладеть собой, не спеша перевела дыхание и возразила, осторожно подбирая слова:

– Сейчас и здесь не имеет значения, нравится мне что-то или нет. Я профессиональный игрок. Мне не следует...

– Но ты же остаешься женщиной! Невероятно желанной для меня женщиной. Приходи нынче ночью ко мне в отель.

Шенандоа изо всех сил уперлась руками в широкую грудь, подавив неимоверное желание поступить по-иному. Впервые ее с такой силой влекло к мужчине, впервые ей так хотелось позабыть обо всем на свете и подчиниться его воле, и впервые она обнаружила в себе способность испытывать такие чувства, которые грозили взять верх над рассудком.

– До, – нежно промолвил он, впервые называя ее уменьшительным именем, – ты ни о чем не пожалеешь. Идем же со мной!

– Нет, – еле различимым шепотом ответила она, в то время как ее руки сами собой обняли его за шею.

Он со стоном прижался к ней еще сильнее, и восхитительная мягкость пышной груди заставила желать ее еще более страстно – желать всю, целиком. Торопливо отыскав в темноте се губы, Роже припал к ним в поцелуе, и его язык снова проник в желанный рот. Шенандоа охнула и обмякла в его руках, подчиняясь потаенному пламени, бушевавшему глубоко внутри. Ее кожа разгорелась. Ледяную холодность внезапно сменил жар желания. Роже уже проложил огненную тропу, по которой она заспешила за ним.

А он все так же нетерпеливо целовал ее лицо и шею. У нее перехватило дыхание, когда Роже, поддерживая ее одной рукой, другой нащупал чудесную округлость груди под тонким атласом. Следом за рукой поспешили и губы, и под их ласками обнаженная низким вырезом бледная кожа разгоралась все сильнее.

– До!.. – хрипло стонал Роже, покрывая ее шею торопливыми, страстными поцелуями и снова возвращаясь к губам. – Шенандоа, я должен потушить этот пожар! – Властно обняв ее за талию и по-прежнему не отпуская от себя, он поспешно повел ее в глубину аллеи.

Шенандоа, застигнутая врасплох бурей эмоций, на какое-то время утратила всякую способность рассуждать, слишком поглощенная жаром, излучаемым сильным телом Роже, и разбуженным им страстным томлением. Но наконец она пришла в себя и спросила:

– Роже, куда мы идем?

Продолжая все так же одержимо двигаться вперед, он негромко отвечал:

– Ко мне в отель. Разве ты не этого хочешь?

У Шенандоа упало сердце. Все внутри заледенело. Она резко остановилась. Роже Роган был ей практически не знаком. События развивались чересчур быстро.

– Нет! Постой!

– Что?.. – растерялся Роже.

– Я вовсе не собиралась к тебе в отель. Да и ты вряд ли мог ожидать такого всерьез.

Роже остановился. Они оказались в самом конце аллеи, рядом с освещенной улицей.

– Я ожидал, что ты пойдешь со мной, потому что тоже хочешь меня, – веско проговорил он. – Шенандоа, я...

– Эй, Роже! – крикнул с противоположной стороны улицы какой-то патлатый верзила. – Никак, это ты?

– Ох, только не это!.. – пробормотал Роже, а тем временем человек успел подойти к ним вплотную.

– Том Бартон, – с легкой улыбкой промолвила Шенандоа, сразу узнав незадачливого любителя покера, так часто бывавшего в проигрыше.

– Слышите, мисс Шенандоа, я готов в путь. Даже ванну нынче принял! – С безмятежной улыбкой Том переводил взгляд с Роже на Шенандоа. Если он и успел заметить необычный румянец на девичьих щечках и руку Рогана, поспешно скользнувшую с ее талии, то не подал и вида.

– Вот это неожиданность! Вы уезжаете из Томбстоуна? – вежливо поинтересовалась Шенандоа, стараясь взять себя в руки.

– Уезжаю из Томбстоуна? – Том оглушительно расхохотался, хлопнул по спине Роже и проревел: – Отлично, просто отлично, мисс Шенандоа! Верно, Роже?

– Конечно. Видишь ли, мы...

– Мисс Шенандоа, уж я позабочусь о том, чтоб вам досталось самое удобное место в пути!

– Самое удобное место?..

– Точно. Вы заслуживаете всего самого лучшего! И всю дорогу мы будем играть в карты! Знаете, дорога до Ледвилла не близкая!

– До Ледвилла?! – На смену недоумению пришла тревога; ее взгляд метался между Роже и Томом. – Но кто еще собрался ехать в Ледвилл?

Том моментально умолк и не сразу решился спросить:

– Разве Роже ничего вам не сказал?

Роже, чувствовавший себя крайне неловко, состроил гримасу Тому и буркнул:

– Я ждал подходящего случая, чтобы...

– Нельзя ли еще подождать – хотя бы до завтрашнего утра? – холодно осведомилась Шенандоа.

– Ну, – пробасил крайне сконфуженный Том, – зря я, конечно, поспешил выпустить кота из мешка, да только уж очень мне хотелось поскорее отправиться в путь, мисс Шенандоа. Что ж, увидимся утром! – И он удалился, весело насвистывая.

– Наверное, тебе давно следовало бы объясниться?

– Видишь ли, Шенандоа, то, о чем ты сейчас услышишь, никоим образом не связано с тем, что случилось между нами. Клянусь! Это совершенно разные вещи.

– Дальше.

– Твой дядя попросил меня привезти тебя в Ледвилл.

– Значит, ты решил воспользоваться этой маленькой хитростью, чтобы заполучить меня на весь путь до Ледвилла? Ведь ни для кого не секрет, что дядя сейчас в Ледвилле. Ничего нет проще – или ты собрался увезти меня куда-то еще? И какое отношение к этому имеет Том Бартон?

– Черт побери, вовсе ни к чему такие сложности, Шенандоа. Все так, как я сказал. Твой дядя – мой новый партнер. И коли я все равно собрался в Томбстоун, он и попросил меня об услуге.

– И ты приехал в Томбстоун, чтобы...

– Предложить Тому Бартону место управляющего рудником. Вот и все.

– Благодарю за любезные разъяснения. Надеюсь, тебя не удивит, что я не поверила ни одному твоему слову. Прощай, мистер Роган! – И она повернулась, чтобы уйти.

Роже пришлось схватить ее за руку и повернуть к себе.

– Твой дядя так и знал, что ты не поверишь. – Он протянул ей письмо. – И прислал вот это. Мы с Томом отправляемся на днях. Я бы хотел, чтобы ты к этому времени была готова.

Шенандоа прочла письмо и сказала:

– Итак, мой дядя действительно твой партнер и полагает, что мне будет безопаснее взять тебя в провожатые. Хотела бы я знать, о какой безопасности он хлопотал, если бы увидел...

– Я дал слово, Шенандоа, и всегда держу свое слово. И доставлю тебя в Ледвилл в полной безопасности. Думай обо мне что угодно... Я хотел тебя. И решил, что и ты меня хочешь. Ведь это так просто. Но тебе не удастся вынудить меня нарушить данное слово. Мы отправляемся на днях, и ты едешь с нами.

– Ну так вот, – Шенандоа мило улыбнулась, заранее радуясь своей победе, – видимо, именно это слово ты не сдержишь. Я с радостью отправлюсь к дяде, но без тебя. Я не нуждаюсь ни в каких сопровождающих. И в данный момент тоже! – И она гордо направилась в сторону казино.

Роже на сей раз не стал останавливать ее – он просто зашагал рядом, восклицая:

– Ты чертовски упряма! Эх, я с самого начала подозревал, что от тебя следует ждать одних неприятностей!

Шенандоа лишь презрительно косилась на него.

– Так или иначе, ты поедешь в Ледвилл со мной!

Уже возле самых дверей казино они услышали перестук копыт в конце Аллен-стрит. Это шериф Уокер возвращался со своими помощниками. И тут же все ее мысли затопила тревога за Арабеллу. Из головы напрочь вылетел спор с Роже. Оттолкнув его в сторону, Шенандоа поспешила навстречу всадникам, надеясь разглядеть среди них спасенную девушку.

Удивленный Роже потащился следом, бормоча:

– Похоже, и ты как все. Ждешь, когда шериф изловит братьев Брайтонов. Да не так-то это просто.

Не обращая внимания на его слова, Шенандоа мчалась вперед. Девушки рядом с шерифом не было. Подбежав вплотную к нему, она громко спросила:

– Шериф, вы отыскали девушку?

Усталый, покрытый пылью шериф Уокер остановил коня и сказал:

– Увы, Брайтонам снова удалось скрыться. Они увезли с собой девушку.

– А вы знаете, кто она такая? – Шенандоа, внешне невозмутимая, вся трепетала* внутри.

– Да, мы связались с железнодорожной компанией. Арабелла Уайт. Я как раз собирался отыскать ее родных.

Шенандоа покачнулась: ей стало дурно. И она не сразу поняла, что ее поддерживают сильные руки Роже.

– Шериф Уокер, – едва слышно прошептала она, – вы уже отыскали ее родных...

– Что?..

Руки Роже напряглись.

– Я – ее сводная сестра. Я ждала ее прибытия... Но... но мне и в голову не могло прийти, что с юной, невинной девушкой может стрястись такое несчастье. Что вы намерены предпринять, шериф? – По мере того, как Шенандоа приходила в себя, ее речь становилась громче.

– Я ничего не в силах предпринять. Мне ужасно жаль!.. Но дело вышло из-под моей юрисдикции. Они удрали в Мексику. И насколько мне известно, даже там никто толком не знает, где именно устроили себе логово братья Брайтоны.

– Шериф, но что-то вы наверняка могли бы сделать? Или кто-то другой из поселка. Я готова все оплатить.

– Шенандоа, я ничем не в состоянии вам помочь, кроме скудной информации, которой располагаю. Что же касается того, чтобы нанять человека, способного разыскать Брайтонов и справиться с ними в Мексике, то в Томбстоуне вы таких не найдете. Может, кто-то из округи, да только...

– Шериф, время слишком дорого. В погоню нужно отправляться немедленно. Чем дольше она пробудет у них в лапах – тем хуже!

– Что ж, попытайтесь порасспросить в городе, но слишком дурная слава идет у нас про Брайтонов. Загляните ко мне в городскую тюрьму чуть попозже – и я изложу все, что смогу разузнать. На станции можете получить ее багаж. Извините, но больше я ничего сделать не могу... – Сочувственно покачав головой, шериф вяло козырнул, тронул повод коня и поехал прочь.

Шенандоа на миг совершенно обмякла в руках у Роже, но уже через минуту заставила себя встряхнуться. Она найдет способ вызволить сестру! Внезапно ей стало ясно, как именно.

Она отодвинулась от Роже, критически окинула его взглядом и осведомилась:

– У тебя ведь имеется револьвер, не так ли, Роже Роган?

– Если ты вообразила... – нахмурился он.

– Помоги мне, Роже. Ты сам слышал, что сказал шериф. Никто больше мне не поможет. А я не могу бросить сестру им на растерзание! Она такая юная, такая невинная...

– Шенандоа, но я только что нанял Тома Бартона, и на днях мы должны отправиться в Ледвилл. У меня совершенно нет времени!

– Да есть ли что-нибудь важнее спасения несчастной девушки?

– Ты сама не представляешь, о чем просишь!

– Отлично представляю. И я заплачу. Только назови сумму. Правда, у меня денег не так уж много, но я сумею их раздобыть. Пожалуйста, помоги мне, Роже!

– Я не нуждаюсь в твоих проклятых деньгах!

– Роже, ну пожалуйста! Пойми, я не могу бросить сестру. И если ты откажешься, я отправлюсь за ней одна!

– Тебе нельзя этого делать, Шенандоа. Только не такой женщине, как ты!

– Но и бросить ее на произвол судьбы я не в силах. Помоги мне!.. – И она приблизилась к нему, обжигая зеленым пламенем широко распахнутых глаз. – Роже, ты получишь от меня все, что угодно, если только поможешь спасти мою сестру!

– Черт побери, Шенандоа! Перестань так на меня смотреть и говорить такое! Я ведь не каменный!

А она гладила его плечи, чувствуя, как под пальцами напрягаются могучие мышцы.

– Роже, я не шучу! Ты получишь все, что пожелаешь!

– Будь я проклят! – Он стряхнул ее руки и отскочил на несколько шагов, но тут же вернулся с выражением мрачной решимости на лице: – Должно быть, я сошел с ума – но так и быть!

– Ох, Роже!.. – зашептала она, обняв его за шею и привлекая к себе: – Спасибо тебе, спасибо...

Он нехотя высвободился, строго взглянул на нее и сказал:

– Я поеду с тобой в Мексику, но сначала мы заключим сделку. Я не могу позволить себе просто так терять время.

– Сколько?

– Нет, деньги мне не нужны. В уплату я потребую твои услуги – такие, какие сочту нужными, – а я обязуюсь вернуть твою сестру.

– Мои услуги?..

– Да.

– Но Роже... – заколебалась она. – Разве мы не обговорим сроки? И не определим род услуг?

– Шенандоа, это не покер. И я не собираюсь торговаться. Я сделал предложение. Ты вольна принять его или отказаться. И о сроках мы уславливаться не будем. Я сам решу, когда ты расплатишься сполна.

– Ну ладно, – решилась она. – Я сама напросилась и не собираюсь идти на попятный. Сделка так сделка. Только давай освободим мою сестру как можно скорее.

– Поверь, мне время не менее дорого, чем тебе. Пойдем в «Голубой старатель» и обговорим детали. К такой экспедиции нужно подготовиться.

– Спасибо, Роже. И можешь не сомневаться – свою часть сделки я выполню.

Роже лишь кивнул, задумчиво взглянув на прелестное личико и ласково взяв ее за руку. Шагая в сторону салуна, он старался выбросить из головы и мысли о Блэки, который спокойно ворует его серебро, и мысли о юной, невинной девушке, угодившей в лапы к негодяям без чести и совести.

Глава 4

Солнечные блики играли на зыбкой поверхности прохладных вод реки Сан-Педро. Вот уже третий день Роже с Шенандоа ехали вдоль ее извилистого русла, пересекая южную часть Аризоны и пробираясь в Мексику. Ехали верхом на мустангах – мускулистых низкорослых жеребчиках, отобранных за силу и выносливость. Седельные сумки были до отказа набиты вяленым мясом и кукурузными лепешками. Для защиты от солнца путники надели широкополые мексиканские шляпы.

Шенандоа ужасно страдала от боли – болело в нескольких точках пониже спины. Изнеженное тело не было приспособлено к длительному путешествию верхом – не говоря уже о недостатках дамского седла, в котором приходилось сидеть боком. Убивал ее и непривычный ритм жизни – необходимость бодрствовать в дневные часы, изнурявшие жарой и ослепительно сверкающим солнцем.

Но невзирая на все муки, Шенандоа ни разу не пожаловалась Роже, не попросила его об остановке на отдых. Ведь она торопилась не меньше его. Только его поспешность диктовалась его собственными планами, а ее – тревогой за Арабеллу. Не то чтобы он оставался равнодушен к несчастью девушки, просто всеми его чувствами правил некий внутренний демон, имя которого Роган вовсе не собирался обнаруживать перед Шенандоа.

По правде говоря, с того момента, как была заключена сделка, он вообще ни о чем больше не говорил со своей спутницей, кроме вещей, непосредственно касавшихся спасательной экспедиции. Впрочем, это выглядело вполне естественно, хотя Шенандоа не смогла ни позабыть о поцелуях, ни прекратить украдкой любоваться его мощной фигурой. Без конца проклиная себя за неуместный интерес к этому типу, она все же ничего не могла с собой поделать. Приходилось утешаться тем, что по достижении намеченной цели ей, наверное, будет проще выбросить из головы Роже Рогана.

Кстати, с каждым днем становилось все сомнительнее, смогут ли они достичь этой цели вообще. Тома Бартона Роже одного отправил в Ледвилл, чтобы он приступил к работе и известил дядю Шенандоа обо всем случившемся.

Наконец преследователям удалось узнать, что братья Брайтоны частенько наведываются в небольшую таверну в мексиканской деревушке на берегу Сан-Педро. Таверна якобы называлась «Эль-Торо-Роджио», но месторасположение деревушки старожилы описывали крайне неопределенно. Выходило, что только от Роже зависело, сумеют ли они разыскать таверну и вернуться назад, – Шенандоа же никогда не нравилось от кого-то зависеть.

Составленный план вызволения Арабеллы был столь непрочен, рискован и зависел от стольких обстоятельств, что практически не сулил надежды на успех. Будь это покер или хотя бы фараон, Шенандоа могла бы прикинуть возможные осложнения и более или менее быть к ним готовой. А в той игре, что предстояла сейчас, она была беспомощным новичком. Бросая вызов судьбе в уютном тепле игорного зала, она могла призвать на помощь цивилизованность городков или поселков старателей, нравы в которых прекрасно знала, не говоря уже о собственном профессионализме. А здесь, в знойном мареве пустыни, она чувствовала себя абсолютно беззащитной. Тем не менее девушка крепилась, не позволяла страхам овладеть собой – равно как и той буре чувств, которую будила в ней близость Роже.

Впрочем, Шенандоа понимала, что спасение Арабеллы не в последней степени зависит и от ее собственной выдержки и силы, от ее храбрости, а не только от того, сможет ли старшая сестра и на сей раз стать опорой для младшей – как это случалось прежде, в детстве. Однако в данной ситуации Шенандоа сильно сомневалась, справится ли Арабелла, и невольно быстрее гнала своего мустанга вперед, поближе к Роже, нуждаясь в его энергии и опыте.

– Роже, ты уверен, что мы не сбились с пути? В этой пустыне так просто заблудиться и погибнуть!

Он ответил ей удивленным взглядом:

– Мы движемся по руслу Сан-Педро. Это самый лучший ориентир, какой можно придумать.

– Но, Роже, мы уже успели так далеко заехать, и до сих пор нет ни малейших признаков жилья! Вот я и подумала, уж не пропустили ли мы...

Роже остановил мустанга.

– Ты встревожена, верно?

– Ну, не то чтобы так уж встревожена – просто у меня привычка продумывать все возможные комбинации...

– Иди сюда! – С этими словами он перехватил поводья ее скакуна, подтащил его поближе и снял с ее руки перчатку. Ласково гладя трепетные пальчики, он продолжал: – Шенандоа, вопреки твоим убеждениям жизнь вовсе не напоминает партию в покер. И бывают моменты, когда лучше всего не пытаться продумывать все возможные осложнения. Займись я этим сейчас – и мне больше ничего не останется, как развернуться на месте и умчаться в Ледвилл немедленно.

– Вот как? – она не отнимала свою руку. Ласки Роже пробудили в ней некое странное тепло и возбуждение.

– Я не шучу. Ведь мы не знаем, сработает ли составленный нами план. Прежде всего следует отыскать деревню, а потом заставить всех поверить, будто мы преступники и к тому же... любовники.

Несмотря на удушающую жару, по спине Шенандоа пробежал холодок:

– Не уверена, что я...

– А я уверен, что ты сумеешь, Шенандоа. Ведь под твоей хладнокровной сдержанностью таится горячая, чувственная натура. Возьми хотя бы то, как ты отвечаешь мне сейчас!

Она тут же вырвала свою руку и послала мустанга вперед, подальше от Роже. Она – профессиональный игрок и приучена играть только эту роль. При взгляде на Роже Шенандоа поразил странный блеск в его глазах:

спутник все еще сжимал тонкую перчатку, пропуская ее через полураскрытую ладонь левой руки. Движения были медлительными и завораживающими.

– А еще мы можем угодить в плен к апачам.

– Роже! Ну что за ерунда! Кстати, все они давно...

– В резервацию загнали далеко не всех. И не забывай: некогда эти земли принадлежали им.

– Ну мы ведь никому не собираемся причинять зло! Мы просто едем по своим делам.

– Боюсь, у них может быть иная точка зрения. Поверь, все происходит именно так, как я говорю, Шенандоа. Не стоит забивать себе голову подробностями нынешнего расклада и пытаться предугадать, какая дальше пойдет карта и какие козыри окажутся у тебя на руках, – иначе запросто проиграешь, и не в игре, а в жизни, так и не начав жить.

– Понятия не имею, о чем ты толкуешь. И будь добр, верни перчатку. Без защиты моя кожа обгорит моментально.

Роже кивнул и подал мустанга поближе, к спутнице.

– Сейчас мои речи действительно могут показаться невразумительными, но я надеюсь, что в один прекрасный день ты поймешь их смысл.

Вернув перчатку, которую Шенандоа нетерпеливо вырвала у него из рук, Роже окинул внимательным взглядом ее костюм. Девушка говорила правду: если не прикрываться, ее нежная, бледная кожа моментально покроется ожогами. Но они это предвидели и для путешествия приобрели для Шенандоа удобную широкую юбку, блузку с длинными рукавами, высокие ботинки до колен, длинные перчатки и широкополую шляпу. Но даже в таком наряде, укрытая с головы до пят, она поражала своей красотой. Врожденное изящество и грация движений манили любоваться и любоваться ею без конца. Роже приходилось постоянно следить за собой из опасения зайти в этих грезах слишком далеко. Ведь отвлекающие моменты такого рода здесь, в глухомани, неизбежно подвергли бы путников смертельной опасности – в особенности если учесть цель их путешествия.

– Роже, но ведь ты все же надеешься, что наш план окажется выполнимым, правда?

– Да-да, но нам лучше поспешить, если мы вообще намерены добраться до «Эль-Торо-Роджио»! – И уже на ходу он добавил: – Понимаешь, хоть это и опасно, но если нам удастся убедить Брайтонов, что мы такие же преступники, как они, и хотели бы примкнуть к их шайке, братья наверняка примут нас и отведут в свое логово. А иного способа отыскать его я просто не вижу.

– Но с какой стати они будут возиться с чужаками?

– Шенандоа, я уже говорил тебе, это вовсе не обязательно. Однако шансы на успех довольно велики – если учитывать, что приманкой для Брайтонов станешь ты. Насколько мне известно, Тед Брайтон не может пройти равнодушно мимо любой сколько-нибудь привлекательной женщины. А против твоих прелестей не сможет устоять ни один нормальный мужчина.

Они продолжали свой путь по пустыне, суровая красота которой произвела на Шенандоа сильное впечатление. Над ними возвышались грозные скалы, сливавшиеся вдалеке в неясные пурпурные силуэты. Из песка то там, то здесь проклевывались кусты первоцвета, разбуженного к жизни краткой, но бурной в пустыне весной. Их нежные венчики выглядели неправдоподобно яркими в сравнении с обычно приглушенными тонами пустыни. Зацвел даже огромный кактус – сагуаро: три его мощных ствола буквально облепили цветы, обращенные к яркому солнцу. Воздух здесь казался таким сухим, что Шенандоа чувствовала, как влага испаряется с поверхности кожи, в горле постоянно пересыхало.

Но девушка не произнесла ни слова – ни по поводу красоты пейзажа, ни о неудобствах, которые она переживала в пути. Ведь наверняка ей сейчас намного лучше, чем ее сестре. Ни на минуту нельзя об этом забывать.

Они ехали без остановок весь долгий, мучительно душный день. О времени говорило само беспощадное светило: по мере передвижения по небесам оно опаляло ее то с одной, то с другой стороны. И только когда солнце почти совсем скрылось за горизонтом, а в воздухе повеяло вечерней прохладой, Роже решил остановиться.

Шенандоа со сдерживаемой радостью натянула поводья своего мустанга.

– Если нам правильно описали путь, мы должны добраться до «Эль-Торо-Роджио» уже завтра.

– И чем скорее, тем лучше, Роже! Просто подумать страшно, что могло приключиться с Арабеллой, пока мы ее ищем!

– Об этом лучше вообще не думать. Просто стараться найти ее как можно скорее. Нынче ночью мы снова сделаем привал на берегу. Ты поезжай вперед и выбери подходящее место. А я посмотрю, не найдется ли чего-нибудь на ужин. От вяленого мяса уже мутит.

– Ужин? Роже, но здесь же пустыня!

– Шенандоа, поверь мне, пустыня тоже богата жизнью. Например, очень неплохо было бы подстрелить гремучку.

– Гремучку?! – удивленно воскликнула она, наблюдая, как он удаляется от нее, тряхнула головой и направилась вдоль русла. Он может не стараться раздобывать гремучую змею. Все равно она не станет есть эту гадость. При мысли о подобном ужине даже надоевшее вяленое мясо казалось вполне аппетитным.

В сгущающихся сумерках Шенандоа не спеша ехала между небольшими деревцами и кустиками, боровшимися за жизнь у воды, на речном берегу. Здесь, в пустыне, сумерки сгущались необычно быстро. Несколько минут назад было еще совсем светло и жарко – и вот уже наступала прохлада, стало темнеть. Шенандоа хотелось бы разбить лагерь до наступления непроглядной тьмы.

На первом же свободном от растительности пятачке девушка спешилась и позволила мустангу попить из реки. Пока животное наслаждалось прозрачной влагой, путешественница уселась, удобно прислонившись к стволу дерева. Чувствуя, как сохнет покрытая потом кожа, она сняла наконец-то шляпу. Покой и прохлада раннего вечера были настолько приятны, что на время захотелось позабыть обо всех проблемах и неприятностях.

Наблюдая за мустангом, все еще шумно пившим воду, Шенандоа вдруг представила себе все прелести купания в глубокой реке. За четыре дня пути она покрылась коркой пота и грязи. Роже ушел охотиться. Наверняка это займет немало времени. Завтра они достигнут «Эль-Торо-Роджио», и ей хотелось бы привести себя в порядок. Наконец убедив себя, что купание совершенно необходимо, она еще раз оглянулась вокруг и окончательно убедилась, что хорошо укрыта зарослями. Мустанга, который уже напился вволю, можно было привязать неподалеку, а из седельной сумки достать кусок мыла.

Она решила не раздеваться полностью: достаточно будет хотя бы скинуть ботинки, блузку и юбку. Что она и поспешила сделать, кинув поверх кучи белья пару перчаток. Теперь на Шенандоа была лишь полупрозрачная розовая сорочка из тонкого шелка с кружевной отделкой и такие же трусики. Путешественница позволила себе не носить в эти дни корсет, несказанно радуясь свободе движений.

Предвкушая радость от возможности остудить разгоряченное тело, она заторопилась к воде. Чистое дно реки, вымощенное галькой, не ранило босые ступни. В мягкой воде душистое мыло мигом дало обильную пену. Шенандоа с наслаждением натерла руки, ноги, лицо, после чего зашла поглубже, чтобы ополоснуться. Неглубокое дно отлично просматривалось сквозь прозрачную воду, течение было спокойным, и купальщица чувствовала себя в полной безопасности.

Вскоре ей показалось, что этого мало. Закинув мыло подальше на берег, Шенандоа зашла еще глубже и встала на колени. Вода ласково щекотала кожу. Выпрямившись, девушка тут же озябла. Оказывается, солнце давно скрылось, и ночь подступила уже вплотную. Вот-вот должен вернуться Роже.

Она поспешила к берегу, запоздало сообразив, что тонкая мокрая ткань стала совсем прозрачной и плотно облепила тело, обнаруживая его соблазнительные изгибы для любого нескромного взора. Нужно поскорее обсушиться, пока не пришел Роже. Оглянувшись, она вроде бы заметила движение среди сгустившихся теней у кустов.

Едва не закричав, Шенандоа ринулась обратно в воду. Страхи перед апачами и Брайтонами были столь велики, что появление Роже даже принесло облегчение. Однако ненадолго: уже в следующий миг стало ясно, что спутник разозлился не на шутку.

– Черт возьми, Шенандоа, какого дьявола ты туда залезла?!

Девушка подалась еще глубже в воду, беспомощно обхватив себя за плечи в бесплодной попытке согреться и прикрыть неприличную наготу. Внезапно ночь показалась ей ужасно холодной. Резкие черты лица Роже искривила гримаса гнева. И это разбудило в ней ответный гнев. Она имела полное право поступать так, как ей захочется. С отчаянной храбростью, опустив руки, Шенандоа вышла обратно на берег, выпалив:

– Я купалась. При желании ты мог бы проделать то же самое.

– Купалась!.. – Он грубо схватил ее за плечи и привлек к себе.

В ноздри ударила смесь запахов: конского пота, кожи и запах самого Роже – мужского тела. Постепенно в его глазах гнев сменило более сильное чувство. Он прижал ее прохладную трепещущую плоть к своей, сухой и горячей.

– Шенандоа, – голос Роже стал непривычно глухим, – лезть в воду одной слишком опасно. А что, если бы тебя увидели?

– Меня и так увидели.

– Да, увидели, – и с едва заметной улыбкой он погладил ее сквозь тонкий влажный шелк. – Да, – признался он, – тебе не следует поступать так в присутствии мужчины – ив особенности моем!

И тут он припал к ее губам в поцелуе. Горячие, жадные губы были нежными и неистовыми одновременно, выдавая невыносимую муку от невозможности быть вместе. И Шенандоа откликнулась на разбуженную Роже бурю чувств – как ни пыталась ее подавить.

Ее губы раскрылись навстречу его языку, тут же проникшему в рот. Она постаралась отвечать ему тем же, по мере сил повторяя преподанные только что уроки нежности.

– Шенандоа, – зашептал он, на миг прервав поцелуй, – я не собирался приближаться к тебе во все время пути. Это слишком опасно – вот так отвлекаться. Но разве можно устоять, увидав тебя такой, До?.. – Он покрыл ее лицо множеством торопливых поцелуев, обжигая горячим дыханием. А потом спустился ниже, к шее, ненадолго задержавшись там, где учащенно билась нежная жилка. Его губы как бы сами по себе продолжили путь вниз, неспособные устоять перед чудом пышной груди, почти обнаженной под тонким влажным шелком.

Роже подхватил руками совершенные полусферы и запечатлел поцелуй на обоих чудесных сосках.

– До... – Роже со стоном опустился на колени, увлекая ее за собой. Трепетно, нежно он спустил с плеч лямки нижней сорочки, и в свете луны засветилась ее матовая, дивная кожа. Тут он снова страстно прижался к ней, покрывая лицо горячими частыми поцелуями, и припал к губам, действуя язьжом более решительно, – под влиянием сильнейшего жара желания.

Он не укрылся от тонких чувствительных пальчиков, скользивших по широкой мускулистой груди и напряженной горячей спине. Излучаемое им тепло зажгло в ней ответный пожар, не поддаться которому она не смогла, как ни желала. Как умела, Шенандоа возвращала ему поцелуи, а когда его губы скользнули к виску и шее, целовала его лицо и плечи и приникала к нему так, словно в нем было ее единственное спасение.

Роже погрузил пальцы в густые каштановые волосы, нащупал шпильки и вытащил их, высвобождая чудесные локоны. Они упали вьющейся волной до самых бедер, и Роже захватил их в горсть и легонько притянул к себе, привлекая Шенандоа.

– Ни за что никогда не расстанусь с тобой, Шенандоа Девис!.. – прошептал он хрипло и снова припал к нежным пышным грудям. Теперь ничто не отделяло чувствительную кожу от настойчивых ласк – она разгоралась под страстными поцелуями.

Шенандоа застонала в ответ, слабо дивясь тому, что позволяет мужчине подобные ласки, что не может погасить зажженный в ее теле пожар. Трепетные пальчики запутались в густых золотистых волосах, привлекая его еще ближе, побуждая к новым ласкам. И пока Роже целовал возбужденные, напрягшиеся соски, она покрывала поцелуями его волосы, и гладила широкие плечи, и даже жалела, что не имеет возможности ласкать его обнаженное тело так, как он ласкает ее...

И вдруг Роже оцепенел и отстранился. Медленно, с трудом заставляя свои руки повиноваться, он попытался поправить лямки ее сорочки. Она растерянно заглянула ему в лицо, и накатившаяся смесь удивления и разочарования вылилась в неожиданные слова:

– Роже, если это попытка продемонстрировать, что могло бы случиться, окажись здесь кто-то посторонний, то лучше было объяснить все на словах.

– Шенандоа, – удивленно откликнулся он, вернув сорочку на место, – да ведь я сам могу проделать все до конца! А если тебя увидит кто-то посторонний – да я тогда просто его убью! Не хватало только, чтобы он прикоснулся к тебе!

Ошеломленная силой, с какой говорились эти слова, Шенандоа лишь молча заглядывала ему в лицо.

– Я ведь говорил еще в Томбстоуне, как ты желанна. И с тех пор не случилось ничего, что бы это изменило. Но здесь слишком опасно, хотя у меня не хватит выдержки вообще не прикасаться к тебе.

– Я думала, что успею одеться до твоего возвращения.

– Все равно купаться вот так, одной, безрассудно. Обязательно предупреди меня, если снова захочешь залезть в воду. Я встану на страже.

– Хорошо, Роже, – согласилась она. – Ты нашел что-то на ужин?

– Нет. По крайней мере для тебя. Так что можешь пока перекусить одна. А я лучше приму холодную ванну. Если что случится – крикни. – С этими словами Роже направился к реке, на ходу стягивая рубашку.

Он давно скрылся за купой деревьев, а Шенандоа все еще представляла себе его сильную, покрытую буграми мышц спину, увиденную ею в лунном свете. А еще думала о тех чувствах, которые он разбудил в ней. Ей вовсе не хотелось, чтобы Роже остановился. И если бы он не сделал этого сам – хватило бы у нее сил на подобный шаг? Она не знала. Однако с каждым разом овладеть вырвавшимися на свободу чувствами становилось все труднее.

Тем временем ее нижнее белье высохло окончательно, и Шенандоа торопливо оделась, озябнув в ночной прохладе. Кроме простой хлопчатобумажной зеленой юбки и темно-зеленой блузки, ей позволили взять с собой лишь один наряд. Роже настоял на путешествии налегке, и в седельную сумку поместилась только сборчатая блузка из атласа изумрудного цвета, которую можно надеть вместе с зеленой юбкой – на случай игры. По понятиям Шенандоа этого наряда было явно недостаточно, однако она умеет стирать, а стало быть, сможет надевать блузку почаще.

Расстелив на земле походные одеяла, она извлекла вяленое мясо, лепешки и фляжку с водой. Ах, как кстати пришлась бы сейчас чашка кофе – да и вообще любая горячая пища! Однако Роже запретил разводить костры в пути из опасения привлечь чье-то внимание.

Насытившись, Шенандоа оставила продукты на одеяле для Роже. Оба ели в пути на удивление мало – отчасти из-за скудости припасов, отчасти из-за снедавшего обоих нетерпения и тревоги. Ей казалось, что стоит добраться до деревни, взяться за дело, и тогда она сможет немного успокоиться. По крайней мере так всегда случалось с ней при начале новой партии в игре.

Вспомнив про покер, Шенандоа вытащила колоду карт. Не спеша тасуя ее, раскладывая так и этак и собирая вновь, она припоминала все хитрости и уловки, которым учил ее дядя. Хотя ни она, ни Шустрый Эд в жизни не прибегали к шулерству, распознать шулера оба могли мгновенно – и свести к нулю его усилия посредством талантливой и остроумной игры с использованием расклада карт в свою пользу. Шенандоа была приучена играть честно и благодаря недюжинному уму практически всегда была в выигрыше. Ее способности позволяли сразиться на равных с любым игроком.

– Снова взялась за свои карты? – окликнул ее Роже, внезапно появляясь из сумерек.

– Роже! – подскочила она на месте. – Ты меня напугал!

– Прости, – он наклонился было, чтобы взглянуть на карты, но тут же отступил, чтобы не закапать их водой.

Она подняла на него глаза. Влажные волосы слегка вились на концах, а мокрый торс блестел в лунном свете. На Рогане были только джинсы: рубашку, сапоги и ремень с кобурой он сжимал в руке. Усевшись на свое одеяло, Роже принялся обуваться.

Шенандоа мигом позабыла про карты. Машинально тасуя колоду, она буквально прилипла взглядом к своему спутнику. Пока он возился с сапогами, мышцы выпукло перекатывались на широкой спине. Его прежде всего беспокоило, не потерял ли он во время купания кинжал, и теперь он снова заботливо уложил его на место, в потайные ножны на внутренней стороне голенища. На Западе мужчина старался не расставаться со спрятанным на теле оружием, и Шенандоа ничуть не удивил такой способ хранить кинжал. А еще ей в глаза бросилось множество шрамов на его спине, однако поинтересоваться их происхождением девушка не решилась.

Наконец Роже надел рубашку, пристроил на обычное место кобуру с кольтом сорок пятого калибра и с улыбкой обратился к Шенандоа:

– Выигрываешь?

– Я всегда стараюсь выиграть, Роже, – улыбнулась она. – Не желаешь ли сыграть?

– Нет. Я еще не выжил из ума. Чего доброго, просажу в покер свой серебряный рудник, и придется тебе заботиться обо мне, разоренном, до конца дней!

– Я бы смогла.

– Выиграть рудник или заботиться обо мне? – уточнил Роже, заворачивая кусок мяса в лепешку.

– И то и другое. – Шенандоа отложила карты. Роже ухмыльнулся, не спеша протянул руку и поймал пышный каштановый локон.

– Хорошо, что ты их не убрала. Никогда в жизни не видал волос прекраснее твоих.

– Просто забыла. Лучше заплести их сейчас. Не то утром не расчешешь.

– Я бы тебе помог.

– Ты сам не знаешь, о чем говоришь. Мы бы тогда навсегда застряли здесь и в жизни не добрались бы до вожделенного «Эль-Торо-Роджио».

– Я почти захотел, чтобы на свете вообще не было ни деревни с таким названием, ни того, что ждет нас потом, в Ледвилле. Пусть бы на свете остались только ты и я, без проблем, без необходимости куда-то ехать...

– Ну, я бы моментально тебе опостылела, и мне не с кем было бы играть в карты!

– Поверь мне на слово: ты никогда мне не опостылеешь, а в карточной игре попросту не будет нужды, – его глаза вспыхнули.

Шенандоа не могла не прочесть скрытую в них мысль и растерянно потупилась под его пристальным взором.

– Но этому не суждено случиться, верно? – с печалью в голосе закончил он. – Так что лучше сейчас устроиться на ночь. Нам предстоит еще один бесконечно длинный день езды по жаре.

– Хорошо, – согласилась она, пряча карты. Обернувшись к Роже, Шенандоа обнаружила, что он все еще не двинулся с места и не сводит с нее глаз.

– Шенандоа, ночь будет холодной. Лучше тебе лечь поближе – нам обоим будет теплее. – С этими словами он привлек ее к себе и накинул одеяло. – Вот так, именно этого я и хотел, – заключил Роган, крепко обнимая спутницу.

Глава 5

«Эль-Торо-Роджио» оказалось двухэтажным зданием из кирпича, возвышавшимся над убогими саманными хижинами, которые и образовывали сонную, пыльную мексиканскую деревушку. К длинной коновязи у входа в таверну было привязано несколько лошадей под седлами. Повсюду царил один цвет – цвет песка в пустыне. Его монотонность нарушали лишь яркие наряды женщин, бравших воду из колодца в центре деревенской площади.

Все они как по команде обернулись в сторону Роже и Шенандоа, шагом въехавших на площадь. И никто из сельчан не промолвил ни слова. Путеводителем для приезжих послужила вывеска с нарисованным на ней рыжим быком: она скрипела под ударами ветра на ржавых петлях, торчавших над входом в таверну. Внимательно осмотревшись, Роже знаком велел Шенандоа спешиться. Затем путники привязали своих мустангов к коновязи, сняли седельные сумки и вошли внутрь.

Из жаркого, солнечного дня они шагнули в сумрак и прохладу, под защиту толстых кирпичных стен таверны.

Подождав, пока глаза привыкнут к темноте, они внимательно присматривались к обстановке.

По дальней стене тянулся бар со стойкой; в зале стояло несколько добротных деревянных стоЛов и стульев, почти сплошь занятых любителями выпивки и карточной игры. Кроме того, здесь имелись две тесные комнатки, отделенные от общего помещения занавесками из висячих стеклянных бус. Бармен – плотный, рослый американец – окинул вошедшую парочку оценивающим взглядом.

Роже решительно направился к нему, Шенандоа двинулась следом за ним, – оба отлично понимали, что все присутствующие насторожились, обратившись в зрение и слух. Отныне и до той самой минуты, когда им удастся – если удастся – освободить Арабеллу, любая ошибка в игре означала верную смерть. Их могли прикончить не задумываясь, а тела бросить в пустыне на растерзание стервятникам.

– Мы только что приехали, – произнес Роже по-английски. – И ищем подходящую нору, чтобы отлежаться.

– Что-то не встречал вас в наших краях, – отвечал бармен, с преувеличенным тщанием вытирая тряпкой поверхность бара.

– Да, мы здесь впервые. Нам только что удалось обстряпать одно дельце по ту сторону границы, и кое-кто шепнул нам, что здесь самое подходящее местечко для отдыха.

– Возможно. А что за дельце вы обстряпали?

Роже покосился на спутницу с легкой ухмылкой. Шенандоа улыбнулась в ответ, вдруг впервые за много дней почувствовав себя спокойно. Игра наконец-то началась!

– Скажем так: помогли кое-кому избавиться от лишнего багажа. Верно, Крошка До?

– Все верно, милый, – подтвердила она и обратилась к бармену: – У нас это классно выходит – помогать людям справиться с лишним багажом, – и она рассмеялась грудным смехом. – А мы только рады помогать ближним. Правда, Дирк?

– Спорю на что угодно. Вот только устаешь при этом чертовски. Так у вас найдется для нас местечко, мистер?..

– Зовите меня Редом^[2], – отвечал бармен, все еще глядя на них с подозрением, хотя явно чуть дружелюбнее, чем вначале.

Только теперь Шенандоа обратила внимание на тронутые сединой рыжие усы и остатки рыжих кудрей на затылке у хозяина таверны, – большая же часть черепа была лысой, как коленка.

– Когда-то я был рыжим, – пояснил бармен, кивая Шенандоа. – Оттого и таверна названа «Рыжий бык».

– Отличное название! – улыбнулась она.

– В наши края не часто заглядывают красотки, конечно, исключая мексиканок, – продолжал бармен галантный диалог. – С чего бы вдруг такой леди иметь дела с таким малым, как этот Дирк?

Роже, моментально оказавшись рядом, демонстративно обнял Шенандоа за плечи. Она прижалась к нему, послав бармену взгляд, по ее мнению, исполненный игривости.

– Это мой парень. И я пойду за ним в огонь и в воду! – выпалила она.

– И вечно девчонки клюют на таких вот смазливых типов! – фыркнул Ред. – Вроде бы не может случиться, что классному любовнику просто досталась не та упаковка!

– Ну, обо мне ты можешь не беспокоиться, – заверила его Шенандоа, еще плотнее прильнув к Роже. – С любовью у нас все в порядке!

– Только это от вас и услышишь, – посетовал бармен, вернувшись к своим обязанностям за стойкой бара. – Там, наверху, есть отличные чистые комнаты. В них убирает мексиканка. Она же и готовит. Но сперва хочу взглянуть, есть ли у вас золотишко. И учтите: неприятности мне здесь ни к чему, я содержу приличное заведение.

– Мы тоже не ищем неприятностей, – ответил Роже, швыряя на прилавок полновесный золотой американский доллар.

– Отлично, – Ред проверил монету на зуб. Несколько смягчившись при виде настоящего металла, он добавил: – Небось вы и в карты перекинуться не прочь?

– Вот Крошка До – она охоча до покера. И будь я проклят, если ей не удастся отыграть этот золотой обратно в мой карман. Верно, Крошка?

– Вот только распакуем вещи – и тут же сядем за стол. Ты ведь составишь нам компанию, Ред?

– С удовольствием, Крошка До. Да и здесь найдется немало парней, которые будут рады сыграть с тобой.

– Ну что ж, я непременно предоставлю им шанс... попозже.

– А сейчас было бы не худо стряхнуть дорожную пыль. – В подтверждение своих слов Роже хлопнул по рукаву, подняв целое облако пыли.

– Идет. Первая комната направо на втором этаже. Целиком к вашим услугам.

– Спасибо. – Кивнув хозяину, Роже повлек за собой Шенандоа, не преминув многозначительно заглянуть в глаза каждому из посетителей, кто осмелился проводить их взором.

Только закрыв за собой дверь, Шенандоа позволила себе перевести дыхание:

– Роже, как по-твоему, нам поверили?

– Пожалуй, что да, но лучше зови меня Дирк. Мы не имеем праваошибаться, а за дверью могут подслушивать.

– Верно. Здесь нигде нельзя считать себя в безопасности, верно?

– Да. Нам следует постоянно быть начеку.

– Неплохая комнатка, – громко промолвила она, озираясь. Здесь стояла большая двуспальная кровать, на вид весьма удобная, стул, маленький столик и умывальник. Как и обещал Ред, все сияло чистотой.

– Даже лучше, чем я ожидал, – подтвердил Роже, пробуя на ощупь тюфяк.

– Как это здорово – выспаться на настоящей пуховой перине после стольких ночей, проведенных на голой земле!

– Ты собираешься делить ее со мной, Шенандоа? – И глаза Роже вдруг превратились в два бездонных колодца.

Она заколебалась. Спать на полу вовсе не хотелось, а оказаться в общей постели означало ту степень близости, которую вряд ли удастся перенести без проблем.

– Я начинаю думать, что нравлюсь тебе вовсе не так сильно, как ты только что уверяла Реда, – с горечью заметил Роже.

– Роже... Дирк, но ведь это только для вида. Я же сказала тебе, что избрала судьбу игрока, и вовсе...

– А я не желаю этого слышать, До, – и Роже наклонился, не отрывая глаз от ее губ.

Шенандоа понимала, что надо уклониться. Надо дать понять: она не разделяет его чувств. Ведь она независимая особа. Профессиональная картежница. Однако близость сильного мужского тела действовала гипнотически. Вспомнились все те ощущения, которые ей довелось испытать прошлой ночью, когда он после купания согревал спутницу в своих объятиях. И Шенандоа осталась неподвижной.

А Роже нежно поцеловал ее в губы со словами:

– По-моему, нам следует спать вместе, До. На случай, если кому-то приспичит сунуть сюда нос и проверить, чем мы заняты, – и он снова поцеловал ее – на сей раз более страстно. – Я хочу тебя, Шенандоа. Но не стану брать силой, и ты это знаешь. Можешь положиться на меня.

Загоревшись от пламени, стекавшего с его губ, Шенандоа не смогла не ответить на поцелуй и хрипло шепнула:

– О, Роже, если бы я не полагалась на тебя во всем, разве позволила бы зайти так далеко?

Роже улыбнулся и поцеловал ее снова:

– Хотел бы я знать наверняка, делаешь ты это по доброй воле или из-за отсутствия выбора?

– Ну, видишь ли, – призналась она, стараясь за-глянугь ему в глаза, – если бы я знала, что заставляет тебя так отчаянно спешить обратно в Ледвилл, возможно, я решилась бы довериться тебе еще больше.

– Шенандоа, это не имеет к тебе ни малейшего отношения. Просто есть дело, которое необходимо довести до конца. Дело, начатое задолго до нашей встречи. А теперь мое время на исходе – вот все, что тебе можно знать.

– Роже, я...

– Надо пойти присмотреть за лошадьми. Наверное, у Реда есть хотя бы небольшая конюшня. А ты приведи себя в порядок или отдохни – как хочешь. Вечер обещает быть долгим и трудным. Только не высовывай отсюда носа – так безопаснее.

– Ладно. Только Роже... Дирк, ты постараешься раздобыть что-нибудь съестное, хорошо?

– Именно этим я и собираюсь заняться. Когда я выйду, подопри дверную ручку вот этим стулом. Договорились?

– Да. Кстати, Дирк... Роже обернулся.

– Будь поосторожнее там!

Он согласно кивнул, улыбнулся и вышел. Шенандоа прежде всего решила умыться, но и тут ее мысли неотступно следовали за Роже. Что бы ни заставляло его столь упорно торопиться в Ледвилл – оставалось лишь надеяться, что здесь не замешана другая женщина. Слишком явно он не желал делиться с нею причиной своих тревог, а тем паче подробностями прошлого. Словом, партнер доверял ей намного меньше, чем она ему. А ведь опаснейшее дело спасения Арабеллы наверняка потребует от обоих безусловного и полного доверия и понимания – какими бы разными они ни были.

Усевшись на кровати, Шенандоа постаралась успокоиться и собраться с мыслями. Этим вечером она не просто собиралась играть в карты, чтобы выиграть, – главной целью было убедить всех посетителей таверны, что они с Роже – заправские грабители. И ей предстояло выглядеть отнюдь не девственницей, а бывалой, опытной бабенкой. Господи, только бы ей поверили!

Ночь накрыла «Эль-Торо-Роджио» душным покрывалом; тишина сонной мексиканской деревни нарушалась лишь отзвуками веселья, доносившегося из таверны. Местные жители не решались сетояать ни на пьяный хохот, ни на вопли гнева, ни даже на вспыхивавшую то и дело перестрелку. На стороне «американцев с Севера» стояло слишком много оружия и золота, и все они были чересчур вспыльчивы и не стеснялись в поступках.

И Шенандоа пришлось столкнуться с этой вспыльчивостью в первый же вечер за зеленым сукном. В одном из отдельных кабинетов таверны в течение нескольких часов она развлекала покером завсегдатаев «Эль-Торо-Роджио». Роже практически не отходил от нее ни на шаг, и сковавшая его черты мрачная гримаса красноречивее всего говорила о том, с какими опасными людьми ей приходится иметь дело.

Этим вечером в таверну набилось полно американцев. Не надо было обладать особой проницательностью, чтобы распознать в большинстве из них воров и бандитов – по особому отчаянному блеску в глазах, некоей ауре бесшабашности и привычке жить только сегодняшним днем, свойственным этому племени. То был опасный народ, скрывавшийся за южной чертой границы, чтобы продолжать грабить своих соотечественников.

Как правило, все эти сорвиголовы были неравнодушны к хорошеньким женщинам, и неожиданное появление среди них такой красавицы не могло остаться незамеченным. Выстроилась целая очередь из желающих поиграть в покер. И хотя большинству пришлось порядком раскошелиться, никто не ощущал горечи поражения – столь велико было удовольствие от общества Шенандоа.

В этой глухой деревушке, где мающимся от безделья бродягам нечем было развлечься между бандитскими вылазками по ту сторону границы, удивительное появление I Шенандоа могло бы показаться волшебной сказкой, если бы не белобрысый верзила, постоянно ошивавшийся рядом. Все они были счастливы лишний раз поймать на себе игривый взгляд, которым красавица то и дело награждала партнеров по покеру, – но ни один из мужчин не смел переступить границы собственности, на которую столь очевидно наложил лапу мрачный чужак.

Шенандоа не преминула выяснить либо имя, либо кличку всех тех, с кем успела перекинуться в карты. Ей не терпелось поскорее услышать имя Брайтон, однако ни один из братьев в эту ночь так и не появился в таверне. Оставалось надеяться, что новость о красавице незнакомке, играющей в покер в «Эль-Торо-Роджио», быстро достигнет ушей и этих разбойников, став хорошей приманкой. А им с Роже остается только набраться терпения – как бы трудно ни было.

Не все посетители таверны оказались американцами. Были тут и мексиканцы, и испанцы – национальность мало кого волновала. Ред явно устроил у себя притон для отбросов общества – и имел немалый доход. Он и сам с удовольствием сыграл с красавицей До несколько партий, однако по большей части проводил время за прилавком, бдительно следя, чтобы бокалы клиентов не пустовали. Присутствие Шенандоа было ему на руку – ведь она привлекала посетителей не хуже, чем вино и виски.

Игра шла полным ходом, однако Шенандоа все пристальнее следила за одним из игроков. Он явно был профессионалом почти того же уровня, что и она. Обычно ей нравилось играть с профессионалами – это делало состязание более напряженным и захватывающим. Только на сей раз она все больше убеждалась, что бледный вертлявый испанец по имени Альфредо нечист на руку. Хотя он никогда не возглавлял торговлю^[3], слишком часто выигрыш шел ему в руки, и это при подозрительно низких ставках. Скорее всего он передергивал, то есть скрывал где-то на себе или под столом, крупную карту, чтобы подменить ее в нужный момент и побить карту ведущего игрока.

На Западе шулерство являлось опасным промыслом. Обычно пойманного с поличным шулера приканчивали без разговоров прямо на месте. Но даже несмотря на это, племя шулеров множилось и процветало, и такие солидные заведения, как «Грандине» в Нью-Йорке или «Билль энд Финк Компани» в Сан-Франциско, исправно поставляли Западу все новые приспособления в этой области.

Эти компании вместе со множеством более мелких предприятий вовсю торговали тайниками, которые можно было прятать под столом, в рукаве или жилете. Карты крапили, снабжали едва заметными насечками или подсматривали при помощи любой гладкой поверхности, будь то золотые часы, булавки или потайные зеркала, в которых отражалась карта партнера. Ну и конечно же, в ход шли заранее помеченные или подтасованные колоды, и ловкие руки незаметно обеспечивали выгодный расклад. Словом, уловок и хитростей было не меньше, чем любителей ими пользоваться.

Как ни странно, при этом было крайне трудно доказать, что игрок действительно нечист на руку. Шенандоа^ была вполне уверена в том, что напротив сидит шулер. Постепенно, если бы проигрыш не возрастал чересчур быстро, она сумела бы выяснить точно, к какого рода уловке прибегает Альфредо, и вывести его на чистую воду. Правда, это было не очень-то приятно, однако если не схватить этого малого за руку, он запросто выудит всю наличность, имевшуюся у них с Роже.

Сыграли еще круг. Шенандоа выиграла. Альфредо был достаточно осторожен, чтобы не выигрывать беспрерывно, – настоящий ловкач. Покосившись на Роже, Шенандоа взглядом спросила, заметил ли он подробности происходящего за столом.

Он ободряюще кивнул.

Она улыбнулась и послала любимому соблазнительный взор.

– Если можно, принеси, пожалуйста, кофе.

– Секунду.

Как только Роже вышел, Шенандоа почувствовала себя совершенно беззащитной. Оказывается, он стал ей необходим – намного больше, нежели она того желала.

– Джентльмены, – обратилась она к окружающим, – сыграем еще? – Естественно, обращение «джентльмены» совершенно не вязалось с отребьем, сидевшим за столом, однако таков был обычай, и не ей его менять.

– Ты бы лучше послала подальше своего переростка, чтобы можно было сыграть в игры поинтереснее, – буркнул один из мужчин, жадно лаская взором нежную, гладкую кожу, обнаженную низким вырезом зеленой атласной блузы.

– Точно, – подхватил другой. – Такая бабенка, как ты, стала бы здесь настоящей королевой!

– Но я привыкла зарабатывать картами, джентльмены, – возразила она, стараясь казаться не слишком уж недоступной – именно такой слух о ней должен достичь ушей братьев Брайтонов.

– Оно верно, да только это не все, на что ты способна. И это ясно любому парню из собравшихся тут.

Шенандоа лукаво улыбнулась и промурлыкала:

– Полагаю, никому из вас не захочется обсуждать это с Дирком – или я ошибаюсь?

Наступила напряженная тишина, нарушаемая лишь приглушенными проклятиями. Наконец Альфредо напомнил:

– Давайте вернемся к покеру, амигос. Вы же видите: сеньорита уже сделала выбор.

– А может, выбор-то сделал он, – возразил кто-то, и в ответ ему пронесся одобрительный гомон.

Шенандоа вскрыла новую колоду, обвела взглядом зал и с улыбкой осведомилась:

– Так кто играет в покер?

Роже резко раздвинул занавеску из зазвеневших стеклянных бус: он нес чашку кофе и стопку виски. Почувствовав напряжение, возникшее во время его отсутствия, Роган подозрительно огляделся. Аккуратно поставив кофе рядом с Шенандоа, он мрачно взглянул в лицо каждому из сидящих за столом и лишь после этого отошел к стене.

Пока Шенандоа тасовала колоду, сдавала карты, никто не проронил ни слова.

Расклад оказался на редкость удачным. Если еще чуть-чуть повезет, можно считать выигрыш обеспеченным. У нее на руках оказалось два короля и туз. Всего в колоде четыре туза – стало быть, никому не удастся набрать каре (то есть четыре карты) из тузов. Зато если заполучить еще двух королей – никто не сможет побить ее карту. Хотя, конечно, такое везение было маловероятно. Несмотря на бурю чувств по поводу доставшихся ей карт, лицо Шенандоа оставалось абсолютно невозмутимым.

– Кто желает еще карту? – спросила она. Игрок на первой руке отказался, довольный тем, что уже имел.

Альфредо взмахнул рукой, показывая, что желает заменить одну из своих пяти карт. Пока он складывал их вместе и снова раскладывал веером, Шенандоа занялась четвертым игроком, хотя и продолжала незаметно следить за потенциальным шулером. Когда она меняла три карты, Альфредо едва заметно шевельнулся, а его руки прижались к жилетке. Стало быть, у него тайник под жилеткой. Теперь она знает точно!

Пришла очередь поменять карты себе. Пришло два короля. Кровь радостно забурлила в жилах. То, что надо. Теперь ее карту не побьет никто!

Начавшаяся торговля моментально стала предельно напряженной. Шенандоа не сомневалась: шулер надеется на каре из четырех тузов, которое составил с помощью передернутой карты. Он постоянно повышал ставку – видимо, собирался на этом кончить игру нынешней ночью. Судя по тому, что другие два игрока не сразу вышли из торговли, у них на руках также оказалась неплохая карта. Шенандоа вовсю подзадоривала вошедших в раж мужчин. Она намеревалась выиграть во что бы то ни стало.

Но вот торговля закончилась. Игрок слева открыл три валета. Хорошо, да не очень. Альфредо выложил четыре туза и какую-то мелочь. Мужчина справа застонал – ясно, что он в проигрыше. Шенандоа не произнесла ни звука – просто следила за тем, как тот выложил стрит. Настал ее час. И она открыла – каре из королей и туз.

– И где же ты прячешь своих тузов? – поспешил выпалить Альфредо, проворно направив ей в грудь пистолет.

Двое других игроков также выхватили оружие, разъяренные тем, что весь вечер их обжуливали.

Роже подскочил вплотную, направив свой револьвер на Альфредо.

Шенандоа не шелохнулась, не моргнула глазом, понимая, что ее жизнь висит на волоске.

– Джентльмены, – вкрадчиво предложила она, – взгляните сами, мне попросту негде прятать карты под одеждой.

– Их можно прятать где угодно! – рявкнул кто-то.

– Однако кое-кто действительно нечист на руку, – продолжала она, кивая на Альфредо. – Проверьте-ка, нет ли у него тайника под жилеткой?

Двое других мужчин мрачно уставились на испанца, а тот вдруг принялся поспешно сгребать к себе фишки, бормоча:

– Ладно, все-таки ты баба, и на первый раз это сойдет тебе с рук – да только впредь пеняй на себя!

– А ну погоди! – вмешался Роже, продолжая держать Альфредо на мушке.

– Некогда мне ждать. Только тронь курок – и она свалится замертво! – Альфредо уже запихивал фишки в мешок, готовый выстрелить в Шенандоа.

– Нет, постой, – вмешался второй игрок, – почему бы тебе не раскрыть жилетку и не доказать, что ты чист?

– Ты посмел обвинить меня в шулерстве?!

– Покуда нет, однако леди кажется мне честной.

– Конечно, с ее-то рожей можно вообще весь вечер играть в открытую – а вы и не заметите! Ну ладно, я выиграл и забираю свое по праву.

– А ну, кончай трепаться, Альфредо! – оборвал его Ред. Незаметно вошедший в кабинет хозяин уперся дулом пистолета испанцу в спину и приказал: – Пушку на стол!

Альфредо пришлось подчиниться.

– Вываливай фишки! Испанец сделал и это.

– Ну, а теперь распахни жилетку! Альфредо замялся.

Ред пихнул его пистолетом в спину.

Испанец неохотно выполнил приказание. На левой поле была изнутри пришита тонкая резинка, под которой все еще оставалось несколько карт и острый карандашик для нанесения крапа.

– Будь ты проклят! – взревел один из игроков, выхватив свой кольт. – Ты же передергивал здесь черт знает сколько времени!

Другой игрок тоже взял Альфредо на мушку и кивнул Шенандоа.

– Прости, Крошка До, что тебе не поверили сразу!

– Ничего. Я знаю, как это опасно.

– Мне не раз казалось, что ты передергиваешь, Альфредо, – промолвил Ред. – Не желаю, чтобы о таверне шла худая слава. Этак растеряешь всех клиентов. Проваливай-ка отсюда и держись подальше. В пустыне новости летят быстрее ветра!

Бешено блестя черными глазами, Альфредо высыпал все до последней фишки. Пронзив на прощание мрачным взглядом Роже с Шенандоа, он выскочил из кабинета.

Ред поспешил следом, убедился, что испанец покинул таверну, и заметил:

– Ну вот вы и обзавелись смертельным врагом. Альфредо не из тех, кто прощает унижение. Да и дружков у него немало. Но все равно я рад, что вы его засветили. Благодарю. Сегодня вы пьете за счет заведения.

И Ред вышел в сопровождении игроков, вовсю поносивших Альфредо.

Роже уселся рядом с Шенандоа и взял ее руки. Они были ледяными. Роган принялся нежно растирать их, стараясь согреть своим теплом.

– Я тоже знал, что испанец – шулер, но не представлял, как ты смогла бы это доказать. Обставь он кого-то другого – почти наверняка уже валялся бы мертвым. И это был бы самый лучший выход из положения. Чертовски опасно позволить ему уйти после того, «как ты смешала его с грязью. Никогда больше не делай так, Шенандоа. Проклятие, я был почти беспомощен!

Заглянув в его глаза, Шенандоа прочла искреннюю тревогу, боль и отчаяние. Как ни странно, его смятение только утешило ее.

– Прости, Дирк, я просто не ожидала, что все обернется таким манером. Спасибо, что не бросил в трудную минуту.

– Да я почти ничего не мог сделать, пока этот подонок держал тебя на мушке!

– Знаю, и все равно для меня это многое значит. Пожалуй, этой ночи с меня хватит. Может, отправимся спать?

– С удовольствием! – Глаза Роже внезапно потемнели. – С огромным удовольствием.

Шенандоа растерянно потупилась. Она как-то упустила из виду, как именно им предстоит «отправиться спать». Хотя, с другой стороны, не сомневалась, что рядом с Роже будет чувствовать себя почти спокойно – и даже спокойнее, чем в данный момент.

– Пойдем наверх, Дирк.

Когда Ред появился с обещанной выпивкой, парочка уже успела скрыться у себя в комнате. Бармен лишь довольно хмыкнул, размышляя о том, что в итоге происшедшее нынче вечером принесло ему немалую пользу. Теперь слава о крошке До разнесется по пустыне, как пожар, привлекая все новых любителей играть по-крупному. В присутствии этих новичков дела «Эль-Торо-Роджио» наверняка пойдут в гору, и он с удовольствием задержал бы их у себя подольше.

Глава 6

Шенандоа сидела на краешке кровати, размышляя, что хорошо бы иметь ночную сорочку поосновательнее, нежели ее тонкая шелковая рубашка. Ах, как жаль, что в седельной сумке нашлось место только для зеленой атласной блузы! Улучив момент, пока Роже отвернулся, она поспешно скинула платье и скользнула под одеяло, натянув его до самого подбородка.

А потом снова оглянулась на Роже. Лампа у постели мягко освещала широкую спину – он не спеша мыл руки и лицо. Черная рубашка висела на стуле. Шенандоа опять захотелось погладить его, прикоснуться пальчиками к буграм мышц, перекатывавшихся под его гладкой кожей.

Однако эти мысли надо поскорее выбросить из головы. И так предстоящая ночь в одной постели обещала стать нелегким испытанием выдержки. Они здесь для того, чтобы освободить сестру – и не более. И следует думать не о Роже, а о судьбе Арабеллы.

А он, покончив с умыванием, обернулся к ней с улыбкой:

– Не много ли на тебе одеял?

– Ночью будет холодно.

– Только не рядом со мной.

Она ничего не смогла поделать с румянцем, залившим ее до корней волос. И забормотала, глядя в сторону:

– Роже, но мы...

– Нет. Лучше вообще молчи. – Он расстегнул ремень, пододвинул к кровати стул и положил кобуру так, чтобы при необходимости иметь возможность мигом выхватить свой кольт.

– А как же дверь?

– Но ведь теперь здесь буду я. А кроме того, не следует возбуждать лишних подозрений: вдруг кто-то сунется сюда и решит, что нам есть что скрывать?

Шенандоа с тревогой покосилась на дверь. Если бы не Роже, она не смогла бы сомкнуть глаз с незапертой дверью.

– Шенандоа, я не думаю, что нас побеспокоят. Те, кто еще сидит внизу, скоро разойдутся по домам. И в таверне не останется посторонних.

– Ну ладно. Придется снова тебе поверить, – промолвила она и задула лампу.

– Все будет хорошо, – улыбнулся он. – Постарайся на время позабыть, что здесь творится, и как следует выспаться.

В маленькое оконце лился лунный свет, погрузив их кровать в поток серебра и теней. Шенандоа почувствовала, как тюфяк прогибается под тяжестью тела Роже, который сначала уселся, а потом лег, закинув руки за голову.

Сна не было ни в одном глазу. Все, что она ощущала, – это близость Роже, его горячее тело и его деликатное старание не прижиматься к ней слишком тесно. Не в силах больше оставаться неподвижной, она резко повернулась на бок – и обнаружила, что оказалась еще ближе к нему. В лунном свете четко проступал его мужественный профиль.

– Роже? – сказала она шепотом, не желая будить его, если он заснул.

– Что? – тихонько откликнулся он.

– Я думала, ты спишь.

– Нет. Я же обещал оставаться на страже.

– Ты что, вообще не будешь спать?

– Скоро рассветет, и тогда я смогу заснуть.

– Но это не очень честно!

Он обернулся и увидел над сползшим одеялом нежные округлости ее грудей, прикрытых лишь тонкой сорочкой. Нежная улыбка мелькнула па его чувственных губах:

– До, мне все равно вряд ли удастся заснуть.

– Почему? – У нее вдруг перехватило дыхание.

– По-моему, ты сама знаешь.

– Нет. Не знаю.

Роже с силой зажмурился, открыл глаза и попросил:

– Шенандоа, поправь одеяло. Мне и так нелегко.

– Но ты же вообще не укрыт.

Роже удивленно посмотрел на нее, а потом на свой обнаженный торс. Он так и лег в кровать, не сняв штаны и сапоги на случай тревоги. Наконец он снова обратился к ней:

– Это совсем другое дело.

– Но почему? – лукаво улыбнулась она.

– Черт побери, Шенандоа! – рассердился Роже. – Поправь одеяло и спи!

– Нет, – она стащила одеяло еще ниже, и сорочка соскользнула, приоткрыв округлое белоснежное плечо.

Роже напрягся всем телом и прошипел, не отрывая глаз от соблазнительного плечика:

– Шенандоа, я дал тебе слово. Я обещал, что ты можешь ничего не бояться, лежа рядом со мной – и так оно и будет, если не перестанешь дразнить меня подобным образом. Я ведь все-таки сделан не из...

– Я тоже.

– Что ты сказала?

– Обними меня, Роже. Я не могу без тебя.

Роже с трудом перевел дыхание, потупил глаза и привлек ее к себе. Шенандоа с улыбкой позволила одеялу сползти до пояса. Она слышала, как гулко бьется сердце в широкой груди, на которой так уютно было прятать разгоряченное лицо. Курчавые светлые волосы щекотали нос, и она потерлась о грудь, чтобы не расчихаться.

– Черт побери, Шенандоа. Не надо.

Она заглянула ему в лицо. Упрямо сжав губы, он старательно смотрел куда-то в угол комнаты.

– Это беспокоит тебя? – поинтересовалась она, начиная находить удовольствие в том, каким влиянием, оказывается, обладала. Прежде она и не подозревала, что мужчины могут подчиняться такого рода власти. И это позволило ей с меньшей тревогой воспринимать свою странную реакцию на близость Роже.

– Ты, плутовка, отлично все знаешь сама. Только попробуй еще, и я запихаю тебя в самый угол кровати!

– Не делай этого, – прошептала она и снова потерлась лицом о его грудь, смакуя возникавшие при этом ощущения.

Его сердце забилось быстрее, а руки напряглись. Тогда она поцеловала жесткие завитки волос, не в силах удержаться.

Роже резко сел, отпихнув ее от себя.

– Какого дьявола ты добиваешься?! Шенандоа лишь покаянно понурила голову:

– Я сама не знаю, Роже. Мне ужасно захотелось приласкать тебя! Прости. Тебе, наверное, это показалось неприятным?

Лицо Роже внезапно разгладилось. Он снова обнял ее и, погладив по голове, промолвил:

– До, я все время забываю, как ты невинна. Стоит поглядеть на тебя, вспомнить, где тебе приходится работать, со всеми этими типами вокруг...

– И что дальше? – она с трудом вникала в смысл его речей. Так чудесно было снова очутиться в кольце его рук, насладиться его теплом и вслушиваться в гулкое биение сердца...

– Словом, я хочу объяснить, что мне, конечно же, приятна твоя ласка. Приятна и желанна настолько, что лишает здравого смысла. И я подумал, будто ты дразнишь меня.

– Но зачем мне это делать? – удивилась она, заглянув ему в лицо.

Утонув в сиянии чудесных изумрудных очей, Роже едва ли не с отчаянием произнес:

– Просто невероятно, как такая заправская картежница умудрилась остаться настолько невинной!

– Ну, не настолько уж я невинна! – возразила Шенандоа.

– Неужели?

– Я повидала достаточно для того, чтобы иметь представление об отношениях мужчин и женщин.

– Отлично. Тогда докажи это на деле. Шенандоа приподняла голову и заглянула в его глаза. В них светился юмор, но одновременно и страсть, и дерзкий вызов. Игрок по натуре, она еще ни разу в жизни не пасовала перед вызовом. Тем более не собиралась пасовать сейчас – просто не смогла бы. Вот только страшно было показаться чересчур глупой.

Шенандоа никогда прежде не случалось первой начинать целоваться, однако за последние несколько дней Роже успел преподать ей немало полезных уроков. И теперь она не колебалась. Трепетные пальчики погрузились в белокурые волосы, впитывая их шелковое тепло. Она блаженно улыбнулась, неотрывно глядя в пронзительные синие глаза. А потом наклонилась так, чтобы затвердевшие соски коснулись широкой мускулистой груди, и припала к его губам.

У Роже вырвался стон. А она опустила руки и гладила напряженные плечи и грудь, упиваясь тем, как его тело откликается на ласку. Ободренная собственным успехом, Шенандоа коснулась мягких, податливых век легкими поцелуями. Настала очередь кончика носа и щек, которые она целовала, слегка поглаживая языком.

– Ты опять дразнишь меня, Шенандоа! – простонал Роже.

– Нет. Я просто тебя ласкаю. Мы ведь не обговаривали ласки в условиях сделки.

Роже громко охнул, но продолжал оставаться неподвижным.

– Я должен был предусмотреть и эту подробность!

– Ну уж нет! – рассмеялась она. – Теперь моя очередь устанавливать правила!

Он зажмурился, всем своим видом стараясь показать раздражение, однако Шенандоа знала, что он испытывает совершенно иные чувства, – об этом говорило все его сильное, страстное тело. Не спуская с него глаз, она погладила мощную грудь. Маленькая ладошка на миг задержалась там, где лучше всего прощупывалось бешеное биение сердца. Потом она скользнула вниз, еще ниже, во впадину вокруг пупка, но не двинулась дальше, хотя даже в неверном лунном свете было ясно, что застежка на его джинсах вот-вот лопнет под напором неистовой плоти. Чувствуя, как затвердели мускулы его живота, Шенандоа опять восхитилась той необычной властью, которой оказалась наделена.

Порывисто обняв Роже за шею, она поцеловала его – горячо, страстно, хотя остро чувствовала, что желает большего, намного большего. Роже с готовностью раздвинул губы, позволив ее языку проникнуть глубоко к себе в рот – как делал недавно сам. Поцелуй затянулся, и она прижималась к нему все теснее, сама не зная, как утолить этот необычный, странный голод, снедавший тело. Роже сказал правду – она ничего не знала толком про то, что происходит между мужчиной и женщиной в такие минуты.

Неохотно прервав поцелуй, она взглянула на него помутившимся от страсти взором и шепнула:

– Роже, я...

– Ты бы хотела, чтобы я научил тебя остальному? – хрипло и завороженно спросил он.

Шенандоа поколебалась всего лишь долю секунды и решительно кивнула:

– Да.

Сильные руки сжали до боли и опрокинули ее навзничь, так, что теперь он навалился на нее всем телом. Покрывая лицо и шею Шенандоа мелкими, нетерпеливыми поцелуями, он то и дело возвращался к губам, словно не в силах был насытиться их восхитительным вкусом.

Наконец поднял голову и промолвил:

– Шенандоа, я больше не в силах терпеть. Ни один мужчина не вынесет такую пытку!

Она улыбнулась и запустила пальцы в его волосы:

– Это вовсе не пытка, Роже.

– Ну что ж, посмотрим, как скоро ты передумаешь.

Крепко прижав ее руки к кровати, он до конца откинул одеяло и медленно, но решительно раздвинул ей ноги коленом, не отрывая взгляда от прекрасного ошеломленного лица. И вот наконец он смог улечься между ее ног.

У Шенандоа вырвался стон при мысли о том, как далеко все зашло. Неподвижная, беззащитная, она оказалась целиком во власти Роже. И уже захотела вырваться из сильных рук, прижимавших ее к кровати. Попыталась отпрянуть от того твердого, горячего, что упиралось в самое потаенное место. И тут же застонала снова: Роже начал двигаться, и тело само откликнулось на завораживающий ритм его бедер.

Ей стало не до борьбы: захотелось чего-то еще, чего-то большего. А Роже тем временем нашел ее груди, и трепетный влажный язык начал игру с чувствительными бутонами сосков. Шенандоа вся подалась навстречу, отвечая ему со страстью, которая для нее самой явилась неожиданностью.

– Роже, Роже!.. – шептала она его имя, словно некую молитву о спасении души.

– До... – вторил он хрипло, с еще большим нетерпением покрывая поцелуями грудь и губы, наполняя жгучим пламенем медвяную глубину ее рта...

Внезапно дверь в номер с легким скрипом распахнулась. Роже мгновенно застыл. Шенандоа затаила дыхание, разом ощутив неудобство от навалившегося на нее горячего, потного тела. Возврат в реальность подействовал как ушат ледяной воды. Роже по-прежнему был напряжен – но теперь не от страсти, а от ожидания неведомой опасности.

Дверь скрипнула еще раз, и по комнате прошелестели осторожные шаги. Роже неслышно перекатился на бок, зажав Шенандоа рот, не позволяя проронить ни звука. Она отлично поняла молчаливый приказ и оставалась неподвижной, выжидая, что предпримет Роже.

Неясная тень проскользнула мимо кровати, убедилась, что парочка крепко спит, и направилась к их седельным сумкам. Доставшийся Шенандоа этой ночью выигрыш лежал в одной из них на самом верху.

Незваный гость засунул деньги к себе в карман и вытащил кинжал. Острое лезвие серебристо блеснуло под луной.

Пока темный силуэт двигался обратно к кровати, Роже удалось незаметно вытащить из потайных ножен свой кинжал: кобура с кольтом оказалась с той стороны, где лежала Шенандоа. И как только тень угрожающе нависла над нею, Роже нанес удар по руке, державшей клинок. Нападавший выронил оружие и с воплем боли и ужаса ринулся прочь, стараясь вытащить из руки кинжал Роже.

Роже соскочил с кровати и вцепился в незнакомца. Оба с грохотом рухнули на пол. Пока они боролись, Шенандоа удалось зажечь лампу. Увиденное наполнило ее ужасом. Нападавший сжимал в руке кинжал Роже, а тот... был безоружен. Господи, в их номер пробрался негодяй Альфредо, надеясь вернуть то, что считал своим, и попутно прикончить обоих обидчиков. Ред говорил правду. Они успели обзавестись смертельным врагом.

Несмотря на зиявшую в руке глубокую рану, Альфредо все же был опасным противником, да к тому же ему удалось завладеть кинжалом. Извернувшись, Роже все-таки выбил у испанца оружие, но в тот же миг Альфредо выхватил из-под жилетки пистолет. Ствол качнулся у самого виска Роже – мол, отойди назад. Роже отступил, но при этом вынудил противника повернуться так, что Шенандоа оказалась у испанца за спиной.

Господи, ведь Роже нужна помощь! Лихорадочно озираясь, Шенандоа увидела кинжал, оброненный Альфредо, – он так и лежал на кровати. Схватив оружие, она двинулась на Альфредо. Но рассохшиеся половицы скрипнули под ее босыми ступнями, и Альфредо повернул голову. Не растерявшись, она ударила его по руке – пистолет упал, разрядившись в пол, а Шенандоа ловко перебросила кинжал Роже.

Одним мощным броском он настиг Альфредо и прижал к его горлу лезвие кинжала. Шенандоа подобрала клинок Роже, встала рядом, готовая ударить.

– Проверь коридор, Крошка До, – приказал Роже.

Шенандоа поставила у порога лампу и толкнула ногой дверь. Затем осторожно выглянула в коридор – никого. Она вернулась в комнату и закрыла дверь. Аккуратно поставив на место лампу, подошла к Роже.

– Проверь, нет ли у него еще оружия. Стараясь не испачкаться в крови, струившейся по рукаву испанца, Шенандоа обыскала Альфредо. У того оказался охотничий нож и еще один пистолет. Швырнув оружие на кровать, она крикнула:

– Это все!

Роже, ослабив хватку у горла противника, прорычал:

– Ты и вправду вообразил, что можешь рыскать здесь и убивать людей?!

– Еще никто в жизни не смел так обращаться со мной! – оскалился Альфредо по-волчьи.

– Это не причина для убийства женщины. Альфредо плюнул в сторону Шенандоа. Роже тряхнул негодяя изо всех сил.

– Только попробуй повторить – и угодишь стервятникам на завтрак!

Как только Роже разжал руки на его горле, Альфредо одернул жилет, вынул из кармана носовой платок и кое-как стянул рану.

– Решил убить меня – так не тяни время.

– Я не стану тебя убивать по одной причине – ты мне нужен.

Альфредо в изумлении уставился на рыжеволосого.

– Считай это предупреждением. И растолкуй другим «хомбрес» в округе, что Дирк не позволит никому из них ни путаться с его женщиной, ни залезть к нему в карман. Ясно?

Альфредо злобно оскалился и пробормотал:

– Ладно, ладно, понял!

– А теперь принеси извинения леди.

– Чего?..

– Ты слышал меня. Нынче вечером ты причинил Крошке До слишком большое беспокойство. Проси у нее прощения.

Альфредо неохотно повернулся к Шенандоа и прошипел сквозь зубы:

– Мои извинения, сеньорита.

– Достаточно! – рявкнул Роже. – А теперь проваливай, да держись от нас подальше!

Альфредо метнулся к двери, но задержался на полпути:

– Это еще не конец, сеньор! – И испанец скрылся во мраке ночи.

– Роже! – вскричала Шенандоа. – Ты не ранен? – И она торопливо принялась осматривать его с головы до ног. – Иди к свету! Ты же весь в крови!

Роже позволил отвести себя к умывальнику.

– Не пойму, твоя это кровь или его, – приговаривала Шенандоа, осторожно смывая алые пятна влажной тряпкой.

– Наверное, его.

– К утру ссадины могут воспалиться.

– Не важно. Это маленькое недоразумение – именно то, что надо.

– Что ты хочешь этим сказать? – Смывая кровь, она обнаружила лишь несколько царапин.

– Ясно как Божий день, что негодяй знаком с Брайтонами. Нынешнее происшествие – отличное доказательство того, что мы достоверно изобразили отпетых бандитов, – именно таких, которых Брайтоны были бы не прочь заполучить в свою шайку. Кроме того, они узнают про тебя. И если я не ошибаюсь, Теду Брайтону просто приспичит заполучить тебя. Что он и постарается сделать. Таким образом, Альфредо сыграл нам на руку.

– Ну что ж, я буду только рада, если ты прав. Хотя, честно говоря, никогда в жизни я так не пугалась. Он же мог тебя убить!

Роже потянул за тряпку в руке Шенандоа, привлекая ее к себе:

– А тебе было бы меня жаль?

У нее почему-то перехватило дыхание. Глубокие, темно-синие глаза Роже смотрели в самую душу.

– Конечно, мне было бы жалко! Он улыбнулся.

Она надула губы и растерянно потупилась.

– В конце концов кто-то должен спасти мою сестру!

– Черт побери! Женщина, ты действительно перешла все границы! – взревел Роже.

Весело хохоча, она отскочила и спряталась за кровать. Роже помчался следом, но Шенандоа успела забраться на кровать, в самую середину, подальше от его рук.

– Ну нет, так просто от меня не уйдешь! – воскликнул Роже, ринулся вперед и упал вместе с беглянкой на податливую перину.

– О нет, – пыхтела она, пытаясь вырваться.

– О да! – возражал он, пригвоздив ее к тюфяку. – Ну вот, а теперь снова скажи, почему ты была рада, что Альфредо не удалось меня убить?

– Потому что без тебя мне не добраться... – задыхаясь, бормотала она.

– Неверно! Начни снова!

– Потому что ты должен был защищать меня и привести к...

– Снова!

– Ты мне нужен...

– Вот именно! Я тебе нужен! – подтвердил он и накрыл ее губы поцелуем, подавляя все попытки что-то возразить.

Поцелуй был долгий, он не отпускал ее до тех пор, пока она не перестала вырываться и не затихла, покорившись его воле. Напряженно глядя ей в глаза, Роже сказал:

– Для меня ты гораздо опаснее, чем какой-то там Альфредо, Брайтоны и все бандиты, вместе взятые. И мне придется держаться от тебя подальше, если мы намерены живыми и здоровыми вернуться из Мексики.

– Не знаю, о чем ты говоришь, Роже, – лукаво улыбнулась она. – Из-за тебя у меня в голове словно что-то опрокинулось!

– О, я бы с большим удовольствием снова опрокинул ее... прямо на подушку! – И он решительно подтолкнул ее на край кровати. – Ну, а теперь спи. Я устроюсь в кресле.

– Не надо, Роже. Оставайся в кровати. Тебе же будет неудобно. А я засну моментально, как только лягу. Честное слово. Просто умираю от усталости!

– Вот и выспись хорошенько. Когда объявятся Брайтоны, будет не до отдыха!

– Но как же ты, Роже?..

– Я же сказал: спи! Обо мне не беспокойся. – Он встал, взял со стула свой кольт и уселся в кресло.

Шенандоа следила за ним, не в силах побороть враз навалившуюся сонливость. Вскоре веки ее сомкнулись сами собой. Она так и не почувствовала, когда Роже вернулся в кровать и обнял ее. Рассвет застал их крепко спящими, уютно прижавшимися друг к другу.

Глава 7

Прошла целая неделя пребывания в «Эль-Торо-Роджио», а от Брайтонов не было ни слуху ни духу. Шенандоа с Роже казалось, что они подобрались к Арабелле не ближе, чем если бы просто оставались в Томбс-тоуне. Парочка с неохотой готовилась к очередной ночи за зеленым сукном: их охватило отчаяние.

Покончив с прической, Шенандоа взглянула на отражение Роже в своем зеркале. Он перебирал и смазывал револьвер. Теперь он делал это очень часто и очень тщательно – будто чувствуя, что недалек тот час, когда придется пустить в ход оружие. А уж оно должно быть исправным. Нервозность не покидала и его спутницу. Но ей оставалось одно – невозмутимо играть в карты ночь напролет. Поправив оборки на блузке, она обернулась к Роже:

– Опостылела мне эта блузка. Вот выберемся из Мексики, выброшу ее!

Роже молча кивнул. Он понимал ее чувства: дело было вовсе не в блузке, и не ее Шенандоа хотела бы выбросить раз и навсегда. Оба постоянно держались начеку в ожидании Брайтонов, и необходимость действовать согласованно лишь усугубила напряжение между ними. Роже пришлось окончательно расстаться с кроватью – находясь рядом с Шенандоа, он боялся забыться и пропустить очередного непрошеного гостя. А это означало подвергнуть себя смертельной опасности, хотя на медленное умирание была похожа и мука сдерживания в узде своих чувств.

– Роже, поверь, мне наплевать, хорошо стирают эту блузку или нет. Просто надоел этот цвет. Наверное, я возненавижу зеленое на всю оставшуюся жизнь.

– До, блузка тут ни при чем, – заявил он. Шенандоа помрачнела, нервно скомкала в руках складки юбки и отошла к окну. Там не было видно ничего нового – такие же длинные, как и вчера, вечерние тени. Она снова повернулась к Роже и еле слышно шепнула:

– Роже, а что, если Брайтоны никогда не появятся? Он ожесточенно швырнул кольт в ножны – металл чиркнул о жесткую кожу. Подойдя к Шенандоа, он крепко сжал ее плечи своими большими, сильными руками и сказал:

– Даже думать об этом не смей. Они придут. Ни за что не поверю, что Тед Брайтон усидит на месте – хотя бы из-за тебя!

– Ну а все-таки, Роже? Мы же не сможем просидеть здесь вечность, выжидая у моря погоды! Нам надо...

Роже прижал ее к себе, и она доверчиво уткнулась лицом ему в грудь:

– Не убивайся так, Шенандоа. Мы подождем. А если они так и не появятся – составим новый план. А пока лучше всего не пытаться заглядывать так далеко!

В тесном кольце его рук Шенандоа сумела немного успокоиться и собраться с духом. Но уже в следующую минуту на нее накатила волна иных чувств – смутных ощущений, которые с таким трудом ей удавалось сдерживать всю неделю. Руки сами по себе скользнули вверх, лаская широкую грудь, ощущая, как бугрятся мышцы даже от этих легких касаний. Обняв Роже за шею, она заглянула ему в глаза. Они превратились в два бездонных колодца, переполненных страстью.

– Роже! – вырвалось у нее вместе с дыханием.

– До! – вторил он, болезненно скривившись. – Я не...

– Поцелуй меня, Роже. Он не решался.

– Я не могу больше.

Роже медленно наклонился, и пламя желания полыхнуло в его глазах. Ее губы нетерпеливо слились с его – горячими, жадными, – и вот уже оба сердца запылали на одном костре. Шенандоа застонала, чувствуя, как его язык проникает в ее рот – властно, настойчиво, словно желая убедиться, что изведанный им медвяный аромат все тот же и все так же целиком в его власти.

Наконец Роже неохотно прервал поцелуй и нежно взглянул на Шенандоа:

– Слишком опасно заниматься этим здесь. Мы оба это знаем. Боюсь, что моя выдержка на исходе. Я хочу тебя еще сильнее, чем хотел тогда, в Томбстоуне, когда считал это невозможным. У меня припасен подарок, – добавил он с неожиданной улыбкой, стараясь отвлечь их обоих от поцелуя.

– Подарок?..

– Стой здесь, – кивнул он. – Зажмурься!

– Но я не уверена, что могу принять...

– Черт побери, Шенандоа, не болтай чепухи! Не желаю ничего слушать! Просто зажмурься!

– Ну, так и быть, хотя я бы...

– И помолчи, пока я не достану подарок! Наконец она решилась подчиниться и услышала, как Роже торопливо роется в седельной сумке. Нынче днем он выходил прогуляться по деревне и долго искал что-то подходящее. В следующий миг на ее плечи опустилось что-то легкое, как паутинка.

– Открой глаза, – велел Роже, не скрывая удовлетворения.

Шенандоа поспешила открыть глаза и увидела на себе великолепную шаль из тончайших кружев. Она с наслаждением погладила белоснежные нити и счастливо улыбнулась Рогану:

– Ох, Роже! Она прекрасна! Спасибо, огромное спасибо!

Роже, весь сияя, поправил шаль у нее на плечах и отошел в сторону – полюбоваться.

– Это ты прекрасна, – просто сказал он. Шенандоа еще раз прикоснулась к тонким, хитро сплетенным нитям, лукаво улыбнулась и промолвила:

– Теперь эта ужасная блузка не будет так бросаться в глаза. Под шалью ее почти не видно!

И она поспешила к маленькому зеркалу над умывальником, чтобы убедиться в этом. В зеркале возникло настоящее произведение искусства: чьи-то умелые руки, ухитрились изобразить на шали дивный узор из сказочных птиц. Такую работу Шенандоа видела впервые, но особенно радовало взор то, что Роже выбирал шаль специально для нее.

– Она мне безумно понравилась, Роже, но где ты ухитрился раздобыть такую прелесть? Наверное, это было не просто?

– Но и не очень сложно. Одна из здешних женщин умеет плести кружева.

– Хотела бы я знать, как выглядит эта самая местная женщина, – язвительно поинтересовалась Шенандоа, сама удивившись внезапной вспышке ревности.

– О, ты можешь не бояться ее, дорогая, – хмыкнул Роже. – Поскольку красотка разменяла восьмой десяток, она вряд ли сумеет сравниться с тобой!

– Я вовсе не...

Роже, поймав край шали, привлек ее к себе:

– Ах, как чудесно вспыхнули твои глаза при мысли о другой женщине! Теперь ты поймешь, что чувствую я, когда ты режешься в покер со всем этим отребьем, у которого вовсе не карты на уме!

– Они думают только о покере! – раскраснелась Шенандоа.

– Ничего подобного! И я сам не знаю, что сделаю, когда еще и Тед Брайтон протянет к тебе свои лапы!

– Ты их, наверное,переломаешь? – мило осведомилась она игривым тоном.

– Именно – а может, и ноги тоже. Тогда он ничего не сможет сделать, даже если подохнет от желания.

– Роже, но ведь на самом деле ты не станешь это делать сгоряча, правда? – всполошилась она, испугавшись, что он и впрямь способен смешать все их карты.

Роже поморщился, выпустил из рук шаль и отступил на шаг, буркнув через плечо:

– Нет, я не стану смешивать наши карты. Хотя это чертовски трудное дело – продолжать игру со всякими типами, положившими на тебя глаз. Советую не забывать ни на минуту – это только игра!

– А больше ничего и не нужно, Роже! Там, внизу, просто помни о том, что я – твоя женщина. Тед, конечно, попытается меня увести, а мне придется быть посговорчивее.

– О'кей, но и ты помни, что это только игра. Я не раз слышал, что Тед Брайтон охмуряет женщин с каким-то дьявольским искусством.

– Да неужели? Что же ты мне раньше не сказал, Роже? Может, в конце концов мне не придется ни о чем жалеть? – шутливо заметила она.

– Мне не до шуток, – Роже стал мрачнее тучи. – Только попробуй – и я за себя не ручаюсь.

– Прости, Роже. Это все тревога за Арабеллу – в голову лезет всякая чушь. Подумай только, что могут учинить над нею такие мерзавцы!

– Лучше вообще об этом не думать, Шенандоа. Мы вскоре увидим все сами. Нам пора идти вниз. Может, этой ночью повезет.

Шенандоа порывисто кивнула, поплотнее закуталась в шаль и двинулась вслед за Роже.

Однако происходившее в общем зале «Эль-Торо-Роджио» не обещало ничего нового. Ред был весьма приветлив с клиентами, способствовавшими процветанию его таверны, а кабинет Крошки До уже был полон мошенников и бандитов разного толка – все как один рвались провести еще одну ночь, играя в покер с самой Крошкой До.

Шенандоа была удивлена и даже немного тронута, когда узнала, что этот тесный кабинет, в котором она уже несколько ночей подряд играла в карты, стал называться ее именем по молчаливому уговору между Редом и завсегдатаями таверны. Когда она отдыхала у себя наверху, никто другой не смел занимать ее стол. И когда она покинет «Эль-Торо-Роджио», название так и останется за кабинетом даже после того, как все позабудут, откуда оно взялось, – разве что Ред еще долго будет хозяином преуспевающего заведения.

Войдя в кабинет Крошки До, она обнаружила, что ее давно ждут трое игроков. Приветливо кивнув, Шенандоа вскрыла новую колоду и приступила к игре. И никто из присутствующих не мог заподозрить ни снедавшего ее нетерпения, ни тревоги за участь младшей сестры.

Ночь игры была в самом начале, когда Шенандоа внезапно почувствовала на себе чей-то пронзительный взгляд. Подняв глаза от карт, она обнаружила, что по ту сторону занавески из стекляруса стоят двое рослых незнакомцев. Их присутствие подавляло, а мрачные взоры не отрывались от ее лица. С трудом переведя дыхание и ощущая, как часто бьется сердце и повлажнели руки, она заставила себя отвести глаза. Под крышей «Эль-Торо-Роджио» еще не появлялись столь самоуверенные типы, опутывающие к тому же густой аурой страха всех окружающих. Ей стоило огромных усилий продолжать игру как ни в чем не бывало.

Прошло немало времени, пока они соизволили перешагнуть порог кабинета, и в тот же миг все игроки как бы сникли – кроме одного Роже. Шенандоа почувствовала, как напрягся он у нее за спиной, и собрала нервы в кулак. Кем бы ни были эти два незнакомца, их визит не предвещал ничего хорошего.

Не нуждаясь в словесных понуканиях, трое любителей покера поспешно закончили игру и выскользнули из-за стола. Незваные гости решительно заняли их стулья. Тот, что был повыше, знаком предложил Роже занять третий стул. Роже поколебался, но все же сел. Шенандоа не представляла, какие соображения заставили Роже вдруг усесться за ее стол, однако понимала, что это крайне важно. Может быть, он решил, что таким образом сможет лучше ее охранять?..

Проглотив комок в горле, она перемешала карты и сказала:

– Меня зовут Крошка До. По-моему, мне еще не приходилось встречаться ни с кем из вас.

Ответом послужило тяжелое молчание. Однако она не сдавалась, понимая, как важно знать имена сидевших напротив игроков. Уже целую неделю Шенандоа с замиранием сердца ожидала услышать имена Брайтонов.

– У меня привычка – обращаться по именам к джентльменам, с которыми приходится играть в покер. Вот он – Дирк, – кивнула она в сторону Роже.

Последовала новая неловкая пауза, пока тот, что был поменьше, промолвил тихим, вкрадчивым голосом:

– Вы просто сдавайте карты, леди. А наши имена вы узнаете очень даже скоро.

Почему-то от одного его голоса по спине у Шенандоа пробежал колкий холодок, и впервые в жизни она едва не сбилась, сдавая карты на игру.

Незнакомцы выглядели довольно привлекательно. Обоих природа наградила густыми и блестящими черными волосами, спускавшимися почти до плеч. Большие темные глаза обрамляли длинные пушистые ресницы. У обоих были длинные прямые носы, правильные, резко очерченные лица, отлично сложенные, мускулистые тела. И при всем своем сходстве они заметно отличались. Тот, что повыше, выглядел почти таким же мощным, как Роже, казался более грубым и носил густые черные усы. Второй был на пару дюймов ниже, более изящного сложения и чисто выбрит.

Внешнее сходство позволяло считать их братьями. У Шенандоа захватило дух. Может, эти двое и есть братья Брайтоны?.. Она тревожно покосилась на Роже. Он едва заметно кивнул. Значит, заподозрил то же самое. Ну что ж, по крайней мере они все-таки начали настоящую игру. И Шенандоа мигом успокоилась. Она мило улыбнулась обоим незнакомцам – пока точно не узнала, который из них Тед. Ей предстояла неслыханная прежде игра. Игра, в которой необходимо выиграть при любом раскладе.

Пришельцы оказались отличными игроками в покер – они прекрасно ориентировались во всех тонкостях и реагировали на каждый ход мгновенно, с видимой легкостью профессионалов. Однако и Шенандоа с Роже не были новичками. Игра шла довольно ровно, и только под конец Шенандоа стало везти чуть-чуть больше остальных. У братьев это вызвало немедленную реакцию. Старший решительно бросил карты и велел младшему принести бутылку и четыре бокала.

После чего вновь обратил все внимание на Шенандоа.

– Звать меня Тед. Тед Брайтон. Вы, поди, слыхали про меня? – Он улыбнулся, обнажив удивительно белые, ровные зубы. Развалившись на стуле, он не спеша окинул взглядом ладную фигурку' Шенандоа, словно раздевая ее глазами.

– Да, – кивнула она. – Кажется, я что-то слышала краем уха.

– Что-то по поводу Томбстоуна, – уточнил Роже, стараясь отвлечь Теда от своей спутницы.

– Томбстоун, – буркнул тот, не отрывая взгляда от Шенандоа. – Чертовски богатое место!

– Мне говорили то же, – кивнул Роже.

Молча вернулся младший брат с бутылкой и четырьмя бокалами. Проскользнув на свое место, налил всем виски.

– Я никогда не пью за игрой, – заявила Шенандоа, увидав, что и Роже не притронулся к своему бокалу.

– А ты, видать, никогда не пьешь с незнакомыми? – кивнул младший брат Роже.

– Верно.

– Меня зовут Тоб. Тоб Брайтон. Роже осушил свой бокал одним махом.

– Так мы будем играть в покер, джентльмены? – напомнила Шенандоа, тасовавшая карты.

– Я бы с удовольствием сыграл с вами, леди, только не в покер, – сказал Тоб.

Шенандоа усилием воли заставила свое лицо оставаться безмятежным и даже мило улыбнулась Роже, обнаружив, что выдержка игрока вот-вот может подвести ее.

– Это моя леди, – заявил Роже, вмешиваясь в разговор.

Тед оценивающе поглядел на него, держа руки на рукоятках двух револьверов, и осведомился:

– Тоб, как по-твоему, чья это леди?

– В жизни не видал женщины, которая не запала бы на тебя, Тед, – двусмысленно хмыкнув, заверил Тоб.

Шенандоа немедленно откликнулась с нарочитым смехом:

– Ну а я, джентльмены, в жизни не видала мужчины, который не запал бы на меня. А это временами создает проблемы. Не так ли?

– Ну, с этой проблемой мы справимся быстро, – буркнул Тед, чьи глаза маслено блестели всякий раз, когда его взгляд обращался на Шенандоа.

– Возможно, – откликнулась она, – только у меня правило: никогда не бросать партнера в опасности. Ну, в смысле, что он...

– У меня на асиенде живет настоящая красотка, – перебил Тед.

– Точно, – подхватил Тоб. – Поначалу она была дикая, что твоя кошка, но мы быстро обломали ей коготки!

– Пожалуй, даже слишком быстро, – посетовал Тед, пялясь на Шенандоа с едва сдерживаемым нетерпением.

– Теду нравится, когда они кусаются и царапаются, – пояснил Тоб.

– Ну а что нравится тебе, Тоб? – многозначительно спросила Шенандоа.

– То же, что и Теду. Поначалу с девицами забавляется он, а потом уж допускает и нас с Ти Джеем^[4] попользоваться тем, что из них сделал. Он их вроде как объезжает, что ли.

– А сами они не могут выбрать кого-то из вас?

– О, им всем до одной подавай Теда! – захохотал Тоб. – А уж когда он натешится с ними вволю, они рады и нам, рады вообще кому угодно, потому как уже не могут обходиться без мужиков!

Тед авторитетно кивнул:

– Настоящей красотке одного мужика все одно мало, особенно такой, как ты, Крошка До! Может, твой Дирк тоже неплох, да только у нас в берлоге мы сможем показать тебе, что значит развлекаться на всю катушку!

– Я же сказал, что она моя! – взревел Роже. Тед кивнул Тобу, и тот наполнил три пустых бокала.

Старший брат демонстративно выпил бокал Шенандоа, а потом взялся за свой вместе с Тобом и Роже.

– Никто и не говорит, что она не твоя. Кое-кто шепнул, что ты на редкость ловко управляешься с пушкой и что вы с Крошкой До кумекаете в нашем промысле по ту сторону границы.

– Возможно.

– Мы намерены провернуть пару крупных дел. Понадобится помощь, а помощь красивой леди особенно.

– А что же твоя красотка с асиенды? – напомнила Шенандоа в надежде вызнать новые подробности про Арабеллу.

– Такие дела не по ней, – нахмурился Тед.

– Воображает себя сильно честной, – проворчал Тоб, вытащил из-за голенища длинный тонкий кинжал и провел прохладным, отполированным до блеска клинком по щеке. – Сколько ни учил ее хорошим манерам – все без толку.

– А тебе нравится учить женщин хорошим манерам, верно, Тоб? – промурлыкала Шенандоа, чувствуя, как все внутри сжалось от отвращения и гнева.

– Не то чтобы нравится – просто приходится иногда это делать. К примеру, поначалу она ни в какую не желала назвать свое имя. Тогда я показал пару штук, которые можно проделать вот с этим маленьким ножичком. И она раскололась как миленькая.

– И как же ее зовут? – едва переводя дыхание, спросила Шенандоа.

– Вам это знать ни к чему – если только не решите пожить у нас на асиенде, – веско промолвил Тед, переводя подозрительный взгляд с Шенандоа на Роже и обратно.

– Белла, – выложил Тоб, словно и не слышал старшего брата. – Красивое имя. Красивая леди.

Шенандоа чуть не стало дурно, однако теперь можно было твердо сказать, что они на верном пути. Белла было уменьшительным от Арабеллы – так звали сестру в детстве. Она многозначительно взглянула на Роже. Тот накрыл ее руку своей и повернулся к Теду:

– Мы с Крошкой До никогда не упускаем выгодное дело.

Тед важно кивнул, взглянул на Тоба и снова уставился на Шенандоа:

– Поехали ко мне в асиенду, Крошка До. Там будет время подумать, кого стоит выбрать: меня или этого сопляка, которого ты давно переросла.

– Предложение звучит заманчиво, Тед. Должна признаться, у тебя есть подход к дамам, однако и у Дирка он тоже есть.

Роже кивнул, крепко сжал ее руку и сказал:

– Ну что ж, До, если тебе охота, давай прокатимся к ним в гости. Посмотрим, что к чему. Может, мы решим остаться, а может, и нет.

Шенандоа наградила Роже милой улыбкой и взглянула на Теда:

– Ну, хорошо, – промурлыкала она, – почему бы тебе и впрямь не показать нам, что ты имеешь – а там уж поглядим, понравится ли нам это или нет.

Физиономию Теда осветила довольная гримаса:

– Спорим на что угодно, вам там понравится.

Шенандоа кивнула, собрала карты и решительно встала:

– Когда выезжаем?

– Чем скорее, тем лучше, – заявил Тед. – Наплевать, что еще темно. Вы оба поедете с завязанными глазами.

– А ну, погоди! – вмешался Роже. – Мы же не можем...

– Диктовать условия, – докончил Тед. – Сейчас светит полная луна, и все видно, как днем. Если хотите попасть в асиенду и остаться при этом живыми – поедете с завязанными глазами.

Шенандоа многозначительно посмотрела на Роже.

– Как скажешь, – пожал тот плечами.

– Отлично! – Тед встал так резко, что звякнули большие испанские шпоры у него на сапогах. – Пойдем приготовим лошадей. Вряд ли их обрадует такая спешка, да только нечего нам больше торчать в «Эль-Торо-Роджио», если мы заберем с собой то, ради чего явились.

Прежде чем выйти из кабинета, Тед ловким маневром сумел оказаться рядом с Шенандоа и прижал ее к себе, обволакивая жаром собственного тела. Он потеребил тонкую шаль, улыбнулся и шепнул:

– Ты ни о чем не пожалеешь. Будешь завалена всякими тряпками еще получше этой шали – только скажи словечко. Я позабочусь, чтобы в асиенде было все, что пожелаешь. И сумею сделать тебя по-настоящему счастливой – как только отделаемся от Дирка.

Она улыбнулась в ответ и подалась чуть ближе, почти касаясь его грудью:

– Не так скоро, Тед Брайтон. Я приму решение не сейчас, а попозже. А до тех пор не очень-то лапай меня.

Его улыбка больше напоминала волчий оскал:

– Мне по сердцу красотки с норовом, а еще больше такие, кто режется в покер наравне с мужчинами. Мы всегда найдем, чем заняться!

– Крошка До! – окликнул Роже с лестницы на второй этаж.

Шенандоа наградила Теда долгим, лукавым взглядом и вышла.

Едва переступив порог их комнаты, Роже до боли прижал ее к себе и воскликнул:

– Я чуть не пристрелил его на месте заодно с братцем-сводником! Черт побери, Шенандоа, боюсь, что не выдержу до конца. Этот малый готов сожрать тебя живьем, а я и пикнуть не смей!

Шенандоа, дрожа, обняла его за шею и припала к губам. Они вложили в поцелуй всю накопившуюся страсть, неуверенность и тревогу. Отчаяние, пронизавшее их тела, заставило теснее прижаться друг к другу. Наконец они отпрянули – еще более напуганные, ещё более неуверенные, чем прежде.

– Роже, ну пожалуйста, не бросай меня! Теду нельзя позволить наложить на меня лапы – и нельзя дать заподозрить неладное. Мне придется потакать ему, иначе не добраться до Арабеллы. И ты ведь слышал сам. Они держат ее у себя и вытворяют всякие мерэдети. Пожалуйста, помоги мне!

– Прости, – Роже с тяжким вздохом запустил пятерню в свои густые волосы. – Ведь мы и впрямь затеяли все это ради Арабеллы. Просто у меня руки чешутся съездить ему по морде. Если бы он хотя бы не пялился на тебя все время!

– Роже, он для меня ничто, пустое место. А при мысли о том, как они поступили с Арабеллой, я вообще с трудом заставляю себя терпеть его общество, а тем более – любезничать.

– Это правда? – не унимался Роже. – Он ведь смазлив, этот дьявол!

– По мне – он просто отвратителен! Роже, обними меня покрепче! Мне страшно. Это же настоящие убийцы!

Роже снова прижал ее к себе и погладил по голове:

– До, я не дам тебя в обиду. Не бойся. И мы непременно вытащим оттуда твою сестру.

– Роже, а как же мы найдем обратную дорогу? – внезапно всполошилась она. – Ведь нам завяжут глаза!

– Это уж мое дело. Так или иначе, мы вырвемся оттуда. А теперь лучше поскорее собраться и спуститься вниз. Нас наверняка ждут, и, насколько я знаю Теда Брайтона, он не очень-то терпелив.

– Наверное, Реду будет жаль нас отпускать, но ведь он знал с самого начала, что это случится рано или поздно.

– Вряд ли здесь принято останавливаться надолго. Шенандоа серьезно заглянула ему в глаза и сказала:

– На тот случай, если не смогу сказать об этом после, знай: я так благодарна и так тронута твоей помощью.

– Шенандоа, я все равно не отпустил бы тебя одну в Мексику.

– Ну, а я все равно хочу тебя поблагодарить и заверить, что непременно выполню свою часть сделки – если останусь жива.

– Мы еще успеем потолковать об этом, когда Арабелла получит свободу. Пора – путь до логова Брайтонов может оказаться долгим. И еще одно, Шенандоа: мы обязательно останемся живы!

Вскоре четверка всадников – двое из них с завязанными глазами – покинула спящую мексиканскую деревушку, направляясь к юго-востоку, туда, где в лунном свете серебрились воды реки Сан-Педро. Держась ее извилистых берегов, всадники ехали на юг.

Глава 8

Проведя в пути весь остаток ночи и первую половину следующего дня, четверо верховых свернули на узкую, извилистую тропу, ведущую в горы. И Роже, и Шенандоа по-прежнему ехали с завязанными глазами. Мустанги с величайшей осторожностью делали каждый шаг, пробираясь друг за другом по каменистой тропинке между колючих кустов и причудливо изогнутых корней, боровшихся за жизнь на скудной почве. По мере продвижения вверх воздух становился прохладнее, в нем чувствовался аромат вечнозеленых пихт и елей.

Наконец всадники остановились. У Шенандоа было такое ощущение, будто она не сможет ступить и шагу. Бесконечные часы езды по пустыне – сами по себе пытка, а ей вдобавок пришлось столько времени отчаянно цепляться за седло на спине измученного мустанга, карабкавшегося по опасной тропе в скалах. Казалось, все суставы окаменели, сведенные судорогой.

Внезапно большие горячие руки сняли с лица повязку, и хотя солнце уже клонилось к закату, его лучи после долгой темноты показались настолько яркими, что путешественница зажмурилась, не в силах сдержать слезы. Те же сильные руки обняли ее за талию и подхватили с седла. Опуская на землю, как бы ненароком прижали к мускулистому, напряженному телу.

Шенандоа не сразу смогла встать самостоятельно, и ее прижали еще крепче, а в нос ударил резкий чужой мужской запах. Накатило паническое желание вырваться и позвать на помощь Роже. Она и не предполагала, что почувствует себя такой уязвимой, оказавшись в логове у Брайтонов. Однако ей удалось взять себя в руки и смолчать. Первое, что она увидела после того, как глаза привыкли к свету, была самодовольная улыбка Теда Брайтона, взиравшего сверху вниз.

– А ну-ка оглянись, Крошка До! Теперь ты дома. У нас здесь есть чем гордиться.

Шенандоа воспользовалась предложением, чтобы выбраться из цепких лап Теда и отойти от него подальше. Правда, у нее хватило осторожности и выдержки не подать вида, насколько ей отвратительно каждое прикосновение бандита. Первым делом она нашла глазами Роже. Оказывается, он все время находился рядом, возле своего мустанга. Мужественное лицо исказила гневная, нетерпеливая гримаса. От его внимания не ускользнули уловки Теда. Им обоим будет нелегко держаться невозмутимо. Шенандоа ободряюще улыбнулась Роже и, только дождавшись его ответного кивка, принялась осматриваться.

С удивлением она обнаружила, что попала в некий призрачный поселок – а вернее, поселок, давно оставленный старателями. Теперь, судя по всему, в нем нашли себе убежище только братья Брайтоны. Тесные, убогие деревянные и глиняные хижины лепились к крутому каменистому склону. За ними зияли провалы заброшенных шахт. Пыль, поднятая порывом ветра, клубами носилась по коротенькой улочке, представлявшей собой весь поселок. В дальнем конце внушительно высилось здание асиенды, мрачно нависшее над окружавшими ее бесчисленными пристройками.

Осмотрев все это, Шенандоа так и не смогла различить признаков какой-нибудь дороги, ведущей в поселок. И снова накатил страх: это ловушка! Но ведь они сами только что приехали из долины – стало быть, какой-то путь есть, не может не быть. Просто Брайтоны постарались сделать его незаметным и тайным, чтобы обезопасить себя как от неожиданных визитеров, так и от возможного побега своих пленников.

Зябко вздрогнув под слабым предвечерним солнцем, она обернулась к Роже. Одного выразительного взгляда и приподнятой атласной брови было достаточно, чтобы ощущение загнанности несколько смягчилось. Роже не оставит ее в беде, и ей не о чем беспокоиться. Они обязательно отыщут сестру и убегут отсюда. Ничто не в силах удержать их в этом ужасном месте – вот только бы добраться до Арабеллы! Шенандоа едва заметно улыбнулась Роже и обернулась к Теду Брайтону.

– Кроме всего прочего, здесь мы в безопасности, – заверил тот, взмахом руки показывая на многочисленных часовых, шагавших вдоль границ поселка. – Такое местечко легко оборонять. Сзади гора, спереди обрыв. Если запасти побольше жратвы, можно отбиваться от целой армии. Итак, малютка леди, – продолжал Тед, обмяв Шенандоа за плечи и увлекая в сторону самого большого здания, – тебе не о чем беспокоиться. Вряд ли найдешь местечко спокойнее этого!

– Спокойное-то спокойное, вот только от кого? – лукаво поинтересовалась Шенандоа, спиной ощущая жгучий взгляд Роже, следовавшего по пятам.

Тед с хохотом привлек ее к себе и шепнул па ушко:

– Уверяю, вам нечего бояться меня, мэм. Вес, чего я хочу, – быть вашим единственным слугой! – И он властно погладил ее по плечу.

У Шенандоа буквально чесались руки, ей хотелось с силой оттолкнуть его от себя. Однако придется терпеть наглые приставания до тех пор, пока они не отыщут Арабеллу. Слава Богу, что профессиональная выучка позволяет успешно скрывать свои чувства – иначе бурливший в ее душе гнев давно нашел бы выход и разрушил все их планы. Наконец она заставила себя кокетливо засмеяться в ответ на слова Теда и как бы со знанием дела спросить:

– На словах-то ты хорош, Тед Брайтон, а па деле?

– Я хорош во всех отношениях, Крошка До, – заверил Тед, легонько сжимая ее плечо. – Только скажи словечко, и я докажу тебе это!

– А я не люблю спешки, Тед, – До послала ему соблазнительную улыбку. – К тому же нельзя забывать и про Дирка – а ведь он тоже малый хоть куда!

– Только позволь, и я мигом заставлю тебя позабыть про него!

– Что ж, это мужской разговор. Похоже, мне начинает нравиться это местечко.

– Лучше бы тебе понравился я, – многозначительно подхватил Тед.

Она снова мило улыбнулась, но промолчала, намекнув таким образом, что всерьез обдумывает предложение бандита. Про себя же попыталась прикинуть, как скоро ему могут надоесть эти игры и он захочет положить конец всей этой возне вокруг да около. Вряд ли в таком случае Роже сможет остановить Теда – ведь поселок полон приспешников Брайтонов. Для того чтобы успешно сразиться с такой бандой, сил одного мужчины и двух женщин будет явно недостаточно. Стало быть, нужно как можно скорее вызволить Арабеллу. Иного выхода нет.

За их продвижением по поселку неотрывно следили несколько черноволосых темноглазых мексиканцев, расположившихся на крыше одного из зданий. Тед пояснил:

– Пришлось притащить сюда кое-кого из местных, чтобы помогали по хозяйству. Они позаботятся о наших лошадях. Женщины тоже есть – они готовят и убирают в асиенде. Тебе ни о чем не придется заботиться, Крошка... кроме как поразвлечь меня.

– Полагаешь, у меня это получится? – промурлыкала она, с мрачным любопытством окидывая взглядом всю его рослую фигуру.

– Наверняка, Крошка До! – рявкнул он. – Не сомневайся!

Она лукаво рассмеялась и услышала, как за спиной чертыхается Роже. Господи, неужто ему взбрело в голову, будто Шенандоа питает некий личный интерес к Тому! Уж он-то прекрасно знает, что все это притворство, что она лишь приманка для спасения Арабеллы. Как можно в такой ситуации ревновать?..

Между прочим, Тед смотрелся весьма привлекательно. И хотя Роже знал, что они с Шенандоа всего лишь играют свои роли в необычайно опасной игре, – ревность снедала его с той самой минуты, как он увидел Теда в таверне. Может, его подвело богатое воображение, может, угнетала уязвимость их позиции – тревожила и необходимость поскорее вернуться в Ледвилл. Как бы то ни было, у него не было оснований всерьез опасаться, что Шенандоа может показаться привлекательным негодяй, похитивший ее младшую сестру, каким бы смазливым он ни казался. Все еще недоумевая по поводу беспочвенной ревности Роже, она постаралась сосредоточить все мысли на том, как же освободить Арабеллу.

В асиенде – просторном Двухэтажном здании из камня, с крытой красной черепицей крышей и массивными чугунными решетками на окнах – все было добротно, основательно и больше напоминало укрепленную твердыню, нежели загородное поместье. С острой болью Шенандоа подумала, каким же ужасным испытанием стало для Арабеллы, выросшей в уютном покое ее дома в Филадельфии, столкновение с жестокой безнравственностью братьев Брайтонов и их алчной банды! Уже одно пребывание в их логове, этом неприступном, мрачном сооружении, ставшем для нее тюрьмой, было как страшный сон. Одного взгляда на асиенду достаточно, чтобы утратить всякую надежду на избавление – даже с помощью горячо любивших Арабеллу сестры и дяди. Однако судя по тому, что ее имя упоминали и Тед, и Тоб, бедняжка каким-то образом умудрилась выжить.

А Тед увлекал Шенандоа все дальше, через высокие чугунные ворота в просторный загаженный двор. В дальнем его углу слабо булькал полуживой фонтан. Место выглядело мрачным и заброшенным. Шенандоа невольно поежилась, чувствуя, как давит на плечи зловещая атмосфера. По двору лениво бродили вооруженные охранники, облаченные в потрепанные джинсы, простые грязные рубахи и с кожаными кобурами на бедрах, из которых грозно торчали рукоятки кольтов сорок пятого калибра. Бандиты жевали табак и смачно сплевывали прямо под ноги. При виде Шенандоа они настораживались и следили за ней недружелюбными взглядами.

Тед приветливо кивнул одному из часовых и спросил:

– Ти Джей у себя?

Ответом послужил утвердительный кивок.

Пройдя по разбитым мраморным плиткам, выстилавшим пол в фойе, Тед внезапно остановился перед массивными, украшенными искусной резьбой дверями. Он постучал раз, другой, затем распахнул тяжелые створки и взмахом руки пригласил гостью войти.

В помещении было темно из-за тяжелых портьер, перекрывавших доступ дневному свету. Керосиновая лампа освещала изрядно покореженную поверхность большого письменного стола и отбрасывала причудливые тени на физиономию сидевшего за столом незнакомца. Перед ним в беспорядке валялись книги, карты и какие-то бумаги, а поодаль, но все же в пределах досягаемости, лежал заряженный револьвер. Человек поднял взгляд на вошедших, быстро встал, вышел из-за стола и отдернул портьеры.

Хлынувший в окна свет выхватил из сумрака пространство комнаты вокруг стола, безжалостно обнажив следы былой роскоши. Там, где некогда красовался длинноворсый восточный ковер, теперь темнели голые камни. Из мебели сохранился один стол – вероятно, только из-за своей массивности, – его трудно было уволочь куда-то в горы. Вместо стульев здесь пользовались деревянными ящиками.

Сидевший за столом мужчина был явно схож с Тедом и Тобом, однако старше примерно лет на десять. Густая серебристая прядь поблескивала в темных волосах на правом виске. Нижнюю половину лица скрывали тронутые сединой борода и усы. От его пронзительного, холодного взгляда становилось не по себе: сразу чувствовался расчетливый, изощренный ум. Высокий рост и стройная фигура скрадывали его годы. Внимательно посмотрев на Шенандоа, он вежливым жестом предложил ей присесть на одном из ящиков. Теперь все внимание незнакомца сконцентрировалось на Роже.

– Ти Джей, – наконец промолвил Тед, – вот те двое, про которых трепался Альфредо. Я же говорил, их не пришлось долго уламывать поехать с нами.

Шенандоа покосилась на Роже. Он правильно рассчитал, сделав из Альфредо невольного посланника. Однако сейчас ему было не до нее. Мужественные черты напряглись, выдавая крайнюю настороженность, а правая рука опустилась поближе к рукоятке кольта. Глаза, как две голубые льдинки, вонзились в собеседника.

– Это Дирк, – продолжал Тед, – а это – Крошка До.

– Нам известны их имена, – отвечал Ти Джен ровным голосом. – Монтана Диабло – Чертова гора. Так называется это место. Как вы наверняка успели заметить, раньше здесь был поселок старателей. Серебро. Вокруг него всегда слишком много смертей. Многие погибли под обвалами. Рабочие разбежались. А местные верят, что в шахтах живут черти. Возможно, они и правы.

– – Еще бы не правы, особенно с тех пор, как здесь поселились мы! – самодовольно рассмеялся Тед.

Тоб вытащил из-за голенища свой кинжал и принялся поглаживать себя по щеке плоской стороной.

– По крайней мере те мексиканцы, что работают у нас, не сомневаются, что мы-то и есть настоящие черти!

– Хотя мы совсем еще новички, – весело осклабился Тед. – Вот погодите, поживем подольше – глядишь, у них найдется для нас имечко посерьезнее.

– Не забывайте, парни, мы явились сюда не для того, чтобы распугивать местных. Мы заняты разработкой операции, – веско напомнил Ти Джей и снова обратился к Роже: – Дирк, я слышал, что ты малый не промах и ловко управляешься с пушкой. Нам нужны такие. А еще нам нужна женщина, которая справилась бы и с пушкой, и с мужиком.

Шенандоа немедленно среагировала, рассмеявшись как можно звонче и развязнее – роль нельзя забывать ни на секунду.

– Пожалуй, я найду, с какого конца держаться за пушку – хотя проделывать то же с мужчиной куда привычнее!

Тед расхохотался, а Ти Джей улыбнулся. Роже, скрипнув зубами, напрягся и впился в лицо Шенандоа пронзительным взором.

– Ну что ж, это твое дело – хочешь, цепляйся за всех мужчин подряд, только моего не трогай, – вдруг раздался негромкий, мелодичный голос.

Шенандоа с Роже как по команде взглянули в темный угол комнаты. Оттуда на свет выступила молоденькая женщина, чьи давно нечесанные светлые волосы ниспадали беспорядочными прядями до самых бедер. Среднего роста, она была хорошо сложена, изящна, с пышной грудью и округлыми бедрами. Широко распахнутые синие глаза метали в Шенандоа гневные молнии. Некогда скромное платье из темно-синего ситца превратилось в вызывающий наряд после того, как чья-то безжалостная рука ободрала с ворота половину пуговиц, и он распахнулся, полуобнажив глубокую ложбинку между грудями.

Шенандоа в растерянности смотрела на решительное вторжение разбитной молодой особы, в которой она с трудом узнала Арабеллу. Повзрослев, она как две капли воды стала похожа на покойную мать.

А Арабелла тем временем встала напротив соперницы, уперлась кулачками в бока и заявила:

– И думать забудь о том, чтобы увести у меня Теда. Это мой мужчина!

Теперь, оказавшись совсем близко, Шенандоа смогла разглядеть темные круги под глазами у младшей сестры, и колтун в волосах, и прорехи на платье. А темные пятна на нежной бледной коже походили на следы от побоев. И все равно Арабелла была необычайно красива. Тем больнее ранила чуткое сердце старшей сестры случившаяся с ней перемена.

Судя по всему, те пытки, которым подвергли бедняжку Брайтоны, ужасным образом повлияли на ее рассудок: она явно не узнавала Шенандоа и с бешеной ревностью обороняла от нее Теда, несмотря на то что он так дурно с ней обходился. Впрочем, вполне возможно, что именно в Теде она могла обрести хоть какого-то защитника от притязаний остальных бандитов, обосновавшихся в асиенде. И меньше всего ей бы хотелось приобрести соперницу, особенно такую, как эта Крошка До, – опытную, беззастенчивую соблазнительницу. Разбуженные ее появлением в доме ревность и испуг застили взор Арабеллы, она не смогла узнать в Крошке До свою старшую сестру, которую, впрочем, она не видала целых шесть лет. И все же Шенандоа испытала сильное разочарование оттого, что Белла ее не узнала.

– Черт побери, Белла, – рявкнул Тед, грубо оттолкнув ее от Шенандоа, – не суй нос в мои дела! – И, потрепав ее по волосам, с силой пихнул красавицу к Роже.

Роган ловко подхватил ее, помог выпрямиться и тут же разжал руки. Белла задумчиво поглядела на незнакомца и вернулась к Теду:

– Это что, какой-то новичок, которому ты собрался меня подсунуть?

– Белла, я поступлю с тобой так, как пожелаю, не сомневайся. Ну-ка, улыбнись дяде. Его зовут Дирк. Будь с ним поласковей, не то... – прорычал он, больно схватив в горсть спутанные длинные волосы, – сама знаешь, что случалось, когда ты была неласкова со мной!

Арабелла сморщилась. Ее гнев и решимость мгновенно иссякли, изящная головка понурилась:

– Да, Тед, но всем известно, что мне нужен только ты! – И она прижалась всем своим мягким, податливым телом к его мощному торсу и принялась поспешно расстегивать пуговицы на рубашке, чтобы добраться до поросшей густыми черными волосами груди.

Тед позволил Белле ласкать себя, внимательно наблюдая за реакцией Крошки До.

Чувствуя его напряженный взгляд, Шенандоа небрежно промолвила:

– Смотри, как бы этот охочий до кобылок жеребец не стал брыкаться, если попытаешься его спутать!

Тед фыркнул и громко засмеялся.

Арабелла резко повернулась, снова пылая ревностью:

– Он мой, только мой, и я ни с кем не собираюсь делиться!

– Белла, не забывай: здесь нет ничего «твоего». Пошла вон, – негромко, но властно велел Ти Джей.

Арабелла мрачно посмотрела на него, поколебалась и нехотя вышла.

На полпути к двери ее перехватил Тоб. Пленница настороженно посмотрела на него и тут же содрогнулась от страха, когда холодная, острая сталь бандитского кинжала нестерпимо медленно проползла от ее горла до ложбинки между грудей.

– Я попозже спущусь повидаться с тобою, детка, – вкрадчиво пообещал Тоб и медленно убрал кинжал.

Арабелла опрометью выскочила из кабинета.

– Не обращай внимания на мальчиков, – сказал Ти Джей Шенандоа. – Пусть себе развлекаются. Тед прихватил эту куколку в одной из вылазок.

Она выдавила понимающую улыбку, несмотря на то что внутри все содрогалось от гнева и горя.

– Мне плевать на то, как вы обращаетесь с другими, но заранее предупреждаю всех, что Крошка До никому не позволит забавляться с ней, коли сама того не захочет.

– Я начинаю думать, что ты именно та женщина, которая понадобится нам для дела, Крошка До, – улыбнулся Ти Джей. – Мы наметили тут кое-что грандиозное. Так сказать, расширяем бизнес. И потому готовы принять новичков.

– А мы не даром потратим время? – поинтересовался Роже, превосходно войдя в роль алчного охотника за удачей.

– Даю гарантию. Однако планы обсудим позднее. Вы ведь проделали неблизкий путь. Располагайтесь. Время поговорить еще будет. Тед, подыщи им комнаты почище. Тоб, ты останься здесь на пару слов.

– Ну, ладно, – неохотно уступил Роже, – но только я хочу поскорее знать, что ты там задумал.

Ти Джей кивнул и уселся за стол рядом с Тобом.

– Может, тебе не стоит искать отдельную комнату, Крошка До? – с надеждой поинтересовался Тед, оказавшись в коридоре.

– Конечно, не стоит. Я займу одну комнату с Дирком – мы так всегда делаем.

– Ну уж нет! – помрачнел Тед. – Не хочешь спать со мной – будешь спать в отдельной комнате. Здесь их полно.

– Леди останется со мной, – твердо заявил Роже.

– Здесь у каждого своя отдельная комната, – мрачно взглянул на него Тед. – Приказ Ти Джея. Ежели не нравится, спрашивай его. Он у нас босс.

– Хорошо, – кивнул Роже. – Но с этим успеется. А теперь не тяни и покажи комнаты. Крошке До надо отдохнуть.

– Прости, малышка, – сочувственно поглядел на Шенандоа Тед. – Держу пари, ты с ног валишься от усталости и жары. Да и пропылилась, поди, насквозь. Послушай, тут совсем рядом есть отличный пруд для купания. Настоящее укромное местечко. Там никто тебе не помешает. Уж я позабочусь!

Шенандоа открыла было рот, чтобы отвергнуть предложение, которое не сулило ничего хорошего, но вовремя вспомнила про свою роль и ответила, поднимаясь по лестнице в спальню:

– Весьма заманчиво, Тед. Пожалуй, со временем мне здесь может понравиться.

– Тебе понравится здесь как пить дать, Крошка! – заверил Тед, маслено блестя темными глазами.

Роже снова скрипнул зубами, прожигая их спины гневным взглядом.

Глава 9

Шенандоа осторожно ступила с каменистой тропинки на небольшую ровную площадку. Местечко оказалось весьма уютным – точно как обещал Тед. Пробивавшиеся сквозь кроны дубов и пиний лучи солнца искрились на темных водах пруда, берега которого покрывала густая прохладная тень. Сюда с негромким журчанием сбегал прозрачный ручеек, впадавший в глубокую заводь. Вечнозеленые растения наполняли своим ароматом свежий воздух, а в кронах деревьев копошились неугомонные птицы.

Хотя укромный пруд так и манил искупаться, Шенандоа вовсе не была уверена, что может действительно чувствовать себя здесь в безопасности. Тед подробно объяснил, как пройти к пруду, и вроде бы отправился по своим делам. Роже пошел на разведку, чтобы поподробнее ознакомиться с подступами к логову Брайтонов. Ее предоставили самой себе – отдыхать и купаться, – чем наверняка с охотой бы занялась настоящая Крошка До. Однако Шенандоа не могла положиться на слово Теда, а равно на его братцев и крутившихся подле них банди тов. По сути, в этом разбойном притоне вообще ни на кого нельзя было полагаться.

Даже собственная сестра показалась ревнивой незнакомкой, ибо та Арабелла, которую они с Роже ухитрились отыскать, превзошла самые худшие их ожидания. Шенандоа сгорала от нетерпения объясниться с нею наедине, но до сих пор такой возможности, чтобы не вызвать подозрений, не представилось. Бедняжка Арабелла так изменилась! Но почему-то До верилось, что сестра прозреет и захочет сбежать отсюда как можно скорее, несмотря на все ее чувства к Теду Брайтону, которые она столь бурно выказывала, вот только нужно объяснить пленнице, что они с Роже явились сюда ей на выручку.

Но чтобы добыть Арабелле свободу, Шенандоа должна умело вести свою роль – а в данный момент в нее входило купание в пруду. И хотя ей действительно не терпелось смыть с себя поскорее дорожную пыль, в ушах все еще звучало предостережение Роже по поводу ее неосторожного поведения на берегах Сан-Педро. Вздрагивая от страха, она заставила себя аккуратно положить на берегу кусок мыла и начала расстегивать ворот блузки.

Вдруг где-то совсем рядом звякнули шпоры, и на поляну, сияя самодовольством, выступил Тед Брайтон.

– Тебе не пришлось долго ждать меня в одиночестве, Крошка До, – многозначительно промолвил он, подходя к ней вплотную.

– Ждать?.. – Она совершенно опешила, не в состоянии решить, что же теперь делать. Сбылись самые худшие ее опасения. Она осталась наедине с Тедом Брайтоном, и никто не придет ей на помощь. У нее даже нет повода, чтобы попытаться улизнуть. Ведь она изображает Крошку До, неравнодушную к чарам Теда, особу, весьма изощренную в тех развлечениях, которым предаются наедине мужчина и женщина. Оставалась лишь слабая надежда, что как-то удастся заговорить Теду зубы.

– Ну да, ждала меня. Ты ведь смекнула, что я приду сюда?

– Я решила, что ты занят, вот и...

– Все, чем я собрался заниматься, – это ты, Крошка До!

– А ты знаешь, как смутить женщину, Тед.

– Ну, тебе-то смущаться нечего, – осклабился длинноволосый верзила. – У тебя все, как говорится, при себе, да еще есть кое-что в придачу!

Шенандоа выдавила улыбочку. Ей стоило немалых усилий не сбежать, когда Тед встал рядом с ней. Жар, исходивший от его огромного тела, отсекал влажную прохладу, которой дышал пруд.

– Ну что ж, я, пожалуй, искупаюсь, – промолвила она, надеясь, что этим хоть немного смутит Теда.

– Отлично! – Он снова сверкнул белыми острыми, как клыки, зубами. – Я составлю тебе компанию, – и бандит, расстегнув пояс с кобурой, аккуратно пристроил его рядом. Обернувшись к Шенандоа, он пояснил: – С женщинами я никогда не прибегаю к пушке.

Шенандоа машинально кивнула: ее мысли судорожно метались в поисках повода удрать, не задев самолюбие Теда.

– Давай-ка я докончу то, что ты начала, – предложил он и решительно протянул руки. А потом стал расстегивать пуговицу за пуговицей на ее блузке. Сильные, проворные пальцы обнажали гладкую, нежную кожу на груди.

У Шенандоа захватило дух от тайного гнева и ужаса. Она обязана держать себя в руках, она должна найти способ не позволить Теду зайти еще дальше! И когда он потянул полы блузки из-под пояса юбки, рассмеялась грудным смехом и положила руки ему на плечи:

– Послушай, ты ведь даже не спросил, хочу я этого или нет.

Тед и не подумал останавливаться. Он просто вытащил полы блузки, расстегнул остальные пуговицы и раздвинул ее пошире. При виде пышных, дивных грудей, полускрытых телесного цвета нижней сорочкой, Брайтон громко крякнул:

– Крошка, да чего тут спрашивать – ты же и так видишь, я от тебя просто сам не свой!

– Но, Тед... – попыталась возражать она, отступая и отпуская его плечи.

– Ну, Крошка До, еще ни разу в жизни я не хотел женщину с такой силой, с какой хочу тебя! И черта с два – мне что-то помешает взять тебя сию же минуту! – И он нетерпеливо привлек ее к себе одной рукой, а другой грубо, причиняя боль, стал теребить ее грудь, тяжело и часто дыша.

– Тед, – протестовала она, пытаясь оттолкнуть его обеими руками, – да подожди же. Я... понимаешь, я...

– А ну-ка, Тед, убери от нее свои лапы!

Брайтон отшатнулся от Шенандоа, машинально нашаривая рукоятку кольта. Однако обе кобуры остались на земле вместе со снятым ремнем. Чертыхаясь, Тед кинулся за ними.

На поляну выскочил Роже Роган; его правая ладонь накрыла рукоятку револьвера, а в голосе звучала нешуточная угроза:

– Ни с места, Брайтон!

Тед застыл как вкопанный. Уж он-то знал, на что бывает готов мужчина, которому не повезло в картах или в любви. Он может убить удачливого соперника не моргнув глазом. А Теду вовсе не улыбалось расстаться с жизнью – во всяком случае, сейчас.

– Ро... Дирк!.. – промолвила Шенандоа, стараясь не выдать своего облегчения.

– А ты встань подальше! – велел ей Роган, не сводя глаз с Теда.

Она отступила, немало удивленная, запоздало ощутив на губах привкус крови от грубого поцелуя. Ее била нервная дрожь. Брайтон напугал ее до полусмерти. Впервые в жизни она ощутила такую беспомощность, уязвимость. Но ведь она не имела права категорически отказывать Теду, как у Роже не было права убить его сейчас, на этой поляне. Если им дорога жизнь, если они хотят спасти сестру, несмотря ни на что, нужно продолжать смертельно опасный спектакль.

Застегивая непослушными пальцами ворот блузки, Шенандоа сказала, стараясь вложить в голос побольше нежности:

– Да брось, Крошка, ты не из тех, кому нужна вся эта болтовня да выкрутасы! Вот погоди минутку, и у тебя все слова из башки вылетят к черту, – жадные пальцы тем временем оставили одну грудь и занялись второй, заставив сосок болезненно сжаться и затвердеть.

– Тед, – охнула она, – тебе нужно...

– Знаю, Крошка. Не спеши. Сначала я хочу поглазеть на тебя вволю. Времени у нас хватит!

Тед внезапно так сильно прижал Шенандоа к себе, что ей стало очень больно. Он невнятно пробормотал:

– Крошка... – и стал грубо ласкать ее спину и ягодицы. А потом подхватил их и прижал ее бедра к своему паху – горячему, твердому, налитому желанием. Судорожных попыток женщины оттолкнуться Тед даже незаметил. Наоборот, придерживая рукой за затылок, Брайтон жадно стал искать ее губы.

Испуганная, растерянная, она открыла было рот, чтобы выкрикнуть что-то протестующее. Но Тед уже накрыл ее губы поцелуем: грубые усы кололи кожу, а сильный язык протиснулся между зубов. Напрасно она пыталась вырваться – бандит был слишком огромен, слишком силен, чтобы с ним бороться. Ах, как поздно она осознала свою беспомощность в лапах этого мужлана, твердо решившего овладеть ею сейчас, не сходя с этого места! Роже вел себя так нежно, так осторожно и ласково. И она вообразила, что такими бывают все остальные мужчины. Теперь ей представилась возможность убедиться в ином – вот только знание оказалось несколько запоздалым.

Внезапно тишину возле пруда нарушил чей-то голос:

– Милый Дирк, я отлично знаю, какой ты жуткий ревнивец. Но не забывай: у Теда найдется Кое-что и для тебя. Эта Белла вовсе даже недурна – надо только помыть ее хорошенько. К тому же нам предстоит быть партнерами, а партнеры должны как можно лучше знать друг друга!

– Я смотрю, вы с Тедом и так успели узнать друг друга – лучше некуда! Еще неизвестно, понравится мне ваша Белла или нет. Почему бы тебе самому не продолжать забавляться с ней, Тед? А от Крошки До держись подальше. Она останется моей – пока я сам не скажу!

– Послушай, милый Дирк, – начала Шенандоа, – я вовсе...

– Не зли меня, Крошка. Я не железный! – ожег ее гневным взглядом Роже. – А тебе, Брайтон, не советую протягивать лапы к тому, что принадлежит мне. Твоя милашка ждет тебя не дождется там, в асиенде!

– Ты что-то совсем обнаглел, Дирк! Лучше подумай, где находишься, прежде чем сотворить глупость! – отвечал Тед.

– Только об этом и думаю. До, притащи мне его пушки!

Тед напрягся всем телом, но не посмел шевельнуться. Он понимал, что при малейшей попытке добраться до оружия его пристрелят на месте.

Шенандоа осторожно подобрала с земли пояс Теда с обеими кобурами и понесла его Роже с неприятным ощущением, что ситуация совершенно вышла из-под контроля.

– Вытащи патроны! – велел Роже. Его правая ладонь словно прикипела к рукоятке револьвера – было видно, каких усилий стоило ему не выхватить кольт, чтобы всадить в Теда все семь пуль.

Шенандоа, заставив свои пальцы двигаться спокойно и не дрожать, выполнила приказ Рогана. Когда оба револьвера стали совершенно безвредны, она положила их возле Роже и обернулась к Теду.

На Брайтона было страшно взглянуть – так разъярило бандита столь бесцеремонное обращение с его драгоценными кольтами. Однако при виде испуганного лица Шенандоа он вяло кивнул и пробурчал:

– Не дрейфь, Крошка. Он свое получит. У нас будет время с ним рассчитаться.

– Держись подальше от моей женщины – и все будет в порядке, – сказал Роже, отпихнул ногой ремень с револьверами и рывком привлек к себе Шенандоа: – А теперь можешь забрать свои пушки и драпать отсюда.

– Ну, считай, что ты мертвец, мистер! – прорычал Тед, смерив соперника пылающим взглядом. Он торопливо нацепил на себя ремень, кивнул на прощание Шенандоа и неохотно заковылял прочь.

Шенандоа с облегчением перевела дух и вся обмякла в руках у Роже, все еще не до конца поверив в то, что он отпустил Теда живым и невредимым.

Но Роган отшатнулся от девушки и бросил звонким от напряжения голосом:

– Если тебе так уж приспичило купаться, то сделай это поскорее.

– Роже, спасибо тебе! Я даже представить не могу, чтобы случилось, если бы не ты! Тед...

– Не пытайся разыграть меня, Шенандоа! – холодно перебил он. – Я видел, что ты вытворяла здесь с Тедом. Купайся же скорее, иначе мы не успеем вернуться в асиенду до сумерек. – Он повернулся и пошел прочь.

Шенандоа буквально онемела, ошеломленно глядя на широкую спину Роже. Тот делал вид, что внимательно следит за окрестностями, однако было ясно, что все его мысли прикованы к ней. Что он хотел сказать? Неужели и впрямь поверил, что Шенандоа неравнодушна к Теду?

– Роже, я ничего не понимаю. Я чуть не умерла от страха, пока ты не...

– Шенандоа, – перебил ее Роган, с трудом удерживаясь от вспышки ярости, – или выкупайся по-быстрому, или пойдем отсюда. Я не собираюсь обсуждать с тобой достоинства Теда Брайтона.

– Роже, но ведь я всего лишь играла роль, – напомнила она, подойдя поближе. – Если я сразу отошью Теда Брайтона, нам никогда не спасти Арабеллу...

– Похоже, на Теда Брайтона запали обе сестрицы. Интересно!..

– Роже! Что за глупость! Да как ты мог такое вообразить?! Ведь Арабелла была запугана, растеряна, она должна была бороться за жизнь! А я всего лишь пытаюсь ей помочь. Так же, как и ты, – по крайней мере до сих пор я так считала.

– Что ж, я непременно ей помогу – если она примет мою помощь.

– Конечно, примет.

– А вот в этом я не уверен – после того как насмотрелся...

– Но ведь ей тоже пришлось в каком-то смысле играть свою роль, Роже...

– Ладно. Мы все тут артисты, все играем роли. А теперь можешь купаться, Шенандоа. Я же сказал...

– Роже, неужели ты не желаешь выслушать меня? – взмолилась она, положив руку ему на локоть.

Роган вырвался и отскочил в сторону. Когда он снова обернулся к Шенандоа, взгляд синих глаз помутился от бушевавшей в его груди ярости. Широко расставив ноги, не снимая руки с рукоятки кольта, он приказал:

– Ну валяй, Шенандоа, раздевайся. Ты же собралась купаться. И я имею не меньше прав глазеть на тебя, чем Тед.

Шенандоа совсем растерялась.

– Что это значит? – еле слышно выдохнула она. Широко раскрытые от испуга глаза потемнели.

– Не прикидывайся дурочкой. Хотел бы я знать, как далеко ты успела бы зайти с Тедом, если бы вам не помешали?

– Я же сказала...

– Я слышал, что ты сказала, не глухой. Но и не слепой!

– Роже...

– Раздевайся, Шенандоа.

Она впервые видели Рогана в таком состоянии. И не на шутку испугалась. Ведь от него зависело спасение Арабеллы. А что, если цена этого спасения окажется для Шенандоа непосильной?! Там, в «Эль-Торо-Роджио», она действительно хотела быть с ним. Но теперь, столкнувшись с этим разъяренным, неуправляемым незнакомцем, готовым возвести на нес любую напраслину, бедняжка боялась его. Какая ужасная несправедливость! Ведь она совершенно не хотела уступать Теду Брайтону. И только о том и думала, как бы отделаться от него. Но что она может придумать теперь, чтобы образумить Роже?

– Валяй раздевайся, – повторил приказ Роган. – Я же принят в игру на равных, верно? Впрочем, ты-то ведь только и знала, что играла со мной, – играла с самого начала, не так ли? Интересно, долго ли еще я бы продолжал верить в твои сказки? Ведь ты действительно игрок и готова пойти на что угодно ради выигрыша – независимо от ставок!

– Роже, ты несешь несусветную чушь. Я ничего не понимаю. И ничего не хочу, кроме спасения Арабеллы!

– А как насчет того, чего хочу я?

– Чего же ты хочешь, Роже? – еле слышно спросила она, смущенно потупившись.

– Тебе известно, чего я хочу.

Шенандоа услышала, как Роган шагнул к ней. Она подняла взгляд. Он стоял вплотную. Синие глаза сверкали холодом льда.

– Ты требуешь с меня плату за услуги?

– Снимай тряпки и полезай в пруд, Шенандоа! О плате за услуги поговорим позже.

Она прерывисто вздохнула и больше ме посмела прикоснуться к нему. В этот миг ей было даже страшно подумать, чем все может кончиться. Ей хотелось крикнуть Роже в лицо всю правду, заставить ею поверить... Но еще больше хотелось, чтобы он обнял ее и прижал к себе... только ласково и нежно. Ах, как ей не хватало его уверенной, защищающей от всех невзгод мужественной силы! А он вместо этого напугал ее, обвинил бог знает в чем! Шенандоа заставила себя успокоиться. Она не позволит вывести себя из равновесия. Она должна держать себя в руках, если желает помочь сестре и выбраться отсюда живой. Может быть, таким образом ей удастся успокоить и Роже.

– Хорошо, Роже, – согласилась Шенандоа. – Я искупаюсь. А ты подержишь мою одежду.

Его глаза напряженно сощурились, а она вдруг почувствовала некое непонятное удовольствие оттого, что раздевается перед ним вот так медленно, не спеша. Она расстегнула блузку и позволила ей соскользнуть с плеч, следя за реакцией Роже, пожиравшего ее взглядом. Мужественное, бесстрастное лицо словно застыло. И когда она протянула ему блузку, Роже, послушно принял ее, двигаясь как в трансе. Ткань все еще хранила тепло ее тела, и сильные пальцы как бы сами по себе жадно сжали ее в горсти.

Верхнюю, а за ней и нижнюю юбку Шенандоа сперва расстегивала и оставляла свободно падать, а потом поднимала и отдавала Роже. В воздухе вдруг разлился аромат мыла. Его ноздри затрепетали. А руки еще сильнее сжали одежду.

– Помоги мне снять башмаки, Роже, – попросила она.

Роган сморщился, но отложил ее одежду в сторону. Шенандоа уселась на устланную хвоей землю. Он сел рядом и рывком сдернул с ее ног пыльные башмаки.

Отставил их в сторону, выпрямился и протянул ей руку. Она приняла ее. Роже медленно поднял Шенандоа с земли и поспешно отступил, снова опасаясь оставаться слишком близко к ней.

Полуобнаженная, в прозрачном нижнем белье, она постояла перед ним, чтобы дать возможность разглядеть себя до мельчайших деталей. После этого красавица невозмутимо двинулась мимо Роже к берегу. У самой кромки воды он остановил ее.

– Ты должна снять все, Шенандоа.

У нее перехватило дыхание. Синие глаза Рогана все еще оставались замутненными, а лицо – каменно неподвижным.

– Роже, но я...

– Ты была готова сделать это для Теда. Шенандоа подавила рвавшийся наружу протест. Он не поверит ей – не в этом состоянии, не сейчас. И она должна умиротворить снедавший Рогана гнев – ради Арабеллы. Позже она поквитается с ним. Набрав в грудь побольше воздуха, она решительно сняла нижнюю сорочку. Нежная кожа матово блеснула в сумерках, опустившихся на заводь. Роже внезапно охнул и напрягся. Помедлив, Шенандоа сняла трусики. Держа в руках остатки одежды, она шагнула вперед, изо всех сил стараясь скрыть страх и растерянность оттого, что оказалась совершенно голой перед чужим мужчиной. Ради Арабеллы она должна оставаться спокойной и сильной!

– Ну, а теперь я выкупаюсь, Роже, – небрежно промолвила красавица, протягивая ему невесомый сверток.

Когда он взял в руки еще теплую сорочку, на его щеке нервно забилась жилка.

А Шенандоа направилась к воде, прихватив по дороге кусок мыла. Роган не спускал с нее глаз. Она физически ощущала его взгляд, как некое обжигающее прикосновение, и невольно постаралась повернуться спиной.

Уже в следующий миг бедняжку бил озноб – вода оказалась буквально ледяной. Боже мой, сколько еще она сможет выдержать между молотом и наковальней, между Брайтонами и Роже?! Смятенные мысли снова вернулись к Арабелле. Ее сестре наверняка пришлось пережить нечто еще более страшное. Шенандоа – старшая, и она обязана оставаться храброй и стойкой, какой ее привыкла видеть Арабелла.

Желая извлечь из невольного купания хотя бы какое-то удовольствие, Шенандоа забралась поглубже в воду, подальше от алчного взора Роже; и не спеша намылилась. Как приятно было почувствовать себя снова чистой! И она постаралась смыть вместе с дорожной пылью все страхи, заботы и следы от прикосновений жадных рук Теда Брайтона. Конечно, это удалось лишь в малой степени, но по крайней мере физически она была теперь чиста. Окунувшись напоследок в прозрачную воду, Шенандоа снова обернулась к Роже.

Роган словно прирос к месту: он стоял, широко раздвинув ноги, сжимая в кулаке ее нижнее белье и не сводя с нее помутившегося взора. Медленно, почти лениво она направилась к берегу, содрогаясь от ужаса перед дальнейшим, однако полная решимости выдержать все ради спасения несчастной сестры.

Стряхивая с себя воду, она вышла на берег и снова вздрогнула. Вечерний воздух дышал прохладой. Скоро станет совсем темно. Роже не шелохнулся. Он буквально пожирал ее глазами. Чтобы хоть немного отвлечь его, Шенандоа промолвила:

– Роже, сейчас я оденусь, и мы сможем вернуться. – Разве вы этим собирались заниматься с Тедом?

– Да ничем мы не собирались с ним заниматься! – взорвалась Шенандоа, чувствуя, что терпение ее на исходе. Она попыталась выхватить у него свою одежду.

Но Роже отдернул руку и вкрадчиво промолвил:

– Подойди поближе.

– Не потеряй мою сорочку, – прошипела Шенандоа и направилась за остальной одеждой.

Но Роже грубо схватил ее за руку и привлек к себе. Она и охнуть не успела, как ее влажное, прохладное тело оказалось притиснутым к его горячей груди.

– Шенандоа, – выдохнул он и приник к ее губам. Второй мужчина за этот день целовал ее против воли.

Шенандоа яростно отбивалась, но Роган прижал ее еще сильнее. Она попыталась лягаться, но только набила на ногах синяки. А маленьких кулачков, молотивших по его плечам, Роже попросту не заметил, поглощенный медовым вкусом ее нежных губ. Напротив, сопротивление побуждало его вести себя все более грубо: большие руки жадно гладили атласную кожу. Настойчивый язык умело раздвинул зубы и проник в рот. Грубая одежда больно царапала нагое тело девушки.

Испуганная, возмущенная, Шенандоа чувствовала, как теряет самообладание. И когда Роже ослабил хватку, укусила его за губу так, что пошла кровь. Роже отдернул голову, облизал кровь и промолвил:

– Ты предпочитаешь грубые игры, Шенандоа?

– Я предпочитаю, чтобы ты оставил меня в покое!

– На сей раз мы зашли слишком далеко.

Шенандоа снова стала рваться из его рук. Он отпустил ее, но железные пальцы накрепко сжали запястье и не разжимались, как бы она ни старалась: противник был слишком силен и отступать не собирался.

– Роже, перестань!

– Теду ты бы ни за что такого не сказала. Ты чуть сама его не раздела – только бы поскорее, верно?

Она не стала отвечать и лишь продолжала вырываться, глядя ему в глаза. Рано или поздно он образумится – если только и впрямь не вбил себе в голову, что Шенандоа неравнодушна к Теду Брайтону.

– Отвечай же! – встряхнул ее Роган что было сил.

– Нет! Это неправда! Отпусти меня!

– Расстегни на мне рубашку – как бы сделала для него!

– Я бы не стала!

Роже снова встряхнул ее. От этого выскочили все шпильки, и роскошные каштановые волосы растеклись блестящим потоком до самых бедер. Глаза его загорелись от восхищения, он продолжал:

– Шенандоа, ведь ради спасения сестры ты была готова пойти на все. Стало быть, Тед запросто мог получить, что пожелает. А как же я?

– Но это же совсем другое, Роже, – промолвила она, вдруг почувствовав, что к горлу подступили рыдания. Из глаз вот-вот готовы были брызнуть слезы отчаяния и беспомощности. А еще она ужасно не хотела, чтобы Роже превращался вот в этого стоявшего сейчас перед ней взбешенного самца. И она снова постаралась взять себя в руки.

– Расстегни рубашку, Крошка До, иначе только меня здесь и видели!

– Ты уедешь?!

Он молча прищурился.

– Но ты же обещал...

Его лицо оставалось каменным.

Если он уедет, нечего и думать о спасении Арабеллы – хуже того, она сама окажется целиком во власти шайки Брайтонов. Неужели у Роже и впрямь хватит совести бросить ее одну и нарушить данное слово?! И все же не стоит его дразнить, даже если он блефует. Слишком велика ставка в этой игре! И, смирив себя, она принялась одну за другой расстегивать пуговицы на его рубашке, обнажая поросшую светлыми волосами грудь.

Роже окаменел, пока ее пальцы робко опускались все ниже, до самого пояса. А глаза ее как бы помимо воли то и дело возвращались к тому, что так явственно напряглось под тесно облегавшими бедра потертыми джинсами. Да, она боялась его, однако даже нескольких случайных прикосновений к его коже было достаточно, чтобы напомнить ту ночь, когда она лежала в кровати рядом с Роже, сгорая от желания ласкать его и ожидая его ласк. Она ничего не могла с собой поделать.

– Сними ее, Шенандоа.

Она вытащила полы рубашки из-под пояса джинсов, залюбовавшись гладкой, загорелой кожей. И уже без напоминания придвинулась ближе, чтобы помочь вытащить руки из рукавов. Он стоял обнаженный до пояса. Рубашка выпала из ее ослабевших пальцев. Ей вдруг до боли захотелось запустить их в густую курчавую поросль на его груди, чтобы ощутить эти удивительные, мощные мышцы, чтобы прижаться к ним всей грудью. Шенандоа силой заставила себя отвернуться, смущенная донельзя собственными чувствами и мыслями.

– Ну, а что теперь ты бы сделала для Теда?

– Ничего, – пробормотала она, снова завороженно глядя на Роже, снова гадая, откуда могли взяться эти грубые шрамы.

– Ничего? Ни за что не поверю! Иди сюда. Прижмись ко мне.

– Роже, я...

Тогда он сам привлек ее, прижав пышные груди к себе. Шенандоа почувствовала, как сильно он вздрогнул и напрягся, словно от удара. Захватив в горсть ее волосы, он повернул ее к себе:

– Ты ловко умеешь прикидываться невинной дурочкой, но я теперь знаю правду. С Брайтоном ты вела себя совсем по-иному. Расстегни мои джинсы.

Она сглотнула возникший в горле комок, еле справляясь со снедавшими тело истомой и желанием, – теперь ей было все равно, что может подумать или сказать Роже.

– Твой револьвер. Я... – Сними его тоже.

Теперь ее руки выполнили приказ, повинуясь ее собственной воле. Шенандоа сняла тяжелую кобуру, толстый кожаный ремень и занялась застежкой на джинсах – медленно, осторожно, вся трепеща от предчувствия того, что вот-вот должно было произойти. Когда с пуговицами было покончено, она еще раз нерешительно взглянула в незнакомое, застывшее лицо:

– Роже, я не...

– Ты ведь была не прочь, До. Что один мужик, что другой – разница небольшая, верно?

– Нет. Я...

– Я вполне способен удовлетворить тебя, Шенандоа. Не бойся.

– Нет, Роже, нег! – прерывисто воскликнула она, нарушая тишину укромного уголка. В панике она подумала, что захватившая все ее существо буря эмоций может унести их неведомо куда, лишив последних крупиц рассудка. Не ведая, что творит, удивив и Роже, и себя, Шенандоа вдруг вскочила, ринулась к кучке одежды, схватила ее и попыталась убежать. Однако Роже мигом перехватил беглянку, резко развернул и прижал к себе. От толчка оба упали, а одежда беспорядочно разлетелась во все стороны.

– Нет, Роже, нет! – испуганно твердила она. – Пожалуйста, не делай это вот так! – Все это время Шенандоа бешено вырывалась, стараясь сбросить с себя груз его тела, побороть овладевшее ею безумие страсти. Она не должна сейчас уступить. Ведь тогда псе пойдет не так. И Роже должен это понять.

Обливаясь потом, он прижал ее к земле. В синих глазах бушевало жаркое пламя желания:

– Я хочу тебя, Шенандоа! И мне плевать на то, что сама ты предпочла бы Брайтона!

– Нет!

– Я и так слишком долго ждал.

– Роже, я вовсе не хотела Теда, не хотела! – повторяла она, распластавшись под его сильным, распаленным телом. – Я хочу тебя.

Роган мгновенно застыл, как камень, не веря своим ушам:

– Что?..

– Я хочу тебя, Роже, даже несмотря на то, как ты со мной обращаешься. Я хочу тебя. Теперь ты расслышал?

– А как же Брайтон?

– Я же сказала. Тебя! Я хочу тебя. Уж не знаю, как и отчего, но твоя близость возбуждает меня так, как не возбуждала даже самая захватывающая игра!

Роже вдруг глухо хмыкнул. Напряженные мышцы расслабились. Он перекатился на бок, крепко прижимая к себе Шенандоа.

– Только тебе могло прийти в голову сравнивать меня с партией в покер!

Растерявшись от столь неожиданной смены его настроения, она уселась, испуганно глядя ему в глаза.

– Роже!

– Докажи, что действительно хочешь меня.

Она медленно покачала головой: что делать дальше?

– Ласкай меня, Шенандоа. Доведи до конца то, что начала. Мне так нужны твои ласки!

Нежные щечки залил румянец. Ее сердце стало биться медленно, неровно. Хотя на поляну давно опустились сумерки, она все еще могла ясно различить его черты. И снова тонкие, трепетные пальчики как бы сами собой пробежались по густой светлой поросли, покрывавшей грудь, и несмело опустились ниже, еще ниже, в самый пах, чтобы раздвинуть застежку джинсов и явить свету символ его мужественности.

У нее перехватило дыхание. Ведь впервые она была так близка с мужчиной.

– Ласкай меня, До, ласкай, – прошептал Роже.

Осторожно, боясь причинить боль неловким движением, Шенандоа стала гладить шелковистую поверхность наполненного кровью копья.

– Я сейчас взбешусь от желания, если ты мне не поможешь! – простонал он.

– Ох, – отвечала она, – Роже, какой ты красивый! Роже поперхнулся и закашлялся.

– Нет. Это ты редкая красавица! – Сильные руки жадно ласкали ее нагое тело.

– Но ты тоже красивый, – настаивала она, действуя все более отважно, отчего он блаженно охнул.

– До, я больше не вынесу!

– Но ведь ты сам захотел, чтобы я тебя ласкала, – Шенандоа вдруг ощутила себя удивительно сильной от того, какой властью, оказывается, она обладает. А от разбуженных им чувств у нее сладко закружилась голова.

– Я знаю, чего я хотел, но теперь мне хочется много большего. Поди сюда, Шенандоа. – И он уложил ее рядом, лаская все более интимно. Сильные, уверенные руки проникли между податливых атласных бедер, и от разбуженного там пламени горячие волны страсти прокатились по всему ее телу. На сей раз пришла очередь блаженно охнуть Шенандоа.

Роже покрыл ее лицо торопливыми поцелуями, тогда как его пальцы продолжали свои чудесные, волшебные ласки.

Губы Роже скользнули по нежной, чувствительной шее, и Шенандоа, задыхаясь, зашептала:

– Роже... Роже, я и подумать не могла, что это будет так прекрасно...

– И будет еще прекраснее.

– О Роже...

Его губы по очереди припали к чувствительной коже розовых сосков, превратив их в гордо приподнятые, зовущие к любви бутоны. Шенандоа стонала, прижимаясь к нему все теснее, безотчетно цепляясь за его плечи как бы в поисках помощи, не в силах долее переносить эту сладостную пытку, уносившую все дальше в океан страсти. Однако Роже и не подумал привести ее в спокойную, безопасную гавань – напротив, все сильнее раздувал бушевавшую в теле бурю эмоций, увлекая следом за собой в водоворот любовного экстаза.

– Шенандоа, – прошептал он наконец низко и хрипло, – я не хотел тебя обидеть!

Она лишь приникла к нему всем телом, не в силах отвечать. О какой обиде он говорит? Все, что она ощущала, казалось блаженством.

– Шенандоа, – настаивал он, легонько встряхнув ее за плечи, – ты уверена, что именно этого хочешь? Я бы мог остановиться... наверное.

– Роже, пожалуйста, не медли. Я хочу тебя.

Ей показалось, что она физически ощутила волну облегчения, прокатившуюся по его телу.

– Ты не пожалеешь об этом, – пробормотал он, уткнувшись в чудесные, ароматные волосы, а потом припал к ее губам.

Она обняла его за плечи и зашептала:

– Роже, ничего на свете я не хотела так, как хочу тебя. Пожалуйста, скорее.

Роже встрепенулся, но вдруг вспомнил, что он все еще в джинсах и сапогах, и невольно воскликнул:

– Проклятие!

– Роже?

Он не стал тратить время на объяснения и молча освободился от остатков одежды. Шенандоа едва успела сообразить, что случилось, а он уже снова оказался рядом, и целовал ее губы, и шею, и молившие о ласке груди. Но вот наконец он улегся поверх нее и осторожно приподнял бедра, готовясь к полному, окончательному слиянию. Наступила мгновенная заминка, пока он нащупал вход в ее лоно. Все ее чувства сосредоточились там, на тех пульсирующих, обжигающих ощущениях, что толчками разбегались по всему напрягшемуся телу.

– Роже, о Роже... – шептала она, обезумев от страсти.

Он рванулся вперед и проник внутрь, по был остановлен той преградой, о которой не смел и мечтать.

– Шенандоа, – воскликнул он с. благоговением, – как я мог знать?! Ведь ты...

– Ну же, Роже, – взмолилась она, – скорее...

И снова его сильное тело вздрогнуло от облегчения. Он прижался к ней и повторил атаку... на сей раз со всей силой: Преграда была сломлена. Барьер девственности больше не сдерживал его, и он вошел внутрь до конца. А потом заставил себя приостановиться и взять под контроль разбушевавшиеся чувства. Он ждал этого так долго И желал Шенандоа столь безумно, что готов был разрядиться хоть сию минуту. Однако это означало бы, что ему безразличны чувства партнерши. И он стал двигаться как можно медленнее, чтобы возникшая с первой их встречи взаимная привязанность успела получить достойное продолжение.

Шенандоа стонала, беспомощно цепляясь за его плечи, отдавшись во власть невероятных, неведомых доселе ощущений. Она лишь могла держаться за Роже, своего лоцмана в незнакомом океане любви. Никогда в жизни ей не приходилось играть в такую удивительную игру. И она стонала, и повторяла его имя, и снова и снова целовала его, стараясь сделать слияние еще более полным, еще более дивным.

Роже отвечал на ее поцелуи, проникая в рот так же глубоко, как в ее лоно. Его ноздри заполнил аромат душистого мыла, а прохладный ветерок овевал покрытое потом, разгоряченное тело. Его движения становились все быстрее, все неистовее, он уже не мог, да и не хотел, сдерживаться – все поглотило желание как можно скорее достичь вместе с Шенандоа наивысшего блаженства.

И вот он охнул, чувствуя, как ее тело содрогнулось под ним, и вознесся на волне острейшего, удивительного по силе экстаза. Словно в тумане, он видел, как Шенандоа сотрясается всем телом, цепляясь за него, как утопающий за соломинку. Она со стоном повторяла его имя, сама не замечая, что царапает в кровь широкую спину, опьяненная разрядкой, ставшая с Роже единым целым. Медленно, неохотно возвращались оба в реальный мир: тяжело дыша, неспособные расплести распаленные, покрытые потом тела.

И еще не скоро Роже нашел силы оставить ее и уложить рядом, двигаясь так бережно, словно Шенандоа могла рассыпаться от малейшей неловкости.

– Роже, – пробормотала она, потершись носом о его плечо, – я и понятия не имела, что будет так хорошо.

– Я тоже не имел об этом понятия, – заверил он, нежно целуя ее лоб.

– Но Роже, – удивилась она, – я считала...

– Нет, – прервал он, целуя по очереди изумрудные очи. – У меня, конечно, были женщины, но ни одна из них не сравнится с тобой, До. Я и сам не знаю, в чем тут дело, но ты просто динамит.

Шенандоа замолкла, стараясь подавить нелепое желание, чтобы у него никогда прежде не было бы никаких женщин.

– Хотя, конечно, я предполагал, что мне будет хорошо с тобой – с самой первой встречи.

– И именно об этом ты и думал с самой первой встречи?

– Только об этом я и думал с той минуты, как увидал тебя за зеленым сукном в зале «Держу пари». И это было полной неожиданностью. Ведь меня послали отыскать племянницу Шустрого Эда. Только и всего. Но стоило увидеть тебя – и обратной дороги больше не было.

– А ты, оказывается, терпеливый.

– Вовсе нет, – рассмеялся он. – Я чуть с ума не сошел! Мне ведь не хотелось силой тащить тебя в койку, как я едва не сделал в первую ночь. И к тому же ты вела себя так холодно, что в пору было поверить, будто тебе ненавистны все мужчины на свете.

– Наверное, это оттого, что до сих пор я не встречала настоящего мужчину, – так же счастливо рассмеялась она.

– Я рад, что ты считаешь меня настоящим мужчиной.

– Но ты действительно такой, – она устроилась поуютнее у Роже под боком и погладила влажную от пота грудь. – Роже, как ты думаешь, мы смогли бы...

– Так и остаться вместе?.. Непременно, вот только...

– Что?

– Черт побери! – он ошалело вскочил. – Где мой револьвер?

– На берегу. Ты же велел снять его.

– Проклятие! Брайтоны сто раз могли подкрасться сюда незамеченными! И мы бы оказались у них в лапах – беспомощные, как дети!

– Но, Роже...

– Я знал, что рано или поздно утрачу бдительность! Шенандоа, ты совсем лишила меня рассудка. Ведь мы в логове врага. Твоя сестра в плену. И все, о чем мы можем думать, это...

– Роже, перестань, – перебила она, взяв его большую руку в свои. – Ведь мы все еще живы. И не случилось ничего страшного. И моей вины здесь не меньше, чем твоей. Я сама этого хотела и хочу сейчас. И ты тоже.

– Но ведь моя обязанность – охранять тебя. Хорошо же я выполняю свою работу!

– Ты выполняешь ее просто отлично, – лукаво улыбнулась она. – Иди же ко мне. Нам ничего не грозит. И нам некуда спешить.

Роже залюбовался Шенандоа. Уже давно наступила ночь, и полная луна высветила во всем великолепии ее дивное тело, превратив атласно блестевшую гладкую кожу в живое серебро, делая ее неотразимой, побуждая снова овладеть ею. Роже послушно протянул к ней руки, но все же заставил себя стряхнуть наваждение. Он выпрямился, и его стройное тело тоже показалось покрытым серебром. Шенандоа все еще простирала к нему руки, приковывая к себе его восхищенный взгляд.

– Ты даже не знаешь, как безумно я тебя хочу, – промолвил Роган, – но мы должны вернуться, До. В асиенде нас ждут, и наверняка кого-то отправят на поиски. Вряд ли Тед Брайтон надолго оставит нас в покое.

– Пожалуй, ты прав, Роже, – прекрасные руки неохотно опустились. – К тому же надо позаботиться об Арабелле. И все же больше всего мне бы хотелось провести здесь всю ночь. Теперь, когда мы по-настоящему вместе, я желаю много-много большего.

– Не сомневайся, что и я тоже, – он опустился на колени и привлек Шенандоа к себе. – И впереди у нас еще целая вечность. Поверь, это так.

Она подняла восхищенный взор. Его синие глаза светились любовью и нежностью. И Шенандоа согласно кивнула.

– Но прежде необходимо выбраться отсюда живыми. Иначе вряд ли стоит говорить о вечности.

– Верно, – снова кивнула она. – Хочешь, я помогу тебе одеться?

Она помолчала и все же решилась предложить:

– Роже, давай выкупаемся вместе, а уж потом оденемся. Я одолжу тебе свое мыло.

– Ну да, и Тед Брайтон прикончит меня на месте, как только учует запах твоего мыла, – сухо рассмеялся Роган.

– Наверное, так оно и будет, – вторила ему Шенандоа.

– Впрочем, окунуться не помешает.

И он за руку повел ее к воде, таинственно блестевшей в лунном свете. Они долго плавали, негромко смеясь, брызгая друг в друга водой, больше всего на свете желая повторить то чудесное слияние, что свершилось недавно на берегу пруда, усыпанном мягкой ароматной хвоей.

Наконец Роже напомнил:

– И все же нам надо вернуться.

Шенандоа послушно вышла следом за ним на берег. Когда оба оделись, Роган взял ее за руку и сказал:

– До, прости меня за то, как я вел себя сегодня. Но смотреть, как Тед Брайтон лапает тебя, а уж тем паче целует, было выше моих сил.

– Знаю. Ты тоже прости меня, но ради Арабеллы...

– Верно, верно!.. Просто я не смог сдержаться.

– Он мне безразличен, Роже.

– И отлично. Теперь-то я это вижу.

Она приподнялась на цыпочки, легонько чмокнула его и погладила по сломанному носу:

– Только ты мне нужен, Роже.

– И тем не менее если он протянет слишком далеко свои лапы, я пристрелю его без рассуждений.

– Я не позволю ему, Роже, и к тому же мы скоро уедем отсюда!

– И чем скорее, тем лучше.

Роже с улыбкой погладил ее по щеке и сказал:

– Пора возвращаться в рель, Крошка До. Твоя сестра ждет.

– Что ж, идем к ней, Дирк, – улыбнулась она в ответ.

Крепко держась за руки, они покинули укромный пруд, унося с собой свое счастье. И аромат хвои, и таинственный блеск заводи – все это навсегда останется в их сердцах. Как и радость единения двух юных тел.

Глава 10

Так и не разнимая рук, Роже с Шенандоа шли в сторону ярко освещенной асиенды. Громкие голоса, взрывы хохота и даже нестройное пение то и дело нарушали волшебную тишину ночи. Ветерок доносил запах стряпни, и до самого поселка неслись пронзительные завывания гармоники. При этом дома, в которых жили мексиканцы, казались вымершими. Средоточием жизни оставалась одна асиенда.

Жадно, многозначительно взглянув друг на друга на прощание, парочка разомкнула руки. Через большие чугунные ворота они вошли во двор и направились к широко распахнутым дверям большой гостиной, откуда лился яркий свет и доносились грубые голоса. На пороге им пришлось задержаться, чтобы дать глазам привыкнуть к свету. Оказавшись внутри, Роже больше не отпускал рукоятки своего кольта, а Шенандоа надела маску привычной лукавой улыбки.

– А, вот и ты! – воскликнул Тед, торопливо подскочив к Шенандоа. Он мрачно покосился на Роже и повел красавицу к небольшой группе людей, сидевших в гостиной. – По-моему, ты знаешь всех присутствующих, включая Альфредо, – хмыкнул Брайтон, переводя взгляд с Шенандоа на испанца и обратно.

Альфредо неохотно поднялся, однако голос его прозвучал вполне учтиво:

– Буэнас тардес, сеньорита. Вот мы и встретились вновь.

– Добрый вечер, Альфредо, – с такой же напускной учтивостью откликнулась Шенандоа, гадая про себя, что занесло в эти края профессионального шулера.

Роже подошел вплотную к Шенандоа, смерил взглядом Альфредо и лишь потом осмотрелся. Когда-то в этой просторной комнате устраивались великолепные приемы и балы. Теперь же остатки былой роскоши освещали разбитые, треснутые светильники, а в центре громоздились грубые дощатые ящики, служившие и столами, и стульями. Дальние углы и высокий потолок скрывались в непроницаемом мраке. Ти Джей Брайтон восседал на одном из ящиков, отодвинув в сторону остатки недоеденных бобов с беконом и лепешки. Теперь в левой руке он держал чашечку с кофе, а правой обнимал Арабеллу, сидевшую у него на коленях. Тоб пристроился рядом, не выпуская из рук свой бесценный кинжал, и то и дело прикладываясь к бутылке текилы, стоявшей на соседнем ящике.

Взгляд Роже вернулся к Альфредо, который, не спуская с него глаз, не спеша тасовал колоду карт своими длинными, проворными пальцами. Испанец промолвил:

– Стало быть, ты решил сойтись с Брайтонами?

– Только после того, как точно узнаю об их плане, – кивнул Роган.

– Всему свое время, – вмешался Ти Джей. – Вы оба наверняка проголодались. Белла, подай им что-нибудь поесть.

Арабелла поспешила на кухню, а Ти Джей жестом предложил вновь прибывшим присоединиться к нему. Когда все расселись, он веско сказал:

– Прежде всего, парни, я не желаю, чтобы вы цеплялись друг к другу – будь то бабы или карты, – и главарь поочередно задержал свой взгляд на Теде, Роже и Альфредо. – Мы теперь в одной команде, а значит, у нас все общее.

– Нет, погоди... – перебил его Роже.

– Дирк, Крошка До – такой же член команды. И она вольна делать, что захочет и с кем захочет. Я...

– Крошка До моя! – не унимался Роже.

– Дирк, успокойся, – сказала Шенандоа. – Зарубите себе на носу и ты, и остальные. Я распоряжаюсь собою сама. Пусть сегодня я выбрала тебя, – это не значит, что завтра все не может измениться. – И она многозначительно покосилась на Теда.

Роже присвистнул:

– Валяй, Крошка До, продолжай болтать в том же духе – и через час нас здесь не будет!

– Дирк, перестань, – одернул его Ти Джей. – Ты ведь не такой дурак, чтобы отказаться от выгодного дельна ради какой-то девчонки!

– Ну... – все еще не сдавался Роже.

– Покуда Крошка предпочитает тебя – так тому и быть. Ну, а потом у нас есть Белла. И мы всегда можем раздобыть кого-то еще. Главное – это то, что мы будем работать вместе. Верно, Альфредо?

Испанец замялся.

– Мне не нужны ваши свары, – настаивал Ти Джей. – Ты можешь резаться с Крошкой До в покер до обалдения, но при этом не передергивай.

– А я и не передергивал! – запальчиво воскликнул Альфредо.

Шенандоа лишь презрительно смерила его взглядом. Испанец ответил ей взглядом, не скрывая ненависти.

– Ну ладно, раз мы договорились, можно перейти к планам... – И Ти Джей развернул скатанную в трубку карту.

Но ему помешала Арабелла: она принесла две тарелки, полные еды. Тарелки оказались слишком маленькими, и томатный соус с бобов капал через край, пятная грязный пол и подол Арабеллиного платья. Однако она то ли не замечала этого, то ли ей было все равно. Поспешно поставив тарелки перед Шенандоа и Роже, она подошла к Теду и попыталась забраться к нему на колени. Брайтон грубо ее оттолкнул. Пленница обожгла сердитым взглядом Шенандоа и направилась было вон из комнаты, но ее на полпути перехватил Тоб.

– Не стесняйтесь, ешьте, – сказал Ти Джей, прихлебывая кофе и обращаясь к новичкам.

Тоб отпил изрядный глоток текилы и силой заставил приложиться к бутылке Арабеллу.

Тед учтиво подал тарелку Шенандоа, с улыбкой заметив:

– Это поддержит твои силы, милашка. Шенандоа нерешительно подцепила на вилку несколько бобов и положила в рот. Они оказались на удивление вкусными и отлично приправленными специями. А ведь она не на шутку проголодалась. Она почувствовала, что краснеет при воспоминании о том, что случилось на берегу пруда. Усилием воли она прогнала воспоминания: ведь Тед прикончит Роже в ту же секунду, как только заподозрит нечто подобное. И все же она с тревогой думала, что все видят ее разрумянившиеся щеки, припухшие губы и взгляд, который то и дело обращается к Роже.

И Шенандоа решительно принялась за еду, стараясь покончить с ужином как можно скорее. Покосившись на Роже, она обнаружила, что Роган так же поспешно утоляет жгучий голод. Их глаза встретились на миг и затуманились. Обоим вспомнилась поляна на берегу пруда. Дружно потупившись, они старались ничем не привлекать внимания окружающих.

– Ты всегда такая голодная? – поинтересовался Тед.

– Нет. Это, должно быть, от горного воздуха. Роже невольно поперхнулся и закашлялся, уткнувшись в тарелку.

Тед подозрительно посмотрел на пего, потом на Шенандоа – со все более возраставшим недовольством.

Шекандоа заметила это, подобрала поскорее последние крошки, отодвинула от себя тарелку и предложила, взяв Тела за руку:

– Почему бы тебе не подсесть ко мне поближе, Тед? – К словам она прибавила один из самых своих соблазнительных, как ей казалось, взглядов. Брайтон охотно подчинился, и она еле заметно с облегчением перевела дух. Впредь следует как можно меньше думать о Роже. Однако уже в следующий миг ее взгляд натолкнулся на пылавшие ревностью синие глаза Арабеллы. Шенандоа машинально чуть было не отпихнула Теда, но вовремя опомнилась. Потом, оставшись наедине, она сможет объяснить все Арабелле, и недоразумение разъяснится само по себе.

Роже также покончил с ужином и уселся по другую сторону от Шенандоа.

– Ну ладно, – начал Ти Джей. – Все вы знаете, что в здешних краях денежки выкапывают в шахтах; – будь ты профессиональный игрок, красавица леди, старатель или же джентльмен удачи.

Тед с Тобом согласно закивали в ответ.

– В Томбстоуне мы неплохо подкормились, но тамошние шахты заливает вода. И, глазом моргнуть не успеешь, как этот поселок вымрет.

Теперь согласно закивали все присутствующие, кроме Арабеллы, которая не считалась членом шайки и не желала ничего знать об их планах. Она по-прежнему не спускала глаз с Теда и Шенандоа.

– И к тому же в Томбстоуне нам удалось раздобыть не так уж много. А ведь мы решили заделаться заправскими богачами, верно?

С этим снова согласились все, кроме Арабеллы, с возраставшей яростью следившей за тем, как Тед принялся гладить сопернице руку.

– А для того чтобы разбогатеть основательно и на всю жизнь, надо раздобыть намного больше того, что бывает в жалком почтовом вагоне с жалованьем для старателей.

– Отправь меня играть в фараона, и денежки потекут рекой, – вмешался Альфредо, возбужденно блестя глазами. – Я еще ни разу в жизни не слыхал, чтобы в фараона играли честно, а ведь старатели больше всего любят эту игру!

– Альфредо, твоя беда в том, что ты способен думать только о мелочах! – сердито покосился на него Ти Джей. – Положим, ты сумеешь раздобыть денег за ночь игры в фараона, да ведь я-то веду речь о больших деньгах. О таких деньгах, которыми ворочает, к примеру, какой-нибудь банкир с Восточного побережья. О таких деньжищах, которые ты и сосчитать-то не сумеешь!

– И все же я скажу... – упрямо кивнул Альфредо.

– Ох уж эти игроки! – вспылил Ти Джей. – У них на уме только карты. Ничего больше.

– Игры, – уточнила Шенандоа.

– И ты туда же!

– Но ведь и ты в душе игрок, Ти Джей, иначе разве стал бы затевать такое дело? Вся наша жизнь – игра, – продолжала она, стараясь выглядеть как можно более развязной и многоопытной. – И все зависит от того, хороший ты игрок или дешевка.

– Ты права, Крошка, – кивнул Ти Джей. – Господь наградил тебя отличными мозгами. И они нам пригодятся.

– Я же говорил, что она нам пригодится! – радостно просиял Тед, пожал Шенандоа руку и ласково потрепал по щеке.

Арабелла вдруг вскочила и направилась к Шенандоа с Тедом, однако остановилась на полдороге. Не спуская с Теда пылавшие синим пламенем глаза, она прижалась к Роже так, что полуобнаженные пышные груди прикоснулись к его груди.

Роже не шелохнулся, когда красавица уселась рядом. Ведь он тоже должен был играть роль.

А Арабелла повернула его лицо к себе маленькими белыми ручками и пропела:

– А ты не так уж плох, милый. Может, пожалеешь бедную девочку?

Роже напрягся всем телом, но тут же заставил себя успокоиться: ведь вся шайка не спускала с него ревнивых глаз. И он оттолкнул руку Арабеллы:

– Тебя и так есть кому жалеть. Не хочу быть последним в списке.

– Поди сюда, Белла! – заржал Тоб. – Я же говорил, что твои прелести действуют не на всех!

– Тебе надо помыться, Белла, – заметил Тед. – Ни один мужик не клюнет на такую замарашку!

Раскрасневшаяся от унижения и ярости, Арабелла неохотно поднялась со своего места. Роже попытался остановить бедняжку, чтобы хоть как-то ободрить:

– Не думай, Белла, дело не в тебе. Просто я уже положил глаз на кого-то другого.

Сердито оттолкнув его руку, она выскочила из комнаты.

– А ну вернись! – окликнул ее Ти Джей. – Нечего тебе одной слоняться по дому!

Арабелле ничего не оставалось, как подчиниться. Ею тут же завладел Тоб: усадив к себе на колени, принялся щекотать между грудей острием кинжала.

С трудом сдерживая дрожь, Шенандоа следила за забавами Тоба, с ужасом думая о том, что эти мерзавцы учинили над ее сестрой. Унижение казалось нестерпимым, однако Роже поступил правильно. Вряд ли Тоб с Ти Джеем так уж охотно готовы разделить с ним прелести Арабеллы, как пытались уверить на словах. А им и без того хватало поводов для ссоры. Тем временем Тед снова принялся гладить До, и ей с трудом удалось заставить себя не вырываться из цепких лап негодяя, успокаивая себя тем, что ради Арабеллы она готова терпеть все.

– Проклятая девка, – проворчал Ти Джей. – Вечно мешает! Ладно, слушайте дальше. Поблизости от нас нет ничего примечательного, и стоит подумать о штате Колорадо. Там имеется городишко под названием Ледвилл. Он весьма недурен, и к тому же в округе разбросано много поселков помельче.

Услышав название города, Роже и Шенандоа тревожно переглянулись, ловя каждое слово Ти Джея:

– То, чем мы занимались до сих пор, стало слишком опасным промыслом. Рано или поздно нас бы схватили.

– Черта с два! – возразил Тед. – Мы ловкие парни и всегда успеваем унести ноги за границу.

Ти Джей лишь сердито посмотрел на него и продолжил:

– Пока мы чистили поезда в Томбстоуне, граница была под боком. Но теперь нам предстоит перенести бизнес на север.

– Мы тоже слыхали про то, что в Ледвилле полно богатеев, – подтвердил Роже.

– Я собираюсь всеобставить как бы по закону, – кивнул Ти Джей. – На те деньги, что у нас есть, можно купить землю, построить шахты, даже заработать кое-что и потом перепродать рудники восточным тузам за кругленькую сумму. А к тому времени, как они раскусят, что результаты разведки поддельные – или, к примеру, мы сами выкопали всю руду до дна, – нас и след простынет. И они останутся с парой серебряных слитков и кучей бесполезной земли. Ну, каково?

– Хорошая мысль! – быстро промолвил Роже, поскольку это был действительно удачный план, дающий к тому же массу возможностей для маневра.

– Классно! – подтвердила Шенандоа.

– По мне, он слишком занудный, – посетовал Тед.

– Да и вот этими штучками не очень-то поиграешь, – подхватил Тоб, любуясь блестящим клинком.

– В этих краях шныряет слишком много законников, – заметил Ти Джей. – Страна меняется. И нам тоже пора перемениться. Я слишком стар, чтобы продолжать рисковать собственной шкурой.

– Расскажи поподробнее, – ободряюще предложила Шенандоа и поспешила ласково улыбнуться Теду.

– Сначала пошлем кое-кого на разведку – к примеру, таких игроков, как вы с Альфредо. За зеленым сукном – да и в постели тоже – вы оба сумеете разузнать, у кого в городе водятся деньжата, кого из богатеев с Востока занесло в Ледвилл и кто из них больше всего подходит для нас. Крошка, ты будешь трясти мужиков. Ну а Альфредо займется вашей сестрой.

Альфредо сально улыбнулся и кивнул.

– Остальные будут пробираться в город поодиночке. Дирк купит землю для рудника, и я тоже. Тед с Тобом займутся наймом старателей и будут присматривать за ними, чтобы держались тише воды, ниже травы.

– Для начала неплохо, – согласился Роже.

– Ну, а когда загребем все денежки, смотаемся подальше – к примеру, в Дакоту или Неваду. Словом, туда, где никто не удивится дурным старательским денежкам. Со временем мы сможем устроиться там чин чином, по закону. Захотим – разбежимся кто куда, захотим – вернемся в эти края. Мне самому бы хотелось посмотреть на эту асиенду, когда все приведем в порядок. Может, даже восстановим добычу в здешних серебряных рудниках. И к старости я стану вполне добропорядочным и всеми уважаемым гражданином. Ну, до этого еще надо дожить. А пока хочу знать одно: пойдете вы со мной или нет?

Наступила недолгая тишина, и Роже промолвил:

– Ты придумал неплохой план. Да и к тому же я не привык подолгу торчать на одном месте, – и он взглянул на Шенандоа.

– Я согласна, – кивнула она. – Твой план хорош, Ти Джей, и мне нравится, как ты все сумел обмозговать. – Она осмотрелась, прежде чем сказать: – Да и эта старая лачуга мне по душе.

– На меня тоже можешь рассчитывать, – сказал Альфредо. – Я и так привык к игре и отлично управлюсь. А в этой партии светят неплохой расклад и отличные ставки.

– Ти Джей, ты прав, как всегда, – заявил Тед. – Хотя мне больше по душе то, чем мы занимались до сих пор.

– Скоро из Томбстоуна утекут все денежки, – напомнил Ти Джей.

– Это ты так толкуешь. Ладно, я в доле, – уступил Тед. – Как-никак, мы братья. Да к тому же, коли Крошка согласна, согласен и я!

Шенандоа послала Теду ослепительную улыбку.

– Я тоже в доле, – сказал Тоб, – но только чтоб с нами была и Белла. Вы же знаете, мне без девицы не обойтись.

– Белла никуда не денется, – успокоил его Тн Джей. – Стало быть, согласны все. Нам придется уточнить кое-какие мелочи, да и план я еще не до конца продумал. Придется проторчать здесь какое-то время, прежде чем настанет пора перебраться в Ледвилл. Давайте выпьем за наше богатство и за тех маменькиных сынков, из которых мы скоро повытрясем денежки!

Тоб отхлебнул из своей бутылки текилы, затем пустил ее по кругу. А когда к ней приложились все присутствующие, он грубо ткнул горлышко в губы Арабелле. Та поморщилась, пригубила обжигающую жидкость и припала к бутылке надолго.

Шенандоа следила за сестрой, гадая, как это ей удается так много пить и оставаться на ногах – ведь Арабелла никогда в рот не брала спиртного. Впрочем, Тоб все равно не оставлял пленнице свободы выбора, а алкогольные пары могли заглушить весь ужас окружавшего.

– О'кей, мы обо всем договорились, – поднялся с места Ти Джей. – Пора и на боковую. Позже я в подробностях растолкую каждому его задачу. – Он еще раз посмотрел на карту, скатал ее и добавил: – Это, джентльмены, огромная страна. И в ней найдется для нас немало лакомых кусочков.

Все разбрелись, кто куда, и Роже поспешил схватить Шенандоа за руку – впрочем, Тед схватил за другую. Понимая, что все зависит теперь от нее, она торопливо заявила:

– Успокойтесь, мальчики, этой ночью я намерена спать одна. День выдался длинным и нелегким. И любая женщина на моем месте валилась бы с ног. Не так ли?

– Я тебя провожу, – заверил Тед.

– Я тоже, – не уступал Роже.

Шенандоа заставила себя игриво рассмеяться, ободряя ухажеров.

– Похоже, мне скоро ничего не останется, как позабавиться с двумя парнями сразу! – И она взяла под руки Теда с Роже, позволив обоим вывести ее из гостиной. Соперники готовы были испепелить друг друга ревнивыми взглядами. Тем не менее Шенандоа успела заметить, что нетвердо державшаяся на ногах Арабелла ушла из гостиной в обществе Тоба.

Оказавшись наверху, Шенандоа поспешно отделалась от провожатых и скрылась за дверью. Оказывается, задвижки на ней не было и в помине. Как, впрочем, и мебели тоже. Ее взору предстали кучи мусора, пыль, паутина по углам и ее собственная седельная сумка с походным одеялом. Конечно, было бы намного спокойнее, если бы с ней был Роже, однако приходилось довольствоваться тем, что он находится где-то в соседней спальне. Равно как и Тед Брайтон. Однако она постаралась отогнать страх и перед подобным соседством и не спеша расправила одеяло, затем расчесала волосы. Придется спать этой ночью одетой, а утром она встанет пораньше и попытается застать Арабеллу одну, чтобы поговорить с ней о планах побега.

Устроившись кое-как на жестком полу, Шенандоа решительно зажмурилась и отдалась во власть воспоминаний о Роже.

Полусонная, она вдруг услыхала, как осторожно скрипнула дверь. Хотя тяжелые, побитые молью занавеси все еще плотно закрывали окно, в щель между ними просачивались полоски лунного света. Шенандоа напрягла зрение, стараясь разглядеть, кто проник к ней в комнату, но различила лишь неясную тень. Первой мыслью было, что это Роже – ведь она так мечтала о нем!

И тут в лунном свете холодно блеснуло острие клинка, направленного в ее сердце. Она закричала. И прежде чем незнакомец успел нанести удар, увернулась.

– Тебе не удастся увести моего Теда! Я тебя просто прикончу! – визжала Арабелла, размахивая кинжалом. Она неловко покачнулась, пытаясь настичь сестру. – Тед Брайтон всегда хотел меня, а не тебя! И он мой! У меня больше ничего не осталось, только он! – Кинжал со свистом рассекал воздух перед испуганно метавшейся Шенандоа.

– Белла, остановись! – кричала она, стараясь пробиться в помутившееся от водки сознание младшей сестры.

– Ни за что! Тед останется моим! – И кинжал снова засвистел в воздухе.

Дверь в спальню с грохотом распахнулась. Кто-то принес лампу. Шенандоа оглянулась, и в этот миг Арабелла прыгнула вперед, схватила ее, но оступилась, и обе рухнули на пол. В ноздри Шенандоа ударил кислый дух текилы – Арабелла, тяжело дыша, пыталась ударить ее в сердце. Однако старшая сестра была сильнее и к тому же трезва – ей удалось отпихнуть младшую от себя.

– Черт побери! – взревел Тоб, безжалостно выворачивая пленнице руку с кинжалом. – Ты увела мое перо! Я ведь сказал, чтобы ты не смела его трогать! – И он грубо швырнул бедняжку на стену. Та сильно ударилась и безвольно сползла на пол.

Шенандоа кинулась было помочь сестре, но Тед крепко прижал ее к себе.

– Черт бы побрал эту тупую Беллу! – прохрипел он. – Чтоб я больше не видел ничего подобного, дрянь, не то живо отдам тебя мексиканцам! – Тем временем он старался успокоить Шенандоа, гладя ее по спине.

Арабелла напоследок наградила сестру полным ярости взглядом и пошла к Брайтону-старшему.

С ужасом думая о том, что сейчас предстоит пережить Арабелле, Шенандоа, внутренне содрогаясь, следила, как Ти Джей молча взял пленницу за руку и повел прочь. Шенандоа с отчаянием взглянула на Роже. Тот лишь качнул головой, стараясь как-то ободрить ее. Но на нее снова накатила волна ужаса. Арабеллу нужно спасать немедленно, иначе может быть поздно.

– Прости, Крошка, – бормотал Тед, оглаживая ее плечо сильной, горячей рукой. – У женщин есть свои способы...

– Да они просто ни за что не хотят расставаться с Тедом, – вмешался Тоб, щекоча свою щеку кончиком кинжала. И в его голосе прозвучала не только утвердительная, но и обвиняющая нота. – А мы с Ти Джеем вечно остаемся вторым сортом. – И он поспешно вышел.

– Хочешь, я останусь с тобой, милашка? – великодушно предложил Шенандоа Тед.

Роже все еще стоял на пороге.

Она взглянула на него, потом на Теда:

– Нет, пожалуй, не стоит. Только держи свою дурочку подальше от меня, ладно?

– Можешь не сомневаться, Крошка. Мне жутко жаль. Больше такого не будет. Ти Джей сумеет за ней присмотреть. Он мигом приучает людишек знать свое место.

Шенандоа беспомощно сжалась. Господи, как бы она хотела отменить наказание Ти Джея, по это, увы.

Она взглянула через его плечо. На пороге стоял Роже и подоспевший на шум Ти Джей. Ах, как ей хотелось кинуться опрометью к Рогану! Но этого делать было нельзя. И он многозначительно кивнул, давая понять, что все понял.

– Белла пойдет со мной, – заявил Ти Джей. – Я запру ее внизу.

При этих словах лицо Арабеллы покрылось мертвенной бледностью.

Только теперь Шенандоа обратила внимание, что ее сестра одета лишь в грязную ночную рубашку. Некогда красиво расшитый ворот был давно порван, так что оставались открытыми полные, нежные груди, исколотые кинжалом. Шенандоа содрогнулась, тут же вспомнив про любимую игру Тоба, и еще больше испугалась за сестру. От этого кто угодно мог сойти с ума или превратиться в алкоголичку.

– Иди же сюда, Белла! – велел Ти Джей. Белла испуганно сжалась и забормотала заплетающимся от водки и страха языком:

– Ты ведь не будешь меня бить? Я ничего плохого не сделала. Она нам не нужна. Я отлично могу удовлетворить вас всех!

– Идем, Белла! – повелительно повторил Ти Джей. Арабелла неохотно поднялась на ноги и заковыляла к двери, но возле Шенандоа задержалась и прошипела сквозь зубы:

– Это все ты! Ненавижу!

– Белла, иди же сюда! – крикнул Ти Джей, явно теряя терпение.

Арабелла напоследок наградила сестру полным ярости взглядом и пошла к Брайтону-старшему.

С ужасом думая о том, что сейчас предстоит пережить Арабелле, Шенандоа, внутренне содрогаясь, следила, как Ти Джей молча взял пленницу за руку и повел прочь. Шенандоа с отчаянием взглянула на Роже. Тот лишь качнул головой, стараясь как-то ободрить ее. Но на нее снова накатила волна ужаса. Арабеллу нужно спасать немедленно, иначе может быть поздно.

– Прости, Крошка, – бормотал Тед, оглаживая ее плечо сильной, горячей рукой. – У женщин есть свои способы...

– Да они просто ни за что не хотят расставаться с Тедом, – вмешался Тоб, щекоча свою щеку кончиком кинжала. И в его голосе прозвучала не только утвердительная, но и обвиняющая нота. – А мы с Ти Джеем вечно остаемся вторым сортом. – И он поспешно вышел.

– Хочешь, я останусь с тобой, милашка? – великодушно предложил Шенандоа Тед.

Роже все еще стоял на пороге.

Она взглянула на него, потом на Теда:

– Нет, пожалуй, не стоит. Только держи свою дурочку подальше от меня, ладно?

– Можешь не сомневаться, Крошка. Мне жутко жаль. Больше такого не будет. Ти Джей сумеет за ней присмотреть. Он мигом приучает людишек знать свое место.

Шенандоа беспомощно сжалась. Господи, как бы она хотела отменить наказание Ти Джея, но это, увы, невозможно! Ведь Крошка До не должна думать ни о чем, кроме мести сопернице. И она отвечала, стараясь, чтобы в голосе прозвучало достаточно жесткости:

– Вот и отлично! Теперь уж она не ворвется ко мне с кинжалом.

– Не ворвется, будь спокойна. Кликни меня, если что.

– Заметано. А теперь, парни, можете идти. Я хочу выспаться.

Как только Тед с Роже удалились, Шенандоа раздвинула занавески на окне, чтобы впустить в комнату лунный свет. Она улеглась снова, но сон не шел к ней. На душе скребли кошки. Что же стало с ее младшей сестрой? Ока просто не узнавала Арабеллу!

Боже, какая несправедливость! Невинные, кроткие девушки, как ее Арабелла, не должны попадать в лапы к таким негодяям, как Брайтоны. Шенандоа сжигало чувство вины. Ведь это из-за нее Арабелла отправилась на Запад. Но разве кто-то мог предвидеть подобное несчастье? Она чувствовала себя совершенно беспомощной. Нет, надо собраться с силами, надо во что бы то ни стало вырвать Арабеллу из лап мерзавцев, а потом помочь ей оправиться от пережитого ужаса.

Устав ворочаться с боку на бок, Шенандоа выглянула в окно. О сне не могло быть и речи. Глаза горели от непролитых слез, горло сводила судорога от подавленных рыданий. Она не станет плакать. Она не позволит чувствам вырваться из-под контроля. Слезами горю не поможешь. Ей непременно нужно овладеть ситуацией. И тогда она спасет Арабеллу. А когда они уберутся подальше от этого ужасного места, ее сестра успокоится, придет в себя и станет прежней. И тогда все будет прекрасно! Просто не может не быть.

Затаив дыхание, она вслушивалась, не раздастся ли голос Арабеллы, но асиенда была погружена в мертвую тишину. Совершенно измотанная, Шенандоа вернулась на одеяло и забылась беспокойным сном.

Глава 11

В ее спальню с грохотом ворвался Роже:

– Поднимайся! Скорее! Они уехали! Шенандоа, все еще во власти сна, встрепенулась.

При виде Роже ее лицо осветила улыбка, которая тут же угасла, – она пришла в себя и вспомнила, где находится.

– Арабелла сейчас на кухне. Одна. Торопливо скинув одеяло, Шенандоа с помощью Рогана поднялась с пола. Копна спутанных волос обрамляла бледное, усталое лицо.

Тронутый ее беззащитностью, Роже ласково отвел со лба прядь волос и спросил:

– Как тебе спалось?

– Отвратительно! А тебе?

– Немногим лучше. Нам не стоит тратить время на прическу и туалет. Я не уверен, надолго ли они уехали.

– Мы что же, совсем одни?

– Насколько мне известно – да. По крайней мере в стенах асиенды.

Шенандоа едва успела поправить смятое платье, и Роже повел ее прочь из спальни. Чтобы быть готовой к любой неожиданности, которая могла свалиться на них в логове Брайтонов, Шенандоа легла в постель одетой, и теперь и блузка, и юбка пришли в довольно плачевное состояние. Однако она поспешила выкинуть из головы подобные мелочи. Главное сейчас – Арабелла.

Сестра сидела на ящике в огромной, почти пустой кухне и вяло ковыряла вилкой в тарелке с едой. При звуке шагов она оживилась, но тут же помрачнела, увидев, кто пришел.

– Чего вам здесь надо? – процедила она с ненавистью.

– Арабелла! – радостно воскликнула Шенандоа, выступив вперед. Она уселась рядом с сестрой, тогда как Роже оставался на страже.

– Я спрашиваю, чего вам здесь надо? – раздраженно повторила Арабелла. Под прекрасными синими глазами залегли темные круги, а нижняя губа была искусана в кровь.

У Шенандоа защемило в груди при виде этих свидетельств бессердечного обращения с бедняжкой, однако она заставила себя продолжить:

– Арабелла, ты меня правда не узнала?

– Еще бы не узнала. Про тебя тут ходили такие слухи, что...

– Я не та, за кого ты меня приняла. Арабелла недовольно поморщилась, отправила в рот новую порцию бобов, взглянула в сторону Роже и принялась машинально жевать, рассеянно уставившись в пол.

Шенандоа растерялась: она не знала, как лучше всего подступиться к делу. Ведь рассудок Арабеллы помутился от ужасных переживаний.

– Мне известно, что ты приехала из Филадельфии, чтобы встретиться со своей сестрой, Шенандоа Девис, и дядей, Шустрым Эдом Девисом.

Арабелла выронила вилку и подняла на сестру удивленные глаза.

– Мне известно, что тебя зовут Арабелла Уайт.

При этих словах бедняжка отставила тарелку и вскочила, стараясь оказаться подальше от Шенандоа, будучи не в силах скрыть ужас.

– Арабелла, скажи что-нибудь.

– Уходи!..

– Ты не узнала меня? Я понимаю, прошло целях шесть лет, но я все равно ждала тебя!

Арабелла отвернулась, поникла и спрятала лицо в ладонях.

Шенандоа, не решаясь подойти ближе, растерянно взглянула на Роже. Арабелла по-прежнему отвергала ее.

– Арабелла, я твоя сестра, Шенандоа.

Ответом ей была гулкая тишина мрачной кухни, нарушенная отчаянными рыданиями Арабеллы, – горестно поникшие плечи ходили ходуном.

Шенандоа поднялась и снова в замешательстве оглянулась на Роже. Роган ободряюще кивнул с порога. Шенандоа приблизилась к Арабелле и легонько погладила ее по плечу.

Но Арабелла оттолкнула руку сестры.

– Ты слышишь меня? Я...

– Я слышу! – прошипела Арабелла, оборачиваясь. Ее глаза оказались сухими, а губы тряслись, когда она выпалила: – Я думала, что ты играешь в карты, а не промышляешь разбоем! И к тому же на что тебе понадобился Тед? Мало тебе его? – И она мотнула головой в сторону Роже.

– Но ведь это лишь видимость, Арабелла, – поспешно возразила удивленная таким оборотом разговора сестра. – Мы вовсе не промышляем разбоем, и я действительно играю в карты на деньги.

– А где же дядя Эд?

– В Ледвилле, в Колорадо.

Арабелла отнеслась к этой новости еще более недоверчиво.

– Арабелла, – с отчаянием заговорила Шенандоа, – мы приехали, чтобы освободить тебя. Я ждала тебя в Томбстоуне. Когда пришло твое письмо, дядя Эд уже был в Ледвилле. И он ждет нас обеих там. Мы можем отправиться к нему, как только ты захочешь.

Арабелла долго, напряженно смотрела на сестру, а потом вскинула руки в защитном жесте и пробормотала, потупившись:

– Я не могу поехать с тобой.

– Что?! – Не веря своим ушам, Шенандоа растерянно посмотрела на Роже. Но тот лишь с сочувствием покачал головой. – Я не понимаю. Конечно же, ты поедешь с нами. Дядя Эд нас ждет.

Арабелла, не в силах подавить рыдания, отскочила подальше и воскликнула:

– Зачем ты явилась за мной? Почему просто не оставила в покое? Ведь теперь ты увидела, кем я стала! Единственное, что до сих пор помогало мне жить, – это вера в то, что ни сестра, ни дядя не знают, что со мной сделали!

– Но, Арабелла, ты по-прежнему остаешься тем, кем была!

Арабелла посмотрела на сестру и хрипло рассмеялась:

– Полно, милая, ты не такая уж дура! Взгляни на меня. Разве неясно, что я – шлюха? Хуже того – я такая шлюха, которой даже не надо платить!

– Это неправда. Ты все та же девушка, что уехала из Филадельфии. Просто из-за несчастных... несчастных...

– Несчастье? Что ж, можно сказать и так. Но только я уже не та, что прежде. И никогда прежней не стану. Как я посмотрю в глаза дяде Эду?! Как вообще смогу вернуться в приличное общество?! Остается лишь радоваться, что тетя Эдна не дожила до этих дней!

– Арабелла, – внушительно промолвила Шенандоа, подойдя к сестре и удерживая ее за руки. – Ты вовсе не шлюха. Ты девушка из приличной семьи. Ты моя сестра. И не случилось ничего непоправимого. Да, ты прошла через настоящий ад, но ты справишься. А что до приличного общества, то кому до него дело? Я, к примеру, вообще предпочитаю туда не соваться, да и дядя Эд тоже.

Арабелла вырвалась из рук Шенандоа и метнулась к Роже:

– Вот он подтвердит тебе, что я стала шлюхой. Я вижу по глазам. Ну, скажи ей!

– Мы явились, чтобы спасти тебя, Арабелла, – решительно возразил Роже. – И Шенандоа прошла нелегкий путь, прежде чем нашла тебя.

– Еще бы! Ну что ж, могу лишь посочувствовать – лучше бы она этого не делала. Я не хотела, чтобы меня нашли. Я хотела помнить наши отношения такими, какими они были прежде. А теперь мне стало еще хуже.

– Мы знаем, тебе нелегко, но и времени у нас в обрез. В любой момент могут вернуться Брайтоны, – мягко промолвил Роже.

Арабелла отвернулась и подскочила к Шенандоа:

– Если уедешь, Тед тебя забудет. Я смогу с ним управиться. Он не такой уж плохой, по крайней мере по сравнению с братьями. И он не даст меня в обиду. А к тому же он многому меня научил.

– Арабелла! Да ведь Тед Брайтон похитил тебя! И это он...

– Что, язык не поворачивается? Он меня изнасиловал. А по мне так это вроде бы случилось целую вечность назад. Да, Тед не плохой. И не урод. Могло быть и хуже. А у Ти Джея полно всяких планов. Мы вот-вот разбогатеем, и тогда нам все станет нипочем!

– Ты сама не знаешь, о чем говоришь. Тебе не место здесь, не место в банде Брайтонов.

– Почему же? Наоборот, это лучше, чем вернуться и каждый день встречаться нос к носу с тобой и с дядей Эдом и знать, что вы думаете, глядя на меня. Я – падшая женщина. Я никогда не выйду замуж. Ни один мужчина не захочет взять меня в жены. Я шлюха.

Шенандоа стало дурно. Кто бы мог подумать, что ее сестра вобьет себе в голову весь этот ужас? До сих пор она беспокоилась только о спасении Арабеллы. Но как заставить теперь Арабеллу посмотреть на мир здраво?

– Ты совсем растерялась, и это вполне естественно. Надо только выбраться отсюда, и в один прекрасный день ты опомнишься, и все встанет на свои места.

В груди Арабеллы зародился горький хохот:

– Ничто уже не вернется на свои места – по крайней мере как ты все себе представляешь. Но я сумею выжить. Моя мать выжила во время войны. Она была сильной женщиной. И я тоже сильная. И я смогу пережить самое страшное. Может, если бы ты отыскала меня раньше, я смогла бы...

– Еще не поздно.

– Я уже стала шлюхой. И это ничто не изменит.

– Шенандоа, – вмешался Роже, – мы теряем время. Ждать больше нельзя. Я не знаю, когда они вернутся.

– Скоро, – откликнулась Арабелла. – Уезжайте. Поверьте, я благодарна за то, что вы добрались сюда. Для меня это было совершенной неожиданностью. Но только лучше бы вообще этого не делать. Тед уже стал моим, и как только вы уедете, он вернется ко мне.

– Арабелла, – горячо возразила Шенандоа, – у тебя истерика. Они совсем лишили тебя способности рассуждать. Эти люди – преступники, негодяи. Они убивают и грабят. Тебе не место среди них.

– Неправда, мне здесь самое место! Как я могу вернуться после всего, что было?

Внезапно Шенандоа стало ясно, что Арабелла неспособна внять уговорам – по крайней мере здесь и сейчас. Брайтоны вполне преуспели, они заставили пленницу относиться к себе как к шлюхе. Возможно, для нее это было единственным способом выжить. Но что бы ее сестра ни вообразила о себе – с этим нельзя согласиться. И сначала надо увезти ее отсюда в безопасное место, где она сможет прийти в себя и посмотреть на мир прежними глазами, а не так, как ее заставляли Брайтоны.

– Уезжайте же поскорее! – настаивала Арабелла, заметив нерешительность старшей сестры.

– Роже, – промолвила Шенандоа, – помоги собрать наши сумки к отъезду.

Он согласно кивнул, хотя и выглядел удивленным. Как только Роган вышел, Шенандоа снова обратилась к Арабелле.

– Я хотела забрать тебя с собой. Что бы ни сделали с тобой Брайтоны, я люблю тебя по-прежнему. А за то, что тебе пришлось пережить, я ненавижу их всем сердцем. То же самое скажет и дядя Эд. Ты вырвешься из этого ада и сможешь начать все заново в Ледвилле. Никто ничего не узнает.

– Но ведь ты-то знаешь! И узнает мой дядя. И знает твой Дирк.

– Нам это безразлично. Нам небезразлична только ты – независимо от того, что учинили над тобой Брайтоны.

– Лучше бы ты не приезжала! Я просто не в силах взглянуть в глаза ни тебе, ни дяде, ни еще кому-то из нормальных людей. Теперь я просто Белла, продажная Белла, для которой довольно мягкой койки и горячего мужика. Как ты не понимаешь?

– Я понимаю, что заставляет тебя так думать, но я в это не верю. Во всем виноват только Тед Брайтон, и больше никто!

– Но я хочу Теда Брайтона. Он был у меня первым. И я не могу с ним расстаться. Мое место рядом с ним. Так будет лучше. А вы с Дирком можете уезжать. Бросьте меня здесь. И забудьте о моем существовании!

Неслышно вошел Роже с готовыми сумками. Он был явно встревожен:

– Надеюсь, нам удастся пробраться в стойла, не привлекая внимания. Мы ведь теперь вроде как свои. Правда, я не уверен, что нам позволят спокойно уехать.

– Мы попытаемся, – с энтузиазмом подхватила Шенандоа. – Роже, я что-то озябла. Достань, пожалуйста, шаль.

Роган снова удивился, однако выполнил просьбу. Расправляя шаль, Шенандоа вполголоса сказала:

– Роже, я собираюсь увезти ее силой. Она не поедет по собственной воле.

– Ты уверена? – нахмурился Роже.

– Да. Ты поможешь?

– Не исключено, что в ее рассуждениях есть доля правды, – замялся он.

– Нет! Она моя сестра!

– О чем это вы шепчетесь? – насторожилась Арабелла.

Шенандоа непринужденно промолвила:

– Я только спросила у него, не стоит ли подарить тебе мою новую шаль.

Арабелла посмотрела на тонкое кружево и улыбнулась:

– О, я приму ее с радостью!

Шенандоа просияла и с замиранием сердца шепотом спросила у Роже:

– Мы сможем связать ее шалью?

– Да. Я помогу.

Они встретились на середине кухни, и Арабелла нетерпеливо протянула руки к чудесному подарку. И тут Роже ловко схватил ее за запястья и с помощью шали связал руки за спиной.

Арабелла принялась вырываться и извиваться, как дикая кошка.

– Что это вы затеяли? – выкрикнула она, задыхаясь.

– Мы увозим тебя с собой, хочешь ты того или нет, – твердо заявила Шенандоа.

– Нет! Пожалуйста, Шенандоа! Не делай этого, если правда хоть немного любишь меня! Брось меня там, где мне место!

– Я правда люблю тебя, Арабелла. И оттого поступаю именно так. Позже ты сама поблагодаришь меня.

– Нет! Дирк, хотя ты будь благоразумен. Брайтоны погонятся за вами. Они прикончат вас, прежде...

Лошадиное ржание возвестило о возвращении в асиенду хозяев.

Арабелла вскинула голову. Ее ноздри жадно раздулись. И она завизжала что было мочи.

Роже едва успел зажать ей рот. Она попыталась кусаться.

– Черт побери! Шенандоа, взгляни, далеко ли они!

Пока Шенандоа осторожно подбиралась к окну, Роган извлек из кармана платок и завязал Арабелле рот, несмотря на ее отчаянное сопротивление. Прижимая пленницу к себе одной рукой, другой он подхватил сумки и в сопровождении Шенандоа выскочил вон из кухни.

– Что там видно?

– Они во дворе, – возбужденно ответила она. – Я разглядела четырех лошадей. Без всадников. Они могли услышать ее и уже забраться в дом.

– Проклятие!

– Что нам теперь...

Внезапно в стену возле самого лица Роже вонзился кинжал. Роган моментально развернулся, хватаясь за оружие. Перекосившись от ярости, Тоб уже доставал свой револьвер. Он выстрелил первым, но промазал – пуля ушла в стену за спиной Роже. Пока Тоб снова взводил курок, Роган хладнокровно прицелился и всадил заряд прямо в грудь Брайтону. Бандит рухнул, обливаясь кровью. Синеющие губы невнятно прошептали:

– Белла...

Предоставленная самой себе, Арабелла кинулась к Тобу и опустилась рядом с ним на колени. Но Шенандоа была тут как тут. С восклицанием: «Он мертв!» – она потащила упиравшуюся сестру обратно к Роже, который тем временем успел перезарядить свой кольт.

– Присматривай за ней, – велел он. – Остальные могут сейчас выскочить откуда угодно. Этот наткнулся на нас первым. Может, оттого, что больше всех хотел отбить Арабеллу. В любом случае нас прикончат на месте за смерть Тоба. Надо уносить отсюда ноги.

– Но как? – спросила Шенандоа, крепко держа сестру.

– Их лошади там, снаружи. Я мог бы отвлечь их, пока вы с Арабеллой доберетесь до коновязи. Надо выйти из здания и повернуть направо.

– А ты?

– Я задержу их, пока вы не уедете подальше.

– Роже, – воскликнула Шенандоа, охваченная паникой, – но ведь они тебя убьют!

– Посмотрим. В любом случае я хочу, чтобы ты выбралась отсюда.

– Я не брошу тебя!

– Черт побери, До! Спасайся сама, пока хоть это возможно!

– Должен быть какой-то другой выход!

– О'кей, Дирк, – крикнул из соседней комнаты Ти Джей Брайтон, – бросай пушку! Твоя песенка спета!

– Спокойно, – шепотом велел Роже. – Еще не все потеряно. Бери Арабеллу и...

– Но как я одна взвалю ее на лошадь да еще увезу отсюда? Роже, ведь она будет сопротивляться!

Словно в подтверждение этих слов Арабелла принялась вырываться с новой силой.

– Здесь еще остались двое Брайтонов, плюс Альфредо, плюс их подручные – черт знает сколько!.. – нетерпеливо поморщился Роже. – Однако на нашей стороне внезапность. Они вот-вот ринутся на нас.

– Без тебя я не уеду!

– Ну хорошо, уедем вместе, – мрачно ухмыльнулся он.

Она кивнула.

– Прыгай в окно. Следом я выброшу Арабеллу. А там прямиком к лошадям. Как только твоя сестра окажется в седле, постарайся не держаться к ней вплотную. Тогда им труднее будет подстрелить вас обеих. Ведь они не захотят, чтобы ты вырвалась и их делишки перестали быть тайной. Так что поосторожнее. Я буду ехать следом.

– Роже, мне страшно!

– А вот это потом. Сейчас нет времени для страха. Да, Шенандоа, поезжай не прямо, а зигзагом. Тогда они наверняка не смогут в тебя попасть – тем более из револьверов.

Шенандоа выскочила в окно и поймала Арабеллу и сумки, которые выбросил Роже.

– Арабелла, ш– прошипела она сестре на ухо, – если попытаешься сейчас вырываться и бежать, нам всем конец.

Арабелла обожгла ее полным ярости взглядом, но осталась неподвижной. Шенандоа попробовала заставить ее подняться на ноги, но не смогла. Было ясно, что ей не под силу тащить пленницу на себе. Задыхаясь от злости, Шенандоа оглянулась, крепко держа упрямицу за локоть.

Как раз в тот миг, когда в окно выпрыгнул Роже, загремели револьверные выстрелы, и его плечо покраснело от крови. Коротко взглянув на Арабеллу, он перекинул ее через здоровое плечо и крикнул:

– Беги, До! Беги к лошадям!

Подобрав сумки, Шенандоа помчалась вперед, пока Роже отстреливался, прикрывая их бегство. Вихрем проскочив через чугунные ворота, она отвязала трех лошадей и придержала одну, пока Роже взвалил в седло Арабеллу. Тогда Шенандоа вскочила на свою лошадь, кинула сумки через луку седла и оглянулась. В парадную дверь выскочили Ти Джей и Тед, по пятам за ними мчались Альфредо и еще кто-то из охраны. Роже хлопнул по крупу лошадь Арабеллы, и три лошади галопом понеслись вперед, подгоняемые свистом пуль.

Роже пытался отстреливаться на скаку. Тед упал. Ти Джей отвязал четвертую лошадь и поскакал в погоню. Чертыхаясь, Роже увидел, что бандит вытащил из седельной кобуры винтовку. Пули засвистели совсем близко.

Шенандоа почувствовала какой-то укус в руку, однако не обратила внимания. Ее взгляд судорожно высматривал дорогу, по которой можно было бы спуститься с Чертовой горы. Наконец она нашла то, что искала, и свернула туда, увлекая за собой лошадь Арабеллы. Однако на секунду она все же обернулась: сзади раздался жуткий крик.

Оказывается, Ти Джей догнал Роже и целился в него почти в упор. С воплем:

– Теперь не уйдешь, Дирк! – бандит нажал на курок. Но выстрела не последовало. В винтовке не осталось патронов. Тогда Ти Джей выхватил кольт... и промахнулся.

Роже не упустил свой последний шанс. Он успел прицелиться и выстрелил. Грудь Ти Джея обагрилась кровью.

– Скорее, – крикнул Роже, – остались только пешие, но они бегают быстро, а в конюшне полно лошадей!

Арабелла со стоном попыталась соскользнуть с седла, хотя лошадь неслась во весь опор. Роже втянул девушку обратно. Шенандоа стремительно двигалась по дороге, таща в поводу лошадь Арабеллы.

– Скорее, Шенандоа! – кричал сзади Роже.

Не разбирая пути, она направила лошадь прямиком через заросли колючего кустарника, его шипы безжалостно рвали одежду, царапая нежную кожу всадницы. Не замечая боли, она все погоняла и погоняла лошадь, из последних сил вцепившись в поводья лошади Арабеллы.

Спустя несколько мгновений бешеной скачки Роже выкрикнул каким-то необычно звонким голосом:

– Шенандоа, ни на миг не останавливайся, что бы ты ни услышала позади! Только так ты сумеешь спастись. Я заряжу револьвер и вернусь. Надо выяснить, есть ли погоня.

– Роже, не надо! Пожалуйста, не возвращайся!

– Так надо, До! Скачи, скачи во весь опор! Если я не вернусь, то поворачивай к северу, когда спустишься с гор. Так ты сразу доберешься до Сан-Педро. По ее руслу можно доехать до Томбстоуна нашим прежним путем. Ты поняла?

– Роже, я боюсь за тебя!

– Не забывай, наша жизнь – игра! И хочешь не хочешь, но придется играть с той картой, что пришла на руки!

– Роже!

– Я должен вернуться.

– Роже!

Она услыхала, как Роган развернул лошадь и поскакал назад. На сердце навалилась невыразимая тяжесть. А ведь он прав. Карта сдана, и расклад не изменить. Остается лишь играть до конца. Поудобнее ухватив поводья лошади Арабеллы, она принялась понукать свою, падавшую от усталости. Роже непременно вернется. Он – ее козырная карта. А с козырями всегда можно выиграть.

Глава 12

Шенандоа добралась почти до самой реки Сан-Педро, когда в очередной раз обернулась и увидела пыль: за нею скакал всадник – или же всадники. Если их много – значит, это погоня. Она завела в ложбину спотыкавшуюся лошадь, следом – лошадь Арабеллы. Сестра жалобно стонала, измученная бешеной скачкой не меньше, чем она сама, однако нельзя было быть уверенной, что вслед за ними не мчатся враги. Конечно, больше всего на свете Шенандоа хотела, чтобы это оказался Роже, однако она была обязана предусмотреть все возможности.

На берегу, среди густых деревьев, можно укрыться и подготовиться к встрече с неизвестным. В притороченной к седлу кобуре имелась заряженная винтовка, и Шенандоа, не сомневаясь, пустит ее в код, чтобы спасти собственную жизнь и жизнь Арабеллы. Она ни за что не позволит Брайтонам снова захватить сестру. Да и ее они тоже не получат.

С отчаянной решимостью она опять погнала вперед измученных животных. К ночи они спустились к самой реке, а облако пыли позади все так же маячило на горизонте, не приближаясь и не отставая. Оставалось лишь надеяться, что это Роже. А если не он, то Шенандоа остановится и будет ждать его на берегу Сан-Педро. И не тронется обратно в Томбстоун, пока не разузнает про него наверняка – чего бы это ни стоило.

Ей удалось наконец завести несчастных лошадей под сень густых деревьев возле речного русла. Животные явно не могли больше сделать ни шагу. Придется устраивать стоянку прямо здесь. Стараясь не поддаваться страху, Шенандоа стащила наземь сестру, отвела лошадей напиться, вытащила из кобуры винтовку и проверила, целы ли патроны. После всего она обратилась к Арабелле:

– Я укрою тебя за этим деревом. За нами кто-то едет. Пока не узнаю, кто именно, я не позволю тебе выдать нас. Так что веди себя смирно.

Арабелла все еще смотрела на нее со злобой, однако послушно уселась под деревом и не шелохнулась – видимо, просто не имела сил.

Дав лошадям вволю напиться, Шенандоа привязала их поблизости от Арабеллы, так, чтобы животных нельзя было заметить с дороги. Теперь оставалось только ждать.

Наконец на краю рощи зацокали лошадиные копыта. Кажется, всадник был один. Ее сердце учащенно забилось. Ведь это почти наверняка означало, что едет Роже. Нервы натянулись, как струны. Наконец она окрикнула, больше не в силах ждать:

– Ты под прицелом! Выходи и не вздумай хвататься за оружие!

В кустах раздался шорох, и вот показалась фигура с поднятыми руками.

– Роже! – с облегчением вырвалось у Шенандоа. Он устало улыбнулся и опустил руки.

– Роже, это вовсе не означало, что я...

– Еще как означало, милая. Впрочем, так оно даже лучше...

– Ох, Роже, – она порывисто прижалась к нему, – ты жив!

– И ты тоже, – прошептал он, уткнувшись в растрепанные каштановые волосы и крепко обнимая Шенандоа. – А я уже отчаялся увидеть тебя снова. Почему ты не остановилась, когда увидела облако пыли от моей лошади?

– Но ведь я не была уверена, что едешь именно ты! И не хотела все потерять из-за глупой случайности. Если бы это оказался кто-то из Брайтонов или их подручных, я бы пристрелила его, а сама вернулась за тобой.

– Вот как?

– Да.

– Не знал, что я так много для тебя значу.

– Ты – мой последний козырь. И я не собиралась с тобой расставаться.

– Козырь?.. Пожалуй, я бы предпочел более ласковое имя, хотя в прошлом меня подчас обзывали и хуже. Ну что ж, коль скоро твоему козырю пришлось изрядно потрудиться, он был бы не прочь поесть, принять ванну и... – Роже умолк: он заметил Арабеллу, безжизненно привалившуюся к дереву. – Как она?

– Жива.

– Можешь ее развязать, – кивнул Роже. – Отсюда некуда бежать.

Шенандоа поспешила к сестре и освободила ее от пут и кляпа во рту.

– Прости меня, Арабелла, но это для твоего же блага. – Она вернула Роже его платок, а потом осторожно расправила изжеванную шаль. Вряд ли когда-нибудь она снова сможет накинуть ее на плечи.

Арабелла вскочила и обожгла гневным взглядом Шенандоа и Роже:

– Ты убил их! Ты застрелил Теда! И теперь я совсем одна! Ты разрушил все, что у меня оставалось!

– Арабелла, у тебя остались мы с дядей Эдом. Те люди были разбойниками, негодяями!

– Ты забыла, что я тоже успела стать одной из Брайтонов! Вы просто лишили меня семьи! А другой у меня нет! – И она поплелась прочь, горестно опустив голову.

– Я не знаю, как ее убедить, – вздохнула Шенандоа. Она смотрела, как сестра пьет воду из реки. – Мне не удается до нее достучаться. Роже, что там было? Они все мертвы?

– Я вернулся, привязал лошадь за оградой и пешком обошел все вокруг. Насколько я знаю, Ти Джей с Тобом успокоились навеки. А вот насчет Теда такой уверенности нет. Я знаю, что попал в него, но его тут же затащили внутрь, и больше я его не видел. Во всяком случае, их банда не пустилась в погоню. Видимо, решили попытаться спасти своего главаря – если это возможно. Да и к тому же никто из мерзавцев не желал рисковать шкурой – ведь мы задали им хорошую трепку.

– Я рада, что они не помчались за нами. Ты видел Ал ьфредо?

– Нет. По-моему, он помогал уносить Теда в дом.

– А Тед?

– Не знаю. Если даже он и выкарабкается, им с Альфредо придется немало попотеть, чтобы напасть на наш след. Полагаю, нам больше не придется встречаться ни с кем из Брайтонов. И сожалею, что для этого пришлось пролить так много крови.

– Я тоже. Но с другой стороны – иного выхода не оставалось.

– Мы сделали то, что должны были сделать. И теперь Арабелла на свободе.

– Да. И мы тоже. Никто не заметил, что ты возвращался?

– Нет. Они и вообразить себе такое не могли.

– Роже, прости меня за то, что втянула тебя в такую...

– Все в порядке. Ведь мы остались живы. И к тому же рано или поздно кто-то должен был воздать этим Брайтонам по заслугам.

Шенандоа, согласно кивнув, сказала:

– Мы сначала отвезем Арабеллу в Томбстоун, где она сможет немного отдохнуть. Мне кажется, что в Ледвилле, на новом месте, она найдет в себе силы вернуться к себе – прежней.

– Надеюсь.

– Я тоже. – И она погладила Роже по плечам.

Он болезненно поморщился.

– Ты ранен?

– Так, пара царапин.

– Ох, Роже! – отложив в сторону шаль, она повела его к реке и помогла снять рубашку. Одна пуля прошла навылет, через мягкие ткани плеча, – рана оказалась чистой. Другая рана – в предплечье – также не вызывала опасений, хотя Роже потерял немало крови. Шенандоа разорвала на полосы подол нижней юбки, промыла раны и перевязала их.

Арабелла молча наблюдала за ними, а потом пробормотала:

– По крайней мере у тебя остался мужчина, на которого можно положиться, – и отошла в сторону, под деревья.

Шенандоа растерянно посмотрела ей вслед.

– Ума не приложу, что с ней делать. По крайней мере сейчас.

– Дай ей время, – посоветовал Роже. Заметив прореху у нее на рукаве, он осторожно погладил это место пальцем. Она скривилась. – Да ты, оказывается, тоже ранена! – И он принялся перевязывать рану. Когда все было сделано, Роган сказал: – По-моему, мы могли бы остаться здесь на ночь, а утром как можно раньше отправиться в путь. Чем скорее окажемся по ту сторону границы – тем лучше.

– Согласна. В седельных сумках должно еще оставаться вяленое мясо. Я привезла их на своей лошади.

– Хорошо, что не забыла.

– Мне тоже так кажется. Роже, я...

– Позже. Прежде всего следует подкрепиться, а потом устраиваться на ночлег. Всем нам пришлось нелегко.

На их счастmе, захваченные в асиенде лошади оказались отличными скакунами. Правда, о дамских седлах и речи быть не могло, но Шенандоа не жаловалась: в момент бегства из логова Брайтонов как-то было не до того. Да и теперь это не особенно ее волновало. Ну а что до их собственных мустангов – им наверняка найдут применение либо оставшиеся на Чертовой горе бандиты, либо мексиканцы. На доставшихся беглецам лошадях к седлам были приторочены теплые одеяла и чехлы с винтовками, не хватало лишь фляжек для воды. Впрочем, в них и не предвиделось нужды: остаток пути предстояло проделать вдоль русла Сан-Педро.

Шенандоа аккуратно свернула шаль, уложила в седельную сумку и раздала всем одеяла и вяленое мясо. Арабелла съела все, что было предложено, но не промолвила ни слова, устремив мрачный, рассеянный взгляд куда-то в пространство. Роже с Шенандоа наконец-то смогли поесть впервые за весь день, после чего утолили жажду и смыли пот с усталых лиц.

С приближением ночи Арабелла закуталась в одеяло и улеглась прямо на землю, по-прежнему храня мрачное молчание и не обращая внимания на своих спутников. Они долго смотрели на нее с немым сочувствием, а потом переглянулись и стали устраиваться на ночлег вместе, под одним одеялом – как уже было на берегах Сан-Педро.

– Роже, – промолвила Шенандоа, умостившись поудобнее, – мне ужасно грустно видеть Арабеллу такой одинокой и всеми покинутой, но я понятия не имею, как это можно изменить.

– Ты и не сможешь сейчас ничего изменить. Дай ей время. Она сама справится. Помни, через что ей пришлось пройти. А мы нанесли еще один удар – пусть и невольно. Дай ей время прийти в себя.

– Верно. Роже, я так боялась, что ты не вернешься!

– Я хотел выручить тебя и собирался сбить их со следа, если обнаружу погоню. И хотя меньше всего мне хотелось оставлять тебя, Шенандоа, иного выхода не было.

– Спасибо, Роже. Не знаю, смогу ли я отблагодарить тебя за все, что ты сделал.

– Я подумаю, как это сделать, – пообещал он, не спеша гладя ее по плечам и привлекая к себе.

Она ласково засмеялась, уютно свернувшись у него под боком:

– Я не забыла про нашу сделку. Ты выполнил свою часть – теперь моя очередь.

– Чтобы расплатиться со мной, тебе понадобится немало времени, Шенандоа, – заметил он, целуя ее в макушку.

– А я не собираюсь спешить, – прерывисто шепнула она.

– Отлично. Я это запомню.

Она поцеловала его в губы и тут же ощутила, как по телу прошла волна жара.

– Роже, я...

Со стоном он взял ее руку и приложил к паху. Даже поверх джинсов можно было нащупать затвердевшую, звавшую к любви плоть.

– Роже, – выдохнула она, легонько оттолкнувшись, – как ты можешь – сейчас, здесь?

– Шенандоа, когда ты рядом, для меня не существует ни времени, ни места. И если бы я не так устал, то, наверное, смог бы...

– Ты устал?

– Напоминай почаще, чтобы впредь я больше неввязывался в твои дела, – со стоном взмолился он. – Мы и так чудом остались живы.

– Знаю, – с удивительной серьезностью отвечала она. – Роже, я отвечаю за свои слова. Я в долгу перед тобой. И ты можешь потребовать с меня долг в любое время.

– Хорошо. Я запомню. Ну а теперь ты бы лучше заснула.

– А ты?

– Нельзя. Я – часовой.

– Роже, ты ведь в прошлую ночь не спал!

– Шенандоа, мы все еще в опасности.

– Вот и спи. А я покараулю и разбужу тебя. Роже все еще сомневался.

– Не бойся, мне все равно сейчас не до сна.

– Ну, ладно, – подумав, уступил он. – Но не позволяй мне спать слишком долго.

И уже в следующий миг он провалился в глубокий, без сновидений сон. Шенандоа с улыбкой любовалась его усталым лицом, затем принялась вслушиваться в ночные звуки. Она попыталась восстановить в памяти картину бегства, однако рассудок отказывался повиноваться, не желая возвращаться к пережитому страху и смерти. Вместо этого перед глазами встала поляна на берегу пруда, где Роже сделал ее женщиной.

Осторожно, чтобы не разбудить, она погладила его по руке. Пожалуй, ее мать была бы в шоке, узнай она про то, что дочь вот так, безрассудно и страстно, отдалась чужому, почти незнакомому мужчине. Пожалуй, дядя также разочаруется, если узнает. Но здесь, на Западе, жизнь слишком коротка. А Шенандоа давно считала себя взрослой и впервые в жизни встретила такого мужчину, как Роже. Упусти она свой шанс – другого может и не представиться. Счастье игрока переменчиво, как жизнь. В этом раскладе ей достался Роже, и она воспользовалась этим и получила все, что хотела. И не собиралась об этом жалеть.

Ведь было ясно, что удача не будет сопутствовать ей вечно. Она зарабатывает на жизнь картами. И не может позволить себе продолжать наслаждаться чувствами, владевшими ею на протяжении этой эскапады. Нужно взять себя в руки, как только они доберутся до Ледвилла. Существовал лишь один способ – выиграть, а значит, и выжить, ведь она была профессиональным игроком. И к тому же у Роже есть своя собственная жизнь. Ему давно пора заняться рудником. А с Шенандоа он расстанется, и оба пойдут своим путем, вспоминая счастливые дни.

В лунном свете резкие черты его лица показались необычно мягкими, и она легонько поцеловала его, не в силах подавать щемящую боль в груди. Она – картежница. И этим все сказано. Роже – старатель. Люди с такими профессиями не могут быть вместе, и тем более оставаться вместе надолго. Да им это и ни к чему. Слишком многое придется менять в образе жизни. И когда на душе снова заскребли кошки, Шенандоа не обратила внимания. Она – игрок и не подвластна чувствам. По сути, если она уступит эмоциям – карьере конец. А Роже можно считать приятным отступлением. И не более.

Она снова поцеловала его и услыхала в ответ:

– Черт побери, Шенандоа, как прикажешь мне спать, когда ты вытворяешь такие штуки? – И Роже до боли сжал ее в объятиях. От поцелуя мигом воспламенились оба, и вот уже его язык проник между горячими, податливыми губами и жадно обследует то, что считает своим, снова и снова напоминая об этом.

Шенандоа застонала, чувствуя, как обволакивает тело знакомая истома, как желание затуманивает рассудок.

Внезапно Роже отпрянул.

– Хватит, не то не видать нам Томбстоуна. И к тому же Арабелла...

– С тобой я готова забыть обо всем.

– Проклятие! Я безумно тебя хочу, но ведь надо подумать о будущем. Арабеллу нужно отвезти в город, подальше от тревог. И...

– Тебе надо заниматься своим рудником.

– Да, но теперь он мне кажется ужасной обузой. Если бы не рудник, мы могли бы уехать куда-нибудь вместе.

– Но я не могу бросить Арабеллу, и не забывай – у меня есть работа.

– Знаю – карты. Если бы я и захотел, ты все равно не дашь забыть, что ты – игрок. А вот об Арабелле может позаботиться и ваш дядя.

– Он ей не родной. Он – брат моего отца. И хотя всегда относился к ней как к родной племяннице, она все равно нуждается во мне – больше никого не осталось из кровной родни. А главное – то, что у нас у обоих есть свои жизни, причем отдельные друг от друга. Верно, Роже?

Тот подумал и напомнил:

– Но ведь ты не собираешься отказаться от сделки?

– Я в долгу перед тобой. А долги я плачу.

– Хотя я бы предпочел, чтобы ты просто захотела остаться со мной, придется принять это как плату.

– Роже, я...

– Нет, не надо пояснений. Я не желаю слушать то, что ты считаешь нужным сказать. Мы сейчас едем в Томбстоун, расскажем обо всем шерифу и отправимся в Ледвилл. Там у нас обоих дел невпроворот.

– Надеюсь, Арабелле Ледвилл понравится.

– Наверняка. Это очень милый город. Но ты, Шенандоа, должна помнить: ничто не изменится, когда мы приедем туда. Я все еще хочу тебя, а ты все еще передо мной в долгу.

Она заколебалась. Судя по его тону, он по-прежнему не верил, что и Шенандоа хочет его не меньше.

– Роже, я же сказала, что сдержу свое слово. И к тому же я тоже тебя хочу. И тебе это известно.

– Нет. Я не знаю, чего ты хочешь. Я даже не знаю, хочешь ли ты чего-то вообще. Но на данный момент меня устраивает то, что есть. А дальше будет видно.

– Роже, я...

– Поцелуй меня. Можешь включить это в свой долг, если угодно.

И он накрыл ее губы поцелуем, и через миг Шенандоа позабыла обо всем, кроме его губ, его сильного, готового к любви тела и своей неуместной потребности быть с ним рядом. Еще очень не скоро они попадут в Ледвилл. И у нее будет достаточно времени для размышлений.

ЧАСТЬ II Лето 1883 года ДИКИЕ ГОРНЫЕ КРУЧИ

Глава 13

Пассажирам поезда «Денвер – Рио-Гранде» открылся потрясающий вид на могучую реку Арканзас, катившую свои воды далеко на дне Королевского каньона, вдоль которого пролегала дорога к единственному перевалу, соединявшему Ледвилл с остальным миром по ту сторону Скалистых гор.

Суетливый, шумный город с тридцатью пятью тысячами жителей и множеством предприятий и фирм являл собой разительный контраст с подступавшими вплотную невозмутимыми, величавыми горами, однако это был самый настоящий город, а не деревенская глушь, откуда ехало большинство пассажиров. И они вовсю глазели на непривычную картину, когда паровоз остановился у вокзала.

На краю крытого перрона стоял худощавый мужчина среднего роста. Черный сюртук, черные брюки и крахмальная белоснежная сорочка наводили на мысль, что он – профессиональный игрок. Его каштановая, тронутая сединой шевелюра была приглажена волосок к волоску, как и аккуратно подстриженные усы. Рядом стоял лохматый темноволосый верзила-старатель.

Как только пассажиры появились на подножках вагонов, оба как по команде шагнули вперед.

– Вскоре кто-то воскликнул:

– Дядя Эд! Мы здесь!

Мужчина в сюртуке широко распахнул объятия навстречу молоденькой женщине, радостно кинувшейся ему на грудь. Они то обнимались, то отстранялись немного, чтобы как следует разглядеть друг друга.

– Ты много бывала на солнце, Шенандоа, и даже загорела, – заметил Шустрый – Эд Девис.

– Зато ты по-прежнему не высовываешь носа за двери казино! – со смехом подхватила она.

– А как же! Ведь я самый известный здесь игрок!

– И я рада снова видеть тебя, дядя Эд! – продолжала Шенандоа.

– А я уже начал думать...

– Все в порядке. Арабелла с нами. Вот только...

– Том Бартон тоже с нами. Он непременно хотел тебя встречать.

– Том, спасибо, что пришел, – обернулась Шенандоа к старателю.

– Я просто не мог не прийти, мисс Шенандоа. Ваша сестра здорова?

– Пожалуйста, постарайтесь оба не обращать внимания на ее странности. Потом я все объясню, ладно?

Мужчины, похоже, удивились, но все же кивнули в знак согласия.

– Роган все сделал как надо? – поинтересовался Том, поглядывая в сторону вагона.

– Да, он сейчас поможет выйти Арабелле... Ну, я обещала ей сперва посмотреть, пришли ли вы к поезду, и подождать, пока сойдут остальные пассажиры, чтобы не толкаться в толпе.

Шустрый Эд кивнул, вынул из кармана черный шелковый платок и откашлялся, прикрывая рот.

– Сейчас выйдет Арабелла, и мы бы хотели сразу поехать... Где мы остановимся?

– Я собирался сначала снять целый дом, но не нашел ничего подходящего, – пояснил Шустрый Эд, шагая по перрону. – И снял для вас с Арабеллой две комнаты в пансионе у Кейт Колорадо. У нее спокойно и чисто. А Кейт за вами присмотрит.

– Спасибо, – откликнулась Шенандоа, гадая про себя, понравится ли там Арабелле. Однако в следующий миг ее размышления прервались появлением сестры в сопровождении Роже Рогана.

– Арабелла, – она сжала ледяную руку сестры, – ты ведь помнишь дядю Эда? А это Том Бар-1 тон. Он работает на руднике у Роже.

Арабелла смущенно взглянула на мужчин и тут же потупилась, прижимая руку к груди.

– Хелло, – еле слышно промолвила она, старательно глядя в сторону.

Шустрый Эд с сочувствием посмотрел на племянницу и обратился к Шенандоа:

– Арабелла стала очень похожа на свою мать. Мой брат был счастлив, когда женился на ней. И я тоже счастлив видеть вас обеих. Считай наш дом своим. Отныне мы – одна семья.

– Спасибо, – вежливо отвечала Арабелла, нерешительно улыбаясь.

– Роган, – воскликнул Том Бартон, хлопая Роже по спине, – рад тебя видеть! У меня целая куча новостей.

– А как дела на «Серебряной звезде»?

– Добыча идет, но есть и неприятности.

– Неприятности? – Роже мигом помрачнел. – Что такое?

– Давайте сперва позаботимся о дамах, – поспешно вмешался Шустрый Эд. – Я уже распорядился, чтобы их багаж доставили в пансион Колорадо. Кстати, спасибо за то, что привез сюда Шенандоа с Арабеллой.

– Не стоит благодарности.

– Да, на почте для тебя телеграмма. Мы можем забрать ее по дороге, – вставил Том.

Шенандоа напряженно следила за Роже. В полном соответствии с ее ожиданиями их пути расходились в разные стороны. Роже и без нее хватает забот, да и ей самой давно пора позаботиться о деле. И она снова постаралась подавить странную, щемящую боль в груди. В ее заботах нуждаются младшая сестра и дядя. И вообще пора приниматься за работу, нечего тратить время на глупые мечты о Роже.

– Добрый день, Шустрый Эд!

Шенандоа увидела высокого худого мужчину с длинными черными усами, слегка седеющей темной шевелюрой и пронзительными серыми глазами; незнакомец пристально смотрел на Арабеллу. Под влиянием внезапно возникшего тревожного чувства Шенандоа придвинулась поближе к сестре. Незнакомец был облачен в элегантный черный костюм завсегдатая игорных залов. Украшавшая жилетку массивная золотая цепь свидетельствовала о немалом достатке.

Шустрый Эд с явной неохотой повернулся к человеку, незаметно подошедшему к нему почти вплотную.

– Здравствуй, Спайк Камерон. Что это тебя занесло на вокзал?

– Получал небольшую посылку. Хотел удостовериться лично, что она не пострадает при выгрузке. А это твои друзья?

Шустрому Эду ничего не оставалось, как представить стоявших рядом женщин.

– Это мои племянницы: Шенандоа Девис и Арабелла Уайт. Леди, познакомьтесь со Спайком Камероном. Он содержит ночной клуб «Постмортем».

– Счастлив познакомиться. В Ледвилле всегда рады прелестным юным леди, – Спайк с учтивым поклоном припал губами к ручке Арабеллы, все так же пронзительно глядя ей в глаза.

Шенандоа резко повернулась к Рогану:

– Роже, а ты уже знаком с мистером Камероном?

– Мы встречались, – процедил Роже, явно не в восторге от такого знакомства.

– А ваш «Постмортем» – он большой? – неожиданно звонким и чистым голоском спросила Арабелла.

– О, он не только большой, он самый лучший клуб в Ледвилле! – отвечал Спайк Камерон.

– Самый лучший... – пробормотала Арабелла, машинально расстегивая верхние пуговицы на вороте платья под завораживающим взором Спайка.

Шенандоа сдавленно охнула, заметив на лице сестры то же выражение, с каким та смотрела прежде на Теда Брайтона. Она не верила своим глазам: неужели Арабелла успела заинтересоваться этим человеком – так скоро после бегства от Брайтонов? Нужно как можно скорее доставить ее в пансион, где в покое и безопасности у бедняжки будет возможность прийти в себя.

Но Шустрый Эд опередил свою племянницу:

– Ну, Камерон, нам пора. Девушки хотят поскорее добраться до места.

– Но они просто обязаны побывать в самых интересных местах Ледвилла, в особенности в «Постмортеме». Вас с нетерпением ждут. Выпивка за счет заведения. И я сам покажу юным леди свое казино и бальный зал.

– Правда? – Синие глаза Арабеллы восторженно распахнулись. – Я бы хотела там побывать.

– С удовольствием покажу вам «Постмортем», а также все прочие достопримечательности Ледвилла. Кстати, вы не похожи на местных. Откуда...

– Моя сестра жила на Восточном побережье. Она только что оттуда.

– Чему я безмерно рад, – подхватил Спайк Камерон, взяв Арабеллу под локоток и увлекая ее к выходу из вокзала. – Сначала вам надо непременно заглянуть в «Постмортем», тогда и прогулка по Ледвиллу покажется намного интереснее. – И он рассмеялся коротким сухим смешком.

Арабелла со Спайком поспешили к выходу. Шенандоа в растерянности оглянулась на Роже. Потом взглянула на Шустрого Эда с Томом Бартоном:

– Что нам делать?

– Следовать за ними, – отвечал Шустрый Эд, снова откашливаясь в платок. – Спайк Камерон не тот человек, с которым я бы позволил своей племяннице оставаться наедине.

Итак, свои первые впечатления Шенандоа получила, поспешно следуя за Спайком и Арабеллой. Город поразил ее. Душой Ледвилла являлись рудоперерабатывающие предприятия, которых здесь было множество. Широкие улицы заполняла нарядная толпа, и повсюду царил гулкий грохот неустанно работавших заводов и фабрик. На всех улицах имелось освещение, а толстые телефонные провода тянулись к деловой части города, связывая ее с рудниками. Однако над немощеными улицами висела ужасная пыль, поднимаемая бесчисленными фургонами, экипажами и сновавшими между ними всадниками.

Прежде чем пересечь первую улицу, Спайк внезапно подхватил Арабеллу на руки и помчался вперед, ловко лавируя между колесами экипажей, лошадьми и прохожими. Шенандоа, столь неожиданно разлученная с сестрой, в ужасе замерла, беспомощно оглядываясь на Роже. Но тот лишь бросил:

– Сейчас вернусь! – И скрылся в толпе.

– А как же Арабелла? – Шенандоа взглянула на дядю.

– Эти улицы – пыльный ад летом, потоки грязи весной и осенью и скользкий лед зимой, – покачал головой Шустрый Эд. – Здесь самое опасное место в Ледвилле. Было бы лучше, если бы и тебя перенес через улицу Роже или Том.

– Вот еще! Я сама дойду!

– И не пытайтесь, мисс Шенандоа, – возразил Том, – иначе вам вовек не отчистить пыль с ваших башмачков и платья. Мне-то оно вроде и ничего, а такую красотку, как вы, пачкать жалко.

– Ну, не знаю... – замялась она.

– Он прав, – подхватил Шустрый Эд. – Сейчас вернется Роже, и перейдем улицу все вместе.

– А куда он ушел? – недоумевала Шенандоа. Но тут же увидела Роже, на ходу читавшего телеграмму.

Внимательно прочитав послание, Роган сложил его и спрятал в жилетный карман. Помрачнев, он осмотрелся в поисках своих спутников. Подошел к ним и спросил:

– А где Арабелла?

– Спайк понес ее через улицу, – пояснила Шенандоа.

– Черт бы его побрал! Только этого не хватало! – пробурчал Роже.

Подхватив девушку на руки, он стал переходить на другую сторону. И тут же над ними взметнулось густейшее облако пыли. Шенандоа оставалось лишь порадоваться, что ее несет Роже – и не только по причине пыли. Ей так не хватало этих сильных и нежных объятий, не хватало с тех пор, как пришлось путешествовать вместе с Арабеллой, практически не имея возможности остаться наедине с Роже. Честно говоря, Шенандоа скучала не только по объятиям.

Добравшись до безопасного места, Роже горячо зашептал ей в самое ухо:

– Наконец-то появился повод тебя обнять – хоть и у всех на глазах. Шенандоа, я больше так не могу. Ты должна приехать ко мне на рудник как можно скорее!

Сердце тревожно забилось у нее в груди. Значит, он ее не забыл! И все же она сомневалась... Вряд ли удастся покинуть город: ведь нельзя оставлять Арабеллу одну!

– Слышишь? Я хочу, чтобы ты приехала поскорее. Или придется напомнить о долге?

– Нет, Роже. Просто дело в том...

– ...что теперь, когда мы приехали в город и ты повстречалась с родными, тебе неловко и ни к чему...

– Я приеду, как только смогу.

– Завтра.

– Постараюсь, если...

– Завтра!..

– Тысяча дохлых кошек! – воскликнул Том Бартон, вместе с Шустрым Эдом переходя улицу. – Ну и рад же я, что не приходится нырять в эту жуть каждый день!

– Что, под землей чище? – поддразнил его Эд, кашляя в платок.

– В каком-то смысле – да, – отвечал Том, покосившись на Роже.

Роган, хотя и был занят Шенандоа, все же успел заметить взгляд управляющего:

– Том, я надеюсь, что мы сумеем справиться со всеми трудностями.

– Потом, потом!.. – напомнил Шустрый Эд. – Лучше поспешим в «Постмортем». Чем быстрее мы доберемся туда, тем быстрее вызволим Арабеллу и тем быстрее...

– ...вы введете меня в курс дела, – закончил Роже, ускоряя шаг.

«Постмортем» располагался на Стэйт-стрит – в числе прочих салунов, казино, танцевальных залов, театров, ресторанов, борделей и ночлежек. Заведение Спайка Камерона было не менее популярно, чем роскошные «Торговый дом», «У папы Уимена», «Техасское ранчо» и ресторан «У святой Анны», благодаря богатой обстановке, отличному казино и самым красивым в городе девушкам-танцовщицам.

С высокого потолка в «Постмортеме» свисали большие хрустальные люстры, ярко освещавшие тяжелые драпировки из алого бархата, пушистый красный ковер на полу, множество круглых столов под плотным зеленым сукном и натертый до блеска паркет площадки для танцев. В дальнем углу просторного зала расположился бар с длинной резной стойкой и бесконечной чередой бутылок и бокалов на зеркальных полках. Повсюду на стенах, оклеенных красными, тисненными золотом обоями «под бархат», висели написанные маслом картины – сплошь подлинники. Витая, изящная лестница вела к отдельным кабинетам, где богатые завсегдатаи могли в спокойной обстановке отобедать, сыграть в карты или назначить свидание.

Шенандоа почти не обратила внимания на всю эту кричащую роскошь: ее взгляд был прикован к Арабелле. Сестра, сидевшая рядом со Спайком Камероном на алом бархатном диване, держала в одной руке бокал с ядовито-красной жидкостью, другой же оживленно жестикулировала. Арабелла весело смеялась, ее синие глаза сияли; казалось, она чувствует себя, как дома. Шенандоа с горечью подумала о том, что впервые видит сестру смеющейся с тех пор, как силой увезла ее из Мексики.

Она поспешила к мило щебетавшей парочке:

– Арабелла, нам, пожалуй, пора. Путешествие было утомительным, и...

– Но я же только что пришла, Шенандоа! Здесь так мило, и Спайк обещал попозже показать обстановку наверху!

– Не сомневаюсь, – пробурчал подошедший к ним Шустрый Эд.

Спайк вскочил и вежливо указал на соседний диван:

– Прошу, присаживайтесь! Гарри, налей всем по бокалу, – велел он бармену. – Из моих особых запасов!

– Шенандоа, это же чудесно! – восклицала Арабелла. – Ты ни разу не рассказывала, какие удивительные места есть на Западе! Подумать только, ты столько лет работала в таких же роскошных заведениях, как это...

– В таких, как это, мне доводилось работать не часто, – глядя по сторонам, уточнила Шенандоа.

– Ну, это не проблема, – заметил Спайк. – Я буду счастлив предоставить вам постоянный столик. Шустрый Эд, ты ведь помнишь: мои двери всегда распахнуты и для тебя тоже.

Девис молча кивнул и, нахмурившись, присел на соседний диван.

Спайк суетился, устраивая Арабеллу с одного бока от себя, а Шенандоа с другого. Роже, явно недовольный сложившейся ситуацией, поспешно сел рядом с Шенандоа, невольно нащупывая спрятанный под жилетом кольт. Однако он старался выглядеть невозмутимым, понимая, что Шенандоа не хочет силой уводить сестру из «Постмортема». Пусть пока всем распоряжается Спайк Камерон – это ненадолго. Они отдадут долг вежливости и уберутся отсюда восвояси.

– Красивым женщинам требуется красивая обстановка, – тарахтел Спайк, поглядывая то на одну сестру, то на другую. – И все женщины, что работают у меня, чрезвычайно довольны! Любую из вас я приму с радостью, стоит только пожелать.

– Для Шенандоа уже приготовлен столик в «Торговом доме», – веско проговорил Шустрый Эд.

Бармен тем временем проворно водрузил на стол бутылку виски и бокалы.

– А вы, Арабелла, тоже жрица капризной богини зеленого сукна? – поинтересовался Спайк.

Арабелла подумала и, тряхнув волосами, решительно заявила:

– Зовите меня Белла. Мне так больше нравится. Нет, я не играю в карты, однако уверена, что нашла бы подходящее занятие в таком заведении, как ваше.

– Держу пари, вы отлично танцуете, Белла.

– Не стану отрицать, – улыбнулась она, польщенная комплиментом.

– Представьте себе, старатели платят пятьдесят центов за танец с красивой дамой – тогда как кружка пива стоит всего пять. Здесь можно иметь неплохой доход. Почему бы вам не поработать у меня? Я мог бы...

– Арабелле вовсе ни к чему работать, – перебил Спайка Шустрый Эд. – Родные отлично позаботятся о ней сами. К тому же она только что приехала и даже не успела толком осмотреться.

– Ну, может быть, мой дядя в чем-то и прав, но я буду помнить о вашем предложении, – пообещала Арабелла.

– Непременно! – подхватил Спайк. – И не забывайте, что у вас здесь друзья. – Он обратился к Шенандоа: – Это в равной степени относится и к вам.

– У обеих моих племянниц и так предостаточно друзей в этом городе, – заметил Шустрый Эд. – Но мы все равно вам признательны. Спасибо.

– Ну что вы, какие пустяки. Ведь мы – соседи! – отвечал Спайк. – Он взглянул на Роже: – Слышал краем уха, что у нас на руднике неприятности.

Роган невольно вздрогнул.

– Впрочем, вас так долго не было в городе. Вы, наверное, еще не знаете...

– Рогану известно все, что нужно! – рявкнул Том.

– О, конечно!.. Я просто подумал...

– Не беспокойтесь. Руда – это по моей части, – отрезал Бартон.

– Ну, здесь, в Ледвилле, все мы немножко рудокопы. Иногда просто необходимо знать, что творится в горах за городом, – многозначительно проговорил Спайк, словно намекая, что ему известно гораздо больше, чем знают присутствующие.

– Оно, пожалуй, верно, – отвечал Шустрый Эд. – Но с какой стати вы так интересуетесь делами на руднике Роже?..

– о, ничего особенного! Так, к слову пришлось. Как говорится, по-соседски...

– Что-то у вас все сегодня по-соседски, – пробурчал Роже.

Камерон пожал плечами и улыбнулся. Однако глаза его оставались холодными и проницательными.

– Нам давно пора уходить, – поднялся Шустрый Эд. – Арабелла, у тебя еще будет время как следует осмотреть достопримечательности Ледвилла. Пойдем.

Она неохотно встала из-за стола, не спуская глаз со Спайка Камерона.

Поднялись и все остальные. Так и не притронувшись к выпивке, компания поспешила к выходу. Спайк галантно проводил Арабеллу до самых дверей. Улучив момент, шепнул:

– Так не забудь же о моем предложении, Белла. Для тебя всегда найдется место в «Постмортеме».

– Спасибо, – с чувством ответила девушка. – У тебя замечательное заведение, Спайк! Постараюсь поскорее снова заглянуть сюда, чтобы увидеть все остальное.

– Надеюсь, мне не придется ждать долго.

Глава 14

Пансион Кейт Колорадо находился в двух шагах от Стэйт-стрит. Двухэтажное здание в викторианском стиле было возведено из здешнего леса и обшито тесом, выкрашенным в бледно-желтый и коричневый тона.

Шустрый Эд провел их в небольшую уютную гостиную, полную солнечного света, который проникал сквозь тонкие кружевные занавески. Все расселись на диванах, обитых золотистым плюшем. По углам стояли низкие деревянные столики, украшенные резными узорами и покрытые кружевными салфетками; столики служили подставками для расписанных вручную китайских ламп. Стены украшали многочисленные цветочные миниатюры.

– Располагайтесь поудобнее, – предложил Девис, – а я пойду разыщу Кейт.

Через несколько минут в комнату ворвалась женщина неопределенного возраста. Она была гладколицей и загорелой, с глазами и волосами орехового цвета. Ее крепко сбитая фигура выглядела чрезвычайно внушительно в мужских брюках и ковбойке. Обутая в высокие кожаные сапоги, женщина шагала широко и стремительно. За нею по пятам шел Шустрый Эд.

– Рада вас видеть, ребята. Меня зовут Кейт Колорадо. Добро пожаловать ко мне в берлогу! Так это вы те две девчушки?

Пока Арабелла, пораженная контрастом – облик этой дамы совершенно не соответствовал чопорной обстановке викторианского особняка, – приходила в себя, Шенандоа успела подняться и с чувством пожать протянутую руку.

– Я Шенандоа Девис. Спасибо, что приготовили для нас комнаты. Тут хорошо.

– Нравится? – уточнила Кейт, обводя взглядом комнату. – А по мне, так здесь многовато всяких дурацких безделушек. Но ведь я выиграла все это в покер... Кстати, кое-кто утверждает, что тебе в этом деле нет равных. Непременно проверю. Ты ведь будешь работать с Шустрым Эдом в «Торговом доме»?

– Да, наверное...

– Отлично. Там неплохое местечко. Эй, а это что же, твоя сестра? Милая малышка!.. Янки?

– Из Филадельфии, – уточнила Арабелла, не поднимаясь с места.

– Моя племянница, Арабелла Уайт, – представил ее Шустрый Эд.

– Да у тебя замечательное семейство, Шустрила! Ну а кем тебе приходится этот переросток в грязных сапожках?

Поскольку и Том, и Роже были одинаково рослыми, оба в смущении уставились на свои сапоги. Оказывается, обувь Бартона все еще была покрыта грязью с рудника.

– Извините, – пробормотал он. – Я прямиком из забоя и никак не думал, что угожу...

– Не делай из мухи слона. Пусть девчушки поднимутся наверх и почистят перышки. А вас, старателей, я знаю как облупленных, и все вы на одно лицо. Только и знаете, что таскаете наверх мешки с породой, как муравьи, – пока не выгребете все до дна. И я сама этим грешила, пока не выиграла этот домишко. Боюсь, что на таких мягких подушках и разжиреть недолго. Как по-твоему?

Том Бартон неловко поднялся. Казалось, он заполнил своей нескладной фигурой всю комнату.

– Что до меня, так вы очень даже хорошенькая, мисс Кейт.

– Зови меня просто Кейт, – просияла хозяйка. – Как все остальные мои друзья.

– Кейт, это Том Бартон, – поспешно вставил Шустрый Эд. – Он управляющий на руднике у Роже Рогана.

– Рада познакомиться, Том, – откликнулась хозяйка. Она в задумчивости склонила голову: – Роган? Я его знаю?

– Теперь знаешь, – отвечал Эд, кивнув в сторону Роже.

– Стало быть, ты и есть Роган? Рада познакомиться, – сказала Кейт. Она пожала ему руку и, отступив на середину комнаты, заявила, подбоченясь: – Ну, пожалуй, у меня найдется для вас пара сандвичей и чай. Или предпочитаете пиво?

– Конечно, пиво, – ответил Том Бартон, опускаясь на диван и не сводя глаз с Кейт.

– Я тоже, – подхватил Роже и спросил, взглянув на Девиса: – Ну а ты, Шустрый Эд?

Тот утвердительно кивнул, но счел нужным напомнить:

– По моему, Арабелла и Шенандоа захотят прежде подняться на минуту к себе и слегка освежиться.

– Непременно! – подтвердила Кейт Колорадо. – Я сама их провожу. Комнаты отличные. Одна окнами на улицу, другая – во двор. Разберетесь сами...

– Я бы хотела с окнами на улицу, – поспешно заявила Арабелла.

– Вот и хорошо! – откликнулась Шенандоа. – Мне больше по душе покой и тишина.

Поднявшись наверх, Арабелла с удовлетворением осмотрела небольшую уютную спальню. Здесь стояла узкая кровать с кружевным покрывалом, легкое кресло-качалка, гардероб и умывальник с кувшином и тазиком.

– Я прикажу доставить сюда багаж, как только его привезут, – пообещала Кейт Колорадо.

– Я бы хотела прилечь, если остальные не обидятся, – сказала Арабелла.

– Конечно. Я скажу дяде Эду.

Шенандоа в сопровождении Кейт прошла по коридору в свою комнату. Хозяйка заметила:

– Мы стараемся не очень шуметь здесь в дневное время. Многие из работающих девушек отсыпаются в эти часы.

– Понятно. Я тоже привыкла спать днем.

– Картежница! – хмыкнула Кейт Колорадо. – Очень даже неплохо для тебя, девочка. Я и сама всю жизнь предпочитала заниматься мужским ремеслом. Привыкла иметь свою голову на плечах и ни от кого не зависеть. Давным-давно, в семьдесят седьмом году, я побывала в салоне у Билли Ная и своими ушами слышала речи этой суфражистки – Сюзен Б. Энтони. Кое-что намотала на ус, но и без ее слов ясно: ты должна работать, чтобы жить по-человечески.

– И иметь при этом неплохой расклад, – вставила Шенандоа.

– Настоящая речь настоящей картежницы! – ухмыльнулась Кейт Колорадо. – Но ты права. Удача никогда не повредит. Ну, как тебе этот угол?

– Прекрасная комната. Она мне нравится, – искренне отвечала Шенандоа, перешагнув порог комнаты, почти ничем не отличавшейся от комнаты Арабеллы.

– В кувшине всегда свежая вода – на случай, если захочешь умыться, – сообщила Кейт.

Шенандоа кивнула и налила воды в тазик. Она умывалась, а Кейт Колорадо продолжала болтать:

– А этот Том Бартон – малый что надо. По-моему, у него нет семьи, верно? '.

– Насколько я знаю, он одинок. Том родом из Уэльса, и он самый лучший управляющий на руднике.

– Мне нравятся такие вот честные крепкие парни. Шенандоа насухо вытерла лицо и руки и предложила:

– Хочешь, помогу тебе с пивом?

– Отлично! – заулыбалась Кейт Колорадо. – Я так и знала, что ты не из племени кисейных барышень!

Следом за Кейт Шенандоа спустилась в кухню – просторную и сияющую чистотой комнату. Она помогла хозяйке открыть пять бутылок пива и поставить их на поднос. Затем они вернулись в гостиную. Мужчины поднялись при их появлении, и Кейт подала всем по бутылке. Отставив опустевший поднос на ближний столик, хозяйка уселась рядом с Томом Бартоном. Изящный диванчик угрожающе прогнулся и заскрипел под двумя столь массивными «седоками», однако ни Том, ни Кейт не обратили на это ни малейшего внимания: в полном согласии они приподняли бутылки в знак взаимного приветствия и осушили их одним долгим, жадным глотком.

– Вот это я люблю, – отдуваясь, заметил Том, ставя на поднос пустую бутылку. – С самого утра в горле от пыли точно кошки скребли!

– Да-да, кошки! – с горячностью подхватила Кейт, поместив свою бутылку рядом с бутылкой Тома. – Они вечно крадут моих кошек!

– Это кто же? – изумился Том.

– Кабы я знала, разве б им спустила?

– И у меня в Томбстоуне вечно кошек крали, – с сочувствием кивнул Том.

– А ведь здесь без кошек никак нельзя: крысы сожрут заживо. И к тому же я их люблю.

– А я-то! Послушай-ка. Я держу кошку на руднике, и у нее скоро будут котята. Один, считай, твой.

– Парень или девчонка?

– Посмотрим, кого принесет. Если девчонок будет хотя бы две, одну подарю тебе. Ну а на кошака можешь рассчитывать твердо.

– Заметано. Отличный ты парень, Том Бартон!

– Спасибо на добром слове, – Том подумал и добавил: – А мне нравится ход твоих мыслей, Кейт.

Шустрому Эду пришлось прокашляться, чтобы эти двое вспомнили про остальной мир.

– Не хочу мешать, – сказал он, – но нам нужно многое обсудить с Роже, Том.

– Вот дьявольщина! Ох, прости меня, Кейт!

– Валяй, чертыхайся сколько влезет. Моим мулам доводилось слыхать кое-что и похуже.

– У меня как-то все из головы вылетело. Ты уж не серчай, Кейт, да только мне надо как следует потолковать с Роганом, и я...

– Можешь не продолжать. Всякий человек имеет право заниматься своими делами. Но не забывай, если что, я готова помочь, только кликни.

– Обязательно кликну. И спасибо за пиво.

– Не стоит.

Когда Кейт Колорадо покинула гостиную, Том с серьезнейшим видом взглянул на Роже и заявил:

– С этой женщиной забудешь обо всех неприятностях, Роже, а их у нас немало. Это как пить дать.

– Ну так расскажи мне о них. – И Роже поудобнее устроился в кресле.

– Кто-то пытается выкурить нас из шахты! – гневно начал Том.

– А именно?

– Ну, поначалу все шло как по маслу. Но стоило наладить добычу в нижних забоях, как начались всякие мелкие неполадки. Ну, к примеру, то трос лопнет, то крепь затрещит. Оно вроде и ерунда, а все ж время на этом теряешь. Мы продолжали копать, хотя старатели и волновались. Ну, ты сам знаешь – пошли байки про проклятые шахты и прочую дребедень.

– Они вбили себе в голову, что в забое Микадо видели призраков и слыхали всякие странные звуки, поэтому и стараются избегать этот забой всеми правдами и неправдами, – вставил Шустрый Эд.

– Это и есть ваши неприятности? – спросил Роже.

– Да, – кивнул Том. – Я боюсь, что рабочие разбегутся. Подумай сам, они ведь рискуют шкурой всякий раз, как лезут под землю. Тут хочешь не хочешь, а научишься быть осторожным, ну и суеверным тоже. Если так пойдет дальше, мы не сможем нанять ни одного мало-мальски опытного шахтера. Пока, правда, еще никто не просил расчета, но долго ждать не придется...

– И мне тоже это не нравится, – согласился Роже. – И что, все эти пакости начались разом?

– Да, – подтвердил Шустрый Эд. – Как только Том стал управляющим. Видимо, кто-то смекнул, что с его помощью рудник быстро начнет приносить доход, и немалый.

– Ну что ж, тем более нельзя позволить, чтобы нас выжили оттуда! – решительно заявил Роже.

Шустрый Эд взглянул на Шенандоа, не пропустившую из разговора ни одного слова. Потом сказал:

– Нужно выяснить, кто стоит за этим, и схватить его с поличным, Роже. И здесь можем помочь мы с Шенандоа. Карты любят все, и наверняка кое-кто располагает нужной для нас информацией.

– Я бы не хотел впутывать вас в эту историю и подвергать ненужному риску. Ведь проблема скорее моя, чем ваша, – возразил Роже, не сводя глаз с Шенандоа.

– Но ведь мы – партнеры, – напомнил Шустрый Эд. – А значит, твои проблемы касаются и меня.

– И я с радостью помогу, как сумею, – поспешно вставила Шенандоа. – Роже, вспомни «Эль-Торо-Роджио». Ты знаешь, что я могу за себя постоять.

– Здесь совсем другое дело.

– Неправда. Я...

– Я не желаю подвергать тебя опасности! – воскликнул Роган и тут же замялся, опасаясь, что присутствующие догадаются об их с Шенандоа истинных отношениях.

– Осторожность никому не повредит, – сказал Том, – однако мы должны положить этому конец, прежде чем случится что-то серьезное.

– А как у нас со временем? Сколько еще осталось до залежей самой богатой руды? – поинтересовался Роже.

– Даже если учитывать всякие непредвиденные мелочи, мы все равно вот-вот докопаемся до нее. Роже, в этом руднике прорва серебра, но чтобы добыть его, потребуется еще немало пота. И времени тоже.

– Знаю, – откликнулся Роже. Не в силах усидеть на месте, он встал и подошел к окну. – К сожалению, именно времени у меня и нет.

– Если тебя еще что-то беспокоит, можешь посоветоваться с нами, – предложил Шустрый Эд. – Четыре головы лучше, чем одна.

– Да нет, спасибо, – отмахнулся Роже и снова повернулся к окну. – Ведь это мое личное дело, в котором вы мне не помощники. В общем, ясно одно: лучшее, что мы можем сделать, – это поскорее навести порядок на «Серебряной звезде». Шустрый Эд, вы с Шенандоа будете собирать новости в казино. В городе у меня есть кое-кто из старых приятелей, – может, они что-то знают. Ну а ты, Том, больше всего пользы принесешь в шахте.

– Ты нынче заночуешь в городе? – спросил управляющий.

– Да, – покосившись на Шенандоа, ответил Роже. – Но на рудник приеду с самого утра. Шенандоа, ты не хочешь прокатиться со мной и посмотреть «Серебряную звезду»?

Она замялась, но тотчас же заметила, как помрачнел его взгляд. Поэтому сказала:

– Да, с удовольствием. Дядя Эд, как ты думаешь, можно будет оставить Арабеллу одну?

– Ей предстоит провести одной в своей комнате всю ночь, не думаю, что еще несколько часов одиночества изменят дело. К тому же я собираюсь остаться в городе, да и Кейт за ней присмотрит.

– Отлично, значит, я могу прокатиться с тобой на рудник, Роже.

Он удовлетворенно кивнул и направился к двери. Внезапно обернулся:

– Пойдем со мной, Том, у нас еще остались дела. – И добавил, многозначительно глядя на Шенандоа: – До завтра.

Когда они ушли, Шустрый Эд промочил горло пивом и сказал:

– Роже – хороший парень, Шенандоа. Мне он очень нравится. И хотя не все у него в жизни гладко, он выкарабкается.

– Надеюсь. Знаешь, если бы не он, я ни за что не спасла бы Арабеллу.

– Я рад, что он оказался рядом с тобой. В жизни трудно пробиваться одному, но подчас еще труднее делить свою жизнь с другим. Теперь я знаю, как много потерял, позволяя оставлять себя тем женщинам, которых любил. Не советую повторять мои ошибки.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Человек может оказаться одиноким, даже находясь в толпе. Просто помни: если встретишь настоящего человека, в которого можно верить, – ни за что не позволяй ему уйти.

– Ну, ЯЛ.

– Я вовсе не жду от тебя ответа. Достаточно и того, чтобы ты не забывала мои слова. В противном случае жизнь может пролететь впустую – и сама не заметишь как. И не вздумай считать, что привязана ко мне навсегда.

– Но, дядя Эд...

– Лучше послушай. Ты уже взрослая женщина. И может настать момент, когда захочется изменить свою жизнь, обзавестись семьей и домом.

– Дядя Эд, но ведь я – игрок, и не из последних!

– Верно, игрок. И мне хотелось бы верить, что ты сумеешь о себе позаботиться. После войны нам предоставили не слишком-то богатый-выбор. Кругом царили нищета и разруха. Работы не было. И, судя по всему, не предвиделась. Все деньги, что печатала Конфедерация, превратились в пустые бумажки. Словом, я веду речь к тому, Шенандоа, что ты вольна выбрать свой путь и вовсе не обязана всю жизнь просидеть за зеленым сукном.

– Я все поняла, дядя Эд, просто слишком непривычно слышать от тебя такое.

– Может, это – предчувствие смерти. Может, только сейчас я понял, что ты стала взрослой. И я хочу повторить еще раз: ты вольна сама выбирать дорогу в жизни. Слушайся своего сердца, Шенандоа, и никогда не пожалеешь.

– Постараюсь.

– Ну, довольно стариковского скрипа! Расскажи лучше про Арабеллу. Мне не нравится ее настроение. – Отставив в сторону бутылку, Девис надолго закашлялся, прикрыв рот черным шелковым платком.

– Дядя Эд, ты не болен?

Он снова прокашлялся. Наконец ответил:

– Разреженный горный воздух не пошел мне на пользу.

– Я тоже обратила внимание на то, как тяжело здесь дышится – особенно сразу после приезда.

– Ну, ты позабудешь об этом уже через неделю-другую. А мои легкие барахлят еще со времен войны, и до сих пор нет улучшения. Когда «Серебряная звезда» начнет приносить постоянный доход, я перееду отсюда на юг, куда-нибудь в Нью-Мексико, где потеплее и посуше. Скажем, в Силвер-Сити.

– Не лучше ли сделать это сейчас?

– Роже – мой партнер, и ему нужна помощь. Я уже проторчал здесь достаточно долго и не собираюсь сдаваться перед самым концом. Да и не так уж мне плохо – просто временами не хватает воздуха. Скорее всего я становлюсь стариком – только и всего.

– А вот такие речи мне совсем не нравятся. Никакой ты не старик. Просто забрался слишком высоко в горы.

– Я еще поправлюсь, – кивнул Шустрый Эд. – Лучше давай вернемся к Арабелле. Она меня очень беспокоит.

– Она действительно не совсем здорова, и я ума не приложу, как ей помочь. Мы освободили ее, а она проклинает нас за то, что привезли ее сюда и убили негодяев, которые ее похитили.

– Брайтонов?

– Ну да. У нас не было выбора. Или мы, или они – иначе нас не оставили бы в живых.

– Ты правильно поступила. Ты освободила свою сестру.

– Они похитили Арабеллу, и они насиловали ее... – Шенандоа умолкла, стараясь справиться с чувствами, разбуженными воспоминаниями о Брайтонах. – Насиловали все трое!

Шустрый Эд со стоном покачал головой:

– Какой ужас! Мерзавцы! – Он с силой ударил кулаком по ладони. – Ну, по крайней мере теперь она в безопасности.

– Да, но у нее помутился рассудок. Она считает себя шлюхой, дядя Эд. Она поставила на себе крест и думает, что не имеет права вернуться в приличное общество. Больше всего ей хотелось остаться с Брайтонами. Пришлось увезти силой, и теперь Арабелла обвиняет меня в том, что я разрушила ее жизнь.

– Дай ей время, Шенандоа. Она оправится. А от нас требуется терпение и понимание. И еще: нельзя допускать к ней таких типов, как Спайк Камерон. Она совершенно беспомощна и готова подчиниться любому, кто вздумает ее использовать. Нам остается присматривать за ней и поддерживать, насколько возможно. Хотя, боюсь, это мало поможет.

– Знаю. Как подумаю об этом Теде Брайтоне, так...

– Он давно мертв, и его братья тоже. Жизнь продолжается – и для нас, и для Арабеллы. И теперь наша очередь помочь Роже. Постарайся успокоиться, ведь вечером предстоит работа.

– Хорошо. Буду держать ушки на макушке.

– И я. Ну, а пока отправляйся спать. Как стемнеет, я зайду за тобой, чтобы проводить в «Торговый дом» и представить завсегдатаям. Это – солидное казино, и наверняка тебе там понравится.

– Конечно, понравится, если оно нравится тебе. Шустрый Эд поднялся, посмотрел на племянницу с теплой улыбкой и направился к двери. Обернувшись, сказал:

– Ну, до скорого.

Шенандоа проводила его до парадного крыльца и, быстро обняв на прощание, шепнула:

– Я ужасно рада быть снова с тобой, дядя Эд!

– Я тоже очень по тебе скучал. И счастлив, что мы снова вместе! – отвечал он, гладя племянницу ладонью по щеке.

Шенандоа, провожая его ласковым взглядом, впервые обратила внимание на то, что плечи Шустрого Эда заметно ссутулились. Вот он снова достал черный платок и принялся кашлять – надрывно, взахлеб. Дождавшись, пока его фигура скроется из виду, Шенандоа закрыла дверь. Она не на шутку встревожилась. Нельзя позволить дяде болеть, ведь, кроме него и Арабеллы, у нее никого не осталось. Если климат Ледвилла не подходит для его легких, они непременно уедут отсюда как можно скорее. И не важно, если в этом случае придется навсегда расстаться с Роже Роганом.

Глава 15

«Торговый дом» действительно оказался роскошным заведением. И к игрокам здесь относились с подчеркнутым пиететом. Как всегда, играющие испытывали легкое возбуждение при виде огромных сумм, менявших хозяина в мгновение ока. Однако Шенандоа почему-то не в силах была сосредоточиться на игре. Крайне недовольная собой, она закончила партию и бросила карты. В любом случае давно пора было сделать перерыв. Ее партнеры по покеру разбрелись кто куда – поискать счастья у стола для фараона или у рулетки.

Девушка шла по залу, погружаясь по щиколотку в теплый ворс роскошного ковра, щурясь на неяркий свет хрустальных люстр и любуясь великолепными туалетами танцовщиц. Да, в «Торговом доме» можно было приятно провести время.

Шенандоа остановилась у бара и попросила стакан воды. Она рассеянно посматривала на толпу, то и дело отклоняя предложения потанцевать, предложения выпить и даже более нескромные предложения от многочисленных кавалеров. Прислушиваясь к зажигательной ритмичной музыке и следя за танцовщицами, Шенандоа невольно подумала о том, что одной из них едва не стала Арабелла.

Как хорошо, что сестра может мирно почивать в пансионе КейтКолорадо! Арабелле вовсе ни к чему спешить с поисками работы. Со временем она оправится и будет способна принимать решения сама, а пока ее нельзя подпускать к таким пройдохам, как Спайк Камерон. Шенандоа не раз приходилось сталкиваться с подобными людьми, готовыми использовать любого, кто подвернется под руку. Она и прежде испытывала неприязнь к этому беспардонному племени, а теперь и подавно – ведь один из них попытался наложить лапы на ее собственную сестру.

Еще раз окинув взглядом шумную толпу, Шенандоа с удивлением обнаружила, что в ее сторону направляется Роже Роган. У нее потеплело в груди – таким неотразимым казался Роже в своем обычном наряде, состоявшем из черной рубашки с жилетом, потрепанных джинсов и высоких кожаных сапог. Завтра утром они отправятся на рудник. Может быть, им даже удастся остаться наедине. Нет, об этом лучше и не мечтать! На рудниках вечно царит суета. И повсюду полно народу. Тем не менее они смогут побыть вместе, а ей, оказывается, этого ужасно не хватало.

Сейчас, вот сейчас он подойдет к ней!.. Но вместо этого Роже остановился и улыбнулся кому-то. Потрясенная Шенандоа увидела, как весьма соблазнительного вида незнакомка повисла на руке Рогана с фамильярностью, свидетельствовавшей об их более чем близких отношениях. Светлые волосы этой особы были завиты в мелкие колечки, а толстый слой румян, помады и пудры придавал ее выразительным чертам еще большую броскость. Золотистое атласное платье незнакомки довольно откровенно подчеркивало прелести пышной фигуры, грудь же была почти обнажена.

Впервые в жизни Шенандоа испытала муки ревности. В груди бушевало пламя, и больше всего на свете хотелось удалить от Роже эту женщину. Шенандоа словно приросла к полу; она стояла, сжав кулаки и до боли вонзив ногти в ладони, – стояла, дожидаясь, когда схлынет первая волна гнева и вернется способность рассуждать здраво.

Она все еще пребывала в растерянности, когда Роган повел свою даму в ее сторону. Что делать: кинуться на обоих с кулаками или сбежать, скрыться и выплакать горе в одиночестве? Однако ей не дали сделать ни то, ни другое.

– Шенандоа, позволь познакомить тебя с Топаз, – представил Роже незнакомку, подведя ее вплотную.

– Топаз, как мило!.. – пробормотала Шенандоа, чувствуя, как застыли мускулы ее лица. В глаза бросился невероятных размеров топаз на толстой золотой цепи – как раз такой длины, чтобы прикрыть ложбинку между грудями.

– Рада познакомиться, – отвечала Топаз, мигом смерив Шенандоа взглядом с головы до ног. – Роже рассказывал мне, что задержался по пустяковому делу в Аризоне. Вероятно, вы и были этим делом?

– Нет, Топаз, – хмыкнул Роже. – Что бы ты ни вообразила, я действительно занимался делами рудника. Шенандоа – племянница Шустрого Эда.

Топаз кивнула, не спуская с соперницы подозрительного взгляда.

– Вы здесь танцуете? – спросила она.

– Она зарабатывает на жизнь картами, – сообщил Роже. – И делает это чертовски ловко, ничуть не хуже дяди!

Подозрительность Топаз возросла втрое.

– Ну что ж, при такой внешности это совсем нетрудно. Бедняги старатели вряд ли замечают что-то, кроме...

– Я выигрываю потому, что хорошо играю, – перебила Шенандоа, сверкнув изумрудными очами. Покосившись на Роже, она добавила: – Все это очень мило, однако мне пора работать.

Роже прокричал ей вслед:

– Постой, Шенандоа! Я пришел, чтобы...

– Все, что нужно, ты можешь передать через дядю. – Окинув его ледяным взглядом, она удалилась.

– И с чего это она взбесилась? – усмехнулась Топаз. – Ладно, кончай поскорее свои дела, милый, и полетим ко мне в гнездышко.

Шенандоа прекрасно понимала, что Топаз нарочно говорит громко – так, чтобы услышала и она. Ответ Роже, поглощенный гулом зала, она не расслышала.

Ее застигли врасплох. Шенандоа никак не ожидала увидеть Роже с другой – после всего, что у них было. Конечно, уговаривала она себя, нет ничего удивительного в том, что в Ледвилле у Роже была женщина. А ведь такую опытную и искусную дамочку, как Топаз, не сразу забудешь. И все же как-то... неожиданно... после всего...

Тут чья-то решительная рука схватила ее за локоть и резко развернула на месте.

– Шенандоа, – глухо проговорил Роже, – выйдем на минуту.

– Нет! – Она попыталась вырвать свою руку, но Роган еще сильнее сжал пальцы, причиняя боль.

– Нам надо поговорить. И все расставить по местам!

– Отпусти! – сопротивлялась Шенандоа, упираясь свободной рукой в его грудь.

– По-моему, эту милую сценку мы уже сыграли один раз, когда были в Томбстоуне. Но если ты решила повторить...

– Уходи! – прошипела она, обжигая его зеленым пламенем, полыхавшим во взоре.

– Если хочешь, чтобы я скомпрометировал тебя, Шенандоа, – так это запросто. Вот сейчас схвачу в охапку и вынесу отсюда. И никто меня не остановит.

– Ты не посмеешь!

Он сделал вид, что собирается выполнить свою угрозу.

– Ладно, хорошо, – кивнула она.

Роже пошел следом за ней к выходу, в прохладу летней ночи.

Шенандоа внезапно остановилась и выпалила:

– Ты совершенно обнаглел! А теперь выкладывай поскорее, что хотел сказать. Я на работе.

– Не отступаешь ни на дюйм, верно? – Он вдруг подхватил ее на руки и понес в глубину аллеи, в самую темноту. Там поставил свою добычу на ноги, но продолжал крепко держать за плечи.

– Роже, право, я ничего не понимаю. Топаз наверняка заждалась тебя, и...

Зубы Роже сверкнули в улыбке:

– Ну, если ей хватило на это ума, то ожидание грозит затянуться.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Какой бы прекрасной тебя ни делала ревность, я...

– Я не ревную!

– Еще как ревнуешь!

– Роже, ты волен сам выбирать себе женщину, – пробормотала она, упираясь в его широкую грудь и чувствуя, как напряглись под ее ладонями могучие мышцы.

– Вот как? – вкрадчиво промолвил Роган, поглаживая обнаженные плечи Шенандоа.

– Да, именно так, – подтвердила она, затрепетав от его прикосновения.

– Почему тогда ты сбежала? '

– Я не сбежала. Я должна была... кое-что сделать. – С замиранием сердца она чувствовала, как ласково касаются сильные пальцы Роже ямочек под ее ключицами.

– Но разве может быть на свете что-то более важное, чем мы с тобой?

– Все может быть! – отшатнулась она. – Хватит издеваться!

– Я не издеваюсь, Шенандоа, – возразил он, снова привлекая ее к себе – осторожно и ласково. – Для меня очень важно быть вместе с тобой. И я надеялся, что...

– А как же твой рудник?

– При чем здесь рудник? Ведь речь идет о тебе, о нас. И это не имеет отношения к истории, которая началась много лет назад. Я просто должен довести кое-что до конца – вот и все!

– Расскажи мне об этом, Роже.

– Нет! Не вижу смысла. Тебя это никоим образом не касается.

– Потому что замешана женщина, верно? Могу поспорить, что это была Топаз!

– Нет, Шенандоа. Мы с Топаз были дружны одно время, но ни рудник, ни мое прошлое здесь ни при чем.

– А нынче вечером ты встретился с ней...

Руки Роже скользнули по плечам Шенандоа, образовав вокруг ее шеи горячее кольцо.

– Я же сказал, что собираюсь побеседовать со старыми знакомыми, чтобы кое-что выяснить. А Топаз обычно...

– В курсе всего, что творится в городе, – закончила за него Шенандоа.

– Да, именно так, – хмыкнул Роже. – Мужчины всегда готовы поболтать с Топаз о новостях. По-моему, ты успела заметить почему.

– Да, я успела заметить, почему тебе приятно ее общество, – Шенандоа поежилась в его руках.

– Я хочу быть только с тобой, До. Поверь мне. Ты совершенно напрасно ревнуешь.

– Я не ревную.

Он снова хмыкнул. Наклонившись, прикоснулся губами к ее губам.

– Ты такая свежая, ароматная, как лавандовое мыло. Шенандоа, я бешено ревную ко всякому мужчине, посмевшему лишний раз взглянуть в твою сторону. А при одной мысли о толпах мужиков, с которыми тебе приходится играть в карты, мне становится дурно.

– Но, Роже, я ведь просто играю с ними в карты – и ничего больше.

– Да, но вокруг тебя постоянно крутятся все новые и новые!..

– Я их почти не замечаю. Иначе просто невозможно сосредоточиться на игре. – Ее голос стал прерывистым: Роже снова гладил ее плечи, спину, прижимал к себе все крепче, заставляя вспомнить о том, каким желанным было его тепло холодными ночами в Мексике.

– И это хорошо, Шенандоа, потому что ни одному мужчине в мире я не уступлю тебя без боя.

Она невольно вздрогнула – такая мрачная решимость прозвучала в его словах.

– Но, Роже, я...

– Помолчи, – шепнул он и припал к ее устам н долгом страстном поцелуе.

Обида и ревность мигом позабылись – позабылось все, кроме всепоглощающего, ненасытного желания. Она снова принадлежала ему, снова хотела ощутить то блаженство, которое испытала вместе с Роже в Мексике, – и никогда в жизни ни один человек не был ей так нужен, как Роже. Когда поцелуй прервался, Шенандоа обнаружила, что едва дышит, покорно прильнув к его груди, и невольно подивилась, с какой страстью, с каким пылом отвечает на ласку ее тело.

– Ну, чем ты собираешься возмущаться теперь?

– Ох, Роже, я так соскучилась по твоим ласкам, по твоим губам! Я так хотела прижаться к тебе и позабыть обо всем на свете! И не выдержала, увидев тебя с другой женщиной...

– Знаю. – Роже поцеловал ее в лоб. – То же самое довелось испытать мне, когда я увидал тебя с Тедом Брайтоном. Я чуть не взбесился от ревности. Надеюсь от всей души, что моя пуля угодила подонку прямо в его черное сердце!

– Роже, все это позади. Больше нас не потревожит ни один из Брайтонов.

– Ты права. Просто я привык все проверять, прежде чем считать человека мертвым. Ведь бывает и так, что труп вдруг оживает и разгуливает по свету целехонький.

– Ну, мы в любом случае забрались слишком далеко от Мексики.

– И это верно. Впрочем, мне надоело без конца толковать про Брайтонов и про Топаз. Лучше поговорим о нас. Ты ведь не передумала поехать со мною завтра на «Серебряную звезду», не так ли?

Она на миг замялась. Чуть отстранившись, лукаво взглянула ему в глаза:

– Ну, это может зависеть...

– Шенандоа! – неистово встряхнул ее Роже. – Не вздумай снова играть со мной! Не забывай, я в любой момент могу стребовать с тебя долг!

– Роже, в этом нет никакой необходимости. Мне самой хочется посмотреть на рудник, и мне самой хочется побыть с тобой.

Он снова прижал ее к себе и снова принялся гладить ее плечи, но вынужден был отстраниться, почувствовав, что теряет над собой контроль.

– Больше всего на свете я хочу оказаться с тобой в постели, Шенандоа. Мы так давно не были вместе, что от одного твоего вида становится невмоготу.

– Роже... – нежно прошептала она, чувствуя, как горячая волна затопила сердце.

– Не знаю, что хуже – обниматься вот так, украдкой, или вообще держаться подальше от тебя!

Она протянула руку и погладила его по щеке своими тонкими чувствительными пальчиками. Потом поднесла его руку к губам и принялась целовать один за другим пальцы, постепенно приближаясь к натруженной ладони, которую пощекотала языком.

Роже со стоном отдернул руку – точно обжегся.

– Черт побери! Перестань, Шенандоа, не то я просто уволоку тебя на плече к себе в отель. Я ведь не каменный!

Она томно улыбнулась и обняла его за шею, привлекая к себе:

– Я хочу тебя, Роже. Я не могу без тебя.

Он не нуждался в дальнейших признаниях. Горячие губы прижались к ее устам в жадном поцелуе, могучее тело напряглось, сильные руки подхватили под ягодицы податливое, трепетное тело и прижали к бедрам что было силы. Однако поцелуя оказалось явно недостаточно для того, чтобы утолить жгучий голод, пылавший у них в сердцах.

– Роже, Роже, – зашептала она, задыхаясь, когда он немного ослабил объятия, – я сама не своя, когда ты рядом. Я ничего не могу поделать с собой. Я хочу тебя больше, чем хотела когда-то прикупить туза к четырем королям на руках!

– Неплохо, – снова хмыкнул Роже. – Стало быть, в твоей колоде я пока что туз...

– Ты самый настоящий туз, и еще ни одной женщине не приходил на руки такой козырь!

– Вот и отлично, – ответил он, обнимая ее за плечи. – А сейчас нам лучше вернуться, пока у меня на джинсах не лопнула застежка. Не хочу возвращаться к себе задами и переулками.

– Ну, завтра мы все равно будем вместе, – засмеялась она.

– Непременно. И я обязательно найду способ остаться с тобой вдвоем – пусть даже ради этого придется отослать в город всех шахтеров. Шенандоа, я больше не в силах ждать!

– Мы что-нибудь придумаем, Роже. – Она ободряюще пожала ему руку. – И завтра будет принадлежать нам.

Они уже направились обратно к казино, как вдруг Роже замер на месте.

– Ты ничего не слышала?

Шенандоа насторожилась, однако не уловила ничего, кроме обычного городского шума.

– Нет. А ты...

– Сейчас вроде бы тоже не слышу. Наверное, почудилось.

– Что почудилось?

– Прямо у меня за спиной... Как будто звякнули шпоры. Ни один старатель не носит шпор.

– Наверное, просто какой-то случайный прохожий.

– Пожалуй. Пойдем же. У нас действительно еще немало дел.

Он взял се за руку и повел по аллее обратно к «Торговому дому». Никто не обратил внимания на необычный блеск, появившийся в глазах Шенандоа, на ее припухшие губы, как никто не заметил и отчаянной решимости по взгляде Роже, следившего, как она пробирается сквозь толпу к своему столику.

– Кто-нибудь желает сыграть в покер, джентльмены? – привычно промолвила красавица.

Роган резко повернулся и вышел, стремительно шагая к цели, известной лишь ему одному. Кто-то в Ледвилле собрался помешать ему заработать деньги для возвращения в Нью-Мексико. Последняя телеграмма от Кугуара Кейна была полна тревоги. А у Блэки оказались невероятно длинные руки, раз он сумел добраться даже до Ледвилла.

Однако Роже не собирался уступать. Во что бы то ни стало он получит нужную сумму благодаря «Серебряной звезде». И он не позволит кузену и дальше расхищать серебро из своей половины рудника, доставшегося им в наследство.

Глава 16

Ранним утром Роже с Шенандоа ехали по пыльной дороге. Ехали в фургоне, загруженном припасами для шахтеров.

По случаю вылазки за город Шенандоа надела простенькую блузку из розового ситца и удобную, широкую юбку из плотной лиловой ткани. Роже, как всегда, облачился в джинсы и темно-синюю рубашку. Шенандоа не могла налюбоваться тем, как перекатываются под тонкой тканью мощные мускулы, когда Роже встряхивал вожжами, погоняя упряжку мулов. На бедре висела кобура с неразлучным кольтом: за городом может случиться всякое.

Их путь пролегал по безжизненной местности, которую до прихода людей покрывал густой, девственный лес. Теперь же рудниками были изрыты почти все горы вокруг Калифорнийского каньона, где когда-то зародился Ледвилл, в те годы поселок рудокопов. Роже показал своей спутнице Долгую гору, Пушечную гору, Скалистую, Железную и Угольную горы, – под всеми вершинами таились пласты минералов, которыми были так богаты окрестности Ледвилла.

Все эти горы носили следы присутствия человека, однако основная работа шла глубоко под землей. Шенандоа почти не видела здесь людей, и только фургоны, груженные извлеченной на поверхность рудой, свидетельствовали об их неустанной работе. Каменный уголь также шел в Ледвилл нескончаемым потоком, чтобы дать жар плавильным печам, в которых перерабатывалась серебряная руда или выплавлялись железо и свинец.

Роже с Шенандоа ехали все дальше на север – через Каньон Потерянной Лошади, мимо Горелой горы, на которой находились приносившие миллионные доходы рудники «Матчлесс», «Литтл Питтсбург» и «Роберт И. Ли». Расположенные рядом «Шахты горных вождей» также славились богатыми залежами серебра.

Почти все крупные рудники были перекуплены состоятельными инвесторами с Восточного побережья, однако Роже Роган твердо решил разрабатывать «Серебряную звезду» своими собственными силами. Конечно, она не шла ни в какое сравнение с такими гигантами, как, например, «Роберт И. Ли». Однако при правильной постановке дела «звезда» обеспечит доход, необходимый Роже для получения капитала, с помощью которого можно было спасти доставшуюся ему половину серебряного рудника в далеком Нью-Мексико. Тот рудник был несравненно богаче ледвиллского.

Однако все это окажется пустыми мечтами, если Роже в ближайшее время не наведет порядок на «Серебряной звезде».

Он снова покосился на Шенандоа, вдыхая знакомый аромат ее кожи и лаская взглядом пышные бедра, угадывавшиеся под складками юбки. Его охватило знакомое томление, возникавшее всякий раз рядом с Шенандоа или даже при мысли о ней. Прежде он не мог и помыслить о том, чтобы какой-то женщине удалось овладеть им полностью – овладеть его душой и телом. Шенандоа словно пылала у него в сердце – пылала неугасимым пламенем. Не то чтобы Роган мечтал затушить этот огонь, но немного пригасить его хотя бы на время все же не мешало.

Он заставлял себя глядеть на широкие спины мулов и думать о деле. Как и следовало ожидать, каждый потерянный в Мексике час приносил новые неприятности в Ледвилле. Ибо в его отсутствие какой-то мерзавец осмелился саботировать работы на руднике. Правда, теперь, когда Роган вернулся, ему придется поостеречься, чтобы не быть схваченным. Тем не менее подстроенные им пакости унесли немало драгоценного времени и денег.

Взглянув на Шенандоа, Роже подумал, что поступил бы так же, если бы мог выбирать снова. Такими женщинами надо дорожить. Правда, их встреча могла бы состояться и при более благоприятных обстоятельствах – особенно если вспомнить про Арабеллу. Однако если живешь на Западе, надо уметь мириться с тем, что предлагает судьба, и стараться извлечь из этого наибольшую для себя выгоду. А уж если привалила удача – держать ее обеими руками.

Знакомство с Шенандоа Роже считал невероятной удачей. Так же, как и «Серебряную звезду». И он не позволит своему кузену увести удачу из-под носа. Он сделает то, что должен сделать. Он вернется, чтобы заявить права на наследство, и привезет с собой достаточно денег, чтобы привести это наследство в порядок – хотя бы ради Шенандоа. Ведь отныне она – неотъемлемая часть его самого. Она – огонь у него в крови.

Роже протянул руку и легонько сжал ее запястье. Она улыбнулась в ответ, сияя изумрудными очами. Да, эта женщина заслужила, чтобы за нее боролись, чтобы ее любили и поклонялись ее красоте.

– Еще далеко до «Серебряной звезды»? – спросила она.

– Нет, теперь уже скоро. Это совсем рядом с Каньоном Полумесяца.

– Каньон Полумесяца? Какое красивое название!

– И не менее красивое место. Честно говоря, это самый чудесный уголок в округе, но немногие знают туда дорогу.

– Неужели?

– Ходят слухи, что там полно золота, но никто никогда не нашел и крупинки. А еще говорят, что это настоящая глушь и там полно пум и медведей.

– И это правда?

– Место действительно глухое. Но я ни разу не встречал там ни пуму, ни медведя.

– Значит, ты уже бывал в Каньоне Полумесяца?

– Да. Меня провел туда старик старатель. Я же говорил, дорогу туда знают немногие. Это потому, что ее невозможно найти в первый раз без провожатого, а те, кому посчастливилось там побывать, предпочитают помалкивать – приберегают это место для себя.

– А золото там есть?

– Я проверял. Нет там никакого золота – и это к лучшему. Значит, есть надежда, что дивная красота каньона сохранится надолго.

– Вот бы и мне взглянуть хоть одним глазком...

– Я был бы счастлив показать тебе его, – заверил Роже, снова пожимая ее руку. – Эй, а вот и «Серебряная звезда»! – воскликнул он и встряхнул вожжами.

Шенандоа живо повернулась, глядя в указанном направлении, и с удивлением обнаружила, что смотреть-то особо не на что. Просто в склоне горы был пробит туннель, а вокруг торчало несколько деревянных построек из некрашеных, грубых досок.

– Сейчас «Серебряная звезда» выглядит неказисто, – промолвил Роже, – но она еще подрастет. Все шахты-миллионеры начинали так же, а полюбуйся на них теперь! Собственно говоря, первыми здесь трудились золотоискатели – они мыли золото на берегах рек. Однако вскоре золотой песок кончился, и в промывные лотки попадали лишь глина да черные камни. Многие плюнули и ушли в другие места: решили, что здесь больше искать нечего. И только позже стало ясно, как они ошиблись: ведь истинное богатство этого края – тот самый тяжелый черный уголь, без которого не выплавить ни серебро, ни свинец из здешней руды.

Роже направил мулов к самой большой из построек. И тут из глубины туннеля послышался гулкий грохот, а следом вырвались облака пыли. Земля содрогнулась, испуганно закричали люди, а мулы заржали и забились в постромках.

– Черт побери! Что там еще стряслось? – взревел Роган. Он властной рукой успокоил мулов, соскочил на землю и привязал вожжи к длинным ветвям какого-то куста. Потом помог спуститься Шенандоа.

Оба во весь дух помчались к входу в шахту, навстречу толпе кашлявших, покрытых пылью старателей, беспомощно щурившихся под ярким солнцем.

– Что случилось? – закричал Роже.

Однако выбегавшие из туннеля шахтеры не в силах были говорить: их душил кашель, а сзади напирали те, что бежали следом. Роган направился было к туннелю, расталкивая толпу, но его перехватила Шенандоа.

– Все успели выбраться? – подскочил Роже к ближней группе рабочих. – Или кто-то застрял под обвалом?

– Застряли двое, – ответил кто-то. – Бартон пытается им помочь.

– Я иду к ним! – решительно заявил Роже. – Кто-нибудь из вас может показать мне место?

– Меня зовут Лефти. Пожалуй, я помогу. Лучше бы нам прихватить побольше веревок и свечи. Кто знает, как там обернется.

Роже стянул с себя жилетку, снял пояс с кобурой и протянул все Шенандоа.

– Роже!.. – вырвалось у нее. Ей стало страшно за Рогана, да и за Тома тоже.

– Я должен идти, Шенандоа, – веско произнес Роже, до боли сжав ее плечи. – Это ведь мой рудник. И мы вытащим их оттуда...

– Понимаю, я все понимаю. Только, пожалуйста, будь осторожен!

Кто-то из шахтеров принес связку свечей и веревку. Роже с Лефти взяли по мотку веревки и по нескольку свечек.

– Если не вернемся скоро, лучше всего сообщить властям в городе – пусть помогут организовать помощь, – сказал Роже, прежде чем скрыться в темном провале, из которого все еще вырывались клубы пыли.

Шенандоа почувствовала ужасную слабость. Жилетка и кольт показались невероятно тяжелыми, однако она из последних сил прижимала к себе вещи, все еще хранившие тепло тела Роже и источавшие его запах. Роже непременно спасет шахтеров и вернется, ведь он так ей нужен! Он не может не вернуться.

Подобравшись как можно ближе к туннелю, она напряженно вглядывалась в мрачную темноту. Шахтеры в смущении топтались рядом – им тоже оставалось только ждать.

Прошло довольно много времени, и шахту снова потряс грохот. Из туннеля опять вырвались облака пыли.

Охваченные ужасом, Шенандоа и шахтеры невольно попятились, не спуская глаз с туннеля. Все вокруг заволокло пылью, но тут из-под земли послышался кашель. Затем хруст камней под сапогами. И вот наконец в проеме появились люди.

Шенандоа замерла, словно окаменела; она снова почувствовала слабость – на сей раз от облегчения. Потом неуверенно шагнула к туннелю, готовая прижаться к груди Роже. Но тут же остановилась. Роган вел шахтера, тяжело навалившегося ему на плечи. За ним по пятам шел Том, он вел второго. Последним показался Лефти со свечами и веревкой.

Увидев все еще нетвердо державшихся на ногах шахтеров, спасенных из-под обвала, их товарищи издали радостный вопль. А те двое растерянно озирались и блаженно улыбались, с трудом веря, что вернулись к жизни. Роже, поспешивший забрать у Шенандоа жилетку и кольт, молча пожал ей руку в знак благодарности.

– Парни, мне очень жаль, что так получилось, но я рад, что всем удалось спастись, – обратился он к рабочим. – Я также знаю, что кто-то ставит нам палки в колеса, и положу этому конец.

По толпе пронесся невнятный гул, и снова воцарилась тишина.

– Раньше здесь на ночь оставался всего один сторож, – продолжал Роган. – Теперь мы поставим троих. Ничто не будет угрожать тем, кто работает на моем руднике.

– Уж и не знаю... – подал голос Лефти. – У нас здесь случались неприятности, но такого еще не было. Того и гляди, пойдут смерти да увечья.

Толпа поддержала его нестройным гулом.

– Послушайте меня! – перекрывая их голоса, закричал Роже. – Я знаю обо всем, что здесь творилось, и положу этому конец. Я вернулся в Ледвилл и не успокоюсь, пока дела в шахте не наладятся!

– Ну, пожалуй, на этот раз я вернусь в забой. Но черта с два я снова туда сунусь, если увижу что-нибудь подозрительное! – заявил Лефти, который явно был у рабочих вожаком. – Что скажете, парни?

Шахтеры глухо заворчали в знак согласия.

– Вот и отлично! – подытожил Роже. – До конца дня все свободны. Отдых вам не повредит!

Обрадованные неожиданным выходным, рабочие затопали в сторону бараков, где мылись и переодевались перед выходом в город. Роже обратился к Тому:

– Кто-то взялся за «Серебряную звезду» всерьез.

– И ему это неплохо удается, – невесело откликнулся Том. – Черт побери, Роган, мы едва не получили парочку свежих трупов.

– Не говоря о трупе управляющего.

– Со мной-то ничего бы не стряслось. Однако без вас с Лефти я бы не вытащил тех двоих.

– А что случилось? – спросила Шенандоа.

– Кто-то постоянно шатается по руднику, – ответил Том. – Должно быть, пробирается сюда ночами. Сторож запросто мог заснуть, хотя клянется и божится, что это не так.

– Трое сторожей справятся лучше, – заметил Роже. – Тогда никто не проскользнет. Мы должны навести на руднике порядок.

– Шахтеры начинают поговаривать о том, что на нем лежит проклятие.

– Ничего удивительного, – кивнул Роже.

– По-моему, дело в том... – Взглянув на Шенандоа, Бартон умолк.

– Валяй, не стесняйся, – разрешил Роже. – Она – одна из нас.

– Что мы докопались до главной жилы. Богатая руда, тяжелый, черный карбонат. Еще вчера должны были получить результаты анализов.

– И не получили?

– Пока нет.

– Но кто-то про них успел пронюхать?

– Пожалуй, – кивнул Том. – Обвал случился аккурат у начала нового забоя. Вроде как крепь не выдержала, а ведь я покупал самые лучшие бревна. Свежий, крепкий лес – он не должен был подвести, а вот подвел и обрушился, как только рабочие спустились сегодня в ту шахту.

– Значит, наконец-то пошла главная жила! – воскликнул Роже.

– Ну, если судить по тому, что мы успели поднять из нового забоя... и по проклятому обвалу... – забормотал Том, задумчиво теребя лохматую бороду. – Да, похоже, мы докопались до самой богатой жилы, какую мне когда-либо доводилось видеть. Но кто-то следит за каждым нашим шагом. И это мне очень не нравится.

– Мне тоже.

– Роган, тебе известно, кто за этим стоит?

– Возможно, но мы поставим трех сторожей у входа, так что можно надеяться, пакости прекратятся.

– Хорошо бы.

– А теперь нам пора. Я отвезу Шенандоа в город и сам заберу результаты анализов. Тебе же, Том, лучше отдохнуть.

В следующее мгновение на них едва не налетел мчавшийся во весь опор всадник. Он кубарем скатился с лошади и выпалил, обращаясь к Роже:

– Что-то случилось?

– Да, кое-что. А что заставило тебя покинуть лабораторию, Слим?

– Проклятое ворье забралось ко мне прошлой ночью. Такой погром учинили – только закончил наводить порядок. А пропала-то одна-единственная бумажка – копия отчета с анализами вашей руды.

Роже насторожился.

– Вот почему я и поспешил сюда. Подумал, может, у вас тут неприятности?

– И еще какие... Нынче утром случился обвал.

– Сам по себе?

– Вряд ли.

– Кто-нибудь пострадал?

– Нет. Нам повезло.

– Ну что ж, вот ваш отчет. Держу пари, обвал случился из-за него.

Роже взял бумагу и развернул так, чтобы в нее могли заглянуть и Том с Шенандоа. Анализы показали чрезвычайно высокое содержание серебра в добытой недавно руде. Ожидания оправдались. Роган просиял и крепко обнял Шенандоа. Потом пожал руку Тому.

Управляющий поспешил донести добрую весть до шахтеров. Те мигом выскочили наружу, подбрасывая в воздух шапки и оглашая воздух радостными воплями – наконец-то им всем улыбнулась удача. Теперь «Серебряная звезда» станет одним из основных поставщиков богатой руды, а значит, и рабочих мест, и хорошего жалованья для шахтеров, а также источником доходов для Роже. Такое событие стоило отпраздновать.

– Поспешу-ка я в город, – улыбнулся Том. – Не терпится рассказать обо всем Кейт. Мы теперь с нею заодно!

– Я поеду с вами, – сказал Слим. И добавил: – Надеюсь, Роже, что больше у вас ничего не случится из-за слишком хороших результатов анализов.

– Вы тут ни при чем, – ответил Роган. – К тому же отныне мы утроим бдительность.

Проводив в город шахтеров, собиравшихся отметить радостное событие, Роже взял Шенандоа за руку и подвел к привязанным неподалеку двум лошадям.

– Прихватим с собой ленч, который для меня приготовили в отеле, – предложил он, – и отправимся в Каньон Полумесяца. Я тоже хочу устроить праздник и не могу подыскать для этого ни лучшего места, ни лучшего общества.

Глава 17

Каньон Полумесяца оказался необычайно красивым местом. По его крутым склонам шумными серебристыми каскадами сбегали ледяные горные ручьи, вливавшиеся в бурную речку, протекавшую по дну каньона. От бесчисленных водопадов поднималась тончайшая завеса из водяной пыли, придававшая окрестностям ореол волшебной тайны. Над отвесными стенами каньона вздымали свои кроны могучие деревья, а ровное дно устилали лужайки горных цветов. Воздух дрожал от громкого пения птиц и жужжания насекомых, кружившихся над цветами. И все вокруг пронизывал аромат теплой хвои.

Очарование каньона было настолько велико, что путник совершенно забывал об остальном мире, ступив на эту землю. Душа его с радостью внимала красоте и покою дикой природы. Шенандоа с Роже привязали лошадей и легко зашагали по густой траве. Роган держал в одной руке одеяло и корзинку с провизией, а другой легонько сжимал нежные пальчики своей спутницы.

На берегу ручья Шенандоа опустилась на колени и подставила руку под кристальные струи, настолько прозрачные, что было видно, как на самом дне поток завихряется вокруг обкатанных временем камней и шныряет рыбья молодь. Шенандоа благоговейно прижала к губам влажные пальцы и загадочно улыбнулась.

– Попробуй на вкус, – предложил Роже. – Ты никогда в жизни не пила такой воды.

Сложив ладони ковшиком, она послушно поднесла ко рту прозрачную влагу. Утолив жажду, не спеша вытерла руки о юбку и подняла на Роже глаза, сиявшие ярче, чем водные струи под лучами солнца.

Они пошли вдоль русла, осторожно пробираясь среди хаотического нагромождения каменных глыб, стараясь поменьше мять удивительно сочную, яркую зелень. Шенандоа охватило ощущение невероятной свободы, ей на время даже удалось выбросить из головы все тревоги внешнего мира, лежавшего за пределами каньона. Здесь и сейчас они были вдвоем. И принадлежали друг другу полностью.

Роже нашел подходящее место, расчистил его от камней и сучьев и расправил на траве одеяло. Шенандоа помогала ему.

– По-моему, здесь неплохо, – заметил он, опуская корзинку с провизией.

Шенандоа уселась на одеяло, с наслаждением вытянув ноги.

– Я все чаще ловлю себя на мысли, что хотел бы вернуться с тобой в Мексику, где можно сколько угодно оставаться вдвоем, – промолвил Роже, усаживаясь рядом.

Она взглянула на его загорелое волевое лицо. В синих глазах полыхал потаенный огонь.

– Когда вокруг суетится столько народу, – продолжал он, – почти невозможно остаться наедине. Меня это бесит.

– Меня тоже, – ласково улыбаясь, она провела ладонью по чисто выбритому подбородку своего спутника. – Мне тебя не хватало.

– А тут еще это несчастье на «Серебряной звезде» нынче утром. Получилась вовсе не та прогулка, на которую я рассчитывал. – В его голосе послышалось раздражение.

– Я чуть не умерла от страха. Боялась за тебя. И за рабочих. Что бы ни случилось впредь, умоляю, будь осторожен, Роже. Я не хочу, чтобы несчастие стряслось и с тобой.

Он с чувством поцеловал маленькую нежную ладошку. От прикосновения горячих губ по ее телу прокатилась волна возбуждения.

– Шенандоа, я буду осторожен, как никогда. Теперь я обрел цель в жизни, и мне еще многое необходимо сделать.

– Могу я чем-нибудь помочь?

– Нет. Такие проблемы полагается решать самому.

– Роже, я...

– Ни слова больше. Лучше дай насмотреться на тебя. Окинув страстным, восхищенным взглядом ее прекрасное лицо, ее пышные каштановые волосы, чуть растрепавшиеся в пути, он остановился на бездонных изумрудных глазах, в которых сияло ответное чувство.

Роже протянул руку и коснулся кончиками пальцев ее лица; его чувственные губы и волевой подбородок зарылись в живое тепло ее густых волос. Он вытащил из них шпильки, и волосы рассыпались по плечам Шенандоа блестящей волной, источавшей аромат лаванды.

– Шенандоа, – его дыхание заметно участилось, – ты так прекрасна!.. Я не устаю восхищаться тобой...

Она ясно читала желание, сверкавшее в его глазах. Мускулы на его лице напряглись. Светлая шевелюра отливала золотом под ярким солнцем. Полные, красиво очерченные губы привораживали ее взор. Шенандоа погладила тонким пальчиком его сломанный нос.

– Ты все еще уверена, что предпочитаешь мужчин с кривыми носами?

– Я уверена в этом как никогда... коль скоро этому носу посчастливилось оказаться на твоем лице...

– Именно это я и хотел услышать.

Роже поднес к губам ее руку и поцеловал каждый палец. Поднялся к ладони, к запястью. Полюбовавшись ее рукой, сказал:

– Какие они у тебя красивые! Такие изящные, длинные кисти и пальцы. Нежные и чувствительные – как и положено картежнице.

– Ну, это еще что... – улыбнулась она. – Многие игроки нарочно обдирают кожу на подушечках чуть не до крови, чтобы увеличить чувствительность. Но я предпочитаю не иметь дела с подобной публикой. Ведь это почти наверняка говорит о том, что они используют крапленые карты: накалывают их едва заметно иголкой.

– Я уже готов пожалеть, что завел разговор про карты, – усмехнулся Роже.

– Ох, верно – я иногда увлекаюсь...

– Увлекись-ка ты лучше мною!

На губах Шенандоа расцвела улыбка. Роже привлек ее к себе. Когда их уста слились в поцелуе, его глаза вспыхнули огнем страсти.

Она замерла, затаила дыхание, дожидаясь этого заветного мгновения, и, когда оно наступило, встрепенулась всем телом. Роже крепко прижал ее к себе; его губы были нежными и в то же время горячими и жадными, зовущими поскорее утолить давно сжигавший его голод.

От быстрых, торопливых поцелуев, которыми он покрыл ее шею, по всему телу у нее побежали мурашки. Роган же принялся ласкать языком и легонько покусывать ее нежное ушко.

Она чувствовала, как от его близости наваливается знакомая страстная истома, как тело становится мягким, податливым, словно глина в его руках. В глаза бросилась курчавая светлая поросль, выглядывавшая из ворота его рубашки, и пальцы Шенандоа как бы сами по себе запутались в ней.

– До, – глухо пробормотал Роже, уткнувшись в ее волосы, – ты хочешь меня?

– Ох, Роже, разве ты все еще сомневаешься?..

Он снова со страстью припал к ее губам и снова целовал ее лицо и шею. И она таяла в его объятиях, не замечая ничего вокруг, ибо весь мир сосредоточился для нее в нем одном – в Роже Рогане.

Но вот он приподнял голову и залюбовался ее милым раскрасневшимся лицом.

– Я мог бы целовать тебя так весь день напролет, но лучше...

Догадавшись сама, Шенандоа расстегнула его рубашку.

Роже с улыбкой стал ей помогать, и вот уже гладкая кожа его торса предстала перед ее глазами. Густые курчавые волосы, покрывавшие широкую, мощную грудь, уходили мягкой дорожкой вниз, под пояс джинсов.

– Лучше ты сам раздень нас обоих. Боюсь, у меня не хватит сил.

– Ты проголодалась? – спросил он с лукавой улыбкой.

– Да, я изголодалась по тебе.

Роже кивнул, неожиданно став серьезным. Снял ремень с кобурой и отложил кольт в сторону, но так, чтобы его можно было мигом схватить. Потом протянул руки к Шенандоа.

Торопливо, но в то же время осторожно он расстегнул и снял с нее блузку. Мгновение полюбовавшись пышной грудью под прозрачной нижней сорочкой, он попросил:

– Встань на ноги. И я мигом тебя раздену.

И вот уже верхняя и нижняя юбки лежат на земле, и он одним движением освобождает ее от нижней сорочки. От легкого ветерка, налетевшего с гор, нежная кожа покрылась пупырышками, а соски затвердели.

Глядя на Шенандоа как завороженный, Роже приподнял ладонями тяжелые полусферы и легонько коснулся пальцами ярких розовых бутонов. Они обменялись страстными взглядами, для которых не требовалось слов. Шенандоа скинула с себя остатки одежды и башмаки и предстала перед ним во всей первозданной красоте, ослепительной в ярком солнечном свете.

Роже сдавленно ахнул; глядя на нее с восхищением, он прошептал:

– Ты божественна! Я не в силах оторвать взгляд.

Шенандоа не отвечала, она с нетерпением ждала, когда Роже скинет с себя одежду. Его прекрасное тело поблескивало на солнце. Гладкая загорелая кожа была кое-где покрыта легким золотистым пушком. Невозможно было найти хотя бы малейший изъян в длинных мускулистых ногах, узких бедрах и талии, мощной груди и широких плечах. Шенандоа хотела его, хотела безумно. Она хотела целовать и ласкать его, хотела ощутить его в себе. В нем сосредоточились все ее желания, все мечты.

Шенандоа потянулась к Роже, и он привлек ее к себе.

Их тела слились воедино, и они рухнули наземь, не разжимая страстных объятий.

Роже целовал ее шею, упиваясь знакомым ароматом лаванды. Затем принялся целовать ее грудь, легонько теребя прелестные соски. Она застонала в экстазе, по телу ее пробежала дрожь.

А он спускался все ниже, и сильные руки гладили нежную податливую плоть. Когда его язык задержался во впадине пупка, ее бедра судорожно напряглись от нараставшего желания. Обжигая горячим дыханием, Роже шептал:

– Шенандоа...

Его пальцы скользнули во влажные складки между бедер. Она охнула от этой новой ласки и затрепетала. Задыхаясь, прошептала:

– Роже... ох, Роже... скорее...

А он продолжал свою волшебную игру, все больше ее распаляя. Наконец улегся сверху, шепча в нежное ушко:

– Шенандоа, мы будем наслаждаться друг другом бесконечно. Ты даже не представляешь, какое блаженство нас ожидает...

И он заполнил ее лоно своим пламенем, отчего Шенандоа блаженно застонала. Приподнимая ее бедра, он обжигал Шенандоа своей страстью, распаляя в ней ответный пожар. Роже не хотел, не мог больше ждать. И она тоже. Когда он, устремившись к ней, проник в самые глубины ее естества, доводя Шенандоа до экстаза, она забилась под ним, судорожно хватаясь за его мощные плечи. На какое-то дивное, восхитительно долгое мгновение они превратились в единое целое.

Медленно, неохотно возвращались они к реальности, в тот мир, где их телам снова предстояло существовать отдельно. Не желая разнимать объятия, любовники погрузились в блаженную дрему.

Очнувшись, Шенандоа сладко зевнула, потянулась и еще крепче прижалась к Роже. Наконец открыла глаза.

Роже по-прежнему обнимал ее, лаская удивительным, волшебным светом своих синих глаз.

– Роже, – промурлыкала она, гладя его по груди, – и как я ухитрилась заагуть – сама не понимаю...

– Я тоже заснул. Утром тебе пришлось нелегко. И отдых был кстати.

– Но я вовсе не собиралась спать. Я хотела наела – диться каждым часом, каждой минутой, проведенной вместе с тобой.

– Я тоже. – Он растрепал ее каштановые волосы, и без того спутанные. – Ты не проголодалась?

Немного поиграв курчавой порослью, покрывавшей его грудь, она ответила:

– Умираю от голода.

– В таком случае ты бы придержала свои ручки, не то нам станет не до еды, – хмыкнул Роже.

– О, в таком случае...

– Сначала надо подкрепиться, – решительно заявил Роже и потянулся к корзинке.

Шенандоа приподнялась, с сожалением отдаляясь от его горячего тела. Внимательно осмотревшись, спросила:

– Как по-твоему, нам нужно одеться?

– Об этом месте почти никто не знает. А если здесь и бродит какой-нибудь старатель, он носа от земли не поднимет. Кроме того, Шенандоа, я желаю любоваться тобой обнаженной.

Она ничего не могла поделать с румянцем смущения, залившим атласную грудь и щеки. Хотя Шенандоа ни разу не приходилось завтракать голышом, ей не хотелось облачаться в тяжелую, неудобную одежду. Ей нравилось ощущать всей кожей свежее дыхание ветерка и смотреть, как темнеют глаза Роже, когда он любуется ее прелестями. Пусть же горный ветер развеет тревогу о приличиях – ведь как приятно забыть на время о том мире, что лежит за пределами каньона.

При виде разложенного на одеяле угощения она радостно улыбнулась. Тут был и жареный цыпленок, и рыба, и бисквиты, и мясной пирог, и пиво. Оказывается, она успела изрядно проголодаться.

Внезапно подумалось о том шоке, который кое-кто наверняка бы испытал, увидев их сейчас. Впрочем, Шенандоа совершенно не беспокоилась о том, что о них могут подумать. Они с Роже были счастливы вдвоем – так чего же еще желать? Увидев, с какой жадностью он набросился на еду, она невольно улыбнулась. Роже в два счета обглодал цыплячью ножку, отправил в рот целый бисквит и уже тянулся за рыбой. Заметив, что Шенандоа за ним наблюдает, он весело рассмеялся:

– Когда мы вместе, мне постоянно необходимо подкрепляться.

Она лукаво улыбнулась и потупилась.

– И это лучшее, о чем я смел мечтать, Шенандоа, – заверил он, гладя ее ладонью по щеке.

Молча кивнув, она подивилась про себя, что способна на столь вольные поступки. Впрочем, рядом с Роже невозможное становилось возможным. Он вдохнул жизнь в ту часть ее души, о существовании которой она и не подозревала.

Когда настал черед пирогов и Роже вроде бы заморил червячка, он продолжал:

– Никогда в жизни не ел с таким удовольствием.

Через несколько минут Роже увлек Шенандоа в горный ручей. Махнув рукой в сторону ближайшего водопада, он спросил:

– Чудесно, правда?

Она кивнула. Дрожа от холода, прижалась к нему.

– Мерзнешь? – улыбнулся Роган.

– Креплюсь...

– Тебе просто надо привыкнуть к воде. – Он окатил ее с головы до ног.

Шенандоа так и подскочила.

А Роже с хохотом снова обрызгал ее и помчался к водопаду.

Она поспешила следом – и вымокла окончательно. И тут сильные руки Роже обняли ее и вытащили из-под ледяных струй. Он помог ей отбросить с лица влажные волосы, и Шенандоа осмотрелась.

Оказывается, они стояли по ту сторону водопада, под нависшей над ними скалой. Вода доходила до щиколоток; холодные, скользкие камни покрывал темный мох. Казалось, они попали в пещеру, – наверное, такое впечатление создавала царившая здесь необычная тишина. Все звуки окружающего мира отсекала водяная занавесь.

– Я знаю, как тебя согреть, – сказал Роже, и его горячие ладони коснулись ее тела. – До, я хочу тебя... сейчас... прямо здесь...

Прошло немало времени, прежде чем они вышли из-под водопада. Возлюбленные шли, держась за руки, обмениваясь смущенными взглядами. Только что, в минуты экстаза, они проявилитакие чувства, существование которых удивило даже их самих. Эти мгновения изменили их души, и никогда уже им не бывать прежними. Первозданная красота каньона подействовала на них как волшебство, заставила раскрыться до конца, полностью и взамен испытать наслаждение, которое запомнится на всю жизнь.

И на всю жизнь они запомнят, что главное сокровище Каньона Полумесяца не золото и не серебро – а взаимная любовь и нежность.

Глава 18

Шенандоа, невольно поежившись, вышла из «Торгового дома» в ночную прохладу. От голубого вечернего платья было мало тепла, и она теперь жалела, что не прихватила шаль, подаренную ей в Мексике. Впрочем, она так ни разу и не воспользовалась ею с самого возвращения. Уж слишком неприятные, а подчас и страшные воспоминания будил вид белоснежных кружев.

Появившийся из темноты бродячий музыкант, улыбаясь, принялся наигрывать на своем банджо незамысловатую мелодию – эту песенку часто распевали в поселках старателей. Шенандоа тут же подумала про Роже и про тот чудесный день, который им посчастливилось провести в Каньоне Полумесяца. Однако с тех пор прошла целая недели, и она ни разу не встречалась с Роганом, постоянно занятым на «Серебряной звезде», а у Шенандоа все свободное время уходило на попытки восстановить прежнюю близость с сестрой. Но с Арабеллой творилось что-то совершенно непонятное. Она стала значительно приветливее в последние несколько дней, и эта напускная веселость тревожила Шенандоа еще больше, чем прежняя мрачная отрешенность.

Ее мысли прервал музыкант: закончив играть, он подошел поближе и спросил:

– Слыхали про ограбление? Шенандоа кивнула.

– Неизвестный в маске сегодня снова нанес удар.

– Мне казалось, что в Ледвилле всех разбойников давно переловили?

– Все тоже так думали – пока этот одиночка не принялся грабить почтовые поезда. С каждым разом он наглеет все больше.

– Но шериф обещает его схватить? Музыкант задумался, пощипывая струны. Потом ответил:

– Видимо, одиночку поймать труднее, чем банду. И к тому же он в маске. А значит, может оказаться кем угодно.

– Да, пожалуй, – согласилась Шенандоа, улыбнувшись на прощание музыканту, который вежливо приподнял шляпу и снова исчез в ночи. Глядя ему вслед, она вдруг увидела, что в ее сторону быстро шагает дядя, слепо натыкаясь на прохожих.

Шустрый Эд непрерывно кашлял, прикрывая рот своим черным платком. Подойдя к племяннице, он остановился. Она растерялась – ведь Девис собирался отправиться на прогулку, а не метаться возле казино.

– Шенандоа!.. – выпалил запыхавшийся, раскрасневшийся Эд.

– Дядя Эд, пожалуйста, успокойся. Тебе лучше вообще...

– Милая племянница, твоя сестра работает в « Постмортеме».

– Что?!

– Именно так. Я только что оттуда.

– Она танцует за плату?

– Да. И одному Богу известно, чем она там еще занимается.

Шенандоа взяла дядю за руку и подвела к креслу, стоявшему у открытого кафе:

– Дядя Эд, сядь и отдышись.

– Не могу.

Шенандоа тяжело вздохнула. Стало быть, Спайк Камерон нашел способ добраться до Арабеллы, несмотря на всю их осторожность. Но ведь нельзя же было постоянно водить ее за ручку! Однако она не могла избавиться от опасения, что Арабеллу снова похитили.

– Мы обязаны немедленно вытащить ее оттуда! Пока над ней ничего не учинили.

– Над ней уже учинили все, что можно, в Мексике! – резко возразила Шенандоа. – И ты, похоже, до сих пор это пс уяснил. Она ухитрилась вбить себе в голову, будто ни па что не годится, кроме как быть шлюхой, и Спайк Камерон этим воспользовался. Брайтоны стали причиной ее помешательства, а Камерон приспособил сестру к делу.

– Не выйдет! – возмущался Шустрый Эд. – Ей там не место!

– Конечно, не место. Я пыталась втолковать ей это всю дорогу из Мексики, дядя Эд. И не переставала повторять до последнего дня!

– Спайк Камерон совсем сбил ее с толку. Этому надо положить конец.

– Конец?..

– Ну да, а как иначе? Это же вопрос фамильной чести. Никто не имеет права извлекать выгоду из заблуждений невинного дитя. И мы ее спасем.

Дядины глаза сверкали. Таким Шенандоа видела его впервые. Щуплая фигура Эда излучала решимость и силу. Наверное, именно эти решимость и сила обращали в бегство янки во время атаки южан. Она бы не удивилась, если бы сейчас, в ночи, прозвучал пронзительный боевой клич бравых мятежников. Да, ее дядя со своими «мятежниками-южанами» был когда-то нешуточным противником.

– Идем, Шенандоа, – Шустрый Эд решительно взял ее за руку. – Мы освободим твою сестру!

Почти уверенная, что дядю Эда ждет большое разочарование, Шенандоа предпочла промолчать и повиновалась.

Заведение Спайка Камерона сияло множеством огней. Просторный зал заполняла пестрая толпа: посетители развлекались выпивкой, танцами и картами.

Танцовщица из Филадельфии весело смеялась, сидя на коленях у какого-то старателя и чокаясь с ним полным до краев бокалом виски. Голубые глаза сияли, пышные волосы растрепались, бледные щечки разрумянились. Лихо осушив бокал одним глотком, она протянула его, требуя добавки. Тонкие пальчики нервно теребили отделку на глубоком вырезе алого атласного платья.

Вот она снова поднесла бокал к губам, и старатель поцеловал ее в шею. Красавица рассмеялась и обняла его. Получив такое поощрение, мужчина принялся поглаживать обнаженные плечи своими грубыми, натруженными руками. Она подвинулась поближе, кокетливо надув губки. И тут клиент вскочил, прижимая даму к себе, и повел танцевать.

Развеселую парочку перехватили Шенандоа с Шустрым Эдом. Удивленный и раздосадованный, шахтер затеял было шумную ссору, но Эду удалось быстро утихомирить его с помощью денег и выпивки. Пока мужчины выясняли отношения между собой, Шенандоа отвела подальше Арабеллу.

– Как тебе могло прийти в голову устроиться сюда работать?!

Арабелла небрежно повела плечами и попыталась улизнуть.

Однако Шенандоа разозлилась не на шутку. Она схватила сестру за руку.

– Разве тебе не жалко дядю Эда? Ведь он болен. Я знаю, тебе тоже пришлось несладко, но...

– Ничегошеньки ты не знаешь! Я сама захотела здесь работать. Спайк сказал, что я смогу получать неплохие деньги. И он был ко мне очень добр!

– Но у тебя нет нужды в деньгах. И нельзя доверять таким, как Спайк. Подумай только, что ты вытворяешь!

– И что же? Нашла себе работу? Но ведь работа есть и у тебя. Завела мужика? Но ведь и ты сделала то же!

– Ч-что?..

– Роже Рогана! Я не слепая! И не невинная дурочка – после уроков Брайтонов! И я не намерена до конца жизни просидеть как пришитая в каком-то вонючем пансионе. Не намерена делать то, что прикажете вы с дядей Эдом!

– Мы тебе не приказываем! Мы пытаемся тебе помочь! – Шенандоа все труднее было держать себя в руках.

– Ну вот и оставьте меня наконец в покое. Для меня остался лишь один путь в жизни, и...

– Арабелла, – дядя Эд уже отделался от шахтера и поспешил к сестрам, – давай уйдем отсюда и все спокойно обсудим.

– Я останусь здесь! – заявила Арабелла. – Спайк мне разрешил, и мне здесь нравится! А значит, и обсуждать нечего!

– Совершенно верно, – подхватил возникший неизвестно откуда Спайк Камерон; он обнимал Арабеллу за талию с демонстративной развязностью.

– Такие вопросы могут решать только ее родные. – Шустрый Эд пристально смотрел на Арабеллу.

– Ну, коли вам угодно, будем считать, что Арабелла разжилась новой родней, – ухмыльнулся Спайк. – Верно, Крошка? – Он погладил ее по плечу.

– Что это значит? – воскликнула Шенандоа, только теперь осознавая, что Спайк Камерон гораздо опаснее, чем показалось ей при первой встрече.

– Я живу со Спайком, – откровенно заявила Арабелла, вызывающе глядя на Шенандоа и Эда.

– Арабелла, мы с дядей... – пробормотала Шенандоа, чувствуя, что Шустрый Эд напрягся, как струна.

– Я люблю приятно проводить время. А здесь я могу хорошо зарабатывать и при этом развлекаться.

– Работа не главное, – добавил Спайк. – Ее присутствие приятно мне самому.

– Не сомневаюсь, – процедил Шустрый Эд. – Арабелла, что бы ни случилось с тобой в жизни, ты не можешь забыть свою семью, свои корни. А этот тип просто использует тебя!

– А может, это я использую его? – возразила Арабелла, прижимаясь к Спайку.

– Малютка леди – та еще штучка! – ухмыльнулся хозяин заведения. – И ради ее удовольствия я готов на все!

– Тебе это неплохо удается! – томно улыбнулась Арабелла.

– Ну хватит! – взорвался Эд. – Вы, сэр, оскорбили мою семью! Встретимся на рассвете. Выбор оружия за вами.

На миг все замолкли. Шум и суета переполненного людьми казино словно отдалились и доносились до споривших как бы сквозь стену. Наконец Спайк Камерон деланно рассмеялся и спросил:

– Надеюсь, это не нужно понимать как вызов на дуэль, верно?

– Нет, неверно. Я вызываю вас. Выбирайте оружие и секунданта.

– Послушайте, мистер, – снова засмеялся Спайк, обводя взглядом зал, – вы изволили припоздать всего на один век, не больше.

– Вы испугались. Вы трус! – презрительно процедил Эд.

– Давненько я не слыхал подобной чуши, – фыркнул Спайк. – Испугался? Полноте, мне нечего бояться. И я не только не собираюсь встречаться с вами на рассвете, – я намерен выставить вас отсюда, и немедленно!

– У вас нет чести?

– Ну, если уж на то пошло – нет совершенно. В наши дни это чертовски дорогое удовольствие, и от него масса неудобств. Кому, как не вам, южанам, это знать? К тому же мне известно, что вы чертовски ловко обращаетесь с револьвером, а может, и со шпагой тоже. На таких условиях я драться не собираюсь. Я люблю выигрывать, поэтому стараюсь всегда иметь фору. Честь! Да вы изволите шутить!

– Уверяю вас, сэр, мне не до шуток. Я буду ждать вас на рассвете.

– Эта милая леди желает остаться со мной, – сказал Спайк, поглаживая Арабеллу по плечу. – А мои вышибалы подтвердят, что так оно и будет. Вот так-то. – Он бросил через плечо: – Хэнк! Дэн!

– Арабелла! – взмолилась Шенандоа. – Пойдем скорей отсюда! Не доводи до этого!

– Нет! – упрямо отвечала сестра. – Я сказала тебе еще в Мексике! У меня больше нет семьи. Я буду жить со Спайком. А вы уходите, оба. И забудьте про свою дурацкую дуэль! Я уже давно взрослая!

К ним вразвалочку подошли вышибалы, и Спайк сказал:

– Мальчики, присутствие этого человека нежелательно не только в «Постмортеме», но и вообще поблизости от нас с Беллой. Вышвырните его вон!

Шенандоа ахнула: один из гигантов схватил ее дядю за шиворот и потащил к выходу. Шустрый Эд попытался вырваться, но потом все же заставил себя подчиниться. Не стоило доставлять Спайку удовольствие полюбоваться, как его вышвырнут из казино силой. Шенандоа с ненавистью взглянула на Спайка.

– А вот теперь вы совершили ужасную ошибку. Клянусь, я позабочусь о том, чтобы научить вас проигрывать.

– Тише, тише, дорогуша. Это не имеет отношения к нам с вами. Мое предложение осталось в силе. Я буду счастлив заполучить вас к себе наряду с Беллой.

С мольбой глядя в глаза сестре, Шенандоа проговорила:

– Арабелла, я знаю, как тебе тяжело, но тебе следует немедленно покинуть это место!

– Я остаюсь. Спайк отлично за мной присмотрит, и к тому же здесь так весело... А что еще может желать от жизни женщина?

– Большего, Арабелла, гораздо большего. На сей раз я ухожу, но помни: я не сдамся.

– Вот и чудесно! – воскликнул Спайк. – Заглядывайте почаще, дорогуша. Я всегда рад визитам хорошеньких леди!

Шенандоа резко повернулась и опрометью кинулась к выходу. На улице, все еще стряхивая с одежды пыль, ее поджидал Эд.

– Дядя Эд! – с тревогой окликнула его Шенандоа. Откашлявшись в платок, Девис поднял на нее глаза.

Взгляд его был мрачен. Он постарел и сгорбился. Боевой задор иссяк. У Шенандоа все внутри перевернулось от боли за него – особенно при мысли о том, что оскорбление ему нанес такой тип, как Спайк Камерон.

– Ему это с рук не сойдет! – сказала она, взяв Эда за локоть.

– Уже сошло, если я не ошибаюсь.

– Нет. Просто сейчас сила была на его стороне. Он сумел выиграть первую стычку, а не всю войну! – гневно возразила Шенандоа.

– Спайк отказался от дуэли, – покачал головой Шустрый Эд. – Куда катится этот мир?..

– Он просто трус, он укрылся за Арабеллиной юбкой! – запальчиво воскликнула племянница.

– А кое-кто наверняка назовет его ловким малым, – усмехнулся Шустрый Эд, и на душе у обоих немного полегчало. – А знаешь, ты сейчас очень напоминаешь мне брата.

– Клянусь, Спайку нас не победить! Он обязательно проиграет, а Арабелла вернется к нам!

– Ты сильна духом, милая племянница, – сказал Эд, пожимая ей руку. – А это многое значит. Люди часто ломаются от невзгод, но не те, кто наделен такой силой духа.

– Это ты наделен сильным духом, дядя Эд.

– Я уже устаю бороться, – пожаловался он и снова зашелся в кашле. – Мир меняется все быстрее, я не поспеваю за ним. Пожалуй, пришло время уступить место таким, как ты, – юным и отважным, еще незнакомым с поражениями. Но только помни: добро и честь, увы, побеждают далеко не всегда.

– Но мы-то победим, дядя Эд. Непременно победим! И ты тоже победишь.

Девис опять закашлялся – сухим, лающим кашлем, разрывавшим ей сердце. Наконец он прошептал:

– Благословляю тебя от всей души.

– Ну, а теперь нам лучше вернуться к работе, – предложила Шенандоа. – Это поможет выбросить из головы Спайка с Арабеллой.

Глава 19

На следующее утро Шенандоа настояла на том, что поедет вместе с дядей на «Серебряную звезду». Она твердо решила, что больше не позволит Шустрому Эду разъезжать одному. После угроз Спайка Камерона, загадочных происшествий на руднике и явного ухудшения дядиного здоровья племянница не на шутку встревожилась. Она даже приладила на прежнее место свой пистолет.

Кроме того, ей было неприятно оставаться в этот день в Ледвилле, где все напоминало о том, что Арабелла теперь живет со Спайком Камероном в его «Постмортеме». Обычно она вставала с постели довольно поздно, потом пила кофе с Арабеллой и болтала с ней о том о сем, пока не наступало время собираться на работу. Теперь, лишенная общества сестры, Шенандоа очень скучала по ней, но не хотела поддаваться настроению. Не то чтобы она решила уступить Спайку Камерону и смириться, – просто сейчас не следовало провоцировать его на жестокость по отношению к Арабелле. Оставалось только ждать. А когда придет время покинуть Ледвилл, сестра непременно уедет вместе с ними.

Подъезжая к «Серебряной звезде», Шустрый Эд с улыбкой заметил:

– А знаешь, Шенандоа, иногда я подумываю о том, что мог бы заработать на этом руднике достаточно денег, чтобы купить на Западе ранчо и разводить лошадей. «Серебряная звезда» оказалась неплохим приобретением. Может, на ранчо Арабелла наконец-то придет в себя, ведь там будет спокойно и безопасно. Да и тебе, наверное, тоже пойдет на пользу жизнь за городом, в собственном доме.

– Отличная мысль, дядя Эд! – с горячностью откликнулась Шенандоа, про себя же подумала, что у Девиса вряд ли хватит сил и энергии начать все заново. Все, что он имел и любил, было утрачено вместе с лошадьми. Его породистый табун бесславно пролил свою кровь в войсках северян. А Эд Девис так до конца и не оправился после потери своих лошадей, своей земли и семьи.

– Меня смущает только одно, – продолжал он. – Я, наверное, слишком стар и немощен. А лошади требуют так много сил и любви! – И он ласково потрепал по холке своего жеребца.

– Дядя Эд, нам бы только покинуть эти горы, а там мы вместе сделаем все, что пожелаешь.

– Да, ты, наверное, права. – Он откашлялся в платок. – Ты хорошая девочка. Вместе мы станем разводить арабских и английских рысаков, и я подумываю о возможностях использования свежей крови мустангов...

– И?..

– И знаешь, живи мы по-прежнему в Долине Шенандоа, ты выросла бы совсем другой.

– По-видимому, не слезая с лошади? – засмеялась она.

– Наверняка, – улыбнулся Девис и тотчас же опять погрустнел, вернувшись к воспоминаниям. – Ты знаешь, что твое имя означает «Дочь звезд»? Долина Шенандоа в окружении горных отрогов – в мире нет места прекраснее! Наверное, я до конца жизни ее не забуду.

– Давным-давно мама объяснила мне, что значит «Шенандоа», – ласково улыбнулась девушка. – И я рада, что названа в честь такого чудесного места.

– Ну что ж, если даже нам и не суждено разводить лошадей в Долине Шенандоа, при тебе останется мастерство профессионального игрока, – кивнул Шустрый Эд. – И твою сестру мы обучим в два счета – как только она раскусит Спайка Камерона.

– Непременно, дядя Эд. Смотри-ка, а вот и рудник! – воскликнула Шенандоа.

– Может, хоть теперь нам повезет, – вполголоса пробормотал Шустрый Эд, вытаскивая из кармана часы на толстой золотой цепочке. – Уже почти десять. Солнце совсем высоко. – Он осмотрелся, не ожидая увидеть кого-либо из шахтеров: все наверняка трудились в забое – ведь был самый разгар рабочего дня.

И все же Эду показалось, что за деревьями мелькнула чья-то тень.

– Что-то не так, дядя Эд?

– Нет. Просто почудилось, что в лесу кто-то прячется.

– Наверное, это олень.

– Пожалуй, что олень. Ну что ж, давай дадим им знать, что мы приехали.

Не успели дядя с племянницей привязать своих лошадей к коновязи главной постройки, как из шахты показались Роже и Том с тяжелыми мешками руды. Они принялись стряхивать с себя землю и пыль. Увидев, кто приехал, опустили руду на землю и поспешили навстречу Шенандоа и Шустрому Эду.

– Шенандоа! – просиял Роже белозубой улыбкой. – Добро пожаловать снова на «Серебряную звезду»!

– Означает ли это, что сегодня мне позволят заглянуть под землю?

– Конечно. Теперь можно спускаться туда без опаски. Мы расчистили завалы и восстановили крепь.

– Значит, все в порядке?

– Почти. Пришлось потерять довольно много времени, но все равно мы вышли на новый уровень.

– На новый уровень?

– Ну, в тот туннель, что тянется вдоль главной жилы, – пояснил Том. – Пошла опять тяжелая черная руда, и я бы не сказал, что это случилось слишком рано.

– Я бы тоже, – кивнул Шустрый Эд.

– Шахтеры вовсю орудуют киркой и лопатой, – сказал Роже. – Добыча идет полным ходом.

– Кстати, Том, – вспомнил Шустрый Эд, – удалось тебе отловить ту кошку с выводком?

– Понимаешь, плутовка успевает съесть все, что я для нее оставляю в укромном уголке, и даже несколько раз показалась мне па глаза. Но будь я проклят, если кто-то сумеет обнаружить ее логово! А выследить ее надо, потому что выводок вот-вот появится на свет, и лучше держать их в одном из бараков, чем бросить в лесу.

– А хитрая бестия думает иначе? – спросил Эд.

– К несчастью, она предпочитает следовать зову природы, – отвечал Роже, – и тут Том ничего не может поделать.

– Роже, я не нужен тебе сегодня в забое? – спросил Эд, осматриваясь.

– Нет. Но было бы неплохо, если бы ты проверил, надолго ли хватит припасов на складе, и прихватил с собой в город образцы руды.

– Я все сделаю, – пообещал Эд. – Но прежде чем займусь делами, попробую поискать кошку. Когда-то мне удавалось неплохо ладить с животными, особенно с упрямыми кошками, которым предстоит разродиться. Держу пари, что мигом отыщу логово вашей красавицы.

– Заметано! – улыбнулся Том. – Найди, где она скрывается, и я плачу за все пиво, какое влезет в тебя за этот вечер!

– Ловлю на слове! – кивнул Шустрый Эд. – А ты, Шенандоа, поднимешься в главное здание, когда вдоволь насмотришься на шахты и забои. При желании, можешь вместе со мной заняться припасами.

– О'кей, дядя Эд! – Повинуясь странному порыву, она чмокнула его в щеку.

Шустрый Эд с ласковой улыбкой похлопал племянницу по щечке:

– Ты славная девочка, Шенандоа. Мой брат гордился бы тобой, как гордилась мать, – это я знаю наверняка.

– Ну что ж, устроим Шенандоа экскурсию в земные недра! – воскликнул Роже.

Том, уже поджидавший их у входа, вручил им свечи и зажег фитили.

– Там отличная вентиляция, мисс Шенандоа, и можно пользоваться свечами. Старатели просто прикрепляют их к стене куском глины и так работают.

– А разве не всегда забои освещают свечами? – удивилась гостья, шагая в глубину туннеля и чувствуя, как резко меняется температура воздуха.

– Нет, – отвечал Роже. – Если поток воздуха ослабевает, им приходится переходить на лампы.

– Слышь, Роган, – сказал Том, – я собираюсь спуститься на нижний уровень и присмотреть за работами. А вы гуляйте себе сколько влезет. Увидимся позже. – И рослый валлиец мгновенно растворился в темных переходах «Серебряной звезды».

Шенандоа вдруг стало не по себе: она ощупью нашла руку Роже и схватила за запястье. Он привлек ее поближе.

– Со мной тебе ничего не грозит, – заверил он, уверенно шагая по туннелю.

Единственным источником света были колышущиеся огоньки их свечей. По блестящим от влаги стенам метались причудливые тени. Подавленная мертвящей тишиной и сознанием того, какая толща земли отделяет их от поверхности, Шенандоа едва передвигала ноги. Туннель уходил вниз все круче, и в одном месте она поскользнулась на сырой глине. Роже еле успел ее подхватить.

– Попалась! – ласково шепнул он, обдавая теплым дыханием ее лицо. Разомкнув объятия, Роган повел Шенандоа дальше.

Туннель постепенно поворачивал направо. Роже внезапно остановился и поднес свечу поближе к стене.

– Видишь темный пласт? Это и есть основная жила. Но на этом участке содержание серебра не очень высокое, так что нет смысла разрабатывать здесь руду.

Шагая следом за Роже, Шенандоа дивилась множеству толстых бревен, служивших крепью для потолка и стен туннеля. Заметив ее любопытство, Роган пояснил:

– Бревна не менее шести футов в длину и двенадцати дюймов в диаметре. По расчетам простоят двадцать лет. И будут служить нам верой и правдой. Даже на самых крупных рудниках точно такие же бревна служат опорой для множества ярусов: получается как бы огромный дом, только его этажи не поднимаются к небу, а уходят глубоко под землю.

– И они действительно надежны?

– Надежнее не бывает. То, что случилось у нас на руднике, явно выходит за рамки обычного несчастного случая. И хотя пока не было ничего серьезнее синяков и ссадин, приходится остерегаться сверх всякой меры.

Между тем они спускались все глубже в неверном, пляшущем свете свечей. Теперь Шенандоа начинала понимать, почему старатели умудряются то видеть привидения, то слышать голоса, а то и гибнуть – еще бы, в таком-то месте! Вот до ее ушей донесся какой-то неясный звук, напоминавший шум падающих капель. Интересно, как далеко под землю они успели забраться?..

Показалось разветвление туннеля. Роже указал свечой в сторону одного из коридоров и сказал:

– Вон там – новый забой. Спускаться туда с тобой я бы не хотел, но именно там мы начнем добычу самой богатой руды. Я впервые в жизни увидел такое высокое содержание металла.

– В таком случае я лучше взгляну на эту руду наверху, – Шенандоа опасливо всматривалась в непроницаемую тьму.

Они повернули обратно.

– Спасибо, что показал мне все это, – сказала Шенандоа. – Ян понятия не имела, сколько труда уходит на то, чтобы извлечь из-под земли серебро.

– Земля вообще неохотно расстается со своими сокровищами, а подчас и вовсе предпочитает не делиться ими с людьми.

Вскоре они подошли к выходу из шахты. Шустрого Эда видно не было, и парочка направилась к главному зданию, решив, что Девис ждет их там. Однако выяснилось, что на склад он не заходил: образцы руды так и валялись кучей, не подготовленные к отправке. Да и припасы никто не проверял.

– Готов поспорить, что он найдет кошку, – улыбнулся Роже. – А ты как думаешь?

– Уверена, что найдет. Лишь бы он не переусердствовал при этом. Ему и так нелегко, а после вчерашнего...

Их беседу прервал грохот ружейного выстрела. Шенандоа в испуге взглянула на Роже.

Он был уже у двери, девушка бросилась следом. На пороге он задержался и втолкнул ее обратно.

– Нет. Я пойду один!

– Но что это было? Кто-то охотился?

– Возможно, – сверкнув глазами, ответил Роже. – Роже, одна я тут не останусь!

– Ладно, пойдем, – неохотно согласился Роже. – Но смотри: от меня ни на шаг!

Роган поспешил туда, откуда прозвучал выстрел. Шенандоа следовала за ним, все еще недоумевая, отчего он так всполошился. В здешних краях одиночный выстрел из винтовки был не такой уж редкостью. Может быть, дядя увидел какую-то дичь и решил ее подстрелить? Хотя, конечно, у него не было винтовки – только пистолет. Но ведь звук выстрела могло исказить расстояние. И все же беспокойство Роже постепенно передавалось и ей.

Тем временем они добрались до опушки леса, росшего вокруг рудника, и углубились в чащу. Роже то и дело оглядывался, стараясь поточнее вспомнить, откуда именно прозвучал выстрел. Держась вместе, они двигались совершенно бесшумно, и с каждой минутой тревога Шенандоа нарастала. Что-то было не так. Сердце ее сжалось от предчувствия беды.

Внезапно Роже застыл, точно окаменел.

Чуть поодаль, на земле, угадывались очертания человеческой фигуры. Шенандоа, однако, как ни старалась, ничего не могла толком разглядеть.

– Постой здесь, – шепнул Роже.

– Нет, я с тобой! – Девушка ринулась вперед, оттолкнув Рогана с дороги. – Дядя Эд! – закричала Шенандоа. – Ох, Роже, это же дядя Эд! Он ранен! Нужно что-то делать! – Опустившись возле распростертого на земле Девиса, она приподняла его голову и положила к себе на колени. – Дядя Эд, что случилось?

Девис с трудом открыл глаза. Из раны на груди все еще сочилась кровь.

– Не надо глядеть... на мою спину. Угодил в засаду. Вряд ли нам теперь... удастся купить ранчо...

– Дядя Эд, мы обязательно его купим! Со мной Роже. Он поможет довезти тебя до Ледвилла. И ты...

– Не бросай сестру, Шенандоа. Ты... ты ей нужна. А мне... уже не поможешь.

– Нет! Дядя Эд, не надо! – Слезы так и просились наружу, но Шенандоа сдерживалась изо всех сил. Сейчас не время для истерик, дяде нужна поддержка.

– А ведь я нашел... кошку с котятами. Значит, не утратил чутье...

– Том очень обрадуется, дядя Эд, – отвечала Шенандоа сдавленным голосом. Она привлекла раненого к себе и почувствовала на руках что-то влажное и холодное. Значит, рана на спине тоже кровоточила. В отчаянной попытке остановить кровь она прижала ладонь к ране на груди. – Роже, да сделай же что-нибудь!

Он сорвал с себя рубашку и протянул Шенандоа. Она прижала ее к ране, однако перевязать Эда побоялась, ведь могло возобновиться кровотечение.

– Скажи Тому, – прошептал Шустрый Эд, покрываясь мертвенной бледностью, – пусть... заберет котят.

– Да, я скажу, дядя Эд, только...

– Я любил тебя... как родную дочь... – Его голова бессильно откинулась, а глаза широко распахнулись, созерцая уже иные миры.

Только тут до ее слуха донеслось еле слышное мяуканье. Роже осторожно закрыл Девису глаза. Мяуканье стало громче и требовательнее.

– Роже? Роже, его надо поскорее отвезти к доктору! Иначе он истечет кровью. Роже!

– Он умер, Шенандоа. Он обрел вечный покой.

– Нет, дядя просто заснул. Он не мог умереть! Не мог! Надо поскорее вынести его отсюда. Надо поскорее доставить его...

– Перестань, Шенандоа. Он мертв.

– Нет!

Мяуканье голодных котят сделалось еще громче, и вот из норы под корнями ближайшего дерева выкатился пушистый комочек. Крошечный, еще слепой котенок пополз к Шенандоа.

Его мать решилась вылезти не сразу: вопросительно мяукнув, она покосилась на Шенандоа с Роже, обнюхала тело Эда, ухватила за шкирку котенка и скрылась в норе.

– Ох, дядя Эд, – горестно шептала Шенандоа, прижимая к себе безжизненное тело, – я так хотела, чтобы ты был счастлив... – В глаза бросился черный шелковый платок, лежавший на земле. Она машинально подобрала его и сунула в карман Шустрому Эду – ведь он не обойдется без платка...

– Шенандоа, он наверняка теперь счастлив. И вновь обретет то, чего был лишен много лет назад.

– Но он еще столько хотел сделать! Вот и этим утром...

Роже попытался было поднять ее с земли, но она вцепилась в тело Девиса изо всех сил.

– Шенандоа, пойдем отсюда.

– Нет, он мой дядя. А тебе нечего вмешиваться. Я сама...

– Я отнесу его к руднику. И пришлю сюда Тома, чтобы забрал котят. Шустрый Эд так хотел.

– Рудник! – взорвалась Шенандоа, неожиданно вскочив. – Это рудник его убил! Если бы дядя не приехал сегодня на рудник, ничего бы не случилось! И он бы остался жив. И продолжал бы играть в карты где-нибудь подальше отсюда! Это ты виноват, Роже Роган! Если бы не твой рудник, он не приехал бы сюда. А эти странные происшествия в забоях?.. Все из-за тебя! И моего дядю убили из-за твоего проклятого рудника!

Лицо Роже окаменело, глаза сверкнули угрозой:

– Шенандоа, я понимаю, что ты пытаешься все взвалить на меня от горя и отчаяния. Но если его действительно убили из-за рудника – мы непременно это выясним.

– Обязательно выясним! Только не мы, а я! И кто бы это ни был, он заплатит мне сполна!

Роже зашагал обратно к опушке, неся на руках тело Шустрого Эда. Шенандоа ковыляла следом, стараясь не разрыдаться. Истерика, слезы – не этому учил ее дядя. Он учил ее быть сильной. И он не хотел бы остаться неотомщенным.

– Твой дядя был хорошим человеком, Шенандоа, – сказал Роже, выходя на опушку. – И я готов на куски разорвать того негодяя, который его убил. Клянусь, я его разыщу!

– Это все твой рудник, – твердила Шенандоа. – И ты сам не лучше! Из-за тебя нам не везло. Нечего было вообще соваться в этот Ледвилл! Из-за тебя я чуть не позабыла обо всем, чему учил меня дядя. Ну ничего, зато теперь вспомнила. У меня есть покер. У меня есть сестра. И больше мне ничего не нужно. Ты...

– Роган?.. – Им навстречу бросился Том. – В чем дело? Что стряслось с Шустрым Эдом? О черт! Тысяча дохлых кошек! – С отчаянием глядя на мертвого Эда, восклицал он. – Я в жизни не встречал такого отличного парня, каким был Девис. Кейт справит похороны как следует.

– Послушай, Том, – раздраженно заговорила Шенандоа, чувствуя, как все у нее внутри горит от ярости, – ты не отвезешь нас с дядей в Ледвилл? Можно воспользоваться одним из ваших фургонов?

– Я сам отвезу тебя, Шенандоа, – сказал Роже.

– Нет! – выпалила она. – Ни за что, потому что ты... ты убийца! И не смей совать нос в дела моей семьи! Не желаю больше с тобой связываться!

Роже побледнел.

– Шенандоа, я...

– Оставь меня в покое и не суй свои грязные лапы в мою... в мое...

Том осторожно принял у Рогана из рук тело Шустрого Эда, сокрушенно покачал головой и сказал:

– Мисс Шенандоа, я доставлю вас в Ледвилл. Ни о чем не тревожьтесь. Мы с Кейт все сделаем как надо.

– Спасибо, Том, – прошептала она, судорожно сглотнув. – Дядя Эд хотел, чтобы ты знал... знал, что он нашел выводок.

– Вот только пиво он теперь вряд ли захочет, – с тоской в голосе откликнулся Том.

– Вряд ли, – подтвердила Шенандоа. – Он хотел... хотел, чтобы ты о них позаботился. Чтобы они не погибли в лесу.

– Я обязательно за ними присмотрю, – заверил Том. – И назову в его честь: Шустрик, Эд, Шустрый Эд, Эдди.

– Ему бы понравилось, – сказала Шенандоа. – Ты заберешь их прямо сейчас? А я подожду в фургоне с дядей Эдом. Тогда он сам сможет убедиться, что с котятами все в порядке. – Ее снова душили слезы, однако она подавила их, с гневом вспомнив о неизвестном убийце и призвав на помощь хладнокровие и выдержку профессионального игрока.

Том отнес в фургон тело Шустрого Эда и отправился в лес, следуя указаниям Роже.

Роган воспользовался этим и снова подошел к Шенандоа:

– Мне очень жаль, что так все вышло, но ведь я не...

– Иди прочь! – выпалила она, забираясь в фургон. – Я буду держать его за руку, чтобы ему не было одиноко по пути в город.

– Шенандоа, будь благоразумна. Не вини во всем меня. И если его гибель как-то связана с рудником, мы непременно об этом узнаем.

– Я и так знаю, что моего дядю убил проклятый рудник. А теперь уходи!

– Хорошо, – промолвил он после долгого раздумья. – Раз ты так настаиваешь – пусть будет по-твоему. – У него вдруг пересохло в горле. – Я только запрягу мулов в фургон, а потом осмотрю все вокруг. Могут остаться следы или еще что-нибудь... Мы отыщем убийцу, Шенандоа.

– Нет, я сама его отыщу!

Роже лишь молча скривился и пошел прочь.

До нее – словно сквозь вату – доносился звон упряжи, птичий гомон над головой, – все какое-то нереальное... Шенандоа, как зачарованная, смотрела на бездыханное тело, лежавшее в фургоне, . Наконец взглянула на Роже. Все еще голый по пояс, вспотевший под жарким солнцем, он возился с мулами. Шенандоа осторожно извлекла из-под одеяла его рубашку, которой накрыла дядю. Она хотела вернуть ее Рогану, но обнаружила, что рубашка вся перемазана кровью. Засунув ее в угол фургона, сказала:

– Я куплю тебе новую.

– Да плевать я хотел на эту рубашку! – воскликнул Роже, не в силах скрыть отчаяние и боль. – Я беспокоюсь о тебе! Если ты позволишь...

– Нет. Мне помогут Кейт и Том, если понадобится. Да я и сама могу о себе позаботиться.

– Тебе сейчас нельзя оставаться и одиночестве.

– Ay меня такое ощущение... мне кажется, я все это время оставалась одна. Но поняла это только теперь, – пробормотала Шенандоа. И уже громче добавила: – Я возвращаюсь в Ледвилл, чтобы похоронить дядю и забрать сестру из заведения Спайка Камерона. А еще я намерена выяснить, кто убил моего дядю и отомстить. Кроме этого, мне в жизни ничего не остается. Да я и не хочу больше ничего!

– Черта с два тебе больше ничего не осталось. И ты отлично это знаешь! Если бы только не твое упрямство...

– Нашел, нашел! – закричал Том, выбегая из леса. – Отнесу их в главное здание, там найдется местечко потеплее! – Он забрался в фургон, чтобы показать Шенандоа котят.

– Когда опомнишься и перестанешь винить меня в смерти дяди, дай мне знать, – сказал на прощание Роже, с трудом выговаривая каждое слово.

– Том, поедем поскорее, – сказала Шенандоа, даже не взглянув в его сторону.

Фургон со скрипом тронулся с места. Девушка крепко сжала холодную руку Шустрого Эда. Она ни разу не обернулась – не желая ни видеть, ни слышать что-либо про «Серебряную звезду», не принесшую им с дядей счастья.

Скорбное путешествие до Ледвилла длилось целую вечность. Зато у Шенандоа было время подумать. Она поняла, что слишком грубо обошлась с Роже, однако не сомневалась в том, что гибель Шустрого Эда как-то связана с рудником. Да, кто-то во что бы то ни стало хотел остановить Рогана, и смерть Эда Девиса – зловещее предупреждение. Однако Роже Рогана ничто не остановит. Она была в этом уверена.

Роже Роган стал олицетворением некой стихийной силы, мигом безжалостно разрушившей ее спокойную, устоявшуюся жизнь. Это из-за него ей так трудно сосредоточиться за игрой, из-за него она едва не забыла, что является одним из самых известных на Западе профессиональных игроков. И вот теперь из-за его рудника погиб дядя Эд.

А ведь еще немного, и она вообще не смогла бы отделаться от Роже. Шенандоа с ужасом поняла, что ей остается лишь заморозить в себе все чувства к этому человеку – какими бы они ни были. Таким, как он, не место в ее жизни, ведь она – профессиональный игрок, она должна думать только об игре. А из близких людей у нее осталась только сестра, Арабелла. И вместе они не пропадут – как и хотел их дядя. Она научит ее играть в покер, и вдвоем они заработают на жизнь.

Шенандоа будет сильной – как и хотел дядя Эд. И она не бросит сестру. Она не забудет свои корни и своих предков. О, она еще выиграет, непременно выиграет! И отомстит за дядю.

Глава 20

Шенандоа вышла из «Торгового дома» около полуночи. Прохладный воздух был напоен ночными ароматами. Газовые фонари рассеивали мягкий свет. Из распахнутых настежь дверей и окон увеселительных заведений на Гаррисон-авеню доносился привычный шум. Все было, как и две недели назад, – только в эту ночь, как и в предыдущие четырнадцать, Шустрый Эд Девис не садился за карточный стол.

Его смерть потрясла весь город. Он был оплакан и как верный товарищ, и как непревзойденный игрок в покер – лучший на Западном побережье. И все же время не остановилось. Живые предпочитали думать о жизни, а не о смерти, и вскоре Шустрый Эд Девис стал воспоминанием, легендой из прошлого.

Но только не для Шенандоа. Дядя оставался частичкой ее души. Воспоминания о нем по-прежнему причиняли боль. А его убийца оставался безнаказанным. И ее сестра все еще оставалась у Спайка Камерона.

Каждый шаг давался Шенандоа с огромным трудом. Она непрестанно думала об Арабелле, находившейся под чарами Спайка Камерона, в развеселом ночном клубе. Про гибель дяди ничего разузнать не удалось – кроме того, что окольными путями дошло от Роже. Шенандоа наотрез отказалась встречаться с ним, когда Роган заявился в пансион Кейт Колорадо. Это Том рассказал ей, что Роже отыскал в лесу следы одного верхового и пыж от винтовки. На этом расследование застопорилось, хотя и Том, и Кейт помогали, как могли.

Однако ни отчаяние, ни одиночество, ни скорбь не сломили Шенандоа. Рано или поздно Арабелла одумается, и тогда она сможет ей помочь. Рано или поздно она узнает все подробности гибели Шустрого Эда. А что до Роже – то про него лучше вообще забыть, хотя она по-прежнему тянулась к нему всей душой.

Погруженная в свои думы, Шенандоа вышла на Стэйт-стрит и едва не налетела на Роже, шедшего под ручку с Топаз. В глазах потемнело от гнева. В душе поднялась тяжелая волна ревности. Видно, Роже не теряет времени даром – успел обзавестись другой женщиной для утех! Ее зеленые глаза полыхали яростью, когда она смотрела на эту парочку. Но тут Роже схватил ее за локоть:

– Шенандоа, нам надо поговорить.

– Не прикасайся ко мне! – Она попыталась вырваться.

– Черт побери, Шенандоа, ты ведешь себя, как упрямая дура!

– Отпусти меня!

Роже нахмурился и разжал пальцы.

– Тебе не удастся избегать меня вечно, Шенандоа. Она окинула его презрительным взглядом. Потом пристально посмотрела на его распрекрасную спутницу и гордо зашагала прочь.

До ее ушей донесся голос Топаз:

– Ты, вероятно, знаешь секрет, как превратить эту женщину в глыбу льда?

– Так было не всегда, – буркнул в ответ Роган. У Шенандоа мигом разгорелись щеки. Ведь он сказал правду. И она до сих пор его хочет.

Напротив «Постмортема» она остановилась, глядя на яркие огни и прислушиваясь к смеху посетителей. Ей необходимо было повидаться с сестрой, но заходить ужасно не хотелось. Становилось тошно при одной мысли о Спайке Камероне. Этот тип оказался серьезным противником. Впрочем, выбирать не приходилось – Арабелла ни за что не выйдет к ней на улицу.

Все еще нерешительно озираясь, она расправила складки нового платья. Шенандоа специально сшила его, чтобы немного поднять настроение, но это мало помогло. А платье получилось на редкость удачным: из бледно-зеленого шелка, приталенное и с пышным турнюром. По всему вырезу и рукавам шла отделка из темно-зеленого атласа с бледно-зелеными кружевами.

Вобрав в легкие побольше воздуха, она отважно перешагнула порог ночного клуба. В зале негде было яблоку упасть. Красотку в зеленом платье то и дело хватали за руки старатели, желавшие с ней потанцевать. А она упорно высматривала в толпе сестру.

Арабелла сидела на крышке рояля возле танцплощадки. Подол алого с черной отделкой атласного платья был задран так, что были видны черные шелковые чулки. Нежным, детским голоском она распевала непристойную песенку. В паузах между куплетами Арабелла весело щебетала и смеялась, поглядывая на толпившихся вокруг мужчин, ничуть не смущаясь тем, что ее пышная, соблазнительная грудь едва прикрыта.

По мере того, как песенка становилась все более «откровенной», старатели подступали все ближе к певице, с восторгом притопывая и хлопая в ладоши. Постепенно к ним присоединялись и те, кто танцевал на площадке. И вот уже все посетители ночного клуба дружно выкрикивали слова непристойной песни. Допев до конца, Арабелла с жадностью потянулась к выпивке. Подпевавшие ей мужчины стали расходиться кто куда в поисках новых увеселений.

Шенандоа поспешила к роялю. Поведение сестры не было для нее неожиданностью. Уже две недели она «любовалась» на это безобразие. И все же продолжала верить, что за веселой улыбкой и вызывающим взглядом прячется испуганная и невинная девушка, с которой жизнь обошлась столь безжалостно. Да, братья Брайтоны давно уже мертвы, однако их ужасное «наследство» продолжало жить в облике доступной всем Беллы, танцовщицы из ночного клуба.

Но терпению Шенандоа пришел конец. Арабелла была глуха к уговорам. Она упрямо стояла на том, что пребывает в полном восторге от своей жизни со Спайком Камероном. Но ведь Шенандоа прекрасно понимала, что это не так. И считала себя ответственной за младшую сестру.

Она подошла поближе и сказала:

– Послушай, нам надо поговорить.

– Мне надоело твое нытье, – нахмурилась Арабелла. – Почему ты не оставишь меня в покое?

– Не могу. И ты это знаешь.

– Я не обязана перед тобой отчитываться. Я взрослая.

– Арабелла, пойдем куда-нибудь в тихое место, чтобы все обсудить.

– Ох, ну ладно! – притворно застонала Арабелла. – Только учти: это в последний раз. Выкладывай все поскорее и уходи.

Они уселись в уголке. Вызывающе глядя на сестру, Арабелла то и дело отпивала из бокала виски.

– Арабелла, тебе ни к чему здесь работать. Я с удовольствием обучу тебя покеру или любой другой игре. И ты сможешь заработать на жизнь картами. Ты не будешь зависеть от Спайка, а я помогу тебе встать на ноги.

– Спасибо, но я уже давно дала тебе ответ. Нет! Пока я научусь как следует, пройдет много времени, и к тому же неизвестно, выйдет из меня картежница или нет. А здесь я уже получила неплохое место, отлично зарабатываю, да и Спайк обращается со мной очень мило. Не понимаю, отчего ты так настроена против него.

– Он думает только о своей выгоде! – вспылила Шенандоа. – В свое время я перевидала немало таких типов! Он, может, и хорош с тобой сейчас, но...

– Нет. Послушай, почему бы тебе не оставить меня в покое и не заняться собственными делами?

– Арабелла, а почему бы нам не жить вместе? Ты ведь знаешь, как мечтал об этом дядя Эд, да и наши родители были бы рады...

– Не трать слов понапрасну, меня не проймешь. Почему ты не в состоянии принять то, что случилось со мной в Мексике? Ведь я больше никогда не стану прежней!

– Потому что я слишком хорошо понимаю, что случилось с тобой в Мексике! – выкрикнула Шенандоа, потерявшая наконец терпение. – Иначе с какой стати мне любоваться на твои выходки? Эта жизнь – не для такой девушки, как ты. Ведь ты – та же самая Арабелла, какую я знала прежде. Я хочу помочь тебе выкарабкаться из этого ужаса и стать независимой. Но ты не желаешь слушать! – Шенандоа вскочила и с горячностью продолжала: – Выслушай меня хотя бы сейчас! Ты – моя сестра. Тебе пришлось несладко, но случившееся не смертельно, и со временем ты оправишься. Тебе нет нужды знаться со Спайком Камероном и прочими подобными типами. Перестань смаковать свое горе « займись всерьез своей жизнью!

Арабелла удивленно смотрела, как ее сестра резко повернулась и бросилась прочь. Спайк постоянно твердит, что за внешней холодностью Шенандоа кроется жгучее пламя. Оказывается, он прав.

А сейчас Спайкуспел перехватить Шенандоа у выхода из «Постмортема».

– Шенандоа, вы сегодня просто обворожительны!

Она сердито отстранила его руку, не желая терпеть общество такого типа, как Спайк.

– Вы вечно твердите одно и то же, Камерон.

– Потому что это вечная истина. Почему бы вам не подняться со мной наверх? У меня в спальне висит несколько чудесных старинных полотен.

– У вас и здесь, в зале, все стены увешаны картинами. Мне этого вполне достаточно, – отрезала Шенандоа.

– Но наверху у меня нечто совершенно особенное. Вы наверняка не останетесь равнодушны.

– Вряд ли.

– А вот ваша сестра находит их чрезвычайно... информативными. – Спайк наклонился, дыша ей прямо в лицо.

– Арабелла в последнее время не может отвечать за свои поступки, она сама не своя, – возразила Шенандоа, отшатнувшись.

– Возможно, вы правы, – отвечал Спайк, задумчиво глядя на младшую из сестер, кружившуюся в танце с кем-то из старателей. – Она становится сама собой только наверху, у меня в постели. Между прочим, там достаточно места и для троих.

Шенандоа окинула его презрительным взглядом. Повернувшись, шагнула к двери.

– Не так скоро, – схватил ее за руку Спайк.

– Отпустите!

– Нет. Я и так терпел две недели. Этого достаточно, чтобы оплакать смерть вашего дяди.

– Я никогда не перестану оплакивать дядину смерть.

Спайк потащил ее в глубь зала.

Шенандоа пыталась вырваться, но Камерон был намного сильнее. Она озиралась в тщетных попытках призвать кого-то на помощь, но в этом заведении заправляли вышибалы, во всем послушные только Спайку. На них обратила внимание одна Арабелла – она лишь нахмурилась, глядя на сестру.

– Спайк Камерон, я никуда с вами не пойду!

– А знаете, Шенандоа, – внезапно заявил Спайк, останавливаясь, – ваша сестра очень даже довольна тем, как живет у меня. Впрочем, она все равно останется здесь – как бы я с ней ни обращался. Итак, я желаю, чтобы вы поднялись в спальню посмотреть картины – по собственной воле.

– Нет!

– Пока я всего лишь прошу вас пойти посмотреть картины. И если вы любите сестру и не хотите ей зла, то подниметесь со мной... сейчас же.

Шенандоа колебалась. Готов ли Камерон исполнить свою угрозу? Может ли она быть уверенной, что нет? Ее лицо словно окаменело, зеленые глаза холодно взглянули на Спайка:

– Показывайте дорогу, – кивнула она. Поднявшись наверх, Спайк отомкнул огромный замок на массивной дубовой двери с вычурной бронзовой ручкой. Взмахом руки он предложил гостье войти первой. Впервые в жизни оказавшись в таком месте, Шенандоа в замешательстве озиралась, не заметив ни того, как закрылась за ними дверь, ни того, как тихонько щелкнул язычок замка.

Почти всю комнату занимала огромная кровать на высоком постаменте. Со всех сторон ее закрывали тяжелые бархатные занавеси и тонкий кружевной полог. У дальней стены стоял массивный письменный стол, рядом с ним – кожаное кресло. Тяжелые пурпурные портьеры на окнах были плотно задернуты. Газовые светильники под расписными фарфоровыми абажурами изливали неяркий золотистый свет. Под ногами лежал пушистый ковер розовых оттенков, заглушавший шум шагов. Однако вся эта роскошь казалась ерундой по сравнению с огромными, написанными маслом полотнами, смотревшими на Шенандоа со всех четырех стен спальни.

Спайк с гордостью указал на эти произведения искусства. Он с интересом следил за выражением лица Шенандоа.

Она же с трудом сумела скрыть изумление, вызванное сюжетами полотен: на картинах совершенно голые мужчина и женщина занимались любовью в самых невероятных позах. Ничего подобного Шенандоа не могла представить себе даже в самых диких фантазиях. Подумать только – и здесь спит ее сестра, обреченная удовлетворять все извращенные прихоти Спайка Камерона!..

– Как видите, картины наделены немалой долей очарования, не так ли?

– Для такого, как вы, – пожалуй, – пробормотала Шенандоа. – Ну вот, я на них посмотрела. И хочу поскорее уйти.

– Но я мог бы показать тебе еще массу интересных вещей, дорогуша. Да и ты могла бы показать мне немало. – Холодные, как лягушка, пальцы пробежались по ее обнаженным плечам и оттянули вниз край декольте.

Шенандоа отшатнулась. Оправив платье, прошипела сквозь зубы:

– Не смей прикасаться ко мне! – Она поспешила к выходу и принялась дергать дверную ручку.

– Заперто! – злорадно ухмыльнулся Спайк.

– А ключ, конечно, у тебя?

– Конечно. Впрочем, попробуй его отыскать.

– Где?

– У меня на теле. Она фыркнула:

– Хватит валять дурака! Я хочу уйти!

– Найди ключ – и иди.

Она взглянула на него, не скрывая отвращения.

– Могу дать подсказку. Он в кармане... в одном из боковых карманов на брюках.

Шенандоа и не подумала смутиться. Она смотрела прямо негодяю в глаза.

– Отдай ключ!

Он отрицательно покачал головой, глаза его горели похотью.

– Подойди поближе, Шенандоа. Я не кусаюсь. Будешь послушной – ни о чем не пожалеешь!

– Ключ!

– Если хочешь знать, я обладаю ключом, ко всем твоим проблемам. Но пока для начала могу предложить лишь тот, что открывает вот эту дверь.

– Перестань говорить загадками. Я уйду отсюда, даже если придется выломать дверь!

– Невозможно. Она чрезвычайно прочная – как раз на такой случай. – Он сделал шаг вперед, и Шенандоа ощутила запах и тепло его тела. Она попыталась отступить, но Камерон грубо схватил ее за руку: – Ну, милая Шенандоа, давай поиграем немножко, и я не обижу твою сестричку. А не то...

– Ладно, – напряглась Шенандоа; ее зеленые глаза превратились в два острых кинжала.

Он улыбнулся, отпустил ее и замер в ожидании.

Она осторожно опустила руку в правый карман его брюк. Спайк шевельнулся – так, что ее пальцы уткнулись в налитую кровью мужскую плоть. Она отдернула руку, словно обожглась.

– Нашла ключ? – заулыбался он.

– Ты же знаешь, что нет. Ну, хватит, отдай его сам!

– Проверь второй карман.

– Нет.

– Проверь!

Шенандоа набрала побольше воздуха в грудь и быстро сунула руку в левый карман. На самом дне она нащупала что-то металлическое. Но тут Спайк обхватил ее обеими руками и с силой прижал к себе. Его напрягшаяся плоть терлась о ее пальцы.

– Отпусти! – вскричала она.

– Ты нашла ключ, – бормотал он, целуя Шенандоа в шею. – Разве ты больше ничего не хочешь? Не стесняйся, возьми моего дружка в руку. И сразу почувствуешь, как нам будет хорошо вдвоем!

Шенандоа изо всех сил ударила его коленом в пах. Спайк отпустил ее и с воем схватился за мошонку. Она успела отпереть дверь и выскочить, оставив ключ в замке. Кубарем скатившись с лестницы, Шенандоа, сама не своя, выскочила из «Постмортсма», твердо решив ни за что на свете не возвращаться туда. Спайк Камерон оказался намного опаснее, чем казался вначале, и намного отвратительнее.

Она поспешно направилась в «Торговый дом». Но тут кто-то схватил ее за руку и окликнул по имени. Шенандоа машинально вырвалась и лишь потом посмотрела, кто же ее зовет.

Перед ней стояла Топаз, вызывающе улыбаясь ярко накрашенными губами.

– А тебе что надо? – Шенандоа гневно сверкнула глазами. Ведь эта женщина увела у нее Роже, и уж она-то наверняка не стеснялась ублажать его любыми способами – в том числе и теми, что изображались на картинах Спайка Камерона. От обиды и отчаяния кровь в ее жилах забурлила.

– Хочу предупредить тебя, милая.

– Предупредить? – переспросила Шенандоа.

– Насчет Роже Рогана.

– И что же насчет него?

– Этот мужчина мой. Он стал моим еще до того, как отправился в Томбстоун и подобрал по дороге тебя, и он снова стал моим, когда вернулся. Вот я и предупреждаю: оставь его мне. Тогда останутся довольны все, и я, и он, и твоя младшенькая сестричка тоже!

Шенандоа с трудом переводила дух, чувствуя, что вот-вот сорвется.

– И при чем же тут моя сестра?

– Мы со Спайком – старинные друзья. И мне не составит труда уговорить его отправить Малышку Беллу зарабатывать денежки в Тигровой аллее! – Последние слова Топаз произнесла с нажимом – ведь так назывался в Ледвилле район, где промышляли проститутки.

– Ну, пеняй на себя! – Шенандоа в бешенстве то сжимала, то разжимала кулаки. – Только попробуй напакостить моей сестре, и ты...

– О, я не собираюсь с ней возиться – до тех пор, пока ты не будешь путаться с Роже.

В груди у Шенандоа словно что-то взорвалось. Неужели весь город вообразил, что может вытирать ноги об нее и ее близких?.. Ну так она им покажет!

Не теряя времени даром, она размахнулась и заехала кулаком прямо в нос Топаз. Сбитая с ног соперница сидела на мостовой, в растерянности ощупывая лицо. Шенандоа тоже растерялась – она не ожидала такого эффекта. Но уже в следующий миг Топаз узрела на своих пальцах кровь и, вскочив на ноги, с визгом ринулась в бой.

Они сцепились, словно дикие кошки, молотя друг друга кулаками и катаясь по пыльной мостовой. Топаз вырывала у Шенандоа клочья волос и пыталась откусить ей ухо. Шенандоа еще раз – довольно удачно – заехала ей по носу, после чего тоже вцепилась в золотистые кудряшки соперницы. Волосы с неожиданной легкостью отделились от головы, и накладной шиньон отлетел прочь.

Шенандоа дралась отчаянно, давая выход накопившимся за последнее время горю и обидам. Визжа и выкрикивая оскорбления, Топаз старалась расцарапать сопернице лицо и грудь, но не тут-то было. Шенандоа сама дивилась той ловкости, с которой отвечала на каждый удар.

И когда она уже одерживала верх, кто-то вдруг оттолкнул ее от Топаз. Шенандоа бросилась было на нового противника, но налетела на широкую, словно каменную спину.

– Какого черта вы сцепились? – рявкнул Роже.

– Ах ты, сука! – завизжала было Топаз, но, сразу сообразив, что за нею наблюдает сердечный друг, она расслабилась, покачнулась, и Роже едва успел ее подхватить.

– Что здесь творится? – спросил он у Шенандоа. Та пребольно ущипнула Топаз за руку.

Топаз взвизгнула и возвела на Рогана широко раскрытые голубые глаза:

– Спаси меня, Роже, эта сука хочет меня убить! – При этом она картинно раскинулась у него на руках – так, чтобы и без того низкое декольте сползло совсем, обнажив пышную грудь.

Роже твердой рукой поставил Топаз на ноги и смерил Шенандоа сердитым взглядом:

– Вы что, обе рехнулись?

Шенандоа, стараясь унять душивший ее гнев, безуспешно пыталась оправить свое растерзанное платье. Только теперь она осознала, какое плачевное зрелище собой являет.

– Эта женщина запрещает мне встречаться с тобой! – затараторила Топаз, с ненавистью глядя на Шенандоа. – Но ведь ты же знаешь, что я скорее умру, чем соглашусь!

– И ты решила ее избить?

– Нет! Это она хотела меня запугать!

– Шенандоа устроила из-за меня драку?! – Роже не верил своим ушам; он в изумлении уставился на Шенандоа.

– Все было совсем не так! – фыркнула та.

– Роже, милый, ты ведь проводишь меня к доктору? – простонала Топаз, прижимая руку к носу.

– К доктору?.. – машинально переспросил Роже, по-прежнему глядя на Шенандоа.

– Ну да, она же сломала мне нос!

– Шенандоа?

– Сама напросилась! – выпалила Шенандоа, с трудом сдерживая гнев.

– И ты дралась из-за меня? – Роже попытался заглянуть ей в глаза.

– Ну, просто я не привыкла, чтобы мне приказывали. И я до сих пор не замечала на тебе ошейника с надписью «Топаз».

– Роже!.. – Топаз теребила его за рукав. – Милый, я ранена! Пожалуйста, осмотри поскорее мои раны!

– По-моему, ты вполне здорова, Топаз, – наконец повернулся к ней Роже. – И сама дойдешь до доктора – его офис всего лишь в квартале отсюда.

– Что?!

– Ступай своей дорогой, Роже. – Шенандоа повернулась, собираясь уйти. – А я пойду к Кейт и приведу себя в порядок. Ничего страшного...

– Нет. – Он решительно привлек ее к себе. – Я не уверен, что ты не пострадала. Придется отнести тебя ко мне в отель. Там я смогу убедиться, что тебе не нужен доктор.

– Роже, – пробормотала она, – отпусти меня немедленно.

– Правильно, правильно!.. – подхватила Топаз. – Отпусти ее, и поскорее. Ты нужен мне, а не ей. И к тому же...

– А ты, Топаз, впредь получше слушай то, что говорит Шенандоа, – посоветовал Роже, не выпуская из рук свою добычу. – Почему-то обычно все происходит именно так, как скажет эта леди. И если уж она решила из-за меня подраться...

– Ты – не ее мужчина!

– Это она сама так сказала? Шенандоа снова попыталась вырваться.

– Ну, если уж она сказала, что я – ее мужчина, так тому и быть, – с комической важностью промолвил Роже.

– Ты выбрал не ту женщину! – заявила Топаз и бросилась прочь.

– Ну вот, ты получила меня в честном бою – и что теперь будешь со мной делать? – осведомился Роже, сияя улыбкой.

– Я не получала тебя в честном бою. И отпусти меня наконец!

– Но ты почти одержала победу. Мне пришлось оттащить тебя от Топаз, чтобы урон не стал непоправимым, – весело болтал Роже, направляясь к отелю. – Ты ведь знаешь, как важен для ее бизнеса внешний вид!

– Она получила по заслугам!

– Вот как? – Все крепче прижимая к себе Шенандоа, он заметно ускорил шаг. – Пожалуй, лучше поверить тебе на слово. Просто страшно связываться с особой, у которой такой мощный хук правой, как у тебя!

Глава 21

Только добравшись до узкой койки у себя в номере, Роже отпустил Шенандоа. Она тут же попыталась вскочить, но сильные руки удержали ее.

– Роже Роган, отпусти меня сейчас же! – возмутилась Шенандоа. – Я же сказала, что не желаю здесь находиться!

– А я сказал, что желаю поговорить с тобой... наедине.

– Для этого есть другие места!

– Погоди, не дергайся, дай я осмотрю тебя.

– Со мной все в порядке. Послушай, Роже...

– Черт побери! Шенандоа, мое терпение иссякает. Не выводи меня из себя!

Но она продолжала вырываться. Тогда он уложил ее на живот, коленом прижал ноги к койке и принялся расстегивать застежку платья на спине.

Шенандоа извивалась, пытаясь вырваться, но тщетно.

– Ну вот, – сказал Роже, – последняя пуговица. – Он усадил ее на кровати и внимательно осмотрел.

Шенандоа невольно проследила за его взглядом. Ее расстегнутое платье соскользнуло до пояса, под прозрачной нижней сорочкой виднелись пышные груди, соблазнительно приподнятые тугим корсетом. Она попыталась было прикрыться платьем, но Роже одним резким движением поставил ее на ноги, – зеленый шелк с шелестом спустился до бедер. Он взялся за лямки сорочки.

– Роже, – пробормотала Шенандоа, но тут же замялась. Ощутив его жар, его страсть, она не в силах была оставаться равнодушной. – Роже, ну пожалуйста... По-моему, нам не стоит...

– Ты больше не хочешь меня? – спросил он с ласковой улыбкой.

Она не в силах была вымолвить ни слова. Оставшись в одном корсете и трусиках, Шенандоа озябла: ночь казалась невероятно холодной.

– Не хочешь? – снова спросил Роже. И тут наконец заметил пистолет, который Шенандоа опять стала носить под юбкой. – Мне кажется, ты могла бы придумать для этого более подходящее место. – Он протянул руку к пистолету.

– А где еще прикажешь его прятать? – возмутилась она, отодвигаясь. – Лучше уж держать его там, чем оставаться безоружной, особенно после того, как дядя Эд попал в засаду...

– И я ужасно сожалею о гибели твоего дяди, Шенандоа. Ты не поверишь, но я бы отдал что угодно – только бы он остался жив!

– Что было – то было, Роже. – Она покачала головой. – И тут уже ничем не поможешь.

– Прекрати эти разговоры. – Он схватил ее за руки и встряхнул что было сил. – Ты ведь знаешь, что именно я могу помочь! И кое-что уже успел сделать. Мы непременно найдем убийцу!

– И что же ты успел? – спросила она.

Роже промолчал. Он прикоснулся кончиками пальцев к ее груди, чуть прикрытой корсетом.

– Постой, Роже. – Она попыталась отстранить его руку. – Скажи мне...

Он стянул трусики, соскользнувшие до щиколоток. Теперь на Шенандоа оставался только корсет, шелковые чулки на подвязках – и пистолет.

– Отдай мне оружие, Шенандоа, – тихо попросил он.

Она в растерянности отступила. У нее есть способ остановить Роже. Вот этот пистолет. Конечно, у Рогана в кобуре имелся кольт, и скорее всего он выхватит его быстрее – но стрелять-то в нее он не станет! Впрочем, и она не станет стрелять в Роже. Не сможет. Это будет все равно что застрелить часть самой себя. Ну почему он обрел над ней беспредельную власть? Ей стоило неимоверных усилий держаться подальше от Роже – почему же он не оставит ее в покое?!

Она отцепила пистолет и протянула ему.

– Нам необходимо многое обсудить, Шенандоа, – сказал Роган, отложив оружие в сторону. – Но я бы не хотел начинать с серьезных разговоров. Ты просто не представляешь, как я сходил с ума оттого, что не мог быть с тобой целых две недели. – Его горячие руки гладили ее плечи.

Шенандоа потупилась, стараясь унять сердцебиение. Она должна помнить, что главное для нее – ее собственная жизнь, ее собственные цели. Она не должна уступать, не должна забываться.

– Не отворачивайся, Шенандоа. Я не могу без тебя. И ты без меня не можешь.

– Я же говорила тебе, Роже. У меня свои собственные планы. Я должна многое сделать.

– Дело ясное и простое, но тебе угодно все усложнять, не так ли? – рассердился Роже. – Ну, ладно; – Он веско произнес после минутного раздумья: – За тобой долг, Шенандоа. И он будет оставаться за тобой, пока я тебя от него не освобожу. Именно такую сделку мы заключили когда-то в Томбстоуне, помнишь?

Внезапно холод, которым Шенандоа старательно наполняла свой взор, сковал все ее тело. Роже оказался более непредсказуем, чем она полагала. И она правильно делала, пытаясь держаться от него подальше.

– Помнишь? – настаивал он.

– Да, но...

– Никаких «но»! Мне угодно взыскать с тебя долг. Сию же минуту.

Словно в трансе, Шенандоа двинулась к нему. Она была не в силах ослушаться, не в силах отказаться от условий сделки и не в силах бороться с самой собой. Роже поспешно скинул ремень с кобурой и одежду.

– Я уверен, Шенандоа, ты не сможешь забыть меня, не сможешь избегать меня.

Он подхватил ее на руки, крепко обнял и осторожно опустил на жесткую койку. Потом не спеша стянул с ее ног шелковые чулки.

– Роже... – прошептала она.

Увидев его обнаженный торс, Шенандоа почувствовала, как по всему телу разливается пламя – его ласки были такими памятными, такими желанными...

Он поцеловал ее, лизнув губы, коснулся языком ее языка. Она со стоном отвечала на поцелуй, тая в его руках, как воск, обнимая его за плечи и привлекая к себе все ближе.

– Почему ты все усложняешь? – шептал он, легонько теребя зубами мочку розового ушка.

– Ох, Роже!.. – стонала она, не в силах более рассуждать здраво.

– Неужели для тебя это только часть сделки? Она молчала, всем телом впитывая его ласки.

– Я прав?

– Пожалуйста, Роже, просто целуй меня, и все. Я не хочу...

Он пробежался пальцами по жесткой ткани корсета. Задумчиво проговорил:

– Пожалуй, надо бы с тебя это снять, но я не в силах больше терпеть. – Роган приподнял ладонями ее груди и поцеловал затвердевшие соски, отчего у Шенандоа снова вырвался блаженный стон.

А Роже, действительно не в силах терпеть долее, принялся ласкать то место, что более всего притягивало его. Раздвинув ее ноги, он припал губами к ее лону.

– Роже... – прошептала Шенандоа. Она приподнялась и тут же рухнула обратно на кровать, содрогаясь от наслаждения, прижимая его к себе все крепче, распахиваясь навстречу немыслимому, невероятному, творимому его губами и языком.

Чувствуя, как бешено запылало в ней пламя страсти, Роже нежно, но крепко придерживал ее за бедра, не давая вырваться и подводя все ближе к моменту высшего экстаза.

– Роже... – стонала она, а его язык проникал в нее все глубже. Ее бледная кожа блестела от пота. Она обхватила его шею ногами и напряглась всем телом, до боли сжав кулаки. – Роже, пожалуйста... – повторяла она, – пожалуйста, скорее... я больше не могу...

Однако Роже не прекращал свои ласки. Он даже сделал их более настойчивыми, чтобы дать Шенандоа возможность сполна изведать сладкую муку неутоленного желания, прежде чем она перерастет в сумасшедший восторг. Он почувствовал, как ее тело напряглось в последний раз и забилось, погружаясь в волны блаженства. И не выпускал ее из объятий, впитывая каждое ее движение, упиваясь ее блаженством, словно сам только что утолил голод желания. Когда она затихла, едва дыша, он осторожно приподнялся и улегся на нее.

– Роже...

Он поцеловал ее в губы. Потом придержал за бедра и вошел в нее стремительным мощным рывком. Шенандоа ахнула от неожиданности. А Роже сразу начал двигаться; его неистовость говорила о долго сдерживаемом всепоглощающем пламени, бушевавшем в нем. Обхватив его руками за плечи, она двигалась с ним в унисон, отвечая на любовь Роже со страстью, еще более обострявшей его ощущения, побуждавшей его полностью, до конца наполнить сосуд желаний.

И Роже подчинялся этому зову, раз за разом устремляясь к ней навстречу. Наконец со стоном прижался к ее телу и затрепетал, возносясь в вихре неземного наслаждения.

Возбуждение постепенно улеглось, однако Роже еще долго лежал, тесно прижавшись к Шенандоа.

– Когда я уеду отсюда, ты последуешь за мной, – сказал он наконец. – Мы не можем снова обрекать себя на разлуку.

– Куда ты едешь? – прошептала она.

– В Нью-Мексико, в Силвер-Сити для начала.

– Силвер-Сити? О чем это ты? Ведь твой рудник здесь!

– Я его продал.

– Что? – От удивления Шенандоа мигом очнулась.

– Я ведь сказал, что предпринял кое-что в связи с гибелью Шустрого Эда.

– Но ведь ты не собираешься все спустить им с рук?

– Я никому ничего не спускаю. Но и не хочу, чтобы кто-нибудь еще погиб из-за рудника. Он того не стоит.

– В таком случае дядя Эд вообще погиб ни за что!

– Я выручил за рудник немалые деньги, Шенандоа. Найденная нами жила сделала его весьма лакомым куском. И это произошло при помощи и участии Шустрого Эда. Он очень хотел, чтобы ты была обеспечена. Ну вот, теперь это случилось. Можешь получить свою долю в любой момент.

– Но мне казалось, что ты собираешься сам разрабатывать «Серебряную звезду»? – растерялась Шенандоа.

– Мне были нужны деньги. И я собирался добыть их с помощью «Серебряной звезды». Теперь мне это удалось. А оставаться здесь я попросту не могу – нет времени. Мне пора уезжать.

– Куда?

– Я же сказал, в Силвер-Сити, в Нью-Мексико, а оттуда...

– А кто купил «Серебряную звезду»?

– Кейт с Томом, – улыбнулся Роже. – И они тоже не промахнулись. Рудник принесет им богатство.

– Я рада, что «Серебряная звезда» досталась именно им, но все равно ничего не понимаю, – качала головой Шенандоа. – При чем здесь Силвер-Сити?

– При том, что я владею частью нескольких серебряных рудников в штате Нью-Мексико. Они достались мне от отца, но сейчас туда явился мой кузен и копается там один. Если я и дальше буду мешкать, он ничего мне не оставит. Но сначала требовалось раздобыть деньги на зарплату шахтерам и на закупку оборудования. А денег у меня не было. Вот я и рассчитывал, что «Серебряная звезда»...

– Так вот почему ты так не хотел отправляться за Арабеллой?

– У меня и тогда оставалось чертовски мало времени, а теперь его нет совсем. Пора возвращаться и поставить на место кузена Блэки, которому по наследству от отца перешла лишь половина рудника. Если я не поспешу – все, ради чего трудился всю жизнь мой отец, пойдет прахом.

– Понятно, – пробормотала Шенандоа. – Это многое объясняет. Между прочим, мог бы рассказать и раньше...

– Не имело смысла. Это к тебе не имело отношения.

– А теперь имеет?

– Да – или будет иметь со временем. Я хочу взять тебя с собой.

– Я не могу уехать из Ледвилла, не могу последовать за тобой. Ведь мне пришлось бы бросить Арабеллу. К тому же карты приносят здесь неплохой доход, а мне нужны деньги.

– Я же сказал! С продажи «Серебряной звезды» ты получишь достаточно денег, чтобы надолго обеспечить и себя, и сестру!

– Я не брошу Арабеллу. Я ей нужна.

– Но ты и мне нужна!

– Зачем? Чтобы не вылезать из постели и ждать, пока ты...

– Черт побери! Да, в постели ты мне тоже нужна. Но есть еще и другие вещи. К примеру, дом, в котором нет... Ну, черт его знает, чего там нет...

– Экономки?

– Да, пожалуй, что так.

– Ты запросто можешь кого-нибудь нанять.

– Мне нет нужды кого-то нанимать, – выпалил Роже; его лицо раскраснелось, а глаза потемнели от гнева. – Я уже имею ее в своем распоряжении. – Он уставился на Шенандоа.

– Что это значит?!

– Помнишь нашу сделку? Ну так вот, мне требуются твои услуги, причем не здесь, а в Нью-Мексико.

– Я не брошу Арабеллу, – не уступала Шенандоа.

– Ну так забери ее с собой.

– Вряд ли она оставит Спайка Камерона, а снова принуждать ее мы не можем. Ох, Роже, все это свалилось на меня так неожиданно...

– Если бы ты не бегала от меня как от чумного последние две недели, мы могли бы договориться заранее.

– Я не хочу уезжать из Ледвилла.

– А я тебя и не спрашиваю.

– Роже, – продолжала настаивать Шенандоа, но уже не так решительно, – я вовсе не отказываюсь от нашей сделки, но для того, чтобы уговорить Арабеллу поехать с нами, потребуется время.

Роже вскочил с койки и заметался по комнате.

– Стало быть, ты не желаешь ехать?

– Я не желаю бросать Арабеллу, а заставить меня ты не можешь.

– Очень даже могу, но не буду. Ты все время только и делаешь, что беспокоишься о ней, и с этим ничего не поделаешь. Но я все равно хочу, чтобы ты была со мной.

– Неужели нельзя подождать хотя бы неделю-другую?

Роже посмотрел ей в глаза и сказал, подойдя вплотную:

– Шенандоа, неделя или две могут оказаться невероятно долгим сроком. Без тебя время... словно останавливается. Я убедился в этом за последние две недели.

– Но ведь Арабелла сейчас совершенно беспомощна. И к тому же я надеюсь хоть что-то разузнать об убийце дяди Эда!

– Я отлично тебя понимаю. И не меньше твоего хотел бы поймать негодяя, но не имею в данный момент такой возможности. Я собирался заняться расследованием, как только наведу порядок на своем руднике. При необходимости мы могли бы даже вернуться сюда. Ты поедешь со мной?

– Ну, если ты подождешь нас с Арабеллой, – нерешительно проговорила Шенандоа.

Роже пристально посмотрел в ее прекрасные зеленые глаза. Потом сказал:

– Одна неделя. От силы – две. После чего ты отправишься в Силвер-Сити.

– Согласна, Роже. Сделка есть сделка.

Глава 22

Солнце еще не поднялось на небосклоне, когда Шенандоа очнулась от удивительного сна про них с Роже. Она потянулась, улыбнулась и вдруг сообразила, что лежит одна на жесткой, узкой койке. Быстро осмотревшись, Шенандоа убедилась, что Роже в комнате нет. И его вещей тоже не было. Откинув одеяло, она уже собралась встать, но вдруг обнаружила, что с чулка исчезла подвязка. А ведь она не снимала ее ночью. Ей не удалось найти пропажу и при более тщательных поисках.

Впрочем, вся эта суета с подвязкой являлась лишь отвлекающим маневром. Ей не хотелось признавать тот факт, что Роган покинул ее крадучись, не сказав ни слова на прощание. Хотя вполне можно было счесть прощанием всю проведенную в этой комнате ночь, когда Роже раз за разом возобновлял свои атаки, заставляя ее стонать в экстазе. И теперь она чувствовала себя совершенно опустошенной и одновременно счастливой. Если только забыть об уходе Роже...

Одевшись, Шенандоа покинула отель и направилась к себе в пансион, но была остановлена тем же бродячим музыкантом, с которым болтала прошлым вечером.

– Весь город всполошился из-за грабежей, – сообщил он. – Пора бы и шерифу что-то предпринять, верно?

– Пожалуй, – неохотно отвечала Шенандоа, настолько погруженная в свои мысли, что забыла о каком-то там грабителе.

– Думали, что переловили всех, – продолжал музыкант, – пока не объявился этот одиночка.

– Ну, надеюсь, ему недолго гулять на свободе.

– Хорошо бы! Ледвиллу это вовсе ни к чему. – Проведя рукой по струнам, музыкант улыбнулся на прощание и удалился.

Шенандоа пошла своей дорогой, но вдруг остановилась. Пожалуй, прежде чем идти отсыпаться, стоит повидаться с Арабеллой. И никакому Спайку Камерону больше не удастся ни остановить ее, ни запугать. Она непременно откроет сестре глаза на то, что жизнь ночной танцовщицы не для нее, что она должна жить вместе, с Шенандоа, единственным близким человеком, оставшимся у нее на свете. Шустрому Эду не видать вечного покоя, пока Арабелла не окажется в полной безопасности, – как и самой Шенандоа.

Решительно толкнув двери «Постмортема», она переступила порог. В зале, казалось, не было ни души. По спине ее пробежали мурашки. Что за странная тишина?

– Арабелла? – окликнула она сестру, направляясь в глубину зала. – Арабелла? – Ее голос звучал все громче.

Куда все запропастились? Ночь еще не кончилась, и завсегдатаи клубов не расходятся по домам в такое время! Она набрала в легкие побольше воздуха, чтобы крикнуть еще громче, но тут из задней комнаты выскочил бармен.

– Что вам угодно? – спросил он.

– Я ищу Арабеллу Уайт... Беллу.

– Белла уехала.

– Уехала?!. – У Шенандоа перехватило дыхание. – Куда?

– Они со Спайком перебрались в Силвер-Сити.

– Не понимаю. – Она без сил рухнула на стул.

– Вы ведь знаете – старательский обычай. Никто подолгу не засиживается в таких городах. Эй, вам плохо?

– Когда они уехали? – спросила Шенандоа, не обращая внимания на беспокойство бармена.

– Ну, пожалуй, ничего страшного не случится, если я выложу вам все. – Он посмотрел на нее испытующе. – Они сели на первый утренний поезд. С собой почти ничего не взяли. Спайк упаковал свои драгоценные картины и прочие вещи – их вышлют следом.

– Кто-то купил у него «Постмортем»?

– Еще бы! Да об этом скоро заговорит весь город. Заведение купила Топаз... Ну, вы должны знать... с Тигровой аллеи. Вот уж никогда бы не подумал, что придется работать на нее!

– Что ж, спасибо, – кивнула Шенандоа. Она поднялась со стула и направилась к выходу. У двери обернулась: – А Белла никому не оставила писем?

– Нет, – немного подумав, ответил бармен. – Насколько мне известно, не оставила.

– Благодарю.

Шенандоа поспешно покинула «Постмортем». Сердце ее бешено колотилось. Ладони стали липкими от пота. Она чувствовала себя обманутой, преданной. Как Арабелла посмела с ней так обойтись? Впрочем, ответ был ясен. Ведь сестра знала ее достаточно хорошо, чтобы предугадать: Шенандоа ляжет костьми, но не позволит ей уехать.

На углу она замедлила шаг, внезапно сообразив, что больше никто не стоит между нею и Роже. Однако прежде чем навсегда покинуть Ледвилл, следовало заглянуть еще в одно место.

Взяв напрокат лошадь, она поехала за город. У подножия ближайшей горы всадница спешилась и привязала поводья к ограде городского кладбища. Она не могла уехать, не попрощавшись с человеком, столь много значившим в ее жизни.

Преклонив колени возле свежей могилы в дальнем углу кладбища, Шенандоа скорбно прошептала:

– Я никогда не забуду тебя, дядя Эд!

Она настороженно оглянулась. Кажется, что-то послышалось?.. Нет, наверное, показалось. И она, опустив глаза, продолжала:

– Дядя Эд, не тревожься за нас. Все будет хорошо. Я присмотрю за Арабеллой. И еще какое-то время пробуду вместе с Роже. Он ждет не дождется меня в Силвер-Сити.

Она снова насторожилась. Вот. Кажется, опять тот же звук! Похоже на стон. Шенандоа вскочила, с беспокойством озираясь. Снова послышался глухой стон. Она невольно поежилась: делать нечего, придется искать того, кто стонет.

В нескольких шагах от могилы дяди Эда, за чьим-то массивным резным памятником, ничком лежал человек. Шенандоа поспешила туда и перевернула его на спину.

Не в силах сдержать отчаянный крик, она дрожащей рукой прикоснулась к мертвенно бледному лицу Роже Рогана.

– Роже?..

Он снова застонал.

Она принялась ощупывать его. И обнаружила рану в животе. Засада! Страшное слово пронзило мозг, наполняя душу ужасом. Ведь точно так же погиб ее дядя!

Шенандоа выпрямилась, осмотрелась. Она одна, совершенно одна! И нет возможности вернуться в город за помощью: каждая потерянная минута может стоить Роже жизни. Приняв решение, она оторвала оборки от нижней юбки и как можно туже перевязала рану, надеясь приостановить кровотечение. Затем бегом вернулась к ограде и привела лошадь.

Опустилась рядом с Роже и зашептала, прижав ладонь к его лбу:

– Роже, я здесь. Я отвезу тебя к доктору... Ты поправишься. Пожалуйста, не умирай!

Глаза задвигались под опущенными веками; раненый с трудом приоткрыл глаза и сфокусировал взгляд на заплаканном лице:

– До…

– Не надо, молчи. Береги силы!

– Вот пришел... попрощаться... с Шустрым Эдом...

– Да-да, понятно! А теперь надо усадить тебя на лошадь. Ты можешь двигаться?

Роже покосился на рослую кобылу, потом снова взглянул на Шенандоа:

– Тебе ни за что... не управиться.

– Неправда, я все сделаю. Только молчи!

– До, на всякий случай... я хотел сказать...

– Нет! – Не замечая, что давно обливается слезами, Шенандоа стала поднимать его с земли.

Роже оказался невероятно тяжелым, и, если бы не отчаянное стремление во что бы то ни стало отвезти раненого в Ледвилл, у нее действительно ничего бы не вышло.

Кое-как поднявшись на ноги, Роган навалился всей тяжестью ей на плечо. Оборки, когда-то белые, стали алыми: возобновилось кровотечение.

Не зная, что предпринять, Шенандоа попыталась плотнее прижать к ране повязку.

– Не поможет, – выдохнул Роже, едва стоявший на ногах.

– Роже, тебе нужно взобраться на лошадь!

Она помогала ему, как могла, однако если бы не, железная воля Роже и не желание выжить, ему ни за что не удалось бы взобраться в седло. Он едва не свалился на землю, но Шенандоа успела подобрать юбки, вскочить на круп лошади позади него и обхватить руками за плечи, удерживая в седле.

– Обопрись на меня, Роже. Мы мигом доедем до города.

Он промолчал. Потеря крови лишила его последних сил, а ведь еще надо было усидеть в седле.

Шенандоа осторожно направила лошадь к дороге. Она не смела пускать ее слишком быстро, ведь даже рысь могла оказаться смертельной для Роже. Казалось, город отдалился на самый край света...

– Кейт! – закричала Шенандоа, подъезжая к пансиону Колорадо. – Кейт, иди скорее сюда! Мне нужна помощь!

Ответом ей было молчание.

– Кейт! Ну пожалуйста, Кейт!

Парадная дверь наконец распахнулась, и на пороге показалась растрепанная Кейт. Следом за нею вышел Том.

– Тысяча дохлых кошек! – взорвался валлиец. – Что стряслось?

– Том, Роже нужен доктор, немедленно! Не теряя времени, Том побежал по улице.

– Я его отнесу, – уверенно сказала Кейт, протянув к Роже сильные руки.

Глотая слезы, Шенандоа помогла стащить с седла обмякшее тело Рогана. Колорадо тотчас же подхватила его на руки.

– Лучше всего положить его в моей комнате. А ты беги вперед и поставь подогреть воду!

Но Шенандоа не решалась расстаться с Роже ни на миг: она брела следом за Кейт. Когда раненого уложили на кровать, она принялась осторожно снимать с него рубашку.

– Ты бы лучше не лезла не в свое дело, – посоветовала Кейт. – Доктор сам сделает все, что нужно. Ладно уж, сиди тут, а я вскипячу воду.

Шенандоа пододвинула стул к кровати, опустилась на него и зашептала, грея в ладонях холодную руку Рогана:

– Роже... Роже, пожалуйста, не покидай меня! – Она наклонилась и поцеловала его в губы. – Пожалуйста, не умирай, хотя бы ради меня, Роже!

Внезапно в комнате стало очень людно: вернулся Том Бартон с доктором, а Кейт принесла чистые тряпки. Шенандоа неохотно отошла в сторонку: теперь оставалось только ждать.

Прежде всего доктор разрезал и снял с раненого повязки, после чего занялся раной. Шенандоа металась из угла в угол. Том навис над кроватью, внимательно следя за действиями врача и помогавшей ему Кейт. Казалось, прошла целая вечность, когда доктор наконец посмотрел на окружающих и проговорил:

– Думаю, он выживет. Поездка до города дорого обошлась: ему нельзя было двигаться. Но он молод, крепок и полон жизненных сил – думаю, все обойдется. За ним нужен уход.

– Я ни на шаг от него не отойду, – заверила Шенандоа; ее зеленые глаза блестели от непролитых слез.

– И я тоже, – с мрачным видом добавила Кейт.

– Мы сделаем все, что нужно, – пообещал Том.

– Пуля попала в живот, – озабоченно кивнул врач. – Но, насколько я могу судить, она прошла навылет. Это внушает надежду. Позовите меня, если ему станет хуже. Я еще загляну к вам попозже. – Доктор с улыбкой посмотрел на Шенандоа: – А он счастливчик... Еще немного – и было бы поздно. Он истек бы кровью.

Шенандоа судорожно сглотнула.

– Тот, кто стрелял, оставил его на верную смерть, – продолжал рассуждать доктор, собирая свои инструменты. Вскоре он откланялся и ушел.

– Кто посмел стрелять в Роже?! – тут же взорвалась Кейт.

– Ума не приложу, – отвечала Шенандоа. – Он собирался уехать нынче утром. И позвал меня с собой в Силвер-Сити. Я решила попрощаться с дядей Эдом. И на кладбище наткнулась на Роже. Он тоже приходил к могиле.

– Значит, кто-то очень не хочет, чтоб он вернулся в Нью-Мексико, – веско произнес Том. – И готов ради этого на все. А потому нам лучше не оставлять его одного ни на минуту.

– Здесь до него никто не доберется, – сказала Кейт.

– А я-то надеялась, что с продажей рудника нашим несчастьям придет конец! – вздохнула Шенандоа.

– Мы тоже, – подтвердила Кейт.

– Похоже, он о многом умолчал, – заключил Том.

– Ну, это его право, – сказала Кейт. – А теперь, Шенандоа, шла бы ты наверх. Переоденься и приведи себя в порядок. Ты же в крови с головы до ног!

Шенандоа оглядела себя и поняла, что Кейт права. При мысли о том, как много крови потерял Роже, ей едва не стало дурно. Впрочем, врач сказал, что он выживет, – это главное, а уж она обо всем позаботится.

– Я не хочу его оставлять.

– Том посидит здесь. Валяй отправляйся наверх, а я тем временем приготовлю что-нибудь погорячее. Нам всем нужно подкрепиться, чтобы мы могли помочь Роже.

– Спасибо! – с чувством промолвила Шенандоа, переводя взгляд с Тома на Кейт. – Если бы не вы...

– Ты бы для нас сделала то же самое, – отмахнулась Кейт. – Ладно, хватит тянуть время, иди. Не бойся, никуда твой Роже Роган отсюда не денется. По крайней мере пока.

Шенандоа приподнялась, но тотчас же снова рухнула на стул.

– Нет, Кейт, не сейчас. Сначала я хочу убедиться, что он действительно поправится. – И она опять потянулась к его холодной руке.

Кейт молча кивнула и вышла, жестом, позвав за собой Тома.

– Роже, я не оставлю тебя, – заговорила Шенандоа, оставшись с ним наедине. – Я всегда буду здесь, рядом, чтобы ты поскорее поправился. А потом мы вместе поедем в Силвер-Сити. И там тоже будем вместе. Не беспокойся ни о чем. И даже об Арабелле. Ей просто придется какое-то время самой заботиться о себе. Потому что тебе я нужнее. И я сделаю для тебя все, что нужно. Только не покидай меня, Роже, умоляю, не покидай меня!

Роже еле слышно застонал и чуть повернул голову в ее сторону.

Шенандоа улыбнулась дрожащими губами, почувствовав слабое пожатие его руки. Она вновь заговорила:

– Роже, я здесь. И если даже это часть моего долга – я отдаю ее с радостью. Потому что ни за что на свете не хочу тебя потерять... Ведь такой козырь достается женщине только раз в жизни!

Шенандоа принялась гладить его ладонь, поднимаясь все выше, к запястью, в тщетной попытке согреть безжизненную руку своим теплом и лаской. И тут она нащупала что-то у Рогана под рукавом. Шенандоа осторожно расстегнула манжет... и увидела свою подвязку, которую так и не смогла найти накануне.

– Ох, Роже... Роже! – грустно засмеялась она. – Может быть, я все-таки для тебя значу больше, чем невостребованный долг!

С трудом различая сквозь пелену слез окружающие предметы, она поудобнее расположилась на стуле, чтобы ждать... и охранять покой Роже Рогана...

ЧАСТЬ III Осень 18 83 года ЗАПОВЕДНЫЕ ТАЙНЫ СЕРЕБРА

Глава 23

Роже подал ей руку, и Шенандоа выбралась из дилижанса.

Она окинула взглядом скопление бревенчатых домиков под плоскими крышами. От Дома к дому тянулись дощатые тротуары. Городок расположился в долине, у подножия гор, окружавших его со всех сторон. Сухую землю покрывал толстый слой пыли; по широким улицам проносились шары перекати-поля. Мужчины лениво покачивались в креслах, стоявших прямо на тротуаре, и следили за мулами, тянувшими мимо их домов тяжело груженные фургоны. Из дверей многочисленных баров доносились громкие голоса. Город выглядел . весьма деловито, хотя по размерам и роскоши явно уступал Ледвиллю.

– Ну как тебе Силвер-Сити? – спросил Роже.

– Напоминает Томбстоун и прочие старательские поселки, в которых приходилось бывать прежде.

Роже кивнул и указал рукой в сторону горных пиков:

– Это хребет Пинос-Альтос, отрог Монголланских гор. Там находятся почти все рудники. Но эти месторождения отличаются от ледвиллских: серебро не смешано со свинцом, и довольно часто попадаются карманы с чистым металлом и самородками. Этот город – первый перевалочный пункт для тех богатств, что извлекают из-под земли старатели. Ранчо, что лежат к югу отсюда, также обеспечивают нужды шахтеров. А в прежние времена здесь была стоянка апачей. Собственно говоря, вся эта земля принадлежала апачам, и они считают ее своей и по сей день.

– Но ведь это не значит, что нам здесь грозит опасность? – всполошилась Шенандоа.

– Апачи всегда были опасны для белых. Джеронимо^[5] по-прежнему на свободе. И я не верю, что его когда-нибудь удастся схватить. Вся надежда на форт Байярд – он совсем рядом с городом.

– Слава Богу!.. – с облегчением выдохнула Шенандоа.

– Но форт – еще не гарантия. Местность между нами и фортом – излюбленный объект для индейских набегов. Хотя я не думаю, что они нападут на нас.

– Надеюсь, ты прав.

– Давай найдем комнату на ночь и как следует выспимся. С рассветом я намерен отправиться в путь.

– Прежде всего я должна отыскать Арабеллу.

– Это будет совсем нетрудно. Мы все успеем. – И Роже, подхватив багаж, решительно зашагал по улице.

Шенандоа едва поспевала за ним. Оказавшись на своей территории, Роган сильно изменился. И эта перемена случилась не вдруг – Шенандоа отметила ее первые признаки еще на подъезде к Силвер-Сити. Трудно было сказать, в чем именно заключалась эта перемена, – просто Роже как бы отдалился от нее в последние часы: видимо, старался сосредоточиться на предстоящих хлопотах. Поскольку это не очень-то радовало Шенандоа, она постаралась занять себя мыслями об Арабелле. Роган уже оправился от ранения и не нуждался в уходе, тогда как сестре она по-прежнему была нужна.

Весь последний месяц Шенандоа не отходила от Роже: выздоровление шло медленно, а пациент оказался нетерпеливым и капризным. Попытки что-либо узнать об убийце Шустрого Эда так и не увенчались успехом. Бесполезность поисков доводила до отчаяния, а тревога за Арабеллу его усугубляла. И тем не менее она думала только о Роже. Шенандоа выходила его, помогла ему встать на ноги – и вот теперь отдает свой долг.

Она пристально взглянула на него. Роже был еще, слаб – силы его не вполне восстановились, а рана частенько болела. Однаконикакие уговоры не могли заставить его ждать. Долгий, утомительный путь до Нью-Мексико дался Роже нелегко, однако сейчас у него был такой вид, будто все забыто навеки ради одной-единственной цели: добраться до серебра.

Почему-то вспомнились Том и Кейт. Редко ей приходилось встречать столь счастливую парочку: они уже заводили речь о свадьбе. Впрочем, оба были столь независимыми личностями, что такие условности их мало волновали. Зато они являлись официальными совладельцами «Серебряной звезды», и приносимый рудником доход превзошел самые смелые ожидания. Том сдержал слово и назвал всех котят из злополучного выводка в честь Шустрого Эда – и котов, и кошек, – а несчастные случаи в забоях давно прекратились.

При расставании с Шенандоа друзья выглядели вполне довольными жизнью, однако оба ужасно беспокоились за нее и Роже. Только после клятвенного обещания непременно дать знать, если понадобится помощь, они немного успокоились и пожелали им доброго пути. Ей будет очень не хватать Тома и Кейт – как до сих пор не хватает дяди. Однако прежде всего необходимо было подумать о своем будущем и о тех людях, которые нуждались в ее поддержке.

Роже привел ее в самую дорогую гостиницу в городе и потребовал ключи от самого просторного номера. Обстановка поразила Шенандоа своей роскошью. Широкая кровать была застлана темно-синим дамасским покрывалом. Окна закрывали тяжелые портьеры из той же ткани. А когда Шенандоа раздвинула их, чтобы выглянуть на улицу, то обнаружила, что нижняя половина стекла закрыта еще и тонкими кружевными занавесками. Зеркало в изящной овальной раме висело над умывальником из темного дерева; рядом стоял тонкий фарфоровый кувшин для воды. В углу расположились кресло-качалка и низенький столик с неярком лампой.

Прежде всего Роже удостоверился, что в номере все в порядке, и лишь затем обратился к своей спутнице:

– Постарайся как следует выспаться. Завтра предстоит нелегкий день.

– А ты?

– У меня дела.

– Может, я...

– Нет. Ты только будешь путаться под ногами. Мне нужно пойти и заявить о своих правах на землю. Ведь я не был в этих краях слишком долго. Кроме того, надо купить кое-что для дома. Понятия не имею, в каком он сейчас состоянии. И еще мне понадобятся рабочие, но с этим можно не торопиться. Прежде всего я бы хотел увидеть собственными глазами, что успел натворить кузен Блэки на руднике.

– А ты не хочешь сделать покупки для дома с моей помощью?

– Нет. Я просто закажу самое необходимое. А когда еще что-нибудь понадобится, купим и все остальное. Ты пока приляг. Потом я зайду за тобой, мы пообедаем и попробуем разыскать Арабеллу. И еще, Шенандоа... Не вздумай отправляться одна на поиски сестры. Хватит того, что одна из вас уже оказалась в лапах у Спайка Камерона.

– Это приказ?

Он замялся, с сомнением заглянул ей в глаза и сказал.

– Да – если это так необходимо.

– Стало быть, теперь ты станешь моим господином и повелителем? И прикажешь считать это частью сделки?

– Да, – помрачнел Роже, – коль скоро это единственный способ заставить тебя проявить осторожность.

Шенандоа надула губы.

– Разве я плохой господин и повелитель? – спросил Роже, приподнимая пальцами ее подбородок и не позволяя отвести взгляд.

– Дядя Эд приучил меня к независимости! – выпалила Шенандоа. Она повернулась к окну. – И я ни перед кем не отчитывалась в своих поступках, вплоть до...

– Этого дня?

Она ответила ему ледяным взглядом.

– Шенандоа, ты заключила сделку. Ты сама напросилась на нее ради спасения сестры. Ну что ж, я сделал то, что обещал, и теперь намерен взыскать с тебя долг. А это значит, что я имею право распоряжаться тобой, пока наше соглашение будет оставаться в силе. А уж потом можешь отправляться на все четыре стороны.

Она не потрудилась ответить, лишь небрежно повела плечиком.

– Шенандоа, я хочу услышать, что ты никуда не выйдешь отсюда в мое отсутствие.

– Если ты и так волен распоряжаться мною – какое значение имеет то, что я скажу?

– Черт побери! – Роже подскочил к ней и рывком повернул к себе лицом. – Ты отлично знаешь какое! Я тебе не доверяю. И потому пойду на любые уловки, если это поможет тебе почувствовать силу... долга, а значит, и необходимость соблюдать правила безопасности, – чтобы иметь возможность служить мне!

– Я не выйду отсюда, Роже, – сказала она решительно. :—: У меня нет никакого желания в одиночку встречаться со Спайком Камероном.

– Но почему ты сразу об этом не сказала?!

Она улыбнулась – одними губами. Необходимость выполнять чужие приказы доводила ее до бешенства.

– Ты же сам не дал мне и рта раскрыть!

– Я знаю, отчего ты такая. Отчего мы оба такие. – Он покосился на кровать. – Я слишком долго был болен.

Ее улыбка из холодной превратилась в ледяную.

– Но с этим придется подождать. – Он задумчиво провел ладонью по ее пышным каштановым волосам. Хотел бы я знать, движет тобой исключительно чувство долга по отношению ко мне – или что-то еще?

– Но ты же только что сказал…

– Не важно. Я скоро вернусь. – Он решительно направился к двери, но на полпути обернулся: – Этой ночью мы сумеем кое-что исправить. Ведь теперь я здоров!

Шенандоа дождалась, когда за ним закроется дверь и в замке щелкнет ключ. Затем подошла к умывальнику. Все получалось не так, как она рассчитывала. Роже разочаровывал ее все больше, и от этого становилось не по себе. Шенандоа привыкла быть независимой и самой контролировать ситуацию – и вдруг оказалось, что у нее появился босс! Это ее совершенно не устраивало. А еще менее устраивало то, что она перед кем-то в долгу. Ведь теперь придется выплачивать долг, хочет она того или нет. Роже честно спас ее сестру, Сделка есть сделка.

Глядя в овальное зеркало, Шенандоа не спеша вынимала из волос шпильки. Она и сама не прочь отдохнуть в отеле. От езды в тряском дилижансе ломило все кости. Ей хотелось лишь одного – умыться и лечь спать. Вот и Арабелла скорее всего отсыпается в эти часы, и ничего страшного не случится.

Словом, Роже не было никакой нужды соваться со своими приказами – и все же он это сделал, причем довольно грубо. Что ж, она может утешаться тем, что всему виной тревога за рудник и предстоящие хлопоты. Добравшись наконец до Нью-Мексико, Роган, похоже, не желал терять ни минуты. И лучшее, что может придумать Шенандоа, – не путаться под ногами и не мешать, кроме тех случаев, когда понадобится ее помощь.

Вернулись мысли о долге, а с ними и тяжесть на сердце. Неужели в отношениях с нею для Рогана важна лишь выгода? Шенандоа тут же постаралась выбросить из головы этот щекотливый вопрос: не хватало только, чтобы Роже стал за нее цепляться! Она рассчитается с ним как можно скорее, после чего сможет спокойно заняться картежным промыслом и заботиться об Арабелле. Ома должна оставаться хладнокровной. Должна играть как можно осторожнее: интуиция подсказывала, что вот-вот пойдет самая крупная, решающая карта.

Этим вечером они ужинали вдвоем с Роже в ресторане при гостинице. Все было очень мило – если не считать нараставшей неловкости в их отношениях. Роган почти ничего не рассказывал о том, чем занимался весь этот день, а Шенандоа не спрашивала. С каждым часом пребывания в Нью-Мексике Роже нес больше замыкался: его мучили собственные проблемы. Примерно то же происходило и с Шенандоа: она не могла не думать о том, что ждет в этом городе их с Арабеллой. Ведь она до сих пор так и не удостоверилась, что ее сестра жива-здорова.

Дождавшись, когда сядет солнце, они отправились на прогулку по Буллард-стрит в поисках ночного клуба под названием «Петушиный насест». Роже успел разузнать, что заведением владеет Спайк Камерон, который там же и живет с женщиной по имени Белла. Этот ночной клуб был одним из самых роскошных и популярных в городе, и найти его не составило труда.

Толкнув раскачивавшиеся на петлях двери, они оказались в зале, как две капли воды похожем на зал «Постмортема», – разве что не столь шикарном. Впрочем, по масштабам Силвер-Сити это заведение считалось невероятно шикарным. Задержавшись у порога, они осмотрелись. Арабелла сидела возле бара, одетая в знакомое платье из алого атласа. Спайка нигде не было видно. Подвернулась неплохая возможность поговорить с сестрой наедине.

Арабелла, с рассеянной улыбкой наблюдавшая за суетой в зале, не заметила их появления. Шенандоа подошла к ней вплотную.

– Арабелла, как дела?

Та, вздрогнув от неожиданности, со страхом уставилась на старшую сестру, и чуть не пролила из стакана виски.

– Что вы тут делаете? Как вы меня нашли?

– Это было нетрудно, – сказала Шенандоа.

От ее внимательного взгляда не укрылись следы нездоровья, замаскированные толстым слоем грима. Арабелла выглядела уставшей, изможденной. Может быть, наконец ей станет ясно, что такой образ жизни – не для нее.

– Ну ладно, раз уж вы здесь – чего вам надо?

– Арабелла, ведь ты моя сестра. И я тревожусь за тебя.

– Я в полном порядке, как видишь. Спайк отлично обо мне заботится. – Взгляд синих глаз обратился к Роже: – А почему ты бросил свой драгоценный рудник?

– Я его продал, – неохотно отвечал Роже, понимая, что каждое сказанное им слово будет передано Камерону.

– А мне казалось, он для вас так важен... – Арабелла вновь повернулась к Шенандоа.

– Так оно и было, – отвечала та, – но после гибели Шустрого Эда многое изменилось. У Роже есть земли в этих краях. И он собирается добывать серебро. Какое-то время я пробуду вместе с ним. На всякий случай запомни, что меня можно будет найти в поместье Роганов. Но прежде чем отправиться туда, я бы хотела поговорить с тобой про...

– Ну и ну, опять знакомые речи! – перебил ее вкрадчивый мужской голос.

Все обернулись к незаметно подошедшему Спайку Камерону. Поглаживая холеные усы, он беззастенчиво разглядывал Шенандоа.

– Как поживает продолжательница дела Шустрого Эда?

– Хелло, Спайк, – холодно отвечала она. Роже насторожился, готовый в любой момент выхватить из-под жилета свой кольт. Холодные глаза Спайка смерили его с головы до ног, и в них промелькнуло нечто похожее на удивление и гнев.

– Вот уж не думал увидеть тебя здесь, Роган.

– Не думал?

– Нет. Полагал, что ты останешься поближе... к Шустрому Эду и «Серебряной звезде».

– Ни Шустрый Эд, ни «Серебряная звезда» во мне больше не нуждаются, – прищурился Роже.

– Понимаю. Ну что ж, добро пожаловать в Силвер-Сити.

– Арабелла, – напомнила Шенандоа, – какое-то время я пробуду в этих краях, и если тебе понадобится...

– Не понадобится. У меня своя жизнь. И я ею довольна.

– Пусть так. Я не стану тебя неволить. Но я – твоя сестра. И буду навещать тебя по-прежнему.

– И почаще, – добавил Спайк, двусмысленно улыбаясь.

– Шенандоа, нам пора, – вмешался Роже;

– Заглядывайте к нам, когда угодно, – раздевая Шенандоа взглядом, улыбнулся Спайк. – В любое время дня и ночи!

– Мы заглянем, чтобы повидать Арабеллу, – пообещал Роже, демонстративно обняв Шенандоа за талию.

– Кстати, Роган, – крикнул ему вдогонку Спайк, – когда будешь разъезжать по округе, смотри не угоди на мушку бандиту в ласке.

– Бандиту? – насторожилась Шенандоа.

– Какой-то одиночка в маске грабит почтовые поезда, – вздрогнула Арабелла. – Совсем как в Ледвилле.

– Ив Томбстоуне, – добавила Шенандоа. Глаза младшей сестры широко распахнулись. Но она тотчас же отвела взгляд, пробормотав:

– Наверное, на Западе полно всяких бандитов.

– Конечно, – подхватил Спайк, – только у этого грабителя свои причуды.

– На вашем месте я бы больше остерегался апачей, чем какого-то сумасшедшего одиночки, – нахмурился Роже.

– Апачей?.. – совсем уж растерялась Арабелла.

– Именью. Они не испытывают особой любви к бледнолицым.

– Ну вот еще, трястись перед жалкой шайкой дикарей! Да я расшвыряю их, как младенцев! – петушился перед дамами Спайк.

– Их судьба действительно может вызвать жалость, – заметил Роже, – и оттого они еще более опасны. А вот дикарями я бы их не называл. Апачи честны и великодушны. И всегда верны своему слову. Тогда как правительство США в открытую нарушает все договоры, заключенные с апачами. Чего же удивляться, что в этих людях заговорил гнев? Мы сами приучили их к девизу: «Никогда не доверяй бледнолицым!» А мне, к примеру, хотелось бы, чтобы побольше моих соплеменников оказались столь же цивилизованны, как они.

– Ерунда! – запальчиво вскричал Спайк. – Всем станет только лучше, когда этих язычников навсегда сотрут с лица земли!

– Судя по усердию, с каким их уничтожают, – этого ждать недолго. Видимо, это и станет для них главным даром белого человека. А ведь все могло бы сложиться по-другому.

– Роган, да ты, оказывается, слюнтяй! – расхохотался Спайк. – Запомню это на будущее!

– Как хочешь. Но запомни еще и то, что я бываю мягок лишь с теми, кто заслуживает сочувствия. Пойдем отсюда, Шенандоа. – И он поспешил увести ее из логова Камерона.

Оказавшись на улице, Шенандоа с облегчением перевела дух. Роже постоянно преподносил ей сюрпризы. Ну кто, к примеру, мог подумать, что его так волнует судьба каких-то индейцев?! Ей все чаще приходило в голову, что этот человек намного глубже, что он не просто ловкий парень и охотник за удачей. И она пожаловалась, шагая прочь от «Петушиного насеста»:

– Роже, Арабелла по-прежнему отвергает мою дружбу и поддержку!

– Но зато ты убедилась, что она жива и здорова. Хотя последнее вызывает сомнения. Такой образ жизни – не для нее. Ведь она привыкла к другому! И когда она захочет отделаться от Спайка, ты будешь ей нужна.

– Надеюсь, это случится очень скоро.

– Дай ей время.

Остаток пути до отеля они проделали молча. Веяло ночной прохладой, ветер с гор приносил аромат сосен.

Но Шенандоа и Роже, погруженные в свои мысли, ничего вокруг не замечали. Оба думали о времени, о том, что его катастрофически не хватает. Роже необходимо было опередить кузена. А Шенандоа боялась, что навсегда потеряет сестру, если не сумеет в ближайшие дни достучаться до ее души.

Она несказанно удивилась, когда Роже набросился на нее, жадно целуя, – стоило закрыть дверь в номер.

– Если б ты знала, как мне не хватало тебя, Шенандоа! Но теперь я здоров!

– Роже... – Шенандоа попыталась отстраниться, но он уже приник губами к ее устам; она почувствовала, как кровь горячим потоком заструилась по ее жилам.

– Я так мечтал обнять тебя! – бормотал он, целуя ложбинку между грудей.

От его горячего дыхания, от прикосновений языка к ее губам бледное лицо Шенандоа покрылось румянцем.

– Роже, я думала...

– Что ты думала? Что? Что на это не хватит времени? – Он снова принялся покрывать поцелуями ее лицо и шею. – Не беспокойся, на это время найдется всегда. – Он торопливо расстегивал ее платье. – Шенандоа, я больше не могу терпеть. Прошла целая вечность! – Пуговицы с треском полетели на пол, но Роже не обратил на них внимания.

Шенандоа почувствовала, как в ее теле зарождается ответный огонь желания. Оставшись в корсете и чулках, она сказала:

– Давай я помогу тебе раздеться.

Он не ответил. Его руки принялись ласкать ее повсюду, пока наконец не добрались до укромного местечка между ног.

– Роже... – простонала она; а тем временем ловкие, уверенные пальцы все ярче разжигали пламя любви. И вот уже вся она трепетала от страсти, ласкала его густые золотистые волосы и впитывала всеми порами его запах, его тепло: – Роже... Я хочу тебя...

– Не больше, чем я хочу тебя. Не больше, До... – Недоговорив, он вдруг уселся и скинул жилет, кобуру с кольтом и рубашку.

Шенандоа с восторгом пробежалась пальчиками по гладкой, покрытой золотистым пушком загорелой коже.

– Проклятие! – вырвалось у Рогана, возившегося с застежкой на джинсах. Но уже в следующий миг он набросился на нее, воскликнув: – Черт бы побрал эти штаны!

Не в силах более сдерживаться, он раздвинул ей ноги и стремительно ворвался в нее.

Запрокинув голову, Шенандоа застонала от наслаждения. Он же устремлялся ей навстречу – поначалу медленно, не спеша, чтобы сполна насладиться. И она распахнулась ему навстречу, предвкушая уже знакомое – и такое желанное – блаженство.

– Чуть не рехнулся, – бормотал Роже, двигаясь все энергичнее. – Еще бы немного, и я...

– Ох, Роже... – стонала она.

– Знаю, – отвечал он, обливаясь потом. – Еще немного...

Он внезапно рванулся ей навстречу всем телом и забился, словно в судорогах. Шенандоа отвечала тем же, и любовники слили воедино свои тела, свои души и свою страсть.

Но вот Роже отстранился и улегся рядом, тяжело дыша. Морщины на его лице разгладились. Он принялся тихонько ласкать ее, и Шенандоа прижалась к нему покрепче, с наслаждением вдыхая витавший в комнате аромат их любви и утоленного желания. Никогда в жизни ей не было так хорошо! Она была счастлива в эти минуты рядом с Роже.

– Шенандоа, – признался он, глядя в сиявшие от счастья зеленые глаза, – когда я долго не бываю с тобой, то становлюсь немного сумасшедшим.

– Я вся к твоим услугам, – ласково улыбнулась она, проведя пальчиком по его сломанному носу.

Глаза Роже внезапно потемнели от гнева. Он выпалил:

– Ну да, пока я держу тебя рядом благодаря нашей сделке! – Он соскочил с кровати и стал застегивать джинсы.

– Роже, что с тобой? – растерялась Шенандоа. – Мне казалось, ты сам захотел, чтобы я выполнила свою часть договора. Как прикажешь тебя понимать?

Он поспешно натянул рубашку, приладил на место кольт и метнулся к двери, на ходу надевая жилет.

– Все это так. Впрочем, не беспокойся, я не собираюсь взимать с тебя долг до бесконечности!

– Роже, я...

– Не жди меня, – бросил он через плечо, уже стоя в дверях.

Шенандоа с мольбой протянула к нему руки – и беспомощно уронила их, как только захлопнулась дверь. Что с ним случилось? Почему он взбесился? Веки жгло огнем, но Шенандоа подавила слезы. Наверное, она стала для Роже обузой. Да, он хочет ее в постели. И вместе с тем хочет оставаться свободным. Он вернулся к себе на родину. И она нужна ему в постели, но не нужна в остальной жизни. Как иначе можно объяснить эту внезапную вспышку? Им было так хорошо! Еще минута, и она сладко заснула бы у него в объятиях. А что прикажете делать теперь?

Медленно, неохотно она сползла с кровати и направилась к умывальнику. Налила в тазик свежей воды и принялась обтирать губкой все тело. Сняла даже корсет и чулки. Навалилась ужасная усталость. Роже стал значить для нее слишком много, и если бы она не проявляла бдительность, чувства вышли бы из-под контроля – чего доброго, хватило бы глупости в него влюбиться.

Она подняла глаза и увидела в зеркале измученное, растерянное лицо. Что делать с чувствами, которые разбудил в ней Роже? Что делать с чувствами, которые и впрямь вырвались из-под контроля?.. Неужели он ничего не чувствует? Неужели относится к ней только как к должнице и расстанется без сожаления, когда она выплатит свой долг?

А что, если к тому времени она окончательно утратит свое «я», – и тогда даже каре из королей и туз на руках не обеспечит ей выигрыш!

Шенандоа бессильно опустилась на кровать, чувствуя себя ужасно одинокой. Наверное, Роже не вернется до самого утра, и нечего его ждать. А она привыкла к ночному образу жизни и к тому же была разочарована встречей с Арабеллой. Из-за того, что Роже со Спайком стояли над душой, сестры и поговорить не смогли по-человечески.

Шенандоа принялась одеваться. Она сейчас же отправится в «Петушиный насест» и еще раз: попытается убедить Арабеллу. Если повезет и Спайк будет занят, то им никто не помешает. Осторожно выскользнув из отеля, она торопливо зашагала по улице, опасаясь, что может наткнуться на Роже.

Добравшись до аллеи возле заведения Камерона, она на миг задержалась, прежде чем выйти под свет газовых фонарей. Ей нужно было успокоиться и держать себя в руках, иначе разговор опять не получится.

И вдруг у нее за спиной звякнули шпоры. Шенандоа обернулась. В темноте аллеи промелькнула тень и высокий широкоплечий мужчина тут же исчез, смешавшись с толпой гуляк, заполнивших улицу.

Шенандоа словно приросла к месту, глядя ему вслед. Она похолодела от страха. И вдруг с замиранием сердца обнаружила, что все мужчины стали на одно лицо... Это было ужасное, жестокое лицо Теда Брайтона! Шенандоа зажмурилась, и наваждение рассеялось. И тем не менее она была уверена, что минуту назад видела Теда. Ведь ей до самой смерти не забыть его походку вразвалочку, резкий запах потного тела и звон огромных испанских шпор.

Но как здесь появился Тед? Ведь он погиб! А рас-. судок тем временем как бы сам по себе выискивал возможные варианты. Допустим, Тед Брайтон уцелел тогда в Мексике – значит, он непременно захочет отомстить и отправится за ними следом, хоть до самого Ледвилла. Шенандоа вздрогнула, вспомнив, как им с Роже послышался звон шпор в безлюдной аллее. Неужели все это время Тед находился так близко? Она тут же подумала о том, что Тед, возможно, и убил Шустрого Эда. И, может быть, это он пытался прикончить Роже. А тот одинокий бандит, который грабил почтовые поезда и в Ледвилле, и здесь, в Силвер-Сити! Все, все сходилось на Теде Брайтоне?..

Она хотела тотчас же бежать в отель и рассказать обо всем Роже, но ведь его там не было... А что, если она ошиблась? В темноте ей не удалось как следует разглядеть того человека. Тем не менее ее не покидала уверенность, что она повстречала Теда. Сама не своя от страха, Шенандоа помчалась в «Петушиный насест». Яркий свет, суета и хохот на улице немного успокоили ее. Но стоило подумать о Теде – и она в ужасе вздрагивала.

Шенандоа увидела сестру на площадке для танцев. Спайк же куда-то исчез. Обрадованная такой удачей, Шенандоа подошла поближе к танцорам и дождалась, когда умолкнет музыка.

– Нам надо поговорить, – решительно заявила она, увлекая Арабеллу в сторонку.

Та удивилась, нахмурилась, но все же неохотно кивнула и направилась к бару.

– Ты больше не думаешь про Теда Брайтона? – выпалила сгоряча Шенандоа и тут же прикусила язык: ничего себе, дипломатичное начало!

Арабелла приподняла бровь и промолвила:

– Нет. Я запретила себе такие мысли. Но постоянно вижу его во сне.

– Постоянно?

– Вот именно. Еще в Мексике Тед стал являться ко мне во сне: он приходит и забирает меня с собой.

Шенандоа ужаснулась: а ведь, чего доброго, сон окажется в руку!

– Но почему ты спросила об этом?

– Ну просто... просто вспомнилось... Ведь я и сама иногда про него вспоминаю. – До нее дошло, что сестре нельзя ни в коем случае сообщать о встрече с Тедом. Такое известие может окончательно добить Арабеллу.

– Он был сильным, неотразимым мужчиной, но погиб. И лучше если память о нем погибнет тоже.

– Конечно, ты права. И я вовсе не хотела тревожить...

– Ничего страшного. Зачем ты вернулась?

– Я хотела сообщить, что Роже перевел нашу часть денег от продажи «Серебряной звезды» в здешний банк. Половина принадлежит тебе. Я пока не собираюсь их трогать – ведь это все, что осталось нам от дяди Эда. Там не так уж много, но на какое-то время хватит, и если ты захочешь оставить работу...

– Спасибо за такое великодушие, Шенандоа, но Шустрый Эд не был мне родным дядей.

– Но тебя он любил как родную племянницу – не меньше, чем меня. И хотел тебе тоже кое-что оставить.

– Но у меня все в порядке. И деньги мне не нужны.

– А что, если ты уйдешь отсюда? Я бы научила тебя играть в карты.

– Перестань! Впрочем, лишние деньги еще никому не мешали – если уж тебе так приспичило отдать мне половину. Но ведь ты сама говоришь, что надолго их не хватит, если бросить работу. А с другой стороны, я вовсе не желаю ее бросать. И не хочу расставаться со Спайком. Мне никогда не стать такой, какой я была до Мексики. Мне нет пути обратно.

– Это неправда.

– Неправда? Разве ты не видела меня в Мексике? Разве ты не видела меня со Спайком?

– С помощью денег дяди Эда мы могли бы начать новую жизнь.

– Две женщины – одни? А как же Роже?

– Ну, пока я не могу с ним расстаться, – замялась Шенандоа.

– То-то и оно. Твоя личная жизнь для тебя важнее. Так позволь же и мне устроить свою.

– Это совсем не то, что ты подумала. Я в долгу перед Роже. Мы заключили с ним сделку, и теперь я выполняю свою часть...

– Какую такую сделку?

– Ну, когда мы собрались за тобой в Мексику...

– То есть ты хочешь сказать...

– Арабелла, я была в отчаянии. И готова была пообещать все, что угодно, только бы заручиться чьей-то поддержкой. Никто не осмелился отправиться со мной через границу. Дядя Эд уже переехал в Ледвилл. Рядом оставался только Роже. Но он не хотел тратить па тебя время. И согласился помочь в обмен на обещание выполнять любые его требования в течение того срока, который он сам установит.

Арабелла облокотилась о стойку бара. В синих глазах промелькнуло сочувствие.

– Вот уж не знала. Я даже ни разу не поблагодарила тебя за помощь.

– А это и ни к чему. Мы с тобой – одна семья.

– Я была унижена, обесчещена и запугана до безумия. И не хотела возвращаться.

– Но теперь-то ты рада, что вернулась?

– Нет. Мне нужен был один Тед Брайтон, и я хотела остаться с ним, а там будь что будет. Он был у меня первым. И я вполне подходила к их компании. А потому не могу благодарить тебя за то, что ты сделала. Я могу сказать спасибо лишь за искреннее желание мне помочь.

– Но, Арабелла, ведь эти Брайтоны насиловали тебя!

– Знаю. И стараюсь думать об этом поменьше. Я стала тем, во что меня превратили. И мое место рядом со Спайком Камероном.

– А что будет, когда ты ему надоешь?

– Найдется кто-нибудь еще.

– Но, Арабелла...

– А вот тебе не мешало бы понять, что ты давно ничего не должна Роже. Ваша сделка с самого начала была глупостью – с твоей стороны. Я действительно пришла в отчаяние сразу после похищения, но очень скоро научилась забывать о своих чувствах. И знаешь, так даже лучше.

– Этого не может быть.

– Ты просто не в состоянии взглянуть на вещи реально, Шенандоа, – возразила, поднимаясь, Арабелла. – Роже не собирается возиться с тобой всю жизнь. Так что лучше бы тебе подумать о том, как остаться в городе и пристроиться в каком-нибудь казино, а не тащиться к нему на ранчо.

– Я перед ним в долгу. И сперва выплачу все сполна, а уж потом стану думать о своем будущем... Нет, о нашем будущем, Арабелла!

Сестра молча покачала головой и удалилась.

Шенандоа задумчиво смотрела ей вслед. А ведь в ее словах было немало правды! Роже никогда не заводил речь ни о женитьбе, ни даже о любви. Нет, об этом лучше не думать. Она еще не выплатила долг. Всему свое время. Она успеет позаботиться о себе и об Арабелле. А в данный момент ее место рядом с Роже.

Глава 24

Проведя в пути почти весь день, Роже с Шенандоа достигли обширных пастбищ – основного богатства старинного испанского поместья «Гарде де Кугуар», то есть «Гнезда Кугуара».

Следуя прихотливым изгибам узкой пыльной дороги, ведущей к асиенде Кугуара Кейна, Роже вспоминал о том, как часто навещал своего друга в детстве. Память услужливо оживляла то одну, то другую картину, и вот уже кровь быстрее побежала у него по жилам. Роган принюхался. В пыльном воздухе витал аромат сосен и бизоньей травы. Где-то вдалеке замычала корова. С горных вершин на долину наползала тень: солнце опускалось за горизонт.

Роже невольно улыбнулся. Теперь, вблизи от родных мест, он впервые понял, как скучал по ним все эти годы.

Звонко хлопнув вожжами по спинам мулов, споро тащивших груженный припасами фургон, он покосился на Шенандоа. Ее лицо скрывала широкополая шляпа, но даже едва угадываемого, смутного силуэта было достаточно, чтобы у Роже захватило дух. Он правильно сделал, что привез ее сюда. Но уже в следующий миг улыбка угасла, на смену воспоминаниям пришли невеселые мысли о настоящем. Ибо с каждым днем он все больше сомневался в том, что сумеет отогреть холодное сердце профессиональной картежницы.

Ему не следовало убегать из отеля прошлой ночью, но он ничего не смог поделать со своим отчаянием – снова эта холодная красавица ускользнула от него. И вот теперь в их отношениях возникла трещина, которой не было прежде. Роже посмотрел вдаль. Вот-вот фургон подъедет к асиенде. Времени для выяснения отношений не оставалось. И еще неизвестно, удастся ли их когда-либо выяснить. С одной стороны, ее невероятное упрямство, с другой – его насущные проблемы, требующие немедленного разрешения. Он еще не зашел так далеко, чтобы позволять женщине вмешиваться в свои дела.

И он не даст сбить себя с толку. Пусть даже для этого придется играть грубо. Да, он хочет ее, она ему нужна, но плясать под ее дудку он не намерен. Здесь, в этой земле, спрятаны несметные сокровища, и он тот человек, которому суждено их добыть. Слишком долго он дожидался своего часа и не станет отвлекаться теперь, когда успех так близок.

Вот и придется Шенандоа Девис еще какое-то время подчиняться условиям сделки – не важно, хочет она того или нет. Роже пристально посмотрел на нее. Затем перевел взгляд на открывшийся впереди великолепный вид. Да, придется ей выплачивать долг до тех пор, пока Роже не получит свою часть наследства. А уж тогда у них появится время для разговоров по душам. И для того, чтобы строить новые планы.

– Роже, пока мы не приехали, я бы хотела тебе кое-что рассказать. Я думала об этом весь день напролет, и сама не знаю, правильно это или нет...

– Что такое?

– Вчера ночью, после того как ты ушел, я отправилась повидать Арабеллу.

– Что?! Я же запретил тебе соваться в берлогу Спайка!

– Но я хотела поговорить с Арабеллой наедине.

– Проклятие! Ну почему ты так неосторожна? Что там стряслось?

– Не там. Не у Спайка. Понимаешь, Роже, прежде чем войти туда, я задержалась на минуту в аллее рядом с клубом.

– И тебе хватило ума...

– Я привыкла бывать одна. К тому же ты сам оставил меня, и я...

– Ладно. Продолжай.

– Меня задел человек, который вышел из аллеи и скрылся в толпе на улице.

– Это все?

– Нет. Я думаю, что это был Тед Брайтон.

– Шенандоа!.. – Роже заглянул ей в лицо: – Ты уверена? Ты хорошо его разглядела?

– Нет. Честно говоря, я вообще ничего толком не увидела, но я узнала и запах, и походку, и эти огромные звенящие шпоры.

– В здешних краях многие носят шпоры! Тут же каждый второй – скотовод! Походка? Запах? Маловато. Просто ты слишком много думала об Арабелле – вот и вспомнила про Теда. Но он мертв. Забудь его. Нам и без него забот хватает.

– Роже, я никогда не смогу забыть ни его самоуверенную походку, ни отвратительный запах!

– На Западе многие ходят вразвалку, и еще больше народу моется раз в год.

– Нет! Это был Тед. Я знаю, это он! Помнишь, в Ледвилле грабил поезда какой-то бандит в маске? А теперь то же творится и здесь. Это он, он следит за нами, Роже! Я знаю, это Брайтон!

– Шенандоа, ты сама на себя не похожа – навыдумывала всякой ерунды и теперь боишься!

– Я готова спорить на что угодно – это он застрелил дядю Эда и пытался убить тебя. Роже, он не отстает от нас ни на шаг, и мне действительно страшно!

– До, я не дам тебя в обиду. – Он пожал ее руку. – Не надо бояться. И выбрось из головы Теда. Здесь нас наверняка поджидают трудности, но к Теду они не имеют никакого отношения. Кузен Блэки – вот что должно нас тревожить.

– Роже, пожалуйста, выслушай меня. Я действительно уверена в том, что нас выследил Тед Брайтон. И одному Богу известно, что взбредет ему в голову. Вдруг он собирается еще кого-нибудь убить? Мы должны что-то предпринять.

– Ты просто растерялась. Столько событий – и все навалились разом. Ну же, постарайся успокоиться.

Здесь я отвечаю за твою безопасность. Это моя земля, и на ней тебе ничто не угрожает. А с Блэки я мигом управлюсь – пусть только попытается мне напакостить!

– Роже, умоляю, поверь мне!

– Нет. Тед мертв. И опасаться нужно только Блэки.

– Я хочу, чтобы ты...

– А я не хочу, чтобы ты тревожилась попусту. Пусть кто-нибудь сунется – будет иметь дело со мной. А Теда выбрось из головы.

– А я все равно буду начеку, хоть ты мне и не веришь.

– Черт побери, Шенандоа! У меня и так забот по горло! И не хватало еще утешать тебя всякий раз, как тебе померещится Тед Брайтон! Забудь о нем, забудь навсегда!

Шенандоа промолчала. Было ясно, что до Роже не достучаться. От этого усилилось ощущение собственной ненужности, возникшее прошлой ночью. Он идет прямиком к своей цели и не позволит отвлекать себя от серебряного рудника и кузена Блэки. Что ж, она больше не станет заводить речь про Теда, но постарается быть начеку. Только бы ничего не случилось с Арабеллой!

– Взгляни, а вот и асиенда Кугуара Кейна, – заметил Роже, стараясь отвлечь ее от Теда Брайтона.

– Асиенда или все-таки дом? – решив больше не спорить, спросила Шенандоа.

– Асиенда. Ведь Кугуар – отпрыск древнего испанского рода.

– Но тогда почему Кейн?

– Потому что какому-то лихому ирландцу удалось очаровать одну из его прабабок. Насколько мне известно, этот брак был полон страстей, и одна буря следовала за другой.

– Еще бы.

– А отец Кейна взял в жены женщину из племени апачей.

– Апачей?! – удивилась Шенандоа.

– Да. Получилась любопытная помесь испанца с ирландцем и апачами.

– Вы, наверное, большие друзья?

– Когда-то мы были как братья. Ни у него, ни у меня не было ни братьев, ни сестер, и нас тянуло друг к другу.

– Вот уж не думала, что у тебя не было...

– Главное здание очень старое, хотя несколько раз перестраивалось. Все, что стоит рядом, то возводили, то разрушали – в зависимости от нужд ранчо.

– Значит, здесь всегда было ранчо?

– С тех самых пор, как король Испании отдал во владение предкам Кейна эти земли. Ты ведь, наверное, знаешь, что испанцы пришли сюда двести пятьдесят лет назад. Они же и выстроили Королевский тракт – «Эль Камипо Реал», – по которому перевозили товары из Мехико в Санта-Фе, столицу Нью-Мексико.

– Нет, я этого не знала.

– Ну что ж, тебе не помешает познакомиться с прошлым этого края, прежде чем познакомишься с самим Кугуаром.

– Ты с ним часто видишься?

Роже долго молчал. Наконец ответил:

– Нет. Мы не встречались уже десять лет.

– Десять лет... – растерялась Шенандоа. – Но ты говорил так, будто...

– Знаю. Все сразу же вернулось на свои места. Просто я успел позабыть немного, что эти земли – у меня в крови.

– То же самое чувствовал и дядя Эд в Долине Шенандоа. Он так и не смирился с тем, что потерял ее.

Она поспешно отвернулась к асиенде, которая находилась совсем близко. Это было большое приземистое здание из необработанного камня. Стены внушительной толщины напоминали скорее укрепления, чем загородный особняк. Во дворе деловито сновала многочисленная челядь.

Появившийся у парадного крыльца фургон тотчас же стал объектом всеобщего внимания. Люди, оставившие свои занятия, бежали к Роже, выкрикивая приветствия. Шенандоа с изумлением наблюдала, как Роган вылез из фургона и принялся пожимать тянувшиеся со всех сторон руки. Он горячо отвечал на приветствия, кого-то окликал по имени, кого-то о чем-то спрашивал – и все это на языке, незнакомом Шенандоа.

– Que pasa?^[6] – раздался голос с парадного крыльца. К ним спешил высокий стройный незнакомец с темными прямыми волосами.

– Mi hermano, buenas tartles!^[7] – отвечал ему Роже.

Шенандоа остолбенела, сообразив, что Роган изъясняется по-испански ничуть не хуже, чем по-английски. Обнимаясь с темноволосым незнакомцем, он так и сыпал испанскими фразами. Потом наконец отстранился и принялся его разглядывать. Темноволосый мужчина бросил в шумную толпу несколько слов, и все поспешили по своим делам. А он настороженно взглянул на Шенандоа.

– Это Шенандоа Девис, – тут же представил се Роже. – До, познакомься с Кугуаром Кейном.

Кугуар приветливо улыбнулся, сверкнув крепкими зубами, и произнес по-английски с легким акцентом:

– Мое почтение, сеньорита. – При этом его темные глаза взглянули на Роже – удостовериться, что следует сказать именно «сеньорита», а не «сеньора».

– Мисс Шенандоа Девис, – утвердительно кивнул Роже.

– Mi casa es su casa^[8], сеньорита Девис, – галантно заверил Кугуар. – Чувствуйте себя как дома в «Гнезде Кугуара»...

– Спасибо тебе, Кугуар, – произнес Роже, – но она уже решила сделать своим домом поместье Роганов.

– До того дня, пока не выплачу долг и не получу свободу, – – невинным голоском напомнила Шенандоа, выбираясь из фургона.

Роже был тут как тут: он помог ей спуститься на землю и, как бы ненароком прижав к себе, прошипел:

– Нет никакой нужды сообщать Кугуару о нашей сделке! Это касается только нас с тобой.

Она ослепительно улыбнулась и спросила:

– А как же ты собрался объяснять мое присутствие в твоем доме – без дуэньи?

Роже скривился, но тут же как ни в чем не бывало обратился к Кугуару:

– Дядя Шенандоа был моим компаньоном, мы владели рудником в Колорадо. Его недавно убили. А мисс Девис любезно согласилась поехать со мной и помочь привести в порядок старый дом.

Кугуар кивнул. Внимательно взглянув на Роже, повернулся к гостье:

– Как это мило с вашей стороны, сеньорита! Их дом давно нуждается в женском присмотре. Но право же, нам не стоит так долго оставаться на солнце. В асиенде найдутся прохладительные напитки. Вы, наверное, устали. Не желаете освежиться? – И Кугуар повел гостей в дом.

Переступив порог гостиной, Шенандоа удивилась тому, как резко изменилась температура воздуха. Дом был выстроен квадратом вокруг внутреннего двора, чем немного напоминал логово Брайтонов. Но сходство забывалось при виде ухоженных, идеально чистых комнат, обставленных прекрасной мебелью темного дерева и со вкусом украшенных бархатными обоями, индейскими одеялами, испанским фарфором и оружием апачей. Чувствовалось, что этот старинный дом богат традициями, а время придавало всей обстановке налет утонченности и благородства.

Шенандоа усадили в кресло в уютной гостиной и принялись поить холодным лимонадом. И вообще делали все возможное, чтобы напряжение и усталость поскорее покинули ее. Кугуар Кейн оказался гостеприимным хозяином, а его челядь – умелой и исполнительной.

Роже осушил одним глотком бокал виски и не отказался от второго. Чувствуя себя в этом доме совершенно свободно, он устроился на ручке огромного кожаного кресла.

Кугуар не спеша отпил из своего бокала. Разглядывая Роже из-под полуопущенных век, он сказал:

– Долго же ты добирался домой, дружище. Роже допил виски и отставил бокал.

– Что, совсем плохо?

– Могло бы быть и хуже, много хуже, если бы время от времени мои люди не устраивали кое-какие неприятности.

– Ты ничего не упустил, – хмыкнул Роже.

– Я бы мог сделать намного больше для человека, которого считаю братом.

– Спасибо. Ну, теперь-то я здесь. И готов сам заняться своим делом. Он еще не нашел материнскую жилу?

– Нет. Но теперь ты здесь, и он утроит усилия.

– Черт побери! Ведь мы с Блэки могли бы работать вместе. Весь рудник теперь наш. И нет никакого смысла цепляться за старую вражду, которую развязали отцы.

– Что ж, ты мог бы попытаться заставить его одуматься, но он чрезвычайно упрям. Да... мы забыли про леди. Она, наверное, устала. Я сейчас пошлю...

– Спасибо, мне ничего не нужно.

– Ты действительно выглядишь усталой, Шенандоа. Нам обоим необходимо принять ванну и переодеться.

– Как вы доехали? – спросил Кугуар, проницательно глядя на Роже.

– Отлично. Без приключений.

– Вот и хорошо. Я дал знать, что вы поедете через горы.

– Дали знать? – смущенно переспросила Шенандоа. – Прямо в форт?

– Нет, совсем не в форт, – усмехнулся Кугуар. – Апачам.

Шенандоа в изумлении распахнула глаза.

– Не знаю, говорил ли вам Роже, что я наполовину апачи. И хотя после смерти матери связь с моим народом несколько ослабла, хозяева «Гнезда Кугуара» хранят верность договору, давным-давно заключенному с народом апачей. Мы держим наше слово, как и они – свое. И покуда я владею «Гнездом Кугуара», нам не грозит опасность со стороны индейцев.

– Понятно, – прошептала Шенандоа.

– Роганы когда-то также заключили с апачами договор, но Блэки уже много раз успел его нарушить. – Кугуар замолк, многозначительно посмотрел на Роже и добавил: – Тебе следует что-то предпринять и по этому поводу, иначе неприятности не заставят себя ждать.

– Непременно, – кивнул Роган. – Мы всегда жили в мире с апачами.

– Только благодаря договору. Нарушишь его или не возобновишь вовремя – и за твою жизнь не дадут и ломаного гроша.

– Я займусь этим сразу же, Кугуар.

– Вот и хорошо. Тогда и мне будет спокойнее.

– Пойдем наверх, Шенандоа, – напомнил Роже. – Давай приведем себя в порядок, прежде чем отдадим должное самому изысканному угощению на всем Западе. У Кугуара повар – настоящий волшебник!

– Да и ты всегда отличался завидным аппетитом, амиго! – засмеялся хозяин.

Роже, весело улыбаясь, вывел Шенандоа из гостиной.

Наверху ее ожидал еще более роскошный прием. Миниатюрная смуглая женщина, изъяснявшаяся исключительно по-испански, быстро приготовила ванну, полную ароматной пены, и, невзирая на протесты Шенандоа, сама вымыла гостью и уложила в постель. Она заснула, едва лишь голова ее коснулась подушки. А когда снова открыла глаза, обнаружила, что за окнами темно, а в доме царит мертвая тишина.

Стряхнув остатки сна, Шенандоа соскочила с кровати, чувствуя себя вполне отдохнувшей. Теперь можно было одеться и отправиться на поиски Роже. Их, конечно, поместили в разных комнатах. Роган недовольно поморщился, когда услыхал об этом от Кугуара, но промолчал, понимая, что необходимо соблюдать приличия. Ведь ничто не помешает им снова быть вместе в поместье Роганов.

Едва лишь Шенандоа поднялась, комната наполнилась служанками, которые принесли лампы и свежевыглаженное платье. Они вывели гостью на середину спальни и стали ее одевать. И при этом непрерывно тараторили. Хотя Шенандоа не понимала ни слова, было ясно, что все до одной были счастливы ей служить. Судя по всему, в этом доме им нечасто приходилось принимать женщин.

Когда же гостья была одета в вечерний туалет из голубого шелка, а ее волосы уложены в изысканную прическу, одна из горничных подала кружевную шаль, которую Роже подарил ей в Мексике. Она приняла ее не очень охотно, но оказалось, что время и расстояние успели приглушить страшные воспоминания о Брайтонах. Когда Шенандоа накинула на плечи тонкое кружево, она думала только о Роже.

Гостью проводили в гостиную, где ее уже ждали мужчины. На пороге она невольно задержалась: настолько непривычно выглядел Роган. Роже был в черном, с серебряной бахромой на брюках, в коротком жилете с искусной серебряной вышивкой. Его тонкую талию стягивал широкий черный ремень с массивной серебряной пряжкой. Свободная белая рубашка с длинными рукавами и расстегнутым воротом ниспадала широкими складками. Роскошная золотистая шевелюра оттенялась темными тонами одежды и делала Роже просто неотразимым. Но это было не все. Костюм испанского гранда усиливал исходившую от него ауру силы. Было ясно: этот человек чрезвычайно опасен в бою и будет отстаивать свои права до последнего вздоха.

Это ощущение еще более усилилось,когда он обернулся к Шенандоа. Роган окинул ее властным взглядом. Потом пристально посмотрел ей в глаза, разжигая в них изумрудное пламя страсти, – то был ответ на потаенный огонь, тлевший в глубине его собственных глаз.

– Добро пожаловать, Шенандоа, – проговорил он глубоким, низким голосом. – Я рад видеть па тебе эту шаль. Она очень тебе к лицу.

– Спасибо. Это необыкновенный подарок. Кугуар склонился в галантном поклоне и сказал:

– Ваша красота осияла мое убогое жилище, сеньорита!

– Благодарю, – смущенно улыбнулась Шенандоа, только теперь обратив внимание на то, что хозяин облачен точно в такой же костюм, что и Роган.

Двигаясь с врожденной грацией, присущей его дикому тезке^[9], Кугуар поспешил налить гостье шерри. Когда она уселась в кресло и пригубила вино, Роже спросил:

– Ты хорошо спала?

– Да, спасибо. А ты?

– Не было времени. – Он о чем-то задумался, потом добавил: – Кугуар о многом мне рассказал. Слишком долго я не был в здешних краях.

– Возмутительно долго, Роже! – нахмурившись, уточнил хозяин.

– Я бы вообще не вернулся сюда, если бы...

– Возможно. А возможно, и нет. Человеку трудно устоять перед зовом вскормившей его земли. – И он обратился к Шенандоа: – Роже сказал, что вы – профессиональная картежница.

Она кивнула.

– Тогда здешняя жизнь может показаться вам скучной.

– Не знаю. Перемена подчас бывает приятна. Кугуар всмотрелся в ее лицо повнимательнее и сказал:

– Женщина легко привыкает к ярким огням и суете городской жизни, и тогда ей не хватает их в глуши, на ранчо.

– Часто случается именно так, – откликнулась Шенандоа со странным чувством, будто речь идет о ком-то постороннем.

Кейн хотел сказать что-то еще, но тут их пригласили к столу. Обед был сервирован в просторной столовой; хрустальные люстры мягко освещали длинный массивный стол. Все трое уселись на одном его конце. Шенандоа с восхищением разглядывала дорогие приборы, расставленные на белоснежной скатерти. Она уже забыла, когда в последний раз обедала в столь изысканной обстановке.

Одно блюдо сменялось другим, и гости вволю наслаждались чудесами испанской, мексиканской, ирландской и даже индейской кухни. Шенандоа отдала должное всем кушаниям. Правда, под конец привычка съедать все, что положено на тарелку, показалась несколько обременительной.

Кугуар под влиянием нескольких бокалов вина завел речь о девушке, с которой познакомился в городе.

– Она показалась мне воплощением женственности и красоты. Роже, ты ведь знаешь, что я мечтаю привести к себе в дом достойную хозяйку, но до сих пор не повстречал такую. Я надеялся найти невесту среди испанцев или апачей – родни по материнской линии, – но сердце мое молчало, и я ждал.

– А теперь? – Роже явно был удивлен красноречием друга.

– А теперь, когда я ее нашел, она осталась равнодушна.

– Равнодушна?! – Роган не верил своим ушам. – Да разве найдется на свете женщина, которая отвергнет предложение хозяина «Гнезда Кугуара»?! Я уж не говорю о том, что ты и сам по себе чертовски хорош. Вспомни, когда мы были молодыми, у тебя отбоя не было от девиц!

– Возможно, это еще более меня в ней привлекает. Правда, у нее есть другой.

– Да разве кто-то другой может с тобой тягаться? – Роже никак не хотел поверить в такую неудачу старого друга.

– Спасибо, амиго, но ей по сердцу яркие огни и шум Силвер-Сити. Наверное, я в ее глазах выгляжу занудой.

– Это ты-то зануда?! – Роган, похоже, вспомнил кое-какие похождения их юности.

– Ну, в ее глазах я прежде всего владелец ранчо, к тому же слишком респектабельный.

– Респектабельный! Что-то я совсем ничего не понимаю, mi hermano.

– Роже, слава Богу, мой отец не дожил до такого. Потому что я влюбился в танцовщицу из ночного клуба и намерен взять ее в жены!

Роже поперхнулся вином.

А Шенандоа окинула взглядом столовую, – очевидно, не в силах представить хозяйкой этого изысканного старинного дома какую-то вульгарную, накрашенную кокотку.

Кугуар между тем продолжал:

– Мне придется быть осторожным и нежным, чтобы завоевать ее сердце, потому что она до сих пор страдает от какой-то жестокой обиды и горя. Но она непременно станет моею сеньорой!

– Черт побери, Кугуар! – воскликнул Роже. – Я впервые слышу от тебя такие речи! У тебя были женщины, да, но чтобы...

– Она пленила мое сердце грустными голубыми очами, и пушистыми светлыми локонами, и прелестным юным телом. А кроме того, я чувствую в ней нечто неуловимое, такое, что присуще только прирожденным леди, впитавшим утонченность с молоком матери и выросшим в приличном доме. Но с ней случилось несчастье, и я очень хотел бы знать, какое, чтобы суметь ей помочь. Она не похожа на других. Душу ее терзает горе, но она старается забыть о нем. Я сам не знаю, я...

– Постойте, – едва дыша, перебила Шенандоа, пораженная внезапной догадкой. – А как зовут эту женщину?

Кугуар помолчал и ответил:

– Белла.

– Ваши предположения абсолютно верны, – заключила Шенандоа, таинственно улыбаясь.

– Что вы хотите этим сказать? – удивился хозяин.

– Белла... Вы все верно угадали. Только по-настоящему ее зовут Арабелла Уайт.

– Так вы с ней знакомы?!

– Ну и повезло тебе, дружище! – Роже хлопнул друга по плечу. – Ведь она – сестра Шенандоа!

– Ваша сестра?.. – изумился Кугуар.

– Да. Нас разлучили шесть лет назад, после смерти родителей. Я переехала на Запад, к дяде. А она осталась в Филадельфии. В этом году Арабелла отправилась ко мне в Томбстоун, но на поезд напала банда Брайтонов, у которых имелось убежище по ту сторону границы. Негодяи похитили ее и утащили к себе.

– Мы сумели ее освободить, – продолжал Роже, – но, увы, братья успели...

– Понятно, – сдержанно кивнул Кугуар. Его темные глаза грозно сверкнули. – Теперь все понятно. Вот почему она так низко пала в собственных глазах. Что ж, я с великой радостью отправлю мерзавцев на тот свет!

– Мы уже рассчитались с ними в Мексике, – заверил Роже.

– Спасибо, что рассказали, – сказал Кугуар. – Это многое объясняет. А откуда взялся Спайк Камерон?

– Он владел в Ледвилле ночным клубом. И сумел заманить к себе Арабеллу, – отвечал Роже.

– Мы пытались ее остановить, но сестра больше нас не слушает, – посетовала Шенандоа. – Остается лишь надеяться, что рано или поздно она разочаруется в Спайке.

– А других родственников у вас не осталось? – спросил Кугуар.

– Нет.

– Значит, это в вашей власти оказать мне честь и позволить добиваться руки вашей сестры?

– Это будет честью для нас, – нерешительно, но в тон ему отвечала Шенандоа, смущенная столь щепетильным соблюдением этикета.

– Кугуар может быть чертовски обходительным, когда приспичит, – лукаво улыбнулся Роже. – С другой стороны...

– Это крайне важно, Роже, – перебил хозяин. – Арабелла Уайт заслуживает величайшего уважения, и относиться к ней следует с любовью и почтением, как к самой настоящей леди. Я уверен, что это единственный способ заставить ее вспомнить о том, кем она была и осталась на самом деле.

– Кугуар, я, конечно, буду только рада, если вы захотите ухаживать за моей сестрой, но считаю необходимым предупредить, что...

– Знаю. Предоставьте все мне. Я сумею о ней позаботиться. Она слишком хороша для такого, как Спайк Камерон.

– Но будьте осторожны, – настаивала Шенандоа.

– Я не собираюсь навязываться Арабелле или приставать к этому Камерону – просто окажусь рядом в нужную минуту.

Шенандоа кивнула.

Кугуар расплылся в улыбке и произнес, поблескивая глазами:

– Но тем не менее я сделаю все, что возможно, дабы ускорить их разрыв. А еще мне кажется, что она чуточку ко мне неравнодушна, – в те мгновения, когда теряет над собой контроль.

– Я обещаю, что буду помогать вам во всем, Кугуар, – заверила Шенандоа. – Но Арабелла должна сама сделать выбор.

– Безусловно. Того же хочу и я. – Кейн обратился к Роже: – Но хватит о моих проблемах. Нам нужно еще многое обсудить.

Роган кивнул, но сначала предложил Шенандоа:

– Может, тебе лучше подняться наверх? А мы перейдем в кабинет. Вряд ли наши разговоры будут для тебя интересны.

Шенандоа колебалась. Ее интересовало абсолютно все, что имело отношение к Роже, однако ей хотелось обсудить эти проблемы наедине с Кугуаром. И снова навалилось ощущение собственной ненужности... Она встала и ответила:

– Конечно, мне лучше прилечь. А вы занимайтесь делами, сколько нужно. До завтра. – С этими словами гостья покинула столовую.

Глава 25

Извилистая Рио-Гранде с трудом прокладывала себе путь в горах Нью-Мексико, чтобы добраться до Мексиканского залива. На горизонте, к востоку от Силвер-Сити, вонзались в небо вершины гор Мимбрес. А в широких долинах у их подножия колыхалось зеленое море – пастбища ранчо Роганов. И хотя воды и травы здесь могло бы хватить на несметные стада, наслаждались этим великолепием лишь несколько одичавших коз. Кое-где в траве белели отполированные временем кости животных. Чахлые, кривые деревца по берегам реки почти не давали тени.

Когда они добрались до воды, Роже Роган решил сделать привал. Суровые загорелые мужчины в широкополых шляпах спешились и повели лошадей к реке. Однако все по-прежнему были начеку, то и дело настороженно оглядывая окрестности.

Шенандоа с помощью Роже выбралась из повозки с припасами. Чтобы хоть немного остудить лицо, она принялась обмахиваться шляпой. Ее глаза тоже тревожно оглядывали местность, но она ничего не заметила. Только несколько птиц кружили поодаль.

Пока мулы с жадностью пили холодную, чистую воду, Роже успел посовещаться с шестеркой вооруженных слуг, которых отправил с ними Кугуар Кейн. Шенандоа молча дивилась тому, как легко и естественно Роже вошел в роль командира их маленького отряда. Люди повиновались ему безоговорочно. Только бы не пришлось пустить в ход смертоносное оружие, что висело у них на бедрах и торчало из притороченных к седлам чехлов!..

Удаляясь от «Гнезда Кугуара», и Роже, и охранники становились все более осторожны. Шенандоа же понятия не имела, чего следовало опасаться. Однако напряжение спутников постепенно передалось и ей. Теперь она также часто и настороженно озиралась, но до сих пор не заметила ничего необычного.

Пока люди и лошади утоляли жажду речной водой, Роже предложил своей даме напиться из фляжки. Отдав должное прохладной, освежающей влаге, она с благодарностью улыбнулась Рогану. После недолгой передышки отряд продолжил свой путь на запад, в сторону гор Мимбрес.

К вечеру всадники добрались до их подножия. Вдалеке, над поросшей сочной травой равниной, возвышались два каменных здания. Совершенно одинаковые, они смотрели друг на друга через разделявшую их бездонную пропасть. Солнце бросало прощальные лучи на гладкие стены этих домов и высвечивало разбросанные вокруг невысокие деревянные постройки.

Совершенно очевидно, что эти постройки прикрывали входы в шахту, но, судя по их виду, эти строения были заброшены уже много лет.

– Это и есть... – проговорила Шенандоа, обернувшись к Роже.

– ...доказательство глупого упрямства двух братьев, – сурово промолвил он.

– Я хотела сказать – это и есть твой дом?

– Принадлежащее мне здание – но не дом. Тот, что справа, теперь принадлежит Блэки. А тот, что слева, построил мой отец.

– На вид они очень крепкие, Роже, – сказала она, чтобы хоть как-то его приободрить.

– О да, – горько рассмеялся он. – Мои отец и дядя все делали добротно, на века!

– И, кажется, здесь было много шахт? Роже с горечью рассмеялся:

– Ну что ж, можно назвать их и так, но, по-моему, ни одна из этих дыр не походит на шахту.

– Вот как! А я думала...

– Ну да, из них вынимали достаточно серебра, чтобы не помереть с голоду. Опустошали один карман с самородками за другим, но никому никогда не удавалось докопаться до материнской жилы. Никому! И оба так и умерли, не добравшись до нее. Всю жизнь так и проползали по веткам.

– Проползали по веткам? Ничего не понимаю.

– Здешнее серебро встречается в чистом виде. Ты можешь найти ветку диаметром в несколько дюймов или даже в целый фут и ползти по ней в надежде добраться до источника огромного богатства – материнской жилы. Вот этим они и занимались всю жизнь.

– Но они отстроили такие большие дома!

– Ну да. Потому что собирались разбогатеть. Когда они открыли первую ветку, то решили, что уже стали богачами. Добыли из нее все серебро и выстроили дома, даже обзавелись кое-каким хозяйством. И это показалось им богатством. Может, так оно и было. Тогда братья захотели жениться. Однако они вечно завидовали друг другу. К тому же оба влюбились в одну и ту же женщину. Но досталась она моему отцу. Из-за нее и из-за того, что материнскую жилу так и не нашли, разгорелась вражда.

– И?..

– И то, что ты сейчас видишь, можно считать итогом их жизни.

– Ясно. А что было с твоей матерью?

– Умерла. Я был слишком маленьким, чтобы что-то запомнить. Так что меня спрашивать об этом бесполезно, а старики унесли эту тайну с собой в могилу.

– А мать Блэки?

– Дядя подобрал ее где-то в борделе. Женился. А она сбежала, как только родила Блэки.

– Мне очень жаль...

– Напрасно, возможно, она была лучше их обоих. Шенандоа с болью вслушивалась в напряженный голос Роже. Ибо в нем звучало не просто горе из-за утраты родителей, а нечто большее. Ах, как бы ей хотелось помочь ему, утешить, но Роган совершенно замкнулся в себе и отдалился от нее под влиянием прошлого.

И прошлое это, судя по всему, отнюдь не было радостным – особенно для маленького ребенка.

– Что было, то было, Шенандоа, – промолвил он, немного успокоившись. – И я меньше всего хочу продолжать вражду с Блэки. Я могу с ним поделиться. Если он захочет, мы пробьем одну общую шахту. Беда наших отцов заключалась в том, что они вечно подкапывались один под другого, каждый хотел первым добраться до материнской жилы и в одиночку завладеть сокровищем. Но сейчас в этом нет нужды. Потому что я готов сотрудничать с Блэки.

– Если он сам еще не нашел материнскую жилу, – сказала Шенандоа, до которой только теперь дошло, как много драгоценного времени пришлось потратить Роже ради нее.

– Он вполне мог это сделать, но, насколько я вижу, Блэки перенес поиски в сторону от тех мест, где брали серебро наши отцы. Его всегда подводит чутье – оно у него гораздо хуже, чем у его родителя. Но, возможно, ему просто повезло. Кто знает?

– А ты знаешь, где проходит материнская жила?

– Никто не знает этого точно. Но в восемнадцать лет я наткнулся на ветку, которая, по-моему, вела к ней. И помчался с это идеей к отцу. Он поднял меня на смех. И я ушел из дому на следующий день, так и не показав ему то место.

– И не возвращался домой целых десять лет?

– Да. Но теперь я непременно найду материнскую жилу и докажу свою правоту. Причем сделаю это очень скоро.

– Я помогу тебе.

Роже испытующе взглянул на свою спутницу и грустно улыбнулся.

– Спасибо, – произнес он, отводя глаза. – Я знаю, что прав. Иного просто быть не может. Я не знаю, что буду делать дальше, но сейчас мне нужно докопаться до этой жилы.

Шенандоа промолчала – она чувствовала, что готова помогать ему всем, чем сможет.

– Мы скоро приедем, Шенандоа. И надо быть еще бдительнее, чем раньше. Кто знает, что взбредет в голову Блэки. Может, ничего страшного, но на всякий случай будем начеку!

Слуги Кугуара Кейна окружили фургон плотным кольцом, осторожно продвигаясь по неровной дороге. Шенандоа с такой силой вцепилась в деревянную скамейку, на которой сидела, словно от этого зависела ее жизнь. Она почти физически чувствовала напряжение, сковавшее окружающих ее людей. Однако вокруг было тихо, и они без помех подъехали к самому крыльцу большого белокаменного дома.

Один из слуг остался с Шенандоа, тогда как остальные вместе с Роже быстро обошли вокруг здания и вошли внутрь. Пока они проверяли, нет ли засады, Шенандоа успела как следует рассмотреть принадлежавший Роже особняк.

Он оказался еще более массивным сооружением, чем выглядел издалека, с дороги. Длинный фасад двухэтажного здания затеняли от безжалостного солнца просторные веранды – по одной на каждый этаж. На каждую из веранд выходило по четыре высоких – от пола до потолка – двери плюс массивная двустворчатая парадная дверь. На черепичной крыше размещалось пять слуховых окон и столько же дымовых труб. Навесы над верандами подпирали изящные деревянные колонны, но на втором этаже между ними тянулось кружево чугунной решетки, а сверху – резные украшения. Но в глаза бросалось полное отсутствие всякой растительности. Ни деревца, ни кустика, которые бы прикрывали собой этот дом, властно цеплявшийся за сухую, безжизненную землю.

По ту сторону ущелья высилось строение, как две капли воды похожее на дом Роже. И хотя дом выглядел таким же заброшенным, Шенандоа знала, что там обитает загадочный кузен Блэки. Возможно, он и сейчас следит за ними сквозь щелку в оконных ставнях.

– Шенандоа! – окликнул подошедший сзади Роже. Она резко обернулась.

– В доме все в порядке. Люди Кугуара разгрузят фургон у заднего крыльца. А мы войдем в парадную дверь, и я покажу тебе, что и как.

– Отлично. Мне не терпится осмотреть твое жилище.

Роган помог ей соскочить на землю. Пока они поднимались по ступеням, расторопные слуги отогнали повозку к заднему крыльцу.

Роже пришлось повозиться с замком. Он успел изрядно заржаветь за эти годы, и ключ, хранившийся у Кугуара, не поворачивался в нем. Но вот наконец замок щелкнул, Роже толкнул тяжелые створки, и они оказались в доме, куда проникал рассеянный свет с веранды.

Шенандоа вошла первая, тут же закашлялась от спертого воздуха и нерешительно оглянулась на Роже. Тот пошире распахнул двери и прошел направо, к выходу на веранду. Шенандоа следовала за ним по пятам. Наконец он толкнул дверь на веранду, и в дом прорвался свет.

Затем следовала гостиная. Мягкая мебель с плюшевой обивкой стояла здесь мертвыми чопорными рядами. Ею явно никто не пользовался – на всем лежал толстый слой пыли.

– Никто на этом не сидел, – прочел Роже ее мысли, кивая на мебель. – Наверное, ее покупала еще моя мать.

Он открыл дверь в следующую комнату. Легкие Шенандоа наполнил все тот же пахнущий пылью, затхлый воздух. Пришлось открыть дверь на веранду, чтобы разглядеть длинный дубовый стол и стулья, украшенные резьбой. Роже бесстрастным голосом пояснил:

– Это столовая. Мы также почти ею не пользовались.

Как и гостиная, столовая выглядела запущенной, но, несомненно, после хорошей уборки эти комнаты могут выглядеть весьма красивыми и уютными. Мать Роже вложила когда-то немало сил, чтобы обставить свое жилище, и как жаль, что ей так и не довелось порадоваться результатам своего труда.

Роже тем временем повернулся спиной к веранде и открыл дверь, которая вела на заднюю половину.

– Кухня, – провозгласил он, широким жестом обводя просторную, светлую комнату. В одной ее части был устроен обеденный угол, а в другой имелось все необходимое для приготовления пищи. Окна были прорублены в задней стене дома, и, когда Роже распахнул пыльные ставни, кухня наполнилась светом и свежим воздухом.

– Какой чудесный дом, Роже! – восхищенно прошептала Шенандоа, когда он остановился рядом. – Чтобы привести его в порядок, достаточно просто как следует убраться. По-моему, мебель отлично сохранилась и не требует замены.

– Тебе нравится? А я вот всегда относился к нему равнодушно. Для меня он являлся не более чем удобным местом для ночлега. Пойдем дальше, я еще не все тебе показал, – и Роган кивнул на дверь в дальнем углу кухни: – Вон там кладовая. Она такая же просторная, как и кухня. Отец любил держать все необходимое под одной крышей и не пожалел отвести изрядную часть дома под хранилище для припасов. Слуги Кугуара должны именно там сложить все, что мы привезли в фургоне.

Из кухни он провел ее по коридору в центральную часть здания. Отсюда по широкой лестнице можно было попасть на второй этаж. Но они не стали подниматься, а вернулись к парадным дверям. На сей раз Роже повернул в другую сторону и ввел Шенандоа еще в одну комнату, поспешив распахнуть выходившую отсюда на веранду дверь.

– Это комната для дневного отдыха. Наверное, ее также можно использовать как гостиную, хотя старик в последние свои дни превратил ее в спальню, даже кровать сюда притащил.

Мебель здесь была изрядно потерта. На грязном полу валялись рваные газеты, книги в измятых переплетах, стояли тарелки с засохшими остатками пищи. Бросив мимолетный взгляд на весь этот беспорядок, Роже направился в следующую комнату.

Судя по всему, здесь находился рабочий кабинет старого Рогана. Огромный дубовый стол был завален какими-то бумагами и газетами. Возле него стояло массивное кресло с потрескавшейся кожаной обивкой, два таких же кресла у стены, небольшая этажерка с книгами. И вокруг – тот же беспорядок и запущенность.

Роже растерянно огляделся и поспешил выйти на веранду.

– А что наверху? – спросила Шенандоа.

– Спальни. Четыре по фасаду. Угловая слева – спальня отца. Рядом с ней комната для гостей. Та, что с правого угла, была моей. Я приказал отнести туда наш багаж.

– А четвертая?

– Наверное, у мамы не дошли до нее руки. Там пусто. Вдоль задней стены расположены маленькие спальни, предназначенные для слуг. Наверное, там тоже сейчас пусто.

– Пожалуй, наверху я смогу осмотреть все без тебя.

– Вот и хорошо. Мне дорога каждая минута. Скорб стемнеет, а я должен удостовериться, что в пристройках на заднем дворе никто не устроил засаду. Люди Кугуара останутся, чтобы охранять нас. Посмотрю еще, нельзя ли разместить их в старом амбаре. Не беспокойся, голодными они не заснут – Кугуар позаботился обо всем.

– Хорошо, милый. Какую помощь ты ожидаешь от меня?

– Я бы не хотел, чтобы ты надрывалась, выгребая всю эту грязь, – отвечал Роже, задумчиво глядя вокруг. – Кугуар скоро пришлет сюда служанок. А тебе вполне достаточно приготовить нам сносную постель. Ну и разобрать багаж.

– Это совсем не трудно. Я все сделаю. А ты, Роже, будь поосторожнее!

– Непременно. Дай знать, если что-нибудь понадобится.

Шенандоа смотрела вслед Роже, спешащему на задний двор. Затем она снова повернулась к дому. Пожалуй, стоит оставить двери открытыми, пока не стемнеет. Затхлая атмосфера действовала удушающе, однако она не сомневалась, что виной тому не только запертые окна и двери. Дому не хватало не просто воздуха и света. Ему не хватало любви. И, похоже, он вообще не знал, что это такое.

Позднее, когда начали сгущаться сумерки, Шенандоа услышала, как Роже захлопнул двери на первом этаже, выходившие в патио.

Время в его отсутствие пролетело быстро. Шенандоа сама отыскала бельевую. Хранившиеся там постельные принадлежности оказались слегка сырыми, но чистыми. Она вынула и кое-что из своих вещей, хотя большую часть оставила лежать в сундуке. Кто знает, как долго придется пробыть здесь. Располагаться как у себя дома не имело смысла.

Улучив минутку, Шенандоа заглянула в спальни на правой стороне фасада. Там царило все то же запустение: выцветшие обои, добротная, крепкая мебель и многолетний слой пыли. В спальне у Роже было немного уютнее.

Она как следует проветрила эту комнату, вытерла пыль с мебели и вытрясла покрывало с кровати. Ни занавески, ни ковер на полу она трогать не решилась из опасений поднять еще больше пыли. Эти вещи требовали более основательной чистки.

Она закончила стелить постель и спустилась, чтобы помочь Рогану, оставив гореть небольшую лампу возле кровати. Освещая дорогу свечой, она прошла через гостиную и комнату отдыха. Роже оказался в кабинете.

Услышав ее шаги, Роган взглянул на Шенандоа, нахмурился, поднес ко рту опустошенную до половины бутылку виски и сделал несколько жадных глотков. Удивленная таким приемом, Шенандоа замерла на пороге:

– Роже, нам, наверное, пора поужинать?..

– К черту ужин! Ты что, не видишь, что я напился? – невнятно пробурчал он.

– Ничего не понимаю, – отвечала она, осторожно входя в комнату. – Мне казалось, ты так рвался сюда...

– Ну да, и теперь я здесь.

– Да, и тебя ожидает множество дел, верно? Роже еще раз основательно приложился к бутылке, со стуком поставил ее на стол и сказал, делая рукой широкий жест:

– Вот взгляни, Шенандоа. Сколько я себя помню, это было его владением. А теперь его не стало, и святыня превратилась в обыкновенную комнату, полную хлама.

Шенандоа осторожно присела на краешек кресла, поставила свечу на стол и опустила на колени корзинку с ужином.

– Человек провел здесь целую жизнь, и что осталось после него? Нелепый огромный дом да несколько нор в земле!

– И ты. Все это он сделал ради тебя, Роже.

– Черта с два! Так и знал, что ты так скажешь! Но ты ошибаешься. Мне следует поблагодарить лишь мать за то, что я появился на свет, и самого себя за то, что сумел кое-как встать на ноги. Упрямому старикашке были знакомы только два чувства: любовь и ненависть. И прилагались они только к двум объектам на всем свете. Ненависть предназначалась для родного брата. А любовь приберегалась для серебра. Только материнскую жилу он так и не нашел. Мать-земля не захотела отвечать ему взаимностью. Но я найду эту жилу. И обязательно добьюсь того, чего не добился он.

У Шенандоа сердце екнуло. Неужели Роже, сам того не сознавая, уподобился отцу? Неужели и он любит только серебро, пресловутую материнскую жилу?! Неужели ему недоступны чувства к живой женщине из плоти и крови? Стараясь не поддаться страху, она с нажимом проговорила:

– Роже, по-моему, нам пора перекусить.

– Кугуар рассказал мне, что двое упрямых стариков окочурились почти в один день. И я этому не удивился. Их жизни поддерживала ненависть. Она – и еще мечты о материнской жиле.

– Роже, их больше нет. И ты волен сам выбирать дорогу в жизни.

– Интересно, чем все это время занимался Блэки? По правде сказать, он всегда был для меня загадкой.

Всегда замкнут, всегда холоден – точно змея, готовая к броску. Не думаю, что с тех пор его характер изменился к лучшему, но готов с ним сотрудничать. – Роже выпил виски и поморщился, когда янтарная жидкость обожгла желудок.

Шенандоа все больше тревожилась. Она впервые видела Роже в таком состоянии и пожалела, что с ними нет Кугуара. Он бы знал, что предпринять и как удержать Роже от пьянства.

А тот пробормотал, словно прочел ее мысли:

– Если бы не Кугуар и его семья, у меня не осталось бы ни одного близкого человека на свете, а заодно и образования. Я в долгу перед Кугуаром Кейном и непременно отплачу ему сторицей.

– Роже, я уверена, что ему ничего от тебя не нужно. Ведь вы были друзьями.

– И остались друзьями. – Роже откинулся в кресле – оно ответило надсадным скрипом. – И я желаю ему счастья. Коли ему угодно пожелать Арабеллу – что ж, он ее получит!

У Шенандоа перехватило дыхание. Она резко выпрямилась:

– Да как у тебя язык повернулся?! Моя сестра – не кукла!

– С Кугуаром ей будет хорошо.

– Ну и пусть. Она имеет право решать сама. Я ушам своим не поверила, когда ты...

– Кугуар ее хочет. Кугуар ее получит. Шенандоа вскочила, швырнула корзинку на стол и выпалила:

– Можешь ужинать сам! И остаться здесь на всю ночь! Я пошла спать!

Она повернулась, чтобы уйти, но Роже оказался проворнее. Он крепко ухватил ее за руку и рывком притянул к себе. От него нестерпимо несло виски.

– Шенандоа, я тоже привык получать то, чего хочу, и этой ночью я хочу тебя.

– Ты пьян! – Она пыталась вырваться.

– Пьян, но не настолько, насколько бы мне хотелось.

– Отпусти меня!

– Только не этой ночью. – И он вдруг обнял ее, опрокинув бутылку. Тупо проследил, как содержимое бутылки растекается по столу, пожал плечами и еще крепче прижал к себе Шенандоа.

Она продолжала сопротивляться.

– Не дергайся, – буркнул Роже, поднимаясь на ноги.

На всем пути от кабинета до спальни Шенандоа старалась освободиться: она молотила его кулаками и просила:

– Роже, отпусти меня! Ты сам не соображаешь, что делаешь!

– Неправда, отлично соображаю.

Наконец они добрались до спальни. Роган пинком захлопнул дверь и швырнул на постель свою пленницу. Рассеянно осмотрелся и заметил:

– Давненько же я здесь не был. – Тут его взгляд остановился на Шенандоа. – А ты была бы очень кстати в моей постели и в восемнадцать лет – не только теперь!

Шенандоа все больше раздражалась. Ее абсолютно не устраивало то, что творилось в этом доме. Роже превратился в совершенно незнакомого человека. И она не собиралась уступать ему до тех пор, пока он снова не станет таким, каким она его знала до сих пор.

Но на ее глазах подобно шелухе облетали черты, приобретенные за годы странствий, и вылупившийся из-под них Роже отнюдь не собирался меняться. Он лихорадочно срывал с себя одежду и расшвыривал ее по комнате. Его взор был прикован к Шенандоа, которая продолжала сидеть неподвижно на краешке кровати.

Ей пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, чтобы подавить неподвластную рассудку волну ответного желания, вспыхнувшего при виде его обнаженного тела и пылавшего от страсти взгляда.

– Я ухожу сию же минуту и буду спать внизу. Поговорим утром.

Но Роже настиг ее; она не успела сделать и шага, как он вцепился в застежку на ее платье. Пуговицы с треском посыпались на пол. Шенандоа охнула и толкнула его что было сил. Но он ничего не замечал, кроме обнажившейся полоски нежной кожи. Попытки удержать на себе платье привели к тому, что оно было разорвано в клочья. Она не успела опомниться, как оказалась совершенно голой, прижатой к пыльному тюфяку его тяжелым, распаленным телом.

– Роже!.. – простонала Шенандоа, пытаясь отвести назад его руки.

В ответ он лишь схватил тонкие запястья и завел их за голову Шенандоа. Его улыбка в неярком свете ночника сверкнула алчным оскалом: в ней не было и капли тепла. Она попыталась оттолкнуть его ногами, но Роже тут же зажал их коленями, и теперь Шенандоа вовсе не могла двигаться.

– Вот так, – прохрипел он, – я возьму тебя тогда, когда захочу, – и стал целовать ее лицо, обдавая перегаром виски. Сгорая от страсти, он больно укусил ее за ухо. Она отдернулась. Роже гортанно засмеялся, его язык заскользил по ее губам и щекотал, и дразнил их до тех пор, пока они не раздвинулись, отвечая на его неистовый натиск, уступая его силе и настойчивости.

– Роже... – простонала она, как только он приподнял голову, и неловко дернулась под его телом.

А он продолжал свои неистовые ласки. Он теребил зубами соски, он щекотал ложбинку между грудей и впадину возле пупка, и спускался все ниже, пока не добрался до влажных, горячих складок, средоточия их общих желаний. Он прошептал:

– До... – и припал к ним губами, отчего ее тело встрепенулось и выгнулось ему навстречу, умоляя не прекращать эту волшебную, восхитительную игру.

– Роже, не надо, Роже... – молила она, беспомощно мечась по подушке и пытаясь освободить руки.

– Нет. На этот раз тебе не уйти, Шенандоа, – прохрипел он. – Слишком долго я играл по твоим правилам. Теперь ты на моей территории. Будем играть в мои игры.

И он ворвался в жаркую, податливую глубину. Ее ноги, получив свободу, обвились вокруг бедер Роже, который как-то глухо всхлипнул и ответил на молчаливый призыв, раз за разом возобновляя свои атаки. А Шенандоа стонала и вскрикивала от наслаждения, она упивалась тем, как его пульсирующая плоть проникает все глубже, утоляя жгучий голод любви, снедавший ее тело. Роже двигался все быстрее, не имея больше сил ни сдерживаться, ни заботиться об удовольствии партнерши. Для него перестало существовать все, кроме единой цели – как можно скорее разрядиться в эту желанную, чудесную глубину.

Зажмурившись, запрокинув голову, он сделал последний, самый отчаянный рывок и забился в судорогах экстаза. Шенандоа напряглась и выгнулась ему навстречу, достигнув разрядки в тот же миг, и их покрытые потом, разгоряченные тела унес на вершины блаженства незримый – один на двоих – вихрь.

Когда они пришли в себя, все еще стискивая друг друга в объятиях и тяжело дыша, Роже рухнул рядом с Шенандоа и отпустил ее запястья.

Она повернулась на бок – так, чтобы он ее обнял, – но Роже уже успел заснуть. Повинуясь внезапному порыву, Шенандоа ласково отвела с его лица влажную прядь волос. Что бы ни случилось, она сейчас не в состоянии оставить его и уйти. Она чувствовала, что ее удерживает возле Рогана гораздо большее, чем условия нелепого договора.

Глава 26

На следующее утро Шенандоа разбудил аромат кофе. Она открыла глаза и увидела склонившееся над нею улыбающееся лицо Роже. Он держал наготове исходивший паром кофейник.

– Нам сегодня многое нужно сделать, – сообщил он, подавая ей полную чашку.

Она протянула руку, отчего одеяло сползло до пояса и обнажились пышные груди с яркими бутонами сосков.

– Или ты решила не давать мне работать? – с лукавой улыбкой поинтересовался Роган. Он не удержался от соблазна потеребить розовый сосок, мгновенно отвердевший.

– Это ты не даешь мне выпить кофе, – возразила она, отстраняя его руку.

– Тогда отдай чашку.

– Ну уж нет. – Она натянула одеяло повыше. – Лучше скажи, что ты собираешься делать?

– Шенандоа, мне без тебя не обойтись. – Тотчас же оставив шутливый тон, Роже присел на край постели. – Но прежде, наверное, я должен извиниться перед тобой за вчерашнее.

Она приподняла бровь.

– Не обижайся на то, что напился и набросился на тебя. Вот уж действительно – гостеприимный хозяин!

– Поскольку это обернулось...

– Надеюсь, тебе не было больно? Она отрицательно покачала головой.

– Вот и хорошо. Понимаешь, я возбуждаюсь от одного твоего вида!

– Чем я могу тебе помочь? – напомнила Шенандоа, несказанно радуясь тому, что приступ меланхолии миновал и Роже готов взяться за дело.

– Я ведь уже рассказывал тебе про Блэки и про ветки материнской жилы.

– Да, рассказывал.

– И тебе известно, что я не могу ему доверять.

– Ты говорил и об этом.

– Люди Кугуара будут работать на руднике, пока я не смогу привезти рабочих из города. И тем не менее мне бы не хотелось показывать кому бы то ни было ту самую жилу, про которую я рассказал тебе вчера. Ведь у Блэки могут найтись шпионы даже среди слуг Кугуара. Но это не причинит мне вреда, если буду держать в тайне место главных поисков.

– Ты собираешься единолично завладеть материнской жилой, если ее найдешь?

– Нет, не так. Когда я ее найду, я должен произвести анализы и подать соответствующую заявку властям, и только потом поставлю в известность Блэки. В противном случае...

– Он может попытаться завладеть всем?

– И не задумываясь, убьет любого, кто встанет на пути.

– Понятно. Но чем могу помочь я?

– Не забывай, я видел тебя в деле там, в Мексике! Шенандоа кивнула, вспомнив подробности освобождения ее сестры.

– Я мог бы докопаться до материнской жилы в одиночку, но кто-то должен стоять на страже. Кто-то, кому я полностью доверяю. Мы сохраним все в тайне. Приставим людей Кугуара к работам на старых местах и скажем, что отправимся в горы искать новые жилы серебра.

– А это не опасно?

– Шенандоа, нам еще долгое время будет грозить смертельная опасность. Блэки не остановится ни перед чем, лишь бы завладеть всем богатством. Так что в любом случае мне спокойнее знать, что ты рядом.

– Ладно. Давай займемся этим немедля. Мне очень хочется, чтобы ты поскорее нашел эту свою материнскую жилу и поставил на место Блэки, ведь тогда...

– Тогда ты сможешь вернуться за сестрой, отправиться в Ледвилл и разыскать убийцу Шустрого Эда.

– Да, я бы хотела сделать все это, но, кроме того...

– Ты бы вернулась к игре. Можешь не напоминать мне лишний раз. – Роже вскочил и направился к двери. У порога сказал: – Одевайся поскорее. Я буду внизу – дам задание слугам.

Когда Шенандоа спустилась вниз, в доме царила деловитая суета. Роже давал инструкции, проверял снаряжение, сверялся с картами. Люди Кугуара явно горели желанием поскорее приступить к работе.

Конечно, за прошедшую ночь не случилось чуда, способного преобразить запущенный дом, однако свежий воздух и солнечный свет, вливавшиеся в распахнутые окна и двери, сделали его более пригодным для жизни. Торопливо расправляясь с присланным Кугуаром завтраком, Шенандоа услышала, как к парадному крыльцу подъехал тяжело груженный фургон. Она поспешила туда и увидела группу темноволосых черноглазых женщин, которые направлялись к дому, оживленно болтая и жестикулируя.

Подошел Роже, и они встретили женщин вдвоем. Не теряя времени, Роган проводил служанок в дом, объясняя им по-испански, что хотела бы сделать Шенандоа, чтобы привести дом в надлежащий вид. Вооружившись ведрами и тряпками, женщины споро принялись за работу, то и дело громко восклицая при виде плачевного состояния родового гнезда Роже Рогана.

Мужчины уже успели отправиться к местам прежних раскопок, и Роже с Шенандоа оказались предоставленными сами себе. Роган сам собрал снаряжение и припасы, погрузил их на верховых лошадей и помог Шенандоа взобраться в седло.

Она обернулась в нерешительности, но Роже заверил:

– Не беспокойся за этих служанок. Они много лет исправно служили у Кугуара. Я уверен, что и для нас они потрудятся на славу. Эти женщины не нуждаются в понукании.

– Но я подумала, что ты хотел...

– Чтобы ты сама решила, что и в каком порядке следует делать. Они выполнят твои указания. Мне же без тебя не обойтись.

Выяснив этот вопрос, они поехали в сторону гор Мимбрес, громоздившихся на горизонте. Их лица овевал прохладный ветерок. Лошади осторожно выбирали путь; их копыта звонко стучали по камням. Жужжали насекомые. Солнце начинало припекать спины всадников. Оба ехали молча. Роже настороженно поглядывал по сторонам.

На вот наконец они въехали под сень рощицы пиний, источавших густой смолистый аромат. Ведя лошадей под уздцы, Роже с Шенандоа забрались туда, где стройные стволы росли гуще всего, пряча от любопытных взоров скальный выступ. Роже привязал свою лошадь и пошел вперед. Шенандоа последовала его примеру, и вскоре они подошли к древнему корявому дереву. Здесь стало ясно, что с другой стороны скалы – обрыв.

Она подошла к самому краю и осмотрелась. Перед нею открылся прекрасный вид на всю округу. Тонкая, едва заметная линия на горизонте наверняка была руслом Рио-Гранде. Стада скота на изумрудных просторах пастбищ казались темными пятнами. А за пастбищами стояли два белокаменных дома, разделенных глубоким ущельем. Все дышало удивительным покоем и тишиной. Только ветер негромко посвистывал в скалах.

– Здесь отличное место для наблюдений, Шенандоа.

– Ты хочешь сказать, мы пришли?

– Да. Там, позади, на краю рощи, я и нашел жилу – как раз возле скал. На первый взгляд – самая обыкновенная земля, но она таит в себе несметные сокровища.

– Давай сначала проверим, на месте ли они.

– Серебро лежало тут столетиями, – хмыкнул Роже. – И не денется никуда, пока мы его не возьмем.

– Но ведь мог же кто-то наткнуться на следы твоей лопаты!

– Не думаю. Здесь все выглядит по-прежнему. И к тому же место хорошо укрыто за толстым стволом дерева.

– А что, если откопали другую жилу, которая ведет в ту же сторону, что и твоя?

– Вряд ли. По счастью, разведка велась по большей части внизу, в долине, недалеко от дома. И я очень доволен, что Блэки до сих пор не додумался сунуться в горы. Но ты права: надо все же проверить, не пробрался ли он сюда тайком.

– Я пойду с тобой.

– Нет. Сначала я проверю, нет ли засады. А ты подожди за этим деревом. Его ствол укроет от посторонних, и ты первой заметишь любого, кто сюда сунется. – Он вытащил из седельного чехла винтовку и подал Шенандоа. – Возьми, она может пригодиться. – С этими словами ушел, уводя под уздцы обеих лошадей.

Вскоре Роже скрылся среди деревьев, а она, прислонившись к корявому стволу, внимательно осмотрела долину. Отсюда можно заранее увидеть любого путника, поднимающегося в горы, и успеть предупредить Роже.

Вскоре Роган вернулся.

– Все в порядке. Блэки ничего не нашел.

– Роже, это же отлично!

– Еще бы! Пойдем скорее туда. Я хочу, чтобы ты увидела все собственными глазами.

Прежде чем последовать за ним, Шенандоа еще раз внимательно осмотрела долину и убедилась, что там нет ни одной живой души. Они с трудом протиснулись между скалой и толстым стволом пинии и оказались в небольшом гроте, впрочем, достаточно просторном для того, чтобы здесь мог работать один человек. Роже покрепче ухватился за рукоятку лопаты и вонзил ее в присыпанную хвоей землю. Несколько уверенных движений – и обнажилась блестящая жила самородного серебра около фута в диаметре.

– Роже... – с благоговением прошептала Шенандоа. Она осторожно провела ладонью по гладкой, блестящей поверхности.

– Погоди-ка, – попросил Роже.

Когда она убрала руку, Роган вырубил из жилы небольшой кусок и протянул ей. Он оказался на удивление тяжелым. Шенандоа вертела его так и этак, потом крепко сжала в ладони. Чистое серебро! Ей с трудом верилось, что такое богатство можно вот так запросто добыть. Она подняла на Роже сверкающие глаза:

– Какое красивое...

Он весело рассмеялся. Вырубив еще кусок, покатал его в ладонях и даже понюхал, прежде чем отложить в сторону.

– Шенандоа, можешь мне поверить: материнская жила где-то здесь, рядом. Я нутром ее чую!

Ах, как ей хотелось, чтобы предчувствие его не обмануло! Ни за что на свете она не пожелала бы Роже неудачи! Но как он может говорить об этом с такой уверенностью? На ее взгляд, земля повсюду выглядела одинаково.

– Хочешь, я помогу копать?

– Нет. По-моему, тебе следует покараулить. Я бы не хотел, чтобы нас выследили из-за нашей глупой беспечности.

– Ну что ж, согласна. Мне вернуться на скалу?

– Да. И еще – спасибо тебе, Шенандоа.

– Я рада быть тебе полезной, Роже, – улыбнулась она. – Ведь ты выручил меня когда-то!

Шагая к скале, она услышала размеренные, глухие удары лопаты.

Прошло немало часов неусыпного бдения над краем долины, прежде чем к ней присоединился Роже. Потный и грязный, он тяжело опустился рядом.

– Что-нибудь заметила?

– Только какое-то движение там, на старых рудниках. А как твои дела?

– Все хорошо. Даже слишком хорошо.

– Я понимаю. У меня так бывало в покере. Все выигрываешь и выигрываешь, ну и под конец сам начинаешь беспокоиться, что проиграешь. Ведь не может же без конца везти!

– Не может. Но я бы хотел, чтобы мне продолжало везти до тех пор, пока не доберусь до материнской жилы. А дальше наплевать.

– Ты еще долго собираешься работать?

– Думаю, пора пообедать, – пробормотал он, прикидывая, высоко ли поднялось солнце. – А потом я вернусь и снова буду копать. Пожалуй, сегодня лучше вернуться пораньше, чтобы привести себя в порядок. Вечером предстоит визит к Блэки.

– Что?!

– Я дал ему знать, что хотел бы с ним встретиться. Попытаюсь установить с ним дружеские отношения и положить конец вражде.

– Но при чем здесь я?

– Чтобы лишний раз продемонстрировать благие намерения. Оденься понаряднее.

– Хорошо, – пообещала Шенандоа, только теперь начиная понимать, что должен был чувствовать Роже, когдаотправлялся с ней в Мексику. Нынешнее предприятие могло оказаться не менее опасным. Но она нужна Рогану, и она перед ним в долгу.

Роже внимательно осмотрел долину, удостоверился, что все спокойно, и только после этого занялся ленчем. Оба торопливо утолили голод, после чего он вернулся к работе, а она осталась на страже.

Еще через несколько часов он вернулся, весьма довольный.

– Я оттащил подальше мешки с вынутой породой. Их никто не найдет – разве что сюда случайно забредет кугуар.

Шенандоа потянулась, чтобы расправить затекшие конечности. Она тоже чувствовала себя усталой, но даже не от физического труда. Выматывала необходимость быть начеку много часов подряд. Однако при виде веселой улыбки Роже она снова взбодрилась.

Оседлав отдохнувших лошадей, они поехали к дому обходными путями, стараясь запутать следы. Роже не мог себе позволить ни малейшей оплошности. Да и не мешало лишний раз осмотреть окрестности.

По дороге им встретились рабочие, возвращавшиеся с рудника. Роже приветствовал их по-испански и оживленно болтал всю дорогу до дома. Встречать их на крыльцо высыпали женщины, присоединив свои голоса к общему шуму.

Наконец разговоры понемногу стихли. Роже с Шенандоа спешились и отдали поводья слугам, чтобы те отвели лошадей в конюшню. Поднимаясь на крыльцо, Роже растолковал своей спутнице смысл недавнего разговора:

– Кугуар прислал несколько супружеских пар. Эти мужчины и женщины чувствуют себя здесь в некотором роде первопроходцами, и это им нравится.

– А как прошел для них этот день? – поинтересовалась Шенандоа.

– Ну, по-моему, дом скажет сам за себя.

Она с улыбкой прошла по фойе в гостиную и дальше, в столовую. От пыли, оседавшей здесь много лет подряд, не осталось и следа. Все комнаты радовали глаз уютом и чистотой, хотя обои во многих местах покоробились, а занавески выцвели.

– На мой взгляд, неплохо, – заметил Роже, остановившись рядом.

– Да. Они потрудились на славу.

– Остальные комнаты еще ждут своей очереди, но эти женщины будут работать здесь до тех пор, пока не приведут в порядок весь дом или пока я вместо них не найму других.

– Замечательно!

– Вполне с тобой согласен, но нам пора заняться собой. Не забывай, нас ждет Блэки.

– Я и не забываю. Роже, а это не опасно?

– С нами поедут несколько слуг. Я хочу произвести впечатление и продемонстрировать серьезность своих намерений.

– Понятно. Надеюсь, нам это удастся. Маленький отряд, двигавшийся по извилистому пути от одного дома к другому, выглядел вполне внушительно. Шенандоа ехала стремя в стремя с Роже – в дамском седле, облаченная в зеленое атласное платье с кружевной отделкой, с чудесной белой шалью на плечах. Двое слуг ехали впереди, двое сзади.

Когда всадники приблизились к обиталищу Блэки, широкие створки дверей распахнулись настежь, и оттуда хлынул поток яркого света. При виде неясного силуэта, мелькнувшего на пороге, Шенандоа насторожилась и про себя порадовалась, что не забыла прицепить на обычное место пистолет. Роже помог ей соскочить на землю, на миг прижав к себе. Это прикосновение успокоило ее, и она позволила проводить себя в дом. Горячая рука Роже крепко обнимала ее за талию. Вооруженные слуги остались снаружи, а они перешагнули порог жилища.

– Добро пожаловать, кузен, – раздался вкрадчивый голос. – Пройди же в гостиную.

Пока глаза Шенандоа привыкали к освещению, Роже провел ее в комнату, похожую как две капли воды на их гостиную. Она присела на край дивана, обитого потертым розовым плюшем. Осмотревшись, Шенандоа сделала заключение, что убранство этой комнаты тоже удивительно похоже на их комнату. Разве что теперь у них было куда чище. Внезапно почувствовав на себе чей-то пронзительный взгляд, она обернулась.

Кузен Роже Блэки впился в нее взглядом с каким-то нездоровым интересом. Шенандоа сразу поняла, откуда он получил свое имя. Гладко прилизанная густая шевелюра цвета воронова крыла и близко посаженные маленькие черные глазки выделялись в его облике, делая прочие черты совершенно незаметными. Довольно изящно сложенный, одетый во все черное, он, судя по всему, обладал недюжинной силой. Как ни странно, у себя дома он носил на бедре шестизарядный револьвер.

– А эта милая леди и есть...

– Шенандоа Девис, – представил Роже свою спутницу. – Ее дядя вел со мной общие дела перед своей гибелью. И она любезно согласилась приехать сюда и помочь мне привести дом в надлежащий вид.

– Ах, как это любезно! Такая изящная леди согласилась на такую нелегкую работу!

Шенандоа не поняла, как отнестись к замечанию Блэки: как к оскорблению или как к комплименту, и сказала с вежливой улыбкой:

– Да, работы там немало, но я уверена, что справлюсь.

– Не сомневаюсь, – подхватил Блэки, подойдя поближе. – Я вообще уверен, что вы справитесь с любой работой, за какую бы ни взялись.

Она вопросительно посмотрела на Роже. Такое пристальное внимание со стороны Блэки было ей весьма неприятно. Роган постарался ободрить ее взглядом и уселся рядом:

– Как поживаешь, Блэки?

Блэки быстро взглянул на кузена и снова уставился на его спутницу. Потом уселся на диван. Шенандоа отшатнулась. Роже невольно сжал кулаки.

– Отлично поживаю, – медленно проговорил Блэки, а сам то разглядывал лицо гостьи, то опускал глаза пониже, созерцая чудесную, нежную кожу над декольте. – Поживаю, лучше некуда.

– Рад это слышать. С прискорбием узнал о смерти твоего отца.

При этих словах Блэки насторожился. Взглянув на Роже, переспросил:

– С прискорбием?

– Ну, ты ведь любил своего старика, верно?

– Мы все любим своих отцов, не так ли? – процедил Блэки, медленно кивая.

– Хочу, чтобы ты знал: я не вижу причины продолжать глупую свару, затеянную нашими отцами, – проговорил Роже, прищурившись. – Я готов сотрудничать с тобой. Может, вдвоем мы сумеем добраться до материнской жилы.

– Я и так добываю немало серебра.

– Но материнская жила обеспечила бы нас на всю жизнь.

– Не спорю. Но ее не сумели отыскать наши отцы. А разве у нас больше возможностей?

– Намного.

Блэки, как завороженный, глазел на Шенандоа. Вот он поднес к губам ее руку. И сказал, любуясь ею:

– У вас ручки истинной леди... или картежницы. Ей стоило немалых усилий не отдернуть руку, как от огня.

– Пожалуй, я бы с удовольствием чего-нибудь выпила.

– Непременно. Как непростительно с моей стороны! А ведь я хотел быть предельно гостеприимным. – Блэки неохотно выпустил руку Шенандоа. И холодно посмотрел на Роже: – Боюсь, кузен, я не из тех, кто способен чем-то делиться. И тебе следовало это знать заранее.

Хозяин вышел, и Шенандоа попыталась успокоиться. Где-то в коридоре тикали часы. Из кухни доносились какие-то приглушенные звуки. В распахнутую дверь влетал легкий ветерок.

– Ты успела заметить сходство этих домов? – спросил Роже, стараясь хоть немного разрядить атмосферу.

– Оно просто удивительно!

– Ничего удивительного, – возразил неожиданно появившийся Блэки. Он держал в руках серебряный поднос с тремя бокалами и бутылкой вина. Поставив поднос на низенький столик, наполнил густой жидкостью бокалы и передал их гостям: – Наши отцы были чрезвычайно щепетильными людьми. И если бы они возвели разные дома, то обоим постоянно бы казалось, что у брата дом лучше. Вот им и пришлось найти способ предотвратить подобное недоразумение.

– Понимаю. – Шенандоа пригубила из своего бокала. Вино оказалось превосходным, и гостья одобрительно кивнула.

– В жизни так мало удовольствий!.. – посетовал Блэки. – К счастью, я могу себе позволить наслаждаться хорошим вином даже в этой глуши.

– Я отправил несколько человек работать в старой отцовской шахте. Но скоро собираюсь привезти шахтеров из города. Если хочешь, мы бы наняли их вместе и заложили новый рудник.

– Я уже говорил: мне вовсе не улыбается с кем-то делиться – тем паче дорогими для меня вещами. Полагаю, нам придется продолжать работу на старых условиях. Что найдешь ты – твое, что найду я – мое.

И Блэки снова уселся вплотную к Шенандоа.

– Вы такая красивая!

Она в испуге взглянула на Роже.

– Вам известно, что наши отцы влюбились в одну и ту же женщину?

– Я рассказал ей, Блэки.

– Понимаете, им всегда нравилось одно и то же.

– Очень интересно... – Шенандоа попыталась отодвинуться.

– Действительно? Но женщина досталась отцу Роже.

Шенандоа снова пригубила из бокала.

– Возможно, в нашем поколении воцарится справедливость, – заметил Блэки, поднимаясь с дивана.

Роже также встал.

– Справедливость тут ни при чем, Блэки. Моя мать сделала выбор. Я предлагаю тебе сотрудничать, а ты...

– А я отказываюсь. Может, ты сумеешь заинтересовать меня, если предложишь кое-что получше. – И он многозначительно посмотрел на Шенандоа.

Роже грозно нахмурился и со стуком отставил бокал.

– Блэки, мы могли бы работать вместе. Дай знать, если передумаешь. Пойдем, Шенандоа.

Она поспешила за Роже.

На пороге Блэки снова завладел ее рукой и хотел поцеловать, но не успел прикоснуться к ней губами – Роже увлек Шенандоа к лошадям. Блэки взглянул им вслед, и его бледное лицо исказилось гримасой ненависти. Он с размаху захлопнул дверь.

Глава 27

Две недели спустя Шенандоа снова оказалась в Силвер-Сити. Роже занимался закупкой снаряжения и наймом рабочих, она же поспешила в «Петушиный насест». Особняк Роже был приведен в порядок. Тайные раскопки шли полным ходом. Блэки не чинил им препятствий. И она решила, что теперь вполне могла бы пригласить в гости сестру. Пригласить на ранчо Рогана, подальше от города и от Спайка Камерона, и помочь Арабелле взглянуть на себя по-иному. Шенандоа была полна решимости. Настало время поговорить с сестрой по душам.

Она смело вошла в зал ночного клуба Спайка Камерона. До вечера было еще далеко, и за столиками расположились всего лишь несколько завсегдатаев, игравших в карты. Не обращая на них внимания, Шенандоа направилась в заднее помещение – обычно хозяева таких заведений проводят там дневные часы, развлекаясь подсчетом выручки.

Она угадала: услышав, что кто-то вошел, Спайк грозно нахмурился, но тут же расплылся в слащавой улыбке, узнав Шенандоа. Он поспешно вскочил и забормотал:

– Добро пожаловать, милочка! Вижу-вижу, жизнь в глуши набила оскомину. Не сомневался, что тебе скоро надоест!

– Ты ошибся. Я приехала в город за покупками и...

– И захотела повидать меня. – Он подошел к ней вплотную, так что горячее дыхание коснулось ее лица. – Я не передумал. И хочу тебя по-прежнему. – Сильные руки легли ей на плечи.

– Нет! – Она уперлась ладонями ему в грудь.

– Шенандоа, мне надоели твои капризы! Пойдем наверх, в спальню. Там ты получишь все, что хочешь!

– Отпусти! – Шенандоа толкнула его что было сил. В ответ Спайк стиснул ее так, что она едва не закричала от боли.

– Милочка, до сих пор я старался быть нежным, но, если тебе угодно, могу стать грубым!

– Ты ничего не понял. Я...

– Я все отлично понял. Ты ничуть не лучше остальных. Сама не знаешь, от чего отказываешься, пока тебе не покажешь все силой. – Тут он привлек ее к себе и с жадностью поцеловал. – Я не люблю, когда меня отвергают, Шенандоа. В твоих же интересах суметь мне угодить. И не будь точно каменная!

Она снова попыталась его оттолкнуть – без особого успеха.

– Спайк, я пришла сюда вовсе не для того, чтобы тебя ублажать! Для этого найдется множество других женщин.

– Но ты превосходишь всех других и не смеешь отказывать мне!

– Нет. Я пришла к Арабелле.

Его лицо превратилось в непроницаемую маску.

– Я не намерен спорить дальше.

– Спайк, я хочу пригласить ее погостить на ранчо Рогана. Ей полезно ненадолго уехать из города.

– То есть подальше от меня. Но я пока не желаю от нее отказываться!

Шенандоа тяжело вздохнула и промолвила:

– Спайк, мне хочется побыть вместе с сестрой! Он взглянул на нее с интересом:

– А если я отпущу ее, что за это буду иметь? – И он не спеша погладил ее по плечам, по спине и снова привлек к себе.

Шенандоа продолжала сопротивляться.

– Я ничего тебе не должна. Она – моя сестра.

– Верно. Но кроме того, и моя любовница. И вряд ли она вообще захочет поехать с тобой, если я сам ей не прикажу.

– Спайк, я не лягу с тобой в постель! – выпалила она, хотя понимала, что Камерон сказал правду.

– Поразительное упрямство! – засмеялся он и разжал руки. – Племянница ни в чем не уступает дяде!

– Да что ты знаешь о моем дяде?

Спайк присел на край стола, вынул из шкатулки дорогую сигару, прикурил и, окутавшись облаком дыма, ответил:

– Всем было известно упрямство Шустрого Эда.

– Если он отстаивал правое дело!

– Тебе нужна сестра. А мне нужна ты. Почему бы не сторговаться?

– Ни о каком торге речи быть не может, – вмешался Роже, внезапно появившийся в комнате.

Шенандоа чуть не вскрикнула от неожиданности. Спайк поглубже затянулся сигарой, выдохнул дым и сказал:

– Роган, это тебя не касается.

– Все, что касается Шенандоа, касается и меня. И я предупреждаю: тронешь ее пальцем – будешь иметь дело со мной.

– Шенандоа – свободная женщина, – пожал плечами Спайк. – И сама выбирает, кого хочет. Верно, милашка?

Не успела она открыть рот, как Роже схватил ее за руку и потащил к выходу, процедив сквозь зубы:

– Кажется, я запретил тебе одной соваться к Камерону!

Она попыталась вырваться, но его пальцы казались железными. Спайк окликнул их, прислонившись к дверному косяку:

– Вы что, уже уходите? Это наверняка расстроит Арабеллу.

– Где она? – обернулась Шенандоа, но Роже уже подтащил ее к порогу.

Прежде чем Спайк успел ответить, двери в зал распахнулись, и перед ними появилась Арабелла, нагруженная какими-то свертками. Ее глаза широко распахнулись.

– Арабелла! – воскликнула Шенандоа, остановившись перед сестрой. – А я тебя искала!

– Я прошлась по магазинам. – Арабелла изо всех сил старалась выглядеть веселой и довольной, но это не очень-то у нее получалось. Напротив, бросалась в глаза усталость.

– Мы с Роже хотели пригласить тебя погостить у него на ранчо. Если хочешь, поедем вместе – мы скоро отправимся туда.

Арабелла переводила взгляд с одного на другого, тщетно пытаясь казаться равнодушной. Однако Шенандоа успела заметить искорки, промелькнувшие в ее синих глазах. Младшая сестра замялась и посмотрела туда, где стоял Спайк, ловивший каждое их слово.

– Вряд ли это удобно.

Шенандоа окрылило то, что на сей раз она не натолкнулась на немедленный отпор. Возможно, что-то начинает меняться!

– Там полно свободных комнат. И очень красивые места. Я уверена, тебе у нас понравится. Почему бы...

– Но я не могу оставить работу! – Арабелла снова поглядела на Спайка, явно не зная, на что решиться.

– Ты приятно проведешь время, – подхватил Роже. – И к тому же у нас очень милые соседи. К примеру, нас часто навещает Кугуар Кейн.

– Кугуар? – Арабелла явно удивилась и заинтересовалась. – Я его знаю.

– Он прекрасный человек.

– Мы будем совершать прогулки верхом. – В сердце Шенандоа зародилась надежда.

– Ну, не знаю... что скажет Спайк, – колебалась Арабелла.

– Ступай наверх и собери вещи, а я побеседую с Камероном, – решительно заявил Роже.

– Ох, нет! Может, я бы и прокатилась с вами, но не хочу раздражать Спайка. Ведь потом он...

– Ничего не бойся и поедем с нами. А если Камерон посмеет тебе помешать, мы с Кугуаром быстро научим его вежливости. – Про себя Роже подумал, что, если добьется своего сейчас, никаких «потом» со Спайком не возникнет. Арабелла не вернется.

– Я помогу тебе собраться, – настаивала Шенандоа. Но Арабелла пропустила ее слова мимо ушей, она не сводила напряженного взгляда с Роже:

– Ас какой стати мне будет помогать Кугуар Кейн? Роже замялся.

– Поезжай – и узнаешь сама, – сказал, немного помедлив.

Глаза Арабеллы снова распахнулись, потом прищурились:

– А вы уверены, что я не буду там лишней? С некоторых пор меня вряд ли стоит считать приличной компанией.

– Конечно, мы будем тебе рады, – уверяла Шенандоа. – И отлично проведем время. Ты просто скажи Спайку, что решила поехать с нами.

Прежде чем решиться окончательно, Арабелла еще раз внимательно заглянула в глаза обоим. Вероятно, ее устроило то, что удалось там увидеть: она расправила плечи и пошла прочь, быстро проговорив:

– Ладно, спрошу разрешения у Спайка.

Шенандоа двинулась было следом, но Роже ее остановил:

– Она должна сделать это сама.

– Но я боюсь, что он не согласится.

– Пусть попробует – я ему ноги переломаю. Шенандоа удивленно взглянула на Роже. Он явно не шутил и не спускал со Спайка мрачного взгляда, не обещавшего ничего хорошего в случае, если Камерон вздумает упрямиться. Шенандоа посмотрела на сестру. Арабелла заговорила со Спайком, который едва не взорвался от злости, но тотчас овладел собой. Вот он властно привлек к себе Арабеллу, крепко поцеловал в губы и небрежно хлопнул пониже спины, посылая к лестнице на второй этаж.

Камерон подошел к Роже и сказал, отчеканивая каждое слово:

– Учти, Роган, я мог бы удержать ее здесь. Мои вышибалы выполнят любое приказание. Но я не отдам им такой приказ. Я позволю ей перебеситься. И отпущу на неделю. Ровно на неделю – и ни днем больше! Впрочем, ей наскучит у тебя намного раньше. Уж я-то знаю Беллу. И знаю, что ей нужно. – Он перевел взгляд на Шенандоа. – Точно так же, как и ее сестре. Не забывай, милашка, отныне ты у меня в долгу. А я всегда заставляю должников расплатиться сполна.

Камерон резко повернулся и был таков, прежде чем кто-либо успел ему ответить. На ходу он кивнул своим подручным. Вышибалы с угрожающим видом двинулись в сторону непрошеных гостей. А их хозяин уже исчез в задней комнате.

– Он бы немало удивился никчемности своих молодчиков, если бы я действительно решил с ним разобраться, – пробурчал Роже.

– А я ничего ему не должна! – подхватила Шенандоа.

– Конечно. Я не позволю тебе одалживаться у других.

– Ну, с тобой-то я уж точно расплатилась! – сердито взглянула на него Шенандоа.

– Да. Но я не позволю требовать с тебя долги кому-то другому. Пусть только Спайк попробует – будет иметь дело со мной. Я его не перевариваю и еще меньше перевариваю то, как он на тебя глазеет.

– Он просто надеется воспользоваться мною.

– И я даже знаю как. – Роже еще крепче прижал ее к себе. – Но ему это все равно не удастся. Потому что прежде я его прикончу.

Сила убеждения, с которой были произнесены эти слова, удивила Шенандоа, и она заглянула Рогану в лицо. Он явно собирался поступить именно так, как сказал. И у нее почему-то замерло сердце. Да, подчас Роже ведет себя как настоящий собственник, хотя скорее всего это объясняется его желанием обеспечить непременное выполнение условий сделки.

– И не надейся, что я забыл о таком пустяке, как твое непослушание, Шенандоа. Тебе ведь было велено не соваться сюда в одиночку. Я знаю, чего хочет от тебя Камерон, – и ты тоже. Так какого же черта ты стараешься охмурить его...

– Нет! Как у тебя язык повернулся?!

– А это вполне может произойти. Я ведь слышал, что он тебе предлагал.

– Я пришла одна, потому что ты был занят. У меня осталось свободное время, и я не хотела ждать. И вообще я не обязана перед тобой отчитываться.

– Ты что же, отказываешься от сделки?

– Да нет же, нет!

– Значит, ты принадлежишь мне и должна повиноваться.

– Хорошо же, – прошипела она, сжимая кулачки. – Будь по-твоему.

– Надеюсь. В другой раз мне придется прибегнуть к более действенным методам.

– Ты просто стараешься испортить визит Арабеллы!

– Ничего подобного, – возразил он, немного смягчившись. – Я стараюсь для твоей же пользы. Ты понятия не имеешь о том, как опасны такие типы, как Спайк Камерон. А еще мне кажется, что ты до сих пор не поняла, каким лакомым куском считают тебя все мужчины!

– А мне на это наплевать! Все, что мне нужно, – спокойствие и счастье Арабеллы.

– Она непременно будет счастлива, и это только первый шаг, – заверил ее Роже, ласково гладя по плечу.

На лестнице показалась Арабелла с двумя небольшими ковровыми сумками. Первым делом она настороженно посмотрела туда, где недавно стоял Спайк, но его видно не было, а дверь в заднюю комнату оставалась закрытой. Вызывающе вздернув подбородок, Арабелла проследовала мимо двери к поджидавшим ее Роже и Шенандоа.

К концу дня Шенандоа, Роже и Арабелла подъезжали к ранчо Рогана. Они с удивлением обнаружили, что на крыльце их встречает Кугуар Кейн.

– Добро пожаловать домой! – приветствовал их Кугуар, хотя взгляд его был прикован к одной лишь Арабелле.

– Как ты пронюхал, что мы вернемся именно сегодня? – спросил Роже, соскочив на землю и помогая спуститься Шенандоа.

– Ты же знаешь, что без моего ведома здесь ничего не происходит, – с таинственным видом отвечал Кугуар, осторожно опуская на землю Арабеллу. – Рад видеть вас здесь, querida*, тем паче что и сам собираюсь погостить у Роже несколько дней.

Арабелла вопросительно покосилась на сестру.

– Я понятия не имела, что он собирается в гости, но здесь ему всегда рады, – ответила Шенандоа.

– И ты, конечно, успел расположиться, как у себя дома? – весело спросил Роже у старого друга.

– Я приехал не с пустыми руками. После того как ты отослал обратно моих слуг, мне удалось отыскать две семейные пары, которые отлично присмотрят за твоим домом.

– Спасибо! И ты действительно у меня погостишь?

– Конечно. Я уже велел отнести свои вещи в самую лучшую спальню.

– Прекрасно! – воскликнул Роже.

– Вы позволите помочь вам с багажом? – обратился Кугуар к Арабелле. Подхватив ее ковровые сумки, он зашагал к дому, однако на полпути остановился и обернулся: гостья все еще топталась на месте.

– Идем же, Арабелла, – увлекла ее за собой сестра. – Я покажу комнату, которую приготовила для тебя.

Роже шел следом и нес свои вещи. В фойе с ним почтительно раскланялись жилистый мужчина и пышнотелая женщина – оба мексиканцы, нанятые Кугуаром. Приказав им разгрузить фургон, Роган проводил гостей наверх.

Арабелла вела себя тихо, чуть ли не подавленно, и ничем не напоминала разбитную сорвиголову, которая танцевала за деньги в ночном клубе Спайка Камерона. Перемена бросилась в глаза всем присутствующим, но ни слова об этом сказано не было – даже после того, как гостья скрылась в своей комнате. Кугуар остановился в соседнем помещении. Спальня Роже с Шенандоа находилась в противоположном крыле. Пока дамы приводили себя в порядок, джентльмены спустились в гостиную промочить горло.

– Ты уже нанял шахтеров? – поинтересовался Кугуар, протягивая другу бокал виски.

– Да. Мне повезло – нашел сразу шестерых. На днях они приедут сюда.

– Тебе еще больше повезло, что ты вернулся с милой Арабеллой.

– По-моему, она наконец-то начинает приходить в себя. И может, даже пересилит свою душевную боль, если держать ее подальше от Спайка Камерона.

– Мы будем стараться изо всех сил, дружище, однако прежде всего – ненавязчивость и мягкость. Иначе все пойдет прахом.

– Это в основном твоя забота, Кугуар. Я привез ее на ранчо, и теперь...

– Теперь я сам о ней позабочусь. – Кугуар одним глотком осушил свой бокал. – Только дай мне побольше времени побыть с нею наедине.

– Это меня устроит. Ведь мы с Шенандоа почти все время проводим в седле: осматриваем окрестности, проверяем старые шурфы и разнюхиваем места для новых. И хотели бы заниматься тем же в ближайшие дни.

– Отлично! А что Блэки?

– Я и сам не прочь узнать, что у него на уме. Его соглядатаи рыщут по всей округе. И он подозрительно тихо себя ведет.

– Но открыто не пакостит?

– Нет. Отказался от предложения работать вместе, но я оставил свое предложение в силе. Надеюсь...

– И не надейся. Он ничем не лучше папаши.

– Знаю. И потому всегда начеку.

– Разумно.

– Скорее всего он что-то замышляет.

– Ты сумеешь с ним справиться.

– Да, и непременно разыщу материнскую жилу. Кугуар машинально кивнул, неотрывно глядя на дверь.

Сестры успели переодеться. Они выбрали неяркие платья из мягкого батиста с высоким воротом. Длинные рукава прикрывали руки до запястья, а тонкие кружева, в тон платью, украшали ворот, манжеты и подол. Обе уложили волосы в тугие узлы на затылке. И обе весело улыбались.

Мужчины вскочили со своих мест. Роже не в силах был отвести взгляд от Шенандоа. Впервые она предстала перед ним не в облике лихой картежницы, а в облике благовоспитанной юной леди. Сердце его сжалось в тоске. Ведь он ни разу не подумал о том, кем бы стала Шенандоа, если бы не пришлось следом за дядей переехать на Запад. И вот теперь он увидел перед собой утонченную леди – леди по праву рождения. Это задело что-то в его душе, хотя он и сам толком не знал, что именно.

Кугуар уже успел подскочить к Арабелле. Поцеловав ей руку, с чувством воскликнул:

– Входите же, входите! Вы сегодня обворожительно прекрасны!

И Арабелла вошла в гостиную так, как вошла бы хозяйка дома или даже целого поместья, а не отверженная, несчастная пленница Брайтонов или платная танцовщица из ночного клуба.

Роже все так же неловко топтался на месте. Наконец Шенандоа приблизилась и с улыбкой спросила:

– Со мной что-то не так? Может, я позеленела, как лягушка?

– Просто я впервые вижу тебя такой, Шенандоа, – со смехом признался Роже.

Она потупилась и разгладила складки платья.

– Арабелла провезла его с собой через весь Запад. Это и был тот подарок, который она везла из Филадельфии.

– Ты в нем прекрасна!

– Они обе прекрасны, – подхватил Кугуар.

– Я сшила их сама, – смутилась Арабелла.

– Вы просто сокровище! – воскликнул Кугуар.

– Хотела бы я так же ловко управляться с иголкой, – сказала Шенандоа. – Но, увы, дядя Эд был игроком, а не портным.

Арабелла засмеялась – негромко и мелодично.

– Ну, пожалуй, я смогла бы тебе помочь!

– Спасибо. Я буду очень тебе благодарна.

– А чем это пахнет? – удивился Роже. – Кугуар, неужели ты раздобыл для меня такого же отличного повара?

– По крайней мере лучшего, какого сумел отыскать, – отвечал Кугуар. – Скоро нас пригласят к столу.

– Весьма кстати, – заметила Шенандоа, глядя на сестру. – Поварское искусство также не входило в уроки дяди Эда.

Арабелла снова несмело рассмеялась, отчего стала выглядеть совсем юной. Она сказала:

– Тетушка Эдна позаботилась о том, чтобы я освоила все премудрости ведения хозяйства. Частенько, когда мне уж очень надоедало возиться с шитьем и стряпней, я начинала мечтать о всех тех удивительных вещах, которыми ты занимаешься на Западе. И вот наконец я сама отправилась на Запад, и... – Тут она осеклась, потупилась и отошла в сторону.

Кугуар тотчас же оказался рядом, взял ее за руку и повел обратно, как ни в чем не бывало предложив:

– Арабелла, скоро стемнеет и подадут обед. Вы не поможете мне зажечь свечи в столовой и проверить, как дела у повара?

Арабелла молча вышла за ним следом.

– Как по-твоему, она поправится? – с тревогой в голосе спросила у Роже Шенандоа.

– Да. Ей нужно время. И помощь Кугуара.

– Верно. Его общество действует на нее благотворно. Я рада, что он здесь.

– И я тоже. Мы можем оставить их вдвоем, а сами продолжить поиски. По-моему, вот-вот покажется материнская жила.

– Я тоже так думаю. И надеюсь, что Арабелле здесь понравится.

Вскоре их пригласили к столу, на котором поблескивали серебро, фарфор и хрусталь. Обед был не хуже, чем у Кугуара: все блюда великолепны, вино легкое и бодрящее. Гости и хозяева подняли бокалы за перемены к лучшему в доме Роже и за успех в поисках материнской жилы.

Отдав должное обеду, они вернулись в гостиную. С веранды в комнату залетал прохладный ветерок, и все вышли ему навстречу под открытое небо. Было видно далеко окрест, над головой ярко сверкали звезды и сияла луна.

Единственной тенью, омрачавшей настроение, был темный дом, стоявший на той стороне пропасти.

Глава 28

Неделю спустя Шенандоа с Арабеллой сидели на веранде напротив столовой. Свежий утренний бриз овевал их лица. От чашек с кофе поднимался пар. Сестры оделись для прогулки верхом и ждали Роже с Кугуаром.

Не спеша прихлебывая ароматный напиток, покачиваясь в удобном кресле, Арабелла заметила:

– Как здесь спокойно! И такой простор, такая красота! У нас в Филадельфии я ничего подобного не видела.

– Я тоже не сразу привыкла к просторам Запада.

– А мне здесь сразу понравилось, особенно теперь, когда... ну... когда...

– Я понимаю. И рада видеть тебя отдохнувшей.

– Пожалуй, мне действительно необходим был отдых. И я прекрасно провела время. Кугуар так добр, он показал мне окрестности. И даже пригласил к себе в гости вчера днем. У него чудесный дом. Мне все там очень понравилось.

– А сам Кугуар тебе понравился?

– Да, конечно. Разве он может не правиться?

На веранде скрипнула половица, и язвительный мужской голос произнес:

– Я мог бы порассказать многое, что заставило бы вас переменить мнение относительно Кугуара.

Сестры резко обернулись.

Они увидели Блэки Рогана, как всегда одетого в черное. Он подошел к ним вплотную, скрипя сапогами, и приподнял шляпу:

– Доброе утро, дамы!

Шенандоа едва заметно кивнула, вцепившись в чашку с кофе:

– Хелло, мистер Роган. Вряд ли нам захочется слушать ваши россказни про Кугуара.

– Нет? Ну что ж, очень жаль. – И он добавил, внимательно разглядывая Арабеллу: – Как вижу, кузен время даром не теряет...

– Это моя сестра Арабелла Уайт. Арабелла, это кузен Роже – Блэки Роган.

– Счастлив познакомиться, мэм. Роже знал, как лучше всего оживить старую берлогу.

– Моя сестра приехала в гости ко мне! – отчеканила Шенандоа.

– О, конечно, еще бы!

– Что привело вас сюда, мистер Роган?

– То же, что и вашу сестру. Желание повидать вас. Закон это не запрещает.

– Роже с Кугуаром придут сюда с минуты на минуту, – насторожилась Шенандоа.

– Вы уверены?

– Да.

– Ужасно! Это испортит нам свидание, не так ли?

– Что еще за свидание? – осведомился Роже, выходя из-за угла дома вместе с Кугуаром.

– Эти милые леди на твоей веранде напомнили мне о свиданиях и вечеринках. Возможно, я вскоре устрою у себя вечеринку в честь одной из них...

– Блэки, у нас нет сейчас времени, – заявил Роже, с тревогой глядя на Шенандоа: все ли в порядке?

Кугуар подошел к Арабелле и галантно подал руку:

– Идемте, гверида. Нас ждет прекрасный день. – И добавил, помогая даме подняться с кресла: – Роже, мы прокатимся к Рио-Гранде. Увидимся вечером.

– Желаю приятной прогулки, – отвечал Роже. Демонстративно игнорируя присутствие Блэки, парочка покинула веранду.

– Не забывайте, я могу рассказать множество историй про вашего полукровку, – настаивал Блэки.

Роже, прищурившись, спросил:

– Ты пришел, чтобы начать совместную работу?

– Нет. А как твои дела? – Блэки уселся на свободное кресло рядом с Шенандоа и окинул долгим взглядом ее фигуру.

– Ничего нового. Копаем понемногу. Почему ты упрямишься? Вместе мы добились бы большего.

– А при дневном свете она так же прекрасна, как в пламени свечей, – пробормотал Блэки, по-прежнему глазея на Шенандоа.

– Это вам кажется оттого, что вы долго жили в одиночестве, мистер Роган, – заверила она.

– И к тому же сильна духом. Она нравится мне, Роже. Это будет отличное приобретение для моего дома.

– Однако она находится в моем доме, – возразил Роже, положив руку на рукоятку кольта.

– Это ненадолго, – заявил Блэки, поднимаясь с кресла. – Ну что ж, мне пора. Ты ведь дашь знать, если найдешь материнскую жилу, не так ли, кузен?

– Ты непременно об этом узнаешь, – процедил Роже сквозь зубы. – Как непременно узнаешь и то, что я с тобой сделаю, если еще раз застану возле Шенандоа.

– Исключительно из добрых побуждений, – как ни в чем не бывало продолжал Блэки, – я так и быть сообщу тебе, когда заявлю о правах на владение моей материнской жилой. – При этом он задержал свой взгляд на Шенандоа, чтобы Роже стало ясно, о чем на самом деле идет речь. Потом повернулся и зашагал прочь.

Роже двинулся было вдогонку, но Шенандоа взмолилась, хватая его за руку:

– Нет, Роже. Пусть уходит. Он просто старается тебя разозлить. Он завидует тебе и боится, что ты его опередишь.

– Его материнскую жилу! – воскликнул Роже. – Пусть только попробует тронуть тебя хоть пальцем! – Он привлек ее к себе и от горячего, страстного поцелуя у нее дух захватило. Она обмякла в его объятиях, и все мысли о каком-то Блэки мигом вылетели из головы.

– Ладно, поехали, – проворчал Роже. – Посмотрим, не наткнемся ли уже сегодня на материнскую жилу.

Лошади ждали наготове, и парочка отправилась в сторону гор. В свежем, прозрачном воздухе веяло близостью осени. Высоко в небе парили птицы. Мелкие зверушки суетливо прятались в траве, заслышав стук копыт. Проверив, не выследил ли кто-то место их раскопок, они принялись за работу.

Вот уже несколько дней Шенандоа помогала Роже прямо в шурфе, который он пробивал под скалой. Пока Роган орудовал киркой и лопатой, она собирала серебро в холщовые мешки и оттаскивала в укромное место, подальше от посторонних глаз. Необходимо было убирать и вынутую породу – изнурительное, грязное занятие. Однако Шенандоа предпочитала возиться с землей, чем торчать часами на страже. За все время, которое она провела на скале, в окрестности не появилась ни одна живая душа, и Роже решил, что от его помощницы больше проку будет в шурфе.

К полудню, совершенно измотанные и грязные, они устроили передышку. Работа спорилась, особенно когда в ней стала участвовать Шенандоа. Оба трудились с одинаковым рвением, в полном согласии. Над головой высились отвалы из темной влажной земли. Трепетное пламя свечей плясало на стенах шурфа. Под землей царила удивительная, оглушающая тишина. И оба внимали ей в молчаливом взаимопонимании, вполне довольные друг другом.

– В такие минуты можно расслышать голос самой земли, – глухо проговорил Роже, осматриваясь.

– И что же ты слышишь?

– По-моему, мы подобрались близко, совсем близко! – Он погладил пальцами самородное серебро, сверкавшее в конце туннеля. Надавил на него покрепче и застыл в удивлении. И снова надавил еще сильнее. – Шенандоа, – позвал Роже, задыхаясь от волнения, – скорее сюда!

Она поспешно подползла ближе.

– Вот пощупай.

Она положила свою ладонь рядом с рукой Роже. Серебро было прохладным и гладким – ничего особенного. Она вопросительно взглянула на Роже.

– Нажми.

Она нажала. Серебряная стенка подалась. Она нажала еще раз. Оказывается, стенка была совсем тонкой.

– Неужели здесь кончается ветка? Значит, мы снова промахнулись?

– Нет! – с горячностью возразил Роже. – А ну дай кайло!

Она подала кайло и отодвинулась подальше. Роже ударил. Стенка проломилась. Открылась темная дыра.

– Скорее, Шенандоа, дай свечу!

Она опустилась возле Рогана на колени, держа свечи в обеих руках. Подала ему одну и следила за тем, как он просунул ее в пролом. Там тотчас засияло множество лучей, отраженных от стен из чистого серебра.

Роже схватил Шенандоа за руку и втащил внутрь. Они высоко подняли свои свечи. И обнаружили, что стоят в середине огромной серебряной пещеры. То и дело оборачиваясь, они снова осматривали и стены, и пол, и потолок: повсюду сверкало чистое, без малейшего изъяна самородное серебро! Не удержавшись, они стали поглаживать холодные сверкающие стены. Потом обменялись взглядами. Их лица светились счастьем.

Но вот Роже отшвырнул свечу, схватил Шенандоа в охапку и закружил в воздухе, радостно восклицая:

– Материнская жила!

Как только он опустил ее на землю, она, отдышавшись, закричала:

– Роже, это просто чудо!

– Я знал, знал, что прав! – повторял он и возбужденно метался по пещере. – Я знал это все десять лет. И я доказал, что был прав. Я нашел материнскую жилу! – Он снова подскочил к Шенандоа: – Это сделает меня чертовски, невероятно богатым, а заодно и Блэки.

– Разве ты сможешь доверить ему...

– Нет. Сначала я оформлю по всем правилам заявку. Кузен непременно попытается похитить все, если пронюхает о ее существовании. И я скажу ему только после того, как буду уверен, что у него ничего не выйдет.

– Тебе нужно немедленно ехать в город.

– Да. Но я не собираюсь нестись туда на всех порах. Блэки сразу что-то заподозрит. И сперва надо приготовить образцы для лабораторных анализов. Теперь придется быть осторожными и бдительными, как никогда!

– Мне не терпится похвастаться Кугуару с Арабеллой.

– Нет. Так будет безопаснее и для них, и для рудника. Пусть никто не знает о нем до того, как я оформлю заявку.

– Понятно. Ну, хорошо. Тебе, наверное, предстоит еще многое сделать?

– Да. И я бы не хотел, чтобы ты продолжала торчать здесь вместе со мной. Это слишком опасно. Тебе лучше посидеть в доме.

– Но, Роже...

– Нет. И не смей спорить. Мы нашли материнскую жилу. И я не хочу подвергать тебя опасности.

– Я умею стрелять.

– Ты плохо знаешь Блэки.

– Но Роже...

– Черт побери! – взорвался он и потащил ее к выходу. – Этого дня я ждал всю жизнь! И теперь, когда материнская жила найдена, я не намерен позволить Блэки увести ее у меня из-под носа, а тем паче причинить какой-то вред тебе! – Шенандоа молча позволила выпихнуть себя обратно в туннель, а Роже продолжал: – Сейчас я как следует замаскирую следы нашей работы, после чего вернемся на ранчо кружным путем. Если Блэки следит за нами, он ни о чем не догадается. Пусть думает, что мы просто рыщем по окрестностям в поисках серебра.

Старательно укрыв от посторонних взглядов вход в туннель, они отправились на ранчо. По пути Роже заглянул на старый рудник, поинтересовался, как идут дела у шахтеров, потолкался в заброшенных шурфах и попробовал копать в нескольких многообещающих на вид местах.

Солнце уже садилось за горизонт, когда они подъехали к дому. За эти часы Шенандоа успела почувствовать себя окончательно выброшенной из жизни Роже. Она ему больше не нужна. Дом приведен в полный порядок. Семья мексиканцев отлично управится без нее. А теперь Роже нашел и материнскую жилу. То есть воплотил в жизнь все свои планы. А это означало, что скоро Шенандоа получит свободу. Долги выплачены. Вот только почему-то она не испытывала ни малейшей радости...

Вечером, после обеда, она поднялась наверх, в комнату к Арабелле. Сестра укладывала вещи. Спайк отпустил ее на неделю, и сегодня был последний день. Она не смела ослушаться его приказа и собиралась в город. Отдых пошел Арабелле на пользу. Она выглядела посвежевшей и довольной. И Шенандоа ужасно не хотелось ее отпускать.

– Арабелла, почему бы тебе еще не погостить на ранчо? Ты можешь оставаться здесь сколько угодно!

Арабелла выпрямилась, но тут же продолжила свое занятие, возразив:

– Все хорошо, что хорошо кончается, Шенандоа. Я рада, что побывала здесь, но такая жизнь не для меня. Ты же знаешь, где отныне мое место.

– Неправда! Ты была бы здесь счастлива!

– Как и ты?

– Ну... – замялась Шенандоа. – Пожалуй, да.

– Это не так, и ты отлично это знаешь. – Огромные синие глаза заглянули Шенандоа в самую душу. – Рано или поздно Роже наскучит твое общество, и что ты тогда будешь делать?

– А что будешь делать ты, когда наскучишь Спайку?

– Я-то к этому готова, – пожала плечами Арабелла. – Я знаю, какая это боль. И жду ее и знаю, что вытерплю. А ты?

– Я никогда не собиралась оставаться здесь навсегда.

– Зачем же предлагаешь это мне? Рано или поздно нас отсюда попросят. И лучше уж уехать сейчас, пока это мой собственный выбор и пока мне есть куда вернуться.

– Но тебе была уготована иная жизнь!

– Шенандоа, ты удивительно упряма и слепа, – раздраженно заметила Арабелла.

– Нет, вовсе нет! А как же Кугуар?

– Шенандоа, – после долгого раздумья отвечала Арабелла, – и Кугуар, и Роже – одного поля ягоды. Оба владеют огромными особняками. И вскоре захотят жениться на приличных девушках. Неужели ты вообразила, что мы подойдем на эту роль?

– Но ведь я всегда работала в казино, а не в борделе, – нерешительно возразила Шенандоа.

– И я тоже работала только в ночных клубах, а не в Тигровой аллее. Разве это что-то меняет? Обе мы работали, причем в таких местах, куда приличные леди и носа не сунут. И оттого путь назад для нас заказан навсегда!

– Я и не собиралась корчить из себя приличную леди!

– Возможно, но ведь ты хотела бы заполучить Роже?

– Не больше, чем ты бы хотела Кугуара.

– Они не про нас, Шенандоа. Не про таких, какими мы стали. Ты бы лучше подумала о том, как вернуться в казино. А я снова займусь своим делом. К тому же мне нравятся старатели. И нравится делать им приятное. Да и Спайк обходится со мной неплохо.

– Но, Арабелла, ты бы могла еще немного побыть здесь.

– Ты-то сама сколько собираешься тут оставаться?

– Не знаю. Но хотелось, чтобы ты была со мной.

– Это невозможно. И еще, Шенандоа, если ты дашь себе труд подумать, поймешь, что стала немногим лучше тех женщин, что работают в Тигровой аллее.

– Это неправда! – воскликнула Шенандоа.

– Но ведь ты живешь здесь, у Роже. Ты стала его любовницей, его содержанкой. Ты от него зависишь, но не являешься его женой. Я знаю, как больно тебе вспоминать про дядю Эда, но представь себе, что бы он об этом сказал! Ведь он оставил тебе немного денег и научил играть, чтобы ты могла жить независимо и заботиться о себе. А что сделала ты?

– Но я никогда не смотрела на это под таким углом. За мною был долг, а я всегда расплачиваюсь с долгами.

– Ну что ж, ты давно успела расплатиться сполна. Вот и подумай о деле. И о своем месте в жизни. В «Петушином насесте» можно устроиться весьма неплохо – только не суйся к Спайку.

– Он мне не нужен.

– Его мало волнуют такие мелочи. Он получает все, что захочет. Пожалуй, тебе действительно лучше поискать другое казино.

– Но, Арабелла...

– Нет, тебе не удастся меня уговорить. Я должна быть твердой, потому что знаю свое место. И находится оно не здесь и не возле Кугуара Кейна. Завтра утром я уеду, и в твоих интересах уехать со мной.

– Арабелла, как мне заставить тебя передумать?

– Никак. Лучше пораскинь мозгами над тем, что я сказала.

– Конечно, вот только...

– Ради Бога, Шенандоа, давай на этом закончим. Мне нужно выспаться, ведь выезжаем на рассвете. Оставь меня в покое.

– Ну ладно, – неохотно уступила Шенандоа. – Я рада, что ты погостила здесь.

– Я тоже. Спасибо тебе большое. Надеюсь, увидимся в городе.

– Спокойной ночи.

С тяжелым сердцем Шенандоа вышла от сестры. К счастью, Кугуар о чем-то оживленно толковал с Роже в гостиной. Обычно такие беседы затягивались надолго. Шенандоа поспешила укрыться у себя в спальне. Ей нужно подумать. Чтобы никто не мешал. Ибо к глубокому ее огорчению, Арабелла оказалась во многом права.

Глава 29

Шенандоа сидела за столом для покера в казино «Леди Удача» в центре Силвер-Сити. Она провела за работой всю ночь и очень устала. Добравшись до города во второй половине дня и договорившись с хозяином «Леди Удачи», она успела несколько часов поспать в отеле и в тот же вечер приступила к работе.

Хотя сосредоточиться на картах удавалось с трудом, покер был ей необходим, чтобы отвлечься. Не думать ни о Роже Рогане, ни оранчо, ни о материнской жиле. Эта часть жизни закончена. Она сумела осмыслить то, что сказала Арабелла. Вскоре после отъезда сестры, собиравшейся заглянуть на прощание к Кугуару, она написала записку Роже и увела из конюшни его лошадь. Проведя в пути весь день, Шенандоа добралась до Силвер-Сити.

Однако ею владело замешательство, и девушка вовсе не походила на спокойного и уверенного в себе человека, принявшего правильное решение. Она то и дело отвлекалась и с трудом сохраняла хладнокровие, без которого немыслимо работать профессиональному игроку. В эту ночь она проигрывала намного чаще, чем могла себе позволить. Оставалось лишь надеяться, что со временем утраченная форма восстановится.

Восстановится непременно – если только Роже не явится за нею вслед. Впрочем, вряд ли он это сделает. Ему хватает хлопот на ранчо, да и Блэки не спускает с него глаз. А с другой стороны, Роже еще меньше Шенандоа привык мириться с проигрышем. В припадке ярости он вполне может решиться вернуть ее либо же выбросит из своей жизни навсегда. Но даже если он бросится за ней в погоню, то до города доберется не раньше следующего дня. В противном случае ему придется скакать верхом всю ночь, рискуя свернуть себе шею.

Ну вот, опять она думает о Роже! А надо думать о покере. У нее на руках два валета и три мелких карты. Она поменяла мелочь. Пришел еще один валет. Негусто, но можно попытаться блефовать и кое-что выиграть. Она подтолкнула на середину стола еще несколько фишек и повысила ставку. Остальные спасовали, и она выиграла. Но удача не принесла того удовлетворения, какое она испытывала прежде.

Срезая колоду и перемешивая карты, Шенандоа обратила внимание на то, что пальцы утратили былую чуткость. Еще бы – после такой работы в руднике! Придется делать специальные ванночки и натирать руки лосьоном. Чуткие пальцы – непременное условие удачной игры, а теперь, когда она предоставлена самой себе, Шенандоа как никогда нуждается в удаче!

Она будет отсыпаться весь день, а к вечеру пойдет проведать Арабеллу. По крайней мере они с сестрой находятся в одном городе, и можно чувствовать себя не такой одинокой.

Размечтавшись, она проиграла. Противник был в полном восторге. Шенандоа сдержанно улыбнулась и снова сдала карты. На сей раз ей удалось сосредоточиться и быстро выиграть. Приободрившись, она сумела поддержать в себе эту сосредоточенность – как учил Шустрый Эд – и мало-помалу вернулась к той легкости, с которой всегда вела игру в былые времена. Она уже почти поверила в свои силы, как вдруг на плечо легла тяжелая рука.

Шенандоа раздраженно попыталась сбросить эту руку, но не смогла. Она подняла глаза. Над ней нависло грозное, суровое лицо Роже. С головы до ног в пыли, с неразлучным кольтом в кобуре на боку, он излучал решимость. Его пальцы впились в нежную кожу железной хваткой.

– Кончай игру! Я жду в баре. – Он повернулся и отошел от стола.

Она похолодела. Ей вовсе не хотелось с ним спорить. Ей хотелось, чтобы он оставил ее в покое. Может, он так и поступит и сейчас уйдет из казино? Шенандоа удалось выиграть кон. Она уже перетасовала карты и собралась раздавать, как вдруг железные пальцы снова стиснули ее плечо. Она подняла глаза и увидела Роже. Роган осушил свой бокал виски и отчеканил:

– Шенандоа, нынче ночью твоя игра закончена. Все равно скоро рассвет.

Она замялась в нерешительности.

– Не вздумай возражать. Нам надо поговорить. Мы можем сделать это по-хорошему или по-плохому.

Несомненно, он выполнит свою угрозу. Не хватало только скандала на новом месте! Она торопливо встала:

– Джентльмены, меня ждут за другим столиком. – Проходя мимо Роже, она шепнула: – Встретимся снаружи.

Роже кивнул и отступил в сторону.

Извинившись перед остальными игроками, она вышла из казино, раздраженная тем, что пришлось уходить так рано.

На тротуаре ее поджидал Роган. Он прихватил с собой бутылку виски и два бокала.

– Ну, чего тебе надо? – напустив на себя неприступный вид, осведомилась Шенандоа.

– Опять ты такая же, как когда-то в Томбстоуне, – покачал головой Роже. – Ты знаешь, что мне надо. Пойдем.

– Мы можем поговорить и здесь.

– Нет. Я устал. Пришлось изрядно за тобой погоняться. Где ты остановилась?

– Вовсе ни к чему соваться туда.

– Чем дольше я тут торчу, тем больше злюсь.

– Нам не о чем говорить. Я все написала в записке.

– Я начинаю злиться по-настоящему.

– Нам вовсе ни к чему...

Он грубо схватил ее за руку и поволок за собой:

– А тебе не кажется, что я имею право получить объяснение причины твоего бегства?

– Я вовсе не прочь побеседовать с тобой, Роже, – смягчилась она, с трудом поспевая за его широким шагом, – но...

– Предпочитаешь, чтобы это произошло на глазах у всего города, или все-таки пойдем к тебе?

– Я остановилась там же, где мы жили прежде. Роже перешел через улицу и направился к отелю.

– Мог бы вести себя повежливее, – пожаловалась Шенандоа: от его грубой хватки заболела рука.

– Я не отпущу тебя до тех пор, пока не окажусь за запертой дверью. Мне совершенно не нравится твоя манера скрываться – скрываться не попрощавшись!

Войдя в ее комнату в отеле, Роже поставил бокалы на туалетный столик, наполнил их виски, подал один Шенандоа, а второй жадно осушил сам, чтобы тут же наполнить снова.

– Значит, та же комната? ч– спросил Роган, осматриваясь.

Она кивнула.

– Пей.

– Ты же знаешь, я не пью за игрой.

– Пей.

– Чего тебе надо? – сказала она, пригубив из бокала виски.

– Тебе отлично известно, – нахмурился Роже. – Какого дьявола ты здесь делаешь?

Только тут Шенандоа ощутила бушевавшую в нем ярость. Она осторожно опустилась в кресло-качалку, сделала маленький глоток и почувствовала, как жидкость обожгла внутренности. Ей не хотелось ни о чем говорить.

– С тобой могло случиться что угодно по пути в город. Ты хоть об этом подумала? Вокруг рыщут апачи. Я уж не говорю про Блэки и прочих мерзавцев. Ну что, что ты пытаешься доказать?

Она перевела дух и промолвила:

– Я оставила тебе записку.

– Да, черт возьми, оставила! – Он вытащил из жилетного кармана скомканную бумажку и швырнул в Шенандоа. – Вот, забери. И изволь объясниться.

Записка не долетела до нее и упала на ковер к ее ногам.

– Я все написала. Я выполнила все, что ты от меня хотел. И больше тебе не нужна. По-моему, теперь мне можно заняться устройством собственной жизни.

Роже со стуком опустил бокал на столик и снова наполнил его.

– Мне казалось, что твоя жизнь уже устроена.

– Дядя Эд погиб. Арабелла предпочла самостоятельность. И мне тоже пора...

– Проклятие! О чем ты толкуешь?

– Роже, по-моему, я выплатила тебе долг.

От неожиданности Роган застыл на миг. Выпив еще, выпалил:

– Опять эта сделка! И больше ничего не было, так? – Внезапно его гнев остыл. Он мрачно взглянул на широкую кровать, потом на Шенандоа: – Ну ладно, будь по-твоему. Будем считать сделку завершенной. Похоже, тебе пришлось отдать намного больше, чем предполагала. А я получил намного больше того, на что смел рассчитывать. Проблема состоит в том, что чем больше я получаю от тебя, тем больше хочу. Меня самого удивляет такая ненасытность.

– Я с радостью помогала тебе, Роже. Если бы не ты, Арабелла до сих пор томилась бы в Мексике. Ты помог мне, и...

– Я больше ничего не желаю слышать ни о взаимопомощи, ни о сделке!

– Но, Роже...

– Все, хватит! Ты выплатила долг. И ничего не должна ни мне, ни кому бы то ни было. – Он снова налил себе виски и тотчас же осушил бокал.

– Выплатила? То есть теперь я свободна?

– Ты расплатилась сполна.

– Спасибо, Роже! – Ее захлестнула волна радостного возбуждения, на губах заиграла улыбка.

– Нечего меня благодарить. Я разбогател.

– И ты не поленился ехать в такую даль, чтобы дать мне свободу?..

– Черта с два! – Он тотчас же оказался рядом с ней, взял из ее руки бокал и отставил в сторону. Потом прижал Шенандоа к груди и хрипло прошептал, глядя в ее глаза: – Мне надоело брать силой, Шенандоа. Я хочу, чтобы ты сама мне все дала.

– Сама?..

– И меньше всего я хотел бы дать тебе свободу. – И он страстно поцеловал ее, отчего Шенандоа тут же захотелось раствориться в его объятиях навечно. Но что-то не давало покоя. Она отвернулась.

– По-моему, ты все же предоставил мне свободу.

– Проклятие! Для тебя это всегда было только сделкой! – Он метнулся было к двери, но затем вернулся: – К черту благие намерения! Я никогда тебя не отпущу! – С этими словами Роже подхватил ее на руки, отнес на кровать и принялся срывать платье, бормоча: – Не проси оставить тебя в покое. Все равно не смогу. Я слишком тебя хочу.

– Тогда не оставляй...

– Что?! – Он замер.

Она взяла его руки и снова положила их на свои пышные, призывающие к любви груди:

– Я тоже тебя хочу. Нужно уточнять, как сильно?

– Но я подумал... Ты можешь показать, как сильно! – Роже сорвал с нее остатки одежды и с жадностью ласкал ее прекрасное тело. И она доверчиво распахнулась ему навстречу. Роже мгновенно разделся и улегся рядом. – Шенандоа, мне всегда тебя не хватает! – шептал он, целуя ее лицо и губы.

И Шенандоа с жаром отвечала на его поцелуи.

– Роже... Роже... – бормотала она, прижимаясь к его горячему телу и гладя его по волосам. – Я не хотела уезжать, но...

– Наша сделка. Ей пришел конец. Все, что ты даешь мне отныне, – только по доброй воле. Отдайся же, Шенандоа. Отдайся мне вся, целиком!

И она целовала его все более страстно, и ласкала его, и таяла под его ласками. На смену ледяной сдержанности пришел жар любви. Пали последние преграды. Противостоянию был положен конец. Он хотел ее ради нее самой, а не в качестве долга. По их телам прокатывались жаркие волны. Она отдавалась бездумно, безоглядно, вся целиком.

Роже охнул и прижался к ней своей отвердевшей плотью. Она со стоном погладила его по груди ивзяла в руки налитую кровью шелковистую плоть. Распаленный этой лаской, Роже улегся нанееи сделал несколько движений, щекоча самое чувствительное место между бедер. Потом просунул туда руку, одновременно припадая губами к давно напрягшемуся соску. Голова Шенандоа металась по подушке, все ее тело молило о полной, окончательной «разрядке», но этот миг пока не наступил. На смену уверенным ласковым пальцам пришли язык и губы Роже, и она невольно прижимала его голову к себе все крепче – в немой мольбе завершить то, что так чудесно началось.

И только когда она, вся покрывшись горячим потом, была готова его принять, Роже крепко сжал ее скользкое, влажное тело и заглянул в изумрудные глаза, полыхавшие диким пламенем желания:

– Скажи мне... – выдохнул он, прикоснувшись кончиком своего копья к средоточию ее женственности.

– Что? – Она по-прежнему металась головой по подушке, трепеща от возбуждения.

– Ты отдалась мне по собственной воле? Никаких сделок? Никаких долгов?

– Роже!.. – удивившись его вопросу, она неловко пошевелилась под ним, надеясь поскорее получить то, чего желала сейчас больше всего на свете.

– Скажи мне.

– Да! О да! Я всегда хотела тебя, Роже. Без всякой сделки, без долгов.

– Что? – Он напрягся, весь обратившись вслух.

– Нас всегда влекло друг к другу, Роже. И я никогда не пыталась торговать своим телом ради оплаты долга. Я просто хотела тебя. И если ты сейчас не...

Он вошел в нее одним мощным рывком. Она охнула и прижалась губами к его губам, прошептав:

– Целуй меня, Роже! Возьми меня всю, целиком!

Для ответа не потребовались слова. Его язык ворвался меж ее губ, довершая чудо слияния. Их тела двигались в унисон, страстно и головокружительно – к пику блаженства.

Когда Роже удовлетворил ее страсть, она задрожала и рванулась ему навстречу, судорожно вцепившись в его плечи, крепко прижимая к себе. Он уловил ее состояние и сделал еще один, самый отчаянный толчок, позволив вырваться на свободу долго сдерживаемой неистовой страсти. Сплетенные воедино, трепещущие и счастливые, они вместе воспарили в вихре экстаза.

Роже еще долго не мог заставить себя пошевелиться. Он давно успел отдышаться, а покрывавший тело любовный пот почти высох – и все равно не хотелось прерывать эти чудесные мгновения. Только когда Шенандоа поежилась под его сильным, тяжелым телом, он перекатился на бок, прижимая ее к себе.

Она свернулась калачиком у него под боком и улыбнулась.

– И я никогда не желал тебя в качестве условия сделки, Шенандоа. Лишь ради тебя самой – с самой первой минуты, едва увидел в Томбстоуне.

Она молча покрыла его грудь горячими поцелуями.

– Но ты вела себя дьявольски холодно и неприступно. Мне пришлось пуститься во все тяжкие, чтобы удержать тебя рядом. И я решил, что сделка для этого подходит лучше всего.

– И это сработало.

– Да, но очень скоро мне этого стало мало.

– Почему?

– Потому что мне нужна была ты сама – вся, целиком.

– И ты получил меня, Роже.

– Наконец-то! – сказал он и добавил: – Завтра ты уедешь из города вместе со мной.

– Ты уезжаешь так скоро? – спросила она. А где же признание в любви, где предложение руки и сердца?.. Оказывается, просто удовлетворить желание – это еще не значит быть счастливой!

– Ты же сама все знаешь. Я должен вернуться, как только оформлю заявку. Мало ли что Блэки натворит в мое отсутствие!

– Я понимаю, тебе действительно надо поскорее вернуться.

– Вот и отлично. Отправляемся завтра, и как можно раньше.

– Мы вернемся к тому, на чем остановились?

– Конечно. Шенандоа, материнская жила у меня в руках, и если нам удастся справиться с Блэки, все наладится само собой. Но для этого мне необходимо быть на ранчо.

Шенандоа выскользнула у него из рук и встала.

– Ну, что еще?

– Я не поеду завтра с тобой, Роже.

– Черт побери! Почему?

– Я...

– Что ты?..

Нет, она не станет выпрашивать признание в любви или предложение жениться. Она слишком горда. Если бы захотел, Роже мог бы сказать обо всем сам. Ей снова необходимо побыть одной. Необходимо собраться с силами и попытаться соединить осколки разрушенной жизни. Вот только Роже ни за что не предоставит ей такую возможность – теперь, когда знает о ее чувствах. И Шенандоа решилась прибегнуть к лжи.

– Я буду здесь в большей безопасности.

– В безопасности? – в растерянности переспросил Роже.

– Блэки... И потом здесь Арабелла. Я бы могла изредка...

– Ладно, – медленно покачал головой Роган, – я понял. Я хочу слишком многого. И ты хотела бы быть со мной, но возвращение на ранчо может тебя скомпрометировать.

– Видишь ли, я...

– Получила свободу и захотела вернуться за карточный стол. Чтобы вести прежний образ жизни. Ничего не выйдет, Шенандоа. – Он сел и начал одеваться. – Все это в прошлом. И на сей раз тебе от меня не уйти.

– Дело вовсе не в этом, Роже.

– Я понимаю тебя гораздо лучше, чем тебе кажется, – говорил он, пристегивая на место кольт. – И если бы мне не нужно было возвращаться на ранчо, я бы остался с тобой и постарался все объяснить. Хотя в одном ты права: наверное, в городе все же безопаснее. И пока на ранчо дела не будут приведены в порядок, я не смогу предложить тебе ничего, кроме удовлетворения в постели.

– Это само по себе немало, Роже.

– И опять ты права, – с горечью рассмеялся он. – Так и быть, оставайся. Но я хочу, чтобы ты знала: как только налажу добычу из материнской жилы и поставлю на место Блэки, я вернусь. И тогда мы сможем составить новые планы.

Шенандоа молча кивнула, стараясь не выдать свое отчаяние. Вот сейчас за Роже закроется дверь – и она останется одна на всем белом свете. Ну кому нужна эта ее дурацкая гордость?

Он погладил ее по щеке, заметил блеснувшие в глазах непролитые слезы и ласково поцеловал в губы:

– Не надо бояться, дорогая, со мной ничего не случится. А ты не забывай: все, на что могут рассчитывать здешние мужчины в отношении тебя, – только партия в покер!

– Роже, я...

– Ты моя, Шенандоа. И я вернусь за тобой, как только смогу.

Роган исчез прежде, чем она решилась его окликнуть. И, наверное, так было лучше. Вот и дядя Эд говорил, что в жизни не всегда удается выигрывать.

Шенандоа рухнула на кровать. Она уже тосковала по Роже, она снова хотела его. Но так было лучше. Она зарылась лицом в подушку, вдыхая сохранившийся там запах его волос. Немного успокоившись, стала засыпать. И тут где-то рядом звякнули шпоры.

Сон мигом слетел. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Шенандоа тревожно осмотрелась, и ее взгляд остановился на окне. Роже оставил занавески раздвинутыми, а оконную раму приподнятой. И теперь краем глаза она успела уловить там какое-то движение. Как будто мелькнул широкоплечий силуэт и тут же растворился во тьме.

– Роже? – дрожащим голосом окликнула она, стараясь не поддаваться панике.

Собравшись с духом, Шенандоа приблизилась к окну и выглянула наружу: неужели снова этот ужасный человек? Но за окном никого не было. Шенандоа поспешно опустила раму, задернула шторы и метнулась обратно в постель. Способность рассуждать вернулась не сразу – еще долго зуб на зуб не попадал. Скорчившись под одеялом, борясь с леденящим душу ужасом, она лежала не шелохнувшись.

В который уже раз вспомнился Тед Брайтон. Звон шпор. Широкие плечи. Это он! Он по-прежнему за ними следит! Она не ошиблась! А если все-таки ошиблась? Ведь лицо разглядеть так и не удалось. И все же в глубине души она была уверена, что видела именно Теда.

Ей хотелось раз и навсегда освободиться от страха перед Тедом, омрачавшим всю ее жизнь. И хотелось отомстить за смерть дяди. Но было ясно: в одиночку Шенандоа не справится с таким отъявленным негодяем. Роже помогал ей не раз – поможет и теперь. Ведь он обещал отыскать убийцу Шустрого Эда, как только наладит дела на руднике. Нужно будет убедить его в том, что Тед выжил, и напомнить об обещании. И тогда наступит черед Теда Брайтона.

Шенандоа забылась в беспокойном сне.

Глава 30

Нервно похлопывая себя по ладоням свернутым в трубочку листом бумаги, Шенандоа шла по Буллард-стрит. В горячих лучах послеполуденного солнца зеленый рисунок на ее батистовом платье казался особенно ярким. Полученное только что письмо встревожило Шенандоа. Вот уже целую неделю они с Арабеллой по утрам вместе пили кофе, прежде чем начать готовиться – морально и физически – к вечерней работе. Сестры беззаботно проводили эти часы, вспоминая добрые старые времена или рассказывая забавные случаи из прожитых ими врозь шести последних лет. При этом обе старательно избегали заводить разговор о настоящем. Такие отношения вряд ли говорили о настоящей дружбе, но по крайней мере им приятно было общаться.

Это надушенное письмо Шенандоа получила у дверей кафе, куда шла на свидание с Арабеллой. Незнакомый мальчишка сунул листок ей в руки и исчез в толпе, прежде чем она успела его расспросить о чем-нибудь. В письме заключалась просьба навестить Арабеллу в «Петушином насесте». Странная просьба – ведь Арабелла намеренно держала сестру подальше от Спайка Камерона. Она по-прежнему не доверяла Шенандоа в тех случаях, когда речь шла о мужчинах – и тем паче о Спайке. Да и Шенандоа была только рада не встречаться с Камероном. А это письмо предлагало наведаться в самое логово Спайка – его ночной клуб. И все же она решила пойти – иначе рисковала испортить отношения с Арабеллой.

Шенандоа осторожно приоткрыла двери. В зале было на удивление пусто. Ни бармена, ни вышибал, ни заядлых картежников – вообще ни одной живой души. У нее по спине побежали мурашки. Арабеллы тоже нигде не было. Шенандоа обошла зал, тревожно оглядываясь. Пусто, никого и ничего.

Она направилась к задней комнате. Может быть, Арабелла ждет ее там вместе со Спайком? Но и здесь темно и пусто. Шенандоа осторожно прикрыла за собой дверь и опасливо взглянула в сторону лестницы. Ей вовсе не хотелось подниматься туда, но в душу закралась тревога за сестру. Что, если с ней случилось несчастье?

– Арабелла... – негромко позвала она, поднимаясь на второй этаж. – Я здесь...

Над всеми помещениями ночного клуба нависла невероятная, какая-то давящая тишина. Но в подобных заведениях никогда не бывает тихо – даже в дневные часы. Неужели Арабелла опять уехала куда-то – уехала, не попрощавшись?! Но зачем тогда посылать письмо? Обмирая от ужасных предчувствий, Шенандоа с трудом взбиралась по лестнице, колени ее подгибались. Что-то случилось, что-то... непоправимое... Но что?

– Арабелла! Ты здесь?

– Здесь, Шенандоа, – ответил приглушенный голос. – Первая комната налево.

Первым порывом Шенандоа было желание бежать. Но ведь она решила не бросать сестру. Арабелла там, за дверью, и она хотела ее видеть. Может быть, ей нужно обсудить что-то важное? И она вправе рассчитывать на помощь. Неверной рукой Шенандоа открыла дверь и перешагнула порог. Тут же створки со стуком захлопнулись у нее за спиной, и щелкнул замок.

Она испуганно обернулась. Сияя самодовольной улыбкой, перед ней стоял Спайк Камерон, прислонившись спиной к запертой двери. Шенандоа оглянулась в поисках сестры. Арабелла лежала, раскинувшись на широкой постели, совершенно нагая – на ней были лишь корсет и чулки. Грубо размалеванное лицо этой женщины ничем не напоминало ту, с кем Шенандоа утром встречалась за столиком кафе. Ошеломленная, она прошептала:

– Арабелла...

– Спайк хотел тебя видеть, – холодно откликнулась та.

Шенандоа резко повернулась.

Спайк с откровенной похотью разглядывал ее:

– Это платье тебе не к лицу. Раздевайся!

– Это не смешно. Я пришла сюда к Арабелле. Я бы вообще не сунулась сюда, если бы не письмо.

– Арабелла писала его по моему приказу. Я дал тебе достаточно времени, но ты так и не соизволила явиться по доброй воле. Ну что ж, твоя игра закончена, твоя карта бита.

– Я не намерена играть с тобой ни в какие игры.

– Просто ужасно, что ты не питаешь ко мне такого же интереса, как твоя сестра. Верно, Белла?

Арабелла не отвечала.

– Белла!

– Да. Просто ужасно, – еле слышно сказала она.

– Я уже давно решил, что возьму вас обеих. И хотя ты, Шенандоа, решила упрямиться, больше тебе это не удастся. Расклад вышел в мою пользу.

– Это больше похоже на крапленую карту! – в гневе воскликнула Шенандоа. – Я ухожу, Спайк! Тебе меня не удержать!

– Дверь заперта. Никто не услышит твоих криков. Во всем доме только мы трое. И никто не придет тебя спасать!

Шенандоа подергала дверную ручку и обернулась.

– Спайк, на этот раз я не собираюсь играть с тобой в «найди ключи». Открывай дверь!

– Гнев тебя только украшает, – ухмыльнулся Спайк. – Белла, помоги ей переодеться. Я желаю, чтобы она выглядела как надлежит на нашей вечеринке!

– Что еще за вечеринка? – насторожилась Шенандоа.

– Не твое дело, милашка. Но скоро, очень скоро я не только буду развлекаться сразу с обеими красотками-сестричками, но и заработаю достаточно денег, чтобы содержать вас в роскоши.

– Арабелла, о чем он толкует?

– Понятия не имею, но советую делать так, как он скажет, – пожала плечами сестра.

– Раздевайся, Шенандоа! – рявкнул Спайк. – Белла, помоги ей!

– Нет!

– Делай, что я сказал, и услышишь сказочку про своего дядю.

– Дядю Эда?!

– Да. Ты ведь пыталась отыскать убийцу, не так ли?

– Верно.

– Ну же, не тяни, снимай платье. У меня найдется более подходящее для вечеринки. И тогда я расскажу тебе про...

– Расскажи сейчас, если вообще что-то знаешь!

– О, мне известно много, очень много! Я редко прибегаю к лжи. Не так ли, Белла?

– Да, – подтвердила Арабелла. И посоветовала: – Переоденься, Шенандоа. Не упрямься.

Шенандоа колебалась. Ведь ей так хотелось узнать хоть что-то о гибели дяди. А кроме того, нужно было дождаться удобного момента, чтобы убедить Арабеллу помочь ей. И она стала медленно расстегивать платье.

– Ты ведь знаешь, я не люблю применять силу, – с улыбкой сказал Спайк. – Мне больше нравится, когда люди добровольно исполняют мои приказы. В этом есть свое... очарование.

– Расскажи про дядю.

– Сначала – платье.

Шенандоа поморщилась, но все же стянула через голову платье. Арабелла тут же подхватила его. Спайк разглядывал пленницу, обшаривая глазами с головы до ног.

– И это говоришь мне ты?!

– Я знаю Спайка. Тебе с самого начала следовало держаться от нас со Спайком подальше.

– Одно из твоих самых ценных качеств, Белла, – беспрекословное послушание. Видно, тебя кто-то отлично вымуштровал.

Арабелла залилась краской, заметной даже под слоем румян.

– Ну, а я с большим удовольствием займусь твоим воспитанием, Шенандоа. И не пожалею времени на то, чтобы ты признала во мне своего единственного хозяина.

– Ты порешь несусветную чушь! – вскричала Шенандоа.

– Да неужто? А ну-ка посмотри на свою сестру! Разве она всегда была такой?

– Тебе это не удастся, Спайк, – возразила Шенандоа, стараясь не обращать внимания на сжавшие ее сердце холодные тиски.

– Завтра мы уже будем далеко отсюда. С мешком денег и милой Беллой, покорной любому приказу. И ты быстро познаешь сладость послушания, Шенандоа, ты покоришься мне!

– Арабелла, помоги мне. Вдвоем мы с ним справимся!

– Она слушается только одного хозяина, не так ли, милая Белла? – хмыкнул Спайк.

Арабелла кивнула и добавила:

– Шенандоа, тебе же будет лучше поскорее смириться. Он все равно добьется своего.

– Нет, ни за что!

Пока Арабелла помогала надеть припасенное Спайком алое платье, Шенандоа с надеждой подумала о пистолете, засунутом за подвязку чулок. К счастью, Спайк не потребовал, чтобы она сменила и нижнюю юбку. Поэтому он не заметил, что она вооружена, – у нее оставался шанс. Но в маленьком пистолете имелся всего один заряд. И пользоваться им придется наверняка.

Спайк подтащил Шенандоа к большому зеркалу и сказал:

– Пока Арабелла превратит тебя в королеву ночи, я поведаю тебе то, что ты так желаешь узнать, но сначала...

Не успела Шенандоа сообразить, что у него на уме, как Спайк схватил ее за руки и завел их за спину. Она хотела вырваться, но Камерон был гораздо, гораздо сильнее. Он без труда связал ей руки прочным сыромятным ремешком. И лишь затем отступил на несколько шагов.

– Ты лжец! – яростно вскричала она. – Ты ничего не знал про дядю Эда! – И она бросилась на Камерона.

Но тот схватил ее за плечи:

– Наоборот, я расскажу тебе все про Шустрого Эда. Этот урок пойдет тебе на пользу! Первый урок в науке послушания. Я что-то не замечаю должной почтительности. Надеюсь, ты обретешь ее – после моего рассказа.

И он толкнул ее обратно к зеркалу. Она стояла, пылая от негодования, пока Арабелла поправляла и одергивала алое атласное платье – так, чтобы стянутые тугим корсетом пышные груди оказались на виду.

– Что за отвратительный наряд! – вырвалось у Шенандоа.

– Он тебе очень подходит, – возразил Спайк. – Ну а теперь позаботься о ее лице и прическе, Белла.

Шенандоа усадили в кресло. Арабелла принялась накладывать пудру и румяна на посеревшее от гнева лицо сестры. А потом занялась волосами, завивая их мелкими колечками.

– Итак, твой дядюшка посмел оскорбить меня, Шенандоа, – начал Спайк, поглаживая холеные усы и наблюдая за ее «перевоплощением». – А я не прощаю оскорблений. К тому же он пугался у меня под ногами и доставлял массу хлопот.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что...

– Это я убил Шустрого – Эда Девиса. Шенандоа вздернула подбородок и посмотрела Спайку прямо в глаза.

– Не верю. Ты еще скажи, что был тем самым бандитом в маске, который грабил поезда в Ледвилле и «Серебряном городе».

– Вовсе нет. Я никогда не пускаюсь в такие хлопотные и рискованные предприятия. Я не полагаюсь на удачу. И играю только наверняка.

– Не верю, – повторила Шенандоа.

И тут Арабелла отшатнулась: голубые глаза широко распахнулись, лицо ее исказилось от ужаса. Однако Спайк с Шенандоа были слишком заняты выяснением отношений и не обратили на Арабеллу внимания.

– Он попал в засаду на «Серебряной звезде», – сказал Спайк.

– Об этом знал весь Ледвилл.

– Да, но только я знаю о том, что засада была устроена в лесу. Он искал там кошачий выводок, верно? И сумел найти – или нет?

– Этого не знал никто, кроме...

– Тебя, Рогана, Тома и, возможно, Кейт. Шенандоа снова с воплем бросилась на Спайка, но тот грубо толкнул ее обратно в кресло и ударил по лицу. На правой щеке проступило алое пятно.

– Ну вот, полюбуйся, до чего ты меня довела! Белла, поправь грим. Мне угодно, чтобы этим вечером она выглядела безукоризненно.

Арабелла, повинуясь, снова принялась накладывать пудру, однако руки ее дрожали. Потом она занялась волосами сестры. Шенандоа застыла в кресле, стиснув зубы. Рано или поздно она отомстит. Спайк Камерон за все заплатит! Просто придется подождать...

Но постепенно к ярости стал примешиваться и страх. До сих пор она не очень-то прислушивалась к угрозам Спайка. А теперь поняла, что ошибалась. Это был ужасный человек, и ей придется подчиниться, чтобы просто остаться в живых. Его следует опасаться не меньше, чем Теда Брайтона. Даже если это не Тед убил дядю, все равно он рыскал поблизости, выжидая, когда сможет добраться до них.

– Я тобой доволен, вижу, что ты мне веришь. И теперь понимаешь, что я не шучу. А будешь продолжать упрямиться... очень об этом пожалеешь – вместе с Беллой.

Шенандоа с сомнением покосилась на сестру. Надо быть предельно осторожной.

– Могу сообщить еще кое-что интересное. В Роже Рогана тоже стрелял я.

Шенандоа так и подскочила, но Спайк толкнул ее обратно. Арабелла продолжала возиться с прической пленницы.

– Он должен был подохнуть – и тогда мне не пришлось бы дожидаться так долго своего часа. Ты еще торчала в Ледвилле, и прихватить тебя с собой при отъезде не составило бы труда. Это был чудесный городок и к тому же достаточно большой, чтобы умный человек мог держать свои дела в секрете.

Шенандоа похолодела при воспоминании о Роже, истекавшем кровью на кладбище. Этот негодяй убил ее дядю и поднял руку на Роже. Он совратил ее сестру, хочет сделать то же и с ней! Его необходимо остановить во что бы то ни стало.

– Ты редкостный мерзавец, Спайк Камерон! – процедила она, призывая на помощь профессиональную выдержку и хладнокровие. Нет, она не даст Спайку запугать себя и лишить веры в удачу. Раз у него на руках все козыри – что ж, остается прибегнуть к блефу. А для хорошего блефа необходимы холодный расчет и твердая рука. Во имя всего, чему учил ее дядя Эд, она должна набраться терпения и сохранить выдержку игрока.

– Ты бесподобно прекрасна, – ухмыльнулся Спайк. – Словно холодный бриллиант чистой воды, оправленный в пламя. Взгляни.

Шенандоа посмотрела в зеркало. Ее лицо оставалось неподвижным, ничем не выдавая изумления. Но Спайк сказал правду. Бледная кожа светилась, словно мраморная; грубо размалеванные черты сковала непроницаемая маска – тогда как копна каштановых волос, впитав в себя алый оттенок платья, превратилась в пылающий ореол.

Теперь Шенандоа представляла себе, как могла совершиться столь чудовищная метаморфоза с ее сестрой. Новый облик брал верх над тем, кому был навязан, побуждал внутренне преобразиться, чтобы соответствовать новой внешности. Она тоже вдруг ощутила такое же желание, но сумела подавить его – ведь недаром Шустрый Эд гордился своей ученицей. Хладнокровие и выдержка – вот ключ к успеху. Хорошо продуманный блеф – и она проложит путь к спасению.

– Ты удивлена, не так ли? – продолжал Спайк. – Белла поработала на славу. Ступай оденься сама. Но прежде... – Он прижал к себе Арабеллу и стал жадно целовать ее, одновременно запустив руку за корсаж Шенандоа. Грубые пальцы больно сжали одну грудь, потом другую, но Шенандоа даже не шелохнулась, чтобы этого не заметила ее сестра. К тому же следовало сбить Спайка с толку – пусть думает, что сумел запугать ее.

Наконец Камерон отпустил сестер и довольно улыбнулся:

– Представляю, как чудесно я буду проводить время с вами обеими! А теперь, Белла, одевайся. А ты, Шенандоа, поди сюда! – И он подтащил ее к кровати и уселся рядом на мягкий, покрытый бархатным покрывалом тюфяк.

Пока Арабелла одевалась, Спайк продолжал разглагольствовать:

– Шенандоа, милашка, я так рад, что ты не осталась равнодушной к моей истории. Ведь я могу быть чертовски грубым, хотя буду сожалеть, если придется подпортить столь совершенную красоту!

– Теперь я это понимаю, Спайк, – бесцветным голосом откликнулась она, всем телом ощущая спрятанный под юбкой пистолет. Только бы уговорить Арабеллу развязать ей руки!

– Отлично. Я так и знал, – и он слегка укусил се за плечо. – Какая нежная, бледная кожа! – просунув руку за корсаж, Спайк не спеша сжал ее грудь и злорадно ухмыльнулся: – Ты уже не вырываешься, умница. Может, с самого начала хотела меня?

Она вздрогнула, подавив желание укусить его ухо. Нельзя, нужно усыпить его бдительность. Только застав его врасплох, можно надеяться на удачу.

– Мне казалось, что ты принадлежишь моей сестре, Спайк.

– Я никому не принадлежу, милашка, зато теперь обе сестрицы будут принадлежать мне. Не так ли, Белла?

– Да. Конечно, да.

– Слыхала? – Он просунул руку еще глубже. – Ужасно не хочу откладывать, но спешка не в моем вкусе. А этим вечером нас ждет еще немало сюрпризов. И нам нельзя опаздывать.

– Каких сюрпризов?

Он хихикнул и смачно поцеловал ее. Черные усы больно укололи губы. Шенандоа чуть не отшатнулась, но сдержалась. Влажный, горячий язык заскользил по ее деснам. Она сжала губы. Всякому терпению есть предел.

Вмешательство Арабеллы спасло ее от дальнейших домогательств Спайка.

– Спайк, я готова. Тебе нравится? Камерон неохотно прервал поцелуй.

– Позже, милашка Шенандоа. Позже у нас будет времени вдосталь. – Он обернулся к Арабелле. Та нарядилась в алое атласное платье, копию того, что было на Шенандоа. Спайк подошел, чтобы поправить кое-где складки, и не преминул запустить руку за пазуху и пощупать Арабеллину грудь – как только что проделал с ее сестрой. – Почти такая же, – задумчиво пробурчал Камерон.

Шенандоа передернуло от отвращения, она хотела высвободить руки – безуспешно. Попыталась заглянуть в глаза Арабелле – та потупилась.

– Нам предстоит долгий путь, Шенандоа, – заявил Спайк и взял алый плащ с капюшоном. – Тебе не помешает вот это.

Он поднял ее с кресла, накинул на плечи плащ, туго завязал тесемки под подбородком и развернул спиной к себе.

Прежде чем она успела что-то предпринять, ее рот плотно перетянули черным шелковым шарфом. Шенандоа резко повернулась, глаза ее сверкали гневом. Спайк же невозмутимо проговорил:

– Я привык предусматривать все мелочи, милашка. – С этими словами он опустил капюшон, закрывая ее лицо до самого подбородка – заодно с пылающими гневом глазами.

Арабелла накинула такой же алый плащ и встала рядом с сестрой. Спайк окинул их критическим взглядом. Затем и сам надел черный плотный плащ.

– Ночью будет холодно, но мы согреем друг друга, милые леди. Скоро я стану богачом, а вы превратитесь в две прекрасные, покорные игрушки.

Глава 31

Связанная, зажатая между Спайком и Арабеллой, Шенандоа едва вынесла эту бесконечную поездку. Когда карета наконец-то остановилась, она знала только одно: скоро наступит рассвет. Пленница не имела ни малейшего представления о том, куда ее завезли, – Спайк оказался на редкость предусмотрительным. Вот и теперь он подхватил ее на руки, предварительно убедившись, что капюшон все так же закрывает лицо. Она дернулась, но мерзавец зашагал дальше, сжав ее еще сильнее. Арабелла шла по пятам.

Вскоре Спайк наклонился и потащил Шенандоа согнувшись. В ноздри ударил запах земли. На уши давила глухая тишина. Где-то рядом звонко капала вода.

Камерон остановился, поставил пленницу на ноги и сдернул с ее лица капюшон.

Прямо перед ней стоял Блэки Роган. Его черные глазки блестели злорадством. Шенандоа осмотрелась и ахнула. Они находились в заветной пещере. Повсюду поблескивало самородное серебро. Шенандоа чуть не стало дурно. Как Блэки пронюхал о материнской жиле?! И знает ли об этом Роже?..

– Добро пожаловать, Шенандоа, – приветствовал ее Блэки, развязывая шарф и снимая плащ. – Можешь драть глотку сколько угодно – здесь никто не услышит. – И самодовольно добавил: – Тебе нравится моя материнская жила?

– Она твоя лишь отчасти. Ведь нашел ее Роже!

– Насколько я понимаю, не без твоей помощи.

– Тебе не сойдет это с рук. Роже не позволит себя обокрасть!

– Обокрасть?! Да ты и глазом моргнуть не успеешь, как эта жила, а заодно и его ранчо станут моими!

– Роже никогда не расстанется с тем, что принадлежит ему по праву!

– Какая преданность! Мне нравятся такие женщины. А тебе, Спайк?

– Мне они тоже нравятся. А если кто не наделен верностью от природы, приходится этому учить.

– Безусловно. Я вижу, ты привел сюда и очаровательную Арабеллу. Тебе пришлось ее учить?

Спайк усмехнулся и привлек к себе Арабеллу.

– Она успела пройти отличную подготовку еще до того, как повстречала меня!

С ненавистью глядя на негодяев, Шенандоа выпалила:

– Учтите, что бы вы ни замыслили, это не сойдет вам с рук!..

– Это роковая ошибка, Шенандоа! – с притворным участием воскликнул Блэки. – Мне столько лет сходили с рук все проделки! Так почему не сойдет и эта?

– Что ты имеешь в виду? – насторожилась Шенандоа, лихорадочно прикидывая, как бы ей освободить руки и завладеть пистолетом. Шенандоа все больше опасалась, что на Арабеллу она надеялась зря.

– Одну минуту! Арабелла, здесь у нас припасено шампанское. Спайк откупорит бутылку, чтобы ты могла нас обслужить. Нам предстоит многое отпраздновать.

– Мне нечего праздновать! – вскричала Шенандоа, неловко оттолкнув Блэки и осматривая пещеру в поисках выхода. Только теперь она увидела пробитый внутрь пещеры второй туннель. Блэки все же сумел их выследить и пробраться сюда с противоположной стороны. Сердце екнуло у нее в груди. Наверняка Роже об этом не знает. Во что бы то ни стало надо освободиться и предупредить его.

– Шенандоа, не дергайся! – рявкнул Блэки. – Тебе не удастся сбежать. – И он грубо оттолкнул ее в угол. – Сиди здесь! Арабелла, где шампанское?

Арабелла тотчас же подала Блэки и Спайку бокалы с искрящейся жидкостью. Потом взяла свой бокал, все время старательно избегая взгляда Шенандоа.

Блэки торжественно поднял бокал. Блеск серебра преломлялся в игристом вине, колыхавшемся в хрустальном бокале.

– Выпьем за наше богатство и наших женщин! Мужчины с жадностью осушили бокалы. Арабелла осторожно пригубила. Затем Блэки подступил с полным бокалом к Шенандоа:

– А ну-ка, выпей за мою удачу!

– Нет.

С силой схватив ее за волосы, Блэки запрокинул Шенандоа голову и прижал к губам бокал. Шампанское пролилось на подбородок и потекло по платью. Надавив пятерней ей на подбородок, Блэки заставил пленницу открыть рот. Шенандоа поперхнулась, закашлялась, едва не задохнулась, но проглотила всего лишь несколько капель. Блэки толкнул ее и снова наполнил свой бокал. Со вкусом прихлебывая шампанское, объявил:

– Второй тост. Арабелла, позаботься о Спайке! – Пока Арабелла наливала Камерону, он продолжал: – Прежде чем объявить наш главный тост, Шенандоа, я хотел бы поблагодарить тебя за то, что ты сделала возможной эту нашу вечеринку!

– Меня?!.

– Именно. Потому что ты станешь погибелью для моего кузена.

– Это невозможно.

Не спеша осушая свой бокал, Блэки со злорадным блеском в глазах разглядывал Шенандоа.

– Пожалуй, ты заслужила право узнать все до конца. Потому что теперь дело уже сделано.

– О чем это ты толкуешь? – Шенандоа была на грани отчаяния. Она с мольбой посмотрела на Арабеллу, но та смаковала шампанское и не сводила глаз с Блэки.

– Спайк с самого начала работал на меня. Это он пытался задержать Роже в Ледвилле. Мне вовсе не улыбалось, чтобы кузен заявился сюда. Я раскрывал одну за другой боковые ветки. Рано или поздно какая-то из них привела бы меня к материнской жиле. И я непременно бы разбогател – это было вопросом времени.

– Это ты велел Спайку саботировать работу на «Серебряной звезде»? – не поверила своим ушам Шенандоа.

– Вот именно. И когда стало ясно, что таким образом не остановить Роже, Спайк получил приказ убить твоего дядю.

Шенандоа безуспешно пыталась подняться с пола. Обдирая в кровь пальцы, она старалась распутать сыромятный ремешок – но столь же безрезультатно. Проклятая беспомощность! Изумрудные глаза с ненавистью уставились на Блэки:

– Ты!.. Но почему?! Почему?

– Просто не желал убивать кровного родственничка без крайней нужды. Надеялся, что если Роже лишится партнера, то рудник придется прикрыть. И тогда кузену негде будет взять денег, чтобы явиться сюда за наследством.

– Но твои надежды не оправдались, верно? – прошипела она.

– Верно. Роже продал рудник и приехал.

– Тебе не сойдет с рук смерть моего дяди!

– Уже сошла. В любом случае ты передо мной бессильна!

– Ошибаешься!

– Мне нравится твое упрямство, но лучше меня не зли! Ведь если бы ты не спасла жизнь Роже в Ледвилле, его бы здесь не увидели!

– Значит, и в него Спайк стрелял по твоему приказу? – заключила Шенандоа, начиная понимать, что именно Блэки – виновник всех несчастий, преследовавших их в Колорадо.

– Иного способа остановить его у меня не было.

– Но ты его так и не остановил, верно? – с торжеством воскликнула она. – И теперь ты его не остановишь!

– Ты заблуждаешься. И скоро станешь причиной его гибели – как я только что тебе сообщил.

– Никогда!

Блэки смаковал шампанское, упиваясь ее красотой, совершенной даже в гневе.

– Ни за что в жизни я не пойду против Роже! – воскликнула Шенандоа, пытаясь подняться на ноги. – И тебе тоже нет смысла это делать. Он готов отдать тебе половину...

– Но я не согласен на половину. Я желаю владеть всем! Я не из тех, кто способен делиться. Я такой же, как мой отец. И заберу себе все... потому что сумею это сделать.

– Но Роже тебе не позволит.

– О, конечно, он мог бы попытаться меня остановить, но такого случая ему не представится.

– Что ты имеешь в виду?

Блэки злорадно ухмыльнулся и подмигнул Спайку.

– Представляешь, в туннеле, ведущем к материнской жиле, произойдет несчастный случай. Во время работы Роже неосторожно подорвется на динамитной шашке. А его друг Кугуар Кейн скорее всего будет находиться рядом.

– Роже всегда предельно осторожен с динамитом.

– Не спорю, возможно, ты и права. Но он погибнет в любом случае.

– Погибнет?!.

– Вот именно. После чего материнская жила, ранчо и ты сама – все станет моим!

– Вот уж не знал, что ты положил глаз на Шенандоа! – нахмурился Спайк.

– Тебе что, одной бабы мало?

– Я просто подумал...

– Ты не посмеешь! – вскричала Шенандоа.

– С минуты на минуту вы услышите взрыв. – Блэки с торжественным видом поднял свой бокал и осушил его до дна. – Арабелла, еще шампанского!

Арабелла, едва сдерживая дрожь в руках, повиновалась.

– Кугуар Кейн у себя на ранчо? – спросила она.

– Конечно, – расхохотался Блэки. – Ты неплохо проводила с ним время, не так ли?

Арабелла покраснела, но не отвела вопрошающий взгляд.

– Увы, но по моим расчетам Кугуар должен быть вместе с Роже, который сейчас несется очертя голову к первому туннелю – навыручку Шенандоа.

– Что это значит? – в ужасе отшатнулась Арабелла.

– Я послал Роже записку: если хочет, чтобы Шенандоа осталась в живых, пусть явится в эту пещеру нынче в полночь. Выкупом, естественно, послужит расписка о передаче мне половины всего серебра. А поскольку в момент получения записки он находился на ранчо у Кейна, старый приятель не оставит друга в беде, хотя я и велел ему приехать одному.

– Значит, это ловушка... – побледнела Арабелла. – Даже если он подпишет...

– Естественно, ловушка. И у меня остался лишь один выход – убрать с дороги Роже. А заодно и всех, кто явится вместе с ним.

Арабелла отвернулась, скрывая слезы.

– Роже ничего не знает о втором туннеле. И когда он сунется в первый, заложенный там динамит взорвется. Его разорвет в клочья вместе со спутниками, если таковые найдутся.

– Прошло немало времени, – с тревогой в голосе напомнил Спайк. – Долго еще ждать? – Он откупорил вторую бутылку шампанского.

– Полагаю, они появятся с минуты на минуту.

Шенандоа в отчаянии взглянула на Арабеллу. Сестра на миг замешкалась и вдруг что было сил оттолкнула Спайка и побежала к выходу из первого туннеля, чтобы предупредить Роже с Кугуаром.

Вне себя от ярости, Спайк хотел ринуться вдогонку, но Блэки его остановил:

– Пусть себе бежит. Слишком поздно. Камерон вернулся. Он то и дело поглядывал в темный зев туннеля.

Шенандоа зажмурилась и отчаянно молилась. Нет, не может быть слишком поздно. Арабелла успеет их предупредить. В конце концов сестра пришла ей на выручку. Роже с Кугуаром спасутся. И она обретет свободу.

Внезапно стены пещеры потряс мощный взрыв, из туннеля вырвалось облако пыли. Шенандоа закричала и забилась, отчаянно пытаясь подняться на ноги.

Как только все стихло, Блэки сказал:

– Оттуда никто не выйдет живым. Теперь мы можем праздновать по-настоящему.

Шенандоа замерла в бессилии. Погибли не только Роже с Кугуаром, – мерзавцы убили и Арабеллу! Горло сдавили рыдания, глаза наполнились слезами. Она осталась одна-одинешенька. Роже больше нет. Только теперь она осознала, что любила его больше жизни. И что вела себя как круглая дура, поддавшись глупой гордыне. Если бы могла, она кинулась бы к нему на грудь, прижала к себе и никогда, ни за что на свете не расставалась бы с ним! Но поздно, слишком поздно! Ради чего' ей теперь жить?

Изумрудные глаза блестели от слез, когда она решительно подняла взор. Она выживет, чтобы мстить. И рассчитается с негодяями!

Ее мысли внезапно прервал звон бокалов. Шенандоа повернулась в ту сторону. Блэки со Спайком отмечали свою победу. Осушив бокалы, оба алчно взглянули на пленницу. Шенандоа невольно отшатнулась, прочитав, что написано на их лицах.

– Поскольку ты лишился своей бабы, Спайк, – начал Блэки, – ив благодарность за твою неоценимую помощь ты получишь часть рудника. Временами я бываю щедр.

– Теперь мы оба богачи, – подхватил Спайк, не спуская похотливого взгляда с Шенандоа. – И мы запросто получим любую женщину – стоит только захотеть!

– Да. Завтра же я положу на твое имя кругленькую сумму в депозитном банке Силвер-Сити. Ну, а сегодня мы сможем отпраздновать удачу, воспользовавшись вот этой красоткой. После такого грандиозного дела мне бы не мешало...

– И мне тоже, – заверил Спайк, взглядом раздевая пленницу.

Шенандоа грозила новая беда. Похоже, ей предстояло на собственном опыте познать то, что испытала Арабелла, когда Брайтоны похитили ее, а потом изнасиловали. От этих двоих не приходилось ждать милосердия. К тому же они опьянели не только от шампанского, но и от одержанной победы. В их глазах она является наградой за труды, и им не терпелось сполна насладиться своим триумфом. Решившись биться до последнего, она воскликнула:

– Не подходите ко мне!

– Она это заслужила, – бормотал Спайк, подбираясь к пленнице все ближе. – Ее давно пора проучить!

Блэки, покосившись на Спайка, заявил:

– Пусть сначала выпьет за нашу победу! – И снова ей ко рту прижали бокал, и железные пальцы разжали челюсти, и искристая жидкость полилась на платье. Однако Блэки все лил и лил шампанское, пока не убедился, что какая-то его часть все же попала в горло пленнице. – Ты бы лучше одумалась поскорее, – прошипел он. – Деваться-то тебе некуда!

Спайк уже запустил руку за вырез декольте и щупал прохладную пышную грудь, приговаривая:

– Здесь хватит на нас обоих...

Блэки не отставал: сжал пятерней вторую грудь, и его темные глазки осоловели от возбуждения.

Спайк наклонился и поцеловал ее в губы.

Шенандоа забилась, пытаясь отстраниться; ее душил гнев. Покориться, стерпеть? Нет, это было бы выше ее сил. Слишком многое на черном счету этих негодяев. Она ударила Блэки ногой. Он же навалился ей на ноги, насмехаясь над ее беспомощностью.

И тут из входа во второй туннель раздался повелительный окрик:

– Довольно!

Шенандоа замерла, не веря своим ушам: это был голос Роже! Но уже в следующий миг ее затопила волна радостного облегчения.

Блэки подскочил, как ужаленный, и выхватил кольт. Он открыл беспорядочную пальбу по входу в туннель, а Шенандоа навалилась всем телом на Спайка, стараясь сбить его с ног. Уши лопались от грохота выстрелов. Но вот наконец пуля настигла Блэки. Он опрокинулся на спину, обливаясь кровью, и выронил револьвер, который отлетел в угол пещеры.

Пока Спайк отбивался от Шенандоа и вытаскивал оружие, Роже ворвался в пещеру. Один мощный удар в челюсть – и Камерон без сознания рухнул на пол. Роже вытащил кольт из его кобуры, сунул в задний карман джинсов и повернулся к Шенандоа.

Разрезав путы на ее руках, он прижал пленницу к своей груди.

– Я думала, ты погиб! – вырвалось у нее. Роган с любовью заглянул ей в лицо:

– Нет. Блэки все же переоценил свое коварство. Я знал о втором туннеле. Кугуар должен был войти через первый; вдвоем мы намеревались застать его врасплох. После взрыва я еще подождал, когда Кугуар подойдет ко второму туннелю. Но он так и не явился.

– Арабелла хотела вас предупредить. Наверное, взрыв захватил и ее.

– Проклятие! Шенандоа, мне ужасно жаль. Такое несчастье! Сперва Шустрый Эд, а теперь Арабелла... Даже Кугуар... Никакое сокровище не окупит их жизни.

– Но ты ведь не мог знать про замыслы Блэки?!

– Я должен был догадаться.

– Не надо себя винить. Радуйся тому, что уцелел!

– Да. Но какой ценой? И что они сделали с тобой? Я чуть с ума не сошел, когда их увидел! Если они успели хоть что-то...

– Нет. Они не успели. А вот если бы я оставалась с тобой, всего этого кошмара могло бы не случиться!

– А Блэки придумал бы тогда какую-нибудь другую пакость, – заметил он. И вдруг замер. – Что... что ты сказала?

– Роже, я должна быть рядом с тобой. Мне не важно, какие у тебя ко мне чувства, – просто не прогоняй меня и позволь остаться рядом. Я буду...

– Да разве ты не знаешь, что я чувствую? Я люблю тебя!

Шенандоа затаила дыхание, не сводя с него ошеломленного взгляда.

– И ты права. Не следовало оставлять тебя одну в городе. И я намерен исправить это прямо сейчас. Ты выйдешь за меня замуж?

– Роже, я...

– Тебе совсем не обязательно меня любить. Просто не бросай меня. А я никому не дам тебя в обиду.

– Ох, Роже... но ведь я люблю тебя больше жизни! Я люблю тебя всем сердцем. Я...

Роже, не в силах более сдерживаться, прижал ее к груди и нежно поцеловал в губы. Потом прошептал:

– Ты и опомниться не успеешь, как станешь моей женой!

– Я готова – хоть завтра!

– Роже! – раздался голос из второго туннеля. Роган отреагировал мгновенно: загородив Шенандоа, он вскинул свой кольт.

Отряхиваясь от пыли, в пещеру вошел Кугуар Кейн.

– Кугуар! – опешил Роже. – Мы думали...

– Я цел и невредим. Рад видеть, что и вы тоже. А ваши враги получили по заслугам. Что также не может не радовать.

– Кугуар, – с горечью промолвила Шенандоа. – Арабелла... Она...

– Я здесь, – выступила из туннеля младшая сестра, убедившись, что ей ничто не угрожает. Грязная, растрепанная, в разорванном платье – но живая!

Шенандоа в восторге закружила ее в объятиях. Подтащив к Роже и Кугуару, отступила в сторону, воскликнув:

– Глазам своим не верю! Я счастлива, что вы все живы!

– Что все-таки здесь произошло? – спросил Роже.

– Я никогда не доверял Блэки, – сказал Кугуар. – И прежде чем сунуться в туннель самому, кинул туда бревно. Его разнесло в щепки. А Арабелла еще не успела добежать до выхода. Я услышал ее крик и сразу же вытащил из завала. Она не пострадала. А потом пришлось бежать ко второму туннелю, ведь первый завалило. На это ушло время.

– Рад, что ты был осторожен, амиго! – воскликнул Роже.

– Вот и я... – подхватила Шенандоа – и замерла. Под шумок Спайк Камерон успел прийти в себя и доползти до угла, где валялся револьвер Блэки. Он уже собирался взвести курок, когда его заметила Шенандоа. Все остальные стояли к Спайку спиной. Времени не оставалось – нужно было действовать без промедления. Пистолет как бы сам выскочил из-под юбки и лег ей в ладонь. И пока Спайк возился с кольтом, она прицелилась и нажала на курок.

Спайк повалился замертво, так и не сообразив, чей меткий выстрел отправил его к праотцам.

Роже с Кугуаром встрепенулись, но все уже было кончено. Они посмотрели на Шенандоа.

Ей показалось, что прошла целая вечность, хотя промелькнули доли секунды. Наверное, до конца жизни ее будет преследовать изумленное лицо Спайка. Он и понятия не имел о припрятанном оружии. Наконец-то дядя Эд был отомщен. Его обидчики расплатились жизнью, но почему-то Шенандоа не стало легче. Блэки и Спайк не могли искупить совершенных ими преступлений своей смертью. Хотя, конечно, уж теперь-то эти два негодяя больше никому не сумеют напакостить.

И в эту минуту в душе у Шенандоа словно рухнула какая-то плотина. Слезы полились в три ручья. А она и не пыталась их удержать. Ей не надо теперь быть сдержанной и хладнокровной. Бледные щеки ее стали солеными и мокрыми. Рыдания сотрясали тело. Загнанная в глубину души боль наконец-то прорвалась, освобождая ее бедное сердечко от непосильного груза. На какой-то миг она вдруг почувствовала себя одинокой и беззащитной – но Роже тут же прижал ее к своей широкой теплой груди.

Доверчиво прильнув к нему, Шенандоа внимала нежным словам утешения, которые Роган шептал ей на ушко, и упивалась ощущением комфорта и безопасности, исходившим от его сильных, уверенных рук. Наконец-то она не одинока. Теперь ей нет нужды быть независимой и холодной. Ведь есть человек, с которым отныне она может разделить горе и радость. И груз прошлого постепенно становился легче. Она подняла на него свои изумрудные глаза, сиявшие любовью и счастьем, и попросила:

– Обними меня крепче, Роже, и никогда больше не отпускай!

– Я буду любить тебя вечно, – ответил он. Лишь после того, как она успокоилась и высушила слезы, Роже повел ее прочь из пещеры.

Арабелла с Кугуаром шли следом, держась за руки.

Их встретил ранний рассвет, первые лучи солнца едва проблеснули на горизонте. Воздух был удивительно прозрачен и свеж. Все четверо вдыхали его полной грудью, подставляя лица теплому, ласковому ветерку.

– Ни с места! Они замерли.

– Не трогайте пушки, если хотите, чтобы леди остались живы!

Роже с Кугуаром нехотя подчинились.

– Белла, детка, забери у них пушки и отдай мне! Арабелла обернулась. Ее синие глаза потемнели: в них застыли удивление и растерянность.

– Делай, что велено, и не тяни время!

– Т-тед? – проговорила она с дрожью в голосе.

– Рад, что ты меня еще помнишь, красотка Белла. – Держа наперевес винтовку, из-за скалы выступил Тед Брайтон.

– Тед, но ведь ты погиб!

– Я не очень похож на покойника, верно? Правда, пришлось поваляться, но я все равно очухался. И пришел навести тут порядок. А теперь вытащи у них пушки и пойди сюда. – Громко звеня шпорами, он двинулся к туннелю.

– Где ты пропадал? – спросила Арабелла.

– Я все время находился неподалеку. И следил за тобой в Ледвилле. Я был и в Силвер-Сити. Я глаз с тебя не спускал, малютка Белла. И с твоей сестры тоже. Но не мог ничего поделать, пока не было денег. Разнюхал кой-чего про твои шашни с тем красавчиком из клуба. И все ждал, ждал... Пришлось даже взяться за старое и грабануть парочку поездов с шахтерским жалованьем. Ну, зато теперь я загребу все серебро, а заодно и тебя, и Крошку До в придачу. Братья могли бы мной гордиться. А теперь валяй, подай мне их пушки!

Трясущимися руками Арабелла извлекла из кобуры револьвер Роже. Подступила к Кугуару.

– Ты не можешь вернуться к этому человеку. Он был с теми...

– Он был у меня первым. И я в его власти.

– А ну заткнитесь! – рявкнул Тед. – Она знает, где ее место. Плевать, что она успела вам наплести. Белла – моя баба. И Крошка До тоже моя! Белла, давай сюда пушку!

Арабелла взяла револьвер Кугуара и медленно направилась к Теду. На полпути она остановилась и взглянула на сестру:

– Я же просила бросить меня в Мексике. Мое место возле Теда. Мы два сапога пара!

– Неправда! – вскричала Шенандоа, желая положить конец этому безумию. – Он же использует тебя, как пользовался тобой с самого начала! Сбрось эти оковы, Арабелла! Ведь ты бы могла...

– Заткнись, Крошка До! А ты, Белла, пошевеливайся! Пора с ними кончать. У нас дел по горло.

Арабелла все так же медленно приближалась к Теду, а он тем временем навел дуло винтовки на Кугуара, свирепо осклабился и положил палец на курок.

– Нет, не стреляй! – вскричала Арабелла, только теперь осознав, что за этим последует. – Отпусти их!

– Ты что, рехнулась? Дирк мог считать себя покойником с той минуты, как прикончил моих братьев. Но прежде я отправлю на тот свет его дружка. Мне не нравится, что он тебя лапал!

– Не надо, умоляю тебя! Я уйду с тобой!

– А куда ты денешься? И после нас не должно остаться ни следов, ни свидетелей. – Тед мрачно взглянул на Кугуара: – Эти парни – уже покойники.

– Нет! Ты не выстрелишь в них! Я не позволю, – с удивительным спокойствием вдруг возразила Арабелла, выронив один из револьверов. Держа двумя руками второй, она направила его на Теда.

– Эй, мне не нравятся такие шутки! – выдохнул он. – А ну брось пушку!

– Ни за что. Наконец-то я все поняла. Я уже не боюсь тебя, Тед. Ты искалечил мою душу. Ты заставил меня ненавидеть саму себя. И хотел, чтобы я стала такой же, как ты. Но у тебя ничего не выйдет!

– Белла, лучше не зли меня! Бросай пушку! Она тебе ни к чему, ты все равно не выстрелишь.

– Ты истязал меня. Ты меня насиловал, ты пользовался мною!

– Я просто употребил тебя по назначению. А теперь захлопни пасть, брось пушку и не путайся под ногами! Это дело займет всего несколько секунд. После того, как я прикончу этих парней, мы сможем убраться подобру-поздорову.

Револьвер был слишком тяжел; Арабелла с трудом удерживала его в трясущихся руках, однако по-прежнему держала Теда под прицелом.

Тот лишь ухмыльнулся:

– Ты ни за что не нажмешь на курок.

Она глубоко вздохнула.

– Какая ошибка с твоей стороны. Смертельная ошибка! – И надавила на спусковой курок. Силой отдачи ее опрокинуло навзничь.

Тед Брайтон медленно осел наземь; он испустил дух в тот самый миг, когда пуля угодила ему в глаз.

Кугуар, метнувшись к Арабелле, разжал побелевшие от напряжения пальцы. Взял из ее рук револьвер и помог своей спасительнице подняться на ноги. Шенандоа с Роже тоже подбежали к Арабелле, но она, оттолкнув всех троих, пристально посмотрела на Теда.

– Он заслужил смерть. Я рада, что сделала это. – Она обвела друзей вопрошающим взглядом, словно кто-то собирался оспорить ее слова. Все молчали. Ее синие глаза наполнились слезами.

Кугуар нежно обнял Арабеллу за плечи и повел прочь.

– Я сейчас отвезу вас домой, дорогая! Вы оказались такой храброй! Вы спасли нам жизнь!

– Я поступила так, как должна была поступить. Проводив их взглядом, Шенандоа обратилась к Роже:

– Представляешь, я всегда считала ее неженкой...

– Ты ошибалась. Иначе она не пережила бы все это. – Роган подобрал свой кольт и сунул в кобуру. Потом сказал, пристально глядя на труп Теда: – Она чуть не промахнулась.

– По-моему, она впервые в жизни взяла в руки револьвер.

– Что ж, я рад, что ее первый выстрел оказался удачным.

– Да, на редкость удачным.

Тем временем Арабелла с Кугуаром сели на своих лошадей, помахали на прощание и ускакали в «Гнездо Кугуара».

– Я сейчас подумала, что имеет смысл сыграть две свадьбы разом, – улыбнулась Шенандоа, глядя вслед всадникам.

– Пожалуй, Кугуар наконец-то покорил сердце своей возлюбленной, – заметил Роже.

– Пусть нашу свадьбу украсят атлас и серебро, – сказала Шенандоа со счастливой улыбкой на устах.

– Все будет так, как ты пожелаешь. Только бы поскорее!..

Примечания

1

Ледвилл – от английского Leadville: «свинцовая деревня». – Здесь и далее примеч. пер.

(обратно)

2

Red – красный или рыжий (англ.).

(обратно)

3

Имеется в виду торговля в картах.

(обратно)

4

Полупочтительное обращение по начальным буквам первого и второго имен – напр.: Том Джон Брайтон.

(обратно)

5

Джеронимо – легендарный индейский вождь, наводивший ужас напоселения белых на Диком Западе.

(обратно)

6

Что происходит? (исп.)

(обратно)

7

Мой брат, добрый вечер! (исп.)

(обратно)

8

Мой дом – твой дом (исп.).

(обратно)

9

Кугуар – пума, мексиканский горный лев.

(обратно)

Оглавление

ЧАСТЬ I Весна 1883 года ГОРЯЧИЕ ПУСТЫННЫЕ ПЕСКИ

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

ЧАСТЬ II Лето 1883 года ДИКИЕ ГОРНЫЕ КРУЧИ

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

ЧАСТЬ III Осень 18 83 года ЗАПОВЕДНЫЕ ТАЙНЫ СЕРЕБРА

  Глава 23

  Глава 24

  Глава 25

  Глава 26

  Глава 27

  Глава 28

  Глава 29

  Глава 30

  Глава 31

*** Примечания ***