Тайные кланы: Достать Навигатора [Виктор Глебов] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Тайные кланы: Достать Навигатора

Глава 1

В менториуме после занятий меня вызвала лейтенант Маэда Ран. Пришлось явиться к ней в кабинет, предварительно договорившись с Исамой, что он не станет меня ждать. Я наплёл, что должен ещё потомсъездить по делам. Он, кажется, немного обиделся, но расспрашивать не стал, так как это было бы неприлично. Дружба дружбой, а личная жизнь — святое.

Психолог сразу объявила, что этот приём — последний.

— Я считаю, вы вполне пришли в себя, — сказал она, постукивая ногтями по столу. — Поледний тест показал, что уровень вашей тревожности крайней низок.

Ну, разумеется. Я ведь умею владеть собой, да и тесты эти изучил через Интернет неплохо. Знал, как она будет их расшифровывать. И всё же, было заметно, что лейтенанта что-то смущает. Видимо, она была лучшим специалистом, чем я думал.

— Когда ваш отец освобождается? — вдруг спросила психолог.

— Завтра.

— Вы говорили с ним?

— Ещё нет.

— Как вы узнали о дате?

— Дядя позвонил.

— Что думаете об этом?

— О чём именно, Маэда-доно?

— О том, как вы встретитесь. Вероятно, отец захочет проводить с вами время. Вы ведь давно не виделись?

— Очень.

— Ну, так вы его ждёте?

— Конечно.

— Вы рады его освобождению, Исикава-сан?

— Не знаю. Думаю, его появление в моей жизни нарушит её привычное течение. Не скажу, что меня это… вдохновляет.

— Но вы готовы общаться с ним?

— А куда я денусь?

— Мой вопрос не об этом.

— Да, простите, офицер. Я готов с ним общаться, но не думаю, что мы будем делать это как отец и сын. А как именно — понятия не имею.

— Вы хотите продолжить наше общение? Я могу продлить сеансы.

— Уже не по поводу нападения, а по поводу моих с отцом отношений?

Маэда Ран кивнула.

— Я должна оказывать кадетам помощь в разных ситуациях. По необходимости.

— Думаю, пока не нужно. Если что, я к вам обращусь.

Конечно, делать этого я не собирался. И, судя по выражению лица психолога, она это понимала.

— Что ж, — вздохнув, проговорила Маэда Ран, — на том и порешим. Я вас отпускаю. Но в случае необходимости, пожалуйста, не стесняйтесь обращаться.

— Слушаюсь, Маэда-доно.

— Вы свободны.

Как вы поняли, больше о своих сновидениях я психологу не рассказывал. Не видел необходимости. И всё же, как ни странно, было немного жаль, что больше мы не будем встречаться. Это я понял, только покинув кабинет. Видимо, девушка мне просто нравилась. Уж, во всяком случае, гораздо больше хитрожопой подружки Кенджи, пытавшейся меня завалить накануне. Жаль, что у Маэды Ран имелся бойфренд — наш политрук. Впрочем, ничто не вечно под имперским солнцем, даже любовь.

В коридоре первого этажа я столкнулся со сладкой парочкой — Сэтоши Накаямой и Мацумото Аратой. В последнее время они старательно меня не замечали, но сейчас не могли проигнорировать, так как я почти влетел в них, свернув за угол.

— Смотри, куда прешь! — процедил, мгновенно набычившись, Арата.

— Не возбухай, — сказал, улыбнушись мне, сынок префекта. — Он не виноват. Как дела, Кенджи-сан? Та выглядишь вполне оправившимся. Ходил к психологу?

— Ага, — ответил я. — И с этого момента я совершенно свободен.

— Терапия закончена? Поздравляю.

— Спасибо. Как сам?

Гориллу я игнорировал, обращаясь только к Накаяме.

— Хорошо, не жалуюсь. Знаешь, я тут подумал: не зарыть ли нам топор войны? Наш конфликт ведь не стоит выеденного яйца, согласен?

— Не помню, чтобы я с тобой воевал.

Накаяма кивнул.

— Вот-вот. Глупо косо глядеть друг на друга, ведь мы учимся вместе, и ты, кажется, нормальный парень.

— Спасибо, мне было очень важно это услышать.

Накаяма улыбнулся, давая понять, что уловил сарказм.

— Знаю, я, вроде как, сам это начал, — сказал он. — Глупость, признаю. Всё из-за твоего отца. И моего, если уж на то пошло. Но мы не должны на них ориентироваться. У нас своя жизнь.

— Вот это верно.

Интересно, что ему нужно? Уж, конечно, не подружиться с сынком якудзы, которого засадил за решётку его папаша. Да и на социальной лестнице мы стояли не рядом.

— В общем, в качестве трубки мира предлагаю заглянуть на нашу вечеринку. Сегодня в семь вечера, у меня дома. Вот адрес, — Накаяма достал из кармана и протянул мне отпечатанное на плотной бумаге приглашение.

С моим именем. Хм… Значит, заранее решил меня позвать.

— Спасибо, конечно. Я оцень ценю. Но сегодня вечером я занят. К сожалению.

— Точно?

— Абсолютно.

— И никак не перенести?

Похоже, Накаяма был искренне разочарован. А вот Арата не скрывал ехидного удовлетворения. Похоже, он мирную инициативу приятеля не разделял.

— Увы, увы. Знал бы раньше — постарался бы освободиться.

— Да, мы организовали всё несколько спонтанно, — сказал Накаяма. — Ну, да ладно, не беда. В другой раз.

— Обязательно.

Приглашение я убрал в карман. Там был адрес, и мне хотелось его на всякий случай сохранить.

— Ну, удачи. До завтра, — Накаяма слегка поклонился.

Я ответил тем же. Арата демонстративно отвернулся. Что ж, значит, какими бы ни были планы сына префекта на мой счёт, свою гориллу он в них не посвящал.

А вариантов, почему Накаяма решил «помириться», было немного. Либо он хотел усыпить мою бдительность и устроить гадость. Например, подставу, из-за которой меня вышибли бы из менториума. Либо его подговорил папаша. Мой отец должен был выйти завтра, и, конечно, префект не собирался оставлять его без присмотра. Напомню: Орочи Исикава был до заключения не последней фигурой в мире якудза. Если префект рассчитывал через сына что-то узнавать о нём с моей помощью, то напрасно. Я не болтлив и не дебил. Так что зря старались. А на вечеринку меня пригласили, скорее всего, чтобы ослепить шиком высшего общества. Наверняка там соберутся дети влиятельных товарище. Расчёт, видать, был на то, что мне, глядя на них, захочется присоединиться к ним. И ради этого я пойду на всё. Ха-ха!

Когда я вышел на улицу и направился к парковке, от воспоминаний разговоре с Накаямой меня оторвал зазвонивший в кармане смартфон.

Это был Фудо. Пришлось ответить.

— Привет, Фудо, дружище. Как дела?

— Лучше некуда. А твои?

— Да как сказать. Вот закончил курс психотерапии.

— Как новенький, значит?

— Типа того. Ты чего хотел-то?

— Ты такой деловой стал, прямо не узнать.

— Годы берут своё.

Фудо в трубке хохотнул.

— Слушай, Кенджи, тут такая тема наклёвывается. В «Апокалипсисе» сегодня будет пивной фестиваль с рейв-пати, мне клиенты одни прислали несколько флаеров на бесплатный проход. Хотел тебя пригласить.

Фудо год как работал в рекламной фирме и частенько имел разные бонусы от заказчиков. Он утверждал, что ему прочат хорошую карьеру, и намеревался вполедствии открыть собственное агентство. Что ж, плох тот солдат, который не мечтает стать генералом.

— У меня вечером дела.

Я намеревался разведать обстановку вокруг логова педофила.

— Слушай, тебе надо отвлечься! — уверенно заявил Фудо. — Психотерапия — это, конечно, хорошо, но одной её недостаточно. Ты уж поверь мне на слово.

— Ну, да, ты ж эксперт!

— Кенджи, не хочешь колбаситься, можно покататься на аттракционах. Это ж парк развлечений, в конце концов! Побудешь с людьми, может, с кем-нибудь познакомишься. Так сказать, наберёшься новых впечатлений.

С «кем-нибудь» — это, очевидно, с девушкой. Никак приятель взялся устроить мою личную жизнь. Ха, о своей бы беспокоился!

И я бы обязательно отказался, но парк аттракционов «Апокалипсис» находился всего в двух кварталах от логова моей цели. А это означало, что я могу слиться от компании на некоторое время, сгонять туда и вернуться. Не то, чтобы в этом была необходимость, но привычка устраивать себе алиби уже укоренилась во мне ещё с прошлой жизнь. Всегда спокойнее, когда есть люди, готовые подтвердить, что ты был с ними. А про моё отстутствие едва ли кто вспомнит. В общем, посещение рейв-пати не сильно нарушало мои планы. Так что я решил, что можно соласиться.

— А кто ещё будет?

— Вот это другой разговор! — обрадовался Фудо. — Нацуко моя придёт, Хироки, конечно. Можешь с собой прихватить, кого захочешь. Вот хотя бы эту Амайю свою. Кажется, она в тебя по уши влюблена. Хотя, конечно, не вижу смысла. Там и так будет полно девчонок. В том числе, готовых на всё.

— Зачем тогда ты берёшь Нацуко?

Я эту девушку помнил. Она пыталась переметнуться от Фудо ко мне. Значит, они были ещё вместе. Даже странно.

— Просто у меня выбора нет, — ответил со смешком Фудо. — Так будешь звонить Амайе? Она симпотная так-то.

— У нас с ней ничего нет.

Вспомнилась сцена последней встречи. И неловкость, последовавшая за ней.

— Это у тебя с ней нет ничего, — поправил Фудо. — А ты ей точно нравишься. Впрочем, как хочешь. Можешь не приглашать. Сам-то пойдёшь?

— Пойду.

— Отлично, мужик! Я пригласительные все прихвачу. На случай, если ты всё-таки надумаешь взять Амайю или ещё кого-нибудь.

— Ладно. Во сколько начало-то?

— В девять. Встретимся справа у входа. Возле касс. Не опаздывай, там и так толкучка будет.

— Замётано.

— Ну, давай. Молодец, что согласился.

Отключившись, я сел на байк и погнал к дому. Нужно было вздремнуть, хорошенько отдохнуть и собрать кое-какое оборудование, которое понадобится вечером.


* * *

— Похоже, дело пошло. И, кажется, полным ходом.

— Это то, о чём я думаю?

— Естественно. Стал бы я иначе рисковать?

— Извини, но мне трудно поверить в успех. Сколько уже раз они ошибались?

— Все переполошились, будто конец света наступил.

— Ничего не значит. Нужна подтверждённая информация.

— Придётся подождать. И всё же будьте начеку. Вероятно, действовать придётся оперативно.

— На этот счёт не волнуйся. Только дай сигнал.

— Я держу руку на пульсе, так что мимо меня инфа не проскочит.

— Рад слышать.

— Всё, мне пора.

— Удачи.

Глава 2

Риота отложил вилку, запил мясной гуляш энергетиком и достал сигарету. Хизеши последовал его примеру. Курил он редко, предпочитая вейп.

— Начинается! — поморщилась Аяко.

— Спокойно, — сказал Риота, прикуривая. — Так лучше думается.

Девушка фыркнула.

— Смотри, чтоб мозги не лопнули от натуги, Эйнштейн! В твоём случае даже слабое усилие может стать роковым.

— Завершая тему уровня моего интеллектуального развития, хочу поинтересоваться: контрамарки сработали?

— Сработали! — буркнула Аяко, цепляя вилкой кусок отбивной. — Исикава согласился идти на фестиваль. Наверное, решил склеить тёлочку. Будем надеяться, что не передумает.

— Ну, и отлично! — махнул сигаретой Риота. — Честно говоря, я не верил, что этот боров, приятель нашего субчика, его позовёт.

— Почему? Мы же специально прислали десять пригласительных, чтоб на всех хватило. Кто ж знал, что ему особо и позвать-то некого?

Риота пожал плечами.

— Наверное, я пессимист.

— Завязывай, — посоветовала Аяко. — Это вредно для желудка, — она перевела взгляд на Хизеши.

Амбал всегда ей нравился: простой, открытый, добрый, знающий своё дело — на такого можно положиться. А вот Утияма внушал беспокойство, казался непредсказуемым. Ну, как доверять мужику, который убивает с улыбкой на лице, а потом идёт в парк кормить голубей, чтобы «восстановить гармонию»?

— А ты что думаешь? — спросила она.

— По поводу? — отозвался Хизеши, мусоля толстыми пальцами сигарету.

— Выгорит у нас с фестивалем?

— А я почём знаю? Это от тебя зависит.

— Вот именно! — вставил Риота.

Затушив сигарету, блондин вновь принялся за еду.

— Готовь тяжёлую артиллерию, — посоветовал он. — Если парень из-за Эйко сильно переживал, то, может, к новым отношениям и не готов, — он насмешливо подмигнул.

— К отношениям, может, и нет, — встрял Хизеши. — А к случайному сексу мужик готов всегда.

— Придурки! — вспыхнув, процедила Аяко.

Хизеши расхохотался, Риота только усмехнулся.

— Мы не придурки, — назидательно поправил бугай. — Мы кобели!

— Поздравляю! — фыркнула Аяко. — Это сразу добавляет вам привлекательности.

— Вообще, я серьёзно, — заметил Риота. — Не дави на него, будь поласковей. Пусть он поймёт, что ты достойна занять место…

— Я не пойму, ты кого учишь?! — прищурилась Аяко.

— Всё-всё! — Риота поднял руки, словно сдаваясь. — Ошибку осознал!

— Ты, кстати, взял Исикаву под наблюдение? — обратилась девушка к Хизеши.

— Само собой. Наши его пасут, глаз не спускают с парня. Если кто сунется — костей не соберёт, — бугай самодовольно усмехнулся. — Лично отбирал контингент.

— Сорок семь ронинов, — с улыбкой пропел Риота. — А ты у них Оиси Кураносукэ.

Хизеши кивнул.

— Орлы!

— Очень хорошо, — сказала Аяко. — Не хотелось бы рисковать.

— А в парке вообще беспокоиться не о чём, — заметил Риота.

— Естественно, если точка наша! — хохотнул Хизеши. — Неужто мы бы этого субчика в какой другой парк повели?

— Не зря я в своё время уломал Канэко-сама прикупить его, — сказал Риота. — Индустрия развлечений — золотое дно. Напомнить, что мы построили с одних только доходов «Апокалипсиса»?

— Не надо. Мы в курсе, что ты молодец.

— Ладно, живите.

— Если появится кто-то левый, нас предупредят? — спросила Аяко.

— Само собой.

— Ну, тогда, вроде, всё. А бар там есть? — деловито поинтересовалась девушка. — В смысле, что-нибудь крепче пива подавать будут?

— Боишься, что Исикава наклюкается раньше времени? — усмехнулся Риота.

— Нет, что не дойдёт до кондиции. Надо, кстати, предусмотреть медляки. Надеюсь, танцплощадка в этом парке имеется? А то рейв-пати ваша захлебнётся, едва начавшись.

— А помнишь, я тебе предлагал съездить посмотреть, что там да как? — сказал ехидно Риота. — Что ты мне тогда ответила?

— Правду. Что мне некогда таскаться с тобой глядеть на карусели. К тому же, ты явно нацеливался на свидание.

— Кто, я?! — изобразил ошеломление Риота. — Чтоб я клеил коллегу?! Соратницу? Собрата… то есть, сосестру по…

— Ой, вот не надо! — поморщилась Аяко.

— Зато, если б съездила, сейчас не было бы вопросов.

— Ничего, я это переживу. Так как насчёт музона?

— Организуем, — пообещал бугай. — Лично проинструктирую диджея. И с местом для плясок там всё в порядке. Учтено.


— Выпьем за успех предприятия! — предложил Риота, поднимая стакан с минералкой. — Надеюсь, этот Исикава и впрямь Навигатор.

— Дай то! — прогудел Хизеши. — Может, сэнсей, наконец, успокоится.

Аяко посмотрела на него с усмешкой.

— Наивный ты, Хизеши. Если Исикава — Навигатор, тут такая свистопляска начнётся! Хоть в землю зарывайся. Только нам не позволят. В самом эпицентре окажемся.

— Это точно, — подтвердил Риота. — Так что — за конец света! И да минует он нас!

— Дурак! — просто сказал Хизеши.

Троица осушила стаканы.

— Переходим к десерту, — провозгласил Риота. — Времени осталось два часа, а мы ещё столько всего не попробовали.

— Уймись, — посоветовала Аяко. — И так вон мамон отрастил.

— Где?! — испуганно опустил взгляд Риота. — Нет ничего! — воскликнул он возмущённо. — Стальной пресс, рельефные кубики. Показать?

— Будешь жрать десерты — появится, — посулил Хизеши. — Всё, закругляемся. Пора ехать. Надо разведать диспозицию, занять места и всё такое. Кто рано встаёт, тому и бабки на счёт.

— Ладно, — уныло кивнул Риота. — Вы идите, а я расплачусь.

— И не забудь оставить чаевые.

— Непременно. От сердца оторву последнее.

Глава 3

Мацуо затушил третью сигарету и опустил стекло — на этот раз уже до конца. Погода стояла отвратительная: небо затягивала серая с молочными прожилками пелена без единого голубого просвета. На землю падал мелкий противный дождь — падал вот уже второй день. С каждым днём погода ухудшалась, с Токийского залива то и дело налетали резкие порывы холодного ветра, дождь то превращался в настоящий ливень, то моросил с утра до вечера. Вот и теперь зарядил, не переставая.

Ястреб уныло разглядывал жёлтые мокрые заводские стены и спешивших мимо людей — живой поток тех, кто даже не представляет, какая на самом деле борьба ведётся за то, чтобы этот мир оставался прежним и не стал прибежищем жутких тварей Бездны.

Обыватели полагали, что «SD-5» просто гоняется за читерами. Но работа отдела была куда обширней и труднее. Надо было следить за тем, чтобы две реальности не слились, превратившись в ад. И да, отлавливать нарушителей, раскачивающих и без того хрупкий баланс.

И, кроме того, было ещё противостояние дзюйбацу, якудза, аристократических кланов и ямабуси, которые большинством почитались за старую легенду. Все они конкурировали за первенство в сфере магии, и ястребам приходилось принимать участие и в этом регулировании. Очень аккуратно, чтобы не вызвать гнев сильных мира сего. Потому что императорские законы могут защитить далеко не каждого и далеко не от всего. Даже император, хоть никто этого и не скажет, зависит от кланов и корпораций.

Глядя в окно автомобиля, Мацуо вспоминал о последней неудаче. Они случались нечасто. Было жаль, что не удалось поработать с нахальной девкой, которая попалась по наводке старика Хотэко. Сучке помог кто-то из своих, в этом сомнений не было. Теперь она, конечно, у одного из старейшин, и тот рад радёхонек, что пополнил ряды клана ещё одним магом.

От досады Мацуо даже поморщился. К неприятным воспоминаниям примешивалась скука: он уже четыре часа сидел в машине, поджидая, когда чиновник, которого он со своими парнями охранял, накувыркается в доме напротив со шлюхами: на третьем этаже находился бордель для VIP-посетителей. То есть, для тех, кто считал себя достаточно крутым, чтобы выкладывать проституткам за час по триста долларов. Чиновник был высокопоставленным, а потому настаивал, чтобы Мацуо сопровождал его лично. Впереди стоял его жемчужно-белый «Бэнтли», на заднем сиденье которого расположились два телохранителя. Шофёр курил, высунув руку в открытое окно и не обращая внимания на дождь.

Мацуо корил себя за то, что даже не выяснил личность читерши. То, как она назвалась ему, было фуфлом — он бы удивился, случись иначе. А даже если нет — какой прок от одного имени без фамилии? «И ведь даже отпечатки не снял, старый дурак!» Был уверен, что попалась голубушка и никуда не денется. Просчитался!

И Хаттори Дэйки ему втык сделал по первое число. Поделом. Гордыня подвела тебя, Мацуо. И за это придётся тебе выполнять такую вот работу: сопровождать чинуш в их турах по борделям. И ещё полковник мягко обошёлся, надо заметить. Ямабуси, поговаривают, своих за оплошности вообще скармливают нуэ — монстрам с головой обезьяны, телом енота, ногами тигра и змеёй вместо хвоста. Жуть! Это ж надо настолько потерять человеческую суть, чтобы людей отдавать порождениям дзигоку! Мацуо даже передёрнуло. Мысли вновь обратились к девушке, задевшей своим побегом за живое. Была б его воля, он бы её в розыск объявил, но старейшина теперь будет её некоторое время при себе держать, так что это бесполезно. Фоторобот, однако, Мацуо составил и ликвидаторам разослал — на всякий случай.

Вообще, с этой девушкой много, чего было связано. Во-первых, её сразу освободили. Тут, в принципе, ясно, что пас её какой-то клан для себя и потому сработал быстро и чисто. Во-вторых, смерть старика, сдавшего девчонку. Понятно, что ямабуси, захватившие девушку, расквитались со стукачом. Причём казнили мага, судя по всему, прямо перед приходом к нему Мацуо. И убийцы, возможно, даже находились в квартире Хотэко, когда он звонил и барабанил в дверь. От подобных мыслей офицеру отдела по контролю становилось прямо дурно: ямабуси ведь могли грохнуть заодно и его! Он вспомнил, как удивился, увидев открытую дверь, и как его люди обежали всю лестницу, но никого не нашли.

Допрос соседей и даже домработницы убитого тоже не дал ровным счётом ничего. Девчонка показала, что в тот день осталась дома — взяла больничный. Вот уж повезло — как в рубашке родилась. Впрочем, Мацуо не удивился бы, окажись, что болезнь ей подстроили: ямабуси не любили убирать свидетелей и потому старались, чтобы их вообще не было. Ястреб не понимал этой щепетильности. Сам он считал, что все средства хороши, была бы достигнута цель.

Но он облажался, даже при том, что ничем не брезговал — благо ему на то давал право личный указ императора. Вздохнув, Мацуо принялся разглядывать спешащих по тротуару людей. Две девчонки привлекли его внимание. Хороши, крали, даже издалека понятно! Таких бы снять на выходные да в баньку завалиться, размечтался ястреб. Эх, быть бы ещё помоложе.

Девушки остановились — у одной из них звонил мобильник. Поболтав минуты две, она заговорила с подругой. Та слушала, нахмурившись, потом начала возражать. Спор получился эмоциональный и длился долго, минут пять, в течение которых блондинка несколько раз порывалась уйти, а брюнетка её не пускала. Наконец, она сдалась и зашагала в сторону канала, быстро потерявшись в толпе. Блондинка же решительно направилась к станции метро. По мере того, как она приближалась, сладострастная ухмылка на лице Мацуо сменялась гримасой злобного торжества. Кто бы мог подумать?! Правду говорят: на ловца и зверь бежит! Ну, теперь ты попалась, краля дорогая, больше не уйдёшь!

— Коджи, глянь-ка туда! — толкнул Мацуо в плечо одного из своих подчинённых. — Видишь девку? Блондинку с красным зонтиком.

— Так точно, господин майор.

— Дуй за ней, только так, чтоб она тебя не засекла!

Девушка тем временем прошла мимо станции метро и направилась во двор серого девятиэтажного дома.

— Понял, — кивнул Коджи, накидывая капюшон непромокаемой куртки.

— Давай. Мы за тобой сейчас подрулим.

— Мацуо-доно, как же? Чиновник ведь! Лучше я сам.

— Не спорь, Коджи. Тут дело важное!

— Слушаюсь, — сотрудник выскользнул из машины и начал догонять девушку.

— Кто это, Мацуо-доно? — спросил дремавший до сих пор на заднем сиденье Сузуму.

— Девушка. Та, которую я упустил.

— Да ладно?!

— Ага. Так что давай, пересаживайся за руль и поехали во-он в тот дворик.

— Понял, — Сузуму быстро переместился вперёд и завёл машину. — На этот раз не уйдёт!

— Я ей уйду! — пообещал Мацуо, сжимая кулаки.

Глава 4

Помещение сильно смахивало на подвал. Его освещала единственная лампочка, на чёрном проводе свисавшая с низкого бетонного потолка. Стены покрывала плесень, в углах стояли лужи, от которых омерзительно несло тухлятиной. Над водой вились тучи мошкары и комарья.

— Очнулась? — мужской голос заставил Амайю вздрогнуть и повернуть голову — единственное доступное ей действие с учётом того, что она была туго прикручена скотчем к стоявшему посреди подвала стулу.

Шоджи вышел из-за спины девушки и встал перед ней, сложив руки на груди. Выражение страха, нет — ужаса — на прелестном личике нисколько не тронуло его. Все эти люди, с которыми он «работал», были только факторами, и с ними приходилось обращаться в соответствии с обстоятельствами, задачами и так далее. Как говорится, ничего личного… Смерив пленницу взглядом, Шоджи наклонился и вытер пальцами катившиеся по бледным щекам слёзы.

— Сейчас я сниму скотч с твоего рта, — предупредил он. — Но не вздумай кричать. Поняла?

В руках у него не было оружия, но ни малейших сомнений в том, что в случае необходимости он сумеет заставить человека замолчать, у Амайи не возникло. Поэтому она покладисто кивнула.

— Вот и умничка, — похвалил Шоджи и, взявшись за угол скотча, резким движением сорвал его.

Амайя знала, что так должно быть менее болезненно (во всяком случае, если верить фильмам), однако едва сумела сдержать крик. Только стон вырвался из груди, и глаза вновь наполнились слезами.

— А теперь я задам тебе пару вопросов, — сказал Шоджи, садясь на корточки. — Очень советую говорить правду и не ломаться. Поверь: нет такого человека, который выдержал бы все пытки. Рано или поздно говорить начинает каждый — это факт. А ты ведь не герой? Ты просто девушка, которой немного не повезло, верно?

Амайя молча смотрела на него во все глаза, едва понимая, что он говорит.

— Я прав? — терпеливо повторил Шоджи. — Ты не станешь морочить мне голову?

— Нет! — выдавила Амайя.

«Немного не повезло»?! Так сказал этот жуткий человек? Что это — издёвка, или он намерен её отпустить? «Немного…». Очень хотелось надеяться, что кошмар закончится, но здравый смысл жестоко подсказывал, что, если и закончится, то не в том смысле, в каком хотелось бы.

— Итак, — взгляд Шоджиа буквально сверлил девушку. — Что дал тебе Хотэко в тот день, когда к нему пришли убийцы?

Амайя судорожно сглотнула. «В конце концов, жизнь дороже», — решила она.

— Ну?! — поторопил Шоджи, видя, что пленнице есть, что сказать.

— Ключ!

На лице похитителя отразилось облегчение. Похоже, ответ девушки удовлетворил его.

— Где он?

— Я… не знала, куда его спрятать.

— Короче! — нетерпеливо перебил Шоджи.

Амайя вздрогнула. Сейчас она ответит, и больше будет не нужна. Её убьют!

— Я думал, мы договорились, — холодно заметил Шоджи. — Ты хочешь поиграть со мной?

— Я отправила его себе по почте, — призналась Амайя. Всё равно жуткий человек заставит её сказать. Пыток она не выдержит. — Купила конверт и опустила в ящик.

— Давно?

— В тот же день. Хотэко-сан сказал, что это очень важный ключ, а я видела в одном фильме, как…

— Ладно, без деталей. Судя по всему, доставят его тебе завтра-послезавтра, — прикинул Шоджи. — Значит, будем ждать. Жаль: я думал, ключ отдашь, и разбежимся, — он вздохнул. — А ты сама себе наделала проблем. Придётся тебе посидеть пока здесь. Неуютно, но таковы обстоятельства. Впрочем, терпение — добродетель. Пусть тебя эта мысль утешает. От почтового ящика ключ где?

— Дома. Но я письмо с уведомлением отправила, — пролепетала девушка. — Его самой идти забирать на почту надо.

— Ещё лучше! — хлопнул себя по колену Шоджи. — Хорошо хоть паспорт с собой, — он встал и снял со спинки стула, на котором сидела Амайя, сумочку. — Уж не обессудь — я её обыскал. Придётся нам с тобой завтра вдвоём на почту сходить. А если не придёт письмо, то и послезавтра.

— Меня родители искать будут! — проговорила, чуть не плача, Амайя. — Они перепугаются, что я пропала.

— Ничего. Переживут.

Шоджи подошёл и аккуратно заклеил рот девушки скотчем. Достал из кармана коробок, вытащил спичку.

— Если будешь паинькой, то и ты переживёшь. До завтра, милая. Веди себя хорошо.

С этими словами Шоджи сунул спичку в рот и вышел, погасив лампочку и хлопнув дверью. Амайя осталась в полной темноте.

Глава 5

«Хонда» затормозила перед «Апокалипсисом» — парком развлечений в западной части Токио. Его окружали ряды развесистых деревьев гинкго, над которыми возвышались полосатые трубы электроцентралей и вышки линий высоковольтных передач.

В центре парка стоял павильон, выстроенный в стиле пагоды. Двускатные крыши тянулись над переходами и галереями, террасы выступали, нависая над нижними этажами, крыши сложенными ладонями поднимались к тёмному небу, с которого немилосердно лил дождь. За силуэтом павильона, украшенного разноцветными огоньками и хитрыми подсветками, поминутно сверкали молнии.

Парк окружала стальная сетка в два с половиной метра высотой, поверху которой была навита колючая проволока. В целом, сооружение выглядело довольно устрашающе и мрачно. Даже возвышавшееся над всеми прочими аттракционами чёртово колесо с опасно раскачивающимися на холодном ветру люльками казалось причудливым памятником неведомых эпох и цивилизаций.

Несмотря на погоду, очередь перед входом была огромной — в Токио любителей мрачной атмосферы, сдобренной большим количеством пива, имелось хоть отбавляй. К тому же администрация «Апокалипсиса» позаботилась растянуть над территорией парка тенты, а желающим продавали дешёвые прозрачные зонтики.

От обычных парков развлечений «Апокалипсис» отличался не только местоположением (окраина, промзона) и явной ориентацией на определённую публику. Оригинальный вид ему придавали крытые вышки по углам, где дежурили охранники, и участок бетонного забора по обе стороны от массивных железных ворот, больше всего походивший на погранзаграждение или даже дот — ассоциации вызывали горизонтальные отверстия, в которых, казалось, вот-вот появятся дула пулемётов. И они появились бы в случае необходимости, но об этом знали немногие.

— Как вокруг? — спросила Аяко, осматривая местность перед кассами.

— Вроде, чисто, — отозвался Хизеши. — Нас бы предупредили, если что.

— Ладно, вываливаемся.

Раскрыв зонты, троица направилась ко входу. Один из двух дюжих охранников тут же открыл турникет. Другой молча кивнул в знак приветствия. Ямабуси прошествовали за забор, сопровождаемые завистливыми взглядами тех, кто остался мокнуть под дождём.

Троица двинулась к павильону, фасад у которого отсутствовал, открывая взгляду очень приличных размеров танцплощадку. За ней имелось место для столиков и бара. Повсюду толпились или шатались люди. Со многих, не прихвативших зонты и часто выходивших из-под тентов, потоками лилась вода, но это никого не смущало. Перед понатыканными повсюду пивными палатками стояли длинные очереди. Ещё больше народу скопилось в больших шатрах, где можно было не только выпить, но и укрыться от непогоды. На земле валялись рекламные флаеры и погашенные скидочные купоны.

Ямабуси приблизились к стойке администратора при входе в павильон.

— Прошёл уже? — спросил Хизеши, кладя огромную лапу на столешницу.

Молодой парень в чёрной футболке, обтягивающей рельефный торс, молча кивнул.

— Один?

— С приятелем и девушкой.

— А чья девушка?

— Вроде, приятеля.

— Где сейчас? — разговаривая с администратором, Хизеши осматривался, подмечая членов клана, затерявшихся в толпе обычных посетителей.

— Один момент, — администратор набрал на телефоне какой-то номер. Около минуты разговаривал, прикрыв трубку ладонью, затем сказал: — Они перед барной стойкой, справа от танцпола. Девушка отошла в туалет, а парни пьют пиво. Бармен вам их покажет.

— Спасибо, братан, — кивнул Хизеши и повернулся к спутникам. — Пошли?

— Я пойду, а вы подтянетесь попозже, — сказала девушка. — Только сначала мне надо подправить марафет. Поболтайтесь здесь минут пятнадцать и подходите.

— Сортир там, — показал Хизеши. — Прямо и направо.

— Ты так любезен! — послав мужчинам воздушный поцелуй, Аяко принялась протискиваться между танцующими.

Через семь минут она вышла из уборной в полном боевом раскрасе. Пока шла, покачивая бёдрами, через танцпол, каждый второй парень обращал на неё внимание, а многие девчонки провожали завистливыми взглядами.

Аяко подошла к бару, уселась на единственный свободный стул и обвела глазами ближайшие столики. Тот, кто был ей нужен, сидел боком, напротив него развалился здоровяк в круглых «профессорских» очках.

Бармен подался вперёд.

— Те двое, из которых один альбинос, — тихо сказал он, стрельнув глазами в нужном направлении.

— Спасибо, — отозвалась Аяко. — Я уже поняла.

— За счёт заведения, — бармен поставил перед ней бокал с высокой ножкой, заполненный розовой жидкостью. — Вам понравится.

— Благодарю, — Аяко лучезарно улыбнулась.

Улыбка предназначалась не бармену. Она была всего лишь частью образа, маски обольстительницы. Всем известно, что парни реагируют на весёлых, жизнерадостных девушек, пришедших развлекаться с позитивным настроем, а не в духе «у меня всё плохо, так вдруг хоть кто-то развлечёт».

Осмотревшись, Аяко заметила, что на неё плотоядно поглядывают, по крайней мере, трое мужчин. Причём, один из них был очень даже ничего. Эх, если бы не работа!

У дальней стены девушка увидела Риоту. Тот шёл по периметру, засунув одну руку в карман, а другой сжимая неизменную банку энергетика. Хизеши Аяко заметила несколько секунд спустя — громила стоял возле диджея и что-то ему втолковывал, энергично жестикулируя. Со стороны можно было подумать, будто огр-великан разминается, прежде чем сожрать пейзана. На самом деле, Хизеши, как и обещал, заказывал медляки.

За столик Исикавы и его приятеля вернулась высокая стройная девушка, довольно миловидная, и села ближе к толстяку, из чего Аяко сделала вывод, что она пришла с ним. О вкусах не спорят, как говорится, и за свою недолгую, но бурную жизнь девушка поняла, что внешность очень редко играет решающую роль в вопросах привлекательности. Она знавала парней, при виде которых ей хотелось бежать на край света, чтобы оказаться от них подальше, но именно они порой уходили с вечеринок, уводя самых красивых девчонок. Встречала Аяко и женщин, на которых природа отдохнула, но и они находили себе пару и выскакивали замуж, в то время как их подруги-красотки проводили дни и ночи в депрессии, потому что никак не могли устроить личную жизнь.

Взглянув на Риоту, Аяко заметила, что тот развязной походкой направился к столику, за которым сидел объект. Энергетик он где-то оставил.

— Разрешите пригласить вашу девушку потанцевать? — с любезной улыбкой обратился Утияма к толстяку.

На месте очкарика Аяко и близко бы не подпустила блондина к своей пассии. Всё в нём буквально кричало о том, что на охоту вышел хищник, уверенный и беспощадный.

Девушка подняла глаза на мага и замерла, словно заворожённая. И этого эффекта Риота не раз добивался безо всякого волшебства — Аяко могла бы подтвердить. Она часто становилась свидетелем «охоты Каа», как называл это сам Утияма, большой поклонник английской литературы.

Толстяк, конечно, почуял опасность. Он вскинулся, смерил фигуру блондина взглядом поверх очков и важно ответил:

— Извините, но я её уже пригласил.

Девчонка расплылась в фальшивой улыбке (хм… интересно, почему слова дружка её не обрадовали), а приятель Исикавы встал, едва не уронив стул, и неуклюже подал ей руку.

— Очень жаль, — сказал Риота, довольно натурально изобразив разочарование, и исчез в толпе.

Отлично! Как раз то, что нужно — теперь обе помехи устранены, и альбинос остался один. Молодец, Риота!

Аяко достала зеркальце, взглянула на себя — чисто для проформы. Встала, одёрнула юбку. Так, спину прямо, грудь вперёд, уверенной, плавной походкой двигаемся к столику.

Глава 6

Неожиданно альбинос поднялся и, сунув руки в карманы, направился через танцплощадку. Слегка растерявшись, Аяко ускорила шаг, но парень ловко обходил танцующие пары, и, чтобы его догнать, требовалось почти бежать. А в планы девушки это не входило. Она вообще собиралась подсесть за столик и мило поболтать — для начала. Теперь с этим намерением пришлось распрощаться. Надо было переориентироваться прямо на ходу, но Аяко не знала, куда и зачем направлялся Исикава. Возможно, у парня возникла насущная потребность посетить туалет, и приставать к нему со знакомством сейчас бесполезно.

Тем временем альбинос шёл к выходу из павильона. Зонта у него не было. Аяко поморщилась от досады, но выйти под дождь не рискнула — зря, что ли, марафет наводила? Подскочив к администратору, попросила зонтик. Тот дал ей свой, большой и чёрный, с логотипом парка.

Аяко выбежала из павильона, стараясь не вставать в лужи. Исикава шёл прогулочным шагом, не обращая внимания на дождь. Смотрел он себе под ноги. Девушка двинулась следом и вскоре его догнала, но медлила подойти, потому что не знала, что сказать: здесь, на улице, ситуация не располагала к знакомству. С другой стороны, надо было что-то предпринять: время-то шло. Обернувшись, девушка заметила двигавшихся следом Хизеши и Риоту. Они старались держаться в толпе, но у бугая это получалось плохо — слишком выделялся. Впрочем, Исикава явно не опасался хвоста и потому не оглядывался.

Наконец, парень остановился возле одного из шатров, со всех сторон украшенного логотипами пива. Поразмыслив, зашёл внутрь и направился прямо к стойке. Очередь оказалась небольшая — шатёр находился за большим аттракционом с электромобилями, и его было плохо видно.

Альбинос взял кружку пива и сел за свободный столик. Аяко, возблагодарив судьбу, решительно вошла в шатёр и сложила зонт. Никто, кроме пары посетителей, не обратил на неё внимания. Люди обсуждали свои дела, активно жестикулируя. Некоторые успели изрядно поднабраться — видимо, начали ещё до прихода на фестиваль.

Обойдя пару попавшихся по пути столиков, Аяко остановилась перед Исикавой. Внешность очень необычная: не только волосы, брови и ресницы белые, как лепестки вишни, но и глаза почти прозрачные.

— Прощу прощения, могу я на минуту присесть за ваш столик? — девушка говорила отработанным грудным голосом, который неизменно сводил мужчин с ума.

Один из поклонников даже уверял её, что она напоминает ему диву времён декаданса. «В хорошем смысле», — зачем-то каждый раз добавлял он при этом.

Альбинос поднял глаза, обежал точёную фигурку, очаровательное личико и кивнул.

— Прошу. Только сразу предупреждаю: проституток я не снимаю, — добавил он. — Простите, если что.

— Ничего, — очаровательно улыбнулась Аяко, садясь напротив объекта и кладя ногу на ногу — эта поза выгодно подчёркивала красоту её стройных ног. — Ко мне это не относится, — мокрый зонтик она положила на край стола.

— Отлично, — отозвался альбинос, вопросительно глядя на девушку. — Итак, чем могу?

— Вы всегда такой прагматик?

Да, парень, конечно, не блистал умением общаться с противоположным полом. Не будь Аяко на работе, послала бы его ещё после первой фразы. Нет, как её можно было принять за шлюху?!

— Всегда? — повторила девушка, видя, что Исикава молчит.

Тот пожал плечами.

— Даже не знаю. Наверное, просто сегодня у меня не лучшее настроение. Боюсь, не смогу составить вам приятную компанию. К моему глубокому сожалению.

«Ага, значит, красота-то действует», — с удовлетворением подумала Аяко.

Вот только парень не казался чем-то расстроенным. Скорее, деловитым. Не похоже, чтобы он явился на фестиваль искать подружку на ночь. И танцы его что-то не особо интересовали. Тогда зачем он здесь?

— Не будьте так категоричны, — улыбнулась Аяко. — Может, ваш день кончится лучше, чем начался.

— Звучит заманчиво, — альбинос улыбнулся в ответ.

Дежурно, холодно. Для семнадцатилетнего паренька это было более, чем странно. Он должен был упасть в обморок от счастья, что им заинтересовалась такая красотка.

— Аяко, — девушка протянула изящную руку, унизанную металлическими браслетами.

— Кенджи. Почему вы так смотрите?

Аяко кокетливо улыбнулась.

— Как?

— Пристально.

Девушка поспешно рассмеялась.

Альбинос отхлебнул пива, не сводя с неё глаз. Было в его взгляде что-то странное, совсем не свойственное семнадцатилетнему парню.

— Часто здесь бываете? — поинтересовалась Аяко, чувствуя себя слегка сбитой с толку.

Она была уверена, что всё пройдёт, как по маслу. Но этот Исикава не казался готовым кинуться головой в омут из-за смазливой девчонки. Так как же себя вести? Как со взрослым? Он же не взрослый!

— Второй раз, — ответил альбинос. — Меня приятель пригласил.

— Повезло. Сегодня фестиваль, так что билеты, говорят, разобрали в момент. Перед кассами такая очередь! — Аяко сделала большие глаза.

Исикава равнодушно пожал плечами. Вот гад!

— Ему клиенты на работе прислали бесплатные пригласительные.

— Ого! — притворно восхитилась Аяко.

А может, парень гей?! Могли коллеги пропустить этот момент? Он, конечно, встречался с Эйко, но это ничего не значило.

— Вам-то что беспокоиться, Аяко-сан? — спросил альбинос. — Вы ведь здесь, а не снаружи. Значит, усели билет купить.

Девушка промолчала. Сказать было особо нечего: парень прав, а она несла чушь. Так, а ну, соберись!

Альбинос отвернулся, поглядывая на улицу. На контакт идти явно не стремился. Интересно…

Аяко потянулась к Кава-Мидзу, пользуясь тем, что парень смотрел в сторону. Очертания его ауры проступили не сразу — словно прорвались сквозь мутную пелену. Они нахлынули на девушку ослепительным потоком, и она едва удержалась, чтобы не выскочить из Кава-Мидзу. Аура альбиноса полыхала алым, она казалась маленьким солнцем, в корону которого вплетены искрящиеся голубые молнии, тянущиеся во все стороны, пронизывая ткань волшебной реки. А вокруг Исикавы была тьма! Она постепенно сгущалась по мере отдаления, постепенно превращаясь в абсолютную черноту.

— Что с вами?! — тревожно позвал парень, заметив направленный на него остекленевший взгляд. — Аяко-сан! — он чуть подался вперёд.

Девушка поспешно улыбнулась, сбрасывая оцепенение и стараясь быстрее побороть охвативший её ужас. Бесконечные просторы Кава-Мидзу и так всегда вызывали у неё трепет, а зрелище стоящего посреди космической тьмы альбиноса, охваченного огненной аурой, совершенно выбило девушку из колеи.

— Всё отлично! — проговорила она, моргая и надеясь, что парень не принял её за наркоманку. — Просто… не люблю грозу.

— Зачем же пришли? Сидели бы дома.

— Ну, вы тоже не очень похожи на человека, получающего здесь удовольствие, — парировала Аяко.

— Я хотел развеяться.

— Получается?

— Пока нет. Надежда лишь на то, что вы не ошиблись.

— В чём? — удивилась Аяко.

— В том, что день может кончиться лучше, чем начался, — напомнил Исикава.

Девушка заставила себя рассмеяться. Сейчас альбинос ничего, кроме жути, у неё не вызывал. Впрочем, нет. Масштабность открывшейся картины по-настоящему впечатляла. «Это как наблюдать за тайфуном, наводнением или землетрясением, — решила Аяко. — Ну, или за большим пожаром».

Парень изучающе смотрел на новую знакомую.

Аяко сообразила, что в её глазах смешались тревога и откровенное восхищение, которые собеседник никак не мог объяснить.

— Что такое? — спросила она смущённо.

Взять себя в руки, девочка!

Исикава отодвинулся на спинку стула.

— Да нет, ничего, — проговорил он.

В этот момент в шатёр ввалился приятель альбиноса в сопровождении своей девицы. Оба были мокрые, хотя и держали над головами зонтики. Аяко досадливо поморщилась. Вот только этих не хватало! Как они вообще тут оказались?!

Глава 7

— Куда ты делся?! — набросился на меня Фудо, с громким щелчком складывая свой зонт. — Мы едва успели за тобой выйти, иначе вообще потеряли бы!

— Захотел прогуляться, — пожал я плечами.

Вообще, пора было сливаться. Я в парк не развлекаться приехал. Но вокруг меня вдруг оказалось слишком много народу. Ещё и девица эта присоединилась.

— Мог бы и предупредить! — буркнул Фудо. — Ладно, проехали, — он перевёл взгляд на Аяко. — Привет.

— Добрый вечер, — улыбнулась девушка.

— Знакомьтесь — это Аяко-сан, —представил я. — Фудо, Нацуко.

О, я всё-таки запомнил её имя. Подружка толстяка буквально пожирала меня глазами, а на Аяко бросала полные ненависти взгляды.

— Очень приятно, — моя новая знакомая вновь продемонстрировала ряд белоснежных зубок.

Она пересела, освобождая место парочке и при этом оказавшись рядом со мной.

Я слегка подвинулся. От девушки пахло чем-то необычным. Аромат был слабым, но пьянил так, что у меня на миг закружилась голова, а перед глазами всё поплыло. Чёрт, что происходит?!

Аяко осматривалась, словно что-то искала. Вдруг она указала на видневшийся метрах в двадцати от шатра аттракцион — большую карусель с двойными люльками. Она вначале раскручивалась до приличной скорости, а затем начинала подниматься, постепенно увеличивая угол наклона так, что люльки и люди в них оказывались в положении, почти вертикальном по отношению к земле.

— Я ужасно хочу прокатиться вон на той карусели, — заявила Аяко, интимно наклонившись ко мне. — Но одна боюсь, — девушка была так близко, что рыжие волосы коснулись моего лица, обдав меня новой волной удивительного аромата. — Вы не составите мне компанию?

— Да! — неожиданно для самого себя выпалил я, хотя меньше всего, отправляясь на фестиваль, я собирался кататься на карусели.

И вообще, надо уходить. Придумать повод и слиться. Но я не мог заставить себя сделать это. Мир вокруг словно размылся, как задний фон на фотографии, оставив в поле зрения только новую знакомую.

— Тогда пошли! — Аяко решительно встала из-за стола.

Я поднялся, словно под гипнозом. Так, взять себя в руки и решительно отбрехаться от дурацкой карусели!

— Мы ненадолго, — улыбнулась девушка Фудо и его подружке. — Прокатимся на карусели.

— Ну, это… удачи, типа, — проговорил толстяк, заметно удивлённый.

— Может, и мы? — быстро спросила его Нацуко.

Ей явно не хотелось оставлять нас вдвоём. Фудо решительно покачал головой.

— Ну, нет, я не хочу проблеваться! В последний раз, когда…

Аяко уже тащила меня за руку, так что дослушать рассказ Фудо не удалось.

Выйдя на улицу, Аяко потащила меня к кассе, возле которой скучал угрожающего вида амбал. Скользнув по нам взглядом, он отвернулся. Наверное, один из охранников парка.

— Два билета на вон ту карусель, — сказала в окошко Аяко, ткнув большим пальцем себе за спину.

Кассирша молча выдала ей две прямоугольные картонки.

— Погоди, давай заплачу, — сказал я.

— Не надо. Это ж мне припёрло прокатиться, а ты просто составляешь мне компанию. Считай — одолжение делаешь. Пошли! Надеюсь, ты не боишься высоты.

— Вроде, нет.

Что со мной происходило?! Сопротивляться Аяко было просто невозможно! Она была так красива, и от неё пахло… как от мамы в детстве! Только в несколько раз сильнее.

Я не осознал, как мы оказались возле аттракциона.

Аяко вручила билеты наряженному в героя какого-то анимэ парню, стоявшему при входе на карусель. Тот оторвал корешки и кивнул, приглашая проходить. На карусели была занята только половина мест — желающих покружиться нашлось немного. Большинство отдавало должное различным сортам пива.

Прежде чем сесть в люльку, Аяко неожиданно развернулась ко мне и, схватив меня за грудки, с неожиданной силой притянула к себе. Рефлективно я упёрся, но это не было нападением. Блестящие глаза вперились в меня, затягивая в неведомую глубину. Замерев, я смотрел на девушку и чувствовал, что весь мир сузился до двух бездонных омутов, обещавших неземные чувственные наслаждения. Девушка приоткрыла рот, и я ощутил её пряное дыхание. Оно уносило в иные миры, где в небеса рвались неведомые купола и шпили огромных призрачных городов, реки походили на дороги из расплавленного золота, а земля расцветала ослепительно-яркими цветами. Голова закружилась, и я заметил проскользнувшее в глазах девушки удовлетворение, даже торжество. Захотелось оттолкнуть её, разорвать эту гипнотическую связь, но тут я ощутил на губах вкус влажного, горячего поцелуя! Машинально сделал вдох, и аромат Аяко заполнил меня целиком. Это походило на невидимую паутину. Может, какая-то магия?! Но я не мог противостоять ей.

— Давай садись! — страстно прошептала Аяко мне в лицо.

Словно сомнамбула, я повиновался. Что-то внутри меня запротестовало, но тело слушалось девушку, а не мозг. Тот вопил что-то вроде: «Куда угодно, только бы с ней!» Я себя не узнавал! Привыкшему контролировать себя, мне становилось всё некомфортней и тревожней, но противиться Аяко было невозможно. Проклятье!

Девушка решительно потянула меня за руку. Мы уселись в люльку и опустили металлическую скобу, служащую одновременно страховкой и поручнем.

— Страшно?! — возбуждённо спросила Аяко.

— Нет, — ответил я, едва ворочая языком.

— А у меня сердце колотится, как бешеное!

Парень у входа лениво потянулся к пульту управления, нажал кнопку, и карусель пришла в движение.

В кармане Аяко зазвонил сотовый. Девушка досадливо поморщилась, и я понял, что ей не хотелось отпускать поручень. Похоже, не так уж она и жаждала прокатиться на чёртовой карусели. Тогда зачем затащила меня на неё?!

Одной рукой достав телефон, Аяко приняла вызов.

— Алло! — тон был раздражённый.

Да, ей точно не нравилась карусель…

— Появились люди Акайо, — проговорил мужской голос в динамике.

Мой натренированный слух позволял услышать каждое слово, хотя звук на телефоне был установлен не слишком громкий.

— Много? — Аяко напряжённо наблюдала за тем, как окружавший карусель заборчик движется навстречу всё быстрее.

— Прилично. Уходить придётся через чёрный ход.

— Ч-ч-ёрт! — прошипела Аяко. — Ладно!

Она сунула сотовый в карман и взглянула на меня.

«Ты кто такая?» — едва не спросил я. Но опыт заставил меня промолчать. Происходило нечто странное. Очевидно, эта девица не из-за моей исключительной привлекательности ко мне подкатила. Её подослали, и сейчас что-то шло не по плану. Главный вопрос: по чьему плану?!

Карусель начала подниматься, постепенно принимая вертикальное положение. Аяко закрыла глаза. Она бледнела, сжав губы и вцепившись в поручень. Кажется, ей стоило немалого труда сдержать крик, когда карусель резко пошла вниз.

Я невольно залюбовался: тонкие черты лица, развевающиеся рыжие волосы, пушистые ресницы. Сейчас, когда она была так напугана, маска роковой женщины, привыкшей брать, что захочет, слетела. И вместе с ней ослабло чарующее действие, которое девушка на меня оказывала. Я словно очнулся, вынырнув из сладкого омута.

Но в этот миг знакомое неприятное ощущение десятком мокриц поползло по спине, быстро распространяясь по всему телу. В голове зашумело, перед глазами поплыл красноватый туман, во рту пересохло. Я завертел головой, пытаясь сообразить, откуда исходит опасность. Но сделать это на карусели не представлялось возможным. Когда закончится оплаченное время?! Мы сели совсем недавно, и парень, управляющий каруселью, не торопился нажимать на кнопку: стоял, прислонившись к ограде и уткнувшись в телефон.

Я раскрыл рот, глотая воздух. И это было не из-за пируэтов, которые выделывала наша люлька. Меня накрывал необъяснимый приступ!

Глава 8

По металлическому поручню пробежал разряд тока.

Вздрогнув от неожиданности, Аяко распахнула глаза. Вокруг сгущалась тьма — не обычная, а та самая, которая окутывает мага, когда он начинает входить в Кава-Мидзу. Волшебная река заволновалась, звуки отступили. Ничего не понимая, Аяко посмотрела на альбиноса.

Парню явно было плохо. Вернее, он только что не загибался. Из Кава-Мидзу в него вливались какие-то потоки, которые она не смогла определить. Зато было яснее ясного: река что-то делает с Исикавой, и ему от этого совсем худо. Аяко понятия не имела, как остановить поток чёрно-багровой мути, толчками входящей в него. Она потянулась к ней, входя в Кава-Мидзу, но что-то невидимое грубо её оттолкнуло, словно говоря: «Не лезь, тебе не по зубам!».

Закусив губу, девушка во все глаза смотрела на альбиноса, не зная, как ему помочь. От бессилия она так вцепилась в поручень, что побелели костяшки пальцев. Вдруг она увидела, как часть энергии выплеснулась в эту реальность. Чёрные вихри пронеслись по воздуху, сея хаос и разрушение. Они задели только карусель и растворились, уйдя в небытие, но и этого хватило: что-то натужно заскрипело, оглушительно щёлкнуло в самом центре механизма, вращающего люльки. С пронзительным свистом из-под основания карусели вылетела извивающаяся плоская лента. Металл заскрипел, взвизгнули приводы, запахло палёным.

Исикава открыл глаза и непонимающе уставился перед собой. Аяко заметила, что поток вливавшейся в него энергии ослаб, превратившись в тоненький ручеёк. Но сейчас уже было не до него.

Карусель резко накренилась, пошла восьмёркой, металл гнулся прямо на глазах. Девушку охватил панический ужас. Она не могла сосредоточиться, чтобы остановить разрушение. Её словно сковало, и она просто наблюдала за тем, как приближается неминуемая смерть, потому что люлька продолжала двигаться снизу вверх, чтобы через несколько секунд влепиться со всего размаха в землю!

— Аяко! — вопль, перекрывший визг разрывающегося железа и сбившегося с ритма мотора, принадлежал Хизеши.

Именно он вывел девушку из оцепенения.

Вздрогнув, Аяко заметила, что карусель движется уже не так быстро: кто-то подхватил её, стараясь удержать, но сил его явно не хватало. Скользнув взглядом по энергетическим волнам, девушка увидела Риоту, который, стоя в толпе зевак, пытался если не остановить, то хотя бы замедлить падение аттракциона. Вот к нему присоединилось ещё несколько магов. Металл протяжно скрипнул и замер. Взяв себя в руки, Аяко вошла в Кава-Мидзу — вернее, ринулась в неё, понимая, что она единственная здесь может находиться в потоке достаточно долго, чтобы завершить начатое и бережно опустить карусель на землю.

Альбинос что-то гневно кричал, обращаясь к ней, но она не слышала. Только рефлективно отметила, что её чары на него больше не действуют.

Полностью погрузившись в транс, Аяко окунулась в Кава-Мидзу, чтобы слиться с металлом аттракциона, стать единым целым с мотором, с электричеством, приводящим его в движение, с силой притяжения.

Прошли почти две минуты прежде, чем карусель начала медленно опускаться вниз. Это уже не походило на неконтролируемое падение, но люди, сидевшие в люльках, этого не знали и потому истошно вопили. Кричали и зрители, собравшиеся вокруг аттракциона. Кто-то, наконец, побежал звонить в службу спасения.

Аяко бережно опустила люльки на землю. Люди мгновенно соскакивали и пускались прочь, подальше от карусели. Две девчонки с перепугу никак не могли поднять страховочную скобу, у одной начался истерический припадок. К ним поспешил парень, запускавший аттракцион. Он тоже был перепуган до усрачки. Аяко посмотрела на Исикаву. Тот был бледен, но прозрачные глаза его возбуждённо блестели.

«Что ж, по крайней мере, хорошую эмоциональную встряску он получил! — сказала себе Аяко. — В конце концов, именно этого ты и добивалась». Она подняла поручень и встала на дрожащие ноги, которые тут же подкосились. Исикава едва успел поймать девушку. Похоже, ему было значительно лучше.

— Всё нормально, — сказала Аяко, хватаясь за него. — Можешь отпустить.

Но альбинос не торопился этого делать. Вместо этого скользнул рукой вдоль спины девушки снизу вверх. Стальные пальцы сомкнулись на шее Аяко.

— Ну, и что тут происходит?! — зловеще прошипел Исикава.

Девушка замерла от неожиданности. Неужели он что-то почувствовал?!

Она быстро осмотрелась. Риота мелькнул среди зевак. Он был бледен: пребывание в Кава-Мидзу далось ему нелегко. Зато Хизеши ледоколом проталкивался через толпу, активно работая локтями и не обращая внимания на возмущённые возгласы.

Через полминуты он оказался перед Исикавой. Вид у него был испуганный и малость растерянный. Да, операция «Соблазни Навигатора» пошла, мягко говоря, не совсем по плану. Но и критического ничего не случилось. Пока!

— Молодой человек! — громко обратилась к наёмнику Аяко, пока бугай не сделал какую-нибудь глупость. — Пожалуйста, помогите! У вас есть машина? Кажется, у меня шок. Мне нужно в больницу.

Хизеши пару раз моргнул, соображая, затем медленно кивнул.

— Конечно! — прогудел он. — Не вопрос.

Аяко повернулась к продолжавшему крепко держать её за шею альбиносу и заглянула ему в глаза. Стоило немалого труда делать вид, что она не замечает железной хватки. Сделала взгляд испуганным, молящим, беззащитным — мужики это любят, во всяком случае, на первой стадии отношений.

— Ты ведь меня не бросишь?! — спросила она тихо.

— Конечно, нет! — ответил тот, сверля её ледяным взглядом.

Как же мало этот парень походил на семнадцатилетнего… И в его тоне явно звучала угроза. Он словно хотел сказать: «Никуда ты от меня не денешься!»

К ним подскочили какие-то люди, наперебой предлагая помощь, но Хизеши сгрёб парня и девушку в охапку и потащил прочь. Толпа расступилась, чтобы пропустить их. Аяко заметила, что Риота увязался следом.

— Кенджи! — донёсся до них возглас.

Девушка увидела приятеля альбиноса и его девушку. Они пытались протиснуться сквозь толпу, но не могли.

— Быстрее! — крикнула Аяко истерично. — Мне страшно!

— Дай помогу! — сказал Хизеши Исикаве, отобрав у него девушку.

Парень сначала остановился, но затем поспешил следом. Видимо, не хотел упускать странную знакомую. Что ж, отлично! Цель сама шла, куда нужно!

Альбиносу явно было не по себе. Он слегка шатался на ходу, взгляд блуждал. Слышал ли он вообще оклик приятеля?

Аяко, Хизеши, Исикава и Риота промчались мимо палаток и шатров, свернули за один из аттракционов и по узкой дорожке добежали до одноэтажной постройки, через которую имелся сквозной проход.

Вслед за бугаем, тащившим девушку, альбинос выскочил на закрытую автостоянку. Хизеши прямиком направился к серой «Тойоте».

Вдруг Исикава остановился. Лицо его было настороженным.

— Что такое?! — обернулась Аяко.

Не хватало, чтобы объект именно сейчас пошёл на попятный!

— Ты чего?! — присоединился к ней бугай.

Отступив на шаг, альбинос упёрся спиной в грудь Риоты.

Он развернулся с молниеносной скоростью. Аяко не ожидала от него такой прыти. Рука вылетела, словно змея, целя блондину в подбородок. Такой пушечный удар должен был отправить Риоту в нокаут, но тот увернулся — буквально в последнюю долю секунды.

Блондин быстро приложил ладонь с растопыренными пальцами к животу Исикавы.

Тот дёрнулся, отстраняясь, но было поздно: пронизывающий холод мгновенно растёкся по всему телу, сковав движения.

— Какого чёрта, Риота?! — возмущённо воскликнула Аяко, отлично знакомая с этой техникой.

— Некогда! — коротко объяснил тот, подхватывая падающего альбиноса. — Хизеши, помоги!

— Ты… ты…! — девушка не находила слов, чтобы выразить возмущение.

— Запорол тебе всю работу? — подсказал Риота. — Ну, прости: здесь слишком много людей Акайо. Нельзя рисковать.

— Садись, давай! — Хизеши опустил девушку на землю возле машины, а сам подскочил к Риоте, и за полминуты они вдвоём усадили парня на заднее сиденье «Тойоты».

Разочарованная и злая Аяко плюхнулась рядом с ним. Но работа не закончилась, надо было держать себя в руках и продолжать.

— Ты кому-нибудь говорил, куда сегодня пойдёшь? — спросила девушка, беря голову Исикавы в ладони. — Отвечай, ну же!

Тот смотрел на неё прозрачными, как лёд, глазами. В них сквозила ярость. Проклятье! Совсем не этого они должны были добиться в ходе операции. Ну, Риота, самодеятель поганый!

«Тойота» сделала крутой разворот и выехала на шоссе. За ней последовали три машины сопровождения, дожидавшиеся всё это время на стоянке.

— Кто, кроме толстяка и его подружки, знает, что ты в «Апокалипсисе»? — спросила Аяко. — Мы хотим тебе помочь!

В глазах парня мелькнула насмешка. Ого, он даже не был испуган!

— Нафига ты его ошарашил?! — со злостью спросила Аяко Утияму.

Тот отмахнулся.

— Некогда было, говорят тебе!

— Канэко просил, чтобы он сам пришёл!

— Я людей Акайо за ручку, что ли, привёл?! — огрызнулся, выходя из себя, Риота. — Они церемониться не любят: взяли бы твоего парня под локотки и уволокли. Я действовал по ситуации!

Аяко заметила, как аура мага вспыхнула, разукрасившись жёлтыми молниями, и прикусила язык: магом Риота был, конечно, слабым, но в гневе мог убить даже такую девушку, как она. И не важно, что минут десять назад он спас ей жизнь — неуравновешенные люди действуют под влиянием момента, так что лучше сдержаться и промолчать.


* * *

Рыжая сука разыгрывала дешёвую комедию, на которую я даже не подумал повестись. Было до чёртиков обидно, что ей удалось заманить меня на парковку. Если бы меня не наркрыло, я бы ни в жизни не купился. Теперь же меня везли в тачке неизвестно куда! И зачем…

Вдруг перед глазами снова поплыло, мир стал нечётким, как старое фото. Откуда-то ко мне рванулись чёрные змеящиеся щупальца. Они оплели меня, сдавили в чудовищных, липких объятиях. Вокруг них полыхали багровые молнии, пахло чем-то отвратительным, и меня немедленно вырвало всем, что он ел и пил с утра. Я испытал мстительное удовлетворение, глядя на уделанный салон.

— О, чёрт! — крикнула Аяко испуганно. — Риота, это его с твоего колдовства так крючит?!

— Ни фига! Он должен смирно лежать! — блондин перегнулся через спинку сиденья, во все глаза глядя на меня.

Моё тело взорвалось пронзительной болью, из носа и ушей хлынула кровь, глаза едва не вылезли из орбит, а потом закатились так, что я перестал видеть рожи похитителей.

— Да сделай ты уже что-нибудь! — крикнул бугай. — Он же щас дуба даст, нафиг! Ты ведь врач!

— Не могу! — дрожащим голосом проговорила девушка. — Ничего не могу!

— Да почему?! — завопил блондин.

— Он принимает эманацию! — прошептала девушка.

Эманацию?! Какую ещё, к чёрту, эманацию?!

Глава 9

Озему Канэко смотрел на бесчувственное тело, в которое только что вколол несколько кубиков обезболивающего: иногда было проще и быстрее воспользоваться медицинскими препаратами, чем открывать Кава-Мидзу.

— Сэнсей, вы серьёзно?! — ушам своим не верила Аяко. — Хотите его отпустить? Да Акайо Фурукава его вмиг прихватит!

— Спокойно, — проговорил Канэко, стряхивая пепел с сигареты. — Я хочу потерять Навигатора меньше всего. Но нужно, чтобы он пришёл добровольно. А сейчас, извини, мы его похитили.

— Мой косяк, сэнсей, — повесил голову Утияма. — Это я его вырубил. Прошу принять мои извинения.

— Не говори ерунды, — поморщился Канэко. — Ты действовал по обстоятельствам. Медлить было нельзя, и ты сделал то, что требовалось.

Аяко закусила нижнюю губу. Её по-прежнему казалось, что обойтись с Исикавой можно было иначе — не пугая его.

— А как быть с тем, что мы его уже похитили? — спросила она. — Он со мной больше не пойдёт. Я его, вроде как, заманила.

— Правильно, не пойдёт, — кивнул Канэко. — Побежит! Память я ему подлатаю — на этот счёт не беспокойся. Сам же себя ещё будет виноватым перед тобой чувствовать. Детали обговорим потом, а сейчас надо, чтобы он окреп. Как выпустим, возьмём под наблюдение. Акайо не знает, кто Навигатор — ему просто стукнули, что он будет в «Апокалипсисе», я уверен.

— Почему? — спросила Аяко.

Её так и подмывало сказать, что альбинос вёл себя очень странно. Но что у неё было? Впечатления?

— Иначе он бы уже пасся у квартиры Исикавы, взял бы в оборот его друзей и знакомых. А ничего этого нет, мы проверили.

— Я в это не верю! — решительно заявила Аяко. — Никто из наших не может работать на Акайо. Да и зачем? Плевать в собственный колодец?

— Этим мы займёмся потом, — сухо сказал Канэко. — А сейчас бери Минами или ещё кого-нибудь, и пользуйте больного. Чтоб был, как огурчик!

— Слушаюсь, сэнсей, — ответила Аяко, не скрывая скепсиса по отношению к принятому старейшиной решению.

Шпионы Акайо Фурукавы могли видеть Исикаву, могли слышать, как его окликнул толстяк-очкарик. Клану Ки-Тора очень повезло, если они всё это прощёлкали. А насчёт того, что у квартиры альбиноса не пасутся ямабуси Куросай, так это ничего не значит. Возможно, просто не хотят попадаться на глаза. Ждут своего часа.

— Давай-давай! — кивнул Канэко. — Придётся тебе ещё с ним поработать. И не только сейчас, но и когда очнётся.

— Да поняла уже.

— Не слышу энтузиазма в голосе.

Аяко вздохнула.

— Сушаюсь, Канэко-доно!

— Давно бы так, — одобрил старейшина. — А теперь забирайте его, — он указал на Исикаву. — И чтоб к завтрашнему утру парня можно было выпускать на волю!

Едва все вышли, кэндзя уселся в кресло и достал мобильник. Набрал номер.

— Алло! Такаши-сан? Доброй ночи. Простите, что так поздно. Не разбудил? Ну, и славно. Я вот по какому делу. Как там у вашего человека дела продвигаются? Серьёзно? Рад слышать. Да, вы меня очень обрадовали. Завтра, значит? Ну, тогда нашу с вами сделочку и завершим. Ага. Спокойной ночи, Такаши-сан.

Глава 10

Я пошевелился и открыл один глаз. Картинка меня не удовлетворила, и я открыл второй. Меня охватило странное ощущение нереальности происходящего — словно я продолжал спать, и один сон просто сменился другим.

Сев, я протёр глаза руками. Нет, похоже, всё-таки проснулся, причём в собственной постели. Вот только полностью одетым и разбитым. Голова гудела, всё тело ломило, даже к коже было больно прикасаться. Неужели грипп?!

Протянув руку, я взял духи, окрыл и, поднеся к носу, сделал глубокий вдох. Ничего. Ладно…

Я осторожно встал и, покачнувшись, ухватился за край стола. Господи, да что же это такое?!

Медленно-медленно, словно из другой реальности, начали выползать воспоминания: вечер в парке развлечений, ритмичная музыка, карусель, стремительно надвигающаяся земля, рыжие волосы и удивительные глаза. Она завлекали в бездонные омуты, затягивали в неведомые дали и… требовали!

Я помотал головой, пытаясь прояснить картинку, но ничего не вышло, стало только хуже: воспоминания заволокло туманом, в висках запульсировало. Пришлось осторожно опустился на стул. Кажется, я познакомился на пивном фестивале с какой-то девушкой. С ней были связаны странные ощущения, которые никак не удавалось оформить в определённое чувство. И, вроде, в парке присутствовал кто-то ещё. Но кто? И что случилось потом?

Судя по теперешнему состоянию, я изрядно перебрал с алкоголем, но это было маловероятно: я помнил, что употреблял только пиво. Причём совсем немного. Может, девушка что-то подмешала мне в кружку? Пошарив по карманам, я убедился, что ничего не пропало. Может, девушке нужны были ключи от квартиры? Но и они оказались на месте. Да и какая клофелинщица стала бы отвозить жертву домой и укладывать в постель? И потом, у меня стоял электронный замок. А код из кармана не вытащишь. Или мы приехали вместе, и в кровати я был не один? Ох, вспомнить бы…

Собрав все силы, я встал и медленно двинулся в коридор. Вокруг всё было каким-то смазанным, в углах мелькали неясные тени. Подобные вещи не случаются просто так, должны быть причины.

Я вывалился в коридор. Здесь горела лампочка. Её свет почему-то отдавал багровым и нервно пульсировал. Словно в воздухе висел мигающий глаз. Вокруг вились похожие на дым тени. А может, и не тени вовсе, а именно дым? Что, если в квартире пожар? Я машинально принюхался, забыв, что не чую запахов. Вот чёрт!

По спине пробежал мерзкий холодок. Вязкая тишина раздражала сильнее всего: я не слышал даже собственных шагов. Уши словно заложило. Господи, может, это опять глюки?! После всего, что случилось, я бы не удивился.

Пройдя метра три, я остановился. Послышалось, что где-то капает вода, но определить направление было невозможно. Логика подсказывала, что искать протечку следует на кухне или в ванной. Первая была ближе, и я направился туда. Открыв белую с матовым стеклом дверь, переступил порог и замер от изумления, едва успев поймать отвалившуюся челюсть.

Вместо кухни зияла пропасть! Не какой-нибудь там провал или обрыв — нет. Я стоял на краю самой настоящей пустоты. Передо мной открывалось абсолютное ничто. Голова мгновенно закружилась, желудок сжался до размеров грецкого ореха. Чтобы не рухнуть в эту бездну, я судорожно ухватился за косяк.

В лицо дул пронизывающий ветер, тишина стала совершенно полной: звук капающей воды исчез, словно его и не было. Я, не мигая, смотрел в чёрную пустоту, и мне казалось, что вдалеке она закручивается гигантской воронкой. Я попытался сделать шаг назад, но ноги будто приросли к порогу. По телу растекался липкий страх. Так, а ну собрался! Страх — главный враг воина!

«Это только сон! — сказал я себе, пытаясь взять себя в руки. — Сейчас проснусь, и всё исчезнет!»

Отчаянно хотелось, чтобы именно так и случилось. Я зажмурился, досчитал до десяти, контролируя дыхание и приводя в порядок потоки Ци.

Осторожно открыв глаза, я увидел плиту и всё остальное. Слава Богу! Наваждение исчезло.

Так, что же со мной произошло? Рыжие волосы, бездонные глаза, каких не бывает в реальности, удивительный запах… Может, и это всё пригрезилось?

Снова перед глазами возникло облако рыжих волос, нос защекотал будоражащий аромат духов.

Стоп! Какой ещё аромат?! Я же не чувствую запахи!!! Как это было возможно?! Выходит, девушка мне привиделась — как и бездна вместо кухни.

В кармане зазвонил смартфон. Наверное, Фудо. Вот, кто должен мне всё объяснить!

Вытащив смартфон, я с удивлением уставился на высветившееся имя.

Аяко…

Я в упор не помнил такого контакта. Но он был записан в смартфон, так что я решил ответить.

— Алло.

— Привет, Кенджи-сан, — голос приветливый и, кажется, даже знакомый.

— Привет, — проговорил я.

— Ты меня, наверное, не помнишь.

— Наверное, нет.

— Мы вчера познакомились в «Апокалипсисе», — в голосе девушки появились укоризненные нотки. — На фестивале. Вспоминаешь? Или ты из тех, кто забывает девушек, едва отвернувшись?

— Нет, — ответил я. — Обычно с моей памятью всё в порядке.

— Но не в этот раз? Слушай, если что, я всё пойму. Без претензий. Просто мне показалось, что между нами возникла некая связь. Только, пожалуйста, не принимай меня за сумасшедшую! Я не собираюсь тебя преследовать.

Похоже, рыжая красотка мне всё-таки не привиделась…

— Я тебя помню, — сказал я, изобразив уверенность. — Извини… Аяко-сан. Просто только что проснулся и ещё не пришёл в себя.

— Ладно, прощаю. Ты совсем плох, или есть надежда, что мы сможем встретиться? — тон стал кокетливым.

В мозгу всколыхнулось облако рыжих волос, бездонные глаза, дурманящий запах, будто взаправду, защекотал ноздри.

Да чёрт! Какой запах?!

Нет, эта девушка определённо меня заинтриговала!

— Мне нужно заглянуть в расписание, — сказал я. — Впрочем, кажется, до пятницы я абсолютно свободен.

— Отлично! — обрадовалась Аяко. — Тогда давай сегодня часиков в шесть.

— Ладно.

— Я заеду за тобой, если не возражаешь, — выпалила девушка прежде, чем я успел добавить что-нибудь ещё.

— Записывай адрес.

Девушка игриво хохотнула.

— Приколист ты, Кенджи-кун! Совсем всё позабыл, да? Говорила тебе: «Не мешай светлое с тёмным. Это ещё никого до добра не доводило».

Вслед за этим в трубке щёлкнуло, и раздались короткие гудки.

Что она имела в виду? Что была у меня дома? Мы занимались сексом? Да нет, бред. Во-первых, я проснулся в одежде. Во-вторых, почему тогда ушла прежде, чем я проснулся?

Бред какой-то, честное слово! Не мог я так набраться, чтобы ничего не помнить. Да и с какой стати? Я вообще собирался сгонять на разведку логова педофила.

Покачав головой, я обошёл квартиру, проверяя, нет ли пожара. Конечно, его не было. Я вернулся в спальню, чтобы рухнуть обратно на кровать.

С вечером в «Апокалипсисе» были связаны ещё какие-то неприятные воспоминания. Хуже того, болезненные. По спине пробежал мерзкий холодок. Что же случилось в парке?

Надо-таки позвонить Фудо.

Я набрал номер толстяка.

— Алло! — раздалось почти сразу. — Ты как?! Я тебе утром раз двадцать позвонить успел, ты трубку не брал! Уже хотел к тебе ехать, выяснять, живой ли!

Глава 11

— Да нормально, — ответил я. — Почему спрашиваешь?

— То есть, как это, почему?! — возмутился Фудо. — Сначала ты, блин, наворачиваешься с чёртовой карусели, потом исчезаешь, и всю ночь о тебе нет ни слуха, ни духа, потом под утро звонишь и заявляешь, что лежишь в больнице, но приходить к тебе не надо — мол, отделался лёгким испугом. И после опять пропадаешь! Как, по-твоему, есть у меня повод для беспокойства?!

Я на пару секунд прикрыл глаза. Карусель? Что-то мелькнуло в памяти. Несущаяся навстречу земля, запах гари, вопль ужаса. Больница? Что за чушь?!

— Алло! — позвал Фудо. — Ты здесь вообще?!

— Да-да, — пробормотал я. — Слушай, я только… сегодня выписался. Чувствую себя, правда, неважно. И плохо помню, что там произошло в «Апокалипсисе».

— Серьёзно?! — судя по тону, Фудо был озадачен. — Слушай, ты, и правда, всё это время в больнице провалялся?! А мы с Нацуко думали, тебя можно поздравить.

— С чем?

— Ой, только не надо делать вид, что не понимаешь! Я о той красотке, которая тебя склеила в «Апокалипсисе». Любо дорого было посмотреть, как вы сосётесь перед каруселью.

— Хм…

Вот так новость!

— Мы целовались?

— Не то слово! Ладно, хорош прикидываться! Колись: на самом деле ты до сих пор у неё? Или она у тебя? Поэтому и трубку не брал? Надеюсь, вы хотя бы предохранялись?

— Я тоже надеюсь, — искренне сказал я. — Слушай, хошь верь, хошь нет, а я ничего не помню. Мне эта девушка — её, кстати, Аяко зовут — только что позвонила и назначила свидание, а я себя чувствую полным идиотом.

В трубке на несколько секунд воцарилось изумлённое молчание.

— Не знаешь, с чего бы? — наконец, язвительно поинтересовался Фудо.

— Слушай, я понимаю, что дал повод для насмешек, причём на благодатной почве, практически на чернозёме, — сдержанно проговорил я, решив, во что бы то ни стало, докопаться хотя бы до частицы истины, — но будь человеком, расскажи, что произошло в парке!

Толстяк фыркнул.

— Фудо, я серьёзно!

— Ладно, — смилостивился приятель. — С чего начать?

— Хм. Наверное, с того, как мы пришли в «Апокалипсис». Я помню только, что мы взяли пива и сели в каком-то павильоне, где народ танцевал, а потом мне захотелось прогуляться… И вот с этого момента всё как-то… словно в забытом сне.

— Ну, ты даёшь! Ладно, слушай. Ты куда-то попёрся, не сказав нам с Нацуко ни слова, так что мы решили двинуть за тобой. Не знаю, чего тебя под дождь понесло, только ломанулся ты через парк так шустро, что мы едва успели выскочить и заметить, как ты сворачиваешь за карусель. Вот, а потом мы дошли до неё, и Нацуко увидела тебя в палатке, где торгуют пивом. Ты сидел с этой Аяко, и вы мило болтали. Мы к вам присоединились. Потом вам припёрло покататься на карусели, и вы помчались покупать билеты. Ну вот, значит, купили вы билеты и пошли к карусели, и тут вдруг принялись целоваться взасос. Вернее, она на тебя прямо набросилась, будто ты звезда какая-нибудь, и она всегда, прямо с детства, мечтала только о тебе! — Фудо насмешливо фыркнул. — И ты хочешь сказать, что вообще этого не помнишь?!

— Смутно, — соврал я.

— Неужели? Ну, ладно. Потом вы, значит, влезли на карусель и начали кататься. И вдруг она сломалась, прикинь! Я, честно говоря, чуть не наложил в штаны от страха, а как уж вы там всё это пережили, вообще не представляю!

— Карусель сломалась?!

— Ну, да! Говорю же: начала разваливаться прямо на полной скорости. Потом, правда, остановилась и давай падать. Медленно так, как в кино, когда плёнку…

— Ты сам всё это видел?!

Я не мог поверить, что забыл падение карусели.

— Да! — крикнул в трубку Фудо, выходя из себя. — Своими, блин, глазами! Не веришь мне, спроси Нацуко!

— Да верю я, верю, — поспешил я заверить приятеля. — Просто ничего из этого не помню.

— У тебя, наверное, шок, — смягчившись, предположил Фудо. — Я читал, что такое бывает после пережитого стресса. Организм включает механизмы самозащиты и устраивает мозгу частичную амнезию. Зря ты так рано выписался.

— И что было дальше? — спросил я, пропустив замечание мимо ушей.

— Ну, карусель упала, но никто, к счастью, не пострадал. Говорю же, она как-то медленно так на землю опустилась. Повезло вам, короче. Ну, народу собралось, ясное дело, полно, так что мы с Нацуко пробиться к тебе не смогли. Я только увидел, что ты с этой Аяко и каким-то здоровенным мужиком куда-то понёсся. Мы тебе кричали, но без толку.

Здоровенный мужик? Так-так…

— А потом?

— Пропал ты до утра. Остальное я тебе уже рассказал.

Я помолчал, переваривая услышанное. Произошло нечто странное. И, безо всякого сомнения, тревожное. Надо непременно встретиться с Аяко. Эта девушка нуждалась в разъяснении.

— Фудо, а как эта Аяко выглядит?

— Ты серьёзно?!

— Абсолютно.

— Ну, рыжая. Красивая.

— А нельзя ли поподробнее?

— Слушай, кто из нас с ней сосался?! — возмутился Фудо. — Вот сам бы её и разглядывал!

— Ладно. Спасибо. Слушай, мне пора, я потом позвоню.

— Ага, давай. Иди на своё свидание, — усмехнулся Фудо. — Не пропадай на этот раз.

— Постараюсь.

— Ну, пока.

— Счастливо.

Завершив вызов, я уставился в потолок.

Это ж надо так, а?! Провалы в памяти не хуже сериальных. С чего бы вдруг на меня обрушилась такая амнезия? Раньше я, кажется, психическими заболеваниями не страдал, и вот на тебе! Даже не на склоне лет.

Я встал, разделся и направился в ванную. Сбросив одежду в корзину для грязного белья, пустил воду и влез под душ.

Когда через некоторое время я выбрался из ванной, то чувствовал себя куда лучше. По крайней мере, не ощущал шлейфа едкого запаха застарелого пота. Да и голова, кажется, стала болеть меньше.

Одевшись в домашнее кимоно, я подошёл к зеркалу, чтобы причесаться. Выглядел я малось осунувшимся. Надо бы позавтракать.

Все вокруг внезапно помутилось, пространство комнаты сузилось до болезненно узкой красной нити, тянувшейся вертикально из бесконечности в бесконечность. Меня согнуло пополам, всё тело сотрясли резкие спазмы. Я раскрыл рот, силясь закричать, чтобы выплеснуть боль, но звука не было. На меня вновь навалилась тишина, ватная и липкая.

И я вспомнил! Эйко! Она умерла — в этом не было сомнений! Совсем недавно я почувствовал, что её не стало — ощущения были чёткими и однозначными. Миг, когда девушка умерла, я помнил теперь совершенно отчетливо — и заново переживал те же ощущения, только на этот раз скорее в качестве наблюдателя. Я понимал свою боль, но меня не выворачивало в диких пароксизмах, и тело не выгибалось так, словно в нём свело судорогой все мышцы разом. И ещё я помнил клубки копошащихся змей, изгибающихся сколопендр и гроздья омерзительных червей, которые тянулись ко мне со всех сторон, придавая видению какой-то вудуистический оттенок.

Проклятье! Я вспомнил, как какой-то блондин в щёгольском костюме положил руку мне на живот, и по телу разлился жуткий холод. Затем кто-то подхватил меня и потащил. Меня посадили в машину… После этого я ничего не помнил.

Значит, меня отвезли больницу? Нет, вряд ли… Иначе как я оказался в собственной квартире? Всё это совершенно не укладывалось в голове.

Эйко, Эйко… Выходит, её больше нет. Но как я мог узнать об этом? Чушь! Разумеется, это сон, кошмар — как и прочие, что я видел.

Можно позвонить девушке и, если она ответит, всё станет ясно. А если нет?

Я не испытывал сентиментов по поводу смерти Эйко. Предполагаемой смерти. Она ведь не была моей девушкой. Досталась мне с новой жизнью. И быстро из неё ушла. И всё же…

Я взял телефон и набрал номер, по которому не звонил уже очень давно. Прослушав десять гудков, отключился.

Неужели видение о смерти Эйко было правдой?! Как тогда относиться к остальным…?

Глава 12

К счастью, на дворе стоял выходной, и в менториум идти было не нужно. Моё состояние не располагало ни к лекциям, ни к практическим занятиям. Потратив пару часов на то, чтобы привести себя в порядок, я собрался и отправился в спортзал. По моему мнению, нет лучшего способа прийти в норму, чем тренировка. Кроме того, фехтование на катанах, которым я, в том числе, серьёзно занимался, предполагает скорость, силу и резкость. Именно они являются ключём к успеху. То, что показывают в старых фильмах, имеет мало отношения к реальности. Танцы с мечами — просто шоу. На деле же всё решают один-два точных удара. Чем быстрее ты закончишь бой, тем лучше. И это есть мастерство. А долгие пляски — прямой путь к погибели. Сейчас, правда, в фильмах поединки на катанах ставят вполне реалистично, хоть, может, и не так зрелищно. В общем, я тренировался трижды в неделю. Но мышцы не качал. Большая масса замедляет, а мне это не нужно.

Поработав с собственным весом, я немного погонял блоки, а затем, прихватив катану, отправился в зал для фехтования. Занимались им многие, так что подобные помещения имелись почти в каждом спортивном центре.

После тренировки я полностью пришёл в себя и, приняв душ, отправился в ближайший ресторан подкрепиться.

Там меня и застал звонок с неизвестного номера. Я ответил, предчувствуя, от кого он. Так и оказалось.

— Кенджи? — мужской голос не показался мне знакомым.

Я его никогда не слышал.

— Да?

— Это Орочи Исикава. Твой отец.

— Привет… папа.

Не то, чтобы мне стоило труда выговорить это слово. Просто оно ничего не стоило. Да и непривычно было.

— Я сегодня освободился из замка Юсай.

— Дядя предупредил меня. Как прошло?

— Отлично.

Повисла пауза. Я молчал, не зная, что сказать. Да и зачем? Это ведь отцу Кенджи что-то было нужно от него.

— Мы давно не виделись.

— Да уж. Не один год прошёл.

— Думаю, самое время это исправить.

— Почему бы и нет.

Ещё одна пауза, но на этот раз гороче.

— Понимаю, ты отвык от меня. Но я никогда не забывал о тебе.

— Рад слышать.

— Я сейчас в штаб-квартире «Бураку сунеки». Знаешь, где это?

— А кто не знает?

Отель «Вашиносу» находился в районе Минато. Недалеко — железнодорожный вокзал Синагава, за полчаса можно добраться до аэропорта Ханэда. Его построили там ещё в прошлом веке. И с тех пор штаб-квартира клана «Чёрной змеи» неизменно располагалась там.

— Может, приедешь сегодня? Или я могу прислать за тобой автомобиль.

— Не нужно. Я приеду сам.

— Хорошо, жду тебя. Буду здесь весь день. Ну, ещё бы! Надо отдохнуть, прийти в себя и выяснить перспективы в клане. Возможно — принять дела. Так что да, папаша едва ли сегодня куда-нибудь выйдет.

— До скорого, — сказал я и отключился.

Т-а-ак… Пришло время узнать, какие у клана планы на меня. Они будут озвучены Орочи Исикавой. Возможно, и его братом, который считает, что я ему должен. Скорее всего, сегодня об этом речи не пойдёт. Боссу якудза надо восстановить отношения с сыном. Акцент встречи будет, вероятно, сделан на семейственность. Что ж, послушаем.

Закончив ланч, я заехал домой, оставил сумку со спортивным костюмом, катану, взял необходимое оборудование и отправился к логову главы восточной банды клана «Сасориза» Яно Тору. Чтобы вы понимали, насколько редкостной мразью являлся этот субчик, поясню, что в Японии возраст согласия составляет тринадцать лет. Так что Яно Тору насиловал и убивал детей помладше.

Скрывался этот урод на складе, где хранились автомобильные двигатели, поставлявшиеся из Германии. Вернее, из Кайзерлянда, как она называлась в этой реальности. И да, там тоже правил император. Как и в большинстве государств, включая Россию.

Я остановился в квартале от склада и направился в обход, стараясь держаться подальше от камер. Их расположение я выяснил раньше и составил траекторию движения. Народу здесь было мало. Люди работали за стенами. Иногда только появлялись грузовики, то въезжавшие, то выезжавшие из ворот. Мне нужно было попасть на соседний склад, который не охранялся так тщательно, поскольку в нём не скрывался босс якудзы. Завернув в укромное место, образованное двумя стенами, я быстренько скинул комбинезон, оставшись в рабочей одежде. Купить её можно в любом магазине спецодежды, а нанести нужный логотип не составило труда. Запихав свёрнутый комбинезон в щель между бетонными плитами, я направился к проходной. Там продемонстрировал поддельный пропуск. Был у меня человечек для подобных дел.

Меня пропустили, не задав ни единого вопроса. Я бодро и уверенно двинулся в сторону подъёмного крана. Сейчас он стоял без дела. График его работы я выяснил заранее, разумеется. Подготовительная работа — вещь долгая и трудоёмкая.

Подъём на кран занял минуты четыре. Устроившись на одной из площадок, я сложил ноги по-турецки, достал из-за пазухи электронный бинокль с несколькими визуальными режимами и приложил его к глазам. Подрегулировав настройки, включил для начала тепловизор.

На втором этаже находилось помещение, охраняемое двумя бойцами. Внутри двигались три фигуры. Одна из них принадлежала Яно Тору. Я хорошо изучил объект и узнал его сразу. Ещё двое боевиков якудза стояли этажом ниже. Остальные занимали периметр здания, блокируя все входы.

Окна в здании имелись, но их заложили стальными щитами. Так что, если вырубить освещение, внутри воцарится кромешная тьма. Трансформаторная будка находилась в двадцати метрах от убежища. Но имелся ещё аварийный генератор в подвале здания. И вход туда сторожил здоровенный якудза.

Так, пока всё по-прежнему. Это хорошо. Я поднялся выше, изменил режим бинокля на обычный и принялся изучать крышу здания. Здесь ошивались трое охранников. Они расхаживали ближе к центру, чтобы их не было видно снизу. Вентиляционная шахта торчала этаким грибом. Через неё я пробираться внутрь не собирался: изучил план здания и потому знал, что внутри несколько вентиляторов и решёток. А главное — имелся фильтр, обезвреживавший усыпляющий и отравляющий газы. Об этом я узнал, просмотрев счета, оплаченные из этого места. Пришлось раскошелиться на приличную сумму, чтобы раздобыть их. Но я рассчитывал с лихвой окупить вложения, выполнив контракт на Яно Тору. В общем, шахта выглядела вполне безопасной, и всё же, с учётом недавних событий, в моей голове созрел план, в который она входила.

На крышу вела дверь, отпираемая кодом. За ней также дежурил охранник. В общем, всё было очень серьёзно.

Пробраться в здание через подземные коммуникации было невозможно: их попросту не было. Только канализационная и водопроводная трубы, слишком малого диаметра, чтобы в них влез человек. Убежище выбирал кто-то очень грамотный. Скорее всего, начальник охраны Яно Тору. Он сейчас находился в той же комнате, что и его босс.

Удовлетворённый осмотром, я спустился с крана, покинул территорию склада и, натянув вытащенный из щели комбинезон, поспешил обратно к своему байку.

Очень скоро я буду готов заявиться в Яно Тору и предъявить ему счёт от департамента правоохранения. А сейчас предстояло встретиться с отцом Кенджи Исикавы. И к этому событию я был готов чуть меньше.

Глава 13

О том, что отель принадлежал якудзе, свидетельствовали металлические таблички, в ряд повешенные над входом. Этого требовала традиция. Красные иероглифы были намалёваны прямо на кровельном железе.

Припарковавшись под тентом, я снял шлем и протёр его от дождевых капель рукавом. Отель возвышался надо мной мокрой серой громадиной. Перед входом дежурил молодой охранник в чёрной форме. Наверняка под одеждой у него были цветные татуировки с чёрной змеёй и прочими любимыми атрибутами якудзы. Меня он пропустил, смерив равнодушным взглядом.

Войдя в просторный, отделанный мрамором холл, я быстро осмотрелся, по привычке отметив все ведущие из помещения двери и коридоры. Мимо проехала тележка с чемоданами, которую толкал портье в жёлтой форменной куртке-венгерке. На голове у него красовалась плоская шапочка с иероглифами, означавшими название отеля — «гнездо орла».

Навстречу мне чинно шагала немолодая пара постояльцев. Муж с женой шли под руку, что-то обсуждая вполголоса. Меня они смерили едва ли не презрительными взглядами. Даже замолчали на несколько секунд, поравнявшись со мной.

Я прошёл мимо них, направляясь к стойке ресепшена. Там на меня с дежурной улыбкой уставилась миловидная девушка в жёлтой униформе. В её глазах что-то мелькнуло, и рука ненавязчиво исчезла под столешницей. Ага! Значит, её предупредили, что в отеле может появиться альбинос, и велели сообщить о нём.

— Добрый день, — проговорил я, слегка поклонившись.

Девушка ответила более глубоким поклоном.

— Добро пожаловать в отель «Вашиносу»! — проговорила она. В голосе чувствовалось скрываемое напряжение. Ну, да, она ведь не знала, кто я, и почему ей велели предупредить обо мне. Вдруг я сейчас достану ствол и начну отстрел персонала с неё. — У нас есть номера любой категории.

— Очень хорошо, только я не собираюсь заселяться. Меня ждут и, вероятно, скоро придут, чтобы…

Договаривать не пришлось: занавеска с разрезом посередине, висевшая позади девушки, всколыхнулась, и я увидел здорового мужика в чёрном костюме, галстуке и белоснежной рубашке. Башка была выбрита наголо.

— Исикава Кенджи? — спросил он, уставившись на меня.

— Ага. Добрый день.

— Не могли бы вы посмотреть в камеру? — вежливо поклонившись, амбал указал на объектив в левом углу.

— Запросто.

Я задрал голову и замер, демонстрируя своё лицо. Конечно, рассматривал меня не отец. Он слишком давно меня не видел, чтобы опознавать. Кто-то другой сидел сейчас перед экраном и глядел на меня, пытаясь понять, не загримировался ли кто под Исикаву Кенджи, чтобы проникнуть в штаб клана.

Амбал коснулся уху, кивнул и улыбнулся мне — словно медведь склабился.

— Позвольте вас проводить, господин Исикава, — сказал он.

Выйдя из-за стойки, он жестом предложил мне следовать за ним и двинулся к лифтам. Пройдя через холл, мы остановились перед раздвижными дверями. Якудза вызвал кабину и замер, глядя перед собой. Через несколько секунд раздалось «дзынь!», и вы вошли в лифт. Четвёртый этаж, отметил я кнопку, которую нажал мой провожатый.

Когда двери открылись, и мы вышли на этаж, я поразился: здесь не было коридора с номерами по обе стороны. Вместо этого я увидел обыкновенный офис! Столы, конторки, компьютеры и так далее! Здесь кипела деятельность. Повсюду люди разговаривали по телефону, что-то обсуждали, печатали на клавиатуре. Штаб клана «Чёрной змеи» зарабатывал деньги. И повсюду маячили охранники в костюмах и с короткоствольными автоматами под пиджаками. Белые рубашки скрывали не только татуировки, но и бронежилеты.

— Сюда, — мой провожатый, лавируя между столами и людьми, повёл меня через офис к обшитой дерматином массивной двери, перед которой стояли два бугая в чёрной форме спецназа.

Якудза что-то тихо сказал им, и один из охранников нажал кнопку вызова справа от двери.

— Исикава Кенджи, — проговорил он вполголоса.

— Впустите, — раздался искажённый динамиком мужской голос.

Пикнул электронный замок, и охранник распахнул передо мной дверь. Провожатый отступил в сторону, пропуская меня.

Я вошёл в отделанный морёным дубом кабинет и остановился. Шесть пар глаз сверлили меня. Якудзы стояли неподвижно, и все вместе мы представляли немую сцену. Из присутствующих я знал только Орочи и Хондзи — отца и дядю Кенджи Исикавы. Остальные, видимо, тоже были боссами клана. Похоже, я появился невовремя: якудзы обсуждали дела. Но, раз впустили…

Обведя всех взглядом, я медленно поклонился и замер.

— Господа, рад представить вам моего сына — Исикаву Кенджи, — раздался резковатый, низкий голос Орочи. Он слегка дрожал — возможно, от волнения. — Я просил его приехать ко мне сегодня.

Со мной поздоровались сдержанными поклонами и кивками. Похоже, не все были счастливы освобождению Орочи. Своим отцом я не называл его даже мысленно и не очень представлял, как отыгравать роль сына, столько лет росшего без папки и вот дождавшегося встречи с ним.

— Нам нужно закончить дела, а потом мы с тобой поговорим, — сказал Орочи Исикава, глядя на меня. — Хондзи-сан, проводите Кенджи в мою комнату, если вас не затруднит.

— Конечно, Орочи-сан.

Дядя поманил меня, и вы вышли через дверь в дальней части кабинета, оказавшись в узком коридоре. Шагая за Хондзи, я чувствовал лёгкую досаду: ждать в мои планы не входило. Если это затянется, надо будет уйти.

Хондзи открыл одну из дверей и пропустил меня в небольшую комнату.

— Подожди здесь, — сказал он. — Отец скоро придёт.

Не дожидаясь ответа, дядя закрыл дверь. Выждав минуту, я проверил, запер ли он меня. Оказалось, что нет. Можно было выйти и прогуляться по коридору. Но зачем? И потом, в нём, конечно, имелись камеры. Охрана увидела бы, как сын Орочи Исикавы болтается по отелю вместо того, чтобы дожидаться встречи с отцом.

Мебели в комнате не было, и я опустился на циновку, подвернув ноги. Если бы не гибкость моего нового тела, даже не знаю, как бы я сидел в этой стране, где редко можно пристроить задницу на стул, кресло или диван. Большинство упорно предпочитает следовать традициям и максимально использовать пол.

Явно Орочи должен был не через пять минут подойти, так что я решил провести время с пользой и занялся медитацией. В последнее время мой паразит не причинял физической боли. Он креп, хорошо питался, рос и набирал силу. Однако я допускал, что видения, которые посещали меня, могли быть связаны с его присутствием. Поэтому я пытался изучить его, насколько возможно. Проникнуть в сознание паразита я пока не мог, но пытался. Искал пути, так сказать. Каждый раз, когда я пытался вскрыть его защитную оболочку, он вспыхивал алым и отчаянно сопротивлялся. И всё же чувствовалось, что грань между нашими аурами истончается. Паразит постепенно уступал. Вот и теперь я занялся тем, что собирал Ци и направлял её на разрушение энергетической оболочки иномирной твари. Я словно стачивал постепенно рубиновые стенки его кокона. Уже чувствовалось, как внутри пульсирует, дёргается и трепещет чужое и, я бы сказал, чуждое, сознание. Но мне нужно было добраться до него, чтобы научиться контролировать.

Глава 14

Примерно час или полтора я занимался тем, что разрушал защиту магического паразита. Мне даже показалось, что осталось совсем немного. Ещё небольшой нажим, и кокон лопнет, пропустив меня. Что я буду делать потом? Как стану контактировать с иномирным существом? По правде сказать, я пока даже не представлял. Это был случай, когда исходные данные настолько скудны, что действовать можно только по ситуации.

Мои штудии прервал Орочи Исикава.

Он вошёл в комнату и остановился на пороге, глядя на меня. Я поднялся.

— Привет ещё раз, Кенджи, — проговорил якудза.

Выглядел он немолодо. Морщины, глубокие и мелкие, делали его худое лицо похожим на иссечённую временем статую. Коротко стриженные волосы уже тронула седина. На левом виске белел старый шрам. Кажется, от задевшей по касательной пули.

— Отец, — я поклонился вместо приветствия.

— Садись, — Орочи сделал несколько шагов ко мне и опустился на циновку.

К счастью, попытки обнять сына он не предпринял. Похоже, якудза не был сентиментальным малым. Учитывая, что я и к своему отцу относился с большой насторженностью (про любовь вообще не говорю), этот чужой человек был для меня только олицетворением очередной трудности, с которой я столкнулся в новом мире, новой жизни и новом теле — не более того.

Я тоже сел, оказавшись лицом к лицу с отцом Кенджи Исикавы.

— Понимаю, что для тебя я чужой человек, — заговорил, глядя на меня, якудза. — Много лет мы не виделись. Вероятно, ты винишь в этом меня. То, что я тот, кем являюсь.

Орочи замолчал, как бы давая мне возможность подтвердить или опровергуть его предположение.

— Орочи-сан, я не рассчитываю, что вы перестанете быть тем, кем являетесь. И не держу на вас обиду. Но я не хочу быть тем, кем являться не желаю.

— То есть, сыном якудзы? — немного помолчав, уточнил Орочи.

— Нет. Сыном якудзы я родился, и этого изменить нельзя.

— Тогда кем ты не хочешь быть, Кенджи?

— Якудзой.

— Ах, вот оно что, — Орочи Исикава покачал головой. — Понимаю. Но я не собираюсь тебя заставлять совершать вещи, которые противны твоему… желанию. Однако ты должен понимать, что являешься членом клана «Бураку сунеки», хочешь ты того или нет. Дети якудзы принадлежат якудзе.

— Предпочитаю принадлежать себе.

Орочи покачал головой.

— Но это невозможно.

— Почему? Кто может меня заставить быть тем, кем я не хочу?

— Заставить? Никто не станет тебя заставлять. Клану не нужны невольники. Мы — одна семья. Поддерживаем друг друга, защищаем. Прикрыть члена твоего клана считается высшим проявлением храбрости. Мы трудимся ради общего дела добровольно. Иначе ничего хорошего не выйдет.

— Рад слышать, Орочи-сан.

— Ты не хочешь называть меня отцом? Настолько сильно желаешь отделиться от клана?

— Я понимаю, что «Бураку сунеки» поспособствовал моему поступлению в менториум. По идее, я должен за это отплатить. Но в то же время я осознаю, что моё поступление в интересах клана. Так что я лучше покину менториум, если…

— Подожди! — Орочи поднял ладонь, призывая меня сделать паузу.

Я замолчал. Было любопытно, что он скажет.

— У тебя, возможно, неверное представление о якудза, Кенджи. Есть сферы, связаные с незаконными делами. Там работают люди, которые склонны к этому роду деятельности и не могут заниматься ничем другим. Есть сферы абсолютно законные. И их всё больше. Мы постепенно легализуем свои активы. Время бандитских разборок уходит. Никому это не нужно. Люди просто хотят делать бизнес. Кроме того, мы занимаетмся общественной деятельностью. Благотворительностью и прочим. Даже сотрудничаем с полицией, если она просит обеспечить на время какого-то мероприятия порядок. Мы — патриоты своей страны. Неужели ты думаешь, что, помогая тебе поступить в менториум, я собирался заставить тебя впоследствии заняться чем-то незаконным или тем, что может навредить Японии?

В словах Орочи Исикавы была логика.

— Ты перестанешь быть членом «Бураку сунеки», только если предашь клан, — продолжал якудза. — Но в таком случае тебя ждёт смерть. Едва ли ты предпочитаешь свободу ценой жизни.

— Да, цена высоковата, — согласился я.

— Добиться чего-то в жизни, не имея никакой поддержки, очень непросто. Клан даст тебе всё. А взамен попросит только то, что ты готов сделать.

— И что это? Или мне пока знать не положено?

— Почему? Я скажу, что «Бураку сунеки» понадобится от тебя. И, если ты принципиально против, мы обсудим… что может тебя заинтересовать.

Ого! Похоже, тайна сейчас раскроется. Признаться, меня охватило лёгкое волнение. Было до чёртиков любопытно узнать, ради чего мне пробили место в артиллерийском менториуме.

— Прежде, чем я скажу, — проговорил Орочи, — у меня есть просьба.

— Какая?

— Не прошу любить меня или называть папой. Не прошу проводить со мной время, если ты не хочешь. Можешь даже не звонить. Но разберись в наших делах.

— Наших? — уточнил я.

— В делах клана. Позволь мне постепенно ввести тебя в них.

— А тебя самого уже ввели? Мне показалось, что те люди, с которыми ты был в кабинете, не слишком тебе рады.

Орочи Исикава нахмурился.

— Ты очень наблюдателен, Кенджи. Да, действительно. Боссы не горят желанием вернуть мне прежнюю сферу деятельности. И я их понимаю. Они правы. Но сейчас я всё равно не мог бы заняться тем же, что и прежде. Я ведь только что освободился. Мне нужна законная… работа.

Чувствовалось, что Орочи разочарован тем, как прошла встреча с боссами. Но старался сохранить лицо.

— И что тебе поручили? — спросил я.

— Управление гостиничным бизнесом.

— Неплохо.

— Да, очень прибыльная сфера.

— И ты хочешь показать мне, как управлять отелями?

— Не только. И не столько.

— Ясно. Думаю, я примерно представляю, о чем идёт речь.

— Так ты согласен? Если нужно время подумать…

— Не нужно. Можешь вводить меня в дела клана, раз уже мне из него всё равно никуда не деться. А теперь ответь: что «Бураку сунеки» от меня хочет?

Чтобы победить врага, его нужно узнать. Так что предложение Орочи Исикавы меня устраивало. Явно моя борьба за независимость не будет ни лёгкой, ни недолгой. Возможно, она растянется на годы. И мне нужно предельно ясно понимать, с кем и с чем я имею дело.

— Хорошо, Кенджи. Я рад и благодарен, что ты принял такое решение. Клану же от тебя нужно вот что.

Глава 15

Предложение, если можно его так назвать, Орочи Исикавы меня удивило. Это я никак не ожидал.

Мы расстались около шести, так что я как раз успевал добраться до дома и переодеться для встречи с новой знакомой.

Приняв душ и переодевшись, я расчесал волосы, отрощенные по местной моде, проверил пистолет, сунул в кобуру под мышкой. Подумав, положил в карман просторной куртки апельсин. Можно съесть, а можно и превратить в файербол.

Девушка позвонила ровно в семь.

— Кенджи-кун, ты решил заставить сеня себя ждать? — спросила она игриво, как только я сказал «алло».

— Ты уже приехала?

— Да, я внизу. Спускайся!

— Дай мне минуту.

Меньше всего я ожидал, что Аяко приедет за мной на спорткаре. Двухместный «Ниссан Скайлайн» был ядовито-зелёным и сверкал полировкой.

Я-то ожидал увидеть небольшую машинку вроде тех, что покупают девушки, начавшие неплохо зарабатывать, но ещё не накопившие на тачилу покруче. Так что притормозившая у края тротуара зелёная бестия с тонированными стёклами поразила меня, вызвав в адрес девушки ещё больше подозрений.

Выскочившая из «Ниссана» Аяко соответствовала машине. Не в смысле, что у неё на лице было написано, будто она купила её на заработанные потом и кровью деньги, а потому что красотой и макияжем она нисколько не уступала роскошному спорткару. Явно посетила салон красоты перед свиданием. И с волосами ей там тоже что-то сделали. У девчонки на меня, судя по всему, имелись наполеоновские планы. Вот только с чего так много чести простому студенту?

Одета девушка была не то, чтобы скромно. Совсем даже не скромно. В смысле цены, конечно, а не вкуса. В плане последнего придраться было не к чему. Если всё это ради того, чтобы произвести на меня впечатление, я мог бы сам себе позавидовать. Если бы хоть на секунду верил, что с этой девицей всё чисто.

— Привет! — широко улыбнулась Аяко, подходя и целуя меня в щёку.

Жаль, я не чувствую запахов. Интересно, насколько сильно она надушилась.

Вела себя Аяко совершенно непосредственно. Как будто мы давно и близко знакомы.

— Привет, — сказал я. — Как дела? Судя по тачке и твоему внешнему виду, прекрасно.

Аяко рассмеялась.

— Перестань! Скажи лучше честно, вспомнил ли ты меня? — она лукаво улыбнулась.

В глазах застыло ожидание. Улыбка с этим выражением не очень сочеталась.

— Ну, ты — Аяко, — сказал я, решив её подзадорить.

Нормальная девчонка уже обиделать бы на меня. Скорее всего, послала бы. А как поведёт себя эта?

Как я и ожидал, Аяко не сделала попытки расстаться с забывчивым ухажёром.

— Ого, прогресс! — рассмеялась она вместо этого. — Ну, что ж, прошу, Исикава-сан. Карета подана!

Она хотела, чтобы я сел в её машину. В принципе, логично. Не ехать же мне отдельно на мотоцикле.

— Премного благодарен, — сказал я. — Крутая машина.

— Спасибо.

И никакой попытки объяснить, откуда она у неё. Ладно.

Пока я устраивался, Аяко уже обежала капот, села, пристегнулась и нажала на педаль.

Водила она спорткар явно давно.

— Хочу познакомить тебя с одним очень важным для меня человеком, — вдруг заявила Аяко, вливая машину в оживлённый поток. — Не бойся, не с папой! — добавила она кокетливо. — Просто он многое для меня сделал и продолжает делать.

— Друг? — спросил я.

Похоже, ради этой встречи всё и затевалось. Ну, конечно. Такие красотки не западают на обыкновенных парней и на пивные фестивали под дождём тоже не ходят. Значит, я не зря сразу заподозрил неладное. Интересно, кто этот «важный человек».

— Скорее, крёстный, — ответила Аяко, немного подумав.

— Он тебе машину купил?

— Нет, это я сама.

— Чем ты занимаешься? Устраиваешь встречи для своего крёстного?

Девушка бросила на меня быстрый настороженный взгляд. Делано усмехнулась.

— В том числе, — сказала она.

«Ниссан» скользил между микроавтобусом и седаном, сзади пристроилась громоздкая чёрная «Хонда» с тонированными стёклами.

— Если честно, я почти ничего не помню из того вечера в «Апокалипсисе», — заговорил я, решив послушать версию Аяко. — Я что, здорово накачался?

— Под завязку, — кивнула девушка, не отрывая взгляда от дороги.

— Серьёзно? Мне это не свойственно.

— Чуть не сдох! Тебя прямо на стоянке вывернуло, как только мы вышли.

— Да ладно?

— Угу. Так себе зрелище. Но я пережила, как видишь.

— А потом?

Девушка повернула голову и уставилась мне в глаза. В её взгляде что-то изменилось. Лицо стало вдруг жёстким. Похоже, моя новая знакомая решила оставить попытки обворожить меня.

— Мы погрузили тебя в машину и повезли на штаб-квартиру, — проговорила Аяко изменившимся тоном. Её речь стала отрывистой, в голосе появились металлические нотки. — Там Канэко-сама и ещё пара ребят едва вытащили тебя с того света.

Та-а-к… Вот оно! Похоже, игра закончилась, и со мной решили поговорить, если не в открытую, то близко к тому. Что заставило Аяко поступить так? Поняла, что я раскусил её? Вполне возможо. Что ж, тем лучше.

На миг мне показалось, что девушка вздрогнула, словно от отвращения. Но уже через пару секунд она лучезарно улыбнулась. Что ж тебя так колбасит-то?!

— Кто такой Канэко-сама? — спросил я.

Судя по именному суффиксу, употреблённому Аяко, очень уважаемый и влиятельный человек.

— Тот, с кем я хочу тебя познакомить. Можно сказать, твой спаситель.

— Он врач? — прикинулся я.

— Когда нужно, — кивнула девушка. — Так сказать, по совместительству. Я, кстати, тоже.

Аяко словно никак не могла определиться, снять маску или оставить.

— Значит, в больнице я не был?

— А тебе хотелось бы?

— Да, в общем, нет.

— Так мы и подумали.

— Кто это «мы»?

— Я и мои друзья, — ответила, помолчав пару секунд, Аяко. — Они тоже были на фестивале.

— Мне приятель сказал, что мы с тобой едва не погибли.

— Ты про карусель?

— Ага.

— Да, это было жутко. Тебе там ещё и плохо стало — наверное, голова закружилась. Ну, или укачало.

Тон у Аяко изменился. Голос стал сдавленным. Мне снова показалось, что она вздрогнула от отвращения.

— Я думал, мне стало плохо на стоянке, — заметил я.

Девушка кивнула, ничуть не смутившись.

— Ага. Но сначала на карусели, и мы повели тебя освежиться. Не знаю, может, ты много и не пил, просто испугался, когда эта бандура рухнула. Я так, например, была чуть жива со страху! Вот. Ну, а потом тебя на стоянке скрутило, и мы решили, что надо тебя показать… доктору.

Рванув руль в сторону, Аяко перебросила машину в крайний ряд и свернула на ближайшем перекрёстке. «Ниссан» покатил по улочке с односторонним движением, транспорта здесь было совсем мало.

Взглянув в боковое зеркало, я снова увидел чёрную «Хонду». Она не оставала. Уж понятно, не случайно.

«Значит, повели освежиться на стоянку, — подумал я. — Какой оригинальный выбор! Да и вообще, всё случилось на улице, а не в душном помещении. Погода стояла прохладная, дождливая, так что никуда ходить «освежаться» было не нужно».

Но вслух я проговорил:

— Куда мы едем?

— Я же сказала: к господину Канэко.

От меня не укрылся брошенный девушкой быстрый взгляд в зеркало заднего вида. Заметила нежелательный хвост или проверяешь, что дружки на месте? По выражению лица непонятно.

— Крёстный — это очень мило, — сказал я. — Но нельзя ли узнать адрес?

— Нет! — вдруг отрезала девушка.

Ага, занервничала. Значит, «Хонда», скорее всего, везёт не её подельников. Не зря я прихватил пушку. Хотя лучше бы она не понадобилась.

— Это начинает смахивать на похищение, — заметил я.

Стрелки спидометра показывали пятьдесят километров в час. Но спокойная улочка должна была вот-вот кончиться. Тогда «Ниссан» вольётся в новый поток машин и наберёт скорость.

Я представил, как отстёгиваюсь, открываю дверь и выпрыгиваю из автомобиля. Наверное, это чертовски больно. Но едва ли я что-нибудь сломаю. Потом придётся быстро подняться и бежать. Я взглянул на дома в поисках подворотен. В основном, магазины и кафе. Стоят плотно, просветов пока не видать.

Словно прочитав мои мысли, Аяко протянула руку и нажала кнопку блокировки дверей.

— Господин Канэко очень хочет с тобой познакомиться, — негромко сказала она.

— Давай начистоту, — предложил я.

Аяко бросила на меня быстрый взгляд.

— Начинай, — кивнула она.

«Ниссан» свернул и влился в поток автомобилей.

— За нами едет чёрный танк, — сказал я. — Ты это можешь объяснить?

— Пара приятелей приглядывают за мной, — ответила девушка, чуть помолчав.

— Те самые, что были с тобой на фестивале?

— Угу. Считай, что они мои телохранители.

— Разве я могу представлять угрозу?

Девушка взглянула на меня очень странно.

— Вообще да, — сказала она. — Только ты ещё этого не понял. Впрочем, ты прав: на данный момент они приглядывают, в основном, за тобой.

— За мной?

— Угу.

— Почему?

Я снова покосился на зеркало, в котором маячил внедорожник. Интересно, сколько там человек. А главное — кто эта девушка, и зачем я понадобился некоему Канэко?

— Если парни в «Хонде» за тебя, то почему ты так нервничаешь? — спросил я.

Глава 16

— Кенджи-сан, — серьёзно проговорила красотка, — есть люди, которые хотят тебя похитить.

— Да что ты?

Не мы.

— Рад слышать. А можно уточнить, кто эти «мы»?

— Обязательно. Но не сейчас.

— Завтраками кормишь?

— Просто не подходящий момент.

— Ну, да, конечно. Ладно, а кто хотя бы меня жаждет похитить?

— Очень нехорошие люди.

— Ты серьёзно?!

— Ну, да. А что?

— Звучит по-детски.

— Ну, может, я так выразилась неудачно.

— Да, как-то не очень. Давай ты лучше скажешь, о ком конкретно идёт речь. И зачем меня похищать. А то пока одни интриги. Я, конечно, их обожаю, но только, если фильм смотрю или книгу читаю.

— Канэко-сама тебе всё объяснит. В своё время. Думаю, что это будет скоро.

— А твой крёстный, значит, в курсе, кто меня похитить собрался?

Аяко покосилась, поджав губы.

— Слушай, он мне не крёстный, ясно?! Я вообще не крещёная, если уж на то пошло. Просто… так выразилась.

— Странное сравнение. У тебя кто-то из родственников христианин?

— Возможно. Не об этом речь, Кенджи-сан.

В Японии христианство не самая популярная религия. Я бы даже сказал, что её приверженцев в стране восходщего солнца совсем мало.

— Так кто этот твой Канэко на самом деле?

— Сам решишь.

Мир вокруг опять стал каким-то нечётким. Я поморгал, но это ничего не изменило. Очертания предметов дрожали и плыли. На этот раз я мог бы поклясться, что всё происходит на самом деле.

«Ниссан» вывернул на дорогу, где почти не было движения. Впереди виднелся перекрёсток, на светофоре зажёгся зелёный свет.

Мне вдруг пришло в голову, что за всю дорогу нам ни разу не пришлось остановиться. Случайность, совпадение? Я взглянул на девушку, но вопрос замер у меня на языке.

Потому что Аяко окружало едва заметное красноватое сияние! Очень похожее на то, которое испускал мой магический паразит, но всё же другое. Оно не выглядело, как светящийся дым. Скорее, как насыщенный алым воздух.

— Да, — сказала Аяко, не поворачивая головы.

— Что да?

— Ты действительно это видишь.

Аура мага?! Девчонка была не просто адептом, а бойцом одного из самых высоких рангов?! В таком раннем возрасте? Но как она смогла достигнуть подобных высот?

Я уже собирался спросить об этом, когда Аяко вдруг испуганно вскрикнула и ударила по тормозам.

«Ниссан» резко остановился, швырнув меня девушку на ремни безопасности. Из меня словно разом вышибли весь воздух, а по рёбрам дали бейсбольной битой. Я, правда, никогда не проверял, каково это, но подозревал, что ощущения должны быть примерно такие.

В следующую секунду выскочивший из-за поворота самосвал на полном ходу ударил «Ниссан» в правое крыло, и спорткар закрутило волчком. Мы с Аяко едва успели поднять руки, чтобы защититься от полетевших в нас осколков.

Машину развернуло на сто восемьдесят градусов. Я увидел, как ехавшая за нами «Хонда» резко остановилась, и из неё начали выскакивать люди с оружием. Их было пятеро, и каждый держал в руках короткий автомат. Один мужик подбежал к «Ниссану» и заглянул в выбитое стекло.

— Аяко, ты как?! — прогудел он голосом, перепуганный тон которого совершенно не вязался с огромным ростом и бугрящимся мышцами торсом.

— Лучше некуда! — отозвалась Аяко, отстёгиваясь от кресла. — Бери парня и тащи в тачку, быстро!

Бугай кивнул и бросился к другой стороне помятого спорткара.

Остальные, тем временем, обступили машину, заняв оборонительные позиции. И, как оказалось, не зря, потому что вслед за исчезнувшим в пыли самосвалом из-за поворота показались два фургона и несколько легковушек.

Люди из «Хонды» открыли по ним огонь прежде, чем те успели затормозить. Грохот и сухой стрёкот пальбы, скупое щёлканье пуль, звон стекла — всё это так напоминало мою прежнюю жизнь в другом мире!

Похоже, меня, и правда, собирались похитить. Вот только кто?! И зачем? Я недоумевал. Моя скромная персона едва ли могла стать причиной для подобной сцены, достойной боевика. Так мне казалось ещё недавно. Однако вот люди норовили перестрелять друг друга, и этот факт нельзя игнорировать.

Не дожидаясь, пока бугай откроет дверь спорткара и вытащит меня из него, я выхватил пистолет и, высунув руку в окно, трижды выстрелил в подъехавшую легковушку. Лобовое стекло окрасилось изнутри красным. Машина вильнула и ткнулась в уже остановившийся фургон.

— Вылезай! — гаркнул амбал, хватаясь за ручку дверцы.

Рывок — и она отлетела в сторону.

Я пальнул ещё дважды, положив одного из автоматчиков. А затем бугай нырнул в салон, отстегнул меня и буквально выволок из «Ниссана».

Сопротивляться не было смысла, поэтому я позволил протащить себя к «Хонде» и запихнуть на заднее сиденье. При этом от меня не укрылось, что бугай всё время старался прикрывать меня собой. Серьёзно, даже так?! Похоже, я очень нужен некоему Канэко-сама.

— Сиди здесь, братан! — бросил громила, захлопывая дверь «Хонды».

Я увидел, как Аяко берёт протянутый ей одним из охранников автомат и начинает палить по одной из легковушек. Из фургонов выскакивали люди в чёрных комбинезонах и сразу падали на асфальт, принимаясь стрелять в ответ. Несколько пуль ударилось о «Хонду», две щёлкнули по лобовому стеклу. Похоже, бронированное.

Опустив стекло, я высунул руку с пистолетом. Противник находился далековато для прицельной стрельбы из короткоствола, вдобавок, в основном, лежал. Так что три выстрела ушли в молоко. Зато остальные нашли свои цели. Один был убит. Пуля угодила ему в лицо, раздробив челюсть и войдя в горло. Два других — ранены.

Потратив патроны, я достал апельсин. Знал бы, что будет потасовка, запасся бы и магазином, и снарядами, но я-то отправлялся, хоть и на подозрительное, но свидание. И никак не планировал участвовать в уличном бою.

В общем, я поджёг апельсин и швырнул его в ближайший фургон. Огненный шар ударился в решётку радиатора, и кабину охватило весёлое пламя. Но тачка не взорвалась. Один из нападавших вскинул руки, и на фургон обрушился взявшийся из ниоткуда поток воды. Секунды три — и пожар оказался потушен.

Мне оставалось только наблюдать за происходящим, поскольку вступать в рукопашку я не собирался. Был ещё, конечно, вариант свалить. Но мне было любопытно. Если сейчас удрать, то выяснение, кто такой Канэко, и что ему от меня нужно, отложится на неопределённый срок. К тому же, он всё равно объявится. Избавиться от загадочного человека и его внимания не удастся. Так какой смысл затягивать?

Перед моими глазами разворачивалась ожесточённая битва, в которой обе стороны сражались, выкладываясь по полной. Пули свистели, автоматы трещали, звенело битое стекло. Машины походили на решето. Из-под некоторых капотов валил дым, постепенно затягивая улицу.

Бугай прикрывал Аяко, которая, отшвырнув автомат, теперь сидела за изрешечённым «Ниссаном», закрыв глаза. Её лицо было бледным, ресницы слегка подрагивали, губы шевелились, словно она произносила молитву. Я видел всё это так, словно находился совсем близко.

Вокруг стало быстро темнеть, только красноватый ореол Аяко наливался багровым светом. Неожиданно я ощутил покалывание в кончиках пальцев, затем в ладонях и через несколько секунд — в предплечьях. Что-то невидимое толкнуло меня в плечо и грудь.

Вдруг я понял, что девушке срочно нужна помощь! Почувствовал это всем телом, всей душой. Странное, доселе не знакомое ощущение.

Но что я мог поделать?

Взглянув вперёд, я увидел, что на ногах осталось только двое охранников. Трое лежали на асфальте, причём двигался только один — пытался заползти за «Ниссан». Похоже, мы проигрывали.

— Давай, Аяко! — раздался подобный грому, но умоляющий голос бугая.

Он выскочил под пули, схватил раненого за куртку и быстро втащил его под прикрытие машины.

Девушка вздрогнула всем телом, как от резкой боли, сияние вокруг неё запульсировало, и она выгнулась дугой. Пространство задрожало, откуда-то донёсся протяжный вой.

Я вдруг обнаружил, что мои руки до самых плеч окутывает красный туман! И он становился всё ярче. До ушей донёсся шелест крыльев — будто где-то очень высоко летела огромная птица!

Что происходит вообще?! Это был редкий случай, когда я растерялся.

Бугай двумя короткими очередями подстрелил одного из нападавших, другой почему-то покачнулся и упал сам, хотя громила в него даже не целился. Тем не менее, охранник издал торжествующий рык и крикнул:

— Молодец, Аяко, вали их!

Тем не менее, численный и огневой перевес оставался на стороне противника. Человек пять подбирались под прикрытием автомобилей к «Ниссану», и вот я увидел, как один из нападавших занёс руку для броска.

Мой взгляд сфокусировался на кисти, время словно замедлилось. Почти секунду я отчётливо видел зажатую пальцами гранату, а затем перед моими глазами предстало искажённое страданием лицо Аяко. Красивое, хрупкое лицо. Ещё несколько секунд, и оно превратится в кровавый фарш, нашпигованный осколками.

Повинуясь наитию, я вытянул обе руки по направлению к собиравшемуся бросить гранату боевику. Конечно, я не рассчитывал остановить его. Это был инстинктивный жест — так люди стараются удержать других от необдуманных поступков.

Однако результат получился неожиданный: нападавший внезапно вздрогнул, воздух вокруг него заметно всколыхнулся, и человек взорвался облаком красных брызг. Миг — и на его месте уже ничего не было! Только граната, упав на асфальт, запрыгала, как мячик, и закатилась под ближайшую машину.

Я наблюдал за этим, в прямом смысле оцепенев.

Спустя несколько секунд раздался оглушительный взрыв, выбивший последние стёкла во всех тачках, кроме «Хонды» — её, похоже, изготовили по спецзаказу. В небо взметнулся огненный столб, и дорогу заволокло чёрным, маслянистым дымом.

Глава 17

Не растерявшись, бугай бросил автомат и, подхватив Аяко, закинул на плечо. Придерживая находившуюся без сознания девушку одной рукой, другой он вцепился в одежду раненого товарища и помчался к «Хонде». Причём, обе ноши, судя по всему, совершенно его не стесняли. Ему вдогонку раздались выстрелы, прострекотала очередь, но дым и огонь мешали нападавшим целиться.

Распахнув заднюю дверь, бугай забросил на сиденье обоих эвакуированных, а сам забрался на место водителя. Аяко оказалась практически у меня на коленях. Бледное лицо, разметавшиеся волосы, зубки, виднеющиеся между приоткрытыми губами. Я окинул её взглядом, проверяя, не ранена ли. Кажется, всё в порядке. Кровотечения, во всяком случае, нет.

Девушка приоткрыла глаза и взглянула на меня. С благодарностью? Я решил, что мне почудилось, но, в любом случае, долго раздумывать было некогда, потому что «Хонда» рванула с места, круто развернулась, задев крылом стену ближайшего дома, и помчалась прочь. Сзади донеслись звуки очередей, но бугай и ухом не повёл. Через пару секунд он на полном ходу свернул, исчезнув с линии огня, и влился в поток машин.

— Хизеши, как оно?! — сипло проговорила Аяко, стараясь принять вертикальное положение.

— Жопа! — кратко отозвался водитель, вытаскивая из нагрудного кармана сотовый. — Я звоню сэнсею!

— Давай, — одобрила Аяко и перевела взгляд на меня. — Поздравляю! — серьёзно сказала она. — А теперь быстро назад! — девушка требовательно протянула руку.

— Что?

— Дай ладонь, быстрее!

Я нехотя протянул руку. Аяко поспешно схватила её и сжала. Маленькая ладошка оказалась на удивление крепкой. Девушка прикрыла глаза и что-то зашептала. Я не понимал слов, но почувствовал, как душа наполняется покоем. Окружающий мир вновь обретал чёткость — словно кто-то невидимый крутил настройки объектива.

— Ну же, иди за мной! — ласково сказала Аяко, улыбнувшись.

Я увидел, что сияние вокруг неё тает. Теперь всё выглядело, как обычно.

— Что это было? — спросил я.

— Ты помог мне, — ответила Аяко. В её голосе слышалось удивление. — Спасибо.

— Ничего не понимаю, — я старался говорить сдержанно, хотя это было нелегко. — Что конкретно произошло?

— Скоро поймёшь, — пообещала Аяко. — Главное, что ты вовремя вышел из Кава-Мидзу.

— Я?!

— Ну, да. Ты видел стражей? — Аяко почему-то понизила тон.

В её голосе послышалось нечто, похожее на страх.

— Кого?

— Нуэ.

Я не успел ответить: раненый вдруг застонал и разразился отборным матом.

— Риота, прости! — засуетилась Аяко. — Сейчас-сейчас!

Отвернувшись, она занялась пострадавшим. Наложила руки на то место, где была прострелена штанина, и замерла. В салоне воцарилась тишина, если не считать стонов раненого. Кровь сочилась между пальцами девушки.

— Артерия не повреждена, — пробормотала Аяко.

— Конечно, нет! — прохрипел раненый. — Иначе я бы уже истёк кровью! Могла бы хоть жгут наложить!

— Я сделаю лучше.

— Попади пуля в артерию, уже было бы поздно.

— А чего ты вырубаешься от такой пустяковой раны?! — огрызнулась Аяко. — Всё, не мешай!

Взглянув в зеркало, я увидел, что водитель смотрит на меня. Неожиданно он подмигнул.

— А ты держишься молодцом, парень! — заметил он.

— Спасибо.

Ну, правильно, я ведь для него был просто семнадцатилетним подростком.

— Аяко обмолвилась, что ты ей помог.

Я вопросительно посмотрел на девушку.

— Она щас ничё не слышит, — просветил водитель. — Так что, было дело?

Аяко, и правда, выглядела погрузившейся в транс. Кровь из раны, которую она зажала, течь перестала.

— Кажется, да, — ответил я. — Но понятия не имею, как.

Громила удовлетворённо кивнул.

— Хизеши меня зовут, — представился он. — За Аяко тебе от меня спасибо. Будет случай — сочтёмся.

— Пожалуйста.

В голове начинала зарождаться пульсирующая боль. Я невольно поморщился. Только этого не хватало!

— Что, плохо? — сочувственно осведомился Хизеши. — Не ссы, щас домчим! Там тебя обработают.

Я на всякий случай кивнул, не зная, впрочем, как именно понимать последнее обещание. Возможно, мне вовсе не захочется быть «обработанным». Но поскольку вопрос о свободе выбора на данный момент не стоял. Тем более что для открытого бунта сил совершенно не осталось.

Я попытался восстановить энергетические потоки, но головная боль не проходила. Тогда я откинулся на спинку сиденья и покосился на Аяко. Девушка по-прежнему пребывала в оцепенении. Зато раненый, кажется, чувствовал себя всё лучше. Встретившись со мной взглядом, подмигнул.

— Ничего, — сказал он. — Прорвёмся!

Его лицо вызывало неприязнь. Он был однозначно опасен. И не только потому, что являлся убийцей. Я таких типов повидал. Психопат, маскирующий своё безразличие к человеческой жизни образом хохмача. Непредсказуем и ненадёжен. Я бы с таким на серьёзное дело не пошёл. Максимум — в супермаркет за чипсами.

Глава 18

— Уроды!!

Подчинённые стояли, переминаясь с ноги на ногу, и пялились в пол. По некоторым ручьями струился холодный пот.

Хаттори Дэйки нависал над столом, опершись о него кулаками. Подчинённым казалось, что он возвышается над ними подобно утёсу, с которого готов сорваться огромный смертоносный камень, хотя Хаттори Дэйки ни над кем возвышаться в принципе не мог: он был всего метр шестьдесят ростом.

Тем не менее, комната на девятом этаже дома в районе Эдогава с видом на Токийский залив была пропитана не просто страхом, а ужасом — ужасом подчинённых, не оправдавших надежд начальства.

— Тупорылые ублюдки! — презрительно выплюнул Хаттори Дэйки, сверля провинившихся сотрудников ледяным взглядом. — Вы хоть понимаете, что это значит? А?! Я вас, говнарей, спрашиваю!

Ответить, естественно, никто не решился. Глава отдела по контролю редко выходил из себя, а уж переходил на брань — тем более. Так что случай был исключительный, и последствия этого выговора подчинённые боялись даже представить. Всё, чего им хотелось — исчезнуть и оказаться в другом месте. Где угодно — лишь бы подальше отсюда.

— Этот Исикава мало того, что может находиться в Кава-Мидзу, сколько пожелает, — Хаттори Дэйки цедил слова сквозь зубы, переводя взгляд с одного бледного лица на другое, — так он ещё откроет Канэко и его клану дорогу в Дзигоку! — не выдержав, Хаттори Дэйки грохнул кулаком по столу так, что жалобно застонали доски. — Выстелит её, демоны бы вас побрали, красным ковриком!!

Ястребы вздрогнули и стали ещё бледнее, хотя до сих пор казалось, что это попросту невозможно. Сейчас эти грозные рыцари императора походили на нашкодивших детей.

Хаттори Дэйки выдержал гнетущую паузу и продолжил ледяным тоном:

— Значит, вы, дебилы, утверждаете, что, даже не будучи инициированным, Исикава вошёл в Кава-Мидзу и убил Ёсимуру?

Откашлявшись, один из подчинённых просипел севшим голосом:

— Так точно, Хаттори-сама. От Ёсимуры даже трупа не осталось. Лопнул, как мыльный пузырь!

— Блеск! — со сдержанной яростью прокомментировал Хаттори Дэйки. — То есть, после того, как Канэко поработает над Исикавой, научив его техникам ямабуси, мы вообще ничего сделать с его кланом не сможем! Мало того, что ямабуси расплодились, как крысы в порту, так теперь они станут практически неуязвимы! Так получается?

Ястребы смущённо переминались с ноги на ногу и молчали. Хаттори Дэйки тяжело вздохнул и перевёл взгляд на коренастого мужчину средних лет. Обежал цепкими глазами ладно скроенный костюм и при этом мятую, несвежую рубашку.

— Ну, а вы что скажете, Мацуо-доно? Ладно, эти сопляки облажались! — Хаттори Дэйки коротко дёрнул головой в сторону других агентов. — Но вы-то как прокололись?

Мацуо задумчиво потёр крепкую шею, крякнул и поднял глаза на начальника.

— Рассказал всё, как было, — проговорил он негромко. — Хаттори-сама, чем хотите клянусь: ничего не придумал. Неужто я бы не сочинил нормальной версии, если б оправдаться хотел?!

Хаттори Дэйки покачал головой.

— То-то и оно, — проговорил он медленно, — что уж очень в вашу версию поверить трудно. Может, вы, Мацуо-доно, под кайфом были? А?

Мацуо взглянул на полковника хмуро и почти с обидой.

— Ладно, допустим, — милостиво кивнул Хаттори Дэйки, садясь.

Тонкие сильные пальцы ловко вытащили из ящика резного дуба тонкую сигару. Хаттори Дэйки вставил мундштук в рот и пошарил под бумагами в поисках зажигалки. Наконец, она нашлась. Всё это время подчинённые пристально и тревожно следили за манипуляциями своего начальника.

— Значит, так, — сказал Хаттори Дэйки, выпуская сизый дым. — Навигатор у Канэко, и он глаз с него не спустит. Держать Исикаву на штаб-квартире клана тоже не станет. Это глупо, а Канэко далеко не дурак, — Хаттори Дэйки задумчиво пожевал мундштук. — Ямабуси его увезут на новое место. Нужно выяснить, куда, — он взглянул на Мацуо. — Для этого задействуйте крота. Пусть узнает всё в ближайшее время. Максимум даю — два дня!

Мацуо нервно переступил с ноги на ногу, но благоразумно промолчал.

— Организовать слежку за всеми, на кого у нас есть хоть что-то, — продолжал Хаттори Дэйки. — Докладывать дважды в день плюс по необходимости. Кондо, ты отвечаешь за организацию, — обратился он к одному из подчинённых, высокому и худому блондину в спортивном костюме. — Подключай всех. Информация должна поступать сюда, — Хаттори Дэйки постучал указательным пальцем по столу. — Пока все свободны, — добавил он, махнув рукой. — И попробуйте только опять облажаться. Лично удавлю!

Ястребы начали расходиться, не глядя на шефа. Они торопились продемонстрировать усердие.

— Мацуо-доно, останьтесь, — окликнул Хаттори Дэйки.

Когда майор вернулся, указал на стул справа.

— Садись. Выпьешь?

Мацуо неуверенно кивнул.

Хаттори Дэйки достал из ящика стола початую бутылку импортного виски, наполнил два стакана, один придвинул подчинённому.

— Без тоста, —провозгласил он угрюмо. — Праздновать пока нечего.

Хаттори Дэйки сделал большой глоток, повертел стакан в руках. Казалось, он о чём-то размышлял. Мацуо отпил виски, почти не чувствуя вкуса. Он ждал, когда шеф заговорит. Опыт подсказывал, что лично для него всё складывается не так уж плохо. Должно быть, Хаттори Дэйки в рассказ о Навигаторе поверил и особой вины за подчинённым не нашёл. Впрочем, с уверенностью ничего утверждать было нельзя: начальник всегда отличался непредсказуемостью.

Хаттори Дэйки залпом допил виски и нажал кнопку интеркома.

— Ямадзаки ко мне! — скомандовал он.

На Мацуо не смотрел, думал о чём-то своём. Когда через минуту в кабинет бесшумно вошёл и аккуратно затворил за собой дверь молодой человек в мотоциклетной куртке и штанах-карго, Хаттори Дэйки оживился.

— Садись, Кэйташи, — пригласил он, указав на стул рядом с Мацуо. — Есть разговор.

— Слушаю, Хаттори-сама, — вошедший уселся, бросил взгляд на Мацуо, но не поздоровался.

«Вот гадёныш! — раздражённо подумал майор. — Не знает, в опале я или в фаворе, вот и не рискует. Делает вид, что не знакомы».

Однажды Мацуо уже виделся с молодым человеком. Случилось это здесь же, в кабинете Хаттори Дэйки. Тогда майор узнал, что Ямадзаки — правая рука шефа. А вот почему такой не умудрённый жизненным опытом парень занимал столь высокую должность — того понять не мог и вскоре, немного порасспросив коллег, выяснил, что никто не знает ответа на этот вопрос.

Хаттори Дэйки, не спрашивая, налил Ямадзаки виски и поставил перед ним стакан.

— Спасибо, господин полковник, — поблагодарил тот почти церемонно, но Мацуо показалось, что это было предназначено для него.

Наедине шеф и его помощник наверняка общались запросто.

— Повтори ещё раз, — проговорил Хаттори Дэйки, обращаясь к Мацуо, — что произошло в той квартире. Сейчас услышишь кое-что интересное, — мрачно пообещал он Ямадзаки.

Молодой человек повернулся все телом к Мацуо. Лицо его выражало напряжённое внимание, так что даже поперёк высокого лба залегла одинокая морщинка.

Глава 19

Мацуо откашлялся.

— Ну, — начал он неуверенно, поглядывая на шефа, — три дня назад я увидел Симидзу Эйко в районе станции Синдзюку. Она шла с подругой. Потом они разделились. Мы были с… сопровождаемым лицом, так что я послал человека, — в этом месте рассказа Мацуо болезненно поморщился, — чтобы он проследил за ней.

— Я извиняюсь, — прервал его Ямадзаки. — А кто такая эта Симидзу?

— Девушка, которую господин майор недавно упустил, — пояснил помощнику Хаттори Дэйки. — Я тебе рассказывал.

— Мне казалось, мы так и не установили её личность, — заметил Ямадзаки.

— Уже установили. Крот постарался.

— Ясно. Продолжайте, прошу вас, — кивнул молодой человек Мацуо.

— Ну, так вот, — проворчал тот, недовольный, что его перебили. Вдобавок сопляк вёл себя так, словно являлся его начальником. Это Мацуо ужасно разражало. — Коджи вёл её три двора, потом позвонил и сказал, что Симидзу вошла в подъезд одного из домов. Сам он отстал, потому что на двери домофон, и, пока он изображал почтальона, нажимая на все кнопки подряд, девка с лестницы сдристнула. Когда мы подъехали, Коджи уже пробежался вверх-вниз, но Симидзу не обнаружил. Все квартиры оказались заперты. Так что он ждал нас внизу, придерживая дверь. Мы поднялись втроём на первую площадку и…

— Да-да, всё понятно! — нетерпеливо перебил Хаттори Дэйки. — Они засекли её на четвёртом этаже, — сказал он, обращаясь к Ямадзаки. — С ними был маг, — Хаттори Дэйки раздражённо сбил пепел в хрустальную пепельницу. — Именно, что был! Если мы и дальше станем так разбрасываться кадрами, ямабуси скоро мимо нас будут ходить, а мы… — он с силой рассёк ладонью воздух.

— Значит, вы, господин майор, вошли в квартиру, — проговорил Ямадзаки, дав шефу высказаться. — Как?

Мацуо мрачно усмехнулся.

— Не впервой, чай.

— Взлом, — кивнул Ямадзаки. — И что вы там обнаружили? Вас ждали?

Мацуо взглянул на молодого человека хмуро и неодобрительно.

— Никто нас не ждал, — сказал он медленно. — Симидзу Эйко была на кухне, там мы её и взяли.

— Так-так, — подбодрил его Ямадзаки, чуть подавшись вперёд.

В его взгляде читалось неподдельное любопытство.

— Ну вот, как только мы её скрутили, началось что-то… странное, — Мацуо бросил взгляд на шефа — мол, прямо всё рассказывать?

Тот ободряюще кивнул. Похоже, от молодого помощника у него секретов не было.

— А именно? — поторопил Ямадзаки.

Ишь, нетерпеливый! Мацуо нарочно выдержал паузу.

— Не знаю, то ли она открыла Кава-Мидзу, то ли она сама открылась, но на пару секунд стало темно, как у… — майор вовремя спохватился и осёкся. — В общем, стало темно, и появились… тени, — от воспоминаний Мацуо вздрогнул. — Я бы сказал, что повеяло могильным холодом, — он жалко улыбнулся, затем смущённо закашлялся: не привык человек образно изъясняться.

— Дальше! — потребовал Ямадзаки.

Голос его обрёл звонкость, в нём послышались стальные нотки.

— Мы увидели стражей нуэ, — проговорил Мацуо.

При воспоминании о крылатых тварях его прошиб холодный пот. Майор вытер лоб тыльной стороной ладони. Ямадзаки наблюдал за ним с нескрываемым интересом. На этот раз не торопил.

— Они… схватили Коджи и Сакамото.

— Мага? — зачем-то уточнил Ямадзаки.

Мацуо кивнул.

— И что нуэ с ними сделали?

Майор прикрыл на пару секунд глаза. Он чувствовал, как дрожат кончики пальцев, но ничего не мог поделать. И это закалённый человек, многое повидавший.

— Ну! — прикрикнул нетерпеливо Хаттори Дэйки.

Мацуо вздрогнул, как удара хлыстом, и, открыв глаза, вперился взглядом в Ямадзаки.

— Разорвали на части! Сначала руки, затем ноги, потом головы. Быстро и чётко — словно занимаются этим каждый день. Кровь была повсюду. Казалось, в воздухе повис красный туман, — Мацуо не сводил с молодого человека остановившийся взгляд. — Воняло, кстати, в этой квартире, как на скотобойне, — добавил он.

Ямадзаки нервно облизнул пересохшие губы. Глаза у него возбуждённо блестели.

— И они… были материальны?

— Кто? — не понял сразу Мацуо.

— Нуэ!

— Как вы или я.

— Какого они размера?

— С лошадь, — ответил Мацуо, помедлив всего мгновение.

— А крылья? Большие?

К судьбе коллег Ямадзаки явно остался равнодушен, а вот стражи Бездны его занимали.

— Да какая разница?! — удивился Мацуо.

— Это важно, — покачал головой молодой человек. — Чтобы крылья функционировали, они должны быть в несколько раз больше тела животного. В данном случае — нуэ. Если эти твари размером, как вы говорите, с лошадь, то размах крыльев, наверное, огромен.

Мацуо задумался.

— Я не видел, где кончаются их крылья, — сказал он, наконец.

— Как так?!

— Они словно уходили в стены.

— То есть, размеров комнаты оказалось недостаточно, чтобы крылья стражей поместились? — уточнил молодой человек.

Мацуо кивнул.

— А какого вообще размера кухня?

— Метров десять.

Ямадзаки нахмурился, и его лоб снова пересекла морщинка.

— И оба стража туда влезли?

Мацуо заметно помрачнел.

— Хочешь сказать, я вру?! — проговорил он негромко, вызывающе глядя на молодого человека.

Тот улыбнулся одними губами.

— Как раз нет. Я вам верю, господин майор. И хочу знать подробности.

Мацуо помолчал. Ямадзаки ждал продолжения. Хаттори Дэйки курил, яростно выпуская дым через ноздри.

— Они поместились, — наконец, сказал Мацуо. — Но в то же время… вроде как, и нет. Стены… — он помахал в воздухе рукой, пытаясь подобрать нужное слово, — раздвинулись. Или, вернее…

— Истаяли? — подсказал Ямадзаки.

— Да, вот-вот! Именно так.

— Если я предположу, что пространство приобрело некую относительность, и имело место смешение реальностей — это будет звучать слишком неправдоподобно?

Мацуо тщательно обдумал услышанное.

— Нет, — сказал он, — это будет в самый раз.

Ямадзаки удовлетворённо кивнул.

— А что было дальше? — спросил он. — После того, как стражи м-м… расправились с вашими товарищами?

«И откуда ты такой слащавый выискался?» — с неприязнью подумал Мацуо, окинув молодого человека быстрым взглядом, но вслух сказал:

— Симидзу Эйко исчезла.

— Её забрали стражи?

Мацуо отрицательно покачал головой.

— Просто пропала.

— Они к ней не прикасались?

— Сказал же, нет! — резко ответил Мацуо, теряя терпение.

Молодой человек холодно улыбнулся.

— И куда делись нуэ?

— Тоже исчезли! — буркнул Мацуо, злясь на себя за несдержанность: не хватало ещё, чтобы какой-то мальчишка считал, будто может вывести его из себя!

Ямадзаки откинулся на спинку стула. Взгляд у него стал колючим.

— Почему они не тронули вас, господин майор?

Глава 20

Мацуо почувствовал, как к лицу приливает кровь. Он часто и громко задышал. Затем повернулся к Хаттори Дэйки и процедил:

— Что это значит?!

Шеф молча пожал плечами.

— Я на допросе?! — прищурился Мацуо.

— Иногда приходится отвечать на неприятные вопросы, — беззлобно сказал молодой человек. — Не надо так болезненно к этому относиться. Вы же понимаете…

— Нет, не понимаю! — оборвал его Мацуо. — Объясни!

— С удовольствием. Давайте представим такую ситуацию: происходит ограбление банка. Из всех охранников остаётся в живых только один. Не просто остаётся, а не получает даже ссадины или, скажем, синяка. Так сказать, отделывается лёгким испугом. И это при том, что вокруг свистели пули. Что вы подумаете? Только отвечайте честно, — Ямадзаки сложил руки в замок и выжидающе смотрел на собеседника.

Тот медленно кивнул, давая понять, что ему ясен смысл вопроса.

— Решу, что он связан с грабителями.

— Правильно. Вот мы сейчас в том же положении. Двое ваших сотрудников разорваны на куски, а на вас — ни царапины.

— Лёгкий испуг? — саркастически поинтересовался Мацуо.

Голос его дрожал от сдерживаемой ярости, на виске начала пульсировать жилка.

— Вам судить, насколько он был тяжёлым, майор, — ответил Ямадзаки. — Но в общих интересах мы обязаны убедиться, что вы — такая же жертва, как…

— Да пошёл ты!! — заорал Мацуо, совершенно теряя над собой контроль. — Сопляк!

— Тихо, майор! — прикрикнул Хаттори Дэйки, но Мацуо уже понесло.

— Да с чего я должен выслушивать подобное от всякой шавки?! — вопил он, надсаживаясь. — Пусть, сука, сам съездит и на ту хату позырит, а потом на меня катит, будто я своих ребят сдал!

Всё это время Ямадзаки сидел с совершенно спокойным видом и разглядывал разбушевавшегося майора с неподдельным любопытством. Типа: а ну-ка, что ещё покажешь, давай-давай!

Мацуо медленно поднялся. Его руки сжимались в кулаки и разжимались, словно он представлял, как стирает кого-то в порошок. Было нетрудно догадаться, кого именно.

— Сядьте, майор! — нарочито негромко, но внушительно сказал Хаттори Дэйки.

Мацуо смерил молодого человека многообещающим взглядом и нехотя опустился на стул.

— Теперь, раз мы можем продолжить, — как ни в чём не бывало, заговорил Ямадзаки, — хотелось бы узнать, в чьей квартире оказалась Симидзу Эйко, и где хозяева жилплощади.

Мацуо упрямо молчал.

— Не вставайте в позу, майор, — сухо проговорил Хаттори Дэйки. — Одно дело делаем. Напомнить вам про долг агента отдела по контролю? И в чьих высоких интересах действует «SD-5»?

— Не нужно! — буркнул Мацуо.

— Итак?

— Господин полковник, вы тоже считаете, что я крыса? — мрачно осведомился Мацуо.

— Бросьте, майор, никто вас стукачом не называет, — махнул сигарой шеф. — Не ведите себя, как мальчик. Сами знаете: хотели бы мы вас расколоть — не здесь бы разговаривали. Да и беседа иначе шла бы. Что мы, не понимаем, что вы на допросах собаку съели?

Мацуо так и подмывало уточнить, как бы поступили эти самые «мы» в оговоренном случае, но он сдержался: здравый смысл подсказывал, что иногда лучше не выяснять подробности. К тому же, о методах отдела он имел вполне ясные представления.

— Итак? — проговорил Ямадзаки.

Он словно ждал паузы в разговоре. Мацуо заставил себя посмотреть в лицо наглецу.

— Что?! — спросил он глухо.

— Кто хозяин квартиры? — терпеливо повторил молодой человек. — И где он?

— Некий Харада… — Мацуо запнулся и полез в карман. Извлёк сложенную вчетверо бумажку, расправил, прочитал, слегка шевеля губами. — Харада Масаши, шестьдесят второго года рождения. Проживал в квартире с начала восемьдесят третьего, разведён, детей нет.

— Профессия? — быстро вставил Ямадзаки.

— Сварщик.

— Где он сейчас?

Мацуо пожевал губами.

— Неизвестно.

— Когда его видели в последний раз?

— Три дня назад, около восьми утра. Харада шёл на работу и поздоровался с одной из жиличек на лестнице. Она свою собаку выгуливала и как раз домой возвращалась.

— И с тех пор он пропал?

Мацуо кивнул. Ямадзаки нервно потёр руки.

— Значит, Харада исчез утром того дня, когда вы засекли Симидзу Эйко и пошли вслед за ней в квартиру? — уточнил он.

— Да.

— Очень интересно! — заявил Ямадзаки, взглянув на босса.

Хаттори Дэйки кивнул.

— Вот и я о том же.

— Какая связь между Харадой и Симидзу? — обратился помощник шефа к Мацуо.

— Судя по всему, никакой, — ответил тот уныло. — Вместе их никто не видел, на квартире Харады девушка прежде не появлялась. По крайней мере, соседи её не замечали.

— Получается, она была там впервые?

Мацуо пожал плечами.

— Получается.

— Что-то сомнительно. С чего бы ей туда тащиться?

— За что купил, за то и продаю.

Ямадзаки задумчиво потёр подбородок.

— Этот ваш Коджи видел, как Симидзу вошла в подъезд? — спросил он через несколько секунд.

— Да.

— А как именно она попала на лестницу?

— В смысле?

— Она воспользовалась домофоном, и ей открыли дверь из квартиры, или у неё имелся свой ключ? — пояснил Ямадзаки.

— Коджи сказал, что она звонила.

— Хм…

— Но ведь в квартире было пусто! — воскликнул Мацуо, сообразив, к чему клонит собеседник. — Кто ж ей отпер?!

— Правильный вопрос, господин майор. Вы квартиру хорошо осмотрели? Я спрашиваю не для того, чтобы намекнуть на вашу невнимательность, а чтобы не оставалось сомнений.

— Да, там такая планировка, что кухня находится в конце, поэтому, пока мы девку нашли, пришлось везде заглянуть. Разве что кто-то специально спрятался, — добавил Мацуо с сомнением.

— А было, где? — тут же поинтересовался помощник шефа.

— Мало ли. В шкафу, например. Или под кроватью. Мы ж не в прятки там играли. Шли за девкой, так что, как её увидели…

— Ванну, туалет проверили?

— Ясное дело.

Ямадзаки удовлетворённо кивнул.

— Впрочем, Харада пропал ещё утром, — сказал он. — До работы он не доехал, так что едва ли присутствовал в квартире.

Все трое помолчали. Наконец, Хаттори Дэйки затушил сигару и повернулся к Мацуо.

— Вот что, — сказал он серьёзно, сложив руки на груди. — Сейчас можете быть свободны, господин майор, но не забывайте про крота. Сроку вам я дал — двое суток. Ясно?

— Ясно, господин полковник, — поморщился Мацуо.

— Не кривитесь. Знаю, что времени мало, но у нас не та ситуация, чтобы размазывать. Исикава мне нужен сейчас, потому что, когда Канэко его обработает, станет поздно. Он и так взял его в оборот, и каждый день на счету. К счастью, Навигатора воспитать нелегко — это тебе не магов в обход установленного порядка инициировать.

— Всё понял, Хаттори-сама, — кивнул Мацуо, когда шеф замолчал. — Разрешите идти?

— Идите, майор, работайте.

— Слушаюсь.

Глава 21

Едва за Мацуо закрылась дверь, полковник повернулся к своему помощнику.

— Твоё мнение?

— Очевидно, что Симидзу забрали стражи, — проговорил Ямадзаки, доставая жвачку.

Несколько мгновений он рассматривал её, затем отработанным движением сорвал блестящую обёртку и сунул зелёную пластинку в рот.

— Это понятно, — сказал полковник, потирая пальцами переносицу. — Как и то, что, даже если Симидзу и успела открыть Кава-Мидзу, смыться от наших ей помогли.

— Нуэ послали за ней, — кивнул Ямадзаки, активно работая челюстями. Он словно хотел уничтожить жвачку. — Вот только кто и зачем?

— Случай, насколько я знаю, беспрецедентный, — заметил Хаттори Дэйки. — Или нет?

Ямадзаки пожал плечами.

— Я ни о чём подобном не слышал.

Хаттори Дэйки задумчиво побарабанил пальцами по столу. Ситуация сложилась аховая. До сих пор отдел «SD-5» боролся с ямабуси с переменным успехом. Можно сказать, почти на равных. Извести под корень древние тайные кланы не могли, но и слишком борзеть не давали. Сдерживали, в общем. Хаттори вообще до сих пор не рассматривал ямабуси как реальую угрозу. Ну, жульничают при инициации. Но против императора заговоры, вроде, не плетут, и врагам Японии не продаются. Так что глава отдела по контролю полагал, что за тайными кланами следует скорее присматривать, чем стремиться уничтожить. Тем более, что настоящая война отдела с ямабуси обещала быть весьма кровопролитной. Скорее всего, после неё «SD-5» перестал бы существовать в виду гибели личного состава.

Но теперь клан Ки-Тора получил реальный шанс вырваться вперёд и при желании стать крайне влиятельной силой в стране. Возможно, чего-то подобного и опасался император, ставя своим указом ямабуси вне закона.

Противостояние древнего клана и отдела по контролю выходило на принципиально новый уровень. Навигатор становился страшным оружием в руках опытного мага. А именно таким являлся Озему Канэко.

— Вот, что не даёт мне покоя, — сказал Хаттори Дэйки. — Зачем Симидзу попёрлась на ту квартиру, и куда делся Харада?

— Хозяина убрали. Не знаю, на время или нет, но он явно мешал. Скорее всего, он не при делах.

— Если это сделал Канэко, то Харада объявится.

— Согласен, — кивнул Ямадзаки. — Мочить его, только чтобы освободить место для… не знаю, для чего, он не станет. Чистоплюй. В своём роде.

— В том-то и загвоздка, — проговорил Хаттори Дэйки, — что произошедшее почти наверняка не имеет отношения к Канэко.

— Думаете, он не может иметь дел со стражами?

— Не его уровень. Канэко, конечно, маг очень сильный, я против этого ничего не скажу, но не настолько. Договариваться с тварями Бездны… Нет, куда ему.

Ямадзаки задумчиво покачал головой.

— Я вообще не представляю, чья это игра, — честно признался он.

— Эта Симидзу… — задумчиво проговорил Хаттори Дэйки. — Дело должно быть в ней. Я это чувствую.

— То есть?

— Хотэко сдал её сам. По собственному почину.

— Мы его не вербовали?

Хаттори Дэйки отрицательно покачал головой.

— Сам объявился и предложил услуги. Я его проверил. Старик занимался мелкой ворожбой, по большей части, так что много денег не зашибал. Трудности у него, в принципе, с финансами возникнуть могли. Тем более, он нанял домработницу, а ей ведь платить нужно было.

— Значит, тупо продался?

Хаттори Дэйки пожал плечами.

— Тогда мне это показалось вполне… возможным. Тем более что Симидзу он действительно сдал исправно. Я даже рассчитывал на долгое и плодотворное сотрудничество.

— А как личность этот Хотэко что из себя представлял?

Хаттори Дэйки нахмурился.

— Вот тут сложнее. Судя по всему, он был не из тех, кто готов на всё ради бабок. И потом, магом он был сильным. Только способности свои почти не использовал. Не знаю, почему.

— Значит, заработать мог при желании?

— Думаю, да.

— А Симидзу, тем не менее, взял и сдал?

— С потрохами. Противоречие, да?

— И после этого его убрали. То есть, получается, что он только на неё одну нам инфу слить и успел?

— Точно.

— А могли его люди Канэко казнить? Говорят, ямабуси предателей не жалеют.

Хаттори Дэйки пожал плечами.

— Если Хотэко оказал сопротивление — конечно. А так они б его увезли допрашивать. Потом уже, может, и прикончили бы. Но не в его квартире.

— Стало быть, старик сам с нами связался? — переспросил задумчиво Ямадзаки.

— Въедливый ты, Ямадзаки-сан, — усмехнулся Хаттори Дэйки. — Любишь об одном и том же по сто раз спрашивать.

— Я не въедливый, я занудный, — поправил Ямадзаки. — Тут надо разобраться. Раз подлостью и жадностью Хотэко не отличался, значит, имелась другая причина, по которой он сдал Симидзу. Мы, кстати, на него никогда не давили?

Хаттори Дэйки отрицательно покачал головой.

— С чего? Он у нас ни по одному делу не проходил.

— Странно, — пробормотал Ямадзаки. — С чего бы ему понадобилось вписываться во всё это? Неужто и впрямь ради денег?

— Может, у него к Симидзу была личная неприязнь, — предположил Хаттори Дэйки без особой уверенности.

Ямадзаки отмахнулся.

— Возникшая за те два раза, что они виделись? Хотэко понимал, что сильно рискует, сдавая девчонку. Маги нас не любят, даже которые законы не нарушают. И крысятничества не прощают. У ямабуси это вообще считается страшным позором, несмываемым. Никогда старик не стал бы рисковать просто из-за того, что девчонка ему не понравилась.

— Согласен, — кивнул Хаттори Дэйки. — Значит, Хотэко кто-то приказал сдать Симидзу. Но зачем?

— И кто?

Глава 22

Ястребы задумчиво посмотрели друг на друга.

— М-да, — констатировал Хаттори Дэйки.

— Из известных игроков приходят на ум только конкуренты Канэко вроде Таро Мацуды или Акайо Фурукавы, — сказал Ямадзаки.

— Это не они, — покачал головой Хаттори Дэйки.

— Понимаю, что нет.

— Да и сам Канэко не подходит. Не только, потому что едва ли сумел бы договориться со стражами. Чего бы он добился, отдав им Симидзу?

— Понятия не имею, — честно признался молодой человек.

— Тот, кто эту кашу заварил, должен обладать очень высокой степенью владения магией, — проговорил Хаттори Дэйки. — Страшно даже представить, какой. Возможно, у него уровень Ойкумены, причём полученный давно.

— Есть ли тогда смысл раскручивать это дело? — осторожно спросил Ямадзаки. — По зубам ли нам?

Хаттори Дэйки бросил на помощника недовольный взгляд.

— Что предлагаешь?! Отойти в сторону? После всего?

В тоне начальника отдела прозвучали металлические нотки раздражения.

— Но мы знаем, что у клана Ки-Тора есть Навигатор, — заметил Ямадзаки. — Почему бы не сосредоточиться на нём? Это ведь главное?

— Если известны все игроки, то да.

— А что, собственно, меняет исчезновение Симидзу?

— Правда не понимаешь? — Хаттори Дэйки удивлённо поднял брови. — Стоило объявиться Навигатору, как пропадает девушка. Нет, не пропадает! Исчезает в Кава-Мидзу в сопровождении нуэ! — Хаттори подался вперёд, уставившись в глаза помощнику. — Скажи мне прямо, Ямадзаки-сан: ты способен представить человека, который сумел бы договориться со стражами?! Они вообще не должны сотрудничать с людьми — только убивать! Я даже не уверен, что эти твари разумны. Скорее, они смахивают на вечно голодную свору. Если бы Мацуо видел на той кухне демонов, я бы ещё поверил, что это дело рук Симидзу, но стражи… — Хаттори Дэйки покачал головой. — Уж извините! Кто-то забрал её — это ясно. Вот только зачем, и как она связана с Навигатором?

Ямадзаки откашлялся.

— Что касается её исчезновения из-под носа этого болвана Мацуо, — проговорил он нехотя, — то не может же быть… — Ямадзаки осёкся, словно передумав.

— А, собственно, почему? — прищурился Хаттори Дэйки. — Мы знаем, что Озему Канэко ищет Дзигоку. Мы с тобой занимаемся тем же. Но что делает… Дзигоку?

— В смысле? — не понял Ямадзаки.

— Ищет ли он нас? — объяснил Хаттори Дэйки. — Кава-Мидзу — это река энергии, которая несёт того, кто в неё попадает. Находиться в Кава-Мидзу долго нельзя, да и вообще опасно, однако любая река должна куда-то вести. И Навигатор, который может оставаться в Кава-Мидзу, сколько захочет, способен приплыть по ней… Куда? Канэко предполагает, что в Дзигоку. Мы надеемся, что он прав.

— Если… твари с той стороны хотят найти нас, — осторожно проговорил Ямадзаки, — то почему Кава-Мидзу так опасна? Почему бы ёкаям не впустить к себе магов, как те и мечтают? Но нет, реку охраняют стражи нуэ.

Хаттори Дэйки пожал плечами.

— Вероятно, дело в Навигаторе. Думаю, только он способен прокладывать путь и туда, и обратно. Вернее, делать границы между мирами настолько проницаемыми, чтобы полноценный переход стал возможен. Сейчас мы только видим нуэ и можем попасться им в лапы, но представь, что они и прочие твари Бездны сумеют не только проникать сюда, но и разгуливать, где им вздумается, и сколько вздумается! И я говорю не о призывах, которые осуществляют читеры отсюда. Я имею в виду переходы тварей Дзигоку по их собственному желанию!

— Так вы что, всерьёз считаете, что нуэ за Симидзу послали оттуда? — в голосе Ямадзаки слышалось явное сомнение.

— Почему нет? Это единственное правдоподобное объяснение.

— Что, и Хотэко приказали сдать Симидзу оттуда? — Ямадзаки попытался усмехнуться, но вышла жалкая гримаса: перспектива увидеть мир, заполненный адскими тварями, не располагала к веселью.

Хаттори Дэйки кивнул.

— Так что едва ли мы ещё услышим про хозяина квартиры.

— Но при чём здесь Симидзу? Почему она пошла на тот адрес?

— Вот это и надо выяснить.

Ямадзаки фыркнул.

— Как?!

— Займись ею лично. Начни с родителей. Копай, как первый старатель на Клондайке, но узнай, почему выбрали её!

Ямадзаки кивнул.

— Сделаю, — пообещал он. — Жаль, у нас нет доступа к данным Ки-Торы, конечно.

— Я поручу это кроту.

— Хорошо.

— На этом пока всё.

Ямадзаки поднялся и направился к двери, но, уже взявшись за ручку, остановился.

— Если вы правы, полковник, — сказал он негромко, — и твари Дзигоку действительно ищут способ проникать в наш мир, то… что нам делать?

— В каком смысле? — нахмурился Хаттори Дэйки.

— Канэко ищет Бездну, потому что у него и его клана есть сила. Ямабуси умеют пользоваться Кава-Мидзу. Почти все они маги. А что будем делать там мы? У нас магов куда меньше. И они наверняка уступают многим ямабуси. Это ведь, в конце концов, древние кланы!

Хаттори Дэйки помолчал. Его пальцы подобрали со стола золотую зажигалку. Пару раз щёлкнула, открываясь и закрываясь, крышка. Начальник отдела по контролю впервые видел своего помощника растерянным.

— Когда мы достанем Навигатора, то вначале разберёмся со Старейшинами, — проговорил, наконец, Хаттори Дэйки. — Не поштучно, как сейчас, а со всеми разом. А потом… потом будем думать, как использовать Кава-Мидзу. И Дзигоку. Если сможем — хорошо. Нет — закроем Кава-Мидзу навсегда!

— А мы сумеем?

— Чтобы это узнать, нужно найти Исикаву Кенджи.

Ямадзаки с сомнением покачал головой.

— Не забывайте, что нам ещё понадобится карта.

— Ты веришь в её существование? — удивился Хаттори Дэйки. — По-моему, это чистой воды миф.

— Может, и так. Но если нет, без карты Навигатор не попадёт в Дзигоку.

— Предоставим это Канэко. Пускай сделает за нас максимум работы. Я хочу получить Исикаву готовым открыть Кава-Мидзу и проплыть по ней в Дзигоку.

Ямадзаки кивнул.

— Правильно, полковник. Пусть Канэко сам таскает каштаны из огня.

— Вот-вот, — кивнул Хаттори Дэйки.

Ямадзаки открыл дверь.

— Ладно. До скорого, шеф.

— Удачи, — вдогонку пробормотал Хаттори Дэйки.

Оставшись в одиночестве, начальник «SD-5» сложил руки на животе и уставился в потолок. Если он прав… Ямабуси веками искали дорогу в Бездну. Они надеялись, что найдут способ заставить энергию Дзигоку служить людям. О, если это действительно возможно! Уж он-то, Хаттори Дэйки, придумал бы, как её использовать. Главное, как и в любой гонке, — прийти первым!

Глава 23

В кабинете было накурено. Вернее, дым висел такой, что впору вешать топор. Озему Канэко восседал за столом и мерил присутствующих тяжёлым взглядом. Под ним ежился даже огромный, как слон, Хизеши, не говоря уж про остальных.

— Итак, — проговорил Канэко, доставая сигару и золотую гильотину. — Исикава Кенджи у нас, и он жив. Это плюс, — он щелкнул гильотиной, и по столу покатился зелёный кончик сигары. — Жирный, очень жирный плюс. С этим не поспоришь. Но на машину, перевозившую Исикаву, было совершено нападение. Это минус, — кэндзя воткнул сигару в рот, чиркнул лучиной и сосредоточенно прикурил. — Кто мне объяснит, почему? — старейшина обвёл взглядом членов клана.

Те сидели, опустив голову или глядя в сторону. Никто не рвался вступать с сэнсеем в дискуссию.

— Позвольте? — по-ученически поднял руку Риота.

В другой он держал банку энергетика, правда, закрытую: пить при кэндзя, когда тот не в духе, не решался.

Канэко кивнул.

— Неприятно говорить, — Риота оглядел собравшихся. — И да простят меня присутствующие, но ответ напрашивается только один. Среди нас пасётся стукачок.

Несколько голов повернулись к нему, но большинство ямабуси отреагировали более сдержанно. Было заметно, что такой ответ вертелся на языке у многих. Блондин просто озвучил то, о чём думали почти все.

— Вот именно, — спокойно кивнул Канэко, выпустив облако дыма. — Думаю, это можно считать очевидным фактом.

Несколько человек одобрительно закивали.

— Отлично, — продолжил кэндзя. — Осталось выяснить, кто это. Я не зря собрал именно вас. Присутствующие здесь, — старейшина сделал маленькую паузу, — знали или имели доступ к информации, касающейся Исикавы.

При этих словах несколько человек недоумённо переглянулись. Это не осталось незамеченным Канэко.

— Некоторые из вас, — сказал он, — только могли бы получить доступ к этой информации, если бы приложили определённые усилия. Для, так сказать, чистоты следствия мне пришлось собрать и вас. На данном этапе мы вынуждены рассматривать все варианты.

Риота снова поднял руку. Канэко бросил на него недовольный взгляд, но кивнул.

— Вы уже знаете, кто крот, сэнсей?

Кэндзя вперился в него яростным взглядом.

— Зачем бы я тогда вас собирал?! — процедил он.

Риота, казалось, не смутился. Держался, по крайней мере, хорошо.

— Просто, понимаете, сэнсей, — сказал он, — обычно столько народу собирают, когда уже знают преступника, и его осталось только разоблачить, — Риота пожал плечами. — Ну, вот я и подумал…

— Ты что, детективов начитался?! — спросил Канэко ледяным голосом. — Думаешь, я сейчас стану, как Пуаро, спектакль разыгрывать?

Некоторые ямабуси заметно поёжились.

— Простите, сэнсей, — Риота потупился в знак смирения и осознания вины. — Люблю этот жанр, — выждав несколько секунд, он вдруг поднял глаза на старейшину. — Так что, я прав? Убийца среди нас?

Повисла тягостная пауза. Канэко сверлил глазами нахального мага, тот старательно делал вид, что ничего не замечает. Разглядывал на банке надписи.

— Я так понимаю, мы с Аяко тоже под подозрением? — прогудел, нарушив тишину, Хизеши.

Девушка незаметно ткнула его локтём в бок, но громила этого даже не заметил.

— Все под подозрением! — резко ответил Канэко, словно нехотя отрывая взгляд от Риоты. — Потому мы здесь и собрались. В словах Утиямы есть резон, — неожиданно добавил он совершенно спокойным тоном. — Крот действительно в этой комнате. Один из присутствующих действовал по заданию отдела по контролю и регулярно сливал туда сведения о тот, чем мы занимаемся. В том числе, информацию об Исикаве.

В кабинете поднялся гул.

— Тихо! — поморщился Канэко, и все тотчас заткнулись. — Утияма прав и в том, что мне известен крот. Вернее, я думаю, что знаю, кто он. Но мне хочется обладать уверенностью. Речь ведь идёт о члене клана.

Ямабуси потрясённо молчали, глядя на сэнсея. Никто не смел переглядываться: вдруг сосед и есть предатель?!

— По логике детектива, кротом должен оказаться я, — неожиданно заявил Риота.

— Почему это? — поинтересовался Канэко.

— Слишком много болтаю.

Старейшина кивнул, словно соглашаясь, но, когда заговорил, в голосе его звучал металл:

— Мы тут не книжки пишем, — он повернулся к Аяко. — И речь действительно идёт об убийце. Человек, который здесь присутствует, подставляет своих собратьев и мешает нашему общему делу. Я не знаю, почему он это делает, — кэндзя болезненно поморщился. — Возможно, ему заплатили, возможно, внедрили к нам изначально. Может, просто угрожали. Всё это не имеет значения, потому что человек этот — враг, — Канэко помолчал, а когда заговорил снова, голос его стал тише и напряжённей. — Трудно вычислить крота. Понять, кто из людей, с которыми ты работаешь и которым доверяешь, — предатель. Но когда крот в ловушке, и остаётся её только захлопнуть, дело — за малым.

Во время речи старейшины многие ямабуси переглядывались, словно пытаясь угадать, о ком говорит сэнсей.

Аяко заметила на себе пару мимолётных взглядов и почувствовала мерзкий холодок: неужели кто-то подозревает её?! Невольно она посмотрела на Хизеши. Он тоже здесь, хотя в его лояльности она усомнилась бы последней. С другой стороны, Канэко сказал, что присутствие некоторых — формальность. Может, поэтому Хизеши здесь? По критериям он, вроде, подходит: о перевозке Исикавы знал, во время стрельбы не пострадал, в поисках Навигатора участвовал. Но он ведь спас её из-под пуль и альбиноса вывез! Будь он кротом, что ему мешало подыграть нападавшим? Аяко стало не по себе из-за того, что она плохо подумала о напарнике, и девушка положила ладошку на его огромную лапищу. Хизеши вздрогнул, опустил взгляд и растерянно улыбнулся. Потом, видимо, решив, что девушка встревожена, подмигнул — мол, не дрейфь, подруга, прорвёмся.

— Макото, мы готовы, — раздался голос Канэко, нажавшего кнопку интеркома.

Глава 24

Все, как по команде, развернулись к двери, в которую буквально через десять секунд вошёл приземистый широкоплечий мужчина с круглым открытым лицом и сияющей лысиной. Лет ему было около сорока. Присутствующие хорошо знали вошедшего: Макото Ёсида пользовался большим доверием кэндзя. Но ямабуси не понимали, какое отношение он имеет к поискам Навигатора и, тем более, связанным с ним операциям. Макото занимался техническим оснащением, электроникой и так далее. Под его началом работала целая команда, так что клан Ки-Тора не испытывал недостатка во всяких прибамбасах, если они требовались.

Поэтому, увидев в руках Ёсиды какой-то прибор, большинство решило, что это детектор лжи. В крайнем случае — сыворотка правды в оригинальной упаковке.

Канэко указал вошедшему на свой стол и положил докуренную до середины сигару на край пепельницы. Ёсида водрузил свою ношу перед сэнсеем и отступил. В этот момент он напоминал выполнившего заказ подрядчика, предлагающего клиенту оценить результат работы.

Прибор имел форму куба, покрытого множеством то ли трещин, то ли прорезей, пересекавшихся в совершенно произвольном, на первый взгляд, порядке. Но, если присмотреться, они образовывали определённую систему-узор.

— Присядь, — кивнул Канэко Ёсиде, и тот послушно опустился на свободный стул. — А сейчас, — сказал сэнсей, взглянув на присутствующих, — невиновные пусть приготовятся схватить предателя. Предупреждаю: он нужен мне живым, — голос старейшины обрёл столь убедительную выразительность, что в кабинете повисла мёртвая тишина. — Как видите, перед вами артефакт, — продолжил Канэко будничным тоном человека, привыкшего к презентациям. — Известный большинству из вас. Уверен, здесь есть умник, которому не терпится сказать, что же это такое, — он вопросительно посмотрел на Риоту.

— Если вы настаиваете, сэнсей, — пожал тот плечами.

— Будь любезен.

— Полагаю, перед нами куб Тамамо. Знаменитый артефакт, который легендарная куртизанка, если верить записям, доставила с той стороны Кава-Мидзу. То есть, из Бездны. Ходили даже слухи, что она была кицунэ.

Канэко поморщился.

— Давай сказки опустим, — ворчливо сказал он.

— Как скажете, сэнсей. Всё это время куб считался утраченным. Одни утверждали, что Тамамо уничтожила это нечестивое произведение ёкаев, другие полагали, будто спрятала. Судя по всему, правы были вторые.

Канэко одобрительно кивнул, несмотря на поднявшийся в кабинете возбуждённый шум. Ещё бы: никто до сих пор понятия не имел, что клан располагает подобным артефактом.

— Риота совершенно прав. Это действительно тот самый куб. Как большинство из вас знает, его невозможно обмануть. Не важно, как нам удалось его раздобыть. Главное, он здесь, он работает, и именно с его помощью мы узнаем, кто крот, — Канэко хищно усмехнулся. — Макото, объясни всем принцип действия.

— С удовольствием, — Ёсида выступил вперёд. — Для начала необходимо сделать вот так, — ловкие пальцы коснулись куба в нескольких местах, и его боковые грани раскрылись на манер лепестков.

Верхняя же осталась на месте, закреплённая витыми стержнями, торчавшими из углов основания. Стало видно, что внутренние стороны граней покрыты цифрами, вписанными в девять клеток — сакральное число азиатского востока. В центре куба имелось устройство, над которым клубился красноватый туман. Он слегка светился и постоянно менял форму.

— Вы помещаете правую руку вот сюда, — Ёсида указал на центр куба. — Затем вам задают вопрос, и вы должны дать ответ. Если он будет правдив, то всё в порядке. Если нет, вас скорчит от боли, и вы будете биться в пароксизмах, пока не упадёте. Возможно, умрёте от шока. Так что, вам решать, лгать или говорить правду, — Макото сдержанно улыбнулся.

— Всё ясно? — осведомился Канэко.

Ответом были разрозненные кивки.

— Есть желающий пройти испытание первым? — спросил кэндзя.

Никто не торопился засунуть руку в жуткий куб. Канэко усмехнулся.

— Так-так, — протянул он. — Похоже, каждому есть, что скрывать. Ладно, мы к этому ещё вернёмся. А сейчас начнём наше маленькое испытание. Итак, я напоминаю: невиновным приготовиться скрутить крота, как только он будет изобличён, — Канэко оглядел собравшихся и коротко кивнул. — Первым пойдёт Наоки.

Один из присутствующих мужчин поднялся и, пожав плечами, направился к столу.

— Это юмор такой, сэнсей? — спросил он. — Из-за того, что моё имя означает «честное дерево»?

— Возможно, — сдержанно ответил Канэко. — Хотя уверяю: сейчас я меньше всего расположен шутить.

— Сюда, — любезно указал на центр куба Ёсида, коснувшись правой руки испытуемого.

Наоки, довольно слабый, молодой маг, входивший в группу, занимающуюся поисками Навигатора, лишь в течение последних месяцев, протянул руку к центру куба. Красноватый туман мгновенно окутал пальцы, пополз по кисти и остановился на запястье. Наоки заметно вздрогнул. Собравшиеся наблюдали за происходящим, почти не моргая.

— Готово, — негромко сказал Ёсида, отступая на шаг.

Канэко кивнул и перевёл холодный взгляд на испытуемого.

— Наоки, ты должен отвечать «да» или «нет», — предупредил он. — Объяснений и оговорок не требуется. Это как детектор лжи, только вместо самописца — боль. Всё ясно?

— Да, сэнсей, — ответил маг, слегка побледнев.

— Помни: истина никогда не бывает изящной и красноречивой, — подбодрив подчинённого таким странным образом, Канэко выдержал короткую паузу. — Итак, ты когда-нибудь передавал организациям или лицам, не связанным с Ки-Тора или другими древними кланами, информацию, касающуюся поисков Навигатора, конкретно Исикавы Кенджи, или иные сведения, затрагивающие наши интересы?

Наоки невесело усмехнулся.

— Вы могли бы просто спросить меня, сэнсей, крот я или нет.

— Крот — это животное, — сухо ответил Канэко. — Ты — нет.

— Ясно, — кивнул Наоки.

— Я повторю вопрос, — терпеливо сказал кэндзя, взглядом ясно давая понять, что от дальнейших комментариев лучше воздержаться.

На этот раз, выслушав старейшину, Наоки коротко ответил «нет». Ничего не произошло, и Канэко удовлетворённо кивнул.

— Боль, причиняемую кубом, невозможно терпеть и скрывать, — сказал он. — Спасибо, Наоки, можешь сесть.

Маг молча вернулся на своё место.

— Как видите, невиновным бояться нечего, — прокомментировал Канэко. — Сэтору, давай следующим.

Аяко наблюдала за тем, как один за другим испытание прошли четверо ямабуси. Каждый раз она ощущала, как люди вокруг замирают в ожидании, что допрашиваемый начнёт корчиться от боли. Но пока всё оканчивалось благополучно. Последним опустился на стул рядом с Аяко Хизеши. Взглянув на девушку, ухмыльнулся и шепнул:

— Не дрожи, лапуля!

— Танака! — вызвал старейшина.

Аяко встала — словно распрямилась пружина. Подошла к столу, глядя на сэнсэя.

— Ты знаешь, что делать, — кивнул тот.

Аяко молча протянула руку, поместив её в куб. Она ощутила лёгкое покалывание. Алый туман окутал пальцы, расползся по кисти.

— Готова? — буднично спросил Канэко.

Аяко кивнула. Спиной она чувствовала напряжённые взгляды коллег. Судорожно сглотнула и на мгновение прикрыла глаза.

Канэко в очередной раз повторил свой вопрос. Аяко медленно досчитала про себя до пяти и проговорила:

— Нет.

Через секунду из её рта вырвался пронзительный крик, и девушка согнулась пополам. Девушку затрясло, вопль превратился в истошный хрип, Аяко выгнулась, глаза её закатились, ноги подогнулись, и она начала оседать на пол. Рука оставалась в кубе Тамамо, и красный туман быстро окрашивался зелёным цветом.

Глава 25

Канэко вскочил, лицо его было перекошено. Ёсида бросился к Аяко. Он был ближе всех и поэтому схватил девушку первым. Несмотря на судороги, девушка умудрилась с силой оттолкнуть его. Затем она попыталась подняться. Ещё мгновение — и присутствующие кинулись на неё. Кабинет наполнился криками. Аяко отбивалась, но её быстро скрутили. Перед столом Канэко образовалась куча мала. Сэнсей возвышался над ней, бледный от ярости. Его ноздри судорожно раздувались.

— Достаточно! — прикрикнул он.

Ямабуси расступились, и стало видно, что Аяко держат за руки. Девушка уже не сопротивлялась, она стояла на коленях, опустив голову, и, казалось, была без сознания. Изо рта на пол текла пена.

— Что за шутки?! — раздавшийся в наступившей тишине голос принадлежал Риоте и заставил ямабуси повернуться к нему.

Глаза у всех, кроме Канэко, полезли на лоб, когда присутствующие увидели стоявшего возле своего места Риоту, а рядом с ним — Хизеши, сжимавшего направленный на мага пистолет, ствол которого был упёрт в голову Утиямы. У бугая лицо было красным, а глаза горели откровенной ненавистью. Казалось, он едва сдерживался, чтобы не нажать на спусковой крючок. У Риоты, напротив, лицо отличалось бледностью, кровь отлила даже от губ. Он явно боялся пошевелиться.

— Отпустите её! — повелительно сказал Канэко, махнув рукой тем, кто держал Аяко.

Ямабуси неуверенно разжали руки и на всякий случай отступили. Когда девушка подняла голову, на её лице играла злая улыбка. Встряхнув волосами, она поправила причёску и сплюнула на пол белую пену.

Ты в порядке, лапуля?! — не отрывая взгляда от Риоты, прогудел Хизеши.

— В полном!

— Сэнсей, что за дела? — Риота попытался улыбнуться, но у него получилось лишь скривиться в жалкой гримасе.

— А вот и наш крот, — спокойно объявил Канэко, садясь. — Прошу любить и жаловать.

— Вы что, всерьёз?! — немного овладев собой, Риота поднял брови. — Я же ещё не прошёл испытание, — он указал глазами на куб.

— Тут ты прав, — кивнул Канэко, беря из пепельницы недокуренную сигару. — Испытание ты не прошёл. Вот только куб здесь совершенно ни при чём. Покажи, — велел он Ёсиде.

Ухмыльнувшись, тот подошёл к столу, взял артефакт и ловко отсоединил устройство в основании куба. Перевернул, извлёк батарейки и бросил на стол.

По лицу Риоты прошла судорога. Его рот застыл в кривой усмешке.

— Обычная игрушка, — пояснил Ёсида. — Мне пришлось немного модифицировать один сувенир, но вообще ничего колдовского здесь нет.

— Ты попался, как мальчик! — издевательски проговорила Аяко. — Не зря всегда мне не нравился!

— Не вздумай дёрнуться! — прорычал Хизеши, вперившись яростным взглядом в висок Риоты. — Мозги вынесу в момент!

Маг стоял, не шевелясь, только губы его слегка подрагивали. Взгляд остановился. Он понимал, что сейчас остальные ямабуси приготовились открыть Кава-Мидзу и отразить любую его атаку, так что пистолет Хизеши был даже не самым страшным, что угрожало предателю.

— Все помнят, как я сказал, чтобы невиновные были готовы скрутить крота? — спросил Канэко.

Ответом ему были дружные кивки. Старейшина затянулся сигарой, которую крутил до сих пор в пальцах, и выпустил густое облако дыма.

— Невиновные так и сделали, — сказал он негромко. — А крот до того удивился, что куб указал на Аяко, что даже не сообразил, что пора бросаться на врага, — Канэко перевёл взгляд на Риоту. — Так и остался стоять возле своего стула.

Маг криво усмехнулся.

— Может, я просто обалдел, когда увидел, что Аяко предательница. Никогда бы на неё не подумал.

— Только не ты. Не с твоей реакцией.

— Вы, сэнсей, говорили про чистоту эксперимента, — Риота судорожно сглотнул. — Как же в него вписываются Аяко и Хизеши? Они, значит, были вне подозрений?

— Были.

Риота изобразил саркастическую усмешку.

— И почему же?

— Потому что они не подходили на роль крота, — ответил Канэко. — На самом деле, только ты подходил, Утияма. Мне нужно было лишь убедиться, что я прав.

— Подходил? Как это?

— Мы маги, не забыл? И пользуемся не только пятью органами чувств.

Риота заставил себя усмехнуться.

— Что, не слишком хорош для вашего клана, да?!

— Ты так и не обрёл гармонию, Утияма. Надо было тебе податься к Фурукаве.

Маг поморщился.

— Вы удовлетворены, сэнсей?

— Вполне. — Канэко перевёл взгляд на Хизеши. — Забирай его. Ты знаешь, что делать.

— Знаю! — кивнул бугай и, протянув руку, ухватил Риоту за шкирку.

Тот повернул голову и злобно взглянул на амбала. Хизеши недобро усмехнулся.

— Слабоват ты, Риота! — заявил он, оскалившись.

— Да пошёл ты!

Раскрытая ладонь Утиямы метнулась к животу амбала, но тот легко отбил её в сторону и, коротко размахнувшись, ударил мага рукоятью пистолета по голове. Закатив глаза, Риота осел и повис на мощной руке амбала. Из его пальцев выпала и покатилась по полу так и не вскрытая банка энергетика.

— Чтобы не вышло, как с Хотэко, — пояснил присутствующим Хизеши.

Затем он взвалил бесчувственное тело на плечо и вышел из кабинета.

— Я тоже пойду, сэнсей? — спросил Ёсида.

— Конечно, Макото. Подготовь там всё. Я скоро приду.

Как только техник вышел, Канэко обвёл глазами присутствующих и сухо улыбнулся.

— Всем спасибо, все свободны. Приношу благодарность за то, что участвовали в операции.

Ямабуси начали расходиться. Никто не разговаривал, все были удручены.

Аяко задержалась.

— Почему вы не предупредили, что страховать меня будет Хизеши? — спросила она.

— Он тоже не знал, кто будет подставной уткой, — ответил, слегка пожав плечами, Канэко. — Как и то, что крот — Утияма.

Аяко помолчала.

— Мне можно с вами? — наконец, спросила она.

— А ты хочешь?

Девушка кивнула.

Канэко вздохнул.

— Ну, и женщины пошли, — сказал он, вставая. — Предупреждаю сразу: зрелище ожидается не для слабонервных. Методы у нас примитивные, зато проверенные.

— А я, господин Озему, не женщина, — сказала Аяко, отбросив волосы и прямо глядя в глаза кэндзя. — Я — ямабуси!

Хмыкнув, Канэко затушил сигару, приглашающе махнул рукой, и они с Аяко вышли из кабинета.

Глава 26

— Сначала перекусим, — предупредил старейшина, шагая по коридору. — Пока Макото всё приготовит, пройдёт, по крайней мере, полчаса, да и Утияма ещё в отключке. А мне он нужен свеженький.

— Если вы приглашаете, сэнсей.

Аяко не была уверена, что перед допросом стоит есть — как бы не расстаться потом с принятой пищей, но, с другой стороны, хоть она и бравировала перед кэндзя, предстоящее зрелище нисколько не прельщало, и девушка была рада любой отсрочке.

— Приглашаю, — кивнул Канэко. — Само собой.

Они отправились в столовую на первом этаже, где заняли отдельный кабинет. Старейшина всегда трапезничал в нём: как известно, даже у стен есть уши. А недавние события показали, что доверять не стоит никому, в том числе, «своим».

Канэко достал мобильник и набрал номер.

— Хизеши, как сдашь Утияму Ёсиде, спускайся в столовую. Мы с Аяко тебя ждём. Никуда он от них не денется. Нет, без тебя разберутся. Дуй сюда живо.

Сунув телефон в карман, Канэко взял меню, хотя знал его наизусть. Эта привычка кэндзя — читать список блюд, а потом всё равно заказывать один из трёх неизменных наборов, была хорошо известна приближённым старейшины.

Аяко отодвинула кожаную папку и просто подозвала жестом официанта.

Когда через десять минут в столовой показался Хизеши, перед Канэко и девушкой уже стояли бутылки с минералкой, салаты, свежий хлеб, жареные с луком креветки, тофу в кляре, курица в кокосовом соусе, лапша с грибами шиитаке и по бокалу вина.

— Мы решили отпраздновать, — прокомментировал Канэко. — Присоединяйся.

— Я лучше саке, — презрительно поморщился Хизеши, взглянув на вино.

Он уселся на скрипнувший под ним стул.

— Тебе ещё работать, — напомнил Канэко, но равнодушно, без строгости. Для проформы, словом.

Амбал это сразу почувствовал.

— Я ж не бутылку, — прогудел он. — И потом, мне, с учётом массы тела…

— Ладно, сегодня можно, — разрешил Канэко.

— Праздновать, конечно, особо нечего, — заметила Аяко. — Один из наших оказался кротом — это печально. Не секрет, что Утияма никогда мне особо не нравился, но мы с ним работали бок о бок, и он не раз выручал меня. Боевым товарищем был хорошим. Просто в голове не укладывается, что он — предатель!

— Риота изначально вызывал у меня беспокойство, — проговорил Канэко. — Он присоединился к нашему клану, но его характер, его аура так и не обрели в гармонию. И, честно говоря, не думаю, что Утияма прикладывал в этом направлении достаточно усилий. Мне кажется, он из тех людей, которые получают удовольствие от насилия. Может быть, даже неосознанно.

— Риота всегда действовал продуманно, — сказала Аяко, когда кэндзя замолчал. — Его разум преобладал над чувствами.

— Уверен, от этого Утияма тоже получал удовольствие, — ответил старейшина. — Собственный профессионализм тешил его самолюбие. А воин должен быть подобен катане — остёр, быстр и холоден. Оружие не знает гнева, ярости, жажды убийства. Избавляясь от личного, мы становимся инструментами и, тем самым, сохраняем гармонию. А выполнив необходимое, как и меч, возвращаемся в ножны.

— Красиво, — одобрил Хизеши.

— Как вы докопались до того, что Риота крот? — спросила Аяко, вертя в руках полупустой стакан с минералкой.

Философия клана Ки-Тора была ей хорошо известна, девушка не нуждалась в напоминаниях кэндзя. Что ей было нужно, так это понять, почему ямабуси, с которым она разделяла опасности, стал предателем.

— Мы уже обсуждали, что Хотэко не был похож на стукача. Он не подходил на эту роль. Почему же он вдруг решил сдать Эйко ястребам? — ответил Канэко. — Мы всё проверили и выяснили, что никакой связи между ней и стариком не существовало. Значит, Хотэко приказали сдать девушку.

— Но… в чём тут логика? — Аяко наморщила лоб.

— Логика пока мне самому до конца не ясна, — признался Канэко. — Надеюсь, Утияма прольёт на эти события свет.

Подошёл вызванный Хизеши официант, и все замолчали, ожидая, пока он примет заказ. Громила заказал бифштекс с кровью (заявив при этом «Для настроя» и хохотнув так, что Аяко невольно поёжилась), заправленный соевым соусом рис, васаби и сто грамм подогретого саке.

— Но с какого бока тут оказался Утияма, сэнсей? — спросил Хизеши, отпустив официанта. — Я в упор не просекаю.

— Кто выходил с Хотэко на связь?

— Риота, — ответила старейшине Аяко.

— А почему именно он?

— Да Утияма сам напросился, — брякнул Хизеши. — Сказал, что вмиг обработает старика. Дескать, маразматики — его профиль, — бугай хохотнул и вдруг замолк, нахмурившись.

— Неужели мысль заработала? — участливо поинтересовалась Аяко.

— Дык эт чё получается, а?! — Хизеши удивлённо хмыкнул. — Риота вызвался, потому что должен быть приказать Хотэко сдать Эйко отделу?!

— Браво, господин Хизеши, вы сегодня в ударе! — съязвила Аяко.

— Кончай, лапуля, — поморщился Хизеши. — Меня не думы думать нанимали.

— Твоя правда, — согласилась девушка. — Приношу свои извинения.

— Принято.

— Правильней сказать, что Утияма должен был передать приказ, — вмешался Канэко.

— Чей? Хаттори Дэйки? — быстро спросила Аяко.

Канэко медленно покачал головой.

— Не думаю.

— Разве это не ястребов происки? — удивился Хизеши. — Тогда чьи?

— Не знаю. Пока.

В это время официант принёс заказ Хизеши и принялся расставлять на столе приборы. Обслуживающий персонал понятия не имел, на кого работает, поэтому при нём ничего не обсуждали. Когда парень ушёл, разговор возобновился.

— Почему вы уверены, что Риота не сливал инфу Хаттори Дэйки? — обратилась Аяко к кэндзя.

— Не уверен, а предполагаю, — поправил Канэко. — Утияма мог сдать Эйко непосредственно ястребам. Однако действовал через Хотэко. Этому должно существовать объяснение.

Аяко медленно кивнула.

— Если он стучал ястребам, то зачем было вводить в игру Хотэко — это лишний риск, ведь старик мог его сдать, — сказала девушка. — Не нам, так другим старейшинам.

— Например, Таро Мацуде, который его инициировал, — поддержал девушку Канэко.

— Получается, и старик, и Риота в данной партии — просто пешки?

Кэндзя кивнул.

— У меня складывается неприятное впечатление, что не только они, но и мы.

— Их и нас использовали, чтобы Эйко получила доступ к Кава-Мидзу! — догадалась Аяко.

— Именно. А теперь давайте продолжим, пока всё не остыло, — Канэко взялся за отложенные на время палочки.

— Я с удовольствием, — просипел Хизеши. — Ваше здоровье, — он с видимым удовольствием сделал большой глоток саке.

Аяко нехотя взяла палочки. Аппетита не было, но не сидеть же просто так перед заказанными блюдами. Девушка вяло поковырялась в тарелке, что-то даже съела. Затем отложила хаси и тревожно посмотрела на Канэко.

— Сэнсей, как вы думаете, Риота знал про голову?

Кэндзя нахмурился.

— Надеюсь, что нет.

— Про голову? — спросил Хизеши. — Ты это о чём, лапа?

Глава 27

Канэко недовольно покосился на амбала. За столом повисло напряжённое молчание.

— Секреты, да? — понимающе кивнул Хизеши. — Нам знать не положено? Ладно, я не в претензии. В любом случае, скоро всё выясним, — амбал взглянул на часы. — Минут через десять можно подваливать к Макоте. Когда будете спрашивать Утияму про эту вашу голову, я выйду. Мы гордые, но не самолюбивые, — Хизеши подмигнул Аяко.

Девушка улыбнулась, надеясь, что это сойдёт за извинение.

— Думаете, Риота расколется? — спросила она, желая замять тему.

Хизеши хохотнул.

— У Ёсиды кто угодно запоёт! — сказал он, оскалившись. — Как в опере. Может, даже лучше. Громче, уж точно.

Девушка невольно передёрнула плечами.

— Аяко решила поучаствовать в допросе, — сказал Канэко.

Хизеши недоверчиво вытаращился на девушку.

— Что?! — спросила она с вызовом.

— Ну, ты даёшь!

— Слушай, я…

— Мировая девка! — с уважением перебил бугай. — Прими мои респекты, Аяко-сан, — он коротко кивнул вместо поклона.

— А? — растерялась девушка, уже было решившая, что наёмник собрался её отговаривать. — Ну… это… спасибо.

— Вот только на кой оно тебе надо? — спросил Хизеши. — Мало говна видишь? Прошу прощения, сэнсей.

— Вижу достаточно, — ответила Аяко, подцепляя палочками жареную креветку. — Хочу послушать, что скажет Риота. Своими ушами.

Хизеши хмыкнул.

— Она имеет право, — сказал Канэко.

— Я ж не спорю, сэнсей, — пожал плечами амбал. — Конечно, имеет, — он помолчал. — Слушай, Аяко-сан, а что это была за фишка с пеной? Ну, когда она у тебя изо рта пошла. Мне на секунду даже страшно стало.

Девушка потупилась.

— Что? — нахмурился Хизеши. — В чём дело?

— Ну, есть такая штука, — смущённо сказала Аяко.

— Конкретней! — прищурившись, потребовал Хизеши.

— Секрет фирмы.

— Выкладывай! — строго сказал Канэко. — Мне тоже интересно.

— И вы не знаете, сэнсей? — удивился Хизеши. — Значит, двое против одной. Говори, а то попрошу Ёсиду тобой заняться!

Аяко закатила глаза.

— Ну, ё-моё! Противозачаточная таблетка это! Пенообразующая. Есть такие.

Следующие две минуты из отдельного кабинета по столовой разносились звуки надрывного хохота. Хизеши, не стесняясь, хрюкал, как форменный кабан, Озему Канэко старался изо всех сил сохранить серьёзный вид, но от этого выходило только хуже.

— Мужики! — презрительно констатировала Аяко, когда они, наконец, отсмеялись.

— Ладно, поржали и забыли, — сказал Канэко, утерев выступившие слёзы. — Вот так роняется престиж власти, — добавил он. — Из-за проклятых таблеток кэндзя потерял лицо.

— Мы никому не расскажем, — пообещал Хизеши.

— Но вы-то видели, — возразил Канэко. — Ладно, хватит об этом.

Однако амбал так просто закрывать тему не собирался.

— Да, про твой метод даже рассказать никому нельзя, Аяко-сан, — проговорил он. — Начнут комментировать.

— Что здесь комментировать? — не поняла девушка.

— Особенности орального секса.

Аяко прыснула.

— Ага! — кивнул бугай, широко осклабившись. — Вот и я о том же.

— Ну, всё! — Канэко постучал палочками по краю тарелки. — Успокоились! Как дети малые, честное слово!

— Приношу свои извинения, сэнсей, — проговорил Хизеши, при этом весело глядя на девушку.

— Прошу прощения, — кивнула та.

— Принято, — сказал Канэко.

Авторитет кэндзя, таким образом, был восстановлен, и некоторое время все молча ели.

— Кстати, совсем забыл! — воскликнул вдруг Хизеши, бросая палочки и залезая в карман. — Макото просил вам передать, сэнсей, — с этими словами бугай выложил перед Канэко изрядно помятый листок бумаги. — Обнаружил у Риоты при обыске. Сказал, вы должны взглянуть.

— И чего ты ждал? — недовольно осведомился старейшина, разворачивая листок. — Конца света?

— Да говорю ж: забыл, — смущённо прогудел Хизеши. — Со жрачкой этой!

— Не вини себя, — сказала Аяко. — Конечно, ты отвлёкся. Мы понимаем, как важна еда в твоём дневном расписании.

Бугай покосился на девушку, обиженно хмыкнул, но промолчал.

Канэко тем временем прочитал бумагу и резко выпрямился.

— Что?! — не удержалась Аяко, видя, как старейшина изменился в лице.

— Сама смотри! — Канэко передал ей листок.

Девушка прочитала несколько столбцов иероглифов, взглянула на подписи, подняла глаза на кэндзя.

— Думаете, не подделка?!

— Что там такое? — вмешался Хизеши.

— Контракт! — ответил Канэко. — На душу. Правда, аннулированный.

— В смысле? — нахмурился бугай. — Типа тех, что мы у той старухи надыбали, которую какой-то урод расчленил?

— Не типа, Хизеши, — сказала Аяко. — Точно такой же.

— И составлен он на имя Хаякавы Амайи, — добавил Канэко. — Домработницы Хотэко.

— Рекомендованной ему расчленённой старухой, — напомнила девушка.

— То есть, девчонка продала душу Тэкеши-Они?! — у амбала глаза полезли на лоб. — А на вид прямо ангел!

— Ты ещё не так удивишься, когда узнаешь, что ей пообещали за душу, — мрачно сказал Канэко, забирая у Аяко договор.

— И что?!

— Исикаву. Нашего славного Навигатора. Оказывается, девчонка с ним знакома и влюблена, как кошка.

— Думаю, к старухе она пошла как раз за приворотом, — высказалась Аяко. — И та тут же взяла её в оборот.

— Значит, контракты настоящие? — недоверчиво спросил Хизеши.

— На месте подписи заметны сильные эманации Кава-Мидзу, — проговорил Канэко. — Так что, похоже, да.

— Я имел виду: действительно ли эти подписи поставил сам Тэкеши-Они?

— Не вижу серьёзной причины предполагать, что это был кто-то другой, — мрачно ответил старейшина. — Так что пока примем за рабочую версию, что контракты заключил Тэкеши-Они.

— Почему документ оказался у Риоты? — нахмурилась Аяко.

— У меня есть одно предположение, — сказал Канэко. — Думаю, он забрал его у Хотэко, когда выгребал его бумаги. Но это нужно выяснить точно. Как и то, почему контракт аннулирован.

— Ага, — прогудел Хизеши. — Выясним, сэнсей. Я из Риоты всё вытрясу! — пообещал он, кровожадно впиваясь в остатки бифштекса.

Обед закончили в молчании.

— Пора, — сказал Канэко, взглянув на часы. — Макото должен был всё успеть.

— Да, времени у него было до… полно, — вовремя исправился Хизеши.

Втроём они вышли из столовой.

Аяко знала, что комнаты для допросов находятся не в подвале, как обычно показывают в фильмах, а на предпоследнем этаже. Это из-за того, что в подвале была высокая влажность, и аппаратура могла испортиться. Окна в правом крыле дома заложили кирпичом, а потолок и пол специально укрепили — получилось нечто вроде бункера.

Помимо Ёсиды, на этаже находились члены его бригады техников и охранники.

— Ну что, Макото? — проговорил Канэко, первым выходя из лифта. — Мы вовремя?

— Всё готово, сэнсей, — кивнул тот, указав на одну из металлических дверей.

Затем перевёл взгляд на Аяко. Брови ямабуси вопросительно приподнялись.

— Она с нами, — сказал Канэко.

— Хорошо, — Ёсида коротко поклонился то ли девушке, то ли кэндзя и пошёл вперёд. — Сюда, — сказал он через несколько секунд, с видимым усилием открывая дверь.

Аяко вошла последней. Выглянув из-за широкой спины Хизеши, она увидела Риоту, сидевшего в центре комнаты на стуле. Руки и ноги мага были зафиксированы, глаза широко открыты.

— Пришёл в себя, — прокомментировал Ёсида, — Я вколол ему кое-что, чтоб был посговорчивей.

Оторвав взгляд от бледного, осунувшегося лица мага, Аяко медленно обвела глазами комнату для допросов. Рядом со стулом, на котором сидел Риота, тускло поблёскивали разложенные инструменты. Хизеши подошёл и почти любовно провёл по ним рукой. Хищно улыбнулся, обнажив зубы. Подмигнул девушке.

— Опять я пролетел со свиданием! — сообщил он доверительно.

Почувствовав тошноту, Аяко прикрыла рот рукой и поспешно выскочила в коридор. Опираясь рукой о стену, она быстро двинулась обратно к лифту. Когда до него оставалось метра два, девушка услышала, как за её спиной с грохотом захлопнулась железная дверь.

Глава 28

Шоджи вошёл вслед за Амайей. Она знала, что в кармане страшный человек держит пистолет, а потому шла медленно, как он и велел.

Народу на почтамте оказалось немного — человек пятнадцать. Стояли в разные кассы, так что очереди, считай, были ерундовые.

— Не торопись, — тихо сказал Шоджи.

Амайя замедлила шаги.

— Вот здесь, вроде, людей поменьше, — сказал, улыбаясь, Шоджи.

Он указал на одно из окошек, и девушка послушно встала за сухоньким старичком в потрёпанном пиджаке и обвислых брюках. Шоджи не отходил ни на шаг. Он, казалось, беззаботно поглядывал по сторонам, но на самом деле постоянно следил за Амайей. Ликвидатор решил, что, если она выкинет какой-нибудь фокус, ему придётся тащить её из почтамта и заталкивать в машину — «Мицубиси» был припаркован напротив входа. Не убивать же, в самом деле, девчонку. Бедняжка и так натерпелась страха, пока сидела в тёмном подвале. Да и воняло там, когда Шоджи утром пришёл за Амайей, премерзко — даже хуже, чем когда он её оставил. Так что не удивительно, что на девушке лица не было — оно превратилось в бледную восковую маску хронического ужаса. Амайя до сих пор, казалось, не отошла от пережитого: двигалась как-то потерянно, так что Шоджи даже подумал, не тронулась ли умом. Впрочем, решил он, организм молодой, здоровый — перегорит, зола будет.

— Что вам? — обратилась служащая почты к Амайе, когда подошла очередь.

Девушка молча положила уведомление, которое утром Шоджи достал из ящика, и свой паспорт. Ликвидатор наблюдал за тем, как оператор ищет нужный конверт, достаёт и протягивает Амайе. Он ловко перехватил его и сунул в карман.

— Спасибо, девушка! — кивнул он с улыбкой, сгрёб паспорт Амайи и, сунув его девчонке в руки, подтолкнул её к выходу.

— Всё? — равнодушно спросила Амайя, едва они вышли на крыльцо.

— Не совсем. Мне нужно убедиться, что ключик и вправду волшебный, — с этими словами Шоджи разорвал конверт и вытряхнул на ладонь маленький ключ с пластмассовой головкой.

— В машину! — скомандовал он.

Амайя не спорила. Она вообще действовала безучастно, словно кукла-автомат. Должно быть, на ней сказался шок.

— Что он открывает? — спросил Шоджи.

— Не знаю. Мне Симада-сан просто дал ключ.

— А что он при этом сказал?

— Какую-то ерунду, — девушка наморщила лобик. — Вроде, это ключ от банковского сейфа.

— И что он просил тебя с ним сделать? Не себе же оставить.

— Велел хранить у себя.

— Неужели? С какой стати?

Амайя пожала плечами.

— Симада-сан сказал, этот ключ нужно спрятать так, чтобы никто не нашёл. Но я не успела.

— Ясно, — Шоджи достал мобильник и набрал номер Такаши Андо. — Алло, это я. Доброе. Нужно проверить счета Хотэко. У него в каком-то банке должна быть ячейка. Сколько? Часа два-три? Ладно, жду звонка.

Повесив трубку, Шоджи улыбнулся Амайе. Вытащил коробок, сунул в рот спичку. Раскусывать не стал, зажав в уголке рта.

— Сейчас мы отправимся в кафе и поедим. А потом, если у моего друга всё выгорит, поедем за… в смысле, отправимся в банк и посмотрим, что в сейфе. План понятен?

Девушка молча кивнула.

— Не бойся, если не наделаешь глупостей, я тебя не трону, — пообещал, заводя мотор, Шоджи.

— Главное, чтобы ты не наделал глупостей, — сказала вдруг Амайя.

От неожиданности Шоджи вздрогнул: уж больно не вязался нагловатый тон с видимой безучастностью пленницы. Ястреб взглянул на девушку с насмешливым недоумением.

— Что это значит?!

— То, что я сказала, — девушка смотрела в сторону, голос у неё был глуховатый.

Шоджи хмыкнул и нажал педаль газа. Пусть болтает, что вздумается. Всё равно ничего сделать не сможет — он заберёт голову, чего бы ему это ни стоило.

Такаши Андо позвонил спустя два с половиной часа. Шоджи и Амайя сидели на втором этаже большого кафе. Из окна открывался вид на магистраль, по которой сплошным потоком ехали грузовики и фуры, а между ними едва ли не чудом умудрялись втискиваться минивэны, легковушки и юркие мотоциклы.

Переговорив с антикваром, Шоджи записал на салфетке адрес банковского отделения, где арендовал сейф покойный Хотэко. Оказалось, старик заплатил за пятьдесят лет вперёд. Значит, в ближайшее время расставаться с артефактом не собирался.

— Всё, поехали, — сказал, вставая, Шоджи.

До банка они с Амайей добрались через полтора часа — он находился в другом конце города.

— Брать тебя с собой я не буду, — сказал, глуша мотор, Шоджи. — Там полно охранников, а ты можешь выкинуть какой-нибудь фокус. Так что придётся тебе посидеть здесь. А чтобы не скучала, дам тебе вот это, — Шоджи извлёк из-под сиденья небольшой инъекторный пистолет и ловким движением приставил к шее девушки. Амайя даже не успела дёрнуться, как раздался щелчок, и она сразу отключилась.

— Надеюсь, организм у тебя не только молодой, но и здоровый, — пробормотал, вылезая из машины, Шоджи.

Дозы, что он вколол, хватило бы на двоих. К тому же, введённый в шею, поступил препарат сразу в мозг. Девушка могла умереть, но ликвидатор решил не рисковать: если она проснётся прежде, чем он выйдет из банка, то может поднять шум. А второй осечки в этом деле Шоджи допускать не собирался.

Он решительно вошёл в помещение банка и направился прямо к окошку администратора.

Когда двадцать минут спустя Шоджи появился на улице с коробкой в руках, Амайя ещё спала. Ястреб сел в машину и достал из кармана куртки складной нож. Поставив коробку на колени, он разрезал скотч и поднял крышку. Под ней оказались упаковочные гранулы. Сдвинув белые шарики в сторону, Шоджи нащупал шершавую поверхность, покрытую едва ощутимыми трещинами. Через несколько секунд он извлёк из коробки череп.

— Привет! — восторженно прошептал ликвидатор, расплывшись в улыбке. — Наконец-то!

Шоджи трепетно провёл большим пальцем по двум рядам золотых зубов — все на месте, спасибо судьбе! Затем ликвидатор упаковал сокровище обратно в коробку, положил её на заднее сиденье и прикрыл глаза. Наконец-то всё удалось! Задание оказалось труднее, чем казалось вначале, но он справился вполне достойно. Улыбнувшись, Шоджи поднял веки, извлёк из кармана коробок, открыл и разочарованно нахмурился: тот был пуст.

— Вот гадство! — с досадой пробормотал ястреб.

Он с раздражением побарабанил пальцами по рулю, затем завёл мотор. В конце концов, это мелочь, ерунда, спички можно и потом купить. Сейчас были дела поважнее: пришла пора ехать к Такаши Андо за вознаграждением. Антиквар ещё не знал, что его ждёт сюрприз.

Шоджи бросил взгляд на девушку. Её он решил высадить где-нибудь по дороге. Оставить в скверике на скамеечке, через час или два очухается. Может, решит, что всё произошедшее — сон. Усмехнувшись, ликвидатор нажал педаль газа.

Глава 29

Такаши Андо покрутил череп в руках, провёл дрожащими пальцами по костным швам, хмыкнул и полез в стол. Вытащив из ящика лупу, он углубился в изучение золотых зубов. Вернее, покрывавшего их рисунка.

— Что это за язык? — поинтересовался Шоджи, наблюдая за антикваром.

Сам он сидел в кресле и крутил в руках коробок.

— Не японский, — отозвался Такаши Андо. — Удивительная вещь! Столько веков прошло, а она так отлично сохранилась. Большая редкость и удача.

— Это действительно голова генерала Исиды Мицунари? — спросил Шоджи. — Я читал о нём.

Такаши Андо пожал плечами.

— Не знаю наверняка, но думаю, что да. Во всяком случае, заказчик хотел получить именно её, — антиквар любовно погладил череп. На его губах появилась почти блаженная улыбка. — Исиды Мицунари вставил себе эти зубы, ещё когда был молод. Интересная блажь. Понятия не имею, зачем они ему понадобились. Как говорится, у богатых свои причуды. В любом случае, они остались при нём — и это не менее удивительно. Когда ему отрубили голову, её выставили на всеобщее обозрение, и сподвижники мятежного генерала, оставшись без командира, сложили оружие. Вот уж поистине «обезглавливающий удар»! — рассмеялся Такаши Андо. — В прямом и переносном смысле. После этого голова Исиды Мицунари путешествовала из одного города в другой, пока не достигла Эдо. Здесь на некоторое время её след пропал, но вновь обнаружился через сто с лишним лет. Сохранились древние записи. Её обнаружили у очередных мятежников в дальней провинции. Возможно, она вдохновляла их. Было решено утопить череп в Токийском заливе, но этому, к счастью, не суждено было случиться, потому что о находке проведал наместник Ямагути Нобу и отослал голову в столицу с запиской, из которой мы и узнали о путешествии этого черепа.

Шоджи слушал антиквара внимательно, поскольку разглагольствования Такаши Андо помогали составить объективное представление о реальной стоимости головы древнего военачальника.

— В столице череп пробыл почти сотню лет — пока его не купил один богач, приближённый к царскому двору. Потом, как ни странно, след головы появляется в Европе. Полагаю, его вывез кто-то из иностранных послов в качестве сувенира. Просто чудо, что за столько лет из него не вытащили зубы. Из Европы череп перекочевал в Британию — его преподнесли одному из тогдашних королей в качестве подарка. На острове он провёл меньше пятидесяти лет и в середине девятнадцатого века попал в Германию — понятия не имею, как, — а потом — в Швейцарию, где ушёл с аукциона в частную коллекцию графа Раймона де Бригза, который держал его у себя до самой смерти. Наследники продали череп в один из музеев, откуда его похитили неизвестные. На тридцать лет голова Исиды Мицунари пропала, но затем всплыла в Голландии на очередном аукционе под видом обычной археологической находки, причём недавней, и очень быстро ушла за баснословную сумму в два с половиной миллиона фунтов. Понятно, что человек, купивший череп и тщетно пожелавший остаться неизвестным, заплатил не за золотые зубы. Он наверняка знал, что это за вещь. Этого господина звали Митика Рогодович, и он увёз голову в Румынию, где она находилась вплоть до Второй Мировой войны, когда немцы разорили страну, вывозя всё, что представляло хоть какую-то ценность. В одном из вагонов отправился в Берлин и череп Исиды Мицунари. Некий офицер СС, судя по всему, его и обнаруживший, преподнёс «трофей» в качестве презента Кёльтебруннеру — не иначе как для того, чтобы выслужиться, а тот, в свою очередь, — кайзеру. Подарок был символичный, хотя кайзер этого и не знал — для него это была всего лишь странная вещица, от которой веяло магией, и поэтому он тут же отправил её в лабораторию Анненербе.

— И что стало с головой потом? — Шоджи решил выяснить всё до конца, хотя и так уже стало ясно, что лично ему посулили за подобную вещь оскорбительно мало.

Конечно, основную работу сделал Такаши Андо, ведь именно он отыскал череп, и Шоджи оставалось его только забрать, и всё же теперь, когда голова оказалась у него… было бы глупо отдавать её за гроши.

— Тогдашняя Германская империя пала, — ответил антиквар, пожав плечами. — Союзники растащили то, что награбили немцы, и трофеи потекли по всему миру. Достался кусок и Соединённым штатам. Именно оттуда привёз череп Хотэко. Как он его заполучил и зачем — не знаю. Но это факт: старик вернулся из Америки с головой Исиды Мицунари, — Такаши Андо щелкнул пальцами и улыбнулся. — А теперь она, наконец, у нас!

— Вот и отлично, — кивнул Шоджи. — Значит, я могу получить свои деньги?

— Разумеется, — антиквар достал из кармана ключи и повернулся к сейфу.

После минуты сложных манипуляций, в том числе с кодовым замком, он выложил перед ликвидатором четыре перетянутые резинками пачки.

Шоджи спрятал коробок в карман и пересчитал деньги.

— Этого мало, — сказал он решительно.

— Мы договаривались именно на эту сумму, — заметил, нахмурившись, Такаши Андо.

— И, тем не менее, — покачал головой Шоджи. — Я хотел бы получить больше.

Антиквар откинулся в большом, обитом зелёным бархатом кресле. Взглянул на собеседника поверх круглых очков. Усмехнулся.

— Что за фокусы, Шоджи? — спросил он холодно. — Ты же знаешь, в нашем бизнесе так дела не делаются.

— У меня возникли непредвиденные обстоятельства, — упрямо сказал Шоджи. — Мне срочно нужны деньги.

— Всем нужны деньги, — развёл руками Такаши Андо. — Если хочешь, я дам тебе взаймы. Сколько тебе нужно?

— Пятьдесят тысяч евро, — ответил Шоджи.

Антиквар взглянул на него с удивлением. Кашлянул.

— Ты серьёзно?

— Абсолютно.

— Боюсь, такую сумму я тебе одолжить не смогу. Во всяком случае, без соответствующего обеспечения.

— Так я и думал, — кивнул Шоджи. Он и не собирался одалживаться — ещё не хватало! — Поэтому я хочу получить её за голову. Всю целиком.

— Это смешно! — сказал, стараясь держать себя в руках, антиквар. — С клиентом оговорены определённые суммы, а мне и так пришлось превысить расходы из-за того, что ты, — Такаши Андо ткнул пальцем в собеседника, — не забрал вовремя голову у Хотэко.

— Я всё это знаю, — ответил Шоджи. — И, тем не менее, отдам голову только за пятьдесят штук. Если твоему клиенту она действительно нужна, он раскошелится. Придумай что-нибудь убедительное или скажи правду, но выдай мне эти деньги.

Такаши Андо побелел, губы его дрогнули.

— Да ты что, обалдел?! — не выдержал он. — Кто ты вообще такой, чтобы диктовать мне условия?! Думаешь, сможешь выйти отсюда с коробкой под мышкой? Бери, что положено, и проваливай, пока я не вызвал своих ребят — они живо приведут тебя в чувство!

Недобро улыбнувшись, Шоджи вытащил из кармана пистолет.

— Первая пуля достанется тебе, Андо-сан! — предупредил он.

Взгляд его горел, на щеках проступил лихорадочный румянец.

— Ты что?! — прошипел антиквар. — Понимаешь, что тебе конец?! Даже если я дам тебе пятьдесят косарей, ты — труп!

— Это бабушка надвое сказала, — ответил Шоджи. — Моей сестре нужна операция, вернее, несколько операций, так что выбора у меня нет.

Такаши Андо сложил руки на животе. Он вдруг успокоился, и это ликвидатору совсем не понравилось.

— Поздно! — сказал антиквар жёстко. — Про сестру надо было раньше сообщить. А ты нарушил кодекс.

— И что? — скривился Шоджи. — Мне забирать коробку с собой?

— Валяй! — кивнул Такаши Андо. — Всё равно ты далеко с ней не уйдёшь.

Шоджи поднялся с кресла и взял череп.

— Хорошо подумал? — спросил он недоверчиво.

— Получше, чем ты, — ответил, глядя ему в глаза, антиквар.

Раздражённо пожав плечами, Шоджи сунул череп в коробку и взял её под мышку. Он не думал, что разговор закончится этим. Был уверен, что Такаши Андо поломается, поругается, но обязательно раскошелится.

— Ты всё равно не найдёшь покупателя, — предупредил антиквар. — Никто не даст тебе за голову больше, чем мой клиент.

— Вот уж сомневаюсь. Понимающие люди в очередь выстроятся. И вообще, если твоему клиенту эта голова действительно нужна, он сам придёт ко мне. Так что никого искать и не придётся.

— Это точно! — зловеще пообещал Такаши Андо, ничуть не испугавшись.

Он следил за тем, как ликвидатор с пистолетом в руке пятился к двери.

— Прощай! — издевательским тоном проговорил Шоджи.

Он был раздосадован и злился на себя из-за того, что затеял этот торг. Деньги ему требовались сейчас — откладывать операцию было нельзя. Задержка даже на неделю могла стать роковой. Но идти на попятную было глупо.

Такаши Андо хотел что-то ответить, но вдруг взгляд его переместился за спину ликвидатора, рот медленно открылся, а кожа стала белой, как мел. Антиквар судорожно вцепился в край стола, и из горла его донеслось нечленораздельное бульканье — словно слова тонули в охвативших голосовые связки спазмах.

Резко обернувшись, Шоджи застыл. Коробка с глухим стуком упала на пол, рука с пистолетом метнулась вверх, раздался оглушительный выстрел, а затем ликвидатор дико закричал.

Такаши Андо с замирающим от ужаса сердцем наблюдал за тем, как из внезапно возникшего на месте двери сгустка мрака выступил высокий бледный мужчина с тонкими чертами лица, ястребиным носом и сверкающими глазами. Он вырвал пистолет из руки Шоджи и бросил оружие на пол. Так взрослый отбирает палку у набросившегося на него ребёнка. Затем незваный гость взял ликвидатора за горло и приподнял над полом — легко, как котёнка! Такаши Андо всегда считал, что так бывает только в кино, однако пришелец, кажется, даже не прикладывал усилий. Сцена выглядела попросту невероятной. Шоджи хрипел и извивался, как змея, но вырваться не мог.

Левой рукой, напоминавшей больше чудовищную лапу с длинными кривыми когтями, мужчина принялся полосовать живот ликвидатора. Хрип превратился в тоненький вой, от которого по спине антиквара побежали мурашки.

Страшный гость запустил руку в брюшную полость Шоджи и вырвал из неё целый клубок кишок. Уронив серую осклизлую массу на пол, он отшвырнул труп в сторону и сделал шаг к столу антиквара.

Такаши Андо едва не вырвало при виде того, как на его глазах выпотрошили человека. К тому же, окровавленные внутренности лежали теперь на полу возле входа, источая жуткое зловоние. Впрочем, от незваного гостя пахло не лучше. Такаши Андо с трудом поборол желание заткнуть нос надушенным платком или хотя бы рукавом.

Человек подобрал упавшую коробку, приблизился к столу и поставил её перед антикваром. Вымазанная красным левая рука царапнула когтями картонную крышку.

— Это доставишь покупателю, — проговорил пришелец гулким, как эхо, голосом, пристально глядя Такаши Андо в глаза. — А если скажешь кому-нибудь обо мне — умрёшь куда худшей смертью, чем этот человек. Ясно?

Антиквар нашёл в себе силы кивнуть. Он чувствовал, что, если разговор продлится, он обделается — в кишечнике уже началось опасное бурление.

Однако незнакомец, удовлетворившись ответом, начал отступать, пока не вернулся в сгусток мрака. Как только он исчез в нём, темнота начала рассеиваться, и вскоре уже ничто, кроме омерзительного зловония и трупа на полу, не напоминало о визите зловещего гостя.

Выждав несколько секунд, Такаши Андо вскочил и бросился к окну. Распахнув обе створки, он прижался к решётке и вдохнул полной грудью.

«Труп — это ерунда!» — сказал себе антиквар, глядя на серое, затянутое облаками небо, которое пересекал след от пролетевшего самолёта. Мертвецов он видел в своей долгой жизни немало. А вот… существо, только что побывавшее в кабинете — этому Такаши Андо найти объяснения не мог. Все его представления об устройстве мира вмиг дали трещину. Потому что ни один из известных антиквару законов природы не оправдывал ни внезапное появление живого существа из сгустка мрака, ни его исчезновение в нём. Ходили легенды, что высшие адепты способны проникать сквозь стены, но легенды на то и легенды, чтобы рассказывать о мечтах, а не о действительности.

Утешало одно: голова Исиды Мицунари осталась у Такаши Андо, и её можно было передать заказчику. Антиквар решил, что лучше сделать это как можно быстрее. Если такие существа, как то, которое он только что видел, блюдут интересы его клиента, надо избавиться от проклятого черепа немедленно и забыть обо всём, что с ним связано!

Придя к этой мысли, Такаши Андо вернулся к столу и дрожащими пальцами набрал номер Озему Канэко.

Глава 30

Старейшина устало потёр виски пальцами и кивнул.

— Значит, ты уверена? — спросил он, взглянув на Аяко.

— Можете проверить, сэнсей.

— Да нет, мне достаточно того, что ты сама проследила её эманацию, — махнул рукой кэндзя. — Жаль терять девчонку. Только приняли в клан, — он болезненно поморщился. — Нас и так немного. Удалось установить, где и как это произошло?

— К сожалению, нет.

— Это Минами виновата, — проговорил старейшина, на мгновение прикрыв глаза. — Она не должна была отпускать Эйко одну.

— Минами и так не находит себе места… — начала было Аяко, но Канэко жестом остановил её.

— Не надо её защищать! Минами понесёт наказание.

Повисла короткая пауза.

— Исикава уловил эманацию Эйко, — сказала, наконец, Аяко, меняя тему. — Это из-за неё его скрутило тогда в машине.

— Почему такая сильная реакция?

Девушка пожала плечами.

— Может, организм был ослаблен. Мало ли что.

— Раньше он тоже так бурно реагировал на приём эманаций?

— Я его расспросила, правда, под предлогом заполнения медкарты, — ответила Аяко. — Судя по всему, так сильно на него смерть мага подействовала впервые.

— Да-а, — протянул Канэко. — Ещё одна загадка. Кстати, хотел тебе сказать: теперь мы кое-что знаем.

— От Риоты? — тихо спросила Аяко.

Старейшина кивнул.

— Оказывается, эта девчонка, Амайя, действительно пришла к старухе, чтобы приворожить нашего Навигатора — она влюблена в него уже пару лет. Но старуха силы не имела, зато служила тому же хозяину, что и Утияма. Тэкеши-Они заключил с девчонкой контракт, пообещав ей Исикаву.До сих пор не понимаю, как глупышка пошла на это. Старуха отправила её к Хотэко, потому что он был им нужен для того гамбита, что был разыгран впоследствии с Эйко. А вот какова роль Симидзу, мне не ясно до сих пор — Риота об этом не сказал ни слова.

— Но как заставили участвовать во всём этом Хотэко? У него даже родных не было, которыми его можно было шантажировать.

Канэко кивнул.

— Верно, не было. Поэтому бедный Симада-сан полюбил Амайю Хаякаву, как родную дочь. А может, и не только, как дочь. Хозяин Фукуды Кумико всё верно рассчитал — надо отдать ему должное. И вот тогда к Хотэко явился Риота и предъявил контракт Хаякавы на душу. Хотэко, в отличие от девчонки, знал, что это означает для неё. И когда от него потребовали сдать Эйко, наверное, недолго колебался.

Аяко сидела, нахмурившись. Её руки были сцеплены в замок, пальцы побелели от напряжения.

— Бедный старичок! — проговорила она дрогнувшим голосом. — Он занял её место! Ведь души предателей отправляются прямо в пасти нуэ, — в голосе Аяко прозвучал неподдельный ужас.

— По крайней мере, Тэкеши-Они аннулировал контракт девчонки, — сказал Канэко. — Хотэко добился своего.

— Но какой ценой!

— Как говорится, седина в бороду, бес в ребро.

— А Хаякава знала, на что пошёл старик ради неё?

— Не думаю, — покачал головой старейшина. — Скорее всего, она просто жертва обмана. Очередная пешка Тэкеши-Они.

— Вы уверены, что за Риотой и Фукудой Кумико стоит он? — робко спросила Аяко.

— Не исключаю подобной возможности.

— Но какой смысл в его игре?

— Думаю, ему нужен Навигатор. Не знаю, как демон рассчитывает его заполучить, но ради меньшего куша Тэкеши-Они не вступил бы в игру лично.

— А он… может похитить его? — спросила Аяко, чувствуя, как замирает в предчувствии ответа сердце.

— Скорее всего, нет. Да и зачем? Рано или поздно Навигатор всё равно окажется в Кава-Мидзу — для этого он нам и нужен. Так что, я думаю, Тэкеши-Они будет подстерегать его там.

— Сэнсей, у нас уже есть карта?

— Пока нет.

Аяко помолчала.

— Что-нибудь ещё? — спросил Канэко.

— Как вы считаете, смерть Эйко спутала Тэкеши-Они карты?

— Очень надеюсь, — подумав, проговорил кэндзя. — Хотя это слабое утешение. И вообще, я бы предпочёл, чтобы гибель Симидзу была не столь… таинственной. Понимаешь?

Девушка кивнула.

— Так это слишком похоже на продуманный ход, — сказала она.

— Умничка, — похвалил Канэко. —Возможно, это запланированная жертва фигуры, а возможно, наша пешка ещё станет ферзём — кто знает?

— Но она же умерла! — удивилась Аяко.

— Она у Тэкеши-Они. Это большая разница, — покачал головой Канэко. — Слышала про гаки?

Аяко поморщилась.

— Я думала, это сказки.

— Совсем недавно я был уверен, что ёкаи равнодушны к нашей реальности, — сказал старейшина. — И что контракты на душу с Тэкеши-Они — бред воспалённой фантазии. Но события последнего времени меня переубедили.

— Так что, гаки существуют?! — поразилась Аяко.

Канэко пожал плечами.

— Не знаю, я их не встречал. Но сейчас уже ничему не удивился бы.

— Я не верю, что Эйко пойдёт на это! — Аяко яростно помотала головой. — Такая мерзость!

— Она многим пожертвовала ради силы — я видел это в её ауре. И она не откажется от неё так просто.

— Вы сами-то в это верите, сэнсей? — спросила девушка укоризненно.

— Я знаю, на что способны люди, — спокойно ответил Канэко.

— Ну да, вам виднее, — угрюмо проговорила Аяко, глядя в пол.

— Возможно, я и ошибаюсь. Ведь никаких доказательств нет — только мои предположения.

— Эйко не станет гаки! — упрямо сказала Аяко. — Никто из нас не становился.

— В последнее время — нет.

— А прежде?

— Возможно. О таких вещах иногда не говорят, даже если знают.

— Я могу идти, сэнсей? — спросила, подняв голову, Аяко.

— Конечно. Ступай. Отдохни после путешествия по Кава-Мидзу. А потом мы обсудим, что делать с Исикавой, — добавил кэндзя, когда девушка поднялась со стула.

— Вы доверяете его мне? — удивилась Аяко.

— А кому же ещё?

— И… это значит…?

— Да, разумеется.

— А вы уверены, что я справлюсь?! — в голосе Аяко прозвучало сомнение, смешанное со страхом.

Канэко внимательно посмотрел на девушку. Её можно было понять. Но, если в человеке недостаточно веры, то и бытие не верит в него — так говорил великий сэнсей. Просто иногда людей следует поддерживать.

— Да, — серьёзно сказал старейшина, глядя Аяко в глаза. — Вы просто созданы друг для друга.

Девушка фыркнула и направилась к двери.

— Выдумаете тоже, господин Канэко! — сказала она прежде, чем выйти из кабинета. — А на вид — серьёзный человек!

Кэндзя промолчал, но, когда дверь за девушкой захлопнулась, усмехнулся. Он действительно знал людей. Аяко же только предстояло набраться опыта. И недурно бы ей было начать с себя.

Старейшина поднял трубку и несколько раз ткнул пальцем в кнопки.

— Хизеши? Ты мне понадобишься. Возьми ребят, человек десять. Конечно, с оружием. Прихвати братьев Сигори и пару магов посильнее. Вроде Юмико. Нет, Аяко отдыхает. Мне звонил господин Фурукава, приглашал в гости. Ага, ответный визит, — Канэко невесело усмехнулся. — Сказал, что парк аттракционов хороший — его ребятам очень понравился. Посочувствовал, что рухнула карусель. Кажется, кто-то из его людей понял, что там дело не обошлось без Кава-Мидзу. Угу. Ну, всё, через полчаса чтоб были на местах.

Повесив трубку, Канэко достал сигарету и закурил. Он понимал, что Акайо Фурукава, кэндзя клана Куросай, не стал бы назначать встречу, если бы не хотел обсудить вопрос о Навигаторе. В разговоре они о нём не упоминали, но оба знали, что это — единственное, ради чего сейчас могут встретиться старейшины конкурирующих кланов.

Значит, Акайо решил играть в открытую — это был хороший знак. Наверное, он пожалел, что Куросай поторопился заявиться в «Апокалипсис», и теперь хочет договориться. Что ж, у него был козырь: в отличие от других старейшин, Фурукава знал, что Навигатор найден, и что он у клана Ки-Тора. Кроме того, он мог сказать, кто слил ему информацию об этом и о том, что операция по… ну, скажем так, захвату Исикавы должна была проводиться в «Апокалипсисе». Канэко усмехнулся: как же сильно Акайо хотелось захватить Навигатора, если он решился отправить своих людей в парк, зная, что тот принадлежит Жёлтому тигру и битком набит ямабуси конкурирующего клана.

Глава 31

Токийский рынок спускался каскадом. Пёстрые палатки и полосатые навесы походили на колышущиеся на ветру ступени огромного амфитеатра. С высоты девятого этажа открывался замечательный вид на сотни расставленных рядами павильонов. Между ними расхаживали толпы покупателей, укрывшихся от дождя разноцветными зонтиками. Напитавшиеся влагой рекламные растяжки тяжело провисли и едва шевелились.

Огромную территорию окружала стена из красного кирпича. Железные ворота были широко распахнуты, потому что в течение дня через них не только ходили покупатели, но и поминутно проезжали легковушки, микроавтобусы и грузовики. Справа белела будка охранника, похожая на лагерную вышку — только пулемёта не хватало.

Два павильона, отстроенные в виде пагод, выделялись на фоне океана палаток и навесов, лотков, контейнеров и складских помещений. На них были закреплены иероглифы, складывавшиеся в название рынка.

Снаружи теснились стеклянные магазинчики, в которых можно было найти всевозможные отделы — от продуктовых до сувенирных. Рядом с ними виднелись забегаловки с неизменными любителями жирной и сочной пищи, обступившими круглые столы на тонких ножках. Над ними простирались большие зонты с рекламой пива, их края трепетали на ветру.

Бетонные блоки, лежащие вдоль дороги в виде ограничителей, облюбовали гопники. Они посасывали пиво и сигареты, поглощали лапшу из бумажных коробок и громко гоготали.

Откуда-то доносилась быстрая электронная музыка.

Всё это были островки посреди людского потока шедших на рынок, возвращавшихся с него, проходивших мимо, сокращавших через него дорогу или спешивших к метро, вход в которое обозначала белая буква на голубом фоне.

Акайо Фурукава опёрся о железные перила обширного балкона и перевёл взгляд на небо. Оно ему совсем не нравилось, причём уже не первую неделю. Старейшина клана Чёрного носорога ясно видел, что с каждым днём погода становилась хуже — и это вопреки прогнозам синоптиков. С востока надвигались тучи, и им не было ни конца, ни края. Их рваные края, напоминавшие грязную вату, казалось, царапали серый небосклон. Солнце плавало в призрачном мареве, напоминая огромное бельмо. Воздух был душным и спёртым — как перед грозой.

— Отец, к тебе пришли, — негромко сказал за спиной Акайо молодой человек с коротко стрижеными красными волосами и правильными, как у греческой статуи, чертами лица.

— Канэко? — спросил старейшина, поворачиваясь.

— Да. Со свитой, — молодой человек усмехнулся. — Все такие важные, напыжившиеся. Прямо официоз из ушей течёт.

— Пусть их не обыскивают, — сказал Акайо, направляясь в комнаты. — Мы должны доверять друг другу.

Встретившись взглядами, ямабуси рассмеялись.

— Поэтому они явились вооружённые до зубов? — сказал молодой человек.

— Кента, они наши гости. Не нам говорить им, как приходить в наш дом. К тому же, Канэко никогда не позволит себе лишнего.

— Ладно, тебе виднее, — молодой человек коротко поклонился в знак признания правоты отца. — Я скажу, чтобы их привели сюда.

— Давай, — кивнул Акайо, усаживаясь на циновку возле стены, украшенной древним каллиграфическим свитком с девизом клана. — И пусть нам подадут прохладительные напитки.

— Конечно.

— Это очень важная встреча, сынок, — сказал старейшина, когда Кента направился к выходу. — Мы поступили глупо, попавшись на удочку человека, предавшего Канэко.

— Это когда мы поехали в парк?

Акайо кивнул.

— Но он ведь не солгал, верно? Навигатор был там? — проговорил Кента с недоумением.

— Возможно. И всё-таки лучше иметь дело с Канэко, чем с предавшим его псом.

— Почему? Если бы нам повезло…

— Нам бы не повезло, — прервал сына Акайо, глядя на него таким взглядом, что молодой человек невольно съёжился. — Тех, кого я послал, убили бы, а их души отправились бы к нуэ. Я благодарен судьбе за то, что Навигатор ускользнул от них. Гибель наших собратьев была бы на моей совести. — старейшина помолчал. — Канэко согласился встретиться. Это очень хорошо. Мне придётся извиниться за то, что мои люди были в «Апокалипсисе».

При этих словах глаза Кенты вспыхнули. На миг могло показаться, что они стали одного цвета с волосами юноши.

— Нет! — воскликнул он, сжав кулаки. На виске вспухла и завибрировала жилка. — Не делай этого, отец!

Акайо покачал головой.

— Нет унижения в том, чтобы попросить прощения, когда виноват. Позор — извиняться, если невиновен.

Красивое лицо Кенты исказилось гневом, но он смолчал.

— Ты согласен со мной? — спросил старейшина.

Молодой человек поклонился, хотя было заметно, что это далось ему с трудом.

— Разумеется, отец!

— Очень хорошо. А теперь ступай. Негоже заставлять гостей ждать.

Когда сын торопливо вышел, кэндзя Чёрного носорога повернул голову и несколько секунд созерцал акварель, повторявшую знаменитую картину Утагавы Хирокаге «Великое сражение овощей и рыб». Созданная в 1859 году, она являлась аллегорическим изображением борьбы с разразившейся в Японии эпидемией холеры. Считалось, что при этой болезни нельзя есть рыбу, а питаться следует только овощами.Кроме того, великий художник отразил в сюжете политические интриги партий при дворе четырнадцатого сёгуна Йэмоти. Иногда Акайо Фурукаве приходило в голову, что конкуренция кланов ямабуси смахивает на комическое сражение морских жителей с плодами земли. В основном, потому что поедание рыбы не имело никакого отношения к холере — то есть, битва-то была напрасной. Вот и интриги, которые плели кланы, — был в них хоть какой-то смысл? Порой кэндзя казалось, что ямабуси заняты ненужной суетой, пытаясь обогнать друг друга в стремлении утвердить превосходство своей философии.

Глава 32

Размышления прервало появление гостей: раздвинулась большая дверь из резного дуба, и в гостиную вошёл Озему Канэко в сопровождении двух худощавых, очень похожих друг на друга мужчин. Акайо знал их. Это были братья Сигори, маги, безусловно преданные своему старейшине, много лет назад спасшему их, ещё подростков, из сошедшего с рельсов поезда. Канэко забрал осиротевших мальчишек (их родители погибли в этой катастрофе) и отдал на воспитание своим людям. Тем не менее, никогда их к себе особо не приближал. И сейчас, увидев желтоватые ауры убийц, Акайо понял, почему. Так вот, значит, кем выросли братья. Что ж, судя по всему, старейшина Жёлтого тигра настроился на серьёзный разговор и ждал того же от главы Чёрного носорога.

Остальную свиту Канэко, очевидно, оставил в других комнатах — и это был с его стороны знак того, что он доверяет хозяину дома. Хоть и не настолько, чтобы явиться к нему в одиночку. Вежливость и разумная осторожность — в этом был весь Озему.

— Доброго дня, Канэко-сан, — проговорил с широкой улыбкой Акайо, вставая навстречу гостю. — Как добрались?

— Даже в пробку не попали, — ответил глава Ки-Тора, слегка раздвинув губы.

— А это господа Сигори? — Акайо поприветствовал телохранителей Канэко легким кивком, те ответили вежливыми поклонами в пояс. — Я узнал вас, хотя последний раз видел довольно давно. Вы стали сильными магами, поздравляю.

Ямабуси снова обменялись поклонами, но на этот раз братья Сигори оказались сдержаннее. Должно быть, решили, что похвала из уст главы конкурирующего клана может быть неискренна. И совершенно напрасно.

Но, в любом случае, братья не интересовали Акайо Фурукаву.

— Прошу вас, господа, присаживайтесь, — широким жестом радушного хозяина он указал на циновки, положенные вокруг большого прямоугольного стола с короткими ножками. В Европе такие называли римскими. Древние сенаторы тоже предпочитали принимать пищу лёжа.

Стол был щедро уставлен фруктами, сладостями и изысканными национальными блюдами. Была даже фугу сашими. Едва гости расселись, дверь раздвинулась снова, и несколько девушек в кимоно внесли кувшины и бутыли с вином, лимонадом и прочими напитками.

— У тебя тут прямо как во дворце, — сдержанно усмехнулся Канэко, беря из рук одной из девушек бокал с белым вином. — Играешь в императора?

— В князя, — со сдержанной улыбкой ответил Акайо. — Давно хотел тебя пригласить в свой новый дом, да никак не получалось.

— Ну, зато теперь я здесь, — сказал Канэко, делая глоток из своего бокала.

Его телохранители, тоже взявшие по бокалу вина, последовали примеру своего кэндзя.

— Да, лучше поздно, чем никогда, — кивнул Акайо. — Что скажешь? По-моему, дизайнеры потрудились на славу.

— Неплохое место. Хотя и слишком дорогое для того, кто решил посвятить себя обретению истинного могущества, — Канэко насмешливо прищурился.

— Золотые слова! — картинно всплеснул руками Акайо. — То же самое я говорил своему агенту, но он не пожелал слушать. Дескать, такой хороший человек, как я, должен жить во дворце.

— И кто твой агент?

— Я, — улыбнулся Акайо.

Канэко вежливо посмеялся.

— И потом, — сказал Фурукава, — материальные блага, какими бы они ни были, не отвлекают истинного воина от выбранного пути.

— О путях спорить не будем.

— Согласен. С этим и так всё ясно, причём очень давно.

Старейшины помолчали.

— Ладно, — проговорил Канэко немного погодя. — Будем считать, что инцидент с парком развлечений исчерпан. Я не могу смотреть, как ты пыжишься изобразить раскаяние, при этом отчаянно опасаясь зайти слишком далеко и потерять лицо.

— Это весьма благородно с твоей стороны, Канэко-сан. Значит, всё забыто? — с облегчением спросил Акайо.

— Как и не было, — великодушно кивнул Канэко. — Будем это считать минутным помутнением.

— Это оно и было, — Акайо быстро поклонился.

— Верю. А теперь поговорим по существу. Я отлично понимаю, что ты меня пригласил не для того, чтобы я любовался твоими антикварными доспехами эпохи Момояма.

— Ты заметил, а? — подмигнул Акайо. Было заметно, что он польщён. — Я нарочно поставил их перед дверью.

— Шикарные экземпляры, — кивнул Канэко. — Наверное, обошлись в целое состояние?

Акайо зажмурился от удовольствия.

— Что такое деньги? — промурлыкал он. — Всего лишь презренный металл. Только искусство вечно.

— Чего ты хочешь? — спросил Канэко, серьёзно глядя в лицо конкурента.

Тот развёл руками.

— Того же, чего и ты, разумеется.

— А конкретно?

— Силы и власти.

— Тут ты ошибаешься. Клан Ки-Тора стремится к гармонии.

Акайо понимающе улыбнулся.

— Это всё слова. Я же говорю о сути.

— Мы решили не поднимать вопрос о наших философиях.

Фурукава согласно кивнул.

— Хорошо, как скажешь. Тем более, я никогда не любил пустых диспутов.

Канэко помолчал.

— Значит, сила и власть? — переспросил он. — Это то, что тебе действительно нужно?

— Конечно. Именно они дают влияние, а влияние способствует утверждению нашей философии.

— Разве тебе мало?

Акайо расплылся в улыбке.

— Силы и власти? Этого никогда не бывает много.

— Долго мы будем ходить вокруг да около? — сухо поинтересовался Канэко. — Мы давно знакомы, так что выкладывай прямо, чего хочешь.

Старейшина клана Куросай кивнул.

— Ты прав. Ни к чему терять время, особенно сейчас, когда столь многое поставлено на карту. Мы оба знаем, что ты нашёл Навигатора, — Акайо сделал паузу, остро взглянув на собеседника, но тот промолчал. — Надеюсь, больше никто из кэндзя не в курсе. Это даёт нам определённые преимущества, ты согласен?

— Ещё как, — отозвался Канэко.

Лицо его было бесстрастно, но в глазах плясали насмешливые огоньки. Заметив их, Акайо подался вперёд.

— Я хочу, — сказал он, — чтобы ты взял меня в дело.

— Каким образом?

— Пусть твой Навигатор проведёт меня в Бездну.

— Только тебя? — уточнил Канэко.

— И моего сына.

— Больше никого? Своих людей ты не возьмёшь?

— Нет, так много я не прошу.

Старейшина Ки-Тора опустил глаза, изучая полупустой бокал, который вертел в руках. Акайо не отводил от собеседника взгляда, в котором сквозило плохо скрываемое нетерпение.

— А взамен? — спросил, наконец, Канэко.

Глава 33

— Я не открою твою тайну другим старейшинам, — быстро проговорил Акайо. Было заметно, что ответ он продумал заранее и ждал лишь возможности озвучить его. — Кроме того, мои люди будут в твоём распоряжении, если понадобятся. В любой момент. Ты знаешь, у меня больше сотни магов, не говоря об обычных бойцах.

Глава Ки-Тора кивнул.

— Да, тебе есть, что предложить, господин Фурукава. Но как я могу быть уверен, что ты меня не обманешь?

— Что ты имеешь в виду? — приподнял брови Акайо.

Его немолодое и когда-то не менее красивое, чем у сына, лицо с тонкими чертами выразило почти искреннее удивление.

— Вдруг твои люди обратятся против меня? — пояснил Канэко. — Или ты передумаешь и приведёшь кого-нибудь ещё, кроме своего сына. Только не говори о том, что делается с душами предателей, или о том, что мы духовные братья! — добавил кэндзя, заметив, что собеседник хочет что-то возразить.

Акайо усмехнулся. Он и не рассчитывал, что разговор будет лёгким. Однако вопросы Озему Канэко не смутили его. Глава клана Чёрного носорога был готов к дискуссии.

— Каких ты хочешь гарантий? — спросил он, пожав плечами. — Только ты сам можешь защитить свой вклад, так сказать.

— В смысле?

Акайо картинно развёл руками.

— Если усомнишься во мне, убей Навигатора, — сказал он. — Конечно, это большая жертва, но иногда приходится идти и на такие — отдавать ферзя, чтобы выиграть партию. Ну, или хоть не проиграть.

Старейшина Ки-Тора замер, уставившись на собеседника. Акайо ответил ему тем же.

Канэко не мог поверить собственным ушам. Убить Навигатора?! Нет, это чересчур! Подобного козыря не появится ещё очень долго — нельзя разбрасываться им. Впрочем, Фурукава, конечно, рисовался, бравировал. Кэндзя Куросай и сам ни за что не допустил бы гибели Навигатора, на которого возлагал немалые надежды. Исикава был слишком важен для обоих кланов. Хотя Акайо, кажется, пёкся больше о себе. Ну, и своём сыне. Что ж, если подумать, это было вполне в духе Чёрного носорога.

— Так я и сделаю, — твёрдо сказал Канэко. — Прикончу его, если почую неладное.

— Значит, договорились? — просиял Фурукава.

— Договорились.

Акайо хлопнул в ладоши, и в комнату вошёл его сын. Он настороженно взглянул на Канэко и его телохранителей, поприветствовав гостей общим поклоном. Старейшина Ки-Тора с интересом отметил, что ауру молодого мага пронизывали чёрные всполохи. Должно быть, тот обучался не только у отца, но и у Таро Мацуды, главы клана Сансё.

— Мой сын Кента поедет с тобой, — проговорил Акайо, вставая.

— Зачем? — Канэко тоже поднялся.

Его телохранители дружно поставили бокалы на стол и встали — две пружины, готовые на всё.

— Это будет гарантией, что ты не отправишься в Дзигоку без нас. Кента проследит за этим.

— Ему придётся терпеть лишения, связанные с конспирацией, — предупредил, немного подумав, Канэко. — Он не слишком горд для этого?

— Он наступит своей гордости на горло, — медленно проговорил Акайо, явно адресуя слова Кенте. — А иначе он не мой сын.

Канэко заметил, что отпрыск кэндзя вспыхнул, но глаз не опустил. Он, конечно, знал, что задумал отец, и помогал ему. Эта парочка была амбициозна и опасна. Яблочко от яблони, как говорится. Вероятность честной игры с их стороны была невелика.

— Хорошо, — кивнул Канэко. — Пусть собирается.

— Ты слышал? — обратился к сыну Акайо. — Ступай. У тебя четверть часа.

— Да, отец! — Кента молча вышел.

— Береги его, — сказал Фурукава, когда дверь за молодым человеком закрылась.

— Он сильный маг, несмотря на возраст, — отозвался Канэко. — Но я не нянька ему.

— Не такой сильный, каким был Минору, — печально проговорил Акайо. — Ты не уберёг своего сына, так пригляди хотя бы за моим. Для кланов плохо, когда дети старейшин погибают. Какой пример мы подаём? Бессилия? Недальновидности?

— Ты прав: Минору больше нет! — резко прервал собеседника Канэко. Его лицо было бледно, глаза едва заметно сузились. — Прав и насчёт детей старейшин. Так, может, тебе держать сына при себе? Так меньше риска, господин Фурукава. Ведь логичней, чтоб родной отец позаботился о безопасности сына, разве нет?

— Прошу прощения, — Акайо поспешно поклонился. — Я не хотел вызвать скорбные воспоминания.

«Ещё как хотел, проклятый ублюдок!» Канэко заставил себя сесть обратно на циновку. Положил руки на колени, чтобы скрыть лёгкую нервную дрожь. Дважды вдохнул и выдохнул. Сердце всё равно бешено колотилось, в груди было жарко от накативших чувств, а живот, напротив, свело от холода.

Фурукава с интересом наблюдал за собеседником. Кажется, внешнее спокойствие старейшины Жёлтого тигра не ввело его в заблуждение.

— Ничего. Всё в прошлом. Он поплатился за гордыню, — сухо сказал Канэко, с удовлетворением отметив, что голос не подвёл его.

— Мы всегда строги с теми, кого любим, — сказал Акайо.

— Не всегда. Но хватит об этом.

— Разумеется. Ещё раз прошу извинить мою бестактность.

Когда Акайо сел, братья Сигори тоже вернулись на свои места.

— Могу я угостить дорогих гостей саке? — предложил Акайо после нескольких секунд неловкого молчания. — Мне привезли отличное гиндзё.

— Лучше в другой раз, — вежливо отказался Канэко. — Просто дождёмся твоего сына.

— Как пожелаешь, — махнул рукой Акайо.

Снова воцарилась тишина, на этот раз более продолжительная. Её нарушило появление Кенты. В руке маг нёс туго набитую спортивную сумку.

— Я поеду на своей машине, — сказал он.

— Нет, тебя повезут с завязанными глазами, — отозвался Канэко, глядя при этом не на молодого человека, а на его отца. — Я предупреждал насчёт конспирации.

Кента вспыхнул.

— Скажи спасибо, что не с мешком на голове, — проговорил Акайо. — Я бы поступил именно так.

— Иди с моими людьми, — сказал Канэко. — Теми, что ждут снаружи. Они проводят тебя до машины.

— Прощай, отец, — Кента низко поклонился старейшине своего клана.

Тот встал и, подойдя к сыну, крепко его обнял.

— Ты — мои глаза и уши, — сказал он. — Помни об этом.

— Я не подведу!

— Иди, — Акайо отступил.

Когда молодой человек вышел, он взглянул на Канэко.

— Всё это ради него, — сказал он. — У меня нет никого и ничего дороже.

— Так не посылай его. Отправь кого-нибудь другого.

Кэндзя Куросай отрицательно покачал головой.

— Кому ещё можно доверять?

Такой вопрос не стоял в клане Ки-Тора. Предательство — вроде того, которое совершил Риота Утияма, — являлось редкостью. Ямабуси Жёлтого тигра преданно служили клану и его старейшине. Но Чёрный носорог исповедовал философию лидерства, и, хотя идея превосходства Куросай относилась к клану в целом, его члены поневоле постоянно следили друг за другом, опасаясь получить нож в спину.

— Как знаешь, — сказал Канэко. — Но я за него не в ответе.

— Раньше ты бы так не сказал, — заметил Акайо.

— Раньше ты не послал бы в мой парк своих людей, — парировал Канэко.

Он снова поднялся, его телохранители сделали то же самое.

— С появлением Навигатора всё изменилось, да? — проговорил Акайо. — Ставки резко возросли. Игра перешла из состояния спокойной конкуренции в фазу активной подготовки к финальной битве.

— Финальных битв не бывает.

— Ты прав, ты прав, — Фурукава натянуто улыбнулся. — Разумеется, все схватки — лишь череда в бесконечном восхождении на вершину Фудзи.

— Именно так. И достигает её не тот, кто торопится подняться раньше других, а тот, кто не прекращает подъём.

— Само собой. Мы все знаем это. Но оставим теории. Пора действовать.

— Думаю, ты прав, — сказал Канэко. — Спасибо за гостеприимство, но у меня ещё есть дела.

— Конечно, я понимаю, — Акайо церемонно поклонился.

Канэко ответил ему тем же.

— Прощай, господин Фурукава.

Старейшина Ки-Тора и братья Сигори вышли, оставив главу Чёрного носорога в одиночестве. В соседней комнате их дожидались несколько человек во главе с Хизеши.

— Сэнсей, тут какой-то парнишка с красными волосами прошёл, — доложил бугай сходу. — Сказал, что с нами поедет. Я его вниз отправил с Акирой.

— Правильно, — сказал на ходу Канэко. — Это сын Акайо. Беречь его пуще зеницы ока, понял?

— Ясен пень, сэнсей! — прогудел, шагая рядом, Хизеши. — Не волнуйтесь. Обогреем, приласкаем, водой ключевой напоим прямо из ладоней.

— Поедешь с ним. Глаза завяжешь.

— А куда везти-то?

— В нашу штаб-квартиру. Потом, в последний момент, переправим его в убежище.

— Серьёзно?! — удивился Хизеши.

В этот момент ямабуси вышли из похожего на сёгунский дворец обиталища Акайо Фурукавы и погрузились в лифт.

— Таково условие, — сказал Канэко.

— Ясно, — Хизеши почесал репу, озадаченно крякнул. — Поручу его Сигори.

— Правильно, — одобрил кэндзя.

Через пару минут компания вышла на крыльцо. Перед домом стояло около двух десятков машин, большая часть которых принадлежала клану Куросай. На вышке, расположенной у въезда на стоянку, дежурили охранники с нашивками-камонами.

— Рано или поздно стремление к роскоши погубит Акайо, — проговорил Канэко, обернувшись, чтобы взглянуть на тонированные окна пентхауса. — Вы ведь помните, какой у него аватар? — добавил он, обращаясь к телохранителям.

Один из братьев откровенно фыркнул, другой только понимающе улыбнулся.

— Вот и я о том же, — кивнул старейшина, садясь в машину.

Глава 34

Я лежал на кровати, уставившись в потолок, и думал. Мне только что прочитали трёхчасовую лекцию по поводу того, кто я, зачем и почему. А также просветили насчёт гармонии, которую всеми силами следует поддерживать.

Честно сказать, от всего, что мне наговорили, голова малость шла кругом. Особенно учитывая, что я привык всё услышанное делить минимум пополам. Наверное, я вообще не поверил бы услышанному, если б своими глазами не видел, как человек превратился в кровавую кашу от одного лишь моего желания, причём даже не сформулированного. Отмахнуться от этого факта я не мог — тем более, мне только что объяснили, как это произошло и чем чревато.

Мысли вращались вокруг энергетической волшебной реки Кава-Мидзу, соединяющей мир людей и мир демонов-ёкаев. Я знал, конечно, что маги черпают из неё силы, за счёт чего и превосходят, как правило, обычных бойцов. Но никак не думал, что есть иная сторона этой практики. К которой я, оказывется, имел непосредственное отношение.

По крайней мере, теперь я знал, что всё, что со мной происходило, не было галлюцинацией. Испытывал ли я от этого облегчение? Трудно сказать. С одной стороны, конечно, приятно узнать, что ты не шизофреник. С другой — я оказался желанной добычей не только для тех, кто меня похитил, но и вообще для любого, кто узнает о моём существовании.

Медленно сев на кровати, я подвернул ноги, выпрямил спину и прикрыл глаза. Настраиваясь на медитацию, вспомнил, как Аяко рассказывала о жизни тайных кланов, их борьбе с отделом по контролю и негласной конкуренции. Выходило, что каждый ямабуси ходил по лезвию ножа и в любой момент мог погибнуть — несмотря на то что обладал силой куда большей, чем обычный человек. Но Аяко говорила об опасности так, что становилось ясно: она всегда готова встретить её лицом к лицу. Это мужество, исходившее от хрупкой на вид девушки, поразило меня. Я понял, что оказался в компании воинов, готовых ради силы и власти буквально на всё. А значит, они мне не друзья. Это первое, что необходимо запомнить и о чём никогда не следует забывать.

В голове всплыл образ рыжей ямабуси, и я поневоле залюбовался им. Скорее всего, Аяко пользовалась какими-то любовными чарами. Я не мог им полностью противиться, потому что не имел ни нужных навыков, ни опыта. Однако самодисциплина оставалась при мне, так что я напомнил себе: эта девушка не на моей стороне; она служит клану. И её попытки манипулировать мной свидетельствовали об этом лучше всего.

Впрочем, Аяко разговаривала со мной холодно и отстранённо — словно для неё я был всего лишь частью работы, важного задания, которое она стремилась сделать как можно лучше. Наверное, чтобы похвалил некий «сэнсей Канэко», который, как я понял из разговора с девушкой, был в клане Жёлтого тигра главным.

Что ж, Аяко, видимо, решила играть на контрасте, изображая неприступность и в то же время воздействуя на меня магией. Это у неё не пройдёт. Теперь, когда я понимал, что к чему, можно было снижать уровень её чар за счёт силы воли. А там, глядишь, научусь вообще их блокировать. Аяко полагала, что имеет дело с семнадцатилетним парнем, у которого тестостерон из ушей льётся, затмевая разум. Но она ошибалась.

Войдя в нужное для медитации состояние, я принялся рассуждать.

Допустим, всё, что она мне наболтала, правда. От начала и до конца. Примем, так сказать, на веру. Значит, существуют люди, отличающиеся от других, причём не всегда они знают про себя, что они особенные. И эти люди могут управлять рекой, которая связывает два измерения и является источником энергии, позволяющей творить магию. То есть, по сути, изменять материю. Таких людей, рождающихся крайне редко, называют Навигаторами. Они способны находиться в энергетическом потоке без ограничений, которые накладываются на обычных магов. Ямабуси (да и все остальные кланы) мечтают найти Дзигоку, потому что тогда они смогут, не боясь демонов, свободно распоряжаться магической энергией. А чтобы попасть туда, нужно проплыть по Кава-Мидзу. И я — именно тот, кто на это способен! Навигатор, который должен послужить проводником для остальных магов. Редкая и потому очень ценная птица.

Родился ли Исикава Кенджи с такими способностями, или приобрёл их, когда моя душа вселилась в него — неизвестно. И едва ли имело значние. Кто знает, быть может, вообще все Навигаторы были подобны мне — появлялись в результате таких же перерождений. Суть не в этом, а в том, что мне нисколько не улыбалось плясать под дудку ямабуси. Раньше казалось, что отвертеться от якудзы — проблема. Теперь она померкла. Потому что я был на пороге того, чтобы стать марионетной тайного клана. И это выводило меня из себя. Совсем не такой я планировал новую жизнь. Но нельзя было показывать своего отношения ямабуси. Они мигом закрутят гайки, если поймут, что я не счастлив оказаться в их компании. Значит, придётся убаюкать нового врага, внушив ему, что я на его стороне. Более того, нужно взять от него всё, что только возможно. Обрести силу для борьбы. И, когда придёт время, когда я буду готов, скинуть ярмо!

Аяко рассказывала мне о Дзигоку и Навигаторах. По её словам, когда-то знаменитый Навигатор по имени Идзанаги стал первым, кто проплыл по Кава-Мидзу и попал в заветное место, однако ему пришлось применить всю свою магию, волшебный меч и мощные артефакты, чтобы спастись от демонов и нуэ. Аяко утверждала, что с тех пор ямабуси овладели энергиями настолько, что путешествие Навигатора стало почти безопасным, однако я в этом сомневался: девушка ведь говорила с чужих слов.

Так или иначе, клан Ки-Тора рассчитывал на мою помощь. Я понимал: просто отказаться не удастся. Навигатор был слишком ценен, чтобы его отпустили домой. Во всяком случае, не заручившись обещанием сотрудничества. Обещанием, в которое глава клана поверит.

Кроме того, я осознавал: если не Жёлтый тигр, так Куросай или Сансё — кто-нибудь другой из тайных кланов непременно явится за мной и отправит в «плавание» к заветной Бездне. А значит, временная поддержка Ки-Тора мне необходима.

Рассказывала Аяко и об истории ямабуси, правда вскользь: прошлое явно интересовало её куда меньше, чем настоящее и будущее.

Тянулась канитель с противостоянием кланов не одно столетие. Но, если прежде это имело форму здоровой конкуренции, то сейчас всё грозило вылиться в ожесточённую войну. Войну за неограниченную силу и, значит, влияние. Которое мог дать я!

Что касается нашедшего меня клана Ки-Тора, то он был одним из многих, ищущих путь в Бездну. Большинство кланов поддерживало друг с другом связь, но некоторые действовали тайно, не желая в случае успеха делиться открытием с остальными.

Отдел по контролю официально должен был пресекать попытки отыскать Бездну. Это считалось большой опасностью. Но старейшины подозревали, что некоторые высшие офицеры «SD-5» сами не прочь отыскать путь в Дзигоку. Рядовым бойцам отдела, конечно, промывали мозги, и те яростно крошили читеров во имя императора, а вот верхи — те были себе на уме. Более того, ходил слух, будто именно Его Величество поручил ястребам отыскать Навигатора первыми. Это могло бы дать микадо полную власть над страной, превратив его из номинального лидера в истинного владыку страны восходящего солнца. Возможно, именно поэтому император объявил тайные кланы вне закона — как основных конкурентов в этих поисках.

Под конец медитации я вспомнил, что сегодня меня должны познакомить с сэнсэем — тем самым господином Канэко, который держал в кулаке клан Ки-Тора. Аяко сказала, что он очень сильный маг и научит меня управлять энергией Кава-Мидзу, чтобы безбоязненно плавать по ней. И водить магов, конечно. Первое меня устраивало, второе — нет.

Я задумался. Старейшина, безусловно, был сильным магом. Возможно, даже в ранге Ойкумены.

Адепты такого уровня рождались очень редко, зато жили долго, объединяя вокруг себя магов послабее. И всё же Канэко нуждался во мне.

Что такого особенного в Навигаторе, что он один способен отыскать дорогу в Бездну, Аяко не сказала. Упомянула лишь, что я забрал силу каких-то магов, а за подробностями, мол, — к господину Канэко. В общем, уклонилась от ответа, когда я начал допытываться. А может, и сама не знала. В конце концов, я стал первым Навигатором за последние триста лет. Так что особой возможности изучить меня пока не было. С другой стороны, должны же были существовать записи о других, прежних Навигаторах — и не об одном первопроходце Идзанаги. Не могло быть, чтоб современные маги их не читали — иначе как бы они искали Навигаторов, ничего о них не зная? Тогда что скрывали от меня и почему?

В дверь коротко постучали — скорее для того, чтобы предупредить о приходе, а не ради разрешения войти.

Глава 35

Когда я открыл глаза, на пороге стояла Аяко. На ней была тёмная юбка-карандаш и лиловая блузка с рукавами-фонариками. На шее поблёскивало некрупное украшение с полудрагоценным камешком.

— Привет, Кенджи-сан, — проговорила она, входя. — Думала, ты ещё спишь.

Девушка всячески старалась внушить мне своим поведением, будто мы с ней друзья. Приходилось подыгрывать.

— Нет, Аяко-сан. Разве до сна, когда такое творится?

— Отдыхать надо. Это очень важно.

— Да, я помню. Ради гармонии.

Аяко серьёзно кивнула:

— Именно.

Недавно она прочитала мне целую лекцию о философии клана Ки-Тора. Сначала я путал понятия равновесия и гармонии, но вскоре понял, что ямабуси придают этим словам совершенно разное значение.

«Если ты узнаешь, что кто-то перебил часть населения некоей деревни, и продашь оружие оставшимся в живых, чтобы они отомстили обидчикам, и те именно так и поступят, то равновесие будет восстановлено, — объясняла Аяко. — Потому что число представителей обеих враждующих сторон сократится, и за насилие будет отплачено насилием. Согласен?» Я кивал, стараясь не отставать за рассуждениями девушки. Это было непросто, так как периодически я начинал думать о ней, рисуя в воображении непристойные сцены, и терял нить разговора. «Однако будет ли восстановлена при этом гармония? — продолжала Аяко. — Это зависит от того, какое значение имела численность противостоявших групп. Если существовала третья сила, которая до сих пор сдерживалась первой и второй или хотя бы одной из них, то теперь она сможет развернуться. Предположим, эта третья сторона, лишившись ограничений, примется за геноцид и истребит куда больше людей, чем первые две. Будет наш поступок — продажа оружия — фактором, сохранившим гармонию?» Я ответил, что нет, и заслужил одобрительную улыбку. «Не все кланы придерживаются подобной философии, — сказала Аяко с сожалением. — Например, Куросай идёт дорогой могущества. Его члены стремятся превзойти всех остальных ямабуси. Поэтому им нужен ты». «А вам? Вам я нужен разве не для этого?» — спросил я. Девушка покачала головой. «Оружие может быть одним и тем же. Всё дело в способе его использования». Какая наивная. «Так я оружие?» «А что же ещё?» Девушка выглядела слегка удивлённой вопросом. «Ну, не знаю… Например, человек».

Воспоминание об этом разговоре пронеслось в моей голове за долю секунды. Мне нужно было понимать философию клана. Как написано в великом трактате, «прежде всего, познай своего врага».

Аяко нахмурилась, рассматривая меня.

— Как себя чувствуешь, Кенджи-сан? Оклемался? — тон у неё был деловой, и от этого девушка казалась ещё очаровательней.

Чёрт, это опять чары! Она — агент противника, манипулятор и так далее. Взять себя в руки, солдат!

— Оклемался и готов к работе, — подделываясь под неё, ответил я.

— Это хорошо, — по-прежнему серьёзно кивнула Аяко. — Потому что времени у нас немного. Ястребы постараются добраться до тебя как можно быстрее. Они не знают, где ты, но это пока. Если зададутся целью, то отыщут и это место.

— Я думал, вы уже вычислили крота, — сказал я, вставая.

— Так и есть. Но не того.

— В смысле?

— Оказалось, что тобой интересуются не только ястребы, — нехотя ответила Аяко.

Кто бы сомневался?

— А кто ещё?

— Мы пока не знаем.

— Да я пользуюсь популярностью!

— Ещё какой.

— Честно говоря, легко обошёлся бы без неё.

Возникла пауза. Девушка задумчиво глядела на меня, словно не зная, что ответить.

— В чём дело?

— Ничего особенного. Просто я была бы счастлива оказаться Навигатором. И, наверное, любой из ямабуси.

— Ну, а меня вот как-то не воодушевляет перспектива погрузиться в жуткую волшебную реку и пробраться по ней в Бездну. Одного не могу взять в толк: почему вы меня отпустили вначале?

— После того, как подобрали в «Апокалипсисе»?

— Да.

Аяко едва заметно покраснела.

— Мы… решили, что так будет лучше.

— Чем что?

— Ну, вообще предполагалось, что мы с тобой… подружимся, и я приведу тебя в наш клан, — нервно проговорила девушка. — Тихо-мирно, без эксцессов.

— Подружимся?

— Угу.

— То есть, тебе поручили меня соблазнить?

Девушка вспыхнула.

— Размечтался! Просто окрутить и притащить к сэнсею!

Ага, так Аяко не была от этой идеи в восторге.

— Не злись, — сказал я примирительно.

— А кто злится?! Я не злюсь. Не думаю даже.

— Ладно, тебе видней, — и всё же, я не собирался так легко отставать от неё. Требовалось вывести Аяко из себя, чтобы услышать крупицу правды. Так что я спросил: — У тебя такая работа? Соблазнять мужчин для клана.

Аяко побагровела, брови сошлись на переносице. Она наклонилась так, что оказалась совсем близко от меня, хоть и была значительно ниже.

— Запомни! — медленно и глухо проговорила девушка. — Я не шлюшка, которую подкладывают под каждого встречного. Никто с тобой спать не собирался!

— Хорошо, расслабься! — я поднял руки, словно сдаваясь. — Просто спросил. И, кстати, я рад, что это так. Вот как ты сказала. То есть…

— Заткнись! — рявкнула девушка, резко отстранившись. — Тема закрыта!

— Согласен, — кивнул я. — Закрыта и похоронена.

Сейчас я не ощущал никакого влияния любовных чар. Похоже, девушка решила отказаться от них. Видимо, самолюбие вынудило. Это уже стало моей маленькой победой.

Нужно было развивать успех. Раздражение — враг самоконтроля. И сейчас Аяко его утратила.

— Как же вы решились? — спросил я. — Не боялись, что меня похитят у вас из-под носа?

— Ты всё время был под наблюдением, разумеется, — чуть помедлив, ответила Аяко.

— И почему я не удивлён?

— Наверное, потому что уже понял, с кем связался.

— Не иначе. Ладно, что у нас сегодня по плану? — я сделал сосредоточенное лицо. — Очередная лекция? Или будем учиться магии?

Аяко отрицательно покачала головой.

— Если лекция и состоится, то читать её буду не я.

— А кто? Подожди, дай угадаю. Господин Канэко?

— Именно. Сэнсей здесь и ждёт тебя.

Вот это новость! Неужели я сегодня встречусь с великим и ужасным?

— Ну, тогда веди, — я протянул руки, словно предлагая девушке надеть на них кандалы, но она даже не улыбнулась.

— Оставь шуточки! Иди за мной.

— Как скажешь, Аяко-сан.

Едва мы вышли в коридор, я увидел прислонившегося к стене амбала, подпиравшего головой потолок.

— Здорово, братан! — подмигнул он мне, отлепляясь от стены.

— И тебе не хворать.

Дальше мы пошли втроём. Бугай периодически поглядывал на меня.

— А здорово ты того говнюка уделал, — сказал он, наконец, с уважением.

Это он про случай во время перестрелки.

— Спасибо.

— Нет, серьёзно, — не унимался амбал. — Его прямо на молекулы разорвало! Бум! — он сделал характерный жест руками, имитируя взрыв.

— Хизеши, хорош, а! — тихо сказала Аяко.

— А чё?! Я ж это… с респектом.

— Он уже понял.

Бугай обиженно пожал плечами.

— Ладно, проехали!

Мы вошли в приёмную, где вооружённый молодой человек в форме охранника кивнул, указав головой на дверь.

— Ждёт, — коротко сказал он.

— Спасибо, Дэйчи, — ответила Аяко.

Амбал открыл дверь и пропустил нас вперёд.

— Со всем этим геморроем вообще никогда на свидание не сходишь! — пробурчал он себе под нос.

— Слушай, завязывай уже, а! — усмехнулась Аяко. — У тебя была дюжина возможностей это сделать.

— Не с кондачка же! — обиделся бугай. — К таким делам надо подходить с умом. Вот, например…

— Всё, тихо! — цыкнула девушка, показав глазами на немолодого мужчину в расшитом тиграми кимоно. — Закончили разговоры!

Глава 36

Канэко поднял взгляд на ввалившуюся в кабинет компанию и выпрямился в кресле. Окинул меня взглядом.

О чём он думал? Молодой парень, худой, слегка измождённый последними событиями. На вид — ничего особенного, если не считать, что альбинос. Не герой уж точно. Впрочем, этого следовало ожидать: жизнь не похожа на кино и романы. В реальности самые ответственные миссии выпадают на долю тех, кто к ним совсем не готов. И парень, стоявший перед Канэко, готов не был. Зато был растерян, испуган и пребывал в лёгком шоке от того, что недавно убил человека. Не просто убил, а распылил. Во всяком случае, я старательно изображал нечто подобное, надеясь, что обман удастся.

— Здравствуй, Кенджи-сан, — старейшина поднялся, отвесил поклон.

Я ответил тем же.

— Давно тебя ждали, — сказал Канэко. — Садись, — добавил он, указав на один из стульев.

Когда все расселись, кэндзя побарабанил пальцами по подлокотникам.

Вдруг я понял, что он был растерян. Глава тайного клана терялся в моём присутсвии.

Что ж,неудивительно, если подумать: ведь перед ним — настоящий Навигатор, способный на то, что не дано никому из ныне живущих. Триста лет маги искали такого, как я, а посчастливилось ему, Озему Канэко! Надо бы радоваться и плясать от счастья, а ничего этого делать не хочется. Потому что глава клана Ки-Тора, как никто, понимал, что теперь начнётся самое опасное и самое страшное, что может случиться в жизни мага. Всё это я прочитал в глазах великого адепта так ясно, словно мне были доступны его мысли.

Откашлявшись, чтобы взять себя в руки, старейшина подался чуть вперёд и посмотрел на меня. Он явно пытался уверить себя, что я — просто потерявшийся ребёнок. Большой и на вид почти взрослый, но всё же ребёнок. Что ж, продолжай так думать, господин Канэко. Не стану тебя в этом разубеждать.

— Рад видеть, что ты в порядке, Кенджи-сан, — сказал Канэко. — Тебе пришлось кое-что пережить. Думаю, это было непросто — узнать, что от тебя зависит столь многое. Наверное, куча вопросов накопилась?

— Спасибо, — я отвесил вежливый поклон. — Вы господин Канэко?

— Точно. Прости, что забыл представиться.

— Аяко про вас рассказывала.

— Знаю. Она должна была ввести тебя в курс наших дел.

— Ну, я бы этого так не назвал.

— Конечно, во все тонкости вдаваться пока рано.

Я понимающе качнул головой. Мол, и не ожидал, что мне разом откроют все сокровенные тайны клана Жёлтого тигра.

— Вы здесь главный. Старейшина.

— Именно так. Но, вообще, все мы братья и сёстры. Семья. Кто-то старше и опытней, кто-то моложе и импульсивней. Но у нас одна цель, и мы трудимся ради того, чтобы её достичь.

Бла-бла-бла. Промывка мозгов для потерянного дурачка.

— Гармония? — спросил я, подыгрывая.

— Она самая.

— По-моему, вы хотите обрести власть.

Канэко внимательно всмотрелся в меня. Правильно, не считайте, что я совсем уж тупой. Со мной придётся считаться.

— Власть нужна, чтобы влиять на мир, — сказал кэндзя. — Делать это можно по-разному и с разными целями. Нам власть необходима, чтобы поддерживать гармонию. Здесь нет никакого противоречия.

— Я и не говорил, что есть.

— У тебя наверняка накопились вопросы, — выдержав короткую паузу, напомнил Канэко. — Я слушаю. И не стесняйся. Я же сказал: клан — это семья. Мы доверяем друг другу.

— Ну, пока что вы для меня, если и семья, то максимум приёмная, — ответил я.

— Справедливо. Но это не значит, что ситуация не может измениться, верно? Со временем. Так о чём ты хочешь спросить?

Как же, бегу и волосы назад! Семья! Ха!

— Аяко сказала, что я забрал силу нескольких людей. Как это?

Канэко заметно обрадовался, что я проявил интерес к своей природе. Конечно: оружие будет бесполезно, если не знает, что делать. Меня ещё предстояло научить, как стать тем, кто принесёт пользу клану.

— Когда погибает маг, его сила переходит к другому или теряется, — сказал старейшина. — Мы полагаем, что в последнем случае её засасывают Курой-И, или Чёрные дыры — так мы называем попадающиеся в Кава-Мидзу воронки. Как именно происходит этот процесс и от чего зависит, неизвестно. Но ты вбираешь эманации всех умерших магов. Те необъяснимые приступы были реакцией на их смерть.

— Так что, во мне сила всех этих людей?

— Именно.

— Но я не чувствую себя… особенным.

— Даже после того, как, не будучи инициированным, ты открыл Кава-Мидзу и распылил одного из ястребов?

— Я не собирался его убивать.

— А если бы знал, что сможешь, позволил бы ему убить Аяко? Я в курсе, что ты защитил её.

Я изобразил смущение. Все ведь считали, что убийство для меня вновинку, и я должен переживать из-за него.

— Понимаю твоё состояние, — сказал Канэко с деланым сочувствием. — Тебе неприятно об этом вспоминать. Но такова доля мага и, тем более, Навигатора. Многие будут покушаться на твою жизнь, так что привыкай реагировать ударом на удар. А ещё лучше — предупреждать нападения. Потому что иногда первая же атака убивает.

— Когда меня скрутило в последний раз, я почувствовал, что умер один… близкий мне когда-то человек.

— Что?! — Канэко не сумел сдержать возглас удивления. Но сразу взял себя в руки. — Кто? О ком ты говоришь?

— Девушка, которую я очень любил, — я заставил свой голос дрогнуть. — Мы расстались.

— Как её звали?

— Эйко.

— А фамилия?

— Симидзу.

Старейшина обменялся с Аяко многозначительным взглядом.

— Я должен тебе кое-что сказать, — проговорил он. — Эйко умерла. Ты не ошибся.

Вот, значит, как…

— Откуда вы знаете? Вы же сказали, что мне становится плохо, только когда умирает кто-нибудь из магов, а Эйко…

Старейшина кивнул.

— Она тоже была удивлена, узнав, что ты Навигатор.

— Эйко — маг? — я не мог поверить своим ушам.

— Да. Я инициировал её совсем недавно.

— Что с ней случилось?

— Мы не знаем. Но ты забрал её эманацию. Она мертва. Мне очень жаль.

Повисла пауза. Все ждали моей реакции. Я немного поглядел в пол. Эйко не была моей любовью, но всё же я знал её, так что…

— Почему я? — спросил я через некоторое время.

— Потому что так получилось, — ответил старейшина. — Иного объяснения у меня нет. Кто-то рождается сыном миллионера, кто-то жителем трущоб, а кто-то Навигатором.

— Значит, изменить ничего нельзя?

— Что именно? Можно ли перестать быть тем, кто ты есть?

Глава 37

Хороший вопрос. Для меня — особенно актуальный.

— Твоя жизнь до сих пор шла в разрез с твоей природой, — принялся разглагольствовать Канэко. — Ты — Навигатор. И твоё дело — купаться в энергии и повелевать демонами! И мы можем дать тебе это! Научить пользоваться даром, с которым ты рождён. Ты спросил, есть ли судьба, или человек всё решает сам. Трудно ответить однозначно. С одной стороны, ты можешь отказаться пользоваться своей силой и вернуться к жизни, которую вёл. Но разве ты не мечтал её изменить?

— Зачем? — пожал я плечами.

— Предпочёл бы остаться сыном якудзы, которого устрили в менториум, где он всегда будет белой вороной? И я не про цвет твоих волос говорю.

— Да меня там не притесняют.

— Но и продвигать не будут. Большой карьеры в армии сыну якудзы не сделать. Хочешь остаться середнячком? Думаю, нет. И вот тебе выпал шанс стать единственным в своём роде. Самым могущественным человеком на Земле. Так неужели страх помешает?! — Канэко подался вперёд, впившись в меня взглядом. — Можно отказаться быть собой и влачить чуждое своей природе существование. Но разве подобный выбор достоин человека? Представь тигра, считающего себя ягнёнком. Он пасётся на лужайке и щиплет травку, шарахаясь от любого звука. Не жалкое ли зрелище?!

Да, стелил старейшина хорошо. И я должен был сделать вид, что схавал это. Поэтому сказал:

— Пожалуй, да.

А ещё, слушая кэндзя, я постепенно оцепенел. Я чувствовал, как от человека за столом исходят волны силы, как от них электризуется воздух в кабинете. Внезапно всё вокруг начало темнеть, и фигуру старейшины окутало багровое сияние — это сияла его аура!

— Хватит! — сказал вдруг старейшина.

Его аура мгновенно потускнела.

— Прекрати, Кенджи-сан, тебе пока рано.

Я почувствовал, как сознания коснулась невидимая рука. По коже побежали мурашки, и мир вокруг приобрёл привычные краски. Аура кэндзя исчезла.

— Вот так, — удовлетворённо кивнул Канэко. — Ты входишь в Кава-Мидзу непроизвольно, и это плохо. Мы научим тебя управлять процессом.

— Что вы хотите от меня услышать? — прямо спросил я.

— Что ты готов исполнить своё предназначение.

Снова в кабинете повисла пауза. Старейшина смотрел на меня спокойно, хоть и выжидающе. Ответ он явно надеялся получить сразу.

— Хорошо, — кивнул я. — Вы правы, господин Канэко. Ни к чему оставаться середнячком, если можно достичь большего. Я хочу стать Навигатором, но у меня есть вопрос.

— И наверняка не один? — с видимым облегчением проговорил Канэко.

— Пока хватит и одного.

— Слушаю.

— Я здесь уже несколько дней, и в менториуме, конечно, меня начали искать. Да и сосед мой беспокоится. Скорее всего, уже в полицию сходил.

Самое время узнать, пленник я здесь или как.

— Не волнуйся, приятелю ты позвонил и предупредил, что уезжаешь со своей новой девушкой Аяко отдохнуть и развлечься. У вас любовь, и вы не можете расстаться ни на сутки. За вещами заскочить ты не смог, потому что уезжать пришлось немедленно — горящий тур, всё решилось в один день.

— Я позвонил?

Канэко кивнул.

— Подделать голос несложно. Мы так же поступили, когда пришлось звонить другому твоему приятелю.

— Фудо? Насчёт того, что я якобы попал в больницу?

— Именно.

— То-то я никак не мог вспомнить, чтобы звонил.

— Вспомнить то, чего не было, непросто.

Я усмехнулся.

— Что ж, поздравляю, у вас отлично получилось: Фудо поверил.

— У нас хватает специалистов самого разного профиля, — скромно кивнул Канэко.

— Не сомневаюсь.

— Ты был без сознания, а объяснить твоё отсутствие как-то было нужно.

Отличное объяснение манипулятора.

Интересовали сроки, на которые меня собирались здесь задержать.

— И надолго мы с Аяко уехали?

— Я понимаю, о чём ты спрашиваешь. Никто не собирается держать тебя здесь против воли. Мы предполагали, что ты согласишься стать одним из нас. И оказались правы.

— А если б я отказался?

Канэко развёл руками.

— Мы не можем заставить тебя делать то, что нам нужно. Да и не хотим.

— Ну, уж и не можете?

— Конечно, нет. Одно дело наложить чары на обычного человека и послать его в магазин за чипсами, и совсем другое — колдовством сделать из мага Навигатора.

— А в чём разница?

— В том, что требуется осознанность, чтобы путешествовать по Кава-Мидзу. Это непросто, знаешь ли.

— Пока не знаю, но догадываюсь. Ладно, допустим. И всё-таки, на мой вопрос вы не ответили.

— Можно мне, сэнсей? — неожиданно вмешался Хизеши. — Позвольте объяснить товарищу, что к чему.

Старейшина взглянул на него с лёгким недоумением, но, тем не менее, сделал разрешающий жест.

— Сэнсей — человек интеллигентный, — сказал Хизеши, протянув руку и хлопнув меня по плечу так, что я едва не слетел со стула, — а я нет. Поэтому таких, как я, и нанимают кланы. Делать грязную работу. Работу, которая может показаться слишком грубой любителям составлять хокку и рисовать иероглифы. Сечёшь?

— Секу.

— Класс! Так что скажу по-простому: кабы ты отказался иметь с нами дело, мы бы тебя грохнули, — бугай по-волчьи осклабился. — Потому что мы тебя, может, заставлять искать дорогу в Бездну и не стали бы, а вот другие — непременно. И они бы добились своего, не сомневайся.

Ну, да, вы-то пушистые! Зато все остальные плохие. Бойся их, Кенджи-сан! Только мы защитим тебя от злых людей.

— Но господин Канэко сказал, что нельзя заставить при помощи магии…

— А магия им не понадобилась бы. Не вышло бы тебя по-хорошему уломать, принялись бы за твоих друзей, — Хизеши недобро усмехнулся и, вперив в меня взгляд, добавил: — Так что отвёл бы ты наших конкурентов, куда попросили бы. Как миленький, отвёл бы! А оно нам надо?

— Вы, значит, угрожать моим друзьям не стали бы?

— Мы за гармонию, чувак. Забыл?

— Так не доставайся же ты никому, — подытожил я. — И как моё убийство соотносится с сохранением гармонии?

— Самым прямым образом, — заверил Хизеши. — Если я хоть что-то в этом понимаю. Не было Навигатора, и хорошо. Появился — стало замечательно. Но только, если он не попал в плохие руки. А коли угодил, стало плохо.

Да-да, у вас-то руки, что надо. Чисты, как первый снег на склоне Фудзи.

— Значит, если меня устранить, пока не стало плохо, будет хорошо? Как прежде. И это лучше, чем «замечательно»?

Амбал осклабился.

— Схватываешь на лету. Горжусь тобой, парень. Далеко пойдёшь. Сам пойдёшь и Ки-Тора поведёшь.

— Пойми, дело не в том, чего хочешь ты, — сказала вдруг совсем тихо Аяко. — А в том, чего хотят от тебя. Причём, все. Вопрос лишь в том, кто первый. Это мы. Радуйся — могло быть хуже.

— Это точно! — Хизеши снова попытался хлопнуть меня по плечу, но я уклонился, и тяжёлая длань рассекла воздух.

— Когда ты станешь Навигатором в полном смысле слова, — сказал Канэко, — то есть, отыщешь путь в Дзигоку, никто, даже мы, не сможет указывать тебе, что делать. Так что единственный шанс обрести полную свободу — это сотрудничать с нами и учиться у нас. Когда мы получим доступ к Бездне, ты станешь независим.

— Сам себе хозяин, — поддержала кэндзя Аяко. — Как говорится, если вещь непригодна для одной цели, её можно употребить для другой. Если рубить дрова лопатой, она и сама сломается, и дров не нарубит. Но значит ли это, что лопата плоха? Нет, конечно. Просто она предназначена для другой цели. Однако, если цели этой не знать и продолжать рубить лопатой дрова, то и лопату будут считать плохим инструментом, и сама лопата решит, что она — неудачник.

Глава 38

Ну, это уже был перебор. Убеждать меня, что я неудачник? Не так плоха была моя жизнь. Даже не рядом. Но возражать я не стал. Пусть упиваются успехом.

— Какая она, эта Бездна? — спросил я.

— Разве Аяко тебе не рассказывала? — удивился Канэко.

— В общих чертах.

— Не удивительно. Это потому, что мы понятия не имеем, что на самом деле представляет собой Дзигоку. Но он существует — это факт. Навигаторы, побывавшие там, оставили зашифрованные тексты, разгадать которые нам удалось лишь частично, и всё же ясно, что Бездна — это пласт реальности, где обитают демоны и плещется целый океан чистой магической энергии. Нам не известна природа ни Дзигоку, ни его жителей — древние не обладали достаточными знаниями, чтобы объяснить её. Сомневаюсь, что это окажется по силам нам. Но пользоваться энергией этого места очень даже возможно. Именно этого мы и хотим. Наш мир и Бездну связывает канал, который мы условно называем Кава-Мидзу. По нему ты и должен отвести нас. Только Навигатор способен плыть по волшебной реке достаточно долго, чтобы это сделать. Но даже тебе не справиться просто так. Чтобы попасть в Дзигоку, нужна карта. К счастью, она у нас есть.

— Боюсь, я не очень силён в географии, — заметил я. — Никогда не понимал, что нарисовано на картах.

Это, конечно, было неправдой. Но я хотел спровоцировать старейшину, чтобы больше узнать о карте.

— Тебе и не придётся, — сказал Канэко. — Это не обычный атлас.

— Опять волшебство?

— Точно. Кроме того, карта будет живой.

— Как это?!

— Очень просто. Карта — это человек. Мы условно назвали его Лоцманом. Маг, которому мы имплантируем артефакт, содержащий указания, которые приведут вас в Дзигоку. Благодаря карте, он сможет чувствовать направления Кава-Мидзу. Тебе придётся беречь своего Лоцмана как зеницу ока, потому что без него ты заблудишься, и, хотя волшебная река не поглотит тебя, как обычного мага, вернуться ты не сможешь.

Я слушал, понимая, что не просто ввязался в какое-то дикое приключение, а вляпался в самоубийственную авантюру.

— И кто мой Лоцман?

— Ну, вообще-то я, — немного смущённо отозвалась Аяко.

Я развернулся к ней всем корпусом. Вот так новость! Похоже, клан нашёл способ привязать меня. Если карта — член клана, а я без карты не могу получить силу Кава-Мидзу, получается, что и без клана я никуда и никак. Ловко, ничего не скажешь!

— Надеюсь, ты не против? — взмахнув ресницами, поинтересовалась девушка.

— А почему ты мне раньше не сказала?

— Не время было, — просто ответила Аяко, пожав плечами.

— Знаешь, Кенджи-сан, — вмешался Канэко, вставая, — я хочу тебе кое-что показать. Вы тоже пойдёте со мной, — добавил он, обращаясь к девушке и Хизеши.

— Куда, сэнсей? — нахмурился бугай.

— Тебе понравится, — пообещал старейшина. — Мы идём на бой.

— Да ладно! — обрадовался Хизеши, расплывшись в счастливой улыбке.

— Что ещё за бой? — насторожился я, переводя взгляд с амбала на кэндзя.

Но ответила мне Аяко:

— Здесь неподалёку есть заброшенный склад. В нём время от времени проводятся матчи. Сам понимаешь, незаконные. Приходят здоровые мужики и мутузят друг друга, пытаясь заработать немного денег.

— Иногда довольно много, — снисходительно поправил Хизеши.

— Тебе лучше знать, — холодно ответила Аяко.

— Да, Такано у нас чемпион, — улыбнулся старейшина.

— Просто иногда мне везёт, — скромно сказал Хизеши.

— Ладно, — резюмировал кэндзя. — Пошли.

Мы вышли из кабинета и отправились по коридорам, пока не добрались до одной из лестниц. Далее путь лежал вниз.

— Отсюда на склад проложен подземный коридор, — пояснила Аяко.

Она была явно не в восторге от затеи посетить матч и не старалась это скрыть.

— Может, прихватим этого парнишку, что повсюду за вами таскается, а, сэнсей? — предложил Хизеши. — Пусть полюбуется на спорт настоящих мужчин. Как там его звать?

— Кента.

— Во-во. Давайте возьмём его с собой.

— Почему бы и нет, — улыбнулся Канэко. — Сходи за ним. Он, наверное, уже извёлся, опасаясь, что мы начнём что-то делать без него.

— Я мигом, сэнсей! — Хизеши помчался обратно вверх по лестнице.

— На кой нам тащить туда ещё и этого Кенту?! — недовольно спросила Аяко. — Он меня нервирует!

— С чего это? — поинтересовался старейшина.

Мы уже дошли до нижнего этажа, где охранник принялся открывать для нас дверь в подвал.

— Кто этот Кента? — спросил я.

— Сын одного из старейшин, — ответил кэндзя. — Нам пришлось поделиться с ними кое-какой информацией. И теперь он здесь, чтобы проследить, что интересы клана Куросай не пострадают.

— Это сынок Акайо Фурукавы, — добавила Аяко. — По-моему, он псих!

— Просто самолюбивый и импульсивный молодой человек, — поправил её Канэко.

— Так зачем он здесь понадобился?

— Думаю, клан Куросай считает нас немножко слюнтяями, — ответил кэндзя. — Хочу показать, что это не так. Пусть знают, что Ки-Тора не слаб — ни духом, ни телом.

Мы вошли в подвал. Помещение было очень чистым и хорошо освещённым — это стало ясно, когда Канэко щёлкнул выключателем. Посреди бетонного пола имелся железный люк с кольцом.

— Замок электронный, — пояснил старейшина, доставая пластиковую карту.

Он провёл ею по специальному разъёму, замаскированному под обычную щель в полу, и быстро набрал код. Щёлкнули запоры, и пружины приподняли крышку люка.

В этот момент в подвал вошли Хизеши и молодой человек с красными волосами. Он смотрел настороженно и недоверчиво.

— Что, уже? — спросил он, взглянув на меня.

— Нет, просто небольшая прогулка, — сказал Канэко. — Я подумал, ты захочешь составить нам компанию.

Хизеши, тем временем, подошёл к люку и без видимого усилия поднял его.

— Прошу! — сказал он, оскалившись.

— Куда мы идём? — спросил Кента, не двигаясь с места.

— Заманиваем тебя в погреб, а там расчленим и после вышлем папочке по кускам, — хохотнул Хизеши. — Смелее, бензопилы не любят ждать.

Сын главы клана Куросай побледнел от ярости. С юмором у него явно имелись серьёзные проблемы.

Аяко демонстративно закатила глаза.

— Завязывай, Хизеши! — проговорила она.

— Зрелище не для слабонервных, — сказал Канэко, глядя на молодого человека. — Нелегальный бой. Слышал о таких?

— Ещё бы!

— Бывал на подобных матчах?

— И не раз! — в тоне молодого человека прозвучал вызов.

Про Хизеши он забыл. Наверное, его отвлекли слова «не для слабонервных». Теперь Кенте явно хотелось доказать, что он кремень.

— Верно говорят: кто тебя злит, тот тобой и управляет, — пробормотала Аяко, но услышал её только я.

— Тогда тебе стоит взглянуть, — сказал Канэко. — Идёшь? Или поднимешься обратно?

— Разумеется! — ответил Кента, трогаясь с места.

— Вот и отлично, — расплылся в улыбке Хизеши. — А то тяжело держать, — он покачал крышку люка. — Бетон всё-таки.

Пропустив всех вперёд, амбал начал спускаться последним.

Железная лестница уводила вниз метров на десять и обрывалась над бетонной полосой шириной в четыре шага. Рядом плескалась вода, от которой наверняка исходил мерзкий запах нечистот, которого я не чувствовал.

— Это что, канализация? — спросил я.

— Она самая, — сдавленно проговорила Аяко.

— Ничего, это ненадолго, — жизнерадостно объявил Хизеши. Его, судя по всему, вонь нисколько не смущала. — Тут идти всего ничего.

— Болтай-болтай, — пробормотала Аяко, но амбал её не услышал: обогнав остальных, он нетерпеливо упёрся вперёд.

Правда, время от времени ему приходилось притормаживать и дожидаться остальных, поскольку тоннель перегораживали решётки, а ключи были у Канэко, который предусмотрительно забрал их у охранника. Кончилось тем, что кэндзя вручил связку Хизеши, и тот радостно потрусил вперёд, с грохотом отпирая все встречавшиеся по пути замки.

Глава 39

Я не пытался запомнить дорогу или сориентироваться, поскольку тоннели походили друг на друга, а сворачивать приходилось довольно часто. Ясно было, что склад, на который мы направлялись, находился от штаб-квартиры клана довольно далеко. Ну, или так казалось из-за того, что тоннели постоянно сменяли друг друга.

— Не хотел бы я тут заблудиться, — пробормотал я, разглядывая осклизлые стены. — Пожалуй, и за неделю не выберешься.

— Не волнуйся, я знаю дорогу, — сказала Аяко.

— Мне показалось, что ты не любительница подобных матчей.

— Я — нет, — ответила девушка. — Зато Хизеши их просто обожает. И таскает нас… То есть, меня с собой. А у меня хорошая память.

— Ты оговорилась не случайно.

— В смысле?

— Не прикидывайся. Сказала «нас».

— А, это. Да, прежде мы ходили втроём.

Было заметно, что тема неприятна Аяко, но я всё равно спросил:

— И что случилось?

Девушка взглянула на меня с недовольством.

— Мы потеряли бойца, — сказала она сухо.

— Очень жаль. Сочувствую. Вы были друзьями?

— Ну, не любовниками же!

— Почему бы и нет?

Аяко вздохнула.

— Он мне никогда не нравился. Я бы и другом его не назвала. Но на него можно было положиться: он никогда не подводил. По крайней мере, так я считала до недавнего времени, когда вскрылась правда.

— Понятно.

— Не будем об этом.

— Как скажешь, Аяко-сан. Сменим тему. Вы что, сделали вход в канализацию специально для того, чтобы ходить смотреть матчи?

— Конечно, нет.

— Это старые заброшенные коммуникации, вода и экскременты сюда попадают случайно, просачиваясь через щели, — сказал Канэко. — Надо бы заняться этим, да всё руки не доходят. Тоннели соединены с подвалами — это уже мы сами постарались. Так что по лабиринту можно попасть в самые разные места. Склад — просто одно из них.

— Странно, что вы решили показать мне это подземелье, — заметил Кента. — Стратегический объект как-никак.

— Нам отлично известно, что клан Куросай знает о лабиринте, — снисходительно отозвался Канэко, и молодой человек вспыхнул от этого тона. — Ваша разведка не так уж плоха.

— Она работает отлично! — процедил Кента.

— О чём и речь, — легко согласился кэндзя.

Через несколько минут впереди показалась железная дверь, которую Хизеши распахнул перед нами. На его лице было написано радостное возбуждение.

Я услышал гул множества голосов, крики и завывания, в которых смешались радость и разочарование — видимо, бой был в самом разгаре.

Выйдя вслед за Аяко на железную террасу с решётчатым полом и высокими перилами, я увидел внизу ринг, представлявший собой огороженную канатами бетонную площадку, вокруг которой неистовствовала толпа орущих мужчин. Большая часть была пьяна, болельщики держали бутылки и курили, качаясь и толкая друг друга. Я перевёл взгляд на металлические перекрытия, шедшие вдоль стен наподобие балконов. Они тоже были заняты, но другой публикой. Расположившиеся там люди напоминали бандитов. Я вдруг осознал, что вижу якудз. Женщины, сидевшие с ними, были шикарно одеты и визжали от ужаса и восторга.

К Канэко подбежал молодой парень с глубоким шрамом поперёк опухшего лица. Дежурно улыбаясь, он тихо переговорил с кэндзя, а затем провёл нашу компанию к пустым скамейкам, установленным прямо напротив ринга — я сразу понял, что места были просто отличные, и, судя по всему, их придерживали специально для Озему Канэко. Старейшина спросил парня, кто будет драться следующим.

— Иошинори, — услужливо ответил тот высоким надтреснутым голосом. — Он вызовет желающего из зала.

— Отлично! — хохотнул Хизеши.

— Я сделаю ставку перед началом боя, — сказал Канэко. — Когда станет известен второй участник.

— Как скажете, — подобострастно кивнув, парень исчез.

— Не понимаю, что вы, мужики, в этом находите, — проговорила Аяко, с отвращением глядя вниз, где на ринге два бугая мутузили друг друга.

— Лично я нахожу это место крайне символичным, — отозвался Канэко. — Когда все аргументы цивилизации иссякают, остаётся старый добрый, предусмотренный самой матушкой-природой.

— Насилие? — спросила девушка.

— Разумеется.

— И что в этом хорошего?

— Ничего. Именно поэтому мы и придерживаемся пути сохранения гармонии. Он заставляет думать, прежде чем сжимать кулак.

— Они будут драться до смерти? — спросил Кента, едва старейшина замолчал.

Взглянув на молодого человека, я отметил, что глаза у того возбуждённо блестели, а на губах змеилась едва заметная улыбка. Сыну главы клана Куросай зрелище явно доставляло удовольствие.

— Нет, зачем же? — ответил Канэко. — Кому охота возиться потом с трупами? Всякое, конечно, случается, но вообще бой считается оконченным, когда один из противников не может подняться.

— Если тебя уволокли с ринга, а ты этого даже не понял, значит, проиграл, — весело пояснил Хизеши.

Я сосредоточился на бое. Один из дравшихся был высоким, накачанным блондином с цветной татуировкой во всю спину. Рисунок толком разобрать с такого расстояния было нельзя: то ли дракон, то ли ещё какой-то монстр. Противник, приземистый и гориллоподобный, кружил вокруг него, стараясь поддеть соперника снизу, но блондин пока успешно защищался. Атаки удавались ему лучше, но понять, кто побеждает, было нельзя, поскольку, хотя обоих и покрывала кровь, бойцы ещё прочно стояли на ногах. Звучные удары раздавались с частотой, достойной тех воплей, которыми награждали сражавшихся зрители.

— Кто эти люди? — спросил я. — Спортсмены?

— Некоторые да, — ответил Канэко. — Но, по большей части, это неквалифицированные и низкооплачиваемые работяги, которым больше некуда выплёскивать злобу на мир, в котором они вынуждены занимать низкую ступень. Толпа внизу тоже состоит в основном из них. Видишь, как зрители горланят и радуются, когда такой же парень, как они сами, получает по морде? Они ещё долго будут смаковать подробности сегодняшних боёв.

— Животные! — презрительно высказалась Аяко.

— Не надо так говорить, — покачал головой Канэко. — Это несчастные люди, которые не нашли своего места в жизни. Возможно, в современном мире для них просто не осталось занятий, для которых они годятся.

— Например, вышибать дух из других людей? — съязвила Аяко.

— Почему бы и нет? Лет триста назад вся эта компания отлично вписалась бы в армию наёмников, — не растерялся Канэко. — Да что триста…

— Угу, сброда всегда хватало, — кивнула девушка, сделав свой вывод.

Старейшина усмехнулся.

— И всё же я считаю, они не виноваты в том, что ведут столь жалкий образ жизни, — сказал он. — А я всё же опытнее тебя.

— Не смею спорить, сэнсей. Вам, конечно, виднее.

— Вот именно, — кивнул Канэко. — А бой, кажется, подходит к концу.

И действительно, соперники сцепились и покатились по рингу, молотя друг друга из последних сил. И тут явно сказалось преимущество гориллообразного коротышки, потому что его длинные, словно свитые из мускулов руки лупили противника по печени и почкам, время от времени доставая и до головы. Ему тоже доставалось изрядно, но меня поразило мелькнувшее на мгновение свирепое выражение его лица, в котором отразилось твёрдое желание победить, во что бы то ни стало. Блондин поскользнулся, пытаясь подмять под себя противника, и потерял на пару секунд опору. Он шлёпнулся на соперника и инстинктивно оперся на руки, прекратив, таким образом, атаки. Коротышка тут же этим воспользовался: согнув ногу, он приподнялся с одной стороны и, помогая себе локтём, перекатился влево. Блондин оказался внизу. Сообразив, что произошло, он прикрыл лицо руками, но горилла уже обрабатывал его с двух сторон пудовыми кулаками. Резким усилием он развёл локти противника и опустил свой лоб на лицо блондина — словно ударил молотом по заготовке. Атака пришлась прямо в нос, коротышка торжествующе зарычал и снова принялся лупить уже практически поверженного соперника по голове. Через несколько секунд блондин потерял сознание и уронил руки. Теперь он был беззащитен, и стало видно, что лицо у него в крови. Противник ударил его ещё раз для верности в ухо и вскочил на ноги, победно подняв руки. Под рёв толпы на ринг забрались двое мужиков и, подхватив проигравшего под руки, уволокли прочь. К горилле подбежали изрядно выпившие приятели. Они шумно поздравляли его, похлопывая по спине, а затем увели с ринга. Победитель шёл, шатаясь от усталости, но на его лице было написано торжество. Я решил, что здесь зарабатывают хорошие деньги, если готовы подвергаться подобным избиениям.

На ринг вышел человек со шлангом и окатил место поединка струёй воды, смыв кровь. После этого появился огромный обритый наголо мужчина с чёрной бородкой. Поперёк его спины была вытатуирована какая-то надпись. С такого расстояния я не мог разобрать иероглифы.

— А вот и Иошинори! — удовлетворённо констатировал Хизеши, подавшись вперёд.

Великан неспешно прошёлся по рингу, приветствуя зрителей. Под его кожей перекатывались мускулы, а спина выглядела так, словно была сплетена из толстых канатов.

— Зачем вы меня сюда привели? — спросил я, наклонившись к Канэко.

— Чтобы ты понял, насколько мы, маги, далеко стоим от людей, — ответил тот с готовностью. — То, что ты видишь здесь, — только модель общества, в котором мы живём. Снаружи склада творится абсолютно то же самое: низы выбивают друг из друга мозги на потеху таким же неудачникам, как они сами, середнячки организуют зрелище и живут на проценты, а верхи наслаждаются шоу и зарабатывают деньги на ставках, — с этими словами Канэко подозвал жестом парня со шрамом. — И ещё для того, чтобы показать тебе, что жизнь — это не только фасад, но и то, что скрывается за ним. Будь то нелегальный бой или борьба за власть. Тебе пора раскрыть глаза пошире и трезво смотреть на мир. Всем здесь заправляем мы, а также политики и богачи. Остальные просто помогают нам в осуществлении планов. Солдаты, рабочие, менеджеры и прочие — всего лишь марионетки. Уверен, ты играл в компьютерные игры и знаком с таким жанром, как стратегия.

Я кивнул. Это было давно и в ином мире.

— Тогда ты понимаешь, о чём я говорю.

Я понимал, но не был согласен со старейшиной. Ещё недавно я, по мнению кэндзя, относился к «марионеткам», а теперь потребовался «вершителям судеб». Да и потом, разве ямабуси не так же стремились выбить друг из друга дух, только на более высоком уровне? Да, они использовали не столько кулаки, сколько оружие, магию и деньги, много денег, но ставило ли это магов выше работяг, выходящих на ринг? Мне так не казалось.

Тем временем Иошинори остановился посреди ринга, а какой-то парень с микрофоном в руках объявил, что для следующего боя требуется доброволец из зала. Желающих не нашлось. Иошинори обводил толпу насмешливым взглядом и играл мускулами.

— Сэнсей, разрешите?! — сказал вдруг Хизеши, приподнимаясь. — У нас с Иошинори давние счёты.

— Давай, — кивнул кэндзя. — Только недолго.

— Как скажете! — усмехнулся Хизеши, вставая во весь рост и снимая куртку.

— У нас есть претендент?! — крикнул, заметив его, конферансье.

— Есть-есть! — отозвался, размахивая рукой, амбал.

Канэко достал из пиджака несколько крупных купюр и протянул парню со шрамом.

— На моего бойца.

— Ставка два к одному, — предупредил букмекер, с почтением принимая деньги, которые мгновенно скрылись в его кармане.

Он чиркнул что-то на бумажке и вручил её Канэко, после чего тут же исчез — видимо, отправился принимать ставки у других.

— Я могу запросто свалить его! — заявил вдруг Кента, глядя на ринг.

— Магия здесь запрещена, — отозвался старейшина. — За этим специально следят.

Молодой человек нахмурился, но промолчал.

— На самом деле, всё это принадлежит клану, — шепнула мне Аяко. — И доходы от ставок идут нам. Так что сэнсей ничего не теряет.

На ринге появился Хизеши. По дороге он успел снять и рубашку, так что теперь бугрящийся мышцами торс был отлично виден в свете ламп. Наёмник был под два метра ростом, и, тем не менее, его противник оказался выше почти на голову. Иошинори смерил Хизеши насмешливым взглядом, но всё же поприветствовал лёгким кивком.

— Они что, уже дрались? — спросил я.

С трудом верилось, что у Такано есть шанс против громилы, который, казалось, сошёл с обложки комикса про супергероев. И суперзлодеев.

— Трижды, — ответила Аяко. — Один раз Иошинори почти удалось победить.

— Да ладно?! Что, Хизеши всегда выигрывает?

— Сейчас сам всё увидишь, — пообещала девушка.

Я стал внимательно наблюдать за рингом. Очень хотелось посмотреть, как Хизеши завалит человека, который настолько больше и сильнее него.

Конферансье спрыгнул с ринга, и противники разошлись по углам. Пробил гонг, и они медленно двинулись навстречу друг другу. Я сразу обратил внимание, что Иошинори держался настороженно и явно с опаской относился к своему сопернику. Сейчас он не бравировал, и было понятно: боец настроен крайне серьёзно. Хизеши же, казалось, был совершенно уверен в себе. Он двигался раскованно, даже немного вальяжно. Можно было подумать, будто все его мышцы расслаблены.

— Иошинори был профессиональным борцом, — поделился Канэко, не отрывая глаз от ринга. — Но четыре года назад неудачно выступил, и ему пришлось уйти из спорта.

— Повредил колено и убил своего противника, — пояснила Аяко. — Одно к одному.

— Теперь он время от времени вспоминает былые времена здесь, — сказал кэндзя. — Когда нет Хизеши, ему почти всегда удаётся заработать.

— И уйти целым, — добавила Аяко. — Жаль мужика: сегодня не его день.

— А сегодня ещё будут бои с вызовом? — неожиданно вмешался Кента.

— Можно сразиться с победителем, — ответил Канэко. — А что? Есть желание размяться?

Молодой человек промолчал, но на губах его появилась ухмылка.

— Даже не мечтай, — посуровев, сказал старейшина. — Твой отец просил глаз с тебя не спускать. Меньше всего мне нужно, чтобы из его любимого чада сделали отбивную.

Кента вспыхнул. Было заметно, что его подмывало сказать дерзость, но уважение к старшим, тем более, главе клана, хоть и чужого, не позволило.

— Со мной ничего не случится! — проговорил он глухим голосом.

— Правильно, — кивнул Канэко. — Потому что ты останешься здесь. Тебя сюда пригласили в качестве зрителя.

Кента закусил губу. Его красивое лицо залило краской, сделав его почти одного цвета с волосами. Мы с Аяко с любопытством следили за его с кэндзя диалогом, и наше внимание подливало масла в огонь.

— Я здесь, что следить за соблюдением интересов моего клана! — едва сдерживаясь, проговорил Кента. — А не для того, чтобы следовать вашим указаниям, господин Канэко!

— Ты прав, — ответил, помолчав, старейшина. — Но я должен обеспечить безопасность гостя.

— Но не ограничивать его свободу! — теряя контроль, выкрикнул Кента.

Несколько человек с соседних скамеек удивлённо повернулись в его сторону, но он этого не заметил, потому что смотрел на Канэко.

Я ожидал бурной реакции от кэндзя, но тот лишь развёл руками. Что бы старейшина ни чувствовал, внешне он был абсолютно спокоен.

— Как хочешь, — сказал Канэко негромко, но в голосе его ясно слышалось разочарование. — Дело действительно твоё.

— Сэнсей! — не выдержала Аяко, но кэндзя её остановил.

— Не надо, — сказал он. — Кента совершенно прав. Мы не можем указывать ему, что делать.

Девушка задохнулась от возмущения, но взяла себя в руки и замолчала. Причина её негодования стала понятна мне очень скоро.

Глава 40

Внизу на ринге Хизеши внезапно начал атаку. Он кинулся на противника, но в последний момент отскочил в сторону с грацией, которую трудно было заподозрить в его накачанном теле. Иошинори, однако, на этот приём не повёлся. Очевидно, предыдущий опыт пошёл ему впрок, и он ждал чего-то подобного. Хизеши широко усмехнулся — это было видно даже с террасы. Он понимал, что противник не станет атаковать первым, и начинать бой придётся ему. Поэтому шагнул вперёд и ударил — простеньким хуком слева. Иошинори легко блокировал нападение и тут же отступил в сторону. Толпа вокруг ринга вопила, подзуживая противников, но они ничего не слышали и не видели, кроме друг друга.

Было крайне любопытно поглядеть, как проходят в этом мире спортивные бои — то есть, без использования магии. Пока всё напоминало схватки в моей родной реальности. Мой приятель Хироки занимался подобными поединками, хотя не уверен, что незаконными. До сих пор я видел только официальные бои по телевизору. Здесь же всё обещало оказаться куда более жёстким.

Неожиданно Хизеши кинулся вперёд, дёрнулся вправо, оттолкнулся ногой и взлетел метра на полтора с лёгкостью, которой я от него никак не ожидал. А вот Иошинори, похоже, напротив, был готов к подобному повороту. Он нырнул вперёд, уходя от нацеленного в его голову удара, и прокатился по рингу, оказавшись за спиной соперника. Не теряя времени, он вскочил и развернулся, чтобы атаковать, но Хизеши уже бросился к нему, нанося стремительную серию ударов. Иошинори отразил все, кроме последнего, нацеленного точно в подбородок. Сокрушительный апперкот заставил его голову дёрнуться вверх и запрокинуться назад.

— Всё! — констатировал Канэко. — Слишком большой угол.

Я был согласен со старейшиной. И правда, двухметровый великан медленно завалился назад и с грохотом упал на ринг.

— Готово! — сказала Аяко. — Хизеши опять победил.

— Могла бы заработать, — заметил кэндзя.

— Спасибо, мне хватает.

— Всего один удар, — я был впечатлён.

— Голова слишком сильно запрокинулась, — объяснила Аяко. — Иошинори потерял сознание. Тут нужна большая точность. Можно человека и убить, если перестараться. К счастью, Хизеши умеет рассчитывать силу.

Да, это было очевидно.

— Какой у него ранг? — спросил я, наблюдая за тем, как двое дюжих парней с трудом утаскивают с ринга Иошинори.

— Идущий, — ответила Аяко.

Неплохо. Уровень, предшествующий Мастеру.

Такано прошёлся вдоль канатов, приветствуя публику. Его тело даже не блестело от пота: победа не потребовала от наёмника особых усилий. Всё решило мастерство: тактика и точность.

— Он, конечно, успел по дороге на ринг поставить на себя, — заметила Аяко. — Вот и радуется.

К Хизеши выскочил конферансье с микрофоном.

— И снова победа остаётся за нашим чемпионом! — провозгласил он радостно. — Теперь он, если пожелает, может вызвать претендента из зала! — он повернулся к Такано, ожидая его решения.

Амбал кивнул.

— Итак, кто хочет сразиться с чемпионом?! — крикнул конферансье, поднося ко рту микрофон.

Кента распрямился, как пружина. Похоже, он только и ждал этого вопроса. То ли победа Хизеши его не испугала, то ли ямабуси стыдился пойти на попятный. Тем более, перед кланом Ки-Тора.

— Я! — выкрикнул он.

Конферансье тут же обернулся, ища его глазами.

— А вот и претендент! — провозгласил он. — Молодой человек с красными волосами! Прошу сюда!

— Никакой магии, — сухо напомнил Канэко.

— Знаю, — отозвался Кента. — На кого вы поставите?

— Я сегодня уже делал ставку, — ответил старейшина. — И неплохо заработал.

— Можете получить ещё больше.

— Не люблю искушать удачу.

— Ах, да, эта ваша гармония… — Кента пожал плечами с деланым равнодушием. — Ваше дело, — буркнул он и начал спускаться.

— Бедняга! — сочувственно сказала, глядя ему вслед, Аяко.

Я понятия не имел, какой ранг у Кенты, но, судя по возрасту, едва ли выше Просветлённого. И то, это в два раза лучше, чем у меня.

Так что я был склонен согласиться с Аяко. Я бы ни за что не рискнул выступить против Хизеши даже до боя, а уж после того, что видел — об этом страшно было даже подумать. Всё равно, что выпускать ягнёнка против бульдозера.

— Вы давно дружите? — спросил я Аяко.

— С кем? — не поняла она сразу.

— С Хизеши.

— Да. Как только я здесь появилась, мы начали работать вместе. Так и пошло. Потом сэнсей назначил нам Риоту, но… с ним вышла осечка, — Аяко помрачнела. — Он оказался кротом. Предал клан.

— Ты его имела в виду, говоря о потерях?

Девушка кивнула.

— Риота не был идеалом, но никогда не подводил. Даже странно, что его больше нет.

В этот момент на ринг вылез Кента, и мы прекратили разговор. Хизеши взглянул на парня в недоумении, затем поднял вопросительный взгляд на Канэко. Старейшина развёл руками. На лице Такано расплылась довольная улыбка, не предвещавшая противнику ничего хорошего.

— Он держится довольно уверенно, — заметила Аяко. — Впрочем, раз он сам вызвался…

— Этот молодой человек слишком амбициозен и самолюбив, — перебил Канэко. — Надеюсь, Хизеши сможет сдержаться и не перестарается. Мне бы не хотелось объяснять Акайо, почему его сын в больнице, а отправил его туда мой человек.

— До этого дело не дойдёт, — сказала Аяко. — Я уверена.

— Хорошо бы. Акайо очень трепетно относится к жизни и здоровью Кенты.

— Жаль, что сам Кента не делает того же.

— Они начинают, — сказал Канэко. — Поглядим, чему учат в клане Куросай. Я слышал, Кента Фурукава считается одним из их лучших бойцов. Крайне способным и упорным в тренировках.

В этот момент я ясно осознал, что участие гостя в поединке было спровоцировано старейшиной Ки-Тора: кэндзя намеренно подначивал и злил сына главы конкурирующего клана, быстро раскусив слабости молодого человека и использовав их для манипулирования. Он либо хотел, чтобы Кенте наваляли, либо желал поглядеть, насколько хороши в рукопашке бойцы Чёрного носорога. Против Хизеши парню придётся выложиться по полной, показать всё, на что способен.

Глава 41

Ударил гонг, и Кента с Такано начали сходиться. Канэко подозвал букмекера.

— Я ещё могу сделать ставку? — спросил он.

— Конечно, — ответил парень со шрамом. — До первого удара.

— На чемпиона, — сказал кэндзя, протягивая несколько купюр.

— Два к одному, — поспешно сказал букмекер, беря деньги.

— Сойдёт, — кивнул Канэко.

Он вовремя успел сделать ставку, потому что как раз в этот момент Кента сделал выпад, целясь Хизеши в челюсть. Тот с улыбкой отбилего руку и даже не попытался перейти в атаку.

— Пижон! — фыркнула Аяко.

— Он хочет его завести, — проговорил Канэко. — Раскусил характер. Злость и ярость туманят зрение. В бою нужно сохранять ясную голову. Думаю, в клане Куросай этому учат, но паренёк слишком горяч. Хотелось бы увидеть, насколько.

— Надеюсь, Хизеши его не покалечит, — заметила девушка. — Не хватало ещё с ним возиться.

— Да, боюсь, если что, ставить Кенту на ноги придётся именно тебе, — кивнул Канэко.

— Вот спасибочки! — недовольно отозвалась Аяко. — Нафига я вообще сюда потащилась?

Вопрос остался без ответа, потому что как раз в этот момент Хизеши смачно съездил Кенте по челюсти, а потом, нырнув под его руку, двинул кулаком в рёбра. Молодой человек пошатнулся, но не упал. Правда, ему это не очень помогло, потому что Хизеши тут же резко ударил его ногой под левое колено. Едва удержав равновесие, Кента отскочил к канатам, развернувшись к противнику и приготовившись к защите.

— Стойкий малый, — прокомментировал Канэко.

— Надеюсь, контролёры не спят, — проговорила Аяко. — Если этот парнишка выйдет из себя, то, несмотря на предупреждение, наверняка полезет в Кава-Мидзу.

— Ему же хуже, — спокойно ответил кэндзя.

— Надо было его не пускать, — сказала Аяко.

— Я попытался.

Девушка усмехнулась.

— Если бы вы, сэнсей, действительно хотели…

— Путь Хизеши преподаст ему урок, — перебил девушку старейшина. — Кенте он пойдёт только на пользу.

— Не уверена. Если он станет калекой, то какую пользу извлечёт?

— Не станет. Тем более, с нами доктор.

— Вы и это предусмотрели, сэнсей? — подозрительно спросила девушка.

— Ну, что ты. Простое совпадение.

Насчёт калеки, конечно, Аяко преувеличивала. Местные лекарские техники, основанные на использовании Ци, буквально ставили на ноги, кого угодно. Мне ли не знать? Конечно, с того света не вернут, но даже позвоночник восстановить без последствий — вполне по силам здешней медицине.

Тем временем, Хизеши и Кента сошлись, чтобы обменяться ударами. Оба хорошо владели защитой, так что лишь некоторые из атак достигли цели. Наёмник был бугристой горой, гладкой и белой. Сын Фурукавы — жилистым и поджарым, но при этом довольно мускулистым. Его кожу украшала цветная татуировка: большая золотистая рыба в волнах.

— Что означает наколка Кенты? — спросил я.

Ответил Канэко:

— Это карп «кои». Символизирует счастье, удачу и силу духа. Пока что его наличие на теле сына Акайо кажется вполне оправданным. Не знаю насчёт выдержки, а воли у него хватает.

— Такая татуировка подошла бы тебе, — сказала Аяко.

— Мне?

— Ага. Ты же Навигатор.

— И что?

— Если верить китайской легенде, карп «кои» может подняться по Жёлтой реке и стать драконом. А мы, японцы, считаем, что эта рыба способна подняться по водопаду.

— Водопад означает большие трудности?

— Да. Но и силу духа.

— Стоит ли верить легендам?

— Легенды отражают суть вещей.

— Я не стремлюсь стать драконом.

— Каждый ямабуси стремится к этому. Дракон — символ высшего духовного развития личности. Он парит над облаками, далеко от земных оков. Поэтому один из высших бойцовских рангов и называется «Парящий».

— Но Плывущий круче.

— Конечно. Он ведь означает, что адепт способен пользоваться Кава-Мидзу.

— Всё это здорово, но я не ямабуси. Даже не член вашего клана.

— Это поправимо, — сказал Канэко. — Если захочешь.

Я промолчал.

— Впрочем, быть членом клана не так уж важно, — добавил кэндзя. — Особенно, если ты Навигатор. Куда важнее познать себя, принять свою суть и позволить себе быть тем, кто ты есть.

С этим я был совершенно согласен.

— Но давайте посмотрим бой, — сказал Канэко. — Кажется, парнишка совсем не плох. Один раз всё-таки достал нашего громилу.

— Хизеши поддался, — сказала Аяко. — И вы это отлично знаете.

Старейшина рассмеялся.

— Конечно. Теперь Кента полезет в драку, гораздо меньше думая о защите. Крошечный успех непременно вскружит ему голову. Я же сказал, что Хизеши раскусил его.

— Да тут и раскусывать нечего! — фыркнула Аяко. — Парень весь как на ладони. Смотрите! — воскликнула она, привлекая наше внимание к рингу, где Хизеши и Кента вдруг сцепились и, опрокинувшись, покатились к канатам.

Глава 42

Парень схватил противника за руку и пытался её выкрутить, но сил ему не хватало. В результате Хизеши ухитрился извернуться так, что оказался сбоку от соперника, и тут же нанёс тому два мощных удара в живот. Кента успел напрячь пресс, но всё равно скорчился от боли. Воспользовавшись этим, Хизеши ловко вывернулся из захвата и вскочил на ноги. На его губах появилась едва заметная улыбка. Кента попытался поддеть противника за лодыжки, но не успел: амбал подпрыгнул и, приземлившись, тут же отступил назад.

Позволив сопернику подняться, Хизеши обошёл ринг, не сводя с Кенты взгляда. Парень оставался на месте, разворачиваясь вслед за ним. Сцена напоминала охоту хищника, кружащего рядом с намеченной жертвой. Но жертвой, вооружённой зубами, клыками, рогами и копытами.

— Почему у Кенты такая странная аура? — спросил я, на мгновение войдя в Кава-Мидзу. — Что это за чёрные прожилки?

Я немного потренировался в этом. Оказалось, что ничего сложного нет. Процесс напоминал вхождение в режим гэнсо. Нужно было лишь проникнуть сквозь ещё один слой… Не знаю, как назвать… Может быть, пространства.

Канэко взглянул на меня с недовольством.

— Тебе не следует пользоваться рекой слишком часто, Кенджи-сан, — сказал он. — А что касается ауры Кенты, то это его отличительный признак.

— Аура с таким рисунком бывает у некромантов, — пояснила Аяко, и в её голосе я услышал отвращение. — Должно быть, он стажировался у Таро Мацуды.

Про некромантов я слышал впервые. И в первую секунду не поверил своим ушам.

— Некроманты?! Это которые… воскрешают мёртвых?!

— Случается и такое, — сказал Канэко. — Клан Сансё практикует подобную магию. Очень сложные и опасные техники.

— Зачем это нужно?

— Есть много древних тайн, канувших в прошлое. Как их извлечь из небытия? Некроманты возвращают к жизни тех, кто ими владел, и заставляют раскрывать секреты, — Канэко с явным осуждением покачал головой. — Я никогда не был сторонником подобных вещей. Тревожить души умерших — кощунство. Нужно знать меру.

— К счастью, они не могут оживлять магов, — сказала Аяко. — Во всяком случае, пока.

— Да, души наших собратьев им не доступны, — согласился кэндзя.

— Не хотела бы я однажды оказаться вызванной к жизни каким-нибудь некромантом, — мрачно проговорила Аяко.

— Это не совсем жизнь, — поправил её старейшина. — Всего лишь кратковременное существование в нашей реальности — пока потревоженная душа не вернётся в иной мир. Жуткое зрелище, должен вам сказать.

— Вы участвовали в оживлении? — спросил я.

— Пару раз, — ответил Канэко. — В качестве наблюдателя. Мне вполне хватило.

— Некроманты не только тревожат души, — сказала Аяко. — Они ещё делают цзянши. Вот это уже и вовсе гнусно!

— Что такое цзянши? — спросил я.

— Слово китайское, как и техника. Означает «зомби». В Поднебесной эта техника была весьма популярна, но уже давно запрещена. Конечно, некоторые всё равно создают цзянши, но на свой страх и риск.

— А у нас?

— Считается нарушением, но не серьёзным. Отдел «SD-5» только накладывает штраф. На первый раз. Потом уже ответственность серьёзней. Но этой техникой в Японии владеет только один из тайных кланов, а до его адептов добраться совсем непросто.

— Да и вообще, такое случается редко, — добавил Канэко. — Иногда подобным образом клан Сансё наказывает тех, кто встал ему поперёк дороги. Но только в исключительных случаях.

— И эти цзянши что, ходят по улицам?!

— Нет, конечно! — фыркнула Аяко. — Они прислуживают своим хозяевам в катакомбах. Сторожат рабов, например.

— Рабов? — похоже, я ещё очень мало знал об этом мире. — Каких ещё рабов?!

В этот момент Кента сделал подкат и сбил Хизеши с ног. Бугай рухнул лицом вперёд, но успел опереться на руки и перекатился на бок, чтобы оказаться подальше от своего противника. Кента, не теряя времени, бросился за ним, нанося стремительные удары ногами, которые Хизеши успешно блокировал предплечьями. Но встать ему не удавалось. Парень наседал, и вот ему посчастливилось попасть сопернику по рёбрам. Взревев, Хизеши бросился вперёд, отбив два удара руками и проигнорировав прямой в челюсть. Он обхватил Кенту руками поперёк туловища, резко рванул, прижимая к себе, а затем приподнял, оторвав ноги противника от земли. Он повалил парня на ринг, сам грохнувшись сверху. Тут же опершись на руки, Хизеши ударил его головой в лицо — пока тот не успел сориентироваться — а потом встал сопернику на грудь коленом и принялся методично обрабатывать кулаками его красноволосую голову. Кента пытался выбраться из-под Хизеши или хотя бы защитить лицо руками, но всё было бесполезно.

— Да остановись ты! — выкрикнула, не выдержав, Аяко.

То ли амбал каким-то чудом её услышал, несмотря на то что вокруг творился настоящий бедлам, то ли сам решил, что с Кенты хватит, но он вдруг остановился и встал, победно воздев руки. Было видно, что кисти и мощные предплечья покрывает кровь. И едва ли его.

Сын Акайо Фурукавы пошевелился, но встать не пытался. На ринг выскочили служащие, чтобы утащить его прочь, но Хизеши остановил их. Он что-то сказал. Они кивнули и вместо того, чтобы ухватить Кенту за руки и уволочь, аккуратно помогли ему подняться. Парень едва держался на ногах. Его лицо и грудь блестели от крови — словно краска с волос стекла до самого пояса. Хизеши подошёл и о чём-то спросил. Кента отрицательно покачал головой, и его повели с ринга прочь.

Тут же появился конферансье, объявивший, что чемпион снова победил, хотя это было и так очевидно. К Канэко подошёл расстроенный букмекер, чтобы вручить выигрыш.

— Скоро я перестану принимать ставки на вашего парня, — сказал он с кислой улыбкой.

— Зато, если он однажды проиграет, озолотишься, — ответил кэндзя.

Пока букмекер рассчитывался со старейшиной, я тихо спросил Аяко про рабов.

— Некроманты, — ответила девушка, — совершают множество ритуалов, в большинстве которых требуются человеческие жертвы. Их катакомбы забиты скелетами и трупами. Говорят, кровь пропитала там каждый сантиметр.

— А… откуда они берут рабов? — ошарашенный этими откровениями, спросил я.

Чёрт, изнанка этого мира была куда хуже, чем я мог себе представить!

— Покупают, — ответил вместо девушки Канэко, который, как оказалось, слышал наш разговор. — Раньше им приходилось самим похищать людей, но теперь полно тех, кто с удовольствием делает это за них. Думаешь, почему столько народу пропадает?

— Похищают людей для некромантов не бесплатно, разумеется, — вставила Аяко. — Для некоторых это стало уже профессией.

— Уж конечно, не бесплатно, — кивнул кэндзя. — Но клан Сансё не бедствует, так что может себе позволить тратиться на такие вещи.

— А вообще есть ямабуси, которые бедствуют? — спросил я.

— Ну, например, клан Нэдзуми. Он отказался от материальных благ и практикует аскезу. Старается соблюдать традиции наших предков — отшельников, уходивших в горы для обретения гармонии.

Тем временем Хизеши исчез с ринга, на который уже поднимались новые бойцы. Они походили на первосортных забулдыг и орали, заводя себя, не меньше зрителей.

— Что с Кентой? — спросил я.

— С ним всё будет в порядке, — сказал Канэко. — Думаю, нам даже не придётся беспокоить Аяко.

— Я не против, — отозвалась девушка. — Может, его хоть осмотреть?

— Это сделает местный врач. Ты же видела, Хизеши предупредил служащих, что молодой человек со мной.

— Да, но вдруг у него что-нибудь серьёзное?

— Недавно ты ни в какую не хотела с ним возиться.

— Это было до того, как Хизеши сделал из него котлету! — проворчала девушка.

— Ладно, можешь им заняться, когда мы вернёмся в штаб.

— Ну, там и так будет, кому о нём позаботится. Я имела в виду первую помощь, так сказать.

— Тогда закроем эту тему, — сказал Канэко, вставая. — А вот и Хизеши. Поздравляю.

— Спасибо, сэнсей! — амбал сиял, как начищенная монета, хоть и ощупывал челюсть. — Мальчишка, кстати, ничего. Ему надо больше тренироваться, конечно…

— Ему надо, в первую очередь, вернуться к отцу живым, — перебил наёмника Канэко. — Надеюсь, ты был аккуратен?

— Самой собой, я ж не варвар.

— Неужели?! — фыркнула Аяко.

— Парень в полном порядке. Звон в ушах пройдёт, а синяки заживут. В конце концов, он же маг — подлатает себя, если что.

— Погодите! — встрял я. — Что-то мне непонятно. Разве, чтобы стать магом, не нужно достичь уровня Плывущего?

— Нужно, — ответил Канэко.

— Вы хотите сказать, что Кента — Плывущий?! В таком возрасте?!

— Нет, конечно.

— Тогда как он может быть магом?

Старейшина усмехнулся.

— В этом-то и заключается преимущество тайных кланов.

— То есть, вы — читеры?

— Разумеется. Древние техники ямабуси позволяют обходить ограничения. Не зря же отдел по контролю охотится на нас. Но нам уже пора. Мы уходим.

— Как скажете, — Хизеши похлопал себя по карману куртки. — На ближайшее время мне хватит.

— Сможешь, наконец, сходить на свидание, — заметила Аяко.

— Ага! — расплылся в улыбке амбал. — Свожу даму в «Якитори». Гулять так гулять.

«Якитори» — знаменитая в этом мире сеть японского фаст-фуда.

— Широка твоя душа, Хизеши! — усмехнулась Аяко.

— Ясно дело. Но ты не ревнуй, малышка. Хочешь на свидание с чемпионом — запишись в очередь и жди, как все.

— Непременно! — закатив глаза, проговорила девушка. — Что с челюстью? Болит?

— Фигня! Даже не свернул.

Наша компания потянулась к двери, ведущей в тоннель. К моему удивлению, Кента ждал нас там. Хмурый и побитый. Лицо у него было синим, и даже мимолётного взгляда хватало, чтобы понять, что к утру оно станет чёрным.

Глава 43

— Ты как? — прогудел Хизеши, вставляя ключ в замочную скважину.

— Отлично! — кивнул Кента, глядя в сторону. — Давно так не развлекался.

— Ещё бы! — хохотнул бугай, распахивая дверь. — Как-нибудь повторим?

Парень поднял на него хмурый взгляд. Неожиданно его избитое лицо расплылось в улыбке. Он сморщился от боли.

— Обязательно! — проговорил он. — И тогда уж я надеру тебе задницу, жирдяй!

— Посмотрим, — добродушно кивнул Хизеши, ничуть не обидевшись на совершенно не обоснованный эпитет.

Когда все вошли в тоннель, он запер дверь, и мы двинулись назад в штаб клана.

— Ты извлёк урок из сегодняшнего зрелища? — негромко спросил меня Канэко.

— Думаю да. Есть тот, кто дерётся, и тот, кто на этом зарабатывает.

— В моём случае это один и тот же человек! — вмешался Хизеши.

— Иди вперёд, — сказал ему кэндзя недовольно. — Открывай двери.

— Пардон, сэнсей, — смутился бугай и торопливо ретировался.

— Кем ты хочешь быть? — спросил меня Канэко. — Пешкой или фигурой?

— Пешка может стать и ферзём.

— Верно. Если пройдёт через всё поле.

— Давайте отбросим метафоры, — предложил я, взглянув на шагавшую рядом Аяко. — Вы спрашиваете, хочу ли я обрести власть вроде вашей или предпочитаю вернуться к жизни обычного и ничем не примечательного парня, который всегда будет всего лишь сыном якудзы и понятия не имеет, что на самом деле творится за красивыми фасадами?

— На редкость тонкий анализ, — кивнул Канэко.

— Что я могу ответить? Человек слаб, а искушение велико. Кроме того, я не хочу, чтобы меня утаскивали за руки с ринга.

Старейшина нахмурился.

— Это неправильная мотивация. Страх не должен определять выбор. Как и слабость.

— Дело в том, что вы, господин Канэко, спрашиваете, хочу ли я стать драконом, а я ещё даже не стал карпом.

— Да, ты в начале пути. Вопрос: готов ли ты по нему пойти и добраться до конца?

О, да! Я был готов. Но моё понятие «конца пути» сильно отличалось от того, что в него вкладывал старейшина. Мои планы на эту жизнь были куда амбициозней, чем он мог себе представить.

— Я выбираю власть, — сказал я. — Гармонию и что там у вас ещё есть.

— Прекрасно, — одобрил Канэко. — Я и не сомневался, что ты не сможешь жить без чуда.

— Да-да. Так в тюрьму возвращаются, в ней раз побывавшие люди.

— Что-то знакомое.

— Это не из японской поэзии.

— Ничего страшного.

— Но должен сразу предупредить, — сказал я. — В ваш клан я не вступлю.

Аяко резко повернула голову, взглянув на меня. Канэко нахмурился, хотел что-то сказать, но сдержался и не произнёс ни слова. Лишь вопросительно приподнял брови.

— Мне не нужно ваше посвящение, — продолжал я, — потому что я и без него могу входить в Кава-Мидзу. И ваши читерские техники мне не понадобятся. Верно же я понимаю, что именно из-за них вас палят ястребы?

Канэко кивнул.

— Я не планирую сидеть взаперти в вашей штаб-квартире. Моя жизнь должна внешне остаться прежней. Можете присматривать за мной, чтобы конкуренты не похитили, но мне нужна свобода действий и передвижения.

— Это приемлемо, — сказал кэндзя, хотя было заметно, что он от такой перспективы не в восторге. — По крайней мере, пока почти никто не знает, кто ты такой. Присматривать мы будем. Я не доверяю клану Куросай. Они могут попытаться захватить тебя, несмотря на договорённости. Уж прости, Кента, что говорю это при тебе.

Сын старейшины усмехнулся.

— Я вас прекрасно понимаю, Канэко-сан. Искушение крайне велико.

— Ты согласен, Кенджи-сан? — спросил меня кэндзя.

Я кивнул. Мне самому не улыбалось оказаться в плену у некромантов.

— Всё остальное, что вы от меня хотите, я выполню. При одном условии.

Канэко холодно улыбнулся.

— Я думал, оно уже прозвучало.

— Нет, это была простая констатация факта.

— Чего же ты хочешь?

Я взглянул на Аяко. На лице у девушки было написано недоумение. Я ясно осознавал, что в клане Ки-Тора мне понадобится союзник. И Аяко лучше всех на данный момент подходила на эту роль.

— Я так понял, что маг может выкупиться у старейшины, — проговорил я.

— Это так, — кивнул кэндзя.

— Я хочу, чтобы Аяко была свободна. Независима от вашего клана.

Кента, внимательно слушавший разговор, неожиданно усмехнулся.

Разумеется, Канэко предпочёл бы, чтоб Куросай не узнал о намерении Навигатора остаться независимым. Это могло вселить в конкурентов надежду перетянуть столь ценного мага на свою сторону. Но он никак непредполагал, что я выкину подобный фортель. Скорее всего, он рассчитывал, что Кента станет свидетелем того, как Ки-Тора примет Навигатора в свои ряды и тем самым «застолбит» его. Мои слова выбили старейшину Жёлтого тигра из колеи, хоть он и приложил все силы, чтобы скрыть это.

— Согласны? — спросил я.

— В принципе, я не удивлён, — ответил кэндзя. — Что ж, хорошо. Но есть маленький нюанс.

— Какой?

— Хочет ли Аяко покинуть клан? — старейшина вопросительно уставился на девушку. — Или ты выполняешь её желание, которое тебе уже известно?

— Нет, мы не говорили об этом.

— Что скажешь, Аяко-сан? — спросил девушку Канэко.

— Для меня это сюрприз, — пробормотала та.

— Верю. Наш новый друг — большой романтик.

Аяко неуверенно взглянула на меня. Он явно не знала, как воспринимать мои слова. С одной стороны, многие маги мечтали выкупиться, с другой — она едва ли мыслила себя вне клана. Слишком привыкла к Ки-Тора, своим товарищам. К сэнсею, наконец. И всё же, свобода… Это звучало так заманчиво. Мне ли не знать?

— Когда ты решил… это? — спросила она меня.

— Только что, — честно ответил я. — После того, как посмотрел матч. Не хочу, чтобы однажды ты оказалась по ту сторону канатов.

— Если верить Хизеши, там не так уж плохо, — заметил Канэко.

— Аяко не Хизеши.

— С этим спорить трудно.

Я не сводил взгляда с девушки, ожидая ответа. От него зависело, станем ли мы союзниками.

— Спасибо, — проговорила девушка, опуская глаза.

— Значит, ты согласна? — уточнил я.

— Наверное…

— Как-то неуверенно звучит, — сказал Канэко. — Мы заключаем сделку, так что, думаю, Кенджи-сану нужен твёрдый ответ. Да и мне тоже.

— Хорошо, — подумав, сказала Аяко. — Да, я согласна. Конечно, да. Ещё бы!

Старейшина хлопнул в ладони, словно подводя итог.

— Прекрасно! Значит, договорились. Но это после того, как вы двое откроете путь. Навигатор и Лоцман.

— Разумеется, — кивнула девушка. — Я понимаю.

Дальше шли молча. Думаю, Аяко переваривала только что произошедшее. Вдруг она взяла меня под руку.

— Спасибо! — шепнула она. — Я этого не забуду.

Я молча кивнул. Очень на это надеюсь. Очень надеюсь.

Глава 44

— Ну, что? — этим вопросом Хаттори Дэйки встретил своего помощника, когда тот вошёл в кабинет.

— А ничего! — раздражённо ответил Ямадзаки, падая в кресло напротив стола шефа. — По нулям! Симидзу с этой квартирой вообще ничего не связывало.

— Хозяина не нашли?

— Да ну, нет, конечно, — махнул рукой Ямадзаки.

— Коля, Симидзуа — фигура, — многозначительно сказал Хаттори Дэйки, глядя на своего помощника. — Не пешка. Кто-то играет ею хороший гамбит, и это не Озему Канэко. И вообще никто из старейшин, понимаешь?

— Понимаю, Хаттори-сан, — кивнул Ямадзаки, устало потирая виски. — Но кто, мать их?! Не ёкаи же, в самом деле!

— Почему нет? — голос у Хаттори Дэйки был нарочито спокойный.

Ямадзаки поднял на шефа удивлённый взгляд.

— Вы это что, серьёзно?!

Хаттори Дэйки пожал плечами.

— Суди сам.

— Постойте, но это же бред! — Ямадзаки закачал головой, словно хотел отогнать от себя не понравившуюся мысль. — Извините, Хаттори-сан, но ёкаи… не могут действовать, как люди! Тем более в нашем мире.

— Много ли ты о них знаешь? Я, например, понятия не имею, на что способны демоны.

— Даже если допустить, что они ведут свою игру, — рассудительно проговорил Ямадзаки. — А мне казалось, что мы пока этого всерьёз ещё не допускали, ну да ладно. Так вот, если тут замешаны ёкаи, то зачем им Симидзу? Что в ней такого особенного?

— Вот! — Хаттори Дэйки ткнул в подчинённого указательным пальцем. — Наконец-то ты задал правильный вопрос. Именно: что в ней особенного? Настолько особенного, что ёкаи послали нуэ забрать её. И на квартиру ту, я думаю, её заманили. Потому что вряд ли она действовала заодно со стражами — вызвать их она не могла, это не ёкаи, так что вывод напрашивается только один, — Хаттори Дэйки замолчал, выжидающе глядя на помощника.

Ямадзаки сидел, качая головой и отчаянно соображая.

— Вы правы, шеф. Боже, как вы правы! — не сдержавшись, он хлопнул ладонями по подлокотникам кресла. — Канэко, конечно, использовали для инициации Симидзу как мага. Сами ёкаи сделать это, очевидно, не могли. После того, как она получила доступ к Кава-Мидзуу, они послали за ней нуэ и забрали.

— Если она была инициирована, то должна была уметь контролировать Кава-Мидзу. Нуэ не смогли бы её схватить, — возразил Хаттори Дэйки. — Вот что не укладывается у меня в голове.

— Опытный маг, конечно, не попался бы, — согласился Ямадзаки. — Но Симидзу была инициирована недавно, она ещё только проходила обучение.

— Тогда зачем она открыла Кава-Мидзу?

— В том-то и дело, — проговорил, многозначительно глядя на шефа, Ямадзаки.

— Думаешь, кто-то открыл ей Кава-Мидзу?

— К кому она пришла на встречу? — спросил вместо ответа Ямадзаки.

Хаттори Дэйки кивнул.

— У меня возникли те же подозрения.

— Только я не представляю, кто это мог быть. Едва ли кто-то из магов.

Хаттори Дэйки усмехнулся.

— Уверен, они здесь ни при чём. Озему Канэко оставил всех далеко позади. Нет, здесь игрок покрупнее.

— Вы всё о своём, шеф! — всплеснул руками Ямадзаки.

— Не собираюсь сбрасывать ёкаев со счетов, — нахмурился Хаттори Дэйки.

— И куда, по-вашему, забрали Симидзу? А главное, зачем?

— На первый вопрос ответ напрашивается сам собой, — сказал Хаттори Дэйки. — В Дзигоку. А вот зачем, нужно выяснить.

— Легко сказать! — усмехнулся Ямадзаки. — С ёкаями мы дел не имеем.

— И не надо, — серьёзно заявил Хаттори Дэйки. — А вот более пристально изучить биографию госпожи Симидзу необходимо. Там должно быть что-то, я чувствую.

— Ладно, займусь, — кивнул Ямадзаки.

— Давай, Ямадзаки-сан, — Хаттори Дэйки нетерпеливо поёрзал в кресле. — Мы так близко, не упускать же шанс!

— Не упустим, шеф! — отозвался Ямадзаки, вставая. — Не сомневайтесь!

Едва помощник вышел из кабинета, Хаттори Дэйки поднял трубку и быстро набрал номер.

— Алло, — проговорил он в трубку буквально через пару секунд. — Мацуо-сан? Приветствую. Нашли? Ну, так поторопитесь, сроки истекают. Да, понимаю. Не испытывайте моё терпение, Мацуо-сан. Делайте, что вам говорят, и делайте хорошо! — бросив трубку, Хаттори Дэйки откинулся в кресле и пошарил по карманам в поисках жвачки. — Идиот! — раздражённо прошипел он, нащупав, наконец, пачку. — Откуда такие берутся?

Глава 45

Первым, кто встретил меня после отлучки, был, естественно, Исама. Он названивал мне всё время, пока я отсутствовал, но телефон мне вернули только перед тем, как высадить из машины. Расположения штаб-квартиры клана я не знал до сих пор, ибо доставили меня к дому с завязаными глазами. Так что, поднимаясь на свой этаж, я набрал Исаму, и тот уже ждал меня на площадке, когда двери лифта открылись.

— Кенджи! — приятель бросился ко мне и заключил в крепкие объятия. — Где ты пропадал?!

— Спокойно, дружище! — отозвался я, даже не пытаясь вырваться. — Всё нормально, как видишь.

Исама отстранился.

— Куда ты подевался?! — спросил он.

— Были дела. Личные.

— Ты пропустил занятия и даже не предупредил никого.

— Так получилось.

— Ты был болен?

— Нет, говорю же: личные дела.

Исама понял, что ничего не узнает, и его лицо приняло разочарованное выражение. Но наставивать он не стал. Этикет не позволял лезть в приватное пространство даже друзей, если они предпочитали помалкивать.

— Ладно, рад тебя видеть. Я уже начал всерьёз волноваться.

— Зайдёшь? — предложил я, отпирая дверь.

— Конечно. Хочешь пива? У меня есть, могу притащить.

— Да у меня самого имеется.

Мы вошли в квартиру. Я быстро окинул её взглядом, пока мы шли на кухню. Кажется, ничего не тронуто. Но позже надо будет всё осмотреть получше. Даже самые надёжные замки можно вскрыть. Поэтому я и не храню дома ничего компрометирующего, так сказать.

— Как дела в менториуме?

Исама взял у меня протянутую бутылку пива, скрутил крышку и сел на стул.

— Нормально. Что ему сделается?

— Про меня страшивали?

— А как же? — Исама заметно погрустнел. Даже вздохнул, глядя в сторону. — Рико-сан тебе пыталась дозвониться раза три.

При упоминании старосты мой приятель снова тяжко вздохнул.

— Что-то не так? — спросил я, тоже открывая пиво. — Ты какой-то сам не свой.

Вдруг Исама всхлипнул. Когда он повернулся ко мне, по его щекам катились слёзы.

— Да что такое?! — настороился я. — Умер, что ли, кто–то?!

Исама отрицательно мотнул головой.

— К счастью, нет! — просипел он и разрыдался.

Я смотрел на него в полном недоумении.

— Кенджи, она меня не любит! — выдал вдруг между всхлипываниями Исама. — Сказала, что у нас ничего не получится!

— Кто?! — опешив, спросил я.

— Рико-сан!

И кухня наполнилась протяжными рыданиями. Пришлось ждать пинуты три, пока Исама немного успокоится и сможет говорить. Сбивчиво он поведал мне, как подкатил к старосте, в которую, оказывается, был влюблён уже неделю, и как она решительно отвергла его. Всё это перемежалось восхвалениями красоты и обаяния Рико-сан.

Я слушал, не перебивая и потягивая пивко. Слёзы Исамы меня уже не удивляли. В Японии этого мира считается, что мужчина может плакать в трёх случаях: от стыда, при созерцании совершенства и от любви. Так что у моего соседа имелся объективный повод заливать слезами кухонный стол. Наверное, многие даже сочли бы его истерику прекрасной и посвятили её пару хокку.

Дослушав Исаму и дождавшись, пока он замолчит, перейдя на тихие всхлипывания, я сказал:

— Сочувствую тебе, дружище. Но, может, ещё не всё потеряно. Она объяснила, почему тебя отвергла?

Исама кивнул.

— Сказала, её сердце принадлежит другому.

— Кому?

— Не знаю!

— Ты не спросил?

— Спросил. Она ответила, что это не моё дело.

— Ну, так и есть, конечно.

Исама вновь разразился рыданиями.

— Ладно, успокойся. Соберись. Может, тот, в кого влюблена Рико-сан, ей взаимностью не отвечает.

— Это неважно. Она будет любить его тайно.

А, ну да. Безответная любовь — это же, по местным меркам, так прекрасно! Какая девушка откажется от неё? Бедный Исама.

— Надо выяснить, кто ей нравится, — сказал я. — Если парень не влюблён в твою зазнобу, может, удастся уговорить его заставить Рико-сан разлюбить его.

Исама уставился на меня с непониманием.

— Как это?

— Ну, вдруг он пойдёт тебе навстречу? Станут вести себя с ней грубо, например. И она в нём разочаруется.

— Но с какой стати ему обижать Рико-сан? Она ж ему ничего плохого не сделала.

— Чтобы она поняла, что ты гораздо лучше.

Исама нахмурился.

— Несправедливо обижать Рико-сан. Я не хочу, чтобы она расстраивалась из-за того, кого любит.

Какие же тут все щепетильные!

— Тогда даже не знаю, что тебе посоветовать. Наверное, только посочувствовать остаётся.

Пришлось выслушать новые рыдания. Потом мы допили пиво. Исама немного успокоился.

— Мне нужно обрести гармонию, — заявил он, вставая. — Спасибо, что выслушал, Кенджи-кун.

— Да не за что. Обращайся.

— Я пойду. Встретимся завтра утром.

— Да. Не забудь убедиться, что я вовремя встал.

Исама грустно улыбнулся.

— Обязательно, Кенджи. Мы же вместе ездим на занятия.

Он ушёл, вероятно, рисовать иероглифы, чтобы претворить любовное страдание в прекрасную грусть. А я переоделся в лёгкое кимоно и сделал комплекс физических упражнений. Затем отправился в ванную принять душ.

Мне тоже не мешало бы обрети гармонию. События стремительно менялись, превращаясь в снежный ком. Учёба, якудза, тайные кланы, ястребы и так далее — всё это делало мою новую жизнь всё интереснее, но и опаснее. К счастью, я не искал покоя.

Выбравшись из душа, я вытерся, глядя в зеркало. Немного осунулся за последние дни, но это ерунда. Главное — надо попаботать с энергией Кава-Мидзу. Я должен научиться контролю. Если всё пойдет, как надо, можно будет брать Ци прямо оттуда и прокачивать узлы в разы быстрее, чем прежде.

Я уже собирался выйти из ванной, когда мне показалось, что с моими глазами просходит что-то странное. Приблизив лицо к зеркалу, я увидел, как белки заполняются алым сиянием. Похоже, активировался магический паразит! Но с какой стати? Перейдя в режим гэнсо, я понял, что иномирная тварь быстро распространяется по всему организму! Она буквально запонляла меня красным. Стало страшновато, прежде всего, потому что я не понимал, что происходит. Боли не было, как и других ощущений. Но вот всё внутри меня стало алым, словно я превратился в сосуд с кровью. А затем вдруг красный силуэт вышел из меня и оказался передо мной!

Он быстро покрылся кожей и белыми волосами. На губах возникла кривая усмешка. Двойник отличался от меня лишь тем, что в его глазницах плескалось алое сияние. Прямо как в старом ужастике, где так показывали демонов.

Я застыл, не зная, что делать. Двойник решил всё за меня. Он резко толкнул меня, выпихнув из ванной в гостиную. Стоило усилия не опрокинуться на спину и удержать равновесие.

— Ты кто такой?! — брякнул я, машинально принимая боевую стойку.

— Сейчас и узнаем! — зловеще пообещал с прежней ухмылкой двойник.

Он бросился на меня и атаковал серией быстрых ударов руками. Затем в голову мне полетела правая нога. Я заблокировал её предплечьем и тут же сделал резкую подечку по левую ногу противника. Двойник рухнул на пол и попытася пондяться, но я встретил его ударом в лицо. Противник откинулся, перекатился в сторону и всё-таки вскочил, хотя я и постарался настичь его прежде. Мы снова зарубились, обмениваясь атаками и блокируя их. Я пару раз достал его по рёбрам, а он влепил мне в подбородок. Мы кружили по комнате. Места было немного, так что почти всё время разадавались звуки ударов. Техниками Ци пока ни один из нас не воспользовался. Я решил, что время танцев прошло и надо дожимать двойника, так что обрушился на него, работая и руками, и ногами. Он почти не уступал, и всё же всё время смещался к стенам, оставляя мне центр комнаты. Я получил три удара, из которых последний оказался весьма весомым. Но вот мне удалось заватить руку двойника. Я врезал ему головой в нос и, воспользовавшись секундым замешательством, провёл болевой приём, заставив противника лечь на пол и уткнуться в него мордой.

— Так кто ты такой?! — повторил я, тяжело дыша.

Крайне интенсивный бой отнял немало сил, хоть с выносливостью у меня было и неплохо.

— Твой слуга! — прохрипел двойник.

— В каком смысле?!

— Каждый, кто вступает в союз с нами, должен доказать право превосходства!

— То есть, если бы я сейчас проиграл…

— Я захватил бы твоё тело!

Ничего себе!

— Ну, а сейчас?

— Ты победил! Я признаю твою превосходство, хозяин, и буду верно служить тебе.

— И я должен поверить и отпустить тебя?

— Не обязательно. Всё уже случилось.

Как только двойник проговорил это, его тело начало превращаться в алый дым. Оно теряло форму, и вот уже я не держал своего противника, потому что он утратил плотность. Субстанция входила в меня, постепенно исчезая. Когда не осталось и следа красного дыма, в моей голове раздался скрипучий, почти механический голос:

— Не знаю, как тебе удалось заполучить меня, но я благодарен, что не дал мне умереть, хозяин.

Я замер, не зная, как реагировать. Отвечать? Если да, то вслух или мысленно?

— Я бы умер, если бы ты не забрал меня в своё тело после того, как убил моего прежнего хозяина.

— А я забрал тебя? — произнёс я вслух.

— Лучше общаться мысленно. Иначе окружающие заподозрят неладное.

— Каким образом я тебя забрал? — произнёс я мысленно. — Я думал, что ты сам в меня вселился.

— Это невозможно.

— Но я не помню, как… да и не умею подселять в себя паразитов.

— Тем не менее, ты это сделал, хозяин.

Голос звучал абсолютно уверенно. Я мог допустить только одно объяснение: Навигатор даже неосознанно был способен совершать подобные вещи. Возможно, в дело была замешана энергия Кава-Мидзу. Так или иначе, я заполучил паразита, даже не желая этого, и теперь он обещал мне верно служить.

— Ладно, замнём, — подумал я. — Будем считать, что я тебя спас.

— Так и было, хозяин.

— Ты всё время будешь со мной говорить?

— Как пожелаете.

— Тогда лучше помалкивай, пока я к тебе не обращусь.

— Как прикажете, хозяин.

Я прошёлся по комнате. Нужно подключиться к Кава-Мидзу и как следует прокачаться. Я должен получить доступ к управлению ядовитым дымом, который мой испускает из кариматов. Поэтому, усевшись на циновку, я закрыл глаза и принялся вводить себя в транс для серьёзной медитации.

Глава 46

Прошло почти три часа, прежде чем я поднялся, полный плещущейся энергии. Я распределил всё, что смог добыть из Кава-Мидзу, по узлам своего тела, достигнув уровня Знающего. Ощущения были потрясающие. Хотелось бы продолжить, но организм взбунтовался против такого стремительного прогресса. Хорошего понемножку, так сказать.

Я обратился к паразиту и приказал ему выпустить кориматы. Из моей спины выпростались извивающиеся щупальца. Боли не было, так как они являлись призрачной проекцией. По этой же причине не требовалось раздеваться. Я заставил их выпустить немного ядовитого дыма, и вокруг меня повисло алое облако. Всё работало, и это было прекрасно! Вобрав дым обратно, я не удержался от торжествующей улыбки. Теперь можно было осуществить план, который должен был позволить мне выполнить контракт на педофила.

Время было к вечеру, так что я оделся, собрал необходимый инвентарь, взял пистолет и катану и вышел из квартиры. За мной велось наблюдение. У подъезда по-прежнему дежурили якудза, Ки-Тора приставил ко мне телохранителей, да и отдел по контролю вполне мог приглядывать за подозрительным студентом. Хотя это вряд ли. Но, как я уже говорил, лучше перебдеть, чем недобдеть.

Поэтому, спустившись на улицу и заведя байк, я погнал по улицам Токио, стараясь уйти от возможного преследования. Если скрыться от телохранителей Ки-Тора я не особо рассчитывал, то сбросить остальных было вполне возможно. В столице всегда есть пробки, и мотоцикл очень удобен, если хочешь оставить преследователей позади. Также я сбивал с толку возможных дронов, пользуясь тоннелями со сложными разветвлениями.

В конце концов, спустя минут сорок, я добрался до склада, где скрывался глава клана «Сасориза» Яно Тору. Переодевшись в закутке между стенами, я направился на соседний склад, откуда вёл в прошлый раз наблюдение. Там снова поднялся на подъёмный кран, но на этот раз меня не интересовало сидение на площадках с биноклем. Я сразу забрался в кабину крановщика и лишь там достал оптику, чтобы осмотреть крышу здания, где прятался Яно Тору. Три охранника разгуливали вокруг торчащего грибом выхода вентиляционной шахты.

Можно было бы снять их из винтовки, но едва ли я успел бы перестрелять всех троих. Максимум — двоих. И третий успел бы спрятаться за выходом шахты и поднять тревогу. Мне же надо было положить их практически разом. Поэтому я взялся за рычаги крана. Пришлось заранее изучить управление этой штукой, но даже сейчас, не практиковавшись, я чувствовал себя неуверенно. Стрела пошла влево слишком быстро. Надо было приноровиться к чувствительности механизма. Но и много времени у меня не было, так я рисковал привлечь внимание рабочих. Потратив минуту на то, чтобы вывести стрелу над крышей склада, я включил её спуск и выбрался из кабины. Теперь пан или пропал. Либо получится, либо придётся уносить ноги. Пока стрела вертикально опускалась, скользя по стволу крана, я быстро добрался до её основания и побежал по ней, на ходу навинчивая на пистолет глушитель. Когда она зависла в десяти метрах над крышей склада, охранники, наконец, заметили её и замерли, задрав головы. Меня они не видели. Один из них неуверенно потянулся за висевшей на поясе рацией. Я выстрелили в него, и он опрокинулся, распластавшись по крыше. Остальные в недоумении обернулись на него, давая мне время спуститься. Схватившись за крюк, я соскользнул вниз и приземлился позади охранников одновременно с тем, как они меня увидели. Ещё выстрел — и второй охранник опрокинулся на спину. Третий вскинул автомат. Я пальнул в него, но он ловко увернулся. Выхватив катану, я прыгнул впрерёд и разрубил оружие противника, одновременно выбив его у него из рук. Охранник попятился, шаря на поясе в поиске пистолета. Я выстрелил ему в лицо.

Крыша была расчищена, и я подбежал к вентиляционной шахте. Выпустив кориматы, опустил их в отверстия и принялся выделять ядовитый дым. Поскольку он имел магическую природу, стоявшие в шахте фильтры не могли его обезвредить.

Спустя секунд сорок загремел замок двери, ведущей из здания на крышу. Значит, кто-то заметил по камерам, что творится. Как только дверь распахнулась, я выстрелил в первого якудзу, появившегося на крыше. Его откинуло назад, навстречу остальным, и это дало мне ещё несколько секунд. Чем больше отравы я закачаю в шахту, тем лучше.

Охранники оттолкнули павшего товарища и выскочили на крышу. Я снова выстрелил, положив ещё одного, и тут же развернул огенный щит. Якудзы ринулись на меня. Двое использовали водяные столпы, чтобы потушить мою технику. Пришлось вытащить кориматы и направить ядовитый дым на них. Алая субстанция устремилась к моим противникам, пока я орудовал катаной, не забывая стрелять при любой возможности. Прошло меньше минуты, прежде чем на крыше в живых остался только я. Но пришло время уносить ноги. Ухватившись за списавший трос, я полез по нему обратно на стрелу. Пробежав по ней, я добрался до ствола подъёмного крана. Там, обернувшись, увидел ещё высыпавших на крышу якудз. Они вертели головами, не понимая, куда делся враг. Я достал бинокль и, включив режим тепловизора, прижал его к глазам. В кабинете Яно Тору лежали два неподвижных тела. Судя по изображению, они уже начали остывать — видимо, в помещении работал кондиционер. Поведя биноклем по сторонам, я увидел, что и в других комнатах и на лестницах лежат мертвецы, вдохнувшие магическую отраву. Некоторые падали прямо на бегу. Я сделал зум, чтобы получше разглядеть силуэт того, кто должен был быть моей целью. Я хорошо изучил его габариты, и сейчас бинокль показывал, что они те самые. Отлично! Сделав снимок для доказательства выполненной работы, я убрал оптику и начал спускаться.

Покинуть склад и переодеться мне удалось беспрепятственно. Вся суета творилась за стеной. Добравшиьс до байка, я погнал домой.

Прошло всё неплохо, меня даже не ранили, хотя я рассчитывал, что отрава подействует лучше, и до крыши вообще никто не доберётся. Что ж, как я и говорил, точно по плану почти никогда всё не идёт.

Осталось отправить в министерство правоохранения заявку на получение премии и приложить снимок трупа Яно Тору. Этого должно было хватить. Впрочем, едва ли якудза станет делать из его смерти тайну. Обычно они хоронят своих боссов с помпой.

В моём кармане зазвонил смартфон. Это оказалась Аяко.

— Слушаю, — проговорил я, ответив на вызов.

— Кенджи-сан, тебе не следует подвергать свою жизнь опасности.

Голос был встревоженным и недовольным. И, судя по словам девушки, телохранители Ки-Тора проследили за мной до склада и всё видели.

— Думаю, это мне решать, Аяко-сан, — ответил я максимально вежливо.

— Безусловно, — сухо проговорила после короткой паузы девушка. — И всё же, лучше этого не делать.

— Спасибо за заботу, Аяко-сан. Я это очень ценю.

— Напоминаю, что завтра после твоих занятий в менториуме у нас тренировка.

— Да, я помню. Спасибо.

— Не опаздывай.

С этими словами Аяко отключилась.

Что ж, её беспокойство нетрудно понять: не будет меня, не будет и её свободы от клана.

Прибавив газу, я прошмыгнул между автобусами и помчался в сторону четырёхполосного тоннеля.

Глава 47

Как только мы с Исамой появились в менториуме, ко мне подпорхнула Гото Рико. В чёрной артиллерийской форме староста смотрелась ничуть не хуже, чем в обычной одежде. Волосы она покрасила в зелёный цвет и сделала длинную чёлку на левую сторону, перекрывавшую половину лица, так что я видел только один глаз.

— Кенджи-сан, ты пропустил занятия! — сообщила она, но строгости или возмущения я в её голосене услышал.

Исаму девушка поприветствовала быстрым поклоном, а затем демонстративно игнорировала во время всего разговора со мной.

— Я уезжал по делам.

— Придётся исать объяснительную. Куратор уже спрашивал меня на твой счёт.

— Ладно, сочиню что-нибудь.

— Сегодня в течение дня. Вручишь мне, а я ему передам.

— Хорошо, договорились. Спасибо, Рико-сан.

Я буквально чувствовал, как Исаме было некомфортно находиться рядом с девушкой, но уйти он не решался, чтобы не потерять лицо. Поэтому изображал истукана, которому всё до лампочки.

Мы обменялись с Рико поклонами и разошлись.

— Ну, разве она не прекрасна?! — простонал сквозь зубы Исама.

— Да, замечательная. А теперь поспешим в класс. Звонок будет через минуту.

Во время обеденного перерыва Исама отлучился в туалет, а ко мне снова подошла Гото Рико. Она явно спешила воспользоваться его отлучкой.

— Раз ты пропустил занятия, тебе надо их наверстать, — быстро заговорила она, поправляя чёлку. — Дать тебе конспекты?

— Буду благодарен.

— И не забудь про объяснительную.

— Обязательно напишу. Может, даже на следующей перемене.

Девушка взглянула на стол, возле которого я стоял с подносами (на Исаму я тоже купил).

— Здесь сядешь?

— Собираюсь.

— Можно я с тобой?

— Конечно, присаживайся.

Мы дружно опустились на стулья, поставив перед собой подносы.

— Как ты после того нападения? — спросила девушка, быстро открывая коробку с лапшой.

— Да, вроде, ничего. Сколько времени прошло.

— Психолог помогла?

— Наверное. Самому об этом трудно судить.

Я распаковал палочки. Интересно, когда явится Исама, она останется или уйдёт?

— А что полиция говорит? Нашли преступника?

— Думаю, нет.

— Надеюсь, отыщут.

— Хорошо бы.

— Конечно, я имею в виду нанимателя, а не того синоби, которого ты завалил.

— Я понял.

— Как ты это сделал? Тебя этому якудза научили?

Я слегка опешил.

— Якудза?

— Ну, да. Твой отец же из клана «Чёрной змеи»?

— Ага.

— Наверное, тебя обучали лучшие бойцы клана?

— Вообще-то, нет.

Разговор принял неожиданный оборот. Я подцепил палочками маринованный перец и внимательно взглянул в единственный видимый мне глаз девушки. К чему она клонит?

— Тогда где ты так научился драться, чтобы прикончить синоби?

— Просто повезло.

— Да ладно! Не хочешь делиться секретными техниками?

— Рико-сан, я уже давно живу один. Меня никакие якудзы не обучали.

— Один?

— Да.

— Хм…

Мне показалось, или по губам девушки скользнула улыбка?

— Но ты же, наверное, общаешься с родственниками?

— С якудза?

— Ну, да.

— Нет.

— Как, совсем?!

Я отложил палочки.

— Слушай, почему тебя это так интересует?

— Так ведь интересно же! Не каждый день встречаешься сыном якудзы. А мы с тобой вообще учимся вместе!

— И что? — спросил я осторожно.

— Да круто, вот, что!

В смысле?! Мне казалось, что ко мне должны относиться настороженно, если не сказать с неприязнью. Но вот староста группы заявляла, что быть якудзой или даже просто общаться с ним — круто!

— Кенджи-сан, должен же ты что-нибудь знать о жизни клана, — продолжала Рико. — Это ведь так интересно! Расскажи! Или вам нельзя?! Это тайна, да? Тебя убьют, если разболтаешь?

Я видел, как горит нацеленный на меня глаз. Ей было действительно интересно. И вдруг я заметил, что несколько других девчонок наблюдают за нами. Некоторые даже перешёптывались. Может, такое и прежде было, да я не обращал внимания?

— Кенджи, давай сделаем так: я буду говорить, какие слухи ходят про якудз, а ты только отвечай, правда или ложь. Так можно?

Я снова глянул в глаз Рико и вдруг ясно понял, что я вовсе не был изгоем. По крайней мере, не для большинства. Напротив, Кенджи Исикава представлял собой крайне интересную фигуру. Для женского пола, в том числе. И ещё я, кажется, сообразил, почему был отвергнут Исама.

Чёрт, вот это дилемма! Если я стану следовать тому плану, который сам предложил, то есть, начну грубить Рико, то поссорюсь со старостой. И потом, я вовсе не хотел обижать девушку, которая мне ничего плохого не сделала. Да, советовать другим куда проще, чем делать самому. С другой стороны, Исама наверняка, в конце концов, догадается, на кого запала Рико. И тогда либо со мной перестанет общаться, хоть я ни в чём не виноват, либо ударится в самопожертвование. В духе «не хочу вставать на пути любви моего друга и моей возлюбленной». Это очень в духе местного менталитета.

— Хм, — я взглянул на двери столовой: не идёт ли Исама? — Мне нечего тебе рассказать, Рико-сан. Извини, если разочаровал.

— Ну, что ты! Вовсе нет, — поспешно ответила девушка. — Я всё понимаю. Так не забудь объяснительную. А мне напомни про конспекты.

— Непременно.

Рико поднялась, взяв поднос.

— Скоро придёт Исама-сан. Не буду вам мешать.

С этими словами она поспешила к столику, где сидели её подружки.

Мда-а… Беда пришла, откуда не ждали.

Исама явился спустя пару минут.

— Спасибо, что купил на меня обед, — проговорил он, бросив взгляд на Рико, болтавшую с девчонками, и присовокупив тяжёлый вздох.

— Не за что.

— Есть планы после занятий?

— Да, иду на свидание.

— С кем? Если не секрет, конечно.

— С девушкой, с которой познакомился на пивном фестивале.

— А, так у вас закрутилось?

— И завертелось.

— Отлично. Поздравляю.

Ещё один полный страдания взгляд за столик, где сидела староста.

За обедом мы говорили мало. Исама совсем упал духом и не был расположен к бесде, а я вообще не трепло.

После занятий я вручил Рико объяснительную. Написал, что ездил к заболевшему родственнику и с ним пришлось сидеть у постели.

— Я передам куратору, — пообещала она.

Уходить не торопилась. Чего-то ждала.

— Спасибо, Рико-сан, — поклонившись, я пошёл прочь.

— Кенджи-сан!

Пришлось остановиться и обернуться.

— Да?

— Не хочешь пойти на мой День рождения? Народу будет немного, но все ребята хорошие. Уверена, тебе понравится.

И смущённый, опущенный взгляд.

Предложение Рико меня удивило, прежде всего, потому что в Японии мало кто отмечает данный праздник. Во всяком случае после десяти лет. Есть «общие» дни рождения — день совершеннолетия и день маленьких детей — а также дни мальчиков и девочек. Так что, похоже, Рико решила отметить днюху специально, чтобы пригласить меня.

Я снова поклонился.

— Премного благодарен, Рико-сан. А когда у тебя День рождения?

— Послезавтра.

— К сожалению, я должен снова навестить родственника. Это ненадолго, но нужно ехать.

Рико закусила нижнюю губку.

— Очень жаль.

— И мне. Надеюсь, вы хорошо отпразднуете. Всего доброго, Рико-сан.

Но и на этот раз далеко уйти не удалось.

— Кенджи-сан! — снова окликнула меня девушка. — Ты забыл конспекты!

Я с поклоном принял тетрадки.

— Верну завтра.

У меня было время заехать домой переодеться, что я и сделал. Когда пришло время выходить, чтобы встретиться с Аяко, зазвонил смартфон. Это был отец. Что ему понадобилось?

— Да?

— Кенджи, ты где-то пропадал. Всё в порядке?

— Да, был немного занят личными делами.

— Если нужна помощь, обращайся.

— Я учту.

Непродолжительная пауза.

— Не хочешь зайти ко мне в отель?

— Зачем?

— Я теперь его управляющий. Думаю, тебе будет интересно узнать, что здесь и как.

Не представляю, с чего отец это взял.

— Сегодня никак не могу. Дела.

— Тогда завтра?

— Я постараюсь.

— Тогда жду твоего звонка, Кенджи.

Убрав смартфон в карман, я накинул куртку, взял мотоциклетный шлем и вышел из квартиры. Обучение Аяко обещало быть куда интереснее, чем рассказ про работу отеля, влюблённость Рико и страдания Исамы.

Глава 48

— Сэнсей, — робко обратилась к старейшине Аяко, когда они в очередной раз обсуждали ход обучения Исикавы. — Разрешите спросить, — она слегка покраснела.

— Давай, — кивнул Канэко. — В чём дело?

— Я насчёт Риоты, — девушка залилась краской ещё пуще.

— А-а, — протянул кэндзя. — Ясно. Понимаю, однажды он тебя спас. Я имею в виду тогда, в «Апокалипсисе». Хочешь знать, что с ним?

— Всё-таки, столько лет работали, — проговорила Аяко, понимая, как глупо это звучит в отношении крота.

— Да, к сожалению, — сказал Канэко. — Утешает только, что стучал он не отделу по контролю.

— У вас, кстати, есть подозрения насчёт другого крота?

— Нет. Я над этим работаю.

— Ясно, — кивнула Аяко. Помолчала. — Что с ним… сделали? С Риотой, — зачем-то пояснила она.

— Пока ничего. Будет суд, ты же знаешь процедуру.

Аяко кивнула. Она уже жалела, что начала этот разговор, но остановиться не могла.

— Он вам много рассказал? Ну, кроме того, что мы обсуждали — я имею в виду контракт Хаякавы.

— Кое-что.

— Поделитесь? — Аяко прямо взглянула на кэндзя.

Тот смерил девушку испытующим взглядом и, взяв со стола пачку жвачки, достал одну.

Девушка терпеливо ждала, пока он развернёт фольгу и положил в рот мятную пластинку.

— Не хотел тебе говорить, — наконец, сказал Канэко, — но, с другой стороны, ты имеешь право знать. Тем более что Хизеши всё равно в курсе. Ладно, слушай. Допросить Риоту нам толком не удалось.

— Почему?

— Потому что примерно час спустя после начала допроса открылась Кава-Мидзу.

— Подождите, сэнсей! — перебила, забывшись, Аяко. — Но это невозможно! Его же обработали…

— Дослушай! — прервал девушку Канэко. — Утияма тут ни при чём — в том-то всё и дело. Путь открылся сам. И… словом, Риоту забрали.

— То есть? — не поняла Аяко.

— Там были нуэ.

Брови у Аяко поднялись вверх: ей показалось, или кэндзя вздрогнул?

— Да, — кивнул Канэко. — Ты не ослышалась. Эти твари сами заявились к нам и унесли душу Риоты.

— Но… сэнсей, как такое возможно?! — Аяко была совершенно растеряна.

— Честно говоря, не имею представления, — нехотя признался старейшина. — Более того, будь я магом послабее, мы бы с тобой сейчас тут не разговаривали.

— Почему?! — бледнея, спросила Аяко.

— Сама догадайся.

— Они на вас напали?!

— Пытались, — кивнул Канэко, и девушка снова заметила, как сэнсэя передёрнуло.

— И вы скрывали! — вырвалось у Аяко.

— Я не должен тебе докладываться.

Девушка заставила себя опустить голову.

— Простите, сэнсей!

— То-то. А то, понимаешь… — Канэко неопределённо помахал рукой.

— Значит, Риота мёртв?

— Выходит, так. Тело у нас осталось, мы поместили его в заморозку. На всякий случай.

— И вы ещё собираетесь судить Утияму?

— Это будет формальное заседание.

— Ясно. Стало быть, допросить вам его не дали. Это говорит о многом.

Канэко кивнул.

— И, что самое главное, указывает на его хозяев, — сказал он.

— Ёкаи? — осмелилась высказать Аяко напрашивавшееся предположение.

— Больше, вроде, некому.

— Зачем им следить за нами?

— Не за нами.

— Ну, конечно! За Кенджи! — осенило Аяко.

Старейшина кивнул.

— Конечно. Он — главная ставка в этой игре. И я уверен, что здесь замешаны не столько ёкаи, сколько сам Тэкеши-Они. Демоны — просто его орудие. И помимо этого, мы возвращаемся к Эйко.

— Думаете, она действовала заодно с Риотой?

— Пока не смог разобраться. Проблема в том, что она исчезла бесследно. Мы не можем даже осмотреть тело.

— Ястребы?

— Возможно. Но я сомневаюсь.

— Почему?

— Считай это интуицией.

Аяко усмехнулась.

— Понимаю, — кивнул Канэко. — Женская привилегия. И всё-таки.

— Как скажете, сэнсей.

— Вот и славно. Что удалось выяснить, кстати?

— Минами говорит, Эйко кто-то позвонил, и она условилась о встрече. Очень разволновалась и, кажется, рассердилась. Но не захотела сказать, кто это был.

— Что именно говорила Эйко? Вспоминай максимум информации.

— Сказала, по личному вопросу. Заявила, что Минами не имеет права вмешиваться в её личную жизнь, и что непременно должна кое с кем встретиться. Была непреклонна.

— Личную жизнь, значит? — Канэко задумался. — Это интересно. Она ведь только недавно рассталась с Исикавой. Хотела стать магом. Пожертвовала ради этого сложившимися отношениями. Стала бы она заводить любовника, как думаешь?

— Я уверена, что у неё никого не было.

— Почему?

— Считайте это интуицией, — улыбнулась девушка.

— Ну-ну. А Исикава ей не звонил — мы тогда уже отслеживали все его вызовы, — Канэко нахмурился. — Эх, чувствую, недооценили мы Симидзу, не разглядели в ней чего-то, — он сокрушённо покачал головой. — Адрес она назвала?

— Нет, сэнсей, — Аяко посмотрела на кэндзя с сочувствием.

— Кто, по крайней мере, звонил: мужчина или женщина?

— Минами сказала, было не разобрать.

Старейшина так хлопнул ладонью по столу, что Аяко аж подпрыгнула.

— Надо было установить за ней наблюдение! — прорычал Канэко, багровея. Его знаменитая выдержка дала трещину. — Старый осёл!

Девушка сидела, старательно делая вид, что её здесь нет. Кэндзя вперился в какую-то точку в пространстве и почти минуту сверлил её яростным взглядом. Затем вздрогнул, словно очнувшись от оцепенения, и посмотрел на Аяко.

— Ладно. Ясно, что ничего не ясно, — сказал он. — Можно предположить, что Симидзу вели демоны, вот только зачем? И что с ней стало? Если она убита, как и Риота… Нет, в этом отсутствует логика. Утияма погорел и мог начать болтать, а Эйко тогда была ещё вне подозрений. Может, она просто разыграла Минами? Небольшой спектакль, чтобы избавиться от нас? А потом… Кто знает, что с ней случилось. Её смерть не снимает с неё подозрений: Фукуда Кумико и Риота тоже умерли, но оба работали на Тэкеши-Они.

На столе у старейшины зазвонил телефон. Канэко схватил трубку.

— Да?! Кто? — он нахмурился, коротко взглянул на Аяко. — Утияме звонит? Соединяй! — кэндзя включил громкую связь и положил трубку.

— Алло! — раздался в кабинете робкий, даже испуганный женский голосок.

— Это Озему Канэко. Слушаю вас.

Повисла непродолжительная пауза.

— Говорите! — потребовал кэндзя.

— Это… Амайя.

— Какая Амайя?

По лицу сэнсэя Аяко поняла, что он прекрасно понимает, кто звонит.

— Хаякава.

— Мне ваша фамилия ни о чём не говорит. Объясните, что вам нужно.

— Я как-то была у вас, — запинаясь, проговорила девушка. — Вы должны помнить. Я работала у Симады-сана.

— Кажется, я вам ясно дал понять, что дальнейшие наши встречи не желательны, — проговорил Канэко строго. — И откуда у вас номер нашего сотрудника?

— Я… нашла его карточку у Симады-сана дома.

— Вы были у него?

— Да, я зашла, — испуганно пролепетала девушка. — Ключ-то у меня остался. Карточка лежала на столе, среди других бумаг.

— Зачем вам понадобилось идти к Симаде-сану? — продолжал допрашивать Канэко.

— За номером. Я видела, как ваш… сотрудник отдал ему свою карточку.

— То есть, вы решили с ним связаться? — тон у кэндзя стал совсем холодным.

— Да. Я хотела… Но мне сказали, что тот человек занят, и соединили с вами.

— Всё правильно, Утияма-сан подойти не может. Объясните своё дело мне.

— А ничего, что по телефону? — неуверенно спросила девушка.

— Не волнуйтесь, это закрытая линия. Никто нас не услышит.

— А, ну хорошо, — в голосе девушки всё же слышалось сомнение. — Это… это насчёт Исикавы Кенджи.

Глава 49

Канэко резко выпрямился в кресле, а девушка даже привстала. О планах девчонки насчёт Навигатора клану было известно со слов Утиямы, но что она собиралась сказать сейчас — такого важного, что решилась нарушить договорённость?

— Вы о ком? — спросил старейшина.

— Это мой друг.

— А что с ним?

— Он пропал, понимаете? — сказала Амайя и вдруг затараторила: — Кенджи нет уже несколько дней. Я приезжала к нему домой, но видела только его соседа. Он сказал, что Кенджи куда-то уехал со своей… новой девушкой, но я не верю! Он бы мне рассказал, мы ведь друзья.

— Вы в этом так уверены?

— Да, он со мной делился. Всегда говорил…

— Амайя-сан, — прервал девушку Канэко, — с чего вы взяли, что мы знаем, где Исикава Кенджи?

Повисла пауза.

— Амайя-сан?

В ответ донеслись сдавленные рыдания.

— Я не знаю! — проговорила девушка сквозь слёзы. — Просто… у вас такие возможности. Мне так показалось. Я заплачу, сколько скажете. Не сразу, конечно, но со временем всё выплачу! Помогите, умоляю вас! — трубка захлебнулась рыданиями. — Я чувствую: с ним что-то случилось! Он не мог… никак не мог вот так уехать. Меня обманывают!

Канэко взглянул на Аяко, та отрицательно покачала головой.

— Фуфло! — произнесла она одними губами.

— К сожалению, ничем не могу вам помочь, — холодно сказал кэндзя. — Мы занимаемся бизнесом, а не поисками пропавших. Так что вы не по адресу. Обратитесь в полицию, если считаете, что есть основания.

— Я уже обращалась, но там сказали, раз он предупредил, что уезжает, беспокоиться не о чем.

— Возможно, они правы.

— Нет, вы не понимаете! Он бы меня обязательно предупредил. Его наверняка заставили…

— Амайя, успокойтесь. Я уверен, всё образуется. Ваш друг мог увлечься своей… м-м… новой пассией и отправиться с ней даже в другой город. А может, и страну. Вы ему подруга, как я понимаю, а не родственница, так что он не обязан вам докладывать о своих перемещениях, тем более, когда в деле замешана женщина.

Амайя рыдала. Канэко вопросительно посмотрел на Аяко. Та пожала плечами. Утешать влюблённую в Исикаву девицу у неё не было ни малейшего желания. Та явно истерила, услышав о том, что парень свинтил с другой.

— Мне нужно ему сказать кое-что очень важное! — провыла Амайя в трубку. — Срочно! А у него мобильник не работает.

— Естественно! — тихо фыркнула Аяко.

На время обучения телефон Исикавы отключали во избежание ненужных осложнений. Вот таких, например. Сейчас были выходные, и парень находился в штаб-квартире клана, где проходил тренинг по взаимодействию с Кава-Мидзу под руководством Аяко. И делал немалые успехи. Активно прокачивая узлы своего тела, он быстро продвигался к уровню Просветлённого. Такой стремительный прогресс даже немного беспокоил девушку, ведь дело не только в прокачке энергетики и боевых техник, которые альбинос тоже значительно улучшил, но и в духовном просветлении, а также в гармоничном развитии, которое без особых техник ямабуси, которые законом считаются читерскими, почти невозможен. Но от них Навигатор решительно отказывался, не желая обретать опознаваемую отделом по контролю ауру.

— Что у вас к нему за дело? — спросил Канэко.

— Нет, я должна поговорить с ним лично!

— Это действительно важно?

— Очень!

— Касается вас или его? — не сдавался старейшина.

— Меня просили ему кое-что передать.

— Кто просил?! — шепнула Аяко, насторожившись.

— Кто просил? — громко повторил Канэко.

— Я… не могу сказать.

— Амайя-сан, если вы хотите, чтобы мы попытались вам помочь…

— Да-да, пожалуйста! — в голосе девушки прозвучала надежда.

— Скажите, кто вас просил связаться с Исикавой Кенджи.

Повисла пауза. Амайя решалась. Последовавший, наконец, ответ прозвучал почти шёпотом:

— Его бывшая девушка.

Аяко закатила глаза: ещё одна?! Что ж это за гаремник такой?!

— И как её зовут? — поинтересовался Канэко.

— Эйко. Фамилию не знаю.

Старейшина побледнел. Аяко застыла, сжав кулаки и не отрывая глаз от телефона. «Это провокация!» — мелькнуло в голове.

— Мы постараемся вам помочь, — после короткой паузы сказал Канэко. — Раз такое срочное дело. Но стоить это будет недёшево, — добавил он.

— Я понимаю! — пролепетала Амайя.

— Нам нужно встретиться и поговорить. Обсудить детали.

— Хорошо.

— Вы сейчас свободны?

— Э-э… да, конечно.

Старейшина быстро прикинул в уме.

— Сможете подъехать к станции Хандзомон через полчаса?

— Да, я буду. Спасибо вам! Сколько мне… взять с собой?

— Пока нисколько. Финансовый вопрос обсудим позже.

— Хорошо.

— Я пришлю за вами машину. Белую «Хонду».

— Поняла.

— Амайя-сан, вы обращались ещё куда-нибудь, кроме полиции и нас?

— Нет.

— Хорошо. И не нужно.

— Я… я не буду.

— Мы постараемся вам помочь.

— Спасибо.

— Значит, через полчаса у станции Хандзомон.

— Да, я уже выхожу.

— Отлично, — повесив трубку, кэндзя перевёл дух.

— Что… это… значит?! — тихо проговорила Аяко, в упор глядя на него.

— Хотел бы я знать! — пробормотал Канэко.

Вытащив из ящика стола бутылку саке, он налил себе полчашки, выпил залпом и протянул руку к телефону.

— Поедешь с Горо, — сказал Канэко, набирая номер. — Прихвати Хизеши. Привезёте подругу нашего Навигатора на старую штаб-квартиру. Я буду ждать вас там.

— Ясно, сэнсей, — кивнула Аяко.

— Давай, не теряй времени. Горо я сейчас скажу.

Девушка быстро вышла, плотно притворив за собой дверь.

— Горо, — сказал в трубку Канэко через секунду, — бери «Хонду», Аяко, Такано и через полчаса дуй к станции Хандзомон. Там заберёте одну особу, Аяко её знает. Отвезёшь на старую штаб-квартиру. Да, и глаза ей завяжи. Хорошенько. Без церемоний. Всё, давай.

Бросив трубку, старейшина налил и выпил ещё саке, затем достал сигарету и закурил. Сделав несколько затяжек, прикрыл глаза. Надо было подумать, и подумать хорошенько. Всё так закрутилось, что разум уже не поспевал за событиями. Кто бы мог подумать, что его удастся выбить из колеи какой-то девчонке, которая, скорее всего, даже не понимает, что происходит. Хотя… Кто знает? Сейчас он поедет встретиться с этой подозрительной Амайей и постарается понять, жертва она, пешка в чужой игре, или один из противников. Уж больно много нитей тянулось к ней, и это настораживало.

На самом деле, штаб-квартира располагалась недалеко от метро, но Канэко не собирался палить контору, поэтому и дал Горо приказ подъехать к станции Хандзомон только через полчаса — на случай, если звонок девушки был провокацией, на что очень походило. Вот только сама Амайя не тянула на шпиона — скорее, на марионетку. Старейшина вспомнил перепуганного зайчонка, которого допрашивал не так давно в связи со старым Хотэко. Неужели актриса? Но тогда талант был просто удивительный!

Нервно затянувшись, Канэко встал и прошёлся по комнате. Девушку могли использовать, причём довольно грубо, но кто? Опять демоны? Вновь посулили ей любовь Исикавы? Неужели ёкаи думают, что глава Ки-Тора приведёт её к Навигатору?! А даже если б он так и поступил, девушку тщательно обыскали бы на предмет… да чего угодно! Догола раздели бы, если б понадобилось. И личный досмотр устроили. Ни оружие, ни средства слежения — ничто не оказалось бы в опасной близи от Навигатора.

Казалось бы: ну, какой из девчонки шпион? В то же время её рассказ был шит белыми нитками — настолько откровенно, словно никто даже не пытался этого скрыть. И мысль обратиться к Озему Канэко (о провале Риоты хозяева предателя наверняка уже догадались) ей, конечно, подкинули. Возможно, так ловко, что она этого действительно даже не запомнила. Но при чём здесь Эйко Симидзу?! Симидзу была мертва — это очевидно, ведь Исикава принял её эманацию. С другой стороны, Амайя с пассией Исикавы знакома не была (то есть, она видела её у Хотэко, но не знала, что это бывшая Исикавы), так что с ней могли связаться от имени погибшей, не опасаясь, что девушка усомнится в личности звонящего. Но не мог же провокатор не понимать, что Канэко сразу почувствует подвох: старейшина-то должен знать о смерти Эйко.

Концы упорно не сходились с концами. Кэндзя решил отложить умозаключения до беседы с Амайей.

Глава 50

— Вот она! — сказала Аяко, тронув Горо за плечо.

— Где? — оживился тот, повернув голову.

— Около киоска. В голубой куртке и чёрных джинсах.

— А, вижу.

— Кто к ней пойдёт? — деловито осведомился Хизеши.

— Лучше я, — сказала Аяко.

Бугай хмыкнул.

— Не такой уж я и страшный. Многим нравлюсь.

— Уверена, ты нисколько не преувеличиваешь, — сказала девушка, открывая дверь и вылезая из машины.

Амайя узнала её почти сразу. Сделала шаг навстречу, смущённо остановилась.

— Привет, — кивнула Аяко. — Пойдём.

Когда они вернулись в «Хонду», Амайя робко поздоровалась с Хизеши и едва слышно — с водителем.

На человека, разыгрывающего свою партию, она совсем не походила, но это не значило, что девушка — жертва чьей-то интриг. Аяко и сама могла при необходимости неплохо прикидываться, так что робкому взгляду, тихому голоску и мокрым глазам не доверяла. А, например, Ёсико из их клана так и вовсе специализировалась на подобных вещах — что угодно изображала. Сэнсей не раз говорил, что с такими талантами ей бы в Императорском театре играть. Но способности девушки пригодились и Ки-Тора.

— Не боись, — подбодрил бугай Амайю.

— Нужно надеть повязку, — сказал Горо. — Приказ господина Канэко, — он достал из кармана белую полосу ткани и протянул Аяко, расположившейся вместе с Амайей на заднем сиденье.

— Не бойся, так нужно, — сказала Аяко.

— Хорошо, — пролепетала девушка.

Она старалась держаться, но пальцы у неё заметно дрожали. Аяко крепко завязала ей глаза, проверила повязку и удовлетворённо кивнула в зеркало заднего вида.

— Готово.

— Трогай, — сказал Хизеши.

Горо завёл мотор, и «Хонда» покатилась в общем потоке мегополиса.


* * *

Мацуо проводил взглядом девушку в голубой куртке и парочку, которая её сопровождала. Здоровенный бугай и миниатюрная рыжая девушка, постоянно оглядываясь, доставили Амайю к двери штаб-квартиры Ки-Тора.

Майор поручил своим людям следить за ней на всякий случай — во-первых, потому что она работала у покойного Хотэко, а во-вторых, была подружкой Исикавы Кенджи. Найти её было легко: перед тем, как сгинуть, крот успел сообщить имя Навигатора. С тех пор от Утиямы не было никаких вестей, а звонить сам Мацуо не решался — знал, как это опасно. Или человека подставишь, или сам спалишься. Поэтому ждал, хотя и дрожал от страха: Хаттори Дэйки требовал результатов, а сказать ему, что крот молчит, Мацуо не решался.

Но теперь, кажется, удача ему улыбнулась. Эта девчонка подала в полицию заявление, что её приятель, тот самый Исикава, пропал. Свои люди в органах немедленно оповестили офицера. А теперь она ещё и то ли попалась Озему Канэко, то ли сама на него вышла, но, раз ввязалась в игру, значит, что-то знала. Интуиция подсказывала Мацуо, что о девчонке нужно немедленно сообщить Хаттори Дэйки.

Глава 51

Прежде чем заговорить, Канэко молчал почти минуту. Не потому что пытался оказать на девушку психологическое давление. Надо было понять, как себя с ней вести, а кэндзя определиться с этим не мог. Логика подсказывала, что Хаякава — провокатор, а интуиция — что жертва обстоятельств. И эти две силы, которым в равной степени привык доверять старейшина, никак не хотели договориться и прийти к согласию.

— Вот что, Амайя-сан, — проговорил, наконец, Канэко. — От того, насколько откровенно ты станешь отвечать, зависит очень многое. В том числе будешь ты жить или нет.

Девушка заметно вздрогнула и побледнела. Аяко взглянула на кэндзя с лёгким удивлением, но тут же отвела глаза. Видимо, сэнсей решил исходить из худшего.

— Я… не понимаю! — пролепетала Амайя.

— Мне нужно знать, почему ты позвонила нам сегодня.

— Но я ведь уже говорила…

— Правду! — рявкнул Канэко, оглушительно грохнув по столу кулаком. — Немедленно!

Амайя вжалась в стул и замерла, боясь пошевелиться. Губы её беззвучно двигались. Аяко даже стало жаль девчонку. Но лишь на секунду. Мягкотелым в клане не место.

— Кто дал тебе телефон Риоты Утиямы? — спросил Канэко, сверля Амайю яростным взглядом. — И не юлить! Лапшу другим на уши вешай, а мне нужна правда!

— Эйко! — испуганно пролепетала Амайя. — Эйко дала телефон, честное слово!

Старейшина поджал губы. Ответ его не удовлетворил. Ещё бы: по всем данным, Эйко Симидзу была мертва.

— А кто научил наврать про визитку? — сурово спросил Канэко.

— Тоже она! — дрогнувшим от подступивших рыданий голосом проговорила Амайя.

— Когда она тебе позвонила? И не смей реветь! А то отдам Хизеши.

Девушка перевела взгляд на бугая и побледнела ещё больше. Правда, тут же взяла себя в руки — угроза подействовала. Хизеши удовлетворённо хмыкнул.

— Когда тебе звонила… Эйко? — повторил кэндзя.

— Вчера утром.

— Что она тебе сказала?

— Чтобы я передала Кенджи… кое-что. Срочно.

— И?

— Я ему позвонила, но у него трубка была отключена. Тогда я набрала его домашний номер. Кенджи не ответил. Я приехала к нему домой, встретилась с соседом. Кажется, его зовут Исама. Он сказал, что Кенджи куда-то уехал.

— Но ты не поверила?

Амайя отрицательно покачала головой.

— Я знаю, что Кенджи предупредил бы меня, — сказала она упрямо.

Канэко вздохнул. Ох уж эта наивная вера в то, что дружба между мужчиной и женщиной возможна! Девчонка убедила себя, что Исикава вспомнил бы о ней, даже отправляясь развлекаться с новой пассией. Мда-а…

— А ты не подумала, что он просто не хочет тебя видеть? — вмешалась Аяко.

Амайя потупилась.

— Мне… мне приходила в голову такая мысль, — сказала она тихо.

Было заметно, что признание далось девушке не без труда.

— Почему? — спросил Канэко.

— Дело в том, что… мы никогда не говорили о том… что я к нему испытываю. Поэтому он… воспринимал меня как подругу. Но недавно я… попыталась его поцеловать. Мне показалось, что случай подходящий, и я думала… он мне ответит. И если у него, — девушка сглотнула, — всё-таки появился кто-то… — она замолчала, уставившись в пол.

— Понятно, — сдержанно кивнул Канэко.

— Почему Кенджи не отвечает на звонки? Его телефон выключен. Кто так делает, если проводит время с девушкой?

— Может, он отключил сотовый, чтобы не попадать на роуминг. Если они за границей, это вполне реальный вариант. Ты об этом не думала?

— Думала.

— И что?

— Всё равно слишком странно.

Старейшина кашлянул. Похоже, пользы от девушки не будет. Она явно думала лишь о любви.

— М-да, — протянул кэндзя. — Когда ты обратилась в полицию?

— Вчера вечером.

— Быстро.

— Я очень боюсь за Кенджи! — Амайя порывисто прижала руки к груди.

— Ладно. Там тебя, как я понял, отшили. И что ты сделала?

— Позвонила Эйко. Хотя мне и не хотелось. Она очень обидела Исикаву. Бросила его, даже не объяснив толком причину. И, кроме того… — Амайя смущённо замолчала.

— И она ответила?

— Нет. Но потом, спустя минут двадцать, перезвонила.

— Ах, вот как! — Канэко с Аяко многозначительно переглянулись. — Понятно. Значит, её телефон у тебя отобразился?

Девушка кивнула.

— Покажи! — потребовал Канэко, протягивая руку.

Девушка достала из сумочки сотовый, нашла номер и вручила телефон старейшине.

— Интересно, — протянул кэндзя и тут же списал цифры на листок. — Ты сказала Эйко, что не можешь связаться с Исикавой? — спросил он, вернув девушке мобильник.

— Да, и она посоветовала обратиться к вам. Сказала, вы всё можете.

— И дала телефон нашего сотрудника?

— Да. И научила, что сказать.

— А к чему такие сложности, Эйко объяснила?

Амайя кивнула.

— Она сказала, что не хочет, чтобы вы думали, будто она пользуется знакомством с вами для… своих личных нужд. Как-то так.

История звучала убедительно. Но её можно было и сочинить. Канэко потёр виски. Несмотря на видимое спокойствие, он пребывал в смятении. Девушка утверждала, что сама связалась с Эйко, что, вроде, исключало провокацию со стороны неизвестных. Вот если бы ей позвонили от лица Эйко, тогда можно было бы предположить, что Амайю попытались вовлечь в интригу. Но, с другой стороны, девушке всё-таки перезвонили. И потом, зачем ей сочинять историю, которая выставляет её саму провокаторшей? Этого противоречия Канэко не понимал. И не похоже, чтобы Амайя могла (или хотела) внести ясность.

— А скажи, ты когда-нибудь встречалась с Эйко? — спросил кэндзя.

— Конечно. Видела ей пару раз.

— Но много не общались?

Девушка отрицательно покачала головой.

— Значит, по голосу ты не могла её узнать?

— Нет.

— А почему Эйко сама не поговорила с Исикавой?

— Ну, они же не общались, причём довольно давно. Расстались плохо. Кенджи был на неё сильно обижен.

— И она тоже не хотела с ним разговаривать?

— Ну да, — пожала плечами Амайя. — Конечно. Я её понимаю. Да он, наверное, и не стал бы её слушать.

— Неужели, — Канэко сложил руки на столе перед собой. — Что Эйко просила тебя передать Исикаве?

Амайя отрицательно покачала головой.

— Я должен знать. Иначе не смогу помочь.

— Я обещала Эйко…

— Ты не знаешь, что это была именно она.

Девушка вздрогнула. На её лице появилось выражение недоумения. Весьма натуральное. Но это по-прежнему ничего не значило.

— Что? Что вы хотите сказать?! — пролепетала Амайя. — В каком смысле?

Глава 52

— Возможно, кто-то хочет с твоей помощью отыскать Исикаву. И едва ли для того, чтобы с ним пообниматься.

В глазах девушки мелькнул страх. Только на миг, но этого хватило, чтобы Канэко почти поверил ей. Он по опыту знал, что страх — эмоция, которую трудно скрыть и нелегко подделать.

— Что ты должна передать Исикаве? — повторил кэндзя. — Доверься мне. Иначе твой друг может пострадать.

Амайя покраснела. Руки её слегка дрожали, и она вцепилась в коленки.

— Эйко сказала… — девушка судорожно сглотнула. — Нет, я не могу! — она вдруг закрыла лицо ладонями и зарыдала.

Аяко демонстративно фыркнула. Её эти слёзы, причитания и колебания уже начали утомлять. Ясно было, что девчонка всё расскажет, но пока они теряли время, и девушка испытывала досаду.

Хизеши почесал за ухом и нетерпеливо поёрзал на стуле. Он на этом «допросе» явно чувствовал себя не в своей тарелке: угрожать было некому, выбивать дурь тоже беседой не предусматривалось.

— Ну, перестань, — строго проговорил Канэко, глядя на девушку. — Этим делу не поможешь. Пойми, я должен знать, что хочет от твоего друга Эйко. Если это она.

Амайя подняла заплаканное лицо и с отчаянием посмотрела на кэндзя.

— Вы мне не поверите! — прошептала она.

— А ты всё же попробуй, — посоветовал старейшина.

Девушка перевела дух и вытерла руками слёзы. О поплывшей косметике она не думала.

— Эйко сказала, что её забрали…эти… забыла слово… в общем, её похитили. И она просила передать Кенджи, что ему тоже грозит опасность. И… кое-что ещё, очень личное. Я должна его найти! — Амайя молитвенно сложила руки. — Помогите, пожалуйста!

— Спокойно! — пробормотал Канэко, глядя в пустоту. — А похитили её, часом, не нуэ?

— Да! — воскликнула Амайя. — Откуда… вы знаете?

— Неважно. Значит, её похитили, но звонить она может, кому вздумается?

Девушка пожала плечами.

— По правде говоря, я сама толком ничего не поняла.

— Знаешь, твоему Кенджи, похоже, действительно грозит нешуточная опасность.

— Правда?! — Амайя побледнела ещё сильнее, губы у неё задрожали.

— Думаю, по телефону ты можешь сообщить ему то, о чём тебя просила Эйко. Тебе ведь не обязательно встречаться с ним для этого лично?

— Наверное, нет, — после короткой паузы неуверенно отозвалась Амайя.

— Эйко уточняла, о какой опасности идёт речь?

— Нет.

— Если мы найдём Исикаву, — сказал Канэко, — то передадим ему всё, что ты сказала.

Амайя нахмурилась.

— Но… я думала, что…

— Разумеется, мы тебе сообщим, если обнаружим его.

Амайя потеребила замочек молнии на сумке, неуверенно огляделась.

— А то… что я должна передать лично?

— Скажешь ему сама. По телефону. Если будет возможность связаться.

— Почему я не могу встретиться с ним лично?

— Ну, он же, предположительно, не в Токио.

Амайя кивнула.

— Хорошо, — сказала она. — Я вам уже что-нибудь должна?

— Нет. Поговорим о деньгах, когда будет результат.

Девушка поднялась.

— Хизеши тебя проводит, — сказал Канэко.

— Ага! — бугай вскочил, довольный, что беседа прошла мирно и относительно продуктивно. — С ветерком доставлю.

Амайя взглянула на него с опаской.

— Отвезёшь Амайю к дому, — сказал старейшина.

— Хорошо, сэнсей. Прошу за мной, Амайя-сан, — обратился Хизеши к девушке, как ему казалось, галантно улыбнувшись.

— До свидания, — проговорила Амайя.

— Счастливо, — кивнул Канэко, уже поднимая телефонную трубку.

— Кстати, а где Ичиро? Что-то давно его не было видно, — шёпотом поинтересовался, уже стоя на пороге, Хизеши.

— Я отправил его в отпуск, — ответил старейшина. — Надо же человеку отдохнуть.

— Везёт же некоторым! — завистливо цокнул языком бугай. — Может, и меня когда-нибудь отпустите?

— Рано или поздно — непременно, — пообещал Канэко.

— А то личная жизнь прямо горит!

Когда дверь за Хизеши и Амайей захлопнулась, старейшина взглянул на Аяко.

— Что думаешь?

Девушка пожала плечами.

— Без понятия, сэнсей. Всё запутано, как клубок после кошачьих игр.

— Алло! — крикнул в трубку Канэко. — Установи круглосуточную слежку за Хаякавой. Адрес возьмёшь у Такано. Пока всё, — повесив трубку, кэндзя уставился на Аяко.

— Ну, а женская интуиция что подсказывает?

— Всё, что она говорит, — вранье!

— Почему?

— Да потому что Эйко умерла! И никому звонить не может.

— С одной стороны, да. Но, с другой, способ связаться с Хаякавой у неё был, — помолчав, сказал Канэко. — Это если мы допускаем, что по телефону действительно говорила Эйко.

— Только при одном условии она могла это сделать, — девушка поджала губы.

— Совершенно верно.

— Это невозможно! — Аяко упрямо насупилась. — Никто из нас не пошёл бы на это, вы же знаете!

Канэко покачал головой.

— Нет, не знаю.

Девушка вспыхнула.

— Эйко… — начала было она, но кэндзя прервал её.

— Эйко только что дорвалась до Кава-Мидзу, — сказал он. — Получила то, что хотела. Обидно всё терять, когда не успел насладиться ни настоящей силой, ни властью. Пойми меня правильно, — добавил он, видя, что девушка хочет возразить. — Я не утверждаю, что Эйко действительно стала гаки. Но необходимо рассматривать все возможности. Ради объективности. И ты сама сказала: позвонить Хаякаве она могла лишь при одном условии. Это факт.

Аяко молчала, закусив нижнюю губу.

— Ты согласна? — спросил Канэко.

Девушка взглянула на него исподлобья.

— Сэнсей, вероятность того, что Эйко стала служить Тэкеши-Они, так мала по сравнению с…

— Возможностью, что Хаякава наврала, — закончил за неё старейшина. — Я с тобой абсолютно согласен. Но если есть хоть малейшая возможность, что подружка нашего Кенджи сказала правду — ты понимаешь, что это значит? — Канэко подался вперёд, глядя девушке в глаза. — Не забывай, что договор Хаякавы аннулирован, — сказал он. — Тэкеши-Они не может ей приказывать. Так что, скорее всего, никто не заставлял её нам врать. Думаю, девчонка искренне верит, что говорила с Эйко.

Аяко молчала, обдумывая слова сэнсэя. Рассуждения старейшины звучали логично. Не подкопаешься. И, наверное, он был прав. Но как же тяжело было признать это! Как не хотелось поверить, что Эйко, пусть и недавно влившаяся в ряды клана, согласилась стать гаки. Это… это казалось просто немыслимым!

— Когда вы собираетесь позвонить Хаякаве? — спросила Аяко.

— Завтра. Нужно же выяснить, что она хочет от Исикавы.

Девушка усмехнулась.

— Это мы и так знаем!

— Не будь ребёнком. Ревность лишает внутренней гармонии.

— Знаю. Я вовсе не…

— Отрицание существующего сбивает с пути.

— Да, сэнсей. Вы правы, — Аяко смущённо потупилась. — Просто…

— Тут нечего стесняться. Мы все взрослые люди.

От этого замечания девушка покраснела ещё сильнее, но промолчала.

— Конечно, Хаякав по уши влюблена в Исикаву, — помолчав, сказал Канэко. — Но здесь что-то ещё. Я чувствую: всё не так просто.

— Что вы имеете в виду?

— Пока не знаю. Ладно, — старейшина махнул рукой. — Иди. Свободна пока. У меня ещё есть дела.

— Намёк поняла.

Едва девушка вышла, Канэко набрал номер и достал жвачку. Пока тянулись гудки, развернул одну пастилку и сунул в рот.

— Алло, это Озему, — проговорил он, когда на том конце провода ответили на звонок. — Здравствуй, дорогой. Да, сколько лет, сколько зим. Помаленьку. А ты как? Ага. Ну, ясно. Молодец. Серьёзно? Поздравляю. Да, отлично. Слушай, у меня к тебе просьба. Раньше не обращался, потому что не нужно было. Да, справлялся. Точно, по вашему профилю. В принципе, внутренняя разборка. Угу. Крота хочу наказать. Примерно-показательно. Так-так. Отлично. Конечно, подходит. Одолжишь? Лучше на сегодня. До ночи управимся. Привезу. Прямо к дверям. В целости и сохранности. Я сам заеду. По старому адресу? Конечно, помню. Ну, всё, жди. Давай, спасибо тебе.

Повесив трубку, Канэко нажал кнопку интеркома.

— Мне нужна машина с водителем и братья Сигори. Через полчаса.

Повесив трубку, старейшина немного посидел, уставившись в стену, а затем переместился на циновку. Пора привести себя в порядок. Канэко Озему требовалась серьёзная медитация. Тридцати минут как раз должно было хватить.

Глава 53

Чёрный импортный «Хаммер» затормозил перед высокой чугунной оградой, установленной на бетонном фундаменте в полметра высотой. Возле открытых ворот рядом с будкой стоял охранник и со скучающим видом курил сигарету. Подойдя к окошку водителя, он заглянул в салон и лениво махнул рукой, разрешая въехать во двор.

«Хаммер» плавно прокатил по асфальтированной дорожке, сделал полукруг и остановился перед входом в облицованный белым камнем даосский храм, около двадцати лет назад выкупленный и отремонтированный кланом Таро Мацуды. Даже сквозь леса, облепившие стены, было заметно, что здание было древним.

На железных дверях, к которым поднялся Озему Канэко в сопровождении братьев Сигори, теснились крупные заклёпки, державшие широкие толстые петли. Створки отворились, и кэндзя с телохранителями оказались в просторном зале, где их поджидал высокий тощий мужчина с узким лицом, на котором сильно выступали нос с горбинкой и острый подбородок. Костлявые руки он держал сцепленными на уровне живота. Сделав три шага навстречу гостям, он поклонился и проговорил:

— Приветствую, господа. Меня зовут Акихиро, я провожу вас к сэнсею.

— Спасибо, — Канэко поклонился в ответ, но не так низко.

Он заметил, что у мага сильная аура с чёрным отливом — как почти у всех членов клана Сансё.

Маг отвёл гостей в одну из комнат собора. Небольшое помещение имело форму восьмигранника с окнами, четыре из которых были заложены кирпичом и оштукатурены вровень со стенами.

Старейшина сидел за письменным столом с отделанной ониксом и нефритом столешницей. Спереди морёный дуб покрывала причудливая резьба из иероглифов.

— Сэнсей, пришли ваши гости, —проговорил маг, поклонившись.

— Спасибо, Акихиро-сан, — кивнул Мацуда. — Можешь быть свободен.

Едва провожатый вышел, старейшина встал из-за стола и направился к Канэко. На его широком плоском лице сияла приветливая улыбка.

— Ну, здравствуй, Канэко-сан! — сердечно сказал он, поклонившись.

— Приветствую, Таро-сан, — отозвался в тон ему Канэко. — Я смотрю, вы уже заканчиваете ремонт.

Мацуда махнул рукой.

— Какое там! Ещё полно работы. Просто наводим марафет.

— Храм выглядит впечатляюще.

— Я так и подумал, когда впервые его увидел, — расплылся в довольной улыбке Мацуда. — А ведь тогда тут плесень была повсюду. Молчу про остальное.

— Я помню, — кивнул Канэко. — И понимаю, почему ты решил не строить храм заново, а отремонтировать этот.

— Место хорошее. К тому же, с прошлым. Сейчас здание храмом уже не считается.

— Работы ещё много.

— Увы. Заканчиваем с фасадом, но и внутри многое надо сделать. Сейчас вовсю ремонтируем катакомбы. Но что же мы стоим? Прошу! — Мацуда указал на расставленные напротив стола кресла. В плане мебели он придерживался европейского вгляда на интерьер. — Итак, ты застукал кого-то из своих? — проговорил он, когда все сели.

— Точно, — кивнул Канэко. — Стучал ястребам.

Мацуда сочувственно цокнул языком.

— Вот гад!

— И я так считаю.

— Кто же оказался кротом, если не секрет?

— Один старый знакомый, — уклончиво ответил Канэко. — И, как я долгое время думал, преданный мне человек.

— Ясно, — Мацуда вздохнул. — К счастью, в кланах такое случается нечасто.

— Это да.

— Тут, конечно, помочь — священный долг, — глава Сансё придвинул телефонный аппарат и снял трубку. — Я пошлю с тобой одного человека, очень ответственного. Думаю, он сможет что-нибудь порекомендовать, если своих идей пока нет. Опыт у него имеется.

— Это было бы замечательно, Таро-сан, — кивнул Канэко.

Мацуда быстро набрал короткий внутренний номер.

— Алло! Нобору, тут такое дело: надо помочь коллегам. На сегодняшний вечер. Наказать крота. Ага! Представляешь? Ну, конечно. Всё, через четверть часа будут ждать тебя внизу. Давай.

Повесив трубку, кэндзя улыбнулся.

— У нас тут неподалёку есть отличные доки. Рекомендую.

— В этом вопросе, я уверен, на тебя можно положиться, — улыбнулся в ответ Канэко.

Клан Сансё занимался, помимо прочего, рыбным промыслом и занимал почётное двенадцатое место в Японии по объёму годового улова.

— Можешь не сомневаться. Доки, правда, не мои, но место там действительно удобное. Потом завезёте Нобору сюда — всё рядом.

— Ладно, я учту, — пообещал Канэко.

— Может, пока чаю или чего покрепче? — предложил Мацуда. — Нобору надо собраться, сам понимаешь.

— Лучше чего покрепче.

— Тогда вот, — Мацуда вытащил плоскую бутылку из тёмного стекла с красной пробкой. — Отличная штука, — он добавил к бутылке четыре стопки.

— Что это? Саке?

— Байцзю. Мне из Китая привезли на прошлой неделе.

Ловко наполнив стопки, Мацуда выставил три перед гостями, а одну поднял для тоста. Лицо его приобрело торжественное выражение.

— За то, чтобы вовремя выявлять врагов! — провозгласил он, когда Канэко с телохранителями разобрали стопки.

Через несколько минут кэндзя Ки-Тора в сопровождении братьев Сигори вышел из храма. Возле «Хаммера» их ждал приземистый человек лет пятидесяти, в старомодном плаще и клетчатой кепке, надвинутой на самые брови. Одна рука была в кармане, а в другой он держал потрёпанный портфель с окованными углами.

— Нобору Ивамото, — представился он.

— Очень приятно, Ивамото-сан, — ответил Канэко. Все четверо обменялись поклонами. — Вы готовы?

— Разумеется.

— Тогда едем, — Канэко кивнул одному из братьев, и тот распахнул перед магом Сансё дверь.

Тот молча залез на заднее сиденье.

— В штаб-квартиру, — велел Канэко водителю.

Глава 54

В комнате для допросов горел яркий свет, и, кроме Канэко, в ней находились двое: Хизеши и Макото Ёсида.

— Проходите, господин Ивамото, — посторонившись, кэндзя впустил мага Сансё.

— Благодарю, — проговорил тот, прищурившись от яркого света. — Это наш клиент? — он указал на сидевшего в кресле человека, руки и ноги которого были зафиксированы широкими ремнями.

— К сожалению, да, — ответил Канэко. — Иначе он бы тут не сидел.

— Логично, — Ивамото положил свой чемоданчик на металлический столик, где обычно держали инструменты, необходимые при допросе. — Тогда начнём?

— Да.

Старейшина сел на табурет, сложив руки на груди.

— Мне очень жаль, Ичиро, что наше столь долгое знакомство заканчивается подобным образом, — сказал он, взглянув на своего бледного секретаря.

Тот выжал из себя слабое подобие ухмылки.

— Мне тоже, — сказал он тихо. — Я бы предпочёл увидеть вас полыхающим, как факел, господин Канэко.

— Почему? — спокойно поинтересовался кэндзя.

— Потому что вы — орудие Тэкеши-Они!

— С чего ты взял?

— Вы все — его пешки! — усмехнулся Ичиро. — И слишком глупы, чтобы понимать это.

— А ты, значит, умён?

— Не нужно обладать сильным интеллектом, чтобы понять: нельзя обходить естественные ограничения, не связавшись с иномирными тварями! — секретарь презрительно скривился.

— Ты так и не сказал, почему стал кротом, — проговорил Канэко. — Что заставило тебя предать меня? Нас всех.

— Вы могли поручить Макото допросить меня с пристрастием, — ответил Ичиро. — У него полно всяких… средств.

— Конечно, я мог бы, — согласился Канэко. — Но мне хотелось, чтобы ты сам рассказал.

Секретарь фыркнул.

— Нелепая сентиментальность! С чего вдруг мне такие поблажки?

— Я считал тебя своим другом, — помолчав, ответил старейшина.

— Потому что спасли меня тогда? Лучше бы я погиб!

— Много лет назад ты считал иначе. Называл себя моим ойдзином. Теперь тебе на это наплевать?

— Я не знал, кто вы! — в голосе Ичиро ясно слышалось смешанное с ненавистью презрение. — Слуга Тэкеши-Они! Уже тогда я был ястребом и убивал таких, как вы. То, что вы меня спасли — удачная случайность, позволившая мне внедриться в ваш клан, — секретарь рассмеялся. — Так что я никогда вас не предавал, господин Канэко. Как можно предать того, кому никогда не был верен?

Повисла пауза, в течение которой Ичиро наблюдал за молчавшим старейшиной с дерзкой ухмылкой на тонких губах.

— Я готов, — нарушив тишину, объявил Ивамото. — Приступим, или вы намерены продолжить дискуссию?

— Начинайте, — кивнул Канэко. — Этот человек не знает, что такое благодарность. О чём с ним дискутировать?

Ивамото открыл один из находившихся в его чемодане сосудов, и по комнате распространился едкий химический запах.

— Что это? — поинтересовался Ичиро, следя за манипуляциями мага, обмакнувшего в субстанцию указательный палец.

— Тебе всё равно не понять, — ответил Ивамото, подходя.

Протянув руку, он начертал на лбу секретаря причудливый иероглиф, а затем нанёс такие же символы на его запястья.

— Что вы собираетесь со мной сделать?! — обеспокоенно спросил Ичиро старейшину.

— Тебе придётся умереть, — сказал тот, глядя на пленника.

— Как? — проговорил тот, немного помолчав. — Я не тешил себя мечтой, будто вы оставите меня в живых, — добавил он. — Мне просто любопытно: каким образом?

— Тебя отвезут на набережную, зальют ноги цементом и опустят под воду, — сказал Канэко.

Ичиро усмехнулся.

— Всего-то? Неоригинально, — сказал он. — Классика жанра. Воды Токио хранят тысячи тайн.

— Зато надёжно, — пожал плечами старейшина. — Не надо возиться с трупом. Рыбы обо всём позаботятся.

— Хорошо, что этого я уже не увижу, — попытался пошутить Ичиро.

— Почему же нет?

— Полагаю, к тому моменту я уже буду мёртв, — отозвался секретарь.

— Кто тебе сказал, что ты умрёшь сразу? — проговорил вдруг Ивамото. Он извлёк из своего чемодана пакетик с красным порошком и высыпал часть содержимого в ладонь. — Ты ещё месяц будешь наблюдать за тем, как река пожирает тебя. И испытаешь всю боль, которая выпадет на твою долю, — колдун подошёл к секретарю и принялся втирать порошок в его лицо.

При этом Ивамото бормотал заклинания, вызывая энергию Кава-Мидзу.

— Он это серьёзно?! — хрипло проговорил Ичиро, обращаясь к Канэко.

Тот кивнул. Секретарь судорожно глотнул воздух. На его лице появилось выражение ужаса. Самоуверенность как рукой сняло.

— Кто этот человек? — спросил Ичиро. — Он не из наших.

— Не из ваших — это точно! — усмехнулся Ивамото. — Ястребам, в отличие от тебя, никогда не служил.

— Вы знаете, что я имею в виду, — секретарь обращался к Канэко.

— Это некромант, — ответил старейшина.

— Из клана Саламандры? — догадался Ичиро.

Голос его задрожал.

— Точно. Один из лучших.

При этих словах Ивамото учтиво поклонился старейшине Ки-Тора.

— Спасибо, кэндзя. Я уже почти закончил.

— Почему бы вам просто не убить меня?! — прошептал севшим голосом Ичиро. — Я… не заслужил подобного!

Кончики его пальцев заметно тряслись, на лице выступил пот.

— Мне кажется иначе, — покачал головой Канэко. — Ты сливал отделу по контролю информацию о нас, из-за тебя погибали ямабуси. Кстати, это ты позвонил Акайо и рассказал о Навигаторе?

— Да! — глухо отозвался Ичиро, следя за манипуляциями некроманта, который рассматривал на свет стеклянные шарики с нарисованными на них радужными оболочками и зрачками. — Не хотел, чтобы Исикава пришёл к вам сам, добровольно.

— Решил вынудить нас его похитить?

— Так ведь и случилось, верно?

Канэко кивнул.

— Да, маневры Акайо Фурукавы заставил нас действовать решительно. Но Навигатор всё равно с нами. Ты зря старался.

— Что поделать? Ничего другого мне в голову не пришло, — попытался пожать плечами Ичиро.

Из-за опутывавших его ремней жест получился невыразительным.

— Почему ты сообщил об этом Акайо, а не ястребам? — спросил Канэко.

Ичиро взглянул на терпеливо дожидавшегося окончания разговора некроманта.

— Не хотел, чтобы вы догадались, кто сливает инфу.

— Но я догадался. Потому что уже тогда подозревал тебя, — последнее было ложью.

Подозрения относительно секретаря возникли у Канэко не так давно. Очень уж трудно было поверить, что крысой оказался именно Ичиро. Он передал его в обработку с тяжёлым сердцем. Сотрудникам пришлось наврать, будто секретарь отправился в отпуск: кэндзя не хотел, чтобы поползли преждевременные слухи. Но теперь сомнений не осталось.

— Неужели? — в дрожащем голосе секретаря прозвучало недоверие. — Так уж и подозревали?

— Конечно. Ты знал слишком много из того, что становилось достоянием «SD-5». Тогда я слил тебе информацию о Навигаторе. Честно говоря, я думал, что в «Апокалипсис» заявятся твои дружки-ястребы, но ты оказался хитрее. Поздравляю.

Ичиро угрюмо промолчал.

— Продолжайте, — попросил Канэко некроманта.

Тот мигом оживился.

— Осталось совсем немного, — заверил он, беря скальпель. — Сейчас вставим глазки, и можно выезжать.

— Зачем?! — с ужасом прохрипел Ичиро, глядя на приближавшегося некроманта.

— А чтобы ты видел, как рыбы станут тебя жрать, — с готовность объяснил тот, двумя пальцами раздвигая секретарю веки. — Стекло-то им не по зубам. Не дёргайся, пожалуйста!

— Хизеши, зафиксируй ему голову, — негромко велел Канэко.

Бугай обошёл секретаря сзади и обхватил его череп с двух сторон могучими ладонями.

— Вот так! — удовлетворённо кивнул Ивамото. — Совсем другое дело. А то ведь и порезаться недолго.

Через секунду комнату огласил крик ужаса и отчаяния. И он продолжался почти две минуты, пока некромант не отступил, любуясь результатом операции.

— Грубовато, конечно, — сказал он. — Но я, увы, не медик.

— Ничего, — утешил его Канэко. — Главное — результат.

— На этот счёт не сомневайтесь, кэндзя.

Ивамото сделал секретарю укол.

— Так будет проще доставить его на набережную, — пояснил он, складывая инструменты в чемодан.

Ичиро бормотал ругательства, но язык его начал заплетаться, и спустя минуту секретарь безвольно опустил голову на грудь.

— Хизеши, развяжи его и отнеси в фургон, — распорядился, вставая, Канэко. — Там уже всё готово?

— Конечно, сэнсей, — выступил вперёд Ёсида. — Можем ехать.

— Отлично. Надеюсь, сами справитесь?

— На раз-два, — отозвался Хизеши, взваливая бесчувственного секретаря на плечо. — Не волнуйтесь.

— Всё оформим в лучшем виде, — поддержал его Ёсида.

— Потом завезёте господина Ивамото в храм, — сказал Канэко. — Ну, который Сансё отстраивает.

— Там рядом, — добавил некромант, защёлкивая чемодан. — Буквально через Радужный мост переехать, а потом минут пять.

— Да знаем мы, — кивнул Хизеши. — Конечно, довезём. Домчим с ветерком.

— Спасибо за помощь, господин Ивамото, — Канэко поклонился некроманту.

— Не за что, кэндзя, — отозвался тот, отвечая на поклон.

— Ну, удачи, — кивнул всем старейшина прежде, чем выйти.

— Двинемся и мы, — прогудел Хизеши. — А то Ичиро что-то растолстел за последнее время.

— Да и поздно уже, — добавил, взглянув на часы, некромант. — А хотелось бы вернуться пораньше.

— Обернёмся в момент, — посулил Хизеши, пинком распахивая дверь.

Глава 55

Минивэн въехал в железные гофрированные ворота, свернул и, миновав нагромождённые друг на друга контейнеры, покатил по набережной до небольшого причала, возле которого качались на приколе несколько катеров и моторных лодок. Едва он остановился, к нему направились двое мужчин в жёлтых спецовках — они дожидались возле маленькой будки, нависавшей над чёрной водой реки Сумиды.

— Здорово! — приветствовал их Хизеши, первым вылезая со стороны водителя.

— Привезли? — спросил один из подошедших.

— Ясен пень! — кивнул бугай, обходя фургон. — Подсобите-ка!

Он открыл дверь и нырнул внутрь. Через несколько минут из машины выволокли слабо сопротивлявшегося Ичиро с залитым кровью лицом и блестевшими в лучах закатного солнца стеклянными глазами. Двое в спецовках потащили его под руки к причалу, а Хизеши и Ёсида двинулись следом, неся на плечах мешки с цементом. За ними шёл Нобору Ивамото, держа в руках большое эмалированное ведро.

Вся группа спустилась по металлической лестнице к мосткам, возле которых были пришвартованы несколько минискутеров. С двух сторон их прикрывали баржи, так что лишь с одной открывался вид на противоположный берег Сумиды. Но людей всё равно скрывала невысокая перегородка, так что со стороны реки понять, чем они заняты, было нельзя.

— А вон и ваша хаза, — указал Хизеши на облепленный лесами храм, казавшийся на фоне вечернего неба совсем чёрным.

— Да, — кивнул Ивамото, взглянув. — Я же говорил, тут недалеко.

— А вот это, кажется, один из ваших кораблей, — заметил Ёсида, указывая на небольшое судно, медленно проплывавшее мимо.

Некромант пригляделся.

— Да, это наш флаг, — подтвердил он. — Идёт из Сингапура.

— Я думал, вы возите рабов, в основном, из Таиланда, — заметил Хизеши.

— Не только. Хотя оттуда приходит много судов. Но другие страны тоже имеют избыток населения, которое никто не станет искать. Например, Китай или Индия. Да и местные поставщики нас не обделяют. Хотя с ними мы предпочитаем дело иметь как можно реже — лучше такими вещами заниматься подальше от дома.

— Я слышал, большая часть рабов исчезает в ваших катакомбах, — заметил Ёсида. — Это правда?

— Отчасти. Я бы сказал, что примерно половина. Для ритуалов требуется много… материала. Но давайте уже займёмся нашим другом, — предложил Ивамото, указав на Ичиро.

— И правда, — кивнул Хизеши. — А то мы болтаем, а дело стоит.

Ичиро посадили на складной табурет, ноги опустили в заполненное наполовину водой ведро. Хизеши вскрыл ножом оба мешка с цементом, и на пару с Ёсидой принялся высыпать их содержимое в ведро.

— Погоди, надо перемешать, — сказал он, отставляя мешок. — Есть какая-нибудь палка?

— Сейчас принесу, — вызвался один из мужчин в спецовке.

— Давай, — кивнул Хизеши. — А мы пока передохнём.

Он похлопал Ичиро по плечу.

— Ну, что, стоило оно того?

Секретарь поднял на него стеклянные глаза и неожиданно усмехнулся.

— Вы все окажетесь в Дзигоку! — пообещал он тихим голосом.

— Ну, кто-то раньше, кто-то позже, — пожал могучими плечами Хизеши. — Ты-то, я надеюсь, в Токоё-но-Куни не собираешься?

— Очень возможно! — убеждённо проговорил Ичиро, отвернувшись.

— Ты?! — тон у Хизеши стал насмешливым. — Предатель?!

— Я никого не предавал, — спокойно возразил Ичиро. — И уж точно, я не предал свои убеждения!

— Ладно, как знаешь! — махнул рукой Хизеши. — Тебе виднее. Ты ж ястреб. А вот и ломик принесли. Спасибо, добрый человек.

Забрав у вернувшегося мужчины железный прут, он принялся помешивать серую массу.

— Добавим ещё немного, — кивнул он Ёсиде. — Чтоб схватилось поскорее. Неохота тут долго торчать.

— Да, тянет с водички прохладой.

Макото аккуратно высыпал в ведро остатки цемента.

— Готово, — объявил Хизеши, откладывая лом в сторону. — Подождём, чтоб раствор застыл, и будем с тобой, Ичиро, прощаться.

Ястреб промолчал, глядя в сторону. Кровь на его лице походила на размазанную тёмно-красную тушь. Ну, или неудачно нанесённый клоунский грим.

— Последний штрих, — сказал некромант, доставая из кармана плоскую жестяную коробочку. — Советую сделать по шагу назад. Да, так нормально. Но всё же несколько секунд не дышите на всякий случай.

Он открыл коробочку и взял щепотку бурого порошка. Зажав снадобье в ладони, приблизился к пленнику и, наклонившись, сильно дунул в кулак — так, чтобы порошок попал Ичиро на лицо.

— Вот и всё! — маг вытер ладонь о штанину. — Я своё дело сделал.

— Посторожите тут, — велел Хизеши двоим в спецовках, — а мы пока отвезём коллегу домой. Беседой можете этого субчика не развлекать. Он уже достаточно натренделся. Потому и оказался ногами в ведре.

— Действительно, чего время терять, — кивнул Ёсида. — Идёмте, господин Ивамото.

— Вот и отлично, — обрадовался некромант. — А то торчать тут на ветру! Бр-р-р!

Втроём они направились к минивэну.

Глава 56

Я поднял глаза на вошедшую в комнату Аяко и приветливо улыбнулся. Нужно было установить с девушкой доверительные отношения. То, что она объявила себя моей должницей (пусть и в перспективе) ещё не значило, что она, не задумываясь, предаст клан, если потребуется. Опыт подсказывал мне, что женщины бывают весьма стойкими. Единственное, что их обезоруживает, и ради чего они готовы на всё — любовь.

На девушке были зелёная кофточка в обтяжку и чёрные джинсы. На ногах — ботильоны на шпильках. Рыжие волосы она тщательно причесала и завязала на затылке в роскошный хвост, заколов его деревянными палочками.

— Привет, Кенджи-сан, — девушка села рядом со мной в глубокое кресло. — Прикинь, сегодня мне вставят зубы, — она натянуто улыбнулась. — Буду, как рэпер в гриллзах. Останется только брюлики налепить.

— Это обязательно? — спросил я сочувственно, отодвигая толстую книгу в потёртом кожаном переплёте, которую читал.

Не магический трактат, а учение даосов с комментариями нескольких последних старейшин клана Ки-Тора, включая Озему Канэко.

— К сожалению, да, — кисло улыбнулась девушка. — Без этого Лоцмана из меня не получится.

— Потом, наверное, можно будет всё вернуть?

Аяко усмехнулась.

— Когда потом? Нам с тобой ещё кучу магов водить туда и обратно, пока они не научатся пользоваться энергией Бездны. Так что стоматолог мне после сегодняшнего приёма грозит не скоро.

— Ну, рано или поздно они ведь научатся.

Конечно, я не планировал ишачить на клан так долго. Но девушке пока об этом знать было ни к чему.

Аяко вздохнула.

— Боюсь, к тому времени я стану старой и некрасивой. Так что золотые зубы станут моим единственным украшением.

Я вежливо усмехнулся.

— Не говори ерунды. Ты всегда будешь прекрасна.

Брови Аяко чуть приподнялись. Но она не смутилась. Видимо, решила, что это был просто вежливый комплимент.

— Спасибо, Кенджи-сан. Но очень в этом сомневаюсь. Что ты читаешь?

Я показал титульный лист.

— Лао-Цзы, — кивнула девушка. — Из истории ямабуси.

— Здесь большая библиотека.

— Да, за столько лет поднакопили бумаги.

— Ты всё это читала? То, что тут хранится.

— С ума сошёл?! Нет, конечно!

— Почему?

— А зачем? Что надо знать о философии клана — объясняет кэндзя или тот, кому он поручит воспитание новобранца. Ну, а магии и боевым искусствам обучают соответствующие мастера.

— И какой стиль предпочитает клан Ки-Тора?

— Смешанный, разумеется. Кому охота сражаться, держа одну руку за спиной? А вообще, лучше всего ган-фу. Практично.

— Согласен.

Это был и мой любимый стиль. Только я к нему добавил катану.

— Не знаю, как учился ты, или как вас натаскивают в менториуме, но у нас в клане тренировки очень тяжёлые. Первое время тело болит постоянно. Но это ничего. Ган-фу, как и другие единоборства, — прежде всего, обретение гармонии. Путь духа, а не плоти.

— Аяко-сан, у меня назрел вопрос.

— Так задавай.

— Почему у нас учение взято из книги китайца? — я аккуратно похлопал по обложке фолианта.

Девушка пожала плечами.

— Даосизм заимствован нами у китайцев, так что… В общем, долго объяснять, да и не нужно это. Просто имей в виду, что духовные учения редко имели препятствия для распространения в виде территориального деления или национального признака.

— Ясно. В общем-то, я просто так спросил.

— И мы не даосы. Просто ты взял книгу, которая содержит много здравых суждений. Но мы, прежде всего, ямабуси, и путь у нас иной, чем у обычных людей. Мы обретаем большую власть, а это требует самоконтроля и чувства ответственности, понимания законов гармонии. На изучение всех премудростей использования Кава-Мидзу уходят долгие годы. Я даже не знаю, можно ли за одну человеческую жизнь освоить все знания, накопленные магами. Даже если ты достиг ранга Ойкумены. И это я говорю лишь о профилях.

— О профилях?

Что-то новенькое, похоже.

— Да. Я, например, целитель. Это не значит, что другие техники мне недоступны. Курс боевой магии проходят все ямабуси. Но медицина — моё основное направление.

Ах, вот она о чем.

— У меня тоже будет профиль? Что буду изучать я?

— Не знаю. Это ты обсудишь с кэндзя.

— Видимо, не скоро. Всем так хочется, чтобы я поскорее стал Навигатором.

— Не забывай, что ты сам отказался присоединиться к клану.

— Зачем мне присоединяться, если ты скоро станешь свободна?

Аяко потупилась, но ненадолго. Почти сразу она подняла на меня взгляд.

— Кенджи-сан, старейшина выполнит условия сделки, но ты должен понимать: это случится не завтра. И не через месяц. Мы связаны и должны дать клану то, что ему требуется.

— Знаю. Дзигоку. Аяко-сан, скажи честно: станем ли мы когда-нибудь свободны?

Это был вопрос для девушки. Я хотел, чтобы она начала всерьёз задумываться о таких вещах.

— Думаю, да, Кенджи-сан. Но надо приготовиться ждать и научиться терпению.

— Я не тороплюсь. Хочу многому научиться.

Первое — ложь. Второе — правда. Я слишком хорошо знал, как скоротечна жизнь. Рассиживаться некогда. Каждая минута на счету.

Девушка поджала губы. Было заметно, что она собирается что-то сказать.

— Кенджи-сан, тебя могут и не отпустить.

— Не отпустить? — я сделал вид, что удивился.

— Ты договорился о моей свободе. Не о своей.

— Да, об этом я как-то не подумал.

Конечно, подумал.

— Так что… тебе придётся в этом вопросе положиться на себя.

Ну, а на кого ещё?

— Что ты имеешь в виду? — спросил я.

— Силу. Большую, беспримерную. С которой не тягаться даже старейшинам.

Ого! Вот это поворот беседы! Что же творился в этой симпатичной рыжей голове?

— Аяко-сан, ты хочешь сказать, что мне придётся заставить Ки-Тора освободить меня?

Девушка вздохнула. Но мой вопрос не испугал её.

— Не только в клане дело. Все захотят завладеть тобой. Ки-Тора защитит тебя, но за это потребует верности. А захочешь стать независимым — все налетят на тебя, как саранча.

Девушка, конечно, была права. Но зачем она говорила мне это? С какой целью? Кажется, девушка была на моей стороне. Почему? Что нас связывало, помимо общей задачи — поиска Бездны? Неужели всё дело в желании обрести свободу? Вполне возможно. Я дал ей надежду. И теперь этот цветок постепенно распускался в душе Аяко. Похоже, её вовсе не требовалось стимулировать. Лишь направлять.

— Я подумаю об этом позже, — сказал я. — А тебя освободят — обещаю. В крайнем случае, найдут нового Лоцмана.

Девушка промолчала. Кажется, она не испытывала уверенности на сей счёт.

Что ж, её было нетрудно понять. В конце концов, мы оба могли погибнуть, ведь нам предстояло проложить путь в царство самого Тэкеши-Они, восседающего в окружении ёкаев и прочих жутких созданий, которых человеческий разум не в силах даже представить без того, чтобы не впасть в безумие. По крайней мере, так гласили легенды о Бездне. Так что разговоры о будущем были, по сути, гаданием на кофейной гуще, или, как сказали бы здесь, рисованием кисточкой по воде.

Глава 57

Аяко взяла вторую книгу, лежавшую рядом с трактатом даосов. Её брови удивлённо приподнялись.

— Штудируешь или так взял, случайно?

— Полистал немного.

— «История избранных» — прочитала девушка на обложке. — Что ты тут вычитал?

— Довольно много интересного, — я перевернул несколько страниц, и Аяко заметила, что я выделил карандашом некоторые абзацы.

— Ты хоть знаешь, сколько стоит эта книга? — поинтересовалась она.

— Можно я не буду делать вид, что мне не всё равно?

Аяко кивнула.

— Не утруждайся. В угол тебя не поставят.

— Так вот, — продолжил я, придвигая фолиант поближе, — здесь есть жизнеописания всех известных Навигаторов, родившихся за последние тысячелетия. Правда, только в Японии. Всего их было восемь. И знаешь, что?

— Что?

— Все они кончили плохо.

— В каком смысле?

— Хочешь сказать, что не читала этой книги? — удивился я.

— Этой нет. Читала другую, в которой все Навигаторы перечислены.

— Покажи.

— Сейчас, — девушка подошла к полке, поискала глазами и достала толстую книгу в современном издании. — Держи. Двадцать один избранный, а не только восемь.

— Погоди-ка, — я принялся листать страницы. — Надо кое-что проверить.

— Я читала давно, года три назад. Именно тогда сэнсей привлёк меня к поискам Навигатора. То есть, тебя. Так что содержание помню плохо, но, кажется, ты прав: судьба избранных оканчивалась, как правило, печально.

— Дай мне пару минут.

— Пожалуйста, пожалуйста. Только не думай, что тут есть какая-то взаимосвязь. Если ты Навигатор, это ещё не значит, что скоро умрёшь.

— Нет, тут дело не в смерти.

— А в чём?

— Погоди… Сейчас скажу.

— Мы не верим в судьбу. Каждый человек сам…

— Вот этот тоже пропал, — я перелистнул несколько страниц. — Извини.

— Ладно, читай. Не буду мешать.

Прошло минут десять, прежде чем я поднял взгляд на Аяко.

— Ну, что? — спросила она.

— Все, о ком здесь написано, исчезли при странных обстоятельствах. Дай-ка я зачитаю последние абзацы нескольких жизнеописаний. А ты суди сама, есть ли тут закономерность. Вот, например, написано про Кармона Ассирийского. Слушай. «В год же, когда царство Проперия достигло небывалого могущества, и прочие страны пали ниц пред лицом своего соседа, Кармон взошёл в храм и пребывал там шесть дней и шесть ночей, общаясь с демонами и прося их даровать ему власть над землями Фергалисии, Ниберии и Дорнии, что лежат на востоке, а также над странами, расположенными между реками Иехан и Фаризон». Все названия старые, — пояснил, оторвавшись на мгновение, я. — Речь идёт о районе современного Ирана. «И, выйдя из храма, Кармон не вернулся во дворец своего повелителя Проперия, который ожидал его, а удалился в пустыню, где и сгинул навеки».

— Ну, и что? — пожала плечами Аяко. — Просто не захотел делиться властью с царём. Я его отлично понимаю.

— Какой властью, если о нём никто больше не слышал?

— Слушай, я не знаю. Читай дальше, что там было с другими.

— Как скажешь, — я перевернул страницу. — Вот здесь, кстати, есть пассаж и о Лоцмане Кармона, некоем Сивердине. Его нашли мёртвым на полу храма после того, как Навигатор исчез.

— И как он умер?

— Об этом не говорится.

Аяко снова пожала плечами. Но было заметно, что известие о кончине Лоцмана расстроило её.

— Ну, что там ещё? — кивнула девушка в сторону книги.

— Вот, пожалуйста. «Когда царь Навуходоносор покорил соседние земли, то послал своего военачальника Олоферна, всегда сопровождавшего его в путешествиях по запредельным мирам, завоевать Израиль. Тот же, прельстившись красотой девы по имени Юдифь, явившейся к нему якобы для того, чтобы предать свой город, пригласил её к себе в шатёр. Она же, дождавшись, пока он заснёт, лишила его головы. Так царь Навуходоносор потерял своего помощника и карту, которая водила его по мирам демонов, ибо она была записана на зубах Олоферна. С тех пор удача в ратных делах оставила Навуходоносора, и вскоре царство его пало. Сам же он, скитаясь под чужой личиной, вскоре нашёл голову Олоферна в Сирии. Тогда он скопировал карту, чтобы она не была запечатлена только на зубах, а предметы, на которых начертал её, разослал своим братьям-чернокнижникам, чтобы они хранили их. И всё же, далеко не все копии уцелели. Навуходоносор же нашёл свою смерть в храме Воала, недалеко от устья реки Евфрат. Его тело и душу унесли демоны. Человека же по имени Ламирон, помогавшего ему во время ритуала, нашли мёртвым». Ничего не напоминает?

— Наверное, они что-то сделали не так, когда находились в Кава-Мидзу, — неуверенно предположила девушка.

— Они много раз путешествовали по энергетической реке, — возразил я. — И возвращались невредимыми.

— Мало ли что могло пойти не так, — Аяко упрямо насупилась.

— Именно. Мы с тобой тоже не будем в безопасности.

— Слушай, не нагнетай!

— Я хочу сказать: нас не увеселительная прогулка ждет. Поиски Бездны смертельно опасны.

— Это и так понятно, — девушка слегка побледнела. — Думаешь, я не знаю, на что подписалась?

— Дело не в этом. Канэко отлично знает, что мы можем погибнуть. Уверен, он содержание этой книги помнит не в пример лучше, чем ты.

— И что?

— Но он не предупредил нас.

— А что бы это дало? Я бы не отказалась быть твоим Лоцманом, а ты всё равно согласился бы стать Навигатором.

— Почему ты так думаешь?

— А что, нет?

— Конечно, да. И всё же, игра нечестная.

— А она и не должна быть честной.

— Ладно, допустим, — я перевернул ещё несколько страниц. — Тогда послушай вот это. «Граф Сен-Жермен, направлявшийся в Россию для встречи с чёрными магами ложи Асмодея, исчез зимой на границе Пруссии и Венгрии во время пребывания в монастыре Святого Апостола Павла. Из крайне неточных и разрозненных сведений можно сделать вывод, что он тайно от приютившей его на ночь братии проводил некий ритуал в катакомбах обители, где и пропал, буквально растворившись в воздухе. Сопровождавший его во время путешествия и также участвовавший в ритуале компаньон по имени Люсьен де Фергюс скончался, несмотря на усилия монахов, всеми силами пытавшихся вернуть его к жизни. Последними его словами были: «Он знал, он всё знал и ждал нас!» Произнеся их, де Фергюс умер на руках перепуганных монахов».

— Я смотрю, ты здорово распереживался за судьбу Навигаторов, — заметила Аяко.

— И Лоцманов.

— Спасибо. Но…

— Погоди. Скажи прежде: теперь ты не думаешь, что всё это, — я постучал пальцем по книге, — совпадения?

— Теперь, когда оказалось, что я могу загнуться, как другие Лоцманы?! — с невесёлой усмешкой уточнила Аяко. — Все эти де Фергюсы и… как там его звали? Ла… Лами…

— Ламирон.

— Ага, он самый. Знаешь, нет, не думаю. Уверена, тут есть прямая взаимосвязь. Пляши! Ты наверняка прав. Вот только что с того?

— Мне кажется, пора задать господину Канэко вопрос. Потому что все Навигаторы либо исчезли во время ритуала, либо сгинули таким образом, что невольно приходит мысль, будто они решили завязать с магией. И Лоцманы почти все погибли.

— Но кто-то уцелел?

— Не знаю. Про них не всегда упоминается.

Аяко усмехнулась.

— Ну, правильно: подумаешь, всего лишь помощники Навигаторов!

— Не говори так.

— Почему?

— Ты же знаешь, я считаю, что...

— А я не о тебе, а об авторах этой книги. Знаешь, я сама спрошу сэнсэя. Мне он ответит.

— А мне что, нет?

— Не в этом дело. Просто… так будет лучше.

— Я хочу присутствовать при вашем разговоре.

— Ну, пожалуйста, Кенджи-сан, позволь мне! — попросила Аяко. — Я тебе потом всё расскажу.

— Меня это тоже касается. Непосредственно.

— Знаю. И всё же доверься мне.

Глава 58

Не такая маленькая просьба, как может показаться. Готов ли я действительно «довериться»? Не так давно я считал, что Аяко — девушка, которой я понравился на пивном фестивале. Вдруг она снова «разводит» меня? И вся эта симпатия и благодарность за то, что я пытаюсь освободить её — лишь игра, иллюзия? Вполне возможно.

Девушка неожиданно положила голову мне на грудь. От неожиданности я вздрогнул.

— Мы с тобой связаны! — тихо сказала Аяко. — Я это поняла, как только мы встретились.

— Ещё в «Апокалипсисе»?

— Да. Почувствовала, что ты не просто… «объект».

Звучало это признание не очень достоверно. Такие фразы произносят героини мелодраматических фильмов, а не реальные девушки.

— Знаю, поверить трудно, — отстранившись, сказала Аяко. — И, наверное, с обычными людьми подобное не случается. И я не говорю, что влюбилась, — девушка слегка покраснела, но взгляда не отвела. — Это другое чувство. Даже, скорее, ощущение. Ты смотришь на человека и вдруг понимаешь: что-то пойдёт не так!

— Не так?

— Да. Не по плану. Сначала я внимания не обратила, а потом поняла: дело в том, что ты особенный. Навигатор. А я теперь — твой Лоцман. И получается, я оказалась права: мы связаны.

Я вдруг понял, что самое время обнять девушку, и привлёк её к себе. Наши губы сблизились так, что я ощущал прерывистое дыхание Аяко. Но никакой магии не было. Она не пыталась зачаровать меня.

— Это будет не первый наш поцелуй, — проговорил я, глядя в глаза Аяко.

Девушка дёрнулась, словно испугавшись. Или придя в себя. Я ослабил объятия, и она, мягко высвободившись, отошла к двери.

— Что-то не так?

— Мы не должны, пока не пройдём весь путь! — твёрдо сказала Аяко.

— И пока тебе не снимут зубы? — улыбнулся я.

— Надеюсь, так долго ждать не придётся. Просто я не хочу потерять тебя.

— Ты не…

— Погоди, Кенджи-сан, не перебивай! Я просто боюсь, что будет слишком тяжело, если… что-нибудь даст сбой. Ты сам понимаешь, особенно прочитав о Навигаторах, что такое возможно.

Спорить с этим было трудно, да и не хотелось.

— И если так всё же случится… — продолжила Аяко, — то пусть ты будешь просто Исикавой Кенджи. А не моим Кенджи. Понимаешь?

— Я всё равно уже твой.

— Знаю, и всё же…

— Ладно, как скажешь. Подождём.

Такой поворот меня вполне устраивал.

— Спасибо! — Аяко сделала ко мне пару шагов и порывисто поцеловала в щёку. — Обещаю, ты не пожалеешь!

— Ловлю на слове!

— До скорого, Кенджи-сан, — девушка открыла дверь. — Завтра вечером, кстати, создадим тебе аватара.

— Что-что?! — крикнул я вдогонку.

— Аватара! — донеслось уже из коридора.

Я усмехнулся. Создать аватара… Это означало, что Кава-Мидзу примет меня. Энергетическая река и так не могла ничего сделать мне, но аватар поможет лучше чувствовать её энергию и управлять ею. Наверное, завтра же придётся попробовать отбиваться от нуэ и ёкаев. Аяко долго объясняла, как это делается, но до сих пор мне не удавалось применить её советы на практике: без аватара это было невозможно. Когда на нас напали ястребы, и я невольно вошёл в Кава-Мидзу, мне повезло, что я пробыл там всего мгновение — иначе моя жизнь могла бы закончиться ещё тогда. Даже Навигаторы не были защищены от демонов и прочих порождений Дзигоку — только от негативных влияний самой Кава-Мидзу.

Я встал и, подойдя к зарешеченному окну, приложил ладонь к прохладному стеклу. Передо мной лежал невообразимо огромный Токио — перенаселённый, увешанный рекламными вывесками, сверкающий и благоухающий муравейник. Сейчас на чёрные мокрые крыши падала вода, под козырьками ютились голуби и воробьи, а нахохлившиеся вороны восседали на водомётах подобно горгульям Нотр Дама и Сен-Мишеля. Из некоторых окон штаб-квартиры даже можно было видеть тёмно-серые воды Канды, а по ночам — горящие фонари набережной. Иногда этот город, к которому я так и не привык, неожиданно напоминал мне родной, оставшийся в иной реальности. Особенно в такие вот ночи.

Постояв несколько минут, я сел за стол и придвинул к себе испещрённую иероглифами книгу.

Аяко не отнеслась к моим опасениям и намёкам всерьёз. И едва ли Канэко даст ей исчерпывающие объяснения, если не сделал этого до сих пор по собственной инициативе. Старейшина явно чего-то недоговаривал, и меня удивило, что мне позволили прочесть книгу, из которой так очевидно следовало, что Навигаторы либо становились жертвой собственного дара, либо удалялись от людей, не желая больше практиковаться в магии и отказываясь от власти, которой обладали. Что вынуждало их жертвовать трудами целой жизни, бросить всё, зачастую на пике могущества? Раскаяние, духовное просветление или страх? Мне почему-то казалось, что они бежали — возможно, гонимые ужасом, свидетелями которого стали во время очередного путешествия по Кава-Мидзу в Бездну. И их Лоцманы гибли вместе с ними. Происходило ли это одновременно, или кто-то, проникая в храмы во время ритуала, умертвлял их, обрекая Навигаторов на вечные скитания по магической реке? Я не мог этого знать, но одно уяснил со всей очевидностью: быть Навигатором — это, прежде всего, смертельный риск и только потом — призрачная надежда на небывалое могущество.

Опустив взгляд в книгу, я перелистнул несколько страниц. После жизнеописаний Навигаторов шли практические советы по управлению Кава-Мидзу — позднее приложение, сделанное в начале двадцатого века, если верить комментарию. Углубившись в чтение, я постепенно забыл о своих опасениях, сосредоточившись на технике работы с магической энергией и противостояния демонам. Лишь однажды, прервавшись для краткого отдыха, я вспомнил разговор с Аяко. Если у неё действительно имелись чувства, если она не водит меня за нос и поможет мне, я готов пройти (или проплыть) с ней по Кава-Мидзу. Лишь бы девушка осталась жива. Но как это сделать, как оградить её от потенциальной опасности, о которой я пока не имел даже смутного представления?

Глава 59

Хаттори Дэйки положил телефонную трубку и вытер проступившую на лбу испарину. Его помощник глядел на него с немым вопросом. Обоим казалось, что в течение короткого разговора в комнате стало холодно и неуютно — словно ветер и дождь просочились сквозь стекло.

— Ну, что? — проговорил, наконец, Ямадзаки.

Его голос заметно дрожал.

Хаттори Дэйки ответил не сразу. Сначала закурил сигарету, сделал пару затяжек и лишь потом взглянул на помощника.

— Это опять она! — сказал он.

— Я так и понял, — кивнул Ямадзаки, почувствовав мерзкий озноб. — Догадался, — зачем-то добавил он.

— Сказала, что поможет нам найти Навигатора, — Хаттори Дэйки метнул в помощника многозначительный взгляд. — Но не бесплатно.

— Вы выяснили, кто она такая, полковник?

— Нет.

— А определитель номера… — начал было Ямадзаки, но шеф его перебил:

— Ничего не вышло! Электроника отказывается работать, едва мы пытаемся засечь, откуда она звонит, — офицер выпустил струю дыма и тут же затянулся снова. — Чушь какая-то!

— Вот именно! — тихо сказал Ямадзаки.

Хаттори Дэйки посмотрел на него недовольно, но промолчал.

— Это всё очень подозрительно, — продолжал помощник. — Какая-то дамочка решила заработать, сдав Канэко, но мы знаем, что никто из его людей на это не пойдёт. С другой стороны, кроме них, едва ли кому-либо известно, где держат Навигатора. Да и эти штучки с отказывающей электроникой — тут явно дело нечисто. Значит, это подстава. Нас хотят развести, как детей.

— Я и сам думал, что это ловушка, — сказал Хаттори Дэйки отрывисто. — Но просто так пренебречь подобной информацией — особенно когда мы знаем, что у Ки-Тора действительно есть Навигатор — было бы… непростительно, — Хаттори Дэйки решительно кивнул головой, словно убеждая сам себя. — В конце концов, чем мы рискуем? Нам всего лишь надо будет провести операцию, правда, довольно масштабную.

— Это при условии, что в указанном этой женщиной месте действительно будут ямабуси, — сказал Ямадзаки задумчиво. — А ну как мы по ошибке наедем на детский сад или ещё что-нибудь в этом роде?

— Разумеется, мы всё проверим! — махнул рукой Хаттори Дэйки. — Или ты предлагаешь игнорировать её слова?

— Да нет, конечно, — без энтузиазма отозвался Ямадзаки. — Такую возможность упустить мы просто не решимся. Слишком многое поставлено на карту. И всё же, я не верю, что тут чисто. Этот дебил Мацуо, наконец, признался, что его крот пропал. Если бы информация исходила от крота, я бы не сомневался, но эта таинственная особа… — не договорив, молодой человек помотал головой.

— Пусть Мацуо продолжает следить за девчонкой. Наша дамочка сказала, что она — ключ к Навигатору, — проговорил, немного помолчав, Хаттори Дэйки. — Возможно, это поможет нам сориентироваться.

— Сомневаюсь, — заметил Ямадзаки. — Тем более, она обещала передать нам некое устройство, позволяющее определить местонахождение Навигатора. Честно говоря, сомневаюсь, что специалисты Озему Канэко не в состоянии обнаружить жучок или маячок. До их пор все наши попытки повесить на их машины электронику проваливались.

— Да, я тоже не думаю, что она говорила об обычном приборе, — проговорил Хаттори Дэйки. Затушив сигарету, он положил руки перед собой и нахмурился. — Скорее всего, это волшебный артефакт. Причём такой, который маги Ки-Тора обнаружить не смогут. Не представляю, что это за штука, потому что Канэко, опасаясь шпионажа со стороны Мацуды и Фурукавы, конечно, обеспечил свою безопасность и с этой стороны. Его люди постоянно следят за Кава-Мидзу, так что обещанный нам артефакт должен быть просто уникальным, — Хаттори Дэйки побарабанил пальцами по столу и хмуро взглянул на помощника. — Или же уникальным должен быть его владелец, — добавил он на тон ниже.

Ямадзаки поёжился.

— Эта женщина? — спросил он.

Хаттори Дэйки неуверенно кивнул.

— Думаешь, это они? — проговорил Ямадзаки, чувствуя, как его охватывает дрожь.

— Полагаю, что, как мы и подозревали, в этой партии игроков больше, чем кажется, — ответил Хаттори Дэйки. — Но для нас это не имеет значения. Если кто-то нам помогает, надо этим пользоваться, и не важно, какие мотивы у нашего анонима.

— Нас, вероятно, хотят задействовать для уничтожения клана Ки-Тора, — осторожно предположил Ямадзаки. — Навигатор в результате может достаться кому-нибудь другому.

— Или кто-то не хочет, чтобы он вообще кому-то достался. Поэтому мы должны проследить за тем, чтобы он не пострадал.

— Это будет нелегко объяснить ликвидаторам, — заметил Ямадзаки озабоченно.

— Займись данным вопросом лично, — сказал Хаттори Дэйки. — Ты справишься. Здесь нужно действовать тонко, поэтому нельзя доверять инструктаж абы кому.

Ямадзаки кивнул.

— Конечно, я всё сделаю.

— Людей нужно держать наготове, но задачу перед ними будем ставить в последний момент — так надёжней.

— Думаешь, среди наших тоже есть крот?

— Полагаю, что Канэко не глупее нас, — усмехнулся Хаттори Дэйки. — В любом случае, рисковать нельзя.

— Будет нелегко собрать людей так, чтобы это не было заметно, — проговорил задумчиво Ямадзаки. — Надо что-то придумать.

— Верно. Пусть съезжаются небольшими группами и лучше в разных местах, а затем по отдельности вызовем их куда надо. Тогда они поймут, что к чему, только в последний момент.

— Когда предупреждать Канэко будет уже поздно, — кивнул Ямадзаки, вставая. — Это хорошо придумано. Я немедленно займусь.

— Давай. И не забудь предупредить Мацуо насчёт той девчонки. Мало ли что.

— Не забуду, — пообещал, уже стоя на пороге, Ямадзаки. — Он с неё глаз не спустит, будьте покойны!

Когда помощник вышел, Хаттори Дэйки откинулся на спинку кресла и, сцепив руки на животе, уставился на акварель, висевшую возле окна. Аккуратно выведенный иероглиф напоминал о том, что совершенство возможно и под силу человеку, если он идёт к своей цели, не опуская руки.

Хаттори Дэйки мог бы хоть сейчас собрать весь личный состав, запросить подкрепление и захватить Навигатора. И никакой клан не помешал бы доставить Исикаву Кенджи к императору. Но у главы отдела по контролю имелись на оружие такого масштаба собственные планы. Проще говоря, он хотел забрать Навигатора себе. Служба службой, но одно дело отлавливать нарушителей, и совсем другое — отдать невиданную мощь, о которой мечтает каждый! На это Хаттори Дэйки был не согласен. Когда у него будет Навигатор, никто, даже микадо, не сможет противостоять ему! И ради такого куша стоило пойти, на что угодно.

Глава 60

Перед тем как отпустить, ямабуси предупредили меня, что Амайя, вероятно, будет звонить и разыскивать. Они не объяснили, почему я должен скрываться от неё, но попросили сделать это. Поэтому, когда вечером раздался звонок от девушки, я не ответил на вызов. Поразмыслив, набрал Исаму.

— Привет, Кенджи-сан! — отозвался он почти сразу. — Как дела?

— Отлично. Как сам?

— Ну, по-прежнему. Ты же знаешь.

Он всё ещё страдал по Гото Рико. Девушка игнорировала его и примерно раз в день находила повод заговорить со мной. Не знаю, когда Исама сообразит, в кого она втюрилась. Наверное, парню просто в голову не приходило, что это могу быть я.

— Как провёл выходные, Кенджи-сан? У вас с Аяко всё серьёзно?

— Более, чем.

И тут я даже не соврал.

— Рад за вас. Тебе было нелегко перенести разрыв с Эйко, и новая девушка — лучшее лекарство.

— Я давно забыл об Эйко.

— Что ж, тогда ещё лучше.

— Исама-сан, у меня к тебе просьба.

— Выкладывай, не стесняйся.

— Помнишь Амайю?

— Ещё бы! Она тебя разыскивала, кстати. Я сказал, что ты с девушкой уехал. Мне кажется, она то ли расстроилась, то ли не поверила.

— Похоже, Амайя в меня влюблена.

— Ого! Тогда понятно.

— И в этом проблема.

— Да уж!

— Хочу тебя попросить. Если она снова появится, скажи, что меня нет, и ты не знаешь, где я.

— Не вопрос, Кенджи-сан. Но, может, тебе лучше поговорить с ней? Объяснить, что у тебя чувства к другой? Или она тебя прямо преследует?

— Вроде того.

— Ладно, сделаю. И что только девчонки так западают на тебя?

— Сам не знаю. Может, потому что я красавчик?

Исама усмехнулся.

— Не иначе! Жаль, я не могу похвастать тем же.

— Ну-ну, дружище. Ты себя недооцениваешь.

— Скажи это Гото Рико.

— Может, и скажу.

— В последнее время вы часто общаетесь.

Вот оно! Всё-таки заметил.

— Да, есть такое.

— Может, она уже разлюбила своего… Ну, ты понял.

— Так узнай это.

— У неё?

— Ага.

— Не, плохая идея.

— Почему?

— Она меня игнорирует. Ты же сам видел.

— Может, ей просто неловко, что она тебя отшила.

— Думаешь?

— Проверь.

— Ладно, я подумаю. До завтра.

— До завтра, Исама-сан.

Отключившись, я включил телевизор: как раз должны были начаться новости. Первые два сюжета были про экономическую обстановку. Отношения с Европой ухудшались, штаты тоже явно готовились выступить против азиатского востока. Япония наращивала военный потенциал, политические противники отвечали тем же. Его Величество встретился с правителем Поднебесной, в планах были диалоги с Кореей и Малайзией. В этом мире азиатские страны были скорее историческими союзниками, чем противниками, и образовывали что-то вроде конгломерата. В общем, мир готовился к масштабной войне.

Затем показали новости культуры, а после — криминальные. Меня заинтересовал сюжет похорон босса клана «Сасориза» Яно Тору. Церемония была довольно пышной, якудзу провожали в последний путь сотни две человек. Это напомнило мне проверить банковский счёт. Оказалось, что министерство правоохранения перевело мне гонорар ещё в пятницу вечером. Я сразу отправил большую часть на счёт своей фирмы по созданию соцсети. Примерно через месяц мы планировали запустить пробную версию.

Перекусив, я принял душ и отправился спать. Тренировки Аяко были довольно изнуряющими, и сил почти не осталось. А утром меня ждал менториум.

На следующий день после первых трёх занятий ко мне подошла Гото Рико.

— Кенджи-сан, офицер Маэда просила передать, чтобы ты заглянул к ней после лекции по фортификационным постройкам.

— Спасибо, Рико-сан. Она не сказала, зачем?

— Нет, конечно.

— Я обязательно к ней схожу.

Девушка кивнула, поправила чёлку и улыбнулась.

— Не могут оставить тебя в покое, да?

— И не говори.

— Ладно, извини, что отвлекла.

— Ерунда. Спасибо, что передала просьбу Маэды-доно.

— Не за что.

Ещё раз улыбнувшись, Рико упорхнула. Но я заметил, что возле выхода её остановил Сэтоши Накаяма. Он явно поджидал девушку. Сын префекта завязал разговор. Он источал обаяние и даже позволил себе ненавязчиво прикоснуться к плечу Рико. Мне эта инициатива совсем не понравилась. Не из ревности, само собой, а потому что Накаяма, скорее всего, заметил интерес старосты ко мне и решил перехватить девушку, чтобы насолить недругу. Вот только страдать-то опять придётся Исаме.

Сэтоши Накаяма и Гото Рико вышли из аудитории вместе. Вероятно, парень придумал какое-то дело и увёл девушку, чтобы пообщаться с ней подольше.

Ко мне подошёл с кислой миной Исама. Он сегодня попытался заговорить со старостой, но она ответила ему практически односложно и поспешила уйти.

— Не загоняйся, — посоветовал я. — Мы что-нибудь придумаем.

— Что, например?

— Можно воспользоваться старым добрым способом.

— Каким?

— Замутить с другой. Чтобы Рико-сан задумалась, не прогадала ли она, отвергнув тебя.

— Просто использовать какую-то девушку?

— Ну, да.

Исама покачал головой.

— Это будет нечестно.

Какие тут все щепетильные. Но вообще, конечно, он был прав.

— Ладно, есть другой вариант. Попросить кого-нибудь сделать вид, что у вас отношения.

— Хм… — Исама почесал репу. — Да, это лучше. Но кого?

— Вот уж не знаю. Подумай.

— Ладно. Только сомневаюсь, что это поможет.

— Ну, попытка не пытка.

Мы собрали вещи и отправились в додзё на тренировку.

Глава 61

Мастер Такэда сообщил нам, что в конце недели нас всех ждёт первый зачёт по боевым искусствам. Он состоял из трёх частей: рукопашка, бой с холодным оружием, владение техниками Ци. В каждой части оценивались два параметра — защита и нападение. Так что надо было готовиться. Я не был первым учеником, так сказать, а с кем меня поставят, понятия не имел. Мог достаться, кто угодно. Особенно учитывая, что после каждой части соперник менялся. Это, скорее всего, делалось, чтобы кадеты не могли договориться, как проведут зачётные бои.

— Можем и мы в паре оказаться, — заметил Исама, когда мы переодевались.

— Вполне.

— Лучше бы нет. Не хочу надрать тебе зад, Кенджи-сан.

— Взаимно.

— А я бы не отказался, — с ухмылкой проговорил проходивший мимо Арата.

За последнее время горилла сбросил лишний вес и неплохо набрал мышечную массу. Технику тоже улушчил. Вообще, он был старательным учеником и обещал однажды стать довольно опасным противником. Я следил за его успехами. На всякий случай.

— Могу посоветовать гей-клуб, где твои мечты осуществятся, — сказал я здоровяку.

Тот сначала набычился, сжав кулаки, но вдруг расслабился.

— Ха-ха! — проговорил он. — Тебе ли не знать адресок, белобрысый!

— Ага. Меня там все спрашивают о тебе.

Горилла махнул рукой и направился к своему приятелю. Да ладно?! Неужели научился владеть собой? Верилось с трудом, но факт был налицо. Хотя, может, Арата просто не хотел связываться с Като Шином. Политрук провёл с ним несколько разъяснительных бесед, как шепнул мне Исама. Откуда он об этом знал — без понятия. Но слухами земля полнится.

В конце учебного дня я отправился на приём к психологу. Исама обещал меня дождаться. Мы планировали сходить с ним и другими моими друзьями в клуб «Окимоно» немного позависать.

Маэда Ран кивнула, когда я вошёл, и указала на стул, на котором я уже провёл во время наших встреч не один час.

— Кадет Исикава, мне доложили, что вы пропускали занятия. Видела вашу объяснительную, но скажу прямо: она меня не убедила.

— Мне очень жаль, Маэда-доно, — ответил я, видя, что девушка сделала паузу и ждёт.

— У вас проблемы? Что-то мешает вам посещать занятия?

— Нет, офицер. Я надеюсь, что подобное не повторится.

— Я тоже надеюсь. Просто хочу сказать, что мы на стороне наших студентов. И, если вам нужна или понадобится помощь, прошу, не затягивая, обращаться ко мне. Или к вашему куратору.

— Спасибо, Маэда-доно. Я так и сделаю.

— Значит, сейчас вас ничего не беспокоит?

— Нет, я прекрасно себя чувствую.

Выражение лица психолога говорило о том, что она сомневается в моей искренности.

— Что ж, ладно. Тогда я вас не задерживаю. Можете быть свободны, кадет Исикава.

— Спасибо, Маэда-доно.

Когда я явился на парковку, Исама удивился.

— Что, уже всё?! Так быстро?

— Да, хотела узнать, нет ли у меня проблем, мешающих посещать занятия. Ещё немного, и меня запишут в прогульщики.

— Надеюсь, нет.

— Ну, я не планирую пропускать занятия.

— Ладно, что у нас сейчас по плану?

— Сейчас едем домой. А часов в семь отправимся в «Окимоно».

— Отлично. Как раз успею сделать домашку. Можем вместе, если хочешь.

— Давай.

Мы довольно часто так делали. Иногда у меня, иногда — у Исамы. Он был более усидчивым и вообще, мог считаться педантом. Впрочем, как большинство студентов. Видимо, это у японцев в менталитете.

Еду мы заказали на дом. Я взял моцунабэ — знаменитое и очень популярное блюдо, родиной которого считается Фукуоки, порт на острове Кюсю. Говядину и свинину готовят в кастрюле с капустой и луком-пореем. Затем добавляют рис или лапшу. Я взял с рисом. Также заказал обжаренного на углях угря в соевом и сладком соусах. Это блюдо я употреблял по методу города Нагоя, который называется хицумабуси: в рис, который подётся с угрём, наливают чай, а затем уже съедают.

Около семи я собрался звонить Фудо, чтобы договориться о встрече в клубе, но приятель опередил меня.

— Алло! — проговорил я, отвечая на вызов. — Готов сегодня отжечь?!

Ответ ошарашил меня:

— Кенджи, Хироки в больнице! Я еду туда! Врач сказал, что он очень плох!

Я замер от неожиданности.

— Что случилось?!

— Это его проклятый бой! Его здорово покалечили!

— У Хироки сегодня был бой?!

— Да, как оказалось. Он не говорил. Думаю, потому что бой подпольный.

Я и не знал, что Хироки участвует в таких.

— Ты приедешь в больницу?

— Само собой. Скидывай адрес.

— Встретимся там.

Фудо отключился.

— В чём дело? — насторожился Исама.

— Хироки… Ты его помнишь, рыжий такой…

— Да, конечно. Что с ним?

— Похоже, ему здорово досталось на ринге.

— Он боец?

— Да. Надо ехать в больницу.

— Я с тобой!

— Конечно, если хочешь.

Смартфон пиликнул: Фудо скинул адрес.

Когда мы подкатили к больнице, я сразу заметил толстяка. Он сидел, понурившись, на бордюре. Увидев нас, вскочил. По круглому лицу катились слёзы.

— Ну, как он?! — спросил я, подходя. — В реанимации?

Фудо замотал головой.

— Уже нет!

— В каком смысле?!

— Кенджи, Хироки умер!

Глава 62

Похороны в Японии проводятся чаще всего по буддистскому обряду. Я не присутсвовал на прощании, которое проводилось в похоронной компании, в специальном помещении, название которого переводится как «отель для мёртвых», и на ритуале хонцуя, в течение которого родственники Хироки поддерживали гопение свечей и ароматических палочек возле его тела, обходясь без сна и вознося молитвы. Как я узнал на похоронах, нашему другу было присвоено посмертное имя Иуоо. Это необходимо чтобы не тревожить дух умершего, когда родственники станут произносить его настоящее имя.

Нас посадили чуть поодаль гроба, а члены семьи Хироки расположились подле него. Священник читал сутры. На столике лежали конверты с траурными деньгами, которые принято дарить родственникам покойного. Был среди них и мой.

Хироки лежал, как принято в Японии, в чёрном костюме. На ногах — гетры и соломенные тапочки. В руках — чётки. Лицо Хироки было повёрнуто на запад, ибо тело Будды лежало в такой позе после смерти, а дух умершего уподобляется ему, достигая просветления. Кстати, по этой причине выражение «стать Буддой» служит эвфемизмом слова «умереть». В гроб также кладут шесть монет, чтобы покойный мог расплатиться за переправу через реку мёртвых Сандзу.

По знаку священника каждый из присутствующих трижды воскурил церемониальные благовония. Затем мы возложили цветы на плечи Хироки. Гроб накрыли крышкой, и каждому члену семьи выдали по гвоздю. Нужно было забить его, используя камень. Если удастся с одного-двух ударов, значит, ждёт удача. После того, как все гвозди были загнаны в крышку, её накрыли золотистой тканью. Гроб погрузили на тележку и увезли в крематорий. Нас же пригласили в зал, где подавали чай. Там же родственники вскрыли конверты с деньгами и раздали присутствующим четверть от полученной суммы. Затем пришло время делиться историями о покойном. Желательно — весёлыми. У меня такой не было, так что пришлось рассказать то, что помнил. Отделался общими фразами.

Хироки не был мне близким другом. Мы встречались в компании — не более. Но его неожиданная смерть и похороны выбили меня из колеи. Во-первых, потому что он был молод. Моложе, чем я, когда умер и возродился. Во-вторых, потому что это были первые похороны, на которых я присутствовал в этом мире. И они напомнили мне о том, что и здесь жизнь не вечна. И однажды конец настанет. Хорошо, если не скоро, а не как у Хироки.

В общем, настроение у меня было поганое.

Часа через полтора кремация закончилась, и родственников пригласили в зал, где они, выстроившись по старшинству, должны были специальными палочками передавать друг другу кости Хироки, начиная с ног. Кости складывались в урну, а затем туда засыпался пепел. Это единственный случай, когда допускается передавать что-то палочками.

Наконец, похороны подошли к концу. Нас пригласили на поминки, назначенные, по традиции, на седьмой день. На сорок девятый день урну должны поместить в могилу.

Мы с Исамой вернулись домой поздно вечером. Он тоже был подавлен, хоть и видел Хироки лишь однажды, когда мы ходили в клуб.

В ту ночь я плохо спал, несмотря на медитацию. Пару раз просыпался и потом долго ворочался. Так что на утро встал разбитым. Позавтракав и приняв контрастный душ, собрался и отправился в менториум.

У моего дома по-прежнему дежурила машина с соглядатаями. Это напомнило мне, что нужно, наконец, заехать к отцу. Так что после занятий я позвонил ему и предупредил, что готов нанести визит.

— Жду тебя, Кенджи, — ответил он. — Скажи администратору, что ты мой сын, и он распорядится проводить тебя в кабинет.

Припарковавшись возле отеля, я вошёл в холл и направился к стойке.

— Добрый день, господин, — приветствовала меня миловидная девушка в униформе. — Желаете снять номер?

— Нет, я к управляющему.

— К господину Исикаве?

— Именно.

— По какому делу?

— Я его сын.

— О! Понятно. Меня предупредили о вашем приезде. Подождите секундочку.

Девушка подозвала одного из служащих и отдала ему распоряжение проводить меня.

— Прошу за мной, — поклонился тот.

Он повел меня по коридорам и лестницам, явно служебным. Вскоре я понял, что мы спускаемся в подвал.

— Кабинет управляющего находится здесь? — спросил я.

— Нет, господин Исикава. Мы идём вниз.

— Зачем?

— Исикава-сан находится сейчас там. Он велел проводить вас к нему, где бы он ни находился.

— Ясно. А что он там делает?

— Полагаю, проверяет работу сортировщика.

Ответ мне ничего не объяснил, так что я решил помолчать, пока не увижу всё сам.

Наконец, служащий отворил тяжёлую дверь и с поклоном впустил меня в просторный подвал, где лежали горы мусора. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что он рассортирован. Отдельно громоздились тарелки и стаканы, чашки и блюдца, а рядом с ними в огромном ящике лежали столовые приборы.

Орочи Исикава стоял возле огромного люка мусоропровода, а перед ним жестикулировал, что-то объясняя, маленький японец в сером комбинезоне. Увидев меня, отец сделал ему знак, и тот замолчал.

— Хорошо, Фукуи-сан, — сказал якудза. — Я вас понял. Продолжайте. Мы обдумаем ваше рационализаторское предложение. Думаю, решение будет принято положительное. Ваша работа доказала свою эффективность.

Орочи Исикава направился ко мне.

— Привет, Кенджи.

— Отец.

Мы обменялись лёгкими поклонами.

— Спасибо, вы свободны, — кивнул якудза моему провожатому.

Тот сразу удалился.

— Идём ко мне в кабинет. Я здесь уже закончил.

Мы двинулись в обратный путь.

— Кто этот человек и что он делает? — спросил я по дороге.

— Это очень важный для отеля сотрудник. Его зовут Фукуи Кацу. Вот уже двенадцать лет он проводит в этом подвале по восемь часов в сутки, сортируя мусор, которые другие служащие сбрасывают в мусоропровод. Главная его цель — вытаскивать случайно попавшие туда столовые приборы и посуду. Это экономит отелю более одиннадцати миллионов йен в год.

— Серьёзно?!

— Абсолютно. Плюс сортированный мусор, который отправляется на переработку. Итого выходит экономия до двадцати миллионов йен в год.

— И сколько он получает за тот труд?

Орочи Исикава усмехнулся.

— Сто тысяч йен в месяц.

Средняя зарплата в Японии — более трёхсот тысяч йен. Но всё зависит от квалификации, разумеется.

— То есть, — подсчитал я, — Миллион двести тысяч в год.

— Да.

— Сплошная выгода для отеля.

— Ещё бы.

Мы подошли к лифту и поднялись на этаж, где располагался кабинет Орочи Исикавы.

— Выпьешь? — предложил отец, когда мы сели.

— Нет, я на байке.

— Тогда правильно.

Якудза налил себе виски.

— Предпочитаю этот напиток саке, — прокомментировал он.

— Да пожалуйста.

— Кенджи, признаюсь тебе: едва ли то, что ты узнаешь о работе отеля, пригодится тебе. Если даже ты решишь однажды заняться делами клана. До управляющего подняться не так-то просто. Но больше мне пока нечего тебе рассказать.

— Отец, я и не жду, что ты посвятишь меня в дела якудзы. И, честно говоря, не хочу этого.

Орочи Исикава понимающе покачал головой.

— Да, ты решил стать военным. Что ж, у каждого свой путь. Но пойми: я хочу восстановить ту связь, которая у нас была прежде. Да, мы давно не виделись, но это возможно.

— Для этого я здесь.

Якудза снова кивнул. Видно было, как нелегко ему подбирать слова. И вдруг я понял, что этот человек говорит правду. Он просто старался вернуть сына. Которого любил. И которого он не бросал. Просто он был тем, кем был — вот и всё. Якудзой, который оказался в тюрьме. Таков был его путь. И ещё я вспомнил своего отца, который нисколько не стремился стать мне кем-то большим, чем… Да вообще никем не стремился стать!

И это заставило меня по-новому взглянуть на Орочи Исикаву, растерянно сидевшего за столом со стаканом виски в руке, который он сжимал, словно спасительную соломинку.

— Отец, расскажи всё, что знаешь об этом отеле, — сказал я. — И плевать, если мне это никогда не пригодится.

Глава 63

На следующий день я достиг уровня Просветлённого. Естественно, с помощью Кава-Мидзу. Тренировки Аяко не прошли даром. Кроме того, можно было установить новую атакующую технику, о которой я давно мечтал. Свиток мне выдал мастер Такэда. И вечером я уселся в центре комнаты, чтобы освоить Огненный смерч. Это очень мощная техника, отрывающая противника от земли и лишающая его ориентации в пространстве. Конечно, в неё нужно вкачивать Ци, чтобы усилить, но в энергии у меня теперь дефицита не было.

В общем, остаток дня я посвятил изучению свитка и небольшой практике, ради которой пришлось сгонять на пустырь, где многие осваивали новые техники. Вот и теперь, помимо меня, на окраине Токио собралось сотни три адептов, пробующих кто что.

Около десяти вечера я отправился домой. На неделе начались тесты и контрольные, кроме того, скоро должен был состояться первый зачёт по боевым искусствам. Так что я старался хорошо высыпаться. Тем более, что Исама планировал устроить мозговой штурм, чтобы мы получили по всем дисциплинам высшие баллы. Когда речь заходила об успеваемомсти, он становился твёрд и совершенно беспощаден.

За несколько дней я усилил все техники, включая Огненный смерч. Кроме того, потренировался с возможностями своего магического паразита. Конечно, я не мог использовать его во время зачётных боёв, но всё равно следовало практиковаться.

Наконец, настал день, когда мы собрались не в додзё, а на стадионе менториума, обнесённом бетонным забором. Здесь можно было задействовать любые техники.

Сначала сдавалась рукопашка. Мне в пару достался парень по имени Мэзэхиро из клана промышленных магнатов, занимающихся металлургией. Элита, в общем. Из древнего рода, влиятельного и могущественного. Свысока глядящего на появившиеся в последнее время в Японии так называемые новые, или молодые кланы, которые сделали деньги на высоких технологиях и Интернете. Денег у таких дзюйбацу было много. Даже очень много. И они всячески укрепляли свои позиции, в частности, переманивая сильных боевых магов. В основном — свободных. Но иногда удавалось заполучить и тех, кто служил древним родам. Хотя это бывало нечасто. Дело в том, что служить молодым кланам было выгодно, но не престижно. Так что маг вынужден был выбирать между богатством и уважением. Первое предпочитали немногие. Всё-таки, это Япония, и люди здесь огромное значение придают тому, как будут выглядеть в глазах окружающих.

Мой противник родился с золотыми палочками в одном месте. Но это вовсе не значило, что он получил всё на блюдечке. Чтобы стать достойным наследником рода или даже хотя бы просто значимой его частью, мужчина должен доказать, что достоин доверия. Так что я понимал: никаких поблажек Мэзэзиро с детства не получал и привык тренироваться с полной отдачей.

Он был невысок, но мускулист и очень быстр. Мы сошлись в отведённом круге, поприветствовали друг друга поклонами и по сигналу помощника мастера Такэды начали поединок.

Мэзэхиро кружил вокруг меня, нанося резкие удары и тут же отходя. Круг ограничивал маневренность, но мне всё равно приходилось преследовать его. Правда, при этом я занимал выгодную позицию в центре круга. Мэзэхиро предпочитал болевые удары, метя по бёдрам и норовя достать меня локтями по рукам. В конце концов, мне удалось сделать захват и швырнуть его на землю. Перейдя в партер, мы около минуты возились, пока я не зажал его шею. Мэзэхиро пришлось сдаться, иначе он просто потерял бы сознание.

Исама тем временем дрался с коренастым крепышом. Тот старался задавить его яростным напором, но мой сосед ловко избегал прямых атак, почти каждый раз отвечая хлёсткими ударами ногами. Их поединок длился чуть дольше нашего и закончился, когда его остановил мастер Такэда, присудив техническую победу Исаме. Большая часть поединков заканчивалась таким образом. Лишь Арата вырубил своего соперника апперкотом, отправив его в нокаут. Накаяма тоже одолел противника, хотя у них была жёсткая заруба, так что даже пришлось останавливать обоим кровь, хлещущую из разбитых носов.

Дальше мы разобрали оружие. Тут можно было проявить свободу выбора, и я взял катану. Многие занимались фехтованием, и мой противник тоже решил сражаться мечом.

На этот раз мне достался настоящий качок. Звали его Рэйден. Невольно вспомнилась игра, в которую я рубился в детстве. Там одного бойца звали так же. Но лишь в этом мире я узнал, что его имя переводится как «гром и молния».

Мы схлестнулись сразу, как только прозвучал сигнал. Зазвенела сталь. Рэйден рассчитывал на свою силу, но я предпочитал технику и поэтому уже через полминуты нанёс ему первую рану, вспоров бок. Качок отпрыгнул, скривившись от боли. Но быстро взял себя в руки и обрушился на меня ещё яростней. Ему явно хотелось отомстить. Это затмевало разум, а ведь первое правило боя — никаких эмоций. Только холодный, как лезвие катаны, разум. Улучив момент, я поднырнул под вражеский клинок, пропустив качнувшегося по инерции противника мимо себя, и полоснул его по спине.

— Стоп! — крикнул помощник мастера, останавливая бой. — Победа за Исикавой Кенджи!

К Рэйдену тут же подскочил лекарь и увёл его для оказания помощи. Раны были серьёзными.

Исама свой бой проиграл. Он дрался нунчаками, и ему навалял парень с посохом.

Арата тоже продул. А вот Накаяма снова выиграл. Он, как и я, выбрал катану и одолел противника с кусаригамой. Этот серп на цепи может стать очень опасным оружием и весьма эффективен против меча, но только в руках истинного мастера. Мне доводилось видеть, как виртуозно владеющие кусаригамой просто обезоруживали людей с катанами. Сопернику Накаямы умения не хватило. Тот нанёс ему два пореза, довольно глубоких. Парня даже пришлось уносить со стадиона.

Настало время показать владение техниками Ци. Перед этим усторили часовой перерыв, чтобы раненые могли получить помощь и вернуться на стадион. Всё это время ими усиленно занимались лекари.

Ко мне вальяжно подошёл Накаяма. В руке он держал пластиковую бутылку минералки.

— Жаль, не получилось встретиться в круге, — сказал он. — Моя катана против твоей, а? Было бы интересно.

— Согласен.

— Твоя техника не совершенна. Видно, что ты не с детства занимаешься. Говорю это по-дружески.

— Спасибо за замечание. Обязательно учту.

— Я практикуюсь с четырёх лет. А ты когда начал?

— Попозже.

— В целом, всё равно неплохо.

Он мне льстил. На самом деле, окажись моим соперником Накаяма, я бы наверняка проиграл. Тренируясь с детства, сын префекта по сравнению со мной был непобедимым противником. Я заметил это ещё во время занятий. Так что мне повезло, что нас не поставили друг против друга. А вот в рукопашке было бы действительно любопытно выяснить, кто лучше.

— Похоже, ты нормальный парень, — сказал, сделав глоток минералки, Накаяма. — Несмотря на происхождение. Не надумал влиться в нашу компанию? Заимеешь нужные связи. Получше тех, что могут дать тебе якудза.

— Нет, не надумал. Меня вполне устраивает моё происхождение.

Накаяма усмехнулся.

— Ну, как хочешь. А зря.

— А тебе-то зачем меня приглашать?

— Люблю помогать людям.

— Мне помощь не нужна. В отличие от твоего отца.

Накаяма прищурился. В глазах мелькнул злобный огонёк. Вот оно, истинное лицо врага!

— Что это ты имеешь в виду?! — процедил сын префекта.

— А ты забыл, как во время Олимпиады полиция обратилась к якудза с просьбой обеспечить безопасность гостей столицы? И якудза помогли. Не было ни карманных краж, ни грабежей. Так что твой отец воспользовался связями, которые ты так презираешь.

Накаяма подался вперёд, сжав бутылку так, что часть воды выплеснулась на землю.

— Ты ответишь за свой глупый язык, Исикава! — прошипел он. — И очень скоро! И ни куратор, ни твой папочка-уголовник тебе не помогут!

Накаяма отошёл, присоединившись к Арате и двум другим парням, с которыми в последнее время закорешился. Накаяма сказал им что-то, и они заржали, вызывающе поглядывая на меня. Оба — из больших, известных кланов, один из которых делал деньги на медикаментах, а другой производил грузовики.

Наконец, перерыв закончился. Нас снова перетасовали, и мы с Накаямой оказались в паре. Вот так-то!

Меня это обрадовало. Сын префекта тоже выглядел довольным. Он практиковал стихию земли и недавно освоил новую атакующую технику — Зубы дракона. Уверен, ему нетерпелось опробовать её в схватке.

Исама встал с Гото Рико. На занятиях не делалось различий по половому признаку. Ох, не повезло парню! Интересно, как он станет мочить свою возлюбленную. Жаль, не смогу понаблюдать, ведь мне придётся самому биться изо всех сил. Вообще, стихия огня против стихии воды всегда выглядит зрелищно, но я подозревал, что данный поединок будет моим приятелем слит. А жаль, потому что тогда он, уже имея один проигрыш, зачёт не сдаст.

Арате достался раненый мной качок. Две стихии воздуха.

Остальные тоже распределились по стадиону. Мастер Такэда кивнул помощникам, и те подали сигналы к началу состязания.

Глава 64

— Мне идёт? — спросила Аяко, придирчиво разглядывая золотые зубы перед небольшим квадратным зеркалом в бамбуковой раме.

— Очень! — усмехнулся я.

— Нет, серьёзно?!

— Да правда-правда. Тебе всё к лицу.

— Льстец ты, Кенджи-сан! — сказала Аяко, отворачиваясь от зеркала. — Завтра создадим тебе аватара, а через денёк попробуем попутешествовать по Кава-Мидзу.

Создание аватара планировалось раньше, но Канэко почему-то передумал. Решил, что ещё рановато. Но теперь, видимо, время пришло.

— Канэко так решил? — спросил я.

Девушка села на диван, положив ногу на ногу.

— Да. Он знает, что делает.

— Не сомневаюсь. И что делать нам, тоже.

— Слушай, Кенджи-сан, я не хочу рисковать, — серьёзно сказала Аяко. — Это и так очень опасно.

— Ладно, я ж не против. Кстати, ты спросила его насчёт Навигаторов?

— В смысле почему они либо исчезли, либо…

— Да. Именно.

— Спросила! — ответила Аяко с лёгким вызовом.

— И что он ответил?

— Сказал, что не знает.

Я рассмеялся.

— Гениально! И больше взять с него нечего. «Не знаю!» Браво, сэнсей!

Аяко следила за мной с недовольством. Ей ещё было трудно полностью встать на мою сторону. Она слишком привыкла во всём доверять Канэко. Но я не сомневался, что, в конце концов, научу её критическому взгляду на вещи.

— Почему ты так уверен, что он что-то скрывает? — спросила девушка с лёгким раздражением. — Может, он действительно не в курсе. Прошло столько лет с тех пор, как появился предыдущий Навигатор.

— Я не верю, что Канэко не знает, что происходит с Навигаторами. На его месте я непременно выяснил бы это.

— Если бы имел возможность, — вставила Аяко.

— Я бы нашёл возможность.

— Ладно, давай не будем спорить, — примирительно проговорила девушка. — Всё равно иного ответа мы от него не добьёмся.

— Можно отказаться делать то, что он хочет.

— Нет, нельзя. Во-первых, ты и сам хочешь стать Навигатором, а во-вторых, он может тебя заставить. Ты и сам это прекрасно знаешь.

— Он сказал, что не станет. Что я должен делать всё добровольно.

Аяко фыркнула.

— Не смеши, а! Разве можно быть таким наивным? Хизеши сказал, что, если ты откажешься, тебя грохнут, но это неправда. Никто не тронет Навигатора — ты слишком ценен, — поднявшись с дивана, Аяко подошла ко мне почти вплотную и внимательно заглянула в глаза. — Слушай, а ты вообще понимаешь, насколько?!

— Насколько?

— На Земле сейчас нет ничего более ценного, чем ты! Ты нужен всем! Никто не даст даже волосу упасть с твоей головы. Но вот твой отец, твои друзья — они ведь не Навигаторы. Кто помешает Канэко убить кого-нибудь из них? Да даже пригрозить будет достаточно, разве нет?

В этом я уверен не был. Но, разумеется, не собирался говорить об этом. Поэтому ответил:

— Да, конечно. И он может это сделать? А как же гармония и прочий трёп?

— Он может всё, что угодно! — неожиданно резко ответила Аяко. — Его сын пропал в Кава-Мидзу! Господин Канэко мечтает освободить его душу из лап Тэкеши-Они. Как думаешь, остановит его твой отказ? И потом, не путай гармонию с добротой. Мы не радеем за мир во всём мире. У каждого клана своя философия и свои интересы. К добру и злу они никакого отношения не имеют. Ты ж не в детской сказке. Это жизнь!

Странно, что молоденькая девчонка разъясняла мне на эту тему, конечно. Я в этом нисколько не нуждался, но моё молчание заставляло её говорить, выдавая ценную информацию. Например, новость о сыне старейшине. Уверен, никто не планировал посвящать меня в это. Но теперь я знал мотивы Канэко. И понимал, насколько решительно он настроен.

— Ладно, — сказал я. — Ты права. Будем ждать ценных указаний от сэнсея.

Аяко вдруг обвила руками мою шею.

— Я желаю тебе только добра! — сказала она тихо. — Ты мне веришь?!

Вопрос непростой. И да, и нет.

— После тирады об интересах клана? Даже не знаю.

— Я серьёзно! И я не клан.

— Ладно, так и быть. Верю, — сказал я, обняв девушку за талию.

Аяко легонько чмокнула меня в щёку. Было заметно, что ей хочется и другого, более существенного поцелуя, но договорённость есть договорённость.

— Мы обязательно будем вместе! — серьёзно проговорила она.

— Но не сейчас, — понимающе кивнул я.

— Да, надо подождать.

— Помню.

Я выпустил девушку, и она отступила, но лишь на шаг.

— Я часто думаю о тебе, — сказал я.

И это было правдой.

— Всего лишь часто? Не всё время?

Очень часто.

Аяко рассмеялась.

— Да ладно, я шучу!

— Скорее бы всё закончилось. Вернее, началось.

— Согласна. Но не уверена, что «закончилось» вообще уместное здесь слово. Сейчас нам главное — пройти по Кава-Мидзу и выжить.

Аяко коснулась белого шрама на моей щеке.

— Совсем свежий, — сказала она. — Как достался?

— Сдавали сегодня зачёт по боевым искусствам. Мой противник опробовал на мне Зубы дракона.

Девушка присвистнула.

— Ого! Не завидую! Серьёзная, видать, была рана, если шрам ещё виден.

— Ты мою грудь не видела! — усмехнулся я.

— Верю на слово. Но ты всё же надрал ему зад?

— По правде говоря…

В этот момент у девушки зазвонил мобильник.

— Да, господин Канэко, — проговорила она, отвечая на вызов. — Сейчас? Угу. Да, конечно, уже еду. А, хорошо. Помню. Всё сделаю. До свидания.

Аяко взглянула на меня с сожалением.

— Извини, сэнсей вызывает.

— Понимаю.

— Но вначале я должна тебе кое-что объяснить.

— Давай, я слушаю.

— Это касается твоей знакомой, Амайи.

Неожиданно…

— А она-то тут при чём?

— Видишь ли, она как раз очень даже при чём, — кашлянув, ответила Аяко. — Присядь, я тебе всё расскажу.

Я опустился на стул.

— Только не говори, что она одна из вас!

Глава 65

Мацуо ткнул пальцем в белую «Хонду», откативший от подъезда, из которого полминуты назад вышла Амайя Хаякава и села в машину.

— Давай за ним, только держись на расстоянии, — велел он водителю.

— Сделаем, не впервой, — кивнул тот, заводя мотор.

Неприметный серый седан вырулил из ближайшего переулка и, влившись в поток машин, увязался за «Хондой».


* * *

— Да, не всегда можно получить того парня, какой приглянулся, — философски рассуждал Хизеши, бросая машину из одного рядя в другой и не обращая внимания на раздражённые гудки остальных водителей. — Но что поделаешь: сердцу-то не прикажешь! У меня тоже так бывало. Ну, только не с парнем, конечно. Познакомишься с тёлкой, вроде, всё поначалу путём, а потом она говорит: ты, мол, не в моём вкусе. Прикинь?! Мне, дескать, нужен аристократ в седьмом колене, с голубой кровью, приличными обеспеченными родственниками и, желательно, с тремя высшими образованиями. Я мечтаю о культурном разговоре, музеях, театрах, выставках-шмыставках и прочей бонтонности!

Амайя слушала этот поток излияний, смущённо потупившись и не понимая, как всё это относилось к ней, ведь, сев в машину, никаких признаний относительно личной жизни она ни бугаю, ни приехавшей за ней вместе с ним уже знакомой девушке по имени Аяко не делала. Но Хизеши продолжал трогательную повесть, и ей ничего не оставалось, как поддакивать, когда он напрямую обращался к ней с вопросами типа «Чё, не так, что ли?», «Прально я грю?» или «Слышь, да?»

Аяко время от времени поглядывала на Амайю, пытаясь понять, жертва она или враг. Но по невинному личику девушки ничего определить было нельзя.

— А как вы нашли Кенджи? — спросила вдруг Амайя, воспользовавшись паузой в обращённом к ней словесном потоке Хизеши (он отвлёкся, чтобы обматерить не в пример горластого водителя «Митцубиси», посмевшего выразить недовольство по поводу того, что его подрезали).

— Какая разница? — прохладно ответила Аяко. — Его нашли, и это главное.

Выдавать секреты клана пигалице, существующей на птичьих правах, она не собиралась. К тому же, девчонка подбивала клинья к Кенджи. Её Кенджи!

— Я бы всё-таки хотела с ним встретиться, — неуверенно проговорила Амайя.

— Покупай билет и встречайся, — пожала плечами девушка.

— То есть как?! — брови девушки поползли вверх. — Зачем билет?

— А как ты собираешься добираться до Сеула? Нет, конечно, если у тебя есть тачка — то вперёд, жги бензин! — Аяко усмехнулась с деланым равнодушием.

— Значит… он в Корее?!

— В ней, — кивнула Аяко. — Со своей новой кралей, как и говорил. Так что ты зря беспокоилась.

Амайя закусила нижнюю губу и потупилась. На её бледных щеках проступил румянец. Девушке даже стало её жаль: видно ведь, что девчонка втюрилась по уши и ревнует. Но чувство это не задержалось в душе Аяко. Кенджи ей не светил: он нашёл себе партию получше! При этой мысли Аяко невольно улыбнулась.

Остаток пути проехали молча, если не считать пересказанной в лицах биографии Хизеши, которая, судя по всему, сплошь состояла из знакомств с «реальными тёлками», «чёткими чиками» и «конкретными бабами», а также последующих горьких разочарований.

Через несколько кварталов Амайе завязали глаза. Только перед дверью, ведущей из тоннеля в штаб-квартиру клана, с девушки сняли повязку.

— Не дрейфь! — подбодрил Амайю Хизеши. — Шагай смело. Господин Канэко не кусается.

— Ага, — поддакнула Аяко. — Он просто целиком глотает тех, кто много врёт.

Амайя не отреагировала на её слова. Она вообще выглядела погруженной в себя — наверное, мысленно готовилась к предстоявшему разговору с Кенджи. При этой мысли Амайя почувствовала укол ревности.

Амайю провели прямо в кабинет Канэко. Тот молча придвинул к девушке телефонный аппарат и откинулся на спинку кресла. Амайя робко поздоровалась и, не дождавшись ответа, сняла трубку. Оглянулась на вставшего у двери Хизеши, на присевшую на край дивана Аяко.

— Набирай, — сказал кэндзя. — Два-четыре-девять…

Девушка едва успевала нажимать на кнопки. Прижав трубку к уху, она даже задержала дыхание от волнения.

— Вы её проверили на жучки? — спросил Канэко Хизеши, пока Амайя ждала ответа.

Бугай кивнул.

— Ещё в машине.

Амайя вздрогнула, лицо её изменилось: напряжённое выражение сменилось радостно-возбуждённым.

— Алло, Кенджи-сан?! Привет! — она широко улыбнулась, с благодарностью взглянув на присутствующих. — Это Амайя! С тобой всё нормально? Правда? Отлично! Нет, ничего, просто ты так внезапно исчез. Ага. Ну, мне так и сказали, — девушка принялась теребить шнурки кофточки. — Когда вернёшься? Не знаешь? Угу. Ну, ясно. Да, конечно, понимаю, — упавшим голосом пролепетала Амайя. — Слушай, мне звонила Эйко! — вдруг выпалила она, вспыхнув. — На днях. Что? Почему невозможно?

Аяко переглянулась с Канэко. Они предупредили Кенджи о предстоящем разговоре и научили, как вести диалог с Амайей. Парень должен был донести до неё мысль, что Эйко звонить ему не могла.

— Что?! — голос у Амайи стал совсем тихим. Пальцы наматывали шнурок. — Как умерла?! Когда? Ты уверен? Но… она звонила мне уже после этого!

Далее последовала довольно продолжительная пауза, в течение которой Амайя дважды смахнула навернувшиеся слёзы. Наконец, она проговорила:

— Кенджи-сан, та девушка, которая звонила, просила передать, что тебе грозит опасность. И ещё… она сказала… — Амайя громко всхлипнула, — что беременна. От тебя. Но если она не Эйко, — тут же поспешно добавила она, — то, конечно, это всё не имеет значения, и вообще… Что? Ты уверен? Да? Ладно, не буду. Кому? — она украдкой взглянула на Канэко. — Угу. Всё-всё? Ладно, — неуверенно пролепетала девушка. — Я… я обещаю. Да. Я тоже скучаю. Пока.

Чуть помедлив, она повесила трубку и посмотрела на старейшину.

— Кенджи-сан сказал, я могу вам доверять. Вы что, знакомы?

— В каком-то смысле, — ответил Канэко. — Скажем так, я обеспечиваю безопасность Кенджи-сана. Видишь ли, есть… люди, которые могут причинить ему вред.

При этих словах Амайя побледнела.

— Так что будет лучше, если ты мне расскажешь всё, как есть, — вкрадчиво добавил Канэко, внимательно следя за девушкой. — И не бойся, что я тебе не поверю.

Амайя быстро взглянула на него и тут же опустила глаза.

— Я… не знаю, — сказала она, качая головой. — Просто… это слишком ужасно! — последнее слово она практически прошептала.

— Не бойся, — подбодрил её старейшина. — Давай я тебе помогу, — с этими словами он открыл ящик стола, достал листок бумаги и положил перед девушкой. — Что ты можешь сказать для начала вот об этом?

Амайя подалась вперёд, бросила взгляд на бумагу и тут же разрыдалась. Аяко подошла и положила рукидевушке на плечи.

— Ну-ну, — сказала она ласково. — Мы понимаем. Сглупила. Но теперь пора рассказать всё, как есть. Пойми, Кенджи-сану действительно грозит серьёзная опасность, и, если ты будешь лгать или что-то скрывать, он может погибнуть. Ты ведь этого не хочешь?

— Нет! — воскликнула Амайя, поднимая заплаканное лицо. — Ни за что!

Канэко одобрительно взглянул на девушку.

— Тогда выкладывай всё, что знаешь, — сказал он, накрывая ладонью листок. — Как ты заключила с Тэкеши-Они этот договор?

— Хорошо, — кивнула Амайя, доставая из сумочки носовой платок и вытирая глаза. — Я всё расскажу. И про этот… договор тоже. Но сначала вы должны узнать… Наверное, сейчас это важнее всего… Словом, Эйко мне не звонила. Она… приходила ко мне!

— Как?! — воскликнул, потеряв самообладание, старейшина. Лицо его окаменело, костяшки пальцев, вцепившихся в подлокотники, побелели от напряжения. — Не шути со мной, девочка!

Амайя испуганно отпрянула.

— Она… я не знаю, как это объяснить! Если, конечно, это была Эйко…

Канэко несколько раз вздохнул, заставляя себя успокоиться. Это ему удалось только благодаря многолетним практикам.

— Успокойся, — сказал он, видя, что девушка не может собраться и связно рассказать, что произошло. — Давай сделаем паузу. Хизеши, принеси водички.

— Момент, Канэко-сама, — амбал исчез за дверью.

— Мы тебе не враги, — сказал Амайе Канэко. — Поверь, мы очень хотим оградить Кенджи-сана от любой опасности. Но для этого нам просто необходимо иметь полную картину происходящего. Ты нам поможешь?

Девушка кивнула.

— Вот и умница.

В этот момент вернулся Хизеши со стаканом в руке.

— Минералка! — объявил он, подавая его девушке.

Амайя благодарно кивнула и сделала несколько глотков.

— Получше? — спросил кэндзя.

Ему требовалось немало самообладания, чтобы выдержать эту паузу в разговоре об Эйко Симидзу и не засыпать Амайю вопросами.

— Да, спасибо, — пролепетала девушка.

Канэко глубоко вздохнул.

— Так что там насчёт Эйко? — спросил он.

Амайя всхлипнула.

— Она… просто появилась. Из темноты. Вначале я почувствовала очень сильный неприятный запах — словно кто-то умер. Ну, во всяком случае, так воняют крысы, — при этих словах Амайя невольно вздрогнула от отвращения. — Так вот, она появилась, бледная, как снег, и смотрела так, будто… — девушка замолчала, собираясь с духом, — в общем, мороз по коже! Люди так не смотрят.

Старейшина переглянулся с Аяко и Хизеши. Нахмурился.

— И она сказала тебе, чтобы ты позвонила нам?

— Да, всё остальное, что я рассказала раньше, правда, — кивнула девушка. — Скажите, как она могла… просто появиться?! — в устремлённых на кэндзя широко раскрытых глазах сквозил неподдельный ужас.

— Даже не знаю, что тебе ответить, — признался Канэко. — Хотелось бы услышать про остальное. Как всё началось? С чего? Рассказывай не торопясь, ничего не утаивай. Договорились?

Амайя кивнула.

— Если это поможет Кенджи-сану.

— Непременно поможет, — пообещал старейшина. — Амайя, включи диктофон. Ты не против, Амайя-сан?

Девушка пожала плечами.

— Да нет. Какая разница?

— Ну, и славно. Тогда начнём.

— Всё началось с того, что я познакомилась с Кенджи-саном, — проговорила Амайя. — И я сразу поняла, что он — мужчина моей мечты!

— Отлично тебя понимаю, — мрачно кивнула Аяко и тут же пожалела о своих словах, но Амайя взглянула на неё с благодарностью за поддержку — ничего не поняла, наивная дурочка.

— Наверное, это любовь с первого взгляда, — сказала девушка.

— Она самая, — уверила Аяко.

— Так вот, — продолжала Амайя, — мы стали дружить. Ходили в кино и клубы, но на свидания он меня не приглашал. А я хотела большего, чем дружба, — девушка сделала короткую паузу. — И тогда нашла объявление, что гадалка делает приворот.

— Фукуда Кумико? — вставил кэндзя.

— Да. И я пошла к ней.

Примерно час Амайя изливала душу, не упуская ни единой подробности — её словно прорвало. Казалось, девушка долго сдерживалась и, наконец, получила возможность по-настоящему выговориться. Она не утаила ничего, рассказав и о том, как Хотэко отдал ей перед смертью ключ, который затем у неё забрал какой-то человек, и о появлении в подвале, где её держал похититель, девушки, напугавшей Амайю до полусмерти.

Когда она закончила, все присутствующие выглядели встревоженными и подавленными.

— Гаки! — глухо проговорила Аяко в тишине.

Глава 66

Канэко вздрогнул, поморщился, но промолчал: девушка лишь озвучила то, что уже стало очевидно для всех ямабуси в комнате.

— Что? — спросила Амайя.

— Ничего, это я так, — покачала головой Аяко. — О своём.

— Вот что, Амайя, — вмешался кэндзя. — То, что ты нам рассказала, очень важно. Я серьёзно. И у меня к тебе только один вопрос: Эйко объяснила, зачем необходимо, чтобы ты непременно поговорила с Кенджи-саном лично?

— Нет, — сказала девушка твёрдо.

— А тебя не смутило, что бывшая подружка Кенджи-сана появилась в подвале, где тебя держал тот урод? — спросила Аяко. — Она ведь никак не могла знать, что ты там. Да и почему она тебя не освободила?

Амайя тяжело вздохнула.

— Я была в таком ужасе. Вначале решила, что у меня галлюцинации. Да и потом… не была уверена, что она мне не привиделась. И вообще, если честно, я была рада, когда она исчезла.

— Ты хорошо помнишь, как выглядит Эйко? Вы ведь нечасто встречались.

— Нечасто.

— Хизеши, принеси фотографию, — попросил Канэко.

Амбал молча вышел и вернулся через три минуты.

— Она? — спросил он, сунув карточку Амайе под нос.

— Да. Правда, выглядит она немного по-другому, но лицо то же.

— Уверена? — спросил старейшина. — Если нет, так и скажи. Мы должны точно знать.

— Уверена, — кивнула, подумав пару секунд, Амайя.

— Дела-а, — протянул Хизеши мрачно.

— Знаете, я ещё кое о чём не рассказала, — заявила вдруг Амайя.

Все мигом повернулись к ней.

— Выкладывай! — приказал Канэко.

— Это касается Эйко.

— Так-так, и что с ней?

Девушка замялась.

— Однажды я ей позвонила.

— Зачем? — кэндзя подозрительно нахмурился.

В груди у него шевельнулось нехорошее предчувствие.

— Мне… велел назначить ей встречу.

— Кто?! — вопрос прозвучал так резко, что Амайя испуганно вздрогнула.

— Один… человек, — пролепетала она, глядя на Канэко широко раскрытыми глазами, в которых мелькнул ужас — и не перед грозным старейшиной.

Страх вызвали у девушки воспоминания — это было очевидно.

— С этого места как можно подробней, — сказал кэндзя, беря себя в руки. — Не надо волноваться, всё нормально. Просто расскажи, что знаешь.

Немного успокоенная, Амайя с готовностью кивнула.

— Он тоже появился из темноты, — сказала она. — Я сидела дома, и вдруг стало очень темно, я даже не знаю, почему. Затем в комнате появился человек. Я жутко испугалась и едва не закричала, но не смогла — словно что-то сдавило мне горло. А он смотрел мне в глаза и улыбался. У него был страшный взгляд! — Амайя заметно вздрогнула. — Пронзающий. Он смотрел на меня секунд десять, а потом заговорил. И голос у него тоже оказался странный — словно доносился издалека. А запах! — девушка поморщилась. — Такой же, как тогда, когда в подвале появилась Эйко. Будто кто-то умер. Просто жуть! Я думала, у меня сердце остановится, честное слово! И вот он сказал, что я должна позвонить Эйко, и продиктовал номер телефона.

— Ты записала его?

— Нет, он заставил меня позвонить сразу, при нём.

— Что именно ты сказала Эйко? — перебил Канэко.

Он был очень мрачен и бледен, а руки сцепил в замок с такой силой, что пальцы побелели.

— Что мне нужно поговорить с ней о Кенджи-сане. Что я должна сказать ей нечто очень важное. Я не хотела, честное слово, но он так смотрел… — девушка всхлипнула.

— Ничего, всё хорошо, — подбодрила её Аяко, хотя эти слова дались ей с трудом: какое уж тут «хорошо»?! — Давай дальше.

— Ну, вот, я назначила ей встречу, и она согласилась.

— Когда это было? — спросил кэндзя.

— Не помню. Правда.

— Хотя бы примерно.

— Ну… может, две-три недели назад. Или около того.

— Как раз в это время Эйко и пропала, — заметил Хизеши.

— Вот именно, — кивнул Канэко. — Амайя, ты встретилась с Эйко?

Девушка отрицательно покачала головой.

— Я и не должна была. Тот человек сказал никуда не ходить.

— Ты запомнила, как он выглядел?

Амайя кивнула.

— Очень хорошо, — тихо сказала она.

Старейшина придвинул ей листок бумаги и ручку.

— Запиши здесь адрес, по которому вы договорились встретиться с Эйко.

— Скажите, — нерешительно проговорила Амайя, — а она действительно умерла?

Чуть помедлив, Канэко кивнул.

— А когда? — спросила девушка дрогнувшим голосом.

— После того, как отправилась на некую встречу примерно три недели назад, — холодно ответил старейшина.

Амайя несколько секунд молчала, глядя на него, а затем её лицо скривилось, и она разрыдалась. На этот раз Канэко девушку утешать не стал. Вместо этого поднял трубку и набрал короткий номер.

— Сигори ко мне! — коротко приказал кэндзя.

Маги явились минуты через две. Старейшина протянул им листок с адресом.

— Съездите и всё осмотрите. Предположительно здесь пропала Симидзу. Будьте очень осторожны. Возьмите с собой ещё четверых, лучше с оружием.

— Всё поняли, — кивнул один из близнецов, пряча бумажку в карман.

— Потом сразу ко мне, — сказал Канэко.

Когда Сигори вышли, он перевёл взгляд на Амайю. Задумчиво пожевал губами. Сочувствия он не испытывал. Страх или не страх, а девушка поспособствовала гибели одного из его людей. И он не могла не понимать, к чему может привести её поступок. Тем более, страх у ямабуси оправданием не считался. Да и вообще ни у кого.

— Ну что, ты немного успокоилась? — спросил Канэко, глядя на всхлипывавшую Амайю.

Девушка кивнула.

— Я не могла не сделать того, что он хотел, — проговорила она. — У него такой взгляд! И он ведь вышел прямо из темноты! Как привидение.

Она вытирала слёзы, размазывая косметику. Канэко выждал ещё полминуты.

— Если я покажу тебе фотографию, сможешь его узнать?

— Да, — уверенно ответила Амайя. — Конечно. Я не хотела звонить, но он сказал… что иначе я пожалею. И мои родители… тоже, — она снова всхлипнула.

— Спокойно, — поспешно сказал кэндзя, пока девушка опять не разрыдалась. — Всё уже позади. Ты с нами, и никто тебя не тронет.

— Канэко-сама, — тихо проговорил Хизеши, и все повернулись к нему. — У вас что, есть фотография этого парня?

— Возможно, — сдержанно ответил Канэко после паузы.

Аяко замерла, во все глаза глядя на сэнсея. Она открыла было рот, чтобы задать вопрос и услышать подтверждение своей догадки, но тут же его захлопнула.

— Подойди-ка, — сказал старейшина Амайе, выдвигая верхний ящик стола.

Девушка послушно встала и приблизилась. Канэко достал фотографию в чёрной рамке и показал ей так, чтобы остальные ничего не увидели.

Амайя нахмурилась, вглядываясь в портрет, затем медленно кивнула.

— Да, точно! Это он!

— Ты уверена?! — резко спросил кэндзя слегка изменившимся голосом.

— Абсолютно. Правда, тогда он выглядел немного иначе. Ну, как Эйко в подвале. У них вообще есть что-то общее, — задумчиво добавила Амайя.

— Ещё бы! — пробормотал Канэко.

Он бросил фотографию в ящик и с грохотом задвинул его. Затем положил ладони на стол. Его поза выдавала внутреннее напряжение, и Аяко с Хизеши глядели на сэнсея, не решаясь ни о чём спросить.

— Скажите, а Кенджи-сан действительно в Корее? — спросила вдруг Амайя.

— Тебе уже десять раз… — начала Аяко, но старейшина знаком велел ей замолчать.

— Вы её тщательно проверили, прежде чем привезти сюда? — спросил он.

— Обошлись без личного досмотра, — ответил Хизеши.

— Плохо, — кэндзя нахмурился. — Аяко-сан, будь добра.

— Что? — не поняла девушка.

— Выйди с Амайей в другую комнату и осмотри её с ног до головы. Тщательно, — сдержанно пояснил Канэко.

— В смысле голую? — уточнила Аяко.

— Может, вам помочь, девчонки? — предложил Хизеши. — У меня большой опыт — как по части досмотров, так и по части голых девушек.

— Справимся! — буркнула Аяко, бросив на него недобрый взгляд. — Идём! — она взяла Амайю за руку.

— Куда?! Зачем?! — пролепетала та ошарашено.

— Ты же слышала господина Канэко.

Амайя упёрлась.

— Нет, не надо!

— Хочешь увидеть Кенджи-сана? — спросила девушка.

Чуть помедлив, Амайя кивнула.

— Но вы же говорили, что он в Корее!

— А ты, вроде, не верила.

Секунд пять девушки смотрели друг другу в глаза.

— Это обязательно? — спросила Амайя. — Я имею в виду, раздеваться. На мне нет никаких…

— Можешь не рассказывать, — перебила Аяко. — Либо я тебя осматриваю, причём снаружи и внутри, а потом мы едем к Кенджи-сану, либо Хизеши-сан отвезёт тебя домой. Выбирай! — девушка отпустила Амайю и с деланым равнодушием сложила руки на груди.

— Едем к Кенджи-сану! — обрадовано воскликнула та. — Конечно, едем к нему!

— Тогда прошу за мной, — холодно проговорила Аяко, бросив на Канэко яростный взгляд.

Едва девушки вышли, старейшина обратился к Хизеши:

— Позаботься о безопасности. Думаю, с Хаякавой всё чисто, и свидание с Исикавой она заслужила, но лучше перестраховаться.

— Всё понял, — кивнул амбал. — Уже выезжаю.

— Давай. Мы будем через час — этого тебе должно хватить с лихвой.

Когда наёмник вышел, Канэко тяжело вздохнул и соединил подушечки слегка дрожавших пальцев.

Даже Аяко признала, что Эйко Симидзу, судя по всему, стала гаки. Это было крайне маловероятно, потому что лишь немногие могли стать гаки, а из тех, которые могли, соглашались единицы. Ведь все знали, что после тысячи лет жизни на службе у Тэкеши-Они расплата будет куда более страшной, чем вечные муки души. Но Эйко умерла — Исикава уловил её эманацию. Значит, для мира людей она исчезла. А описание, данное Хаякавой, почти не оставляло сомнений в том, какой выбор сделала Симидзу. Канэко не представлял, как девушка оказалась в руках демонов. Единственное приходившее в голову объяснение — она открыла Кава-Мидзу, не дождавшись конца обучения. Но что могло заставить её это сделать, ведь она уже знала, чем это чревато?! Этого старейшина понять не мог. Эйко казалась ему человеком, который не станет рисковать понапрасну. Он пытался проследить, где и когда она вошла в Кава-Мидзу, но не сумел — кто-то могущественный тщательно замёл все следы, создав множество ложных вспышек энергетической реки.

Оставалось также непонятным, зачем Тэкеши-Они понадобилась Эйко. Неужели он рассчитывал повлиять с её помощью на Навигатора, заставить его открыть Кава-Мидзу в обе стороны, чтобы полчища демонов могли ринуться на Землю? Тогда владыка Бездны должен был делать ставку на то, что Исикава по-прежнему испытывает к бывшей пассии сильные чувства. Возможно, он не знал того, что заметил Канэко? Старейшина очень надеялся, что у Исикавы и Аяко всё получится, и, когда они войдут в Кава-Мидзу, чтобы проплыть её из конца в конец, любовь их окрепнет достаточно, чтобы Навигатор отказался от прошлого и, быть может, однажды всё-таки примкнул к клану. Конечно, кэндзя пообещал освободить Аяко, но он понимал, что только с Ки-Тора девушка и Исикава смогут чувствовать себя в относительной безопасности. Без защиты ямабуси они обречены. Канэко надеялся, что рано или поздно Исикава и Аяко осознают это.

Он прикрыл глаза. Следовало выждать, дать Навигатору и Лоцману время, чтобы притереться друг к другу, но старейшина чувствовал: над Токио сгущаются тучи, и разные силы плетут вокруг клана Жёлтого тигра сеть, чтобы вырвать из его рук могущество и власть. Времени оставалось всё меньше, игроки сужали круг и очень скоро должны были заявить о себе в полный голос. Приходилось торопиться — иначе можно было потерять всё!

Глава 67

Я сидел как на иголках. Давно такого не испытывал.

Примчавшийся десять минут назад Хизеши объявил, что скоро приедут Канэко, Аяко и Амайя, после чего принялся превращать убежище в настоящую крепость, поминутно сетуя на сорванное свидание, которое якобы должно было у него состояться.

Я с удивлением обнаружил, что в небольшом, расположенном в запущенном саду здании, обнесённом чугунной оградой, находилось куда больше охранников, чем я предполагал. Причём значительную их часть составляли боевые маги, а не парни с автоматами. Этих, впрочем, тоже хватало с избытком.

От меня уже не скрывали местоположение этой базы. Существовали и другие, но для встреч со мной выделили именно эту. Я не питал иллюзий относительно того, что мне стали больше доверять. Скорее уж, мне пытались внушить подобную мысль.

Глядя в окно на набережную, я вспоминал последний бой зачёта. Накаяма был зол, как чёрт, и бросал на меня презрительные взгляды. Было ясно, что он постарается причинить мне максимальный урон. Убить — едва ли, но покалечить — сто процентов. Так что я решил сделать ставку на защиту.

По сигналу мы быстро поклонились, и Накаяма тут же выбросил вперёд руки. Я изучал техники всех стихий, чтобы быть готовым к встрече с любым противником, и понял, что он решил начать с Пылевой бури. Возникшее в воздухе облако сухой земли устремилось ко мне, но я мгновенно выставил Огненный щит. При сражении техниками Ци очень большое значение имеет количество энергии, вкладываемое в защиту и атаку. Если вкидывать каждый раз слишком много, запас вскоре закончится, и останешься беззащитным. Если же вкладывать меньше, чем противник, будешь получать урон, хоть и сниженный, или атака будет неэффективной. А Ци при этом зря потратится.

Я решил, что Накаяма не станет сразу вбрасывать много энергии, и использовал Огненный щит средней мощи. Просчитался. Мой соперник бухнул дофига Ци в первую же атаку, видимо, рассчитывая сразу завоевать преимущество. И ему это удалось, потому что часть пыли не сгорела в моём барьере, а просочилась и окружила меня, забиваясь в ноздри и мешая обзору. Глаза пришлось зажмурить, так что я не видел Накаяму, когда он проскользнул ко мне и врезал ногой в голову. В башке завенело, и я едва не потерял равновесие. Уйдя наугад в сторону, я поставил блок и активировал Панцирь света, что позволило мне избежать следующих двух ударов ногами, нацеленных в грудь. Уйдя влево, я обрушил на соперника Огненный смерч, вложив в атаку чуть больше Ци, чем планировал. Полыхающая воронка подхватила Накаяму и оторвала от земли, но он задействовал Каменную черепаху и покрылся панцирем, который погасил мою атаку. Как только мой противник приземлился в круг, я швырнул два файербола (апельсины положил в карманы заранее, само собой). Накаяма пропустил первый, ударивший его в грудь, но отбил второй, развернув Земляной щит. Активировав свой Панцирь света, он ринулся на меня. Мы схлестнулись в короткой рукопашке, обмениваясь быстрыми, резкими ударами. Улучив момент, я оттолкнул Накаяму прямым ударом ноги в грудь и отправил в его сторону третий файербол. Огненный шар угодил ему в лицо, ослепив. Взвыв, Накаяма попятился и поставил блок, закрывая голову. Я врезал ему по бедру, попав в болевую точку. После такой атаки нога должна была практически отняться. Мой соперник сделал шаг, другой. Он заметно прихрамывал. К тому же, почти вышел из круга. Я уже собирался врезать ему в прыжке, выбив за очерченную границу, как вдруг он выхватил из кармана горсть камешков и швырнул мне под ноги. Вот она, техника Зубы дракона! Я выставил Огненный барьер, но он действовал только против атак, направленных по горизонтали. Камешки же уже оказались под моими ногами. Из них мгновенно выросли устремлённые кверху острые шипы. Если бы я не успел перевести всю энергию Панциря света вниз, они прошили бы меня насквозь! Говнюк был всего лишь в шаге от того, чтобы прикончить меня! Лишь благодаря реакции и тому, что я ждал подобной атаки, мне удалось остаться в живых.

Панцирь света обломал шипы, находившиеся непосредственно подо мной. Остальные распороли моё кимоно и вошли в грудь, живот и бедра. Один угодил в лицо, едва не выбив глаз. Накаяма нехило вкинул энергии в эту атаку. Видимо, делал на неё главную ставку. Я обломал окруживший меня частокол сталагмитов, собрав в руках половину оставшейся Ци. Освободившись, повторил Огненный смерч, вложив в него всю непотраченную энергию. Накаяму подхватило и закружило. Раздался отчаянный крик боли. Подпрыгнув, я врезал ногой, и мой противник вылетел за границу круга!

— Победа за Исикавой Кенджи! — тут же объявил помощник мастера Такэды, следивший за ходом нашего поединка.

Накаяма рухнул на землю. Его одежда тлела, от неё валил пар. Куратор боя тут же направил на него струю маленького огнетушителя вроде автомобильного. К нам спешили два лекаря — для меня и Накаямы. Тот, что подбежал ко мне, распахнул пропитавшееся кровью кимоно и принялся дезинфицировать раны, оставленные каменными шипами. Он тут же заклеивал их пластырем.

— Раны серьёзные, — прокомментировал он. — Некоторые, конечно, просто царапины, но штук шесть — довольно глубокие. Вам придётся пойти со мной в медпункт.

— Как скажете, — отозвался я.

Ощущение было, словно меня ножами истыкали. Ничего приятного. От потери крови голова кружилась, так что пришлось опуститься на землю. Лишней Ци, чтобы восстановить силы, не осталось.

Для Накаямы пришлось вызвать носилки. Сам он ни встать, ни передвигаться не мог.

— Ожоги второй и третьей степени, — объявил занимавшийся им лекарь. — Потребуется срочная госпитализация!

Я вдруг понял, что использовал раза в три больше Ци, чем мой противник. Всё-таки, у меня имелся ресурс Кава-Мидзу. И я вполне мог прикончить засранца. Нет, меня эта мысль не огорчила, но убивать сына префекта было бы опрометчиво. Хватит и того, что я превратил его в пригоревшую котлету.

Поймав взгляд подошедшего мастера Такэды, я понял, что инструктор удивлён тем количеством Ци, которое я потратил. Убить человека одной лишь атакующей техникой очень трудно, если ты не Мастер. А мне это почти удалось. Правда, и Накаяма едва не прикончил меня. Хотя нет… Я вдруг понял, что его шипам не хватило силы войти в моё тело достаточно глубоко. Даже те, которые обломались о Панцирь света, едва ли сильно проткнули бы меня. Для этого требовалось куда больше энергии.

— Кадет Исикава, когда вам закончат оказывать медицинскую помощь, зайдите ко мне, — тихо проговорил мастер Такэда, подойдя поближе. — У меня будет к вам разговор.

— Слушаюсь, Такэда-доно.

— Идёмте, — потянул меня лекарь. — Нужно закрыть ваши раны.

Сейчас, глядя в окно, я понял, что на самом деле именно Накаяма мог умереть во время нашего последнего боя. Ещё немного, и он просто сгорел бы! Я должен очень хорошо научиться контролировать боевые техники и количество Ци, которое вкладываю в атаки. Иначе получится пальба из пушки по воробьям. Кроме того, подобная странность не укроется от глаз окружающих, как не укрылась она от мастера Такэды. А мне лишнее внимание ни к чему.

Когда лекарь закончил со мной, я переоделся в форму (придётся покупать новое кимоно) и отправился в додзё.

Такэда проводил разбор полётов с кадетами. Выставлял зачёты и давал ценные комментарии. Отмечал достоинства и недостатки защиты и нападения.

Ко мне подошёл сияющий Исама. Он отделался синяками. Правда, держал на затылке пакет со льдом.

— Ты чего такой довольный? — спросил я.

— Во-первых, получил зачёт. Во-вторых, надрал зад Рико-сан!

Я удивлённо приподнял брови.

— Серьёзно?

— Ещё как!

— Я был почти уверен, что ты ей поддашься.

Настало время удивиться Исаме.

— С какой стати?!

— Ну, ты же в неё влюблен.

— И что? Это не значит, что я должен поддаваться. Да она сама оскорбилась бы, сделай я так!

— Ясно. Ладно, поздравляю.

— Я тебя тоже. Но ты, конечно, псих! Накаяма хоть и засранец, но ты его едва не прикончил!

— Случайно. Не рассчитал силу атаки.

— Где ты вообще взял столько Ци?!

Тут меня окликнул помощник инструктора:

— Кадет Исикава! К мастеру Такэде!

Я подошёл. Офицер смерил меня строгим взглядом.

— Кадет Исикава, не знаю, как вы накопили столько энергии, но имейте в виду, что мы не враги, а люди, готовящиеся защищать интересы Империи! — проговорил он негромко — так, чтобы слышал его только я. — Вы сегодня едва не убили своего товарища. Это непозволительно! Очень надеюсь, что у вас не было злого умысла. В любом случае, выношу вам предупреждение. Если подобное повторится, у вас будут большие неприятности!

— Приношу свои извинения, Такэда-доно, — я смиренно поклонился. — Не рассчитал. Техника для меня новая.

— Идите. И не забывайте о моих словах. Второго предупреждения не будет!

— Благодарю, Такэда-доно.

Пока я шёл к Исаме, путь мне преградил Арата. Он был в ярости и едва сдерживался, чтобы не наброситься на меня.

— Тебе конец, белобрысый! — процедил он.

Я молча обогнул его. Бугай прошипел мне в спину грязное ругательство. Остальные кадеты наблюдали за нами. И чувствовалось, что большинство осуждало меня. Только Гото Рико украдкой ободряюще улыбнулась.

— Похоже, у меня прибавится недоброжелателей, — сказал я, подойдя к Исаме.

— Ерудна! — беспечно махнул тот рукой. — Просто больше так не делай.

Но я сомневался, что мой друг прав. Большинство студентов принадлежало к большим и древним кланам. Выскочка, едва не спаливший одного из них, едва ли мог рассчитывать на симпатию. Даже те, кто прежде относился ко мне равнодшно, теперь, если что, наверняка встанут на сторону Накаямы и его дружков.

Испытывал ли я сожаление? Да. Потому что не хотел палиться и привлекать внимание. Раскаяние? Нисколько. Ибо уверен: если б Накаяма мог, он постарался бы сегодня меня прикончить. Ему просто не хватило Ци.

Глава 68

Постепенно мои мысли переключились с сынка префекта на Амайю. С этой девочкой всё оказалось не совсем так, как виделось прежде — как выяснилось, от неё можно было ожидать непредвиденных поступков. Дурочка заключила сделку с Тэкеши-Они, заложила душу ради того, чтобы я был с ней. Мне это казалось безумием. Я даже предположить не мог, что Амайя так сильно влюблена в Исикаву Кенджи. Всё осложнялось ещё и тем, что чувства она испытывала не ко мне, а к тому, чьё тело я занял.

За дверью раздались торопливые шаги, и через несколько секунд на пороге возник Канэко, из-за спины которого выглядывала Аяко.

— Здравствуй, Кенджи-сан, — сказал старейшина. — К тебе гости.

Он посторонился.

— Заходи, — Аяко пропустила в комнату Амайю.

Девушка вошла, глядя на меня широко раскрытыми глазами. Её лицо выражало и радость, и смущение.

— Я чувствовала, что ты не уехал! — проговорила она. — Знала, что… — Амайя замолчала, прикусив нижнюю губу.

Я заставил себя улыбнуться. Бросил украдкой взгляд на Аяко. Девушка стояла с делано-равнодушным лицом.

— Мы вас оставим, — проговорил Канэко. — Пообщайтесь, вы давно не виделись.

Когда они с Аяко вышли, и дверь закрылась, Амайя сделала вперёд два неуверенных шага.

— Я виновата! — проговорила она, глядя в пол. — Столько всего натворила… Так глупо себя вела! — девушка подняла на меня блестящие от слёз глаза.

Знала бы она, что вписалась во всё это ради постороннего!

— Ну, перестань, — сказал я. — Всё ведь кончилось хорошо, правда? — как бы мне хотелось, чтобы в моих словах была хоть капля правды. — Не плачь, — поспешно добавил я, заметив, что подбородок у девушки предательски задрожал. — Ты же не знала, что так получится.

— Я не хотела! — с трудом проговорила Амайя, вытирая покатившиеся по щекам слёзы. — Честное слово! Я просто… так в тебя влюбилась! — разревевшись, она опустилась на стул и закрыла лицо руками.

Утешать девушек мне приходилось очень давно, очень редко, и не могу похвастать, что сильно в этом преуспел. Но не стоять же было и тупо смотреть, как Амайя рыдает. Пришлось подойти и обнять.

Девушка уткнулась в моё плечо, волосы разметались, и тонкие руки судорожно вцепились в мою одежду.

— Прости меня, Кенджи-сан! — выдохнула она, внезапно подняв голову. — Клянусь, я не хотела, чтобы ты попал… чтобы тебе грозила опасность!

— Я верю, верю! — проговорил я, кивая и гладя шелковистые волосы. — Не плачь, Амайя-сан, всё нормально. Мне ничто не угрожает.

— Правда?!

— Честное слово!

Да, соврал. Но что мне оставалось?

— Я так рада! — прохныкала Амайя, вытирая ладошками слёзы. Она полезла в сумочку и достала носовой платок. — Мне было так страшно за тебя, Кенджи-сан. Когда Эйко сказала, что…

— Не думай об этом.

— Я знала, чувствовала, что ты не в Корее, — повторила Амайя, глядя на меня во все глаза. — Где ты был?!

— У меня… появились дела. Долго рассказывать, да и ничего интересного.

— Тебя так быстро нашли, — всхлипнула Амайя. — Господин Канэко сказал, что тебе грозила страшная опасность.

— Не переживай: ты к ней никакого отношения не имеешь.

Я погладил девушку по голове.

— Ты уверен, что уже всё позади?

— Абсолютно.

— Тогда почему ты здесь?

Этим вопросом Амайя поставила меня в тупик.

— Ну… — протянул я, соображая, что ответить. — Остались дела, которые помогает мне решить… господин Канэко. Не опасность, а просто проблемы.

— Расскажи, что за проблемы.

— Нет, это ни к чему.

Амайя немного помолчала.

— Знаешь, эта девушка… Эйко. В ней было что-то страшное. Я серьёзно. Извини, но я думаю: очень хорошо, что вы расстались, — Амайя виновато опустила взгляд.

— Я тоже так считаю, — сказал я совершенно искренне.

— Правда? — с надеждой спросила девушка.

Она заглянула мне в глаза, ища в них ответ на невысказанный вопрос.

— Да.

— Значит, у меня появился шанс? — осторожно усмехнулась Амайя.

Я отрицательно покачал головой.

— Мне нужно разобраться в себе.

Девушки вроде Амайи вызывали у меня сочувствие, нежность, но не любовь. Я мог сказать ей про Аяко, но зачем портить девушке настроение? Скоро Навигатор отправится в путешествие по Кава-Мидзу, а она вернётся к своей обычной жизни. И неизвестно, встретимся ли мы вообще когда-нибудь снова. Да и не меня она любила. А того, кого уже не было.

Амайя уткнулась мне в грудь. А я молча гладил её по голове и ждал, пока она успокоится.


* * *

Ямадзаки покрутил в руках золотой плоский диск с выбитым на лицевой стороне рисунком распахнутого глаза, на месте зрачка которого был вправлен изумруд. На каждой грани камня имелся вырезанный символ. Офицеру знаком был только один — инкан Тэкеши-Они.

— Это что, реально Хрустальное Око? — спросил он, подняв взгляд на Хаттори Дэйки.

Тот кивнул. Зажатая между указательным и средним пальцами тонкая зелёная сигара заметно дрожала.

— Оно самое.

— Когда вы его получили?

— Полчаса назад. И сразу позвонил тебе.

— Как оно вам досталось? — прищурился Ямадзаки.

Хаттори Дэйки покачал головой, встал и подошёл к распахнутому окну.

— Чувствуешь вонь? — спросил он так тихо, что Ямадзаки едва его расслышал.

— Ну да. И что?

— Я открыл окно, как только она ушла. А запах всё ещё не выветрился.

— Это что, от той дамочки такой аромат? — поморщился Ямадзаки.

Хаттори Дэйки резко обернулся и вперил в помощника ледяной взгляд. Молодой человек невольно вздрогнул. Таким он начальника ещё не видел.

— Она гаки! — прошипел Хаттори Дэйки, и от его тона по спине Ямадзаки пробежали мурашки. — Понимаешь?! Слуга владыки Бездны! Это та самая девка, которую упустил наш недоделанный Мацуо! Я её узнал по фотке из картотеки.

— Вы уверены? — проговорил Ямадзаки, чувствуя, как в сердце зарождается липкий страх. — Но… это же почти невозможно!

Хаттори Дэйки расхохотался мерзким каркающим смехом. Его голову окутало облако табачного дыма.

— Я видел её, как сейчас — тебя! — сообщил он, возвращаясь за стол. — Она появилась из тьмы, из облака мрака, возникла, словно из ничего. От неё несло могилой, а в голосе слышались стоны Дзигоку! — Хаттори Дэйки подался вперёд, его лицо исказила злоба. — И ты говоришь, что мне всё это привиделось?! — выкрикнул он.

Ямадзаки вжался в спинку кресла, чего с ним раньше не бывало никогда, и во все глаза смотрел на шефа. Было ясно, что тот пережил сильнейшее потрясение и до сих пор находился под впечатлением.

— Она дала вам Око? — проговорил, наконец, Ямадзаки, видя, что полковник немного успокоился.

Тот кивнул.

— Да. Оно приведёт нас к Навигатору.

— Как?

— Нужно дать его Провидцу, и тот почувствует направление. Кажется, та девчонка, о которой болтал Мацуо, и есть наводчица. Только сама она об этом не знает. В общем, как-то так. Сам понимаешь, в детали я не вдавался, — закончил Хаттори Дэйки раздражённо.

Ямадзаки слегка кивнул.

— Подарок Тэкеши-Они. Нам. Почему, как думаете?

Хаттори Дэйки пожал плечами.

— Скорее всего, он не хочет, чтобы Навигатор проложил в его владения шоссе для магов. Я бы на его месте точно не хотел.

— Мы воспользуемся Оком? — спросил Ямадзаки, вертя в руках артефакт.

От золотого диска веяло чем-то зловещим, хотелось отложить его и вымыть руки, хотя в отдельности ни одна из деталей не вызывала отвращения.

Хаттори Дэйки аккуратно положил сигару на край пепельницы, сцепил пальцы и лишь затем посмотрел на своего помощника.

— О, да! — сказал он тихо, но зловеще. — Ещё как! Мы найдём, где прячется Навигатор, заберём его сюда, возьмём за яйца и заставим делать то, что нам нужно. Как тебе мой план?

— Нам? — уточнил Ямадзаки.

— Нам. Тебе и мне. Есть возражения?

— Полковник, вы имеете в виду, что мы оставим Навигатора себе? — прямо спросил Ямадзаки.

— Да. Мне нужна твоя помощь. И я готов поделиться могуществом. Что скажешь?

Хаттори Дейки никогда не предложил бы этого, если б не был уверен, что помощник согласится. Но он не собирался делиться. Таким оружием не делятся. Ему лишь требовалась поддержка Ямадзаки на данном этапе. А потом…

— Звучит отменно, — помолчав, сказал помощник. — Хотя тут есть, над чем подумать.

— Мы этим займёмся, — пообещал Хаттори Дэйки. — Но после. А сейчас найди свободного Провидца и начинай собирать людей.

— У меня всё готово, — сказал Ямадзаки. — Они только ждут сигнала.

— Тогда отыщи Провидца, дай ему эту штуковину, и пусть он найдёт Навигатора! — Хаттори Дэйки откинулся на спинку кресла.

Он тяжело дышал, глаза его горели. Ямадзаки недовольно поджал губы: шеф был явно не в себе. В таком состоянии он мог запросто учудить что-нибудь необдуманное и опасное. И потерять Навигатора. А этого Ямадзаки не желал допустить ни в коем случае. Он и сам обдумывал возможность завладеть таким оружием, так что предложение шефа пришлось как нельзя кстати. Но стоит ли доверять Навигатора полковнику? Не лучше ли забрать его себе?

Хаттори Дэйки схватил сигару, жадно затянулся и выпустил дым через ноздри, став похож то ли на разъярённого быка, то ли на дракона.

— Наступает великий час! — сказал он неожиданно, в упор глядя на своего помощника. — Я слышу, как судьба отбивает удары в колокол рока!

Ямадзаки поднялся и направился к выходу.

Глава 69

Когда в убежище прозвучал первый взрыв, мы в первую секунду замерли, а затем я стащил Амайю на пол.

— Что происходит?! — испуганно воскликнула девушка, вцепившись в меня, как в спасительную соломинку.

Я и сам понятия не имел. Но едва ли что-то хорошее.

Через несколько секунд дверь в комнату распахнулась, и ворвалась бледная Аяко. За ней появился Канэко. Лицо кэндзя было искажено гневом, аура сверкала, как маленькое красное солнце.

— Быстро! — выкрикнул он, глядя на меня. — Иди с Аяко! Ты — за мной! — приказал он Амайе тоном, не допускавшим возражений.

Девушка растерянно взглянула на меня. Я помог ей подняться.

— Что происходит?! Куда идти?! Зачем?! — затараторила Амайя.

В этот момент снаружи раздался звук, напоминавший пулемётную очередь. Затем во дворе грохнул ещё один взрыв. Оконное стекло осыпалось на пол грудой осколков.

— На нас напали! — крикнула Аяко, хватая меня за руку.

Лицо её было красным от ярости, зелёные глаза метали молнии.

— Кто?! — выдохнул я, присев, когда по стене защёлкали пули. — Пригнись, Амайя!

Девушка упала на колени, закрыв голову руками.

— Ястребы! — ответила Аяко, выволакивая меня в коридор.

Я и забыл, что в хрупкой на вид девушке столько силы. Я взглянул на Амайю, которая провожала меня испуганным взглядом.

— Стой! — пришлось ухватиться за дверной откос, чтобы остановить Аяко.

— В чём дело?! — раздражённо спросила девушка.

— Амайя пойдёт с нами!

— Идиот! — прошипел Канэко, хватая растерявшуюся Амайю за руку и тоже вытаскивая в коридор. — О ней позаботятся. Им нужен ты! — он толкнул меня ладонью в грудь, и я, выпустив откос, пошатнулся так, словно получил удар рельсом. — Хочешь, чтобы её пришили из-за тебя?! Беги вниз, Аяко тебя выведет!

— А вы?!

— Отразим нападение! Кента уже позвонил отцу, скоро здесь будут члены клана Куросай. Как-нибудь справимся.

Навстречу попался Хизеши.

— Сэнсей, кто мог знать, что их окажется так много?! — виновато начал он, разводя руками. — Это ж просто война какая-то! Я подготовил точку по всем правилам, в соответствии с рейтингом безопасности номер…

— Бери её! — крикнул Канэко, подталкивая к наёмнику перепуганную насмерть Амайю.

— Да, сэнсей! — кивнул бугай, без лишних слов взваливая взвизгнувшую девчонку на плечо — похоже, это был единственный способ транспортировки, который он признавал.

Я сразу успокоился: теперь за судьбу Амайи, вверенную в надёжные руки амбала, можно было особо не волноваться.

— Отвечаешь за него головой! — обратился Канэко к Аяко. — Ни один волосок чтоб с головы не упал!

Девушка быстро поклонилась.

— Слушаюсь, сэнсей!

Сейчас передо мной был хорошо обученный воин, привыкший беспрекословно исполнять приказы командования.

— Рассчитываю на тебя, — с этими словами Канэко устремился в одно из ответвлений основного коридора.

— Бежим! — сказала Аяко, и на этот раз я послушался.

Девушка вела меня по лестницам и переходам, большая часть которых была мне знакома, но в какой-то момент я вдруг осознал, что понятия не имею, в какой части здания нахожусь. Здесь всё чаще попадались железные двери с кодовыми замками. Вспомнились слова Канэко о том, что нужно бежать вниз. Пока же Аяко вела меня, скорее, вдоль здания. Во всяком случае, в подвал мы явно спускаться не собирались.

— Куда мы?! — спросил я, ловя девушку за руку.

— Не тормози! — откликнулась та, легко вырвавшись. — Времени почти нет! Входить в Кава-Мидзу придётся сейчас, так что двигай!

— Сейчас?! Ты что, серьёзно?!

— Абсолютно! Тебе нужно создать аватара. Для этого, — не замедляя шага, Аяко толкнула одну из дверей, — нам понадобится Хоноо-Идзуми. За этим мы и пришли, — девушка провела ключ-картой по щели очередного электронного замка, установленного на большой железной двери.

Правда, в этот раз пришлось ещё ввести пятизначный код. Красный индикатор изменил цвет на зелёный, и Аяко потянула за дверную ручку.

— Помоги! — бросила она. — Не стой столбом!

Я поспешно ухватился за ручку и потащил. Бронированная дверь оказалась на редкость тяжёлой.

Когда Аяко щёлкнула выключателем, я увидел небольшую квадратную комнату со стенным шкафом. Девушка уверенно подошла к нему и рывком распахнула створки.

На полках были разложены какие-то коробки, между которыми стояли бутыли различных размеров. Аяко взяла две из них — одну с синей, а другую с черной жидкостью.

— Держи! — она сунула мне склянки и захлопнула дверцы. — Времени мало, так что уж извини, но красивого и запоминающегося ритуала не получится.

— Ничего, я не привередливый. Была бы польза.

— Здравый подход, — одобрила Аяко.

С этими словами она выскочила из комнаты, и мне ничего не оставалось, как последовать за ней. Возбуждение, смешанное со страхом, захлёстывало меня. А ещё приходилось думать о том, чтобы не выронить драгоценные бутылки.

— Куда мы теперь? — спросил я.

— В подвал, — откликнулась Аяко, не оборачиваясь. — А там — по тоннелю и на склад.

— Зачем?

— Проводить ритуал будем там! — пояснила Аяко, распахивая дверь на лестницу. — Больше негде.

Мы сбежали по ступенькам вниз, и взволнованный охранник вручил девушке ключи. Наверху слышались взрывы и стрёкот автоматов, со звоном сыпалось разбитое стекло.

— Слушай, давно хотел спросить, — я поднял глаза, прислушиваясь.

— Ну-ну! — откликнулась Аяко, возясь с замком.

Охранник предложил помощь, но девушка отвергла её раздражённым жестом.

— Я так понял, что ястребы отлично знают, где располагаются наши штаб-квартиры. Верно?

— Конечно, — кивнула девушка, открыв, наконец, дверь в подвал. — Само собой, обо всех объектах не знает никто, но основные базы известны.

— Тогда почему они не нападали раньше?

Девушка распахнула дверь и остановилась, повернувшись ко мне. В её взгляде ясно читалось нетерпение.

— Ну, про твоё убежище они узнали совсем недавно, — сказала она. — К чему ты клонишь, а?

— Зачем сидеть в норах? Чего ждать? И почему отдел по контролю не нападал раньше?

— Не против, если мы будем болтать на ходу?

— Нисколько.

— Отлично! Тогда давай за мной. И не вырони бутылки. Представь, что ты алкоголик, и, если разобьёшь хоть одну…

— Я всё понял! Побежали.

Мы дунули по тоннелю. Девушка заговорила, не оборачиваясь:

— Дело в том, что нападения привели бы к открытому конфликту, который было бы трудно... нет, невозможно объяснить общественности. Представь, что на улицах Токио разворачивается маленькая, но разрушительная война. Очень быстро в это вмешались бы силовые структуры, и всё закончилось бы плачевно и для нас, и для ястребов. Это того не стоит. Обе стороны предпочитают мелкие стычки, гибель отдельных сотрудников, месть, уничтожение частной собственности — в небольших масштабах. Например, мы взорвали подвижной штаб во время операции по освобождению Эйко. Благодаря тому, что следили за ней.

— Я не знал.

— О таком много не говорят, — объяснила Аяко. — Обычная, рядовая операция.

Наверху снова грохнуло, стены задрожали, с потолка что-то посыпалось.

— А почему сейчас ястребы пошли на прямую атаку?

— Потому что им нужен ты, Кенджи-сан! Разве не ясно? Игра стоит свеч, и они готовы на всё, чтобы захватить тебя.

— И убить? — уточнил я.

— Не думаю. Мелкие сошки, офицеры низших чинов, конечно, думают, что цель операции — уничтожить врага, разорить гнездо, но шишки «SD-5» наверняка имеют на твой счёт большие планы. Ястребы тоже не лишены амбиций, знаешь ли.

— Я думал, они верно служат императору.

— До поры, до времени. Но ты — куш, который никто не прочь сорвать. И потом, у тех, кто стоит достаточновысоко, чтобы управлять людьми, почти всегда имеются собственные планы.

— И они не боятся?

— Чего?

— Да хотя бы своих же.

— Обладая властью, можно приумножить силу. Но, обладая силой, можно захватить власть. Так что, думаю, они боятся. Но ставки слишком высоки, а искушение огромно. Если они заставят тебя наделить их властью, то им будет плевать даже на императора, — Аяко провела пластиковой картой по электронному замку возле люка, ведшего в канализацию. — А теперь открой, будь так добр!

Я с сомнением взглянул на массивную металлическую плиту, на пружинах приподнявшуюся над полом. Когда её поднимал Хизеши…

— Используй Кава-Мидзу! — нетерпеливо бросила Аяко.

Я чуть помедлил. Но я уже умел ненадолго подсасываться к энергетической реке.

— Давай же! — приободрила Аяко. — Когда-нибудь надо начинать привыкать. Сейчас самое время.

Когда я вошёл в режим гэнсо и потянулся к Кава-Мидзу, река впустила меня сразу, даже с готовностью. Это не было полным погружением, при котором тело мага остаётся без контроля и защиты. Я всего лишь «глотнул» немного энергии, чтобы стать сильнее. Поставив на пол бутыли, я взялся за кольцо и потянул. Мне даже не пришлось напрягаться — крышка будто откинулась сама!

— Я первая, — заявила Аяко, начиная спускаться в катакомбы.

Прихватив склянки, я последовал за ней.

Когда я ступил на пол тоннеля, сверху донёсся ещё один приглушённый взрыв.

— А что будет, когда приедет полиция?

— Это не наша забота! — резко ответила Аяко. — Канэко-сама обо всём позаботится, — она вдруг развернулась ко мне.

В её зрачках вспыхнули алые искры.

— Что?! — выпалил я, едва сдержавшись, чтобы не отшатнуться.

— Через несколько минут, — проговорила Аяко, глядя мне в глаза, — ты войдёшь в Кава-Мидзу и отправишься в Бездну! Ты это понимаешь?!

Я кивнул. Ещё бы! Но отступать не собирался, чем бы это ни грозило.

— Думай об этом, а не обо всякой ерунде! — сказала Аяко, схватив меня за грудки и основательно встряхнув. Очевидно, она полагала, что меня требуется приободрить. — То, что осталось наверху, осталось наверху! Всё! А теперь — не отставай, Кенджи-сан!

Решительно повернувшись, она устремилась вдоль тоннеля.

Не медля ни секунды, я помчался следом, покрепче прижав к груди бутылки.

Жди меня, Бездна, ибо я иду!


Дорогие читатели! Вот и закончился второй том. Продолжение можно читать по ссылке: https://author.today/reader/157724/1283150



Оглавление

  • Глава 1
  • Глава 2
  • Глава 3
  • Глава 4
  • Глава 5
  • Глава 6
  • Глава 7
  • Глава 8
  • Глава 9
  • Глава 10
  • Глава 11
  • Глава 12
  • Глава 13
  • Глава 14
  • Глава 15
  • Глава 16
  • Глава 17
  • Глава 18
  • Глава 19
  • Глава 20
  • Глава 21
  • Глава 22
  • Глава 23
  • Глава 24
  • Глава 25
  • Глава 26
  • Глава 27
  • Глава 28
  • Глава 29
  • Глава 30
  • Глава 31
  • Глава 32
  • Глава 33
  • Глава 34
  • Глава 35
  • Глава 36
  • Глава 37
  • Глава 38
  • Глава 39
  • Глава 40
  • Глава 41
  • Глава 42
  • Глава 43
  • Глава 44
  • Глава 45
  • Глава 46
  • Глава 47
  • Глава 48
  • Глава 49
  • Глава 50
  • Глава 51
  • Глава 52
  • Глава 53
  • Глава 54
  • Глава 55
  • Глава 56
  • Глава 57
  • Глава 58
  • Глава 59
  • Глава 60
  • Глава 61
  • Глава 62
  • Глава 63
  • Глава 64
  • Глава 65
  • Глава 66
  • Глава 67
  • Глава 68
  • Глава 69