Тайные кланы: Навигатор (СИ) [Виктор Глебов] (fb2) читать онлайн

Тайные кланы: Навигатор

Глава 1

Меня разбудил стук в дверь. Удивительно настойчивый и потому невежливый. Так долбиться в чужую квартиру мог лишь один человек. Исама, мой сосед. Ну, и, вроде как, друг. По крайней мере, он сам в это верил свято и истово. Жизнь не баловала Исаму знакомыми, которые были бы к нему расположены, так что тех, кто не гнал его взашей, он автоматически причислял к своим друзьям.

Сев на кровати, я протянул руку к будильнику. Ну, конечно! Мог спать ещё пятнадцать минут! Но Исама мне не позволил. Неудивительно, что у него нет друзей. Лично я в данный момент был очень близок к тому, чтобы стать его врагом.

— Кенджи! — вопль сопровождался ударами в дверь. — Вставай! Ты проспишь свой первый день в менториуме!

Так называются в этом мире высшие учебные заведения. Милитаристского толка. Каждый уважающий себя парень должен поступить и отучиться в таком. Если сможет, конечно.

Мне вот свезло попасть в третий по престижности в стране. Менториум «Коганэ но Сару». Здесь воспитывали бравых артиллеристов. Взращивали военную элиту Империи. Круче считалось только пилотирование истребителей и служба на флоте. Но туда без самого высокого блата не пробиться. Надо быть аристократом, причём из древних родов. То есть, род должен был появиться не раньше двухсот лет назад. Остальное здесь считается молодняком. Мне же выкатили покровительство папины друзья. Пока он мотал срок в крепости Юсай. Туда отправляют, в основном, якудз. Моему предку осталось восемь лет. Если будет себя хорошо вести. Но здесь в заключении все паиньки. Никаких бунтов и так далее. Ходят строем, делают одно и то же. Могли бы участвовать в олимпиаде по синхронному плаванию, если бы в этом мире проводились олимпиады. Я смотрел репортаж о японских тюрьмах. Интересовался, как проводит время мой так называемый папаша.

Менториум интересовал меня, прежде всего, как место, где всерьёз обучают боевым искусствам и, главное, — магическим техникам нападения и защиты. Без них в этом мире ничего путного добиться невозможно. Поэтому все буквально одержимы стремлением как можно дальше продвинуться в изучении данной дисциплины. И подняться как можно выше по бойцовским рангам. Конкуренция высокая, и без магии достичь вершин не получится. Так что на менториум я в этом плане возлагал большие надежды.

— Кенджи! — надрывался за дверью сосед. — Открывай! С тобой всё в порядке?!

Да, не услышать Исаму можно было, лишь умерев. Но с этим я не торопился: было уже, хватит на ближайшее время.

Вздохнув, я откинул одеяло и слез с кровати. У меня единственного был такой предмет мебели, и мне пришлось самому сколотить его. Получилось не с первого раза. Всё-таки, я всю жизнь не плотником трудился. Другая была работа, более… пыльная.

Каждое утро я проверял, вернулось ли ко мне обоняние. Без особой надежды. Просто привычка. Ритуал, знаменующий начало дня. Надо же как-то включаться в то, что тридцать два года спустя после своего рождения я встаю с кровати в ином мире в теле семнадцатилетнего парня.

Хоть с физиологией повезло. Метр восемьдесят, атлетичный. Спортсмен. Занимался плаванием и, как все здесь, боевыми единоборствами. Понятия не имею, куда делась душа бедолаги, уступившего мне тело. Как в него угодила моя — тоже без понятия. Помню только, что на последнем задании попал в окружение, и моё гнездо закидали гранатами. По всему, должен был погибнуть. Просто не мог выжить. Но, клянусь всеми святыми, если они существуют, не так я представлял загробную жизнь!

Я взял с тумбочки пузырёк с местным парфюмом. Как утверждала реклама, с очень сильным и стойким запахом. Он остался от отца парня, в теле которого я вот уже второй год существовал. Того самого якудза, дружки которого пропихнули меня в менториум. Открутив под грохот и истеричные вопли соседа крышку, я глубоко вдохнул.

Нет, не сегодня. Носовые рецепторы остались глухи к чудесам японской парфюмерии.

Кенджи Исикава переболел в детстве какой-то местной хренью, вызывающей воспаление некоторых отделов мозга. В том числе, отвечающих за обоняние. Так что я теперь был его лишён. Врач, к которому я один раз сходил, сказал, что надежда есть. Но не факт.

Поставив флакон на место, я встал с кровати, потянулся и направился к двери. Щёлкнув замком, распахнул дверь, и в квартиру буквально ввалился Исама. Перепуганный и бледный.

— Как же ты меня напугал! — завопил он, пытаясь сохранить равновесие.

Пришлось помочь ему не упасть.

— Спасибо! Ты что, оглох?!

— Я мог спать ещё пятнадцать минут, — сухо заметил я.

— Но ты опоздаешь?! Как твой друг, я не мог этого допустить.

— С задачей ты справился.

Я направился в туалет. Исама продолжал говорить со мной из-за двери. Удивительно невоспитанный молодой человек по местным меркам.

— Я тоже иду в менториум, — сообщил Исама. — Будем учиться вместе. Я тебе не говорил?

— Нет! — крикнул я.

Только этого не хватало! Будто мне мало этого психа на одной лестничной площадке!

Жильё у меня было социальное. Выдано императорским комитетом по опеке и им же оплачивалось. О детях здесь заботились, даже если их отцы были якудзами. При условии, что мать умерла, конечно. А мать Кенджи Исикавы скончалась три года назад от рака лёгких. Во всяком случае, так значилось в свидетельстве о смерти, которое я обнаружил в ящике письменного стола. Вообще, мне пришлось во многое вникать, когда я оказался здесь. Собирал сведения о «себе» буквально по крупицам.

— Будет здорово, если попадём в одну группу, да?! — с надеждой гаркнул Исама.

— Хоть бы, хоть бы… — пробормотал я и вышел из туалета. — Приготовь мне завтрак, пока я наведаюсь в ванную.

Исама с готовностью кивнул.

— Что ты хочешь?

— Что найдёшь на кухне. Всё равно.

Никогда не привиредничал в еде. Привык радоваться, если вообще нашлось, что пожрать. Бывали недели, когда приходилось обходиться консервами, а то и вовсе добывать пищу в лесу. Так себе удовольствие. А теперь, когда мне остался лишь вкус, без запаха, вообще без разницы. Тем более, ничего особо отвратительного в местной кухне я пока не обнаружил.

Скрывшись в ванной, я на мгновение задержался у большого, почти в полный рост, зеркала. Это тоже был ежедневный ритуал. Я должен был убедиться, что не сплю, что у меня действительно новое тело. Что всё идёт по-прежнему.

Белые волосы, брови, ресницы и бесцветные глаза. Повезло так повезло. В этом мире черноглазых брюнетов я был настоящей белой вороной. Большинство жителей Империи отличались вежливостью и старались делать вид, что не замечают моей исключительности, но иногда попадались и любители подколоть альбиноса. Я не обращал внимания. Не в том возрасте был уже. Вот только здесь принято не спускать оскорбления. Иначе общество тебя исторгнет. А становиться изгоем в мои планы не входило от слова совсем. Так что грубиянам пришлось расплатиться за свои шуточки парой-тройкой сломанных рук. Пусть здесь все с детства занимаются мордобоем, я тоже не с золотой ложкой в жопе родился. Да и профессия была соответствующая. Плюс, как выяснилось, Кенджи добрался до уровня Просвещённого — спасибо ему большое. Не Бог весть, какое достижение, но с нуля я бы в этом мире вообще никогда не поднялся нормально. Так и плёлся бы в хвосте.

Забравшись в душевую кабину, я открыл тёплую воду. Постояв под ней немного, сделал погорячее, а затем переключил на холодную. Контрастный душ. Очень бодрит.

Почистив зубы, я вытерся большим полотенцем и, накинув халат с демонами, мечами, облаками и змеями, доставшийся от отца, вышел из ванной.

Исама уже поджидал меня.

— Всё готово, — объявил он. — Можно с тобой позавтракать? Я не успел.

— Так торопился разбудить меня? — усмехнулся я.

— Ага!

— Наказать бы тебя, скотину суетливую. Ну, да ладно. Раз уж ты приготовил… Что это, рисовые колобки?

— Да. И маринованные овощи. Пойдёт?

— В самый раз. Чайник поставил?

— Да, но он ещё не закипел.

Мы уселись на кухне напротив друг друга и взяли палочки. Честно говоря, в своё время потратил три дня, чтобы научиться и наловчиться ими пользоваться. Но тут, как с кроватью, извернуться не удалось: делать вилки я не умел, да и не из чего было, а в Империи такого столового прибора в заводе не было. Так что, или палочками, или руками, или ложкой. Но я решил, что надо привыкать. И потом, ни к чему, чтобы Кенджи вдруг стал слишком выделяться. Хватит и кровати. Местные-то все спали прямо на полу, подстелив матрасик. А вот квадратные подушки я заценил. Правда, на них можно почивать, только лёжа на боку. Но это ничего. Зато шея никогда не болит.

— Ты уже слышал? — спросил, отправляя в рот смоченный в соевом соусе колобок, Исама.

— О чём?

— Об Императорской амнистии.

— Нет. С чего вдруг? Вроде, никаких больших праздников не предвидится.

Исама аж поперхнулся.

— С ума сошёл?! Как это не предвидится?!

— А что?!

— Так ведь рождение наследного принца!

— А он уже родился? — я немного растерялся.

Большинство местных традиций всё ещё оставались для меня загадкой. Особенно по части государственных праздников.

— Конечно! Сегодня в пять часов утра! По всем каналам только об этом и трубят!

Я кивнул.

— Ясно. Здорово.

— Ещё бы! Такое долгожданное событие! Наследник Его Величества! Династия не прерывалась уже больше двух тысяч лет. В общем, объявлено, что каждому верноподданному будет выплачено единовременной пособие, чтоб было, на что отпраздновать рождение принца. До конца месяца. А, да! Сегодня в полдень салют! Имперский флот войдёт в гавань и даст залп из двухсот орудий. А затем…

— Извини, — перебил я. — А что там с амнистией?

— О, конечно! — спохватился Исама. — Тебя именно это должно, прежде всего, интересовать. Я понимаю. Сказали по телику, что выпустят всех, кому осталось сидеть меньше десяти лет. Вот обидно тем, кому осталось одиннадцать, прикинь!

То есть, моего «папашу» должны были выпустить в ближайшее время! Вот так сюрприз. Ну, спасибо её Императорскому Величеству, удружила со своим наследничком. Как-то не был я готов к встрече с отцом. Нет, ничего сентиментального или там страха. Он ведь мне и не родственник даже, так-то. Но встреча с Орочи Исикавой означала встречу с кланом якудза. Потому что я очень сомневался, что родитель Кенджи прочил сыну судьбу обычного вояки. Нет, все знали, что кланы якудзы так и норовят внедрить своих людей везде, где только возможно. Ты мог быть артиллеристом, чиновником или музыкантом, но оставался якудзой. От этого просто так не уйдёшь.

— Словом, я тебя поздравляю! — подлил масла в огонь Исама. — Наверное, волнительно будет встретиться с отцом спустя столько лет.

Я аккуратно положил рисовый колобок обратно на тарелку.

— Да, Исама. Наверняка.

Глава 2

Помыв посуду, я надел белую шёлковую рубашку, чёрный костюм с высоким глухим воротом и кожаные ботинки с мягкой толстой подошвой. Перекинув через плечо сумку, кивнул Исаме:

— Ну, что, пойдём?

— Ага, — тот закинул в рот мятную пастилку. — Самое время. Хорошо, чтоя тебя разбудил, а то опоздал бы.

— В жизни никуда не опаздывал.

— Да ладно?

Мы вышли из квартиры, и я запер дверь на два хитрых и весьма дорогих замка, один из которых был электронным. Ему требовался пятизначный код и отпечаток пальца. Не то, чтобы его нельзя было открыть, конечно. Но обычный домушник, скорее всего, пролетел бы. Правда, опасаться мне особо было нечего: ценности я в квартире не хранил. Для этого имелось место получше. Но обо всём по порядку.

Мы с Исамой спустились на лифте с восьмого этажа, вышли на улицу и сели на байки. Они стояли рядом. Где бы я ни припарковал свой, сосед парковал свой возле него. У Исамы был ярко-жёлтый «Ямаха», а у меня — чёрный «Кавасаки». В детстве мы собирали всякие наклейки, вкладыши от жвачек и прочую лабуду. Так вот, мне как-то досталось изображение мотоцикла «Кавасаки». Оно так потрясло меня, что, когда я зашёл год назад в автосалон Токио и увидел почти такой же (посовременней, конечно), то купил сразу. Даже не разглядывал остальные байки. Знаю, так покупки не делаются, но иногда ты просто поддаёшься эмоции. Мне это не свойственно, однако и на старуху бывает проруха. В конце концов, я был на шопинге, а не на работе.

Я ввёл в навигатор маршрут до менториума и газанул первым. Исама тронулся следом и вскоре поравнялся со мной. На его лимонном шлеме красовался чёрный феникс, вокруг которого пестрели иероглифы с пафосными девизами. Мой шлем был просто чёрный, с тонированным забралом. Только спереди алел иероглиф, означавший «мангуст». Так меня называли когда-то. В честь героя книги Киплинга. Я, как и те зверьки, охотился на кобр. В некотором смысле.

До того, как угодить в этот мир, я в Японии не бывал. Много где приходилось работать и отдыхать, но не в стране восходящего солнца. Кстати, по утрам оно действительно красное. Именно такое, как его изображают на флаге. Даже ярче. Правда, в здешней Империи к красному кругу на белом фоне добавлено изображение аиста. Это птица королевского дома, символизирует благородство устремлений. Ну, и единство страны с её повелителем, конечно. Типа, мы вместе, и мы сила. В принципе, правильно: все подданные солнцеликого считаются его детьми. Даже если они не аристократы.

Токио выглядел очень футуристично. Не знаю, отличался ли он от того, что остался на Земле. Не могу сравнивать. Но я себя первые месяцы чувствовал так, словно угодил в фантастический фильм. Ну, где киборги и тачки летают. Правда, здесь ничего такого не было. Дроны вот были, и практически все документы в цифровом виде. Оплаты по Интернету. В общем, хоть из дома не выходи. Некоторые, кстати, и не выходят. И очень даже много таких. Но я их не видел. Угадайте, почему. Правильно: они не выходят из дома!

Без навигатора я до сих пор ездить по Токио не рисковал, если путь лежал дальше трёх кварталов. Небоскрёбы, подземки, монорельсовые дороги, развязки, тоннели, киоски — и повсюду просто океан вывесок, покрытых иероглифами! Я даже в Лондоне не видел столько билбордов.

Менториум «Коганэ но Сару», колыбель будущих артиллеристов Империи, располагался не в центре города. Там земля стоила слишком дорого, а учебное заведение построили всего сто пятьдесят лет назад. Для сравнения: менториум, где взращивали флотских офицеров, был основан пятьсот лет назад. Лётное же училище было совсем молодым, хотя по престижности обставило все остальные вузы. Но это никак не повлияло на его расположение: менториум боевых пилотов располагался в пригороде столицы. Там, где земля стоила вы разы дешевле. И кадеты жили прямо там, не катались каждый день туда-обратно.

Мы промчались по автобану среди потока автомобилей и мотоциклов, выскочили на трассу, нырнули в тоннель, миновали два моста, монорельсовую дорогу метрополитена и выехали на площадь в районе Синдзюку. Здесь уже оставалось недолго. Три поворота, поддать газку на прямой — и мы лихо затормозили перед кованой оградой менториума. Путь, в принципе, недолгий. Я здесь был впервые, потому что все экзамены сдавались дистанционно, а затем тебе просто приходило письмо либо с вежливым отказом, либо с поздравлениями. Мне вот досталось последнее.

Поставив байк на антиугон и сигнализацию, я взял шлем под мышку и направился к распахнутым воротам. Исама не отставал. Через несколько секунд мы влились в пёстрый поток первокурсников. Многие, как и мы, приехали на мотоциклах, и несли шлемы.

— А где старшие курсы? — спросил я Исаму. — Что-то я не вижу никого в форме.

— А у них занятия позже начинаются. Сегодня же линейка для нас. Ты не читал расписание сегодняшнее на сайте, что ли?

— Нет, как-то упустил этот момент.

— Понятно… — протянул Исама.

Он не уставал удивляться моей рассеянности. Сам он отличался исключительной организованностью. Но вы это уже, наверное, поняли.

Перед высоким крыльцом располагалась статуя знаменитого полководца Ямагаты Оримото. Многие студенты, проходя мимо, кланялись ему. Исама тоже отвесил истукану приветствие.

— А у флотских стоит памятник Осами Нагано, — заметил он. — Про лётчиков вот не знаю. Не успел нарыть информацию.

— Неужели? Ну, всё впереди.

— Да, надо узнать, — совершенно серьёзно ответил Исама.

Когда речь идёт о государственных деятелях и вообще о политике, с сарказмом у местных не очень. Считается, что всё это в ведении Императора, а значит, непререкаемая истина. Смеяться, в общем, не над чем. И причём они действительно так к этому относятся, искренне.

Поднявшись на крыльцо, мы вошли вместе со всеми в огромный сверкающий зал, отделанный мрамором и гранитом. Декора было минимум — всё-таки военное заведение. Зато повсюду от потолка до пола свисали штандарты с камонами, эмблемами и гербами. Может, ещё с чем. Я в этой символике разбирался на уровне «не разбить лицо сынку большой шишки, чтобы не загубить себе жизнь в этом новом прекрасном мире».

— Справа трофейные! — с гордостью шепнул Исама. — Сколько же их тут?! Штук сто?!

— Не меньше, — отозвался я, окинув взглядом ряд штандартов.

Япония хорошо повоевала, ничего не скажешь. Особенно на востоке. По сути, на данный момент Империя включала в себя весь азиатский сектор. Китай, Тибет, Филиппины, Малайзию, Таиланд и даже Монголию. Хотя ума не приложу, зачем она солнцеликому. Хоть населения и много, а переселяться в степь жители городов не торопятся. В общем, у нас тут не совсем паназия, конечно, но дело идёт к тому. По крайней мере, так твердят аналитики по телику. И ещё они говорят, что запад очень недоволен активностью Императора. Его экспансия вызывает «обоснованные опасения» и «суждение». Так что не случайно военные вузы в стране считаются основными. Быть офицером здесь престижно. И очень выгодно, естественно. Если не погибнешь, само собой.

— Как думаешь, будет война с Союзом? — словно прочитав мои мысли, спросил Исама.

Первокурсников встречали младшие офицеры и направляли в актовый зал, где должна была состояться торжественная линейка. Мы прошли примерно в середине потока и заняли места в задних рядах. Просто потому что передние уже были забиты. Это Исаму очень расстроило. Ну, а я в школе привык сидеть на галёрке. Нет, учился я нормально, но светиться перед учителями не любил. Может, с тех пор так и повелось, что я предпочитаю тень. Хе-хе, шучу, конечно.

— Так будет война? — повторил Исама, открутив башкой по сторонам и немного успокоившись.

— Откуда мне знать? — пожал я плечами. — Это у экспертов спрашивать надо.

— Да их не поймёшь! Одни говорят, что да, неизбежна. Другие вопят, что никто этого не допустит. И спорят до хрипоты. А толку ноль!

— Так чего ты от меня-то хочешь?

Исама махнул рукой.

— Хочу понять, каковы шансы попасть на войну.

— А ты хочешь, что ли?

— Конечно!

— Зачем?

— Как это зачем? — растерялся Исама. — Мы же военные.

— И?

— Значит, должны воевать!

— А… Ясно.

— Боевые офицеры быстро делают карьеру, и платят отлично, — добавил Исама с неожиданной рассудительностью. — А потом и в политику можно податься. Без боевых наград туда соваться бессмысленно.

Я взглянул на соседа с лёгким удивлением. Хм, неужели он не так уж безнадёжен, как я привык думать?

— В политику собрался? — спросил я.

Вокруг нас шумели студенты. Многие стояли рядом с креслами, фоткались, знакомились, даже вели прямые эфиры.

— Возможно, — уклончиво отозвался Исама. — Почему бы и нет?

— Слушай, а как ты сюда поступил? — спросил я. — В смысле: нужен же блат, разве нет?

— Ага. И неплохой причём. Всё-таки, третье по престижности учебное заведение в стране.

— Я в курсе.

— Дядя помог.

В Японии о покровительстве говорить не стесняются. Здесь это считается нормальным. И правда, зачем нужны связи, если не помогать своим? И потом, каждая услуга однажды может принести пользу. Рука руку моет. Все повязаны. Как у якудзы, только без откровенного криминала.

— А дядя кто? — спросил я.

— Работает а секторе агропромышленности.

Исама не стал называть должность. Значит, шишка не очень большая. Но связей устроить племянника в менториум артиллерии хватило. Что ж, оно и понятно: агропромышленность в Японии крайне важна, ведь сколько народу кормить приходится. Там можно и не занимать высокий чин, а всё равно с тобой будут считаться.

Я хотел спросить Исаму, почему он живёт в одном доме со мной, а не в районе получше, но в этот момент заметил обращённый на меня пристальный взгляд. Высокий худой парень стоял у прохода, засунув руки в карманы, и откровенно пялился на меня. Безо всякого выражения на лице. Я смотрел на него уже секунд двадцать, но он и не думал отвести взгляд. Очень невежливо. Практически вызов по здешним меркам. Может, он просто задумался? Но нет, взгляд незнакомца не казался отрешённым. Наконец, он медленно повернул голову в сторону сцены, на которую выходили два офицера, отлип от стены и нырнул в проход, навстречу последним студентам, спешившим занять места.

Странно: все сюда, а он отсюда. И ведь он не был старшекурсником, иначе носил бы форму.

Я уставился на сцену, где под руководством офицеров кадеты подравнивали по обеим сторонам кафедры знамена. Наконец, появился ректор. Подтянутый, невысокий, лет пятидесяти. Генерал Нодзу Сюнроку. Вся грудь в медалях и орденах. Боевой офицер, само собой. Другие в Империи карьеры не делали. И воспитывать будущих воинов никто бы штабным крысам не доверил. Этим новый мир приятно отличался от того, который я покинул.

Генерал постучал по микрофону. Разумеется, он работал. Случись иначе, и звукотехник, наверное, сделал бы себе харакири.

Ректор заговорил о том, что нас ждёт, о славе и великом будущем Империи, поздравлял, предупреждал и так далее. Я подобных речей и дома наслушался. Так что особо не вникал. А вот остальные внимали, только что рты не поразевав.

В нагрудном кармане френча вибрануло. Я потихоньку, стараясь не привлекать внимания, достал смартфон. СМС-ка с неизвестного номера. Хм… Откроем.

«Встречаемся после линейки на додзё восьмого корпуса. Приходи обязательно».

И всё! Ни подписи, ни объяснений. И у кого вообще может быть мой номер? Я его не раздаю направо и налево.

Сообщение вызвало тревогу. Не похоже, чтобы тайная поклонница вызывала меня на свидание. Почему-то вспомнился пялившийся на меня парень.

Ладно, незачем себе башку забивать. Скоро схожу и всё выясню.

Терпение, сказал я себе. Ждать и не дёргаться я умел. Но это вовсе не означало, что мне было не интересно, кто и почему проявил к моей крайне скромной персоне интерес.

Глава 3

Поздравительная речь генерала Сюнроку продолжалась ровно тридцать минут. Думаю, он ориентировался по часам. После него выходили другие офицеры. Один зачитал дисциплины, которые нас ждут и велел посмотреть на стенде в фойе, в какую группу кто попал. Другой объяснил, где будут проходить занятия. Не слишком его речь помогла, и он сам, видимо, это почувствовал, потому что под конец посоветовал скопировать себе в смартфоны план территории менториума.

Наконец, нам сообщили, где столовка, и отпустили. Большинство тут же ломанулось фоткать план, выяснять, в какую группу попали, и жрать. В общем, всё, как велено. Исама пытался меня утянуть за собой в это крайне увлекательное путешествие, но я сослался на острую необходимость посетить туалет.

— И так еле досидел, — сказал я, делая вид, что едва терплю. — Встретимся в столовой.

— Тебе взять что-нибудь?

— Нет, я пока не голоден.

— Спишу для тебя расписание, если окажется, что мы в разных группах, — пообещал Исама.

— Спасибо, Исама-кун.

С суффиксами, которые японцы используют при обращении друг к другу, я разбирался долго и тщательно. И всё равно поначалу часто путался. Тут ведь важно не обидеть, не оскорбить. А то можно невольно нажить врагов на ровном месте. Нужно знать нюансы. В основном, я старался употреблять нейтральный «сан», но Исама заслужил небольшое поощрение, так что я присовокупил к его имени более тёплый «кун».

Оставшись в одиночестве, я, прежде всего, подошёл к стенду с планом эвакуации. Но он не подошёл, потому что ограничивался основным корпусом. Пришлось выйти на улицу и отыскать, как и советовал офицер, билборд с полным планом территории. Я его сфоткал, оцифровал с помощью специального приложения и загрузил в навигатор. Теперь можно было спокойно, не рискуя заблудиться, перемещаться по менториуму.

Восьмой корпус находился в дальнем конце огороженной территории. Додзё был обозначен с правой стороны от него. Туда я и направился. Вокруг было полно студентов в обычной одежде — первокурсников, выползших осмотреться и подышать свежим воздухом, а также покурить, что на территории менториума не запрещалось — нужно было только отойти в специально отведённое место с соответствующей табличкой.

Появлялись и кадеты в зелёной форме. Они постепенно собирались на занятия. Некоторые охотно знакомились с новенькими, особенно с девушками. Другие глядели на первокурсников свысока.

Я лавировал между студентами, пробираясь к восьмому корпусу. Не торопился, чтобы не привлекать внимания. Минут через пять мне позвонил Исама. Пришлось ответить.

— Ну, ты где, Кенджи-кун?! — выпалил он. — Застрял там, что ли?!

— Застрял, — ответил я и свернул за угол здания, вдоль которого шёл.

Впереди показался двухэтажный корпус, на вид — заброшенный. Хм… Похоже, это и есть восьмой.

— Когда ты придёшь уже? — прозвучал в трубке вопрос.

— Не знаю пока. Ешь без меня, не жди.

Исама испустил полный сожаления вздох.

— Всё, не отвлекай меня, — строго сказал я и отключился.

Никто не болтался возле восьмого корпуса. Он явно давно не использовался. Нет, вокруг него трава была пострижена, и деревья подровнены, как везде, но чувствовалась необитаемость здания. Никаких табличек на дверях, объявлений. Даже урн нет. Обойдя корпус, я обнаружил, что додзё открыто. Из щели тянуло затхлой сыростью. Ну, и кому пришло в голову назначить мне здесь встречу? По пути я пытался пробить номер, с которого пришла СМС, по базе, но это оказалось бесполезно. Так что я даже не представлял, кого обнаружу внутри. Если там вообще есть кто-то.

Поднявшись по ступенькам, я прислушался. Тишина. Кто бы сомневался…

Открыв дверь, я заглянул внутрь. Пусто! Зал для медитаций и тренировок тянулся метров на пятьдесят. Ни циновок, ни снарядов для занятий. Только пустые стойки, где прежде лежали шесты, деревянные мечи и прочее «оружие». Я лично всем боевым стилям предпочитал ган-фу. Это когда дерёшься и тут отстреливаешь всех, кого только можешь. Здесь же даже такого слова не существовало. Оно, конечно, неудивительно: его придумали на западе в моём мире. В общем, не любили местные японцы мешать белок с балалайками, а мордобой с пальбой. Помню, читал, что поначалу они вообще огнестрел считали чуть ли не оскорблением. Типа, чему там учиться? То ли дело — меч! Тут целый путь пройти надо. Единство духа, тела, клинка. Все дела.

В общем, стреляли японцы отменно, если брались за это дело. Но пушки не уважали. Думаю, если б на западе махались мечами, они бы и вовсе производить артиллерию не стали. Но Император понимал: без этого сейчас никуда. Поэтому тяжёлая промышленность вовсю пахала на армию.

Я прошёл на середину додзё. Мои шаги гулко разносились по залу. Что я тут делаю? Если б со мной действительно хотели встретиться, то уже ждали бы. Надо валить.

Кивнув самому себе, я решительно направился к выходу.

— Не так быстро, Кенджи-сан! — окликнувший меня голос походил на шелест осенней листвы в парке Рикугиэн.

Резко обернувшись, я принял позу для защиты — на всякий случай. Лучше выглядеть смешно, чем умереть. Так я считал. Японцы со мной, наверное, не согласились бы.

Никого не было видно. Зато под сводами додзё заметался тихий смешок.

— Прости, Кенджи-сан, я не хотел тебя пугать.

— Ты и не напугал, — не меняя позы, отозвался я. — Просто ведёшь себя невежливо. Прячешься, хихикаешь. При том, что сам меня пригласил.

— Ты совершенно прав. Я прошу прощения. Но показаться никак не могу. Видишь ли, в этом суть нашей встречи.

Я пытался на слух определить, где находится мой собеседник, но не мог: его голос метался в пустом зале, словно резиновый мячик, брошенный рукой обиженного ребёнка. Как он это делал?!

— Ты перешёл дорогу могущественным людям, Кенджи-сан, — продолжал невидимый визави. — Они недовольны. Такие… инциденты подрывают репутацию. Люди нечасто прощают нанесших им подобный урон.

— Прекрасно их понимаю, — кивнул я. — Но при чём тут…

— Ты? Сейчас объясню.

— Уж будь любезен.

Похоже, меня не предупредить позвали. Судя по всему, будут убивать. Зачем только разговоры ведут? Мой собеседник совершенно уверен, что справится с задачей? Хм…

На всякий случай я переключил зрение в режим «гэнсо» и собрал избыток энергии в кулак. Но не для удара. Для защиты. Это сейчас было важнее, я ведь понятия не мел, с какой стороны буду атакован. Поэтому вкинул весь излишек в технику Панцирь света. Теперь я был готов к встрече. Если только тот, чей голос я слышал, не являлся Мастером. Тогда моего уровня защитной техники просто не хватит. Но это вряд ли. Не послали бы за мной Мастера. Слишком дорого. Не стою я таких трат. Скорее всего, мой противник максимум Просветлённый. Любой решит, что этого более чем достаточно, чтобы справиться с семнадцатилетним парнем. Уверен, он даже огнестрела не прихватил. Может, вообще без оружия явился. Тем более что выяснить уровень Кенджи труда не составляла. Как я уже говорил, парень добрался только до Просвещённого, а значит, имел всего лишь второй боевой уровень.

Но всё это оставалось в сфере предположений. Наверняка я не знал ничего. Чёрт, я даже не видел своего собеседника! И это напрягало.

— Имя Мичи Окамото говорит тебе о чём-нибудь?

Ещё бы! Редкостный негодяй. Торговец живым товаром. Шесть лет успешно скрывался от властей. Пока семь месяцев назад не скопытился, получив пулю в голову из винтовки AS50. К счастью, рынок свободный, никаких ограничений нет — как и контрабанды, соответственно. К экономике здесь относятся трепетно, так что эпитет «свободная» не пустой звук.

— Впервые слышу, — сказал я.

— Неужто?!

— Угу.

И зачем я выперся на середину зала? Стоял бы себе у крылечка! Вот расслабила меня новая жизнь-то. Раньше я бы себе такого не позволил. А теперь разошёлся. Студент, блин!

— То есть, ты не знаешь, кому башку продырявил?! — в голосе, метающемся вокруг меня по залу, слышалась насмешка.

— Башку? — притворно удивился я. — Ты о чём вообще, приятель? По-моему, перепутал меня с кем-то.

— Не, это вряд ли, Кенджи-сан. Такая информация тщательно выясняется. Ты взял заказ на Мичи Окамото, когда цену за его голову подняли до миллиона йен. Неудивительно, ведь он так долго скрывался, чем позорил Департамент юстиции. И конкретно — отдел рейнджеров. Так что ты дождался своего часа, так сказать. Выследил его и прикончил. Один выстрел — один труп. Что, удивлён моими познаниями? Да, база заказов тщательно защищена от взлома. Информация об охотниках за головами секретна. Но даже про них можно узнать, если очень постараться. Деньги и угрозы имеют поистине чудодейственную силу. И тебе теперь не скрыться — так же, как не удалось скрыться Мичи Окамото.

Так, ясно. Дружки торговца живым товаром добыли сведения о снайпере, положившем их товарища, и решили восстановить репутацию. Даже зная, что я — сын члена «Бураку сунеки». Конечно, я, вроде как, первый начал. Да ещё и взял госзаказ. Папочка, наверное, был бы недоволен, узнай он, что сынок поработал на правительство. Но он может и не узнать.

В общем, клан «Синего дракона» был в своём праве, отправляя ко мне убийцу. Хуже другое: насколько они тверды в стремлении прикончить меня? Если я убью этого киллера, явится ли другой? Или клан сочтёт, что долг товарищу отдан, и можно оставить меня в покое. По сути, это зависит от того, хотят ли они поссориться с кланом моего папаши. Вообще, так-то жаловаться им не на что: бизнес убитого Мичи достался его подельникам. Они не в накладе. Но правила чести требуют что-то сделать. Чтобы показать остальным: нельзя просто так отстреливать наших!

— Ладно, разговор пустой и затягивается, — сказал я с деланной беспечностью. — У меня ещё куча дел. Не знаю, что ты несёшь, но это явно не ко мне. Пока!

И я попятился к выходу.

И тут он появился. Красная размазанная тень вынырнула из стены справа и метнулась ко мне. Проклятье! Синоби! Только они владели такой техникой и никому не выдавали её. Ниндзя скорее покончит с собой, чем позволит захватить себя.

Синоби атаковал стремительно. Пара ударов ногами в голову, серия руками в корпус и отход. Я заблокировал все. Но парень был очень быстр. К тому же, он перемещался, периодически исчезая. Полностью стать невидимым во время движения невозможно, однако вот так пропадать — вполне. Техника называлась «Лабиринт отражений». Вот бы изучить её! Но это без шансов. Для этого нужно родиться в клане синоби или быть похищенным ниндзя во младенчестве. Только так.

Ставя блоки, я отступал к выходу. Уверен, что на улице синоби не станет нападать. Всё-таки, могут быть свидетели, а это не стиль ниндзя. Так что мне нужно было выбраться из додзё.

Синоби лупил меня со всех сторон, но вскоре понял, что с защитой от обычных атак у меня всё в порядке. Удивился, наверное. Он-то рассчитывал встретить уровень Просвещённого. Ну, сюрприз, говнюк!

Ниндзя отступил, а затем выбросил перед собой раскрытые ладони. Меня ударила воздушная волна, приподняла и швырнула об стену. Боли я не почувствовал благодаря активированному Панцирю света. Переломов тоже можно было не опасаться. Но запас энергии сразу уменьшился.

Итак, мой противник являлся адептом стихии воздуха. Понятно. Без сомнения, остальные техники у него из той же оперы. Только придурки осваивали техники разных стихий. Дело в том, что техники одной стихии подкрепляли друг друга, делая бойца сильнее. Я, например, практиковал огонь. И, едва поднявшись, вытащил из кармана мандаринку. Всегда носил с собой парочку — на всякий случай. Ты не можешь просто создать шар огня и швырнуть его. Но поджечь предмет, превратив его в файербол — самое оно! Тут важно правильно выбрать основу. Большая или тяжёлая — трудно носить при себе. Маленькая наносит незначительный урон, а лёгкая может не долететь до цели. В общем, мандаринка или другой фрукт, как по мне, оптимальный выбор. К тому же, всегда можно перекусить.

Так что я определил, где должен находиться мой то и дело исчезающий противник, и запустил в него пылающий снаряд. Расчёт оказался верен. Ну, это для стрелка нормально, ведь мы привыкли учитывать излёт пули, направление и силу ветра. Файербол врезался в мгновенно проявившуюся алую фигуру, и рассыпался на угольки, а синоби охватило пламя. Да-а, никакой Панцирь света от такой техники не защитит. Тут уже надо щит задействовать. Но мой противник оказался слишком самонадеянным. Решил, что я только из пукалок валить людей горазд. А огнестрелы, как я уже сказал, здесь не уважают. Вот и поплатился. Помереть, конечно, не помрёт, но ожоги будут.

Развернувшись, я кинулся к выходу, выскочил на улицу и врезался в ойкнувшую девушку. Покачнувшись, она начала падать назад, так что я успел схватить её за запястье и удержать буквально в последнюю секунду.

Глава 4

— П-простите! — выдохнул я, оборачиваясь на дверь, из которой вылетел.

Красной тени не было. Синоби не стал преследовать меня — как я и предполагал.

— Кадет! Что происходит?!

Возмущённый возглас принадлежал едва не сбитой мною девушке. Обернувшись, я только теперь сообразил, что на ней была зелёная артиллерийская форма. Чин — лейтенант. Я мгновенно выпустил тонкое запястье и поклонился.

— Прошу простить меня, офицер. Я вышел так поспешно, что не успел остановиться вовремя.

— Что вы делали в додзё? — спросила девушка строго.

— Заблудился, офицер. Просто пошёл не туда.

— Что вы искали?

— Столовую, — ляпнул я первое, что пришло в голову.

Лейтенант смерила меня взглядом, полным снисходительного презрения. Решила, что перед ней идиот, не способный отыскать путь к кормушке. При том, что та находилась в каждом корпусе.

— В какой ты группе, кадет? — спросила она.

— Пока не знаю. Ещё не смотрел стенды.

Девушка вздохнула.

— Возвращайся в главный корпус и выясни, где будешь учиться, — сказал она, поправляя чёлку. В чём та, кстати, нисколько не нуждалась. — И там спроси кого-нибудь, куда идти. А то ты так, пожалуй, до темноты проплутаешь.

— Да, офицер. Благодарю!

Я снова поклонился.

Девушка развернулась и зашагала по дорожке прочь. Навстречу ей спешил с озабоченным видом какой-то парень в зелёной форме. Они остановились метрах в двадцати от меня. Офицер смерил меня подозрительным взглядом и что-то тихо спросил у девушки. Та усмехнулась, взяла его под руку и повела в сторону шестого корпуса. Ясно: сладкая парочка.

Я поплёлся за ними, но вскоре свернул и поспешил к главному корпусу, как и советовала девушка. Там в столовке я отыскал приунывшего Исаму. При моём появлении он встрепенулся, словно ужаленный.

— Где ты так долго ходишь?! — завопил он, вскакивая. — Тебя не было не меньше часа! Вот-вот начнутся вводные занятия. Твоё расписание я скинул тебе на телефон, кстати. Ознакомься.

— Непременно, — я упал на стул. — Что ты мне взял?

— Суши. Смотри сам! — буркнул Исама.

Я взял палочки, подцепил ролл, обмакнул в соевый соус и отправил в рот. Добавил немного васаби и кусочек имбиря. Конечно, всё это отличалось от того, что я ел в своём мире. Но не сказать, чтобы сильно. Правда, ни о филадельфии, ни о калифорнии здесь не слышали. Что неудивительно.

— Мы в одной группе? — спросил я, жуя. — А это что, зелёный чай?

— Да.

— Что да?

— На оба вопроса.

Вот чёрт! Значит, Исама будет таскаться за мной, как хвост. Никак от него не избавишься.

— Нужно ещё сегодня познакомиться с тренером, — сказал Исама.

Он давно поел и теперь просто сидел, иногда с беспокойством поглядывая на часы. Всё время боялся опоздать, бедолага.

— Зачем? — спросил я. — Разве сегодня есть занятия по шотокану?

Исама закатил глаза.

— Поражаюсь тебе, Кенджи-кун! Иногда ты не понимаешь очевидных вещей.

— Например?

— Сэнсей, ведущий тебя по пути боевых искусств, — самый важный человек в твоей жизни! Ну, после Императора, конечно.

— Разумеется, — кивнул я, подцепляя ещё один ролл.

— От него ты получаешь свитки с техниками. И получаешь тогда, когда готов к ним. Вот ты, Кенджи, когда бросил школу шатокана? Месяца три назад?

Ого, Исама уже опустил суффикс «кун», обращаясь ко мне. Видимо, на пробу. Нет, пока рано, приятель. Да ещё и в таком контексте.

— Нет, Исама-сан, — сказал я подчёркнуто сдержанно, чтобы дать понять, что кое-кто лезет не в своё дело. — Пять месяцев прошло с тех пор, как я был там в последний раз.

Исама меня понял. Но сильно не расстроился.

— И как ты получишь свиток с новой техникой? — поинтересовался он. — Купишь с рук? Не известно, какую копию?

Я пожал плечами.

— Многие так делают.

— И многие жалеют.

Он был прав, конечно. Купить на чёрном рынке можно было любую ерунду. Урезанную, перевранную. Из рук же сэнсея ты гарантированно получал качественный свиток. Хотя, конечно, тоже не бесплатно.

Мой взгляд упал на офицерский стол, где трапезничали девушка и её парень. Кажется, тоже лейтенант. Он поймал мой взгляд и слегка нахмурился. Я отвернулся. Ещё решит, что я к его бабе клеюсь. А нажить врага в командном составе — хуже некуда. Любой из этих офицеров способен при желании превратить жизнь студента в сущий ад. А то и вообще выжить из менториума. Интересно только, зачем эта парочка припёрлась есть именно сюда. Неужели преподают в главном корпусе? Вполне возможно. Я достал смартфон и открыл сообщения. Отыскал среди них расписание, скинутое Исамой. Нет, нас с ним зачислили во второй корпус. Четвёртая группа.

— Какую технику тебе сейчас надо добавлять? — спросил, прерывая молчание, Исама.

— Огненный щит.

— И давно ты к ней готов?

— Месяца два. Руки никак не доходили.

Я не стал говорить, что был занят тем, что создавал социальную сеть. Серьёзно, в этом мире нет ничего подобного. Люди обходятся мессенджерами. Ниша оказалась свободна, так что я быстренько оформил фирму, нанял нескольких компьютерщиков (не спрашивайте, кто из них кто — я в этом не шарю) и объяснил задачу. Вот они и трудились над первым в этом мире сайте для лайканья фоток и добавления в друзьяшки. Рабочее название было «Френдконнект». Но над этим ещё предстояло поработать. Сократить. Может, что-то типа «Коннект». А вообще, лучше нанять специалистов. Взять название из своего мира совесть не позволяла. Такой вот я щепетильный.

— Так самое время, — сказал Исама. — Познакомишься с тренером, начнёшь заниматься, и он выдаст тебе самый что ни на есть оригинальный свиток Огненного щита.

Я кивнул.

— Да, конечно. Ты прав.

— Значит, сходим а зал после вводных занятий? — обрадовался Исама.

Я отправил в рот последний ролл, вытер губы салфеткой и вздохнул.

— Сходим. Непременно.

В этот момент мой взгляд остановился на парочке парней, направлявшихся ко мне. И один из них был тем самым, который пялился в актовом зале. Его приятель походил на гориллу фигурой, но при этом имел ангельское личико. Вот только крашеные в ярко-рыжий цвет волосы совсем ему не шли. Я вообще до сих пор не привык, что в Японии все вытворяют с причёсками дикие вещи. Причём, и девчонки, и парни. И никого это не смущает. Даже здесь, в военном менториуме, я встретил несколько офицеров с Бог знает чем на башке.

Парни подошли, отодвинули стулья и, не спрашивая разрешения, сели, не сводя с меня глаз. Исама нахмурился, но, чувствуя, что гости явились ко мне, ничего говорить не стал. Мало ли: вдруг это мои знакомые.

— Ты ведь сын Орочи Исикавы? — после короткой паузы спросил проявивший ко мне странный интерес парень.

— Кто это такой? — спросил я.

— Якудза. Из клана «Чёрной змеи». Большая шишка там был, пока не сел. Контролировал поток наркотиков через всё побережье.

Ишь, подкованный какой парнишка.

— С чего ты взял, что мы с ним родственники? — ответил я.

И кто ты сам такой?!

— Брось. Не так много рождается альбиносов. И потом, я видел в списках фамилию Исикава. Совпадение крайне маловероятно.

— А может, я покрасился. Как твой приятель.

Я указал глазами на здоровяка. Тот на это отреагировал ровно никак. Просто сидел, как статуя Будды. Если б тому вздумалось поэкспериментировать с имиджем, конечно.

— Нет, — качнул головой парень. — Ты такой родился.

— Ладно, угадал. Я — Исикава. Что дальше?

— Значит, тебя сюда устроил клан «Чёрной змеи», — кивнул парень так, словно именно это и предполагал услышать.

— Что, если и так? Каждого, кто здесь учится, кто-нибудь да пропихнул. Тебя вот, например, кто?

— Отец, — ничуть не смутился парень.

— И кто он такой?

— Префект округа Синдзюку.

Мои узкие глаза сузились ещё больше. Так вот, оно что…

— Сэтоши Накаяма?

— Он самый, — парень поднялся, его приятель последовал примеру. — Будем знакомы, Кенджи-сан.

Оба неторопливо двинулись прочь.

Судя по тому, что парень руки мне не подал, знакомство будет так себе. Оно и неудивительно: именно папаша этого чела засадил моего предка!

Исама уже открыл было рот, чтобы задать какой-то вопрос, как раздался спасительный резкий звонок. Мой приятель вскинул запястье, чтобы взглянуть на часы.

— Вводное занятие начнётся через пять минут! — воскликнул он так, словно мы могли опоздать на ковчег, спасающий от Великого потопа. — Бежим скорее!

Глава 5

Две пары, на которых мы высидели, изнывая от скуки, касались великой истории великой Империи, военной славы, внешней политики, наших врагов и так далее. Короче, промывка мозгов будущему пушечному мясу.

По правде сказать, я нисколько не хотел снова ступать на армейскую стезю. Хватило и в родном мире. Судьба дала мне шанс всё начать практически с нуля. Новые возможности. И повторяться я не желал. Так сказать, на те же грабли вставать. Однако сын якудза принадлежит якудза, и от этого никуда не деться. Я не могу сейчас отмахнуться от них. Это слишком опасно. Но это не значит, что я не приложу все усилия, чтобы обрести независимость. Моё пребывание в менториуме — временная уступка. Я здесь, пока не найду способ сбросить паутину якудзы. Не знаю, как на этот повлияет возвращение папаши Кенджи Исикавы. Буду разбираться по ходу дела. Но марионеткой ни в чьих руках я точно не буду!

Время от времени я посматривал по сторонам: не появится ли красная тень, но, конечно, это было излишне. Синоби не рискнул бы ошиваться здесь, где полно офицеров, являющихся адептами уровня Идущий, Мастер и даже Парящий. Они запросто могли бы его почуять. Увидеть вряд ли, но поднять тревогу и устроить облаву — да. А ниндзя это ни к чему. Он лучше подождёт удобного момента, чтобы напасть. И в следующий раз будет пособраннее. А значит, куда опаснее.

Синоби владели уникальной техникой, доставшейся им от древних предков. Когда-то основатели теневых кланов связались с тварями Бездны, или, как ещё её здесь называют, Дзигоку. Это не ад в нашем, европейском понимании. Скорее, обитель демонов. Как Джиннистан, если кто увлекается арабской мифологией.

В общем, синоби практикуют техники магических паразитов: вступают в симбиоз с тварями Бездны, и те наделяют их всякими способностями вроде Лабиринта отражений. А взамен ниндзя кормят их своей Ци.

Вообще, без жизненной энергии в этом мире настоящим бойцом не стать, потому что все духовные техники, связанные со стихиями воды, воздуха, огня и земли, напрямую зависят от объёма накапливаемой адептом Ци. Часть её идёт на прокачку энергетических узлов, которые индусы в нашем мире называют чакрами, а остаток хранится про запас, чтобы в нужный момент быть вкаченным в атакующую или защитную технику. Поэтому каждый божий день мои сограждане посвящают минимум час медитации, во время которой собирают разлитую вокруг Ци. Это, конечно, процесс медленный, потому что много так не накультивируешь. Так что, чем чаще и дольше ты медитируешь, тем быстрее развиваешься. Некоторые вообще почти всё время этому посвящают. Но это фанатики уже. Или монахи какие-нибудь.

Есть, правда, и читеры. Но тут дело уже опасное. Не каждый решается, да и не каждый в живых остаётся после этого. Плюс специальный отдел полиции, носящий загадочное название «SD-5», отлавливает и читеров, и тех, кто продаёт им на чёрном рынке Свитки призыва. Наказание весьма серьёзное. Потому что, если ты не справишься, последствия придётся разгребать именно «SD-5». А тамошние ребята не в восторге от этого. Потому что они тоже могут погибнуть. Тут без гарантий. Никто, как говорится, не застрахован.

Наконец, вводные лекции закончились, и мы с Исамой отправились знакомиться с сэнсеем. Вообще, так можно называть любого преподавателя, учителя или просто человека, который считается мудрым и уважаемым. Чьё мнение не пустой звук, так сказать. Например, писателя так можно назвать, даже если он тебя лично ничему не учит. Конечно, я не говорю о тех, кто пишет массовку или эротику. Речь о серьёзных авторах.

В общем, мы заявились в додзё второго корпуса. Там занятий ещё не было, но несколько офицеров разминались, нанося стремительные удары по грушам. Звонкие шлепки разносились по залу, сливаясь с резкими выкриками.

Мы увидели сэнсея (его нетрудно было определить по чёрному кимоно и особым нашивкам) возле стойки с деревянными мечами. Он словно выбирал снаряд для упражнений. Подойдя, мы приветствовали его поклоном.

— Новенькие? — осведомился тот, окинув нас оценивающим взглядом.

— Так точно, Такэда-доно, — быстро ответил Исама.

Ишь, даже успел выяснить фамилию мастера.

— У вас первое занятие завтра, — сказал сэнсей. — По расписанию.

— Мы знаем, просто решили представиться.

Мастер одобрительно кивнул.

— Что ж, раз явились, давайте я вас посмотрю, — сказал он, отступая от стойки с мечами. — Покажите, на что способны.

— Только ударно-бросковая техника? — уточнил Исама.

— Да, не буем ничего разрушать здесь. Для этого есть специальный плац на открытом воздухе с бетонными стенами. Думаю, вы его уже видели?

— Пока нет, Такэда-доно.

— Ну, всему своё время.

Мастер принял классическую стойку: опор на левую ногу, права чуть согнута и на носке. Одна рука у пояса, другая перед собой. На самом деле всё это не имело никакого значения, особенно для бойца такого уровня. А наставниками в военных менториумах могли стать адепты не ниже Мастера.

Мы с Исамой заняли позиции перед офицером, держа друг от друга дистанцию в полтора метра — чтобы не мешать и одновременно усложнить задачу противнику. Но, опять же, это не играло роли. Даже вдвоём мы были Такэде не соперники. Думаю, он бы справился с двумя десятками таких бойцов, как мы.

Исама атаковал первым. С резким выкриком он метнулся к сэнсею и ударил ногой сбоку — резко, хлёстко. Такэда легко заблокировал атаку предплечьем, мгновенно переместился чуть вперёд и врезал Исаме ладонью в грудь. Исама пытался провести сбив, но опоздал буквально на полсекунды и пропустил удар. Он отлетел назад и шлёпнулся на спину, но тут же вскочил — совсем как в китайский фильмах о вин-чуне, которые я смотрел в детстве.

Тем временем я атаковал мастера в прыжке. Прямой удар ногой в грудь. Такэда мог бы и увернуться, но не стал. Вместо этого он перенаправил мою ногу, оттолкнув её предплечьями, чем развернул меня так, что я начал падать лицом вперёд. Но наставник не ограничился этим. Мне навстречу устремилась его стопа. Она должна была ударить меня в грудь, но я успел подставить руки и заблокировал её. Приземлившись, с трудом удержал равновесие. Расслабляться было некогда: Такэда стремительно атаковал серией прямых ударов кулаками, метя в лицо, грудь и живот. Я отбил их, быстро пятясь. Тут и Исама подоспел. Он сделал подкат, желая сбить мастера, но тот лишь перепрыгнул его ноги. Однако маневр Исамы заставил его переместиться правее и прекратить атаку на меня.

Конечно, он дрался в четверть силы максимум. Скорее всего, даже меньше. Просто проверял, кто перед ним.

— Достаточно, — Такэда опустил руки и распрямился. — Вы не безнадёжны, кажется. Техника поставлена и соображаете, реакция есть. Но, конечно, вы в самом начале пути.

— Да, сэнсей! — склонился Исама.

Я последовал его примеру, чуть замешкавшись.

— Мы понимаем, — добавил мой приятель.

— Встретимся завтра, — кивнул офицер.

Покинув додзё, мы отправились к выходу с территории менториума. На сегодня мы были свободны. Этот день можно было считать единственным лайтовым на ближайшие шесть лет. Война, правда, грозила разразиться гораздо раньше. В течение двух лет, если верить аналитикам с телевидения. И я был склонен им верить. Потому что Император явно не стремился избежать конфликта с западом. Напротив, усиленно готовился к нему. А когда люди вкладывают столько средств и сил во что-то, они обычно рассчитывают использовать это. Кроме того, важно понимать: в Японии этого мира Император владеет землёй. Всей землёй. И, в принципе, это всё. Остальное принадлежит корпорациям, так называемым дзюйбацу, которые сложились из экономических и родственных союзов кланов. У них деньги, влияние, промышленные мощности и даже свои армии. Причём, вполне законные. Это привилегии, пожалованные Императором. Но, если интересы дзюйбацу идут вразрез с планами Солнцеликого, его просто вежливо, но твёрдо пошлют куда подальше. Потому что без кланов он ничего не может. Другое дело, что интересы кланов — это, вроде как, интересы странны, а значит, и интересы Императора. Проще говоря, владыка страны восходящего солнца служит кланам. Но никто никогда не вякнет этого прямо. Все делают по молчаливому согласию вид, что дела обстоят ровно наоборот. Такой вот коленкор.

— Чем займёмся? — деловито осведомился Исама, едва мы вышли из ворот.

— Лично я собирался проставиться. Встречаюсь с друзьями.

— О-о! Серьёзно? Здорово.

Было бы невежливо не пригласить Исаму, учитывая, что мы стали одногруппниками. И потом, он, кажется, был неплохим парнем, хоть и прилипалой.

— Хочешь со мной?

— Если это никого не стеснит, — просиял Исама.

— Всё нормально. Поехали.

— А куда?

Я сказал, что встречаюсь с друзьями, но на самом деле друзей у меня в этом мире не было. Да и откуда? Я ведь чужой, втихую забравшийся в не принадлежащее мне тело в ином мире с иной культурой. Мне приходилось шифроваться и всё такое. К тому же, эти семнадцати и двадцатилетние ребята были для меня слишком молоды. Я играл роль своего парня, их сверстника, но не нуждался в них. Я был один. А кругом — потенциальные враги. И не только потенциальные, кстати.

— В клуб «Окимоно», — ответил я, надевая шлем.

— Серьёзно?! — Исама выглядел потрясённым. — Это же… Самое крутое место в Токио!

— Ну, да. Поэтому мы туда и едем.

Я завёл мотоцикл, приложив отпечаток к сенсору и просто нажав маленькую кнопку на руле. Обожаю местные технологии.

— Не отставай!

Исама поспешно натянул шлем и вскочил в седло своего байка. Похоже, он ни разу не был в святая святых столичных развлечений. Что ж, значит, сегодня твой счастливый день, приятель.

Чёрный, как пантера, «Кавасаки» низко взревел подо мной и рванул вдоль улицы, уверенно набирая скорость.

Глава 6

Я отхлебнул тёмного пива, промакнул рот салфеткой и откинулся на спинку красного диванчика. Искусственная кожа при этом противно скрипнула. В клубе было темно, мерцали неоновые трубки, протянутые вдоль стен, слева виднелся небольшой светильник, сделанный в виде оплетённого металлической сеткой шара. Из колонок звучала песня японской симфо-метал-группы «Matenrou Opera». Сейчас был день, и посетители почти отсутствовали. Зато ночью будет не протолкнуться. Набьётся человек двести, не меньше. Но ночью меня здесь не будет. Имеется важное дело. Более опасное, чем риск подцепить триппер, трахаясь в туалете с обдолбанными шлюшками.

— Фудо говорил, ты умеешь показывать фокусы, — проговорила изящная блондинка (крашеная, разумеется) с ярко накрашенными губами, сидящая напротив меня рядом с толстым парнем в круглых очках без оправы. Она щурилась и часто моргала, словно ей мешал ядовито-кислотный свет. — Какие-то необычные, да?

Мы только что познакомились. Это была девушка моего приятеля Фудо, чьё имя, переводившееся как «неповоротливый», очень ему подходило. Вернее, он был приятелем Кенджи Исикавы и мне достался по наследству. Как приложение к новому телу. Впрочем, остальные «друзья» — тоже. Приходилось поддерживать с ними отношения, чтобы не выходить слишком уж явно из роли.

— Да, фокусы, — подтвердил я. — Всякая ерунда.

— У него настоящий дар, — заявил Фудо, вертя в коротких, толстых пальцах картонную подставку из-под пивной кружки.

Его круглая, коротко стриженая голова слегка покачивалась в такт музыке.

— Типа, экстрасенс? — уточнила с лёгкой улыбкой девушка. Между алыми губами стали видны брекеты. — Или даже Провидец? — она улыбнулась шире, давая понять, что шутит. — Обожаю всё сверхъестественное. Хотя, если честно, не очень-то верю во всё это. Ну, не считая ясновидения, конечно.

Провидцы в этом мире действительно существовали. Но это были не маги, дающие объявления в Интернете, обещая снять порчу или венец безбрачия, предсказать будущее по кофейной гуще и так далее. Нет, так назывались адепты, реально владеющие ясновидением. Их было мало, и большинство состояло на государственной службе или на службе у дзюйбацу. Тут уж кто как сам выбрал, или как сложилось.

— Я тебе точно говорю! — Фудо решительно постучал по столу картонкой и отбросил её в сторону. — Он такие штуки выкидывает!

— Ты, вроде, говорил что-то про карты? — вспомнила девушка.

— Ага. Кенджи может вслепую всю колоду разложить на красные и чёрные масти. Прикинь?

— Круто! — впечатлилась девушка. Я не запомнил её имя. — Жаль, у нас нет сейчас карт, да?

Я равнодушно кивнул. Да уж, прямо до слёз. Так хотелось пораскидывать карты, аж не передать.

Да, я показывал это фокус множество раз, развлекая приятелей, но впечатлять блондинку в мои планы не входило. И вообще, я здесь находился только по долгу вежливости. Надо было отпраздновать с друзьями поступление в менториум. У Исамы, похоже, друзей не было — соответственно, и проблемы такой тоже. А вообще, я ждал вечера. Ночи даже, если точнее.

— А ещё что умеешь? — не сдавалась девушка.

— Да всякое, — махнул рукой Фудо. Он явно вознамерился минимизировать моё общение с его девушкой, и потому отвечал за меня. — Орёл-решку угадывает, например.

Мог бы тогда меня и не рекламировать. Хотя пофиг. У меня на его блондинку планов не было.

— Ну, это случайность, — разочарованно протянула девица.

— Он всегда угадывает, — уточнил Фудо. — Без осечек.

— Слушай, так это ж здорово! — оживилась блондинка. — Ты можешь в казино играть!

Я кивнул.

— Пару раз пробовал. Но там слишком сложно. На одних мастях не выедешь.

— Почему?

— Красное-чёрное, орёл-решка — это только два варианта, а в карточной игре или на рулетке — масса возможностей. Их я предугадать не могу.

Увы, нет у меня такого таланта. А то мог бы озолотиться, конечно.

— Жаль, — расстроилась девушка, словно ей могло что-нибудь перепасть, умей я выигрывать у казино.

— А то! — поддержал её Фудо. — Иначе Кенджи сейчас был бы миллионером.

В нашей компании суффиксы обычно опускались. Сегодня их использовали только, разговаривая с Исамой, поскольку он был новеньким. Ну, и девушка иногда добавляла ласковое «кун» в отношении Фудо как своего парня.

— У моей бабушки тоже был дар, — поделилась она.

— Правда?

— Ага. Она рассказывала, что как-то шла с сестрой по улице, и ей вдруг показалось, что сейчас сзади выскочит мотоцикл и перевернётся.

— И что?

— Так и получилось. Буквально через секунду, прикинь.

— Ничего себе, — равнодушно проговорил я.

Да, отголоски каких-то прозрений встречались и в моём мире. Например, фокусы с картами и угадыванием стороны монетки я показывал и там. Но это не имело никакого отношения к тому, что было доступно Провидцам.

— О, вспомнил! — воскликнул вдруг Фудо, взмахнув рукой так, что едва не опрокинул кружку. — Кенджи ещё как-то имя парня из фильма угадал! А он его первый раз смотрел, так? — добавил он, обратившись ко мне.

— Точно, — подтвердил я. — Он как раз собирался девушке представиться, и у меня в голове промелькнуло: «Сейчас скажет, что его зовут Лукас». Фильмец был американский.

— Понимаешь? — вмешался Фудо. — Не Джон, не Джордж и не Гарри! Лукас! Необычное имя, да? Не на слуху, так сказать. Вот как оно ему на ум пришло?

— Да, удивительно, — согласилась блондинка. — А мысли читать можешь?

— Нет, — сказал я. — Ничего такого. По-моему, этого вообще никто не может.

— Никто, — с видом знатока подтвердил Фудо. — Даже Ойкумены. А они почти что боги.

— Ой, я ещё вспомнила! — воскликнула блондинка, подпрыгнув на месте от восторга. — Тоже с моей бабушкой случилось. Я тогда ещё мелкая была, лет шести или семи. Мы летом на даче жили, и я заболела. Врач не мог понять, что со мной. Лечил-лечил, а мне только хуже становилось. И вот видит бабушка сон: является ей благая Асэми и говорит: «У неё ухо болит».

Асэми здесь считается покровительницей медицины. Отголоски прошлого, суеверия. На самом деле, никаких «святых» здесь не существует. Вот твари Бездны — да. А святые — нет.

— Ну, и? — поторопил Фудо.

— Оказалось, что у меня действительно был отит! Среднего уха. Представляете?!

— Да-а, — протянул Исама. — Надо же, как бывает.

— На западе полно тех, кто устраивает подобные шоу, — заметил Хироки, ещё один мой приятель. У него были короткие рыжие волосы, поставленные торчком. Этакое пламя на башке. Он работал курьером в фирме по доставке смартфонов и готовился к первому серьёзному бою. Хотел сделать спортивную карьеру бойца. Это которые дерутся без духовных техник. Просто мордобой без файерболов и водяных стен. Такой вот здесь спорт. Кстати, довольно уважаемые люди и весьма богатые. Если, конечно, хорошо бьются. По сути, это шоумены. Многие причём владеют духовными техниками, но использовать их на спортивной арене запрещено. — Я видел по телику. Конечно, чаще всего это шарлатанство. Обычные фокусы. Например, всякие спириты, которые собирают залы и якобы общаются с душами умерших, обычно используют помощников. Как фокусники — ассистентов.

— Это как? — заинтересовалась блондинка.

— Да очень просто, — ответил я вместо Хироки. — Как-то видел шоу по телику про разоблачение «магии», там об этом рассказывали. Подходит, скажем, ассистентка к мужику в зале, который захотел пообщаться с умершим родственником, и он ей на ухо говорит, с кем именно нужно установить контакт. Если он желает поговорить с духом матери, девушка громко говорит «Внимание!», например, а если с тёщей, то «Тишина!», если с отцом, она крикнет «Прошу всех замолчать!». В общем, подаёт спириту сигнал, о котором они заранее договорились, и он уже знает, с кем ему предстоит общаться. И такие формулы у него с ассистенткой заготовлены на все случаи. Типа причин смерти, возраста, отношений и так далее.

Девушка присвистнула.

— Фига себе! Вот уж не подумала бы. Значит, обычное разводилово?

— Ага! — кивнул Фудо. — И ещё тут много психологии. Люди обычно сами хотят поверить в то, что им говорят.

— Иногда делают ещё проще, — добавил я. — У ассистентки спрятан микрофон, а у спирита — динамик. И он слышит всё, что говорят помощнице люди в зале.

— Ну, это совсем примитив! — поморщился Хироки. — Только на западе и может прокатить.

— Согласен, — кивнул Фудо. — У нас мигом гнилыми помидорами закидали бы.

— Но у тебя-то всё по-настоящему? — спросила меня блондинка. — Ты, типа… экстрасенс?

— Без понятия, — честно ответил я. — Если да, то совсем чуть-чуть.

— Мне кажется, почти у каждого человека есть что-то подобное, — заметил Хироки. — В разной степени только.

— Покажешь как-нибудь фокус с картами? — спросила блондинка, пялясь на меня.

Слишком откровенно.

— В другой раз, — ответил я.

Настоящий мне Фудо друг или нет, я мутить с его тёлкой не собирался. А толстяку лучше бы подумать и найти кого-нибудь другого.

Девушка заметно скисла и принялась вертеть головой по сторонам. Фудо тоже приуныл. Видимо, понял, что прогадал с новой пассией. Ничего, у него ещё вся жизнь впереди.

Я допил пиво и отставил пустую кружку. Все эти «экстрасенсорные» способности не имели никакого значения. У многих они были. Чтобы добиться серьёзных результатов, надо было серьёзно трудиться. И тогда, возможно, если ты родился со способностями, у тебя имелся шанс стать Провидцем.

По радио звучала моя любимая песня японской группы «BloodWild». Аккорды ритмично сменяли друг друга, барабаны напоминали африканские тамтамы и наводили на мысли о жутких ритуалах вуду, проводимых некогда чёрными колдунами в джунглях и рабами на американских плантациях.

Глухие удары отзывались в груди, вызывая неясную тревогу. Мне стало некомфортно, и я быстро огляделся. Показалось, что кто-то пристально на меня смотрит, но немногочисленные посетители были заняты своими делами. Ни с кем я не встретился взглядом. И всё же смутное ощущение чьего-то сосредоточенного внимания не проходило. Это походило на жжение, постепенно разливающееся по телу. Беспокойство заставляло ёрзать на скрипучем диване и вертеть головой. Я подумал, что, наверное, выгляжу, как псих, но не мог остановиться.

Что, если сюда пробрался синоби? В полумраке и мелькании стробоскопа он вполне мог что-нибудь сделать. Рискованно, но у него наверняка свербит из-за неудачи. Он постарается уделать меня как можно быстрее, чтобы реабилитироваться в собственных глазах.

— Эй! — Фудо протянул через стол руку и слегка ткнул меня в плечо. — Ты чего?!

— Ничего. Просто задумался.

Взяв себя в руки, я замер. Спокойно, не дёргайся!

— Увидел кого? — продолжал Фудо. — Знакомых?

— Нет.

— А чего башкой вертишь?

— Показалось, что увидел знакомого. Обознался.

— Ясно. Короче! Светка предлагает поехать к ней. Ты как?

Я испытывал острое желание выбраться на улицу. Давно у меня такого не было. Обычно проявлялось в момент опасности, но сейчас я не понимал, с какой стати: ничего очевидного не было.

— В принципе, можно, — сказал я. — Но ненадолго. Вечером у меня дела.

— Серьёзно? — расстроился Хироки. — Мы собиралсь тусить до утра!

— Нет, не в этот раз. Извините.

— Да ладно! — махнул рукой Фудо. В его тоне появилось этакое отчаяние отвергнутого и смирившегося с этим. — Поехали хоть ненадолго!

Я поднял руку, подзывая официантку, кавайную девушку с розовыми волосами и длинной чёлкой, наполовину скрывающей лицо.

Счёт закрывал я, поскольку проставлялся.

— Как же хочется покурить! — сказала блондинка, открывая сумочку. — Подожду вас на улице.

— Давай, — кивнул Фудо.

Девушка выскользнула из-за стола и пошла к выходу, плавно покачивая бёдрами.

— Классная баба! — шепнул Фудо с сожалением, не сводя с неё глаз. — Как думаешь, она на тебя запала?

— Понятия не имею, — ответил я. — По-моему, она твоя девушка.

Толстяк со вздохом кивнул.

— Ну, да…

— Так вперёд, тигр! — я похлопал приятеля по плечу. — Покажи ей, какой дракон у тебя притаился.

Толстяк фыркнул.

— Дама жаждет продолжения банкета, — сказал я. — Так что у тебя есть все шансы.

— Думаешь? — с надеждой спросил Фудо.

— Глубоко убеждён.

— Ваш счёт, — проговорила официантка, положив на край стола плотный прямоугольный листок, покрытый иероглифами.

Как только я расплатился, приложив смартфон к терминалу, все дружно поднялись и направились к выходу.

Ощущение, что за мной наблюдают, почти прошло. Почти, но не совсем.

Глава 7

Пистолет был большим и блестящим — совсем не таким, какой Шоджи взял бы на дело. Чтобы нести смерть, у него имелся воронёный ствол, изготовленный по спецзаказу знаменитым в определённых кругах оружейником Нагинатой. Это, конечно, было прозвище. Настоящее имя мастера никто не называл, даже если и знал.

За пистолетом Шоджи нарочно ездил в Осаку — он верил, что нет ничего важнее традиций, и что мастерство принадлежит месту, а не людям.

Верил и не ошибся: оружейник поработал на славу. Пистолет никогда не подводил. Но воронёная машина смерти была только инструментом, продолжением руки.

Сверкающий же красавец, недавно приобретённый в коллекцию, дарил эстетическое наслаждение. Шоджи мог любоваться им, потом откладывать, а затем, спустя некоторое время, опять подходить, чтобы прикоснуться к серебряной поверхности, ощутить тёплую фактуру деревянных накладок на рукояти. Это было произведение искусства, услада глаз. Шоджи даже не собирался из него стрелять. Он вообще не любил бессмысленную пальбу. Профессионал нажимает на спусковой крючок либо чтобы убить, либо чтобы потренироваться убивать — так он считал.

В отличие от многих своих соотечественников, Шоджи презрения к огнестрельному оружию не испытывал. Напротив — он восхищался им.

Держа одну руку на пистолете и слегка поглаживая его, Шоджи другой придвинул ноутбук и ещё раз вгляделся во врага государства. Именно так он воспринимал всех, на кого получал заказы, — вне зависимости от пола и возраста. Отдел «SD-5» не мог ошибаться. Все, кого он приговаривал, были, без сомнения, виновны.

На это раз на ликвидатора смотрело молодое лицо, ничем особо не выделяющееся. Шоджи не обратил бы на него внимания в толпе, да и никто, скорее всего, не обратил бы. Подобные люди встречаются сплошь и рядом — они составляют фон, поток, живую реку мегаполиса. Шоджи и сам относился к ним. Оставаться незаметным, не обращать на себя внимания — искусство, которому он научился в своё время прежде всего.

Шоджи внимательно всматривался в черты лица, стремясь запомнить их так, чтобы даже в темноте не оставалось сомнений, кому предназначена вылетевшая из ствола пуля. Он не знал, в чём вина этого человека. Его это не интересовало. «SD-5» сделал свой выбор, и для Шоджи этого было достаточно. В конце концов, отдел боролся с нечистью и её пособниками в течение веков. Имел опыт, так сказать. Большинство полагало, что «SD-5» только подчищает за читерами, не справившимися с тварями Бездны, но функционал этого органа был куда шире. Просто общественности знать об этом было ни к чему.

Бросив последний взгляд на экран, ликвидатор взял пистолет. Свет от настольной лампы отражался в отполированной поверхности подобно маленькому солнцу. Пришло время помолиться: если высшим силам, существуют они или нет, угодно, чтобы человек на фото умер, они не откажут Шоджи в своей милости. Как пистолет являлся инструментом в руке человека, так Шоджи был оружием в руках светлых сил. И «SD-5», конечно.

Алтарь располагался в маленькой нише, дно которой было заполнено чистым белым песком. Шоджи встал перед ним на колени, сложил руки и поклонился. Затем поджёг девять ароматических палочек и воткнул их по очереди в песок. Теперь, когда злые духи были отогнаны, пришло время помолиться.

Спустя четверть часа Шоджи поднялся. К заказу он должен приступить только через несколько дней — так велел Ясуши-доно, всегда отправлявший ему информацию о приговорённых. Почему понадобилась задержка, не сообщалось, но Шоджиа это и не интересовало: его задача — мочить тех, кто ступил на путь мерзости.

Так или иначе, выдалось свободное время, а у Шоджиа ещё раньше наметилось одно дельце, которое он хотел провернуть. Взглянув на часы, ликвидатор стал одеваться. Делал он это медленно, словно обдумывая каждое движение. Поверх рубашки надел кобуру, куда сунул пистолет (воронёный, конечно, а не блестящую игрушку), за голенище высокого ботинка заткнул нож танто. В прихожей внимательно осмотрел себя в зеркало, надел старую выцветшую куртку и вышел из квартиры.

На лестничной площадке было темно: кто-то снова вывернул лампочку. Шоджи давно хотел узнать, какой урод этим занимается, но никак не мог подкараулить вора. Что бы он с ним сделал, он не думал — надеялся на вдохновение и экспромт. Он вообще чаще всего рассчитывал на то, что высшие силы вразумят и направят его. Правда, только когда дело касалось того, что он считал мелочами жизни — то есть всего, что не было связано с работой.

Шоджи вышел на улицу, по привычке огляделся, застегнул куртку — вечер выдался прохладным — и двинулся к мосту Нихонбаси.

Он был рад, что ему удалось счастливо избежать встречи с другими жильцами, которые любили покурить на лестнице и поприставать с никчёмными, как считал Шоджи, разговорами. В особенности его раздражала одна надоедливая старуха, обитавшая на первом этаже и словно нарочно поджидавшая проходивших мимо жильцов, чтобы пожаловаться на что угодно, лишь бы привлечь к себе внимание. Судя по всему, она стояла в прихожей и прислушивалась. Стоило раздаться на лестнице чьим-то шагам, как она поспешно открывала дверь, высовывала узкую лисью мордочку и начинала громко вещать, возмущённо причитая на все лады.

Шоджи не хотел отвлекаться от предстоящего дела, о котором узнал две недели назад от одного человека, знатока антиквариата и редкостей, причём не тех, которые можно отыскать, зайдя в любую сувенирную лавку, и даже не тех, что хранятся в частных коллекциях и музеях под семью замками. Такаши Андо специализировался на вещах, в существовании которых не были уверены даже ведущие в своих областях специалисты. И он умудрялся их находить, хотя часто казалось, что это совершенно невозможно. Конечно, Такаши Андо теперь уже не делал этого лично — он был слишком стар, в январе ему стукнуло восемьдесят шесть — но он по-прежнему обладал деловой хваткой, которая позволяла ему отыскивать нужных людей. И на этот раз он пришёл к Шоджи.

Ликвидатор шагал, засунув руки в карманы, и вспоминал последний разговор с антикваром, стараясь припомнить все детали — он давно взял за правило прокручивать в голове по несколько раз всё, что с ним происходит, и анализировать.

Тем временем похолодало, и Шоджи зябко ёжился, жалея, что не надел куртку потеплей. На ходу он достал коробок спичек, вытащил одну и сунул головкой в рот. Пососал коричневый шарик, затем прикусил серу, ощутив своеобразный и привычный вкус.

Впереди из распивочной вывалилась толпа пьяных парней в пёстрых неоновых шмотках. От них несло перегаром и ещё какой-то дрянью вроде прокисшего хлеба. Передёрнувшись от отвращения, Шоджи поспешил перейти на другую сторону тротуара и проскочить мимо алкашей. Вслед ему донеслось невнятное бормотание, сдобренное парой примитивных ругательств. Кто-то захохотал. Шоджи прибавил шаг, чтобы согреться.

Навстречу попадались парочки и одинокие мужчины, спешившие с работы домой, женщины, обременённые семьёй и потому нагруженные полиэтиленовыми мешками с логотипами супермаркетов. Все эти люди жили в суете, понятия не имея о той важной работе, которую делал отдел «SD-5». И лично Шоджи. Но он не винил их. Ему даже нравилась эта мысль. В тени и на страже государства!

Когда попавшийся навстречу алкаш, покачнувшись, ткнул в сторону Шоджи пальцем и выкрикнул каркающим голосом: «Америкос!», он не обратил на него внимания, но, сделав десяток шагов, резко остановился. На нём была бейсболка, усыпанная звёздами, кроме того, на ней красовался полосатый флаг Соединённых Штатов. Ему недавно подарил её племянник. Вернулся из-за океана, привёз сувенир. Шоджи не думал, что аляповатый раскрас бросается в глаза. Он обернулся. Алкаш всё ещё смотрел ему вслед, широко ухмыляясь. Тихо выругавшись, Шоджи сдёрнул бейсболку. Из-за подобных мелочей можно здорово подставиться! Он должен оставаться незаметным — просто человек из толпы, на которого никто не посмотрит. И вдруг эта дурацкая шапка! Спасибо алкашу, что решил посмеяться — иначе Шоджи так и пёрся бы в ней до самого конца.

Сунув бейсболку в карман, он отправился дальше. Идти было не слишком далеко — и это ему не очень нравилось, потому что он старался обделывать свои дела подальше от дома, но в данном случае выбора не было. На самом деле, Шоджи знал даже, сколько шагов от его подъезда до нужного — дней восемь назад, когда ходил осматривать место, он сосчитал их.

Спичка во рту размокла, серы на ней уже не осталось — только крошащаяся палочка. Шоджи выплюнул её и машинально вытер губы рукавом. Дурацкая привычка, которая появилась у него ещё в детстве, и от которой он не счёл нужным избавиться.

Пройдя ещё метров триста, Шоджи, наконец, оказался перед многоэтажным домом, одной стороной выходившем на канал Цуруми. Он отпер дверь подъезда универсальным электронным ключом и очень обрадовался, увидев, что консьержа нет на месте. Должно быть, он куда-то удалилась, бросив пост на произвол судьбы. Что ж, кажется, пока всё складывается удачно! Хорошо бы и дальше шло так же.

Глава 8

Шоджи быстро пересёк площадку возле лифта, толкнул неприметную дверь, скрытую тенью, падавшей от мусоропровода, и оказался на чёрной лестнице. Здесь лампочки горели только на каждом втором этаже, да и те света давали совсем немного. Вот, что значит окраина Токио. В центре такого никто не допустил бы. Размышляя о социальном неравенстве, Шоджи поднимался в жёлтом полумраке. Впрочем, ему это нравилось — в темноте действовать было сподручней.

На четвёртом этаже встретились грузчики, выносившие мебель. Дверь в одной из квартир была нараспашку. Шоджи отметил про себя, что пустующая квартира всегда может оказаться полезна, если что-то пойдёт не по плану и придётся изыскивать пути к отступлению. Сейчас он проводил «репетицию», и подобные вещи следовало учитывать.

Ликвидатор позвонил в соседнюю квартиру и услышал слабую дребезжащую трель. Вскоре тяжёлая коричневая дверь приотворилась, натянулась цепочка. На Шоджиа глядели чёрные маслянистые глаза в обрамлении жёлтых век. В них легко читалась подозрительность — словно их владелец привык, что в людях таятся коварство и лицемерие. Справедливости ради нужно признать, что на этот раз он не ошибался. Из квартиры пахнуло смесью пыли, лекарств и свечного воска.

Заметив на площадке грузчиков, старик захлопнул дверь, и Шоджи услышал, как он снимает цепочку. Затем дверь распахнулась, и ликвидатор переступил порог, оказавшись в тёмной прихожей. В глаза бросились старые зеркала в рамах из морёного дерева и защитные иероглифы, начертанные прямо на стенах.

Старик стоял перед Шоджи молча, сложив сухие морщинистые руки на животе. Кимоно выглядело выцветшим и несвежим. Ногти были грязными и, кажется, пропитались какой-то едкой красящей жидкостью. От старика пахло ароматическими маслами и химикатами. Его глаза, затянутые поволокой, глядели на гостя вопросительно. Из глубины квартиры долетали приглушённые звуки сямисэна в старой записи.

Шоджи осмотрел старика повнимательней. Редкие с проседью волосы были густо смазаны каким-то составом и походили на сосульки. На морщинистой, черепашьей шее красовался старый шарф в красную и зелёную клетку, весь засаленный и в пятнах. На ногах — толстые носки таби.

Должно быть, Шоджи слишком затянул паузу, потому что старик нетерпеливо переступил с ноги на ногу и сказал:

— Что вы на меня уставились, молодой человек? Мне некогда. Я занят. Если ошиблись дверью, так идите дальше своей дорогой.

Голос у него был хрипловатый и надтреснутый. Неприятный.

— Вы меня не помните, Симада-сан? — поспешно проговорил Шоджи, слегка поклонившись. — Я у вас был неделю назад.

Старик помолчал секунд пять.

— Как же, помню, — кивнул он, наконец, не отрывая глаз от лица посетителя.

Он того, что он не моргал, становилось как-то не по себе. Впрочем, глупости: бояться в этой квартире было нечего и некого.

— Ну, так я снова по тому же вопросу, — сказал Шоджи, попытавшись изобразить заискивающую улыбку. — Насчёт Мизуки, девахи моей.

Старик отступил в сторону, давая посетителю возможность пройти в комнату.

— Прошу, господин, — проскрипел он, тут же подавившись приступом кашля.

Сухие руки с мумийными пальцами поднялись к шарфу и принялись поправлять его — словно бледные пауки побежали вверх по кимоно.

Комнату, в которой оказался Шоджи, обставили ещё лет сорок назад, и с тех пор, судя по всему, в ней ничего не изменилось — хозяин только постарался придать ей таинственный и экзотический вид при помощи нескольких занавесей, драпировок и пары гравюр с ёкаями. В центре комнаты стоял круглый, покрытый тёмной скатертью стол, центр которого занимал Медальон Провидцев. Едва ли настоящий.

На книжных полках виднелись корешки, свидетельствовавшие о роде занятий хозяина квартиры: издания, посвящённые Дзигоку и демонологии. Не древние фолианты, которых днём с огнём не сыщешь, а вполне современные, выставленные почти в любом книжном магазине. Среди них были живописно раскиданы свитки.

Квартира заметно контрастировала с внешним видом старика. Полы были натёрты до блеска, на мебели и расставленных повсюду статуэтках окимоно — ни пылинки. Шоджи подумал, что это дело рук домработницы, приходившей к старику в первой половине дня. Она же выполняла работу секретаря и вела его дела.

Шоджи обратил внимание на тяжёлую занавеску, отделявшую гостиную от спальни. Ещё в прошлый раз он незаметно заглянул за неё и выяснил, что там находятся свернутая рулоном и сдвинутая к стене постель, комод и расписанный аистами сундук.

Сегодня занавеска была слегка сдвинута. Должно быть, старик дремал или собирался прилечь, когда раздался звонок.

— Присядьте, господин, — предложил старик, указав на циновку.

Сам он опустился на тощую подстилку напротив. В его движениях сквозила претензия на величественность, но весь его вид и нелепая фигура могли вызвать лишь смех. Шоджи, однако, оставался серьёзен.

Усевшись, он молча поглядел на старика, придав лицу выражение сокрушённое, почти отчаявшееся — Шоджи репетировал не один день.

— Что вас привело ко мне? — поинтересовался старик, нетерпеливо постукивая сухими пальцами по коленям.

Сейчас, сидя на полу, он казался совсем крошечным.

— То же, что и в прошлый раз, сэнсей, — Шоджи горестно покивал. — Опять, проклятая стерва, меня бросила!

— Мизуки? — вопросил старик и зашёлся кашлем.

Дождавшись, пока приступ пройдёт, Шоджи ответил:

— Она, тварь! Ненавижу грязную шлюху! Но люблю, понимаете?!

— А как обстояли дела в течение той недели, что прошла после вашего последнего визита? — поинтересовался старик.

Шоджи пожал плечами.

— Да, в общем-то, никак. То мирились, то опять она принималась меня доставать, — врал он самозабвенно, глядя в чёрные маслянистые глаза. — Сука она, Симада-сан, вот и всё! Шалава! Ей место в плавучем доме, честное слово!

— Ну-ну! — попытался успокоить гостя старик, но ликвидатор вошёл в образ и не обратил на его возглас внимания:

— Ей хочется, чтобы я за ней бегал, а сама изображает королеву! — Шоджи чувствовал, что его понесло, но считал, что так даже лучше: эмоциональность добавит рассказу достоверности. Впрочем, особенно притворяться и не требовалось — за основу он взял историю собственных, правда, очень старых отношений. — Извести меня хочет, тряпкой сделать, размазнёй! А я мужик! Не подкаблучник какой-нибудь и становиться им не собираюсь!

— Вы воспользовались тем, что я вам дал? — быстро вставил Симада, воспользовавшись краткой паузой.

Глава 9

Шоджи тщательно изучил биографию объекта — то, что было доступно. Такаши Андо снабдил его довольно подробными сведениями о жизни «колдуна». Когда-то Хотэко Симада учился в техническом университете, а затем перешёл на философский факультет, где изучал историю религий. Писал работу о мистической составляющей в культуре малоазиатских народов. Предположительно в тот же период обнаружил у себя способности Провидца. После окончания учёбы преподавал, но недолго. Параллельно активно развивался как адепт воздуха. Получив доступ к Кава-Мидзу, Хотэко Симада был приглашён кланом Кавагути, и много работал на благо своего дзюйбацу, но затем каким-то образом ушёл (исключительный случай, оставшийся загадкой; поговаривали, что всё дело в том, что Симада по какой-то причине утратил способности Провидца и перестал быть нужен дзюйбацу) и открыл своё дело — стал «магом» и принимал по большей части одиноких женщин, у которых не складывалась личная жизнь. Любой сказал бы, что он зарыл свой талант в землю, но, судя по всему, Хотэко Симада считал иначе. Во всяком случае, ничего изменить в своей жизни он не пытался.

Единственным ярким и даже судьбоносным эпизодом в его биографии в последние годы стала поездка с археологической экспедицией к крепости Фусими, где он участвовал в раскопках. Его интересовала знаменитая тринадцатидневная битва, и по возвращении он даже издал небольшую монографию, посвящённую ей и личности генерала Исиды Мицунари, казнённого после инцидента. Именно тогда старик, очевидно, заполучил то, что стало причиной столь пристального интереса к его персоне Такаши Андо.

— Ну, так как? — проскрипел «колдун», поглядывая на гостя из-под кустистых бровей.

— Да, ясное дело, — кивнул Шоджи. — На следующий же день сделал всё, как вы сказали, сэнсей.

На самом деле он вылил приворотное зелье в раковину, едва вернулся домой — снадобья, изготовляемые врагами Императора, вызывали у Шоджиа омерзение. Если бы не дело, порученное Такаши Андо, ликвидатор, скорее всего, включил бы колдуна в список своих жертв — даже без санкции отдела.

— И что, не помогло? — равнодушно спросил старик.

Как будто должно было! Проклятый аферист! Шоджи передёрнуло от отвращения. А ведь сколько людей следовали предписаниям колдуна и тратили деньги на бессмысленные ритуалы и снадобья. Шоджи терпеть не мог мошенников и считал, что такие вещи нельзя оставлять безнаказанными.

— Не помогло! — ответил он излишне резко, о чём тут же пожалел: всегда нужно держать себя в руках.

Он — лишь орудие, а не судья. Решения принимают другие — руководство отдела.

Колдун поёрзал в кресле, поправил рукой шарф, пожевал большими мокрыми губами.

— Значит, она отказалась дать вам… м-м… второй шанс?

— Точно, — кивнул Шоджи. — И вообще давать отказалась. Послала к ёкаям. Сказала, что завтра свалит к своей мамочке — между нами говоря, той ещё стерве — а потом пришлёт кого-нибудь забрать свои вещички, — Шоджи презрительнофыркнул. — Будто я не понимаю, кого! Этого своего Ясухиро ненаглядного. Не удивлюсь, если она с ним и трахается. То-то, во всяком случае, точно спит и видит, как бы ей засадить поглубже. Едва представится возможность, он этой шалаве мигом палок накидает. А она и рада будет!

— Мы ведь с вами в прошлый раз уже выяснили, что это не так, — сказал Симада. — Никакого Ясухиро в вашей жизни нет. Я не видел его линии, пересекающей вашу.

Видимо, старик всё-таки не все способности Провидца растерял, раз не удалось провести его с выдуманным соперником. Что ж он тогда про остальное не узнал? «А может, узнал?!» — пришло вдруг в голову Шоджи, и он мгновенно похолодел. Вдруг старик притворяется? Водит гостя за нос. А сам давно его раскусил и приготовил ответочку?

Ликвидатору стоило немалого усилия воля взять себя в руки.

— Ну, вы и женщины никакой не увидели! — усмехнулся Шоджи. — Что ж мне, Мизуки привиделась во сне что ли?

— Да, это странно, — проскрипел, закашлявшись, старик. — Очень странно. Я в подобных вещах не ошибаюсь, знаете ли.

— И на старуху бывает проруха.

Колдун обиженно засопел.

— Ну, так как? — поспешил перевести разговор со скользкой темы Шоджи. — Что мне теперь делать-то?

— Надо подумать, — проговорил старик.

— Давайте, Симада-сан, давайте, — кивнул Шоджи с мольбой в голосе. — Нет мне житья без этой дряни! А если она с другим кем снюхается... На одного вас надеюсь!

— Не волнуйтесь так, господин, — проговорил колдун, пожевав губами. — Я вам обязательно помогу. Вот только… никак не могу понять, почему ваша Мизуки мне не видна.

Конечно, Шоджи рисковал, придя к старику с вымышленной историей, но он рассчитывал, что Симада спишет всё на то, что потерял сноровку.

— Вот, что вам нужно сделать, — сказал старик, поднимаясь. — Сейчас я дам вам ещё одну вещь, очень мощную. Положите её Мизуки под подушку, а я уж ночью поворожу. К утру она даже не подумает вас покинуть.

Шоджи скептически хмыкнул — мол, обещали уже, Симада-сан!

Старик сделал вид, что ничего не заметил, и отправился в соседнюю комнату, отделённую занавеской. Шоджи ведь обратился в слух. Вот колдун остановился, зазвенели ключи, а затем раздались шаркающие шаги и скрежет железа о железо — Симада вставлял ключ в скважину. Потом на несколько секунд воцарилась тишина. Должно быть, старик выбирал нужный артефакт.

Когда Симада вошёл в гостиную, держа в руке медальон из тёмного металла, Шоджи поднялся на ноги.

— Вот, берите, господин, — проскрипел старик, вручая артефакт гостю.

Шоджи с поклоном принял бесполезную безделушку.

— Не забудьте: под подушку и так, чтобы не нашла, — наставлял Симада. — Можно под матрас — главное, на уровне головы.

Шоджи кивнул, изображая внимательность.

— Ну, а ночью я уж поворожу, — повторил колдун, глядя на гостя снизу вверх.

— Спасибо, Симада-сан! — поклонился Шоджи с нарочитым энтузиазмом. — Непременно сделаю, — он полез в карман и достал мятую банкноту. — Вот, — он положил деньги на стол.

— Благодарю, господин, — проговорил старик, даже не взглянув на бумажку. — А то лучше бы вы бросили свою Мизуки да нашли женщину получше, — добавил он вдруг.

Шоджи от неожиданности даже растерялся.

— Не могу, — сказал он, собравшись. — Люблю я её.

— Что ж, тогда желаю удачи.

— До свидания, сэнсей, — Шоджи направился к выходу.

— Всего вам, — колдун шёл по пятам.

— Я к вам, если что, на днях зайду, — пообещал Шоджи. — Вдруг не поможет, ну или отблагодарить.

— Да вы уже, — проскрипел старик.

Он отпер дверь, выпуская гостя на лестницу.

— До свидания, — повторил Шоджи.

— До свидания, — отозвался колдун, закрывая дверь.

Щелкнули замки — их было два, довольно надёжных. Кроме того, Шоджи обратил внимание, что дверь железная, только сверху обшита пластиком, а на окнах стояли дорогие стеклопакеты, которые не вынесешь даже кувалдой.

За дверью было тихо — наверное, старик подглядывал в глазок. Развернувшись, Шоджи достал из кармана коробок и начал спускаться по лестнице.

Глава 10

Из гостей, где я оставил Исаму в обществе своих старых приятелей, до дома я добрался не сразу. Возле подъезда меня поджидал чёрный мерседес с тонированными окнами. Стоило слезть с байка, и дверь открылась, чтобы выпустить Хондзи Исикаву, моего родного дядюшку.

Именно он пробил для меня поступление в менториум. И вот, видимо, заявился поздравить. Ну, и напомнить, кому я этим обязан, естественно. Нет, не лично ему. Якудзе. Клану «Чёрной змеи».

— Кенджи-сан, — окликнул он меня вместо приветствия.

Нет, он не взял племянника на воспитание, когда его брат сел. Кенджи жил с четырнадцати лет один. Его не забирали в интернат, потому что дядя оформил опеку. Но по факту якудза племянником не занимался. Может, оно и к лучшему, но близких отношений не было, и меня это устраивало.

— Хондзи-сан, — ответил я коротким поклоном. — Какими судьбами?

— Заехал поздравить тебя с поступлением в менториум.

Надо же: угадал!

— Спасибо. Вашими стараниями.

— Не лично моими, — скромно отозвался дядюшка. — Слышал новости?

— Какие?

— Об амнистии.

— Доходили какие-то слухи.

— Твой отец должен выйти до конца месяца.

Хондзи смотрел на меня выжидательно.

— Ну, здорово, — кивнул я.

— Он захочет с тобой увидеться.

— Вполне возможно.

— Я это точно знаю.

— Да? Ну, ладно.

Разговор был странный. Что пытался сказать мне дядя?

— Он никогда не забывал о тебе.

Вполне возможно, но мне-то что до этого?

— Рад слышать, — сказал я вслух. — Надеюсь, он хотя бы позвонит, прежде чем заявиться.

— Ты обижен на него?

— Нет, с чего бы? Он же не свалил за границу, бросив меня. Просто сел.

Надо было отыграть роль сына, лишившегося отца.

— У него не было выбора.

Это, скорее всего, правда. У якудза свои правила чести.

— Твой отец — хороший человек.

Это надо было понимать, как «хороший якудза». Что с понятием хорошего человека в моём представлении вязалось слабо.

— Угу. Жду не дождусь встречи с ним. Счастливого воссоединения семья.

Надеюсь, меня не станут подключать к делам клана. Едва ли. Я нужен «Чёрному змею» как свой человек в военной структуре, а значит, у меня должна быть чистая репутация. Насколько это вообще возможно для сына якудзы.

— Скажи честно, ты рад, что поступил в артиллерийский менториум?

Я пожал плечами.

— Не совсем то, о чём я мечтал. Но быть военным выгодно и престижно.

— Именно так. А чего ты хотел Кенджи-сан?

— Стать рок-звездой. Ну, или поп. Развлекаться и грести бабло лопатой.

— Ты серьёзно?

— А что, это кого-то действительно интересует?

— Твой отец любил повторять: «Что ты умеешь? Какова твоя цель? Далеко ли от первого до второго? Что ты делаешь, чтобы сократить это расстояние?» — чуть помолчав, проговорил дядя.

Обалдеть! Бандюгай учит меня жизни! Да ещё как пафосно, хоть в сборник афоризмов заноси.

Мой-то настоящий папаша обычно говаривал: «Завали хлебало, мелкий говнюк! И скажи «спасибо» матери, что я тебя до сих пор не прибил!»

Звучит малость попроще, да? Вот она, разница менталитетов и культурных кодов.

— Хондзи-сан, что вы от меня хотите? — прямо спросил я.

Правда, на прямой ответ не рассчитывал. Но и экивоками разговаривать надоело. У меня имелось важное дело, а дядя задерживал. Если отстанет — уже хорошо.

— Ты должен быть готов влиться в семью, — сказал якудза. — Решил, что надо тебя предупредить.

— Я не собираюсь становиться бандитом. У меня на жизнь другие планы.

— А у клана на твою жизнь — свои, — спокойно возразил дядя.

Вот, значит, как! Что ж, ожидаемо. Но меня не зря прозвали в родном мире мангустом. У «Чёрной змеи» был противник посерьёзней семнадцатилетнего парня. Правда, клан об этом не догадывался. Оно и к лучшему. Как гласит трактат «Искусство войны», следует вводить врага в заблуждение относительно своих возможностей.

Впрочем, на данный момент я был просто один против клана якудз.

— И какие у вас на меня планы? — спросил я.

— Отец тебе расскажет.

— Правда? Как здорово. Буду ждать с удвоенным нетерпением.

Хондзи недовольно поджал губы.

— Не стану тебе мешать, — сказал он сухо. — Ещё раз прими поздравления.

— Да, премного благодарен.

Дядюшка нырнул в тачку, и мерс сорвался с места, чтобы через несколько секунд раствориться в потоке других машин.

Я же поднялся в квартиру, скинул одежду и отправился в душ освежиться. Предстоящее дело требовало сосредоточенности, и я хотел быть в форме. Через двадцать минуты я вышел в гостиную, вытираясь на ходу полотенцем.

Мне так и не удалось приучить себя тратить час или два в сутки на медитации. К тому же, эти практики давали слишком мало энергии. А мне нужны были серьёзные объёмы. Для этого некоторые пользовались так называемыми Свитками Призыва. Вызывали из Дзигоку какую-нибудь тварь, убивали и забирали её Ци. Получалось куда больше, чем если медитациями заниматься. Но и рискованно. Особенно если кто зарывался и призывал существо, которое не мог одолеть. Тогда и подключался отдел «SD-5». Его члены получили в народе прозвище «ястребы». Типа, охотничьи птички Императора. Правда, мало кто знал, что эти спецы выполняли и другие функции — помимо охоты на выпущенных из Бездны ёкаев и читеров, которые этим занимались. Поговаривали, что ястребы также устраняют неугодных режиму людей и отлавливают так называемых ямабуси. Это легендарные воины, некогда бывшие отшельниками, уходившими в горы ряди самосовершенствования. Считалось, что они стали настоящими магами и могли запросто уделать, кого угодно — хоть бойца уровня «Ойкумена». Я в это не верил. Потому что не встречал никого, кто лично видел бы живого ямабуси.

В общем, я вовсе не желал, чтобы мою личность срисовали ястребы. Поэтому следовало хорошенько замаскироваться. Я всегда так поступал, отправляясь мочить Тварь Бездны.

Поэтому, прежде всего, надет бельё и чёрный костюм из синтетической дышащей ткани, тянущейся и не стесняющей движения. Обулся в удобные кроссовки, имевшие хорошее сцепление подошв с любой поверхностью. При этом — весьма распространённая модель. Никакого эксклюзива, чтобы, не дай Бог, покупку не сумели отследить по рисунку подошвы.

Вооружившись автоматическим двенадцатизарядным пистолетом, кинжалом тонто и катаной, закреплявшейся на спине, я подцепил к поясу три гранаты — две осколочные и одну световую.

Покончив с этим, подошёл к стенному шкафу и отпер его ключом, который всегда носил с собой. На полках стояли разного размера ларцы.

Подняв крышку шкатулки из резного сандала, я достал пластиковую маску мангуста. Чёрную и матовую, чтобы не отсвечивала в темноте. Нет, это не ради понтов и не в качестве какой-нибудь там традиции. Чисто практическое применение: не хочу, чтобы члены отдела «SD-5» узнали меня, когда я буду призывать тварь из Дзигоку. С этими уродами лучше не связываться. Не успокоятся, пока не выследят, стоит им зацепиться хоть за что-нибудь. Так что физиономию лучше прятать.

Кроме того, в масочку у меня встроен прибор ночного видения. В общем,

одна сплошная польза.

Надевать сразу не стал. Сунул в сумку до поры до времени. Там же лежал и Свиток Призыва, заключённый в медный тубус.

Накинув поверх экипировки спортивный костюм, я вышел из квартиры, тщательно заперев оба замка.

Лучшими местами для сражения с ёкаями были, конечно, городские парки. Но ястребы это тоже понимали, а потому держали их под наблюдением. Так что соваться туда был не вариант.

Пустыри и кладбища тоже контролировались по ночам «SD-5». Значит, отпадали. Я долго думал, где безопасно вызвать демона, и, наконец, решил, что лучше места, чем крыша дома, просто не найти. Поэтому в течение последних пяти месяцев активно осваивал руфинг. У меня на счету было четыре ёкая. Они принесли мне много Ци, которую я пустил на развитие боевых техник. Последний малость покоцал меня. Даже на предплечье осталась отметина в виде трёх длинных шрамов — следы когтей. Так что этой ночью я собирался призвать тварь не выше второго уровня. Главное — не попасться ястребам.

Байк доставил меня сквозь сияющий и переливающийся пульсирующими неоновыми огнями Токио в промзону, где находилось несколько закрытых цехов и сладов. К счастью, столица слишком велика, чтобы «SD-5» мог следить за всей территорией.

Припарковавшись в тени между зданиями, я пристегнул шлем к байку, достал из сумки Свиток Призыва и направился к темневшему на фоне синего ночного неба складу. Его признали ветхим, так что две последние недели он стоял пустым. Я отслеживал такие вещи через Интернет, чтобы быть в курсе.

Объект не охранялся, так как брать там было нечего. Я запрыгнул на стену, прокачался пару секунд, ловя равновесие, и сиганул на пожарную лестницу. Она издала тихий скрежет, когда я ухватился за неё. Где-то испуганно закурлыкал испуганный голубь. Вскарабкавшись по ржавым перекладинам, я выбрался на крышу и осмотрелся. Место было вполне подходящее: никаких свидетелей в округе и достаточно просторно, чтобы сохранять маневренность. Я, знаете ли, не любитель во время драки стоять на месте.

Вдалеке чертил ночное небо самолёт. Его сигнальные огни вспыхивали алыми огоньками. Налетел лёгкий тёплый ветерок, взметнул сухую листву и протащил её по крыше метра полтора.

Я достал тубус, вытащил свиток и развернул. Пора!

Глава 11

Едва мои губы прошептали короткое заклинание, знаки на свитке вспыхнули ярко-лиловым пламенем, сорвались с бумаги, закружились в воздухе в бешеном танце, а затем опустились на крышу, сложившись в заполненный символами и иероглифами расчерченный линиями круг. Вспышка — и рисунок впечатался в чёрное резиновое покрытие. А листок вспыхнул, быстро превращаясь в пепел, который тут же унёс ветер.

Я ждал, обнажив катану, ибо знал, что последует дальше.

Вот сигил загорелся снова. Медленно набирая силу сияния, он заалел не хуже восходящего солнца. Из его кровавых лучей показалась покрытая костяными пластинами и шипами голова. Шесть глаз, расположенных в два ряда, вспыхнули разом, уставившись на меня. Ёкай третьего уровня, как я и хотел. Довольно сильный, чтобы принести много Ци, но достаточно слабый, чтобы не прикончить меня.

Толстые длинные руки, широкий торс, короткие мощные ноги — всё защищали пластины с шипами. Огромная пасть открылась, как крышка сундука, обнажив ряды острых зубов. Между ними метался покрытый наростами лиловый язык.

Демон поднял руки, растопырил длинные пальцы и кинулся ко мне, намереваясь прикончить, как букашку. А затем отправиться покорять Токио.

Этого я допустить не мог. Да и не на экскурсию призвал тварь из Бездны.

Быстрый прыжок влево спас меня от удара когтями. Взмах катаной, и на крышу посыпались пальцы. Чудище взвыло и, развернувшись, снова атаковало меня. Оно было быстрым, сильным и решительным. Но недостаточно. Ёкаи, начиная с шестого уровня, внешне не отличались от людей. Их пускать в наш мир было самым опасным. Потому что для тварей Бездны нет ничего желаннее человеческой плоти. Одно дело обнаружить и выловить монстра, и совсем другое — выследить затесавшегося среди жителей столицы демона, выглядящего, как молодой красавчик или миловидная девушка.

Я на таких пока не замахивался. Выше третьего уровня монстров не призывал. Как говорится, тише едешь — дальше будешь.

Мой противник перемещался короткими скачками. Атаковал он левой рукой, на которой остались пальцы с когтями. Правой же только опирался. Но это не вводило меня в заблуждение. Я отлично зал, что твари не тупы и весьма коварны. Ёкай просто притворялся, что не может ударить правой. С когтями или без, его рука оставалась мощным оружием.

Вот он сделал подкат, норовя сбить меня с ног. Я перепрыгнул, приземлился и кувырнулся вперёд. За моей спиной рассекаемый воздух прогудел, как электричка. Вот это сила удара! Хорошо, что мне не достался.

Выхватив пистолет с глушаком, я выстрелил твари в морду. Попал в красный глаз. Всего один из шести. Остальные пять вспыхнули яростью. Демон ринулся на меня, пружинисто оттолкнулся короткими ногами, взвился в воздух и обрушился на меня, раскинув руки. Я прогнулся назад, выставил огненный барьер и одновременно выбросил вперёд ногу. Барьер блокировал атаку когтей, и моя ступня врезалась твари в грудь, остановив её. Ёкай вскрикнул, открыл пасть и исторг целый рой сверкающих игл. Я прикрылся огненным барьером, чувствуя, как расходуется вкаченная в него Ци. К сожалению, запас энергии не бесконечен. Будь я на уровне Плывущего и имей доступ к Кава-Мидзу, не парился бы. Там совсем другой коленкор. Но я находился всего лишь в ранге Просвещённого и мог пользоваться лишь тем, что сам накопил. К тому же, барьер — это, всё-таки, не щит. Он не сжёг иглы, а лишь замедлил их, дав мне возможность уклониться.

Взмах катаны ознаменовал отсечение левой руки ёкая. Чёрная кровь ударила в сторону, орошая крышу, словно мазут. Тварь заверещала и попыталась сбить меня с ног, но я перепрыгнул её и выпустил в покрытую костяными пластинами спину остаток обоймы. Некоторые пули вошли в пластинки, застряв в них, но остальные утонули в плоти чудовища. Оно развернулось, истекая кровью. Сунув пистолет в кобуру, я выхватил из кармана мандаринку. Она вспыхнула, как маленькое солнце, и полетела в монстра. Тот вскинул руку, чтобы защититься, но руки не было, и файербол угодил демону в морду, ослепив его. Ёкай зашатался, пятясь к краю крыши. Я не хотел, чтобы он упал. Поэтому быстро метнулся ему в ноги, сделал подсечку, изменив траекторию падения, и подтолкнул ступнями, ударив монстра в бедро. Он тяжело завалился на бок. Вскочив, я вонзил катану ему в открытую пасть! Зубы сомкнулись на металле, но не сломали его. Клинок был выкован в позапрошлом веке и принадлежал предку Кенджи — знаменитому фехтовальщику Исикаве Юичи. Естественно, тоже якудзе. Я нашёл его в квартире, когда переродился в этом мире. Аккуратно обёрнутый в промасленную бумагу, он лежал в кладовке. Я нашёл ему применение получше. Негоже, когда благородное оружие прозябает.

Ёкай захрипел, когда я навалился на рукоять, вгоняя сталь в нёбе. Вот острие пронзило кость и вошло в мозг чудовища! По телу демона прошла такая судорога, что катану едва не вырвало из моих рук. Наконец, тварь издохла!

Из неё поднялось призрачное багровое сияние. Оно походило на подсвеченный дым. Я протянул руку и произнёс короткое заклинание, позволявшее сконцентрироваться на заборе энергии. Ци ёкая потекло по воздуху ко мне, застыло на мгновение, а затем резко вошло в мою грудь! Я вздрогнул, но ощущения были знакомые, так что удалось быстро взять себя в руки. Сосредоточившись, я перешёл в режим гэнсо и направил Ци по энергетическим каналам своего тела, питая узлы. Когда они забрали, сколько нужно, я отравил остальное в запас.

Всё, дело было сделано!

Труп ёкая оставлять я не собирался, потому что он выдал бы ястребам место, где я призываю Тварей Бездны. Так что от него предстояло избавиться. Для этого я спустился с крыши, взял сумку и вернулся. Достал литровую ёмкость, отвинтил крышку и облил труп демона особым горючим составом — естественно, тоже с чёрного рынка. Поджигать ничего не нужно было. Вещество само вступало в реакцию с воздухом в течение двух минут и разъедало плоть, одновременно испепеляя её. Как только процесс, пошёл, я поспешил прочь. Надев спортивный костюм и убрав маску в сумку, завёл байк и рванул через переливающуюся огнями столицу.

По пути домой через открытое забрало шлема врывался ветер. Это немного мешало, но здорово освежало. Ночью транспорта было меньше, так что я решил рискнуть.

Когда я припарковался и поднялся на крыльцо, завибрировал смартфон. Неизвестный номер. Хм… Ладно, попробуем ответить.

— Алло.

— Привет, Кенджи-сан. Это Нацуко. Помнишь меня? — судя по тону, девушка не допускала, чтобы я мог забыть её.

Не хотелось её разочаровывать, но пришлось.

— Нет, — честно ответил я. — Откуда у тебя мой номер?

— Подсмотрела у Фудо.

Кажется, девушка обиделась, хоть и постаралась виду не подать. Но у меня очень тонкий слух на интонации.

— Ясно: ты его девушка, — сказал я, заходя в дом.

Консьерж поднял от книги сонный взгляд и кивнул мне. Я направился к лифту.

— Ну, не совсем. Мы просто знакомы.

Юлить со мной не надо, детка. Я не вчера родился.

— Зачем ты подсмотрела у Фудо мой номер?

Палец нажал кнопку вызова лифта. Механизм загудел, намекая, что кабина скоро спустился.

— Хотела тебя услышать.

Кокетливый, игривый тон.

— Уже поздно. Мне пора спать.

— Точно?

— Абсолютно. Завтра с утра занятия.

— Жа-а-ль, — протянула девушка. — Ладно, а что ты делаешь после них? Может, встретимся?

— Извини, моё сердце несвободно, — соврал я.

Двери лифта разъехались, и я вошёл в кабину. Взяв шлем подмышку, ткнул в кнопку своего этажа.

— Честно?!

О, сколько разочарования в голосе! Но и недоверия.

— Да.

— А почему ты был в клубе один?

Я что, на допросе?

— Моя девушка приболела. Всё, извини, больше не могу разговаривать.

Сбросив звонок, я вышел на лестничную площадку. На пару секунд замер, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Но нет, ничто не предупреждало об опасности. Наверное, синоби решил достать меня где-то в другом месте. А может, он был здесь, но ему надоело ждать.

Отперев замки, я вошёл в квартиру.

Ну, вот, мой дом — моя крепость! Здесь я чувствовал себя в безопасности. Сквозь стены ниндзя ходить не умели. Можно, наконец, расслабиться. Скинув одежду, я умылся, налил себе треть стакана текилы «Сауза», включил на музыкальном проигрывателе последний альбом японской группы «Ruins» и рухнул в мягкое кресло. За время пребывания здесь я прямо пристрастился к местным бэндам. Слушал, в основном, их. Тем более что большинства любимых мною коллективов в этой реальности попросту не существовало.

На второй композиции я прикрыл глаза и, наконец, по-настоящему расслабился.

И тут, как назло, снова зазвонил смартфон!

Глава 12

Неизвестный номер, но уже другой. Всё страньше и страньше… Как говаривала героиня одной детской книжки из моего мира.

Я ответил на вызов.

— Да?

— Кенджи-сан?

— Ну, учитывая, что вы звоните на мой номер… — я сделал многозначительную паузу.

— Четыре дня назад вы интересовались свитком.

Да, было дело. Хотел прикупить пиратскую версию техники Огненного щита. И последние события показали, что он действительно мне необходим как можно быстрее. Но сейчас я мог получить свиток из рук мастера менториума. Так стоило ли брать копию сомнительного качества?

— Было дело, — медленно проговорил я в трубку.

— Ещё актуально?

— Пожалуй нет. Я получил… другую возможность обзавестись свитком. Спасибо за беспокойство.

— Без проблем. Обращайтесь, если что.

Услышав короткие гудки, я отложил смартфон. Поздновато для звонка, даже такого. Но, может, вопрос стоял о том, кому из желающих купить свиток, его продать.

Неважно. Мне пора было отдохнуть. Допив текилу, я выключил музыку и завалился в постель. Погасил хлопком свет и закрыл глаза.

Конечно, у поступления в менториум были преимущества, и немалые. Имелись перспективы. Но я не хотел вставать на прежний путь — вот, что меня гложило. В то же время как мог пробиться парень в мире, где почти всё решают связи, не имея вообще никакого покровительства? Да, один в поле воин. Но он обречён героически погибнуть. Такой вариант меня как-то не устраивал.

Нужен был план. Мангуст атакует чёрную змею. И времени у меня было на то, чтобы его составить, максимум месяц. Едва ли моего отца выпустят в первых рядах амнистированных. Слишком большой шишкой он был, и слишком много сил потратила полиция, чтобы его засадить. Но всё может случиться. Дерьмо случается, как говорят в моём родном мире.

Утром меня разбудил звонок Исамы. Всего за две минуты до сигнала будильника, так что я не сильно расстроился.

— Ну? В чём дело? — протянул я, зажав смартфон плечом возле уха.

— Хотел извиниться, что вчера остался без тебя. Надо было с тобой уйти, конечно.

— Зачем? Повеселился, и хорошо.

— Это было невежливо, — настаивал Исама. — Прими мои извинения, Кенджи-сан.

— Ладно, ты прощён.

— Спасибо!

— Как там всё прошло?

— Неплохо. Я уехал около двух ночи. Естественно, нифига не выспался.

— Да, я тоже полночи ворочался.

— Ну, был повод покуролесить.

— Это верно.

Зазвонил будильник, и я его отключил.

— Ладно, мне пора вставать.

— Встретимся внизу? Поедем вместе.

— Конечно. Дай мне часок.

— Хорошо, Кенджи, я буду ждать тебя внизу.

Отложив смартфон, я потянулся, откинул одеяло, взял пузырёк с духами и проверил, не вернулось ли обоняние. По нулям — как всегда. Поставив склянку на место, я пошлёпал в ванную.

На завтрак у меня была яичница с копчёными колбасками. И сыр вроде пармезана, который я ел на чёрном ржаном хлебе, запивая кофе. Японская еда — это, конечно, здорово, но хочется и разнообразия. Тем более что привык я к другой пище. Суши, конечно, тоже ел, но не каждый день. А здесь привык. Но полностью на национальный рацион не перешёл.

Исама действительно поджидал меня возле байков. Это порадовало, так как я сам ждать терпеть не могу. Лучше позже приду, лишь бы не топтаться, поглядывая на часы.

— Привет! — кивнул Исама, беря шлем.

— Здорово.

— Смотрел расписание на сегодня?

— Не успел. Что там у нас?

— Сначала лекция по военной истории. Думаю, в основном, речь пойдёт об артиллерии.

— Ну, логично.

Я сел на байк, снял блокировку и заложил в навигатор маршрут. Исама последовал моему примеру.

— Потом два практических занятия додзё, после которых будет медитация.

Я кивнул. Придётся поскучать. Конечно, эти духовные практики ни в какое сравнение не идут с призывом и убийством Тварей Бездны.

— Потом математика и баллистика, — сказал Исама, прежде чем надеть шлем.

Насыщенный денёк.

Байки взревели и рванули с места. Мы отправились навстречу знаниям, как писали первого сентября на растяжке моей школы.

Лекцию по истории японской артиллерии читал, к моему удивлению, офицер, который встретился мне возле заброшенного додзё. Он оказался ментором по политической грамотности. Политрук, по нашему, в общем. С ним нам предстояло, как он сам сказал, встречаться на занятиях только дважды в месяц. А вообще, он ещё являлся куратором нашего курса. Звали его Като Шин. Он мурыжил нас полтора часа, стараясь впихнуть в занятие все важные исторические даты и сражения, в которых принимала участие японская артиллерия. В принципе, ему это удалось, поскольку основана данная армейская часть была только в девятнадцатом веке, а развитие получила уже в прошлом. Про катаны, наверное, рассказ длился бы вечно.

Наконец, он нас отпустил, ничего не задав.

Перекурив в специально отведённом месте на территории менториума, мы отправились в спортивный зал переодеваться. Там уже было несколько студентов, включая Сэтоши Накаяму, сына префекта. Он кивнул мне, но не подошёл, конечно. Его спутник, горилла, только мрачно поглядел на нас и демонстративно отвернулся.

Студенты постепенно подтягивались, занимали шкафчики. Мы к тому времени уже переоделись и сидели на лавке, дожидаясь начала занятия. У Исамы спортивное кимоно из толстого, прочного материала, было белым, на спине — эмблема бойцовской школы, которую мой сосед посещал с детства. Моё кимоно было черным. На спине алел маленький иероглиф, означавший «мангуст». По наследству мне досталось облачение Кенджи, жёлтое с чёрными нашивками, но я купил это. Оно нравилось мне куда больше. В том я напоминал нелепого шмеля.

— Наверное, сегодня сэнсей будет смотреть наш уровень, — сказал Исама.

— Скорее всего, — согласился я.

Меня это не очень волновало, а Исама так прямо ёрзал, как будто геморрой чесал.

— Успокойся, — сказал я. — Может, ты себя покажешь лучшим.

— Дело не в этом…

Исама запнулся. Думаю, дело было всё-таки именно в том, что он сомневался в своей бойцовской технике. И боялся ударить в грязь лицом не перед сокурсниками, а перед мастером.

Наконец, в раздевалку зашёл помощник тренера, высокий парень в зелёном кимоно, с красными волосами, поставленными ёжиком, и позвал нас в зал.

Как только мы построились, появился Такэда.

— Сэнсей! — выкрикнул, вытягиваясь в струну, помощник тренера.

Это означало, что пора поприветствовать ментора, и мы дружно склонились, прижав руки к бёдрам. Кулаки в ладони никто не упирал. Это было китайское приветствие, и в Японии считалось нелепым. Хоть Поднебесная и входила в состав паназиатской Империи, культуры особо не смешивались.

Мастер велел нам для начала разбиться на пары для спарринга. Он действительно хотел посмотреть, на что способны его новые ученики. Мы с Исамой встали напротив друг друга, но тут к нам неожиданно подрулил Сэтоши Накаяма.

— Не против, если я поспаррингую с твоим другом? — спросил он с лёгкой ухмылкой.

Исама недовольно нахмурился.

— А с кем будет тренироваться он? — спросил я.

— С моим другом, — Накаяма указал на здоровяка, разминавшегося в углу зала. — Он только с виду грозный, а вообще — лапочка.

Ну, конечно! Вешай лапшу на уши.

— Давай, — сказал я. — Но только сегодня.

— На большее и не претендую, — шутливо поклонился Накаяма.

Хочет выяснить мой уровень, понял я. Реальные бойцовские качества. Значит, атаковать будет сначала на пробу, а затем в полную силу. Уверен, его интересует мой предел. Впрочем, ничего такого тут нет. Остальные тоже, скорее всего, будут драться всерьёз. Иначе как они покажут мастеру, на что годятся?

— Ты не против? — для вежливости спросил я Исаму.

Мне, вообще, тоже было интересно, что умел сынок префекта. Раз уж он решил заиметь ко мне какие-то претензии, пусть пока и неясные.

Исама развёл руками.

— Валяйте!

Он направился к здоровяку в угол.

Я пригляделся к своему противнику. Высокий, хоть и немного ниже меня. Жилистый, гибкий. Наверняка гибкий. Будет работать ногами. Прыгать, делать подсечки. В бросковую технику едва ли полезет всерьёз: масса маловата. Я-то, попав в тело Кенджи, когда оклемался, отправился в зал и подкачался. Мне привычней было с нормальными мускулами. Здесь качков особо не жаловали, так как считалось, будто масса только мешает скорости. Так что мало кто мог похвастаться бицухами. Соответственно, сила удара зависела, прежде всего, от техники, концентрации и, конечно, уровня. Так как подкреплялась Ци. Поэтому сухопарый старичок в ранге Парящего легко раскатывал молодого противника рангом ниже. Сила духа, в общем, решала.

— Предлагаю друг друга не жалеть, — улыбаясь, проговорил Накаяма.

— Согласен.

Сэнсей подал знак помощнику, и тот громко объявил начало спарринга.

Глава 13

Накаяма атаковал мгновенно: пригнувшись, ринулся вперёд, выбросив кулак для прямого удара в корпус. Я отвёл его локтём внутрь и хлестнул противника ногой по рёбрам. Это было очень быстро, и парень не успел заблокировать. Охнув, он откачнулся в сторону. Глаза его сверкнули. Подпрыгнув он попытался врезать мне стопой по голове. Я пригнулся, ушёл вниз и, как только он приземлился, подсёк. У Накаямы просто не было времени оттолкнуться от пола, и он полетел назад, но не упал, а выгнулся, сделал колесо и встал. Не теряя времени, он кинулся на меня. Серия ударов руками по корпусу и в голову, из которых я один пропустил. Скула вспыхнула от боли. Неплохо!

Уйдя влево, я схватил Накаяму за шею, привлёк к себе и попытался сломать ему рёбра ударом колена снизу. Обычно мне удавалось повредить два-три ребра таким приёмчиком из кик-боксинга. Но мой противник выгнулся так, что удар пришёлся в живот. Накаяма оттолкнул меня и, создав дистанцию, врезал ногой по бедру. Попал в болевую точку, и нога отнялась. Ах ты, гад! Это уже было из муай-тай. Многие совмещали другие единоборства с японским шотоканом. Как и я. Но не все. Накаяма явно не относился к поборникам только национального искусства мордобоя.

Парень существенно ограничил мои возможности. Я быстро вкачал часть свободной Ци в ногу, запустив процесс восстановления. Но это занимало время. Пока же я не мог действовать одной ногой — только опирался на неё.

Накаяма ухмыльнулся, отступил назад и взвился в воздух — прямо с места, без разбега. Но хотел ударить меня ступнёй в голову, зная, что я не сумею отскочить. Я и не стал. Просто пригнулся, схватил парня за ногу, дёрнул и, таким образом перенаправив, обрушил на пол. Не давая ему подняться, навалился, ловя руку, чтобы провести захват и болевой приём.

Накаяма, конечно, сразу сообразил, что я решил перейти в партер. Это не было его сильной стороной, так как он уступал мне в мышечной массе. Парень извернулся и врезал мне локтём в висок, так что искры из глаз посыпались. Я заметил, как взметнулось колено. Дёрнулся назад, но поздно: оно влетело мне в челюсть. В голове зашумело, словно я окунулся в волны прибоя!

Накаяма схватил меня за грудки. Его ноги пытались упереться в мой живот. Но я лежал на противнике, и ему было никак не подсунуть их, куда надо. Я понял, что он собирается перебросить меня через себя. Тряхнув башкой, немного прояснил взгляд. Прямо передо мной были сверкающие глаза Накаямы.

Резким ударом в локтевой сгиб я согнул одну из державших меня рук. Подмяв её под себя, отодвинулся и с силой обрушил лоб на лицо парня.

Раздался влажный хруст. Парень вскрикнул от боли. Его хватка ослабла. Я мгновенно воспользовался этим. Освободившись от второй руки, захватил её и, перекатившись на бок, провёл болевой.

— Достаточно! — голос принадлежал сэнсею и раздался возле нас.

Повернув голову, я увидел возвышавшегося тренера.

— Бой окончен, — сказал он.

— Я не сдаюсь! — завопил Накаяма, булькая кровью.

— Вы спорите со мной, кадет? — на тон ниже поинтересовался мастер.

Мой противник отчаянно застонал, стиснув зубы.

— Нет, Такэда-доно! — выдавил он из себя. — Никак нет!

— Поднимайтесь. Я вызову врача.

Мы встали. Накаяма, не глядя на меня, направился к стене, где опустился на циновку. Я, слегка прихрамывая, двинулся к другой.

Бросив взгляд на Исаму и его противника-гориллу, понял, что те замерли, наблюдая за нами. Некоторые студенты тоже прервали бой.

— Не было общей команды заканчивать! — гаркнул тренер. — Продолжать, пока я не скажу.

Все пары тут же вернулись к спаррингу.

Судя по всему, горилла не была серьёзным противником. Сильный, но медлительный и неповоротливый, приятель Накаямы успевал, в основном, отражать атаки Исамы. Но его это явно не беспокоило. Он не стремился продемонстрировать высокий уровень. А может, попросту не обладал им. Исама танцевал вокруг него, иногда отступая, чтобы передохнуть.

Минут через пять явился врач, осмотрел Накаяму и наложил ему повязку.

— Я забираю этого студента, — предупредил он сэнсея. — Ему нужно вправить нос.

— А здесь нельзя? — спросил Накаяма. — Я могу продолжать занятие.

— Стойкость, конечно, похвальна, — сказал врач. — Но, если я вправлю вам нос здесь, у вас хлынет кровь и зальёт всё вокруг. Думаю, вы уже достаточно наследили в зале.

— Забирайте, — кивнул тренер. — Вы можете вернуться, когда сочтёте, что в состоянии, — добавил он, обращаясь уже к Накаяме.

— Спасибо, сэнсей! — поклонился парень.

Посидев, я поднялся. Пары у меня не было, но боль в ноге прошла, онемение спало, и надо было слегка размять мышцу. Пройдясь вдоль стены, я немного поприседал, наблюдая за спаррингом Исамы и его противника. У них всё было ровно, как и прежде.

Другие студенты находились в разных стадиях боя. Двоих тренер прервал и отправил на циновки. Другие явно подвыдохлись, ведь спарринг продолжался уже минут двадцать.

Наконец, Такэда объявил о завершении упражнения. Все построились вдоль стены.

— Очень жаль, что среди вступительных экзаменов нет шотокана, — заявил мастер, обводя нас строгим взглядом. — А то многих из вас сейчас здесь не было бы. И мне не пришлось бы тратить время и силы на отстающих. Но, раз уж вы угодили в наше учебное заведение, придётся сделать из вас настоящих бойцов! А теперь поменялись партнёрами! Будем отрабатывать прямые атаки.

Накаяма так и не вернулся. Думаю, его травма оказалась серьёзней, чем он думал.

Когда закончилось второе занятие, мы приняли душ, переоделись и вернулись в додзё для отдыха и медитации. Взяв по квадратной циновке, все расселись, подвернув ноги и положив руки на колени. Заиграла спокойная музыка. Предстояло привести в гармонию потоки Ци, сделать выводы из прошедшего занятия и восстановить потраченную энергию.

После медитации мы отправились в столовую. Исама взял темпуру и рис карри, а я — сукияки. Это блюдо из говяжьего мяса и овощей, которые тушатся в железном горшочке. Потом в него добавляют соус, приготовленный из сои, сырого яйца и сахара.

— Ты разбил тому парню всю физиономию, — сказал вдруг Исама.

— Да, я заметил.

— Это было необходимо?

По правде говоря, я не знал. Сработал инстинкт, полученный ещё в родном мире: уничтожить противника быстро и наверняка, пока он не добрался до тебя.

— Он сам предложил не щадить друг друга, — сказал я. — Его была идея.

Исама помолчал.

— А приятель у него не слишком ловкий, — заметил он. — Здоровый вот только. Сколько ни бей, не завалишь.

— Это он ещё не освоил науку мастера Такэда. Скоро будет разносить нас всех.

На самом деле я так не думал, но хотелось перевести тему с Накаямы.

— Ну, мы тоже будем развивать технику, — возразил Исама.

— Но так накачаться едва ли кому удастся.

— Мне кажется, он больше жирный.

— Да нет, с мышцами у него всё в порядке. Явно в зал ходит железо тягать.

— Смотри, вон они! — Исама показал глазами в угол столовки.

Взглянув туда, я увидел гориллу и сына префекта. Они усаживались за стол в компании трёх девчонок. В нашу сторону не пялились.

— Ну, похоже, он в порядке. Надеюсь, его папаша не взъестся на меня из-за того, что я разбил чаду нос.

— Кто так относится к детям, в военные менториумы их не отдаёт, — сказал Исама. — Все знают, что здесь жёсткое обучение. Большинство и сами учились в подобных заведениях. Или даже здесь.

Тут я поймал взгляд, обращённый на нас. Смотрели девицы из компании Накаямы. Здоровяк тоже глазел. Сын префекта куда-то делся. Может, в туалет пошёл. Заметив, что я смотрю, все четверо отвернулись. Наверное, горилла рассказал девушкам о том, что случилось в спортзале. Не могли же они не заметить, что у Накаямы мордашка подпорчена.

— До математики десять минут, — заметил Исама.

Он постоянно переживал из-за времени. Конечно, опаздывать было нельзя. Это считалось верхом неуважения. Но у моего приятеля это переходило в манию.

— Тогда идём, — сказал я, вставая.

Мой ответ обрадовал Исаму.

— Да, пора, пожалуй! — согласился он с готовностью.

На выходе из столовой я заметил краем глаза какое-то быстрое движение слева. Повернул голову, и в меня тут же врезалась брюнетка, стриженная под каре. Ойкнув, она неуклюже взмахнула руками и шлёпнулась на задницу, выронив стопку книг, которые тут же разлетелись по полу.

— Ты что, ослеп?! — завопила другая студентка. — Посмотри, что ты сделал!

Хватило пары секунд, чтобы понять: это девицы из компании Накаямы. Третья стояла тут же, охая и ахая. Обе бросились поднимать подружку, изображавшую сильный ушиб пятой точки.

Откровенная подстава! Они нарочно нагнали нас, когда мы направились к выходу из столовки, и устроили спектакль.

Несколько студентов, заинтересовавшись, остановились и подошли поглядеть, что происходит и чем дело кончится.

— Прошу прощения, — я слегка поклонился «пострадавшей». — Но вы сами налетели на меня. Я выходил из столовой.

— Какая наглость! — притворно возмутилась её подружка. — Он ещё делает вид, что ты сама виновата. Идём отсюда! Давай я тебе помогу. Обопрись на меня.

Другая собрала разлетевшиеся книги и присоединилась к сообщницам, наградив меня обжигающим взглядом.

Надо сказать, разыграно было неплохо. Убедительно. Не иначе, девчонки посещали в школе театральную студию.

Вперёд выступил горилла. На его лице змеилась едва заметная ухмылка, но он изо всех сил изображал мрачное возмущение.

— Меня зовут Мацумото Арата, — представился он громко, работая на публику. — Ты обидел мою подругу. Думаю, надо с этим разобраться.

Глава 14

Неужели Накаяма решил мне отомстить за инцидент в додзё? Подговорил друзей, а сам ретировался? Выглядело всё именно так, по крайней мере.

— И что ты предлагаешь? — спросил я.

— А ты как думаешь? — Арата усмехнулся. — Надрать тебе зад, бледная мартышка!

Я приподнял брови.

— Мартышка?

— Ага! — осклабился жирдяй.

— Такой горилле, как ты, лучше подобными словами не бросаться.

Из окружившей нас толпы послышались смешки. Арата стиснул зубы, делая вид, что не замечает их. Желваки на его челюсти заходили, как детали массажной подушки.

— Ты нарываешься! — процедил здоровяк, сжимая огромные кулаки.

— Вовсе нет. Нарываешься ты.

Арата пригнул голову и, не тратя больше слов, ринулся в атаку. Думаю, сначала он намеревался забить мне стрелку, но теперь сорвался и устроил потасовку прямо в столовой. Это мне было на руку, пожалуй. Главное: имелись свидетели, способные подтвердить, что он напал на меня.

Я отступил в сторону, пропуская пушечный удар ногой. Ступня Араты врезалась в стену возле двери, раскрошив штукатурку. Подошёдшие в это время с другой стороны к входу девчонки испуганно вскрикнули и брызнули врассыпную.

Арата развернулся ко мне. Глазки его пылали яростью. Я врезал по колену и отступил. Горилла охнул, скривился, но сдаваться даже не думал. Он попёр на меня, нанося короткие удары кулаками, которые я блокировал. Здоровяк был действительно силён. Но неуклюж. Улучив момент, я врезал ему кулаком в подбородок. Удар был точный, жёсткий. Арата запрокинул голову и замер, обнажив кадык. Я едва поборол инстинктивное желание вбить его в трахею!

Но нельзя. Мы же все — будущий цвет армии, соратники и всё такое. К тому же, горилла мог датьдуба, а разбирательства такого рода мне совсем ни к чему.

Поэтому я просто врезал ногой ему в висок. Арата начал медленно и эпично заваливаться. Рухнув на пол, он захрипел, как сломанный пылесос.

— Что ты с ним сделал, урод?!

Вопль, разумеется, принадлежал одной из девчонок, участвовавших в представлении. Той, которая собирала книжки. Остальные две тоже оказались рядом, но стояли, выпучив глаза и явно в ужасе. Наверное, решили, что их приятеля уходили до смерти.

Краем глаза я заметил спешащего по коридору офицера. Видимо, кто-то доложил о драке.

— Что здесь происходит?!

Повернув голову, я встретился глазами с появившимся откуда-то Накаямой. По его ошарашенному виду было неясно: то ли он не знал о подставе, которую мне устроили его друзья, то ли просто был в шоке от вида отправленного в нокаут Араты.

— Я приношу извинения твоей подруге, — ответил я. — Она налетела на меня, когда я шёл на занятия. Такая досадная оплошность с моей стороны!

Уверен, Накаяма уловил сарказм, который я постарался вложить в свои слова.

— В чём дело, кадеты?!

Этот вопрос задал уже подоспевший офицер.

— Этот избил нашего друга! — завопила, тыча в меня пальцем, одна из девиц. — Арата-сан просто попросил его извиниться за то, что он сбил с ног Рико, — пальчик переместился на соседку.

Та кивнула.

— Неправда! — завопил Исама. — Я всё видел!

— Это его приятель! Он его покрывает! — заверещала девица.

Вот ведь сучка!

— Да все всё видели! — возмутился Исама.

— Тихо! — теряя терпение, гаркнул офицер. — Ты, ты и вы — следуйте за мной! А ты помоги ему, — добавил он, обращаясь к Накаяме и имея в виду Арату.

Тот уже смог сесть и теперь осоловело водил башкой из стороны в сторону.

— Если ему плохо, отведи к врачу. Знаешь, где медпункт?

— Да, офицер, — Накаяма поклонился. — Будет сделано.

Девицы вышли из столовой первыми, мы с Исамой — за ними. Интересно, чем кончится это разбирательство. В любом случае, на математику я не попадаю. Меня это не расстроило: подсчёты никогда не любил. Даже если надо было учесть силу и направление ветра при стрельбе.

На секунду обернувшись в дверях, я поймал задумчивый взгляд сына префекта. Ну, да, поразмысли пока над своим поведением.

Я думал, офицер сам займётся нами, но он отвёл нас в кабинет куратора. Когда мы вошли, Като Шин удивлённо поднял брови. Он читал и не сразу сообразил, что к нему заявилась делегация во главе с офицером. Тот быстро объяснил ситуацию, насколько он её представлял.

— Спасибо, Нобу-сан, — кивнул политрук, мрачнея. — Вы свободны. Дальше я сам разберусь.

Как только офицер вышел, куратор откинулся на спинку кресла и сложил руки на животе. Взгляд его задумчиво блуждал, перемещаясь с одного на другого.

— Второй день, — проговорил он, наконец. — Всего лишь второй день!

— Като-доно, позвольте рассказать, как всё было! — выступила самая бойкая и противная девица.

— Я вам не давал слова, кадет, — покачал головой политрук.

Девица запнулась и отступила, обиженно закусив губу.

— Вы были свидетелем? — обратился Като Шин к Исаме.

— Так точно, офицер, — кивнул тот с готовностью.

— Что произошло?

— Одна из девушек врезалась в кадета Исикаву, когда тот выходил из столовой. Думаю, специально.

— Он не смотрел, куда идёт, и врезался в меня! — воскликнула «пострадавшая».

— Помолчите! — строго велел куратор. — Ещё один выкрик, и вы будете подвергнуты дисциплинарному взысканию. Что было дальше? — обратился он к Исаме.

— Знакомый этой девушки потребовал от кадета Исикавы извинений, хотя тот и так уже принёс их девушке. При том, что виноват он не был. Кадет Мацумото стал оскорблять кадета Исикаву, а когда тот ответил ему, полез в драку.

Като Шин кивнул.

— Понятно. Значит, взыскание будет наложено на кадета Мацумото.

Я видел, как девиц распирает, но они уже поняли, что лучше не нарываться, и прикусили язычки.

— Кто, кстати, победил? — вдруг спросил политрук.

— Ну, кадет Мацумото, кажется, немного пострадал, — неуверенно ответил Исама.

— Неужели?

— Думаю, он уже в норме.

— Как же! — не выдержала одна из девиц. — Хренов альбинос чуть не убил его!

Като Шин остановил на ней ледяной взгляд.

— Вы не в состоянии соблюдать субординацию? — поинтересовался он подчёркнуто-спокойно. — Может, вам не место в нашем учебном заведении?

Девица мгновенно побледнела. Я видел, как она судорожно сглотнула. Видимо, во рту аж пересохло.

Да, её легко понять: родители, наверное, наизнанку вывернулись, чтобы её сюда устроить. Новость, что дочурка пустила их усилия коту под хвост, едва ли обрадует папу с мамой.

Девица резко переломилась в поясе и замерла в поклоне.

— Прошу простить меня, Като-доно! — дрожащим голосом проговорила она. — Этого не повторится!

Куратор побарабанил пальцами по столу. Он словно размышлял.

— Второго шанса не будет, — проговорил он. — Помните об этом.

— Да, офицер! — не разгибаясь, пролепетала девушка.

— Хорошо. Теперь идите. Все свободны. Кроме кадета Исикавы.

Глава 15

Как только мы остались вдвоём, Като Шин достал пачку сигарет и закурил, сверля меня пристальным взглядом. Он о чём-то думал. Мне оставалось только терпеливо дожидаться, что офицер скажет. Даже любопытно стало немного.

— Кадет Исикава, — наконец, заговорил политрук, выпуская клубы дыма, который тут же вытягивался в струйку, устремляясь к вентиляционной решётке. — Мне известно, кто ваш отец и как вы попали в наше учебное заведение. У меня есть личные дела всех студентов вашего курса, поскольку знать такие вещи мне положено по служебным обязанностям. Полагаю, и некоторые ваши одногруппники знают, кто вы. Волосы в белый цвет красят многие, но не все рождаются альбиносами. А ваша фамилия в своё время попала в СМИ.

Я слушал молча. Да и перебивать офицера не полагалось. Интересно, к чему Като клонил.

— Здесь вы не единственный протеже якудзы, — сказал политрук, глубоко затянувшись. — И у меня нет предубеждений по этой части. Не подумайте. Всегда во всех структурах были люди из криминального мира и будут, пока преступные кланы существуют. Но я понимаю, зачем вас сюда отправили. В качестве того, кто сможет в будущем оказывать якудзе услуги. Если не ошибаюсь, ваш отец состоит в клане «Чёрной змеи».

Сделанная офицером пауза намекала, что нужно ответить.

— Так точно, Като-доно, — сказал я.

— И он скоро будет амнистирован.

Снова пауза.

— Полагаю, да, Като-доно.

Политрук всосал дым, медленно выпустил и затушил сигарету о дно пепельницы, сделанной из обрезанной гильзы артиллерийского снаряда.

— Кадет Исикава, как я уже сказал, здесь вы не единственный засланец якудзы. Но только ваша фамилия достаточно известна, чтобы вызывать толки. Полагаю, сегодняшний инцидент был как-то связан с вашим происхождением?

— Никак нет, Като-доно. Девушка просто налетела на меня.

Офицер покивал со скептическим видом. Явно не поверил.

— Если она не пыталась с вами таким образом познакомиться, — проговорил он, — значит, хотела развязать конфликт. И её друг, которого вы… помяли, не просто из тёплых чувств к ней полез на вас.

Като-доно замолчал, словно ожидая ответа. Но я молчал. А что было говорить?

— Ладно, кадет, — политрук откашлялся. — Просто имейте в виду, что мне не нужны разборки среди студентов. Постарайтесь свести к минимуму инциденты вроде сегодняшнего.

— Слушаюсь, Като-доно.

— Вы свободны. Идите.

Поклонившись, я открыл дверь и едва не столкнулся с девушкой-офицером, которая встретилась мне возле закрытого додзё.

— Прошу прощения, — я коротко поклонился.

Вообще, в Японии мужчины не извиняются перед женщинами просто из вежливости. Только если действительно накосячили. Но офицер пола не имеет. Тут важно только звание. Так что субординация превосходит гендерные различия.

Поначалу я никак не мог привыкнуть, что на улице и в транспорте женщины не поднимают глаз и не смотрят на мужчин. То же самое — официантки. Не очень-то комфортно делать заказ, когда официантка разговаривает не с тобой, а со своими ступнями. Здесь девушкам не открывают двери, не уступают места. Даже беременным. Сделаешь так — и весь вагон метро будет смотреть на тебя, как на идиота. Поэтому я сразу постарался обзавестись байком. Палиться не хотелось, но и сидеть в присутствии женщин не мог. У Кенджи мотоцикла не было. Он ездил на малолитражной «Хонде». Я её продал и купил «Кавасаки».

Офицер окинула меня удивлённым взглядом и вошла в кабинет Като Шина. Ясно: явилась навестить своего парня.

Она у нас, вроде, не преподавала. По крайней мере, ещё не было ни одного занятия с её участием.

Исама ждал меня на лавочке возле карт с цветными стрелками, обозначавшими ход каких-то древних сражений. Завидев меня, он вскочил.

— Ну, что тебе сказал Като?! — накинулся он, едва я подошёл.

— Ничего особенного. Чтобы я не дрался по три раза на дню с теми, кого не устраивает моё происхождение.

— Происхождение? — не въёхал сходу Исама.

Пришлось пояснить:

— Что я — сын якудзы.

— А, понятно. Про Накаяму спрашивал?

— Нет. С какой стати? Того даже в столовке не было, когда жирдяй наехал на меня.

— Действительно… Думаешь, это он всё устроил?

— Ну, такая мысль закрадывалась мне в голову. Хотя он, кажется, был удивлён. Так что не знаю.

По правде сказать, меня отношение и козни сына префекта не беспокоили. Такие мелкие разборки были просто смешны. И едва ли горилла, схлопотав взыскание, решится напасть снова. Другое дело, что он может начать действовать исподтишка, а это хуже. Но жизнь покажет, как говорится.

— Из-за меня ты пропустил математику, — заметил я.

Исама махнул рукой.

— Ничего! Это не страшно, ведь меня водили к куратору.

— Вообще, мы ещё успеваем. Если хочешь, пойдём.

Исама быстро взглянул на часы.

— Неудобно врываться после начала занятия. Лучше подойти к ментору потом и всё объяснить.

— Как хочешь.

Я-то на матешу и не рвался.

— Чем тогда займёмся до баллистики?

— Я хотел взять несколько книг в библиотеке. Может, сходим?

— Пошли. Всё равно делать пока нечего.

В библиотеке я был в последний раз примерно никогда. Шучу. Пару раз очень давно случалось. Наверное, ещё в школе. Нет, я читал, конечно. Книги три в год примерно. Но либо покупал, либо одалживал, либо скачивал.

Библиотека менториума располагалась в отдельном здании, так что пришлось выйти на улицу, чтобы попасть в неё.

Двухэтажную постройку окружали кусты и скамейки. Некоторые были заняты студентами, по каким-то причинам не находившимся на занятиях. Тут же виднелись информационные стенды.

Зайдя, мы направились к стойке, возле которой стояли две девушки и длинноволосый парень в роговых очках. Они брали книги по разрывным снарядам. Когда они отошли, библиотекарь перевёл взгляд на нас. Ему было лет шестьдесят. Судя по выправке — бывший военный. Строгий чёрный костюм покроем напоминал форму.

— Слушаю вас, молодые люди, — сказал он тихо. — Что желаете почитать?

Исама быстро перечислил несколько интересовавших его книг. Две были по развитию бойцовских техник.

Библиотекарь кивнул.

— Вы новенькие? — спросил он. — Не помню, чтобы вы приходили прежде.

— Первый курс, — кивнул Исама.

Пока они общались, я разглядывал интерьер. На второй этаж вела широкая лестница с дубовыми перилами. Свет шёл от больших люстр — почти как в каком-нибудь дворце. Он отражался в мраморном полу, выложенном чёрными и белыми плитами. Видимо, инь-янь. В Японии таких завуалированных изображений знаменитого символа множество. Любимая тема местных.

Нам пришлось заполнить карточки новых посетителей. Абонементы. Затем библиотекарь занёс наши данные в компьютер.

— Подождите немного, я принесу ваши книги, — сказал он. — А вы ничего не хотите взять? — добавил он, обратившись ко мне.

— Может быть, позже. Спасибо.

Кивнув, библиотекарь удалился.

— Я прочитал, что книгохранилище менториума насчитывает более ста тысяч изданий! — прошептал Исама. — И это только бумажные носители. А сколько в электронной базе данных, даже трудно представить!

— И не надо, — сказал я.

— А?

— Я говорю: обалдеть.

— Именно!

Исама распалялся насчёт обилия томов в здешних подвалах, пока не вернулся со стопкой книг библиотекарь. Оформив их, мы сели в читальном зале. С нами было шесть человек, склонившихся над фолиантами разной толщины и размера. Некоторые слушали музыку через наушники, некоторые то и дело фотографировали что-то на страницах. Только один парень выписывал в тетрадку, часто поправляя съезжавшие на кончик носа очки.

У меня начинало складываться впечатление, что я попал в университет ботанов. Как-то иначе я представлял себе военное училище. Другое дело, что большинство здешних очкариков и дрищей легко уходило бы отпетых гопников из моего родного мира. Причём голыми руками и ногами. И это как-то давало мне силы примириться с волнами задротства, разливавшимися по читальному залу.

Исама углубился в чтение труда по развитию защитных техник стихии Воды, которую он практиковал. Я же скучал. Но делать было нечего. К тому же, скоро должно было начаться занятие по баллистике — последняя пара на сегодня.

Через полчаса мне понадобилось в туалет.

— Я скоро, — шепнул я Исаме.

Тот что-то промычал, не поднимая глаз от страницы. И этот, выходит, ботан. О-хо-хо!

Я отправился искать уборную. К счастью, на глаза попался знак с рисунком мужского и женского силуэта. Нырнув под дубовую арку, а прошёл через длинный коридор, в котором гулко отдавались мои шаги, и, толкнув белую дверь с соответствующим обозначением, оказался в просторном клозете, облицованном синими плитками понизу, и голубыми — поверху.

Терпеть не могу писсуары. Во-первых, мешает, если кто-то встаёт рядом. Во-вторых, всё время опасаешься, что брызги мочи попадут на тебя. В общем, предпочитаю кабинки. Поэтому я заперся в дальней.

Минуты через две послышался щелчок входной двери. Просто щелчок. Ни звука шагов, ни дыхания вошедшего. Я настороженно замер. Только едва различимое журчание воды в стояке. Казалось, даже воздух в сортире загустел.

Застегнув молнию, я развернулся и присел. Дверь кабинки не была заперта, так что через щель можно было видеть почти всё помещение. Судя по всему, я находился в туалете один. Возможно, щелчок произошёл от сквозняка, толкнувшего входную дверь? Плотно ли я закрыл её за собой? Этого я не помнил. Чёрт!

Прошло около минуты. Надо было выходить. Я медленно отворил дверь и сделал несколько шагов по направлению к умывальнику. Все кабинки стояли нараспашку. Если бы кто-то вошёл в сортир, прятаться ему было негде. Видимо, я просто натасканный на то, чтобы повсюду и всегда подозревать опасность параноик. Да, прошлое не отпускает. Мало переродиться в теле японского подростка, чтобы перестать быть… тем, кем я был.

Лампа на потолке слегка мигнула и затрещала. За окном раздался крик вороны.

Открутив кран, я подставил руки под воду. Вымывшись, оторвал кусок бумажного полотенца.

Когда оно, скомканное, полетело в мусорку, лампа снова мигнула, пронзительно зашипела и погасла.

Я замер. Кожа уловила едва ощутимое движение воздуха, и я резко пригнулся, почти одновременно выбросив руку наугад. Кулак врезался в упругую плоть. Раздался протяжный вздох. Я мгновенно врезал снова — на этот раз уже ногой. Воздух слева от меня сгустился, стал красным, и я увидел знакомую человеческую фигуру.

— Как ты это сделал?! — прошипел, держась за бок, синоби. — Ты не мог увидеть меня!

— Громче сопеть надо! — ответил я, отходя от умывальника, чтобы увеличить место для маневренности.

— Я серьёзно спрашиваю!

— Мне насрать, если честно! Надо было взять пистолет и шмальнуть, а не играть в кошки-мышки.

Синоби осклабился. Его лицо было не совсем человеческим, как и весь облик. Словно из-под кожи то и дело проступали неровные костяные пластины, норовя вырваться наружу. К тому же, его окутывало алое сияние. Я решил, что так проявлял себя магический паразит, с которым ниндзя вступил в симбиоз, чтобы получить свои особенные бойцовские способности.

— Мне не нужна пушка, чтобы разобраться с тобой! — процедил он, принимая стойку для атаки.

— Ошибаешься, — обронил я.

Жаль, у меня не было при себе ствола. Я бы миндальничать не стал.

Из-за спины синоби вдруг выпростались чёрные щупальца, покрытые множеством то ли волосков, то ли иголок! Глянцевитые, похожие на огромных толстых червей. Их окутало густое красное сияние. Оно слегка пульсировало, как будто сдерживая рвущуюся наружу энергию.

— Сейчас выясним, кто ошибается! — с ухмылкой пообещал синоби. — Жалкий зазнавшийся альбинос!

Глава 16

Кладбище было большим и старым. Основанным ещё в семнадцатом веке, во время правления пришедшего к власти сёгуна Токугавы Иэясу. Захоранивать здесь перестали в начале прошлого столетия. Примерно треть кладбища пребывала в запустении. Среди переплетённых деревьев и кустов изредка попадались ушедшие почти целиком в землю могилы, покосившиеся статуи Будды, покрытые мхом надгробия в виде поставленных друг на друга каменных кубов и столбиков.

Люди, раньше посещавшие погребённых в этой части кладбища, сами давно умерли. А когда-то здесь хоронили аристократов, а затем городских богачей. Они успели понастроить себе склепов, один роскошнее другого. Японцы признают только кремацию, так что внутри находились урны с прахом.

Некоторые склепы сохранились неплохо. В основном, потому что были построены на совесть: их хозяева не экономили на материалах. Один из них, самый большой на кладбище, соорудили в виде синтоистского храма: загнутые кверху крыши, столбы и решётки на квадратных окнах. Краска давно облупилась на солнце и смылась дождями, так что вся постройка была серой, если не считать прозелени поселившегося в трещинах мха.

Сейчас окна и дверной проём были завешены плотной тканью с напечатанными белыми иероглифами, которым придавалось охранное значение. Воздух внутри казался душным из-за витающей в нём пыли. Под крышей виднелась густая паутина, старые почерневшие и прогнившие стропила покрывал слой плесени, а на обшарпанных стенах и драпировке плясали тени, отбрасываемые миниатюрной блондинкой с раскосыми глазами, в которых отражалось пламя дюжины красных и чёрных свечей. Если бы не плотная ткань, склеп превратился бы в огромный фонарь, и даже густые заросли не скрыли бы, что в нём кто-то есть.

Отбросив назад непослушную прядь, девушка принялась царапать пол ножом танто. Гнилой камень крошился, и в плитах оставались глубокие борозды, из которых проглядывал мох. Подготовка к ритуалу требовала времени, и немалого: надо было точно следовать расчётам, причём математическим. Как говорится, шаг вправо, шаг влево — расстрел. Вернее, расчленёнка, потому что ёкай непременно разорвёт неосторожного колдуна на куски, отнимет душу и поглотит плоть. А драпировка и стены окрасятся в цвет крови. Такая перспектива девушке, естественно, не улыбалась. Она не для того старалась, ползая по полу склепа ночью на старом кладбище.

Наконец, девушка поднялась с колен, критически осмотрела творение своих рук и принялась вырезать рядом с лучами особые иероглифы, сверяясь по бумажке.

Какая-то птица шумно опустилась на крышу и зацокала когтями по кровле. Должно быть, ворона. Сверху посыпалась древесная труха, упало несколько сухих листьев. Ничего, не страшно. Ерунда. Не стоит даже голову поднимать. Если ко всему прислушиваться да присматриваться, то лучше дома сидеть.

Кто из девчонок не играл в детстве в колдунью и не варил в котле (маминой кастрюле) магическое зелье? Кто из мальчиков не бегал по двору с посохом и не выкрикивал заклинания? Кто не наряжался на утренник в широкополую остроконечную шляпу и плащ с вырезанными из фольги звёздами? Желание обрести власть и могущество сидит где-то глубоко в подсознании человека. А может, и не очень глубоко.

Да, почти все играли в волшебников и волшебниц. Но из миллионов лишь сотни обладают способностями к магии, а из этих сотен десятки понимают, что отличаются от других людей. Некоторые начинают искать способы развить свои способности. Иногда им выпадает удача встретить одного из тех, кто способен помочь. Очень редко человек сам умудряется найти источник силы, да и чаще всего это кончается плохо. Для него. Потому что использовать энергию — только начало, азы волшебства. Чтобы стать настоящим магом, необходимо иметь доступ к призрачной реке, в которой плещется бесконечная энергия мирозданья, а без специального ритуала это невозможно. Проводить же его могут лишь Старейшины. И тогда адепт становится Плывущим. Кто-то достигает этого в тридцать лет, кто-то — в шестьдесят. Большинство же — никогда. Магов очень мало, и они ценятся на вес золота. Кланы, дзюйбацу, корпорации и государственные учреждения расхватывают их, холят и лелеют, полностью обеспечивая всем необходимым. Потому что, чем больше у конгломерата магов, тем он сильнее.

Но и вошедший в призрачную реку подвергается постоянной опасности, а потому не может находиться в ней долго. Даже самым сильным магам не удавалось взаимодействовать с Кава-Мидзу дольше четверти часа. Обычным же колдунам доступны лишь считанные минуты соприкосновения с истинным могуществом.

И всё же вошедший в призрачный поток становится на порядок сильнее обычных людей, даже самых тренированных бойцов. Для него теряют значение общеизвестные физические законы. Вселенная расширяется — как и возможности адепта.

Девушка закончила подготовку и взглянула на наручные часы. До полуночи оставалось десять минут. Девушка возилась почти час, так что чувствовала усталость, но ей даже в голову не пришло передохнуть. Она испытывала возбуждение при мысли, что вскоре сможет получить доступ к Кава-Мидзу — причём без посредничества каких-либо Старейшин и долголетних духовных практик, необходимых, чтобы достичь необходимого уровня. Девушка желала получить всё и сразу.

Она ещё раз тщательно проверила свои построения, спрятала бумажку и встала возле одного из лучей чертежа. Зашевелила губами, повторяя слова заклинания. Произнести их следовало совершено точно.

Девушка глубоко вздохнула и начала читать заклинание вслух. После первой же фразы вырезанные в плитах пола линии и иероглифы засветились, в местах их пересечения вспыхнули языки багрового пламени. Ободрённая успехом девушка заговорила громче, слова зазвучали чётче, пламя свечей задрожало, в углах сгустились тени. Издалека донёсся шум рассекаемого воздуха — словно что-то большое летело с огромной скоростью.

Девушка почувствовала, как по спине побежали мурашки, а внутри всё сжалось. Из чертежа протянулись невидимые энергетические нити. Они пронзили её тело, словно сотня иголок! По ним потёк жар. Девушка порывисто и шумно дышала, глотая спёртый воздух открытым ртом, глаза её расширились, на лице выступил пот. В воздухе раздавался свист, он становился всё громче. Откуда-то повеяло гнилостным запахом болота. Драпировка раскачивалась, хлопая на поднявшемся ветру.

Чувствуя, что ноги приросли к полу, девушка задрожала. Она знала, что должна закончить заклинание, но не могла произнести ни слова из-за боли. И всё же прохрипела ещё одну фразу, стараясь, чтобы та звучала чётко и правильно. Из контура чертежа к потолку рванул огонь, охватил трухлявые доски, и они вспыхнули, как просмоленный факел! Вокруг заплясали трескучие огоньки, а запах гнили стал невыносим. Он заползал в рот и ноздри, просачивался в пищевод и лёгкие, вызывая тошноту.

Девушка остановила взгляд на центре чертежа. Там сгущалась тьма, в глубине которой ритмично пульсировал багровый огонь — словно билось чьё-то огромное бестелесное сердце!

Было ясно, что ёкай уже рядом, и нуэ, жуткие создания с головой обезьяны, телом тигра и змеёй вместо хвоста, возможно, тоже с ним — ждут, когда она откроет ход между миром людей и Кава-Мидзу, чтобы броситься на неё и разорвать! Девушка чувствовала обращённые на неё кровожадные взгляды тварей Бездны, мечтавших забрать её душу и отнести владыке дзигоку. Если им это удастся, она будет обречена на вечный ужас и страдания, которые не в силах вообразить человек. Так ей сказали, и всё же она решила испытать судьбу.

Преодолевая боль, девушка открыла рот, чтобы прочитать последнюю, главную часть заклинания. Если ей удастся, ёкай не сможет переступить порог между мирами, а она обретёт доступ к призрачной реке и могущество, о котором мечтала.

Ткань, закрывавшая окна и вход, сдвинулась, и в образовавшуюся щель протиснулся маленький квадрокоптер. Зависнув возле входа, он уставился объективами камер на девушку, повёл линзами, снимая чертёж на полу. Затем выскользнул из склепа обратно в темноту кладбища.

Спустя четверть минуты занавес неожиданно упал — словно его сдёрнули. Обернувшись, девушка увидела в проёмах неясные фигуры. Из-за того что она отвлеклась, контуры чертежа дрогнули и начали таять: ритуал требовал концентрации. Раздался протяжный вопль, полный бессильной ярости. Воздух всколыхнулся, и свечи разом погасли. Тени в углах зашевелились, превращаясь в клубки змей. Сгусток тьмы в центре чертежа ярко вспыхнул, высветив запрыгивающих в окна людей. Чёрная одежда, на головах — массивные приспособления. «Приборы ночного видения!» — догадалась ведьма. Люди держали в руках компактные автоматы, похожие на игрушечные.

Девушка отчаянно завертелась на месте, пытаясь высмотреть лазейку для бегства, но все пути были перекрыты: её окружали массивные фигуры, занявшие половину пространства склепа.

Паника, паника! Что делать, как скрыться?!

В дверном проёме появился человек, держащий склянку, из горлышка которой валил едкий дым. Размахнувшись и что-то выкрикнув, он швырнул её в едва светящийся чертёж. Брызнули осколки, зелье с шипением потекло по каменным плитам, пожирая выцарапанные в них контуры.

Девушку что-то больно ужалило пониже спины. Она вскрикнула, оборачиваясь, но ноги у неё стали ватными, подкосились, и она рухнула на пол, больно ударившись локтём и коленями. Двое наклонились к ней, сверкая алыми линзами приборов ночного видения, схватили за руки и рывком подняли на ноги. Стоять, правда, девушка не могла, так что один из нападавших взвалил её на плечо, и вся компания спешно покинула склеп.

Кто-то окатил крышу склепа из огнетушителя. Пламя исчезло, по серым стенам с шипением потекла белая пена.

Девушка беспомощно болталась головой вниз, не будучи в силах пошевелить ни руками, ни ногами. Похоже, ей всадили дротик с быстродействующим парализатором. «Главное, что не потеряла сознание», — подумала она. Почему это так важно, девушка понятия не имела.

Глава 17

Её несли через кладбище. Отряд передвигался бегом: двое впереди, двое по бокам, тот, что тащил пленницу, — в центре, и ещё двое замыкающими. Минуты через три впереди показалась кладбищенская ограда. В ней имелось немало прорех, так что выбраться на дорогу проблемы не представляло. Девушка увидела легковушку и большой фургон, на котором красовались разноцветные наклейки, рекламирующие молочную продукцию. Трое сопровождающих направились к первой машине, а остальные ловко загрузили девушку в фургон. Без грубости, но и не церемонясь.

Пленницу усадили на жёсткий стул с подлокотниками, привинченный к полу фургона. Всё происходило в полумраке: горела только настольная лампа. Резко щёлкнул скотч, и девушка увидела, что её руки и ноги приматывают к стулу. С грохотом захлопнулась дверь, и машина тронулась. Куда её везут? И зачем?

Девушка повела головой по сторонам — кажется, действие транквилизатора постепенно проходило.

Фургон был оборудован как подвижной штаб. Здесь имелась мебель, арсенал, стойка со снаряжением, а главное — техника. Четверо мужчин, притащивших пленницу, сидели вдоль одной из стен. Они сняли маски и приборы ночного видения, и теперь глядели на девушку безо всякого интереса. От стеклянного выражения их глаз делалось тревожно — даже если не считать всех прочих обстоятельств, не предвещавших ничего хорошего.

Куривший возле лампы мужчина встал и подошёл к девушке. У него было узкое лицо аскета, очки в роговой оправе и прямые волосы, аккуратно зачёсанные на левую сторону. В руке он держал мраморную пепельницу. На указательном пальце поблёскивал перстень с крупным камнем.

— Ну что, сука, хотела договориться с ёкаями? — поинтересовался мужчина ровным голосом. Щелчок пальца — и пепел упал на дно пепельницы. — Считаешь себя умнее всех? Думаешь, можно вот так просто перешагнуть через все нормы и ограничения?!

Девушка попробовала пошевелить языком, затем губами. Кажется, артикуляционный аппарат был доступен для использования.

— Я не понимаю, — проговорила она, проглатывая некоторые звуки. — В чём дело?! Что вам от меня надо?!

Мужчина растянул губы в улыбке. Маленькие глазки смотрели на ведьму в упор, и в их взгляде таилась пока неявная, но вполне ощутимая угроза.

— Вы что, из полиции?! — продолжала косить под дурочку девушка. — Я ничего такого не делала. Огонь случайно вспыхнул. Честное слово! — она состроила на лице наивное выражение, но на мужчину это не произвело ни малейшего впечатления.

Он затянулся, не отводя от неё взгляда. Затем потушил сигарету и поставил пепельницу на привинченный к полу табурет.

— Я знаю, что ты задумала! — голос звучал вкрадчиво и тихо. — Силы хапнуть решила вперёд всех, да? В симбиоз с демоном вступить решила ради этого? — он понимающе подмигнул. — А разве так можно? Кто же нарушает правила?

Тон был почти ласковым, но при этом насквозь фальшивым. У девушки от него побежали по спине мурашки. Она молчала. Похоже, вляпалась основательно, и выкрутиться не удастся... Вот проклятье!

Фургон остановился, и мужчина вернулся за стол.

— Советую не юлить! — предупредил он, не глядя на девушку. — Бесполезно, да и боком выйти может.

Дверь раскрылась, и в машину поднялся новый персонаж. Девушка воззрилась на него с любопытством: сразу было ясно, что этот из высокого начальства. По крайней мере, в узких рамках данной компании. Огляделся по-хозяйски, никому не кивнул даже.

Уставился на девушку. Голова квадратная, тело тоже. Короткие толстые ноги, длинные руки. Костюмчик на заказ (а на такую фигуру готовый и не подберёшь, пожалуй).

Девушка постаралась взгляда не отводить. Бравада была, конечно, не уместна: ничего б она ей не дала, но для самоуважения следовало держать марку.

Судя по всему, эти парни были из отдела по контролю. Иначе говоря, из «SD-5», грозы ёкаев и всяких читеров, норовящих обскакать остальных любыми способами. Чаще всего, смертельно опасными для себя и окружающих.

Надо же было угодить к ним в лапы! И не похоже, чтоб дело шло к долгой и тёплой дружбе. Эти товарищи славились жёстким подходом к нарушителям. Работали на репутацию, чтоб остальным не повадно было.

— Ну, что? — отрывисто проговорил новоприбывший, обращаясь к сидевшему за столом. — Колется?

Тот чуть склонил голову вправо, став похожим на хищную птицу. Стёкла очков блеснули.

— Выпендривается. Изображает дурочку. За пожар извиняется.

Квадратный мужик обежал пленницу цепким взглядом, словно прикидывая, что сломать сначала.

— Допрашивать сейчас будем, Мацуо-сама? — поинтересовался очкастый, вставая и подходя. — Могу предложить сыворотку. Отличное средство, третьего дня получили.

— Не надо, Рю, — отказался Мацуо. Судя по крайне уважительному обращению «сама», он был в этой компании непререкаемым авторитетом. — Не люблю я эти ваши новомодные штучки. Вколешь и не знаешь — то ли действует, то ли нет.

Очкастый молча поставил для босса стул.

— Пойду пообщаюсь с ребятами, — сказал он.

— Да, проверь, чтобы не расслаблялись. Даже тут могут быть… чужие.

Очкастый поманил четверых боевиков, и они все вместе вышли из фургона, захлопнув за собой дверь. Пленница и Мацуо остались вдвоём.

— Правда, я ничего плохого не делала, — проговорила она. — Ну, нашла в Интернете описание ритуала — хотела попробовать ёкая вызвать.

Мацуо сел, обхватив колени сцепленными руками. Девушка обратила внимание на его кольцо — большое серебряное, с прозрачным зелёным камнем, на котором были вырезаны два иероглифа, которые она не сумела разобрать.

— Отпустите, а? — заискивающе сказала она.

Вот бы ещё слезу выдавить для натуральности.

Мацуо холодно улыбнулся. Одними только губами.

— Знаешь, как Диего Розареса де Ниеверте заставили подписать признание, что он — враг народа? — поинтересовался он вдруг.

— Что?! — опешила девушка. — Какого… Диего?

— А который боролся за свободу своей любимой родины, — судя по всему, Мацуо всерьёз полагал, что собеседница должна была хотя бы слышать о судьбе какого-то испанского революционера. Ну, или кем там он являлся. — Удивительный был человек.

— Слушайте, да что вам от меня надо?! — девушка решила устроить истерику. — Вы кто такие-то?! Это, между прочим, похищение, а по закону…

Мацуо вдруг привстал и с размаху влепил ей тяжёлую пощёчину. Голова у девушки резко мотнулась в сторону, в глазах потемнело, а рассечённая губа вспыхнула болью. Во рту появился вкус крови.

«Вот гад!» — злобно подумала она. На миг злость даже затмила страх.

— Не перебивай, — спокойно сказал Мацуо. — Молода ещё старшим дерзить.

Что ж, время игр прошло. Девушка растянула окровавленные губы в ненавидящей усмешке.

— Молодая, да ранняя, — сказала она.

— Так-то лучше, — одобрительно кивнул Мацуо. — Не люблю притворство.

— А вы что, священник?!

— Я тебе проповедь читать не собираюсь. Скажу кратко: выкладывай всё, что спрошу. Чем быстрее будешь отвечать, тем безболезненнее для тебя сложится наш разговор.

Да, ястребы Его Величества не щадили тех, кто попадал к ним в руки. Ходили слухи, что многие не дожили до суда. Просто сгинули. От мысли, что эта ночь может стать для неё последней, у девушки защемило сердце, и на душе стало совсем тоскливо.

— Ну, что, созрела? — спросил Мацуо.

— Чего надо-то?! — процедила девушка, сглотнув сочащуюся из губы кровь.

— Для начала: как тебя звать?

— Меня звать не надо. Я сама прихожу, когда вежливо приглашают.

— Отвечай на вопрос.

— Эйко.

— А полностью?

Девушка сглотнула. Есть ли смысл врать? Похоже, нет. Комитет по контролю имеет доступ ко всем данным и легко выяснит личность нарушителя.

— Эйко Симидзу.

Мацуо прищурился.

— Не врёшь?

— Нет!

— Допустим. Осознаёшь ли ты, Эйко, что оказалась в такой глубокой жопе, что впору фонарик зажигать?

Девушка пожала плечами.

— А поможет?

— Вряд ли.

— Так и не будем тратить понапрасну батарейки. Кстати, а что я, собственно, сделала?

— Как что?! — Мацуо приподнял брови. — А кто затеял призыв ёкая?!

— Это что, наказуемо?

— А ты не знала?

— По какой же статье вы меня задержали с такой помпой? Уж не за вандализм ли?

Мацуо продемонстрировал волчий оскал.

— Опять пытаешься под дурочку косить? Я думал, мы договорились.

— Да ведь я понятия не имею, кто вы такие!

— Не смеши! Всё ты поняла. Отдел «SD-5» — вот, кто мы.

— То есть, не полиция?

— Нет.

— Уф! — изобразила облегчение Эйко. — Значит, суда не будет? Это хорошо. Меня нужно понять и простить.

— Это вряд ли, учитывая, что ты собиралась сделать на кладбище.

— Но ведь не сделала!

Мацуо молча смотрел на неё секунды три, потом сказал:

— Тот, кто стремится обойти законы, нарушает гармонию мира, а значит, является опасностью для него. Это ли не подрыв правления Его Величества? Вас, читеров, всех уже судили и приговорили. Заочно!

Эйко почувствовала, как сердце забилось сильнее. Нет, не так представляли по телику деятельность отдела «SD-5». Там он скорее стояли на страже и, если кого и убивали, то хоть была видимость, что вынужденно. Но чтобы вот так — хладнокровно, да ещё и человека, который только пытался нарушить закон! Эйко боялась, что с ней разделаются без суда, но надеялась, что подобные слухи преувеличены. Однако, похоже, всё шло именно к этому.

Девушка вперила в Мацуо испуганный взгляд.

— Кто?! — спросила она глухо. — Кто нас приговорил?!

— Его Императорское Величество, ясное дело, — на губах Мацуо появилась холодная усмешка. — Кто же ещё может подобные указы подписывать? Так что судить или казнить остаётся всегда на наше усмотрение.

— И почему вы хотите меня убить?! Можно же иначе, можно…

Мацуо остановил её, подняв ладонь.

— Можно, — сказал он. — Но я знаю таких дерзких, как ты. Вы сами не остановитесь. Лучше покончим с этим сейчас. Потом меньше проблем будет.

Эйко закусила нижнюю губу. Ясно, что умолять бесполезно. Этот мужик давно утратил всякую способность к милосердию. У него был абсолютно прагматичный подход к человеческим жизням.

Да, действительно в глубокой она оказалась жопе! Глубокой и тёмной. От безысходности стало как-то противно.

— И что теперь? — спросила Эйко мрачно.

— Ага, по-другому заговорила, — удовлетворённо кивнул ястреб. — То-то! Казнить тебя будем.

Глава 18

Ожидаемый ответ. Было бы странно услышать другой. Ничего не изменишь, и никто не придёт на помощь. Потому что глупая девчонка хотела сделать всё сама, ни к кому не пошла на поклон. Свободы захотела! А бывает ли сила без хозяина?

Вспомнился не доведённый до конца ритуал. Эх, так хорошо всё шло! Могла обрести могущество и всех обвести вокруг пальца. Ходили легенды о тех, кто сумел. Может, сказки?

— Что ваши архаровцы в чертёж бросили? — из чистого любопытства поинтересовалась девушка.

— Секрет фирмы. Будешь много знать, долго не протянешь. Хотя в твоём случае это неактуально.

Лера смерила Мацуоа презрительным взглядом. Самодовольный фанатик, убийца и садист! И вот это знаменитые ястребы Императора? Защита простых людей от ёкаев?

— Вам самому от себя не противно? — поинтересовалась девушка.

— Всякое бывает, — серьёзно ответил тот. — Но у каждого своя работа.

— Вы на свою, наверное, первым записались, — съязвила Эйко.

От безысходности хотелось хоть от души нахамить напоследок. Терять было уже нечего.

Мацуо насмешливо приподнял брови.

— Знаешь, умереть можно по-разному. Живьём сгореть или просто окочуриться от пули в затылке. Ты что предпочитаешь?

— Догадайся! — огрызнулась Эйко.

Неожиданно взяло зло. На этого ястреба, на Императора, а больше всего — на себя.

— Думаю, второе, — усмехнулся Мацуо. — Больно уж откровенно нарываешься.

Насмешливое спокойствие ястреба выводило из себя.

— И за это я должна выложить всё, что знаю?

Ответить Мацуо не успел, потому что дверь открылась, и в фургон заглянул очкастый.

— Мацуо-сама, пора! Нас уже ждут.

— Ладно, — ястреб поднялся. — Я вперёд поеду, посмотрю, чтобы всё готово было. Невежливо заставлять даму ждать, — добавил он, взглянув на Эйко.

— У туалета столик не берите, — сказала девушка. — И пусть поставят полевые цветы. Но только не клевер — у меня на него аллергия. Не хочу сморкаться у вас на глазах.

— Не волнуйся, обслужим тебя по высшему разряду, — недобро пообещал Мацуо. — Заодно решим, стоишь ты пули, или всё-таки придётся раскупорить канистру с бензином. Я его не люблю: слишком воняет. Но иногда оно того стоит.

Эйко проводила его яростным взглядом, но ничего не сказала. Было ясно, что Мацуо — силовик матёрый и читеров повидал и пожёг немало. Конченый ублюдок, в общем.

Мацуо вылез из фургона, а вместо него забрался очкастый. Рю. Закрыл дверь и уселся за стол. Как только машина тронулась, он взял с табурета пепельницу, достал сигарету и закурил. Придвинул к себе книгу в кожаном переплёте. Эйко её заметила только теперь, но узнала сразу же: экземпляр «Ночного парада сотни демонов» Ториямы Сэкиэна.

— Настоящий? — полюбопытствовала она.

— Настоящий, — ответил блондин, даже не взглянув на девушку.

— Вам-то зачем?! — усмехнулась Эйко. Ехать в тишине было совсем тягостно. Хоть поговорить перед смертью. — Или тоже любите набедокурить?

— Какого ёкая ты вызывала? — ястреб говорил отрывисто, совсем не так, как прежде.

— Ты забыл добавить «сука».

— Какого ёкая ты…

— Щас! Так я и сказала!

Блондин перелистнул несколько страниц.

— Этого? — он показал разворот с изображением чертежа Сютэна-додзи. — Ты его осмелилась вызывать?!

— Ваши ребятки офигенно наблюдательны, — скривилась Эйко. — Успели даже заметить чертёж, прежде чем испортить.

— С чего ты взяла, что тебе по силам совладать с Сютэном? — в голосе инквизитора явственно слышалось недоумение. — Это же великий князь дзигоку! Ты что, ненормальная?!

Девушка фыркнула.

— А почему бы и нет? Если уж вызывать, то кого-нибудь из высших ёкаев. Чего размениваться-то?

Блондин покачал головой.

— «Парад демонов» в Интернете выложен, — продолжала Эйко. — А чертежи можно достать, если очень захотеть. В том же Даркнете, кстати. Вызывай, кого хочешь!

— Знаю, — спокойно ответил ястреб, стряхивая пепел. — Но не каждый может ритуал провести — тут дар нужен. И ты это отлично знаешь. Так что, если…

Впереди грохнуло, да так неожиданно, что Рю подскочил на стуле, выронив сигарету.

Цветасто выругавшись, он откинул полу пиджака и выхватил из кобуры пистолет.

— Что за… !

Блондин двинулся к выходу, хотя фургон продолжал ехать. Правда, уже медленнее. Рю вытащил из кармана маленький передатчик и прижал к уху.

— Сузуму, что там?! — пауза. — Как взорвали?! — ястреб взглянул на девушку, и та заметила в его глазах страх.

В этот миг снова громыхнуло — совсем рядом. У Эйко даже уши заложило. А затем фургон дёрнулся и начал заваливаться на бок.

Рю покатился под стол, ударился спиной о железную ножку и глухо вскрикнул. «Так тебе и надо!» — мстительно подумала Эйко. Она ничего не понимала, кроме того, что ястребам приходится несладко, а уже одного этого хватало, чтобы настроение улучшилось. Кроме того, всё происходило с такой скоростью, что мозг зациклился на одной мысли: её враги сейчас получают по полной! О себедевушка не думала.

Фургон грохнулся на бок, проехал по инерции со скрежетом пару метров и замер. Эйко, закреплённая на стуле, привинченному к полу, повисла. Скотч больно врезался в лодыжки и запястья. «Зато могу чувствовать!» — пронеслось в голове у девушки. Значит, действие парализатора кончилось! Вот только что от этого толку?

Ругаясь на чём свет стоит, из-под свалившейся на него аппаратуры выкарабкался Рю. По его узкому лицу текла кровь. Очки и пистолет он потерял и теперь растерянно озирался.

Лампа судорожно мигнула и потухла. В фургоне воцарился мрак.

Снаружи доносилось гудение. Судя по звукам, ястреб опустился на четвереньки и принялся искать то ли очки, то ли оружие. Он расшвыривал всё, что попадалось под руки, и ругался, не стесняясь в выражениях.

Над головой раздались шаги: кто-то вскарабкался на стену фургона, теперь оказавшуюся наверху. Загрохотала дверь, и внутрь скользнули лучи фонариков. Рю вскинул голову, подслеповато щуря глаза. Резко хлопнул выстрел, затем другой, и ястреб повалился на груду приборов.

Эйко повернула голову, стараясь разглядеть «гостей», но положение было слишком неудобным. Тем не менее, вскоре перед ней возник худощавый, аккуратно причёсанный блондин в сером костюме-тройке. Смотреть на него приходилось снизу вверх, искривив шею. Незнакомец держал кинжал танто. Несколькими быстрыми и точными движениями он перерезал скотч. Эйко рухнула со стула, но блондин тут же помог ей подняться.

— Прошу за мной, если не хотите, чтобы вас спалили с изощрённым цинизмом, — проговорил он.

— Что?! — растерянно пробормотала ничего не понимающая девушка.

Её взгляд остановился на танто «освободителя»: по самую рукоять кинжал был покрыт чем-то красным. Хотя почему «чем-то»? Ясно, что кровью!

— Топай за мной, бака! — перевёл блондин. — Давай-давай, не стой! — поторопил он, подталкивая девушку к выходу из фургона. — Или, может, здесь хочешь остаться?

Эйко колебалась не дольше секунды. Хоть её и обозвали ни за что идиоткой, всё лучше, чем огонь. Может, это субчик зароет её в ближайшем лесочке, но это всё равно лучше, чем превратиться в факел или поймать головой пулю.

Снаружи полыхала перевёрнутая легковушка. Кабина фургона тоже была охвачена огнём. На дороге валялись, по крайней мере, два трупа.

При виде них девушке стало не по себе, и она замедлила шаги.

По земле стелился едкий дым. Пахло едкой гарью.

Блондин схватил Эйко за локоть и потащил вперёд.

— Живей! — крикнул он над самым ухом. — Шевели булками! Не на променаде.

Он добавил смачное ругательство.

Впереди девушка увидела огромную чёрную «Хонду». Очевидно, к ней они и направлялись. Неожиданно их обогнал какой-то амбал. Он распахнул заднюю дверь, и блондин буквально закинул Эйко в машину. Она плюхнулась на мягкое сиденье и услышала, как хлопнула дверца.

Бугай забрался на место водителя, а блондин устроился рядом с ним. Девушка видела в зеркале его отражение: на лице спасителя играла удовлетворённая и насмешливая улыбка.

— Погнали, Хизеши! — крикнул он возбуждённо.

Амбал тут же втопил педаль газа, и машина рванула с места.

Обернувшись, блондин смерил девушку критическим взглядом.

— Пристегнись! — бросил он. — И хватит глаза пучить. Успеешь ещё офигеть. Это я тебе гарантирую!

Глава 19

Синоби резко пригнулся, и чёрные щупальца устремились в мою сторону. Их было четыре, и каждый испускал сияние, похожее на алый дым. Волоски дрожали, будто на сильном ветру.

Я быстро выставил Огненный барьер, поскольку туалет был маловат для того, чтобы увернуться разом от четырёх угроз. Щупальца врезались в стену пламени, замедлились на несколько секунд, а затем начали медленно протискиваться. Вот чёрт! Энергии оказалось недостаточно. Осмотревшись в поисках подходящего снаряда, я остановился взглядом на раковине. Навалившись на неё, оторвал от стены. В потолок ударила вода из раскуроченного смесителя. Умывальник вспыхнул в моих руках, и я что было сил швырнул его сквозь барьер. Файер промчался между щупальцами и врезался синоби в физиономию! Раздался громкий влажный хруст. Мой противник резко опрокинулся назад и распростался на полу. Грех было этим не воспользоваться. Подпрыгнув, я обрушился на него. Прижав коленями, принялся наносить удары кулаками. Синоби пропустил первые три, но затем поднял руки, чтобы блокировать мои атаки. Одновременно он выгнулся, норовя скинуть меня с себя. Он оказался удивительно гибок. Возможно, дело было в магическом паразите, дававшем ему уникальные техники. Я чувствовал себя ковбоем на родео, пытаясь удержаться на ниндзя и при этом наносить ему удары.

Меня обвило щупальце. Тонкие ворсинки спились в тело, проникая под кожу. Я ощутил жар, который быстро усиливался. Ещё один отросток схватил мою руку. Его окутывало алое сияние. Оно не сулило ничего хорошего. Я быстро вбросил часть запаса Ци в технику Феникс и мгновенно вспыхнул, словно живой факел. Щупальца завибрировали и начали обугливаться. Наверное, туалет наполнял нестерпимый запах горелой плоти, который я не чувствовал из-за отсутствия обоняния.

Воздух пронзил вопль боли, но я не видел, чтобы синоби издал его. Возможно, это был его магический паразит.

Щупальца выпустили меня, но я чувствовал, что проникшие в тело ворсинки нанесли какой-то вред. Кожа горела, словно на неё вылили раскалённое масло. От боли глаза заволокло выступившими слезами. Похоже, я был отравлен!

Синоби выгнулся дугой, повернулся на бок и сбросил меня резким ударом двух уцелевших щупальцев. Я покатился по полу к умывальникам. Там развернулся, вставая на четвереньки.

— Проклятый альбинос! — прошипел, сверля меня глазами, ниндзя. — Ты сдохнешь в этом сортире!

— А может, ты! — парировал я.

Зарычав, мой противник ринулся в атаку. Меня вжало в стену воздушной волной. Я видел, как летят ко мне кулаки. И пригнулся в последний момент. Синоби ударил по кафелю, кроша его и вминая в бетон. Я врезал ему по печени и откатился в сторону, тут же поднявшись на ноги. Ниндзя взвился к потолку и выбросил ногу, метя мне в грудь. Я отвёл её и, перехватив противника, впечатал в стену.

Два отростка схватили меня, впиваясь ворсинками к плоть. Боль была ужасной! Тварь отравляла меня, неизвестно чем! О последствиях даже думать было страшно.

Я снова вспыхнул Фениксом, прижавшись к противнику, чтобы поджечь его. Ци оставалось всё меньше. Хорошо ещё, что я недавно пополнил запас, прикончив Тварь Бездны.

Синоби упёрся ногами в раковину, оттолкнулся, и мы кубарем покатились по полу, охваченные пламенем. Обгоревшие щупальца безвольно волочились по полу. Я чувствовал, что отрава, которую вкачали мне ворсинки паразита, лишает меня Ци. Счёт шёл на секунды. Я вот-вот мог остаться без энергии. Поэтому весь оставшийся запас я влил в технику Огненного кулака. Чуть отстранившись, сделал обманное движение и, буквально на пару сантиметров обойдя выставленный синоби блок, врезал ему пылающим кулаком в висок.

Глаза у моего противника застыли, стекленея. Мгновение казалось, что он умер, но затем ниндзя с яростным воплем обхватил меня за талию, поднял и швырнул через себя.

Я едва успел перевернуться, чтобы опереться на руки и на ноги. Синоби уже нёсся на меня. Воздушная плита вдавила меня в пол. Я едва мог шевельнуться. Ниндзя ударил стопой в голову! В глазах у меня тотчас потемнело, а уши наполнились шумом прибоя.

Если так пойдёт, мне конец!

Энергия кончилась. Я всё потратил. Что было делать?!

Синоби осыпал меня ударами, а я не мог сопротивляться, пока воздушная плита прижимала меня к полу!

И тут в голову пришла мысль: забрать Ци из узлов, вкинуть в последнюю атаку — и будь, что будет! Всё равно этот ублюдок намеревался меня убить и сейчас как раз выходил на финишную прямую.

Я погрузился в гэнсо, стараясь не обращать внимание на то, как хрустят мои кости, рвутся мышцы, а внутренние органы покрываются гематомами.

Ци из жизненных узлов потекла по моим рукам, но медленно, слишком медленно! Энергия не хотела покидать узлы. Это было противоестественно, и организм это знал. Где-то в глубине мозга засвербило предостережение: опасно! Но я рисковал не просто так. От ударов синоби мои глаза уже заволакивала красная пелена.

Собрав всю Ци в кулак, я выбросил его вперёд. Вспыхнул огонь, пламя расплескалось по голове ниндзя, и на краткий миг моё зрение прояснилось. Я увидел, как череп моего врага раскалывается, распадаясь на окровавленные осколки, и из него во все стороны вылетают алые куски. Воздушная плита исчезла. А затем что-то полыхнуло, фигуру синоби окутал чёрный дым. Он метнулся вверх, но вдруг что-то вроде молнии пронзило пространство, соединив меня с ним! Дым медленно, словно нехотя, опустился и направился в мою сторону. Мне показалось, что он состоит из множества частиц. Вот он стал менять цвет. Секунд десять, и передо мной уже клубилось алое, словно сотканное из капелек и брызг крови облако. Я не понимал, что происходит! Моё сознание вообще едва цеплялось за реальность. Мало того, что синоби избил меня до полусмерти, так ещё и узлы были истощены.

Красный дым окутал меня плотным облаком, и я понял, что задыхаюсь. Длилось это, впрочем, недолго — секунд десять. А затем всё исчезло. Кроме меня, мёртвого ниндзя и раскуроченного сортира.

Я попытался встать, но руки не слушались. Тело было словно ватное.

Когда дверь туалета медленно отворилась, и на пороге возникла размытая фигура, я едва сумел повернуть голову. Перед глазами всё плыло, мозги застилал туман. Единственное, что я успел подумать прежде, чем вырубиться: «Ну, всё! Теперь меня точно прикончат!»

Глава 20

— Кенджи-кун, как ты сегодня себя чувствуешь?

Голос у Фудо был озабоченный, хотя прошло уже три дня с тех пор, как Исама нашёл меня в библиотечном сортире и вызвал скорую. Всё это время меня лечили как медики, так и лекари, исправляющие нарушения в потоках Ци и энергетических узлах. Так что сейчас я уже мог сам вставать и добираться до толчка. Правда, после этого приходилось лежать не меньше часа, чтобы прийти в норму.

— Неплохо, — ответил я, изобразив улыбку. — Сам жую, а это главное.

Толстяк понимающе усмехнулся.

Он сидел справа, а Исама, не покидавший меня третий день, слева.

— Принёс тебе цветы, — сказал Фудо, — но мне не позволили их сюда принести. Сказали, что они могут вызвать аллергию.

— Да я ж запахов не чувствую.

— Я так и сказал. Но врач ответил, что это не связано.

— Ладно, на самом деле, мне не нужны цветы. Я ж не девчонка.

— Заболевших друзей положено навещать с цветами, — качнул головой Фудо. — Жаль, что в больницах такие правила. Хотя, конечно, это из-за заботы о пациентах.

— Спасибо, Фудо-кун, мне очень приятно.

— Когда тебя выпишут?

— Пока неизвестно. Повреждения оказались довольно серьёзными.

— Почему этот ниндзя напал на тебя?

— Все меня об этом спрашивают. Но я понятия не имею.

Не рассказывать же друзьям, что иногда я убиваю людей за деньги.

— Может, перепутал с кем-нибудь?

— Не представляю, с кем.

— Я думаю, его наняли, — вмешался Исама, которого заметно напрягало, что ко мне каждый день кто-то приходит. Он-то явно рассчитывал на эксклюзив. Вот ведь прилипала-собственник! Ну, ладно, это из-за того, что у него больше нет друзей. Постепенно пройдёт. Стоп! Я сказал «друзей»?! Нет, конечно, парень практически меня спас, вовремя появившись в сортире, но дружба... В этом мире все были по другую сторону от меня. Хотя, если объективно, как иначе назвать то, что Исама третий день не покидал меня?

— Наняли? — переспросил Фудо. — Кто? И зачем?

— Якудза, — понизив голос, заявил Исама.

В этот момент я всерьёз напрягся. Как Исама мог догадаться, кто стоял за синоби?!

— Не хотел говорить, Кенджи-кун, однако покушение почти наверняка связано с твоим отцом, — сказал Исама. — И с тем, что вскоре он должен выйти по амнистии. Кто-то хочет прикончить тебя, чтобы оказать на него давление.

Ах, вот, что он имел в виду... Я выдохнул с облегчением.

— Ты вполне можешь быть прав, Исама-кун. Мне следует быть осторожней.

— Но почему в менториуме?! — вставил Фудо. — Не понимаю, зачем было выбирать место, где полно народу и бойцов высоких рангов.

— Как видишь, это мне нисколько не помогло, — заметил я. — В библиотечном туалете толп не бывает.

— Да, место было выбрано очень грамотно, — согласился Исама. — До сих пор не могу поверить, что тебе удалось завалить синоби! Это же... просто... Даже не знаю!

— Сам в шоке, — ответил я. — Думаю, повезло.

Исама покачал головой.

— Нет, это другое. Врачи сказали, ты почти всю энергию вбухал в атаки.

— Повезло, что этого хватило, — сказал я.

— Пусть так. Главное, что ты остался жив.

— Если это дело рук конкурирующих с вашим кланом якудза, — вмешался Фудо, — могут подослать ещё убийц. Тебе нужна охрана.

— Я не состою ни в каком клане, — поморщился я. — Сам по себе.

— Во-первых, это не так, — мягко заметил Исама. — Из клана нельзя выйти про по желанию. Тем более, если ты сын босса. Во-вторых, ты сам принял помощь клана, поступив по его протекции в менториум. Для всех очевидно, что ты — член клана, хоть сам и не якудза.

Я закатил глаза.

— Почему мне не дают самому решать такие вещи?!

— Потому что так не делается, — развёл руками Исама.

— Да, Кенджи-кун, ты и сам не можешь этого не понимать, — поддакнул Фудо.

Эти двое, конечно, действительно думали, как говорили. Воспитание и менталитет не позволяли им разделять мою позицию. Ну, да ладно. В конце концов, это не имело никакого значения. Я всё равно освобожусь, чего бы мне это ни стоило!

— Полиция должна обеспечить тебе постоянную охрану, — снова сказал Фудо. — Тебя наверняка попытаются убить снова.

— Спасибо, обнадёжил! — усмехнулся я.

— Лучше смотреть правде в глаза.

— Я так и делаю. Но охрану мне никто не выделит.

— Если...

Фудо пришлось прерваться, так как в палату вошли двое мужчин. Лет по тридцать, оба в кожанках.

— Кенджи Исикава? — спросил один, глядя на меня.

— Он самый.

— Мы из полиции.

Посетители продемонстрировали удостоверения.

— Можно поговорить с вами о случившемся?

— Конечно.

В Японии уважают звания и мундиры. Надо быть очень уверенным в себе человеком с большими связями, чтобы безнаказанно отказывать полиции. Но даже могущественные боссы стараются этого лишний раз не делать.

— Наедине, — добавил полицейский, взглянув на Фудо и Исаму.

Те поднялись.

— Мы подождём в коридоре, — сказал Исама.

Как только они вышли, полицейские уселись на их стулья с двух сторон от постели.

— У вас уже брали показания, — сказал один из них. — Верно?

Я кивнул.

— Да, вчера утром.

— Мы ознакомились с ними. Но у нас возникли вопросы в связи с тем, что сегодня пришёл отчёт по вскрытию напавшего на вас синоби.

— Да?

Я пока не понимал, к чему клонит коп. Но едва ли к чему-то хорошему.

— Как вы, наверное, знаете, синоби используют симбиоз с магическими паразитами, — после паузы заговорил полицейский. — Это нужно, чтобы получить особые техники вроде знаменитого Лабиринта отражений.

— Да, я в курсе. Как и все.

— Так вот... Хм... После смерти ниндзя его симбионт обычно погибает. Паразиты ведь не ёкаи, и не могут существовать в нашей реальности сами по себе. Они распадаются на частицы, которые чаще всего обнаруживают рядом с телом хозяина, если имел место частичный выход паразита из тела носителя. Однако в этот раз следов паразита не нашли. Сначала решили, что он распался в теле синоби. Но вскрытие показало, что паразит попросту пропал!

Я сглотнул, вспомнив алое облако, покинувшее ниндзя. Куда оно могло деться?!

— К сожалению, я потерял сознание, и не видел, что случилось с паразитом. Спросите Исаму. Это парень из тех, что ждут в коридоре. Он нашёл меня и мог заметить что-нибудь.

Полицейские переглянулись.

— Хорошо, мы так и сделаем, — проговорил один. — Спасибо, господин Исикава. Если у нас возникнут вопросы, мы с вами свяжемся.

— В любое время, — кивнул я. — Всегда к вашим услугам.

— У вас есть предположения, кто и почему подослал к вам убийцу? — спросил другой коп.

— У меня нет, но у Исамы имеется. Задайте ему заодно вопрос и об этом. Он как раз перед вашим появлением излагал свою теорию. А меня прошу извинить. Разговор отнял много сил. Надо бы отдохнуть.

Я откинулся на подушки.

Полицейские извинились, что так долго допрашивали меня, и вышли. Спустя пару минут в палату вернулся Фудо.

— Твоего приятеля забрали, — сообщил он озабоченно.

— Куда?! — я приподнялся.

— Сказали, в отделение. Для дачи показаний.

— А что он им сказал?

— Да ничего.

— А конкретней?

— Они спросили, видел ли он магического паразита, когда вошёл в туалет и увидел тебя. Исама-сан ответил, что нет. И что не смотрел по сторонам, ведь ты был ранен, и он думал о том, как помочь тебе. А потом копы поинтересовались, что за версию он придумал насчёт покушения. Ну, Исама-сан и изложил им. Кажется, они решили, что он что-то знает, и увезли его. Да ладно, уверен, скоро отпустят. Он же ничего не сделал.

Я откинулся обратно на подушку. Силы действительно иссякли, мне ведь только-только энергетические узлы подлатали. Про переломы молчу.

Но что-то делать было надо.

— Фудо, там у меня в тумбочке должен лежать телефон.

— Да, вот он.

— Подай, пожалуйста.

Глава 21

Ох, не хотелось мне звонить дяде. Очень не хотелось. Вообще, обязанным быть якудза — совсем не то, что я планировал. Но неблагодарность у японцев почитается за худший из грехов, и я, пожалуй, с этим согласен. Так что пришлось набрать номер Хондзи Исикавы.

— Кенджи-сан, — раздался в трубке спокойный низкий голос родственника. — Слышал, ты попал в больницу. Я бы тебя навестил, но мне показалось, что ты не будешь рад меня видеть.

Надо же: в курсе! Хотя неудивительно: конечно, якудзы присматривали за мной. Не уверен, что дядя знал про меня всё (надеюсь, нет), но, в целом, без внимания не оставлял.

— Не нужно беспокойства, — сказал я. — Мне уже лучше. Иду на поправку.

— Очень рад.

Да ты и так знал, как мои дела.

— Приходили из полиции, — начал я. — Расспрашивали о том, кто мог на меня покушаться.

— Да? И что ты им сказал?

— Что понятия не имею.

— А это так?

— Конечно, так. Но у полиции есть версия.

— Какая?

Я изложил предположение Исамы насчёт конкурирующего клана. Дядя выслушал, не перебивая.

— Очень маловероятно, — сказал он, когда я закончил. — Это означало бы войну между кланами, а мы сейчас со всеми в добрых отношениях.

Это означало: не планируем резни в ближайшие месяцы.

— Но у кого-то могут быть планы, о которых вы не знаете, — сказал я.

— Не беспокойся. Если хочешь, я распоряжусь за тобой приглядеть.

Ха! Вот же хитрый лис. Разумеется, он и так приставит ко мне охрану, но хочет, чтобы я сам попросил о ней. Тогда я окажусь в долгу. Но этот номер не пройдёт!

— Нет, Хондзи-сан, в этом нет необходимости.

— Как скажешь, Кенджи.

— Однако услуга мне всё же нужна.

— Да? — в дядином голосе проскользнула нотка удивления. — Я слушаю.

— Мой друг сейчас в полиции. Тот, который нашёл меня и вызвал скорую.

— Как его зовут?

— Исама Ёсида.

— Почему его забрали? Он причастен?

— Нет, это его теория про конкурирующий клан.

— И он решил изложить её полиции?

— Именно.

— Хм… Ну, это не страшно.

— Знаю. Хотел, чтобы за ним присмотрели. На всякий случай. Это возможно?

— Разумеется.

Ещё бы. Чтоб у якудзы и не было связей в полиции.

— Надеюсь, его быстро отпустят. Без последствий.

— Не думаю, что твоему другу что-то грозит. Но я позабочусь о нём.

— Спасибо, Хондзи-сан.

— Пожалуйста, Кенджи. Отдыхай и выздоравливай. Не беспокойся ни о чём. Для того и нужны родственники.

Ну, всё, понеслось!

— Конечно, — ответил я.

— Когда тебя выпишут?

— Пока не знаю. Думаю, через пару дней.

— Хорошо. До свидания.

— До свидания, Хондзи-сан.

Положив смартфон на одеяло, я глубоко вздохнул. Это, конечно, ещё не кабала. Услуга невелика. Фактически, просто присмотреть за Исамой. И всё же, это послужило сигналом к тому, что я нуждаюсь в якудзе. Ладно, будем посмотреть, как говорится.

Откинув одеяло, я осторожно спустил ноги на пол, нашарил тапочки и встал. Медленно и осторожно добрался до ванной комнаты, держась за стенку. Хоть справлять нужду я мог самостоятельно. Для моего самолюбия это было важно.

Через пару минут я подошёл к раковине и открыл воду. Намылив руки, принялся тереть их, думая о том, что, собственно, меня обеспокоило в отношении Исамы. В принципе, ему ведь ничего не грозило. Однако я опасался, что полиция сочтёт его причастным. Глупо, конечно, но парень завёл разговор о якудза, а значит, его могли начать трясти насчёт того, что он знает обо мне и делах моей семьи. Хоть у якудз имелись связи везде, они всё равно оставались для правоохранителей больной темой. Мозолью, так сказать.

Мигнул лампочка, и я замер. Так же было перед появлением синоби. Возможно, это действие магических паразитов? Вроде, глупость, но какая-то связь должна быть?

Я медленно поднял голову и уставился в зеркало. Позади меня никого не было. Ниндзя мог использовать Лабиринт отражений, как и его предшественник. Что делать? Я совершенно не в состоянии драться. Да что драться! Даже просто сопротивляться! Меня просто прихлопнут, как муху! И позвать на помощь некого. Кто бы ни пришёл из персонала, он либо опоздает, либо умрёт со мной.

Боже, что я несу?! Да никто меня не услышит! А кнопка вызова осталась в палате у кровати. И опять же: обрекать персонал на сметь я бы не стал.

— Ты здесь? — тихо спросил я. — Покажись, я всё равно тебе ничего не могу сделать.

Тишина… Как я ни прислушивался, ничто не выдавало присутствия постороннего. Какой смысл убийце прятаться? Наноси удар — и исчезай, словно тебя тут и не было.

Я кашлянул.

— Ну!

Всё равно ничего. Даже движения воздуха. У меня было чуткое, натренированное восприятие. Но он молчало.

Наверное, лампочка просто неисправна.

Выдохнув с облегчением, я поднял глаза на зеркало. Они были красными, как рубины!

Что за чёрт! Внутри что-то оборвалось, и меня захлестнуло волной паники! Задыхаясь, я сполз на пол, не в силах контролировать мышцы. Сердце колотилось, как ненормальное.

Мне не показалось — в этом я был уверен. Вокруг моих бесцветных радужек разлилось алое. Кровоизлияние? Нет, нифига подобного! Глазные яблоки источали свет!

Так, взять себя в руки. Да, жизнь не готовила меня к подобной хрени, но это не значит, что можно валяться на полу, словно малое дитя! Встать, солдат! Вспомни, чем учили.

Прикрыв глаза, я сделал несколько дыхательных упражнений, заставляя сердцебиение прийти в приемлемый ритм. Паника отступила. Пошевелив ногами, я убедился, что они меня слушаются. С усилием поднялся, цепляясь за раковину. Взглянул в зеркало.

Да, всё верно: в глазных яблоках плескалось красное сияние! Постояв немного, я решил, что нужно, прежде всего, свыкнуться с этой мыслью. Есть факт. Примем его. Теперь есть, от чего плясать. Итак, как так случилось? В чём причина? Меня пролечили, значит, это не следствие болезни. И потом, налицо энергетическая природа явления. Откуда ноги растут?

Тяжело навалившись на раковину, я приблизил лицо к зеркалу. Лампочка слегка мигнула.

Проклятье! Нет-нет-нет! Это просто невозможно!

Все знают, что…

— Кадет Исикава, вы в ванной?

Женский голос заставил меня резко обернуться, из-за чего я едва не потерял равновесие.

— Это лейтенант Маэда. Я подожду вас в палате. Нам нужно поговорить.

Маэда? Это ещё кто такая?!

Я снова уставился в зеркало. Как выйти с такими зенками?! Нет, это несерьёзно! Меня наверняка тут же отправят в отдел «SD-5», а это — последнее место в Японии, где я хочу оказаться.

Нужно заставить алое свечение исчезнуть. Зажмурившись, я вошёл в режим гэнсо. Где ты, тварь?! Где спрятался?!

К моему удивлению, алый след вёл к сердечному узлу. Прежде его не было. Вернее, он не проявлялся. Пройдя по нему, я увидел ЕГО. Маленькое красное зёрнышко, пульсирующее подобно второму сердцу. Попался! Хотя он, кажется, и не прятался. Я быстро соорудил вокруг него энергетический кокон. Когда работа была завершена, красный след пропал. Неужели помогло?

Затаив дыхание, я открыл глаза.

Есть! Никакого красного сияния!

Та-а-к… Теперь нужно выяснить, что за лейтенант ко мне заявилась и с какой целью. Может, опять из полиции кого-то прислали?

Держась за стену, я добрался до двери и выглянул в палату.

На стуле возле кровати сидела офицер, встречавшаяся с куратором Като Шином. Какого хрена она тут забыла?!

Девушка поднялась. В руках она держала чёрную кожаную папку.

— Кадет Исикава, добрый день. Я — штатный психолог менториума. Мне доложили, что вы находитесь в больнице после неудачного покушения. В мои обязанности входит реабилитация студентов. Позвольте представиться: Маэда Ран.

Час от часу не легче! Неужели у меня сейчас ещё и в мозгах копаться станут?! Хотя это, вроде, по части психиатров уже.

— Добрый день, Маэда-доно, — проговорил я. — Прошу простить, что встречаю вас в таком виде.

— Ерунда! — решительно тряхнула головой девушка. — Позвольте вам помочь, Исикава-сан. На правах офицера.

Это она так извинилась, что женщина предлагает помощь мужчине.

— Благодарю, — кивнул я. — Думаю, справлюсь.

Офицер, конечно, сампатяжка, но ещё не хватало, чтобы она решила, будто я слаб.

Доковыляв под пристальным наблюдением психолога до постели, я забрался под одеяло и уставился на девушку.

— Что ж, начнём с тестирования, — Маэда-доно расстегнула молнию на папке. — Это займёт не больше получаса.

Я едва сдержал стон.

Но выбора не было. С офицерами не спорят, даже если лежат в больнице. Поэтому я с обречённым видом взял протянутую мне ручку. Вот ведь чёрт!

Глава 22

Психолог мучила меня около полутора часов. Наконец, пришёл лечащий врач и выставил её. За что я ему безмерно благодарен. Правда, девушка пригрозила, что заявится завтра.

Как только она ушла, я перешёл в гэнсо и принялся исследовать красное ядро, обосновавшееся в моём сердечном узле. Очевидно, что магический паразит убитого синоби каким-то образом перебрался ко мне. Я никого о подобных вещах не слышал. Считалось, что эти существа просто погибают вместе с носителем. Вот и следователи так же говорили. Но они сказали, что паразит исчез, и его следов не обнаружили. Куда он мог деться? Теперь я знал ответ. Чего я не знал: как, зачем, чем это чревато. Причём, чревато как в плане чем грозит, так и в плане какие способности даст. Многие мечтали завладеть магическим паразитом, хотя это было запрещено. Поэтому синоби жили в тени, избегая представителей отдела «SD-5». Мне тоже придётся скрывать, что я обзавёлся непрошенным жильцом. Мало ли как эту новость воспримут ястребы. Ходили слухи, что они конченые, а значит, рассчитывать на понимание всерьёз не стоит. С другой стороны, возможно, из меня этого паразита вытащили бы… Я задумался. А хочу ли я этого? Да, было стрёмно, но, с другой стороны, я ведь не исследовал возможности, которые получил или смогу получить вместе с ним. Один вожделенный многими Лабиринт отражений чего стоил! Нет, подобными вещами не швыряются. Вздохнув, я признал, что не стану избавляться от паразита. В этом мире, где каждый ищет источники силы, надо пользоваться шансами, а не отворачиваться от них.

Изучая паразита в течение остатка дня, я понял, что мне досталась только искра. Зерно. И оно было очень слабым. Когда меня начали лечить, наполняя Ци, паразит поглотил её часть, что позволило ему проявиться. Странно, что на моём состоянии это не отразилось. Может, он забрал совсем чуть-чуть?

Так или иначе, а теперь его нужно кормить. Делиться энергией. В принципе, я не совсем понимал, почему магических паразитов так называют. На мой взгляд, это был, скорее, симбиоз. Человек давал существу Ци, а оно ему — особые способности.

Кстати, о них. На данный момент я не мог определить, что получу от своего жильца. Наверное, Лабиринт отражений, раз им обладал синоби, и чёрные щупальца с ядовитыми волосками. Но это было лишь предположением. Надо было ждать, пока паразит окрепнет. А значит, его следовало кормить. Мне же пока и самому не мешало бы пополнить запас энергии.

Вечером я позвонил Исаме. После десяти гудков автомат любезным тоном уведомил, что абонент не отвечает, и предложил оставить сообщение.

Я нарочно ждал до вечера, не сомневаясь, что Исаму промурыжат в отделении несколько часов. Но, похоже, его до сих пор держали там. Мелькнула мысль позвонить дяде, но я её сразу отогнал: незачем частить.

Через час я позвонил снова. Та же история. Может, в отделение позвонить? Я вошёл в Интернет, отыскал телефон и набрал его.

— Главное отделение префектуры Синдзюку. Чем могу помочь?

— Добрый вечер. Скажите, у вас находится Исама Ёсида? Сегодня его забрали для дачи показаний.

— Кто спрашивает?

— Я его друг, Исикава Кенджи. Он проходит свидетелем по моему делу. На меня напали.

— Секунду.

В динамике щёлкнуло, и повисла пауза. Она длилась не меньше двух минут. Наконец, девушка вернулась.

— Алло.

— Да, я здесь.

— Ёсида Исикава закончил дачу показаний два часа назад и покинул отделение. Могу я ещё чем-нибудь помочь?

— Это точно?

— Информация абсолютно достоверна. Я говорила со следователем, беседовавшим с ним.

— Спасибо. До свидания.

— Всего доброго.

Бросив смартфон на одеяло, я задумался. Может, у Исамы сел аккумулятор? Но за два часа он бы решил эту проблему. А главное, он бы наверняка явился в больницу рассказать, как всё прошло.

Подобрав мобилу, я позвонил Фудо.

— Привет, Кенджи-кун, как ты там? — раздался его обрадованный голос.

— Получше, спасибо. Можешь сделать кое-что для меня?

— Конечно. Говори.

— Помнишь Исаму?

— Ещё бы! Твой новый приятель. Кажется, отличный парень, только занудноват.

— Очень точная характеристика. Его забрали в полицию давать показания. Я туда позвонил, и мне сказали, что он давно ушёл. На звонки не отвечает. Я беспокоюсь.

— Так, понял. Что нужно сделать?

— Наведайся к нему домой. Он живёт на одной лестничной площадке со мной. Соседняя квартира. Номер 83.

— Не вопрос, сейчас сгоняю и тебе отзвонюсь.

— Погоди!

— Что?

— Прихвати с собой Хироки.

— Хироки? Зачем? — Фудо усмехнулся. — Думаешь, я сам не найду квартиру?! Я помню, где ты живёшь, вообще-то.

— Не в этом дело. Просто… мало ли что.

— Например? — насторожился Фудо.

— Не знаю. Просто один мой друг пропал, и мне будет спокойнее, если ты поедешь не один.

— Хм… По-моему, ты разводишь паранойю на ровном месте. Но, ладно, позову Хироки, если он свободен. Всё, давай до созвона. Жди.

— Спасибо, Фудо-кун.

— Ерунда. Зачем иначе нужны друзья?

Это верно. Повезло Кенджи. И мне, выходит, тоже. Хотя это всё-таки его друзья. Узнай они правду, едва ли их отношение осталось бы прежним.

Но они не узнают.

Следующие полтора часа прошли в ожидании. Я даже немного помедитировал, чтобы скоротать время. И энергия требовалась, конечно.

Наконец, раздался звонок.

— Да, Фудо?

— Мы приехали. Звонили твоему соседу в дверь, барабанили в неё — никакого толку. Тогда спустились к консьержу и запросили видео с камер наблюдения. По записям ясно, что Исама-сан дома не появлялся.

— Спасибо, парни.

— Мы домой.

— Да, давайте.

Вот теперь меня охватило настоящее беспокойство. Конечно, оставался вариант, что Исама с разрядившимся мобильником отправился к родителям или девушке. Я ведь не знал ничего о его личной жизни. Но трудно было поверить, что он до сих пор не зарядил телефон. Я набрал его снова, но с прежним результатом.

Исама пропал…

Полежав минут двадцать, я позвонил дяде. Прошло пять гудков, прежде чем в трубке раздался его спокойный голос:

— Добрый вечер, Кенджи.

— Исама пропал.

— Твой друг?

— Да, за которым я просил приглядеть.

— Погоди минуту. Я перезвоню.

И отключился. Пришлось ждать. Наконец, раздался звонок.

— Да?!

— Кенджи-сан, твой друг ушёл из отделения ещё в половине седьмого.

— А потом?

— Я не знаю, что он делал потом. За ним не следили. Ты просил присмотреть за парнем, пока он в полиции. Там всё прошло нормально.

Да, верно. Именно об этом я и просил. С какой стати за Исамой стали бы следить после?

— Спасибо, Хондзи-сан.

— Пожалуйста, Кенджи. Спокойной ночи.

— Хондзи-сан!

— Да?

Мне стоило большого усилия заставить себя сказать следующее:

— Мой… друг пропал. Он не отвечает на звонки, его нет дома. Я прошу найти его, Хондзи-сан.

Дядя выдержал пятисекундную паузу.

— Это потребует времени и ресурсов, — сказал он, наконец.

Ясно: набивает цену. Я отлично понимал, чего он от меня ждёт. И очень не хотел произносить эту фразу. Но разве у меня был выбор?

— Я буду у вас в долгу, — проговорил я, скрепя сердце.

— Хорошо, Кенджи. Я сделаю, что смогу. Спокойной ночи.

Хондзи Исикава отключился.

Вот, чёрт! Надо же было тебе пропасть, Исикава! Ну, если ты не в смертельной опасности, берегись! Сам тебя прикончу!

Глава 23

Всю ночь я не спал. Медитировал, собирая энергию. На следующий день попросил врача меня выписать. Тот покачал головой.

— Рано ещё, господин Исикава. Вы слишком слабы. У вас переломы, кровоизлияния во внутренних органах и…

— Но кости мне вправили и срастили. Я даже гипс не ношу.

— Гипс? — нахмурился врач.

Чёрт, проговорился! В этом мире гипс не накладывали, потому что переломы сразу сращивали лекари с помощью Ци. Потом надо было лишь дождаться, пока кости окрепнут окончательно.

— Гипс? — переспросил я, кося под дурачка.

— Вы сказали «гипс».

— Разве?

— Неважно. Вам рано выписываться. Я планирую оставить вас здесь до конца недели, чтобы быть уверенным, что…

— Доктор Огава, я прошу прощения. Мне нужно выйти из больницы. Я в состоянии передвигаться.

— Вы можете дойти до туалета и обратно, но это не значит, что вы готовы выйти на улицу.

— Позвольте продемонстрировать.

Врач скептически ухмыльнулся.

— Ну, попробуйте!

Откинув одеяло, я спустил ноги на пол, встал и прошёлся. Слегка штормило, но вполне терпимо. Я сделал несколько кругов по палате под пристальным взглядом доктора.

— Сядьте-ка, — велел он через минуту. — Дайте вас осмотреть.

Врачи здесь проверяли не только физиологию, но и функционирование энергетических узлов и каналов. Пока Огава водил по мне ладонями, брови на его переносице медленно ползли навстречу друг другу.

— Вы очень быстро восстанавливаетесь, — проговорил он, наконец.

— Я же говорю, что нормально себя чувствую. Меня уже можно выписывать.

— Слишком быстро.

— В каком смысле? Это что, плохо?

— Не плохо. Но ненормально. Впервые такое вижу.

— Я всю ночь медитировал.

Врач покачал головой.

— Этого не хватило бы.

Я и сам это понимал. Но факт оставался фактом. Может, дело в паразите? Но он сам нуждался в Ци. Значит, должен был скорее снижать уровень моего запаса.

— Вы меня выпишите?

— К чему такая спешка? Объясните?

— Хочу избежать встреч с психологом.

— А если серьёзно?

— Мой друг пропал. Я не могу здесь находиться. Он может быть в опасности.

Такие вещи здесь понимают. Долг, честь — все дела.

Огава издал недовольный возглас, похожий на короткий рык. Ему очень не хотелось выписывать меня так быстро, но я действительно пришёл в относительную норму.

— Вам нельзя драться и вообще тренироваться в течение недели, — сказал доктор резко. — Переломы и внутренние кровоизлияния ещё не полностью исцелены.

— Хорошо, сэнсей.

— И, если почувствуете ухудшение, немедленно обратитесь к врачу.

— Будет сделано.

— Я подготовлю документы на выписку. Можете собираться.

— Благодарю, господин Огава. Вы очень добры.

Доктор только коротко кивнул и вышел.

Отлично! Теперь можно было заняться поисками Исамы самому. Если опережу дядиных клевретов, избавлюсь от долга.

Через полчаса я сел в вызванное к больнице такси и отправился домой.

Там, оставив вещи в квартире, я взял из ящика стола набор отмычек и вышел на лестничную площадку. С замком соседней квартиры пришлось повозиться минуты три: взлом не был моей сильной стороной. Правда, и замки в этом мире делали отличные. Хорошо хоть, Исама не врезал электронный. Ну, да ему-то что скрывать?

Войдя в квартиру, я быстро осмотрел все помещения, чтобы убедиться, что они пусты. Затем приступил к обыску. Я хотел найти хоть что-то, способное навести на мысль, куда делся Исама. Он явно не был дома до сих пор. В ванной на месте остались зубная щётка и всё прочее, что человек забрал бы в дорогу, если б уехал из города. Меня интересовали контакты, но найти удалось только телефоны родителей. По одному из них я и позвонил. Ответила женщина. Мать.

— Добрый день, я друг Исамы. Мне нужно кое-что ему передать, но я не могу до него дозвониться. Он не у вас?

— Нет. А кто это?

— И не звонил вам вчера или сегодня, не заезжал?

— Нет. С кем я говорю?

Пришлось бросить трубку. Никаких следов присутствия в жизни Исамы девушки я не нашёл. Ноутбук был на пароле. Не влезешь. Можно было бы, конечно, отнести его моему сотруднику, работающему над созданием соцсети, но овчинка не стоила выделки. Явно в компе не было ответа на вопрос: куда и почему исчез мой сосед.

Не солоно хлебавши я вернулся в свою квартиру, заперев после себя замки соседней. Ни одной зацепки. Просто ни единой! И как искать Исаму?!

Похоже, придётся полностью положиться на дядю и его якудз. Это меня вымораживало, но что поделать?

Приняв душ и заказав еду (набор роллов и суп из водорослей), я немного помедитировал. Хоть мне это и не нравилось, а восстанавливаться надо было, причём быстро. Через полчаса доставили обед, и я подкрепил плоть. Не духом же единым жив человек.

Сегодня на занятия в менториум я не попадал. И потом, день выписки всё равно считался последним днём больничного. Тем не менее, у меня имелось дело в тамошней библиотеке. И оно никак не было связано с туалетом, где мы смахнулись с синоби.

Я облазал весь Интернет в поисках информации о магических паразитах, но там было везде одно и то же. Словно под копирку. И очень мало. А главное: чувствовалось, что информация достоверная разбавлена слухами и отсебятиной. Мне это не подходило. Так что я спустился, сел на байк и отправился в менториум.

Когда я прибыл, шли занятия, и во дворе почти не было студентов. В библиотеке вообще сидело два человека. Я позвонил на стойке. Из-за шкафа показался знакомый библиотекарь. Хотя он, наверное, был здесь единственным.

— Рад видеть вас в добром здравии, кадет, — кивнул он, подойдя. — Не ждал, что вы появитесь так быстро.

— Добрый день, — я слегка поклонился. — Спасибо. Мне нужно получить книги о магических паразитах. Всё, что есть.

— О паразитах? — удивился библиотекарь. — А, это из-за того, что на вас напал синоби…

— Да. Именно.

— Правильно: своего врага надо изучать. Даже если один пал, могут появиться другие.

С этими словами библиотекарь удалился. Вернулся он со стопкой книг и слегка смущённый.

— Я не хотел сказать, что на вас могут напасть снова, — проговорил он. — Прошу прощения.

— Ничего, вы правы. Всё может повториться. Вот я и хочу быть готовым.

— Не знаю, как вам удалось убить синоби, но кажется, вы готовы.

— Просто повезло.

— Что ж, ладно… Все книги только для чтения в зале. На дом выдать не могу.

— Хорошо, давайте.

Библиотекарь вручил мне пять томов разной толщины.

— Вот это я читал, — сказал я, отложив «Парад сотни демонов». — Там ничего интересного.

— Как хотите. Вообще, рекомендую вот этот бестиарий. На мой взгляд, самая полная работа.

— Да? Тогда возьму её. Все книги сегодня всё равно не осилю.

— Хорошо.

Библиотекарь выдал мне кирпич в кожаном переплёте, дал расписаться в абонементе и указал на дверь читального зала.

— Книгу отсюда не выносить.

— Конечно. Даже в туалет выходить не буду, — я улыбнулся, давая понять, что шучу. — Хватило прошлого раза.

Библиотекарь усмехнулся.

— Приятного чтения, господин Исикава.

Прежде всего, я пролистал издание в поисках паразита, который мне достался. Через полчаса стало ясно, что, судя по всему, он назывался «гэнгис» и представлял собой огромную бабочку с щупальцами, прячущимися в брюшке. Паразит мог выпускать их наружу по желанию. Отростки назывались корематами и содержали яд, лишающий человека Ци. Вернее, ворсинки перекачивали энергию паразиту. Указывалось, что гэнгис относится к паразитам шестого уровня, то есть, даёт носителю Лабиринт отражений и Регенерацию в случае, если ранение не смертельно. Правда, чтобы их обрести, необходимо прокачать третий и пятый узлы до двадцатого уровня. А значит, мне надо перейти в ранг Просветлённого. То есть, перескочить через две ступени. Блин, далеко ещё…

Изучив доставшегося мне паразита, я занялся разделом, где описывалось, как предположительно синоби завладевали таким существом. Точного способа никто, кроме ниндзя, не знал, так что приходилось довольствоваться догадками. Но автор трактата утверждал, что носители сами поселяют в своём теле симбионта. А не наоборот. Что ж выходило? Исследователь ошибался? По почему тогда не было ни единого случая, чтобы паразит переселился в человека, находившегося поблизости от погибшего носителя? Всегда останки паразита обнаруживались либо рядом с телом, либо в теле хозяина. Что же пошло не так в этот раз? Мог я сам неосознанно поймать паразита и запихать в себя? Получалось, что да. Но как?!

Сдав книгу, я вышел из библиотеки и направился в сторону нашего корпуса. Завтра предстояло выходить на занятия, а я не знал расписания.

Внутри, пока я стоял перед стендом и фотографировал информацию, пара закончилась, и начали появляться студенты. Ко мнеподошла староста нашей группы, Гото Рико.

— Кенджи-сан, поздравляю с выздоровлением. Очень рада тебя видеть. Не ждали тебя так быстро.

— Да, оклемался вот. Спасибо, Рико-сан.

— Мы подготовили для тебя конспекты, — девушка вытащила из сумки толстую тетрадь и протянула мне. — То, что ты пропустил.

Я уставился на тетрадь.

— Серьёзно?

— Ну, конечно. Дома почитай.

— Спасибо.

Я сунул тетрадь подмышку.

— Наверное, тебе дали освобождение от физических занятий?

— Ну, да. На неделю.

— Оно у тебя с собой?

— Да.

— Можешь отдать его мне. Я отнесу в деканат.

— Ладно. Спасибо.

Я протянул девушке справку. Та убрала её в карман.

— Не забудь.

— Не забуду. Сегодня и сделаю. Ты зашёл посмотреть расписание?

— Ага. Уже сфоткал.

— Тогда ждём тебя завтра.

Я поклонился.

— До завтра, Рико-сан.

Она ответила тем же.

— До завтра, Кенджи-сан.

К расписанию подтягивались студенты, они поглядывали на меня. Я не хотел принимать поздравления от всех, поэтому поспешил к выходу.

Но там почти столкнулся с Мацумото Аратой. Горилла явно поджидал меня, поскольку выступил из ниши, стоило мне приблизиться к ней.

— Так-так… — протянул он.

На ангельском личике расплылась глумливая ухмылка.

— Ты у нас, значит, теперь знаменитость?

— С чего бы? — отозвался я.

Пришлось остановиться, так как здоровяк загородил мне дорогу.

— Ну, как же? Покушались на тебя. Синоби!

— А, да. Было дело.

— Жаль, не добили!

— Уверен, тот парень, которого я прикончил, с тобой целиком согласился бы.

Горилла поджал губы. Глаза его сверкали затаённой ненавистью.

— Не думай, что между нами всё закончилось! — процедил он.

Я демонстративно поднял брови.

— А у нас что-то было?! Извини, но это плод твоих фантазий. Мне нравятся исключительно девушки.

— Ах, ты… — огромная лапища схватила меня за грудки.

Я уже собирался врезать Арате по яйцам, но меня остановил резкий окрик:

— Арата! Что это ты делаешь?!

Здоровяк перевёл взгляд мне за спину. Вот сейчас был удобный момент вырубить его, но мне стало любопытно, кто там появился. Обернувшись, я увидел подходившего Сэтоши Накаяму. Сын префекта хмурился, сверля гориллу взглядом.

— Решил избить человека, только что вышедшего из больницы? — осведомился он.

— Он сам нарывается! — ответил Арата, но выпустил меня.

— Нет чести в том, чтобы одолеть слабого врага, — прищурился Накаяма. — Идём. Время обеда.

— Я только хотел немного проучить его. Поставить на место.

— Успеешь. Давай, не задерживайся.

Горилла послушно поплёлся за Накаямой. Обернувшись, показал мне кулак.

Глядя им вслед, я подумал, что это с Накаямой? Решил изобразить благородного принца? Интересно, зачем. О репутации заботится? Но она не пострадала бы, ведь ко мне лез Арата. Зачем сынок префекта увёл его?

Впрочем, какая разница? Есть дела поважнее, чем размышлять о мотивах этой парочки. Я поспешил на улицу, где меня дожидался мотоцикл.

Глава 24

«Хонда» неслась в общем потоке, ловко лавируя между машинами, выискивая любые лазейки: водитель явно стремился убраться от места, где догорали подбитые автомобили ястребов, подальше. Несколько раз он поглядывал на пассажирку в зеркало, но разговора не заводил. Блондин тоже больше не проронил ни слова.

Эйко помалкивала, не зная, попала она из огня в полымя или всё-таки выкрутилась. Заодно поглядывала по сторонам, пытаясь понять, куда её везут. Не получалось: «Хонда» постоянно петляла. Наконец, автомобиль оказался, по мнению похитителей, достаточно далеко, чтобы можно было немного расслабиться — по крайней мере, именно так объяснила себе Эйко прерванное бугаём молчание.

— Зачем на кладбище попёрлась? — буркнул он, скосив глаза.

— А тебе-то что? — девушка решила, что спасли её эти двое или нет, ещё вопрос, так что расшаркиваться пока не стоит.

Блондин хмыкнул, глядя в окно.

— Хамишь? — спокойно осведомился амбал, подвигав массивной челюстью. — Бессмертная, что ль?

Девушка уже сообразила, что главный в этой паре блондин. И бугай, конечно, без его разрешения её не тронет. Однако нарываться попусту было ни к чему: в конце концов, вдруг экзекуцию (мало ли) поручат именно ему.

— Никак нет, — ответила девушка очень вежливо, даже немного извиняющимся тоном. — На кладбище намеревалась совершить магический ритуал.

— Что помешало? — спросил блондин.

— Козёл по имени Рю.

— Что за фрукт?

— Вы его замочили в фургоне.

Про отдел «SD-5» Эйко решила пока не распространяться.

Блондин удовлетворённо кивнул.

— Ах, этот. Хизеши ему прямо промеж глаз влепил! — он легонько ткнул бугая под рёбра. — Чётко сработал.

Амбал довольно хрюкнул.

— Стаж, — сказал он.

— Слушайте, а… вы вообще кто? — решилась девушка.

— Риота меня зовут, — представился блондин.

— А меня Хизеши.

Очень информативно, ничего не скажешь.

— Эйко, — представилась девушка.

Фамилию пока приберегла. Тем более, что и «спасители» свои не торопились сообщать.

— Поздравляю, Эйко, со счастливым избавлением, — улыбнулся в зеркало заднего вида блондин. — Полагаю, ты не на пикник с той компанией ехала? Мы ведь не помешали?

— А чем я, собственно, заслужила, чтобы вы спасли мою задницу? Или у вас были счёты к тем парням, а я просто оказалась не в том месте не…

— Слышала когда-нибудь про Озему Канэко?

— Допустим, — девушка невольно напряглась.

— Значит, сюрприза уже не получится, — хмыкнул Хизеши.

— Я думаю, Эйко это переживёт, — усмехнулся Риота. — Правда?

— Очень на это надеюсь, — пробормотала девушка.

По слухам, Озему Канэко был одним из Старейшин. Причём, старейшиной одного из так называемых тайных кланов. Многие вообще не верили в их существование, считая просто городской легендой.

Эйко слышала об Озему Канэко немного, но вполне достаточно, чтобы понять: за попытку самой войти в призрачную реку придётся ответить. Ещё повезёт, если её просто инициируют и сделают «своей». Хуже, если решат наказать. Методы у Старейшин были хоть и не такие, как у императорских ястребов, но отдать своевольника на растерзание нуэ вполне могли. О том, чтобы подобным занимался Озему Канэко, Эйко не слыхала, но чем меньше о Старейшине известно, тем больше о нём следовало бы знать.

— Слушайте, я благодарна вам за… — начала было девушка, но бугай её прервал:

— Нет! Ничего не выйдет. Мы тебя доставим туда, куда сказано. Раз слышала о сэнсее, должна сама понимать: будет только так.

Эйко сникла. Встреча с грозным судьёй ей совсем не улыбалась. Но сомнений быть не могло: пленницу, разумеется, доставят туда, куда велел Старейшина. Не из благотворительных побуждений её сегодня спасли эти двое — их за ней послали. Не убить ястребов, а конкретно за ней. Вот только зачем она понадобилась Озему? Такое внимание было удивительно. В общем, Эйко недоумевала.

Молчание затягивалось. Поэтому девушка спросила:

— Риота-сан, ты маг?

— Немного, — кивнул тот. — По мере скромных сил и возможностей.

— А твой приятель?

— Нет, — бугай коротко качнул похожей на тыкву головой. — Я работаю по контракту.

Эйко понимающе кивнула.

— Хорошо платят?

— На булку с маслом хватает.

— А икорку?

— Чёрную.

Девушка присвистнула.

— Во-во! — кивнул бугай.

— Мы на жизнь не жалуемся, — подытожил Риота.

— Слушайте, а как вы… ну, я видела, там машины горели, и… — сбиваясь, заговорила девушка, пытаясь отвлечься от мысли о предстоящей встрече.

— РПГ, — загадочно ответил Риота.

— Что?

— Гранатомёт. Бах — и нет машинки! — блондин заржал, довольный остротой.

Эйко помолчала. В голове крутилась куча мыслей. Некоторые жалили, как дикие осы.

— Слушайте, я не понимаю, — сказала она, наконец, — откуда вы двое взялись? То есть, вас послал Канэко-сама — это ясно — вот только зачем? Не такая важная я персона. Откуда вы вообще обо мне узнали?

Хизеши скосил на приятеля глаза. В них сквозила насмешка.

— Ты что, дура? — озвучил его мысль Риота.

— Похоже на то, — покладисто кивнула Эйко.

— Ладно, слушай, — снисходительно вздохнул блондин. — Все, засветившиеся в плане магических способностей, сразу заносятся в картотеку. Мы тебя нашли. Не знаю, может, ещё кто.

— Вы что, за мной следили?

— Конечно. А ты думаешь, потенциальные маги на дороге валяются?

— Хочешь сказать… Постой, и когда же я засветилась?

— Вот уж не знаю. Лучше спроси у сэнсэя Канэко или ещё кого. До нас за тобой кто-то другой следил, а мы тебя пасём только пятый день. Так что видели, и как ты на кладбище отправилась, и как тебя эти ребята повязали. Хизеши хотел тебя прямо там отбить, у склепа, но я рассудил, что двое против семерых не совсем равнозначный баланс сил, так что мы вас обогнали и приготовили гранатомёт. А после того как он помог сократить численный перевес противника, дело оказалось в шляпе! — Риота щёлкнул пальцами.

О смерти блондин рассуждал весело и с воодушевлением — явно убивать ему приходилось не раз и не два.

Дальше несколько минут ехали молча. Эйко смотрела в окно с тоской, на душе скребли кошки. Как же не хотелось встречаться со Старейшиной! При любом исходе это означало конец свободы и независимости. Лучше бы она вообще не ходила на это проклятое кладбище!

Взгляд упал на дверную защёлку. К удивлению девушки, она оказалась поднятой. Неужели водитель забыл запереть машину? Внутри всё сжалось. Эйко незаметно глянула на спидометр. Семьдесят километров в час. Теперь посмотрим на дорогу. Ага, впереди поворот. Если верить фильмам, на нём выпрыгивать не так опасно. Эйко представила, как падает на асфальт, катится по нему, обдирая в кровь колени и локти. Ничего, это терпимо. Сможет ли она удрать от Хизеши и Риоты, даже если ничего не сломает — вот в чём вопрос. Шансы, прямо скажем, невелики. Минимальные шансы. Чуть левее показались из-за деревьев ряды торговых палаток. Затеряться в толпе, затаиться — это единственная возможность сбежать. Надо только удачно упасть и сразу подняться. Вскочить на ноги — и бежать, не оглядываясь!

А если разобьёшься? Стукнешься башкой о бордюр — и всё, мозги потекут по дороге. Тут и лекари не помогут собрать. Эйко вздрогнула. Но хотелось рискнуть. Она украдкой посмотрела на Риоту. Блондин наклонился и смотрел вниз — что-то искал в бардачке. Девушка перевела взгляд на водителя. Тот глядел вперёд, положив обе руки на руль. Подъезжая к повороту, сбросил скорость, крутанул баранку.

Эйко дернула ручку и распахнула дверь. В салон ворвался шум улицы. В ноздри ударил резкий запах выхлопных газов.

Вперёд, девочка, к свободе!

Глава 25

Эйко успела только высунуть ногу, а железная лапища уже рванула её за волосы, да так, что слёзы брызнули из глаз.

— Куда, стерва?! — рявкнул амбал.

— Всё, держу! — голос принадлежал Риоте. Он перехватил Эйко, зажав ей шею рукой так, что перед глазами у девушки поплыли чёрные круги. — Отпускай!

Водитель разжал пальцы, и в следующую секунду дверь захлопнулась.

— Ты что? — спокойно поинтересовался Риота, ослабив хватку. — Убиться хочешь?

Хизеши тем временем запер замки и яростно уставился на девушку, глядя в зеркало заднего вида.

— В другой раз — покалечу! — пообещал он.

— А что Канэко-сама скажет, если ты меня инвалидом сделаешь?

— Ничего. Подлатают тебя, и будешь, как новенькая. Почти.

— Сам виноват, — заявила девушка. — Надо было двери запирать. Такое искушение. Как устоять-то?

Было очень обидно, что маневр не вышел.

Блондин кивнул.

— Замечание принято. Твой косяк, Хизеши. Ну, как девка убилась бы?

— Не спорю, — отозвался тот мрачно.

Минут пять ехали молча. Кожа на голове горела — бугай знатно прихватил за волосы. Только что скальп не снял.

— Далеко ещё? — спросила Эйко.

— Расслабься, — посоветовал Риота. — Раньше нас всё равно не приедешь.

— Сигареты есть?

Блондин молча протянул пачку.

— От вредных привычек надо избавляться. Как и от любых психологических зависимостей. Иначе хорошим магом не станешь.

Эйко подожгла сигарету от прикуривателя и протянула руку к кнопке подъёма стёкол.

— Можно? — спросила она, помедлив.

— Нет, — не разрешил Хизеши. — Ещё начнёшь на всю улицу орать, что мы тебя похитили — оно нам надо?

Эйко принялась молча курить.

— Чего поскучнела? — поинтересовался блондин. — Устала?

— Публика не та. Неблагодарная. Приберегу свой искромётный юмор для кого-нибудь поумнее.

Хизеши бросил на девушку взгляд, задумчиво подвигал челюстью.

— Слышь, чего скажу.

— Ну?

— Сэнсэй Канэко — мужик суровый. Он цацкаться не будет, так что не вздумай ему хамить или просто проявлять неуважение. И прибереги свои дебильные шуточки для… крыс, например.

— Так я это прекрасно понимаю, — с деланой серьёзностью ответила Эйко. — Потому вас и развлекаю.

— Вот как раз об этом я и говорю, — сказал Хизеши.

— О чём?

— Об этих твоих идиотских шуточках, — пояснил вместо приятеля Риота. — Типа я умнее всех.

— Ну, вот такая вот я, — отозвалась девушка, затягиваясь. — Не обделила природа интеллектом. Хороший генофонд был у родителей.

— Интеллектом, похоже, как раз обделила. Скажешь то, что сэнсэю не понравится — окажешься в карцере. На воде.

— И хлебе?

— Без.

— Как страшно!

— Будет страшно, когда тебя там навестят нуэ.

Эйко замерла.

— Проняло?! — мрачно усмехнулся Хизеши. — Так-то!

Девушка нервно затянулась.

— Значит, суровый мужик говоришь?

— Ага. Как арктический ветер.

— Надо же, какая образность. Не ожидала от тебя.

— Что так? На поэта не похож?

— Есть различия, ага.

— Короче, тебе же будет лучше, если не станешь выкаблучиваться. Ты ведь можешь держать себя в руках, да? Если захочешь.

— А ты чего добрый такой? Твоё дело доставить меня Канэко-сама, а уж как наши с ним отношения сложатся…

— Могу и ударить, — предупредительно сказал Хизеши. — Я не джентльмен.

— Истинная правда, — поддакнул Риота. — Наш Хизеши гарвардов не кончал, его всякие сэры-пэры манерам не учили.

— Охотно верю, — кивнула Эйко. — Куда хабарь-то кидать?

— Давай сюда, — амбал выдвинул пепельницу.

Риота тем временем пошарил под сиденьем и извлёк банку энергетика. Откупорив, сделал большой глоток, вытер губы тыльной стороной руки. Хизеши взглянул на него с неодобрением, но ничего не сказал. Блондин обернулся к Эйко.

— Кто вообще те парни? — спросил он. — Нафига ты им понадобилась?

Эйко сделала индифферентное лицо, даже с некоторым оттенком недоумения.

— Без понятия.

— А если без дураковаляния?

— Блин, как на духу! Не знаю я их. Первый раз сегодня видела.

В этом девушка не соврала, но вопрос блондина всё-таки обошла.

— Я одного жмура обшмонал, — проговорил Риота. — У него в кармане удостоверение нашлось. Ястреба из «SD-5».

— Да ладно?! — притворно удивилась Эйко.

— Угу. Так что подставились мы знатно. Теперь у отдела зад-то гореть будет выяснить, кто их сотрудников порешил.

— А зачем спрашивал, кто они, если и так знал?

— Чтобы понять, в курсе ли ты.

— Любишь усложнять? Что им от меня, интересно, нужно было.

— Может, они хотели тебя на органы продать, — поделился догадкой амбал. — Или шлюхой в Стамбул? Там такие цыпочки нарасхват идут.

— Тебе ли не знать! — огрызнулась Эйко. — А вообще, всё возможно в нашем несовершенном, бренном мире.

— Ты отлично знаешь, зачем они тебя сцапали, — буркнул бугай. — Читеры — это их работа.

— Как они на меня вышли — вот, чего я понять не могу, — призналась Эйко.

Здоровяк фыркнул.

— Это как раз просто!

— Да? Просвети меня, о, мудрый Хизеши-сан.

— Ястребы держат под надзором все городские кладбища, потому что там по ночам любят призывать Тварей Бездны всякие тупые придурки, ленящиеся медитировать. Вот тебя и сцапали.

— Что за ритуал ты намеревалась провести? — спросил Риота, решив, видимо, на время оставить тему знакомства девушки с ястребами. — И давай без виляния. Не усложняй себе жизнь.

— Хотела призвать ёкая, — нехотя ответила Эйко.

Риота приподнял брови.

— Нафига?!

— Чтобы получить доступ к Кава-Мидзу, ясное дело! Зачем же ещё в такое дерьмо вляпываться?

Оба спасителя посмотрели на девушку как-то странно.

— Что?! — насторожилась Эйко.

— Там, вроде, пожар начался, — сказал Риота. — В склепе.

— Я тут ни при чём.

— А кто при чём?

— Один из тех, кого вы завалили, швырнул в чертёж какую-то дрянь.

Риота отхлебнул энергетика и негромко рыгнул.

— Да, ястребы это могут.

— Хорошо, что вы этих гадов замочили! — сказала неожиданно для самой себя Эйко. — Они меня сжечь хотели. Ну, или пулю пустить в затылок. Проклятые садисты!

— Неужели? — усмехнулся Риота. — С чего бы им желать тебе зла? Ты ж безгрешная донна, чистое дитя. Так?

— Ты лучше расскажи, что им слить успела, — прогудел Хизеши. — Языком-то потрепала?

— Ничего я им не сказала, — насупилась Эйко.

— Врёшь!

— Их босс сказал, что допросит меня на месте. Там, куда они ехали.

— Что за босс? — тут же заинтересовался Хизеши. — Которому я влепил промеж глаз?

— Нет. Он уехал раньше. Наверное, в легковушке, которую вы спалили. Сказал, поедет вперёд, чтобы всё подготовить.

— Крепкий такой, уже в возрасте?

— Ага. Видели его?

— Да. А звать его как?

— Мацуо. Имени, извини, не знаю. Не успели сблизиться.

— Ничего. Это не проблема. Можно и так вычислить субчика, — Хизеши казался довольным.

— Выясним, выясним, — согласился Риота. — Никуда не денется.

— Зачем? — не поняла Эйко.

— Что зачем?

— Выяснять. Он же умер уже.

— С чего ты взяла?

— Так говорю же, он раньше поехал. В той машине, которую вы…

— Нет, тут ты ошибаешься, — перебил Риота. — Мацуо этот на «Лексусе» ещё раньше укатил. Так что жив и здоров. Пока.

Он скомкал пустую банку из-под энергетика, опустил стекло и вышвырнул её на дорогу.

— Ну, и манеры у вас, Риота-сан, — прокомментировала Эйко. — Видать, не из аристократов?

— А вот тут ты ошибаешься, — широко осклабился блондин.

— Почти прибыли, — Хизеши остановил «Хонду» перед железными проклёпанными воротами, за которыми возвышались здания из потемневшего от времени красного кирпича. В небо поднимались две трубы, из них валил густой чёрный дым. Забор был каменным, утыканным заострёнными прутьями, на которые навили колючую проволоку. Справа виднелась камера наблюдения.

— Что это? — несколько оторопело спросила Эйко. — Тюряга, что ли?

— Цыц! — ответил Хизеши, посигналив. — Осмотришься — узнаешь.

Из возвышавшейся над забором будки высунулся охранник, взглянул на номер и коротко кивнул. Затем исчез, и спустя несколько секунд ворота медленно открылись.

Хизеши завёл «Хонду» во двор. Эйко решила, что попала на завод: здесь стояли грузовики и фуры, ездили погрузчики, и сновали люди в жёлтых спецовках и оранжевых касках. Бугай свернул к одному из строений и заехал в ещё одни ворота, не менее грозные, но уже распахнутые. Он притормозил, потому что к машине подошёл охранник в сером камуфляже с коротким автоматом через плечо. Эйко заметила ещё несколько человек, стоявших в разных местах и смотревших в сторону «Хонды». Пальцы они держали на спусковых крючках. Девушка представила, как из-за какой-нибудь нелепой ошибки дула автоматов поднимаются, и машину прошивает рой пуль. По спине пробежал холодок.

Хизеши опустил тонированное стекло.

— Привет, — сказал охранник, заглядывая в салон. Его глаза остановились на Эйко. — С довеском?

— Здорово, — прогудел бугай. — С ним.

Охранник достал из кармана очки с оранжевыми стёклами в тонкой оправе. Надел и внимательно обвёл взглядом всех в салоне.

— Проезжайте, — кивнул он, удовлетворившись осмотром.

Как только он отступил от машины, Хизеши нажал педаль газа, и «Хонда» въехала в тоннель квадратного сечения, вначале довольно резко уходивший вниз. Его освещали плоские лампы, установленные на перекрытиях. Эйко решила, что они оказались в подземном паркинге, но вскоре поняла, что ошиблась: автомобиль ехал медленно, но никуда не сворачивал. Места назначения он ещё явно не достиг.

— Что это охранник на нас в очки глядел? — спросила девушка.

— Это не простые очки, — отозвался Риота. — Это бэнки-химитсу. Показывают, не изменил ли человек облик. Очень полезная, нужная в хозяйстве штука. Изобрёл Тэкуми Окада, ещё лет сто назад.

— Ничего себе! Я о таких и не слышала. А где это мы? Что за катакомбы?

— Остались со времён сёгуната, — ответил Риота. — Мы нашли, откопали, привели в порядок. Теперь пользуемся.

— И нафига?

— А что, нам тебя прямо к дому подвозить? — усмехнулся Хизеши.

— Большинство людей так и делает.

— Рад за них. Сердечно.

— Это что, типа конспирация? — усмехнулась, догадавшись, Эйко. — Вместо мешка на голову?

— Она, родимая, — кивнул Риота. — Кстати, зря смеёшься. Думаешь, не было бы причины, стали бы мы бабки в это дело вбухивать?

Бабки, судя по всему, кто-то вбухал немалые.

Наконец, «Хонда» въехала в помещение, напоминавшее большой подземный гараж, и остановилась.

— Приехали, — объявил Хизеши, открывая дверь. — Вылазь.

— Я и не ждала, что ты подашь мне руку, — хмыкнула Эйко.

— Правильно делала, — кивнул амбал.

— Вот-вот, — поддержал его Риота. — Бросай эти аристократические замашки, — прежде, чем вылезти из машины, он достал и закурил сигарету.

— Ну, ты-то явно бросил.

Эйко сделала несколько осторожных шагов, пытаясь понять, окончательно ли прошло действие транквилизатора: свалиться на глазах у спасителей не хотелось. Ноги слушались, голова не кружилась. Девушка удовлетворённо кивнула сама себе.

— Шевелись, — приободрил Риота. — Двум смертям не бывать.

Они направились к железной двери, справа от которой имелся домофон.

Пока Хизеши жал на кнопку, а Риота скучал, засунув руки в карманы и попыхивая сигареткой, Эйко достала мятую тысячу йен и протянула блондину.

— Что это? — не понял тот.

— Хороший ты парень, Риота, — сказала девушка. — Помяни меня вечерком, если что. Попроси духов отправить мою бедную душу в Ёмоцукуни.

— Серьёзными вещами шутишь! — нахмурился бугай.

— Кончай паясничать, — посоветовал Риота, хмыкнув.

Тихо пискнув, открылась дверь.

— Вперёд! — отрывисто скомандовал Хизеши.

— У вас что, видеокамера? — поинтересовалась Эйко. — Нас видели? А я думала, вы пароль назовёте. Или сидит человек в подсобке и пялится в хрустальный шар, а тот показывает, кто на пороге стоит?

— Камера, камера, — кивнул Хизеши, шагая по коридору.

— Ага, прогресс, — пробормотал Риота.

— А зачем динамик?

— На всякий случай. Болтай поменьше — мой тебе совет.

— Постараюсь учесть.

— Уж сделай себе такой подарок.

Следующая дверь открылась ещё до того, как Хизеши взялся за ручку. Выглянул мужчина лет тридцати, в синем приталенном костюме, розовой рубашке и жаккардовом галстуке. На нагрудном кармане пиджака виднелась круглая эмблема вроде тех, которые носили на кимоно самураи. Выправка у мужчины была, как у военного.

— Заходите, — сказал он коротко, скользнув по девушке взглядом.

Эйко на всякий случай одарила его своей лучшей улыбкой. Типа, не пленница, а гость.

Глава 26

В приёмной, куда через секунду она попала, пахло освежителями. Стены были обшиты пластиковыми панелями, и в них виднелись зарешёченные отверстия вентиляционных шахт. Слышался гул моторчиков, нагнетавших под землю воздух. Пол устилал практичный серый ковролин. В углу стояла карликовая сосна. Словом, картина типичного офиса, не претендующего на то чтобы пускать посетителям пыль в глаза — если не считать развешанных по стенам свитков с каллиграфически иероглифами. Судя по виду, антиквариат. С кланом легендарных ямабуси обстановка никак не вязалась. Эйко ожидала увидеть что-то более традиционное. Но с прогрессом, как видно, не поспоришь.

— Привет, — сказал мужчина в костюме, по очереди пожимая руки Хизеши и Риоте. — Всё нормально?

— Приветствую, Ичиро-сан, — отозвался бугай. — Живём, дышим, ходим. Пока — не под себя.

— Неплохо.

— Ага. Сэнсэй у себя?

— А то. Припёрся ещё час назад и сидит, демонстративно набычившись. Изображает Момидзи-Они.

— Что, не в духе? — быстро спросил Риота.

— Мрачный, как адский клоун. — Ичиро перевёл взгляд на девушку. Его красивое лицо приняло доброжелательное и чуть насмешливое выражение. — Привет, красавица. Тебя, что ли, сегодня расчленять будем?

— Очень смешно! — сразу разочаровалась в собеседнике Эйко. — А на вид вы такой милый.

— Тигры на вид тоже просто лапочки, — заметил Риота. — Так и тянет погладить.

Девушка думала, что находится в приёмной Озему Канэко, но оказалось, что нет. Её провели на лестницу, по которой все вместе поднялись на третий этаж, где их встретили два дюжих охранника, в прямом смысле увешанных оружием, начиная от автоматов и кончая ножами танто за голенищами. Выглядели она как персонажи кинопародии на фильмы про спецназ, но было ясно: эти при случае успеют пустить в ход всё. Ну, или почти.

Проходя мимо охранников, Эйко едва смогла оторвать от них взгляд.

— Что за звери? — шепнула девушка Хизеши, когда они миновали пост и направились к обшитой деревянными панелями двери, на которой бликовала отполированная латунная табличка с надписью «Канэко Озему».

— Дрессированные, — отозвался Хизеши. — Но очень злые. Посетителям кормить запрещено во избежание печальных последствий.

Эйко не стала уточнять, для кого. И так ясно.

Риота затушил о край стоявшей справа урны сигарету и постучал. Довольно тихо. Справа загорелся зелёный огонёк, и Хизеши открыл дверь.

— Я смотрю, у вас тут лабиринт, — не удержалась Эйко, когда вместо кабинета они оказались в приёмной. — Правда, не хватает шести девушек и пятерых юношей. Может, я подожду вот здесь, на диванчике, пока вы сгоняете за остальными? Обещаю никуда не уходить.

Ичиро смерил её неодобрительным взглядом, подошёл к столу и, нажав кнопку интеркома, сказал:

— Сэнсэй, к вам Такано и Утияма.

— Пусть заходят, — раздалось в ответ.

«Голос как голос, — подумала Эйко. — Ничего особенного. Обычный начальнический».

Она усмехнулась про себя: аутотренинг не поможет. Старейшины делают только то, что считают нужным. Захотят скормить тебя нуэ — мигом окажешься на зубах у жутких тварей. Сочтут целесообразным обтянуть твоей кожей кресло в конференц-зале — даже вякнуть не успеешь.

— Прошу, — Ичиро распахнул дверь, пропуская посетителей.

Кабинет Озему Канэко удивил Эйко резким контрастом с офисной отделкой той части здания, что она уже видела. Здесь стены покрывали тканые обои, пол устилали квадратные циновки, а широкий стол казался вывезенным из дворца. Примерно так же смотрелось вольтеровское кресло, в котором восседал хозяин кабинета, крупный черноволосый мужчина с выразительными чертами лица: высокий лоб, ястребиный нос с тонкими ноздрями, волевой подбородок, широкие скулы и миндалевидные, гипнотические глаза, от взгляда которых сразу становилось не по себе.

Надо же: глава легендарного клана не брезговал европейской мебелью! Эйко-то было уверена, что тут все на полу сидят.

Риота плюхнулся на плюшевый диванчик, стоявший в углу кабинета, и развязно закинул ногу на ногу. Хизеши встал у двери, как сторожевой пёс, сложив руки на груди. Эйко ничего не оставалось, кроме как замереть перед столом, ожидая, когда с ней заговорят. Впрочем, долго ждать не пришлось. Канэко явно не собирался томить гостью и сразу придвинул к себе тонкую папку-скоросшиватель, на которой белела разлинованная наклейка. Деловой — сразу видать.

— Это ваше дело, Симидзу-сан, — сообщил Канэко, не глядя на девушку. — Здесь то, что нам удалось собрать. Ничего особенного, надо заметить. Вполне стандартная судьба потенциального мага — за исключением одного, — он поднял на Эйко глаза.

Ведьма невольно поёжилась: Старейшина словно заглядывал ей прямо в душу. Хотелось показать, что не смущена, спросить «Ну, и чего же?», но дерзкие слова застряли в горле.

— Вы решили остаться независимой, — в голосе Старейшины не было осуждения, но фраза, безусловно, звучала как обвинение.

Эйко промолчала.

— Это опрометчивый, хотя и смелый поступок, — продолжал Канэко, разглядывая гостью. — В случае, если человек понимает, что творит. К сожалению, то, что сделали вы, попадает всего лишь в разряд глупости.

Эйко переступила с ноги на ногу. К чему Старейшина всё это ей говорит? Она знала, что опасно пытаться войти в Кава-Мидзу самой, но она ведь не виновата, что придурошные ястребы вмешались в самый неподходящий момент! Впрочем, перебивать Старейшину и оправдываться она, естественно, не собиралась. Её слова всё равно никакого веса не имели. Озему Канэко уже составил своё мнение, и сюда её привели лишь для того, чтобы он в нём утвердился.

— Симидзу Эйко? — проговорил Канэко немного другим, более сухим тоном.

— Да, Канэко-сама.

— Свои способности к магии почувствовали в возрасте пятнадцати лет?

— Шестнадцати, — ответила Эйко.

— И развивали сами вплоть до начала этого года?

Девушка кивнула.

— Кто вас обучал потом?

— Вада Сузу.

— Знаю такую. Выкупилась у Акайо Фурукавы лет семь назад. Хороший маг. Как на неё вышли?

— Вада Сузу сама меня заметила. Ну, и предложила. Я, естественно, согласилась.

Канэко побарабанил пальцами по столешнице.

— Почему решили провести ритуал призыва ёкая? По какой причине не посоветовались с наставницей?

Эйко судорожно сглотнула.

— Госпожа Вада… была против. Не позволяла. Говорила, что обязательно нужен… Старейшина.

— А вы считаете иначе, Симидзу-сан? — Канэко слегка наклонил голову влево.

Словно хищник, приглядывающийся к жертве. Сейчас он сыт, но ведь скоро может проголодаться. Так стоит ли упускать добычу? Не прикончить ли её про запас?

— Да, считаю, — ответила девушка с лёгким вызовом.

«Иначе не стала бы рисковать», — добавила она мысленно.

— А откуда вы узнали, как проводить ритуал?

— У меня была подробная инструкция, — уклончиво ответила Эйко.

— И чего вы хотели добиться?

Странный вопрос.

— Получить доступ к Кава-Мидзу, конечно.

Канэко удивлённо поднял брови.

— Вызвав ёкая?

— Ну, да.

Канэко переглянулся с Риотой. Тот хмыкнул. Это Эйко совсем не понравилось. Она почему-то почувствовала себя глупо.

— И кто вам сказал, что это поможет попасть в Кава-Мидзу?

— А разве таким образом попасть туда нельзя?

— Вообще-то, ёкая вызывают, чтобы поручить ему какое-нибудь задание, — Канэко не спускал с девушки глаз, — а для этого, кстати, нужно уметь с ним обращаться. Вы умеете?

Эйко покачала головой. По спине пробежал липкий холодок. Похоже, ей повезло, что ястребы прервали ритуал.

— Так с чего вы взяли, что ёкай даст вам доступ к Кава-Мидзу? — снова поинтересовался Канэко.

— Мне… сказал один человек.

— И кто же? — взгляд гипнотических глаз стал колючим.

Девушка судорожно сглотнула.

— Маг. Ну, то есть, так было написано в объявлении. Вернее, не в объявлении, а… — Эйко замолчала, вдруг осознав, как это звучит для собравшихся в кабинете.

Она почувствовала себя полной дурой.

— Что-что? — медленно переспросил Канэко. В глазах у него появилась насмешка. — Вы увидели в Интернете объявление и отправились к магу, чтобы выяснить, как получить доступ к Кава-Мидзу?

— Ну, не совсем, — пролепетала Эйко. — Вообще-то, мне на электронную почту пришло письмо. Я решила, что спам, но всё-таки открыла. Меня словно что-то заставило. Не знаю — может, любопытство, а может… В общем, я прочитала письмо. Там предлагалось пройти курс обучения магии.

— И вы поверили? Вот так прямо взяли и спросили о Кава-Мидзу? — сурово спросил Канэко.

— Да! — ответила девушка почти шёпотом.

Она чувствовала себя полной идиоткой.

На лице Старейшины заходили желваки.

— И он, этот маг, вам объяснил?

В кабинете стало очень тихо. Эйко показалось, что Риота и Хизеши даже перестали дышать. Ей захотелось зажмуриться и исчезнуть — например, провалиться под землю.

— Да! — выдавила она едва слышно.

Повисла напряжённая пауза. Канэко смотрел на девушку, не моргая, отчего у той по спине ползли мерзкие мурашки, а сердце колотилось всё сильнее. Эйко едва сдержалась, чтоб не зажмуриться.

— Он спросил, кто вас обучал?

— Да.

— И?

— Я рассказала о Вада Сузу.

— Что было дальше?

— Он сказал, что поможет мне. Наставница, мол, не права в том, что непременно надо иметь Старейшину — можно и самому быть себе хозяином. А я этого и хотела, — девушка тяжело вздохнула. — Ну, и ещё обойти ограничения, конечно. Он объяснил, как провести ритуал, я всё подробно записала…

— Запись с собой? — перебил Канэко.

— Да, — кивнула девушка. Пошарив по карманам, протянула мятый листок. — Вот!

Канэко разгладил бумажку, быстро пробежал глазами столбцы иероглифов, взглянул на чертёж. Мрачно усмехнулся.

— Это действительно ритуал призвания ёкая, — объявил он, взглянув сначала на своих подчинённых и лишь затем — на девушку. — Вот только если бы вы довели его до конца, сейчас уже были бы на алтаре Тэкеши-Они!

Эйко побледнела. По лицу Канэко было ясно, что он не шутит.

— Значит… — пролепетала она.

— Вас обманули, — договорил за неё Канэко. — Не знаю, зачем (пока — не знаю), но человек, давший вам это, не мог не знать, чем для вас закончится призвание ёкая. Он явно не аферист, дающий сеансы столоверчения легковерным и гадающий по картам. И едва ли рекламное письмо пришло вам на электронную почту случайно.

— Но… зачем ему это понадобилось?! — Эйко была в шоке.

Получалось, кто-то хотел убить её. Причём, весьма хитроумно.

— Слушать надо своего наставника, — проговорил Канэко. — А вот зачем вас ввели в заблуждение, предстоит выяснить. Итак, кто этот… маг?

Глава 27

— Симада Хотэко.

— Уверены?

Эйко кивнула.

— Адрес! — потребовал Канэко.

— Я… я не помню! — побледнела Эйко. — Место показать могу, а название улицы забыла.

— Как ты сказала? — вмешался Риота. — Хотэко?

— Ну да.

— Сэнсэй, так это ж тот старик, которого мы к себе звали месяца два назад. Помните? Я ещё к нему ездил.

Канэко нахмурился.

— Да, точно. То-то я чувствую: знакомая фамилия. Адрес помнишь?

— Конечно. Записать?

— Давай, — Канэко протянул подчинённому бумажку и карандаш.

Риота тут же оказался у стола и принялся выводить колонку иероглифов.

— Опиши этого мага, — велел, обращаясь к Эйко, Канэко.

— Старый, в каких-то засаленных тряпках, — девушка пожала плечами. — Глаза у него особенные. Чёрные, маслянистые. Смотрят будто прямо в душу.

«Как ваши», — хотела добавить она, но сдержалась.

— Да, судя по всему, это он! — мрачно проговорил Канэко. — Ничего не понимаю.

— Так давайте мы с Хизеши разберёмся, сэнсэй! — предложил Риота.

— Конечно! — закивал бугай. — Смотаемся по адресу, тряхнём старика. Девчонку с собой прихватим. Так сказать, для очной ставки.

Канэко задумался. Эйко замерла в ожидании: ехать к Хотэко совсем не хотелось. Мало ли чем закончатся эти разборки.

Старейшина аккуратно отложил листок и поднял глаза на Риоту.

— Так и сделайте, — сказал он. — Разберитесь, но не наломайте дров. Хотэко был когда-то магом и бойцом сильным, так что поаккуратнее. Надо выяснить, что он задумал. Прихватите с собой Аяко на всякий случай.

Риота кивнул, бугай довольно хмыкнул.

— Всё, давайте. Жду вас с отчётом.

— Поняли, сэнсэй, — оживился Риота. — После — сразу к вам.

— Во-во, — кивнул Канэко. — Сразу!

— Не вопрос, сэнсэй! — прогудел Хизеши. — Двигай! — добавил он, обращаясь к Эйко.

Через миг бугай, блондин и девушка оказались в приёмной. Риота аккуратно закрыл дверь в кабинет.

— Живо-живо! — кивнул он Эйко.

Едва они вышли в коридор, он подтолкнул её к Хизеши, а сам направился к одной из боковых дверей.

— Идите в тачку, — сказал он. — А я найду Аяко, — он вдруг подмигнул Эйко. — Не боись, подруга, не съест тебя теперь господин Канэко. У него, похоже, скоро рыбка покрупнее клюнет!

Девушка поняла, что Риота говорит про Симаду Хотэко. У неё никак не укладывалось в голове: зачем тому нарочно её подставлять?! Даже Канэко это удивило. Хотэко, конечно, не производил впечатления милого старичка — чего не было, того не было — но чтобы просто так обречь девушку, которую видишь впервые, на вечные муки?! Этого Эйко не понимала. Так что она с удовольствием посмотрела бы в глаза Симаде и задала ему пару вопросов. Злободневных, так сказать, и животрепещущих. Но только при условии, что маг будет сидеть в какой-нибудь комнате, за бронированным стеклом, с прикованными к подлокотникам руками. Ну, или что-нибудь в этом роде.

* * *

Хизеши посадил Эйко на заднее сиденье, посмотрел через зеркало снисходительно.

— Ничего, если повезёт, и господин Канэко тебя в клан примет, сделают из тебя нормальную девушку. Станешь на человека похожа.

— А сейчас я, по-твоему, кто? Обезьяна?! — огрызнулась Эйко.

После беседы со Старейшиной её колотила нервная дрожь.

Хизеши усмехнулся.

— Это мужчина должен быть лишь немного симпатичней обезьяны! — раздался бодрый женский голос. — А женщина — венец творенья! — атлетического вида рыжая особа проворно скользнула на заднее сиденье и уселась рядом с Эйко. — Привет! — кивнула она девушке. — Меня Аяко зовут.

— Эйко.

— Это та самая, которую мы с Хизеши отважно вырвали из лап отдела по контролю, — сообщил Риота, располагаясь на переднем сиденье. — Рискуя жизнями, между прочим!

— Да ну?! — приподняла брови Аяко. — Прямо-таки рискуя?

— Да я вот этими самыми руками! — возмутился Риота, оборачиваясь и протягивая девушке правую ладонь.

Та машинально отстранилась — словно ей показали гремучую змею.

— Что именно? — спросила она.

— Гранатомёт держал.

— Не сомневаюсь, — проговорила холодно Аяко.

Риота усмехнулся и убрал руку.

— Чистоплюйство в нашем деле до добра не доводит, — изрёк он глубокомысленно.

— Но и удовольствие получать не обязательно. Голова должна быть холодной, тогда и сердце будет чисто.

— А я что, маньяк?

Эйко непонимающе взглянула на Аяко, но та этого не заметила.

— Забей адрес в навигатор, — сказал блондину Хизеши.

— Сию минуту, друг мой, — Риота произвёл над прибором нехитрые манипуляции. — Трогай!

«Хонда» покатила по двору, выехала из ворот и помчалась по городу.

— Куда едем-то? — поинтересовалась Аяко.

— Проверить одного субчика.

— Что, серьёзные подозрения?

— Самые, что ни на есть.

— Звучит многообещающе.

— Ага. Вот поэтому, Аяко-сан, твои способности и могут нам понадобиться.

— Аяко у нас заместо доктора, — пояснил Хизеши, скосив глаза на зеркало заднего вида, чтобы видеть девушек.

— Поэтому такая сердобольная, — насмешливо добавил Риота.

— Если что, обращайся, — сказала рыжая, подмигнув Эйко. — Пластику не обещаю, но клизму всегда могу поставить.

Эйко понимала, что девушке нужно выйти в Кава-Мидзу, чтобы без всяких там лекарств, скальпелей и прочих медицинских штучек излечить человека. Значит, Аяко была настоящим магом и адептом ранга не ниже Плывущего. В общем, не ей чета. Впрочем, это и неудивительно: кого ещё могли взять с собой маги на дело? Её-то прихватили только как свидетельницу, если не сказать наводчицу. Эйко приуныла. В компании этих людей она чувствовала себя школьницей. Ну, или студенткой. В обществе профессоров. Интересно, шутил ли Хизеши, говоря, что Озему Канэко может принять её в клан? Сейчас перспектива стать подчинённой Старейшины почему-то уже не казалась Эйко неприемлемой. Наверное, потому что маленьким девочкам всё-таки очень опасно ходить по тёмному лесу в одиночестве. Особенно, если там рыскают голодные волки. И потом, речь ведь шла о клане легендарных ямабуси! Это вам не абы что! О таком многие только мечтают.

— Чего такая грустная? — подмигнул Риота. — О чём задумалась?

— О чём надо!

— Не приставай, — поддержала Аяко. — Видишь, человек устал, — она пристально посмотрела на Эйко. — Досталось тебе сегодня?

— Ничего, и не такое бывало, — ответила девушка.

— Неужели?

Эйко немного подумала.

— Нет, — сказала она. — Вру. Не было такого никогда. Это просто жопа какая-то!

Аяко молча смотрела на неё. Девушка чувствовала, что она её прощупывает. Это было неприятно — словно по телу ползала сотня крошечных муравьёв — но помешать этому она не могла. Оставалось только делать вид, что ничего особенного не происходит.

Риота вытащил откуда-то ещё одну банку энергетика.

— Опять?! — буркнул Хизеши.

— Не опять, а снова.

— Ты испортишь желудок, — заметила Аяко. — Сколько раз говорить?

— Ну, ты ж мне его подлатаешь? — усмехнулся Риота, открывая банку и делая внушительный глоток.

Некоторое время ехали молча. Наконец, Риота ткнул пальцем в стекло.

— Приехали. Нам сюда, во двор. Здесь ведь твой злой старик обитает? — обратился он к Эйко. — В этом высоком мрачном замке?

Девушка окинула взглядом дом.

— Ага. Второй подъезд.

— Ну, тогда пошли, — сказал Хизеши, остановив машину у печально склонившего ветки вишнёвого дерева. — Раньше сядем — раньше выйдем. А то у меня сегодня ещё свидание.

— С унитазом? — поинтересовался Риота, первым вылезая и поднимаясь на крыльцо.

Он достал универсальный ключ от домофона, а недопитую банку энергетика поставил на ступеньку.

— С ним, родимым, — тяжело вздохнул Хизеши.

Замок тихо пискнул.

— Прошу. Дамы вперёд, — Риота галантно распахнул дверь.

Глава 28

После посещения менториума я созвонился с главным членом своей команды, работающей над созданием социальной сети, и договорился о встрече. Предстояло обсудить несколько вопросов, накопившихся,пока я валялся в больнице.

Байк домчал меня до офиса, который я снимал. Все были в сборе.

— Босс, где вы пропадали?! — Нори поднялся мне навстречу. — Мы не могли до вас дозвониться.

— Занят был. Личные проблемы.

— А! — Нори понимающе покивал. — Ладно, хорошо, что вы здесь.

— Давайте, излагайте, что у вас тут.

Я плюхнулся на мягкий диван.

Всем моим сотрудникам не больше двадцати. Самому младшему, Рокеро, — шестнадцать. Я нашёл его через полицейскую базу данных. Он проходил там как несовершеннолетний хакер. Был под надзором за пару крутых взломов. Парень бесился от своих возможностей, не зная, куда их применить. Это ж только в фильмах детей-гениев берут на работу прямо в правительство, где они по тетрису берут под контроль спутники и ядерные ракеты прямо в полёте. А на деле корпорации предпочитают пусть не таких одарённых, но опытных сотрудников. Взрослых. Готовых каждый день ходить на работу и всё такое. Ответственных. Так что я дал парню возможность законно применять свои способности. Рокеро отвечал в моей фирме за безопасность в сети. Я не сомневался, что, когда соцсеть запустится, и дело попрёт, мигом появятся конкуренты, и на наше детище начнутся хакерские атаки. Правда, у соперников не будет шансов нас обойти. Во-первых, мы станем первыми. Во-вторых, я уже знаю все лучшие находки и фишки соцсетей. Но вставлять их в разработку сразу — нет уж, фигушки. Всё постепенно. Так что мы всегда будет впереди конкурентов. Им останется только повторять за нами.

Нори самый старший. Ему двадцать. Он руководит командой. В смысле, следит за выполнением моих техзаданий, которые я время от времени выдаю. Живёт он в капсульном отеле, в номере три на два метра. Потому что иначе пришлось бы ездить из пригорода, тратя на дорогу часа по полтора. Командой работать удалённо над новым, разрабатывающимся проектом, невозможно. Поэтому все собираются в офисе и трудятся совместно, по старинке, так сказать. Нори — дизайнер сайтов.

Ещё двое — программисты. Они словно близнецы из сказки Кэролла, хотя не имеют никакого родства. Разница в возрасте — год. Их хотели взять в хорошую фирму стажёрами. Я предложил больше денег и должности.

Вот такой командой мы и творили. Я направлял, они делали. Вносили предложения, я их по большей части отвергал. Вот и сейчас парни поджидали меня, чтобы обсудить свои идеи. Или покритиковать мои. Ну, то есть как, мои. Те, что я принёс из родного мира, естественно.

— Кенджи-сан, — заговорил Нори, хрустя по своей неприятной привычке пальцами, — нам кажется, что Чёрный список, на котором ты настаиваешь, лишнее. Серьёзно, это просто невежливо.

Да, японский менталитет — дело тонкое. Но я не сомневался, что банить будут, причём с наслаждением. Может, не сразу, но постепенно распробуют.

— А если тебе пишет гадости незнакомый человек? — спросил я. — И ты не хочешь, чтобы он тебе засорял личные сообщения?

— Всё равно, — убеждённо сказал Нори. — Можно ведь просто игнорировать.

— Но ты будешь каждый раз читать, что он тебе пишет. Зачем портить себе изо дня в день настроение?

— Можно не читать.

— Во-первых, начало сообщений будет видно. Мы это обсуждали. Во-вторых, любопытство заставит.

Нори насупился и взглянул на остальных, ища поддержки.

— Можно поступить иначе, — сказал Таро, поправляя очки в роговой оправе с защитными стёклами, снижавшими нагрузку на глаза. — Добавить функцию сокрытия начала сообщений для нежелательного пользователя.

— То есть, ты не будешь видеть, что тебе он написал, будешь его игнорировать, но не банить? И в чём смысл?

— В соблюдении приличий.

— Вежливость?

— Да.

Остальные кивками поддержали программиста.

Я вздохнул. И вот так постоянно. На ура зашли только лайки, смайлики и эмодзи. Ну, насчёт последних неудивительно: они и в моём мире появились в Японии.

— Значит, так, — сказал я. — Сделайте на выбор: либо бан, либо сокрытие текста сообщений. Всё, вопрос закрыт. Что дальше на повестке дня?

Мы обсудили опции музыки. Затем принесла заказанный парнями обед. На меня они тоже взяли. Подкрепившись лапшой и тонкацу (свиные котлеты в панировке), мы выпили зелёного чая. Горячего, с лёгким фруктовым ароматом. За время пребывания здесь я стал настоящим фанатом этого напитка. Мог поглощать его три раза в день. А ведь прежде предпочитал кофе.

— Кенджи-сан, — заговорил, когда мы отставили пустые кружки, Нори, — нам требуется финансирование.

Я и сам это знал. Но, валяясь в больнице, совсем забыл про предстоящие вливания. Плюс пропажа Исамы сильно заняла мои мысли. А сроки подходили.

— Хм… Да, действительно.

— Вот мы тут составили смету, — Нори ловко достал из ящика стола и протянул мне распечатку.

Взглянув на листок, я невольно поджал губы. Суммы вышла немаленькая. Но все статьи расходов были обоснованными. Если я хочу запустить соцсеть до нового года, придётся раскошелиться. Вот только у меня не хватало средств. Значит, придётся найти способ добыть денег. На ум пришёл проверенный: взять заказ рейнджера. Выследить и завалить какого-нибудь босса, за которого правоохранители назначили награду. Проблема в том, что преступники такого уровня знают, что их заказали, и стараются максимально себя обезопасить. Конечно, добраться можно до любого. Но иногда это очень трудно. И дорого. А расходы никто не возмещает.

Я вернул распечатку Нори, следившему за мной довольно напряжённо. Он понятия не имел, откуда бабки у семнадцатилетнего парня. Наверное, предполагал, что я пристраиваю наследство. Или что я бандит.

— Понятно. Хорошо, постараюсь достать денег.

— Отлично, Кенджи-сан! — обрадовался Нори.

Он уже знал, что, когда я говорю «постараюсь», деньги появляются. Остальное его не интересовало. И не должно было.

Я поднялся с дивана. Остальные тоже встали, чтобы попрощаться.

— Созвонимся на днях, — сказал я.

Обменявшись на прощанье поклонами, мы расстались. Парни — довольные, а я — озадаченный.

Воздух улицы освежил меня. Хоть я и частенько выполнял задания в самых отдалённых уголках своего мира, всегда предпочитал атмосферу городов. Так сказать, если джунгли, то каменные.

Да, придётся взять заказ на какую-нибудь преступную шишку. То, что якудзы клана «Синего дракона» наняли синоби убить меня, нисколько не повлияло на старого мангуста. Моё дело — охотиться на змей. И делаю я это очень хорошо. Даже для этого мира.

Следующие два дня прошли в медитациях. Я пополнял Ци, накачивал энергетические узлы и копил запас. Параллельно ходил на все занятия, кроме спортивных. Но я наблюдал за тем, как тренируются мои одногруппники, и запоминал, чему учит сэнсей Такэда.

Накаяма не замечал меня. Его ручная горилла брала с дружка пример. Но я частенько ловил на себе злобный взгляд его ангельских глазок.

Один раз пришлось посетить психолога. Она расспрашивала о нападении. Видимо, пыталась понять, что могло нанести мне психическую травму. Я терпеливо сносил её вопросы, но, покинув, наконец, кабинет, испытал истинное облегчение. В отличие от неё, потому что я, кажется, оказался трудным пациентом.

Об Исаме не было вестей. Дядя молчал. Я не знал, искал ли он моего соседа. В конце концов, решил пойти в полицию и написать заявление. Но оказалось, что родители Исамы уже сделали это.

Вернувшись домой, я растянулся на матрасе, служившем мне постелью. По дороге заехал к одному товарищу, снабжавшему меня свитками призыва. Так что сейчас один лежал у меня в рюкзаке. Я прикидывал, набрался ли я достаточно сил, чтобы одолеть Тварь Бездны. Постепенно меня начало клонить в сон. После больницы я быстро уставал, и мне требовался частый отдых. Подобным требованиям организма лучше не сопротивляться, иначе может аукнуться в самый неподходящий момент. Поэтому, опустив веки, я расслабился и закатил глаза. Руки вытянул вдоль тела. Оптимальная поза, чтобы быстро заснуть. Постепенно сердцебиение слегка замедлилось. Я умел замечать подобные вещи.

Вдруг что-то резануло меня в области лопаток! Боль была сильная — словно из матраса высунулся нож!

Подскочив, я перевернулся и уставился на полосатую ткань. Естественно, никакого лезвия из неё не торчало.

Спину снова пронзила боль. Но теперь она не отступила, а разрасталась! Да что такое?! Заведя руку назад, я пощупал лопатки и мышцы вокруг них. Кажется, всё в…

Пальцы почувствовали, как плоть вспучилась и пошла мелкими волнами! Я замер в ужасе. Что происходит?!

Ощущения были, словно мышцы медленно разрывались, а кости раздвигались, выходя из суставов! Терпеть это было возможно, но очень трудно. Я сжал зубы, чтобы не закричать.

Затем сообразил перейти в режим гэнсо. Как только моё зрение стало видеть энергетические потоки, стало ясно: паразит активизировался и стремился выбраться из кокона, который я соорудил вокруг него. Более того, он уже частично разрушил стенки и просочился. Там, где я испытывал боль, разрасталась ткань. Она формировалась из моих собственных клеток, только размножались они пугающе быстро! И приобретали насыщенный рубиновый цвет…

Глава 29

Автор трактата, который я читал в библиотеке менториума, не был синоби и о магических паразитах знал явно не всё. Так что появление в моём теле непонятно чего стало для меня сюрпризом. Естественно, неприятным. Да что там неприятным! Я был в панике. И взять себя в руки стоило немалого усилия воли. Нужно было изучить явление и понять, опасно ли оно. Через полчаса стало ясно, что энергетический кокон, которым я окружил паразита, неактуален. Его стенки практически разрушились. А вот в области моей спины формировалось подобие нового органа. Что меня удивило, так это отсутствие потерь Ци. В книге ясно говорилось, что носитель кормит магического паразита своей энергией. Но мой «сосед» не питался Ци хозяина. Во всяком случае, снижения запаса энергии не наблюдалось. Откуда же он её брал? Этого я понять не смог. Пока, во всяком случае.

Зато было ясно, что новообразование не несёт прямой угрозы жизни. Просто паразит что-то добавлял в мой организм. Видимо, это было неизбежным следствие подобного союза. Если бы он был описан в книге, я бы не так паниковал, наверное. Хотя… Ну, да ладно. Что есть, то есть. Главное — чтобы никто не узнал о том, что у меня происходит апгрейд.

Боль постепенно поутихла, а к вечеру вообще прошла. Новый орган ещё формировался, но уже без жесткача — потихоньку, в фоновом режиме, так сказать. Иногда я «поглядывал» на него с помощью гэнсо, но разительных изменений не замечал. Возможно, паразиту требовалось какое-то физическое ядро в моём теле, чтобы существовать. База.

Около десяти я начал собираться. Мне требовалась Ци, и побольше, чем та, что давала медитация. Так что пришло время снова приподнять завесу над кишащей монстрами Бездной этого мира.

Я надел чёрный комбинезон, взял пистолет (воронёная беретта с двухзарядным магазином на пятнадцать патронов), танто, катану и маску мангуста. Поверх всего натянул спортивный костюм для маскировки. Прихватив мотоциклетный шлем и свиток призыва, я вышел из квартиры и вызвал лифт.

Дожидаясь кабину, покосился на дверь соседней квартиры. Меня не отпускало беспокойство об Исаме. Ещё недавно парень казался назойливой помехой. Пропади он, и я вздохнул бы с облегчением. Даже не стал бы выяснять, съехал он или умер. Но вот он исчез, и я не мог выкинуть его из головы. Исама оказался неплохим товарищем. Ладно, даже другом, наверное. Хотя всё равно остался занудой, ясное дело. Я привык к мысли, что меня окружают потенциальные враги, от которых просто нужно скрывать свою истинную личность. Но оказалось, что среди чужаков могут появиться и друзья. Если остальные мои приятели были приятелями настоящего Кенджи Исикавы и достались мне по наследству, то Исама стал именно моим другом.

Спустившись на улицу, я сел на мотоцикл и уже собирался надеть шлем, когда заметил в припаркованной на противоположной стороне дороге машине движение. Оно привлекло моё внимание, поскольку возникло очень резко — словно что-то послужило сидевшим в тачке людям сигналом. Например, они могли заметить меня. Но не обязательно. Просто меня учили замечать подобные вещи, даже не глядя по сторонам. Часть моего подсознания всегда мониторила обстановку. Как запущенный в фоновом режиме антивирусник.

В общем, я заметил в «Митцубиси» двоих мужчин, которые там просто сидели и неизвестно чего ждали, пялясь в мою сторону. Это могли быть как якудзы моего клана, посланные дядей приглядывать за племяшем, так и якудзы «Синего дракона». Ну, или кто-нибудь ещё. Например, просто мужики, не имеющие ко мне никакого отношения, и поджидающие подружек, чтобы поехать в клуб и оттянуться.

Надев шлем, я завёл байк и рванул вдоль улицы. Взглянул в зеркало. «Митцубиси» не шелохнулась. Кто бы в ней ни сидел, они не собирались меня преследовать. Но это не значило, что люди в машине не следили за мной. Возможно, их приставили к моему дому, а я сейчас находился под чьим-то ещё наблюдением. Например, летящего в темноте дрона.

Остановившись на перекрёстке по сигналу светофора, я скорректировал маршрут, проложенный навигатором, так, чтобы проехать через три тоннеля, один из которых имел несколько выездов. Это должно позволить мне оторваться от преследователей, если таковые имеются. Как говаривал мой инструктор в родном мире, лучше перебдеть, чем недобдеть. И я ним был совершенно согласен. В конце концов, жизнь одна, и… А, нет, не одна. Но об этом сейчас было думать некогда. Вспыхнул зелёный глаз светофора, и я помчался в потоке машин в сторону первого тоннеля.

Прибыв на выбранное для призыва место, я осмотрелся. Вроде, ничего. Включив на маске зум, задрал голову и около минуты разглядывал ночное небо. Кажется, чисто. Ладно, тогда вперёд! Покончим с порождением дзигоку и отправимся спать.

Чёрт, я далеко не сразу привык к тому, что в этом мире существуют демоны! И что их можно убивать ради собственной выгоды. И к мысли, что есть магия, — тоже. К счастью, магов немного, даже среди адептов ранга «Плывущий». Мало получить доступ к Кава-Мидзу, нужно ещё родиться с определёнными способностями. Проблески сознания, озарения и так далее, случаются у многих, даже в моём мире. Взять меня хотя бы. Но это не значит, что человек — потенциальный маг. Родившиеся с даром обычно осознают это в старшем подростковом возрасте. И начинают развивать его с помощью особых техник. Для того, кто дара лишён, они бесполезны. Затем адепт находит Старейшину какого-нибудь клана, и тот открывает ему доступ к призрачной реке. Разумеется, не просто так. Магу придётся послужить клану, и послужить хорошо. Такой вот расклад.

Оставив байк между заброшенными гаражами, я забрался на крышу одного, пробежал по ряду однотипных железных коробок, перепрыгнул на кирпичную ограду и продолжил бег уже по ней — до пожарной лестницы, ведущей на крышу неохраняемого склада. На окраинах Токио полно заброшенных промзон, которые постепенно сносят и застраивают, поскольку земля в столице стоит безумных денег, даже если это не центр города. Мне повезло получить социальное жильё. Квартира, кстати, у меня маленькая. Хотя, по меркам Токио, вполне приличная. Если честно, подозреваю, что и тут клан в лице дяди постарался. Но доказательств не имею. Якудза не имеет привычки оставлять следы, даже если дело не касается криминала. Меньше отсвечиваешь — дольше живёшь. И потом, не секрет, что наибольшее влияние имеет тот, кто остаётся в тени.

Забравшись на крышу, я достал тубус со свитком. Развернул его, пробежал глазами для верности столбики иероглифов и принялся читать заклинание призыва. Снизу вверх, справа налево. Тоже пришлось когда-то привыкать.

Как только я закончил, символы на свитке вспыхнули, сорвались в воздух и закружились в воздухе. Я пронаблюдал за тем, как они медленно опустились на крышу и превратились в чертёж, заполненный символами и иероглифами. Мысленно я называл эти рисунки сигилами, хотя в этом мире такого слова не было. Вернее, японцы его не использовали. Они говорили «инкан», что означает «личная печать». Здесь у каждого есть маленький штамп, который смазывается красными чернилами и ставится на важных документах рядом с подписью. По аналогии японцы так же называют и чертежи, используемые для призыва ёкаев, поскольку считается, что в них использованы символы, являющиеся личными печатями демонов.

Я слышал, что существуют другие способы призвания ёкаев. Например, нанесение инкана прямо на поверхность вручную, без использования свитка. Но тут надо быть очень точным, так как ошибка в чертеже может окончиться трагически. Я бы не рискнул, например.

Кроме того, надо понимать, что демоны Бездны имеют ранги. Те, которых я призываю, чтобы набрать Ци, слабенькие. Относительно, конечно, но тем не менее, это не князья дзигоку. С которыми связываться не стоит вообще. И потом, инканы в этом мире только открывают портал, позволяя определённому ёкаю перейти из дзигоку в мир людей. Они никак не ограничивают демона и не защищают от него призвавшего. Ты остаёшься с тварью один на один.

Я отпустил превращающийся в пепел свиток. Он разлетелся на чёрные хлопья, которые тут же исчезли в темноте.

Обнажив катану, я ждал появления ёкая.

Мой меч, доставшийся мне от отца Кенджи Исикавы, современной ковки. Изготовлен из углеродистой стали. Производят такие в Китае, откуда катаны распространяются по азиатскому миру. Ну, и в качестве сувениров вывозятся за границу. Другое дело — мечи, изготовленные до начала двадцатого века. Это уже дело рук японских мастеров, и их вывозить из страны восходящего солнца запрещено. Конечно, это лишь повышает стоимость контрабанды. Но и в самой Японии цены на старые катаны весьма высоки. Тем более, что богатых людей здесь много, а традиции они чтут очень даже. И, хотя самураев давно нет, считается крутым иметь дома или в офисе настоящую антикварную катану.

Когда я это понял, то стал забирать мечи там, куда проникал, выполняя заказы рейнджеров. Если куда-то приходилось проникать, и если там были катаны и вакидзаси. Правоохранители закрывали на подобные вещи глаза. Им главное, чтобы заказ был выполнен. Так что я наладил свой маленький антикварный бизнес, собирая стартовый капитал. Хотя это являлось, скорее, хобби. Просто мне нравились мечи. Нравилось изучать историю доставшегося мне оружия перед тем, как назначить на него цену. При этом следовало быть осторожным, ведь тот, кто выяснял биографию похищенного меча, мог вызвать подозрения. Обычно тот, кто покупал подобную вещь, хранил её, никому особо не показывая. Коллекционеры, собирающие оружие для услады собственных эстетических чувств, — мои главные клиенты.

Инкан на крыше разгорался. Из красных, походящих на корону лучей показалась голова. На ней шевелились гибкие отростки, покрытые шипами вроде терновых. Единственный глаз вращался в центре того, что при развитой фантазии можно было бы назвать лицом. Он остановился на мне, и монстр зарычал, приоткрыв широкую, полную зубов хлеборезку.

Ёкай третьего уровня. На большее сил у меня пока не было, хотя демон четвёртого ранга принёс бы мне достаточно Ци, чтобы полностью восстановиться. Однако я человек разумный, понимающий свои возможности, и рисковать зря не люблю. Особенно теперь, когда судьба дала мне второй шанс на жизнь. Так что придётся удовольствоваться ёкаем третьего уровня.

Тонкие жилистые руки демона оканчивались длинными пальцами с чёрными когтями. Прижившись к крыше, он приготовился к прыжку. Низкий короткий рык огласил округу. Меня обдало тошнотворным запахом гнили. Обычное сопровождение ёкая такого ранга. Но это лучше, чем свита — так называемые нуэ, жадные до человеческой плоти. Говорят, они живут не только в дзигоку, но и там, где протекает Кава-Мидзу, а также сопровождают великих князей Бездны. Но есть также теория, что призрачная река находится именно в дзигоку. Что правда, я не знаю. Пока. Надеюсь однажды выяснить. Пусть я не маг, но Плывущим стать планирую. А там и дальше шагнуть. Кто знает, может, мне удастся добраться даже до ранга Ойкумены. Хотя это маловероятно. Для этого надо только саморазвитием заниматься, и то шансы невелики. Ставшие Ойкуменами почитаются японцами чуть ли не за богов. И, кстати, почти ими и являются. А уж если Ойкуменой становится маг, то тут вообще отдельная песня. И обычные-то адепты получают возможность изменять реальность, а уж маги-ойкумены и подавно. Но, думаю, кто-то их контролирует. Может, они друг за другом приглядывают. А может, на таком уровне просто уже не хочется творить дичь. Представляете, если так? Получаешь возможность менять мир, но вдруг осознаёшь, что тебе это не нужно? Хотя у людей, полностью к тому моменту просветлённых, наверное, уже взрыва мозга не происходит. Может, они даже радуются, что познали мудрость: типа, ты стремился обрести власть над материей, но напрасно. Суть жизни не в этом. И, раз ты это понял, значит, всё было не зря.

И, осознав, умиляются. Не знаю, не пробовал, да и рано мне о таких вещах думать. Тем более, демон как раз оттолкнулся от крыши и взвился в воздух, чтобы обрушиться на меня, разорвать и затем отправиться на гастрономическую экскурсию по Токио.

Глава 30

Быстро уйдя в сторону, я поджёг катану и рубанул демона по ноге.Это была та же техника, что и при использовании файербола. Я мог воспламенить любой предмет, а уж что делать с ним дальше — моё личное дело. Хочу — бросаю, хочу — нет.

Ёкай взревел и резко развернулся, пытаясь достать меня когтями. Я пригнулся и ударил по пальцам. Три из них отлетели и покатились по крыше. Демона взвыл от боли и злости. Оттолкнувшись ногами, как кузнечик, он врезался в меня, сшиб с ног и уселся сверху. Я вонзил катану ему в бок. Надавил, заставив лезвие выйти с другой стороны. Ёкай захрипел, глаза его вспыхнули, и он впился когтями мне в грудь. Боль пронзила меня. Я чувствовал, как когти легко пронзают плоть, упираются в рёбра, обходят их и идут дальше. Выдернув меч, я ударил демона по руке. Сталь вошла до половины: положение было очень неудобным, и я не смог сделать это с нудной силой. Ещё несколько секунд, и когти могли добраться до моего сердца. Смертельное ранение лишало человека возможности исцелиться. Никакие лекари и Ци не помогут. Как говорится, поздно пить минералку, если почки отказали.

В спине что-то шевельнулось. Резкая боль пронзила меня. Казалось, лопатки треснули и вывернулись наружу, разорвав мышцы. Глаза застлало кровавой пеленой, и я едва не потерял сознание. Дышать было невозможно. Открыв рот и судорожно пытаясь глотнуть хоть каплю воздуха, я увидел, как с двух сторон от меня поднимаются гладкие чёрные щупальца! Ворсинки на них трепетали, и я почувствовал голод. Но он был не моим. Его испытывал паразит. Отростки обвились вокруг руки демона, его талии и шеи. Ёкай заверещал, когда щупальца вспыхнули красным. Я понял, что в него вонзились ворсинки. Яд потёк в тело демона, забирая его Ци. Паразит содрогался, отрывая монстра от меня и поднимая в воздух. Ёкай барахтался, но его держали довольно крепко. Я чувствовал, как паразит наполняется меня энергией твари. Часть доставалась и ему. Прицелившись, я вонзил катану в сердце демона и провернул,раскрывая рану. Корематы отшвырнули опустошённого ёкая, и он отлетел, описав дугу и оставляя в воздухе кровавый шлейф. Когда он шлёпнулся на крышу, щупальца уже втягивались в мою спину. Проклятье, это что, они каждый раз с такой дикой болью вылезать будут?!

Я приложил руку к ране на груди и закрыл глаза. Выровняв дыхание, перешёл в гэнсо и принялся восстанавливать энергетические потоки, направляя их на соединение тканей. Мне требовалось закрыть рану и остановить кровотечение. На это ушло около двадцати минут. Всё это время я лежал на крыше неподвижно, только размеренно дыша. Для подобных вещей требовалась сосредоточенность. Наконец, мне удалось подлатать себя немного, и я попытался встать. Со второй попытки удалось.

У меня было достаточно Ци, чтобы усилить узлы и оставить кое-что про запас. Но я хотел большего. К сожалению, сейчас я мог только добраться до дома и там продолжить самолечение.

Убрав катану в ножны, я медленно спустился по пожарной лестнице и побрёл в обратный путь. Ни о каком беге и лихих прыжках речи не шло. Вечер закончился без паркура. Когда налетал порыв ветра, я опускался на корточки, чтобы не потерять равновесие.

Наконец, добравшись до байка, я натянул спортивный костюм и отправился домой. Сегодня меня чуть не прикончил демон. Если бы не корематы, я бы умер. Снова и наверняка навсегда. Эта мысль заставила меня покрыться холодным потом. Я был в паре секунд от гибели! Чёрт, как можно было отправиться сражаться с ёкаем, пусть даже не самым сильным, не придя в нормальную форму?! Что со мной стало? Зарвался, расслабился? Что ж, я извлеку из сегодняшнего вечера урок и больше рисковать не стану.

Утешившись этим решением, я проделал остаток дороги в относительном спокойствии. Иногда чувствовалось шевеление в спине. Войдя в режим гэнсо, пока стоял на светофоре, я увидел, что паразит разросся. Его красное сияние усилилось, уничтожив остатки энергетического кокона, которым я его окружил. Больше моего соседа ничто не сдерживало.

Дома я почувствовал накатившую усталость. Но вырубаться было рано. Сначала я поработал над раной, окончательно приведя её в норму. Осталось только дождаться, чтобы шрам побелел и рассосался. На это ушла часть Ци, так что было немного обидно.

Наконец, перекусив и приняв душ, я растянулся на кровати. Можно было поспать.

* * *

Утром меня поднял будильник. На миг я машинально прислушался, не барабанит ли кто в дверь, но всё было тихо. Где же ты, Исама? Что с тобой случилось?

Понюхав духи, как обычно, без результата, я отправился в ванную.

Через час я спустился на улицу, чтобы ехать в менториум. Машина на противоположной стороне стояла, но люди в ней сидели уже другие. Так, теперь окончательно ясно, что за мной следят. Осталось узнать, кто и зачем.

В менториуме я посидел на двух парах, а затем ко мне подошла староста.

— Кенджи-сан, — проговорила она быстро, коротко поклонившись в знак приветствия, — я хочу предложить тебе свою помощь.

— Какого рода, Рико-сан? — поинтересовался я, застыв с тетрадками в руках.

Как раз собирался убрать их в сумку.

— Ты много пропустил из-за отсутствия. Возможно, тебе нужно подтянуться по некоторым предметам?

— Ты очень добра, Рико-сан, но конспекты, которые ты мне дала, очень помогли. Думаю, я уже сравнялся с группой.

На самом деле, мне помогло ещё и то, что я уже проходил большую часть дисциплин, изучавшихся в менториуме. В прошлой жизни.

К счастью, мне досталось по наследству от Кенджи Исикавы подсознательное знание японского языка. Не думаю, что сумел бы выучить его, если честно. Единственное, как я уж говорил, трудно было поначалу привыкнуть к порядку чтения. Подсознание вступало в конфликт с моим собственным сознанием. Но это прошло давно и быстро.

На личике Рико Гото отразилось разочарование. Она даже нижнюю губку прикусила. И уходить не торопилась.

Взглянув на неё снова, я вдруг понял, что девушка просто ко мне клеилась. Предложение помочь подтянуться по предметам было лишь поводом. Староста хотела встретиться вне менториума.

— Но вообще, — сказал я, засовывая тетради в сумку, — одна дисциплина у меня хромает. Если у тебя найдётся время со мной позаниматься, буду благодарен.

Девушка просияла, но тут же спохватилась и приняла деловой вид.

— Конечно, Кенджи-сан. Какая дисциплина?

— Оказание медицинской помощи.

На самом деле, у меня было всё отлично с той частью, которая касалась бинтовать и тому подобное. А вот с использованием для врачевания Ци дело обстояло хуже. Я-то не с детства этому обучался, в отличие от местных детишек. Вчера я справился неплохо, но на это ушло много времени. Двадцать минут на крыше и почти полчаса дома. Непозволительная роскошь, особенно учитывая, чем я порой занимаюсь.

— С удовольствием помогу тебе, — кивнула Рико Гото. — Когда у тебя будет время?

— Думаю, завтра. Я тебе сразу скажу.

— Хорошо, договорились.

— Спасибо, Рико-сан, — я коротко поклонился. — Ты отличный товарищ.

Девушка тоже быстро поклонилась и сразу отошла. Но я успел заметить, что её покоробило слово «товарищ». Очень хорошо. Теперь ей захочется убедить меня, что мы можем стать друг для друга кем-то большим.

Наша группа отправилась на математику. Затем я сходил в столовую и подкрепился лапшой удон и карааге — обжаренной в масле курицей под пряным соусом.

Как ни странно, Исамы не хватало. Похоже, я успел к нему привыкнуть. А главное — моё беспокойстве о парне никуда не делось. По правде сказать, я уже начал думать, что живым его больше не увижу. Хотя не мог представить, что с ним случилось. Ну, действительно: кому и зачем понадобилось бы похищать и убивать Исаму? Бред какой-то… Тем не менее, его не было.

После математике были занятия в додзё. Мне уже разрешили приступить к тренировкам, чему я был очень рад.

Когда ко мне подошёл Сэтоши Накаяма, я сразу понял, что он снова хочет спарринговать.

— Твоего приятеля опять нет, — сказал он. — Заболел, что ли?

— Вроде того.

— Я спрашивал у Рико, но она не смогла выяснить, почему твой друг отсутствует.

— Ему нездоровится.

— Раз его нет, я могу тебя выручить. Если хочешь.

— А твой приятель? — я указал глазами на гориллу.

— Он найдёт кого-нибудь.

— Хм… Ладно, спасибо.

— Не за что, Кенджи-сан.

Мы отступили друг от друга на два шага.

Чего добивался Накаяма? Отметелить меня? Или изображал, будто мы можем стать приятелями? Но зачем ему это надо?

Прозвучала команда принять стойки. Затем ещё одна — сигнал к началу боя.

Глава 31

Я ждал, что Накаяма кинется на меня и попытается взять нахрапом. Быстренько отделать, чтобы рассчитаться за прошлый раз. Но сын префекта не торопился. Мы обменялись несколькими пробными ударами, а затем ускорились и принялись кружить по залу. Всё шло довольно мирно, без попыток всерьёз навалять противнику, но я подозревал, что Накаяма делает это, чтобы усыпить мою бдительность. Поэтому был готов к резкой перемене стиля боя. Противник, скорее всего, хотел понять, насколько я ещё не в форме, и воспользоваться этим. Но я лишь отвечал ему — ровно в той степени, в какой он атаковал.

Наконец, Накаяма не выдержал. Ну, или просто решил поэкспериментировать. Рванувшись вперёд, он нанёс три боковых удара ногами, а затем провёл серию выпадов кулаками в корпус. Я отразил их и с разворота врезал ему в голову. Накаяма поставил блок и контратаковал, попытавшись сбить меня с ног прямым ударом в грудь. Я ушёл в сторону и сильно опустил локоть ему на вытянутое передо мной бедро. Такой удар, нанесённый в болевую точку, парализовал мышцу, лишая противника возможности полноценно продолжать бой. Опустив ногу, Накаяма отступил на шаг, поморщился и процедил сквозь зубы какое-то ругательство.

Теперь наступил мой черёд ускоряться. Для начала я поработал на длинной дистанции ногами, заставив противника пятиться и хромать. Затем подпрыгнул и с разворота залепил в голову, но Накаяма пригнулся. Когда я приземлился, он попробовал достать меня подъёмом стопы, но ему мешала травмированная нога, так что я легко избежал попадания, просто немного отступив. Оттолкнувшись, я подпрыгнул и ударил ему ногой в грудь. Накаяма опрокинулся на спину, но тут же поднялся. Правда, не особо быстро. Он двинулся ко мне, припадая на ногу, но в этот момент прозвучала команда остановить спарринг. Сжав зубы, Накаяма отрывисто поклонился.

— Спасибо за помощь, — сказал я, ответив тем же. — Очень выручил.

— Не за что, — процедил после короткой паузы сын префекта. — Всегда рад.

— Я не сильно повредил тебе ногу?

— Ерунда. Сейчас всё пройдёт.

По команде мастера мы разошлись. В зал вышли помощники сэнсея. Пришло время отрабатывать новый приём.

В конце последней пары мне пришла записка от старосты. В ней говорилось, что я должен после занятия зайти в кабинет в психологу. Этого только не хватало! У меня были совсем другие планы. Но пришлось подчиниться: это военный менториум, здесь просьбы офицеров приравниваются к приказам, а приказы не обсуждаются.

Так что пришлось тащиться на четвёртый этаж, где в каморке с белыми стенами и чахнущим цветком на подоконнике обитала Маэда Ран.

Постучав, я услышал приглашений войти и открыл дверь. Девушка сидела за столом и изучала какие-то бумаги. Она подняла на меня глаза и кивнула.

— Исикава-сан, добрый день.

— Мне передали, что вы хотели меня видеть, Маэда-доно.

— Да, садись.

Офицер указала на кресло. Кушетки в её кабинете, естественно, не было. Я вообще подозреваю, что они бывают только в фильмах.

В углу стояла высокая узкая ваза с анютиными глазками. На языке цветов ханакотоба это означает чуткий, заботливый, внимательный, задумчивый. Пришлось изучить и это культурное явление приютившей меня страны, чтобы не попасть впросак. А то так подаришь, например, гвоздики, и человек решит, что он тебя разочаровал. Или вручишь оранжевую лилию имениннику, а тот решит, что ты его ненавидишь и ждёшь случая отомстить. В общем, надо быть в теме.

Не знаю, с намёком ли Маэда-доно держала в кабинете анютины глазки, но отмечать подобные вещи уже вошло у меня в привычку. В стране восходящего солнца обожают намёки и символы.

— В прошлый раз мы затронули тему твоих родителей, — помолчав, проговорила девушка, глядя на меня.

— Так точно, — подтвердил я.

Да, она расспрашивала меня о матери. Видимо, прикидывала, какую травму мне нанесла её безвременная кончина. Увы, психолога на этом поприще ждало фиаско, поскольку мать Кенджи я живьём в глаза не видел. Знал, как она выглядит, по фотографии.

Офицер придвинула к себе распечатку. Ясно: готовилась. Составила вопросы, которые сейчас будет задавать. Эх… Скукота. Потерянное время.

— Вы живёте один?

— Да.

— Это ваше решение?

— Не совсем.

— Поясните, пожалуйста.

— У меня нет вариантов.

— Почему? Ведь ваш отец жив?

— Да. Насколько мне известно.

Она что, действительно не в курсе, что мой папаша сидит?! Правда, он скоро выйдет. Но сейчас-то он ещё в тюрьме. И как я мог жить с ним, интересно.

— Где он? — спросила офицер.

— В тюрьме.

Это её не шокировало. Похоже, всё-таки, знала. Выходит, просто хотела проверить, стану ли я говорить об этом. И, если да, то как. Ладно, давай поиграем.

— Давно?

— Лет шесть.

— Вы не знаете точно?

— Я был маленьким, когда он сел.

— Вы с ним общаетесь?

— Нет.

— Он не пишет?

— Нет, офицер.

— Не звонит?

— Никак нет.

— Как вы думаете, почему?

Я пожал плечами.

— Занят, наверное.

— Чем же он может быть занят?

— Исправлением.

Брови Маэды Ран чуть приподнялись.

— Вы обижены на него?

— Не знаю даже. А вы обиделись бы на моём месте?

— Думаю, да.

— Думаю, и я обижен.

— Вы не пытались связаться с ним?

— Нет.

— Ни разу?

— Ни разу.

Девушка покивала самой себе. Словно такой ответ и ожидала услышать.

— Вы часто о нём вспоминаете?

— В последнее время — да.

— Почему?

— Из-за амнистии.

— Его должны выпустить?

— Да.

— За что он отбывает наказание?

— Торговля наркотиками. Хранение, транспортировка. Весь набор.

— Он якудза?

— Именно так, офицер.

Маэда Ран немного помолчала, затем что-то пометила у себя в блокноте.

— Кто вас воспитывал после того, как отца посадили?

— Дядя. Вернее, за мной присматривали люди, которых он присылал.

Я этого, конечно, не помнил. Выяснил постепенно, собирая мозаику своего прошлого по крупицам.

— Дядя? — кажется, заинтересовалась психолог. — Какие у вас с ним отношения?

Я вздохнул. Такой обмен репликами может быть очень долгим. А я немного торопился. Лучше уж выложить всё сразу.

— Мой дядя — якудза. Я с ним стараюсь не общаться, и он это знает. Думаю, теплоты ко мне он не испытывает, но приглядывает за племянником из чувства долга.

— Почему вы не хотите поддерживать с ним отношения?

— Это взаимно. Да и какой смысл? Он же якудза, а я готовлюсь стать военным.

— Это он протежировал ваше поступление сюда?

— Он самый, Маэда-доно.

— Вы не были против?

— Нет, это прекрасный менториум. Было бы глупо отказываться и упускать такой шанс.

Девушка понимающе кивнула.

— Исикава-сан, вы испытываете благодарность к дяде за то, что он помог вам здесь оказаться?

— Благодарность — одна из главных человеческих добродетелей, — ответил я. — Разумеется, я очень ему благодарен.

— Но это не сблизило вас?

— Нисколько.

— Как думаете, почему?

— Потому что якудзы стремятся ввести своих людей везде, где только могут. Это не секрет.

— Так вы полагаете, что вас собираются использовать?

— Думаю, это очевидно.

— И как вы к этому относитесь?

— Очень негативно.

— А что собираетесь делать, Исикава-сан?

Хороший вопрос! Хотел бы я сам знать на него ответ.

— Для начала доучиться. А затем порвать все связи с якудзой.

— Думаете, получится?

— Не уверен. Скоро выйдет мой отец. Он наверняка захочет привлечь меня к делам клана. Может, не сейчас, но, когда я закончу менториум, наверняка. Иногда людей внедряют в государственные службы ради одной услуги. Случается, что такие люди вообще никогда не пригождаются клану. Но в любой момент тебя могут о чём-то попросить. И отказаться… можно, но весьма опасно. Якудза ждёт от своих активов пользы.

Маэда Ран смотрела на меня очень внимательно, пока я говорил. Мне даже показалось, что она может быть старше, чем я думал. Вообще, здесь очень трудно научиться определять возраст человека. Лет до тридцати все выглядят молодо, особенно если следят за физической формой.

— Вы говорите об этом довольно легко, — заметила девушка. — Много думали об этом?

— Вроде того. Переварил.

— Исикава-сан, вы хотите, чтобы ваш отец вернулся? Я имею в виду, к вам?

— Не особо. Прекрасно обходился без него.

Маэда Ран снова покивала и что-то записала. Она беседовала со мной в подобном духе ещё минут двадцать, иногда делая пометки в блокноте, а затем отпустила.

Выйдя из кабинета, я вздохнул с облегчением. Наконец-то, можно было заняться важными делами. Мне требовалось развитие, поэтому я поспешил в додзё, надеясь, что мастер Такэда ещё не ушёл.

Глава 32

Занятия закончились, и сэнсей сидел в позе лотоса на квадратной циновке и, видимо, медитировал. Однако при моём появлении он открыл глаза.

— Кадет Исикава, — проговорил он. — Забыли что-то?

— Нет, мастер, — я быстро поклонился. — Мне кажется, я готов к освоению новой техники. Но вы заняты, простите, что помешал.

Такэда поднялся.

— Ничего, Исикава-сан, ваше дело важное, можно и отвлечься. Вы ведь практикуете стихию огня?

— Так точно.

— О какой технике идёт речь?

— Огненного щита.

— Хм… Хороший выбор. Скажу прямо: если б вы попросили свиток атакующей техники, я бы вам отказал. Вы много пропустили. А защитную можно, — мастер покивал самому себе. — Только один вопрос: вы решили освоить её сейчас из-за того, что на вас напали?

— Отчасти и поэтому, — честно ответил я. — Но и до этого собирался. Мой узел уже готов принять её.

— Хорошо. Идите за мной.

Сэнсей провёл меня в свой кабинет, который примыкал к додзё, и достал ключи от сейфа. Отперев замок, он ввёл четырёхзначный код в электронный замок и распахнул дверцу. Вытащив свиток в алюминиевом тубусе, он протянул его мне.

— Двадцать тысяч йен.

— Хорошо.

Я достал пластиковую карту. Кивнув, мастер поставил на стол терминал и ввёл нужную сумму. Я оплатил свиток.

— Теперь он твой, — сказал Такэда. — Думаю, не нужно напоминать, что у тебя только одна попытка освоить технику? Потом свиток сгорит.

— Да, сэнсей, я знаю.

— Не сомневался. Просто обязан предупреждать.

Я поклонился.

— Спасибо, Такэда-доно.

— Ну, иди-иди. Уверен, тебе не терпится освоить Огненный щит.

Так и было.

Попрощавшись с мастером, я поспешил на стоянку для студенческого транспорта. Заведя байк, погнал домой, полный предвкушенья. Каждая техника делала меня сильнее. Я до сих пор толком не понимал, как это возможно — принимал то, что в этом мире существует возможность прокачиваться, как данность. Но однажды надеялся разобраться. В том, что мне удастся освоить Огненный щит, я не сомневался: готовился к этому, читал всё, что мог найти. Так что всё должно пройти как по маслу.

Дома я принял душ, слегка перекусил, чтобы не думать о голоде, но и не ощущать в желудке тяжесть. Это плохо для нижних узлов, к тому же. Поэтому я вообще никогда не переедал.

Накинув шёлковое кимоно, я уселся на циновку посреди гостиной и аккуратно развинтил тубус. Вытащив свиток плотной бумаги, начал постепенно разворачивать его. Торопиться не следовало. Надо выполнять инструкции по ходу чтения, иначе не успеешь всё доделать, и свиток сгорит в твоих руках прежде, чем ты закончишь.

Через сорок минут бумага вспыхнула, превращаясь в чёрный пепел. Я довольно улыбнулся. К моим техникам добавилась ещё одна! Теперь её надо насыщать энергией, чтобы работала, как надо. Чем больше Ци вкачаешь в несущий узел, тем эффективней будет щит.

Через полтора часа зазвонил смартфон. Это был дядя. Я сразу ответил.

— Да?

— Кенджи-сан?

— Да-да, это я.

— Есть новости.

— Об Исаме?

— Да. Твой друг находится в больнице.

— Он жив?

— Жив. Но пребывает в коме. Врачи ещё не выяснили её природу.

— У него есть травмы? На него напали?

— Похоже, что нет. Странная история. Дать тебе адрес больницы?

— Конечно. Я сейчас же у нему съезжу.

— Тогда записывай.

Я схватил блокнот и ручку. Японские названия были ещё для меня сложноваты, так что я не надеялся на память. Лучше перестраховаться. Перебдеть, чем недобдеть, да.

Дядя продиктовал меня адрес.

— Это соседний район, — сказал он напоследок. — Недалеко от тебя. Его нашли без сознания прохожие и отвезли в больницу ещё в тот день, когда он ушёл из отделения полиции. Так моим людям сказал лечащий врач.

— В тот же день?

— Да.

— У него что, не было при себе ни документов, ни телефона?

— Не было. Думаю, всё это утвоего друга забрали.

— Похоже на ограбление.

— Было бы похоже, не случись это среди бела дня практически. Было ещё светло, когда он вышел из отделения. И потом, не знаю, как его ввели в кому, но уличные грабители действуют куда грубее.

Дядя был прав. Грабитель ударил бы кастетом по голове.

— Спасибо, Хондзи-сан. Я ваш должник.

— Пожалуйста, Кенджи-сан. Всегда рад помочь своему племяннику.

Он отключился.

Что ж, новостей было три. Исама жив. Исама в коме и не известно, выйдет ли из неё. Я теперь совершенно точно в долгу якудзы.

Но сейчас страдать из-за этого было некогда. Одевшись, я спустился на улицу и, введя в навигатор адрес, помчался в больницу.

Там меня пропустили, как только узнали, что я знаком с пациентом. Врач спросил, как я узнал, что мой друг здесь. Я ответил, что его узнали наши общие знакомые и сообщили мне. Доктор покивал, удовлетворённый ответом. Видимо, дядины люди залили ему что-то подобное.

— Теперь мы сможем связаться с родными пострадавшего, — облегчённо сказал врач. — У вас есть номер его родителей?

Я дал.

— Долго он будет в коме? — спросил я.

— Не могу знать. Случай странный. Пока что природу комы установить не удалось, но наши специалисты работают над этим. Травм не обнаружено, так что это мог быть ментальный удар?

— Ментальный?

— Да. По энергетическим узлам и каналам.

— Понятно. И кто способен проделывать такие вещи?

— Адепт рангом не ниже Мастера.

— Ясно. На уличного грабителя не похоже, да?

Врач пожал плечами.

— Всё может быть.

Тут он был прав. Но я сомневался, что в данном случае кто-то просто польстился на кошелёк и телефон моего соседа.

— Скажите, а где именно нашли моего друга?

— Я записал показания тех, кто его обнаружил, — сказал врач. — На случай, если полиция заинтересуется. Пойдёмте, всё у меня в кабинете.

Врач дал мне адрес места, где нашли Исаму. Это было совсем недалеко, буквально в двух кварталах от больницы. Но довольно далеко от полицейского отделения. И не по пути к нашему дому. В общем, не похоже, чтобы Исама отправился к себе на квартиру или ко мне в больницу, где я тогда лежал. Он словно проделал с неизвестной целью нехилый крюк.

Поблагодарив медика, я отправился осмотреть место, где его нашли прохожие.

Уже через десять минут я понял, что во дворе имелось место, достаточное укромное, чтобы оглушить человека. Аккуратно постриженные кусты росли вдоль стены одного из жилых домов. Напротив располагались витрины магазинов, но перед ними торчали рекламные билборды. Слева припаркованы грузовики. А вот справа — только глухая стена. Что забыл здесь Исама? По идее, его тут быть не должно было. Поразмыслив, я решил, что моего соседа могли оглушить в другом месте, а затем привезти сюда. Обследовав газон, я не нашёл ничего особенного. Это и неудивительно: трава быстро распрямляется, скрывая все следы.

Но я не сдавался. В Токио миллионы камер видеонаблюдения. Нужно очень постараться, чтобы сделать что-то незамеченным. На окраине ещё туда-сюда, но здесь оживлённый жилой квартал. Пройдясь, я отметил три камеры. Две были направлены на витрины магазинов, а одна — на подъезд. Прикинув, которая из них могла заснять место, где нашли Исаму, я решительно вошёл в ювелирную лавку.

Там были три симпатичных девушки. Две работали в зале, а одна сидела на кассе. Посетители отсутствовали.

— Добрый день, — я коротко поклонился.

Девушки ответили тем же.

— Добро пожаловать, — пропела одна из них, полненькая, с синими волосами и стрижкой карэ.

— Могу я видеть управляющего? — спросил я, приняв озабоченный вид.

— По какому вопросу? — сразу насторожилась продавщица.

— Несколько дней назад я оставлял перед вашим магазином мотоцикл, и мне его кто-то повредил. В полиции сказали, я могу попытаться увидеть злоумышленника, если он запечатлён на ближайших камерах. Самим им заниматься такими мелочами некогда.

Девушки явно испытали облегчение, услышав, что дело не касается их работы.

— Конечно. Я сейчас позову управляющего.

Через пару минут ко мне вышел тучный мужчина в сером костюме, начищенных ботинках и синем галстуке. Выслушав меня, он покивал и пригласил меня на пост охраны. Там он объяснил секьюрити, что требуется. Я назвал день и примерное время, когда Исама мог оказаться на газоне перед ювелирным магазином. Оставив меня смотреть запись, он вышел.

Охранник оставил меня перед монитором и занялся своими делами. Заполнял какие-то бумаги. Судя по всему, камеры писали улицу на всякий случай. В режиме онлайн никто не следил по ним за происходящим снаружи магазина.

Проматывая запись, вскоре я увидел, как подъезжает чёрный «Митцубиси», из него выходят двое мужчин, выволакивают и укладывают на газон находящегося без сознания Исаму, а затем спокойно уезжают!

Так-так! Лиц было не разглядеть: их скрывали бейсболки и тёмные очки. Но номер автомобиля мелькнул, когда тачка разворачивалась. Я увеличил изображение. Есть! Не веря удаче, я быстренько записал в смартфон три верхние цифры, четыре нижние и три иероглифа.

Смотреть, как Исаму нашли, я не стал. Смысла не было. Явно это были не те люди, которые его здесь оставили.

— Похоже, байк мне поцарапали в другом месте, — с сожалением сказал я, вставая. — На видео ничего нет.

Охранник мне вежливо посочувствовал и проводил до выхода.

На улице я позвонил Нори, главному сотруднику моей фирмы по созданию соцсети.

— Босс, как дела?

— Нормально. Есть минутка?

— Хоть две!

— Один урод сбил на парковке мой байк. Я записал его номер. Можете пробить?

Нори фыркнул.

— Ещё бы! Пришлите его мне, и через десять минут у вас будет адрес ублюдка!

— Сейчас сделаю. Лови.

Я отправил Нори номер «Митцубиси», он в ответ прислал смайлик — большой палец.

Пришлось подождать совсем немного, прежде чем упала ещё одна смс-ка, в которой были полное имя владельца автомобиля и его адрес. Оставалось лишь надеяться, что тачку не угнали.

Кинув Нори пламенное «спасибо», я забил улицу и дом в навигатор, натянул шлем и погнал на север города.

Если тебя нет, дома, говнюк, я подожду! Сколько бы ни пришлось! Мангусты очень, очень терпеливы. Особенно когда охотятся на змей.

Глава 33

В комнате царил полумрак: горел только светильник, накрытый жёлтым абажуром с чёрными силуэтами аистов. Пахло сандалом и кедром.

В углу виднелась сгорбленная фигура — старик дрожащей рукой зажигал ароматические палочки на маленьком журнальном столике с витыми ножками. Красные отсветы плясали в его больших печальных глазах, взгляд которых был устремлён в невидимые обычному человеку дали.

Симада наблюдал за тем, как катятся тяжёлые, ледяные воды Кава-Мидзу — ему они казались зеленоватыми, с золотыми прожилками. Он видел линию своей судьбы, и она была нехороша: маслянистое пятно тянулось от горизонта, неумолимо приближаясь.

В небе над Кава-Мидзу, вернее, в бесконечности небытия, медленно разгорался багровый сигил, хорошо знакомый каждому магу. Напоминание было излишним — Симада и так помнил, что ему делать.

Поставив последнюю ароматическую палочку в песок, он отправился в спальню, открыл стенной шкафчик и достал початую бутылку старого саке, которую хранил только для особых случаев. А они давненько не выпадали. Старик извлёк также фарфоровую чашечку с зауженным горлом, протёр её полой кимоно и плеснул на дно прозрачной жидкости. Выпил, смакуя, поморщился от удовольствия. Остатки поставил на комод — пусть достанутся тому, кто захочет. Теперь уже не жалко. Он прожил долгую жизнь, причём так, как желал. Никому в рот не глядел и без нужды не кланялся. Возможно, многие назвали бы его неудачником, но Симада считал иначе. Единственное, что его расстраивало, так это то, как он жизнь закончил. Вернее, скоро закончит. Но бывают ситуации, когда выбора не остаётся — и тогда приходится чем-то жертвовать. Порой очень многим. Например, своей душой. Отдавать её взамен другой — той, что тебе дороже собственной.

Старик смахнул с глаз навернувшиеся от саке слёзы и вышел в гостиную. Сел за стол, взял в руки карты с гексаграммами И-Цзин, рассеянно потасовал и отложил. Нет ничего хуже ожидания, даже если это ожидание твоей погибели.

Симада прислушался. С кухни доносились привычные звуки — Амайя готовила ужин. Он уже не понадобится, но как объяснить это девушке?

Старик встал и подошёл к окну, отодвинул тяжёлую занавеску, выглянул на улицу. В этом году начало лета выдалось жарким, душным. Казалось, природа стремится иссушить все каналы и реки Токио. Деревья стояли унылые, повесив сморщенные желтоватые листья, кусты напоминали понатыканные в потрескавшуюся землю палки. Но в середине июля погода изменилась: почти каждый день откуда-то набегали тучи, иногда приносившие дождь, всё чаще небо приобретало свинцовый оттенок. Вот и сегодня с севера подтягивалось тёмное, бесформенное — а ведь с утра прогнозы обещали ясную погоду.

— Амайя-сан! — позвал старик.

Раздались торопливые шаги.

— Да? — миловидная девушка с завязанными в хвост волосами заглянула в комнату.

— Сходи за хлебом, пожалуйста.

— Так ведь ещё буханка целая. Я посмотрела.

— А ты ещё купи. Мне нужно.

— Ладно, только лапшу доварю, и схожу.

— Нет, сейчас. За лапшой я пригляжу.

Амайя выглядела удивлённой.

— Ну, ладно, — проговорила она, наконец, и начала развязывать фартук с жёлтыми хризантемами.

— Иди-иди! — закивал старик и даже рукой махнул: мол, не мешкай.

Девушка исчезла, а он стоял, прислушиваясь к доносившимся из прихожей звукам: вот она оделась, вот взяла ключи. Открыла дверь, вышла на лестницу. Когда щёлкнул замок, Симада вздохнул с облегчением, а затем сходил на кухню — выключил конфорку, на которой стояла кастрюля с недоваренной лапшой.

Прошло минут пять. Старик стоял, прислонившись лбом к прохладному стеклу. Его мысли были далеко, но всё тело пребывало в напряжении. Когда раздался дверной звонок — какой-то особенно дребезжащий — он невольно вздрогнул.

Вот и всё!

Симада отправился в прихожую.

— Кто там? — проговорил он тихо, не сомневаясь, что его услышат.

— Свои.

Старик щёлкнул выключателем на стене, открыл дверь и отступил, пропуская незваных гостей. Когда они зашли, Симада смог их рассмотреть. Его сухие руки медленно сжались в кулаки.

Здоровенный амбал с полным набором присущих черт — от квадратной челюсти и бычьей шеи до толстых, как колоны, ног пауэрлифтера. В нём Симада магической силы не почувствовал — значит, просто наёмник. Эти чаще всего особенно опасны, ибо суеверны и всего боятся — а потому, не задумываясь, пускают в ход оружие. Этот, правда, осматривался очень спокойно и вообще выглядел совершенно уверенным в себе. Другой, худощавый блондин (крашеный, конечно) в сером костюме-тройке и узком галстуке, испускал слабую ауру — маг из него был никудышный — зато в ней просматривались едва различимые желтоватые всполохи — признак убийцы. От него пахло каким-то сильно ароматизированным напитком. Ещё была девушка: раскосые блестящие глаза, чувственный рот, высокие скулы, крепко вылепленный подбородок. Красавица. Вот эта силой обладала, и немалой. Хотя встречал Симада магов и посерьёзней. Последняя из компании — Эйко, недавно приходившая к Симаде. Как ни странно — живая. Видимо, она и навела клан на него — может, в отместку, а может, так сложилось. Теперь это уже значения не имело.

— Вы по делу? — осведомился Симада, глядя на красавицу.

Хоть напоследок полюбоваться.

— По нему, Симада-сан, по нему, — ответил вместо девушки блондин.

Его маг помнил: тот приходил пару месяцев назад. Заманивал.

— Чем могу служить? — спросил Симада, понимая, что нет смысла разыгрывать спектакль, но не желая упрощать незваным гостям дело.

— Он? — спросил Эйко бугай, кивнув в сторону мага.

— Да, — отозвалась та.

В её взгляде старик прочитал неуверенность, смешанную с гневом и возмущением. Ещё бы: он ведь обрёк её на мучительную смерть! Похоже, новые знакомые просветили Эйко на этот счёт.

— Вы узнаёте эту девушку, Симада-сан? — резко спросила красотка.

Он выдержал паузу, прежде чем ответить.

— Разумеется.

— Как вы с ней познакомились?

— Разве она вам не рассказала? — старик скептически улыбнулся.

— Отвечайте на вопрос, — сдержанно посоветовала девушка.

Её аура дрогнула и разгорелась с новой силой: она была готова в любой миг войти в Кава-Мидзу, чтобы отразить магическую атаку. Опасалась, что колдун может напасть.

— Давайте пройдём в гостиную, — предложил Симада. — Зачем толпиться в прихожей? Бежать мне отсюда всё равно некуда, так ведь? — не дожидаясь согласия, он развернулся и направился вглубь квартиры.

Его посетители двинулись следом. Амбал захлопнул входную дверь.

— Прошу, — проговорил Симада, указав на циновки.

Сам он уселся за стол, положив перед собой сцепленные руки.

Никто не принял приглашения. Ещё бы: станут они опускаться на пол, откуда так неудобно атаковать!

— Зачем вы отправили этой девушке письмо?

— Я их рассылаю в рекламных целях. Вот и ей пришло.

— Неужели?

— Именно так.

— Что-то не верится.

— Меня это не заботит.

Красавица нахмурилась.

— Зачем к вам приходила эта девушка? — спросила она.

— Эйко очень хотела научиться пользоваться Кава-Мидзу.

— И что вы сделали?

— Я дал ей совет. Вернее, подробную инструкцию.

— Какую? — нетерпеливо вмешался бугай.

— Я научил её вызывать ёкая.

— Зачем?! — спросила девушка. Её аура всколыхнулась: женщина начала сердиться. Ну, ещё бы! — Ты не мог не знать, что так нельзя попасть в Кава-Мидзу! — проговорила она, переходя на «ты».

Симада пожал плечами. Какой смысл разговаривать с этими пешками? Они всего лишь исполнители воли кэндзя, Старейшины, их знания и разумение ограничены невежеством. Когда-то и он был таким, но не захотел оставаться винтиком в системе, где другие принимают за тебя решения.

— Ты сознательно подставил её? — спросила девушка.

— Конечно, — кивнул старик.

— Почему?!

— Это моё дело.

— Уже нет!

Симада рассмеялся.

— Ты слишком самоуверенна, — сказал он, покачав головой. — Я сам решаю, что мне делать.

Амбал демонстративно кашлянул.

— Ненадолго! — прошипела девушка.

— Мне это известно даже лучше, чем тебе.

— Ты сдал её ястребам? Почему?! Они тебе угрожали, заплатили?

— Нет, ничего подобного.

Симада не видел смысла скрывать правду, но и отвечать на вопросы тоже желанием не горел. Ишь, допрос устроила! Думает, он её боится.

— Тогда в чём дело?! — в голосе девушки прозвучало лёгкое недоумение.

— К чему этот диалог? — поинтересовался Симада. — Мы все понимаем, чем закончится ваш визит, не правда ли?

— Мы надеемся, что вы добровольно отправитесь с нами, Симада-сан, не оказывая сопротивления, — вмешался блондин. — Тогда мы не причиним вам вреда, и вы получите возможность предстать перед справедливым судом.

Старик посмотрел на него, не скрывая презрения. Всё это пустые слова для наивных дурачков! Он, Симада Хотэко, уже не в том возрасте, чтобы надеяться на помилование. Да и по какому праву кто-то будет его судить?! Он не для того столько трудился и не собирается ни от кого ждать помилования. Тем более что он его, в общем-то, и не заслужил.

— Начнём, — сказал старик, закрывая глаза.

Он должен доделать работу, хоть она ему и не по душе. Эйко придётся умереть. Кто бы ни спас её, он лишь ненадолго продлил её существование.

Эйко закатила глаза и рухнула на пол, как подкошенная. Изо рта девушки вырвался сдавленный хрип. Хизеши растерянно глядел на неё, открывая рот, как рыба. Риота сориентировался быстрее. Он вошёл в Кава-Мидзу и там бросился навстречу старику. Но тот был намного сильнее — Риоту подняло и швырнуло в волны, невидимая сила потащила мага вглубь потока, раскручивая всё сильнее. Его словно привязали к скоростному катеру и бросили в воду. Он чувствовал, как кости сжимаются от нарастающего давления.

— Аяко! — крикнул блондин, но девушка уже свернулась на полу в позе эмбриона, закрыв глаза и обхватив руками колени — её любимая поза во время контакта с Кава-Мидзу.

Не обычного, конечно, бытового, так сказать, а серьёзного, требующего напряжения всех сил. Такого, как сейчас. Маги становились уязвимы во время перехода в Кава-Мидзу, их плотские оболочки оставались без присмотра, и у Аяко срабатывал инстинкт: желая защититься, тело само сворачивалось в позу эмбриона. Вполне объяснимое явление, как утверждал Озему Канэко.

Девушка мысленно ринулась навстречу Симаде, увлекая за собой настоящий шторм энергии. Но Хотэко встретил её сияющим багровым щитом, встопорщенным сотней длинных тонких шипов. Смертоносный водопад Аяко, принявший форму узкого клинка катаны, разбился о него вдребезги, но девушка тут же собрала новый для следующей атаки.

Глава 34

Тем временем Эйко билась в конвульсиях. Её тело извивалось на полу, и даже мощные руки Хизеши не могли сдержать резких ломаных движений. Изо рта девушки шла пена, как при эпилептическом припадке, и бугай с ужасом смотрел на неё, не зная, что предпринять. В какой-то миг ему пришло в голову, что в Эйко вселился ёкай, и лишь усилием воли он заставил себя не выпускать её. Отвращение смешивалось со страхом и растерянностью — таких чувств Хизеши не испытывал даже на поле боя, под шквальным огнём. А он участвовал не в одной войне.

Эйко видела сгущающийся мрак. Тени тянулись к ней, словно щупальца, обвивали руки и ноги, откуда-то доносился торжествующий каркающий хохот, а вдалеке слышался звук хлопающих крыльев.

Боль быстро охватывала тело девушки. Она не могла пошевелиться: мышцы сокращались совершенно произвольно. Кости ломило, словно они готовились взорваться изнутри. Изо рта Эйко вырвался душераздирающий вопль ужаса и отчаяния, во все стороны полетели хлопья пены.

Это заставило Хизеши очнуться от оцепенения. Поднявшись на ноги, он с рычанием бросился на мага и, словно заправский регбист, опрокинул старика вместе с креслом навзничь. Затрещали старческие кости, но Симада не отреагировал: он был полностью погружён в Кава-Мидзу и не чувствовал боль. Если обычные бойцы просто подключались к Кава-Мидзу и брали из неё энергию для атаки, то маги впадали в транс, поскольку работали совсем на другом, более глубоком уровне.

Хизеши вскочил и легко поднял сухое тело старика над головой, чтобы швырнуть об пол, но передумал и вместо этого резко опустил его на согнутое колено. Хрустнул позвоночник. В тот же миг Симада открыл глаза. На секунду в них застыло изумление, а затем они остановились.

— Кажись, всё! — объявил Хизеши, оттянув на тонкой морщинистой шее шарф и приложив два пальца к дряблой коже. — Окочурился!

Аяко, застонав, открыла глаза. Из прокушенной губы стекала струйка крови.

— Точно всё?! — спросила она хрипло.

— Да, сдох! — удовлетворённо констатировал Хизеши. — Голыми руками замочил! Никаких ваших магических штучек не понадобилось.

— Молодец, — без энтузиазма похвалила Аяко. — Не уверена, что справилась бы с ним сама.

— Да ладно, не прибедняйся, — махнул рукой Хизеши.

— Я серьёзно, — покачала головой Аяко. — Очень сильный маг.

— А так и не скажешь! — хмыкнул Хизеши. — Внешне-то чистый сморчок! Хотя, конечно, дело не в физиологии, — добавил он через пару секунд.

Амбал помог девушке подняться.

— Ты в норме, Аяко-сан?

— Жить буду.

Хизеши вдруг нахмурился и резко развернулся.

— Проклятье! — выкрикнул он, бросаясь к Эйко. — Я и забыл совсем!

— Пусти! — Аяко подскочила к девушке, сбросив оцепенение. — Не мешай!

Оттолкнув бугая, она положила руки на Эйко и вошла в режим гэнсо, чтобы видеть энергетические каналы и узлы девушки. Они были серьёзно повреждены атакой старика.

— Что с ней?! — обеспокоенно спросил Хизеши. — Одержимость? Или эпилепсия?

Покачиваясь, подошёл Риота, опустился рядом на корточки. Вид у него был бледный. Маг едва сдерживал тошноту: старый маг изрядно потрепал его.

— Не переусердствуй! — прохрипел он, обращаясь к Аяко. — Ты только что оттуда — побереги себя.

— Что ж, мне бросить её подыхать?! — резко ответила девушка, закрывая глаза, чтобы ещё больше сосредоточиться. — Всё, не лезьте!

— Смотри, Кава-Мидзу этого не любит, — пробормотал с беспокойством Риота.

Девушка не ответила. Она думала лишь о том, чтобы вытащить с того света умирающую на её глазах девушку. Техника, которую применил Хотэко, была одной из сильнейших. Он явно намеревался убить блондинку сам — раз уж не прокатил трюк с вызыванием ёкая.

Мужчины замерли, не спуская с Аяко глаз. Ждали.

Наконец, девушка убрала с «пациентки» руки и устало отстранилась.

— Ну, что?! — спросил Хизеши. — Вышло?

Девушка едва заметно качнула головой.

— На сегодня с меня хватит, — проговорила она.

— Хватит, хватит! — поддержал Риота, помогая ей встать. — Бери эту, — сказал он Хизеши, кивнув на Эйко.

Тот молча взвалил блондинку на плечо. Она была словно под наркозом, руки и ноги болтались безвольно, судороги отступили, гримаса боли и ужаса исчезла с милого личика.

— Как мешок с картофаном, — прокомментировал бугай. — А что с этим? — поинтересовался он деловито, указав на тело старика.

— Ничего, — ответила Аяко. — Надеюсь, его душа попадёт к Тэкеши-Оно!

— Можешь не сомневаться! — хмыкнул Риота. — На том свете старый хрыч сполна хлебнёт.

Они вышли в прихожую, затем спустились по лестнице. Хизеши открыл заднюю дверцу машины и уложил Эйко на сиденье — рядом с аккуратно и профессионально упакованной в пластиковые стяжки секретаршей и по совместительству горничной теперь уже покойного Симады. Рот у неё был залеплен куском скотча. Девушку они встретили на лестнице, когда та только отошла от двери квартиры с ключами в руках, так что сразу было ясно, что работает она у старика. Амбал её мигом сграбастал и отнёс в машину. Аяко предложила воспользоваться ключами секретарши, но Риота решительно воспротивился, заявив, что вовсе незачем давать старику понять, что девчонка у них.

— Что будем делать с ней? — спросил теперь Хизеши, глядя в распахнутые от ужаса глаза пленницы.

— Решим, — ответил Риота, устраивая Аяко на переднем сиденье.

Сам он влез назад, потеснив Эйко и секретаршу.

— Только без фанатизма, — попросила, поморщившись, Аяко.

— Будь спокойна, — Риота сорвал со рта пленницы кусок скотча и тут же предупредил:

— Не орать!

Девушка судорожно сглотнула. По миловидному личику потекли слёзы.

— Звать тебя как? — поинтересовался Риота.

— Амайя, — еле слышно проговорила девушка.

— Знаешь, кто приходил к старику, кто от него уходил? Есть журналы визитов, какие-нибудь записи? Где хранятся, покажешь?

— Да.

— Что «да»?

— Всё.

Риота ухмыльнулся и легонько похлопал Амайю по плечику. Достал острый, как бритва, нож танто и за пару секунд освободил руки и ноги девушки от пластиковых хомутов.

— Ну, веди, детка! — сказал он с широкой улыбкой маньяка. — Только без глупостей.

Помахав ножом перед носиком перепуганной девушки, блондин распахнул дверь, вылез из машины и галантно подал пленнице руку. Амайя от растерянности и испуга протянула свою, но тут же отдёрнула. Риота рассмеялся.

— Давай-давай! — поторопил он. — Нечего рассиживаться.

— Мы вас тут подождём, — сказал Хизеши.

— Только постарайтесь недолго, — попросила Аяко.

— Одна нога здесь, другая — там! — подмигнул Риота, подталкивая девушку к подъезду. — Если обманешь или крик поднимешь, так и случится — по частям собирать будут! — добавил он тише.

Блондин поднялся с секретаршей обратно в квартиру Симады.

— Куда?

— Сюда.

Проходя мимо трупа старика, Амайя задрожала, но не заплакала.

— Он не кусается, — хмыкнул блондин. — Топай, не тормози!

Девушка провела его в спальню.

— Всё здесь, — сказала она, указав на большой комод из чёрного лакированного дерева, занимавший чуть ли не полстены.

— А где ключи? — поинтересовался Риота, дёрнув верхний ящик.

Надо же: старик не раскошелился на сейф с электронным замком. Что ж, оно и к лучшему.

— Ключи где?! — резко повторил Риота, взглянув на девушку.

— У… у него! — не в силах больше сдерживаться, Амайя закрыла рот ладошками и затряслась в рыданиях.

— Значит, выдавал тебе на время? Ты ж в секретаршах у него ещё ходила, так?

Девушка закивала.

Риота прошёл в гостиную, обшарил изломанный труп и вернулся в спальню со связкой ключей.

— Открывай! — велел он, сунув их под нос девушке.

Амайя дрожащими руками по очереди отперла все ящики.

— Давай журнал приходов, органайзер, личные дела, картотеку — всё, что есть, — потребовал Риота.

Спустя пять минут он вышел из квартиры, держа в руках целую кипу документов. Амайя семенила следом.

— Захлопни дверь, — велел Риота. — И без глупостей у меня. Попробуй только сбежать — пристрелю. Ясно?

Девушка испуганно закивала.

— Вот и хорошо. А теперь дуй вперёд и не путайся под ногами. Не хватало ещё свалиться со всем этим барахлом.

Когда они вышли из подъезда, Хизеши выбрался из «Хонды», чтобы открыть багажник.

— Богатый улов, — заметил он.

— Это станет ясно, когда бумажки разберём, — отозвался Риота. — Больше половины наверняка макулатура. Старик явно предпочитал по старинке всё на бумаге записывать. Электронные носители то ли не признавал, то ли где-то припрятал. Полезай назад, — велел он Амайе. — Если будешь паинькой, может, цела останешься.

— Отпустите, пожалуйста! — взмолилась девушка, озираясь по сторонам и мелко, быстро кланяясь. — Я ведь вам всё показала!

— Не верти башкой, нет тут героев, чтоб тебя спасать.

Закинув бумаги старика в багажник, Риота «помог» Амайе забраться в машину, после чего они с Хизеши тоже уселись в «Хонду».

— Все готовы? — спросил Риота, доставая мобильник. — Тогда трогай, Хизеши. Позвоню сэнсею, обрисую ситуацию, — добавил он, набирая номер. — Не буду дожидаться, пока приедем. Новости-то не фонтан. Но, может, и пронесёт на этот раз, — машинально он погладил карман, в который сунул сложенный вчетверо листок, несколько минут назад извлечённый из комода старика.

Глава 35

На лестнице стоял запах моющего средства, которого уборщик не жалел никогда. Так что после его усилий в подъезде стояло плотное амбре, разъедающее ноздри и глаза.

Стараясь не дышать глубоко, Шоджи проскочил мимо прикованных к батарее велосипедов, отпер почтовый ящик и вытащил ворох рекламных листков и письмо в белом конверте. Бросив взгляд на адрес, улыбнулся: мать так и не научилась доверять сокровенное электронным письмам и использовала и-мейл только для коротких сообщений.

Поднявшись к себе, он разделся и отправился на кухню. Там быстро собрал поесть и поставил еду разогреваться в микроволновку, а сам уселся за стол с письмом в руках. Ещё раз взглянул на колонки иероглифов, написанных знакомым с детства летящим почерком. Мать едва касалась бумаги, словно опасаясь оставить на ней царапины.

Шоджи достал спичку, зажал зубами. Аккуратно разорвал конверт сбоку и вытащил два сложенных пополам листка. Долго читал, держа бумагу за самый краешек. Трижды пропищала микроволновка, прежде чем он поднял глаза и отложил письмо. Бросил измусоленную спичку в мусорное ведро, достал еду, поставил перед собой и принялся жевать, глядя в пустоту. Палочками орудовал машинально, не чувствуя вкуса того, что отправлял в рот.

Потом собрал грязную посуду и сложил в раковину. Не торопясь, вымыл и расставил на сушилке. Взглянул на большие настенные часы. Оставалось всего полчаса до запланированного выхода. Такаши Андо звонил с утра, интересовался, как идут дела. Шоджи заверил его, что сегодня всё закончит.

Он оделся, стараясь выглядеть как можно неприметнее. Бейсболку с американским флагом оставил на полке, а вместо неё надел кепку, которую носил прежде — серую, в мелкую тёмную клетку. Такие были ещё в моде, и многие их носили — значит, в ней он не будет выделяться из толпы.

Проверив пистолет, Шоджи засунул его в наплечную кобуру. В карман положил запасной магазин и глушитель. Последним штрихом стали тёмные очки «Wayfarer», скрывающие чуть ли не пол-лица. Шоджи скептически осмотрел себя в большое зеркало в прихожей и остался доволен. Через минуту он вышел из дома и двинулся в сторону сада Рикугиэн.

Шёл,не торопясь, по большей части глядя в землю. На прохожих не смотрел вообще, по сторонам головой не вертел. Впрочем, на улицах многомиллионного Токио столько народу, что это было даже излишне. Разве что перед камерами видеонаблюдения, понатыканными на каждом шагу, не светить.

В подъезд Шоджи попал прежним способом — отперев его универсальным ключом. Пахло хлоркой и освежителем воздуха. Консьержа опять не было на месте. Шоджи подумал, что, возможно, он на больничном. Это было бы лучше всего.

Пройдя на лестницу, он начал осторожно подниматься, постоянно прислушиваясь. Но и тут ему повезло: все двери были заперты, навстречу никто не спускался. Только на втором этаже попалась одна пустая квартира, и в ней работали мастера в синих комбинезонах с логотипами строительной фирмы. Один штукатурил стену, а другой устанавливал в прихожей профили для гипрока. Когда Шоджи бесшумно скользнул мимо, они даже не обернулись.

На четвёртом этаже ликвидатор прислушался: не донесётся ли откуда звук отпираемого замка, не раздадутся ли голоса. Но никто, кажется, не собирался выходить. Шоджи подошёл к нужной квартире и встал так, чтобы его не было видно через глазок, достал пистолет и накрутил на него глушитель. Снял с предохранителя, передёрнул затвор — плавно, чтобы не щёлкал. Затем досчитал до пяти и позвонил. Никакой реакции. Шоджи позвонил снова, на этот раз удерживая кнопку подольше.

Нет ответа. Может, старик вышел? Такаши Андо уверял, что маг никуда сам не ходит — всё необходимое делает домработница. В этом Шоджи и сам убедился, наблюдая за квартирой в течение недели. Но если старик дома, то почему не открывает? Заболел или спит? Звонок тихий, он может его и не услышать. Шоджи нетерпеливо и слегка раздражённо переступил с ноги на ногу. Стучать было нельзя: это привлекло бы внимание соседей.

Наклонившись, Шоджи внимательно обследовал дверную ручку и замок. Недовольно нахмурившись, выпрямился и несколько секунд раздумывал. Затем потянул дверь на себя. Она открылась легко и без скрипа. Из темноты пахнуло восточными благовониями — тяжёлый, даже удушливый аромат. Держа пистолет наготове, Шоджи двинулся по коридору, отодвинул занавеску и заглянул в комнату. Здесь в глаза сразу бросились следы борьбы: перевёрнутое кресло, сдвинутый стол с сорванной скатертью, опрокинутая ваза с рассыпавшимися сухими ветками персика.

У противоположной стены темнел какой-то куль, и Шоджи сразу понял, что это. Приблизившись, он перевернул труп на спину и вгляделся в знакомые черты. Это, без сомнения, был Симада. Глаза вытаращены, лицо превратилось в маску ужаса и боли. Крови нигде не было. Подняв голову, Шоджи уставился в темноту. Проклятье! Смерть старика нарушила все его планы. Он рассчитывал, что маг сам покажет тайник. Можно, конечно, проверить квартиру, но Шоджи сильно сомневался, что старик хранил артефакт дома.

Он обыскал труп, но ключей не нашёл. Тогда Шоджи отправился в спальню. Ящики были вытащены из комода и валялись на полу, здесь же лежали различные вещи, некоторые, на первый взгляд, довольно ценные. Что же искали грабители? Чего здесь не хватает? Шоджи задумался. Бумаг! В комнате не были ни единого документа.

Что ж, возможно, преступники не имели отношения к тому, за чем пришёл Шоджи. Но вдруг они унесли какой-нибудь клочок бумажки, где старик записал код камеры хранения или депозитного сейфа — словом, прихватили то, что нужно Шоджи?

Ликвидатор методично обследовал всю квартиру, обыскал все места, где можно было устроить тайник. Ничего! Ни ключа, ни шифра, ни малейшего намёка на то, где искать артефакт. Зато на кухне Шоджи обнаружил недоваренную слипшуюся лапшу. Значит, горничная старика была здесь, когда ворвались грабители. Куда же она делась? Позвонила в полицию и ушла, чтобы не находиться в одной квартире с трупом? В таком случае пора убираться — он и так слишком задержался. Не хватало ещё столкнуться с органами правопорядка.

Вернувшись в гостиную, Шоджи в раздумье остановился посреди комнаты. Кто-то его опередил. И, возможно, они же увели горничную. Это в случае, если преступников интересовали не деньги и побрякушки. Возможно, девушку уже убили, но это не факт. Грабители побывали недавно — по трупу это хорошо видно. Однако догнать их возможность отсутствовала. Значит, всё зависит от того, отпустят они девушку или нет. Надежды на это мало, но чем чёрт не шутит? Шоджи никогда не сбрасывал со счетов ни одну из возможностей.

Получалось, если в квартире находилось что-то, указывающее на тайник с артефактом, теперь оно или у грабителей, или у девушки. Кто они — неизвестно. А вот если она останется жива… Через неё Шоджи, возможно, сумеет выйти и на них. Времени, конечно, уйдёт изрядно, но ничего не поделаешь.

Итак, прежде всего, следовало сходить на квартиру домработницы и разведать ситуацию. Шоджи помнил, что её зовут Амайя, но адрес, конечно, позабыл. Впрочем, звонок Такаши Андо решит проблему. Мысль, что антиквар мог ошибиться, и на самом деле у мага артефакта не было, Шоджи отмёл сразу. Он знал, как работает Такаши Андо. Тот получал заказ и начинал собирать материал — так же тщательно, как если бы писал докторскую диссертацию. Благодаря связям, он получал доступы в самые закрытые и тайные архивы и в результате точно определял, кто владеет в данный момент интересующей заказчика вещью.

Шоджи вышел в прихожую и прислушался. Затем осторожно приоткрыл входную дверь и выглянул на лестницу. Снизу кто-то поднимался — шаги раздавались совершенно отчётливо. Человек шёл медленно, и вскоре Шоджи понял, почему: мужчина страдал одышкой. До ликвидатора доносилось его прерывистое, свистящее дыхание. Вот человек преодолел второй, третий этаж и остановился. Постоял секунд десять, отдыхая, и двинулся дальше.

Глава 36

Досадливо поморщившись, Шоджи отступил в темноту прихожей и прикрыл дверь. Шаги были всё ближе. Предчувствие заставило Шоджи бесшумно задвинуть засов.

Мужчина дошёл до площадки, сверился с бумажкой, которую нёс в руке, и поднял глаза, проверяя номер квартиры. Наблюдая за ним в глазок, Шоджи усмехнулся. Он узнал его. Это был Мацуо, офицер отдела «SD-5». Один из тех, кто отдавал приказы ликвидаторам.

Вот только что он тут делал?! Явно пришёл не для того, чтобы пришить или арестовать мага. Для этого он явился бы с целой командой. Нет, здесь что-то крылось.

Имелась и другая проблема. С одной стороны, Мацуо — собрат по ремеслу, такой же охотник на читеров, как и он сам. Ну, то есть, не такой, попроще, конечно, но всё же. Контора-то у них одна. С другой стороны, объяснять, что он делал в квартире старика, да ещё рядом с трупом оного, Шоджи хотелось меньше всего. Дилемма была налицо.

Тем временем ястреб отдышался и позвонил. Звонок раздался у Шоджи над самым ухом. Немного подождав, Мацуо опять нажал на кнопку — уже настойчивее. Шоджи подумал, что приди он немного позже, и они с Мацуо могли поменяться местами. Стоял бы тот сейчас внутри, а он — снаружи. Шоджи достал из кармана коробок, приоткрыл и медленно вытянул зубами спичку. Покатал головку между губами, прихватил зубами и надавил. Сера рассыпалась по языку. Детская привычка, от которой он так и не избавился.

Мацуо раздражённо дёрнул ручку двери. Затем громко выругался и забарабанил кулаком — очевидно, он прятаться ни от кого не собирался. Значит, дело к старику его привело не тайное.

— Открывай, чтоб тебя! — гаркнул Мацуо, нанося очередной удар по двери.

В этот миг снизу донеслись торопливые шаги. Офицер замолк и прислушался. Он ждал. Шоджи тоже. Ситуация начала его забавлять.

— Добрый день, — вежливо сказал мужской голос, приятный баритон.

Обращался он к Мацуо, и тому пришлось буркнуть что-то в ответ.

— Не открывает? — озабоченно спросил мужчина.

Когда он подошёл ближе, Шоджи смог его рассмотреть: худощавый, одет кое-как, на вид лет тридцать с хвостиком. Должно быть, пришёл жаловаться Симаде на семейные проблемы, просить помощи. Жена изменяет, тёща ненавидит, тесть презирает. Поздно, голубчик, опоздал! Теперь самому придётся крутиться, ну или искать другого мага. При взгляде на мужчину почему-то казалось, что последний вариант куда более вероятен.

— А вы сколько раз звонили? — осведомился посетитель, нервно дёргая головой. — Может, спит?

— Как же! — буркнул Мацуо. — Я чуть дверь не сломал! Полчаса тут ору! — он, не стесняясь, выругался.

Мужчина посмотрел на него с сомнением. Словно не решался о чём-то спросить.

— Значит, нет Симады-сана? — пробормотал он растерянно. — Что же делать?

Мацуо смерил его яростным взглядом, от которого мужчина заметно поёжился. Но не ушёл. Вместо этого осторожно спросил:

— А вы, простите, по личному делу? Просто мне назначено, — добавил он извиняющимся тоном.

— По личному! — процедил Мацуо так, что сразу стало ясно: расписание Хотэко Симады его волнует меньше всего.

Мужчина понимающе покивал и остался топтаться перед дверью.

— Если вышел, то должен скоро вернуться, — сказал он через минуту, в течение которой Мацуо лупил в дверь и осыпал хозяина квартиры отборными ругательствами. — Он же сам мне назначил.

Мацуо перевёл дух. Он здорово выложился, отбивая кулаки, и ему требовался тайм аут. Вытащив пачку сигарет, он закурил, гневно выпуская дым через ноздри. Мужчина, слегка поморщившись, отошёл в сторонку.

Наблюдая за ними в глазок, Шоджи переместил спичку из одного угла рта в другой, почесал голову глушителем и сменил опорную ногу. Сюда бы стул, да низковато получится.

— Может, плохо ему стало? — предположил мужчина. — Или газом траванулся. А что, и очень даже запросто. Поставил обед вариться, воды слишком много налил, она закипела, через край полилась, огонь затушила, а газ…

Мацуо раздражённо развернулся, чтобы высказать надоедливому собеседнику всё, что он о нём думает, но вдруг задумался.

— Ёкай знает! — проговорил он и опустился на корточки, чтобы принюхаться через замочную скважину.

— Вы бы лучше пока не курили, — нервно посоветовал мужчина. — Так и рвануть может.

— Ерунда! — убеждённо заявил Мацуо, выпрямляясь и демонстративно затягиваясь. — Газом не пахнет.

— Ну, тогда, наверное, сердечный приступ, — решил мужчина.

— Всё может быть, — пробормотал Мацуо, размышляя.

— Что же делать?! — в голосе мужчины звучала озабоченность пополам с растерянностью. — Придётся вскрывать?

Мацуо воззрился на него в недоумении.

— Кого?

— Да квартиру! Замок надо ломать.

— Я вам слесарь, что ли?!

Мужчина смутился.

— Ну, можно же вызвать...

Мацуо несколько секунд молчал, затем коротко хохотнул и неожиданно хлопнул остолбеневшего от такого беспардонного нарушения личных границ мужчину по плечу.

— А ведь ты прав, браток! — сказал он, доставая из кармана мобильник. — Постой здесь, посторожи на всякий случай, а я схожу вызову команду.

Мацуо начал спускаться, прижав к уху сотовый.

— Алло, Дэйки? Слушай, бери ребят и дуйте по следующему адресу, — донеслось до Шоджиа.

Встреча с бригадой ястребов его не устраивала совершенно. Ни при каких условиях.

Мужчина, оставшись один, неуверенно покосился на дверь, потоптался секунд десять и двинулся вниз. Правильно сделал, решил Шоджи, дольше проживёт.

Он отодвинул засов, вышел и двинулся следом. Только, в отличие от своих предшественников, бесшумно.

Снизу донеслись голоса. Один принадлежал Мацуо, а другой, тоже мужской, был резким и наглым. Значит, офицер приехал не один, но решил, что лучше подстраховаться и вызвать подкрепление. Шоджи Мацуо всегда казался трусоватым. Поэтому он его недолюбливал.

Итак, бригада прибудет минут через десять. Шоджи находился на третьем этаже. Ему пришло в голову пройти навстречу как ни в чём не бывало, но потом он решил не рисковать. В квартире, где делали ремонт, было пусто. Мастера куда-то пропали: то ли отправились перекурить, то ли обедали в дальних комнатах. Шоджи юркнул в квартиру и спрятался за дверью. На его лице застыла лёгкая улыбка.

Мимо прошёл Мацуо с напарником. Выждав секунд десять (и заодно свинтив глушитель), Шоджи выбрался из укрытия и бесшумно побежал вниз, на ходу пряча пистолет в кобуру. Спортивные туфли с мягкими толстыми подошвами не издавали ни звука.

Больше ликвидатор никого не встретил. Мужчина, не попавший на приём к Симаде, исчез. Должно быть, поспешил улизнуть, чтобы не разбираться с полицией.

Миновав подворотню, Шоджи вышел на улицу и влился в поток прохожих. Вытащил изо рта спичку, бросил в первую попавшуюся урну.

Нужно быстро связаться Такаши Андо, объяснить ситуацию и найти девчонку-домработницу, если она жива.

Метров через триста Шоджи свернул во дворик, сел на скамейку подле детской площадки и достал мобильник.

Глава 37

Пришлось ждать в кафешке напротив многоквартирного дома — этакого городского муравейника с крошечными квартирами. Которые, кстати, стоили довольно дорого. В Токио жилплощадь на вес золота. Но всё лучше, чем капсюльные отели. Те-то просто как соты в улье. Два на полтора и убирающаяся в стену кровать. Купе поезда, короче.

В кафе было очень тихо, хотя все столики были заняты. Посетители сидели, переписываясь друг с другом с помощью мессенджеров. Вслух никто не разговаривал. Не потому что вживую общаться разучились. Просто в Японии считается неприличным мешать незнакомым соседям болтовнёй. Поэтому в общественных местах обмениваются сообщениями.

У меня был маленький столик возле окна, отделённый от других спинкой дивана. Я потягивал зелёный чай, следя за подъездом. Через четверть часа, когда моя чашка опустела, подошла официантка поинтересоваться, не нужно ли подлить. Смотрела она по местному обычаю себе на ноги. Я согласился, и она наполнила из чайника мою кружку прозрачной, почти бесцветнойгорячей жидкостью.

Спустя полчаса к дому подъехал «Мицубиси». Из него выбрался мужчина — один из тех, кого я видел на записи с камеры видеонаблюдения. Кожаная куртка, берцы, выбритый череп, тёмные очки на пол-лица. Разве что бейсболки не было.

Пикнув замком автомобиля, он машинально осмотрелся и вошёл в подъезд.

Выждав десять минут, я встал, положил на стол несколько йен и направился к двери кафе. Раскланявшись на прощанье с попавшимся по пути персоналом, вышел на улицу, перебежал дорогу и, бросив взгляд на номер тачки, чтобы удостовериться, что не ошибся, распахнул дверь подъезда. Домофона не было, консьержа — тоже. Лестница, тем не менее, выглядела прилично. Чисто, по крайней мере. Хотя тут почти везде так. Перфекционизм у японцев в душе и в крови.

Я вызвал лифт. Кабина спустилась с девятого этажа. Никто не выходил и не входил, пока я ждал после приезда «клиента», так что, видимо, он жил на девятом. Не принципиально, ведь я знал адрес, но удобно.

Поднявшись, я прошёлся по коридору, разглядывая таблички с номерами. Ага, вот и нужная. Вдавив кнопку звонка, я замер в ожидании. Спустя полминуты из-за двери раздался голос:

— Кто там?

Негромкий, настороженный. Наверняка у мужика ещё и пушка в руке была. Интересно, какой у него бойцовский ранг.

Жилец, конечно, смотрел в глазок, видел меня и не понимал, что за пацан трезвонит ему в дверь.

— Простите, господин! — запричитал я испуганным и взволнованным голосом. — Мой отец не может подняться! Кажется, у него инсульт! Никого из соседей нет дома. Я не знаю, что мне делать!

Теперь округлить глаза, показать полную растерянность.

Повисла пауза секунд на десять. Затем дверь приоткрылась. Мужик смерил меня взглядом снизу доверху, стрельнул глазами по сторонам, убеждаясь, что в коридоре больше никого нет.

— Из какой ты квартиры?

Мне понадобилось всего мгновение, чтобы выхватить пистолет. Глушитель я навернул ещё в лифте.

Мужик опустил глаза и застыл, уставившись на почти упёршийся ему в живот ствол.

— Не шевелись! — приказал я очень спокойно.

Чтобы понял, что имеет дело не с нариком, впервые вышедшим на дело. Но мужик всё осознал по скорости, с которой я достал пушку. Он судорожно сглотнул и поднял на меня взгляд.

— И что дальше?

— Вытащи левой рукой ствол и положи на полку справа. Рядом с зонтом. Двумя пальцами доставай.

Мужик, чуть помедлив, послушался. Он двигался медленно, но я видел, как он пытается придумать выход из положения.

— Может, лучше на пол? — предложил он.

Я покачал головой.

— На полку справа. Без фокусов.

Чтобы оставить ствол на полу, ему пришлось бы присесть. Во-первых, это дало бы ему возможность атаковать снизу, используя ноги как пружины и развив тем самым хорошую скорость. Во-вторых, стрелять в цель сверху вниз очень неудобно. Это вам любой охотник скажет. Если, конечно, он хоть раз стрелял с дерева.

Мужик положил пушку туда, куда я велел.

— И?

— Иди назад. Пяться. Медленно.

Я вошёл в квартиру, не спуская с него глаз. Не глядя, закрыл дверь. Да я даже почти не моргал! За такими парнями надо следить в оба. К счастью, пространство было тесное, для рукопашки малопригодное. А вот промахнуться из пистолета в нём трудно. И мой визави это прекрасно понимал.

Пятясь, он оказался в гостиной. Оставив между нами дистанцию в пару метров, я указал на пол.

— Садись, скрестив ноги. Руки за спину.

Мужик послушался. В его глазах виднелся интерес.

— Ты кто такой? — спросил он, опустившись на циновку.

— Друг Исамы Ёсиды. Слышал о таком?

Лицо моего собеседника окаменело.

— Вижу, имя знакомо. Вы с приятелем недавно подвозили его. А затем оставили отдыхать на травке. Припоминаешь?

Мужик сжал губы. В глазах появился вызов.

Ага, так мы, значит, упёртые! Ну, я и не сомневался, в общем-то.

— Мне бы не хотелось тебя пытать.

Мой пленник усмехнулся. Мол, попробуй!

Я достал из кармана мандаринку. Пара секунд — и она вспыхнула. Теперь в руке у меня был файербол.

— Скажи, зачем вы похитили Исаму Ёсиду, как ввели его в кому, и как его из неё вывести. Кто вас послал?

Мужик криво усмехнулся. Ясно: вести диалог он не собирался. Вздохнув, я погасил файер. Ну, не поджигать же этого говнюка в самом деле. И потом, скорее всего, он погасит огонь с помощью какой-нибудь техники. Гореть заживо не будет.

Я обошёл его со спины.

— Не оборачиваться!

Мужик напрягся. Это было заметно по вздувшимся венам на шее. Правильно!

— Что ты задумал, белобрысый?! Если убьёшь меня, заработаешь большие проблемы. Я связан с очень серьёзными людьми.

— Какими именно? — спросил я, давая собеседнику шанс.

Мужик промолчал. Ожидаемо.

Я взял со стола хрустальную пепельницу и, размахнувшись, врезал по бритой башке. Точно рассчитав, чтобы не прикончить засранца, а только вырубить. В таких делах опыт, к счастью, имелся.

Кто-нибудь воспользовался бы рукоятью пистолета — например, киногерой. Но только не я. Профи знает: пушки не такие кондовые, как кажется. И если лупить ими по черепушкам, можно и сломать.

Мужик тяжело повалился на бок. Выглядело натурально, но я всё равно осторожно проверил, потерял ли он сознание. Да, в отключке. Связав ему руки и ноги, я принялся за обыск. Вывернув карманы, разложил всё найденное на полу.

Пистолет на девять патронов, документы на имя, ничего мне не говорящее. Их я забрал, чтобы пробить позже. Немного денег, кредитки, упаковка бумажных носовых платков (тканевыми в Японии не пользуются), ключи от машины, презервативы.

Из-под рукава торчал краешек татуировки. Иногда нательный рисунок может многое рассказать о владельце. Вытащим танто, я разрезал одежду, обнажив торс пленника. Его грудь, живот и спину покрывали традиционные азиатские изображения, среди которых преобладали чёрные змеи. Такие наколки мне были хорошо знакомы. Их делали якудзы из клана моего папаши!

Выходит, Исаму похитили по приказу не кого иного, как дяди. И зачем, понятно. Чтобы сделать меня должником.

К сожалению для моего родственника, выявленная информация аннулировала мою признательность. А вот дядя автоматически переводился в разряд моих должников. И я намеревался его взыскать. Но не сейчас. Было бы недальновидно раскрывать карты сразу.

Глядя на связанного якудзу, я задумался. С одной стороны, убивать его не за что. С другой, он расскажет обо мне, и дядя сообразит, что я вышел на его след. Мне этого не хотелось. Дилемма.

Я сидел, поигрывая танто, и прикидывал, как можно прикончить свидетеля и не засветиться. Выходило, что это крайне сложно, ведь я наверняка попал в какую-нибудь из множества натыканных по городу камер.

Мои сомнения прервал звонок в дверь. Я её не запер, но прикрыл плотно, так что было не понятно, на замке ли она. Кто это мог быть?

Я метнулся в прихожую. Прежде всего, аккуратно и тихо повернул защёлку, а затем припал к глазку.

На лестничной площадке стояли трое: два амбала в спортивных костюмах и девушка в кожанке. Все очень серьёзные. И, конечно, вооружённые. Скорее всего, тоже из клана моего папаши.

Развернувшись, я поспешил в комнату, где распахнул окно и выглянул на улицу. Оно выходило на задний двор. Чуть поодаль играли на маленькой площадке дети, их родители болтали, сидя на скамейке. Вверх никто не глядел.

Выбравшись на подоконник, я переместился на бордюр и приставным шагом двинулся к пожарной лестнице.

Из квартиры донёсся грохот. Я знал этот звук. Гости ломали дверь. Ну, она была довольно прочной. Дело не на минуту.

Ухватившись за пожарную лестницу, я начал спускаться, скользя по ней, а не переступая с перекладины на перекладину. Чтобы не сжечь ладони, приходилось делать паузы примерно через каждые четыре метра. Жаль, я был не в перчатках. Но я не люблю их, даже мотоциклетные. Надеваю только если не хочу оставлять отпечатки. Хотя у меня отсутствует привычка что-то лишний раз трогать. Выработана давно. Я даже кнопку лифта всегда нажимаю суставом согнутого пальца, а не подушечкой.

В общем, я спустился по лестнице и поспешил в обход дома.

Возле «Мицубиси» был припаркован чёрный внедорожник. Рядом с ним скучал ещё один амбал в тренировочном костюме.

Перейдя дорогу, я сел на байк и завёл мотор. Конечно, водила расскажет, что его обработал альбинос. И об этом доложат дяде. Вопрос в том, сделает ли он вид, что не знает о том, что я знаю, что Исаму отправили в больницу по его приказу.

Глава 38

Мой путь лежал в западный район Токио, где обитал один из моих деловых партнёров — Такаши Андо. Старик имел множество интересов, но главной его страстью были редкие предметы. Артефакты. Я же занимал в сфере его деятельности довольно скромную, хотя и прибыльную нишу — антикварные катаны.

Сегодня я планировал продать довольно интересный меч, который достался мне во время выполнения одного из рейнджерских заказов. Проще говоря, я его спёр. Такаши Андо выступал в этой сделке посредником. За процент с продажи, разумеется, а не по доброте душевной.

По пути я заехал в банк, где меня хорошо знали. Я арендовал в нём хранилище. Клерк провёл меня в помещение с ячейками, напоминавшее колумбарий, и оставил одного. Отперев свою, я вытащил упакованный в промасленную бумагу и хлопковую ткань меч. Оружие должно было принести мне кругленькую сумму. Её всё равно не хватит на завершение соцсети, но ближайшее время фирма продержится. А потом возьму заказ у департамента правопорядка, и мангуст отправится на охоту.

Из банка я направился уже прямиком в контору Такаши Андо. Он ждал меня. Как только я нажал кнопку домофона, старик сразу открыл.

Одетый в кимоно со змеями и лицами демонов, он вышел ко мне навстречу из своего кабинета, расположенного в глубине антикварной лавки. В это заведение нельзя было войти просто с улицы. Сюда попадали лишь по предварительной договорённости, ибо слишком ценные предметы меняли владельцев, и, соответственно, слишком крупные суммы передавались из рук в руки и переводились со счёта на счёт.

— Кенджи-сан, друг мой! — широко улыбнулся Такаши, приветствуя меня. — Ты, как всегда, пунктуален.

— Стараюсь.

Я отвесил средний поклон. Антиквар ответил тем же.

— Вижу, ты привёз меч, — заметил он, метнув цепкий взгляд на свёрток. — Как будто коротковат.

— Есть такое.

Старик молчал, но в его взгляде читался понятный мне вопрос. Тем не менее, я не собирался отвечать на него сейчас. Такаши это понял.

— Что ж, идём в кабинет, Кенджи-сан. Покупатель прибудет с минуты на минуту.

Мы расположились в святая святых старика. Он — за столом, а я — на диване. Окон в этом помещении не было. Зато имелся мощный сейф в углу, прикрытый лакированной ширмой, расписанной пионами.

С потолка на нас смотрели камеры. Я знал, что поблизости дежурят охранники. И они смотрят на нас, а не дремлют над судоку.

Прошли минуты три, и раздался звонок в домофон. Такаши взглянул на монитор с правой стороны стола и нажал кнопку интеркома.

— Мамору, пришёл покупатель. Встреть и проводи к нам.

Спустя некоторое время, потребовавшееся на обыск клиента, охранник явился в кабинет, сопровождая мужчину среднего роста и плотного сложения, одетого в синий костюм, белую рубашку и лакированные туфли из чёрной кожи. Галстук в мелкую полоску был заколот золотой брошкой в виде танто.

Мы с Такашо поднялись поприветствовать покупателя. Имён здесь не называли, так что приходилось обходиться условным псевдонимом, которым старик обозначал всех клиентов.

— Добро пожаловать, Окамото-сан, — проговорил антиквар. — Рад видеть вас в добром здравии.

— Спасибо, — коротко поклонился посетитель, взглянув на меня, а затем на свёрток, лежавший на диване. — Я не опоздал?

— Нисколько. Прошу, садитесь, — Такаши указал на кресло перед столом.

Так называемый Окамото расположился напротив меня и хозяина кабинета. Вместе мы образовывали треугольник, служа его вершинами.

— Это он? — нетерпеливо спросил, указав на свёрток, покупатель.

— Разумеется, — кивнул старик. — Попросим нашего друга показать товар.

Это уже мне адресовано.

— Да, давайте посмотрим, — тут же кивнул Окамото.

Он слегка нервничал, хотя и старался этого не показывать. Коллекционеры часто дёргались во время сделок. Прежде всего, потому что их переполняло предвкушение. Хотя некоторые боялись оказаться обманутыми. Другие просто не привыкли совершать незаконные покупки. Этот, похоже, был из нетерпеливых.

Я развязал узелки, снял бумагу и положил катану на предусмотрительно придвинутую ко мне по столу подставку.

— Это меч Сугиямы Норайо? — после напряжённой паузы спросил Окамото.

В его голосе слышалось разочарование. Такаши Андо взглянул на меня с сомнением. Кажется, он тоже решил, что я пытаюсь надуть их обоих. Познания старика в мечах не были глубокими. Поэтому в подобных сделках он выступал именно посредником, сводя меня с покупателями.

— Это легендарный меч мастера Сугиямы, — ответил я спокойно и уверенно. — Изготовленный для генерала Хонды Рюу. Именно им он отрубил голову мятежному князю Каваками Сатоши.

Окамото недовольно засопел.

— Я знаю историю меча, о котором вы говорите, очень хорошо, — проговорил он. — Тринадцатый век, провинция Ямато. Именно тогда производство катан достигло своего расцвета.

— Совершенно верно, — кивнул я.

— Свой меч генерал Хонда, будучи командиром конницы, заказал для ношения за спиной, — продолжал ворчливым тоном Окамото. — Вы знаете, что это означает?

— Разумеется.

— И что? — покупатель уставился на меня полным сомнения взглядом.

— Что длина меча должна составлять около полутора метров.

— Именно! — воскликнул Окамото. — А то, что вы показываете, — он ткнул пальцем в катану, которую я принёс, — имеет длину менее метра! Вас это не смущает?!

— Нисколько.

Брови покупателя взметнулись почти к самым волосам.

— Неужели?! И почему?

Разумеется, я ждал подобных вопросов.

— Во-первых, потому что, как вам известно, господин Окамото, зачастую узоры на клинках были так прекрасны, что художники переносили их на бумагу.

Клиент нетерпеливо кивнул.

— И катана генерала Хонды была запечатлена Иватой Тору почти сразу после изготовления. Уверен, что вы прихватили с собой копию этого сохранившегося рисунка. Если нет, могу предоставить свою.

Окамото засопел и вытащил из внутреннего кармана пиджака сложенный вчетверо листок.

— Прошу, сравните рисунки хамона и хады, — предложил я. — Обнажите клинок.

Хамоном называется идущий вдоль лезвия волнистый узор, а хада напоминает узор на срезе дерева. Они получаются в процессе производства катаны, поскольку лезвие изготавливается из разных сортов стали. Это нужно, чтобы оружие получалось одновременно острым и прочным.

Окамото вытащил меч из ножен и принялся сравнивать узоры на клинке с рисунком.

— Что ж, — проговорил он через несколько минут. — Похоже. Но вы сами понимаете, что это просто старый рисунок. Это не фотография.

Я кивнул.

— Конечно.

— Поэтому не могу не спросить: что во-вторых?

— Позвольте?

Я протянул руку, и Окамото передал мне катану.

— Как вам наверняка известно, во время Второй мировой войны офицеры обязаны были носить мечи, — говоря, я начал раскручивать рукоять катаны. — Однако к тому времени клинков осталось очень мало. Пришлось в спешном порядке изготавливать новые, которые были крайне низкого качества и годились разве что в качестве атрибута.

Клиент кивнул. В его глазах, наблюдавших за моими действиями, виднелось подлинное любопытство. Мне-таки удалось превратить его недоверие в интерес.

— Но и тогда катан не хватало, — продолжал я, снимая рукоять с клинка. — Так что пришлось собирать все клинки, которые только можно было отыскать. Их изымали и, не глядя на историческую и художественную ценность, безжалостно переделывали. Если конкретно — обрезали, поскольку носить длинные мечи в условиях современной войны было крайне неудобно.

Клиент подался вперёд, впившись глазами в клинок, который я держал в руках.

— При подобных манипуляциях, если оружие укорачивали со стороны хвостовика, клеймо мастера часто оказывалось после сборки внутри рукояти. Как и в случае с этим мечом, — я протянул Окамото клинок. — Убедитесь сами.

Покупатель поспешно схватил оружие и секунд десять пялился на штамп у самого основания хвостовика. Затем он медленно поднял на меня восторженный взгляд.

— Это действительно меч работы Сугиямы Норайо! — благоговейно прошептал он.

Я уловил боковым зрением довольную улыбку Такаши Андо. На этот раз я тоже не подвёл его.

— Что ж, — мягко вклинился в диалог антиквар. — Раз вы убедились в подлинности товара, предлагаю перейти к вопросу цены.

Глава 39

Когда я вышел из конторы Такаши Андо, мой счёт пополнился весьма круглой суммой. Большую часть неё я сразу перевёл на счёт фирмы и сообщил об этом Нори.

Затем я зашёл в ближайший ресторан, где заказал собу и якитори — цыплёнка на шпажках, приготовленного на барбекю с соевым соусом.

Едва я закончил, зазвонил смартфон. Это был дядя. Хм, как любопытно…

— Да? — проговорил я, прижав трубку к уху.

— Кенджи-сан, у меня для тебя хорошие новости о твоём друге.

Да неужели?!

— Какие?

— Он вышел из комы.

— Когда?

— Сегодня.

— Рад слышать.

— Я отправил к нему своего лучшего лекаря.

Угу. Видимо, того, который Исаму в кому и погрузил.

Похоже, дяде не доложили о моём визите к одному из похитителей. Побоялись разозлить босса?

Что ж, мне это только на руку.

— Где он сейчас? — спросил я. — В больнице?

— Нет, родители забрали его к себе домой.

— Понятно. Значит, с Исамой всё в порядке?

— Похоже на то.

— Что ж, здорово.

Повисла пауза. Дядя надеялся сделать меня ещё более обязанным ему и сейчас, видимо, ждал, что я поблагодарю его за лекаря. Но я этого не делал. Пусть подумает, почему.

— До свидания, Кенджи-сан, — наконец, проговорил дядя.

— До свидания, — ответил я.

Вот и поговорили.

Поразмыслив, я решил, что нужно навестить Исаму. Конечно, заваливаться к незнакомым людям без приглашения невежливо, но тут, вроде, особый случай. Так что я отправился к дому родителей Исамы.

Он располагался на окраине Токио. Маленький, одноэтажный, с крошечной прилегающей территорией, огороженной низеньким забором. Справа росли кусты, слева прилепился гараж.

Зайдя в калитку, я поднялся по ступенькам крыльца и позвонил. Дверь отворила женщина средних лет.

— Да? — проговорила она, окидывая меня вопросительным взглядом.

— Добрый день. Меня зовут Исикава Кенджи. Ваш сын — мой сосед. Кроме того, мы вместе учимся. Я слышал, что он выписался и находится здесь.

Женщина обрадовалась. Расплывшись в улыбке, она принялась часто кланяться, приговаривая:

Добрый день, очень рада вам, очень рада! Пожалуйста, проходите! Исама много о вас рассказывал. Он будет очень рад! Прошу!

Когда я вошёл, из соседней комнаты показался мужчина. Видимо, отец. Женщина объяснила ему, кто я, и тот принялся тоже кланяться и осыпать меня приветствиями.

— Исама здесь, — указала женщина на дверь слева. — Наверное, спит, но вы его разбудите. Он вам будет очень, очень рад!

Поблагодарив, я постучал.

— Да?

— Это Кенджи.

Через две секунды дверь распахнулась, и на меня уставился ошеломлённый Исама.

— Как ты…?!

— Вот заехал тебя проведать.

Исама вдруг резко переломился в поясном поклоне.

— Очень рад видеть! Пожалуйста, проходи, Кенджи-кун!

Обернувшись, я поймал на себе счастливые и умилённые взгляды родителей. Похоже, у Исамы, и правда, никогда особо не было друзей.

Знаете, я с недоверием отношусь к подобным людям. Считаю, что должна быть причина, почему с человеком никто не дружит. Как правило, причина в нём самом. Но Исама, кажется, был вполне ничего. Не считая его педантичного занудства.

— Как себя чувствуешь? — спросил я с непринуждённым видом, садясь на циновку в углу комнаты.

— Неплохо, — сияя, заверил Исама.

Он, подвернув ноги, расположился на краю постели, глядя на меня восторженно. Надеюсь, не влюблённо. Иногда такие вещи в Японии мне трудно определить. Хотелось верить, что у Исамы ко мне были только дружеские чувства. С другой стороны, кто знает. Будем посмотреть, как говорится.

— Что с тобой случилось?

Исама пожал плечами.

— Не помню. Я вышел из полиции, немного прошвырнулся, заглянул перекусить, а потом хотел вызвать такси. С этого момента ничего не помню.

Ментальный удар, который, вероятно, и отправил моего соседа в кому, мог быть нанесён в толпе. Прохожий, а затем пара амбалов, подхватывающих парня, которому стало плохо. Они заверяют окружающих, что отвезут бедолагу в больницу. В общем, провернуть похищение не было сложно. И, в принципе, даже по закону не придерёшься особо. Помогли человеку. Почему не довезли до больницы? Мало ли.

— Значит, просто поплохело, — сказал я. — Надеюсь, тебя обследовали?

Исама кивнул.

— Ничего серьёзного. Думаю, врачи так и не поняли, что случилось.

— А сам как думаешь?

— Без понятия. Главное, что всё обошлось. Родители, конечно, переживают, носятся со мной, но зря. Я отлично себя чувствую. Завтра обязательно выйду на учёбу. Много я пропустил?

— Нет, не особо.

— Дашь списать конспекты?

— Конечно.

— Спасибо. А теперь не пообедаешь ли с нами?

— Я перекусил по дороге сюда.

— Жаль! — Исама искренне расстроился. — Я как раз собирался подкрепиться. Мать приготовила сашими и гютаняки.

Видно было, как хочется парню накормить меня.

— Ну, я могу что-нибудь съесть, в принципе.

— Тогда подожди минуту! — обрадовался Исама.

Вскоре мы уже усаживались за стол. Я никак не мог привыкнуть, что в некоторых семьях не было мебели, и все сидели на полу, а в других она имелась. Как-то эта европеизация прошла в стране восходящего солнца неравномерно. Вот только кроватей японцы в этом мире упорно не признавали.

Родители Исамы подкладывали мне сырую рыбу, говяжий язык и рис с ячменём. Приходилось есть. К счастью, приготовлены все блюда были изумительно.

Отец Исамы расспрашивал о том, что мы проходим, как идёт наше развитие боевых навыков, чем занимаемся в свободное время. Не настойчиво — исключительно в формате поддержания беседы. В Японии не принято быть навязчивым. Разговор не должен утомлять собеседника. Особенно гостя. Особенно, если тот в доме впервые. А то ведь может больше и не прийти.

Постепенно разговор приобретал всё большую непринуждённость. Я почти расслабился. Надо было лишь помнить о том, что жизнь у меня двойная, но тут я не боялся проболтаться: привычка защищала. Так что беседа лилась вполне легко. Я и забыл, каково это — общаться с людьми просто ради общения. Кажется, с тех пор, как попал в этот мир, ни разу вот так не сидел ни с кем. В какой-то момент даже проникся к Исаме благодарностью.

Однако это не могло продолжаться долго. Я поблагодарил за ужин и беседу и стал прощаться.

— Мне тоже нужно ехать, — заявил Исама. — Завтра в менториум. И не возражайте! — замахал он на встрепенувшихся родителей. — Я прекрасно себя чувствую! Зачем же пропускать занятия? Я и так отстал.

В общем, сговорились на том, что я отвезу Исаму на квартиру.

— А завтра после занятий вернусь на своём байке, — сказал он. — Оставил его на студенческой стоянке. Полицейские сами довезли меня до отделения.

Попрощавшись с родителями Исамы, мы отправились в путь.

— Кенджи-кун, врач сказал, что ты заходил ко мне, — проговорил Исама, когда мы приехали к дому.

Машина с наблюдателями стояла на месте.

— Было дело, — сказал я.

Интересно, долго они тут будут ошиваться? И с какой целью?

— Как ты узнал, где я? — спросил Исама.

— Не помню.

— Это ведь ты сказал врачу, кто я, и дал ему номер моих родителей.

— Кажется, да.

— Поэтому я и спрашиваю.

— Извини, вылетело из головы.

Исама почесал затылок. Мой ответ его, конечно, не удовлетворил.

— Странно. Ну, если вспомнишь, скажи. Ладно?

— Конечно. А теперь пошли уже. Не стоять же тут до ночи.

— Да-да, извини.

Когда мы остановились на площадке и вызвали лифт, зазвонил мой смартфон. Это снова был дядя.

Глава 40

Озему Канэко сидел в кресле и смотрел в одну точку. Сигарета дымилась, зажатая между указательным и средним пальцами. Пепел уже согнулся под собственной тяжестью и готовился упасть на циновку, когда маг моргнул и повернул голову, приходя в себя.

Даже ему, кэндзя, путешествие по Кава-Мидзу давалось нелегко. Канэко видел реку в фиолетовых тонах — каждому она являлась по-разному, были лишь некоторые общие черты.

Считанные минуты — вот и всё, чем приходилось довольствоваться. Перегнёшь палку, зарвёшься — и нуэ унесут тебя в преисподнюю, где твою душу растянут над огнём для бесконечной пытки.

Демоны не дремлют — они ждут, когда неопытный маг ступит на скользкую дорожку и станет лёгкой добычей. Вот такие, как Эйко, и попадаются чаще всего. Молодые да ранние, которым подавай всё сразу. Нет, это ж надо додуматься! Вызвать ёкая, не имея доступа к Кава-Мидзу, даже понятия не имея, как управлять энергетической рекой!

Канэко нахмурился: в памяти всплыли события давно минувших дней. Когда-то у него был сын — подающий большие надежды маг. Эйко напомнила ему его — такая же нетерпеливая, горячая, стремящаяся к независимости, амбициозная. Всё это он увидел в девушке, когда она стояла в его кабинете, ибо от кэндзя не скроешь ничего.

Минору был таким сильным, таким жизнерадостным. Теперь его прах покоится на кладбище Аояма, а душа… Лицо Озему Канэко исказилось гримасой боли — он так и не свыкся с мыслью, что душа его сына пополнила сокровищницу Тэкеши-Они. Да и как можно с этим смириться?! Одно дело знать, что твой ребёнок умер, и ты его никогда больше не увидишь, и совсем другое — понимать, что его душа беспрерывно терзается в залах ужаса дворца владыки дзигоку.

Канэко раздавил окурок в пепельнице и волевым усилием отогнал мысли о прошлом. Нужно думать о настоящем, чтобы в будущем прорваться сквозь волны Кава-Мидзу и войти в преисподнюю как победитель, а не как добыча демонов. Именно этому посвятил себя Канэко. Он рассчитывал, что сын поможет ему в его изысканиях, но теперь ему предстояло сделать это самому — в первую очередь, чтобы освободить душу Минору.

Учёные считают, что, помимо трёх известных людям измерений, во вселенной существуют ещё, по крайней мере, девять, которые мы не воспринимаем, потому что не обладаем для этого необходимыми органами чувств — так же, как рыбы не в курсе, что есть мир, помимо водного, а насекомые-дальтоники считают вселенную монохромной картинкой, на фоне которой лишь цветы выделяются яркими привлекательными пятнами.

Среди недоступных человеку измерений располагается и мир дзигоку, обитель демонов и прочих жутких существ, чьи представления о жизни столь сильно отличаются от наших, что столкновение этих двух миров неминуемо привело бы к взаимному истреблению. И всё же именно о преодолении границы мечтал Озему Канэко и множество других Старейшин, живущих сейчас и живших прежде.

Кава-Мидзу — это одновременно и связующий канал между измерениями, и фильтр, не допускающий ёкаев в мир людей. Маги и демоны могут находиться в нём, но попадать в другие измерения не в силах. Правда, демоны на это способны, но лишь при условии, что их призовут. Но и тогда они удерживаются ловушкой чертежа. Конечно, если он верно начерчен, и ритуал проведён без ошибки, но самое главное — маг должен уметь управлять энергией Кава-Мидзу, чтобы сдерживать демона. Иначе — смерть и вечные муки души.

Размышления Канэко прервал зазвучавший на столе телефон.

— Да?

— Вам звонит Такаши Андо.

— Соединяй, — пауза. — Алло, слушаю. Да, время терпит. Понимаю, бывает. А потому что не надо было обещать, а вы поторопились, Андо-сан. Понимаю, хотели похвастаться. Да, на вас не похоже и случай действительно особенный. Нет, Андо-сан, подробности меня, как и прежде, не интересуют. Мне нужна его голова. Я знаю, вы взяли надбавку за срочность. Ах, вот в чём дело! — Канэко усмехнулся. — Ну да, это была ваша идея, я вас не торопил. Нет, денег возвращать не нужно, не волнуйтесь. Да, пусть ваш человек работает спокойно. Хорошо. Доставьте мне голову — и я вас не обижу. Всё. До свидания, Андо-сан.

Канэко повесил трубку. Вот старый лис! Интересно, действительно у него всё сорвалось или юлит, стараясь выкачать побольше денег. Вообще Такаши Андо человеком считался серьёзным и с людьми работал тоже серьёзными, поэтому репутацией дорожил, так что едва ли он решил её подмочить. Он хоть и понятия не имел, кто такой Озему Канэко на самом деле, но осознавал: развести подобного человека — всё равно, что добровольно умереть. Так что об антикваре, пожалуй, можно не беспокоиться. Достанет, непременно достанет. Из кожи вон вылезет. Тем более что и деньги ему обещаны немалые.

Из интеркома раздался голос секретаря:

— Сэнсей, вернулись Такано и Утияма.

— Зови, — ответил Канэко, сцепляя пальцы в замок.

Когда дверь открылась, он удивлённо приподнял брови и перевёл вопросительный взгляд с незнакомой, перепуганной насмерть девушки на Риоту.

— Это кто? — поинтересовался он холодно.

— Знакомьтесь, сэнсей, это — Амайя. Как твоя фамилия, деточка? — ласково обратился Риота к девушке.

Та молчала.

— Не надо упрямиться, — посоветовал Риота.

Хизеши многозначительно положил лапищу девушке на плечо. Та вздрогнула, подняла глаза — отрешённые, будто стеклянные.

Канэко поморщился.

— Вы её что, зачаровали?

— Не зачаровали и не очаровали, — отозвался Риота. — Хотя и пытались, чесслово!

— Это шок, — кратко объяснил Хизеши.

— Фамилия, душечка, — напомнил Риота, слегка встряхнув девушку.

— А?! Я?! Хаякава.

Канэко решил взять ситуацию в свои руки. Нажав кнопку интеркома, он сказал:

— Ичиро, будь добр принести нам чего-нибудь укрепляющего. Угу. На твоё усмотрение. Для девушки, да.

Отключившись, он взглянул на Амайю и доброжелательно улыбнулся.

— Риота, организуй даме стул, — сказал он.

— Момент, сэнсей! — блондин придвинул один из стульев, поставив его прямо напротив стола Канэко.

— Почему не предупредили, что будете с гостьей? — поинтересовался тот.

— Не хотелось говорить по телефону.

— Да, ты был на удивление немногословен.

— Я знаю, вы не любите, когда здесь бывают посторонние, — Риота виновато развёл руками, — но тут дело особое.

— Неужели? — скептически хмыкнул Канэко. — Ну, посмотрим.

Он уставился на девушку. На его магнетический взгляд она не отреагировала — значит, и впрямь была не в себе.

— Меня зовут Озему Канэко, — представился Старейшина. — Расскажите, почему вы здесь.

— Не знаю.

— Тогда тот же вопрос я адресую вам, — сказал Канэко своим помощникам. — И где, кстати, Аяко? — он тревожно нахмурился.

— Её немного потрепало, — ответил Хизеши. Как и раньше, он занял место у двери. — Я отправил её в лазарет.

— Что значит немного? — уточнил Канэко.

Внешне он оставался спокойным, но внутренне насторожился. Аяко была ценным членом клана и, кроме того, он ей симпатизировал. Её преданность делу, готовность прийти на помощь, сила духа не оставляли равнодушным никого, кто хорошо её знал.

— В сознании, но очень измотана, — ответил Хизеши. — Этот Хотэко оказался крепким орешком.

— Я вас предупреждал. Симидзу, надо думать, с ней?

— Так точно, сэнсей. Вот ей реально досталось, — в голосе Хизеши послышались виноватые нотки.

Канэко помрачнел, но решил пока эту тему не развивать.

— Так зачем вы приволокли эту девушку сюда? — снова спросил он вместо этого, обращаясь напрямую к Риоте.

— Она работала у старика. Горничной и по совместительству секретаршей. Вела все его дела.

— Это так? — обратился Канэко к девушке.

Амайя равнодушно кивнула.

— Кроме того, она вышла из квартиры Хотэкоа, когда мы явились. Столкнулись на лестнице. Так что выбор у нас был: либо пулю в затылок, либо тащить её сюда.

— Что это у вас, чуть что, сразу пулю в затылок?! А отпустить с миром? Такую возможность вы не рассматривали? — язвительно осведомился Канэко.

— Никак нет, сэнсей. Будучи уверенными, что вам захочется допросить… то есть, побеседовать с госпожой Хаякавой, — на ходу исправился Риота.

— Ясно, — проговорил Канэко. — Ладно, с этим, по крайней мере, разобрались.

В этот момент вошёл секретарь с подносом в руках. Он поставил перед кэндзя чёрный кофе, Хизеши вручил стакан минералки (все знали, что у газировки Ичиро градус, как у саке, а потому не отказывались), Риоте протянул энергетик, а девушке дал большую керамическую кружку с ароматно пахнувшей жидкостью, от которой валил пар.

— Осторожно! — предупредил он. — Пейте маленькими глоточками.

Амайя молча взяла кружку обеими руками.

Канэко дождался, пока она отопьёт немного, и задал вопрос:

— Скажите, Амайя, вы давно поступили к господину Симаде?

— Около шести месяцев назад.

— В апреле?

Девушка кивнула.

— Устроились по объявлению или по знакомству?

— Меня порекомендовали.

— Кто?

— Одна женщина. Тоже маг, как и Симада-сан.

— А вас она откуда знает?

— Я к ней… ходила. По делу.

— Погадать?

Девушка замялась.

— Ну, не совсем.

— Приворожить, что ли, кого хотели? — нахмурился Канэко.

Девушка кивнула.

— И как, помогла она вам?

— Нет. Сказала, что это грех, — ответила Амайя, помолчав. — Испортит карму.

— Правильно сказала, — одобрительно кивнул Канэко. — Насильно мил не будешь. Надо, чтобы чувство настоящее было. А так и сама счастья не обретёшь, и чужое украдёшь. Человек с тобой жить будет, а сам всё удивляться станет, почему уйти от тебя не может. Понимаешь? — Канэко перешёл на отеческий тон, а заодно и на «ты».

— Понимаю, — равнодушно ответила Амайя.

Проникновенная речь Канэко её явно не впечатлила. Тот озадаченно кашлянул и решил тему замять. В конце концов, что он знает о сердечных страданиях молоденьких девушек, чтоб им нравоучения читать?

— Вот и хорошо, — сказал Старейшина прежним деловым тоном. — А теперь скажи, как ту женщину зовут.

— А вы ей ничего не сделаете?

— Не могу обещать. Но на твоём месте я бы в первую очередь подумал о себе.

Глава 41

Канэко не хотелось запугивать девушку, но в душу закралось нехорошее предчувствие. Уж очень не вязалась личность Симады Хотэко с предательством — не такой был человек. Не зря же его приглашали в клан Ки-Тора. Так что расследовать все обстоятельства, так или иначе связанные с последними месяцами его жизни, Канэко казалось крайне важным. И Амайя была одним из этих обстоятельств.

— Так как зовут эту вашу… колдунью? — повторил он вопрос.

— Говори, не бойся, — приободрил девушку Хизеши. — Если рыльце не в пушку, может, и выкрутишься.

Не самое обнадёживающее заявление, конечно, но лучше, чем ничего.

Амайя, видимо, тоже так решила, потому что, отпив немого из чашки, сказала:

— Фукуда Кумико.

— Адрес помнишь? — оживился Риота.

Девушка кивнула.

— Сэнсей?! — в голосе Риоты почти звучала мольба.

— Позже! — махнул рукой Канэко. — Не всё выяснили ещё.

— Как скажете, сэнсей, — Риота сник.

— Значит, она вас порекомендовала господину Симаде в качестве…?

— Домработницы, — кивнула Амайя. — А он поручил мне ещё вести его дела. Ну, там записывать приход-уход клиентов.

— Ясно, — Канэко побарабанил пальцами по столу, оценивающе разглядывая девушку. Похоже, всё-таки невинная жертва. На шпионку агентов отдела «SD-5», вроде, не похожа. Да и зачем ястребам преследовать тайный клан? Формально никаких законов ямабуси не нарушали. Другое дело, что всё неофициальное заставляет государственные и правоохранительные органы напрягаться. Мало ли что, так сказать. Какие зёрна зреют в закрытом обществе? Особенно могущественных магов. Лучше быть в курсе.

В общем, прежде всего надо поговорить с этой… Фукудой Кумико. Мага с такими позывными кэндзя не помнил, но он ведь был не единственным старейшиной.

— Извините за вопрос, но вы слышали, о чём Симада-сан разговаривал с посетителями? — проговорил Канэко.

— Никогда, — покачала головой Амайя.

— И подслушать не пыталась? — вмешался Риота с присущей ему бесцеремонностью. — Прямо вот ни разочка?

Канэко взглянул на него очень холодно, и маг, тут же стушевавшись, замолк, опустил покаянно голову. Да, одно дело шутки шутить, а другое — влезать в разговор старшего. Это считалось серьёзным нарушением этикета и не могло быть оправдано даже служебным рвением.

— Я не подслушивала! — тихо проговорила Амайя.

Кажется, всё-таки обиделась. Нехорошо. От обиды много зла бывает. Предательство, например.

— Приходил к Симаде-сану кто-нибудь, кроме клиентов? — продолжил допрос Канэко. — Тот, кого вы не регистрировали.

— При мне — нет.

— А вам никто подозрительным не показался?

Девушка задумалась, потом пожала плечами.

— Честно говоря, — сказала она, — к Симаде-сану в основном странные люди приходили.

Канэко понимающе кивнул. Ну, правильно: кто ещё попрётся к колдуну за приворотом или предсказанием? Ведь ясно, что настоящий Провидец не принимает отчаявшихся влюблённых. Симада, правда, Провидцем был, но едва ли его клиенты об этом знали.

— Вы чувствуете себя лучше, Амайя-сан? — спросил старейшина, окинув девушку взглядом.

— Вроде, да.

— Пейте свой отвар.

Амайя послушно сделала пару глотков.

— Вы её сюда как везли? — спросил Канэко Хизеши.

— С повязкой, ясное дело.

— Ну, тогда вот что, — кэндзя перевёл взгляд на девушку. — Мы вас, Амайя-сан, сейчас отвезём домой. Вот Хизеши вас доставит. Но советую никуда из города не отлучаться. У нас может возникнуть к вам ещё пара вопросов. Всё ясно?

Девушка кивнула.

— А вы…— начала она и передумала.

— Спрашивайте, — приободрил Канэко.

— Просто на полицию вы не похожи, — решилась, наконец, Амайя. — И на…

Она смущённо замолчала, опустив глаза.

— «SD-5»? — подсказал старейшина.

— Да! — пролепетала Амайя. — Прошу прощения!

Канэко сдержанно улыбнулся.

— Езжайте, голубушка, и мой вам совет: если будут спрашивать, а спрашивать вас, безусловно, будут, хотя бы та же полиция, отвечайте, что сегодня были дома. Мол, приболели, взяли отгул. Надеюсь, никто вас у господина Симады не видел?

— Нет, у него по средам приём вечером был.

— Ну, вот и отлично. На родных ваших можете положиться? Они подтвердят ваше… алиби?

Девушка кивнула.

— С кем, кстати, живёте? — поинтересовался Канэко.

— С родителями.

— Прекрасно. С ними произошедшим делиться тоже не советую. Как говорится, меньше знаешь — крепче спишь, — Канэко улыбнулся. — Давай, Хизеши, отвези девушку домой. По дороге возьмёшь адрес Фукуды Кумико. Как вернёшься, съездите с Риотой.

— Понял, сэнсей, — кивнув, Хизеши подошёл к Амайе.

Девушка машинально отшатнулась.

— Всего доброго, — сказал ей Канэко.

— До свидания! — пробормотала она.

— Давай сюда, детка, — Риота ловко принял у неё кружку с остатками отвара.

— Двигай, — прогудел амбал добродушно. — Мне на свидание ещё успеть надо. Не всё ж с тобой возиться.

Когда Хизеши вышел с Амайей за дверь, Канэко посмотрел на Риоту. Тот поставил кружку на край стола и согнулся в глубоком поклоне.

— Приношу свои извинения, сэнсей! — проговорил он несколько сдавленно. — Моё поведение было неподобающим!

— Шестнадцатый век, — коротко заметил Канэко, скосив глаза на кружку. — Я его полгода из Франции ждал.

Риота поспешно распрямился и схватил кружку обратно: если на драгоценном столе сэнсея останется след, живьём сожрёт! Возможно, даже в прямом смысле.

— Что скажешь? — проговорил Канэко, доставая сигарету.

Не торопясь прикуривать, он начал разминать её пальцами.

— Хання её знает! — Риота пожал плечами. — На крота, вроде, не похожа. Думаете, её заслали, чтобы она заставила Хотэко стучать и заодно за ним следила?

— Как они могли вынудить его работать на них — вот чего я понять не могу, — сказал Канэко, наконец, закуривая.

— Мало ли.

— Насколько я помню, у него даже родных нет. А смерти он не боялся.

Риота промолчал. Он придерживался убеждения, что смерти боятся все, даже истинные самураи.

— Ладно. Иди пока отдохни, перекуси. Покорми в парке голубей, ты же это любишь. Когда Хизеши вернётся, поедете к девушке, — Озему Канэко выпустил струю дыма и тут же развеял его ладонью. — А после визита к старухе…

— Сразу к вам, — закончил за сэнсея Риота. — Сразу!

Коротко поклонившись, он выскользнул в приёмную.

Канэко некоторое время сидел и курил, обдумывая происшедшее. Затем затушил окурок в пепельнице и достал мобильник. Больна Аяко или нет, а дело ждать не будет.

— Алло, Аяко-сан? Господин Канэко говорит. Ты как? Рад слышать. Да, ничего не поделаешь — такая работа. Слушай, как там Симидзу-сан? Ага, ясно. Я госпоже Като, кстати, позвонил. Ну, которая наставницей у неё была. Да, Акеми Като. Та самая, которая выкупилась у Фурукавы, всё верно. Она слова Симидзу подтвердила. Конечно, расстроена, сама-то ты как думаешь? Так что будем Эйко-сан оформлять. Ага, я тоже надеюсь. Ну ладно, потом ещё поговорим. Присматривай за ней и сама тоже лечись. Ну, всё, давай, выздоравливай.

Отключившись, Канэко потёр пальцами переносицу, затем виски. Эх, сейчас бы массажик! Надо было брать секретаршу. Глава клана Ки-Тора вздохнул. Ну, не доверял он женщинам — что ж тут поделаешь. Может, оно и шовинизм, как с осуждением говорят на западе, а всё-таки спокойнее, когда под боком бывший спецназовец, мастер меча и каратэ, а не кисейная барышня. Да и не доверил бы никогда Канэко посторонней девушке своих дел, а Ичиро — человек проверенный, знакомый ещё со времён войны. «Нет, обойдёмся, пожалуй, без массажа», — решил старейшина.

Глава 42

— Да, Хондзи-сан, — проговорил я, приняв вызов. — Слушаю вас.

Интересно, что ещё ты придумал.

— Кенджи, есть новости о твоём отце.

Пауза.

— Да? — выдавиля.

Надеюсь, он ещё не вышел. И выйдет не завтра. К такому квесту я пока не готов.

— Он освободится до конца недели. Надеюсь, ты найдёшь время встретиться с ним.

— Конечно.

Блин, как не вовремя!

— Я ещё свяжусь с тобой.

— Буду ждать, — лицемерно процедил я.

Открылись двери лифта, и мы с Исамой вошли в кабину.

— Сейчас пропадёт сигнал, — предупредил я дядя.

— Тогда спокойной ночи.

Он отключился.

А я поймал вопросительный взгляд соседа.

— Отца скоро выпустят. Дядя звонил предупредить.

— Отличная новость! — просиял Исама. — Очень интересно с ним встретиться.

— Уверен, вам придётся познакомиться, — ответил я.

— Ты не рад. Держишь на него обиду.

— Мой психоаналитик так считает.

— А ты не согласен?

Я задумался. Если речь шла о папаше Кенджи Исикавы, то, конечно, никаких обид у меня не было. Тем более, мужик сел, а не с любовницей сбежал. Тут даже предъявить нечего, в общем-то. Кроме того, что он якудза, но это уже такое дело — сами понимаете.

Кстати, якудза в Японии вполне легальна. В том смысле, что синдикаты не прячутся по подвалам и всё такое. Штаб-квартиры известны всем, на них даже особые таблички висят. И якудзы не занимаются мелкими кражами, грабежами и так далее. Крышуют порноиндустрию, проституцию, торгуют оружием, возят контрабанду и, конечно, производят и распространяют наркотики. При этом якудза вкладывают деньги в благотворительность и принимают активное участие в общественной и политической жизни страны. Короче, местная мафия — неотъемлемая часть жизни мегаполиса.

Но речь не об этом. А о том, что мой настоящий отец был не лучшим родителем. Думаю, даже якудза дал бы ему сто очков форы. Так что, возможно, я и держал где-то в глубине души на него обиду. Поэтому Исаме я ответил так:

— Не знаю. Пусть разбирается, раз специалист.

Сосед одобрительно кивнул.

— Правильно. Не вижу в таких сеансах ничего плохого. Некоторые психоаналитикам не доверяют. А, по-моему, зря.

— Зря, — согласился я.

Не одного моего знакомого психоаналитик вытащил из депрессии — и не только.

Мы вышли на своём этаже.

— Хочешь зайти? — предложил я.

— Если удобно, — просиял Исама. — У меня есть саке, кстати.

— Тащи!

— Я мигом!

Пока я отпирал дверь, сосед уже нырнул в свою квартиру и вернулся с бутылкой в руке. Непочатой. Это хорошо: значит, не бухарик, а просто держит на всякий случай.

— Заходи, — кивнул я.

Мы только что поели у родителей Исамы, так что решили обойтись без закуски. Я достал две керамические чашечки без ручек и с узким горлом, а мой сосед тем временем принялся подогревать саке. Тут требовалась небольшая сноровка, поскольку то, как зайдёт организму данный напиток, сильно зависит от его температуры. Исама справился, конечно.

Мы уселись на полу, поставив бутылку посередине. Японцы не чокаются, а поднимают сосуд с алкоголем, держа его обеими руками, и при этом кланяются друг другу.

— Твоё здоровье, — сказал я.

— И твоё, Кенджи-кун.

Опрокинув по чашечке, мы немного откинулись назад, опершись руками о пол. Исама при этом довольно похихикал и покивал собственным ощущениям. К местной мимике я так и не привык полностью. И едва ли научусь её имитировать. Поэтому я наверняка кажусь многим знакомым нелюдимым.

— Хорошее саке, — похвалил я.

Всё-таки, Исама приволок его. Надо быть вежливым.

Парень кивнул.

— Да, приличное. Секунду…

Он вытащил звякнувший мобильник, досадливо зарычал и пару мгновений остервенело тыкал в экран.

— Чёртовы рассылки! Как же они надоели!

— Откажись, — посоветовал я.

— А если однажды придёт что-нибудь важное?

— Например?

Исама пожал плечами.

— Не знаю.

— Ты прямо как самурай.

— В каком смысле?

— Они таскали мечи всю жизнь в расчёте на то, что однажды они могут пригодиться. Но у самураев хоть объективное оправдание имелось.

— Какое?

— Меч реально мог спасти жизнь.

— А… Ну, да, — согласился Исама, откладывая телефон. — Как твоя последняя фантазия окунуться с головой в мир французского кинематографа?

— Что? — нахмурился я.

— Ты говорил, что собираешься пересмотреть подборку французских фильмов каких-то там лет.

— Да? Наверное, пошутил.

— А что тут смешного? — не понял Исама.

— Если бы помнил, обязательно объяснил бы.

На этот раз сосед разразился хохотом. Даже по ляжкам себя похлопал.

Да, очень разный у нас менталитет. Однажды слышал, как женщина рассказывала подруге, что продавец в магазине обратился к ней как в замужней даме (там свой суффикс), решив по продуктам, что у неё есть семья. Смеху было — вы не поверите!

— Я только один французский фильм видел, — признался Исама.

— Какой?

— «Луна в сточной канаве». На название повёлся, если честно.

— Звучит поэтично.

— Именно так я и решил. В этом фильме есть сцена, где герой видит здоровенный рекламный плакат. На нём бутылка какого-то пойла и надпись: «Try another world».

— «Попробуй другой мир», — кивнул я.

— Ага. Там герой, в общем, пытается зажить другой жизнью. Не той, к которой предназначен. И этот плакат — символ, так сказать...

— Всё-всё, хватит! — замахал я руками. — Избавь меня от этих критических анализов. Давай лучше ещё выпьем.

— С удовольствием, Кенджи-кун!

Исама быстренько налил нам саке.

— Давай за то, чтобы ты полностью восстановился в скорейшие сроки! — предложил он.

— Спасибо. И тебе здоровья.

— Да я в норме. Странная кома была. Не понятно, из-за чего, главное.

— Ну, ты из неё вышел, и прекрасно.

— Ага. Давай, Кенджи-кун!

Мы подняли чашки, быстренько поклонились друг другу и выпили.

— Отлично! — констатировал Исама, аккуратно ставя свой токкури на пол.

— Да, очень хорошо, — согласился я.

Тёплый саке разливался по телу приятным теплом, расслабляя и погружая в лёгкую истому.

Исама тоже закосел. На его лице появилась неуверенная блуждающая улыбка.

— Кенджи-кун, — проговорил он медленно, — у тебя есть девушка?

Ого, на темы личной жизни перешли! Выходит, мы прямо близкие друзья стали.

Вообще, такие вопросы обычно служат вступлением к повествованию о собственной личной жизни. Поэтому я решил ответить.

— Нет, Исама-кун. Я пока совершенно один.

Собеседник мой сочувственно покачал головой.

— Всё ещё любишь её?

— Кого? — не понял я сразу.

— Симидзу-сан.

Ах, вот, о ком ты…

У Кенджи Исикавы была девушка. Миленькая такая, но с большими, на мой взгляд, странностями. Когда я переселился в этот мир, мне было не до чужих пассий. Я вообще в шоке пребывал. К счастью, девица эта «меня» бросила. С тех пор я о ней не вспоминал.

— При чём здесь она? — спросил я.

— Изводила тебя, пока вы вместе были, а теперь ушла, но всё равно причиняет тебе страдания! — заплетающимся языком выдал Исама. — Я же всё видел, пока вы вместе были. Как она тебя мучила!

О, похоже, Кенджи был неудачником. Хотя бывают, конечно, больные любови, когда и брутальные бруталы сыплются.

— Нет, Эйко здесь ни при чём, — сказал я. — Просто не встретил интересную девушку.

— Но в менториуме множество симпатичных тян.

— Тут ты прав.

— Но они тебя не интересуют?

Я подозрительно взглянул на собеседника. Не пытается ли он выяснить, как я отношусь к женщинам? Может, думает, что мы с Эйко расстались из-за моей ориентации?

— Мне девушки очень нравятся, — сказал я медленно и внятно. — Просто ни с кем не успел сойтись. Мы только поступили, да ещё я в больницу попал.

Исама быстро закивал.

— Да-да, верно. А из-за чего вы расстались?

Вот же привязался! Как будто я помню. Так, что она там бубнила-то?

— Мне кажется, она просто со странностями, — начал я уклончиво. — Вроде, реальной причины уходить и не было. Вроде разлюбила, надоел, не сошлись характерами. А Эйко говорила, что не может себя реализовать, а почему, я, мол, всё равно не пойму.

Я сильно не вникал, но, кажется, текст был примерно такой.

— Стало быть, вы не общаетесь? — спросил Исама.

— Нет, с какой стати?

— Не знаешь, как у неё дела?

А может, сосед интересуется именно моей бывшей?

— Откуда, если мы не общаемся?

Исама покивал.

— Ладно, жизнь продолжается. Найдёшь кого-нибудь получше, Кенджи-кун.

— Непременно.

— Я серьёзно. Даже чисто статистически…

— Вот давай без этого, ладно?

Исама воздел руки, сдаваясь.

— Как скажешь!

— Давай лучше ещё саке накатим.

Когда мы выпили, Исама вытер губы, бросил на меня осторожный взгляд и заявил:

— Просто я видел Эйко недавно. До того, как в больницу угодил. Не знал, стоит ли тебе говорить.

Мне было всё равно, но Кенджи должен был хоть немного страдать, так что я спросил:

— И?

— Выходила из машины с какими-то мужиками и девчонкой. Не хотел тебе говорить, да уж не сдержался, — виновато улыбнулся Исама.

— Не бери в голову. Это её дело. Меня давно не касается.

— Пора поискать замену. Ничто так не лечит разбитое сердце, как новая любовь.

— А есть конкретные предложения? Кандидатки?

Исама усмехнулся.

— Откуда?! Разве я похож на героя гаремника?

— Пожалуй, ты прав, — сказал я, чтобы закрыть тему. — Займусь этим в ближайшее время.

Мы посидели ещё полчасика, допив бутылку. Потом Исама взглянул на часы и начал откланиваться. Я его не задерживал. Меня с тёплого алкоголя развезло, и хотелось прилечь, подремать. А то и вовсе проспать до утра.

Так что мы распрощались, и я отправился принимать душ. Исама пообещал разбудить меня завтра. Я в ответ пригрозил отравить его фугу сашими. На том и расстались.

Глава 43

После больницы иногда на меня накатывала неясная тревога. Я списывал это на то, что во мне обживался паразит. Тварь срасталась с моим телом — так стоит ли удивляться, что моя психика била тревогу? Это то, с чем было смысл обратиться к психологу, но именно про это я говорить с Маэдой Ран не мог. Такой вот парадокс.

Иногда мне снились дурацкие сны. Конечно, кошмары бывали и прежде — как без них? Но теперь ночные видения отличались яркостью — словно в башке включался фильм. Гиперреалистичные сны заставляли организм реагировать паническим ужасом, так что пару раз я даже просыпался весь в холодном поту. Так я узнал, что это не выдумка писателей, как считал прежде.

Наконец, я решил поделиться с госпожой Маэдой своей проблемой, не упоминая о её возможной причине — магическом паразите. Было интересно, что скажет психолог.

После занятий я отправился к ней. Маэда Ран находилась в кабинете не одна. Офицер, ведший у нас политическую грамотность, сидел на краю её стола. Они мило ворковали. Я застал это, так как он, вероятно, забыл плотно прикрыть дверь. Пришлось отступить на пару шагов, закашлять и постучать.

— Входите! — излишне звонко отозвалась девушка.

Я распахнул дверь.

— Добрый день, Маэда-доно.

Сделав вид, что только теперь заметил политрука, я отвесил уставной поклон и добавил:

— Като-доно.

— Кадет Исикава, — кивнул он. — У вас занятие?

— Так точно, Като-сан, — поспешно проговорила подчёркнуто-деловым тоном девушка. — Кадет посещает реабилитационные сеансы после выхода из больницы.

— Понятно. Ну, не буду вам мешать, Маэда-сан.

Политрук удалился, а я занял место на стуле напротив психолога. После нескольких общих фраз девушка задала стандартный вопрос:

— Вас что-нибудь беспокоит, Исикава-сан?

— Честно говоря, да, офицер. В последнее время мне снятся кошмары. Слишком часто. И они очень яркие, реалистичные.

— Хм… — девушка раскрыла свой блокнот. — Раз реалистичные, вы, наверное, можете вспомнить хотя бы один?

Я кивнул.

— Так точно, Маэда-доно.

— Прошу, расскажите. И чем больше подробностей вы вспомните, тем лучше. Иногда незначительная, на первый взгляд, деталь может стать ключом к толкованию.

— Хорошо, постараюсь. Например, сегодня мне снилось, что я нахожусь в комнате площадью в четыре дзё, совершенно пустой, а из серых бетонных стен лезут всякие черви и тянутся ко мне. Извиваются и копошатся, как живой ковёр. А некоторые вроде мокриц или сороконожек. Может, сколопендр. И всё это происходит в абсолютной тишине. Словно я глухой. И вот они лезут, как ненормальные, а я стою в центре, весь сжавшись от ужаса, и едва дышу. А они хоть и без глаз, но я точно знаю, что они меня, твари, прекрасно видят! — я вдруг поймал себя на том, что нервно втянул воздух.

Да что ж такое?! Почему воспоминание о кошмаре так на меня подействовало? Картинка словно заново возникла в моей голове — почти так же ярко, как ночью. И всколыхнула подсознание, породив ощущение того же неконтролируемого ужаса. Больше всего меня выбесило, что я не владел собой. Как будто вся система самоконтроля, выработанная ещё в родном мире, и отшлифованная здесь, отключалась!

— А потом? — спросила Маэда Ран.

— Я проснулся.

Девушка помолчала, делая в блокноте пометки. Ручка порхала над листком, легонько прикасаясь к нему, чтобы отставить чёрточку или точку.

— Вы впервые видели этот сон? — осведомилась психолог.

— Нет, офицер. Мне этот сон уже в третий раз снится. За последнюю неделю.

Девушка подняла на меня внимательный взгляд.

— Навязчивое состояние. Что-то беспокоит вас.

— Не представляю, что.

Ещё как беспокоит! Во мне поселилась иномирная тварь, которая активно срастается с моим телом! И, что напрягало куда сильнее — с моими энергетическими каналами и узлами. Это я понял недавно. И меня это не обрадовало.

— Это мы и должны выяснить, — проговорила Маэда Ран. — Но мне нужно больше информации. Иначе анализ может оказаться однобоким. Есть ещё что-нибудь, что вас тревожит?

Я задумался. Ненадолго.

— Может, вы испытываете состояние дискомфорта время от времени? — подсказала психолог. — Панику?

— Панику нет. А неспокойно бывает. Неуютно.

— Чем вызвано такое ощущение? Есть предположения?

— Будто за мной всё время кто-то наблюдает.

— Всё время? — уточнила девушка.

Я кивнул.

— Да, это чувство прилипло ко мне несколько дней назад.

— А вы не замечали никого, кто следил бы за вами?

Конечно, замечал. Но это была слежка, о которой я знал, и она меня не беспокоила. Офицеру Маэде я говорил о другом.

— Нет, ничего такого. Кому я нужен?

Психолог скептически покачала головой. Она явно со мной не была согласна. Но вслух возражать не стала. Вместо этого спросила:

— У вас это чувство даже дома возникает?

Я задумался. А действительно: чувствую ли я дома, что за мной наблюдают? Поразмыслив, пришлось признать, что да! Я не обращал на это внимания, не задумывался об этом, но вопрос психолога заставил.

— Даже дома, офицер.

— Уверены?

Я кивнул.

— Так точно. Похоже, всё серьёзно, да? Паранойя?

— Не стоит делать поспешных выводов, кадет. Тем более, ставить диагнозы. Мы ещё даже не начали разбираться. Будем считать это сбором анамнеза.

— Как скажете, офицер.

— Правильно, что вы рассказали мне об этом. Лучше предупредить болезнь, чем её лечить.

Я бы сказал, что в данном случае требовалось уже лечение, но промолчал. И потом, возможно, дело было в интуиции, которая предупреждала меня об опасности, которую я пока не осознавал. Что, если за мной действительно наблюдает кто-то, помимо якудзы?

Маэда Ран расспрашивала меня ещё около получаса, делая пометки в блокноте. Потом заявила, что ей требуется всё обдумать, и на сегодня я свободен. Признаться, я испытал облегчение. Разговор затянулся, а у меня ещё имелись дела. Фирма требовала финансирования, и продажа катаны не была панацеей. Скоро понадобятся новые вливания. К тому же, надо на что-то жить.

Выйдя из кабинета, я взглянул на часы. Делать это при психологе было неприлично.

У меня было время пообедать, и я решил отправиться в столовую менториума. Надо сказать, готовили в ней очень неплохо. Конечно, до уровня знаменитого ресторана Токио «Весенняя Фудзияма» местным поварам было далеко, но со своей задачей они безусловно справлялись. К тому же, в столовой было куда привычнее, так как там студенты свободно болтали друг с другом, ведь почти все были знакомы. А вообще, в ресторанах и кафе японцы обычно сидят молча, переписываясь друг с другом при помощи мессенджеров. Считается, что мешать болтовнёй незнакомым соседям неприлично.

В общем, я поспешил в столовку нашего корпуса, но она оказалась закрыта. Через стеклянную дверь было видно, как люди в форме аварийной службы сражаются с прорванной трубой, идущей вдоль стены с умывальниками.

Пришлось выйти на улицу и двинуться к шестому корпусу, где тоже имелась столовая. Дорога отнимала минут семь-восемь. Я шагал, засунув руки в карманы форменной куртки, и думал о разговоре с Маэдой Ран. Напоследок она осторожно задала несколько вопросов о моей личной жизни. Даже будучи психологом, девушка смущалась, так как подобные темы здесь считаются неприличными, если беседу не ведут близкие друзья.

Я задумался. У меня личной жизни как таковой не было. Время от времени я знакомился с девушками и проводил с ними некоторое время, но ни во что серьёзное не вписывался. Так что тут вопросы офицера Маэды ушли в молоко.

Однако у Кенджи Исикавы личная жизнь имелась. Я знал о ней совсем мало. В основном, со слов его знакомых и друзей. Но поскольку мне такие разговоры было поддерживать трудно, я старался их избежать, а потому информацию собрал крайне скудную.

С последней его девушкой, о которой толковал Исама, я постарался развязаться как можно скорее — тем более, что она и сама стремилась к этому. Видимо, с Кенджи у них шло не совсем гладко.

Я знал, что они с Эйко Симидзу прожили примерно полгода. Девушка с самого начала показалась мне импульсивной, зацикленной на какой-то идее. Она словно захватила её целиком. Я не расспрашивал, конечно. У меня тогда своих проблем хватало. Я умер и переродился в теле японского подростка в другом мире, полном магии, если помните.

В Эйко было что-то стремительное, независимое. Кажется, она не могла мириться с тем, что должна считаться с кем-то ещё, возвращаться каждый день домой, готовить обед, ужин, стирать и так далее. И это при том, что я был уверен: она любила Кенджи.

В принципе, девушка мне даже понравилась. Но она была не моей девушкой, а, кроме того, я был малость занят тем, что пытался не свихнуться при попытке осознать: свершившееся со мной — реальность!

Что я знал об Эйко? Мало. Подруги у неё отсутствовали, родители умерли несколько лет назад — погибли во время отпуска в перевернувшемся автобусе. Девушка регулярно ходила к какой-то гадалке. Понятия не имею, зачем. В этом мире реальной силой предвидения обладают только Провидцы, но люди всё равно верят шарлатанам, варящим приворотные зелья у себя на кухне. Видимо, такова природа человека, в каком бы мире он ни жил.

Вдруг я резко остановился — прямо посреди дорожки. Вновь накатило тревожное чувство, будто за мной следят. По спине пробежал холодок, а в животе на пару секунд всё сжалось в тугой клубок.

Я огляделся, но никто даже не смотрел в мою сторону. Не считая пары кадетов, едва не врезавшихся в меня.

Никаких внешних признаков скрытого наблюдения, которые я умел замечать очень хорошо благодаря многолетним тренировкам! Тем не менее, тревога не проходила — напротив, становилась лишь сильнее, и к ней добавился липкий страх. Сердцебиение резко участилось, в глазах потемнело, предметы вокруг потеряли цвет. Мир стал вдруг монохромным, как старое фото. Звуки исчезли, и на несколько секунд я погрузился в полную тишину — совсем как в кошмаре, о котором я только что рассказывал психологу!

Глава 44

Приступ прошёл так же внезапно, как и появился. Меня бил озноб, по спине лился холодный пот, на лице выступила испарина. Утерев лоб дрожащей рукой и тяжело дыша, я снова огляделся. Всё было как обычно: кадеты шли мимо, никто мной не интересовался. Только одна девушка замедлила шаги и участливо поинтересовалась:

— Тебе нехорошо?

Я покачал головой.

— Всё в порядке, спасибо. Просто жарко.

Кивнув, девушка поспешила дальше.

А я поплёлся в сторону шестого корпуса. Есть уже не хотелось, но я понимал, что всё равно должен заправиться. Армейская привычка. Каждый солдат понимает: если не поел сегодня, пока была возможность, можешь не поесть и завтра. Пользуйся шансом, пока он есть.

Я снова машинально взглянул на часы. Сначала решил, что они сломались. Если верить стрелкам, я простоял на месте не несколько секунд, как мне показалось, а, по меньшей мере, минут пять. Ничего не понимая, я достал смартфон и проверил время. Всё верно: я проторчал посреди дорожки куда дольше, чем думал! Что вообще со мной происходит?! И сможет ли разобраться в этом милая офицер Маэда? Я очень сомневался.

Студенты поглядывали на меня подозрительно, и я пошёл дальше. Не успел убрать в карман телефон, как он зазвонил. Это был Исама.

После лекции мы разделились. Я отправился к психологу, а он решил сделать конспекты в библиотеке.

Помедлив, я скинул вызов. Не до Исамы сейчас.

Через минуту смартфон зазвонил снова. Вот ведь настырный! Я достал мобилу, чтобы сбросить вызов, но на экране высветилось совсем другое имя.

У Кенджи имелась подруга детства. Вроде как они вместе росли. Или учились в школе. Уже не знаю подробностей. И вот она звонила. Надо было сбросить и её, но меня вдруг одолело любопытство. Так что я переместил большой палец с красной трубки на зелёную и прикоснулся к экрану.

— Привет, Амайя-сан, — проговорил я, поднеся трубку к уху. — Как дела?

— Плохо… — голос у девушки был совершенно убитый, казалось, она с трудом сдерживает рыдания.

Ну, только этого не хватало! Надо было отклонить звонок… Правильно говорят: любопытство сгубило кошку.

— Что случилось? — спросил я.

— Не… могу сказать.

Зачем тогда звонишь?! Я едва не задал этот вопрос вслух. Вместо этого проговорил:

— Почему?

— Ну, просто. Так… будет лучше, — голос Амайи задрожал.

— Успокойся, пожалуйста. Пока человек жив, всё не так уж плохо.

Вздохнув, я добавил, заранее ругая себя:

— Скажи, что случилось, и мы постараемся решить твою проблему.

Чёрт, зачем ты это ляпнул?! Ты не знаешь эту девчонку, она тебе никто! Наверняка поссорилась с парнем и обзванивает всех друзей подряд, чтобы поплакаться!

— Нет, ничего решать не надо. Просто… мне не хочется оставаться одной.

О, ну отлично! У меня полно дел, а ей одиноко… Серьёзно, не надо было отвечать на звонок! Но я это сделал. Поэтому спросил:

— А где твои родители?

— Они за городом. Поехали навестить наших родственников. Вернутся только завтра вечером.

— Ясно.

— Кенджи-кун?

— Да? — отозвался я осторожно, чувствуя, к чему ведётся разговор.

— Приезжай ко мне. Пожалуйста!

Вот так прямолинейность! Я помедлил. Надо отказаться! У меня совсем другие планы имелись на сегодня. Но я ответил на звонок, и девушка просила о помощи. И кто знает: вдруг у неё реальная проблема?

Я подавил тяжёлый вздох. Проклятье! Просто пошли её!

— Конечно, Амайя, о чём речь, — вместо этого сказал я в трубку.

Болван!

Наверное, всё дело было в приступе. Он сбил меня с толку. Хотелось взять паузу, переждать где-то… Например, у этой почти не знакомой мне девушки.

— Правда?! — Амайя явно обрадовалась. — Как здорово! Адрес помнишь?

— Нет. Давно у тебя не был.

Никогда, на самом деле.

— Серьёзно?! Ну, ты даёшь! Ладно, запоминай.

Девушка продиктовала название улицы и номер дома. На всякий случай я сразу забил их в смартфон.

— Может, хоть намекнёшь, что случилось? — спросил я, хватаясь за соломинку: если ответит, что разосралась с парнем, отбрехаюсь и не поеду.

С этим она и сама как-нибудь справится.

— Нет, правда, лучше не спрашивай. Я не могу ничего объяснить, честно. Да это и неважно. Мне просто нужна компания.

Блин!

— Ладно, не настаиваю. Приеду примерно через полчаса.

— Хорошо. Я буду ждать. Спасибо, Кенджи-кун!

Завершив разговор, я вошёл в столовую и, осмотревшись, к своему удивлению, сразу заметил восседавшего перед грудой еды Исаму! Он тоже меня увидел и яростно замахал рукой.

— Кенджи, где ты ходишь?! — накинулся он, едва я подошёл. — В нашей столовке прорвало трубу, она закрыта. Все ломанулись сюда. Я успел набрать нам жратвы! Это было нелегко, но штурм удался!

— Ты поэтому звонил?

— Ага. А ты чего звонок скинул?

Я придвинул коробку с едой, открыл и взял палочки.

— По дороге что-то поплохело.

— Да ладно?! — тон у Исамы сразу стал озабоченным. — Сердце, что ли, прихватило?

— Да нет. Так, приступ паники небольшой.

— Наверное, это после больницы. Всё-таки, на тебя напали. Пытались убить.

— Да, скорее всего, дело в этом. Слушай, вкусно!

— Ага, угощайся. Ты расскажешь об этом офицеру Маэде?

— Думаю, да.

— Расскажи обязательно. Она психолог, такие вещи по её части.

— Ну, да.

— У тебя точно всё прошло? А то, может, до медпункта дойдём?

— Да я в порядке. Просто минутная слабость.

— Уверен?

— Абсолютно.

— Ладно. Но смотри: если что, не молчи. В конце концов, не в лесу живёшь — кругом люди.

— Договорились. Играть в героя не стану.

Исама поглядел на меня очень внимательно и вдруг отложил палочки для еды. Что это с ним? Вроде, не похоже на моего беспокойного соседа.

— Кенджи-кун. У меня есть к тебе дело. Довольно серьёзное.

Этого ещё не хватало! Вздохнув (который раз за день?), я кивнул и сказал:

— Выкладывай.

Глава 45

Исама молчал, словно не мог решиться. Похоже, стряслось что-то необычное. Я ждал, не желая его поторапливать. Наконец, Исама проговорил, понизив голос:

— Сегодня во время занятий меня вызвал офицер Като. Помнишь?

Было дело: Исаму выцарапали с тренировки в додзё. Вернулся он только к самому концу. Я спросил, в чём дело, но он ушёл от ответа. Я не настаивал: это было бы неприлично.

— Помню, Исама-кун. Тебя долго не было. Не думал, что твоё отсутствие было как-то связано со мной.

Я добавил последней фразе вопросительную интонацию.

Исама поджал губы.

— Да, Кенджи, речь шла о тебе.

— И что спрашивал Като?

— Офицер Като не спрашивал ничего.

Хм… Интересненько. Для кого же тогда политрук вызывал Исаму? Может, для психолога? Но это было бы странно: как Маэда Ран могла говорить о своём пациенте с другим человеком, при этом сохраняя конфиденциальность?

— В кабинете Като-доно меня ждали два офицера из отдела «SD-5»! — тихо проговорил Исама.

Вот это новость! Значит, императорские ястребы всё же заинтересовались пропажей магического паразита. Что ж, ожидаемо. Но почему они начали издалека? Вернее — с Исамы.

— О чём они тебя спрашивали?

— О тебе. Как живёшь, с кем общаешься.

— Только общие вопросы?

Исама пожал плечами.

— В общем, да.

Но я видел, что парень подавлен встречей и едва ли способен анализировать беседу с ястребами. Придётся задавать наводящие вопросы.

— Они спрашивали о чём-то подробней, чем про остальное? Как тебе показалось, что их больше всего интересовало?

— Кенджи, почему они вообще пришли по твоему поводу?!

— Думаю, из-за покушения.

— Но это дело полиции.

Про магического паразита я объяснять не стал. Просто развёл руками.

— Исама, послушай. О чём тебя расспрашивали наиболее подробно? Задавали несколько вопросов на одну тему, уточняли детали. Успокойся и подумай. Может, тогда станет ясно, что им нужно.

Исама постарался сосредоточиться. Уставился в стол, даже глаза закрыл. Просидел он так минуты две. Пришлось терпеливо ждать. Наконец, приятель кивнул сам себе и поднял на меня взгляд.

— Думаю, больше всего ястребов интересовало, как продвигается твоё обучение в додзё. Не сделал ли ты рывок в развитии, особенно в использовании духовных техник.

Понятно. Плохо, очень плохо! Ястребы подозревали, что паразит достался мне. Отсюда и вопросы про резкий прогресс. Значит, в ближайшее время мной займутся. Отдел «SD-5» дела на самотёк не пускает.

— Кенджи! — Исама огляделся и подался вперёд, хотя нас и так никто не слышал. — С меня взяли слово, что я тебе ничего не скажу! Но я не мог промолчать! Мы же друганы!

— Спасибо, Исама, — ответил я, испытывая к парню искреннюю признательность.

Ему было нелегко нарушить слово, да ещё и данное офицеру. Тем более, представителю данного ведомства. Честно говоря, я был по-настоящему тронут.

— Это останется между нами, Исама-кун.

Парень кивнул.

— Спасибо.

— Это тебе спасибо. Не знаю, что им от меня надо, но лучше быть готовым.

Мы поболтали ещё немного и отправились на занятия. До конца учебного дня оставались две лекции.

После них мы отправились на парковку.

— Есть планы на вечер? — поинтересовался Исама.

— Да. Одна старая знакомая позвонила. У неё какие-то проблемы. Просила помочь.

Исама понимающе кивнул.

— Хочешь поеду с тобой? — предложил он.

— Нет, думаю, справлюсь.

— Смотри: девчонки иногда придумывают беды, чтобы затащить к себе парня.

— Спасибо, Исама-кун, но мы с ней просто друзья. Или вроде того.

Я не очень ясно представлял, какие именно были отношения у Кенджи Исикавы с Амайей. Но явно не любовные.

— Это ничего не значит, — авторитетно заявил Исама. — Вдруг она в тебя тайно влюблена?

В Японии обожают истории о любви. Особенно драматические. Если в конце кто-нибудь умрёт, вообще, считай, шедевр. Конечно, если умрёт красиво.

Заверив приятеля, что ничего подобного мне не грозит, я забил адрес Амайи в навигатор и выстроил маршрут.

— До вечера, — махнул мне, отъезжая на своём байке, Исама. — Или до завтра.

Нет, оставаться у Амайи на ночь я не планировал. У меня имелись дела поважнее, чем крутить шашни с подругами моего… В общем, вы поняли.

Мотор завёлся, и я покатил через Токио.

Пока шли последние занятия, погода испортилась: небо затянули алюминиево-серые облака, солнце висело на его фоне умирающей лампочкой, а с севера беспрерывно дул резкий пронизывающий ветер. И не подумаешь, что несколько часов назад можно было с удовольствием прогуляться, щурясь на голубое небо.

Чтобы взбодриться, я включил встроенный в мобильник плеер и активировал встроенные в шлем динамики. Они сопрягались со смартфоном по блютусу.

Зазвучала композиция одной из моих любимых групп. Тяжёлый рок, но очень мелодичный.

Я машинально покачивал головой в такт.

Но музыка не отвлекла меня от мыслей о появлении на горизонте отдела по контролю. Чем мне это грозит? Наверняка скоро они явятся ко мне. И церемониться не станут. Проверят на наличие паразита, обнаружат его и… Что будет дальше, я не представлял. С одной стороны, я, вроде, не виноват, что обзавёлся им. С другой стороны, скрыл данный факт. Наврать, будто не знал, что заполучил иномирную тварь, не удастся. Такое не пропустишь.

Вытащат её из меня? Каким образом?

Из менториума наверняка попрут. Хорошо, если только этим и ограничится.

В какой-то миг я понял, что стало очень жарко. Подняв стекло шлема, я вытер перчаткой лицо. Но это не помогло. Пришлось остановиться у обочины. Справа переливалась зелёным и красным витрина обувного магазина. От мельтешения заслезились глаза.

Стащив шлем, я вытер ладонью со лба пот. Да что ж такое?!

Надо просто отдышаться, освежить голову. Но спустя полминуты я почувствовал подступающую к сердцу тяжесть — словно невидимая рука начала медленно сжимать его. Дышать стало трудно.

Перейдя в режим гэнсо, я проверил, не в паразите ли дело. Но он сидел смирно. Вредительством не занимался.

В чём же дело?! Ведь физически я здоров. Был, по крайней мере, ещё совсем недавно…

Вдруг я понял, что доносившаяся из динамиков шлема музыка пропала, и вместо неё раздавался быстро нарастающий треск. Он становился всё громче. Слишком громким… А ведь это всего лишь встроенные динамики. Я держал шлем в руках, а звук был, словно из приёмника! Похоже, что-то сломалось. Или просто смартфон завис.

Вытащив его из кармана, я снял блокировку и уставился на экран.

Как ни странно, приложение утверждало, что песня продолжает исправно звучать. Значит, проблема в динамиках. Я сбросил сопряжение, чтобы обновить — мало ли поможет — и замер от удивления: треск не прекратился! Он продолжал доноситься из отключённых от смартфона динамиков. И вдруг на фоне треска раздался хохот — торжествующий, каркающий, омерзительный.

Глава 46

Я чуть не выронил мобильник. Накатила волна омерзения. Во рту пересохло, язык прилип к нёбу, по лицу градом катился пот. Проклятье, я не контролировал себя! Тело не слушалось, сознание — тоже!

Непривычное для меня состояние почти повергало в панику!

Шумно дыша, я закрыл глаза. «Это просто кажется, просто кажется!» Спокойно, парень! Возьми себя в руки. Это просто подключился левый гаджет. С него звук и идёт.

Открыв глаза, я уставился на шлем. И вдруг воцарилась тишина! Ни треска, ни хохота. Динамики снова стали обычной гарнитурой.

Нет, один только звук не мог довести меня до такого состояния. Это я отлично понимал. Что-то влияло на меня. Возможно, паразит. Я ведь понятия не имел, как происходит сращивание симбионтов.

Надо было ехать дальше, но меня ещё колбасило. И вдобавок, стоило представить, что я надену шлем, в котором снова может зазвучать мерзкий хохот, как подкатывала тошнота.

Так, проведём самодиагностику. Что со мной по факту?

Ослабевшие ноги слегка дрожали даже при том, что я сидел на мотоцикле. В висках стучало. Грудь судорожно вздымалась, по вискам катился холодный пот, руки тряслись. Похоже на приступ вегето-сосудистой дистании, спазм сосудов. Может, давление скакнуло.

Я снова вытер дрожащей рукой пот с лица.

А вдруг… Чёрт, такая мысль прежде мне в голову не приходила! Но исключать этого было нельзя. Ведь что я знал о своём теле?

Что, если у Кенджи Исикавы шизофрения?! Галлюцинации, паранойя?

Прежде я этого не замечал, но ведь развитие болезни могло быть спровоцировано. Тем же магическим паразитом.

Надо бы проверить, не было ли в роду Исикава сумасшедших.

Наконец, минут через десять приступ прошёл. Так, словно и не было его. Это тоже казалось странным: организм не может восстанавливаться настолько резко. Всё равно остаётся слабость или ощущение пришибленности. Но я вдруг понял, что чувствую себя прекрасно. Совсем как до приступа.

С опаской натянув шлем, я пару минут посидел, ожидая, что услышу треск или хохот. Ничего подобного. И всё же, подключать смартфон не стал. Заведя мотор, поехал к дому Амайи в тишине. По пути набрал девушку.

— Алло, это Кенджи. Еду к тебе.

— Отлично, я жду тебя!

Судя по голосу, Амайя очень обрадовалась. Странно, что она почти не проявлялась за то время, что я находился в теле её приятеля. Звонила примерно раз в месяц, и мы болтали ни о чём. Я так просто из вежливости, по правде сказать. Один раз Амайя приходила в гости, найдя какой-то повод. Был один из местных многочисленных государственных праздников. То ли тезоименитство императрицы, то ли ещё что.

Девушка ждала меня возле подъезда. Начал накрапывать дождь, так что она стояла под большим прозрачным зонтиком. Завидев меня издали, поспешила навстречу, робко улыбаясь.

— Привет, Амайя-сан, — сказал я, стягивая шлем. — Давно не виделись. Что у тебя случилось? А, я же обещал не расспрашивать. Извини.

Вместо ответа девушка бросилась мне на грудь. Она не плакала, только крепко вцепилась пальчиками в куртку. Это было малость неожиданно, так что я замер на несколько секунд. Потом, конечно, обнял.

— Ну-ну. Спокойно. Пойдём домой.

Амайя кивнула и отпустила меня. Я забрал у неё зонт.

— Извини! — пробормотала она, коротко поклонившись, глядя в асфальт.

— Да ну, брось! Женские объятия я как-нибудь переживу. Случались и пострашнее испытания. Давно ждёшь?

— Нет, минут пять.

— Ну, пошли. Чего тут стоять?

— Да-да, Кенджи-сан, конечно!

Когда мы поднялись на лифте на пятый этаж, Амайя отперла дверь и пропустила меня вперёд. Кенджи, возможно, здесь и бывал, а я — нет. Так что остановился в маленькой прихожей.

— Проходи в мою комнату, — сказала девушка. — Вот тапочки приготовила. Я сейчас!

Она ускользнула на кухню. Судя по звукам, сунула что-то в микроволновку. Затем налила воды в чайник, щёлкнула конфоркой. Слух у меня был острый, натренированный.

Побродив по квартирке, я отыскал девичью комнату. Здесь на стенах висели огромные плакаты азиатских групп. Женоподобные солисты в светлых и ярких костюмах сверкали серёжками и улыбками.

Я расположился на подоконнике. За стеклом уже вовсю лил дождь.

Через минуту вошла Амайя. Она робко улыбнулась.

— У тебя, наверное, были свои планы на сегодня, Кенджи-сан.

— Конечно, были. Наполеоновские. Посмотреть телевизор, посидеть в Интернете, пожрать и поспать. Вместо этого примчался к тебе, так что цени.

Я врал, конечно. Планы у меня имелись совсем иные. И я не терял надежды к ним вернуться. Эта девочка решила, что я останусь у неё? Нет, это вряд ли.

Амайя с благодарностью улыбнулась.

— Я ценю, Кенджи-сан. Честно!

— Ну, то-то.

— Сейчас будет готов ужин. Ты, надеюсь, ещё не ел?

— Обедал только. Слушай, может, всё-таки расскажешь, что случилось? Обещаю сохранить всё в тайне. А то я не знаю, что и думать.

Девушка отрицательно покачала головой.

— Правда, не могу! Так будет лучше.

Ишь, упрямая какая. Если только… А вдруг ей просто нечего рассказывать? Может, Исама прав, и это — всего лишь уловка, чтобы затащить меня к себе, пока нет родителей дома?

— Я не буду жаловаться и хныкать, — улыбнулась девушка. — Просто мне нужна компания, друг, чьё-то плечо — чтобы не чувствовать себя одинокой.

Ну-ну. Посмотрим. Но надолго я здесь точно не задержусь. Решать проблему — одно. А просто составлять компанию — слишком расточительно.

На кухне запищала микроволновка.

— Пошли ужинать, Кенджи-сан. У меня есть твой любимый тофу.

— Серьёзно?

Я люблю тофу? Впервые об этом услышал. Козий сыр обладал весьма специфическим вкусом. Не сказал бы, что я тащился с него. Скорее, наоборот. Но придётся съесть кусочек. Дабы поддержать легенду о Кенджи Исикаве, любителе тофу.

Глава 47

Поставив на пол тарелки, девушка включила музыкальный центр. Заиграла ритмичная танцевальная композиция.

Я уселся, подвернув ноги. К счастью, Кенджи привык к такой позе с детства. Иначе я бы долго не просидел.

— Не против? — спросила Амайя, подразумевая музыку.

Я пожал плечами. Попсовые группы не мой формат, но едва ли у девушки в подборке найдётся тяжёлый рок.

— Это твой дом, — сказал я.

— Отлично, — Амайя указала на тарелки. — Налетай. Не буду врать, что сама готовила. Не было настроения. Так что просто сбегала в ближайший магазин.

— Спасибо, — я взял палочки. — Выглядит отлично.

— Да, я там часто покупаю. Хорошо готовят.

Обмакнув ролл в соевый соус, я отправил его в рот и с наслаждением принялся жевать. Местная кухня не надоедала, ибо вариантов приготовления данного блюда имелось множество. Да и остальные могли похвастать вариантами.

— Отлично! — кивнул я.

— Бери тофу.

— Спасибо.

Я покосился на светлые кубики козьего сыра. Ладно, почему бы и нет? Взял кусочек. Амайя ждала вердикт. Пришлось изобразить наслаждение. Девушка просияла.

— Ты словно кицунэ, — сказала она.

— Лиса-оборотень?

— Ну, да.

Чёрт, зачем я уточнил?! Это всё равно, как если бы в России человек переспросил, кто такая Баба-Яга. Ну, ладно, ерунда.

— Почему?

— Они же обожают тофу.

— Ах, да. Точно.

Я понятия прежде об этом не имел.

— Ночевать останешься? — вдруг спросила Амайя, опустив глаза.

Хм… Всё-такие, какие отношения были у Кенджи с этой девушкой? Судя по всему, она в него по уши влюблена.

— Нет, к сожалению, не смогу, — ответил я. — У меня ещё дела, которые я не могу перенести.

Амайя покивала с видимым сожалением.

— Конечно, я понимаю.

— Но пока что у меня есть свободное время.

— Да, это здорово.

Дальше ели молча. Пауза была неуютной, но я не парился: в конце концов, это не моя подруга.

— Я поставлю чайник, — сказала Амайя, когда мы покончили со снедью. — Зелёный?

— Ага.

— С бергамотом?

— Нет, без всего.

Брови девушки приподнялись.

— Изменил привычке?

— Да, надоел этот бергамот.

— Ясно. Ладно, как скажешь.

Амайя занялась приготовлением чая. Поставив чайник, принесла чашки. Миленькие такие, с нарисованными листьями бамбука. Узкие и острые, они напоминали кинжалы.

— Кенджи, ты веришь в жизнь после смерти? — спросила вдруг девушка.

Вопрос застал меня врасплох. Я не ожидал, что темы для беседы будут настолько серьёзными.

— Типа, реинкарнация и всё такое? — уточнил я.

— Да. Бессмертие души.

— В душу я верю.

Чуть не добавил «теперь».

— А во что нет?

— Не уверен насчёт перерождений. Как-то сомнительно.

Ха! Мне ли в этом сомневаться да? Но ведь мой случай явно был исключением. Что-то пошло не по плану? Потому что моя душа выбила из тела душу Кенджи Исикавы. А реинкарнации — явно про другое.

Амайя задумчиво помолчала. Насыпала заварку в пузатый белый чайник.

— А какой он, дзигоку? — сказала она через минуту.

— Откуда мне знать? Я там, слава… В общем, не был. И надеюсь, что не попаду.

Девушка вздохнула.

— Все надеются. Но как ты думаешь?

— Как выглядит ад?

— Ага.

— Без понятия. Никогда об этом не задумывался.

— Серьёзно?

— Да. Зачем? Если попаду — узнаю. Во всяком случае, уверен, что тебе не о чем волноваться.

Боже, я терял здесь время! Зря приехал. Надо найти повод смотаться. Девчонка не казались сильно подавленной. Похоже, просто затащила парня к себе в надежде заарканить.

Амайя взглянула на меня как-то странно, её губы вздрогнули, словно она хотела что-то сказать, но передумала.

— Сейчас заварю, — проговорила она, ибо чайник как раз вскипел. — Надо подождать немного.

— Слушай, а ты чего такими материями заинтересовалась? — спросил я.

— Да так. Не обращай внимания. Просто в головупришло.

Ну, ладно. Я особо и не собирался.

Мы пили чай, болтали, и постепенно разговор переключился на другие темы, лёгкие и непринуждённые. Девушка расслабилась, хотя временами на неё словно что-то накатывало, и она на минуту-другую замыкалась в себе. Тогда я ловил на себе её напряжённый взгляд. Может, пытается оценить свои шансы? Типа, кто перед ней сидит: потенциальный бойфренд или просто друг?

Спустя некоторое время я почувствовал, что мне нужно в туалет, и поднялся.

— Отлучусь ненадолго. Не скучай.

— Постараюсь.

В Японии к физиологическим отправлениям организма относятся просто, не видя в них ничего постыдного. В принципе, мы с Амайей могли бы хоть геморрой обсудить. Будь он у кого-нибудь из нас, конечно.

Справившись с нуждой, я переместился к раковине, чтобы помыть руки. Заодно машинально взглянул на себя в зеркало.

Чёрт, я сейчас выглядел куда моложе, чем в родном мире в том же возрасте! Хотя это для всех местных нормально. То ли дело в питании, то ли в строении черепа и связанной с ней мимики.

Вот только бесцветные волосы и глаза делали меня белой вороной. Нет, тут многие красились в альбиносов. Но по ним это было видно. Брови и ресницы он обычно не трогали, оставляя чёрными.

Сполоснув лицо, я пригладил волосы, постриженные по моде: длинная чёлка набок и художественный беспорядок, в целом.

Больше всего меня напрягали почти прозрачные глаза. Это было ненормально даже для альбиноса. Обычно в них радужки серые или голубые. Нет, не красные, как некоторые думают.

У меня же зенки издалека могли сойти за бельма. Врач сказал, что, как ни странно, это не портит моё зрение. Он долго объяснял, в чём там дело, но все его рассуждения снабжались таким количеством вводных слов типа «судя по всему», «вероятно» и «возможно», что я очень быстро понял: он понятия не имеет, в чем дело. Ну, да ладно. Главное, что это не снижает зрение.

Закрутив кран, я вернулся на кухню. Амайя пила чай с неизвестной мне выпечкой.

— О чём поговорим? — спросила она. — Кстати, если хочешь, покури. Родителей нет, а к их приезду запах выветрится.

— Нет, спасибо, — сказал я и, чуть помедлив, добавил: — Бросил.

— Да? Молодец. Это правильно.

— Согласен.

— Лучше себя чувствуешь?

— Да, гораздо.

— Главное, не начинай опять.

— Обещаю.

Учитывая, что я и не курил, обещание далось мне легко.

— Ты… сейчас работаешь?

Я понятия не имел, чем девушка занимается, так что приходилось прощупывать почву для беседы.

— Да, конечно.

— Всё там же?

Амайя помедлила, прежде чем ответить.

— Ага.

Прозвучало это несколько сдавленно.

— И как дела на работе?

Девушка вдруг выронила надкушенную печенюшку (или что там было) и затряслась. На глаза у неё навернулись слёзы.

Чёрт, зачем я полез с расспросами?! Сидел бы себе молча, хлебал чаёк!

— Ты чего?! В чём дело?

Замотав головой, Амайя уткнулась лицом в ладони.

Пришлось встать и переместиться к ней. Присев, я обнял девушку за плечи. Они вздрагивали судорожно и вполне натурально. Нет, Амайя не прикидывалась, давя на жалость. У неё реально что-то случилось.

— Думаю, тебе лучше рассказать, в чём дело, — мягко сказал я. — Может, мне удастся тебе помочь.

Отняв ладони от лица, девушка прижалась к моей груди. Тонкие руки обвили шею.

Я неуверенно погладил Амайю по мягким волосам. Так, и к чему мы пришли?

Сидели мы в такой позе не меньше двух минут. Терпеть не могу женские слёзы и вот эти вот утешения. Не моё это.

Так что испытал облегчение, когда девушка, наконец, подняла заплаканное лицо и посмотрела на меня.

— Я так рада, что ты приехал! — прошептала она.

— Да не вопрос. Но давай поговорим о том, что у тебя за проблема, и как её ре…

Неожиданно Амайя потянулась ко мне губами. И даже глаза заранее прикрыла.

Ясно: горе любви не помеха.

Я едва успел отстраниться. Нет, с либидо у меня всё в порядке, но не спать же с чужой подружкой, да ещё в печали.

— Лучше не надо, — твёрдо сказал я.

В глазах Амайи мелькнуло сожаление, и она снова уткнулась мне в грудь.

Точно зря я приехал!

Глава 48

— Ну, и что мы здесь имеем? — протянул Риота, задирая голову и разглядывая ничем не примечательный жилой дом. В руке у него был неизменный энергетик. — Надеюсь, мы не зря тащились в такую даль!

— Давай без разговоров! — недовольно пробурчал Хизеши, поднимаясь на крыльцо и яростно дёргая дверь. — Замок, блин!

— Прикинь, запираться люди стали, — сочувственно покачал головой Риота. — Никогда не было, и вот опять. Не иначе, как опасаются, что к ним вломится бугай с приятелем.

— Не надо хохмить, — предупредил бугай, пристально рассматривая домофон, словно тот скрывал от него какую-то тайну. — Сраные технологии!

— Слушай, Хизеши, ты вот иногда, как нормальный человек, разговариваешь, а иногда как, быдло. Это отчего так, а?

— Душу в себе интеллигента.

— Типа, чтобы соответствовать образу?

— Ага. Типа.

Риота достал из кармана универсальный электронный ключ, прижал к домофону, нажал несколько кнопок. Прибор помигал, подбирая несложный код. Замок жалобно пикнул.

— Что бы мы делали без высоких технологий, — пропел блондин, открывая дверь. — Прошу, любезный.

— Очень мило с твоей стороны, — буркнул Хизеши, заходя.

— Ну, так. Мало ли кто за дверью.

— Настоящий друг, — Хизеши затопал по тёмной лестнице. — На тебя не страшно положиться.

— Был бы ты бабой, было бы не страшно. А так — не советую.

— Ладно, кончаем трёп, — предупредил амбал, выходя на площадку третьего этажа. — Кажется, нам сюда, — он указал на дверь с истёршимся номером. — Чувствуешь что-нибудь?

— Пока нет.

— Ладно, давай звонить.

Риота поднял руку и нажал белую вогнутую кнопку. Ни звука.

— Сломан, что ли? — блондин поставил банку на площадку, снова надавил звонок.

На этот раз подержал подольше.

Хизеши нетерпеливо подёргал дверь.

— По-моему, тут только задвижка, — сказал он.

— Значит, внутри кто-то есть.

— Щас узнаем, — бугай забарабанил в дверь кулаком.

Ноль реакции.

— Боится, может? — предположил Риота.

— И я её понимаю, — прогудел амбал. — Но мне на это насрать. Канэко велел её тряхнуть, и мы войдём!

— Тогда давай быстрее, пока она полицию не вызвала.

— Не вопрос, — Хизеши отошёл на пару шагов и бросился на дверь.

Она прогнулась, затрещала, но устояла. Бугай повторил попытку.

— В другую сторону, — смиренно сказал Риота. — Она открывается «на себя».

Хизеши взглянул на дверь, как на личного врага, подлого, мелочного и коварного. Взялся огромной лапищей за ручку и рванул на себя. Дверь распахнулась, запор повис на одном наполовину вывороченном шурупе.

— Давай быстро! — шепнул Риота, заходя первым. — И прикрой за собой.

Они пересекли крошечную прихожую и оказались в гостиной. Здесь всё было декорировано, как в дешёвой театральной постановке: тяжёлые чёрные шторы, сувениры с намёком на мистицизм, карты, стеклянные шары и развешанные по стенам жуткие маски. В квартире царила тишина, только тикали настенные часы на батарейке.

Хизеши достал пистолет — свой любимый хромированный «Орёл пустыни».

— Чувствуешь? — спросил Риота, принюхиваясь.

— Угу. Воняет чем-то!

— Крысами, что ли, — пробормотал Риота.

— Дай-то, — скептически отозвался Хизеши.

Блондин отлично понял, что имел в виду напарник.

Изрядно помрачнев, приятели прошли через гостиную и оказались в соседней комнате. Шторы здесь были плотно задёрнуты, а мебель сдвинута к стенам — словно кто-то пытался освободить место в центре комнаты.

— Смотри! — сказал Хизеши, останавливая Риоту.

Обернувшись, тот увидел, что напарник указывает на пол. Там, у края ковра, была заметна тёмная полоса. Присев, блондин присмотрелся.

— Что-то размазано, — сказал он. — Ну-ка! — он приподнял ковёр. — О, чёрт!

У Хизеши вырвалось ругательство покрепче.

— Сколько её здесь?!

— Наверное, вся.

— Может, краска?

Риота с сомнением покачал головой.

— Ладно, давай искать старуху, — сказал Хизеши. — Я на кухню, ванную и сортир, а ты позырь по комнатам.

— Замётано, — согласился Риота.

Оставшись один, он прошёл в дверь напротив и остановился на пороге. Запах здесь был просто нестерпимым, и уже не оставалось сомнений, что крысы ни при чём.

Справа от окна стояла большая старомодная кровать с балдахином. Похоже, китайский антиквариат. Наверное, у старухи здорово болели ноги, и она решила купить её, чтобы не ложиться на пол.

Марлевые занавески, напоминающие москитные сетки, были опущены. На них темнели косые полосы — словно кто-то неосторожно плеснул краску. Такие же виднелись и на полу.

Риота огляделся настороженно: он чувствовал следы Кава-Мидзу, хоть и очень слабые. Присутствовало что-то ещё. Знакомое и неприятное, заставляющее сердце биться сильнее.

Преодолевая отвращение, блондин приблизился к кровати и, протянув руку, отдёрнул невесомый полог.

Ему тут же пришлось зажать рот рукой, чтобы не вырвало. Ринувшись из комнаты, Риота остановился только в прихожей. Отдышавшись, двинулся по направлению к кухне.

— Хизеши! — позвал он.

— Чего?! — амбал вывалился из ванной. В руке он держал белый тюбик с открученной крышкой. — Не знаешь, для чего эта мятная фигня? Тут всё по-немецки написано.

— Я её нашёл! Кажется.

— Не уверен, что ли? — бугай подозрительно оглядел приятеля. — Эй, ты чего такой бледный?!

— Иди сам посмотри! — скривившись, предложил Риота.

— Та-а-к… Понятненько.

Хизеши молча протопал мимо.

Подавив очередной, уже слабый позыв к рвоте, Риота достал мобильник и набрал номер Канэко.

— Алло, сэнсей? Такано, ага. Ну, мы на месте ещё. Строго говоря, да, застали. Нет, не поговорили. Кто-то выпустил из неё всю кровь, а потом расчленил и куски сложил на постель. Весьма живописно получилось, насколько я могу судить, — Риота судорожно сглотнул. — Угу. Ждём бригаду. До связи.

Отключившись, Риота тяжело вздохнул и вытер со лба испарину. Ну и денёк!

Глава 49

Эйко открыла глаза, несколько раз моргнула и, повернув голову, встретилась взглядом с Риотой. Тот сидел на алюминиевом складном стуле, поставленном возле изголовья кровати, и пил энергетик.

— Доброе утро! — кивнул он, широко улыбнувшись. — Как себя чувствуем?

Эйко молча села и подсунула под спину подушку. Протёрла глаза, зевнула, прикрыв рот ладошкой, и уставилась на Риоту.

— Где это я? — спросила она равнодушно. — В вашем логове?

— Логово у волков, а у нас штаб-квартира, — назидательно поправил Риота.

— Не суть, — снова зевнула Эйко. — Что со мной? Ничего не помню.

— А как к старику ездили?

Девушка задумалась.

— Как приехали, помню, как базарить с ним начали — тоже. А потом — пустота.

Риота кивнул.

— Всё правильно, рыбка, тогда он тебя и достал. Если бы не Аяко — капец бы тебе!

— Передай мои благодарности, — кисло сказала Эйко.

— Ей, кстати, здорово досталось, — укоризненно сказал Риота.

— Я с вами не напрашивалась! — огрызнулась Эйко.

Риота сокрушённо покачал головой, но тему развивать не стал.

— Сама сможешь её поблагодарить, если захочешь, — сказал он. — Вы сегодня увидитесь.

— Жду не дождусь, — ответила девушка. — Лучше скажи, сигарета есть?

Риота молча протянул пачку.

— Спасибо, — кивнула Эйко.

Риота щёлкнул кремниевой зажигалкой, бензин вспыхнул, и ленивое пламя лизнуло кончик сигареты. Девушка глубоко затянулась.

— Долго ещё мне здесь валяться? — спросила она, медленно выпустив дым.

— Как оденешься — так здорова, — ответил блондин, откинувшись на спинку стула. — Шмотки в шкафу, — он указал на встроенные в стену дверцы.

Эйко удивлённо подняла брови.

— Серьёзно?!

— Ага. Думаешь, мы тебя держать тут будем в постельке?

— И что дальше? В смысле, после того, как я оденусь.

— Поедем с тобой на прогулку.

Эйко с усмешкой затянулась, стрельнула глазами в Риоту.

— Куда это? В ресторан?

Тот сделал глоток из банки, подмигнул.

— Нет, на кладбище.

Девушка расхохоталась, но Риота остался серьёзным.

— Что?! — насторожилась Эйко. — В каком смысле?

— В прямом.

— Хочешь сказать, вы меня лечили, чтобы грохнуть?! — спросила девушка недоверчиво.

Риота усмехнулся.

— Нет, мы ж не психи. Никто тебя хоронить не собирается.

— Тогда нафига надо тащиться на погост? До Обона, вроде, ещё далеко.

Риота поднялся, смерил девушку насмешливым взглядом. Смял в руке алюминиевую банку и, запустив через полкомнаты, выбросил в мусорную корзину.

— Успеешь ещё навестить покойных родственников, — сказал он. — А сейчас будем тебя в клан принимать. Получишь доступ к Кава-Мидзу, как мечтала.

Эйко помрачнела.

— Я не о таком мечтала.

— Знаю, — кивнул Риота. — Но уже поздняк метаться. Раньше думать надо было. А теперь у тебя два пути — или с нами, или в натуре на кладбище. В виде праха.

Эйко отвернулась, мусоля сигарету.

— Впрочем, — добавил Риота, — можешь выразить своё несогласие сэнсею Канэко. Дело твоё, — он постоял, глядя на девушку, затем направился к двери. — Приводи себя в порядок, одевайся и выползай. Жду тебя в коридоре.

Блондин вышел, плотно притворив за собой дверь.

Эйко нервно сделала пару затяжек, откинула одеяло и направилась в ванную. Окурок отправился в унитаз.

Когда через десять минут девушка вернулась в комнату, вытирая волосы махровым полотенцем, её ждал поднос с кофе, вазочкой печенья и кувшинчиком сливок. Прозрачным колпаком были накрыты рис, рыба и яйцо.

Увидев завтрак, Эйко почувствовала, насколько сильно хочет есть. Швырнув полотенце на кровать, она подсела к еде, схватила палочки и принялась уплетать угощение.

Через четверть часа, расправившись с кофе и печеньем, девушка встала, потянулась, открыла шкаф и начала одеваться — все шмотки были её, только выстиранные и выглаженные. Эйко проверила карманы куртки и убедилась, что ничего не пропало.

Огляделась, взглянула на часы. Двадцать два сорок пять. Девушка недоумевающе нахмурилась. Батарейка, что ли, села? Но часы бодро тикали. Подойдя к окну, Эйко отдёрнула тяжёлые занавески. Полная луна исправно отражалась в мокром от луж асфальте и чёрных водах реки Цуруми, вдоль набережной горели жёлтые фонари. Вечер!

— Я тебя не дождался! — заявил Риота, распахивая дверь. — Сколько можно?!

— Сколько нужно! — буркнула Эйко, отворачиваясь от окна. — Нафига ты мне доброго утра желал?!

Риота усмехнулся.

— Раз проснулась, значит, утро. Я вижу, ты готова. Поскакали.

— Подковы бы не потерять от усердия! — пробормотала Эйко.

Глава 50

Когда микроавтобус остановился на частном аэродроме в нескольких километрах под Токио, и Эйко увидела возле стоявшего на площадке вертолёта Озему Канэко, она почувствовала, как учащается дыхание и дрожат ноги.

— Давай-давай! — дружелюбно, хоть и грубовато подтолкнул девушку Риота. — Не тормози!

На ватных ногах Эйко приблизилась к вертолёту, поклонилась Канэко и кивнула возвышающемуся справа от старейшины Хизеши.

— Здорово, голуба! — поприветствовал бугай, широко ухмыльнувшись. — Скоро сбудется твоя мечта.

— Прошу, — сухо сказал Канэко, распахивая перед Эйко дверцу вертолёта.

Девушка топталась в нерешительности.

— В чём дело? — поинтересовался Риота. — Заснула? Приступ нарколепсии? Хизеши, помоги-ка даме загрузиться!

— Я высоты боюсь, — призналась Эйко.

— Делать нечего, придётся потерпеть, — отозвался Риота, кивнув приятелю.

Тот подсадил девушку, сам влез следом, блондин и Канэко расположились напротив.

— Взлетаем? — осведомился, полуобернувшись, пилот.

— Давай, — отозвался старейшина.

— Нас уже ждут? — спросил Риота, когда начал раскручиваться винт.

Канэко кивнул. Взглянул на часы. Роскошные «Патек Филипп», как заметила Эйко.

— Как раз поспеем к половине двенадцатого.

Риота подмигнул девушке.

— Примем тебя ровно в полночь. Ерунда, конечно, но ведь такое раз в жизни бывает. Надо, чтоб запомнилось.

— Ага, как свадьба! — хохотнул Хизеши.

— Фигню сморозил, — дружелюбно заметил Риота. — Это только девчонки так мечтают, а на самом деле…

— Развод и тумбочка между кроватями, — кивнул Хизеши. — В курсях мы, дорогой товарищ, не тратьте силы. Дважды через это проходили. Я вот, кстати, сегодня тоже любовью обиженный.

— А что так?

— Да свидание у меня, — с сожалением вздохнул Хизеши. — Могло бы быть.

— У тебя, похоже, каждый день свидания.

Эйко переводила взгляд с одного на другого, не понимая, как они могут нести всякую чушь в такой момент. У неё сердце ушло в пятки, голова кружилась, и к горлу подкатывала тошнота — то ли он страха высоты, то ли от того, что ей предстояло. А может, от всего сразу.

— Не обращай внимания, — посоветовал Канэко. — Время и место всегда имеют значение.

Риота вытащил из-за пазухи баночку энергетика и деловито вскрыл. По салону разнёсся приторный запах.

— Как ты можешь пить эту дрянь?! — поморщился старейшина.

— Легко и с наслаждением, сэнсей.

— Там полно сахара и чёрт знает, чего ещё, — встрял Хизеши. — Чудо, что у тебя котелок ещё варит.

— А кто сказал, что он варит? — подмигнул блондин и сделал глоток.

Некоторое время летели молча. Наконец, Эйко не выдержала.

— Кто-нибудь объяснит мне, кто вы такие?! — прокричала она, стараясь победить звук двигателя.

Риота и Хизеши переглянулись. Канэко глядел в иллюминатор на проносившиеся внизу леса и поля. Время от времени попадались горящие в темноте мириады фонарей и окна далёких домиков.

Эйко уже решила, что её вопрос оставят без ответа, как вдруг старейшина оторвался от пейзажа и кивнул Риоте.

— Просвети, — кратко велел он.

Как ни странно, ему надрывать голосовые связки, чтобы переорать шум винта, не приходилось.

— Слушаюсь, сэнсей.

Переведя взгляд на Эйко, блондин подался вперёд и заговорил:

— В древней Японии существовали так называемые ямабуси, то есть, горные отшельники. Но занимались они не только созерцанием и боевыми искусствами, но и магией. Овладевая её тайнами, ямабуси постепенно стали весьма влиятельны и даже принимали участие в войнах и политических играх. Постепенно они разделились на несколько кланов — Ки-Тора (Золотой тигр), Куросай (Чёрный носорог), Сансё (Саламандра), и другие. Спустя многие годы правители решили, что пора избавиться от влияния монахов-воинов, и полководец Нобунага разбил ямабуси. Кланы рассеялись по Японии. Они были малочисленны и поэтому держали своё существование в тайне. Мы — наследники клана Ки-Тора.

— Так вы синоби?! — спросила Эйко.

Блондин брезгливо поморщился.

— Нет! Синоби — совсем другое. Иногда мы имеем с ними дело, но очень редко и лишь при крайней необходимости. Синоби — наёмники, а не ямабуси. Иная философия, иной род занятий. Всё другое.

Эйко больше не стала расспрашивать. Эту бы информацию переварить.

Минут через пятнадцать пошёл дождь, на горизонте мелькнула молния, затем другая. Луну быстро затянуло тяжёлыми тучами.

Наконец, вертолёт пошёл на посадку. Эйко заметила, что он опускается на ровную площадку в центре каких-то развалин. Деревья и кусты гнулись к земле, трава стелилась дрожащим ковром. К севшему вертолёту направились трое мужчин и женщина. Они несли, с трудом удерживая на ветру, зонтики.

Эйко очень хотелось спросить, что это за место, но она не решалась.

— Мы в заброшенном буддистском монастыре, — неожиданно сообщил Риота, открывая дверь.

Ветер тут же швырнул в вертолёт шквал дождя, Эйко даже пришлось зажмуриться. Кто-то подхватил её, вытащил из вертолёта и поставил на землю — должно быть, Хизеши. Она вздохнула с облегчением: наконец-то этот мучительный перелёт закончился!

— Тринадцатый век! — крикнул Риота, увлекая девушку под зонтик одного из встречавших мужчин. — Исторический памятник. Охраняется государством, между прочим. По личному указу Императора.

Мужчина схватил девушку под руку и потащил через двор к темнеющему входу в одну из построек заброшенной обители. Следом бежали под зонтиками Канэко, Риота, Хизеши и остальные.

Оказавшись, наконец, под крышей, Эйко вытерла рукавом мокрое от дождя лицо и огляделась. Было темно и промозгло, повсюду виднелись следы запустения. Вокруг арочного входа рос густой бурьян, гнувшийся на ветру. Почти сразу от порога в подземелье уходили каменные ступени.

— Ну, чего встали?! — прикрикнул Риота, вбегая с улицы. — Вниз, вниз! Бегом!

Сопровождавший Эйко мужчина дёрнул её за руку, увлекая за собой. Она послушно помчалась по ступеням, больше всего боясь поскользнуться или споткнуться. Наконец, гонка закончилась. Впереди вырисовывалась арка входа в следующий зал.

— Сюда! — кратко сказал мужчина, подталкивая Эйко.

— Да поняла я уже! — отозвалась она, устав от того, что её таскают и толкают.

Мужчина ослабил хватку, а через пару секунд и вовсе отпустил. За спиной топали Канэко с компанией, так что идти пришлось в темпе.

Эйко вошла в зал с низким потолком и каменным полом. Здесь стояло несколько металлических шкафов, пара столов и стулья. В углу с низким урчанием работал генератор. Свет шёл от переносного прожектора, нацеленного в потолок. И зала имелось два выхода помимо того, через который вошли Эйко и остальные. На стульях сидело четверо охранников с короткими чёрными автоматами в руках. При появлении Канэко они встали и дружно поклонились в пояс.

— Минами, помоги Эйко переодеться, — распорядился старейшина, снимая мокрую куртку и аккуратно вешая её на спинку свободного стула. — У вас десять минут. Заодно посетите уборную. Потом — сразу в зал для посвящения, — он мельком взглянул на часы. — Начало в полночь.

— Успеем, сэнсей, — пообещала девушка, встречавшая вертолёт. — Пошли, — добавила она, обращаясь к Эйко. — Подберём тебе что-нибудь подходящее.

Девушка послушно отправилась с Минами.

— Надеюсь, мы обойдёмся без дурацких чёрных мантий и капюшонов?! — шепнула она, когда они вышли, и Канэко не мог их слышать.

Девушка наклонилась к ней поближе и заговорщицки шепнула:

— Постарайся расслабиться. Как ты будешь выглядеть, не имеет никакого значения. Главное — ты получишь доступ к Кава-Мидзу, а вместе с ним — билет в новую жизнь. Ты ведь за этим сюда пришла? Так что не капризничай, подруга!

Эйко решила не объяснять, что «пришла» не совсем точно передаёт ситуацию, что её скорее вынудили согласиться стать членом клана Ки-Тора — почему-то она была уверена, что Минами этого не поймёт. Да и кто бы понял? Большинство адептов почитали за счастье служить старейшине, давшему им возможность прикоснуться к настоящей власти. Здесь же речь шла о легендарном клане ямабуси! Бойцов, считавших непревзойдёнными мастерами боевых искусств. Да ещё недавно Эйко вообще не верила в их существование!

Минами привела её в комнату, вдоль стен которой стояли такие же железные шкафы, как в первом зале, только тут их было десятка два.

— Прямо как в школьной раздевалке! — фыркнула Эйко.

— Ну, это почти она и есть, — отозвалась Минами.

Пока она открывала один из шкафчиков и выволакивала из него чёрное кимоно с камонами клана Ки-Тора, Эйко имела возможность её разглядеть. У Минами было маленькое личико с острым носиком, миндалевидные тёмные глаза и прямые, подстриженные под каре чёрные волосы. Кожа бледная, тонкая, на висках даже синие прожилки виднеются.

— Ты тоже маг? — спросила Эйко.

— Я-то да, — кивнула Минами, протягивая ей одежду. — А вот ты, когда посвящение пройдёшь, будешь тоже, — она указала на дверь в углу комнаты. — Сортир там. Советую сходить, чтобы не думать во время церемонии о постороннем. Всё, жду тебя снаружи! — с этими словами она выскользнула в коридор.

Эйко разложила на скамейке одежду и принялась стаскивать с себя мокрые куртку и джинсы — зонтик не слишком помог. «Дожили! — думала она при этом. — Обряжаемся в кимоно, чтобы пойти посвящение в подвале заброшенного монастыря. Развалившегося, причём. Глядишь, ещё контракт подписать кровью заставят!» Хотя нет, это уже из области западных ужастиков, которые Эйко так любила смотреть, будучи подростком.

В туалет девушка, следуя совету Минами, сходила — на всякий пожарный. «Жаль, зеркала нету! — усмехнулась про себя Эйко, разглаживая складки кимоно. — Поглядела бы на это чудо! Просто костюмированный вечер какой-то!» Ладно, нечего оттягивать неизбежное. Пора идти и становиться магом!

— Готова? — спросила Минами, когда Эйко показалась в коридоре.

Она смерила новенькую придирчивым взглядом.

— Нет, — честно сказала Эйко. — Но всё равно пошли.

— Вот это правильно, — одобрила Минами. — Так держать. Побольше куража — господину Канэко это нравится.

— Плевала я на то, что нравится Канэко! — не выдержала Эйко.

— И это тоже правильно, — к её немалому удивлению, кивнула Минами. — Главное — сила и её приложение к важному и нужному делу. Так что не робей, подруга!

Они вошли в первый зал. Здесь из вновь прибывших остался только Хизеши. Он болтал с охранниками. При появлении Эйко замолчал и направился к ней.

— Пошли. Пора.

— Удачи! — шепнула Минами, легонько хлопнув Эйко по плечу.

Хизеши пропустил девушку вперёд, и они двинулись по коридору, освещённому только крошечными лампочками, прямо на проводах свисающими с потолка.

— Сейчас мы под монастырским кладбищем, — сообщил Хизеши, видимо, решив развлечь Эйко экскурсией. — Тут раньше буддистские монахи жили, потом их власти попёрли. В тот краткий период эпохи Камакура, когда император Ёхито покровительствовал синтоизму. Монастырь, понятное дело, закрыли. Здание далеко от дорог находится — считай, посреди леса стоит — поэтому ни подо что его не приспособили. Ну, а нас эта удалённость устраивает. Правда, коммуникации до сих пор в эти места не наладили и едва ли наладят. Поэтому мы на вертушке сюда и летаем.

— А вы-то как к этим руинам присоседились? — поинтересовалась Эйко.

— Как-как. Обычным манером.

— То есть?

— Купили, ясное дело. По цене земли, хоть монастырь и тринадцатого века. Только подписали обязательство ничего не ломать и предотвращать вандализм.

— Небось и реставрировать нельзя?

— Нельзя. От греха подальше. Исторический памятник всё-таки. Но нам то, что на земле стоит, без надобности. Нас другое интересует.

— Катакомбы?

— Они, родимые.

— На кой?

— Цыц! В святой земле не ругаться.

— Ой, ну извини!

— Прощаю на первый раз.

— Слушай, зачем всё-таки эти сложности, а? К чему заморачиваться с вертолётами и подземельями? Что, если инициацию проводить в Токио, изменится что-то?

Хизеши пожал могучими плечами, пригнулся, проходя под слишком низкой для него балкой.

— Откуда я знаю? Мне такие вещи не объясняют. Я вообще по контракту работаю. В ваши магические штучки не вникаю.

— Что, совсем нет предположений? Догадок, мыслей?

Хизеши страдальчески крякнул.

— Ладно, извини, — Эйко подняла руки, словно сдаваясь. — Всё поняла, не буду тебя больше мучить.

— Вроде, сэнсей как-то говорил, что есть особые места, где войти в Кава-Мидзу легче всего. И не так опасно, — проговорил бугай, помолчав. — Опытному магу, оно, конечно, всё равно, а для посвящения такие места лучше всего подходят. Зоны, где граница истончена.

— Ясно, — кивнула Эйко. — Спасибо, что сказал. А чего ломался?

— Может, тебе знать этого и не положено, — пожал плечами Хизеши.

— Так зачем теперь сказал?

— А ты держи язык за зубами. Пристала, понимаешь, с ножом к горлу!

— К тебе, пожалуй, пристанешь! — усмехнулась Эйко.

— А ты попробуй! — широко ухмыльнулся амбал.

— Как-нибудь в другой раз, если не возражаешь.

— Всё, пришли, — Хизеши указал на появившуюся из полумрака дверь. — Подожди, я сам открою — тяжёлая.

«Ну, вот и всё! — сказала себе Эйко, когда он взялся за дверную ручку. — Прощайте, свобода и вся прежняя жизнь! Многим я пожертвовала ради того, чтобы стать магом, а испытываю ли я радость?»

— Прошу, госпожа Симидзу! — торжественно провозгласил Хизеши, распахивая дверь. — Смелее!

Щурясь от света сотни свечей, заключённых в бумажные фонарики, Эйко переступила порог.

Глава 51

Поднявшись с колен, Шоджи выпрямился и вытер со лба испарину. Он был немного растерян и сильно раздражён. То, что казалось ерундовым делом, обернулось настоящим геморроем, а этого Шоджи не любил. Он привык убивать быстро и просто, а теперь надо было искать не известно, что, не известно, у кого. Он был уверен, что Хотэко не хранил голову дома, так что предметом его поисков на данный момент являлись ключ от депозитного сейфа или бумажка с указанием местоположения тайника. Ну, или что-нибудь в этом роде. Если старика чудом умудрились грохнуть обычные грабители, Такаши Андо найдёт их — антиквар уже нанял для этого подходящих людей — но если тот успел передать что-то своей домработнице (а Шоджи был уверен, что столь сильный Провидец вполне мог предугадать появление незваных гостей), раздобыть это — обязанность Шоджи.

Но пока ему не везло. Ликвидатор проник в дом девушки, когда и она сама, и её родители отсутствовали (скорее всего, уехали на дачу). Он перерыл всё, осмотрел каждый квадратный сантиметр, но ничего, хоть сколько-нибудь походящего на ключ, карту или шифр не обнаружил. Оставив всё так, как было, Шоджи вышел на лестницу и запер дверь той же отмычкой, которой открыл её чуть больше часа назад. Можно было, конечно, дождаться девушку в квартире, но он решил выяснить, как она вернётся домой: своим ходом, или её кто-нибудь доставит. Это могло оказаться важным фактором в поисках — например, если она уже передала полученный от старика предмет третьему лицу.

Выйдя из подъезда, Шоджи сел в машину, неприметный серый «Мицубиси», которым он пользовался для работы, следуя принципу всегда оставаться человеком толпы. Машина стояла на противоположной стороне улицы, и из неё открывался отличный вид на крыльцо и подъезды к нему. Даже если девушку высадят на углу, Шоджи заметит. Он приготовил фотокамеру, достал термос с крепким кофе, распаковал купленные по дороге сигареты, сунул в рот неизменную спичку и приготовился ждать. Это могло растянуться на несколько дней, но Шоджи надеялся, что ему повезёт, и девушка вернётся домой раньше. Если же она вообще не появится, и люди Такаши Андо не найдут её похитителей, дело придётся объявить гиблым. Существовал, правда, ещё вариант: домработнице удалось смыться, или она вышла из квартиры прежде, чем туда ворвались убийцы старика — например, в магазин. Ну, или сам Хотэко отослал её. Может, даже с ключом от тайника. Тогда девчонка станет прятаться. Этот вариант тоже нельзя сбрасывать со счетов, и Такаши Андо обещал им заняться — проверить адреса знакомых домработницы, родственников, загородные дома. Для этого Шоджи прихватил во время обыска квартиры девушки записную книжку, валявшуюся рядом с телефоном. В ближайшее время ему предстояло выписать из неё нужные фамилии, адреса и номера, чтобы люди Такаши Андо начали их прорабатывать.

Ко всему прочему, теперь голову вполне мог найти кто-то, помимо Шоджи, и, стало быть, гонорар грозил от него уплыть. Он, конечно, сам был виноват — следовало раньше наведаться к Хотэко. Но теперь ничего не попишешь — оставалось лишь надеяться на удачу.

Шоджи достал записную книжку, листок, ручку, налил из термоса кофе, раскусил спичечную головку и приготовился к терпеливому ожиданию.

* * *

Квадратный зал площадью в сотню метров освещали только свечные фонари, расставленные вдоль стен. Пол устилали плетёные циновки. На каменных стенах дрожали тени, причудливо изгибались чёрные силуэты. В воздухе пахло горячим воском, пылью и благовониями.

Одетые в кимоно люди стояли, образуя в центре проход, ведущий к возвышению наподобие алтаря. Там Эйко увидела одетого в красное Озему Канэко, похожего в просторных одеждах на гигантский пеон, а рядом с ним — двух девушек.

Стараясь не глядеть по сторонам, Эйко медленно двинулась по проходу. Ноги дрожали, кончики пальцев похолодели. Было почти так же страшно, как в склепе на кладбище. Подняв голову, девушка встретила пристальный взгляд Канэко, вперившего в неё свои магнетические глаза. Они притягивали так, что у Эйко перехватило дыхание, и она невольно ускорила шаги.

Подойдя к возвышению, остановилась и низко поклонилась.

— Ближе! — тихо подсказал Канэко.

Голос старейшины словно вливался прямо в уши, минуя пространство.

Эйко поднялась по ступенькам и встала в шаге от кэндзя. Она чувствовала, что её колотит, но ничего не могла поделать.

Здесь запах благовоний был особенно силён, а от сотен свечей шёл настоящий жар. Глаза заслезились, и всё вокруг подёрнулось влажным туманом.

Одна из девушек протянула Канэко золотую чашу, наполненную густой синей жидкостью, и он, смочив в ней два пальца, начертил на лбу Эйко иероглиф. От снадобья сильно пахло пряностями и специями, сочетание которых превращалось в удушливую вонь. Эйко едва удержалась, чтобы не поморщится.

— Протяни руки! — велел Канэко.

Он нанёс на ладони девушки иероглифы, и Эйко почувствовала лёгкое жжение. У неё на глазах знаки вспыхнули багровым светом, и от них пошёл такой запах, что девушка покачнулась, едва сдержав тошноту.

— Кава-Мидзу — это смерть! — заговорил Канэко, глядя Эйко в глаза.

Огромная алая фигура слегка дрожала и расплывалась по краям.

— Смерть! — глухо повторил хор стоявших в зале.

— Кава-Мидзу течёт в дзигоку, где души мучаются вечно! — провозгласил Канэко на тон громче.

— Вечно! — отозвались члены клана Ки-Тора.

Эйко слушала, дрожа всем телом. Перед глазами у неё мелькали чёрные и багровые всполохи, она испытывала холод, растекающийся по рукам и ногам, а ощущение того, что за её спиной стоят, опустив головы, настоящие маги, легендарные ямабуси, вызывало головокружение.

— Кава-Мидзу — как зверь, которого нужно укротить, — продолжал Канэко, делая паузы, чтобы дать собравшимся возможность повторять последние слова. — Она поглотит тебя, если ты дашь слабину. Кава-Мидзу — это мрак и ужас, бесконечное страдание! Готова ли ты породниться с ним?! — Канэко замолк, сверля Эйко горящим взглядом.

В зрачках старейшины появилось багровое сияние. Оно быстро расширялось, пока не заполнило не только радужную оболочку, но и белок. Теперь Канэко Озему походил на демона из фильма ужасов.

— Готова! — одним губами прошептала Эйко.

— Наша философия заставляет нас двигаться в общем потоке, помогая тем, кто идёт рядом с нами. Мы пользуемся властью, которую получаем от Кава-Мидзу, чтобы поддерживать гармонию — как завещали нам предки. Готова ли ты разделить наш путь?

— Готова! — ответила Эйко, честно пытаясь понять, что говорит Канэко.

— Мы помним, что значение имеет не вершина горы, а восхождение на неё, ибо после того, как подъём закончен, дорога лежит только вниз. Мы же — сторонники вечного движения наверх. Готова ли ты отказаться от триумфа во имя бесконечного путешествия?

В этом Эйко уверена не была. Но размышлять было некогда: Озему Канэко ждал, и Эйко кивнула.

— Готова! — выдохнула она, словно ныряя в ледяную прорубь.

— Тогда испей Хоноо-Идзуми! — с особой торжественностью провозгласил старейшина.

Вторая девушка подала ему вырезанную из чёрного камня чашу, украшенную барельефами переплетающихся демонов, и он протянул её Эйко.

Девушка припала губам к дрожащей, как ртуть, жидкости и сделала небольшой, осторожный глоток. Вкуса она не ощутила. Канэко не отнял чаши, и девушка отпила ещё.

— Довольно, — решил старейшина, возвращая сосуд девушке слева.

Эйко почувствовала, что голова у неё закружилась. В висках запульсировало, кожа покрылась мурашками. Девушка пошатнулась, но чьи-то сильные руки подхватили её, не давая упасть. Снизу живота подступала тошнота, однако почему-то Эйко не сомневалась, что это ложный позыв. Кости у неё заныли, мышцы напряглись и окаменели, череп сдавило невидимыми тисками так, что перед глазами поплыл чёрный туман.

Эйко охватила гнетущая тишина — словно разом выключили все звуки! Девушка увидела себя стоящей посреди ледяной пустыни: насколько хватало взгляда, простиралась только заснеженная равнина, да на горизонте возвышались, образуя остроконечные горы, ледяные торосы. Небо было тёмным, в него словно набросали клочья грязной мокрой ваты, между которыми проглядывали красноватые прожилки.

Девушка увидела, как к ней, змеясь, стремительно приближается трещина! Она едва успела отскочить, когда снег рядом с ней разошёлся, образовав бездонную чёрную пропасть. Ужасало, что всё это происходило в полной тишине.

И вдруг накатила акустическая волна! Весь грохот льда, разрываемого неведомой силой, разом обрушился на Эйко, и она согнулась пополам от нахлынувшей боли. Её тело буквально разрывалось, барабанные перепонки, казалось, лопнули, глаза выкатились из орбит.

На горизонте возникла огромная фигура, сотканная из мрака. Она приближалась, давя ледяные торосы, как ореховую скорлупу! Длинные руки почти касались заснеженной равнины, а из разверстого рта вырывались облака пара.

— Ты на пороге! — провозгласил фигура громовым голосом, и Эйко почему-то сразу поняла, что это — воплощение Озему Канэко, которое он принимал, входя в Кава-Мидзу. Каждый маг должен был обрести защитную форму, чтобы не просто пользоваться энергией волшебной реки, как обычные адепты, но и пребывать в ней некоторое время. Иначе враждебная реальность поглотила бы человеческую душу. — Почувствуй энергию, пренебреги болью, отдайся мощи, которая тебя окружает! — продолжал великан, неумолимо приближаясь. — Ты должна найти своего аватара! Хоноо-Идзуми поможет тебе. Не сопротивляйся, когда начнётся трансформация, иначе Кава-Мидзу поглотит тебя!

Голос Канэко приобрёл зловещее звучание. Он метался в пространстве, словно отражающееся от стен ущелья эхо. Великан раскинул огромные руки, и от них по небу потекли реки непроглядного мрака.

— Я сдержу Нуэ, — произнёс старейшина, останавливаясь, — Но у тебя мало времени. Я уже чувствую, как ёкаи и гаки устремились сюда, чтобы забрать твою душу!

Темнота накрыла Эйко, окутав липким, душным одеялом. Девушка ощутила, как перекручиваются кости. Мышцы загудели от невыносимого напряжения, перед глазами всё поплыло, и Эйко показалось, что ещё немного — и она сойдёт с ума от адской боли, пронзившей каждую клетку её тела!

Хоноо-Идзуми, зелье, которое она испила, растеклось по венам, охватив тело огнём, перекраивая его и придавая ему дикие, нечеловеческие очертания. Кожа девушки покрылась волдырями и пятнами, которые быстро трансформировались в крупную чёрную чешую. Эйко закричала в ужасе, но противиться изменениям не могла — она превращалась в существо, больше всего напоминавшее человекоподобную ящерицу, только без хвоста. Лицо вытянулось, глаза развернулись, нос и уши практически исчезли, редуцировавшись до небольших дырок. Рот увеличился, став пастью, в которой теснились острые, как иглы, зубы.

— Теперь ты здесь своя! — крикнул Канэко, невидимый за завесой мрака. — Такой ты будешь плавать по Кава-Мидзу! Но тебе ещё многому придётся научиться, чтобы не стать добычей стражей Нуэ и демонов. А теперь — выходим!

Всё закружилось. Эйко опрокинулась навзничь, и неведомая сила подняла её в вихре снега и мелких осколков льда. В ушах засвистело, девушку охватил леденящий холод, и она очнулась на руках Хизеши, с тревогой вглядывавшегося в её лицо.

— Забирай её! — услышала Эйко усталый голос Канэко. — Пусть Минами позаботится о ней.

— Всё путём, голуба! — ободряюще прошептал Хизеши.

Он развернулся и понёс Эйко между рядами членов клана Ки-Тора. Те приветствовали её, но голоса их сливались, и девушка не могла разобрать слов. Закрыв глаза, девушка прислушалась к себе.

Теперь она маг, обладающий силой и властью. Уже сейчас! Пожалуй, так быстро это осуществилось только благодаря тому, что судьба свела её с ямабуси. Отныне её способности и возможности будут расти. Сбылась мечта, к которой Эйко стремилась столько лет!

Немного жаль, что пришлось стольким пожертвовать ради неё. Особенно не хотелось терять Кенджи. Но останься она с ним, и о Кава-Мидзу пришлось бы забыть ещё на долгие годы. Эйко сделала свой выбор — как и каждый, кто находился в зале. Обратного пути не существовало.

Глава 52

Минами потянулась так, что захрустели кости. С трудом встала, прошлась по комнате. Выпила полстакана газировки. Так она поступала уже раз в десятый — с тех пор, как по поручению кэндзя засела за изучение последних вспышек на Кава-Мидзу. Раньше, ещё в середине прошлого века, это было большой проблемой, потому что маги имели в распоряжении только самих себя — свои тела и разумы. Теперь же по всей Кава-Мидзу были раскиданы зонды, жутко дорогие и сложные, в устройстве которых не разобрался бы ни один учёный, не связанный с кланами. Ну, или ястребами. Потому что те тоже засоряли «воды» Кава-Мидзу своими зондами. Ямабуси искали их, чаще всего, успешно, и безжалостно уничтожали. Ястребы, не умея входить в Кава-Мидзу так надолго, как ямабуси, не могли ответить тем же, зато выслеживали и убивали их в реальности, ибо все древние тайные кланы считались вне закона. Во-первых, потому что читерили, а, во-вторых, потому что Императора раздражало существование неподконтрольных ему общин.

Маги отдела «SD-5» были довольно сильны и умели чувствовать излучение энергии, трансформируемой в силу. У ямабуси она была особенной и влияла на ауру, придавая ей необычный оттенок. Так что агенты «SD-5» были способны определить в толпе члена тайного клана. Не всегда, но довольно часто. И таких адептов у ястребов имелось довольно много. Они ходили по улицам, ездили в метро, посещали супермаркеты — и всё время искали. А если находили, то вызывали ликвидаторов.

Минами открыла дверь и заглянула в соседнюю комнату. Там её подруга занималась тем же, что и она. Юмико родилась в деревне, в бедной семье. Долго росла с шестью братьями и сёстрами и даже не ходила ни в какое додзё. Еёждала незавидная участь. Обычно такие девушки рано или поздно находили своё призвание в публичном доме. Или вообще исчезали. Но Юмико нашли ямабуси. Они всегда находились в поиске способных адептов, так как тайным кланам требовалось регулярно пополнять свои ряды. Девушку выкупили у родителей, которые с радостью согласились на сделку. И теперь она была в команде самого кэндзя.

— Привет, Юмико-сан, — кивнула Минами. — Можно?

— Заходи! — махнула рукой девушка с завитыми волосами, пившая крепкий кофе с сахаром и закусывавшая его горьким шоколадом. Она сидела прямо на полу, вернее, на циновке. — Решила вот перерыв устроить. Как успехи?

— Да никак, — отозвалась, подходя и садясь рядом, Минами. — Зафиксирована вспышка после смерти Хотэко и всё. Никаких колебаний, связанных с той старухой, которую расчленили, нет.

— У меня то же самое, — кивнула Юмико.

— Получается, магом она не была?

— Значит, нет. Обычная шарлатанка.

— И кто мог её убить?

Юмико равнодушно пожала плечами и взяла с пола маленькое зеркало. Она постоянно пыталась похудеть и часто проверяла, не «осунулось» ли лицо.

— Мало ли маньяков! Людей каждый день убивают.

— Не говори.

— Хочешь кофейку?

— Ну, давай. А то у меня от минералки уже в голове пузыри.

Юмико со смехом встала и достала из тумбочки чистую чашку.

— Вот кофе, вот сахар.

— Сливок нет?

— Извини, пью чёрный. Прочитала, что сливки полнят. А я, как ты знаешь, не теряю надежду обрести стройность бамбука.

— А сахар?

Юмико закатила глаза.

— Сахар тоже, но от него я пока не могу заставить себя отказаться. Однако я работаю над этим.

Минами насыпала ложку ароматной арабики, добавила две ложки сахара и залила всё кипятком из керамического чайника.

— Странно, что при этом на квартире убитой старухи зафиксировано мощное остаточное излучение Кава-Мидзу, — сказала Юмико. — Ты обратила внимание?

Минами кивнула.

— Мощнее, чем мог бы вызвать обычный маг, — добавила она. — Словно там поработала целая группа или… кэндзя.

— Я тоже об этом подумала, — проговорила Юмико, глядя на подругу поверх кружки.

— Странная была бабка, — сказала, задумчиво покачав головой, Минами. — Ты знаешь, что у неё нашли целую стопку контрактов на души?!

Юмико замерла, не донеся чашку до рта.

— В смысле?!

— В прямом. Подписанные Тэкеши-Они.

Юмико рассмеялась.

— Во даёт! Заключала от его имени сделки с желающими? Интересно, что она им обещала взамен душ.

Минами посмотрела на подругу долгим взглядом.

— Что?! — насторожилась та.

— Ты, похоже, не поняла. Они были подписаны самим Тэкеши-Они! И к контрактам приложен его инкан. Подлинный! Наши всё проверили, и сомнений в этом нет.

— Да ладно?! — выпучила на подругу глаза Юмико. — Как это возможно?!

— То-то и оно… Старуха даже магом не была, силы особой не имела и о Кава-Мидзу со всеми вытекающими знать должна была только самые общие вещи. Из учебника, так сказать.

Юмико пару раз моргнула, затем нахмурилась.

— А ведь ты права! Если бы на контрактах стоял поддельный инкан Тэкеши-Они, удивляться было бы особо нечему: ну, решила попускать пыль в глаза старушка. Но как она могла заключать реальные сделки?!

— Вот и я о том же.

— И как ты это объясняешь?

Минами задумчиво почесала мочку уха. Имелась у неё такая привычка. Над ней из-за этого ещё в школе смеялись. Потом — в полицейском менториуме. Затем на службе, где она пробыла совсем недолго. В клане ямабуси не смеялись. Здесь серьёзны были даже те, которые не казались серьёзными. Это Минами, лучшая выпускница курса следственного факультета полицейского менториума, быстро поняла.

— Кто-то ей рассказал, — произнесла девушка.

— И кто? — быстро спросила Юмико.

— Возможно, Хотэко. Это ведь ему старуха порекомендовала ту девчонку, которую привозили к Канэко-сама.

— Может, и так, только зачем это старику? Мы ведь своих тайн не раскрываем.

— Да, странно, — Минами допила кофе и поставила пустую кружку на татами. — Но больше всего меня настораживают остаточные излучения Кава-Мидзу в её квартире.

— Я пыталась определить, куда они ведут, — сказала Юмико. — Безрезультатно.

— У меня тоже не получилось. Но ясно, что старуха имела связь с тем или с теми, кто умеет входить в Кава-Мидзу. Возможно, они делали это у неё дома. Не удивлюсь, если они её и прикончили.

— Или это сделали Нуэ, — вставила Юмико.

— На них, вроде, не очень похоже, — усомнилась Минами. — Стражи предпочитают разрывать на куски.

— Ну, в Кава-Мидзу хватает разных тварей! — махнула рукой Юмико.

— Это верно, — согласилась Минами.

— Я, кстати, подняла записи о предыдущих вспышках.

— И что?

— Как ты знаешь, за последние десять лет их было ровно двадцать семь. Из них четырнадцать связаны с гибелью магов.

— Да, я в курсе. Кажется, из наших среди них было трое?

— Да, две женщины и мужчина.

— Нам так и не удалось проследить, куда ушли их эманации, — сокрушённо покачала головой Минами.

— Не удалось, — согласилась Юмико. — Зато я обратила внимание на несколько случаев колебаний Кава-Мидзу за последнюю неделю.

— Колебаний?

— Да, не вспышек, а колебаний.

— И что? — Минами насторожилась.

— Они все локализованы. Словно кто-то их притягивает.

— Непосвящённый?

— Скорее всего. Вот только активность вокруг него необычайно сильная. И это при том, что я не заметила никаких попыток войти в Кава-Мидзу.

— Хочешь сказать, река сама аккумулируется вокруг него?

— Ага. Словно интересуется им.

Нахмурившись, Минами помассировала мочку.

— Раньше я о таком не слышала, — призналась она.

— И я. Что думаешь?

— Можно выяснить, кто это.

— У меня не получилось. Будто какая-то преграда стоит.

— Канэко велел обращать внимание на всё необычное, — сказала Минами.

— Подожди, это ещё не всё.

— Выкладывай.

— Те вспышки, которые возникали после гибели наших, вели в один район. Мы так и не смогли сузить его, чтобы определить Навигатора или Чёрную дыру, но, — Юмико сделала драматическую паузу, — у меня нет сомнений, что колебания Кава-Мидзу происходят в том же районе!

Минами скептически усмехнулась.

— То есть, ты всерьёз предполагаешь, что там может быть Навигатор?!

— Почему нет? — Юмико поставила пустую кружку рядом с той, из которой пила Минами.

— Последний появлялся триста лет назад. Думаешь, нам, наконец, повезло?

— Слушай, — сказала Юмико очень серьёзно, — мы с тобой ищем его почти каждый день — как и десяток других магов — и вот появился шанс, пусть даже небольшой. И что же, мы будем сидеть и сомневаться или пойдём к Канэко и всё выясним?

— Естественно, выясним! — решительно кивнула Минами, вставая.

Юмико тоже поднялась. Откинула кудряшки с лица.

— Тогда пошли! Не вижу смысла откладывать. Может, нам премия выйдет или благодарственное письмо какое, — добавила она с усмешкой.

Минами фыркнула.

— Держи карман шире!

— А что?! — шутливо возмутилась Юмико. — Зря мы, что ли, тут здоровье гробим? Пусть хоть по памятному свитку на стену дадут!

Они вышли в коридор.

— Рассказывать сама будешь! — быстро предупредила Минами.

— Что, боишься?

— Не то, чтобы… Но робею.

— Ладно! — вздохнула Юмико. — Так и быть, приму удар на себя, если что. Но в кабинет со мной пойдёшь — для моральной поддержки.

— Договорились.

Глава 53

От Амайи я вышел около семи вечера. Припозднился. Потерянного времени было жалко. Чем я занимался? Утешал чужую подружку, влюблённую не в меня, а в того, кем… кто… Боже, запутаешься тут! В общем, вы и сами поняли.

Оседлав «Кавасаки», я погнал домой. Нужно было изучить детали одного рейнджерского заказа, который я отложил где-то месяц назад на будущее. Кажется, оно как раз наступило. До сих пор ни один баунти-хантер не добрался до главы восточной банды клана «Сасориза» Яно Тору, объявленного вне закона за растление и убийства малолетних. Но время шло, и рано или поздно кто-нибудь мог выяснить, где мерзавец прячется, и перехватить у меня контракт. Так что тянуть с заказом смысла не было.

Пришлось провести нелёгкое расследование, чтобы узнать логово зверя. Я изучил подходы к нему, но лишь по верхам. Теперь же предстояло заняться господином Яно всерьёз.

Любой заказ на голову преступника состоит из нескольких этапов. Это вам не взять ствол, пойти и грохнуть чувака. Объявленные вне закона знают, что за них назначена награда. Они готовы, что за ними придут. И ждут. Они всегда начеку. Эти люди прячутся и окружают себя охраной, не жалея денег на безопасность. А денег у них обычно полно. Именно поэтому департамент правоохранения и платит охотникам за головами.

Первый этап — расследование. Его целью является установление местонахождения преступника.

Второй этап — разведка дислокации, выяснение слабых мест в охране.

Далее необходимо выяснить распорядок дня каждого, кто находится внутри и снаружи логова. Это самое долгое. И зачастую — трудное. Потому что опытные секьюрити не ленятся регулярно менять распорядок.

Предпоследний этап — составление плана.

Потом остаётся только заявиться и убрать цель. Ну, и, конечно, надеяться, что не всё пойдёт через пень-колоду. У меня всего пару раз всё случилось точно, как задумывалось. Поэтому всегда нужно быть готовым к импровизации. Если честно, я убеждён, что именно способность мгновенно и правильно реагировать на обстоятельства и отличает успешного охотника за головами от мёртвого.

Итак, я припарковался возле дома, рассчитывая заняться делом Яно Тору, но моим планам не было суждено осуществиться так скоро. Вот вам и подтверждение справедливости того, что я только что говорил.

Едва я слез с байка и стянул шлем, из ближайшей машины вылезли три типа и направились ко мне. Я сразу понял, что они не из якудзы. Жизненный опыт научил меня отличать бандитов от государственных служащих, даже если и те, и другие в костюмах.

— Исикава Канэки? — негромко спросил тот, что шагал чуть впереди остальных.

Приземистый и коренастый, он держался уверенно и вид имел начальственный.

Уверен, он и так не сомневался, к кому обращается.

— Всё верно, — сказал я. — Чем могу помочь, господа?

— Меня зовут офицер Мацуо. Отдел по контролю.

Здоровяк ткнул мне в лицо раскрытой на крайне неудачной фотографии корочкой. Справа алела печать департамента.

— Какое у вас ко мне дело?

Даже не пришлось изображать настороженность. Это была естественная реакция людей на отдел, и эти парни к ней привыкли. Они её ждали, и я должен был дать им её.

Так вот, прикидываться не пришлось. Потому что я действительно напрягся при появлении этих субчиков. Просто не стал этого скрывать. Иногда нужно показать не крутизну, а слабость, чтобы одолеть врага, знаете ли.

— Мы ведём расследование того случая в менториуме, когда на вас напали.

— Но я думал, что это дело полиции, — «удивился» я.

Конечно, расследование передали ястребам. Ведь пропал магический паразит.

Офицер смерил меня очень внимательным и тяжёлым взглядом.

— Господин Исикава, во время того инцидента исчезла одна сущность. Полагаю, вы в курсе.

Я кивнул.

— Да, мне говорили, что не смогли найти магического паразита.

— Кто?

— Полицейский. Спрашивал, не видел ли я его.

— А вы видели?

— Нет.

Уверен, он читал отчёты. Но, конечно, всё равно спрашивал.

— На улице разговаривать не очень удобно, — заметил офицер.

Я промолчал, хотя намёк был очевиден. Но приглашать сотрудников отдела по контролю домой я не собирался.

Они постояли, пялясь на меня. Я пару раз переступил с ноги на ногу, делая вид, что не понимаю.

— У нас неподалёку подвижной штаб, — наконец, недовольно проговорил Мацуо. — Давайте побеседуем там. Здесь мы привлекаем ненужное внимание. К тому же, нам надо кое-что проверить.

— Хорошо. Я готов следовать за вами.

Но на деле ястребы окружили меня и так повели к небольшому фургону, припаркованному чуть дальше по дороге.

Внутри оказались ещё трое. Они приветствовали Мацуо, а на меня только взглянули и тут же вышли на улицу. Мы остались втроём — той же компанией.

— Прошу, — Мацуо указал на металлический стул, привинченный к полу.

— Спасибо.

Я опустился на сетчатое сиденье. Жёсткое и прохладное. Не хватало только наручников. Хотя на столике лежала связка толстых пластиковых хомутов, отлично их заменявших. Потому что едва ли ястребы занимались прокладкой кабеля в офисах.

Мацуо сел напротив меня. Двое сопровождавших его офицеров остались стоять.

— Господин Исикава, — проговорил, пристально глядя мне в глаза Мацуо. — Буду прям, ибо нет времени рассусоливать. Работы много, и ваше дело не самое важное в этой очереди. Но интересное. Потому что подобных инцидентов мы не знаем.

— Чтобы паразит пропал? — уточнил я, воспользовавшись паузой.

— Именно.

— Так я ж ничего не видел. Синоби меня так поломал, что я потерял сознание.

Мацуо кивнул.

— Я ознакомился с вашей медицинской картой, Исикава-сан. Вы получили очень тяжёлые повреждения. Но речь не об этом.

— А о чём?

Я изо всех сил изображал недоумение. Главное — не перестараться. Держаться золотой середины.

— Паразиты не пропадают. Они не могут исчезнуть. Не отправился же он болтаться по Токио или нырнул в унитаз и теперь плавает по канализации. Сущности такой категории живут в теле хозяина. Им нужна энергия носителя. А значит, паразит мог только сменить место жительства.

Тут офицер многозначительно замолчал, глядя на меня. Но я только пялился в ответ. Типа, ничего не понимаю.

— Вы — единственный, кто находился в тот момент рядом с синоби, — вздохнув, сказал Мацуо.

— Погодите! Вы что, намекаете, будто паразит вселился в меня?!

Внутреннее моё состояние было совершенно иным. Собранность, концентрация, готовность атаковать. Я уже прикинул, как разделаюсь сначала с парочкой у выхода, затем прикончу Мацуо, выйду из фургона и грохну остальных ястребов. Не известно, есть ли в кабине кто-то, но, если быстро обойти тачку…

Ужасный план, знаю. Но отдаваться на милость ястребам я не собирался. В конце концов, можно смыться за границу. Или найти убежище у якудзы. Это хуже, но всё лучше, чем стать подопытной крысой «SD-5». Никогда они такого не видели! И не увидите!

Конечно, ястребы собирались не просто поболтать. Они заявились, чтобы проверить меня.

— Есть такая версия, — сказал Мацуо, взглянув на своих коллег. — Причём вы могли этого вселения даже не заметить.

— Это возможно?! — я изобразил озабоченность с оттенком страха.

— Кто знает? Во всяком случае, это единственное объяснение исчезновения паразита, которое мы смогли найти. Осталось его проверить, — после краткой паузы добавил офицер. — Мои товарищи обладают достаточной силой, чтобы просканировать вас на присутствие инородного предмета. Полагаю, в наших общих интересах установить истину?

Мацуо буквально впился в меня своими колючими глазками инквизитора.

— Конечно, конечно! — пробормотал я сбивчиво. Сейчас они насторожены, готовы к атаке. Надо усыпить бдительность, убедить, что, если паразит во мне и есть, то я этого не знаю. — Надеюсь, вы ошибаетесь. Как меня будут… сканировать?

— Это совершенно безболезненно. Вам нечего бояться.

Ага, конечно!

— Вы не испытывали в последнее время необычных ощущений? Ничего странного? Может, приступы боли? Всё, что угодно, чего не было прежде.

Я покачал головой. Жаль, у меня нет при себе оружия. Голыми руками будет справиться с тремя противниками нелегко. Но на столе лежит металлическая ручка. В умелых руках это смертельное оружие. К тому же, я, вероятно, смогу отобрать пушку у одного из офицеров. Она у него справа, в расстёгнутой кобуре. Это он приготовился на случай, если я взбрыкнусь.

— Ничего необычного, Мацуо-доно. Мне и в голову не приходило, что в меня мог вселиться паразит. Если это так, его же реально вытащить?

— Мы очень постараемся, — сухо пообещал Мацуо. — Так вы готовы к процедуре досмотра?

— Да, разумеется. Делайте, что необходимо.

Мацуо сделал знак своим коллегам. Те приблизились.

— Вам нужно просто сидеть неподвижно, — заговорил один из них. — Я проверю ваше тело и ваши узлы.

— Хорошо.

Второй офицер встал так, чтобы при необходимости атаковать меня. Руку он ненавязчиво положил на бок, где висела кобура.

— Закройте глаза, — велел ястреб, собиравшийся меня досматривать.

Я послушался. Сейчас он окажется очень близко. И когда займётся исследованием, настанет лучший момент для атаки. Места в фургоне мало, и это лишает противника численного превосходства.

Перейдя в режим гэнсо, я приготовился поймать момент, когда офицер обнаружит во мне магического паразита.

Но тут меня ждал сюрприз… Потому что я не увидел никакого паразита!

Ни нового органа в спине, ни алой ауры, ни энергетического сердца иномирной твари! Ничего!

Куда он делся?! Я ничего не понимал.

Ястреб принялся исследовать моё тело. Я ждал, что он обнаружит хоть что-нибудь. Был готов напасть в любой момент. Но паразита и след простыл. Мог он покинуть меня?

Офицер переключился на осмотр каналов и узлов. Но и здесь придраться было не к чему.

Я испытывал смешанные чувства. Облегчение от того, что мне нечего бояться со стороны отдела, и полное недоумение.

— Всё чисто! — вынес, наконец, вердикт офицер. — Ни следа инородной сущности.

— Это точно? — резко спросил Мацуо. — Никаких сомнений?

— Ни малейших.

— Проверь ты! — кивнул Мацуо второму офицеру.

Они с первым поменялись местами. Но на этот раз я уже не волновался.

Через несколько минут ястреб повернулся к начальнику и покачал головой.

— Он чист. Паразита нет.

На лице Мацуо отразилось глубочайшее разочарование. Он, похоже, не сомневался, что паразит будет обнаружен.

— Что ж… — протянул он нехотя, — похоже, вам повезло, Исикава-сан. Вы свободны. Спасибо за сотрудничество.

— Во мне точно ничего нет? — спросил я.

— Абсолютно. Мои коллеги не ошибаются.

Меня выпустили из фургона. Ястребы перестали обращать на меня внимание, и я поспешил домой. Открытие, сделанное офицерами отдела, потрясло меня. Неужели я лишился паразита? Но как, когда, почему?

Переступив порог квартиры, я остановился в прихожей и ещё раз вошёл в режим гэнсо. Ни единого признака присутствия паразита!

Проклятье! Что вообще происходит?!

Глава 54

Потратив минут десять на изучение своих энергетических узлов, я пришёл к выводу, что паразит каким-то невообразимым образом исчез. Похоже, эти существа были изучены куда хуже, чем все думали. Они не только могли менять хозяина, но и покидать его. Вот только куда паразит подевался? Этого я даже представить не мог.

Меня снова одолевали смешанные чувства. С одной стороны — облегчение. Я не испытывал восторга от того, что во мне поселилась иномирная тварь. С другой — сожаление. Паразит мог дать мне уникальные возможности, а значит — и преимущества. Но теперь и говорить не о чем. Проще всего забыть о том, что случилось.

В дверь позвонили, когда я предавался размышлениям подобного рода, одновременно заваривая зелёный чай. Это оказался Исама.

— Я не слишком поздно? — спросил он, когда я открыл дверь.

— Нет, заходи.

— Чем занимаешься?

— Да ничем. Недавно пришёл только.

Видно было, что Исаму подмывает спросить, откуда, но он промолчал. Вот, что значит воспитание.

— Чай будешь? — предложил я.

— Не откажусь, — Исама опустился на диван. — Родители хотят пригласить тебя на следующие выходные в гости.

— Большое спасибо, передай им мою признательность, но у меня уже есть планы.

— Ладно, — Исама был заметно разочарован, но виду старался не подать. — Может, по пивку? Я купил сегодня целую упаковку, но один не потяну.

— А как же чай?

— Одно другому не мешает. Начнём с него, а продолжим пивом. Кстати, импортное, из скандинавии.

В Японии делали ужасное пиво. Не знаю, как в моём родном мире, а здесь пойло оставляло желать лучшего. Много лучшего. Так что все старались раздобыть импортное пиво. Стоило оно, естественно, недёшево, но всё равно пользовалось популярностью.

— Тащи, — кивнул я. — Какие у нас завтра занятия?

Исама перечислил. Он знал расписание наизусть.

— Ладно, додзё в конце дня, так что, даже если нахрюкаемся сегодня, успеем отойти.

Сосед кивнул.

— Да, я тоже так рассчитал.

В общем, он сгонял к себе за пивом и притащил упаковку из восьми синих бутылок с коническим горлышком и причудливым выпуклым рисунком вокруг круглой этикетки. Это пиво считалось в Японии одним из лучших. Я предпочитал другую марку, тёмного сорта, но дарёному коню в зубы не смотрят.

Мы выпили всё, что притащил Исама. Его развезло по полной программе, а я держался, хотя тоже был подшофе. В конце концов мой приятель начал клевать носом. Оставлять его в своей квартире я не собирался, так что пришлось помочь ему дойти до соседней двери.

— Кажется, мы напились! — объявил уже на пороге Исама. — Ты как вообще?

— Более-менее.

— Я тебя завтра разбужу!

— Обязательно. Если сам встанешь.

— Я встану!

— Ладно, ладно, не кричи. Давай, спокойной ночи.

Затолкав Исаму в его квартиру, я вернулся к себе. Прибравшись, отправился в душ. Надо было смыть с себя этот день. Так говорила моя мать, приходя с работы.

Минут через двадцать, облачившись в шёлковый халат-кимоно, я уселся в гостиной посмотреть новости. Надо следить за событиями в мире, куда тебя забросила судьба. Это правило я вывел для себя вскоре после перерождения.

Судя по всему, продолжалась эскалация конфликта между Западом и паназиатским востоком. И во главе этого противостояния с нашей стороны стояла Япония. Хм, я уже говорю о стране восходящего солнца «наша». То есть, и моя тоже. Неужели привыкаю? С другой стороны, что мне остаётся? Я и есть японец, и навсегда им здесь останусь. Даже если перееду однажды куда-нибудь. Но это маловероятно. В этом мире крайне строгие законы о миграции. Государства практически не принимают эмигрантов из враждебных блоков.

Выпуск новостей традиционно закончился сообщением о здоровье императора и его семьи. Когда пошла финальная заставка, я выключил телик и отправился спать. Нужно было отдохнуть и набраться сил для завтрашнего дня. Если в родном мире я мог выпить в два раза больше и не опасаться похмелья, то здесь организм семнадцатилетнего малопьющего парня накладывал на алковозлияния существенные ограничения.

Вырубился я почти сразу. Пару раз повернулся с боку на бок — и всё, отъехал в царство Морфея, как говаривал мой инструктор по рукопашному бою, царствие ему небесное. Научил меня куче приёмчиков, из которых, по меньшей мере, два в разное время спасали мне жизнь. Но от гранаты блок не поставишь. Я знал единственный случай, когда мой знакомый вышвырнул из казармы гранату, брошенную туда сбрендившим новобранцем. В тот миг я уже попрощался с жизнью, как и все мои сослуживцы. Лимонка кружилась в центре комнаты, ведя отсчёт на десять секунд. Вообще, они нужны для того, чтобы граната долетела до цели, а не взорвалась в воздухе.

На нас напал ступор. Все были слишком далеко он лимонки. Кроме Олега. Он сорвался почти сразу. Схватил её и вышвырнул в дверной проём. Там она и рванула, разметав в клочья поехавшего новобранца.

В принципе, я мог умереть ещё тогда. Попал бы я в этот мир, убей меня та граната? Скорее всего, нет. То, что произошло со мной, стало результатом стечения обстоятельств. Иначе говоря — повезло.

Я проснулся среди ночи в холодном поту. Тело била мелкая дрожь. Простыня и пододеяльник буквально прилипли ко мне. Охваченный неясной тревогой, я сел на кровати, озираясь по сторонам. Темнота и тишина. Наверное, что-то приснилось. Но я не помнил, что именно, — хоть убейте! Впрочем, такое случается довольно часто. Ничего удивительного. Всё зависит от фазы сна.

Облегчённо вздохнув, я медленно опустился на подушку. Надо снова уснуть. Чувствовал я себя нормально, похмелья, похоже, не будет, но выспаться необходимо.

И тут мою спину пронзила резкая, жуткая боль! Я выгнулся на постели, как одержимый бесом в старом фильме ужасов. Тело скрутила судорога, снова прошиб холодный пот. Неужели…? Я вошёл в гэнсо, чтобы проверить подозрение.

Новый орган, созданный паразитом, был на прежнем месте! Да и сам он спокойно присутствовал в грудном узле, словно и не девался никуда. Сидел там, испуская алое сияние.

Мысленно я выругался, но, если честно, в то же время и обрадовался. Похоже, паразит нашёл какой-то способ прятаться от чужих взглядов. Интересно, как он это делал.

Боль постепенно отпускала. Я лежал на спине, часто и глубоко дыша. Через пять минут стало полегче, а затем вообще всё прошло. И в тот же миг в подсознании всплыл сон, который я только что видел!

Тысячи омерзительных, скользких тварей тянули ко мне слепые морды и шевелили тонкими ножками. Я стоял посреди торгового центра, не в силах пошевелиться, и чувствовал, что кто-то наблюдает за мной — и во взгляде обращённых на меня невидимых глаз не было ничего хорошего. Словно кошмарная бестелесная тварь смотрела на меня, мысленно пожирая мою душу.

Народу в торговом центре не было. Он словно нарочно опустел, чтобы меня могли окружить уродливые существа. А может, они были частями огромного единого целого. Так или иначе, я чувствовал себя беспомощным, и это выводило из себя куда больше, чем близость монстров или даже ощущение, что за мной наблюдают.

Я постарался отогнать от себя неприятное воспоминание, но оно лишь сдвинулось на периферию сознания. Темнота в комнате вдруг стала гнетущей. Мне показалось, что вокруг слишком тихо. Неестественно тихо. Откинув одеяло, я спустил ноги на пол и отправился на кухню попить воды. В полной тишине. Даже мои босые ноги не издавали ни звука. Может, я оглох?!

Налив полный стакан, я опорожнил его мелкими глотками. Так, спокойно, мужик! Этот сон — просто кошмар. И не такое иногда снится. Сейчас ты пойдёшь обратно, ляжешь и будешь почивать до самого утра. Пока в твою квартиру не начнёт трезвонить Исама. Я почти не сомневался, что этот парень встанет, даже если будет умирать от похмелья.

Вздохнув, я потёр переносицу, пару раз моргнул, сполоснул стакан и поставил его в сушилку.

Завтра я займусь подготовкой к ликвидации якудзы. После занятий нужно отмазаться от компании Исамы и разведать территорию вокруг логова зверя. У педофила много охраны, и на то, чтобы отыскать лазейку, понадобится не один час. Так что выспаться нужно по-любому.

С этой мыслью я решительно отправился назад в кровать.

Лежавший у изголовья смартфон мигал сигнальным огоньком, который в темноте нельзя было не заметить. Похоже, смс-ка.

Открыв мессенджер, я увидел сообщение от дяди:

«Кенджи-сан, с радостью сообщаю тебе, что твой отец Орочи Исикава будет освобождён послезавтра. Я уверен, что он захочет встретиться с тобой. Надеюсь, ты найдешь возможным не покидать в это время Токио, а также отложить дела, если они у тебя запланированы. С уважением, Хондзи Исикава».

Глава 55

Канэко открыл глаза и отрешённо уставился на застывших в ожидании Минами и Юмико. Понимали девушки важность того, о чём говорили? В смысле — настоящую важность. Если Навигатор существует… Если удастся его привлечь на свою сторону… О, какие перспективы для клана Ки-Тора это открыло бы! Просто голова идёт кругом! Озему Канэко велел себе собраться. Сделал несколько размеренных вдохов, расслабил мышцы, прислушался к сердцебиению и силой воли слегка замедлил его.

— Девушки, вы молодцы, — проговорил он обычным спокойным голосом. — Правильно сделали, что пришли. Того человека, о котором вы рассказали, я определил. Будем с ним работать. Вы свободны. Отдохните. Я позабочусь, чтобы вас сменили, — кэндзя взял телефон.

Девушки встали и переглянулись.

— Господин Канэко, — тихо проговорила Минами.

— Да? — старейшина рассеянно поднял на неё глаза.

Он уже думал о своём.

— А… какова вероятность, что это Навигатор?

Хороший вопрос!

— Не знаю, — честно ответил Канэко. — У меня в этом опыта не больше, чем у вас. Да и кто вообще способен просчитать в данном случае шансы? Если что-то проклюнется, обещаю, я вам первым сообщу, — Канэко сухо улыбнулся, давая понять, что пора выметаться.

— Спасибо, — пролепетала Юмико, дёргая подругу за рукав. — Мы пошли.

— Давайте, — едва заметно кивнул Канэко, набирая номер.

Едва девушки, поклонившись на прощание, вышли, старейшина прижал трубку к уху. О, какие долгие гудки! Ну, отвечай же, отвечай!

— Риота, ты? — выпалил Канэко, едва в динамике раздался голос. — Хизеши рядом? Отлично! Оба бегом ко мне!

Когда Утияма и Такано ввалились в кабинет кэндзя, старательно делая вид, что всю дорогу бежали, Канэко доставал из принтера распечатку с фотографией и коротким текстом.

— Вот! — сказал он, кладя листок на стол. — Берите и поезжайте. Прихватите Аяко — пусть она на него посмотрит. Если наш человек — везите сюда.

Риота взял листок и быстро пробежал глазами текст.

— Немного тут про него, сэнсей.

— Ничего, будет надобность — дополним.

— Постойте, кажется, я его знаю! — прогудел Хизеши, заглядывая магу через плечо.

— То есть?! — насторожился Канэко.

Чёрные глаза так и впились в здоровяка. Тот даже слегка вздрогнул.

— Я, когда недавно у Эйко анкету принимал и к делу её подшивал, в список парней её глянул, — торопливо проговорил Хизеши. — Чисто из любопытства, девка-то видная.

— Лакомый кусочек, — облизнувшись, согласился Риота.

Канэко неодобрительно покосился на блондина.

— Не отвлекайся, — посоветовал он Хизеши.

— Прошу прощения, сэнсей, — бугай отвесил быстрый короткий поклон. — Так вот, там этот парень был.

— Уверен?

— Ну, да. Его трудно спутать.

Канэко взглянул на монитор. Хизеши был прав. Странный альбинос с почти прозрачными глазами — редкий случай. Такая внешность сразу запоминается.

— Имя и рожа точно его, — проговорил амбал.

— Та-ак! — протянул Канэко. — Даже не знаю, что и думать. Тогда надо сначала Эйко опросить, — он поднял трубку. — Она сейчас здесь?

— Ага, с Аяко, — ответил Риота. — Та её инструктирует потихоньку, как с Кава-Мидзу обращаться.

Канэко набрал номер.

— Аяко, будь добра, подойди сейчас ко мне вместе с Эйко. Жду!

— А нам так «бегом ко мне»! — с шутливой укоризной сказал Риота.

— Поговори у меня ещё, — спокойно отозвался Канэко.

— Прошу прощения, сэнсей, — блондин коротко поклонился.

Раскаяния он явно не испытывал.

— Вы часто извиняетесь. Это говорит о том, что вы много ошибаетесь, — сухо заметил старейшина.

Девушки появились минут через пять. Эйко выглядела отдохнувшей и посвежевшей, следа от синяка на виске не осталось и в помине. Канэко с удовлетворением отметил, что её аура стала намного ярче и сильнее, вокруг девушки чувствовалась пульсация энергии. Занятия с Аяко явно шли ей на пользу.

— Ну, как успехи? — спросил старейшина дежурным тоном.

— Нормально, Канэко-сама, — ответила Аяко. — Что-нибудь случилось?

— Риота, покажи Эйко парня.

Утияма с улыбкой протянул листок девушке.

— Ваш клиент, Эйко-сан?

— Клиенты у шлюх, — ответила та, разглядывая фотографию, — а у меня возлюбленные.

— А по существу?

— Ну, знаю его, и что?! — Эйко взглянула на Канэко с лёгким вызовом.

— Что можешь про него рассказать? Желательно побольше подробностей.

— А в чём дело-то? — вмешалась Аяко.

Канэко откинулся на спинку кресла и соединил ладони кончиками пальцев.

— Есть подозрения, что он может оказаться Навигатором, — объявил он после паузы.

Эйко фыркнула.

— Да ладно!

— А что? — старейшина чуть приподнял брови.

— Не смешите меня! Кенджи — Навигатор?! Нет, этого не может быть! Только не он. Просто вы его не знаете. Сэнсей.

— Откуда тебе известно про Навигаторов? — нахмурился Канэко.

— Я взяла на себя смелость просветить нового члена клана, — как в школе, подняла руку Аяко. — Ввожу Эйко в курс дел потихоньку. Навигаторы — это ведь не секрет.

Старейшина кивнул.

— Ладно, проехали.

— Говорю вам! — вмешалась Эйко. — Кенджи не такой человек, чтобы быть Навигатором! — девушка обвела присутствующих взглядом.

Ну, как им объяснить?! Она-то его знала. Мягкий, нерешительный, избегающий конфликтов — разве таким бывает самый влиятельный в мире человек?! Единственное настоящее сокровище, мечта всех кланов!

— Давай без предвзятостей, — строго велел Канэко. — Расскажи всё, что знаешь, а там посмотрим.

— А что говорить-то?

— Как познакомились, чем парень запомнился, хорошо вам было или нет, страдает ли Кенджи Исикава извращениями, хроническими заболеваниями, психическими расстройствами и т.д. и т.п. — пояснил за кэндзя Риота. — Про извращения — подробно!

Эйко вздохнула.

— Ладно, зад-то куда-нибудь пристроить хоть можно?

Канэко терпеливо указал на свободный стул. Этой девочке, конечно, ещё учиться и учиться дисциплине. Но сейчас важнее всего Навигатор!

— Спасибо. Сэнсей, — Эйко откашлялась. — Познакомились, значит, мы года три назад в кинотеатре. Какой шёл фильм, хоть убейте, не помню. Сидели рядом, было скучно. Он пару раз прокомментировал то, что происходило на экране. Вышло остроумно. Парень симпатичный, слово за слово — так и познакомились. Детьми, конечно, были ещё. Но влюбились по-настоящему. Подробности первого секса нужны?

— Хотелось бы, — с серьёзным видом сказал Риота.

— Пока опустим, — решил Канэко. — Чем занимается?

— Сейчас без понятия. А тогда учился в школе. Чем ещё он мог заниматься?

— Родные есть?

— Мать умерла, а отец в тюрьме. Сидел, по крайней мере, когда мы встречались. Да вы наверняка это и сами знаете, раз Кенджи интересуетесь.

— Живёт один? — спросил старейшина, проигнорировав последнее замечание.

— Не знаю. Может, завёл кого-нибудь. Я за его личной жизнью не слежу.

— Он что-нибудь рассказывал об отце?

— Что тот якудза.

— Про мать?

— Нет, ничего. Кажется, родители — его больная тема. Так что я не расспрашивала.

— Хроническими заболеваниями страдает?

— Откуда я знаю?! Что, я в его медкарту заглядывала, что ли?

Но Канэко не сдавался.

— При тебе какие-нибудь приступы у него случались?

Эйко задумалась.

— У него желудок слабый, — сказала она, наконец. — Иногда так скручивает, что хоть «скорую» вызывай. Однажды, кстати, действительно пришлось.

— Когда?

— Да не помню я! Мы года два не виделись.

— Хотя бы зимой это было или летом?

— Кажется, зимой. Да, точно, снег лежал. Перед Новым годом как раз.

— В декабре?! — Канэко оживился.

— Ага. В середине примерно. Надо же! Вот не думала, что вспомню, — Эйко просияла. — А что, это важно?

— Может быть, — Канэко повернулся к компьютеру. — Подождите-ка минутку.

— Я и так помню, сэнсей, — вмешался Риота. — Иноэ Наоки его звали. Сильный маг, но едва ли стал бы Ойкуменой. Думаю, так и остался бы Плывущим. Впрочем, как и почти все мы. Акайо Фурукавы человек. Ястребы его убили семнадцатого декабря прошлого года. Прямо во время футбольного матча в туалете. Помните, газеты ещё тогда писали о фанатских войнах?

— Человек-факел?

Риота кивнул.

— Его ликвидировали только потому, что он из наших. Ямабуси.

— Ну, для Императора этого достаточно, — мрачно сказал Канэко. — Не нам судить о законах, которые издаёт Его Величество. Что бы он ни думал, чего бы ни опасался, мы остаёмся верными подданными Империи. О других случаях, когда твоему парню становилось плохо, помнишь? — обратился старейшина к Эйко.

Глава 56

Девушка отвела непослушную прядь.

— Как-то ещё было. Правда, не при мне. Он тогда в школе был. Не успел, к счастью, уйти. Помогли учителя, откачали. Хотели «скорую» вызвать, но обошлось.

— Когда это случилось?

— Вроде, осенью. Точнее не скажу.

Канэко вопросительно посмотрел на Риоту.

— Надо проверить, — сказал тот. — Всех не упомнишь. Я мигом, — он выскользнул из кабинета.

— При чём тут вообще здоровье Кенджи? — нахмурилась Эйко. — Мне кто-нибудь объяснит?!

— Как вы расстались, почему? — вместо ответа задал очередной вопрос Канэко.

Девушка поджала губы. Развивать эту тему ей совершенно не хотелось. Но она понимала: кэндзя интересуется не из любопытства. Что-то тут крылось, и ей самой ужасно хотелось узнать, что именно. Шутка ли: её бывший вдруг оказался в центре пристального внимания самого старейшины тайного клана!

— Я свинтила, — ответила Эйко. — Потому что хотела быть независимой. Думала, отношения помешают мне стать настоящим магом. Казалось, что любовь ещё будет не раз, а восхождение к Кава-Мидзу… Это же гораздо важнее.

— А теперь как считаешь?

Эйко невесело усмехнулась.

— Что правильно думала. Помешали бы. Ждал бы меня сейчас дома парень, разве я тут сидела бы?!

— Жалеешь, что ушла?

Девушка вздохнула.

— Иногда. Может… оно того ни фига и не стоило. Я ведь не знаю пока. Но точно знаю: не ушла бы — пожалела бы. Рано или поздно, но обязательно.

Канэко кивнул. Он девушку понимал. Саморазвитие — главное в жизни адепта, даже если он не маг, а простой боец.

— Обратного пути уже нет, — сказал старейшина вслух. — Теперь ты в тайном клане. Это совсем не то же самое, что жить открыто. Твоя публичная жизнь станет лишь ширмой, маскировкой для истинной.

— Да уж поняла! — поморщилась Эйко.

— Ну, так и не трави себе душу.

— Постараюсь. Спасибо за отеческую заботу. Сэнсей.

Канэко побарабанил пальцами по столу. Предстояло выяснить ещё кое-что.

— Как расстались-то? — спросил он. — По-доброму?

— Не-а. Объяснить я толком ничего не сумела, так что Кенджи, кажется, решил, будто я самовлюблённая стерва, — Эйко усмехнулась. — Правильно, в общем-то, решил, кстати. Он заметно изменился в последнее время, что мы встречались.

— То есть?

— Мы здорово отдалились друг от друга. Иногда он казался мне другим человеком. Наверное, ещё и поэтому расставание далось мне легче, чем я думала. Хотя и ненамного.

— Плохо, — покачала головой Аяко. — Придумала бы хоть что-нибудь. Зачем мужика обижать?

— Поздно теперь сучить ножками, — пожала плечами Эйко. — Впрочем, я не то, чтобы обижала. Мне даже кажется, что Кенджи воспринял моё решение уйти с облегчением. Мы не поссорились. Не было сцен, криков и так далее. В общем, странно мы разбежались, — Эйко быстро смахнула предательски выступившую на ресницы слезинку. — Так на кой вам знать про его здоровье-то?

— Видишь ли, Эйко-сан, — Канэко снова сцепил пальцы рук. Девушка с удивлением заметила, что они слегка подрагивали. — Дело в том, что найти Навигатора очень сложно. Существуют определённые признаки, по которым его удаётся вычислить. Один из главных, даже решающих, — способность поглощать потерянные эманации.

— То есть? — нахмурилась Эйко.

— Когда кто-нибудь из магов погибает, его сила входит в Навигатора, где бы тот ни находился, — ответила за сэнсея Аяко.

— А если Навигатора не существует?

— Тогда эманацию поглощает Чёрная дыра, или Курой-И. Это такие воронки в Кава-Мидзу, мы ещё толком не изучили их природу. Нас они не подпускают, а зонды проглатывают без следа.

— И при чём здесь Кенджи? — спросила Эйко, но ни Канэко, ни Аяко не успели ответить, потому что в этот момент вернулся Риота.

— Пляшите, сэнсей! — крикнул он прямо с порога, весь аж трясясь от возбуждения. — Похоже, мы его нашли!

— К делу! — окоротил его Канэко, но было заметно, что его и самого бьёт мелкая дрожь.

Эйко смотрела на магов в недоумении и даже со страхом. Она обменялась взглядами с замершим у двери Хизеши. Бугай только равнодушно пожал плечами. Он бурного восторга соклановцев явно не разделял.

— Вот, смотрите, сэнсей! — положив перед Канэко клочок бумаги, Утияма тыкал в него трясущимся пальцем. — Казуми Окада, девушка Таро Мацуды. Ястребы убили её в октябре, а тело сбросили в реку. В Сумиду, если конкретно. Облив предварительно бензином и подпалив. Это её эманацию принял наш альбинос!

— Кенджи?! — прошептала поражённая Эйко.

Озему Канэко перевёл на неё почти безумный взгляд. Девушка невольно отшатнулась.

— Твой Кенджи — Навигатор! — медленно проговорил старейшина, вставая из-за стола. — Всё это время он аккумулировал эманации умирающих магов. Сейчас у него их должно быть… — он сделал короткую паузу, мысленно прикидывая, — около тридцати! Примерно столько магов, включая ямабуси, погибло с тех пор, как он родился. Точную цифру мы установим позднее, — Канэко перевёл взгляд на Аяко. — Раздобудьте мне его! Но аккуратно, слышите?! Лучше всего, если он сам придёт, добровольно. Установите личный контакт, подружитесь, выпейте вместе пива, но доставьте его сюда готовым на всё! — Канэко почти задыхался от волнения, на бледных щеках проступил нездоровый румянец.

— Всё сделаем, сэнсей, обещаю! — проговорила Аяко, с трепетом глядя на обычно спокойного и вдруг разошедшегося старейшину.

Она даже не подозревала, что человек, находящийся на пути к рангу Ойкумены, способен на такие эмоции.

— Давай! — кивнул Канэко, садясь. — Эйко, тебе лучше остаться — раз вы нехорошо расстались, можешь спугнуть.

— Да я, блин, и не рвусь с ним встречаться! — отозвалась девушка.

— Утияма, Такано, поедете с Аяко, — распорядился кэндзя. — Подстрахуете, но вперёд не лезьте. Помните: парень нужен мне восторженным и желательно влюблённым, — добавил он, взглянув на Аяко. — Это лучший стимул.

Та слегка покраснела, но кивнула.

— Сделаем.

— Всё, свободны. Отправляйтесь немедленно.

Эйко не успела моргнуть, как Хизеши, Риота и Аяко снялись с места и исчезли в коридоре. Она осталась один на один с сэнсеем.

— Что значит «влюблённым»? — не удержалась она.

— То самое.

Эйко помолчала. По идее, надо было тоже уходить — чего торчать в кабинете кэндзя?

— Господин Канэко, вы правда считаете…

— Считаю, — перебил старейшина. — Считаю и надеюсь. И ты тоже должна. Потому что с твоим Кенджи (еслион, конечно, Навигатор) наш клан станет самым могущественным в мире, — сэнсей проговорил это почти будничным тоном — видать, уже сумел взять себя в руки. Наверное, сейчас его напрягало, что он так завёлся перед подчинёнными. — А это — огромная ответственность. Использовать подобную силу для всеобщего блага, не поддаваясь искушению… — Канэко на пару секунд замолчал. — Короче, в соответствии с философией Ки-Тора, не так просто, как может показаться. Большие возможности накладывают большие ограничения. Если, конечно, ты избрал путь гармонии. А теперь иди. Я попрошу девочек, чтобы они с тобой позанимались.

— Каких девочек? — спросила Эйко, вставая.

— Минами и Юмико, — ответил Канэко. — Ты их знаешь. Только не вздумай им ничего рассказывать про Кенджи! — добавил он резко. — Ни слова, ни намёка!

— Буду молчать, как рыба, — послушно кивнула Эйко. — Заткну хлебало, пока не попало. А можно мне лучше погулять сходить, а?

— Только не одной.

— Ну, тогда вот с девчонками как раз.

— Ладно, только недолго.

Было заметно, что Канэко не терпится избавиться от надоедливой девчонки.

Выйдя из кабинета, Эйко прислонилась спиной к двери. Ноги слегка дрожали, и вообще девушка ощущала слабость. Сесть бы сейчас!

Меньше всего она ожидала узнать, что Кенджи — Навигатор. Тот, кого ищут по всему миру, тот, кто последний раз появлялся триста лет назад! Вот этот беловолосый паренёк?! Серьёзно?!

Да если о его существовании узнают конкуренты или отдел «SD-5», разразится настоящая война! И те, и другие не побоятся открытого конфликта, лишь бы заполучить вожделенного Навигатора. Имперские ястребы костьми лягут, чтобы не дать ямабуси или любому другому клану завладеть таким сокровищем. Навигатор — слишком мощное оружие. Оно может принадлежать только государству. Официально, разумеется, такого закона не существовало. Но все понимали, что за Навигатора насмерть передерутся.

Не удивительно, что Канэко так торопится: если он его вычислил, рано или поздно смогут и другие. И всё же он рискует. Вместо того чтобы схватить Кенджи и притащить сюда, хочет, чтобы тот пришёл сам. С ней вот так не церемонились. Впрочем, если женские чары Аяко или красноречие Риоты не подействуют, едва ли парня оставят просто разгуливать на свободе. Привезут и насильно.

Эйко невесело усмехнулась. Не думала, что они с Кенджи ещё свидятся — а похоже, придётся. Как ни странно, она была этому даже рада.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47

Глава 48

Глава 49

Глава 50

Глава 51

Глава 52

Глава 53

Глава 54

Глава 55

Глава 56