Сделка с Чернокнижником [Виктория Лебедь] (fb2) читать онлайн

Сделка с Чернокнижником

Пролог

Вальяжно развалившись в кресле, напротив камина, с суровым и угрюмым выражением на лице, мужчина смотрел на полыхающий огонь. Он наблюдал за ним в полуразвернутом положении (небрежно перекинув одну ногу через подлокотник), отчего его черные и без того злые глаза сверкали в отсветах пламени еще более зловеще и холодно. От мужчины веяло затаенной угрозой. Но, сейчас, подперев рукой подбородок, он думал, иногда опуская глаза на двигающуюся верх-вниз белокурую голову над его пахом. Обнаженная девушка стояла перед ним на коленях. Он чувствовал ее усердные старания, умелые поглаживания, но все это у него уже было.

— Хватит, — раздался его спокойный и властный бас.

Не поднимая голову, девушка послушно выпрямилась, демонстрирую большую грудь и начисто выбритую промежность (до которой ему было совершенно плевать) и молча удалилась, чуть слышно ступая по живописному ворсистому ковру.

Мужчина натянул штаны, пряча еще стоявшее хозяйство, отхлебнул коньяк из прозрачного стакана в другой руке и снова уставился на огонь.

Его угнетало бесцельное существование, а если быть точнее — в его жизни уже давно не случалось ничего примечательного. Сплошные повторы изо дня в день. Одни и те же потрепанные бытием люди, чью ауру он пробивал вплоть до эфирной без особого труда, высасывая из тонкого энергетического поля нужную силу. И чем легче ему удавалось «подкармливаться», тем сильнее его начинало одолевать раздражение.

— Брат, — сказал мужчина, отхлебнув еще глоток крепкого напитка.

Когда девушка ушла, он сразу почувствовал присутствие родной крови. Рожденные в один день, обладающие эмоциональной связью, как птицы неразлучники, идущие по вечности вместе, как друзья и компаньоны, и как большинство в современном мире, живущие — каждый сам за себя.

— Димитрий, — услышал он за спиной аналогичный уверенный бас.

Высокий, крепкий мужчина в черном элегантном костюме-двойка с развязанным галстуком обошел восседавшего в кресле брата.

— Ты нашел ее, Макс? — мрачный взгляд Димитрия лениво перекочевал на родственника.

— Нет, — мужчина подошел к камину, взял, стоявшие на нем бутылку конька, прозрачный стакан, наполнил до краев и отпил.

— Глупая скотина.

— Это кошка, Димитрий, — усмехнулся Макс. — Вернется, — он обвел равнодушным взглядом обитель своего «скромняги» братца.

Когда он в первый раз посетил его новое пристанище и переступил порог, то попал в некий быт восемнадцатого века, с демонстрацией роскоши и пышности с отличительными чертами барокко. Вдоль стены стояла массивная мебель из красного дерева с витиеватой резьбой и обилие скульптурных композиций в каждом углу. И все это показушное убранство освещал огромный камин, значительно выделяющийся во всеобщем фоне.

Мания величия у его братца явно зашкаливала, но Макса это не волновало. Каждому свое.

— Ее нет уже месяц. Где эта четвероногая тварь с моим кристаллом?!

Димитрий сердился. Его покорный слуга и дух отправился искать ему новое развлечение, но в этот раз со временем темный помощник значительно затянул. И чем дольше мужчина ждал, тем сильнее его охватывало нетерпение разбавить свою жизнь более интересными моментами.

Внезапно огонь в камине ярко вспыхнул, озаряя все помещение красным шатающимся светом.

— А вот и она, — бросил Макс, и подошел к Димитрию, облокотившись локтем о спинку кресла, излюблено скрестив ноги, поставив одну на носок.

Огонь замерцал, но не сбавил силу, а напротив потрескивая разгорелся еще ярче. Оранжевые языки пламени колебались, трепетали, сталкиваясь друг с другом. Желтые искры отлетали от поленьев и разбивались о покрытые сажей, почерневшие кирпичи. Но вскоре дрожащий огонь начал замедляться и в центре яркого света появилось детское, залитое слезами лицо, казалось смотрящее прямо на братьев.

— Пожалуйста, пожалуйста, — умоляла светловолосая девочка, примерно десяти-двенадцати лет. — Пусть она останется жива. Пожалуйста, киса, я знаю, ты можешь это сделать.

«Глупое, наивное дитя», — подумал Макс. Он скосил взгляд на Димитрия и увидел, как его губы дрогнули в слащавой ухмылке.

— Лучше забери меня, — шмыгнула она миниатюрным носиком. — Лучше меня, чем ее. — От слез ее небесного цвета глаза стали еще ярче. — Только дай мне десять лет побыть с ней рядом…пожалуйста… — девочка опустила глаза и закрыла ладонями лицо.

— Она всего лишь ребенок, Дмитрий, — сказал Макс, наблюдая за безмолвным рыданием и молчаливым страданием еще очень юной, но уже с заметной перспективой стать красивой девушкой.

— Нет, — глаза Димитрия жадно блеснули. — Она заключила сделку.

Глава 1

10 лет спустя.

Свеча горела, слабо освещая роскошную меблировку комнаты. Круглая луна за окном мягко колыхнулась вместе с занавеской, и новая порция влажного желтого света хлынула внутрь.

— Подойди ко мне, Оленька, — приказал красивый, хорошо сложенный мужчина с черными, злыми глазами, стоящий посередине комнаты. В руках он держал ремень, но только потому, что только что вытащил его из брюк.

Я опустила глаза и посмотрела на мотающийся из стороны в сторону коричневый кожаный аксессуар. Я знала, что он просто хочет меня напугать. Ведь подчинившись, мужчина сразу расслабится и бросит ремень на пол. Это всего лишь показ силы.

— Хорошо, господин, — сказала я тихо. И словно крадущуюся кошка, направилась к нему, ощущая, нарастающее напряжение.

Раздался тугой звон пряжки. Я остановилась от темноволосого мужчины в нескольких сантиметров. Обвила руками сильную шею, прошли мгновения и вот мы уже на мягкой кровати.

Мужчина скользнул взглядом по моим приоткрытым губам и начал целовать щеки, подбородок. Я запрокинула голову, открывая шею, и услышала легкую усмешку. Он продолжил дорожку поцелуев, спускаясь все ниже к груди, по очереди задерживаясь на каждом соске.

Каждый вздох, каждое его прикосновение я ощущала всеми рецепторами своего тела и чувствовала ноющую внутреннюю дрожь в предвкушении того, что сейчас случится… И это случилось. Раздалась звонкая, скрипучая трель…БУДИЛЬНИКА?!

— О-о, нет, — простонала я, отключая его, хлопнув рукой по пластмассовой крышке. Потом открыла один глаз и сфокусировала взгляд на циферблате. — О-о, нет, — продублировала стон, понимая, что снова проспала. — Он меня убьет, — и тут же «поздравила» себя с очередной строчкой в трудовой книжке — по собственному желанию, обреченно натягивая одеяло на голову.

— Ты готова? — неожиданно услышала я мелодичный голос сестры. — Оля! — воскликнула она. — Ты же опоздаешь, — Ника подбежала и схватила край моего временного синтетического убежища. Рывком его дернула, оставив скрюченную меня в позе эмбриона в одних мини-шортах и короткой майке.

— Да что толку, все равно уволит, — потянулась я к одеялу. — Отдай, — моя рука зависла в воздухе.

— Я тебя отвезу, вставай, — Ника откинула мою теплую, мягкую «надежду» с придуманной отговоркой — взять отгул из-за плохого самочувствия, в сторону и бодро зашагала к шкафу-купе. — Ты нравишься Виктору, пофырчит немного и успокоиться. А может задержит отрабатывать опоздание, — она обернулась. В глазах был хитрый прищур, — и сам задержится.

— Не говори ерунды, — решила я все-таки встать. Опустила ноги на пол и выпрямилась. — Откуда ты знаешь, что я ему нравлюсь?

— Птичка нашептала, — проговорила сестра, зашвырявшись в шкафу.

— Скорее гнездо, — констатировала я, намекая на «дружный» женский коллектив.

— О да. Не малинник, а крапивник, — хохотнула Ника, вытащив кремовый брючный костюм и развернулась ко мне. В этот момент луч солнца, вышедшее из-за туч, осветил на ее щеке тонкую, бледную косую полоску шрама — последствие аварии. Тогда она чуть не погибла, но все обошлось.

— Не сегодня, — с кислым видом оценила я ее выбор.

— Хорошо, тогда черный, — сестра пожала плечами. Вернула неудачный наряд в шкаф, достала нужный и перекинула его на спинку стула. — Кофе будешь? — на ходу спросила она, выходя из комнаты.

— Да, — бросила я коротко, лениво подтягиваясь, приподнимаясь на носочки, провожая ее сонным взглядом.

Ника обещала отвезти, значит можно не торопиться. С ней, как на Боинге — «долетишь» с комфортом, нежели тридцатиминутная трясучка в маршрутке. И раз так, то нежданная фора предполагает мне приятный поход в душ, неброский макияж и легкий завтрак.

Мяу, услышала за спиной зов Люси.

Я обернулась и увидела черную кошку. Она лежала на темном комоде, развалившись во весь рост, свесив лапы. Зеленые глаза смотрели на меня не мигая, одновременно притягивая внимание и желание отвести взор в сторону. Прошло почти десять лет, когда я, будучи еще девчонкой подобрала голодное животное на улице, бросившееся ко мне навстречу преградив путь. Но до сих пор ее, казалось бы, иногда человеческий взгляд, заставлял меня в буквальном смысле зависать. Было что-то в кошке странное…по крайнее мере мне так думалось. И это особенность иногда подводила к невольной мысли, что Люси гораздо умнее, чем просто инстинктивное животное. И я была очень рада, что ее хозяин (поняла по ошейнику с мини-подвеской) или хозяйка так и не нашлись, несмотря на мои многочисленные расклеенные по району объявления.

— Да, — услышала я голос Ники, донесшийся из кухни, когда та ответила на мобильный вызов. — Не знаю, сейчас погоди…Оль, что у тебя с телефоном? — крикнула она.

Я метнулась к сумке, висевшей на стуле, достала мобильник и нажала на боковую кнопку. Экран не реагировал. Вот, черт. Сегодня явно не мой день.

— Зарядка сдохла, — ответила я, исправляя свою забывчивость, воткнув вилку в розетку.

— Хорошо, — продолжила тем временем сестра телефонный разговор. — Минут через пятнадцать будем. Угу…угу…

В ее голосе просквозила нотка тревоги. Поэтому я быстро сняла одежду и прошмыгнула в ванну.

— Что случилось? — спросила я громко, закрываясь цветастой полиэтиленовой шторкой.

— Смена власти. Поторапливайся, кофе откладывается, марафет закончишь в машине.

День точно сегодня не задался.

Глава 2

Мы вошли в торговый центр. Ника сразу направилась к своему бутику — элегантной одежды, я же, поздоровавшись с администратором за стойком, поднялась на эскалаторе на второй этаж. И шустро цокая шпильками по натертому до блеска кафелю наконец-то оказалась у своего офиса.

Стараясь не шуметь, вошла внутрь, заметив, что дверь в кабинет Виктора Андреевича приоткрыта и оттуда доносились мужские голоса.

Да, я работала помощником руководителя ТЦ (попросту — секретарь). Дело не пыльное — принеси — отдай. С делопроизводством дружила, кофе заваривать умела. Не перегружалась, но признаюсь внеочередные поездки в налоговую, банки без водителя, своим ходом иногда выводили из себя. Но компенсация в виде премии успокаивала, но ненадолго. Так как случались просьбы в магазин за подгузниками для внуков и фруктами для бабушки. И это уже точно не мой профиль, но терпела. Работу сейчас найти было трудно — кризис в стране.

Итак, я знала, что за дверью происходит серьезное совещание между учредителями. Еще в машине Ника вкратце процитировала телефонный разговор. Сообщила, что Виктор Андреевич ранним утром приехал в офис, а через какое-то время к нему пожаловали те двое, что сейчас находились в кабинете управляющего.

— Эх, жаль, если Витьку уберут, — вздохнула сестра, крутя руль. — Хороший мужик был. Справедливый.

— Он же не умирать собрался. Вдруг оставят, — я смотрела в окно. Новость о переводе начальника меня взволновала. Не люблю перемены. Резкие тем более.

— Вряд ли, Наташка сказала, что это точно, — сказала Ника подтверждая свои слова кивком. — Ей администратор донес.

— Действительно жаль, — мой голос прозвучал тихо.

— Угу, — поддержала сестра.

И весь остаток пути мы проехали молча.

Я мышкой подошла к своему столу. Повесила сумку на вешалку. Включила компьютер, кофемашину, проверила оргтехнику на работоспособность. Достала из ящика стола зеркало, придирчиво осмотрела свое отражение и положила овальный предмет обратно на место. На сегодня было запланировано очень много дел и все они требовали внимания Виктора Андреевича, поэтому сейчас я пребывала в легкой растерянности, не понимая, чем именно надо заниматься. В итоге решила заново перебрать вчерашние договора по аренде новых помещений.

— Оля? — внезапно раздался раздраженный голос шефа по внутренней связи.

Я удивилась — привычнее было слышать Оленька… Похоже дело и правда дрянь.

Я нажала на кнопку ответ.

— Да, Виктор Андреевич.

— Три кофе, будь добра.

— Хорошо, Виктор Андреевич.

Ровно через три минуты с подносом в руке я уже переступала порог кабинета, чувствуя давящую наполненную враждебностью атмосферу.

Не озираясь, лишь беглый взгляд из-под удлиненной челки по присутствующим, отмечая контрастность двух черных одеяний и шефского серого, я направилась вперед к небольшому столу буквой Т.

Вначале подала кофе мужчине слева, бесцеремонно развалившегося в глубоком кресле, закинув ногу на ногу. Его рука лежала на столе, медленно постукивая пальцами по гладкой светлой поверхности. В нос ударил сильный и резкий запах мужских духов. Обхожу. Далее мужчина справа. Все движения были четкими, заученными, отшлифованными. Не первый раз «замужем», как говориться. Старалась быть незаметной, тихой, чтобы не прерывать совещание. Но, когда я вошла, они прекратили разговор, поэтому чувствовала себя немного неловко.

Так же, как и первому учредителю, я подала кофе с той стороны, с которой расположена дверь от него. Он по крайней мере сидел прямо, положив руки на стол, сцепив их в замок, будто прокурор, готовящийся озвучить факты. Поставила блюдце с салфеткой, сверху чашка, рядом чайная ложка и два пакетика с сахаром… Фух… что-то я нервничаю, — мелькнула в голове мысль. Но быстро взяв себя в руки и в ноги, направилась к шефу. На мужчин я старательно не смотрела. Если обстоятельства действительно не в пользу Виктора Андреевича, то время — это сделать будет предостаточно.

Вид моего еще пока управляющего был неважный. Сразу понятно, незапланированный уход ему не нравился. Виктор Андреевич сидел практически не двигаясь. Тонкие губы сжаты, мутно-серые глаза смотрели на мужчину справа. На широком лбу отчетливо выступила испарина. Внутри меня екнула жалость. Переживает. Еще бы. Пятьдесят лет, жена, двое детей, трое внуков, начатая стройка домика в деревне и такой облом. Вообще, я не завидую обеспеченным людям. Ну вот так. Просто. А что о них думать? Есть люд у которых предпринимательская жилка заложена в крови. Что есть, то есть. Они не виноваты, что, например, родились в богатой семье или то, что обладают огромным потенциалом, силой волей и желанием сделать мир вокруг себя еще лучше, ну и конечно, щепотка удачи, а то и больше. Говорю, сейчас без оправданий. Потому что я, к еще одному примеру, как бы не хотела иметь кучу денег, купаться в роскоши и изобилии заграничных поездок, все равно никогда это не получу. Воля есть, а сила…просто стоит ли оно того? Может размеренное, спокойное существование в банальном достатке — не больше не меньше вполне сгодится? Зато нервы целы. Вон у шефа от перенапряжения даже глаз слегка задергался. Хоть какой-то признак жизни… Но если бы мне вдруг привалило наследство от какого-нибудь неизвестного дядюшки, я бы не отказалась. Мечтать не вредно. Знаю.

Так вот, я механически проделала все те же самые движение с доставкой кофе на стол, выпрямилась, опуская поднос.

— Что-нибудь еще, Виктор Андреевич? — и любопытства ради, с еле заметной милой улыбкой, все же глянула на мужчину справа. На того самого, постукивающего пальцами.

Вы когда-нибудь видели удава? А теперь представьте эдакого массивного, хладнокровного, застывшего и не сводящего с тебя цепкие почти черные глаза в момент атаки. Примерно это я и почувствовала, когда посмотрела на него. Широкий лоб, прямой нос, твердый и упрямый подбородок, говорящий о силе характера, темные короткие волосы и красиво очерченные губы. В общем, новый начальник, почему-то в этом уже не сомневалась, впечатление произвел, однозначно. Особенно выразительным взглядом, причем не самым приветливым и четко указывающим, что с ним шутки плохи.

Мгновение он смотрит на меня все так же внимательно, потом снова на Виктора Андреевича. И я понимаю, что кто-то точно с кем-то не сработается. Хотя, может это мне все показалось. На второго даже не взглянула. Но краем глаза заметила, что он уставился в свою чашку кофе, помешивая его ложкой и что-то там высматривая.

— Нет. Больше ничего, — ответил Виктор Андреевич.

— Хорошо, — я кивнула и с великим желание поскорее испариться из кабинета двинулась к выходу. Но у самой двери меня остановил голос шефа.

— Оля, подготовьте документы об увольнении.

— Хорошо, Виктор Андреевич, — ответила я, чувствуя, как последняя надежда на вдруг положительный исход для всего народа торгового центра, рухнула в небытие с упрямым отказом вернуться обратно.

С нехорошим предчувствием я аккуратно прикрыла за собой дверь, подошла к столу, села в кресло и выдохнула.

Глава 3

Ну что ж, плакать мне или радоваться, я пока не знала. Конечно, судить по первому впечатлению нельзя, но легкий звоночек тревоги внутри все же дал о себе знать. Но, опять же, люди приходят и уходят, в этом нет ничего страшного. Чего я так разволновалась? Да, грустно, жалко, но куда деваться. Незаменимых нет, здесь ничего не поделаешь. И все же, как не хочется перемен… Такое впечатление будто не у шефа, а у меня жизнь круто свернула в сторону.

Я нажала на клавиатуре пробел, чтобы вывести компьютер из статуса ожидания и мышкой нашла нужные документы. Отправила их на печать. Пока принтер «выплевал» из себя все необходимы для увольнения бумаги, мой мобильник в этот момент издал короткий гудок. Я взяла телефон и прочитала смс от Ники.

«Ну что там? Не томи» — спросила она.

«Ничего хорошего. Виктор Андреевич в шоке, я тоже. Печатаю прощальные записки»

Ника ответила мгновенно.

«Пипец. А нового видела?»

«Угу. Пугающий тип. Сидит весь такой из себя… Но надеюсь пронесет, и он окажется пушистым зверьком» — добавила я в конце смайлы.

Ну что ж документы готовы. Сложила их в стопку и снова поднялась на ноги. Мобильник вновь издал гудок.

«Ждем, надеемся и верим. Ты его вкусняшками задабривай» — улыбнулась сестра.

Я усмехнулась и вновь направилась в кабинет. Потянулась к ручке, как дверь неожиданно распахнулась, и я почти столкнулась со вторым учредителем. Увидев меня, он остановился. Уголки его полных губ чуть приподнялись, а в серых очах появился хитрый блеск. Потом изображая из себя галантного джентльмена, он отступил назад, немного отталкивая позади него того самого удава и жестом пригласил меня внутрь. Не мешкая, я двинулась вперед. Но когда проходила мимо, демонстративно не обращая внимания на второго, вдруг услышала…или мне показалось, но все же определенно уловила похожее на слово «МОЯ». Перепутать сложно.

— Что? — я остановилась и обернулась, но мужчины уже удалились.

Я нахмурилась. Ослышалась или нет это неважно. Тут в другом проблема, из-за которой, после этого шипящего «МОЯ» (уверенна предназначенное только для моих ушей) все внутри на несколько секунд съежилось. И дело вот в чем. Уже не в первый раз, далеко не в первый, а точнее все это началось примерно лет десять назад, я иногда слышала подобные звуки непонятно откуда взявшиеся, даже когда находилась в одиночестве. Обычно, неизвестный голос быстро, но шепотом произносил мое имя. Слышать такой днем еще ничего, а вот когда ты лежишь ночью в кровати, погружаясь в первую фазу сна и вдруг на те «ОЛЯ».. Какой там дальше спать, как минимум час бодрствование по квартире, с проверкой дверного замка, открытых окон и прочее, прочее. Потом теплое молоко для успокоения и прятки под одеялом. Жуть, честно говоря.

Вообще, слышать голоса — это первый признак шизофрении, но никак не избранности. Ну, мало ли. Кому хочется думать, что он психически нездоровый?! Тут да, лучше Нэо со сверхспособностями, чем болезнь. Но шутки в сторону. По отношению к себе, я все же уповала на банальную химию в теле, всплеск гормонов, излишнее перенапряжение с сопутствующим нервозом. Все же голоса были раз-два примерно в полгода. Такое легко можно отнести к простому слову — БЫВАЕТ. Да и подсознание штука серьезная. Вот и сейчас, чем не провоцирующая волнительная ситуация на подобное слуховое явление?!

— Оля с вами все в порядке? — вырвал меня из размышлений Виктор Андреевич.

— Да-да, конечно, — похоже я впала в оцепенение, тупо таращась на закрытую дверь.

Подошла к управляющему, положила перед ним документы и пока он размашисто подписывал согласие, вновь с тревогой глянула на дверь.

И все же в этом «МОЯ» смысла было заложено больше, чем просто «ОЛЯ». Чертовщина, какая-то.

— Все, теперь я вольная птица, — грустно улыбнулся Виктор Андреевич, ставя последний чернильный след. Потом сложил бумаги в тонкую стопку и передал мне.

— Все будет хорошо Виктор Андреевич, вот увидите, — решила я его хоть как-то подбодрить. — Мы за вас всей толпой переживаем, — сказала я искренно, прижимая документы к груди.

— Спасибо, Оленька, — посмотрел он на меня с благодарностью. — Но я пока еще работаю, — добавил он вдруг с наигранной серьезностью. — И мой последний и ваш очередной рабочий день заканчивается ровно в шесть часов. Поэтому марш за секретарский стол и трудиться в обычном порядке.

— Так держать Виктор Андреевич, — не сдержалась я широко улыбнувшись. — Вы молодец. Никогда нельзя опускать руки, отчаиваться тем более, — и развернувшись поспешила к себе.

— Э-э…ладно, — услышала я за спиной и оглянулась.

Улыбающийся Виктор Андреевич махнул на меня рукой, мол иди уже. Я кивнула, чувствуя, как в глазах проступили слезы-грусти, все-таки хороший он мужик. Таких еще поискать надо. И что теперь будет дальше даже думать не хочется. Или как сказала Скарлетт «Об этом я подумаю завтра», поэтому сегодня только — Да Виктор Андреевич, хорошо Виктор Андреевич, будет сделано Виктор Андреевич.

* * *

Когда вся работа была проделана, и стрелки часов добрались до финального рабочего «аккорда» я, выключив компьютер встала из-за стола. Взяла сумку, погасила в кабинете свет и с нейтральным настроением отправилась домой. Конечно, шеф, в обеденный перерыв устроил небольшое собрание сотрудников с прощальным распитием несколько бутылок шампанского и официально объявил о своем уходе. Тут же посыпались вопросы — почему, за что и кто теперь вместо него? Кстати, оказывается у нас теперь будет не один управляющий, как сказал Виктор Андреевич, а два. Димитрий и Максим Орловы. С кем, собственно, я уже имела честь полицезреться. Разумеется, народ сразу взволновался. Мало того, что с бухты-барахты убирают добросовестного человека, так еще и в двойном количестве появляются новые и, возможно, тираны. Ну-у, естессственно, все испугались перемен — сокращение, увольнение, излишний контроль… Уверенна, после собрания, немедля ринуться подчищать хвосты — НЗ, не задокументированная шабашка, наводить порядок в кабинетах.

Так вот, после многочисленных обменов благодарностями, столько же ностальгических, но все же веселых воспоминаний со словами — а помните… После энных рукопожатий, и ценного подарка от девчонок из бухгалтерии (молодцы, оперативно сработали) все разошлись по своим местам. И день, пускай уже с отпечатком грусти, но продолжился дальше.

Закрыв кабинет, я направилась к эскалатору. Спустилась вниз и повернула в сторону бутика Ники. В принципе, ей осталось доработать два часа. Почему бы и не подождать. Настроения скучать тридцать минут в маршрутке все равно нет.

— Ну как они тебе? — устало спросила сестра, протягивая мне чашку чая, когда я присела на пуфик рядом с примерочной. Благо посетителей у нее не было.

— Сложно сказать, — пожала плечами и отпила немного. — Я с ними не общалась. Но с виду серьезные типы. Хотя один, — вспомнила второго, с серыми глазами и легкой улыбкой, — вроде по позитивнее. Не знаю, в общем. Завтра планерка, станет ясно — самодуры нам достались, аль пронесет.

Развешивая одежду по крючкам, Ника тихонько рассмеялась.

Любимая старшая сестренка, и чтобы я без тебя делала, подумала вдруг, наблюдая за ней, пока та приводила бутик в порядок. Ника наклонилась, взяла следующие вешалки с юбками и чуть прихрамывая на левую ногу принялась развешивать их. Я опустила глаза и невольно зафиксировала взгляд на ее покалеченной коленке, спрятанной под штаниной синих брюк. А ведь, когда-то я чуть не потеряла сестру, и до сих пор царапающие сердце воспоминания той аварии на проклятом перекрестке вновь пронеслись в моей голове раз за разом прокручивая перед глазами картинку перевернутой черной машины. Серый фасад городской больницы, каркающие на деревьях вороны, наполненное болью лицо отца, дрожащей рукой сжимая мою руку, огромная надпись «Реанимационное отделение» и кома с неутешительными прогнозами.

Я поставила чашку на пол, поднялась, подошла к Нике и обняла ее плечи, уткнувшись в мягкие русые волосы.

— Ты чего? — прикоснулась она к моей руке, легонько хлопнув.

— Люблю тебя.

— Знаю, и я тебя. А теперь отпусти, — хохотнула она. — Я же на работе.

— Не а.

— Почему?

— Не хочу, — вздохнула я и улыбнулась. — Ты ж моя сестра. За тебя я все что угодно могу отдать…даже жизнь.

— Ну что за глупости, — расцепила Ника замок из моих рук и развернулась. Ее серые глаза смотрели на меня с нежностью. — Ладно, поехали домой. С торговлей сегодня все равно не ахти.

Глава 4

Я лежала, чувствуя, как шелковые ленты придавливают запястья рук, привязанные к изголовью широкой кровати. Мне было страшно. Беззащитность и полная надо мною власть будоражила кровь вызывая небывалый приток адреналина. Инстинкт самосохранения кричал об опасности, безрассудстве, порочности, но эти сигналы прошли мимо меня. Запретность, неизведанность пугала, но и рождало любопытство испытать что-то намного острее, ярче.

Лицо мужчины было так близко от моего, что я чувствовала его тепло и мускусный запах. Некоторое время мы молча смотрели друг другу в глаза, и никто не хотел уступать. Потом его взгляд переместился на мои губы, и на лице появилась бледная ухмылка.

Он положил руку на грудь и ущипнул сосок. Сильно.

Я ахнула, на что получила улыбку и временное освобождение от болезненных ласк.

Мужчина убрал руку и поднялся. Но только для того, чтобы снять черные брюки.

Все тот же лунный свет проникал в комнату, заливая ее темным серебром. Отчего мужское обнаженное тело, казалось, сейчас было соткано из света и тьмы, которые чудесным образом переплетались, образуя нечто сильное и прекрасное. Мне нравилось на него смотреть.

Не сводя с меня глаз, которые словно горели потусторонним светом из-за холодной луны, мой господин вдохнул свежий воздух полной грудью, и снова оказался рядом.

Задержав дыхание, я в ожидании схватилась за прутья изголовья кровати.

— Доверься мне, — нарушил тишину его низкий, ровный голос и снова трель будильника.

На этот раз я не проспала. Собственно, потому что подстраховалась, установив сразу несколько таймером с двадцатиминутным промежутком. Быстро привела себя в порядок и оделась. На сегодня дресс-код составила композиция из бежевой прямой юбки и белой блузки. Выпила чашку кофе и вышла из дома, тихонько прикрыв за собой дверь. Ника еще дрыхла, по-доброму ей завидовала. Ну да ладно.

Мой рабочий день начинался с восьми утра, но я решила прийти пораньше, чтобы быть, так сказать, в состоянии готовности, настроиться на встречу с новыми командирами, показать себя с хорошей стороны… В общем, я нервничала. Не знаю, зачем я поперлась туда в такую рань.

Вставила ключ в дверь офиса и удивилась, что она уже открыта. Настороженно вошла внутрь и из кабинета теперь управляющИХ донесся до меня мужской смех.

Вот черт, не успела. Ну, ничего. Вдох-выдох. Все отлично, Оля. Все хорошо. Представь, что это обычный, ничем не примечательный день. Сейчас ты включишь компьютер, проверишь почту, возьмешь из мини-холодильника газированную минералку, чтобы заменить выдохшуюся в кабинете Виктора…нет-нет, Орловых. Войдешь, поздороваешься, представишься…

Моя рука зависла перед дверью в нескольких сантиметров. Я нервно сглотнула, слыша, как мужчины в кабинете между собой о чем-то разговаривают.

Ну, все. Поехали.

Тук-тук.

— Да, Ольга, проходите, — громко произнесли с той стороны деревянной преграды.

Откуда он, они, он, узнал, узнали… короче, я вошла.

— Доброе утро, Димитрий и Максим… — вот те раз, а про отчество то совсем забыла.

— Романовичи мы. И я Максим Романович, — спокойно подсказала мне знакомая позитивная личность с серыми глазами. И если вчера он сидел намного скромнее брата — ноги вместе, руки в замок, то сегодня, в расслабленной позе, откинувшись на спинку кресла.

Одетый во все элегантно черное, чуть удлиненные темные волосы, прямой ничего не выражающий взгляд. Выглядел он очень уверенно, но расположился сбоку от брата спиной к окну. Потому что тот — крепкий, пугающий, холодный, смотрящий на меня, казалось бы, продавливающее, уже сидел на месте Виктора Андреевича, дублируя одеяние Максима Романовича.

— Простите, — сказала я, почувствовав, как вспыхнули мои щеки.

Секундное замешательство в ожидании, что Димитрий Романович поздоровается и начнет с указаний на день, как это обычно делал Виктор Андреевич, но он молчал. И под их пристальное внимание я подошла к столу, поменяла наполовину наполненную литровую бутылку минеральной воды, стоящую в центре, окруженная пару стаканами, на новую.

Так-с, ну, если они не хотят со мной разговаривать, то, пожалуй, начну я.

— На девять назначена встреча со специалистом по пожарной безопасности, — выпрямилась я по стойке смирно, посматривая то на одного, то на второго, сцепив руки. — В десять будут производиться ремонтные работы первой дорожки эскалатора. Обещали закончить, как можно быстрее. Поэтому закрытие второго этажа не потребуется. И начиная с одиннадцати часов к вам поочередно записано пять человек по вопросу аренды и освобождения помещения, — выпалила отрепетированные фразы без единой заминки.

— Очень хорошо, Ольга, — наконец-то сказал Димитрий Романович приятным, низким голосом. — Прошу вас, — вежливо указал он мне рукой на кресло напротив Максима Романовича.

Его взгляд меня сковал, но я махом сбросила легкую панику и присоединилась к ним, сев за стол.

— Спасибо, — сказала я, кладя руки на отполированную поверхность и подняла глаза на Максима.

Он довольно-таки симпатичный, подметила про себя…и хитрый. Сидит, самым наглым образом и таращится, скрывая улыбочку. По глазам все видно. Не слепая.

— Итак, — продолжил Димитрий Романович, — вижу, что вы человек ответственный, так что мы вполне можем попробовать поработать вместе. Предупреждаю сразу — я требую от своих людей исполнительности и бесприкословного подчинения, — сделал он паузу. — Мое слово — закон. Вы готовы принять такие условия?

Пф…Будто до этого я занималась только тем, что ела плюшки запивая не одной чашкой чая и играла в косынку. Последнее каюсь, грешна, но в свободное от работы время, чтобы расслабить, так сказать, серые клеточки. Я же не компьютер, хотя даже он иногда нуждается в перезагрузке.

— Да, конечно, — без лишних вопросов подтвердила я свой ответ еще и кивком, отчего на глаза упал локон волос. Быстро заправила его за ухо.

В глаза Димитрия Романовича я старалась не смотреть. Целилась в переносицу. Не знаю почему, но под его тяжелым взглядом я терялась. Казалось, он принадлежал хищнику, оценивающего свою жертву…

Вдруг раздался громкий стук. Я вздрогнула от неожиданности, мгновенно посмотрев на окно за спиной Максима Романовича. Он, кстати, как и его брат, не то, чтобы не шелохнулись, но даже, хотя бы ради интереса, не обернулись.

Причиной резкого звука стала мелкая птица со всего размаху, врезавшая в окно, оставив после себя чуть алое, мутное на стекле пятно.

Ужас какой. Это не к добру.

Я медленно перевела взгляд на Максима Романовича. Приложив руку к подбородку, он с интересом меня разглядывал.

— Сейчас же позвоню в клининговую компанию. Все исправят.

Он еле заметно кивнул и спросил то, что я совершенно не ожидала услышать:

— Ольга, как вы думаете здесь все есть?

— Где…здесь… — стушевалась я от такой быстрой смены темы.

На его симпатичном лице появилась слабая улыбка. Он убрал руку и развел их в стороны, слово предлагал осмотреться.

— Здесь. Вам нравится интерьер?

Не понимая, что именно он от меня хочет услышать, глазами «пробежалась» по кабинету. Просторный, высокие потолки, огромное окно на всю стену, дорогое напольное покрытие из светлого дерева. Возле двери стоял шкаф со стеклянными дверцами. Рядом с Димитрием Романовичем массивный сейф. А за моей спиной, знаю, висит картина в какой-то экзотической рамке.

— Достаточно солидно для кабинета, управляющего, — ответила спокойно.

— Я бы так не сказал. Не хватает одного, но очень важного предмета, — серые глаза загадочно блеснули.

— Какого? — искренно недоумевала я. Что ему от меня надо?

— Дивана, — разочарованно фыркнул он. — Займитесь этим вопросом. Не кабинет, а конура, где даже отдохнуть негде, — ответил управляющий немного грубовато и закатив глаза вверх глубоко вздохнул. — Ваш Виктор Андреевич, похоже не знал, что такое имидж торгового центра и компании в целом. Даже в приемной стулья, а не удобные для посетителей кресла. Думаю, мы вовремя, вмешались, — посмотрел он на брата уж слишком многозначительно.

— Имидж — работа отдела по рекламы и продвижению, — мне стало обидно за бывшего начальника. — Согласна, в приемной не хватает комфорта и в самые ближайшие сроки это будет исправлено, но, уверяю вас, Виктор Андреевич работал на все двести процентов и отдыхать ему было некогда.

М-да, видимо я немного перегнула, получив сердитый, потемневший, молниеметательный взгляд Максима Романовича. Его губы от злости сжались, превратившись в одну линию. На переносице появилась вертикальная складка.

А что я такого сказала? Субординацию же соблюдаю. Всего лишь выразила свое мнение. Блин, лишнее напряжение нам ни к чему.

Ух. Не знаю, что точно случилось, но мне вдруг неожиданно стало трудно дышать. В глазах начало темнеть, и кабинет перед глазами поплыл.

— Максим, — услышала я гулкий голос Димитрия Романовича и все резко вернулось на место — хорошее самочувствие, отменное зрение, ясная голова.

Что это было? Несколько раз моргнула, убеждаясь, что со мной все в порядке и снова «зацепилась» за оппонента напротив, ожидая увидеть недовольство. Но он уже был само спокойствие с легкой, примирительной улыбкой на губах.

Глава 5

— Ваша преданность похвальна, — будто в поклоне чуть склонил он голову и вернул обратно. — Надеюсь под нашим началом вы будете проявлять такую же твердость отстаивая интересы как мои, так и, — Максим посмотрел на брата, — Димитрия Романовича.

— Это моя работа, — проговорила я, чувствуя, как напряжение постепенно начинает меня отпускать.

Черт возьми, вот эта встряска. Давненько я не нарывалась на конфликт. Нет, сегодня точно надо расслабиться и неоднократно поднять рюмочку чая за СВОЕ здоровье. Почему-то эти братцы уже будоражат мои и без того хрупкие нейроны.

— Замечательно Ольга. Надеюсь, вы нас не разочаруете.

Димитрий был непоколебим. Все тот же серьезный вид, и проницательный взгляд, от которого хочется убежать и очень далеко прямо по курсу, где садится солнце.

Я кивнула.

— Хорошо, — он остался доволен. — Встречу со специалистом перенесите на десять, в девять мы проведем утреннюю планерку, заодно и познакомимся с остальными. На сегодня посетителей я приму, на вторую половину дня отмените запись. Всех желающих только с завтрашнего дня. Запомнили?

Димитрий Романович говорил мерным тоном в упор глядя на меня. И мне, кажется, что, если я чуть дольше, чем нужно, буду смотреть в его глаза, он просто меня загипнотизирует.

Я снова кивнула, прилагая все усилия, чтобы не глянуть на брата, так как, хоть и не видела, но чувствовала на себе мужское внимание.

— Еще нам надо с вами заново обговорить ваши обязанности во избежание недопонимания. Но этим мы займемся сразу после выполнения поручения Максима Романовича.

— Мы займемся? — удивилась я.

— Конечно, вы лично отправитесь со мной в магазин мебели.

Это еще зачем? Выбирайте любой, мне все равно, на чем вы с братом собрались почесывать…

— А еще вы будете сопровождать меня в поездках и встречах с важными партнерами. Иногда нам с братом приходится выезжать в другие города, где расположены наши дочерние предприятия. Вам все ясно?

— Э…э…д-да, — неуверенно согласилась я.

— Хорошо, а теперь сделайте два кофе.

Я поднялась, посмотрела на Максима Романовича, тот с безмятежным видом отряхивал из без того наичистейший рукав черного пиджака от невидимой пыли и двинулась к выходу. Прикрыла за собой дверь, не совсем понимая, что делаю, облокотилась спиной и нахмурившись на несколько секунд зависла, переваривая только что услышанное.

Не хочу я никуда с ними ехать. С чего это? Я секретарь, а не подружка для выходов в свет. Нет, этот вопрос надо поставить ребром… Подошла я к кофемашине с решительным видом. Или не надо… Поставила чашку на подставку и нажала на кнопку. В принципе, с Виктором Андреевичем мы тоже пару раз выезжали на переговоры со строительной компанией на тему улучшения фасада. Но, опять же это касалось нашего торгового центра, а не личная прихоть начальника составить компанию, пока он решает дела, которые меня НУ НИКАК не касаются.

Дверь скрипнула. Я обернулась. Из кабинета вышел братец-позитив. Я подумала, что он хочет мне что-то сообщить, но тот лишь беглым взглядом пробежался по непритязательной обстановке в приемной и быстрым шагом скрылся из поля зрения.

Кофемашина издала сигнал. Я вытащила чашку с дымящимся напитком, одновременно ставя на решетку новую чашку, и отпила немного. Думаю, в первую очередь прилив сил сейчас необходим мне.

Глухо отбивая каблуками мимо открытой в приемную дверь, прошла наша бухгалтерша Ирина Валерьевна. Красивая средних лет женщина с хорошим вкусом в одежде и всегда приподнятом настроении. Заметив меня, стоящую и попивая кофе она остановилась и молча головой вначале указала на кабинет шефов, а потом резко вскинула вверх вроде они там? Я кивнула.

— В девять планерка. Я всех предупрежу, — ответила, как можно тише.

Глаза Ирины Валерьевны в испуге забегали, и она поспешила к себе.

Я хмыкнула. Вам еще только предстоит их узнать…

Кофе готово, и оформив его по должному, я вновь пошла в штаб черных пугающих меня глаз. Но все-таки хочу отметить, что Димитрий Романович намного сдержаннее, и сработаться с ним, возможно, будет легче, чем с Максимом, даже несмотря на его…более активность что ли. Интересно кто из них старше? Пф, какая разница.

— Ваш кофе, Димитрий Романович, — сказала я и растерялась, увидев пустое кресло. Мой начальник стоял у окна, спиной ко мне, запустив руки в карманы штанов.

Высокий, уверенный, властный…загадочный, подумала я, разглядывая фигуру в великолепном черном костюме на фоне солнечного утра. Не знаю, на что он там так внимательно смотрел, так как не торопился оборачиваться, но я была бы не прочь еще понаблюдать за ним.

— Желание любой ценой, — негромко произнес он и медленно развернулся, когда я ставила кофе на стол.

— Что простите?

Димитрий Романович не двигался с места. На лице тот же не возмутительный вид, отчего по телу пробегает странная дрожь.

— Ольга, я заметил неуверенность в ваших глазах, когда сообщил о незапланированных поездках. Вы испугались?

В его голосе послышалась теплота.

— Гм…нет-нет… — смутилась я, выпрямившись. — Хотя да, точнее не то чтобы испугалась… — черт, как же трудно говорить. — Просто я думаю это не совсем правильно. Я вас с Максимом Романовичем не знаю и… — запнулась я стараясь ответить, как можно тактичнее.

— Понимаю, — и мне показалось, что на его лице проскользнула улыбка.

Димитрий направился к боковому креслу. Развернул его и присел. Сделал жест на кресло, напротив. Я послушно присоединилась.

— Расскажите о себе, Ольга. Я привык знать о своих сотрудников все, и думаю это будет справедливо. Уверен в поисковике вы достаточно о нас проинформировались.

— Если честно нет, — еще больше смутилась я, чувствуя, как к моим щекам приливает краска.

Его брови в удивлении приподнялись.

— Это правда?

— Да.

Он склоняет голову набок и внимательно на меня смотрит.

— Вы первый человек кто проявил такое равнодушие. Это интересно.

Я не знаю, что ответить. Замечание это или нет определить тяжело. Держится он прекрасно — спокойно, будто сознательно скрывая всякие эмоции.

— Я не любопытна, — и решила сменить тему. — Могу вам распечатать анкету. Там все обо мне указано.

— Лучше расскажите, — одну руку он положил на свое колено, вторая обхватила подбородок. — Считайте, что это собеседование при приеме на работу.

— Вы каждого сотрудника будете допрашивать? — вырвалось у меня, чувствуя, как ускоряется ритм сердца.

— Это не допрос, Ольга, — мне показалось, что он забавляется моей растерянностью. — Я хочу быть уверен, что могу вам доверять.

— Да-да, конечно, — тут же произнесла я, не совсем понимая, как моя биография может повлиять на его доверие. Если было бы темное пятно, меня бы сюда на работу служба безопасности не пропустила. — Простите. Что вы хотите знать?

— Все, — и сразу добавил. — Где родились, учились. О вашей семье, планах на будущее…

— Родилась здесь, — я пожала плечами, опуская глаза на его руку, расслабленно покоящуюся на колене. Длинные пальцы медленно двигались, словно отбивали какую-то композицию, известную только ему. — Как и все закончила среднюю школу, потом университет по специальности — юриспруденция. Сейчас живу со старшей сестрой. Все банально и очевидно.

— Родители? — спрашивает он.

— Отец. Мама умерла, когда я была еще очень мала, — бормочу я. — Он занимается грузоперевозками. Видимся мы редко, но каждый праздникстараемся встречать в семейном кругу. А когда он снова уезжает опорой и надеждой для меня становится сестра… — замолчала я, немного погрузившись в свои мысли. — Как и я для нее, — добавила чуть еле слышно.

— Вы любите сестру, но почему-то она приносит вам боль, — констатировал он больше для себя, пребывая в легкой задумчивости.

Я вскинула голову, не зная, что сказать. Он только что озвучил мои мысли.

— Скорее переживаю, но это личное.

Аккуратно намекнула, о своем нежелании рассказывать о семье.

— Хорошо, — Димитрий Романович кивнул, продолжая смотреть на меня своей фирменной невозмутимостью. — Ну а как на счет планов на будущее? Хотите стать хорошим юристом и восстанавливать справедливость?

В его тоне нет ни капли шутки. Вопрос был задан на полном серьезе.

— Слишком большая конкуренция, — усмехнулась я.

Телефон в приемной издал звонкую трель. Аллилуйя! Как же я была этому рада.

— Нужно ответить, — с извиняющим видом поднялась из-за стола.

— Да, пора бы уже заняться делами, — он тоже встал и направился к своему положенному кожаному «трону».

Испытывая облегчение, я пошла к себе.

— Ольга?

Остановилась и развернулась.

— Максим Романович сам поедет в магазин, а вы останетесь здесь.

Я сдержала улыбку.

— Это все, — сказал Димитрий Романович и занял главенствующий пост.

Глава 6

— А теперь, родная, за тебя, — подняла Ника рюмку. — Чтобы хватило сил приручить не одного, а целых два… — хихикнула она. Ее чуть захмелевшие серые глаза блестели.

— Скорее приручат меня, — чокнулась с ней, выпила коньяк залпом и заела лимоном.

Жили мы на окраине города. В небольшой двухкомнатной квартире, доставшаяся нам от бабушки. Отец переезд воспринял спокойно. Мы уже были взрослые и сами вольны выбирать, как жить и куда направить свой путь. Думаю, он был даже рад, узнав наше решение остаться вместе. Разумеется, пока. А дальше посмотрим, как все сложится. Это я сейчас о личной жизни.

— Что, совсем плохо? — Ника встала, подошла к столешнице, чтобы наготовить еще закуски. Взяла нож и принялась нарезать сыр. — Видела-видела. Красавцы, а не мужчины.

— Скорее удушливые контролисты … — ответила я, вспоминая допрос Димитрия Романовича, смотря ей в спину. — Один по крайней мере точно. На счет Максима еще не поняла с какого поля ягода.

— Ого, уже Максим, — обернулась Ника и подмигнула. — Понравился?

— Нет, — ответила, нахмурившись. — Мне, кажется, он еще не показал свое истинное лицо. Но я могу ошибаться. Пристал ко мне со своим диваном, так и хотелось в него чем-нибудь швырнуть. Не кабинет, а конура, — воспроизвела я его фразу коверкая голос, для пущего эффекта, изображая деловитость брата-позитива.

Ника заливисто рассмеялась. Потом взяла наполненную тарелку яствами и поставила на середину кухонного стола. На свободную табуретку, рядом с кухонным столом, запрыгнула Люси. Мяукнув, она начала принюхиваться. Я взяла тонкий диск копченной колбасы и поднесла к ее усатой мордашке. Кошка, будто сомневаясь, приняла угощение не сразу. Вначале посмотрела на меня, потом на сестру и, наконец-то, забрала пахнущей кусок, решив покромсать его на полу.

— Не знаю, Ник, — вздохнула я, поднимая вновь наполненную рюмку. — Сегодня Димитрий Романович хотел поговорить о моих обязанностях, но после обеда сразу куда-то уехал. Конечно, он держится строго, официально, но, если честно я его побаиваюсь. Есть в нем что-то… — запнулась, подбирая верное определение, — дьявольское. А эти глаза…я не знаю куда от них спрятаться, правда.

— Ты накручиваешь, — Ника пожала плечами. — Все будет хорошо. Вот увидишь, нужно просто привыкнуть. Люди разные бывают. Впереди два выходных. Успокоишься, обдумаешься все и дальше в бой, — подняла она рюмку.

— Димитрий Романович попросил рассказать о себе, — начала я после того, как выпила.

— И ты рассказала?

— А у меня был выбор?! Он настойчив, как тот верблюд в зоопарке, вечно тянущийся к еде. Сколько не корми, все равно мало.

— Главное, чтобы не выплевывал. Нет, он точно тобой заинтересовался, — Ника негромко хлопнула по столу рукой. — Уверена, дальше пойдет флирт, — и будто учитель подняла указательный палец вверх наигранно сощурив глаза. — Смотри, Оля, служебные романы до добра не доведут.

Я кисло улыбнулась.

— Будь с ним осторожна. Эти братья очень известные и богатые личности. Такие привыкли только брать, ничего не давая взамен. Собранные, целеустремленные, высокомерные, — и будто в знак подтверждения ее слов, свет на кухне на несколько секунд заморгал.

Похоже на перебои с напряжением.

— Откуда ты о них все знаешь? — удивилась я, наблюдая, как Ника угощает Люси еще одним копченым куском.

— Наташка рассказала, — ответила она с безразличием. — А ей администратор. Как обычно.

— Ну да, — согласилась я. — Так, давай не будем о работе мы забываемся или что?

— Или что и забываемся.

Больше мы в этот вечер братьев не обсуждали. А через час я свернулась калачиком в своей мягкой кровати и моментально уснула.

* * *

Димитрий смотрел на огонь. Его черная шелковая рубашка была расстегнута, наполовину обнажая широкую рельефную грудь и плоский живот. Длинные рукава засучены. Колени раздвинуты в стороны, руки расслабленно лежали на подлокотниках немалого кресла.

«Скорее удушливые контролисты …» услышал он ответ Ольги. Девушка нахмурилась.

Димитрий наблюдал за ней сквозь рыжее пламя, из-под полуопущенных век, так как его голова была откинута на высокий подголовник. Со стороны он походил на уставшего после изнурительного рабочего дня простого смертного, рухнувшего в первый аэродром, что попался под его задницу, но это было не так. Глядя на Ольгу, он чувствовал близость энергии. Особой. Пропитанной мучениями и отчаянным страхом. Димитрия жаждал утоления до самой последней капли.

«Конечно, он держится строго, официально, но, если честно я его побаиваюсь. Есть в нем что-то… дьявольское»

Глаза Ольги цвета светлого нефрита, в волнении сверкнули.

Димитрий еле заметно усмехнулся. Скользнул взглядом по округлой линии ее бедер в обтягивающих коротких шортах, задержался на треугольном изгибе, «поднялся» по тонкой талии выше. Красивая, зараза.

«А эти глаза…я не знаю куда от них спрятаться, правда»

«И не получится», — подумал он про себя в упор глядя на очертания полной груди под красным топом. Когда Ольга наклонилась, ее светлая коса соскользнула на плечо. «Интересно, как бы она выглядела в нижнем белье?» — подумал он. На мгновение в его голове возникла картина: как она медленно снимает лиф и улыбается своими чувственными губами. Он подходит к ней и начинает покрывать поцелуями плечи, шею, грудь одновременно наматывая на кулак волосы…

— Довольствуешься малым, — произнес Максим.

Он стоял в темном углу, из-за чего был виден только силуэт, облокотившись плечом о стену, скрестив на груди руки. И также, как и его брат, будто просматривая в кинотеатре фильм, смотрел на сестер.

— Пока… — ответил Димитрий, не отрываясь от огня. — Я потратил слишком много сил, воскрешая Нику. Пора возвращать долг.

Максим промолчал. Он разглядывал нежный овал лица Ольги, обрамленный светлыми русыми прядями. У девушки был выразительный взгляд, высокие скулы и полные губы. И Максим невольно залюбовался ими, когда они изогнулись в кислую улыбку.

«Такие привыкли только брать, ничего не давая взамен. Собранные, целеустремленные, высокомерные…»

Интересно, а как она отреагирует на это. Его пальцы щелкнули и свет на кухне девушек заморгал.

Ольга застыла. Сдвинула красиво очерченные брови к тонкой переносице и быстро вернула обратно.

Фома неверующая, улыбнулся Макс, но мигом взял себя в руки, вернув прежнюю серьезность.

— Все дурачишься, — Димитрий провел перед собой рукой и огонь в камине погас, погружая братьев в полумрак.

— В этом моя суть, — Макс пожал плечами и оттолкнувшись от стены, развернулся чтобы уйти. — Быть шутом иногда приятно. Попробуй, — сказал он с иронией и направился к двери.

— Обойдусь ролью монстра. И не без твоей помощи… — Максим застыл, но не обернулся, — брат, — многозначительно добавил Димитрий, что-то перед собой высматривая.

Макс закрыл глаза, глубоко вздохнул, открыл их.

— Брат, — со смирением в голосе повторил он и удалился.

Глава 7

В воскресенье утром мы с Никой решили устроить небольшой шоппинг. Прогуляться по магазинам, посетить сезонные распродажи, отдохнуть за чашкой кофе в местной кафешке. В общем, неплохо провести время. Вылазка в город по большому счету нужна была сестре. Раз в неделю она проводила ценовой мониторинг, следила за новинками на рынке моды, анализируя спрос и предложение.

Вот и сейчас минут тридцать, как шатались по гиперторговому центру заходя то в один бутик одежды, то в другой, где она наметанным глазом «щипала» конкурентов.

— Еще один открыли, — фыркнула сестра в раздражении, указывая головой на магазин низких цен, когда мы шли по широкому холлу, оглядываясь по сторонам. — Всех покупателей переманивают.

— У тебя ориентир на вип-клиентов. Такие туда не ходят, не переживай.

Впереди я увидела вывеску «Книжник». То, что надо. Книги я любила. Особенно прозу. И желательно французов. Есть у меня парочка любимых авторов, рассчитанных на определенное настроение. Один — расслабляет мозг, другой — заставляет задуматься. Сегодня я выбрала второй вариант. Не знаю, чем навеяно, но после пережитых изменений в офисе, мне пока отдыхать нельзя точно.

— Ник, я зайду… — на ходу бросила ей, когда она все же остановилась перед витриной бюджетного товара. — Может, что-то интересное найду.

— Угу, я догоню.

И мы разошлись.

Я сразу направилась к полкам зарубежных авторов. Выбор богатый. Нашла своих кумиров, глазами пробежалась по тем переплетам, которые уже читала и…О…а эту я не знаю. Потянулась к белой обложке.

— Как по мне, вот эта книга интереснее, — услышала неожиданно за спиной знакомый голос.

Оборачиваюсь и вижу серые с лукавым блеском глаза Максима Романовича. Он стоял очень близко, нарушая личное пространство, поэтому сделала шаг назад почти прислонившись к стеллажу.

— Здравствуйте, — сказала вполне спокойно.

Вот черт. И что ему здесь надо, тоже любитель на сон грядущий полистать страницы?! Выглядел он, кстати, как-то странно, скорее непривычно для меня — взъерошенные волосы, синяя, почти облегающая его сильное тело толстовка с рисунком готовящейся к прыжку черной пумы, джинсы и темные кроссовки.

— Любите книги? Здравствуйте.

Нет, блин. Я думала здесь магазин продуктов.

И чего я так на него взъелась?

— Пользуюсь возможностью, пока она есть. Бумажная литература вымирает, запасаюсь.

Его глаза засияли от смеха. Юмор оценил.

Максим поднял руку, потянулся к полке над моей головой и достал в коричневом переплете книгу.

— Тогда могу порекомендовать и эту вещь, — показал мне лицевую часть. — Для дополнения в вашу коллекцию романов.

— С чего вы решили, что она станет дополнением? — спросила я, нахмурившись, прочитав название на обложке.

— Ну как же, разве вы не любите Вербера, ведь за его творением вы сюда пришли.

Я сощурила глаза. Да откуда он знает…ах, да. Собственно, этого автора я хотела взять, когда, будто из неоткуда возник шеф номер два.

— Да, за ним. Но то, что предлагаете вы, вряд ли будет стоять даже рядом, я уж не говорю о том, чтобы сравнивать. Чернокнижник… — произнесла я, словно пробуя название на вкус. — Нет, даже открывать не хочу.

— Не верите в мистику?

— Нет.

Он улыбается, да так, будто ему известно намного больше, чем мне.

— Неужели с вами никогда не происходило что-то интересное, загадочное…

Я тоже улыбнулась. Похоже он флиртует.

— Происходило, но поверьте, — я снова развернулась к стеллажу, достала нужную книгу, — мистикой там даже и не пахло. Тем более все можно объяснить, а что нельзя, значит не хватает знаний. Извините, — и двинулась к кассе. Максим Романович последовал за мной.

Расплатилась, кинула мягкий переплет в сумку и увидев, что он все-таки тоже решил приобрести того самого чернокнижника, задержалась. Неудобно было уходить на середине разговора. Тем более, когда на тебя все время поглядывают. Явный признак заинтересованности, чтобы продолжить общение. С обычным знакомым, я, конечно бы, уже вежливо попрощалась, но он же не такой…

— Ну а как же парапсихология, круги на полях, бермудский треугольник в конце концов, — спросил Максим, когда мы поравнялись и вышли из магазина.

Я направилась к бутику, в котором должна была быть Ника. Заглянула… Большой, просторный, думаю, чтобы его обойти потребуется гораздо больше времени.

— Вы кого-то ищите? — Максим немного нахмурился.

— Сестру. Но она, похоже, решила в ворохе одежды закопаться. И мне не очень хочется идти туда. Но придется, — пожала я плечами, делая шаг вперед, как вдруг к моей руке прикоснулись и по ней словно пронесся легкий электрический заряд.

— Так давайте ее подождем там, — с добродушием указал он в сторону кафе напротив, несильно держа мою правую кисть.

Я растерялась. Это очень неожиданный контакт… Ну, точно, подкатывает. Ника была права. Э-э нет. Нужно собраться и каким-то образом, даже не представляю каким, намекнуть или сказать прямо, черт, да хоть как-то установить, между нами, дистанцию с четким пониманием…

— И возражения не принимаются, пойдемте, я хочу отличного кофе.

Максим отпустил руку и с уверенностью, что я последую за ним, не оборачиваясь, двинулся к одному из пустующих столиков.

Не прошло и несколько минут, и вот мы уже распивали горячий, черный напиток, молча наслаждаясь его действительно отменным вкусом. Как так получилось, я даже не знаю. Пошла и все.

— Так что на счет веры в мистику? — спросил Максим Романович, не сводя с меня серые задумчивые глаза, помешивая ложечкой кофе. Рядом на столе лежала его приобретенная в магазине книга.

— Какой веры? — не поняла я сразу. — Ах, это, — задержала взгляд на расписном кафеле. — Все просто. Вы лично, когда-нибудь видели…ммм…призраков?

Максим молчит. Его глаза в удивлении слегка расширяются.

— А людей, обладающих сверхъспособностью? Наблюдали ли вы, паранормальные явления, кроме как в фильмах, — усмехнулась я, — или в телевизионном шоу с летающими предметами, спиритическими сеансами и прочим бредом? А неопознанные летающие объекты, оборотней, не знаю даже… восставших из мертвых видели?

Разумеется, я немного увлеклась с перечислением.

Максим медленно качает головой.

— Ну вот. Тогда, как можно утверждать существования того, с чем вы даже не сталкивались?! Соглашусь, что есть много вещей, которые мы не понимаем, не можем объяснить с помощью известных нам законов, поэтому эти необъяснимые вещи мы и отдаем под влияние мистики, но только потому, что это весело. Ведь мир, описанный в физике, биологии, астрономии эта такая большая скука…

Я замолкаю под взглядом его потемневших глаз. Черт! Неужели снова чем-то рассердила. Но ведь он сам завел эту тему.

Максим поднимает руку и длинным указательным пальцем начинает тереть подбородок, будто обдумывая мои слова. Его чувственные губы изгибаются в улыбку.

Блин, только не смотреть на его рот. Не смотреть. Я встряхиваю головой, чтобы собраться с мыслями. Вначале мне казалось, что Максим Романович достаточно симпатичный мужчина, но это не так. Он очень привлекательный, и чует мое сердце, обольстивший не одну женщину.

— Все оказалось гораздо хуже, чем я предполагал, — загадочно проговорил он и в его тоне мне послышалась усмешка.

Хотела спросить, о чем предполагал, но краем глаза увидела мелькнувший у дверей магазина знакомый зеленый свитер.

— Ник! — помахала я ей рукой. — А вот и сестра, — глянула на шефа.

— Оля, извините, но мне пора. Только что вспомнил о срочных делах, — поднялся Максим на ноги, все так же мило улыбаясь.

— Ну, хорошо, — я тоже встала. — Спасибо за кофе.

— Это мелочь, — сказал он. — Увидимся в офисе, — развернулся и широким шагом целеустремленно направился к выходу.

М-да… Странная встреча, пронеслось в голове. Я проводила его взглядом, до самых разъезжающихся стеклянных дверей. Потом опустила голову и увидела лежащую на столе забытую книгу.

Ночью я плохо спала. Ворочалась с боку на бок. Мне постоянно снились туманные серые глаза, превращающиеся в черные. Постукивающие по столу длинные пальцы. Высокие, стоящие ко мне спиной у широкого во всю стену окна в деловых костюмах мужчины. Неизвестные, темные места. И Люси. Она все время сидела на краю каждой возникшей во сне картинки и зорко на меня смотрела мелкими огоньками.

Пару раз я просыпалась. Сердце колотилось в горле, тело потряхивало. Бррр… Неприятный страх нервировал. Особенно ничем не обоснованный. Завтра на работе буду выглядеть очень бодро, угу.

Я подняла руку, нащупала над головой выключатель и зажгла прикроватный светильник. Поднялась и сидя на кровати протерла ладонями лицо.

Может сходить на кухню и подогреть молоко?

Устало положила голову на согнутые колени и обхватила руками ноги. Мой взгляд сам собой сфокусировался на коричневом переплете, лежащим на комоде. Немного подумав, я решила, а почему бы и нет. Унылая книга может стать самым хорошим снотворным. Потому поднялась, быстро пересекла комнату, взяла забытый Максимом Романовичем экземпляр и вновь юркнула под одеяло. Взбила подушку и, настроилась читать.

Ну, что тут у нас? Открыла первую страницу.

Пробежавшись по начальному абзацу, сделала вывод что меня хватит на три — пять минут. Просто потому, что это не развлекательная литература, а очередные байки дилетанта пощекотать не только свои нервы очередной лабудой, но и засорить чушью головы другим. Эдакий любознательный журналист с заметками со слов очевидцев. Ага, как же.

— Мяу, — Люси прыгнула ко мне в кровать. И урча потоптав одеяло, свернулась на нем кольцом.

Потрепав ее за ухом, я вернулась к бредовым строчкам. Ну что ж, во мне оказывается тоже присутствует сверхъестественный дар. Самый что ни есть пугающий, необъяснимый, загадочный дар предсказательницы… С погрешностью до десять минут я выключила светильник и вырубилась до самого утра. Прямо мистика какая-то.

Глава 8

— Ольга, зайдите за документами.

— Хорошо, Димитрий Романович.

Я поднялась, поправила серую юбку, посмотрела в зеркало, на замазанные кремом круги под глазами, и захватив блокнот с ручкой направилась в кабинет шефа. Надеюсь, день сегодня удастся. Так как первая половина прошла спокойно — управляющий появился только после обеда.

Димитрий поднял голову и жестом указал на кресло. Еще днем я отметила его внешний безукоризненный вид. Как всегда — элегантно, строго во всем черном. Вежливое приветствие и уверенный шаг в свою рабочую обитель. Максима Романовича пока еще не было. Поэтому отложила книгу в стол.

— Присаживайтесь, Ольга, — Димитрий Романович изобразил некое подобие улыбки, прожигая меня взглядом. — Настало время обсудить ваши обязанности.

В его голосе почувствовала напряжение. И мне это не понравилось. Сердце начало выбивать тревожный ритм. Я прошла вперед и тут же увидела под картиной кожаный офисный диван. Ничего себе! И когда только успели.

Стоило мне присесть, как Димитрий поднялся и захватив бумаги, положил их передо мной.

— Ознакомьтесь и подпишите, — приказным тоном сказал он, как, собственно, и разговаривают начальники с подчиненными. Вернулся на место и отклонившись назад на спинку кресла, сцепил руки в замок.

— Хорошо, через двадцать минут принесу обратно…

— Ознакомьтесь здесь, — надавил он на последнее слово.

Теперь в голосе появилась сталь, отчего меня сковывает нехорошее предчувствие.

— Да-да, конечно, — я киваю и склоняю голову над листком.

Секунда, десять, двадцать…минута. Я хмурюсь.

— Что это? — голос меня подводит. Произнесла почти шепотом. Прочищаю горло и смотрю на своего начальника. И если вначале я его сравнивала с удавом, то сейчас передо мной предстал величественный и властный зверь.

«Ваши обязанности», — раздался в моей голове голос Димитрия Романовича.

Его губы неподвижны. Я не свожу с них глаза. Потом снова посмотрела на листок и на шефа.

— Димитрий Романович, — нервно смеюсь, — не пугайте так, это не смешно.

— Никаких шуток, Ольга. Все изложенное является правдой, и вы теперь принадлежите мне. Десять лет назад мы с вами заключили сделку — жизнь за жизнь сестры, помните? Просьба была полностью удовлетворена, настал ваш черед исполнить обещанное.

Димитрий смотрит на меня. Черные глаза непроницаемы. Лицо неподвижно. Я часто моргаю, в надежде, увидеть хоть какой-то намек с его стороны на глупую шутку. Но все остается без изменений. И он по всей видимости в серьез ждет от меня ответ. Вот, черт, а с виду вроде здоровый…

— Димитрий Романович, не знаю, зачем вы все это придумали, но ваш юмор мне не нравятся, — заявила я, насупив брови. — И, если дальше будет также, боюсь мы не сработаемся.

Я встала, оставив жуткий документ на столе и направилась к себе.

— У вас нет выбора, Ольга, — услышала за спиной твердо, отчего резко развернулась, еще больше рассердившись.

— Да вы в своем уме, — повысила я голос. — Во-первых, я никогда никаких сделок, особенно на свою душу, ни с кем не заключала, иначе запомнила, правильно? Вроде не пустяковая штука, чтобы раскидываться, — полился из меня сарказм. — Во-вторых, это все бредовые заскоки… — я в недоумении развела руки в стороны в незнании, как еще данную ситуации объяснить, кроме той, что передо мной, возможно, сидит человек с психическим расстройством. И судя по его спокойному виду, он похоже действительно верит в свои слова. — Вы же не дьявол, — я усмехнулась, уже подумывая об увольнении. — Да и он не существует… кроме, как в вашей голове. Извините, но я, наверное, уйду, — и направилась к выходу.

— Ваша сестра…

— Я знаю, что случилось с моей сестрой, — снова обернулась, сжав руки в кулаки. — Но повторяю еще раз, ее выздоровление никак не связана с этим, — указала на стол, — с этой идиотской сделкой. И с вашей стороны очень низко использовать мое прошлое, для своего, страшно даже представить, насколько больного воображения. Почему-то в этом уже не сомневаюсь. До свидания и удачи.

Я направилась к открытой двери. Но примерно в пару от нее шагов, она сама по себе захлопнулась и в кабинете вдруг раздался гром, из-за которого я вздрогнула. А дальше еще не успев опомниться меня неожиданно схватывают за плечи и придавливают к деревянной поверхности. Димитрий зарылся рукой в распущенные волосы, сжав затылок и практически прорычал:

— Еще раз повысишь на меня тон, я за себя не ручаюсь.

Я попыталась оттолкнуть его, но шеф очень силен. От его близости, у меня побежали мурашки по всему телу, до самых кончиков пальцев. Внизу живота появился холодок.

— Отпустите, — сказала я сквозь сжатые зубы.

— А то что? — Димитрий еще сильнее прижимает к двери.

Атмосфера между нами накаляется, заряжая меня нехорошим предчувствием.

Он стискивает рукой мои тонкие запястья и поднимает над головой. Склоняется и легким поцелуем касается губами шеи.

— Ч-что вы делаете?

Опасность, опасность, опасность — заверещал красным сигналом мой мозг.

— Хочу показать тебе насколько ты ошибаешься.

Он издевательски не прекращает соблазнения, медленно прокладывая дорожку из поцелуев вверх по шее к губам.

— Я закричу, — дернулась, лихорадочно соображая, как освободиться, — отпустите.

Наши глаза встретились. И мне, показалось, что я увидела в них свое отражение — бледное, ошарашенное лицо.

И будто изголодавшийся зверь, Димитрий набрасывается на мои губы. Мне почти больно. Меня никто так не целовал — грубо, с напором. Еще мгновение, и я почувствовала соленый привкус крови.

И только хотела применить ногопашную с прицелом в пах, как перед глазами, будто произошла вспышка и я перенеслась в прошлое.

Вокруг образовалась холодная тьма и мелькающие фрагменты былой жизни, яркие картинки, словно запечатленные на фото важные события. Мелькнуло серьезное лицо отца, на пару секунд задержавшись. Еще вспышка. Счастливая Ника, держит за руку и тянет в сторону качели. Вспышка — мы с отцом едем в такси. Его руки трясутся, он старается спрятать эмоции, через силу улыбается и обнимает меня. Вспышка — к нам подходит человек в белом халате. Я сижу на лавке, пытаюсь понять его зашифрованный термин. Перевожу взгляд на снующих туда-сюда людей. Дальше подключенная к дыхательному аппарату тело сестры. Мне становится страшно. Хочу, чтобы она вернулась к нам. Потом я вижу Люси. Глажу ее по мягкой шерстке, говорю — киса красивая и вспышка. Я прошу вернуть Нику. Плачу и умоляю вернуть сестру в обмен на себя. Вспышка. Резко открываю глаза, и Димитрий прекращает поцелуй.

Мои ноги подкашиваются. И если бы шеф не держал меня, я бы упала на колени. В голове стоял шум — ровный, протяжной, как отголосок дальнего звона. Перед глазами его сосредоточенное и напряженное лицо. Мне плохо. Мне очень плохо. Меня сейчас вывернет наизнанку прямо на пол.

— Отпустите, — прохрипела, — не то стошнит, — и он выполнил просьбу. Димитрий сделал пару шагов назад.

Положив руки на колени, я согнулась пополам, глубоко вдыхая воздух. Блузка натянулась и сразу прилипла к спине от выступившего холодного пота. Что со мной происходит? Состояние, будто внезапно «накрыл вертолет», после неумышленного перебора спиртным.

Продолжая дышать, задерживая тем самым неприятный рефлекс, я услышала мужской смех. Он приближался.

— Катенька, милая, я обязательно позвоню, — сказал тот весельчак по ту сторону двери. Как же я хотела поменяться с ним местами и радоваться в добром здравии.

Дальше легкий толчок. Видимо он пытается войти в кабинет. Не меняя позу, отодвинулась. Посмотреть, кто пожаловал сил у меня не было. Чувствовала себя выжатой наполовину губкой.

— Димитрий, нам нужно погово… — мужской голос прервался. Он принадлежал Максиму Романовичу. — Что ты с ней сделал?

— Все рассказал, — раздался спокойный ответ.

Наступила тишина, нарушаемая только моим учащенным дыханием. Черт, я сейчас сдохну.

Перед глазами неожиданно появляются чьи-то руки. Они схватывают мои. Я вижу взволнованное лицо Максима Романовича. Тяжело сглатываю, закрываю глаза.

— Оля, посмотри на меня, — и снова открываю. Мой желудок вновь подкатывает к горлу. — Не сдерживай себя, полегчает, — одной рукой он перекидывает мои волосы на бок. Я неловко пытаюсь его оттолкнуть, но Максим упрямо находиться рядом. — Это резкий выброс энергии. У нас с Димитрием температура тела намного выше смертного. Реанимируя детские воспоминания, он тебя слегка перегрел. Это сродни тепловому удару. Скоро все будет хорошо.

Что за чушь он несет. Какой нахрен удар.

— Мне нужен свежий воздух, — прервала его, сиплым голосом.

— Понимаю. Терпеть будем до последнего да?

Мне, показалось, что в его глазах мелькнула улыбка.

— Угу. Неприлично тут…

Максим тихонько рассмеялся.

— Ну да. Помирать так с достоинством.

— Угу, — жалобно выдавила я.

Он еще раз улыбнулся, задерживая взгляд на полу. Потом поднял голову и пристально на меня посмотрел. Я почувствовала, как его руки начинают сжиматься, впиваясь ногтями сквозь ткань длинного рукава в кожу. Серые, недавно доброжелательные глаза в буквальном смысле слова выцветать, превращаясь в почти белые. Я не могу оторваться от них. Что происходит, неужели и он хочет проделать со мной тоже самое. Нет-нет-нет-нет-нет… И вдруг меня, как будто изнутри окатывают ведром ключевой воды со льдом с головы до ног. И я падаю в сильные, спасительные мужские объятия, уткнувшись лбом в теплое плечо. Отпустило.

Потом Максим ловко просунул ладонь под ноги и приобняв второй, словно пушинку поднял меня вверх.

— Вот, так, скоро ты придешь в себя, и мы решим, что делать дальше. — я чувствовала, что он улыбается. Хотела что-то сказать, но во рту царила пустыня, не давая произнести хоть малейший звук.

Меня аккуратно приземлили в полусидящее положение на купленный недавно диван. Ох уж этот диван. Я было дернулась встать, но легкое головокружение вернуло обратно, уговаривая оценить мягкость гладкой черной кожи еще несколько минут.

— Мог бы и полегче с ней, — Максим выпрямился и обернулся к брату.

Димитрий сидел на краешке стола и с размышляющим выражением за мной наблюдал. О чем он думал оставалось догадываться. Но где-то глубоко глубоко внутри меня все равно подсказывало хорошего в его мыслях мало. Господи, я связалась с психами.

— Я по-другому не могу, — Димитрий перевел нейтральный взгляд на брата. — Не знал, что так получится.

— Да все ты знал, — протянул Максим. Взял со стола «мои обязанности» и стал читать.

Шеф номер один снова вернул моей персоне невозмутимое внимание. Я повернула голову и посмотрела на дверь. Ничего, сейчас вернусь в реальность и валить. Валить отсюда, как можно быстрее.

Облизнула губы и почувствовала соленый привкус. Вот гад, еще и укусил. Садист.

— Подписи нет, — будто для себя кивнул Максим.

— Разумеется, она же не верит.

— Не верю во что? — прошипела я вдруг, упершись в черные очи.

Этот цирк меня достал. Ладно я, но трогать сестру не позволю.

Взгляд Димитрия стал холоден, как снег. Максим, напротив, с улыбочкой, приподняв одну бровь бросил листок на стол и тоже на меня посмотрел.

Еще больше хмурясь, я перескакивала глазами то на одного, то на другого. Ростом и комплектацией братья были похожи — как минимум метр восемьдесят точно. У обоих темные волосы. Димитрий носил короткую стрижку, Максим чуть удлиненные отчего они в беспорядке иногда спадали на глаза, но ему это нисколько не мешало. Смуглая кожа, правильные черты лица, только цвет глаз разный.

— Ну и? — наступала я. — Во что я не верю? Удивите меня еще какой-нибудь выдумкой.

Зря я это, конечно, зря. С больными надо как можно спокойнее себя вести, но блин, разозлили.

— Оля… — начал Максим приближаясь ко мне.

— Ольга, — поправила я грубо.

— Хорошо, Ольга, — согласился брат номер два примирительно улыбаясь.

— Нет, Оля, — отрезал Димитрий, продолжая «сверлить» во мне дырку.

— А для ВАС Ольга Владимировна, — ого, а я оказывается бунтарка.

Димитрий не двигался. Но он сердился, потому что его руки так сильно вцепились в край стола, что костяшки пальцев побелели.

Максим тем временем уже присел рядом со мной.

— Ольга, я понимаю ты шокирована, в это трудно поверить, но…

— Да во что поверить? — оторвалась я от грозного шефа и медленно повернула голову к сероглазому.

— Мы чернокнижники. И я, и Димитрий колдуны.

Я молчала, поэтому он продолжил.

— И уже очень-очень давно. То, что рассказал мой брат — это правда. Ты заключила сделку. Твоя жизнь теперь принадлежит ему. Ну, не конкретно ему, но сейчас по крайней мере да, — забормотал он скороговоркой явно, о чем-то не договаривая.

— Дальше, — только и произнесла я думаю кому позвонить в первую очередь — в скорою или вызвать полицию.

— И у тебя действительно нет выбора, иначе сделка будет расторгнута с нехорошими для тебя последствиями. Компенсация, скажем так.

— А поконкретнее?

Нет, надо в скорую. И как можно быстрей.

— Если ты не согласишься подписать договор Димитрий получит не только твою жизнь, но и…

— Нику, — договорила я.

— Именно.

Интересно…очень интересно…

— Значит вот как.

— Да.

— И больше никак?

— Нет, — Максим продолжал мило улыбаться.

— Вообще, вообще никак? — переспросила я чуть издеваясь.

— Не-е-т, — губы сероглазого вытянулись в одну линию. — Все не веришь? — спросил он серьезно.

— Почему же?! Верю. Охотно верю. Вполне будничные сделки, — я оттолкнулась, встала и уверенно направилась к Димитрию.

Собакам страх показывать нельзя. Сами знаете, что будет. Взяла минеральную воду, наполнила стакан, выпила, потом дотянулась до документа и решила зачитать вслух.

— Итак, что мы имеем. Вкратце. Договор возмездного исполнения просьбы. Что-то не припомню такого, ну да ладно, — усмехнулась, и так же, как Димитрий устроилась на краю стола, ближе к выходу. — Исполняющий в лице Орлова Димитрия Романовича обязуется выполнить просьбу исполнителя Соколовой Ольги Владимировны за СКРОМНУЮ плату, которая включает в себя ее жизнь. Едем дальше. Так как жизнь довольно общее определение имеются несколько пунктов конкретизирую обязанности во избежание недопонимания между исполняющим и исполнителем. А это: полное подчинение, со всеми вытекающими нуждами, желаниями, прихотями…Хм…Губа не дура… И беспрекословная отдача энергозапасов, как души, так и тела. Для пополнения сил исполнителю разрешается отдыхать в установленное время и место… Очень предусмотрительно Димитрий Романович, — сказала я деловым тоном, не отрываясь от печатных строк, поднимая указательный палец вверх. — Одобряю. Дальше пошли банальности. Соблюдать конфиденциальность. Запрещено рассказывать о сделке всем, с кем доведется встретиться. Далее, продолжать работать на месте секретаря под началом исполняющего, пока он сам не решит и не скажет хватит…ну-у, последнее внушает надежду, — сложила я листок пополам и откинула на стол. Скрестила на груди руки и подняв голову, посмотрела на профиль Димитрия.

— Не ерничайте, Оля, — сказал он, не двигаясь. Взгляд был направлен на брата. — Ты сама меня об этом попросила.

— Я обращалась к кошке, следовательно, исполняющий она, а вы альтруист.

— Дух подчиняется мне. Я его хозяин. Значит твой долг передо мной.

— Ошибаетесь. Я вам ничего не должна. Вы выполнили просьбу до подписания договора. Это лично ваша инициатива.

Все, пора уходить. Они точно не пьют таблетки, которые доктор прописал.

Я двинулась к выходу. Спокойно, спокойно.

— Могу дать время на размышления, — услышала за спиной. — Если не согласишься будет только хуже.

— Спасибо, обязательно подумаю над этим.

Еще и угрожает. Я закрыла за собой дверь и не мешкая быстро покидала все личные вещи в сумку и чуть ли не бегом удалилась из теперь уже бывшего офиса.

Глава 9

Я покинула торговый центр и быстрым шагом направилась вдоль широкой оживленной улице в сторону следующей остановки. Мне нужно было успокоиться и хорошенько все обдумать. Но, признаюсь рядом с братьями, на какие-то секунды, я действительно поверила в существование сверхъестественного. Убедительно поют. Но все это неправда.

— Придурки, — пробубнила себе под нос, не обращая внимания на прохожих, двигаясь вперед.

Если хотели уволить, так бы и сказали, а не бред с договором подсовывать, чтобы сама сбежала. Додумались еще… А угроза, как финальный пинок, наверное, чтобы не возвращалась.

— Эй, дорогу!

Я успела отскочить в сторону, как меня обогнал огромный лохматый рыжий пес и не останавливаясь, опустив морду к асфальту, будто поймал след, ринулся дальше.

Совсем с ума сошли. Разве можно такую детину без намордника и поводка отпускать?!

Проводив собаку взглядом, пока она не скрылась за углом, я обернулась, чтобы найти хозяина. Как раз под руку. Злости и возмущения накопилось. Не братьям, так ему выскажу. Но его не было. Точнее никого, кто мог бы быть хозяином милой сбивающей с ног собачки. Люди — одинокие и в паре, вокруг меня, передвигались по своим делам. Никто не всматривался куда убежал пес и не спешил за ним. Может просмотрела? Ведь кто-то же крикнул уступить дорогу. Мда. Бездомное животное еще хуже.

Я пожала плечами и снова двинулась вперед.

— Молодая, красивая не проходи мимо! Позолоти ручку! Всю правду расскажу, ничего не утаю, — неожиданно поймали меня за руку.

По инерции выдернула кисть и посмотрела на старую покрытую безобразными морщинами цыганку. В голове сразу всплыл разговор с отцом, чтобы всегда сторонилась их. «Не заметишь, как обчистят. Кошелек украдут или цепочку снимут…»

— Ну куда же ты красивая пошла? Я же все вижу… все расскажу. — затараторила старуха, пытаясь встретиться со мной взглядом. — Вижу проблемы у тебя на работе. С плохими людьми связалась.

Последние слова заставили меня замедлить шаг, неуверенно оглянуться и посмотреть на цыганку. И та, увидев мои глаза посерьезнела, нахмурилась и чуть поддалась назад.

— Вижу обменялась ты с ним кровавой печатью. Ничем помочь не могу, — и смачно плюнув в сторону, поспешно ушла.

Вот чудная. А как же оплата, усмехнулась про себя. Блин весь день какой-то ненормальный.

Добравшись до остановки, я присела на лавку. Достала мобильник отправила Нике сообщение, что уволилась, дома все расскажу и кинула аппарат обратно в сумку.

Солнце садилось, и воздух ощутимо холодал. Я поежилась, обхватив себя руками. Ладонями потерла плечи и наклонившись вперед глянула на дорогу. Маршрутки не видно, только проезжающие мимо автомобили. Отклонилась назад и усталым взглядом обвела остальных ожидающих транспорт.

На остановке стояло немного людей. Женщина в деловом костюме и портфелем в руках. Пожилой мужчина в серой поношенной куртке. Подросток в спортивке, слушающий через наушники музыку. И две девушки — подружки, что-то с воодушевлением обсуждая.

Я невольно прислушалась.

— Зря она не верит. Ведь он может доставить ей удовольствие или заставить его испытать.

— Я бы на ее месте согласилась, — ответила вторая. — Такие мужчины редкость. Как представлю его большой… — она хихикнула и прошептала ей на ухо.

Девушки обменялись понимающими улыбками и одновременно посмотрели на меня. Не знаю, то ли сгущающие сумерки исказили реальность, то ли я переволновалась, что все мерещится стало, но вместе круглых зрачков у них были сузившиеся полоски.

Я несколько раз моргнула и вот подружки уже залезают в остановившийся напротив меня белый автобус с огромной рекламой на борту — черно-белая фотография обнаженных сплетенных в объятиях тел. Неожиданно серые краски заиграли и картинка, как будто пришла в движение. Увлеченные желанием мужчина и женщина ожили. Они целовались, изгибались, кружились в танце любви и страсти. Прикасались, гладили, сжимали блестевшую от пота кожу на спине, плечах, груди. Они стремились к наслаждению, хотели обладать друг другом.

Я нервно сглотнула. Это… все… мне… только… кажется…

Черные волосы мужчины на фото неряшливо упали на лоб, когда он посмотрел на женщину сверху. В ответ она улыбнулась немного лукаво, немного дразняще. Ее, словно вырисованные гениальным и терпеливым художником губы, дрогнули, приоткрылись, притягивая к себе внимание. А появившийся язык очертил их форму, будто губная помада, покрывая блеском. Не сводя с нее взгляд, мужчина взял утонченную руку и поцеловал ладонь. Потом губами заскользил по нежной коже, пока не отыскал взволнованно пульсирующую жилку. Я почти услышала женское прерывистое дыхание и почти почувствовала такое же прикосновение к своему запястью. Мужчина взял другую кисть и проделал то же самое, а затем раскинул ее руки в стороны. Темная голова склонилась над полной грудью и зависла над ореолом. Я резко втянула воздух и выдохнула. Ведь если он коснется языком соска, то это почувствую и я. И, будто услышав мои мысли, они одновременно повернулись, заставив меня замереть. Потому что в той женщине я узнала себя, а мужчина был…

— Тебя подвезти? — раздалось рядом и наваждение исчезло, оставив густой черный дым из выхлопной трубы уезжающего автобуса.

Еще под впечатлением, я не сразу поняла, что обратились ко мне. Не смея шевельнуться, в голове раз за разом прокручивала увиденную сцену. Что это было?

— Оля, одной вечером теперь опасно ходить. Поехали.

Перед глазами все начало прояснятся, концентрируя внимание первым делом на мужских туфлях, дальше строгие брюки, шелковая рубашка и знакомые черные глаза. Передо мной стоял Димитрий Романович. И выглядел он очень сурово.

Внутри все похолодело от страха. В полутьме он казался еще сильнее и таинственнее. А если учесть недавнюю галлюцинацию, то и пугающее.

— Вы что за мной следите? — спросила я полушепотом, оглядываясь надежде на спасение. Но остановка была пуста. Будто за один миг произошел апокалипсис и все человечество вымерло.

— Почти… — ответил он. На лице ни одной эмоции. — Пока ты не привыкнешь к иному миру.

— Какому миру?

— К тому самому в который ты так упорно не хочешь верить.

Димитрий протянул мне руку, чтобы помочь подняться на ноги. Он практически навис надо мной во весь свой немалый рост. И я вдруг осознаю, насколько беззащитна сейчас. И как мало шансов от него удрать.

Я смотрю на широкую ладонь и не решаюсь к ней прикоснуться.

— Димитрий Романович…

— Можно Дима.

Поднимаю глаза. Он смотрит на меня серьезно, но не грозно. Скорее просто… смотрит. Может я накручиваю, «наращивая» на него излишнюю устрашаемость?!

— Сама доберусь, — я проигнорировала предложенную помощь, поднялась и направилась к бордюру. В паре метров от меня стояла черная стильная иномарка. Видимо его.

Немного рассмотрела необычное авто. Обтекаемые по всей машине стремительные линии, создавали впечатление, что передо мной атлет, напрягший все свои мышцы для движения вперед. Казалось, что он готовился к прыжку, стоит только повернуть ключ зажигания и надавить на газ. Очень броско и круто…, впрочем, как и хозяин этого четырехколесного стартера.

— Оля, поехали, я сказал, — раздалось за спиной.

— Нет, — я отчаянно глянула на дорогу.

Ну же, любая, любая, — молила про себя, чтобы к остановке подъехал хоть какой транспорт, чтобы я могла улизнуть от начальника. Но мимо начали проезжать только легковушки.

— Ты не оставляешь мне выбора, — выдает он угрожающе-спокойно. И стоило мне развернуться, как лицом уперлась в широкую грудь, а плечи сжали теплые «наручники».

— Не прикасайтесь ко мне, — дернулась назад, но Дима, держал крепко.

Я подняла голову, чтобы показать всю свою ярость, но неожиданно внутри появилось такое равнодушие и безвольность, что желание сопротивляться исчезло. Руки и ноги онемели. В голове возникла рассеянность.

«Доверься мне», — снова услышала я, но губы Димитрия оставались неподвижны.

Не отпуская, обняв одной рукой за талию, он повел меня к своему железному коню. Открыл дверцу и жестом пригласил внутрь. Не понимая почему, но я подчинилась.

Он обошел авто и сел за руль.Повернул ключ, мотор взревел, колеса пронзительно взвизгнули, и машина рывком тронулась вперед. Через несколько минут мы уже мчались по главной улице, и стрелка спидометра быстро приближалась к ста километрам в час.

Глава 10

— Немного покатаемся, заодно расскажу обо всем, — не сводил он с дороги напряженный взгляд.

Я молчала, хмурясь еще больше. Вот уж действительно попала. Зачем согласилась поехать с ним? Как вообще такое могло произойти?

— Твои недавние видения — это издержки моей силы, которые передались во время поцелуя через кровь. На самом деле мир не такой, какому ты привыкла с рождения. Все гораздо… — он задумался. — Интереснее. Все во что ты не веришь существуют. И если научишься правильно сканировать пространство — замечать детали, своеобразные знаки, следить за подсказками, то в нем можно легко выжить.

— А-а, — только и сказала я.

— Не веришь? — посмотрел он на меня и клянусь, чем угодно черные глаза мелькнули красным.

Неуверенно пожала плечами. Все-таки похоже на бред сумасшедшего.

И будто прочитав мои мысли, Дима еще сильнее надавил на газ и резким движением выехал навстречку.

— Сейчас докажу, — мрачно заявил он.

— Что ты делаешь? — взвизгнула я, вжавшись в сидение. — Я верю — верю. Правда,

— Не-е-ет, — усмехнулся он. — Ты лжешь, — стрелка спидометра добралась до ста пятидесяти. Впереди появилась машина. И мы стремительно приближались к ней.

— Дима, я верю, верю. Пожалуйста, не надо.

— Запомни, Оля, — снова посмотрел он на меня. Черт, и так спокойно, из-за чего сердце забилось в ушах. Он псих, он псих. — Никогда мне не ври. Накажу.

Я почувствовала, как кровь в моих жилах заледенела. Волосы на голове зашевелились. Медленно повернула голову. Остались считанные секунды до столкновения. Я даже не успела закрыть глаза. Неужели это все? Все черт побери!

Раздался пронзительный крик. Это была я, в осознание что сейчас умру и… и… дальше неожиданно почувствовала прикосновение к руке. И будто в замедленном темпе, поворачиваюсь к нему.

— Не бойся.

И в первый раз я вижу на лице Димы легкую улыбку. И как-то само вышло, что я улыбнулась в ответ. Какая разница сейчас бояться или нет. Просто никогда бы не подумала, что мои дни закончатся именно таким так…

Я ждала удара. Но он не произошел. Все в том же затянувшимся времени, машина Димитрия, будто став призраком, прошла на сквозь встречной жигули. И я успела заметить зажмурившегося от страха водителя, кабину автомобиля, бежевые задние сидения, темный багажник и снова пустая дорога. Потом возвращение на правильную полосу движения и сбавление скорости. О-фи-геть!

Пребывая в шоке, я сидела неподвижно. Мозг отказывался верить в произошедшее, пытаясь привести хоть одно объяснение. Но не получалось. Наука дала трещину.

— И это только малая часть, — прорвался сквозь шум в голове его голос.

— Что это было? — спросила, уставившись в одну точку.

— Магия, Оля.

— Не может быть. Ее нет, иначе все об этом знали.

— Тогда мир сошел бы с ума. Это безграничная власть, Оля. Ею раскидываться нельзя.

Мы продолжали стремительный путь, изредка сворачивая, то в одну, то в другую сторону. Я молчала и думала. Допустим, допустим, что сверхъестественное существует и предположим, что оно практически всегда вокруг нас, но почему именно я?

— Потому что ты сама захотела, — ответил Дима.

— Ты читаешь мысли? — только этого мне не хватало.

Я стараюсь спрятаться под маской спокойствия, пряча рвущуюся наружу панику. До сих пор не понимаю, как еще не потеряла сознание от страха.

— Ты слишком громко думаешь, легко услышать. Расслабься, — сейчас его голос кажется мягким, тихим, будто успокаивает испуганного ребенка.

— И все же — почему я?

— Я же сказал…

— Я слышала, что ты сказал, но почему ИМЕННО Я?

— Я так решил.

— Вот так просто?

— Да. Все решаю я, — он начал сердиться, сильные руки сжали руль. — Я решил помочь тебе, я исполнил твою просьбу, я воскресил Нику, я все это время, пока ты взрослела берег тебя… для себя.

— Мне, наверное, несказанно повезло да? — настала моя очередь злиться. Возмутила холодная самоуверенность. Да кто он вообще, такой чтобы что-то решать?

— Чернокнижник Димитрий.

— Прекрати читать мои мысли.

— Да ты орешь, как подорванная.

— Я не ору, я никогда не ору.

Наши глаза встретились. Никто не хотел уступать друг другу. И до меня вдруг начал доходить сей смысл сказанного. А ведь правда. Практически все мужчины всегда обходили меня стороной. Бывали случаи со свиданиями, появлялись чувства, эмоции через край, но еще ни разу в жизни отношения не доходили до постели. Мужчины попросту сбегали. На звонки не отвечали, или меняли номер. При встрече с ошалелым видом что-то бормотали по поводу занятости или вообще не узнавали. Я думала проблема во мне. Не красивая, уродина, не подхожу под идеал, все что угодно предполагала, но никак не это. В общем-то, да, я до сих пор оставалась девственницей и теперь понятно почему.

— Значит это все ты? — выдавила сквозь сжатые зубы.

— Мне нравятся твои царапки, — вдруг усмехнулся он, да так неожиданно и так странно, что по позвоночнику пробежался холод. — Оля, находясь со мной ты в безопасности. Подписывай договор, он в твоих интересах больше, чем в моих. И это единственная защита от высших существ. Никто не посмеет взять чужое. А попытки будут, не сомневайся. И то, что ты увидела на остановке это первый круг завладеть твоим сознанием. Я их успел пресечь. Но дальше будет хуже. Ведь силу, чтобы творить заклинания, я получил от темных. Через меня они питаются. И каждый день требуют еще. Если откажешься ты по праву обмена жизнями будешь принадлежать им. Считай их кем хочешь — монстрами, бесами, чудовищами все так и есть. Поэтому думай, решай.

Наступила тишина. На глаза навернулись слезы.

— Это неправда, — сказала я, чувствуя, наваливавшееся чувство отчаяния.

— Правда.

— Зачем ты так?

Дима глянул на меня быстро и снова на дорогу.

— Потому что за все надо платить. Ты хотела спасти сестру, ты это сделала. Радуйся.

— Это… жестоко и не справедливо. Зачем эти мучения? Лучше сразу убить.

— Будто в своем мире ты видела справедливость, — фыркнул он. — Не драматизируй, все не так уж и плохо. Или уже жалеешь, что спасла сестру?

Смотря на свое прозрачное отражение в окне, я незаметно смахнула слезу. Нет, конечно. За Нику я готова на все. И верни меня в прошлое, сделала бы тоже самое. Просто сверхъестественный факт неожиданно получился. Переваривать это предстоит еще долго. Да уж, вся наука в мусорку.

— Чего усмехаешься?

Я заинтересовано посмотрела на Димитрия. Настроение было не очень, но все же, более-менее, чем ноль.

— То есть ведьмы, колдуны, духи, оборотни это все действительно существует?

— Да.

— А вампиры?

— Да.

— Ангелы, демоны?

— Да, Оля, — раздраженно мотнул он головой, закатив глаза. — И половина из них работаю в нашем торговом центре. В другом обличии, разумеется. Скоро сама увидишь.

— Серьезно?!

Вот это новость.

Димитрий промолчал, видимо, устал дакать.

Я снова посмотрела на дорогу. Еще несколько поворотов, и мы подъедем к моему дому.

— Я хочу подумать и еще раз прочитать договор, — мой голос прозвучал твердо.

— Копия в твоей комнате. Завтра жду ответ.

— Почему именно завтра, мне нужно побольше времени.

— Я сказал завтра.

Сейчас семь вечера. То есть у меня в запасе тринадцать часов для принятия решения.

— Насколько будет плохо если я откажусь?

Что поделать я из тех людей, кто сомневаться будет всегда и во всем. Лучше досконально все перепроверить, а уже потом делать выводы. Ведь реально никто мне пока еще не угрожал? Поэтому есть вероятность, что Дима обманывает. Уж очень он хочет меня получить. А почему?.. Нет, есть другая причина, а не просто желание обладать. Уверена. Аналитик я хороший. Да и стратегии люблю…Черт, нельзя думать.

Покосилась на мрачного водителя. Тот делал вид, как будто ничего не слышал.

Кстати, я хоть и не верю… не верила в мистику, но недавно по совету сестры прочла книгу об одной ведьмы. Ничего, вполне терпимое чтиво. Так вот, в самом начале она надевала какой-то амулет против телепатии. Может попросить у Димитрия такой же? А что? Я имею право на личное. Иначе какой из меня игрок получится, правильно Дима?

Чернокнижник усмехнулся.

— Будет тебе амулет.

— И ты так спокойно мне его дашь?

— Да. Все равно ты от меня никуда не денешься.

Он притормозил у подъезда. Выключил мотор и развернулся ко мне. Смотрит на меня, я на него. Сейчас что-то случится. И правда. Дима поднял руку. Я дернулась назад, схватив дверную ручку, чтобы выскочить и убежать. Но ее не было.

— Машина с сюрпризом, — приподнял он одну бровь. — Сказал же, все решаю я. Захочу отпущу, захочу нет.

— Может быть, — не думать, не думать. — Когда я получу амулет?

— Завтра он будет лежать на твоем столе в офисе, — Димитрий дотронулся до моих волос. Намотал на палец локон и коснулся им щеки. Медленно по ней провел. Я сидела неподвижно.

— Мне надо идти, — что-то же надо было сказать.

Дима смотрит на меня каким-то измеряющим взглядом, который я уже научилась понимать, как какая-то задумчивость по поводу того, что мне знать не полагалось. Я не свожу с него глаз. Еще несколько секунд, и он коротко кивает:

— Иди.

Дверца сама открылась, и я, не раздумывая вылезла наружу. Целенаправленно и очень быстро направилась к подъезду. За спиной раздался сигнал. Я не обернулась. Приложила ключ к домофону и скрылась из поля видимости колдуна.

Глава 11

Стремительно зашла домой и с хлопком закрыла дверь. Облокотилась спиной и закрыв глаза, наконец-то, выдохнула.

— Ника? — крикнула я.

Тишина. Сестры не было. Ну, может и к лучшему. Нужно прийти в себя. Потому что ускоренный стук сердца бил по мозгам. Адреналин зашкаливал. Руки тряслись. Черт возьми, это какое-то нереальное реально со мной произошло.

Открыла глаза и уставилась в потолок. И все же, как тяжело поверить. Мировоззрение перевернулось напрочь.

— Неужто явилась. Совсем обнаглела. Так и с голоду можно сдохнуть.

Вдруг услышала я чужой женский голос. С недоумением посмотрела в глубь коридора.

— Что? — не поняла я.

— Еда-еда-еда, ура-а-а, — жадно раздалось в ответ и из тени внезапно появилось нечто отдаленно напоминающее какое-то черное животное. Оно выскочило и понеслось прямо на меня. Потом резкий поворот у моих ног направо и забежало за холодильник.

— Жрать давай, вот что. Я жду. Видит черт, как меня уже это все достало. Не жизнь, а унижение.

Я онемела, забившись в угол. Это кто или что сейчас было? Мохнатый, с усами, с женским человеческим лицом. Хвост, лапы, но размером с овчарки. И двигалось коряво. Ноги ведь длиннее. Как мартышка в зоопарке.

Нервно сглотнув, я взяла первое что попалось под руку, а это висевший на вешалке рядом с дверью зонт и двинулась на кухню. Медленно, осторожно. Крепко держа свое «оружие» двумя руками, будто биту в момент удара.

Заглянула за холодильник и снова дернулась назад. Это чудо в шерсти смирно сидело у миски Люси. Так же, как и кошка, в ожидании корма… Ладно? Неужто она и есть моя пушистая…Дух! Димитрий говорил о каком-то духе. А раз у меня открылся особый дар видения, то вот значит, как на самом деле выглядит моя десятилетняя подружка… Предательница. Ну сейчас ты у меня получишь по самое не хочу.

Я выпрыгнула из своего укрытия и со всего размаху ударила по тому месту, где только что сидел домашний оборотень-питомец. Зонт коснулся пола. Где она? Кошки — духа не было.

— Промахнулась, — услышала сверху.

Подняла голову и увидела ее на настенном шкафчике.

— Люси?! — переспросила я угрожающе-спокойно.

— Не-е-ет, — пропела она издевательски медленно, мотая в разные стороны хвост. — Никогда не нравилось это прозвище, — сморщила она нос, не сводя с меня цепкие желтые глаза. — И раз ты меня видишь настоящей, то Бестиария, вкратце Бести.

— Это что еще за имя такое? — я снова замахнулась и еще раз промахнулась.

Дух растворился в воздухе.

— Обычное имя духа-оборотня, — раздалось за спиной. — Получше, чем всякая Люси. Бе-е-е.

Я обернулась. Бести сидела на угловатом цветастом диване. Хрясь. Опять пусто.

— Может переговоры? — теперь она была на холодильнике, но в стойке готовности удрать. — Оля, мы с тобой десять лет дружили. Нельзя так с питомцами обращаться.

— Сейчас я тебе покажу питомец. За все десять лет покажу и с большим удовольствием, — хохотнула и прицельно сделала взмах.

Гоняла ее по кухне минут тридцать пока не надоело. Потому устало повесила зонт обратно и вернулась. Люси настороженно сидела на гардине.

— Там и будь, чтоб глаза мои тебя не видели, — сердито буркнула ей и взяла железный чайник. Налила воды, поставила на газовую плиту. Включила ее и присела за стол.

Несколько секунд мы молча мерились взглядами.

— Значит это все ты?

— Да, — дух кивнул, пошевелив усами.

— Предательница, — фыркнула я, опуская голову. Потом встала и достала из холодильника тарелку с бутербродами. Поставила на стол, села и откусила один.

— Можно мне?

— Что?

— Колбасу. Я ее люблю.

— Ты наказана, — ответила с набитым ртом.

Чайник засвистел. Налила кофе и снова села за стол. Опа, а тарелка с закуской уже была пуста. И Люси, как ни в чем не бывало, сидела напротив, облизывая морду, лапы языком.

— А еще есть? — спросила она.

— Слушай, а ты не обнаглела? — демонстративно замахнулась я ладонью, чтобы напугать.

— Нет, но хочу еще, — улыбнулась Люси, обнажая белые клыки.

Да уж. Прямо сама милота.

— Ты не можешь вернуться в прежний образ, непривычно как-то.

— Не могу. Если хозяин решил показать, значит все останется как есть. Ничего не исправишь. Будем теперь так жить.

— Как это так? — удивилась я. — Ты что не уйдешь?

— Нет. Мне здесь нравится, — почесала она живот. — Кормят, поят, моют, гладят… — Бести внезапно заерзала и развернулась ко мне спиной. — Оль, почеши.

— Ага, щас.

— Фыр-р-р. Злая.

— Да с вами разве не станешь такой…

Я нарезала еще бутерброды и снова присела за стол. Положила один перед ней.

— Ладно, рассказывай. Твой хозяин Димитрий?

— Да-а, — протянула Бести, уплетая вкуснятину. — Прислуживаю уже почти сто лет.

— Ничего себе, а выглядит моложе.

— Когда принимаешь службу, время для колдунов останавливается.

— Какую еще службу?

— Темным, в обмен на тайную магию. Он и его брат связан узами договора, от которого они получают свою силу.

Договор, вспомнила я. Резко встала и направилась в комнату. Как и говорил Дима проклятая бумага в ожидании меня лежала на кровати. Схватила ее, и вернулась на кухню, бросила на стол.

— Он хочет, чтобы я подписала, — скрестила на груди руки, не сводя с духа глаз.

Бести бегло глянула и снова начала себя вылизывать.

— Так подписывай скорей, — сказала она небрежно.

— И ты туда же, — рухнула я на стул и глубоко вздохнула. Оперлась локтями об стол и потерла ладонями лицо. — Ох, Люси…извини, Бести — Бести. До сих пор не могу поверить во все, что со мной приключилось. И ведь сколько не убеждай себя, факт перед глазами… Как еще действительно не свихнулась.

— Потому что на тебе заклятие спокойствия. Хозяин постарался. — Бетси прекратила свое чистое занятие. — И послушай мой совет — сопротивляться бесполезно. Он все равно тебя достанет. Ни один светлый не поможет.

— Светлый? — удивилась я.

В этот момент в дверном замке послышался скрежет и внутрь вошла Ника.

— Фух, — выдохнула она, стряхивая оставшиеся капли на вельветовом синем пиджаке. — Весна в этом году неудачная. Дождь начался, ветер поднялся, кое-как попала в подъезд, — сняла она кожаные полусапожки, повесила пиджак и поставив сумку на коридорную тумбочку с зеркалом, прошла на кухню. Подошла к плите, прикоснулась рукой к чайнику и тут же отдернула. — Горячий. Это хорошо.

Я все это время переводила взгляд то на Бетси, то на сестру. Первая, спокойно сидела, загадочно улыбаясь. Вторая, будто ничего не замечая наливала чай.

— Ладно, дед Василий помог, — обернулась Ника и направилась к Бетси. Я замерла. Сейчас что-то будет. Но ничего не произошло. — Брысь, — сказала она кошке, и та послушно освободила место, переехав на пол, сев на задние лапы.

— Как помог? — недоумевала я.

Неужели она ее не видит?

— Для нее я обычная кошка, — подсказала Бетси, подмигнув мне. — Она не слышит меня.

— Что-то Люси размяукалась. Ты купила антипогуляй? Может дать для профилактики. Иди ко мне — кис-кис-кис, — поставила она кружку на стол и протянув руку к Бетси чуть наклонилась вперед.

Та даже внимания не обратила, нагло растянувшись на полу. Немного комичный, честно говоря, момент. Я же вижу не питомца, а будто человека в шубе вдруг решившего прилечь на кухне.

— Вредина, — шутливо бросила Ника животному и снова принялась пить горячий чай. — О, а это что? — она схватила договор одной рукой, встряхнула его, чтобы выпрямить и принялась читать. — Какие-то каракули непонятные, — и вернула обратно. — Дверь в подъезд не открывалась. Ключ от домофона не срабатывал. Только достала телефон, чтобы набрать тебя, как за спиной вдруг дед Василий появился. Я аж дернулась от неожиданности. Говорит, что бесы не пускают, представляешь?

Я кивнула. Шок у меня. Но про деда Василия стало интересно.

— Чудной он все-таки, — продолжила Ника. — Как там… не из мира сего. Поговаривают, что знахарь. Не просто так люди к нему каждый день ходят. Лечит он их.

— Чем… лечит?

Та-ак, а вот с этого места поподробнее.

— Не знаю, — пожала она плечами. — Травами, наверное. А что хочешь зайти? — улыбнулась Ника, поднимаясь из-за стола. Размяла шею. Взяла пустую кружку и подошла к раковине.

— Нет.

— Не поможет, — мяукнула Бетси, поняв ход моих мыслей.

— Я и не собиралась, — ответила ей.

— Куда не собиралась, — обернулась Ника.

— Я про деда Василия. В смысле не собираюсь к нему, — быстренько нашлась я с ответом. Бетси неверующе фыркнула.

— А-а. Ладно, я в душ и отдыхать, — Ника вымыла кружку и вытерев руки полотенцем вышла из кухни. — Тебя завтра подвезти на работу? — донеслось до меня из другой комнаты.

— Нет. Сама доберусь, — ответила ей, складывая договор пополам. — Может, вообще, не придется, — добавила тихо.

— Ты куда это направилась? — Бетси не сводила с меня сузившие в подозрении глаза.

— Хочу прогуляться, — соврала я

Надела обувь, пиджак Ники. Взяла ключи и закрыла за собой входную дверь.

Времени у меня осталось не так уж и много. Надо действовать.

Глава 12

Дверной звонок деда Василия, возраст которого я не знаю, но вполне возможно ему уже давно перевалило за шестьдесят, был похож на свинячий визг. Найти такой звонок со столь нервной трелью еще надо постараться. Неужели ему такой нравится.

Пока ждала, на всякий случай пару раз вдохнула-выдохнула, чтобы расслабиться. Никогда не подумала бы, что в один ужасный вечер, перевернувший мое спокойное существование, навещу его. Правда. Особенно по вопросу мистики. Но, видимо, все когда-нибудь, бывает в первый раз. Вот уж верное высказывание.

В ответ на звонок за дверью зашелестело, зашуршало, закряхтело. Похоже дед Василий двигался по прихожей. Щелкнул замок, дверь приоткрылась, и в проеме показалось сморщенное, бородатое лицо дедушки. Маленькие глазки недовольно стрельнули в меня, в нос шибанул запах полыни, и я невольно отпрянула.

— Чего тебе? — спросила сосед, снова стрельнув глазами. Хмурился он очень сильно.

Он всех так встречает? Неприветливо как-то для лекаря… или как там его.

— Я хочу поговорить с вами. Можно? — пролепетала, немного тушуясь под его проницательным взглядом.

— О чем? — хмыкнул он.

Вот и как мне ему сказать? С виду дед Василий похож на обычного пенсионера. А вдруг он действительно не связан со знахарской деятельностью и все это сплетни?

Но от тяжелого объяснения дед меня избавил. Когда я подняла руку с договором, чтобы махнуть, мол, извините, ошиблась, он тут же распахнул дверь настежь и твердо произнес:

— Входи.

Закрыл за мной дверь и шаркая тапками пригласил меня в зал. Квартирка у знахаря была небольшая, однокомнатная. Обстановка заурядная — старенькие обои, прохудившийся клетчатый зеленый диван, бледный палас, телевизор на тумбочке.

Не знаю, что я ожидала увидеть, но все, на самом деле, было просто. Ничего сверх необычного. Даже странно.

— Садись, — сказал он приказным тоном, указывая на стул, рядом с диваном.

Присела и протянула ему договор.

— Нет, в руки не возьму. Разверни и положи передо мной.

Все сделала. Положила лист на диван и замерла. Надев очки и сложив руки на груди крест — накрест, дед принялся читать.

— Вы видите? — уточнила, помня слова Ники про каракули.

— Не слепой, — буркнул он, продолжая внимательное ознакомление. — Договор с дьяволом ты мне принесла.

Ого! Вот удача!

Внутри меня забилась искорка надежды. Неужто поможет? Я замерла в ожидании.

Не знаю сколько прошло, но думаю достаточно, чтобы перечитать раз десять не меньше, а он все продолжал, склонив голову, пялиться на жирные двенадцатым шрифтом строки.

Я чуть наклонилась вперед. Вот же блин. Да он заснул!

— Дедушка? — тихонько позвала его.

Не отвечал.

— Дедушка? — чуть громче.

Тишина.

Я дотронулась до его плеча, как вдруг он дернулся и открыл глаза. И цвет их был настолько ясно — голубым, что я поразилась.

— Чего будишь? В трансе был. В твое прошлое переместился, чтобы лично узреть.

— А-а, — протянула я, отклоняясь назад. — И что скажите? Поможете?

— Нет, — прозвучало твердо. — Забирай, — кивнул он на лист.

— Как нет? — я занервничала.

— А так, — поднялся он и двинулся к массивному темному шкафу в углу. — Сама виновата. Нечего было нарушать ход событий. — Открыл дверцу и закопошился внутри, гремя мелкой посудой. — Ника должна была умереть, понимаешь. Это ее судьба. Ты же ее путь подправила, вот и результат. Слишком громко захотела чуда. А нечисть она такая — тут как тут. Только душу отдай, все сделают.

— Я же не думала…

— Знаю, — перебил он меня.

Василий оторвался от шкафа и держа в руке какую — то черную нитку, снова присел на диван.

— Но прошлое не вернешь и не исправишь, — он раскрыл кулак и на морщинистой ладони я увидела стеклянный мутный камушек размера с горошину. — Это гагат. Сильный оберег. Закроет твои мысли от него, да и энергии добавит. Тебе она понадобиться.

— Откуда вы узнали? — уставилась я на него, будто чудо света увидела.

— Не спрашивай. Делай, как говорю.

— Он сказал, что даст амулет.

— И ты поверила? Как же. Бери.

Я взяла оберег и надела на шею.

— И не снимай, пока не закончится срок сделки. А как освободишься от демонов, продолжай носить. Пригодится в жизни.

— В смысле освобожусь? Разве я не попаду… — боялась это слова, но дедушка и тут выручил.

— В подземное пекло?

— Угу.

— Дуреха, — криво хохотнул он, но по-доброму. Веяло все-таки от него теплотой. Это чувствуется и успокаивает. — Ты сама-то хоть читала? Все вам нужно разжевывать, объяснять, — заворчал он. — Где написано, что после окончания, в твоем случае слово — хватит, ты достанешься другим сущностям?

Я тут же схватила договор и заново перечитала.

«пока он сам не решит и не скажет хватит…»

Точно. А ведь правда дальше о моей жизни ничего не сказано. А это значит я могу дописать о своем освобождении это раз.

— А срок можно указать?

— Ты можешь дописать любые пункты. Вопрос в том, согласится ли он? Хитрые они, хитрые. С ними нужно осторожно. Обдумывая каждый шаг.

Ясно. Значит поставлю самый минимальный, а там буду тянуть. Блин, о чем я. Не за этим пришла.

— Дед Василий, Димитрий сказал, что если не подпишу, то…

— Это правда. Не ему, так другому. Это как начавшийся круг, который обязательно должен завершиться. Придется потерпеть.

— Издевательства? — хмыкнула я, на что получила хмурый взгляд.

— Тебе нужна свобода?

— Да.

— Тогда борись за нее.

— Как? Подписать договор и прогнуться?

Мой взгляд уперся в домашние цветы на подоконнике. Задумалась о своей будущей участи. И она навряд ли могла быть веселой… И все же, я сомневалась. Несмотря на все увиденное внутри меня все равно билась жилка сомнения. Не хватало доказательств чего-то действительно угрожающего жизни. Можно сказать, история с тем же петухом, пока не клюнет поконкретнее.

Краем глаза я вдруг поймала какое-то движения. Взгляд сфокусировался на сиреневом цветке. Сузила глаза и присмотрелась. И да, по узору было похоже, что растение мне улыбнулось, а потом снова превратилось в обычный цветок.

— Тебе решать, — дед Василия встал и направился к выходу. — А теперь иди. Мне нужно отдохнуть. В другой раз придешь.

Я оторвала взгляд от подоконника, встала, складывая договор пополам и подошла к двери.

— Спасибо, — поблагодарила его искренно. — Вы мне многое объяснили.

— Нет, я рассказал лишь очевидное. И это малая часть, что смог сделать. Дальше твои действия.

— Посмотрим, — ответила неопределенно, пожав плечами. — Дед Василий? У меня дома живет кошка, но она не совсем кошка. Назвала себя Беастиария.

— Знаем таких, — кивнул он.

— Да. Я могу как-нибудь ее выгнать?

— Нет. Дух подчиняется хозяину. Только по его указке он может уйти.

— Жаль…Очень жаль, — повторила я, снова задумавшись и переступила порог. — До свидания.

— Всего доброго, — услышала быстрое за спиной и дверь закрылась.

Продолжая думать, я неспешно преодолевала три этажа по лестнице вверх. С освещением в подъезде, итак, было скудно, а сегодня вообще темень. Лампы горели практически еле-еле. Жутковато.

Осталось пройти еще пролет, как вдруг услышала позади себя шорох. Я резко остановилась и обернулась.

Никого.

Двинулась дальше немного ускорившись. Мистики за весь день хватило сполна.

Снова какой-то шорох и мои нервы не выдержали. Я пулей сиганула вперед, перепрыгивая по несколько ступенек за раз. В буквальном смысле залетела домой, закрыла дверь и прижалась к ней спиной. Прислушалась. Ничего и никого. Да уж. Усмехнулась и мысленно поздравила себя с параноидальным синдромом.

Внутри квартиры было тихо. Я заглянула в комнату сестры. Та лежала и посапывала. Кстати, она ничего не сказала про смс об увольнении, а сразу предложила подвезти. Странно, может не получила?! Потом прошла в свою комнату. Включила ночник и увидела на кровати Бести.

— Ты еще здесь? — бросила ей хмуро, положив договор на комод. С ним чуть позже разберусь.

— Как прогулка? — мурлыкнула она, как бы невзначай.

— Отлично.

— Зря ты к нему ходила.

— Кому ходила? — сделал я непонимающий вид, вытаскивая из шкафа банный халат.

— К старику. Против темных он никто.

Я фыркнула и демонстративно не обращая на нее внимания ушла в душ.

Примерно через полчаса вернулась, расчесала влажные волосы у зеркала и снова взяла договор. Достала из ящика ручку и, решив заварить себе чай, пошла на кухню. За столом просидела долгое время, дописывая пункты. Но потом усталость взяла свое и я решила пойти спать. На сегодня все.

Выключила ночник. Подогнула под себя одеяло, да так, чтобы ни один пальчик на ногах не виднелся из-под него. Привычка с детства. И закрыла глаза. Бести лежала на полу. Ничего, на счет нее пунктик тоже дописала. Недолго ей осталось пользоваться моим гостеприимством.

— А как же пожелание на ночь? — спросила Бести, явно насмехаясь.

— Обойдешься, — я повернулась набок.

Уснула практически мгновенно.

Мне снилось что-то приятно, воздушное, нежное, но где-то посередине сна все доброе, хорошее исчезло и испытывая острое чувство тревоги я открыла глаза. Что-то было не так. И это не так, присутствовало в моей комнате.

Всматриваясь в темноту, я медленно приподнялась. Потянулась к ночнику. Он не сработал. Пощелкала выключал несколько раз. Все равно нет.

— Бести? — позвала я шепотом. — Ты тут?

В ответ тишина.

Я откинула одеяло и приняла сидячее положение.

— Бести это не смешно.

Никто не ответил. Тогда я встала и направилась к двери. Но за спиной вдруг снова раздался шорох. Такой же, как и в подъезде. От страха, словно в тумане я развернулась и увидела у окна человеческую тень. Не раздумывая, сразу бросилась вон из комнаты.

Сердце колотилось в бешенном ритме. Казалось, что еще чуть-чуть, и оно выпрыгнет наружу.

Я выбежала из спальни в коридор, по пути нажимая на все выключатели в квартире, но результат один и тот же. Темнота. Добежала до кухни. Захлопнула дверь, схватила первое, что попалось под руку. Это была сковорода. Забилась в угол и прислушалась. Тишина. Ее нарушало только мое судорожное дыхание. Меня в буквальном смысле трясло от страха.

Шли секунды, минуты, но ничего не происходило, я ничего не слышала. Может он ушел? С надеждой пронеслось у меня в голове, как внезапно очертания кухонной двери начали меняться. Они растворялись в темноте. Она, как будто засасывала деревянную преграду в черную бездну.

Затаив дыхание, практически не моргая я наблюдала за происходящим. Почувствовала, что по моим щекам потекли слезы. Бездна увеличивалась в размерах, она уже практически захватила всю кухню. Я не понимала, что происходит, и как от этого спастись. Это сон, это сон, повторяла про себя, словно заклинание. Но, это был не сон. Все это было реально. Реально, так же, как и сковорода, которую я ощущала пальцами рук.

Потом я подняла голову и обнаружила, что это не бездна, это, та самая тень из спальни. Она прошла сквозь дверь, и остановилась прямо передо мной, закрывая своей плотной чернотой весь обзор. На этом моменте мои ноги подкосились. И я поняла, что теряю сознание. Последнее, что увидела, перед тем как упасть в обморок, это была все та же тень, наклоняющаяся ко мне.

— Оля, проснись. Оля! — донесся до меня голос Ники.

Господи это все же был сон. Спасибо. Спасибо. Спасибо…

Глава 13

Белокурая девушка проснулась от прикосновения утренних лучей солнца и оттого, что Максим разбудил ее. На этот раз совершенно по-другому. Она поняла, что он уже возбужден, когда почувствовала, как он прижался к ее ягодицам. Они заснули всего пару часов назад, но Максим, будто и не было ночной бешеной скачки, снова начал ласкать, пока она не взмокла от желания.

Удерживая за бедра, он вошел в нее сзади, полностью заполнив собой. Девушка ахнула от удовольствия. Сейчас он казался еще больше и толще. Она практически задохнулась от удовольствия.

Его руки гладили ее грудь, легонько обводя соски. И пока он их тискал, мял, сам неторопливо двигался назад-вперед.

— О-о, Максим, быстрее, — простонала девушка, закидывая голову, подставляя губы для поцелуя.

Но он продолжал медленно погружаться до предела и резко сдавать назад.

— Тебе нравится? — прохрипел он в ухо.

— Очень. Прошу тебя, быстрее.

Максим вошел в нее так глубоко, что казалось доставал до сердца и назад. Потом начал делать круговые движения своими бедрами, распаляя ее еще сильнее.

— Ка-тень-ка, — протянул он и не собираясь больше медлить, ускорил ритм.

Он знал, что Катя скоро вот-вот достигнет пика, потому обнял ее спереди и поцеловал в изгиб шеи. Короткое, умелое прикосновение большим пальцем, и девушка, затрепетав и содрогнувшись, оказалась на вершине. Он застыл у нее за спиной, и в последний момент резко вышел, извергнув семя на простыню.

Прошло несколько минут и затуманенное страстью сознание начало у него проясняться. Несмотря на полученное удовольствие он чувствовал внутри уже знакомую пустоту. Да, он отдохнул телом, но не душой. И сколько бы не убеждал себя — что это ничего, справиться, его все равно день изо дня одолевала тоска. Ему все время что-то не хватало. И он знал что.

— Что-то не так?

Катя развернулась.

Максим не отвел взгляд. Ему нравилась лежащая перед ним девушка. Но не более.

— Мне нужно идти, — чуть улыбнулся и легонько ущипнул сосок.

— Но ведь еще раннее утро, — девушка демонстративно надула губки.

— Да-а, — Максим сложил ладонь чашечкой и прикрыл ею грудь, сжал. — Поэтому мне и пора.

Катя оттолкнула его руку и с раздраженным вздохом легла на спину.

Макс сразу вылез из кровати. Он больше не мог задерживаться здесь. Еще потому, что получил ментальный вызов Димитрия. Тот ждал внизу у подъезда. Похоже случилось что-то серьезное.

Надевая брюки, Максим еще раз окинул взглядом обнаженную сирену в кровати. Та обиженно на него смотрела. Он нацепил на лицо полувиноватую улыбку и перекинул через плечо рубашку.

— Приду вечером, ладно?

Катя вмиг растаяла и совершенно не стесняясь наготы, зазывающее подтянулась.

— Я буду ждать, милый, — улыбнулась она.

Он кивнул, а через несколько минут уже садился в автомобиль брата.

— Хорошо отдохнул? — спросил Димитрия, заводя мотор.

Макс насупился.

— Не твое дело, — сказал он грубо, застегивая атласную синюю рубашку. — Что случилось?

— Сегодня ночью к Ольге приходил Асмон. Проскочил мимо Бести. С Ольгой все в порядке. Визит был во сне.

Димитрий нажал на газ и авто резко устремилось вперед.

— Разведка, — заключил Макс холодно, поворачивая голову к окну.

— Именно. И если она не подпишет договор, то скорее всего он станет первым кто запросит на нее права.

— И единственным. Асмон — демон похоти. Соблазнит ее быстро, затуманив мозг страстью. Та сама приползет к нему на коленях.

Димитрий кивнул и снова посмотрел на дорогу.

— Поэтому мне срочно нужен этот чертов договор, — Димитрий непродолжительно замолчал. Потом тихо добавил, — надеюсь я не прогадал.

Макс посмотрел на напряженного брата. Тот заметно нервничал. Руки вцепились в руль. На лице каменное выражение.

— Неужели надеешься, что она та самая?

Голос Макса прозвучал спокойно. Без намека на издевку.

— Не она так другая, — прозвучало быстро.

Макс ему не поверил.

— А я было уж подумал, что Оля тебе действительно пришлась по нраву, ан нет. Передо мной все тот же бесчувственный братец. Чуда не свершилось. Жаль.

Вот теперь Максим открыто усмехался.

— В отличии от тебя я всегда сохраняю бдительность. Все держу под контролем. Продумываю детали, мелочи, пока ты развлекаешься, заглядываясь на каждую шлюху. Ты нисколько не изменился.

— Эти шлюхи и тебя ублажали.

— Ты понимаешь, о чем я, не переводи тему. Если бы не твоя порочность сейчас все было бы по-другому. И та ведьма не прокляла бы нас, заставив подчиняться темным.

— Вообще-то она прокляла тебя. Ты же лишил невинности ее внучку. А досталось и мне. Хотя я уговаривал не идти с ней.

— Я был пьян. Та сучка сама на меня залезла… мне кажется я тогда и сделать-то толком ничего не мог. До сих пор не могу вспомнить тот вечер до конца. Будто напоила чем-то.

— Знаю, — Макс коротко кивнул. — Знаю… Скажи… ты тоже это чувствуешь?

— Что? — Димитрий нахмурился. — Тревогу?

Губы Максима растянулись в еле заметную улыбку. Димитрий никогда не признает свою слабость. Что, как и Максим порой готов выть от безысходности и отравляющей внутри пустоты.

— Пусть будет тревога.

— Нет. Но я знаю, что этим страдаешь ты. У меня же все отлично.

— Хорошо, — Максим решил прекратить разговор, имеющий болезненные корни. Этим делу не поможешь, но брату он не поверил. Впрочем, как и всегда.

Всю оставшуюся до офиса дорогу он думал об Ольге. Зная, Димитрия, Макс понимал, что ей досталась не самая лучшая участь. В какой-то момент ему даже стало ее жаль, но он быстро отогнал от себя эти мысли, посмев задуматься о надежде и лучшем исходе для всех троих.

Глава 14

— Ты едешь? — Ника помешивала ложкой чай.

Выглядела она бодро. Глаза светятся, на губах улыбка. Волосы собраны в хвост, на лице легкий макияж. В общем, обычный рабочий вид. И я — внутри «разбитость» из-за недосыпания, хмурая мина и огромное желание послать работу с начальниками куда подальше.

— Нет, — буркнула, скосив взгляд на Бести. Та, разумеется, лежала на кухонном полу. Когда она услышала мой ответ, демонстративно закатила глаза и обреченно вздохнула.

— Клинический случай, — сказала она.

— Тебя не спрашивали, — раздраженно кинула ей.

— О чем не спрашивали? — не поняла Ника.

— Это не тебе…мысли вслух.

— Ты себя хорошо чувствуешь?

— Вполне. Не выспалась.

Ника посмотрела на меня с сомнением.

— Оля, что случилось? И не говори, что все в порядке. Я же вижу ты какая-то вся дерганная.

Интересно, а может рассказать ей? Да-да, помню, что нужно соблюдать конфиденциальность… но ведь я еще ничего не подписывала, следовательно, ничего не нарушу.

Я глянула на Бести. Та сразу поняла ход моих мыслей.

— Не получится. Все твои слова превратятся в непонятный бред. Хозяин и это предусмотрел.

— Просто не выспалась. Правда, — медленно перевела взгляд на сестру, потихоньку начиная злиться. — А ты не получала от меня сообщение вчера?

— Нет. Какое?

Так-с, подозреваю Димитрий и тут постарался.

— Забудь. Ничего особенного. Написала, что ушла домой пораньше.

— Нездоровилось?

— Угу. Ник, давай уедем отсюда?

— Куда?

— Ну, мы же хотели сорваться и переехать ближе к морю. Начнем все заново.

Да уж. Отличная идея. Особенно рядом с Бести.

— По-моему ты действительно переработала, — Ника накрыла ладонью мою руку и несильно подбадривающе сжала. — Это же просто мечты. Сама подумай, куда мы поедем? А папа? Оставим его одного?!

— Ну да, — согласилась я, раскисая еще больше.

— Может возьмешь на сегодня отгул? Ночью ты меня напугала. Услышала шум в комнате, побежала, а ты мечешься, стонешь. Что тебе приснилось?

— Не помню.

И это была правда. Единственное, что отложилось в памяти — острое чувство безысходности. Все. Дальше черная пустота. Скорее всего обычный кошмар.

— Понятно. Ладно, мне уже пора, — Ника встала, поставила чашку в раковину и двинулась в прихожую. — Подумай на счет отдыха.

— Хорошо.

И через несколько минут мы с Бетси остались одни.

— Хозяину не понравится, если ты не придешь.

— А мне не понравится если я приду.

Бетси на мгновение зависла, переваривая мою фразу вникая в смысл.

— А еще ему не понравится эта штука у тебя на шее.

Я машинально прикоснулась к амулету.

— Он разрешил…

Тьфу ты. Разрешил. Слово то еще какое подобрала.

— Вообще мне все равно. Мое дело охранять тебя на территории проживания. Свою задачу выполняю. Но предупреждаю — не захочешь, он приедет сам.

И словно по сигналу раздался дверной звонок и стук.

Я вздрогнула.

— Я же говорила, — небрежно хмыкнула она, приступив к своему излюбленному чистому делу начиная с лап.

Звонок и стук повторился.

— Кто это? — спросила я, шепотом не двигаясь с места.

— Аркаша, — довольно мурлыкнула Бести.

— Кто?

— Сейчас увидишь. Он очень сексуальный.

Неожиданно дверь распахивается и на пороге возникает огромный одетый во все черное с не возмутительным видом бугай. На глазах темные очки. Встал по стойке смирно, сцепил перед собой руки.

— Ольга Владимировна? — спросил он твердо.

Я едва не потеряла дар речи. Ничего себе Аркаша. Да это Аркагигант, а не каша.

— Да.

— Димитрий Романович просил вас забрать. Отказ не принимается.

— Аркаша, милый, давно не виделись, — Бести выпрямилась, встав на задние лапы и двинулась к нему. Потянулась и с кокетством чмокнула в щеку.

— Киска я на службе, — он обнял ее, резко прижав к себе. На тонких губах мелькнула улыбка. — Вечером поговорим.

— Так до-о-олго, — провела она пушистым хвостом по щетинистой щеке. — Боюсь не дождусь и найду другого.

Оттолкнула здоровяка и хитро мне подмигнув, медленно, походкой от бедра (за что получила заигрывающий шлепок по мягкому, мохнатому месту) направилась в другую комнату.

Проводив кошачью бестию взглядом, Аркаша снова повернулся ко мне.

— Вы сами или мне помочь вам собраться?

Мои брови от удивления поползли вверх. Вот это наглость.

— Сама, — выдавила сквозь зубы и пройдя мимо него удалилась в свою комнату.

Процесс одевания занял минимум полтора часа. Тянула время. Ну и тихонько злорадствовала, видя нетерпение Аркаши, переминающегося с ноги на ногу у двери. Он заметно нервничал, но молчал, наблюдая, как я вышагивала туда-сюда, делая сосредоточенный вид.

Но вскоре разыгранный спектакль ему надоел, и Аркаша бесцеремонно сгреб меня в охапку. Произнес какие-то неизвестные слова. Миг и вот мы уже находимся в кабинете Романовичей. Так же грубо отпустил и растворился в воздухе. Я чуть не задохнулась от возмущения. Такой транспорт мне не нравится. Ладно сумку успела захватить. Но должна признать, сама виновата.

Продолжая сердиться, я развернулась и встретилась с еще более яростным взглядом Димитрия. К такому приветствию видимо уже начинаю привыкать, так как не испугалась.

— Как барана на привязи тащить меня никто не имеет право, — выпалила я вдруг.

— Сядь, Ольга, — его голос прозвучал подобно грому. — Никто тебя не тащил.

— А я считаю по-другому, — решила немного по сопротивляться, не двигаясь с места. Только зря я это, конечно…как всегда зря.

Глаза Димы опасно блеснули. Прошла доля секунды и я уже сижу в кресле. Склонившись надо мной, он держал за плечи, придавливая к кожаной спинке.

— Лучше не зли меня, — наши лица находились очень близко. Я практически чувствовала на себе его горячее дыхание. — Я закрыл глаза на твою побрякушку на шее, но предупреждаю еще один поход к светлому или любой намек в сторону, чтобы сбежать — будет больно.

— Откуда ты узнал? — прошептала я.

— Я все знаю.

Он смотрит на меня, потом на губы. Задерживается на них, и я замираю.

Осторожно-осторожно-осторожно, заверещал мой мозг. Один тепловой удар я уже ощутила. Второй, боюсь не выдержу.

— Обсудим договор? — сделала отвлекающую попытку.

— Конечно, — Дима отпустил меня, но не ушел. Облокотился о край стола почти напротив. — Добавила пункты? — сердитость исчезает из черных глаз, вместо него взлетают искорки подавляемого смеха.

Ему весело? Кажется, я чего-то не знаю.

— Вот, — вытащила из сумки сложенный лист и протянула вперед.

Дима посмотрел на документ, потом снова на меня.

— Думаешь я не в курсе твоих забавныхвыдумок?

— В смысле?

— Во всем, что ты там расписала я ознакомился еще ночью, в своем экземпляре, — он встряхнул кистью и словно по волшебству в руке появился еще один договор. — Начнем с самого интересного, — приступил он к чтению, — и глупого. Первое — подчинение один час. Думаешь за это время я не успею уложить тебя в постель? — усмехнулся он. — Легко и не один раз.

— Проблема быстрого семяиз… — его мгновенный посерьезневший взгляд меня остановил.

— Нет. Проблема ненасытности.

— Ясно, — отвела я глаза в сторону. Не могу на него смотреть. Слишком притягателен.

— На счет Бестиарии у меня есть встречное предложение — переезжаешь ко мне охрану убираю. Согласна?

— Нет.

— Так и думал, но вопрос времени.

Настала моя очередь серьезничать, но Дима сделал вид, что не заметил.

— Далее… ну что за перетягивания одеяла?! Смешно.

— Пункт про интим? — уточнила я невинным тоном.

— Ага, он самый, — цокнул колдун языком. — Вычеркиваем.

— Я против.

— Я сказал вычеркиваем.

— Тогда лучше смерть, — сказала, как отрезала.

Не так я себе представляла первый раз. Уж что-что, но это извольте, только по любви. Ну, какую-то же уступку он мне должен сделать?!

— За-ме-ча-тель-но, — каждый слог проговорил, будто гвоздь забил. — Вернемся к этому чуть позже.

Даже позже не отступлюсь.

— Дальше…вылечить сестру — убрать хромоту, шрам…согласен. Когда подпишешь будет, как новенькая. Энергии немного уйдет. Так…а это что? — поднял он на меня удивленные глаза.

— Ну, я тут подумала, — заерзала я в кресле, — раз мне так повезло, то почему бы не воспользоваться случаем. Правильно? Моя жизнь на кону, это дорогого стоит.

— Я знаю, что недешево, только причем тут твой отец и что значить поправить материальное положение?!

— Потому что он МОЙ отец и я хочу, чтобы у него все было хорошо. Папе уже почти шестьдесят, а он до сих пор за копейки работает на износ.

— Предлагаешь подкинуть лотерейку на пару миллионов?

— А так можно?

— НЕТ!

— Как-то слабовато у вас с магией, — хмыкнула я. — Но на новую машину хотя бы потянет? Или тоже нет? Папа всю жизнь мечтал о мазде.

— Издеваешься? — такой наглости он точно не ожидал. Сотую долю секунды Димитрий смотрит на меня, затем до него доходит, что все это серьезно. — А ты хваткая, — вдруг изменился он в лице и мне показалось, что на нем мелькнуло уважение. — Ладно, подумаю.

— Правда?

— Продвину по карьерной лестнице и тачка, но не больше.

— Угу, — ответила, как можно скромнее, но в душе ликовала.

Вот это круто. Вот это очень круто. Блин, я готова была танцевать от радости. Кто-кто, но папа заслужил. Хоть старость проведет спокойно и видеться будем чаще. Хм… даже странно, что колдун так легко соглашается. Не обманывает ли? И сразу вспомнила слова деда Василия о недоверии.

Димитрий вернулся к договору и тут же помрачнел.

— Решать, что для тебя допустимо, а что нет не тебе — вычеркиваю, — и увидев, мое желание возразить, незамедлительно добавил. — Подумай об отце и шраме Ники.

Н-да, похоже меня затягивают в собственную ловушку. Переиграть игрока на собственном поле оказалось не очень хорошей идеей.

— И все же я бы хотела обговорить по поводу морали…

— Нет. И двойное нет, когда и где ты будешь отдыхать — это решаю я.

— Ты пока еще ничего не решаешь, — парировала, насупившись. — У меня есть право отказаться.

Дима опустил руку с договором, встал и практически навис надо мной. Поднимает мою голову за подбородок, и я вижу очередную яростную физиономию. С нервами у него вообще непорядок.

За несдержанность мысленно влепила себе подзатыльник.

— Да, у тебя есть право отказаться, — говорил он медленно, мягким, приторно-сладким голосом, с гнильцой. — Но я могу заставить передумать и превратить твою жизнь в мучительный ад. Сыграть на каждой нервной клетке. Забрать все, что так тебе дорого и важно… Неужели ты всерьез полагаешь, что, не подписав эту бумагу, я оставлю тебя в покое?! Боюсь разочаруешься, но это развяжет мне руки и поверь мало не покажется. Кто ты против меня, Ольга. Никто. Обычный человек со своими страхами и слабостями. Всего лишь муха, чьи крылышки я потрепаю основательно, а потом выброшу на улицу подыхать. Жалкая строптивица, не имеющая за спиной ни поддержки, ни силы, ничего. И убежать от меня, спрятаться, закрыться амулетами, заговорами, начитками не получится. Из-под земли достану, любую стену проломлю, прогрызу, вырву, но получу то, что ХОЧУ я. Понятно? Поэтому подумай еще раз, стоит ли лишаться моего благосклонного к тебе отношения, ради плачевной свободы?! Которая продлиться не так долго, так как очередь заполучить твою душу уже начинает выстраиваться.

Наступила тишина. Я глубоко дышу и не свожу с него глаз.

— А ты жесток, — мой голос дрогнул.

— Да.

Глава 15

Я держу паузу. Жду продолжения. Но он молчит.

Проходят секунды и его взгляд становится менее сердитым. Дима все еще держал меня за подбородок. Я попыталась отклониться назад и вырваться, но не получилось.

— Дима, отпусти, — прошептала, накрыв своей рукой его кисть, чтобы отцепить от себя. Но когда наши пальцы соприкоснулись, вспыхнула мелкая искра.

Димитрий замер. Я тоже. Мы смотрим друг на друга, и я чувствую, что внутри него что-то произошло. И судя по легкому удивлению в глазах, он не понимает, что именно.

Неожиданно он касается большим пальцем моей нижней губы. Нежно проводит по ней. Мое дыхание останавливается. Я не в силах пошевелиться. Парализована странным желанием, чтобы он продолжил начатое. Завороженно гляжу на его рот. Что происходит?

Колдун склоняется и застывает в нескольких миллиметрах от моих губ. Я закрываю в предвкушении поцелуя глаза.

— Дыши, Оля, дыши, — вдруг слышу его хриплый голос и меня, наконец-то, отпускают.

Открываю глаза. Дима уже сидел во главе стола и внимательно следил за моей реакцией. Я не знала, что сказать. Всплеск адреналина вперемешку с желанием, вызванный его пугающей перспективой, а дальше чуть не случившимся поцелуем прошел. Вместо него появилась слабость и взвинченность. И смена состояния произошла настолько быстро, что я засомневалась — а было ли это моим желанием вообще?

Встряхивая голову, чтобы хоть как — то вернуть утраченное душевное равновесие и немного прийти в себя. Вроде получается.

— Ты в порядке?

Он пытается быть вежливым…или притворяется.

— Да.

— Хорошо. Тогда давай уже решим и закончим обсуждение. Я готов пойти на компромисс, но это что касается сестры и отца, все остальное только по моим правилам.

Я нахмурилась.

— А еще я согласен на пункт интима. Но со своей правкой.

— Какой?

— Тебе это понравится, — его губы немного приподнимаются в кривой усмешке. — Все произойдет, когда ты сама захочешь.

— В чем подвох?

— Ни в чем.

— Ну да, — выдала с иронией. — Так и поверила. Что на счет сроков?

— Остаются прежними. Пока не надоест.

— Я не могу на это согласится, — устало вздыхаю.

— Взамен ты получаешь мою защиту и обеспечиваешь неплохую жизнь родным. Пока ты со мной их никто не посмеет тронуть.

— А могут?

— Да. Темные кидаются на слабых. Твой отец уже не молод, а сестра покалечена. Аура тонкая у обоих. Я могу уплотнить и поставить защиту. Не переживай, когда ты избавишься от меня, они останутся под охраной до конца жизни.

— А со мной что будет?

— И за тобой присмотрят. Еще потому, что ты теперь всегда будешь видеть иной мир. Не каждой сущности это понравится.

— Замечательно, — ехидничаю я. — Ты сказал, что выстраивается очередь, почему, спустя столько времени, я их заинтересовала только сейчас?

— Когда ты увидела другой мир, они увидели тебя. Был срок — десять лет. Он закончился.

— Но ведь ты сделал так, чтобы я увидела другую реальность.

— Да.

— Значит понимал, что такое случится?!

— Да.

Его ДА меня начинало раздражать.

— А если бы не сделал, то я так бы и осталась незаметной.

— Да.

— Может хватит уже.

— Что хватит? — не понял он.

— Говорить это да.

— А что в нем не так?

Жаль под рукой нет ничего тяжело. Обязательно запустила бы ему в лоб.

— О чем ты думаешь? — он нахмурился.

— Хочу тебя убить, — не раздумывая ответила я.

Повисла тишина. Ветер за окном резко усилился и загудел. Начался дождь отбивая по стеклу ускоряющийся ритм. Где-то заиграла сигнализация автомобиля. Но мы не обращали на это никакого внимания. Потому что смотрели друг на друга, не зная, что предпримет другой в следующую секунду. Прошло еще немного и Димитрий рассмеялся. Я же старалась сохранить серьезное выражение лица, но про себя отметила, что ему очень идет быть позитивным. Только смех кажется грустным… Кстати, а ведь помог амулет. Мысли, Дима, действительно не может прочитать. Пожелала про себя деду Василию долгих лет жизни.

— Ладно, Оля, давай уже закончим, — сказал колдун успокаиваясь. — Подписывай и начнем работать.

На столе материализовалась ручка и новый лист договора. Я подвинулась ближе, взяла его в руки и еще раз перечитала. И на этот раз более тщательно.

Итак:

Договор заключен_____ ____года.

Между Орловом Димитрием Романовичем, он же собственник и Соколовой Ольгой Владимировны, именуемая в дальнейшем собственность.

Основные условия:

Целью данного договора является владение, пользование, распоряжение вышеуказанной собственностью и полное ограждение от каких — либо на нее посягательств со стороны других темных.

Димитрий и Ольга соглашаются и подтверждают, что все действия, происходящие в рамках настоящего договора, будут согласованными, конфиденциальными и соблюдены. Это будет являться гарантией и непременным условием настоящего Договора. Любое нарушение приведет к немедленному расторжению Договора и каждая из сторон соглашается нести полную ответственность за последствия, вызванные нарушением настоящего Договора.

Права и обязанности сторон:

Собственник:

Собственник обязуется обеспечивать надлежащую охрану Собственности, что включает дистанционное наблюдение, наемные правоохранительные духи, наложения именной татуировки и личная охрана Собственником.

Собственник обязуется выполнить требования Собственности — исцелить Соколову Нику Владимировну от внешних дефектов и улучшить материальное положение Соколова Владимира Олеговича, он же отец Собственности, а также заблокировать доступ к их ауре от посягательств на нее других темных лиц на всю оставшуюся жизнь.

Собственник обязуется содержать Собственность оплачивая все расходы, удовлетворять потребности, следить за хорошим самочувствием, а также помочь приспособиться к выживанию в новых условиях.

Собственник принимает Собственность в полное владение, чтобы подчинять и контролировать.

Собственник не имеет право овладеть телом Собственность без ее на то согласия, но он имеет право на сексуальную провокацию или другие действия по своему усмотрению на весь срок.

Собственник имеет право наказывать Собственность с целью предотвращения нежелательного поведения. Собственник имеет право применить силу, но в пределах разумного, не подвергая здоровье Собственности крайней опасности. Способ наказания Собственник указывать не обязан.

Собственник имеет право подпитываться энергией Собственности, взамен будет предоставляться основательный отдых для подпитки и заполнения энергетического резерва.

Собственность:

Собственность признает Собственника своим хозяином на весь установленный срок и предоставляет себя в пользование в любой момент и на любой территории определяемой Собственником.

Собственность продолжает работать на собственника в качестве секретаря, без споров и колебаний выполняя все его распоряжения.

Собственность обязуется подчиняться вышеуказанным правилам Собственника.

Собственность должна соблюдать полную конфиденциальность. Он не имеет право рассказывать посторонним лицам о существовании другого мира.

Собственность не имеет право на личную жизнь, связанную с другим лицом противоположного пола на весь установленный срок.

Вступление в силу и срок действия:

Настоящий Договор вступает в силу с момента его подписания и действует до тех пор, пока Собственник сам не решит и не скажет «Хватит».

Заключительные положения:

Настоящий Договор не может быть изменен или дополнен без согласия Собственника.

По истечению срока Собственность становится свободной, неприкосновенной и материально обеспеченной на всю оставшуюся жизнь.

Настоящий Договор составлен в двух экземплярах, имеющих одинаковую сверхсилу, по одному экземпляру для каждой из Сторон.

Подписи:

Орлов Димитрий Романович

Соколова Ольга Владимировна

— Это игра в одни ворота, — покачала я головой. — Какие последствия могут быть если договор будет досрочно расторгнут?

— Я уже говорил. Использую, как хочу и выброшу на съедение волкам.

— Ясно. Тогда хочу добавить пункт, — сказала твердо, поднимая на него глаза. Димитрий был невозмутим.

— Какой?

— Никакого магического сексуального на меня воздействия.

— Хорошо.

— А также никакого насилия.

— Оля, я не садист.

— И все же я бы хотела…

— Да понял уже, — буркнул он. — Прописал.

Я снова посмотрела в договор.

Собственник не имеет право принуждать Собственность к сексуальным действиям с помощью магии.

Собственник не имеет право намеренно прибегать к насилию по отношению к Собственности.

— Довольна?

— Честно сказать не очень, но выбора у меня похоже все равно нет. Ты спас Нику… Я у тебя в долгу.

Я взяла ручку и удивилась, что вместо стержня была тонкая игла.

Ну, понятно. Подпись кровью.

Поднесла ее к большому пальцу и уколола.

— Как бы мне все это не нравилось, но надеюсь, что поступаю правильно, — произнесла и поставила красную печать.

— Правильно, не сомневайся, — уверенно произнес он.

Я вскинула голову. Он смотрит. Я смотрю

«Но клянусь всем чем угодно, я сделаю все, чтобы это ХВАТИТ прозвучало гораздо раньше».

Глава 16

Я быстро отстукивала по клавиатуре печатая список должников по арендной плате, одновременно думая о том, что произошло утром. Запястье левой руки продолжала немного жечь. Я остановилась и еще раз посмотрела на тату, магическим образом появившуюся сразу, как подписала договор. Черный двуглавый орел — символ силы, единство духа и печать братьев Орловых. Крылья птицы были гордо расправлены, как будто она хотела улететь. И как можно выше. Навстречу солнцу. Словно рывок к свободе. Острые и хмурые взоры устремлены в разные друг от друга стороны из-за чего сложилось впечатление некой вражды между ними. Неприязни, накопленной за долгие годы жизни и обречения, так как связаны единым целым. И быть может птица хочет не улететь на самом деле, а разделиться на две полноценные половины. Рвет себя на части, пытаясь тянуть в свое направление, но это невозможно. И несмотря на легкую ноющую боль (Дима предупредил, что болезненное неудобство скоро пройдет) татуировка мне понравилась. Она заставляла мое сердце биться чаще. Что-то было в ней такое, что я не могла объяснить. Она внушала мне и страх, и восхищение, и метание, и выбор, и чувство отчаяния, и защиту. Ведь это клеймо останется со мной теперь уже навсегда. Как гарант неприкосновенности, когда все закончится, и Орлов меня отпустит. Только вот отпустит ли?! И когда? Эти два вопроса волновали. Но еще больше неизвестность. Договор подписан, чего ждать дальше? Чтобы знать, на чем и мне можно будет сделать ставку для отпора. Правда, легкая щупальце сомнения в голове призывало еще много-много раз подумать — а стоит ли сопротивляться? Разве он тебе не нравится?..

— Нет, — отсекла я сразу шальную мысль.

— Кхе-р-р-р-кхе, — и услышала невнятное.

Вообще, день прошел спокойно. Ни одного визита. Появление братьев похоже напугало весь состав рабочего персонала, что они вдруг предпочли появляться лишь по требованию. Ну, или по острой необходимости. Но один посетитель к Димитрию все же был записан. Некий Сергей Светлый — из департамента здравоохранения. И видимо это он.

Подняла голову и дернулась. Твою же ма… надеюсь, я когда-нибудь к этому привыкну.

Передо мной предстал белый, огромный волк. Он сидел на задних лапах. Вместо зрачков белая пленка. И смотрит на меня неподвижно, не моргая. Будто готовящейся к прыжку, чтобы проглотить обнаруженную жертву.

— Я к Орлову, — задвигалась его челюсть.

Еще не оправившись от, мягко говоря, удивления, я просто кивнула. Перевела взгляд на электронные часы в мониторе. Посетитель пришел на пятнадцать минут раньше.

— Сейчас предупрежу Димитрия Романовича.

Нажала на кнопку внутренней связи.

— Димитрий Романович?!

— Да, Оля.

— К вам пришел Сергей Светлый.

— Освобожусь минут через десять.

— Хорошо, Димитрий Романович, — отключила я вызов и вновь посмотрела на волка. — Можете подождать, — указала рукой на стулья в офисе рядом с дверью.

Животное медленно повернуло голову, потом снова на меня. Недовольно фыркнуло и двинулось к указанному месту.

Блин, надо поговорить с Димитрием о возможности видеть иллюзии существ в образе людей.

И будто услышав мои мысли животное вдруг начало меняться. Не останавливаясь, медленно поднялось на задние лапы. Горбатая осанка выпрямилась, лапы уменьшились, приобретая человеческие черты рук. Вместо морды проявилась светловолосая голова, а белая шерсть превратилась в тысячи маленьких кристаллов и материализовалась в белый строгий костюм.

— Вот так, — размял шею, стоящий ко мне спиной блондин и развернувшись, уселся на стул, закинув одну ногу на вторую.

Я только спустя несколько секунд поняла, что таращусь на него с открытым ртом.

Ничего себе!

И несмотря на то, что волк только что превратился в человека, он все равно был полностью окутан легким бело-серебристым свечением, словно вторая кожа, четко повторяющая каждую линию тела, одежды. Туманная дымка с серебряной пылью, которая всегда была в движении. Она переливалась, отблескивая палитрой всех оттенков белого. И это завораживало.

Не сводя с меня взгляд, мужчина чуть приподнял бровь.

— Что-то не так? — спросил он.

— Нет-нет, все хорошо, — ответила я. Фух, нужно собраться. Сейчас он уже не так страшен. — Может чай, кофе…ммм…косточку?

— Очень смешно, — нахмурился блондин.

— Всего лишь предложила, — пожала я плечами и вернулась к монитору.

Как будто я знаю, чем вы питаетесь, черт возьми. Волк он и в Африке волк.

Вернулась к своему непосильному делу. Осталось добить последние строчки. Далее печать уведомления о просрочке платежа, для тех, кто виноват вдвойне последнее предупреждение, ну, а с глобальной задолженностью — вызов на ковер.

— Вы новенькая? — спросил Светлый.

— Нет, — ответила коротко, не отвлекаясь от компьютера.

— Я имею виду силы появились недавно?

Я молчу. Не знаю, что ответить.

Продолжаю работать, но краем глаза замечаю, что посетитель изучает меня.

— Странно, — продолжил он. — Не могу обнаружить у вас сверхспособности.

— Я бездарная особь.

— Тогда как же вы увидели мое истинное обличие?

— А это вы у Димитрия Романовича спросите, — опустила я руку, продемонстрировав на запястье татуировку. — И на все сопутствующие вопросы тоже, — добавила сразу, когда увидела, как он открыл рот, чтобы что-то спросить еще.

— Ясно, — нахмурил волк — человек свое сияющее совершенное лицо.

Я же опять невольно залюбовалась. Несомненно, Сергей был красив, я, конечно, и до него встречала красивых мужчин, в общем-то, Орловы тоже из их числа, но тут по всей видимости особый случай. И дело не только во внешности. Даже на расстоянии, я прямо-таки ощущала от него положительные вибрации. Примерно тоже самое было, когда встретилась с дедом Василием. Но этот индивид сверхъестественного племени показался мне намного сильнее знахаря. И я определенно уже прониклась к нему симпатией. Будто столкнулась с давним другом, которому я могу довериться, рассказав абсолютно все, даже самое ценное. Веяло от него теплом и пониманием. Поэтому не сложно догадаться, что данный посетитель в отличии от Димитрия являлся представителем доброй деятельности.

Сергей не сводит с меня пронзительных голубых глаз. Я немного тушуюсь под его взглядом и возвращаюсь к работе. Потом услышала, как он встал, а через пару секунд увидела рядом с клавиатурой серебристую визитку.

— Не в моих правилах помогать тем, кто заключает договор с темными, но всегда есть вероятность исключения.

Я подняла голову и еще раз восхитилась перламутровым мерцанием в миллиметре от его тела.

— И чем же я могу заслужить это исключение?

Спросила просто так, особо ни на что не надеясь.

— Не поддаваться темным чарам, — раздалось со стороны.

Я повернула голову. Максим Романович стоял на пороге, облокотившись плечом о дверной косяк, скрестив на груди руки. В серых глазах лукавый блеск, правый уголок губ чуть приподнят. Выглядел как всегда — идеально.

Колдун подмигнул мне, оттолкнулся и направился к нам. Наглым образом присел на край стола, почти напротив Светлого. Взял визитку, покрутил ее и небрежно кинул обратно.

— Зачем пришел? — прозвучало это с открытой неприязнью.

— В городе зафиксировано скопление отрицательной энергии. Пришел узнать вы ли этому причина или нет.

— Нет, — резко ответил Макс. — Это все?

— И все же я хотел бы этот вопрос обсудить еще и с Димитрием, — настаивал Сергей, явно никуда не собираясь уходить.

— А моего слова тебе, значит, не достаточно?!

— Нет.

Баррикады застыли, буравя друг друга взглядами. Я тоже замерла, предчувствуя словесную потасовку, но она не состоялась.

— Светлые никогда не верят с первого раза, — расслабился вдруг Макс, глубоко вдыхая и выдыхая, покачав головой. — Ладно, иди и убедись со второго, — он махнул рукой и дверь в кабинет чуть приоткрылась. — Он ждет.

Сергей промолчал. Перевел на меня глаза и его выражение лица смягчилось.

— Еще увидимся, Оля, — и развернувшись, направился к Димитрию.

— Да — да, конечно, — пробормотал сероглазый колдун, как только закрылась за волком дверь. — Если позволят.

— Что он имел ввиду? — спросила я.

Макс обернулся.

— О каком исключении он говорил? — повторила я.

— Не обращай внимание. Он любит потрепаться о добре и справедливости, а на деле грош цена таким словам.

— Почему?

— Потому что, Оля, — Максим встал, подошел ко мне. Положил одну руку на спинку кресла, а второй накрыл мою руку на компьютерной мышке. Я попыталась выдернуть кисть, но Максим не дал, сжав ее, — Нику спасли мы, а вот где светлые были в этот момент неизвестно. — Колдун курсором начал водить по монитору слева направо, печатая буквы не прикасаясь к клавиатуре.

От его прикосновения мне стало не по себе. Что он задумал?

Колдун продолжал делать за меня работу. Его лицо было так близко от моего, что я чувствовала его тепло и мускусный запах.

— Я же говорю — пустые слова, — проговорил Максим больше для себя. — И ничего более. Ну вот и все, — закончив с документом, колдун повернул голову. — Вознаграждение будет? — улыбнулся он хитро.

— За что? — я немного поддалась назад.

— Как за что? За это? — указал он на монитор и в серых глазах заплясали черти.

Ясно. Беспардонный подкат. Типа в безобидной форме. А вообще подозрительно. Какую игру они затеяли?!

— Могу сделать кофе, будешь? — невинно захлопала я ресницами.

Максим изогнул одну бровь.

— Нет, — ответил он, чуть хохотнув и удерживая мою руку большим пальцем провел по коже. — Мне бы чего-нибудь послаще.

— Сахарок погрызть не пробовал?

— Пробовал, в детстве, — наклонил он голову еще ближе.

— И как, понравилось? — я хотела оттолкнуться и отъехать, но Романович кресло держал на месте.

— Угу.

— В серванте есть целая коробка таких, угощайся.

— Спасибо.

— Пожалуйста.

Мы молча смотрим друг на друга. Его взгляд переместился на мои губы, потом снова в глаза.

— Максим, что ты хочешь? — надеюсь у меня получилось скрыть волнение.

— Не знаю, — покачал он головой. — Но рад, что сейчас это закончится.

Не поняла, что он имел ввиду, как вдруг раздался рингтон. Я посмотрела на мобильник. Звонила Ника. Вовремя сестра обо мне вспомнила. Признаюсь, близость второго братца и возмутила, и немного заинтриговала. И несмотря на наглую натуру, он все же производил приятное впечатление. По крайнее мере Максим меня не пугал.

Я взяла телефон, одновременно освобождаю вторую руку. Макс больше не удерживал. Ответила на вызов и поднесла аппарат к уху.

— Оля, — не дожидаясь моего отклика, начала Ника, — у меня отличные новости.

— Какие? — спросила спокойно, видя, как недавний соблазнитель снова присел на край стола. Взял карандаш и будто заинтересовавшись им начал крутить.

— Мне только что звонили из клиники Доктора Клименко, и они приглашают приехать, чтобы провести обследование, с возможностью последующей операции на коленке. А еще у них есть хирург — косметолог, ты понимаешь, что это значит?

Ее голос был наполнен радостью.

— Да. Но разве ты не говорила, что их лечение обойдется дорого.

— Они сказали, что я попала в список льготников, представляешь. С ума сойти. Как так, сама удивляюсь, — звонко рассмеялась она в трубку. — Это удача, Оль.

— Ну да, скорее всего, — посмотрела я на Макса, тот в подтверждении моих догадок кивнул. — И когда поедешь?

— Сегодня вечером. Завтра в семь утра первая консультация. Нужно собраться, позвонить папе, он уже в курсе и сказал, что сам меня отвезет.

— На новой машине? — вырвалось у меня.

— Папа купил машину? — спросила она с неподдельным удивлением.

Я замялась.

— Не все сразу, — тихо проговорил Романович.

— Ник, я пошутила, — сказала первое, что пришло в голову.

— Ладно, но обновка ему точно не помешала бы, — жизнерадостность сестры, была для меня, как бальзам на душу. — Ты еще скоро? Сегодня пораньше закроюсь. Столько дел нужно сделать. Договориться кто меня на все это время будет заменять. Сложить вещи в сумку, документы. Могу тебя подождать. Кстати, ты же сказала, что возьмешь отгул, передумала? Если бы не Катька-администратор, то так и не знала бы, что сидишь в офисе, как мышка — не слышно, не видно.

— Да, передумала. Работа прежде всего, — на что услышала хмык.

— Может быть…Зайти к тебе?

— Нет, не надо…И Ник?

— Что?

— Ты езжай, а я догоню, хорошо?

— Окей. Ну, увидимся. Блин — это здорово, — чуть ли не пропела сестра, — правда я немного нервничаю, но понятное дело почему. Не каждый день тебя приглашают в лучшую клинику страны, да еще совершенно бесплатно. Ладно, не буду отвлекать, пока.

— Пока, — отключила я вызов, продолжая улыбаться своим мыслям.

— Ника довольна?!

— Не то слово, — ответила я. — Это вы сделали?

— Да.

Я усмехнулась.

— Как просто.

— Что просто? — Максим встал, положил карандаш на стол и засунул руки в карманы штанов. — Заплатить кому надо и желание сбудется?

— Ну да. Я думала, вы воспользуетесь другим способом. Наколдуете и все само пройдет.

Максим улыбнулся.

— Нет, Оль. Чем естественнее, тем лучше. И меньше вопросов, правильно?!

Я кивнула.

— Это да, но наша медицина не всегда…

— Не переживай, — перебил Максим. — Все это лишь показное. По факту дефекты Ники вылечат с первого раза, и врачи еще раз убедятся в своем профессионализме.

— То есть магия будет применена в любой случае?

— Конечно.

— Понятно.

Я вернулась к компьютеру и отправила документы на печать. Мне уже не терпелось покончить с работой и вернуться домой. Помочь Нике, разделить с ней радость. Пообщаться с отцом.

Дверь в кабинет шефа открылась. Вышел только Димитрий Романович. А где Сергей Светлый? Растворился, как и Аркаша?!

Он бегло глянул на Макса и потом на меня.

— Закончила?

— Да.

Я взяла документы из принтера, встала и протянула Диме.

— Завтра отдашь, а теперь поехали, — он развернулся и направился к выходу.

— Куда?

— Я проголодался, поужинаешь со мной, — и скрылся.

Вот черт! Зря, не согласилась на предложение Ники. А сейчас, с этим ужином, могу вообще ее не увидеть.

— Успеешь попрощаться с сестрой, не расстраивайся, — Максим подарил мне теплый взгляд и аккуратно выдернул из моих рук документы.

— Надеюсь, — я взяла сумочку, повесила через плечо. — И не попрощаться, а проводить и пожелать удачи.

— Пусть так, — добродушно согласился младший колдун, заходя в кабинет, и я вдруг подумала — жаль, что не досталась ему. С Максимом гораздо легче быть рядом, чем с этим вечно хмурым деспотом. Хотя в его жестокости что-то было.

Глава 17

Я вышла на улицу. Увидела черное авто Димитрия и с неохотой направилась к нему. Открыла дверцу и залезла внутрь. На водителя старалась не смотреть.

Дима завел мотор, и мы тронулись вперед. Весь путь проехали почти молча. Пару раз я исподтишка на него бросила взгляд. Он не сводил с дороги взор. Рукава рубашки были закатаны до локтя, обнажая сильные загорелые покрытые темными волосками руки. И я вдруг представила, как он меня ими обнимает отчего внутри пробежался рассеивающийся холодок.

Ладно, признаюсь, он мне нравился. И пускай Дима выглядел гораздо суровее Максима, но его серьезность интриговала. Для меня он, как закрытая дверь с надписью не входить. А запретное всегда притягивает больше.

— Спасибо за Нику, — спокойно произнесла я, еще раз посмотрев на красивый профиль.

— Это условие сделки, — ответил он, повернув налево на следующем перекрестке.

— Ну да, — чуть разочарованно произнесла я.

А что ты хотела услышать, мысленно подстегнула сама себя. Не за что, дорогая, все ради тебя? Но, по сути, так и есть. Просто более в деловой форме.

— Максим сказал, что не все сразу…

— Поменьше общайся с ним, — неожиданно грубо произнес Димитрий и наконец-то ответил зрительным вниманием. На пару секунд, но мне хватило понять, что между ними не все в порядке, как показалось при первой нашей встрече.

— Почему?

— Потому что я так сказал.

— Послушай, — внутри меня появилась искра бунта, — а ты можешь хоть чем-то аргументировать свои ответы. Макс по крайнее мере объясняет…

Я не смогла договорить, так как Дима еще сильнее нажал на газ, из-за чего рев мотора приглушил последние слова и меня придавило креслу. Блин, кто-то себя явно возомнил гонщиком формулы один. Хорошо хоть тачка с магическими прибамбасами. Обойдемся без аварий.

Всю оставшуюся дорогу я решила помалкивать. Неслись, как сумасшедшие. Поэтому все силы я вкладывала в руки, вцепившись ими в ручку двери.

Дима притормозил.

— Приехали, — сказал он и выключив мотор, вылез из машины.

Я последовала за ним и с интересом посмотрела на пункт назначения. Похоже Димитрий решил зайти в ресторан с черного хода, так как на фасаде белого строительного камня одноэтажного заведения, к которому мы направлялись, была только одна черная дверь.

— Только не говори, что предпочитаешь ужинать в подвале, — выдала я с сарказмом, догнав и поравнявшись плечом.

— Сейчас увидишь, — ответил Дима, приближаясь к зданию.

Он занес руку для стука, но этого не потребовалось. Дверь сама открылась внутрь и всего в метре от нас появилась исключительно красивая с распущенными волосами блондинка в вызывающе коротком красном платье. Черты ее лица были столь тонкими и необычными, что она немного походила на ангела, но серые, с сузившимися зрачками, ничего не выражающие глаза, смотрящие прямо на Димитрия — это впечатление опровергали.

Ее взгляд медленно перекочевал на меня, и я увидела лютый выброс презрения. Ну да, добротой здесь даже не сквозит.

Несколько секунд девушка пристально всматривалась в меня, но потом ее глаза вспыхнули интересом. Но быстро совладав с собой, вернув пустое выражение лица, она сделала шаг назад, цокнув шпильками и ровно произнесла:

— Проходите.

И только мы переступили порог, как оказались в огромном ночном клубе без окон. Это помещение было несоизмеримо виденному ранее мною заведений. Здесь, видимо, какой-то обман зрения. Примерно такое же, если повесить на стены много зеркал. Но их не было, значит — магия.

Посетителей присутствовало много. Прожектора ослепляли, а по середине танцпола, под надрывающее-мощные и быстрые удары шаманских барабанов танцевали полуобнаженные девушки. Ритмично потрясывая всеми частями тела, они то и дело иногда что-то выкрикивали. Опускались на колени, поднимались, кружились, качались из стороны в стороны. Их движения ускорялись, как и музыкальные удары. Близилась кульминация. Внезапно барабаны смолки, а девушки, успевшие в этот момент сгуститься в круг, замерли.

Я почувствовала прикосновение к руке.

— Иди за мной, — прошептал на ухо Дима и потянул куда-то за собой.

Послушно сделала шаг и вновь заиграла барабанная дробь. Я шла за Димой, но внимание было приковано к танцовщицам.

Мы расположились за прямоугольным столом на кожаных диванах напротив разворачивающегося передо мной зрелища. Продолжая качаться, гибкие нимфы начали расступаться. В этот момент свет в зале притушили и в полумраке на танцпол выскользнула еще одна девушка. Под музыку она проплыла по залу, одаряя нас своим взглядом. Сказать, что она была красива — это не сказать правду. Представьте себе квинтэссенцию женственности, грациозности и теплоты. Она была похожа на статую Венеры — чуть полновата, по меркам модельеров, но каждая линия ее тела отдавала женственностью.

Я мельком посмотрела на Димитрия. Развалившись на диване, колдун следил за ней не отводя глаз. Ему определенно нравилось то, что он видел. Я снова развернулась к танцполу.

Девушка в это время все больше отдавалась танцу. Без вульгарности, как большинство стриптизерок, а чувственно, нежно. Все ее движения говорили о том, что она не раздевается за деньги, а просто ласкает свое любимое тело, получая от этого удовольствие. Похоже, она была немного эксгибиционистом, так как ей самой это явно нравилось. От ее танца веяло грустью неудовлетворенного желания. И я вдруг почувствовала, что это потихоньку начало передаваться и мне. Легкое возбуждение, от осознания которого я слегка ошалела. Это первая провокация. Не верю, что это его обычное заведения для ужина. Димитрий специально меня сюда привез.

Когда танец, наполненный любовной лихорадкой, закончился, перед нашим столиком появилась официантка.

— Добрый вечер, Димитрий Романович. Рады Вас видеть. Что будете заказывать? — открыла она блокнот для записи.

— Мне как обычно. Девушке зеленый салат, прожаренное мясо, на гарнир рис, бутылку вина, сыр и фрукты.

Миловидная официантка кивнула и удалилась.

— Даже чем питаться будешь решать? — насупилась я, откинувшись на спинку кожаного дивана.

Вообще с едой он угадал, но боюсь не смогу проглотить ни кусочка. Нервничала. И это еще мало сказано, как.

— Не вижу ничего плохого. Заказал, что предпочитаешь больше, — Дима пожал плечами.

— Откуда ты знаешь, что я предпочитаю, а что нет?

Заиграла тихая расслабляющая мелодия. И меня понемногу начало отпускать.

Колдун еле заметно улыбнулся.

— Я все знаю, Оля. И не спорь, пожалуйста. Сегодня мы отдыхаем.

Официантка поставила перед нами вазу с фруктами и бутылку вина. Расставила приборы, разлила красный напиток по бокалам и снова отошла. Дима поднял свой бокал, призывая меня сделать тоже самое, но я отказалась.

— Не хочу.

Некогда мне было распивать. Больше всего сейчас желала покончить с трапезным вопросом и вернуться домой к Нике. Да и с Димитрием лучше оставаться начеку.

— Все равно выпей, — колдун привстал и сел рядом со мной. Взял мой бокал и протянул мне. — Не захочешь, силой волью.

Ну что за деспотические наклонности. Сцепив зубы, я прикоснулась к тонкой стеклянной ножке. И проигнорировав чоканье, торопливо отпила глоток.

— Доволен? — поставила бокал на стол.

— Нет, ты забыла соблюсти традицию уважения, — произнес он, продолжая удерживать бокал навесу.

Мои губы сами собой расплылись в ехидную усмешку.

— Правда? Ой, прости, совсем из головы вылетело, — я подняла бокал, — за твое здоровье, — и снова отпив маленький глоток, поставила обратно. — Так пойдет?

— Нет, — нахмурился он еще больше. — Еще раз подними.

Хорошо. Как скажешь.

Я послушалась и выпила залпом.

— Сделано, — выдала победоносно и взяла кисточку винограда.

Димитрий скривил бровь. Потом, не сводя с меня глаз, отпил из своего бокала.

— Я все равно тебя сломаю, — его голос помрачнел.

— Ты обещал, что не будешь воздействовать магией.

Я замолчала, так как подошла официантка и поставила перед нами большие белые тарелки с едой. Дима тоже заказал себе мясо.

— Ты про стриптизершу? — невинно спросил он, беря вилку и ножик в руки

— Да.

— Оля если ты почувствовала желание — это нормально. Не надо мне приписывать свои инстинкты. Это не я, это природа. Тем более ты девственница. Нужно пробудить твою чувственность. Спать с девственницей, знаешь ли, весьма хлопотное дело, — хмыкнул он и отправил в рот еще один кусок мякоти.

— Как прямолинейно… и грубо.

— Зато правда. Но признаюсь, твоя наивность меня заводит сильно. И да, она не совсем стриптизерша.

— А кто? — искренно удивилась я.

— Суккуб.

— Кто?

— Демон в женском облике. Питается сексуальной энергией, но тебя она не тронет. Так что расслабься и смотри дальше.

После его слов свет в клубе снова приглушили, и полностью одетая в кожу появилась та девушка. Только в этот раз она была не одинокая нимфоманка-девственница, а госпожой.

Глава 18

Соблазнительница двигалась жестко и стремительно, выстреливая в нас властным и холодным взглядом. В такт энергичной музыке она промчалась мимо столиков, исполнила несколько изящных пируэтов, легко кружась по залу. А затем она легла на пол и неторопливо раздвинула ноги, демонстрируя натянувшуюся полоску кожаных шортов.

Я захотела отвернуться, ведь девушка в непристойной позе лежала прямо перед нами, но не смогла. Представление просто притягивало меня досмотреть все до конца.

Девушка взмахнула над собой хлыстом, подкинула вверх и в стиле спортивной гимнастки поймала его в полете за середину ручки. Потом она прижала эту ручку к своей щеке, скользнула по лицу и провела ею по губам, словно это был…даже думать было стыдно, что представила танцовщица. Но видя, как она погрузила его в рот и стала сосать, вынимая из полных губ, ласкать им свои обнаженные груди, то ли очень умело изображая удовольствие, то ли на самом деле его получая, не трудно понять, что она представила.

— Тебе нравится смотреть? — вдруг раздалось у меня над ухом, отчего вздрогнула и почувствовала на колене теплую руку.

Я напряглась и захотела отодвинуться, когда он заскользил ею под юбкой вверх, но широкая кисть сильно сжала мое бедро. Уверена, после такой хватки без синяков не обойдусь.

— Что ты делаешь? — прошептала я, стараясь сохранить спокойствие и не сорваться смета, чтобы спастись от его прикосновений. Незнакомая обстановка, громкая музыка, полутемнота, развратный танец и рядом сидящий Димитрий — все это пугало и действовало на нервы.

— То, что хочу. Смотри на нее, смотри как она желает страсти, как хочет получить наслаждение, — обжег он своими горячими губами кончик моего уха. — Разве не этого ты хотела испытать, когда встречалась с мужчинами?

Я продолжала наблюдать за танцовщицей, потому что знала — стоит к нему развернуться и наши лица окажутся опасно близко друг от друга.

— Возможно, но сейчас к тебе это не имеет никакого отношения.

— Еще как имеет.

— С чего бы это? К тебе я не испытываю страсть.

— Ее не обязательно испытывать к кому-либо, она просто есть. Везде, во всем, всегда. Осталось только это понять и принять, как должное.

— Что ты хочешь этим сказать?

В это время девушка проводила рукояткой хлыста по той самой складке, которая притягивала взор, как магнит. Либо суккуб как-то влиял на меня, что мне хотелось досмотреть, либо я сама заинтригованная кульминацией и тем, что видела такое представление в первый раз желала дождаться конца.

Танцовщица водила им вверх-вниз, извиваясь всем телом. Ее дыхание сильно участилось, груди покрылись каплями испарины и часто вздымались. Соски стояли дыбом. Внезапно она как бы не в силах более сдерживаться, повернула рукоять под углом, словно намереваясь ее в себя всадить и стала нажимать ею на свою складку. Но ей мешали шорты. Разочарование промелькнуло на ее лице, она постепенно встала, не торопясь собрала свои вещи и ушла. Все посетители взвыли от восторга, и ведущий объявил конец программы.

Я с облегчение выдохнула. Как же это все для меня слишком прямо и открыто.

Рука Димитрия продолжалась по-хозяйски лежать на моей коленке. Потупив взор, я посмотрела в свою тарелку.

— Не надо сдерживать чувства, Оля. Если ты испытываешь возбуждение, то отдайся ему.

— Предлагаешь заниматься сексом без любви?

— Только не говори, что веришь в любовь. — Дима убрал руку и принялся за свою пищу. Фух. — Это все чушь. Химия, тающая с годами и превращая союзников во врагов.

— Почему ты решил, что она тает? Может к этому чувству со временем привыкаешь. Папа мне рассказывал, что даже спустя несколько лет они с мамой при одном взгляде друг на друга до сих пор испытывали непреодолимое желание. И это здорово. А то, что показываешь мне ты — это порок и разврат.

— Это правда жизни.

Я рассердилась.

— Для тебя. Я же предпочитаю верить в доброе и хорошее. Поддерживать ценности — семья, счастье, любовь. Обходить стороной негатив, радоваться тому, что имею, по мере возможности помогать…

— Ближнему? — прервал он с издевкой в голосе. — Может и молитву еще зачитаешь?

— Нет. Боюсь я ни одной не знаю, — посмотрела на Димитрия. — Знаешь, в детстве я несколько раз ходила в церковь… никогда не могла запомнить какой рукой надо креститься, что говорить, кому обращаться. Обычно я тихонько стояла в стороне, повторяла движения за другими и думала — что я здесь делаю? — я невольно «ушла» в воспоминания. — Наверное, потому что не ощущала присутствия высшего…никогда не видела чуда, необъяснимых странностей, лишьчеловеческий фактор и только он.

— А сейчас?

— Что сейчас? Поменялось ли мировоззрение? Начала ли я верить?

— Да.

Я подняла уже наполненный бокал, медленно отпила глоток.

— Ну, в существовании темной стороны я убедилась. Но это не значит, что и окунаться в нее должна. Предаваться удовольствию ради удовольствия тоже не мой принцип.

— Которые не распространяется на запретные сайты, да? — выдал Дима с усмешкой.

Моя рука с бокалом зависла в воздухе. Внутри все похолодело.

— Не понимаю, о чем ты, — я почувствовала, как мои щеки предательски запылали.

— Дома, когда ты одна или ночью, тайком от сестры, разве ты подсматривала за другими переключаясь с одной страницы на другую.

— Нет, — напряглась я, как испуганный ребенок, которого поймали за щепетильным занятием.

— Я просил не врать, — напомнил он с твердой ноткой, будя во мне однозначное понимание, что угроза с наказанием за ложь вполне реальна.

— Это всего лишь любопытство, — я уставилась в тарелку. — И я взрослый человек. Имею права, — подрагивающей рукой зацепила вилкой кусок мяса, отправила в рот, а там уже сработали рефлексы.

Вкус еды я не чувствовала. Особенно когда на тебя смотрят в упор. Надо сказать — это очень неприятный разговор. И чтобы продлить спасительную паузу и потянуть время, я продолжала и продолжала набивать рот резиновым мясом, от количества которого уже можно было подавиться.

— Прикасаться к себе — тоже ради ознакомления?

Я все-таки поперхнулась. Дыхание перехватило, в горле возникла боль, глаза заслезились.

Я наклонилась, схватила салфетку, чтобы закрыть рот и почувствовала легкие похлопывания по спине, на что кивнула, мол полегчало и спасибо.

Выпрямилась, отпила вино, прочистив еще раз горло и посмотрела на своего озабоченного собеседника, на губах которого играла издевательская усмешка.

— Дима, прекрати или я уйду, — отклонилась на спинку кресла, скрестила руки на груди. Вот, гад.

— Почему? Ты забавная, когда смущаешься. Еще больше потому, что за живое задел.

Луч прожектора скользнул по мужскому лицу и его глаза сверкнули красным. Выглядел он очень притягивающее.

— Чушь. Мне нет дела до всяких просмотров, — не сводила я с него хмурый взгляд.

Он чуть улыбнулся, придвинулся вплотную, поднял руку, обнял за плечо, вторую снова опустил на мою коленку. Его тепло, я чувствовала, даже сквозь одежду. Он опустил голову к уху.

— И все же, ты возбуждаешься. Признайся, Оля. Когда ты наблюдаешь, твое дыхание учащается, ритм сердца ускоряется, груди наливаются, в животе ноет…

Все это он говорил медленно, с хрипотцой, чуть касаясь губами уха, отчего по телу пробежались мурашки. Рука поглаживала коленку, вторая сжимала плечо, прижимая меня к себе.

Неожиданно он поцеловал шею. Я глубоко вдохнула.

— Дима, перестань…

Но мне понравилось.

— А помнишь видео той пары в лесу, с какой нежностью мужчина ласкал свою женщину, пробираясь рукой к заветной цели.

Колдун начал поднимать кисть вверх. Мои ноги рефлекторно сжались, остановив его на полпути.

— Как ты захотела оказаться на месте нее, чтобы тебя так сладко мучали…

Дорожка из поцелуев продолжалась. Он касался шеи легонько, но каждое прикосновение для меня, как электрический ток, рассеивающийся по всему телу.

— Как он стянул с нее майку и обнажил темные соски.

— Откуда ты вообще знаешь, что я смотрела и что делала дома?

— Бести показывала.

— Как показывала? — вмиг отрезвило меня, и я выпрямилась как струнка, грубо скидывая его руку.

— Все время пока она была с тобой я через нее наблюдал за тобой.

Я опешила.

— Всегда…везде?..

— Да, — сказал он свое фирменное слово. — И в душе тоже.

Я сильнее опешила.

— Так что голой я тебя уже видел, можешь не стесняться.

Ну, все. С меня хватит. С мыслями кого-то сейчас убить и придушить кошку, я резко встала. Дима схватил меня за руку, но я с силой выдернула ее и не оборачиваясь поспешно двинулась к выходу. Ужин окончен.

Когда оказалась снаружи, на улице уже было темно. Но на мою удачу мимо проезжало такси. Я махнула рукой и автомобиль притормозил. Быстро залезла внутрь, назвала адрес, и машина тронулась.

Зайдя домой, я поняла, что опоздала. Ника уже уехала. В спальне на зеркале я нашла записку, в которой она наскоро — размашисто написала, что любит и просила пожелать удачи.

Отложив записку, я устало присела на стул и потерла ладонями лицо. Расстроилась. Дима обещал, что я увижусь с ней…Хотя нет, это не он говорил, а Максим. Надо бы ему припомнить. И заметка на будущее — не верить ни одному из братьев. Ладно, чего теперь думать. Главное, чтобы у Ники все получилось, и она наконец — то, избавиться от комплексов.

Я услышала скрип открывающейся двери, и вскинув голову увидела появляющуюся в проеме морду Бетси.

— Привет, — промурлыкала та. — Как все прошло? — спросила она знающим видом, нагло улыбаясь.

— Что прошло? — переспросила я, чувствуя, что домашняя питомка появилась как раз вовремя. Руки сразу зачесались, желая выдрать из этой мохнатки всю шерсть.

— Свиданице, что еще, — фыркнула она, проскальзывая полностью в комнату. Кошка — мутант прилегла около стены, рядом с дверью. — Хозяин горячий мужчина не правда ли? — томно закатила она глаза, облизнувшись.

— Даже не почувствовала, — не сводя с нее глаз, я медленно встала. Если Дима и сейчас за мной наблюдает, то пусть знает, что его попытки соблазнить не произвели на меня никакого эффекта. — Мужчина, как мужчина. Ничего необычного, — я подошла к кровати и стащила с нее покрывало. Сейчас устрою ей темную. — Видела и получше.

— Ему не понравятся твои слова, — предупредила Бести с серьезным видом, плавно поднимая длинный гладкий хвост и опуская.

— Знаю, он уже рассказал о хобби любительского видео с помощью тебя.

— Что ты делаешь? — нахмурилась она.

Вместо ответа я ринулась вперед, кинув покрывало на предательницу, чтобы потом запрыгнуть сверху и зажать кошку ногами. Но приземлилась на коленки, больно ударившись об пол. Четырехлапая успела исчезнуть. Вот, чертово существо. Ну, ничего, я придумаю способ избавиться от тебя.

— Ненормальная, — донеслось до меня из кухни.

С криком без разрешения в комнату больше не входить, я захлопнула дверь. С тревожными мыслями о будущем и с надеждой в сердце я засыпала, уже не зная, чего ожидать завтра. Но, в любом случае, нужно быть готовой ко всему. А еще, я не знала, как сделать так, чтобы Дима сам от меня отказался. Ведь он может разозлиться и тогда его уже даже договор не остановит… Я не понимала в какую игру он играет и не хотела в ней участвовать. Быть марионеткой в руках опытного колдуна, который кроме злости и желания ко мне не испытывает? Это уже было слишком для моего сознания. Я попросту не выдержу. Характер не тот. Но все же он спас Нику и терпеть мне придется. И в принципе я видела только два варианта выхода из сложившейся ситуации. Первое — это дать ему все что он хочет, с надеждой на то, что получив желаемое я ему быстро надоем. Второе это пакости, но они чреваты нехорошими последствиями…. Думай, Оля, думай…

Всю ночь мне снилось, что меня обнимали, целовали, ласкали. Гладили, шептали красивые слова. Я выгибалась, стонала, просила еще, прижимаясь к теплому обнаженному мужскому телу.

— Не торопись. — Нежный шепот немного успокоил меня.

Я откинула голову на подушку, решив отдаться чувствам полностью. Это же просто сон. И он прекрасен.

Мужчина стянул с меня трусики, приподняв мое тело немного над кроватью. Дальше все было, как в тумане. Я почти ничего не видела, но очень ярко ощущала. Меня в буквальном смысле лихорадило от удовольствие, когда он прикасался руками у меня между ног. И, вдруг, я почувствовала, что улетела и дальше блаженная без сновидений темнота. А когда проснулась утром и захотела потянуться обнаружила, что со мной рядом на кровати есть еще кто-то. И этим кто — то был…Дима?!

Глава 19

Димитрий смотрел вслед рванувшей от него Ольги. Он заметил несколько заинтересованных взглядов, брошенных в ее сторону. Чернокнижник прекрасно знал, что это за темные существа, в глазах которых он прочитал злую усмешку и желание полакомиться свежей энергией. Может зря он Ольгу привел сюда?! Лишь раззадорил темных, рассердив ее, из-за чего раскаленная аура девушки, как магнит приковала к себе внимание. Ведь в ней было столько силы, здоровья. Ольга, однозначно, отличалась крепостью тела и духа, что для большинства, как кусочек редкостного торта. Единственное, что темных останавливало это свечение татуировке на ее запястье. Но Дима, понимал — бесконтрольных тварей в ином мире, как и в человеческом — психов, тоже имелось предостаточно. У любого запросто может снести рога ради удовлетворения вдруг острой энергопотребности. В таком случае остается только убивать бесов. Потому что захотев, их уже не остановишь. Впрочем, и Дима такой же, но Олю он увидел первым, а это значит пусть только попробуют прикоснуться. Вот она — всемирная случайность, в которой существуют только два слова — повезло или не повезло, усмехнулся он.

Когда она ушла, он вытер губы, отшвырнул салфетку на стол досадуя о неудачном ужине, и направился за ней. Дима задержался у входа, наблюдая за метаниями разволновавшейся девушки из стороны в сторону не зная, на чем уехать домой. Он сдержал порыв выйти из укрытия и предложить отвезти ее, так же он сдержал порыв, чтобы выйти из укрытия и силком посадить ее в авто. А еще он еле сдерживался, чтобы выйти и не накричать на нее за то, что проявила своевольность. Уход без разрешения его рассердил, поэтому колдун решил принять меры. Причем очень приятные и для себя… и для нее. Не просто же так он отправил Нику на лечение. Этим он только упростил себе задачу овладеть Ольгой. И чем больше она сопротивлялась, тем сильнее Дима хотел ее сломить. Проста забавы ради… Да, только поэтому, еще раз согласился он с сам собой, когда на мгновение вспомнил красивые наполненные желанием глаза, после поцелуя. Тогда он почувствовал какую-то незнакомую тягу к ней, которую потом объяснил себе, как обычное искушение. Хотя… призадумался он на миг и тут же отбросил эту мысль, как самый несусветный бред.

Колдун щелкнул пальцем и перед Олей остановилось такси. Девушка стремительно юркнула в кабину, и машина тронулась. Дождавшись, когда они отъедут на значительное расстояние, он вышел из тени и направился к своей черной ласточке. Сел за руль и глубоко вздохнул. Ему нужно было под питаться энергией. Дима чувствовал, что силы слабеют. Поэтому он, не раздумывая завел двигатель и отправился за своей собственностью к ней домой.

Остановившись чуть поодаль от нужного подъезда, он выключил фары и расслабленно откинулся на кожаное сиденье. Разумеется, колдун приехал раньше своей несравненной, потому видел, как она выпорхнула из такси и быстро скрылась за железной дверью девятиэтажного муравьиного здания. Дима решил подождать немного, заодно еще раз поразмыслить над словами навестившего его сегодня днем Светлого.

Диме не понравилось известие о скоплении темных в северном районе города и позже он разузнает в чем причина такой активности. Но больше всего его взбесило вдруг вылившийся из уст потерявшего страха чудака — волка призыв к освобождению Ольги от исполнения договора, на что тот и получил от колдуна прощальный энергопинок. Все что связано с Ольгой, светлых больше не касается. Она сама сделала выбор. И они это прекрасно понимают. Потому не лезут не в свое дело. Кроме Сергея — жалкого карьериста, который непонятно почему был уверен, что когда-нибудь сможет выиграть битву за очередную жертву темных тем самым продвинув себя по крылатой лестнице еще на одну ступень… Везде своя выгода под прикрытием добродетельностью. Так кто из нас еще и честнее?!

Колдун усмехнулся и вскинул голову. Свет в нужном окне погас. Пора.

Глава 20

— Ты?!

Мысли разлетелись, адреналин забил в висках. На мгновения я даже забыла, как дышать. Настолько его присутствие в постели меня ошеломило и… удивило.

— Я, — ответил темноволосый не открывая глаз.

Он лежал на боку, прикрытый наполовину тонким пледом и обнимал меня за талию. Я тут же захотела сбросить его руку, что и сделала, но она вернулась обратно, еще сильнее притянув к теплому оголенному торсу.

— Что ты делаешь? — чуть визгливо спросила я, уклоняясь назад. В последнее время только этим и занимаюсь.

Дима не отпускал.

— Сплю, — выдал он. Потом уткнулся лицом в шею, и крепко прижимая меня к себе, коснулся ее кончиком языка.

— Что ты делаешь? — повторила я.

Видимо шок вышиб у меня все мозги.

— Целую, — промурлыкал он бархатным голосом. — Ты против?

— Да.

Дима хрипло рассмеялся, но хватку не ослабил. Какой же он наглый.

— Сегодня была ночь личной охраны или ты уже забыла?

— Нет, но не думала, что это произойдет в первую же ночь, — ответила с раздражением и тут меня осенила из-за чего я сощурила глаза и подозрительно впилась взглядом в его макушку. — Ты же мог вылечить Нику и без этой больнички, да? Специально отправил ее, чтобы я осталась одна.

— Угу. Сообразительная птичка.

Дима продолжил целовать шею, отчего по телу пробежала знакомая дрожь. Сильно прижимая к себе, он практически пресек все попытки сопротивления. Одна рука давила мне спину, вторая опустилась ниже и сжала попку. Ого, да я в белье…

— Значит это был сон? Ничего не было.

— Почти было.

— Это как?

— Могу показать.

Дима запустил руку под трусики. Я начала извиваться.

— Нет, нет. Не надо.

— Поздно, я уже приступил, — раздался его горячий шепот.

Он гладил мое мягкое место и продолжал целовать, медленно прокладывая дорожку из поцелуев к груди, полностью уверенный в достижении поставленной цели.

Хорошо, что на мне был короткий топ, улыбнулась я мысленно. А так как его руки были заняты, снять его не получится. Но, вдруг почувствовала, как он обхватил сосок губами и легонько прикусил его сквозь ткань.

— Ди-ма, — вырвалось у меня с хрипотцой и тело предательски выгнулось навстречу. — Не… на-до. Я не…хо-чу, — а сама невольно схватилась за его сильные плечи.

— Хочешь, просто не признаешься в этом. Доверься мне Оля.

— Никогда, — правда в этом я уже засомневалась. Его близость волновала и опьяняла.

Он поцеловал другой сосок и легонько шлепнул по ягодице. Черт, возьми, так неправильно, подумала я чувствую твердые мышцы, горячий обнаженный торс, тонкий запах мужского парфюма. Так не должно быть, неистово кричал разум. Но каждое прикосновение темного обжигало. Буря чувств накрывала с головой. Во мне будто бы что-то потихоньку начинало ломаться. И не ожидая от себя, я взяла его за подбородок, подняла голову и прижалась к твердым губам. Из горла Димитрия вырвался победоносный рык удовольствия, а после стон.

Оля, Оля, что же ты творишь, пронеслось в голове…

— А ты и правда сладкая, — сказал колдун прямо в губы, безостановочно скользя рукой по спине.

Я улыбнулась от удовольствия, продолжая отвечать с той же безудержной страстью — целуя, покусывая и снова целуя твердые, требовательные губы. Черт, как же мне все это нравилось.

Безрассудное желание, приносящее опьяняющий восторг и все дозволенное поведение с правом наплевать на весь мир здесь и сию минуту, вот что я вдруг захотела. Именно сегодня, именно в это утро, именно в этот момент.

Не прекращая поцелуй, Дима ловко перевернул меня на спину и снял топ, устроившись между ног. Он возвышался надо мной, как огромная гора. Сильная, красивая, отточенная. Я схватила его за плечи и притянула к себе и наши губы опять встретились. Его сердце билось так часто, что я чувствовала его всем телом. Рука гладила мое тело. Сжимая и, снова гладила. Нежные движения становились грубее. А поцелуи еще требовательнее, чуть прикусывая. Я отвечала ему с такой же страстью, чувствуя упирающееся в меня твердое достоинство, пытающееся проложить путь, но встречая сопротивление трусиков.

Дима не спешил изъявляться от преграды. Вместо этого наши бедра двигались, создавая трение, которое, итак, приносило неописуемое наслаждение. Еще немного, и волна накроет меня.

На секунду Дима оторвался и приподнялся, чтобы еще раз рассмотреть желанную нимфу. Этого времени мне было достаточно, чтобы перевести дыхание. Я коснулась его торса и тут меня унесло куда-то очень далеко. Я была готова пойти до конца.

Дима снова склонил голову груди. В этот раз его поцелуи были грубее. Хватка сильнее. Руки все больше причиняли боль. Хлоп. Он шлепнул по бедру и сжал его. Я дернулась… Наверное так и должно быть. В порыве страсти, успокоила себя.

Он целовал меня еще сильнее, кусая соски, терзая их, отчего я негромко вскрикнула. Но Дима не останавливался. Хлопок. Да что он делает?

Я вцепилась в накаченные плечи и попыталась оттолкнуть увлекшегося грубой игрой мачо.

— Дима? — неуверенно произнесла.

Но он встряхнул мои руки и впился в губы. Я попыталась сжать их. Из-за чего он поднял голову и наши глаза встретились. Я ахнула. Пустота. И ничего более.

Дима попытался снова поцеловать, но я резко отвернулась. Он силой вернул меня обратно.

— Нет, — процедила я, пытаясь вырваться.

Но он как будто не слышал. Начал грубо целовать шею, грудь каждый раз до боли сжимая тело.

— Дима? — повысила я тон, желая скинуть с себя тяжелое тело. Но он схватил мои руки одной своей и закинул за голову, вдавливая в кровать.

Твою же мать, да он совсем сбрендил. Он реально хочет взять силой. Поверить не могу.

Я начала брыкаться, извиваться. Это конец. Если он это сделает я его убью. Клянусь всеми, кто там есть наверху, убью.

— Дима, хватит, — заорала, что есть мочи. Страх добавил звонкости. — Отпусти меня урод. Слышишь, отпусти. ДОГОВОР.

И колдун замер. Я тоже.

Он посмотрел на меня. В глазах ничего. Отпустил руки. Время терять я не стала. Под бешенный ритм сердца тут же врезала ему пятерней по щеке и, наконец-то, оттолкнула. Схватила плед, прикрыла тело и отползла на другую сторону кровати прижавшись к стене спиной.

— Ты совсем охренел?

Глава 21

Дима молчал. Спокойно прикоснулся к красной щеке, где уже проявился знатный отпечаток моих пальцев и опустил глаза, оглядывая меня напуганную снизу-вверх. Когда он вернул зрительный контакт, на его лице читалось злость.

— Еще раз так сделаешь, получишь в ответ.

Что? Ничего себе поворот. Мне, конечно, было страшно. И очень хотелось расплакаться, но это мокрое дело отложила на потом, так как это я должна сейчас рвать и метать, а не он.

— Ты хоть понимаешь, чем это могло закончится?

— Конечно, — развел он руки в сторону, кивнув, будто я спросила что-то очевидное, которое знает любой. — Сексом. Тем, чем ты и хотела.

И совершенно не стесняясь своей наготы, встал. Подошел к зеркалу, повернул голову и еще раз придирчиво осмотрел щеку.

— Я не этого хотела, — осторожно произнесла, глядя в зеркальное отражение.

— Разве? А мне показалось другое, — ответил он холодно.

— А говорил, что ты не монстр, — тихо произнесла, чувствуя, как защипало в глазах.

Колдун, словно окаменел. Губы сжались в тонкую линию. Он медленно развернулся. Я отвернулась и уставилась в окно.

Наступила тишина.

— Посмотри на меня, — сказал Дима.

— Нет.

— Посмотри на меня, — произнес он чуть мягче. — Тебе нужно привыкнуть к моему телу.

— Не хочу, — всхлипнула я. — Мне это не надо.

Когда же ты уберешься из моей комнаты. Видеть тебя больше не хочу.

— Оля…

— Перестань, — перебила я его усталым голосом. — И слышать ничего не хочу сейчас.

Я повернула голову и увидела, что Дима уже был в одежде. И, как всегда, в черном.

— Ладно, обсудим позже. Мне нужно идти. Приводи себя в порядок, за тобой заедут.

Дальше не отрывая от меня глаз, он растворился в воздухе. Так просто… Безразлично, даже не извинившись… Оставил одну, как бездушную куклу…

Еще какое-то время, я глядела в пустое пространство, где только что стоял этот тип, чувствуя, как по щекам текли слезы отчаяния. Это была баста. Я связалась с извергом. Лживой и моральной сволочью. Как же так… И ведь правда, кто я против него? Никто. Он может сделать со мной все что захочет и когда захочет. И то, что чуть было не произошло недавно — доказательство. Меня обманули, а если и нет, то он найдет способ затащить в постель использую любую подлость. Уверена. И я ничего не могу поделать с этим. У меня даже нет союзника. Никого, кто мог хотя бы противостоять ему с такой же наглостью и силой. Даже Светлый похоже не равный в его мощи и власти… Я реально одна…

Чуть позже, вдоволь наревевшись, выпив дрожащими руками не одну чашку кофе, и продолжая шмыгать направилась в ванну, желая поскорее смыть с себя его запах. Растерла тело мыльной губкой пока кожа не покраснела и только потом ко мне пришло какое — то облегчение. Будто скинула с себя тонну грязи. Еще чуть позже хорошенько выстирала волосы и завернувшись в короткое полотенце выскочила наружу. И тут же застыла в немом изумлении, так как напротив, у двери, стоял Максим в удивлении таращась на меня.

— Дима просил заехать, — нарушил он первым неловкое молчание.

— Я рада, — буркнула недовольно и юркнула в комнату.

Вообще здорово. Утром один брат, теперь второй, не уступая в наглости первому — ни звонка, без стука и разрешения, не квартира, а проходной двор. Заходи, кому не лень. Всю жизнь мечтала, чтобы меня окружали беспардонные темные неизвестно чем занимающиеся в моей квартире.

Наскоро застегивая лиф, я подошла к двери и прислушалась. Тишина.

И почему именно он приехал? А где Аркаша? Тот вроде личный дух Димитрия, выполняющий мелкие поручения. Нет, Максим, конечно, лучше брата, и в принципе, ничего страшного в его присутствие, но тоже с хитрыми тараканами. Мало ли что ему может прийти в голову. Короче, доверять ему нельзя, однозначно. А вот подружиться…и разузнать способ укрощения Димы, задумалась я вдруг, чтобы поумерил пыл, так сказать, почему бы и нет. У всех есть слабые места. Даже у темных, усмехнулась с иронией. Известное дело, такие по правилам редко играют, а это значит — зацепиться найдется за что. Осталось только найти данный пробел и надавить. Да, кивнула своим размышлениям, надевая темно синюю блузку и обтягивающую до колен юбку стрейч в тон блузки. Ха, еще лучше если это будет конкретный компромат и им потом поторговаться о сокращении службы собственности. Вот это будет номер. Шах и мат в один присест.

Настроение у меня явно улучшилось, но ненадолго. Потому что сразу пришла мысль, что не знаю, чем занимаются темные кроме как потребления энергии и сделками с душами. Ведь основная деятельность, и судя по реакции Светлого в этой сфере даже они им не указ. Честно сказать я вообще о колдунах почти ничего не знала, а это плохо. О врагах нужно быть проинформированным от начала и до конца. Неожиданно вспомнила о книге в офисном столе. «Чернокнижник», которую так и не отдала Максиму. Забыла, да и он похоже тоже. Вообще странно, что он мне ее посоветовал. А, да, хотел подготовить скорее всего или намекнут. Ладно, пройденный этап. В общем, с чернокнижника и начну, пожалуй. Только в этот раз почитаю более внимательно. А сейчас цель Максим, вернее дружба с ним.

Я высушила волосы и собрала в хвост, зафиксировав прическу серебристой заколкой. Навела макияж, еще раз осмотрела себя в зеркале и вышла. В коридоре колдуна не было, поэтому я прошла на кухню. Что-то Бести не слышно и не видно, но то ладно. Может Дима все же решил выполнить мою просьбу об ее изгнании. И поделом. Пусть за другими наблюдает. Никогда больше не заведу ни одну живность.

Итак, на кухне меня ждал сюрприз. Причем приятный. Горячий дымящий кофе, насыщенный завтрак из вкусно пахнущей яичницы с колбасой, бутербродами с маслом и сыром, тарелкой фруктов и ваза с обилием разноцветных конфет. Максим в этот момент стоял у плиты и ложкой шкрябал по сковородке, накладывая еще одну порцию пищи.

— Садись, — не оборачиваясь сказал он. — Тебе надо поесть.

Ого, заботливость признак мягкости. Стать друзьями, думаю, труда не составит.

— Спасибо, — я послушно присела.

Держа свою тарелку, Максим устроился напротив. Выглядел он уверенно и расслабленно…будто у себя дома. А еще красиво. В стильной синей рубашке и черных брюках. Словно специально подбирал, зная, что и я буду в синем. Мы бы неплохо смотрелись вместе.

Ну, что за глупые мысли, тут же отругала себя.

— Не благодари. Тебе подпитаться надо, а еда — это главный поставщик энергии, которую теперь нужно будет в несколько раз больше, — и зацепив вилкой кусок колбасы отправил в рот. Жуя, посмотрел на меня и глазами указал на мою тарелку, мол давай трапезничай уже, не стесняйся, все в порядке вещей. Улыбнулся с теплотой в глазах, и я почти растаяла. Максим хороший. Он по крайнее мере умеет радоваться. А позитив всегда притягивает. И он прав. Даже несмотря на то, что поспала ночью, усталость чувствовалась. Наверное, Дима тому виной. Правда я даже не заметила и не ощутила, как он выкачал из меня силы. Как это случилось? Мой страх подпитал его? Может быть.

— Ты теперь мой личный энерготолог? — улыбнулась я в ответ, взяв бутерброд и откусила.

— Нет, просто хочу, чтобы ты поела… и я поел, — добавил он продолжая быть в хорошем настроении.

— Интересно, с чего бы такая внимательность? — приступила я к поглощению завтрака.

— Никакой внимательности, ты ошибаешься. Просто я был голоден, и воспользовался случаем. Но одному есть было бы неприлично и эгоистично с моей стороны, пришлось и на тебя сготовить.

Мои брови поползли вверх. Максим, как ни в чем не бывало спокойно отпил из своей кружки кофе и поставил на место.

— Оль, я пошутил, — серые глаза при этом лукаво блеснули.

— А-а. Любишь подтрунивать?

— Иногда. Кстати, у тебя мило, — он обвел взглядом кухню. — Тесновато, но мило.

— Спасибо, — невольно повторила его зрительный путь.

— Только пейзаж за окном унылый.

И только он это сказал, как серый обзор, намекающий на скорый дождь на улице, сменился на солнечный. И не только. За окном вдруг появилась широкая зеленая панорама, состоящая из долины и гор вдали.

— Не может быть, — ахнула я, поднимаясь, не веря своим глазам.

Подошла к окну и распахнула его. В лицо тут же ударил теплый ветер, принесший запах травы и цветов. И я ощутила на себе горячие солнечные лучи, услышала пение птиц. Мы будто перенеслись в другое место.

— Как ты это сделал? — спросила с восхищением рассматривая все вокруг. — Это чудо. Это волшебство. Это прекрасное волшебство, — говорила я пребывая в колоссальном восторге.

— Это проекция картины летний пейзаж. Одна из любимых моих картин, неужели не узнала? — ответил Максим довольным тоном. — Я такое часто проделываю.

— Нет, в искусстве не сильна, но то, что я вижу мне определенно нравится. Максим, все так реально, — попробовала я дотянуться до качающейся ветки дерева рядом. Но рука прошла сквозь нее. — И ты любую можешь…

— Конечно. Интересно, а эту узнаешь?

Зеленый пейзаж вдруг сменился на еще более поразительный вид, от которого сердце замерло и на доли секунды я забыла, как надо дышать. Передо мной развернулась разбушевавшаяся водная стихия изумрудно — зеленого цвета, атакующая одинокий накренившийся на левый борт парусник с красными флагами. Я тут же ощутила яростный порыв ветра, бьющий на скорости в лицо и мелкие соленые брызги. Волны двигались, пенились, бились об парусник. Они хотели поглотить его. Казалось, он держался на плаву из последних сил, понимая, что ему недолго осталось. Это было завораживающее зрелище.

— Айвазовский. Голубая волна, — тихо сказала я.

— Да, — подтвердил Максим.

Я не услышала, как он встал и не заметила, как оказался рядом, стоя плечом к плечу у окна. И так же, как и я не сводил глаз с шедевра.

— А Дима умеет?

— Да. Но вкусы у нас разные.

— Понимаю. Думаю, он бы мне сразу кладбище показал.

Глава 22

Максим громко рассмеялся. И материализовал мое видение. За окном появилось старое, окутанное жутким туманом кладбище, освещаемое луной.

— Вот-вот, именно такое, чтобы напугать сильнее, что ждет в случае отказа от сделки. Очень убедительно… — и немного подумав, тихо добавила. — Вы с ним действительно разные. Он мрачный, ты, наоборот.

Смех Максима мигом иссяк. Он схватил меня за плечи и развернул к себе. Из-за немалого роста, моя макушка доходила ему до подбородка, пришлось поднять голову. Максим хмурился и смотрел прямо в глаза.

— Не разделяй нас, — начал он мягко. — И не сравнивай, иначе ты неосознанно воздвигнешь перед ним стену не понимания, и желание лучшего, а это чревато недобрыми последствиями.

— О чем ты?

— О том, что на моем фоне он всегда будет отрицательным героем, как и я на его положительным. Не впадай в крайности. Будь объективна.

Что верно, то верно. Я разделила. И, конечно, Дима, получается герой не моего романа.

— Оглядись на мир, — продолжал Максим, — разве может существовать черное без белое? Или белое без черного, ведь одно без другого никогда бы не узнало какой он на самом деле имеет цвет, правильно?

Я кивнула.

— Вот и мы с Димитрием прекрасно знаем кто мы есть поверь, и нет смысла сравнивать, надо просто принять нас такими и станет легче.

— Кому? — недоумевала я. — Мне?

— Да.

— Максим, а ты можешь попроще объяснить, а то я не совсем понимаю к чему ты клонишь. Ну и что, что Дима знает, о своей темной сущности, предлагаешь махнуть рукой и обрадоваться? Смириться и расслабиться?

Максим все серьезничал, но хватку ослабил, погладив плечи. Так обычно делают родители или близкие, чтобы успокоить разволновавшееся дитя. Но я не ребенок, и колдун мне не родственник, поэтому его движения производили больше…даже не знаю, как описать. Больше желания, чтобы он не останавливался.

Колдун глубоко вздохнул.

— Именно. Когда ты готова к худшему оно уже не так страшно.

— Ты серьезно?

— Да. Поэтому не строй планы сопротивления, бесполезно. Разочаруешься. И не преувеличивай путем сопоставления наши характеристики, даже у черного есть свои оттенки. Если хорошенько присмотреться, то со временем они могут показаться даже более-менее терпимыми.

— Сомневаюсь, — ответила я, вспомнив утренние хлопки, из-за которых на бедре, ну разумеется, появились маленькие синяки. Разве может добрый человек осознанно причинять боль другому?! Уверена вспышка столь яркой страсти у него уже не в первый раз. И ему это нравилось. Черт, да он вообще садист, иначе никак это не назовешь.

— Димитрий хоть и мрачен, но справедливый. У меня этого нет.

— То есть как это нет?

— Ну, нет, — пожал он плечами, скользнув глазами поверх моей головы. — Мне все равно. Будут обижать слабого пройду мимо. Плевать.

— Не могу в это поверить.

— Не верь, — улыбнулся он. — Но это так. — Он отпустил меня и вернулся за стол. — Давай закончим с едой и поедем.

Я еще раз посмотрела в окно, за которым снова вернулось солнечное настроение и села на свое место. Есть я не хотела, поэтому решила допить только кофе.

— Но ведь раньше, вы, наверное, не были такими.

— Какими?

— Двумя крайностями.

— Не были.

Так, я видимо, за что-то зацепилась. Начинаю потихоньку докапываться до чего-то важного для них обоих. Это точно. Главное поддерживать роль наивной дуры и дальше тянуть информацию.

Стало немного стыдно от таких мыслей. Но ведь и Максим уж слишком подозрительно себя ведет, заговаривая мне зубы, рассказывая о смирении. Он явно хочет от чего-то отвлечь. Вернее, они оба этого хотят. Ведь Дима не просто так подослал ко мне брата. С помощью него решил промыть мозги. Должна признаться, у Максима это неплохо получается, я почти поверила в его искренность, но да, не будем забывать кто они.

Черт, Дима спас Нику, я ему до конца жизни должна быть благодарна, а не искать ответное «оружие». И за что? За то, что он дал сестре вторую жизнь?.. Так-так-так, Оля соберись, такие размышления тебя делают безвольной… Блин, но ведь правда. И логичнее ответить такой же помощью…

— Просто попробуй посмотреть на него с другой стороны. Димитрий никогда не станет, таким, как я, так же я не стану таким как он. Поэтому нужно принять монстра, какой он есть. — Губы Максима дрогнули в улыбке, когда он вытер их салфеткой. — Разве не в этом смысл любых отношения, принимать человека со всеми его недостатками?!

— Да, но ведь это касается любви, — чуть смутилась я. — К Диме у меня этого чувства нет, и вряд ли появится. Да и ситуация у нас другая. Сделка, забыл?

— Не забыл.

— И вы не люди.

— А может мы были такими и хотим вернуться в прежнее состояние.

— В смысле вообще отказаться от своих возможностей?

— Да.

Даже не знаю, что ему ответить. Для меня это все равно, что променять комфортную жизнь на бедность. Власть на подчинение. Легкость на вечное терпение. Последнее спорное. От отношения к жизни зависит. И все же…

Что с ними случилось? Сложилось впечатление, что братья попали в сверхъестественный мир не по своей воле.

— Тяжело обладать силой?

— Привыкли.

— Но вам она в тягость?!

— Да нет, нормально.

— Тогда почему вы хотите отказаться от нее?

— Все гораздо сложнее, чем ты думаешь, — быстро проговорил Максим и встал. Подошел к двери, развернулся. — Все, нам пора.

— Хорошо, сейчас только сумку из комнаты захвачу, — сказала я досадую, что разговор закончился на самом интересном. Ладно, в машине еще поговорим.

Взяв свой черный атрибут, я вернулась в коридор. Максим не спешил открывать дверь.

— Поверни замок, — сказала, надевая туфли.

— Зачем? Мне он не нужен.

— Что?

Дождавшись, когда я застегну застежку и выпрямлюсь, колдун, как и Аркаша вдруг обнял меня за талию и со словами держись, переместился в офис.

— Да что такое. Разве это называется заехать? — улыбнулась я, чувствуя легкое головокружение.

Мы стояли посредине секретарской. Колдун все еще обнимал меня. Мои руки лежали на его плечах.

— Зато не опоздали, — улыбнулся он в ответ.

— Любишь пунктуальность?

— Честно, да. Но не только это люблю, — в его серых глазах блеснула лукавая искорка. — Еще я очень падок на красивых девушек.

Он чуть прижал меня к себе. Но в глазах тот же огонек. Дразнится.

— Я не красивая, можешь отпускать.

Он рассмеялся, но руки не убрал. Я, в общем — то, тоже стояла не двигаясь. Несмотря на темную натуру, Максим мне нравился.

— Оля, ты красивая.

— Да нет же, страшная, — продолжала я игривую перепалку. — Присмотрись получше.

Зря я это сказала. Потому что колдун еще сильнее прижал к себе и наши лица оказались в опасно близком расстоянии.

— Так? — спросил он неожиданно серьезно и тихо.

Вот это да. Внутри меня все екнуло. Сердце забилось сильнее.

— Не совсем, — произнесла я ему в тон.

Максим смотрел на меня, я смотрела на него. Его взгляд блуждал по моему лицу и задержался на губах. Я невольно облизнула их, и он шумно вздохнул.

— Я вам не помешал? — раздался со стороны сердитый голос Димитрия.

Внутри все вздрогнуло от страха. Тело оцепенело, и я медленно повернула голову. Дима стоял в дверном проеме облокотившись плечом о косяк. Черные глаза, наполненные злобой, прожигали и не сулили ничего хорошего.

— Нет, — спокойно ответил Максим и тоже посмотрел на брата. — Мы как раз закончили обсуждение.

Не понимаю, почему он меня не отпускает. Максим убрал одну руку и развернулся, продолжая второй обнимать за талию. Я хотела отодвинуться, но он стиснул сильнее из — за чего Димитрий еще больше помрачнел. Между ними явно есть какое — то разногласие. И Макс специально этот конфликт усиливает.

— Суть беседы оказалась настолько личной?..

Дима говорил тихо, но твердо, с нажимом. Он переместил взгляд на брата и приподнял одну бровь. У меня все же получилось вырваться. Но этим враждебную ситуацию уже не спасешь. Не хватало мне еще до кучи стань камнем проникновения. Один злобный шеф терпимо, а если два, то плакали мои нервы.

— Мы обсуждали красоту, Ольгу, потому думаю, да, личный, — не растерялся Максим, присаживаясь на край офисного стола, скрестив ноги и руки. — Она считает, что нет, я лишь разуверял ее в этом. Присмотрелся поближе, недостатков не нашел… Ну и настроения немного поднял…

Я дар речи потеряла от такой прямоты и с опаской посмотрела на Диму. Тот продолжал сверлить соперника сердитым, но уже ухмыляющимся взглядом. Сложилось впечатление, что между ними происходит какой — то немой диалог, подтекст в каждом слове, который я не должна была знать.

— А ты у нас гляжу спец по части поднятия духа, может тогда и работу сменишь на более приближенную к клоунам, — съехидничал Дима.

Я ахнула от такого оскорбления и перевела взор на Максима. Сероглазый колдун, на, казалось бы, обидную реплику братца всего лишь усмехнулся. А вот мне не понравилось и может выдала парочку слов в защиту Максима, но сдержалась, поскольку не мое дело по большому счету.

— Отличный мысль, пожалуй, отправлю парочку резюме в местные цирки, может там мои навыки оценят.

— Не сомневайся, над шутами всегда ржут до потери пульса.

Резко наступила тишина. Слова Димы все же зацепили Максима поскольку на его лице застыла каменная маска. Атмосфера вмиг накалилась, как переполненная пороховая бочка с коротким фитилем. Достаточной одной искры и произойдет взрыв.

— Осторожно, Дима. Не забывай кто я и, кто ты. Мы на равных условия и силы не меньше твоих…

— Проверим? — Глаза черноглазого сверкнули красным.

Приехали, блин. Сейчас точно раздерутся. И все из — за меня. Ну, почти. Я стала катализатором разногласия. Нет, мне это совершенно не выгодно, надо успокоить этих двоих, пока точно не устроили здесь погром.

— А может не стоит, — неуверенно произнесла я, поглядывая то на одного, то на второго. — Максим, как и Аркадий выполнял твое поручение и все.

— Помолчи, Ольга, — Дима продолжал злиться. — С тобой разберусь позже.

От этих слов страх накрыл меня с головой. Хотелось убежать, смыться, исчезнуть. Вот только куда? И что — то, сомневаюсь, что мне это удастся. Замечательно, черт возьми. Влипла. И все из — за любвеобильности младшенького.

— Она здесь не причем, — вступился за меня Максим. — Не делай из мухи слона, Димитрий. Хочешь разобраться, так сбрасывай гнев на меня, а Олю не трогай.

Брови Димы полезли вверх.

— Будешь мне еще указывать, как поступать?!

— Да. Потому что она не виновата, — Максим встал и сделал шаг навстречу брату. — Давай прекратим этот глупый разговор и начнем работать.

И то правда. Хотя от того, что они прекратят ссориться, мне легче не станет. Слишком Дима зол.

Макс бесстрашно сделал еще шаг и остановился у входа в ожидании, что брат пропустит его в кабинет. Тот так и поступил, бросив на меня напряженный взгляд. Дверь за ними закрылась, и я выдохнула. Но позже, когда вошла в кабинет с кофе, обнаружила, что там никого нет. Дима и Максим исчезли.

Ставя чашку на стол шефа, я вдруг почувствовала, что немного переживаю за Максима Романовича. Ведь понятно, что братья решили поговорить с глазу на глаз в другом месте… Надеюсь все обойдется.

Раздался сигнал мобильника. Звонил папа. Печальным голосом он сообщил о смерти нашего дальнего родственника и тот по завещанию подарил ему свой автомобиль Мазда.

Глава 23

Дима позаботился на счет охраны. Все время пока они с Максимом отсутствовали со мной в офисе был молчаливый и вечно угрюмый Аркадий. Он сидел на новой софе и каждого посетителя рассматривал как врага номер один — придирчиво с головы до ног, не спуская с него подозрительного взгляда. Некоторые настороженно оглядывались на внушающего своими размерами секьюрити и поскорее удалялись из его поля видимости. А вот молодым не замужним девам из бухгалтерии Аркаша приглянулся. Они то и дело забегали ко мне под различным предлогом то печать поставить, то отчет напечатать, не забывая при этом вильнуть бедрами в нужным момент или улыбнуться. Но Аркаша держался стойко. Ни одной эмоции. Только хмурая мина. В общем, разочаровал мой охранник переполненных надеждами барышень и те прекратили незапланированные походы.

Так прошло несколько часов. Время близилось к обеду, а начальство все не было. Что касается меня, несмотря на автоматизированную работу — мышка, клавиатура, файл, на печать, я все еще была в шоке. Из головы не уходила мысль, что неожиданное завещание — это определенно дело рук Димы. И мне как можно быстрее хотелось узнать правду. Я не могла поверить, что он способен на такое. Хотя где-то глубоко внутри меня что-то тихо-тихо шептало — еще как способен. И это пугало. И не имеет значения, что мой дядюшка был очень болен. И мы все родственники знали, что пошел обратный отсчет времени, но разве можно использовать беззащитного человека, даже если он одной ногой в могиле?! Дима… подлый колдун. И просто так я эту ситуацию не оставлю.

— Аркадий, Димитрий и Максим Романович скоро вернуться? — мой голос прозвучал настойчиво-сердито.

— Не знай, — ответил на отстань.

— То есть как это не знаешь? Сегодня длинный список на запись. Я не могу просто так отменить встречи. Надо перезаписать, а я даже не знаю на какой день и на сколько. Ты можешь с ними связаться?

Кстати, я только сейчас поняла, что у меня оказывается даже нет их телефонных номеров.

— Или продиктуй номер, я сама позвоню.

— Боюсь, это невозможно, — нахмурился Аркадий еще больше, но глаза забегали. Сразу понятно, от меня что-то скрывают.

— Почему?

— Они… это… заняты…

— Чем? Неужели до сих пор ссорятся?.. Сколько можно. Рабочий день в разгаре. Дай мне номер, — раздраженным голосом бросила я.

— Не могу, — заладил он. — Нельзя сейчас.

— Мне все равно можно или нет. Я срочно хочу поговорить с Димитрием.

Я поднялась, вышла из-за стола и уверенно направилась к Аркадию, встала прямо перед ним.

— Сомневаюсь, что он захочет…

— Зато я хочу. Тогда отведи меня к ним. И это не просьба, — воинственно положила я руки на бока. — По договору все мои желания должны исполняться. И я желаю, посмотреть, чем они так заняты.

— Поверьте, Ольга, — Аркадий явно испугалась моего напора. Он встал. — Они… Они… Сейчас..

— Да что они? — чуть повысила я голос.

— Ээээ… — почесал он затылок, — меряются силой.

— Что они? Нет, это уже перебор. Вначале я хочу поговорить с Димой, а потом пусть что хотят делают. Могут даже поубивать друг друга, мне желегче, но только после, как я поговорю с одним. Быстро перемести к ним.

Без дальнейший уверток, Аркаша взял меня за руку, и мы телепортировались туда, где мне действительно, наверное, не нужно было появляться. Но то ладно, попала я в какой-то бар, с заметным преимуществом мужчин, чем женщин. Можно потерпеть. Больше поразило другое. Ожидая увидеть боевой спарринг, (ну, мало ли, а вдруг) я наткнулась на совершенно другую картину. Эти двое действительно мерились силой только не кулаками в морду. Расположившись напротив друг друга, поставив руки локтями на деревянную поверхность и сомкнув кисти, Дима и Максим, по чей-то команде, начали борьбу. Каждый пытался положить кисть соперника на поверхность стола. Но как бы они не пыжились и не ерзали на стуле, никому из них не удавалось даже на сантиметр приблизиться к победе.

М-да… а я то думала… Еще и пьют… Замечательно, блин. Тьфу, еще раз угораздит меня переживать за младшенького.

— Дима, тягаться бесполезно. Сдавайся, не раздумывая, — подстегнул Макс в это время брата.

— Не дождешься, — ответил серьезный чернокнижник.

Их глупое, на мой взгляд, состязание поддерживала такая же хмельная компания, состоящая из не особых приятных типов. Но Аркадий стоял рядом и это успокаивало.

Итак, уже минут десять под всеобщее улюлюканье собутыльников, сцепленные руки «борцов» находились в вертикальном положении. Были видны лишь легкие колебания в ту или другую сторону, но не более. Никто не хотел уступать.

— Ты там еще не взмок? — сверкнул улыбкой Макс, завидев, как напряглись бицепсы Димы. — Платочком лобик промокнуть?

— Платочек оставь себе, а то слезки, нечем будет вытирать, — усмехнулся черноглазый.

Я невольно усмехнулась тоже.

— Слезы победители не вытирают.

— Вот потому он мне и не нужен.

Собравшиеся вокруг поддержали их словесную перепалку новым взрывом хохота и с увлечение продолжили следить за ходом состязания.

Я же с нетерпением ждала, когда все это закончится. Но, признаюсь, было интересно, чем закончится, точнее кто же…

Постепенно стал ощущаться более сильный напор Макса. Напрягшись всем телом, Дима попытался изменить ситуацию, но безрезультатно. Рука медленно, с короткими остановками все равно опускалась вниз, грозясь быть припечатанной к столу.

— Да уж, кулаками ты машешь лучше, — подлил маслице младший, — боюсь Ольга теперь разочаруется. — Сероглазый искуситель, неожиданно повернул голову и подмигнул мне. И так спокойно, будто знал, что я нахожусь рядом. — Ведь мой поцелуй будет слаще…

ЧТО?

— Вознаграждению победителю твой поцелуй, — неожиданно шепнул мне на ухо Аркадий. — Я же говорил, что не стоило сюда приходить.

ЧТО? Снова, словно молния пронеслось в голове. Да они совсем офигели. Я не хочу ни с кем целоваться. Ни с Димой, ни с Максимом.

— Верни меня обратно, — повернулась я к охраннику.

— Уже не могу. Сейчас я подчиняюсь, Димитрию.

— Согласен, с кулаками я на ты, — донесся до меня голос Димы. Ему удалось остановить руку в нескольких сантиметрах от поверхности и на время зафиксировать это положение.

Я же решила побыстрее уйти из этого места. Но стоило дернуться, как с криком, а вот и наш приз, меня мигом взяли под белы рученьки и в качестве ценного вознаграждения поставили на рядом стоящий стул. В этот момент Максим вдруг положил руку соперника на стол под гром аплодисментов. Сразу раздались одобрительные и не очень возгласы зрителей. А явно расстроенный Дима, тут же импульсивно ударил с досады кулаком по столу, а затем с мрачным лицом принялся рассматривать свою руку. Похоже, он не понимал, как можно было проиграть.

Долго переживать ему не дали, жаждущие еще более интересного зрелища. Ведь на кону был поцелуй. И теперь все хором выкрикивали уже другое имя. ОЛЯ!

— Иди ко мне, — сказал Максим хмельным языком и рывком потянул к себе, усадив на колени. Уголки его рта немного подрагивали от сдерживаемой улыбки, и хитрые очи с блеском уставились в мои.

— А ну отпусти, — уперлась я руками в его грудь, на что все зрители заржали.

— Ого, да награда обещает быть жаркой, — выкрикнул кто — то из толпы.

— Еще какой, — поддержал его другой.

Продолжая сопротивляться, я посмотрела на Диму в надежде, что он скажет свое веское слово на правах собственности и все закончится, не успев начаться. Но тот лишь скрестил на груди руки и с безупречным спокойствием на лице, будто ему все равно, кивнул, мол разрешил.

— Я не буду этого делать, Дима, — сказала громко.

— Будешь.

— Нет. Это бред. Так нельзя.

— Я сказал да. Ты моя рабыня, и будешь делать все, что я прикажу, — заявил он, на что раздался новый приступ хохота.

Я же обомлела. И чем дольше смотрела на него, тем больше понимала, что он говорил на полном серьезе.

Да, как ты смеешь…особенно перед всеми… Руки сами сжались в кулаки, а внутри вспыхнула злость. Появилось огромнейшее желание, дать ему в челюсть, и плевать, что в сотни раз слабее, один удар принес бы огромное удовлетворение, но я неожиданно для самой себя выбрала мстю побольнее.

— Ну что ж, раз выявлен сильнейший, тогда победа должна быть вдвойне жаркой, — сказала с ехидством.

— Оля, Оля, Оля… — повторяла взбудораженная публика, весело сверкая зубами.

Под несмолкаемые вопли иступленных, я снова повернулась к Максу. Посмотрела в замутненные алкоголем темно — серые глаза. Признаюсь, его близость меня взволновала, а тепло, исходившее от тела, приятно согревало. В ответ он нежно улыбнулся и отвел локон с моей щеки, заправляя его за ухо.

— Ты можешь этого не делать, — прошептал он мне почти в губы.

— Нет, я буду это делать, мне же приказали…

И не мешкая прильнула к мягким губам Макса. Тот сразу подхватил инициативу и, запустив руку в волосы, прижал меня к себе. Всего на секунду он оторвался, заглянул в мои глаза и, удовлетворившись увиденным, вновь припал в еще более страстном поцелуе, одновременно заскользив второй рукой по моей спине.

Публика ликовала, свистела, аплодировала, на что я еще сильнее прижалась к Максу.

— Наши голубки, похоже, увлеклись, — услышала я сдержанный, но пропитанный ядом голос Димы.

— Эй, не отвлекай, ребята только начали, — перебил его один из созерцателей шоу.

— Да, пусть продолжают, чего стесняться, все свои, — подхватил другой.

— Продолжать вы будете ночью в своих коморках, — как можно спокойнее выдавил из себя черноглазый.

Я оторвалась от губ Максима. Потом еще раз прильнула к ним, запечатлев легкий поцелуй, и окончательно отстранившись, увидела перед собой довольное выражение мартовского кота.

— Развлечение окончено, — подвела я итог, приподнимаясь, старательно избегая взгляда Димитрия. Хотя, с чего бы это?

Ослепительно улыбнувшись рассеивающейся компании, я, наконец-то, повернулась к своему обидчику, удивляясь своей смелости. Расставив ноги, уперев руки в бока, колдун стоял с непроницаемым видом. Лишь немигающий, устремленный на меня взгляд говорил, что он, мягко говоря, недоволен. Но я не испугалась. Демонстративно приподняла брови и с невинным выражением сказала:

— Мы закончили.

— Я вижу, — ответил он.

— А я бы продолжил, — хохотнул Макс.

— Заткнись, — вдруг произнесли мы с Димитрием одновременно и удивленно уставились друг на друга.

Очень хотелось поддеть колдуна еще, но это уже осознанная хождение по лезвию. Черт, так нельзя. Нельзя терять голову. Это неправильно. И вообще, с их разборками я совсем забыла зачем явилась сюда.

Глава 24

— Дима, на работе завал, нужно ваше присутствие, — мой голос был спокоен.

— Боюсь я не в форме, — его чуть качнуло.

Дима убрал руки, схватился за стул, поставил рядом со мной, забрал еще один у соседнего столика и присел, глазами приглашая меня присоединиться.

— Хорошо, тогда сама справлюсь, — упорно стояла я на месте.

— Оля, сядь, — снова приказной тон черноглазого.

— Зачем?

— Сегодня мы пьем, работа никуда не денется. Аркадий разберется.

Димитрий кивнул кому — то у меня за спиной. Я развернулась и заметила растворяющегося в воздухе охранника.

— Ну, хорошо. Тогда и мне пора. Займусь отчетами…

Дима раздраженно закатил глаза, махнул рукой вниз, и я неожиданно почувствовала, как на мои плечи будто легли тяжелые невидимые лапы и надавив чуть ли не пригвоздили к стулу.

— Ты обещал не использовать магию, — возмущенно напала я на него.

— Только не для совращения, — ответил колдун, подмигнув мне, серьезная мина при этом расслабилась.

Я вспыхнула еще больше. Как так? Разве был уговор только про это? Надо перечитать.

— И так, — забил Максим пальцами по столу, словно отбивал в предвкушении барабанную дробь. — Что будем пить?

— Я пить не буду.

— Будешь, — продолжал Дима отдавать приказы. — Поэтому заказывай все что хочешь.

— Апельсиновый сок.

— А на десерт мороженое?

— Не откажусь.

— Оля, перестань, ты можешь расслабиться когда-нибудь? — вмешался Максим улыбаясь.

— Могу, — посмотрела на него, — но не в вашей компании.

— А что в нашей компании не то? — игриво хохотнул младший, метнув веселый взгляд брату и снова на меня. — Вполне приличные малые.

— О, да, конечно, — не выдержала я и улыбнулась в ответ. — Я вам не доверяю.

— И правильно, — позвал Дима официантку, махнув рукой в нашу сторону.

— Брат, не нагнетай, — заступился Максим. — Так мы никогда не сработаемся.

— Честно сказать, я уже не хочу с вами работать.

— Вот видишь, совсем запугал ребенка, — пошутил сероглазый.

— Что? — вспыхнула я. — Я не ребенок.

— Судя по заказу, он и есть, — Максима явно веселился надо мной. — Сколько тебе шесть, семь?

— Ну все с меня хватит, я хочу коньяк и побольше. Достали. Сами напросились.

— Ого, нам обещают стриптиз на столе?

— Ага, скорее фингал под глазом. Я, когда пью всегда буйная.

— Такие люди нам нужны, — с демонстративным восхищением заявил Максим.

Я рассмеялась. Через несколько минут стол был заполнен до отказа. Мои глаза разбегались — водка, коньяк, шампанское, фрукты, мясная, овощная нарезка, закуска в кляре…и мороженое с апельсиновым соком.

Спустя полтора часа или около того, я убедилась, что братья действительно демоны. И в хорошем, и в плохом смысле слова. С ними было весело и опасно. Настолько они оказались шебутные. Громкий смех, несмолкаемый разговор, взвинченное состояние, косо подглядывание на любого находящегося в клубе…Кстати, находились мы в месте, где все свои. Такие же со сверхспособностями личности и не только мужчины. Присутствовали женщины, причем одна красивее другой. Наблюдая за такой, я увидела, как жгучая черноволосая брюнетка с ярким макияжем и вызывающем коротком красном платье, одним взглядом подняла нож над столом. Он завис в вертикальном положении, казалось, раздумывая в какую сторону ему метнуться, начиная медленно поворачиваться. Глаза девушки поднялись на меня. На губах мелькнула хищная улыбка.

— Это Марина, — услышала я голос Максима. — Ведьма с многовековым стажем. Лучше не смотри на нее, иначе не отвяжемся.

— А выглядит на все двадцать.

— Возраст нам не помеха, — ответил Дима и залпом выпил очередную дозу. — Вечно молодые, — усмехнулся он, ставя рюмку с глухим звуком на стол.

— Вечно красивые, — добавил Макс.

— Почти как в песне, — произнесла я. — И вечно пьяные.

— Нет, это редко, — Дима немного улыбнулся, глянув на меня, отчего внутри все перевернулось.

— Но метко, — подхватил сероглазый колдун и подняв свою рюмку выпил. — Ааааа… — начал он хватать воздух и махать руками ища глазами чем закусить крепкую жидкость. Долька лимона быстро все исправила. — Тяжело пошла, — отдышавшись произнес Максим качая головой в такт ритмичного зазвучавшего иностранного хита.

Не обращая внимания на младшего, я продолжала смотреть на Димитрия. Насколько уже заметила, он нечасто показывал хорошее настроение, поэтому каждым подобный миг почему-то заставлял мое сердце биться чаще. Как же ему все-таки идет быть простым, спокойным, без лишней напыщенности наглого козла. И сердиться даже не хочется. Только подсесть рядышком и положить голову на мужское сильное плечо. Потом почувствовать, как его рука начнет скользить по талии, вторая в это время дотронется до подбородка и заставит меня посмотреть в его черные, как пропасть глаза.

И вот твердые губы прижимаются к моим, властно раздвигая их языком. Я страстно отвечаю. Эти поцелуи! Они так сладки. Его язык не дает покоя моему, они дерутся между собой в завоевании пространства. Кто кого? Кто первый уступит в этом поединке? Рука Димитрия, поглаживающая мое тело кажется щупальцем осьминога с миллионом чувствительных подушечек на кончиках пальцев, так как каждая клеточка кожи отзывается на прикосновение приятным покалыванием и действовало очень возбуждающе.

Мы обнаженные падаем на огромную кровать застеленной шелковыми простынями. Вдруг где-то вблизи вспыхивает огонь. Я поднимаю голову и вижу перед собой камин. Его тепло коснулось наших тел отчего мне стало еще жарче. А губы Димитрия тем временем уже прикасались к моему животу, язык заскользил по нему вверх к груди. Я закрыла глаза в предвкушении нежного поцелуя.

Его рука ласково скользит по ноге, пытаясь пробраться в запретные места, но мои ноги сжаты. Он опустился к ним и начал целовать бедра, от такого наслаждения они сами собой раздвинулись, но не настолько, чтобы, он смог все увидеть…

— Я вам не помешаю, — вдруг ворвался в мой мозг женский голос и перед глазами все размылось.

Несколько раз моргнув, чтобы избавиться от внезапного наваждения, я поняла, что все еще продолжаю смотреть на Диму. А он на меня. Черные гипнотизирующие глаза на доли секунды сверкнули пламенем.

— Нет, конечно, Маришка, присаживайся, — Максим отодвинулся, и та самая красавица-ведьма в красном села на свободный стул между братьями.

— Смотрю у вас интересная компания, — полоснула она по мне странным взглядом, потом глянула на Димитрия и повернулась к Максиму. Ее глубокое декольте едва прикрывало пышную грудь с рвущимися наружу сосками, и колдун это без внимания не оставил, игриво рассмотрев женские прелести. — Не боитесь ее сюда приводить?

— А стоит? — ответил младший Орлов вопросом на вопрос, подняв на ведьму глаза.

— Может быть, — протянула Марина, повернувшись к Димитрию и сразу добавила, — а может быть и нет. Вы же сильные мальчики, уверена сумеете защитить… или договориться, — она улыбнулась Диме и средним пальцем начала поглаживать его руку на столе.

— Я и сама смогу за себя постоять, — вырвалось у меня, чувствуя нарастающее раздражение к данной особе.

Не знаю почему, но мне вдруг захотелось ее придушить. И видя, как она продолжает ласкать колдуна вырисовывая на его кожи круги, а тот в свою очередь похоже даже наслаждается, потому что не убирает руку и так же заинтересовано с ухмылкой смотрит на ведьму это желание возрастало все больше.

Марина равнодушно отнеслась к моему смелому хмельному ответу, предпочитая разговаривать только с братьями.

— И все же, я очень недовольна, что со мной даже не поздоровались, — приторно сладким голосом произнесла она.

— Ну, здравствуй, мы немного увлеклись, — произнес наконец-то Дима и на мое удивление сжал ее кисть и поднес к губам. Запечатлел легкий поцелуй и вернул обратно, но не отпустил. — Много дел, решили расслабиться с братом, — подмигнул старший младшему.

— Ага, — согласился тот.

— Да, я вижу, — промурлыкала Марина, явно довольная прикосновением колдуна.

У меня же чуть дрогнул глаз, а внутри появилось неприятное чувство. Хотелось что-то сказать, но не знала что. Но я злилась.

— Выпьешь? — предложил ведьме Максим, поставив рядом с ней пустую рюмку.

— Я со своим, — щелкнула она пальцами свободной руки и на столе материализовался высокий бокал с красным вином. — За встречу, — подняла она его.

— За встречу, — поддержали ее Орловы, кроме меня.

Я сидела не двигаясь. Смотрела прямо на Марину и когда наши глаза встретились, показалось что прозвучал оглушительный выстрел и «запахло жареным».

Внезапно я почувствовала лютый выброс презрения в свою сторону отчего вздрогнула. Несколько секунд Марина пристально всматривалась, но потом в ее глазах, как и у Димитрия, вспыхнул огонь. Ну, и, конечно же, от меня не ускользнула женская оценивающая искра. И неожиданно, будто обретя магические способности я увидела темную ауру красотки, обволакивающее все ее тело. Она взволновалась и черные, точна смола, нити от ауры потянулись в мою сторону. Ей не удалось совершить задуманное. Ибо меня с головы до ног словно накрыл полупрозрачный кокон, на котором выросли короткие едкие шипы.

Ведьма вздрогнула и ошеломленно на меня уставилась, но быстро, совладав с собой, сделав пустое выражение лица, повернулась к Диме:

— Защищаешь ее?

— Она моя, — твердо произнес колдун, выпив залпом. — И только я имею права к ней прикасаться.

— Но ведь до поры до времени, правда? — тон в тон спросила красотка, отхлебывая из своего бокала.

— Разумеется, Марина. Иди ко мне, — легким движением Дима усадил ведьму к себе на колени, крепко сжал ее в объятьях и пылко поцеловал. Потом оторвался и хрипло произнес, — Максим мы уходим, проводишь Ольгу.

— Обязательно, — ответил сероглазый и Дима с ведьмой растворились в воздухе оставив нас одних.

Какое-то время я не понимала, что произошло, но спустя несколько секунд до меня дошло.

— Это что сейчас было? — спросила, нахмурившись.

— Ничего, он просто выполняет пункт в договоре, — ответил Максим безмятежно.

— Какой пункт?

— Обеспечивает безопасность.

— Каким образом? Прыгнув в постель к этой… ведьме?

Максим рассмеялся.

— Оля… — чуть успокоившись он продолжил, — меня забавляет, как ты аккуратно подбираешь слова. А так да, ты права. В данный момент — это единственный способ усыпить ее бдительность. Марина неравнодушна к Димитрию и очень ревнивая. Настолько, что может причинить тебе пакость. Нам с братом этого не надо. Поэтому приходиться идти на жертвы.

— Ты серьезно… про жертву? — произнесла я с сарказмом.

Максим снова рассмеялся и схватив мой стул, подвинул к себе. Обнял за плечо и поднял рюмку.

— Согласен, не великая жертва… скорее маленькое удовольствие, — продолжал он шутить.

— Не смешно, — буркнула я, позволяя ему обнимать, автоматом наливая и себе.

— Ладно-ладно, обычный оргазм.

— Да блин, Максим заткнешься ты или нет. Ничего больше не хочу слышать, — и выпила коньяк.

— Но это правда, — произнес сероглазый, вдруг серьезно не сводя с меня глаз.

— Слишком… — вдохнула я глубоко, так как от крепости захватил дух. — Слишком жестокая правда.

— Но лучше знать сейчас, а не горько разочаровываться потом.

— Может быть.

— Да ладно, Оль, давай лучше расслабимся и отдохнем, — по — дружески похлопал он меня по плечу. — Не люблю мрачность, веселье гораздо приятнее.

— Ну да, — тихо произнесла я, но внутри все равно появилось какое — то ощущение предательства.

Глава 25

— Я-я т-тебя люблю, — икнула я, уронив голову на плечо Максима. Оно было таким теплым, умиротворяющим, а я такая пьяная…

— Кто-то, кажется, перебрал, — хохотнул колдун, еще крепче обняв меня за талию, когда мы выходили из клуба.

— Нет, правда. Я люблю добрых, открытых, честных людей… ой, колдунов… или людей, в общем ты понял.

— Понял-понял, — проговорил он скороговоркой, остановившись на крыльце. — Считай, что это взаимно.

— А? — подняла я голову, но она показалась настолько тяжелой, что сразу упала обратно. — Почему мы стоим?

— Думаю, как добраться до твоего дома, красавица.

— Как-как, телепортируй меня и все, — выдала я таким тоном, будто сам не мог догадаться.

— Если я это сделаю тебя вывернет наизнанку, — Максим помог спуститься с крыльца вниз и встав на обочину махнул проезжающей мимо машине. — На такси доберемся.

— Угу, — выдавила я из себя жалобный писк, потому что мне действительно после его слов вдруг стало нехорошо.

Мой сероглазый проводник усадил меня на заднее сидение, уселся рядом, назвал адрес, и машина тронулась.

— Закрой глаза и попытайся уснуть, — сказал он мне, когда моя голова снова устроилась на его плече, обвив его руку своими.

— Если я усну, то проснусь только завтра.

— Я тебя донесу.

— Э-э, нет. Сама дойду.

Максим усмехнулся, но ничего не ответил.

Некоторое время мы ехали молча. Я смотрела в лобовое окно в черное ночное небо и боролось с приступом тошноты. Получалось, но ненадолго. Она снова угрожающе подступала к горлу.

— Мне нужно отвлечься, — прохрипела я.

— Плохо?

— Да. Давай поговорим?

— О чем?

— Знаешь я всегда считала себя бездарной личностью.

— О нет, Оля, только избавь меня от пьяного самобичевания, — шутливо сказал он.

Я улыбнулась, продолжая лежать на его плече.

— Это не бичевание, а самокритика. И осознавать ее полезно, между прочим. Такая же правда, без самообмана.

— Согласен. И почему ты так думала?

— Потому что ничего не умею, — вынесла я вердикт горько вздохнув.

— В смысле? — я не видела, но почувствовала, что он тоже улыбнулся.

— В прямом. Я не умею петь, танцевать, рисовать… ничего, понимаешь? Вязать там, не артистка, готовлю на скорую руку, без энтузиазма по крайнее мере, нет чувства стиля, мой удел принеси — подай… и если подумать от меня толку никакого в этой жизни… — я резко замолчала и нахмурилась.

— Для тебя это так важно? — спросил он.

— Не знаю, — пожала я плечами. — Честно сказать, не понимаю, почему вдруг заговорила об этом. Раньше не волновали мои умелые качества. Даже противно стало — сижу тут и жалуюсь. Бред какой-то.

— Не переживай это издержки дефицита энергии. Дима подпитался тобой до прихода Марины. Подавленное настроение, угнетение — это признаки опустошенности.

— И так будет всегда?

— Да, почти. Смотря в каком количестве, он будет забирать у тебя силу. Но ее легко восполнить и главное вовремя.

— Почему?

Он не ответил. Такси остановилось и максим вышел из машины. Он помог мне выбраться, но ноги отказались слушаться, подкосились и колдуну ничего не оставалось, как поднять меня на руки.

— Сама дойду, отпусти.

— Как же. Молчи и получай удовольствия, когда тебя несет настоящий, красивый, жаркий мужчина.

— Снова дурачишься? — фыркнула я.

— Ага, — сверкнул он улыбкой. — Так, расстояние небольшое, думаю, хуже себя не почувствуешь, — и телепортировался в квартиру, сразу в мою спальню.

Аккуратно посадил на кровать и выпрямился. Пребывая на грани между отрубительным сном и реальностью, я не сразу сообразила, что Орлов не двигается. Просто стоит на месте и смотрит на дверь в спальню.

— Максим? — мой голос прозвучал с хрипотцой.

— Тихо, — резко шикнул он. — Я кого-то чувствую.

— Кого?

— Пока не знаю, но чую присутствие иного.

— Пф, это бетси, больше некому, — приподнялась я, но стоило это сделать, как меня качнуло и пришлось сесть обратно. — И включи свет, не выношу темноту.

Максим не выполнил мою просьбу, вместо этого он подошел к двери и положил на нее ладони.

— Это не хвостатая, смылась короткошерстная. Увижу-прибью. Она должна охранять твой дом, а не гулять, когда вздумается.

Я глупо хихикнула.

— С Аркашей, наверное, развлекается.

Максим резко отдернул руки, чуть приоткрыл дверь.

— Сиди здесь, я скоро вернусь.

И исчез, предусмотрительно закрыв за собой деревянную преграду.

Я же послушно сложила руки на колени и принялась ждать. Не скажу, что мне было страшно, концентрация алкоголя в крови притупило самосохранение, но некую тревогу все-таки испытывала. Да и Максим не спешил возвращаться. И вообще если бы он не помог добраться до дома, я бы решила, что нахожусь в квартире одна, так как по ту сторону двери спустя несколько минут стояла тишина.

— Да уж, — проворчала и откинулась на подушку. — Связалась с нечестью на свою голову, — и не заметила, как закрыла глаза, забывшись в полусне.

Я снова увидела тень и испытала волнение. Она прижималась ко мне и все время пыталась найти мои губы, а я всеми силами старалась вырваться из ее объятий. Не знаю почему, но я не кричала. Только и могла, что полушепотом говорить нет. Наверное, все силы уходили на попытки оттолкнуть ее или его. Судя по комплекции и силе это, был мужчина.

Вдох-выдох. Его руки скользили по моему телу, дразня и разжигая огонь. Тянули, подталкивали, ласкали. Эта тень все делала, чтобы разбудить страсть. Казалось тот, кто это был испытывал нетерпение. Он хотел овладеть мной, продолжая лапать и водить своими шершавыми губами по моему лицу. В итоге ему надоело, и мужчина схватил мою голову двумя руками, чтобы впиться в губы. Я никак не могла освободиться, отчаянно пытаясь оттолкнуть его, но все было напрасно. Казалось, он даже не чувствует сопротивления, которое тем временем почему-то сходило на нет. Потому что стоило его языку попасть в рот, как меня вдруг обдало жаром. Внизу живота заныло и внезапно я испытала экстаз, который на самом пике прервало:

— Оля, проснись!

Резко разлепив веки, я не сразу сообразила, где нахожусь. Чувствовала себя более-менее сносно. Да, я все еще была под хмельным змеем, но все же трезвее, чем час назад…или два? Сколько я проспала?

Несколько раз моргнув, чтобы привыкнуть к темноте, я все еще испытывала возбуждение и разочарование одновременно, так как мое тело хотело закончить, то, что началось в эротическом сне. Не понимая своих действий, я дотронулась через одежду до себя между ног и миллион приятных осколков наслаждений пронеслись по телу, требуя еще. Мне очень нужна была разрядки. Здесь и сейчас.

Я услышала свой стон, когда легонько провела пальцами по пульсирующей точке. Что же я творю, пронеслось в голове, но движения не останавливала, пока не достигла всепоглощающей цели безумного и обессиленного удовольствия, после чего ко мне почти сразу вернулась ясность сознания.

Спустя пару минут дыхание восстановилось.

— Это был Асмон, — услышала я голос Максима.

Вздрогнув от неожиданности, я быстро приняла сидячее положение и посмотрела в сторону комода. Колдун стоял возле него облокотившись о стену. Я вспомнила, как он тут очутился и что до этого произошло.

— Кто? — мой голос надорвался.

— Асмон — демон похоти, посмотри на подушку.

Я обернулась и увидела на ней еле светящееся очертания какого-то знака, напоминающего пентаграмму.

— Это заклинание, так он смог проникнуть в твою голову.

Я молчала, вспоминая сон. Щеки от стыда запылали. Если Максим все это время был тут, значит он видел мой…мой…

— Ты…ты? — спросила я, не договорив, смущаясь еще больше.

— Да, — прозвучал короткий ответ.

— А-а, — только и произнесла, спрятав лицо в ладони. — Да что же это происходит?! — и немного помолчав добавила. — Мог бы и остановить, раз понимал, что я под заклятием.

— Мог, но, честно сказать, побоялся, что ты на меня накинешься.

— Что? — вскинула я голову. — Что за бред?

— Ладно, больше испугался что потеряю над собой контроль, я же не железный. Ты была очень соблазнительной в момент…

— Прекрати.

— Хорошо.

Колдун оттолкнулся от стены и присел рядом. Испытывая стыд, я подняла на него глаза. Мне было очень, очень неловко. Никогда мне еще так не хотелось повернуть время вспять и сделать все по-другому. А именно — не бросаться в переживаниях за братьями в этот проклятый клуб. Ничего бы тогда такого не произошло. И я бы не сидела сейчас перед Максимом с этим скользким неприятным чувством унижения.

— Оля, все в порядке, — сказал он с теплотой в голосе и потянулся вперед. — Бывает.

Я дернулась назад, на что он не обратил внимания, так как его целью была подушка, над которой он провел рукой и что-то прошептав на своем чернокнижном, стер на ней жуткий знак.

— Что ему от меня нужно?

— Да скорее не от тебя… Я уже говорил, что на твой энергетический свет будут слетаться нечистые. Не все, но будут.

Он потер ладонями и стряхнул их.

— Но вы же обещали, что я буду в безопасности, после подписания договора.

— Да и ты под защитой.

— Но как же тогда объяснить это? — указала глазами на подушку. — Они вас что вообще не бояться? И на мне тату Димитрия, я принадлежу ему.

— Все верно. Но формально Оль. Полностью ты ему еще пока не принадлежишь.

— Пока не пересплю, — догадалась я.

— Да.

Я немного помолчала, переваривая полученную информацию.

— Значит у меня есть шанс вырваться из оков договора?

— Нет. Обратного не вернешь. Помни о Нике и об Отце. А теперь подвинься. — Максим пересел ближе, из-за чего мне пришлось уклониться назад, поджав к себе ноги, снял обувь и бесцеремонно растянулся на кровати, скрестив ноги и сцепив за головой пальцы. — Ложись, нужно отдохнуть.

— С тобой?

— Да, Оля, — сказал он с долей раздражения. — Сегодня охранять тебя буду я или предпочитаешь остаться одной и еще раз испытать на себе…

— Нет, — в испуге я легла на второй половине кровати, как можно дальше от колдуна, пока спина не уперлась в стенку.

— Не переживай, я тебя не трону.

— Не переживаю, — солгала я и Максим это понял, так как усмехнулся. — Ты сказал, что не я им нужна, тогда кто?

— Разве я так сказал?

— Да.

Сероглазый глубоко вздохнул.

— Мы с Димитрием, а теперь спи, я устал.

Мне захотелось возразить, сказать, что не хочу спать, попросить рассказать, но Максим еле заметным быстром движением коснулся пальцем моего лба, и я снова погрузилась во тьму.

В этот раз мне ничего не приснилось. Но в этот раз я чувствовала себя спокойно.

Глава 26

— Мне пора.

Димитрий поднялся, взял со спинки кресла, обшитого красным вельветом одежду, и принялся одеваться.

Черноволосая ведьма лежала на широкой мягкой кровати, подперев рукой голову и с неприкрытым восхищением рассматривала играющие в свете утренних лучей играющие мышцы. В ее глазах снова зажегся огонь.

— Повторим? — предложила Марина, медленно проведя рукой по обнаженному бедру поднимая руку выше к неприкрытым грудям.

Димитрий бросил на нее ничего не выражающий взгляд и поднял с пола пиджак.

— Не сейчас, — сказал он спокойно. — Нужно работать.

— Работа подождет, — фыркнула неутолимая красотка, явно разочарованная отказом. — Иди ко мне.

Совершенно не стесняясь наготы, Марина встала и подошла к Димитрию. Обняла за шею, прижавшись всем телом и поцеловала. Чернокнижник не двигался. Почувствовав, что утренний лед колдуна растопить не получится, ведьма рассердилась.

— В чем дело? Раньше ты был не против.

— Ни в чем, просто мне пора, — Димитрий расцепил тонкие руки и чуть отстранился от аппетитной ведьмы. Признаться, его тело отреагировало и захотело взять черноволосую бестию еще раз, но мысли витали вокруг другой. — Максим без меня не справится.

— А, по-моему, он прекрасно без тебя справляется. И вчерашняя компания думаю ночью ему составила отличную партию для отдыха, — сказала Марина с ехидством, не отрывая проницательных глаз с лица Димитрия.

Если колдун от ее слов что-то почувствовал внутри, то себя не выдал.

— Это его дело. Каждый имеет право на развлечение, но работа есть работа. И он это понимает.

— Что за бред, кроме похоти и вина вас раньше ничего не интересовало, откуда такие перемены… — Марина вдруг замолчала. — Если только это не из-за…

— Нет, — колдун резко оборвал ее догадку.

— Ясно.

Марина оттолкнула любовника, подошла к шкафу и достала из него шелковый красный халат. Колдун же направился к двери, но продолжение черноволосой бестии заставило его остановиться.

— Надеешься, что она сможет вам помочь?!

Димитрий стоял к ней спиной и молчал. Через несколько секунд схватился за дверную ручку с намерением уйти без ответа, но почему — то передумал.

— Ты ведь можешь все исправить и без нее так? Наверняка старуха перед смертью передала как это сделать.

— Передала… Проклятье уйдет после выполнения ее оговора. Уж слишком она рассердилась, когда вы со мной переспали той ночью.

— Черт, — мрачно произнес он.

— А знаешь, даже если я на самом деле могла что-то сделать, то не сделала бы. Таким ты мне нравишься больше. И ты принадлежишь мне.

Димитрий с треском захлопнул дверь, развернулся, быстро подошел к ведьме схватил ее за плечи и встряхнул.

— Запомни я никогда не буду тебе принадлежать.

— И жизнь Ольги тебя не переубедит в обратном?! — наигранно мило спросила черноволосая.

— Не забывай правила. Никто не смеет их нарушать. Даже такая могущественная ведьма как ты. Ольга неприкосновенна.

— На то они и правила, чтобы их нарушать, — угрожающе тихо произнесла рассерженная девушка. — Ты явно к ней неровно дышишь…а знаешь, — злорадно продолжила она, — вчера вечером я почувствовала, что не только ты. Будет забавно если она выберет другого. Такой вариант ты не рассматривал, милый?! А вдруг он станет первым?..

— Заткнись, — Димитрий отпустил ее и снова двинулся к двери.

— Ну да, — не успокаивалась Марина, — ты действительно никогда об этом не задумывался. И до сих пор веришь ему как себе…

Не дослушав, Димитрий исчез.

Марина стояла по середины комнаты сжав руки в кулаки. Глаза от ярости почернели, но через несколько секунд они снова посветлели, и ведьма хищно улыбнулась.

* * *

Когда я проснулась Максима рядом не оказалось. В комнате было светло и тихо. Я встала, подошла к двери, приоткрыла ее и прислушалась. В квартире никого. Быть может демоны днем не нападают поэтому он оставил меня, пришла в голову мысль.

Я двинулась на кухню, но зазвенел мобильник. Пришлось вернуться обратно. Достала аппарат из сумки и ответила на вызов. Сестра была очень обеспокоена, тем, что не может дозвониться до отца. Я успокоила ее, что скорее всего он в не зоне действия, ведь такое было уже не в первый раз и попросила успокоиться. Скоро она вернется домой, и мы все вместе обязательно отпразднуем ее выздоровление.

Закончив разговор, я нажала кнопку отбой и тоже набрала номер отца. Отключен. Внутри меня полоснула щупальца беспокойства за него, ведь он обещал вернуться сегодня ближе к обеду. Я гляну на часы. Было только семь утра. У него, наверное, просто разрядился телефон, отогнала я от себя неприятное чувство и принялась собираться на работу. Но пока это делала, все равно с периодичностью в десять минут набирала его номер. Отключен.

— Не отвечает?

Вздрогнув, я обернулась и увидела Бетси, возникшую будто из ниоткуда, блаженно подтягивающуюся, словно только что проснулась.

— Переживаю, — отмахнулась от нее и пошла на кухню.

Заварила кофе, села за стол, обхватив кружку двумя руками. Вскоре появилась и Бетси. Она уселась на соседний стул напротив.

— Не волнуйся, зарядка кончилась.

— Я тоже об этом подумала, но потом вспомнила, что папа всегда был предусмотрителен и вряд ли бы допустил такое.

— Все бывает в первый раз, замотался. Вот увидишь, приедет.

Я вздохнула.

— Надеюсь. А ты где была? — спросила еле заметно улыбнувшись.

— Да так, решила взять выходной. Имею права, между прочим, один раз за десять лет отлучиться по нужде, мур.

Я улыбнулась шире.

— Максим обещал тебя придушить.

— Да ладно, ничего он мне не сделает. Он не способен на такое, не то, что… — Бетси осеклась и замолчала.

— Дима?!

— Ну… эээ… может быть… — замялась хвостатая и поменяла тему. — Вообще-то я знала, что ты вернешься домой не одна, вот и воспользовалась, как говорится, моментом.

— Давно ты ему служишь? — я тоже не промах в смене темы.

Бетси не стала увиливать, видимо это не является большим секретом.

— Самого начало.

— Начало чего?

— Когда они подчинились темным и стали служить им.

— А раньше не служивали? То есть братья не были колдунами?

— Ну почему же… был… были, просто как бы это тебе сказать, не было такой зависимости от темной силы.

— Я не понимаю Бетси. Расскажи мне о Романовичах.

— Извини Оль, не могу. Если хозяин захочет он все тебе объяснит сам.

— Понятно, — я нахмурилась, поднялась и поставила кружку в умывальник.

— Извини, — еще раз произнесла Бетси.

— Ничего.

— А знаешь, я, конечно, не могу раскрывать чужие тайны, но кое-что для тебя все-таки сделать сумею.

— Что?

— Пока ты будешь на работе смотаюсь к верным знакомым и все узнаю про твоего отца— где он и что с ним. Хочешь?

— Конечно, — встрепенулась я. — Конечно, хочу. Спасибо Бетси, — кинулась было к ней, чтобы обнять, но та быстро со словами — тогда я ушла, исчезла, оставив меня одну.

Продолжая улыбаться, размышляя, что от Бетси все-таки есть польза я подошла к входной двери. Рядом сразу возник Аркаша.

— А я уж подумала, что от меня наконец-то отстали, — сказала с усмешкой, наклоняясь к обуви.

Аркадий молчал.

— Сегодня с головокружением или на машине?

— Машина.

— Это хорошо.

Всю дорогу пока мы ехали в офис, я смотрела в окно. Передо мной мелькали дома, магазины, улочки. Проходящие мимо люди и не люди тоже. Например, остановившись на перекрестке, я увидела молодого человека, помогающего пожилой женщине перейти на другую сторону. За его спиной светились огромные белые крылья. Двинувшись дальше, заприметила броско одетую девушку в короткой юбке и безрукавке. Ее руки покрывали татуировки с какими-то иероглифами. Подняв на меня глаза, я поняла, что это особь явно из ведьм. Потом огромную белую собаку, восседавшую на ступенях трехэтажного старого здания. Вместо глаз только белки. И подобное было практически каждые сто метров. И видела их только я, так как все остальные люди спокойно проходили мимо.

Дима был прав. Теперь я стала частью другого мира, его мира и с этим придется смириться. По крайнее мере попытаться не вздрагивать на каждом шагу, а просто жить.

Кстати, на счет Димитрия, вчера он ушел с ведьмой. И, разумеется, не для того, чтобы проводить домой, и пожелать спокойной ночи. Не скрою, меня это задело. Впрочем, больше потому, что так легко перескочил на более доступную девушку. Хотя Максим обмолвился что это было сделано в целях защитить… но внутри все равно цепляет…ревность? Нет, просто женская обида… На что? Кто он мне?.. Черт, я запуталась. Да и шеф два хорош. Вечно удивляет, смешит, успокаивает. Да уж. Надо признаться, похоже мне нравятся оба.

Глава 27

— Вызывали Дмитрий Романович, — я вошла в кабинет и закрыла за собой дверь.

— Да, Оля. Сегодня ты переезжаешь жить ко мне.

— Точнее к нам, — поправил Максим, расположившись на кожаном диване. — У нас хорошо, — улыбнулся он.

Мне вдруг стало неловко, и я с опаской посмотрела на братьев. Максим провел со мной ночь и Дима наверняка уже в курсе.

— Максим, у тебя есть жил площадь, — сказал чернокнижник.

— У всех есть свой уголок, но это наш общий дом, так что у нас.

Дмитрий неохотно кивнул.

— Оля о вещах можешь не беспокоиться, купишь новые.

— Так, подождите, — ко мне наконец-то вернулся дар речи. — Я никуда не поеду.

— Поедешь.

Дима снова включил свое «Я решаю все».

— Но… я не могу… так сразу.

— Можешь.

— Нет. Я должна быть дома. Приедет Ника, за ней в любом случае нужен уход. Папа, что я ему скажу, где его дочь и главное с кем?

— Ника вернется еще не скоро, отец поймет. Не маленькая.

Наступила тишина. Я смотрела на Димитрия, он на меня.

— Оля, соглашайся, — неожиданно прервал нашу молчаливую борьбу взглядами Макс. Он встал и направился ко мне. — Так надо, Марина…

— Максим, — грубо остановил его брат.

— Эй…ладно, выйду, наверное. Вам нужно поговорить.

Мы продолжали сверлить друг друга глазами, пока младший не закрыл за собой дверь. И даже после этого еще несколько секунд мы стояли молча. Потом Димитрий уселся в кресло и рукой указал на любое свободное. Этот кабинет меня вдруг почему-то стал раздражать.

— Дима я не хочу переезжать.

Я подошла к окну и посмотрела вниз на серую улицу.

— Придется. Так будет безопаснее.

— Это из-за Марины?

— Отчасти да. Но со временем ты бы все равно переехала.

— Потому что ты так решил?

— Да.

Я положила ладони на стекло и не заметила, как Дима оказался за спиной. Почувствовала его дыхание на шее.

— Мне трудно находится рядом с тобой и сдерживаться, но еще труднее без тебя, — прошептал он на ухо отчего по телу пробежала мелкая дрожь. — Оленька, перестань капризничать. Я хочу тебя и хочу постоянно.

— Вчера заметила другое.

Он развернул меня и не отпуская приблизился. Наши лица практически соприкасались.

— Если я это не сделал бы, она не отстала б.

— Мне сказать спасибо?

Брови Димитрия поползли вверх.

— Ревнуешь?

— Нет, — мой голос прозвучал ровно.

Он усмехнулся и нежно провел пальцем по щеке.

— Ревнуешь. Это приятно.

Дима слегка коснулся моих губ своими губами.

— Никогда. Мне все равно, — произнесла тихо.

— Врешь, — поцеловал он еще раз, и не выдержав, я ответила.

Поцелуй разгорался с каждой секундой, кружа голову и увлекая за собой. Руки Димы гладили спину, прижимали к себе теснее. Сквозь его черную рубашку я ощущала тепло. И оно становилось горячее. Надо остановиться верещал мой мозг, но не могла. Мне очень хотелось продолжить. И Дима это почувствовал, так как забрался под блузку и дотронулся до кожи. Словно эклектический импульс пронесся по телу после его прикосновения. Из горла вырвался стон, на что он обхватил талию и будто пушинку поднял. Развернулся, посадил меня на стол, продолжая страстно целовать и задрал юбку. Я обхватила ногами его талию и не соображая, что делаю принялась растягивать пуговицы. С моими же он расправился намного быстрее. Просто дернул и разорвал блузку.

— Оля, Оля, Оля, — говорил он, целуя щеки, шею, снова губы. — Ты моя. Только моя.

Я ничего не ответила. Голова попросту не хотела слушаться в этот момент.

— Кхе…Кхе…

Дима резко поднял голову и из его горла в буквальном смысле вырвался рык.

— Что ты тут делаешь?

Испугавшись, я машинально прикрыла руками грудь и посмотрела на незваного визитера. Возле двери стоял уже знакомый мне Сергей Светлый, все в том же белом мерцающем костюме.

— Дела осложнились, нужно поговорить, — ответил он спокойным тоном, будто внезапное представление, открывшееся перед ним, было само собой разумеющимся.

Сгорая от стыда, я сползласо стола и повернулась ко всем спиной. Мои плечи тут же накрыл пиджак Димы. Захотелось уйти… или еще лучше убежать, но легкий шепот шефа остановил.

— Останься.

— Издеваешься? — прошипела я.

— Нет. Тебе нужно прийти в себя.

— Не думаю, что Ольге стоит присутствовать, — подметил Сергей осторожно.

— Она теперь одна из нас, пусть привыкает, что в мире не все так радужно, как бы ей этого хотелось.

Запахнув пиджак, я бросила взгляд на Сергея, тот развел руки и кивнул.

— Хорошо, — прошел вперед и уселся в кресло. — В городе происходит что-то странное.

— Ты уже говорил про отрицательную энергию, — сказал Димитрий. — В этом мы не помощники.

Я присела на другое кресло, старательно избегая глаз Димитрия, впрочем, и Светлого тоже, потупив взор, уставившись на картину над диваном.

— Помню и мы контролируем равновесие, но не за всем можно уследить. Поэтому хотим подстраховаться. Быть более чем уверенными, что это всего лишь проделки очередного нижнего демона, а не нечто большее.

— О каких проделках ты говоришь?

— Пропадают люди. Чаще всего они становятся одержимыми.

Дима просто пожал плечами.

— Извечная проблема добра и зла. Ищите, исцеляйте, не понимаю какое-то это имеет отношение к нам.

— Мы сопротивляемся и делаем, что можем.

— Вообще-то это ваша работа.

— Да, но люди исчезают гораздо быстрее, чем я думал. В этот раз все гораздо серьезнее. Поэтому наш совет решил не рассеивать внимание, а сконцентрироваться на главном — найти того, кто это затеял и подавить бунт.

— Так вперед, мы здесь причем? — Дима, как и положено уже сидел во главе стола, сцепив руки в замок.

— У нас нет зацепки. Нужен тот, кто сможет проникнуть к темным и разведать…

— Нет, — оборвал колдун. — У тебя все?

Я посмотрела на Светлого. Его лицо напряглось, а губы превратились в тонкую линию.

— Димитрий, я обратился к тебе, потому что вы с братом единственные из темных, кто сохраняют нейтралитет и соблюдают правила.

— И поэтому ты решил, что нас можно легко перетянуть на свою сторону?! Ты забываешься Сергей. Мы друг другу враги, и очень рискованно заявляться сюда с подобными просьбами.

— Мы могли бы договориться, назови свою цену.

— Ты сможешь вернуть нас с братом…

— Нет, — не задумываясь ответил Сергей и бросил на меня быстрый взгляд.

— Тогда нам больше говорить не о чем. Уходи.

Светлый замолчал. Потом встал и решительно направился к выходу, но прежде, чем покинуть кабинет обернулся.

— Подумай Димитрий, люди пропадают…

— Нет, — гнул черноглазый.

— Хорошо, но есть еще кое-что, о чем я не успел сообщить.

Дима с раздражением закатил глаза и выдохнул.

— Что?

— Среди пропавших есть отец Ольги, — Сергей исчез.

* * *

— Как она? — Максим облокотился о камин и хмуро посмотрел на брата.

— Так же. Хочет меня убить и отправиться на поиски отца, — Дима сидел в кресле и мрачно смотрел на огонь. Черная рубашка расстегнута на груди. Волосы растрепаны.

Младший усмехнулся.

— Ты это заслужил. Инструктаж про чеснок и святую воду уже провел? Негоже отпускать девушку в бой без вооружения.

— Не смешно, — гневный взгляд Димы перекочевал на брата. — Что ты узнал?

— Он у них. Я нашел пустую машину на обочине в двух километрах от города. Внутри пахло серой и гнилью.

— Низший ранг.

— Да.

— На нем моя метка, с ним все в порядке, я это чувствую.

— Еще я нашел вот что.

Максим оттолкнулся, достал из кармана кожаной куртки измятый клочок бумаги и протянул Димитрию. Тот взял его и прочитал всего лишь одно слово «Портал». Оба братья поняли, что речь шла о ночном клубе в центре города, где обычно развлекались не только люди в поиске адреналина, так как интерьер был выполнен в стиле средневекового замка со свечами, и бешеной музыкой, но и темный сброд, легко вписывающийся в атмосферу заведения.

— Асмон, — одновременно произнесли братья.

— Что будем делать? — спросил Макс после недолгой паузы. — Против своих идти нельзя.

— Знаю, — протянул черноглазый выбросив клок в огонь. — Поэтому все останется как есть.

Максим неодобрительно покачал головой.

— Но Оля…

— Оля моя проблема, так что лучше не лезь.

— А то что?

Дима резко вскинул голову и посмотрел на брата почерневшими от гнева глазами. Максим выдержал тяжелый взгляд. Потом развернулся и широким шагом вышел прочь.

* * *

Пребывая в панике, я металась из стороны в сторону. После исчезновения Светлого, Дима, не дав опомнится, переместил меня в свой дом. Оправившись от шока, охваченная страхом и злобой я сразу накинулась на него с обвинениями и криками помочь, а если откажется, то сама отправлюсь на выручку. Но он проигнорировал последнее и попросил успокоиться.

— Ты серьезно? — воскликнула я.

— Да. Тебе надо успокоиться и… одеться, — сказал Димитрий, многозначительно оглядев меня с ног до головы.

Я была без пиджака в разорванной блузке.

Он отвернулся, подошел к шкафу, достал из него синею футболку с джинсами, кинул их на кровать, уверенно двинувшись ко мне.

— С размером думаю угадал. Раньше это принадлежало… ладно, неважно.

— Не подходи, — мотнула я головой, отступая назад. — Не смей ко мне прикасаться. Ты нарушил договор, значит я больше не твоя.

— Ошибаешься. Твой отец цел и невредим, договор в силе.

— Откуда ты знаешь? — я уперлась спиной в стену и заскользив по ней направилась в сторону. — Ты ведь даже не смог предвидеть его похищение.

Дима остановился, не отрывая от меня черных глаз. Потом чуть усмехнулся и снова двинулся вперед, срезая путь.

Мое сердце забилось быстрее, я резко кинулась в противоположное направление, но он успел схватить край одежды. Я дернулась. Послышался треск ткани, и блузка осталась в его руках.

— Оля, твой отец жив и с ним все нормально… Пока жив.

Теперь уже в одном бюстгальтере и юбке, я бросилась к выходу. Но от кого я вздумала бежать? Разве можно скрыться от чернокнижника, который за доли секунды просто оказался у двери и схватил в охапку.

Я начала вырываться, извиваться, лягаться, кричать чтобы отпустил. Но он лишь еще сильнее сжал оковы и потащил к кровати.

— Никогда, — продолжала я истерику. — Отпусти. Не будет этого.

— Да успокойся ты.

— Нет. Клянусь если ты это сделаешь я убью тебя.

— Что за идиотские мысли?

Дима кинул меня на кровать, перевернул, поднял руки к голове и навалился сверху всем телом.

— Отпусти!

— Да послушай ты наконец.

— Нет, нет, нет, нет…

— Да что такое, женщина, клянусь, если ты сейчас не прекратишь вырываться и орать, то превращу тебя в мерзкую черную лягушку и отдам на съедения птицам.

— Что? — мой голос охрип и обороты сопротивления убавились. Да и бестолково, колдун был сильнее в десять раз, а то и больше.

— Что слышала.

Я судорожно дышала, смотря ему прямо в глаза. Сил двигаться уже не было, но видя мою покорность он все равно не спешил отпускать.

— Дима… — прохрипела я, чувствуя, как на глазах выступили слезы. — Отпусти. Мне больно, — И вдруг меня, как будто прорвало. Слезы полились по щекам градом.

Не ожидая такой реакции, лицо колдуна побледнело и вот я уже свободна, а он стоит рядом, потрясенно смотрит на расплакавшуюся девушку. Казалось, он был в растерянности, не зная, что делать дальше. Я же разошлась навзрыд, повернувшись набок и подтянув к себе ноги. Ох, как я ненавидела его в этот момент и посылала куда подальше, лишь бы никогда больше не видеть. Я была ужасно напугана. Но еще больше, переживала за отца. Ведь он из-за меня теперь находится неизвестно где и похоже никто мне не поможет его найти.

— Оля? — донесся напряженный голос Димы.

— Уйди, — невнятно произнесла я, продолжая реветь.

— Хорошо… Поговорим позже, и знай, ты здесь не пленница. Можешь спокойно передвигаться по всему дому, — и он наконец — то ушел.

Через некоторое время мои всхлипы прекратились. Я медленно поднялась и села на край кровати. Бросила взгляд на кинутый ранее колдуном вещи. Взяла одежду, переоделась и не раздумывая подошла к окну. Дернула за ручку, но она не поддавалась. Я развернулась и только сейчас обратила внимание на изысканный интерьер в комнате, оформленный теплым древесным тоном и утонченную обстановку.

— Эстет чертов, — произнесла я в сердцах начав расхаживать по комнате из стороны в сторону приложив ко рту скрещенные в замок пальцы. Мой взгляд то и дело падал на дверь, но я никак не могла решиться подойти к ней. Боялась, что стоит ее открыть, как передом ной тут же возникнет разъяренный колдун и снова повалит на кровать. И все же я это сделала.

Конечно, надежды на то, что она не заперта, у меня почти не было, но аллилуйя, дверная ручка легко поддалась. А уже через пару минут я бесшумно спускалась по широкой лестнице.

Ступив на мягкий ковер, я на носочках, аккуратно полагаясь на очертания мебели, так как в огромном холле было темно (надо же как быстро наступила ночь) не спеша, аккуратно пошла в сторону выхода. По крайнее мере так думала, что это он. Но неожиданно услышала голоса и повернув голову увидела тонкую полоску приглушенного света под дверью, мимо которой проходила. Голоса принадлежали братьям. Я невольно застыла.

— Он у них. Я нашел пустую машину на обочине в двух километрах от города. Внутри пахло серой и гнилью.

— Низший ранг.

— Да.

— На нем моя метка, с ним все в порядке, я это чувствую.

— Еще я нашел вот что.

— Асмон.

— Что будем делать? Против своих идти нельзя.

— Знаю. Поэтому все останется как есть.

— Но Оля…

— Оля моя проблема, так что лучше не лезь.

— А то что?

Дальше я уже не слушала, так как прямиком бросилась к двери. Схватила ручку, но железная преграда не захотела открываться. Я еще раз надавила. Потом вверх. Бесполезно. Дыхание от страха сбилось, во рту пересохло. Сердце от страха забилось так громко, что казалось оно было уже не в груди, а в голове. В панике я побежала к окну, тщетно дергая щеколду в попытке открыть его, и вдруг меня кто-то сзади схватил, закрыв рукой рот.

— Не кричи, — прошептал незнакомец мне в ухо. — Это я.

Я узнала Максима по запаху одеколона, который запомнился, когда он остался со мной на ночь, потому тут же расслабилась и он убрал руку.

— Дурочка, здесь ты в большей безопасности, чем снаружи, — продолжил он шепотом, когда я развернулась. — Дом покрыт защитным полем. Прикоснувшись к нему тебя бы, ударило током.

— Максим, нужно найти отца, — горячо заговорила я, на что он приложил палец к губам, обнял за талию и увлек в темный угол под лестницей. — Что ты делаешь?

— Тихо, — шикнул младший, затем сделал рукой дугообразное движение и перед нами появилась прозрачная ледяная стена.

В это время дверь гостиной открылась и оттуда вышел Димитрий. Он остановился по середине прихожей и чуть наклонив голову посмотрел в сторону лестницы. Казалось, колдун раздумывал подняться или нет. Но неизвестная нам мысль все же понесла его к выходу. Он надавил на дверную ручку, и железная дверь легко открылась.

Глава 28

Когда он ушел, я выдохнула, хотя даже не заметила, как задержала дыхание в боязни выдать себя. Особенно после слов, что все останется как есть. Если Дима и решил ничего не делать, то я, напротив. Осталось только выбраться отсюда, и прямиком к деду Василию. Он то точно не откажет. И я была настолько уверена в этом, что невольно посмеялась над собой. А ведь раньше сверхъестественные способности, как и само существование темных, светлых считала бредом.

— Теперь можно поговорить, — Максим убрал скрывающую нас стену, посмотрел на меня, улыбнулся и вышел из укрытия, держа курс в гостиную. — Оля, если хочешь стоять там, пожалуйста, — не оборачиваясь сказал он. — Но общаться на повышенных тонах признаюсь не очень удобно.

Гостиная отличалась от комнаты, в которую меня перенес Дима. В ней во главе обстановки был огромный горящий камин. Языки пламени плясали, окрашивая помещение в оранжевый тон, отчего стало немного жутко, когда я переступила порог.

— Садись, — указал Максим на кресло, сам же отошел к источнику света.

Я прошла вперед, но вместо того, чтобы обойти и присесть, остановилась за спинкой кресла.

— Я думала ты хочешь мне помочь.

— Что и сделал. Уберег от перспективы хорошенько поджариться и еще раз почувствовать на себе плохое настроения брата. Твой побег ему бы не понравился.

— А мне не нравится ваше бездушие и не умение держать слово. Дима обещал, что с моими родными ничего не случится. Хотя, чего я ожидала, в книге, которую ты мне дал предельно ясно сказано — чернокнижники делают только то, что выгодно им лично.

— С твоим отцом все в порядке, — глаза Макса сурово сверкнули, видимо своей репликой я задела его за живое.

— Надолго ли?

Синеглазый едва заметно покачал головой.

— Не знаю.

И это была правда из-за которой руки сжались в кулаки. Я не понимала почему он так спокоен. Неужели они с братом настолько бесчувственны, и никогда не испытывали страх, что с кем-то из них может что-то случится. Димитрий, если вспомнить его холодность, жесткость, грубость, возможно, но про Максима я не могла такое утверждать. Просто, потому что еще с первой встречи он показал себя абсолютной противоположностью.

— И раз уж ты заговорила о выгоде, — продолжил младший чернокнижник, скрещивая на груди руки, — то почему бы не попытаться договориться с Димой на его языке.

— О чем ты? — нахмурилась я.

— Дай ему то, что он хочет, и Дима сделает все, чтобы ты была довольна. Честно сказать это проверенный метод среди женщин, не понимаю, почему ты до сих им не воспользовалась.

— Легче переспать с тобой, чем с ним, — выдохнула, цепляясь пальцами в спинку кресла.

— Что? — Максим был шокирован.

Я растерялась, так как поняла, что в запале сболтнула лишнее.

Повисла тишина.

Он не сводил с меня взгляд, который я никак не могла растолковать. В свете камина глаза Максима пылали огнем. Губы сжаты, руки скрещены на лице сдержанная маска. И на меня вдруг накатило какое-то странное чувство — будто Максима я знаю очень и очень давно. Захотелось подойти к нему, обнять, рассказать о всех переживаниях, он бы конечно же понял. Успокоил или блеснул чувством юмора, как обычно делает. Обнял бы в ответ, показал очередной магический трюк. В общем, без напряжения, как с Димой, без страха и обиды. Просто, как хорошие друзья, нет ближе, гораздо ближе, чем друзья.

— Извини, я не это имела ввиду, — стушевалась я, устало присаживаясь в кресло. — Я хотела сказать, что с тобой мне проще и чувствую себя посвободнее, нежели с ним.

— Жаль, а я чуть было не принял предложение.

Я вскинула голову и увидела, что он улыбался. С теплотой, по — доброму, отчего внутри екнуло.

— Но по отношению к тебе это стало б нечестно.

— Почему, — искренно удивилась я.

— Мы обсуждали почему, Оля. Потому что я безответственен. Мне ни до чего и ни до кого нет дела, кроме самого себя. Навряд ли я после этого тебе помог.

— Неправда, — с твердой уверенностью произнесла я, отчего его брови поползли вверх. — Ты не такой каким хочешь показаться, иначе бы не укрыл под лестницей.

— Это было спонтанное решение, — тут же ответил он.

— А — а, ну да. Как и вчерашняя ночь, необычный завтрак пару дней назад, и чудесное исцеление после первого поцелуя с Димой, все это действительно было ничем иным, как просто так, — я наклонилась и уронила голову на ладони.

— Что с тобой? — Максим моментально оказался рядом и опустился на колено.

— Не знаю, похоже твой брат снова подпитался. Дикая усталость и мрачные мысли.

Как и в прошлый раз младший дотронулся до моих рук выше локтей и по телу начало разливаться тепло.

— Ты главное дыши, Оля. Скоро пройдет, — взволнованно произнес он.

Я глубоко вдохнула, выдохнула и подняла голову. В его серых глазах читалась тревога. Но увидев в моих искорки веселья, нахмурился.

— Я же говорила, что ты не такой, — сказала, положив руку ему на грудь. — Думаешь я не чувствую, как ты все время помогаешь, подпитывая силой, когда Дима ее забирает. Как появляешься сразу после его ухода и даришь позитивные эмоции. Как по-особенному дотрагиваешься, будто боишься причинить боль…

— Прекрати, — прохрипел он поднимаясь.

Схватив его за руки, я встала вместе с ним.

— И сейчас, стоило показать хворь, как тут же кинулся ее исцелять. Нет, Максим, ты не бесчувственный эгоист. Ты намного лучше.

— Это было притворством?! — догадался он, округлив в удивлении глаза.

— Угу. Но только для того, чтобы проверить свои выводы. Остался всего один вопрос.

— Какой? — голос Максима прозвучал несколько напряженно. Он не отстранился, когда я чуть приблизилась. Наоборот, положил руки на талию, отчего мое тело затрепетало.

— Почему ты это делаешь?

Максим застыл. Его темные чуть удлиненные волосы лежали в беспорядке и мне захотелось дотронуться до них, но сдержалась.

Я ждала ответ, но он упрямо молчал. Казалось, эти секунды тишины никогда не закончатся, как вдруг он обнял меня и прижал к себе. Я неуклюже стукнулась подбородком о его плечо.

— Оля, Оля, Оля…

Я почувствовала, как колдун втянул в себя воздух, как его дыхание защекотало мне шею. Его теплые руки начали гладить мою спину. Я повернула голову, прижалась ухом к крепкой груди и услышала, как быстро и неистово бьется его сердце.

Я обвила руками его шею. Максим был гораздо выше меня, и, сцепив пальцы, почувствовала под ними его мягкие, шелковистые волосы.

— Что ты делаешь?! — он порывисто вздохнул.

Я посмотрела на него и увидела в глазах нежность и в тоже время сомнения. Будто всеми силами души он пытается сопротивляться охватившей его страсти.

— Максим, — неуверенно произнесла я и мои слова будто пробили его оборону окончательно.

Он поцеловал меня.

Его губы были горячими, беспокойными. Соприкоснувшись с моими, по телу пробежала дрожь. Свободная рука Максима запуталась в моих волосах. Я задохнулась, когда второй он прижимал к себе все сильнее и сильнее. Мои ноги подкосились, и колдун аккуратно положил меня на ковер напротив камина вжимая в ворс под тяжестью своего тела. Сквозь тонкую шелковую рубашку я чувствовала, как играю его мускулы. Не прекращая поцелуй, он расстегнул несколько верхних пуговиц. Потом закинул руку за голову, схватился за воротник и стянул рубашку. Когда снова наклонился ко мне, я заскользила руками по обнаженным бокам, по спине.

— Оля, — произнес он мое имя, словно с мольбой.

Мои прикосновения сводили его с ума. Я видела, чего ему стоило сдерживаться, чтобы просто не разорвать на мне одежду и не накинуться, будто изголодавшийся зверь. Через несколько секунд моя футболка полетела в сторону. Он нежно дотронулся до сосков прямо через бюстгальтер. Снова поцеловал и посмотрел на грудь. Щеки от смущения запылали. Захотелось прикрыться, но Максим поднял на меня потемневшие от желания глаза.

— Ты прекрасна, — сказал он и расстегнув бюстгальтер припал губами к правому соску.

Я вздрогнула, обхватывая коленями его бедра. Господи, как же это приятно, как восхитительно. Мои руки коснулись обнаженной кожи возле пояса его брюк, и он содрогнулся, словно в агонии. Поцеловал второй сосок. От испытываемого наслаждения я выгнулась ему навстречу. Максим продолжал целовать грудь, живот, снова грудь, плечи, шею, щеки, губы. Сильные, крепкие руки гладили мое тело, сжимали бедра. Сквозь ткань джинсов, я чувствовала его твердую возбужденную плоть.

— Я буду целовать тебя везде, где только захочешь, — прошептал он.

Его рука медленно спустилась вниз и легла между моих ног. Он начал гладить меня.

— Максим, — вырвалось из горла. — Максим.

— Знаю, — усмехнулся он. — Не так быстро.

Колдун расстегнул джинсы и запустил руку под трусики. Пальцем мягко раскрыл нежные складки и дотронулся до пульсирующей точки. Я тут же отозвалась на прикосновения. Не соображая, что делаю, прижалась к его руке испытывая колоссальное, неземное, острое удовольствие, которого становилось все мало.

Я потянулась к нему, и мы снова поцеловались. Неожиданно он отнял губы и замер. В теперь уже синих глазах я прочла нетерпение, но Максим почему — то оторвал от меня руки и уперся ими в ковер, нависая надо мной.

— Ты точно этого хочешь?

Я кивнула. Максим застонал от облегчения и снова прижал меня к себе. Поцеловал шею, нежно прикусил мочку уха. Его дыхание согревало мне кожу. Максим начал снимать с меня джинсы, захватывая трусики и через мгновение опустился, мягко раздвигая мои ноги. Сам уже был без одежды. Он проник в меня осторожным толчок. От внезапной острой боли я дернулась, прикусив губу, на глазах выступили слезы и Максим замер.

— Скоро пройдет, — прошептал он, нежно целуя лоб.

И еще раз вошел, но уже во всю длину. Подождав, когда мое тело немного привыкнет к нему, Максим начал медленно двигаться. Боль постепенно утихала. И я невольно стала отвечать его толчкам, позволяя проникнуть еще глубже.

В этот момент мир уменьшился до нашего дыхания, до звуков поцелуев. Огонь в камине освещал наши сплетенные тела, пушистый ковер стал нашей постелью.

Мне казалось, что я воспаряю все выше и выше. Волны наслаждения пронизывали тело, с губ срывались стоны до тех пор, пока я не содрогнулась в подступающем пике. «Я больше не могу! Я не вынесу!» И меня пронзил оргазм, сведя тело судорогой, заставив дыхание вырываться сильными порывистыми толчками. Максим сделал еще движение и уронил голову на грудь снова и снова шепча мое имя, словно все другие слова были вдруг позабыты.

Через несколько минут он поцеловал мои искусанные от наслаждения губы.

— Мы убежим, Оля. Убежим туда, где никто нас не знает, — горячо зашептал он.

Его слова не сразу до меня дошли. Разве можно после того, что произошло во что — то вникнуть.

— Я сотворю заклинание невидимости, сотру следы, Оля. Мы растворимся в мире, как капля в море, и Дима никогда не сможет нас найти.

— Что? — выдохнула я, не совсем понимая, о чем именно он говорит.

— Мы спрячемся от всех. Будем только ты и я. Поедем в любую страну, какую скажешь.

Он наклонился, но я остановила его, поддавшись назад.

— Ты серьезно?

— Да, — кивнул он.

— Максим… — я смотрела на него и искала любой намек на шутку, но его лицо оставалось серьезным. — Я… не могу.

Как вдруг на меня накатил дикий страх.

— Боже, что мы наделали!

И не просто страх, а ужас, который сковал мое горло, парализуя голосовые связки. Перед глазами замельками черные строчки договора. А в ушах зазвенел пропитанные гневом голос: «Я превращу твою жизнь в мучительный ад… Заберу все, что так тебе дорого и важно…».

— Не бойся, все решится, — Максим хотел поцеловать, но я оттолкнула его и в панике потянулась к вещам.

— Конечно решится, — произнесла с горечью. — Только не в мою пользу. В принципе, можно сразу повеситься. Сделаю Диме одолжение.

— Да нет, убивать своими руками гораздо приятнее, — усмехнулся Максим натягивая брюки.

— Тебе смешно?! — порывисто одеваясь, я рассердилась и метнула в него хмурый взгляд.

— Нет, — колдун спокойно поднял с пола рубашку, встряхнул ее. — Но я бы повторил, — и покосился на меня с веселыми искорками в глазах.

Я замерла, прижав к себе футболку.

— Ты что вообще не переживаешь?

— Нет, мне же не дано, забыла?! — Максим перекинул рубашку через плечо и скрестив на груди руки, самодовольно улыбнулся.

— Не начинай, — покачала я головой, но движение получилось неуверенным. — Мы уже выяснили, что ты умеешь чувствовать. Я, конечно, могу немного преувеличивать, все-таки ты говорил на фоне Димы всегда будешь выглядеть благороднее и мне нужно смириться с его темными тараканами…

— Я такое говорил?

— Да, ты еще просил не разделять вас, что-то про черное и белое о невозможности существования одного без другого, в общем, я отвлеклась, так вот если бы тебе действительно было все равно, ты бы не предложил убежать. Не обманывай себя, Максим… или меня.

Я замолчала. Быстро надела футболку и огляделась в поиске ботинок, которые с меня стремительно сняли и откинули, как и другие части одежды в сторону. Но от данного занятие неожиданно отвлекло жжение на запястье. Посмотрев на руку, я увидела, что татуировка светилась, стремительно превращаясь в раскаленный рисунок. И чем ярче горело клеймо, тем сильнее оно прожигала кожу, отчего боль становилась нетерпимой.

— Что происходит? — выдавила я, падая на колени, сдерживая слезы.

Твою же мать, эти огненные пернатые мне сейчас проделает дырку.

— Максим? — проскулила я, прикусывая губу, тут же чувствуя во рту металлический привкус. Еще чуть-чуть и закричу.

Было нереально больно.

— Сейчас пройдет, — явно обеспокоенный колдун, опустился рядом и положил ладонь на пылающий узор.

Он закрыл глаза и растягивая слова что-то произнес. Язык мне не был знаком, но он сработал. Тату перестало накаляться, отчего я испытала бесконечное облегчение и с глубочайшей благодарностью уткнулась в его обнаженное плечо. Вскоре ушло и жжение.

— Что это было? — спросила я, прижимаясь к теплому телу. — Проклятье?

Максим вздохнул и обняв за талию подтянул к себе. Я подняла голову и вдруг поняла, что сижу у него на коленях в интимной позе.

— Нет, это не проклятье, — произнес он и посмотрел на меня.

В черных расширенных зрачках я увидела свое бледное испуганное отражение. Собственно, второе больше потому, что в этот момент он был похож на брата. Те же твердые черты лица, жесткая решимость во взгляде и непоколебимая сила воли. С бешенной скоростью мое сердце бухнуло куда-то вниз, и я попыталась встать. Но Максим удержал. Его зрачки сузились и теперь на меня смотрели уже серые, наполненные нежность глаза.

— Все хорошо, — будто прочитав мои мысли успокоил он и погладил спину. — Все хорошо. И это не проклятье, а завершение сделки неприкосновенности. Больше о ночных похотливых гостях можешь не беспокоиться.

— Почему? Я ведь нарушила договор.

Его лицо было совсем близко. Я чувствовала его наполненное энергией тело, ощущала, как бьется его сердце. Мое собственное было готово выпрыгнуть из груди. Я обняла Максима за плечи.

— Это неважно, — как-то уклончиво ответил он. — Теперь ты в любом случае под защитой Орловых. Все-таки я один из них, — шутливо подмигнул он, — поэтому сделка частично считается состоявшейся.

— И что дальше?

Максим провел ладонью по моей щеке. Дальше рука скользнула в волосы и в следующую секунду колдун накрыл мои губы своими.

— Верь мне, Оля, — выдохнул он, и желание в его голосе обожгло жарким огнем. — И дай немного времени. С братом я решу все сам, не переживай. Честно сказать, когда ты рядом, я не могу трезво мыслить. Внутри слишком много эмоций и чувств, к которым я совершенно не был готов. Забыл каково это… быть счастливым, наверное.

Максим чуть прикрыл веки и глубоко вдохнул. Было видно по нему, как он собирается с мыслями.

— Хо — ро — шо, — осторожно произнесла я. — А папа? Что будет с ним? Ты можешь найти его? И Ника…ее он не тронет?

Я вцепилась в него, как утопающий за соломинку, ведь он был моей единственной надеждой, кто владеет такой же силой, возможностями, связями, как и старший. Кто сможет противостоять ему, защитить меня, успокоить. Как никто другой обнять, мягко произнести мое имя, поцеловать.

В глубине души я сомневалась, не было ли случившееся недавно просто выплеском адреналина. Поцелуи ведь не должны быть такими, они не должны поглощать все вокруг, пронзать тело молнией, забирать все силы и заставлять стремиться лишь к одному человеку… Я ошибалась. И то, что я отдалась Максиму, а не Диме подтверждает это.

Дима… Нет… К нему я такого не испытывала…Н-нет, наверное… Я отбросила не нужные мысли, хотя они настойчиво просились обратно.

— Пока не знает о нас — нет, на счет отца… я не имею права вмешиваться, иначе Дима все поймет, прости.

— Так ведь, и он не спешит что-то делать. Ты боишься его?

— Нет, разумеется, — фыркнул он — Дело в другом.

— В чем? — не унималась я, чувствуя нарастающее беспокойство.

Максим напрягся и оттолкнувшись, держа меня за талию, выпрямился.

— В том, что Дима не признает прощения. А убивать брата, знаешь, я как-то не готов. Даже ради тебя. Извини, мне надо уйти. Тяжело…

Максим резко отпустил меня.

— Почему тяжело? — мой вопрос поглотила пустота.

Максим исчез, оставив меня одну в полной растерянности.

Глава 29

Оказавшись снаружи дома, колдун согнулся пополам, уперев руки в колени, и стал хватать ртом воздух. Черт возьми, слишком много чувств, слишком много эмоций. Это невыносимо, когда не испытывал ничего подобного несколько десятков лет и больно, так как тебя начинают раздирать противоречия.

Почему именно она? Почему? Колдун не мог ответить на этот вопрос. Но факт оставался фактом. Его тянуло к Ольге. А он просто хотел поговорить, объяснить, спокойно, без ругани, истерик, что все образуется.

Дьявол, что он наделал?! Этим он все усложнил. Но устоять было еще сложнее. Он не понимал, как именно это произошло, но точно знал, что это было неизбежно.

Колдун хотел вернуться. Снова заключить ее в объятия, вдохнуть цветочный запах шампуня, услышать ее бешеные стуки сердца, насытиться энергией, схватить за бедра, поднять, прижать к стенке и трахать, трахать, трахать до потери пульса, пока оба не закричат от удовольствия.

Сероглазый упал и со всей силой ударил кулаком в твердую землю.

Это безумие… Чувства — это слабость. Контроль терять нельзя.

Разумеется, сказав про убийство, он хотел напугать Ольгу. Никто никого бы не вздернул. Они братья, прожившие вместе и повидавшие достаточно много неприятных, а порой абсурдных, порочных моментов. Он поймет. Уверен.

Максим посмотрел на ночное небо и сделал глубокий вдох. Нет, надо уйти еще дальше от Ольги, и успокоиться. Найти брата. Иначе он действительно вернется и воплотит фантазию, но только глубже, горячее, со всей страстью и желанием…

— Черт, — выдохнул он и растворился в воздухе.

Я неподвижно сидела и смотрела на огонь. Красно — синеватое пламя трещало в камине, извиваясь по сухим дровам, дрожало и наводило длинные тени на противоположные стены, которые давили на меня, создавая мрачную атмосферу. А если учитывать холод и отчаяние в душе, которые образовались после ухода Максима, то обстановка моему состоянию вполне соответствовала, натягивая нервы до максимального предела.

Когда он исчез, первое, что пришло в голову это выбраться из дома и поехать к Нике. Но вспомнив про защитное поле передумала. Переполненная переживаниями я присела в кресло, бросив взгляд на часы на каминной полке. И на протяжении часа занималась только тем, что считала минуты в ожидании колдуна. Но младший не появился.

Он не бросил меня, повторяла я по себя, не сводя глаз с оранжевых языков. Он вернется. Он не бросил. Вернется. Ты в этом точно уверена? Зашептал внутренний голос. Максим не говорил, что вернется. Он лишь сказал, что все уладит. Да, согласилась я и поглощенная своими мыслями вдобавок машинально кивнула. Но как?

Я встала и подошла к окну, за которым ничего не было видно, кроме ночной темноты.

Дима может быть справедлив, но он жесток, что в сочетании возможно еще хуже. Максим его предал, я ответила неблагодарностью. Прощать, как и понимать нас не за что, поэтому мне было не понятно, как Максим с ним хочет все решить. Если захочет. Снова усмехнулся внутренний коварный голос. Темным нельзя верить так было написано в книге?! Дед Василий говорил тоже самое.

Нет. Максим не такой. Я видела в его глазах чувства ко мне. Слышала слова. Он… был счастлив и искренно потрясен этому чувству… Как и я. Мне было очень хорошо с ним. И, вероятно, испытала некую долю счастья, просто шок и страх стеной перекрыли весь восторг.

Так почему Максим, а не Дима? Неожиданно возник в голове вопрос.

Я вспомнила поцелуи Димитрия. Его уверенность, силу, прикосновения. Черные пронизывающие насквозь глаза, из — за которых чувствуешь себя намного ниже ростом, чем есть. Твердые, не терпящие возражения решения. Острый взгляд хищника, в момент атаки…ууу…без обмана, к нему я тоже испытала страсть. Но она была другая, нежели с Максимом. Сравнение штука стопроцентная. Страсть была более…более…животная. Я хотела его и должна признать это. Но умелыми движениями соблазнителя он рождал во мне что — то низкое, порочное, голодное без глубоких чувств и эмоций. Просто потому что в тот момент я не чувствовала духовного желания быть с ним. Только тело, только секс, только оргазм. И это пугало.

Так почему же все — таки Максим?!

Опрометчивый поступок признак влюбленности, екнуло внутри.

Может быть… Ведь прикосновения Димы не были трепетными, как у младшего. Во взгляде чаще всего злость и жажда удовлетворения инстинкта, когда у второго игривая теплая ненавязчивость. Проявление заботы и нежность. А что еще нужно, чтобы покорить девушку?!

Как странно, родные братья, а живут в разных мирах. Димитрий пребывал в суровой атмосфере раздражения и агрессии, которому чуждо все человеческое. Максиму было хорошо в окружении беззаботных мыслей и постоянных развлечениях.

Но если судить объективно, то как бы я не страшилась старшего, он меня ни разу не взял силой. Выполнил условия и просто ждал, когда я сама дам ему зеленый свет. По сути Дима, будучи темным с нечистыми замашками, оказался намного лучше меня.

— Мда-а, — медленно произнесла я.

— Что да? — раздался за спиной женский голос.

Я вздрогнула и обернулась.

Это была Бетси, по — хозяйски расположившись в кресле, закинув одну лапу на другую. На мохнатой морде была ее излюбленная хитрая улыбка.

— Как ты сюда попала? На доме защита.

— От чужих. Я же слуга поэтому у меня есть особый пропуск.

— А-а, ну да, — согласилась я, оставаясь на месте.

Хорошо, что она пришла сейчас, а не, когда мы с Максимом…

— Понравился дом? Как по мне так слишком мрачно и скудно, — встала она и с деловитом видом оценщика, принялась расхаживать по гостиной, — я бы поменяла интерьер… и обои сменила на более веселые, побольше пуфиков, музычку…

— Бетси, ты узнала про отца? — не слушая перебила духа — оборотня.

— Да. Он в портале, — быстро отмахнулась она, заинтересовавшись барным столиком рядом с камином. — Глоток крепкого, думаю не помешает.

— Где?

— Клуб портал, не слышала? Сегодня там закрытая вечеринка. Ого, да тут одна бутылка почти штуку баксов стоит. Вот ее и попробую.

Бетси открутила зубами пробку и налила в прозрачную рюмку темную жидкость.

Я нахмурилась, роясь в памяти.

— Вроде слышала о таком, но не посещала. Папа там?

— Да, сказала же. Кстати, хозяин тоже там и он отправил меня за тобой, — ответила она и залпом выпила. — Мррр…класс. Хочешь?

— Нет.

— А я, пожалуй, еще налью, — Бетси вновь наполнила стеклянную тару и осушила одним глотком. — Все, нам пора.

— Дима вроде не хотел помогать, с чего вдруг передумал? И там же темные, зачем я нужна?

— Слушай, — Бетси раздраженно закатила глаза, — ты уж определись чего на самом деле хочешь — спасать или не спасать отца. Чтобы забрать его нужно подтверждение, что он твой родственничек, без тебя хозяин не сможет это доказать. Это на энергетическом уровне, родственные нити, связи, все дела.

— Ясно, — лихорадочно заработал мой мозг. — Конечно я пойду с тобой. Подожди несколько секунд.

Я быстро оглядела гостиную и увидев журнальный столик у противоположный стены, мигом оказалась рядом с ним. Схватила ручку, открыла какую — то книгу, лежащую на столе, и написала Максиму сообщение.

— Что ты делаешь? — спросила Бетси, опрокидывая третью рюмку.

— Да так, вспомнила кое — что, решила записать, чтобы не забыть. Все я готова, — развернулась, оставив книгу раскрытой.

— Хорошо, — дух вытерла морду тыльной стороной лапы. Подскочил ко мне и вцепился в ноги. — На счет три я перенесу тебя в клуб. Раз…два…три.

Глава 30

В «Портале» стояла плотная завеса из искусственного дыма. Над танцполом мелькали разноцветные вспышки прожекторов. Вокруг танцевали люди в такт улетной музыки, раскачиваясь в разные стороны. В облаках цветного дыма они казались бледными привидениями.

Вцепившись мертвой хваткой Бетси, тащила меня сквозь толпу. Мои глаза бегали, туда-сюда разглядывая всех вокруг. Тех, кто оказывался у нас на пути дух нагло отталкивал и быстро двигался вперед. Поэтому все недовольные и злые взгляды получала я. Но были те, кто, увидев меня облизывались, обнажая белые клыки. И первое, что я почувствовала в тот момент это отрицание. Но потом, когда посмотрела на картину происходящего объективным взглядом, то поняла, что имела виду Бетси говоря про закрытую вечеринку. Клуб был наполнен демонами, вампирами и будто зомбированными людьми.

Я видела, как они медленно бродили между нечестью. Движения были неестественные, плавные. Какая-то женщина в черном одеянии остановила одну девушку. Я обернулась, чтобы узреть продолжение, и охваченная зрелищем не заметила, как отпустила Бетси.

Женщина властно схватила ее за волосы и откинула голову назад. Та подчинилась без малейшего возражения. В руках вампирши появился тонкий ножик. Она провела острым лезвием по шеи чуть ниже челюсти. Девушка вздрогнула, но оставалась на месте. Вампир надавила на горло жертвы и из раны тонкой струйкой полилась кровь, которую тут же принялись слизывать, присасываясь к горлу.

У меня в животе все сжалось от отвращения. Несчастная девушка посерела от страха и слабости и отчетливо задрожала, в то время пока вампир с наслаждением пила ее кровь. Я тяжело сглотнула и еще больше ужаснулась, когда перевела взгляд и наткнулась на отдельную зону в клубе с распахнутыми дверями. Что-то вроде Вип-комнаты с мягкими диванами и низким столиком посередине. Вход был перекрыт шторкой из многочисленных висячих проводков, на которых дорожкой горели светодиодные лампочки. Но они практически ничего не скрывали. Или может, потому что я стояла очень близко и все прекрасно видела.

Внутри находилось двое. Девушка и нечто напоминающее человека, так как за его спиной были огромные черные перепончатые крылья. Тело покрыто темными волосами. Это нечто пыталось распластать девушку на диване, чтобы прекратить ее попытки к сопротивлению. Когда ему это удалось, она замерла, закрыв глаза.

Я захотела крикнуть и остановить растерзание человека. Но не смогла выдавить ни звука. Горло, как будто сдавили невидимые руки. Неожиданно что-то показалось мне странным в движениях, борющихся, и открыла рот от изумления.

К моему удивлению, девушка не пыталась снова вырваться, она лишь слегка улыбнулась.

Этого не может быть, провертелось у меня в голове.

Демон взял в руки лицо своей жертвы. Его пальцы пробежались по ее щекам, глазам, губам. Потом руки опустились на шею и грудь. Он стал судорожно снимать с нее футболку и юбку, оголив бедра. Глаза нечто расширились, и я увидела в них голод. Он склонил голову и ртом жадно обхватил сосок, надавливая нижней частью с силой, разводя тем самым ноги девушки в стороны.

Крылатый продолжал целовать то один сосок, то второй, активно орудуя рукой прикасаясь к интимным женским местам.

— Боже, — прошептала я и девушка повернула ко мне голову.

На ее губах играла довольная легкая улыбка. Она то и дело похихикивала будто от щекотки. Потом постепенно стала изгибать шею и запрокидывать голову назад. Ее руки подергивались, она будто иногда порывалась обнять находившегося над ней монстра, захватившего ее в свою власть, но словно ей было лень.

— Какого дьявола ты тут делаешь? — раздался вдруг у меня за спиной сердитый голос.

Не успев обернуться, меня схватили за плечи и рывком развернули.

Это был Максим. Злой, запыхавшийся и красивый.

— Я…

Оглянувшись и снова посмотрев в вип-комнату, увидела, что там уже никого не было. Будто то, что буквально несколько секунд назад повергло в шок испарилось.

— Я… — посмотрела на Максима. — Бетси сказала, что я нужна Диме.

— Что она сказала? — недоверчиво, нахмурившись спросил колдун.

— Так-так-так. Компания почти в сборе.

Музыка стихла и рядом с нами появился стройный, одетый в черный костюм человек с белыми, почти бесцветными длинными волосами. На тонких губах ухмылка, а в глазах живое пламя. Высокий, как и Максим, он стоял и скользил по мне хищным взглядом.

— Познакомься, Оля, — холодно произнес колдун, притянув к себе, чуть спрятав за собой. — Это Асмон. Тот самый, кто наведывался к тебе в сон.

Демон похоти исполнил шутливый поклон.

— Добро пожаловать в мой клуб.

В его фальшивой вежливости прозвучал легкий непонятный акцент. Может быть, демон представил себя французом?!

— Асмон, отпусти отца Ольги, и мы спокойно разойдемся.

— Сомневаюсь. Ты, наверное, не заметил, что спокойствие это не мое, — и многозначительно обвел глазами всех присутствующих.

Я проследила за его взглядом. Нас плотным кольцом окружали все твари, которые находились в клубе. Мне стало страшно. Я еще ближе подошла к Максима и взяла его за руку, почувствовав, как она напряглась.

— Асмон, повторять не буду. Ты знаешь, на что я способен.

— Знаю, но только с Димитрием верно?! — злорадно хохотнул он. — Кстати, а где он? Или ты действительно явился один?

— Нет, — раздался в толпы уверенный и знакомый баритон.

Наше трио одновременно посмотрела в сторону голоса и Димитрий тут же возник в кольце. Вначале я его не узнала. Так как привычный для меня офисный костюм заменила черная кожаная куртка, на голове капюшон и джинсы. Но когда он мельком глянул на меня, подарив каменное лицо и красные сверкающие молнии в глазах сомнения отпали.

Дима подошел ближе и так же, как младший заслонил плечом из-за чего я оказалась посередине между двух неприступных скал.

Краем глаза в неподвижной толпе я заметила, как что-то черное и красное быстро мелькнуло среди бледной публики. Я повернула голову, всмотрелась… Наверное, показалось, решила я.

С появлением Димы решимость Асмона поубавилась. Буквально на пару секунд он замешкался, ухмылка исчезла, но потом демон снова расплылся в хитрой улыбке.

— Перевес в любом случае на моей стороне.

— Ольга все равно тебе не достанется, так что успокойся и верни отца, — тихо произнес Дима.

— Да-а-же не знаю, — сделал он вид, что раздумывает над словами. — Нет, попытаться стоит. Девушку не трогать, — и махнув рукой дал сигнал толпенападать.

В этот момент все внутри меня рухнуло вниз, и я мысленно попрощалась с жизнью.

— Стойте!

Мини армия вампиров замерла в недоумении и рядом с Асмоном появилась Марина. В излюбленном красном одеянии — облегающие брюки и топ. Распущенные прямые черные волосы, яркий макияж. Смотрелась она эффектно и красиво.

Значит не показалось. Это ее заметила.

— Асмон, дорогой, — подошла она к нему обняв за плечи и поцеловав в губы. Тот в ответ прижал к себе. — Не хочу тебя расстраиваться, но Ольгу ты уже не получишь.

— Эт почему? — подозрительно сузил он глаза продолжая обнимать ведьму.

— Разве ты не заметил татуировку? Она горит, а значит договор вступил в силу.

В знак подтверждения ее слов клеймо орлов полыхнуло и снова погасло.

— Хм… и правда, — в глазах Асмона появилось разочарование. — Быстро ты оформил Димитрий, — демон почесал затылок, — а мне показалось, что девушка не особо рвалась к тебе в постель.

Я окаменела. Тоже самое произошло и с братьями. Они одновременно напряглись и стоило ожидать, что кто — то из них что — то сделает, но оба продолжали стоять на месте.

— Так это не… — Марина ядовито улыбнулась и посмотрела мне в глаза. — Хотя может проявишь деликатность Асмон и пройдем к тебе в кабинет?

— Зачем?

— Понимаешь, — положила она голову на его плечо, — тут семейный случай по поводу Ольги. Все получилось не так как планировалось. Младшенький снова нашкодил.

Асмон нахмурился, глянув вначале на Димитрия, потом на Максима. Что он увидел в их лицах я не знаю, но блондину это понравилось.

— Интересно-интересно. Чем докажешь?

Марина щелкнула пальцами и в кругу появилась Бетси.

— Ты обещала, что поможешь убежать, — завопила мохнатая, скукоживаясь на полу, в страхе посматривая, то на братьев, то на Асмона. — Я привела ее к тебе, как ты и хотел, — кинула она демону. — Отпустите меня.

— Да, но как видишь Ольга явилась не одна. Ты меня подставила.

— Нет-нет, я все слышала. Хозяин сказал, что не появиться в клубе. А Максим… я не виновата.

Дальше все произошло очень быстро. В руках Димы блеснул нож. Он полоснул им по своей руке и резко присел, прикладывая кровавую ладонь к полу. Колдун произнес несколько слов и рядом с ним из-под плитки начал просачиваться дым, который вскоре материализовался в черную гончую. Она угрожающе рычала. Дымящееся тело было покрыто шипами, в глазах огонь.

Все замерли, не ожидая появления адской собачки. Я же от шока и страха еле стояла на ногах. Мне хотелось, чтобы ничего этого не было и все это оказалось обычным кошмаром.

Димитрий медленно поднялся.

— Убить, — приказал он своему новому помощнику, на что тот не мешкая кинулся на Бетси.

Она крикнуть не успела, как была разорвана на куски, которые вспыхивали на лету.

Дело сделано и Бетси больше не существовало.

— Ко мне!

Песик рыкнул, продемонстрировав впечатляющую челюсть, ретировался к Диме и преданно сел возле его ног, мордой к Асмону.

— Решил поменять питомца? — тихо спросил Максим.

— Собаки вернее, — равнодушно ответил Дима, — даже людей.

Я нервно сглотнула представив, как эта «милая» собачка потом разделается и со мной. И это определенно станет заслуженно.

Марина и Асмон переглянулись. Она что — то шепнула демону в ухо и тот кивнул.

— Хорошо, Димитрий… Максим, отложим конфликт, — еле скрывая злость выдавил блондин. — Тем более за вас мне предложили весьма соблазнительную альтернативу, — хлопнул он Марину по заднице, усмехнулся и вернул серьезное выражение. — Отец Ольги в кабинете.

Глава 31

Как и сказал демон папа действительно был внутри. Когда мы вошли я увидела его сидящим на полу, облокотившись о стену. Бледный, взъерошенный, в разорванной местами куртке. Он неподвижно смотрел в одну точку впереди. Но главное он был жив.

— Папа, — выдохнула я, кинувшись к нему. — Папа это я — Оля. Папа?

Я держала его за плечи и смотрела в ничего не видящие тусклые серые глаза. Он на меня не реагировал, как будто мысленно сейчас находился очень и очень далеко.

— Что ты с ним сделал? — обернулась я к Асмону.

Демон развалился в кресле напротив нас. Криво улыбаясь, он потянул к себе черноволосую ведьму и усадил к себе на колени. Марина, нисколько не сопротивляясь обняла его за плечи и поцеловала. Потом что-то промурлыкала, и он хохотнул. Дима со своим новым четвероногим другом стоял у двери, преграждая выход. Рукой он теребил пса за ухо скосив взгляд на парочку в кресле. Казалось всем не было никакого дела до меня, до отца. Да, вообще, нас как будто тут не существовало. Как же я их всех ненавидела в тот момент. Только Максим присел рядом и взял отца за руку.

— Оля, с ним все хорошо, просто он…

— В шоке, — закончил блондин. — В такой маленьком небольшом шоке… от нас.

— Папа… Папа? — я помахала перед его лицом ладонью. — Не получается, Максим.

— Вижу. Надо его поставить на ноги и валить отсюда.

Я кивнула и нагнулась, чтобы подхватить отца под руку как вмешался Дима.

— Отойди, — грубо оттолкнул он меня и вместе с Максимом подняли его, чуть оторвав от пола и приземлив обратно.

Папа в буквальном смысле повис на братьев уронив голову на грудь.

Мне очень хотелось ему чем — нибудь помочь. Сердце разрывалось от бессилия.

— Переместить не получится. Он слишком слаб, — сказал Максим.

— Знаю, пойдем через главный выход, — ответил Дима.

— А те нас не тронут? — спросила я.

— Рискнем, — холодно произнес Димитрий. — Асмон прикажи своим не дергаться.

— Эт нет, там вы уже сами, — удерживая Марину, блондин поднялся. — Я не обязан каждый раз вам уступать, так что без обид.

— Асмон, милый, — вмешалась Марина. — Пропусти их. Тебе же это ничего не стоит.

— Думаешь я не понимаю, что все твои соблазнительные ухищрения только ради него, — указал он головой на Димитрия.

Асмон отпустил Марину и немного прошел вперед, остановившись в центре комнаты ступив на красный круглый ковер.

— Не трать силы Марина, — злобно произнес он. — Неужели вы всерьез подумали, что я так легко сдамся? Нет. Как только вы там появитесь, они вас убьют. Кроме, Ольги, разумеется, так что желаю легкой смерти.

Братья напряглись. Я тоже. Но только не ведьма. Напротив, она даже улыбнулась.

— Ну что ж, дорогой, тогда ты мне не оставляешь выбора. Я тебя предупреждала, чтобы ты не трогал мое.

Ведьма вскинула руки, громко и быстро произнесла какие-то слова и хлопнула в ладоши, после чего вокруг блондина неожиданно загорелся огонь, а в ее руках появилась раскрытая книга.

— Что ты делаешь? — воскликнул демон.

— А ты не видишь? Хочу отправить тебя домой, — твердо отчеканила черноволосая. — Придешь в себя вернешься…лет через двести.

— Я вырву тебе глаза, — зашипел Асмон меняя свой облик, превращаясь в страшное существо метра три ростом с красной кожей и тремя угольно-черными глазами, с когтистыми руками. — И сдеру твою кожу. Ты нарисовала круг под ковром?

— Угу, — спокойно ответила Марина. — Клуб я заберу себе. Понравился он мне.

— Сука, — от ярости взревел демон.

— Ладно, прощай.

Марина снова произнесла заклинание и захлопнула книгу.

Огонь тут же погас, и демон исчез с пронзительным визгом, оставив после себя зловонный красный дым.

Ведьма посмотрела на нас.

— Полагаю ты ждешь благодарности? — голос Димы звучал холодно.

— Вообще — то я только, что спасла вашу шкуру.

— Не преувеличивай, ты прекрасно знаешь, что мы бы справились. Все, что ты делаешь это только ради себя.

— Да, ты прав. — кивнула она. — Дверь там, — и показала на скрытый в темноте за нами выход обратно усаживаясь в кресло. — Увидимся Димитрий, — кинула она, когда мы направились к двери.

Колдун ничего ей не ответил, но я прямо-таки ощущала спиной ее прожигающий ненавистный взгляд. Не знаю, был бы другой момент и ситуация, я бы, наверное, по-женски ее поняла.

— Что будем делать? — спросил Максим, когда мы подошли к машине.

Они посадили папу на заднее сидение. Я хотела устроиться рядом, но старший захлопнул передо мной дверь.

— Ты останешься.

— Нет, — воскликнула я.

— Да, — и посмотрел на брата. — Отвезешь его к светлому. Он вылечит.

Максим был недоволен.

— Ему станет лучше если Ольга будет присутствовать.

Все произошло быстро.

Дима размахнулся и изо всех сил врезал брату кулаком в челюсть. Младший отлетел и упал на спину.

— Максим, — крикнула я.

— Стоять!

Пригвоздил меня Дима к месту применив ментальную силу связывая ноги из — за чего я не смогла даже двинуться.

— Дима не надо.

Колдун проигнорировал мою мольбу.

— Отвезешь к Светлому, — повторил он, видя, как младший медленно поднимается, прижимая руку к щеке. Из разбитой губы сочилась кровь, в глазах — изумление и злость. — Ольга останется со мной.

И не дав ему ответить, схватил меня за руку. Доля секунды и мы с ним исчезли.

Я думала Дима снова перенесет в свой дом, но он телепортировал в другой и похоже в другую страну. Заметила непривычный утренний пейзаж за окном — синее море и белый пляж, когда бросилась от него в сторону, стоило ему ослабить хватку.

Потрясенная я забилась в угол и в ожидании застыла. Но колдун лишь устало взглянул на меня, присел на широкую кровать в центре комнаты и закинув руки за голову упал на спину, закрыв глаза.

Его новый четвероногий друг лег у подножия, устремив на меня взор.

И все?

Я не двигалась. Не понимала столь странную реакцию.

Через некоторое время Дима ровно задышал. Он заснул, и я еще больше удивилась. Все было как — то слишком спокойно.

— Прекрати на меня глазеть и ложись рядом, — неожиданно заговорил Димитрий. — Я потратил много сил вызывая Грома. Мне нужно отдохнуть, а ты нервируешь своим страхом.

Гром?!

Я посмотрела на собаку.

— Ты же можешь подпитаться мной, — произнесла я вконец растерявшись.

А где ненависть, бешенство, разборки?

— Ты почти пуста и еле держишься на ногах. Толку, как от козла молока.

Он был прав. Я действительно страшно устала и только пережитый шок помогал еще не отключиться и рухнуть на пол.

Я осмотрелась. Кроме кровати больше ничего не было. В смысле, где могла хотя бы часик подремать.

— Оля, не серди меня. Ложись, я сказал.

— Я боюсь Грома.

— Он не тронет…пока я не прикажу.

Не отрывая глаз от пса, я подошла к кровати и устроилась почти на самом краю, старательно не касаясь растянувшегося на ней мужчины, заняв собой почти все свободное место. За спиной услышала, как он раздраженно фыркнул и приготовилась, что он схватит и притянет к себе. Но колдун этого не сделал. Наверное, у него действительно не осталось сил…, впрочем, как и у меня. Господи, как же я устала. Последнее, что подумала прежде, чем провалиться в темноту стоило коснуться головой подушки.

Максим давил на педаль разгоняя автомобиль еще быстрее. Челюсть ныла тупой болью, кровь из губы перестала идти, а сознание фиксировала все вокруг отстраненно, так как внутри кипело от мрачных потоков мыслей.

Максим злился. На себя, на брата, на всех и очень сильно переживал за Ольгу. Он не знал куда ее перенес Дима, хотя догадывался. Но это он проверит чуть позже. Вначале нужно доставить Владимира Олеговича к Светлому.

Колдун быстро оглянулся, отметил, что мужчина на заднем сидение в бес сознании и снова на дорогу.

Чертов Асмон со своим маниакальным животным инстинктом. Надо было отправить тебя в ад еще после первого визита к Ольге. Не слушать Димитрия, самому наведаться в логово рогатого и сделать тоже самое, что и Марина. Тогда бы ничего не произошло.

Налетев на яму, машина вздрогнула. Максим скривился от боли и еще больше нахмурился.

Дима приложил ему знатно. Не пожалел для братца силы. Жаль не успел вернуть долг. Руки у Максима чесались уже давно. Все как — то случай не подворачивался, но старший определенно зашел далеко. Честно сказать, Максим не ожидал, что Дима так западет на Ольгу иначе зачем он старается для нее. Но и ему она нравилась. Даже очень…

— Что же мы творим, брат, — произнес Максим, понимая, что не хочет отпускать девушку, что его тянет к ней, как магнитом и что если он не будет сопротивляться этой тяге, то все закончится плохо. Но где-то глубоко глубоко он уже знал, что все закончится как раз-таки именно так.

Максим притормозил у белого трехэтажного здания с табличкой благотворительный фон «Оберег». Он предупредил Светлого о своем приезде потому тот с такими же, как и он товарищами ждал его на крыльце.

— Как он? — спросил он, открывая заднюю дверь и хватая Владимира Олеговича за куртку.

— В отключке.

— Ясно. Ребята, давайте аккуратно и на третий этаж, — сказал Сергей, передавая пострадавшего своим помощникам и не спрашивая разрешения открыл дверцу, сел на переднее сидение.

— Серый, я, вообще — то, спешу, — возмутился Максим недоумевая какого хрена этот тип залез в машину.

— Может расскажешь, что случилось.

— Пошел заниматься своим делом, — брови колдуна взлетели вверх от такой спокойной наглости. — Тебя это не касается.

— Уже коснулось.

Глава 32

Мне ничего не снилось, но будто от кошмара я проснулась резко. Открыла глаза и рывком села. Несколько раз моргнула, чтобы окончательно прийти в себя. Мысли вращались в непривычном заторможенном темпе. Они были отрывисты, эпизодичны, и почти не связаны друг с другом. Встряхнув головой, я попыталась собрать все воедино, как вдруг картина воспоминаний поплыла у меня перед глазами.

— Максим… Папа… — вздрогнула я и увидела Диму.

Он стоял у окна, небрежно облокотившись о подоконник. Гром все так же лежал у подножия и, казалось, спал. Все было спокойно и главное тихо. Даже слишком.

Я смотрела ему в спину не зная, как вести себя и что говорить. Это было тяжело, и я трусила. Максим свое получил, настала моя очередь. Единственное, что немного успокаивало так это то, что, с отцом все будет хорошо и то, как говорил младший братья не будут убивать друг друга из-за женщины, все-таки не Елена Прекрасная. Но я и не хотела ею стать. И то, что случилось, уже не исправишь.

Дима развернулся и прямо на меня посмотрел. Как обычно бесстрастное выражение и пронизывающий насквозь давящий взгляд.

— Выспалась? — сухо спросил он.

— Да, — несмотря на дрожь в теле мой голос прозвучал ровно.

— Хорошо, — кивнул он и оттолкнувшись от широкого подоконника двинулся ко мне, расстегивая на ходу рубашку.

Я подтянула к себе ноги и машинально поддалась назад, вжавшись в деревянную спинку. Колдун видел мой испуг, но продолжал наступать. Он скинул рубашку на пол, обнажив накаченное тело, расстегнул ремень и сел на кровать, повернув ко мне голову.

Секунды он просто рассматривал мое лицо, потом опустил взгляд ниже, на обтянутую футболкой грудь, на ноги и снова лицо.

— Я могу заставить, — произнес Дима.

— Что заставить? — переспросила я, хотя на самом деле прекрасно понимала, о чем он.

Мысли разлетелись, адреналин забил в висках. На мгновения я даже забыла, как дышать.

— Раздеться. Но под соответствующие стоны предпочитаю помогать, — сказал он, все-так же оставаясь серьезным, испытывающее вглядываясь в лицо. Как будто проверял или чего-то ждал.

— Дима… — я судорожно вдохнула.

Колдун развернулся, поддался вперед и протянул ко мне руку. Я хотела увернуться и перебраться на другую часть кровати, но воля неожиданно покинула меня, поэтому он легко дотронулся до щеки. Провел по ней пальцами, зацепил выбившийся из хвоста локон и накрутил его на палец. Все это время он не сводил с меня черных глаз. Я же поняла, что он снова воспользовался магией. В общем — то, на это он теперь имел полное право. А мне остается только смириться. Ради семьи. Хватит уже, насмотрелась, убедилась, что в их мире я всего лишь слабый человечик. А ведь хотела обхитрить, поиграть, найти слабые стороны и выбить свободу, и сама же угодила в капкан. Возомнила о себе не зная, что, а теперь пожинаю плоды. Затея изначально была глупой. Ею я только навредила отцу. А Дима такой же демон, как и Асмон. Захотел — победил. И даже братская любовь для него ничего не значит.

Максим… От воспоминаний нашей ночи в глазах защипало. Больше всего на свете я хотела сейчас быть с ним. Но видимо даже он не в силах противостоять мощи старшему…или просто не захотел этого сделать. Все — таки слышала о равности силы, значит скорее всего последнее. И осознавать это было больно.

— О чем ты думаешь? — спросил Дима, чуть сузив глаза.

Я хотела соврать, но передумала.

— О том, что хэппи эндов не существует.

— И какой он для тебя?

— Ты знаешь.

— Нет, — он провел пальцем по щеке и спустился к шее, проведя им по ключице, и я почувствовала, как теплеет кожа от его прикосновений.

— Говорить правду себе дороже, поэтому промолчу.

Его рука снова вернулась к щеке, заправила волосы за ухо и ухватилась за хвост. Он подвинулся ближе, наклонился, намотал его на кулак и несильно потянул назад.

— Не бойся меня Оля, — наши губы были опасно близки друг другу. Я чувствовала на себе его дыхание. — Я знаю, что ты думаешь о нем.

— Д-да, — Дима оставался спокойным и это пугало.

— Понимаю, — ответил он просто. — И прощаю тебя за это.

Я нервно сглотнула. Это ненормально. Так не должно быть.

— Почему?

— Потому что я уже говорил. Ты принадлежишь мне. — Он еще сильнее потянул назад и провел губами по моим. — И не виню за то, что произошло. Перенервничала из — за отца и выплеснула стресс на брата.

— Хочешь сказать будь на его месте ты, я бы переспала с тобой?

— Да.

— Это не так.

Дима запечатлел на губах поцелуй.

— Почему? — спросил он.

— Мне кажется это произошло потому что я люб…

Дима не дал договорить. Он припал к губам и снова поцеловал глубоко, жадно. Его рот был горячим, страстным. Зубами он царапал, кусал мои губы, его язык сплетался с моим. Когда тебя удерживают силой не отвечать было просто невозможно.

Он положил свободную руку на грудь и сжал ее. Я попыталась отстраниться, но услышала хриплый смех. Колдун отпустил мои губы, подцепил край футболки и дернул ее вверх. Не дав мне опомниться, обнял за талию, легко, будто пушинку подтащил к себе и ловким не терпящим возражения усадил на колени, четко упираясь своим немалым достоинством в желанное ему место. Он снова поцеловал, одной рукой сжимая затылок, второй одновременно расстегивая лифчик. Я уперлась ладонями в твердые плечи, но Дима был сильнее. Миг и мои соски уже ласкали умелые пальцы, играя с ними, щипая, оттягивая. Из моего горла невольно вырвался стон. И Диме он понравился. Он не стал мешкать, и мы упали на кровать.

— Не надо, — прошептала я, когда он схватил меня за запястье и закинул руки за голову.

Не прекращая поцелуи, колдун расстегнул молнию на джинсах и стащил их, откинув в сторону. Потом резко отпустил, оставив ошеломленную лежать в одних трусиках. Поднялся и не сводя с меня голодный, пропитанный желанием взгляд, разделся сам. Я хотела прикрыть руками грудь и сползти с кровати, но не смогла. Дима отрицательно мотнул головой, удерживая магией. Это подло.

— Неужели ты настолько не уверен в себе, раз используешь свои колдовские штучки? — я неожиданно рассердилась.

— Избавляю себя и тебя от ненужной суеты.

Я хмыкнула.

— Слабак, — вырвалось у меня, и с ужасом уставилась в его покрасневшие от ярости глаза.

— Ты действительно настолько идиотка, что осмеливаешься сердить меня или притворяешься?

— Да мне как бы терять нечего можно и идиотизмом пострадать. Ты все равно свое возьмешь.

— Разумеется. Даже не сомневайся, — заявил он таким тоном, мол разве ты этого еще не поняла.

— Ладно, — я закрыла глаза. — Тогда приступай. И чем быстрее, тем лучше.

— Ну, нет, — донесся до меня злой голос. — Ты сама этого захочешь и будешь умолять, чтобы не останавливался. И не раз.

— Угу.

Я почувствовала, как прогнулась кровать, и Дима оказался сверху. Раздвинул ноги и устроился между ними упираясь в меня членом.

— Посмотри на меня, — приказал он.

Я сделала, как он сказал. Его глаза горели, как пламя свечи, желтовато — красным светом.

— Сейчас я не держу тебя.

Я попробовала пошевелиться. Он говорил правду. Контроль над телом вернулся, но что толку в любой момент он заберет его.

— Трахни уже поскорее и отпусти.

— Что? — он искренно удивился. — Ты думаешь мне этого будет достаточно?

Я растерялась и щупальца страха, снова сжала горло.

— Ты хоть представляешь, как отвратительно я себя чувствую?

— Я тоже, — и одним толчком вошел в меня, отчего я вскрикнула, сжалась, пытаясь оттолкнуть неприступную нависшую надо мной скалу.

Дима замер, вышел, и снова вошел. Я закрыла глаза, чтобы попытаться отстраниться от происходящего, но он приказал открыть и поцеловал. Я укусила его. Хватит и того, что сейчас мной пользовались как бездушной куклой. С диким рыком колдун еще глубже засунул язык, обхватил руками мои ягодицы и продолжая двигаться, заставил окольцевать ногами его талию. Ни нежности, ни ласки, ни красивых слов, как с Максимом. Только бешеное соитие.

Его движения становились быстрее, последний толчок и он упал на меня в блаженном стоне содрогаясь всем телом. Вот и все. Если у меня и была какая — то призрачная надежда, что Максим каким-то чудом сможет огородить от Димы, то теперь она полностью растворилась, оставив после себя горький привкус шлюхости.

Колдун приподнялся, и потянулся к губам. Но я отвернулась.

— Оставь меня, — мой голос прозвучал глухо.

Но он схватил за подбородок и повернул голову обратно.

— Не смей мне указывать, Оля.

— Ты получил, что хотел, теперь убирайся, — прошипела я.

— Не сейчас, — прошипело в ответ, и я почувствовала, как внутри он снова начал твердеть.

— Опять? — воскликнула я, не веря, что придется еще раз проходить через это.

Дима усмехнулся.

— Я еще не закончил.

Нервы сдали. Ну уж нет. Я начала дергаться, извиваться, бить его, но он и бровью не повел. Напротив, схватил руки, закинул за голову и поцеловал. Потом вышел из меня и опустился к груди.

— Извини, не сдержался и ты не успела получить удовольствие.

— Пошел к черту, — крикнула я, выгибаясь телом, стараясь увернуться от его прикосновений.

Он обхватил губами сосок, прикусил его, обвел ореол языком и переключился на второй. Рукой заскользил по бедру и направил ее в расщелину между ног. Нашел клитор, нежно коснулся его, затронув все нервные окончания. Я задохнулась от ощущений. Соски затвердели, а внутри появилось нарастающее щекочущее тепло.

Дима ласкал меня рукой, дразня до тех пор, пока это не стало невыносимым. Не ожидая от себя, я притянула его раскрытые губы к мучительно покалывающим от вожделения холмикам грудей, молча требуя продолжения. Он подчинился и втянул столько, сколько смог, в глубь своего влажного бархатистого теплого рта. Волна возбуждения охватила с головы до ног, и я не смогла удержать стон, слетевший с губ. Не сдержала и судорог, начавшихся внутри, там, где Димитрий снова вошел в меня полностью. Он двигался во мне все быстрее. От полноты чувств я извивалась всем телом, горячо шептала — быстрее, еще быстрее. Мне казалось, что я вот-вот потеряю сознание от блаженства и в этот самый миг время остановилось, взрываясь на тысячи мелких ярких звезд. И мы замерли, растворяясь друг в друге под звук бешеного биения наших сердец.

После страстной бури Дима лежал, уткнувшись мне в шею, восстанавливая сбившееся дыхание. Потом приподнялся.

— Я был прав, — сказал он с умиротворенным выражением на красивом лице. — Твое тело источник идеального наслаждения.

— Я рада, — ответила деревянным голосом, чувствуя унижение от нанесенного только что оскорбления. — Пользуйся.

— Не язви, — нисколько не рассердившись произнес он, рассматривая мое лицо. — Я не мастер комплиментов, но это тоже правда.

— Ты хуже, — выпалила и удивилась своей смелости.

Откуда она? Несмотря на внутреннюю опустошенность, во мне потихоньку закипала злость.

— Согласен, — просто кивнул он, потянувшись к губам. Поцеловал и перекатился на спину, закинув руку за голову. — Ненавидишь меня?

— Да.

— Наверное, удивляешься своему бесстрашию?

— Откуда ты знаешь? — продолжая лежать я повернула к нему голову и наши глаза встретились.

— Чтобы что-то получать, я должен что-то отдавать. Это закон магии и совершенно справедливо по отношению к донору. В тебе сейчас бурлит частица моего негатива. Думаю, про побочный эффект объяснять не надо.

— Мне повезло. Всегда мечтала превратиться в ведьму, — я сохраняла излюбленное колдуном спокойствие.

Черт возьми, а он прав. Сейчас я вела себя в точности, как и он — надменно, уверенно, без сожаления. Страх испарился, как и что-то хорошее внутри, отчего стало не по себе. Ни одного переживания, абсолютное равнодушие ко всему, что где-то там происходит. Осталось только злость и желание свернуть ему шею. Но, помимо негатива я испытала еще что-то. Некое давящее из-за этого отрицательного букета чувство. Как будто я сопротивлялась ему и в тоже время понимала, что бесполезно. Мне не хватало, не хватало… никак не могла зацепиться за верное объяснение своему состоянию, потому что не понимала.

— Не преувеличивай, — Дима нахмурилась, по его взгляду было видно, что он пытается разгадать, о чем я думаю. Надо отдать ему должное. Амулет висевший на шее, он не снял. Хотя мог. — Скоро пройдет.

— Жаль мне не передаются твои способности. Я бы с превеликим удовольствием навсегда парализовала твое тело, мозг, как ты это сделал со мной и бросила б подыхать.

— Что значит мозг? — нахмурился он еще больше. — Ты думаешь, что я заставил себя хотеть?

— А разве нет?

— Нет. И заметь, я отпустил тебя еще перед первым разом. Признаю, без выхода, но все же я это сделал. Что касается эмоций и чувств, они были твои. Ты сама хотела меня, Оля.

— Ты врешь.

— Нет, — Дима поднялся, демонстрируя обнаженное сильное тело и размял шею.

— Я тебе не верю, — сказала, схватившись за простыню, прикрыв им тело. Тоже поднялась и обмотала ее вокруг себя, заметив на тумбочке рядом с кроватью отличный на мой взгляд мини-светильник. Надеюсь, он тяжелый. — Это Максиму я отдалась добровольно, ты же меня заставил.

Колдун коварно улыбнулся, поворачиваясь ко мне лицом. Я упрямо смотрела ему в глаза, не позволяя опустить взгляд ниже.

— Ты хотела этого, — заговорил он приторно — сладким голосом. — Хотела, чтобы тебя трахнули, как портовую шлюху — грубо, жестко, умоляя не останавливаться. Чтобы именно я вошел в тебя максимально глубже и довел до оргазма. Да-да, Оля. Ты оказалось еще той похотливой…

Внутри что — то щелкнуло и схватив светильник я метнула его, целясь прямо в голову. Колдун в миг растворился и оказался, рядом схватив за плечи. Он был в бешенстве.

— Ты могла попасть, — встряхнул он меня впившись пальцами в кожу.

— Я хочу убить тебя.

Дима поднял и перекинул меня через плечо, шлепнув по попе.

— Так, нам обоим нужно охладиться, пока я сам тебя не прикончил, — и направился к одной из двери.

— Куда ты идешь? Отпусти.

— В душ.

В ванне открыл душевую кабину, включил воду и поставил под едва теплую струю, срывая с тела простыню. Залез сам, закрыл мутную стеклянную створку. Обнял, прижал к прохладной дверце, втиснув колено между моих ног, заставляя их раскрыться и поцеловал. Уверенно, жадно, он блуждал руками по мокрому телу, щипая соски, целуя их. Это безумие, подумала я, когда волна возбуждение снова начала подниматься, переполняя, выплескиваясь через край. Я обвила руками его шею, но Дима аккуратно расцепил их и под мой недоуменный взгляд развернул. Теперь я стояла к нему спиной. Он прижался ко мне сзади. Поцеловал плечи, шею, лаская одной рукой грудь, другой живот, потом опустился ниже и я застонала от удовольствия. Дальше меня крепко схватили за бедра, чуть потянули назад, заставляя прогнуться и опереться ладонями о дверцу кабины, и я ощутила внутри себя его мощь. Под струями льющейся воды, начались толчки. Поймав ритм Дима вновь и вновь входил в меня, сжимая ягодицы. Он буквально вбивал себя в мое тело, как хотел сам, и как хотела я. Жар внутри нарастал, превращаясь в лихорадку. Я чувствовала приближение разрядки. И вскоре содрогнулось, ноги ослабли, но колдун успел обнять и удержать от падения. Последний глубокий толчок и с протяжным глухим стоном он чуть навалился, прижав меня к стеклу.

— Оля, Оля, Оля, — повторял он хрипло, обнимая сильнее. — Ты моя.

Я молчала. Реальность медленно возвращалась, а с нею и четкое осознание насколько он прав. Тело меня предало, и ему ничего не стоит вновь и вновь доказывать свое воздействие на него. Но почему? Неужели я не властна над собой и не могу сказать нет? Не Диме, а себе. Неужели плотское наслаждение настолько сильная штука, что может напрочь выбить рассудочный контроль и превратить в животное?.. Раньше я думала, что подобное может случиться только когда любишь. Когда сама желаешь и стремишься слиться с человеком подначивая его и полностью отдаваясь в умелые ласки, а потом засыпая в теплых объятиях ты тихонько радуешься, испытывая блаженство. Просто от того что он рядом, что он с тобой, что ты с ним и это называлось бы счастьем. Как же я ошибалась. Мир не без противоположной стороны души и это надо признать. Существует иная половина. И достаточно один шаг, и ты безвозвратно попадаешь в запретною зону самого дальнего скрытого ото всех уголка души, где царит все дозволенное. И как бы ты не барахталась, цепляясь за край правильности, понимаешь, что это уже свершилось. Ты вскрыла Пандору, и захлопнув ее, последствия все равно останутся внутри темным отпечатком. Темным, но… приятным. Это убивало и в тоже время возрождало. Но даже если так, пускай так, не познав себя, ты не узнаешь на что способен и с чем нужно работать. Я не хотела падать, меня столкнули, а раз так, то любая сила напорется на вторую силу. Может он и имеет власть над моим телом, душу целиком он не получит. Никогда. Хотя она ему возможно и не нужна, только секс, только обладание, потом это «Хватит» и все. Тем лучше. Ждать я умею. Ради Ники, ради отца, ради себя. Я выдержу и в этом моя сила.

— О чем ты думаешь? — спросил Дима, разворачивая к себе.

— Ни о чем, — ответила спокойно и потянулась к губам.

Колдун не ожидал, но ответил на поцелуй. Потом выключил воду, вылез из душевой и придерживая за руку помог выбраться мне. Все это время он не сводил с меня странного взгляда.

— Что? — не выдержала я, вытираясь большим махровым полотенцем и выгнула бровь.

— Надеюсь ты не накрутила ничего плохого.

— Тебе то что? Какая разница, о чем я думаю, ты все равно получишь что хочешь. Пожалуйста, бери. Я не против, — толкнула я дверь, оборачивая вокруг себя полотенце, и вошла в спальню.

Прошла к кровати, легла на нее, и будто устроившись в гробу, сложила на груди руки. Он двинулся за мной. Я ожидала, что он возляжет рядом и снова начнет соблазнять, но черноглазый сел на край и не оборачиваясь, застыл.

— Понимаю тебя, — глухо пронеслось по комнате.

— Сомневаюсь.

— И это понимаю.

Не поддаваться. Он играет. Давит на жалость. Черт возьми, но от поникшего тона в груди все равно что — то екнуло.

— Не надо.

— Что?

— Не надо прикидываться… хорошим. Ты не такой.

— Да? А какой же я? — он не смотрел на меня, но в голосе прозвучали нотки обиды.

Я тяжело сглотнула. Мне не хотелось отвечать, но все же:

— Грубый, жестокий, эгоистичный, думающий только о себе.

— А братец, поди, моя полная противоположность верно?

Я многозначительно промолчала, на что он резко поднялся, быстро оделся, перекинув рубашку через плечо и рявкнув Грому «Охранять», вышел из комнаты. Я повернулась набок, уткнувшись лицом в подушку и тихо разрыдалась.

Глава 33

Максим сидел в офисе в кресле брата и думал. Он знал, что произошло между Димитрием и Ольгой, он это почувствовал отчего на сердце безжалостно скребли кошки. После разговора с Сергеем, он кинулся на поиски, но Дима установил сильный блок. Младший пытался сломать его и по карте узнать местоположения Ольги используя магический маятник, но он не реагировал, оставаясь без движения.

— Дьявол, — взорвался Максим, раздавливая в кулаке кристалл, превращая его в острые осколки. — Какого черта, Димитрий, — крикнул он, посмотрев вверх, оперившись руками в стол. — Ты всегда получал что хотел, почему и в этот раз поступаешь по-своему? Кто дал тебе право решать за двоих? Кто?

Но гнетущая тишина была ему ответом. А потом, почувствовав захлестнувшие эмоции брата он понял, что тот сделал. Испытав потрясение и боль, сжав челюсть Максим в ярости начал бить кулаком об стол. Он бил пока на косточках не появилась кровь, а в столе не образовалась вмятина, и даже после этого не остановился. Он разгромил офис, разбрасывая и опрокидывая все что попадалось под руки и под ноги, вымещая гнев. Его захлестнула лютая ненависть. В голове была стойкая черная пелена. Он хотел рвать, разрушать, убивать, кого угодно лишь бы не чувствовать, что чувствовал его старший брат. Это была проклятая связь, которой в завершение ко всему наградила их ведьма.

«Что чувствует один, почувствует другой». Крутилась в голове Максима строчка ее оговора. И он чувствовал. Но почему сейчас? Почему именно в этот момент, когда он понял, что любит Ольгу, и любая мысль о том, что Дима с ней сводила его с ума превращая в бесконтрольное существо.

Колдун остановился, тяжело дыша и смотря в пол.

Как же так?

Младший рухнул в кресло и откинул голову на спинку продолжая прокручивать ошеломившую его догадку. Он менялся и связь включилась, но не только поэтому. Менялся и Дима. Но это исключено. Они по определению не могли быть другими. И все же это так. Димитрий тоже ее полюбил и лед тронулся.

Максим хмыкнул. Братец, наверное, сейчас в ступоре из-за ненависти младшего. Хотя нет. Тот все понимает и сам явиться к нему, чтобы расставить точки на i. А он подождет.

— Ты же знаешь, что я не отступлюсь, — произнес Максим.

— Знаю, — раздался ответ.

Максим лениво опустил голову и посмотрел в затемненный дальний угол, в котором виднелся фантом Димитрия. Еще бы. Нервы у обоих на пределе. И Максим не был уверен, что явись Дима к нему во плоти он не покалечил бы его. Когда долго не знаешь внутреннего гнева, его практически невозможно сдерживать. Со стороны Димитрия появиться в этом облике было очень умно, ведь он уже через это проходил потому знает, насколько младшему тяжело.

— Как ты с этим живешь? — спросил Максим.

Брат понял, о чем он. Его черные глаза вспыхнули и младший не без некой доли злорадства испытал удовлетворение видя терзания Димы. Разумеется, он тоже хлебнул половину сути Максима. Если младший темную сторону, то старший теперь боролся с положительными качествами.

— Так же, как и ты, — Дима многозначительно обвел взглядом полуразрушенный офис. — Спускал пар, но в более безлюдном месте. Потом привык.

— Я поставил завесу. Никто не знает, не видит и даже не слышит, что тут происходит.

— А как ты с этим живешь?

— В смысле? — удивился Макс. — У меня все гораздо проще, Димитрий. Не вижу ничего плохого в том, что умею сопереживать, веселиться и любить, — надавил он на последнее слово.

— Это слабость, Максим. Нельзя поддаваться эмоциям.

— Слабость убегать от этого, — парировал младший. — Дай мне поговорить с Ольгой. Пусть она делает выбор.

— Нет.

— Не будь свиньей, брат. Я же чувствую, что ты сомневаешься и считаешь мою просьбу разумной.

— Нет. В отличие от тебя, как бы то ни было, я держу себя в руках и сохраняю спокойствие. Ты сейчас не в себе. Успокоишься, поговорим.

— Ну да. И поэтому ты явился фантомом, — Максим замолчал, но потом продолжил, — а не потому, что внутри кипит неведомая тебе ревность, и опасаешься наломать дров.

— Я уже это сделал и мне… — Дима замялся чуть, скривив лицо.

— У кого-то проснулась совесть?! — мрачно констатировал Максим. — Поделом.

Димитрий вздохнул.

— Ты всегда был импульсивным. Настолько, что иногда соображать не можешь.

— О чем ты? — почти прорычал колдун.

Спокойствие брата выбешивало.

— Раньше было четкое осознание кто какую играет роль, то сейчас, мой брат, мы себя теряем.

— Что за чушь ты несешь? — Максим отвел взгляд и установился в одну точку в стене, задумавшись над словами Димы.

— Это ты не хочешь понимать. Чувства могут быть ложными. Какова вероятность, что твоя любовь к Ольге — это на самом деле мое состояние, а не твое?

Максим вскинул голову.

— Хочешь сказать, что я как эмпат перекладываю на себя?

— Да.

— Бред. В таком случае могу спросить у тебя. Уверен ли ты в себе?

— Да.

Максим усмехнулся.

— Так и думал. Вечно правый Димитрий и вечно второй номер Макс. Кстати, а за что ты мне треснул? Вообще не понял. И почему Марина обвинила, что я активировал печать?

Нахмурившись, колдун поджал губы. Он не хотел раскрывать свой поступок, но видя последствия и предположения, чем все это может обернуться, рассказать придется.

«— Асмон, — одновременно произнесли братья.

— Что будем делать? — спросил Макс после недолгой паузы. — Против своих идти нельзя.

— Знаю, — протянул черноглазый выбросив клок в огонь. — Поэтому все останется как есть.

Максим неодобрительно покачал головой.

— Но Оля…

— Оля моя проблема, так что лучше не лезь.

— А то что?

Дима резко вскинул голову и посмотрел на брата почерневшими от гнева глазами. Максим выдержал тяжелый взгляд. Потом развернулся и широким шагом вышел прочь. Но спустя долю секунду вернулся.

— Там Ольга и она заморожена. В чем дело?

— Она подслушала наш разговор.

— И? Нового она о тебе ничего не узнала, как был моральным уро…

— Я хочу поменяться телами, — оборвал его Дима.

— Чего? — Максим решил, что ослышался. — Ты серьезно?

— Да.

— Зачем?

— Чтобы поговорить, но спокойно, без психов и слез. Я для нее монстр, с тобой она другая.

— Не знаешь почему? — усмехнулся Максим. — Может стоит поменять подход на более дружелюбный.

— Не могу. Это твоя суть. Я ночь, ты день забыл?

— Нет. Ладно, и что ты ей скажешь?

— Пока не знаю…, наверное, что все будет хорошо.

— Прекрасная речь. Очень красноречиво. Значит все — таки пойдешь к Асмону?

— Да.

— Хм…, неплохо, я уж подумал, что ты действительно конченный…

— Прекрати.

Максим улыбнулся.

— Не боишься потеряться в моей внутренней белости и пушистости?

— Чепуха. Это всего лишь на несколько минут, потом я уйду. Справлюсь. Позаботься лучше о своих нервах. Быть темным это большая ответственность. Да еще не факт, что получится, мы еще ни разу не проводили подобный обряд.

— Верно, — задумался Макс. — Но если для тебя это важно, то почему бы не попробовать. И да, предупреждаю сразу, держи себя в руках если почувствуешь к ней симпатию. Ольга мне нравится, говорю сразу, меня к ней тянет…

— Заткнись, Макс. Сказал же, что справлюсь. И да, за счет тебя я постараюсь убедить ее прекратить сопротивление. Чем быстрее заработает печать, тем безопаснее будет.

— Я уже пытался, она тебя боится и ненавидит.

— Дипломат из нас я, а не ты. У меня получится.

Максим пожал плечами и подошел к Димитрию.

— Брат, — произнес он.

— Брат, — ответил ему тот».

Пока Дима рассказывал, лицо Максима бледнело.

— Ты что сделал? — его голос прозвучал напряженно тихо.

— Я не смог устоять. Видя, как она смотрит, с какой нежностью, без страха, с желанием помочь. На меня она так не смотрела. Я не сдержался. Но еще потому, что, прыгнув из хаосов в утопию очень тяжело сохранить устоявшийся контроль. Максим у тебя масса чужих для меня чувств. Как и у меня для тебя. Посмотри во что ты превратил кабинет? Примерно тоже самое произошло и со мной. Честно сказать, я даже предложил ей убежать, решив навсегда остаться тобой, но вовремя одумался.

— Значит вот почему связь включилась. За счет меня ты смог понять, что действительно к ней чувствуешь. Оговор сбывается. «Лишь девушка, которую полюбишь, поможет все вернуть», — процитировал Макс еще одну строчку. — И когда вернулся в свое тело, в моем остались издержки.

— Видимо да.

— Ну а дальше что? Каким образом Оля поможет нам?

— Я не знаю.

— Почему я не помню вашего… — младший не смог договорить.

— Я подтер воспоминания.

— А-а, — только и выдавил Макс, не сводя с Димитрия пристального взгляда. — Оля знает?

— Нет.

— Рассказывать собираешься?

— Нет.

— Почему?

Дима замолчал и Максим понял почему.

— Ясно, поматросил и бросил. Я козел, а ты герой. Поэтому и не даешь мне с ней увидеться. Узнав правду, она возненавидит еще больше.

Дима сохранял молчание, и Младший осознал, насколько он прав.

— Я был о тебе лучшего мнения. И раз связь включилась, и я вижу, что она действительно тебе не безразлична, что видишь ты? Скажи, люблю ли я ее? Только так мы разберемся эмпат я или нет. А дальше посмотрим, как быть.

Дима смотрел на младшего, чувствуя его смятение и внутреннюю борьбу. Он видел, как тот переваривает информацию, сдвинув брови, в глазах металлический блеск. Максим всеми силами отметал правду в словах брата, но она все равно возвращалась. Тоже самое происходило и с Димой. Почувствовав связь с Максимом, он практически заглянул ему в душу и увидел там истинное чувство. И это ему не понравилось. Ольга должна была решить их общую проблему с проклятьем, а не вносить раздрай, иначе он не понимал смысл проклятия. Или ведьма не учла, что полюбить могут оба? Но в любом случае, раз связь включилась, значит он все делает правильно.

Дима быстро соображал, как исправить возникший конфликт и очень надеялся, что своим решением только поможет им обоим.

— Ты не любишь.

Максим застыл, сощурив глаза.

— Я тебе не верю.

— Ты не любишь, — еще раз повторил Димитрий тверже. — Поэтому забудь ее брат.

— Я тебе не брат, — неожиданно сказал Макс стальным голосом.

— Что? — опешил Дима.

— Что слышал.

И в первые за все время их существования они посмотрели друг на друга, как на чужого. У обоих перед глазами с сумасшедшей скоростью пронеслись воспоминания. Они всегда были вместе. В любом деле, авантюре, когда плохо или хорошо, в споре, недовольстве, веселье и все же вместе. Но сейчас, за одно мгновение, между ними вырос огромный овраг.

— Ты не в себе, — сказал Дима, собираясь уходить. — Перебесишься, поговорим.

— Напротив, со мной все отлично, я просто глубоко разочарован. Твой эгоизм побил все рекорды. Ты, наверное, не учел, что связь помогает видеть ложь.

— Да… не учел… Тогда, и ты скажи, Максим, ты бы уступил?

— Теперь уже нет.

Глава 34

Вдоволь наревевшись, я лежала на кровати и смотрела в потолок. Потом мне это надоело. Я встала, накинув на плечи покрывало и подошла к окну, за которым увидела полоску желтого песка и синюю гладь моря или океана, какая разница. Вид был красивый. Солнце клонилось к закату. Лениво-вялое, оно медленно, как бы переступая с ноги на ногу, уходило за горизонт отчего зрелище становилось еще прекрасней. Мне очень захотелось выйти наружу и прогуляться.

Я обернулась и посмотрела на своего стража. Гром сидел на задних лапах, наблюдая за мной.

Изредка бросая на него взгляд, я неспеша оделась и в нерешительности застыла, глянув на дверь.

— Мне выйти можно? — сорвалось с губ прежде, чем сообразила, что спрашиваю разрешение у собаки. Какая глупость.

Сделала пару осторожных шагов, ожидая грозного рыка, но пес молчал. Он встал, тоже на немного прошел вперед и снова сел.

Чуть осмелев я не останавливаясь подошла к двери, но, когда схватилась за ручку и открыла ее, Гром зарычал. Я моментально отскочила назад, проклиная Димитрия и его жесткость не выпускать из комнаты, как вдруг Гром спокойно пересек порог и фыркнув, будто сказав иди за мной, исчез в проеме. Надо же, песик похоже всего лишь выполняет вверенную ему задачу, осматривая территорию первым.

Дом оказался с множеством комнат и коридорами с пафосной обстановкой. Бархатные портьеры, мягкие ковры, на стенах картины. Любят братья шикануть, ничего не скажешь.

Оказавшись на берегу, я с удовольствием вдохнула свежий морской воздух и прямиком направилась к воде, скидывая по пути обувь. По колено завернула джинсы и вошла в море. Немного походила, осматривая все вокруг и сделала вывод, что даже если бы захотела убежать, то не смогла бы. Дима похоже перенес меня в какой-то забытый уголок земли, так как кроме двухэтажного дома и растительности, больше ничего не было.

Гром лежал на песке, опустив морду на лапы. Все это время он не сводил с меня глаз. Но то ладно. Его присутствие, к моему удивлению, даже успокаивало. Немного жутковато находится здесь одной.

Начинало темнеть, солнце почти скрылось за горизонтом, поднялся холодный ветер, и я решила вернуться, чувствуя нарастающий голод.

— Пойдем, Гром, — позвала стража, и мы вместе побрели в сторону дома.

Оказавшись внутри, сразу направилась на кухню, где кроме заполненного с хорошей выдержкой алкоголем серванта ничего из еды не было. Холодильник пуст. В шкафчиках, на полках тоже. Здорово.

Я села на стул и задумалась. И долго он собирается меня здесь держать? Ведь знает, как переживаю за отца и как хочу сейчас быть с ним. Убедиться, что он в порядке. Позвонить Нике. Но не могу же я просто исчезнуть на несколько дней. «Уверена, что дней, а не месяцы или годы?» снова заговорил внутренний голос. Меня передернуло от таких мыслей. Да нет, Дима не сделает этого.

За темным окном где-то там прогремел гром и сверкнула молния. Надвигалась гроза. Раздался еще гром, но уже ближе и свет внезапно погас. Чувствуя тревогу, я встала и практически на ощупь добралась до спальни. Песик следовал за мной.

Укутавшись в плед, поджав ноги, я боролась с нарастающей паникой. Дождь барабанил в окно. Снаружи уже вовсю свирепствовала буря. Небо прорезали молнии. Звук завывающего ветра и постоянный грохот сводил с ума. Мне стало до ужаса страшно. После каждого оглушающего раската, дом трещал. Казалось, еще немного и он развалится.

Я закрыла глаза и попыталась уснуть, но не получилось. Страх не давал забыться, заставляя прислушиваться к каждому шороху, звуку. В голове то и дело появлялись пугающие картинки. Как ураган сносит все, и я остаюсь без единственного укрытия. Одна и без всего.

Мне холодно, тело сотрясает дрожь. Дыхание сбилось, сердце выбивает бешеный ритм. Боже, я здесь умру.

Неожиданно раздался взрыв, далее последовал звон разбившегося стекла. Я вскрикнула и резко поднялась. В этот момент очередная вспышка молнии озарила комнату, в центре которой стоял человек. И это был Дима. Не раздумывая, бросилась к нему и чуть не сбила с ног, так как врезалась, вцепившись в одежду.

— Пожалуйста, не уходи. Не уходи. Не оставляй меня, — скороговоркой затараторила, вжимаясь в его теплое тело еще сильнее.

— Оля, да это всего лишь гроза, — с удивлением произнес он, обнимая за талию.

— Нет — нет — нет. Это ад, Дима. Самая настоящая преисподняя с доставкой надом.

Он усмехнулся и поднял меня на руки. Я обвила руками сильную шею и уткнулась лбом в грудь.

— Не бойся, я больше не уйду, — прошептал он в ухо.

— Угу, — жалобно выдавила я.

Дима донес меня до кровати и аккуратно положил. Но я не хотела его отпускать, будто стоило это сделать, как он снова пропадет. Колдуну ничего не оставалось, как лечь рядом. Положив голову на грудь, закинув одну ногу и обняв за талию, я почти приковала его к себе.

— Оля, не так отчаянно, прошу тебя.

Чуть ослабила хватку. По крайней мере он здесь, и я больше не одна. Дима медленно поднял руку и успокаивающе погладил по голове.

— Если хочешь, я могу приглушить бурю.

— Это возможно?

— Да.

Мгновение и вокруг стало намного тише, словно он просто убавил на пульте звук.

— Спасибо, — произнесла я, чувствуя, как меня потихоньку начинало отпускать.

Его рука переместилась на спину и заскользила по ней опускаясь к ягодицам, сжав их. Я коротко выдохнула, убирая закинутую на него ногу, но схватившись за бедро, Дима требовательно вернул обратно и удерживая, перекатил нас, вжимая меня в кровать.

Сверкнула молния, озарив его напряженное лицо. Глаза напомнили два черных драгоценных камня в глубине которых зарождался огонь желания. Дима хотел меня, но не спешил. Лишь смотрел, проникая взглядом в самую душу. С тем же непонятным выражением на лице провел пальцем по щеке, губам, спустился к шее. Добрался до груди, накрыв ее ладонью. Внутри меня все сжалось, а соски затвердели, но я старательно не сводила с него глаз. Он же следил за моей реакцией. И время как будто замедлилось. Все движения были плавными, ласки неторопливыми. Колдун провел рукой по животу, задирая футболку и поднимая ее, оголив кожу. Очертил на нем круг, почувствовав, как от прикосновения мышцы живота сократились, и нырнул под футболку. Большой палец лег на сосок и начал массировать его. Я тяжело сглотнула. Губы приоткрылись. Дыхание участилось, но продолжала смотреть на него. Внезапно его рука исчезла, и Дима приподнялся, нависая надо мной.

— Разденься, — сказал он, перекатываясь на другую сторону.

Сел ко мне спиной. Скинул с плеч рубашку и расстегнул брюки. Он знал, что я послушаюсь. Выбора у меня не было. Да и признаться, сама хотела закончить начатое. Дима будоражил и возбуждал, своей холодностью. Он как неприступный, опасный вулкан, готовый взорваться в любой момент. Но сегодня он сдерживался. Не знаю почему, но это еще больше манило и влекло к нему.

Как странно, как же все это было странно. Ведь недавно я готова была свернуть ему шею, а сейчас желала и хотела сама наброситься, лишь бы утолить сексуальный голод, и испытать удовольствие.

Освободившись от одежды, я в нерешительности застыла. Орловский не поворачивался, будто думал или чего — то ждал.

— Дима? — осторожно произнесла я, подкрадываясь к нему.

Что с ним? Почему он медлит?

— Я должен кое-что тебе рассказать, — его голос был тихим.

— Это серьезно? — спросила я, положив ладони на твердые сильные плечи.

— Да.

— Что-то с папой? С Никой? — мои руки замерли.

— Нет.

Мысленно усмехнулась. Как всегда — коротко и не ясно.

Я наклонилась, прижавшись ноющими налитыми от возбуждения грудями к его спине и прошептала в ухо.

— Тогда расскажешь потом. Я так устала от этой серьезности и сейчас не хочу ничего слушать. Дима, пожалуйста, поцелуй меня.

— Оля, — выдохнул он.

Колдун развернулся и снова уложил на кровать, раздвинув коленом ноги.

— Ты не понимаешь.

— Понимаю, — обняв его за шею, потянулась к губам, но он отстранился и обхватил ладонями лицо.

— Нет, девочка моя, ты глубоко не понимаешь, — чуть ли не прорычал он, нахмурившись. — А я не святой, чтобы не воспользоваться моментом.

— Черт возьми. Это какой — то психодел, Димитрий. Ты поцелуешь меня или нет.

Не мешкая, сильно подтянув к себе, я впилась губами в его. И мир взорвался, выплескивая безудержную страсть. Мы одновременно издали протяжной стон. А спустя время, не разжимая объятия заснули.

Буря не стихала, молнии сверкали одна за другой, дождь лил, угрожая затопить все вокруг. Природа разбушевалась не на шутку. Но Марине было плевать. Она мрачно смотрела в окно. От гнева ее черты лица стали резче. В глазах блеснула ненависть. Вдоволь наглядевшись, она повернулась и произнеся одно слово, легко спрыгнула с трехметровой высоты вниз. Ну что ж, подумала она, шагая по мокрому песку, оставляя за собой следы. Время пришло, дорогие братья. Скоро вас не станет и восторжествует справедливость, разошлась она в истеричном хохоте, удаляясь от дома все дальше и дальше.

Глава 35

Проснулась я от дикого голода и жажды, пытаясь вспомнить, когда последний раз ела. На месте, где ночью лежал Дима осталась вмятина. Он снова ушел, разочаровалась я, и поднявшись с кровати, потянулась, заметив на спинке кровати рубашку. Или не ушел? Затрепетала и заволновалась одновременно. И в подтверждение моих мыслей, до меня донесся его глухой голос где-то в доме.

В комнате было очень жарко, поэтому, не раздумывая я надела белье, схватила рубашку и спустилась вниз, закатывая на ходу рукава. Дима был на кухне, в одних летних шортах и разговаривал с Громом, предлагая ему небольшой кусок мяса, который держал перед ним вытянув руку. Сидя на задних лапах, песик рыкнул и поймал мясное лакомство. Довольно усмехнувшись, Дима потрепал его за ухо и вскинув голову, посмотрел на меня.

— Тебе идет, — сказал он, оглядывая с головы до ног. — Садись, я сварил кофе и принес всякое — разное, — указал он на богатое разнообразие еды на столе начиная от фруктов, бутербродов и заканчивая сладостями. Потом открыл ноутбук, уставился в монитор.

— Спасибо, — сдержанно произнесла я и сев напротив, отхлебнула из дымящейся кружки кофе.

Пока ела, часто посматривала на старшего. Он что-то читал, нахмурив брови, щелкая мышкой. Иногда выражение менялось, становясь нейтральным или задумчивым и снова хмурым.

Я невольно залюбовалась, заскользив взглядом по его выпуклым мышцам плеч и груди. И тут же вспомнила как это великолепное тело вдавливало в кровать, сильные руки обнимали, а настойчивые губы страстно терзали мои. Как отвечала на его ласки, просила не останавливаться и выгибалась, желая, чтобы было еще глубже, приятнее, быстрее.

Прожевывая бутерброд, я не заметила, как улыбнулась. Это был идеальный секс. Несравнимый с … Уголки губ опустились и на сердце навалилась тяжесть.

— Что-то не так?

Дима продолжал пялиться в ноутбук.

— Все так, — с усилием проглотила застрявший в горле кусок.

— Оля, я просил не врать, — в его голосе появилась сталь, но внешне оставался спокойным.

Он оторвался от монитора и выжидательно посмотрел на меня.

Я мешкала. Не хотела говорить, но понимала, что он все равно не отстанет.

— Мне не по себе, что переспала с Максимом и с тобой.

— И все?! — фыркнул он. — Забудь. Такое бывает.

— Считаешь трахаться с одним, а через день с другим это нормально? — грубо, повысив тон, спросила я.

Дима напрягся. Отклонился на спинку стула и скрестил на груди руки.

— Не занимайся самоедством. Я тебя простил и на этом точка. А если ты чувствуешь за собой вину и считаешь, что ваш случайный секс что — то значит, то я задам всего один вопрос?

— Какой?

— Почему он до сих пор не здесь?

— В смысле? — не поняла я.

— Почему. Максим. Не здесь. И не отрывает мне голову?

— Быть может потому, что ты не даешь ему это сделать, — предположила я. — Переместил сюда, подальше от цивилизации, поставил защиту, которую Максим не может преодолеть и все. Абонент вне зоны доступа. Вопрос как долго будешь прятать?

— Неделю, — ответил он. — И не прятать, а отдыхать. Считай это незапланированным отпуском.

— Значит я права — Максим хочет, но не может сюда попасть.

— Может, просто не знает куда переместиться.

— И ты этому препятствуешь.

— Да.

Я смотрела на Диму и пыталась его понять. Зачем он так поступает? Хочет досадить брату за предательство? Ведь не отрицает, что Максим ищет. И понимает — когда вернемся, мы с ним встретимся. Не избежать этого. Оттягивает время, чтобы лишний раз помучить? Проучить, показать кто главный? Или надеется, что младший одумается и отступится, пока я далеко от него? Не знаю. Как — то не по — человечески получается. И если бы не ситуация с Максимом, в первую очередь подумала, что я Диме небезразлична. Взять с меня кроме, как тело нечего. Энергии и у других людей хватает для подпитки сил. Остается только…

— Почему? — спокойно спросила я.

— Что почему?

— Дима, я тебе нравлюсь? Поэтому ты меня простил?

Он молчал, сверля напряженным взглядом.

— Знаешь, когда ты сказал, что во мне частица твоего негатива это оказалось не совсем так, — начала я, не отрывая от его лица глаз. — Тогда я почувствовала нечто большее. Словно заглянула в тебя и очутилась в каком-то немалом объеме пустоты, где царил один непроглядный мрак. И находится там было трудно. Темнота давила на меня, превращая в бездушного, безжалостного…

— Прекрати, — тихо сказал он.

Что-то мелькнуло в его глазах и быстро исчезло. Не успела разглядеть, потому на свой страх и риск продолжила. Максим говорил, что с ними что-то случилось и я должна узнать что.

— Равнодушного монстра, не зная радости жизни, не имея возможности — это испытать, так как этого просто не было. Ни одного луча света, проблеска, искры. Как будто ты изначально родился темным.

— Оля, — предостерегающе сказал Дима.

— Пожалуйста, дай мне договорить. Я барахталась в этой тьме, сопротивлялась безысходности, хотела вырваться, но понимала, что невозможно найти свет, когда его… — я замерла, осознав, насколько все было очевидно, — отдали другому, лишив твоих чувств. Поэтому ты так ненавидишь мир и испытываешь скуку, поэтому порой жесток и не контролируешь злость, поэтому ты не можешь любить и даже близко к этому что-то испытывать. Эти чувства достались Максиму.

Мы замолчали. Я пребывала в небольшом шоке от своего открытия и легче мне не становилось. Внутри появилась тянущая боль.

— Это так, Дима?

Я боялась его ответа, и не хотела это слышать. Только бы он сказал нет, сказал, что все это чушь, у меня разыгралось воображение и он умеет чувствовать. Нет никакой темноты. Я всматривалась в красивое лицо, с надеждой ища любой намек, что ошиблась, но оно оставалось непроницаемым.

— Да.

Значит меня действительно используют, чтобы поиздеваться над братом. Ни о каком не безразличие и речи быть не может. Только холодный расчет, распоряжение собственностью пока не надоест не более.

— Это какое-то проклятие? — спросила я.

— Можно, итак, сказать, — Дима поднялся и направился ко мне. — И жаль, что в моей черной душонки ты увидела только один цвет. — Положил руку на плечо, провел по нему, подарил странный задумчивый взгляд и развернулся. — Пойдем, искупаемся. За мной Гром.

Я смотрела ему в след пока Дима не скрылся за углом. Потом перевела взор и уставилась в окно, наблюдая за ним. Хорошо сложенный мужчина шел не оборачиваясь. Гром послушно плелся рядом.

— Я знаю, что ты смотришь, быстро дуй ко мне, — неожиданно раздался его голос в голове.

Дима отдал песику команду и сорвался вперед. Не останавливаясь, перепрыгивая через мелкие волны, нырнул в бирюзовое море. Вынырнул и поплыл кролем.

Мои губы растянулись в грустной улыбке. Я вышла на берег, расстегнула рубашку, кинула ее на песок, оставшись в одном белье и зашла в теплую воду. Дима уже развернулся и плыл назад. Каждый взмах руки сокращало расстояние и ускоряло биение моего сердца. Каждый брошенный взгляд хищника, приближающегося к жертве, обдавал изнутри холодом. Я будто стояла у самого края бездны, застыв в нерешительности. Обернувшись, я бы увидела рассвет. Увидела б солнечный диск поднимающийся, все выше и выше рассыпая во все стороны теплые лучи и наполняя все живое силой и энергией. И это называлось надеждой обрести счастье. Любить и быть любимой. Но я смотрела на приближающийся закат. И чем дольше стояла, тем быстрее солнце прощалось со мной скрываясь из вида в последний раз пробегая лучами по простору и ныряя за горизонт. Земля погружалась в сумерки, в небе загорались звезды, наступала ночь. Ночь в его глазах, которые сейчас смотрели на меня. Спокойно, без нетерпения, хмурости и злости. Ничего не обещая взамен, но увлекая за собой.

Не отрываясь от меня, Дима положил руки на плечи, провел по ним, опускаясь вниз и скрестил наши пальцы в замок. Завел руки за спину, легонько подталкивая к себе, прижимая к мокрому телу. Я не сопротивлялась, продолжая смотреть в черные глаза. И они были прекрасны. Ведь и ночь бывает тихой, окутывая тишиной, расслабляя тебя. И может я действительно чего-то не разглядела в его темном мире, а может последняя дура, решаясь на этот опасный шаг, падая в жизнь одним днем, позабыв о мести, желании вырваться любыми способами, показать свою силу, верное только одно, но мне было все равно какое именно. Потому что от его прикосновений дыхание все равно останавливалось, ноги слабели, а мысли исчезали. Несмотря ни на что меня тянуло к нему, я нуждалась в его ласках, поцелуях, объятиях, словах в порыве страсти, которые он шептал мне в ухо. Наверное, я его просто поняла. Насколько ему было тяжело находиться во мраке. Ведь не он выбрал путь ненависти, его столкнули, как он столкнул меня… к себе. Он был утопающим, а каждый утопающий волей — неволей кото-то потянет за собой. И им стала я.

Дима прильнул к моим губам, и я ответила, вывешивая белый флаг. Закрыла глаза, чтобы дать тишине окутать нас целиком и сделать единым целым.

Максим сидел на месте брата и устало читал рабочие документы. Прошла неделя после их разговора. Целый семь дней метаний и практически бессонных ночей. Каждый раз, когда он закрывал глаза перед ним появлялась Ольга. Красивая, нежная, хрупкая. Он пытался дотянутся до нее, но она постоянно ускользала, рассеиваясь в туманной дымке и снова возникала, призывно улыбаясь. Но Максим не оставлял попытки, вновь и вновь стремился поймать девушку, окольцевать и никогда не отпускать, но бестолково. Между ними стоял Димитрий. Человек, при мысли о котором у него закипала кровь, руки сжимались в кулаки.

Максим отбросил документы и потер ладонями лицо. Неожиданно он почувствовал чье — то присутствие в офисе и подняв голову, увидел Марину. Она сидела в кресле, вальяжно закинув ногу на ногу, положив их на стол. Джинсы обтягивали ее соблазнительные формы, глубокий вырез в футболке выглядел многообещающим, но Максиму было плевать. Ее уловки на него никогда не действовали.

— Чего тебе? — начал он грубо.

— Да так, решила навестить, — обманчиво вежливо улыбнулась она. — Узнать, как дела.

Максим в раздражении закатил глаза.

— Марина, мне сейчас некогда, говори зачем пришла или проваливай. Я не Дима, чтобы любезничать с тобой в постели.

— Ну-ну, милый, — продолжала она игру, обиженно надув красные от яркой помады губки. — Я с миром пришла и кое — чем поделиться.

Колдун приподнял одну бровь.

— Ты? Поделиться?

— Угу, — кивнула ведьма. — А ты изменился. Стал нервным, угрюмым, вспыльчивым… — Максим молчал. — Даже не знаю нравится мне это или нет… но тебе идет, — хмыкнула она, сощурив холодные оценивающе глаза. — Дима скоро в желе превратиться, когда его младшенький нарастит шипы. И что вы в ней нашли?

Колдун не сразу понял о ком речь. Слишком быстро она меняла тему.

— Наверное то, чего нет у тебя, — ответил он.

— А-а, всего-то. Я уж ненароком подумала, что в Ольге действительно что-то еще есть кроме доброго сердца и чистой души. Прозаично и скучно, никакой изюминки. И все же, прошло не так много времени, чтобы вскружить вам головы, — нахмурилась Марина. — Сколько Максим? Две недели, три?

— Десять лет, — тихо пронеслось по кабинету.

— Что ты сказал? — хмурость сменилась на искреннее недоумение.

— Десять лет, — повторил Максим спокойным тоном, не сводя с нее глаз. — Достаточно, чтобы чувства пришли постепенно. Это не любовь с первого взгляда, Марина, а почти совместно прожитое десятилетие со всеми ее падениями и взлетами. Вначале я относился, как к младшей сестре. Но с ее взрослением, взрослели и мои чувства, но не понимал этого. Малая с двумя косами, превратилась в девушку. Испытала первую любовь, потом первое расставание, дальше окончание школы, поступление в Вуз, взрослая жизнь. И мы все это видели и всегда были рядом. Не знаю, как Дима, но я радовался ее успехам и грустил вместе с ней, когда что-то не получалось. Я по крайней мере на это был способен.

Повисло молчание. Поддавшись воспоминаниям Максим, отвел взгляд и посмотрел в окно.

Да, именно так он к ней относился вначале, видя в пламени камина шуструю озорную девчушку. Все изменилось, в тот день, когда он применил магию, чтобы вылечить тепловой удар. Прикоснувшись к Ольге, в него как будто ударила молния. Сердце сжали в кулак, легкие отказали, в голове прояснилось. Перед глазами родное скривившееся в мучениях лицо, внутри страх и неверие в происходящее. В душе что — то щелкнуло и Максиму захотелось навсегда отгородить свою малышку от страданий. Схватить, притянуть к себе, успокоить…

— Я сейчас расплачусь, — вырвал из тяжелых мыслей ледяной голос ведьмы. — Прямо мыльная опера. Теперь понятно почему вы не особо стремились снять проклятие прожигая дни. Сделали ставку на ребенке, спрятав от моих козней и сами попали в ловушку.

Выражение колдуна стало непроницаемым. Он посмотрел на Марину и увидел вихрь ярости в глазах.

— Никто на нее не ставил. Так получилось и связь включилась. Случайность, которая, теперь уже уверен, перерастет в развязку.

— Думаешь? — усмехнулась она. — И ты готов убить брата, ради места под солнцем?

Губы Максима образовали тонкую линию.

— Марина говори зачем пришла и уходи.

— Собственно об этом месте я и хотела рассказать. Где Дима прячет Ольгу и зажимает ее при каждом удобном случае.

— С ней все в порядке?

— О да. С ней все отлично, Максим. Охотно принимает ухаживание, пока ты тут сидишь и развешиваешь сопли. Противно смотреть.

— Как тебе удалось пробить защиту?

Ноги соскользнули со стола, и Марина поднялась. Ядовито скалясь, подошла к Максиму, встала за креслом, положила тонкие руки ему на вмиг напрягшиеся плечи, наклонилась к уху.

— Не забывай кто вас создал, я всегда знала где вы находитесь, что делаете, и с кем трахаетесь. Не дилетант самоучка, а чистокровная лошадка, помни об этом. Силы постоянны. Ваши же могут слабеть. Дима слишком погрузился в себя, и оборона дала трещину, но, на твое несчастье, трещина появилась и у тебя. Поэтому не видишь их.

— Что ты хочешь взамен?

Марина тихо засмеялась. Обошла его, и уселась на край стола.

— Мне нужен Дима, и чтобы все осталось как есть. Забирай Ольгу, увози куда хочешь, я прикрою, он никогда вас не найдет, обещаю. Моя магия бесперебойна.

— То есть сделка?

— Ага и заметь в твою пользу. Ты наконец обретешь счастье, мне же достанется неконтролируемый ненавидящий всех вокруг король.

— Кто? — Максим удивился.

— Король. Я же королева, и мне нужен король. Все просто, — развела она руки в стороны.

Колдун удивился еще больше и столько же не поверил ни единому слову.

— Что ты задумала? Зачем он тебе?

— Ладно, ты меня раскусил, но перетягивание на свою сторону тоже входит в мои планы.

— И что же стоит на первом месте?

— Немного. Всего лишь поднакопить силы и дать светлым хороший пинок.

Она выдала это настолько искренно, что Максим опешил.

— Ты серьезно? — спросил он в надежде, что возможно, не так понял и ведьма не рехнулась.

— Да.

Запрокинув голову, Макс от души расхохотался. И пока веселился, Марина не сводила с него мрачного выражение, сверкнув потемневшими от злости глазами.

— Забудь. Дима в этом не помощник, — начал он успокаиваться, расслабленно откидываясь на спинку кресла, скрещивая на груди руки. — Мы сами по себе. Светлые нас не волнуют.

— Ну, знаешь ли, я могу заставить поменять мнение. И вообще, тебе не все равно, у тебя будет Ольга, Диму беру на себя. Согласен?

Максим сомневался. По большему счету он понимал зачем Марине понадобился Димитрий. Он мог одним ментальным ударом сбить нескольких светлых с ног и безжалостно добить если выпустит свою черную суть наружу. Но одно дело мог, второе желание — это сделать. У Димитрия его никогда не было. Да и зачем? Никто никому никогда не мешал и нужно быть полной дурой чтобы вообще додуматься до восстания. Марина хоть и сильная ведьма, но не настолько чтобы перебить всех и занять трон темного «мэра» города. Смешно.

— У тебя болезнь власти, Марина и когда вашу бравую армию прикончат, наша сделка полетит к чертям. Бесперспективная затея.

— Ты плохо меня знаешь. Кто сказал, что лично я буду принимать участие? Так, понаблюдаю со стороны. Жива останусь, не беспокойся.

— И все же ты глубоко заблуждаешься, что Диму можно спровоцировать потерей Ольги. Поверь, я знаю. Контроль его кредо и он еще ни разу не изменил себе, а ситуации возникали.

— Тем более, если ты в этом так уверен, переживать не о чем тогда. Все остальное не должно волновать. И я глубоко разочарована твоей трусости, когда Димитрий напротив, наплевательски рискует остаться без поддержки брата и наслаждается страданиями младшего. Поэтому я его и выбрала, когда ты вечно будешь номер два, — Марина с презрением оглядела сероглазого мужчину, выпрямилась и демонстративно направилась к выходу. — Не надоело быть ковриком? Передумаешь, найдешь меня.

— Подожди, — остановил Макс.

Марина замерла.

Нахмурившись, он опустил руки, оттолкнулся и встал. Засунул их в карманы штанов, подошел к окну и сосредоточенно всмотрелся куда — то вдаль.

— И все же он разозлится.

— Боишься? — услышал за спиной, на что фыркнул.

— Нет. И ты права — мне все равно. Дима первый сыграл грязно по отношению ко мне. Шанс признать ошибку у него был, он же вытер об него ноги.

— Дошло наконец. Скажу тебе правду, он так делал всегда. Просто ты слепец со своей братской любовью. И недавний случай с Ольгой тому подтверждение. Дима не уступил тебе девушку, хотя ты имел на нее полное право.

Максим напрягся при упоминании поступка старшего. Но возражать не стал.

— Согласен, — сказал он и кивнул. — Дима должен почувствовать какого это, когда тебя несправедливо лишают чего-то важного в жизни.

— Значит по рукам?

Максим обернулся и посмотрел на протянутую для рукопожатия руку. Пожал плечами, подошел и скрепил сделку.

— Когда перейдешь в наступление? — усмехнулся он, не отпуская тонкие пальцы.

— Послезавтра, в полночь, — Марина выдернула кисть и материализовала на столе карту. Подошла, наклонилась, указала на ней нужное местонахождении. — Ты должен забрать ее сегодня. Как переместишься, я перекрою вашу с ним связь, и поставлю тройной блок. Дима не пробьет.

— Идет, — согласился Макс, почувствовав волнение оттого, что скоро увидит Ольгу.

— Вот и чудненько, — сверкнула она довольной белозубой улыбкой. — И смотри, чтобы без фокусов, если не хочешь потерять ее во — второй раз.

— Понимаю, — ответил Максим раздраженным тоном.

Ведьма подарила ему еще один предупреждающий взгляд.

— Ну, что ж, тогда желаю удачи, — и выдавив довольную улыбку, растворилась.

Оставшись один, колдун еле сдержался, чтобы в ту же минуту не совершить телепортацию. С одной стороны, он испытывал облегчение, что нашел Ольгу, но с другой на сердце появилась тяжесть. Как сказала ведьма — девушка не сопротивляется и прекрасно проводит время. Может она уже сделала свой выбор, а он, как дурак хочет пробить головой стену? Может зря он в порыве мщения согласился на сделку?.. Нет, тут же отдернул себя. Все правильно.

Максим вернулся в кресло, чтобы завершить дела, достал телефон, набрал текст, отправил сообщения. Потом убрал аппарат, положил руки на стол, как прокурор, скрестив пальцы и посмотрел на карту.

Даже если он действительно влюбленный идиот, пусть Ольга скажет ему об этом сама, а там решим, как быть.

— Иди ко мне, — потянул меня за руку Дима, и усадил на колени, уткнувшись в шею. — Мммм, — промычал он, крепко обнимая и поглаживая спину.

— Что? — я взяла с тарелки ягоду и отправила в рот.

— Ты приятно пахнешь.

— Спасибо, — улыбнулась, игриво заерзав на нем.

Колдун поднял голову. В черных глазах засветилось желание.

— Дразнишь? — усмехнулся он.

— Нет, с чего ты взял? — съела я еще одну ягоду, продолжая улыбаться. — Хочешь? — предложила ему сочный плод.

Дима кивнул и взял викторию ртом прямо из рук, касаясь на мгновение мягкими губами моих пальцев. Потом его лицо оказалось очень близко, так, что кончики наших носов соприкасались. И уже в который раз я почувствовала сильную тягу к этому мужчине отчего сердце задало бешеный ритм при мысли, что придет время и все это закончится.

— Понравилось? — спросила я.

— Очень, — ответил Димитрий и поцеловал. — Хочу купаться в твоих стонах и вздохах удовольствия, — произнес он, оторвавшись. — В твоем шепоте, мольбах.

— О — о, да ты почти поэт, — промурлыкала я, поднимаясь с колен.

— Ты куда? — не отпускал он.

— Вообще — то, мы сегодня отправимся домой, надо принять душ.

— Подождет, — посадил меня Дима обратно и поцеловал. — Я еще не наелся.

Спустя час, уже в спальне, мы наконец — то оторвались друг от друга и тяжело дыша, упали на спину. Я смотрела в потолок и тихонько радовалась. Рядом сильный мужчина, снаружи чудесный курорт, с родными все в порядке, что еще надо? Кстати, на счет близких, Дима сделал мне ну просто противоречивый в связи со сделкой подарок. Он сказал, что после случая с отцом ни его, ни Нику теперь ни одна нечисть не увидит. Не знаю, что именно с подвигло так поступить, но я поверила, потому что черноглазый поклялся и на моих глазах скрепил свое слово, что не отменит решение, проведя ритуал с каплей крови. И за это я была ему благодарна. Еще он рассказал, что папа ничего не помнит. Ему внушили, будто все это время он находился дома и отсыпался после тяжелой поездки. Поэтому сейчас в добром здравии он уже отправился в следующий рабочий рейс. Ну, а Ника, вернется домой сегодня, как и мы с Димой. И мне не терпелось, ее увидеть. Единственное, из-за чего моя радость тускнела — это предстоящая встреча с Максимом. Я переживала. Так как существовала одна достаточно волнительная проблема. Я не знала, что почувствую, к нему. И это пугало. Поскольку сожаление о том вечере у меня отсутствовало. Словно все было правильно. Но это совершенно неправильно. Ведь я теперь с Димой. И какое-то хотя бы минимальное чувство вины должна была испытывать, но — нет.

— Я в душ, — произнесла, как можно спокойнее, чтобы колдун не заметил нервозность.

Соврать если спросит в чем дело не получится, а любое упоминание о Максиме, Диму выводило из себя. Несмотря на установившееся здесь, между нами, перемирие, он, оставался все таким же серьезным, иногда холодным, твердым. Поэтому лучше вовремя сбежать, чтобы не нарваться на очередной красноречивый хмурый вид и полностью испорченное на полдня настроение.

Примерно через полчаса, завернувшись в широкое полотенце, я вошла в комнату и меня тут же обняли.

— Не могу долго без тебя, — просто сказал Дима, теснее прижимая к сильной груди.

Я чуть отстранилась и встретилась с обволакивающим нежным взглядом.

— Я тоже, — вздохнула, вкладывая в эти несколько слов все бушующие в душе чувства.

Он припал к моим губам в жадном поцелуе, которым мы оба не могли насытиться. Время остановилось и исчезло для нас. Не существовало ничего, кроме страсти и нежности ласк. И лишь, когда поцелуй закончился, мы вернулись в реальность.

— Я не смогу тебя оставить, — хрипло прошептал Дима, зарываясь рукой в мои влажные волосы и заглядывая в глаза. — Ты нужна мне. Ты моя, Оля.

И, устало вздохнув, опустил голову, касаясь моего лба, словно отчаявшийся путник, наконец — то нашедший свое место в этом огромном мире.

— Ты все время это повторяешь, даже не спрашивая меня. А могу ли я сказать ты мой?

— Что за вопрос, малышка. Я уже семь дней в твоей власти.

А как на счет дальше? Пронеслась в голове грустная мысль.

— Ладно, я тоже в душ, — Дима чмокнул меня в нос. — Только никуда не уходи.

— Да куда я денусь, — фыркнула я.

Он кивнул и оставил одну.

— Оль, покорми Грома, — крикнул Дима из ванны. — Он на пляже, чаек гоняет.

— Пусть их и ест, — крикнула я в ответ надевая белье. Накинула полупрозрачную тунику, благо Дима позаботился о летних вещах, и спустилась вниз.

Выйдя на пляж, я огляделась в поиске четвероногого.

— Гром, — позвала его.

Песик не показывался. Перед глазами стоял пустой пляж.

— Гром, — повысила я тон и подошла к воде, намочила ноги.

Да где он? Осмотрелась еще раз, собаки не было. Ну и фик с тобой, сам прибежишь. Глубоко вздохнула, приподнимая лицо ближе к небу и закрыла глаза, освобождаясь от непонятного напряжения. Спустя несколько секунд на мои плечи неожиданно легли чьи — то теплые руки.

Дима? Так скоро?

— Не открывай глаза, — прошептал он мне на ухо.

Я расслабилась и улыбнулась. Одна рука уже обняла за талию, подталкивая к мускулистому телу, вторая заскользила по бедру. Потом он медленно развернул меня, зарываясь пальцами в волосы и прижался губами в необузданно страстном поцелуе. Это было очень приятно, но все же слишком напористо. И если он не остановится, боюсь нам с ним придется задержаться на пляже еще на пару часов.

— Подожди.

Я открыла глаза, отстранилась и ахнула. Максим?! Тело тут же обдало холодом, остудив голову и заставив вернуться на землю. Это действительно был он.

— Я пришел за тобой, — сказал он спокойно. На лице ни одной эмоции.

И прежде, чем исчезнуть, я успела оглянуться и увидеть, как Дима выскочил из дома. Он побежал в нашу сторону, но вдруг какая-то невидимая сила откинула его назад.

Глава 36

— Зачем ты это сделал? — уперлась я кулаками в грудь Максима. — Отпусти.

Колдун убрал руки и освободившись, я сделала несколько шагов назад, подмечая неважный вид. Залегшие от усталости темные круги под глазами, встревоженный вид и сожаление. Внутри колыхнулась жалость.

— Оля, — выдохнул он и потянулся ко мне.

Отрицательно мотнув головой, не дала ему прикоснуться, отступив еще немного.

— Да сколько можно, — рассердилась я. — Я вам не трофей, кто украл, тот поимел.

— Оля, что ты такое говоришь? — опешил Максим дернувшись вперед, в глазах мелькнула обида. — Ничего подобного и не собирался делать.

Я отскочила.

— Не смей даже приближаться ко мне и верни обратно пока еще не поздно, иначе ваша ссора плохо кончится. Господи, я вообще, не понимаю, почему стою тут и забочусь о гармонии в семье Романовых. Делите меня, как оставшийся лакомый кусок пирога, перетягивая на свою сторону. А обо мне вы подумали в своих шахматах? Что чувствую я в конце концов? Думаешь легко вначале переспать с одним, потом с другим? Или ты, как и Дима, скажешь бывает и предложишь запрыгнуть в постель? Так вот, я не шлюха и то, что между нами было это уже в прошлом, Максим.

Выпалила я на одном дыхании закипая, еще больше. Я понимала, что своими резкими словами делаю ему, возможно, больно, но честно, братья достали.

Максим замер.

— Значит он не рассказал тебе?! — сказал он это таким тоном мол и не удивительно. — Дима продолжает разочаровывать.

— Нет, это вы меня разочаровываете. Что за детский сад? Неужели нельзя просто поговорить и расставить точки. Всем. Нам. Поговорить, — уточнила я.

— А что ты мне выговариваешь? — в серых глазах мелькнула злость, но она так же быстро исчезла, как и появилась. — Хоть раз я давал повод думать о себе, как о моральном уроде. По — моему, я только тем и занимался, что разговаривал, разряжая обстановку. Но Дима глух, как тетерев, а я не дятел, чтобы долбить пока не вскроется железная кора эгоизма.

— Но ведь ты сейчас показываешь себя таким же эгоистом.

— Да, — развел он руки. — Да, Оля. Да. И это оказывается приятно. Делать что хочу, как хочу, когда хочу. Не смущает, ни одного сожаления, ни капли вины. Только удовольствие от свободы действий.

— Что с тобой случилось? — я не верила своим ушам. Максим изменился и стал подобием Димы, когда второй наоборот вышел на тропу исправления.

Колдун ошарашенно замер. Потом его лицо скривилось от невыносимой муки и из горла вырвался стон.

— Прости, — произнес он тихо, закрывая ладонями лицо и усаживаясь на светлый кожаный диван. — Прости, Оля, прости. Я не хотел. Это все связь, она делает из меня монстра. Тяжело себя контролировать. Особенно сейчас, когда Дима в бешенстве. Я его чувствую. Хотя не должен.

— Ты чувствуешь его?

— Да.

Я подошла и присела на диван. Захотела прикоснуться, убрать руки с лица, сжать их, как-то поддержать, но сдержалась. Лишнее движение с моей стороны, Максим в таком состоянии мог расценить по-своему. А я не хотела давать пустую надежду. Не хотела и не могла. Потому что сейчас, находясь рядом, понимала — Дима был моим светом (пускай и темным) в жизни. И только он, а не младший. Я заблуждалась, когда думала, что испытываю к Максиму намного больше, чем симпатию. Ох, как сильно я ошибалась тогда, но и подобрать объяснения не получалось своим чувствам. Ведь они были такие яркие, осознанные, да, с долей сомнения и все же они были. Я глубоко вдохнула, испытав безмерное облегчение. Будто освободилась от раздираемой на части ноши. Но избавившись от одного, ко мне пришло другое. Теперь боязнь обидеть усилилась вдвое. И как бы не опасалась усугубить между братьями отношения, я должна была объясниться с младшим.

— Знаешь, — начала я спокойно, — я тоже чувствовала с Димой связь и понимаю, насколько тебе тяжело, но с этим можно бороться.

— Нет, — из его горла вырвался глухой крик. Максим поднял голову. В глазах бушевало пламя. — Нельзя. С тобой это временные и не существенные издержки. С нами все по-другому. Оля, ты же не знаешь ничего.

Неожиданно я почувствовала онемением во всем теле. Колдун не сводил с меня огненных глазах. Поднял руку и коснулся подбородка.

— Что ты делаешь? — запаниковал я.

— Оля, — произнес Максим наклоняясь. — Еще один поцелуй. Мне так это нужно.

— Максим, нет. Борись, это не ты сейчас. Нельзя.

— Можно, милая. Можно. Я каждый день представлял, как обнимаю тебя, ласкаю, вдыхаю твой запах. Я не причиню тебе боли. Поверь.

Он поцеловал плотно сжатые губы.

— Пожалуйста, раскройся мне, — прошептал он.

— Нет, — выдавила я. — Прекрати. Если Дима узнает…

— К черту его, — рыкнул младший, и воспользовавшись моментом просунул язык в рот.

Я не поддавалась, и двигаться не могла, чтобы оттолкнуть. Господи, да он сошел с ума.

Максим обнял меня и прижал к себе. Запустил под тунику руку и положил ладонь на грудь, второй заскользил по спине.

— Максим, — мой голос от испуга дрогнул. Что же он творит. Колдун продолжил медленно целовать щеки, нос, подбородок спускаясь ниже. — Прошу тебя, отпусти. Как я смогу ответить, когда ты удерживаешь магией. Дай мне тоже подарить тебе наслаждение.

— Оленька, конечно. Извини, я просто подумал, что ты не захочешь, не успев сравнить. И не стал бы удерживать до конца, — поцеловал он шею. — Ты дурманешь мой мозг. Делаешь безумцем. Хочу любить тебя, прикасаться, чувствовать.

Подвижность вернулась. Не раздумывая, резко отклонилась назад и со всего размаху влепила пощечину.

Максим застыл, разгоняя на лице следы минувшей страсти. На щеке заалел отпечаток.

— Почему? — прошипел он, уставившись на меня чужими глазами. — Чем он лучше меня?

Сейчас в них не было тепла, нежности, только злость и обида.

— Потому что не люблю тебя, — выдохнула я… — И ты сейчас сам не свой. Возьми себя в руки. Это все связь. Она делает тебя безумным, а не я.

Он смотрел еще несколько секунд не зная, что ответить. Серые глаза темнели и продолжали угасать, пока не превратились в черные угольки. И такая перемена страшила. Максим изменился и очень сильно.

— Хорошо, я услышал тебя, — наконец кивнул он. Поднялся, материализовал на диване одежду. — И этим ты только усложнила… хотя, — бросил он на меня хмурый взгляд, — рано или поздно это все равно должно было случится. Оденься, скоро нам придется отсюда уйти.

— Куда? — схватила джинсы и порывисто начала их натягивать. — Что усложнила? Что случится? — не понимала я.

Максим уже направился к выходу.

— Я скоро вернусь, — сказал он, но прежде, чем уйти обернулся, нахмурившись еще больше. — Отсюда не выйти, Оля. Не пытайся, но обещаю, скоро ты узнаешь все ответы.

Дверь в кабинете Марины распахнулась, ударившись об стену.

— Где она? — произнес Дима тихо, но угрожающе.

Ведьма ожидала его, потому не шелохнулась, расслабленно восседая в кресле.

— Неважно выглядишь, — сказала она сладким голосом.

— Твоими стараниями, — черные глаза Димы полыхнули. — Где она?

— Кто? — спросила Марина с деланным недоумением.

Скорость колдуна была мгновенной. Он схватил Марину, выдернул из кресла и прижал к стене.

— Говори, где Оля или я сверну тебе шею.

Дима не сразу понял, что произошло. Засечь хаотичное передвижение Максима стало нереально. Старший удивился откуда у брата такая способность с сильным блоком. Все замерло и похолодело, когда он увидел его с Ольгой. Как обнял, поцеловал. Бросившись к ним, в попытке остановить перемещение, он встретил наполненный страхом взгляд девушки. А потом его как будто ударили чем — то в грудь. Перед глазами все почернело. Он потерял сознание, но, когда очнулся, понял, что связь с Максимом оборвано. И на это была способна только та, из — за которой их прокляли. Дима больше не чувствовал положительных вибраций, делающих его немножко лучше. Он ничего не чувствовал, кроме уже привычного мрака, пустоты и нарастающегоразрушительного гнева. Но тем лучше, «мягкотелость», как и совесть ему сейчас бы только помешала.

— Не свернешь, иначе ты никогда не узнаешь, где она, — прохрипела Марина, схватив его руку в попытке расцепить удавку.

Дима скривил губы и неохотно расцепил пальцы.

— Что ты хочешь? — спросил он.

Откашлявшись, Марина оскалилась.

— Как всегда прямо в лоб без лишних объяснений. Мне нравится, — попыталась она провести ладонью по небритой щеке, за что получила грубый шлепок.

— Марина, для шуток я сейчас не в самом лучшем настроении.

— Вижу — вижу, как тебя корежит от ярости, еще немного и задымишься, — продолжала она глумиться.

Сверля ее глазами, Дима еле сдерживался, чтобы снова не схватить ведьму за горло и не начать душить до тех пор, пока не расскажет, но боялся недооценить силы и действительно случайно не прикончить.

— Говори.

— Хорошо, — поправила Марина чуть съехавший на бок красный пиджак. Хочу, чтобы ты поддержал ночную вылазку на светлых.

— Так это ты сгущала темных в городе?

— Да.

— Ясно, — усмехнулся колдун, показывая всем видом, насколько ее затея проигрышна. — И что конкретно я должен сделать?

— Просто быть рядом. Ты уже показал силу в клубе. Одно твое присутствие придаст им еще больше уверенности.

— Марина, вас всех убьют, а меня осудят, — констатировал Дима — Оставайся лучше в своем пряничном вампирском домике. Будешь целой и нервы в порядке.

— Советы мне не нужны. Я решила, значит будет, по — моему. Выбирать тебе. Если со мной, узнаешь, где Ольга. Нет, так нет. Убьешь меня — тоже ноль. Ты никогда ее не найдешь. Связь я обрубила. Правда стоило мне это почти четверть жизни. Дорогая цена, чтобы отступать. Поэтому выбирай.

— Согласен.

— Вот и ладненько, — улыбнулась ведьма. — Слушай, когда ты злюка, с тобой приятно иметь дело. Сам подумай, любое проявление чувств ты всегда считал слабостью. Может не стоит снова на те же грабли наступать? Оля делает тебя уязвимым.

Неожиданно колдун замер, сдвинув брови. Черные глаза уставились в одну точку, а сам он как будто завис, раздумывая над чем-то.

— Проблема не только в ней, — произнес он спустя несколько секунд.

— А-а, понимаю, — кивнула Марина. — Жажда мести. Максима ждет наказание. Устроишь порку? — улыбнулась она и снова села в кресло, рукой предлагая устроиться в другом.

— Тебя это не касается. Я поддержу ваш плачевный набег, но только присутствием, разберусь с Максимом и заберу Ольгу.

— А как же проклятие? Ты ведь хотел его снять. Передумал?

Дима скрестил на груди руки и усмехнулся.

— Да.

Глава 37

Часы неволи тянулись бесконечно долго, и самым тяжелым было то, что я пребывала в полной безвестности (в помещении напоминающее минигостинку со всеми удобствами), когда именно Максим вернется. И вернется ли. Прошло почти двое суток, в течение которых на столе материализовывалась еда и вода, к которой я почти не притрагивалась.

Когда он ушел, спустя несколько часов я перепробовала все, чтобы выбраться. Стучала по двери, кричала, звала на помощь, пыталась стулом разбить стекло, но безрезультатно. В ответ тишина, ни одной царапины и трещины. Переполненная страхом из-за замкнутого пространства и отчаянием, что не получается выйти, я обессиленная рухнула на пол, облокотилась спиной о стену, откинула голову назад и прикрыла глаза. Подняла руку, прикоснулась к амулету, сняла его. Дима! Мысленно позвала колдуна. Дима, пожалуйста, услышь меня. Но ничего не происходило. Я фыркнула, обозвав себя дурой, решив, что, между нами, тоже есть какая-то связь, видимо такое дано только родственникам, и принялась ждать.

За мутным окном снова стемнело. Я сидела на диване, обхватив руками колени, успокаивающе раскачивалась назад-вперед. В душе царил хаос и непонимание поступка Максима. Почему он не возвращается? Где он? Какого черта вообще творит? Я злилась. На Максима, на Диму, на себя, что согласилась на эту сделку и связалась с ненормальными, заигравшись перетягиванием одеяла. Истинные чернокнижники с истинным черным нутром, наплевавшие на всех и на все вокруг. Ну нельзя же так. Я ведь человек, а не игрушка… Нет, я идиотка, возомнившая, что смогу играть по своим правилам. Хотя, какие там правила, пустые самой себе обещания. Жалкие порывы, которые обламывали практически сразу. Надо признать — переиграть игроков на их же поле просто невозможно. Да и случая не попадалось. События сменялись так быстро, что не успевала подстраиваться, трезво подумать и вскоре не заметила, как махнула рукой, отдавшись вначале одному, а потом второму брату, посмев даже что-то почувствовать. Похоже, я тоже не совсем нормальная и слабая, раз допустила такое и вот она расплата — я пленница разревновавшегося брата, который медленно, но верно сходит с ума. А Дима оказывается не настолько силен, чтобы найти меня. И где теперь Максим, что делает, когда вернется, и вернется ли вообще, усмехнулась я нервно, остается только догадываться. Но когда он все же соизволит явиться, мало ему точно не покажется. И это уже не пустое обещание, прикоснулась я к ножке от развалившегося стула рядом с собой. Что-что, но за то, что оставил меня под замком, глаза на это не закрою, какие бы не были причины.

Я даже представила свою месть, как Максим от удара падает, и я бегу, бегу, бегу, неважно куда, но подальше от него, от них, далеко и быстро…

Черт, и я туда же. Сумасшествие похоже штука заразная. Но посмотрела б на реакцию Максима, окажись он на моем месте. Уверена, прибил бы не раздумывая.

Но как бы я не злилась, ненавидела, психовала, все же понимала — ради сестры, если время можно было повернуть вспять, договор подписала бы все равно. Только, заранее зная, как все обернется, вела себя по-другому, исключив перетягивание каната. Ведь по большому счету, в любовных муках Максима виновата я. Не остановилась и не остановила его, видя сомнения в глазах, активировав тем самым мину замедленного действия. И что теперь будет между ними даже представлять не хотела.

Немного успокоившись, я прокрутила в голове воспоминания о Диме, из-за которых сердце вдруг защемила грусть. Узнав, что над братьями висело какое — то проклятье и увидев, что творится в душе Димы и как ему было сложно справляться со своим гневом, я пересмотрела к нему отношение. Да, пускай он не положительный герой романа, и с самого начала наводил больше страх пробуждая сопротивления, чем симпатию, но на острове, особенно после грозы, он старался быть другим. Более сдержанным, внимательным и порою нежным. Его лицо чаще озаряла улыбка, нежели хмурость, и теперь я знала почему. Все это была некая связь с Максимом. Он разбавлял его темную суть своими качествами и делал Диму чуть добрее, когда Максим, наоборот, впитывал всепоглощающую бездну старшего в себя. И если одному было хорошо, то второму только хуже, что, собственно, и происходит с Максимом… Да уж. И как вас угораздило вляпаться в такое, с сожалением покачала я головой…

Из раздумий меня вывел щелчок дверного замка. Я схватила палку, вскочила и спрятала за спиной. Дверь открылась и в проеме появился одетый во все черное Максим, а за ним холодный, мерзкий, выматывающий все нервы и вымораживающий душу беспросветный туман, который в ту же секунду окутал меня со всех сторон, обещая покой. Палка выпала из рук и глухо ударилась об ковер.

— Пора, — произнес колдун низким вибрирующим голосом.

Его черные глаза смотрели на меня беспристрастно, губы изгибались в неприятной ухмылке. Я прямо-таки почувствовала, как внутри него крепко засела какая-то неумолимая злая сила, вытеснив все, что когда — то было в нем хорошее. Будто его душу сожрал сам дьявол и предстал передо мной в образе младшего.

— Максим…

— Помолчи, — оборвал он, но все же, успела заметить искорку жизни, выскочившую из вселенского равнодушия, и крохотным, но ярким метеоритом, сверкнувшую в его глазах. — Иди за мной, — приказал колдун.

И я, подталкиваемая туманом, подчинилась. Но стоило переступить порог и выйти из двухдневной клетки, как ошарашенно остановилась. Потому что вместе с Максимом за мной пришел еще кое-кто.

Скрываясь в тени деревьев, в нескольких метрах от нужного здания, темный сброд (так их про себя назвал Димитрий поскольку эта типа армия состояла из тех же клубных тварей, одержимых, вербованных колдунов и духов оборотней вроде бетси), словно послушные обезьянки ждали приказа Марины. Она стояла на пару шагов впереди всех и ехидно улыбалась.

— Одумайся пока не поздно, — Дима находился рядом, облокотившись плечом о ствол, и так же уставился на белый дом. Гром сидел возле его ног.

— Боишься? — глянула на него ведьма с предвкушением.

— Мне все равно. Но я с таким стадом даже на митинг бы не решился.

— Не говори гоп. Внезапность мое преимущество, — уверенно заявила она. — Да и там не архангелы сидят. Шансы равны.

Дима фыркнул.

— Посмотрим.

— Удивляюсь твоему спокойствию. Совсем не переживаешь? Вдруг мне достанется, тогда ищи свищи Ольгу с Максиком.

— Не волнуйся, сдохнуть тебе точно не дам.

— Еще одна причина почему ты мне нужен был. Всегда знала, что на тебя можно положиться.

— А ты думаешь я такой дурак и не догадался?!

— Значит я тебе небезразлична, дорогой?

— Не льсти себе. Все это забавы ради для меня, — жестко отчеканил Дима. — Хочешь устроить цирк, пожалуйста, но пока я не найду Олю, ты будешь жить. Так что дерзай.

— Да-а, — протянула она, не обратив на его грубость внимания. — Пора.

Марина подняла руку вверх и подала сигнал. Черная масса бесшумно понеслась вперед. Ненависть, торжество заполнило все вокруг и воздух потяжелел от всеобщей озлобленности.

Ведьма замерла. Дима скосил на нее взгляд и увидев нездоровый блеск в глазах, еще раз убедился, что та со своей маниакальной жаждой власти на всю голову тронулась. На какое-то мгновение он почувствовал маленький огонек жалости к ней, но встрепенулся и снова жесткий стальной оттенок заполнил его взор.

Подбегая ближе, темные рассыпались, как тараканы у подножия здания, но неожиданно остановились, будто наткнувшись на невидимую стену и тишину разорвало их жуткие крики страданий.

— Что происходит? — закричала Марина, стремительно выбежав из укрытия.

— Стоять, — Дима успел ее догнать у самой черты магического коридора вокруг дома. — Видишь? — указал он на асфальт, на котором начала проявляться широкая полоса из соли. — Это ловушка.

— Ловушка? — изумилась Марина. — Но я же все проверила. Этого не могло быть, — заистерила она, смотря на свою горе подыхающую армию.

Они корчились от боли, изгибались, воспламенялись, умирали и высыхали, превращаясь в пепел.

Наблюдая за крахом, Марина ощутила, как ее мир покачнулся и рухнул. Шок ее облома описать было сложно. Гримасы на лице сменяли одну за другой от дикого удивления до ярости. Дима тем временем смотрел на крыльцо, на котором поочереди появлялись люди во главе с Сергеем.

Ведьму сразу же схватили под бело рученьки, на лбу нарисовали мелом знак — блок на заклинания.

— Но как? — взвизгнула черноволосая, пытаясь вырваться. — Как вы узнали?

— Их предупредили, — произнес колдун, замечая среди светлых знакомую фигуру.

Прислужники добра расступились, освобождая путь Максиму. Их напряженные черные взгляды пересеклись. И Димитрий почувствовал поднимающийся в душе неконтролируемый вихрь злости.

— Я даже знаю кто.

— Кто?

— Максим.

— Что? — произнесла она на выдохе резко вскинув голову. — Ты!!! Ты обманул меня, — заорала она дурным голосом.

— Я же не совсем дебил, чтобы повестись на уловки сбрендившей ведьмы, — выплюнул Макс, остановившись. — Отправил сообщение сразу, как только ты ушла. Подстраховался на случай, если обманешь ТЫ.

— Ах ты тварь, убью, — рванула она к нему, но парни, что держали, были сильнее.

Перед ней возник Сергей.

— Марина, успокойся, это ВСЁ!

— Нет, — протянула она с ехидной улыбкой. — Ошибаешься, Серый, это только начало.

— Дима! — неожиданно донесся до старшего отчаянный крик Ольги.

Глава 38

— Сергей?! — удивилась я, увидев светловолосого мужчину в белом одеянии, разительно констатировавшей с черным Максима.

— Здравствуй, Оля, — обогнул он полуразвернувшегося колдуна и подошел ко мне. — Максим, отпусти ее.

Холодный подавляющий мою волю туман исчез.

— Что происходит? — нахмурилась я, переводя взгляд с одного на другого.

Сергей успокаивающе взял за руки и как в первую нашу встречу я почувствовала исходящее от него умиротворяющее спокойствие.

— Прошу выслушай меня и прости за то, что два дня держали в неведении, но мы не могли по — другому.

— Кто мы? — не понимала я.

— Я, Максим, сообщество светлых, орден добра, люди кристаллы у нас много названий, и ты все это время была под нашей крышей. Поверь мне очень жаль, что пришлось продержать тебя взаперти, но все это было только чтобы защитить. На помещение наложили усиленный заговор, исключив любой ментальный поиск.

— От кого защитить?

— От Марины, — сказал Максим, старательно избегая моего взгляда.

— Да, — кивнул Сергей. — Чтобы тебя найти она предложила Максиму сделку. Он узнает, где ты находишься и та помогает ему скрыться, обрубая связь. Взамен получает Диму и вместе с ним, в эту ночь поднимает против нас восстание.

— И Дима согласился? — многозначительно посмотрела я на Максима.

— Марина знает, чем надавить… Как вариант, она пошла тем же путем и предложила подобный договор. Ты ее главный манипулирующий козырь. Признаюсь, таких хитрых стерв еще поискать надо. Если с Максимом она была наполовину честна, то с Димой бесстрашно пошла на блеф. Потому что перенеся тебя сюда, она, как и старший Орловский тоже потеряла след. Рискнула и победила.

Младший продолжал упорно прятать от меня глаза.

— Сергей, они уже близко, я пойду, — сказал он, не выдерживая зрительного натиска и исчез.

— Не сердись на него и не суди строго, — сказал светлый, глубоко вздохнув. — Любой порой толкает на безумные поступки. Ему сейчас нелегко вдвойне.

— В нем растет гнев брата, — произнесла я.

— Да. Марина обрубила их связь в одностороннем порядке. И теперь, по большому счету все зависит от Димитрия. Чем больше он ненавидит и хочет мести, тем тоже самое испытывает Максим.

— Заметила, — мой голос прозвучал глухо. — Не надо было ему соглашаться, ничего бы тогда не произошло.

— Он не мог не сделать этого, Оля. Марине верить нельзя и понимал в случае отказа, та все равно бы нашла выход, как от тебя избавиться, прибрать к рукам Диму, а может заодно и младшего, и явиться сюда. Поэтому и обратился за помощью, взамен рассказал, кто скапливал негатив. Все это только ради тебя.

— Да, я понимаю, Сергей. Но почему он не рассказал обо всем. Уверена вместе они решили бы проблему. Такое впечатление, что они ее бояться, потому что она имеет какое-то отношение к проклятью.

— Да, — серьезно ответил светлый. — Имеет.

— Какое?

— Не мне раскрывать тайну. Пусть все идет как есть и да закончится все сегодня.

— Прозвучало не обнадеживающе, — занервничала я, переживая за Диму…да и за Максима, чего уж юлить. За короткое знакомство я все же к ним немного прикипела.

Сергей кивнул.

— Потому что неизвестно чем. Максим и Дима сильно повздорили. Теперь они враги, чтобы советоваться и решать что-то вместе, Оля, — посмотрел он на меня с сожалением. — Я не знаю к чему сегодняшняя ночь нас всех приведет, но с твоим появлением в их жизни черта точно будет подведена.

— Да почему я? Почему. Именно. Я стала ключом их проблемы, в том числе и ваших. Вот, правда, удивительно. Используете меня в своих интригах, все кому не лень. Почему я?

— Воля случая, — развел он руки в стороны.

— И все?

— Да. Такое случается, — сообщил он мне спокойно. — Спасая Нику, они сами того не подозревая совершили благой поступок, подав тем самым заявку на спасение собственной души. Считай, что кто-то наверху им дал второй шанс, отблагодарив возможностью любить. До тебя они этого чувства не знали. Грубо говоря, ты просто попала под замес, — светлый замолчал и по — доброму усмехнулся. — Знаешь, иногда мне кажется, что там, — указал он пальцем в потолок, — у них происходит своя игра со своими ставками, испытаниями, поощрительными бонусами. Но чтобы они на самом деле не задумали, поверь, они знают, что делают.

— И что? — печально спросила я. — Одного монстра было мало, второго сотворили? Устроили арену. Это может плохо кончится. И все из — за любви ко мне.

— Значит такова их судьба, — смирительным тоном произнес Сергей. — И что есть любовь, Оля? Правильно ли ты ее интерпретируешь, примеряя только к себе?

Я замолчала, обдумывая его слова, но, когда открыла рот, чтобы ответить Сергею сообщили, что Марина с Димой уже здесь.

— Дима! — донесся до старшего отчаянный крик Ольги.

Сердце Димы на секунду остановилось и забилось снова. Он поднял глаза и увидел ее на крыльце. Светлые не давали Оле подойти, так же, как и Марину удерживая за руки. Он быстро прикинул хватит ли ему сил, раскидать всех и забрать свое, но воздух неожиданно вокруг него вздрогнул, и несильным тепловым ударом оттолкнуло назад.

Оскалившись, Гром зарычал, приготовившись к прыжку.

— Нельзя, — остановил Дима, не сводя с приближающегося к нему Максима.

Колдун замешкался. Младший изменился. Он видел его ауру, в которой кишели черные нити, размером со змею каждая. Они двигались в разные стороны, словно живущие сами по себе. Жуткое зрелище, но не для него.

— А ты оказывается, кое-что умеешь, — презрительно фыркнул Димитрий. — Другой бы на моем месте не устоял. Ты теперь с ними? — усмехнулся он.

Братья перед схваткой медленно закружили.

— Нет. Я теперь, как и ты — сам по себе без сожалений и человечности.

— Давно пора было повзрослеть. Роль няньки мне порядком поднадоела.

— Как и мне. Жить с нелюдем, все равно, что с мусором, об который постоянно спотыкаешься.

Дима улыбнулся, но глаза оставались холодными.

— Браво, брат, — издевательски похлопал он в ладоши. — Какие сильные слова! Восхищен твоей смелостью.

— Наше братство закончилось, когда ты показал себя трусом, — процедил Максим сквозь зубы и первый ринулся вперед.

— Дима, не надо, — крикнула я, но истеричный хохот ведьмы заглушил слова.

Светлые оттащили ее на крыльцо и остановились рядом со мной. Продолжая гогот, Марина, увидев меня, резко успокоилась.

— Хотела заграбастать одного, а потеряешь двоих. Можешь не кричать, все равно не услышат.

Я посмотрела на братьев. Они сцепились в бешенной драке на выживание. Двигались невероятно быстро, практически выпадая из поля зрения, изредка проявляясь то здесь, то там смазанными силуэтами. Каждый удар кулаком достигал цели. Они нападали со спины, сбоку, перед лицом, не уступая противнику в скорости и силе. Безжалостно калеча друг друга, выпуская кровь.

Сердце сжималось и вздрагивало при каждом ударе. Марина же напротив с горящими глазами то и дело улыбалась.

— Что ты сделала с ними? — спросила я. — За что?

— Я? — удивилась она. — Нет, это не я, это ты стравила их девка. Только посмотри, сцепились точно петухи за курицу. Сами угодили в замкнутый круг, в котором выживет только один.

— Сергей, пожалуйста, сделай что-нибудь, — в панике обратилась я к нему.

— Оля, — посмотрел он серьезно. — Они должны разобраться. Поверь так будет лучше.

— Кому?

— Им. Ты ведь не знаешь кто они.

— Да кто? Как вы надоели со своими вечными тайнами.

— Не они, а он, — вклинилась ведьма. — Он, Оля, он, он, он, — взорвалась она еще одним приступом хохота. — Нет никаких Дим и Максимов, ты разве еще не догадалась?! Есть только один человек и увы в своим истинном обличие он оказался не самым порядочным. Трахнул наивную влюбленную девственницу и бросил.

— Ты ли была наивная, Марина, — усмехнулся Сергей. — Напоила, притворившись невинной овцой во всей красе и соблазнила, думая, что надавив на чувство вины и ответственности, сможешь заполучить еще одного преклоняющегося раба.

— Какая разница каким способом я затащила в кровать, — заскрипела она зубами от злости, — я подарила ему самое дорогое, что у меня было.

— Девственность что ли подарила? — иронично изогнул Сергей бровь.

— Да, — ее голос сорвался. — Потому что любила. И ты знаешь, чем он мне ответил.

— Но ведь он тебя не любил и не скрывал этого. А ты пошла на хитрость, — Сергей посмотрел на нее каким-то странным взглядом, в котором мелькнуло и понимание, и недоверие. — Обманом любви не добьешься. Жаль, что твое одержимое желание заполучить недоступное перекрыло здравый ум, — хмыкнул он. — И обиженная отвергнутая девушка побежала жаловаться к бабке, к такой же психопатке, мужененавистнице. Что хоть за проклятье было, расскажи.

«Себя скопируешь ты в облике ином,

Чтоб день и ночь жила в тебе и нем.

Лишь девушка способна все вернуть,

Но ваша связь не даст легко вздохнуть.

Что чувствует один, почувствует другой,

Ваш мир поглотит мрак и будет темный бой».

Произнесла Марина проклятье и добавила:

— И вот он бой. Посмотри, все сходится.

— А мир, стало быть, внутренний, — задумчиво произнес Сергей.

— Да, — кивнула ведьма. — Любила моя бабушка загадки, что поделать, — усмехнулась она. — Они не сумели разгадать смысл и согласились на сделку, решив, что мое восстание и есть тот самый бой, который поставит точку. Ан нет. Все оказалось гораздо глубже.

— Ты знаешь, как их остановить? — спросила я, пораженная ее откровением и насколько все было очевидно, и ни одной мысли в эту сторону. Да и откуда. Я же раньше вообще не верила в магию. Наука была моим девизом. Да, потом, все оказалось иначе, но, я была как ученик первого класса, который понял, что в мире есть математика, но еще не узнал о высшей со всеми ее чудными формулами.

— Разумеется, но не скажу. Портить такое представление, да никогда.

— Сергей?

Он замялся.

— Предполагаю, но не уверен.

— И что? — чуть ли не зарычала я, почувствовав раздражение.

— Ну-у, каким-то образом они должны перебороть свой гнев.

— Ясно, отпустите меня.

Он с сомнением нахмурился.

— Оля, не делай глупости, они не послушают тебя, и ты можешь пострадать.

— Да сколько можно, все только и делают что делят, используют, защищают от кого — то, и видишь, к чему это привело? — указала я на асфальтный ринг. — Понимаю, вам плевать, это темные пусть сами и разбираются, правильно Сергей?

Лицо светлого скривилось.

— Ошибаешься, далеко не плевать.

— А что так? Мне почему-то кажется, наоборот. Стоите спокойно и наблюдаете. Не хватает попкорма. Где ваше сострадание, сочувствие и помощь? Ты же прекрасно знал, что не их…его вина, что они или он, превратился в шизофреническую личность.

— Мы уже помогли, — тихо произнес Сергей. — Приютили тебя. Дальше, ты права — это не наше дело, потому что они не в нашей песочнице, но мы сострадаем.

— Ты издеваешься?.. — светлый промолчал. — Хорошо, тогда я требую отпустить, на том простом основании, что продала душу, подписав договор. Я осознанно выбрала темную сторону, и ВЫ не имеете право меня держать. Я ваш враг.

— Не неси чушь, ты человек. Кинувшись туда тебя НЕОСОЗНАННО размажут, как масло, — разволновался Сергей.

— Плевать.

— Оля, — в голубых глазах появилось беспокойство, — Прошу, пусть все закончится, а потом делай что хочешь.

— Повторять не буду, как и отступать. Братья не дали мне право выбора, но вы обязаны это сделать.

— Такая же упрямая, как и они, — проворчал Сергей, опустив голову, что — то обдумывая.

— С кем поведешься, — и видя его нерешительность, решила сменить тактику. — Сергей, пожалуйста. Поверь, я не собираюсь кидаться в пекло, но согласись, сами они навряд ли справятся. Кому — то нужно вправить мозги. Я просто обязана попробовать до стучатся. В чем — то это даже мой долг.

Светлый вопросительно поднял брови.

— Дима спас Нику, теперь настала моя очередь.

Сергей вздохнул, посмотрел на своих товарищей и кивнул.

— Ладно, может быть ты и права. Только будь осторожна.

Вырвавшись, я без оглядки побежала к сцепившимся львам в надежде, что еще не все потеряно.

— Беги, беги. Сейчас они и тебя прикончат, дура, — крикнула в след Марина, но мне уже было все равно.

Глава 39

— Максим, Дима прекратите — крикнула я первое, что пришло в голову, остановившись в нескольких метрах.

— Оля, не лезь, — сказал младший с разбитым носом, выкручивая руку Димы, — я еще не закончил.

Не менее избитый старший ударил его локтем в лоб, потом развернулся, схватил за горло, будто боец реслинга, оторвал от земли и резко, со всей силой припечатал в асфальт.

— Закончу сейчас я, а ты сдохнешь, — сказал Димитрий таким тоном, от которого у меня побежали мурашки.

От боли Максим на мгновение растерялся.

— Не сопротивляйся, — прошипел старший, удерживая его. — Ты обречен.

Максим дернулся. Ударил его в челюсть, скинув с себя и запрыгнув сверху, принялся дубасить по голове.

— Да очнитесь вы. Я все знаю, знаю о проклятье. Так вы только сделаете хуже.

— А ты оказывается еще и трепло. На жалость решил надавить? — младший замахнулся, но получил сильный удар в спину и кувырком перелетел через старшего.

Скрипя, кряхтя, сопя, братья начали подниматься и чуть покачиваясь, уставились друг на друга, приготовившись к новой схватке.

Оба избитые, изливающиеся кровью, на лицах практически ни одного здорового места.

— Все упрямишься, — проскрежетал Дима. — Не получится победить, ты же знаешь, кто первый номер, а ты разрушитель, из — за которого меня прокляли.

— Вас, — вставила я.

— Нет, — покачал головой старший. — Меня. Ведь это он переспал с Мариной, когда я был в отключке. Ответственность на нем, а расплачиваюсь я.

— Все мученика из себя строишь, — усмехнулся Максим. — Смотреть тошно. Ни в какой отключке ты не был, а вполне неплохо развлекался. Устроил камасутру во всех углах, а теперь вину перекладываешь. Подло, Димитрий, НО, неудивительно.

— Вы себя слышите вообще? — возмутилась я, ни черта не понимая, что происходит. Почему они обвиняют друг друга, когда должно быть наоборот. Вот, честно, это точно сумасшествие, и похоже я опоздала… все это реально попахивало клиникой…КЛИНИКА, врезалась в голову догадка. Конечно.

— Что ты не несешь? — зарычал Димитрий, угрожающе наклоняя корпус. — Я даже не помню ничего. Мелкие обрывки.

— Все ты помнишь, не увиливай, — Максим тоже приготовился. — А вот меня ты здорово подставил, а потом как собака, поджав хвост спрятался на острове. Какой ты мне брат после этого. Тварь ты последняя, мразь — одним словом.

Дима взревел и ринулся вперед, но я успела одним прыжком преградить путь.

— Ты сбрендила, я же мог тебя убить, — заорал он, резко остановившись, ослепленный яростью. — Уйди, Оля.

— Нет, — заорала я в ответ.

— Уйди, — сказал Максим. — Дай свернуть ему шею.

— Нет, — прокричала я еще раз, повернувшись к Младшему. — Вы идиоты. Вы ОБА ИДИОТЫ. Хотите биться, пожалуйста, но после того, как положите меня. ВСЕ! Я не отступлюсь. ДОСТАЛИ! НЕНАВИЖУ! НЕНАВИЖУ ВАС!

— Что ты такое говоришь? — Дима первый вышел из ступора.

— А то, вы глупцы, — начала я, чувствуя, как по щекам потекли слезы. — Включите разум, хоть раз, хоть один чертовый раз. Оба. Все что с вами происходит это раздвоение личности с индивидуальным восприятием и пониманием. Поэтому вы постоянно на ножах.

— Это мы и так знали, — сказал Максим. — Шизофреники.

— Нет, — ответила я. — То есть да, почти да… Уххх, — тяжело выдохнула я, пытаясь правильно подобрать слова. — Понимаете, когда два человека сидят в одном с этим еще можно как-то бороться, ослабить патологию, прийти к гармонии, но в вашем случае это практически невозможно сделать, потому что вы стали существующими людьми. Отдельными друг от друга, потому и не можете договориться, потому что одновременно находитесь в одной связке. Когда у одного появляется недопонимание, тоже самое испытывает второй, один радуется, аналогично с другим или наоборот второй сердится, первый испытывает тоже самое… И конечно же, если кто — то таит обиду, то и тот будет психовать и обвинять его. Вот что происходит. Я не медик, чтобы объяснить более подробно, но надеюсь смысл поняли.

— Поняли. Но разве такое возможно? — сказал Максим. — Связь включилась, только когда Дима переспал с тобой, обернувшись мной.

— Что? — нахмурилась я, решив, что ослышалась.

— Откуда ты знаешь, что она включилась именно тогда? Оля все правильно говорит, иногда я ощущал положительные вибрации, но не обращал внимания. Сигналы были слабые.

— Как и я твои, — согласился Максим.

— Что Дима сделал? — спросила я.

Ноги подкосились, руки задрожали, но каким — то чудом, я все еще стояла, справляясь с внезапной нехваткой воздуха.

Димитрий с удивлением посмотрел на Максима, потом на меня и снова на брата.

— Ты не сказал ей?

— Нет.

— Почему?

— Потому что это должен был сделать ты, — пожал плечами младший. — Ты должен был рассказать, что в тот вечер произошло, а не я… Не посмел опуститься до скотского уровня и переступить черту зависти. Все-таки мне достались другие черты. Считай, что оставил право показать себя хоть в чем — то нормальным, — махнул он рукой.

— Это не ответ. Спрашиваю еще раз почему, Максим? — Дима подозрительно сощурил глаза. — В тебе горит огонь мести, как и у меня. Почему? Скажи правду.

— Какую правду ты хочешь услышать, Димитрий? — повысил он тон. — Ты ведь во всем видишь подвох, смысл от моей правды.

— Говори, — твердо произнес Дима. — Клянусь, чем угодно, если сам не расскажешь, я выпытаю ее у тебя.

— Уверен? — младший напрягся, но потом его как будто что-то отпустило, и он глубоко вздохнул. — Ладно. Потому… — Максим замешкался, а глаза, словно быстро мерцающие кадры диафильма начали менять цвет от черного к светлому оттенку, пока не остановились на родном сером. — Потому что ты… мой брат. И как бы я люто не презирал и не мирился быть частью тебя, ты… родная кровь. Брат, которого я не понимал и в тоже время сопереживал, видя муки и борьбу. Брат, которого порой не уважал, и в тоже время оправдывал. Брат, которого я ненавидел и любил… и люблю. Как и ты меня. Я это всегда чувствовал. И поверь, убив тебя, делать мне здесь было б нечего, ушел бы следом. Кто я без тебя, Димитрий?.. Как и ты без меня.

— Ты прав, — спустя некоторое время, сказал Дима, поумерив свой пыл. — Никто… Прости… — дополнил он с огромным сожалением в голосе.

Раздался оглушительный гром, от которого даже земля под ногами вздрогнула. Испугавшись, я попятилась назад, но споткнувшись, упала.

Максим и Дима не двигались. Они смотрели друг на друга, и, казалось, между ними происходил какой — то немой диалог. Секунда, вторая, третья… И вдруг они одновременно откинули голову назад, рухнули на колени и произнесли:

— Хватит!

Еще один гром всколыхнул пространство и все вокруг озарилось мощным, ослепляющим неизвестно откуда потоком света.

Я прикрыла глаза рукой, потому что стало нестерпимо ярко. В ушах загудело. Я почувствовала, как что — то горячее и холодное начало сдавливать мое тело, преграждая путь воздуху. Что — то происходило. Будто я находилась в самом центре урагана, который сцепил меня невидимыми оковами, сжимая тело. И как бы не пыталась освободиться, сил было недостаточно.

— Сергей! — попыталась я крикнуть, но получился только хрип.

Я ощущала, как от давки со всех сторон начинаю терять сознание. Еще чуть-чуть и темнота накроет меня унеся в свою бескрайнюю бездну, как все неожиданно закончилось, стальная хватка ослабла, свет погас и наступила гробовая тишина.

Глубоко дыша, согнувшись пополам, я открыла глаза, несколько раз моргнув, уставившись в асфальт. Потом подняла голову, посмотрела туда, где до этого был Димитрий с Максимом и не поверила своим глазам. Передо мной на коленях сидел мужчина, опустив голову на грудь и так же, как и я тяжело дыша. ОДИН. Братья исчезли. Но поразило меня не только возвращение истинной сути, а то, что он был в белом одеянии, окутанный легким свечением, таким же, как и у…

— Наш брат вернулся к нам, — услышала я голос Сергея, рядом. — Приветствуем тебя.

ЧТО?

Я смотрела на темноволосого незнакомца не зная, как отнестись ко всему что произошло. В душе царило неоднозначное чувство. Братьев больше действительно не существовало, и я была в замешательстве.

Светлый помог мне подняться, придерживая под руку.

— Брат?

— Да. Димитрий Максимов. Вставай Димитрий.

Мужчина медленно поднял голову и на меня посмотрел совершенно чужой человек с голубыми глазами.

Я всматривалась в мужские черты лица чтобы найти хоть один намек на черноглазого или сероглазого, но кроме роста, цвет волос, сложения так и не увидела, отчего внутри начала образовываться невыносимая пустота. Их нет.

— Что Оленька? — ядовито заскрипел за спиной голос Марины. — Не признаешь любимого? — рассмеялась она. — Или тебе все равно с кем?

— Помолчи, Марина, — предостерегающе сказал ей Сергей.

— С чего бы? — возмутилась та. — Мне интересно как она будет уживаться сразу с двумя. Сможет ли переступить через себя, отбросив все что было, что пережила, и кого полюбила. А, Оля?

Сердито посмотрев на Марину, мужчина поднялся и сделал ко мне шаг. Сама от себя не ожидая, я отшатнулась от него, покачав головой.

Ведьма права. Димы, моего Димы больше не было, как и Максима. Да, конечно, я искренно рада, что они наконец — то обрели себя в одном лице, сняли проклятье, избавились от темноты, поедающей изнутри, но… не могу. Это уже не Димитрий.

— Прости, — выдохнула я.

В голубых глаза блеснуло понимание. Его кулаки сжались. Мужчина резко вскинул их вверх, посмотрев в небо и со всего размаху опустился на колени, ударив кулаками по земле.

Дальше произошло то, что, наверное, никто даже представить не мог. Снова гром, и снова вспышка. Мужчина закричал, душераздирающим ревом и его разорвало на двое, отбрасывая в противоположные стороны две половины. И это были Максим и Димитрий. Они вернулись.

— Мда, — протянул Сергей. — Похоже в наши ряды вернется не один, а двое.

— Как вы это сделали? — услышала я крик ведьмы. — Этого не может быть. Как вы это сделали?

— Это любовь Марина, — произнес Сергей, наблюдая за братьями. Они поднялись на ноги и с удивлением на лице застыли, разглядывая друг друга, будто в первый раз увидели. — Твое проклятье снялось, когда они простили и приняли себя такими какие есть, но второй раз уже сыграла любовь к Оле.

— Но как?

— Марина, — обернулся к ней Сергей. — Когда любовь настоящая она может сотворить невозможное. Тебе с твоим черным сердцем этого не понять. Потому смирись и прими поражение.

— Никогда, — зашипела черноволосая. — Так просто я это никогда не оставлю.

— Боюсь, — начал Сергей спокойным тоном. — тебе будет некогда. За тобой пришли, — и указал глазами на фигуру, стоявшую все это время в тени деревьев. Высокий человек вышел из укрытия и направился прямо к ведьме.

— Асмон? — испуганно произнесла она, дернувшись назад.

Блондин хищно оскалился, протянув к ней руки.

— Да, детка, как и обещал, вернулся, чтобы вырвать твои красивые глазки, но вначале нам придется спуститься вниз. Кое — кто недоволен несанкционированным нашествием и кому — то нужно за это ответить, — схватил он ее за плечи и притянул к себе.

— Отпусти меня, — попыталась она вырваться, яростно извиваясь всем телом, но демон держал крепко. — Ты не имеешь права. Я вернусь и отомщу вам всем, — метнула она ненавистный взгляд Сергею.

— Конечно, через вечность, — расхохотался Асмон, растворяясь вместе с лягающейся ведьмой в воздухе.

— Поделом, — произнес Сергей, когда они окончательно исчезли. — И дышать стало как-то легче, да, Оля? — улыбнулся он.

Я не смогла ответить. Мне вдруг очень сильно захотелось спать. Мозг резко затуманился, руки обмякли, голова безвольно поникла и тело начало клонить прямо на Сергея. Похоже сдали нервы. Слишком много всего произошло для моего понимания. Слишком много. Нужно отдохнуть. И я упала в обморок.

Эпилог

— Как думаешь она простит нас? — услышала я знакомый голос медленно приходя в себя.

— Не знаю, Димитрий. Мы ее здорово обидели. И если она пошлет нас к черту, то правильно сделает, — я почти почувствовала, как Максим улыбнулся.

— Что верно, то верно. Как же я виноват перед ней, — прикоснулся он к моей руке, вложив в свою теплую ладонь. — Надо было сразу все рассказать. Какой же я был идиот.

— Почему не рассказал? — спросил Максим.

Повисло молчание. Я в ожидании затаила дыхание.

— Испугался, — произнес Дима. — Испугался потерять ее. Пытался сказать, но… не успел. И если она захочет уйти, я не стану держать. Это ее право. Я пойму.

— Димитрий, тяжело контролировать себя, когда испытываешь двойную дозу чувств. Я же предупреждал тебя о своем влечении к ней.

— Да.

— И кто — то мне сказал, что справиться.

— Еще раз надави на больное мне это так приятно, — проворчал старший.

— Ну знаешь, о последствия думать иногда полезно.

— Я о них всегда думал.

— Самоуверенности слишком много было.

— Ты от меня недалеко ушел, брат.

— Эт да… Ты ее любишь?

— Да. Очень. Так же, как и ты.

— Э, нет, брат. Оля для меня теперь как сестра. В ваших отношениях я больше не советчик, тем более у меня появилось новое увлечение.

— Какое? — удивился Дима.

— Путешествия. Освободившись от проклятья, я многое пересмотрел. Оля с самого начала к тебе тянулась, я не должен был вмешиваться. Но сам знаешь почему так получилось.

— Проклятье и обида.

— Ага. Да, я испытывал к ней сильное чувство, но судьба распорядилась по-своему. Так что ухожу на заслуженный отдых, нервы подлечу, на мир посмотрю… Эх, сколько впереди горячих девочек меня ждет. Глядишь и свою встречу.

Димитрий рассмеялся. И так добродушно, легко.

— Встретишь, не сомневайся, — сказала я.

Дима и Максим одновременно на меня посмотрели. Без ненависти, злости, а спокойно, чуть неуверенно, но осмысленно.

— Как ты? — Димитрий помог мне приподняться.

— Лучше, — заглянула я в его карие глаза, в которых увидела тревогу, — Это правда?

— Что именно?

— Все. Я слышала ваш разговор.

— Да.

— То есть тогда вместо Максима был на самом деле ты? — еще раз недоверчиво переспросила я.

— Да.

— Дима, ты хоть понимаешь, что натворил?! — мой голос звучал слабо, но твердо.

— Да.

— Прекрати свое да, — рассердилась я. — И ты думаешь, что такое можно простить?

— Нет.

— Боже, Димитрий, твоя лаконичность раздражает и меня, — Максим закатил глаза, качая головой. — Будь добр обосновывай ответ, а то мы так до ночи тут проторчим.

Я серьезно глянула на Максима и только сейчас обратила внимания, что он, как и Дима были одеты в светлые тона.

— Значит вы с самого начала были светлые?

— Был, а не были, — уточнил Дима. — Обратить в темных можно если использовать кровь. Каким-то образом Марина ее добыла… Может уколола чем-то пока я…мы… или он… занимался с ней…

— Я поняла, — остановила его, нахмурившись. — Но почему вас опять двое? И вы снова один хороший другой плохой?

Мужчины озадаченно переглянулись.

— Нет. Теперь, между нами, все хорошо, а как получилось? Честно!? Не знаем, — сказал Максим. — Видимо Сергей был прав. В мире все возможно, главное, чтобы желание было искренним. Ой, я совершенно забыл, — ударил он себя по лбу. — Серый просил зайти. Ладно, оставлю вас. Увидимся, Оля, — подмигнул мне сероглазый и быстренько вышел.

Проводив его взглядом, я вернула внимание к Димитрию. Тот смотрел на меня ну просто с колоссальной нежностью. Немного непривычно, отчего смутилась.

— Не смотри так, — потупила я взор.

— Как, — поднял он руку, поправил локон волос, заправив его за ухо, подвигаясь ближе.

— Так, — ответила я, чувствуя, как сердце ускорило ритм. — Слишком…

Дима наклонился ко мне, обхватил руками мое лицо.

— Слишком?.. — прошептал он мне почти в губы.

— Да, слишком, — прошептала я в ответ.

— Так как же все — таки слишком? — запечатлел он легкий поцелуй.

— Очень слишком.

Дима чуть отстранился, внимательно всматриваясь в меня.

— Я перед тобой ужасно виноват, — произнес он с глубоким сожалением.

— Да.

— И ты, наверное, меня не простишь?

— Да.

— И, наверное, уйдешь?

— Да.

— И, не поверишь, если я скажу, что мне очень жаль, что тебе пришлось все это пережить?

— Да.

Дима удивился моим ответам. Глаза заметались. Он заволновался, но увидев мою улыбку, вдруг сощурил глаза и произнес:

— Ты меня любишь?!

— Да… — он открыл рот, чтобы еще что-то сказать, но я остановила, подняв руку. — И у тебя есть один шанс переубедить меня простить, не уйти и поверить тебе снова. ОДИН.

— Господи, милая, — прильнул он к моим губам. — Девочка, моя, — начал покрывать поцелуями лицо. — Родная моя. — Обнял он меня крепче. — Я все сделаю, чтобы ты мне поверила. Чтобы передумала, чтобы осталась. Все. Мир переверну, звезду достану, все что пожелаешь, все что захочешь. Все ради тебя.

— Я надеюсь, — улыбалась я, подставляя губы, которыми сразу овладели — страстно и нежно.

— Не надейся, — прохрипел он. — Знай это.

Дима снова поцеловал и это прикосновение продлилось вечность, где постоянно крутились заветные дорогие моему сердцу слова:

Оля, Оля, Оля…ТЫ МОЯ!

Оглавление

Сделка с Чернокнижником

  Пролог

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

  Глава 25

  Глава 26

  Глава 27

  Глава 28

  Глава 29

  Глава 30

  Глава 31

  Глава 32

  Глава 33

  Глава 34

  Глава 35

  Глава 36

  Глава 37

  Глава 38

  Глава 39