Кристина Юраш
Ну, возьми меня!
Возьмите меня!
Вам что? Сложно?
Вы же ректор!
Пролог
Молодой красавец ректор высунул голову в дверную щель. И опасливо осмотрел жуткий коридор самой мрачной академии темных искусств всех времен и народов.
Дверь ректорского кабинета Академии темных сил осторожно открылась.
— Вроде бы никого, — выдохнул он с облегчением. — Но я знаю, что ты где-то здесь…
Он бросил резкий подозрительный взгляд на статую древнего темного мага.
Но мрачный коридор не подавал признаков жизни.
В нем было тихо, спокойно и даже по-своему уютно.
Где-то на сквозняке шелестел гобелен. Мрачные зеленые огни освещали черные стены.
Глаз ректора дернулся. «Возьмите меня!» — пронеслось в памяти. И ректор померял себе заклинанием давление.
Такого он за собой раньше не наблюдал. Один из величайших темных магов почувствовал неприятные мурашки, топающие стадом у него по спине.
Сколько лет уже существует Академия. Но такого не было!
Нет, он вовсе не боится! Ну не может боятся один из самых могущественных темных чародеев, находясь в собственной Академии!
— Неужели нет? — с некоторым облегчением выдал ректор. Его взгляд стал еще более подозрительным. И упал на пару черных горгулий в конце коридора.
Зловещий коридор, оформленный в самом зловещем стиле, казался пустым.
Но ректора знал. Это впечатление может быть обманчиво.
Он бесшумно вышел из кабинета. И так же бесшумно прикрыл роскошную черную дверь, обильно украшенную черепами и прочим оптимизмом.
— Кхе-кхе! — ректор тут же вернул своему лицу надменное и жесткое выражение, присущее всем темным магам.
Он расправил красивые плечи. Потом отряхнул несуществующую соринку с черного дорогого одеяния — ничто не должно бросать белое пятно на безупречно — черную репутацию. И снова стал тем ректором, которого знают и боятся до судорог студенты и преподаватели.
Ректор уверенным шагом направился по коридору. «Возьмите меня!» — чудилось ему в каждом темном углу. «Ну возьмите! Я уже опытная!» — мерещился ему голос. И ректор ускорил шаг.
За ним шелестел черный плащ — одна из самых известных ректорских регалий. Серебряный медальон на шее в виде черепа сверкал изумрудами.
Ректор тормознул у приоткрытой двери с надписью «ДеканАД».
Он открыл ее хозяйским жестом. Без стука.
Из мрачной обители бюрократии и расписаний пахло чем-то съедобным. Прямо в центре стоял огромный черный котел, вокруг которого собрались ведьмы. Они обсуждали жениха одно из них. И делали ставки, сколько он протянет.
— Ой! Здравствуйте ваше темнейшество! У нас тут… эм… перерыв на шабаш, — испуганно переглянулись ведьмы. — По расписанию… С часу до двух.
Котел булькал и чадил. Стопки бумаг на столах шелестели на сквозняке. Старинный шкаф стонал под тяжестью личных дел учащихся.
— Никого не было? — надменно процедил ректор.
Он на всякий случай глянул на огромную стопку папок «Поступивших в этом году». Цепкий взгляд пробежался по старинным столам и стульям. Нет никого. Вроде…
Ведьмочки в деканАДе отрицательно замотали головами. Зелье тоже булькнуло, словно подтверждая их слова. Одна их сотрудниц с кашлем вернула зелье в кружку.
— Если кто-то будет меня спрашивать, меня нет! — бросил высокомерно ректор. — Ушел. Понятно?
— Куда? — поинтересовались ведьмы.
— На тот свет! — ответил ректор, скрипнув зубами.
Дверь закрылась. Ректор направился дальше по коридору. И внезапно остановился возле огромного окна. Бархатные черные шторы с кисточками открывали вид на славный город Тварьбург, который был ужасен в любое время года.
— Да что со мной такое? — задумчиво выдохнул ректор. — С каких это пор, я начал нервничать?
Зловещие тучи нависали над черными шпилями и крышами этого проклятого города. В этот момент город выглядел по особенному мрачно и красиво. Еще бы! Тварьбург был столицей темных искусств, черной магии и некромантии.
— Возьми меня…
Нет, ректору это не почудилось. Рядом прошуршала бархатная штора.
— Возьми меня, — послышался нежный голос совсем рядом. Ректор даже боялся поворачивать голову в сторону голоса.
Его Мрачнейшество нервно сглотнул. Он чувствовал, что скоро поседеет. Хоть ректор и планировал поседеть лет через пятьсот, как все уважающие себя маги. Но чувствовал, что сделает это прямо сейчас.
— Ну пожа-а-алуйста! Вам что? Сложно? Вы же ректор! — послышался все тот же девичий голосок.
Черная штора отодвинулась. Показалось старомодное алое платье в крупный горох. Нарядный и потрепанный бантик на шее был сколот потертой брошкой.
— Ыыыыы… — пробежали мурашки по спине ректора.
На него смотрел его персональный кошмар — милое девичье личико со вздернутым носом. Каштановые волосы были заплетены в две растрепанные косы. В них виднелась пыль. На ногах у девушки были гармошки старых чулок. Коричневые туфли со сбитыми носками слегка косолапили. Потому что были на три размера больше, чем нужно.
— Вы что? Меня избегаете? — спросила девушка, обиженно шмыгнув и пытаясь заглянуть в глаза ректору.
Тот уже открыл завод по производству зубной крошки. Пока еще свойства зубной крошки с зубов ректора были не изучены. Но наука не стояла на месте. И не ровен час, что завтра кто-нибудь изобретет новое зелье с зубной крошкой ректора, обладающая чудодейственным свойством изгонять нечисть в горошек.
— Я же сказал, — процедил ректор, пытаясь сохранить спокойствие. — Нет!
«Гори в аду, Горошек!» — мысленно добавил ректор. Но вслух ничего подобного не сказал. Он был из очень богатой и благородной семьи. Поэтому ругался нехорошими словами только по праздникам после бокала кровавого вина или в случае внезапного банкротства.
— Неужели я вам совсем не нравлюсь? — удивилось юное создание лет двадцати. — Я уже опытная! Я все умею! Только возьмите! Вы не пожалеете!
Ректор нервно сглотнул, глядя на то, как его персональный гороховый кошмар сплевывает прядь волос.
— Нет. Я больше никого не беру! — произнес ректор. Это прозвучало так, словно он импотент. И красавец — ректор решил вежливо пояснить:
— Для того, чтобы учиться в Академии темных искусств Тварьбурга, нужно иметь нечто большее, чем желание…
— Понятно, — кивнуло чудовище в горошек. Оно чихнуло и запуталось в шторе. Карниз сорвался и устремился вниз. Прямо на голову ректора.
Бум!
— Ой, извините! — послышался смущенный голос. — Я случайненько…
Перед глазами ректора от неожиданного удара по голове пронеслась вся жизнь. От начала и до возможного конца. Он увидел себя бледного в гробу. А над гробом склонился рыдающий Горошек. «Так и не взял!». «Умер, но не сдался!» — подумал ректор, цедя воздух сквозь зубы.
— Охрана! — позвал ректор, пытаясь выпутаться из шторы. Он прижал руку к голове. — Проводите юную мисс из Академии!
Охрана появилась из черного дыма. Два могучих стражника в черных доспехах вежливо взяли девушку под руки.
— Пройдемте на выход! — послышались их грубые голоса.
Ректор выдохнул, видя, как в черной дымке растворяется провинциальное платье в крупный горох.
Он направился в свой кабинет, повернул магический ключ и бросился в роскошную ванную. Вид у него был помятый. И вовсе не ректорский. Одним движением ректор поправил волосы, исцелил шишку и убрал кровавый подтек с виска. А потом направился в уборную. Он расстегнул первую пуговицу на штанах, потом потянулся за второй.
— Возьмите меня! — послышался голос. Ректор подскочил на месте. Его бесчувственное сердце испуганно забилось.
— Показалось, — успокоил себя ректор. Он расстегнул вторую пуговицу, как вдруг с диким кашлем рядом появился… Горох.
— Кхе! Грубияны! — заметил девичий голосок. Она отряхивалась и шмыгала вечно простуженным носом. — Как хорошо, что я взяла с собой зелье невидимости!
— Ты что здесь делаешь? — процедил ректор, пытаясь застегнуть пуговицы обратно и одернуть сюртук.
— Я вас поняла, — послышался обреченный голос. — Значит, слухи не врали…
Ректор даже боялся поворачиваться. Он пытался понять, как ей удалось обвести вокруг пальца опытную охрану!
— Чтобы поступить в Академию, я должна вам отдаться! — торжественно объявил девичий голос.
Рядом что-то начало шелестеть.
— И пусть вам будет стыдно! Я — приличная девушка! А вы вынуждаете меня! Сами знаете, что я не могу вернуться в Гнильтаун! Поэтому, не смотря на строгое воспитание, высокие моральные принципы, я готова отдаться вам! И это останется на вашей совести!
Ректору показалось, что ему все это снится. Что это просто дурной сон. Что это у него просто здоровье пошатнулось. Оно у него отменное, но в последнее время что-то пошатнулось!
— Охрана! — закричал ректор. Ему срочно нужно было поправить здоровье и штаны.
— Я буду страдать! Я буду мучится! И, возможно, проклинать вас всю жизнь! Потому что я мечтала, чтобы мой первый раз был по большой любви! И получается, что мой первый раз по большой любви к магии, а не к мужчине! — послышался самоотверженный голос.
Таким голосом говорят, что задержат преследователей, остановят летящую комету или собираются погибнуть в неравном бою!
Ректор опомнился и бросился к девушке, которая уже отстегивала брошку и расстегивала пуговички на груди.
— Прекратите! Я кому сказал! — возмущался ректор, пытаясь стянуть платье на девичьей груди обратно.
— Ну тогда… Возьмите меня? — в голосе послышалась надежда. — Ну, возьмите меня!
Глава первая. Кто в доме козляин?
Как только я шагнула с поезда на некачающуюся землю, мимо меня пробежал какой-то мужик. С бешеными глазами.
Он прижимал к груди женскую сумку с бантиком, ловко перепрыгивал через багаж и расталкивал людей на перроне.
За ним бежал еще один мужик. Глаза у него было еще более бешенные. Он расталкивал тех, кого еще не растолкал первый. Но уже отставал и задыхался: «Сумку отдай!»
Мне говорили, что столица помешана на моде, но чтоб настолько!
Хотя, у нас в Гнильтауне и не такое бывало. Однажды мимо моего окна пробежал сосед. С выпученными глазами. А следом другой сосед. С выпученными глазами и топором. Так что только умение кидаться ведрами спасало мою рассаду от вытаптывания.
— Ну, — выдохнула я. — Здравствуй, Тварьбург!
— Ой, ну и вырядилась, — послышался женский голос рядом. Я обернулась и увидела даму в шляпе с черными перьями. — Ни стыда, ни совести!
— Ага, ничего лишнего! — с улыбкой ответила я, поправляя единственное платье в горошек, поверх которого была накинута воробьиного цвета кофта с тремя пуговками.
Ну… Погнали!
На моей шее был хомут из одеяла. А вдруг пригодится? Мало ли? Вдруг у родственников одеял не окажется? Или они настолько гостеприимны, что зажмут одеяло для сиротки? А это домашнее, теплое из шерсти йети! Попробуй найди такое в столице!
В правой руке была корзина, прикрытая платком.
Мне уже про цены в столице понарассказывали! Вон, дядька один ездил в столицу, проголодался и решил купить себе пирожок на вокзале… Пришлось хозяйство продавать! Чистая правда! Говорили, что хозяйство его брали неохотно. Дамы от его хозяйства нос воротили. Нехозяйственные они все в этой столице! Но за три года как-то хозяйством пирожок и отработал! Мне бабка покойная рассказывала. Когда я ее из могилы подняла посоветоваться.
Подмышкой у меня был мешок с подушкой. Ну еще бы! А вдруг у родни подушек не окажется? А тут — грифоний пух! Перышко к перышку! Сама выдирала!
В левой руке я тащила потертый вечно открывающийся чемодан с бельем и книгами по черной магии. А то вдруг в библиотеке не будет?
— Ой! — дернулась я, а какой-то мужик сдернул у меня с шеи мешочек. И бросился бежать, как ошпаренный.
Странные они какие-то тут все!
Вот интересно, зачем ему мой мусор понадобился? Там же огрызки от яблок, шелуха всякая и скорлупа от яиц.
— Выбрось по дороге! — крикнула я вдогонку. А то вдруг не догадается?
Мужчины — они же недогадливые. Им прямым текстом намекать надо. Это я уже знала по горькому опыту.
Я в Гнильтауне, между прочим, восьмой красавицей числилась. Знаете, сколько женихов за мной бегало? О! А сколько от меня? А все потому, что мужики у нас, как цветы! Распустились!
Вот говоришь им, куда руки кладешь! Свои колени есть! На свои и клади! На мои-то зачем класть? Положил на свои, и самому теплее будет!
Но не понимают намеков! Совсем не понимают!
Приходится намекать прямым текстом! Ударом лопаты по голове. Жаль, половина из них намека даже после удара не поняла. Так… упокоилась. В непонятках.
И вообще, недогадливого мужика мне не надо! А не то буду, как троюродная тетка. Гадил-гадил ей муж ее всю молодость. А на старости лет взял да и бросил! Ну куда ж это годится? Недогадил жизнь, так сказать! Оттого и недогадливый.
— Девушка, может я вам помогу? — спросил меня какой-то вертлявый мужичок. — А то вон сколько на себя взвалили!
— Помоги! Буду не против! Сейчас адрес дам! В Гнильтауне. Поедешь, там тебя троюродная тетка встретит! Я ей напишу. Письмо дойдет через денек — другой. А ты на вокзале заночуешь пока что. А когда тетка придет, ты ей скажи, что от Пенни! Так она тебя быстро припашет! — ответила я. — Быстрее, а то поезд скоро тронется!
Мужик опасливо отошел. И к какой-то мадаме пристал. Я пока стояла, передыхала, мадама ему улыбается, глазки строит. И чемоданчик свой отдает. Короче, прохвост чемодан схватил. И был таков с чужим чемоданом!
— Жилье! Недорого! Клоповник пять медяков! Тараканник — шесть! Крысятник — семь! — кричал охрипший голос. — Ночуйте с комфортом! Прабабушкин ремонт! Обзывчивые соседи!
Я упорно ползла к магическим пролеткам, стоящим в один ряд. В одну из них уже грузили чьи-то чемоданы.
— Девушка! Вы приехали завоевывать столицу? О, я по глазам вижу! — подошел ко мне разодетый мужчина в цилиндре. И вежливо поклонился. — Мммм! Интуиция меня никогда не обманывала! Я сразу разглядел в вас талант! Да что там талант! Талантище! Прям так и хочется похлопать!
И почему-то смотрел на мою грудь. Вот это он дает! Не мужик, а рентген просто! Разглядел шерстяные носки, которые я в бюстгальтер положила! Места в чемодане не хватило! Я, между прочим, эти носки сама вязала. На четырех спицах.
— На мой талант у вас аплодисментов не хватит! — гордо выдохнула я. И потащила дальше свои вещи. Некогда мне тут любезности слушать!
— Постойте! — улыбался сомнительный тип, догоняя меня. — У меня есть для вас работа! Скажем так…
Он почему — то загадочно улыбался:
— Наверное, спрошу так… Вы на лошадке прыгать умеете? М?
И что-то мне бровями показывает.
— Умею, — ответила я, сплевывая шерсть одеяла. — Через забор прыгала.
— О! Отлично! — обрадовался тип, потирая руки.
— Только я тогда забыла, что позади меня телега. И она снесла и забор, и сарай, и половину дома соседей! — вздохнула я. — До сих пор стыдно!
Тип как-то помрачнел и отстал. Позади меня снова послышался его голос: «О, красавица! Вы приехали покорять столицу! Какая грация, какая осанка! Вы… дайте-ка угадаю! Танцовщица! Ну, конечно, у меня глаз наметан! Как на счет очень прибыльной работы? О, согласны? Пройдемьте!».
Меня обгоняли случайные прохожие, гремя багажом. Все куда-то спешили, торопились. Где-то слышались гудки волшебных поездов. Они то прибывали, то отправлялись.
— Дамы и господа, поезд Тварьбург — Смрадвилль отправляется с третьей платформы! — послышался женский голос.
Люди похватали вещи. И дружной толпой бросились в портал.
— Ой, не туда посмотрела! Извините! — послышался голос. — Поезд Тварьбург — Смрадвилль отправляется с девятой платформы!
Мимо меня снова пронеслась толпа с детьми и чемоданами.
— Нет, нет, все правильно! С третьей! Итак, дамы и господа, поезд Тварьбург — Смрадвилль отправляется с третьей платформы! — снова послышался женский голос на весь вокзал.
Толпа опять пронеслась мимо меня.
— Гляньте кто-нибудь, что это за цифра? Три или девять? — послышался громкий голос. — Ой! Пока мы тут разбирались, поезд уже ушел!
Я увидела очередь к магическим пролеткам. И побрела к первой попавшейся, шатаясь под тяжестью вещей. Это было что-то типа кареты. Только маленькая и без крыши.
— Садитесь! — кивнул мрачный извозчик. Двухколесная пролетка была обшарпанной и грязной.
Дорого, наверное! Но пешком — то вряд ли дойду! Эх! Придется раскошелиться!
Я полезла грузить вещи на сиденье. Извозчик прочитал заклинание и из земли появился магический конь.
— Поехали! — вздохнул извозчик, а я проводила взглядом вокзал.
Вокруг мелькали мрачные дома. Колеса то и дело попадали в грязные лужи, обливая прохожих.
— Вам куда? — спросил извозчик, повернувшись в мою сторону.
— Улица… Сейчас посмотрю! — я достала из кармана мятую бумажку, которую дала мне покойная бабушка перед тем, как я упокоила ее окончательно. — Мр… Мр…
Ветер трепал листочек в руках, а я пыталась разглядеть буквы.
— Мрачная, дом один… — прочитала я, прищуриваясь. И в ту же секунду ветер вырвал у меня из рук бумажку и унес куда-то вверх.
— Мрачная дом один? Ну ладно! — послышался голос.
Я уселась и нахохлилась. Дорого, небось! В столице все дорого!
Мой взгляд цеплял угрюмые окна и покосившиеся дома. Потом дома стали ровнее, словно выпрямились. А на первых этажах замелькали красивые магазины. В магических лавках было полным-полно народу. Кто-то рассматривал витрины. А кто-то уже выносит красивые коробки.
— Так вот ты какая! — вздохнула я. — Столица черной магии Тварьбург!
О! Не может быть! Я вижу… Академию темных искусств! Вон же она!
Я подскочила на месте. И даже встала, чтобы получше рассмотреть ее!
Огромная какая! Аж дух захватывает! Башни черные, из обсидианта! Ничего-ничего! Скоро я буду в ней учиться!
Усевшись поудобнее, я стала мечтать. Однажды я стану великой темной чародейкой. И мое имя прославится на весь мир! Да-а-а-а!
— Приехали! С вас три медяка. И за багаж столько же! — озвучил сумму извозчик и повернулся ко мне.
— Да это же ручная кладь! — отозвалась я, показывая на свои пожитки.
— Шесть медяков! — произнес извозчик. Волшебная кляча помотала головой, как настоящая.
— А ну быстро отвернулся! — засопела я, расстегивая брошку на груди. А потом зыркнула по сторонам, чтобы убедиться, что никто не смотрит, где я прячу деньги! А то знаем мы, столицу! Здесь глаз да глаз нужен!
Извозчик закатил глаза и отвернулся. Тэкс! Это носок! Это платок… Вот!
— Ну, ты там скоро? — повернулся извозчик.
Я тут же стянула платье на груди и прищурилась.
— Не подглядывай! Так! Я кому сказала! Я — девушка стеснительная, поэтому быстро глаза выколю!
Я расстегнула еще две пуговицы, осмотрелась по сторонам и достала скромный узелок.
— Девушка, а побыстрее можно? — нетерпеливо заметил извозчик, пока я развязывала его.
— Быстро только хлеб дорожает, девственности лишают да кошки рожают! — ответила я, сосредоточенно отсчитывая деньги. И пересчитывая их внимательно, перед тем, как отдать.
— Все, сочлись!
Я выбралась из пролетки вместе со своими пожитками.
— Улица Мрачная дом один, — прочитала я красивую надпись на каменной заборе. За которым прятался, но никак не мог спрятаться огромный особняк. Ничего себе дальние родственники устроились! Это раньше они были дальними. А теперь — самые ближние!
Схватив все свои вещи, я побрела к красивым воротам. Они были увиты черным ядовитым плющом. ...
Последние комментарии
5 часов 53 минут назад
23 часов 14 минут назад
23 часов 37 минут назад
23 часов 52 минут назад
23 часов 53 минут назад
23 часов 53 минут назад