Последнее желание повелителя [Анна Владимирова] (fb2) читать онлайн

Возрастное ограничение: 18+

ВНИМАНИЕ!

Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!

Да, мне есть 18 лет

Нет, мне нет 18 лет


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Анна Владимирова Последнее желание повелителя

Пролог

Ненавижу высоту…

Здесь же, в Ауб-Даби, все будто помешаны на ней. Все рвутся к звездам, выгоняя шпили башен в космос. Как еще их дома вовсе не оторвались от земли с такими-то амбициями? И сегодня я встречаюсь с самым требовательным типом Востока.

Говорят, что его имя – не настоящее. Что сам Дьявол у него на посылках. И что в глаза ему не стоит смотреть дольше трех секунд.

Этим я и занималась. Тренировкой ощущения этих трех секунд, поглядывая на часы на запястье и в монитор на презентацию проекта системы безопасности для нового комплекса зданий.

Если этот Повелитель Дьявола, как прозвала его про себя, согласится на мой проект, я смогу забыть о старой жизни и, наконец, обеспечить новую для своей дочери. Жизнь, в которой ее мать больше не уходит по ночам убивать нелюдей за деньги. С этим будет покончено. Меня словно судьба вела сюда, в этот небесный зал совещаний, чтобы, наконец, выдать билет в новый мир. Ох, как высоки ставки! И все зависит от воли этого труднодоступного заказчика.

В светлом конференц-зале полным ходом шла подготовка: носился обслуживающий персонал, проверялась техника для презентации, микрофоны и прочая лабуда, гремели чашки, пахло кофе… Помимо этого мой чуткий слух улавливал еще сотни мелких звуков, вплоть до биения сердца моего босса, разговаривающего с представителем компании-застройщика. Колотилось оно знатно, только мое его опережало.

…И практически остановилось, когда в зал вошел он – мой Повелитель Дьявола собственной персоной, без беготни и красной дорожки.

Если бы я его увидела где-нибудь в другой обстановке, все равно бы не ошиблась, что это – он. Одет просто, стильно, наверняка заоблачно-дорого, но при первом же взгляде становилось понятно – он таких, как я, на завтрак ест пачками и даже не замечает. И чхать хотел на традиционные требования к внешнему виду – волосы коротко стрижены, такая же стильная короткая щетина.

Взгляд темный. Настолько, что мне даже показалось на какой-то момент, что этот мужчина – один из тех, на кого я привыкла вести охоту. Он просто мазнул взглядом по помещению… и превратил пространство в филиал Ада – все взорвалось суетой, забегали люди, громче зазвенели чашки в трясущихся руках официанта и заколотились сердца.

А я просто смотрела на Повелителя. Дьявол его знает почему, но ему невероятно шло это прозвище. Его уже обступили со всех сторон, все же опасаясь подходить совсем близко. Мужчины что-то говорили на арабском, и у меня задрожали поджилки от его голоса. Внутренний зверь тревожился все больше, да так, что я начинала дергаться не на шутку.

Только тут до меня дошло, что слежу я за ним уже не из любопытства, а из чувства самосохранения.

Вдохнув глубже, я медленно выдохнула и поднялась, чтобы найти в этом душном месте глоток прохладной воды. Переговоры будут жаркими, понадобится вся выдержка. Почему задергалась моя звериная сущность – подумаю потом.

Стоило вспомнить о цели – новая жизнь! – и все казалось вполне преодолимым. Да будь он самим Дьяволом – и не таких видала. За свою не слишком длинную жизнь я встречала по-настоящему опасных мужчин, и никто из них не ушел живым. Что мне какой-то бизнесмен, пусть и заоблачных высот?

– И что вы делаете здесь? – на хорошем английском практически без акцента вдруг вопросили меня тем самым голосом, от которого все начинало пылать в радиусе десяти метров.

Я медленно повернула голову, инстинктивно не делая резких движений.

– Пью, – подняла стакан с водой на уровень его глаз. О правиле трех секунд забыла напрочь.

– Все нервничают, а вы – пьете, – усмешка тронула его жесткие губы, а взгляд прожег почти осязаемо.

Мне показалось, что он не только меня раздел, но и просветил все мои мысли и внутренности.

– Вода разбавляет адреналин, – вздернула я дерзко бровь. – Не переживайте. Никто в вашем эпицентре не остался спокоен.

Краем глаза видела, что на нас пялились. Когда Повелитель потянулся за стаканом, ему бросились помогать чуть ли не все разом, и я выскользнула из эпицентра раболепия.

Внимание Повелителя мне не понравилось. А вот начальник оказался воодушевлен.

– Дженна, – материализовался он рядом, – хороший знак! Сам Аршад Аль-Арем с тобой заговорил!

Я глянула на вечно нервного лысеющего директора «Прайз Интернешнл» и спокойно вернула взгляд на монитор своего ноутбука.

– Мистер Хоуп, думаю, ваш путь в бизнесе вряд ли обеспечивался «знаками»…

Сердце колотилось в груди, воздуха не хватало, и я чувствовала на себе чужое внимание.

Встреча началась заурядно, но напряжение росло во всех известных прогрессиях разом. Уже отзвучали пламенные речи, сопровождающие презентации систем водоснабжения, дизайна, визуального оборудования – все получили отказ.

Хоуп пошел красными пятнами, я же становилась все спокойней. Видимо, если тебе на роду написано давить всякую гадость, ползающую по земле – не отвертеться. Не получить мне этого контракта и свободы. Я уже мысленно вытаскивала свою винтовку, проверяла каждую деталь, любовно оглаживала ее холодные бока…

– Мисс Уолф, – вдруг мягко ткнулось в солнечное сплетение.

Я подняла глаза и попала в плен внимания Повелителя. Он смотрел на меня, задумчиво потирая подбородок, и совершенно не спешил продолжать.

– Желаете ознакомиться с нашим предложением? – поднялась я, откладывая воображаемую винтовку.

– Желаю.

А улыбка у него хищная, притягательная. На такую косяками можно ловить блистательных охотниц за сокровищами.

– Простите, господин Аль-Арем, – вдруг подал слабый голос представитель компании с проектом ландшафтного дизайна, – но сейчас мы должны представлять…

– Вы можете быть свободны, – повернул голову в сторону смертника, не иначе, Повелитель.

– Но вы даже…

– Я уже изучил ваш проект, который превышает бюджет на двадцать процентов, – жестко прервал он собеседника. – Если я ставлю границу, я предпочитаю, чтобы мои требования не считались чем-то неважным. Свободны.

Надо сказать, я порадовалась тому, что разбилась в кровь в баталиях с финансовым отделом, но уложилась в рамки. Когда заработала моя презентация, Повелителю принесли кофе, но он к нему не притронулся. За все время, что он тут провел, не было слышно ни одного его вопроса.

– Как вы собираетесь обеспечивать быстродействие синхронизации серверов?

Вышло неожиданно. Но дрогнула я только внутри.

– Мощностей оборудования хватит еще на сутки в случае отключения питания. Вот расчеты.

– Возможна ли интеграция с системами и базами данных департамента расследований?

– Предусмотрено специальное программное обеспечение…

– И даже слепых зон нет?

Он что, серьезно? Я обернулась от проекции:

– Их нет уже двадцать лет ни у одного производителя систем наблюдения, – прямолинейно посмотрела в его глаза. – Я имею в виду, у тех, с которыми мы работаем.

Я слышала, как Хоуп схватился за сердце и наверняка мысленно подписал мое заявление на увольнение. А мне подумалось, что этот Повелитель Дьявола спрашивал уже не о проекте. Смотрел на меня серьезно, без тени усмешки. А когда поднялся, показалось, что никого не стало вокруг.

– И на что ты готова пойти, чтобы я отдал тебе этот проект? – с животной грацией скользнул в мою сторону.

– Могу отвечать на ваши вопросы круглосуточно, – выпрямилась я, едва выдерживая его взгляд.

Что-то с ним было не так. Нет, люди с его властью могли подавлять, размазывать одним взглядом, но этот…

– Осторожно с такими обещаниями, – недобро блеснули его глаза.

– Этот проект многое значит для меня, – выдохнула я, опуская плечи. – И от него зависит, смогу ли я начать новую лучшую жизнь… Поэтому – я готова на многое. Почти на все.

Он застыл, будто удивленный, смерил меня взглядом и хищно прищурился:

– И чем тебя не устраивает старая? – потребовал тихо, но в царящей тишине его голос прошелся вибрацией по каждому сантиметру кожи.

– Я хочу сама распоряжаться своей жизнью и не быть более обязанной тому, кто когда-то ее купил…

Он вдруг оказался так близко, что я едва подавила жгучее желание отшатнуться и зарядить ему когтями по физиономии. Внутренний зверь ощерился, но я не дрогнула. А Повелитель будто выжигал на мне клеймо взглядом, нагнетая напряжение до едва переносимого уровня. Когда я не выдержала и дернулась, он схватил за шею и притянул к своему лицу.

– Давай проверим, – выдохнул в губы.

И тут будто кто-то спустил мир с паузы. Послышались звуки, вернулись запахи, а я растерянно хлопнула глазами. Повелитель сидел на своем месте, сложив руки на столе и хмурясь перед собой. А у меня дрожали ноги.

Что это было?

На запястье мягко пиликнуло, и я, не соображая, опустила взгляд на экран часов.

Не мой день.

Новая жизнь никак не хотела начинаться, а старая снова выпустила когти, не желая давать свободу. Мне пришел новый заказ. На убийство…

…Повелителя Дьявола.

Глава 1

– Дженна, это чудо какое-то! – бормотал Хоуп, и стакан трясся в его руке.

Мы остались в переговорной вдвоем.

Только меня не оставляло ощущение, что тот тип все еще держит меня за горло. И никакого чуда в том нет. Потому что мои инстинкты мне не изменили – он не человек. И принадлежит жуткой расе, повелевающей огнем. Я собаку съела, изживая ее со свету. Вот ирония…

Сидеть бы в зрительном зале и рукоплескать судьбе за столь необыкновенный ход событий, но, увы – я в главной роли.

Я поджала губы, часто моргая на вид из окна. Забыла даже, что высоты боюсь – это, как оказалось, не самое страшное. Как так получилось, что мой билет в будущее вручили в руки Повелителя Дьявола? Что это за насмешка такая? Или это вопрос? Как он спросил? На что я готова ради этого проекта? И оба ответа – в нем.

Приму заказ на охоту на этот экземпляр – и двери закроются. Почему-то я была уверена – второго шанса мне не выдадут. Я не могу выкупить свое право на независимость от клана деньгами, предложенными за жертву. Да и этот тип не так прост, хоть и не бывает у таких как я простой работы. Придется изрядно попотеть.

А если откажусь убивать? Отвертеться можно, хоть и будут вопросы. Но не пожалею ли потом? За двумя зайцами, как говорится, не гоняются.

– Дженна, – прервал мои невеселые мысли Хоуп, – что он сказал?

– Что вернется после обеда. С решением.

И меня осенило. Пусть решает ОН. А я не стану ему помогать – буду паинькой и образцовым гражданином той самой жизни, в которой мне так хочется жить. Сделаю все, чтобы остаться здесь и не сделать шаг назад. Я просто не имею права сдаться! Ради дочки, которая ждет каждого звонка, и ради себя, потому что заслуживаю шанса.

Покрутив сообщение в мобильном, я нажала «отклонить». Я не одна такая, кто может взяться за этот заказ. В нашем клане еще с десяток тех, кто с радостью согласится. Но нужно поторопиться с договоренностями. А то прибьют клиента раньше времени – и снова проигрыш.

Ну и расклад…


…Повелитель явился так же неожиданно, как и в первый раз. И снова один, будто бегал от своих секьюрити, как от надоевших нянек. Хотя зачем они ему? С такой-то силой. Напоказ?

Я с готовностью поднялась с места, и ноги отозвались знакомой дрожью.

– Мистер Аль-Арем, – встрепенулся Хоуп навстречу потенциальному заказчику, но лишних движений не делал.

– Мисс Уолф, это ваш проект, или вы призваны его оживить? – лениво опустился в прежнее кресло Повелитель. Хоупа он игнорировал.

– Мой, – еле заметно учтиво склонила голову.

Жест ему понравился больше, чем ответ. Он помолчал какое-то время, пробуя меня на вкус. Иначе и не назвать этот его темный взгляд. Показалось, выбора у меня уже нет, а я тут мнусь. Может, надо бежать? А можно ли? Вот сейчас он чего-то ждал, но я спокойно на него взирала и, видимо, делала правильно, просто ожидая.

Ждать я умела.

– Тогда я попрошу вас остаться здесь, – сложил локти на столе.

– Вы готовы подписать договор? – встрял Хоуп.

– Нет, – даже не посмотрел на него Повелитель. – Я хочу, чтобы вы убедили меня подписать с вами договор. – Я даже не дернулась, но внутри у меня все сжалось. Что он, дьявол его побери, имеет в виду?! – Вы утверждаете, что эта работа важна для вас. А мне важно убедиться в том, что вам действительно важно так же, как и мне. Это здание – произведение искусства. И мне нужны только лучшие. Никаких исключений и компромиссов.

На этот раз Хоуп благоразумно молчал, хотя это стоило ему многого.

– Это будет честь для меня. – И я повторила ранее одобренный жест.

Ну а кто сказал, что будет легко? Может, этот Повелитель Дьявола – мое чистилище? Преодолею трудности – получу свободу и спокойствие. «Трудность» при этом невообразимым образом сумела усмехнуться одними глазами так, что у меня спина взмокла.

Да кто он такой?! И не узнать ведь уже! Только если бы приняла заказ, а на два поля работать не удастся.

– Тогда вас проводят в ваш номер. – Доволен. Я попалась. В груди вдруг заныло от тоски по дочери, и я не смогла скрыть эту эмоцию, которую он тут же засек. – Плохо себя чувствуете?

– День выдался нервным, – позволила себе короткую улыбку.

– Придется привыкать, – вмиг остыл его голос, и он повернулся к моему боссу: – А вы можете быть свободны.

Прозвучало жестко, но для меня не существовало более желанных слов.

* * *
Я заскучал? Или размяк? Или и то, и другое?

Как себе объяснить то, что эта женщина была в моих руках… а я сохранил ей жизнь?

– Повелитель, – послышалось тихое, и я обернулся от окна. В дверях рабочего кабинета стоял мой помощник Сафид. – Госпожа Уолф расположилась в номере. Хотела узнать насчет ваших дальнейших распоряжений.

– Хочет все и сразу, – раздраженно процедил, отворачиваясь обратно к виду на облака. – Будут ей распоряжения…

Самый высокий этаж мой полностью. И охотницу эту поселил у себя – черта с два сбежит, пока я не приму решение.

Когда шагнул в переговорную, забитую людьми, сразу уловил отголоски ее присутствия. Они били по нервам, как дрожащие струны, и сбивали с толку своим гармоничным звучанием. Проклята. Да так витиевато, что не дотянет и до тридцати. Спина ее исполосована знаками, которых никто не увидит. Конечно, в их братстве убийц об этом не говорят. Ее жертвы не были простыми представителями моего народа, но никого не пощадила. Значит, одаренная. Опасная…

Я усмехнулся – знакомо. Слишком. Кого я обманываю? Я оставил жизнь этой кошке, потому что чем-то напоминает мне мою. Ту, которая стала навсегда чужой.

– Повелитель, будут еще распоряжения?

Я медленно наполнил легкие воздухом, будто он мне и правда был нужен.

Никогда еще не доводилось завести себе охотницу в качестве игрушки. Она и правда верит, что для нее возможна другая жизнь? Мне показалось, что да.

– Сообщи мисс Уолф, что через час должна быть у меня – займемся работой.

* * *
Ненавижу каблуки…

Хотя, с другой стороны, ноющие ноги хорошо отвлекают от страха перед этим мужчиной. Как вообще я допустила мысль, что могу решать, оставить ему жизнь или нет? Почему все мои инстинкты говорят бежать? Я безоружна, но не бессильна. Санесатти говорил, что у меня – дар, против которого такие существа, как этот Повелитель, бессильны. Тогда какого черта меня трясет все больше от понимания, что где-то рядом – он? Даже награда стала как-то выцветать на фоне предчувствий.

Не успела я растянуться на полу перед окном и закрыть глаза, как его помощник прислал сообщение, что через час меня ждут. Кое-как со стоном усевшись, я глянула вниз – головокружительная высота. Даже очертания парковки едва угадываются.

И тут меня тряхнуло не на шутку.

Я поднялась рывком на ноги и прошлась босиком по номеру. Королевский – расстарались для меня знатно. Большая кровать, будто для целого проектного отдела, а не для меня одной. Стеклянная перегородка, отделяющая спальню и ванную, будто экран, только кто будет в него смотреть? А ванная – вообще мечта! Сделанная из цельного камня, на постаменте со ступенькой, она так и манила после всего напряжения. Но в ближайшее время расслабляться мне не придется. Выйдя из номера, я кинулась бежать по пустому коридору к лифту, поднесла карту и нажала вызов. Створки открылись тут же, но опасения подтвердились – на нижние этажи мне ход заказан.

Я замерла в кабине. Она застыла вместе со мной, будто безмолвно вопрошая: «Будут еще какие-то распоряжения?». Ничего не решив, я вернулась в номер. Прекрасно – я в западне. Но это не точно.

Мог ли этот Аршад Аль-Арэм догадаться, кто я? Ни одной моей жертве это не удалось.

Но убедить себя успокоиться не выходило. Я не сделала его своей новой жертвой. Но что ему мешало сделать жертвой меня? Паранойя не улеглась до того момента, как за мной пришли. Я со стоном влезла обратно в туфли, взяла планшет и пошла за провожающим – суровым мужиком во всем черном. Ему лифт позволил нажать любую кнопку – мы поехали вниз. А я подобралась, завязывая панику узлом.

– Скажите, почему я не могу съехать на лифте вниз сама? – решилась на вопрос.

– Господин Аль-Арем вам все объяснит, – учтиво кивнул мужчина, – объект секретный, поэтому просто так выходить никто не может, не только вы. Но на территории есть все, что вам может понадобиться.

Откуда они знали, что мне может понадобиться? А если мне понадобится винтовка?

Я закатила глаза и вышла следом за провожающим в светлый холл. Настолько большой, что дыхание сперло. Все искрилось белым цветом – ни одного темного пятна. С потолка свисали россыпью искрящиеся в лучах солнца камни, а само помещение не имело ни одного угла, плавно огибая зону отдыха – разного размера белоснежные столы и кресла. Ни цветов, ни лишних деталей. Я машинально переставляла ноги, запрокинув голову и открыв рот… и в следующий миг врезалась в кого-то, отскочив, как ошпаренная, выдавая с головой свою природу.

Мы замерли с Повелителем в шаге друг от друга. Он – опустив голову и еле заметно усмехаясь, я – тяжело дыша. Мой проводник исчез, будто растворился.

– Простите, – опустила я плечи, – на фото этот зал вообще не поддается осмыслению, а в реальности просто сносит крышу…

Он усмехнулся шире:

– Мне почему-то нравится, что вам это… сносит крышу. Надеюсь, такой же эффект ждет и моих гостей.

Всем нам нравится быть на своей территории. Поэтому и уверенный такой. А может, и не только поэтому.

– Можете не сомневаться, – с готовностью закивала я.

– Пройдемте, – повел он рукой и направился к окну, а я лишний раз почувствовала дрожь. Двигался будто он оборотень, а я – жалкая пародия. – Для начала хотел бы с вами обсудить моменты, касающиеся исключительно нашего происхождения. – Он указал мне на одно из кресел. – Вашего и моего.

Я села, положив планшет на колени – страшно было касаться холодного каменного стола, искрящегося прожилками на солнце. Слова Повелителя будто встали ломом в позвоночнике. Я не понимала, чего хочу больше: бежать, сломя голову, или все же попытаться дойти до своей цели.

– Я знаю, кто вы, – перестал казаться дружелюбным Повелитель Дьявола, складывая локти на столе и врезаясь в меня взглядом.

То, что он ждет какой-то реакции, не осталось незамеченным. Хочет взять на слабо? Черта с два.

– Мое происхождение вам как-то помешает со мной работать? – скопировала его позу, сложив локти на стол и сцепив кисти перед собой, закрывая шею. Мало ли…

– Надеюсь, что нет, – сузил он глаза.

– Удивительно, как вы меня распознали, – осторожно улыбнулась я.

Да, могло показаться, что заигрываю. Но на самом деле я едва справлялась со страхом.

Ему не понравилось. Глаза холодно блеснули, челюсти сжались.

– Удивительно, как вы меня – нет, – жестко заключил он. – Но ваше происхождение не даст вам ни форы, ни предвзятого отношения. Я хотел, чтобы вы знали.

Разочарован, что я не повелась на какую-то провокацию, или мне кажется? То, что он говорит о разногласиях наших народов – оборотней и повелевающих огнем – обычное дело. Последняя стычка произошла десять лет назад. Она унесла жизни моих родителей и изменила мою. То, что я люто ненавижу этих напыщенных самовлюбленных вершителей судеб, ничего не значит. Работу я делаю абсолютно беспристрастно. Может быть, на какую-то долю секунды я и чувствую короткий миг возмездия, когда вижу тускнеющий взгляд очередной жертвы, но это не облегчает боли потери. Да и глупо было бы мстить всем подряд.

– Я даже не сомневалась, господин аль-Арем, – учтиво кивнула я. – И готова работать.

– Хорошо, – мрачно ответил он и поднялся, – тогда приступим.

Первое, что я выяснила – здание будто вымерло. Когда мы с Хоупом вошли в холл сегодня утром, оно казалось вполне обычным бизнес-центром, в котором всего лишь строилась амбициозная надстройка. Построенное в виде пончика в стеклянной зеркальной глазури, основное здание обзавелось двойником, будто отражением «пончика». Теперь я понимала идею – мир таких, как Повелитель и я, всегда находится рядом с миром людей. Мы живем бок о бок, делая все, чтобы никто не догадался о нашем существовании.

Второе – я не смогу за ним угнаться на каблуках. А он не собирался делать ничего, чтобы мне было удобно – шел вперед с проекцией моего плана перед глазами, изящно раскручивая пальцами схемы этажа, на котором мы находились. Будто изучил каждую деталь в моем проекте. Честно говоря, я была уверена, что он не будет заниматься этим сам. У таких, как он, должны быть доверенные люди, с которых он только спрашивает результат. В итоге я сняла туфли и бросила у стены.

Когда стук каблуков стих, Повелитель обернулся. А я замерла под его темнеющим взглядом, скользящим лезвием по лицу и вниз, до самых ног. Когда он снова посмотрел мне в глаза, довольный срезом, я пошатнулась. Издевается. Его воля – усыпал бы пол под моими ногами углями. Он точно знает, кто я на самом деле.

– А что планируется в этом здании? Я нигде не нашла информации…

Наглость. Но мне вдруг показалось, что терять уже нечего. Он дождался, когда я подойду ближе.

– Это здание будет штаб-квартирой совета оборотных, – вдруг спокойно сообщил он. – Здесь, в Абу-Даби. В знак особого уважения к твоему народу.

Совет моего народа исторически собирался в Канаде в Ванкувере. Но то, что филиал строится нашими заядлыми врагами в Абу-Даби, поразило меня до глубины души.

– Ваш главный выгнал отсюда оборотней десять лет назад, – тихо заговорила я, глядя с вызовом в его глаза, откровенно забывшись, – а теперь строите здание совета?

Меня мелко затрясло.

Возвращаясь туда, где прошло детство, я чувствовала эту тянущую боль незаживающей душевной раны, но мне не привыкать. Только не ожидала, что лично свяжусь с проектом, который по своей сути – памятник геноциду моего народа.

– Наш главный сожалеет о содеянном, – смотрел Повелитель на меня, хмуря брови. Мы замерли, глядя в глаза друг другу, и когда он задал вопрос, тот прозвучал неожиданно мягко: – Ты была там?

А я отшатнулась, будто приходя в себя:

– Думаю, это не имеет отношения к нашим задачам, господин Аль-Арем. Простите за эмоции. Не ожидала, что этот проект окажется таким значимым для истории моего народа.

Он немного помолчал, опустив взгляд, потом развернулся и зашагал вперед, а я пришибленно поспешила следом…

* * *
Мне всегда казалось, что я повелеваю не только судьбами подданных, но и своей собственной. Единственный, кто мог со мной в этом поспорить, перестал быть врагом, не оставив более достойных преемников. И это сделало жизнь проще, насколько могла трехсотлетняя жизнь вообще показаться простой.

Но сейчас я смотрел будто кем-то блестяще разыгрываемую партию, в которой расстановка сил только-только начинала проступать очертаниями. Эта девочка с ангельской внешностью и большими красно-карими глазами – самая невинная убийца, которую можно вообразить. Да и Нергал бы с ней, потому что любой охотник подлежит уничтожению по закону. И даже я не смогу этот закон нарушить. Но, стоило свету лечь под другим углом, и на поверхности ее истории проступил совсем другой узор – она уже моя жертва.

Не я ее. А она.

Десять лет назад она попала в жернова моей слепой яростной мести. Я не знал, насколько тяжело ей пришлось, но то, что помог ей стать той, кем она является – вне сомнения.

Можно ли сыграть партию одной фигурой, когда правила игры неизвестны? Может, мне ее отпустить?

Я обернулся, дожидаясь, когда она внесет очередные замечания в проект на своем планшете, и стиснул зубы, испытывая такой ворох эмоций, к которым вообще забыл дорогу.

Мисс Уолф. Дженна. Все эти имена ей не подходили ни капли, но были настоящими – вне сомнений. И каждое ее движение, будь то изогнутая бровь или раздраженный жест ладонью в попытке заправить прядь за ухо – такие настоящие, что резали взгляд.

А может она меня убить? Или ее дар – эта способность притягивать внимание таких, как я?

Отпустить? Нет. Каждая глава ее жизни – обо мне. Некоторые написаны мной лично. Просто она еще об этом не знает. А если узнает – непременно захочет убить.

– Вы прошли мимо узла, – мяукнула кошечка неуверенно, но тут же с достоинством приняла вызов взглядов. А я видел – она уже тлеет внутри и дрожит, но с каким-то садистским удовольствием продолжал ее гонять по этажам.

– Может, с тебя хватит на сегодня узлов? – слова слетели с губ быстрее, чем мне захотелось ее, наконец, пожалеть.

– Мне определенно есть, с чем поработать сегодня.

Еле сдерживала тяжелое дыхание, мучилась от жажды, но упорно выглядела профессионалом. А мне вдруг стало интересно заставить ее выглядеть так, как ей захочется. Интересно, она поет в ванной или тоже выглядит профессионалом на сто процентов?

Ее досье уже лежало на моем столе. Но я не был уверен, что открою сегодня файл. Уложить ее в плоскость отчета моих ищеек казалось каким-то кощунством. Идиотизм.

– Тогда вы можете быть свободны до завтра, – прошелся по ней привычно взглядом, запоминая ее образ. Будет о чем подумать, пока она будет зализывать раны. Ей страшно – это читалось в каждом вдохе.

– Скажите, господин Аль-Арем, долго я не смогу выйти отсюда? – устремила на меня свой взгляд.

– Со мной – в любой момент.

В ее глазах мелькнуло недоумение.

– Сложно поверить, что вы лично водите своих контрагентов в аптеку на углу…

Мне нравилось, когда она забывала, как боится меня.

– Все, что вам нужно, вам доставят. – Не объяснить подробно, как именно она может получить все что пожелает, стоило трудов. Я не хотел ее отпускать. – А со мной можно выйти на ужин.

Глаза этой кошки стали еще больше.

– Боюсь, у меня слишком много работы, – уперлась она.

Ну и правильно. Она, в отличие от меня, с огнем играть не умеет.

Я усмехнулся, принимая ее отказ, слегка склонив голову. Все же я сильно заскучал…

– Доброго вечера, – кивнула она в ответ, развернулась и пошла в сторону лифта.

А я смотрел на ее голые ступни и не мог оторвать взгляда все то время, пока они были ему доступны.

* * *
Мой проводник возник передо мной также неожиданно, как и испарился до этого. Просто шагнул откуда-то сбоку:

– Мисс Уолф…

Я вздрогнула. Наэлектризованные нервы искрили сами по себе, а тут еще эти фокусы!

– Не делайте так, пожалуйста, – выдохнула, ускоряясь. Напряжение наполнило свинцом все тело, и мне хотелось побыстрее остаться одной. Я не знала, что сделаю первым, как только за мной закроется дверь… но никак не ожидала что просто замру посреди гостиной своего номера, пялясь на роскошный ужин, накрытый на столике…

Красивая клетка… и питание королевское. Развернувшись на носках, я зашла в ванную, на ходу снимая с себя пиджак. Никогда не чувствовала себя так, как сегодня. Мне все казалось, будто я приняла заказ на убийство, только самой себя. А заказчик – этот мужчина! Этот Повелитель! Кто он такой? Откуда такая власть и такой громкий проект? Я едва не сломала кран, сжав ручку с такой силой, что та аж жалобно скрипнула.

Я уже не понимала, хочу сделать свою работу блестяще, чтобы прикоснуться к этому памятнику истории… или разнести тут все к чертям, чтобы горело в аду. Но не мне решать, принимать ли эти извинения от могущественной расы или нет. Я бы… Я бы ему в сердце нож воткнула! За всех, кто не выжил в те страшные дни!

Звонок на мобильный, брошенный на диване, отвлек, и я, отряхнув пальцы от воды, поспешила ответить.

– Женька, – послышался голос брата, – привет! Ну рассказывай! Обещала же позвонить!

Я со стоном опустилась на диван и подобрала ноги, обнимая ступни рукой. Будто мне снова пятнадцать, ей богу.

– Я жива, – проскрипела, чувствуя себя на сто лет, а не на двадцать пять.

С экрана мобильного на меня смотрел мой брат – такой же жгучий брюнет, как папа. Очень на него похож… Только глаза мамины – небесно-голубые.

Как же это все было странно! Я знала, что прошлое отзовется, когда ступлю на эту землю. Но я не была готова посмотреть ему в глаза. Да еще и такие… Нам с братом обоим повезло выжить тогда в пустыне благодаря родителям, отдавшим за нас жизни. Мне было пятнадцать, а Сальве – семь. И меньше всего мне хотелось касаться последствий собственными руками – ступать босыми ногами по холодному мрамору, рисовать наброски, слушать эхо в пустых залах этого памятника… Если бы я знала! Ноги б моей тут не было!

– Круто же! Покажи вид! – вывел Сашка из ступора. Всегда веселый и неунывающий, он был моей поддержкой во всем. Но сейчас я говорила с ним будто из склепа, и его оживление звучало столь неуместно… Будто и не понимал, где я. Но я и правда чувствовала себя вдвое старше, а Сашка будто через свои голубые глаза на мир смотрел и видел все прозрачным и безоблачным.

– Поверь, у вас в Питере лучше…

Так случилось, что Россия стала моим домом после тех страшных событий. Сначала мы жили в реабилитационном центре в Санкт-Петербурге, а потом перебрались во Владикавказ, куда меня забрал Санесатти, мой учитель. Тогда мне казалось, что я тоже умерла там, в пустыне. Жизнь изменилась настолько, что стала абсолютно незнакомой в самых мелких деталях. Под ногами больше не было песка, заменявшего порой воздух. В горах Владикавказа все было по-другому – другие люди, другая земля, другой язык и обычаи. Надо сказать, что не все прижилось, и мне до сих пор снились песчаные бури ночами, а стопы временами горели, будто я все еще стояла на раскаленных камнях.

И только с дочерью я чувствовала себя дома.

– Саш, как там Малявочка?

Я называла ее Малявочкой, но, вообще, ее звали Мальвой, в честь бабушки.

– Да вот, пищит за тобой…

Рядом что-то буркнуло, стукнуло, экран дрогнул – потасовка прошла успешно, и я наконец увидела своего ребенка. Каждый раз сердце сжималось, когда я смотрела в ее глаза. Мальве было семь, но она уже ходила в третий класс, и это вообще не было моей заслугой. Куда спешил этот любознательный ребенок было непонятно. Она уже читала и писала, знала английский и русский. Кажется, каждый раз, возвращаясь из очередной поездки, я находила совершенно другого человечка, на год старше и мудрее.

– Мама, привет, – как всегда серьезно обратилась она ко мне. – Ты устала.

– Немного, – слабо улыбнулась, глядя на короткие торчащие темные волосы. Мальва не любила расчесываться до драки. И даже коротко стриженные, ее упрямые кучеряшки путались будто специально. – Я скучаю по тебе.

– И я. Ты скоро приедешь? – И этот ее серьезный взгляд, постоянно напоминавший ее отца. Наверное, будет преследовать меня всю жизнь. Иногда мне казалось, что я заслужила эту пляску на углях… Но потом вспоминала, что имею право на свободу, и никто у меня это право не отберет.

– Пока не знаю, – постаралась растянуть губы натуральней. – Но мне повезло. Помнишь, я говорила, что для меня важно, чтобы у меня все получилось в этой поездке?

– Да, – кивнула она.

– Возможно, у меня все получилось. – Угу, нажить себе ворох неприятностей. – А когда вернусь, останусь с тобой…

– Навсегда?

– Я больше всего этого хочу. – Горло сдавило спазмом, но я продолжала ей улыбаться, понимая, что ничего не могу скрыть. Да и она у меня слишком проницательная, чтобы вестись на мою ложь. Но так, наверное, все родители устроены – беречь ребенка от всего, что может расстроить. – Как в школе дела?

– Нормально…

– Она не общается с училкой по истории, – отозвался брат рядом. – Меня в школу вызывали.

– Она мне сказала, что шейх Шахбут правил только до середины века, но он же жил двести пятьдесят лет…

– Малявочка, – покачала я головой, улыбаясь, – ну никто же не знает, что он был оборотнем и правящим… Мы же не говорим людям, помнишь?

Мальва насупила курносый нос:

– Но это же неправда.

С правдой у Малявочки были взрослые отношения – она принципиально говорила только правду, от чего у нас были нелегкие отношения с внешним миром.

– Это безопасная неправда, понимаешь, – стиснула я экран мобильного. – Если бы учитель по истории с тобой согласилась, и люди бы о нас узнали, началась бы жуть жуткая!

– На нас бы охотились? – задрожал тревогой голосок дочки.

– Скорее всего, – осторожно кивнула я. – Боялись бы точно. А так – мы живем спокойно, где хотим. Здорово же!

На самом деле, здорового было немного. Да, мы были свободны, но по сути – оборотни являлись самой ущемленной расой из трех, помимо людей. Такие, как этот мой заказчик, жили на востоке и считали себя чуть ли не высшей расой. Надменные, жестокие, они лишь делали вид, что живут со всеми в мире, но долгое время не упускали возможности уязвить самых слабых – таких, как я. Только после того противостояния десять лет назад что-то поменялось – и оборотные вздохнули по-настоящему свободно. Только стоило это дорогого. А мне с Сальвой – всего. Была еще третья раса – почти люди, но их называли ведами. Тоже не подарок. Одно время с ними было также сложно, но появился один среди них, который, наконец, остановил междоусобицы. Говорят, что он же прекратил и самоуправство этих повелителей востока. И, вот уже десять лет, было тихо и спокойно. Но мне от этого было ни холодно ни жарко.

Мальва насупилась и шмыгнула носом:

– Сальва говорил.

– Ну вот видишь… Слушайся Сальву, хорошо? Он у нас умный очень.

– Я тебе рисунок нарисовала, – спохватилась дочка и унеслась куда-то, Сашка едва успел перехватить мобильный.

– Ну что там у тебя?

Я сглотнула и покосилась на накрытый стол. Бутылка воды нашлась по центру, и я, нервно ее откупорив, припала к горлышку. Вкусная! С водой у меня сложились особые отношения – я всегда таскала с собой бутылочку, не в силах искоренить страх умереть от жажды.

Сашка ждал. Он был в курсе всего. Мне иногда казалось – у нас общая с ним жизнь, как ствол авокадо, сплетенный когда-то из двух так, что не разорвать. Да и порознь не жить – мы навсегда приняли такую форму, что друг без друга сломаемся. Он жил и работал в Питере, растил Мальву, а я моталась «по работе» по всему миру.

– Тяжело, Саш, – вытерла я губы. – Но небезнадежно. Мы – единственные, проект которых имеет шанс на то, что его примут.

– Как все сложно, – покачал головой он. Видела – переместился к печке, на которой у него там что-то шкварчало.

– Большие деньги…

– Мама! Мама, вот! – раздался голосок рядом, и экран снова перешел в руки дочки, а через некоторое время я увидела красочный рисунок, от которого у меня защипало в носу. Малявочка нарисовала пустыню, четко изобразив песчаную бурю, а посреди небольшого клочка травы бурого цвета сидела семья черноухих пустынных кошек.

– Ты где такое видела? – улыбнулась я.

– Я не видела, я знаю просто, – протараторила дочка и принялась мне рассказывать про каждого в семействе, а я слушала и улыбалась. Мальва совсем не помнит отца и Владикавказ, чему я была несказанно рада. Хотела бы и я забыть. Мне столько всего хочется забыть, что жизни не останется совсем.

– Мать, ты там только не реви, – усмехнулся рядом Сашка. – Да и нам ужинать пора, да, Малек?

– Мам, ты завтра позвонишь? – засуетилась дочка, как и каждый раз, что приходилось прощаться.

И я не выдержала – раскисла, шмыгая носом все сочнее:

– Конечно, малыш! Я же так скучаю!

– Ну вот! Зато пустыня не будет сухой, – ворчал Сашка.

Пустыня точно у меня сухой сегодня не будет. Кое-как распрощавшись с семьей, я надавала себе мысленно по щекам – ну как тут сдаться, когда остался последний рывок к свободе?

Я решительно содрала с себя одежду и шагнула в ванную. Вместе с водой тело обняло тоской, но я позволила ей просто быть. Воевать с чувством одиночества было бесполезно – Санесетти говорил, я всегда буду одна, всегда в дороге, чужая для всех. Иногда мне казалось, что воспоминания о прошлом, как отрубленная рука – чувствуешь, а увидеть не можешь. Может, съездить в места, где родилась? Может, это как трюк с зеркалом? И меня также отпустит и перестанет пульсировать тупой болью? По крайней мере, стоит попробовать. Похоронить старую жизнь, чтобы начать новую. Я стиснула ладони между коленок, раскачиваясь в воде туда-сюда. Дар был мне ненавистен. Мне не нужна была эта месть. Я бы жила обычной жизнью, смотрела бы сны, как Мальва, и все было бы по-другому…

– Если я не вернусь, Сальва… Ты же присмотришь за ней, да? – прошептала, обнимая колени. – Присмотришь, я знаю.

Я глубоко вдохнула и опустилась на дно ванной, ныряя с головой.

Глава 2

Я не мог пошевелиться. Стоял за гранью, пялясь на свою охотницу, и, только когда она нырнула в воду с головой, медленно моргнул. Женька, значит. А вот это имя ей шло – такое жалящее, но в то же время ребяческое. Какой ублюдок сделал из этой девчонки охотницу? У этих ведов там совсем сердца нет? И это они еще нас обвиняют в жестокости? Она же ребенок совсем. А письмена проклятий выжигают мне глаза даже сейчас, скрытые гранитом ванной. Они уже жрут ее тело, но молодость и желание жить, а может, и рвение изменить судьбу тормозят процесс. Но она все равно проиграет. Ей осталось года три…

А потом она просто не сможет встать одним утром…

Не знаю, зачем я позволил этой фантазии захватить мысли, но ясно видел, как она корчится от боли, как крики пугают ее дочь, и брат оттаскивает ребенка от постели… Он ей даже скорую не успеет вызвать. А я смотрел… и понимал, что не испытываю облегчения или радости возмездия. И даже равнодушия нет, потому что эта Женька – такая же жертва чужих игр. Как и… Майрин.

Я тяжело сглотнул, смаргивая видение, и перевел взгляд на ванную… Только тут нервы дернуло так, что в ушах зазвенело – сколько она уже под водой?

Не думая, я в один вдох рванулся из-за грани, не обращая внимание на возмущенное моей дерзостью пространство, впившееся в кожу миллионами ледяных игл, и бросился к девчонке. Она что, с ума сошла, решив утопиться? Ворвавшись внутрь, я навис над ванной и, запустив руку в воду, рванул идиотку за шею на воздух. Только благодарности в ее меню и не водилось – она даже вынырнуть еще не успела, а уже сжала пальцы на моем горле. Так мы и замерли в шелесте стекающей на пол воды, прожигая друг друга взглядами. Я держал за шею ее, она меня, захлебываясь воздухом и страхом. На какой-то момент захотелось заставить ее сдаться, а вены прожгло огнем злости – да кто она такая, чтобы так кидаться на меня?! Чертова смертница!

Но злость схлынула также быстро, вытесняясь чем-то более пугающим. Я смотрел в ее большие испуганные глаза, сжимая зубы, и осознавал, что все мои предшественники плохо кончили. Наверняка, также смотрели в глаза своей убийце… а потом получали ножом в сердце.

– Какого Нергала ты творишь?! – прохрипел я в наступившей тишине.

– Я?! – на вдохе возмутилась она.

И только тут мы оба сошлись взглядами на ее голой груди, ходящей ходуном. Она разжала свои пальцы первой, и я выпустил ее, оборачиваясь в поиске полотенца.

– Что вы тут делаете?! – повысила она голос.

Я невозмутимо подал ей полотенце и вышел за прозрачную перегородку, которая никак не отгораживала от праведного гнева моей охотницы. Когда она, кстати, стала «моей»?

– Ты утопиться решила? – обернулся, оказываясь снова глаза в глаза с Дженной. У меня даже дыхание сперло от изящества, с которым она беззвучно материализовалась на расстоянии вытянутой руки.

– Я что, номера перепутала? – нахмурилась она яростно. – Вы как тут оказались?! И зачем?!

– Пришел настаивать на ужине, а ты тут топишься, – процедил зло.

– Да это мое дело! – повела она рукой в неопределенном направлении. – Вы почему ходите тут?..

– Я сказал, почему! Шелест воды услышал, и тишина… И вообще, имею право контролировать всех, кого сюда пустил, тебе ясно?!

– Не доверяете мне? – сложила она руки поверх плотно обмотанного полотенца, утягивая мой взгляд гораздо ниже ее глаз.

Я вернул глаза на ее лицо:

– Напугала, – понизил голос. – Я оказался здесь случайно. Сожалею, что неверно понял твою… что? Медитацию? Или силу воли воспитывала?

– Меня так родители учили, – вскинула она подбородок. – В песчаную бурю навык задержки дыхания важен, а порыв ветра может длиться долго. Это вам не нужно дышать. Мы так не умеем.

Будто черту провела между нами палкой на песке. Она – из одного мира, я – из другого. Мне не нужно дышать, как и пить, а она уязвима.

– Тебе сейчас не нужно это уметь. Ты больше не в пустыне.

Ее взгляд дрогнул.

– Можно попросить вас покинуть мой номер? – посторонилась, открывая мне проход к двери.

– Через полчаса будь готова. – И я шагнул мимо нее. – Идешь со мной ужинать.

Я не мог заставить себя оставить ее в покое сегодня. Хотелось гнуть. Нергал ее знает, почему. Не только ответа не дождался, но и слушать ее разгоняющееся дыхание тоже не было желания. Пусть берет себя в руки. Я знал – она это умеет.

Только потянувшись рукой к шее, я с удивлением уставился на кровавые разводы на подушечках пальцев.

* * *
Руку даю на отсечение, что он не через двери вошел. А если так, то у меня действительно серьезные проблемы – этот Повелитель из настолько высокой касты, что… кто вообще чем думал, присылая мне на него заказ?! Я бы не смогла его выполнить! Ходящих сквозь пространства я еще ни разу не видела и не хотела видеть! Там столько силы, что даже смотреть больно. Вот откуда этот не просто черный, а по-настоящему темный взгляд, а также отсутствие необходимости в телохранителях. Это не самоуверенность – это просто констатация факта. Этот тип действительно не нуждается в защите. А вот я – да. Потому что ни говорить теперь ничего в одиночестве не могу, ни быть уверенной в этом одиночестве. Он меня с ума хочет свести? Так вот черта с два я ему это позволю!

Я зло растирала волосы полотенцем, крупно дрожа.

С другой стороны, он так испугался, что я утоплюсь… А я и правда… Черт, у меня всегда было плохо с этим упражнением. Я чаще падала в обморок, чем сдавалась. Поэтому и тренировалась в воде – контроля больше. А сейчас помнила только, что мне было хорошо… а потом вдруг стало темно. А потом – он. Мне показалось, что мы выпали в параллельную реальность – я, он, его взгляд, мои когти у него на шее… Когти. Я сморщилась и прикрыла глаза ладонью –когти! Я же его поцарапала! Черт! Оно же не заживет, если не…

– Да что же сегодня за день?! – захныкала я, опускаясь на колени.

Да и пусть ходит с моими метками! Так ему и надо – не будет больше шпионить за нервными одинокими оборотницами!

Дыхание все никак не хотело выравниваться, его взгляд будто впечатался в душу и тлел там, заполняя солнечное сплетение приторным дымом… предвкушения. Откуда только оно? Я ему что, интересна? Или он знает, кто я, и опасается? И опять – глупость, потому что для ходящих в пространстве стереть меня в порошок ничего не стоит. Да даже просто мог сильнее сдавить пальцы на горле…

Одно я понимала четко – мне не нравится быть беспомощной в его руках. Я не хочу, чтобы у него всегда была возможность застать меня врасплох. Но… кто меня спросит?

На автопилоте зачесала влажные волосы назад, влезла в белый брючный костюм и кое как придала лицу приличный вид. Хоть тут мне повезло – немного туши, и можно быть уверенной, что фейс-контроль пропустит на самую требовательную вечеринку.

Ровно через полчаса секунда в секунду за мной пришел уже привычный проводник. Но на этот раз мы поехали не наверх, а вниз. Только не на землю, как я надеялась, даже не подозревая, что за день истосковалась по твердой почве под ногами. Лифт открылся где-то в центре здания на этаже, от которого дух захватывало не меньше, чем там, где мы сегодня встречались с Повелителем. Только пространства здесь было, по ощущением, на целую вселенную. Наполненный искусным светом, напоминающим звездное небо, он переносил будто в ту параллель, по которой так свободно мог гулять мой заказчик. Ноги хоть и касались твердого пола, казалось, висели в воздухе, от чего голова немного кружилась. Панорамные окна, открывавшие вид на сверкающий Абу-Даби, казались иллюминаторами космического корабля. Нигде прежде не видела я такого размаха амбициозной архитектуры. Сама того не контролируя, я осматривалась и мысленно прикидывала, какой был бы проект по системам безопасности для этого места, где бы размещались камеры… и снова напоролась на уже привычное препятствие.

Повелитель был одет во все черное, так подходящее его взгляду.

– Можете расслабиться, Дженна, – и скользнул по мне своим темным вниманием без всякого стеснения. – Никакой работы. Сегодняшний ужин – мое извинение за случившееся.

Лучше бы мы о работе поговорили.

– Я же обещала быть в рабочем доступе для вас круглосуточно, – отозвалась официально. – Поэтому, если у вас есть, что сказать вдогонку к той информации….

– Замолчи. – Его приказ прозвучал так неожиданно и так… обескураживающе, что я захлопнула рот и вздернула брови. А взгляд сам скользнул на расслабленный ворот его рубашки. Мои царапины кровоточили. Я нервно сглотнула:

– Простите. – И шагнула следом, стоило ему повести рукой в приглашающем жесте.

– Сегодня извиняюсь я, – жестко констатировал он.

– Боюсь, когда придется извиняться мне, будет поздно, – пробормотала, морщась. Вот же дипломатический конфуз. – У вас останутся шрамы.

Он усмехнулся:

– Это меньшее, что ты могла оставить мне на память, насколько я знаю.

Его шаги остались такими же уверенными, а вот я сбилась:

– Простите?

– Ну, учитывая, насколько бесцеремонно я себя повел, повезло, что ты мне вообще горло не перегрызла. – И эта его многозначительная усмешка вместо многоточия.

Чертов мужчина! Бежать мне от тебя или нет?! Я так и смотрела на него весь путь до прозрачной лестницы, ведущей, по всей видимости, к ресторану. И ни души вокруг. Мягкая пульсация восточной мелодии обволакивала и утаскивала в нутро иллюзии, в которой мы можем вот так просто провести вечер вместе. Интересно, а продолжение вечера он тоже себе видел классическим? Или оставит дистанцию. Хотя, после того, что произошло в ванной, о какой дистанции могла идти речь?

– Расскажи о себе, – попросил он, отодвигая мне стул у прозрачного столика. Будто кусок льда, он не разделял нас, когда мы сели напротив друг друга. Я почувствовала себя так, будто сижу у него на коленях.

– Вас интересует мое прошлое, связанное с теми событиями? – Деловые отношения между нами рушились с каждым ударом барабана в мелодии, так напоминавшего стук сердца. И я поддалась его уговорам. – Вы что, чувствуете вину?

Его напряженный взгляд исподлобья послужил лучшим ответом.

– Зачем? – не отказала себе в упрямстве и жестокости. – Хотите узнать, что несмотря ни на что, моя жизнь сложилась волшебно?

– Она сложилась дерьмово, – спокойно констатировал он. – Ты разве что капли крови не роняешь, расплачиваясь за чужое благодеяние.

– Эти капли чужие, – усмехнулась я, почти уверенная, что он знает ВСЕ. – Вы же знаете.

Он долго на меня смотрел, будто что-то позабыл в особенно темных закоулках моей души.

– Знаю. Но ты здесь на самом деле работаешь представителем компании твоего босса. И это вызывает любопытство. Я не верю в совпадения.

– Значит, я жива только из-за вашего любопытства и чувства вины.

Это была та самая точка, расставившая все по своим местам. Он выбрал меня не из-за проекта. Он задержал убийцу, которая по их законам должна быть предана казни. В горле стал горький ком, но отчаяние быстро сменилось жаждой жизни. Я ведь умела выживать… Поэтому одна единственная деталь удержала меня в равновесии и не дала качнуться к приборам, которые нам принесли. Он меня спас сегодня. Не дал утонуть. Да, чувство вины, но, видимо, слишком большое, чтобы отправить меня на суд сразу. Поэтому дальше нужно было решаться на стратегию – врать или стать настоящей. Проблема была в том, что настоящей он меня уже видел – легко отличит от подделки, которой я становилась на заданиях.

– Я не принимаю решений, и это – не мое дело, – вдруг серьезно заявил он, глядя мне в глаза. – Я не твоя цель, ты – мой нанятый по контракту специалист.

– И не выдадите? – усмехнулась, совсем забывая про субординацию.

– Ты сказала, что хочешь изменить жизнь. – Во взгляде Повелителя загорелся темный огонь. – Я так понимаю – это моя гарантия того, что выложишься на полную на моем проекте. Остальное меня не интересует.

В наступившей вдруг тишине я слышала удары собственного сердца. Или это все, что осталось от музыки?

– Я все равно уже не могу выбирать, – прошептала я.

– Не я загнал тебя в это стечение обстоятельств.

Хотел сказать, что я сама?

– Хорошо. Могу идти?

– Нет. Мы не поужинали.

– Не хочу. Отпустите меня… Я вас прощаю, что ворвались ко мне в ванную и спасли.

– А я спас?

– Вполне возможно… не помню… Но раз вы говорите…

Он покачал головой:

– Тогда запишу на твой счет. Иди.

Что именно, не стала выяснять. Поднялась и едва ли не бегом бросилась с этажа.

* * *
Ее шаги стихли вместе со стуком сердца и барабана в музыке, а я так и сидел, вслушиваясь во все, что осталось – шелест ее одежды, шорох дыхания, запах духов и отголоски слов… Я хотел знать о ней все. Где она была после того, как я развязал войну, кто сделал из нее охотницу и убийцу, от кого у нее ребенок и кто этот парень, с которым она разговаривала.

Я даже ходить не мог – отдался грани с легкостью и вышел в кабинете. Подхватив мобильный, набрал брата.

– Аршад, ты знаешь, который сейчас час?.. – донеслось усталое с того конца.

– Ко мне кошка приблудилась, – взглянул я на город. – А ты слишком засиделся в человеке…

– Попробуй как-нибудь, – проворчал Азул, – может, понравится…

Слышал, поднялся со вздохом. А я привычно представил, как он сейчас поправит на плечах Майрин покрывало, как оставит ей часть своего тепла, и в груди застыло пламя, скручиваясь жгучим льдом. Пустота… Я чувствовал пустоту при одной мысли о той, которую потерял…

– Так что за кошка?

Я моргнул, отгоняя видение. Губы непроизвольно искривила улыбка, стоило подумать о Дженне.

– Бездомная… и несчастная… А еще смертельно опасная…

Послышался смешок:

– Наверное, хорошенькая.

– Есть что-то в ней… А еще – я причина всех ее бед. Она была в пустыне с родителями, когда я развязал войну.

Азул замолчал на некоторое время, а я слушал тишину, повисшую между нами. Зачем я вообще ему звонил изначально? Узнать про Дженну. А теперь будто разрешения прошу на то, чтобы вообще с ней рядом находиться. Или… отпущения грехов.

– Чувство вины – плохое основание для начала, – тихо произнес он. Слышал – закурил. С чего бы?

– У тебя что-то случилось?

– Ты. Я вдруг захотел тебя увидеть с этой кошкой…

– Я не хочу, чтобы мое чувство вины и слабость использовали, Азул, – попытался вырулить разговор в рациональное русло.

– Давно ты западал на кошек? – не дал мне шанса брат. – Или вообще западал на кого-то…

– Совсем недавно. Помнишь Дашу?

– Брось. Тогда ничего не было, кроме того, что тебе идеально надавили на все слабости разом. Что о себе говорит кошка?

– Ее приютили какие-то твари… прости, веды, – не сдержал я желчи. – И сделали из нее охотницу на джиннов. Она умирает.

– Занятно… охотников готовят у нас только на Кавказе. Но мы закрыли все храмы. Я проверял лично.

– Как давно?

– Лет пять назад.

– Она у них с пятнадцати. Кто отдал ее им, Азул?

– Я не знаю, да и уже неважно. Она пришла тебя убить?

– Нет, надеется вырваться. Дал ей работу, которая, как она думает, позволит жизнь изменить. Только не знает, что уже поздно.

– Ну она в этом не виновата…

– Во всем виноват только я.

– Я тебе дам один совет, которому ты обязан последовать. – Он затянулся, прежде чем продолжить. – Не исправляй ошибки. Ей это не нужно. И тебе – тоже. Ничем хорошим не кончится.

– Я вроде бы не просил консультацию семейного психолога, – усмехнулся. Но Азул видел меня насквозь. Я просил его дать мне разрешение взять эту кошку себе. И по сути хотел не просто взять, но и оставить. – Она не простит мне, когда узнает правду.

– Вот и посмотришь. Достойный тебя вызов. Не находишь?

– Меня женщины не прощают, – усмехнулся.

– Могу научить, как выпросить прощения…

– Иди ты…

– Моя вина в произошедшем между нами гораздо больше, Аршад. И я виноват в том, что случилось с твоей кошкой не меньше. Но каждой кошке хочется тепла и заботы…

– Этой вряд ли. Она одичалая до мозга костей…

– Потерпи царапины, – усмехнулся он. – Тебе же хочется…

Я усмехнулся:

– Сброшу тебе информацию – помоги найти о ней все. Это твоя территория.

– Хорошо.

– Спокойной ночи, Азул.

– И тебе.

Я попытался привычно представить, как он вернется в постель к Майрин… но мысли потянуло в другую сторону – к одинокой кошке, царапины которой уже готов был не то, что терпеть… но и заработать новые.

* * *
Я вернулась в номер на трясущихся ногах, но не могла заставить себя сесть и просто подумать. Меня трясло все сильней. Это там, глаза в глаза еще могло показаться, что у меня хоть что-то под контролем, но здесь, на его территории, зная, что Аршад в любой момент может оказаться рядом, я почувствовала себя с петлей на шее и клинком у вены.

Где мой дар, который спасал жизнь? Я же чувствовала, когда надо бить и куда. А они, мои жертвы, просто замирали, не в силах противостоять. Но этот… Я с ним не справлюсь! Я даже рядом находиться не могу!

Я содрала с себя пиджак, штаны, залезла в постель и вжалась в спинку кровати. Хоть какая-то иллюзия контроля, пусть и убийственная. Я ничего больше не решаю. И не верю ни одному его слову. Кто он такой, чтобы нарушать законы своего народа? А они гласят – смерть. Санесетти учил их законам. Я знала джиннов лучше их самих…

Но теперь казалось, что не знала вообще.

Идиотка.

Как я вообще могла подумать, что смогу получить свободу на земле, пески которой хранили кровавые следы моих родителей?

Вся жизнь пролетала перед глазами. Пустыня, война… Владикавказ, обучение в храме. Побег… Мальва.

Тут мои глаза расширились от ужаса. Если они найдут Мальву…

– Нет…. нет-нет-нет, – зашептала лихорадочно я, сползая затылком по холодному изголовью. Надо было брать себя в руки. Я – небезоружна. Да, я не ехала сюда на заказ, но при мне всегда была моя животная ловкость и чутье. Я услышу, если он приблизиться. Тогда в ванной я была под водой, но теперь услышу, если Аршад придет.

Не знаю, сколько просидела, прислушиваясь, в темноте. За окном безмятежно поблескивал огнями Абу-Даби, здание хранило могильное безмолвие, будто и не было тут клуба где-то на нижнем ярусе, а я все пыталась собраться. Завтра Аршаду нужно предоставить правленный проект… если он ему еще нужен. Хотя, теперь все это казалось только предлогом. Но я не могла позволить себя настолько вывести из равновесия.

Спустив ноги на пол, я только сделала шаг в сторону ноутбука на тумбе, как в двери раздался тихий стук. Сердце подскочило к горлу, но тут же замерло на удар, выстужая кровь. Я медленно вздохнула, убеждаясь, что стучит оно ровно и размеренно, и тихо направилась к двери. Только никаких карательных отрядов там не обнаружилось. На меня снова смотрел помощник Аршада, а перед ним стояла тележка с ужином. Сообразил он быстро, молниеносно отворачиваясь от меня.

– Простите, – выдохнула я, смущенно, метнувшись за халатом на спинке стула. – Простите, пожалуйста! Мне почудилось… думала, что показалось…

– Все в порядке, – сдавленно отозвался тот.

– Я уже одета. Простите, – судорожно вязала узел на халате я.

Когда мужчина обернулся, наши взгляды встретились.

– Этого не повторится, – глухо пообещала я, опуская глаза.

– Не переживайте, я понимаю, что вы очень устали…

– Да, почти спала…

– Надеюсь, вы отужинаете, – толкнул он в номер тележку. – Господин Аль-Арем переживает, что вы не ели весь день.

– Да, благодарю, – посторонилась я.

Он покинул номер, а я сползла по стенке до пола и обняла колени. Некоторое время ушло на то, чтобы успокоить дрожь в теле, но вскоре я уже сосредоточенно обнюхивала еду. Глупо. Аршаду нет никакого смысла меня травить. Да и врать – тоже. Такому ни к чему прятаться за ложью. Захотел бы – давно порешил меня.

Придя к этому выводу, я села ужинать. И уже когда вылизала привычно тарелку, взгляд зацепился за небольшую открытку на горлышке бутылки с вином. «Хорошего вечера», – желало мне ее содержимое. И все бы ничего, только написано было по-русски.

Я работала на норвежскую компанию, говорила без акцента, все документы были сделаны на резидента страны… И он извернулся узнать, что я говорю по-русски. Либо просто подслушал разговор с семьей. Я же сразу после него улеглась в ванную.

Так и не придумав, как к этому относиться, я села за работу. Моя команда знала, что работать придется круглосуточно, и мы углубились в изменение проекта под пожелания Повелителя Дьявола. Разошлись только, когда над городом посветлело небо. Я потянулась, разминая затекшую спину, и направилась в душ. Чувствовала себя такой измотанной, будто не спала трое суток.

За мной пришли ровно в восемь.

– Повелитель приглашает вас на завтрак, мисс Уолф, – удосужился поставить меня в известность помощник Аршада, когда я сделала шаг из номера. Но, вместо возражения, я лишь зевнула.

– Плохо спали, мисс? – осведомился помощник, нажимая кнопку лифта.

– Не спала, – призналась я, вдруг осознавая, что, помимо того, что беззащитна, еще и вымотана нервами и бессонной ночью. – Я соберусь, не переживайте. На моей работе это не скажется, – пообещала я, распрямляя плечи. Но тут же втянула голову, когда мы вышли на незнакомом этаже. Везде ковры, пружинившие под ногами, мягкая мебель, теплый запах пряностей и кофе.

– Личный этаж Повелителя, – доложили мне, провожая в сторону оранжереи, залитой утренним солнцем.

Я прижала к себе планшет, сжимаясь все больше по мере того, как мы приближались к накрытому столику, окруженному диванами, растениями и запахом сдобы. Оранжерея тонула в зелени и цитрусовом аромате. Тут даже птицы были – я слышала их частое вспархивание с веток над головой. Где-то журчала вода, наполняя рот слюной.

– Желаете кофе? – повел рукой.

– Можно воды? – попросила хрипло.

– Хорошо, – учтиво кивнул помощник. – Располагайтесь.

Я медленно опустилась на диван, чувствуя, что дрожу от напряжения.

Тело противно вибрировало от слабости, начинало знобить. Как не вовремя…

– Доброе утро.

Спина натянулась струной, в ушах зазвенело, и я встретилась взглядом с Аршадом. Он выглядел так, будто спалось ему отлично. Если не знать, что спать ему вовсе не обязательно. Одет неофициально, даже слишком – свободные брюки, рубашка с расстегнутыми верхними пуговицами светло-кремового оттенка подчеркивала потемневшие следы от моих царапин на смуглой коже. Поздно зализывать.

Он замер у соседнего кресла, глядя на меня, и склонил голову:

– Ты плохо себя чувствуешь? – потребовал неожиданно жестко.

– Доброе, – нарочито бодро кивнула я, и, еле оторвавшись взглядом от царапин, опустила его на планшет. – Я подготовила проект…

– За ночь? – дрогнул недовольством его голос.

– Конечно, – растерялась я.

Он опустился в кресло, но будто остался нависать надо мной. Воздуха стало не хватать.

– Ты всегда так самоотверженно работаешь? – усмехнулся он недобро.

– Я обещала вам… – неуверенно начала я, но тут вдруг по спине будто клинком ударили, и я вскрикнула, выгнувшись дугой и раскрыв глаза.

Сначала показалось, что в меня выстрелили или полоснули клинком, подкравшись сзади… только взгляд Аршада напротив, за который неожиданно схватилась, чтобы выдержать, совсем не вязался с происходящим. Рубашка взмокла то ли от крови, то ли от пота, планшет выпал из рук, разбившись вдребезги о пол.

– Дженна, – позвал Повелитель, оказавшись рядом, но тут по спине прошелся новый удар, и я дернулась, падая в его руки. Пальцы судорожно вцепились в его рубашку, а перед глазами потемнело…

* * *
Одного взгляда в ее глаза было достаточно, чтобы понять – я ошибся в прогнозах, дав ей лишние три года. Расплата настигла ее стремительно, по какой-то причине прорвавшись через защитные силы девочки. Был ли виной стресс, который мы оба ей устроили, или что-то еще – неважно. Она потеряла сознание у меня в руках, а я завороженно замер на вдох, глядя, как по ее рубашке расползаются кровавые следы.

Но лишь на вдох…

А в следующий миг уже подхватил ее на руки и заорал на весь этаж:

– Сафид!

Помощник материализовался рядом, раскрыв глаза на мою ношу:

– Всех с этажа! Доступ только доверенным! – приказал я и бросился с террасы в спальню.

Под ногами полыхнуло пламя, вокруг стремительно стемнело и коридор заискрился звездами, а в спальне выстудило простыни. Я опустил Дженну на кровать и принялся сдирать с нее вещи. Нет, я мог их просто спалить, не причинив вреда, но мне нужно было это время, чтобы осознать…

Пальцы цеплялись за кожу девушки, а я слушал отголоски прикосновений, силясь опомниться. И не мог. У меня были секунды на размышление. Дженна вздрагивала, и темно-синие простыни темнели под ней еще больше, набухая кровью, а воздух наполнялся запахом паленой кожи. Она мучалась так страшно, что даже мне сложно представить. И каждый вздох давался все тяжелей.

Я и она…

Насоизмиримо.

Повелитель стоит больше, чем жизнь бедной девчонки. Повелитель не может нарушать законы старше, чем он сам. Законы, которые создавались задолго до появления людей…

Но ничто уже не могло образумить меня.

Я совершал самую идиотскую ошибку, когда либо сделанную Повелителем. Но исправлял что-то очень важное, без чего не могу себя считать таковым.

Дженна вздрогнула, когда я уложил ее на себя животом. Ладонь легла ей на затылок, и я медленно повел ее вниз, прикрыв глаза и провалившись в темноту…

Стереть проклятья – непростая задача. Мало кому по силе. Но Повелителю обязаны подчиняться все, даже мертвые. Они цеплялись за меня, несогласные с решением, когда я касался шрамов, но тут же выпускали с удивленным вздохом. А я требовал отпустить, забрать проклятье и уйти с миром, оставляя мне ответственность… Скольких она убила? Передо мной скользили тени одна за другой, рука онемела от холода, а спину полосовало наказанием за ее дерзость, которую я взял на себя. Сквозь стиснутые зубы рвался крик – заслужил. Я хотел этой боли! За все, что натворил тогда…

Но вскоре письмена на ее спине исчезли. Тени ушли, а мы остались – мокрые, перепачканные кровью и потом, одуревшие от боли и ужаса…


Я долго смотрел в потолок, пытаясь прийти в себя. И только стук сердца девчонки напоминал, что я еще в мире живых, хоть грань и колышется совсем рядом. Но постепенно мир живых все больше крепнул очертаниями, звал запахами и звуками жизни. Я пошевелился, пытаясь сглотнуть пересохшим горлом, и осторожно уложил Дженну на простынь. Только, когда переворачивал на спину, заметил один единственный оставшийся знак между лопаток. Пальцы задрожали, когда потянулся к нему… и я одернул руку.

Все потом. Я буду рядом, и проклятье ее не тронет. А позже разберусь с последним…

– Повелитель… – тихо позвал Сафид от входа, стоя ко мне спиной. – Как вы?

– Принеси миску с горячей водой и чистое постельное белье. А еще – какую-нибудь рубашку для мисс Уолф. И врача позови. Человеческого, Сафид.

Помощник коротко кивнул и вышел, а я уже повернулся было к шкафу, но взгляд прикипел к девчонке. К ее коже вернулся здоровый цвет, и в приглушенном свете она казалась карамельной. Грудь ее я уже видел, но когда ее обладательница оказалась на моей кровати, то показалась еще соблазнительней. Дженна дышала ровно, ресницы дрожали, значит она уже не в обмороке, а просто в глубоком сне, измотанная ночью и утром. Было что-то особенное в этой совершенной убийце в моей постели. Теперь она зависит от меня. Практически принадлежит…

И это злило. Я почти не сомневался, что она мне подстроена. А это значило, что со мной кто-то играет новую партию. И я не знаю ставок и правил. Нарушил я правила или сделал предсказанный кем-то ход?

Дженна застонала, выводя меня из яростного бессилия. Ладно, разберемся по ходу. Я взялся за приготовленную воду, смочил чистую салфетку и принялся обтирать свою бедовую кошку, стирая следы крови и пота с ее тела. Сафид расстарался с маслами, и вскоре Дженна пахла так, будто давно принадлежала моему миру. А она и принадлежала. Просто я сделал ее сиротой, отправив скитаться…

Смачивая салфетку раз за разом, я спускался все ниже, запрещая себе касаться девушки, но у меня не получалось. Все равно пальцы натыкались на ее упругое тело, и я дышал все чаще, чувствуя, как по венам уже ползет душное желание… Я присваивал эту кошку. Как когда-то другую. И совсем, как тогда, принялся обтирать ее ноги, осторожно массируя и вслушиваясь в отклик. Дженна дышала все тяжелее, тихо постанывая, но плохо ей не было. А я вдруг почувствовал, как устал… Эти десять лет одиночества показались мне еще одной сотней. Холода, пустоты и бессмысленности. А эти простые прикосновения неожиданно помогли обнаружить самого себя здесь и сейчас. И мне понравился этот момент. Я вдруг почувствовал, как разгорается новый день, услышал пение птиц за окном и дыхание девушки в моей постели… Разве можно ее выпустить после всего, что между нами произошло?

Не думаю…

Я усмехнулся и подхватил ее на руки.

Глава 3

Сон рвался непривычно легкими лоскутами, колыхавшимися на ветру… И было так спокойно, тепло, уютно… Как когда-то давно. Я вздохнула глубже и довольно улыбнулась… Но, стоило открыть глаза, подскочила на кровати в совершенно незнакомой комнате. Единственное окно показывало небо, подернутое розовой дымкой заката. Бегло осмотревшись и оглядев себя, я обнаружила, что сижу голая на беспрецедентно дорогом шелке. Это я точно знала, потому что мои родители занимались его продажей. Мой голый зад никогда не касался такого прежде, а вот пальцы помнили ощущение, когда удавалось мельком запустить руку в содержимое позолоченных коробок, изредка появлявшихся на складе отца.

Позволить себе такой шелк мог не всякий шейх. А вот тот, в чьи руки я сегодня упала в обморок, вполне. При воспоминании о дикой боли, меня замутило.

– Проснулась? – послышалось тихое от двери, и я медленно повернула голову на голос.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

(обратно)

Оглавление

  • Пролог
  • Глава 1
  • Глава 2
  • Глава 3
  • Конец ознакомительного фрагмента.