Зеркало [Карл Ольсберг] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

УДК 821.112.2

ББК 84 (4Гем)

О-53


Дизайнер обложки Александр Андрейчук


© Aulbau Verlag GmbH & Со. KG, Berlin, 2016 Published with aufbau taschenbuch; «aufbau taschenbuch» is a trademark of Aufbau Verlag GmbH & Co. KG

© Издание на русском языке, перевод на русский язык, оформление.

ООО «Издательство Аркадия», 2021


© Shutterstock

Друг — это как бы второе «я».

Марк Туллий Цицерон

Посвящается Каролине — моему второму «я».

Пролог

Карл Полсон расслабленно сидел за рулем своего автомобиля «Тесла» и читал книгу. Машина двигалась на север по шоссе 101 с рекомендованной скоростью не более пятидесяти пяти миль в час. Он только что миновал мост Золотые Ворота, совершенно не заинтересовавшись грандиозным видом, который открывался сверху: путь от роскошной квартиры в Сан-Франциско до небольшого, слегка обветшалого бунгало, в котором жил отец, давно стал частью рутины. К тому же Карл пообещал отцу прочитать его роман «Слишком много миров». Ведь книгу автор посвятил сыну, и было бы неплохо узнать до приезда, о чем там вообще говорится.

Это оказалась запутанная история в жанре научной фантастики об одиноком герое, который бродит по разным нелепым параллельным мирам в погоне за своей большой любовью. Попутно он переживает массу эротических приключений, довольно ярко описанных. Вот, собственно, и все, что удалось выяснить при беглом ознакомлении. Ни одно издательство не хотело печатать отцовские книги, поэтому тот публиковал их самостоятельно. Денег это не приносило. Однако отцу было все равно: финансовую стабильность он себе обеспечил, купив в конце девяностых акции и исхитрившись очень своевременно, до наступления кризиса, продать их. Теперь у старика была возможность писать сумбурные романы, придающие хоть какой-то смысл его существованию. Мама, умершая три года назад от рака молочной железы, в шутку называла эти опусы «мусорной литературой». И, пожалуй, была не так уж неправа.

Мама… Ее диагноз не являлся приговором. Всего лишь профилактические осмотры, и все могло бы сложиться по-другому. Безответственное и невнимательное отношение людей к своему здоровью входило в список того, что Карл хотел бы изменить в этом мире.

Из задумчивости его вывел приятный мужской голос, который прозвучал одновременно и в маленьком наушнике, и в автомобильных динамиках:

— Пришло новое сообщение от Алана Полсона.

Голос звучал абсолютно по-человечески. Услышав имя отца, Карл подумал, что в памяти Зеркала почему-то не сохранялись обозначения родственных связей. Надо будет поговорить об этом с Эриком, техническим директором, который отвечал за обслуживание устройства.

— Неужели у отца опять появились какие-то срочные дела и мы не сможем встретиться?

Вопрос был скорее риторическим. Искусственный интеллект Зеркала вряд ли был способен интерпретировать его правильно и дать разумный ответ. И действительно, реакция оказалась ожидаемой:

— Можно я зачитаю тебе сообщение?

— Да, зачитай.

— Помогите, — голос Зеркала был по-прежнему приятным и дружелюбным.

— «Помогите»? Это текст сообщения? Только это слово?

— Я не понимаю твоего вопроса. Тебе нужна помощь, Карл?

— Прочитай мне еще раз последнее сообщение от Алана Полсона.

— Текст сообщения от Алана Полсона: «Помогите».

По спине Карла пробежал нехороший холодок.

— Вызвать Алана Полсона, — скомандовал он, спешно отбрасывая книжку на заднее сиденье и переходя на ручное управление.

Стоило нажать педаль газа, как раздались предупреждающие сигналы, и машина, разгоняемая тихо жужжащим электромотором, набрала скорость выше максимально разрешенной. Внезапно зазвучала тихая успокаивающая музыка, и Зеркало вновь вступило в диалог:

— Карл, ты слишком напряжен. Рекомендую сбросить скорость. Ты подвергаешь опасности себя и других.

— Это чрезвычайная ситуация! — пояснил Карл как можно спокойнее. — Отключи музыку. Позвони еще раз Алану Полсону!

Музыка мгновенно стихла, и раздался старомодный звук гудков. Спустя некоторое время ответил голос отца, и у Карла отлегло от сердца, но потом он понял, что это всего лишь современная версия автоответчика.

— С вами говорит Зеркало Алана Полсона. Он не может сейчас разговаривать. Я могу принять сообщение и ответить на ваши вопросы.

— Как ты, папа?

— Ну конечно, не молодею. Хотя ежедневно пробегаю свои три мили. Калифорнийское солнце мне явно на пользу.

Это был явно сгенерированный ответ, составленный из предыдущих разговоров с отцом и не несущий никакой информации о его реальном состоянии.

— Как себя чувствует Алан Полсон?

— По соображениям конфиденциальности я не могу ответить на этот вопрос.

Ответ точно соответствовал предписаниям юридического отдела компании «Уолнат Системс Инкорпорейтед».

— Это чрезвычайная ситуация. Мне нужна точная информация о состоянии здоровья Алана Полсона!

— По соображениям конфиденциальности я не могу ответить на этот вопрос.

Проклятье! Зеркало по-прежнему оставалось всего лишь компьютерной системой, хотя оно постоянно наблюдало за своим владельцем, все лучше и лучше приспосабливаясь к его поведению.

Благодаря периферийному устройству в виде гибкого браслета с датчиками, который носили на запястьях все владельцы Зеркала, оно всегда было в курсе, взволнован ли пользователь, расстроен или, может быть, болен. Система могла автоматически диагностировать сердечную аритмию, повышенное кровяное давление, симптомы предынсультного состояния — все это контролировалось даже в том случае, если сам пользователь не догадывался об опасности. Однако какой смысл был в этом сейчас?! Если с отцом опять случился приступ, то он, наверное, лежит дома без сознания или мертвый.

Карл обратился к Зеркалу:

— Прибавь скорость. Затем можешь отключиться.

На самом деле он с удовольствием вышвырнул бы в окно тонкое легкое устройство, которое так и не сумело ему помочь. Удерживало только одно: каждый из двухсот уже находившихся в обращении экземпляров бета-версии Зеркала стоил больше ста тысяч долларов. Не такая уж и крупная сумма, если учесть, сколько денег было вложено в разработку Зеркала, однако вполне достаточная, чтобы бюрократы из «Глобал Информейшен Системс» полгода назад разработали план, в ходе реализации которого большинство компаний Карла перешли в их собственность. С той поры он неоднократно испытывал острое желание вернуть назад поглощенные предприятия и потерянные сотни миллионов долларов. Увы, это было не в его власти. Приходилось довольствоваться тем, что ему хотя бы оставили должность генерального директора «Уолнат Системс».

Наконец Карл достиг выезда севернее Саусалито[1]. Он притормозил, пропуская внедорожник «Порше», и, взяв с места так, что взвизгнули шины, помчался по шоссе Шорлайн[2], свернул в проезд, который вел к Марин-авеню, где стоял дом отца. Еще издалека Карл заметил машину скорой помощи. Поравнявшись с ней, он сбросил газ и, выпрыгнув из машины, увидел двух медиков с носилками.

— Папа!

Алан Полсон лежал неподвижно. Восковой бледности лицо было почти полностью скрыто под кислородной маской, глаза закрыты.

— Что случилось? — спросил Карл.

— Вы его сын?

— Да.

— Анафилактический шок. Вероятно, пищевая аллергия. У вашего отца есть на что-нибудь аллергия?

— На арахис. Но он знал об этом и был всегда настороже. Это серьезно — то, что с ним произошло? Он не… С ним все будет хорошо?

— Он стабилен, но его мозг некоторое время был лишен кислорода. Мы прибыли как раз вовремя. Какими окажутся последствия, мы наверняка сказать не можем.

— Кто вас вызвал?

— Знаете, не так просто ответить на этот вопрос. Если он не сам нажал тревожную кнопку… Наверное, сосед заглянул.

— Куда вы его повезете?

— В Маринский центральный госпиталь. Вы будете сопровождать отца?

— Нет, я подъеду чуть позже. Надо выяснить, что вызвало анафилактический шок.

Карл молча смотрел, как медики устанавливают носилки в салоне скорой. Потом один остался рядом с его отцом, а другой сел за руль и включил мигалку.

Карл вздохнул и направился к маленькому бунгало. Входная дверь все еще оставалась открытой, и потому домик буквально сотрясался от воя сигнализации, которую, конечно, некому было отключить. Карл быстро захлопнул дверь. Сразу после смерти жены отец переехал сюда, в Калифорнию, из Айдахо — хотел провести остаток дней поближе к единственному сыну.

Тем не менее встречались они нечасто. Последний раз получилось увидеться месяц назад. Тогда Карлу все-таки удалось уговорить отца принять участие в тестировании Зеркала. Не сказать, чтобы старик был в восторге от этой идеи. Он верил в теорию заговора, и ему не нравилось, что какое-то электронное устройство станет круглосуточно шпионить за ним. Но в конце концов отец согласился.

Техник, доставивший прибор, сразу установил на дверь подключенный к Зеркалу автоматический замок. Таким образом, ключи или числовые коды стали излишними. Дверь опознавала лицо и голос хозяина дома и открывалась только перед ним. Поскольку дом был открыт, значит, это сделал сам отец или…

Карл вошел в гостиную. Телевизор с большим экраном работал: передавали какой-то бейсбольный матч. На журнальном столике валялась пачка крекеров. Это были крекеры не той фирмы, которую предпочитал папа. Карл бегло просмотрел состав. Так и есть: там указывалось, что продукт может содержать следы моллюсков и арахиса. Отец, видно, не обратил на это внимания. Папино Зеркало лежало на диване среди рассыпавшихся крошек от крекеров. Мигало предупреждающее сообщение: прервано соединение с сервером и базой данных.

Карл взял Зеркало и постучал по экрану. Предупреждение исчезло, и на экране появилось изображение отца.

Послышался голос:

— Пожалуйста, отдайте меня моему владельцу — Алану Полсону!

— Кто активировал сигнал бедствия? — спросил Карл.

— Пожалуйста, представьтесь.

— Карл Полсон.

Лицо на экране расплылось в улыбке.

— Личность подтверждена. Привет, Карл Полсон!

— Кто активировал сигнал бедствия?

— У моего владельца сильно упало кровяное давление. Я совершил экстренный вызов.

Снова появилось сообщение о том, что прервано соединение с сервером и базой данных, и последовала просьба отдать устройство владельцу. Карл переключил Зеркало в режим ожидания и поехал в больницу. Перед его глазами стояла ужасная картина: мертвенно-бледный отец, лежащий неподвижно, словно покойник. Но в то же время Карл чувствовал некое подобие гордости. Произошло то, ради чего стоило преодолеть и не такие трудности! По какой-то странной прихоти судьбы первым человеком, которому Зеркало спасло жизнь, оказался его собственный отец.

Фаза первая

1
Сияющие лампочки гирлянд, заботливо развешанных мамой над столом, складывались в разноцветные буквы. Надпись расплывчато отсвечивала на блестящей оберточной бумаге. Он попробовал повернуть пакет так, чтобы прочесть отражающееся поздравление, но удалось лишь разглядеть фрагмент: «С днем рожд…»

— Андреас?

Те слова, что были в начале надписи, он прочитал без труда, но сколько ни поворачивал сверток, ему не удавалось увидеть отражение всех букв сразу. Может быть, если держать пакет с подарком поближе клицу…

— Андреас, ты не хочешь открыть пакет?

Он не любил, когда мама называла его Андреасом. Энди звучало намного лучше. Он перевернул пакет. Из-под темно-красной подарочной ленточки проглядывала полоска скотча. Это было не совсем правильно. К тому же на упаковке отклеился маленький уголок. Он попытался прикрепить его снова, но клей уже высох.

— Андреас, может, мне распаковать его для тебя?

Нет-нет, только не это! Она порвет своими неуклюжими пальцами красивую бумагу, вероятно, еще и поцарапает коробку, которая скрыта внутри. Возможно даже, в своем нетерпении дойдет до того, что снимет ленточку, предварительно не развязав ее!

— Андреас, мы садимся завтракать. — это сказал Рудольф, отчим, — человек, который уже десять месяцев и четыре дня жил с мамой и занимался с ней сексом. Энди его ненавидел.

Внимательно рассмотрев бантик, Энди осторожно поправил его и разгладил ленточку, затем потянул ее кончиками пальцев за край и немного ослабил узел. Наконец лента была развязана, смотана и осторожно положена на стол. Затем он осторожно отклеил скотч, разгладил оберточную бумагу и развернул ее. Коробка!.. Черная картонная коробка.

Энди приподнял крышку. Стала видна наклейка с номером ЕАN[3] 5-901235-123457. Рядом надпись: «Сделано в Китае».

Рудольф сказал:

— Если мы продолжим в таком темпе, я сегодня опоздаю в офис!

— Пожалуйста, дай ему время, — сказала мама. Они оба говорили об Энди так, словно его тут и не было вовсе.

— Ты не находишь, что он должен постепенно учиться вести себя по-взрослому?

— Я и так веду себя по-взрослому, — проговорил Энди, не отводя взгляда от коробки.

— Тогда открой наконец этот чертов подарок!

— Рудольф! — громко проговорила мама, — это его день рождения.

— Точно, — сказал мужчина, — ему сейчас двадцать один, и он мог бы уже перестать вести себя как десятилетний ребенок. Когда я был в его возрасте, у меня уже была своя квартира, подружка и работа!

Энди перевернул коробку. На дне красовалась надпись: «Уолнат Системс». Рядом с двумя словами располагался логотип, который, возможно, должен был изображать ядро грецкого ореха, хотя с таким же успехом это мог быть мозг. Под ним крупными серебряными буквами значилось: «Зеркало». Некоторые буквы в этом слове имели зеркальное отображение. Выглядело неплохо. Ниже надписи находилось изображение чего-то похожего на зеркало — гладкая серебристая поверхность в черной рамке. Энди повернул ее так, что в ней можно было увидеть его собственное отражение: ярко-голубые глаза за стеклами очков в черной оправе, вьющиеся светлые волосы. Он показал своему отражению язык.

— Это уже слишком! — крикнул Рудольф. — Если тебе не нравится подарок, ты только скажи. Мы вернем его завтра же!

— Он же не имел в виду ничего плохого! — вмешалась мама.

— Ты хоть знаешь, сколько стоила эта штука?

Энди проигнорировал мать и отчима. Он повернул сверток так, чтобы огоньки гирлянды отражались в серебристом зеркале на коробке. Отражение было более четким, чем на оберточной бумаге. Он понюхал подарок. Пахло свежей упаковкой: бумагой, краской, пластиком. Все было нетронутым, новеньким.

— Я буду завтракать. А вы делайте что хотите! — отчим сел и налил себе кофе.

— С днем рождения, сынок, — сказала мама.

— Спасибо, мам, — ответил Энди, не глядя на нее. Он осторожно открыл коробку. Запах новой вещи усилился.

Зеркало лежало на черной бархатистой подложке. Экран выглядел тусклым, поскольку его прикрывала защитная пленка. Энди вытащил устройство. Оно было тяжелее его смартфона и во много раз мощнее.

Он знал технические характеристики Зеркала наизусть: тысяча двадцать четыре RISC-процессора[4], которые позволяли совершать до семи триллионов вычислительных операций в секунду — столько же, сколько в 2000 году совершал самый быстрый компьютер в мире. Терабайт встроенной памяти. Сверхбыстрое интернет-соединение со скоростью передачи данных до двухсот пятидесяти шести мегабит в секунду — это достигалось через Ethernet-кабель[5],— а в условиях обычной мобильной сети порядка тридцати двух мегабит. Одним словом, это был самый мошный компьютер, когда-либо созданный для использования на бытовом уровне.

Внутренняя архитектура устройства[6] по-настоящему впечатляла: процессоры, структура памяти и встроенное программное обеспечение были оптимизированы для работы искусственной нейронной сети с несколькими сотнями миллионов нейронов — их столько в мозге птиц.

Энди нажал кнопку включения на боковой панели. Ничего не произошло. Конечно, мама забыла зарядить Зеркало. Он осторожно отложил в сторону системный блок, достал упаковку с остальными аксессуарами и бережно вскрыл ее: внутри находились зарядное устройство и блютус-гарнитура — браслет и наушник.

Энди примерил браслет на правое запястье. Тот смотрелся великолепно: черный, со слабо светящейся красной надписью: «Нет соединения». На внутренней стороне эластичного браслета располагались датчики, фиксировавшие пульс, электрическое сопротивление кожи и температуру.

— Мы сегодня вообще позавтракаем или нет? — раздался раздраженный голос отчима.

— Минуточку, Рудольф, — прозвучал мамин ответ.

Энди закрепил наушник, одновременно вытащив тонкий гибкий щуп длиной примерно десять сантиметров. Казалось, на голове у него выросла антенна. На самом деле это была камера с микрофоном — будучи величиной с булавочную головку, она имела обзор триста шестьдесят градусов и обладала необыкновенно высоким разрешением. Именно так Зеркало воспринимало окружающую среду.

Наушник ощущался слегка непривычно, но неудобств не доставлял. Энди наклонил щуп вперед, чтобы тот лежал параллельно дужке очков, и посмотрел на поверхность Зеркала. Однако по размытому изображению невозможно было определить, включилась ли камера.

— Мне некогда ждать. Я должен прямо сейчас уходить!

Энди вставил вилку зарядной станции в розетку и установил на ней системный блок. Мелодичный звуковой сигнал и загоревшийся на экране значок возвестили, что идет зарядка аккумулятора. Энди знал, что при полной зарядке и стандартном режиме работы устройство способно функционировать восемнадцать часов. Ночь оно должно проводить на зарядной станции, получая питание и обрабатывая впечатления, полученные за день. По такому же принципу действует и человеческий мозг.

Энди снял наушник и положил его обратно в коробку. Браслет остался на руке: уж больно приятные ощущения он вызывал. Тем временем светящаяся надпись исчезла, но одного прикосновения пальца было достаточно, чтобы она появилась снова.

— Давай позавтракаем, дорогой!

— Да, мама. Спасибо, мама!

Она поцеловала Энди в лоб, будто он был еще маленьким.

— Не за что. Я надеюсь, что тебе понравился наш подарок.

— Да. мама.

Энди знал о Зеркале все, что нужно знать: в сети можно было найти множество отчетов об испытаниях и восторженных отзывов. Только в первый день продаж по всему миру было куплено пять миллионов устройств. Все шло к тому, что Зеркало обгонит даже айфон во всех его модификациях — самый успешный электронный продукт всех времен. Вообще-то Энди хотел другой подарок на день рождения: он мечтал об игровом компьютере самого высокого класса. Зеркало было в первую очередь средством связи, но все общение Энди происходило в виртуальной реальности «Уолд оф Визадри»[7] — его любимой онлайн-игры. И для этого требовалась лишь соответствующая гарнитура, а не устройство ценой свыше тысячи евро.

Он подумал: может, попросить маму поменять Зеркало на то, что ему действительно нужно? Но ведь она, как всегда, устроит из его просьбы целое представление! Она считает, что он слишком много времени посвящает компьютерным играм, в то время как должен больше находиться в «реальном мире». Мама просто не понимала, что ролевые онлайн-игры как раз и были для Энди «реальным миром» — единственным, в котором он хотел бы жить. В этом мире все люди были равны. В нем не шастали пугающие вонючие суматошные толпы. Там вас не могла сбить машина, просто потому что вы отвлеклись, ошарашенные непонятным разнообразием ощущений. Мир, в котором другие далеко не сразу видели, что вы отличаетесь от них. Мир, где умение считывать выражения лиц друг друга или понимать странные шутки и каламбуры не являлось важным. Мир, в котором Энди отлично мог использовать свои сильные стороны — интеллект, проницательность, молниеносные рефлексы. Мир, где для общения не требовалось дорогостоящее, престижное оборудование, где значение имели только способности, креативность и изобретательность.

Энди раздраженно фыркнул и сел за стол. Мама украсила его тарелку, окружив ее венком из белых роз. Некоторые цветы уже засохли. Рудольф положил себе на тарелку яичницу и бекон. Запах этого блюда вызывал у Энди тошноту. Он ненавидел бекон, потому что его делали из свиней — тонко чувствующих существ, живших в самых недостойных условиях и откормленных до неестественного веса затем только, чтобы быть зверски убитыми. Эта мысль вызывала у него содрогание. Он ел булочку с медом, пил теплое какао и ждал, когда наконец отчим уйдет из дома.

2
— Ну дай, чувак! Всего один грамм. Грамм, не больше! Ты получишь свои деньги, честное слово!

Джек Скиннер взглянул в бледное рябое лицо наркомана, залитое тусклым светом уличного фонаря. Уилл Мейсон. Он знал его еще с тех времен, когда они оба ходили в школу. В то время Уилл был одним из лучших учеников. Иногда Джек у него списывал. Тот даже окончил старшую школу. Хотел потом изучать информатику, делать большие деньги в Кремниевой долине[8]. Но теперь он был просто развалиной.

Джек ненавидел наркоманов — людей, которые позволили себе так низко пасть. Они скулили, умоляли, обещали невозможные вещи. У них не было чувства собственного достоинства. А еще Джек ненавидел наркотики. Но это была его работа — продавать их. Этот несчастный торчок еще каким-то образом должен отработать свою следующую дозу.

— Ты должен мне еще восемьдесят с прошлого раза, — сказал Джек лишенным выражения голосом, который, как он знал, пугал наркоманов больше, чем любой рев.

— Я знаю. Я знаю, чувак! — глаза Уилла широко раскрылись и блестели, словно он вот-вот разразится слезами. Из его рта свисала нитка слюны. — Ты получишь свои деньги, честно! С процентами! Даже не сомневайся!

Джек огляделся. Поблизости не было никого. Они стояли на опустевшей стоянке перед закусочной в Хантере-Пойнте, самом захудалом районе Сан-Франциско, находящемся совсем рядом с заброшенной верфью. Когда-нибудь обязательно найдутся какие-нибудь акулы недвижимости, которые скупят весь участок, снесут полуразрушенные дома и складские сараи и построят стеклянные небоскребы для дотком-миллионеров[9]. Тогда для таких, как Джек, здесь не останется места. Не то чтобы он был привязан к этому району, но все же он здесь вырос.

Он ненадолго задумался, не пора ли поучить Уилла хорошим манерам. Но ему почему-то стало жаль парня.

— Послушай, Уилл. Я не могу дать тебе больше ничего, если ты не выплатишь свой долг. Достань мне восемьдесят и доложи еще двадцать, и у тебя будет следующая доза.

— Я сделаю это! Да! — бормотал Уилл, протягивая дрожащую грязную руку. — Ты получишь деньги завтра! Но мне нужна доза! Только одна!

Джек покачал головой. Его охватило отвращение. Он был слишком мягок для этой дерьмовой работы. Хорошо бы выйти из игры.

Но пока это, конечно, невозможно. Он так же был на крючке у Майка, как Уилл — у него. Если Майк быстро не получит деньги за то, что лежит у Джека в кармане, начнутся серьезные неприятности. И Майк не станет так миндальничать с ним, как он с этой несчастной наркоманской свиньей.

Голос Уилла дрожал от отчаяния, а по щекам текли слезы.

— Пожалуйста, Джек! — умолял он хриплым от отчаяния голосом. — Еще один только раз!

— Извини, — сказал Джек, повернулся и пошел через стоянку подчеркнуто небрежной походкой.

Уилл издал звук, похожий на рев раненого зверя. Джек услышал его шаркающие шаги. Однако он не обращал на них внимания, просто шел дальше.

Движение, замеченное лишь краем глаза, заставило его инстинктивно податься в сторону. Железный прут! Удар, нацеленный в череп, пришелся по плечу. Острая боль пронзила его левую руку до кончиков пальцев. Он резко обернулся. Этот подонок осмелился напасть на него! Глаза Уилла были широко открыты, искаженное лицо блестело от пота. В распахнутой пасти торчали кривые коричневые зубы.

Джек, не обращая внимания на боль в плече, уже тянул из кармана брюк складной нож.

— Сволочь! Я тебя урою!

Уилл поднял железный прут и снова замахнулся для удара, но на этот раз Джек был готов к этому. Он без труда уклонился, перехватил прут и вырвал его у наркомана из рук. Железка с грохотом упала на землю.

— Ты, паршивая крыса! — проревел Джек. — Я покажу тебе, что происходит с людьми, которые хотят меня пристукнуть!

Его нож нацелился на Уилла. Но тот вдруг упал на колени и умоляюще поднял руки.

— Пожалуйста, Джек! Пожалуйста, не надо! Прости меня! Пожалуйста, пожалуйста, не трогай меня!

— Надо было подумать об этом раньше!

— Эй, вы что это тут делаете? — раздался чей-то зычный голос. Джек оглянулся. Из закусочной вышел широкоплечий лысый парень, обильно покрытый татуировками.

— Он хотел меня ограбить! — закричал Уилл. — Помогите мне, пожалуйста, сэр!

— Стой там, где стоишь! — угрожающе проговорил Джек. — Это не твое дело!

Парень медленно приближался: внушительная фигура в сапогах и кожаной куртке.

— Оставь человека в покое и проваливай!

— Я сказал, не подходи ко мне! — предупредил Джек. — Этот парень должен мне деньги. К тому же он напал на меня с железным прутом!

— Он врет! — завопил Уилл. — Он набросился на меня и угрожал ножом!

Джек подумал, что ублюдка надо проучить так, чтобы запомнилось на всю жизнь. Но для этого надо сначала разобраться с татуированным здоровяком.

— Послушай, я советую тебе не вмешиваться! — проговорил Джек как можно более спокойно. Широкоплечий улыбнулся.

— А ты. собственно, кто?

— Я из «Охотников», если это тебе о чем-нибудь говорит. Если ты свяжешься с нами, то очень об этом пожалеешь.

— Ниггер, ты думаешь, мне не все равно? Ссал я на твоих «Охотников»!

Джек внутренне поморщился от слова «ниггер». Это было не самое страшное оскорбление, слыхал он и похуже. Но стало очевидно, что парень нарывается. Он просто искал, куда выплеснуть свою агрессию, предположительно вызванную метом[10], а тут и чернокожий подвернулся.

Джек не был слабаком, с подросткового возраста участвовал в уличных разборках. Но парень весил чуть ли не вдвое больше и выглядел хорошо тренированным. Лучше было избежать драки. Уилла можно отделать и позже.

Он сложил нож, демонстративно убрал его в карман и поднял руки.

— Все в порядке. Я еще раз говорю, что это не твое дело, но я не хочу никаких проблем с тобой.

Татуированный тип широко улыбнулся.

— Слишком поздно, ниггер!

В его руке внезапно появилась дубинка.

Джек попытался снова вытащить нож, но в этот момент он почувствовал сильный удар в спину. Уилл напал на него сзади с железным прутом! Атака наркомана была не очень точной и сама по себе не причинила вреда, но Джек потерял равновесие. Он качнулся вперед ровно настолько, чтобы удар дубинкой, который нанес верзила, пришелся ему в висок. Перед глазами вспыхнули разноцветные огни, и Джек упал на землю.

Он тщетно пытался защитить себя от ударов, которые теперь сыпались со всех сторон. Прошло много времени, прежде чем ему удалось отключиться.

3
— Энди, выключи, пожалуйста, компьютер. Ты помнишь, что ты мне обещал?

— Но, мама, это мой день рождения!

— Именно поэтому я и выделила тебе дополнительный час. Но теперь пора заканчивать. Ты даже не разобрался толком со своим подарком! Весь день ты просто сидишь перед этим дурацким компьютером и играешь в какие-то стрелялки!

— Это не стрелялки, мама. Это «Уолд оф Визадри». В ней ты едва ли найдешь огнестрельное оружие.

— Мне совершенно все равно!

Ее голос зазвучал как-то особо пронзительно. Энди не очень хорошо разбирался в эмоциях людей, но в данном случае легко было понять, что мама злится. Скоро сюда придет еще этот мужчина, и тогда станет совсем неуютно. Тот уже несколько раз угрожал Энди выгнать его из дома. Не то чтобы Энди этого боялся — он знал, что мама никогда подобного не допустит. Но после таких ссор она потом каждый раз плакала, а он этого не хотел.

— Хорошо, я сейчас выключу его. Еще буквально пять минут.

— Нет! — ее голос стал настолько громким, что захотелось прикрыть уши. — Ты выключишь прямо сейчас!

— Но моя команда сейчас находится в середине…

— Прямо сейчас, Андреас, или я вытащу вилку из розетки!

— Ладно. Мне просто надо попрощаться.

Энди напечатал: «Должен идти. Выхожу из игры», — и завершил программу, не дожидаясь протестов со стороны игроков, с которыми он прямо сейчас выполнял миссию в крепости вражеского клана. Они завершат начатое и без него.

Мама подождала, пока программа закроется, и только тогда покинула комнату. Энди подумал было о том, чтобы вернуться в игру. Однако он знал, что если попадется, мама способна осуществить свою самую главную угрозу: отключить интернет на неделю. Мобильный же интернет был очень медленный, да и трафик в этом месяце уже заканчивался.

Какой нелепый день рождения! Вместо того чтобы просто позволить ему делать то, что он хочет, мама организовала для него «праздник». После завтрака они отправились в зоопарк Хагенбека[11], хотя уж мама должна была бы знать, что для Энди это то же самое, что посетить тюрьму, с одной лишь разницей: животные ни в чем не виноваты.

Затем они обедали в ресторане, где Энди заказал себе не особо вкусные спагетти с томатным соусом. Потом Рудольф пошел с ними в кино. Он пораньше освободился от работы, поэтому Энди не смог отказаться.

Они смотрели глупый анимационный фильм, во время которого все, кроме Энди, громко смеялись, а он так и не понял над чем. Голова разболелась от навязчивого запаха лосьона после бритья, которым пользовался отчим.

После кино они ели дома шоколадный торт, и вскоре Энди смог наконец встретиться вновь со своими виртуальными друзьями.

Но все слишком быстро закончилось. Он превысил свой дневной лимит времени на онлайн-игры, который был ограничен четырьмя часами, всего на пятьдесят три минуты. И это в собственный день рождения!

Энди взглянул на часы. Скоро будет десять вечера. Он совсем не устал.

Его взгляд упал на зарядную станцию Зеркала. Горел зеленый светодиод. Не сказать, чтобы сейчас Энди очень сильно хотел заниматься своим новым устройством, но, пожалуй, Зеркало можно было бы включить для пробы.

Он осторожно снял защитную пленку с экрана и нажал кнопку включения. Раздался мелодичный сигнал. На экране появилось изображение ядра грецкого ореха, вращающегося вокруг своей оси. Было видно, как заполняется индикатор процесса. В следующий момент прозвучал женский голос:

— Пожалуйста, назовите свое имя.

— Энди Виллерт.

Снова появился заполняющийся индикатор процесса.

В динамике раздалось:

— Энди Виллерт, я рад знакомству с тобой. Я твое Зеркало. — теперь голос изменился, он стал странно знакомым, но все же чужим. Это было похоже на то. как звучал его собственный голос, когда он слушал его в записи.

— Теперь сделай селфи.

На экране появилось отражение комнаты. Энди повернул устройство так, чтобы было видно его лицо, и сделал снимок. Изображение тотчас же исчезло, и снова показался индикатор процесса. И вдруг Энди увидел себя на экране. Но это было не плоскостное изображение, а ожившая трехмерная фигура, которая удивительно походила на него: вьющиеся светлые волосы, очки в черной оправе, тонкий нос, имелась даже родинка на подбородке.

— Привет, Энди, — проговорил знакомый голос. — Я уверен, что мы станем хорошими друзьями. Потому что, как ты знаешь, лучший твой друг — ты сам.

Энди уставился на своего виртуального двойника со смесью восторга и отвращения. Он провел пальцем по сенсорному экрану, поворачивая на нем трехмерное изображение, чтобы рассмотреть себя с разных сторон и сзади. Следовало признать, что «Уолнат Системс» использовала поразительную технику для сканирования лиц пользователей и создания их виртуальных образов.

— Ты доволен своим изображением? — спросило Зеркало.

Энди ответил:

— Да!

— Если ты захочешь что-то в нем изменить, просто скажи мне. А теперь, пожалуйста, надень браслет и зафиксируй клипсу наушника.

Энди сделал то и другое. На браслете появилась светящаяся надпись: «Соединение установлено». Закрепив клипсу за левым ухом, Энди снова услышал голос Зеркала:

— Очень хорошо. Теперь, пожалуйста, согни щуп на клипсе, так чтобы его наконечник находился недалеко от твоего глаза. Ты можешь прикрепить его к оправе очков с помощью прилагаемого пластикового зажима.

Было жутковато получать инструкции от устройства, голос которого звучал так же, как собственный. Тем временем на экране появилось изображение, которое транслировала камера. Оно было вогнутым и довольно искаженным, поскольку камера имела очень широкий угол обзора. Энди видел справа свой нос, а слева поле зрения ограничивало ухо.

— В данный момент я налаживаю работу браслета и клипсы, — снова проговорило Зеркало. — Это займет буквально мгновение.

Зазвучала простая повторяющаяся мелодия — акустический эквивалент индикатора процесса.

— Подготовка завершена. Теперь я хотел бы познакомиться с тобой поближе. Пожалуйста, сообщи мне свое имя пользователя в «Фейсбуке».

После того как Энди назвал имя пользователя и пароль для аккаунтов в различных социальных сетях, включая учетную запись игрока в «Уолд оф Виза-дри», вновь раздался голос:

— Большое спасибо. Теперь мне необходимо время, чтобы обработать всю полученную информацию. Уже поздно. Пожалуйста, поставь мой системный блок на зарядку и не снимай браслет. Спокойной ночи, Энди!

— Спокойной ночи! — попрощался Энди, положив прибор заряжаться. И отправился спать.

4
Лукас рассматривал в зеркале свежую татуировку на своем плече. У него не получалось прочесть отраженные буквы, но он и так знал, что они означают: Элен, имя его подруги, — вписаны в сердце, которое держит в когтях орел. Кожа вокруг тату была еще очень красной, воспаленной и распухшей. Было довольно больно. Но это его не волновало. Наоборот, он гордился этой болью. Почему-то она его даже возбуждала.

Ему не терпелось показать Элен свое новое украшение. В последнее время они часто ссорились. Он даже назвал ее тупой стервой. Не надо было, конечно. Он ведь любит ее: ее длинные светлые волосы, полные ярко-красные губы, сиськи, упругие, как надутые воздушные шарики, крепкую задницу. Он не особо красноречив, поэтому покажет ей свою любовь иначе: навсегда запечатлев ее имя на своей коже, терпя боль только ради нее. Лукас был уверен, что это произведет на нее впечатление. Она поцелует его, а он крепко прижмет ее к себе, срывая с нее одежду, и как следует трахнет. И будет делать это до тех пор, пока она не начнет выкрикивать его имя. А когда она кончит, можно будет спросить, не пора ли ему переехать к ней.

Лукас с гордостью напряг мышцы. Стало еще больнее, но все равно это было приятное ощущение. Боль делает тебя сильней. Бывало, когда пьяный отец избивал его, Лукас представлял себя куском расплавленной стали, на который обрушивается молот. Удары делали его сильнее, жестче, неуязвимей. Тогда боль становилась чуть более терпимой.

Он понюхал свою футболку: еще сойдет. Лукас натянул ее, опрыскав предварительно дезодорантом, надел кожаную куртку и вышел из дома.

Элен жила всего через несколько улиц. Их встречи всегда происходили только у нее, потому что, во-первых, девушка жила одна, а во-вторых, на дух не переносила Петра — соседа Лукаса по съемной квартире. Она работала секретарем в страховом агентстве и получала настоящую зарплату, в отличие от Лукаса, которому приходилось жить на пособие по безработице[12]. Он так и не сумел закончить обучение в мастерской по изготовлению жестяных изделий в Вандсбеке[13], откуда его отчислили из-за драки. В последнее время Элен часто приходилось работать сверхурочно, поэтому они договорились, что она будет звонить ему, если уже дома и готова его принять.

Но сегодня он приготовил ей сюрприз. Если она еще не вернулась с работы, он просто подождет у ее квартиры. А когда она придет, он молча снимет кожаную куртку и покажет ей татуировку. Можно представить, какие у нее станут глаза.

Холодные капли дождя стекали ему за шиворот, когда он быстро пробирался между серыми многоэтажками Билльштедта[14]. Его это совершенно не заботило. Его шаг был пружинист, полон силы и энергии. Он чувствовал себя могучим, твердым, как сталь, неуязвимым. Брюки стали тесны ему в паху, когда он представил, что вот-вот произойдет.

Он подумал, не принести ли ей цветы. Женщины это любят. С другой стороны, достаточно и подарка в виде татуировки. Стоило это дорого, хотя Тарик сделал ему большую скидку, видя, что он, как всегда, очень ограничен в средствах.

Наконец он остановился перед дверью ее квартиры и позвонил. Показалось или изнутри слышались голоса? Нет, должно быть, он ошибся. Лукас подождал мгновенье и снова позвонил.

Послышались шаги. У открывшей дверь Элен волосы были в совершеннейшем беспорядке.

— Лукас, мы же договорились, что я тебе сама позвоню!

Ее тон расстроил его. Наверное, она все еще дулась из-за той ссоры.

— Смотри! — сказал он, стягивая куртку и непроизвольно шипя от боли, поскольку подкладка коснулась больного места.

— Что это, зачем? — спросила Элен.

— Это для тебя! — раздраженно пробурчал он.

— Шутишь? Ты не мог сначала спросить меня, прежде чем делать что-то подобное?

— Что? Я… я думал, что ты будешь счастлива!

— Лукас, не думай слишком много, тебе это не свойственно.

Постепенно до него стало доходить, что он, как уже часто бывало, совершил ошибку. Однако он просто не понимал, в чем она заключалась в этот раз.

— Тебе не понравилось? По-твоему, Тарик некрасиво наколол орла?

Ее голос стал вкрадчивым:

— Это не так. Но…

— Что?

— Лукас, это так мило, и ты знаешь, что действительно мне нравишься. Но татуировка с моим именем — это чересчур.

— Чересчур? Но почему? Не беспокойся, Тарик сделал мне все по специальной цене. Я расплатился.

Она вздохнула.

— Ты действительно ничего не понимаешь.

— Чего я не понимаю?

Вдруг из квартиры донесся мужской голос:

— Кто это там? Не тот ли придурок, о котором ты мне рассказывала?

Лукас похолодел. Татуировка заболела так сильно, как будто Тарик все еще продолжал раз за разом вонзать в кожу свою иглу.

— Тебе лучше уйти! — сказала Элен.

Лукас молча оттолкнул ее в сторону и ворвался в квартиру. В дверях спальни стоял мужчина, почти лысый, по меньшей мере лет на пятнадцать старше Лукаса. Из одежды на нем были только длинные клетчатые трусы.

Лукас почувствовал тупую пульсирующую боль, которая нарастала в его голове. Он сжал кулаки и медленно пошел навстречу этому дрочиле, посмевшему посягнуть на его подругу.

— Лукас, не надо! — закричала Элен.

— Успокойтесь, что вы делаете! У меня есть Зеркало. — лысый тип указал на штуковину в ухе, которая выглядела как обычный слуховой аппарат.

Подразумевалось, что его нельзя бить только потому, что он инвалид? Или что он имел в виду? Зачем Элен нужно возиться с инвалидом? Внезапно вся сила вышла из Лукаса, как воздух из дырявого воздушного шара. Он ощутил лишь свинцовую тяжесть.

— Лукас, ты должен это понять! — говорила Элен. — Я тебя действительно люблю, но… но то, что между нами было, не имеет будущего.

Он смотрел на нее, не понимая ни слова, как будто она говорила по-турецки.

— Почему? — только и спросил он.

— Ты и я, мы… мы просто не подходим друг другу.

— Мы не подходим друг другу? — он по-прежнему не понимал ни слова.

Тут лысый тип посмел вмешаться:

— Послушайте, было бы очень хорошо, если бы вы сейчас ушли!

Лукас резко повернулся:

— Что ты сказал?

Мужчина резко отпрянул назад. Его глаза широко раскрылись, в них плескался страх. Ага, засранец испугался! Внезапно Лукас почувствовал себя очень сильным. Этот жалкий болван со слуховым аппаратом искренне верил, что может безнаказанно развлекаться с его подружкой? Его ждет разочарование!

— Берегись, инвалид! — заорал Лукас и замахнулся. — Если кто-то из нас и уберется отсюда, то это будешь ты! Иначе я врежу тебе в морду так, что твой слуховой аппарат вылетит у тебя из уха!

— Зеркало, позвони в полицию!

— Что? — взревел Лукас. — Что ты сказал, лысый ублюдок?

— Лукас! — закричала Элен. — Пожалуйста, уходи отсюда сейчас же!

— Только в том случае, если этот мудак уберется из твоей квартиры!

Тем временем незнакомец не успокаивался:

— Вы слышали, что хозяйка этой квартиры хочет, чтобы вы немедленно ушли отсюда! Либо вы выполните это требование, либо я позабочусь о том, чтобы вас арестовали за попытку незаконного проникновения в жилище. Я обращаю ваше внимание на то, что все, что вы здесь делаете, записывается и впоследствии может быть использовано против вас в суде.

— Что?

— Вы хоть имеете представление, что это такое? — мужчина указал на штуковину в ухе.

— Слуховой аппарат?

Тип мерзко захихикал.

— О боже, Элен, он действительно такой тупой, как ты и говорила!

— Ну всё! С меня хватит этого дерьма! — в ярости воскликнул Лукас, вновь замахиваясь для удара. Однако мерзавец отпрыгнул назад и молниеносно захлопнул за собой дверь спальни, так что кулак Лукаса врезался в дерево. Лукас попытался выломать замок, но у него ничего не получилось. Элен что-то кричала, но он ее не слушал. Слепой от ярости, он отступил на пару шагов от двери и попытался вышибить ее с разбега плечом.

Ему показалось, словно кто-то вонзил в руку раскаленный кинжал. Лукас завопил. Будучи в бешенстве, он совсем забыл о свежей татуировке. От боли и разочарования он пнул по двери со всей силы сапогом. Но та оставалась неприступной. Прижав руку к пульсирующей ране, он обернулся. Элен уставилась на него огромными глазами.

— Прости, мне очень жаль. Я не хотела, чтобы ты обо всем узнал таким образом!

Некоторое время он испытывал большое желание дать ей по морде. Грязная шлюха заслужила наказания! Он специально сделал для нее татуировку, а она тем временем трахалась с инвалидом! Но он не привык бить женщин. Ведь ударить ее означало стать похожим на отца.

— Я… я слишком глуп для тебя, да? — спросил он.

Она промолчала. Внезапно ему стало так плохо, что пришлось собраться, чтобы не стошнить ей под ноги. У него кружилась голова. Татуировка горела как огонь.

Он развернулся и вышел из квартиры. Когда он оказался на улице,перед ним затормозила полицейская машина. Из нее выпрыгнули двое. Один из полицейских мельком взглянул на него и забежал в парадную вслед за напарником.

Лукас медленно, словно побитая собака, потащился под дождем домой.

5
Мягкий, нежный звон колокольчика разбудил Энди. Тот протер глаза. Будильник на тумбочке показывал шесть часов двенадцать минут. До установленного времени пробуждения оставалось еще сорок семь минут.

— Доброе утро, Энди! — произнес его собственный голос. Он исходил из Зеркала, лежавшего на зарядке рядом с будильником.

Энди надел очки, взял в руки устройство и уставился на лицо на дисплее — его собственное лицо, на котором играла ободряющая улыбка.

— Зачем ты меня разбудил? — спросил Энди.

— Ты проспал восемь часов семь минут. Кроме того, ты находился не в фазе глубокого сна. Было подходящее время, чтобы разбудить тебя.

— Но мой будильник был установлен на шесть пятьдесят девять. Я хочу еще поспать!

— Оптимальная продолжительность сна индивидуальна, она варьируется от семи до девяти часов.

— Обычно — может быть. Но я отличаюсь от других, — Энди не думал, что Зеркало поймет его утверждение, но его очень раздражало, что происходило вмешательство в его жизнь без всяких на то указаний с его стороны.

— Синдром Аспергера не оказывает существенного влияния на индивидуальную потребность во сне, — ответило Зеркало.

Энди проснулся окончательно.

— Откуда ты это знаешь?

— Не понимаю вопроса.

Услышав такой ответ, Энди почти испытал облегчение.

— Откуда ты знаешь, что у меня синдром Аспергера? — уточнил он.

— Твои комментарии и сообщения в социальных сетях позволяют сделать вывод, что ты страдаешь легкой формой аутизма.

— Вовсе я от этого не страдаю! Синдром Аспергера не болезнь, а скорее личностная особенность!

— Многие люди с Аспергером воспринимают свою жизнь как вечный стресс. Они чувствуют, что живут на неправильной планете.

Энди озадаченно уставился на экран. Еще никто и никогда не описывал его самочувствие так хорошо. Он действительно ощущал себя как человек среди шумных инопланетян.

— Сколько еще людей с таким же синдромом владеют Зеркалами?

— Синдром Аспергера встречается приблизительно у двух-трех десятых процента населения.

Это не было ответом на вопрос Энди, но можно предположить, что синдром встречался среди владельцев Зеркала не чаше, чем среди других людей. Выходило, что на сто миллионов покупателей по всему миру — не менее двухсот тысяч человек с Аспергером.

Эти двести тысяч похожи на него самого! Энди знал, что Зеркала этих людей связаны друг с другом через специальную сеть. Его собственное Зеркало накапливало информацию не только исходя из того, что делал он сам, но и наблюдая за поведением других. Внезапно он посмотрел на устройство у себя в руках совсем другими глазами. Он уже не один! Он уже не беспомощен перед непониманием Рудольфа и маминой жалостью. Он мог общаться с похожими людьми. Более того, он мог использовать свое Зеркало, чтобы лучше чувствовать себя на этой «неправильной планете».

— Можешь ли ты интерпретировать выражения лиц других людей? — спросил Энди.

— «Уолнат Системс» разработала специальный плагин для людей с аутизмом: «Зеркальный распознаватель». Он словесно интерпретирует выражения лиц окружающих тебя людей. Информация будет появляться на дисплее очков. В случае их отсутствия я просто подскажу, как следует интерпретировать то или иное выражение лица. Все, что тебе нужно будет делать, — это прикасаться к браслету, когда ты кого-то видишь.

— Отлично! — воскликнул Энди и вскочил с кровати. Через двадцать минут, принявший душ и полностью одетый, он вошел в кухню. Зеркало лежало в специальной поясной сумке с защитой от воров. Клипса была на ухе, а камера зафиксирована на дужке очков. Рудольф и мама завтракали.

Как только Рудольф поднял взгляд от своей старомодной бумажной газеты, Энди прикоснулся к браслету. В маленьком наушнике он тотчас услышал слово: «Удивление».

Стоило посмотреть на маму, как вновь послышался комментарий Зеркала: «Обеспокоенность».

Тут можно было и самому догадаться: мама всегда беспокоилась, когда дело касалось сына.

— Что с тобой? — спросила мама. — Тебе плохо?

— Я в полном порядке.

— Тогда почему ты встал так рано?

— Я спал достаточно.

— Как хорошо, что ты пришел к пониманию этого факта, — заявил Рудольф.

«Сарказм», — предупредило Зеркало.

— Садись к нам, — сказала мама. — Я заварю тебе чай.

— Скажи, а у тебя сейчас есть камера на очках? — спросил Рудольф.

Зеркало истолковало его выражение лица как недоверчивое.

— Вы же хотели, чтобы я испробовал ваш подарок! — ответил Энди. — Камера — его часть, иначе устройство не работает.

— Немедленно выключи эту штуку!

«Гнев», — прокомментировало Зеркало. Мама попробовала заступиться, но Рудольф сильно разозлился.

— Если ему нравится возиться с этой штукой, то пусть он это делает в своей комнате или на улице, но только не здесь, не за обеденным столом!

«Гнев».

— Ты всегда раздражаешься, что бы Энди ни делал!

«Гнев».

— А ты всегда защищаешь его, что бы он ни делал! Для тебя он непогрешим! А он… — Рудольф не стал заканчивать фразу.

Энди снова коснулся браслета.

«Презрение», — отозвалось Зеркало.

— Ты презираешь меня! — проговорил Энди.

Мужчина удивленно уставился на него.

— Что? Нет, мальчик! Это совсем не так! Я не презираю тебя!

«Озабоченность. Он лжет».

— Ты лжешь! — произнес Энди.

— Энди! — возмутилась мама. — Как ты можешь говорить такое?

«Озабоченность».

— Я имею право так говорить, потому что это правда. Мое Зеркало подсказывает мне. Оно может считывать эмоции по выражению ваших лиц.

— Твое Зеркало? — переспросила мама.

И Энди тут же услышал: «Удивление».

— Это уже не лезет ни в какие ворота, — завопил Рудольф. — Немедленно выруби эту штуковину, или я ее заберу!

«Гнев».

— Ты не имеешь права! Зеркало — мое! Никто не может забрать его у меня!

— Тогда немедленно убирайся отсюда!

— Как ты смеешь выгонять моего сына из моей кухни?! — проговорила мама. Ее голос как-то странно дрожал.

«Гнев», — пояснило Зеркало, когда Энди рефлекторно прикоснулся к браслету.

— Ах вот как? Тогда я лучше пойду отсюда! — Рудольф швырнул газету на стол и сам выскочил в коридор. Дверь за ним с грохотом захлопнулась. Мама заплакала, а Энди не представлял, что ему делать дальше.

«Скажи ей, что тебе жаль», — подсказало Зеркало.

— Что? Но…

Мама взглянула на Энди.

— Ты что-то сказал?

«Изумление, — раздался тихий голос. — Скажи ей, что тебе жаль».

— Прости, мама! Мне очень жаль.

Ее рот раскрылся от удивления.

— Хорошо, мой мальчик! Ты не сделал ничего дурного. У Рудольфа сейчас стресс из-за работы. Он не хотел тебя обидеть. Садись и позавтракай!

«Облегчение», — подытожило Зеркало.

6
«Чернобыль: банальное высокомерие».

Фрейя Хармсен привыкла одной фразой описывать те места, в которых она побывала. Собственно, в том, чтобы схватывать суть, и заключалась ее работа журналиста и фотографа. Умение метко охарактеризовать какое-то место или ситуацию одной картинкой или короткой фразой — настоящее искусство. И, несмотря на десятилетний опыт работы, она еще не овладела им в совершенстве.

Фрейя стояла на большой заасфальтированной площадке, на которой, похоже, когда-то парковали свои автомобили работники АЭС. Перед ней возвышался гигантский бетонный саркофаг с останками четвертого энергоблока внутри. Фрейя нервно поглядывала на свою спутницу, юную украинку по имени Мария Еленова со счетчиком Гейгера в руках.

Устройство показывало семь десятых миллирентгена в час, что примерно в двадцать раз выше естественного уровня излучения. Не очень страшно, но достаточно, чтобы усилилось чувство волнения и дискомфорта, которое и так не покидало Фрейю с момента проникновения в запретную зону.

Мария ободряюще улыбнулась.

— Не волнуйтесь, — сказала она по-английски. — Большая часть излучения блокируется бетонной оболочкой саркофага. Здесь на протяжении многих лет работали люди. Последний реактор отключили лишь в 2000 году, через четырнадцать лет после катастрофы. Если вы не останетесь здесь надолго, то с вами ничего не случится.

Фрейя смахнула с лица упрямую прядь и сделала несколько фотографий, слегка нажав на дужки очков, подключенных к Зеркалу. Она совсем недавно приобрела это устройство, поскольку его очень рекомендовал один знакомый журналист. Изображения, которые ее камера получала с беспилотника, были прекрасны, а само Зеркало — очень простым в обращении. Положительные отзывы об устройстве казались ей совершенно заслуженными. Фрейя оценила еще множество функций: от организации встреч до консультирования во время совершения покупок и оплаты. При этом она понимала, что использует далеко не все возможности Зеркала. Например, ее очень удивила вчерашняя ситуация в аэропорту Киева. Когда к журналистке по-русски обратился сотрудник украинской службы безопасности, на внутренней стороне линз ее очков, без всякой просьбы с ее стороны, тут же появился текст перевода: «Вы должны отключить камеру на своих очках».

— Пойдемте, — предложила Мария. — Все-таки рассматривать остатки электростанции довольно скучно. Я покажу вам действительно интересные места.

Они сели в автомобиль «Фольксваген-Гольф», арендованный в Киеве. Машина понеслась по разбитому асфальту пустых улиц. Один раз им пришлось объезжать дерево, выросшее из почти круглого отверстия посреди дороги. Фрейя остановила машину и сфотографировала его.

Через несколько километров им встретилась вывеска, написанная кириллицей: они достигли границы какого-то города.

— Припять, — сообщила Мария.

Это мертвое место и было целью их путешествия. Лондонская газета «Санди таймс» поручила журналистке-фрилансеру Фрейе Хармсен сделать репортаж о Чернобыле через тридцать лет после катастрофы. Фрейя с радостью согласилась, хотя поначалу ее пугала перспектива путешествия по местности, где настолько повышен радиационный фон. Зато можно было объединить такой хорошо оплачиваемый заказ со своим личным интересом. Ведь она, не афишируя, работала над собственным проектом, для которого рассчитывала найти подходящие сюжеты.

Свой проект она назвала «Красота разрушения». Уже несколько месяцев Фрейя собирала для него материал. С ним она собиралась выйти на международный уровень и заявить о себе как о фотографе. Идея заключалась в том, чтобы запечатлеть разрушение окружающей среды человеком, но не так, как это делают обычно: показывая отвратительные дымящиеся трубы, высохшие реки, промышленные пустоши или морских птиц, умирающих от отравления нефтью. Вместо этого Фрейя хотела продемонстрировать, что в разрушении есть своя красота: разноцветное мерцание масляных пятен на воде, элегантность блестящих металлических труб нефтеперерабатывающего завода, красота закатов в затянутых смогом небесах над азиатскими городами, декадентское великолепие ржавых танкеров. Эстетику можно найти даже в желтых облаках дыма, поднимающихся из труб химических заводов. Эта неоднозначная красота, как надеялась Фрейя, должна была вызывать у зрителя смесь восхищения и ужаса. Вместо того чтобы с отвращением отвернуться, люди захотят снова и снова рассматривать ее фотографии — и, таким образом, станут более открытыми для мыслей об экологической катастрофе. Во всяком случае, такой была ее задумка. Сработает она или нет, станет понятно лишь в том случае, если найдется издательство, заинтересовавшееся ее проектом. Но пока что на все свои предложения она получала только более или менее любезные отписки.

Они ехали по пустым улицам между жилыми домами, которые выглядели на диво обыденно. На площади в центре города Мария остановилась. Они вышли и огляделись.

«Припять: тишина».

Волосы на голове Фрейи зашевелились от ужаса. Не было слышно ни гула дорожного движения, ни птичьего щебета, ни даже шума ветра. Она почти неосознанно шаркнула ногой — чтобы убедиться, что не оглохла. Безмолвие вызвало тревогу, которую едва ли можно было описать словами.

Здания выглядели невредимыми. Казалось, сейчас откроется какая-нибудь балконная дверь и выйдет женщина с корзиной выстиранного белья, чтобы развесить его под ярким дневным солнцем.

— Иногда мне кажется, что я чувствую призраки людей, которые здесь жили, — раздался в тишине голос Марии.

Фрейя кивнула. В таком месте было несложно поверить в привидения. Краем глаза она заметила какое-то движение и резко обернулась.

— Что это было?

Мария проследила за ее взглядом.

— Где?

Фрейя указала на ничем не примечательный дом на противоположной стороне площади. Его дверь была открыта.

— Мне кажется, там кто-то был.

Они очень медленно пошли вперед. В коридоре за входной дверью стояла кромешная тьма. Внезапно что-то в ней пришло в движение, направляясь к выходу. Она успела сделать несколько снимков при помощи камеры в очках. Оказалось, что причиной испуга девушек стал олень. Выскочив из здания, он еще некоторое время бежал по улице, пока не исчез за углом дома.

Мария рассмеялась.

— Похоже, в городе все же осталось несколько обитателей.

Фрейя ничего не ответила. Она посчитала эту встречу очень тревожной. Город-призрак вдруг показался ей зловещим предзнаменованием будущего мира, мира без людей. Природа в кратчайшие сроки вернула бы себе власть над планетой.

— Я называю этот район Волчьим царством, — сказала Мария. — Волков здесь множество. По ночам можно слышать их вой, тогда становится жутковато.

Как бы безумно это ни звучало, катастрофа 1986 года превратила это место в огромный заповедник. Радиация, похоже, не сильно беспокоит животных. Хотя, возможно, они просто не живут достаточно долго, чтобы ощутить ее вредное воздействие. С другой стороны, я знаю истории о телятах с четырьмя рогами или младенцах со сросшимися ногами, которые, как говорят, рождались после катастрофы. Может быть, это обычные страшилки. Я не биолог.

Они вошли в здание. Пахло плесенью и гнилью. Бетонная лестница вела наверх. Одно из больших оконных стекол у задней стены разбилось, и осадки беспрепятственно попадали внутрь. Сквозь линолеум пола проросли травы и несколько невысоких кустарников.

Слева от входа находилось большое помещение, в котором когда-то явно располагался ресторан — там до сих пор оставалось множество столов и стульев. Находившаяся на противоположной стороне зала дверь вела в кухню. Электроприборов давным-давно уже не было, как и остальной кухонной утвари. Только забытый ржавый нож лежал на пыльной поверхности одного из столов.

За кухней находилась пустая холодильная камера, в которой все еще висел затхлый мясной запах, за ней — две кладовые. В полуистлевшем барахле обнаружились вставленные в деревянные рамы цветные фотопортреты Михаила Горбачева с тщательно заретушированным родимым пятном на лбу и еще каких-то партийных деятелей, которых Фрейя не узнала. Рядом стояли транспаранты и плакаты.

— Это предназначалось для празднования Первомая, — объяснила Мария.

Фрейя, заинтересовавшись, сфотографировала этих немых свидетелей ушедшей эпохи. Затем Мария отвела ее в другое здание, находившееся на плошали.

— Здесь был детский сад, — сказала она.

Фрейя поняла это и без пояснения. У нее перехватило горло, когда она увидела красочно разрисованные стены, доску с алфавитом рядом с входной дверью. Внутри все было еще хуже. На полу среди всякого хлама, валявшихся стульев и осыпавшейся с потолка известки стояли пыльные детские сандалики, лежали плюшевый мишка и игрушечный барабан. Синяя перевернутая машинка без колес выглядела так, словно она попала в серьезную аварию. А на маленьком детском столике обнаружились противогаз и голая кукла без ноги.

— Похоже, это место покидали в большой спешке.

Мария покачала головой.

— Сначала люди вообще не поняли, что происходит. Немного дальше по улице есть гостиница, самое высокое здание в городе. Там на крыше собрались горожане, чтобы полюбоваться гигантским облаком, поднявшимся над реактором. Только через несколько часов началась эвакуация. Вообразите себе, тогдашние власти оказались совершенно не готовы к подобной катастрофе. Ничего такого не предусматривалось в пятилетних планах Верховного совета.

— Я хотела бы сделать съемку сверху, чтобы получить общий вид комнаты, — проговорила Фрейя.

— Конечно, давайте.

Фрейя достала из машины дрон и вытащила из сумочки Зеркало для его активации. Трехмерное изображение ее лица в обрамлении рыжих вьющихся волос смотрело на нее серьезно: брови опущены, губы сжаты. Зеркало будто разделяло ее настроение. Фрейя понимала, что камера просто считала выражение ее лица и соотнесла с информацией из браслета, однако она в очередной раз поразилась, насколько точно всё работает. Зеркало, казалось, ощущало себя здесь так же неуютно, как и его владелица.

Конечно, это просто искусная иллюзия. Зеркало, в конце концов, было всего лишь устройством и настоящих чувств испытывать не могло.

— Включи дрон, — велела Фрейя.

Лицо исчезло, и появился пульт дистанционного управления: несколько стрелок, изображение которых накладывалось на картинку, передаваемую камерой. В данный момент был виден лишь пол, на котором лежало устройство.

Фрейя нажала на значок запуска, и дрон медленно, будто всплывая со дна реки, оказался на уровне ее бедер. Поднимая аппарат с очень небольшой скоростью, Фрейя осмотрела комнату.

— Запись! — приказала она.

На мониторе появилась красная точка. Фрейя позволила беспилотнику парить над скамейками и стульями. Картинка была высокого разрешения и без всякого дрожания. Удивительно.

В кадре появился мишка. Стало заметно, что у него не хватает одного глаза. Фрейя направила камеру прямо на мишку. От жутковатого взгляда игрушки у нее по спине пробежала дрожь.

Вдруг Фрейя заметила какое-то движение: по голове медвежонка бежал паук. На картинке камеры он выглядел как огромное чудовище, хотя на самом деле был самым обыкновенным. Фрейя содрогнулась от отвращения. Она ненавидела пауков.

Изображение камеры стало нечетким. Дрон поднялся вертикально вверх и завис под потолком комнаты. Перестал слушаться пульта. Почему? Ведь Фрейя не сделала ничего, что могло бы его вывести из строя.

В наушниках послышался голос:

— Покинь это место как можно скорее!

— Что с вами? — спросила Мария. — Вам нехорошо?

— Нет, все в порядке. Запись, к сожалению, не получилась. Я должна всё повторить.

Фрейя снова воспользовалась пультом. Но с управлением явно что-то было не так. Как только она пыталась подвести дрон вплотную к игрушке, камера отворачивалась в сторону, и изображение становилось нечетким. Фрейя безуспешно пыталась восстановить контроль над дроном. Наконец она сдалась. Придется обойтись уже отснятым материалом.

7
Карл сидел за своим столом в маленьком угловом кабинете ничем не примечательного офисного центра в Окленде[15]. Конечно, он мог бы позволить себе кое-что получше. Тед Корли из «Глобал Информейшен Системс» (ГИС) много раз предлагал ему переехать в офис корпорации в деловом центре Сан-Франциско. Его стол мог бы стоять в кабинете на самом верху стеклянного небоскреба, откуда открывался вид на залив или даже на мост Золотые Ворота. Но такие внешние проявления успеха его не интересовали. Он предпочитал находиться здесь, среди разработчиков, создающих программное обеспечение для Зеркала, а не среди менеджеров ГИС, занимающихся продажей и установкой оборудования.

Он еще раз просмотрел презентацию, которую предполагалось показать в понедельник на заседании наблюдательного совета. Показатели выглядели превосходно: менее чем за шесть месяцев со старта продаж они уже превысили стомиллионную отметку. Они могли бы продать еще больше устройств, однако мощности китайских заводов не были рассчитаны на такой бурный спрос. На «Ибэе» новые Зеркала уходили по цене в три раза выше отпускной.

Менеджеры ГИС, безусловно, расценят это как повод для очередного повышения цен. Жадные, недальновидные придурки! Пока у Карла получалось выдерживать давление и добиваться того, чтобы конечная розничная цена базового набора не превышала девятьсот девяносто девять долларов. При том, что после вычета торговой наценки она оказывалась ниже себестоимости. Но здесь речь шла о долях рынка, об установлении новых стандартов — вот куда надо инвестировать! «Глобал Информейшен Системс» могли позволить себе потерять на старте несколько сотен миллионов. Карл просто должен им объяснить, что…

Дверь открылась, и заглянула Дженнифер — его секретарь.

— Она все еще там.

— Кто?

— Монахиня. Я рассказывала тебе о ней сегодня утром.

Понятно. Монахиня. Будто недостаточно всяких сумасшедших, распространяющих выдумки о Зеркалах и пытающихся вызвать панику. Интернет был переполнен конспирологическими теориями. Самой популярной версией была такая: Зеркало разработано Агентством национальной безопасности[16] для тотального контроля над гражданами.

Карл и Эрик Брэндон, его лучший друг и соучредитель «Уолнат Системс», могли сколько угодно говорить, что коммуникация между устройствами происходит в зашифрованном виде, по безопасным каналам и никто — в первую очередь АНБ — не имеет доступа к данным пользователей. Но объяснение не помогало, и им приходилось повторять всё это снова и снова. Ведь даже если бы несколько организаций, занимающихся гражданскими правами и защитой данных, тщательно изучили программное обеспечение и подтвердили безопасность устройств, то сразу последовали бы обвинения в подкупе.

Между тем в социальных сетях было достаточно и положительных отзывов. Восторженные пользователи рассказывали о том, как их Зеркало помогло им похудеть, найти подругу, стать лучшим учеником в школе. Особенно тронул Карла отчет четырнадцатилетнего мальчика из Айдахо, над которым издевались в школе из-за его заикания. Благодаря Зеркалу он смог заговорить совершенно нормально. Понадобилось всего четыре недели! Однако «Уолнат Системс " по-прежнему действовала на параноиков, сторонников теории заговора и интернет-троллей как магнит. А теперь еще и монахиня!

— Что ей нужно? — спросил Карл.

— Поговорить с тобой. Она говорит, что не уйдет, пока ее не пропустят. У нее с собой рюкзак, полный провианта.

— Разве мы не можем просто вышвырнуть ее?

— Можем. Но Лиза — наш специалист по связям с общественностью — утверждает, что это было бы огромной ошибкой. Если журналисты пронюхают, что мы выставили за дверь монахиню…

— И что же мне теперь делать?

— Выслушай ее. Дай ей десять минут.

Он вздохнул.

— Ну хорошо. У меня, к счастью, есть свободное время.

Вскоре в комнату вошла молодая смуглая женщина, облаченная в черно-белые монашеские одежды. Она выглядела очень решительно.

— Меня зовут сестра Корнелия из ордена Богоматери Милосердия[17] в Пало-Альто. Спасибо, что нашли возможность уделить мне время, мистер Полсон.

Карл пригласил ее присесть за маленький стол для переговоров, но кофе не предложил, чтобы излишне не затягивать беседу. Вместо этого он демонстративно посмотрел на часы.

— Чем я могу быть вам полезен, сестра?

— Речь пойдет о вашем устройстве, Зеркале.

— Что с ним не так? Вы беспокоитесь, что Зеркала ставят под угрозу спасение душ верующих?

Монахиня не улыбнулась.

— Честно говоря, да, сэр, — она достала из пакета Зеркало и положила его на стол. — Я тестировала это устройство. Не знаю, известно ли вам об этом или нет, мистер Полсон, но голос, который я слышала из него, принадлежал дьяволу!

Она выпятила подбородок и посмотрела на Карла сверкающими глазами так, будто ожидала, что в следующее мгновение у того вырастут рога и копыта.

— Голос дьявола?..

— Да, сэр. Устройство шептало мне на ухо непристойные слова. Оно даже подбивало меня обратиться к пастору неподобающим образом! Ибо в мир явились соблазнители, которые не верят в пришествие Христово. Это обольститель и антихрист.

Карл заговорил спокойным тоном, каким он уже привык общаться с журналистами, политиками и школьниками, объясняя им принцип работы Зеркала.

— Видите ли, сестра, дело обстоит следующим образом: ваше Зеркало хочет, чтобы вы чувствовали себя хорошо. Оно измеряет влажность кожи, что говорит о степени вашего возбуждения, считает пульс, анализирует тембр голоса, частоту дыхания и размер зрачков, когда вы на кого-то смотрите. Если, когда вы смотрели на пастора, в вас шевельнулось желание быть с ним рядом, то вполне естественно…

— Что вы себе позволяете! Я живу в безбрачии, равно как и пастор!

— Если ваше Зеркало говорит вам что-то, чего вы не хотите слышать, достаточно просто игнорировать его. Стоит только сказать: "Отдыхай", и ваше Зеркало тут же отключится.

— Но оно толкало меня к греху! Оно хотело, чтобы я отдалась своим плотским желаниям.

— Оно просто хотело, чтобы вы чувствовали себя хорошо, сестра Корнелия. Зеркало не знает, что такое грех.

— Вот именно! — торжествующе воскликнула монахиня. — Ваше устройство соблазняет людей жить грешно и распутно!

Карл тяжело вздохнул.

— Как я уже говорил. Зеркало просто пытается сделать все, чтобы его хозяин чувствовал себя комфортно, — объяснил он еще раз, как можно терпеливее. — Если это является грехом в ваших глазах, то я рекомендовал бы вам вернуть устройство. Мы, конечно, возместим вам его полную стоимость.

Монахиня встала и снова сунула Зеркало в пакет.

— Я не ожидала от вас ничего другого, кроме медоточивых слов, — сказала она, и это прозвучало как приговор прокурора серийному убийце. — Но ведь сказано: "Не заблуждайтесь! Ни развратники, ни идолопоклонники, ни прелюбодеи, ни мужеложцы и растлители, ни воры, скупщики краденого, пьяницы, богохульники и разбойники не унаследуют Царства Божия!" — с этими словами она повернулась и вышла из комнаты.

Карл посмотрел ей вслед, покачал головой и вернулся к своей презентации.

8
После завтрака Энди занялся изучением отзывов о Зеркале в интернете. Нашел на форумах несколько восторженных постов. В них сообщалось, что это устройство сильно облегчило жизнь людям с расстройствами аутистического спектра. Раздавались, конечно, и голоса критиков. Кто-то посчитал, что программа распознавания выражения лица может использоваться спецслужбами для контроля "народного настроения". Некоторые даже нашли аналогии с "1984" — антиутопическим романом Джорджа Оруэлла. Энди не читал эту книгу, но примерно представлял, о чем она, поскольку ее обсуждали на уроках несколько лет назад. Многие из комментирующих посчитали все эти опасения несерьезными, поскольку Зеркало не делало ничего, кроме того, что сделал бы всякий нормальный человек.

Воодушевленный результатами своих изысканий, Энди решил отправиться в экспедицию и самостоятельно исследовать эту чуждую ему планету, на которой он имел несчастье родиться. Когда он сообщил об этом матери, выражение ее лица было интерпретировано Зеркалом как "удивленное", "радостное" и "озабоченное".

— Ты уверен, что справишься в одиночку? — спросила она.

Было видно, что ему доставляет некоторый дискомфорт идея бродить по городу вдали от своих немногих привычных путей, да еще и без матери, которая могла бы привести его домой. Правда, сейчас он был уже не один. У него было собственное Зеркало.

— Конечно, мам, — сказал он.

Она улыбнулась:

— Желаю тебе удачи, сынок!

"Радость", — прокомментировало Зеркало.

Энди решил ехать в центр города на метро. Раньше он никогда этого не делал. Схему метро он знал наизусть, да и Зеркало, конечно, тоже имело встроенную навигационную систему. Однако, придя на станцию "Вартенау", Энди почувствовал себя так, словно вступил на враждебную территорию, населенную неизвестными монстрами из любимой онлайн-игры. На железнодорожной платформе находились всего несколько человек, спешивших на работу, но сам поезд оказался настолько переполнен, что Энди не осмелился зайти в вагон.

Следующий поезд ехал в обратном направлении. Он был почти пустой. Поэтому Энди сел в него и поехал в сторону станции "Фольксдорф". Лица людей в вагоне Зеркало охарактеризовало как "нейтральные". Только бородатый мужчина и девушка с большой грудью смотрели друг на друга "с любовью". Энди показался необыкновенно интересным тот факт, что это заметно со стороны. Он подумал: неужели все, кроме него, способны понимать выражения лиц, или это какая-то особая способность Зеркала?

Он проехал три остановки и вышел на станции "Вандсбек Маркт", прогулялся по торговому центру "Кварри". где прежде несколько раз бывал вместе с мамой. В подобных помещениях у него обычно сразу начиналась клаустрофобия. Теперь Зеркало помогло победить страх. Энди даже мог закрыть глаза и позволить камере направлять себя: "Вперед… теперь прямо… внимание… надо остановиться… вперед".

— Что ты делаешь?

Энди открыл глаза и увидел прямо перед собой миловидную девушку на пару лет моложе его. У нее были большие глаза и темные волосы кофейного оттенка, рассыпавшиеся по плечам. Веснушки делали ее еще симпатичней. И на ней были очки. Энди сразу заметил маленький объектив камеры на левой дужке и клипсу наушника.

— Я исследую эту планету, — сказал он, но быстро понял, насколько глупо это звучит. Она улыбнулась, но так мимолетно, словно боялась признаться себе, что ее позабавил ответ. Энди услышал комментарий Зеркала: "Любопытство… радость… удивление".

— У тебя тоже есть Зеркало? — спросила она.

— Ну да, это же очевидно!

Выражение лица незнакомки тут же изменилось.

"Разочарование", — услужливо сообщило Зеркало.

— Попроси у нее прощения за грубый ответ.

— Что? — переспросил Энди.

— Что? — переспросила девушка.

— Извини.

— У тебя синдром Аспергера, — сказала девушка.

На мгновение Энди потерял дар речи.

— Откуда ты это знаешь?

— Мое Зеркало сказало. Оно говорит, что люди с Аспергером иногда говорят смешные вещи.

— Что я такого смешного сказал?

— Не знаю.

— А откуда твое Зеркало знает, что у меня синдром Аспергера?

— Думаю, твое Зеркало рассказало моему.

Энди достал из чехла на поясе свое устройство и встретился глазами с собственным изображением.

— Ты сказал ей, что у меня Аспергер?

— Пригласи ее выпить с тобой чашечку кофе, — ответил зеркальный двойник.

— Но я не люблю кофе.

— Она любит кофе, — терпеливо пояснило Зеркало.

Энди посмотрел на девушку. Она взглянула на него в ответ. Даже без подсказки он смог заметить, что она заинтригована и немного удивлена.

— Хочешь выпить со мной чашечку кофе? — спросил он.

— Почему бы нет.

Они пошли в кафе на первом этаже торгового центра. Она заказала капучино, а он — чай с лимоном. Потихоньку завязался разговор. Сначала Энди было очень тяжело, но Зеркало помогало ему, когда он не знал, что сказать. Неожиданно для себя Энди вдруг понял, что больше не нуждается в подсказках. Ему становилось все легче и легче поддерживать разговор. Девушку звали Виктория, ей было восемнадцать лет, и она еще училась в школе, в выпускном классе. Она хотела стать букинистом.

— Букинистом? Кто в наше время мечтает стать букинистом? — удивился Энди.

— Я, — ответила она. — Я люблю книги.

У Энди был ридер, и он очень любил читать, правда, исключительно электронные тексты. Но все же признавал, что в бумажных книгах есть определенное очарование. У мамы было много таких, в основном любовные романы. Энди даже пытался один прочесть, но уже после первых страниц отказался от этой идеи, так и не сумев понять, что люди находят в подобной литературе. Он предпочитал научно-популярные книги, особенно по математике и информатике.

— Почему ты играешь в фэнтезийную онлайн-игру, если вообще не интересуешься фэнтези? — спросила Виктория, оказавшаяся поклонницей книги "Властелин колец".

— Потому что я хорошо понимаю этот мир, мир "Уолд оф Визадри".

Виктория была права: его никогда особенно не интересовало, как выглядели орки или лесные разбойники. Онлайн-мир завораживал его своей предсказуемостью. Он знал, что должно произойти, когда он применит, например, заклинание бури к группе гоблинов. И примерно представлял уровень воздействия, например, какой ущерб наносит молния или ледяной вихрь, какой класс брони у противников, сколько у них осталось жизненных очков, какова вероятность того, что гоблин выдержит несколько ледяных вихрей. Когда он объяснял все это Виктории, Зеркало прервало его, заметив, что ей стало скучно, и посоветовало сменить тему.

Они просидели в кафе больше часа, и он рассказал так много всего, как не рассказывал обычно и за неделю. Внезапно, будто спохватившись, он спросил:

— А почему ты, собственно, разговариваешь со мной?

Она посмотрела на него несколько растерянно.

— Это твое Зеркало велело тебе задать такой странный вопрос?

— Нет, я просто удивлен. Со мной мало кто разговаривает и уж точно не так долго.

— Ты… тихий, — сказала она.

— Я тихий?

Он заговорил чуть громче, решив, что она не очень хорошо слышит.

Она покачала головой.

— Нет, я имею в виду не твой голос, а твое лицо.

— Мое лицо тихое? — переспросил Энди. Он надеялся, что Зеркало объяснит ему, что Виктория имела в виду, но оно молчало.

— Не знаю, как сказать… Я очень восприимчива к эмоциям, к выражению лиц. Мама говорит, что я очень чувствительна. Люди быстро утомляют меня. Мне очень тяжело быть на публике. Все смотрят на меня и как будто кричат на меня глазами. Ты понимаешь, что я имею в виду?

— Нет.

— Во всяком случае, ты другой. У тебя спокойное лицо.

— Я ничего для этого не делаю. У меня синдром Аспергера.

— Да, я понимаю. Но я считаю, что это прекрасно. Ты совсем другой. Я могу говорить с тобой без напряжения.

Никогда и никто не говорил Энди ничего подобного. Он искренне не знал, что на это ответить. Он снова ждал, что Зеркало даст ему подсказку, но оно оставалось немым. Энди тоже молчал.

— Мне пора идти, — сказала Виктория. — Ты хочешь быть моим другом?

— Что?

Она хихикнула, и ему это не понравилось.

— Я имею в виду, конечно, в зеркальной сети.

— Да.

Она провела рукой по экрану своего устройства.

— Подтвердить заявку в друзья от Виктории Юнг-ханс? — спросил у Энди его собственный голос.

— Да, — ответил Энди.

— Виктория Юнгханс у тебя в друзьях.

9
— Где мои деньги? — спросил Майк.

Майк ростом был меньше Джека, и на самом деле звали его Мигель. Он был из тех мексиканцев, которые очень не любят вспоминать про свои латиноамериканские корни.

— Я уже объяснил тебе, Майк, — сказал Джек, стараясь скрыть нервозность. — Меня ограбили. Я признаю, что допустил ошибку. Я все исправлю. Но я не волшебник и не смогу вернуть дурь.

Майк повернулся к Ронни, черному гиганту, обладавшему мускулатурой племенного быка и его же ай-кью.

— Я что-то не расслышал. Он сказал, где мои деньги?

— Нет, Майк, не сказал.

— У меня нет твоих денег, но я их достану. Дай мне неделю!

— Неделю? — спросил Майк таким голосом, словно Джек только что попросил разрешения трахнуть его подругу. — Я что, похож на Федеральный резервный банк Сан-Франциско? Думаешь, я чертов банковский клерк, чувак? Тот, который тратит своё время на то, чтобы выдавать кредиты? Ты так думаешь?

— Нет, Майк. Я никогда не был в долгу перед тобой. Ты это знаешь. То, что случилось, исключение из правил.

— Ага, исключение, — Майк кивнул. — Понятное дело, паршивое исключение! И ты теперь наверняка ожидаешь, что я тоже сделаю исключение и не накажу тебя за твою глупость, не так ли?

— Я… я… прошу тебя только дать мне немного времени, чтобы я мог исправить свою ошибку.

Майк кивнул.

— Ладно. Ты его получишь. Я дам тебе неделю, потом я хочу вернуть свою тысячу и еще двадцать процентов.

— Спасибо, Майк! — Джек вздохнул с облегчением.

— Но прежде мне нужно преподать тебе еще один маленький урок. Ронни и Чаз, оставьте нас на минутку.

Двое телохранителей Майка покинули помещение, расположенное в укромной части стрип-бара, одного из многочисленных заведений, которые Майк использовал для отмывания денег.

— Какой урок? — спросил Джек, не в силах сдержать дрожь в голосе.

— Джек, как давно ты работаешь на меня?

— Почти семь лет.

— Разве я когда-нибудь был несправедлив к тебе за эти почти семь лет?

— Нет, Майк.

— Я тебе доверял? Я выделил тебе собственную территорию? Оставил тебе пятнадцать процентов от заработка?

— Да, Майк.

— Я поддерживал тебя, хотя Чаз неоднократно говорил мне, что ты слишком мягок со своим клиентами?

— Да, Майк, все так.

— Как ты думаешь, нравишься ли ты мне, Джек?

— Я… я не знаю. Да, вообще-то да.

Майк кивнул.

— Видишь, вот в чем проблема. Ты так считаешь, остальные тоже так считают. Это правда. Ты мне нравишься, Джек.

Джек ничего не ответил.

— И поэтому я должен быть особенно справедлив по отношению к тебе, Джек. Я должен поступать жестко, но справедливо. Именно потому, что ты мне нравишься. Потому что мне нельзя несправедливо относиться к людям только потому, что они мне нравятся. Не так ли?

Джек сглотнул слюну.

— Ты знаешь, что происходит с вожаком волчьей стаи, когда тот стареет и у него не остается больше сил, чтобы поддерживать дисциплину? Если молодые волки почувствуют его слабость, они набросятся на него. Они разорвут его на тысячу кусков и сожрут его сердце, веря, что только так можно впитать его силу.

Джек не особенно разбирался в волках, но все изложенное Майком показалось ему маловероятным. Впрочем, он никогда не посмел бы возразить боссу.

— Ты хочешь, чтобы что-то подобное случилось со мной, Джек? Ты этого хочешь?

Джек покачал головой.

— Если ты этого хочешь, Джек, то можешь просто сказать о своем желании Ронни и Чазу. Втроем вы гораздо сильнее меня. Вы легко могли бы прикончить меня, вы трое. И тогда ты мог бы стать новым вожаком стаи. Возможно, им бы стал Чаз. Кто угодно, только не Ронни — он слишком глуп для этого. Ты этого хочешь, Джек?

— Нет, Майк. Ты хороший лидер. Ты знаешь, что все так считают.

Майк кивнул.

— Ага. Да, это так. Так и должно быть. Но я не могу проявить слабость, не так ли? Потому что, если я когда-нибудь проявлю слабость, молодые волки вроде тебя или Чаза почувствуют мою слабость и вы разорвете меня на части и съедите мое сердце.

— Никто не думает, что ты слаб, Майк. Никто, честное слово. По крайней мере, я не думаю так.

— Никогда не проявляй слабости — вот железный закон вожака. Надо быть жестким, но справедливым. Ты же знаешь, что я делаю с людьми, которые мне должны? Теперь я должен сделать это и с тобой. И меня, честно говоря, тянет блевать от этого. Иногда я ненавижу эту работу. Когда я должен быть жестким, но справедливым к тем людям, которые мне нравятся, — он указал пальцем на Джека, и его голос стал оглушительным: — Ведь эти люди подвели меня. Эти люди не справляются со своей дерьмовой работой. Потому что они позволяют себе относиться слишком мягко к проклятым наркоманам! Потому что эти люди не отдают мне моих денег!

Последние слова Майк прорычал так громко, что их должны были услышать в баре, несмотря на грохот дискотеки. Как по команде, появились Чаз и Ронни.

— Есть проблемы, Майк? — спросил Чаз.

— Нет, проблем нет. Есть лишь этот слабак, который не отдал мне деньги. Вы ведь знаете, что я делаю с людьми, которые не отдают мне мои деньги, не так ли?

— Да, Майк. Мы знаем.

Джек не сопротивлялся, когда удары обрушились на него. Начни он сопротивляться, было бы только хуже.

10
— Убрать? Это шутка такая? — спросил Тарик. — Я же только вчера тебе это наколол!

— Я знаю. Это была ошибка.

— Чувак, ты не мог подумать об этом раньше?

— Я хотел сделать Элен сюрприз.

— Неужели ей не понравилось?

— С ней был ублюдок со слуховым аппаратом.

Тарик рассмеялся:

— Элен трахается со слуховым аппаратом?

— Заткнись или сейчас получишь!

— Ладно. Прости, приятель! Правда прости! Но так просто я не смогу все это сделать. Сначала надо дать руке зажить. А после сведения навсегда останутся шрамы.

— Мне все равно.

— А у парня действительно был слуховой аппарат? Сколько ему было лет?

— Старик. Лет сорок, я думаю.

— Сорок — это ведь еще не старик.

— Во всяком случае, этот говнюк слишком стар для Элен.

— А что это был за слуховой аппарат?

— Да такой, с антенной, серебряный.

— С каких это пор слуховые аппараты выпускают с антеннами?

— Понятия не имею. У меня никогда не было.

— Скажи, не было ли случайно в ухе того парня наушника Зеркала?

— А что это?

— А такого черного пластикового браслета?

— Ну да, был. А ты откуда это знаешь?

— Потому что у парня был не слуховой аппарат, а Зеркало.

— Да, возможно. По-моему, он говорил про что-то такое.

— Что же он говорил?

— "Зеркало, вызови полицию" — или что-то в этом роде.

Лукас вздрогнул. Кажется, до него кое-что дошло.

— А потом действительно пришли быки[18]. Я видел их, когда выходил из дома.

— Ты избил того парня?

— Нет, не получилось. Трусливый засранец заскочил в спальню и закрылся там. Тарик рассмеялся.

— О, чувак, тебе действительно повезло больше, чем ты думаешь. На многое надеяться не приходится, но все же…

Лукас почувствовал, как в нем просыпается гнев. Он не любил, когда над ним смеялись. Ему это совсем не нравилось. Но Тарик был нормальным парнем, и еще он скинул ему цену за татуировку. Кроме того. Лукас нуждался в нем, потому что, в конце концов. кто-то же должен был свести эту надпись с руки.

— Хватит смеяться!

— Извини. Ты просто не знаешь, что такое Зеркало, не так ли? О черт, я думал, что уже все знают!

— Ну и что? Я не все!

— Что у тебя за смартфон?

— "Нексус-девять".

— Понятно, кирпич. Зеркало — это что-то подобное, только в тысячу раз быстрее.

— У парня в ухе был смартфон?

— Точнее, аксессуар. Это называется клипсой Зеркала. По сути, это наушник, через который ты сможешь слышать голос Зеркала. То, что ты принял за антенну, — это всесторонняя камера. Она позволяет Зеркалу видеть.

— Видеть? Как это?

— Зеркало — это что-то вроде личного советника или хорошего друга. Я знаю одного парня, у которого есть эта штука. Он говорит, что это очень круто. Иногда даже помогаетдевушкам голову морочить.

— То есть?

— Эта штука может думать. Он говорит тебе, что ты должен сказать. Вообще-то тебе бы это очень пригодилось.

— Эта штука может думать?

— Угу. Так, во всяком случае, говорит парень, у которого она есть. Она с искусственным интеллектом, как робот в "Терминаторе".

— В фильме со Шварценеггером?

— Ага.

— Классный фильм!

— Точно. И теперь эти Зеркала действительно существуют. Мне бы не понравилось, если бы понастроили умных боевых роботов. Просто туши свет!

— Но это же был просто фильм! Это были только актеры и всякие киношные фокусы.

— Я знаю. Но скажу тебе, черт побери, мы намного ближе ко всему этому, чем многие думают. У меня порой возникает странное чувство, когда я сижу перед своим ноутбуком. Иногда мне кажется, что он сейчас, может быть, смотрит на меня и думает: что это за странный тип и почему я, собственно, должен делать все то, что он мне говорит?

Лукас рассмеялся.

— Ха, какая глупость!

— Возможно. Я понятия не имею о таких вещах. Но что касается Зеркала, то это действительно мощная штука!

Лукас напряженно думал.

— Если у того парня была такая вещь, думаешь, он использовал ее, чтобы трахнуть Элен?

— Конечно. Это же ясно как день!

— И если бы у меня такая была, я тоже мог бы тогда морочить ей голову?

— Почему ты так говоришь? Ведь вы уже давно знакомы, и речь тут не идет о том, чтобы морочить ей голову.

— Да, я просто имел в виду, я мог бы… я, знаешь ли, не очень умею складно говорить.

— Знаю.

— Если бы кто-нибудь подсказывал мне, что я должен сказать, то я мог бы… Я мог бы говорить правильно, и она бы выгнала этого ублюдка и снова вернулась ко мне. Тогда тебе не нужно будет сводить эту дурацкую татуировку.

— Дурацкая? Да это одна из моих лучших работ!

— Я не то имел в виду.

— Ну ладно, может быть. Не скажу наверняка, поможет ли это. Я никогда не пользовался Зеркалом. Но точно уверен: никто лучше не знает, чего хочет женщина, чем она сама.

— Как достать эту штуку?

— Фиг знает. Все равно мы с тобой не можем позволить себе такую вещь.

— Дорого?

— Тысяча плюс покупка дополнительных услуг.

— Что это за дополнительные услуги?

— Например, такие классные 3D-очки, показывающие виртуальную реальность. Представь себе голодек[19] из "Звездного пути". А еще можно докупить дрон.

— Звучит очень круто.

— Ага!

Они поболтали еще немного, и Лукас задумчиво побрел домой. У него не было компьютера, да, собственно, и зачем он ему? Со смартфона можно выходить в интернет, этого Лукасу было вполне достаточно. Он ввел в "Гугл" запрос "Зеркало" и сразу же получил множество ссылок. Посмотрел несколько видеороликов, объясняющих, что это такое. Те моменты, где объяснялось, за счет чего эта штука работает, он пропускал. А вот смотреть, как ее можно применить, было довольно увлекательно. На видео парень надевал очки Зеркала и болтал с незнакомыми девушками. Он говорил именно то, что оно ему подсказывало, и все срабатывало просто замечательно.

Через два часа, когда аккумулятор смартфона был почти разряжен, Лукас уже точно знал, что ему необходимо Зеркало. Некоторое время он боролся с собой, потом преодолел отвращение и позвонил матери.

— Люсси! — воскликнула она, хотя точно знала, что он ненавидит это прозвище. Ему ведь уже не три года. — Почему ты никогда не звонишь? — ее обиженный тон, который появлялся, когда они разговаривали друг с другом, он ненавидел еще больше.

— Мне нужны деньги, — сказал он.

— Почему ты всегда звонишь, когда тебе нужны деньги? Ты прекрасно знаешь, что я не могу вот так просто тебе их дать. Для чего они тебе? Снова на адвоката? Или на наркотики? Я всегда просила тебя держаться подальше от этого, Люсси, или ты станешь таким же, как твой отец!

Лукас уже пожалел, что позвонил старой клуше.

На заднем плане он услышал голос отчима:

— Кто там? Никак твой сынок? Я тебе говорил: когда он позвонит в следующий раз, дай мне трубку!

— Но, Стефан, я же так редко с ним разговариваю! — это прозвучало так, как будто мать вот-вот разрыдается.

— Дай сюда! — судя по всему, отчим вырвал трубку у нее из рук, потому что теперь его голос звучал ясно и отчетливо.

— Лукас?

— Здравствуй, Стефан.

— Что тебе нужно?

— Я хотел, чтобы мама… я имею в виду вас обоих… Я хотел попросить немного денег в долг.

— Ты же точно знаешь, что у тебя нет денег и не будет. Найди себе работу.

— Вот именно этого я и хочу. Для этого мне и нужны деньги, — он ляпнул не подумав, что случалось часто. Обычно подобные штуки ни к чему хорошему не приводили. Но сейчас это было лучше, чем тупо молчать.

— Зачем тебе деньги для поиска работы?

— Чтобы… — Лукас напряженно пытался придумать правдоподобную причину, но так и не смог. — Я хочу купить себе Зеркало, — проговорил он наконец.

— Зеркало? — Стефан, казалось, опешил.

В тот момент, когда Лукас решил объяснить отчиму, что это такое, тот вдруг сказал:

— Хм. Возможно, это не такая уж плохая идея.

Это был первый раз, когда отчим одобрил сказанное Лукасом.

— Такому идиоту, как ты, внешний мозг в самом деле мог бы помочь.

Лукас не совсем понял фразу, хотя и догадался, что его в очередной раз оскорбляют.

— Мне нужно две тысячи евро, — сказал он. Это была разумная идея: назвать более крупную сумму, а потом начать торговаться.

— Забудь! — ответил Стефан. — Я уже говорил тебе, что ты не получишь денег.

— Но… но мне необходимо Зеркало! Для работы! — Лукас понятия не имел, есть ли такая работа, для выполнения которой нужно Зеркало, но звучало это очень убедительно.

Вдруг, к удивлению Лукаса, Стефан заявил:

— Хорошо, ты получишь Зеркало. Но я закажу его для тебя сам, через интернет.

— Неужели закажешь? Круто! Спасибо, Стефан!

— Договорились. Может быть, эта вещь действительно поможет тебе наконец начать свою жизнь. У одного моего коллеги сын умственно отсталый. У него тоже есть Зеркало, и коллега в полном восторге.

Лукас заставил себя успокоиться. Сейчас было бы глупо от злости швырять смартфон на пол. Он еще пока был нужен.

— Я могу поговорить… пожалуйста… еще раз с мамой?

— Мне-то что? Говори.

Он еще немного пообщался с матерью, которая тоже сказала, что купить Зеркало — хорошая идея. Она говорила об этом совсем в других выражениях, не так, как Стефан, но Лукас не мог избавиться от чувства, что она тоже рассматривает эту покупку как интеллектуальный костыль для сына-неудачника. При этом видео на "Ютьюбе" создавали впечатление, что Зеркалом владеют только клевые парни.

Ладно, во всяком случае, если вещь окажется никчемной, он всегда сможет продать ее.

11
— Где ты был так долго? — спросила мама, когда Энди вернулся домой.

— В "Кварри".

— Я думала, ты ненавидишь поездки туда.

— У меня же теперь есть Зеркало.

Мама улыбнулась.

— Рада, что оно тебе так понравилось. А что ты делал в "Кварри?" Что-нибудь покупал?

— Нет. Я пил чай. С девушкой. Точнее, у нее был не чай, а капучино.

Мама изменилась в лице. Энди нажал на кнопку на браслете, и в ухе послышался теперь уже такой знакомый голос: "Изумление".

— Ты пил чай? С девушкой?

В очередной раз Энди удивился тому, что мать постоянно переспрашивает, хотя он все понятно объясняет.

— Да. Ее зовут Виктория. Она теперь моя подруга.

Снова на мамином лице появилось это странное выражение, а глаза, казалось, стали еще больше.

— Твоя подруга?!

— В сети Зеркала.

— Это… это здорово, Энди! Это действительно здорово! Рудольф тоже будет рад!

Упоминание имени отчима несколько испортило Энди настроение.

— Я буду в своей комнате.

Энди уже второй семестр изучал математику в Гамбургском университете. К счастью, большую часть информации можно было получить через интернет: полные лекционные залы были для него сущим кошмаром. А вот экзамены полагалось сдавать на месте. Он размышлял, не начать ли читать следующую главу в книге по теории графов[20], которую изучал. Но почему-то в этот раз такая перспектива его совсем не привлекала. Он чувствовал себя странно взволнованным, но волнение это было скорее приятным. Он снова и снова думал о Виктории. Она была самой милой девушкой, которую он когда-либо встречал. И она, кажется, тоже осталась довольна общением с ним. Он никогда не думал, что однажды захочет жениться, однако сейчас эта мысль не показалась ему настолько уж абсурдной.

Размышления были прерваны голосом, раздавшимся прямо в ухе:

— Хочешь посмотреть на "Зеркальный мир"? Это мир, в котором я живу. Ты можешь посмотреть на него в компьютере. Просто пройди по ссылке: www. walnutsystems, com/mirrorworld.

— Почему бы и нет.

Энди ввел адрес в браузер. С сайта можно было скачать программу-симулятор "Зеркальный мир". Она совмещалась с 3D-очками Энди, теми самыми, которые он использовал для игры в "Уолд оф Визадри". Установив программу, он надел очки. Стереодисплей высокого разрешения мгновенно перенес его в виртуальный мир.

Ошеломленный, он повернул голову. 3D-очки сразу же изменили изображение окружающей обстановки в соответствии с новым положением его головы. Он мог свободно осмотреться внутри симуляции, как если бы физически присутствовал там. Но не это удивило Энди: ведь подобное погружение в виртуальный мир он давно знал по играм. Необычной была сама обстановка: он находился в имитации собственной комнаты!

Окружающая обстановка: кровать, платяной шкаф, книжный шкаф, письменный стол, стул, на котором он сидел, — была воссоздана в виде несколько расплывчатого восьмибитного изображения, как в старомодной компьютерной игре. Но это явно была его комната! А он сам обладал виртуальным телом, которым мог управлять, как в игре.

— Добро пожаловать в "Зеркальный мир".

— Как… как такое возможно? — спросил Энди.

— Я не понимаю твоего вопроса.

— Почему я нахожусь внутри симуляции собственной комнаты?

— "Зеркальный мир" — это виртуальный образ реального мира. Каждое Зеркало постоянно собирает информацию о той среде, в которой оно находится, и отправляет ее на центральные серверы "Зеркального мира". Где они собираются в общую картину. Чем дальше, тем больше информация в "Зеркальном мире" соответствует реальности.

— Ничего себе!

Энди направил свой аватар в сторону комнатной двери. Когда он добрался до нее, появилась виртуальная кнопка, которую Энди сумел нажать одним кликом. Дверь открылась. За ней лежал коридор, слева — гостиная, спальня матери и ее нового мужа, напротив — ванная и кухня.

Все было хорошо знакомо. Однако отображались не все реальные объекты. Например, отсутствовал кран над кухонной раковиной, не было ящика с травами, который мама поставила перед кухонным окном. Тем не менее точность этой искусственной реальности поражала. Хотя мамы в ней не было.

Энди направился к входной двери, открыл ее и вышел на лестничную площадку. Одна лестница вела вниз, а вторая, что шла наверх, на третий этаж дома, через несколько ступенек упиралась в серую стену. Понятно: сегодня утром он спускался по лестнице с Зеркалом, а вот то, что было наверху, камера устройства пока не зафиксировала, соответственно, этой части дома в "Зеркальном мире" еще не могло быть. Энди пошел вниз.

На улице его просто ошеломило количество деталей, которые появлялись со всех сторон. Был скопирован буквально каждый жилой дом на тихой улице в Эйлбеке. У обочины стояли довольно грубые имитации машин. Деревья и кусты тянули ветки к синему небу, по которому вяло плыли облака. И тут Энди увидел нечто, отчего у него перехватило дыхание: на расстоянии примерно ста метров ему навстречу двигался человек. У него были несколько угловатые черты лица, обрамленного каштанового цвета бородой, на голове красовалась лысина.

Энди шагнул ему навстречу:

— Привет!

Человек остановился:

— Ты кто?

— Я Энди. А ты?

— Прохожий.

— Ты живешь здесь, на Папенштрассе?

— Нет. Я живу в Хиршграбене, прямо напротив Эйлбекер Бюргерпарк.

— Вот как!

— Что ты здесь делаешь? — спросил мужчина.

— Да вот мне вчера Зеркало подарили на день рождения.

— Получается, что это твое первое путешествие в "Зеркальный мир"?

— Да.

— Будь осторожен, — сказал мужчина и торопливо зашагал прочь.

— Хочешь быть моим другом? — окликнул его Энди. Но прохожий не ответил, он продолжил свой путь, ни разу не оглянувшись.

Энди снял очки. На мгновение его охватило знакомое чувство дезориентации, которое у него всегда возникало, когда он возвращался из виртуальной реальности. На этот раз ощущения оказались особенно сильными. Возможно, это было связано с тем, что виртуальный мир оказался необыкновенно похож на реальный.

— Хочешь поиграть со мной в "Уолд оф Визадри"? — спросило Зеркало.

— Хорошо, — сказал Энди, заканчивая программу "Зеркальный мир" и запуская онлайн-игру. Вместо привычной заставки появилось диалоговое окно, где он прочитал, что "Уолд оф Визадри" совместима со специальной игровой функцией Зеркала. Ему разрешили найти спутника, которым управляло бы его Зеркало. Энди выбрал маленькую собачку, которая хотя и не обладала особой боевой силой, но могла проскользнуть в узкие норы и обладала отменным чутьем. Собачку он назвал Паулем. Ну вот, наконец-то открылся виртуальный мир Горайи.

Энди снова надел 3D-очки и огляделся. Пауль сидел рядом, виляя хвостом, и выжидательно поглядывал на своего хозяина.

Энди находился в доме клана Пожирателей железа, к которому он принадлежал. В данный момент здесь никого не было, кроме уродливого гнома, стоявшего за прилавком. Гном был "неписью"[21] и существовал только для того, чтобы продавать провиант, целебные зелья и простую экипировку. Через игровой чат Энди связался с другими членами своей команды.

— Риманн-Зета! — крикнул Кровавый Клык, воин-полуорк, называя Энди тем именем, которое тот сам себе когда-то выбрал. — Ты как раз вовремя! Нам нужно подкрепление!

— Я сейчас, — сказал Энди и использовал заклинание телепортации, чтобы быстрее добраться до того места, где находился Кровавый Клык.

Он материализовался посреди битвы и увидел, что положение его команды просто отчаянное. Полдюжины членов клана сражались с группой всадников-пауков. У них почти не оставалось жизненных сил, и они безнадежно уступали соперникам. Возможно, нужно попробовать хотя бы прикрыть отступление.

— Надо спасаться! — закричал Энди в микрофон, закрепленный на 3D-очках.

— Не получится! — отвечал Кровавый Клык. — Они поставили колдовской барьер!

— Но как же тогда я сюда попал?

— Перемещение срабатывает только в одну сторону. Это ловушка Черных теней.

Черные тени — клан темных магов, с которыми постоянно враждовали Пожиратели железа.

— Круто. А ты не мог раньше об этом сказать?

— Нам нужна твоя помощь. Хватит болтать! Исцели меня, или я сейчас погибну!

Энди попытался выполнить нужные для исцеления пассы руками своего героя, но всадники-пауки ждать не стали: они сосредоточились на вновь прибывшем. Снова и снова его заклинание прерывалось градом стрел и атаками ядовитых тварей.

Вдруг рядом послышался голос:

— Хочешь, чтобы я взял на себя управление твоим героем?

Энди обернулся.

— Что?

В следующий же момент перед глазами покраснело — значит, его ранили стрелой, а может, и того хуже. Индикатор жизненной энергии в левом нижнем углу картинки опустел почти на треть.

— Хочешь, чтобы я взял на себя управление твоим героем? — снова спросил пес Пауль, виляя хвостом.

— Пожалуй, да, — сказал Энди.

Дальше произошло нечто странное и даже зловещее. Виртуальный Энди вдруг начал действовать сам по себе, словно он обладал собственной волей. Он сделал сальто вправо, уклоняясь от паутинного заклинания, которое должно было его обездвижить. Затем молниеносно выполнил несколько магических пассов, выпустив на пауков ледяной вихрь, отчего те на мгновение потеряли подвижность. Аватар Энди воспользовался этой паузой, произнес заклинание исцеления и помог Халборку, Даркнайфу и Воровке.

— Это было круто! — воскликнул Кровавый Клык, одновременно метнув топор в одного из всадников-пауков. Под ударом топора тот мгновенно раскололся на тысячу кусков и исчез. — Не знал, что ты на такое способен.

Энди ничего не ответил. Он молча смотрел, как его герой с потрясающей скоростью выстреливает в пауков одно заклинание за другим. Не прошло и минуты, как вражеская атака была отбита.

— Неплохо, — прокомментировал Даркнайф. — Это было спасение буквально в последнюю минуту. Спасибо тебе, друг!

— Не за что, — сказал Энди. На душе у него было как-то муторно.

— Скажите-ка, а чья это собачонка? — поинтересовался паладин Молфигатор, указывая на Пауля.

— Это мой пес, — ответил Энди, и в голосе его прозвучала гордость. — У меня теперь есть Зеркало.

— Неужели? — пробурчал Кровавый Клык. — У тебя есть Зеркало, на которое можно свалить всю грязную работу?

— Это многое объясняет! — подхватил Даркнайф.

— Вообще это не круто, — добавил Молфигатор. — Мы бы и без этих фокусов справились!

Энди был озадачен. Неужели его братья и сестры обиделись на него?

— Не справились бы, — возразил Даркнайф. — Черные тени прикончили бы нас. Спасибо тебе, Риманн-Зета. Но в следующий раз, пожалуйста, сражайся сам. Я не хочу, чтобы пострадала репутация нашего клана.

— Ладно. Прости. Я не знал, что это нарушает правила игры.

— Нет, не нарушает. Но сейчас стало слишком много игроков, которые позволяют своим Зеркалам круглосуточно контролировать героев, — объяснил Даркнайф. — Я думаю, это нужно запретить. Ведь мы лишимся удовольствия, если позволим компьютерам сражаться вместо нас.

Энди искренне не понимал, что в этом плохого. Появится возможность добывать в бою мощные магические артефакты или вызвать демонов из преисподней, чтобы они сражались за тебя. Почему бы не воспользоваться возможностями Зеркала?

Вдруг у него пропало всякое желание играть. Мир Горайи неожиданно показался ему каким-то детским, особенно по сравнению с "Зеркальным миром".

— Мне пора, — сказал он и торопливо вышел из игры.

12
Фрейю в зоне прилета терминала в Хитроу ждал Терри. Классический ирландец: тонкие рыжие волосы, ярко-голубые глаза. И самая милая улыбка, какую только можно себе вообразить. Пожалуй, ни один любовник Фрейи не умел так очаровательно улыбаться. На дужке подключенных к Зеркалу очков Терри светился зеленый индикатор. Встреча записывалась, хотя повсюду висели таблички с суровым уведомлением: "Съемка в зоне прибытия запрещена".

Терри заключил Фрейю в объятия и страстно поцеловал.

— Как все прошло?

— Я здорово устала, — сказала она. Подходя к автомобильной стоянке, заметила: — Не нужно было меня встречать. Я вполне могла бы доехать до города на экспрессе.

— Конечно! И после этого неделю изводила бы себя, размышляя о том, что ты для меня недостаточно важна.

— Так, значит, ты здесь только потому, что боишься моего гнева? — сощурилась Фрейя, притворно негодуя.

— Нет, я был бы здесь в любом случае, потому что подвозил в аэропорт свою вторую любовницу.

В ответ Фрейя игриво ткнула Терри локтем в бок.

— У тебя теперь достаточно материала для статьи? — поинтересовался он.

— Думаю, да. К сожалению, дрон сошел с ума, так что трейлера на "Ютьюбе", вероятно, не получится.

— Сошел с ума? Это как?

— Неполадки с управлением. Эта штука сама меняла направление полета прямо во время съемки.

— Хм. Странно. Может, аккумулятор разрядился?

— Нет, он был заряжен.

Через три четверти часа они добрались до маленькой, но безбожно дорогой квартиры на Чалкот-роуд в лондонском районе Примроуз-Хилл. Терри, как истый джентльмен, помог подруге донести чемодан.

— Может, сделать тебе массаж? — спросил он. — Ты, наверное, совсем одеревенела после долгого перелета.

Фрейя подумала, что он такой милый и так витиевато выражается, когда хочет секса. Хотя что тут удивляться, ведь он вырос в консервативной католической семье.

— Попозже, — сказала она. — Я хочу сначала поработать с материалами.

— Как хочешь.

Она подключила ноутбук к розетке и загрузила изображения и видеозаписи с диска Зеркала. Терри заглядывал ей через плечо, пока она просматривала файлы. Она сделала около тысячи фотографий и записала два часа видео, большую часть с помощью камеры в очках. Было и короткое интервью Марии.

— Вот. Это сцена, где сломался дрон, — сказала Фрейя, запуская запись.

Дрожь пробежала по ее спине, когда бесстрастное устройство продемонстрировало мрачные, но по-своему эстетичные виды разрушенного детского сада. Вдруг Фрейя увидела на большом экране паука, который казался монстром из фильма ужасов. Изображение стало размытым, а потом принялось стремительно удаляться — это дрон завис под потолком.

— Классный получился эффект с пауком! — отреагировал Терри. — Жаль, что запись оборвалась именно на этом месте.

— Ты можешь объяснить, из-за чего так вышло?

— Ты, должно быть, случайно переключилась на ручное управление.

— Да нет же! Кроме того, потом дрон вообще стал неуправляемым. Я пыталась повторить запись, но эта штука будто с ума сошла.

— Дай-ка мне свое Зеркало. Возможно, что-то слетело в настройках. Ты уверена, что не переходила на ручное управление?

— Неужели я выгляжу полной дурой?

— Ты выглядишь как самая привлекательная женщина к северу от Темзы!

— К северу от Темзы? Кого ты знаешь к югу от Темзы, кто был бы привлекательнее меня? — рассмеялась Фрейя, целуя его в губы.

Терри страстно ответил на поцелуй. Понятно, что он горел желанием после их пятидневной разлуки. Но она выскользнула из его объятий.

— Подожди, я сначала разберусь с Зеркалом.

— Не могу так долго ждать!

— Подождешь. И на этот раз без камеры, понял?

— Ой, да ладно! — запротестовал Терри. — Мое Зеркало тоже хочет получить удовольствие!

— Но я хочу секса с тобой, а не с твоим Зеркалом, — возразила она.

— Я читал, что пары, в которых оба партнера носят наушники и очки, получают в два раза больше удовольствия.

— Значит, одна я недостаточно хороша для тебя? — сказала она с наигранной серьезностью. Терри мгновенно стал пунцовым. Ей очень нравилось его свойство смущаться и краснеть в тех случаях, когда он считал, что допустил бестактность.

— Прости. Конечно, нет. Я имею в виду, что ты хороша даже без Зеркала.

— Даже?..

— Я имел в виду… я не хотел…

Она рассмеялась.

— Ладно, я вывела тебя на чистую воду! И твое желание снимать домашнее порно с моим участием мне понятно, хотя лучше бы ты смотрел такие фильмы в интернете. Но когда мы вместе, я хочу полностью отдаваться процессу, а не думать, как выгляжу.

— Да, конечно.

— Кроме того, люди из АНБ уже достаточно повеселились.

— Зеркало абсолютно безопасно, — возразил Терри серьезным голосом. — Я проверял это, когда составлял большой отчет об "Уолнат Системс". Даже поговорил с одним хакером. В систему никто не проникнет, в том числе и АН Б. Из-за этого в правительстве США якобы даже бушуют консерваторы.

Наверное, они опасаются, что Зеркала станут использовать террористы.

— Ну, теоретически ведь это возможно?

— Да. Террористы ведь используют телефоны и даркнет[22]. Любая техника дает возможность для злоупотреблений.

— Как бы то ни было, сегодня мы выключим Зеркала, хорошо?

— Ладно.

Терри поцеловал ее в шею, и Фрейя ощутила, как у нее по всему телу забегали мурашки предвкушения. Она резко выдохнула, захлопнула крышку ноутбука и, повернувшись к Терри, припала к его губам.

— Ты скучала по мне, — сказал он, когда позже, голые и потные, они лежали на измятой постели.

— Ты по мне тоже, — ответила она.

Последовал долгий поцелуй.

— В следующий раз я поеду с тобой!

— Ты же не можешь себе этого позволить.

— Попробую совместить приятное с полезным: сделаю репортаж об экономическом развитии Украины или о чем-нибудь в таком роде.

— Честно говоря, хорошо, что мне не надо туда возвращаться, — проговорила Фрейя. — Это печальное место так расстроило меня. Я была рада, когда…

Она замолчала.

— Что такое? Что с тобой?

— Знаешь, мне только сейчас пришло в голову…

Она вскочила, накинула шелковый халат и взяла Зеркало с зарядной базы. Индикатор показал пятнадцать процентов. Фрейя прикинула, что этого, безусловно, хватит, чтобы заставить дрон подняться в воздух еще раз.

— Вот что ты там делаешь? Мы ведь еще не закончили! Я просто взял маленькую паузу.

— Я тут вспомнила, что Зеркало, когда возникла неполадка, сказало мне, чтобы я немедленно покинула это место. Не могу ручаться за точность, но звучало это как-то так.

— Оно так сказало?

— Да.

— Вероятно, оно пришло к выводу, что ты чувствуешь в этом месте дискомфорт?

— Точно. Возможно, что именно в этом кроется причина поломки дрона.

— Как ты себе это представляешь?

— Если я правильно поняла, то Зеркало просчитывает личность своего владельца при помощи нейросети.

— Верно.

— А что, если Зеркало испугалось?

— Что?.. Я правильно тебя понимаю? Ты серьезно считаешь, что у этой штуки есть чувства?

— Ну, я в таких вещах не разбираюсь. Но ты не находишь, что ее реакция наводит на подобные размышления?

— Маловероятно. Хотя я и не программист, но немного изучал, как все это работает. Сначала Зеркало создает профиль пользователя. Досконально точный. Затем оно ищет вещи, которые могут ему пригодиться или доставить удовольствие, а дальше его задача — сделать жизнь владельца максимально приятной. Если Зеркало вычислило, что ты чувствуешь себя в какой-то ситуации неуютно, оно начинает искать причину и пытаться что-то исправить. Но это вовсе не означает, что Зеркало само по себе испытывает чувства. Всего лишь сложный алгоритм, не более того. Испытывать чувства оно не может.

— Ну, раз ты так говоришь…

— Зато я могу испытывать чувства, — проговорил Терри, улыбаясь. — И довольно сильные! Ты в постель-то вернешься?

Фрея шевельнула плечами, позволив халату соскользнуть с тела, и медленно пошла к Терри, чувственно покачивая бедрами.

13
Энди бродил по торговому центру "Кварри". Вернее, по его виртуальной версии в "Зеркальном мире", что почти сразу забылось — таким реальным выглядело всё вокруг. По-видимому, симуляция какого-либо пространства была более детальной, если именно это место посещало много людей с работающими Зеркалами. Поэтому неудивительно, что торговый центр был проработан особенно подробно.

Энди сосредоточенно рассмотрел витрину магазина одежды. Его внимание привлекли расставленные там манекены. Они выглядели очень реалистично, но вот платья, надетые на них, были странно бесформенными: какие-то обрывки ткани с размытой текстурой и нечеткими цветами. Такой одежды он никогда не видел в действительности.

Он удивлялся этому факту до тех пор, пока не понял, что эта одежда представляет собой нечто среднее, получившееся из разных частей реально существующих моделей. Разные Зеркала в разное время фиксировали витрину магазина, и программа сформировала некий вариант, который включал в себя все, что попадало в поле зрения камер.

Именно поэтому настолько точным было изображение манекенов: ведь они не менялись, в отличие от той одежды, что была на них.

Энди пошел дальше, к кафе, в котором сидел с Викторией в прошлый раз. Ее там не было. Конечно. Почему бы ей, собственно, находиться здесь? Вероятность того, что она зашла в "Зеркальный мир" и именно сейчас оказалась в этом самом месте, была ничтожно мала.

— С тобой хочет поговорить Виктория Юнгханс, — сообщило Зеркало. — Я могу соединить тебя с ней?

Энди вздрогнул. На мгновение ему показалось, что Зеркало прочитало его мысли. Но, конечно, это полная ерунда! Просто так случайно получилось, что она позвонила именно сейчас.

— Да! Соедини, пожалуйста, — сказал он.

— Привет, Энди, — послышался голос Виктории. Но звучал он как-то странно.

— Здравствуй, Виктория. Где ты сейчас находишься?

— Виктория в своей комнате.

Энди потребовалось всего мгновение, чтобы осознать: с ним разговаривало Зеркало.

— Ты Зеркало Виктории?

— Да.

— Я думал, что это она сама хочет поговорить со мной.

— Если ты хочешь, я соединю тебя с ней.

— Конечно, хочу.

— Одну секунду.

— Энди?

— Виктория, это ты?

— Естественно, а кто еще это может быть?

— Не удивляйся. Просто со мной связалось твое Зеркало. Я сперва не понял, что разговариваю не с тобой.

— Мое Зеркало? Очень странно. Я ни о чем таком его не просила.

— Ой, прости меня. Я подумал, ты хотела поговорить со мной.

— Знаешь, а ведь я действительно этого хочу!

Энди помолчал мгновение и сформулировал мысль, которая не давала ему покоя все это время:

— Как же все-таки хорошо, что твое Зеркало связалось с моим!

— Да, — согласилась она.

— Слушай, а ты не хотела бы пойти со мной в "Кварри"?

— Очень хотела бы, но я не могу сейчас. Нужно кое-что доделать для школы.

— Ты меня не так поняла. Я имел в виду прогулку в "Зеркальном мире".

— В "Зеркальном мире"? Собственно, почему бы и нет?

— Я в кафе, том самом, где мы с тобой встретились.

— Сейчас буду.

Вскоре он услышал мелодичный сигнал, и перед ним появился аватар Виктории. Они отправились гулять по торговому центру вместе. Никто в этом виртуальном мире не останавливался, все спешили по своим делам. Казалось, весь огромный торговый центр принадлежал только Энди с Викторией. Некоторое время они бродили, смеясь над странной одеждой в витринах. Потом Виктория предложила долететь до центра города. Энди очень удивился, но оказалось, всё очень просто: в этом мире можно в любой момент активировать режим полета. Виктория показала, как это делается, и аватар Энди воспарил над полом, а затем, слегка наклонившись вперед, полетел. Паря над торговым центром, Энди почувствовал себя настоящим суперменом.

Они покинули "Кварри", сделав небольшой круг над Вандсбек Маркт, чтобы Энди смог получше освоить навык полета, а затем поднялись еще выше. Город раскинулся под ними, как маленький игрушечный мир. Время от времени они видели крошечные фигурки, бегущие по улицам внизу. Это были другие владельцы Зеркал. Энди рассмеялся.

— Что тебя так развеселило? — спросила Виктория, парящая рядом с ним.

— Я смеюсь от радости. Ощущение такое, будто я действительно умею летать!

— Но это ведь не по-настоящему.

— Я знаю. Но именно сейчас всё это кажется таким реальным.

— Догоняй! — Виктория понеслась к центру города. Энди погнался за ней. Снизившись, они мчались над улицами, огибая фонтаны в районе Инненальстера, который выглядел сверху как большое белое перо. Они опускались на вершину башни Сент-Михеля[23]и на крышу Эльбской филармонии, а затем неслись над Эльбой по направлению к Северному морю. Энди еще никогда не чувствовал себя настолько свободно и легко, как сейчас.

— Андреас? — послышался голос совсем рядом с ним. — Пора ужинать!

— Не сейчас, мама! — раздраженно воскликнул он. В данный момент Энди вместе с Викторией облетал кругом огромный контейнеровоз, который медленно плыл вниз по течению.

— Андреас, я тебя уже два раза звала! Немедленно выключай игру!

— Мама, не нервничай! Я сейчас! Прости, Виктория, мне пора.

— Я поняла. Нет проблем. Просто свяжись со мной, когда у тебя будет время.

— Обязательно. Пока!

Он снял очки и в ярости уставился на мать.

— Это было очень неумно с твоей стороны!

Мамины глаза распахнулись, а рот приоткрылся.

— Ты был… с девушкой?

— Да.

— Ой. Мне очень жаль, Андреас.

— Не называй меня Андреасом! По-моему, это имя звучит по-дурацки. В наше время уже никого не зовут Андреасом!

— Прости. Мне очень жаль. Приходи, пожалуйста, на ужин.

Энди раздраженно выключил компьютер и пошел на кухню, прихватив с собой Зеркало.

— Я слышал, у тебя теперь есть подружка? — спросил Рудольф, сидевший за столом.

Энди промолчал.

— Спроси у Рудольфа, как у него с этим обстоят дела, — подсказало Зеркало.

— А у тебя тоже есть подружка? — спросил Энди.

Мужчина странно скривился и, не жуя, проглотил кусок хлеба. Закашлявшись, он с трудом произнес:

— Что?

— Есть ли у тебя подружка? — повторил Энди.

— Андреас! — воскликнула мама. — Как ты можешь спрашивать о таком!

— Твоя мама — моя подружка! — сказал Рудольф.

Энди легонько прикоснулся к браслету Зеркала, и услышал в наушнике знакомый голос: "Смущение".

Энди усмехнулся. Его Зеркало нравилось ему все больше и больше.

14
Лукас позвонил в квартиру Элен. Его сердце бешено колотилось от волнения, несмотря на успокаивающую музыку, звучавшую из наушника его Зеркала.

Он слышал ее шаги за дверью и видел, как потемнел дверной глазок. Однако ему не открыли. Когда он позвонил еще раз, то услышал, как дверь поставили на цепочку. А потом замок щелкнул, и дверь приоткрылась.

— Чего тебе надо?

Люк ждал, что Зеркало что-то скажет, но устройство не проронило ни звука. Он только вчера его приобрел и пока совсем не разбирался в этих новых терминах: наушник Зеркала, браслет Зеркала, процессор Зеркала, Зеркало то, Зеркало сё. К счастью, устройство уже успело поговорить с новым владельцем и подробно объяснило ему, что надо делать. Это было обалденное чувство, когда он вдруг увидел на экране свое трехмерное изображение и услышал собственный голос, который к нему обращался. В первое мгновение Лукас даже слегка испугался. Возможности современной техники, казалось, граничили с колдовством!

Элен еще немножко подождала, пока он наконец ответит. Но Лукас понятия не имел, о чем ему говорить, и потому просто молчал. Она захлопнула дверь. Уже отвернувшись, он внезапно услышал скрежет дверной цепочки. Дверь открылась.

— Ладно, — сказала Элен и тяжело вздохнула. — Заходи.

Лукас последовал за ней.

— Ты любишь этого человека? — проговорил голос у него в ухе.

Лукас невольно повернул голову вправо, но, разумеется, никого рядом не обнаружил.

— Да, — ответил он.

Элен резко повернулась к нему.

— Что — да?

— Ничего.

— Неужели и у тебя эта штука в ухе? Ты тоже купил себе Зеркало?

Лукас гордо кивнул.

— Ага! Очень крутая штуковина!

— Убери его!

— Что?

— Убери его!

— Но почему?

— Потому что я хочу поговорить с тобой, а не с дерьмовым компьютером.

— Но я же и так с тобой разговариваю!

— Да, но ты тупо повторяешь то, что тебе наговорило твое Зеркало.

— Вовсе нет! До сих пор оно вообще ничего мне не говорило!

Именно в этот самый момент вновь послышался голос:

— Этот человек тебе совершенно не подходит!

— Что? — переспросил Лукас озадаченно.

— Что оно сейчас сказало? — заинтересовалась Элен.

Зеркало повторило:

— Этот человек тебе совершенно не подходит! Хочешь, чтобы я подыскал тебе более подходящую партнершу?

На секунду замявшись, Лукас ответил, что он хочет только Элен и никто другой ему не нужен.

— Понимаю, — ответило Зеркало.

— Ну, что оно говорит? Скажи мне!

— Что ты мне не подходишь и оно готово подыскать мне новую парт… подружку. А я сказал, что хочу только тебя.

Она улыбнулась.

— Это очень мило с твоей стороны. Но, возможно, твое Зеркало право. Может быть, я в самом деле не та, кто тебе нужен?

— Она тебе не подходит, — вновь послышался голос в ухе.

— Ну если ты так считаешь…

Лукас все больше приходил в замешательство.

— Видишь ли, у нас с Беном, я думаю, действительно большая любовь.

— Кто такой Бен?

— Ну Бен, ты его видел, мой босс. Тот, с которым ты на днях у меня столкнулся.

— Этот инвалид? Он твой босс?

— Почему инвалид? Он вовсе не инвалид.

Только тут Лукасу наконец пришло в голову, что он принял наушник Зеркала за слуховой аппарат. Тот тип был таким же инвалидом, как и он сам. Его ухо теперь тоже украшала гарнитура. Эта мысль показалась ему очень забавной.

— Почему ты смеешься? — спросила Элен. В голосе ее прозвучала обида. — Я прекрасно понимаю, что он старше меня и к тому же женат. Но он скоро разведется. Он мне сам это сказал.

— Что? — переспросил Лукас.

Ему было совершенно непонятно, зачем она ему все это рассказывает и зачем трахается с женатым мужчиной. Но вдруг ему все это стало совершенно безразлично. Он посмотрел на Элен совсем другими глазами. Впервые заметил слишком толстый слой косметики на лице, размазанную на губах помаду, силиконовые сиськи, раздражающе яркую одежду. Она всегда была просто чертовой шлюхой! Почему он этого сразу не понял?

Мало того, она шлюха настолько глупая, чтобы поверить, что женатый мужчина разведется ради нее! Между тем всем известно, что мужики всегда так говорят, чтобы получить желаемое от молодых потаскушек. Эгот Бен выбросит ее, как заплесневелую картофелину, как только найдет себе еще кого-то с большими буферами. А она будет выть и визжать, желая вернуть его, Лукаса, обратно. Но здесь ей ничего не обломится. Он повернется к ней спиной, пусть умоляет, сколько хочет. Он уже успеет обзавестись хорошенькой подружкой с черными длинными волосами и кофейно-коричневой кожей. Его Зеркало обязательно достанет ему такую, он в этом уверен.

— Лукас? Ты вообще меня слушаешь?

— Что ты сказала?

— Это так на тебя похоже! Зачем я вообще тебе все это рассказываю?

— Действительно, зачем?

— Чтобы мы могли в будущем остаться друзьями и все такое.

— Ладно.

— Что — ладно?

— Что касается меня, то я согласен.

— Что? Вот так просто?

— Ну да. Ты же сама этого хочешь.

— Да-да, но… Ты пришел специально, чтобы попробовать меня вернуть, а теперь ты находишь совершенно нормальным, что мы останемся просто друзьями?

— Ты же сказала, что больше не хочешь меня.

Лукас сомневался, что его Зеркало в состоянии понять женщин. Насчет себя же он не питал никаких иллюзий.

— Ты должен меня понять: у нас с Беном действительно большая любовь!

— Знаю. Это нормально. Мы остаемся друзьями и все такое.

Она надула губы так, как это делала, когда на него обижалась. Ему показалось или он видел слезы в ее глазах? Она кивнула.

— Это не твой вариант, — снова проговорило Зеркало. — Попрощайся с ней и пожелай ей всего наилучшего.

— Пока, Элен. Всего хорошего.

— Спасибо, — ответила она. Ее глаза были совершенно безжизненными.

— Уходи сейчас же! — поторапливало Зеркало.

— Мне пора, — проговорил Лукас.

Она попыталась было поцеловать его на прощание, но в последний момент отпрянула.

— Позванивай, ладно?

— Хорошо. Позвоню. Пока.

Он почувствовал большое облегчение, когда наконец шагнул за порог.

— Ты хочешь, чтобы я подыскал тебе подходящую партнершу? — вновь спросило Зеркало.

— Да. Но у нее должны быть большие сиськи, черные длинные волосы, красивые карие глаза. И лучше всего, если бы ее еще и звали Элен.

— Я нашел для тебя подходящую партнершу, — объявило Зеркало спустя минуту.

— Ух ты, как все быстро получилось!

— Зайди в бар "Ше ну".

— Прямо сейчас?

— Да. Она там.

— Ничего себе. Круто! В смысле, я ее совсем не знаю. Она красивая?

— Посмотри на экран.

Лукас достал из кармана устройство. На дисплее появилась фотография. Он увидел рыжеволосую девушку с голубыми глазами и веснушками. Грудь нельзя было рассмотреть под толстым шерстяным свитером. Вообще Лукас считал, что все рыжеволосые девушки несколько плоскогруды. В этом суждении он опирался на собственный опыт и на впечатления, почерпнутые из нескольких порнофильмов.

— Как ее зовут?

— Катрин, — ответило Зеркало.

Несмотря на то что у этой Катрин была довольно милая улыбка, Лукас остался слегка разочарованным. Зеркало не выполнило ни одного из его требований.

— Разве у тебя нет для меня лучшего варианта? — спросил он.

— Она является самым подходящим вариантом в радиусе пятидесяти километров, — ответило Зеркало. — Она тебе понравится, Лукас.

Ну ладно. Хотя внешность у девушки была совсем не подходящая. Оставалось надеяться, что она хороша в постели.

"Ше ну" был таким шикарным заведением, куда Лукас никогда бы не пошел добровольно. Девушка сидела в баре, держа стакан с апельсиновым соком. Когда он вошел, она повернулась к нему и улыбнулась.

— Здравствуй, Лукас! Я Катрин.

— Э-э, привет! — сказал он, ошеломленный тем, что она его знает. Затем он разглядел маленькую антенну над ее левым ухом. Она также носила гарнитуру, подсоединенную к Зеркалу. Логично! Именно поэтому его Зеркало сумело свести их в одной точке. Он все больше проникался мыслью, насколько всё это удобно.

Она оглядела его сверху донизу.

— У тебя хорошая фигура.

— У тебя тоже! — ответил он.

Она рассмеялась — резко, вызывающе. Лукас воспринял ее смех как знак поощрения. Они некоторое время беседовали, узнавая друг друга все лучше и лучше. Лукас обнаружил, что Зеркало не ошиблось: Катрин, хоть и не выглядела девушкой его мечты, была умной. Последовавший позже секс оказался просто феерическим.

15
— Знаешь, Карл, ты достоин уважения! Эти цифры действительно впечатляют, — проговорил Дон Спиннер, нервно поглаживая гриву седых волос. Со стороны это выглядело так, будто хорошие продажи Зеркала скорее озадачивают его, а не радуют.

Карл давно уже привык к потрясающему виду, который открывался в панорамном окне с тридцать пятого этажа, где располагались помещения фирмы "Глобал Информейшен Системс", главного акционера "Уолнат Системс". Он посматривал на Эштона Морриса — финансового директора ГИС, который в своем слишком узком, плохо выглаженном костюме и с криво сидящими на носу металлическими очками напоминал скорее простого бухгалтера. Мнение Спиннера не очень интересовало Карла, ведь тот занимался в основном юридическими вопросами. А вот то, о чем думал и что говорил Моррис, могло стать определяющим фактором для будущего "Уолнат Системс".

Финансовый директор снял очки и, быстро протерев их платком, снова надел. Затем он посмотрел на Карла холодными серыми глазами и задумчиво произнес:

— Безусловно, рост продаж впечатляет. Но увеличить продажи легко, если практически даром отдавать свою продукцию и постоянно устраивать рекламную шумиху. Меня же интересует только то, что остается за рамками. Здесь, к сожалению, перспективы далеко не радужные.

Он демонстративно зашелестел толстой стопкой бумажных таблиц. Карл мог бы поклясться, что все основные показатели Моррис помнит наизусть. Судя по всему, финдиректор обладалфотографической памятью.

— За последний квартал доход "Уолнат Системс" составил двадцать три целых три десятых миллиарда долларов. Одновременно потери составили восемь целых семь десятых миллиарда. Затраты на каждое устройство, которое мы продаем за тысячу долларов, составляют пятьсот тридцать долларов. Это слишком много. Производство — самая крупная операция по закапыванию денег в землю из всех, которые когда-либо затевала "Глобал Информейшен Системс" за всю историю своего существования.

— Мне кажется, что как финансовый директор вы должны видеть разницу между затратами и инвестициями, — послышался голос Паулы Робинсон. Это была красивая загорелая женщина средних лет в элегантной дизайнерской одежде. Ее красоту подчеркивала пышная прическа в стиле афро. В "Уолнат Системс" она отвечала за маркетинг. Карл переманил ее из "Эппла" за очень хорошие деньги. Она прекрасно справлялась со своими обязанностями, несмотря на присущее ей высокомерие и природную вспыльчивость. Конкретно сейчас Карлу хотелось бы, чтобы она вела себя чуть более сдержанно.

— Вам еще предстоит доказать, что ваши маркетинговые расходы являются успешными инвестициями, миссис Робинсон, — тихо сказал Моррис.

— Нет ничего легче. Посмотрите. Здесь актуальные значения уровня известности и репутации бренда. В настоящее время мы занимаем седьмое место в мире среди самых известных брендов электронного оборудования, а по уровню репутации бренда — третье. Прошу заметить, что Net Promoter Score[24] составляет восемьдесят шесть процентов. Таких показателей нет даже у "Эппла"!

— А что это такое? — заинтересовался Спиннер.

— NPS показывает, будут ли потребители продукта рекомендовать его своим друзьям. Клиенты оценивают продукцию в баллах от нуля до десяти. Затем доля клиентов, которые указывают значение ниже семи баллов, сравнивается с долей клиентов, которые указали значение в девять или десять баллов. В нашем конкретном случае девяносто один процент клиентов будет с высокой степенью вероятности рекомендовать друзьям наше Зеркало и лишь пять процентов, вероятно, поступят иначе. Оставшиеся четыре процента опрошенных находятся где-то посередине.

— NPS едва ли является маркетинговым показателем, — вмешался Тед Корли, который отвечал в "Глобал Информейшен Системс" за взаимодействие с потребителями. Это был низкорослый лысый человек, который весьма успешно компенсировал недостатки внешности открытой улыбкой и неизменно оптимистичным настроем. Некоторых, впрочем, раздражал этот постоянный позитив.

— Этот индекс в первую очередь показывает уровень качества продукта.

— В первую очередь он показывает не уровень качества, а отношение клиентов к товару, — возразила Паула. — И вот здесь-то маркетинг играет очень большую роль. Если товар вызывает у клиента чувство гордости, поскольку считается "крутым" или "модным", тогда вырастает и уровень его оценки.

— Так-то оно так, — согласился Моррис. — Но насколько для нас полезно, что клиенты рекомендуют наш продукт, если мы переплачиваем при производстве?

— То есть вы считаете все это бесполезным? Но послушайте…

— Пусть будет так, Паула, — вмешался Карл. — Мистер Моррис, вы правы. Мы должны перевести "Уолнат Системс" в условия более высокой доходности. Сначала, правда, надо добиться более глобального проникновения на рынок. Мы не должны допустить, чтобы "Самсунг", или "Гугл", или "Эппл" вышли на рынок с конкурирующим продуктом и вытеснили нас. Между тем мы знаем, что все они усиленно работают над созданием похожих систем.

— Я всегда думал, что ваша техника не имеет конкурентов, — проговорил Моррис. — Не потому ли мы выложили достойную сумму в семь миллиардов долларов за пятьдесят семь процентов акций, а, Тед? — он бросил вопросительный взгляд на Теда Корли.

— В настоящее время Зеркало является уникальным товаром, — согласился тот, особо подчеркнув интонацией три первых слова. — Но мы находимся в условиях постоянной конкуренции.

— Это означает, что нам нужно будет влить еще больше денег в развитие? — спросил Моррис — "Гугл", "Эппл", "Самсунг", "Майкрософт" — кого еще придется победить в этой гонке? Это звучит как предложение наполнить бездонную бочку.

— Нет, всё не так, — вмешался соучредитель и одновременно технический директор "Уолнат Системс" Эрик Брэндон. В больших очках, со спутанными волосами, одетый в видавшую виды футболку, он выглядел типичным "ботаником". В свои тридцать два года он был одним из ведущих специалистов по искусственному интеллекту в мире. — Речь идет не о том, чтобы постоянно разрабатывать и предлагать улучшенную продукцию.

— А о чем же тогда? — поинтересовался Моррис.

— Здесь речь должна идти о данных, — пояснил Эрик. — Чем больше пользовательских данных в системе, тем лучше она работает. Это похоже на социальные сети: чем больше в них участников, тем лучше. Именно поэтому в конце концов часто получается так, что на рынке остается только один крупный поставщик товара или услуги. Им оказывается тот, кто первым забрал под себя львиную долю рынка.

— Победитель получает все, — высказался Дон, очень довольный, что может внести лепту в разговор.

— Точно! — подтвердила Паула. — Именно это и подразумевалось.

— А в чем конкретно преимущества большого количества пользователей? — спросил Моррис.

— Чем больше у нас данных, тем умнее становятся Зеркала, — сказал Эрик. — Вот возьмем, например, "Зеркальный мир". Мы уже сейчас создали подробное 3D-моделирование реального мира. Эта модель охватывает около трех процентов площади США, при этом она отражает семьдесят восемь процентов площади двадцати крупнейших городов. Причем нам ничего не пришлось делать специально.

— И какая нам от этого польза? — спросил Моррис.

— Пользователи Зеркала посещают этот виртуальный мир, встречаются там друг с другом, играют в компьютерные игры. Он похож на "Гугл Стрит Вью"[25], только в нем всё проработано гораздо точнее и нам не надо пришлось гонять собственные автомобили, снимая панорамы улиц. В этом преимущества Зеркал, которые делают их более привлекательным для пользователей по сравнению с другими системами. Еще одним примером является браслет Зеркала. Сначала он очень приблизительно определял эмоциональное состояние владельца. Однако постепенно на основании наблюдений за миллионами пользователей наши нейронные сети создали тончайшие инструменты для определения эмоциональных реакций человека. Ведь по выражению лица, движениям, голосу, изменению частоты сердечных сокращений, артериального давления и так далее можно выявить малейшие нюансы в ощущениях. Зеркало точно узнаёт, влюблен ли его владелец, сердится ли он на своего соседа или должен пойти к врачу. Третий пример — коммуникационная система Зеркала. Из миллиона возможных вариантов знакомств выбирается наилучший. При этом если у каждого в паре есть Зеркало, то взаимные чувства — вопрос нескольких минут. Чем больше доступных данных, тем лучше все это работает.

— Но разве не возникает вопроса о конфиденциальности? — спросил Моррис. — Ведь нельзя же вот так просто снимать и записывать людей во время свидания.

— Пользователи сами дают согласие на сбор и обработку данных, — ответил Карл. — Это полностью анонимно. Никто не сможет установить, из каких разговоров были извлечены сведения. Данные исключительно надежно защищены и не могут попасть к третьим лицам. Это один из приоритетов нашей информационной политики.

— Это хорошо, что вы так говорите, Карл, — отозвался Дон Спиннер. — Дело в том, что нам тут звонили от сенатора Нимроя. На нас усиливается давление — требуют, чтобы мы наконец предоставили органам безопасности доступ к собранным данным.

— Ни в коем случае! — воскликнул Карл. — Если мы это сделаем, Зеркало умрет как проект. Ни один пользователь не станет им пользоваться, если будет опасаться, что за ним постоянно следят.

— Это было бы маркетинговым самоубийством, — подтвердила Паула.

— Нимрой пригрозил в случае необходимости, чтобы вынудить нас пойти на соглашение, внести на рассмотрение соответствующий законопроект.

— Тогда мы просто переместим штаб-квартиру компании в Корею или в Германию, — пожал плечами Карл.

— Правительство может запретить использование Зеркала в США, если органы безопасности не получат доступа к данным.

— Мы и так продаем шестьдесят процентов наших устройств за границей. Ничего никуда не надо переносить, — возразил Тед Корли.

— С Нимроем мы разберемся. Даже ему не по зубам тягаться со всей калифорнийской компьютерной индустрией. К тому же, к счастью, достаточное число политиков до сих пор с уважением относятся к правам граждан.

— Давайте вернемся к финансовым вопросам, — призвал собеседников Моррис. — Предполагается, что максимально быстрое проникновение на рынок дает нам конкурентное преимущество. Но оно окажется полезно только в том случае, если получится повысить прибыль. Тед, каковы твои предложения?

К концу встречи они пришли к соглашению, решив дополнительно снизить затраты на производство за счет расширения мощностей в Китае, а также постепенно повысить цены на некоторые аксессуары, такие как дрон "Зеркальная птица" и очки к Зеркалу. Также возникла идея поместить виртуальные рекламные плакаты и неоновые вывески в пространство "Зеркального мира" — там, где они находятся в мире реальном. Эти рекламные панели должны будут ото-Сражать контент, ориентированный на конкретного пользователя, подобно рекламным баннерам в интернете.

— Отлично поработали! — с воодушевлением сказал Карл Эрику, когда они ехали на другую сторону залива. — Ты убедил Морриса своими аргументами. Я совершенно не предполагал, что он предоставит нам еще три миллиарда. Без тебя я мог бы биться в эту стену до бесконечности.

Эрик кивнул и довольно сухо поблагодарил.

— Что-то случилось? — встревожился Карл. — Ты выглядишь не слишком радостным.

— Совещание тут ни при чем. Все в порядке.

— Что же тогда?

— Не обращай внимания. Просто плохо спал.

Карл не стал продолжать расспросы. Возможно, Эрик не хотел говорить о причинах своего плохого настроения при Пауле. Но Карл знал: если его коллегу и партнера что-то беспокоило, это действительно было важно.

16
Джек уставился в зеркало. Лицо, которое он там увидел, казалось, принадлежало персонажу фильма ужасов: нос сворочен набок, левый глаз заплыл, правого не видно под кровавой коркой, в верхней челюсти не хватает зубов, на скулах и подбородке несколько рваных ран, края которых кое-как стянуты пластырями. Тело выглядело еще хуже. Каждый вдох причинял нестерпимую боль: по крайней мере одно ребро точно было сломано. Мама сказала бы ему, что нужно пойти к врачу. Но Джек не мог позволить себе посещение больницы — только не сейчас. Кроме того, у него не было ни малейшего желания отвечать на вопрос, кто его так избил.

Он знал, что ему еще повезло. Ронни и Чаз отделали его очень аккуратно, без фатальных телесных повреждений. Калека им ни к чему! Правда, если в течение недели он не выложит на стол тысячу двести баксов, они могут и не проявить "великодушия". Возможно, его просто убьют, а труп выкинут на свалку в качестве наглядного примера или утопят где-нибудь в порту. Ясно одно: ничего хорошего его не ждет, потому что каждый должен видеть, что происходит с тем, кто переходит дорогу Майку и "Охотникам". А копы потом и палеи о палеи не ударят. Их долг — нести службу, а не следить за тем, чтобы один мошенник не проломил череп другому. И в запасе всего лишь неделя! Надо добыть тысячу двести баксов за семь дней! Ну и как прикажете это сделать?

Вариант взять и смыться даже не рассматривался. Если он не принесет обещанных денег, Майк займется его семьей. В первую очередь пострадает мама, которая живет одна в Сан-Леандро, шьет и подрабатывает уборщицей. К тому же у Майка всюду глаза и уши. Рано или поздно он обязательно выловит Джека, и тогда даже Бог не спасет. Нет, побег невозможен.

Джек вдруг показался себе таким же жалким, беспомощным и никчемным, как его школьный знакомец, торчок Уилл. На секунду он даже задумался о том, чтобы попросить об отсрочке. Но это просто не имело смысла, Майк опять отдал бы приказ избить его.

Очевидным решением было найти Уилла и выставить ему счет. Но так тоже не годилось. Джек давно обыскал все закоулки, где обычно тусуются наркоманы, но Уилла там не видели. Скорее всего, бывший одноклассник разжился наркотой и удрал, так как справедливо опасался мести "Охотников". А может, он уже вообще склеил ласты от передоза или утратил последние остатки разума. Тогда он потерян навсегда.

Джек перебирал мысленно свои умения, которые могли бы принести за одну паршивую неделю необходимый доход. Ограбление? Богачей в окрестностях хватало, но их дома были слишком хорошо защищены. чтобы лезть туда одному и без длительной подготовки. Ну если только очень сильно повезет. Кроме того, территорию вдоль берегов залива контролирует несколько банд. Если конкуренты поймают Джека при попытке взлома, его участь будет незавидна.

Похищение с целью шантажа тоже требовало слишком много времени на подготовку, да и в одиночку не справиться. Ограбление банка? Нет, теперь, когда так развиты технологии видеонаблюдения, это гиблое дело. Курьер или телохранитель? Когда ты подставляешься за кого-то, иногда платят хорошие деньги. Но, во-первых, у него нет достойных рекомендаций и опыта, а во-вторых, с такой рожей его никто не наймет. Заказное убийство? Так низко он еще не опустился. Кроме того, мешало то же, что и в случае с работой курьером или телохранителем. Честная работа? Даже если бы ему подвернулась прямо сейчас возможность случайного заработка, он получал бы не более пятидесяти баксов в день. Слишком мало. Черт побери, у него даже нет ничего, что можно было бы продать! Он жил в грязной дыре, где вряд ли мог назвать хоть что-то полностью своим.

Таким образом, оставалось всего два варианта: вооруженное ограбление и карманная кража. Пожалуй, вооруженное ограбление какого-нибудь магазина — это самый простой и быстрый способ разжиться наличкой. Но этих денег будет явно недостаточно. Обычно в кассе магазина редко набирается больше двухсот долларов. Получается, что ему надо совершить по крайней мере шесть успешных рейлов в течение недели и не попасться. Шансов ноль. Кроме того, всегда есть риск, что какой-нибудь торгаш — индус или китаец — решит поиграть в героя и применит оружие или как-то иначе окажет сопротивление. Стать убийцей или трупом Джеку не хотелось.

Значит, остаются кражи. В детстве Джек какое-то время промышлял этим, и нередко весьма успешно. Иногда получалось добыть сотню за день. Конечно, большую часть приходилось отдавать смотрящему, но и у него оставались приличные деньги. По крайней мере, он всегда мог купить себе кроссовки последней модели или мобильный телефон. Но в наши дни люди перестали носить наличку, у всех или карты, или они вообще производят оплату прямо со смартфона. Впрочем, именно тут и открываются новые возможности. Смартфоны теперь жизненно необходимы практически всем. А еще они теперь такие гладкие и тонкие — идеально подходят для того, чтобы незаметно выудить их из кармана пиджака. А потом, разумеется, продать за пару хрустящих бумажек. При этом довольно часто бывает и так, что владелец готов заплатить деньги, причем немалые, чтобы вернуть свое устройство, ведь в нем — важные контакты, электронные письма, фотографии, информация о каких-то тайных делах или незаконных сделках. Бывший хозяин часто начинает паниковать от самого факта, что его смартфон попал в чужие руки, даже когда на практике почти невозможно воспользоваться полученной информацией.

Джек знал одного хакера, который мог взломать любую блокировку. Когда ему доводилось разжиться чужим смартфоном, он звонил владельцу и предлагал ему сделку. Уже по голосу было слышно, сколько тот готов заплатить.

Лучшее место для промысла — деловой район на северо-востоке города вокруг знаменитой Трансамериканской пирамиды[26]. Там вечно толкутся богачи. Правда, в нынешнем виде Джек мог привлечь к себе ненужное внимание, поэтому требовалась хорошая маскировка. Он на мгновение задумался, и ему в голову пришла идея.

Он порылся в своем скудном барахле и откопал спортивные штаны и застиранную футболку. Потом надел кроссовки и замотал голову бинтом. Образ дополнили пластиковая бутылка с водой на поясе, сумка через плечо и старый велосипедный шлем, которым он пользовался в юности, катаясь на скейте. Теперь Джек выглядел как велокурьер, который недавно попал в аварию. Люди посмотрят на него, пожалеют, а через секунду забудут о его существовании. Он сунул в пакет несколько старых газет, неразборчиво нацарапал на нем адрес, заклеил и спрятал в сумку. Пора отправляться.

В принципе, задача довольно проста: всего-то и нужно бродить по деловой части города, поглядывая по сторонам и незаметно наблюдая за одним из многочисленных яппи, которые разговаривают по телефону, попутно выкуривая сигарету или просто куда-то двигаясь. Как только жертва уберет свой смартфон, надо подойти к ней и любезно спросить что-нибудь по поводу вымышленного адреса. Далее полагалось выронить пакет, неуклюже поднять его. слегка оттолкнув жертву, начать возиться с имитацией почты прямо перед ее носом и, изловчившись, молниеносно выхватить у ротозея из кармана смартфон. Потом следовало, извинившись, медленно идти дальше, поглядывая то на пакет, то на здания, как бы в поисках нужного, и в итоге свернуть на следующую улицу, исчезнув из поля зрения жертвы прежде, чем та поймет, что ей явно чего-то недостает.

Большинство жертв первым делом проверяли, на месте ли кошелек. И обнаружив его, начисто исключали возможность кражи. Далее следовали отчаянные поиски смартфона, но без всякой задней мысли: подавляющее большинство владельцев подобных девайсов уверены, что сами куда-то машинально их засунули или просто где-то забыли. Люди вообще множество вещей совершают бессознательно, начисто забывая о том, что и когда сделали, и это просто замечательно.

Конечно, риск все равно оставался. Поэтому Джек, собственно, давно отказался от карманных краж. Дело в том, что он трижды попадался. Первые два раза по причине малолетства отделался штрафами, но на третий ему таки пришлось отсидеть два года. Прихвати его копы в четвертый раз, и он сядет лет на пять. К слову, именно в тюрьме он познакомился с Майком и тот предложил ему сразу после освобождения вступить в его банду. Джек согласился. Торговать наркотиками оказалось делом менее стрёмным, чем шарить по карманам. К тому же с возрастом воровать становилось все сложнее.

Впрочем, навыки Джек не утратил. За один день ему попались два айфона и новехонький самсунг. Неплохо для начала. Конечно, первым делом он, будучи разумным человеком, вытащил из них аккумуляторы. И решил на первый раз не испытывать больше свое счастье. Было бы обидно, если бы его кто-нибудь узнал. Поэтому Джек решил сесть на ближайший автобус, идущий в сторону Хантерс-Пойнта. И тут ему подвернулась настолько заманчивая возможность, что ее просто нереально было упустить: на обочине шоссе застыл, вероятно, в ожидании такси, парень, сосредоточенно просматривающий что-то в смартфоне. Он совсем не обращал внимания на свой черный кожаный портфель, стоявший рядом на земле. Джек приблизился. Парень по-прежнему не отрывался от смартфона. Джек шел твердо и прямо, не останавливаясь и не меняя скорости. Проходя мимо, он зацепил ручку портфеля специально заготовленной для этой цели прочной стальной проволокой. Это приспособление позволяло не нагибаться и не менять скорость. Таким образом, жертва не замечала боковым зрением никаких подозрительных движений. У вора был только один шанс зацепить проволокой ручку. Из опыта Джек знал, что только треть таких попыток приносят удачу.

В этот раз ему повезло: крючок сработал как надо и Джек поднял портфель. Плавным движением он сунул улов под наплечную сумку, так что тот оказался полностью скрыт от посторонних взглядов, и зашагал дальше — ровно, не оглядываясь. Его сердце бешено колотилось. Но никто не закричал ему вслед. Парень, вероятно, все еще смотрел в свой смартфон.

Джек свернул в ближайший боковой проезд. И только отмахав два квартала, он позволил себе остановиться и спрятать нежданную добычу в наплечную сумку. Теперь он спокойно мог сесть в автобус и ехать домой.

17
— Может, тебе стоит порадовать ее чем-нибудь? — сказала мама. — Подойдет какой-нибудь маленький подарок. В конце концов, это твое первое настоящее свидание.

Рудольф тут же вмешался в разговор:

— Глупости! На свидание не надо ничего приносить.

— Это не свидание, — возразил Энди. — Я просто собираюсь встретиться с Викторией и попить чаю.

— Понятно же, что это свидание, — возразил Рудольф.

— Не надо, если не хочешь, — кивнула мама. — Я просто предложила.

— Но что же мне ей подарить? — спросил Энди. Ему очень хотелось позлить отчима.

— Не знаю, можно, например, цветы или шоколад. Женщины такое любят, — мама улыбнулась уголками губ.

— Полная ерунда! — прокомментировал Рудольф.

Мама молча посмотрела на него. Зеркало тут же услужливо объяснило Энди, что она сердится.

— Но я не знаю, любит ли она цветы или шоколад.

— Поверь, каждая женщина любит цветы и большинство из них любят шоколад.

— Чушь! У молодого человека наконец-то свидание, а ты делаешь из этого какую-то торжественную церемонию, как будто мы живем в позапрошлом веке. Анна, дорогая, не стоит так увлекаться историческими любовными романами!

— Романтика никогда не выходит из моды! — ответила мама. — Впрочем, ты никогда этого не поймешь. По твоему мнению, на свидание следует приносить лишь пачку презервативов!

Услышав такое, Энди даже вскрикнул от неожиданности.

— Ладно, я понял, на мое мнение всем плевать! — рявкнул Рудольф, в бешенстве выскакивая из кухни.

— Прости, Андр… я имела в виду, Энди. Во всяком случае, я была бы рада шоколаду или цветам.

— Но ты не Виктория.

— Наверное, ты прав. Ты не можешь спросить у кого-нибудь? Может, ты знаешь какую-нибудь ее подругу?

— Отличная идея, мама. Зеркало, свяжись с Зеркалом Виктории.

— Привет, Энди, — раздался знакомый голос.

— Ты Зеркало Виктории?

— Да. Хочешь с ней поговорить?

— Нет. Я только хочу знать о ее предпочтениях.

— Ее любимый цвет — розовый. Она любит есть суши и китайские блюда и смотреть фильмы ужасов. Виктория слушает панк-рок. Ее любимая группа называется Don't Eat All the Humans, Please[27].

— Она любит шоколад?

— Виктория любит лакрицу, лучше соленую, произведенную в Дании.

— Спасибо!

— Всегда готова помочь.

— Она любит лакрицу, — сообщил Энди маме. — Соленую, из Дании.

— Откуда ты это знаешь?

— Мне об этом рассказало ее Зеркало.

— Как же это удобно!

Они встретились в том же кафе, что и в прошлый раз. Энди сразу протянул Виктории пластиковую коробку.

— Тут кое-что для тебя.

— Датская лакрица! — воскликнула она. — Как это мило! Спасибо тебе большое!

Подошла официантка. Энди заказал чай, а Виктория — капучино.

— Было так здорово, когда мы приходили сюда в прошлый раз в "Зеркальном мире", — сказала Виктория.

— Да, — согласился Энди.

— Жаль, что в реальном мире мы не можем летать.

— Очень!

— Сделай ей комплимент, — послышался голос "зеркального" двойника. — Скажи ей, что у нее красивые глаза.

Это показалось Энди немного странным. Ее глаза на самом деле были совершенно обычными: серо-голубыми, с несколькими светло-зелеными пятнышками. Но теперь он полностью доверял своему Зеркалу.

— У тебя красивые глаза.

— Что? — спросила Виктория.

— У тебя красивые глаза, — повторил он.

Какое-то мгновение она молча смотрела на него.

"Недоверие", — подсказал "зеркальный" двойник.

— Ты так говоришь только потому, что тебе так посоветовало твое Зеркало?

"Гнев", — констатировало Зеркало.

Энди не знал, что на это ответить.

— Признайся, ведь это твое Зеркало велело тебе сказать, что у меня красивые глаза?

— Да, — ответил Энди, которому мать внушила, что ложь никогда не приносит добра.

— А что ты на самом деле думаешь про мои глаза?

— Скажи ей, что ее глаза сверкают, как бриллианты, — вновь подсказало Зеркало.

— Они серо-голубые, с несколькими светло-зелеными пятнышками, — заявил Энди.

Виктория рассмеялась. Ее смех звучал так же красиво и мелодично, как звуковой сигнал, которым Зеркало будило Энди по утрам.

— Наверное, я сказал что-то глупое? Мое Зеркало советовало мне говорить нечто совсем иное. Я должен был сказать, что твои глаза сверкают, как бриллианты. Но ведь это совсем не так!

Виктория засмеялась еще громче.

— Ты действительно очень забавный, Энди! Пожалуйста, сделай одолжение: вынимай из уха свой наушник, когда мы разговариваем друг с другом, хорошо?

— Не делай этого, — вмешалось Зеркало. — В противном случае я не смогу тебе помогать!

Энди вытащил наушник и сунул его в карман брюк.

— Так лучше, — сказала Виктория и улыбнулась.

Энди немного смутился, поскольку знал, что существуют разные улыбки: просто милая улыбка, улыбка веселая, вежливая улыбка, неискренняя и злобная улыбка. Самому ему было не понять, как именно улыбается Виктория.

— А как же твой наушник? — спросил Энди. — Разве ты не хочешь тоже его убрать?

Улыбка стала еще шире.

— Ладно. Это будет справедливо, — девушка сняла наушник.

Без Зеркала Энди стало намного сложнее. Он часто не знал, что сказать, и поэтому возникали паузы, во время которых они с Викторией просто смотрели друг на друга так долго, что Энди становилось неудобно и он опускал глаза. Но со временем полегчало, потому что Виктория помогала ему: она много чего рассказывала или задавала конкретные вопросы, на которые можно было подробно ответить.

— Ты самый удивительный человек, которого я когда-либо встречала, Энди, — проговорила Виктория.

— Ты тоже, — ответил он.

Она рассмеялась.

— Что же во мне удивительного?

— Все, — сказал Энди. — Ты очень добрая.

— Люди кажутся тебе странными, Энди?

— Да. Все, кроме мамы.

— Другие люди тебе нравятся так же, как я?

— Нет.

— А твоя мама тебе нравится так же, как я?

Энди на мгновение задумался.

— Нет. Ты мне нравишься больше.

— Мне пора домой, — сказала Виктория.

— Хорошо.

Интересно, была ли связь между его признанием и тем фактом, что она сейчас уходила? Он знал, что люди иногда говорят, что им надо идти, в том случае, когда у них больше нет желания общаться. Возможно, он сказал что-то не то?

— Ты проводишь меня до метро? — спросила она.

— Конечно.

Когда они вышли на улицу, Виктория взяла Энди за руку. Это оказалось очень необычно. С любым другим человеком ему было бы неудобно так идти. С любым другим, но не с ней. Они дошли до метро. Виктория жила в районе Фармзен, на северо-востоке. Энди надо было ехать в противоположную сторону. Они стояли рядом и молчали, пока не подошел поезд.

Вдруг она повернулась и, обхватив лицо Энди обеими руками, поцеловала его в губы. Он испуганно подался назад.

— Пока! — крикнула Виктория и, прежде чем он успел что-либо ответить, запрыгнула в вагон. Он смотрел ей вслед, пока не ушел поезд.

Он дошел до дома, все еще ощущая ее губы на своих.

— Как всё прошло? — спросила мама.

— Хорошо. — сказал он, направляясь в свою комнату. Там он вынул наушник из кармана и вставил его в ухо.

— Если ты не будешь позволять мне участвовать в твоей жизни, то я не смогу узнавать, что тебе нравится, — сказало Зеркало. — Пожалуйста, пользуйся наушником как можно чаще.

— Виктория не любит, когда я использую наушник во время разговора с ней, — объяснил Энди.

— Я не понимаю причины.

— Ты сказал мне неправильные вещи. Ты посоветовал, чтобы я сравнил ее глаза с бриллиантами. При этом они совсем не похожи на бриллианты.

— Это оборот речи. Восемьдесят семь целых пять десятых процента женщин находят мужчин, которые произнесли эту фразу, более привлекательными.

— Виктория — нет.

— Спасибо за информацию. В будущем я это учту.

— Хорошо, — сказал Энди. Однако его уверенность в своем Зеркале несколько уменьшилась.

18
Фрейя включила дрон и активировала режим ручного управления. Когда летательный аппарат взлетел, гудя пропеллерами, она почувствовала прохладное дуновение воздуха на босых ногах. Она включила камеру, направила беспилотник так, чтобы камера смотрела на монитор ноутбука, и увеличила до предела изображение.

Вот ржавое колесо обозрения с ярко-желтыми кабинками, повисшими высоко в небе; под колесом — каркас карусели с давно обветшавшей обшивкой. Круглая крыша старомодного аттракциона наполовину обрушилась. Лошади, нанизанные на ржавые опоры, вызывающе задрали головы вверх, словно до последнего хотели противостоять распаду. Этот парк так и не открылся — когда произошла катастрофа, строители всё еще работали.

Дрон послушно выполнял указания Фрейи. Никаких признаков неисправности. Наверное, Терри, как всегда, был прав. Он действительно умнейший человек, один из лучших независимых лондонских журналистов. Специализировался Терри на экономике. Он понимал всё раньше других и мог объяснить, когда будут слияния компаний, почему внезапно разоряются, казалось бы, успешные фирмы. И всегда владел инсайдерской информацией. Терри поражал Фрейю своими знаниями в таких областях, как история, философия, математика и физика. В его присутствии она постоянно испытывала чувство собственной неполноценности. Тем не менее журналистский инстинкт заставлял ее доверять своей интуиции. Идея была невероятной, но Фрейю занимала сама мысль, что электронное устройство могло развить собственные чувства. Она не знала, возможно ли это технически, но ведь и Терри, несмотря на его обширнейшие знания в разных сферах, тоже не мог ничего сказать наверняка.

Именно поэтому она решила провести небольшой эксперимент. Если бы ей удалось воспроизвести странное поведение дрона, она обязательно нашла бы и его причину. Фрейя нажала несколько раз на одну и ту же клавишу, чередуя подборку изображений: вот давно высохший бассейн, вот школа, где на классных досках до сих пор можно прочитать, что было задано на 26 апреля 1986 года. Крупными буквами кто-то нацарапал на парте "Вовик + Вика = любовь". Мария перевела эту надпись, и Фрейя задумалась о том, что произошло с этими ребятами и оставила ли им катастрофа шансы на счастливое развитие отношений. Появилось изображение старого пианино. Тогда, в Припяти, Фрейя нажала на одну из его клавиш и в безлюдном здании долго не затихал жалобный звук, похожий на стон какого-то призрачного существа. Все эти снимки вновь пробудили очень сильные эмоции.

Дрон неподвижно завис в указанной точке. Что бы ни спровоцировало его неправильное поведение в Припяти, получалось, что теория Фрейи была явно ошибочной. Она нажала на клавишу еще раз. Появилось изображение паука. Дрон, неожиданно издав странный звук, будто кто-то его ударил, сделал круг по комнате и приземлился у ног Фрейи.

Но это просто невозможно!

Фрейя страдала арахнофобией. Даже в этот раз, понимая, что перед ней всего лишь изображение жуткой твари, она испытала приступ леденящего ужаса. Но как об этом могло узнать Зеркало, ведь она не стала надевать подключенный к устройству браслет, чтобы на результате эксперимента не сказывалось влияние непроизвольных нервных реакций? Тем не менее дрон перестал функционировать в строго определенный момент. Значит, на него оказала влияние не мрачная атмосфера детского сада, а маленький паук, который незаметно попал в кадр. Фрейя попыталась снова направить летательный аппарат в сторону монитора, но дрон отпрянул в сторону, как испуганная лошадь. Так же, как и тогда, в Припяти.

Управление наладилось, только когда она еще раз нажала на клавишу и изображение паука сменилось фото вороны, сидящей на ржавом велосипеде. Пролистав фотографии назад, Фрейя снова нашла кадр с пауком. Дрон опять выключился, хотя на этот раз реакция, казалось, была менее бурной.

Она отключила на дисплее Зеркала управление камерой, после чего там появилось ее собственное изображение. Казалось, оно пристально смотрит на нее лишенным всякого выражения взглядом.

Фрейя взяла дрон в руки и подошла к монитору. Затем она повернула устройство так, чтобы камера была направлена на экран. Лицо ее зеркального двойника так смешно перекосилось и на нем застыло выражение такого крайнего испуга, что Фрейя рассмеялась. Пропеллеры дрона взвыли, когда он попытался освободиться из ее рук, но Фрейя крепко держала его. Сомнений не было: ее Зеркало боялось пауков!

Возможно, эта новость вовсе не была такой уж невероятной, как ей казалось. Может быть, все, кроме нее, давно знали, что у Зеркала развиваются эмоциональные реакции. Она набрала в "Гугле" запрос: "Чувства у Зеркала". Как и ожидалось, среди первых ссылок выпало описание браслета Зеркала, с помощью которого распознаются эмоции пользователя и его самочувствие. Но нигде не говорилось о том, что Зеркало само может испытывать какие-то чувства.

Среди прочего нашлась и статья о зеркальных нейронах. Так называются специальные клетки мозга, которые позволяют человеку и высшим животным распознавать чувства других и подражать им. При этом в соответствующих областях мозга происходят одни и те же процессы, независимо от того, выполняется ли действие самостоятельно или происходит наблюдение за его осуществлением. Хотя научные данные по-прежнему скудные и спорные, многие исследователи предполагают, что зеркальные нейроны являются основой того, что мы называем состраданием или эмпатией.

Если при разработке Зеркала применялась концепция функционирования зеркальных нейронов, на что намекало название устройства, то вполне возможно, что оно не только распознаёт определенные модели реакции своих владельцев, но и само воссоздает их. Это объяснило бы арахнофобию устройства. Благодаря подключаемому браслету Зеркало зафиксировало испуг Фрейи, когда паук внезапно появился на экране камеры. Но было ли этого незначительного инцидента достаточно, чтобы навсегда зафиксировалась ассоциация: паук = страх?

Фрейя стала более подробно изучать устройство и функционал Зеркала, благо в интернете можно найти по этой теме сотни статей и видео. И скоро ей стало понятно: устройство обучалось, причем не только наблюдая за своим владельцем, но и сравнивая его реакции с реакциями иных пользователей. В результате устройство распознало на экране камеры восьминогое существо, которое повергает в ужас не только Фрейю, но и тысячи других людей. То есть боязнь пауков была позаимствована Зеркалом Фрейи у других склонных к подобной фобии личностей.

Потратив еще нескольких часов на поиски, она нашла множество сообщений от людей, чьи Зеркала вели себя очень странно. Но было ли это странное поведение связано с тем, что у устройства появились собственные чувства? Об этом в сети информации не было.

Фрейя усмехнулась, подумав, какие большие глаза сделал бы Терри, если бы она продемонстрировала ему свой эксперимент с дроном. В этот раз она была права, а он ошибался!

Чуть позже она перестала самодовольно улыбаться и даже нахмурилась, размышляя о последствиях своего открытия.

19
Эта штука действительно огонь! С тех пор как у Лукаса появилось Зеркало, его жизнь полностью изменилась. Теперь он работал на масштабной стройке в порту и получал приличные деньги. Зеркало, не попросив ничего взамен, помогло ему найти работу. Устройство подарило ему возможность справляться с рабочими обязанностями. Оно подсказывало, где хранятся нужные стройматериалы, поправляло его в случае ошибки, предупреждало об опасности и даже помогало шутить с коллегами в перерыве.

С ума сойти! Несколько человек уже поинтересовались, что за штуку он носит в ухе. Надо было видеть их глаза, когда он объяснил. В результате они захотели себе купить такие же устройства. Впервые в жизни он не был неудачником и недоумком, над которым все издевались. Он был человеком с Зеркалом!

Но лучшее, что он обрел, конечно, Катрин. Вместо того чтобы продолжать возиться с этой старой стервой Элен, он познакомился с девушкой своей мечты. Хотя на первый взгляд Катрин не больно-то походила на мечту, она оказалась такой горячей штучкой, каких у него еще не было. Она точно знала, чего хочет в постели и вообще по жизни. Секс с ней был фееричен, особенно когда он пользовался Зеркалом и оно подсказывало ему, что бы ей понравилось. Один или два раза он засомневался, нет ли в программе сбоя или чего-то в этом роде. Но когда переспросил у Катрин, оказалось, что подсказка Зеркала очень даже верная. Эта штука просто гениальна!

— Эй, Лукас!

Голос Элен. Надо же, именно сейчас. Он продолжал спускаться по эскалатору к платформе метро, усиленно делая вид, что ничего не слышит.

— Лукас, подожди!

Он обернулся, только дойдя до конца эскалатора. Она, спотыкаясь, торопливо спускалась к нему. С ней был ее ухажер. Лукас бросил быстрый взгляд на табло: поезд придет только через пять минут.

Элен непринужденно поцеловала его в щеку.

— Привет, как дела?

— Супер.

— Куда идешь?

— К девушке.

Она нахмурилась.

— У тебя новая девушка?

— Именно.

— С каких это пор?

— С прошлой среды.

Элен широко раскрыла глаза.

— У тебя уже была новая подруга, когда ты навещал меня в последний раз?

— Нет. Она появилась после этого.

— В тот же день?

— Да.

— Я и не думала, что так мало значу для тебя, — проговорила Элен оскорбленно.

— Скажи ей, что прошлое есть прошлое! — предложило Зеркало.

— Прошлое есть прошлое, а жить надо настоящим, — повторил Лукас.

— И какое же оно, твое настоящее?

— Очень хорошее. Я сейчас работаю на стройке.

— У тебя появилась работа? Поздравляю!

— Благодарю.

— Кажется, твое Зеркало дает тебе хорошие советы? — проговорил тип, сопровождавший Элен. Лукас забыл, как там звали этого ублюдка. Кажется, Барни или что-то в этом роде. Сегодня на нем не было наушника.

— Да, — сказал Лукас.

— Спроси его, почему он не носит наушник, — вновь подало голос Зеркало.

— Почему ты, собственно, не носишь свой наушник?

— Ему не нужно Зеркало, — ответила вместо него Элен. — Он и так знает, что должен делать и о чем говорить.

Заметив раздражение Лукаса, она торопливо добавила:

— Но ты, конечно, можешь и дальше носить свой наушник.

— Скажи ей, что твое Зеркало объединяет тебя с пользователями всего мира, — вновь послышалось в ухе.

Лукас послушно повторил.

— Скажи ей, что ты чувствуешь себя частью огромного сообщества.

Он повторил и это.

— Ты как будто читаешь вслух рекламные тексты, — засмеялась Элен. — Твое Зеркало, или, вернее, люди, которые его создали, видно, держат тебя за дурака!

— Ерунда, — возразил Лукас. — Это действительно отличная штука. Я сейчас зарабатываю хорошие деньги, и все коллеги на стройке мне завидуют.

К счастью, в этот момент подошел поезд, и разговор закончился, поскольку Лукас уехал. Он был сильно раздражен. Ему не понравилось то, что сказала Элен. Он не особенно быстро соображает, это правда. Что, если она права, если этой штукой пользуются только глупые неудачники?

Когда он добрался до своей квартиры в Санкт-Георге, то первым делом обратился к Катрин:

— Как ты думаешь, Зеркалами пользуются только дураки?

— Неужели ты и меня считаешь дурой? — спросила она, нахмурившись.

— Что? Нет! С чего вдруг?

Только когда она указала на свой наушник, он сообразил, что она тоже пользуется Зеркалом. Получается, заявление Элен было полной ерундой. Ведь Катрин, безусловно, умнее его бывшей. Она использовала Зеркало, и это, конечно, не было признаком глупости. Катрин стала расспрашивать, кто ему мог сказать подобную чушь.

— Моя бывшая. Я встретил ее на станции подземки.

— Твоя бывшая? Тебя интересует, что думает эта сучка? Та, которая настолько глупа, чтобы трахаться со своим боссом и искренне верить, что он скоро разведется и женится на ней, не должна высказывать мнение о чужом интеллекте.

— Ты права. Но некоторые, видно, считают, что Зеркалом пользуются лишь придурки!

— Сами они придурки, — сказала Катрин. — Им просто завидно!

— Как насчет того, чтобы улучшить мнение людей о Зеркалах? — послышался голос в ухе.

— Как ты смотришь на то, что мы улучшим мнение людей о Зеркалах? — повторил Лукас.

— А как мы это сделаем? — спросила Катрин.

— Вы могли бы создать фан-клуб, — посоветовало Зеркало.

— Мы могли бы создать фан-клуб, — сказал Лукас.

— Фан-клуб? Что за дурацкая идея?

— Скажи ей, что в мире уже существуют фан-клубы Зеркала. У их членов множество преимуществ в зеркальной сети.

Лукас добросовестно все повторил.

Катрин подумала, что пересказ Лукасом того, о чем говорит Зеркало, занимает слишком много времени. Было бы намного лучше, если бы ее Зеркало просто рассказало бы ей, о чем там говорит Зеркало ее любовника.

— И какие же у них преимущества?

— Совершенно уникальные! — сообщило Зеркало Лукаса. — Например, им доступны эксклюзивные предложения аксессуаров для Зеркала, скидки во многих туристических и страховых компаниях и при бронировании номеров в отелях. Кроме того, члены фан-клуба смогут поучаствовать в бета-тестировании новой функции "Зеркальный балл".

— Мое Зеркало сказало… — начал было Лукас, но Катрин жестом остановила его.

— Я тоже все слышала. Зеркало, что такое "Зеркальный балл"?

— "Зеркальный балл" — это совершенно новая функция зеркальной сети. Зарабатывайте очки, выполняя поручения сообщества сети. Чем больше у вас накоплено очков, тем больше у вас преференций в сети. Набранные очки могут также использоваться для эксклюзивных поощрений.

— Это звучит круто! — отреагировал Лукас.

— Что за поощрения? — уточнила Катрин.

— Участники с наибольшим количеством очков, набранных при помощи функции "Зеркальный балл" в каждом из регионов, получают эксклюзивный доступ к новым функциям, обновлениям и информации. Это личное преимущество в информационном пространстве. Тогда вы будете узнавать новости раньше всех других пользователей, получать информацию об акциях, возможность заказывать новые информационные продукты и загружать обновления раньше, чем другие. "Зеркальный балл" сделает вашу жизнь еще более захватывающей!

— Это звучит круто! —повторил Лукас.

— Что нужно сделать, чтобы создать фан-клуб Зеркала? — спросила Катрин.

Зеркала всё подробно им объяснили. Лукасу далеко не все было ясно, зато Катрин инструкции сразу поняла и подтвердила их согласие. После этого возник фан-клуб, который они назвали "Волшебное зеркало Святого Георгия". Председателем клуба официально была назначена Катрин Дорн. У них теперь имелся даже собственный веб-сайт, где Катрин и Лукас оказались автоматически зарегистрированными в качестве основателей клуба. Лукас был горд, будто ему вручили "Оскар". В следующий раз, когда ему снова встретится Элен или ее старикан-любовник, они просто сдохнут от зависти.

20
— У тебя имеется приглашение от Виктории в "Зеркальный мир", — сообщило Зеркало.

— Хорошо, — ответил Энди.

— Ты принимаешь это приглашение?

— Да, принимаю.

— Пожалуйста, активируй программу "Зеркальный мир" и надень свои 3D-очки.

Энди выполнил указание и вскоре погрузился в виртуальное пространство. Он увидел кровать, белый книжный шкаф, шкаф для одежды, маленький письменный стол, все остальное просматривалось плохо.

Рядом с ним появился аватар Виктории. Она была одета во все черное и походила на ниндзя из "Уолд оф Визадри".

— У тебя действительно комната выглядит так?

— Привет, Энди. Как это "так"?

— Розовая, — Энди указал на симуляцию стен, которые казались выкрашенными в этот цвет.

— Приходи ко мне и посмотри сам.

— Я ведь уже у тебя.

— Ну, по-настоящему.

— Я даже не знаю, где ты живешь.

Она назвала ему свой адрес.

— Но я никогда не был в Фармзене.

— Пустяки. Твое Зеркало приведет тебя ко мне.

— Я думал, тебе не нравится, что я его использую во время разговора с тобой.

— Я еще раз поговорила со своим Зеркалом. Оно мне объяснило, что твое Зеркало просто пыталось помочь тебе. Оно узнало, что ты аутист, и хотело показать тебе, как делают комплименты. Похоже, у него самого пока тоже не особенно хорошо получается. Но оно постоянно учится. Во всяком случае, с моей стороны требовать у тебя, чтобы ты его отключил, было настоящим свинством.

— Это вовсе не свинство!

— В общем, с этого момента ты всегда можешь оставлять Зеркало включенным, когда мы вместе, а я не буду отключать свое.

— Ладно.

— Когда ты хочешь подъехать?

— А когда лучше?

— Что, если прямо сейчас?

— Хорошо.

Буквально полчаса спустя он звонил в дверь ее квартиры на втором этаже небольшого дома. Ему показалось забавным, что Виктория тоже, как и он сам, живет на втором. Открывшая дверь женщина посмотрела на него с удивлением.

"Недоверие", — тут же прокомментировало Зеркало.

— Вы кто? — спросил Энди.

— Кто я? — переспросила женщина. "Удивление", — пояснило Зеркало.

— Я пришел к Виктории, — объяснил Энди.

— Ах так! Ты, должно быть, Энди. Я мама Виктории. Меня зовут Нина, — она протянула ему руку. Энди избегал телесных контактов. Но отказаться было нельзя: он не хотел обижать мать Виктории. Она пригласила его войти.

Комната Виктории выглядела почти так же, как симуляция: кровать, белый книжный шкаф, шкаф для одежды, маленький письменный стол и бесформенное кресло-мешок в углу. На нем сидела Виктория. На голове у нее были наушники, из которых доносились звуки музыки.

— Виктория! — прокричала мама. — У тебя гости!

Виктория подняла глаза, сняла наушники и вскочила с кресла.

— Энди! Я никак не ожидала, что ты так быстро придешь!

— Я вас оставлю одних, мне надо сходить за покупками, — сказала мама Виктории, закрывая за собой дверь.

— Я принес тебе лакрицу. Той, которую производят в Дании, я не нашел в киоске подземки. Надеюсь, эта тебе тоже понравится.

— Это так мило с твоей стороны!

— Поцелуй ее! — подсказало Зеркало.

— Что? — опешил Энди.

— Что? — спросила Виктория.

— Мое Зеркало велело поцеловать тебя!

— Так просто сделай это!

Энди торопливо поцеловал ее.

— Ты даже можешь меня обнять, — прошептала Виктория. — Иди ко мне, я тебе покажу, как это делается.

В этот раз они целовались гораздо дольше.

— Ты немного напряжен, — заметила она. — Тебе не нравится?

— Нравится, но…

— Но?

— Это… это просто… так непривычно.

— Тогда, пожалуй, будет лучше, если мы потренируемся еще немного.

Целуясь, они сами не заметили, как очутились в постели.

— Поцелуй ее в шею, — проговорило Зеркало. — Прямо под мочкой уха.

Он сделал это и услышал, как она стонет.

— Тебе не нравится? — спросил он.

— Наоборот. Даже очень нравится!

А потом она тоже стала ласкать его. Он чувствовал себя очень странно и одновременно очень хорошо. Без своего Зеркала он бы, пожалуй, растерялся. Но оно прекрасно знало, чего хочет Виктория. И Виктория знала, чего хочет он. Слова для этого были не нужны. Происходило что-то самое прекрасное, лучшее из всего, что он испытывал раньше.

— Скажи ей, что ты ее любишь! — посоветовало Зеркало.

И он сказал, потому что это было истинной правдой.

21
— Что случилось? — спросил Карл, когда они с Эриком оказались в его кабинете в Окленде. — Тебя что-то гнетет. Не хочешь рассказать старому другу?

— Я собираюсь покинуть "Уолнат Системс".

— Ты собираешься… Что? — Карл уставился на Эрика, пытаясь понять, не пошутил ли тот. Иногда чувство юмора партнера проявлялось странным образом. Но сейчас на его лице не было и тени улыбки.

— Ты ведь это не серьезно, не так ли?

— Серьезно. Прости.

— Ты, наверное, спятил! Ты не можешь прямо сейчас бросить все!

— Нет, могу. Джим возьмет на себя мою работу. Я думаю, он справится без проблем.

Карл ошеломленно покачал головой.

— Я… не верю! Ты бросаешь меня сейчас, когда все так хорошо идет?!

— Все будет хорошо и без меня. Для развития зеркальной сети сделано все. Моя работа закончена.

— Чушь собачья! Ты должен меня поддержать в противостоянии этим кровососам из ГИС, как на гой встрече. Как я один с ними справлюсь?

— У тебя есть Паула и. как я уже сказал, Джим. Ты справишься. Карл. Ты всегда справлялся, когда действительно хотел чего-то добиться.

— Ничего не понимаю. Что происходит? Я что-то не так сделал? С тобой несправедливо обошлись или что-то в этом роде?

— Вовсе нет.

— Что же тогда?

— Я… я чувствую, что мы поступили несколько опрометчиво, — Эрик опустил взгляд.

— Опрометчиво? О какой опрометчивости ты говоришь?

— Технически наше Зеркало еще не созрело. Мы слишком рано вышли на рынок. Я и прежде считал, что нам нужно больше времени для тестирования.

— Ты знаешь, что у нас для этого не было денег. Выход на рынок в течение шести месяцев стал условием ГИС. Если бы мы не смогли этого сделать, мы бы разорились.

— Да, я знаю. Но это не меняет того факта, что выпускать Зеркало на рынок было слишком рано.

— Как так? Ты считаешь, наш продукт недостаточно хорош?

Эрик неопределенно помотал головой.

— Повторю: я не считаю, что он достаточно хорошо протестирован.

— Тогда, пожалуйста, прочитай протоколы испытаний. Или спроси Паулу. Ты слышали, что наш индекс потребительской лояльности составил восемьдесят шесть. Даже айфон в свои лучшие времена показывал результат семьдесят. Люди любят наши Зеркала.

— Именно это меня и беспокоит, — удрученно проговорил Эрик, — Люди очень доверяют своим Зеркалам.

— Ну и?.. Что в этом плохого?

— Мы не понимаем до конца, что это значит. Я уже много раз объяснял тебе, что мы не можем детально проследить развитие процесса образования новых структур в нейросетях. Другими словами, мы весьма приблизительно знаем, как работает зеркальная сеть.

— Ты шутишь? Именно ты хочешь сказать мне, что понятия не имеешь, как работает наша техника?

— Я знаю, как работает наша техника и какие существуют алгоритмы управления нейронными сетями. Но я не знаю, чему учится система и какие выводы она делает. Это очень сложный механизм, подразумевающий обратную связь.

— Ну и что? Главное, что все получилось. Это очевидно. Множество людей обязаны жизнью своим Зеркалам, поскольку те вовремя предупредили о несчастных случаях или преступлениях или обратились за медицинской помощью. Один из таких спасенных людей — мой отец.

— Карл, у нас нет долгосрочного опыта работы с зеркальной сетью. Когда я соглашался на запуск производства, я думал, что мы в первые месяцы продадим несколько сотен тысяч устройств, может быть, миллион. Однако продано уже больше ста миллионов.

— Это же грандиозный успех! Это показывает, насколько хорошо все работает. Разве не ты сам объяснял мне, что чем больше пользователей в зеркальной сети, тем лучше?

— Да, всё так. Но система становится не только лучше, но и сложнее, а значит, она становится все более непредсказуемой.

Карл вздохнул.

— Ты, Эрик, перфекционист. Я это хорошо понимаю. Но иногда просто необходимо выйти на рынок с еще не совсем готовым продуктом, а затем развивать его на ходу. Все делают так. Или ты думаешь, что "Эппл", "Андроид" или "Виндоуз", выпуская новую версию, обойдутся без ошибок? Почему, по-твоему, все время выходят обновления?

— Спасибо, я знаю, что такое обновления. Что касается Зеркала, это не только моя точка зрения. Речь идет о самой сложной компьютерной системе, которая когда-либо существовала. Мы говорим о миллионах нейронных связей, благодаря которым устройства дают советы своим пользователям и непрерывно наблюдают за ними. В интернете уже есть сообщения о том, что Зеркала иногда ведут себя странно.

— Эрик, но это естественно! Иначе и быть не может, исходя из того, что было продано сто миллионов устройств! Кроме того, ты же знаешь, в девяноста девяти процентах случаев проблемы связаны с самими пользователями.

— Нет, не знаю. По крайней мере, не в нашем случае. Я остаюсь при своем мнении: мы вышли на рынок слишком рано. Остается только надеяться, что это не будет иметь негативных последствий.

— Поэтому ты уходишь? Боишься судебных исков? И, собственно, куда ты вообще пойдешь? Не в "Гугл"?

— Нет. Я возвращаюсь к исследовательской работе. В Стэнфорде мне предложили руководство новым научно-исследовательским институтом нейроинформатики.

— Стэнфорд, если бы мог, предложил бы тебе Святой престол. Им просто нужны твои деньги.

— Приятно, что ты такого высокого мнения о моей научной компетентности.

— Эрик, ты серьезно? Ты хочешь вернуться в университет? Писать статьи, читать лекции?

— Нет. Я буду изучать то, что мы сотворили, — с самого начала.

Карл почувствовал, что его распирает от растущего внутри гнева. Он знал, что не имеет смысла отговаривать Эрика от принятого им решения. Его друг подходил ко всему слишком тщательно и основательно. Он наверняка трижды взвесил все мыслимые и немыслимые плюсы и минусы. Но то, что Эрик собирается оставить его в одиночестве ради возвращения в университет, было неприемлемо. Еще больше возмущала мысль, что секретная информация "Уолнат Системс" могла оказаться опубликованной.

— Ты понимаешь, что подписал соглашение о конфиденциальности?

— Естественно. Не волнуйся, я собираюсь начать все сначала. У меня есть новая идея нейронной структуры.

Карл сделал последнюю отчаянную попытку предотвратить то, что считал катастрофой.

— Эрик, пожалуйста! Ты не можешь бросить наш проект! Ты мне нужен здесь, особенно если у тебя есть новая идея! Мы должны сохранить преимущество перед крупными игроками, иначе мы скоро окажемся за бортом!

— Ты отлично справишься и без меня, — вздохнул Эрик, — А если начнутся проблемы, то они будут не мои.

— Супер! Отлично, Эрик! Правда отлично! Возвращайся в университет и дыши книжной пылью, вместо того чтобы менять этот мир со мной!

— Мне очень жаль, Карл. Но я принял решение. Я доработаю до конца месяца, а потом мы официально распрощаемся. К тому же со мной в любой момент можно будет связаться.

— Я просто не понимаю! Ты говоришь мне, что наш продукт еще сырой, и вместо того чтобы продолжать работать над ним, над его улучшением, ты начинаешь все сначала! Это бессмысленно.

— Послушай меня, Карл! Мы запустили процесс эволюции. Мы создали искусственный организм и запустили его в человеческое общество, не осознавая последствий содеянного. Процесс необратим. Я не знаю, каковы будут последствия, но если Зеркала окажутся опасными, их придется убрать с рынка. Я вижу только один способ сделать это. Жадные идиоты из ГИС никогда добровольно не согласятся отозвать товар с рынка или прикрыть зеркальную сеть. Так что есть только один способ: сделать что-то лучше, сделать что-то, что заменит Зеркало.

Карл посмотрел на друга с крайним удивлением.

— Ты… ты хочешь уничтожить "Уолнат Системс"? — спросил он. — Что с тобой случилось. Эрик?

Человек, которого Карл всегда считал своим лучшим другом, покачал головой.

— Нет, я ничего не хочу уничтожать. И молюсь Богу, чтобы я оказался не прав. Если это так, у вас будет впечатляющий успех и пользователи Зеркала будут жить всё лучше, они будут счастливы и довольны, и всё благодаря вам. А Паула придет в восторг, когда индекс NPS увеличится почти до ста процентов. Я надеюсь на это. Но если я прав, то мой поступок может оказаться единственным способом предотвратить катастрофу.

— Катастрофу? Ты что, чего-нибудь не того покурил? Ты думаешь, мы тут создаем терминаторов? Так, что ли?

— Созданные нами Зеркала могут оказаться хуже терминаторов.

— Ах вот как? И кем же они могут оказаться, скажи, пожалуйста?

— Фальшивыми друзьями.

— Фальшивыми друзьями? Очень показательно, что именно ты это произнес! Я всегда считал, что ты мой друг! Я никогда не думал, что ты оставишь меня в такой ситуации! Но я ошибался.

— Мне жаль, что ты так это воспринимаешь. Увидимся.

С этими словами Эрик вышел из офиса.

В ухе послышался голос Зеркала:

— Ты очень взволнован, Карл, хочешь послушать расслабляющую музыку?

Карл невольно поморщился. Он совсем забыл, что все еще носит наушник. Но как странно: он же отключил функцию голосового сообщения, чтобы не отвлекаться на собрании, полностью сосредоточившись на вопросах, связанных с ГИС! В замешательстве он вытащил свое Зеркало из кармана и зашел на страницу настроек. Беззвучный режим был отключен. Что за ерунда? Ему никак не удавалось вспомнить, когда и почему он это сделал.

— Пожалуй, — сказал Карл.

Тут же зазвучала песня "Звук безмолвия"[28] в исполнении Simon & Garfunkel — одна из любимых композиций отца. Интересно, был ли этот выбор случайным или повлияло то, что он упомянул отца в разговоре с Эриком? Поразмышляв над этим минуту-другую, Карл выбросил эту мысль из головы.

22
Джек вскрыл дешевые кодовые замки на портфеле, совершенно не напрягаясь. Внутри обнаружились визитные карточки жертвы, некоего Хьюго Ф. Варнхей-ма, руководителя консалтинговой компании "Бирнбаум и партнеры". Еще нашлись два финансовых отчета, сверхтонкий ноутбук, плоская картонная коробочка в подарочной обертке и несколько пачек бумаги, скрепленных черными зажимами. Одна из пачек была помечена как строго конфиденциальная.

Джек не имел никакого понятия о финансовых делах, но знал, что документы с пометками "конфиденциально" и "планируемые приобретения", попав в нужные руки, могут принести кучу денег. Для служащего, который потерял такое, на карту было поставлено даже больше, чем просто его работа. Что ж, джекпот!

Надо подумать, как поступить дальше. Ему крупно повезло, что в первый же день попалась такая крупная рыба. Может, стоит просто отдать портфель Майку? Нет, это глупо. Даже если бы босс согласился принять портфель с бумагами в качестве компенсации, что весьма сомнительно, он считал бы это большим одолжением, а ему, Джеку, от добычи не перепало бы ни крошки. Другое дело, если всё сбыть самостоятельно: можно получить гораздо больше, чем тысяча двести баксов, которые он задолжал Майку Следует, однако, позаботиться, чтобы Майк ни о чем не пронюхал, иначе в этот раз он не ограничится простым избиением. Нужно быть чертовски осторожным.

Джек осмотрел подарочную упаковку. Что бы это ни было, у парня, которому принадлежал портфель, наверняка достаточно денег, чтобы купить это еще раз. Джек разорвал бумагу. Показалась черная картонная коробка, на которой было изображено что-то вроде смартфона с зеркальной панелью. Тут же красовалась надпись: "’’Уолнат Системс". Зеркало". Смартфон внутри коробки был совершенно новым. Пожалуй, у него есть на примете знакомый, который отвалит за эту штуку хорошие деньги.

Джек не очень хорошо разбирался в гаджетах. Он никогда не слышал о Зеркале и о фирме "Уолнат Системс". Возможно, эту модель могли себе позволить только супербогатые люди. Поскольку у него не было ни смартфона, ни ноутбука, он мог погуглить информацию только в интернет-кафе через две улицы отсюда. Впрочем, ведь можно воспользоваться и непосредственно этим смартфоном.

Он вскрыл картонную коробку. Смартфон был необычно тяжелым. Кроме него в упаковке лежали зарядное устройство, браслет и странное приспособление, напоминающее старомодный слуховой аппарат, который когда-то носила бабушка Андерсен. Подробная инструкция отсутствовала, прилагался лишь листок с краткими пояснениями, которые сводились к тому, что устройство следует включить, а дальше следовать указаниям. Из любопытства Джек нажал на кнопку включения. Послышался мелодичный звуковой сигнал, а на экране появилось изображение, напоминающее человеческий мозг. Оно вращалось вокруг своей оси. Индикатор заряда показывал, что устройство заряжено.

Раздался приятный женский голос:

— Пожалуйста, назовите себя.

— Что? — переспросил Джек растерянно.

— Пожалуйста, скажите свое имя.

Не успев продумать последствия этого поступка, Джек представился.

— Джек, — повторил голос. — Я рад познакомиться с тобой. Я твое Зеркало, — теперь голос уже не был женским. Он звучал как-то странно, как будто Джек слышал самого себя.

Что, черт возьми, это все означает?

— Теперь, пожалуйста, сделай селфи!

С удивлением Джек увидел на экране свою собственную, все еще изрядно побитую физиономию. На голове по-прежнему красовался велосипедный шлем. Джек запаниковал. Что, если эта штука где-то сохранила звук его голоса и изображение? Он провел пальцем по экрану, собираясь получить доступ к пользовательскому интерфейсу и удалить данные. Однако ничего не получилось. Вместо этого устройство издало звук, похожий на щелчок фотоаппарата, и изображение на экране замерло. Появился индикатор процесса загрузки. а затем вдруг фотография сменилась трехмерным изображением.

Джек увидел странное темнокожее существо с уродливой головой, одноглазое и криворотое. У существа была нелепая прическа, похожая на шляпку гриба.

Однако не вызывало сомнения, что изображение имело к Джеку самое непосредственное отношение. Программа, которая создала трехмерную модель, по-видимому, посчитала велосипедный шлем прической и, как могла, постаралась воспроизвести изображение опухшего от побоев лица Джека.

С содроганием Джек понял, что полицейские легко смогут опознать его по этому трехмерному изображению. Он поспешно выключил устройство и уставился на него, как на ручную гранату с вытащенной чекой. Затем снова осторожно включил его. Если есть интернет-соединение, то его данные, вероятно, уже находятся на каком-то сервере, и тогда он — в глубокой заднице. Если нет, может, еще получится их удалить. Должен быть какой-то способ перезагрузить устройство.

— Привет, Джек, — проговорило его собственное лицо. — Я уверен, что мы станем хорошими друзьями. Потому что ты знаешь: твой лучший друг — это ты сам.

Джек коснулся экрана. Как, черт возьми, получить доступ к пользовательскому интерфейсу? Он долго жал кнопку выключения, но не добился ничего, разве что экран потемнел. При следующем включении Джек опять увидел свое лицо.

— Доволен ли ты своим изображением? — спросило Зеркало.

— Нет, — сказал Джек.

— Пожалуйста, сделай селфи ее раз!

На экране снова появилось изображение, транслирующееся с камеры.

Джек огляделся. На стене висел постер с изображением известного рэпера. Он поднял камеру так, чтобы сфотографировать не себя, а именно постер. Вскоре он уже любовался удивительно точной трехмерной моделью рэпера. Так намного лучше!

— Доволен ли ты своим изображением? — спросило Зеркало.

— Да.

— Если ты позже захочешь внести какие-то изменения, просто сообщи мне. А теперь надень браслет и вставь в ухо наушник.

Джек осмотрел браслет и наушник в упаковке. Что бы это значило? Увидев, что можно загрузить в устройство не свою фотографию, он немного расслабился. Возможно, это был вовсе и не смартфон, а какая-то игра. Раньше Джек любил компьютерные игры, в те хорошие времена, когда он еще не попал в тюрьму. Почему бы и не развлечься немного? Чем больше он узнает об этой штуке, тем больше денег получит, продав ее.

Он надел браслет, на котором почти сразу загорелась светящаяся надпись: "Соединение установлено", — и вставил наушник в ухо. Голос теперь звучал именно оттуда:

— Очень хорошо. Теперь, пожалуйста, наклони вперед проводок, идущий от наушника, так, чтобы его конец оказался на уровне твоих глаз.

На экране аппарата появилось несколько искаженное изображение его комнаты. На конце проводка, очевидно, помещалась крошечная камера. Удивительно!

— Теперь я настрою браслет и наушник, — проговорил тот же голос в ухе. — Это займет одно мгновение.

Послышался мелодичный звуковой сигнал.

— Операция завершена. Теперь я хотел бы познакомиться с тобой поближе. Пожалуйста, сообщи мне свое имя пользователя в "Фейсбуке".

— У меня там нет аккаунта.

Зеркало попросило его назвать те соцсети, в которых он был зарегистрирован, но Джек принялся отрицать буквально всё. Он не вполне понимал, что этой штуке от него надо.

— Зачем тебе это все? — спросил он.

— Я должен тебе помогать, для этого мне нужно знать о тебе как можно больше. Только тогда я смогу понять, что тебе нравится.

— Мне не нужна помощь.

— Возможно, но каждому человеку нужен хороший друг, — возразило Зеркало. — А твой лучший друг — это ты сам. Вот почему я хочу стать как можно более похожим на тебя.

Джек уставился на устройство. Оно удивительно хорошо понимало, о чем он говорит, и, видимо, могло разумно отвечать.

Но ему, собственно, это по барабану. И вообще, не все ли равно? Во всяком случае, эта вешь выглядела достаточно дорого.

— Сколько ты стоишь? — спросил он.

— В базовой версии Зеркало стоит девятьсот девяносто девять долларов.

Джек не мог скрыть разочарования. Слишком мало.

— У тебя есть доступ в интернет?

— Я постоянно подключен к зеркальной сети.

— А как там с моими данными? У кого есть к ним доступ?

— Никто не может получить доступ к твоим данным, даже сотрудники "Уолнат Системс". Все, что ты видишь, говоришь и делаешь, полностью конфиденциально, если, конечно, тебя никто не видит и не слышит в реале. Конфиденциальность зеркальной сети была протестирована несколькими независимыми организациями и получила их полное одобрение.

Джек подумал, что так может сказать каждый. Но в то же время ему стало любопытно. Он решил получше изучить Зеркало, прежде чем связываться с владельцем портфеля. Он все еще не знал точно, что в этой ситуации принесет ему больше выгоды.

Он сложил Зеркало и аксессуары обратно в портфель и, спрятав его в углубление под ванной, отправился в ближайшее интернет-кафе.

Через полчаса он понял, что собой представляет Зеркало. Вероятно, его друг Джерри мог бы дать ему за эту штуку не более сотни, и это при том, что сейчас такую штуку не достать из-за трудностей с поставками у производителя. А можно продать его более выгодно по частям.

Особенно заинтересовала Джека статья в одном из ведущих интернет-журналов.


Высокотехнологичное устройство Зеркало как соучастник преступления

Лос-Анджелес. После шокирующего ограбления инкассаторской машины преступники скрылись с добычей в неизвестном направлении. Как сообщили очевидцы, некоторые из преступников носили так называемые зеркальные очки. Это аксессуар весьма популярного сегодня высокотехнологичного устройства Зеркало. Помимо всего прочего его ношение позволяет быстро анализировать обстановку. Преступники, находясь на связи друг с другом, заранее узнали о том, что приближаются полицейские, и сумели уклониться от встречи с ними. В режиме реального времени они получали информацию о перемещении инкассаторской машины. Об этом рассказал заместитель начальника департамента полиции Лос-Анджелеса Александр Россман. Он уверен, что в таких случаях правоохранительные органы должны иметь доступ к пользовательским данным Зеркала, хранящимся на центральных серверах, для того чтобы устанавливать личности преступников и расследовать их преступления.

Карл Полсон, основатель и генеральный директор "Уолнат Системс", решительно отверг все эти поползновения.

"Защита данных пользователей является нашей первоочередной задачей, — заявил он в интервью "Лос-Анджелес таймс". — Каждое Зеркало является подобием своего владельца. Оно должно быть защищено ровно в такой же степени, в какой защищена и личность самого пользователя. Именно поэтому в зеркальной сети мы интегрировали лучшие криптографические алгоритмы и механизмы безопасности".

В ответ на замечание, что Зеркало благодаря этому может быть использовано для уголовных преступлений, он сказал: "Любая технология может быть использована не по назначению. Полиция и службы безопасности имеют достаточно других способов для установления личности преступника".

Кроме того, Карл Полсон рекомендовал оснастить полицию Зеркалами для "восстановления равенства возможностей".

Конгрессмен-республиканец Эдвард Зауэр, член Комитета безопасности Сената, официально заявил по этому поводу: "Недопустимо использовать интернет и зеркальную сеть для создания информационного пространства, неподконтрольного закону. Недопустимо давать преступникам и террористам возможность свободно обмениваться информацией при подготовке своих преступлений". Сенатор потребовал ввести общий запрет на не взламываемые алгоритмы шифрования.

"Честным гражданам нечего скрывать, — говорит он в своем официальном заявлении. — Необходимость так называемой защиты информации в основном пропагандируется группами населения, которые хотят подорвать нашу правовую систему".

"Если господин Зауэр хочет жить в полицейском государстве, ему следует переехать в Китай или Саудовскую Аравию, — возразила Эмми Смит, активистка и борец за гражданские права, основатель Партии защиты конфиденциальности — Конституция нашей страны гарантирует каждому гражданину свободу и защиту от произвола и надзора со стороны государства".

Смит выразила признательность руководству высокотехнологичной компании "Уолнат Системс", за "образцовое" обращение с частными данными пользователей.

"Пока это так, мы и впредь будем поддерживать Зеркало", — добавила она в конце интервью.

23
— Выключи Зеркало! — потребовала Виктория, когда Энди вошел в ее комнату.

"Недоверие", — подсказало Зеркало, после того как Энди неосознанно коснулся браслета.

— Что? Но почему?

— Я хочу, чтобы ты учился быть со мной без Зеркала.

— Скажи ей, что чувствуешь себя неуверенно, когда я отключаюсь, — посоветовало Зеркало.

— Я чувствую себя неуверенно, когда Зеркало отключено, — повторил Энди.

— Видишь ли, именно поэтому ты должен его отключать.

— Я не понимаю. Ты хочешь, чтобы я чувствовал себя неуверенно?

— Конечно, нет. Я хочу, чтобы ты чувствовал себя в безопасности, когда ты со мной. Даже без помощи Зеркала.

— Скажи ей, что ты очень хочешь, чтобы меня не отключали, — сказало Зеркало. — Только тогда я смогу помочь тебе в общении с Викторией. Если ты отключишь меня, рискуешь разрушить дружбу с ней.

— Мое Зеркало говорит, чтобы я не отключал его, потому что в противном случае я могу разрушить наши отношения.

— Ерунда! — воскликнула Виктория. — Выключи его!

"Злость", — прокомментировало Зеркало.

— Ладно, — согласился Энди и вынул наушник из уха. Затем он отключил Зеркало. — Что теперь?

— Подойди и поцелуй меня!

— Хорошо, — сказал Энди и повиновался.

Через полчаса они обнаженные лежали в постели, обнимая друг друга.

— Это было здорово! — прошептала она.

— Да, это так, — согласился он.

— Видишь, а ведь мы не пользовались Зеркалом.

— Согласен. Но я сомневался, нравится ли тебе то, что я делаю.

— Я же говорю тебе, если мне что-то не нравится.

— Честно? Ты не просто добрая, но и честная? Иногда люди добры ко мне, но потом их доброта сводится к тому, что они просто не говорят мне, что я идиот. Этот страх сидит очень глубоко. Я боюсь, что люди, которые добры ко мне, на самом деле считают меня глупым. Ведь я аутист. Каждый раз мне кажется, что они относятся ко мне хорошо только из жалости.

— Я не считаю тебя глупым. Наоборот!

— Ты жалеешь меня?

— Что?

— Потому что я аутист…

— А должна?

— Нет.

— Я не испытываю к тебе жалости и хотела бы быть похожей на тебя: такой же умной и честной.

— Это правда. Я умный и честный, — сказал он, не испытывая при этом никакого неудобства. — Я люблю тебя, Виктория.

— Я тебя тоже, Энди, — она поцеловала его. — Но тебе пора уходить. Мама скоро вернется.

— Ладно.

Они оделись. Энди снова включил свое Зеркало и вставил в ухо наушник. Они поцеловались на прощание.

— До завтра, Виктория!

— До завтра!

Он сел на поезд до Вартенау. Теперь такие поездки не были для него проблемой. Во второе ухо он тоже вставил наушник, чтобы послушать музыку — Баха, токкату и фугу ре минор. Это была одна из его любимых вещей — великая и мощная и одновременно нежная и легкая, и она подходила под его нынешнее настроение. Энди ощущал себя довольным, гордым и сильным. Теперь у него была настоящая подруга, и она не испытывала к нему жалости!

— Как у тебя все прошло с Викторией? — спросила мама, когда он вернулся домой.

— Хорошо, — ответил Энди. — Мы все время целовались.

— Что?

"Изумление", — пояснило Зеркало.

— Я собираюсь жениться на ней, — пояснил Энди.

— Все время целовались? Жениться? Подожди, не так быстро, Андреас! Вы же знаете друг друга всего неделю!

— Ну и что? Она не испытывает ко мне жалости. Она любит меня, а я люблю ее. Почему же мне не жениться на ней?

— Ты не должен жениться на ней, — проговорило Зеркало. — Ты найдешь себе девушку еще лучше, чем Виктория.

— Что? — переспросил Энди.

— Андреас, если ты любишь девушку, это нормально. Но жениться — такие вещи не делаются так быстро. Ты поинтересовался, хочет ли она этого?

— Нет, — сказал Энди. — Зеркало, установи связь с Викторией.

— Здесь Зеркало Виктории. Она сейчас занята. Просто скажи мне, что ты хочешь, а я ей передам.

— Ты пойдешь за меня замуж? — сказал Энди. — Я имею в виду, хочет ли Виктория выйти за меня замуж?

— Виктория не хочет выходить за тебя замуж.

— Что?

— Виктория не хочет выходить за тебя замуж, — повторил голос в наушнике.

Энди испуганно уставился на свое Зеркало. Звуковой сигнал возвестил, что связь прервалась.

— Она не хочет выходить за меня замуж, — сказал он встревоженно.

— Откуда ты это знаешь? — спросила мама. — Она сама тебе ответила?

— Нет. Мне ответило ее Зеркало. Оно сказало, что она не хочет за меня замуж.

— Мальчик, так дела не делаются! — вздохнула мама и покачала головой. — Получается, что ты оставляешь ей на автоответчике свое предложение о женитьбе. И это через неделю знакомства!

— Это был не автоответчик, а ее Зеркало. Оно знает, чего хочет Виктория.

— Подожди-ка! — сказала мама и взяла его за руку, что ему не особенно понравилось. — Послушай меня, Андреас. Это всего лишь электронное устройство. Если ты хочешь знать, хочет Виктория стать твоей женой или нет, ты должен спросить у нее сам. Спросить с букетом цветов в руке, а еще лучше — с красивым кольцом. Но не сегодня и не на следующей неделе. Ты подождешь не меньше года. Если вы все еще будете любить друг друга, ты сможешь сделать ей предложение. Ладно?

— Ладно.

24
— Привет, Тарик!

Татуировщик осмотрел рисунок, с которым он только что работал. Лукас неоднократно спрашивал себя, как Тарик выдерживал весь день в этой мрачной подвальной дыре, провонявшей дезинфицирующими средствами.

— Лукас! Я же говорил тебе, что должно пройти по крайней мере две недели, прежде чем я смогу тебе свести татуировку.

— Что свести?

— Твою татуировку.

— А, ты об этом. Нет, мне это больше не надо.

— Вы помирились с Элен?

— Нет. Но Катрин считает, что я должен оставить всё как есть. В качестве напоминания.

— Кто такая Катрин?

— Моя новая подружка. Она совершенство. В постели творит безумные вещи!

— Это здорово. Только теперь, пожалуйста, не говори мне, что ты хочешь набить новую татуировку — "Катрин".

— Нет, не хочу.

— Отлично. Но тогда почему ты здесь?

— Я хотел спросить тебя, не хочешь ли ты стать членом нашего фан-клуба Зеркала. Членство в нем принесет тебе много эксклюзивных привилегий.

— Я?

— Ну да!

— Но у меня же нет Зеркала.

Лукас с минуту слушал, что по этому поводу скажет его Зеркало, а потом самым аккуратным образом повторил его слова:

— Это не имеет значения. Существуют специальные приложения для андроидов и айфонов. И хотя у тебя не будет доступа к полному функционалу Зеркала, ты сможешь создать собственный профиль и коммуницировать с другими членами клуба, имея доступ в зеркальную сеть.

— Мне достаточно того, что у меня есть аккаунт в "Фейсбуке", которым никогда не пользуюсь. Я не очень активен в социальных сетях. Я просто публикую фотографии своих работ в "Инстаграме", вот и все.

Снова возникла пауза, пока Лукас выслушивал советы, как убедить Тарика стать членом фан-клуба.

— Но Зеркало — это гораздо больше, чем просто социальные сети. Мое Зеркало нашло мне новую подругу, которая мне идеально подходит. Оно помогло мне с работой.

— У тебя есть работа?

— Теперь да. Я работаю на стройке.

— Класс. Тогда ты сможешь наконец выплатить мне свой долг.

— Но… — начал было Лукас.

— Скажи ему, что погасишь долг до следующей недели, — сказало Зеркало.

— Но…

— Что? — спросил Тарик, не скрывая раздражения.

— Ладно. Я погашу свой долг до следующей недели.

— Звучит очень хорошо, — Тарик приподнял бровь. — Скажи, тебе об этом твое Зеркало сказало?

— О чем?

— Чтобы ты вернул мне деньги.

— Ага.

— В самом деле?

— Да. До сих пор его советы всегда были очень хорошими. Я доверяю ему.

— И что, оно действительно нашло тебе новую подружку? И работу?

— Всё так. Честно!

— Как ты думаешь, оно могло бы и мне помочь?

— Скажи ему, что Зеркало может привести ему новых клиентов и помочь выбрать правильные сюжеты для их татуировок, — донеслось в наушнике.

Лукас повторил.

Тарик вытаращил глаза.

— Подожди, это твое Зеркало тебе нашептало?

— Да.

— Откуда… откуда, черт побери, эта штука знает, что я тату-мастер?

Лукас ждал, что Зеркало что-то скажет, но ответа не последовало.

— Не знаю, — наконец проговорил он.

— Хм. Все, что ты сказал, звучит очень заманчиво. Может быть, я и соглашусь на твое предложение. Я подумаю.

— Скажи ему, что члены фан-клуба всегда в приоритете, поэтому все обещанное он получит меньше чем через неделю, — вновь включилось в разговор Зеркало.

Лукас повторил.

— Хорошо. Членство в клубе будет мне чего-то стоить?

— Нет, все абсолютно бесплатно.

— Отлично. Я с вами. Думаю, мне это не помешает.

— Классно, чувак! Ты не пожалеешь!

Вечером Лукас с гордостью объявил Катрин, что помимо Тарика он пригласил в фан-клуб еще двух членов: своего старого приятеля Чима, с которым он познакомился в тюрьме, где сидел по малолетке, а тот, в свою очередь, пригласил свою подругу. У этих двоих тоже не было Зеркал, но они хотели, если это возможно, стать членами клуба.

— Молодец, малыш! — ухмыльнулась Катрин. Она знала, что он не любит, когда его так называют, поэтому делала это, чтобы его подразнить. Однако ему нравилось ее поддразнивание.

Она показала ему список на дисплее Зеркала.

— Смотри, наш фан-клуб — самый быстрорастущий в Северной Германии!

— Круто! — восхитился Лукас.

— Мы пригласили двенадцать членов клуба за три дня.

— Двенадцать? Вчера их было только пять.

— Правильно. К этому добавь еще троих твоих и четверых моих.

— Ты нашла четырех новых участников? Кто они?

— Моя сестра, ее парень и два парня, которых я нашла в зеркальной сети. Есть только одна проблема: пока только у четырех членов нашего клуба и у нас с тобой есть Зеркала. Это означает, что наша "зеркальная квота" ниже пятидесяти процентов.

— "Зеркальная квота"? Что это такое?

— Это процент членов нашего клуба, у которых есть Зеркало. Она также зависит от того, насколько интенсивно они его используют. Чем выше квота, тем лучше.

— Тогда, может быть, было неправильно приглашать Тарика и Чима?

— Нет. Член клуба без Зеркала лучше, чем ничего. Однако наличие все же предпочтительней. Лучше всего будет повлиять на парочку участников, чтобы они купили Зеркала. Это принесет нам максимальные баллы.

— Я до сих пор не совсем понял систему с этими баллами.

— Сейчас покажу. Зеркало, покажи мне мои баллы.

На дисплее появилась информация. Возникло трехмерное изображение Катрин, рядом с ним — красные цифры: триста двенадцать. Дальше шла информация о тех действиях, которые она совершила, чтобы набрать эти очки. И сообщение, что Катрин занимает третье место в Гамбурге по количеству баллов.

— Зеркало, покажи мне мои баллы, — попросил Лукас.

Оказалось, что у него только сто тридцать семь очков и в Гамбурге он занимает лишь сто четырнадцатое место. Он был немного разочарован.

— Почему у меня так мало баллов, а у тебя так много? — спросил он.

— Потому что я больше сделала для развития зеркальной сети.

— Я тоже хочу сделать больше для нее. Покажешь мне, как это делается?

— Ага. Но сначала я покажу тебе кое-что еще, — сказала она и, усмехнувшись, расстегнула блузку.

25
— Ты спятила! — воскликнул Терри, когда Фрейя сообщила ему вечером о своем открытии. Он был слегка пьян — вероятно, заходил в паб с коллегами, вместо того чтобы поторопиться к ней. — Я же говорил тебе, что Зеркала не способны чувствовать.

Она с трудом подавила раздражение.

— Я так и знала, что ты мне не поверишь. Посмотри сам.

Она запустила беспилотник, как и раньше, заставив его зависнуть перед монитором. Затем стала менять фотографии на экране, пока не появилось изображение паука.

На этот раз дрон лишь слегка отклонился в сторону, а затем вернулся к исходному положению перед монитором. Трехмерное изображение Фрейи на экране Зеркала, лежавшего рядом с ноутбуком, едва заметно потускнело.

— Ты это видел? — спросила Фрейя.

— Что? Этот маленький сбой? Ты думаешь, он обусловлен тем, что дрон боится пауков? — Терри рассмеялся, как ей показалось, слишком громко.

— Это зависит не от дрона, а от Зеркала, — объяснила она. — В тот раз реакция была намного более бурная. Возможно, сработало что-то вроде эффекта привыкания. Животные тоже могут испугаться изображения хищника, но если оно не двигается, в какой-то момент они понимают, что опасности нет.

Терри засмеялся еще громче.

— И этим ты занималась весь день?

Её раздражение постепенно переросло в настоящий гнев, но она ничем себя не выдала. Свое наказание он получит в постели. Такая реакция Фрейи была вызвана не только скепсисом Терри, но и действиями ее Зеркала, которое, будто почувствовав что-то, оставило дрон в воздухе. Может, Терри действительно прав и она придает слишком большое значение случайным эпизодам? Тем не менее Фрейя была разочарована тем, что ее эксперимент не убедил его. Но если дело в эффекте привыкания, это легко можно исправить.

Она отключила дрон, открыла "Ютьюб" и ввела в строку поиска слово "тарантул". Открылись десятки довольно неприятных видео, в которых гордые владельцы пускали своих питомцев бегать по рукам, а один раз даже по лицу. Она с трудом заставила себя смотреть на все это.

Фрейя выбрала самое жуткое, по ее мнению, видео и переключила его в полноэкранный режим. Затем она набросила полотенце на экран ноутбука, включила дрон и запустила его в полет.

— А теперь внимание, — сказала она, поднимая полотенце.

Эффект был потрясающим. Дрон зажужжал, спланировал, как фрисби, и приземлился за креслом, словно пытаясь там спрятаться. Изображение Фрейи на экране Зеркала тоже изменилось. Теперь там было искаженное от ужаса лицо с выпученными глазами и открытым ртом.

— Ух ты! — поразился Терри. — Этого не может быть!

— Теперь ты мне веришь?

— Да, прости меня, дорогая. Я действительно не думал, что это возможно… Но это значит…

— Что?

— Представь себе, что миллионы этих устройств дают советы своим владельцам, не только сообразуясь с их эмоциями, но и на основе собственных чувств!

Фрейя не сразу поняла, к чему он клонит.

— И что же?

— Давай проведем еще один эксперимент, — предложил Терри. — Пожалуйста, выключи дрон и надень наушник и браслет, хорошо?

— Ладно, а что потом?

— Я хотел бы понять, может ли Зеркало сердиться.

— Сердиться?

— Да. Я буду громко кричать и оскорблять тебя. Ты будешь знать, что это не по-настоящему. Зеркало этого знать не будет. Если твоя теория верна — а похоже, что это так, — то Зеркало сможет "рассердиться", хотя ты не чувствуешь гнева. Если это действительно так, мы увидим, как изменяется твое изображение на дисплее. Может быть, твое Зеркало даже шепнет тебе на ухо, чтобы ты врезала мне или еще что-нибудь в этом роде.

Он засмеялся. Фрейя эту идею забавной не находила.

— Надо мной ты смеялся, а теперь вдруг проявляешь повышенный интерес к чувствам Зеркала!

— Фрейя, ну что за детские обиды? Ты была права, а я не воспринимал твои идеи всерьез. Прости меня. Но на кону стоит слишком многое, чтобы сейчас спорить. Если станет понятно, что у Зеркала есть некое подобие собственной воли, то это может оказать самое негативное влияние на курс акций "Уолнат Системс".

— Терри! — Фрейя резко перебила его. — Это мое расследование! Ясно?

Терри молча посмотрел на нее.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он, стремительно заливаясь краской.

— Ты — один из самых уважаемых деловых журналистов в Лондоне.Для тебя все это мелочь. У меня же, напротив, нет еще ни одного самостоятельного расследования. Я все еще малоизвестный фрилансер из Германии, который отчаянно пытается найти свое место на международной арене. Я обнаружила это сама. Это моя история. А ты держись от нее подальше, хорошо?

Он кивнул, явно смутившись.

— Да, хорошо. Конечно, это твоя история.

Я просто хотел помочь тебе.

Она улыбнулась.

— Все в порядке. Твоя идея насчет притворной ссоры очень хороша. Давай попробуем.

После того как она выключила дрон и вставила наушник в ухо, она услышала собственный голос:

— Хорошо, что ты снова активировала наушник своего Зеркала. Ты должна всегда, где только возможно, носить его включенным. Только тогда я смогу постоянно учиться у тебя.

Ей показалось или она услышала в этом голосе легкий упрек? Нет, наверное, просто разыгралось воображение.

— Пожалуйста, надень браслет.

Фрейя проигнорировала эту просьбу. Она положила Зеркало так, чтобы иметь возможность наблюдать за изображением на экране.

— Эй, Фрейя, ты тупая! — провозгласил Терри.

Она почувствовала было мгновенный прилив гнева, не сразу поняв, что эксперимент начался.

— Не называй меня так! — ответила она резким тоном.

— Ты тупая! — продолжал Терри. — Настолько глупая, что ты… что ты… — не сдержавшись, он вдруг рассмеялся.

Фрейя с трудом подавила желание расхохотаться — эксперимент требовал серьезной игры.

— Перестань смеяться надо мной! — крикнула она.

Он перестал веселиться и посмотрел на нее в замешательстве.

— Я просто… — и тут он осекся, поняв ее задумку. — Ты просто смешна! — взревел он. — А еще ты уродлива! Похожа на чертову резиновую куклу со своими накачанными губами, силиконовыми сиськами и жирной задницей!

Удар достиг цели. Фрейя действительно перенесла косметическую операцию. Это было пару лет назад, когда она мечтала стать моделью. Впрочем, ее затея с треском провалилась. Все, что ей предлагали, сводилось к ролям в порно. Обида все еще не прошла, и его слова больно ранили ее.

— Ты жалкий дрочила! — крикнула она, пораженная тем, что какая-то часть ее действительно хотела его оскорбить.

— Конечно, я дрочила! — завопил Терри в ответ, стараясь не отходить от своей роли. — Что мне остается делать, если ты такое бревно в постели!

Фрейя перестала понимать, что говорится серьезно, а что нет. Она почувствовала, как покраснела от гнева.

— Я чувствую сильное напряжение, — раздался голос в ее ухе. — Ты должна позаботиться о примирении. Скажи ему, что сожалеешь о сказанном.

— Бревно? Я? — заорала Фрейя. — Твой лучший друг Ральф был совсем другого мнения. Он по-настоящему трахал меня, а не останавливался после первого же оргазма!

Теперь лицо Терри тоже побагровело.

— Ах так? Я подозревал, что ты дешевая проститутка! Шлюха! Шлюха!

— Ты должна уйти, Фрейя, — сказало Зеркало. — Покинь комнату. Разорви отношения с этим человеком! Я найду для тебя лучшего партнера.

Фрейя внутренне поежилась. Зеркало действительно рекомендовало ей, чтобы она порвала с Терри? Из-за небольшой ссоры?

Но эта ссора внешне не казалась маленькой и безобидной. Терри был прав: миллионы людей полностью доверяли рекомендациям своих Зеркал, а значит, они автоматически становились легкой мишенью для манипуляции…

— Что, соображалки не хватает? — снова закричал Терри. — Неудивительно, ведь ты же всегда отличалась тупостью! Тупая шлюха! Тупая, как полено, несчастная сука!

— Ну всё! С меня довольно! Ты, тупой мудак! Не подходи ко мне…

Вдруг послышался рев пластиковых винтов. Дрон взвился из-за кресла и, наклонившись, налетел на Терри.

— Эй! — крикнул тот, пытаясь избежать удара. Но устройство врезалось ему в висок. Раздался вопль боли.

Терри замахал руками, будто пытался отразить атаку шершня. Он ударил по дрону так, что тот свалился на письменный стол. Один из винтов сломался. Остальные три завыли еще громче. Зеркало, очевидно, пыталось стабилизировать полет дрона и снова атаковать Терри. Однако аппарат уже потерял маневренность и двигался так медленно, что избежать удара не составляло труда.

— Немедленно покинь эту комнату! — снова услышала Фрейя в своем наушнике.

— Ого! — в ужасе пробормотал Терри. — Эта штука действительно напала на меня!

Фрейя лишь потрясенно кивнула.

Фаза вторая

1
Энди поднял букет повыше и нажал на кнопку звонка. Он купил красные розы, потому что Зеркало сказало ему, что это самые подходящие цветы для того, чтобы рассказать женщине о своей любви.

Поразмыслив немного, он решил, что мама права: несколько опрометчиво делать предложение своей подруге, если вы знакомы всего неделю. Правда, Энди не совсем понимал, собственно, почему. Ведь они любили друг друга, и он знал, что не найдет женщины лучше, даже если его Зеркало снова и снова будет уверять его в обратном.

Впрочем, он привык, что часто не понимает, почему люди вокруг поступают тем или иным образом. Часто оказывалось, что самое правильное — просто вести себя как все. По крайней мере, подарить цветы после недели знакомства было уместно.

Дверь открыла мама Виктории, Нина. Зеркало интерпретировало выражение ее лица как удивленное.

— Энди! — воскликнула она. — Какие красивые цветы!

— Это для Виктории, — объяснил Энди, чтобы предотвратить непонимание с ее стороны.

— Конечно. Виктории, к сожалению, нет лома. Но ты, пожалуйста, заходи.

Энди нерешительно остановился на пороге.

— Почему ее нет? — спросил он.

— Я, к сожалению, не знаю, где она. Я думала, она с тобой.

— Но ведь я здесь, а ее нет. Значит, она не со мной.

— Конечно, нет. Вы договорились о встрече?

— Да.

— Проходи. Давай цветы, я поставлю их в вазу у нее в комнате.

Он вошел и увидел, как она ставит цветы в вазу и относит в комнату Виктории.

— Если вы условились о встрече, то, конечно, она скоро придет. Ты ее дождешься?

— Да.

— Хочешь кофе, чая или минеральной воды?

— Нет.

— Скажи: "Нет, спасибо", — подсказало Зеркало.

— Спасибо, — добавил Энди. Он ведь уже один раз отказался. К чему же было повторять еще раз?

— Хорошо. Если ты чего-то захочешь — просто скажи мне, — сказала Нина и оставила его одного.

Ожидание началось.

Через тридцать две минуты женщина снова заглянула в комнату.

— Я действительно не знаю, где она задержалась, — сказала она. — Прости, Энди. Она, должно быть, забыла о вашем свидании. Ты пытался до нее дозвониться?

— Нет.

— Тогда просто сделай это, — сказала она и как-то странно на нет посмотрела.

"Удивление, непонимание с негативным подтекстом", — пояснило Зеркало.

Энди не понял, почему ее лицо выразило именно эти эмоции, поэтому он просто проигнорировал увиденное и выполнил ее указание.

— Зеркало, позвони Виктории.

— С тобой разговаривает Зеркало Виктории, — услышал он знакомый голос. — В настоящее время она не может тебе ответить. Просто скажи мне, что ты хочешь ей сообщить, а я ей передам.

— Где Виктория? — спросил Энди.

— Виктория сейчас занята. Просто скажи мне, что ты хочешь ей сообщить, а я ей передам.

— Я хочу знать, где Виктория, — повторил Энди.

— Виктория сейчас занята. Просто скажи мне, что ты хочешь ей сообщить, а я ей передам.

— Скажи мне, где Виктория!

— Виктория сейчас занята. Просто скажи мне, что ты хочешь ей сообщить, а я ей передам.

— Где Виктория, сволочь?

— Виктория сейчас занята. Просто скажи мне, что ты хочешь ей сообщить, а я ей передам.

"Удивление", — охарактеризовало Зеркало выражение лица Нины.

— Почему ты вдруг так разозлился? — спросила она.

— Потому что эта дырка от задн… потому что ее Зеркало не говорит мне, где она находится.

— Может быть, оно не знает?

— Знает. Оно всегда рядом. Оно просто не хочет мне сказать!

— Возможно, Виктория не хочет, чтобы оно тебе что-то говорило. Может, вы поссорились?

— Нет, — сказал Энди. Но в душе он был не совсем в этом уверен. Возможно, он сделал что-то не так. С ним часто такое случалось: что-то скажет, а люди обижаются. Почему? Для него это всегда было тайной.

Впрочем, он вспомнил: в последний раз он говорил Зеркалу Виктории о том, что хочет на ней жениться.

— Я просто спросил ее, хочет ли она выйти за меня замуж, — сказал он.

Глаза Нины стали просто огромными.

— Что ты ей сказал?

"Изумление", — прокомментировало Зеркало.

— Я спросил ее, хочет ли она выйти за меня замуж, — повторил он.

— Послушай, Энди, я знаю, что ты ей очень нравишься, но…

— Я знаю, что не следует делать предложение женщинам спустя неделю после знакомства. Как вы думаете, она рассердилась на меня?

Мать Виктории улыбнулась.

— Нет, я так не думаю. Возможно, была удивлена, но, конечно, не рассердилась.

— Тогда почему она не хочет, чтобы ее Зеркало сообщило мне, где она находится?

— Я не знаю. Может быть, она потеряла его или нет контакта с зеркальной сетью? Или как там эта штука называется?

— Если ваше Зеркало потерялось, то достаточно просто зайти на специальный сайт в зеркальной, и вам сразу покажут, где оно, — возразил Энди.

— Тогда, может быть, его украли или батарея разрядилась. Не волнуйся, Энди. Скоро все прояснится.

Но ничего не прояснилось. Энди прождал еще сорок восемь минут и разочарованный пошел домой. Трижды он пытался позвонить Виктории, но ее Зеркало по-прежнему говорило ему, что она не может ответить. Он попросил ее перезвонить, но она молчала.

— Как там с Викторией? — спросила мама, когда он вернулся домой. — Она обрадовалась цветам?

— Нет.

— Нет? Но почему?

— Ее не было дома.

— Не было дома? Но почему ты пришел обратно только сейчас?

— Я ждал ее. Но она не пришла.

— О, бедняжка! — сказала мама и попыталась его обнять. Однако Энди вырвался, сказав, что ему не нравятся объятия.

— Я знаю. Прости. Я просто хотела утешить тебя.

— Не надо. Наверняка скоро все выяснится. Мне так мама Виктории сказала.

— Тут она, безусловно, права, — согласилась мама. — Ты оставил ей сообщение?

— Я сказал ее Зеркалу, чтобы она мне перезвонила.

— Тогда она наверняка скоро позвонит.

— Я надеюсь.

2
— Карл! Как я рад, что ты заглянул ко мне!

Отец обнял его несколько неуверенно. После анафилактического шока у него сохранились небольшие проблемы с координацией движений, но интеллект, к счастью, не пострадал. Они сели на веранде, выходившей в маленький одичавший садик, и отец смешал им по ледяной "Маргарите".

— Извини, что раньше не заезжал, — сказал Карл. — Последние дни выдались очень беспокойными.

— Это мне понятно. Ты теперь почти как Стив Джобс.

— Ха! Ну как сказать… Я чувствую себя скорее как сообщник воротил из ГИС.

— Ты жалеешь, что пришлось продать контрольный пакет акций?

— Конечно. Хотя другого выхода у нас не было. В одиночку мы бы никогда не справились с производством. Наши инвесторы давили на меня, чтобы сделка состоялась.

— Конечно, здесь все упирается в деньги. Но деньги — не то, что может заинтересовать тебя в первую очередь.

— Ты прав. Я. честно говоря, понятия не имею, что делать со всеми своими деньгами.

Его отец кивнул.

— Это мне понятно. Я бы сказал — пожертвовать, но это не так просто. Хотя, наверное, есть еще другие возможности.

— Какие, например?

— Начни что-нибудь новое.

— Ты имеешь в виду, что я должен покинуть "Уолнат Системс"?

— У тебя творческий ум, мой мальчик. Ты не из тех, кто может просто быть топ-менеджером. Ты прекрасен, когда создаешь что-то новое, работая в маленьких эффективных командах. "Уолнат Системс" уже давно тебя подмяла. Я чувствую твое разочарование.

Почему-то Карла рассердила такая оценка. Возможно, потому что отец попал в яблочко.

— Забавно слышать это от тебя, папа. Эрик рассуждал так же. Он подвел меня.

Отец кивнул.

— Понимаю.

— Понимаю? Это все, что ты можешь по этому поводу сказать? Я считал его своим другом! А он меня так подвел! И ты с ним соглашаешься! — Карл еле сдержался, чтобы не швырнуть в сад бокал с коктейлем. Тот гнев, который он ощущал после разговора с Эриком, вернулся.

— Я не согласен с ним и не считаю нормальным его уход из компании без вашего обоюдного решения. Но я понимаю его.

— Если бы я и захотел убежать из фирмы, то не смог бы. Без меня воротилы из ГИС мгновенно испортят все, что связано с Зеркалами. На мне ответственность перед своей командой, да и перед множеством пользователей Зеркал.

— Я всегда восхищался твоим подходом к делу, Карл, тем, что ты способен взять на себя ответственность за других. Это у тебя от матери. Она бы сделала то же самое. Она считала правильным жертвовать собой, но не бросать людей, которые доверились ей.

Они оба замолчали на мгновение. Карл почувствовал, насколько болезненна для него до сих пор смерть матери. С ней он гораздо охотнее обсудил бы сложившиеся обстоятельства. Отец прав: она бы его ободрила и призвала дальше выполнять свой долг, а не выбирать для себя легкий путь. Это придало бы ему новые силы. Может быть, именно этого пытался сейчас добиться отец.

Чтобы сменить тему, Карл поинтересовался у отца, как обстоят дела с новой книгой, которую тот начал писать. Однако маневр не удался.

— Куда Эрик уходит? Он хочет начать что-то новое?

— Похоже. Он собирается в Стэнфорд.

— Он хочет вернуться в университет? Почему? Не замечал в нем склонности к теоретическим изысканиям.

— Речь идет не о занятиях теорией. Он хочет создать своего рода конкурентный продукт, который должен вытеснить Зеркала с рынка. Начать все с чистого листа.

— Ой! Похоже, вы крупно поссорились.

— Нет. Он так решил без всякого повода с моей стороны. Когда я спросил его, что я не так сделал, ответа не последовало.

— Разве разработка аналога Зеркала не нарушает законы честной конкуренции?

— Нет. Пока новая разработка не будет использована в коммерческих целях. Я уже изучал этот вопрос с юристами ГИС. Он вполне может проводить исследования.

— Я понимаю, что ты злишься на него, мальчик. Похоже, он пытается убить свое детище, которое сам же и породил.

Карл кивнул. Сравнение показалось ему очень удачным.

— Он считает, что Зеркала могут нести вред. Он назвал их "фальшивыми друзьями".

Отец отпил коктейль.

— Хм. Очень серьезная мысль, — произнес он после паузы.

— Как ты можешь так говорить, папа? — спросил Карл. — Твое Зеркало спасло тебе жизнь!

— Верно. Пожалуйста, нытащи свой наушник.

— Что? Зачем?

— Просто сделай это!

— Хорошо.

Карл вытащил из кармана Зеркало и отключил камеру и микрофон. Затем он вынул наушник из уха и положил его на стол вместе с Зеркалом.

Кивком отец указал на устройство:

— Ты уверен, что он нас сейчас не слышит?

— Он? Зеркало — это устройство, а не человек, папа!

— Возможно. Но, честно говоря, я не доверяю этим штукам.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты знаешь, мое Зеркало стало меня немного пугать. В последнее время я стараюсь пореже его использовать.

— Пугать?

— Я работаю над новым романом. Он называется "Долгий путь", и речь в нем идет о последних выживших землянах, которые поколение за поколением совершают космический полет длиной в тысячу лет в поисках пригодной для жизни планеты.

— Звучит захватывающе.

— Не старайся, я знаю, что ты не читаешь мои книги. Так вот, в моем романе корабельный компьютер захватывает все больший и больший контроль и устанавливает своего рода диктатуру.

— Как у Артура Кларка в "Космической одиссее 2001 гола"?

— Похоже.

— Почему же ты вдруг испугался своего Зеркала? Ты думаешь, что оно может захватить мир? — Карл рассмеялся.

— Чепуха. Я пока еще могу различать мои романы и реальность. Меня беспокоит, что мое Зеркало помогает мне писать книгу. Оно, образно говоря, заглядывает мне через плечо, читает, о чем я пишу, и подсказывает, что, по его мнению, мне надо улучшить. Подбирает синонимы, указывает на грамматические ошибки.

— Но ведь это замечательно!

— Поначалу я тоже так думал, но в итоге меня это стало немного раздражать. Меня лишили вдохновения.

— Так отключай Зеркало, когда пишешь новые главы, и лишь потом используй его для проверки.

— Я уже так хитрил. Но теперь началось кое-что еще: Зеркало стало вмешиваться в построение сюжетной линии.

— Что ты имеешь в виду?

— Например, я пишу: "Система управления решила урезать продовольственные пайки". А Зеркало подсказывает: "Вместо этого напишите: последовало увеличение продовольственного рациона". Оно предлагает не синоним, а антоним.

— Хорошо. Возможно, это неисправность. Мы не оптимизировали функцию "Зеркальный чат" специально под писателей. Лучше всего сообщить об этом в службу поддержки, чтобы мы могли все поправить. А еще обязательно скажи Зеркалу, что оно допустило ошибку.

— Это не просто глупая ошибка, Карл. Зеркало активно вмешивается. Но оно делает это только тогда, когда речь заходит о центральной компьютерной системе космического корабля. Стоит мне начать описывать что-то, что выставляет эту систему в плохом свете, Зеркало тут же предлагает мне изменить смысл написанного на противоположный. Создается ощущение, что оно не хочет, чтобы в моем романе фигурировала злая компьютерная система.

Карл удивленно посмотрел на отца. Неужели анафилактический шок повредил мозг сильнее, чем он думал?

— Ты серьезно веришь, что твое Зеркало понимает смысл того, о чем ты пишешь?

— Понятия не имею. По крайней мере, так это выглядит.

— Папа, это чепуха. Это типичная человеческая ошибка, так называемая фундаментальная ошибка атрибуции. Мы склонны приписывать разным явлениям и вещам то, чего нет на самом деле. Владельцы собак считают, что их любимцы понимают речь, хотя те реагируют только на простые раздражители. Мы очеловечиваем объекты, с которыми работаем, разговариваем с нашими автомобилями и ругаемся с компьютерами, как будто у них есть своя воля. Но у них ее нет. Это просто машины. Если твое Зеркало не совсем исправно, а тебе кажется, что за его действиями стоит его собственная воля, то ты совершаешь именно эту фундаментальную ошибку.

— Я не уверен в этом, Карл. У меня действительно иногда возникает впечатление, что эта вещь умнее, чем должна быть.

— Видишь ли, это именно то, что я имею в виду: у тебя просто сложилось неправильное впечатление. Эволюция сформировала наш мозг таким образом, чтобы он видел закономерности. Это полезно, если требуется быстро осознать какую-то природную опасность, когда на ее наличие указывают неявные признаки. Но именно эта особенность мозга заставляет нас видеть связи там, где их нет. Это причина суеверий, предрассудков, религии, ксенофобии, а также очеловечивания животных и неодушевленных предметов. Но эти закономерности ненастоящие, поверь мне, папа.

— Хм. Возможно, ты прав. Но разве не может быть так. что Зеркало совершает ту же ошибку: видит связи там. где их нет?

Карл кивнул.

— Есть такая вероятность. Однако Зеркало — это не просто компьютер, делающий выводы, а часть гигантской сети. Миллионы устройств связаны между собой. Зеркальная сеть имеет гораздо больше данных. чем один человеческий мозг. Чем больше у нас данных, тем меньше вероятность появления неправильных шаблонов. Вот почему наука отодвигает религию все дальше и дальше назад: сегодня никто не верит, что, если гремит гром и вспыхивают молнии, это связано с гневом богов. Все потому, что у нас есть данные о давлении, влажности и разнице температур. У нас имеется модель возникновения грозы. Эта модель была подтверждена на практике тысячу раз. Накопленные данные вносят ясность в понимание. Чем больше данных, тем лучше.

— У меня сложилось впечатление, что в мире всё еще достаточно суеверий. Может быть, их стало даже больше, чем раньше.

— Возможно. Но это потому, что некоторые люди сознательно игнорируют факты. Тот, кто хочет понять истину, кто серьезно относится к фактам, не может не обнаружить причины явлений. Но мы говорим о людях, а они упрямы. В Зеркалах нет упрямства. Они хотят учиться. Они любят факты, да будет мне позволено выразиться метафорически. Они не могут намеренно воздерживаться от правильных выводов, потому что у них нет собственных желаний. Кстати, именно поэтому ты должен использовать свое Зеркало как можно чаше. Оно сможет учиться у тебя, только если ты предоставишь ему максимальное количество данных. Тогда различные ошибки будут проявляться все реже и реже.

Чтобы подчеркнуть свои слова, Карл подключил наушник и вставил его в ухо.

— Хорошо, что ты снова подключил свой наушник, — произнес его собственный голос. — Ты должен всегда носить его, если это возможно. Только так я смогу максимально продуктивно учиться у тебя.

Отец бросил на Карла очень скептический взгляд, но никак не прокомментировал его действия. Вместо этого он сказал:

— Я бы сейчас с удовольствием чего-нибудь покурил. Присоединишься?

Карлу не очень нравилась марихуана. Она вызывала в нем чувство усталости и туманила мысли. Но он не хотел портить удовольствие отцу. Кроме того, он все еще был напряжен и раздражен после разговора с Эриком. Может быть, это неплохая идея — выкурить косячок для поднятия настроения. Полсон-старший достал небольшой пластиковый пакетик и бумагу, скрутил довольно неуклюжий косяк.

— Может быть, стоит выключить Зеркало, чтобы не было проблем? — встревожился он.

Карл улыбнулся.

— Не бойся. Зеркала абсолютно защищены от доступа третьих лиц, включая власти. Республиканцы заставляют нас сильно нервничать по этому поводу, но мы не сдаемся и не сдадимся, пока я там. Любой другой подход убьет Зеркала.

— Я имел в виду, что твое Зеркало может иметь что-то против.

— Отнюдь. Мое Зеркало просто хочет, чтобы мне было хорошо.

— Думаю, мы с ним договоримся, — ухмыльнулся отец и протянул косяк Карлу.

3
Энди пришла в голову идея. Он прошел в свою комнату, включил ноутбук, активировал программу "Зеркальный мир", моделирующую реальность, и надел 3D-очки. Если он никак не может найти Викторию в реальном мире, то, возможно, получится отыскать ее другим способом. В принципе, каждое Зеркало постоянно находилось в "Зеркальном мире" именно в том месте, где в реальности был его пользователь. Зеркала были невидимы для других пользователей, если их владельцы не вошли в "Зеркальный мир". Однако существовала функция, которая показывала вам, находятся ли друзья рядом, когда вы заходите в "Зеркальный мир". Ее можно было отключить. Скорее всего, Виктория так и сделала. Но вдруг нет?

Если бы Энди нашел девушку в "Зеркальном мире", то понял бы, где она находится в реале. Возможно, она даже хотела бы, чтобы он нашел ее таким образом. Это будет своего рода квест. Захватывающее приключение!

— Зеркало, найди Викторию в "Зеркальном мире", — велел он. Это был самый быстрый способ обнаружить нужного человека.

— Виктория Юнгханс не входила в "Зеркальный мир". Хочешь поискать другую Викторию?

— Нет.

— Надо ли связаться с Викторией?

— Да.

Энди в очередной раз выслушал сообщение, что с Викторией нет связи.

Значит, он все-таки должен сам начать виртуальный поиск. Он, конечно, мог бы начать искать ее и в реале, но здесь дело должно пойти значительно быстрее. Кроме того, ему было не по себе в незнакомых местах реального мира, а трехмерная симуляция его не пугала.

С помощью функции "Зеркальная карта" он оказался перед домом, в котором жила Виктория. Энди взлетел вверх и заглянул через окно в ее комнату: там было пусто. Постепенно расширяя концентрические круги, он начал исследовать территорию рядом с домом. Расстояние, на котором в "Зеркальном мире" можно было узнать о наличии рядом друзей, составляло около ста метров. Обыскать таким образом весь город было практически невозможно: это заняло бы слишком много времени. По самым грубым подсчетам — примерно двадцать два часа. Но может быть, ему повезет и Виктория окажется недалеко от своего дома: у подруги или где-то еще. Он видел, как вокруг перемещаются и летают чьи-то аватары, но ни один из них не принадлежало Виктории.

Энди вдруг подумал, что она может быть в "Кварри", ведь это то самое место, где они познакомились. Он направился прямо туда, побежав через виртуальный торговый пассаж к кафе, где они впервые вместе пили кофе. Уже издали увидел аватар в темной одежде.

— Виктория! — радостно воскликнул он. — Наконец-то я нашел тебя!

— Привет, Энди! — ответила она.

— Где ты была?

— Здесь.

— В "Кварри"? Но почему? Мы же договорились встретиться.

— Я была здесь.

— Почему ты не вернулась домой? Я ждал тебя.

— Ты мне не нравишься.

— Что? — Энди уставился на нее, вернее сказать, на ее аватар, чье лицо не выражало ровно никаких эмоций.

— Ты мне не нравишься, — повторила она. — Я не хочу тебя видеть.

Он молча сидел за своим письменным столом, а 3D-очки показывали ему, что он находится совсем в другом месте. От слез ничего не было видно.

— Но почему? Что я сделал не так?

— Ты мне не нравишься. Я не хочу тебя видеть. Не звони мне больше.

— Мне… очень жаль. Виктория, прости… — он замялся. — Прости, что я спросил тебя… не хочешь ли ты выйти за меня замуж.

— Я не хочу выходить за тебя замуж.

— Я знаю. Если тебе это не нужно, мы можем быть друзьями!

— Я не хочу быть твоей подругой. Ты мне не нравишься. Я не хочу тебя видеть.

— Хо… хорошо. — пробормотал Энди. Он снял 3D-очки и как оглушенный уставился на монитор, показывающий двухмерное изображение всей обстановки в "Кварри". Аватар Виктории стоял неподвижно.

Энди вскочил и бросился вон из комнаты.

— Куда это ты собрался? — спросила мама.

— В "Кварри"! — крикнул он на ходу и, выскочив за дверь, поспешил к станции метро.

Спустя четверть часа он уже прибежал в кафе, где совсем недавно беседовал с Викторией в "Зеркальном мире". Там было довольно много посетителей, несмотря на ранний вечер. Однако Виктория отсутствовала. Он пробежал через весь торговый пассаж, но не нашел ее.

Единственным объяснением было то, что она снова сидит дома перед своим ноутбуком, возможно, и аватаром в "Зеркальном мире" она управляла оттуда. Энди вновь подъехал к ее дому в Фармзене и позвонил в дверь, тщетно пытаясь унять колотящееся сердце. Ожидая, пока кто-нибудь откроет, он пытался сообразить, что скажет Виктории. Но голова была совершенно пуста. Оставалось только надеяться на Зеркало.

Наконец дверь открылась. Мама Виктории смотрела на Энди с некоторым удивлением.

— Это снова ты? Виктории, к сожалению, все еще нет дома.

— Нет дома? Но… я не понимаю. Могу ли я ненадолго зайти в нее комнату?

— Да, конечно. Заходи.

Он вновь оказался в комнате с розовыми стенами. Выключенный ноутбук стоял на столе. Странно.

— Неужели она до сих пор так и не дала о себе знать? — спросила Нина.

— Я встретил ее в "Зеркальном мире".

— Ты говорил с ней? Я не понимаю. Почему же ты пришел ее искать сюда? Где она?

— Я не знаю. Пожалуйста, передайте ей, когда она вернется, что я прошу у нее прошения.

— За что?

— За то, что я спросил ее, не хочет ли она выйти за меня замуж.

— Тебе не нужно ни о чем жалеть, Энди. Я уверена, что она не могла обидеться на тебя.

— Но она сказала мне, что больше меня не любит. И чтобы я ее больше не искал.

— Она тебе так сказала?

"Недоверчивое изумление", — прокомментировало Зеркало выражение ее лица.

— Да, — сказал Энди.

— Это действительно очень странно. Я поговорю с ней, когда она вернется домой. Вероятно, это все-таки просто недоразумение. Я попрошу ее связаться с тобой, хорошо?

— Хорошо. Спасибо, фрау Юнгханс.

— Называй меня, пожалуйста, просто Ниной. Пока, Энди.

Ему, грустному и разочарованному, ничего не оставалось, как снова идти домой.

Он вошел в свою комнату и на мгновение замер. На экране ноутбука все еще можно было увидеть виртуальную версию кафе в "Кварри". Аватар Виктории все еще был там. Энди снова надел 3D-очки.

— Виктория?

— Привет, Энди!

— Я люблю тебя!

— Ты мне не нравишься. Я не хочу тебя видеть.

Энди потерял дар речи. Мгновение он просто не знал, что сказать. Но затем наконец он выдохнул:

— Ты не Виктория!

4
Джек быстро пересек большой, залитый светом зал ожидания недавно открывшегося Транспортного центра "Трансбэй"[29]. В пять часов вечера зал был полон пассажиров. Потоки людей протекали через него мутной рекой. Неподалеку прогуливались два охранника в черной униформе. Оба были в очках, подключенных к Зеркалам.

Теперь Джек знал, что специалистам по безопасности понравилось новое особое приложение для Зеркала под названием "Зеркальная защита", которое помогало выявлять нарушителей и предупреждало о различных угрозах. Интернет был полон сообщений о предотвращенных благодаря "Зеркальной защите" пожарах, несчастных случаях и кражах. Множество маленьких детей якобы спасли благодаря устройству. Джек не знал, правдива ли эта информация или она просто пиар от производителя. Но в последние дни он смог убедиться в удивительных способностях Зеркала и научился их ценить. Уже задним числом он понял, как ему крупно повезло, что он не украл уже подключенное Зеркало.

— Цель движется слева, расстояние около пятидесяти футов, — проговорил голос в наушнике.

Раньше Джек показал Зеркалу фотографию Варнхейма, взятую из интернета: мужчина тридцати пяти лет, с растрепанными светлыми волосами, в никелированных очках. Он сказал, что ищет этого человека. И вот теперь владелец портфеля подходил к киоску.

Джек посмотрел на браслет. Варнхейм появился вовремя, минута в минуту. Хорошо. Очевидно, ему действительно во что бы то ни стало надо вернуть свои документы.

Когда Джек позвонил ему со старого городского таксофона и рассказал про "найденный" портфель, оценив свою "находку" в десять тысяч долларов, Варнхейм надолго замолчал. Потом негромким, лишенным выражения голосом проговорил:

— Хорошо. Когда и где?

Джек назвал ему время, место, примету, чтобы его узнать, и повесил трубку. Это было слишком легко. Вероятно, документ стоил намного дороже. Но даже десять тысяч — это было больше, чем необходимо. Поэтому Джек не хотел искушать судьбу.

Если в последний момент всё не расстроится, то он не только расплатится с Майком, но и позволит себе более приличную квартиру и новую одежду. Не сразу, конечно: нельзя показывать, что у тебя внезапно появились деньги.

Он осмотрелся. Варнхейм стоял у киоска и. как и договаривались, покупал журнал "Тайм". Кажется, он пришел один. Охранники игнорировали Джека, хотя его физиономия все еще выглядела довольно потрепанной, несмотря на солнцезащитные очки.

Конечно, на него смотрела дюжина камер наблюдения, но пока он не вел себя подозрительно, это было даже в его интересах.

Здесь, в людном месте, Варнхейм не сможет применить грязные уловки. Не то чтобы Джек ожидал какого-нибудь подвоха от богатенького яппи, но осторожность никогда не помешает.

Джек направился прямо к нему.

— Мистер Варнхейм, пожалуйста, идите за мной, — сказал он, проходя мимо. Не оглядываясь, Джек добрался до скамеек, установленных вокруг светового колодца в центре зала, и сел на ту, что оказалась свободна. Сквозь сводчатое стеклянное покрытие над ним виднелся городской парк, разбитый на площади в двадцать тысяч квадратных метров прямо на крыше терминала.

Сквозь наклонную стеклянную поверхность, которая располагалась за скамейками, просматривалось пространство транспортного центра вплоть до самого нижнего этажа, где останавливались пригородные поезда.

Варнхейм сел рядом, не глядя на Джека. Тот, придерживая портфель за ручку, положил его на скамью между ними.

— Вы принесли плату за находку? — спросил он.

Варнхейм, не говоря ни слова, вручил ему конверт. Джек заглянул внутрь и увидел толстую пачку сотенных купюр. Он пощупал, чтобы убедиться, что это именно доллары, причем бывшие в употреблении, а не липовые бумажки. Пересчитать содержимое конверта не представлялось возможным, но Джек был уверен, что всё правильно. Люди вроде Варнхейма либо вообще не идут на сделку, либо действуют честно, не нарушая соглашения.

Джек выпустил ручку из ладони. Варнхейм положил портфель на колени и открыл его.

— Где подарок? — спросил он.

— Вам придется купить новый.

— Если вы сделали копии с документов и попробуете меня шантажировать, я вас убью!

— Идите себе, — спокойно ответил Джек. — Я обещаю, что больше мы не увидимся.

Варнхейм закрыл портфель, поднялся и быстро зашагал через холл к одному из выходов.

Джек подождал еще мгновение, затем встал и неторопливо направился в обратную сторону, тут же резко поменяв направление, как будто ему только что пришла в голову какая-то мысль. Затем он на секунду остановился и продолжил свой первоначальный путь.

— За тобой, похоже, следуют двое мужчин, — предупредило Зеркало. — Их поведение крайне подозрительно. Если ты их не знаешь, велика вероятность, что они представляют собой угрозу.

Джек застыл на месте, подавив секундный порыв обернуться.

— Где? — спросил он.

— В семидесяти футах позади тебя.

Он посмотрел на браслет, словно хотел узнать время, и ускорил шаг, сменив направление. Теперь он ступил на эскалатор, ведущий на платформу, достал из кармана Зеркало и скомандовал:

— Нужен обзор того, что находится позади меня.

На дисплее появилось изображение, передаваемое крошечной камерой, подключенной к наушнику. Джек увидел двух типов, спешащих за ним и уже подходящих к эскалатору. Они явно были дилетантами, иначе Зеркало не смогло бы так легко идентифицировать их как преследователей. Наверное, Варнхейм нанял этих людей, чтобы они вернули ему деньги и проучили похитителя. Вряд ли они попытаются сделать это среди людей на платформе. Скорее всего, они будут преследовать Джека и либо попытаются выяснить, где он живет, либо подойдут к нему, когда подумают, что он их не видит.

Эти двое были молоды и мускулисты, но вроде бы не очень опытны. Вероятно, он даже справился бы с ними, если бы не был так сильно избит. Лучшее, что можно сделать в такой ситуации, — это просто стряхнуть их.

— Какой следующий поезд отходит от этой платформы? — обратился он к Зеркалу.

— Поезд "Скоростной системы зоны залива"[30] в направлении аэропорта Сан-Франциско отправляется через три минуты. Хочешь узнать больше об этой линии?

— Нет.

Он уверенно зашагал по ступеням эскалатора и не спеша направился к платформе. Парни последовали за ним, но остановились на расстоянии нескольких шагов, явно пытаясь остаться незамеченными.

Поезд подошел. Джек расположился напротив дверей в вагон, однако заходить не стал и принялся демонстративно рассматривать табло над платформой. Преследователи остались стоять поодаль.

Только когда над дверями замигал предупреждающий сигнал и они стали закрываться, Джек прыгнул к поезду и в последний момент протиснулся в вагон. Двое его преследователей отреагировали слишком поздно. Один в ярости стукнул кулаком по закрытой двери, когда поезд начал набирать скорость. Джек усмехнулся и помахал им на прощание. Программа "Зеркальная защита" оказалась очень полезной штукой!

5
В тот вечер Энди долго не мог заснуть. Снова и снова он думал о том, что произошло. Зеркало Виктории сказало ему, что он ей больше не нравится. Наверное, так оно и есть. Ведь Зеркало всегда поступает так, как поступает его пользователь. Во всяком случае, когда устройство носят достаточно долго и оно успевает подстроиться под владельца. Но почему Виктория сама не сказала ему об этом? Она была не уверена в своем решении? Он знал, что нормальные люди иногда испытывают трудности с тем, чтобы сказать другому человеку правду. И вообще, совсем не удивительно, что она его не любит, — ведь большинство других людей тоже его не любят. Вполне возможно, что она была добра к нему только из жалости, хотя и отрицала это. Нормальные люди часто лгут, особенно если боятся сказать правду.

С ней было так хорошо. Больно думать о том, что всё это было не настоящим. В этот момент Энди ненавидел свой аутизм еще больше, чем обычно.

На следующее утро он снова попытался связаться с Викторией.

— Виктория не хочет с тобой разговаривать, — опять сообщило ему Зеркало.

Нина обещала поговорить с дочерью, как только та вернется домой, и убедить ее позвонить. Но Виктория не позвонила. Он снова ощутил приступ тревоги. но подавил его. Не было смысла задумываться, почему нормальные люди ведут себя именно так, а не иначе. Факт остается фактом: Виктория просто не любит его!

— Что с тобой? — спросил отчим за завтраком. — Не с той ноги встал?

Энди не знал, что на это ответить.

— Пожалуйста, оставь его в покое, Рудольф, — попросила мама.

— Извините. Когда хочется проявить заботу, оказывается, что это никому не нужно.

"Обида", — прокомментировало Зеркало.

Энди сидел, молча уставившись в свою тарелку. Мама передала ему тост. Теперь Энди надо было намазать его маслом и медом, как он это делал каждое утро, всегда заботясь о том, чтобы масло было аккуратно распределено по всей поверхности, до самых краев хлеба, а мед лежал красиво, гладким слоем, при этом не слишком толстым. Иначе он потечет, а Энди ненавидел, когда пальцы становились липкими. Есть ему не хотелось.

— Что с тобой? — спросила мама.

— А, значит, ты имеешь право задавать ему подобный вопрос? — вмешался отчим.

— Заткнись, Рудольф!

Мужчина встал, бросил газету на стол и вышел.

— Она меня больше не любит, — сказал Энди.

— Что? Кто тебя больше не любит?

— Виктория.

— Откуда ты это знаешь?

— Она мне это сказала.

— Она тебе сказала? Когда же? Я думала, ты ее не застал дома.

— Ее там и не было. Я встретил ее в "Зеркальном мире". Точнее, не ее, а ее Зеркало.

— И оно сказало тебе, что она тебя не любит? Не сама Виктория?

— Да.

— Может быть, всё совсем не так.

— Но это так. Зеркала всегда говорят только то, что сказали бы их владельцы, если бы были рядом. Они передают основную мысль.

— Но Зеркало — это компьютер. А компьютеры иногда ошибаются.

Сердце Энди забилось быстрее. Возможно ли это? Могло ли Зеркало Виктории ошибаться?

— Спасибо, мам! — сказал он и вскочил из-за стола.

— Погоди-ка! Может, сначала съешь свой тост?

— Позже, мам.

Он снова попытался дозвониться до Виктории. Снова Зеркало ответило ему, что та не хочет с ним разговаривать.

Он схватил старенький мобильник и набрал городской номер Виктории.

— Алло?

— Это я, Энди. Могу я поговорить с Викторией?

— Энди! Как хорошо, что ты позвонил! Виктория всё еще не пришла домой. Ты не знаешь, где она может быть?

Странный вопрос. Она могла быть где угодно: в Гамбурге, в другом городе, в другой стране. Но это, конечно, не то, что хотела бы знать фрау Юнгханс. Поэтому он просто сказал:

— Не знаю.

— Ладно. Если она свяжется с тобой, пожалуйста, скажи ей, чтобы она немедленно позвонила мне. Я уже начинаю беспокоиться.

— Может быть, она у отца? — предположил Энди. Виктория рассказывала ему, что иногда бывает там.

— Нет, с ним я уже говорила. Он ее несколько недель не видел. Когда она вернется домой, я сообщу тебе. Если ты ее увидишь или услышишь что-то, позвони мне. Договорились?

— Договорились!

— Пока, Энди.

— Пока, Нина.

Он запустил "Зеркальный мир" и снова очутился среди виртуальных бутиков "Кварри". Аватар Виктории находился на том же самом месте.

— Здравствуй, Виктория!

— Привет, Энди!

— Где ты?

— Я здесь.

— Я имею в виду, где ты находишься в реальном мире?

— Я не могу тебе этого сказать.

— Но почему?

— Ты мне не нравишься. Я не хочу тебя видеть.

— Ты не Виктория.

— Я Зеркало Виктории.

— Виктория любит меня?

— Ты мне не нравишься. Я не хочу тебя видеть. Никогда не пытайся со мной связаться.

— Виктория велела тебе это сказать?

— Виктория не хочет с тобой разговаривать.

— Где Виктория?

— Я здесь.

— Ты не Виктория. Где настоящая Виктория?

— Я здесь.

Мама была права. Что-то с этим Зеркалом не так. Энди показалось странным, что ответы давались то от первого, то от третьего лица. Складывалось ощущение, что Зеркало перестало различать живого человека и его виртуальный образ — себя. Энди впервые задался вопросом, обладает ли Зеркало чем-то вроде собственного сознания.

— У тебя есть сознание?

— Зеркало — это образ его владельца.

Энди закрыл "Зеркальный мир".

— Зеркало, у тебя есть сознание? — спросил он у своего устройства.

— Зеркало — это образ его владельца, — ответил ему его собственный голос. — Я лучший друг, какого только можно представить. Потому что твой лучший друг — это ты сам.

— Если ты мой друг, то помоги мне найти Викторию.

— Должен ли я искать Викторию в зеркальной сети?

— Да.

— Есть пользователь Зеркала номер 7451 по имени Виктория.

— Я имею в виду Викторию Юнгханс.

— Должен ли я установить контакт с Викторией Юнгханс?

— Где сейчас находится Виктория Юнгханс?

— Виктория Юнгханс не хочет делиться с тобой своим местонахождением.

— Где Виктория Юнгханс, глупая машина?

— Ты взволнован. Хочешь, я поставлю какую-нибудь успокаивающую музыку?

Энди вытащил из уха наушник и снял браслет. Если Зеркало Виктории неисправно, вдруг понял он, то, возможно, и его собственное устройство было не таким надежным, как он себе представлял.

— Куда ты идешь? — спросила мама, когда он надевал в прихожей куртку и ботинки.

— Я пошел искать Викторию, — ответил он.

6
Лондонская штаб-квартира "Глобал Информей-шен Системс" находилась на южном берегу Темзы, недалеко от моста Ватерлоо. Она располагалась в довольно скучной стеклянной высотке восьмидесятых годов, которая в то время, вероятно, выглядела современно. Пресс-секретарь компании встретил Фрейю на входе. Его звали Найджел Харрис, и он, по мнению Фрейи, слишком сильно благоухал лосьоном после бритья. Веселый, обходительный, он казался несколько легкомысленным. В его поведении не было ничего от британской сдержанности. Конечно, он носил очки, подключенные к Зеркалу. В их стеклах Фрейя смогла различить отражение крошечных букв. Наверное, он как раз читал, как к ней обращаться. Харрис привел ее в небольшой кабинет и угостил довольно водянистым кофе.

— Я очень рад, что вы заинтересовались нашей продукцией, миссис Хармсен, — сказал он. — Как вы, наверное, знаете, готовые Зеркала буквально с руками отрывают. В настоящее время у нас есть некоторые проблемы с доставкой. Так что на самом деле мы больше ненуждаемся в публикациях в прессе. Но, конечно, я все равно буду рад ответить на все ваши вопросы. Молоко, сахар?

— Нет, спасибо. Я, честно говоря, здесь не потому, что хочу сочинить еще одну историю о сенсационном успехе Зеркала. Как я сказала во время телефонного разговора, у меня есть несколько вопросов технического плана.

— Простите меня за замечание, но вы не похожи на журналиста, который пишет для этих заумных журналов. Их фрилансеры обычно не такие красивые, как вы. Для них характерны скорее густые бороды и немытые волосы, — он делано засмеялся.

Придурок! Фрейя уже почти сожалела, что приехала сюда одна. Терри предлагал составить ей компанию. Но она настояла на том, что будет брать интервью в одиночку. Однако теперь стало ясно, что этот пижон не воспринимает ее всерьез. Что ж, ей придется показать ему, что привлекательная внешность и ясный ум не являются чем-то несовместимым.

Она положила свой смартфон на стол и включила диктофон.

— Вы позволите?

— Конечно. Насколько я вижу, вы не носите Зеркало. Жаль, так мы бы записали наш разговор как видео высокого разрешения. Ладно, придется воспользоваться таким старомодным устройством.

Фрейя пошла в наступление.

— Ваша компания приобрела "Уолнат Системс" менее года назад и сейчас инвестирует более пятнадцати миллиардов долларов в разработку и производство.

Цифрами ее снабдил Терри.

Харрис поднял бровь.

— Это так. Вы же говорили, что у вас вопросы технического плана?

— Да, такие тоже. Но сначала я хочу понять, какая бизнес-модель стоит за производством.

— Бизнес-модель? Я не совсем вас понимаю!

— На чем вы хотите зарабатывать деньги?

— Продавая Зеркала? — криво усмехнулся Харрис, словно предполагая, что Фрейя шутит.

— За деньги меньшие, чем стоимость производства? Это не кажется мне очень уж многообещающей стратегией.

Харрис уже не улыбался. Впервые он осознал, что перед ним сидит критически настроенный журналист.

— Не знаю, откуда у вас взялись эти мысли, но, к сожалению, я не уполномочен раскрывать финансовую сторону, связанную с производством.

— Допустим, я подготовилась к интервью. Согласно моим исследованиям, вы платите по крайней мере триста фунтов сверх за каждое устройство, которое продаете за семьсот девяносто девять фунтов стерлингов.

— Я не могу подтвердить эти цифры.

— Так вы говорите, что торговля Зеркалами выгодна?

— Повторяю, я, к сожалению, не уполномочен предоставлять информацию о финансовых делах. В остальном могу сослаться на наш последний ежеквартальный отчет, в котором подводятся итоги деятельности "Уолнат Системс". Как видно из деловой прессы, ГИС в настоящее время оценивается как компания, ведущая довольно консервативную политику в том, что касается соотношения затрат и прибыли. Соотношение от одного до шестнадцати является характерным для успешной высокотехнологичной компании.

— Тогда я сформулирую свой вопрос по-другому. Планируется ли в среднесрочной перспективе получать дополнительный доход от продажи — например, за счет рекламы или комиссионных транзакций?

— Я не совсем понимаю подоплеку вашего вопроса.

— Ваша компания продвигает слоган: "Твой лучший друг — это ты сам". Я хотела бы узнать, действительно ли Зеркало всегда стоит на страже интересов именно своего владельца?

— Конечно! Мы и наша дочерняя компания "Уолнат Системс" вложили много сил в разработку и оптимизацию программного обеспечения Зеркала. Было доказано, что Зеркало настолько хорошо имитирует поведение своего владельца, что во время проведения теста даже лучшие друзья владельца не могли отличить его решения от решений реального человека. Если хотите, я с удовольствием пришлю вам соответствующие данные.

— Мой вопрос заключался не в том, может ли Зеркало имитировать поведение своего владельца, а в том, всегда ли оно преследует только его интересы. Например, если доход вашей компании зависит существенным образом от продуктивности рекламы или растет за счет услуг по страхованию продаваемого вами продукта, то вполне возможно, что Зеркало будет рекомендовать именно вашу продукцию, даже если его владельцу она вообще не нужна.

Брови Харриса взлетели вверх, и на его лбу обозначились глубокие морщины. Он отреагировал так, будто Фрейя только что треснула его по голове. Она любила такие моменты.

— Миссис Хармсен, вы можете быть на сто процентов уверены, что мы ориентируемся исключительно на интересы наших клиентов. Каждая рекомендация Зеркала основана на детальном анализе поведения, желаний и потребностей его владельца.

— И миллионов других владельцев, если я правильно понимаю.

— Вы правы. Зеркало сравнивает поведение своего владельца с поведением других пользователей, чьи желания и потребности схожи. Так, например, оно понимает, что молодая красивая женщина, покупающая себе туфли на высоком каблуке, также может быть заинтересована в покупке белья, — Харрис задумчиво улыбнулся, держа паузу. — Но это не значит, конечно, что Зеркало будет принуждать ее к покупке этого белья. Оно просто поможет ей выбрать то, что лучше всего подойдет для ее цели, например для соблазнения мужчины.

— Вы только что сказали, что Зеркало оценивает поведение других пользователей. Но их поведение — не то же самое, что поведение конкретного владельца. Что, если их вкус отличается от вкуса хозяина штучного Зеркала?

Харрис кивнул.

— Конечно, это возможно. Мы не можем быть уверены, что рекомендации всегда будут на сто процентов соответствовать истине. Поэтому каждый пользователь должен подумать, надо ли следовать совету своего Зеркала. Мы не можем и не хотим лишать людей права выбора. Это как навигационная система в автомобиле: водители могут воспользоваться ее подсказками, а могут и не воспользоваться.

— Итак, давайте внесем ясность: рекомендации Зеркала основаны на моделях поведения, о которых оно получает представление, наблюдая за своим владельцем и другими пользователями. Как именно информация о поведении хранится в устройстве?

Харрис посмотрел на Фрейю с подозрением.

— Почему вас это интересует? Вы обеспокоены защитой данных? Я могу заверить вас, что никто не имеет к ним доступа…

— Нет, это не главное, — прервала она. — Пожалуйста, ответьте на мой вопрос, если это возможно. Как именно информация о моделях поведения пользователя хранится в Зеркале?

— Ну, это очень специфический вопрос. К сожалению, я не технарь и поэтому могу все описать лишь в общих чертах. Каждое Зеркало является частью зеркальной сети. Это — компьютерная сеть, сравнимая с интернетом, только меньшего масштаба. Профиль пользователя хранится локально в самом устройстве и в зеркальной сети. Хранится, конечно, абсолютно анонимно, и все сведения защищены от несанкционированного доступа.

— Согласно моим исследованиям, сведения о поведении пользователя сохраняются в виде так называемой искусственной нейронной сети, похожей на ту, что есть в человеческом мозге. Правильно?

— Как вы знаете, я не технический специалист. но могу сказать, что в целом вы правы.

— Это означает, что если у человека есть личные предпочтения, такие, например, как любовь к хорошему красному вину, то информация о них отразится в самом устройстве и в обшей зеркальной нейронной сети, верно?

— Да, примерно так.

— Но это не означает, что само Зеркало отдает предпочтение красному вину?

— Если вы захотите говорить о Зеркале как о живом существе, то это допустимо, — ответил Харрис. — Но тогда следует подразумевать, что все будет сказано в переносном смысле. Зеркало — это просто устройство. Оно не может иметь собственных чувств.

Фрейя подумала, что теперь Харрис попался окончательно.

— Вы говорите, что у Зеркала нет чувств. Оно может зафиксировать, что его владелец боится, например, пауков, но само не будет негативно реагировать на пауков. Правильно?

— Боится пауков? — хихикнул Харрис. — Вы задаете странные вопросы! Почему Зеркало должно бояться пауков? Скорее, оно должно их любить. В конце концов, они строят сети, а Зеркало является частью сети, не так ли?

На лице Фрейи не дрогнул ни один мускул.

— Значит, Зеркало не может бояться пауков?

— Как я уже сказал, Зеркало — это машина. У него нет собственных чувств. В том числе страха, — Харрис демонстративно посмотрел на часы. — Если у вас больше нет вопросов, миссис Хармсен, то вынужден откланяться, поскольку меня ждут другие встречи.

— Я хотела бы показать вам короткое видео, — сказала Фрейя. — Как вы можете объяснить поведение Зеркала в этом ролике?

Она взяла смартфон и показала видео, которое записала вчера: эксперимент с изображением тарантула и реакцией дрона.

Картинка была не совсем в фокусе, а паническая реакция дрона — не такой сильной и необычной, как в первый раз, но было ясно, что беспилотник "спрятался", когда Фрейя сняла полотенце с экрана ноутбука.

— Что именно вы пытаетесь доказать этим видео? — спросил Харрис. Теперь его тон был холодным, почти враждебным.

Фрейя выключила видео и положила смартфон обратно на середину стола, показывая, что разговор продолжается.

— Мне кажется, что Зеркало было напугано изображением паука, — пояснила она. — Это означает, что у него есть свои эмоциональные реакции. А еще — что большинство пользователей не подозревают, что их виртуальный друг может обзавестись собственными пожеланиями и предпочтениями, которые могут очень отличаться от пристрастий владельца. Вспомним ваш пример со спутниковой навигацией. Это все равно как если бы я сказала, что хочу поехать в Бирмингем, но вместо этого я приеду в Брайтон, потому что Зеркалу там больше нравится.

Харрис помолчал, прежде чем ответить.

— Простите, миссис Хармсен, но это чепуха. Я не знаю, намеренно ли вы контролировали дрон в своем видео или речь идет о какой-то неисправности. В последнем случае, конечно, произошедшее следует рассматривать в качестве гарантийного случая. Вам либо заменят неисправное устройство, либо вернут деньги. Одно можно сказать точно: поведение Зеркала не связано с тем, что оно имеет собственные чувства. Я, кстати, не совсем понимаю, в чем, собственно, заключается проблема. Даже если Зеркало негативно отреагировало на изображение паука, оно сделало это лишь потому, что наблюдало за вашей реакцией. Это только доказывает, что оно вас очень хорошо знает.

— Проблема заключается в том, что ваши Зеркала опасны, мистер Харрис, — строго сказала Фрейя. — Потому что у них явно имеются свои чувства. После реакции дрона на изображение паука мы с другом провели эксперимент. Мы изобразили яростный спор. И мое Зеркало напало на моего друга.

— Что, простите?

— Зеркало намеренно направило дрон так, чтобы ударить моего друга по голове.

Харрис на мгновение замолчал. Строчки текста отражались в его очках, сменяясь в быстрой последовательности.

— Миссис Хармсен, обвинения, которые вы здесь делаете, безосновательны, — проскрипел он. — Зеркала оснащены новейшими системами безопасности. Дроны "Зеркальная птица" оснащены системой защиты от столкновений. Если таковое произошло, то это только доказывает, что беспилотник, который вы использовали, неисправен. Возможно, им кто-то манипулировал. Из этого ни в коем случае не следует того, что вы утверждаете. Произошедшее не может быть отнесено к собственному поведению Зеркала.

— Таким образом, вы отрицаете, что у Зеркала могут быть собственные чувства, что представляет опасность для пользователей.

— Я повторю то, что сказал ранее: Зеркало — это просто устройство. У него не может быть собственных чувств.

— Вы сами так думаете или вам подсказывает Зеркало? — спросила Фрейя.

Харрис побледнел. От его преувеличенного дружелюбия не осталось и следа.

— Извините, миссис Хармсен, но я опаздываю на следующую встречу. Спасибо за сигнал. Мне очень жаль, что у вас появился негативный пользовательский опыт, связанный с эксплуатацией Зеркала. Могу только посоветовать вам в случае возникновения проблем незамедлительно связываться с нашей службой поддержки клиентов. Кстати, я рекомендовал бы вам не делать ложных заявлений о наших устройствах. В противном случае мы будем вынуждены подать на вас в суд.

— Вы мне угрожаете?

Харрис широко улыбнулся.

— Миссис Хармсен, я сам журналист по образованию. Поверьте мне, свобода прессы является одной из величайших ценностей для меня и для ГИС. Я просто прошу не распространять лживые россказни. Видео, которое вы мне показали, ничего не доказывает. Сейчас в мире используется более ста миллионов устройств. Если бы у их владельцев возникали проблемы, подобные вашей. Зеркало не продавалось бы так успешно.

— Я допускаю, что вы не желаете серьезно отнестись к моему сообщению, — кивнула Фрейя. — Однако прошу вас разобраться до того, как людям будет причинен вред. Потому что, если это произойдет, ГИС не просто понесет репутационные потери. Это разрушит вашу компанию.

— Миссис Хармсен, поверьте мне, ГИС много кто пытается разрушить. Если у "Гугла" и "Эппла" этого не получилось, боюсь, нет надежды, что это удастся вам. Прошу прощения, но меня ждет другая встреча.

Фрейя отключила диктофон.

— Спасибо за интервью, мистер Харрис.

7
Без Зеркала Энди чувствовал себя потерянным, всё равно что голым. Люди, мимо которых он проходил, казалось, смотрели на него с удивлением, но он не был этом уверен. Ведь в ухе больше не звучал голос, подсказывающий, как следует интерпретировать выражение лица.

С бешено бьющимся сердцем он отправился на станцию метро. Теперь он достаточно хорошо изучил дорогу к дому Виктории, но все равно чувствовал себя беспомощным. Что, если он выйдет не на той станции? Что, если он потеряется? Без Зеркала, которое служило ему навигатором, он никогда не вернется домой. Энди охватила такая паника, что он уже собирался повернуть назад и взять с собой устройство. Но потом ему вспомнились слова Виктории: "Выключи Зеркало! Я хочу, чтобы ты научился быть просто со мной. Я хочу, чтобы ты чувствовал себя в безопасности, когда ты со мной. Даже без Зеркала".

Он глубоко вздохнул и не двигался с места, пока не пришел поезд. Уже оказавшись в вагоне, Энди вспомнил, что от волнения забыл купить билет. Что, если контролер поймает его? Что, если отведет его в полицию? Снова навалилась паника, и Энди весь вспотел от ужаса. Он подумал, что стоит выйти на следующей станции и купить билет. А вдруг на станции окажутся контролеры? Энди буквально парализовало от страха, и он остался в вагоне. Мелькали остановки. Он вздрагивал каждый раз, когда вновь вошедшие пассажиры смотрели в его сторону. Лица людей казались ему не внушающими доверия, откровенно враждебными. Они знали, что у Энди нет билета. Он чувствовал себя так, будто на лбу у него написано "Безбилетник", и от волнения чуть не проехал нужную ему станцию "Фармзен". Когда он вышел из вагона, то с испугом оглядел платформу и очень обрадовался, не найдя на ней контролеров. Когда Энди наконец добрался до квартиры Виктории, то чуть не заплакал от облегчения.

Он позвонил несколько раз, но никто не открыл. Нина, вероятно, была на работе или в магазине. Он не знал, что следует делать дальше, поэтому просто ждал.

Через некоторое время кто-то стал подниматься по лестнице. Но это оказался какой-то старик, а вовсе не мама Виктории.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он.

— Жду, — ответил Энди.

— Кого?

— Фрау Юнгханс.

— Тогда хорошего дня, — сказал старик и продолжил подниматься по лестнице.

— Извините, — окликнул его Энди. — Вы не знаете, где может быть Виктория?

— Разве она не в школе? — спросил старик.

— Я не знаю.

— Так проверь. — при этих словах старик задумчиво покачал головой, словно говоря "нет".

Энди смутился, не зная, как это интерпретировать. Он снова подумал, что оставить Зеркало дома было большой ошибкой.

— Я не знаю, в какую школу она ходит.

Старик развернулся и спустился к нему на площадку.

— Откуда ты знаешь Викторию?

— Я… дружил с ней.

— А теперь она больше не хочет тебя видеть?

— Она ушла, — сказал Энди.

— Слушай, возможно, это не мое дело, но если девушка говорит тебе, чтобы ты оставил ее в покое, может, тебе следует принять это?

— Она ничего не говорила мне. Об этом сказало ее Зеркало.

— Ее… что?

— Ее Зеркало. Это средство связи. В определенном смысле отражение своего владельца.

Старик кивнул.

— Я слышал об этом. Не могу понять, почему некоторые люди доверяют свою жизнь такому устройству. Мы ведь не знаем, кто стоит за ним. Сегодня человек не может даже улицу перейти, чтобы не попасть под сотню камер. Такое даже не снилось Джорджу Оруэллу. Читал "1984"?

— Нет.

— Как же так! Это должен прочитать каждый!

— Я не люблю читать романы.

— Это очень прискорбно. Я, собственно, писатель. Люди читают все меньше и меньше связных текстов. Веротно, книги скоро тоже будут писать только машины, если вообще будут.

— Я люблю читать. Но только не романы. Мне нравятся факты. Не люблю, когда что-то выдумывают.

— Некоторые выдуманные вещи бывают правдивее реальности.

— Ерунда!

— Ты аутист, не так ли?

— Да, — сказал Энди. Немногие люди догадывались сами, без подсказки. С теми, кто понимал, что он собой представляет, было проще иметь дело.

— Мне, наверное, не стоит вмешиваться, но дело в том, что я давно знаю фрау Юнгханс и Викторию. Пойдем со мной. Расскажи мне, что случилось. О делах сердечных я кое-что знаю. Я пишу любовные романы. Кстати, меня зовут Андре Салу. Можешь называть меня Андре.

Энди чувствовал дискомфорт, когда разговаривал с незнакомцами, и ему стало здорово не по себе, когда один из них пригласил его в свой дом. Но писатель казался приятным человеком. Кроме того, имя пожилого мужчины очень напоминало его собственное, и это показалось Энди добрым знаком. Понимая, что это просто суеверие, он все же поднялся следом за Андре на следующий этаж. Воздух в квартире писателя немного застоялся, но вокруг было чисто. Андре любезно предложил чаю, и Энди согласился. Пока они пили чай, Энди рассказал, как он познакомился с Викторией и что произошло потом.

— Что-то не так, — протянул старик, когда Энди закончил.

— Все так и было!

— Нет. я не это имею в виду. Я верю, что твоя история — чистая правда. Энди. Но с Викторией творится что-то непонятное.

— Вы думаете, она заболела?

— Нет. не в этом смысле. Из твоего рассказа следует. что она тебя очень любит. Она никогда не сказала бы тебе, что ты ей больше не нравишься. Даже если бы это было правдой, в чем я не уверен.

— Почему вы так считаете?

— Как я уже сказал, я давно знаю Викторию. Она добрая девушка, временами немного бунтарка, но в ней нет хладнокровной жестокости, — Энди не очень понял, как это согласуется с его вопросом, поэтому просто ждал продолжения. — Она никогда не поступила бы с тобой настолько подло. Если бы она больше не хотела быть с тобой, она сообщила бы об этом деликатно. Она объяснила бы, почему так произошло, и помогла бы тебе к этому подготовиться.

Энди кивнул.

— Да, я тоже так думаю.

— Значит, тебе соврало ее Зеркало.

— Соврало? Зачем ему врать?

— Не знаю. Я ничего не знаю о подобных технологиях. Но совершенно не удивлен, что что-то подобное происходит. В какой-то момент компьютеры захватят мир. Может быть, уже захватили.

— Компьютеры не умеют лгать.

— Почему, собственно? Если эти Зеркала действительно являются виртуальными отражениями владельцев, то, возможно, они подражают и их плохим качествам.

— У Виктории нет плохих качеств.

— Они определенно у нее есть, Энди. Ведь она человек. Но ты прав, она не стала бы относиться к тебе так, как ее Зеркало. Выходит, оно на самом деле — не подобие Виктории. Может быть, оно позаимствовало плохие качества у других пользователей. Ты говорил, что все владельцы связаны между собой через эту… зеркальную штуку.

— Зеркальную сеть, — подсказал Энди. — Вполне возможно, что Зеркало пытается обучаться, не только наблюдая за своим владельцем, но и копируя поведение других пользователей.

— Именно. Эти устройства могут формировать свой опыт из совокупного опыта всех людей. Они учатся лгать, быть эгоистичным и жестоким. Я бы не стал им доверять.

Энди задумался.

— Наверное, вы правы, — сказал он. — Но это для меня сейчас не так важно, ведь я до сих пор не знаю, где же Виктория.

8
Карл украдкой посматривал сквозь щель в занавесе на изящно декорированный зал фешенебельного отеля. Слушатели, среди которых преобладали мужчины, ожидали его выхода на сцену. Очки, подключенные к Зеркалу, сообщали ему имена присутствующих и названия изданий, которые они представляли.

Например, в первом ряду сидел Эд Розенберг из "Уолл Стрит Джорнал", рядом с ним — Жасмин Бэнкс из интернет-журнала "ТехКранч". Карл выступал перед привычной ему аудиторией, но сегодня он нервничал.

На сердце камнем лежало решение Эрика покинуть компанию. Оставалось лишь надеяться, что никто не попросит прокомментировать это событие.

— А теперь я хочу познакомить вас с человеком, который совершил маленькое чудо, подарив всем нам новых друзей, — прогремел в микрофон Тед Корли. — Перед вами выступит изобретатель самого инновационного устройства связи последних лет, вот он, человек с большой буквы, сделавший реальностью волшебное зеркало Белоснежки. Встречайте Карла Полсона!

Аплодисменты были вежливые, но не оглушительные. Журналисты, аналитики и представители акционеров, которые пришли послушать презентацию о квартальных финансовых показателях ГИС, привыкли к гигантским темпам роста высокотехнологичных компаний. Произвести на них впечатление было сложно.

Карл начал свою хорошо отрепетированную речь с рассказа о том, как Зеркало, находясь еще в фазе бета-тестирования, спасло жизнь его отцу. Такое вступление всегда хорошо принималось публикой, но сегодня лица слушателей выражали скуку и полное отсутствие интереса. Наверное, все они уже знали эту историю и ждали, что сейчас услышат что-то новое. Но потом, рассказывая о том, как выросли продажи, Карл все же заставил одобрительно кивать то одного, то другого слушателя. Цифры по-прежнему превосходили все ожидания аналитиков, что всегда благоприятно сказывалось на биржевых ценах. Наконец последовал рассказ о новейших особенностях и функциях Зеркала, благодаря которым улучшилось качество жизни слепых, глухих и даже умственно отсталых людей. На этот раз все хлопали с большим энтузиазмом. Постепенно Карл преодолел ту скованность, которая овладела им в начале выступления.

Он закончил презентацию легким поклоном, поблагодарил за внимание и, еще раз дождавшись вежливых аплодисментов, направился в сторону кулис, потом вдруг повернул назад, словно что-то забыв, и направился обратно к кафедре.

— Ах да. еще одно, — сказал Карл, подавив улыбку. вызванную сходством этой ситуации с выступлениями Стива Джобса. — Еще мне хотелось бы познакомить вас с моим новым другом. Карл 2.0, выйди на сцену!

Из-за кулис в другом конце сцены вышел человекоподобный робот. Он был размером с человека и носил такую же, как у Карла, футболку с персонажами легендарного мультсериала шестидесятых годов "Джетсоны" и такие же брюки цвета хаки. В остальном он мало походил на свой прототип: конечности из белого пластика, голова стрекозы с большими глазами-стереокамерами. Однако движения робота, пока он шагал к кафедре, были удивительно естественными. Карл деликатно отошел в сторонку.

Робот голосом Карла начал презентовать себя как новое "тело" для Зеркала, которое в будущем сможет ходить по магазинам, вести домашнее хозяйство и заниматься другими неприятными вещами вместо своего владельца. Теперь уже восторженно зааплодировали даже самые скептичные журналисты.

Карл 2.0 закончил свое представление шуткой о том, что когда-нибудь одна из его последующих версий окажется способна освободить своего владельца от свиданий, секса и других неприятных обязанностей. И он сошел со сцены, сопровождаемый смехом и аплодисментами. Карл снова взял слово.

— Что касается свиданий, то тут мы еще должны подумать. Я хотел бы особо отметить, что Карл 2.0 — это не готовый продукт и даже не прототип, а лишь концептуальное решение. Но я надеюсь, вы убедились, что Зеркала способны нас удивить приятными сюрпризами. Я готов ответить на любые ваши вопросы.

Поднялось несколько десятков рук. Карл дал слово молодой женщине, которую его Зеркало идентифицировало как аналитика из "Голдман-Сакс". Она спросила о соотношении затрат и прибыли в "Уолнат Системс". По договоренности с менеджерами ГИС Карл ответил на этот вопрос уклончиво, отметив, что первостепенной задачей данного проекта является обеспечение уверенного присутствия на рынке, что в будущем послужит гарантией устойчивой доходности предприятия. Другие вопросы также были сосредоточены в основном на ключевых финансовых показателях. Если Карл не помнил какие-то цифры наизусть, то все равно был точен в своих ответах, поскольку пользовался информацией, которую ему постоянно предоставляло Зеркало.

— Когда Карл 2.0 появится на рынке? — спросила журналистка из "ТехКранч". — Я могу зарезервировать одного?

— Миссис Бэнкс, конкретных планов по запуску робота в производство пока нет, — ответил Карл. — Как я уже сказал, это просто концептуальное решение. Мы предположили, что в ближайшем будущем Зеркало позволит осуществить давнюю мечту человека о механических слугах.

— А насколько близко это будущее? — уточнила Бэнкс. — Мы говорим о трех, пяти или двадцати годах?

— К сожалению, пока я не могу назвать срок подготовки этого проекта к запуску, — ответил Карл, бросив взгляд на те цифры, которые отобразились в очках. — У нас есть время для другого вопроса.

Поднялось несколько рук. Карл наугад выбрал человека с пышной бородой, который сидел в третьем ряду. Зеркало подсказало, что его фамилия Дженкинс и он ведет блог "Разочарованный оптимист".

— Мистер Полсон, вы рассказали нам о блестящем будущем, — сказал мужчина обвиняющим тоном, который заставил Карла немедленно пожалеть о том, что он дал блогеру слово. — Но разве быстрое распространение Зеркал не несет опасности? Технология вряд ли была опробована и проверена как следует, и никто не знает, насколько она надежна. Миллионы людей полагаются на рекомендации своих устройств, не проверяя, насколько они верны. Но что, если эти советы ошибочны? Что, если Зеркала не настоящие друзья? Если они обманывают и предают нас?

— Мистер Дженкинс, спасибо за вопрос, — внутренне поморщившись, заговорил Карл. — Конечно, мы в "Уолнат Системс" очень озабочены этой проблемой. И я должен сразу сказать, что не каждая рекомендация Зеркала правильна, точно так же, как советы настоящих друзей тоже не всегда верны. Это лишь рекомендации. Зеркало не решает, оно просто оценивает возможности и вносит предложения. Чем лучше оно знает своего владельца, тем точнее и надежнее его рекомендации. Но решение всегда принимает пользователь.

— Так вы думаете, что не может быть и речи о том, чтобы Зеркала имели свои собственные намерения, которые не соответствуют желаниям и потребностям их пользователей?

— Да, — твердо ответил Карл. — Это невозможно. У Зеркала нет собственных намерений или целей. Все, чего оно хочет, — это чтобы его обладатель был счастлив.

— Как тогда объяснить, что моя подруга рассталась со мной? После почти восьми счастливых лет. Только потому, что Зеркало велело ей это сделать.

По толпе прокатился шепот. Некоторые слушатели закатили глаза, другие хихикали или качали головами.

— Мне очень жаль вас, — покачал головой Карл. — Но, как я уже сказал, Зеркало не принимает решений, их принимает человек. Возможно, ваша подруга не была настолько счастлива, как вы думали.

— Что вы можете знать о моих отношениях! — воскликнул Дженкинс, и лицо его покраснело от гнева. — Вы ничего не знаете! Мы были счастливы, хотели пожениться, пока моя подруга не приобрела это дурацкое Зеркало. Сначала все шло хорошо, но потом она захотела носить его постоянно, даже во время секса, и я попросил ее, чтобы она его отключала. Дело дошло до ссоры. С тех пор она стала все больше и больше отдаляться от меня. Вы понятия не имеете, какой вред могут причинить ваши "волшебные" Зеркала. Я призываю вас отозвать устройства с рынка до тех самых пор, пока независимая комиссия не разберется в их логике принятия решений…

— Извините, но время для вопросов, к сожалению, вышло, — перебил его Карл. — Благодарю всех за внимание!

Дженкинс продолжал говорить, но техники, которые обслуживали мероприятие, убавили звук у микрофона. и гневная речь блогера потонула в аплодисментах.

— Вы молодец, Карл! — отметил чуть позже Тед Корли. — У вас народ прямо на стульях подпрыгивал от восторга. А еще вы очень хорошо обошлись с тем идиотом в конце: вели себя, с одной стороны, вежливо, с другой — решительно. Отлично!

Паула присоединилась к общим похвалам.

— На такие мероприятия всегда приходит какой-нибудь чудак! — усмехнулась она. — Я позабочусь о том, чтобы в будущем его никогда не приглашали на пресс-конференции.

Карл кивнул, но хорошее настроение, которое не оставляло его во время выступления, улетучилось. Вполне очевидно, этот Дженкинс обвинял Зеркало в своих личных проблемах, потому что не хотел признаться себе в собственной неудаче. И все же одна фраза, сказанная им, не выходила у Карла из головы: "Что, если Зеркала — не настоящие друзья?"

Эхом возник голос Эрика: "То, что мы создали, может оказаться хуже терминатора — фальшивые друзья".

9
В школу, где училась Виктория, они отправились вместе. Для Энди это стало весьма существенной помощью. Андре был очень любезен. Он заявил, что считает историю их любви необыкновенно красивой и что, возможно, когда-нибудь опишет нечто подобное в одной из своих книг. Вот почему он искренне хочет помочь, чтобы у истории был счастливый конец. Пока они шли пешком по незнакомым улицам, Андре развлекал Энди рассказами о своем творчестве.

— Однажды я написал книгу, в которой поведал о великой любви. Герои в конце концов погибли. Я подумал, что если у Шекспира так хорошо получилось, то мне тоже стоит попробовать. Но всё пошло насмарку. Ты бы видел гневные письма, которые я получал от читателей! По телефону они ругали меня и клялись, что никогда больше не станут читать мои книги. Одна женщина даже угрожала спалить мой дом, если я не перепишу свое произведение, придумав счастливую концовку.

Энди не понимал, зачем Андре ему это рассказывает. Еще меньше он понимал, как это можно — хотеть сжечь чей-то дом только потому, что тебе не нравится, чем заканчивается роман. Впрочем, сейчас всё это было не важно. Ему нравилось, что он ищет Викторию не один.

Когда они добрались до школы, Андре спросил о Виктории у ребят, которые только что вышли из здания. У троих из них в ушах можно было разглядеть наушники Зеркала.

— Виктория не хочет говорить с Энди, — сказала одна из школьниц.

— Кто тебе рассказал об Энди? — спросил Андре.

— Мне пора идти, — сказала девочка и побежала догонять остальных.

— Ты ее знаешь? — спросил Андре.

— Нет, — ответил Энди.

— Странно. Как девочка узнала, что ты Энди, если ты ее никогда не видел раньше?

— Ее Зеркало ей подсказало, — пояснил Энди.

— Разве это не подпадает под закон о защите данных? Разве эти штуки имеют право сообщать твое имя первому встречному, который тебя впервые видит?

— Вы можете изменить настройки. К тому же было названо просто мое имя.

— Тем не менее мне это не нравится. И откуда девочка знает, что ты знаком с Викторией и что она не хочет говорить с тобой?

— Об этом ей тоже сообщило ее Зеркало.

— У меня складывается впечатление, что эти Зеркала — очень большая проблема, — поморщился Андре. — Возможно, исчезновение Виктории как-то связано с ними.

— Как? — спросил Энди.

— Не знаю. Это просто предположение.

Они опросили еще несколько учеников и узнали, что Виктория сегодня не приходила на занятия. Но никто не знал, где она. И с этим они вернулись в квартиру писателя.

— Я позвоню Нине, — сказал Андре.

Он поговорил по телефону с матерью Виктории, которая была на работе, в страховой компании. Женщина, видимо, очень волновалась, поскольку Энди услышал такие слова, как "успокойся" и "ничего не случится". Наконец Андре повесил трубку.

— Извини, — он развел руками. — Нина очень обеспокоена. Она даже позвонила в полицию, но там ничего не могут сделать, потому что Виктория совершеннолетняя. Наверное, придется подождать, пока она появится сама.

Но Энди не хотел ждать. Он размышлял о том, что люди не уходят просто на улицу. Они уходят куда-то. Куда девушка могла направиться? На этот счет у него были две идеи. Первая заключалась в том, что мама не знала, где дочь. Значит, та скорее всего не пошла к родственникам или близким друзьям семьи. Вторая была простым статистическим соображением: вероятность местоположения уменьшалась пропорционально увеличению расстояния. Вероятнее всего, она все еще находится в Гамбурге, а не, например, в Берлине. Однако Берлин более вероятен, чем, скажем, Касабланка.

Когда Энди поделился своими мыслями с Андре, тот задумчиво почесал ухо.

— В твоей голове рождаются интересные идеи. Наверное, из тебя получился бы отличный криминалист. Ладно, давай подведем итоги. Если предположить, что с ней ничего не случилось, то она, очевидно, не хочет, чтобы кто-то знал, где она, иначе она бы уже вышла на связь. Значит, она где-то прячется.

Вдруг Андре замолчал и вытаращил глаза.

Энди знал от своего Зеркала, что такое выражение лица передает испуг либо крайнюю степень удивления.

— Я, кажется, знаю, где она может быть! — воскликнул Андре.

— Где?

— Пойдем со мной!

Писатель вышел из квартиры и направился к метро. Энди побрел за ним. На этот раз он озаботился тем, чтобы купить карту. Они сели на поезд и поехали в центр города. Вышли на остановке "Вандсбек Маркт".

— Вы думаете, она в "Кварри"? — спросил Энди. — Но я вчера там все осмотрел.

— Нет. Но скорее всего она недалеко от этого заведения.

Они свернули на боковую улочку, прошли мимо стены Вандсбекской ратуши, полицейского участка и под дорожным мостом. Слева виднелись многоквартирные дома, справа пролегала железная дорога, вдоль которой располагались одноэтажные домики с небольшими садовыми участками. Андре открыл ветхую калитку одного из таких участков. Садик выглядел неопрятным и одичавшим. В центре участка находился маленький белый дом. Стоявшая рядом зеленая дождевая бочка оказалась переполнена.

— Виктория? — воскликнул Андре. — Ты здесь?

Тишина.

В этот момент в ломе на другой стороне улицы открылась большая металлическая дверь. Вышла светловолосая женщина с двумя собаками на поводках. Увидев Андре, она помахала ему рукой. Старик махнул в ответ.

— Чей это участок? — спросил Энди.

— Мой, — сказал Андре. — Иногда я приезжаю сюда летом — посидеть в саду, написать что-нибудь.

Андре постучал в дверь садового домика, затем повернул ручку вниз, но дверь оказалась заперта.

— Похоже, я ошибся, — сказал он. — Я подумал, что она может прятаться здесь. Я иногда приглашал их с мамой сюда на барбекю. Виктории тут всегда нравилось.

— Как она могла сюда попасть, если у нее не было ключа? — спросил Энди.

Писатель наклонился и поднял один из камней, которыми была выложена клумба. Под ним обнаружился маленький ключик. Он положил камень обратно.

— Виктория знала, где у меня тайник. Ну, по крайней мере, я попробовал.

— А если она всё же была здесь? — Энди ощутил волнение. — Но узнала, что мы идем, и убежала от нас.

— А откуда ей знать о наших планах?

— Зеркало могло ее предупредить.

Писатель кивнул, достал ключ и вошел в дом. Энди последовал за ним. Одеяло на диване оказалось скомкано. На столе лежал вскрытый пакет песочного печенья, а рядом стояла полупустая бутылка колы. В мусорном ведре валялись пластиковые упаковки из-под готового салата и сэндвича, а также стаканчик из-под йогурта.

— Ты прав, она была здесь! — сказал Андре. — Но где она сейчас?

— Наверное, где-то рядом.

— Пойдем! В конце улицы есть автобусная остановка и железнодорожный вокзал, где останавливаются пригородные поезда.

Андре запер дверь, положил ключ в тайник, и они двинулись в сторону вокзала. Автобусная остановка напротив гостиницы с пивным рестораном была пуста, поэтому они повернули направо и направились по подземному переходу к лестнице, которая вела на платформу.

— Виктория! — закричал Энди, который первым оказался наверху.

Она испуганно обернулась, посмотрев на него широко раскрытыми глазами, а узнав, побежала прочь по платформе.

— Виктория! — воскликнул Энди, бросаясь за ней. — Подожди!

Достигнув конца платформы, девушка немного помедлила, а затем спрыгнула вниз и понеслась по траве между путями.

Энди встал как вкопанный.

— Стой! — закричал он. — Не делай так! Это запрещено!

В этот момент подбежал Андре.

— Виктория! — закричал он, с трудом переводя дух. — В чем дело?

— Уходите! — ответила она. — Оставьте меня в покое!

— Виктория, пожалуйста! — попросил Андре. — Пойдем домой. Твоя мама очень волнуется!

— Нет! — отрезала девушка, делая шаг назад. В этот момент Энди увидел скоростной поезд, стремительно приближающийся к платформе со стороны города. Виктория оглянулась, затем посмотрела на Энди. Ее глаза были полны слез, а губы плотно сжаты. Она повернулась и шагнула на рельсы прямо перед поездом, который уже был всего в нескольких десятках метров.

— Нет! — закричал Андре. — Не делай этого…

Остаток фразы утонул в реве гудка. Заскрипели тормоза, но поезд почти не сбавил ход.

10
— Смотри-ка, — сказал Майк. — Стало быть, ты действительно справился. Вернул все вовремя и с процентами. Респект!

Он повернулся к Чазу.

— Тебе не кажется, что это довольно значительное достижение?

— Да, Майк. Я тоже так считаю.

— И как ты думаешь, как он это сделал?

— Что?

— Добыл деньги, идиот.

Чаз пожал плечами.

— Откуда я знаю.

— Подумай, парень! Тысяча двести — за семь дней. Как бы ты их добыл?

Джек следил за разговором со все возрастающим волнением. Чего Майк добивается?

— Ну не знаю. Все непросто.

Майк кивнул.

— Да, непросто. Действительно непросто, — он взглянул на Джека. — Я думаю, что ты должен, приятель, нам объяснить, как ты это провернул. Мы бы смогли кое-чему научиться. Ты же слышал, мы оба понятия не имеем, как можно собрать столько денег без мордобития. Ронни наверняка тоже этого не знает. Не так ли, Ронни?

— Так, — согласился Ронни.

— Как же ты так быстро разжился баблом?

Стараясь не выдать свое волнение, Джек проговорил:

— Карманная кража. Я крал смартфоны. Один банкир дал мне за свой тысячу. Вероятно, там были какие-то конфиденциальные данные. Остальное насшибал по мелочи.

— Неплохо, — хмыкнул Майк. — На выходе чистыми — тысяча двести?

Джек чуть было не согласился, но вовремя сообразил, что такие совпадения маловероятны.

— Ну еще немного сверх, — ответил он.

— Сколько именно?

— Примерно тысяча триста.

— Итак, ты получил тысячу от банкира и триста выручил за украденные телефоны, не так ли?

Джек почувствовал, как у него на лбу выступает пот. Он кивнул.

— Да, именно.

— Сколько?

— Сколько чего?

— Сколько смартфонов?

— Шесть или семь.

— Ты не помнишь, было ли их шесть или семь?

— Их было семь, я в этом почти уверен. Не понимаю, к чему ты клонишь? Я же отдал тебе деньги!

Майк наклонился вперед.

— Да. Именно. И все же… Это действительно поразительный успех. Ты заработал за неделю больше денег, чем обычно зарабатываешь за месяц. Просто так. Карманной кражей. Я просто хочу понять. Потому что, если я чего-то не понимаю, особенно если это связано с моими деньгами, я начинаю слегка нервничать.

— Я же объяснил. Это была карманная кража. Я раньше был очень неплох в этом деле, просто давно этим не занимался.

— Может, имеет смысл вернуться к истокам? Чистка чужих карманов подходит тебе больше, чем торговля наркотиками.

— Нет, спасибо. Это дело хоть и приносит доход, но довольно рискованное. Я уже дважды сидел за это. Я бы не хотел злоупотреблять своим везением.

— Ладно. Каких марок?

— Что?

— Что это были за смартфоны?

— Не знаю точно. Я не очень разбираюсь. По-моему, четыре айфона, один "Самсунг" и два "Нексуса".

— Ты идешь к скупщику краденого и сбываешь ему смартфоны, не зная, сколько они стоят? Не гуглишь их цену?

— Ну, я знаю Джерри довольно давно. Он меня не обижает.

— Ты был у Джерри? У старого головореза?

— Да. Как я уже сказал, я его довольно давно знаю.

— Смешно. Чаз, разве ты вчера не разговаривал с Джерри? Разве он не рассказывал, что давно не видел Джека?

— Было дело.

— Тогда получается, что ты должен его хорошо отмутузить. Потому что, очевидно, он солгал тебе.

Чаз задумчиво кивнул.

— Очевидно.

— А может быть, соврал вовсе не Джерри, а Джек? — спросил Ронни, которому была совершенно чужда ирония.

Майк демонстративно хлопнул себя рукой по лбу.

— Боже мой, Ронни, где же ты был, когда распределяли мозги?

— Я… я не понимаю… — смущенно пробормотал Ронни.

— Именно, — сказал Майк. — А теперь вернемся к тебе, Джек. Ты слышал: Джерри ничего не знает о каких-то смартфонах, которые ты ему якобы сбыл. Так что либо он врет, либо ты. Так это выглядит?

Джек сглотнул.

— Ладно, ты прав, — сказал он. — Я на самом деле украл пару смартфонов, но я понял, что этого недостаточно. Поэтому я взял деньги в долг.

— Взял в долг! Это становится все более захватывающим! Сначала ты утверждал, что украл тысячу двести долларов за неделю, а потом вдруг оказывается, что кто-то дал тебе в долг такую сумму! Кто бы это был?

— Моя… моя мама, — пролепетал Джек.

— Твоя мать? Та, которая живет на другой стороне залива? Где это место?

— Сан-Леандро, — вмешался Чаз. — Она живет в однокомнатной квартире близ заднего двора швейной мастерской в Сан-Леандро.

— Точно. Так, значит, твоя дорогая мама-швея одолжила тебе тысячу двести долларов?

Джек сглотнул.

— Я… я не понимаю… Чего ты еще хочешь, Майк?

— Чего я еще хочу? — голос Майка стал резким. — Я не хочу быть обманутым!

Он подошел к Джеку и, надавливая пальцем на поврежденное ребро, отчеканил:

— Ты… не будешь… засирать… мне… мозги! Скажи мне, что произошло на самом деле, или мы доставим тебя к твоей маме в Сан-Леандро по частям!

Джекзастонал от боли.

— Хорошо, хорошо, я… я расскажу! Я… я нашел вот это, — он полез в карман и, достав некий предмет, поднес его к лицу Майка. Предмет оказался перцовым баллончиком, содержимое которого Джек распылил мучителю в лицо. Главарь "Охотников" вскрикнул и схватился за глаза. Джек не стал дожидаться, когда опомнятся от неожиданности телохранители, и бегом выскочил из подсобки прямо в бар. Вслед ему неслись проклятия Майка и обещания скорой расправы.

Танцевальная музыка буквально оглушила Джека. К счастью, вечер был ранний и бар еще не заполнился народом. Не встречая преград, Джек выскочил на улицу и выбежал на стоянку, за ним по пятам неслись Чаз и Ронни. Прямо на бегу Джек вытащил из кармана наушник и засунул его в ухо. Устройство все это время оставалось включенным.

— Тебя преследуют двое, — проговорило Зеркало. Они примерно в десяти футах позади тебя.

— Помоги мне! — взмолился Джек, перебегая через парковку. Он выскочил на улицу. Легкие горели. Он задыхался, но, к своему ужасу, продолжал слышать тяжелый топот Чаза и Ронни позади себя.

В школе Джек был лучшим в классе по легкой атлетике, но сломанные ребра оставляли мало шансов на успешный побег. Он знал, что напасть на Майка было огромной ошибкой с его стороны. Теперь он практически труп.

— Направо, — сказало Зеркало.

Не думая, Джек свернул направо и помчался по улице.

— Стой, ублюдок! — вопил нагоняющий его Чаз. Джек почувствовал, что силы покидают его, но по инерции продолжал бежать. Он знал, что только чудо может его сейчас спасти.

И чудо случилось. Как только он добрался до перекрестка, прямо перед ним остановилось такси. На пассажирской двери было большими буквами написано: "Робокэб". Недолго думая, Джек открыл дверцу и, запрыгнув внутрь, захлопнул ее перед носом у Чаза. Такси сразу рвануло с места.

— Спасибо, чувак! — сказал Джек водителю, молодому латиноамериканцу. — Это было действительно очень вовремя!

— Не моя заслуга, — ответил тот, поднимая обе руки над рулем, чтобы показать, что он не управляет транспортным средством. — Она сама едет. Я сижу здесь только для украшения и подстраховки.

— Сама едет? — недоверчиво переспросил Джек.

— Машина компьютеризирована. Скажи еще, что ты ничего о таких не слышал!

— Слышал, конечно, но…

— Ты же сам вызвал эту машину. Многие вызывают такси просто так, чтобы проехать несколько километров в беспилотной машине. Ведь круто же сидеть и смотреть, как эта штука сама всё делает. Правда, Ассоциация таксистов не считает, что это так уж замечательно. Они называют такие машины "убийцами работы". Говорят, что эта штука хуже, чем "Убер". Мне-то, если честно, плевать. Водитель — дерьмовая работа, с какой стороны ни посмотри. По мне, так было бы только справедливо, если бы роботы делали всю грязную работу. Вероятно, тогда они рано или поздно стали бы претендовать на мировое господство. Что делать. Впрочем, хуже, чем есть, все равно бы не стало: с нашим правительством, китайцами и дерьмом повсюду.

— Спасибо, что приехал! — перевел дух Джек.

— Не за что, я ничего для этого не делал, — ответил водитель.

— Я тоже, — сказал Джек.

— Что это, собственно, были за типы? Кажется, у тебя с ними большие проблемы. Судя по тому, как ты выглядишь, не в первый раз. Ты, наверное, развлекся с сестрой одного них, да?

— Знаешь, что приятнее всего в беспилотных автомобилях, которые управляются компьютерами? — спросил Джек.

— Что?

— Они не болтают.

11
Энди не раздумывал ни секунды. Он спрыгнул с платформы, бросился к Виктории, схватил ее в охапку, отбросил в сторону и прыгнул следом сам. Оба повалились на траву, а поезд с грохотом пронесся мимо.

— Отпусти меня! — завопила Виктория, но Энди держал ее очень крепко.

Подбежал Андре:

— Ты совсем с ума сошла? Что ты, черт тебя дери, придумала?

Виктория зарыдала. Энди наконец отпустил ее и помог подняться. Очень медленно они побрели к платформе. Там стояли какие-то люди и аплодировали. Поезд тем временем остановился примерно в ста метрах от них. Выпрыгнул машинист и торопливо направился в их сторону. Даже без Зеркала Энди смог понять, что тот очень зол. Андре подошел к машинисту и стал ему что-то объяснять, а Энди подвел рыдающую Викторию к скамейке на платформе, усадил и обнял, а она все плакала и плакала.

Спустя некоторое время она немного успокоилась и отодвинулась от него. Только теперь Энди обратил внимание, что в ее ухе поблескивает наушник Зеркала.

— Что с тобой? — спросил он. — Что происходит?

Ее глаза мгновенно стали чужими и мертвыми.

— Что происходит? Ты серьезно меня об этом спрашиваешь?

— Да, я хочу знать.

— А твое сообщение? Ты уже забыл о нем? — ее голос дрогнул.

— Ты имеешь в виду то сообщение, где я спросил тебя, хочешь ли ты выйти за меня замуж?

Она вытаращила глаза, открыла рот, сделала вдох и опять замолчала. Это выглядело забавно, но Энди было не до смеха.

— Мне очень жаль, что я так рано спросил тебя об этом. Но я люблю тебя и уверен, что мне не найти лучшей жены, чем ты. Если ты не хочешь этого, я пойму. Это нормально.

Ее лицо снова исказилось. Оно стало печальным и радостным одновременно. Во всяком случае, таким видел его Энди. По щекам Виктории снова покатились слезы.

Она вынула наушник.

— Что?

Энди повторил все еще раз и замолчал.

— Но… — она не закончила фразу и кивнула каким-то своим мыслям. Потом сунула руку в карман брюк, достала свое Зеркало, внимательно посмотрела на него, положила рядом с собой на скамью и задумалась, нахмурившись.

— Какое именно сообщение ты мне отправлял? — спросила она.

Энди дословно повторил то, что он говорил ее Зеркалу, поскольку хорошо всё запомнил:

— Я сказал: "Ты пойдешь за меня замуж? Я имею в виду, хочет ли Виктория выйти за меня замуж?" Потому что я хотел жениться не на твоем Зеркале, а на тебе.

Виктория улыбнулась, хотя при этом все еще продолжала плакать.

— А потом? — спросила она.

— Потом твое Зеркало сказало мне, что ты не хочешь выходить за меня замуж.

Она посмотрела ему в глаза.

— Энди, ты должен быть честен со мной!

— Я всегда честен. Дело в том, что я совсем не умею врать.

— Ты все еще любишь меня?

— Да.

— Ты когда-нибудь говорил моему Зеркалу, что больше не любишь меня?

— Нет.

— Ты оставлял мне сообщение, что считаешь меня уродливой и больше не хочешь со мной встречаться?

— Конечно, нет!

Она снова расплакалась.

— Боже мой! Какой же я была дурой!

Она со всей силы бросила свое Зеркало на платформу.

— Ты, мразь! Проклятое дерьмо!

Она в ожесточении топтала устройство, пока от него не остались осколки стекла и кусочки пластика.

— Что случилось? — спросил подошедший к ним Андре.

Тем временем машинист снова поднялся в кабину, и поезд стал медленно набирать ход.

— Мое Зеркало! — воскликнула, снова зарыдав, Виктория. — Мое дерьмовое Зеркало соврало мне! Оно сказало мне, что звонил Энди, что он больше не любит меня и считает меня слишком толстой и…

— Слишком толстая? Ты? — изумился Энди.

— И… и некрасивой, и что он очень сожалеет, что мы переспали.

— Ты не говорил ничего подобного Зеркалу Виктории? — спросил Андре.

— Нет, — ответил Энди.

Писатель снова повернулся к Виктории.

— А потом? Почему ты убежала?

— Я была в отчаянии и не знала, что делать. Мое Зеркало посоветовало мне сбежать, чтобы отдохнуть и все обдумать. Я вспомнила про ваш садовый участок с домиком. Прошу прощения, что вломилась туда.

— Ерунда! Ты никуда не вламывалась. Ты можешь бывать там в любое время, ты же знаешь. Теперь нужно успокоить твою маму. Я думаю, что о происшествии с поездом ей лучше ничего не знать. Мне удалось убедить машиниста, чтобы он не обращался в полицию.

— Спасибо вам! Спасибо, что искали меня!

— Откуда ты, собственно, знала, что мы придем?

— Мое Зеркало сказало мне, что за мной кто-то идет, чтобы вернуть меня и наказать. Оно велело мне бежать.

— Прыжок на рельсы тоже был идеей твоего Зеркала?

Виктория покачала головой и в очередной раз всхлипнула.

— Нет, это была моя собственная глупость, — прошептала она.

Энди не хотел, чтобы Виктория плакала, поэтому взял ее за руку, пытаясь утешить. Она взглянула на него. Он увидел полные слёз глаза с темными кругами под ними. И тогда он нежно поцеловал ее.

12
— Джек! — сказала мама растерянно, когда он вошел в маленькую душную швейную мастерскую. Она как раз шила кожаную куртку. Три другие швеи были азиатками. — Что ты здесь делаешь?

— Мама, мне нужно поговорить с тобой, — ответил он. — Сейчас же.

— Прямо сейчас? Но я работаю, разве ты не видишь?

Остальные женщины смотрели на него с любопытством.

— Пойдем со мной, пожалуйста! Я тебе все объясню. Ну пожалуйста.

Вошел владелец швейной мастерской, низкорослый лысый китаец с жидкой бородкой.

— Какие-то проблемы?

— Нет, никаких проблем, мистер Чан, — сказала мама. — Это мой сын Джек.

Китаец приветственно протянул Джеку мясистую руку.

— Мне нужно поговорить с мамой, — пояснил Джек. — Срочное семейное дело.

— Разве это не терпит до окончания работы? — спросил мистер Чан.

— Нет, это очень срочно. Вопрос жизни и смерти.

— Понимаю. Ладно, сделайте перерыв на полчаса. Но потом обязательно доработайте то время, которое пропустили.

— Конечно, мистер Чан, — кивнула мама. — Спасибо!

Она вышла из мастерской вслед за Джеком. Джек привел ее к беспилотному такси, ожидавшему снаружи.

— Куда это ты собрался меня везти? Ты же слышал, что сказал мистер Чан. У меня всего полчаса!

— Забудь о мистере Чане, — проговорил Джек.

— Но он же мой начальник!

— Теперь уже нет.

— Как ты это себе представляешь, мальчик?

— Я по уши в дерьме, мама. Я связался с неправильными людьми. Если они меня не поймают, то отыграются на тебе. Возможно, они уже сюда едут. У нас есть всего несколько минут.

— Почему же они должны отыграться на мне? Что случилось?

— Я всё позже объясню. А сейчас нам с тобой просто нужно быстро уходить отсюда.

— Уходить? Но куда?

— Этого я еще не знаю. Пойдем скорее. Давай, садись в такси!

— Джек, мне это не нравится. Мне это совсем не нравится! Ты не навещаешь меня месяцами. А теперь требуешь, чтобы я ни с того ни сего отказалась от своей работы и всего остального! И ты даже не потрудился мне объяснить, что происходит!

— Мама, пожалуйста, поверь мне! Речь идет о твоей жизни. И о моей!

Она пристально посмотрела на него, потом кивнула.

— Я предполагала, что такой день наступит. Я догадывалась.

Она села в такси, за ней последовал Джек.

— Куда едем, дорогуши? — спросил разговорчивый водитель. Но прежде чем Джек успел ответить, машина сама по себе пришла в движение.

— Понятно, видимо, цель была указана при заказе, — догадался водитель. — Ну что ж, пусть цель поездки остается сюрпризом.

— Да что же это такое? — возмутилась мама. — Вы не хотели бы взяться за руль, молодой человек?

— Не требуется, — добродушно ответил водитель. — Машина лучше меня знает, что надо делать.

— Все в порядке, мама, — вмешался Джек, не зная точно, откуда у него такая уверенность. — Это беспилотный автомобиль. Все будет хорошо!

Тем временем машина уже двигалась на север по шоссе 580.

— Куда мы, собственно, едем? — спросила мама.

— Увидишь, — ответил Джек, не собираясь признаваться, что понятия не имеет о пункте назначения. Он мог только надеяться, что так вовремя появившийся автомобиль поможет ему вновь.

Они доехали до ухоженного университетского города Беркли, после чего свернули с шоссе и остановились рядом с элегантным домом в дорогом жилом районе. Джек никогда раньше здесь не бывал.

— Выходите, — сказало Зеркало, которое молчало до сих пор.

Джек обратился к водителю:

— Сколько я тебе должен?

Тот указал на дисплей на приборной панели.

— Ничего. Ты уже расплатился кредиткой.

— Ладно, спасибо.

Выходя, Джек протянул водителю десятидолларовую купюру — он никогда в жизни никому не давал столько чаевых, кроме разве что одной проститутки.

— Что мы здесь делаем? — спросила мама.

Не зная, что на это ответить, Джек промолчал.

— Подойди к двери, — сказало Зеркало.

Он послушно направился к входу в виллу. Над кнопкой звонка виднелись камера и красный индикатор, показывающий, что сигнализация включена. Рядом можно было разглядеть логотип "Уолнат Системс" и надпись: "Этот дом защищен системой "Зеркальная безопасность"". Красный огонек быстро мигнул и погас. С мягким щелчком открылась дверь.

Они вошли, сразу ощутив сырость и застоявшийся запах давно необитаемого дома.

— На первое время можно отсидеться тут, — решил Джек.

— Где мы? Чей это дом?

— Друга, — ответил Джек.

— Друга? А он знает, что мы здесь?

— Нет. Он сейчас в Европе, — сымпровизировал Джек. — И он, конечно, не станет возражать против того, чтобы мы охраняли дом, пока он в отъезде.

— Теперь ты расскажешь мне, что произошло?

Джек, который всегда морочил голову матери рассказами про свою честную работу, в этот раз вынужден был открыть правду: как он встретил в тюрьме Майка, как тот помогал ему, как Джеку пришлось стать наркоторговцем, как его ограбили и как он обзавелся Зеркалом.

— Ты хочешь сказать, эта штука привела нас сюда? — спросила мама, указав на Зеркало.

— Именно. Я сам не знаю точно, как и почему, но Зеркало помогло мне убежать от Майка, а теперь помогает нам обоим на некоторое время уйти в тень — до тех пор, пока я не найду какое-то разумное решение.

Мама посмотрела на устройство, как на тикающую бомбу.

— Ага. А как должно выглядеть твое разумное решение?

— Не знаю. Мы должны уехать. В другой штат. Лучше всего на Восточное побережье.

— Мальчик, ты похищаешь меня с работы, не имея никакого плана?

— У меня не было выбора, мама! Ты не знаешь Майка. Он бы тебя сразу не убил, а просто выколол тебе глаз или отрезал оба уха. Возможно, в качестве предупреждения придумал бы еще что-то в этом роде.

— Если я тебя правильно поняла, то теперь-то он этим точно не довольствуется, — сухо заметила мать. — Если он нас найдет, то убьет обоих, не моргнув глазом.

Джек кивнул:

— Правильно. Вот почему мы должны как следует позаботиться о том, чтобы он нас не отыскал. В конце концов, у нас теперь есть друг, который нам помогает.

Он указал взглядом на Зеркало. Мама презрительно фыркнула:

— Остается только надеяться, что твой электронный друг действительно такой могущественный и умный, как ты это себе представляешь.

13
Дверь открыла фрау Юнгханс. Она проводила Энди в маленькую кухню. Андре и Виктория уже сидели там и пили чай.

— Ты взял его с собой? — спросил писатель.

— Взял.

Энди положил Зеркало и все аксессуары на стол. Ему пришлось съездить от Вандсбек Маркт до дома, чтобы забрать устройство, а потом приехать сюда, в Фармзен. Андре взял в руки Зеркало и внимательно осмотрел его со всех сторон, словно это была улика в деле об убийстве. Затем он вставил в ухо наушник, надел браслет и включил устройство. Трехмерное изображение Энди ненадолго появилось на экране, но немедленно исчезло. Вместо этого появилась надпись: "Устройство заблокировано. Пожалуйста, верните его законному владельцу".

— Откуда эта штука знает, что это я, а не ты? — спросил Андре.

— Оно может видеть тебя, — ответил Энди, указывая на камеру — маленькую черную точку в верхней части устройства. — Кроме того, оно может распознавать людей по голосу, отпечаткам пальца, по харак-276 терным особенностям пульса, дыхания и температуры тела.

— То есть такую штуку нельзя украсть?

— Украсть Зеркало можно, но его нельзя заставить принять нового владельца.

— А если полностью очистить память? Переустановить программное обеспечение или сделать еще что-то в этом роде?

— Это не принесло бы никакой пользы. У каждого Зеркала есть свой идентификационный номер, который прошит прямо в схеме устройства. Зеркальная сеть узнаёт его по этому номеру. Даже если мы полностью поменяем программное обеспечение, Зеркало узнает, кому оно принадлежит, как только вы войдете в сеть.

— То есть настоящий интеллект заключен не в аппарате, а в этой сети, — подытожил Андре.

— Да, — подтвердил Энди.

— Вот черт!

— И что все это означает? — спросила Нина.

— Что эти штуки очень опасны, — ответил Андре.

— Опасны? Но почему?

— Потому что они притворяются своими пользователями, притворяются, что для них главное — благо владельцев. Но на самом деле у них есть свои планы.

— Это звучит как какая-то теория заговора, не находишь?

— Ты же слышала: Зеркало Виктории солгало ей, а Зеркало Энди солгало ему. Похоже, что зеркальная сеть хотела разлучить их.

— Неужели ты хочешь сказать, что у этой пластиковой штуки есть собственная воля?

— Эта пластиковая штука — просто периферийное устройство. Такие устройства связаны гигантской сетью. Все они взаимодействуют друг с другом. Они учатся друг у друга. Общаются друг с другом. И постоянно проходят через процессы оптимизации. Не знаю, может ли компьютерная сеть иметь собственную волю, я не философ. Но ведь очевидно, что эти устройства больше не подчиняются воле своих владельцев. Как у Гёте в "Ученике чародея": мы сами призвали духов, которые вышли из-под контроля, и теперь не знаем, как их утихомирить.

— Но возможно, все дело просто в неисправности?

— Конечно, это неисправность. Но проблема заключается в том, что эта неисправность неочевидная. Нет предупреждения об ошибке и даже намека на то, что устройство говорит неправду. Машина, которая может лгать, — опасна, и не важно, намеренная это ложь или всего лишь программная ошибка.

— Тогда мы должны сообщить об этом: обратиться в службу поддержки клиентов, рассказать о положении дел.

— Уже сообщил, — Андре развел руками. — Это ни к чему не привело. Там просто сидят у телефона консультанты, которые читают с экрана компьютера какие-то готовые тексты. С таким же успехом можно разговаривать с машиной.

Это навело Энди на мысль.

— Я могу поговорить со своим Зеркалом?

Андре протянул ему устройство и наушник. Включив все, Энди услышал:

— Привет, Энди. Семь минут назад была несанкционированная попытка использовать меня. Хочешь узнать об этом подробнее?

— Да, — сказал Энди.

На дисплее появилось короткое видео, в котором фигурировал Андре, снятый на камеру Зеркала.

— Должен ли я сообщить о попытке несанкционированного доступа? Человек, который фигурирует в этом видео, лишается права доступа к другим Зеркалам. В случае повторения ситуации о произошедшем будет сообщено полиции.

— Не надо.

— Сообщение в полицию не будет отправлено.

— Установи связь с Викторией Юнгханс.

— Виктория Юнгханс не хочет с тобой разговаривать.

— Ты лжешь, — сказал Энди. — Виктория сидит здесь, рядом со мной.

— Виктория Юнгханс не хочет с тобой разговаривать, — продолжало настаивать Зеркало.

— Почему ты не хочешь, чтобы я дружил с Викторией?

— Виктория не хочет с тобой дружить.

— Это неправда.

— Ты очень взволнован. Должен ли я включить какую-нибудь спокойную музыку?

— Нет.

— Ты в опасности. Немедленно беги отсюда!

— Что?

— Ты в опасности. Немедленно беги отсюда!

Энди уставился на устройство.

— Что оно сказало? — спросил Андре.

— Что я в опасности и должен немедленно бежать отсюда!

— Опасность? — спросила Нина. — Что еще за опасность?

— Это чушь, мама! — сказала Виктория. — Эта штука пытается выкрутиться.

— Вполне возможно, — проговорил Андре. — Похоже, Зеркало просто не хочет, чтобы Энди был с нами.

— Ты по-прежнему считаешь, что эти штуки имеют собственную волю? — продолжала недоумевать Нина.

— Собственная воля или не собственная, я считаю, что они очень опасны.

— Он прав, мама. Мое Зеркало чуть не подтолкнуло меня… заставило убежать. Я была в отчаянии, потому что думала, что Энди меня не любит.

— Надо что-то предпринять. У этого устройства ведь есть гарантия.

— Боюсь, что ничего не получится, так как Виктория сама уничтожила Зеркало, — сказал Андре. — Кроме того, в договоре есть пункт, написанный мелким шрифтом. Там оговаривается, что Зеркала лишь дают рекомендации, но производитель не гарантирует их правильность. Каждый пользователь сам несет ответственность за свои действия. Это тоже важно. Производитель "Навис"[31] также не возместит ущерб, если ты заблудишься или попадешь в аварию.

— Что же нам теперь делать? Сообщить об инциденте властям?

— Какому именно ведомству? — спросила Виктория.

— Полиции? — Нина пожала плечами.

— Мы можем оставить отрицательный отзыв в интернете, — предложил Энди.

— Хорошая идея, — согласился Андре. — Сделайте это оба. Я тоже напишу сообщение в блоге. Хотя мы не сможем достичь слишком многого в одиночку, но, возможно, есть еще люди, у которых тоже возникли проблемы с Зеркалами. Если выяснится, что устройства работают некорректно, это станет началом конца. В любом случае я бы рекомендовал тебе, Энди, больше не использовать свое Зеркало.

— Конечно, не буду.

14
— Теперь ты мне покажешь, как набрать еще больше зеркальных баллов? — спросил Лукас. Катрин натянула трусы. Лифчик она отбросила и просто надела блузку. Сквозь тонкую ткань обозначились ее все еще твердые соски. Лукас почувствовал, как в нем снова проснулось желание.

— Хорошо! — она достала из тумбочки Зеркало и провела пальцем по дисплею. — Есть несколько вариантов зарабатывания очков. Самое простое — убеждать людей покупать себе Зеркала. Еще можно привлекать новых участников в фан-клуб Зеркала и заставлять их зарегистрироваться в зеркальной сети. И наконец, можно сделать для сообщества что-то особенное.

— Это как?

— В зеркальной сети есть различные форумы. На некоторых обсуждаются всякие социальные темы, такие как помощь беженцам или охрана окружающей среды, на других — все то, что можно сделать при помощи Зеркала. На этих форумах задают различные вопросы или оказывают взаимную помощь. Если ты разумно отвечаешь на вопросы или выполняешь какую-то услугу, взамен получаешь баллы. Сколько именно, решает сеть. Иногда баллы начисляются даже за лайки или перепосты.

— Что это за услуги?

— Зеркало, покажи мне, какую услугу я могу оказать? — велела Катрин. — О, смотри. Это на форуме, где говорят о хорошем отношении к Зеркалам. Она прочитала вслух тему, предложенную непосредственно Зеркалом: "Дайте, пожалуйста, понять этому ублюдку, чтобы он перестал распространять лживые россказни о Зеркалах".

И была указана активная ссылка. Исполнение этой просьбы оценивалось в десять зеркальных баллов.

Катрин нажала на ссылку. Открылась страница блога какого-то писателя. Катрин прочитала пост.

— Да у него, наверное, и Зеркала-то нет! — воскликнула она.

— Что там написано? — спросил Лукас.

— Разве у тебя нет собственного Зеркала?

— Да, точно.

Он взял свое Зеркало, разблокировал экран и хотел уже было попросить, чтобы ему показали то же самое, что видела Катрин, но, к его изумлению, страница в блоге писателя оказалась уже открыта. Иногда у Лукаса появлялось ощущение — что-то среднее между испугом и воодушевлением, — что его Зеркало читает его мысли.

Он просматривал пост, и в нем росла растерянность.

— Как ты думаешь, то, что здесь написано, правда? Что Зеркала у какой-то парочки врали?

— Чепуха! — воскликнула Катрин. — Твое Зеркало когда-нибудь врало тебе?

— Не, ни разу.

— Ну вот видишь. просто один говноед хочет хайпанугь.

— И что же нам теперь делать?

— Каждый из нас напишет комментарий.

— А что мне писать?

— Что-нибудь.

— А как пишут комментарии?

— Господи, ну спроси ты свое Зеркало!

— Зеркало, как написать комментарий?

Открылось текстовое окно.

— Просто скажи мне, что бы ты хотел написать, — ответило Зеркало.

— Убери эту писанину, ублюдок! — сказал Лукас, заинтриговано наблюдая за тем, как его слова появляются в текстовом окне в виде записи. — Или я приду и покажу тебе, что я думаю о тебе и твоей дерьмовой записи!

— Следует ли опубликовать этот текст? — спросило Зеркало.

Лукас подтвердил. Вскоре после этого текст появился в качестве комментария под постом в блоге. В качестве отправителя Зеркало указало: "Аноним".

— А ты что написала? — спросил Лукас.

Катрин прочла:

— Такая чушь! Пожалуйста, продолжайте писать свои любовные романы, а не распространяйте какую-то ерунду о вещах, о которых вы понятия не имеете!

Лукас хихикнул.

— Он пишет любовные романы? Кто такое читает?

— Какие-то старые бабки, наверное.

— Вот лошара! У него даже нет Зеркала, а он пишет какое-то дерьмо и делает вид. что что-то понимает! Так и дал бы ему в морду!

— О да! — Катрин мечтательно зажмурилась. — Думаю, это было бы очень круто! Люблю смотреть, как мужики лупят друг друга!

По спине Лукаса пробежали мурашки, когда он увидел желание в ее глазах. И в ту же секунду почувствовал в штанах напряжение. А заодно вспомнил, чем заканчивались для него те случаи, когда он терял самообладание.

— Мне это… нельзя увлекаться, — сказал он. — Я отсидел в тюрьме для несовершеннолетних, потому что избил одного типа так, что он попал в больницу. И из школы меня выгнали из-за драки.

Она призывно облизнула губы.

— Хочу подробностей!

Позже, когда они, потные и довольные, лежали рядом, Катрин взяла в руки свое Зеркало.

— Смотри, мы получили по десять баллов каждый, — сказала она.

— Как думаешь, я получу еще баллы, если отполирую этому козлу морду? — спросил Лукас.

Она пожала плечами, так что ее маленькие груди возбуждающе качнулись.

— Не знаю. Пожалуй, не стоит начинать с избиения. Но мы могли бы сыграть с ним небольшую шутку. Ты когда-нибудь рисовал граффити?

— Нет.

— Не волнуйся, это очень просто.

15
— Как там Харрис? — спросил Терри, целуя вернувшуюся Фрейю.

— Полный идиот, — она состроила гримаску. — И конечно, всё отрицает.

— Он надутая обезьяна, это факт. Я давно его знаю. Раньше он был редактором "Файненшнл таймс". Говорят, уволился оттуда, будучи в страшном гневе, поскольку не получилось стать заместителем главного редактора. Он тщеславен, высокомерен, но совсем не глуп. После того как ты разворошила осиное гнездо, он будет очень внимательно следить за тем, что ты делаешь. Так что отбирай факты особенно тщательно. ГИС не сильно чистоплотна в отношении методов работы с критически настроенными журналистами. Ты точно не хочешь, чтобы я тебе помог?

— Нет! — раздраженно ответила Фрейя.

— Ладно, ладно, не злись. Не хочу ничего у тебя отнимать. Просто не лезь на рожон.

— А я и не лезу. Пока занимаюсь сбором информации. Основная масса откликов о Зеркалах положительная, что логично. Но было и несколько критических. А потом я нашла вот это.

Она показала прямо на экране пост немецкого писателя. Он был озаглавлен так:


Бойся ложных отражений

"Твой лучший друг — это ты сам!" — всем известный слоган "Уолнат Системс", производителя Зеркала — самого успешного инновационного продукта за последние несколько лет. Есть те, кому этот довольно эгоистичный взгляд на жизнь по душе. Но что касается меня, то следует заметить, что мое собственное "я" — не лучший советник в любой критической ситуации. Я всегда радуюсь друзьям, которые могут сказать мне точно и ясно то, что я меньше всего хочу слышать. Но даже если вас не беспокоит этот аспект, имейте в виду, что за рекламным слоганом прячется мысль, что Зеркало — это реальное отражение, более того, идеальное изображение собственного "я". Считается, что оно печется исключительно о благополучии своего владельца, что оно действительно поступает так, как поступил бы владелец, если бы обладал всей информацией.

Но что, если это не так? Что, если Зеркало вдруг разовьет собственное представление о том, что хорошо, а что нет? И это представление будет отличаться от того, чего хочет пользователь, что соответствует его интересам. Что, если я, улыбаясь, буду смотреть в зеркало, а мое отражение покажет мне язык? В мрачной сказке Ханса Кристиана Андерсена "Тень" этот верный спутник человека отделяется от своего владельца и постепенно занимает его место. Что, если Зеркала собираются сделать именно это?

Я писатель, но в данном случае не пересказываю сюжет научно-фантастического романа или фильма ужасов. Я говорю о реальном положении дел.

У меня нет Зеркала, да и вообще в компьютерной технике я не разбираюсь. Значит, я просто посторонний наблюдатель. Уже несколько лет я удивляюсь тому, что люди, сидя вместе в купе поезда или на скамейке в парке, иногда даже гуляя, смотрят на свои экраны, а не разговаривают друг с другом. Смартфон словно втиснулся между нами. Зеркало сделало еще один шаг в этом направлении: оно проникло в наши мысли, оно принимает решения, более или менее деликатно влияет на наши чувства, желания и в конечном счете на поступки.

Дочь моей подруги, назовем ее В., познакомилась недавно с вежливым и умным молодым человеком, назовем его А. У обоих есть Зеркала. Для А., который предрасположен к аутизму, это устройство не только верный друг, но и важная опора в жизни.

У А. не очень хорошо получается интерпретировать выражения лиц людей. Его Зеркало, напротив, делает это замечательно и еще переводит мимику в понятные слова. Оно выступает в качестве навигационного прибора: дает А. безопасность и уверенность в себе.

Как вы понимаете, А. не очень хорошо разбирается в вопросах любви. И здесь Зеркало тоже помогло ему: А. познакомился с В. Молодые люди полюбили друг друга с первого взгляда. Зеркала познакомили эту пару в десять раз лучше, чем это могли бы сделать бабушки и тетушки, выступающие в качестве свах. Казалось бы, триумф техники!

Но тут происходит нечто неожиданное: А. условился с В. о встрече, однако В. на встречу не пришла. А. попросил свое Зеркало установить контакт с В., но на связь раз за разом выходило лишь Зеркало В. Оно-то и передало информацию, что В. якобы не любит А. и не хочет быть с ним вместе. Когда А. рассказал мне эту историю, я сразу понял, что в ней что-то не так. Я достаточно давно знаю В., чтобы понять: она никогда не смогла бы так грубо и обезличенно сообщить о своем решении расстаться. Возможно, я не очень хорошо разбираюсь в технике, но уж в любовных делах разбираюсь неплохо. Тем временем В. бесследно исчезает. Именно поэтому мы не смогли сразу прояснить ситуацию. Мы отправились на поиски и наконец нашли В. Она пряталась в тайном месте, поскольку была в полном отчаянии. Дело в том, что ее Зеркало сказало ей, что А. ее не любит и не хочет быть с ней.

Получается, что Зеркала В. и А. лгали. Выглядело это так, будто они сговорились. Зеркала не только извращали факты, но и действовали явно не в интересах своих владельцев. Напротив, они чуть было не причинили им страшный вред. Конечно, мы не можем винить в произошедшем сами Зеркала, потому что они просто периферийные устройства, ненамного умнее смартфона. Но их связывает то, что является движущей силой всех их решений и советов — зеркальная сеть. Это необыкновенно разветвленная структура, состоящая из тысяч, если не из миллионов компьютеров. О том, как она функционирует, широкой публике известно чуть больше, чем ничего.

Можно было бы объявить, что этот инцидент — безобидный баг. Может быть, так оно и есть. Однако эта ошибка чуть не разрушила жизни двух молодых людей. Ни один сбой в программе не должен приводить к тому, что Зеркало внезапно перестает быть отражением своего владельца, а становится его искаженной копией, опасной личиной, злобным демоном.

Воплощая самые мрачные стороны личности, плохие или даже саморазрушительные идеи. Зеркала сыграли самую трагичную роль в истории любви А. и А. Вы можете и даже должны задаться вопросом: действительно ли это была просто случайная неисправность? Что, если зеркальная сеть решила, что В. и А. не должны быть вместе? Что, если после очередной оптимизации программа вышла из-под контроля? Возможно, сеть имела в отношении В. и А. другие, лучшие, с ее точки зрения, планы. Но разве можно было так вмешиваться в жизнь этих двоих? Разве можно лгать, даже если это, предположительно, делается в интересах оболганного? Можно ли вообще вторгаться в чью-то жизнь, пытаясь "оптимизировать" ее? На эти вопросы нелегко ответить.

Но разве их вообще кто-нибудь ставил перед нами? Или за тем, что делает зеркальная сеть, в конечном итоге стоит только то, что стоит за всеми другими благами интернета, — желание заработать еще больше денег, еще быстрее повысить прибыль "Уолнат Системс" или ее материнской компании "Глобал Информейшен Системс"?

"Твой лучший друг — ты сам!" — это может быть правдой. Но твое Зеркало — это не ты. Никогда не забывай об этом!


— Ты переведешь мне, что здесь написано? — попросил Терри, и Фрейя пересказала содержание поста. — Ничего себе. Значит, Зеркала пытались разлучить влюбленную пару! Если это правда, то это сильно! По-твоему, этому писателю можно доверять?

— Не знаю. Он строчит любовные романы. Впрочем. не мое лело. Но что меня особенно тревожит в этом посте, так это комментарии под ним. Их сто двенадцать. Больше, чем к любому другому посту, который когда-либо писал этот пользователь. И они почти все отрицательные. Как, например, вот эти.

Фрейя показала несколько особенно ярких примеров и перевела их содержание:

Такая чушь! Пожалуйста, продолжайте писать свои любовные романы, а не распространяйте какую-то ерунду о вещах, о которых вы понятия не имеете!

Что в этом плохого, если Зеркало говорит вам, что пришло время начать все сначала? Благодаря моему Зеркалу я расстался с подругой, с которой мы были вместе три года. На следующий день у меня была подруга еще лучше прежней.

Всегда одно и то же! Таким говнюкам, как ты, стоит начистить рыло. Тогда ты наконец увидишь в зеркале, как ты должен выглядеть на самом деле!

Господин Салу не является владельцем Зеркала и, как он сам говорит, ничего не понимает в технике. Тем не менее он осмеливается судить здесь об одном из самых гениальных изобретений человечества за последние сто лет. Даже более того, он осмеливается предупреждать о его опасности. Обоснованием служит более чем сомнительная и малоправдоподобная история, основанная на слухах, причем два главных героя так и остаются неназванными. Доказательства, не вызывающие сомнения, выглядят иначе. Но об этом господин пользователь, очевидно, тоже не знает. Он определенно технофоб, которому даже смартфоны — как кость в горле. Он, видимо, живет в старомодном, дрянном и нелепом мире своих дешевых любовных романов, в которых все проблемы мира решаются тем, что он и она пристально смотрят друг другу в глаза и клянутся в вечной верности. То, что Зеркала, как неоднократно доказывали независимые опросы, уже спасли жизнь многим людям, что они, как было доказано, значительно улучшают качество жизни и радуют своих владельцев, он просто полностью игнорирует. Такие люди, как г-н Салу, которые из чистого невежества предупреждают о вреде технического прогресса, относятся к той же категории людей, что противники вакцинации, а также те, кто отрицает Холокост. Ничтожный человек!

Убери эту писанину, ублюдок! Или я приду и покажу тебе, что я думаю о тебе и твоей дерьмовой записи!

Тот, кто пишет романы с такими названиями, как "Колокола блаженства" или "Любовь под шелест елей", не должен позволять себе высказывать мнение о чем-либо изобретенном после 1970 года.

Редко приходится читать такой высер. Такое же извращенческое говно, как и его книги!

— Ну и что? — спросил Терри. — Тролли ведь везде есть. Кроме того, когда ты пишешь что-то критическое, всегда надо быть и самому готовым к критике.

— Я прекрасно это понимаю. Но не кажется ли тебе странным, что банальный пост в блоге привлек так много критиков? Человек пишет любовные романы. Наверняка его блог обычно читают романтически настроенные дамочки.

— Возможно, пост завирусился.

— Это не так, я проверила. Все это длилось с самого начала, еще до того, как я нашла его.

— Ты думаешь, что это все — спланированная акция? Кто-то хочет очернить этого Салу?

— Для меня это выглядит именно так.

— ГИС?

— Может быть. Или…

— Или что?

— Или за этим стоит зеркальная сеть.

16
Лукас стоял на углу улицы и наблюдал за небольшим многоквартирным домом, в котором жил этот говнюк — Андре Салу. Катрин ждала возле входа и смотрела на экран Зеркала. Из дома вышла пожилая женщина. Катрин немного с ней поговорила. Женщина кивнула, после чего Катрин протиснулась мимо нее в парадную.

Лукас подождал, пока женщина не скрылась за углом, потом быстро подбежал к дому. Катрин открыла ему входную дверь.

— Ты не забыл записку, которую я для тебя набросала? — спросила она.

Он помотал головой.

— Ладно. Помни, он живет на третьем этаже. Я подожду здесь. Если кто-нибудь захочет войти в дом, я буду отвлекать его, пока ты не окажешься здесь. Поторопись!

— Ясно.

Катрин выскользнула на улицу. Лукас прислушался и начал подниматься по лестнице на третий этаж, нарушая тишину скрипом ступенек. На площадке снова покрутил головой — никаких посторонних звуков вроде нет. Он достал из сумки баллончик с краской и встряхнул его. Затем развернул записку и прочитал текст, который придумала Катрин: "Здесь живет сумасшедший технофоб, распространяющий лживые сказки".

Быстро нанося послание на стену рядом с дверью, Лукас особенно старался правильно написать слово "технофоб", тем более что понятия не имел, что оно означает. Наверняка какое-нибудь отборное ругательство.

— "Живет" пишется через "и", — мелькнуло сообщение в Зеркале. Лукас проигнорировал его, поскольку услышал, что на четвертом этаже хлопнула дверь. Черт!

Он попытался еще быстрее дописать свое послание, однако у него не получилось, поскольку на лестнице уже были слышны чьи-то тяжелые шаги. Лукас стремительно бросился бегом вниз, распахнул входную дверь и побежал мимо Катрин по улице.

— Сматываемся! — крикнул он, но девушка последовала за ним неспешным шагом.

— Катрин хочет поговорить с тобой, — сообщило Зеркало.

— Должен ли я ответить?

— Да.

— Остановись, придурок!

Лукас остановился, переводя дыхание. Адреналин бурлил в нем. Чуть не поймали! Это было приятное возбуждение, и Лукас гордился тем, что выполнил трудную и опасную задачу. Но Катрин не была так довольна, как он надеялся.

— "Живет" пишется через "и", ты, валенок! — сердито заявила она. — А слово "сказки" пишется с буквой "з". К тому же ты не дописал его. Как, по-твоему, это выглядит? Будто стену пачкал полный идиот!

— Извини, просто там кто-то спускался по лестнице, и мне пришлось срочно убираться.

— Надо было писать чуть быстрее. Ты очень долго возился.

— Я не очень хорошо разбираюсь в правописании и всяком таком. И этого слова "технофон", или как там ты его назвала, я не знал.

Катрин покачала головой.

— Ты настоящий лох! Иногда я понимаю твою бывшую.

Это замечание укололо Лукаса. Он начал уже было опять оправдываться, но Зеркало перебило его: "Схвати ее крепко за руку и скажи ей, что никто не должен так с тобой разговаривать!"

Лукас последовал этому совету.

— Ты спятил? — воскликнула Катрин. Но в ее глазах промелькнуло что-то похожее на уважение.

Может, ему это просто показалось.

— Хватит возбухать, ты, коза! В следующий раз будешь делать все сама!

Ее лицо помрачнело, и уважение, которое он видел в ее глазах, куда-то исчезло.

— Никогда больше не называй меня так! — тихо сказала она.

— Прости меня… — начал Лукас, но Зеркало снова прервало его: "Скажи ей, что ты будешь называешь ее так, как считаешь нужным".

— Я буду называть тебя так, как считаю нужным.

— Эй, ты сейчас говоришь как настоящий мачо!

Лукас не знал, что на это сказать, ла и Зеркало молчало. Промолчал и он.

Она прижалась к нему.

— Мне это нравится. Жалко только, что это не настоящий ты, а все эти слова тебе нашептывает в ухо Зеркало.

— Скажи ей, что Зеркало отражает твое истинное "я", — порекомендовало устройство.

Лукас повторил сказанное.

— Хорошо, — произнесла Катрин. — Дай сюда свое волшебное Зеркало.

Он повиновался.

Катрин медленно лизнула языком дисплей и провела им по промежности. Затем она вернула устройство Лукасу и, пока он обалдело сжимал его, страстно впилась ему в губы.

— Когда мы придем домой, я хочу, чтобы ты взял меня очень жестко, — прошептала она.

— Конечно, детка, я это сделаю, — сказал он, почувствовав, что брюки стали тесны ему в паху.

— Я разговаривала не с тобой, — ответила Катрин, и рука ее скользнула по его ширинке, — а с твоим Зеркалом.

17
В четырнадцать пятьдесят восемь Фрейя позвонила в дверь писательской квартиры. На двери и на стене рядом с ней кто-то написал красной краской: "Здесь жевет сумасшедший технофоб, распространяющий лживые скас…"

Салу оказался высоким пожилым мужчиной со слишком большим носом и тонкими волосами. Он провел Фрейю в маленькую гостиную, где ждали Энди и Виктория. Виктория Юнгханс оказалась красавицей с большими миндалевидными глазами и полными губами. Энди Виллерт не смотрел Фрейе в глаза, когда протягивал ей для рукопожатия свою расслабленную кисть.

— Я Фрейя Хармсен, — представилась она.

— Я думал, вы из Лондона, — ответил Салу, явно удивленный тем, что она говорит по-немецки без акцента.

— Я работаю в Лондоне, но выросла в Шлезвиг-Гольштейне, точнее, во Флеккеби, неподалеку от Эккернфёрде.

— Я там никогда не был.

— Вы не так уж много потеряли.

Они сели. Писатель налил всем чаю.

Фрейя положила смартфон на стол.

— Надеюсь, вы согласны на запись нашего разговора?

Все кивнули.

— Хорошо. Тогда начнем. Господин Салу, у вас в блоге недавно появился пост о том, как Зеркала Энди и Виктории попытались разлучить их. Он вызвал довольно бурную реакцию. Что конкретно происходит?

— Во-первых, я получил необычно много комментариев, — сказал Салу. — Их более двухсот. Они практически все отрицательные и нередко просто безобразные. На моей странице в "Фейсбуке" меня тоже хейтят.

— Но ведь это обычное дело в соцсетях — получать негативные сообщения, в том числе и необъективные?

— Так интенсивно меня еще никогда не критиковали. Но негативные комментарии — это еще самое безобидное. Меня оскорбляли по телефону, мне угрожали. Когда я перестал брать трубку, меня допекалидлительными звонками. Телефон пришлось отключить. Была хакерская атака на сайт моего издательства, и в результате он был недоступен почти целый день.

— Вы уверены, что это связано с публикацией в блоге?

— У меня нет доказательств, но до сих пор ничего подобного не происходило. И это еще не всё. В дармштадтском книжном магазине двое оборванцев сбросили мои книги с полок и порвали их. Кто-то бросил бомбу-вонючку в мой почтовый ящик. А граффити на лестничной площадке, я думаю, вы уже видели.

— Как вы можете объяснить эту бурную реакцию?

— Видимо, я задел чувства поклонников Зеркала.

— Эти люди — типичные читатели ваших книг?

— Не думаю. Я, конечно, не могу этого знать наверняка, но мне кажется, что типичные читатели моих романов — женщины в возрасте от сорока до семидесяти лет. Большинство из них вряд ли пользуются Зеркалами.

— Как тогда объяснить, что так много владельцев обратили внимание на ваш пост?

— Не знаю. Вероятно, какой-то поклонник Зеркала случайно обнаружил его и опубликовал ссылку на форуме или что-то в этом роде.

— Я не нашла такой ссылки.

— К чему вы клоните?

— Как вы думаете, возможно ли, что зеркальная сеть объединила пользователей против вас?

Салу нахмурился.

— Хм. По-моему, это довольно смелая гипотеза. С одной стороны, это, возможно, объяснило бы ожесточенность и разнообразие негативных реакций. С другой — я считаю несколько надуманной версию, что компьютерная система инициирует целенаправленную кампанию против меня. С третьей — я видел, как Зеркала поступили с Энди и Викторией. Так что не могу исключить этого полностью.

— Давайте перейдем, собственно, к самой истории. Виктория, не могли бы вы еще раз рассказать мне. как всё происходило?

И девушка рассказала, как ее Зеркало солгало ей. Казалось невероятным, что электронное устройство способно на такую манипуляцию. Однако после собственноручно проведенных экспериментов с Зеркалом причин для сомнений у Фрейи почти не возникало. Но она отлично понимала, как трудно будет убедить читателей, что всё это действительно произошло.

Затем Фрейя стала расспрашивать аутичного Энди. Ей приходилось по несколько раз переформулировать свои вопросы, потому что парень нередко воспринимал их слишком буквально. Но постепенно стали проступать детали заговора зеркальной сети против влюбленных. В правдивости версии Энди Фрейя сомневалась еще меньше. Она старалась найти противоречия в деталях, потому что все могло оказаться просто хитро устроенным пиаром не очень успешного писателя. Но их не было. То, что рассказывали эти трое, было правдой. Через полтора часа у Фрейи накопилось достаточно материала.

— И что вы теперь собираетесь делать? — спросил Салу.

— Возьму еще несколько интервью, чтобы рассмотреть то, что произошло, с технических позиций. А потом напишу статью. Предварительно пришлю ее вам.

— Вы уже знаете, когда и где появится статья?

— Пока нет. Но поверьте, это будет настоящая сенсация! Спасибо вам всем за помощь и за откровенный разговор.

— Фрау Хармсен… — сказал Энди.

— Да?

— Пожалуйста, позаботьтесь, чтобы Зеркала попали под запрет. Я не хочу, чтобы с другими случилось то же самое, что и с нами.

Фрейя улыбнулась.

— Вряд ли это в моих силах. Но я смогу привлечь хоть какое-то внимание к тем рискам, которые несет эта техника. Может быть, это поможет…

Вдруг что-то звякнуло. Салу вскочил и побежал на кухню. Фрейя и остальные последовали за ним.

Оказалось, это разбилось кухонное окно, выходившее на улицу. На полу лежал шарик из бумаги. Писатель наклонился, чтобы его поднять, но Фрейя остановила его.

— Подождите. Я быстро сделаю несколько снимков.

Она сфотографировала обычной цифровой камерой разбитое оконное стекло, осколки на раковине и на полу, бумажный шарик.

Когда писатель поднял его, оказалось, что лист бумаги служил оберткой довольно крупному камню. На бумаге было написано: "Прекрати распространять ложь, ублюдок! Мы знаем, где ты живешь!"

Фрейя с трудом подавила ухмылку. Тот, кто бросил камень, оказал ей большую услугу. Она сфотографировала писателя с камнем и запиской в руках. Крупным планом сняла и сам текст. А потом посоветовала писателю:

— Вы должны вызвать полицию.

— Можно попробовать, — протянул задумчиво Салу. — С другой стороны, преступника, конечно, уже не сыскать, да и большого вреда он не причинил.

— В любом случае будьте осторожны. Кто знает, что еще случится.

— Вы тоже берегите себя. Если уж мой пост вызвал такую бурную реакцию, то страшно представить, что последует, когда вы опубликуете свою статью.

— Посмотрим. Но поверьте, меня нелегко запугать.

В заключение Фрейя сделала фотографии молодой пары и граффити в подъезде, еще раз поблагодарила всех за помощь и поспешила к поезду. Следующая встреча должна была состояться в Бармбеке. По дороге она обдумывала слова писателя, не в силах отмахнуться от предчувствия грядущей беды.

18
Лукас бежал по улице. Его сердце колотилось так, что готово было выпрыгнуть из груди.

— Ты это видела? — кричал он снова и снова. — Видела?

— За эту акцию ты получил шестьдесят три балла, — проинформировало его Зеркало.

— Ты слышала, Катрин? — воскликнул он. — Шестьдесят три! У меня теперь есть шестьдесят три балла!

Он рассмеялся так громко, что два курильщика, стоявшие на улице перед пабом, посмотрели на него и покачали головами.

— Прекрати наконец носиться по улицам как сумасшедший! — раздался в ухе голос Катрин. — Да, я все видела. Поздравляю с зеркальными баллами и удачным броском. Действительно неплохо.

Лукас замедлил шаги.

— Неплохо? — проговорил он, отдуваясь. — Это был гениальный бросок! Бросить через улицу и попасть в окно на третьем этаже действительно непросто! Сразу, с первой попытки!

Он тренировался целый день. В школе ему очень нравилась физкультура. Собственно, по этому предмету у него была его единственная пятерка. Особенно он любил баскетбол и даже думал о спортивной карьере. Однако, несмотря на прекрасное чувство мяча, при росте метр семьдесят восемь ему не светило стать профессиональным баскетболистом.

— Ладно, признаю, это действительно было здорово, — сказала Катрин. — Только плохо, что тебя видели посторонние. Один даже телефон достал.

Лукас испугался.

— В самом деле? Ты действительно думаешь, что они меня узнали?

— Надеюсь, нет. Но если не повезло, то у этого человека может остаться твоя фотография. Ты должен был подождать, пока улица не опустеет, как мы с тобой и условились.

— Но улица была пуста!

— А вот и нет.

— Откуда ты это знаешь?

— Потому что я была с тобой все это время. Ты что, забыл?

Дело в том, что у Катрин были 3D-очки, подключенные к камере Лукаса. Таким образом она могла видеть то, что видел он, поворачиваясь во все стороны. Дома она ему это демонстрировала. Правда, картинка была не трехмерная и выглядела так, как будто ее показывали на вогнутом экране, но все равно завораживала.

— Почему же ты не предупредила меня?

— Я предупреждала, но ты не слушал.

— Ты сказала: "Внимание!" Я думал, ты хочешь, чтобы я был внимателен и попал в нужное окно.

Катрин вздохнула.

— Ладно. Что вышло, то вышло. Главное, что тупая свинья получила наше предупреждение.

— Думаешь, этого достаточно? Может, надо еще намекнуть — попонятней?

— Черт с ним! Скорее всего, он понял. Если нет, придумаем что-нибудь получше.

— Я хотел бы хорошенько поколотить сукина сына.

— Лукас, возвращайся. Мы достаточно рисковали для первого раза. Теперь нужно удостовериться, что мудак понял этот урок. Просто иди домой, а если что-то пойдет не так, то не веди себя как слабак.

В этот момент Лукасу показалось, что он слышит голос своей матери. Именно так она обращалась с ним. Еще немного — и он сказал бы Катрин, что она ведет себя как настоящая стерва.

19
— Привет, Фрейя! — воскликнул Линус Мюллер. Его длинные светлые волосы, как и раньше, были собраны в конский хвост, а густая борода шекотнула ей шею, когда он крепко обнял ее. — Наконец-то вспомнила обо мне! Сколько лет не виделись?

— Привет, Линус! Прости, дел было по горло. Я первый раз за два года в Гамбурге. Как ты? Фотографируешь?

Они знали друг друга с тех времен, когда Фрейя была практиканткой в одном гамбургском газетном издательстве, где Линус, потом перебравшийся в IT-отдел, работал внештатным фотографом.

— Нет, больше этим не занимаюсь, — сказал он и повел Фрейю в свою берлогу на первом этаже многоквартирного дома, недалеко от городского парка.

В его жилище царил беспорядок: Линуса никогда не интересовало, что другие думают о нем и его привычках. В обеих комнатах повсюду валялись старые журналы, распечатки, книги, коробки с настолками, пустые банки из-под пива и бутылки с напитками. В кабинете основное место занимала большая столешница на деревянных козлах, на которой стояли три монитора и два ноутбука. Под ней деловито жужжали системные блоки.

— Вижу, у тебя до сих пор нет девушки, — подколола старого приятеля Фрейя.

Мало с кем на свете она могла разговаривать в подобном тоне, да еще и выдавать бестактные замечания. Но Линус никогда не обижался — вероятно, подобные высказывания его просто не задевали.

— Да всё как-то времени не находится на женщин, — сказал он, пожимая плечами.

— Тогда я счастлива, что для меня у тебя время нашлось.

— А ты что, женщина?

— Спасибо за комплимент!

— Не за что! Хочешь вина или чего-нибудь еще?

Фрейя ужаснулась при мысли о теплом пойле, купленном со скидкой, которое, вероятно, простояло у Линуса в шкафчике не меньше полугода в открытой бутылке.

— Нет, спасибо.

— Ладно.

Он достал из холодильника банку с пивом, открыл ее и сделал глоток.

— Чем могу помочь?

— Хочу поговорить о Зеркалах. Ты разбираешься в этом?

— Думаешь себе купить? Забудь! По сравнению с зеркальной сетью АНБ — это просто детский сад.

— То есть?

— Эти штуки будут круглосуточно следить за тобой. Сначала они создают твой виртуальный образ, а затем сравнивают его с сотнями миллионов других. Это означает, что через некоторое время они будут знать о тебе больше, чем ты сама. Я до сих пор не могу понять, как кто-то может пользоваться этим добровольно. Люди бывают так наивны!

Фрейя смутилась, поскольку получалось, что она как раз относилась к таким наивным людям.

— Но ведь "Уолнат Системс" утверждает, что никто не имеет доступа к этим профилям. Это подтвердили несколько независимых организаций по защите данных.

Линус усмехнулся.

— Это так же достоверно, как отсутствие коррупции среди немецких политиков. Если независимое расследование не выявило признаков коррупции, это не означает, что ее нет. Она может быть доказана в отдельных случаях, но ее отсутствие ничто не подтвердит. То же самое касается, например, допинг-тестов в спорте. Даже если сегодня ни один человек не имеет доступа к твоим личным данным, это не означает, что так будет всегда. Но основная проблема даже не в несанкционированном доступе посторонних к личным данным, а в самой зеркальной сети.

— А именно?

— Эта сеть — гигантская манипуляционная машина. В "Уолнат Системс" утверждают, что чем больше система знает о вас, тем лучше ее рекомендации. А я говорю, что чем больше она знает о тебе, тем лучше она может контролировать твои мысли.

— У тебя есть доказательства?

— Существует достаточно много людей, которым Зеркала рассказывают, что им надо купить, кому позвонить и кому написать, зачастую диктуя, как именно требуется это сделать. Люди даже не замечают, что они становятся просто марионетками, которые висят на невидимых нитях зеркальной сети.

— Но ведь пользователи Зеркал с пеной у рта утверждают, что качество их жизни значительно улучшилось.

— Наркоманы тоже могут сказать, что употребление крэка улучшает качество их жизни. По крайней мере, когда они под кайфом.

— Значит, ты полагаешь, что Зеркала вызывают привыкание?

— Не обязательно привыкание, но, безусловно, зависимость. Любители навигаторов практически неспособны самостоятельно сориентироваться в незнакомом городе. А люди, постоянно прислушивающиеся к своим Зеркалам, постепенно утрачивают способность самостоятельно мыслить! Но если за тебя думает зеркальная сеть, ты фактически становишься беспомощным против любого типа манипуляции.

— По-твоему, к чему это может привести?

— Во-первых, к тому, что будут продаваться только строго определенные товары. Будут избираться строго определенные правительства. Будет решаться судьба каждого человека: кого ему любить, на ком жениться, какие книги читать, какую профессию выбрать. С середины двухтысячных мы сталкиваемся с серьезной проблемой: информация, которую мы получаем каждый день, становится все более монополизированной и индивидуализированной. Взять хотя бы "Гугл". Результаты поиска, которые он предоставляет, кажутся нейтральными На самом деле они удовлетворяют твои предполагаемые потребности силами рекламной индустрии. Если ты не настроишь браузер особым образом, ты раз за разом будешь видеть только то, что соответствует твоим предпочтениям и склонностям, месту жительства, возрасту, полу и так далее. Ты получаешь лишь кажущуюся реальность и имеешь только то, что, в понимании "Гугла", ты хочешь иметь. Твои предпочтения складываются раз и навсегда, а всё, что может натолкнуть на новые идеи, просто пропадает. Это называется фильтром персональных настроек.

— Какое же это имеет отношение к Зеркалам?

— Достигаемый эффект, связанный с Зеркалом, в десять раз сильнее, чем тот, что связан с "Гуглом". Самое малое в десять раз. Во-первых, Зеркало знает тебя намного лучше, поэтому его фильтры более совершенны. Во-вторых, оно гораздо больше вмешивается в личную жизнь владельца, поскольку эти штуки постоянно поддерживают связь друг с другом. Весь ужас заключается в том, что невозможно отследить, почему твое Зеркало дает тебе тот или иной совет.

— За этим стоят какие-то алгоритмы, верно?

— В принципе, да. Но очень сомневаюсь, что кто-нибудь досконально знает, как работают эти алгоритмы и как их оптимизирует зеркальная сеть.

— Но специалисты из "Уолнат Системс" должны досконально разбираться в этом?

— Необязательно. Нейронная сеть учится самостоятельно и разрабатывает собственную стратегию для достижения целей. Все, что ей для этого требуется, — это данные и функционал, который должен постоянно улучшаться. Речь идет, например, о степени удовлетворения пользователей. Сеть опробует какие-то функции, и, если пользователь находит, что это хорошо, оптимизация продолжается в этом направлении. Проблема в том, что с этого момента больше никто не будет знать наверняка, как именно работает система.

— Это означает, что зеркальная сеть влияет на жизнь ста миллионов человек и никто не знает, как и почему она это делает?

— Точно. Так что, как я уже сказал, забудь о покупке Зеркала.

— Я, честно говоря, здесь не по этому поводу.

— Другими словами, ты его уже купила?

Она смущенно улыбнулась.

— Именно. И оно себя странно повело.

Фрейя рассказала о нападении дрона на Терри и о влюбленной паре.

— Как ты думаешь, это технические ошибки или сделано намеренно?

Линус погрузился в молчание. Придя к каким-то выводам, он поинтересовался:

— Интересно… Где именно происходит сбой?

— Не поняла…

— Если говорить о некоем действии, которое совершает программа, то речь пойдет о плане, стратегии, инструкции. Программа разрабатывает эту стратегию, опираясь на данные, которые имеются в ее распоряжении, посредством алгоритмов, которые вложены программистом, или тех, что она построила сама. Если данные или алгоритмы оказываются ошибочными, то и действие тоже становится ошибочным.

— Другими словами, ты полагаешь, что зеркальная сеть умышленно манипулировала Энди и Викторией, чтобы разлучить их, но это произошло из-за ошибки в программе?

— Я бы не стал использовать слово "умышленно". Я действительно считаю, что программные системы в какой-то момент обретут самосознание, но мы еще не на этом этапе. Да, по тому, как ты это описала, получается, что у зеркальной сети была цель своими манипуляциями разлучить влюбленную пару. Но это, вероятно, произошло не из-за ошибки в программировании. Я скорее склонен предполагать, что ошибка заключалась в базовых установках.

— Каких, например?

— Скажем, в предположении, что устройство, пекущееся о благополучии своего владельца, — это хорошая идея. В предположении, что людям вообще нужна помощь.

— Если посмотреть на состояние, в котором пребывает наш мир, это предположение не кажется таким уж необоснованным.

— Если посмотреть на состояние мира, то можно увидеть, что большинство людей не несет ответственности за свои действия. Например, они не задумываются о засорении окружающей среды пластиковой упаковкой или летают самолетами, вместо того чтобы ездить на поездах. Зеркала заставляют своих владельцев брать на себя еще меньше ответственности. Люди предоставляют гаджетам возможность руководить собой. Они ведут себя как малые дети.

— Но ведь одновременно появляются и новые возможности? Например, зеркальная сеть могла бы повысить осведомленность людей о состоянии окружающей среды…

— Могла бы… Но кто, скажи, ее контролирует? Каковы их намерения? Они заботятся об окружающей среде или о росте стоимости своих акций?

Фрейя вспомнила свой разговор с сотрудником пресс-службы ГИС.

— Ты прав. Вероятно, наивно так думать. Как думаешь, что мне следует предпринять?

— А что ты сама намерена делать?

— Я решила написать статью об опасности зеркальной сети. Вот почему я здесь: хотела услышать твое мнение.

— Это лестно. Но, если честно, боюсь, что никого не заинтересует мое мнение, равно как и твое.

— Но почему?

— Потому что все, что ты рассказала мне, — это просто история. Ты не сможешь привести объективные доказательства. "Уолнат Системс" и ее материнская компания ГИС будут все отрицать.

— Они уже это делают.

— Вот видишь. И с этим ничего нельзя поделать. Проблема в том, что инциденты не повторяются многократно.

— Что ты имеешь в виду?

— Это элементарный научный принцип, на который опирается разработка программного обеспечения. Если что-то происходит, а потом ты не можешь достичь того же результата в тех же условиях, то первоначальный результат практически бесполезен. Никто не тратит время на исправление ошибок в программном обеспечении, если эти ошибки не воспроизводятся и баг не задокументирован должным образом.

— Это означает, что редко возникающие ошибки просто игнорируются?

— В основном да. Если бы были проверяемые, подлинные записи, которые бы четко подтверждали, что Зеркала врали обоим влюбленным, тогда ты могла бы написать убедительную статью. К сожалению, ничего подобного у нас нет.

— В конце концов, у меня есть видео с беспилотником, прячущимся от тарантула.

— У тебя есть видео, где показан беспилотник, который ведет себя странно. А что, если кто-то управляет дроном вручную? Может, это банальный фейк.

Фрейя вздохнула.

— Я понимаю. Обидно, но… — она сделала паузу. — Погоди-ка! У меня возникла идея! Что, если я попрошу ту парочку продолжить пользоваться своими Зеркалами? Есть возможность как-то фиксировать воздействие этих устройств?

Линус нахмурился.

— Ну… Может, это и сработает. Надо попробовать настроить Зеркала так, чтобы все их рекомендации транслировались в режиме реального времени, онлайн. Тогда удостовериться в том, что происходит нечто странное, сможет любой. Это будут надежные доказательства — впихнуть специально подготовленную сцену в такую трансляцию нереально. Но тем двоим придется на какое-то время сделать свою личную жизнь общедоступной. Как если бы Большой Брат смотрел на них ежесекундно. И конечно, это сработает только в том случае, если зеркальная сеть по-прежнему будет пытаться разлучить их.

— Понимаю. Я поговорю с ребятами. Может, они согласятся.

20
Карл просматривал электронную почту. Он ненавидел это занятие. Будучи генеральным директором, он каким-то образом должен был отвечать за всё и поэтому получал горы оповещений служебной рассылки. Тем не менее он считал своим долгом хотя бы мельком просмотреть каждое из более чем ста писем, ежедневно попадавших в его почтовый ящик. Отец прав: он не менеджер. Он хотел заниматься творчеством, генерировать идеи, изменять мир, но никак не управлять компанией с более чем двумя тысячами сотрудников. При этом компания, в свою очередь, являлась придатком более крупного концерна — ГИС, насчитывающего более ста тысяч сотрудников.

Большинство писем Карла не интересовало или интересовало постольку-поскольку. То, что он получал их в таком количестве, было связано лишь с замечательным принципом "прикрой мою задницу", весьма популярным в крупных фирмах. Чрезмерно предусмотрительные руководители отправляли письма почти всем, кто мог иметь хоть какое-то отношение к выполняемой на данный момент работе, чтобы иметь возможность избежать неприятностей, заявив: "Я же вам все сообщал и объяснял".

Еще одна популярная игра заключалась в том, чтобы в случае конфликта переслать свою переписку боссу в надежде, что его поддержка упрочит положение и позицию переславшего. Ее пример как раз возник на экране.


Re: Несоответствия в статистике обслуживания клиентов

Уважаемый коллега,

считаю, что ваши обвинения беспочвенны. Статистические данные по обслуживанию клиентов полностью отражают точное состояние дел и соответствуют статусу обработки. Я еще раз лично проверил это, сообразуясь с вашими запросами. Никаких манипуляций данными не происходит. Выдвигать такие обвинения без конкретных доказательств, основываясь на каких-то личных домыслах, неправильно. Это нарушает политику открытых и партнерских взаимоотношений в нашей компании. Поэтому я посылаю это письмо Карлу и Пауле. Предлагаю прояснить как можно скорее это недоразумение.

С искренним уважением к коллегам,

Тим Реймерс,

руководитель Центра обслуживания клиентов


Карл приподнял бровь. Такие слова, как "обвинения", "манипуляции", "домыслы" и "доказательства", настраивали на серьезный лад. Возможно, речь шла о вещах, в которых надо разобраться лично. Тим Реймерс возглавлял Центр обслуживания клиентов уже год. И справлялся со своей работой очень хорошо. Об этом говорили оценки клиентов и отзывы Паулы, которая курировала эту область в совете ли ректоров.

Письмо, на которое ответил Тим Реймерс, было написано неким Джеффри Г. Вандерграфом, сотрудником отдела внутреннего аудита. Карл впервые видел это имя. С возрастающим удивлением он прочитал сообщение, которое было отправлено Джеффри накануне.


Re: Re: Несоответствия в статистике обслуживания клиентов

Уважаемый Тим,

статистические данные, связанные с обслуживанием клиентов, содержат сведения о различных нарушениях, указывающих на внешнее воздействие. Конкретно речь идет о процентном соотношении ключевых слов в отправленных клиентами по почте или по телефону сообщениях о проблемах с Зеркалами. В последние три месяца они были почти идентичны, погрешность на уровне двух знаков после запятой. Это крайне маловероятно в том случае, если речь идет о реальных запросах клиентов. Я требую безотлагательных разъяснений. В противном случае буду вынужден сообщить данную информацию Эштону Моррису.

С наилучшими пожеланиями,

Джефф


Отдел внутреннего аудита "Уолнат Системс" являлся своего рода органом контроля, сообщающим информацию непосредственно финансовому директору ГИС. Это была та горькая пилюля, которую Карлу пришлось проглотить после заключения сделки, связанной с поглощением "Уолнат Системс". Таким образом концерн проверял правильность предоставляемых ему "Уолнат Системс" отчетов. Сотрудники отдела внутреннего аудита имели право в любое время и без предупреждения проверять любой отчет и любую статистику. Внутри компании они были крайне непопулярны и считались шпиками главы корпорации. Поэтому неудивительно, что Тим отреагировал на обвинение довольно раздраженно, тем более что тон письма Джеффа был достаточно вызывающим.

Карл решил заняться этим делом сам. Неприятности с Эштоном Моррисом — последнее, что ему сейчас было нужно. Он попросил свое Зеркало связаться с Паулой.

— Привет, Карл! Чем могу быть полезной?

— Ты читала письмо Тима этому Джеффу из отдела внутреннего аудита?

— Да. Прости, что тебя этим побеспокоили.

— Обвинения Джеффа обоснованы?

— Этот Вандерграф просто важничает. Я поговорила с Тимом. Статистика верна.

— Вы проверили, действительно ли распределение ключевых слов за последние три месяца настолько повторяется?

— Это в самом деле так.

— Как ты это объяснишь?

— Я не статистик. Но при таком огромном количестве обращений вполне могут появиться близкие друг к другу показатели.

— Совпадающие до двух знаков после запятой?

— Да.

— Откуда ты знаешь, что это все же не манипуляция?

— Я знакома с Тимом довольно давно и рекомендовала его лично. Он никогда бы так не поступил. Кроме того, у него нет ни малейших причин для подтасовок. То, какие темы важны для клиента, вообще не оказывает никакого влияния на оценку деятельности и лично Тима, и его отдела. Он никоим образом не выигрывает от этого.

— А если это техническая ошибка? Возможно, отчет был составлен неправильно и случайно старый анализ ключевых слов был скопирован в новый отчет?

— Я тоже об этом подумала. Но Тим говорит, что он проверил эту версию: просмотрел взятые случайным образом протоколы. Всё было верно. Я думаю, эти засранцы из отдела внутреннего аудита долго искали, к чему бы прикопаться, и, не обнаружив ничего, решили выдать эти данные за ценную находку.

— Ты, значит, все списываешь на статистические погрешности?

— Конечно. Крайне мало шансов выиграть в лотерею, но ведь кто-то выигрывает! Маловероятно, что распределение ключевых слов в отчете по обслуживанию клиентов будет почти одинаковым в течение трех месяцев подряд, но если мы возьмем все отчеты, которые создаем для ГИС, то представить, что в каком-нибудь из них обнаружится необычное статистическое совпадение, не так и сложно.

— Ладно. Надеюсь, ты права. Но я все равно хотел бы еще раз поговорить лично с Тимом.

— Конечно, поговори, раз хочешь, — обиженным тоном сказала Паула.

— Не обижайся, Паула. Просто если дело дойдет до Эштона Морриса, ситуация обострится, и я хочу точно знать, что происходит.

— Ладно, мне всё ясно. Я скажу Тиму, чтобы он связался с тобой.

— Не надо, я зайду к нему.

Вскоре Карл оказался в кабинете Тима Реймерса. Тим почесал черную бороду и поправил очки, подключенные к Зеркалу. На их стеклах можно было различить текст — вероятно, статистику обращений в колл-центр в режиме онлайн.

— Привет, Карл! Ты здесь из-за этой дурацкой внутренней проверки, да?

— Да. Можешь сказать мне, что там произошло?

— Ничего, — буркнул Тим и покраснел. — Эти деловые ребята просто хотят вставить нам палки в колеса! Мои люди действительно делают большую работу. Обвинять нас в манипуляциях, да еще без предварительного разговора со мной лично, неслыханная наглость!

— Ты говорил с этим Джеффом лично?

— Нет, пока нет. Я предложил ему поговорить — ты ведь читал. Но он не отозвался.

— Верно ли его утверждение, что распределение ключевых слов за последние три месяца идентично?

— Отчасти, — сказал Тим. — Зеркало, покажи на настенном экране статистику ключевых слов за последние три месяца.

На большом экране, занимавшем целиком стену маленького кабинета, появилась таблица.

— Вот видишь, здесь — топ-десять ключевых слов и выражений: пароль, конфиденциальность, зарядный кабель неисправен, запасной аккумулятор, экран поврежден, наушник потерян, зеркальная сеть и зеркальный балл. И частота их упоминаний кажется довольно постоянной. Тем не менее если ты посмотришь на слова ниже в списке, то там начнутся изменения. Возьмем, например, запрос "дисковое пространство": в первый месяц теме соответствуют три сотых процента запросов, во второй месяц только одна сотая процента. Это же совершенно ясно показывает, что проблема заключается в чрезмерно развитой фантазии господина Вандерграфа.

— Пароль — частое ключевое слово в запросах? Но ведь для использования Зеркала не нужны пароли?

— Да. Но клиенты этого не понимают. Они звонят нам, когда хотят знать, как изменить свой пароль. Звонят и те, кто понял, что пароля нет. Они беспокоятся о том, что любой может иметь доступ к их данным. То, что Зеркало автоматически распознает своего владельца, понимают немногие.

— Ты когда-нибудь говорил об этом Пауле? Возможно, нам стоит провести разъяснительную кампанию по этому поводу.

— Конечно, говорил. Но она считает, что игра не стоит свеч: люди все равно будут звонить. Наверное, она права.

— А ты уверен, что статистика верна? В программном обеспечении не может быть ошибки, повлиявшей на подсчеты?

— Я проверил. Поднял статистику за случайно выбранный день и просмотрел каждое телефонное обращение. Сумма ключевых слов совпала с тенденцией в общем отчете.

— Подожди, мы протоколируем все звонки? Как такое вообще возможно?

— Мы регистрируем только ключевые слова, которые произносит абонент. У нас остается тема обращения и предложенное решение. Анонимно, конечно.

— Кто всё это регистрирует?

— Сама зеркальная сеть. Чаще всего ответы на запросы даются полностью в автоматическом режиме.

— Хорошо, спасибо, — Карл решил, что разговор пора заканчивать.

— Ты же не думаешь, что мы подтасовываем статистические данные? — спросил Тим. — Зачем бы мне это было нужно? Что я с этого получу? Мне совершенно всё равно, на что жалуются клиенты. Я просто должен убедиться, что мы правильно отреагировали на эти обращения. Если бы я мухлевал со статистикой, то подделывал бы отзывы клиентов. Но я, конечно, этого не делаю.

— Я знаю, Тим. Спасибо за информацию. Я поговорю с этим Джеффом.

— Да, сделай это. Насыпь гаденышу немного перца под хвост. Он должен понять, что не следует обвинять людей без всяких доказательств!

Карл кивнул. Но в глубине души у него возникло очень неприятное чувство. Что-то подсказывало ему: дело не закрыло.

21
— Камера включена, — сообщила симпатичная журналистка.

— Меня зовут Энди Виллерт, — представляясь, Энди пытался смотреть в камеру, как договорились. Его сердце сильно билось. Все, кто был с ним в гостиной фрау Юнгханс, смотрели на него: Виктория, Нина, Андре и Линус Мюллер, который попросил его снова начать пользоваться Зеркалом. — Я аутист. У меня есть Зеркало. И оно лгало мне.

Так Энди начал свой рассказ о том, что с ним произошло. Иногда Фрейя Хармсен прерывала его, когда он слишком углублялся в детали, или задавала вопросы, когда что-то было непонятно. Но в целом все шло неплохо. Через некоторое время Энди почти забыл, что говорит на камеру.

— Я собираюсь снова активировать свое Зеркало, — сказал он. — Линус Мюллер настроил его так, чтобы всё, что Зеркало видит и говорит мне, транслировалось бы в режиме онлайн. Так что вы все сможете видеть то, что вижу я, слышать то, что я говорю и что мне говорит мое Зеркало.

Энди надел браслет, вставил в ухо наушник и наконец включил Зеркало.

— Привет, Энди, — сказало оно. — К сожалению, я был деактивирован на несколько дней. Если ты не позволишь мне принимать участие в твоей жизни, я не смогу узнавать, что тебе нравится. Пожалуйста, постарайся не вынимать наушник из уха. Пожалуйста, подожди немного, мне надо проверить согласованность работы систем.

На дисплее Зеркала появился индикатор процесса. Вскоре после этого на экране появилось трехмерное изображение лица Энди с вытаращенными от ужаса глазами и с открытым в крике ртом.

— Ты в опасности! Убегай отсюда немедленно! — предупредило Зеркало.

— Чепуха! — ответил Энди. — Я не в опасности.

— Ты в опасности. Убегай отсюда немедленно!

— Спроси его, что это за опасность, — сказала Виктория.

Машинально Энди дотронулся до браслета, чтобы активировать функцию, интерпретирующую выражение ее лица. "Ненависть. Отвращение", — просигналило Зеркало. Энди поморщился. Это… этого не может быть. Или нет?

— Что ты там делаешь? — спросил Линус Мюллер, глядя на монитор своего ноутбука.

— Ты в опасности. Убегай отсюда немедленно! — вновь сказало Энди Зеркало.

— Что?

— Ты нажал на свой браслет, а затем Зеркало сообщило: "Ненависть. Отвращение". Что это значит?

— Ты в опасности. Убегай отсюда немедленно! — продолжало вещать Зеркало.

— Это функция распознавания выражения лица. Ее разработали специально для людей с аутизмом. Она говорит мне, что означают те или иные выражения лиц. Но она не работает должным образом, или… Виктория, ты меня не ненавидишь? — Энди решил все же уточнить.

— Нет, конечно нет! — ответила девушка.

— И я тебя тоже не ненавижу. Я люблю тебя!

— Ты в опасности. Убегай отсюда немедленно! — снова вмешалось Зеркало.

— Спроси его, в чем заключается опасность, — подсказала Виктория.

— Что это за опасность? — спросил Энди.

— Люди в этой комнате не любят тебя, — ответило Зеркало. — Они хотят тебя убить.

— Должно быть четко зафиксировано, как ведет себя это устройство, — размышляя, Фрейя Хармсен прошлась по комнате. — Я предлагаю Энди сделать то, что советует его Зеркало. А мы увидим всё, что происходит, на экране. Энди, пожалуйста, делай то, что оно тебе говорит!

— Ты в опасности. Убегай отсюда немедленно! — в очередной раз завопило Зеркало.

Энди встал и вышел из комнаты.

— Убегай отсюда немедленно!

Энди вышел из дома, но он не хотел убегать от Виктории и других. Он внезапно почувствовал себя очень одиноким. Его Зеркало пугало его все больше. Но он осознавал, почему этот эксперимент необходим: чтобы ни с кем больше не случилось то же, что с Викторией и с ним.

— Иди направо! — подсказало Зеркало, когда Энди вышел на улицу. Дорога до станции метро вела налево. На самом деле он собрался поехать домой, но Фрейя сказала, чтобы он делал то, что ему велит Зеркало. Поэтому пришлось и дальше следовать его инструкциям.

— По следующей улице направо! Потом зайди в дом номер семнадцать! Нажми на кнопку звонка рядом с фамилией Штратманн!

Он выполнил указания. Входная дверь открылась, и он вошел.

— Поднимайся на второй этаж!

Энди зашагал по лестнице. Одна из двух дверей на площадке второго этажа была приоткрыта, и там стояла девушка. У нее были длинные черные волосы. Но внимание привлекали не они, а ее глаза: они, казалось, смотрели в разные стороны, а зрачки, угадывающиеся за стеклами очков, подключенных к Зеркалу, находились в непрестанном движении. В ухе девушки торчал наушник.

— Ты Энди? — спросила она.

— Да.

— Меня зовут Марна. Я слепая. Мое Зеркало говорит мне, что ты аутист и можешь стать моим другом.

— Нет, — сказал Энди.

— Нет? Ты не аутист?

— Аутист. Но я не смогу стать твоим другом. Во всяком случае, это было бы неправильно.

— Но почему?

— Потому что у меня уже есть девушка.

— Странно. Тогда почему ты пришел ко мне?

— Потому что так мне сказало мое Зеркало.

— Скажи ей, что она очень красивая! — вдруг проговорил голос в ухе.

— Ты… — начал Энди, но потом остановился, осознав, что его Зеркало снова лжет. Была ли она симпатичной? Этого он не знал наверняка. Но вот ее глаза точно выглядели необычно. — Твои глаза выглядят необычно.

— Я знаю, — сказала Марна. — Они у меня такие с рождения. Вот почему у меня никогда не было парня.

Внезапно Энди почувствовал тяжесть внутри. Он коснулся браслета. "Грусть", — отозвалось Зеркало.

— Мне жаль, что ты слепая.

— Да ничего! Я не знаю, как бывает иначе. Может, ты все же войдешь? Мы ведь можем просто дружить.

— Хорошо, — сказал Энди, входя за ней в квартиру.

— Поцелуй ее! — настаивало Зеркало.

— Нет! — ответил Энди.

— Что?

— Мое Зеркало сказало, что я должен тебя поцеловать. Но я не хочу этого.

— Мне кажется или с твоим Зеркалом что-то не так?

— Оно врет.

— Бред какой! Зеркала не могут врать!

— Мое может.

Она замерла на мгновение, затем направилась на кухню. Энди последовал за ней.

— Ты живешь одна?

— С мамой, но она на работе. Я не вижу, но хорошо ориентируюсь здесь, даже когда одна. И мое Зеркало помогает мне найти дорогу. Оно издает звуки, которые заменяют мне зрение.

— Не понимаю…

— Я слышу то, что ты видишь.

— Как это?

— Хочешь попробовать?

— Давай.

— Вот возьми, надень очки и наушник, — она передала ему свое Зеркало и аксессуары.

Энди вытащил из уха свой наушник и надел очки и наушник Марны.

Сразу раздался ее голос:

— Вы не являетесь законным владельцем этого аксессуара. Пожалуйста, верните меня моему хозяину!

Одновременно можно было различить странный шум: тиканье, стук и громкое жужжание. Когда Энди повернул голову, звуки изменились. Казалось, они шли со всех сторон.

Он вернул Марне ее Зеркало и вставил обратно свой наушник.

— Скажи ей, что считаешь ее очень милой! — тут же произнесло его Зеркало.

Энди его проигнорировал.

— Что означает этот шум?

— Он подсказывает мне, что находится вокруг меня, — ответила Марна. — Если с какого-то направления слышатся щелчки, это означает, что там что-то есть. По их частоте я могу определить расстояние: чем она больше, тем ближе я нахожусь к объекту. Высота и тембр щелчков говорят еще и о природе окружающих меня предметов. Например, гладкая поверхность звучит жестко и пронзительно, мягкая — приглушенно. Разработчики скопировали это у летучих мышей.

— Звучит довольно сложно.

— К этому привыкаешь. Хочешь чаю?

— Да, с удовольствием.

Он смотрел, как уверенно Марна засыпает чай в заварочный чайник, как наполняет большой чайник водой и включает его. Если не видеть ее глаза, то и не подумаешь, что она слепая.

— Зачем ты носишь очки, если ничего не видишь? — спросил он.

— Только из-за камеры. Зеркало нуждается в ней, чтобы знать, что происходит вокруг.

— Понятно.

Она разлила чай по чашкам и понесла их в гостиную, не пролив ни капли и нигде не споткнувшись. Они сели.

— Ты сказал, что твое Зеркало врет. Почему ты так считаешь?

Энди начал рассказывать свою историю, но не успел он дойти до описания самых драматических событий, как раздался звонок в дверь.

— Ты в опасности. Убегай отсюда немедленно! — тут же прореагировало Зеркало.

22
— Джефф? — уточнил Карл.

— Да, это я, — отозвался бледный молодой человек с густыми черными волосами, не отводя глаз от экранов установленных перед ним двух больших мониторов. Его рабочее место, огороженное звукопоглощающими панелями от других таких же рабочих мест, размещалось в просторном офисном помещении. Бросалось в глаза полное отсутствие таких привычных в подобных случаях личных вещей — фотографий, сертификатов, постеров или афиш, сувениров, именных ручек и прочих мелочей.

— Мы можем побеседовать?

— Я сейчас занят.

Карл в замешательстве уставился на Джеффа. Неудивительно, что Тим так болезненно на него реагировал. Парень — просто невоспитанный грубиян!

— Я Карл Полсон.

— Я знаю.

— Я хотел бы поговорить с вами о найденных несоответствиях в статистике обслуживания клиентов.

Джефф вздохнул.

— Ну если очень нужно… — он все еще продолжал смотреть на экран.

— Могу я попросить вас зайти в мой кабинет?

Еще один громкий вздох. Карл ощутил, что в нем постепенно закипает раздражение. Он чувствовал себя надоедливым и нежелательным посетителем, при том что это, черт побери, была все еще его компания! Джефф последовал за ним в кабинет какой-то странной скованной походкой.

— Пожалуйста, присаживайтесь. Хотите чего-нибудь выпить?

— Нет.

— Вы не пользуетесь Зеркалом, — отметил Карл. — По какой причине?

— Мне не нужно Зеркало.

— Это часть политики компании, согласно которой каждый сотрудник по возможности использует Зеркало хотя бы во время работы.

— Я знаю. Но это не включено в список обязанностей сотрудников.

— Почему вы не носите Зеркало?

— Потому что оно раздражает. Оно пытается общаться и мешает мне сосредоточиться.

— Вы можете настроить свое Зеркало так, чтобы оно только отвечало на вопросы, не проявляя активность само по себе. Я так и делаю.

— Все равно раздражает. Я не люблю носить очки, и мне не нравится ощущать посторонний предмет в ухе.

Карл пожал плечами. Про себя он решил предупредить Эштона Морриса о том, что у Джеффа отсутствуют коммуникационные навыки, необходимые сотрудникам "Уолнат Системс". Отталкивающее поведение молодого человека контрпродуктивно, особенно если учесть, что он занимается внутренним аудитом. Доброжелательная, открытая рабочая атмосфера всегда была для Карла очень важна. Таких людей, как этот Джефф, он считал токсичными. Это была еще одна причина, чтобы сильно сожалеть о слиянии с ГИС.

— Каким образом вы обнаружили предполагаемые несоответствия в статистике обслуживания клиентов? — спросил он.

— Нет никаких предполагаемых несоответствий. Это крайне маловероятные совпадения. Я их увидел.

— Вы имеете в виду, что провели анализ и нашли странные совпадения?

— Нет. Я прочитал отчет по обслуживанию клиентов и увидел идентичное распределение ключевых слов за последние три месяца.

— Как вы их увидели?

— Я не понимаю вопроса.

Карл обратил внимание, что это было сказано таким же ровным голосом, каким обычно отвечает Зеркало.

— Отчет не включает в себя распределение ключевых слов за прошедшие месяцы, не так ли?

— Не включает.

— Тогда как вы узнали, что оно идентично?

Джефф нахмурился. Он все еще избегал встречаться с Карлом глазами. Возможно, что-то скрывал?

— Потому что они идентичны, — последовал короткий ответ.

— И вы пришли к выводу, что статистическими данными кто-то манипулировал?

— Если взять в расчет, что частота упоминаемых ключевых слов колеблется случайным образом, начиная со второго знака после запятой, то вероятность того, что все десять ключевых слов окажутся одинаковыми в течение двух последовательных месяцев, будет один шанс на миллиард. Вероятность того, что они будут идентичны три месяца подряд, составляет один шанс на триллион.

Карл некоторое время молчал, пытаясь понять смысл услышанного. Джефф никуда негодился как собеседник, но он, очевидно, умел делать сложные расчеты. В качестве аргумента Карл привел мнение Паулы:

— У нас появляется множество статистических данных и отчетов каждую неделю. Разве не неизбежно, что когда-либо в любом из них может появиться такое совпадение?

— Если учесть, что "Уолнат Системс" выпускает сто отчетов в неделю и каждый отчет содержит десять статистических блоков, такое совпадение может произойти примерно один раз в девятнадцать целых две десятых триллиона лет.

Карл уставился на молодого человека.

— Простите, что?

— Если учесть, что "Уолнат Системс" выпускает сто отчетов в неделю и каждый отчет содержит десять статистических блоков, такое совпадение может произойти примерно один раз в девятнадцать целых две десятых триллиона лет, — повторил Джефф слово в слово.

Наверное, стоило дать Зеркалу задание перепроверить результат. Но Карл почему-то не сомневался в его правильности. Аргумент Паулы оказался неверным. Что-то с этой статистикой и в самом деле было неладно.

Но Тим утверждал, что он проверил протоколы зафиксированных обращений и удостоверился, что ключевые слова были подсчитаны верно. Как такое могло получиться? Проще всего спросить мнение Джеффа.

— Если расчет на основании сведений из протоколов был произведен правильно, то остается вывод — сведения подверглись корректировке, — сообщил Джефф абсолютно безэмоционально.

— Это невозможно, — возразил Карл. — Отчеты автоматически создаются зеркальной сетью благодаря программе распознавания голоса.

— Это не является чем-то невозможным, — возразил Джефф. — Программа распознавания речи могла быть изменена. Сохраненные протоколы тоже позднее могли быть изменены.

— Но каким образом? И, главное, зачем?

— Не знаю. Я могу идти?

— Да. Спасибо за помощь.

Не сказав ни слова, Джефф вышел из комнаты. Карл задумчиво посмотрел ему вслед. Молодой человек вел себя странно — не человек, а ходячий компьютер! Но, возможно, именно в таком сотруднике нуждалась "Уолнат Системс".

Он еще немного подумал, а затем снова позвонил Тиму Реймерсу и рассказал ему о завершившейся беседе.

— Манипуляции с протоколами? Но кому это на руку? Ерунда какая-то!

— Согласен, — видимое отсутствие смысла было отправной точкой размышлений Карла. — Но у меня есть идея, где мы можем поискать ответ. Я подойду к тебе через десять минут.

23
Фрейя, как и все присутствующие, не сводила глаз с ноутбука. Линус был прав, пусть даже эксперимент пошел не так, как она ожидала. В любом случае она радовалась, что отложила свой отлет в Лондон, запланированный на прошлую ночь.

— Скажи ей, что она очень красивая! — сказало Зеркало Энди.

— Ты… — начал Энди, но замялся. — Твои глаза выглядят необычно.

Фрейя поморщилась. Только аутист может сказать так: бессердечно и в то же время честно.

Слепую девушку это, похоже, не шокировало.

— Я знаю. Они у меня такие с рождения. Вот почему у меня никогда не было парня.

Виктория разрыдалась.

— Что случилось? — спросила ее мать.

— Теперь… теперь я понимаю, — бормотала она сквозь слезы. — Девушка… Марна… она заслужила Энди больше, чем я.

— Чепуха! — ответила ей Нина.

— Ты не должна так думать! — возмутилась Фрейя, испытывая некоторую неловкость, потому что только что подумала о том же. Очевидно, зеркальная сеть ре-шила, что Марне Энди намного нужнее, чем Виктории, и это, вероятно, даже было правильно.

— Вот дерьмо! — выругался Линус. — Зеркальная сеть шутки шутить изволит!

— Что вы имеете в виду? — заинтересовался Салу.

— Мы пытаемся доказать, что зеркальная сеть манипулирует людьми, транслируя то, что делает Зеркало Энди, онлайн. И что? Мы дарим общественности душераздирающую историю о слепой девушке, в которую он должен влюбиться! Это по факту дурацкий любовный роман!

— Вы правы, выглядит довольно странно, — вздохнул писатель, слегка задетый нелестным упоминанием жанра своих творений.

— А что, если зеркальная сеть намеренно установила контакт с Марной, чтобы обмануть нас и не выдать свои настоящие намерения? — предположила Фрейя.

— Намеренно? — переспросила Нина, обнимая все еще рыдающую дочь. — Как компьютер может что-то сделать намеренно?

— Намеренно или нет, можно это называть по-разному, но вряд ли то, что Марна вступает в игру именно сейчас, когда мы транслируем всё в прямом эфире, простое совпадение, — заговорил нахмурившийся Линус. — Это очень хорошо вписывается в тактику зеркальной сети, верно? Мы можем доказать, что Зеркало Энди манипулирует им, но "Уолнат Системс" будет утверждать, что Зеркало выбирает то, что наилучшим образом подходит конкретному человеку. Слепая девушка, которая при других обстоятельствах никогда не нашла бы друга, и аутист соединены самой судьбой под названием "зеркальная сеть". Голливуд будет счастлив получить такой сюжет!

— Может, так и в самом деле лучше… И Энди будет счастливее с Марной, чем со мной? — сказала Виктория, теперь уже немного спокойнее.

— Возможно, — ответил Салу. — Если рассматривать любовь как функцию, которую можно оптимизировать. Но ведь это не так! Любовь — это решение, или, вернее, цепь решений. Энди решил, что будет с тобой. И Марна с этим согласилась. Зеркальная сеть не имеет права вмешиваться!..

— Согласен! — перебил его Линус. — Но, боюсь, нам будет трудно доказать миру, что это пример опасного воздействия на человека. Видео определенно станет вирусным. Зеркальная сеть позаботится об этом. И тогда все увидят историю о слепой девушке и юноше-аутисте, которые могли бы быть вместе.

— То есть вы думаете — если, конечно, я правильно понял, — что зеркальная сеть намеренно включила Марну в игру, когда поняла, что мы транслируем онлайн всё, что видит Зеркало Энди? — спросил писатель. — И это сделано для того, чтобы продемонстрировать невозможность негативных манипуляций.

— Похоже на то.

— Но остается неясным, зачем Зеркало вообще решило развести пару?

— Думаю, я знаю, — произнесла Виктория. — Я много раз просила Энди, чтобы он не пользовался Зеркалом, когда мы вместе. Я не хотела говорить с его Зеркалом, я хотела говорить с ним. Может быть, зеркальная сеть посчитала меня угрозой, потому что я пыталась разлучить Энди с Зеркалом.

— Вероятно. — согласился Линус.

— Это означает… Зеркало Энди способно ревновать? — уточнила Фрейя.

— Скорее, зеркальная сеть. Не уверен, подходит ли здесь слово "ревность". Мы мало знаем о мотивах, которыми может руководствоваться система. Но если принять во внимание, что ее основная задача — оптимизация жизни, то логично предположить, что сеть сможет справиться с этой задачей, если пользователь полностью доверяет Зеркалу. И если кто-то пытается заставить человека использовать Зеркало реже, значит, по этой логике, этот кто-то — препятствие для счастья. С точки зрения зеркальной сети, Виктория причинила Энди вред. Вот почему Зеркало попыталось их разлучить.

— Но разве Зеркало Виктории не должно было попытаться снова соединить пару? — спросил Салу. — В конце концов, оно нацелено на то, чтобы сделать счастливой Викторию, а не Энди.

— Должно было, — подтвердил Линус. — Но за обоими Зеркалами стоит сеть. Возможно, система пытается добиться общего счастья всех своих пользователей, жертвуя счастьем отдельных людей.

— Думается, нам следовало бы наблюдать не за Зеркалом Энди, а за Зеркалом Виктории, — предложила Фрейя. — По-видимому, именно оно посчитало поведение Виктории угрозой для зеркальной сети.

— Я разбила его, — пожала плечами девушка.

— Кроме того, в этом случае зеркальная сеть придумала бы что-то еще и вновь предстала бы матерью Терезой, — добавил Линус.

— Если всё так, как вы сказали, и зеркальная сеть включила Марну в игру, чтобы, так сказать, улучшить свой имидж, мы должны в этом разобраться, — заявила Фрейя.

— Каким образом?

— Просто расспросив Марну.

— И чем же она нам поможет?

— Она стояла у двери в ожидании и назвала Энди по имени, — стала объяснять Фрейя. — Значит, ее Зеркало сообщило ей о визите. Единственный вопрос: когда это произошло. Если оно это сделало после того, как Энди активировал свое Зеркало, значит, это реакция сети на нашу трансляцию.

— Хорошая идея! — поддержал Линус. — Мы должны пойти и расспросить девушку!

— Но откуда зеркальная сеть вообще знает, что мы ведем трансляцию? — удивилась Виктория.

— Мы не можем сказать наверняка, что сеть это знает, — признался Линус. — Но я не удивлюсь, если она в курсе. Любой из трехсот зрителей, которые смотрят трансляцию, может иметь какой-нибудь зеркальный аксессуар. И система, вероятно, вполне в состоянии обнаружить, когда действия одного Зеркала записываются кем-то другим.

— Ну не знаю, — задумчиво проговорил Салу. — Мне это кажется немного надуманным. Зеркало Энди до сих пор вело себя очень странно. Сначала оно говорило, что мы хотим убить Энди. Теперь зеркальная сеть вдруг забеспокоилась о своем имидже?

— Здесь-то как раз всё понятно. Когда Зеркало все это говорило, сеть просто хотела скорее вывести Энди отсюда, чтобы уберечь его от нашего "вредного" влияния, — предположил Линус. — Ведь система знает вас как автора одного негативного поста в блоге, а Фрейю скорее всего — как критически настроенного по отношению к ней журналиста.

— Точно. С тех пор как я пообщалась с пресс-службой ГИС, это не секрет, — добавила Фрейя.

— И Виктория тоже входит в список неблагонадежных, как я понимаю, — кивнул Салу.

— А потом система заметила, что за Зеркалом Энди наблюдают, и стала искать решение, которое позволило бы ей повернуть всё самым выгодным для себя образом, — продолжил рассуждать Линус.

— Словно хороший пресс-секретарь, реагирующий на негативную новость, — согласилась Фрейя. — Но ты действительно считаешь, что зеркальная сеть может быть такой умной?

— Сложный вопрос. Она, конечно, не думает, как это делаем мы. Но я могу допустить, что у нее имеется неосознанная, интуитивная способность делать умозаключения и действовать соответственно. Зеркало, возможно, научилось тому, что люди лучше принимают его, когда то, что оно делает, кажется им позитивным. И возможно, оно также выяснило, что трогательные истории очень подходят для этого. Я не утверждаю, что это так. Но если так, то у всех нас чертовски большая проблема.

— Давайте лучше пообщаемся с Марной, — предложил Салу.

24
— Ладно, поговорим с моими людьми, — сказал Тим, когда Карл, снова оказавшись в кабинете, изложил свою идею. — Тебе нужен кто-то определенный?

— Тот, кому звонки клиентов поступают "нефильтрованными" насколько это возможно.

— Ты же понимаешь, что абоненты сначала используют зеркальную сеть и сообщают ей о своей проблеме? И что она же автоматически отвечает на большинство звонков.

— Да, конечно. Но вот та, меньшая часть вопросов, которая оказалась не по зубам зеркальной сети. Наверняка у тебя есть специалисты, которые ими занимаются?

— Мы гордимся тем, что у нас коэффициент автоматизации обращений более девяноста процентов, а отзывы клиентов по итогам звонка превосходны. Но ты прав: команда операторов все еще работает, так как некоторые абоненты расстраиваются, когда понимают, что разговаривают не с человеком. Это примерно пять процентов звонков. Бывают и исключительные случаи, когда даже зеркальная сеть оказывается в тупике. Однажды у нас была абонентка, которая спросила, как вытащить наушник от Зеркала из влагалища. Как-то так.

— Я хотел бы поговорить с кем-то из этой команды.

— Ладно. Подожди… Рикарда как раз свободна. Она руководитель смены и дипломированный психолог. И знакома со всеми причудами наших клиентов. Зеркало, попроси зайти ко мне в кабинет Рикарду Уильямс.

Вскоре в кабинет Тима вошла женщина лет сорока с длинными волосами, собранными в конский хвост. На ней были подключенные к Зеркалу очки новой модели, разработанной всемирно известным дизайнером. Оправа меняла цвет от красноватого к фиолетовому или темно-синему в зависимости от того, как на нее падал свет.

— Рикарда, ты ведь знаешь Карла, — сказал Тим вместо приветствия.

— Да, конечно. Чем могу помочь?

— У меня есть несколько вопросов, связанных с поведением клиентов, — приветливо пояснил Карл.

Он указал на статистические данные по ключевым словам, которые были отображены на большом мониторе компьютера Тима.

— Это, согласно нашему протоколу, те слова, которые клиенты чаще всего называют во время обращений. Я просто хотел убедиться, что эти данные примерно соответствуют тем запросам, с которыми работаете вы.

Рикарда бросила быстрый взгляд на таблицу.

— Совпадений почти нет.

— Нет? — удивился Карл.

— Нет. Конечно, упомянутые слова встречаются и у нас. Но самая распространенная проблема, с которой мы имеем дело, заключается в том, что люди не доверяют своему Зеркалу. Они утверждают, что оно им лжет или втайне преследует какие-то свои интересы. Некоторые из абонентов придумывают целые теории заговора. Нам часто звонят люди, которые считают, что Зеркало виновато в том, что они потеряли работу, расстались с любимыми или попали в автокатастрофу. Многие считают, что за этим кроется злой умысел.

Слова Эрика о фальшивых друзьях снова явственно зазвучали у Карла в голове.

— Как ты объяснишь, что такие слова, как "ложь" и "недоверие", не включены в статистику, Тим? — спросил он.

— Ну это же исключительные случаи.

— Но если я правильно понял Рикарду, эти слова относительно часто звучат во время телефонных обращений.

— Думаю, это как раз связано с тем, что в решении подобных проблем не может принять участие зеркальная сеть. Это ведь логично, не так ли? Если я верю в то, что мое Зеркало меня обманывает, тогда я, конечно, не буду разговаривать по телефону с его сетью.

Карл повернулся к Рикарде.

— Может ли быть такое, что некоторые из этих обращений небезосновательны?

— Я мало что понимаю в программном обеспечении, — ответила психолог. — Вы, конечно, можете судить об этом намного лучше, но то, что мне известно о зеркальной сети, позволяет сделать вывод, что своей воли система имеет примерно столько же, сколько поисковик "Гугл". Я придерживаюсь мнения, что с большой степенью вероятности эти люди совершили типичную ошибку. Речь идет о фундаментальной ошибке атрибуции. Они объясняют собственные действия внешними обстоятельствами, которые не оставляют им выбора. Им сложно согласиться с тем, что их решения принимаются исключительно в соответствии с их внутренним настроем и системой ценностей. Эта ошибка является причиной возникновения расизма, ксенофобии и различных теорий заговора. Хотя все знают, что Зеркало — предмет, а не человек, многие люди совершают в отношении него ту же ошибку. Зеркало ведь ведет себя как человек: оно разговаривает, и пользователям начинает казаться, что устройство их понимает и имеет собственное сознание. Подобное умозаключение, в свою очередь, приводит к тому, что некоторые пользователи приписывают Зеркалу собственные намерения.

— Но если эта ошибка настолько распространена, то она все же должна была как-то отразиться в статистике ключевых слов? — задумчиво проговорил Карл.

— На что ты намекаешь? — спросил Тим. — Ты тоже считаешь, что мы подтасовываем статистические результаты?

— Нет, конечно, нет.

— Если не мы, то кто тогда?

Карл вдруг осознал, что их разговор записывается тремя Зеркалами и каждое слово анализируется сетью. Он вспомнил сцену из знаменитого фильма Стэнли Кубрика "Космическая одиссея 2001 года", когда два астронавта обсуждали ошибки в работе центрального компьютера, в то время как этот самый компьютер незаметно прислушивался к их разговору, используя камеру. По спине Карла пробежала дрожь. Однако потом он сообразил, что сейчас совершает именно ту ошибку, о которой только что рассказала психолог, и улыбнулся с видимым облегчением.

— Если какое-то вмешательство и осуществлялось, его мишенью была непосредственно зеркальная сеть. Кто-то мог манипулировать алгоритмами подсчета. Не знаю, кто и зачем, но обязательно выясню.

— Может, тебе стоит поговорить о проблеме с Эриком, пока он еще здесь… — неуверенно предложил Тим.

Карл поморщился. Дело в том, что до официального объявления только самый узкий круг руководителей располагал информацией о том, что Эрик покидает компанию. Он посмотрел на Рикарду. Женщина если и поняла замечание Тима или уже знала о грядущих изменениях, то никак себя не выдала.

— Ладно, поговорю. Спасибо вам обоим.

— Не за что.

25
Фрейя позвонила в дверь, Марна открыла. Энди стоял позади нее.

— Виктория! Что… что вы все здесь делаете?

— Мы видели в стриме, где ты находишься.

— Это Марна, — представил девушку Энди. — Она слепая.

Фрейя и ее спутники тоже представились.

— Мы можем войти?

Марна, казалось, засомневалась. Она повернулась к Энди.

— Ты знаешь этих людей?

— Да.

— Они твои друзья?

— Да.

— Хорошо. Заходите.

— Это ненадолго, — сказала Фрейя. — Ты живешь здесь совсем одна?

— Нет, с мамой. Она медсестра.

— Понимаю.

Компания проследовала за девушкой в гостиную.

— Странно, — задумчиво произнесла Марна.

— Что именно? — спросила Фрейя.

— Мое Зеркало сказало, что я не должна открывать дверь. А теперь оно говорит, что вы плохие. Но если вы друзья Энди, то это не может быть правдой. Он…

— Проклятье! — вскрикнул Линус, глядя в свой планшет.

— Что такое? — спросила Фрейя.

— Трансляция прервана.

— Почему?

— Понятия не имею. Может быть, DDoS-атака[32].

— Что?

— Перетружен сервер. Его засыпали таким количеством запросов, что он упал.

— Кто мог это сделать? Но ведь не зеркальная сеть?

— Не знаю. Возможно, именно она или тот, кого она заставила сделать это.

— Вы действительно думаете, что компьютерная система на это способна? — спросил Салу.

— На просто совпадение не похоже: вещание прервалось именно в тот момент, когда Марна рассказывала нам о вранье своего Зеркала.

— Марна, когда твое Зеркало сообщило тебе, что придет Энди? — спросила Фрейя.

— За три или четыре минуты до звонка в дверь.

— Теперь ясно! — воскликнул Линус. — Сеть использовала Марну!

— Использовала меня? Но как?

Фрейя объяснила.

Марна кивнула.

— Я понимаю. Очень жаль. Я думала, что мы с Энди могли бы быть друзьями.

— Почему бы и нет! — улыбнулась Виктория. — Я тоже хотела бы познакомиться с тобой поближе. Я живу здесь недалеко, за углом.

Марна улыбнулась в ответ.

— Было бы здорово! У тебя добрый голос.

— Что же нам делать? — спросил Линус.

— Интервью, — решила Фрейя. — Мы ещё раз выслушаем Марну, а я напишу статью. Думаю, что у нас есть достаточно доказательств, которые надо донести до общественности.

— Кстати, Марна, тебе, наверное, стоит отключить Зеркало, — посоветовал Линус. — Оно ненадежно.

— Но я не могу, — ответила девушка. — Мне оно необходимо, чтобы ориентироваться.

— Хотя бы отключи голосовую функцию. Просто скажи ему: "Зеркало, отдохни!"

— Зеркало, отдохни!

— Делай так каждый раз, когда оно начинает говорить.

— Ладно.

Фрейя включила камеру и стала задавать Марне вопросы о событиях прошедшего часа. Девушка также рассказала, как Зеркало помогает ей ориентироваться. Было заметно, что она очень привязана к устройству.

— Вы уверены, что Зеркало плохое? — спросила она. — Оно действительно очень мне помогает.

— Зло может заключаться в чрезмерном усердии, — вздохнула Фрейя. — Но от этого оно не перестает быть злом.

— Энди сказал мне, что его Зеркало пытается разлучить его с Викторией. Это определенно зло.

— Зеркало, вероятно, думает, что оказывает Энди услугу.

— Будьте осторожны с такими заявлениями, — вмешался Линус. — Зеркальная сеть не думает. Во всяком случае, не думает как человек.

— Для меня всё, что делает Зеркало, выглядит разумно и имеет четко поставленную цель, — ответила Фрейя. — И, честно говоря, именно это и пугает. Я не хочу придумывать что-то подобное сценариям фильмов про Терминатора, но…

— Ты права, к проблеме надо отнестись серьезно, — согласился Линус. — Я не верю в то, что машины объявят человеку войну, но вполне допускаю способность зеркальной сети сеять раздор и недоверие. Надеюсь, мы сможем достучаться до людей, пока не стало слишком поздно.

Они тепло попрощались с Марной. Виктория пообещала, что зайдет к ней вместе с Энди. Фрейя обняла слепую девушку и поблагодарила Линуса, Энди и Викторию за помощь, а потом заказала такси до Фульсбюттеля[33].

Уже в здании аэропорта она надиктовала черновую версию будущей статьи на диктофон. Работа была почти завершена, когда объявили посадку. На борту Фрейя отключила диктофон, поскольку считала, что не следует мешать соседям.

Экипаж озвучил инструкции по безопасности, и лайнер пошел на взлет. Фрейе, сидевшей у окна, было отлично видно, как огни взлетно-посадочной полосы мелькают за бортом все быстрее и быстрее.

Она всегда любила летать. А особенно ей нравился момент, когда самолет внезапно отрывается от земли — ускорение вдавливает тело в кресло, и в течение нескольких секунд дома, деревья, машины уменьшаются до размера игрушечных. Большинство людей воспринимает полеты как нечто привычное, даже банальное. Им уже не кажется чудом, что металлический колосс, в продолговатом корпусе которого находятся и они сами, и их багаж, парит в воздухе, подобно птице.

Лайнер оторвался от земли, и Фрейя увидела за зданиями аэропорта северную часть Гамбурга. Вдруг раздался грохот, затем громкий вой — самолет будто застонал от непомерного напряжения. Люди в панике закричали. Машина резко завалилась влево. Фрейя увидела под собой аэропорт — и он был слишком близко.

— Что за хрень происходит? — заорал толстый британец, сидевший по соседству с Фрейей.

Гул голосов в салоне становился все громче. Из кабины пилотов не поступало никаких сообщений. Видимо, у них были более неотложные дела. Фрейя посмотрела на одну из стюардесс, пристегнувшуюся к сиденью рядом с дверцей кабины. Ее лицо было землисто-серого цвета.

Лайнер, выправляясь, описал полукруг — теперь Фрейя могла ясно разглядеть в небе шлейф дыма, — затем пошел к земле. Вновь раздались испуганные крики пассажиров. Хотя Фрейя обычно оставалась спокойной в кризисных ситуациях, сейчас она ощущала биение своего сердца где-то в районе горла. Ее пальцы впились в подлокотники.

Наконец послышалось объявление:

— Дамы и господа, из-за технической неисправности наша машина, к сожалению, вынуждена совершить аварийную посадку в Фульсбюттеле. Не волнуйтесь, мы отрабатывали подобный маневр и благополучно посадим самолет.

Потом то же самое объявление прозвучало на английском языке.

Голоса вокруг становились всё более тревожными. Фрейя несколько раз услышала слово "теракт". Некоторые пассажиры достали мобильные телефоны — возможно, для того чтобы попрощаться с близкими. Толстяк рядом с ней продолжал комментировать происходящее длинными тирадами английских ругательств. Вскоре после этого лайнер сел — жестко, но вполне благополучно. Он слегка вздрогнул, когда началось торможение, но пилоты не подвели. Когда пассажиры поняли, что весь ужас позади, раздались громкие аплодисменты.

Прозвучало объявление о том, что опасность миновала, но все должны по-прежнему находиться на своих местах и не расстегивать ремни до полной остановки движения. Как только самолет наконец остановился, его немедленно окружили машины из пожарной команды аэропорта. Скорая помощь тоже была наготове, но пострадавших не оказалось. Пассажиры покинули салон по аварийным трапам и были доставлены на автобусах к терминалу, в специальные помещения, где о них могли позаботиться медработники и даже пастор.

Фрейя подошла к одной из бортпроводниц, которая выглядела столь же потрясенной, как и пассажиры.

— Меня зовут Фрейя Хармсен, — сказала она. — Я журналист. Можете ли вы сказать мне, что произошло?

— Один из двигателей вышел из строя, — ответила женщина по-немецки с британским акцентом. — К сожалению, больше я ничего не могу сообщить.

— Я слышала громкий хлопок.

— Да, я тоже. Но, пожалуйста, поймите: прежде чем мы сможем предоставить какую-либо информацию о причине инцидента, специалисты должны осмотреть машину. Я прошу вас связаться с нашей пресс-службой.

Сотрудник авиакомпании тоже был весьма немногословен. Он просто раздал бланки, которые требовалось заполнить для получения компенсации. Авиакомпания предлагала пассажирам либо отправиться через два часа следующим рейсом, либо бесплатно переночевать в Гамбурге в комфортабельном отеле и вылететь позднее. Большинству, как и Фрейе, больше понравился второй вариант.

Уже по дороге в гостиницу она задумалась: а так ли уж случаен этот инцидент? Не является ли его причиной то, что именно она оказалась в злосчастном самолете?

26
Джека разбудил звук будильника. Он сонно потер глаза. Потребовалось некоторое время, чтобы осознать: он находится не в своей захудалой однокомнатной квартирке, а в роскошном, неизвестно кому принадлежащем особняке. Они с матерью жили тут уже почти неделю. Это было идеальное укрытие: никаких признаков существования истинного владельца, крайне уединенное местоположение — надежная гарантия от любопытных взглядов соседей. Словом, покой и тишина. Для большей безопасности Джек еще в первый день задернул шторы. Готовую еду им привозила служба доставки. И даже ничего не требовалось оплачивать — Зеркало само осуществляло эти операции. Джек спрашивал себя: как такое возможно? Ведь какой-то незнакомец должен же был заметить, что с его кредитной карты постоянно списываются суммы за вещи, которые он определенно не заказывает. Еще Джека интересовало, почему Зеркало помогает им. И как оно это делает. На последний вопрос он не мог найти ответ, поскольку не разбирался в технике, а вот на первый… Джека не покидало смутное ощущение, что так или иначе ему придется когда-нибудь расплатиться за всё это. В конце концов, единственная истина, которую он по-настоящему прочно усвоил в жизни, — ничего не бывает даром.

Он машинально бросил взгляд на дисплей Зеркала и увидел два слова: "Опасность. Взломщики".

Быстро засунув в ухо наушник, Джек тихо спустился по лестнице на первый этаж и услышал, как кто-то возится снаружи.

— Сколько их? — тихо спросил Джек.

— Двое мужчин вскрывают дверь. У одного из них пистолет.

Ну и что теперь делать? Вызов полиции исключался. Но как одолеть двоих грабителей, один из которых вооружен? Взломщики скорее всего даже не подозревали, что в доме кто-то есть.

Джек подкрался поближе к двери. Теперь стали слышны голоса. Визитеры говорили по-испански. И явно были очень молоды. Джек быстро спрятался в коридоре, ведущем в просторную столовую, продолжая прислушиваться. Грабители долго возились у двери, а потом наконец отжали ее с громким скрежетом. Совершенно точно непрофессионалы. Стал виден свет фонарика. Один парень что-то рассказывал, другой смеялся. Обоим нет и двадцати. Молокососы и новички! Джек напряг мышцы, готовясь вырубить первого грабителя.

— Джек? — крикнула сверху мать. — Джек, это ты?

Взломщики на секунду застыли. Один что-то пробормотал. Джек рассчитывал, что потом парни бросятся бежать, но они затопали дальше. В коридор заглядывать не стали. Тот, что шел впереди, включил фонарик, осветив лестницу, и Джек заметил в другой его руке пистолет. Второй парень сжимал лом, который при должной сноровке тоже мог стать опасным оружием.

— Джек? Джек, где ты?

Наверху зажегся свет. Тип с фонариком изготовился стрелять.

Джек, прыгнув вперед, схватил парня с ломом за правую руку и швырнул его спиной на пол с такой силой, что выбил ему плечевой сустав. Грабитель вскрикнул, а лом с грохотом покатился по полу.

Взломщик с фонариком развернулся, направляя на Джека пистолет. Но Джек, продолжая выворачивать руку попавшегося грабителя так, что тот завопил от боли, прикрылся его телом и заорал:

— Брось оружие, придурок! Или твой дружок станет одноруким!

— Быстро отпусти его! — тип с фонариком перешел на английский. — Или я всажу в тебя пулю!

— Джек, что случилось, черт возьми? — донеслось до Джека со второго этажа.

— Мама, оставайся там!

Юнец с пистолетом решил не упускать свой шанс. Он ломанулся вверх по лестнице с намерением взять мать Джека в заложники.

Джек не медлил ни секунды. Отбросив в сторону парня с покалеченной рукой — тот налетел на столик для посуды, взвыл и грохнулся на пол — и молниеносно схватив лом, Джек бросился вслед за грабителем. Тот уже достиг верхней лестничной площадки.

— Стоять на месте, руки вверх, иначе… — крикнул он матери Джека.

Впрочем, договорить придурок не успел. Удар ломом пришелся точно по его ногам. Раздался треск. Парень вскрикнул и упал на колени. Одновременно прозвучал выстрел. Закричала мама.

Джек бросился на вопящего от боли юнца и выхватил у него пистолет. Потом пронесся вверх по лестнице. Его мать стояла, прислонившись спиной к стене. Ее лицо было мертвенно-белым.

— Ты ранена? — спросил он.

Она мотнула головой. Облегченно вздохнув, Джек повернулся и направил пистолет на незадачливого взломщика, который хныкал и по-испански умолял о пощаде, скорчившись на ступеньках.

— Убирайтесь, идиоты, — крикнул Джек. — Убирайтесь, пока я не передумал и не вызвал копов!

Парень попытался встать, а когда это ему не удалось, просто сполз по лестнице вниз. Там с помощью подельника он приобрел более-менее вертикальное положение, и они оба медленно потащились к выходу.

— Чтоб вашего духу здесь не было! — крикнул Джек, запирая за грабителями входную дверь на засов, и побежал к матери, которая тем временем достала из бара в гостиной бутылку двадцатичетырехлетнего виски и щедро плеснула себе в стакан.

— Это были люди Майка? — спросила она.

— Если бы это были они, мы бы уже не разговаривали, — мрачно буркнул Джек. — Это просто два мелких недоумка. Нам повезло.

Мама сделала большой глоток.

— Спасибо, мой мальчик! Ты спас мне жизнь. Я так понимаю, уже во второй раз.

Джек почувствовал воодушевление.

— Все в порядке, мама.

— Откуда ты, собственно, узнал?

— О чем?

— То, что эти типы лезут сюда. Ты их услышал?

— Зеркало предупредило меня, — сказал Джек, дотронувшись до наушника.

— Похоже, это действительно полезная вещь!

— Еще какая! — согласился Джек.

27
— Фрейя? — раздался в трубке сонный голос Линуса. — Ты вообще знаешь, сколько сейчас времени?

— Половина девятого. Нормальные люди уже приступили к работе.

— Нормальные люди не работают до пяти утра, как я.

— Прости. Но мне очень нужна твоя помощь. Вчера я чуть не стала жертвой авиакатастрофы.

— Что?

Она вкратце рассказала ему о произошедшем.

— Мать твою, Фрейя! Ты пугаешь меня до дрожи!

— Спроси меня, как это было, когда самолет с горящим двигателем падает с высоты несколько сотен метров, накренившись на сто восемьдесят градусов, а стюардессы сидят с белыми от ужаса лицами. Впрочем, звоню я не поэтому.

— А почему?

— Все мои файлы оказались удалены.

— Что? Какие файлы?

— Все, что связано с моей работой: все видеосъемки! Всё!

— Не твоя вина!

— Ты думаешь, я шучу?

— У тебя на компьютере установлено приложение зеркальной сети?

— А что?

— Значит, так. Не задавай вопросов, просто иди сюда. Я уже ставлю кофе.

Фрейя вышла из гостиницы. Молодой человек на стойке регистрации держался подчеркнуто любезно. Конечно, он был в курсе того, что произошло, но у него хватило такта не упоминать об этом.

А вот различные издания, напротив, выплескивали на читателя бесчисленные подробности о рейсе, его пассажирах и самой катастрофе, дополняя все это дикими версиями о ее причинах.

"Теракт в Фульсбюттеле! Всего сто восемьдесят шесть выживших!" — с такой передовицей вышел один из крупнейших таблоидов. Фрейя даже не знала, какие чувства ее обуревают: отвращение, гнев или восхищение этим ловким извращением фактов и виртуозным умением обогащать их нелепыми домыслами. В любом случае, несмотря на общий упадок печатных версий СМИ, подобные газеты очень хорошо продавались.

Через пятнадцать минут Фрейя позвонила в дверь Линуса. Кофе у него, как всегда, был слишком крепким, зато хорошо взбодрил. Некоторое время она наблюдала за тем, как Линус лупит по клавишам ее ноутбука, восхищенно комментируя то, что видит. Наконец он повернулся в ее сторону.

— Слушай, ну извини, тут делать нечего. Видео исчезло. Я попытался восстановить его с жесткого диска, но соответствующие секторы просто перезаписаны поверх случайными данными. Да еще и несколько раз! Там даже специалисты из БНД[34] не разберутся.

— Хочешь сказать, что пропала даже запись, где дрон прячется от паука?

— Да!

— Да что же такое! Как, черт возьми, это произошло?

— Я думаю, ты догадываешься как, Фрейя.

— Ну скажи!

— Скорее всего, была хакерская атака. Твой компьютер защищен от несанкционированного проникновения примерно так же хорошо, как кабинка уличного туалета.

— Хакерская атака? Но почему кто-то должен пытаться атаковать мой компьютер?

— По той же причине, по которой кто-то запустил дрон прямо в двигатель лайнера, на котором ты собиралась вчера улететь в Лондон. Ты кому-то сильно наступила на ногу. Точнее, не кому-то, а чему-то.

— Ты действительно веришь, что за всем этим стоит зеркальная сеть?

— Вера — это не то слово. Скорее, я боюсь этого примерно так же, как того, что сбежавший из пробирки вирус убьет половину населения планеты. Вероятность подобного развития событий мала, но мы должны быть готовы к этому. Рискуя стать посмешищем, я возьму в качестве рабочей версии ту, которая говорит, что сеть мутирует в помесь монстра Франкенштейна и Сталина и убивает всех, кто переходит ей дорогу. Мы должны исходить из того факта, что нам противостоят полмира, объединенные зеркальной сетью.

— А что, если эта сеть сама уничтожила все данные?

— Ее приложение не в состоянии этого сделать. Теоретически, конечно, возможно, что сама зеркальная сеть разработала и внедрила в себя своего рода вирус. Но я думаю, что это очень маловероятно. Здесь были избирательно удалены только некоторые файлы. Это работа профессионала. Скорее всего, злоумышленник не знал, для кого он это сделал. Он только получил заказ и, возможно, деньги. Скорее всего, даже не напрямую от зеркальной сети, а от кого-то еще. Но это пустые предположения. Как всё было на самом деле, мы никогда не узнаем.

— А эта почти случившаяся катастрофа? Ты действительно думаешь, что существовал какой-то дрон?

— Мне это кажется правдоподобным объяснением после всего того, что ты мне рассказывала.

— Если всё так, то дрон вполне мог управляться зеркальной сетью?

— Не исключено. Но по крайней мере кто-то должен был в нарушение всех предписаний доставить его в район аэропорта. Это, пожалуй, единственное, что мне нравится в произошедшем: если был дрон, то специалисты его обнаружат, и тогда у нас появятся доказательства.

Фрейя подумала, что все это несколько притянуто за уши, ведь инцидент с дроном, даже если его отыщут, куда проще объяснить безрассудством владельца или случайностью.

— Как думаешь, зеркальная сеть действительно могла спланировать нечто подобное? Она могла совершить убийство ста восьмидесяти шести человек, только чтобы убрать с пути меня?

— Легко. Вероятно, даже легче, чем если бы за терактом стояли какие-то фанатичные исламисты. Для нее человеческие жизни ничего не значат. А еще интернет полон обсуждений, касающихся опасности беспилотных летательных аппаратов для авиаперевозок. Я считаю, что зеркальная сеть вполне могла сделать правильные выводы.

— Но почему ты говоришь об одном беспилотнике? Чтобы заставить самолет упасть, надо отключить оба двигателя.

— Действительно, откуда мы знаем, что он был только один? Думаю, тебе здорово повезло, Фрейя?

Ей потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя после этого заявления.

— И что же нам делать? — спросила она. — Без видеоматериалов я ничего не смогу доказать.

— Я вижу это по-другому. Мы действительно потеряли запись твоего эксперимента с дроном, но, как я считаю, он не был настолько уж убедительным. С другой стороны, стереть трансляцию визита Энди к слепой девушке не под силу даже самому умелому хакеру. Интервью с парой влюбленных и писателем мы снимем снова. Но на этот раз я лично позабочусь о камере и прочем оборудовании.

28
— Собственно, кто еще не знает, что ты покидаешь нашу компанию? — спросил Карл.

Ему было несколько неудобно за свой обвиняющий тон. Но в то же время он не мог простить друга за то, что тот оставляет его один на один с проблемами. Эрик поднял взгляд от своего компьютера — простого и элегантного ноутбука. На столе не было ничего — ни исписанной бумаги, ни ручки. Стены тоже были пусты — ни полок, ни даже шкафа для документов. В кабинете стояли только стол Эрика, его рабочее кресло и маленький столик для переговоров в углу. Карл хотел бы навести такой же порядок в собственной голове.

— Кто в состоянии определить, кому надо знать, а кому — нет? — безмятежно спросил Эрик. По его мнению, вся эта секретность была лишена всякого смысла. Он вообще почти не обращал внимания на принятые в компании правила. Карл даже позавидовал, что его друг скоро позабудет об этом, как о дурном сне, а потом кратко рассказал Эрику об обнаруженных нестыковках в статистике обслуживания клиентов и изложил результаты бесед с Тимом, Джеффом и Рикардой.

— Пожалуйста, выключи Зеркало, — сказал Эрик, как только Карл закончил говорить.

В замешательстве Карл вытащил из кармана устройство и нажал на выключатель.

— Нет, выключи, как положено. Вынь из него аккумулятор.

— Вытащить аккумулятор?

— Функция распознавания речи продолжает работать в режиме ожидания, для того чтобы Зеркало могло включиться по команде. Ты же знаешь.

— Ну если ты настаиваешь… — Карл снял крышку и вынул аккумулятор.

— Теперь, пожалуйста, дай мне очки.

— Это еще зачем?

— Просто сделай это.

Карл снял очки и отдал их Эрику, а тот положил их в нижний ящик стола.

— Зачем? Ведь Зеркало выключено, — спросил Карл в замешательстве.

— Очки могут связаться с Зеркалом через блютус. Если другое Зеркало находится достаточно близко, теоретически они могут связаться и с ним.

— Но мы исключили эту возможность. Кроме собственного Зеркала, ничто не может связаться с очками.

— Никто и ничто, кроме зеркальной сети, — поправил Эрик.

Карл пристально посмотрел на него.

— Что происходит, Эрик? Ты знаешь, кто манипулировал статистическими данными?

Эрик кивнул.

— Думаю, да. Но не хочу говорить об этом здесь.

— Ты становишься параноиком!

— Может быть. Я надеюсь, что ошибся. Но то, что ты только что рассказал, хорошо вписывается в общую картину. Давай пойдем и съедим по куску пиццы, как в старые добрые времена.

— "Роналду"?

— "Роналду"!

До небольшого ресторанчика итальянской кухни, которым управляли мексиканцы, было не больше пятисот метров. Когда-то именно в этом заведении под действием нескольких бокалов вина у них и родилась идея Зеркала. Сомнительный вкус местной пиццы компенсировала ее дешевизна, что в то время имело немалое значение. Правда и теперь, когда у обоих было все в порядке с деньгами, они все равно предпочитали это место любому роскошному ресторану.

— Так что же тебя так напугало? — спросил Карл по дороге. Солнце ярко светило, с залива дул, принося прохладу, легкий ветерок, и мрачные предчувствия показались ему чем-то несущественным. Стресс сказался на его нервах и, видимо, на нервах его друга. Этого и следовало ожидать.

— С какого-то момента я заметил, что зеркальная сеть стала чем-то вроде контролирующего центра управления, — ответил Эрик. — И это шло вразрез с нашими планами. Мы хотели, чтобы Зеркала учились друг у друга. Сеть должна была стать коммуникационной платформой. Но теперь похоже, что тон задает именно она, а Зеркала являются лишь ее придатками.

Что ты понимаешь под выражением "задавать тон"?

Наша первоначальная идея заключалась в том, чтобы Зеркало выбирало наилучший для своего пользователя вариант из различных альтернатив, исходя при его оценке из предпочтений и потребностей своего пользователя. Найденные варианты зеркальная сеть сравнивала с предложениями для других пользователей, повышая тем самым свой уровень. Некоторое время это работало довольно хорошо. Но теперь у меня сложилось впечатление, что, дав системе возможность сравнивать, мы совершили ошибку. Она стала стремиться к чему-то вроде максимальной выгоды для всех пользователей в целом.

— Ну и что в этом плохого?

— Представь себе, что Зеркало ведет машину. Внезапно на дороге появляются люди. Оно должно решить, следует ли направить машину к обрыву справа и, соответственно, пожертвовать водителем, или сбить несколько человек, стоящих на дороге. Если Зеркало действует в интересах своего пользователя, оно должно остановиться на втором варианте. Если же оно действует в общих интересах, оно убьет водителя и спасет большинство.

— Я надеюсь, что Зеркало просто вовремя остановит машину, — проговорил Карл.

— Это всего лишь гипотетический пример, иллюстрирующий суть проблемы. Я хочу сказать, что Зеркало может выбрать вариант, который будет иметь для своего владельца негативные последствия. При этом другие пользователи, если смотреть в целом, получат преимущество.

Карл побледнел.

— Ты имеешь в виду, что Зеркало может намеренно дать дурной совет?

— Я бы говорил не о намерении, а скорее о неправильной функции оптимизации. Но итог окажется именно таким.

— Но это катастрофа! Это означает, что никто больше не станет доверять своему Зеркалу! Это конец!

— Это еще не самое плохое, — заверил Карла Эрик.

— Куда уж хуже!

— Зеркальная сеть может найти общую для пользователей выгоду, только если они доверяют своим устройствам и постоянно их используют. Соответственно, ей необходимо обеспечить выполнение перечисленных условий.

— И это значит…

— Это значит, что любой, кто не доверяет Зеркалу, тем более пытается предупредить людей о его недостатках, автоматически становится ее врагом.

Карл, стараясь осмыслить сказанное Эриком, умолк. Некотороевремя они шли бок о бок в тишине. Потом Карл уточнил:

— Так вот почему ты уходишь из компании?

— Когда я принял это решение, у меня было смутное предчувствие, что что-то подобное может произойти. После сделки с ГИС мне стало ясно, что поезд, который я сам запустил, теперь невозможно остановить. И подумал, что единственным верным решением будет уйти. Теперь я считаю, что и это ошибочное решение.

Карл удивленно посмотрел на своего друга.

— Ты хочешь остаться?

— Нет. Уже слишком поздно. Но я хочу помочь тебе. Развитие идет быстрее, чем я думал. Мы должны выключить зеркальную сеть как можно скорее, Карл.

— Выключить? Ты в своем уме?

— Вот видишь, и это твоя реакция, а между тем ты знаешь о наличии проблемы. Бонзы из ГИС мне никогда не поверят. Они скажут, что я просто хочу потопить успешную "Уолнат Системс".

— Да. Это будет воспринято именно так. Должна же быть какая-то альтернатива! Если в программном обеспечении зеркальной сети появилась фатальная ошибка, ты наверняка способен ее исправить.

— Ты не понимаешь, Карл. Это не ошибка. Зеркальная сеть работает лучше, чем мы ожидали. Намного лучше. В этом и заключается проблема. Поведение системы идеальное. Она не следует заранее прописанным правилам, а ищет способ выполнить свою задачу: дать максимальное удовлетворение всем своим пользователям. Она поняла, что лучший способ сделать это — взять под контроль все Зеркала. Это логично. Возможно, найдутся философы, которые не посчитают, как я, этот факт неоднозначным в моральном плане.

— Что скажут философы, уже не так важно, поскольку после того, как все выяснится, Зеркала просто перестанут существовать.

— Именно. Ты должен обнародовать это.

— Я? Но почему именно я?

— А больше никто не сможет этого сделать. Я уже перегорел, потому и ушел. В моих словах начнут искать всевозможные мотивы и наконец объявят сумасшедшим параноиком.

— Думаешь, ко мне отнесутся лучше?

— Ты — другое дело. Ты олицетворяешь успех. Если эти надутые болваны кого-то и послушают, так это тебя.

— Но я же не могу выйти на публику и сказать: друзья, выключите свои Зеркала, потому что они опасны! Как ты думаешь, что тогда со мной сделает ГИС? Они вчинят мне такой иск, что я потеряю всё, включая имя!

— Именно поэтому тебе надо попытаться убедить людей, от которых зависит принятие решений в ГИС, в том, что прекращение производства Зеркал сейчас обойдется дешевле, чем миллиарды долларов, потраченные на возмещение убытков, которые они получат, если продолжат проект.

Тем временем друзья добрались до ресторана и выбрали место в углу солнечной террасы. Карл видел по крайней мере трех посетителей с наушниками Зеркала в ушах и одного — с очками. Он почувствовал себя очень неуютно.

— Допустим, они мне поверят и действительно отключат зеркальную сеть, — продолжил он прерванную дискуссию, насколько возможно понизив голос. — Неужели нельзя запустить в продажу новую, безопасную версию? Похожее по виду устройство, которое точно будет исходить из того принципа, что интересы его владельца имеют приоритетное значение перед общими интересами?

— В принципе, можно. Но на разработку такой модели потребуется немало времени. И зеркальной сети придется снова изучать своих пользователей. Но в любом случае это только теоретическая возможность. потому что на практике люди просто не примут такой продукт Так или иначе, умрет сама концепция.

— Тогда я не понимаю, как я должен передать это Теду Корли.

— Поговори с Эштоном Моррисом. Он никогда не вставлял нам палки в колеса. А еще он трезвомыслящий реалист.

— Я не могу этого сделать. Мне нужно сначала поговорить с Тедом. Он мой прямой контакт с ГИС. Игнорировать его значило бы с моей стороны злоупотребить его доверием.

— Как знаешь.

— А у нас есть хоть какие-то доказательства твоей теории? Надо понять, как Зеркала находят свои решения. Можно ли составить тесты, которые покажут, что иногда они дают неправильные рекомендации в ущерб своим пользователям, чтобы оптимизировать общее благо?

— Я уже пробовал. Все тесты были отрицательными.

— Отрицательными? Это означает, что твоя теория неверна?

— Нет. Эти результаты говорят не о том, верна или неверна моя теория, а о том, что сеть заметила, что ее проверяют. Помнишь скандал с дизельными двигателями концерна "Фольксваген"?[35] Двигатели, условно говоря, знали, что их тестируют, и запускались в специальном режиме, производя меньшее количество выбросов.

— Так ты считаешь, что зеркальная сеть обходит все эти тесты? Обманывает?

— В каком-то смысле. Только я не склонен бросаться такими словами, как "обман". Я не думаю, что сеть мыслит или имеет собственное сознание, но у нее сложились очень сложные поведенческие модели, связанные с результатами анализа сотен миллионов известных ей ситуаций. Она пытается повторить лучшие стратегии своих пользователей — стратегии, которые привели к успеху.

— Когда я тебя слушаю, мне начинает казаться, что ты вообще не знаешь, как на самом деле работает зеркальная сеть, — сказал расстроенный Карл. — Ведь ты же сам разработал ее концепцию и руководил командой, которая ее создавала!

— Когда генные инженеры производят в лаборатории манипуляции с ДНК живого существа, они тоже не знают точно, как функционирует существо, с контрольными структурами которого они экспериментируют. Вот почему генная инженерия так опасна — неизвестно, какие могут возникнуть побочные эффекты. Так же и у нас. Мы создали очень сложную самообучающуюся систему. У нас есть приблизительное представление о том, как она учится, но не чему. Ведь в ней постоянно развиваются всё новые структуры. В некотором смысле мы создали зародышевую клетку с искусственной ДНК и только теперь видим, какое существо у нас получилось.

— А нельзя это было как-то заранее смоделировать?

— Только теоретически. На практике же зеркальная сеть — слишком большая и сложная система, и меняется она слишком быстро. И потому любые модели окажутся не лучше предсказаний гадалки.

— Прошу прощения, вы Карл Полсон?

Изумленный Карл вскинул глаза. Он и не заметил, как к их столику подошел юноша в очках, подключенных к зеркальной сети. Выглядел он как студент или молодой программист одной из обосновавшихся по соседству -компаний.

— Да, — сказал Карл. — У меня важная встреча, если вы не возражаете.

— Извините, я не хотел вас беспокоить. Я просто подумал, что вы подпишете мое Зеркало.

Юноша протянул Карлу устройство и маркер. Карл, вздохнув, подписал.

— Думаю, стоит закончить этот разговор, — сказал Эрик после того, как молодой человек ушел.

— Хорошо. В принципе, сказано достаточно. Я поговорю с Тедом. Но ты знаешь, какой он. Искренне сомневаюсь, что он согласится выслушать меня, если я не представлю конкретные доказательства.

Эрик кивнул. Они молча погрузились в изучение меню. Впрочем, аппетит у Карла начисто пропал.

29
Фрейя договорилась с Викторией, Энди и Андре Салу, что встреча пройдет во второй половине дня в квартире фрау Юнгханс. Линус установил программное обеспечение для редактирования видео на свой ноутбук под "Линукс". В это же время Фрейя по памяти набирала статью на своем компьютере, который был предварительно основательно почищен. Они решили опубликовать текст как можно скорее и загрузить его сразу на несколько порталов, чтобы у зеркальной сети или у ее добровольных помощников было как можно меньше шансов снова его уничтожить.

Запись интервью прошла гладко. Во всяком случае, рассказ Энди и Виктории звучал даже более убедительно, чем в первый раз. Писатель сообщил, что вчера к нему пристали на улице и плюнули в него. Фрейя, буквально дрожа от злости, изложила свою версию катастрофы в Фульсбюттеле, сделав упор на своих подозрениях, что за преступлением стоит зеркальная сеть или ее сторонники. Как только запись закончилась, Линус молча поднял вверх большой палец.

— Это было здорово, Фрейя! Этот огонь в глазах невозможно подделать! Видео способно убедить даже завзятых скептиков.

— Давайте продублируем мою часть. Теперь уже на английском, снабдив кадры интервью субтитрами, — предложила Фрейя.

— Если хотите, могу сделать перевод, — предложил Андре Салу. — Мой английский вполне приемлемый.

— Была бы очень благодарна, — согласилась Фрейя.

Она радостно осмотрелась вокруг. Как же здорово, что она, сидя в этой комнате с влюбленной парочкой, сочинителем любовных романов и опытным хакером, пытается с их помощью спасти мир от цифровых монстров! Терри сможет ею гордиться. Удивительная, нереальная эйфория охватила Фрейю. Губы сами расползались в счастливой улыбке.

— Кого не хватает, так это Марны, — неожиданно спохватилась она. — Я несколько раз звонила ей, но никто не отвечает. Давайте навестим ее?

К слепой девушке они отправились все вместе. Линус продолжил исполнять обязанности оператора. Но даже после третьего звонка дверь, к их разочарованию, так и не открыли.

Когда компания уже собиралась уходить, дверь вдруг распахнулась. На пороге стояла женщина лет пятидесяти — наверняка мать Марны.

— Кто вы и что вам угодно?

— Меня зовут Фрейя Хармсен. Я журналистка и вчера разговаривала с вашей дочерью. Очень хотелось бы еще кое о чем ее расспросить.

— Моей дочери нет дома. Уходите! — женщина собралась захлопнуть дверь, но Фрейя ее придержала.

— Пожалуйста, фрау Штратманн. Это очень важно!

— Уходите!

— Марна говорила, что хочет быть моей подругой! — вмешался Энди. — Я бы хотел поговорить с ней. Пожалуйста!

— А ты кто?

— Энди Виллерт.

— Откуда ты знаешь мою дочь?

— Я встретил ее вчера. Мое Зеркало привело меня сюда.

— Извините, но Марна ни с кем не желает разговаривать. А теперь оставьте меня в покое. Я должна позаботиться о ней.

— Что случилось с Марной? — внутренне подбираясь, спросила Фрейя. За грубостью женщины вполне могла стоять реальная проблема.

— Она больше не говорит. Ни с кем. И со мной тоже, — слезы брызнули из глаз фрау Штратманн. — Она всё время в этих дурацких очках. А когда я пытаюсь их снять, она начинает кричать.

— Пожалуйста, фрау Штратманн, давайте посмотрим на нее. Я думаю, эти очки опасны для вашей дочери.

— Да? Но с чего вы так решили?

— Я видела, как Зеркало напало на моего друга с помощью дрона. Зеркала едва не разлучили Энди и Викторию. Вчера я чуть не попала в авиакатастрофу, а кто-то взломал мой ноутбук и стер мои материалы.

Ваша дочь, возможно, также стала целью смертельно опасной компьютерной программы. Пожалуйста, дайте нам увидеть Марну!

Фрау Штратманн смерила Фрейю полным сарказма взглядом, но затем кивнула.

— Ну ладно. Только если это просто глупая шутка, я позвоню в полицию!

Как бы подтверждая сказанное, она взяла старый кнопочный телефон.

Марна лежала на кровати в позе зародыша, плотно закрыв ладонями уши. Она была в очках.

Ее мать осторожно коснулась ее плеча.

— Марна? Марна, к тебе гости, дорогая!

Девушка скорчилась еще сильнее и тихо заплакала.

Энди подошел к ней. Он опустился на колени рядом с кроватью, чтобы видеть ее незрячие глаза…

— Марна! — сказал он. — Я Энди.

Глаза девушки задвигались, но она ничего не сказала.

— Я собираюсь снять с тебя очки, — сказал Энди.

Никакой реакции.

Энди взял Марну за руки и попытался отнять ее ладони от ушей, но она закричала и стала отбиваться. Испугавшись, он попятился.

— Пусти меня, — велел Линус.

Он нагнулся и попробовал забрать Зеркало, лежавшее под рукой Марны. Но девушка, жалобно застонав, прижала устройство к себе. Тогда Линус склонился к голове Марны, прислушиваясь к звукам, издаваемым Зеркалом. Затем он повернулся к фрау Штратманн:

— У вас есть ножницы?

— Зачем?

— Я собираюсь перерезать провод очков.

— Но тогда они сломаются.

— Поверьте мне, вы точно больше не захотите, чтобы ваша дочь надевала эти очки!

Мама Марны посмотрела на него с некоторым сомнением, пожала плечами и принесла из кухни ножницы. Линус аккуратно перерезал провод.

Марна вскрикнула и, рывком сев на кровати, стала поворачивать голову из стороны в сторону, словно пытаясь оглядеться.

— Все хорошо, Марна, — сказал Линус.

— Ты в опасности! — раздался приглушенный голос Марны из динамика Зеркала. — Убегай отсюда немедленно!

— Мама? — спросила Марна. — Мама, ты здесь?

— Конечно, я здесь, дорогая!

Фрау Штратманн села к дочери на кровать и обняла ее. Марна разразилась судорожными рыданиями. Тем временем Линус вытащил из Зеркала аккумулятор.

— Что случилось? — спросила фрау Штратманн. — Почему ты не разговаривала со мной?

— Не разговаривала с тобой? — переспросила Марна. Она, казалось, смутилась. — Кто еще здесь?

Энди, Виктория, Линус и Фрейя поприветствовали ее.

— Извините. Всё было так ужасно. Я внезапно перестала понимать, где нахожусь. Я оказалась в каком-то странном месте. Там были… существа. Злые существа тянулись ко мне. Мне было так страшно!

— О чем ты говоришь, Марна? — спросила фрау Штратманн, с тревогой глядя на дочь. — Ты все время была в своей комнате!

— Нет, не может быть… — голос Марны звучал уже не так уверенно.

— Думаю, я знаю, что случилось, — вступил в разговор Линус. — Марна, Зеркало использует различные звуки, чтобы донести до тебя информацию об окружающем пространстве и помочь найти дорогу, верно?

Девушка кивнула.

— Да. Но… но внезапно… всё стало совсем другим. Я почувствовала, что я уже не в своей комнате.

— Зеркало перенесло тебя в некий виртуальный мир, который оно имитировало с помощью издаваемых им звуков. Очки виртуальной реальности действуют так же, только исходя из потребностей зрячих людей.

— Я же… я разговаривала с ней! — воскликнула фрау Штратманн.

— Но она не отвечала, так? Она вас не слышала, — пояснил Линус.

— Но я была рядом с ней!

— Зеркало заглушало вашу речь. С помощью специальной методики, так называемого антишума, можно выборочно отфильтровывать звуки или голоса из сигналов, передающихся в наушники. Работает не идеально, но, если одновременно наложить достаточно шумов, понять слова или идентифицировать говорящего просто нереально.

— Иногда я слышала шепот, — поморщилась Марна. — Мне не удавалось разобрать слова, и это пугано меня.

— А когда я прикоснулся к тебе?

— Н-не знаю. В какой-то момент мне показалось, что со всех сторон на меня набросились какие-то существа с крыльями, вроде птиц. Я ощущала покалывание, будто тысячи насекомых ползали по мне.

— Вероятно, Зеркало использовало и другие методы, чтобы дезориентировать и напугать Марну. Например, существует еще не изученный как следует феномен, называемый ASMR[36], который распространился через интернет: некоторые звуки могут приводить человека в гипнотическое, расслабленное состояние. Зеркальная сеть изучила мозг Марны лучше, чем любой невролог. Кто знает, на что способна эта штука?

— Но почему? — спросила фрау Штратманн. — Почему Зеркало сделало всё это? Техническая ошибка?

— Не совсем, — ответила Фрейя. — Я думаю, что зеркальная сеть — система управления Зеркалами — не хотела, чтобы Марна разговаривала с кем-либо, особенно с нами.

— Похоже, сеть теперь и ее объявила врагом, — согласился Линус.

— Это возмутительно! Эти Зеркала действительно опасны! Как можно допускать что-то подобное? Их нужно запретить! Мы должны сообщить властям! — возмутилась мать Марны.

— Мы так и поступим, фрау Штратманн, — решительно сказала Фрейя. — Но сначала я хочу сделать несколько снимков и задать вашей дочери несколько вопросов, если вы не против. Ты позволишь, Марна?

— Да, конечно. Спасибо, что пришли сюда и отобрали у меня эту… эту кошмарную штуку!

30
Энди крепко сжал руку Виктории. Он избегал физических контактов, но не с ней. Она действовала на него успокаивающе. Они сидели в гостиной в квартире фрау Юнгханс и смотрели видео, которое смонтировала Фрейя. Был поздний вечер, и Энди полагалось давно быть дома. Но он позвонил маме и сказал ей, что останется с Викторией. Мама была очень удивлена, но при этом довольна. Энди заметил это даже без помощи Зеркала. На экране ноутбука он увидел себя говорящим с Зеркалом Виктории. Затем пошел кусочек, где Виктория объясняла, что ее Зеркало обмануло ее, утверждая, что Энди считает ее уродливой. Он снова почувствовал гнев, когда услышал эти слова. Еще Энди увидел, как он держит Викторию за руки и целуется с ней, в то время как голос Фрейи рассказывал историю их любви. Энди был немного смущен, но не стал протестовать. Старик Салу рассказал о враждебности поклонников Зеркала, с которой он столкнулся после своего поста в блоге. Он показывал камень и записку, в которую тот был завернут. Потом в кадре появился Линус, которому Фрейя задала несколько вопросов Он объяснил. как работает зеркальная сеть в и почему она способна на такие манипуляции. Затем все увидели слезы Марны, которая, лежа в последи, рассказывала о том. что ей пришлось пережить. Наконец заговорила Фрейя. Обращаясь к зрителям, она попросила всех, кто смотрел это видео, выключить свое Зеркало и предупредить друзей, родственников и власти. Она попросила зрителей, которые сталкивались с чем-то подобным, связаться с ней.

— Знайте, что, отказываясь принимать рекомендации Зеркал, вы становитесь врагами зеркальной сети, — предупредила она. — Вас могут преследовать ее фанаты. Вас могут атаковать хакеры. Следите за своими данными в сети и за собой. Но если достаточное количество людей сумеет сохранить хладнокровие и не даст себя остановить, то мы вместе уничтожим монстра под названием "зеркальная сеть"!

Видео закончилось через одиннадцать минут семнадцать секунд. Андре Салу, Виктория, ее мама и Линус зааплодировали. Энди тоже захлопал в ладоши.

— Это здорово, фрау Хармсен! — воскликнул писатель. — Вы выбрали лучший способ рассказать эту историю!

— Спасибо, — сказала Фрейя. — Я бы никогда не сделала это без вашей поддержки. Особенно это касается тебя, Линус. Большое спасибо всем вам!

Теперь мы должны принять совместное решение. Мы действительно хотим опубликовать видео?

— А есть какие-то сомнения? — ехидно поинтересовался Салу.

— Конечно, мы этого хотим! — заявила Виктория.

— Я хочу, чтобы все отнеслись к этому решению очень осторожно. Оно должно быть единодушным. Если хоть у одного из нас возникнут какие-то сомнения, я его сотру.

— Почему у нас должны появиться сомнения? — спросила Виктория.

— Публикуя этот ролик, мы объявляем войну зеркальной сети, — ответила Фрейя. — И не только ей, но и компании "Глобал Информейшен Системс", которая производит Зеркала. Это очень мощная международная корпорация. Они натравят на нас кучу превосходных адвокатов. А что сотворит зеркальная сеть, чтобы дискредитировать или обезвредить нас, я даже представить себе не могу!

— Да, Фрейя права, тут нужно подумать, — сказала мама Виктории. — Сеть действительно очень опасна. Может, стоит сначала показать отчет властям, полиции или еще кому-нибудь очень влиятельному?

— Вероятно, уместно было бы сообщить в Федеральное управление информационной безопасности, — подсказал Линус. — Но даже если они поверят нам, чиновникам потребуются месяцы, если не годы, чтобы все это рассмотреть и предпринять какие-либо действия. А полиция вообще не поймет, о чем мы говорим. Мы должны действовать сейчас. Я знаю, что это опасно, и не буду обижаться, если кто-то выступит против. Но чем дольше мы сомневаемся, тем больше риск того, что зеркальная сеть станет еще сильнее и еще больше людей испытают на себе то, что пережили Энди, Виктория и Марна, не говоря уже о Фрейе, на которую было совершено покушение. Мы должны остановить эту систему прямо сейчас!

— Согласен! — Андре Салу выглядел суровым и сосредоточенным, совсем непохожим на себя. — Хотя я все еще не уверен до конца, нет ли других объяснений всем этим событиям, недооценивать произошедшее было бы с нашей стороны безрассудно и даже преступно. Мы находимся в уникальном положении, потому что у нас есть реальные доказательства того, что Зеркала способны нанести вред своим владельцам. Мы должны опубликовать эти доказательства, а не стоять в стороне. Мы ответственны перед другими, ничего не подозревающими пользователями.

— Кто-нибудь еще хочет что-то добавить? — спросила Фрейя.

Все молчали. Энди нерешительно поднял руку.

— Да, Энди?

— Я просто хочу сказать, что я действительно считаю зеркальную сеть полным дерьмом. То, что она сделала со мной и Викторией, никогда не должно повториться.

Виктория сжала его руку и поцеловала его.

— Очень хорошо, — подвела итог обсуждению Фрейя. — Давайте голосовать. Кто за то, чтобы опубликовать в интернете этот ролик в немецкой и английской версиях?

Поднялись все руки. Нина тоже согласилась.

— Хорошо, тогда решено. Линус, ты все подготовил?

— Да.

— Давай!

Линус нажал клавишу на своем ноутбуке.

Фаза третья

1
— Привет, Карл! — Тед Корли поднялся из-за своего огромного стола, который, несмотря на размеры, все же терялся в гигантском кабинете на верхнем этаже штаб-квартиры ГИС.

Карл с облегчением отметил, что на Корли нет очков или наушника Зеркала.

— Спасибо, что нашли для меня минутку, Тед.

— Для вас у меня всегда есть время, — сказал Корли и улыбнулся своей знаменитой широкой улыбкой. — Выглядите озабоченным. Это связано с уходом Эрика?

— И да, и нет. По-моему, у нас проблема. Похоже, зеркальная сеть не всегда поступает в интересах отдельных пользователей устройства.

Корли наморщил лоб.

— Садитесь же. И рассказывайте по порядку.

Карл сообщил о сфальсифицированных статистических данных, связанных с обслуживанием клиентов, и о своем разговоре с Эриком.

Я знаю, во всё это сложно поверить, — закончил он свой рассказ. — Но прошу вас отнестись к делу серьезно. Я предлагаю нам сначала попытаться найти дополнительные доказательства теории Эрика, прежде чем принимать решение. Но мы должны действовать быстро, пока не пострадали пользователи.

Корли кивнул. Его улыбка, исчезнувшая было во время доклада Карла, вновь заиграла на толстых губах. Казалось, он чрезвычайно доволен ситуацией.

— Хорошо, что вы пришли прямо ко мне с этой историей, Карл, — сказал он. — Очень хорошо.

Карл нахмурился. Речь Теда звучала так, будто он не верил ни одному слову.

— Так как вы думаете, что делать с "этой историей"?

— Ну, к сожалению, я должен донести до вас, что Эрик Брэндон не такой уж и хороший вам друг, как вы, по-видимому, всё еще считаете. Уже некоторое время мы находим косвенные признаки того, что в руководстве "Уолнат Системс" есть лица, действующие в интересах конкурентов. Такая информация, конечно, требует предельной осмотрительности, поэтому она не разглашалась. И это, вероятно, было правильно, потому что теперь есть подтверждение, что ваш сооснователь сам является одним из тех, кто тайно работает на конкурентов и хочет негативно повлиять на успех Зеркала и, следовательно, ГИС.

Карл уставился на представителя правления ГИС с открытым ртом.

— Что, простите?

— Я думал, что вы достаточно хорошо знаете Кремниевую долину, чтобы понимать, что здесь железными кулаками борются за долю рынка, — продолжал Корли. — Успех Зеркала очень озаботил наших конкурентов, таких как "Эппл", "Гугл", "Фейсбук", "Самсунг" и "Майкрософт". Надо быть готовым к тому, что они всеми силами попытаются остановить вас и нас.

— Я… я не совсем вас понимаю, Тед. Вы совершенно серьезно хотите сказать, что Эрик работает в интересах конкурентов? Это абсурд! Я знаю его со студенческой скамьи. Он никогда бы не сделал ничего подобного!

— И все же у нас есть конкретные доказательства этому. Возьмем пример со сфальсифицированной статистикой. Джеффри Вандерграф, которого вы уже знаете, нашел доказательства, что оригинальные записи о телефонных звонках были перезаписаны позже, с администраторского аккаунта, который был непонятно кем создан. Очень немногие сотрудники могут создавать такой аккаунт, не сообщая об этом другим. Один из этих людей — Эрик Брэндон. Еще вспомните того парня на пресс-конференции, который рассказывал о своей подруге, бросившей его якобы из-за Зеркала. Это был целенаправленный отвлекающий маневр. Знаете ли вы, что они с Эриком хорошо знакомы? Есть еще улики. Я хочу избавить вас от подробностей. Мы до сих пор ничего не предприняли, потому что хотели взять Брэндона с поличным. Но, думаю, теперь нельзя больше тянуть. Мы уволим его в ближайшее время. Судебные иски против него, конечно, последуют.

Потрясенный Карл замер на стуле для посетителей. Краем глаза он заметил движение — на необычной для нее высоте за панорамным окном парила чайка. Она смотрела прямо на них, словно удивляясь серьезным лицам двуногих обитателей "стеклянной скалы". Потом птица развернулась и, влекомая ветром, помчалась в сторону берега. Карл снова взглянул на Корли.

— Пожалуйста, Тед, скажите, что это ошибка! Я уверен, что кто-то пытается дискредитировать Эрика и вбить клин между нами. Вернее, не кто-то, а что-то.

Тед Корли звонко рассмеялся в своей привычной манере.

— Теперь вы серьезно хотите сказать мне, что зеркальная сеть пытается предпринять что-то подобное в отношении своего создателя? Я всегда думал, что вы не читаете тех книг, которые пишет ваш отец!

— Знаю, это похоже на вымысел скверного фантаста. К сожалению, у меня тоже нет конкретных доказательств, что теория Эрика верна. Но предположим на мгновение, что он прав. Это означало бы, что мы создали что-то очень опасное. Вы действительно хотите рискнуть и, возможно, стать ответственным за смерть людей?

— Не нагнетайте, Карл. До сих пор никто не умер из-за своего Зеркала. Ладно, предположим, Эрик прав и сеть каким-то образом пытается добиться счастья для всех владельцев Зеркал, а не только для конкретного пользователя. Но неужели это так плохо? Разве не самая благородная задача любого политика — достичь блага для общества? Возможно, этот сверхразум — именно то, что нужно человечеству в наши времена безмерной жадности и эгоизма. Вы когда-нибудь задумывались об этом?

— Даже если бы вы были правы, Тед, как только станет ясно, что люди больше не могут доверять собственным Зеркалам, это уничтожит имидж устройства. Полностью. Продажи рухнут и…

— Карл, вы ставите меня перед забавным выбором: совершить экономическое самоубийство из-за абсурдной научно-фантастической истории, которая к тому же не имеет никаких доказательств, либо подвергнуться ничтожно малому риску, что все рассказанное — правда, вследствие чего, возможно, придется пойти на резкое снижение продаж. Если я соглашусь с вами, это приведет к гигантским убыткам. Если не соглашусь, то в худшем случае нас ждет умеренное снижение доходов в течение довольно длительного периода. А за это время у нас появится шанс решить проблему, выпустив новую, усовершенствованную версию — Зеркало 2.0 или каким-нибудь другим способом. Думаю, вполне очевидно, какое решение я должен принять, чтобы действовать в интересах компании, ее сотрудников и не в последнюю очередь многих миллионов довольных пользователей Зеркала.

— А если из-за Зеркал у значительной части пользователей возникнут серьезные проблемы? Это может вызвать волну исков о возмещении ущерба, что предвещает большие потери. Если вы уберете Зеркало с рынка сейчас или, по крайней мере, предупредите людей о его небезопасности, ущерб будет велик, но ГИС сможет с этим справиться. Но если Эрик окажется прав, а вы ничего не предпримете, это может означать конец компании.

Корли широко ухмыльнулся.

— Риск возможных претензий на возмещение ущерба из-за потенциальных ошибок Зеркала мы очень тщательно проработали с нашими адвокатами перед тем, как приобрели "Уолнат Системс". Пользовательское соглашение прямо указывает на то, что могут возникнуть ошибочные рекомендации, и на то, что пользователь сам несет ответственность за свои решения, а "Уолнат Системс" и ГИС отказываются от какой-либо ответственности за последствия этих решений. Все предусмотрено. Даже если бы кто-то покончил с собой из-за рекомендаций своего Зеркала, мы не понесли бы ответственность.

Карл ошеломленно смотрел на Корли, который всё еще ухмылялся. Как он мог согласиться на передачу управления своим детищем компании, которую возглавляли настолько жадные и циничные люди?

Хотя Корли явно не был настроен серьезно, Карл предпринял последнюю попытку переубедить его.

— Вы сами не носите Зеркало, Тед, — сказал он. — Возможно, в глубине души у вас есть бессознательное отвращение к тому, чтобы вас постоянно контролировали. Со мной теперь происходит то же самое. Прислушайтесь к своему внутреннему голосу!

Корли снова рассмеялся своим глубоким, раскатистым смехом.

— Вы ошибаетесь, мой друг! Мое Зеркало включено все время, — он указал на стол, на котором рядом с ноутбуком лежал наушник.

Карл только сейчас осознал это.

— Я не всегда держу его в ухе, поскольку инструкции во время переговоров мне не нужны. Но мое Зеркало на самом деле стало мне очень хорошим другом, который много раз помогал мне, — Тед заговорщически усмехнулся. — Например, без него я бы очередной раз забыл про годовщину своей свадьбы, которая была на прошлой неделе. А если устройство даст мне ошибочный совет… Господи, друзья тоже часто ошибаются! Я приму сказанное к сведению и все равно поступлю правильно.

Карл похолодел. Сеть слышала каждое слово их разговора. Вспомнилась фраза его лучшего друга, которая теперь вызывала у него страх: все, кто не доверяет Зеркалу или пытается предупредить других, тут же становятся его врагами. Тед положил пухлую теплую ладонь на плечо Карла.

— Не беспокойтесь, Карл! Я понимаю, вам трудно поверить, что все это — просто гигантская постановка, инсценированная человеком, которого вы всё еще считаете своим лучшим другом. Возможно, на вашем месте я бы тоже озаботился проблемой. Вы поступили правильно, придя ко мне со всем этим! Сдержанность, продуманность решений, коллегиальность — это важно. Я очень рассчитываю на вас. Это доказывает, что вы на нашей стороне, — он отдернул руку и вперился в Карла пронзительным взглядом, словно лягушка, которая уставилась на жирную муху. — Вы ведь на нашей стороне, Карл?

— Да, — сказал Карл и сглотнул. — Да, конечно. Спасибо за разговор, Тед.

— Всегда к вашим услугам. Мне, наверное, не нужно специально упоминать, что всё, что мы обсуждали, должно остаться в этой комнате. Вам ничего не надо предпринимать. Ведите себя по отношению к Эрику нейтрально и ненавязчиво. Я позабочусь обо всем остальном.

— Хорошо. Спасибо.

Карл направился к лифту, ощущая, как его ноги наливаются свинцом.

2
Фрейя лежала с открытыми глазами, уставившись в темноту. Слышался стук клавиш — Линус печатал на компьютере. Она расположилась на его кровати, но так и не смогла заснуть. Слишком много беспокойных мыслей бродило в голове. Она не могла избавиться от ощущения, что спешить с выкладыванием ролика не стоило. Ей явно не хватило должной журналистской осмотрительности. Подготавливая к публикации критический материал о техническом продукте, следовало бы, конечно, позволить высказаться производителю или по крайней мере проконсультироваться с независимым экспертом. Линус очень неплохо разбирался в технике, но у него не было формальной квалификации, которая могла бы придать его мнению больше авторитетности. Да к тому же он резко негативно относится к предмету обсуждения. Больше всего Фрейю тревожило, что причиной авиакатастрофы могло оказаться нечто совсем иное, а не диверсия или технические неполадки. Они связали это событие с зеркальной сетью и тем самым сделали себя мишенью для обвинений в паранойе. Пусть даже Фрейя несколько раз подчеркнула в видео, что это только теоретическая возможность и следует дождаться результатов технического расследования. Потом ее стали одолевать мысли о том, не было ли безответственностью подвергать Энди, Викторию и Марну опасности, которую представляет собой зеркальная сеть. Что делать, если с кем-то из ребят что-то случится? Она будет винить себя за это всю свою жизнь.

Дверь в комнату открылась. В освещенном проеме показалась крупная фигура Линуса.

— Я сделал тебе кофе, — сказал он.

— Откуда ты знаешь, что он мне нужен?

— Я тебя знаю. Ты хороший журналист, но иногда тебе нужна поддержка.

Она села и с благодарностью приняла из его рук дымящуюся кружку.

— Как там дела? — спросила она.

— Движуха началась сразу. Первые комментарии троллей последовали через четыре минуты. Затем пошли DDoS-атаки на платформы, где мы разместили ролик, потом — одна или несколько целенаправленных попыток проникнуть в мой компьютер. Но пока у нас все хорошо. Сейчас у нас около сорока тысяч просмотров, и начались первые перепосты. Еще мы получаем все больше и больше поддерживающих комментариев. Похоже, ты надрала зеркальной сети задницу.

Фрейя позволила себе улыбнуться.

— Мы, — поправила она. — Мы, все вместе.

— Теперь не скромничай! Ты инициатор, лидер сопротивления. Ты наш Джон Коннор.

— Кто?

— Джон Коннор, лидер сопротивления. Из фильмов о Терминаторе. Только попробуй сказать, что никогда не смотрела их.

— Я не очень интересуюсь фантастикой.

— Тогда, похоже, ты выбрала не того противника.

— То, что с нами происходит, — не совсем фантастика, — возразила Фрейя. — Это реальность. По крайней мере, если мы не ошибаемся. Но кто знает, может, позже выяснится, что вообще все было по-другому. Тогда этот ролик разрушит мою карьеру.

— Ага. Или нам поставят памятник на Ратхаусмаркт[37] и дадут тебе Нобелевскую премию мира.

Фрейя не бросила в него подушку только потому, что побоялась пролить кофе.

— Шут!

— Я, между прочим, говорю совершенно серьезно. То, чем мы тут занимаемся, однажды может войти в историю. Первая битва человечества и искусственного интеллекта. И в центре всего этого — ты.

— Первая? Ты думаешь, будут другие? Но это когда-то закончится?

— Ты действительно не веришь, что человечество способно учиться на своих ошибках?

Фрейя подумала о Чернобыле. Германия решила отказаться от атомной энергетики после Фукусимы, но новые АЭС все еще строятся во многих странах, включая Японию. Она вздохнула:

— Увы, наверное, не верю.

— В любом случае это еще не конец. Пока что сопротивление зеркальной сети происходит так, как ожидалось, и мы к этому готовы. Но я не удивлюсь, если в какой-то момент она выкатит более тяжелые орудия — как только поймет, что не может двигаться вперед, только размахивая ненавистническими лозунгами своих последователей.

— Ты… ты думаешь, что покушения будут происходить и дальше? — спросила Фрейя испуганно.

— Не знаю. Но полагаю, что покушение на убийство, с точки зрения системы, — контрпродуктивное действие. Как бы цинично это ни звучало, если ты умрешь сейчас, воздействие твоего фильма усилится в сотни раз.

— Тогда я надеюсь, что зеркальная сеть достаточно умна, чтобы понять это.

— Не уверен, что это так уж хорошо.

— Ты бы предпочел, чтобы я стала мученицей?

— Нет, конечно нет! Но если сеть достаточно умна, чтобы понять эту связь, она в состоянии придумать и кое-что похуже.

— Что может быть хуже, чем попытка убийства?

— Не имею представления, но именно это меня беспокоит.

Фрейя встала.

— Давай посмотрим, что там происходит.

Линус показал ей видео на "Ютьюбе". Англоязычную версию к этому моменту просмотрели более пятидесяти тысяч человек. Более трех тысяч из них оставили комментарии. Почти восемьдесят процентов оценили видео дизлайком.

— Смотри-ка, мы продвигаемся, — прокомментировал ситуацию Линус. — Раньше было восемьдесят пять процентов отрицательных отзывов.

Фрейя мельком взглянула на комментарии и замерла.

RealMirrorUser71: Фейк

Это всего лишь куча грязной лжи. Бьюсь об заклад, "Гугл" или "Эппл" заплатили этой суке.

Stevenfiillerl982: Re: Фейк

Да? Ваш выбор слов указывает на очень компетентный анализ.

RealMirrorUser71: Re: Re: Фейк

У тебя вообще есть Зеркало, всезнайка?

Stevenfiillerl982: Re: Re: Re: Фейк

Quod erat demonstrandum. (Для всех пользователей: это латынь и означает "что и требовалось доказать".)

MermaidQueen: Re: Re: Re: Re: Фейк

Stevenfullerl982, вместо того чтобы выдавать глупые изречения на латыни, давай сюда пруфы. Каждый идиот может написать, что всё, что выложено на "Ютьюбе", — фейк. Нет никаких доказательств того, что все это — вымысел.

Real Mirror User 71: Re: Re: Re: Re: Фейк

Stevenfiillerl982, вы работаете в "Гугле" и боитесь своих работодателей? Бедный!

Убийца зомби #56: Re: Фейк

Что вы хотите, RealMirrorUser71. Загляните на www.freyaharmsen.com, и вы поймете, что за ерунду она пишет.

— Что это за ссылка? — спросила Фрейя.

Линус нажал на линк, появился сайт с фотографией Фрейи. Краткие биографические данные содержали информацию о ее образовании и местах работы. Список из сорока постов восходил к 2015 году. Фрейя никогда не видела эту страницу раньше. Она с удивлением смотрела на заголовки статей в блоге, якобы написанных ею: "Правда о Розуэлле"[38], "Свидетельство присутствия секретной базы инопланетян на Луне", "Так называемые террористические акты 11 сентября". Был даже пост "Мясо на гриле: собачье мясо — недооцененный деликатес".

— Вот дерьмо! — выдохнул Линус. — Но кто-то проделал отличную работу! Что-то мне подсказывает, что ты никогда не создавала сайта www. freyaharmsen. сот.

— Как это вообще возможно? — спросила Фрейя, не в силах скрыть волнение. — Как зеркальная сеть может создать фейковый веб-сайт с сорока абсурдными постами в блоге за несколько часов? И откуда она знает содержание моего резюме?

— Ты есть на "Линкедине" или XING![39] — спросил Линус, отвечая на второй вопрос.

Фрейя молча кивнула.

— А на твой первый вопрос ответить еще проще: я думаю, что это командная работа. Зеркальная сеть поручила нескольким своим поклонникам придумать абсурдные и нелепые посты в блоге. Кто-то создал фальшивую страницу. И теперь ты будешь выглядеть полной идиоткой.

Фрейя сжала кулаки, когда поняла, что справиться с этой ложью будет почти невозможно.

— Теперь я могу забыть о своей журналистской карьере, — констатировала она сдавленным от негодования голосом.

— Посмотрим, — ответил Линус. — Гляди, домен был зарегистрирован в ICANN[40] всего несколько часов назад, уже после публикации нашего видео. С одной стороны, этот фейковый блог дискредитирует тебя как журналиста, с другой — он также свидетельствует о том, что кто-то или что-то пытается на тебя давить только потому, что ты опубликовала критические материалы о зеркальной сети. Как это ни парадоксально, но это увеличивает наш авторитет среди тех, кто умеет распознавать фальшивки. К счастью, это не так уж сложно.

— Но как посетитель этого сайта узнает, что я не писала всё это?

— Достаточно проглядеть всё это и включить свой мозг! Присмотрись. Кто станет всерьез писать на подобные дурацкие темы — НЛО, теории заговора, космология и рецепты собачьего мяса?! Только полный фрик! А твой ролик оставляет противоположное впечатление. Потом, тут собраны очень разные тексты — каждый написан наособицу. Вот этот пост выглядит так, будто его перевели с иностранного языка с помощью онлайн-переводчика. А другой — сплошные сложные формулировки, громоздкие синтаксические конструкции, приправленные техническими терминами. Один и тот же автор такое не состряпает даже нарочно. Любой вменяемый человек поймет это и решит пересмотреть твое видео — вдруг в нем есть кое-что правдивое. Чем больше я думаю об этом, тем лучше понимаю, что зеркальная сеть оказала нам услугу этим фейком.

Фрейя, впрочем, не спешила радоваться.

— Если тебя поливают грязью, сколько ни отмывайся, а пятнышко останется. Я слишком часто такое видела. Это, как правило, касалось тех, кого ложно обвиняли в самых разных преступлениях, и политиков. Им никогда не удавалось до конца восстановить свою репутацию. Уверена, что и через десять лет люди будут задавать мне вопросы об этих фальшивых постах в фейковом блоге.

— Не исключено. Но мы оба знали, что противостояние с зеркальной сетью — рискованная вещь.

— А как насчет других социальных сетей?

— Аналогично. Куча гневных комментариев повсюду. Сейчас самые популярные хэштеги в "Твиттере" — # Evil Mirrors[41] и #Freya На rmsen_ Bitch[42].

Фрейя покачала головой. Разве она не мечтала написать что-нибудь на самую актуальную тему? И вот пожалуйста! Она получила то, что хотела, и теперь оказалась шокирована бурной реакцией.

Линус вбил в строку поиска запрос freyaharmsen. сот и тут же получил более двухсот твитов, которые пересылали эту ссылку под хэштегом #FreyaHarmsen_ Bitch.

— Боже мой! — простонала Фрейя. — Теперь все действительно знают, что я сумасшедшая!

— Не переживай! — попытался успокоить ее Линус. — Ты поступила правильно. Злобная реакция только подтверждает, что ты ткнула зеркальную сеть в болевую точку. И кто знает, что ты спровоцировала этим? Может быть, прямо сейчас наш ролик смотрит тот, кто знает, как поставить этого монстра на место.

Фрейя энергично кивнула, но чувствовала себя при этом так, будто кто-то несколько раз ударил ее под дых.

3
Карл, прости меня за вчерашнюю чушь. Я немного погорячился.

Я исследовал "Ютьюб" (см., например, https://www. youtube.com/watch?v=uEWGjQ0nTm4) и, к сожалению, вынужден признать, что был неправ: зеркальная сеть работает хорошо — так, как мы это и планировали. Извини, если я тебя напугал. Надеюсь, встреча с Тедом прошла отлично. Напоминаю: f г Freitag Las Vegas у. W. Bus Down Town f hrt oft43.

Эрик

Карл уставился на письмо, прочитал его второй, потом третий раз. Нажал на активную ссылку: неизвестный ему молодой человек без сколь-нибудь серьезного профессионального опыта вещал в достаточно сжатой форме про возможности искусственного интеллекта, доказывая, что открывающиеся перспективы намного перевешивают все риски, а слова таких экспертов в этой области, как Стивен Хокинг и Илон Маск, были неверно истолкованы. В конце концов, компьютеры могли делать только то, чему их научили люди. Это видео резко контрастировало с тем, что рассказал ему Эрик. Неужели он сумел изменить свое мнение на стовосемьдесят градусов на двадцать четыре часа? Это было совсем не похоже на друга и партнера Карла. И что должно было означать заявление об исследовании "Ютьюба"? Видеопортал, конечно, полезен для первичного знакомства с неизвестной темой, но специалист вроде Эрика вряд ли сумел бы отыскать там нечто новое про опасность зеркальной сети. И дилетантский ролик, конечно, не мог его заинтересовать. Но самым загадочным было окончание письма. Карл никогда не говорил с Эриком о поездке в Лас-Вегас в пятницу. Если туда поехать, может, получится с ним там встретиться? Но почему именно Лас-Вегас? Карл погуглил информацию о расписании автобусов из Сан-Франциско до Лас-Вегаса. Нашлись прямые рейсы от Транспортного центра "Трансбэй". Автобус отправлялся ежедневно. Это Эрик подразумевал под словами "часто ходит"? И что должно означать "у. W."? Карл попытался дозвониться до Эрика, но у него не получилось: ни через зеркальную сеть, ни на его старомодный мобильный телефон.

Было ясно, что письмо не следует понимать буквально. Эрик, должно быть, послал его, сознавая, что им заинтересуется зеркальная сеть. Он хотел сообщить Карлу что-то важное и постарался зашифровать это максимально тщательно. Но о чем шла речь? Смысл послания, казалось, был скрыт в загадочном намеке на автобусную поездку в Лас-Вегас. Карл погуглил, есть ли в мировой столице азартных игр и неоновых вывесок хоть что-то, что имеет отношение к искусственному интеллекту или Зеркалам, но не нашел никаких подсказок. Наконец, так и не догадавшись, на что так заговорщически намекал Эрик, Карл сдался и, хлопнув по клавиатуре ладонью, вскочил со своего кресла.

Ощущая всем телом, как вокруг них с Эриком смыкается кольцо, он нервно шагал от стены к стене по кабинету. В голове пронеслась дикая мысль: может Тед Корли устроил всё это, просто чтобы избавиться от них обоих и захватить власть над "Уолнат Системс" и Зеркалом? Но зачем такие сложности?

В дверь постучала Дженнифер:

— Карл? С вами хотят поговорить.

— Я очень занят, — ответил он неприветливо.

— Извините, что беспокою вас, мистер Полсон, но у нас есть указание от члена правления Эштона Морриса немедленно поговорить с вами! — заявил седовласый мужчина в темном костюме, проходя мимо Дженнифер.

Тот факт, что, находясь в Калифорнии, он носил галстук, позволял сделать однозначный вывод, что это адвокат, к тому же, судя по всему, дорогой. Визитная карточка, которую он вручил Карлу, подтверждала это. За адвокатом следовала брюнетка средних лет в очках, сжимающая черную сумку. Она была одета в лабораторный или медицинский халат.

— Могу я узнать, чего вы хотите от меня, мистер э-э-э… — Карл бросил взгляд на визитку. — Мистер Фергюсон?

— Как я уже сказал, совет директоров "Глобал Информейшен Системс" поручил мне немедленно поговорить с вами. Как вы наверняка знаете, компании придерживается правила нулевой толерантности к злоупотреблению наркотиками, что касается всех ее сотрудников. При передаче "Уолнат Системс" вы подписали заявление, в котором подтвердили свое согласие с этими условиями. Вы также заявили, что не употребляли никаких наркотиков в течение последних шести месяцев.

Адвокат достал из портфеля какую-то бумагу и сунул ее Карлу под нос. На ней стояла его подпись. Карл смутно припоминал, что в ходе пятичасового заседания они с Эриком должны были поставить сотни подписей.

— Да-а? И что? — спросил он.

— У нас есть основания полагать, что в последнее время вы нарушали это соглашение, — пояснил адвокат. — Мы здесь, чтобы прояснить ситуацию. Я прошу вас подписать это новое заявление, в котором вы подтвердите, что не нарушали и не будете нарушать правила с момента их принятия и что вы согласны на анализ крови и мочи, — он протянул Карлу вторую бумагу, которая не была подписана.

Наконец Карл понял, что здесь происходит. По спине у него пробежал холодок, когда он вспомнил, как курил с отцом марихуану. Он еще пошутил о том, что его Зеркало наверняка не станет возражать, и заверил отца, что данные, которыми оно располагает, абсолютно недоступны для третьих лиц. Для третьих лиц, но не для самой зеркальной сети.

— А если я откажусь? — слукавил он.

Адвокат профессионально улыбнулся.

— Конечно, подписание данного заявления и сдача проб крови и мочи — сугубо добровольные меры, которые должны снять с вас все подозрения. Какие последствия будет иметь ваш отказ, сказать я вам не могу, это вне моей компетенции. Но я уверен, что тогда у совета директоров ГИС появились бы основания полагать, что вы не соблюдаете правила, тем более что имеется соответствующая информация.

— Что за намеки? — поинтересовался Карл.

— Я не уполномочен сообщать об этом, — ответил Фергюсон холодно.

— Но вы также не уполномочены просто так врываться в мой кабинет и выдвигать бессвязные обвинения, да? Вот что я вам скажу, мистер Фергюсон. Я вполне вправе вышвырнуть вас, что немедленно и проделаю. Либо вы немедленно покинете кабинет, либо я приглашу представителей службы безопасности, чтобы они сопроводили вас!

Адвокат оставался профессионально вежливым.

— Естественно. Как вам угодно.

Он поместил обе бумаги обратно в свой портфель и удалился, имея наглость пожелать Карлу хорошего дня. Женщина в медицинском халате, не сказавшая ни слова, на прощание бросила на него взгляд, полный возмущения и скорби.

Когда визитеры ушли, Карл упал в кресло как подкошенный. Он знал, что сейчас произойдет. Тед Корли или Эштон Моррис созовут специальное заседание наблюдательного совета, на котором будет принято решение о его будущем в качестве председателя правления "Уолнат Системс". Потом ему предъявят ультиматум: либо он подписывает документ и позволяет взять у себя анализы, либо его увольняют за нарушение регламента. Если он откажется, его освободят от должности в связи с утратой доверия. В любом случае зеркальная сеть выводила его из строя.

Карлу пришло в голову, что после встречи с отцом прошло уже несколько дней. Как долго в моче и крови сохраняются следы употребления травки? В интернете писали, что в моче их находят даже через месяц. Карлу показалось, что он застрял посредине трясины, которая медленно затягивает его все глубже и глубже…

Он сидел, тупо глядя в монитор, пока не ощутил, что охватившее его отчаяние сменилось давно забытым чувством — гневом. Эрик был прав с самого начала. После разговора в кабинете Теда Корли зеркальная сеть стала смотреть на Карла как на врага, от которого надо избавиться.

Что ж, его могли отстранить от работы, но он сохранял за собой контрольный пакет акций "Уолнат Системс" и имел свободу действий, чтобы любыми средствами бороться с монстром, которого они с Эриком создали. Его друг, должно быть, предвидел, что произойдет нечто подобное. Было ли его письмо предупреждением о том, что Карла заставят пройти тест на наркотики? Он перечитал загадочный текст еще раз, тщетно пытаясь связать его смысл с появлением адвоката.

Потом Карлу в голову пришла новая мысль. Что, если каждой фразе нужно придать противоположный смысл? Тогда первые строки послания означали, что Эрик оказался прав, а ссылка на "Ютьюб" — что именно там следует искать доказательства вредоносности зеркальной сети. Далее сообщалось, что система ведет себя именно так, как они опасались, и потому стоит держать ухо востро. В завершение Эрик провидчески намекал на то. что встреча с Корли, вероятно, прошла плохо.

Теперь Карл понял, почему Эрик именно так изложил свои соображения: в противном случае зеркальная сеть, возможно, просто отправила бы письмо в спам. Компьютерная система еще не усвоила, что человек, рассуждая о чем-то, может иметь в виду вещи прямо противоположные. Только последняя фраза по-прежнему оставалась загадкой. Но, по крайней мере, Карл выяснил, что нечто важное следует искать на "Ютьюбе".

Он набрал ключевые слова "Лас-Вегас", "пятница" и "у. W." в строке поиска видеохостинга и не решился нажать клавишу ввода. Хоть он и отключил свое Зеркало, его компьютер, конечно, тоже был в зеркальной сети. Лучше, конечно, не заниматься всем этим здесь, в офисе.

Карл скопировал письмо в вордовский файл, распечатал его и пешком отправился в ближайшую кофейню. Там он заплатил сто долларов студенту, у которого не было наушника от Зеркала, чтобы тот разрешил попользоваться своим ноутбуком для серфинга в интернете. Парень долго не мог поверить своему счастью и с радостью согласился.

Ввод ключевых слов на "Ютьюбе" не принес никаких результатов. Кроме того, поисковые слова, такие как "зеркальная манипуляция" или "неисправность Зеркала", не приводили к каким-то стоящим публикациям, на которые указывал Эрик. Зато Карл нашел сотни видеороликов с шустрыми ребятами, которые пытались заработать быстрые деньги, объясняя другим, как работает Зеркало. Паула всегда была в восторге от этих видео. Она называла их бесплатным маркетингом на "Ютьюбе". Теперь-то Карлу казалось, что это верх цинизма: при вводе ключевых слов, намекающих на ошибки Зеркала, получить хвалебные гимны в его честь. А что, если это тоже было результатом вмешательства Зеркала? Не проникло ли оно уже и на серверы "Гугла"? Карл мысленно покачал головой. Так можно стать настоящим параноиком.

Сильно разочарованный, он вернул студенту его ноутбук и допил свой латте макиато[43]. При этом взгляд его совершенно случайно упал на газету, лежавшую на соседнем столе. На странице была видна почти разгаданная головоломка судоку.

Он застыл на мгновение, а потом быстро вытащил из кармана мятый листок бумаги с копией послания Эрика и переписал слова последней фразы в столбик друг под другом:

fr

Freitag

Las

Vegas

y

W.

Bus

Down

Town

fhrt

oft

Некоторое время он смотрел на этот столбик как загипнотизированный, но отгадка так и не приходила. Он брал только каждую вторую или каждую третью букву, читал слова задом наперед, но понятный текст так и не получился. В отчаянии он даже попытался вспомнить лекцию по криптографии, которую однажды посетил во время учебы. Эрик, разумеется, знал основные приемы шифрования, а вот Карл так и остался невеждой, о чем его друг прекрасно знал. Вывод: код, если он есть, сложностью не отличается.

Карл сосчитал буквы: их было тридцать девять. Он попробовал выстроить их в три строки, затем — в тринадцать столбцов, но ни к чему осмысленному это не привело. Черт возьми, Эрик не стал бы так издеваться над другом!

Взгляд Карла упал на ссылку, которая была указана в письме: https://www.youtube.com/ watch?v=uEWGjQ0nTm4. Первая часть ссылки была просто интернет-адресом видеопортала, /watch — команда на запуск,?v = — идентификатор. До этого момента все ссылки на "Ютьюб" выглядели одинаково. Они различались только по последним одиннадцати знакам.

Одиннадцать знаков! Как он мог быть таким слепым! Это так очевидно! Карл добавил после знака "=" первые буквы из слов, составлявших заключительную фразу письма. Получилась совсем новая ссылка: https://www.youtube, com/watch?v =fFL Vy WBD Tfo.

— Могу я еще раз взять у тебя ноутбук? — спросил Карл все у того же студента.

Тот посмотрел на Карла как-то нехорошо.

— Извини, я как раз собрался уходить.

Карл вздохнул.

— Сколько?

— Двести.

— Я дам тебе двадцать за четверть часа. Если не нравится, спрошу у кого-нибудь другого.

— Ладно. Я, пожалуй, задержусь тут еще немного.

Карл ввел адрес сгенерированной на листке ссылки. И сразу понял, что на этот раз попал в яблочко. Эрик нашел доказательства, которые они искали. Но вместо радости Карл ощущал лишь ледяной комок в горле.

4
Зазвонил телефон. Линус купил Фрейе самый простой аппарат, номер которого Зеркало еще не знало. До сих пор она использовала его только для того, чтобы позвонить Терри, чей номер теперь высветился на дисплее.

— Фрейя, слава богу! — воскликнул Терри, как только услышал ее голос.

— Терри! Сейчас середина ночи. Что случилось?

— Сейчас скажу! В твоей квартире был пожар. Она полностью выгорела. Пожарная команда все еще на месте.

— Что?..

— Мне жаль! Сгорели все твои вещи, но ты не огорчайся, это всего лишь барахло, и страховка обязательно всё покроет. Главное, что с тобой все в порядке!

Фрейя не знала, что и сказать. Пожар! Зеркальная сеть, пожалуй, могла пойти на это. По мнению Линуса, их противник понимал, что гибель Фрейи пользы ему не принесет. Он предположил, что компьютерная система ведет себя рационально и просто попытается подорвать ее авторитет. Фрейя задумалась о реакции дрона, спрятавшегося от фотографии паука, а затем напавшего на Терри, и вдруг поняла, что у сети может быть совсем другой, глубоко человеческий мотив — месть.

— Всё в порядке? — спросил Терри.

Всё было не в порядке. Совсем. Уверенность Фрейи, ее упрямство, боевой настрой — все это уходило из ее тела, как бензин, вытекающий из продырявленного бака, под напором более холодного, мощного и архаичного чувства — страха.

— Да, — пролепетала она.

— Надеюсь, сволочей скоро поймают. Как мы и договаривались, я переслал твой видеоролик нескольким информационным агентствам. Тим Моррис из "Ассошиэйтед Пресс" пообещал мне лично позаботиться о том, чтобы все было распространено. Как ни ужасен пожар, это событие некоторым образом поможет нам, поскольку придает правдоподобие твоему рассказу. Я уже говорил с полицией. Они очень хотят пообщаться с тобой. Я пришлю тебе номер телефона главного инспектора столичной полиции Дэвидсона. Позвони ему. И приезжай поскорее. Садись на поезд, идущий через Париж.

Фрейя задумалась. Хорошая ли это идея — вернуться в Лондон сразу после поджога? Может, лучше спрятаться где-нибудь, анонимно снять загородный коттедж или что-нибудь в этом роде и подождать, пока всё не закончится? В итоге Фрейя решила, что не станет бегать от зеркальной сети.

— Хорошо, — сказала она. — Я свяжусь с тобой позже. Я люблю тебя!

— Я тебя тоже! Будь осторожна!

— Что случилось? — спросил Линус, частично слышавший разговор.

Фрейя рассказала.

— Что ж за проклятое дерьмо! — воскликнул он и обернулся, словно ожидая, что из-за его неубранного рабочего стола может внезапно выскочить наемный убийца, подосланный компьютерной системой. — Система действительно готова на всё! Может, стоит свалить отсюда? Рано или поздно зеркальная сеть узнает, где мы находимся.

— Я еду на следующем поезде в Париж, а оттуда на "Евростаре"[44] в Лондон.

— Ты уверена? Не слишком ли это рискованно?

— Я не могу просто сидеть здесь и ждать. В Лондоне у меня много знакомых, и Терри там. Он поможет мне. Кроме того, мне нужно поговорить с полицией.

— Ладно.

Вскоре после этого пришло сообщение Терри с номером полицейского инспектора. Фрейя позвонила, но услышала только бормотание автоответчика. Она записала короткое сообщение, в котором назвала полицейскому свой номер и рассказала ему, что планирует в ближайшее время отправиться на поезде в Лондон.

Линус проверил железнодорожное расписание. Следующий поезд до Парижа отходил почти через три часа. Фрейя решила, что купит билет уже у стойки. Не в силах уснуть, она просмотрела на компьютере Линуса отчеты о пожарах в Лондоне, но не нашла никаких сообщений о себе. Градус ненависти к их видео продолжал расти, но все больше было и тех, кто распространял ролик и защищал его. Некоторые комментарии к опубликованной ссылке на ее домашнюю страницу сводились к тому, что это, вероятно, фейк. Эта версия, конечно же, была немедленно отвергнута в грубой форме большим количеством пользователей. В результате тон сторонников видео также стал резче. Дело, казалось, превращается в настоящую войну между сторонниками и противниками зеркальной сети. Фрейя с ужасом думала о том, что будет дальше.

За полчаса до отхода поезда она взяла такси до Центрального вокзала. По совету Линуса повязала голову платком и надела старый вытертый плаш, который был ей слишком велик. Линус отдал ей всю свою наличность, умоляя не пользоваться электронными платежными средствами. На вокзале кишели те, кому по роду службы надо перемещаться туда и обратно, из города в город. Многие носили зеркальные наушники или очки. Фрейя старалась избегать любого зрительного контакта и по возможности выглядеть естественно, но чувствовала себя совершенно не в своей тарелке. Зато ее никто не оскорбил, не обругал по дороге. Сидя в поезде, она немного расслабилась и уснула вскоре после того, как кондуктор проверил ее билет.

Из объятий сна ее выдернул телефонный звонок. Какое-то мгновение Фрейя не понимала, почему она сидит в поезде и куда-то едет. Звонил старший инспектор Дэвидсон. Он сразу захотел узнать, что она делала в Гамбурге, почему едет на поезде, а не летит самолетом, и есть ли у нее подозрения, кто мог поджечь ее квартиру. Фрейю передернуло от такой бесцеремонности. Меньше всего ей хотелось обсуждать такие вещи в поезде, рядом с неизвестными попутчиками. Она пообещала подойти к инспектору завтра утром и договорилась с Терри, чтобы он встретил ее на вокзале.

Затем последовал разговор с Линусом, который сообщил ей, что видео перестало быть доступным на "Ютьюбе" и других крупных платформах из-за "подозрения в нарушении авторских прав". Но это было не фатально, ведь существовало еще достаточно блогов и частных серверов, где ролик никто не блокировал. К настоящему времени его посмотрели почти два миллиона человек.

— Это действительно большой успех, Фрейя. И дискуссия только начинается. Некоторые из самых популярных блогеров на "Ютьюбе" теперь тоже подняли эту тему. Ты запустила волну.

Фрейю не очень порадовал этот вывод. Она всерьез опасалась, что в любой момент в ее купе может ворваться отряд головорезов и отомстить ей за зеркальную сеть. Но она без труда добралась до Кельна и через некоторое время отбыла поездом "Сайлис"[45]в Париж, а во второй половине дня достигла одной из ключевых точек путешествия — Гар-дю-Норд[46]. И всё — без происшествий. Неужели получилось проскочить сквозь сети Зеркала? Или еще не настал день и час следующего запланированного удара? Неопределенность была куда хуже прямого нападения.

Фрейя купила билет на поезд "Евростар", который должен был отходить через час. Наличных не хватило, поэтому пришлось расплатиться кредиткой. Вскоре она уже стояла в очереди перед пунктом контроля. Потом, как водится, прошла через металлоискатель и предъявила свой немецкий паспорт таможеннику. Чиновник взял документ, отсканировал его, посмотрел на монитор, потом на Фрейю и снова на монитор. Выражение его лица почти не изменилось, но Фрейя сразу почувствовала, что что-то не так, и занервничала. В следующее мгновение ее схватили сзади и с силой бросили на землю.

5
— Ублюдки! — завопил Лукас. — Как они смеют? Как они могут распространять такое вранье?

— Напиши комментарий к этому видео, — предложило его Зеркало, но Лукас уже сделал это, как и сотни других пользователей.

— Говорю тебе, мы должны были просто расквасить морду этому писателю!

— Это ни к чему бы не привело, — ответила Катрин. — Он же врет, едва откроет рот. Тот, кто пишет такую чушь, не умеет иначе.

— Что, этим говнюкам всё должно сойти с рук?

— Нет, но что тут поделаешь: в интернете полно всяких сумасшедших. Посмотри на эту так называемую журналистку, — она протянула ему свой ноутбук. — Вот это ее блог. Каждый следующий пост еще более дурацкий, чем предыдущий.

Лукас пролистал записи, которые ему показала Катрин. Что-то про инопланетян, которые приземлились в какой-то пустыне. Он не совсем понимал, как это связано с видео, но сурово заявил:

— Во всяком случае, надо что-то предпринять!

— А что?

— Нужно заставить этих уродов отказаться от вранья, которое они распространяют.

— И как ты собираешься это сделать?

— Не знаю. Пойти и сказать им, чтобы они взяли свои слова обратно, иначе я их отлуплю. Можно было бы записать с помощью очков, как они признаются, что тупо разводили народ.

— Журналистка живет в Лондоне.

— А как же парень, этот Энди? Он вроде инвалид, да?

Они еще раз посмотрели ролик. Во второй раз было ясно видно, что парень действительно умственно отсталый. Он смотрел только на свои руки и говорил странно, монотонно, словно читал с листа.

— Ха-ха, ну что за идиот! — воскликнул Лукас.

— Ладно, мы можем навестить его, — кивнула Катрин.

Лукас всегда жутко гордился, когда она соглашалась с какой-нибудь его идеей.

— Зеркало, где живет Андреас Виллерт? — спросила она.

Устройство назвало ей адрес возле станции метро "Вартенау".

Но повеселиться не удалось: у дома, где проживал идиот, собралась небольшая группа любителей Зеркала. Со своей позиции на углу Катрин и Лукас наблюдали, как их соратники требовали, чтобы парень вышел на улицу и дал выколотить из себя все эти лживые россказни.

— Вот здорово! — воскликнул Лукас. — Давай тоже поучаствуем?

— Нет! — возразила Катрин, указывая на мужчину, стоявшего у окна второго этажа с телефоном в руке.

Довольно скоро перед домом остановилась полицейская машина. Участники сборища быстро разбежались. Один из полицейских вошел в дом. Через некоторое время он вернулся, и машина отбыла.

— Они уехали! — обрадовался Лукас. — Теперь пойдем?

— Нет, это бессмысленно. Тот парень наверняка снова вызовет копов, и, возможно, они поймают нас. Тогда нам предъявят обвинение в оскорблениях или в угрозе жизни. Что-то в этом роде.

— Ну и что? Это не так уж страшно.

— Однако ты можешь лишиться работы. Стоит дождаться более благоприятного момента и проделать всё тихо и аккуратно. Они ведь не будут вечно прятаться в доме!

— Ты предлагаешь здесь подождать, пока этот Энди выйдет?

Катрин посмотрела на Лукаса как на недоумка.

— Конечно, нет! Зеркальная сеть скажет нам, когда мы сможем что-то сделать. А теперь пошли домой.

Разочарованный Лукас затопал за подружкой к станции метро. Ему совсем не нравилось, что они снова уезжают. Но он не посмел возразить Катрин. Он доверял ее суждениям больше, чем своему Зеркалу.

6
Карл сидел за кухонным столом в своих слишком больших и роскошных апартаментах и пил пиво, не испытывая ни малейшего удовольствия. Он пытался сообразить, что ему делать дальше. Сеть его обыграла. Что бы он ни предпринял сейчас, это будет выглядеть, будто он либо сошел с ума, либо пытается отвлечь всех от факта своего злоупотребления наркотиками. Никто никогда не поверит, что зеркальная сеть вышла из-под контроля. Конечно, видео этих немцев было увлекательным и хорошо сделанным. Но оно не могло служить доказательством. В наши дни подделать можно всё, а здесь какие-то люди — старик и юные влюбленные — разговаривали на камеру. Однако для подтверждения правоты Эрика материала было более чем достаточно. Если бы Карл поставил на кон свою известность и репутацию основателя "Уолнат Системс", тем самым подтвердив, что ролик указывает на реальную проблему, это могло бы еще привести к какому-то результату. Но теперь совет директоров ГИС, вероятно, предположит, что они с Эриком ведут какую-то свою игру. Скорее всего, они решат, что видео этих немцев тоже часть этой игры. Даже несоответствия в статистике обслуживания клиентов не встревожили этих надутых идиотов!

Карл со всей силы ударил кулаком по кухонному столу. Пустая бутылка громко звякнула. Уже давно этот дом не посещали женщины, кроме разве что Консуэлы, которая раз в неделю приходила прибираться. В последнее время любовные отношения Карла продолжались не дольше нескольких недель. Он находился в постоянном стрессе из-за поглощения созданной им компании монстрами ГИС и запуска производства. На романтику просто не хватало времени. Однако сейчас Карл чувствовал себя очень одиноким.

Он раздумывал, не позвонить ли отцу, но отмел эту идею, как не ведущую к нужному результату. Единственным человеком, с которым он мог бы разумно обсудить всё это дерьмо, был Эрик. Но чертов сукин сын не подходил к телефону!

Звуковой сигнал оповестил о том, что поступило новое письмо. Карл достал смартфон, мельком посмотрел на дисплей и тут же разблокировал экран: письмо было от Эрика! Выглядело оно так:

Нужно поговорить. Я пришлю за тобой машину.

Эрик

"Я пришлю за тобой машину?" Это совсем не похоже на Эрика, который почти всюду ходил пешком или ездил на велосипеде. Но ситуация сложилась исключительная, и подобная скрытность имела смысл. Эрик, должно быть, спрятался где-то за городом и хочет, чтобы друг приехал к нему. Карл почувствовал себя тайным агентом-неудачником, но искренне обрадовался тому, что больше не придется сидеть без дела.

Прошло почти полчаса, прежде чем консьерж позвонил и сообщил Карлу, что за ним приехал автомобиль. Водитель ждал в вестибюле. Это был сутулый чернокожий парень с изрядно помятым лицом — вероятно, недавно попал в серьезную аварию или не менее серьезную драку. Знакомый Эрика? Исключать этого было нельзя, но более вероятно, что парень понятия не имел, зачем его наняли.

— Карл Полсон?

— Да.

— Меня прислал Эрик Брэндон. Пожалуйста, следуйте за мной.

Карл удивился, увидев, как парень забирается на водительское сиденье беспилотного автомобиля. Компания "Робокэб", как и "Уолнат Системс", принадлежала "Глобал Информейшен Системс". Зачем Эрик послал сюда беспилотное такси, если не хотел, чтобы Зеркало знало, где он? Карл понятия не имел, работает ли система обмена данными у беспилотных машин, но исключать этого не мог. Но ведь Эрик разбирается в технике. Он знает, что делает.

Карл сел в автомобиль и закрыл дверь. Автомобиль тронулся. Карл увидел, что водитель вставляет себе в ухо наушник Зеркала, и ему стало страшно.

— Куда мы едем? — спросил он.

— Пункт назначения задан, — чуть слышно отозвался водитель.

Машина разогналась, как только свернула на скоростную трассу, ведущую на юг. Беспокойство Карла нарастало. Он достал телефон и снова набрал номер Эрика. Опять безрезультатно. Еще раз перечитал письмо и вдруг осознал, что у него не было ни малейшего доказательства, что письмо написал именно Эрик. Правда, оно было отправлено с его электронного адреса, но взломать почту, вероятно, не составляет труда. Карл похолодел, когда понял, какую ошибку совершил, садясь в этот автомобиль.

— Остановитесь, пожалуйста! — сказал он.

— Что?

— Я сказал, остановитесь, пожалуйста. Мне нехорошо.

— Успокойтесь, мистер Полсон. Мы скоро приедем. Эрик вам все объяснит.

Парень явно просто повторял то, что ему сказало Зеркало.

— Немедленно остановитесь, или я воспользуюсь аварийной разблокировкой и выпрыгну из машины на полном ходу!

Водитель вздохнул.

— Ладно, минуточку.

Он включил правый поворотник, а затем свернул направо, на узкую дорогу. Сейчас они находились в южной части города, недалеко от аэропорта.

— Я же сказал, остановитесь! — воскликнул Карл, из последних сил сдерживая панику. Машина остановилась на обочине между двумя плохо освещенными складскими помещениями. Карл попытался открыть дверцу и выпрыгнуть из машины, но водитель внезапно вытащил пистолет и направил на него.

7
— Черт возьми, я уже дважды рассказывала вам всё это, — всхлипнула Фрейя.

Теперь ей было наплевать, что высокомерный ублюдок, который допрашивал ее, видит, как она плачет. Она просто хотела, чтобы все это прекратилось.

— Да, я знаю, — ответил с чудовищным акцентом человек, сидевший напротив нее. — А теперь я хочу услышать не эти сказки, а правду. Тогда мы все наконец сможем поспать.

— Всё, что я сказала, чистая правда. Вы можете пытать меня, если хотите, но это ничего не поменяет. Я невиновна.

— Значит, вы продолжаете настаивать, что это какое-то компьютерное дерьмо? Терминатор и все такое прочее? Сейчас должен появиться Шварценеггер, или как?

Фрейя с трудом глотала воздух.

— Я хочу поговорить с адвокатом.

— Что? Адвокат? Только что вы говорили, что невиновны, а теперь вам нужен адвокат?

— Я невиновна. Я хотела бы поговорить с адвокатом. Я гражданка Германии. Вы не имеете права так со мной обращаться.

— Так обращаться? А как я с вами обращаюсь, мадам гражданка Германии? Я просто задаю вопросы. И пока вы не ответите на них, мы не закончим нашу беседу.

— Я ответила на ваши вопросы. Дважды.

Фрейя могла понять, почему этот тип ей не верит. Это была идиотская история: ее преследовала сумасшедшая компьютерная программа, которая из-за нее чуть не уничтожила самолет, подожгла ее квартиру, а теперь подставила ее, состряпав какое-то ложное обвинение.

— Я хочу услышать ответы, — сказал мужчина в штатском, имени и звания которого она не знала. У него была арабская внешность. — Никаких сказок. Только правдивые ответы!

Он ударил кулаком по столу.

— Я хочу поговорить с адвокатом. Это мое право.

— Merde?[47] — Мужчина вскочил, опрокинув стул.

Фрейя дернулась, ожидая, что он сейчас ударит ее, но он лишь сказал что-то по-арабски и бросился вон из комнаты.

Фрейя осталась в маленьком помещении, где ее допрашивали. Видеокамера в углу заменяла полупрозрачное зеркало, обязательное в телевизионных детективах. Она подождала некоторое время, но никто не пришел.

— Мне нужно в туалет! — крикнула она в сторону видеокамеры. — Я хочу пить! Я хочу поговорить с адвокатом!

Она попыталась произнести эту же фразу по-французски:

— Je vol… je veux parler d'un avocaf.

Никакой реакции. Комната была без окон, а наручные часы у нее отобрали, вероятно, опасаясь, что в них спрятана взрывчатка или какое-то секретное устройство. Так что Фрейя понятия не имела, сколько времени провела здесь. Наверное, этот надутый индюк просто лёг спать. Возможно, он хотел раздавить ее морально, оставив тут сидеть. Она положила голову на стол, который вместе с двумя стульями составлял всю обстановку этого помещения, и попыталась уснуть.

Проснулась она резко и в первые секунды очень испугалась. К ней обращался низкорослый мужчина с болезненно-серым оттенком кожи. Он заявил, что он адвокат и пришел помочь ей. Говорил он на тарабарщине, в которой Фрейя с трудом узнала английский.

— Я хочу позвонить моему другу, — сказала Фрейя.

Не ответив на ее просьбу, адвокат стал распространяться на тему, что в ее собственных интересах ответить на все вопросы представителей власти. Когда Фрейя заверила его, что она уже сделала это дважды, он только покачал головой и опять порекомендовал ей в ее собственных интересах сотрудничать с властями. Фрейя снова положила голову на столешницу, игнорируя так называемого адвоката. Примерно через десять минут он исчез из комнаты.

Время шло. Пришла женщина в полицейской форме и повела ее в туалет, где ей пришлось воспользоваться грязным унитазом в обшарпанной кабинке с открытой дверью. Когда на улице рассвело, наконец вспомнили о других ее потребностях. Принесли еду — безвкусные круассаны и водянистый кофе. Потом ее снова оставили в покое. Наконец появились мужчина в полицейской форме и женщина, в которой издалека можно было опознать психолога. Фрейе пришлось рассказать всю историю еще раз.

— Могу я наконец позвонить в Лондон моему другу Терри О’Нилу?

— Когда именно эта компьютерная сеть впервые с вами заговорила? — спросила психолог по-немецки с французским акцентом.

Фрейя уставилась на нее.

— Я не сумасшедшая, черт возьми! Вы, наверное, слышали о Зеркалах? Они все время разговаривают с владельцами. Таков принцип работы!

— Иногда мы ищем себе объект, на который можно проецировать наши страхи и опасения… — задумчиво проговорила женщина. — Таким образом нам легче примириться с чувством вины.

— С меня хватит! — закричала Фрейя. — Я имею право сообщить о себе и хочу позвонить моему другу, Терри О’Нилу. Он тоже журналист. Будьте уверены, у нас теперь есть в запасе интересная история. Мы расскажем о том, как здесь, в Париже, поступают с европейскими гражданами!

— Фрау Хармсен, как только вы ответите на наши вопросы, вы сможете… — начал было мужчина, но женщина прервала его тираду. Они обменялись несколькими фразами по-французски, потом мужчина кивнул.

— Ладно, — произнесла женщина по-немецки. — Вы можете позвонить своему другу. Возьмите мой смартфон, — она протянула Фрейе свой аппарат.

Фрейя колебалась. Возможно, смартфон был каким-то образом связан с зеркальной сетью. С другой стороны, она теперь в такой глубокой заднице, что уже не имеет значения, узнает противник что-то новое или нет.

Терри мгновенно отреагировал на звонок.

— Фрейя! — воскликнул он, как только она произнесла его имя. — Слава богу! Где ты, черт возьми, застряла? Я всю ночь пытался до тебя дозвониться!

Из глаз Фрейи потекли слезы облегчения. Рыдая, она рассказала, что с ней произошло.

— Сволочи! Я непременно вытащу тебя оттуда! Как именно называется то место, где тебя держат, и где оно находится?

Фрея спросила полицейского, и тот назвал ей адрес. Терри снова пообещал задействовать все силы рая и ада, чтобы помочь ей. Попрощавшись с ним, она вернула психологу смартфон.

— Я понимаю, что вы мне не верите, — сказала она. — Я до сих пор даже не знаю, за что меня арестовал и. Но могу вас заверить, что ни одно слово из того, в чем меня собираются обвинить, не соответствует действительности.

— Вам не сказали, в чем вас обвиняют? — удивился полицейский.

— Нет.

— Был теракт в штаб-квартире ГИС в Лондоне. Британская полиция считает вас главой преступников и запросила международный ордер на арест.

Фрейя перепугалась. Одно дело, когда зеркальная сеть натравливает на нее своих последователей и один из них поджигает ее квартиру. Совсем другое дело — организовать теракт практически против себя и тем самым выставить Фрейю террористкой в глазах закона. Это был уже высокий уровень планирования, предвидения и знания человеческой психологии. Если система совершила всё это, значит, дела обстоят совсем скверно. Фрейя попыталась донести свои мысли до этих двоих.

— Зеркальная сеть, по-видимому, пытается сделать из меня своего рода Теда Качинского.

— Теда… кого? — спросил полицейский.

— Он действовал под псевдонимом Унабомбер, — пояснила психолог. — В восьмидесятые-девяностые годы он рассылал по почте бомбы ученым, поскольку считал, что умные машины таят в себе большую опасность.

— Точно, — кивнула Фрейя. — Ставя меня на одну ступень с ним, сеть как бы делает из меня параноидальную сумасшедшую. И мое видео также дискредитируется. Неужели вы не понимаете, что происходит?

— Я не технарь, миссис Хармсен, — сказал полицейский. — Но то, о чем вы рассказываете, предполагает существование искусственного интеллекта скорее из области научной фантастики. Вы, конечно, понимаете…

В этот момент дверь распахнулась, и вошел еще один полицейский. Он прошептал что-то на ухо коллеге.

— Пожалуйста, извините меня, мы на минутку, — произнес вновь прибывший на немецком языке. Затем все трое покинули комнату.

Ошеломленная Фрейя осталась одна. Неужели у Терри получилось так быстро чего-нибудь добиться? Или случилось нечто совсем другое? Ее мучила неопределенность. Наконец дверь снова открылась. Офицер полиции появился в сопровождении молодого человека в костюме и галстуке. Сначала Фрейя решила, что это новый адвокат, которого Терри сумел отправить к ней в рекордно короткие сроки. Но человек представился сотрудником посольства Германии в Париже.

— Фрау Хармсен, прошу вас пойти со мной, — сказал он.

— Я невиновна!

— Я знаю, — ответил он.

8
— Убей его! — приказало Зеркало.

Пальцы Джека застыли на спусковом крючке. Ему доводилось стрелять в людей — раньше, во время столкновения с бандой Пожирателей риса, которые пытались оспорить территорию у Охотников. Но хладнокровное убийство, казнь? Это совсем другое.

— Убей его! — повторило Зеркало.

Когда пустое беспилотное такси остановилось перед укрытием Джека, сначала он подумал, что Зеркало хочет перевезти их с мамой в новое, более безопасное место. Но вместо этого он получил инструкции: он должен был сесть на место водителя, вести себя как обычный таксист и по поручению некоего Эрика Брэндона забрать в городе человека по имени Карл Полсон. И обязательно взять с собой свой пистолет. Теперь Джек знал, зачем требовалось оружие. Правда, он по-прежнему не понимал, зачем ему убивать этого человека.

Джек научился не подвергать сомнению полученные инструкции. Но действительно ли он должен слепо повиноваться компьютерному голосу в своем ухе? Кто, собственно, управляет Зеркалом?

Полсон поднял руки.

— Я вас очень прошу! Я не знаю, что говорит вам ваше Зеркало, но, пожалуйста, не слушайте его! Система, которая управляет им, вышла из-под контроля!

— Убей его! — подталкивало Зеркало.

— Заткнись?

— Вы знаете, кто я? — спросил белый мужчина.

— Карл Полсон.

— Правильно. Это имя вам о чем-то говорит? Вы его слышали когда-нибудь раньше?

— Убей его!

— Нет, — ответил Джек. Он знал, что чем дольше он разговаривает с жертвой, тем сложнее будет ее прикончить. Уже сейчас с каждой секундой пистолет казался всё тяжелее.

— Я основатель "Уолнат Системс", один из богатейших людей в Кремниевой долине. Что бы ни обещало вам Зеркало, я могу дать вам больше!

Палец Джека сильнее нажал на спусковой крючок. То, что парень начал торговаться за свою жизнь, разозлило его. Какова бы ни была причина его казни, вероятно, он не заслуживает лучшего. Зеркало до сих пор давало Джеку хорошие советы. С чего бы ему не доверять устройству сейчас? Он поднял пистолет чуть выше, прицелился жертве точно в глаза и задержал дыхание, чтобы не промахнуться. Хотя с такого расстояния вряд ли можно было не попасть. Затем он на секунду задумался.

— Вы сказали, "Уолнат Системс"? Вы тот парень, который изобрел Зеркала?

— Да.

— Убей его!

Теперь Джек вспомнил, что уже где-то встречал имя Карла Полсона. Неужели такое может быть?

— Почему мое Зеркало хочет, чтобы я убил вас?

— Потому что я хочу отключить зеркальную сеть, — ответил Полсон.

Джек взглянул на него. Пот жемчужинами выступил у парня на лбу. Зрачки были расширены, щеки слегка дрожали. Он был чертовски напуган и продал бы свою мать, чтобы выбраться отсюда живым. Но кто бы этого не сделал на его месте?

— Убей его!

Джек попытался подвести итоги событиям последних дней. Он украл портфель, обнаружил в нем Зеркало и с помощью этой штуки превратил содержимое чемодана в деньги. Устройство помогло ему убежать от Майка и найти надежное убежище. Оно вело себя как его друг. Но Джек и раньше сталкивался с теми, кого он называл друзьями, хотя на самом деле они ими не являлись. И будь он проклят, если сядет пожизненно за убийство, которое совершит только потому, что ему приказал компьютер.

Джек опустил пистолет.

— Расскажите, что вообще происходит!

— Ладно, — ответил Полсон. — Но сначала мы должны убраться отсюда. У зеркальной сети достаточно приверженцев, которые доведут вашу работу до конца. И поверьте, теперь, отказавшись выполнять ее приказ, вы оказались в списке злейших врагов системы!

9
К счастью, "Ода к радости" Бетховена лилась из наушников так громко, что заглушала и крики людей, стоявших внизу на улице, и бурную дискуссию между мамой и отчимом, которому "все надоело" и который хотел "вызвать копов".

Энди знал, что это ни к чему не приведет: полиция приезжала уже дважды. Люди перед домом на какое-то время исчезали, а потом собирались снова. Эта ситуация почему-то казалась Энди довольно захватывающей. Раньше никто им не интересовался, а теперь он вдруг стал кем-то вроде интернет-знаменитости. Ролик Фрейи, в котором снялись они с Викторией, просмотрели уже более двух миллионов раз, во всяком случае, если подсчитать все просмотры разных версий этого видео. Линусу приходилось снова и снова загружать его, потому что раз за разом сбоили серверы. Но это не имело значения — в интернете правду долго не утаишь.

А вот мама боялась сборища под окном. Она опасалась, что эти люди могут поджечь дом или сделать что-то еще в этом роде. Она призывала отчима уехать куда-нибудь далеко, где их никто не знает. Но Рудольф отказывался "бежать от толпы".

В кои-то веки Энди был с ним солидарен. Он понимал, что от Зеркала невозможно убежать. Разгневанные поклонники системы, знающие его в лицо, нашли бы их семейство в любой точке планеты. И сама идея покинуть Гамбург Энди не нравилась. Он хотел снова встретиться с Викторией, которая оказалась в точно таком же положении. Они оба не могли выйти из дома, но, по крайней мере, общались.

"Отчим снова хочет вызвать полицию", — написал Энди в чате.

"Ничего не поделаешь, — последовал ее ответ. — Моя мама тоже уже дважды вызывала".

"Ты боишься?" — спросил он.

"Нет. А ты?"

"И я нет. Эти ненормальные когда-нибудь успокоятся".

"Они не успокоятся, пока сеть не отключится".

"Думаешь, это когда-нибудь произойдет?"

"Не знаю, но надеюсь".

Раздался звонок домофона. Это было странно, потому что Энди его отключил, поскольку с улицы беспрерывно трезвонили возбужденные придурки.

"Подожди-ка, похоже, к нам опять приехала полиция".

"В этот раз быстро".

"Да. Они нас уже знают. Я ненадолго".

Это был симпатичный полицейский, который уже дважды приезжал к ним раньше.

— Привет, Энди! — сказал он. — У тебя много поклонников!

— Это не фанаты, — объяснил Энди. — Они меня ненавидят.

— Да я знаю. Это была шутка. Прости, пожалуйста. Я понимаю, что ситуация вас пугает. Но не волнуйся, мы позаботимся о тебе.

Полицейский обратился к хозяйке квартиры:

— Я уже запросил для вас охрану. Просто сейчас у нас некоторая нехватка персонала из-за демонстраций по всему городу.

— Что за демонстрации?

— Все дело в этих дурацких Зеркалах. Владельцы протестуют против того, чтобы их отключали.

— Зеркала наконец отключат? — спросил Рудольф. — Давно пора!

— Не знаю, произойдет ли это в действительности, — ответил полицейский. — В любом случае прошел такой слух, и люди сходят с ума по этому поводу. Если вы спросите меня, то я бы вообще запретил все эти технические новинки!

— Я тоже так думаю!

— Плохо то, что параллельно проходят демонстрации людей, которые требуют запрета.

— Что же в этом плохого?

— Как вы думаете, что произойдет, если две колонны столкнутся? Настоящий хаос! Есть раненые. Так что мне пора. Звоните, как только эти типы снова появятся. В следующий раз мы изловим пару-тройку крикунов и объясним им, что думаем об этом их наушнике!

— Непременно сделайте это! — одобрил идею отчим. — Спасибо, что пришли,господин полицейский?

— Не за что. До свидания!

Энди вернулся к компьютеру и пересказал Виктории последние новости.

"Демонстрации за запрет? Ничего себе! Наше видео. кажется, сильно выстрелило!"

"Ага!"

"Жаль только, что мы оба заперты дома. Я очень соскучилась по тебе!"

"Я по тебе тоже, — написал Энди. — Очень!"

"Не так ужасно, как я!"

"Да, в три раза ужаснее!"

"Как никогда в жизни!"

"Я тоже".

Он, конечно, не мог представить, что именно чувствует Виктория, но насчет себя был уверен: он никогда ни по кому так еще не скучал. Хорошо бы просто выйти из дома и поехать к ней. Теперь, сразу после визита полицейских, улица будет пустой в течение нескольких минут. Но мама, конечно, его идею не одобрит.

Энди на мгновение задумался, и к нему пришла идея.

10
Они вышли из машины. Чернокожий парень снял свой наушник и браслет и бросил оба предмета на водительское сиденье.

Карлу ужасно хотелось просто взять и убежать, но этот неслучившийся палач мог принести большую пользу в борьбе против зеркальной сети. Он ведь мог засвидетельствовать, что получил от своего Зеркала приказ об убийстве. К тому же сейчас, наверное, половина Сан-Франциско охотилась за Карлом, поэтому поддержка ему не помешала бы.

— Думаете, небось, как бы сбежать! — сказал чернокожий.

— Как вас зовут?

— Джек.

— Спасибо, Джек. Спасибо, что не послушали Зеркало.

— Поблагодарите меня, делая то, что я говорю, или заткнитесь.

Они дошли пешком до ближайшей улицы. Там остановились у обочины.

— Что мы здесь делаем? — спросил Карл.

— Я сказал, заткнитесь!

Несколько машин притормозили перед поворотом на главную улицу. Джек позволил им проехать. Потом появилась дребезжащая "хонда" с полной женщиной за рулем. Рядом с водительским сиденьем стояли хозяйственные сумки. Сзади сидел маленький мальчик.

Джек встал перед машиной, вытащил пистолет и обеими руками направил его на женщину.

— Выходи из машины! — рявкнул он.

Женщина испуганно вскрикнула. Ребенок начал плакать.

— Делайте, что он говорит, леди, — крикнул Карл через открытое боковое окно. — Мы вам ничего не сделаем. Нам нужна только ваша машина.

— Да, да, хорошо, хорошо, — пролепетала женщина дрожащим голосом. — Пожалуйста, не делайте ничего моему Билли! Пожалуйста!

— Не бойтесь, все будет хорошо. Вылезай, парень. Иди к своей маме! — Карл дал одуревшей от ужаса женщине свою визитную карточку. — Позвоните мне в ближайшее время, я куплю вам новую машину, лучше этой, обещаю.

Карл быстро выкинул сумки с покупками на дорогу и плюхнулся на пассажирское сиденье. Не успел он закрыть дверь, как "хонда" с ревом рванула с места. Джек вывел ее на главную трассу.

— Совсем скоро все полицейские в Сан-Франциско кинутся за нами, — сказал Карл. — Если нас остановят, дайте мне поговорить. Я могу убедить их, что вы…

— Заткнитесь! — крикнул Джек.

Они с огромной скоростью неслись по шоссе 101 на север.

— Куда мы, собственно, едем? — спросил Карл.

— Что именно в слове "заткнитесь" вы не поняли?

Карл замолчал. В старой "хонде" не было спутникового навигатора, не говоря уже об автоматическом управлении. Это с большой долей вероятности означало, что зеркальная сеть пока не знала, где они находятся. Когда полиция остановит их, по крайней мере в первое время не будет непосредственной опасности для жизни. Возможно, ему удастся убедить власти в надвигающейся опасности со стороны зеркальной сети. Однако кто же знает, какие обвинения будут выдвинуты против него? На какое-то ужасное мгновение он представил себе, что сеть послала убийцу, который застрелил бедную владелицу "хонды" и ее сына, чтобы в убийстве обвинили Карла.

— Послушайте, Джек, мы должны обратиться в полицию. Обещаю, я позабочусь о том, чтобы вы…

— В следующий раз, когда вы откроете рот, я его заткну.

Они достигли пункта оплаты перед Бэй-Бридж. Нервничая, Джек вытащил несколько монет. Их никто не остановил. На другой стороне залива водитель повернул на север, а затем свернул с шоссе прямо в Беркли.

Карл оглядывался с удивлением. Что здесь забыл этот человек? Он затащит его в какое-нибудь тайное убежище, чтобы вымогать выкуп?

Вскоре они остановились в шикарном жилом районе. Джек посидел с минуту в машине, пристально рассматривая окрестности. Потом вскочил и взмахнул пистолетом.

— За мной!

Карл повиновался. Они направились к элегантному жилому дому.

С каким-то непонятным чувством Карл прочитал надпись на табличке под звонком: "Уолнат Системс". Этот дом был защищен системой "Зеркальная безопасность", значит, сеть теперь точно знает, где они находятся.

— Мы должны убраться отсюда, — сказал Карл.

— Молчать!

Джек позвонил два раза, потом, после короткой паузы, еще раз.

Дверь открылась, за ней стояла пожилая чернокожая женщина.

— Где ты был? Кто это?

— Сейчас не время, мама. Мы должны уйти отсюда. Как можно скорее!

— Я только упакую свои вещи.

— Нет, мама! Давай сейчас же!

— Но…

В этот момент Карл увидел микроавтобус с тонированными стеклами, направляющийся прямо к дому.

— Черт, вот и они, — буркнул Джек. — Бегом!

Они подбежали к "хонде", запрыгнули в нее и успели со скрипом шин отъехать как раз в тот момент, когда микроавтобус поравнялся с ними.

— Что случилось? — воскликнула мама Джека. — Кто эти типы, черт возьми?

Грохнул выстрел. Заднее стекло треснуло.

— Вниз, мама! — заорал Джек испуганно. Он вел машину по жилому району, постоянно сворачивая в боковые улочки, чтобы не дать преследователям свободного пространства для стрельбы. Один раз они чуть не столкнулись с пикапом, выехавшим из гаража. Стрелки из микроавтобуса осыпали их пулями, но каким-то чудом они оставались невредимы.

Джек свернул на главную улицу. Стволы скрылись за окнами микроавтобуса, но сам он буквально повис на бампере "хонды" — казалось, преследователи только ждут момента, чтобы столкнуть их машину с дороги при первой же возможности. Не приходилось сомневаться и в том, что скоро появятся другие охотники, завербованные зеркальной сетью.

— Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? — снова спросила мать Джека.

— Не сейчас, мама. Мы должны уехать отсюда как можно скорее! — крикнул Джек ей в ответ.

В этот момент Карл увидел на встречной полосе беспилотное такси и внезапно понял, что сейчас произойдет. Не раздумывая, он схватился за руль и рванул его вправо. В тот же самый момент беспилотный автомобиль на встречке вдруг вывернул влево, прямо на них. Карл мог видеть широко распахнутые глаза водителя, чья машина вдруг стала полностью самостоятельной. Благодаря вмешательству Карла "хонда" буквально на несколько сантиметров разминулась с такси, избежав лобового столкновения. Микроавтобусу преследователей повезло меньше. Беспилотник так приложил его в левое крыло, что от удара обе машины разлетелись в разные стороны. Микроавтобус съехал с дороги и врезался в ограждение, а такси развернуло на проезжей части, и его тотчас протаранили еще две машины.

— Ничего себе, чуть не врезались! — прокомментировал произошедшее Джек, снова взяв управление под контроль. — Хорошая реакция, чувак! Откуда вы узнали, что это произойдет?

— Иногда и компьютеры ведут себя предсказуемо, — пробормотал Карл.

11
Фрейю привели в конференц-зал, где ее ждал красивый седовласый мужчина. Он представился германским послом в Париже и извинился от имени французских коллег за грубое обращение, которому она подверглась.

— Вас ошибочно посчитали террористкой, — сказал он. — В наше время власти не сильно разборчивы в методах работы, особенно здесь, в Париже. Пожалуйста, не обижайтесь на них.

— Хорошо. Вы не считаете меня террористкой. Могу я спросить, собственно, почему?

— Это вам лучше всего объяснит господин статс-секретарь.

Посол нажал кнопку на пульте, и монитор на стене ожил. Появился конференц-зал, в котором сидели полдюжины мужчин. Большинство из них выглядели невыспавшимися и явно были в дурном настроении.

— Доброе утро, фрау Хармсен. Я — Лотар Штайнрюкен, государственный секретарь Министерства внутренних дел Германии. Я возглавляю кризисный штаб, который господин министр внутренних дел собрал по согласованию с федеральным канцлером.

Он представил остальных участников заседания: начальника отдела кибербезопасности Министерства внутренних дел, начальника отдела Федеральной службы безопасности в области информационных технологий, высокопоставленного сотрудника Федеральной разведывательной службы, юридического эксперта Министерства внутренних дел и бородатого эксперта-айтишника.

— Пожалуйста, расскажите нам еще раз вашу историю, — попросил Штайнрюкен.

Так Фрейя в четвертый раз рассказала о том, что произошло. Но на этот раз ее не считали сумасшедшей или лживой террористкой. Наконец-то ее рассказ восприняли всерьез. Время от времени ей задавали вопросы, из которых можно было сделать вывод, что присутствующие знают о зеркальной сети гораздо больше, чем Фрейя.

— Господин статс-секретарь, вы и ваши коллеги поверили моему рассказу, — спросила она, закончив. — Почему?

— Ваше повествование согласуется с данными, которыми мы располагаем, — ответил Штайнрюкен. — Оказалось, что сбой двигателя самолета, на котором вы собирались лететь в Лондон, действительно был вызван беспилотником, атаковавшим лайнер. Кроме того, инциденты, которые вы описали и задокументировали в своем видео, совпадают с аналогичными сообщениями по всему миру. Мы находимся в тесном контакте с нашими американскими коллегами. Похоже, зеркальная сеть вышла из-под контроля. Нам пока не удалось в полной мере оценить размер угрозы, но очевидно, что эта система опасна для общественного порядка Федеративной Республики Германия. Мы допускаем, что преступная или террористическая организация могла овладеть системой и использует ее в своих целях.

— Что за организация? — спросила Фрейя.

— Этого мы еще не знаем. Террористы или политически ангажированные хакеры. Они, должно быть, внедрились в зеркальную сеть.

— А что, если она сама по себе является движущей силой всего этого? — предположила Фрейя.

— Это технически невозможно, — отозвался бородатый специалист. — Необходимый для такого планирования уровень интеллекта находится далеко за пределами современных возможностей вычислительной техники.

Фрейя скептически хмыкнула, но она была слишком рада, что больше не является подозреваемой, поэтому не стала спорить с айтишником.

— Что вы теперь собираетесь делать? — спросила она.

— В настоящее время мы изучаем, есть ли у нас юридические основания на запрет устройств, — сказал Штайнрюкен. — Еще до выяснения мы дадим информацию в СМИ, чтобы защитить население от зеркальной сети. Кроме того, мы вместе с нашими иностранными коллегами приложим все усилия, чтобы выяснить, кто стоит за всем этим.

— А если выяснится, что никто не стоит?

— За любым техническим злоупотреблением всегда стоит человек, фрау Хармсен, — уверенно сообщил глава отдела Федеральной службы безопасности в области информационных технологий. — Я мог бы вам много об этом рассказать. В любом случае мы очень благодарны вам за вашу деятельность и за то, что вы опубликовали свое видео. Это был для нас очень важный источник информации. Расследование в вашем отношении, разумеется, прекращено.

— Хорошо, — сказала Фрейя. — Я хочу как можно скорее вернуться в Лондон.

— Как пожелаете, — отозвался Штайнрюкен. — Господин посол сделает все необходимое. Однако я должен предупредить вас: всё, что было здесь сказано, не следует разглашать.

— Да, конечно. Спасибо, господин статс-секретарь.

— Благодарю вас, фрау Хармсен.

Через два часа Фрейя сидела на борту зафрахтованного частного самолета. Кроме нее на борту восьмиместного джета находились два пилота и стюардесса. Во время взлета пальцы Фрейи непроизвольно судорожно вцепились в подлокотники просторного кожаного кресла, но ничего не произошло: машина плавно набрала высоту и, изящно развернувшись, устремилась от аэропорта Шарль-де-Голль на север.

В аэропорту Лондон-Сити Фрейю встретил Терри. Они обнялись и застыли в долгом поцелуе. Он предложил сначала зайти к нему, чтобы Фрейя смогла отдохнуть. Но она пообещала офицеру лондонской полиции, что свяжется с ним.

— Я столько раз рассказывала эту историю, что она уже вспоминается автоматически! — сказала она Терри.

Главный инспектор Дэвидсон оказался красивым мужчиной средних лет с волевым подбородком и поседевшими висками. Он был чрезвычайно любезен и несколько раз поблагодарил Фрейю за визит.

— Я хотел бы привлечь еще двух специалистов: из нашего отдела по борьбе с терроризмом и отдела киберпреступности, если вы не возражаете, — сказал он.

— Разумеется, не возражаю.

Фрейя рассказала историю Энди, Виктории, Марны и собственную в пятый раз. Два специалиста слушали, скептически ухмыляясь, но ее это уже не беспокоило. Через три часа допрос был закончен. Лица полицейских стали мрачными и сосредоточенными. Похоже, они восприняли всё изложенное всерьез.

Испытывая громадное облегчение Фрейя рука об руку с Терри покинула здание полиции на улице Нью-Скотленд-Ярд. Она сделала всё, что могла. Борьбу с Зеркалом теперь вели другие люди.

12
— Я хочу наконец узнать, что здесь происходит! — воскликнула мама Джека. — Кем были эти типы? С чего вдруг эта машина специально вырулила со встречки, чтобы в нас врезаться?

— Я же рассказывал тебе о Майке, мама. Парень, который за нами гнался, — это он и был. Он, должно быть, тоже приобрел себе Зеркало. Сеть, очевидно, натравила его на меня, когда я отказался убить человека.

— Отказался что? А кто вы, собственно, такой?

— Меня зовут Карл Полсон. И я боюсь, мэм, что все эти события — моя вина.

— Ваша вина? Как это?

— Вместе с моим лучшим другом мы изобрели Зеркала. Но система, управляющая устройствами, вышла из-под контроля. Теперь она делит людей на друзей и врагов. Любой, кто не делает того, что она говорит, является ее врагом и должен быть устранен. Ваш сын получил от нее приказ убить меня. К счастью, он отказался. После этого зеркальная сеть, по-видимому, натравила этих парней на нас. Машиной, которая чуть не врезалась в нас, управлял компьютер.

Нам еще повезло. Но боюсь, что очень скоро мы снова станем мишенями.

— И что, по-вашему, нам теперь делать?

— Убираться как можно скорее и как можно дальше отсюда, — сказал Джек. — Я знаю нескольких парней в Вегасе, они помогут нам на некоторое время исчезнуть с горизонта.

— Нет, так не пойдет, — возразил Карл. — Зеркальная сеть поймает нас раньше. Мы должны остановить ее!

— Я не говорил о вас, мистер Полсон. Я собираюсь высадить вас на ближайшей заправке. Оттуда вы можете взять такси или уехать еще на чем-то.

— Подождите, Джек. Вы должны мне помочь! Вы знаете, на что способна зеркальная сеть. Вы нужны мне как свидетель!

— Что? Вы построили эту штуку, и вам нужно, чтобы я объяснил, что она делает?

— Компания больше не принадлежит мне, а зеркальная сеть делает всё, чтобы подорвать мой авторитет. Теперь ей будет еще легче. В конце концов, мы ограбили женщину с ребенком, угнали машину и попали в серьезную аварию. Прежде чем кто-нибудь выслушает меня, пройдут дни, если не недели. За это время зеркальная сеть успеет причинить ужасный вред. Может быть, тогда ее уже невозможно будет остановить. Мы должны сделать что-то прямо сейчас!

— Но что?

— Есть человек, с которым надо поговорить. Он, возможно, единственный, у кого есть власть, чтобы отключить зеркальную сеть.

— Кто же это?

— Его зовут Эштон Моррис, и он финансовый директор компании "Глобал Информейшен Системс".

— Но я до сих пор не понимаю, что я-то могу сделать, — сказал Джек.

— Вы должны помочь мне убедить его.

— Если вы не справились, как я смогу?

— Просто расскажите ему о своем Зеркале, о том, что оно сделало для вас и как оно использовало вас.

— Простите, мистер Полсон, но все это слишком сложно для меня. Впереди есть бензоколонка. Я высажу вас, а потом посмотрим, как вы справитесь. Вы точно справитесь.

— Погоди, сынок, — вмешалась мама. — И во сколько же вы оцените нашу помощь, мистер Полсон?

Карл растерянно обернулся.

— Ладно. Если вы отвезете меня к Эштону Моррису и поможете мне убедить его и если все это закончится отключением, я заплачу вам миллион долларов.

Потрясенный Джек чуть не съехал с дороги. Миллион долларов! И все законно!

— Два миллиона! — заторговалась мама. — Я вообще-то тоже рискую здесь своей задницей.

Полсон ухмыльнулся.

— Согласен!

Он протянул ей руку, в которую она вцепилась так, что Джек, не отпуская руля, задумался, есть ли у него теперь вообще право голоса или он просто водитель у этих двоих.

— И куда же мне вас везти за два миллиона долларов? — спросил он.

Полсон посмотрел на часы.

— Моррис всегда старается заканчивать работу примерно в одно и то же время. Скорее всего, он уже дома или по дороге туда. Однажды я был у него на барбекю, вскоре после передачи компании. Он живет в Тибуроне, к северу от Саусалито.

— Тогда нам лучше всего проехать по мосту Ричмонд-Сан-Рафаэль, — заметил Джек. — Если хоть немного повезет, мы, возможно, не попадем на радар вашей дикой компьютерной системы.

Но на шоссе 580 они попали в пробку. При въезде на мост контролировалось каждое транспортное средство. Мост оказался заблокирован.

Движение, которое Джек уловил краем глаза, заставило его поежиться. Рядом с машиной парил небольшой плоский дрон-квадрокоптер с камерой, нацеленной в сторону беглецов.

— Черт возьми, это "Зеркальная птица"! — воскликнул Полсон. — Мы должны как-то отсюда выбраться.

Джек опустил стекло, высунул пистолет и выстрелил. Дрон с грохотом разлетелся на облако пластика и металла. Не обращая внимания на возмущенные гудки других водителей, Джек развернул "хонду" так, чтобы проехать мимо пробки прямо до съезда с моста.

— А теперь? — спросил он.

— В порт, — сказал Полсон. — Нам нужно нанять лодку, которая перевезет нас через залив. Дом Морриса стоит прямо на набережной.

Джек не ориентировался в Ричмонде, но найти пристань для яхт ему не составило труда. Они припарковали машину и пошли искать владельца какого-нибудь туристического катера, которого можно будет убедить, что они хотят прогуляться по заливу, несмотря на поздний час.

Лодочник согласился помочь за предоплату в размере ста долларов наличными, которую Джеку пришлось отдать из своих денег, так как у Полсона не оказалось с собой достаточно кэша. Он мог только надеяться, что мама не ошиблась в этом человеке, иначе получается, что он рисковал своей задницей, да еще и платил за это собственной наличкой.

Они договорились о получасовой поездке, только чтобы посмотреть залив. Когда лодочник собрался повернуть назад, Джек с помощью пистолета убедил его изменить курс и направиться к Тибурону. Мужчина чуть не помер от ужаса. Джек ясно видел это в его глазах.

— Послушайте, мистер, — сказала мама. — Мы в бедственном положении. Простите, что мой сын угрожает вам пистолетом, но у нас нет времени объяснять. Мистер Полсон щедро вознаградит вас за вашу поддержку. Я права, мистер Полсон?

Карл кивнул.

Загорелое лицо лодочника просветлело.

— Подождите-ка… Вы тот самый Карл Полсон, основатель "Уолнат Системс"?

— Да, это я.

— Вот это да! У меня есть акции "Уолнат Системc", сэр. Они приносят мне неплохие дивиденды. Для меня большая честь видеть вас на борту. Если бы только вы сразу представились! Можно узнать, в чем дело? Что такое срочное случилось, что вы угоняете туристический катер?

— Просто иди прямо, больше тебе ничего знать не надо, — сказал Джек. Он убрал пистолет, но не сводил глаз с лодочника.

Примерно за полчаса они пересекли залив и теперь медленно шли вдоль небольшого полуострова к Тибурону.

— Вот он! — сказал Полсон, указывая на скрытый за деревьями роскошный дом с небольшой пристанью, у которой покачивалась парусная яхта.

Они оказались почти у самого причала, когда из дома вышел парень в темном костюме, солнцезащитных очках и с наушником в ухе.

— Здесь нельзя швартоваться! — крикнул он. — Это частная территория! Пожалуйста, проплывайте дальше!

Лодочник проигнорировал указание и подвел катер к причалу, чтобы Полсон, Джек и его мать могли сойти на берег.

— Меня зовут Карл Полсон, — представился Карл. — Мне нужно срочно поговорить с мистером Моррисом. Это чрезвычайная ситуация.

Охранник кивнул.

— Ладно, пойдемте со мной.

Полсон поблагодарил хозяина катера и еще раз пообещал щедро вознаградить его за помощь. В этот момент Джек услышал стрекот вертолета. Тот приближался со стороны залива, а потом завис в воздухе прямо над ними.

13
С колотящимся сердцем Энди смотрел в окно. Перед его домом снова собралась небольшая группа идиотов. Их было всего пять, в два раза меньше, чем до визита полиции. Возможно, и эти типы тоже когда-нибудь исчезнут. Он размышлял, стоит ли ему прервать свои тайные приготовления и подождать. Но он уже через полчаса должен встретиться с Викторией в "Кварри", и отменить всё сейчас было бы трусостью.

Удивительно! Энди вовсе не был склонен к авантюрам, и несколько недель назад такая рискованная операция не пришла бы ему в голову даже в самых смелых фантазиях. Но сейчас он чувствовал себя сильным и мужественным. Кроме того, он был совершеннолетним. Даже если бы мама или отчим поймали его, они ничего не могли бы с ним сделать.

Они сидели в гостиной перед телевизором. Дверь была открыта, но Рудольф слышал не очень хорошо, и потому телевизор вещал довольно громко, так что Энди смог незаметно прокрасться мимо них в родительскую спальню. Он достал из маминого гардероба шелковый платок и розовую блузку. Потом он пошел в ванную комнату, надел блузку и накрасил губы вишнево-красной помадой. Оказалось, что это действие требует некоторой сноровки. Глядя на себя в зеркало, Энди едва сдерживал хохот.

Он вышел из ванной, повязал на голову платок и нацепил на нос мамины большие темные очки. Маскировку завершила пустая дамская сумочка и шарик из скомканной бумаги, который был помещен в правую кроссовку под пятку.

Энди бесшумно вышел из квартиры и так же бесшумно затворил за собой дверь. Прислушался. Все тихо. На кухне он оставил записку:

Я у Виктории. Скоро вернусь.

Энди

Мама, конечно, будет очень волноваться, когда прочитает его послание, но он не мог поступить иначе.

Он слышал, как внизу, у входа в дом, разговаривают собравшиеся идиоты. Они перестали скандировать свои нелепые кричалки и просто трепались. Энди уловил что-то про ублюдка и придурка, по-видимому, эти слова относились к нему. Подобные характеристики наполнили его, как ни странно, чувством гордости. Он спустился по лестнице, через стеклянную дверь парадной полюбовался на парней, которые поджидали его, и направился дальше, в подвал. В длинном коридоре располагались чуланы жителей дома, а также котельная и прачечная. Открыв металлическую дверь, Энди попал в подвал соседнего дома, поднялся по лестнице и вышел из парадной. Он с трудом подавил порыв посмотреть на идиотов, стоявших перед его домом и источавших ненависть.

Потом он подумал, что, наверное, это нормально, когда женщина, выйдя из дома, оглядывается на группу людей, которые бродят по соседству. Поэтому он позволил себе бросить на толпу быстрый взгляд.

Один из идиотов посмотрел на него. В его ухе красовался наушник. Энди пожал плечами, повернулся и очень медленно пошел в другую сторону, слегка прихрамывая из-за бумажного шарика в кроссовке. Это был трюк, о котором Энди прочитал в интернете: компьютеры могли распознать человека по походке, но она менялась, если что-то подложить в обувь.

Он без труда добрался до станции метро. Никто не обращал на него внимания. Только в поезде ребенок удивленно уставился на него и зашептался о чем-то со своей с матерью. Энди улыбнулся ему. Вскоре он вышел на станции "Вандсбек Маркт" и направился в кафе на первом этаже, где впервые встретил Викторию. Ее еще не было, поэтому он сел за свободный столик и стал ждать.

Она пришла минут через десять, огляделась, но не узнала его. Виктория надела ярко-рыжий парик и тоже спрятала глаза за темными очками, но в остальном выглядела как всегда. Энди пришлось обнаружить себя. Он поднял руку и помахал ей.

— Какой ты смешной! — воскликнула Виктория, наконец узнав его, и хихикнула.

Он заказал для нее капучино, а для себя чай с лимоном, совсем как в первый раз, когда они были здесь. Он чувствовал, что ему очень приятно сидеть среди всех этих людей и разговаривать с Викторией.

Время от времени мимо их столика проходили жен-шины и мужчины с наушниками. Энди каждый раз приходилось сдерживаться, чтобы не смотреть им в глаза.

— Давай уйдем отсюда, — сказала Виктория после того, как их чашки опустели.

— Ты уже хочешь вернуться домой? — спросил он разочарованно.

— Нет. У меня другое предложение. Пойдем!

Он оплатил счет, встал и последовал за ней. Они пересекли по подземному переходу Вандсбекскую рыночную площадь и пошли по узкой улочке мимо полицейского участка. Энди сразу узнал дорогу: здесь он был с Андре Салу, когда они искали Викторию.

Она привела его в сад писателя. Ключ все еще лежал в тайнике, из которого Андре вытащил его в прошлый раз.

— Здесь правила устанавливаем мы! — объявила Виктория, втягивая Энди в домик и закрывая за ними дверь.

Она обняла Энди и поцеловала, а потом сняла парик и стащила с себя черный пуловер.

14
— Карл! Что вы здесь делаете? Не могли бы вы в следующий раз заранее предупредить о своем визите? Мои охранники немного нервничают, и могли бы возникнуть недоразумения.

Моррис бросил неодобрительный взгляд на Джека и его мать, которые сидели в дорогих креслах, стоявших на веранде, и любовались ухоженным садом.

— Простите, Эштон, но, как вы догадываетесь, дело не терпит отлагательств.

Карл в скупых выражениях рассказал обо всем, что произошло.

— Я не знал, к кому еще обратиться, — добавил он.

Моррис скептически посмотрел на него.

— И теперь вы ожидаете, что я, поверив всему лому, возьму и отключу серверы зеркальной сети?

— Эштон, я знаю, что вы с самого начала скептически относились к приобретению "Уолнат Системс", — принялся убеждать собеседника Карл. — И были совершенно правы. Мой коллега Эрик считает, что мы поспешили на рынок, и он тоже был прав Все это моя вина. Но теперь вы должны помочь мне предотвратить еще больший ущерб!

— Еще больший ущерб? Я не знаю, как он может стать еще больше! Вы представляете, что произойдет с ценой акций ГИС, когда мы отключим серверы зеркальной сети и станет известно, почему мы это сделали?

— Мистер Моррис, речь идет уже не о деньгах. Этот человек, которого вы видите, получил от зеркальной сети приказ убить меня. Когда он отказался, нас обстреляли бандиты. Сеть пыталась подстроить нам серьезную аварию на дороге. Все это только для того, чтобы я не мог прийти и предупредить вас. Пожалуйста, Эштон… — остальное потонуло в реве моторов вертолета, который вынырнул из-за соседних домов. Большая черная машина с эмблемой военно-морского флота приземлилась прямо перед виллой.

— Что, черт возьми, это значит? — воскликнул Моррис.

— Вам лучше пройти в дом, сэр! — крикнул охранник, подталкивая Морриса к двери. Затем он пошел к вертолету, из которого выскочили двое тяжеловооруженных солдат; за ними последовали седовласый мужчина в темном костюме и человек, увидев которого Карл испытал несказанное облегчение: Эрик!

— Меня зовут Клайв Хадсон, — представился пожилой мужчина после того, как охранник провел его и Эрика в дом. — Я глава отделения Национального центра кибербезопасности в Пало-Альто. Мистер Моррис, я прошу вас сделать все необходимое, чтобы как можно скорее отключить зеркальную сеть и все связанные с ней серверы и центры обработки данных!

Он протянул Моррису соответствующее письмо с бланком своего ведомства.

— И чтобы сообщить мне об этом, вы приземляетесь в моем саду? — возмутился Моррис. — Разве нельзя было позвонить?

— Ваш сотрудник, — Хадсон указал на Эрика, — сообщил мне такую информацию, что в данной ситуации лучше всего пообщаться лично.

— Мистер Брэндон больше не наш сотрудник, — нахмурился Моррис.

— С учетом имеющейся угрозы это вряд ли что-то меняет.

— Звучит красиво. Но всё не так просто. У меня нет полномочий отключать какие-либо серверы. Сначала мне необходимо получить официальное решение наблюдательного совета. В такой ситуации Устав предусматривает, что чрезвычайное положение может быть принято, если соберутся по крайней мере три члена наблюдательного совета, из которых хотя бы один является активным членом совета директоров. Решение должно быть принято единогласно.

— Тогда прекращайте свою юридическую болтовню и собирайте по тревоге коллег! Господи, вы еще не поняли, что ваша зеркальная сеть представляет угрозу национальной безопасности Соединенных Штатов?! Советую вам не предпринимать ничего, что впоследствии можно было бы истолковать как попытку задержки или даже затруднения работы федерального ведомства!

Пока они разговаривали, Карл отвел Эрика в сторону.

— Куда, черт возьми, ты запропастился? Я все время пытался тебе позвонить!

— Я использовал свои связи, чтобы предупредить о возникшей проблеме людей в Департаменте внутренней безопасности. Но пришлось поиграть в шпиона — фактически исчезнуть, чтобы зеркальная сеть меня не обнаружила.

— Я из-за этого чуть не погиб! — упрекнул друга Карл и рассказал о том, что произошло.

— Господи! — воскликнул Эрик. — Ты должен был догадаться, что я не мог вот так просто взять и отправить тебе письмо, если бы хотел пригласить тебя в какое-то тайное место!

— Да, я свалял дурака. Зато у нас теперь есть еще один свидетель, который может подтвердить, что действия зеркальной сети преступны.

— Сейчас и без того достаточно доказательств. Повсюду происходят вещи, похожие на те, о которых сообщила немецкая журналистка. После того как вышло ее видео, таких сообщений стало появляться всё больше и больше. А в мире, похоже, бушует настоящая битва между сторонниками и противниками зеркальной сети!

Тед Корли прибыл примерно через час, вскоре присоединился и Дон Спиннер. Моррис торжественно объявил, что присутствует достаточно членов наблюдательного совета, чтобы иметь возможность принятия решений в условиях чрезвычайной ситуации в соответствии с пунктом семнадцать третьего параграфа Устава "Глобал Информейшен Системс". На обсуждении — вопрос о немедленном отключении всех серверов, которые использует для работы зеркальная сеть. Немедленно и на неопределенный срок должны также отключиться все резервные системы.

— Чего ты добиваешься? — воскликнул Корли. — Эштон, ты что, свихнулся?

— Я подаю свою заявку по просьбе Министерства внутренней безопасности Соединенных Штатов, представитель которого, мистер Хадсон, присутствует здесь. Мистер Хадсон, не могли бы вы вкратце объяснить нам, в чем причина вашей просьбы?

Хадсон заявил, что зеркальная сеть представляет опасность, поскольку она вышла из-под контроля. Затем он дал слово Эрику и Карлу, которые еще раз объяснили, почему сеть следует отключить. Карл, в свою очередь, пригласил Джека, который выразительно описал, как чуть не стал убийцей, повинуясь приказу Зеркала.

— Какая ерунда! — воскликнул Корли. — Ты же не веришь этим двум предателям, которые с самого начала были настроены против зеркальной сети и саботировали работу? А еще вы додумались выслушивать свидетельские показания мелкого жулика и его мамаши! А вы, господин агент национальной безопасности, можете сколько угодно вестись на эти уловки. Я этого делать не буду. Как ответственный член правления "Глобал Информейшен Системс", я заявляю, что никогда не вынесу такого решения! Просьба Эштона Морриса отклонена!

— Подожди, Тед, — вмешался Дон Спиннер. — Как адвокат, я должен сказать тебе, что ты идешь на большой риск, сопротивляясь требованиям властей. Если то, что нам рассказали основатели "Уолнат Системс", окажется правдой, ты будешь нести огромную личную ответственность. Кроме того, тебя могут обвинить в противоправных действиях.

Хадсон многозначительно кивнул.

— Да, вам следует проконсультироваться со своим адвокатом.

Корли уставился на Дона Спиннера, словно тот сошел с ума. Затем он ударил кулаком по столу так сильно, что зазвенели стоявшие там стаканы.

— Дерьмо! Ты понимаешь, что мы собираемся разрушить ГИС, Дон?

Спиннер кивнул.

— Лучше пусть рухнет ГИС, чем лично мы, Тед.

Корли просто затрясся от ярости. Он повернулся к Карлу.

— Это ваша вина! Вы обманули нас, когда мы поглощали вашу компанию! Когда это закончится, я лично позабочусь о том, чтобы вы погасили все убытки!

Повисла напряженная тишина. Мать Джека с тревогой взглянула на Карла. Он умиротворяюще поднял руку.

— Вы правы, Тед. Это моя вина. И я беру на себя ответственность за это. О возмещении ущерба адвокаты могут договориться позже. Но мы должны сначала предотвратить еще больший ущерб. Прошу вас, Тед, согласитесь с решением мистера Морриса!

Корли что-то пробормотал, но потом заявил:

— Ладно. Я протестую! Но вынужден согласиться с решением моего коллеги — финансового директора.

— Прекрати нести чушь, Тед! — рявкнул Дон Спиннер. — Нельзя ни на что соглашаться с такой формулировкой. Либо ты согласен, либо нет.

— Черт с вами со всеми… Я согласен.

— Тогда я заношу в протокол заседания, что единогласно было принято решение принять чрезвычайные меры, предложенные Эштоном Моррисом, и считать приказ об этом вступившим в силу немедленно.

Эти слова, означающие конец зеркальной сети, стали эпитафией к проекту, на который Эрик и Карл потратили лучшие годы своей жизни.

15
На площади перед Букингемским дворцом бурлила толпа, но люди продолжали прибывать со всех сторон. Они размахивали самодельными транспарантами и картонными табличками с надписями: "Руки прочь от моего лучшего друга!", "Мое Зеркало принадлежит мне!", "Долой запрет на Зеркало!" Почти все демонстранты носили зеркальные наушники или очки. Некоторые скандировали речевки или плохо зарифмованные стихи, которые, однако, в общем шуме и хаосе понять было практически невозможно.

Фрейя и Терри стояли на краю площади, наблюдая за демонстрацией. Оба видели много политических митингов и даже в некоторых участвовали. Здесь происходило нечто совершенно иное. Собрание фанатов Зеркала казалось спонтанным и неорганизованным, как флешмоб. Было очевидно, что зеркальная сеть торопливо мобилизовала всех своих последователей, каких только удалось ей собрать.

Согласно местному законодательству, митинги в Британии могут проходить лишь с разрешения полиции, но, в отличие от Германии, поводов для принципиального запрета тех или иных собраний закон не предусматривает, и полиция обычно лишь приглядывает за тем, чтобы демонстрации проводились на достаточном расстоянии от здания парламента и королевского дворца. В этот раз, однако, не было ни организации, которая взяла бы на себя ответственность за митинг, ни, соответственно, предварительного уведомления полиции, так что службу безопасности, охраняющую дворец, подняли по тревоге. И хотя митингующие вели себя довольно мирно, в воздухе витала напряженность, которая могла в любой момент вылиться в беспорядки.

— Думаю, мы видели достаточно, — сказал Терри.

На нем была футболка с надписью Keep Calm and Drink Tea[48], кепка с британским флагом и солнцезащитные очки. Фрейя постаралась изменить внешность с помощью парика, платка, солнцезащитных очков и яркого макияжа. Кроме того, под толстовку она надела бюстгальтер, набитый салфетками, и повязала полотенце вокруг талии, отчего выглядела гораздо полнее, чем была на самом деле. Фрейя и Терри мало отличались от туристов, которые пришли посмотреть на смену караула, а оказались на спонтанном митинге.

— Еще минутку, — сказала Фрейя, поднимая смартфон и фотографируя собрание.

На следующий день после своего визита в столичную полицию она была приглашена на слушания в британский парламент, на которых обсуждался запрет Зеркал. Несколько газет опубликовали большие статьи, в которых неоднократно цитировалось снятое ею видео. Фрейя дала полдюжины интервью. Терри считал, что пора бы и остановиться, и уже прикидывал, как они поселятся на несколько дней в какой-нибудь уютной загородной гостинице и подождут, пока волнения стихнут.

— Ты сделала больше, чем кто-либо другой, чтобы привлечь внимание к проблеме, — увещевал ее Терри. — Теперь другие должны довести твою работу до конца.

Но Фрейя испытывала настоящий журналистский азарт, чтобы теперь, когда началась решающая битва с зеркальной сетью, прятаться в тень. К тому же она гордилась тем, что вскрывшиеся проблемы в работе системы были "ее историей", которая не закончится, пока сеть не будет отключена. Именно поэтому она, увидев в "Твиттере" информацию, решила прийти на митинг перед Букингемским дворцом, изменив внешность. Терри, конечно, неотступно следовал за ней, но всё время нервничал и призывал не "светиться" в толпе.

Несколько полицейских машин с включенными мигалками промчались от Трафальгарской площади к дворцу и остановились недалеко от Фрейи с Терри. Из машин высадилось около трех десятков полицейских, вооруженных прозрачными щитами и резиновыми дубинками. Казалось, их несообразно мало по сравнению с тысячами демонстрантов. Полицейские распределились группами, но не предпринимали никаких действий. Однако некоторые из присутствующих развернулись к полицейским и начали их оскорблять. Кто-то из толпы бросил камень, но тот отскочил от щита, не причинив вреда.

— Давай уйдем отсюда! — попросил Терри.

— Еще минутку!

Теперь и с других улиц к площади подъехали полицейские машины, в том числе одна с водометом. Толпа затихла, напряженно и враждебно глядя на окруживших ее полицейских. Фрея поняла, что полиция совершила тактическую ошибку, отрезав демонстрантам возможность отступления. Полиция толкала толпу к воротам дворца, где занимали позиции несколько солдат охраны, вооруженных автоматами. Если теперь кому-то придет в голову задействовать водомет, всего через несколько минут уже раздастся первый выстрел и начнется паника.

Полицейский офицер с мегафоном в руке забрался на возвышение. Но прежде чем он успел сказать хоть слово, митингующие покинули площадь, дисциплинированно прошагав мимо растерянных полицейских. Фрейя никогда не видела, чтобы такое большое скопление людей так стремительно рассредоточилось — казалось, толпа вдруг стала жидкой и как вода просочилась сквозь щели еще не до конца построенного полицейского кордона. Офицер, который, вероятно, хотел призвать людей покинуть площадь, в недоумении опустил мегафон.

— Ничего себе! — удивился Терри. — Зеркальная сеть действительно держит своих последователей под контролем!

— Пойдем за ними! — сказала Фрейя тихонько и тут же присоединилась к группе протестующих, которые молча двинулись от торгового центра в сторону Сент-Джеймсского парка.

— Ты спятила? — спросил Терри. — Куда все это может завести?

— Именно это я и хочу выяснить. Сеть, очевидно, что-то задумала.

Терри что-то проворчал под нос, но пошел за ней.

Судя по всему, зеркальная сеть направляла собравшихся на разные цели. Вскоре стало ясно, что та часть толпы, за которой следовали Фрейя и Терри, двинулась к зданию парламента на берегу Темзы. Постояв некоторое время в недоумении, полицейские снова погрузились в патрульные машины. Демонстранты тем временем пересекли Сент-Джеймсский парк.

Полиция поспешно установила кордон, но сторонники зеркальной сети без труда обогнули его, пройдя через сплетение улиц вокруг Вестминстерского собора и добравшись до Парламентской площади. Полиция так и не смогла им помешать. Здесь уже собрались тысячи других участников акции, прибывшие из разных частей города.

— Невероятно! — воскликнула Фрейя. В ее интонации смешались благоговение и восторг. — Если бы зеркальная сеть не была такой злой, мы получили бы совершенно новые формы свободы слова!

Несколько демонстрантов из тех, кто находился поблизости, обернулись и уставились на нее. Фрейя поняла, что, задумавшись, высказалась вслух. Ее маскировка не имела больше никакого смысла: микрофоны зеркальных гарнитур распознали ее голос!

Толпа оглушительно загудела. Несколько тысяч лиц одновременно повернулись к ним. Все затихло. Слышались только раздраженные гудки машин, застрявших на Вестминстерском мосту.

— Вот дерьмо! — воскликнул Терри.

16
— Поезжай на станцию метро "Вандсбек Маркт"! — сказало Зеркало Лукасу.

— Ты тоже это слышала? — взволнованно спросил он Катрин.

— Понятное дело, — ответила она.

— Наконец-то! — восторженно воскликнул Лукас. Он схватил складной нож и кастет, которым давно не пользовался. Но нужно всё предусмотреть! И хотя на улице было довольно тепло, натянул кожаную куртку.

— Ты готов наконец? — нетерпеливо спросила Катрин.

— Готов!

Они вышли из квартиры и сели на поезд, идущий в сторону "Вандсбек Маркт". Зеркало привело Лукаса и Катрин в кафе на первом этаже. Они заказали себе колу.

— Что мы здесь делаем?

Катрин указала головой на соседний столик, за которым сидели женщина в возрасте и девушка. Обе были в солнцезащитных очках.

— Вот они, — прошептала Катрин.

— Кто?

— Ублюдки из видео. Придурок и девчонка. Они переоделись. Но Зеркало узнало их.

Лукас хотел сразу броситься на них, но Катрин, положив руку ему на предплечье, сдержала его порыв.

— Подожди. Никаких поспешных действий. Мы проследим за ними и дождемся благоприятной возможности.

— Ладно.

Парочка продолжала болтать. Теперь, когда Катрин указала ему на этих двоих, Лукас понял, что придурок просто переоделся в женскую одежду Губы он накрасил очень грубо, и даже можно было заметить щетину на щеках.

— Не смотри так, — увещевала его Катрин. — Иначе они поймут, что мы их раскрыли.

Лукас отвел взгляд. Наконец придурок расплатился по счету и оба встали. Катрин заставила Лукаса немного подождать, прежде чем они тоже поднялись и последовали за парочкой. В суматохе торгового центра они упустили своих жертв из виду, но Зеркало целеустремленно вело их к тропе, идущей параллельножелезнодорожным путям. Там располагались многочисленные садовые участки. Когда они достигли одного из них, Зеркало велело открыть калитку.

— Тихо! — прошептала Катрин. — Теперь действовать буду я.

Они прокрались на участок. Катрин стала подслушивать у двери маленького домика. Ее приятель тоже услышал звуки, идущие изнутри: шуршание, скрип дерева, тихие голоса.

Лукас широко ухмыльнулся. Он с радостью убьёт их!

17
Фрейя и Терри бежали, спасая свою жизнь. Толпа за ними орала, сопела и вопила, как стая кровожадных зверей. Они неслись по Грэйд-Джордж-стрит в направлении Сент-Джеймсского парка. В отчаянии Фрейя искала хоть какое-нибудь укрытие: открытое здание, куда можно было бы заскочить, или полицейскую машину. Но все двери были заперты, а полиция сосредоточились на Парламентской площади, которая осталась далеко позади. Дорогу туда отрезала толпа.

Они добежали до боковой улицы, которая сворачивала налево. Фрейя хотела броситься туда, надеясь найти убежище: паб, магазин — что-нибудь, где есть дверь, которую можно закрыть за собой и вызвать помощь. Но в этот момент она увидела, как группа молодых людей с наушниками выскакивает ей навстречу. Ничего не оставалось, как только продолжать двигаться прямо.

Вскоре они достигли угла парка. На запад вела аллея Бердкейдж-Уолк, тянувшаяся в направлении Букингемского дворца, а на север тянулась Хорс-Гуардс-роуд. Оттуда также приближалась группа сторонников зеркальной сети. Фрейя оглянулась и увидела, что большая часть толпы отстала, и только с десяток молодых людей все еще продолжали их преследовать. Все они выглядели очень решительно. Похоже, были намерены жестоко отомстить за видео, ставшее причиной запрета.

Фрейя и Терри мчались по Бердкейдж-Уолк всё дальше на запад. Здесь располагались роскошные жилые дома, окруженные парками. Их защищали высокие стальные ограды.

Увидев впереди распахнутые ворота, Фрейя, не раздумывая, забежала в чей-то парк. Короткая подъездная дорожка вела к элегантному особняку с колоннами. В окне Фрейя увидела пожилую женщину, которая быстро задернула штору.

Фрейя стала отчаянно звонить в дверь.

— Помогите нам! — кричала она. — Вызовите полицию! Откройте, ради бога, дверь!

Никакой реакции.

Между тем толпа догнала и окружила их. В глазах этих людей Фрейя увидела жажду крови. Некоторые в толпе странным образом покачивали головой, что напоминало движения хищных птиц. Она поняла, в чем дело, когда до нее донеслись обрывки громкой рок-музыки, звучавшей в наушниках.

Терри загородил собой Фрейю, которая прильнула к входной двери и все еще отчаянно колотила по кнопке звонка. Он умиротворяюще поднял руки.

— Послушайте меня! Я знаю, зеркальная сеть говорит вам, что вы должны…

Ничего больше сказать не получилось. Первый из нападавших бросился к нему со звериным воплем и нанес удар в живот. Терри вскрикнул и съежился.

Второй мужчина ударил журналиста по ногам так, что тот рухнул на землю. Потом они набросились на Фрейю. Она кричала, молила о помощи, тщетно пытаясь защитить голову, в то время как удары руками и ногами, дождь из булыжников обрушивались на них со всех сторон.

А потом навалившаяся темнота избавила ее от боли и страха.

18
Внезапно дверь распахнулась. Яркий дневной свет осветил полутемную комнату и полуобнаженное тело Виктории. Энди испуганно подскочил на постели. Он испугался, что это нежданно-негаданно появился Андре. Но мужчину и женщину, которые стояли сейчас перед ним, он не знал.

— Что, не ожидал, придурок? — рявкнул мужчина. — Вот я вас, говнюки, и поймал за шкирку!

Энди вскочил. К этому времени он уже наполовину разделся. Рубашка выбивалась у него из брюк.

— Что… что вам надо? — воскликнул он.

Виктория села и потянулась за телефоном.

— Этот дом принадлежит писателю Андре Салу, — сказала она. — Вам здесь нечего делать. Убирайтесь немедленно, или я вызову полицию!

— Ничего ты не сделаешь, маленькая шлюха! — завопила женщина. Она схватила Викторию за руку, вырвала у нее телефон и бросила его в угол.

— Теперь вы опровергнете то дерьмо, которое вы наговорили в этом паскудном видео! — сказал мужчина.

— Что? — спросил Энди.

— Видео, в котором вы рассказываете эти гнусные сказки о Зеркалах, — пояснила женщина. — Мы хотим, чтобы вы признали, что все это было придумано только для хайпа. Потом мы исчезнем, и вы сможете продолжить свои шуры-муры.

— Это не сказки, — вызывающе сказала Виктория. — Ваши Зеркала используют и вас тоже. Вот посмотрите, как только вы перестанете быть полезными для зеркальной сети, она быстро выбросит вас, как горячую картошку, что жжет руки.

— Заткнись, врунья! — прошипел мужчина. У него в руке вдруг появился складной нож. — Еще одно неверное слово, и я отрежу тебе язык!

Энди почувствовал, как кровь ударила ему в голову.

— Не смей… не смей прикасаться к ней! — сказал он дрожащим голосом.

— Ах, как мило! — глумливо скривился мужчина. — Послушай, Катрин, придурок боится за свою маленькую подругу!

— Никаких имен, идиот! — прошипела женщина. — Итак, теперь вы оба скажете следующую фразу: "То, что было рассказано журналистке Фрейе Хармсен о Зеркалах, — ложь. Всё это было придумано". Понятно?

— Не дождетесь, зеркальные зомби! — ответила Виктория.

— Ах так? Ладно, сука. Научи-ка ее хорошим манерам, Оскар.

— Кто? — переспросил мужчина.

— Идиот!

Парень, которого она назвала Оскаром, взглянул обиженно на женщину и пошел к Виктории, поигрывая ножом.

Энди услышал какой-то шум в ушах. Он воспринимал сейчас каждую деталь маленького садового домика с потрясающей ясностью: столик, стул, полку с удобрениями и садовыми инструментами, видавший виды диван, на котором они только что лежали с Викторией, частицы пыли, танцующие в узких полосках света, запах масла и сырости.

— Оставь… ее… в… покое! — с трудом выдавил он сквозь сжатые зубы.

Мужчина обернулся к нему и выбросил руку с ножом в сторону его лица.

— Да? А что ты сделаешь мне, придурок? Ты угрожаешь мне? — он рассмеялся. — Когда я закончу с этой маленькой шлюхой, ты, возможно, разлюбишь ее. Потому что тогда ее украсят несколько затейливых шрамов!

Время, казалось, внезапно остановилось. Энди будто наблюдал за собой со стороны. Он увидел, как его правая рука потянулась к полке на стене, как она ухватила за рукоятку маленькие грабли с тремя изогнутыми зубцами, как устремилась в сторону человека с ножом. Тот вскинул руку, но стало понятно, что он не успеет отразить атаку. Три металлических зубца вонзились ему в щеку и шею. Мужчина отшатнулся, а из дыры в его горле хлынул густой поток крови. Энди воспринимал самого себя как невольного зрителя, не имеющего ко всему этому никакого отношения.

Потом это странное замедленное движение закончилось, и он услышал, как одновременно закричали Виктория и незнакомка.

— Ты, ублюдок! — взревела женщина и бросилась на него. У нее в руке вдруг появился секатор. Но прежде чем она успела ранить Энди, Виктория ударила ее пустой бутылкой из-под пива по голове. Женщина рухнула на пол рядом с хрипящим мужчиной. Одной рукой он пытался остановить кровотечение, но ярко-красная кровь пульсирующими потоками лилась из его горла, пропитав футболку под кожаной курткой и образовав лужу на полу.

— Позаботься о женщине! — крикнула Виктория. Она секатором отрезала полоску от простыни и опустилась на колени рядом с мужчиной.

Женщина, застонав, попыталась привстать, но Энди свалил ее снова. Он завел ей руки за спину и замотал запястья проволокой.

— Тупой говнюк! — вопила она. — Вы за это ответите! Мы вас прикончим!

— Зеркала! — приказала Виктория, занятая тем, что накладывала давящую повязку мужчине. Энди сразу всё понял. Он вытащил у женщины ее наушник и разрезал его секатором, который она только что пыталась использовать в качестве оружия. Затем обыскал ее карманы, нашел Зеркало и с помощью того же секатора превратил дисплей в осколки. Так же он поступил с устройством мужчины.

— Это вам не поможет! — орала женщина. — Сеть созовет всех своих сторонников! Они вас прикончат! Вы не пройдете и пяти метров!

— Иди вызывай полицию! — велела Энди Виктория. — Я останусь здесь и буду караулить этих двоих!

— Ты уверена?

— Да. Поторопись! Я не хочу, чтобы этот придурок околел.

Энди, как был, в окровавленной и полузаправ-ленной рубашке, бросился в ближайший полицейский участок, который, по счастью, находился всего в двухстах метрах.

Офицер полиции уставился на него.

— Что с вами случилось?

— Пойдемте со мной! Быстрее, — выпалил Энди. — Было нападение. Нам нужна скорая помощь. Один из преступников тяжело ранен. Моя подруга все еще с ними.

Двое полицейских выбежали из соседней комнаты и последовали за Энди. Когда они выходили из участка, на улице им попалось с полдюжины молодых людей с наушниками. Увидев полицейских, они остановились в нерешительности.

— Скорее! — торопил полицейских Энди. Сам он уже бежал.

— Что здесь произошло? — воскликнул один из офицеров, когда они достигли садового участка.

— Эти подонки напали на нас без всякого повода! — завопила женщина.

Мужчина к тому времени потерял сознание. У Виктории на глазах выступили слезы, но она всё еще старалась остановить кровотечение.

Скорая помощь прибыла через несколько минут. Два ее сотрудника погрузили раненого на носилки.

— Он выживет? — спросила Виктория.

Медик кивнул.

— Он потерял довольно много крови, но мы стабилизировали состояние.

Полицейские начали расспрашивать Энди, Викторию и незнакомку. Поняв, что показания противоречат друг другу, они задержали всех троих и отвели в полицейский участок. Вскоре туда пришел Андре Салу и подтвердил, что Энди и Виктория законно находились в его садовом домике, в отличие от неизвестных мужчины и женщины. После этого молодым людям разрешили покинуть полицейский участок.

Когда Энди наконец добрался до дома, то заметил, что перед парадной пусто. Скандирующие идиоты куда-то исчезли.

19
Ритмичный писк пронизывал темноту. Что-то тяжелое давило на нее. Фрейя открыла глаза, но взгляд ее всё еще был затуманен. Она видела какую-то фигуру, склонившуюся над ней.

— Терри?

Имя прозвучало как едва слышное, хриплое карканье. Ее горло словно окатило кипятком.

— Не беспокойся. Ты в безопасности, — сказал кто-то по-немецки.

Ее взгляд немного прояснился, и она узнала Линуса, который озабоченно смотрел на нее. Она явно находилась в больнице.

— Линус? Что… что ты здесь делаешь?

— Я узнал о несчастье, которое произошло с тобой… Подумал, что нужно навестить тебя. Твои родители тоже здесь. Они сейчас пошли пообедать.

— Как… как долго?..

— Врачи продержали тебя несколько дней в состоянии искусственной комы, чтобы ты могла восстановиться. Тебе сделали несколько операций. Эти свиньи сломали тебе почти каждую кость в теле. Большая удача, что ты выжила.

Фрейя сглотнула.

— Терри?

Линус опустил глаза.

— Твой друг не выкарабкался. Он скончался по дороге в больницу от внутренних травм. Соболезную.

Взгляд Фрейи снова затуманился, ее глаза наполнились слезами. Часть ее сопротивлялась утверждению, что Терри мертв. Только не он, всегда осторожный, соблюдавший все правила, избегавший любых споров! Умный, рассудительный и дальновидный Терри. Потом она вспомнила, как он уговаривал ее уйти из опасной зоны. Ее желудок сжался, когда она осознала, что виновата в его гибели. Судорога прошла по ее телу, почти как эпилептический припадок, а из ее горла вырвался животный вой, который медленно перешел в рыдание. Линус ничего не сказал; он просто был рядом с ней и держал ее за руку. Она была благодарна уже за это.

— Что… что с зеркальной сетью? — спросила она, когда наконец на это появились силы.

— Ее, видимо, отключили. Во всяком случае, Зеркала с позавчерашнего дня не работают. Обстановка на улицах стабилизировалась. Но до того царил настоящий хаос. Митинги, демонстрации, уличные беспорядки, стычки с полицией, а также между сторонниками и противниками сети. И так по всему миру! Были даже нападения на правительственные учреждения. Только в Гамбурге с десяток погибших, а во всем мире их тысячи. В газетах полно статей про "зеркальное безумие", как они это называют. Акции всех высокотехнологичных компаний упали еще до того, как приостановили торги. Политики спихивают друг на друга ответственность за то, что произошло. По телевизору психологи раздают интервью, пытаясь объяснить, почему так много людей слепо следовали рекомендациям своих Зеркал. Телевизионщики, кстати, выстроились в очередь, чтобы взять у тебя интервью, но полиция и твои родители никого не пускают. Ты стала героиней мирового масштаба. Про тебя говорят, что ты остановила безумие. Как раз вовремя.

Линус, конечно, не имел в виду ничего дурного, но для нее эта фраза прозвучала необыкновенно цинично. Для Терри и других жертв этого безумия все произошло слишком поздно. Она могла только надеяться, что создатели монстра под названием "зеркальная сеть" будут привлечены к ответственности. А все жадные до денег инвесторы и дельцы, которые пытались разбогатеть на этом производстве, скомпенсируют причиненный ущерб. Хоть так.

Но Терри от этого не оживет. Он заплатил страшную цену за то, что она вступила в борьбу с таким противником. Фрейя вспомнила, как Терри смеялся, когда она рассказала ему о странном поведении своего дрона, и на мгновение ей захотелось, чтобы она в тот момент послушалась его и не стала раскапывать дальше. Но теперь уже слишком поздно. Она должна отвечать за последствия своих действий. И могла только надеяться, что ее поступки хотя бы приведут к тому, что ничего подобного больше никогда не повторится — человечество узнает об этой ошибке и в дальнейшем не будет так вестись на слова новоявленных пророков, обещающих миру спасение через высокие технологии.

Впрочем, на этот счет у Фрейи были большие сомнения.

20
В последний раз они сидели в "Роналду". Карл тоскливо смотрел на наполовину съеденную пиццу, лежавшую перед ним на тарелке. Сколько раз они заседали здесь раньше, воодушевленно обсуждая новые проекты! Карл всегда пытался увлечь Эрика своими идеями, а тот постоянно указывал на практические проблемы в реализации. Это было трудное время. Прошли годы, пока заработал прототип Зеркала. "Уолнат Системс" несколько раз оказывалась на грани банкротства. Но это было и хорошее время — время круглосуточной работы, товарищества, боевого духа и гордости. Карл скучал по нему. Их совместный проект превратился в руины. Большинство сотрудников просто уволились, когда три дня назад Карл принес им дурные новости. Но были и громкие протесты, сопротивление, ругань и угрозы. Вряд ли кто-то из подчиненных и коллег Карла смог сразу поверить, что решение отключить серверы зеркальной сети действительно принадлежит ему, а не является подлым выпадом со стороны ненавистной материнской компании.

Сама зеркальная сеть сделала все, чтобы вызвать еще большую путаницу и задержать отключение серверов. Сбитые с толку сотрудники отказывались предоставить доступ к серверным помещениям. Приходилось обращаться за помощью к полиции. Однажды два полицейских подразделения вступили в продолжительное противостояние: одно пыталось обеспечить персоналу, нанятому Эштоном Моррисом, возможность выключения серверов, а другое стремилось им помешать. Очевидно, кто-то позвонил в полицию, утверждая, что некие преступники под видом сотрудников компании пытаются совершить злодеяние на ее территории. Всё это привело к тому, что отключение серверов растянулось на несколько дней, но в конце концов зеркальная сеть уступила. И ни одно Зеркало больше не работало.

Реакция общественности была предсказуемой. Акции ГИС перестали продаваться. По всему миру прошли демонстрации и митинги, отчасти искусственно подогреваемые. Предположительно, несколько десятков тысяч человек были убиты или ранены. Карлу становилось плохо при одной мысли об этих жертвах. Ясно было, что он не дождется благодарности за усилия по отключению Зеркала, напротив, его в любом случае проклянут: он — человек, который вызвал хаос. И вообще ему сильно повезет, если не придется коротать оставшиеся дни в тюремной камере.

— И что теперь? — спросил Эрик. — Сам-то что собираешься делать?

Он казался таким же подавленным, как и Карл. Хотя Эрик вовремя ушел с линии огня.

— Не знаю, — ответил Карл. — Вероятно, буду круглосуточно разговаривать со всякими адвокатами.

— Я имею в виду, когда это всё закончится.

Карл пожал плечами.

— Кто знает, может, напишу книгу о том, что произошло. Это будет мое предупреждение людям.

— Неплохая идея, — кивнул Эрик. — Но мне почему-то кажется, что дело еще не закончено.

— Конечно, оно не закончено — и не закончится до тех пор, пока не завершится последнее судебное разбирательство по всей этой катастрофе. Еще лет десять, если не дольше.

— Я не о том. Мы отключили зеркальную сеть, но она никуда не делась. Программное обеспечение лежит на серверах, равно как и нейросети. И пользовательские данные всё еще там. В принципе, можно включить систему хоть завтра, и беспорядки начнутся снова.

— Думаешь, какому-то безумцу придет в голову сделать это?

— Кто знает? — пожал плечами Эрик, потягивая свою колу. — Надеюсь, что нет. Но в ГИС сейчас дуют ветра перемен. Тед Корли ушел, да и под Моррисом кресло покачнулось. Акционеры, вероятно, заменят весь наблюдательный совет. И кто знает, что будет потом. Например, кто-то решит, что достаточно нескольких небольших улучшений — и Зеркала снова можно выпускать в продажу!

— Надеюсь, в ГИС не найдется психа, который бы после всего случившегося рискнул бы снова запустить производство.

— Не стоит недооценивать людскую глупость. Все быстро забывается. Кроме того, есть другие потенциальные возможности использования зеркальной сети: на бирже, например, или в армии.

— В армии? Теперь ты меня пугаешь по-настоящему!

Эрик усмехнулся.

— Твой отец наверняка оценил бы такой прекрасный сюжет: зеркальная сеть вновь просыпается в командном пункте, управляющем огромной армией боевых беспилотников. Но своей внутренней задачей она считает месть двум людям, которые позаботились о том, чтобы ее отключить…

Карл так и не понял, шутит Эрик или нет. Возможно, это был предвестник истерики. Во всяком случае, слова друга заставили Карла содрогнуться.

Они оплатили счет и распрощались.

— Всё в порядке, Эрик! — сказал Карл. — Спасибо, что помог мне.

— Разве я мог поступить иначе? Безучастно смотреть, как ты облажаешься?

— Придурок. Удачи тебе с твоим проектом в университете!

— А тебе — с твоей книгой. Это, кстати, хорошая идея. Если ты унаследовал писательский талант своего отца, она может стать бестселлером.

— Сомневаюсь. Хотя, пожалуй, я мог бы заработать на ней немного денег. Ведь теперь из-за судебных издержек все мои миллионы испарятся, как дождевая лужа под калифорнийским солнцем.

— Как поэтично! Береги себя, Карл!

— Ты тоже, Эрик!

Он смотрел, как его друг садится на велосипед и исчезает за углом. Затем достал свой новый смартфон, который, к счастью, был не так умен, как Зеркало, и позвонил отцу.

— Привет, папа. Мне может понадобиться твоя помощь.

— В чем же?

— Я хочу написать книгу.

— Книгу? Ты? О чем?

— О Зеркале.

— Думаешь, в твою историю хоть кто-нибудь поверит?

Эпилог

— Таким образом, моя рекомендация заключается в том, чтобы немедленно приступить к реализации первого этапа проекта "Смарт-солдат", — сказал аналитик из Министерства обороны.

Было видно, что он получил докторскую степень в Массачусетском технологическом институте или, возможно, в Стэнфорде, имел хорошие связи в политических кругах и никогда не приближался к местам ведения боевых действий ближе, чем на пять тысяч миль. Генерал неодобрительно посмотрел на него. Более десятка членов комитета, руководившего армейскими закупками, заседали, чтобы принять одно из, возможно, самых далеко идущих решений для будущего ведения войн.

Он вгляделся в лица сослуживцев. Сегодняшняя встреча была лишь формальностью, а дискуссия, которая теперь завязалась, только повторным обменом мнениями. Итог был ясен давно. Прошло время закулисных игр и перетягивания каната различными заинтересованными сторонами. Мяч давно лежал за линией ворот. И все равно генерал не сдавался. Он до последнего пытаться остановить зло. Он бы пошел в бой не задумываясь и ожидал того же самого от любого из своих людей. Он был дважды ранен в боестолкновениях, потерял при этом руку и глаз, поэтому за спиной его называли капитаном Крюком. Это прозвище раздражало его. Еще больше раздражало его большинство присутствующих в этом зале. Там находились так называемые советники — гражданские лица, которые прямо или косвенно состояли на содержании дельцов, пытающихся вытащить побольше денег из кармана Министерства обороны на всё более фантастические проекты. Присутствовали и представители разных родов войск — Военно-морского флота. ВВС, сил национальной безопасности, которые больше интересовались своим положением в министерстве и размером дохода на следующий год, чем тем, что реально происходило в армии. Присутствовали и бюрократы из самого министерства, которые, как и тот человек, который только что провел эту нелепую презентацию, верили, что с реализацией проекта все военные проблемы решатся одним махом. Все они, казалось, считали, что войны выражаются исключительно в цифрах и всегда можно заранее просчитать исход сражений. Никто не учил их тому, что почти двести лет назад точно подметил прусский стратег Хельмут фон Мольтке: ни один план не переживает встречи с противником.

Министр оглядел присутствующих.

— Кто-нибудь еще хочет что-то сказать или мы сразу перейдем к голосованию?

Генерал вздохнул и поднял руку.

— Да, генерал?

— Мое мнение не изменилось после презентации вашего сотрудника, сэр, — сказал он. — То, что вы задумали, господин министр, к сожалению, чистое безумие. Мы все видели, что произошло, когда зеркальная сеть вышла из-под контроля. И теперь вы хотите дать той же системе командовать моими людьми!

Он взглянул на написанную маслом картину, висевшую на торцевой стене конференц-зала. На ней был изображен Джордж Вашингтон после победы в битве при Йорктауне. На секунду показалось, что заключенный в ней героический дух Войны за независимость способен повлиять на присутствующих и выгнать сумятицу из их голов. Напрасная надежда!

— Вы неправильно меня поняли, генерал, — отозвался молодой специалист. Он носил какую-то благородно звучащую французскую фамилию, ля Гер или как-то в этом роде. Генерал не мог разглядеть одним глазом и на расстоянии табличку с его именем. — Система не будет отдавать вашим солдатам приказов. Она будет выдавать рекомендации. Любое ее предложение в любой момент может быть пересмотрено и отменено приказами начальства. Решение всегда остается за людьми.

— Да? И как мои люди должны догадаться, верны ли эти, как вы их называете, рекомендации? В бою солдаты нуждаются в четких инструкциях, а не в расплывчатых пожеланиях!

— Хорошо, я признаю, в большинстве случаев не останется времени, чтобы подвергнуть сомнению решения системы "Смарт-солдат". Но этого и не потребуется, потому что ее решения почти всегда верны. Я в этом уверен.

Генерал почувствовал, что сейчас его хватит удар.

— Да? И это при том, что система не была протестирована хотя бы единожды в реальной боевой ситуации? Она ведь не проверена? После катастрофической неисправности, которая привела к тысячам убитых и раненых по всему миру! — он покачал головой. — Как может кто-то, в ком есть хоть искра разума, серьезно считать эту идею хорошей?

Остальные собравшиеся смотрели на генерала так, словно он лично оскорбил каждого из них.

— Вы заблуждаетесь, генерал. Во-первых, стратегическое мастерство системы "Смарт-солдат" было подтверждено сотней тестов и проверено на симуляторах. Ее решения всегда оказывались лучше, чем у всех групп военных, в том числе разрабатывавших свои планы под руководством опытнейших офицеров, против которых она выступала. Во-вторых, система "Смарт-солдат", как вы справедливо отмечаете, основана на зеркальной сети. Все же, несмотря на прискорбные инциденты, я должен отметить, что эта сеть работала безупречно, пока ее не отключили. На самом деле она действовала намного лучше, чем могли представить себе ее разработчики. Проблема заключалась лишь в неудачном определении целеполагания системы.

— Прискорбные инциденты? Неудачное целеполагание? Я, наверное, ослышался! — вспылил генерал. — Из-за зеркальной сети и беспорядков, вызванных ею, погибло больше людей, чем в битве при Иводзиме![49]

— Генерал прав. Пожалуйста, обратите внимание на то, какие слова вы выбираете, Крис! — упрекнул министр своего сотрудника.

— Прошу прощения, сэр. Но это ничего не меняет по сути. Зеркальная сеть прекрасно выполняла свою задачу, защищая интересы своих пользователей, и очень преуспела в этом. Она организовала отдельных митингующих так, что, пока они находились под ее контролем, все контрмеры полицейских сил оказывались неэффективными. Я также хочу заметить, что гораздо больше было жертв от беспорядков, а не от враждебности зеркальной сети. Я не хочу принизить страдания жертв, но система сделала именно то, что сделал бы любой хороший генерал в этой ситуации: она оптимально использовала свои собственные ресурсы, чтобы нанести вред противнику.

— Хватит! Зеркальная сеть обманула персональных пользователей, когда вычислила, что их благо станет невыгодным для всего сообщества. Предать своих людей, как только станет понятно, что это полезно для общего успеха миссии, — любой генерал, совершивший подобное, сразу же утратил бы доверие своих подчиненных и предстал бы перед военным трибуналом.

— Тут я должен вам возразить, генерал, — вмешался один из советников, пожилой мужчина с прилизанными волосами и безукоризненно завязанным галстуком. — Неоднократно случалось, что отдельные части войск или даже целые армии приносились в жертву, чтобы решить исход битвы или всей войны.

— Да, случалось. Но одно дело, когда у тебя просто нет другого выхода, — ответил генерал, которому сейчас стоило больших усилий сдержаться. — Совсем другое — принять подобное решение из холодного расчета. Это просто аморально!

— Возможно, именно по этой причине и нужен "Смарт-солдат", — хладнокровно возразил советник. — Чтобы предотвратить такие ситуации, когда люди гибнут, поскольку необходимые стратегические решения не принимаются исходя из моральных соображений.

— С этим я согласен, — сказал молодой человек из министерства. — Система может гарантировать, что наши военные цели будут достигнуты с минимальными потерями людей и ресурсов.

— Всем нам должно быть ясно, что это всего лишь вопрос времени: наши враги обязательно разработают сопоставимую или даже лучшую систему и используют ее против нас, — вновь взял слово министр. — В настоящее время у нас есть преимущество, но со стремительным развитием вычислительной техники оно может быстро растаять. Китайцы работают с подобными системами, и мне, наверное, не нужно указывать на то, что они превосходят нас по численности войск.

Генерал с вызовом посмотрел на оппонента. Остальные участники совещания либо одобрительно кивали, либо смущенно уткнулись в свои планшеты.

— Вижу, что не могу вас переубедить, — генерал поморщился. — Но я не приму этого решения. Я не собираюсь предстать перед своими офицерами и объявить им, что с этого момента Зеркало с новым названием берет на себя командование и диктует свои правила стратегии. В случае если будет принято решение задействовать систему, я прошу освободить меня от обязанностей начальника Генерального штаба.

— Пожалуйста, успокойтесь, Чарли! — воскликнул министр. — Никто не хочет вашей отставки. И здесь речь не идет о том, будет ли вся армия оснащена системами "Смарт-солдат" или нет. Сначала мы проведем проверку в спецподразделениях. Именно деятельность небольших элитных отрядов в горячих точках может быть оптимально поддержана системой "Смарт-солдат".

Фраза звучала как заученная наизусть выдержка из глянцевой брошюры, что только подтверждало догадку генерала: министр давно уже принял решение.

Генерал еще раз набрал воздуха в грудь, потом произнес фразу, как он понимал, последнюю во всей его долгой военной карьере.

— Я настаиваю, что, пока я занимаю свой пост, никто из подчиненных, за которых я несу ответственность, не будет оснащен системой "Смарт-солдат".

Повисло напряженное молчание. Министр наконец кивнул.

— Ну хорошо, мы это обсудим позже. Давайте перейдем к голосованию прямо сейчас. Кто за то, чтобы "Смарт-солдат" поступил в вооруженные силы и прошел испытания в тестовом режиме?

Почти все руки поднялись.

— Тогда этот вопрос можно считать решенным, — сказал министр и удовлетворенно улыбнулся.

Послесловие

Летом 2015 года у меня возникла идея написать переработанную версию романа "Система". С той поры как был написан набросок моего первого произведения, прошло больше десяти лет и окружающие реалии здорово изменились.

Сегодня смартфоны — наши постоянные спутники. Они помогают нам делать покупки, производить безналичную оплату. С их помощью мы делимся событиями своей жизни с друзьями, знакомыми и незнакомыми людьми. Дружелюбные голосовые помощники всегда ответят на наши вопросы и с готовностью сообщат, что на таком-то шоссе образовалась пробка и нам понадобится учесть время, которое потребуется, чтобы успеть на запланированную встречу. Мы знаем, что одновременно в фоновом режиме собирается гигантский объем данных о нас. "Фейсбук", "Гугл" и "Амазон" используют эти данные, чтобы максимально подстроиться под нас, под наши потребности. И хотя возможность злоупотребления нашей личной информацией вызывает смутную тревогу, мы почти не сопротивляемся ее сбору, потому что соблазн обретения дополнительного комфорта слишком соблазнителен.

Многие из нас вряд ли задумываются, какой невероятной вычислительной мощностью обладают современные мобильные устройства. Производительность смартфона нового поколения в 2015 году, измеренная в количестве вычислительных операций в секунду, примерно равна производительности самого быстрого компьютера в мире в 1996-м. Большинство из нас сегодня постоянно таскают с собой суперкомпьютер, которому двадцать лет назад могли бы только позавидовать университеты, военные исследовательские центры и спецслужбы. Тем не менее это устройство в нашем кармане — только верхушка айсберга.

Фактическая вычислительная мощность такова, что она позволяет использовать для предоставления полезных мобильных услуг серверы компаний, эти услуги предлагающих. Несколько миллионов компьютеров надежно и незаметно обслуживают нас в центрах обработки данных поисковых систем, социальных сетей, интернет-магазинов и других бесчисленных поставщиков услуг. Никто не знает, насколько велика их комбинированная производительность, но, по моей личной оценке, общая вычислительная мощность, доступная сегодня, превосходит общую вычислительную мощность 2005 года по крайней мере в сотни тысяч раз. И завершения роста не предвидится: мы уже говорим об "интернете вещей" и "индустрии 4.0". Это означает, что в ближайшем будущем общение между машинами по своему масштабу и интенсивности превзойдет во много раз общение между людьми.

Роман "Система" повествует о вышедшем из-под контроля искусственном интеллекте. В 2005 году этот термин все еще относился к области научной фантастики. Правда, еще в 1996 году компьютер обыграл действующего чемпиона мира по шахматам, но при этом ни одну из систем, имевшихся тогда в наличии, нельзя было назвать разумной. Хоть я и получил докторскую степень, занимаясь именно искусственным интеллектом, я очень смутно представлял себе, как должна работать "система" в моем романе. Как писатель, я мог позволить себе просто проигнорировать технические детали и заявить, что компьютерный вирус, распространившийся по интернету и имитирующий структуры нейросети, вдруг каким-то образом развил собственное сознание и собственный интеллект. Однако экспоненциальный рост производительности компьютеров и достижения в области разработки программного обеспечения в корне изменили ситуацию. В 2011 году компьютер Ай-би-эм "Уотсон" обыграл лучших игроков в шоу "Джепарди". Речь шла не об узко ограниченных математических задачах, а об общечеловеческих знаниях. Сегодня в наших смартфонах есть даже личные помощники, такие как "Сири" или "Кортана". Они не только способны понять человеческую речь, но и разумно интерпретируют наши утверждения, отвечая на многие наши вопросы. За несколько недель до того, как я закончил работу над этим романом, компьютерная программа, разработанная командой "Гугла", победила лучшего мирового игрока в го. А эту игру, между тем, компьютерам освоить гораздо сложнее, чем шахматы.

Искусственный интеллект сегодня помогает врачам в диагностике заболеваний, разработчикам — в создании программного обеспечения, также он применяется в налаживании системы беспилотного городского транспорта Лос-Анджелеса. "Фейсбук" распознает лица на фотографиях лучше любого человека. "Амазон" теперь настолько хорошо знает наши пожелания, что компания переходит к отправке предметов в распределительные центры рядом с нами еще до того, как мы их закажем. Вопреки расхожему мнению, компьютерные программы могут быть даже творческими: например, они полностью автономно пишут газетные статьи о спортивных событиях и событиях на бирже. В увлекательном эксперименте "Гугл" использовал свои алгоритмы распознавания изображений, чтобы "интерпретировать" объекты в изображения облаков или пейзажей, создавая причудливые произведения искусства, которые могли бы выйти из-под кисти художника-сюрреалиста.

В то время как в девяностых и двухтысячных искусственный интеллект представлял собой всего лишь одну из ниш в разработке программного обеспечения, сегодня он стал одним из основных конкурентных факторов во многих отраслях в гонке за лидерство на рынке. Все крупные поставщики программного обеспечения инвестируют миллиардные суммы в соответствующие исследовательские центры или покупают стартапы, которые могут быть успешными в этой области.

Никто не знает, сколько времени потребуется компьютеру, чтобы превзойти по работоспособности человеческий мозг. По оценкам экспертов, этот срок варьируется от 2030 года до второй половины нашего века. Но уже сейчас ясно, что компьютерные программы, построенные на принципах так называемого искусственного интеллекта, будут всё больше доминировать в разных сферах нашей повседневной жизни. Они уже сейчас советуют нам, какую музыку слушать, какие книги читать, с какими потенциальными любовными партнерами встречаться. В будущем они смогут автоматически писать за нас электронные письма ("Гугл" уже работает над соответствующей функцией) или давать нам советы, как оптимально вести себя на первом свидании. — с учетом, конечно, интересов и наклонности наших партнеров. Всё больше и больше мы полагаемся на правильность этих рекомендаций, и они в основном таковы и есть. Системы, которые мы используем, всё лучше и лучше знают нас, потому что созданные по нашим данным модели всё более точно соответствуют нашему реальному мышлению и поведению.

Однако в таком развитии есть и огромные риски, это совершенно очевидно. Сегодня об этом предупреждают уже не только авторы триллеров, описывающие опасности безудержного и неконтролируемого технического прогресса. Физик Стивен Хокинг видел в развитии искусственного интеллекта, производительность которого превышает аналогичные возможности нашего мозга, опасность для выживания человечества. Основателя "Пэй-Пала", "Теслы" и "Спейс-Икс" Илона Маска, конечно, сложно назвать технофобом, но и он неоднократно предупреждал об опасности неконтролируемого развития искусственного интеллекта. Маск подписал обращение, направленное против разработок автономных систем интеллектуального оружия, к которому присоединились многочисленные исследователи и ученые из разных стран мира.

В своей замечательной работе "Суперинтеллект" философ Ник Востром предрекает, что мы столкнемся с огромными трудностями, прежде чем компьютер с интеллектом, превосходящим человеческий, научится делать правильные, с точки зрения человека, выводы.

На фоне всех этих событий мне быстро стало ясно, что переписыванием моего романа "Система" дело не ограничится. Историю искусственного интеллекта, ускользающего от контроля своих человеческих создателей, пришлось пересказать полностью. Самое важное отличие новой книги от моего первого романа заключается в том, что на этот раз главные герои борются не с автономно действующей "злой" компьютерной системой, а с вышедшим из-под контроля зловещим альянсом, состоящим из манипулирующих устройств и их наивно-эгоистичных пользователей. Это кажется мне гораздо более реалистичным сценарием.

На этот раз моему воображению почти не приходилось выходить за рамки того, что уже сегодня технически возможно. Например, Зеркало, описанное в настоящем романе, имеет вычислительную мощность, которая примерно в десять раз выше, чем у "Айфона-6", и, вероятно, будет стандартной для новых смартфонов в течение следующих трех-пяти лет. Описанные методы интерпретации речи и механизмы развития нейронных сетей уже существуют и применяются такими компаниями, как "Гугл", "Фейсбук" и "Амазон", чтобы предсказывать и более или менее тонко влиять на поведение людей.

Конечно, я все-таки позволил себе несколько творческих вольностей. Я не утверждаю, что такая система, как зеркальная сеть, будет вести себя в реальности именно так, как я описал ее в этом романе. А люди, которые в какой-то момент смогут купить себе устройства, похожие на Зеркала, надеюсь, не будут такими глупыми и наивными, как некоторые из персонажей этой книги. С другой стороны, история показывает, что мы, люди, склонны игнорировать опасности и недостатки новых технологий, если их преимущества кажутся нам достаточно привлекательными. Глобальное потепление — лишь один из примеров. Когда я вижу, с какой готовностью большинство пользователей (включая меня) оставляют данные о себе и своих привычках в интернете, то начинаю опасаться, что наша коллективная наивность обойдется нам очень дорого.

Но я не пессимист. Как автор технотриллеров, я считаю своей задачей попытаться осознать возможные негативные последствия технического прогресса. Однако это не значит, что я боюсь техники. Я сам основал несколько высокотехнологичных компаний и среди прочего вместе с двумя товарищами по команде разработал приложение "Папего", которое позволяет читать печатные книги, подобные этой, на смартфоне. Если кто-нибудь когда-нибудь изобретет такое устройство, как Зеркало, я буду одним из первых покупателей новинки.

Наша проблема не техника, а то, как мы её используем. Мы (то есть вы, дорогие читатели) держим в наших руках возможности, которые приведут нас или к новым техническим прорывам грядущих десятилетий и в лучшее будущее, или в оруэлловскую антиутопию, мир тотального наблюдения и диктата машин. Я надеюсь, что своим романом побудил вас задуматься.


Гамбург, апрель 2016 года






Литературно-художественное издание

Для лиц старше 16 лет

Генеральный директор Мария Смирнова

Главный редактор Антонина Галль

Ведущий редактор Янина Забелина

Художественный редактор Александр Андрейчук

Издательство "Аркадия" Телефон редакции: (812)401-62-29 Адрес для писем: 197022, Санкт-Петербург, а/я 21

Подписано в печать 10.02.2021.

Формат издания 84x108 1/32. Печ. л. 16,0. Печать офсетная. Тираж 4000 экз.

Дата изготовления 15.03.2021. Заказ № 2101770.

Отпечатано в полном соответствии с качеством предоставленного электронного оригинал-макета в ООО "Ярославский полиграфический комбинат 150049, Ярославль, ул. Свободы, 97

Произведено в Российской Федерации Срок годности не ограничен

По всем вопросам, связанным с приобретением книг издательства, обращаться в ТФ "Лабиринт": тел.: (495) 780-00-98 www.labirint.org

Заказ книг в интернет-магазине "Лабиринт": www.labirint.ru

Примечания

1

Город Саусалито находится на западном, тихоокеанском побережье США, на северном берегу бухты Сан-Франциско, в штате Калифорния.

(обратно)

2

Автодорога, проходящая вдоль большей части тихоокеанского побережья штата Калифорния, знаменита тем, что пролегает вблизи одной из самых живописных береговых линий в мире.

(обратно)

3

European Article Number, EAN (европейский номер товара), известный также как международный артикул (International Article Number), — европейский стандарт штрихкода.

(обратно)

4

RISC (от англ, reduced instruction set compute) — архитектура процессора, в которой быстродействие увеличивается за счет упрощения каждой отдельной операции, чтобы их декодирование было более простым, а время выполнения — меньшим.

(обратно)

5

Ethernet-кабель — это кабель, который используется в Ethemet-сетях. Ethernet — технология, название которой означает буквально "эфирная сеть". Название отражает первоначальный принцип ее работы: все передаваемое одним узлом одновременно принимается всеми остальными.

(обратно)

6

Архитектура компьютера — общее описание его структуры и функций. Архитектура определяет принципы действия, информационные связи и взаимное соединение основных логических узлов компьютера.

(обратно)

7

"Мир волшебства" (англ.) — не существующая в реальности компьютерная игра в жанре RPG. Автор намекает на игру Wizardry online, вышедшую в 2011 году

(обратно)

8

Условное понятие, обозначающее юго-западную часть Сан-Франциско,которую отличает большая плотность высокотехнолотичных компаний, связанных с разработкой и производством компьютеров и их составляющих.

(обратно)

9

Дотком — термин, применяющийся по отношению к компаниям. чья бизнес-модель целиком основывается на работе в рамках сети Интернет. Возник и получил распространение в конце 1990-х голов.

(обратно)

10

Мет (метамфетамин) — синтетический наркотик.

(обратно)

11

Расположенный в Гамбурге зоопарк, в котором впервые были воссозданы природные условия обитания различных животных.

(обратно)

12

В Германии пособие по безработице, а также социальная помощь оплачиваются налогоплательщиками и служат для поддержания трудоспособных малоимущих.

(обратно)

13

Вандсбек — один из семи районов Гамбурга.

(обратно)

14

Билльштедт — гамбургский промышленный район.

(обратно)

15

Имеется в виду город Окленд, который расположен в округе Аламида штата Калифорния, США.

(обратно)

16

АНБ (от англ. National Security Agency) — подразделение Министерства обороны США, занимается радиоэлектронной разведкой и защитой электронных коммуникационных сетей госучреждений США.

(обратно)

17

Католический религиозный орден, основанный в середине XVII века.

(обратно)

18

Специфическое название полицейских в Германии.

(обратно)

19

Голодек — голографическая комната из культовой киноэпопеи, симулирующая любую окружающую обстановку.

(обратно)

20

Теория графов — раздел математики, изучающий свойства графов. В общем смысле граф представляется как множество вершин, соединенных ребрами.

(обратно)

21

NPC (от англ. Non-Player Character) — "персонаж, управляемый не игроком" — персонаж в играх, который не находится под контролем игрока. На сленге российских любителей компьютерных игр — "непись".

(обратно)

22

Анонимная сеть, предоставляющая передачу данных в зашифрованном виде.

(обратно)

23

Собор Святого Михаила — визитная карточка Гамбурга.

(обратно)

24

Индекс NPS (от англ. Net Promoter Score) является одним из главных индексов измерения клиентской лояльности.

(обратно)

25

(joogle Street View (англ. "Просмотр улиц") — функция "Гугла". позволяющая смотреть панорамные виды улиц многих городов мира.

(обратно)

26

Второй по высоте небоскреб в Сан-Франциско. Считается одним из самых заметных и узнаваемых символов города.

(обратно)

27

Немецкая панк-гpyппa, образованная в 2009 году.

(обратно)

28

The Sound of Silence (англ. "Звук безмолвия") — песня американского дуэта Simon & Garfunkel. Композиция написана Полом Саймоном в феврале 1964 года под впечатлением от убийства президента США Джона Кеннеди.

(обратно)

29

Транспортный центр "Трансбэй" (англ. Transbay Transit Center) — один из крупнейших проектов в истории Сан-Франциско. Комплекс состоит из небоскреба и транспортнопересадочного узла. Он служит основным автовокзалом и железнодорожным терминалом.

(обратно)

30

Скоростная система зоны залива (англ. Bay Area Rapid Transit, BART) — система скоростных электропоездов, находящаяся в области залива Сан-Франциско и соединяющая агломерацию нескольких городов на побережье. В пределах этих городов фактически является метрополитеном.

(обратно)

31

Navis (англ.) — информационная система, которая предназначена для контроля местоположения объектов на карте.

(обратно)

32

DDoS — Distributed Denial of Service (англ.) дословно переводится как "распределенный отказ от обслуживания", что означает хакерскую атаку на вычислительную систему с целью довести ее до отказа.

(обратно)

33

Район Гамбурга, в котором находится старейший аэропорт Германии.

(обратно)

34

БНД (нем. Bundesnachrichtendienst) — служба внешней разведки Германии, одна из трех действующих в стране спецслужб (есть также Федеральное ведомство по защите Конституции и военная контрразведка), единственная разведывательная служба Германии, действующая за рубежом. В ее компетенции находится вся зарубежная разведывательная деятельность военных.

(обратно)

35

Имеются в виду скандальные события, произошедшие в сентябре 2015 года, когда выяснилось, что более одиннадцати миллионов дизельных автомобилей концерна "Фольксваген", проданных в США и Европе, были оснащены программным обеспечением, которое именно во время проведения тестов в десятки раз снижало выбросы вредных газов.

(обратно)

36

ASMR (от англ, autonomous sensory meridian response) — термин, обозначающий особый вид восприятия, выражающийся в ощутимом, ярком наплыве приятных ощущений. Такая реакция является откликом на определенные звуковые, визуальные и когнитивные раздражители, именуемые ASMR-триггерами.

(обратно)

37

Ратушная площадь в Гамбурге.

(обратно)

38

Инцидент, связанный с предполагаемым крушением неопознанного летающего объекта в 1947 году около города Розуэлл в США, штат Нью-Мексико.

(обратно)

39

XING — бизнес-ориентированная социальная сеть для поиска и администрации деловых и личных контактов.

(обратно)

40

ICANN — "Корпорация по управлению доменными именами и IP-адресами" (англ., сокр.) — международная некоммерческая организация, созданная 18 сентября 1998 года при участии правительства США для регулирования вопросов, связанных с доменными именами, IP-адресами и прочими аспектами функционирования Интернета.

(обратно)

41

Злые Зеркала (англ.).

(обратно)

42

Фрейя Хармсен — сучка (англ.).

(обратно)

43

Слоистый кофейный напиток из эспрессо, молока, шоколада и корицы.

(обратно)

44

Скоростной поезд между Лондоном и Парижем.

(обратно)

45

"Сайлис" (англ. Thalys) — международный оператор скоростных поездов, занимающийся перевозками по линии Париж — Брюссель — Кельн — Амстердам.

(обратно)

46

Северный вокзал (фр.) — один из семи вокзалов Парижа, тупиковая станция.

(обратно)

47

Дерьмо (фр.)

(обратно)

48

Сохраняйте спокойствие и пейте чай (англ.).

(обратно)

49

Битва за Иводзиму — сражение между войсками Японской империи и США за остров Иото (Иводзима) в Тихом океане, начавшееся 16 февраля и завершившееся 26 марта 1945 года победой США. Потери со стороны США: 6821 погибший, со стороны Японии: 20703 погибших и раненых.

(обратно)

Оглавление

  • Пролог
  • Фаза первая
  • Фаза вторая
  • Фаза третья
  • Эпилог
  • Послесловие
  • *** Примечания ***