Папа Наташа (СИ) [kurizakusturiza] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

========== Часть 1 ==========

— Все хорошо, Тони. Отдохни пока.

Тони почувствовал губы Пеппер на скуле, а затем мир завертелся и потух.

— Тони. Тони. ТОНИ!

Он сто лет так сладко не спал, и не хотел просыпаться, но его звала Романова — Тони не желал испытывать ее терпение.

— Да? — простонал он.

— ТЫ что здесь делаешь?

Тони открыл глаза и поднялся на ноги. До самого горизонта тянулся тяжелый алый туман. А прямо перед ним, сложив руки на груди, стояла Наташа — такой, какой Мстители ее никогда не видели. Рыжие волосы собраны в пучок под фуражкой со звездой, в которую были вписаны серп и молот; на обманчиво хрупких плечах собралась гармошкой вытертая кожаная куртка с одиноким орденом в форме щита у сердца, а на ногах красовались черные сапоги по колено. На поясе — слева — висела надежно застегнутая кобура.

— Как только Брюс сделал «щёлк», к нам пришли армии Таноса из четырнадцатого года. Там Небулу засекли. Пришлось щёлкать еще раз — мне, — проговорил Тони, склоняясь к груди Наташи и вчитываясь в надпись на ордене.

Он определенно был мертв: Тони больше не нужны были очки, и это при его стремительно прогрессировавшей дальнозоркости.

— «Почетному сотруднику госбезопасности», — хмыкнула Наташа, хорошо представлявшая его уровень знания русского. — У Барнса такой же. Не отходи от темы: почему щёлкал ты? Ты же старый больной человек.

Тони выпрямился и с мрачным спокойствием посмотрел в сверкавшие из-под козырька зеленые глаза.

— Вот именно, у меня аневризма, меня не жалко. Давай я еще буду у тебя интересоваться, почему ты убилась вместо Клинта.

Наташа вздохнула, с ее лица стекло всяческое выражение — в интернетах это называли «расслабленное сучье лицо», хотя Тони считал это просто национальной чертой.

— Раз уж мы оба отбросили коньки, какая уже разница, — начала Наташа.

Тони выразительно изогнул бровь, заработав тычок в плечо.

— Тони, мне сто пять.

— Охуенно сохранилась, — сказал Тони, отражая ее лицо кирпичом.

— Тони, я старше Стива.

Тони, вспомнив краткую встречу с дядей Ро… дядей Стивом в семидесятом, дико ухмыльнулся и поведал с интонацией старой сплетницы:

— Уже нет. Он вернется в прошлое и женится на тете Пег.

Наташа прикрыла глаза и сказала:

— Я знаю. Он назвал свою дочь в мою честь.

— Подожди, что?

***

Время в Камне Души текло странно. К тому моменту, как Тони с Наташей научились прислушиваться к окружению камня, прошло двое суток в обычном мире, хотя они успели рассказать друг другу всю свою жизнь — крайне длинную и весьма кровавую в случае Наташи.

— А Клинт знал?

— Нет. Я люблю засранца, но для спецагента он слишком много болтает.

Физические законы в этом не-пространстве тоже не действовали. Наташа в какой-то момент поменяла свою форму на балетную пачку с корсетом в перьях — она когда-то в Ленинграде танцевала партию Одетты-Одилии; там-то ее в сорок пятом увидел страдавший амнезией Барнс, и влюбился раз и навсегда.

— Тип обаятельный, но крайне аморальный, — говорила Наташа. — Если бы не известные события, вы бы спелись, и Стив бы удавился. Когда Яша начал за мной ухлестывать, мой старший братец пришел в ужас, и целых два года пытался его куда-нибудь подальше упрятать. Не получилось.

Сам Тони как был в поддоспешнике, так и остался — шмотки его не особо интересовали, он всего лишь скромно мечтал о фастфуде, но пытаться намыслить себе чизбургер и съесть его оказалось все равно, что есть в Матрице: никакого удовольствия. После этого маленького фиаско они с Наташей больше баловались переделкой окружения.

— Это мамина вилла на юге Италии. Я сюда только Пеппер возил, цени.

— А это Кутаиси, пятьдесят второй. Одна из дач дяди Йоси. Хорошее было время.

— Ой, убери винный погреб, не трави душу.

И только спустя, казалось, целую вечность, Тони смутно услышал у себя в голове голос Брюса.

— Если моя теория верна, то ответвления будут минимальны. В этих координатах Асгард две тысячи тринадцатого. А тот две тысячи четырнадцатый, из которого пришли армии Таноса, с большой вероятностью будет той же веткой, что и двенадцатый, из которого сбежал Локи.

Тони удивленно моргнул. У него была похожая теория, но он не успел ее озвучить при жизни.

— Ната! — Он схватил Наташу за плечо. — Ты это слышишь?

Наташа нахмурилась, не понимая, о чем он, а затем они оба услышали голос Стива.

— То есть, если я оставлю пару записей для Мстителей из двенадцатого, вселенная не схлопнется?

Тони с Наташей переглянулись, и Королева Лебедей жестом оборвала едва зародившийся в горле Тони восторженный вопль.

— Молчи!

Тони закрыл рот. Да, надо было как-то добавить к звуку изображение.

«Эй, Камушек! Как насчет показать нам Стива и Брюса в HD?» — громко подумал Тони.

В небе над Гаваной семьдесят пятого развернулся экран.

— Мне нравится ход твоих мыслей, — хитро ухмыльнулся Брюс, сверкая очками.

— Мне тоже, Брюс, мне тоже, — улыбнулся Стив, подкидывая в ладони маленькую записную книжку.

Наташа мысленным усилием поставила изображение на паузу и указала на Стива с выражением «эврика».

— Вот! Вот оно! Я поняла! Это Яша составил ему список.

— Какой список? — спросил Тони.

— Как мы с тобой знаем, Стив вернется в сороковые, да так там и останется. Я с ним познакомилась в начале пятидесятых, он тогда уже отрастил бороду и красился в рыжий. Этот дровосек вытаскивал меня с Барнсом из передряг на территории Штатов вплоть до семидесятого года. Я все гадала, каким образом он появляется в нужном месте, в нужное время? Когда я сбежала из Союза, а Яша попал к Гидре, Стив рассказал мне, что он из будущего, но это все равно ничего не объясняло: точных данных о тех наших операциях нигде уже не осталось. А Стив упоминал про список пару раз. Что когда список закончится, помогать нам он больше не станет. Теперь-то ясно: это Яша все понял, и сам же написал ему все детали! Я ведь все удивлялась, почему он нам помогает, если его самого от всего этого тошнит!

Тони, припомнив одну деталь из своей биографии, задумчиво проговорил:

— Знаешь, а он ведь спас мне жизнь.

— Какой именно случай ты имеешь в виду? — беззлобно закатила глаза Наташа.

Тони покачал головой — это были не их многочисленные совместные операции.

— Пятнадцатого декабря девяносто первого я был у него в гостях, и сказал, что собираюсь на следующий день нацепить смокинг, забраться в багажник отцовской машины и тоже поехать на благотворительный вечер. Потому что хотел подольше побыть с мамой и слегка выбесить Говарда. Дяде Родж… Стиву будто поплохело, это я хорошо помню. А потом он буквально на спор заставил меня распить с ним бутылку его самогона. На следующий день мне было так хреново, что никуда я, разумеется, не поехал. Ближе к ночи меня разбудили полицейские с сообщением, что родители погибли.

Тони смотрел на профиль Стива в небе и думал. Капитан Америка был еще той паскудой в свое время, но Стив был ему неплохим приятелем. Он уже пять лет как ушел из активного состава Мстителей — Тони отлично помнил, как помогал ему получать лицензию на работу с несовершеннолетними. Звездно-полосатый нянь, мать его. С дамами у него как-то не складывалось — Тони долго смеялся, когда узнал про малышку Шэрон: она со Стивом пару лет встречалась набегами, а потом Стив, когда узнал ее настоящую фамилию, чуть не поседел от ужаса, на секунду подумав, что согрешил с собственной внучкой. Нет, внучка у Стива, как оказалось, была, и Стив даже был с ней знаком, но это была совершенно другая блондинка. С Шэрон, однако, он после этого оперативно расстался (очень не по-джентльменски, по СМС), и между перспективой требовать с каждой потенциальной партнерши родословную (дедуля по молодости успел покуролесить) и хентай-разделом на Порнхабе, Стив выбрал Порнхаб.

Помимо этого, Стив во многом был валенком, но за двенадцать лет неплохо прокачался, и Тони точно знал, что раздел теории струн двадцатого года, затрагивавший ПВК, и теорию временных парадоксов он читал.

Так что. Да. С учетом всех переменных, тайм-вояж в сороковые выглядел весьма логично.

Но Тони до сих пор не мог нормально склеить образ своего заклятого приятеля Стива и Роджера Картера, любимого дядюшки. Стив много раз называл Тони аморальным засранцем. Что было дохрена иронично, потому что Говард был упоротым трудоголиком, и отцовскими фигурами в детстве Тони были дядя Роджер и Джарвис. То есть, как бы. ЭТО ТЫ МЕНЯ ТАКИМ ВОСПИТАЛ, СТИВ, ТАК И ЧЬЯ ЖЕ ТОГДА ЭТО ВИНА?

Это Стив водил тогда еще мелкого Тони на рок-концерты. Это Стив учил его кататься на мотоцикле. Это Стив подкинул ему денег, когда Тони выкинули из общежития МТИ за дебоши. В конце концов, когда в семьдесят шестом, на свадьбе дочурки Картеров, Дебби, Тони захотел быть девочкой-букетчицей, это Стив купил ему платьице, накрасил и сказал повеселиться.

Прелесть, как люди меняются, а?

***

Мстители накидали кучу спойлеров для своих двойников из альтернативного двенадцатого года на флэшку, записали несколько посланий, включая большое мотивационное видео; Стив собрался, попрощался с Барнсом — единственным, кто знал: из последнего хрононалета Стив не вернется, и теперь ему придется иметь дело с тем самым ворчливым дедом, который в семидесятом скинул агента КГБ Баранова в Мексиканский залив и наказал никогда больше не ступать на территорию Штатов. Чемоданчик с камнями был при нем, так что Тони с Наташей сели на пирсе в Стамбуле летом девяносто пятого и навоображали себе попкорна — для галочки.

Год две тысячи четырнадцатый.

Стив притащил тельце Звездного Лорда на Милано, а когда тот очухался — показал ему послание от самого себя из будущего. За забитый музыкой под завязку айпод Квилл дал Стиву реквизировать корабль, и они полетели на Вормир.

И тут начались неожиданности.

Стив собирался оставить Камень Души там, где ему было место, и забрать тело Наташи по возможности, чтобы похоронить по-человечески. Но в хранителе он опознал своего старого врага, Иоганна Шмидта. Стив от души и в простых словах послал его в пешее эротическое, призвал Мьёльнир и отвел душеньку, наконец: убил красномордого засранца. Тем временем Квилл нашел среди скал тело Наташи, забрал и уложил в морозильную камеру на Милано.

— Отлично, и что он теперь с Камнем делать будет? — проговорила Наташа.

— Даже не знаю, но лучше бы ему оставить нас в каком-нибудь интересном месте, в Камне ведь мы.

Чем дальше, тем интереснее становилось кино. Стив захотел познакомить Квилла с Ракетой, и они полетели на Ксандар. Но пока Стив рисовал в парке пейзажи, Ракета с Квиллом нашли друг друга и подрались, а Стиву пришлось их разнимать. Арестовали всех.

Стив, зная, что вытащить Квилла и Ракету из тюрьмы извне ему не светит, взял на себя две нераскрытых кражи и полетел вместе с остальной гоп-компанией на Килн. Танос тем временем уже успел свалить в родную реальность Тони и Наташи, однако оставался еще маньячилло Ронан Обвинитель, которому очень хотелось получить Камень Силы.

— И ведь с какими элементами приходится работать, — покачала головой Наташа. — Это не Стражи Галактики, это какие-то Джентльмены Удачи. Украл-выпил-в тюрьму!

Сбежав с Килна на Милано, который, на счастье Стива, не стали сильно шмонать, только задали пару неудобных вопросов по поводу трупа в морозильной камере, неполный состав Стражей Галактики направился в сторону Асгарда. Стив договорился с Тором, что отдаст Камень Силы его двойнику: бог грома еще надеялся, что есть возможность справиться с Хелой без привлечения Суртура и уничтожения Асгарда.

Тони с удивлением опознал установленные на границах Асгарда ракетные установки с лого Старк Индастриз. Значит, они с Брюсом не ошиблись: это была та же ветка, где они упустили Локи и Тессеракт, и где Стив собирался оставить флэшку с информацией по основным конфликтам Мстителей. Тор, увидев в руке у Стива свой молот, обиженно обозвал Мьёльнир «распутницей», но от прокачки своего любимого оружия Камнем Силы отказываться не стал.

И уже с Тором на борту Милано, срезав путь через мост Эйнштейна-Розена, они приземлились в пригороде Нью-Йорка.

Тор, раскручивая свой сверкавший фиолетовым молот, гулко и грозно пробасил:

— Пика-пика!

Стив чуть не врезал вторым Мьёльниром себе по голове от таких неожиданных пародий и взмыл в воздух последним, вслед за Звездным Лордом.

Вдруг Тони почувствовал странное, у него потянуло в груди, словно его уносило течением. Он оглянулся на Наташу — она тоже, хмурясь, сжимала пальцы поверх белого корсета.

— Это что-то…

— Не то…

— А нас не может?..

— Тянуть к двойникам? Думаю, да. Да, именно это с нами и происходит.

Стив, Тор и Квилл приземлились на балконе Башни Мстителей.

Вторая Наташа играла с Бартоном в дартс. Стив отжимался, листая новости на планшете, а Тони нагло дрых, развалившись у него на спине в качестве дополнительного груза. За барной стойкой сидел Барнс и играл в шахматы с черным котом.

Стив открыл стеклянные двери и с порога поинтересовался:

— Признавайтесь, кто из вас, клоунов, научил Тора говорить “пика-пика”?

Натяжение в груди все возрастало, и вдруг рекой хлынули чужие воспоминания. Флэшка со спойлерами. Стив рисует Ктулху, Тони учит его танцевать сальсу, и они вместе смотрят «Друзей» и «Клинику». Барнса находят, лечат, а затем он уезжает в места не столь отдаленные на пятнадцать лет, но выходит спустя полгода с браслетом на ноге, снимает квартиру у кладбища в Бруклине и работает на ЩИТ. Стив снимается для серии агит-плакатов «Виновны в вашей бисексуальности» с Моникой Беллуччи и влюбляется в Монику. Мстители ритуально закалывают татуированного барана в Центральном парке, пытаясь призвать Тора. Барнс женится на Наташе, а Тони крадет ее со свадьбы и утаскивает пить на вершину Эмпайр-стейт-билдинг. Верховный Чародей превращает Локи в котика и скидывает на руки Мстителям. И…

— НАТАША, ОНИ ДЕБИЛЫ, НАТАША!

Романова, сатанинская женщина, рядом каталась со смеху.

— Я живу в шведской семье, ПИЗДЕЦ!

— Да ладно, вы неплохо выглядите, — продолжала хохотать Наташа.

— Выглядит, может, и неплохо, но я этого знать не хотел! Потому что, сука, ДЯДЯ СТИВ. Как Пеппер на это согласилась вообще?!

— Погоди. — Наташа выпрямилась (на экране Тор тряс Локи-котика). — Тут есть что-то странное. Эта Наташа помнит Фантастическую Четверку, хотя местный Стив в прошлое не перемещался и никакие петли не закрывал, а значит внуков у него нет.

Тони, разбирая ворох чужих воспоминаний, и не находя в нем ни любимого дядюшки, ни Бобы, ни Штормов, призадумался.

— Получается, что Фантастическая Четверка — одна из констант мультивселенной. Хотя все довольно близко.

Наташа хмуро смотрела в небо, аналогично пытаясь разобраться в винегрете.

— А, вот, здесь Штормы — дети внебрачной дочери Стива.

Тони выловил образ профессиональной вдовы, Ширли Рокфеллер, и категорично заявил:

— Не, Дебби красивее. Но тупее.

Наташа, помнившая Дебру Натали Шторм еще школьницей, согласно кивнула.

— Она все еще разводит мерзких собак?

— Мерзких больше нет, у нее теперь питомник немецких овчарок. А ты кого из них застала?

— Геринга и Геббельса. Те еще твари.

Стив тем временем закончил переругиваться с самим собой, открыл чемоданчик и подвинул его к местной Наташе.

— Наташа. Ты отдала жизнь за этот камень, и я думаю… Ты должна его взять.

Как только вторая Наташа коснулась Камня, чужие воспоминания построились в ряд с потоком мыслей, Тони наконец понял, как получилась вся эта галиматья со шведской семьей, и с истерическим гоготом уткнулся Наташе в грудь.

— Твоя проблема в том, Тони, что ты сентиментален, как последняя портовая блядь, — высказалась Наташа.

— Так, погодь, киса-Локи говорит что-то очень странное, — сказал Тони, прислушиваясь.

— …Их можно выбить из камня в подходящее тело, проблема только в том, что разделить их уже не получится. Придется учиться жить вместе. — Локи-котик сделал несколько шипящих выдохов, словно пытаясь смеяться со своим кошачьим речевым аппаратом. — Я даже могу с этим помочь. Хочу посмотреть на результат, знаете, потому что вот эта душегубка с вашим кузнецом в одном теле? Будет такая вечеринка!

— Тело этой вашей рыжей подойдет? — подал голос Квилл, меланхолично попивавший пиво в сторонке. — Я запускал сканирование на Вормире. Тело в полном порядке, даже непонятно, откуда столько крови. Но почему-то мертвая, да.

Тони взглянул в аналогично широко распахнутые глаза Наташи, не веря в их удачу.

— Мы будем жить? — недоверчиво проговорила Наташа.

— И при этом у меня не будет аневризмы? — выдохнул Тони, медленно расплываясь в улыбке.

— И члена у тебя тоже не будет, — заметила Наташа.

Тони разлегся на пирсе, глядя в небо.

— Черт, Пеппер будет в шоке. А Морган?

— Полагаю, — медленно проговорила Романова, — теперь она будет называть нас «папа Наташа».

***

Легкие наполнил воздух — он снова был жив, но ощущения были странные. Во-первых, у Тони ничего не болело, что было и блаженно, и страшно: если у тебя после пятидесяти ничего не болит, то ты, скорее всего, мертв. А, ну да, теперь у него было тело бывшей балерины, прокачанной советской сывороткой. А еще в голове, несмотря на присутствие Наташи, было очень тихо. Не жужжала дружелюбно кофеварка, не жаловалась на грязь микроволновка — они все молчали.

«То есть, ты с детства разговаривал с техникой, и считал, что с тобой все в порядке?» — сказала Наташа, и — вау — внутренний голос у нее был еще более урчащим, чем Тони привык слышать.

«Откуда мне было знать, что вы так не можете?»

Они открыли глаза и сели на полу, в нарисованном кровью Ронана Обвинителя рунном кругу. Тони чувствовал только правую сторону тела; левую контролировала Наташа. В принципе, это было понятно: Тони был правшой, Наташа — левшой, всё по справедливости. Тони попытался ухмыльнуться и потянулся рукой к груди, пощупать. Правую руку тут же перехватила левая.

«Отстань от моих сисек, Тони», — ровно приказала Наташа.

«Теперь это мои сиськи, о-хо-хо-хо, делаю, что хочу!» — невозмутимо ответил Тони.

«Сейчас не до этого, тебе не кажется? Уступи руль», — сказала Наташа, и Тони усилием мысли попытался сжаться в маленькую искру в голове, чтобы не мешать ей.

— Нат? Тони? Вы как? — спросил их Стив с нотками жалкой надежды в голосе.

— Отлично, — ответила перехватившая контроль над телом Наташа и мягким, изящным движением вскочила на ноги.

Повезло Тони, что Наташа перестала считать его безответственной мразью еще в две тысячи четырнадцатом, после фиаско проекта «Озарение», и стала его другом. Потому что теперь у Тони уже никогда и никого не будет ближе, чем она. Потому что теперь они знали друг о друге все.

Они смотрели на Стива вместе, и у Тони перед глазами были не только собственные воспоминания.

— Ты сражаешься лишь за себя, — говорит кэп в клоунских лосинах.

— Не нужно было, — расстроенно поджимает губы Стив, принимая от Тони семь лет как пылившийся без дела щит.

— Тебе хорошо видно, малыш? — спрашивает дядя Роджер, перекрикивая риффы Брайана Мэя и подкидывая шестилетку-Тони на своем могучем плече.

— Мэм, — здоровается с Наташей мускулистый мальчик в старомодной кожанке. Впрочем, для нее все на том авианосце мальчики, включая Фьюри.

— Как только список закончится, вы, чертовы комми, помощи от меня больше не дождетесь, — серьезно предупреждает ее кельт-дровосек, Роджер Картер.

— Назову дочь в твою честь, — говорит все тот же кельт, задорно сверкая очками в роговой оправе, и она тут же интересуется, все ли у него в порядке с головой — называть американскую девочку Искрой.

— Да, я точно знаю, что так будет, — говорит почти полностью поседевший Картер. — Искра, я из будущего.

Тони слабо представляет, как они теперь будут функционировать. Установят очередность, кто гуляет, а кто отдыхает? А смогут ли они нормально двигаться одновременно, Тони справа, Наташа слева? Или научатся контролировать разные части тела? Например, Наташа вырубает противников, а Тони при этом болтает? Хотя, у них теперь целая вечность, чтобы разобраться.

Стив наконец расслабился и улыбнулся облегченно.

— И как тебя теперь лучше называть? Натони? — поинтересовался он.

Наташа была не против использовать свой привычный псевдоним и оставить фамилию Тони, с чем он был, в общем, согласен.

— Думаю, я предпочту быть Наташей Старк, — выразила их общую мысль Наташа, и по первой же просьбе уступила управление.

Тони послал Стиву, который уже был его дорогим дружочком, но пока еще не стал любимым дядюшкой, теплую кособокую улыбку и обнял за талию, потому что теперь до его плеч в жизни бы не дотянулся.

— Никогда больше не буду дразнить тебя за излишнюю сентиментальность.

Если бы не глупое, казалось бы, желание Стива похоронить старую подругу, не понятно, что еще стало бы с Тони и Наташей в Камне Души. Теперь же у них был второй шанс.

***

— А про нее ничего не расскажешь? — спросил Сэм, кивая на обручальное кольцо на пальце Стива.

— Нет. Про нее, думаю, не стоит.

Кусты затрещали, послышался забористый мат: «уткой в сраку тебя ебать!» — очень уж в стиле Тони, но сказанный голосом Наташи, а затем вывалилось и само чудное видение, к появлению которого на звук стеклись и Брюс с Баки.

— Ну почему я должен был оказаться в гребаных кустах? — ругалась Наташа… и одновременно не она: темноволосая, с более плотными чертами и очень старковскими интонациями. — Привет! Чего такие кислые?

Старик Стив совсем не удивился, он улыбался все так же мечтательно.

— Пеппер убьет тебя.

***

Пока Тони, периодически перебиваемый Наташей, рассказывал собравшимся, что с ними случилось, и как они воскресли благодаря Стиву, Локи, превращенному в котика, и Верховному Чародею, Брюс, умный человек, делал заметки левой рукой, а дед-Стив продолжал убеждать Уилсона, что щит обратно не возьмет, Барнс стоял чуть в сторонке со своим фирменным «расслабленным сучьим лицом» (с его разрезом глаз оно получалось трагичным по умолчанию) и не спускал с Тони-Наташи глаз.

Тони не хотел об этом думать. Наташа, он чувствовал, тоже.

Тони слишком хорошо помнил, как Барнс пытался вытащить реактор у него из груди — больная мозоль после Оби, знаете. А он так не хотел их со Стивом убивать. Морды им, мразям, набить хотел, но не убивать. Ведь Барнс тоже заниматься убийствами по заказу Гидры не хотел, но там Зола и Феннхофф постарались.

Наташа теперь тоже это помнила. В том числе, как хреново ему было.

И у нее с этим типом была своя история.

Искра танцевала балет, и танцевала охренительно хорошо. Ее еще с семнадцати лет выпускали на гастроли с небольшими побочными заданиями. В органах она в те времена официально не числилась, но ее верность режиму никто не ставил под сомнение.

Конец сорок пятого. После спектакля она обнаруживает около гримерки «трофейного» американского снайпера с амнезией — про этого типа она смутно слышала, его уже год как пытаются завербовать на службу ее доблестные коллеги: снайпер не особо вербуется, и предпочитает тусоваться в китайском квартале в Москве — изучает восточные боевые искусства. Американец признается ей в любви (его русский просто кошмарен), на что Искра закономерно отвечает, что никогда в жизни не станет встречаться с капиталистом. (За это ее долго благодарят: того, чего ребята из иностранного отдела не достигли за год, Искра добилась одной фразой.)

Сорок седьмой. Искра лежит в больничной палате, и она уверена, что не выйдет оттуда никогда. Посетителей к ней не пускают. Джеймс каждый вечер взбирается к ее окну по водосточным трубам и рисует на стеклах цветы.

— Есть одна экспериментальная разработка, — говорит бархатный прокуренный голос с легким акцентом. Конечно, Искра соглашается. Ей уже нечего терять.

Ее везут в лабораторию на каталке. Искра уже едва ли может ходить. Она не помнит, какого черта Джеймс там делает, и кто его пустил, зато хорошо помнит его глаза.

— Колите и мне тоже, — русский он выучил довольно неплохо, но его акцент все еще ужасен. — Я ее не оставлю.

И пока кости будто плавятся изнутри, Джеймс, привязанный к соседней кушетке, держит ее за руку.

Весь эффект сыворотки уходит на регенерацию, так что сверхсилы у Искры нет, но она уже не умирает. В балет она так и не возвращается. Ей предлагают пост с перспективами, но она смотрит на обаятельную улыбку Джеймса и говорит, что хочет быть оперативником.

Теперь ее позывной не «Королева Лебедей», а «Черная Вдова». Ей меняют документы и засекречивают настоящее имя. Она не стареет, так что имена приходится периодически менять. Людмила Лебедева. Маргарита Железнова. И уже много позже, когда она бежит из Союза — Наталья Романова. Джеймс не заморачивается, только в конце сороковых просит выдать ему документы с русским именем, и выбирает максимально непритязательную фамилию.

Они всегда вместе. Ее брат уже мертв. Ее племянники вряд ли ее помнят. Только Джеймс всегда будет с ней, всегда будет помнить, кто она такая.

Восемьдесят шестой. В архивах госбезопасности куча взрывчатки. Это последний шанс Искры на свободу; той страны, о которой она мечтала, уже никогда не будет. Джеймс ей улыбается, словно все в порядке, и говорит:

— Беги. Я задержу их и догоню тебя позже, беги.

Взрыв виден сквозь тяжелую пелену снега, аж с другого берега реки. Искра ждет его в оговоренном месте два дня, надеясь на чудо. Чуда не происходит.

Когда Искра встречает его в следующий раз, несколько лет спустя, у Джеймса на месте левой руки сверкает сталью протез. Джеймс стреляет ей в живот. Кельт предупреждал, что ему промоют мозги, но она еще на что-то надеялась.

Искра встречает Кельта — вновь в первый раз. Он еще молод, у него светлые волосы и шило в заднице. Он говорит, что Зимний Солдат — его друг детства, и что он обязан его спасти. Что Баки (оказывается, вот как его друзья когда-то называли) Барнс его вспомнил, должен был вспомнить. Искра смотрит на него, полагающего, что только он один у «Баки» в этой жизни и остался, и говорит только, что майор Баранов когда-то был ее тренером по ушу.

В две тысячи шестнадцатом, когда Джеймс берсерком проносится по штаб-квартире интерпола, Искра применяет захват, которому он же ее когда-то научил, смотрит в глаза, и хрипит:

— Что, задушишь и даже не вспомнишь?

Когда они встречаются после этого эпизода, Джеймса тянет к ней, он даже ехидничает как раньше, но избегает встречаться с ней взглядом. Искра с ним, в общем, тоже. Она так и не простила себе, что бросила его.

Тони еще предстояло как-то объясниться с Пеппер. Он был морально готов к тому, что жена пошлет его во френдзону. Но права была Наташа: Тони, помимо всего прочего, был сентиментален сверх меры. И поэтому, закончив рассказывать историю о Камне Души и приключениях Стива, Тони подошел к Барнсу и сложил руки на груди.

«Тони, что ты делаешь?» — устало спросила Наташа.

«Не мешай», — ответил Тони.

— Теперь я знаю про самый эпический роман двадцатого века, — начал Тони.

— Ты собираешься что-то с этим делать? — с нейтрально-трагичным лицом спросил Барнс.

Останься Тони самим собой, он бы, может, не захотел видеть этого субъекта вообще никогда. Но теперь они с Романовой были одним целым, и он больше не мог видеть в Барнсе только орудие убийства своих родителей. Тони знал, что этот, как выразилась Наташа, «аморальный тип», сделает для них что угодно. Он смотрел в светлые, по-гамлетовски печальные глаза, и у их общего с Наташей тела болезненно екало сердечко. У Тони больше никогда не будет никого ближе Наташи, а Наташа любила этого заросшего советского Джеймса Бонда. Выбор был очевиден.

— Я готов уступать ей тело по первому желанию, если только ты все еще ее достоин, — с удивившим его самого спокойствием сказал Тони.

— У меня нет возражений, — прикрыл глаза Барнс, соглашаясь.

Тони сощурился и задал вопрос:

— Ты знаешь, что бесит ее больше всего в этой жизни?

Барнс почесал вибраниумным пальцем небритую щеку и криво ухмыльнулся. Ну разумеется, Наташа когда-то запала на его улыбочку: сердце стало биться ощутимо быстрее.

— Вопрос с подвохом, но я был в Москве после побега из Гидры. То, что с Лубянки убрали памятник Дзержинскому.

Тони сверился с Наташей — Робокоп был прав.

Брюс и Уилсон с недоумением наблюдали за происходящим.

— Это что? — с интересом склонив голову, спросил Уилсон.

— Это, — с каменным спокойствием ответил Стив, который в пятидесятые-шестидесятые частенько отпаивал чаем романтически-боевую двойку Баранов-Лебедева, — реставрация Советского Союза.

В Ваканде Уилсон видел, как они общались, но из разговоров не понимал примерно ни хрена, потому что там Ванда, Барнс и Наташа образовали русскоговорящий клуб. А когда Тони через Вижена переслал Ванде ее гитару и шмотки — еще и русскопоющий.

( — Ну будь зайкой, давай Розенбаума, — упрашивала Наташа.

— Если бы я не знала, — отвечала Ванда, — с твоими-то музыкальными пристрастиями, я бы подумала, что ты сидела. Гоп-стоп, мы подошли из-за угла…

— Гоп-стоп, — раздавался с улицы эффектный вибрирующий тенор Джеймса, смолившего свой любимый Беломор у входа в палатку. — Ты много на себя взяла!)

А чуть позже случился маленький форс-мажор, и Барнс лег в криокапсулу, так что Уилсон при Стиве про его дорогого дружочка тактично не упоминал.

— Нет, я что-то не пойму. Наташа тоже в Гидре работала? — сказал Уилсон.

У Брюса на лице был написан тот же вопрос.

— Пф-ф, я тебя умоляю, какая Гидра? КГБ, — отмахнулся Барнс.

— Как будто между ними такая большая разница.

«Тони, пусти меня, я ему всеку», — мрачно подумала Наташа.

Барнс, умничка, увидел проблему и придержал их за плечо, ответив Уилсону:

— Ты что, глупенький? Как ты себе представляешь адекватное функционирование нацистской организации на территории государства, где детям с малого возраста объясняют, что все люди — братья? Ты бы видел советские плакаты про российско-китайскую дружбу — они сейчас запросто сойдут за агитки в поддержку однополых браков. — Наташа подкинула Тони пару картинок, иллюстрируя речь Барнса. — Гидра меня в восьмидесятых сцапала, а вот на КГБ я работал добровольно. Марионеткам, вообще-то, ни партбилет, ни звания, ни ордена не выдают. У меня была амнезия, пока Стив, — Барнс указал на непривычно седого для Уилсона и Брюса и непривычно безбородого для Тони дедушку Стива, — в пятьдесят четвертом не проломил моей головой комод.

— Ты пытался продырявить мне печень, танцор недоделанный, — прокомментировал Стив, сложив руки на груди.

— Известная тебе персона была объявлена врагом народа, а ты угощал ее смузи в своем подвале. И твои спицы — тоже дофига страшное оружие, домохозяйка бородатая!

— Справедливости ради, — негромко сказала Наташа, — Дотти Андервуд неплохо так резала нацистов в Латинской Америке, когда ее завербовал Моссад.

Брюс с Уилсоном переглянулись, и прозвучал закономерный вопрос:

— Наташ… Сколько тебе лет? — нежно спросил Брюс, поправляя очки.

— Как невежливо задавать такие вопросы даме, — хихикнул Тони, перехватывая управление, потому что Наташа не хотела это обсуждать. — Брюси, я разочарован.

— Кажется, теперь я понимаю, почему ты попытался скинуть щит не Баки, а мне, — весело сказал Уилсон.

Ну да, комми со щитом в цветах американского флага — это смешно, но почему именно Сэм? Окей, старший сын Стива для геройской деятельности был староват, несмотря на свой послужной список времен Вьетнама. К тому же, Боба был тем еще отморозком — Тони за все тридцать лет так и не брал в его ресторане мясо, потому что опасался напороться на человечину. Дебби… без комментариев. Да и возраст, опять же. Зато ее детишки вполне себе занимались супергеройствами. И если никто в здравом уме не стал бы доверять щит Джонатану Шторму, то вот его сестрица, Сьюзан…

Дедушка Стив любил перекинуться с любимой внучкой во фрисби еще в те времена, когда уволился из Дисней и жил в Японии; Сьюзи была умничкой (за исключением ее вкуса на мужчин) и ответственно подходила ко всему, чем занималась. Правда, если бы Стив действительно готовил Сью себе на замену и завещал ей щит, выплыли бы свинские подтексты: он еще в две тысячи тринадцатом с подачи Тони и Брюси посмотрел пару сезонов Сейлор Мун, а Сью как раз была миловидной блондинкой…

(Чуть позже в завещании Стива выплыли очень милые детали: на тот случай, если Сэм откажется от щита, его следовало передать Сьюзан, а если ей он тоже не пригодится — отдать на ледянку Морган Старк.)

***

Боба: приветик

Шэрон: Здрасьте, дядя Боб.

Боба: ну сознавайся, ты склеила Капитана Америка, потому что с детства сохла по моему бате?

Шэрон: ???

Боба: [фотография]

Шэрон: Ого, дядя Роджер сбрил бороду?

Шэрон: …минутку

Шэрон: ДА ЛАДНО?!

Шэрон: отзывайте апелляцию о помиловании, я не вернусь в Штаты.

***

Пеппер как раз заводила мотор своего просторного седана, собираясь отправиться на внеочередное собрание совета (воскресших) акционеров Старк Индастриз, когда в окошко кто-то постучал. Она повернулась и увидела на лице будто бы покойной Наташи Романовой, но странно другом, чуть более плотном и смуглом, знакомое, очень знакомое радостно-предвкушающе-смущенное фирменное выражение Тони под кодовым названием «я снова накосячил, но я очень круто накосячил».

— Здравствуй, Пеппер, — мягко сказала Наташа, и ее глаза окрасились в такой родной темный оттенок карего, что сердце Пеппер болезненно сжалось. — Я вернулся.

Пеппер завизжала так, что в машине едва не вылетели стекла.

Чуть позже, приняв успокоительного и отписавшись, что собрание придется отложить, Пеппер усадила своего воскресшего муженька в его любимое соломенное кресло на веранде (Хэппи, к счастью, как раз увез Морган в Бургер Кинг), и спросила только:

— Ты что, отобрал тело у Наташи?

— Нет, мы теперь два в одном, — покаялся Тони. — Кстати, у Наташи возобновление старого романа наклевывается, это будет считаться за измену?

У всех, кто был давно и плотно знаком с Тони Старком, рано или поздно вырабатывался навык бешеной адаптивности, потому что иначе с ним можно было быстро спятить, а Пеппер еще и замуж за него вышла, так что уж она за все эти годы вообще разучилась удивляться.

Так что она только задала самый важный вопрос:

— Аневризмы у тебя больше нет?

— Не должно, — дернул плечом Тони. — У меня теперь и гена Икс нет.

— А он был?

— Я вроде как полжизни разговаривал с кофеварками, но я думал, что все так могут. А теперь они молчат, — Тони немного погрустнел.

Пеппер отстраненно погладила Джеральда, положившего голову на перила веранды. Тони смотрел на нее щенячьим взглядом, из-за которого Пеппер частенько казалось, что детей у нее двое, разве что у одного еще и борода растет, только теперь, в сочетании с миловидным лицом Романовой эффект был просто убийственный.

— Нужно будет сделать тебе новые документы, — вздохнула Пеппер.

— А… — Тони начал делать дерганные жесты, указывая то на себя, то на Пеппер. — Мы с тобой?..

А. Ну да. Видимо, у Пеппер теперь есть жена. Роуди и так много лет стебал, что это Пеппер у них в семье муж, вот и накаркал.

— Я не знаю, — честно сказала Пеппер, потирая двумя пальцами правый висок. — А что Наташа об этом думает?

Беспокойное выражение выцвело на лице Наташи, как и теплый кофейный оттенок в радужке глаз, оставив во взгляде только зелень и сталь.

— Я думаю, нам стоит вместе это обсудить. — Она подняла голову и, чуть повысив голос, позвала: — Джеймс, спустись!

С крыши на землю мягко спрыгнул Джеймс Барнс, спугнув бедняжку Джеральда.

— И давно ты там сидишь? — возмущенно сказала Пеппер, сразу же переходя на «ты».

— Я был здесь с самого начала, — пожал плечами Барнс и легким прыжком перемахнул через перила.

— И как делиться будем? — озвучила общую мысль Пеппер.

— Я бы не стала разлучать такую чудесную парочку, вы очень милые, — сказала Наташа, а затем ее глаза снова окрасились карим, и Тони изобразил на ее пухлых губах свою фирменную кривую ухмылочку. — Они тоже милые, я видел воспоминания. Эпично милые, можно снять про них фильм, и Роуди на нем обрыдается и сожрет себе все ногти.

— Спасибо, — фыркнул Барнс.

— Пока что план таков: мы с Наташей используем тело по очереди. Чтобы никто был не в обиде. Можно… график составить? — предложил Тони.

— График, — выдохнула Пеппер, переводя взгляд с Наташи-Тони на Барнса и обратно. — График, по которому мой муж будет спать с другим мужиком.

— Ну да, звучит как-то не очень, — поморщился Тони.

Повисло неловкое молчание. Тони цедил свой имбирный лимонад и пытался не отсвечивать, Барнс приманивал напуганного Джеральда на вкусняшки, а Пеппер думала, в какой цирк превращается ее жизнь. Когда Джеральд наконец сдался и позволил почесать себе макушку, Барнс негромко проговорил:

— Может, тогда, не знаю, совместим?

Тони явно хотел сказать что-то ехидное, но замер с приоткрытым ртом и пугающе задумчивым выражением лица, и Пеппер утащила у него из-под спины подушку, чтобы в нее покричать.

Она уже знала, что будет дальше.

Тони не подвел:

— А давай ты разденешься для начала? Мы хоть посмотрим, а то вдруг тот рельеф, который Ната помнит с восьмидесятых, успел заплыть жирком?

Барнс посмотрел на Тони-Наташу с лицом, явно говорившим «ты кого на понт брать вздумал?», и скинул с плеч косуху.

— Знаешь, а из тебя бы вышел неплохой стриптизер.

— Из меня бы вышел охуенный стриптизер, но мы сейчас не об этом.

— Пепс?

— То есть, вы мне предлагаете нормальные кубики вместо пресса, скрытого где-то под вчерашними брауни. Да, конечно, почему бы и нет.

— Это обидно! Зато у меня теперь сиськи больше, чем у тебя. Ай!

— Так значит, свидание?

— Да. И чтобы был с цветами!

***

Не то чтобы Тони сильно шифровался, но об их с Наташей необычном воскрешении они пока что мало кому рассказали. Пеппер, правда, очень просила их прийти в себя побыстрее, потому что на фоне новостей о смерти главы отдела разработок Старк Индастриз акции компании рухнули в такой каньон, что две тысячи восьмой после закрытия производства оружия вспоминался с ностальгией.

Морган не понравилось, что папа посмел (опять!) появиться без бороды, так что пришлось мазать лицо гуталином, но после этого детка уже спокойно согласилась на «папу Наташу».

С остальными старыми друзьями Тони позволил себе оторваться на полную катушку. Наташу приколы не особо интересовали, но она не возражала.

— Эй, Роуди, помнишь, я предложил тебе пожениться, когда мы отпинывали Альтрона? Теперь у меня есть сиськи, может, пора согласиться?

Роуди ругался как сапожник и ржал над ними. А потом сказал, что джентльмены предпочитают блондинок, имея в виду Дэнверс.

— Я могу перекраситься! — не сдавался Тони.

— Я тебе перекрашусь! — категорично возражала Наташа. — Раз мы теперь похожи на Жанну Фриске, то останемся брюнеткой и будем стричься под пикси.

— А кто такая Жанна Фри… — начинал Тони, Наташа подкидывала ему воспоминание, и Тони с ней соглашался. — Ого! Утконосик, ты не представляешь, что ты теряешь.

— Привет, Клинт, — мягко говорила Наташа.

— Позови Лорика, — добавлял Тони.

Бартоны дружно залили телефон соплями и обещали при встрече дедушку Стива в объятиях придушить.

Окойе обозвала Наташу хитрой сучкой — впрочем, ничего нового.

Хоуп обещала снова прилететь из Сан-Франциско и побить Тони за такие фортеля. Он ждал этих слов.

class="book">…

С Вандой почему-то связаться не удалось. Тони знал, что она ходила посмотреть на останки Вижена, и она явно была не особо счастлива, что никто не попытался его восстановить. Тони в восемнадцатом году сам был в раздрае, но не настолько, чтобы не поработать над воскрешением своего любимого электронного сыночка. Однако он сознательно не стал заниматься этим проектом: Ванду распылило, а мальчик ее любил, все-таки.

Они с Наташей скрестили пальцы, чтобы деточка не пошла вытаскивать своего папу-террориста из тюрьмы на фоне нервного срыва, но Ванда, вообще-то, ходила к психотерапевту с пятнадцатого года, исправно лечила ПТСР, и знала куда обращаться за помощью, если станет совсем плохо. По крайней мере, Тони с Наташей надеялись на ее благоразумие.

Отпрыски Стива и так все знали (дедушка рассказал), потому на похоронах Тони и не появились, а прочие товарищи, которым рассказать стоило бы, уже свалили с планеты, так что не было смысла и дергаться.

А еще был Питер.

Пеппер когда-то, в две тысячи шестом, когда Тони попросил ее вписать в завещание его внебрачного ребенка, вообще не удивилась, и только уточнила, точно ли только одного. Сейчас, вспоминая юность, Тони и сам удивлялся, что да, из всех его интрижек, романов, потрахушек на одну ночь, да и, что греха таить, оргий, «упс» случился только один раз. Тони честно попытался (несколько раз) рассказать пацану, что он, вообще-то не сирота ни разу, просто родители у него дураки, но Пит каждый раз думал, что Тони так прикалывается.

По-хорошему, стоило сразу рассказать парню, что хе-хей, привет, я выжил! Но в этом вопросе Тони с Наташей были полностью солидарны: Питер крайне хреново врал (лучше бы и в этом в мать пошел, но нет!), а возвращение блудного Тони Старка стоило обставить с умом.

Впрочем, человек предполагает, а Бог располагает. Питер укатил на каникулы в Европу, и ничего не предвещало беды, но тут дедушка Стив решил отжечь не по-детски.

Июнь 2023 года

Чат “Картеры и компания”

Боб: Кто-нибудь знает, куда подевался батя? Я привез ему еды, а дом заперт. Телефон переводит сразу на голосовую почту.

ЖЕЛЕЗНАЯ КОРОЛЕВА ЛЕБЕДЕЙ: У меня плохие новости. Ссылка: [бородач_и_какаду запустил прямой эфир]

Дебби Диско: Это Канзас? Папа захотел посмотреть на торнадо, как в восемьдесят первом?

ЖЕЛЕЗНАЯ КОРОЛЕВА ЛЕБЕДЕЙ: Ага. Только теперь он решил не смотреть издалека, А ПОБЕЖАТЬ В НЕГО.

Сьюзи: ДЖОНАТАН, ТЫ ЧТО, ПОДАРИЛ ДЕДУШКЕ КАМЕРУ ГОУ-ПРО?!

ФАКЕЛ: не, а что такого, дед очень просил

Дебби Диско: ДЖОННИ

Боб: Тони, скажи, что ты уже вылетаешь.

пять часов спустя

ЖЕЛЕЗНАЯ КОРОЛЕВА ЛЕБЕДЕЙ: Подваливайте к Башне, долетите до Канзас-Сити на джете. Седеющий кусок оленя в больнице.

Сьюзи: Что еще он сделал?

ЖЕЛЕЗНАЯ КОРОЛЕВА ЛЕБЕДЕЙ: Пока его везли в операционную, поставил на телефоне “танец с гробом” на полную громкость, а перед тем, как ему вкатили наркоз, показал мне большой палец на той руке, которая еще целая, блядь, и сказал СТОИЛО ТОГО

ФАКЕЛ: зато у эфира уже тридцать миллионов просмотров!

Дебби Диско: ДЖОНАТАН

Боб: Джонни, блядь

Сьюзи: ДЖОНАТАН

ФАКЕЛ: НУ МАМ

Карате-дед: Не выражаться, молодые люди!

Дебби Диско: Папа? Тони, зая, он же не ТЕКСТИТСЯ С ОПЕРАЦИОННОГО СТОЛА?!

Как будто было мало этого геморроя (у сыворотки Эрскина явно истекал срок годности), Тони вдруг обнаружил странное копошение вокруг Питера, и ему пришлось лететь в Европу, делать Фьюри втык, вскрывая факт своего возвращения раньше времени. Вместе с Фьюри в штабе не-ЩИТа обнаружился озлобленный бывший сотрудник Старк Индастриз, так что прилетел Тони явно вовремя. К тому времени, как Тони, взяв Питера за шкирку, вернулся в Штаты, в больничку к Стиву помимо родни набилось несколько активных Мстителей, что очень раздражало врачей, но совершенно не беспокоило Стива, на котором места живого не было.

Наташа быстро и вкратце пересказала Питу, единственному, кто был не в курсе, как им удалось выжить, кто-то раздобыл чаю, и они устроили хиппарские посиделки вокруг загипсованного Стива.

Тони все еще не представлял, как сказать парню, что он его безответственный папашка, чтобы Питер наконец-то поверил, а не как обычно (Наташа на это мысленно закатывала глаза), и спросил чего попроще:

— Эй, Пит, а кто твой любимый Мститель?

Питер заглотил спертое у дедушки Стива желе и, не раздумывая особо, чуть потупившись, сообщил:

— Сокол. — Уилсон на этом моменте приосанился. — Наверное, у меня швейцарские корни, я люблю шоколад.

Первой ситуацию догнала Наташа, так что она быстро перехватила управление телом и сказала:

— Во-первых, у тебя итало-еврейские корни, так что любить ты должен чеснок и мацу. А во-вторых, Тони не спрашивал, на кого ты дрочишь.

Стив на койке весело захрюкал: увидел, как Уилсон вдруг попытался слиться со шторками.

— А… тогда доктор Беннер! — не растерялся Питер. — Я читал его монографии, это огонь. А почему вы считаете, что у меня итало-еврейские корни?

— С того, что у тебя из дедушек и бабушек все были итальянцами, кроме Говарда Старка, а он еврей.

Палата взорвалась воплями.

— Вы тоже так шутить будете? — тихо прозвучал в гомоне голос Питера.

— Бугага, — сказал Стив, отбивая Бобе, а затем и Роуди, которые тоже давно об этом знали, пятюню.

— ЭТО ЧТО, ТВОЙ СЫН? — на ультразвуке завопил Уилсон.

— ДА НУ НАХЕР! — радостно удивился внук Стива, Джонни, которому из-за его природной болтливости никто, никогда ничего не рассказывал.

Тони и Наташа, забыв про мысленное общение, начали перехватывать тело, общаясь вслух.

— Наташа, ЗАЧЕМ.

— А долго ты еще яйца мять будешь, ссыкун?

— Я хотел в спокойной обстановке ткнуть парня носом в анализ ДНК!

— Мальчик, это не шутки, ты не сирота, просто у тебя родители — идиоты!

— …что, правда? — с полными надежды глазами спросил Питер.

Тони с Наташей прекратили сражаться за управление телом, правый глаз окрасился карим, а левый — зеленым, и они на удивление симметрично улыбнулись.

— Можешь звать нас «папа Наташа».

— Ладно, круто, — чуть задыхаясь от волнения согласился Питер. Его взгляд скользнул к выдающейся груди Романовой, и он неуверенно спросил: — А какое местоимение вы тогда предпочитаете?

— Мы, наш. Потому что нас двое, и Наташа — коммунистка.

Стив, все хихикавший над ними с койки, вдруг захрипел.

— Ребят, — задыхаясь, выплюнул он, — мне что-то плохо.

— О, ЧЕРТ!

***

Стив Роджерс, хитрая жопа и хранитель пространственно-временного континуума, супергерой и мультипликатор (только теперь некоторые посвященные поняли, почему Симба и Шрам из «Короля Льва» так похожи на Тора и Локи), скончался в возрасте ста восьмидесяти лет. Последними его словами были: «Питер, внучок, позаботься о моем какаду». Питер очень плакал, но чудовищного розового какаду, Эльвинга, послушно забрал. Джонатан сказал, что дедушка, видимо, хотел, чтобы он, Джонни, Питера склеил, иначе какой из него внучок, за что был Тони (хотя на самом деле больше Наташей) жестоко бит, чтобы неповадно было, сука, лезть к малолеткам.

Вскоре после похорон Стива правительство попыталось подкатить к Уилсону с просьбой выдать щит Капитана Америка их парню. Тот щитом сам пользоваться не очень хотел, но Стив этот момент в завещании прописал, так что реликвия из вибраниума перекочевала в Бакстер-билдинг. Сьюзан, Невидимую Леди из Фантастической Четверки и любимую внученьку Стива Роджерса, беспокоить уже никто не решился.

Ванда, охренеть как отжегшая в пригороде Нью-Джерси, заставила отредактированного в МЕЧе Вижена себя вспомнить и решила все свои проблемы, потому что была умничкой и таки посещала психотерапевта. Магнето, который к тому времени опять сбежал из тюрьмы, с парнем дочурки познакомился и был страшно недоволен, потому что не мог управлять вибраниумом, А ТАК ХОТЕЛОСЬ: законопослушный Вижен первым делом предложил ему сдаться властям и начать наконец работать на благо человечества.

Тем временем Тони начал подозревать, что ему буквально судьбой предписано жить в шведской семье.

***

Питер был немного в шоке от того, как круто повернулась его жизнь. Планета отходила от экономического коллапса, в квартире Питера и Мэй уже пять лет жили какие-то левые люди, половина его одноклассников уже давно выпустилась из школы. Но это все казалось мелочью на фоне того, что мистер Старк, оказывается, не прикалывался, не тренировался на нем и не изображал Дарта Вейдера пять лет назад. Мэй после этого созналась, что да, никакая она Питеру не тетя, и что она вообще не должна была Питера воспитывать, потому что боялась его угробить, но получилась вот такая Санта-Барбара, прости, сынуль.

И теперь из сироты на воспитании тетушки Питер превратился в члена весьма нестандартной семьи.

Мистер Старк теперь делил тело с самой Черной Вдовой и отзывался на «папа Наташа». За те пять лет, что Питер изображал пыль, папа успел жениться на мисс Пеппер и заделать Питеру младшую сестренку. А еще, прав был мистер Картер, Тони любил брать проблемных детишек к себе под крыло: был пацан из Теннесси, Харли — он уже учился в магистратуре, а еще где-то со Стражами Галактики бороздила просторы космоса Синяя Вреднючка Небула — Питер не особо был с ней знаком, но она была крутая.

Так что. Да. Теперь у Питера была большая, странно функционирующая семья с альпакой и розовым какаду. Последнего страшно не любила Мэй, потому что у птицы была дурная привычка петь песни в стиле хэви-метал с утра пораньше.

— Папа Наташа, можно я сегодня у вас переночую? — звонко спросил Питер, по своему обыкновению, без стука вваливаясь в гостиную дома у озера. — У Мэй сегодня свида…

Питер осекся. Видимо, свидание в тот день было не только у Мэй: он застукал на ковре у телевизора целую пастораль из трех переплетенных конечностями, но, к счастью, одетых тел.

— Можно, — негромко проворчали папа Наташа. — Но если ты своим голоском разбудил Морган, я тебя придушу.

— А вы тут… — поднял палец Питер, но, увидев вздернутую бровь папы Наташи, не стал задавать очевидный вопрос и повернулся к лестнице, чтобы приземлиться на тахте в комнате младшей сестренки, но в последний момент все же обернулся и поинтересовался: — Эм, мистер Барнс, а мне как к вам теперь обращаться?

Мистер Барнс (после большой битвы с Таносом он успел подстричься, побриться и обзавестись арестантским браслетом на ноге) замер, удивленно глядя на Питера, и мисс Пеппер, беззлобно хмыкнув, прокомментировала:

— О, ты его сломал.

— Можешь звать меня, не знаю, дядей? — сказал мистер Барнс, оглядываясь на папу Наташу в поисках помощи.

— Ну да, логично, — пожали плечами папа Наташа. — Все юристы Нью-Йорка не знают, что с нами делать, но двоеженство у нас еще никто не разрешал.

— Ты всегда можешь сделать вид, что ты из мормонов, — предложила мисс Пеппер.

— Мне нравится эта идея, — ухмыльнулся мистер Барнс и повернулся к Питеру. — Слушай, пацан, может, ты тогда сходишь со мной к моей младшей сестренке, Бекки? Пусть старушка порадуется.

Вот. Вот об этом Питер и говорил. Охренеть странная у него жизнь: десять лет считал себя сиротой, а потом появляются сразу четверо.

В выпускном классе Питера попросили обновить информацию об экстренных контактах, и администратор Мидтаунской школы очень долго смотрела на целых четыре строки, в одной из которых персона по имени Наташа значилась как «отец».