Каникулы в параллельной галактике [Оксана Сергеевна Сальникова] (fb2) читать онлайн

Оксана Сальникова Каникулы в параллельной галактике

ЧАСТЬ 1

В это лето мама взяла большой кредит, чтобы оплатить телескоп, который был необходим мне в следующем учебном году. Конечно, не могло быть и речи об интересном лете с запоминающейся поездкой или, хотя бы о походах в парк развлечений… Настроение было на нуле… Всё раздражало. Музыка не отвлекала. Мысли висели киселеобразным туманом. Жара, липкая, противная, садилась мне на плечи и таскалась, свесив горячие потные ноги, за мной повсюду. Засада…

Говорят, беда не приходит одна – и это в точку! Как-то вечером мама пришла с работы и, бухнувшись без сил в старое кресло, сообщила:

– Сашка, нечего тебе одному болтаться дома всё лето. Поедешь в деревню к деду. Там на молочке и яблоках поправишь здоровье. Деда проведаешь. Да и тебе не так скучно будет…

– Ма-а-а-м! – только и смог завопить я. Эмоции так переполнили меня в первую минуту, что я не знал какой аргумент привести первым, самым весомым и желательно последним. Я, как кипящий чайник со свистком, взорвался и застрочил напропалую:

– Я не видел его десять лет!.. Я помру там от скуки!.. О чём мне с ним говорить!.. Там интернет не ловит!.. У него хоть «телек» есть? Не хочу я никакого молока! Ма-а-а-ам!.. Я никуда не поеду!

Мама открыла глаза и едва слышным голосом спросила:

– Поесть дай… Я сегодня еще ничего не ела… Жутко устала.

Я заткнулся и поплёлся на кухню наливать суп, который сварил еще утром. Спорить дальше совесть уже не позволяла.

Полночи я ворочался на кровати, лелея своё разочарование и злобу, жалея самого себя и пропавшее зря лето.

ЧАСТЬ 2

Долго собираться мне не пришлось – спортивная сумка заполнилась в два счета, и по большей частью, книгами по астрономии и астрофизике. Портативный телескоп составлял основной вес.

На вокзале меня никто не провожал, мама была на работе и, как назло, день выдался каким-то хмурым и душным. Совсем запутавшись в нескончаемой толпе народа, которая ежеминутно меня толкала и пихала, я подошел к носильщику и выяснил, где же мой поезд.

Ничего интересного не случилось и в поезде. Вагон был полупустой, не считая женщины с ребенком и двух-трёх стариков в последних купе. Назойливый пацан пяти лет поминутно забегал ко мне и, сделав гадкую рожу, сообщал:

– Дядька – дурак!

Я отворачивался к стене и бурчал в ответ:

– Сам знаю!

Потом, когда он меня окончательно достал, я, дождавшись очередного его набега, зарычал что было сил по-медвежьи:

– А-а-а-а-а-а-а!

Что тут началось! Дитё – в слёзы, мать прибежала – кудахчет, явился проводник, и все дружно начали меня совестить. Бог ты мой, только этого-то мне и не доставало!

Сутки я трясся в этом поезде, потом еще пару часов в пригородной электричке, забитой самым разношерстным народом – от дачников и рыбаков, до цыган и медведей. Наконец, я выполз на волю. Поезд бросил меня и с веселым гудком умчался в голубую даль. Я стоял на захудалой станции и оглядывался кругом. Со мной вместе слезла бабка со своей внучкой. Тяжелые баулы ей были явно не под силу, но их никто не встречал. Поэтому, проходя мимо меня, бабуся остановилась и участливо спросила:

– Куда тебе, сынок, дале?

– В Глухорёвку.

– В Глухорёвку?! Милай, так я тебя провожу! Мы как раз туда! Да, Анечка?! Вот бери, голубчик мой, этот узел и вот этот, да и пойдем. Только не отставай – места тут глухие!

Я стиснул зубы и поплёлся следом.

Злиться мне пришлось, однако, недолго. Места кругом открывались такие красивые, что дух захватывало и всякие грустные мысли улетучились сами собой.

По обе стороны дороги шумел сосновый бор. То там, то здесь попадались небольшие поляны с высокими сиреневыми цветами. Даже раз, за поворотом, блеснул изгиб реки. И если бы не тяжелые баулы, настроение было бы совсем превосходным. Пока я крутил головой направо и налево, выяснилось, что бабка и внучка расположились на пикник:

– Анечка проголодалась, – сообщила мне радостно бабуся. – Садись, голубчик, рядом. Бери пирожки да яички, не стесняйся. Как звать-то тебя?

– Саша.

– Маво покойнова мужа так звали. А к кому в Глухорёвку приехал?

– Мазуров Терентий Михайлович.

– Так ты что же – евоный внук? Алёшкин сын выходит?

Я мотнул головой и продолжал удрученно жевать.

– А я – Ильинична, а это внучка моя – Анютка. Ты заходи к нам вечерком за молочком. Я через три дома от деда тваво живу. Так.

– А долго еще идти?

– Прям! Вот за тем поворотом и будет тебе наша деревня. Только бы паромщик не подвел.

Паромщик?! Я что и на пароме еще поеду? Класс! Я такое только в старых фильмах видел. Вот так забрался дед Терентий в глухомань! Одно слово – Глухорёвка!

ЧАСТЬ 3

Мы завернули за поворот и перед нами открылся потрясающий вид на реку: с раскидистыми ивами, березовыми рощицами и небольшой ветхой деревенькой на холме. Я мигом достал камеру и снял этот вид – маме точно понравится. Паромом оказался деревянный, позеленевший от времени, плот с перилами, а паромщиком – абсолютно глухой дед, который спал тут же на пароме, свернувшись калачиком на лохматом грязном полушубке. Бабка бесцеремонно растолкала деда и показала ему рукой на всех нас, потом махнула в сторону деревни и приказала:

– Грузись!

Кто не переправлялся никогда на пароме, тот не знает, как это здорово – сесть на самый его краешек, опустить горячие уставшие от ходьбы ноги в прохладную воду и просто смотреть на перекатывающиеся волны, ощущать их прикосновение и силу. В какое-то мгновение появляется ощущение, что ты – это волна, а волна – это ты…

– Эй! Заснул, что ли, Сашко?! Приехали.

Мои расслабленные мечты вспорхнули, как стайка испуганных воробьёв и я опять остался наедине с реальностью. Тяжелые баулы я донёс Ильиничне до самого крыльца, за что принужден был выслушать целую хвалебную оду в свою честь, а Анечка, от избытка чувств, показала мне язык на прощанье. Нет, видимо, я совсем не нравлюсь детям!

Оставалось пройти всего три двора, но мне показалось, что я прошел длинную улицу: как-то мы с дедом встретимся после длительной разлуки?! Он уже, наверное, глухой и руки трясутся, придется за ним всё лето ухаживать…

Я постучал громко в калитку и, не надеясь, что меня услышат, смело вошел во двор. Сразу скажу – зря я это сделал. Как только калитка за мной с упругим свистом захлопнулась, на меня накинулся громадный волкодав. И я побежал-полетел, не разбирая дороги в дом. Дверь отрезала меня от моего злостного преследователя, и он бесновался и лаял уже в одиночестве. А я тщетно пытался оглядеться – кругом была кромешная темнота. Ставни закрыты – догадался я. Я достал сотовый телефон и включил на нем фонарик. То, что я увидел в первую же минуту, поразило меня так, что я чуть не вылетел обратно во двор! Луч фонаря скользнул по стене и наткнулся на ноги, скрещены самым невероятным образом. Дальше шли переплетенные крест на крест руки, а у самого пола – голова, которая не подавала никаких признаков жизни. Первая мысль – дед умер! Но почему в такой странной позе? Кто его так скрутил? И когда всё это произошло? И главное – как я скажу маме?! Пот градом катился по лицу и спине. Ну почему всегда именно я попадаю в такие переделки?! Бежать, позвать на помощь! Но как выйти – там этот злобный гад сожрёт меня в доли секунды!.. Я решил разбить окно и крикнуть сквозь закрытые ставни – авось услышит кто. Я нашел на стене половник и, что есть сил, ударил в стекло. Осколки с веселым звоном посыпались на пол, а я, не теряя времени, завопил:

– Эй, кто-нибудь! Помогите!

Глухой звук, раздавшийся за моей спиной, заставил меня обернуться и направить свет фонаря туда. Странная фигура лежала уже на полу, лицом вниз. Одна рука и одна нога судорожно и ловко пытались освободиться. Не прошло и минуты, как дед стоял уже во весь свой рост посреди комнаты. Мало того, он включил свет и с весьма озадаченным видом рассматривал разбитое имущество.

– Та-а-к… Не успел приехать, уже окна бьешь?! Хорошо же вас там, в городе, воспитывают!

Дед вышел на улицу, как, оказалось, привязать волкодава и открыть ставни. А я тем временем пытался унять дрожь в коленках и вернуть свою упавшую челюсть на место. Что это было?!

В комнату ворвался ослепительный закат и сразу стал шарить по всем углам и уголочкам, проверяя, не осталось ли где спасительного мрака и прохлады. Дед Терентий управился с разбитым окном и устроил мне настоящий допрос:

– Сам, значит, приехал?

– Сам.

– Ну, здорово, коли так. Как там мать?

– Ничего.

– Толком говори. Как да что?

Я глубоко вздохнул, собрался с мыслями:

– Работает по сменам. Кредит опять взяла – телескоп мне купила. Устает очень.

– Устает… – эхом отозвался дед. Он смотрел куда-то вверх, сквозь стену. На стене висела фотография моего отца, его сына, в форме астронавта на учебном космодроме.

– Телескоп? – очнулся дед. – Астрономией увлекаешься?

– Да.

И я быстро начал доставать всё из своей сумки. Меня вдруг обожгла мысль, что я мог уронить сумку тут, в темноте, и разбить свой любимый портативный телескоп. Минута, другая, и вот сумка пуста, на дне был только знакомый футляр. Через весь его корпус протянулась извилистая угловатая трещина. Я затрясся, вытащил телескоп на стол. Крышка футляра поддалась с трудом и то, чего я больше всего боялся, лежало передо мной. Телескоп был сломан в двух местах.

– Блин! – нервы мои, растрёпанные до предела, разом сдали.

– Не хнычь! Это я починю. А книги у тебя дельные. В астроклассе учишься?

– Да.

– Пойди в сад, там – душ. Приведи себя в порядок, вечерять будем. Койка твоя в мансарде.

– Где?!

– На чердаке.

Хоть одна хорошая новость – у меня будет отдельная комната. Я ушел и долго с наслаждением плескался, смывая с себя усталость, обиду, растерянность. Всё-таки вода – великая штука!

Кормили меня яичницей с салом и помидорами, ароматным чаем с мелиссой и мёдом. Хлеб был хрустящим и душистым. Может я просто здорово устал и проголодался – но было очень вкусно!

– Телескоп мне оставь. Я посмотрю. Всё одно – бессонница. Ладно, давай, отдыхай с дороги.

Я полез по деревянной лестнице на чердак. Луна озадаченно смотрела на незваного гостя сквозь большое круглое окно. Серебристая дорожка лунного света будто звала куда-то в ночь – искать приключений и опасностей. Хорошо-хорошо, но только не сегодня….

ЧАСТЬ 4

Утреннее солнце бесцеремонно разбудило нового жильца чердака. Теперь при свете можно было рассмотреть мои пенаты. Главное, что бросилось в глаза – было очень чисто. Под потолком, вместо паутины и пауков, висели пучки душистых, еще не совсем высохших, трав. Покатые стены были увешаны портретами дедушкиных приятелей и космическими картами. В странном стеклянном квадрашаре расположилась коллекция старинных приборов для астрономических вычислений и наблюдений. Я задержался тут дольше всего – такое не в каждом музее встретишь! Я заправил кровать и поспешил вниз, очень хотелось обо всем расспросить деда. Но, ни в комнатах, ни во дворе его не оказалось. Я умылся в саду и поплелся в дом.

– Эй, ты! Ты кто такой?

Я обернулся на голос. За забором торчала вихрастая голова мальчика моих лет.

– Ну, что уставился? Зовут тебя как?

– Сашка.

– Врешь!

Я развернулся, чтобы уйти.

– Так я тоже – Сашка. Ты что, в гости к Михалычу приехал? Внук, что ли?

Я мотнул головой и опять попытался уйти.

– Да стой ты, садовая голова! На речку пойдешь? Рыбачить?

Я пожал плечами.

– Ел с утра?

Я отрицательно помотал головой.

– Зайду через полчаса. Давай.

И голова исчезла за забором. Я зашел в комнату и посмотрел с надеждой на стол. Ура, там под полотенцем чего только не было: и вареные яички, и сыр, и сметана, и деревенский хлеб, и большущая кружка молока. Но главное – там была записка:

БУДУ ПОЗЖЕ. ЗАВТРАКАЙ. ВЫМОЙ ПОЛЫ В ДОМЕ. ДЕД.

Начинается! Сделай то, сходи туда, принеси это! Как же теперь речка?! Я машинально намазал хлеб сметаной и стал жевать. Вот так вкуснятина! Эх, ладно, помою я эти полы. Я решительно дожёвывал последний кусок, когда в окно постучал веснушчатый кулак.

– Санёк! Ну, где ты там? Идёшь, нет?!

Я открыл створки и сообщил, что ничего не выйдет.

– Хе-хе, полы… Ты что – девчонка?! Ну, да, с Михалычем лучше не спорить. Давай, где там твоя вода. Щас вместе в два счета помоем.

Такого я, честно, не ждал. Сердце моё преисполнилось искренней благодарностью к моему недавнему другу. Я живо набрал в цинковое ведро воды и нашел тряпку.

– А я сейчас свою принесу.

Раз, два – и он уже тут, только рубаха мелькнула два раза над забором.

– Давай, я здесь, ты – наверху. Туда Михалыч чужих не пускает.

Что и говорить, мы справились за десять минут. Я стоял с Сашком на крыльце и озадаченно искал замок, чтобы закрыть дверь.

– Ты, что? У нас дверей не запирают. Бежим. А то Михалыч вернется, еще задание даст.

И мы понеслись. Ясное дело, на рыбалке мне жутко понравилось. И хотя рыбачить я вовсе не умел, а только попробовал, время бежало незаметно. Запасливый Сашка припас и снедь и мы с большим аппетитом умяли по куску домашней колбасы с пирожками. Улов не имел значения, но замечу, что дружок мой поймал трех молодых сомиков и пять карасей. За это я стал еще больше его уважать. Но самый важный плюс этого похода был в том, что я узнал про всю жизнь деревни – что тут и как. Теперь я был основательно подкован и никакие неожиданности мне были не страшны.

– Ладно, пока! – Сашка пожал мне у своей калитки руку. – Завтра за раками пойдем.

Я весь под впечатлением вернулся домой. Дед Терентий сидел за столом и заканчивал обед.

– Здорово, внук! Гляжу, уже с Сашкой соседским подружился. Хвалю. Дельный малый. Научит тебя кой чему. Держись его.

– Дед, а ты где был?

– За лесной малиной ходил.

Дед поставил на стол маленький берестяной кузовок полный спелой малины.

– Ешь, угощайся. Такой у вас нет. Да… телескоп я починил, забери.

Я так и подпрыгнул. На полке, куда указал дед, лежал футляр. Никакой трещины на нем уже не было, только еле заметная светлая линия. Футляр с готовностью распахнулся и похвалился отремонтированным телескопом. Если бы я не знал, где были поломки, то не нашел бы следов ремонта.

– Спасибо, дед. Классная работа! Не ожидал, что так получится.

– Ты вот что, матери сообщи, что добрался. На станции телефон ловит. Сгоняйте туда сегодня же с Сашкой.

– Хорошо. Дед, а что это за коллекция под стеклом на чердаке?

– Так… из прошлой жизни. А что, интересно? Долго собирал. Люблю, знаешь, всякие необычные штуки. Друзья помогли… Когда такое в руках держишь, как будто на машине времени в прошлое отправляешься.

– Согласен. А ты в молодости кем был? Смотрю, у тебя космокарты висят. Или это от отца осталось?

– Много будешь знать, Сашка, скоро состаришься. Давай, дуй на станцию.

Я умылся на скорую руку и помчался к забору, свиснуть Саньку. На мой зов откликнулась его мать:

– Чего балаганишь? Нет его. Коров в поле пасёт.

Я повесил голову: одному тащиться так далеко – не фонтан. Я взял дедов велосипед и поплелся к калитке. Барин весело помахал мне хвостом на прощанье.

Дорога до парома была под гору и я разогнался не на шутку. Жаркий ветер трепал футболку и раззадоривал меня:

– А ну, надбавь! Слабо? А через кочку?!

Я еле сумел затормозить у воды, мириады теплых брызг осыпали меня с ног до головы. Я огляделся, паром стоял у того берега. Причал был пуст, только одно белое платье в голубой горох металось то по берегу, то по парому. Я догадался, что женщина не может разбудить глухого деда и оглушительно свистнул два раза. Шуба, похоже, зашевелилась, потому что платье радостно подпрыгнуло и помахало мне чем-то вроде платка. Я и сам был рад. А то, как мне было бы перебраться?!

Паром никуда не спешил, он с ленивым наслаждением скользил по речной глади и считал пролетавшие облака. Я уже и посидел, и полежал, и погрыз травинку, когда он, наконец, причалил. С парома сошла девочка лет 13, в том самом белом платье в голубой горох.

– Привет, свистун, спасибо, что спас. Не то бы, до вечера там прокуковала.

Я потупился и смог лишь что-то буркнуть в ответ. Вообще я с девчонками, если честно, разговаривать не умею. Язык почему-то немеет, и я забываю все слова. Я, молча, прошел с велосипедом на паром и всё смотрел на неё. Пока старик отвязывал веревку, девчонка осведомилась:

– А ты не тот Сашка, который к деду Терентию вчера приехал?

Я мотнул головой.

– А я Олеся. А ты на станцию?

Я опять кивнул.

– Немой ты, что ли?! Или серьезный через чур? Ладно, свистун, пока. С велосипеда, гляди, не падай.

Олеся повернулась и весело побежала в деревню, только русая коса, как змея металась по ее спине.

Как я переправился через реку – не помню, и половину дороги – тоже. И если бы не происшествие, я бы так, в полусне, доехал бы до станции. За очередным поворотом из леса вышла компания ребят. По их лицам, я понял, что хорошего ждать не приходится.

– Ты кто такой? – спросил самый старший из них. – Чего тут по нашей дороге шляешься?

Малой пацан, с удочкой в руках, что-то быстро зашептал ему на ухо.

– А-а, так ты городской! Чё те в городе-то своем не сиделось? Приехал нам тут всем нос утереть – мол, вот я, какой умный! Так что ли?! Слезай с «велика», дальше пешком пойдешь.

Я судорожно вцепился в руль и понял, что передо мной компания Гошки Пьяного, про которую мне Сашка рассказывал. Фамилия у этого Гошки – Пьяных, вот и кличку такую получил. Колотят всех деревенских пацанов, кто не из их шайки, да и девчонкам достается. Одно слово – попал. И тут я вспомнил, что на ключах, от городской квартиры, у меня висит брелок с электрошокером от собак. Уже пять лет в нашем городе никто не занимается бродячими собаками, и их стаи разрослись до неслыханных размеров. Вот и обороняется: кто как может.

– Не подходи близко, я владею джиу-джицу! – предупредил я, нашарив ключи в кармане.

– Чего-чего? А ну, повтори! Бросать «лайбу», я сказал!

Он подскочил и с разворота ударил меня в плечо. Я удержался и ожег его шокером.

– Ёлки-палки! А-а-а! Собака! Ты, что же это вытворяешь?!

Гошка крутился волчком в дорожной пыли, а компания стояла, разинув рты. Такого еще не бывало, чтобы их командира побили! Я же воспользовался временным замешательством – сел на велосипед и дал дёру. Счастливый исход так меня воодушевил, что я крикнул на прощанье:

– И больше мне не попадайся, а то голову отверну!

Поворот скрыл от меня печальную картину, и я поехал тише. Ну, вот, теперь у меня есть кровный враг – ходи теперь и оглядывайся! Хорошенькое начало!

Я сел на лавочку на перроне и позвонил маме. Мне показалось, я не слышал ее тысячу лет. Таким далёким и родным был ее голос!

– Сашенька, голубчик! Как же я волновалась! Доехал? Как дед? Ты не болеешь?

На меня обрушился шквал вопросов, а я всё слушал и слушал этот любимый голос.

– Ты чего молчишь? Саш, ты меня слышишь? Как дед?

– Стоит на голове… Я соскучился, мам.

– Я – тоже, мой хороший! Помогай там деду, я так на тебя надеюсь.

В трубке что-то зашелестело и всхлипнуло.

– Мам, ты что, плачешь? Мам, не надо! У нас с дедом всё хорошо. Он меня малиной с яичницей кормит. На рыбалку я уже ходил. Дед мне телескоп починил. Мам, а мам, всё хорошо, правда.

– Ну, ладно, сыночек, мне на смену пора, опаздываю. Целую тебя крепко, будь умницей! Пока.

Гудки с противным однообразием стучали мне в ухо, а я всё сидел в оцепенении и думал: как там она – целый день на своей работе, потом приходит домой, а там – никого. Ни поесть тебе горяченького, ни поговорить по душам… Мама-мама, бедная мама… Я вспомнил, как мы здорово жили, когда был жив отец. После каждого возвращения из космоса он покупал маме новое платье. Мама шутила, что можно узнать количество полетов по числу платьев. А какие сувениры он привозил мне: то редкие камни, то осколки астероидов, то куски эктоплазмы в толстых стеклянных банках. Как всё это было давно… Как в прошлой жизни…

ЧАСТЬ 5

Кажется, лето вошло в ту свою пору, когда жарит не жалея. Ночь не приносила никакой прохлады, только тяжелую ноющую духоту. Я спал под крышей, а она раскалялась за день – будь здоров! Ноги жутко ныли с непривычки – шутка ли столько лет на велосипеде не ездить, а потом версту отмахать! Я метался на влажной простыни и просыпался каждый час. Пойду, что ли попью – решил я и полез на ощупь вниз. Был пятый час утра, и небо уже везде порозовело. По этой причине я не взял фонарик. Я не спешил, чтобы не разбудить неловким движением деда. Вода в ведре оказалась противно-тёплой. Это окончательно меня расстроило. Надежда освежиться растаяла, как и я сам. На цыпочках я отправился в обратный путь и, конечно, посмотрел в сторону дедовой кровати: не разбудил ли я его?

То, что я увидел, заставило встать мои волосы на дыбы, а по спине побежали гигантские ледяные мурашки. Тело деда находилось в полуметре над кроватью, оно, как будто взлетело и зависло! И мало того – между телом и кроватью находилась световая прослойка. Голубой и зеленоватый свет струились от тела к кровати и наоборот! Я протер глаза и решил, что зря попил воды – похоже, она протухла, и я вижу галлюцинацию!.. Я повернулся и пулей взлетел наверх, схватил телефон, дрожащими пальцами настроил фонарик. Как тень, а точнее приведение, я соскользнул на первый этаж. Фонарик тонкой ниткой света очертил силуэт мирно спящего деда. Он лежал лицом к стене и методично похрапывал. Никакого свечения!.. Кажется, я начинаю сходить с ума! Слишком много свежего воздуха и натуральных продуктов пагубно действуют на мои мозги!

Вначале, я хотел честно спросить утром у деда: что всё это значит? Но, когда я спустился, деда уже и след простыл. На столе белела записка:

Я НА СЕНОКОСЕ. СВАРИ КАРТОШКИ НА ОБЕД. НАКОРМИ БАРИНА.

Что ж, может так даже лучше: неизвестно, как бы дед отреагировал на мои слова и вопросы. Я решил позавтракать и провести собственное расследование, хотя это может и не совсем честно по отношению к деду. Проглотив последний кусок варенной курицы, я взялся за дело. Меня привлекала, прежде всего, кровать. Я убедился, что дед не вернулся и стал аккуратно расправлять угол. Под покрывалом была обычная простынь, а под простыней – старый матрац. Я понимал, что чуда ждать не стоит, но, всё же, поднял и матрац. Металлической сетки там не было. Вместо нее лежал плоский прямоугольный аппарат со множеством непонятных отверстий и датчиков. От этой черной непонятной штуки шел приятный холодок. Что же это: охлаждение для кровати в жару или аппарат дл я лечения спины?! Я провел рукой по поверхности и нечаянно попал пальцем в отверстие. Аппарат издал приятное, еле слышное звучание и из множества отверстий полился уже знакомый мне свет. Так это была не галлюцинация!!! Я стал лихорадочно искать надпись, название прибора, какие обычно бывают на приборах, фирму производителя. Но, увы, ничего не нашел. Может прибор самодельный?! Я стал искать следы кустарной сборки. Но и тут – провал. Прибор был цельнолитой – без винтиков и болтиков! А что, если дед на нём подзаряжался, как телефон от адаптера? Может он того – инопланетянин?!

Резкий неожиданный звук заставил меня подскочить на месте – дед! Оказывается, это Сашка, стучал в окно, вызывая меня идти на речку за раками. Какие там раки?! До раков ли было мне!.. Я помедлил секунду, вставил палец в то же отверстие – свет исчез! Хух! Я заправил всё как было и вышел на крыльцо.

– Здорово. Идешь за раками?

– Иду, только вот Барина накормить надо.

– Корми да побежали.

Я отрезал ломоть хлеба, залил его молоком и отнес собаке. Пес с удивлением покосился на меня, но для приличия понюхал еду.

– Ой, не могу! – захохотал Сашка. – Нашел чем этого крокодила кормить!

– А что, мяса надо? – не понял я.

– Да он ничего кроме зеленых помидоров не ест! Михалыч специально для этого балбеса пол огорода помидорами засаживает. А ты и не знал? – не унимался сосед.

– Шутишь, да?

– Да уж поверь.

И Сашка, бросив смеяться, пулей умчал в огород. Не прошло и пяти минут, как он вернулся с полным подолом зеленых помидоров.

– На, лопай!

К моему величайшему удивлению, Барин набросился на эту кучу, как крокодил на антилопу! Чудеса!

– Ладно, пошли, а то жарко будет!

На речке было тихо, безлюдно. Умиротворение царило во всем: в неторопливом переливе волн, в сонно поникших травах, в мелодичном позванивании комаров. Вот где благодать! Я сидел на камушках, а Сашка, засучив по колено, штаны, шарил по дну руками. То здесь, то там попадались ему небольшие зеленые раки. Так и подмывало спросить – а почему они не красные?! Санька набил ими полное ведро и уселся отдыхать рядом. Раки были явно недовольны таким оборотом дела – шевелили усами и лапами, стараясь найти лазейку и ускользнуть.

– Ты с кем в городе живешь?

– С матерью.

– А отец?

– Погиб.

– Погиб?!

– Их корабль пропал при невыясненных обстоятельствах. Космос – вещь непредсказуемая…

– Беда… – отозвался Сашка и исподлобья посмотрел на меня.

– А ты?..

– Я с мамкой, бабкой и сестрой. Бабье царство.

– Отца нет?

– На вахты мотался на Лунный космостан. Деньги возил хорошие. А потом пропал. Мамка справки наводила. Говорят погиб при эпидемии.

Мы помолчали, обоим было горько.

Вечером дед ужинал раками, которые мы сварили прямо в ведре на костре у нас в саду. Я наелся еще в обед. До этого случая, я видел раков только на картинках. За чаем я приступил ко второму пункту расследования. Начать я решил издалека:

– Дед, а ты в инопланетян веришь?

Дед хмуро взглянул из-под бровей, кашлянул.

– А зачем верить в то, что и так очевидно? – ответил он вопросом на вопрос.

Да, дед оказался не так прост.

– Хочешь что-то сказать – говори напрямик, околоток не люблю.

Вот я и в углу. Что ж, выбор прост: или спросить в лоб, так, мол, и так, или соврать и навсегда остаться в неведении.

– Я спускался ночью попить и видел…

– Забудь! – перебил дед. – Тебе показалось.

– Нет, не показалось, – тихо подтвердил я. – Что это за прибор на кровати?

Дед даже зубами заскрипел.

– Вот что, Сашка, ты совсем забросил свой телескоп. Давай-ка сегодня ночью его и проверим. По моим сведениям этой ночью ожидается малый парад планет. А пока пойду отдохну, намаялся за день.

Вот и весь сказ. Я поплёлся к себе наверх и стал протирать стекла телескопа, копаться в астрономическом календаре, обдумывать странный разговор…

ЧАСТЬ 6

По справочнику я выяснил, что дед был прав: Меркурий, Венера, Марс и Сатурн должны будут выстроиться практически в одну линию. Отклонение составит десять градусов. Такое увидишь не каждый раз! Я должен был, по идее, волноваться, но мысли мои были далеко… Что за тайны хранил дед? Я еле дождался ночи.

В половине второго ночи лестница надрывно заскрипела, жалуясь на свои преклонные годы. Дед явился не с пустыми руками. Он жестом позвал меня к телескопу. Я приник к окуляру. Далекие светящиеся планеты стояли почти по прямой. Зрелищно. Дед отстранил меня и посмотрел сам. На минуту мне показалось, что увиденное лишь разочаровало старика. Он взял со стола цилиндрический предмет, который принёс с собой. Кнопками и боковыми выдвижными антеннами дед настроил его и прикрутил сверху к окуляру моего телескопа. Я посмотрел снова. Телескоп показал такое увеличение картинки, что я даже ахнул. Дед наклонился над окуляром и остался доволен. Такое зрелище не часто бывает во вселенной. Мы еще какое-то время по очереди смотрели на космический парад, а потом дед вдруг предложил:

– А пойдем, Санька, чай пить из самовара!

Чай?! Ночью? Из самовара!

– У тебя и самовар есть?

– Есть.

– И ты умеешь в нем чай кипятить?

– Пойдем, сам увидишь.

Дед набрал в старый медный самовар воды, настругал щепы и разжёг его. Я видел в старых фильмах, как самовар раздувают сапогом. А тут мой дед вытворял тоже самое! Дым валил не на шутку и самовар начал петь на разные голоса. Мы сидели на теплом ночном крыльце, над нами сияли звезды, и мне казалось, что мы плывем на старинном пароходе по большой темной реке.

– Дед, а как они так летают?

– Кто?

– Инопланетяне. Почему они так свободно летают по всем галактикам?

– Они используют сверхпроводимость в своих двигателях. Слышал о ней?

– Да. В школе проходили.

– Она дает необходимое количество энергии, которая не кончается.

– Это что же – вечный двигатель?!

– Похоже на то. А еще пользуются искривлениями пространства и времени. В некоторых точках вселенной есть такие сильные преломления, что легко попасть из одной далекой точки в другую за сверхкороткое время. На их картах эти точки отмечены и они ими активно пользуются.

Я посмотрел на деда. Говорит ли он серьезно или шутит? В темноте было не понятно. Черный силуэт был непроницаем.

– А откуда ты это знаешь?

– Откуда..? Я – один из них.

Я замер. Один из них?!. Что за чушь!

– Я, Санька, тот самый зеленый человечек с антеннками с планеты Альфа-Центавра.

Дед глухо засмеялся, а я облегченно выдохнул – шутит. Пока у него хорошее настроение, спрошу про тот случай с кроватью, решил я.

– Дед, а что там за прибор у тебя в кровать вмонтирован? Я тогда спрашивал тебя, а ты не ответил.

Дед резко повернулся в мою сторону.

– Чай поспел, давай-ка чаек пить. Мед у меня душистый липовый, с сотами. У соседки Ильиничны покупал. И баранки имеются.

Я засмеялся:

– Мы – как заправские старопрежние купцы у самовара.

– Вот тебе и машина времени, – крякнул дед.

Никогда раньше я такого чаю не пивал! Аромат зверобоя и мелиссы уносил прочь всякие путанные земные мысли. Липовый мед обволакивал сладкой дымкой и, казалось, можно вкушать всё это бесконечно!

– Что притих, Сашка? Вкусно?

– Вкусно…

Я пытался вернуться из «сладкого далёка», но веки предательски опускались.

– Иди-ка ты, милый друг, спать. Носом клюешь.

– Иду…. А мы с тобой еще когда-нибудь так чай попьем?

– Попьем, – засмеялся дед.

И я в полусне побрел к себе в каюту.

ЧАСТЬ 7

– Ж-ж-ж-ж!

Противная муха, погоди-ка я тебя достану! Я замахнулся и… чуть не свалился с кровати. Это был сон. Никто не жужжал. Я прислушался. Кто-то свистел и, похоже, давно. Я выглянул в слуховое окно и увидел Сашку в кустах.

– Ну и горазд же ты дрыхнуть! Еле досвистелся.

–Привет. А ты чего?

– Давай ешь и пойдем за рыжиками.

– Рыжики – это что?

– Ну, ты даешь? Совсем в своем городе заучился. Грибы.

Через полчаса мы уже шагали за деревней. Мы – это приличная компания: я, Сашка, его сестра, Олеся и ее малой братишка Витька. Каждый был при корзине или рюкзаке, а то и с ведром.

– Я взял ножик и для тебя, – сообщил шепотом Сашка.

– А зачем? – так же шепотом спросил я. – От медведей?

– От грибов! – расхохотался Сашка. – Грибы резать!

Конечно, все посмотрели на меня, как на дурака!

– Ты за грибами-то когда-нибудь ходил? – осведомилась Олеся.

– Никуда я не ходил! – буркнул я и настроение резко упало.

– Ладно, не дуйся, тогда тебе очень понравится! – успокоил меня Санька.

Идти пришлось прилично. Но шагать было одно удовольствие – наша веселая компания то и дело перекликалась шутками и смехом. Наконец, показался молодой сосновый лесок. Кто был в сосновом лесу, тот знает, какое это необыкновенное место: на земле мягкий золотистый ковер из опавших иголок, высокие, стройные сосны, как колоны в прозрачном замке. Воздух тут настолько свеж и пахуч, что не надышишься! Разговоры сами собой притихли. Где-то монотонно постукивал дятел.

– Давайте перекусим и начнем искать! – велела Олеся.

Все были «за». Ели второпях – проголодались, но, главное, не терпелось начать. Витька соскочил первым. За ним повскакивали и мы.

– Санек, искать надо на полянках в траве. Один найдешь, смотри в оба – значит остальные рядом. Рыжики по одному не растут. Давай, удачи!

Все разбрелись кто куда. Я не надеялся найти даже один гриб, потому как грибы видел только на картинках и в магазинных банках. Я походил-походил, послушал, как перекликались девчонки и загрустил. Опять на обратном пути начнут дразнить, что я городской неумеха. Я сел под сосенкой и снял рюкзак с ведром. Мокрая от пота спина сказала «спасибо». Маленький усатый муравей тащил коричневую иглу. Я от нечего делать следил за ним. И мой взгляд случайно наткнулся на гриб. Гриб! Я нашел его, ура! Я трясущимися от волнения руками срезал рыжий красивый гриб и аккуратно положил в ведро. Что там Сашка говорил? Не растут по одному?! Надо рядом искать. И я тут же нашел! Да какую компанию! Счастье было без меры. Ведро заполнилось наполовину, и я ринулся в бой. Грибы караулили меня то здесь, то там. Я набрал ведро и половину рюкзака, когда наткнулся на Олесю и ее брата. Малой сидел и хныкал, а Олеся склонилась над его ногой и что-то делала.

– Вы что тут?

– Ногу проколол. Сандалики снял, а я не углядела.

– Дай посмотрю.

Витька тут же отдёрнул ногу и отрицательно замотал головой.

– У меня зеленка есть и бинт в рюкзаке, дедовы.

– Зе-лён-ка! – завыл Витька.

– Давай! – кивнула Олеся.

Я достал пузырек и бинт. Мне пришлось держать орущего Витьку, пока Олеся его обрабатывала.

– У-у-у! – погрозил мне раненный.

Да, уж, детям я не нравлюсь.

– Как грибы? Набрал?

– Набрал.

Мы пошли втроем на условленную поляну. Я сбоку смотрел на Олесю. Такая она была красивая в этом лесу. Такая же высокая и стройная, как сосенка. А эта коса… Солнце вплетало свои лучи в ее волосы и любовалось золотым сиянием. И я тоже…

На поляне нас уже поджидали остальные. Не спеша перекусили и пошли в обратный путь. Теперь уже так не смеялись и не щебетали. Уставшие ноги еле тащились. А ведра и рюкзаки нещадно давили на плечи и пальцы. Без конца приходилось останавливаться. Но все были довольны – сходили не зря. В деревню пришли уже к вечеру. Я оставил свои грибы во дворе и вызвался проводить Олесю, донести ее грибы.

– Ухажёр! – хмыкнула Сашкина сестра.

Я взял корзину с рыжиками и пошел рядом с Олесей. Противный Витька так и вился вокруг нас, не давая мне спокойно наслаждаться обществом Олеси. Их дом был на другом конце деревни. Тут я еще не бывал.

– Зайдешь? У нас квас вкусный.

Я смущенно кивнул. Олеся велела поставить грибы в сенях и повела меня в сад. Там под старой разлапистой яблоней стоял стол и лавки. Квас действительно был замечательный. Олеся села напротив и тоже пила. Жаль, что надо вставать и идти. А так хочется остаться и всё-всё рассказать…

Я, как зачарованный, вышел за калитку и пошел.

– Приходи в гости, грибник! – крикнула мне Олеся из-за забора.

И счастливая волна в конец меня захлестнула. Перед глазами исчезли остатки реальности, и я полетел или поплыл, точно не знаю. Но недолго. Оказалось, что по дороге сюда я шел машинально за Олесей и не заметил дороги. И теперь шел наугад.

– Эй, городской, ты чего тут забыл? За Олеськой бегаешь? Ты это лучше брось! – на меня шла знакомая компания Гошки Пьяного. Сам он сидел у забора на лавке и курил.

Опять попал! И спасительных ключей с собой нет. Что и говорить, побили меня здорово, хоть я и защищался прилично. Какая-то бабка вышла на лай собак и спасла меня от дальнейших синяков.

– Ух, они эти поганцы! Всё бы им кулаки чесать! Ничего дельного на уме нет! А ты чей такой будешь?

– Городской. Сашка я. До свидания.

– Зайди, умойся-то.

– Не-е, – и я побрел домой.

Если вы думаете, что я раскис и расстроился, то ничуть не бывало!

Дед встретил меня на крыльце:

– Да ты, я вижу, не только за грибами удачно сходил, но и за шишками! Кто это тебя так разукрасил?

– Так, белки.

– Ну, белки, так белки. Иди в сад, умойся. Вечерять будем.

За чаем, я спросил у деда:

– Как ты думаешь, почему на нашей планете такое буйство жизни – столько видов животных, птиц, растений, насекомых, столько людей, а на других планетах вообще ничего? Неужели, случайность?! Хотя бы что-нибудь было бы и на тех планетах!

– А ты в такую случайность веришь? – ответил мне дед.

Я отрицательно помотал головой.

– Вот ты и ответил на свой вопрос.

– Значит, это искусственное создание?! Как оранжерея или зоосад?! – я испытующе поглядел на деда.

– Значит, – отрезал он.

– Но кто мог такое сделать? Столько ума, сил, фантазии! Столько вложено в нашу планету, что трудно даже описать!.. Кто? Зачем так старался? Какой смысл в том, что мы существуем? – я почти захлёбывался от нахлынувших эмоций и мыслей.

– Вот, Санька, главные вопросы человеческой жизни. А ответы, однако, рядом. Ты, небось, слышал о том, что есть такие книги, как Библия и Коран?

Я утвердительно кивнул.

– Ну, так вот, все ответы и основные истины прописаны там.

Я опешил.

– Дед, ты, что в Бога веришь?!

– В Создателя. Называть его можно как угодно: люди называют его Бог, Господь, Аллах, Будда. И слово «верить» тоже ко мне не очень подходит. Скорее – восхищаюсь, преклоняюсь.

Я, раскрыв рот, слушал деда и не узнавал его.

– Ты что-то знаешь обо всем этом?..

Дед усмехнулся:

– Что-то… Было дело, интересовался историей вашей планеты.

Меня, как обухом по голове ударили, и я повторил за дедом:

– Вашей планеты… Так ты не с нашей планеты?.. Ты – инопланетянин?

Дед, не шевелясь, строго и молча, смотрел на меня.

– Вот почему ты тогда… ночью… парил над кроватью.

Я был настолько поражен и ошеломлен своим открытием, что в голове осталась только звенящая пустота.

– Дед! Это правда?! – заорал я.

– Зря так удивляешься! – спокойно встал из-за стола дед. – На вашей планете полно параллельных миров и вы сами становитесь инопланетянами, когда вторгаетесь в них.

– Параллельных миров? – не понял я.

Дед, не спеша, убирал со стола, а я сидел со стеклянными глазами и ничего кругом не видел.

– Подводный мир морей и океанов. Он вам чужд. Вы не можете там жить. Но вы вторгаетесь туда ежедневно, чтобы изучать его, чтобы ловить его жителей, чтобы загрязнять его отходами. Разве вы не инопланетяне-варвары для них?!

Я посмотрел на деда – и правда!

– А воздушное пространство, атмосфера – это царство птиц. Но вы ежедневно вторгаетесь и в него – летаете на своих самолетах, звездолетах, шаттлах, турбобордах, автофлаях. Вы мешаете им, забираете тишину, жизненное пространство, несете загрязнение и шум. Для них вы тоже непонятные инопланетяне.

Дед сел напротив меня:

– Вы давно уже живете на Луне, обжили Марс. Когда вы там, вы тоже – инопланетяне. Так-то, Сашка. Ничего тут удивительного нет.

Я вдохнул полной грудью и тихо спросил:

– А… с какой ты планеты?

– Альтея. Тридцать пять световых лет от вас. Она в галактике Летта.

– Так я, что тоже инопланетянин, раз я – твой внук?! – догадался с изумлением я.

– Почти. Хотя, скорее всего ты – местный, – засмеялся дед.

Меня вдруг захлестнула волна вопросов и догадок – хотелось спросить всё и сразу:

– А как там у вас, в галактике Летта? А на чем ты прилетел? А давно? А мама знает?

Дед засмеялся:

– Ну-у-у, застрочил из пулемета! Три часа ночи. Вали-ка ты спать!

– Ни за что! Я в жизни не усну! И как это ты тут оказался?! В Глухорёвке! – рванулся я.

– Долгая история сразу так и не рассказать – протянул в ответ дед.

– А как вы там живёте? Наш мир похож на ваш? – я во все глаза смотрел на моего нового деда.

Дед засмеялся и взъерошил мне волосы:

– Нет, Сашка, совсем не похож! Каждый мир неповторим, как, например, мир бабочек не похож на мир муравьев, или мир людей не похож на мир микробов.

– А какие там люди? А дома у вас есть? Красивые? А леса, горы?

Дед разгладил невидимые складки на скатерти и глубоко задумался. Было видно, что мысли старика далеко отсюда. Рассеянный взгляд и добрые морщинки у рта многое тогда сказали мне: он скучал по своей далекой Альтее.

– Там нет людей, – наконец, сказал дед, – Таких, как здесь – нет. Есть другие. Я так давно их не видел… А дома, дома… Дома у нас очень красивые и необычные. Ты бы жутко удивился, какие у нас бывают дома. Кстати, мы рассказали вам очень многое о своей планете. Только вы не догадываетесь об этом. Это как шарада, ребус.

Дед достал с полки толстенную энциклопедию по ботанике.

– Ты видел когда-нибудь диатомовые водоросли? – зачем-то поинтересовался дед.

Я отрицательно покачал головой:

– Впервые слышу.

Нужная страница нашлась не скоро. Я с изумлением смотрел то на рисунки, то на деда – что бы это значило?

– Так выглядят наши дома. В уменьшенном виде, конечно. Как модель.

Это дома?! Он шутит? Дед, видя мою оторопь, принялся пояснять:

– У нас совсем другое гравитационное поле, нежели у вас, на Земле. В наших условиях сильного притяжения, это наиболее удачный вариант. А красиво как!

Да… уж! Мысли запутались и натянулись.

– Дед, а зачем вы прилетали на нашу планету?

– Мы и сейчас сюда летаем. Просто я уже на пенсии. Летаем, чтобы работать. Первые экспедиции привезли сюда несколько лабораторий, которые работали над созданием облика и микроклимата планеты. Заранее был спланирован и отработан тщательный план. Ваша планета была огненным шаром. Наши ученые кометологи направили в сторону Земли ледяную комету. Вес ее был строго рассчитан. Если бы глыба льда была бы недостаточно большой, то лед бы просто растаял и испарился на подлёте к Земле. А если бы комета принесла бы слишком много воды – она бы затопила всю территорию суши.

– А потом? – я слушал и не верил своим ушам.

– Потом были экспедиции по заселению планеты. Лаборатории работали над созданием растений, простейших, рыб, птиц, животных, которые бы могли жить на вашей Земле.

– Вы привезли с собой экземпляры с Альтеи?

– Что ты, нет, конечно! Это вовсе ни к чему! Лаборатории привезли только исходные клетки. Генетики изменяли структуры генов и получались различные виды растений и животных. Опытным путем выявлялись промашки. Не обошлось и без юмора. Так, например, появился утконос и ленивец.

– А у вас на планете тоже такое же разнообразие бабочек, птиц, такое же буйство красок?

Дед засмеялся.

– Среди работавших здесь генетиков было много молодых женщин, у них фантазии хоть отбавляй! Да и профессиональные художники-колографы там имелись. А на нашей планете больше синего, лилового, бирюзового.

– А как же метеорит, который привел к вымиранию динозавров? Это тоже вы?

– Вообще, ты прав. Все серьезные катастрофы и колебания создают наши метео- и сейсмостанции. Некоторые находятся под водой, другие в подземных шахтах, третьи – в воздухе. Действительно, когда необходимо что-то скорректировать, принимается решение о способе действия. Это либо землетрясение и цунами, либо эпидемия и нашествие насекомых, либо война и голод.

– А мы вас видим тут среди нас или вы невидимые? – щеки у меня пылали, волосы тихонько шевелились на затылке.

– Все необычные, выдающиеся люди – это наши посланцы. Они помогают держать ситуацию в вашем обществе под контролем. Христос, Леонардо да Винчи, Эйнштейн, великие пророки, Конфуций, Петр Великий, Гитлер, Пушкин – все они сильно меняли ваш мир. Ты, вот что, Сашка, давай ноги в руки и беги спать! Четыре часа утра! Гашу свет.

Я, как бесформенная амёба, дополз до своей кровати и уставился в потолок. Неужели всё это правда?! А если правда, то… Тысячи догадок и вопросов закружились в моей квадратной голове и я понял, что засыпаю.

ЧАСТЬ 8

Я подскочилна кровати и очумело оглянулся. Солнце ослепительно било в окно и, видимо, всеми силами пыталось меня разбудить. Голова гудела. Отдельные мысли, клочки воспоминаний о вчерашней ночи суетились и толкались в моем, еще сонном, сознании. Теперь я понял, что значит выражение: жизнь после жизни. Теперь моя прежняя жизнь ушла в небытие и я стою на пороге совсем новой. Что-то меня ждёт?!

Я встал и посмотрел на себя в зеркало. Ну и видок! Под глазами синие круги, волосы лежат беспорядочной светлой кучей. И взгляд! Такого у меня еще не было – кажется, я дошел до ручки на этом отдыхе… в деревне! Надо срочно привести себя в порядок, а то сочтут за сумасшедшего.

За завтраком дед спросил у меня:

– Сегодня идёшь куда?

Я отрицательно мотнул головой.

– Ну, тогда нечего баклуши бить, давай крышу полезем чинить. Погода отменная. Вдвоем в раз управимся.

Крышу чинить? Здорово! Я никогда еще не был на крыше! Вот откуда, наверное, всё видать!

Дед приставил лестницу к дому, взял деревянный ящик с инструментом и первым полез наверх. Мне не терпелось тоже, но я боялся, что лестница двоих не выдержит.

– Теперь ты, Санька!

Дед весело кивнул и я полез. Ощущение было, что попадаю в другой мир, честно. Тот, кто лазил на крышу, поймет, о чем я. Здесь, на большой высоте, пространство как будто раздвигается. Возникает сладкое чувство – возможности полёта. Мы сидели с дедом на коньке. Крышу чинил, конечно, он, я только подавал инструмент. Но как было здорово: я, уже как взрослый, чиню с дедом крышу! То-то мама удивится! А вид кругом открывался – слов нет. Глухоревка находится на холме и с крыши так хорошо видно ее старенькие домишки, утопающие в зелени сады, голубую ленту реки. Даже паром видно! А кто это там у реки? Знакомый сарафан в горошек. Олеся!

– О-о-ле-ся –а! – завопил я и замахал руками, чтобы она могла меня скорее заметить. Это я сделал зря! Через секунду я уже летел вниз головой, а дед вовремя поймал меня за щиколотку.

– Э-э, друг, так не пойдет. Ты или помогай или голову мне не морочь!

Я еле взгромоздился назад и не смел поднять на деда глаза. Вот так помог!.. Через два часа половина крыши была в порядке.

– Слетай-ка, Санька, за водой, а то помнишь, как в сказке – «жар донимает, пот выступает».

Легко сказать – слетай! На крышу много легче залезть, чем слезть. Я, как пиявка, прилип к горячей железной сковородке и потихоньку лез вниз. Нога никак не могла нащупать первую перекладину. Хух, наконец, я на земле! Закрытые ставни сохранили прохладу в доме, и вода в ведре была такой холодной и вкусной. Я напился и набрал воды для деда в глубокий ковш. Лестницу я преодолел с трудом.

– Дед, – спросил я, вновь оказавшись на крыше. – А вот пирамиды в Египте… Говорят, они вовсе не гробницы фараонов, а энергетические станции, ну, как заправки для транспорта или что-то в этом роде. Только там не хватает чего-то и они сейчас не работают.

– Кто сказал – не работают?

Дед, не глядя на меня, методично засаживал гвозди.

– Ваши заправки тоже не работают, пока не приедет машина и не поступит заказ – залить бензин. Так и тут. Прибудет межгалактический транспорт, будет заказ, энергия поступит. Тысячи лет поступала. И сейчас всё исправно, не переживай. Такие пирамиды есть везде. Вы их нашли и на Луне и на Марсе.

Дед послал меня за новой порцией гвоздей, а когда я вернулся на крышу, то он спросил:

– За отцом скучаешь?

– Спросил! Конечно! Часто думаю – как же так, что там могло произойти?!

– Произойти могло многое… Узнать отсюда, конечно, нелегко.

– А откуда легче?

– Есть такие места. Ты вот что, Санька, слезай-ка вниз, к тебе гости.

Я оглянулся. У калитки под развесистой яблоней стояли девчонки: Олеся, Сашкина сестра, Даша, и соседская Анька. Вот так номер! Я чуть не присвистнул! И что мне с ними делать? Я сполз с раскаленного железа, извиваясь, как уж на сковородке.

– Привет, а мы к тебе в гости! – улыбнулась Олеся, а Дашка покраснела, как помидор.

– Привет… а мы тут на крыше… латаем.

Дед вынырнул, как из-под земли:

– Дамы, проходите, собаку закрыл. Александр, предложи-ка барышням арбуз.

Ух, как он меня выручил! Я побежал в подвал за арбузом. Как тут было замечательно! Так бы и сидел здесь целый день – прохладно и нет никаких девчонок. О чем мне с ними говорить интересно?! Но, увы, я пулей вылетел в знойный сад и вымыл огромный тугой арбуз. Дед хлопотал, как заправская хозяйка: ставил стол под виноградником, в теньке, рассаживал девочек и болтал без умолку. Наши гостьи позабыли о своем смущении и хохотали от души.

– Саш, нож, тарелки и хлеб, – шепнул мне дед и я умчал.

Арбуз был потрясающий – такой сочный и сладкий, что на несколько минут за столом воцарилась полная тишина, только слышался хруст за ушами.

– А правда, девчонки говорят, что вы на метле летать умеете? – спросила краснощекая Анька. По ее щекам можно было ясно определить, что арбуз ей очень понравился. Олеся и Даша тут же обернулись и зашикали на неё со страшными лицами. А дед протянул Аньке полотенце и совершенно серьезно ответил:

– Конечно, вчера, например. Да вот беда – приземлился неловко, сломал черенок, теперь ремонт нужен.

Я так и покатился со смеху. А Анька только глазами хлопала – верить или нет.

– А в какой ты школе в Москве учишься? – спросила Дашка.

– В 222-ой, с авиа космическим уклоном.

Дашка так и прыснула:

– Да таких не бывает, ты еще скажи, что ты тоже на метле летать умеешь!

Я рассердился и не ответил.

– А в каком классе? – поинтересовалась Олеся. Она кокетливо наклонила голову и испытующе посмотрела мне прямо в глаза – выдержу или нет. Я выдержал.

– В девятый перешел.

– А какой предмет у тебя любимый? – допрос набирал обороты.

Теперь я понял, зачем они пришли – всё разузнать и не томить себя больше любопытством.

– Математика.

– Прям, как я! – почему-то обрадовалась Дашка.

– А родители у тебя кто? – спросила Олеся.

– Мама – химик-лаборант, папа… погиб. Он был пилотом космической станции «Марс-Z», геологоразведка.

Я с ужасом ждал следующей серии вопросов, как вдруг из-за забора донесся голос соседки Ильиничны:

– Нюрка! Вот ты где, негодница! Бабка ее ищет-ищет, а она по чужим дворам бегает, людей отвлекает! Марш домой! Или не видишь – люди крышу чинят! Это тебе не в куклы играть!

Девчонок как ветром сдуло! Они на ходу вытирались, прощались, извинялись. А дед приглашал их опять в гости. Хух, продержался! Проклятая стеснительность!

– Спасибо, дед, помог!

– Ерунда! Я, брат, понимаю!

С крыши слезли поздно. Тонкий серп луны и парочка ярких звёзд уже успели украсить собой темное высокое небо. Дед кряхтел над самоваром – хотел отметить такое событие знатным чаепитием. Да уж, ремонт крыши – это вам не в бирюльки играть. Я ничего уже делать не мог: руки, ноги, голова – всё так ныло и гудело, что слов нет!

– Санька, ты это, давай не раскисай! Эка невидаль – крышу починили! Я ее каждый год сам чиню и ничего!

– Сам..?

– Ага, сам! А кто ж мне поможет?! Ты давай-ка ближе к самовару ползи. Там и сметана и соты и лепешки.

Деду всё смешно! А я точно – пополз. Но оно того стоило – горячий пахучий чай, ароматные удивительные соты, лепешки! Просто рай после такого жуткого дня на солнце!

– Дед, а ты ведь не случайно меня спросил тогда про отца?! Ты что-то хотел сказать? Ты что-то знаешь? – голос мой начинал дрожать.

– Неслучайно?.. Оно, конечно, так. Я ведь, как и ты с матерью, пытался разыскивать его через министерство космических полетов, через старых друзей, по своим каналам… Ничего. Но ты понимаешь, Сашка, не верю я, что он вот так пропал! Бесследно. Вдруг. Такой опытный пилот. Такой смышленый парень! – голос деда звенел от волнения.

Темнота как будто отступила, и я ясно видел тяжело опущенную голову деда, его седые густые волосы и тайную слезинку в углу глаза. Что-то терпкое, горькое, как сухая полынь, почувствовалось в ночной прохладе.

– Дед,.. а нельзя отыскать отца самим?

Минутная тишина повисла, как острая сабля над головой осужденного. Слышно было, как звенит мелкая мошка, брешут у реки собаки, посвистывает в кустах соловей.

– Я думал об этом. И мало того – я готовился к этому. Знаешь, я отстранен от полетов по возрасту и здоровью. Мне не положено летать и на космодром меня не пропустят. Но там… Там – мой сын. В общем, мы полетим.

Я так и подавился. Полетим! Но как?!

– Мы что – угоним космический корабль?

– Кто тебя только так воспитал?! Угоним! Офицер, старый летчик, никогда до такого не опустится!

– Не тяни, дед!

– Мы полетим на своём.

– У тебя что – свой личный «шаттл» есть?! Где – в сарае? В подвале?

– «Шаттл» – не «шаттл», но летает еще неплохо, проверял!

– Так ты сегодня серьезно Аньке ответил, что на метле летал?! Ты аппарат проверял?

– Угу!

– Здорово! А где он? А у тебя план есть, где отца искать? А карты мы возьмем? А когда полетим?

– Ну, спроси еще, а когда отца найдем и список, надеюсь, закончится!

– Извини.

– Так, сейчас идем спать, а завтра с утра – сборы. Ночью вылетаем. Так шуму меньше. Барина соседка покормит. Я ей скажу, что мы в город собрались. Всё, дуй спать!

Какой тут спать! От волнения и восторга, на нервной почве у меня такая чесотка вдруг началась, как будто клопы покусали. Я вынужден был спуститься в сад и помыться в душе. Никогда не мылся ночью. Вода была такой теплой, а кругом – хоть глаз выколи! Душ вернул меня в норму, я поплелся в свой терем и заснул мертвецким сном.

ЧАСТЬ 9

– Сашка, Сашка, вставай, голова садовая! Всю обедню проспишь! Мухи там тебя не заели?

– Не заели! – я потянулся сладко-сладко и глаза мои наткнулись на карту на стене. Я моментально всё вспомнил – чай, сборы, отлёт.

– Дед, я сейчас! – заорал я во всё горло.

Я пулей оделся и помчался вниз. Завтракать я отказался – времени нет. Я рвался помогать деду в сборах. Он поручил мне собирать еду, а сам просматривал карты, что-то поминутно записывал в записную книжку. И тут меня как будто ложкой по лбу стукнули:

– А на чем же мы полетим? Корабль-то где? Не на метле же мы полетим?!

– Не на метле, – оттуда-то издалека ответил мне дед, занятый сложным подсчетом, – На кровати.

– Дед! Ты слышишь меня?

– Слышу. И я тебе уже ответил. Мы полетим на кровати.

– Ну, и ладно, – махнул я рукой. – Не хочешь – не говори.

Я помчался наверх за солнечным навигатором и своим телескопом.

Пока я был на чердаке, меня свистнул Сашка.

– Идем коней купать!

Коней купать?! Я на минуту остолбенел. Я лошадей-то за свою жизнь может штуки две только видел – а тут – коней купать! Я, кажется, довольно долго переваривал полученную информацию и, если бы не шмель, который врезался с разворота в оконную раму, я бы так ничего не ответил.

– А, нет, не могу! Занят очень! – крикнул я сверху. – Военная тайна!

Сашка присвистнул от удивления:

– Ну, как знаешь…

День промчался, как угорелый. Пожитки, еда, приборы, карты заполнили весь стол. А мы с дедом на краешке вечеряли наспех. Настроение было чемоданное, но внутри, под ложечкой, сосало от волнения и ужаса. Назойливая мысль неотступно сверлила мозг: и что, точно, полетим?! Не очень верил в это, кажется, и дед.

– Барину воды побольше налей!

Пока я бегал поить собаку, дед зачем-то выдвинул на середину комнаты свою кровать, снял с нее все постельные принадлежности и что-то там ковырял. Я подошел поближе.

– Пойди, оденься по приличнее, так что ли полетишь?!

Тут только я заметил, что как был в трусах и майке с ночи, так весь день и проходил. Я вытащил из-под кровати спортивную сумку и стал судорожно в ней рыться: джинсы, рубашка с коротким рукавом, носки, джемпер. Внезапно рука коснулась чего-то твердого. Мамина фотография на подставке. Она у меня всегда на тумбочке в комнате стоит и я машинально взял ее с собой к деду… Мама, она ведь ничего не знает! А что если и мы с дедом… того… не вернемся?! Что будет с ней?! Я неподвижно сидел на полу и лихорадочно соображал. Письмо! Я напишу ей короткое письмо и оставлю здесь на столе – на всякий случай! Я вихрем помчался к столу, схватил лист и карандаш: «Мама, не волнуйся, мы полетели с дедом в космос, искать папу. Скоро будем. Сашка». Фотографию я решил взять с собой – на удачу. Да и папе, если мы его найдем, приятно будет посмотреть на родное любимое лицо.

– Ты что-то долго. Как на свадьбу собирался! – пошутил дед. – Давай-ка подсоби тут.

Дед откручивал с помощью отвёртки спинки кровати и просил меня кое-где придержать. Потом мы вынесли черное ложе в сад. Дед глубоко вздохнул.

– Посвети-ка, Санька, потайным фонариком! – прошептал дед.

В синем неярком свете были видны только пальцы. Они с удивительной быстротой и уверенностью нажимали на бугорки и что-то проворачивали в черных выемках. После каждого нажатия происходило изменение: то появлялось голубое свечение, то выдвигалась панель управления, то выдулись, как воздушные шары, кресла пилотов. В какой-то момент послышался негромкий щелчок, дед откинул меня в сторону и отскочил сам. И вовремя! Черная плита с креслами стала сама выдвигать приспособления, механизмы, приборы, непрерывно мигая и жужжа. Потом всё исчезло из виду – появилась обшивка. Потом еще слой и еще. Полукруглая сфера тускло поблескивала в свете месяца.

– Дед…

– Т-с-с!

Сфера больше не мигала. Через пару минут раздался противный скрежет, как будто кто-то провел ногтем по стеклу. Это появился центральный иллюминатор.

– Сашка, пулей в дом. Неси всё, что на столе сюда.

Я без разговоров помчался исполнять приказание. Когда я вернулся с первой партией вещей, деда уже не было. Я не стал его искать. Время было дорого. Вещей мы набрали немного. Они лежали тёмной горкой в траве. А деда всё не было. Позвать его я не мог – конспирация. А искать в темноте – смысла нет. Время тянулось бесконечно долго. Я осторожно приблизился к сфере – а вдруг дед там. Я заглянул в иллюминатор, но там было еще темнее, чем вокруг. Интересно, какой он на ощупь, этот странный корабль. Я провел рукой по обшивке – гладкая, как шёлк! Да, удивил дед! Такого я и придумать не мог – сделать из кровати – космолёт! Фокусник, да и только! И тут кто-то схватил мою руку.

– Сашка, не бойся, это я! – голос деда доносился из сферы. – Я тут всё проверил. Исправно. Дуй в дом. Там в кухне под подоконником тайник. Потяни за гвоздь и отроется дверка. Принеси банку. Заправим топливо в машину.

Топливо?! Интересно… Под подоконником было немало старых гвоздей, найти тут нужный не представлялось возможным. Но дед ждёт! Я стал поддевать ногтем все подряд гвозди. Остался последний, ржавый и кривой. Он поддался легко. Секунда. И от стены отделилась дверка, просыпав на пол куски штукатурки. Там в глубине стены стояла заплесневелая банка тёмного стекла. На пожелтевшей бумаге проступали химические знаки. Я поднёс банку поближе. Красная ртуть! Вот так топливо!

Когда я вернулся, вещей уже не было. Вход в полусферу был открыт. Дед с осторожностью взял сосуд и дал еще указания:

– Выключи в доме свет, закрой дверь. Я жду тебя внутри.

Вау! Как во сне: выключаю свет, закрываю дверь и вот я уже в кресле рядом с дедом. Кресло и впрямь надувное. Оно приняло и обняло моё тело. Было удобно очень! Я огляделся. Свободного пространства в космолёте было много. Может я попал в кино, обстановочка как раз, как в фантастическом фильме. Дед набирал что-то на сенсорной панели управления.

– Пристегнись. Взлетаем.

Машину качнуло. Темное защитное стекло автоматически скрылось в обшивке. И я увидел, как мы по касательной взмыли в высь. В небе было светлее, а там под нами, кромешная темнота. Машина набирала высоту. В ушах появилось характерное неприятное ощущение, какое бывает в самолете на большой высоте. Дед что-то переключил на панели. Шум и давление на уши исчезло. Он повернулся ко мне:

– Ну что, внук, полетели.

Я кивнул и только сейчас заметил, что дед был в форме космических летчиков. Она была старого образца, но прекрасно сохранилась. Дед был таким серьезным и помолодевшим в ней. Вот тебе и сельский дедушка!..

– Дед, а скафандры нам не нужны?

– Скафандры, Сашка, это у вас. А у нас – это прошлый век.

Тучи остались далеко под нами. Их причудливые формы заставили полюбоваться нас обоих.

– За что люблю Землю, Сашка – она прекрасна!

Как с этим было поспорить?! Я только широко открывал глаза от удивления, отвечать я не мог.

На панели появилось голубоватое длинное свечение.

– Входим в стратосферу. Надо еще слой защиты добавить.

Дед набрал какой-то код и машина загудела и дёрнулась. Я с опаской глянул в иллюминатор – не падаем? Кругом расстилалась кромешная темнота. Земля голубовато-белым шаром приветливо звала вернуться пока не поздно. Я сглотнул комок. Мне было жутко..! Куда мы летим, что мы делаем.?! Холодный липкий пот, как змея, заструился по спине. Я прямо влип в кресло.

– Саш, ты чего? Испугался? Не дрейфь, сынок, все приключения еще впереди. Мне смелый помощник нужен. Давай-ка, делом займись, про страх сразу забудешь! Заполни бортовой журнал. Вторая панель слева.

Я нажал. Выехал тонкий «планшетник». Ого, сколько граф и вопросов! Я стал вчитываться и набирать ответы на виртуальной клавиатуре. Одним глазом я время от времени посматривал в иллюминатор. Картина почти не менялась. Прошло около часа по моим ощущениям, но когда я сверился с часами, оказалось уже четыре часа, как я корпел над журналом. Наконец, все числа, цифры, даты, показания приборов, список вещей и провианта были «забиты». Беспокойный день и работа с цифрами сделали своё дело – я стал зевать и тереть глаза.

– Поспи, через 10 часов твоё дежурство. Поведешь корабль сам.

Сам! Вау! Но, вообще-то, я не умею. Конечно, я играл в компьютерные игры и водил виртуальные космосмические корабли, но настоящие…

– Дед… я это… не умею управлять.

– Ха, я в курсе. Поучу. Это проще простого. Автопилот подстрахует. Спи.

Дед нажал на потайную кнопку, и кресло разложилось в удобную кровать, а ремни расстегнулись. Только теперь я понял, как устал! Мерное жужжание какого-то механизма и приглушенный свет… и я проваливаюсь в приятную пустоту.

Тик-тик-тик-тик!

– Мам, выключи будильник! Мне сегодня во вторую смену.

Тик-тик-тик-тик!

– Нет, так невозможно уснуть!

Тик-тик-тик-тик!

– Что за ерунда! Может это у меня в голове тикает. Надо посмотреть в зеркало. А-а-а! У меня часы вместо головы! А-а-а!

– Саша, Саша, проснись! Кошмар снится? Очнись же. – встряхнул меня дед.

Я сел и очумело огляделся вокруг. Во сне, иногда, кажется, что ты уже проснулся, а на самом деле всё еще спишь. Я так и решил в первую минуту.

– Где я?

– Приближаемся к Луне. Кошмары обычное дело в космосе. Пойди, умойся. Ужинать будем. Подежурь там на «кухне».

Легко сказать подежурь! А где тут что?! Я походил по пустому пространству за креслами и спросил:

– Дед, а где тут туалет и кухня?

Дед хохотнул:

– Кнопку там черную на стене нажми, будет тебе туалет. А кухня – красная кнопка, левее.

Я нерешительно нажал на черную кнопку на стене. Стена бесшумно отъехала в сторону и я оказался в крошечном туалете. Здесь было чисто, но очень тесно. Стена напротив умывальника, который выехал тоже из стены, была зеркальная. И я увидел своё заспанное лицо. Сколько я его ни мыл, выражение лица и состояние души не изменилось. Растормошить себя не удалось. Я сел на унитаз и охватил голову руками – неужели мы в космосе?! Мама дорогая! Я тряхнул головой и решительно вышел.

С красной кнопкой было куда интереснее. Когда я ее нажал, из стены не выехал стол и стул, как можно было ожидать, не появился чудо-холодильник и, даже, не выпала сковородка. Сверху на панели загорелась надпись: СООБЩИТЕ ЗАКАЗ. Вот так раз и что я должен просто сказать, что я хочу, и оно вмиг появится?! Как по волшебству? Чтобы не опростоволоситься перед дедом, я приподнялся на цыпочки и шепотом сказал:

– Чаю с лимоном и сахаром, пожалуйста, и шесть бутербродов с ветчиной.

В стене что-то прожужжало, и из спинки моего кресла выехал округлый металлический ящик с ручками. Я осторожно приподнял крышку и увидел большую блестящую кружку с чаем и металлический поднос с бутербродами.

– Класс! – не удержался я.

На панели загорелась надпись: ПРИЯТНОГО АППЕТИТА. Я снял всё это и поставил на пол. Скорее заказал еще кружку чаю и получил ее через минуту.

– Ты что же это, пикник что ли, Сашка, устраиваешь? – весело спросил дед. – Тут какой никакой стол имеется.

Он нажал на кнопку на подлокотнике, и из пола вырвалась светлая струя света. Она разбилась на несколько световых пучков и они преломились в виде шляпки гриба.

– Это что? – не понял я.

– Стол, Сашка. Ставь смело.

– Это что – голограмма?

– На вродь того. Давай уже поедим. Голодный, как волк.

Поставить еду на световые пучки я решился не сразу, но всё обошлось. Дед включил автопилот и мы накинулись на еду. Вкусно было очень.

– Дед, – начал я с набитым ртом. – Мы так внезапно вылетели, что я даже не поинтересовался – а куда мы, собственно, летим, на какую планету?

– В сторону Юпитера.

Я присвистнул.

– Так туда мы и за десять тысяч жизней не доберемся!

– Ну, это как лететь. Если знаешь маршрут и короткие тропинки – значительно быстрее.

Я оглянулся в центральный иллюминатор – та же непроглядная тьма. И вдруг сбоку мелькнуло что-то огромное светлое.

– Дед! – заорал я. – Сейчас врежемся!

Автопилот сделал плавный маневр вправо и на экране у деда появилась надпись: КОСМИЧЕСКИЙ МУСОР ОПОЗНАН. ТЕЛЕСКОП «МАРС 2017».

– Ешь, давай, мне отдыхать пора. Сейчас покажу тебе, что и как и срочно спать. С ног валюсь.

Я отёр пот со лба и скорее допил остатки чая. Посуду поставили в тот же ящик и он исчез в спинке кресла.

– А откуда у тебя этот «летучий голландец»? – поинтересовался я.

– Риппер? Друзья помогли собрать.

– Я боялся, нас собьют ракетами с Земли. Мы же летим без санкции. А нас, кажется, не заметили.

Дед ухмыльнулся:

– Ну, ты даешь! Я же «невидимку» сразу включил. Ты вот что, Санёк, ближе садись. Я рассказывать буду, а ты на ус мотай. Два раза не повторяю.

Полчаса мы просидели, склонив головы над бесконечными приборами и кнопками. Оказалось, ничего сложного нет: все кнопки удобно и компактно расположены, в соответствии со своими функциями. Порядок.

– Не усни. Компьютер подскажет, где возникнет опасность. Маневрируй вовремя. Тут район спокойный. Не дрейфь.

Дед с облегчением распрямился, вытянул уставшие ноги.

– Ну, я в душ и спать.

Я поглубже вдохнул и приступил к мониторингу. Как только дед опустил над своим креслом шумоизолирующий экран, я тут же отключил кнопку автопилотирования. Шутка ли, я всю жизнь мечтал посидеть за штурвалом корабля и побыть настоящим капитаном судна. И вот мечта сбылась! Конечно, всё портило то, что я был один – некому было отдать срочные распоряжения. Но моё воображение и тут меня спасло.

– Включить монитор бокового обзора! – командую я.

– Есть включить монитор бокового обзора! Капитан, по левому флангу неопознанный летающий объект!

– Курс на галактику Андромеды. Держать под контролем гравитационный баланс.

– Есть, капитан!

Я откинулся на спинку кресла и на минуту прикрыл глаза. Так делают все капитаны в редкие минуты отдыха. Что нас с дедом ждёт?! Где мой отец и надеется ли он на помощь?! Прошло уже полтора года, как о нём нет вестей…

– Капитан, метеоритный дождь справа по борту! На нас летит крупный осколок!

– Старший пилот, тридцать четыре градуса левее! Включить нижний левый турбовинт!

Опасность миновала, но надо быть всегда начеку. Мы, кажется, не отключили с дедом «невидимку». Ничего, так даже интереснее, когда тебя никто не видит. Интересно, сколько таких «неведимок» летает в космосе?!

– Капитан, обед готов! Прошу к столу!

– Спасибо, кок!

Я поел свой скромный ужин, важно походил по каюте, со значительным видом посмотрел в иллюминатор и… опять сел в кресло. Потекли бесконечные часы. Иногда, казалось, мы часами стоим в кромешной темноте. То вдруг начинали слышаться странные звуки в тишине кабины. Тогда холодный предательский пот выступал на спине и страх заставлял оглянуться. Два раза мимо проплывали «грузовики» к ближайшим планетам. На Луне и Марсе велось активное строительство обширных космосити. В ближайшие годы ученые ждали катастрофу – ось Земли должна была сместиться. Это случается раз в двенадцать тысяч лет. В результате на нашей планете могла исчезнуть почти вся атмосфера и жизнь могла погибнуть. Исчезнет защитное магнитное поле Земли. Люди спешили переселиться вовремя на ближайшие планеты. Готовили себе почву.

Однообразное подмигивание панели и непроглядная ночь убаюкивали мой неопытный мозг. Сон предательски заглядывал мне в лицо, обнимал добрыми мамиными руками. Как хорошо, что сегодня воскресенье. Не надо идти в школу и так вкусно пахнет капустным пирогом с кухни. Боже! Какой олух врубил спозаранку тяжелый рок? Бам-бам- вау-вау, бам-бам-вау-вау!

Я подпрыгнул в кресле и впился глазами в иллюминатор. Прямо на нас шла на большой скорости «фура». Пилоты нас не видели. А я проспал! Панель судорожно мигала и монотонно сообщала об опасности. Расстояние сокращалось с каждой минутой! Взгляд безуспешно искал на панели быстрое решение.

– Тридцать секунд до столкновения. Двадцать секунд до столкновения.

Я уже, кажется, готов был закричать: «Дед, помоги!», как вдруг рука интуитивно нажала на кнопку автопилота. Да! Точно!.. Машина тихонько взвизгнула и плавно по касательной ушла вверх. Мы разошлись с грузовым транспортом. Бог мой, что бы было, если бы я проспал! Мама… как она бы это перенесла?! Холодный пот окончательно вернул меня к реальности. Похоже, космос – это не игрушки. Надо взять себя в руки.

Остальная часть дежурства прошла спокойно. Я отключил «невидимку» и занимался тем, что просматривал карты ближайших галактик на большом сенсоре. Автопилот вёл машину точно по курсу. Я был жутко рад, когда экран над дедовым креслом бесшумно исчез и дед спросил:

– Ну, что, Санёк, с боевым крещением?! Живой?

– Живой…

Дед свесил затекшие ноги и стал их растирать.

– Без происшествий?

– М-м-м… ну, почти.

Дед испытующе поглядел на меня.

– Ну, вот и ладно. Давай-ка чаю и я заступаю.

Дед ушел умываться, а я стал весело хлопотать на «кухне» – не попало, хух!

– Дед, а мы на Марсе остановимся? Такой шанс посмотреть, как там! Марсианский город, марсоходы..!

– На Марсе нам делать нечего. Твоего отца там нет. Я выяснял. Приземлиться мы там тоже не сможем – у нас нет разрешения на полёты. Не до экскурсий сейчас, Сашка. Время не ждёт. Геологическая экспедиция твоего отца была послана на спутник Юпитера, Европу. Искать будем там. Найди-ка карту супер координирования в ближнем космосе. Сориентируемся.

Я стал нажимать сенсорные кнопки и набирать в поиске нужное название. Вот она!

– Нажми кнопку Z16. Ага, вот то, что нужно.

Над приборной панелью появилась объемная световая карта Солнечной системы. Такую я видел впервые. Дед указал мне на нашу галактику – Млечный путь. В некоторых местах я заметил мигающие точки. Все они были связаны красными линиями.

– Это что? Туннели?! Короткий путь? – я был поражен.

Дед кивнул:

– Машины времени, лифты… Каждый называет по-своему. Сикорды – официальное название, преломляют пространство и время. В вашей галактике они расположены в нескольких местах, но нас интересует те, что ведут к Европе. Сикорды используются для максимально коротких и быстрых перебросок внутри галактики и за ее пределами. Компьютер произведёт расчет и задаст самую короткую траекторию. А по поводу пропажи экспедиции, мои соображения следующие. Экипажу было дано задание детально исследовать поверхность Европы. Для этого им необходимо было осуществить посадку, произвести несколько плановых поездок по поверхности, собрать экземпляры поверхностного льда, в трещинах произвести замеры и взять пробы воды, если удастся. В общем, обычный плановый полёт, каких ежедневно бывают десятки. Если бы не одно но. Было ещё одно задание – секретное. О нём знали только два члена экипажа – твой отец, как капитан корабля, и его заместитель. Им было приказано исследовать космическую аномалию. Дело в том, Саша, что ранее в этом районе пропали три крупные экспедиции. Обстоятельства их исчезновения так и не были выяснены. Никаких сигналов бедствия, пожара, эпидемии… Вот так раз и бесследно пропали…

– Наши?

– Нет, две корейские и одна французская. По непроверенным данным, около Европы существует что-то вроде Бермудского треугольника. Аномальное место, где время и пространство настолько искажены, что при пересечении его границы, предмет исчезает, пропадает во времени и пространстве. Твой отец должен был либо подтвердить, либо опровергнуть данную версию. На борту имелось необходимое оборудование, в том числе и спасательное, специалисты, но… По моим данным, раньше здесь проходил один из самых крупных временных туннелей. Однако, его закрыли по неизвестным причинам много световых лет назад. На официальных картах его уже не найти. Мы воспользуемся старинной картой. Похоже, их засосало во временную воронку недалеко от Европы и выкинуло с другой стороны в соседней галактике в созвездии Большого Пса. Они потеряли ориентиры и не могут вернуться. По крайней мере, карта подсказывает, что это единственное объяснение. Временной туннель ведёт, как видишь именно туда.

Я чувствовал себя так, как будто мне на колени положили свинцовую плиту.

– Но прошло столько времени… Ты думаешь, они еще живы?! Я имею в виду запас воздуха, еды, воды…

Я не знал, как собраться с мыслями. Неужели, мы действительно так далеко полетим?! Неужели, где-то на краю света мой отец всё еще жив и надеется на помощь?! Господи..!

– Может и живы. Иначе, зачем лететь и так рисковать?! – дед глубоко вздохнул. – Путешествие сквозь временной туннель заняло у экипажа несколько часов. Завтра к вечеру мы остановимся на спутнике Юпитера, Ио. Проверим все системы на исправность и тогда рванем. А теперь, Сашок, спать. Давай на боковую!

ЧАСТЬ 10

Я отключился почти сразу после закрытия экрана над моим креслом. Последняя мысль, которая проскочила в моем уставшем мозгу, была – только бы ничего не приснилось! Сознание отключилось и я уснул. Кач-кач, кач-кач, кач-кач… Тепло… Кач-кач, кач-кач, кач-кач… Голубая прозрачная волна качает меня, как в колыбели. Вижу на дне золотисто-коричневый песок, камушки и ракушки. Опускаю руку и пытаюсь собрать… для мамы… Кач-кач, кач-кач, ветер ласково играет с волной и, постепенно, я отдаляюсь от берега. Пальмы становятся все меньше. Как тут хорошо. Такая безмятежность. Только чайка… зачем она так надрывно и тревожно кричит?! Я делаю усилие и переворачиваюсь на живот. Всюду только море… Черный плавник. Откуда он среди этой бесконечной лазури?! Акула?! Не может быть! Я начинаю барахтаться и понимаю, что не успеваю до берега в любом случае. Мама-а-а! Ныряю поглубже и прячусь под камнем. Там она меня не заметит… А-а-а! Плечо! Акула напала, как злобный пёс и рвет меня. А-а-а!

– Сашка, проснись же! Очнись! Саша!

Хух! Это не акула! Это дед меня будил. Опять, кошмар! Боже, как было страшно! Я оглянулся – реальность не успокоила меня. Какая-то унылость или депрессия навалилась на плечи. Волосы висели мокрыми сосульками. Всё это меня доконает.

К вечеру я разбудил деда и сообщил, что мы готовы к посадке. Под нами была унылая каменистая планета. Карта выдала её цифровое название, которое тут же стёрлось из памяти. Дед осуществил посадку и велел мне вести тотальное наблюдение. Опасность, по его словам, могла грозить с любой стороны. Он засел за приборную доску: предстояло проверить все системы перед трудным маневром. Я уныло смотрел видео с наружных камер, установленных по кругу риппера. Уснуть можно. Камни и черное усыпанное звездами небо. Я, кажется, стал клевать носом.

– Сашка, не спать. Обшивка в одном месте пострадала. Похоже, придется выйти и починить ее водородно-магниевым гелем. Нажми кнопку на ручке кресла.

Я нажал и получил пакет с тонким и легким скафандром. Класс! Я высажусь на планету, куда, быть может, еще не ступала нога ни одного землянина! Пока я разбирался: что и куда – дед уже оделся и вышел в наружный отсек. Мы спустились по короткому трапику на поверхность. Тут было поразительно тихо. Неприятно тихо. Всё время хотелось оглянуться. Но постепенно я успокоился немного – кругом было пустынно и мирно. Дед быстро нашел царапину с помощью мощного фонаря и стал орудовать баллончиком с гелем. Трещина заполнилась веществом и поверхность вновь становилась ровной и однородной. Я хотел помочь, но дед дал мне задание – охранять нас. Я внимательно осмотрелся несколько раз, но ничего интересного не обнаружил. Во все стороны расстилалась безжизненная каменистая пустыня. Бр-р, не хотел бы я тут жить. Я обратил внимание, что тут какие-то странные камни. Они были коричневые только внутри, а снаружи они были прозрачные. Таких я не видел в нашем минералогическом музее. Я взял пару камней в карман – для коллекции. Кругом было всё так же тихо, и я позволил себе пройти десяток шагов в сторону. А вдруг там есть еще интересные экземпляры. И я не ошибся. В ямке лежал прозрачный изумрудный камень величиной с кулак. Изумруд?! Я включил фонарь и стал осматривать его круглые бока. Бог мой, камень под мощным лучом размяк и повис зеленой соплёй на моей перчатке. Что это?! Я немедленно стряхнул желе с руки и отбежал пару шагов в сторону. И вовремя: желе стало с огромной скоростью увеличиваться в размерах и подниматься вверх. Я остолбенел. Что я наделал?! Оно живое! И я его разбудил! Я оглянулся на деда. Его почти не было видно из-за риппера, только ноги. Я прикидывал в голове – успею ли я заскочить внутрь и сообщить об опасности деду, а когда повернулся, то был просто в шоке. Передо мной стоял мой двойник прозрачный и изумрудно-зеленый.

– Дед! – заорал я. – Беги!

Я кинулся было к машине, но ноги почему-то слабо рванулись в другую сторону, и я плавно упал лицом вниз. Оказывается, зеленое существо протянуло ко мне желеобразное щупальце и опутало мои ноги. Всё, попал. Я тщетно пытался повернуться и увидеть деда. Мешал запыленный скафандр.

– Дед! – орал я. – Дед, где ты? На меня кто-то зеленый напал! Помоги!

Наконец я протёр рукой стекло скафандра.

– А-а-а! – на меня в упор глядели зеленые невидящие глаза. – А-а-а!

Я взял себя в руки не скоро. Горло болело от истошного крика. Я оглянулся. Дед лежал рядом . Всё его тело было опутано зелеными желеобразными путами. Что если он убит? Что этот монстр будет с нами делать? Съест?! Утащит в нору?! Волосы неприятно шевелились от ужаса на голове. А что, если дед прикинулся мертвым и так надо?! Я постарался закрыть глаза и перестать биться и трястись. Сначала стало еще страшнее. Кровь бешено стучала в ушах, мешала слушать и слышать. Потом стало тихо, безумно тихо. Что там снаружи?.. В ухе тихонько щелкнуло или точнее прошуршало, как будто упал осенний лист.

– Саша, ты молодец, – послышался шепот деда, – Лежи, не шевелись. Может, уйдет.

Тело затекло и одеревенело. Тишина уже не была такой тихой, она, то звенела, как натянутая струна, то бушевала и билась, когда страх разгонял обезумевшую кровь. Какая пытка!

– Сашка, открой глаза, поднимайся тихонько. Похоже, ушел.

Я сел. Кругом опять была знакомая каменистая равнина. Никого. Хух. Мы мигом вбежали в корабль и закрыли за собой люк. Дед, не снимая скафандра, поднял риппер на безопасную высоту и поставил на автопилот.

– Ух-х, вот так номер! Еле дышу! Ментразоиды в таких местах обычно не водятся. Странно. Им нужна вода с минеральными примесями, а тут и не пахнет никакой водой.

Я судорожно снимал скафандр и слушал в пол уха. Руки всё ещё тряслись от пережитого. Никак не мог справиться с левой ногой. Она как будто прилипла к полу. Я нагнулся и увидел, что наступил на жвачку. Обычное дело, если не брать в расчет, что на борту не было никаких жвачек. А эта была знакомо зеленого цвета и цепко держала мой ботинок.

– Дед, – заорал я, – Он здесь! Он у меня на ноге!!!

Я дергал ногу изо всех сил. А дед подскочил и вытащил мою ногу из скафандра. Теперь я был в относительной безопасности. Как же нам быть?! Я очумело смотрел на деда, меня жутко трясло. К моему величайшему удивлению, дед пошел умываться. А потом и вовсе сел пить чай.

– Дед! – возопил я. – Ты что?! Что теперь с ним делать?! Надо его как-то отодрать и выкинуть!

– Садись, Сашка, чай пить. Когда ментразоиды боятся их невозможно оторвать, они как супер клей. Успокойся – сам вылезет. Они вообще-то безвредные. На чужих не нападают. Добрые.

Я так и подскочил.

– Добрые?! Да он же нас поймал и скрутил.

Дед убрал за собой посуду в кресло и спокойно сообщил:

– Ему от нас что-то нужно. Может даже помощь. Скоро узнаем. Давай пей чай или поешь и мне отдыхать пора.

Я опешил.

– Я с ним ни за что не останусь один на один! Он меня сожрет! Или задушит!

Дед встал с кресла и серьезно сказал:

– Никто никого не сожрет. Они питаются только водой и минеральными соединениями. Убери на место скафандр, а ботинок не трогай и старайся не шуметь. Всё я спать.

Я чуть не плакал.

– И что мне с ним делать, когда он выползет?

– Пообщайся. Узнай, что ему от нас нужно. Всё будет в порядке, точно. Они мирные. Через семь часов нас ожидает опасное предприятие. Я должен быть в форме. Не дрейфь!

Не дрейфь?! Кошмар! Он просто бросил меня, вот и всё! Деду-то безопасно там, под колпаком. А я?! Я вцепился в кресло и без отрыва смотрел на башмак. Время шло, а он всё так же неподвижно лежал на полу. А что, ели я ошибся, может я и правда наступил на что-то липкое. Зря я вчера пропустил дежурство и не убрал как следует каюту. Я решил, что неплохо бы повернуться к иллюминатору и посмотреть как проходит полет. Автопилот вел корабль без меня, но капитан-то пока что я.

– Ба! Что же это?!

Я был так поражен, что забыл про всё на свете. Передо мной теперь не было ни единой светящейся точки, ни одной звезды или метеорита. Только темная густая масса. Это была не темнота, а что-то страшное. Может Черная дыра?! Зубы стали сами собой отбивать дробь. Адская тишина лишь время от времени нарушалась звуками приборной доски. Может надо разбудить деда?! Я поспешно взглянул на часы. Еще полтора часа до его подъема. А что, если потом будет уже поздно?! Я в растерянности оглянулся и внезапно вспомнил о ментразоиде. Ботинка на прежнем месте не было. Я в ужасе привстал… и тут же сел. За моим креслом стоял изумрудный двойник деда. Сквозь него в зеленом свете видна была дверь в туалет. Я в ужасе закрыл лицо руками. Как быть?! Кричать?! Дед не услышит. Я глубже вздохнул и повернулся к ментразоиду. Казалось, он внимательно разглядывал меня.

– Кто ты и что тебе от нас надо? – я спросил, но так и не услышал своего голоса.

Зеленый зашевелился. Внутри у него что-то булькнуло и он поклонился. Вот дела! И как я должен его понимать?! И тут я вспомнил, что дед мне показывал сенсорный переводчик. Я активизировал его и включил громкую связь.

– Кто ты? – голос мой звучал бодрее.

– Ментразоид из галактики Большого Пса. Моё имя Соо. Я прошу помощи.

– Чем мы можем тебе помочь?

Зеленый громко забулькал и указал прозрачной рукой в иллюминатор.

– Я считал вашу информацию – вы летите в мою галактику. Я хочу вернуться домой. Здесь я погибну. Возьмите меня с собой. Я не причиню вам вреда.

Я неопределенно качнул головой.

–Один я не могу это решить. Но я думаю, дед будет не против. Он тебя не боится.

Бурная реакция радости не заставила себя долго ждать и превратила нашего нового пассажира в густую зеленую пузырьковую массу.

– Благодарю тебя! Скажи мне свое имя, друг.

Друг?! Да… таких друзей у меня еще не было.

– Саша. А это дед. Как ты попал сюда, Соо?

Соо принял мой облик и задумчиво посмотрел мне в лицо.

– Я был тут в наказание. Я преступник на своей планете. Я выступил против мециратора и был сослан на безжизненную планету вдали от родной галактики. Срок моего заточения давно истек, но никто за мной не прибыл и не вернул на родину. Я, честно, был страшно рад, когда вы прилетели. Я ведь был здесь совсем один. А когда понял, что вы летите в галактику Большого Пса… Это был мой единственный шанс. Ты понимаешь?

Я понимал.

– Мы летим с планеты… – начал было я.

– Земля. – закончил Соо. – Я знаю. Вы – земляне. Точнее ты. Дед – инопланетянин. Он с Альтеи. Вы летите спасать твоего отца.

Я удивился.

– Ты читаешь мысли? Не очень приятная новость.

Я увидел боковым зрением, как отъехал защитный экран над дедовым креслом. Слава богу! С ним мне будет совсем спокойно.

– Приветствую тебя, дед! – поклонился изумрудный Соо.

– Привет-привет,..внук! Вот как небезопасно спать в космосе. Уснул – был один внук, проснулся – уже два! История!.. Гляжу, вы уже подружились. Как зовут тебя, гостенёк?

– Соо из галактики Большого Пса.

– А-а-а, – развеселился дед, – Так ты «заяц».

– Никак нет, я ментразоид.

Дед усмехнулся.

– Может и так, но сейчас ты «заяц», батенька. Ты решил с нами прицепиться и попасть в свою галактику?

Зеленый согласно булькнул. Дед умылся и мы все поели. Соо попил воды, чем был жутко доволен.

– Все садитесь. Сашка, пристегнись перекрестными и продольными ремнями. Соо, приклейся покрепче. Предстоит опасный маневр. Мы на подлёте к Европе. Флайер-разведчик, которого я посылал вчера на Европу, определил, что на Европе следов экспедиции нет. Они сюда так и не долетели. Мы направляемся в самый центр аномальной хронозоны. Автопилот отключен. Дополнительная защита от радиации активирована. Включаю обратное ускорение. Ну, удачи! Держитесь, парни.

Риппер надрывно загудел и стал вращаться, как сухой осенний листок, подхваченный внезапным ветром. Казалось, мы продираемся сквозь жуткий черный кисель. Обшивка накалилась и трещала, приборы зашкаливали. Меня жутко мутило. Потом пустота… Как тихо. Наверное, уже прилетели. Взгляну только одним глазком. Что с глазами? Не могу их открыть: веки как каменные. Не могу пошевелиться. А…а…а…а… Может, я уже умер?! Может… И тут тряхнуло так, что я понял, что точно жив!

– А-а-а-а-а! – заорал я и чуть сам не оглох.

Открыв, наконец, слезящиеся глаза, я увидел деда. Он сидел в кресле. С его лба текли капли пота, преодолевая глубокие трещины морщин. Руки чуть заметно дрожали.

– Дед… ты как?!

– Да так себе. Дальше сам поведешь. Включай второй автопилот. Активируй импульсные часы.

Я взглянул на часы. Они отсчитывали время назад. Мне стало как-то не по себе и я скорее нажал на отключения. Импульсные часы засветились приятным матовым светом и на табло вышли новые цифры времени – времени по ту сторону галактики. Вот это да! Второй автопилот, оказывается, отвечал за пилотирование в соседней галактике. Слава Богу, хоть кто-то знает, как тут ориентироваться. Дед так и не открыл глаза.

– Дед, – позвал я тихонечко, – Может тебе водички?

Дед не отозвался. Мерное дыхание подсказало мне, что деда пока лучше не трогать. Я опустил его кресло, положил удобнее ноги, отстегнул ремни. Пока опускался защитный экран, я успел заметить знакомое голубоватое свечение между дедом и креслом.Неужели, дед подзаряжается во время сна?! Надо спросить… Я посмотрел в иллюминатор. Красота открывалась поразительная: звезды и скопления яркими необычайными картинами заполняли всё пространство вокруг. Какая красота, сколько гармонии и музыки было во всем. Слова… они были здесь бессильны. Они были здесь не нужны… Я не заметил, что плачу, плачу от умиления. Все страхи, заботы, пережитое осталось так далеко. Было только бесконечное чувство полета и счастья… полета над счастьем.

– Н-н-н-н-н…

Что это?! На приборной панели мигала кнопка напоминания. Надо было заполнить бортовой журнал и я, с большим сожалением, оторвался от завораживающего вида. Ба! Я совсем забыл про Соо! Как он там?! Я сорвался с кресла и заглянул под выступ, где он решил переждать пролет через хронотуннель. Там его не было. Наверное, уже выполз. Но, где же он? В ванне пьет?! Я заглянул и туда – никого.

– Соо-о-о, ты где? – тишина и мерное жужжание приборов. – Эй, Зеленый, выходи, я тебя не вижу.

У меня всё похолодело внутри. Где он?! И только тут я заметил мелкую зеленую пыль под потолком кабины. Ёлки-палки, так его что – разорвало на мелкие кусочки? Вот так номер! Бедняга Соо, а я уже успел к нему привязаться. А может еще можно что-то сделать?! Я набрал в поисковой строке наобум: как вернуть ментразоида в прежний вид после пролета через хронотуннель? Компьютер мигнул и выдал мне единственный ответ: включить магнитно-оптический ускоритель. Батюшки, это что еще такое? Я порылся в памяти и нашел инструкцию по этому ускорителю. Она гласила, что эта штука собирает и концентрирует слабые и разрозненные частицы ментразоидного вещества и дает импульс на восстановление прежнего облика. Ладно, похоже, это то, что нужно. Осталось его найти. «Комп» подсказал, где надо искать. Кнопка в нижней части кресла открыла дверку и, я обнаружил микропылесос, по-другому затрудняюсь назвать. Я набрал на крошечной панели задачу и включил пуск. В маленькое отверстие с огромной скоростью стали всасываться зеленые частички, образуя зеленый шлейф. Было даже красиво. Ж-жик! На панели выскочила надпись: готово. Ну, готово, так готово! Я с волнением нажал: выдать результат. Из небольшого прямоугольного отверстия мне на колени упал зеленый прозрачный кусок. Так уже намного лучше. Я положил его на пол и отошел. Ничего. Две минуты, пять минут – ничего. А что, если побрызгать водой?! Я сходил в ванну и принес немного воды в стакане. Кап-кап-кап… кусок впитал влагу и зашевелился. На моим глазах он приобрел волнисто-округлую форму и взмыл под потолок.

– Соо, дружище, это снова ты!

Соо повернул ко мне стеклянное лицо и булькнул:

– Точно, чувак, это я!

Я захохотал от удовольствия – получилось! Ура!

– Ты помнишь, что с тобой случилось, а, Соо?

Соо кивнул:

– Обычная история: разложился на макромолекулы. Пить хочу-у!

Зеленое желе, не поблагодарив своего спасителя, уползло в ванну утолять жажду. Вот они – геройские будни. Спасаешь их, спасаешь, а они! Я почувствовал, что ужасно проголодался. Надо съесть что-то существенное. Захотелось борща с зеленым лучком и сметанкой, свежего хлеба, чая из самовара, а еще арбуза и яичницы. Всего и сразу. Кухня из всего моего списка отбраковала всё и выдала гречневую кашу с маслом и чай с сахаром. Спасибо, что уж тут!

– Соо, ты не против, если я тебя кое о чем спрошу. Мне очень интересно знать о тебе, о вас. Ты ведь тут свой… Как называется твоя планета? Вы там все такие зеленые? А как вы передвигаетесь по галактике? А как там у вас на планете – деревья есть? А дети ваши в школу ходят? А…

– И это называется «кое о чем»? – Соо забулькал и заколыхался.

– Я хотел еще спросить: откуда вы про нашу планету столько знаете? Вот.

Соо принял облик деда и сел на кресло, которое из себя же и изваял.

– Наш мир непохож на ваш. Это и ежику понятно, так вы, кажется, говорите. У нас есть леса и горы. Горы похожи на ваши и ты бы их не перепутал, но вот деревьев у нас нет. Стеклоридисы заменяют нам деревья и кустарники. Они по-своему прекрасны и разнообразны. Они очень разноцветные, каждая роща имеет свою особую цветовую гамму. Как бы тебе объяснить… стеклоридисы – прозрачные существа, напоминающие разноцветные стеклянные статуи. Их диковинные выросты создают тень и игру света. В таком лесу приятно посидеть в жаркий полдень. Ваши деревья неподвижны и поэтому уязвимы. Стеклоридисы же могут передвигаться, пусть медленно, но всё же. Ты будешь смеяться, но в случае особой опасности, они могут даже улететь, как стая испуганных марабу. Ах, да, совсем забыл, моя планета называется Рутея. Она в половину больше Земли и вращается вокруг нашего Солнца – Гигона за 465 дней. Климат у нас непростой, но мы привыкли и приспособились, как, впрочем, и вы.

Соо сделал себе кресло-качалку и продолжил:

– Что еще?! Да так сразу всё не охватишь. Школы, говоришь… клориты – так они у нас называются, да есть, но они у нас не дневного посещения. Наши дети живут при школе полгода, а потом полгода дома – на практике. Так… как мы передвигаемся по галактике – по-разному, сразу скажу. Способов много – вплоть до автостопа. И космические корабли у нас есть – блёданги и личные звездолеты – рипперы и еще мы можем впадать в анабиозное состояние, шлангом прикидываемся, как вы говорите и так путешествуем по галактике. Но это уже для экстрималов. Я – пас. Про вас и вашу планету мы знаем от наших исследователей и ученых, изучаем вас на занятиях в клоритах. Ну, пока баста. Я не большой рассказчик. П-ф-ф-ф.

Зеленая фигура деда с креслом растеклась как жидкий кисель по всему полу – Соо потягивался. Я поднял повыше ноги, чтобы не запачкаться в своем новом друге. Да… посмотреть бы хоть одним глазком на планету Соо! Стеклянный лес, вау! Ладно, я еще не отсмотрел запись с камер наружного и внутреннего наблюдения и не заполнил бортовой журнал. Наружные камеры покажут наличие повреждений. А вот внутренние – особенно интересное. Я ведь не представляю, что тут с нами было при пролёте сквозь время и пространство.

Камера выдала такое!.. Хорошо, что я сидел, а то бы упал. Приборы зафиксировали время входа в тёмное пространство. Меня как будто стерли ластиком. Вначале исчезла голова, оставив за собой тонкий серый шлейф, потом тело и ноги. Засосало пылесосом или что-то в этом роде… И где же я теперь?! Камера показала искажения пространства, помехи мешали увидеть детали, но меня и деда в корабле в какой-то момент просто не стало – необитаемый корабль-призрак. Мурашки побежали по спине и замерли в нерешительности. Камера видимо сжалилась над моими страданиями и показала просвет. Мы стали восстанавливаться. Вначале это были точки, точки, бесконечные точки, а потом, пространство стали заполнять расплывчатые силуэты самых фантастических форм. Прошло не более пяти-шести секунд и отчетливо можно было разобрать мое безучастно лежащее в кресле тело. Ура, вот и я! Я еще раз ощупал и осмотрел себя – не потерялась ли какая-нибудь важная деталь, не закатилась ли куда ценная молекула?! Да, разобрать на молекулы и собрать воедино заново – согласитесь: это непросто! Да это чертовски круто! Я обескуражено выдохнул – вау!

– Соо, прикинь, я чуть не умер! Ты только погляди…

Соо неохотно повернул в мою сторону прозрачную зелень:

– Только люди могли придумать понятия смерть. Смешно, ей Богу!

Я подскочил и повернулся к Соо лицом:

– А что…?

– А то, – Соо недовольно и даже брезгливо булькнул. – Какая еще смерть? Просто один вид энергии переходит в другой, потом в третий и так по кругу. Это же закон сохранения энергии.

Конечно, меня это жутко зацепило.

– А в какую такую энергию мы переходим? Душа – это энергия?

– Конечно, а что же еще. Она – самое ценное, а тело – очередная оболочка, защитный кокон. Как у бабочки, знаешь, вначале она – гусеница, а потом – прекрасное крылатое создание.

– Интересно, – не унимался я, – А мы тоже в бабочек превращаемся? Ведь мы для чего-то же всю жизнь стараемся, учимся, оттачиваем таланты, думаем, страдаем. Это чтобы потом стать бабочками?

– Что-то типа того. Только без усиков и крыльев. Вас взращивают на этой планете специально, как в оранжерее или теплице. За вами следят, вами руководят, за вами ухаживают. Каждая душа вкладывается в определенное тело, ей дается определенная задача и лицо. Поэтому люди, в отличие от животных, так сильно не похожи друг на друга. По лицу можно многое считать. Хотя ты знаешь, существует определенный набор клише. Лиц не бесконечное множество, потому как есть и повторяющиеся задачи. Поэтому у вас часто говорят: «Ты поразительно похож на одного моего старого приятеля!» Так и есть. К тому же одну и ту же душу запускают сразу в нескольких пространственно-временных формах.

– Как это? – удивился я.

Соо перевернулся на другой бок и объяснил:

– Да так. Вот если бы ты родился не сейчас, а на сто лет позже, как бы ты жил?

Я почесал голову и сделал дурацкое лицо:

– Не знаю…

– А если бы ты родился на сто лет позже? Или не в этой стране? Или не в этой семье? Или не с таким здоровьем? Так вот, представь, что все эти и другие версии запускаются сразу и одновременно. Поэтому ты можешь случайно встретить себя в старости или увидеть дитятю-себя в коляске. Потом отбирается наиболее удачная и функциональная версия. Так что ты живешь сразу в нескольких ипостасях, брат!

–Кх-кх- х-х-х! – раздалось неожиданно с боку.

Я от неожиданности чуть не подпрыгнул.

– Дед, ты меня напугал.

Дед сидел и пытался откашляться. Сухой неприятный кашель не отступал. Я подал деду воды.

– Ты как?

– Как?! Да что-то не очень. Похоже, отлетался. Такие проходы уже для меня заказаны. Фух-х-х. Плоховато.

Дед опять прилег и тихо сообщил:

– Дальше сам поведешь. Я помогать буду. «Зеленый» тоже здорово кумекает. Разберетесь.

Я чуть не плакал. Залететь за тридевять земель, чтобы остаться вот так – без пилота и командира. Ёлки-палки!

– Дед, ты, это, не кисни, слышишь. Меня еще мама дома ждет.

Дед живо поднялся на локте.

– Лена!.. Ты вот что, Сашка, мы обязательно вернемся, слышишь?! Я обещаю. Соо, посмотри там «наружку». Кх-х-х. Всё цело? Саш, тащи мне кашу, манную.

Вот это другой разговор. Я мигом обернулся. Каша старалась поскорее растопить кусочек сливочного масла. Я тоже спешил, как мог – деду надо поправляться. Однако, когда я предстал «во все оружии» перед командирским креслом, дед неподвижно лежал в кресле с закрытыми глазами. На мой зов и попытки привести его в себя, растормошить, он не реагировал. Катастрофа…

– Соо! – кинулся я. – Соо, что с ним? Он, что умрет?

Меня трясло от бессилия помочь – ведь я не врач, не врач!!! Я понятия не имею, что с ним, может инфаркт или инсульт?!

Соо повернул ко мне зеленую ничего не выражающую физиономию. Ему-то что?!

– Не паникуй, одно могу сказать. Я нашел в системе «больничку». Сейчас подключим датчики, программа просканирует командира и даст заключение. В резерве имеется стандартный набор медикаментов. Авось, обойдется.

Зеленные пальцы нажимали сенсорные кнопки и запускали программу по обследованию больных на борту межпланетного корабля, «больничку», как ее обозвал Соо. На стене открылась встроенная панель со множеством непонятных штук и кнопок, назначения которых ни я, ни Соо не знали. На экране появилась милая девушка в медицинской форме и сообщила, что она поможет нам обследовать пациента и заложить результаты в программу. Результат появится после обработки автоматически. И мы начали. Я внимательно смотрел и слушал девушку, потом брал необходимый инструмент и действовал по ее инструкции. Соо сидел за «компом» и вносил данные по давлению, пульсу, реакции зрачков, кардиограмме, составу крови и многому другому. Прошло около получаса. Девушка поблагодарила меня за сотрудничество и исчезла, а Соо с облегченным вздохом откинулся в кресле.

– Ну, вот всё в порядке. Система информирует, что в состоянии помочь и привести твоего деда в норму.

– Что надо-то? Какие лекарства? Диагноз, Соо!

– Диагноз такой – асимметричное воссоединение бинополярных частиц тела. Другими словами, после прохождения через хронотуннель, некоторые молекулы тела встали не на свои места, и организм не может нормально работать. Компьютер предлагает физиолечение и лазеротерапию. Подключим электронные датчики к телу и, пусть лечится себе на здоровье.

И тут я вспомнил:

– У деда есть какая-то подзарядка, голубое свечение. Может у него батарейка села? Попробуем включить?

Соо хохотнул:

– Он же не робот. И не биоробот. Эта штука – светодобавка. Ну как тебе покороче-то объяснить? У них на планете другое освещение, спектр света другой. И он этим прибором добавляет в организм нужные световые пучки, как витамины.

Я уже ничему не удивлялся. Можно было бы и самому догадаться.

– А это точно поможет?

Соо поднял зеленые брови:

– Есть другие варианты?!

Какие уж тут варианты! Меня за сегодняшний день, как на танке переехали. Скоро меня самого надо будет лечить. Соо, мой незаменимый Соо, нашел в «мозгах» всё что надо и мы приступили к лечению. Из-под сидения выехала каретка с беспроводными датчиками. Подсоединили их к телу. Соо нажал «пуск». По уставшему безучастному лицу деда нельзя было догадаться, как там ему? Я вытер капельки пота с его лба и почувствовал, как я сам безмерно устал. Я ничего уже сто лет не ел.

– Сашка, ложись-ка ты поспи, брат. Плохо выглядишь.

Я, было, мотнул головой – «нет, а как же дед?».

– Я разбужу тебя сразу, как только закончится сеанс. Обещаю.

Я даже не разувался. Брык и я сплю…

ЧАСТЬ 11

– Мам, ну ты что, мам! Ну, мы же вернулись! Ну, живые же! Мамочка, ну прости меня!

Я безуспешно пытался успокоить маму, которая плакала у меня на плече и не отпускала меня ни на миг.

– Саша, Саша, родненький, да как же это?! Так далеко, так опасно…

Я поднял трясущееся мокрое лицо.

– Мам, ты как здесь оказалась? Ты же в городе должна быть.

– Должна быть, Сашенька, должна. Да только вы с дедом ни на один моё письмо не ответили. Я поняла, что что-то случилась. И примчалась скорее в деревню. А вас тут не-е-т!

Мама опять всхлипнула и я торопливо спросил:

– А записка? Я оставил тебе записку. Ты читала? Там наверху.

Мама утвердительно покачала головой и опять заплакала:

– Вы же могли пропасть там в космосе. Как пропал тогда… отец.

Я взял ее лицо в руки, отер слезы, откинул спутавшиеся волосы с лица. Мама, моя родная, милая мама…

– Мы нашли отца, мама. Ты слышишь, мы нашли его.

Мама смотрела на меня непонимающим остекленевшим взглядом.

– Мама, мам, мы привезли отца, мы нашли его. Мама-а-а-а!

Я оглянулся назад, ища взглядом отца, а когда повернулся, мамы уже не было – только зеленое колышущееся марево.

– Ну и горазд же ты орать, Сашка! Вставай, дед пришел в себя, кашу ест.

Я оторопело вскочил. Так это был сон! Дед сидел в кресле и ел кашу с бутербродами, запивая ароматным кофе.

– Ну и напугал же ты нас, дед! – пробормотал я, стряхивая с себя остатки сна. – Как ты себя чувствуешь?

Дед довольно крякнул:

– Героем! Лет на пятнадцать помолодел! Спасибо, соколы, спасли старика!

Я покраснел.

– Я что?! Это всё Соо. Он сообразил и вырулил.

Когда я в ванной смотрел на себя в зеркало, мне в голову пришла странная мысль: откуда у нас на борту столько воды? Мы ведь брали только канистру питьевой воды и всё! А мы тут и моемся, и чаи гоняем, и полы намываем.

– Дед! – я вывалился наполовину из ванной. – А откуда у нас столько воды-то с собой? По моим расчетам она сто раз уже должна была кончиться.

– Эка! Хватилси! – хохотнул дед. – Про воду он вспомнил! Та вода только в лечебных целях, да чтобы вкус не забыть. А воду на каждодневные нужды вырабатывают грибы. Они в спец отсеке живут. Едят всё, что мы выбрасываем, весь биомусор, а взамен вырабатывают воду. Японцы ваши постарались, грибы эти обнаружили и ввели в производство. А я себе в риппер подсадил колонию.

– Вот это да! – удивился я, заглянув в специальный отсек, на который указал мне дед. – Да тут целое государство! Какие они прозрачные и славные. Даже пахнут приятно. А это отверстие для сбора воды?

– Только кормить не забывай! – кивнул дед.

Он велел мне заканчивать побыстрее с завтраком. Будет всеобщее собрание по разработке стратегии. Нужно решать: где искать отца и его пропавшую экспедицию, когда высадим Соо на его планету и крайние сроки возвращения на Землю.

Я, как крокодил, проглотил вафли со сгущенкой, запил молоком и приготовился к дискуссии. Соо преобразил себя в индийского йога в позе лотоса. Ему, видимо, так легче было думать. А дед взял в руки сенсорный блокнот.

– Ну, что, ребята, – начал дед. – Ситуация такова, что мы ограничены во времени и в своих возможностях по поиску. Предлагаю высказываться, как действовать.

– Давайте полетим к ближайшей планете, – предложил я, – И поищем там пропавшую экспедицию. Если они потерпели крушение, то где как не на ближайшей планете найти приют.

– Хорошая мысль, – булькнул Соо, – Но до нее еще столько же, сколько мы пролетели. Я сверялся по картам. Моя планетка – третья отсюда. Так что вряд ли у них были возможности по топливу, запасам еды и воды, чтобы добраться даже до Теи.

Я потух. Смысл всех тягот и опасностей пути терялся, надежда таяла на глазах. Я взглянул на деда. Он судорожно нажимал на сенсорные кнопки. Сенсорный блокнот не отвечал. Компьютер судна тоже не реагировал. Поломка?! Только не тут! Между небом и землей!

– Дед, что случилось? Почему компьютер завис?

– Сам не пойму, Сашка! – ответил глухо капитан. – Что за притча!

Соо кувыркнулся через голову и подполз к деду, как удав.

– Не паникуй, похоже, наш борт сканируют. На входе и выходе из галактики стоят охранные посты. Они проверяют летательные средства на всевозможные опасности. Так что ждите гостей.

Пограничники?! Даже здесь! Я увижу пограничника-инопланетянина! Вау!

Не успел я до конца как следует обрадоваться, как наша тарелка стала сама по себе вращаться. Ощущение не из приятных. Я схватился за подлокотник и закрыл глаза. С детства не люблю карусели. Бе-е-е. Спустя некоторое время, нас словно стало куда-то засасывать. Наши бедные тела прямо вдавило в кресла и пол. А-а-а! Когда это кончится?! Кончилось! Хух. Я услышал, как открылся входной люк и с трудом повернул одеревенелую шею. В салон вошло двое человекоподобных существ в синих светящихся одеждах. Головы были не покрыты. Лица их не были похожи на человеческие: носа не было, рот – вертикально расположен, гладкие безволосые черепа белого цвета.

– Приветствуем вас в галактике Большого Пса. Мы охраняем вход в галактику и отвечаем за ее безопасность. Вы находитесь в «отстойнике». Ваше судно пройдет процедуру очистки от микробов вашей галактики и сканирование бортового компьютера на наличие запрещенной и опасной информации. А так же будут установлены ваши личности, на предмет наличия преступников на борту. Вы также можете получить медицинскую и техническую помощь в нашем космопункте. Просим вас воспользоваться нашими услугами и простить за принесенные неудобства. Вас приветствовали космосэйверы 2 ранга Бо Эср и Клу Спо . Добро пожаловать в галактику Большого Пса.

Вот так номер! Прямо как у нас на Земле… Не ожидал. Если бы я не был таким деревянным, у меня бы побежали мурашки или волосы зашевелились. «Полицейские» повернулись и вышли из тарелки. Мы пытались выпростать свои тела из кресел и размяться.

– Дед, это были инопланетяне?

– Ан нет, Сашка! Инопланетянин сейчас – ты, – одернул меня дед. – Соо, что нам надо делать? Я в этой галактике впервые.

Соо булькнул что-то нечленораздельное и выплеснулся за борт. Нам осталось только последовать за ним.

Ёлки-палки, я такое видел только в фантастических аниме. Космопункт был такой необычный, что не знаю с чего начать. Что мне бросилось в глаза – тут было пустынно и тихо. Всё было сделано из какого-то светлого металла. Но он имел необыкновенное свойство: можно было проходить сквозь стену там, где он имел струящуюся структуру. Дверей нигде не было, круговой бесконечный коридор. Как они тут разбирались – что где?! С одной стороны коридора был иллюминатор, непрерывный, по кругу. Стекло имело свойство многократного увеличения, если на него нажимать ладонью. В общем, Соо нашел справочный пункт, достал нам средство передвижения по космопункту – что-то вроде летающего самоката на 4 пассажиров. Что бы мы без него делали?! Он нашел для нас столовую по навигатору. Умора, только Соо мог догадаться, что это – столовая! Мы прошли сквозь стену и попали в пустое помещение. Ни столов, ни стульев, ни поваров, ни официантов.

– Соо, дружище, ты ошибся, это не может быть столовой! – расстроился я.

Соо гоготнул и ударил хвостом по серебристому кругу на полу. Мгновение и круг перевернулся. Теперь перед нами появился стол самой невероятной конфигурации. Боже, это было больше похоже на прозрачную пружину с круглой стеклянной столешницей. Короче, еще та дизайнерская штучка! Стульями послужили цилиндрические высокие «кнопки», которые появились вокруг. Мы с дедом с опаской уселись. Соо пошлепал к ближайшей стене и провел зеленым ластом по одной из кнопок. Появилась надпись.

– Тут напитки, – объявил наш товарищ. – Вы что будете? Я – воду, как всегда.

Дед почесал затылок.

– А что там есть еще? Чая, конечно, нет?!

– Нет, всякая непонятная дребедень, – подтвердил Соо.

– Тогда нам тоже воды, – кивнул капитан. – Ну, а поесть вряд ли удастся. Что они тут едят, не представляю.

Соо перешел к соседней кнопке и выбрал для нас что-то по своему усмотрению. Одно, оказалось, вяленым мясом какого-то иноживотного, а второе – пюре из местных фруктов. Всё это было съедобным, и мы подкрепились.

– Соо, теперь нам надо к здешнему начальнику. Я надеюсь, что пропавшую экспедицию могли также остановить и зафиксировать всю нужную информацию в бортовых журналах.

Соо допил свою тройную порцию воды, икнул и пошел сверяться по навигатору, где главный отсек. Я вспомнил о правилах приличия и решил убрать всё на место. Но как и куда?! Я стукнул в центр стола и всё пулей исчезло в полу. Мы ошеломлённо обнаружили себя на полу.

– Пре…дупреждать надо! – буркнул дед, вставая на карачки.

Мы вышли и уселись в «самокат». Кажется, очень подходящее название, он двигался сам, по заданной программе. Через несколько минут мы прибыли к очередному фрагменту однообразной стены.

– Похоже, тут, – сообщил наш пилот. – Все пойдем или только капитан? Я бы тут посидел, если вы не против.

Дед отрицательно замотал головой.

– Соо, ты тут лучше ориентируешься, поможешь, если что. С Богом!

Мы прошли сквозь «дверь» и обнаружили кабинет внушительных размеров с разно уровневым полом, красивым потолком, испускавшим приятный свет и множеством непонятных предметов, может быть, они служили мебелью. В глубине кабинета за пространным тускло-зеленым возвышением сидел некто. Мы поклонились, не сговариваясь.

– Господин командующий космопунта, приветствую вас от лица моей команды. Мы прибыли в вашу галактику с целью поиска пропавшей экспедиции с планеты Земля. Мой сын был капитаном этого судна. Просим вашего содействия в информационном плане.

Существо поднялось, и я увидел, что это почти человек, только очень высокий. На голове его был странный головной убор с красивым ярким орнаментом, тело было покрыто платьем из шелковой, как казалось, материи. Но, Бог мой, когда он приблизился, то я увидел, что за спиной у него крылья! Ангел?! Настоящий?! Что он здесь делает?!

– Приветствую вас, путешественники! – произнес командующий. – Я сканировал ваш журнал, ваши мысли и знаю о вас почти всё. Моё имя – Кафаан Хэджо. Я управляю этим пунктом уже многие годы. Вы ищите экспедицию капитана Алексея Мазурова, целью которой было исследование свойств аномалии вблизи Европы. Садитесь, господа.

Мы сели на мягкие полусферы и те, тут же приобрели удобную для каждого форму.

– Хочу сразу сообщить, что такой экспедиции здесь не было. Мимо нас никто не пролетает незамеченным.

Я оглянулся на деда. Он сидел суровый и мрачный. Казалось, он готов был услышать окончательный и бесповоротный приговор. Его сын погиб. Поиски ничем не увенчались. Предстоял опасный путь назад.

– Капитан, рано отчаиваться,– продолжал командующий. – Думаю, вы просто не там ищите. Подумайте хорошенько. Пропавшая экспедиция не имела опыта пролётов через хронотуннели. Они вряд ли смогли преодолеть его безопасно и счастливо. Даже если бы всё вдруг прошло гладко, то борт не был оснащен необходимым навигационным оборудованием, для ориентации в нашей галактике, у них не было достаточного запаса еды, воды и воздуха. Вы не найдете их здесь в том виде, в котором вы их ищите. Это ваш промах, капитан.

– Чертов дурак! Старый балван! Чурбан неотёсанный! – дед схватил себя за волосы и качался из стороны в сторону. – На что наделся?! Разве я сам этого не знал?! Баста!

Я подскочил к нему, обнял.

– Дед, ну, что ты, дед, милый! Ну, успокойся! Не надо, дед! Ты же хотел как лучше!

– Капитан, возьмите себя в руки! Вы нужны команде. Я думаю, что они попали в один из боковых туннелей и распались на микрочастицы. Их надо искать в микросфере. Туда попадают все частицы, которые пересекли альфа-рубеж. Что-то типа свалки молекул и микрочастиц. Я бы не советовал вам туда соваться. Там опасно. Свалка находится под контролем асмедеев. Неприятные опасные сущности. Я слышал много страшных историй об этой сфере.

Я вскочил на ноги и крикнул:

– Там мой отец! Отец! Понимаете?!

Командующий еле заметно кивнул головой.

– Мы, анунаки, чтим своих родителей. Я помогу вам в вашем деле. Обещаю. Отдыхайте сейчас: гостиничный комплекс, комната с видом на Галактиан. Завтра в девять – у меня, жду. Ваш корабль осмотрят, отремонтируют, заправят, пополнят запасы воды. А главное, оснастят гентроускорителем. Этот прибор поможет вам отсортировать частицы, на которые распался тот корабль и его пассажиры и восстановит их первоначальный облик. Конечно, если вы выживите в этой передряге… На моей памяти на такое отваживались только однажды.

Я хотел еще о многом расспросить главного начальника, который зародил в нас надежду, но он встал, степенно поклонился и ушел вглубь кабинета на свое место. Мы так устали и были так опустошены, что не настаивали на продолжение аудиенции.

Соо домчал нас до, только ему известного, участка серебристого коридора и торжественно объявил:

– Ваш люкс, господа! Прошу чувствовать себя, как дома.

Мы прошли сквозь стену и обнаружили, к своему удивлению, что находимся дома. Да, да, по-настоящему дома. То есть внутри было всё как у деда в сельском доме! Я был так поражен, что тут же высунулся наружу в коридор, выяснить – мы дома или в космосе. Боже мой, бедный мой мозг. Где сон, где явь – я уже ничего не понимал. Дед же спокойно лег на койку. Никаких эмоций по этому поводу он вообще не проявил. Казалось, его всего поглотили мрачные мысли.

– Понимаешь, Сашка, я не могу рисковать тобой, – вдруг вслух проговорил дед, – Больше не могу. Всё опаснее и опаснее становится наше предприятие, а итог никто предсказать не может. Мать… Она там ждет тебя, ты её единственная опора и спасение. Она даже ничего не знает… Я не могу бросить тебя в ещё большее пекло. Мы не полетим в микросферу. Соо дождется попутного транспорта здесь. А мы полетим обратно. Вот так.

Дед повернулся к стене и я заметил как его плечи вздрогнули. Комок подкатил к моему горлу. Я сделал знак Соо. Мы тихонько вышли. В бесконечном пустынном коридоре мы стояли у длинного иллюминатора. Перед нами простирался океан из звезд и галактик – красота необыкновенная. Галактиан – так назвал его командующий портом. Волны туманностей, вспышки комет, свечения и переливы создавали такую чарующую и притягивающую силу, что я забыл на время, зачем позвал товарища.

– Соо, ты понимаешь, я не могу так просто улететь отсюда.

– Бульк!

– Я должен ради мамы, ради себя найти отца!

– Бульк!

– Соо, у меня есть план…

– Можешь не утруждаться, – почесался Зеленый,– Я же умею читать мысли. Забыл?! Ты хочешь втайне от деда лететь к микросфере и зовешь меня с собой. Так?

Я понуро кивнул. Честно, я не надеялся на согласие. Чего ради Соо должен был идти почти на верную смерть из-за проблем какого-то мальчишки?! Ведь он теперь почти дома! После стольких лет! Я даже не знаю – есть ли у него семья?! Хороший из меня друг! Соо плюхнулся на пол и из зеленой тягучей лужи вверх взметнулся мой двойник. Вот так да – в меня он еще не перевоплощался!

– Уважаю, чувак! – гаркнул Соо и пожал мне руку. – Смелость, как говорится, города берет!

Я обрадовано затараторил:

– Соо, голубчик, что делать? Ума не приложу, как это всё провернуть? Дед завтра сообщит командующему, что отказывается от установки гентроускорителя и от самого полета тоже. Как быть?

Зеленый парень приподнял многозначительно брови:

– Завтра! Ты сказал ключевое слово! Мы сейчас наведаемся в ремонтный отсек и выясним, может, он уже установлен. Одно условие – ты представишься капитаном риппера. Если всё готово, мы можем лететь прямо сегодня ночью.

Я вначале жутко обрадовался, а потом жутко испугался. Куда лететь?! Все инструкции и советы мог дать только мистер Хэджо на завтрашней аудиенции. А нас здесь уже не будет… Я понятия не имею, где находится эта микросфера и что там надо делать?! Похоже, моя физиономия отразила все мои терзания, потому что Соо вдруг обнял меня за плечо и проникновенно булькнул:

– Спокойно, Санёк. Перед тобой бывший «спецназовец». В свое время и в армии служил в космических войсках и потом, на «гражданке», в отряде «космоспаса» не один год оттарабанил. В общем, всю ответственность беру на себя. Прорвёмся, не дрейфь.

Соо оторвал от пуза кусочек зеленой массы, скатал в шарик и дал мне.

– Прикрепи за мочкой уха.

– Зачем? – брезгливо осведомился я.

– Это антирадар. Терентий Михайлович мысли тоже читать умеет.

Делать нечего – прилепил. Мне почти не полегчало после разговора с Соо. Полный жутких терзаний я заглянул в наш номер. Дед, казалось, спал, между ним и кроватью переливалось знакомое голубоватое свечение. Мы с Соо незамедлительно отправились на «самокате» в ремонтный отсек. Никаких слесарей в засаленных робах мы там не встретили. Там вообще никого не было, кроме роботов. Один подлетел ко мне на входе и спросил мое имя и должность.

– Терентий Мазуров, капитан риппера, – бодро соврал я. – Хочу проверить готовность судна к завтрашнему полету. Гентроускоритель установлен?

– Так точно. Корабль заправлен, пополнены запасы еды и воды. В бортовой компьютер внесена навигация по галактике. В программу автопилота внесен кратчайший путь к микросфере. Что-то еще, господин капитан? – вежливо осведомился робот.

Соо подмигнул мне. Я понял и строго объявил:

– Мы сделаем прямо сейчас пробный полет в ближайшем пространстве. На это не нужно специального разрешения?

– Нет, в вашем компьютере и на борту не обнаружено при проверке ничего не законного и опасного, поэтому вы можете передвигаться по нашей галактике совершенно спокойно. Желаю приятного полета, сэр!

– Спасибо, – машинально ответил я.

Всё складывалось даже лучше, чем мы ожидали. Автопилот сам нас доставит к микросфере, но что делать там? Как действует ускоритель? В чем опасность микросферы? Отец всегда учил меня: не знаешь – спроси. Но вдруг робот что-нибудь заподозрит? Я оглянулся. Соо делал мне отчаянные знаки. Значит, спрашивать опасно.

И мы полетели. Точнее риппер понес нас в бесконечную черную пустоту. Только он один знал путь-дорогу. Мы лишь слепо ему доверились. Соо немедленно отправил меня спать, а сам засел изучать инструкцию по использованию гентроускорителя. Я вначале сопротивлялся, мол, какой тут спать, а потом понял, что отдыхать тоже надо. Мысли о деде старался отогнать и не пускать ближе, чем на 100 световых лет. Назад дороги нет. Все угрызения совести потом. Глаза блаженно закрылись и я тут же отрубился.

– Саш, а Саш, – я с трудом разлепил только что закрытые веки. Надо мной стояла мама. – А папка-то жив.

– Да?! – обрадовался я. – Жив?!

Мама ласково гладила меня по волосам.

– Мам, ты не обижаешься, что мы с дедом тайком за отцом полетели? – я заглянул маме в лицо.

Мама отрицательно покачала головой.

– А дед где? – вдруг меня что-то кольнуло.

Мама удивилась и пожала плечами, потом еще раз, еще и растаяла, как дым.

Я почувствовал противный холодок по спине и под ложечкой засосало. Где же дед? Неужели что-то с ним случилось? Я стал оглядываться и проснулся…

Надо мной был защитный экран и тишина, кромешная тишина. Соо спал над панелью управления в самой нелепой и неудобной позе. Сморило. Я старался не шуметь. Сел к бортовому компьютеру узнать: как продвигается полет, где мы и всё ли в порядке на борту. Всё было в норме. Я решил умыться, поесть. Вскоре проснулся Соо. С тоскливым бульканьем он зевнул на всю кабину и потянулся так, что занял две трети пустого пространства.

– Короче, чувак, суть этой штуковины такова. Гентроускоритель имеет антенны-ловушки. Их можно настроить на поиски нужного биоматериала. Он собирает частицы и восстанавливает первоначальный облик объекта. От тебя требуется волос или кожа или капля крови того, кого ты хочешь найти. Раз у нас нет ни того, ни другого – возьмем твою кровь. Вначале восстановим твоего отца, а потом по соскобу с его ладони, остальных членов экипажа. Жаль только что, на мой запрос, на счет населения микросферы, я получил весьма туманный ответ, что этот участок галактики изучен мало…

Через 10 часов полета мы были на месте. Предстоял обратный пролет через жуткий хронотуннель. Хорошо, что я ничего не ел! Бр-р-р. Мы активизировали в гентроускорителе функцию защитного поля, чтобы нас не разнесло на атомы и молекулы. И-и-и понеслись навстречу судьбе! Эх, как нас завертело закружило, сдавило и, даже чем-то треснуло, как следует. А-а-а-а! Ма-а-а-ма! Когда всё это кончится???

Тик, тик, тик… Какая тишина. Кажется, больше не вращаемся и руки-ноги на месте. А интересно: мы прибыли на место? Да… местом это очень сложно было назвать! Перед нами вначале появилась светлая точка, которая спустя время, превратилась в шар небесно-голубого цвета. Сияние было такой необычной цветовой гаммы, что оторвать от него взгляд не было никаких сил. Красота имела настолько притягательную силу, что мы с Соо просто перестали себя ощущать. Мы потерялись во времени. Никто больше не помнил, куда и зачем мы летим, корабль летел сам по себе. Как мотыльки на свет, мы летели навстречу неизвестности и, скорее всего, смерти…

– Сашенька… Сашенька… голубчик мой… – откуда-то издалека донесся родной любимый голос. – Я пирожков напекла…

– Бабуль, ты знаешь я тебя совсем не помню… ты так давно умерла – сказал кто-то моим голосом.

Бабушка засмеялась добрым тихим смехом, как в детстве, когда я ее спрашивал: можно ли залезть на радугу или почему у нее зубы золотые.

– Это ничего. Вставай только, пирожки стынут.

Я как из проруби вынырнул и тут же отвернулся от экрана. Надо очнуться, нельзя туда смотреть… Очки! На борту есть очки на самые разные случаи жизни. Возьму трансформеры – они универсальные. Я покопался под сиденьем и нашел то, что искал. Теперь испытать… Я с опаской глянул краешком глаза, в голубую синь. Хух, работает, защита работает! Теперь вторые очки – для Соо.

Немного очухавшись, подкрепившись, мы выяснили, что это и есть микросфера. Значит, мы на месте. Мы сели около гентроускорителя. Я проткнул палец и капнул каплю крови в специальное углубление. Прибор заработал. Соо пришлось выйти наружу и установить антенны- ловушки. Он очень рисковал. Защитное поле отстояло от корабля всего на 30 сантиметров. Моему помощнику пришлось преобразоваться в плоский блин и действовать крайне осторожно. На панели вышли параметры поиска и возможное время поиска. Вначале дежурил я, Соо долго плескался в душе, что-то пел и пил. Потом дежурил он, а я спал тревожным сном под колпаком. Прошло уже полтора суток по земному времени, как мы сбежали со станции. С нами на связь никто не выходил и погони не было. Это было даже странно. И, даже, хотелось, чтобы дед прилетел и возглавил поиски. И не было бы тогда противного страха, постоянного страха…

Я проснулся, когда на часах было 23: 23. Не люблю, когда на часах бывают такие вот одинаковые числа. Как-то это всегда подозрительно и пахнет мистикой. Прибор всё так же однообразно жужжал. Индикатор показывал, что контейнер наполнен пойманными частицами на 90%. Через 12 минут можно будет запустить программу восстановления индивидуума. Класс! Дождались!

– Соо! Хорош занимать ванну! Мне в туалет позарез нужно. Контейнер-то уже полон почти! Вылезай!

Пока я лихорадочно натягивал штаны и майку, я всё время прислушивался к щемящей тишине на борту. Спотыкаясь обо всё на свете, я влетел в ванну. Никого! Ни-ко-го! А-а-а! Один! Опять один! Соо… Что же случилось? Мозг разломился на два куска и заработал в авральном режиме. Видеокамера. Скорее просмотреть. Может еще не поздно что-то сделать. Нашел. Вот я ложусь спать. Вот мой напарник дежурит. Что это? Панель сигналит об угрозе извне. Соо мечется, не зная, что предпринять. Панель сообщает о неполадках с антеннами. Я вижу, как Соо бросается наружу и тут… Я потерял дар речи, волосы сами зашевелились у меня на голове. Камеры наружного наблюдения показали, как что-то огромно-безобразное без всяких усилий проникло сквозь защитное поле корабля и поглотило Соо. Что-то напоминало разверзшуюся пасть и всё… Асмедеи! Вот и они… Я схватился за голову. Что делать? Что я могу сделать тут один? «А почему один?!» – спросил у меня, похоже, мой собственный мозг. Отец. Надо срочно запустить программу по его восстановлению. Если всё получится, мы вместе что-нибудь придумаем. Я буду не один. Я кинулся к панели. Зеленый индикатор подозрительно завис на цифре 90%. Однако, было понятно, что сканирование завершено. И я нажал пуск. Пошел обратный отсчет:10, 9, 8, 7, 6, 5, 4, 3, 2, 1, 0. В биокамере щелкнуло какое-то устройство. На крышке появилась надпись: готово. Дрожащими руками я открыл матовую дверь. Отец… Волосы спутались, мокрыми прядями лежали на высоком и умном лбе, глаза были закрыты, грудь слегка вздымалась.

– Пап, папа, ты меня слышишь? – кажется, это сказал я.

Ресницы дрогнули и отец открыл глаза.

– Шурка?.. Который час? – он еще не понял, где он.

Папа с трудом сел и огляделся. На его лице отразилось вначале недоумение, а потом болезненная гримаса догадки и воспоминания исказило любимое лицо.

– Папка, я нашел тебя, папка! – кинулся я к нему. Я боялся, что он сейчас исчезнет, как мираж и у меня уже никогда не будет шанса его обнять.

– Шурка, сынок, ты как здесь? Ты с поисковой экспедицией?.. Я вспомнил теперь, что с нами приключилось несчастье. Нас как будто засосало в Черную дыру.

Я не мог ничего говорить, только плакал и плакал, и смотрел на него счастливыми глазами. Когда я немного пришел в себя от радости, я помог отцу вылезти из саркофага и заметил, что у него нет левой руки по локоть.

– Что случилось? Ты был ранен? – с тревогой спросил я. – Болит?

Но отец сам с удивлением осмотрел совершенно ровно отрезанную культю.

– Не помню ничего такого. И не болит совсем… – растерянно произнес он.

– Погоди, ты, наверное, есть хочешь или пить? – вспомнил вдруг я.

– Как волк! – рассмеялся отец. – Я буду есть, а ты мне всё-всё расскажи.

Я вмиг соорудил папе яичницу, хлеб, чай с повидлом и сел рассказывать, примостившись у его ног. Как же я давно его не видел. Сегодня самый счастливый день в моей жизни! Теперь всё будет хорошо…

К концу рассказа лицо отца стало серьезным и даже суровым. Так много было важной информации и ему предстояло дальше руководить спасательной операцией.

– Первое, что мы сделаем – это пошлём сообщение на станцию о том, что с тобой всё в порядке и я жив. Дед переживает и его надо поберечь. Второе, надо срочно продолжить программу с гентроускорителем. Асмедеи могут напасть в любую минуту и надо поскорее отсюда убираться.

Я занялся сообщением, а отец запустил программу, положив образцы соскоба со своей ладони в гентроускоритель. Связи со станцией не было, и мы решили запустить автоматическую капсулу с сообщением. Я то и дело поглядывал на отца. Боялся, что исчезнет. Пока шел сбор частиц, идентичных образцу, я выяснил, что рука отца не восстановилась из-за сбоя, который устроил асмедей. Как вернуть теперь Соо?! Эта мысль не давала мне покоя. Чудовище съело его. Что это значит здесь? Могу ли я его вернуть или он навсегда для меня потерян.

Спустя пару часов, контейнер наполнился и в «саркофаге» оказался старший помощник и доктор по совместительству – Олег Сычев. Он был так ошеломлен, что пришлось его успокаивать и уговаривать. Доктор замкнулся в себе и, завернувшись в плед, просто молчал. Долго носится с ним было некогда. Программа выдала спустя четыре часа одного за другим трех членов экипажа – биолога Власа Смирнова, астрофизика Илью Рябушкина и орбитального слесаря-электронщика Танечку Острову. Всех их я накормил, напоил, и усадил на полу. Места теперь почти не было. Ходить приходилось, в буквальном смысле, по ногам. Ждали теперь главного ученого-«чернодырщика». Шутка, конечно. Степан Данилович, всю жизнь посвятил изучению Черных дыр. Вот и получил в экспедиции такое шутливое прозвище. Время было дорого. Пошло томительное ожидание. Все боялись внезапного нового нападения. Наконец, замигала панель. Мы скорее открыли «саркофаг».

– Бог мой! – вырвалось у отца, который наклонился к другу, чтобы помочь.

Мы замерли в немом вопросе. Отец побледнел, как полотно.

– Ног… У него нет ног! – произнес, как будто уронил, командир.

Степан Данилович удивленно осматривался, сидя в саркофаге. Отец кинулся к компьютеру, выяснять причину такого жестокого происшествия.

– Товарищи, дорогие, а где это мы? Корабль-то явно не наш – произнес растерянно, но весело спасённый.

Все подвинулись ближе к Степану Даниловичу, стали объяснять в который раз одну и ту же историю катастрофы и спасения. Старик слушал внимательно, удивляясь и по-детски всплёскивая руками.

– Ну, надо же! Нашел! Шурка, а?! За миллионы километров нашел! Вот так сына ты, Алексей, вырастил! Орел!

Я не разделял сейчас его восторг. Я сел около саркофага на корточки и постарался ему, как можно более мягко, сказать о самом главном:

– Степан Данилович, программа не смогла обнаружить в микросфере все частицы вашего тела. Всё что было, гентроускоритель восстановил. У вас нет ног. Мне очень жаль.

Отец и все другие слушали мою речь в полном молчании. Что можно было сказать, какие слова утешения. Все боялись дальнейшей реакции – истерики, шока. Старик только теперь посмотрел на то, что осталось от ног – две очень короткие, ровные, как отрезанные, культи. Лицо ученого болезненно искривилось, потом беспомощная улыбка озарила его простое лицо. Он глядел на всех нас с немым вопросом: « Как же так, ребята?!». А потом он вдруг хлопнул меня по плечу, я даже подпрыгнул от неожиданности.

– Ног нет?! Да ты мневторую жизнь подарил, Шурка! Понимаешь ты это, садовая голова?! У меня же там внучка! Я же обязательно должен вернуться!

И тут мы все свободно выдохнули. Степана Даниловича вынули, закутали в плед и устроили как можно удобнее. Экспедиция была в полном составе. Можно и нужно было улетать. Не хватало только Соо. Я вопросительно посмотрел на отца.

– Друзей, Сашка, мы не бросаем, – он положил мне на плечо свою большую ладонь.

– Но ведь мы так рискуем… асмедеи… а тут столько людей… – беспомощно пытался сказать я.

– Вы для нас жизни не пожалели и мы не пожалеем для вас, – тихо, но уверенно произнес отец. – Если бы только был образец его частиц! Где взять его, Шурка?

Я задумался и почесал за ухом. Вдруг на пол упал маленький зеленый комочек. Батюшки, да это же мне Соо дал, в качестве «антирадара»!

– Есть! – заорал я. – Образец есть!

– Товарищи, – торжественно произнес отец. – Осталось восстановить члена спасательной экспедиции ментразоида Соо. Еще немного терпения!

Мы быстро запустили гентроускоритель. Заветный кусочек лежал на панели. Надежда! Я скрестил пальцы на обоих руках и на ногах, кажется, тоже. Пусть Соо вернется.

Тик, тик, тик, тик… Кто-то бесцельно смотрит в стену, кто-то спит, кто-то разговаривает в полголоса. Тик, тик, тик… Как томительно ожидание. Кажется, индикатор уснул на цифре 79%. Но вот крышка щелкнула и я трясущимися руками открыл «саркофаг». На дне лежал кирпич зеленого цвета. Соо! Голубчик, ты вернулся!

Я посмотрел на отца с такой благодарностью. Но на сантименты не было ни минуты. В полуметре от центрального иллюминатора промелькнула знакомая хищная пасть.

– Всем держаться! Экстренный отлет!

Отец и я прыгнули в кресла пилотов. Остальные судорожно вцепились в ножки кресел и друг в друга. Автопилот помчал нас прочь от этого гиблого места. Отец лишь задал максимальную скорость. Спустя несколько часов, когда опасность уже миновала совсем, отец взял меня за руку:

– Как там мама?

Я видел, как задрожал уголок его рта и в глазах заблестели слезинки.

– Мама?.. Она нас ждет. Да, что я говорю?! Вот.

Я полез в свой «бардачок» и вытащил мамин портрет. Тот самый, что захватил из дома. Для него, для отца. Отец держал портрет обеими руками. Смотрел на него и как будто не верил. Не верил в то, что теперь жив, что я рядом, что мама, такая далекая и такая близкая, когда-то опять его обнимет.

А дальше всё было просто отлично. Мы пристыковались к пограничной станции. Анунаки и дедушка нас встретили. Дед был на седьмом небе от счастья и в первый день даже забыл меня поругать за то, что я удрал от него. Он всё поглядывал на своего сына, обнимал его, качал сокрушенно головой. Он тоже еще не совсем верил в то, что всё получилось. Всех членов экипажа осмотрели врачи. Я полил на зеленый кирпич водой и Соо тут же очнулся, поднялся. Он потянулся и вздохнул так, что занял треть комнаты.

– Соо, дружище, дай обниму тебя! – я кинулся в зеленое тугое море, на этот раз с полным ощущением счастья.

– Всё получилось! Слышишь? Всё получилось, мы всех спасли: отца, и всех остальных, и тебя заодно. Ты помнишь, что тебя асмедей проглотил?

– Проглотил, – хмыкнул Соо, – Проглотить-то проглотил. Да только я ему не по зубам пришелся. Я сразу в камень обернулся. И ни гу-гу.

Я захохотал – Соо мог! Когда Зеленый напился вволю, мы отправились на общее собрание, на котором узнали, что наша экспедиция отправляется на Землю послезавтра. Отцу и Степану Даниловичу была сделана регопластика. Анунаки поставили им «умные» протезы. Они оснащены электронными датчиками и реагируют на импульсы мозга. Одним словом, действовали, как родные руки и ноги. Соо улетал завтра с попутным транспортом. Мы договорились всю ночь не спать, но оба так устали, особенно я, что просто упали к вечеру.

Рано утром подошел «грузовик», который шел транзитом, через планету Соо. Мы стояли у трапа. У обоих были жалкие лица.

– Соо, мы еще когда-нибудь встретимся?

– Ты, прилетай к нам следующим летом, с отцом и дедом, – булькнул в ответ Зеленый. – Я вам свою планету покажу. Порыбачим. У нас там такие лестанки водятся! А мама как рада будет!.. Ты мне стал самым лучшим другом, Сашка.

– И ты мне, – прошептал я, – братом. Прощай, брат.

Я долго стоял у иллюминатора в бесконечном коридоре, где мы с Соо еще совсем недавно стояли вместе. Слезы текли и текли у меня по щекам. «Грузовик» давно растаял темной точкой в бесконечном космосе, среди звезд и планет… Прощай, Соо.

ЧАСТЬ 12

Как же хорошо дома! Еще когда только появилась на горизонте знакомая голубая планета, сердце так радостно забилось, что все, не сговариваясь, закричали: «Ура!». Мы приземлились на рассвете, кругом всё было в густом тумане. Всё-таки август кончался, ночи были уже холодные. Барин на радостях сорвался с цепи и облизал нас с ног до головы. Пришлось запереть его в сарае. Он обиженно скребся и жалобно поскуливал из-за двери. В доме было тихо и темно, но когда Барин залаял, включился свет и дверь настежь открылась. На пороге стояла мама. Наша мама. Такая родная, такая далекая. Папа кинулся наперегонки со мной к крыльцу. А дед сел на кровать под яблоню и трясущимися руками утирал набежавшие слезы.

– Вот и встретились… – бормотал он. – Вот и встретились.

Барин перебудил всех соседей. Прибежал Сашка-сосед, Ильинична с палкой. А уж потом на их крики и оханье сбежался весь поселок. Что тут было!

А что было?! Разговоров одних сколько было! Репортеры тут как тут. Вот и я прославился! Ха! Даже Гошка Пьяный из-за забора на меня пришел поглядеть. Пацаны его головой только качали да присвистывали:

– Вот так малый!

Олеся приходила и подарила мне букет полевых цветов:

– Со счастливым возвращением, Саша! Ты нас всех так удивил!

Я покраснел до ушей и посмотрел на маму. Мама сидела около папы в своем васильковом платье и держала папину руку. Теперь всё будет хорошо.

А вечером мы вчетвером пили на крыльце чай из самовара со зверобоем и с медом. Мы сидели и смотрели на звезды, а звезды смотрели на нас. И нам не верилось, что мы чуть не потерялись совсем в этом безбрежном звездном океане…