Дневник сотника Устима - переведено на русский [Fiona Erskine] (docx) читать онлайн

Книга в формате docx! Изображения и текст могут не отображаться!


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]




Компьютерный перевод «Четвертая Империя»

Валерий Бобрович
Дневник сотника Устима

Уважаемые читатели,
Прежде всего, хочу поблагодарить автора книги за возможность поделиться с нами воспоминаниями и своим видением событий, из которых складывается новейшая история Грузии. Как участник противостояния, награжденный государственной наградой Грузии - Орденом Вахтанга Горгасали III степени, господин Валерий, конечно же, высказывает субъективное мнение, но, уверен, из этой книги читатель поймет, что случилось с Грузией, и что повлекло за собой страшные последствия для грузинского народа.
Грузия не смогла избежать кровавого конфликта с Россией, инспирированного после распада Советского Союза. Эти нерешенные с тех пор проблемы и привели к трагическим событиям в августе 2008 года. Августовские события являются серьезным сигналом для всех, кто заинтересован в стабильности этого региона, прежде всего для Украины как регионального лидера. Именно Украина, отстаивая свои интересы, должна занять четкую позицию по поводу определенных особенностей российской политики, должна играть более активную роль, чтобы нивелировать военные амбиции своего северного соседа в регионе.
Я благодарен всем, кто отважился принять участие в том страшном противостоянии, помочь Грузии выстоять и сохранить свою самобытность и территориальную целостность.

Я склоняю голову перед памятью погибших воинов:

Романа Галазыки
Алексея Довгого
Владимира Крутика
Виктора Нестерчука
Леонида Ткачука.

Я убежден, что Грузия, хоть и делает все, что в ее силах, останется в неоплатном долге перед семьями этих ребят.
Не хотелось бы вдаваться в исторические подробности грузино-российских взаимоотношений (в частности, аннулирование Георгиевского трактата, дальнейшая колонизация и советизация Грузии), но, по моему глубокому убеждению, России необходимо прийти к пониманию, что ей нужна сильная процветающая единая Грузия, которая будет оплотом не только в юго-восточном регионе Европы, но и на Северном Кавказе и для самой России.
Григол Катамадзе
Чрезвычайный и Полномочный Посол Грузии в Украине (2000-2007 гг.)

Хочу поблагодарить поручика Белого, хорунжего Сета и всех других непосредственных участников событий. Без их воспоминаний, без их действий этой книги вообще не могло быть.

Веде нас в бій борців полеглих слава.
Для нас закон найвищий та наказ -
Соборна Українськая держава,
Міцна, єдина від Сяну по Кавказ!
В этой книге действуют реальные герои, все события записаны с первых уст, раздаются реальные, а не бутафорские выстрелы, льется настоящая кровь.
ОТ АВТОРА
В 1993 г. украинские националисты активно поддерживали Грузию в ее борьбе за независимость и территориальную целостность. К этому можно отнестись по-разному.
Можно восхищаться героизмом наших ребят, можно их осуждать, быть несогласными, но нельзя оставаться равнодушными. Это еще одна, написанная кровью, страница украинской истории.
Чтобы объяснить, что делали ребята из Украинской Народной Самообороны (УНСО) в Грузино-Русской войне, следует вернуться к событиям февраля 1992 года.
Абхазскую проблему нельзя рассматривать как этнический конфликт между грузинами и абхазами. Это был военно-политический конфликт между Россией и Грузией, вызванный новым перераспределением сфер влияния. В этом процессе четко обозначились национальные интересы России, Америки и Турции по отношению к Грузии. С тех пор, как Россия начала колонизацию Кавказа, она все время пыталась превратить Грузию в свою колонию. Денонсировав Георгиевский трактат, согласно которому Грузия была союзным государством, Московия оккупировала Грузию, уничтожив ее независимость. Такой сценарий был разыгран с Украиной - Переяславский договор. Для России было неприемлемым существование на Кавказе сильного, соборного, независимого государства Грузии. Москва видела в Грузии не соседа и партнера, а только конкурента. Приведем в качестве примера рапорт военного атташе России В. Сытника далекого 1922 года (на языке оригинала):
«Главное направление по ослаблению государственности Грузии считаю окончательное отторжение Абхазии от Грузии, перемещение российской границы в глубь Грузии, что в то же время даст возможность завладеть природными ресурсами этой страны.
После отторжения Абхазии от Грузии внимание должны обратить на Мегрелию, по своему языку отличавшуюся от грузин. Территория Мегрелии велика, и с стратегической точки зрения было бы хорошо подчинить ее России. Если Мегрелии, так же как и Абхазии и Аджарии, будет дана автономия, в будущем это станет началом распада Грузии».

Обратите внимание - Грузия к тому времени уже год как входила в состав «союза нерушимых братских народов», а высшие должностные лица Московии выносили планы расчленения «братской республики». Так что мина национального раздора предусмотрительно была заложена уже тогда.
Понятным становится раздражение России по военно-политическому союзу Украины и Грузии - Грузия становится реальным противником России на Кавказе, объединяющим фактором для всех других порабощенных народов в этом регионе.
Грузия безоговорочно входит в сферу геополитических и экономических интересов Украины. Кроме того, наши народы связывает многовековая братская дружба. К сожалению, украинское правительство действовало, как всегда, оглядываясь на Москву. А православная Россия фактически объявила войну единоверной Грузии и боролась с ней с помощью чеченцев, черкесов, адыгов, турок и арабов.
На первом этапе войны Грузия оказалась в изолированном положении, но уже в июне 1993 г. в составе грузинской армии появились первые добровольческие подразделения УНСО.
Остается неоспоримым тот факт, который можно подтвердить документами и свидетельствами о том, что реальную помощь абхазским сепаратистам оказали батальоны КГНК (горцы) и так называемый «Славбат» (казаки и добровольцы из разных регионов России). Именно они, примерно 1,5 тыс. человек, и батальон Ш. Басаева из 286 человек переломили ход войны [1].
Все эти 1,5 тыс. человек нужно было организовать, перевезти (Семипалатинск, Северный Казахстан, Нечернозем, Беларусь и т.д.) кормить, вооружить, а потому, что большинством «Славбата» были люмпены и просто криминальный сброд, то еще и научить пользоваться оружием. Это вскоре очень пригодилось бойцам Шамиля Басаева в боях против своих российских «благотворителей». Во вступлении в свою книгу я попытаюсь пролить свет и установить точный диагноз трагических событий в Абхазии, чтобы читателю было легче понять причины появления украинских добровольцев на Кавказе и их историческую роль в возобновлении гражданского мира в регионе.
В феврале-августе 1992 г. по всей территории Абхазии прекратилось движение железнодорожного транспорта. Грузия и Армения очутились перед лицом экономической катастрофы. Подрывы железнодорожных мостов и дорог стали почти ежедневными.
Было ограблено 1923 вагона стоимостью 12 млрд. рублей (по курсу 1992 г.). Только в первой половине 1992 г. зафиксировано 1142 взрыва и нападения. Возникла необходимость взять под контроль автомобильные и железнодорожные магистрали, прекратить нападения и ограбления грузов. 14 августа 1992 г. грузинские войска перешли административную границу Абхазии. Несмотря на предварительную договоренность о введении грузинских федеральных войск на территорию Абхазии, лидер сепаратистов Ардзинба объявил всеобщую мобилизацию граждан в возрасте от 18 до 40 лет.
Уже в 12 часов дня грузинские войска почти не встречая сопротивления вошли в Сухуми, где их радостно встретило население. Казалось, Грузия малой кровью практически сумела погасить пламя сепаратизма сами по себе. Но не так получилось, как желалось. Уже на второй день, 15 августа, через Главный Кавказский хребет, при активном содействии российских пограничников, стали прибывать вооруженные на территории России так называемые «добровольцы». Такая быстрая реакция со стороны России является безоговорочным доказательством того, что эти банды были заранее подготовлены, обучены, вооружены. Их держали наготове в ожидаемом начале конфликта.
Установлено, что количество наемников и регулярных войск России достигало во время абхазского конфликта почти 80% от общей численности вооруженных банд сепаратистов. Правительство Ардзинбы обещало им за участие в войне имущество и дома грузинского населения. Были и другие заманчивые предложения. Через год после первого боя в районе села Ахалшени украинским подразделением УНСО было захвачено в плен «казачка», давший показания: он уголовник, которому пообещали «скостить» срок, а после войны дать дом и сухумскую прописку, если он пойдет воевать в Абхазию.
Александр Леонов, Санкт-Петербург: «Воевали в Приднестровье. Там за два месяца получили около четырех тысяч российских рублей. Мне сказали, что в Абхазии хорошо платят. Здесь очень много российских наемников. Воюют на абхазской стороне».
Владимир Гаскарович Хиядулин, 1962 года, Татарстан: «Нам сказали, - кто будет воевать больше трех месяцев, получит квартиру, прописку и двойное гражданство».
А вот дословное интервью с походным атаманом В. П. Крутко: «Это не грузинская земля. Это Абхазия. Все они пришли в основном после войны. Это мигрельское население. Я думаю, что их время уже вышло. Единственная сейчас моя мечта - открыть на Ингуре бочку с вином и выпить ее. Три дня буду сидеть и пить. В принципе, здесь только грузинам и мигрелам жилось хорошо, все остальные им прислуживали. Уверен, что всех их мы выгоним и здесь останутся одни россияне. Россияне здесь будут жить хорошо, очень хорошо. Это обязательно будет так».
Николай Новиченков, Москва: «В Москве распространились слухи, что на границе с Абхазией собирают наемников и платят неплохие деньги. Вот я и приехал. Нас было пятеро. Сказали, что пойдем вторым эшелоном, но нарвались на хохлов из УНСО, как говорится, в настоящую мясорубку. То и дело нас гнали вперед, а позади шли те, которые нас наняли. Со мной вместе были три русских парня и чеченец. Затем я увидел их убитыми. Кто их убил, не знаю, вполне возможно, наши «работодатели», чтобы не платить обещанные деньги».
Александр Сергеевич Рушкин, Камчатский округ, г. Элиозова, рядовой Кантемировской дивизии: «За нарушение порядка попал на гауптвахту. В камеру вошел начальник штаба, дал в руки вещевой мешок и сказал: «Едешь в командировку». Но куда не сказал. Посадили в самолет. Так оказался в Абхазии в Гудауте. Хотел вернуться, но мне отказали».
В то же время начали боевые деяния русские воинские части. Среди них 345-й десантный полк МО, дислоцированная в Гудауте эскадрилья, в Очамчире и Гумисте батальоны МО России. Во время боев противнику оказывали поддержку корабли военно-морских сил России, которые бомбили прибрежные города и деревни. Особенно жестокому обстрелу подвергался Сухуми. На город были сброшены десятки тысяч бомб и снарядов. Обстрелы проводились преимущественно ночью, по густонаселенным мирным кварталам. Жертвами этих варварских акций стали более 400 сухумцев. Все эти события четко говорили о неприкрытой агрессии России против Грузии.
Вот несколько фамилий наемников - граждан России: Шамиль Басаев - командир войск Конфедерации горских народов Кавказа (пытался избегать боестолкновений с подразделениями УНСО); Харат Казбек - генерал; Султан Сосланиев - генерал; Анатолий Сидоренко - полковник ВДВ, курировал вооруженные силы Абхазии; Иван Кононов - казацкий генерал, позже покаявшийся в своей ошибке; Николай Гуско - казацкий атаман, командир роты; Борис Акуминичев - полковник советских войск, воевал в Анголе, Сирии, Афганистане; Игорь Лунев - генерал-майор, член российского легиона (привез в Абхазию более 50 наемников); Геннадий Колодин - погоняло «бревно», майор, командир подразделения спецназначения; Михаил Бондаренко - прозвище «гуляйполе», капитан ВДВ (руководил взятием Сухуми); Роман Семюлин - майор, начальник дислоцированного в Эшерах батальона. Среди наемников были также генералы министерства обороны России: Кондратьев, Сигуткин, Сорокин, Чиндаров; начальник Генерального штаба министерства обороны генерал Колесников, капитан Бондаренко, капитан Ефремов, капитан Николаев, подполковник Кравчук, подполковник Сидоренко, майор Климов, майор Семигулин, начальник казацкой части Петров.
Начался геноцид братского грузинского народа. Воспользовавшись соглашением от 27 июля 1993 о выводе сторонами тяжелой техники и артиллерии, которое было осуществлено только Грузией, сепаратисты 16 сентября начали штурм Сухуми и Очамчирского района. Вопреки всем международным нормам, постоянно велись обстрелы сухумского аэродрома, из которого воздушным транспортом осуществлялась эвакуация тысяч мирных жителей и раненых. Прицельным огнем сепаратисты и их союзники сбили несколько гражданских самолетов, в результате чего погибли многие мирные жители, среди которых более 50 женщин и маленьких детей. Среди тех, кто искал спасения на сухумском аэродроме, были не только грузины, но и россияне, армяне, греки и люди других национальностей. 27 сентября, после окончания боев за Сухуми и фактического прекращения боевых действий, был расстрелян Председатель Совета Министров Автономной Республики Абхазии Жиули Шартаву и другие представители автономного правительства: мэр города Гурам Габискирия, член Совета Министров Джумбер Беташвили, начальник полиции Тенгиз Рапан. Сразу же после захвата города Гагра были расстреляны депутат Верховного Совета Республики Абхазия, заместитель начальника администрации Гагры Михаил Джинчарадзе, тысячи других чиновников и гражданских граждан. По неполным данным материалов следствия, в результате этнических чисток на территории Абхазии было убито 5738 человек. Беженцами стали 267345 человек. Грузины были шокированы волной кровавого террора, сравнимого разве что с коммунистическим террором времен гражданской войны.
Теперь я понял, как это люди сами шли на смерть во время войны. Сначала появляются приказы: под угрозой смертной казни всем жителям определенной национальности собраться в определенном месте, в определенный час. Каждый чувствует: что-то не так, но не хочет создавать себе проблемы. Если же выполнить требования, возможно, беда обойдет. Ты идешь на условленное место, подписываешь какие - то бумаги-и тебя вносят в списки.
В общем, ты мог спрятаться, убежать, поехать к родственникам в другой город. Наконец начинаешь это понимать - но поздно, поезд уже ушел. Твои враги вообще не знали точно, сколько вас в городе, и только теперь, когда ты пришел и попал в списки, о тебе можно сказать, как в известном мультике - нас посчитали. Вас еще толком не охраняют, еще можно убежать. Нет человека из списка - и что, на одного меньше, на одного больше. Не найдя тебя, вряд ли будут переворачивать вверх дном целый город. Не найдя человека из списка, против фамилии поставят галочку, а облаву не будут устраивать. Но тебя приковывает к одному месту все - семья, друзья, привычки. И наконец вместе с другими тебя ставят в ряд и приказывают копать яму. Нет сомнений, что эта яма для тебя. Совсем рядом река, деревья, видишь кусты, до них всего десяток метров. Руки-ноги у вас не связаны, есть возможность убежать, спастись. И хотя теперь за вами наблюдают автоматчики, они расслаблены и невнимательны. Да ты думаешь о другом.
В спину обязательно полетит очередь. Так, нет вопросов, у тебя совсем мизерные шансы, может, один из тысячи, но он все-таки есть. И ты цепляешься за надежду - что, как не расстреляют, может, просто пугают, может, это просто окопы, и солдатам лень самим их копать. Тебя убьют за попытку побега, а все остальные выживут. Еще и получат после работы миску супа.
Ты и сам не веришь в эту ерунду. Но, но, но... Палачи всех времен и народов хорошо знают эту психологию и ею пользуются. Так после взятия Киева большевистскими бандами Муравьева был приглашен на регистрацию, а затем расстреляно восемь тысяч офицеров бывшей царской армии. То же произошло в Крыму после эвакуации войск Врангеля. «Товарищ» Фрунзе пообещал амнистию, а затем расстрелял более сорока тысяч людей, так называемого «чужого» элемента.
В конце июня в Грузию начали прибывать украинские добровольцы, с начала июля 1993 в составе регулярных частей грузинской армии было сформировано горно-стрелковое подразделение УНСО.
ПРОЛОГ
Наемников орденами не награждают.

Указ №230 главы Государства Грузии
15 ноября 1993 г. в Тбилиси
О награждении украинских воинов-добровольцев государственными наградами Грузинской Республики.
За проявленную отвагу, мужество и героизм в защите территориальной целостности Грузии наградить украинских воинов-добровольцев Государственными наградами Грузинской Республики.

Орденом Вахтанга Горгасала II степени:
Романа Галазику - воина-добровольца (посмертно);
Алексия Довгого - воина-добровольца (посмертно);
Владимира Крутика - воина-добровольца (посмертно);
Виктора Нестерчука - воина-добровольца (посмертно);
Леонида Ткачука - воина-добровольца (посмертно).

Орденом Вахтанга Горгасала ІІІ степени:
Валерия Бобровича - воина-добровольца;
Андрея Бабия - воина-добровольца;
Сергея Гладкевича - воина-добровольца;
Эдуарда Белоуса - воина-добровольца;
Олега Бенгу - воина-добровольца;
Сергея Грама - воина-добровольца;
Владимира Гушля - воина-добровольца;
Анатолия Елькина - воина-добровольца;
Николая Карпюка - воина-добровольца;
Юрия Колесникова - воина-добровольца;
Василия Кухарчука - воина-добровольца;
Олега Марчука - воина-добровольца;
Виктора Мовчуна - воина-добровольца;
Игоря Мазура - ​​воина-добровольца;
Николая Полищука - воина-добровольца;
Сергея Жолудя - воина-добровольца;
Андрея Слухняна - воина-добровольца;
Руслана Сугаченко - воина-добровольца;
Андрея Тиму - воина-добровольца;
Игоря Ткачука - воина-добровольца;
Игоря Шипшину - воина-добровольца;
Виктора Харченко - воина-добровольца.

Е. Шеварднадзе


ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА
От редакции
Напряжение между грузинами и абхазами начало усиливаться в конце 1980-х годов, что было вызвано призывами грузинских националистических группировок к независимости от СССР. Абхазское руководство наоборот заявляло о намерении остаться в составе СССР, особенно после того, как в 1989 году в Тбилиси прошли массовые демонстрации, в ходе которых, в частности, звучали требования ликвидации абхазской автономии. Следует отметить, что в тот период абхазы составляли национальное меньшинство в республике.
Первый президент Грузии Звиад Гамсахурдиа предложил закрепить за абхазами, составлявшими 17% населения автономии, примерно треть мест в республиканском парламенте.
16 июля 1989 г. в Сухуми вспыхнули вооруженные беспорядки, вызванные скандалом вокруг нарушений правил приема студентов в местный университет. В ходе беспорядков, по имеющимся сообщениям, погибли 16 человек и около 140 были ранены. Советская власть применила войска для их подавления.
Одновременно с распадом СССР политические конфликты в Грузии перешли в фазу открытого вооруженного противостояния как между Грузией и автономиями (Абхазия, Южная Осетия), так и внутри самой Грузии.
9 апреля 1991 года Грузия под руководством президента Звиада Гамсахурдиа провозгласила свою независимость.
В январе 1992 года Звиад Гамсахурдиа был свергнут вооруженным путем, и победители пригласили Эдуарда Шеварднадзе вернуться в Грузию, рассчитывая воспользоваться его авторитетом и влиянием как на международном уровне, так и внутри страны.
21 февраля 1992 года правящий Военный совет Грузии объявил об отмене советской конституции и восстановлении конституции Грузинской демократической республики 1921 года.
Вернувшись на родину в марте 1992 года, Шеварднадзе возглавил временный парламент - Государственный Совет, сформированный руководителями переворота против Гамсахурдиа. Совет контролировал большинство территории Грузии, за исключением Южной Осетии, Аджарии и Абхазии. Одновременно продолжалась гражданская война в Мигрелии, на родине Гамсахурдиа, где верные ему силы удерживали город Зугдиди.
Отношения с Абхазией перешли в военную стадию первыми. Абхазская сторона восприняла отмену советской конституции Грузии как фактическую отмену автономного статуса Абхазии, и 23 июля 1992 года парламент республики (при бойкоте сессии со стороны депутатов-грузин) возобновил действие Конституции Абхазской Советской республики 1925 года, соответственно Верховный Совет Абхазии не будет признан на международном уровне). Верховная Рада разделилась на две части - абхазскую и грузинскую.
Начались массовые увольнения грузин из силовых структур автономии, а также создание «абхазской гвардии». В Тбилиси было принято решение о вводе войск в автономию. Официальной причиной была названа необходимость охраны железной дороги, которая использовалась как единственный маршрут транспортировки грузов из России в Армению, уже находившуюся в состоянии войны с Азербайджаном.
14 августа 1992 г. отряды Национальной гвардии Грузии численностью до 3000 человек под командованием Тенгиза Китовани, под предлогом преследования отрядов сторонников Звиада Гамсахурдиа, вошли на территорию Абхазии. Абхазские вооруженные формирования сопротивлялись, но отряды Национальной гвардии за несколько дней заняли практически всю территорию Абхазии, включая Сухуми и Гагру.
Введение грузинских войск привело к массовому бегству абхазского и русскоговорящего населения, в том числе на территорию России. Здесь абхазские отряды получили поддержку - оружием и многочисленными добровольцами, в том числе со стороны Конфедерации горных народов Кавказа, заявившей о готовности чеченцев, кабардинцев, ингушей, черкесов, адыгейцев вместе с абхазами выступить против грузин. Создание, подготовку, вооружение и отправку ополчения в Абхазию не могли не заметить в Москве, но российские власти пока открыто не вмешивались. Россия обеспечила переход через границу с Абхазией добровольцев из других регионов Кавказа, а также профинансировала перелет отряда добровольцев из Приднестровья.
По словам тогдашнего президента Грузии Эдуарда Шеварднадзе, Борис Ельцин в телефонном разговоре с ним изъявил желание разрешить грузино-абхазский конфликт мирным путем. В результате отрядам национальной гвардии было приказано прекратить наступление. Многие в Грузии до сих пор считают это решение Шеварднадзе изменой.
К октябрю 1992 года, получив подкрепление и большое количество современного вооружения, абхазы перешли к наступательным действиям. Взяв Гагру, абхазы установили контроль над стратегически важной территорией, прилегающей к российской границе, наладили линии поставки с Конфедерацией горных народов Северного Кавказа и стали готовиться к наступлению на Сухуми. Абхазская сторона заявляла, что в ходе штурма Гагры (в котором участвовали российские танки) получила в свое распоряжение около десяти боевых машин пехоты и бронетранспортеров. Впоследствии, в ответ на обвинение Грузии в том, что Россия снабжала мятежников оружие, Абхазия утверждала, что в боевых действиях использовалось трофейное оружие.
При этом в зоне конфликта, на территории, контролируемой абхазскими и грузинскими силами, оказалось несколько частей находившихся здесь еще с советских времен российских Вооруженных Сил. Формально они сохраняли нейтральный статус, занимаясь охраной имущества Министерства обороны РФ и обеспечением сохранности гуманитарных операций (эвакуация мирного населения и туристов, доставка товаров в блокированный город Ткварчели). В то же время грузинская сторона обвиняла российских военнослужащих в выполнении разведывательных операций в интересах абхазов. Российская же сторона в ответ заявила, что грузинские вооруженные силы обстреливают ее позиции, что приводит к жертвам среди мирного населения. Таким образом, необходимость использования оружия для самозащиты было использовано как оправдание участия в боевых действиях на стороне сепаратистов.
Ситуация на абхазском фронте с осени 1992 года до лета 1993 года оставалась неизменной, пока в июле абхазские силы не начали очередное наступление на Сухуми - третье с начала года.


РАЗДЕЛ 1
Не спеши осуждать или иронизировать над воинами-добровольцами, пожалей себя: тебе никогда не испытать их эмоций.
В мае 1993 года с партией «общественный Конгресс Грузии» была достигнута договоренность о направлении в Поти группы советников для формирования батальона морской пехоты. В то время военные формирования имела каждая уважавшая себя партия. «Мхедриони» разоружали в горах отделения милиции. Кетовани, просто "Кетуши", формировал Национальную гвардию.
В Тбилиси вылетали кружным путем, через Баку. Политическая ситуация была очень сложная. На Кавказе восточная хитрость пыталась обыграть московско-византийское коварство. В этом деле главное было - не оказаться в роли зернышка между двумя жерновами. Союзники светили перед москалями свои неофициальные переговоры с нами, пытаясь использовать этот фактор для давления на Москву.
Задачей было поставить все точки над «і» в переговорах с союзниками и провести глубокую разведку по направлениям будущих действий наших подразделений. Поэтому состав группы был ограничен. Вместе со мной летело девять человек, почти все из старой «волчьей стаи». Было намерение - сформировать в составе батальона группу боевых пловцов. Грузинским ВМС, состоявшим из вооруженных ДШК и «зушками» сейнеров и различных мелких суденцев, нечего было противопоставить кораблям Черноморского флота, возможно, кроме нескольких орудий береговой обороны, гаубиц Д-30 и зенитных пушек калибра 85 - 100 мм. Если не хватает сил уничтожить корабли в открытом бою, нужно попытаться уничтожить их на якорных стоянках. Против портовых сооружений и мест бункеровки планировалось применить малые штурмовые отряды. Поскольку мой опыт подводных погружений ограничивался аквалангом, пришлось собирать сведения об инструкторах подводного плавания, имеющих опыт использования кислородных приборов замкнутого цикла.
Вскоре нашли кандидата-этакого "Обуха". В прошлом боевой пловец-сверхсрочник, он слишком долго бродил среди туристических, спортивных и киношно-декораторских тусовок, ограничивая круг своих занятий инструктажем, спасением утопающих и культуризмом. В целом человек двигался к тому, чтобы стать «толкиенистом», «военным реконструктором» или еще чем-то подобным этой вполне невинной публике, если бы в 1992 году не вступил в ряды УНСО. Когда подвернулась война, Обух решил забыть о своей седине. На это время его сын Гвоздь, которому только исполнилось 18 лет, уже успел на свой страх и риск принять участие в Нагорно-Карабахском конфликте на стороне Азербайджана. Что самое интересное, отец с сыном между собой общались на русском языке. Сын вообще начал изучать украинский из военных команд. Правда, овладел ею довольно быстро, в отличие от большинства наших власть имущих. Пожалуй, метод изучения государственного языка эффективнее под минометным обстрелом.
С первой партией унсовцев отец с сыном был отправлен в Абхазию, где началось формирование украинской сотни (аналог советской роты) «Арго». Сначала я думал ограничить их обязанности такими прозаическими вещами, как приобретение водолазного снаряжения и подготовка личного состава. Обух долго жил в Абхазии и мог даже общаться не только на грузинском языке, но и на местном туземном наречии. Но не так сложилось, как думалось. Мой «инструктор» твердо решил подражать идеалу «белого наемника», подобному «Конго-Мюллеру» или Бобу Денару и другим безымянным авантюристам времен кризиса в Биафри и Катане. Этому человеку нельзя было отказать в своеобразной целеустремленности. Готовясь к путешествию, он нарастил вполне приличные мышцы самым неэффективным способом гимнастики - изометрическим. Хуже обстояли дела с подводными диверсиями.
Выяснилось, что немалый запас технических средств батумского дельфинария по неизвестным причинам был недостижим. Грузины, по простоте душевной, думали обойтись совершенно непригодными для военных целей «пузырьковыми» аквалангами. Их комиссары с готовностью предложили закупить его в Турции. Обух мечтательно пускал слюну в предвкушении появления долгожданных игрушек: скутеров, гидрокостюмов, гарпунных ружей и ножей. Я настоял на приобретении снаряжения в Киеве. На бывшей учебной базе ДОСААФ нашлось какое-то количество кислородных приборов и прочего легководолазного снаряжения. Не было проблем и с выбором целей. Российский Черноморский флот постоянно подвергал обстрелу грузинское побережье, эффективно поддерживая сухопутные силы сепаратистов. Как я уже говорил, противодействовать этому грузинам было нечем. Но как говорится - когда невозможно поломать бронепоезд, надо найти винтик, выкрутив который, можно остановить поезд. Вдоль сочинского побережья на любой из якорных стоянок атаку можно было совершить совершенно безнаказанно. Здесь нельзя не упомянуть античный принцип простоты замысла и исполнения. Атаковав наиболее легкую цель в российских территориальных водах, мы достигали достаточного пропагандистского эффекта. Пример? История с «Авразией», произошедшая позже.
Сами технические проблемы были сведены к минимуму. Забортное размещение контейнеров с снаряжением позволяло избежать разоблачения даже при осуществлении таможенного и пограничного досмотра. Как бы то ни было, почти десять лет я, как и весь, собственно, состав торгового флота СССР, промышлял контрабандой и, без лишней скромности, достиг на этой почве определенных успехов. Кстати, именно в торговом флоте я впервые усомнился в идентичности двух братских славянских народов. Работал тогда электромехаником на торговом судне. Стояли мы в Анталии, жара была под 40 градусов Цельсия, кроме того, там был турецкий курорт для миллионеров. Учитывая это, на берегу нам, «полпредам» СССР, учитывая нашу нищую заработную плату, нечего было делать. Но прошел слух, что в порту можно купить питьевой спирт по 4 турецкие лиры за пол-литра. Экипаж скинулся. Я никогда не упускал случая взойти на берег, ознакомиться с до сих пор неизвестной землей, обычаями местного населения, поэтому сразу вызвался пойти старшим группы. Со мной ушли электрик Бабиченко из Одессы и матрос Саша Лисицын из Архангельской области. На берегу искупились, пошатались по городу, а возвращаясь назад, увидели лавку, в которой турок продавал очень похожие бутылки по 6 лир, но уже литровые. Выгода была несомненна. Последнюю точку поставил надпись на этикетке - Alcohol 67%. Для окончательной проверки я спросил у турка - drink можно? Ответ был - yes. Довольные таким маленьким гешефтом поспешили на пароход. Раздали заказанные поллитровки, а две литровые бутылки забрали себе. Вообще на флоте существует такое понятие - «если хочешь жить в уюте, пей всегда в чужой каюте» (это на русском), но так как моя каюта была самая большая, должны все втроем собраться у меня.
Ничего нет приятнее прелюдии к попойке. Один режет помидоры, другой побежал на камбуз за котлеткой, третий накрывает на стол. И все это овеяно романтикой конспирации (на советских судах официально было запрещено употреблять алкогольные напитки. Но пили все, а наказывали тех, кто попадался).
Неприятности начались позже. Налили по первой, как водится на флоте, чуть больше половины гранчака. Впечатление было, словно выпили ацетона. С трудом выдохнув воздух, говорю:
- Ребята, что-то мы пьем не то.
Лисицин (на языке оригинала):
- Чаво там не то? По башке-то ударило? Значит, это.
Я прислушался к «башке» - вроде шибануло, даже более того.
Налили по второй - возвращается, с трудом затолкал назад помидором. Решили проверить старым дедовским методом. Намочили в напиток луковицу: если почернеет - не то. Не почернела. Налили по третий. Здесь меня совсем достало, показалось, что левый глаз выпадает. Решил, несмотря на оскорбленный визг Лисицына, проверить более тщательно. Спрятал недопитую бутылку под полу бушлата, вышел на палубу. Там работали грузчики-турки. Подошел к старшему, он немного говорил по-русски. Показываю бутылку - дренок можно? Слышу в ответ - турецкий мужчина дренок и мертв. Увидев мою отвисшую шлепок, успокаивающе похлопал меня по плечу - а «рашин» ничего.
Вернувшись в каюту, я сообщил эту потрясающую информацию. Бабиченко побледнел, реакция Лисицына была неадекватна - а я чаво тебе талдичу, зануда ты такая, давай наливай. Нет, говорю, ты-то «рашин», а у нас, украинцев, столько крови с турками перемешано, что завтра утром смогу только пару раз ногами дернуть. Саша Лисицын рассказал нам с Бабиченко, что он думает о нас и наших родственниках до седьмого колена, забрал вторую полную бутылку и полез, немного покачиваясь, в свою каюту.
Пробуждение было ужасным. Казалось, что мы с Бабиченко выпьем весь запас пресной воды на пароходе, цвет глаз напоминал бешеного кролика. Решил наконец-то выяснить, что же мы употребляли. Скорее к третьему штурману, он немного владел английским. Показываю бутылку, спрашиваю - Виктор, что это такое? Он подозрительно спрашивает - а где ты взял? Да, говорю, на палубе подобрал. Видимо, грузчики выпили. Нет, говорит, это не пьют. Здесь мне вообще мало плохо не стало. Так что же это, чуть ли не переходя на крик, спрашиваю. Так здесь на этикетке написано жидкость для чистки и протирания раковин, унитазов и другого сантехнического оборудования. "А чего же написано: алкоголь 67%?" - чуть ли не плачу. «Так оно и есть, 67% спирта, а все остальное глицерин и разные химикаты».
Промучились мы с Бабиченко три дня, но твердо осознали - это ошибочное мнение, что все славяне в СССР есть «рашин». Бабиченко в своих раздумьях пошел еще дальше. Он вообще усомнился, а вообще ли рашин - славяне?
Но вернемся, наконец, к нашим подводным диверсантам. Судовой корпус легко разрушается снизу, вблизи бокового киля, концентрированным зарядом ТНТ массой 5 ​​кг. Применение двух зарядов с обоих бортов в условиях подводной среды значительно усиливает эффект. Вода, как понятно, не сжимается, и часть взрывной волны, отражаясь от дна, увеличивает действие взрыва. При тогдашних беспорядках в судоходстве, вызванном потерей монополии пароходств, не требовалось каких-либо особых усилий, чтобы приобрести нужные для прикрытия фрахтовые документы для каботажного рейса. Резервным вариантом оставалось рыболовство.
К сожалению, последующие события войны поставили крест на наших военно-морских планах. Наше подразделение было срочно переориентировано на горно-стрелковое и переброшено на сухопутный театр военных действий. Из-за того, что в горах сплошной линии фронта нет, в тылы как одной, так и другой стороны постоянно проникали небольшие диверсионно-разведывательные подразделения. Наша главная задача заключалась в их обнаружении и уничтожении. По сути, это была партизано-антипартизанская война в горах.
Боевые действия здесь имеют свою особую специфику. Не последнюю роль в этом играет удобное, легкое обмундирование и обувь. С обувью нам повезло. Мы получили ботинки, по-местному пехсацмели, натовского образца, на грубой подошве, надежно защищавшие нас от печальной участи Вещего Олега. Правильно подобрать обувь - очень важное дело. Чтобы повысить долговечность ботинок, их надо пропитать водостойкой смазкой, а при отсутствии такового - любым несоленым жиром. Для этого ботинки немного подогревают над плитой и намазывают на них тонкий слой жира. И это надо повторить несколько раз. Главное не перегреть пехсацмели, чтобы не допустить растрескивания кожи. Пропитывание можно считать законченным, когда при сильном сжатии ботинка с кожи начинает немного проступать жир.
При подборе обуви немало нервов нашему каптеру вымотал все тот же Обух. Подходит ко мне:
- Господин куренный, кладовщик-грузин отказывается поменять мне ботинки.
Ну, думаю, что ж дело серьезное, обувь надо подогнать «на пять». Идем вместе с ним к каптеру.
- Почему не позволяете поменять обувь?
Тот отвечает:
- Батона командир, он меня уже достал, пятый раз приходит.
Беру в Обухе его пехсацмели, захожу в склад и с ними же выхожу.
- Вот нашел лучшие, каптер в ногах валялся, плакал, не хотел давать, говорил, такие последние, для себя оставил.
Обух меряет обуви, счастливо улыбается и, уже идя в казарму, говорит: «Ну вот, это совсем другое дело».
Разница в подготовке пехотных и горнострелковых частей очень существенна. В свое время этого не поняли россияне. Пихали в гору мотострелковые части, МВД и внутренние войска. В результате регулярные части понесли огромные неоправданные потери от повстанцев, вчерашних козопасов. И это при полном преимуществе в тяжелом вооружении, авиации, тыловом и медицинском обеспечении. В этой связи хочу немного остановиться на описании специфики боевых действий в горах.
Первой неприятностью является акустически усиленный грохот артиллерийско-минометного огня. На равнине между взрывами еще можно разговаривать, в горах это почти невозможно - грохот, многократное эхо. Разлетание обломков горных пород усиливает эффект от осколков мин и снарядов. В отличие от равнины, скалы не амортизируют взрывы, но создают условия для стрельбы рикошетом, напоминая действие снарядов с замедленным устройством взрыва. Тем, кто попал под артиллерийско-минометный обстрел на горной дороге, негде спрятаться. (Как пример - второе наступление УНСО на Шроме 1993 года).
Действовать порой приходится маленькими группами, командиры которых должны уметь самостоятельно принимать решения при постоянном изменении условий, не забывая об отсутствии тылового прикрытия. Расстояние в 500 метров на карте может занять три часа времени. Стрелок часами не чувствует локоть товарища, что, бесспорно, вызывает определенное психологическое напряжение. Нужно полное доверие к своим командирам-меня не забудут, не покинут, не оставят на произвол судьбы. Каждый стрелок должен уметь профессионально пользоваться компасом и картой, ориентироваться в лесу, оказывать первую медицинскую помощь как себе, так и своим товарищам, владеть всеми видами оружия своего подразделения. В этих условиях огромное значение имеет маскировка как позиций подразделения, так и индивидуальное. Лопатка в горах, по своему прямому назначению мало пригодная, чаще используется вместо топорика. Укрытие лучше выдалбливать на склонах, вроде ласточкиных гнезд. Во время обстрела подразделений противника, размещенных на гребнях гор, надо учитывать-снаряды летят с недолетом или с перелетом, что значительно снижает эффективность стрельбы.
Стрелки горнострелкового подразделения УНСО прошли серьезную подготовку. Они умели действовать в условиях, когда нецелесообразно использовать тяжелую технику, первыми захватывать дефиле - узкие проходы в горах, в лесу, в болотах. Они должны были уметь захватывать мосты и запруды, занимать броды и дороги. Действовать автономно в глубоком тылу врага, устраивать засады, вести бои в городах, защищать деревни, кладбища, отдельные здания, любые естественные препятствия, овраги, валы, высоты. Наносить удары по тыловым коммуникациям противника. Все эти задачи стрелки ГСП УНСО отрабатывали в десятки раз еще в школьных лагерях в Украине. В Грузии мы прошли краткосрочные обучающие курсы у инструкторов, зеленых беретов США, но полезного из этого можно было взять процентов десять, не больше. Партизанская война на уничтожение вообще не для американцев. Например, при эвакуации вертолетами они рекомендуют под прикрытием темноты быстро бежать к ним, прикрываясь пулеметным огнем. Самое глупое, что можно придумать - это бежать по горному лесу, тем более ночью. Каким бы ты ни был подготовлен, ничего не стоит попасть ногой в яму и сломать ее к чертовой матери, налететь мордой на сук (хорошо если щекой, а не глазом или шейными артериями) или упасть в несколько сот метровую пропасть. Вообще, самое разумное для преследуемого в таких условиях - тихонько затаиться. Пусть погоня, безумствуя от азарта, ломится, сама не зная куда, в горячке сбиваясь с правильного направления, нарываясь на растяжки и разоблачая себя, подставляясь под пули.
Там же нас познакомили с разрекламированной в сотнях боевиков «славной» М-16. Главная базовая винтовка на вооружении стран НАТО - полное разочарование. Созданная конструктором фирмы "Армалайт" Юджином Стоунером, по темпу и плотности огня она превосходит российский автомат "АК-74", но значительно уступает ему надежности и неприхотливости. Технологически слишком сложная, она в полевых условиях нуждается в регулярной тщательной чистке. Механическая прочность винтовки невысока, а наличие большого количества мелких деталей в затворе и ударно-спусковом механизме серьезно затрудняет ее разборку и ремонт в боевых условиях. Теперь мне стало ясно, почему американские пехотинцы пытались избежать сдачи трофейных «Калашниковых», оставляя их себе. (Как это было во Вьетнаме).
К тому времени в Абхазии жило около 60 - 65 тысяч абхазов и 350 тысяч грузин. Бесспорно, и дурак поймет невозможность какого-либо серьезного вооруженного сопротивления при таком соотношении населения. Правда, там жило еще около 250 тысяч так называемых русскоязычных - армян, греков, украинцев, россиян, но до начала конфликта им все было по барабану. Впоследствии они просто разбежались, кроме армян, которые в большинстве своем состояли из сельского населения и приняли активное участие в конфликте на антигрузинской стороне. Исходя из того, что по количеству они превосходят абхазов, живут компактно и по национальным признакам являются неплохими бойцами, армянский фактор в абхазской войне был вторым фактором после русского.
Армянская общественность Абхазии сформировала несколько отдельных национальных батальонов, действовавших автономно. С одним из таких подразделений, а именно с батальоном имени маршала Баграмяна, нам пришлось столкнуться.
Это было в начале июня. Как командир добровольческого отряда "Арго", я получил приказ захватить деревню "С". Форсировав реку Гумиста и не доехав до села метров с 800, мы полезли из машин, развернулись в цепь. Установив на флангах пулеметы, начали продвигаться в село. Разведка показала, что в деревне находится 50 - 60 вооруженных людей, что они не россияне, плохо обмундированы и не производят определенного впечатления регулярных войск. Имея избыток украинского «буржуазного» национализма, роевой Рута мгновенно залез на самое высокое дерево и закрепил там наш сине-желтый флаг. Наверное, по нем армяне определили нашу национальную принадлежность. Как только цепь двинулась вперед, над крайним домом замахали белым флажком. Мы остановились и на всякий случай залегли. Я взял двух стрелков и двинулся навстречу трем неизвестным воинам,размахивая белым флажком вышедшим из деревни. Мы сошлись где-то приблизительно посередине между нашими позициями. По их внешнему виду я понял, что они не грузины и почему-то хлопнул:
- Салам-аллейкум.
Они переглянулись и старший ответил:
- Бареф дес. (Добрый день)
Потом стало ясно: армяне. Еще и кресты на мохнатой груди. Старший, будем называть его Леон, то ли спросил, то ли подтвердил:
- Вы не гоги? (так называют грузин, аналогично: фриц, иван, томми).
- Мы украинцы, - ответил я и показал трезубец на мазепинке, еще и достал из-за пазухи креста с надеждой развеять его сомнения, вызванные моим мусульманским приветствием.
Леон был неразговорчивым:
- Мы воюем с гоги. Ни украинцы нам, ни украинцам ничего плохого не делали. Чего хочешь?
Принимая пример с Леона, я ответил коротко:
- У меня приказ взять деревню.
- И что, будешь брать?
- Буду, - уверенно сказал я, заметив краем глаза, как на соседнем холме ребята успели развернуть нашу «зушку» в направлении села.
Леон помолчал, поразмыслил и сказал:
- Ну и бери его на хер, - вернулся и ушел.
Через полчаса мы увидели, как вереница их бойцов ушла из деревни.
На такой минорной ноте кончились наши боевые отношения с армянами. Как я уже писал, с чеченцами боевых столкновений у нас тоже не было.
Как они, так и мы сознательно избегали боевых действий друг против друга. Их союз с россиянами был совершенно противоестественным и не мог длиться долго. В скором будущем судьба все равно сделала нас союзниками.


РАЗДЕЛ 2
Вместе весело бежать по болотам,
А деревни поджигать лучше ротой.
Раз атака, два атака - нет селенья!
Как мы любим коренное населенье.

Фольклор русского спецназа
Меня назначили командиром добровольческого отряда "Арго". Перед вылетом я стал интересоваться историей Грузии и, в частности, Абхазии.
Морское пиратство было славой и трагедией народов, населяющих этот край. Морской и прибрежный разбой, продажа пленных и собственных соотечественников в рабство были главным промыслом черкесов и абхазов. Одно из первых воспоминаний о гениохах - древних абхазах - тоже связано с пиратством. Вот свидетельство Диодора (307 - 301 гг. до Р. Х.): «…Для защиты тех, кто плавал по Понту, он (Евмен) вступил в войну с варварскими народами, как правило, занимающимися пиратством: невхами, гениохами, ахейцами и очистил от них моря». Справка: ахейцы жили на юго-востоке Геленджикской бухты.
В XVI-XIX веках, во время колонизации Кавказа, ахейцы были полностью уничтожены русскими войсками, как и множество других народов: натухаев, абадзехов, игапсугов, ногайцев, убихов. По свидетельству русского «чудо-богатыря» Суворова, резня татар (ногайцев) была ужасной.
В решающей битве был убит их самый главный вождь - кунакайский мурз. «Татари (ногайцы), загнанные в топкую реку, не видя спасения, в приступе бессильной ярости сами уничтожали свои драгоценности, резали жен и бросали в воду младенцев» (Потто В. Кавказская война в отдельных нарисах, эпизодах, легендах и биографиях. - СПб, 1887. - Т. 1. - Вып. 1. - С. 110-111) Остаток коренного населения был выслан русскими на южный Урал, где к радости «просвещенных» русским монархам он успешно вымер. Некоторые спаслись, убежав на земле, подконтрольные Оттоманской империи. Неудивительно, что абхазов осталось всего 50 - 60 тысяч человек, и работорговля подорвала развитие абхазов как нации. Подумать только: более двадцати столетий пиратства и работорговли. Но самый страшный удар по этому региону нанесла российская колонизация. Даже трудно представить, с карты земли были стерты десятки народов, отравлены колодцы, вырублены целые лесные массивы - причем это все произошло всего за несколько десятилетий. По сравнению с этим действия британцев в Индии или испанцев в Южной Америке - детские игрушки.
После окончания Русско-Кавказской войны (1830 - 1864 гг.) началось так называемое «замирение» «добровольно присоединенных территорий». Генералы Ермолов и Лазарев, действуя по плану «нет людей - не будет и проблем» вырезали целые народы. Следует взглянуть на количество туземных народов до и после «замирения». Речь идет только о регионе Геленджик - Сочи - Туапсе - территории предстоящей всемирной олимпиады. Надо, чтобы мировая общественность знала, Олимпиада в Сочи будет проводиться на костях автохтонных народов, здесь проживавших.

Шапсуги: было 300 000, осталось 4938.
Абадзехи: было 260 тысяч, осталось 14 660.
Натухаевцы: было 240 тысяч, осталось 147.
Бжедуги: было 60 000, осталось 15 263.
Темиргоевцы: было 80000, осталось 3140.
Жанеевцы: было 1200, осталось 0.
Махошевцы: было 8000, осталось 1204.
Гатукаевцы: было 20 тысяч, осталось 606.
Садзи: было 63 000, осталось 0.
Убихи: было 15 000, осталось 0.

Более миллиона мирных жителей, только в этом регионе, были убиты или насильственно изгнаны из своих земель.
Однако методы русской колонизации, освоение так называемых «диких земель» на Кавказе были скорее правилом, а не исключением. Следует привести несколько примеров. В июне 1643 года якутский воевода П. П. Головин в район рек Зеи, Сунгари, Амура, в бассейне которых жили племена дауров и дючеров - земледельцев и скотоводов - отправил отряд из 130 казаков под руководством В. Д. Пояркова. Вот что пишет об этой экспедиции русский штабс-капитан Христиани (1901 год) в своем очерке «Очерк наступательного движения русских на восток, к берегам Большого океана». Встреченные местным населением гостеприимно, казаки быстро сумели озлобить их своим насилием. Своими действиями они озлобили местное население Приамурья, зародили на этой реке недобрую по отношению к русским славу. Дауры и дючера должны были прибегнуть к вооруженному сопротивлению. Когда люди Петрова решили вломиться в поселение дауров, три дня и три ночи держали их в осаде, убили 10 человек, ранили 50, заставив уцелевших скрыться. Оставшись посреди вражеского населения, зимой в лесу, не имея пищи, «славные первопроходцы» проявили свою зверь суть, убив и съев 50 пленных дючеров. За это местные жители прозвали этих бандитов извергами-людоедами. А вот выемка из официального доклада полиции генерал-лейтенанта К. Н. Грибовского о выселении из Благовещенска китайского населения (июль 1900 г.) «… китайцев загоняли в воду и приказывали плыть. Поплывшие начали тонуть; другие, видя это, остановились и не хотели идти в воду. Тогда их начали подгонять нагайками, а потом в них начали стрелять из ружей, рубить саблями и топорами». Во время этой акции были убиты несколько тысяч китайцев. Список подобных «подвигов» можно вести очень долго. В ответ на провозглашение чеченским народом государственной независимости в 1991 г. российские власти совершили две военные агрессии в 1994 и 1999 годах. Результатом стало более 250 тысяч убитых мирных жителей, среди которых 42 000 детей. В результате карательных операций были арестованы и сегодня находятся в российских тюрьмах, где условия мало чем отличаются от лагерей фашистской Германии, 25 000 чеченских граждан. Действия европейских переговорщиков довольно вялые, что дает возможность России продолжать свою колонизаторскую политику, как против северокавказских народов, так и против единого православного государства Закавказья Грузии.
Все же вернемся к современности. Настал день нашего вылета в Закавказье. Чтобы избежать осложнений со стороны СБУ, мы вылетали в гражданском, но большинство везло форму в чемоданах. Первая группа была небольшая. Все были взволнованы, словно отправлялись на свадьбу, а не на войну. Казацкий дух еще не умер. Все опасались, что нас может задержать родная СБУ. Облегченно вздохнули только тогда, когда внизу увидели горы многострадальной Картли. Эту землю нам пришлось защищать. Отныне она нам станет второй родиной.
Я позволил ребятам по очереди переодеться в туалете самолета. Когда оттуда один за другим начали выходить ребята в малознакомой в то время грузинам унсовской форме, в кавказском шумном салоне воцарилась тишина. Так, в полной тишине, мы и сели в Тбилиси.
Нас встретили друзья. Вылететь в Сухум в тот же день не было никакой возможности. Там артиллерийским обстрелом вывели из строя взлетную полосу. Разместили нас в гостинице, а вечером московское телевидение передавало, что в Тбилиси высадился полк, сформированный из галицких украинцев, который примет участие в боевых действиях на стороне республиканских войск Грузии. Парней даже раздувало от гордости - еще бы, одиннадцать человек потащили на целый полк.
Что же будет, когда мы развернемся, как планировалось, до сотни? В шутку даже начали делить полковые должности. На самом же деле, один из нас был из западной Украины. Московская пропагандистская машина действовала по старым штампам, не замечая стремительного развития украинского национализма на востоке Украины, где он был даже более радикальный, чем в традиционно свідомих (националистических)западных регионах.
Однако эта задержка имела еще один положительный аспект. Я смог познакомиться с Тбилиси. С первого взгляда я полюбил этот пестрый, шумный город. Тбилиси - город-феникс, который не раз вопреки захватчикам поднимался из руин и пепла. Прогуливаясь по улочкам Тбилиси, любуясь церковью святого Давида, висящим орлиным гнездом на карнизе скалы Мта-Цминда, над красочным лабиринтом городских садов, я представлял, о каких бурных и трагических событиях могли бы рассказать эти постройки. О грузинском царе Вахтанге Горгасале, перенесшем сюда столицу из старинного Мцхета, и о другом властителе - Гураме Багратиде, благодаря которому город украсился дворцами и храмами. Тбили, языке картли - теплый, горячий. Согласно легенде, царь Вахтанг охотился в этой местности за оленями, и когда один из раненых стрелой рогачей упал в источник, охотники, вытаскивая его, заметили, что вода горячая. На этом месте царь сначала построил охотничий замок, где не только охотился, но и лечился. Как водится, за ним потянулись придворные и постепенно за аристократией переехала сюда вся столица. Где были царские купальни, до сих пор стоят знаменитые тбилисские серные купола. После боев мы тоже несколько раз восстанавливали в них силы.
Все ребята постоянно носили на шее так называемые смертные медальоны в форме унсовского креста, на обратной стороне которого была отмечена группа крови и псевдо. Кресты были из мельхиора, и в контакте с водой серных бань набрали золотого цвета. По приезде на базу первый отряд, еще не бывший в бане, взволновался: почему это у второго отряда кресты золотые, а у нас серебряные? Негодяи из второго отряда гордо заявили: нам их выдал господин куренный как храбрым. После чего у меня была забота, с полчаса убеждая стрелков, что после посещения серной бани их кресты станут такими же «героическими».
Я мысленно перебирал имена завоевателей, подвергавших Тбилиси огню и мечу: персы, хазары, византийцы, арабы, сельджуки, монголы, снова персы, и наконец самый страшный завоеватель - московиты.
Во время правления царицы Русудан хоросанский султан опустошил всю страну, перерезал почти все население Тбилиси, полностью разрушил церкви; количество жертв этого погрома достигало ста тысяч человек. Февраль Тимурленг (Тимур), покидая сожженный город, велел собрать всех детей и юношей и пустил на них конницу. На том месте, где были затоптаны дети, построена церковь Калоубанская. Грузии трудно было противостоять захватчикам, будучи разделенной на два царства - Картли-Кахетинское и Имеретинское, еще и на четыре княжества - Гурию, Мингрелию, Сванетию и Абхазию.
Так что и сегодня, чтобы поставить Грузию на колени, российские федерасты пытаются расколоть республику. Сами грузины, как правило, народ доверчивый, честный, уязвимый, склонен к самопожертвованию, гостеприимный. Эгоистическая жилка будто совсем отсутствует в их характере. Они поражают жизнерадостностью, откровенностью, склонностью к удовольствиям и доверчивостью. Веселый и добрый народ. Только недостаточно энергичный и предприимчивый, так что эту нишу в Грузии прочно заняли евреи и армяне. Последние, к сожалению, в некоторых случаях встали на откровенно антигрузинскую позицию.
На другой день началась посадка в самолет на Сухуме. Это зрелище шокировало. Самолет брали чуть ли не штурмом, как пригородную электричку. Представители разных родов войск и отрядов, гражданские, но все до зубов вооружены, лезли в самолет, толкались, спорили. Стояли в проходах. Полные люди были даже оба туалета. От товарных поездов времен гражданской войны это отличалось разве что тем, что никто не сидел на крыше и не висел на ступеньках за дверью. Практически все это были добровольцы. Желание защищать Родину перевешивало все бытовые проблемы и неудобства.
Все-таки для нас, как гостей, освободили сидячие места.
Это напомнило мне отправку "добровольцев" во Вьетнам. Пишу это слово в кавычках, припоминая свою поездку. Окончив мореходное училище, по распределению я попал в Черноморское пароходство. Зашел в отдел кадров. Там сидел типичный отставник, начальник отдела кадров.
- Предлагаю вам поехать добровольцем во Вьетнам. Вы согласны?
- Конечно нет, - ответил я. - Что они мне плохого сделали?
- Тогда выйдите в приемную, возьмите у секретарши листок бумаги и напишите заявление на увольнение. Трусы нам не нужны.
Мечта о романтике службы на торговом флоте угасала на глазах. С отчаянием я изложил последний, вполне самоубийственный в плане карьеры аргумент:
- Мой дед был репрессирован как адъютант Петлюры и польский офицер.
Формулировка в справке о реабилитации, признаюсь, вызвала у меня некоторое сомнение: как это адъютант Петлюры и одновременно «польский офицер»? Хорошо, что хоть не японский. Мой дед был чистопородный украинец. Однако, наверное, для него содержание формулировки ничего не меняло, тем более, что согласно церковным записям, в 1920 году ему было всего двенадцать (!) лет. Большевистское НКВД, наверное, пытало так, что признать себя за марсианского муфтия было лучше, чтобы избежать побоев.
Впрочем, кадровик, похоже, разделял мои сомнения. Он что-то там промычал в стиле «сын за отца не отвечает», а внук и подавно.
Выйдя в приемную, почесал затылок. В то время руководство СССР проводило очередную кампанию - удовлетворить потребности в морских перевозках собственным торговым флотом. Чтобы и в этом догнать и перегнать Америку. Но, хоть кадров наклепать оказалось не трудно, построить для них корабли стало проблемой. В результате накопилось довольно-таки большое количество никому не нужных, морских специалистов. Поэтому, написав заявление об увольнении, я автоматически должен был стать безработным. В лучшем случае буду гонять баржи по Амударье. Поэтому пришлось вернуться и убедить кадровика, что с раннего детства я только и мечтал положить жизнь за торжество коммунистов в объединенном Вьетнаме.
На следующий день я познакомился с «контингентом». Добровольцев, как правило, подбирали из молодых, неопытных или тех, кто в чем-то не угодил начальству. Подавляющее большинство не горело желанием подставлять свои головы за коммунистические идеалы.
Флот, благодаря своей осведомленности, всегда отличался своей революционностью и демократичностью, поэтому большинство всегда тихонько ненавидело большевистскую сволочь. В общем, украинские патриотические настроения на флоте или Российской империи или Советского Союза были всегда довольно-таки сильны. С началом революции в России украинцы, которых немало служило в царском флоте, сразу начали организовываться. Самые благоприятные условия сложились на Черноморском флоте, где украинцами было более 75% личного состава. Реально стала возможна полная украинизация всего Черноморского флота.
На Балтике украинцы, организовавшись, поставили над собой «Украинский военно-морской революционный Штаб Балтийского Флота», который возглавили старший лейтенант Н. Зилинский и лейтенант С. Шрамченко. Задача стояла доукомплектовать украинцами-моряками команды крейсера «Светлана», и эскадренных миноносцев «Украина», «Гайдамак» и других, и перегнать эти корабли под украинским флагом в Черноморский флот. К сожалению, приход к власти большевиков не дал свершиться этим намерениям.
Комендант Черноморского флота, вице-адмирал Колчак, благосклонно отнесся к украинизации флота, как к здоровому течению среди тогдашней руины. С конца апреля 1917 почти на всех кораблях Черноморского флота уже существовали свои украинские корабельные советы. Одним из первых кораблей Черноморского флота, поднявшего украинский флаг, был миноносец «Завидный», 24 декабря 1917 поднял украинский флаг один из крупнейших кораблей бывшей царской России, великан-дредноут линейный корабль «Воля». 29 апреля 1918 весь Черноморский флот поднял украинский флаг.
К сожалению, украинский флот разрушила социалистическая Центральная Рада. Несмотря на ожесточенное сопротивление националистически настроенных моряков, она отменила принудительную военную службу на флоте и ввела добровольное пополнение флота на основаниях Народной милиции. Глупее ничего придумать было невозможно. Глупость бывает страшнее предательства. Этот закон был отменен во времена гетманата, но уже поздно.
Украинское националистическое движение на флоте продолжалось и при советской власти. Всем известное Кронштадтское восстание возглавлял матрос-украинец, которого все его товарищи называли Петлюрой.
В конце 1969-начале 1970-го годов в мореходных училищах Херсона существовало по меньшей мере два националистических кружка. Один из них в морском училище рыбной промышленности, к сожалению, был разгромлен.
В 1992 году на Черноморском флоте шовинистическим букетом расцвела «касатоновщина»:
- продан стратегический запас топлива;
- разрушены казармы на острове Змеиный;
- за бесценок на лом в Турцию было продано большинство подводных лодок дивизии подводных сил Черноморского флота (в составе трех бригад и отдельного дивизиона);
- тайной директивой через специалистов управления военных сообщений и военной приемки из мобилизационных запасов на украинских судоремонтных и судостроительных заводах изымались станции системы радиолокационного опознавания «Пароль» …
Именно в это время на СКР-122 экипаж принял военную присягу на верность народу Украины, поднял сине-желтый флаг и вышел с военной базы Донузлав к берегам Одессы. Командовал героическим сторожевиком капитан-лейтенант Сергей Настечко. Адмирал Касатонов послал на перехват старенького сторожевика современный фрегат проекта 1135 и скоростной малый десантный корабль на воздушной подушке. Пушки, реактивные установки нацелились на беглеца. Только благодаря тому, что корабли уже находились в зоне действия береговой охраны одесского района, удалось избежать кровопролития. Несокрушимым было стремление украинских моряков служить своей Родине. СКР - 112 дошел до Одессы.
Итак, планов, как избежать поездки во Вьетнам - защищать интересы «матушки»-России, было более чем достаточно. Самым простым было напиться и попасть в вытрезвитель или потерять паспорт, но мы не успели. Прежде всего "добровольцев" взяли под стражу и отобрали паспорта.
Практика засылки военных советников, когда, как это было в Эфиопии, количество советников превышала офицерский корпус страны, граничит с открытым военным вмешательством. Опыт Кореи, Кубы, Конго, Заира, Вьетнама, Эфиопии имеет свою специфику решения кадровых проблем: начинают «мести» всех подряд. Разве это шутка-набрать 11 500 тех, кто страстно желал бы отправиться в Эфиопию на войну.
Обычно советских военных советников подбирали с большим усердием. Еще в двадцатые годы в РККА было создано восточный факультет, на котором, а также в институте народов Востока готовили специалистов для работы за рубежом. Советско-китайский конфликт во многом объясняется тем, что Сталин делал ставку на Гоминьдан, в который вкладывались огромные средства, к примеру, большинство «генералов-милитаристов» получили образование в СССР. Тайными операциями в странах третьего мира ведал военный отдел ЦК КПСС, руководил деятельностью ГРУ и Первого главного управления разведки КГБ, а также подготовкой командного состава РВСН.
Советников подбирали из всех видов вооруженных сил и родов войск. Как правило, начальники политотделов обращали внимание на выпускников из обычных семей, окончивших училище с отличием. Новоиспеченных лейтенантов отправляли в плохие части, где их «вели» лет пять, наблюдая, как те преодолевают трудности службы. Поскольку для военного отдела ЦК тупость советских генералов не была тайной, их присутствие за границей пытались ограничить меньшим количеством. Основную же массу советников составляли офицеры в ранге подполковник-полковник с опытом командования в должностях командира полка - начальника оперативного управления. Они хорошо разбирались в своем деле, но проблема заключалась в том, что у туземцев об этом были свои представления. Это была другая война.
Из Одессы в Москву долетели без происшествий. Там нас поселили в интуристской гостинице. Выходить на улицу не разрешали. На входе стоял милиционер. Кормили нас в гостиничном ресторане за государственный счет, но без алкоголя. Я подозвал официанта - принеси бутылку водки, плачу десять рублей (напоминаю - бутылка водки в те времена стоила 4 рубля 12 коп.) не могу, говорит, нам строго-настрого запретили подавать спиртное «вьетнамцам». Но желание заработать оказалось сильнее запрета - спрашивает сразу же: «Не возражаете, если водку принесу в чайничку?» Но ради Бога, хоть в ночном горшке.
С каждым принесенным чайничком за нашим столиком становилось все веселее. С других столов за нами с подозрением наблюдали наши коллеги-«вьетнамцы». Кстати, отличить нас от других жителей отеля было нетрудно, перед вылетом из Одессы «матушка»-СССР надела нас всех в стандартные черные брюки и белые нейлоновые рубашки, совсем не пропускающие воздух, поэтому пот стекал по телу и накапливался в трусах и носках. Все особенности нашей одежды мы смогли оценить только во Вьетнаме, где влажность была просто невыносимой, в Москве еще было терпимо. Внешне мы выглядели питомцев приюта для плохих детишек.
Пришлось поделиться с коллегами недавно приобретенным опытом. Вскоре официанты с чайничками забегали от столика к столику, и атмосфера в зале оживилась. Вечером, уже на пути к номеру, я ощутил необходимость продолжения банкета. Тем более что на этаже под лестницей мы заметили бар. В кармане еще оставалась целая десятка. Стратегическое заблуждение нашего руководства заключалось в том, что вместе с паспортами у нас не отобрали деньги.
Мы с другом смело двинулись в бар. За стойкой устало скучал бармен. Пара проституток работала над пьяным скандинавом, в углу сидел какой-то ниггер. К моему удивлению, бутылка коньяка стоила совсем недорого - всего восемь пятьдесят. Выдудив с приятелем бутылку, я широким жестом протянул бармену червонец.
- Сдачи не надо!
- Что ты мне суетишь?
На практике в мореходке я уже ходил в заграничный рейс, и сама Одесса была «свободным» городом, где оборачивалась свободно конвертируемая валюта, но такое откровенно презрительное отношение к отечественным деньгам пришлось увидеть впервые.
- Доллары давай!
Московское хамство тоже было мне не в новость, тем более что меня устраивало практически любое окончание конфликта - коньяк мы уже выпили.
Закипая праведным гневом и видя наше численное превосходство, бармен вызвал милицию. Угощенный им правоохранитель лишь краем глаза посмотрел на мое «вьетнамское» удостоверение и потерял какой-либо интерес. На лице бармена читалось явное разочарование: ни содрать денег, ни хотя бы набить нам морды он не мог.
- Из своих покроешь, халдей, не обеднеешь.
Я допил коньяк и, насколько разрешала координация, победно двинулся в номер. Все получилось примерно, как в той русской басне (подаю языком оригинала):
- Сидели в кафе, никого не трогали, говорили о Пушкине.
- А что вы говорили о Пушкине?
- Ну, что обезьяна черножопая, чурка африканская, понаехало выблядков в Царское село.
На следующий день наш самолет вылетел в Ташкент. Там в аэропорту, пока нас возили на обед, какая-то сволочь украла из салона самолета четыре бутылки водки. К чести воздушного флота командир корабля поддержал претензии морского флота и отказался взлетать, пока водку не вернут «откуда взяли». Через полчаса, охрана аэродрома привела к нам на суд и расправу двоих в зюзскую пьяных уборщиков. Все было ясно, вещественные доказательства были безнадежно утрачены. Работники аэропорта, уважая «добровольцев-интернационалистов», компенсировали наши потери дюжиной бутылок портвейна «Агдам» местного винзавода. Так что в таком веселом настроении, да еще подогретые винными парами, мы приземлились в Ханое. Что было дальше, расскажу уже в другой главе, а теперь вернемся на аэродром в Сухуме.
Меня предупредили, что в Сухуме нас будет встречать командир морской пехоты майор Килауридзе на черной Волге. Естественно, я не надеялся увидеть лакированный лимузин. Все-таки война. Но то, что нас встречало в Сухуме! Представьте машину без обоих передних и с одним задним крылом и обильно иссеченными пулями остатками кузова. В дальнейшем мне приходилось пользоваться услугами этой «боевой машины пехоты» довольно часто. Кстати, что-что, но двигатель ее работал исправно.


РАЗДЕЛ 3
Человек - прибор искусственный, для него запчастей не изготовляют, поэтому для себя особенно ценен.
Батальон, куда нас привезли, разместился на территории пансионата «Синоп» на окраине Сухуми. На следующий день получили оружие. Мы сразу удивили союзников своими манипуляциями с МСЛ - малыми саперными лопатами - и штык-ножами. Многие люди недооценивают их, даже больше - вообще не считают их оружием. МСЛ же в этом смысле ничем не отличается от дубинки, но в том, что касается ее боевых качеств, превосходит и дубинку, и обычную арматуру. Заостряем все три края лезвия лопатки. В черенке делаем отверстие, пропускаем туда крепкую веревку - и все, оружие готово. Техника использования лопатки проста: это штрикальные удары лезвием, маховые удары в разной плоскости, проколото-резанные поражения, удары плашмя с целью оглушить противника, короткие штычные удары на близком расстоянии, а как мачете, да еще и в субтропическом лесу - она ​​вообще вне всякой конкуренцией. Штык-нож - рукоятка из пластмассы, в средней части расширена, щечки рукоятки скреплены винтом. Ножны пластиковые вместе с ножом используются для резки проволоки. Вес штык-ножа без ножен 0,25 кг, с ножнами 0,4 кг. Общая длина без ножен 28,8 см, с ножнами - 34,2 см. Длина лезвия 15,8 см, ширина 2,2 см. Ножом можно перерезать проволоку диаметром от 0,3 до 2,5 мм. Пластиковые ножны и рукоять выдерживают напряжение до 3500 вольт. К сожалению, качество этих ножей ниже любой критики. Мне не раз приходилось видеть, как лезвия ломались от падения на бетонный пол или при попытке использовать их вместо рычага. Но, несмотря на все неурядицы, в хорошо обостренном состоянии штык-ножи не раз пригодились нам.
Я запускал в оружейку ребят по одному и позволял самим выбирать себе оружие, намереваясь позже скорректировать.
Я еще недостаточно хорошо знал своих стрелков и за этим мероприятием хотел к ним поближе присмотреться. Способность отказаться от ненужного оружия отличает профессионала от любителя. Новобранец тянет на себе целый арсенал, чем только усложняет себе жизнь. Лишний ствол, особенно в горной войне - он и есть лишний. Ничего не решает, только мешает. Профессионал берет только необходимое.
На этой проверке всех поразил Обух. Зайдя с ним в оружейную, я предложил ему свободу выбора, а сам вышел по делам. Прошло минут тридцать, захожу. Стоит Обух, перед ним груда оружия. Рассматриваюсь: станковый пулемет Калашникова ПК, противотанковый гранатомет РПГ-7В, пардплед с гранатами к нему, АКМ, винтовка «Мосина» (просторечно трехлинейка) с оптическим прицелом, пистолет ПМ и, конечно, куча патронов на два дня доброго боя.
- Зачем тебе этот арсенал?
- Господин сотник, вы не понимаете, это целая стратегия, этакая философия войны. Представьте, на меня наступает рот, усиленный танками. Снайперской винтовкой, еще на далеком расстоянии, выбиваю командный состав, огнем пулемета отсекаю пехоту, с РПГ-7В сжигаю танки, перехожу в контратаку, поддерживая себя автоматным огнем.
- Ну, а пистолет тебе, наверное, нужен, чтобы в финале не попасть в плен и застрелиться, - ехидно подсказал я.
Есть муж-оркестр, у нас же появился муж-батальон, подумал я.
- Если ты все это сможешь отсюда вынести, то пусть так оно и будет, - сказал я, краем глаза заметив, что и карманы у него набиты гранатами.
Обух стал похож на ель, перегруженную елочными украшениями, но, несмотря на свои героические усилия, весь арсенал потащить не смог. Пришлось прекратить комедию. Обуху, как человеку физически хорошо развитому, и что греха таить, одному из лучших стрелков отряда, отдали пулемет, оставили и пистолет, с которым он никак не хотел расставаться. Так сказать, как моральную компенсацию за утраченный арсенал.
Некоторым может показаться, что я смеюсь или даже пытаюсь унижать украинского воина, но это совсем не так. Я стараюсь в своих воспоминаниях, во-первых, быть абсолютно откровенным, а во-вторых, показать украинца, стрелка УНСО таким, каким он был на самом деле. Боялся быть убитым, по случаю был не прочь выпить, влюблялся. То есть был такой, как ты, читатель, но он ставил больше всего свою принадлежность к украинской нации. Здесь на Кавказе на нас украинских воинов смотрит сто пар глаз, говорили и чувствовали они. Живые и мертвые.
Себе я взял автомат АКСМ-74У, россияне его называют «сучкой», мы назвали его по украинскому - «карапуз». Подключив к нему рожок от ручного пулемета на сорок пять патронов, я получил довольно-таки грозное оружие для ближнего лесного боя. Как личное оружие я присмотрелся к себе револьвер системы наган. Этот револьвер был изобретен еще в 1895 году. Представляет собой уникальную систему, в которой полностью исключается прорыв пороховых газов между люфом и барабаном. Барабан нагана, в каморах которого размещено семь патронов, не только вращается, подавая в люфу патрон за патроном, но и надвигается глубокой выточкой на выступ люфы. При этом в люфу на 2 - 2,5 мм входит удлиненное дульце патрона, выступая из барабана на глубину его вытачки. При выстреле гильза раздувается и перекрывает просвет между люфой и барабаном. Благодаря этому наган имеет очень точное, стабильное и сильное сражение. Он имеет высокую плотность боя и убедительно получает цель на дистанции сто метров и более. Но при всех преимуществах наган имеет и существенные недостатки - «тихоходность». Для перезарядки нужно выбить из барабана семь стреляных гильз по одной, каждый раз вращая барабан на одну кладовую, после чего вставить семь патронов, тоже по одному. Кроме того, боеприпасы нагана негерметичны, поэтому могут отсыреть - в субтропическом лесу это серьезный недостаток. Поэтому, учитывая вышеперечисленные преимущества и недостатки, некоторые сомнения у меня еще оставались. Тут на полке я увидел хорошо известный пистолет парабеллума. Как он попал на состав МВД Грузии, до сих пор остается для меня загадкой. Но эта машина была верхом моих мечтаний. Полное название: пистолет борхардт-люгер (парабеллум-08), Германия.
Парабеллум-люгер очень надежен в работе. Нечувствительный к грязи и песку. Характеризуется сильным и очень плотным боем, точным, как у винтовки. Благодаря оптимальному наклону ортопедически выполненной рукоятки пистолет удобно сидит в руке. Дальность боя за пределом любого другого пистолета - 150 метров! Дизайн парабеллума настраивает психику стрелка на уверенную, бескомпромиссную жесткость. Феномен этот до сих пор не изучен. Грозное оружие. В некоторых странах парабеллум даже объявлен оружием целенаправленного уничтожения и запрещен к использованию. Вспомнив все эти добродетели, несмотря на дефицитность патронов - 9 мм, выбор был окончательно сделан в пользу немца.
На базе, где нас разместили, меня больше всего удивило полное отсутствие караульной службы. И это из-за того, что здесь же были склады с артиллерийскими снарядами. Ситуация усугублялась тем, что вокруг нашего расположения стояли пятиэтажки, в которых жило преимущественно русское население. Что само по себе создавало благоприятную почву для работы «пятой» колонны. Так что на посты пришлось расставлять своих людей. Днем у ворот, ночью - двойной пост у складов с боеприпасами.
Первой же ночью меня разбудил выстрел, за которым послышались безумные возгласы: «Убили, убили!» Прихватив оружие, я выскочил наружу. Сжимая в руках автомат, вблизи КПП стоял часовой Шамиль. Он был бледен и весь дергался.
В двух метрах от него на земле лежал грузин. Вскоре подбежал поручик Байда с двумя стрелками. Я наклонился над грузином: к его счастью, рана не была серьезной - пуля зацепила только левое плечо. Испуганный Шамиль (еще бы - впервые стрелял в живого человека) доложил:
- Стою на посту. Он уходит. Кричу: «Стой! Пароль!» А он хорошо под хмельком. «Я тебя дам сейчас парол. Я здесь десят лет хожу, никто парол не пытался. Вот сейчас тебе уши надеру!» Ну я и стрельнул.
Часового на посту заменили, грузину оказали первую медицинскую помощь - из-за характера ранения он второй и не нуждался. Мне нужно было доложить командиру батальона. Идя к нему, я, честно говоря, волновался. Что ни говори, международный скандал - союзника подстрелили.
В комнате на кровати сидел батоно Вахо, наш комбат, и задумчиво чесал живот. (Во время боев за Шрому комбат Вахтанг Килауридзе под пулеметным огнем самостоятельно вынес из боя двух своих раненых бойцов).
- Сотник, что там за шум?
- Да понимаете, пан комбат, мой часовой подстрелил вашего парня. Тот не желал говорить пароль.
- Что, убил, что ли?
- Да нет, только поцарапал, пуля прошла по касательной.
- Жаль. Если бы убил, могли бы дисциплину подтянуть. А то лазают пьяные по ночам без дела.
Вахо приподнялся, подошел к столу, налил две рюмки коньяка:
- А вообще, сотник, давай выпьем за маму моего солдата. За то, что не придется ей плакать о своем сыне, и о маме твоего стрелка, не научившего его метко стрелять!
- Ну, относительно точности стрелять, так это мне минус, - сказал я, перегибая рюмку.
На следующую ночь история продолжилась. Около часа ночи я услышал какой-то шум вблизи КПП. Быстро подбежал. С одной стороны шлагбаума стоял мой часовой, роевой Рута. С другой стороны - лейтенант Титилеби. Он кричал:
- Подожди! Не стреляй! Теперь вспомню. Вах! Как же это будет по-русски? Как же он называется? А, вспомнил! Коней полосатый.
Я все понял. В ту ночь пароль был «Зебра», а поскольку мы не владели картлей, а грузины - на украинском, это вносило некоторые недоразумения в отношения, потому что общаться приходилось на языке оккупанта. Кстати, ночные скитания наших союзников после этого прекратились.
Через несколько дней нас подняли по тревоге и перебросили в район сухумского маяка и радиолокационной станции, где ожидалось вторжение русского морского десанта. Как морской офицер я представлял себе, что это такое. Корабли всегда прикрывают десант пушками главного калибра. Если такой залп накроет пехоту, то от нее останется только месиво из крови, остатков обмундирования и прибрежной гальки. А ответить, кроме как спаренной 23-мм «зушкой», мы не могли, потому что никакого серьезного оружия у нас не было. Оставался единственный выход: зарыться глубже в землю, подпустить десант до побережья, надеясь, что он прикроет нас от артобстрела кораблей.
Все получили задание и инженерные работы закипели. Я пошел знакомиться с соседями вправо. Это было небольшое грузинское подразделение, человек из 10 - 12, но их прикрывала хорошо замаскированная «Шилка». Вернувшись, я увидел толпу грузин из соседних подразделений. В центре стоял роевой Обух и, размахивая руками, что-то живо рассказывал. Он приседал, падал, перекатывался - издалека это напоминало брачные танцы гамадрилов.
- Обух, вам велено выкопать окоп для стрельбы лежа, - обратился я к нему. - Что вы здесь делаете? Еще людей вокруг себя собрали.
- Рассказываю союзникам, господин сотник, как воюют белые наемники в Родезии, - вытянулся Обух.
«Вот идиот, - подумал я, - здесь сердце останавливается в ожидании обстрела 12-дюймовых орудий, а он устроил что-то вроде античного театра на берегах Колхиды».
- А окоп, - доложил Обух, - я уже выкопал, можете посмотреть.
Мы подошли к небольшому углублению, которое, казалось, выгреб кот для своих физиологических нужд. Я даже растерялся:
- Но ведь, учитывая наклон к воде, атакующим будет виден за бруствером ваш зад и ваши ноги.
- Ничего подобного, - отбивался Обух, устроившись для наглядности в углублении.
- По Клаузевицу, - он назвал том и страницу, - окопы для стрельбы лежа копают именно так.
Я решил, что нет смысла углубляться в спор со ссылкой на столь высокий авторитет. Молча подошел к срезу воды, остановился и стал снимать с плеча автомат. Из-за небольшого бруствера за мной настороженно, но с любопытством следил Обух. Увидев мои действия, нарочито буравя меня глазами, спросил:
- А что это вы там собираетесь делать?
- Да вот, «не мудрствуя лукаво», проведем небольшой экзамен. Разряжу по вашему окопу автоматный рожок. Если вас не тронет, то вы вместе с господином Клаузевицем правы. Ну, а если коснется… - я сделал паузу и развел руки.
Нервно подкинув свой зад, Обух пулей вылетел из окопчика.
- Вы что! Вы что! Окоп еще не окончен, нужно еще провести некоторые косметические работы, - схватив лопату, начал углубляться в землю.
На других участках работа шла удачно, иногда даже слишком удачно. Подходя к месту, где должно было разместиться пулеметное звено, я увидел глубокую яму, из которой вылетала земля. Заглянув туда, я увидел роевого Рута. Ему он выдолбил глубже своего роста.
- Как же вы оттуда будете стрелять?
- Все предусмотрено, - бодро ответил он. И показал скамейку, явно взятую из одного из разрушенных домов, которых вокруг было множество. - Надо стрелять - становлюсь на скамейку, во время обстрела опускаюсь вниз.
"Логично", - подумал я и двинулся дальше.
В этот день высадки десанта не было. На следующий день на рейде появился российский катер. Явно прощупывая нашу оборону, начал обстрел нашего побережья. Был наугад, но, учитывая, что делалось это из носовой автоматической пушки, приятного было мало. Не имея сопротивления, обнаглел и подошел совсем близко к берегу. Огонь стал прицельным. Здесь уже стало не до шуток. Петляя между столбами песка и гальки, поднятыми взрывами снарядов, я подбежал к Шилке. Отдышавшись, постучал прикладом по броне. Из люка выдвинулся грузинский офицер.
- Почему не стреляете, почему не потопите эту консервную банку? Вы что, хотите, чтобы он создал здесь лунный ландшафт?
- Не можем, катер российский, а мы официально с Россией не воюем. Только по прямому указанию командующего корпусом.
Наша 23-мм «зушка» стояла на стареньком «ЗИЛе», который дотянул ее на себе до здания РЛС и сдох - сел аккумулятор. Но дело, любым способом, все равно нужно было решать. Катер подошел метров на 400 - 500 и бил на всю катушку. Я влез в кабину, поставил переключатель коробки передач в нейтральное положение и, как только катер развернулся к нам бортом, ребята вытолкнули машину из-за здания. К нашему счастью, первая очередь пришлась по рулевой рубке и корме. На катере что-то загорелось. Туда бросились матросы, но были сметены автоматно-пулеметным огнем с берега.
Ободренные нашим успехом, стреляли все, даже сторож маяка из своей старой дубельтовки 16-го калибра. Попав под такой безумный обстрел, моторная лодка, пытавшаяся прийти на помощь горящему катеру, через несколько секунд затонула. Катер пытался выйти из зоны обстрела, но несколько снарядов «сушки», пущенных под корму, повредили руль. Катер начал циркулировать кругами и, получив очередную порцию снарядов в борт ниже ватерлинии, завалился на левый борт и затонул. Через несколько минут на воде осталось только пятно солярки и плавал какой-то мусор. В бинокль я разглядел два спасательных пояса, но людей не было видно.
Так закончилась первая морская баталия УНСО. Кстати, десант в том месте так и не высадился. Русские высадились на следующий день близ Очамчири. Около 600 десантников прорвали оборону и смогли доставить в Ткварчельский анклав боеприпасы, медикаменты и питание для радиостанций. После этой операции они разбились на мелкие группы и отправились в горы, где их должны были эвакуировать вертолетами. Во время боев около половины из них уничтожили грузинские войска. Все они были россияне, хорошо вооружены - каждый имел автомат с подствольным гранатометом. Для сравнения - у нас не было ни одного подствольника. Подствольные гранатометы значительно повышали боеспособность этого десанта. Однозарядный подствольный гранатомет «ГП-25» калибра 40 мм - грозное и удобное оружие. Сконструированный В. Телешем и принятый на вооружение в 1981 году, он предназначался для комплексного использования вместе с автоматом Калашникова. Прицельная дальность стрельбы - 400 м, радиус поражения осколками гранаты - 7 м. В руках опытного бойца - грозное оружие, как в лесу, так и на открытой местности.
Кроме того, все десантники имели кевларовые бронежилеты. Кевларовое защитное снаряжение - очень легкое, сделанное на основе полиамида (фиброволокна). Разработан его военным химиком из американской фирмы «Дюпон» Стефанией Куолик. Кевлар в пять раз крепче стали. Бронежилеты и шлемы, сделанные из этого материала, неплохо защищают от пуль пистолетов и пистолет-пулеметов, но малоэффективны при попадании автоматных или винтовочных пуль.
Если судить по их боевой подготовке, я думаю, это было подразделение морской пехоты.


РАЗДЕЛ 4

Мне снятся абхазские ночи,
Снятся серые мухурские дожди,
А проснувшись снова, я хочу
В синие горы со стрелками пойти.

Через два дня с морского побережья нас перебросили в горы. В то же время я получил очень приятную новость. К нам из Украины прибыло подкрепление. Взяв нашу многострадальную «Волгу», я поехал на Сухумский аэродром встречать прибывших.
То, что я увидел, превзошло все мои ожидания. Вместо десяти-пятнадцати человек я увидел 27. И, что самое интересное, среди них был священник, давно желанный мной полковой капеллан. Звали его отец Роман. Киевский патриархат Украинской Православной Церкви отправил его к нам как пастора наших заблудших душ. Как водится, его в Киеве немножко обманули.
"Украинские подразделения не принимают непосредственно участие в боевых действиях. Преимущественно - патрулирование путей, караульная служба». Убедиться, что это не совсем соответствует действительности, он имел возможность уже во время посадки самолета рейса Тбилиси - Сухуми. Она происходила под артиллерийским обстрелом взлетной полосы. Жалею, что не имел в то время видеокамеры. Когда между столбами взрывов главного калибракорабельной артиллерии садится самолет - впечатляющее зрелище. Американские боевики отдыхают.
Погрузив позеленевшее подкрепление на грузовик, мы поехали на базу. Отца Романа я посадил к себе в «Волгу». Разговорились, капеллан оказался довольно-таки неординарным лицом. Прекрасно играл на гитаре, сочинял песни.

Відстогнав вже літак,
Ось і вдома ми.
Не стискають вже пальці чеку,
І не зійде вже сонце над Шромами…
Ось і дома ми, пане сотнику.

Однако был он, удивительно, человеком доверчивым, добрым и наивным. Помню, возле села Апианда мы ночевали в маленьком горном поселке. Десяток полуразвалившихся халабуд, не больше. Мы разместились в единственной пригодной к жизни избушке. Шел сильный дождь - такой ливень бывает только в субтропиках, прохладно. Пока я расставлял посты, ребята расположились в избушке. Внутри была только одна кровать и под разбитым окном - продавленный диван. На кровать положили единственного нашего раненого, диван оккупировал капеллан, все остальные - покатом на полу. И хоть с кроватью все ясно, диван по рангу и по праву принадлежал мне. Однако ссориться с капелланом, подрывать его авторитет перед стрелками было как-то неудобно. И я подошел, присел на краешек дивана.
- Отец, проверяя посты, разговорился с грузинами, из соседнего разведбата. В ауле, где они разместились, случилась беда. Ночью несколько чеченцев пробрались в аул и зарезали командира - он, как и вы, спал на диване под окном. Кинжал в него воткнули прямо через окно, не заходя в дом. Так что до утра никто даже не заметил, что он убит.
Капеллан побледнел. Быстро собрал свои небольшие пожитки и, ворча себе под нос - «От окна страшный сквозняк» переселился под стеночку. Я разлегся на освободившемся диване. Инцидент был разрешен дипломатическим путем. В углу же ехидно хихикал Рута - он все слышал.

Наша боевая задача изменилась. Уничтожение мелких диверсионных групп противника, захват населенных пунктов - эти действия имели скорее оперативный характер, чем общевойсковой. В такой войне (без флангов) ситуация меняется очень быстро, в условиях постоянных отступлений нам часто приходилось участвовать в боевых действиях вместе с общевойсковыми подразделениями грузинской армии. Для нас в этом была определенная сложность, потому что у нас не было тяжелого пехотного вооружения. Часто приходилось «разживаться» этим на месте событий.
Особенно сложны были бои в населенных пунктах. Ведение боевых действий в городе имеет ряд необычных особенностей. Наступающие продвигаются открыто, тогда как оборона находится в укрытиях. В наступлении ориентируешься по карте или по плану населенного пункта, тогда как защитники знают скрытые переходы, проходные дворы, подвалы и другие лабиринты, которых нет на картах Генштаба.
Бой в городе очень сложен в тактическом понимании. Огневые средства противника укреплены, спрятаны в подвалах, замаскированы в руинах домов. Поэтому бой в городе «завязывают» либо сразу на плечах отступающего противника, либо после тщательной тактической и агентурной разведки. Поскольку последнее было для нас недоступно, при штурме Шромы мы должны были использовать первый вариант. Кстати, он себя полностью оправдал. Но об этом будет ниже.
Во время уличных боев необходимо строго соблюдать правила огневого прикрытия, без которого продвижение в городе невозможно, пока одни продвигаются, другие остаются на месте, обеспечивая огневую поддержку. Огневая поддержка - это огонь на уничтожение по всем действующим огневым точкам противника. Огонь ведется частый, автоматический, в этом случае не обязательно попасть в амбразуру, достаточно, когда пули засыпят стрелка обломками кирпича и не дадут ему вести прицельный огонь. Поэтому в наступлении делятся на штурмовую группу и группу прикрытия. Когда штурмовая группа, продвинувшись на 60 - 70 метров, залегла, она открывает стабильный огонь. Под его прикрытием подтягивается группа покрытия. После того, как она откроет огонь, штурмовая группа совершает очередной бросок. Автоматчики штурмовой группы ведут огонь по целям на противоположной стороне улицы (так удобнее стрелять), не забывая, конечно, контролировать ситуацию позади себя.
Группа прикрытия также не должна терять бдительность - противник может появиться и в тылу. Состав группы прикрытия (она же - группа управления): пулеметчик (или группа пулеметчиков), гранатометчики со вторыми номерами, которые переносят боезапас и обеспечивают бесперебойную работу основных номеров, снайпер, самостоятельно определяющий и уничтожающий самые опасные цели, и командир подразделения (желательно с радиостанцией), что одновременно является стреляющей боевой единицей.
Аналогичны и передвижение малых боевых групп в лесистой горной местности. К объекту атаки лучше приближаться со стороны солнца - оно мешает противнику вести прицельный огонь. Если это невозможно, противника слепят солнечным зайчиком. Кусочек зеркала размером с ладонь способен ослепить опытнейшего стрелка. Несмотря на свою примитивность, это средство очень эффективно, особенно для обнаружения (высветления) вражеских снайперов, засевших в затемненных глубинах помещений.
Очень сложно бывает зачищать отдельные дома от вражеских стрелков. Гранатами выбивают дверь. Лучше в этом случае использовать РГ-42 или РГД-5, они дают мало осколков, а вес заряда 100-110 граммов - это почти вдвое больше, чем у знаменитой Ф-1. Граната выбивает замок, выламывает дверь и оглушает противника в заблокированном помещении. Правильное размещение атакующих - по бокам от двери. При необходимости в дверь забрасывают еще одну гранату, затем в дверь прорывается группа обычно из трех стрелков. Почему из трех? Трое могут почти мгновенно проскочить в дверь, а на четвертого противник уже сможет среагировать и положить его. Большему количеству бойцов будет сложно прорваться в одну дверь, не напоровшись на встречный огонь противника.
Первый из трех проскакивает в дверь на нижнем уровне и смещается влево. Противнику будет труднее достать его, стреляя с разворотом вправо от себя. Этот боец ​​сразу же открывает огонь, прикрывая других бойцов штурмовой группы. Задача каждого из них - уничтожить противника в своей зоне обстрела, всех до одного, и только после этого помочь соседу, если тот не справляется. «Сам погибай - товарища выручай» - едва ли не самая идиотская заповедь советской армии. Если ты сам погибнешь - у твоего товарища уж точно шансов не будет никаких.
После захвата дома не торопитесь успокаиваться. Противник, поняв, что сопротивление дома преодолено, захочет накрыть и уничтожить вашу живую силу артиллерийским или минометным огнем. По своим, как правило, стрелять не будут. Поэтому сигналом открытия массированного огня будет прекращение стрельбы в доме. Пока вы и ваши люди наводите порядок внизу, на верхних этажах пусть кто-нибудь постреляет, желательно из трофейного оружия. Можно даже взорвать что-нибудь, имитируя «напряженку».
Действовали мы в междуречье Восточной и Западной Гумисты. Задание было взять под контроль села и закрепиться вдоль левого берега Восточной Гумисты. Эта бурная река течет в расщелине глубиной 120 - 300 м, и потому переправа через нее не везде возможна. Подняться ею можно только в некоторых местах. Как всегда, нам поручили контролировать такой участок, где даже речи не могло о какой-то сплошной линии фронта. Катастрофически не хватало людей.
Наш проводник-мингрел работал в этих местах до войны лесником. Он показал тропы, по которым можно было подняться от реки к нашим позициям. Самые опасные заминировали. Вдоль тропы ставили растяжку с гранатой Ф-1, сразу за ней вторую. Психологический расчет - противник обнаружит одну мину, обрадуется, расслабится, поверит в свои силы, потеряет бдительность и пропустит второй сюрприз. Далее, по логике хитрого сапера, ставим обычную противопехотную мину. Пуганая ворона куста боится, так что снова будет искать растяжку, а почву прощупать забудет. Так или нет? Время покажет.
Вдоль побережья по верху трещины через каждые 500 - 600 метров - посты по пять человек. Но на душе было тревожно - настораживало оптимистическое настроение союзников. Они почему-то считали, что противник будет передвигаться по нанесенным на карты дорогам и тропам, по которым до войны ходили местные пастухи и туристы. Я же видел, что в отдельных местах, даже имея начальную альпинистскую подготовку, подняться в гору можно без особого труда. Поэтому, взяв двенадцать стрелков, решил обойти наши позиции снизу и воочию убедиться, где именно можно преодолеть нашу оборону. Обойдя вокруг наших позиций и отметив на карте опасные места, мы вернулись назад уже верхом.
Весь маршрут имел километров 16 - 18. Стояла страшная жара, люди запарились. Тропка, по которой мы возвращались, в некоторых местах просматривалась с другого берега, и мы, чтобы не попасть под минометный огонь, растянулись длинной цепочкой с интервалами в 20 - 25 метров друг от друга. Последним шел известный читателю стрелок Шамиль. У него было много общего с Обухом, особенно их индивидуализм. Но в отличие от Обуха, у которого полностью отсутствовал инстинкт самосохранения, Шамиль боялся боли, боялся смерти, боялся до колик в животе. Но больше всего боялся, что кто-то об этом узнает. Чтобы скрыть свои эмоции, он был способен на любые героические поступки.
В бою нужен не граничащий с истерией бесшабашный героизм, а мужество, не безрассудство, которое может поставить под угрозу жизнь твоих товарищей, а отвага, не бешеная ярость, а здоровый охотничий азарт.
Шамиль был вторым номером гранатометчика, поэтому, кроме автомата, на него был навешен рюкзак с запасными гранатами к РПГ-7В. Не привыкший к таким физическим нагрузкам, этот киевский мальчик устал. Убежденный в своей военной «гениальности», он решил схитрить, срезать угол дороги, но углубившись в лес, потерял ориентацию и пошел в другом направлении. Оно и не удивительно: в субтропическом горном лесу, где растет папоротник высотой почти в человеческий рост, даже более опытные бойцы, бывало, бродили. Иногда приходилось определяться даже по культовым сооружениям. Ведь алтари и часовни православных церквей обращены всегда к востоку, а колокольни - к западу. Если же внимательно присмотреться к кресту на макушке колокольни, то можно заметить, что нижняя перекладина размещается косо. Опущенный конец перекладины направлен на юг, а приподнят - на север. Двери мусульманских мечетей прорублены всегда на север.
Вернувшись на базу и не досчитавшись бойца, мне пришлось отправиться с двумя бойцами на поиски. Я был одновременно и злой, и смущенный: страшная усталость после многокилометрового маршрута умножалась на тревогу относительно Шамиля. Ноги, казалось, превратились в ласты. Наконец-то выяснилось, что видели, как он миновал наш крайний пост. Куда он мог деться? Если убили, значит, в нашем тылу действует диверсионная группа противника. Тогда уже не до шуток. Прочесывая местность, я с ужасом раздвигал листья папоротника, каждый раз ожидая увидеть зарезанного Шамиля.
Безрезультатно пролезая по лесу несколько часов, мы были вынуждены вернуться. На базе, с большим удовольствием стянув с распухших ног сапоги, я сел под деревом. Мозг напряженно работал в поисках выхода из ситуации. Солнце уже садилось за гору. В этот момент часовой подвел ко мне двух грузин.
- Ты сотник? - спросил старший и, разглядев знаки отличия на воротниках, не стал ждать ответа. - Не волнуйся. Мы нашли твоего парня. Жив. Он здесь, неподалеку. Боится подойти. Когда вели сюда, даже заплакал и говорил: «Что со мной сотник сделает? Только бы не отправил домой в Киев. Меня вся улица провожала». Вот парень! - грузин поднял вверх большой палец и причмокнул. - Командыра боится, а смерти нет!
- Мы с разведбата, - продолжил второй. - Нас группа из 15 человек осматривали район леса. Там и наткнулись на твоего человека. Думали, русак. Хотели сначала убить. Потом смотрим: автомат за спиной, усталый такой, едва ноги передвигает. Решили взять в плен. Выскочили на дорогу, оцепили, наставили автоматы. Сдавайся, кричим, руки вверх! Когда у него граната в руках оказалась, до сих пор не понимаю, - широко развел руки грузин. - «Сами сдавайтесь, абхазы хрену! Всех взорву!» И понимаешь, а? Кольцо из гранаты взял и выдернул. Если бы пистолет в руках держал, убили бы точно, а то - граната. Кто знает, куда осколки улетят? Ну, и за абхазов тоже. Поняли: свой. Не бросай, кричим, гранату, мы - не абхазы, мы - грузины. А он в ответ: "Покажи документы". И матом ругается. Белый стал весь, трясется. Ну, думаем, точно бросит. Стараемся спокойно объяснить. Какой такой документ в разведке, а? А он говорит: «Да пусть кто-нибудь сбегает и принесет». Ну мы хотели побежать, а он как причитает: «Стоять! Один уйдет, другие здесь постоят». Так и продержал нас с полчаса.
- После того, как принесли документы, мы ему пальцы минут десять разжимали, - добавил первый. - Так руку свело. Ты уж, патовцемули (уважаемый), пожалуйста, не наказывай его. Красивый парень. Джигит!
Сами понимаете, после таких дифирамбов пришлось Шамиля амнистировать. Единственное, что в этой истории осталось загадкой: что мог понять в этих документах Шамиль? Они же написаны грузинскими буквами. Хотя, может, именно это его и убедило. Позже, просматривая на карте возможный маршрут Шамиля, я заключил - если бы он не напоролся на грузинскую разведку, то вполне мог пересечь российскую границу и вторгнуться в Кабарду.
В общем, в общении с грузинами больше всего меня радовали их интерпретации наших пословиц. Например: «Не так страшен черт, как его малышка».
Или «Слушай, сотник, не перегибай кутье хвост». Здесь нужно объяснение. Путем логических соображений, а также после опроса местного населения, я пришел к выводу, что это значит в обработке сванского народа: "Не переливай в кутью меда".
На следующий день нам уточнили задачу: удерживая оборону левого берега Восточной Гумисты обеспечить тайный переход милицейского батальона на правый берег. Во второй половине дня подошел милицейский батальон - до двухсот штыков.
Он действительно в большинстве своем был сформирован из работников милиции Грузии. Многие были одеты в серые милицейские мундиры.
Внешне казалось - вполне боеспособное подразделение. Добровольцы - знают, что такое дисциплина, владеющие оружием. Но жизнь еще раз показала, какая пропасть лежит между полицейской и армейской подготовкой.
Под покровом темноты мы обеспечили им переправу через реку. Все прошло тихо. На рассвете они должны были неожиданной атакой взять село, что было на горе над ними. Обеспечив переправу через реку, наши подразделения переправились обратно на левый берег.
Для начала на месте своего «тайного» местонахождение милиционеры разожгли костер и изрядно поужинали с водкой. После чего подстрелили своего командира батальона, который сдуру пьяный ночью пошел проверять свои посты. Почти всю ночь, до утра нам, на другом берегу, слышны были разборы с бранью, угрозами и единичными выстрелами.
Утром с тяжелыми головами они выстроились колонной и двинулись в направлении деревни. Впереди, метров за 600 - 700, шла «разведка», тоже колонной человек где-то с 25. Зайдя в крайнюю хату, застали там двух пожилых армян, мужчину и женщину. На вопрос, есть ли в селе вооруженные люди, женщина ответила утвердительно. Старый армянин возразил: глупая женщина, она даже старого деда с палкой увидит, и ей уже грезятся вооруженные люди. Мол, нет в селе никого.
Что в такой ситуации делает обычный армейский сержант? Развертывает отделение в цепь, на краю деревни оставляет прикрытие. Деда, конечно же, берет с собой, пообещав ему в случае засады использовать его в качестве живого щита. То есть, если солгал, первая пуля - твоя.
Так вот, читатель, ты не угадал. Приняв во внимание показания уцелевших милиционеров, так же колонной они двинулись к центру села. Дав им возможность достаточно втянуться в центр деревни, с двух сторон по колонне ударили пулеметы. Те из немногих, кто уцелел, рассказывали, что это напоминало бойню. Недобиткам в количестве шести человек удалось вырваться из этого кровавого мешка лишь потому, что, ожидая атаку главных сил батальона, россияне большую часть своих огневых средств сосредоточили на окраине села.
И на самом деле, имея более ста пятидесяти штыков, существовала реальная возможность атаковать деревню и, если не взять ее, то хотя бы вызволить из окружения свою разведку. К сожалению, этого не произошло. Услышав крики и стрельбу в селе, милиционеры поняли - «подследственный не колется» и, как зайцы, мгновенно разбежались по лесу. Слава Богу, бегать там есть где: чтобы прочесать эти леса, дивизии будет мало. Это понимали и русские: они не преследовали беглецов, а устроили засады в тех немногих местах, где можно форсировать реку. Голод выгонял милиционеров из леса и гнал их на переправы. В течение трех ночей мы слышали выстрелы, крики и видели светло-серые милицейские мундиры, плывшие Гумистой вниз.
Никакой практической помощи, кроме малоэффективного автоматно-пулеметного обстрела леса с противоположного берега, мы предоставить не могли. Тем более, что оба наших пулемета были марки ПКТ (пулемет Калашникова танковый). Это оружие было снято с подбитых танков и, следовательно, совсем не приспособлено для использования в полевых условиях. На них не было прицелов, и они наводились за ствол, как пожарные брандспойты, а самодельные, кустарно сваренные сошки были слишком легкие. Поэтому после длинной очереди пулемет просто переворачивался на пулеметчика. Мы их называли «на испуг». Неизвестно было, для кого они были опаснее - для врага или для пулеметчика. Правда, своими басистыми голосами они создавали определенный психологический эффект.

РАЗДЕЛ 5
Не стоит высовывать голову, если ее могут сразу открутить.
Левым флангом нашей обороны было село Старушкино. По украинским меркам - это хутор на полтора десятка халабуд. Противник оставил его без боя еще три дня назад, а местные жители убежали. И вот к утру четвертого дня приезжает к нам полковник генерального штаба в американском камуфляже, весь разукрашенный, на кепе золотые дубовые листья - ни дать, ни взять, занзибарский адмирал. Мы рядом с ним - этакие зачуханные лесенки. Вручил мне пакет. Открываю, а там приказ форсировать Восточную Гумисту и взять с боем деревню Старушкино. Я не выдержал:
- Батона полковник, вы карту читать умеете?
- Конечно! Карта как карта, что там читать.
- Так вот, Гумисту вы только что переехали, там у моста вас останавливал мой патруль. Старушкино - это здесь, где вы сейчас находитесь. Так что, патовце-мули, недоразумение какое-то получилось.
Сделав вид, будто он внимательно читает карту, полковник через несколько минут темпераментно высказался:
- Черт, опять эти пидарасы в штабе напутали. Но вам, сотник все равно придется писать ахсна - объяснение.
Сел в машину и уехал. В это время ко мне подошел комбат Вахо:
- Ты что, совсем тупой. Надо было сказать: есть. Через два часа по рации сообщили бы: «Ламая атчаяное сопротивление противника, село Старушкино было взято нашими войсками. Приказ выпален!» Нас бы и отметили. А так хороший человек в неудобное положении поставил. Я знаю этого полковника, он до войны яблоки в Сухуме продавал. Очень хорошие белые яблоки. А ты пристал. Карту читать умеешь? Карту читать умеешь? Ну, не умеет. Ну, и что? Ему что надо - местные покажут.
Вахо отошел, что-то недовольно бормоча под нос. А я подумал: может, он действительно прав? Так, возраст живи, возраст учись, а дураком все равно умрешь.
Рапорт мне все равно писать пришлось. Я еще с флота обладал слабостью к такого рода эпистолярной деятельности. Иногда случались настоящие шедевры. Помню, в 1979 году мы стояли в порту Белгород-Днестровский. Перед этим в порту Варна мы с радистом выменяли за два аккумулятора ящик коньяка «Слинчев Бряг». Поэтому в город не пошли, а сидели в радиорубке, попивали коньячок и разговаривали о жизни. Курить в радиорубке не разрешалось, поэтому я вышел к трапу. Увидел, как к нему приближается, сильно под хмельком, третий механик, таща на себе в дымину пьяного стармеха. К сожалению, в этот момент покурить к трапу вышел капитан. Пьяненьким механикам деваться было некуда. Поскольку со старшим механиком вести всякий разговор было бессмысленно, весь праведный гнев капитана был направлен на третьего механика.
- Занесите стармеха в каюту, а сами напишите объяснения и немедленно ко мне.
Подальше от греха и я быстренько спрятался в радиорубку. Объяснив радисту ситуацию, мы собирались продолжить наш «консилиум», услышав в коридоре дикий хохот. Я выскочил в коридор. У двери каюты корчился от смеха наш капитан. "Бобрович, вы только посмотрите", - протянул он мне какую-то бумажку. Это была объяснительная записка третьего механика. В ней в смерть пьяный мужчина пытался изложить свои мысли на канцелярском языке. С сокращениями передаю на языке оригинала.
- «Выходя из ресторана «Южный», споткнулся об отдыхающего на ступеньках старшего механика Лапидуса. В результате чего потерял устойчивость и ударился головой об грунт. Все больше не пью.
(подпись).
Приблизительно в таком же духе написал свое объяснение полковнику и я.

Здесь, чтобы у читателя сложилась в воображении самая полная картина событий того времени, передаю воспоминания и других действующих лиц.

Хорунжий Вашек
В УНСО меня сразу предупредили: «Хотя вы и офицер советского флота, но, согласно нашему уставу, службу будете начинать рядовым стрелком».
- Ничего, - успокоил меня господин Корчинский (в то время он еще не переквалифицировался на шоумена-проповедника), - посмотрите на Устима: даже его опыт и военное образование не помешали ему дослужиться до сотника. Ваши перспективы напрямую зависят от того, насколько основательно сможете забыть все, чему научили вас в советской армии.
Как уже говорилось, так и случилось. Свою абхазскую кампанию 1993 года я начинал уже в ранге хорунжего УНСО. Шло лето 1993 года. Основные силы горнострелкового отряда «Арго» вели тяжелые бои за городок Шрома. Я со своим подразделением занимал позиции справа от него - поселок Апианда. Каждый день со стороны Шромы мы слышали канонаду, а ночью над горами занималось зарево - это горел город. У нас было сравнительно спокойно. Мы держали под контролем брод через Восточную Гумисту. На другой стороне раскинулось село Ахалшени. Там уже были россияне. Справа над Апиандой нависала гора, покрытая лесом, как медвежьей шкурой. Судя по карте - 920 метров над уровнем моря. Вот с этой горы и началась наша беда.
Постоянных постов, ни наших, ни противника, на ней не было. Но время от времени появлялся бродячий отряд и начинал нам надоедать, обстреливая с горы. Огонь вели одиночными выстрелами из автомата по всему, что двигалось, включая коз и собак. Снайпер, к счастью, был неопытен, но нервы портил, и в конце концов кто-то на пулю таки должен был наткнуться. Так оно и случилось. Пользуясь моим отсутствием, стрелок Дубецкий решил развлечься, правда, выбрал для этого весьма оригинальный и рискованный способ. Он выкрикивал в сторону вероятного размещения снайпера разные оскорбительные вещи и потом перебегал под огнем от укрытия к укрытию. Пули чиркали у него под ногами. Спрятавшись, он и дальше дразнил снайпера, доводя его до бешенства. Эти экстремальные развлечения закончились минут через пятнадцать - пуля все-таки попала ему в правое бедро, прошла под кожей и вышла слева, развалив ему полдупы. Почти месяц в тбилисском госпитале ему пришлось пролежать на животе. Самое неприятное было для него в этой позе удовлетворять свои физиологические потребности.
Поэтому во избежание таких «казацких» развлечений по приказу куренного я посадил наблюдателя, предварительно дав ему ценные указания. В частности, ночью никогда нельзя смотреть на костры и другие источники яркого света - ночное зрение от этого резко притупляется, нужно время на его восстановление. Если все-таки возникает необходимость наблюдать за событиями в районе костра, лучше делать это через дырочку, используя при этом любую большую пуговицу. Этот же способ эффективен при необходимости смотреть против солнца или на предмет посреди блестящего снега. К тому же, дыра в пуговице действует как линза в очках, делая изображение более четким.
Проводя наблюдения в лесу, нужно отличать естественные шумы от искусственных. Следует учитывать, что тренированные люди передвигаются в лесу, прикрываясь ветром. Особенно при его порывах, маскирующих шум шагов; а колебания длинных ветвей скрывают движения человека в камуфляже, что протекает мелкими резкими отрывками в такт колебанию ветвей. Надо помнить лесную особенность: лес успокаивает, ослабляет контроль, внимание, усыпляет бдительность. В лесу следует сосредотачиваться на деревьях, кустах - смотреть вне них. Иначе упустишь реальную опасность. Не забывай, обнаружить присутствие в данной местности людей возможно не только посредством наблюдения, но и посредством прослушивания. Известно, что 7 процентов информации о внешней среде человек получает по слуху. В экстремальной ситуации, особенно в лесу, значение слуха растет. Слух - самое универсальное средство поиска, ибо, в отличие от зрения, охватывает все стороны горизонта, а не одну только узкую, видимую его долю. Для большей эффективности пеленгации, для повышения чувствительности слуха к уху желательно приставлять скрученный шариком лист бумаги или прикладывать сложенные рупором ладони. Зафиксировав искусственное происхождение шум, нужно немедленно повернуться к нему лицом и, зафиксировав направление на звук, привязать его к хорошо различающимся ориентирам - одинокому камню, скале, отдельно стоящему дереву. Одновременно следует усилить в этом направлении и визуальное наблюдение.
Через несколько дней наблюдений мы обнаружили двухэтажный дом, хорошо замаскированный лесом.
Скорее всего, он использовался противником как база. Так подсказывала мне интуиция. «Доверяйте интуиции, - всегда советовал куренной Устим, - помните, наши глаза видят больше, чем мы осознаем, наши уши слышат больше, чем нам кажется. Некоторые называют это шестым ощущением».
На следующий день, взяв с собой автоматчика и приблудную собаку, двинулись на гору. Перед выходом подогнали снаряжение - попрыгали, подергали ремешки. Вроде бы все в норме, ничего не гремит. Как бы ни было страшно, потому что все-таки лезем к волку в пасть, - я посмеялся бы над такими просто-таки киношными приготовлениями. Да посмеемся потом, если будет кому смеяться.
Наконец подойдя к дому, мы наткнулись на колючую проволоку - таким образом местные крестьяне защищают свои огороды от диких животных. Перебросили через изгородь собаку, сверху на проволоку накинули плащ-палатку и перелезли сами. Этот пес - хорошо тренированный курцхар, незаменимая в разведке в лесу собака, - повернувшись в направлении дома, тихо зарычал. Стало ясно - в доме чужие люди. Оставив стрелка прикрывать главный вход, я тихо обошел дом, подпрыгнул, подтянулся и залез на террасу, простирающуюся вдоль всего второго этажа. Больше всего боялся, что не выдержат, обвалятся гнилые балки. Тихонько подкрался к окну.
В помещении шел оживленный разговор, обильно пересыпанный матом. Грузины почти не используют мат, да и у нас российская брань строго запрещалась. Кроме сугубо эстетических причин, еще и потому, что в лесу часто стреляют в голос. Поэтому национальная принадлежность собеседников не вызывала сомнений.
Коли так - выдернул кольцо, посчитал до двух, и Ф-1 полетела в окно. Выбитая взрывной волной дверь просвистела над головой, чуть не задев подбежавшего к дому стрелка. Ведя автоматный огонь, он вскочил в дом. На фоне окна в дыму и приподнятой пыли я увидел силуэт человека и последней очередью резнул по нему. Он плавно завалился в комнату. В то, что осталось от двери, влетел запыхавшийся автоматчик. Умный пес предусмотрительно остался внизу.
В комнате кисло пахло взрывчаткой. Перевернуты вверх ножками кровати и стол. На полу - четыре фигуры, двое обнаруживают признаки жизни. Нас удивило, что на поясах у всех были пристроены наручники. Ими и заковали оставшихся в живых.
В нагрудных карманах нашли удостоверение. Вот так! Рижский ОМОН! Насколько мне известно, они залили за шкуру прибалтам много сала. Теперь, значит, перебрались сюда.
В этот момент по окнам брызнули автоматные очереди. Мы выскочили из дома, вытащив с собой обоих омоновцев. Плотность огня свидетельствовала, что стреляло человек 10 - 12. Пока нас прикрывал дом, от которого щепки летели. Я пригнул к земле автомат стрелка.
- Ты что, с ума сошел? Никогда не стоит высовывать голову, если ее сразу могут открутить. Как только начнем стрелять, они сразу поймут, что нас только двое. Тогда конец.
Омоновцы лежали молча. Это были люди, которые никого не щадили и хорошо понимали, что тщетно просить пощады. Брать их с собой мы не могли, оставить живыми - тоже. Они наемники-каратели, у которых руки по локоть в крови. Но сердце моего стрелка дрогнуло.
- Что хотите делайте, господин хорунжий, но пленных расстрелять не могу.
- Хорошо, - говорю, - забирай собаку и убегай. Я догоню.
Но некого было забирать: умный пес уже выглядывал из-за дерева, поджидая нас с той стороны ограды.
- Ну давай, догоняй своего Серку, - я подтолкнул стрелка в спину.
За полчаса я догнал их уже в лесу. Он взглянул на меня и все понял.
Обстрел нашего лагеря прекратился.

Младший сержант (ройовий) Рута
Дорога простреливалась тяжелыми пулеметами. Русские торопливо перетаскивали огневые средства из других участков. Появились первые раненые. Ранили первый и второй номер нашего пулемета. Их отправили в тыл. Среди союзников было несколько убитых. Чтобы исправить положение, комбат приказал: «УНСО, вперед!»
У нас была возможность прорваться через обстреливаемый участок дороги, но это привело бы к значительным потерям. После долгого спора сотнику удалось убедить союзников в целесообразности нашего плана. После того, как мы получили свободу действий, отряд лесом обошел Шрому.
Мы вышли к обрыву высотой метров 200. Ни россияне, ни грузины не могли себе представить, что здесь может спуститься незаметно более-менее значительное подразделение, тем более спустить боеприпасы и другое военное оборудование, поэтому какого-либо серьезного наблюдения за этим участком не велось. На веревках спустились вниз сами и спустили вооружение и боеприпасы. Было еще темно, так что сделать это было нелегко, но, к счастью, обошлось без жертв. Внизу мы оказались на расстоянии 40 - 50 метров от русских окопов. Запрещено было курить и разговаривать.
В горах рассвет наступает врасплох, словно кто-то крутит ручку реостата. В 5 часов 10 минут солнце выглянуло из-за гор и залило все вокруг светом. В то же время прозвучала команда: "Гранатами огонь!" Напрасно даже пытаться обрисовать картину почти одновременного взрыва 46 гранат Ф-1 (справка: граната Ф-1 теоретически дает разлет осколков до 200 метров, практически - на расстоянии 50 - 60 метров сметает все живое).
Это нужно видеть. Поверь на слово, читатель, зрелище впечатляющее. Ни до, ни после этого я ничего подобного в жизни не видел. Правда, сотник говорил, что от американских бомбежек во Вьетнаме у него остались более сильные впечатления.
Еще не успели упасть пыли и земля, поднятые взрывами, как прозвучала команда: «Вперед!» Почти не пригибаясь, с криком «Слава!» отряд рванул вперед. Автоматно-пулеметное стрекотание, взрывы ручных гранат, и над всем этим усиленное эхом в горах - «Слава! Слава! Слава!»
Русские растерялись, начали убегать. Мы прошлись по городу, словно раскаленный утюг. Врываясь в дома, видели брошенные на полу клоунские казацкие нагайки, намыленные кисточки для бритья, а в одной из комнат нашли - святая святых для москаля - недопитую бутылку водки. Свидетельство панического бегства.
Добравшись до центра города, мы с сотником поднялись на чердак три этажной школы.
Оттуда была видна дорога на Новый Афон, по которой панически откатывались русские. Дорога была забита пехотой, легковушками и грузовиками, среди которых выделялся красный «Икарус». Если бы в это время ударила грузинская артиллерия, разгром был бы полный. Но поразило меня не то, что молчали грузинские пушки, а количество отступающих, - их было не менее 600 человек. Впоследствии, уже в госпитале в Тбилиси, сотник признался:
- Если бы я знал численность гарнизона Шромы, то вряд ли решился бы атаковать город с полусотней стрелков.
Следовательно, и плохая разведка иногда приносит пользу.
Увидев, что их никто не преследует, россияне переформировались, отправив деморализованные части в тыл, и с полученным на помощь батальоном ДШБ перешли в контрнаступление. Действовали они нерешительно, осторожно прощупывая нашу оборону огнем. Скорее это напоминало разведку боем. Вообще, во время всех наших кавказских кампаний у россиян никогда не было четкой информации о количественном и качественном состоянии подразделений УНСО. Чувствовалась слаженная работа службы безопасности УНСО и грузинской контрразведки, и это при том, что наше родное СБУ сдавало нас ФСБ по полной программе.
У нас катастрофически не хватало людей для обороны всего города, тем более у россиян было преимущество в том, что они шесть месяцев просидели в этом городе, хорошо знали окрестности, каждый кустик, калитку, переулок. Отдельные группы автоматчиков начали проникать к нам в тыл. В этих обстоятельствах сотник принял решение создать на господствующих высотах огневые точки, которые перекрестным огнем накрывали улицы между ними. Кстати, пригодился грузовик с мешками соли, который бросили россияне, отступая. С помощью этих мешков дома на холмах, занятых нами, быстро превратились в доты.
Попав под перекрестный огонь наших стрелков, россияне отступили и в тот день нас больше не беспокоили. Всю ночь на позициях кипела работа. Все, что можно было заменять, заменяли, сарайчики превратились в маленькие крепости, а между ними в тяжелой скалистой почве были выдолблены глубокие ходы сообщений.
Утром на другом конце села появился российский танк. Прячась за хатами, он повел прицельный обстрел наших позиций, также подтянули батарею ротных минометов, и под их прикрытием москали начали наступление. Атаки шли одна за другой, как волны прибоя, и так же разбиваясь о нашу оборону, откатывались назад.
У меня была возможность еще раз убедиться в том, что у россиян нет ни жалости даже к своим собственным солдатам. Лопоухих кацапчат их же командиры гнали прямо на наши пулеметы умирать за родину, хотя я убежден, что большинство этих мальчиков даже не нашли бы на карте, где и Абхазия. Поэтому нам и подавно рассчитывать на соблюдение ими женевских конвенций не приходилось. Тем более, они нам постоянно кричали: «Хохлы, в плен не сдавайтесь, мы с вас с живых шкуру драть будем!» Нам ничего не оставалось, как поверить и не сдаваться.
Негативные последствия негуманного отношения к военнопленным ощутили на себе немцы еще во время Второй мировой войны. Бесчеловечные условия содержания солдат и офицеров Красной Армии повлекли существенный рост ее боеспособности. Учитывая негативный опыт вермахта куренной Устим еще 11 июля 1993 года довел до всех стрелков и старшин ГСП УНСО приказ:
«Строго запрещается проводить любые насильственные действия против солдат и офицеров противника в случае прекращения сопротивления и сдачи ими оружия».
Приведу только один случай. Во время одного из боев в нашем тылу осталась водокачка, в которой, судя по огню, было пять-шесть автоматчиков. Конечно, их можно было бы попытаться уничтожить огнем из гранатометов. Но кто даст гарантию, что один-два солдата не останутся боеспособными и не нанесут нам потерь. Каждый украинский стрелок был дороже куренному за все грузинские, армянские и азербайджанские горы вместе взятые. Поэтому он решил уладить дело миром. Через мегафон обратился к окруженным: «Ребята, сдавайтесь - мы украинцы!» С водокачки донеслось: «А чем докажешь?»
Было бы верхом глупости высовываться из укрытия, рискуя попасть под пулеметную очередь какого-нибудь психопата. Пришлось поднять над бруствером на штыке мазепинку. С водокачки послышалось: «Вань, а Вань, точно хохли. Давай сдаваться, эти хоть морду не будем». Обошлось без крови.
В разгар очередной атаки в главный командный пункт ввалился роевой Гонта. Сбивая с себя пыль, он нервно докладывал:
- Пулеметы от непрерывного огня разогрелись. Рукой к люфе не прикоснуться. А москали все прут и прут. Что делать?
Потянувшись к хрусту в суставах, сотник ответил:
- А вы поставьте у пулеметов ведра с водой, мочите в них тряпки и охлаждайте стволы. Мы же не можем обмануть надежды русских ребят погибнут за родину.

РАЗДЕЛ 6
В бою вы должны быть незаметны и опасны, как грабли в траве.

Куренной Устим
Больше всего нам надоела батарея ротных минометов. Русские разместили их за трехэтажным зданием школы так, что мы своими РПГ-7В никак не могли их достать. Помог случай, точнее, стечение обстоятельств. На противоположной от наших укреплениях стороне, прикрываясь домами, маневрировал танк Т-80. Он достаточно чувствительно обстреливал нашу оборону. На второй день поручик Байда засек русские переговоры. Какой-то капитан, то ли Лесной, то ли Лисицын, истерически вопил во весь эфир: «Я отказываюсь атаковать в третий раз. Это не грузины, это или украинцы, или какие-нибудь наемники из Западной Европы.».
Мы засекли волну. На следующий день, выяснив квадрат, из которого били российские минометы, сотник Устим вышел в эфир на русском языке, и от имени капитана Лесного начал кричать, что в квадрат 14 (размещение российской минометной батареи) прорвались украинские автоматчики. Надо немедленно накрыть их огнем. Наш старый знакомый танк Т-80 среагировал мгновенно: развернул башню и врезал по своим минометам. Их огонь сразу же утих, а эфир загустел от русского мата. Танкистов крыли вдоль и поперек. Явно растерявшись, они подставили свою сторону, а наши ребята, под руководством роевого Руты, первым же выстрелом из ПТУРса подожгли эту надоевшую железную коробку. Горела она как сноп соломы. Никогда раньше не мог себе представить, что железяка может так пылать, но, как говорил поэт: «Жизнь продолжается, идет война».
Несмотря на постоянные требования сотника, подкрепления нам не давали, а на третий день боев прекратились поставки продовольствия и боеприпасов. Сотник на машине, которая в то время лишь общими очертаниями напоминала «Волгу», по простреливаемой дороге прорвался в штаб корпуса. Там его снова накормили «завтраками», пообещав все, но не сейчас, а в ближайшее время - может, завтра, может, послезавтра. Перессорившись с командованием и набив машину тем, что удалось вырвать у интендантов, Устим уже в темноте вернулся в Шрому. Перед отъездом объявил ультиматум: если до завтра не будет подкреплений, в 18.00 он начнет выводить УНСО из Шромы.
Ситуация действительно складывалась неприятная. Противник пристрелялся, а наша система обороны не позволяла нам маневра, поэтому нас довольно точно накрывали огнем. Стояла страшная жара, не было воды, но доставить что-нибудь днем или вынести раненых, которых у нас было до 20 человек, было почти невозможно. Ситуацию можно было изменить, сделав бросок вперед, но это было невозможно из-за отсутствия личного состава, боеприпасов и отсутствия тяжелого вооружения. Чтобы спасти людей, оставался единственный выход - вывести подразделение из города.
Затруднения заключались в том, что нужно было оторваться от противника, вынести вооружение, раненых и при этом свести потери к минимуму. На совещании решили в 17:40 открыть огонь из всех видов оружия, имитируя подготовку к наступлению. Из гранатометов РПГ-7 выпустить все снаряды, оставив по два на всякий случай, и под огневым прикрытием начать поэтапное отступление. При этом один отряд отступает, закрепляется и прикрывает второй, затем третий.
К сожалению, поэтапное отступление прошло не так гладко, как хотелось. Русские нас опередили на два часа. В 16: 00 начался массированный обстрел наших позиций - били минометы и установки «град».
Уже вторую неделю у нас было напряжено с продовольствием. Но в тот день повезло: в одном из домов ребята нашли мешок с кукурузной мукой. Гонта с Явором напекли лепешек, и весь отряд, кроме наблюдателей и пулеметчиков, собралась на камбузе, где, не обращая внимания на обстрел, который все усиливался, наслаждались этим лакомством. В разгаре хлебной оргии в саклю ворвался разъяренный сотник:

- Вы что, совсем с ума сошли? Это же надо, при таком обстреле собраться в одном месте! Да вас же всех одним снарядом накроют! Немедленно рассредоточиться!
Недовольно бормоча и обжигая горячими пирожками руки до волдырей, стрелки разбежались по своим боевым позициям.

Сотник Устим
- Обстрел усиливался, от взрывов дрожал воздух. Над нашим расположением повисло облако пыли и огня, издалека казалось - ничто живое выжить там не сможет. Выдержать такой обстрел труднее всего психологически. Страх смерти, помноженный на невозможность нанести ответный удар. Страх - естественная реакция человека на реальную опасность, связанную с угрозой смерти. Но проявляться он может по-разному. Иногда под влиянием страха можно спасти человека, в противном случае - ускорить его гибель. Бывает, страх парализует человека. В сознании возникают десятки вариантов действий, но ни один не кажется правильным. В такой критический момент многое, если не все, зависит от командира. Громко и четко отдать приказ, определить действия стрелка, его место в бою - и растерянность проходит. Подтвердить это могу по собственному опыту.
В промежутке между взрывами я услышал какие-то крики. Обернулся.
За небольшим бордюром, пытаясь вжаться в асфальт, лежал, скрючившись, стрелок Андрей. Над ним, размахивая автоматом и пиная его ногами, орал роевой Рута: «Вставай, падлюко, - застрелю!» Приглядевшись к Андрею, я понял - все угрозы бесполезны, наступил полнейший психологический паралич. Он может здесь на асфальте принять смерть, но с места не тронется. Жаль стало парня-криком и угрозами из этого его состояния не вывести.
Я подошел поближе. Снял с плеча полевую сумку - в то время в ней была только книга «Дети Арбата», ее я подобрал в одном из заброшенных домов. Во время контратак я закладывал ее за пояс со слабой надеждой, что она защитит мой живот от русской пули.
- Вот хорошо, Андрей, что ты здесь. Уже около получаса как тебя ищу. Здесь в полевой сумке очень важны секретные бумаги. Любой ценой их нужно доставить нашему соседу майору Килауридзе. Даже ценой своей жизни. Никому другому я доверить это не могу.
Посеревшее лицо Андрея постепенно принимало нормальный, осмысленный вид. Его губы скривились - я так и не понял, хотел он засмеяться или заплакать - но, пересилив себя, он схватил сумку и,петляя между минометными взрывами, побежал в Килауридзе. Майор был изумлен, какого черта во время боя я переслал ему книгу.
Во время последующих боев Андрей храбро воевал, был ранен, но, что самое важное, остался жив.
Вдруг две минометные батареи перенесли огонь на позиции соседнего Ахалцизького батальона. Первый залп ударил перед окопами метров за семь-восемь. Я все отчетливо видел. Как правило, следующий залп ложится на 10 - 12 метров дальше. Поэтому опытные военные либо остаются на месте, либо передвигаются броском метров на 20 вперед, чтобы выйти из зоны обстрела. Ахалцизький батальон был сформирован из 18 - 19-летних юношей, которых не то что научить - не успели обмундировать. После первого же залпа они, как стая испуганных воробушков, поднялись из окопов и бросились бежать. На склоне горы справа от нас, их накрыл второй залп. Зрелище было ужасное. Вместе с обломками камней в небо полетели окровавленные лоскуты пиджачков, фуражек. В такие моменты проклинаешь дядей с большими звездами, сидящих в тылу и посылающих на смерть детей.
Жаль ребят, но надо подумать и о своих.

И снова Рута
Под огневым прикрытием первого и второго отрядов третий отошел за дорогу и закрепился там. За ним успешно переправился второй отряд. Остался первый отряд и разведчики. В это время я вместе с сотником был на первом этаже здания, где разместился главный командный пункт. Внезапно на втором этаже затрещал пулемет. Сотник удивленно посмотрел на меня.
- Как это так!? У нас всего два пулемета, и оба, согласно приказу, должны быть на той стороне, прикрывать своим огнем отступление остальных бойцов.
Попасть на второй этаж можно было только наружной лестницей и простреливавшейся противником террасой. Подставляться под пули очень не хотелось, но надо. Сотник рванул вверх как настоящий спринтер. Я за ним. Ступени загудели под ногами. Над головой пролетали обломки мин и свистели пули. Запыхавшиеся, но целые, мы вломились на второй почти разрушенный этаж.
У пролома в дальней стене стоял роевой Обух и длинными очередями бил сквозь проем окна. Я посмотрел на сотника - и у меня отняло язык. Он побелел от ярости.
- Обух! Почему не отошли со своим отрядом?
- Что? Вот я буду перед москалями отступать? Но я до последнего патрона буду отстреливаться, а свою позицию не оставлю.
- Не будешь ты до последнего патрона отстреливаться, - сказал, как припечатал, сотник и потащил из-за спины автомат.
- Это почему же? - капризно-мнительно спросил Обух.
- Потому что я тебя собственноручно прямо на месте расстреляю. За неисполнение приказа.
Обух побледнел, наклонился, мгновенно собрал свои «пасочки», закинул на плечи пулемет и молниеносно бросился к двери. По дороге испуганно проворчал:
- И чего бы это я так психовал? Так бы сразу и сказали бы.
На лестнице он за что-то зацепился и загремел вниз. Создавалось впечатление, что кто-то спустил по лестнице мешок, полный металлических кастрюль. Я даже подумал: он, случайно, не убился? Но через пятнадцать минут его пулемет уже стрекотал с другой стороны дороги.
К тому времени, когда мы спустились вниз, все наши уже отошли. Остался только один автоматчик из роя разведки - гвоздь. На прощание я заскочил в помещение штаба, положил на диван две гранаты от РПГ-7, обильно полил помещение керосином из лампы и поджег.
Вот и все, прощай, Шрома. Оставалось труднее всего - проскочить дорогу, когда на пятки уже наступают россияне. Сходу перескочил, но уже на другой стороне меня догнал пуля. В бедро. Я перекатился под прикрытие стены какого-то полуразрушенного дома. Огонь был настолько плотным, что невозможно было поднять голову. Но я ясно видел все, что делалось на дороге. И не мог понять, чего ждут сотник и Гвоздь? Россияне подошли уже на бросок гранаты, еще немного - и будет поздно.
Вдруг раздался сильный взрыв. Наш командный пункт охватили густой дым и пламя.
Воспользовавшись этим, сотник с Цвяхом (Гвоздем) рванули через дорогу. Но через кукурузное поле наперерез им уже бежали с десяток русских солдат. Они проигрывали противнику всего несколько секунд, но этими секундами измерялась жизнь беглецов.
Добежав до середины дороги, сотник почувствовал, что не успевает, поэтому стал на одно колено и открыл огонь. Гвоздь стал сзади и начал стрелять через голову сотника Устима. Таким образом они пытались, сконцентрировав огонь, прижать врага к земле и этим выиграть несколько драгоценных секунд. Это им почти удалось, но в этот момент позади Цвяха разорвалась мина. Как выяснилось позже, он принял в спину и ноги около сорока мелких осколков железа и камней.
Гвоздь упал на дорогу, сотник завалился на левую сторону, но потом встал. Осколок мины пробил подсумок, рожок с патронами и застрял у него в бедре под кожей. Это было последнее, что я увидел, потому что потерял сознание.
Чем все это закончилось, я узнал в тбилисском госпитале Святого Георгия, где лежал в одной палате с господином Устимом.

Сотник Устим
На третий день боев по Шрому ситуация значительно ухудшилась. Моя поездка в штаб корпуса ничего не дала. Здесь, на месте, мы полностью утратили боевую инициативу. Любой застой по военному делу ведет к поражению. Без движения вперед воин быстро деградирует. Основой эффективности действий с превосходящими силами врага есть огонь и маневр. Ни того, ни другого у нас не было.
В уличных боях наше преимущество в артиллерии сводилось к нулю. Мы могли попасть под удар собственного артогня. В отличие от нас, россияне активно использовали минометы, которых у нас не было ни одного. Кроме того, заканчивались боеприпасы, не было воды.
Положение усугубляла покрытая лесом гора в нашем тылу. После панического бегства ахалцызского батальона россияне могли по ней выйти к нам в тыл. Пройти? Вы не поверите, будете смеяться: противопехотная мина была у нас только одна. Но как человек военный, я знал, что не всегда нужно ставить сплошные минные поля, чтобы блокировать дорогу или какую-нибудь плоскость. Достаточно убедить противника, что они там поставлены. Мало найдется желающих проверять это на себе.
Вскоре это подтвердилось. Попробовав нас обойти, московиты наткнулись на нашу одну мину, и дальше не пошли.
Но в общем выход был один - отступление.
Мой план отступления не встретил возражений, кроме одного. Вопреки всем военным канонам я решил отходить последним. В общем, отступление - это самая сложная военная операция. Очень часто он превращается в бегство, что влечет за собой огромные потери. Вот я и решил, что когда командир спокойно сидит на месте и покуривает сигарету, то все думают - это не бегство, даже не отступление, это просто маневр, обыденное изменение позиций. С течением времени оказалось, что это не всегда так. Но в моем конкретном случае - сработало.
Не буду вдаваться в подробности последних минут в Шроме. Их довольно реалистично описал роевой Рута.
Вспомню один из самых трудных моментов в моей жизни.
Сзади на меня навалился Гвоздь и медленно сполз на мостовую. В то же время я почувствовал сильный удар в правую сторону. От неожиданности подскочил во весь рост и сразу же в правую руку как плетью ударило.
Плечо напрягаю, а рука не слушается - висит, как чужая. Посмотрел - рукав мундира разорван, бежит кровь, обломки костей торчат, но боли еще не чувствую. Единственное, крутилось в голове - почему кости не белые, а голубого цвета?
А тут снова москали в кукурузе возились. Вряд ли сейчас смог бы повторить то, на что смог тогда: левой рукой поднял автомат и разрядил все, что было в магазине, в кукурузу. Наклонился к Гвоздю, слышу - он что-то клокочет, на губах кровь пенится. Успел подумать: «Похоже на пробитые легкие».
- Не бросай меня, сотник, - еле слышно шепчет. - Дострели…
Просить легче, чем сделать. И не только психологически. Магазин автомата пуст, одной рукой его не перезарядить. Да и мое время заканчивается - кровь из руки так хвастает, что уже в сапоге хлюпает, да и ляжка очень начала болеть. Разрезаю ножом штанину, смотрю - с ноги торчит обломок железа. Наверное, прошив насквозь подсумок и магазин с патронами, он потерял силу да и застрял под кожей.
Что же делает в этих случаях грамотный, опытный офицер УНСО? Правильно, вы угадали - вытаскивает грязными руками обломок из раны и слюнявит больное место.
В плен сдаваться нельзя. Наши противники люди честные, «благородные», еще перед началом боя предупредили: «Хохли, в плен не сдавайтесь, мы с вас из живых будем дерть кожу». Я им верю. Да и с детства терпеть не могу физических расправ. К тому же, на воротниках у меня по четыре маленьких трезубчика (знак отличия сотника УНСО), поэтому на сдирание шкуры, из всего получается, мой номер первый. Поэтому вынимаю гранату, ложусь рядом с Гвоздем. Решил вырвать кольцо, когда дождусь россиян или когда от потери крови начну терять сознание.
Хочется поподробнее остановиться на гранате Ф-1. Этот шедевр военного искусства не раз спасал мне жизнь. К сожалению, я не знаю фамилии или хотя бы имени конструктора этой гранаты. Принято на вооружение было еще до первой мировой войны. Ф-1 - самая дешевая в производстве и самая страшная в бою. В России, Германии и Польше ее называют «лимонкой», во Франции и Англии - «ананасовкой», на Балканах - черепашкою, в Украинской повстанческой армии ее называли «репанкой». Под этим именем она была и у нас. «Лимонка»-«репанка» является самой мощной из всех ручных гранат по впечатляющему действию осколков и удобной в использовании. Существует ошибочное мнение, что ребра на ее корпусе-ракушке существуют для удобства разделения на осколки. Это совсем не так, они сделаны для удобства держания в руке и привязки к чему-либо в случае использования в качестве растяжки или противопехотной мины. Существует модификация гранаты Ф-1 - Ф-5 с разницей в сроке срабатывания запала. В Ф-5 он срабатывает через 0,7 секунды. Отличие только в цвете самого запала - у Ф-1 он белого цвета, у Ф-5 красного. Используется как противопехотная мина. Так как в сложенном виде гранаты не отличаются друг от друга, мы часто использовали Ф-5 как мини-сюрпризы. После выполнения задания имитировали паническое бегство, оставляя с остатками амуниции несколько Ф-5. Разница в сроке действия запалов становилась роковой для желающих подбирать трофеи.
Сам корпус гранаты Ф-1 отливают из так называемого «сухого» чугуна, после взрыва бризантного заряда он раскалывается на осколки размером от горошины до спичечной головки с неровными рваными краями. В общем, таких осколков образуется до четырехсот (!) до сих пор никто не может объяснить, почему при взрыве «репанки» на поверхности земли разлет осколков преимущественно идет по сторонам и очень мало вверх. При этом трава выкашивается в радиусе 3 м. На дистанции 10 метров противник получает 5 - 7 осколков, на расстоянии 15 метров - не менее двух-трех. Поэтому на близких дистанциях от взрыва гранаты не спасет и бронежилет. Осколками рубит лицо, руки, ноги. Даже самый маленький из них, попав в шею, принесет смертный приговор. Убойную силу мелкие осколки сохраняют до 100 м, большие - до 250. Взрыв Ф-1 в помещении - стопроцентная смерть. К массе беспорядочного рикошета осколков добавляется мощная ударная волна, что сама по себе влечет за собой контузию и выводит из строя. И в этом случае бронежилет не поможет.
По вышеуказанным причинам для обычных пехотных подразделений гранату Ф-1 рекомендуют использовать только как оборонную. Но специфика боевых действий ГСПУ НСО часто ставила нас в нестандартные ситуации, не предусмотренные уставами и кабинетными регламентами. Беспощадная сила «лимонки»-«репанки» дает шанс завершить события в пользу инициативных и изобретательных, но только при умелом использовании. Например - на близких дистанциях оперативного боя, в случае внезапного столкновения с группой противника, граната забрасывается за спины врага. Бросив ее, вы прикрыты от осколков, а противник оказывается зажатым между стрелковым огнем в упор и разрывом гранаты сзади. В боевой практике ближнего боя этот несложный прием трудно переоценить. Он особенно помогает в лесу или в населенных пунктах, где противник может появиться мгновенно и замахнуться гранатой уже нет времени или не позволяет теснота помещения. В лесу же, когда спрячется за деревом противник, граната забрасывается вверх, в крону дерева, где задерживается его ветвями и, падая вниз, взрывается в воздухе или рядом с врагом (это изобретение немецких егерей отрабатывалось в борьбе с партизанами).
К моему счастью, в это время два наших отряда перешли в контратаку, чем и спасли мне жизнь. Гвоздь погиб, его четыре с половиной часа на плащ-палатке несли в тыл. Все серьезные ранения у него были в спину. Он истек кровью, очень мучился.
Вообще судьба его отдавала какой-то мистикой. За два дня до описываемых событий отец Роман, наш полковой капеллан, служил Божию. На молитве стояла сотня, даже грузинские союзники подходили на благословение к священнику. Гвоздь единственный отказался целовать крест. Заявил, что он сатанист. «Ерунда - обычные юношеские изыски», - подумал я. Но на следующий день мы вели бои за какой-нибудь небольшой поселок. Гвоздь снял ботинки с убитого - поэтому все равно они уже не нужны. Его предупредили - это плохая примета. «Я в приметы не верю», - сказал он. Через два часа «слепой» пулей ему оторвало каблук из этого ботинка.
А через день страшная смерть. Как говорится - без комментариев.
Меня и всех наших раненых помогли вынести из боя грузинские солдаты. Эвакуация производилась под плотным минометным огнем. Склон горы, по которому выносили раненых, просматривался с российской стороны. Когда они нас замечали, открывали сильный минометно-пулеметный огонь. Учитывая, что большинство наших были ранены в ноги, дела были плохи. Неоценимую помощь нам оказали грузины, по два-три раза они возвращались под огнем назад, чтобы вынести всех раненых.
Трое военнослужащих из отряда майора Килауридзе при спасении жизни украинцев были серьезно ранены.
Случались и курьезы. Когда был уже в госпитале в Тбилиси, ко мне в палату зашли проведать наши союзники - грузинские офицеры. Принесли коньяк, фрукты. Хорошо выпили, начали вспоминать последний бой. Я распалился, разошелся, как вот говорят, - чтобы я был таким умным сейчас, как моя жена потом. Начал критиковать действия грузинских подразделений. Титилеби спросил:
- Ты что, считаешь всех грузин трусами?
- Нет, почему же, - отвечаю. - Вот командир Ахалцызского батальона. Весь батальон разбежался, он один до конца оставался с нами. Я слышал, как он кричал: «Я здесь! Я не убежал! Я с вами!
Титилеби почесал затылок:
- Однако на всю Грузию один храбрый грузин отыскался. И у того фамилия Шевченко.
Я захлебнулся коньяком. Как это?
- Все просто, у него отец украинец, а мама наша, грузинка.
В дальнейшем мы часто встречались с грузинами, которые имели долю украинской крови. Над этим даже шутили: «А сейчас украинец Табакошвили исполнит грузинский народный танец гопак».
Как уже было сказано, после оказания первой медицинской помощи всех раненых украинцев переправили в Тбилиси, в госпиталь Святого Георгия, а погибших при содействии грузинского правительства доставили в Украину. Иначе сложилась судьба Гвоздя. Его отец Обух захотел, чтобы сына похоронили в Сухуме. «Мой сын погиб, защищая эту землю. Пусть же она будет ему пухом и последним пристанищем!» Гвоздя торжественно, с военными почестями, похоронили в Сухуме в парке «Курченко».
Духовой оркестр сухумской филармонии после грузинского реквиема заиграл «Смотрю я на небо и мыслю думаю».
Узнав, что будут хоронить погибшего украинца, несмотря на постоянную угрозу артиллерийского обстрела, почтить его память собрались сотни сухумцев.
27 сентября Сухуми упал. На следующий день, узнав, что в парке похоронен украинский воин, россияне выкопали гроб и выбросили его в море. Но волны прибивали его обратно к берегу, и тогда нелюди под крики и ужимки пьяной казачни расстреляли гроб из гранатомета. Как не вспомнить этот эпизод хотя бы тогда, когда российское правительство вздымает визг, протестуя против переноса из центра столицы Эстонии - Таллинна памятников советских солдат-«освободителей».
Что греха таить, «освобождали» они Эстонию больше самих эстонцев. Тем более эстонцы могли их и поучить-по крайней мере, памятники они не уничтожили, а перенесли на военное кладбище, туда, где им и место.

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА
От редакции
27 июля 1993 г., после длительных боев, в Сочи было подписано соглашение о временном прекращении огня, в котором Россия выступала в роли гаранта. Перемирие абхазов заставила подписать Россия (под давлением авторитета Э. Шеварднадзе), потому что в результате боев абхазами был полностью блокирован город Сухуми и войска Госсовета оказались в полном окружении.
Как утверждает грузинская сторона, в надежде, что соглашение будет соблюдено обеими сторонами, практически все тяжелое вооружение грузинских вооруженных сил было вывезено из Сухуми на кораблях Черноморского Флота, и значительная часть войск также покинула город. Абхазская сторона, в свою очередь, заявляет, что грузины сделали это в силу острой необходимости - в это время в самой Грузии активизировались действия мятежников, поддерживавших Звиада Гамсахурдиа. И, чтобы подавить мятеж, Шеварднадзе был вынужден снять с абхазского фронта наиболее боеспособные части, чем впоследствии воспользовались абхазы и северокавказские ополченцы.
16 - 27 сентября 1993 года разгорелся бой, вошедший в историю конфликта как «Битва за Сухуми». Абхазы нарушили перемирие и возобновили наступление. Под предлогом того, что грузины попытались перебрасывать войска в Сухуми на гражданских самолетах, сепаратисты начали настоящую охоту на гражданскую авиацию, сбили из зенитных установок на катерах несколько самолетов, заходивших на посадку в аэропорту Сухуми (Три Ту-134 и один Ту-154). Также, как утверждают участники боевых действий (с абхазской стороны), значительную роль сыграло получение абхазами от России некоторого количества артиллерийских установок и минометов, обеспечение их необходимыми боеприпасами обучения боевых расчетов.
27 сентября Сухуми был взят абхазскими и северокавказскими отрядами (в составе которых боевой опыт получили многие будущие чеченские террористы, в том числе Шамиль Басаев и Руслан Гелаев). После взятия Сухуми было захвачено в плен и казнено 17 министров прогрузинского правительства Абхазии во главе с Ж. Шартавой.
До 30 сентября 1993 года абхазскими и северокавказскими вооруженными формированиями контролировалась вся территория автономии. Около 250 тысяч этнических грузин, в страхе перед реальной и предполагаемой угрозой со стороны победителей, начали бегство - покинули свои дома и ушли самостоятельно через горные перевалы или уехали в Грузию по морю. Лишь небольшая их часть через несколько лет смогла вернуться домой. По некоторым оценкам, от рук боевиков и в ходе побега погибли до 10 тысяч мирных жителей. В результате этнических чисток - наиболее массовых на постсоветской территории - почти половина населения автономии была вынуждена покинуть свои дома.
Поражение в Абхазии привело к падению морального духа грузинской армии. Одновременно активизировались вооруженные отряды сторонников свергнутого президента Гамсахурдиа, еще имевшего большую поддержку на западе Грузии. Часть грузинских войск перешла на его сторону. Грузия стояла перед опасностью полномасштабной гражданской войны.
В этих условиях Эдуард Шеварднадзе вынужден был заявить о согласии вступить в СНГ и просить военной помощи в России. Россия «рекомендовала» абхазам остановить наступление, и грузинские силы смогли сконцентрироваться на подавлении мятежа в Западной Грузии.
В сентябре 1993 г. грузинская фракция абхазского парламента в числе других беженцев была вынуждена покинуть Сухуми и переехать в Тбилиси. Таким образом, на сегодняшний момент кроме не признанного официальным Тбилиси фактического правительства Абхазии продолжают существовать также Верховная рада и правительство Абхазской автономной республики в изгнании.
С 23 июня 1994 года на территории Абхазии находятся миротворческие силы СНГ - фактически это те же российские подразделения, которые дислоцировались здесь раньше. Вдоль реки Ингури установлена 12-километровая «зона безопасности». Единственным районом Абхазии, которая продолжала контролировать Грузия до августа 2008 года Кодорское ущелье.

РАЗДЕЛ 7
Такая война - не совсем честная игра.
Грузины нас считают героями,
А дома шьют дело мусора.
Бунчужний Папай
В Тбилиси нас разместили в госпитале Святого Георгия. Несмотря на большую нехватку медикаментов и оборудования, администрация делала все возможное, чтобы улучшить наше пребывание. Над нами сразу взяло шефство "объединение украинок Грузии", которое тогда возглавляла Леся Гонгадзе, мать известного украинского журналиста. Сразу, в первый же день, ко мне пришли журналисты республиканского телерадио. Разговор велся о подписании договора между Грузией и Россией о прекращении огня и отвода тяжелого вооружения и техники из зоны конфликта. Я придерживался мнения, что история России - это история обманчивых договоров и невыполненных договоренностей. "Мир на Кавказе наступит тогда, когда будет установлена сухопутная граница между Грузией и Украиной в районе Новороссийска», - заявив это, я завоевал немалую благосклонность всего грузинского населения, которое в то время смотрело телевизор.
На другой день меня позвали вниз, в фойе. Приехали два председателя сельсоветов из Кахетии. Они хотели взять к себе на оздоровление раненых украинских солдат. Поскольку оба хотели нашего приезда, возник спор. «Поехали ко мне, у меня такой виноград, вино, бараны - ммм, пальчики оближешь!» «Не слушайте его, какие у него бараны, коты облезлые!» «Это мои бараны - коты? Да я тебя! Ситуация начала выходить из-под контроля. Пришлось успокоить наших кахетинцев и объяснить, что при всем нашем желании приехать к ним сможем только после победы.
Медицинский персонал относился к нам удивительно внимательно. Правда, меня настораживало слишком «оптимистическое» отношение к моей простреленной руке местного хирурга. Его заявление меня очень насторожило. «Слушай, операция очень сложная. Неизвестно, что вообще из этого выйдет. А нам вчера привезли классные немецкие протезы».
"Э нет", - думаю. Так дело не пойдет, лучше плохая, но своя рука, чем классный протез. К тому же из Киева сообщили - достигнута договоренность, что нас будут лечить в Киевском военном госпитале. До развала СССР киевский и ташкентский военные госпитали считались лучшими. Итак, решили всех раненых отправить домой.
В дорогу нас снабдили по первому разряду: колбаска, бутылка коньяка, а меня еще и, учитывая ужасное состояние моей раны, антибиотиками и одноразовыми шприцами обеспечили.
В аэродром прибыли поздно вечером. Нас погрузили в самолет и только тогда вспомнили, что он делает посадку на дозаправку в Ставрополе. До Киева горючего не хватало. Можно только представить, какую «теплую» встречу нам готовили. Не было никаких сомнений-информация в Ставропольский ФСБ уже ушла.
Мы уже приготовились ночевать в аэропорту, когда за час до самолета подогнали цистерну с авиатопливом. Осталось только удивляться той оперативности, с которой нашим грузинским друзьям среди ночи, во время военного положения, удалось ее так быстро разыскать. Проблему же с пассажирами, которые летели в Ставрополь, решили еще проще. В салон зашли грузинские пограничники и заявили - посадки в Ставрополе не будет, раненых украинцев везем прямо в Киев. Кого это не устраивает - выходите. И уже обращаясь к нам: "Мегобари (друзья), очень просим - гранаты отдельно, запалы отдельно. Это все же самолет!»
Убедить их, что никакого оружия, тем более взрывчатки мы не везем, нам так и не удалось. Я догадывался, как нас будут трясти в Киеве. Поэтому, учитывая украинскую национальную черту - хозяйственность (крестьянину любое железо в хозяйстве понадобится), мой заместитель четырежды производил тщательный обыск отправленных в Украину стрелков. Что самое интересное, после каждого обыска он снова и снова находил военные сувениры. Последний обыск был проведен у трапа самолета. Казалось, все чисто. Но на другой день, по прибытии в Киев, я прочитал в газете - «По прибытии самолета Тбилиси - Киев, с украинскими добровольцами на борту, в мусорнике уборщица нашла гранату «Ф-1». У кого-то в последний момент не выдержали нервы - сбросил. Я догадываюсь, кто.
В Киев прилетели уже поздней ночью. На таможне нас встретили удивительно приветливо. Офицер-пограничник, учитывая мою забинтованную руку, даже заполнил за меня декларацию. С таможенниками получилось чуть посложнее. На вопрос ко мне, кто я, ответил - «мастер чаеуборочных комбайнов». Таможенник (хитро): «А что с рукой?» Отвечаю: «Упал с комбайна и прямо на грабли, сломал руку».
Таможенник, обращаясь к Руте и Явору (тот на носилках, с загипсованной ногой): «Вы с ним?» Нет, нет мы археологи. А где копали? Рута, задумчиво загибая пальцы: «В Сухуме копал, в Мтисубане копал, но больше всего пришлось копать в Шромах…» В это время Явир, поднявшись на носилках, ехидно дополняет: «Там я и упал в яму, что он выкопал, и сломал себе ногу».
Я, не дождавшись конца разговора, пошел к выходу из зала. Меня догнал поручик Байда: «Господин Устим, а вам не кажется, что все эти наши убитые и раненые - бесполезные жертвы, не наша война? Пройдет десять, двадцать лет, будут помнить только своих врагов - Московию, а о нас забудут».
- Пан Байда, память бывает разная. После того, как Гулливер переболел дизентерией, память о нем навсегда осталась в сердцах лилипутов. Так и о московитах. Судят и помнят по поступкам. Лично я думаю, что лет через сто где-то в забытом Богом горном селе учитель истории будет рассказывать своим ученикам: «Много лет назад была кровавая война за независимость нашей родины Грузии. Было у нас много врагов, мы всех их помним, но никогда не забудем и наших братьев украинцев, которые единственные с оружием в руках пришли к нам на помощь». Кровь никогда не проливается зря. Помнишь слова песни: «...крепкая и сильная от Сяна по Кавказу»? Так вот наши деды начали с Сяна и проиграли, - к сожалению. Мы начали с Кавказа. Что будет дальше - увидим.
На улице нас ждал военный медицинский автобус, чтобы отвести в больницу. Была уже ночь, поэтому я, единственный среди них киевлянин, попросил увезти меня домой. Переночую, а утром своим ходом доберусь.
Ребята ночевали в госпитале. Наутро мы все встретились в приемном покое. Ждали больше часа. Чувствовалось, что идет что-то не так. Наконец вошел генерал-майор, начальник госпиталя: «Извините, ребята, но с вашей госпитализацией ничего не получится. Вчера вечером ко мне зашли двое в гражданском, показали удостоверение, догадайтесь какого ведомства, и заявили, что и не такие, как я, вылетали из армии без пенсии, поэтому должен заканчивать эту комедию, потому что киевский военный госпиталь не место для лечения недобитых бандеровцев. Итак, простите, но ничего сделать не смогу».
Я попросил - пусть хоть перевязку сделают, потому что рана на руке уже набрала какой-то зеленый подозрительный цвет. «Обратитесь в любую аптеку, думаю, вам не откажут, а я ничего сделать не могу, поймите, - у меня семья, дети».
Ну что ж, хоть покраснел, и это хорошо. Хотя, действительно, сделать он ничего не мог. Командный состав СБУ, все эти полковники и генералы, зарабатывали свои погоны еще в КГБ, в борьбе со славным украинским буржуазным национализмом. Те же, что пришли в «контору» при независимой Украине, должны танцевать под дудочку руководства или повылетают с работы.
С этого времени начались мои скитания с раненой рукой. Куда только меня не возили: Львов, Городок, Ивано-Франковск, Коломыя. И везде один ответ - операция очень сложная. Надо собрать вместе двадцать два обломка, а это очень сложно.
Иногда охватывало отчаяние: выйти живым из такого ада и уже здесь, дома, в Украине, потерять руку. И только через три месяца я снова очутился в Киеве, в институте травматологии. Тамошние специалисты, осмотрев мою руку, заявили - если кто-то и сможет собрать вашу руку, то это только профессор Крыжановский, заведующий кафедрой военно-полевой хирургии Киевского медицинского института. Если откажет и он, больше не возьмется никто.
И вот наступил решающий для меня день. В палату забежал небольшой, резвый рыжий галичанин: «Ну что, где наш Кармелюк? Много москалей завалил? Ну все, думаю, по крайней мере, идеологических расхождений у нас не будет. Он осмотрел руку, посмотрел рентгеновские снимки и говорит: "Все, мойте, брейте, готовьте к операции". "А когда операция?" - спросил я. «Да думаю, через час и начнем».
Загадочная человеческая психология - я три долгих месяца умолял Бога, чтобы ускорил процесс решения проблемы с моей рукой, а тут запаниковал. Начал что-то сюсюкать о завтра, а может, лучше даже с понедельника… «Никаких завтра - немедленно на стол».
Уловить момент, когда я начну отключаться под действием анестезии, я так и не смог. Через четыре часа все было окончено. Мои кости прикрутили к двум металлическим штырям. Настроение портили только страшные боли, когда отходила анестезия, и мысль о том, что через полгода руку снова придется резать, чтобы снять штыри.
Через две недели я выписался из больницы. Приближались выборы в Верховную Раду, учитывая это, правительственные круги делали все, чтобы что-либо уменьшить шансы нашей партии пройти в Верховную Раду. Во время проведения спортивной военной подготовки был спровоцирован арест одиннадцати членов нашей организации. За решеткой оказался и я. Нас пытались обвинить в найме. Доказать это практически очень тяжело. Существует закрепленное постановлением ООН определение - комбатант. Комбатантами могут быть гражданские лица - партизаны, ополченцы, добровольцы, бойцы организованного сопротивления и участники национально-освободительного сопротивления. Их участие в вооруженном конфликте будет правомерным, если их действия отвечают четырем основным требованиям: имеют лицо, ответственное за действия своих подчиненных; имеют соответствующие и заметные издали знаки отличия - форму одежды; открыто носящие оружие; выполняют нормы и принципы права и применяются в период вооруженного конфликта. Эти требования закреплены в Женевских конвенциях 1949 года, и мы соблюдали все из них. Но в 1977 году был принят 1-й дополнительный протокол к Женевским конвенциям, согласно которым наемник лишался прав комбатанта и военнопленного (ст. 47). Фактически это давало право производить суд и расправу над кем угодно только на основании обвинения в найме. Этот протокол подписала только Украина и еще несколько африканских государств.
США, Великобритания, Россия и большинство стран мира этот протокол не подписали, поскольку он существенно ограничивает права человека. Украинское же правительство, пытаясь угодить Москве, пошло дальше, внося изменения в украинский уголовный кодекс. Статья 63-1 о найме: вербовка, финансирование, материальное обеспечение, обучение наемников с целью использования в вооруженных конфликтах других государств или в насильственных действиях, на свержение государственной власти, или нарушение территориальной целостности, а так же использование наемников - наказываются лишением свободы на срок от трех до десяти лет. Участие без разрешения соответствующих органов государственной власти в вооруженных конфликтах других государств с целью получения материального вознаграждения или иной личной выгоды - наказывается лишением свободы на срок от пяти до двенадцати лет.
Вопросов возникает много. Почему судят украинца, воюющего в составе азербайджанской армии, но хвалят украинца, воюющего с афганскими повстанцами на границе с Таджикистаном? И один, и другой подписавший контракт имеют статус комбатанта. Сотни граждан Украины проходят службу в рядах французского иностранного легиона, приезжают в отпуск домой, ходят на танцы в форме легионера, и никто их не преследует.
С одним таким легионером у меня состоялся интересный разговор. К нам в штаб УНСО среди бела дня в полной униформе французского иностранного легиона пришел простой украинский парень из села Мотовиловка Киевской области. О чем мы с ним говорили - неважно. Дело в другом: я недавно отсидев в Лукьяновском СИЗО вроде бы за наемничество, удивленно спросил: «Тобой не интересовалась милиция? Все-таки ходишь открыто в иностранной форме?»
- Интересовался, наш участковый милиционер. Подходил, спрашивал, сколько нам платят в легионе и как туда можно попасть, на каких условиях. Я вам удивляюсь, господин куренный, неужели вы не поняли: пока легион не затрагивает интересы России, нам, украинцам, беспокоиться не о чем.
Ящик открывается просто - попытка угодить северному соседу. Если в Москве стригут ногти, то по давней холопской привычке в Киеве отрубают пальцы. Однако если внимательно изучить существующие нормы, то станет ясно: доказать в суде, что тот или иной мужчина является наемником, практически невозможно. Ибо под эти статьи попадает Хемингуэй, лорд Байрон, бойцы интернациональных бригад в Испании.
Итак, все известные процессы во второй половине ХХ века заканчивались вынесением приговоров по статьям за уголовные преступления: незаконное пересечение границы, угон самолета и т.п. Обвинить нас в чем-то подобном было сложновато, поэтому следствие затягивалось, однако и не прекращалось. Те, кто хотел нас засадить во что бы то ни стало, совершенно не волновались интересами государства. Они видели у нас не ценный боевой материал, а политических конкурентов. Как известно, с врагом еще можно договориться - с конкурентом никогда.
Если внимательно ознакомиться с командным составом армии США, то видно, что почти весь у него есть боевой опыт, приобретенный в Корее, Вьетнаме, Персидском заливе. Прямые потомки Британской короны проходят обязательную службу в армии, согласно израильским законам человек, не служивший в армии или не проходивший резервную военную подготовку, не может занимать государственные должности. Россия же бездарно растратила и оплевала свой золотой фонд афганских ветеранов, за что заплатила, и сейчас продолжает платить кровью.
Времена позиционных баталий времен Первой и Второй мировых войн уходят в прошлое. Большинство современных конфликтов происходят в отсутствие сплошной линии фронта, столкновения идут малыми маневровыми группами (до куреня) (батальона) в населенных пунктах, труднодоступной местности. Поскольку у украинской армии нет такого опыта, то без скелета комбатантов УНСО, имеющих за плечами боевой опыт Приднестровья, Кавказа и Закавказья, Украина будет обречена на поражение. Успокаивать себя, что конфликты обошли Украину, не стоит, хочешь жить в мире - готовься к войне.
Тем временем в Коломне меня избрали кандидатом в народные депутаты Украины. По тогдашнему законодательству меня освободили из-под стражи на время проведения избирательной кампании. На проведение агитационной работы организация выделила мне аж 50 североамериканских долларов. По окончании избирательной кампании я должен был либо попасть в парламент, либо обратно в тюрьму. Пришлось постараться. Удивительно, несмотря на скудные средства я набрал 28% и был вторым. Это, конечно, была победа, но в парламенте я не прошел. Мой конкурент Павел использовал потенциал общественной организации "Просвіта" (Просвещение). По гуцульским селам развозили грузовики с бельгийским маргарином, рисом, гречкой. «Если господин Павел еще не в парламенте, а уже нас так одаривает, что же будет, когда мы за него проголосуем?» Проголосовали - гречки больше никто не привез. Да и господин Павел почему-то на следующих выборах баллотировался в другой области и другом районе.
Все же в 1994 году патриотический дух среди местного населения был достаточно высоким. Когда заместителю прокурора Коломыи из Киева поступил приказ арестовать Бобровича и этапировать в Киев, то ответ был такой: приезжайте и сделайте это сами, а я посмотрю, как у вас это получится. Я здесь постоянно живу, и каждый знает, где моя мама корову пасет и в какой детский сад моя дочь ходит.
К сожалению, это меня не спасало, пришлось уйти «в бега».
Два месяца силовые структуры пытались меня выследить, считая, что я буду прорываться в Грузию или в Приднестровье. Все это время я провел у наших добрых друзей в Беларуси. Но время шло, мне нужно было ложиться в больницу снимать мои металлические штыри, выкручивать из костей шурупы. Снять их профессионально могли только там, где и ставили. Следовательно, судьба и обстоятельства привели меня снова в Киев. Я знал, в больнице мне ничего не угрожало бы, нужно было только туда добраться. Но, как говорится, если ты дурак, это надолго. Перед тем как лечь в больницу, я решил зайти в штаб УНСО взять партийных газеток, чтобы было что почитать, лежа в палате. Никогда не переоценивал свою персону, поэтому и не предполагал, что в течение двух месяцев за входом в штаб УНСО велось непрерывное наблюдение с целью выявления и задержания моего лица. За это же ребятам из «наружки», как минимум двум офицерам, нужно было платить зарплату, но вовремя, не задерживая, как шахтерам. Потому что начали бы сачковать.
Короче, на улице, вернее, на Майдане Незалежности, ко мне подошел милиционер: ваши документы? А у меня полный набор вместе с больничной книгой.
Проверил и отпустил. На Майдане брать побоялись - много людей. Вот мне Бог давал последний шанс: такси, троллейбус и беги куда-нибудь подальше. Но меня унесло в метро, где возле турникетов и взяли. Брали профессионально, вчетвером, с наручниками. Судя по интеллекту и языку - сотрудники Печерского РОВД Киева.
В машине состоялся интересный разговор:
- Ты же киевлянин, не западенец, бендеровец. Далась ли тебе эта Украина?
- Киев - столица Украины, поэтому я украинец вдвойне, до почетного звания бандеровец еще не дотягиваю, но буду стараться. И вообще, ты чего же радуешься? Если независимая Украина погибнет, пройдет год, может, два, и кто-то из твоих подчиненных напишет - такой-то при буржуазно-националистическом правительстве служил в украинской милиции. Возьмут тебя в ближайший подвал и будут бить, пока не подпишешь, что ты внук Петлюры и незаконно рожденный племянник японского императора. Читай внимательно историю.
В машине воцарилась тишина, видимо, офицеры-«интеллектуалы» переваривали информацию. Из печерского райотдела перевели меня в Лукьяновскую тюрьму.
Вообще, сидеть оставалось уже недолго. Сначала дело не приняли в суде, отправили на расследование. «Я не симпатизирую украинским националистам, но как профессионал не вижу повода, за что их судить», - сказал судья. Потом начали поступать запросы из Министерства иностранных дел Грузии - почему граждане Украины, имеющие паспорта почетных граждан Грузии и награды из высших военных орденов, в Украине сидят в тюрьме? Следует ли это расценивать как недружественный шаг в отношениях между двумя странами? Немалую роль сыграли и акции протеста, организованные нашими друзьями и единомышленниками.
Лукьяновская тюрьма имеет свою давнюю историю. Первый корпус был построен еще при царице Екатерине Второй. Он так и называется - «Екатериновка». Осенью 1922 года здесь четыре часа посреди Киева шла война. В этом корпусе сидели арестованные атаманы Холодного Яра.

Вот как описывает эти события Юрий Горлис-Горский в своей книге Холодный Яр.
Их было около тридцати. Говорили дозорные, что все это были самые главные бандиты из Холодного оврага. Не могли их никак выловить, пока не удалось ГПУ обмануть их. Подослали им агента, как связного от Петлюры и Тютюнника. Ловкий «сексот» был интеллигентный, документы соответствующие привез. Назначили они сборник главарей со всей окраины ночью, где-то в доме среди леса. А с вечера еще до дома прокралась группа ударников-матросов из Киева и спряталась там. Как только кто-нибудь зайдет - связали, рот заткнули. Были бы, может, и больше связали, но один, как бросились к нему, выстрелил из револьвера. В лесу же кто-то две бомбы бросил - тревоги наделал. Поэтому схватили связанных и тихо в Киев повезли.
Сидели в двух камерах. Во двор их не выпускали - двери отпирали только, чтобы еду подать и «параши» забрать.
Однажды дозорный открыл дверь и подал бак с кипятком на чай в камеру. Который принял бак и тут же вылил кипяток на голову дозорного. Втащили его в камеру, придушили, забрали ключи и револьвер. Открыли вторую камеру. На лестнице свернули второго дозорного. Вскочили в помещение стражи - захватили четырнадцать ружей, патроны. Но начальник караула, пока его задушили, успел выстрелить. Стража во дворе развернула пулемет на входную дверь. Выскочила из второго дома сторожевая сотня, окружила корпус. На дверь направили еще один пулемет, поэтому атаманам пришлось повернуть назад. Забаррикадировали лестницы, сами - с ружьями к окнам.
Как они представляли себе тот побег - не понять! Посреди города, в белый день, сторожевая сотня, казармы близко, чекисты, милиция… А вот рисковали. Подоспело еще войско, а они из окон стреляют, кладут одного за другим. Берегут патроны. По окнам же бьют из ружей и пулеметов. Узники же подожгли сенники и топчаны в своих камерах. Вероятно, думали, что под дым и среди замешательства удастся кое-кому прорваться в город. Но прискочили на машинах пожарные, брандспойты в окна - залили огонь.
Четыре часа «война» среди Киева шла. По одному переставали стрелять и становились под стеной. Заканчивались патроны, осталось несколько штук. Начали прощаться.
- Прощай, Андрей…
- Прощай, дружище! Куда хочешь?
- В лоб…
Выстрелил в лоб. Подходит второй.
- Прощай! Куда хочешь?
- В сердце…
Выстрелил в сердце. Так выстреляли все патроны из ружей и револьвера. Осталось еще несколько человек, не имевших оружия.
Они забрали у мертвых ружья. Как только чекисты и красноармейцы ворвались на этаж, бросились им навстречу с прикладами. Поразбивали нескольким головы, но те, зная, что патронов у заключенных уже нет, не стреляли, связали живьем. Избили сильно и заперли в погребе. Рассказывал потом дозорный, что сам Рихтер отрубил им головы топором от дров. Ночью вывезли всех и закопали. Или на лысой горе или на собачьей тропе. Или там или там - расстрелянных ГПУ закапывало.
До сих пор потомки не установили памятник этим героям.
В целом тюрьма сыграла скорее положительную, чем отрицательную роль в объединении нашей организации. Рождалась субкультура УНСО, появлялся свой фольклор, свой профессиональный сленг. В это время родился марш УНСО, Абхазский вальс (марш зарубежных частей УНСО). Последний был написан в Гальском районе оккупированной Абхазии, в деревне Ган-Михури. Его привожу здесь полностью.

Где-то на могилах расцвела калина,
Красным цветом она расцвела.
Там за морямимоя Украина -
Родная, любимая, цветущая земля.

Припев

Чого наші могили забуті,
Чого квітів ніхто не несе?
І дівчата не плачуть у скруті,
І священик нас не пом’яне.

Мені сняться абхазькії ночі,
Бачу сірі мухурські дощі.
А прокинувшись знову, я хочу
В сині гори з стрільцями піти.

Припев

Зустрічаю старих своїх друзів,
Та нема говорити про що.
Мої друзі лежать в синім лузі,
Їм земля покриває чоло.

Припев

Що шукав тут? Цього я не знаю.
Ні грошей не нажив, ні майна.
Лиш зірки на ковнірах мя сяють -
То стрілецькая доля моя.

Припев

Где-то на могилах расцвела калина,
Красным цветом она расцвела.
Там за морями моя Украина -
Родная, любимая, цветущая земля.

Увольнение прошло тоже оригинально. Из камеры меня привели в кабинет к следователю. Там сидел еще какой-то тип в штатском, от которого аж попахивало КГБ.
- Если вы сейчас напишете прошение о помиловании, даю слово офицера, прямо сегодня вы будете уволены.
Психологически все было рассчитано четко. Меня привели из камеры, где на окне был так называемый «баян» - решетки, через которые можно было только определить, день на дворе или ночь. А тут за окном буйствовала весна, в стекло стучала ветка цветущего каштана. На волю захотелось, аж сердце защемило.
Но ведь, подумал, просьба о помиловании - это уже признание вины. Ибо за что миловать невинного? Потому отказался. Ну что ж, сказал следователь, вытаскивая из ящика какую-то бумагу, на это стоило надеяться. Подпишите постановление о вашем увольнении.
Я онемел - оказывается, это была последняя попытка подвести под статью. На следующий день мы все были на свободе. Провожали нас шесть офицеров тюремной охраны, из которых только один говорил по-украински, адыгеец по национальности, который только шесть лет жил в Украине.
Нас встречали друзья, сразу поехали в ресторан, даже не смыв тюремное «благоухание». На следующий день, проснувшись дома, с тяжелой головой решил позвонить сокамернику Валерию Авраменко. Узнайте, какое у него на свободе настроение.
Наушник подняла его женщина. Решил пошутить. «Алло, это квартира Авраменко? Говорит директор Лукьяновской тюрьмы. Ваш муж, когда увольнялся, прихватил с собой ключи от камеры. Это же безобразие! Пусть немедленно вернет. Не можем камеру закрыть, арестанты по коридору бродят. Еще чего доброго кто-то жалобу напишет».
В трубке послышались крики:
- Валерка! Ты что, глупый? Верни немедленно ключи! Ты хочешь, чтобы снова посадили?
Слава Богу, Валерка юмор понял и мстить мне не стал.

РАЗДЕЛ 8
Пот экономит кровь.
Десять метров окопов лучше, чем два метра могилы.

Унсовская народная пословица
«Пойду утоплюсь в реке глубокой» - эту песенку на известный бравурный мотивчик в 1994 году пели партизаны по всей Волыни, независимо от их политических убеждений и национальностей. Осенью 1997 года немного перефразирована - «Пойду утоплюсь в реке Кодори», она стала очень популярной среди стрелков УНСО.
Казалось, все федеральные и силовые структуры на Северном Кавказе проинформированы о перемещении большого количества украинских граждан малыми группами в общем направлении на Грузию.
Дискуссия со стражами порядка в поездах дальнего и местного сообщения протекала весьма стандартно:
- А, хохол. Куда едешь?
- В Грузию, сестра замуж выходит.
- Приглашение есть?
- Зачем мне приглашение, по телефону пригласили.
- Что-то много вас здесь ездит, что у всех сестры? Деньги есть? Тогда давай.
- А как же я дальше поеду?
- А это меня уже не беспокоит. Как сюда ехал, ножками.
Следует отметить, что дизель-поезд (тепловоз с уже давно отслужившими свое обшарпанными вагонами) могут остановить в чистом поле между Минводами и Хасавюртом и выбросить пассажира прямо в руки чеченского пастушка-подростка с автоматом на плече.
Более или менее безопасно по территории Северного Кавказа удается передвигаться разве что на такси, доверяя водителю оплату дорожного вымогательства. Уже на следующей за Минводами станции полно частных такси, водители которых, грузины и осетины, за каких-нибудь 20 долларов «с ветерком» отвезут вас в Тбилиси. Пограничные и таможенные посты, очевидно, подкуплены, пропускают их без каких-либо формальностей, едва обменявшись приветствиями.
Как будущий командир «бригады сборщиков орехов» я сдуру решил сам пройти этим маршрутом.
"Князя в первые ряды не ставят» - эту пословицу я вспомнил, к сожалению, позже. В Киеве водитель, грузин, взяв у меня билет, запросил еще 50 баксов за безопасность. Через несколько минут подошел их старший. Посмотрев внимательно на меня, приказал 30 мне вернуть. После чего угостил пивом и пожелал счастливого пути. Хитро улыбнулся и добавил: «Победы и успеха, пативцемули (уважаемый) украінулі джарі (украинский воин-картлі)».
Границу Украины с Российской Федерацией пересекли нормально. Украинские пограничники пожелали - "удачи". Граница у Ростова выглядела более или менее, за исключением грязных рубашек и перегара российских пограничников. Европа закончилась на границе Ставропольского края. И на каждом посту требовали взятки.
Кто обвиняет украинскую милицию в коррупции, пусть поедет в «путинский» рай в Россию. Хорошо ли жить в Украине? Поезжайте в Россию. Вспомнился анекдот - " русские, берегите украинцев, грузин и чеченцев. Потому что когда они закончатся - ваше правительство возьмется за вас"»
Северная Осетия. Блокпост. Всем пассажирам мужского пола, гражданам Украины, предписывают выйти из автобуса. Вышли. Нас было немного-мужчина азербайджанской национальности, но почему-то с украинским паспортом, человек в возрасте за шестьдесят, и я.
Всем приказали раздеться по пояс. Азербайджанец начал ныть. Наверное, подумал - будут расстреливать. Его быстро успокоили пинками. Нас внимательно осмотрели, вероятно, на счет следов военной амуниции. Затем даже обнюхали, видимо, на обнаружение запаха оружейной смазки, пороха или дыма лесных костров, то есть аромата войны. Странная, тупая логика - мы ехали на войну, а не из нее. Потом, потеряв интерес к украинскому азербайджанцу, ко мне подошел здоровенный капитан милиции, на вид осетин.
- В паспорте у тебя написан Бобрович. Ты что - белорус?
Язык мой - враг мой. Ну, промолчи или скажи - белорус. Да я говорю: «Нет - я Украинец!» «Украинец?» «Нет, Украинец!» «Что, националист?» «Конечно. Ты ведь тоже не россиянин». "Я интернационалист". «Ну это не национальность, это диагноз. Вас, осетин, давно уже считают белорусами Кавказа. Наиболее русским из всех нерусских национальностей Кавказа». «А я сейчас сниму тебя с автобуса и отправлю в фильтрационный лагерь ФСБ. Оттуда уже не возвращаются. Еще и огнестрельное ранение на руке. Знаем, зачем вы, украинцы, в Грузию ездите».
В это время подъехал Юрий Тима, народный депутат Верховной Рады от УНСО. Один из лучших руководителей УНА-УНСО, глубоко образованный, храбрый, интеллигентный человек. Участвовал в боевых действиях в Приднестровье. Лично побывал во всех зонах боевых действий УНСО в Чечне и Закавказье. У него был дипломатический паспорт, и это помогло разрешить конфликт в мою пользу.
Кстати, его брат служил в моем подразделении «Арго», получил тяжелое ранение во время штурма Шромы. Через четыре часа мы были в Грузии. Как дома.
Моему парню, Папайю, было сложнее. Его выставили из поезда еще в Минводах. Отобрали 20 «баксов». Пешим порядком и на перекладных он добрался до грузинской границы, где, наконец, услышал родное «Ромели ха?» (кто идет? - по-грузински). Услышав это, упал в объятия грузинского пограничника. Узнав, что это украинец, пограничник обрадовался и все допытывался.:
- Снайпер, да?
Все заверения Папая, что он скромный собиратель лесных орехов, тот даже и слушать не хотел. Пограничник остановил дальнобойщика, записал номер и приказал отвести «Папая» в Тбилиси. Правда, при этом сообщил, куда следует. Так что далеко не заехали. Служба! В Казбеге начальник местного УВД уже ждал гостя. Начался допрос, но, учитывая национальность гостя, за прекрасно накрытым столом:
- Снайпер, так?
Видимо, по оперативной информации ждали снайпера.
Конспирация в грузинском исполнении выглядит трогательно. Когда на складе МВД в Тбилиси мы получали оружие, кто-то из чинов поделился содержанием телеграммы, отправленной из Киева. СБУ просило выявить, разыскать, задержать и этапировать целую группу наших товарищей. Во-первых, похоже, авторы реляции понятия не имели степени законности этого мероприятия. Во-вторых, степени патриотизма грузинского МВД и нашего СБУ. Ответ был - указанных товарищей на территории Грузии не обнаружено.
Впоследствии, уже в абхазской Сванетии, нам строго-настрого запретили выходить в эфир на украинском языке. Это было сделано с целью сохранить в секрете наше пребывание в этом районе. Сразу же возникла проблема позывных. Я спросил: как будет по-грузински бобер?
Говорят - тахви. Прекрасно, я буду «Тахви-1», позывные первого роя «Тахви-2», второго - «Тахви-3» и так далее. Проводником же у нас в отряде был местный сван. Спрашиваем: каким будет его позывный? Он отвечает: «Я в целом охотник. А как будет «охотник» на украинском языке?»
- охотник.
- Слушай, хорошее слово, а. Вот мой позывной так и будет.
На следующий день выходим на связь.
- «Охотник», «охотник», я «Тахви-1» отвечайте. И вдруг слышим:
- Здоровенькі були, пан куренный!
Ни в одной армии мира, кроме украинской, нет звания куренной. Да еще, хоть и на ломаном, но все-таки на украинском языке. О конспирации в эфире можно было забыть.
Здесь следует сделать паузу и объяснить причину и цель нашего появления в Грузии. Летом 1997 года наше командование получило предложение от наших грузинских друзей сформировать отдельную бригаду для проведения «лесных» работ в Абхазии. Понятие «бригада» среди других значений этого слова издавна означало и военизированное формирование. Со времен Первой мировой войны известная «ирландская бригада» в составе немецкой армии - 82 человека. Нас набралось немногим больше. На предварительных переговорах представители Грузии выражали желание иметь человек пятьсот. Видимо, для пропагандистского влияния на Россию. Но в тактическом плане такое большое количество людей могло только повредить.
На территорию Абхазии мы попали через Ходжальский перевал, высота самой горы Ходжали - 3313 метров. Дорога для автотранспорта здесь была проложена еще при строительстве высоковольтной ЛЭП. Потом об этом пути благополучно забыли - удобнее было пользоваться дорогой, ведущей от моря по межгорьям вдоль реки Кодори. В ходе боевых действий 1993 года вокруг Ткварчели, в тылу грузинских войск, образовался абхазский анклав. К весне у них закончились продукты и боеприпасы, приходилось рубить гвозди и снаряжать ими патроны. В ответ на все мои настойчивые предложения ликвидировать анклав в Ткварчеле слишком умный командир действовавшей на этом направлении грузинской бригады лишь отмахивался:
- А, людей из-за них гробите. Сами сдохнут.
Однако летом в районе Очамчири из трех десантных кораблей был высажен десант количеством до 600 морских пехотинцев. Десантники прошли в Ткварчель, доставив туда продовольствие, медикаменты, боеприпасы. Позднее их, разделенные на меньшие группы, должны были снять с плато вертолетами. В этой второй фазе операции грузины сумели организовать противодействие и уничтожить более половины десанта. В этой операции активно участвовали и мы.
Некоторые обстоятельства этой истории уже тогда для меня принимали вполне легендарный вид - черная форма, «подствольник» у каждого десантника, из которых они стреляли так густо, как мы из автоматов. Сейчас, много лет спустя, в подлинности этой истории никто не сомневается. Раскрылись даже новые подробности: из трех десантно-высадочных средств грузинской артиллерии один удалось потопить, а другой отогнать огнем.
Как бы там ни было, но во время падения Сухуми и поголовного бегства значительная часть грузинских войск и мирного населения не успела прорваться вдоль моря в направлении Очамчири - Гала и, будучи отрезана, должна была направляться вдоль реки Кодори в Сванетию.
Ранее мои знания о сванах ограничивались фильмом Говорухина «Вертикаль», где последние изображались благородными туземцами, горной разновидностью куперовских делаваров.
Оказалось, что Сванетий три: горная, грузинская, абхазская. Ничего плохого не могу сказать о жителях грузинской Сванетии. В Ханше (грузинская Сванетия) уже после рейда нам из соображений конспирации запретили выходить из расположения части в городок в форменной одежде с украинскими наградами. Естественно, приказ игнорировался. В лотке мы купили бутылку водки и сели под дерево. Подошли сваны. «Украинцы, да?» Наши заверения, что мы турецкие сарбазы, они восприняли с иронической ухмылкой. Украинский трезубец больше известен сванам, чем россиянам. Один даже заявил: Я сам служил в Украине. Великолепная страна, прекрасный народ». Он даже попытался что-то спеть на украинском.
- Украинцы, мегобари (братья), чего вы здесь сидите, идите к нашему столу. Что вы пьете эту магазинную гадость? Сейчас Звиад принесет нашу домашнюю чачу.
Просидели вместе до вечера. От многих угощений пришлось отказываться. Ибо чувствовалось, что живут бедно, от всей души делятся последним. Страна с тысячелетними традициями, понятиями чести, особенно присущими горным народам.
Украинско-грузинская дружба обильно окроплена кровью двух братских народов. Во время национально-освободительной войны 1917 - 1923 годов в армии УНР служило много грузин. Не могу не вспомнить об одном из них-славной памяти генерал-хорунжего Натиешвили, известного в Украине как генерал Матиев. До августа 1918 года он был командующим Запорожской бригады и отдельной запорожской дивизии, отличился в боях с московско-большевистскими ордами под Полтавой и Ромоданом. Продвигаясь с группой полковника Болбочана в направлении на Крым, генерал Натиев освободил Крым от большевистских банд, подав руку Черноморскому флоту. Комендант Запорожского корпуса генерал Натиев был одним из величайших атаманов своего времени. Генерал Натиашвили, грузин из рода, как сын порабощенной нации, служил своей новой родине безупречно. Кристально честный и храбрый старшина, он был очень уважаемый и любимый начальник. Не имел в себе болезненного честолюбия и как следует оценивал заслуги своих более близких сотрудников и подчиненных. Лично чрезвычайно храбр, сам руководил боем и всегда находился в самых опасных местах. Тем и снискал себе огромную популярность в корпусе.
В 1919 году перебрался в Грузию, где создал и возглавил Закавказский добровольческий добровольчий кіш (обоз). Во время боев с красным нашествием попал в плен, и его расстреляли большевики.
В отличие от грузинской абхазской Сванетия начала заселяться только в начале ХХ века. То есть сравнительно недавно. Обычно в большинстве своем это были изгнанники из горной и грузинской Сванетии. То есть люди, по разным причинам не сумевшие реализоваться дома, на родине. Как правило, это не самая лучшая часть нации.
Об жителях абхазской Сванетии мои боевые товарищи, пережившие отступление из Сухуми через Кодорское ущелье, были худшего мнения. Беженцы с детьми, часто в летней одежде (на перевале снег лежал глубиной в три метра), обессиленные и голодные, двигались вдоль правого берега скальной стеной высотой 1500 метров, слева мчалась бурная Кодори. И сегодня вдоль дороги ущелье завалено сотнями единиц техники - от легковушек до танков, потому что когда заканчивался бензин, машины должны были бросать. В окрестностях Чхалты, Аджари, Ацгари, Момарыша стоят раскуроченные машины. Местные же крестьяне беспощадно грабили отступающих.
Война действительно разжигает низшие инстинкты, с этим мы еще встретимся в Гальском районе, однако некоторые подробности, передававшиеся из уст в уста, похожи разве что на мифы о варварских нашествиях. Женщины, изнасилованные на глазах мужчин и детей. Жены насильников, с интересом смотрящие на это зрелище.
Сначала абхазские сепаратисты повторили ошибку грузин в Ткварчеле, не ворвались в Сванетию на плечах беглецов. Со временем, под давлением русских советчиков, они сформировали штурмовую колонну. Когда «Икарусы» - неизменное средство перевозки живой силы в Абхазии - набитые абхазскими и армянскими боевиками, двинулись по дороге, сваны встретили их огнем с противоположного берега реки. Майор, славной памяти Герваси, замечательный, я бы даже сказал, талантливый артиллерийский наводчик, корректировал минометный огонь. Двое унсовцев, отбившихся от своих во время отступления, участвовали в этой бойне. Их оптимистическую оценку потерь противника в 700 человек следует воспринимать с обычным коэффициентом 0,1. Однако и в этом случае цифра впечатляющая.
Овладев перевалом, абхазы могли его надежно запереть, а затем в глубине Абхазии образовался довольно просторный грузинский плацдарм, живущий своей удивительной, первобытной жизнью. Со стратегической точки зрения он дает грузинам надежду, разрезав через Кодор Абхазию пополам, молниеносно выиграть войну. До войны численность населения Абхазии грузины оценивали в 600 тысяч человек, из них 320 тысяч грузин, 55 тысяч абхазов, почти 30 тысяч украинцев (я серьезно). Сейчас там проживает не больше 120 тысяч. Экономика непризнанной республики держится исключительно на контрабанде и варварской вырубке буковых лесов с последующим вывозом в Турцию с целью продажи там за бесценок.
Население абхазской Сванетии не превышает 2000 человек. Несмотря на официально принятое христианство - ни одной церкви. Дважды в год вертолетом прилетает поп и крестит сразу всех новорожденных. За четыре года войны население полностью разложилось и вернулось к первобытным инстинктам, таким волшебным в литературных преданиях.
Сказывается отсутствие власти. Грузинский аппарат насилия изначально представлялся отрядом из 45 милиционеров, дислоцировавшихся в Чхалте. Но после столкновения с местным населением его перевели на перевал. Сейчас основное их занятие - сбор агентурных сведений о наличии оружия у местного населения. Разоружение всей этой публики в случае благополучного для Грузии окончания конфликта, связан со значительными трудностями.
За два месяца нашего пребывания в Сванетии одиннадцать местных жителей были убиты в пьяных столкновениях.
Нас предупреждали:
- Стреляют - ложитесь на пол. Не следует отвечать на огонь. Пьяные, понимаешь.
Так и вышло. Майор, отвечавший за нашу доставку, не придумал ничего умнее, чем замаскировать нас под полицию. Когда из грузовиков полезли люди в непонятных, почти «немецких» шапках (мазепинках) и стали расселяться на втором этаже местной школы, в ту же ночь, на рассвете, кто-то дал по окнам автоматную очередь. В карауле стоял стрелок Ирпень. Он действовал согласно уставу, выбил прикладом стекло и открыл огонь по собравшимся внизу сванам. Не выглядывать же ему было в окно с глупым вопросом: «Кто стрелял?» и «Что вы здесь делаете?» Чачу, наверное, пили и ради куража решили проверить нервы у неизвестных чужаков. Как оказалось, зря. Нервы были крепки.
Пока сваны разбегались, мы вынесли через черный ход станковый пулемет ПК, установили его на горе и дали очередь трассирующим пулям над селом. Когда село было полностью нами оцеплено и оказалось под прицелом, начались вежливые уяснения подробностей инцидента с местными авторитетами - «Кто, что, зачем?»
Нас стали уважать.
Пока что грузинские власти действуют исключительно пряником. Раз в два месяца с очередной сменой солдат прибывает груз гуманитарной помощи: правительственной грузинской, от ОБСЕ и ООН. Нормы поставки впечатляют. К примеру, ежемесячно на одного свана выдают бесплатно 8 килограммов сахара. Украинские «талонные» нормы времен перестройки не превышали два килограмма, и то за деньги. Дают также керосин, муку, одежду. Население красуется в стильных американских парках.
За неограниченную свободу охотиться, не платить налоги, рубить лес, производить наркотики - сваны заплатили только отсутствием электричества, что составляет разительный контраст с соседней Абхазией или той же Чечней. Однако в горах полно великолепных тайваньских генераторов. Машинка весом три килограмма, потратив три литра топлива, способна в течение 4 - 5 часов давать энергию, достаточную для работы двух стоваттных лампочек и одного телевизора. Большая машинка обеспечивает потребности целой деревни или небольшой военной базы.
В отличие от большинства грузинского населения абхазские сваны избытком патриотизма не страдали. У нас украли все, что можно вынести целиком, разобрать или открутить: патроны, гранаты, ремни, зажигалки Zippo, сигареты. Доходило до смешного. Забрасывают груз вьючными животными на позицию, а после доставки выясняется, что примерно одной трети не хватает. Обращаемся с претензией к старшему, тот выражает готовность разобраться:
- Сейчас уйду, узнаю.
Вскоре возвращается.
- Они говорят, что не брали.
Группа наших и местных сидит в комнате на бетонном полу, жгут, когда закипит чайник. Пока Сет выходит посмотреть, как там чайник, исчезает его зажигалка Zippo. Сваны дружелюбно помогают советами в поисках:
- Слушай, может, в щель закатилась…
Напоминаю - пол бетонный.
Через несколько дней один из туземцев явился к нам с этой же зажигалкой с просьбой заправить ее бензином.
Полномасштабные боевые действия в горах в то время вообще не велись. Силы сторон слишком ограничены. Грузинский блокпост, чуть ниже по течению Кодори, составляют сорок солдат срочной службы войск МВД (так называемые малиновые береты). Держат его в горах вахтами по два месяца. Ребята тоскуют от бездействия и не представляют серьезной боевой силы. Число грузинских партизанских отрядов в Абхазии достигает пяти-шести, численность каждого человек пятьдесят-восемьдесят. В то же время в Сванетии базируются два-три, какие-то в рейде, другие на отдыхе в Грузии.
Численность миротворческих сил России в Абхазии зимой 1997 - 98 годов достигала 1500 человек. В их состав входили один воздушно-десантный и два мотострелковых батальона. Контингент в основном состоял из солдат-«контрактников». От других военнослужащих федеральных сил "миротворцы" отличались нашивками "МС" на правой стороне груди, а также синей лентой на шлемах. Командующий - генерал-майор Сергей Корябко. В оперативном плане территория, находившаяся под их контролем, делилась на две зоны безопасности: северную (абхазскую) - командующий полковник Владимир Оголотков, и южную (грузинскую) - командующий Владимир Дорофеев. Очередной мандат на пребывание российских сил заканчивался 21.01.98 г. и мог быть продлен только на планировавшемся саммите государств СНГ 19.03.98 г..
Присутствие и деятельность российских войск стало к тому времени объектом двусторонних претензий. Грузинская сторона считала их виновными в том, что они задерживают и всячески саботируют возвращение в Абхазию трехсот тысяч грузинских беженцев как прямо препятствуя этому, так и не обеспечивая надлежащей безопасности. Российские войска, расположенные вдоль реки Ингури, фактически фиксируют искусственно созданную границу между Абхазией и Грузией. Руководители этих сил, как прежние, так и нынешние, по понятным причинам стали на проабхазскую позицию. Было совершенно очевидно, что сепаратистский режим Ардзинбы удерживается исключительно штыками российских «миротворцев».
После размещения миротворческих сил в Гальском районе (90% населения которого есть грузины) количество убитых там превысило 1500 человек. В большинстве случаев - это женщины, дети, пожилые люди. В прокуратуре Грузии есть документальные материалы, подтверждающие многочисленные факты убийства людей, ограблений и изнасилований в зоне, контролируемой миротворческими силами. Существует также множество фактов вымогательства и превышения служебных полномочий военнослужащими российских миротворческих сил. Кроме того, они часто самовольно устанавливают посты вне зоны их полномочий, выполняют функции дорожной полиции. Под предлогом поиска оружия останавливают автобусы, автомашины, грубо обыскивают их, оскорбляют и унижают пассажиров. Многие российские военные получают наркотические вещества в Местийском районе с целью их дальнейшей реализации, а также для собственного потребления. В последнее время обращает на себя внимание связь представителей российских миротворческих сил с криминальными группировками и их совместная деятельность. И все же главной причиной негативной оценки их пребывания в зоне конфликта в первую очередь есть несостоятельность, а скорее нежелание обеспечить безопасность мирного населения. А вот когда абхазские сепаратисты намерены провести карательные операции в Гальском районе, русские солдаты не только не создают им никакого барьера, но и оказывают им всяческую помощь.
Роковой ошибкой дипломатии Грузии следует считать предоставление статуса «миротворческих сил» регулярным частям российских войск. Все равно, что предоставили бы в 1943 году мандат миротворческих сил войскам германского вермахта в районе Курской дуги. Россия наконец-то достигла своей главной цели: своими военными силами вдоль реки Ингури установила границу между Абхазией и остальной Грузией. Наконец-то осуществилась вековая мечта всех правителей России - Абхазия была оторвана от Грузии, причем так, что оккупированную территорию полностью очистили от грузинского населения. Фактически граница между Россией и Грузией была проложена по Ингури.
Даже в Абхазии определенные слои населения начали возмущаться откровенно колониальной, наглой политикой России. Начали вспоминать безбедную, спокойную жизнь «под пятой» Грузии. Но россиян легко пригласить - трудно выгнать. Наконец-то дошло!

РАЗДЕЛ 9

Волога цвіль Європ
лоскоче наші ніздрі,
Спекотних Азій тлін
судомить рамена,
Чекає бій,
все інше буде після,
Життя триває,
точиться війна.
А. Лупоніс
Одной из причин нашего возвращения в Грузию было возникновение очередного пограничного конфликта с Россией. На контрольно-пропускном пункте в Дарьяльском ущелье российская сторона перенесла на грузинскую территорию свою смотровую площадку. Это вызвало энергичный демарш грузинской стороны, в ущелье послали даже митингующих студентов, что разительно напомнило мне знаменитую серию протестов испанской молодежи против британской оккупации Гибралтара. Когда обеспокоенный министр внутренних дел Испании позвонил по телефону британскому послу и предложил послать больше полиции, то услышал в ответ: «Лучше посылайте меньше студентов».
На переговорах грузинский министр обороны в очередной раз пригрозил своему российскому коллеге, что Грузия устранит со своей территории военные базы России и откроет границу с Турцией. В то же время умело дозировалась информация о возможном присутствии отрядов УНСО. Также грузинская сторона потребовала возвращения вооружения, вывезенного с территории республики в 1992 - 93 годах в Россию и Украину. Операция эта производилась торопливо, самолетами военно-транспортной авиации. В большом спросе были Волги и Уазы. Не обошлось и без жертв. Дочери тогдашнего командующего округом Патрикеева плеснули в Харькове кислотой в лицо, чтобы не болтала лишнего.
Формально Россия пошла на некие уступки. Начальник федеральной пограничной службы Николаев даже подал в знак протеста в отставку. Госдума разгорелась скандалом. Начали раскручивать незаконный украинский экспорт спирта через Грузию в Россию. Его определили в 80 000 тонн спирта в год, а стоимость его составляла только половину стоимости местного, русского спирта. После разгрома нелегальных водочных заводов в Подмосковье (работавших на контрабандном спирте) взгляды российского налогового ведомства обратились в сторону Северной Осетии.
Встреча Черномырдина с президентом этой республики Галазовым дала свои результаты. В феврале 1998 года ввоз акцизных товаров в Россию со стороны Закавказья был разрешен только через пропускные пункты в Сочи и Махачкале. Это фактически подорвало не только торговлю украинским спиртом, но и абхазскую контрабанду, которая должна была переориентироваться в сторону Грузии. Но здесь ей помешали действия грузинских партизан.
Абхазы были недовольны действиями партизан, особенно в «северной зоне безопасности».
Командующий Владимир Оголотков дипломатично заявлял, что не знает, кто именно разрушает и нападает на дорогах.
Со своей стороны, абхазы с самого начала конфликта совершали террористические операции в южной зоне безопасности. Правительство Шеварднадзе, наконец осознав свои ошибки, начиная с 1994 года, выражало намерения заменить российские миротворческие силы в регионе многонациональными, с украинским участием. Под этим прозрачно предполагалось, что украинцы не будут препятствовать грузинскому возвращению в свои дома, а в случае войны ограничатся формальными протестами в стиле войск ООН. Майор Герваси даже высказал тост за то, «чтобы в ближайшее время украинско-грузинский миротворческий батальон стоял в Казани, разделяя Московское княжество с Казанским ханством, а по субботам и воскресеньям за бабки пропускал татар грабить Москву». Тост несколько испортили слишком импульсивные галичане: «мы их даром пропускать будем». Как же с ними можно делать бизнес?
Осуществлению какой-либо согласованной военной политики мешала политическая обособленность грузинского командования. Тогдашний министр обороны Нодиабаидзе был обвинен в пророссийских предпочтениях. Будто он даже плохо грузинской общался, о чем, конечно, судить не мне. Хотя с другой стороны один из основателей армии Нагорного Карабаха, начальник штаба обороны НКС генерал-майор Иванов прежде всего запретил употребление в войсках в служебных целях армянского языка и других местных наречий. Как известно, жители этой de jure азербайджанской колонии изучали в школах русский.
Командующий сухопутными войсками Важа Хурашвили и командующий ПрикВО были вовлечены в ведение частной войны в Абхазии и конспирировали по этому поводу. Я уже вспоминал, что у меня создалось впечатление, будто грузины использовали присутствие военнослужащих УНСО в том числе и для давления на российское командование. Например, меня неоднократно приглашали на официальные банкеты, где охотно фотографировали с разными представителями грузинского командования и чиновниками.
«Регулярные войска абхазского режима достигают численности в 2 - 2,5 тысячи человек. Солдаты срочной службы постоянно дезертируют, очевидно демонстрируя нежелание умирать за режим Ардзинбы. Главную угрозу представляют боевики - местные жители, часто иногородние (адыгейцы, армяне), имеющие оружие и живущие в деревне. За прошедшую войну все они запятнали себя преступлениями, поэтому понимают, что пощады не будет. Их же боевой опыт в составе бандформирований вполне достаточен.
На нашем направлении ниже блокпостов в ущелье было 5 - 6 армянских деревень, которые были зоной нашей деятельности. Боевики из них, численностью в 100 - 150 человек при двух БТР, составляли резерв пехоты для российского блокпоста, и по сигналу тревоги должны были нестись в «Икарусах» на помощь. Однажды ночью мы спровоцировали тревогу и расстреляли эту колонну, сожгли один БТР. Другой, покинув на произвол судьбы пехоту, скрылся. Что интересно, россияне из своего блокпоста даже носа не выдвинули, ограничившись стрельбой наугад и матом в эфире.
Абхазские ВВС имели в своем составе два реактивных учебно-боевых самолета Л-39 Альбатрос, которые использовались как истребители, бомбардировщики и штурмовики. Были также два спортивных самолета ЯК, которые использовались как разведчики, и два транспортных вертолета Ми-8. Один из них в Кодорском ущелье сбил «стрелой» уже известный читателю наш проводник «Охотник». Огневой поддержке миротворческих сил служили два русских «Крокодила» - Ми-24. Все эти данные к нам поступали от наших разведчиков, которые под видом молдавских бизнесменов открыли в Сухуме частную фирму типа «Сукин и сын» и спокойно собирали информацию для УНСО.
В ходе боевых действий 1993 - 94 годов грузинская сторона потеряла несколько штурмовиков СУ-25 производства завода имени Димитрова в Тбилиси. Один из них «стрелой» сбили российские десантники прямо над нашими позициями. Собственно, у абхазов зенитных ракет не было. Летчик выбросился с парашютом. Поскольку все происходило на большой высоте, определить национальную принадлежность самолета и пилота было невозможно. Большинство наших стрелков склонялось к мнению, что это россиянин. Ко мне подбежал радостный Рута:
- Господин куренный! Давайте я его сниму!
Я справедливо рассудил, что летчика все равно ветром несет в нашу сторону, так что никуда он уже не денется. Потому расстрел его в воздухе запретил. Пилот шлепнулся в воду прямо перед нашими позициями. Представляю, каких страхов он натерпелся там в воздухе, наблюдая, как из земли из пулемета, хищно облизываясь, в него целится Рута.
Грузины выслали моторную лодку и подобрали пилота из воды.
После того, как сдали Сухуми и отступили в абхазскую Сванетию, налеты на город совершал еще один бравый грузинский вертолетчик, пока его не сбили. Он загружал на борт ручные гранаты, вставленные в стаканы, бомбардир выдергивал кольца и сбрасывал груз вниз. Стаканы разбивались, гранаты детонировали.
Российская сторона потеряла над Абхазией два Ми-8 и один Ми-24. Грузинское командование выплачивало за сбитый вертолет наградную премию в пять тысяч долларов, без разницы - российский он или абхазский, тем более что весь абхазский воздушный флот пилотировали россияне. Учитывая дефицит ПЗРК (переносной зенитный ракетный комплекс), вертолет можно было подстеречь на перевале и сбить с ДШК, или, как это удалось нам, из обычного гранатомета РПГ-7В, стреляя ему в борт со склона горы.
На время нашего второго пребывания в Абхазии в распоряжении МВД Грузии находился только один годный для полетов Ми-8, осуществлявший перевозку в основном в тыловых районах. В отсутствие воздушного транспорта приходилось преодолевать южную зону безопасности на автомашинах вместе с грузинскими милиционерами. Однажды нашу машину на российском блокпосте остановили «миротворцы». Солдатик сразу полез в кузов сшибать сигареты. Ему предложили "Приму". Кацапчук остался недоволен:
- Давай с фильтром!
- А писю курить будешь? - того как ветром сдуло.
Даже по территории самой Абхазии грузинские партизаны передвигались достаточно свободно. Приходили и за реку Бзыб. К западу от Марукского перевала есть местность, именуемая «аэродром» - крайняя точка продвижения германских войск на данном направлении. Повсюду в горах производилась разведка посадочных площадок для вертолётов, готовились тайники для грузов.
В то же время русские войска занимались как бы обороной собственных блокпостов.
Вашему вниманию характерен случай. Командир одного грузинского отряда попросил нас помочь ему. Мы тогда действовали в районе реки Кодори. Командир в Сухуме имел дело: его жена была по национальности абхазка, и он не успел ее эвакуировать, хотел вывезти из города.
Мы захватили машину «Урал», туда набилось полно до зубов вооруженных украинцев, и ночью выехали на окраину Сухуми. Где-то в городе до нас дошло, что не успеем до утра выбраться из города. Пришлось с полпути поворачивать назад. На выезде из города "Урал" остановили. «Миротворец» отвернул завесу, заглянул в кузов. Там сидело человек пятнадцать грязных, небритых мужчин - до сих пор группа находилась в рейде более двух недель, на головах украинские мазепинки, все с оружием.
- Кто?
- МВД, - подразумевалось абхазское, - вылавливаем дезертиров.
Солдатик молча опустил завесу, спрыгнул с кузова. Думаете, он поверил? Конечно, нет. Тем более, отвечали на украинском языке. Но своя шкура дороже.
На нашем направлении российские миротворцы - 12 солдат и 2 офицера - отделяли грузин от абхазов.
Деморализация задела и федеральные силы. Симптомы те же: водка, наркотики. Особого желания воевать не наблюдалось. Еще в Сухуми, в 1993 году, к нам подошли два офицера морских частей пограничных войск России.
- Вы украинцы?
- Так.
- Наша пограничная часть размещается именно между враждующих сторон. Это задолбало - стреляют через наши головы. Договоримся так: вы имитируете нападение на нашу заставу, мы для вида постреляем в воздух и сдадимся. Грузины обязательно вынуждены будут отправить нас домой, а все оружие и снаряжение достанется вам.
Меня предложение очень заинтересовало. Но грузинское командование проведение операции запретило. Мотивируя это отсутствием официальной войны между Грузией и Россией.
По всей Грузии отношение к россиянам более чем прохладное. В Гальском районе, населенном преимущественно грузинами, миротворцев ненавидят. С украинцами наоборот: несмотря на все недоразумения на языковой почве, узнав, кто мы, нам пытались во всем угодить, даже лишая возможности заплатить за мелкие покупки.
- Что, наша вода (боржоми) нравится? Не нужно денег, бери так.
В том же Ханши даже милиционеры считали своим долгом подойти поздороваться, указать на лучший магазин или харчевню. Обед на одиннадцать голодных мужиков, с водкой и вином, нам обходился, в пересчете на украинские деньги, в 50 - 55 гривен.
Один баран на базаре для сравнения по обычной цене стоил порядка 250 гривен.
В Тбилиси мы разместились в одном баре. В городе нам рекомендовали находиться в гражданском и разговаривать между собой на русском языке, однако над стойкой бара висела большая эмблема УНСО.
Для грузинских военных лучшим подарком была украинская кокарда с трезубцем.
Дороги в Абхазии и без нашего участия были в плачевном состоянии. Наша колонна преодолевала Ходжальский перевал таким производным порядком: впереди бульдозер (разгребает снежные завалы), «Урал», за ним еще один бульдозер (подталкивает его), еще один «Урал» и пара ГАЗ-66, за ними мы в пешем порядке.
Переправа через Кодор происходила по двум стальным канатам. По ним мы перенесли на себе каждый не менее 350 кг груза. На этой переправе отличился стрелок Тур. Он отличался незаурядной физической силой. Каждый из нас переносил один раз груз не более 25 кг. Переправившись на другую сторону реки, я с роевым Бухом (псевдо он получил не за склонность к употреблению алкогольных напитков, а за свою военную профессию - был сотенным подрывником) наблюдали за переправой. Тут наше воображение привлек стрелок Тур. Он тянул на себе двойной груз, то есть примерно 50 килограммов. Причем упакован в мешок. Поскольку за канат надо было держаться обеими руками, было непонятно, чем он его держит. Предположения были разные, вероятнее всего - держа зубами. По завершении переправы выяснилось - ботву 50-килограммового мешка он прижимал к плечу шеей. Не удержавшись, я подколол: «Бух, если бы ты решил повторить этот трюк, то ходил бы с головой в сторону до конца своей жизни».
На обратном пути из-за дождей в верховьях гор уровень воды за один день поднялся на 6 метров. И вот тогда я понял, каково же настоящее стихийное бедствие. В Киеве таким сочли подъем воды в Днепре на 80 сантиметров. Тут же, когда шел по канатам, даже сквозь шум воды слышал, как по дну с бильярдным стуком перекатываются огромные валуны.
В горах больше всего истощали переходы. За 10 - 11 часов мы преодолевали более 3 - 5 километров. Крутизна серпантиновых троп была такова, что ноги предыдущего стрелка были на уровне глаз следующего. Не хватало снаряжения. У нас были десантные ранцы, бушлаты (все советское, даже патроны 7,62х39 1982 - 84 годов выпуска и 5,45х39 1982 года), также американские ботинки и спальные мешки - «буря в пустыне». Спальники и бушлаты беспощадно впитывали воду. К счастью, не донимал избыток тяжелого оружия: имели по одному СИД, ПК и РПГ-7В на группу. Но все-таки на маршруте царило одно-единственное мнение: «Если упаду, не встану». Положение вещей ухудшали почти непрерывные дожди, намокшее снаряжение, а мы несли на себе, кроме боезапаса, оружия и взрывчатки спальные мешки, бушлаты, ватные штаны - намокнув, становилось вдвое тяжелее.
Через некоторое время положение улучшилось, нам выделили местных коньков. В Украине, в Карпатах, их называют «гуцуликами». Маленькие, волосатые, как собаки, а по горам ходят, как кошки. И все же и для этих вездеходов требовалось что-то, хотя отдаленно похожее на тропинку. Что-то похожее было, но по нему никто не ходил, начиная с 1989 года. Майор Герваси, наш офицер связи с грузинским командованием, попытался нанять местных сванов прорубить тропу, но они заломили астрономическую сумму, еще и определили время работы - 30 дней.
Пришлось решать проблему самостоятельно. С помощью двух бензиновых пил и тротила унсовцы сделали дорогу за три дня.
Позже выяснилось: дорогу, которую мы восстанавливали в 1993 году, в 1939 году прорубали украинцы, высланные из Западной Украины после российско-германской оккупации Польши. Поскольку в большинстве своем это была интеллигенция из Львова и Станислава, совершенно не приспособленная к тяжелому труду лесорубов, смертность среди них была очень высокой. В этом мы убедились, наткнувшись на кладбище, где было похоронено двадцать шесть человек. После того, как работы были прекращены и энкеведисты ушли, местные сваны поставили над этими безымянными могилками кресты. Некоторые из них сохранились до наших дней.
Так за тысячи километров от Украины пересеклись судьбы земляков.
Нам была поставлена ​​задача - подняться по серпантину на плато, пересечь его и, незаметно спустившись вниз, уничтожить автоколонну, регулярно подвозившую поставки на военную базу. Задача усугублялась тем, что плато было уже в альпийской зоне. Там лошадей использовать было невозможно. Да и вообще лошадей жалели, на одного грузили не больше 40 - 45 килограмм, стрелки же тащили на себе по 50 - 55. Поэтому две трети пути нам пришлось переть все на себе. При этом приходилось выбирать между банкой тушенки и лишней гранатой. Приоритет обычно отдавали гранате. Еду в горах приходилось экономить, дневной рацион состоял из трех кубиков бульона «Галина Бланка», трех сухарей и пятидесяти граммов порезанной на ремни сушеной козлятины. Ее резали на мелкие кусочки и кипятили в бульоне над таблеткой сухого спирта. Было такое, что даже здесь отличились «находчивые» галичане, которые насобирали траву и набросали ее в бульон - «пожалуй, будет борщ». Как оказалось, не будет, потому что трава была полынью. Остались тогда без обеда.
И хочешь не хочешь.
Марш прошел удачно. Спустились вниз. Склон горы, поросший лесом, дальше-нужная нам дорога. Слева-заброшенная людьми деревня. В нем осталось много домашнего скота, который за время беспорядка одичал и в руки не давался. Приходилось тихонько отстреливать ее с помощью ПБС (прибор бесшумной стрельбы). Затоимели свежее мясо, поэтому немного отъелись.
Четыре дня вели наблюдение. Когда выяснили график движения автотранспорта, устроили совещание. Разделили подразделение на две группы. Первой командовал я, второй - хорунжий Пилигрим.
- Как будем гасить колонну?
Я ответил:
- По-прежнему. Дождемся, когда все машины выйдут на прямой отрезок дороги. Они идут с интервалом примерно сорок метров. Водители на тяжеловозах, скорее всего, не местные, дорогу не знают, поэтому не будут гнать, ехать осторожно. Да и дорога очень разбита, хоть-не-хоть не разгонишься. А там дальше еще и крутой поворот, главная машина должна сбавить скорость, колонна непременно собьется в кучу, интервалы уменьшатся, что значительно облегчит нам работу. Первый выстрел из РПГ-7В по БМП охраны. Идет дождь, солдаты, очевидно, будут не на броне, а в десантном отсеке.
Если Эней не промахнется, граната, взорвавшись внутри, уничтожит всех. Итак, когда повезет, одним выстрелом выведем из строя целое отделение охраны. Второй выстрел по бензовозу и запирающей машине. Как гранатометы отстреляются - барабанный огонь из автоматического оружия. Ежей на дороге, впереди колонны, не разбрасывать. На них непременно натолкнется головной дозор. Это может испортить все дело. Лучше выдвинем метров на сто вперед двух автоматчиков.
Хорунжий сказал:
- Согласен. Но ведь в любом случае часть бойцов охраны колонны уцелеет. Как нам докладывали, все командиры сопровождения колонны - опытные кадровые российские офицеры. Они быстро сориентируются в обстановке. Уцелевшие после первого удара бросятся на противоположный склон дороги, там достаточно глубокий кювет, можно неплохо закрепиться. Учитывая четырехкратное преимущество противника над нами в людях, ввязываться в длительное сражение мы позволить себе не можем. Рассчитывать на мгновенную победу - тоже. Противник отлично понимает, что в нашем положении пленных не берут. Будет биться упорно. Стрельбу и взрывы услышат на базе, а тем более на блокпосту. И немедленно вышлют сюда подмогу - а это рота пехоты, усиленная БМП и двумя БРДМами, ходу им сюда сорок-сорок пять минут. Можно накинуть еще минут тридцать на уборку и разгильдяйство. Это все равно нас не спасает. Втянутые в бой, мы неизбежно попадаем в ловушку. Прорваться в горы нам не дадут.
Я пожал плечами:
- Не вижу проблем в выполнении поставленной задачи. Да, ты прав. После обстрела часть сопровождения уцелевшей колонны отойдет с дороги и, закрепившись на противоположном склоне и оправившись, откроет по нам огонь. Но при одном условии - если кто-то им даст это сделать. Как в анекдоте, когда мальчик спросил у служителя зоопарка, правда ли, что лев может съесть сорок килограммов мяса за один раз, тот ответил: «Правда, но кто же ему даст?»
- Так при каком условии? - спросил хорунжий Пилигрим.
- При условии, что уцелевшую после нашего обстрела часть встретят поставленные заранее противопехотные мины и растяжки. В этом случае ликвидация колонны займет не более десяти минут. Перестреляв охрану и взорвав машины, мы сразу начнем уход и уже через полчаса будем в горах, в лесу. Там нас преследовать побоятся, по крайней мере, будут ждать подкреплений и поддержки из воздуха. В то же время абхазы и россияне понимают - нам надо как можно быстрее отсюда ушиться. Поэтому бросят все силы, чтобы перекрыть нам кратчайший путь отступления в направлении Ингури. Они привыкли к тактике грузинских диверсионных групп и партизанских отрядов - после операции, сметая все на своем пути, прорываться в Грузию. А мы пойдем на Ткварчели. Горами обойдем Гали, пересечем шоссейку у Чибурхенджи, и через несколько часов, если бог даст, будем на базе в Шамгоне или в Ган-Мухуре.
Планы могут быть самые лучшие, но жизнь вносит свои коррективы. Бензовозов в колонне оказалось не один, а два. Причем второй был с бочкой-прицепом. Водитель в нем не растерялся, когда взорвался БМП - он обошел его и уже пылающий первый бензовоз, и помчался в направлении российского блок-поста. Он проезжал через зону ответственности гранатометчика Папая. Скорость была километров 60, расстояние между бензовозом и его прицепом метра в полтора - два. Папай стрельнул из РПГ-7В. И тут произошло, казалось бы, невозможное. При полном лунном сиянии было четко видно, как реактивная граната прошла между бензовозом и прицепом, ничего не задев. Если бы я увидел это в кино, никогда бы не поверил. Подумал бы, что это выдумка режиссера. Папай от злости швырнул трубу гранатомета о землю. Но это еще не все. По убегающему бензовозу группа прикрытия разрядила два автоматных и один рожок из РПК. В общей сложности 108 (сто восемь!) пуль. Эта машина, вероятно, была заворожена.
В отличие от россиян, которые принципиально не изучают языки народов, среди которых живут, я, как и большинство моих подчиненных, быстро усвоил полторы сотни грузинских слов. Это давало мне возможность, переодевшись в гражданское, достаточно свободно передвигаться в российской среде, выдавая себя местным жителем. Грузинские офицеры связи на российских блок-постах после первых двух-трех моих слов, конечно же, понимали, кто я, но ни разу даже не подавали виду.
Охваченный интересом, я посетил блок-пост, куда таки прорвался наш бензовоз. Передо мной предстала ужасная картина. Сам бензовоз и бочка-прицеп были как решето. Асфальт весь залит бензином. Водитель был убит, старший машины ранен в обе ноги, но это именно он не растерялся, вырвал машину из ада засады и довел ее до блок-поста. Как машина не загорелась, не понимаю. Ведь каждый четвертый патрон пулемета был трассером?!
Природа Сванетии богата и разнообразна, однако яркими остались лишь несколько воспоминаний. Первый из них - ненависть к олеандрам. Это ведь коварное растение. Пролезть сквозь них невозможно, а стоит только стать ногой на их корни на серпантине - поедешь вниз, в пропасть, как по рельсам. А дома, в Киеве, их сажают в горшки, поливают водой, а выпотрошив курицу, воду с кровью выливают в горшок, чтобы лучше росли.
- У моей мамы на подоконнике их штук пять, приеду домой - все выбросаю в окно, - говорил в сердцах стрелок из Волыни Вир.
Еще досаждали лианы - сплошные сети, сквозь которые приходилось продираться с помощью саперной лопатки, используя ее, как мачете. Обнаружив самую толстую из лиан, Обух сразу сложил ее «стременем» и попытался вылезть по ней на дерево - потянуло к предкам. Сразу, конечно же, упал, чем очень порадовал всю почетную компанию. Однако и без него, как выяснилось, обезьян в горах Абхазии хватало.
Известный Сухумский питомник разгромили еще в 1992 году. Какой-то дурак пустил слух, будто обезьян в научных целях заражали самыми страшными болезнями, что-то вроде СПИДа или вируса Эбола. Короче, в ходе боевых действий бедных животных отстреливали все конфликтующие стороны. Но по рассказам сванских охотников, некоторые гамадрилы все-таки выжили. Если их не трогать, они вроде бы не проявляют агрессивности. Советовали: встретишь эту обезьяну, обходи стороной.
Я был знаком с этими нахальными животными еще по Африке. Еще во времена Древнего Египта павианы практически поголовно перешли на питание плодами рук человеческих, конкурируя с крысами, и беспощадно разоряли плантации и пастбища царицы Савской. О людях «с псиными головами», проживающими в «стране плешивых», вспоминал в своем «Хождение за три моря» и Афанасий Никитин. Из-за буров, обвинявших обезьян рядом с туземцами в том, что они разрывали ягнятам животы только для того, чтобы отведать хорошо переваренного овечьего молока, ненависть к павианам передалась и другим белым колонизаторам. Помните в Ливингстоне: «Встретили негра и павиана. Обоих пристрелили».
В данном случае отсутствие расовых и межвидовых предрассудков помогла советскому обществу. Гамадрилов использовали для медицинских экспериментов. Взрослый гамадрил достигает размеров немецкой овчарки, а его зубы и ягодичные мозоли запугивают самим своим видом. Мой коллега, полковник Крот, который долгое время был военным советником в Мозамбике, утверждал, будто солдаты некоторых африканских племен в Заире жили с самками обезьян, вследствие чего, кроме потомства, и началось распространение того же Спида и Эбола на род человеческий.
Лично я в это нисколько не верю. Самки обезьян сварливы и неверны, и от них исходит страшная вонь. Самцы же всех видов павианов отличаются потенцией на зависть, человеку до них далеко. Грузины часто шутили: «Слышали последнюю новость? В Абхазии уцелевшие гамадрилы завели семьи, устроили поселения, получили от России оружие и теперь требуют полной автономии с последующим отделением от Абхазии».
Несмотря на правовую незащищенность, а во многих случаях благодаря отсутствию туризма и резкому сокращению хозяйственной деятельности дикая природа в горах еще сохранилась. Большую шкуру медведя туземцы отдавали за цинк патронов, шкурку куницы - за 20 лари. Невероятно, но в Кодор заходил лосось, охотились на него местные с помощью автоматов, исключительно калибра 7,62, ибо пули калибра 5,45 от воды рикошетят.
Однажды и наши ребята пошли за рыбой. Я выбрался следом, но их уже не догнал - они вернулись другой дорогой. Вдруг я вижу: на дереве висит автомат АК-74 с деревянным прикладом. Воистину благословенна земля Грузии, когда на ее деревьях произрастают такие плоды! Но смутное беспокойство тревожило мою душу. И действительно, на вечерней перекличке оказалось, что автомат принадлежал Обуху. Во время рыбалки он отошел, присел под дерево, а автомат повесил на ветку. Сделав свое дело, встал, подтянул штаны, и ушел, забыв об оружии. На этом мое терпение лопнуло, и Обух уехал домой.
Случались откровенные провокации. После проведения очередной операции мы вернулись в Чхалту. Оттуда должны были возвращаться в Тбилиси. Вдруг неизвестно откуда в нашем расположении появился какой-то престарелый грузинский майор. По его утверждению, командир партизанского отряда - хотя из всего отряда я видел только водителя и его машину - потребовал, чтобы мы сдали оружие. Это надо представить: посреди «дикого запада», в глубоком тылу сепаратистов, зная, что нас активно ищут, чтобы отблагодарить за все, что мы у них делали, остаться без оружия. В лучшем случае нас обобрали бы до нитки местные сваны, которые в подобных делах приобрели большой опыт, еще с 1993 года грабя беженцев.
Поэтому я объяснил, что сдам оружие там, где его получил, - на складе МВД Грузии в Тбилиси. После чего вежливо поинтересовался, каковы будут последствия невыполнения мной требований майора. Тот завопил:
- Я вас арестую!
Самым умным оказался водитель того майора. Глубоко втиснувшись в сиденье машины, он прошипел:
- Батоно майор, посмотрите назад, быстро садитесь в машину и поехали отсюда от греха. Не прошло, и не надо.
А сзади подходили, заинтересованные перспективой ареста своего командира, 62 мои стрелки, спустившиеся с гор, покусанные блохами, грязные и голодные, озлобленные не очень удачными результатами последнего рейда. Им интересно было бы посмотреть на процедуру моего ареста, но, к сожалению, второго действия «марлезонского балета» не произошло. Машина зарычала и, выбрасывая из-под колес мелкие камни, унесла в неизвестное наше разоружение.
Зная об интригах в военном руководстве, я сразу же связался по спутниковому телефону из Тбилиси. Министр одобрил мои действия. Проблема нашей безопасности возникла на обратном пути. После выполнения задачи нас могли сдать российским «миротворцам» и таким образом спровоцировать международный скандал. Дело в том, что мы должны были проезжать через два российских блок-поста. Я предложил ехать открыто под видом грузинских милиционеров, а оружие спрятать под сиденье.
- А куда морды свои хохляцкие спрячете? - пошутил министр.
Однако все прошло хорошо, с краю посадили стрелков, немного владевших грузинским. Их словарного запаса хватило, чтобы нас приняли за грузин. Неприятности начались уже на базе, во время сдачи оружия. Дело в том, что нам выдали два ПБС (прибор для бесшумной стрельбы) в автомат калибра 7,62, а автоматы выдали под калибр 5,45. При отправке разницы не заметили. А на месте мы просто поменяли два автомата у сванов. Хозяева тогда клятвенно обещали, что не будут иметь никаких претензий, чтобы только количество стволов сошлось. Аж тут претензии - номера не сходятся. Я был глубоко возмущен. Вот автомат, вот люфа, какие еще разговоры?
- А послушай, пусть твой парень напишет, что автомат ему утром подменили. Какой-то неизвестный отряд.
На том и сошлись. Вечером за бутылкой чачи майор Герваси объяснил, что у свана, с которым мы поменялись автоматами, если я скажу правду, будут неприятности. Вопрос: «Где взял (автомат)?» звучит, конечно же, по-идиотски на фоне картин 1993 года, когда оружие носил каждый, кто хотел, но такова природа правоохранительных органов.
Некоторые из боевых трофеев, конечно же, скопились и у нас. Пара автоматов, с десяток рожков, тридцать килограммов взрывчатки. В лучших пиратских традициях все это было закопано в землю. Зачем? Не выбрасывать же!
Сваны же с вожделением наблюдали за нашим походом. По возвращении половина Сванетии ждала нас в Чхалте с надеждой узнать какие-то признаки клада. Чтобы предотвратить широкомасштабные поиски, мы распустили слух, будто тайник заминирован со всех сторон. Сваны притворно возмутились:
- Слушай, зачем мины? А если кто-нибудь будет коз пасти?
Мы только посмеивались:
- Какому дураку придет в голову там коз пасти?
Позже мы передали координаты клада командованию партизанскими силами. Но, как рассказал позже славной памяти майор Герваси, его все равно разворовали.
Только на родине я понял, что лучше было бы обменять наше сокровище на шкуру медведя. У нас такая шкура бы «потянула» в комиссионке долларов на пятьсот-пятьсот пятьдесят. Приобрести ее также можно было в обмен на сменный ствол к ПК, который я предусмотрительно списал сразу же по прибытии в Сванетию в стиле «Кавказской пленницы» (пулеметный ствол - один - упал в ущелье). Эти пулеметные стволы, под винтовочный патрон, сванны использовали для изготовления охотничьих карабинов - сноса им не было. На крупную дичь вещь незаменимая.
Сами же мы предпочитали охоту на одичавших свиней. Ни один сван не знает, сколько у него в хозяйстве этих животных. Свиноматка отводит приплод в лес, и к зиме они кормятся каштанами и желудями. Обычно они худые и жилистые, как борзые. Лишь одна из добытых нами свинка имела на себе хоть какой слой сала. Когда-то на рынке в Ткибуле я даже своими глазами видел, как такая тварь укусила собаку. Возникла даже мысль создать аттракцион «Бойцовые свиньи из Грузии» и кочевать с ними украинской провинцией под осудительную молву партии «зеленых»: «До чего худобу довели!»
Уже с первых дней в Ткибуле, куда нас перевели из Ханши, мы обратили внимание, что грузинский солдат теперь не тот. Войска однообразно экипированы, солдаты в касках (что в 1993 году наблюдалось только в украинском подразделении «Арго») чистят ботинки, белят бордюры (точный признак дисциплинированных отношений). Батальоны целыми днями пропадают на занятиях (один на базе в Хаиме, второй - в Ткибуле). После проигранной войны руководство республики провело широкомасштабную чистку командных кадров. Активно убирались самозванные полковники, с некоторыми разбиралась милиция. Теперь лейтенанты и капитаны встречались чаще, чем полковники и вице-полковники, и мы перестали быть единственной воинской частью в грузинской армии, где были лейтенанты (хорунжие) и капитаны (сотники). Как грустно объяснял мне один такой атаман - вице-полковник:
- Я бы дослужился и до полковника, но батальон, которым я командовал, объявили бандформированием.
Откуда разоренная войной Грузия берет деньги на армию, не ясно. Наверное, деньги поступают за счет продажи полезных ископаемых. За долгие годы советской власти у нас создалось впечатление о Грузии, как о солнечной, курортной республике, где выращивают исключительно мандарины и чай. Грузин в воображении рядового украинца, особенно у местных шлюх - это обязательно пьяница, спекулянт и очень богатый человек. Это и понятно, потому что в Украине мы имели возможность общаться в подавляющем большинстве с перекупщиками. Реальность оказалась совсем другой. Когда я увидел горные террасы, на которые вся семья местного крестьянина таскает в корзинах землю, а дожди так же регулярно смывают ее в долину, увидел мозолистые руки, которыми можно было без риска для жизни держать оголенные провода высокого напряжения, то понял, насколько ложным. было наше представление об этом трудолюбивом народе.
На самом деле страна владеет многими видами стратегического сырья. Тот же чиатурский марганец еще с прошлого столетия был объектом желаний иностранных концессионеров.
Среднемесячная заработная плата на 1997 год составляла 12 лари, жалованье прапорщика - 76 лари. Ясно, что все держались за службу зубами. Значительное количество офицеров в звании от лейтенанта к капитану стажировалось в США, Италии, Франции, Украине. На нашей горной базе курс обучения для нас проводили пять инструкторов американских «зеленых беретов». Не скажу обо всем остальном, но физическая подготовка и техника горных восхождений выкладывались ими на «отлично».
Инструктор по рукопашному бою одним ударом ноги выбивал магазин из «Калашникова» и дергал затвор (чтобы выбросить присланный патрон). Когда он спросил, какие мы сделали из увиденного вывода, ответ был однозначен - живым мы тебя, голубчик, ближе трех метров к себе не подпустим.
Инструкторы действовали в прибалтийском стиле, как бы изображали не Европу, а всячески подчеркивали качество американских программ. Особенно доставалось невинному афоризму «сам погибни, а товарища спаси». Содержание идиоматических выражений, как правило исчезает, при первом переводе, что говорить о тройном: с русского на английский, затем на грузинском и в обратном направлении. Выходило примерно так - «Скажите, чем вы ему поможете, если погибнете сами?» Было видно, что печальный опыт Кореи и Вьетнама американцам въелся в печень.
К раненому, во избежание ловушек, следует подкрадываться с осторожностью, как к тонущему. А еще лучше оставить его прикрывать отход и обложить вокруг минами. Только попробуйте сказать об этом самому раненому. Интересно было бы взглянуть на его реакцию.
Властвовал главный принцип - делать все не так, как в советской армии. Понемногу это задолбывало. Тем более, что конкретно для наших боевых действий, от них взять можно было очень мало.
Сама Абхазия внесла что-то новое в развитие искусства охоты на людей. Внимательное изучение даже этого труда позволяет получить определенный опыт, имеющий практическую ценность. Однако настоящих полевых командиров в грузинской армии катастрофически не хватает. Как они сами объясняют, менталитет такой: «Мы уже понимаем, что надо копать окопы, но преодолеть себя не под силу».
Как по любому великому делу, не обходится и без «панов» на военных заказах. Весь танковый парк Грузии в основном состоит из танков Т-55 и Т-72, ​​причем первые по опыту боевых действий ценятся достаточно высоко благодаря простоте в эксплуатации. В России закупили для них смазку, она оказалась непригодной, в результате чего многие дизели запороли. Интересно, может, Гитлер перед Курской дугой тоже покупал смазку в России?
Как писал в «Энеиде» великий Вергилий - «Timeo danaos et dona ferentes». Совет выдающегося древнегреческого поэта бояться данайцев, даже дающих нам подарки, оказался вполне актуальным и для нашего случая.
Об особенностях американского снаряжения я уже упоминал. Похоже, что за соответствующую плату или из-за стремления выбрать что-то дешевле грузинская сторона приобрела «неликвиды», оставшиеся со времен «Бури в пустыне». Какой смысл делать спальники водонепроницаемыми, когда вода в пустыне почти не конденсируется? Зато у нас с этими спальниками были большие проблемы. Во влажном субтропическом лесу они насквозь промокали. Приходилось заворачивать его в целлофан. Можете представить, как это удобно, особенно когда его промокшего прешь на своих плечах. Как говорится: «И выбросить жалко, и нести нет сил».
По сравнению с другими конфликтами грузины значительно продвинулись в области радиосвязи. У нас были американские радиостанции Томсон, работавшие в КХ-диапазоне (КВ). Они хорошо зарекомендовали себя в горах. Чего нельзя сказать об УКВ-станциях «Кюмах», кажется, австралийского производства, вероятно, предназначенных для равнинной местности. Мои стрелки шутя называли их «Чумак». У нас и у грузинских солдат были даже миниатюрные «воки-токи», что позволяло радиофицировать каждого пехотинца.
Накопленного Грузией ударного потенциала, ввиду внутренней и международной ситуации, хватит для ведения только победного «блицкрига» продолжительностью 30 - 45 дней, что, в случае завязанности России в карательных операциях в Чечне и Дагестане, вполне выполнимо.
Отношения Грузии и Чечни очень сложны. Вообще, когда начинаешь входить в подробности межнациональных отношений на Кавказе, от них веет чем-то ветхозаветным.
После выселения чеченцев поголовье их домашних животных и пастбищ досталось другим народам. Из них только грузины вернули хозяевам, после их возвращения из ссылки, примерно такое же количество скота. Но нужно знать мировоззрение чеченца. В его воображении сразу возник образ того стада, которое могла дать его коровка, овечка и их приплод за эти пятнадцать лет.
Колонизация Кавказа была всегда успешной благодаря действующему в межнациональных отношениях принципу "все против всех". Особенно безумие охватило Закавказье в двадцатые годы прошлого столетия. Армения воевала с Грузией, Азербайджан с Арменией, Конфедерация Горных народов, как пьяная, шаталась между меньшевиками, большевиками, мусаватистами - и это в то время, как с юга черным облаком наступала Турция, а с севера занесла кровавый топор большевистская Россия.
В конце апреля 1920 года Красная Армия ворвалась в Азербайджан и провозгласила Советскую власть. 2 мая Красная Армия ворвалась в Грузию. Началом стало нападение большевистского вооруженного отряда на юнкерское училище в центре Тбилиси. Но надежда на лёгкую победу не оправдала себя. Народная гвардия Грузии и части регулярной армии оказывали упорное сопротивление, а на некоторых участках даже сумели отбросить превосходящие силы противника за пределы республики. В то же время, поступила нота протеста от правительства Великобритании с требованием немедленно приостановить наступление. Советская Россия должна была принять во внимание требования сильнейшего к тому времени государства мира. Но захватом бакинской нефти Российское правительство фактически уже достигло своей цели в Закавказье. Отныне падение Армении и Грузии требовало только времени. Следовало дождаться более благоприятных обстоятельств, а май 1920 года, когда Красная Армия готовила поход против Украины и Польши, нельзя было таким считать.
В начале 1921 года внутреннее и внешнее положение Красной России улучшилось. Был заключен мир с Польшей и окончательно разгромлена Украинская Народная Республика.
11 января 1921 года в селах, заселенных русскими колонистами (Воронцовка, Покровское, Привольное) начались заранее подготовленные выступления, которые позже окрестили «всеобщим восстанием» грузинского крестьянства. На территорию Грузии почти одновременно вторглись ХІ армия из Азербайджана и VIII, ХІІ и ІХ армии с Северного Кавказа. Но расчеты Красной Армии на легкую победу не оправдались. Только до Тбилиси добирались две недели, а на захват всей Грузии понадобилось 5 недель. Ожесточенное сопротивление им оказали не только грузинская народная гвардия и армия, но и все население республики.
К разгрому Грузии приложила руку и Турция. В критический момент турецкие войска ворвались в Аджарию и захватили город-порт Батуми. Возникла реальная угроза потери Батуми и всей Аджарии. Правительство Демократической республики Грузии опасалось, что в случае полной оккупации Батуми Турция поставит Россию перед свершившимся фактом и подпишет с Россией договор о разделе Грузии. Чтобы удержаться у власти, московское коммунистическое правительство с легкостью раздавало направо и налево чужие земли.
Таким образом, необходимо было выбить турецкие войска из Батуми до подхода Красной Армии. Эту ответственную операцию взяла на себя обессиленная борьбой с Красной Армией грузинская армия под руководством генерала Георгия Мазниашвили. В результате успешного завершения этой операции Батуми снова стал неотделимой частью Грузии. Для этого с русского фронта пришлось снять значительные силы грузинских войск, чем немедленно воспользовалась Красная Армия. 18 марта 1921 года в Батуми вошли отряды красных. В ту же ночь специальным поездом в Батуми прибыл предатель грузинской нации Серго Орджоникидзе (вскоре судьба наказала его).
В этих условиях Грузия должна была сложить оружие. Оккупация Грузии Красной Армией на этом совершилась.
Итак, 25 февраля 1921 года Грузия потеряла государственную независимость и суверенитет, который она восстановила 26 мая 1918 года, и снова стала русской колонией. Перед грузинским народом встала задача восстановления национальной государственности и освобождения от иностранного угнетения.
Не последней причиной была в глазах международного общества окончательно проигранная информационная война. Как следствие - поражение национально-освободительного движения, потеря независимости и многолетний коммунистический террор.
После убийства законно избранного президента Чечни Джохара Дудаева Ичкерия мало уделяла внимания пропагандистской войне, в результате проиграла обычную войну. Движение сопротивления было загнано в глубочайшее подполье. В отличие от чеченцев, после первой и второй чеченской войны россияне хорошо поняли - выигранная информационная война является половиной победы.
По этому поводу вспоминается старый анекдот:

Сидят в Ленинской комнате Александр Македонский и император Наполеон. Македонский смотрит по телевизору парад Советской Армии на Красной площади. Наполеон в углу листает подшивку газеты «Правда».
Македонский:
- Будь у меня такая армия, я завоевал бы весь мир.
Наполеон:
- Будь у меня такая пресса, то никто никогда не узнал бы о моем поражении при Ватерлоо.

РАЗДЕЛ 10
За горами горы, облаками увитые,
Засеянные горем, кровью политые.
Т. Г. Шевченко
Было жаркое абхазское лето. Выполнив задание, мы уходили в горы. А позади, безумствуя от ярости, нам на пятки наступала погоня. Хотя наш груз и облегчился на двадцать килограммов пластида, было очень тяжело. Пот заливал лицо, ремни от снаряжения и оружия, казалось, перерезали плечи, форма были совершенно мокрые, кроме того давали себя знать наши ночевки в заброшенных деревенских хатах. За неимением людей их облюбовали одичавшие свиньи, от которых нам достались свиные вши. В теле они выгрызали язвы размером с человеческий ноготь. Когда туда попадал пот, страдания были очень ощутимы.
Распределив между собой груз двух стрелков, старшим был роевой Тур, я оставил их с пулеметом задержать преследователей. Это позволило нам на каких - то полтора-два часа оторваться от погони. И тут я расслабился и предал свой принцип «пот экономит кровь». Пожалел ребят, решил срезать угол. Для этого надо было пересечь поляну, с одной стороны заканчивалась глубоким оврагом, на дне которого шумел ручей, а с другой от леса ее отрезала шоссейная дорога. Как только мы вышли из леса на поляну, на шоссе зарычали тяжеловозы. Три грузовые машины, до отказа набитые вооруженными людьми, остановились между нами и лесом. Из кузовов на землю посыпались боевики. Вели себя осторожно, начали о чем-то совещаться. Это напоминало поведение собак, загнавших в угол волка. Укусить очень хочется, но ведь какие у него страшные клыки!
Их поведение дало нам возможность залечь и оценить ситуацию. В атаку эти воины «местного разлива», скорее всего, не пойдут. Как говорится, «все хотят веселиться, но никто не хочет убирать». Но огнем прижмут к земле, подтянут минометы и раскатают нас в прах. Кроме того, по данным нашей разведки, где-то недалеко в этом районе расположился карательный отряд «Эдельвейс» численностью до двухсот штыков, сформированный из наемников - бывших офицеров российской армии. Встреча с ним при нынешних обстоятельствах была бы для нас более чем нежелательной.
Мы лежали цепью, позади пропасти.
Хорунжий Сет спросил:
- Что будем делать? Неужели конец?
- Иди на правый фланг. Я останусь здесь. Как только пальну из ракетницы, поднимай ребят в атаку. Если бояться идти, стреляй под ноги, раненых не подбирать. Нам надо добежать до машин, пересечь дорогу и углубиться в лес. Если хоть треть добежит - и то хорошо. Уцелевшим собираться у старой сванской башни.
Эх, если бы в это время пулеметное звено прикрытия ударило по машинам с тыла! Но ее командир, роевой Тур, человек дисциплинирован. Остановив погоню, он, конечно, ушел по лесу и сейчас уже подходит к сванской башне. А нам времени отпущено полчаса, может, час, не больше.
Стреляю из ракетницы. Атака! Как в эти минуты остро сожалеешь, что ты командир. Кажется, что все пули летят именно в тебя, хочется стать маленьким, незаметным. Пусть поднимется кто-нибудь другой, - не я! Но это твой номер первый и на тебя в надежде смотрит шестьдесят пар глаз. Так мысленно в эти последние секунды я готовил себя к роли царя Леонида. И вдруг, среди цепи, начало что-то подниматься с земли. Создавалось впечатление, что раздвигается телескопическая антенна. До меня дошло - это стрелок Тополь, худой, изнуренный тяжелым переходом, он более двух метров ростом. Сжимая в руках автомат, он запел песню и двинулся вперед. Случилось чудо. Вся цепь, как один, поднялась во весь рост и пошла вперед. Я не ошибся - не побежала, а пошла, стреляя из автоматов от бедра. Ребята не пели, скорее это было похоже на рычание. Не Гимн Украины, не марш УНСО, а обычную украинскую песню, которая первая в эту страшную минуту пришла в их душу.

Ой у полі криниченька,
Там холодна водиченька.
Ой там Роман воли пасе,
Катерина воду несе.

Никогда раньше не видел психической атаки и не верил в ее эффективность. Разве что в художественном фильме Чапаев. Но сработало. Боевики начали разбегаться. Мы перешли дорогу без потерь, и все было бы хорошо, но сработал украинский национальный зверь «жаба». Трое хозяйственных волыняков вернулись, чтобы поджечь машины. Как же можно оставлять врагу такое добро? Бегая между машинами, вставляя в бензобаки пропитанные топливом тряпки, каждый из них и получил по своей пуле. Один - в бедро, двое других - в предплечье. Слава Богу, пользуясь медицинской терминологией, ранения не были несовместимы с жизнью. Итак, кроме трех легкораненых, все были целы. В лесу нас преследовать побоялись. Через четыре часа, у сванской башни, мы объединились со звеном Тура.
Дорога на базу в Сванетию пролегала через три климатические зоны. Изначально так называемая "альпийка". Здесь наибольшая угроза удара с воздуха. Нас прикрывал со своим ПЗРК взводный Макс (профессионал высокого класса, с опытом боевых действий в Афганистане и на Ближнем Востоке). Далее обычный горный лес средней климатической полосы, вроде Карпат. Дальше начинались субтропики со всеми своими приколами: змеи-скорпионы, тучи мошки, страшная влажность, лианы и снова те же проклятые олеандры. Все это мне до боли напоминало Индокитай, с которого и начиналась моя военная биография. Поэтому позволю себе вернуться к теме Вьетнама.
Сначала немного истории. Как ни странно, главным источником информации для нас, запертых на судах и зенитных батареях, были политинформации. Еженедельно к нам приезжал представитель посольства и достаточно объективно и подробно отвечал на все вопросы. Именно из этого источника и исходят мои сведения об эвтаназии инвалидов, вьетнамизации или боевых действиях в Лаосе. В истории вьетнамцы показали себя агрессивным и экспансивным народом. Соседние правители охотно набирали их в свои армии. Вьетнам под номинальным правлением династии Чи исторически делился на две территории: северную, находившуюся под управлением династии Трин и ставившую на слонов, и южную, предпочитающую огнестрельное оружие. Граница между ними проходила к северу от города Хюэ, почти по линии ОМ-2. Впоследствии нгуэны распространили свою власть на территории Лаоса и Камбоджи. В гражданской войне 1773 - 1803 годов династия Трин была уничтожена, в Хюэ устроился Нгуен Анх, принявший титул императора.
В середине XIX века вьетнамцы столкнулись с французами. Поводом явилось издание императором Кохинхины Ту-Ду приказа о казни европейских и туземных христианских священников. Франция не могла оставаться равнодушной к дерзости аннамит, надо было отомстить за убийство французских и испанских миссионеров. 31 августа 1851 года вице-адмирал Риго де Жуанвиль с 14 пароходами предстал перед Тураном. В состав его десантного корпуса входили флотские команды, два пехотных батальона, одна батарея морской артиллерии и отряд тагалов под руководством полковника Ланцероти. 1 сентября были взяты оба туранских форта. Это окончательно отвлекло вьетнамцев от экспансии в Лаос и Кампучию и стало началом войны, с небольшими перерывами растянувшейся почти на 150 лет.
Коммунистический режим вернулся к прежним планам в «обертке» интернационализма. «Вьетмин» ворвался в Лаос уже в 1953 году. Нейтралитет страны был нарушен образованием на ее территории до 1962 года инфраструктуры - «тропа Хо Ши Мина», канала проникновения северовьетнамских войск в Южный Вьетнам. Восток, север и юг страны удерживались повстанцами «Патет Лао».
В феврале 1971 года южновьетнамская армия перенесла боевые действия на территорию Лаоса и Кампучии. Американцы уничтожили базы на «тропе Хо Ши Мина». Были взяты огромные трофеи. В Лаосе на стороне американцев активно воевали племена Мео. По французской статистике, население Кохинхина (Южного Вьетнама) только на 37 - 38% состояло из вьетнамцев. Статистика коммунистов претендовала на другой показатель - 87% вьетнамцев по всей стране. Однако зона расселения племен начиналась километрах в ста к юго-западу от Ханоя. Находились они на разных ступенях общественного развития.
Генерал Лавриненко однажды попал в гости к племени, что до сих пор придерживается матриархальных традиций. Это нужно было видеть. Рост у него выше двух метров, вес - килограммов сто пятьдесят. Местные женщины едва достигали ему пояса. Туземцы, сбежавшиеся со всей округи, с восхищением касались слоновидных генеральских стоп. Они считали, что белого человека привезли для улучшения местной породы. Вождь племени по понятной причине пыталась продлить пребывание генерала в гостях как можно дольше, обещая привезти его «потом».
Вьетнамский офицер, привезший его, не имея в горах реальной власти, буквально валялся в ногах, умоляя вовремя вернуть генерала, иначе с него (офицера) в Ханое голову снимут.
Единственная причина недовольства туземных племен Индокитая правительствами своих стран носит универсальный для всех стран третьего мира характер. В продвижении цивилизации неизбежно наступает момент, когда дальнейший прогресс означает налогообложение. А каким образом можно обложить налогом кочевников, охотников, сборщиков лесных плодов? На процент выкопанных корней?
Насильственное прикрепление к земле и трудовая повинность вызвали сопротивление. Если быть откровенным, я не знаю, кто, кроме горцев, воевал в Лаосе. Из кого еще, кроме вьетнамцев, был набран «Патет Лао», остается тайной. Лаосцы тогда, как, вероятно, и сейчас, находились под нивелирующим давлением буддизма. Численность правительственной армии едва достигала 4 тысяч человек, силы «Патет Лао» оценивали в 10 - 40 тысяч.
До тридцати процентов мужского населения страны было монахами. Заезжего лаосского бонза на базаре легко было отличить по колокольчикам на ногах, которыми он отгонял насекомых, чтобы не давить их на ходу. Когда лаосцев начали мобилизовать в армии воюющих сторон, они, идя в атаку, стреляли в воздух, наивно надеясь, что противник будет отвечать таким же образом.
30 марта 1972 года, говоря на официальном языке, «произошло обострение». Часть регулярной северовьетнамской армии численностью до ста тысяч человек перешла демаркационную линию и атаковала Южный Вьетнам по нескольким направлениям. Хотя Косыгин предостерег Ле Зуана от таких действий, но вьетнамское руководство уверяло, что как только первый танк пересечет границу, благодарное население подхватит его на руки и понесет к самому Сайгону. Я своими глазами видел такое в пропагандистском фильме.
Американцы ответили массированными авиационными налетами. Сначала разрушили дамбы, а когда вода залила окружающие поля и свела на нет возможности маневра, взялись за танки. Это уже была не война, даже не охота, а тир. Фото сожженных «пятидесятчетверок» со звездами на башнях печатались мировой прессой.
Казалось бы, очередной casus belli - свидетельство агрессивности коммунистического режима налицо, и можно было ждать большой войны. Паническая реакция Ханойя подтверждала эту мысль. В армию мобилизовали десятки тысяч мужчин. С ракетных и артиллерийских батарей поснимали зенитчиков и погнали на передовую.
Всем советским советникам независимо от рода занятий пришлось переквалифицироваться. Я стал артиллеристом. Когда военных советников назначают на батареи или в стрелковые батальоны, как это имело место в Эфиопии, это определенный признак того, что дело находится под угрозой. В любой колониальной (освободительной, междоусобной) войне неизбежно наступает момент, когда в армию начинают призывать мужчин, несмотря на ценз образования и оседлости. Тогда на поле сражений возвращается традиционное военное искусство, перед которым мы преимущественно бессильны.
Наша батарея прикрывала нефтехранилище, построенное французами около 1947 года. На нашем вооружении были 10 четвёртых флотских артиллерийских установок «эрликон» или английского, или американского производства выпуска конца Второй мировой войны. Подача боеприпасов производилась гидравлически из бетонных погребов. Созданная еще в 1917 году классическая машина для убийства - славная конструкция немецкого инженера Беккера - функционирует по гениально простому принципу отдания свободного затвора. За секунду каждая люфа выстреливает килограмм снарядов калибра 20х110 со скоростью 404 - 1200 выстрелов в минуту. А пока мы без особого успеха палили по американским самолетам палубной авиации и даже стратегическим бомбардировщикам. Сколько я тогда «сбил» самолетов - ужас охватывает. Утром, бывало, проснешься, а вокруг все засеяно обломками воздушного флота США. Все наши данные тщательнейшим образом складывались в высших штабах. Если верить сводке, во Вьетнаме было сбито самолетов втрое больше, чем их насчитывали Военно-Воздушные силы США. В таком случае, анализируя советский опыт выполнения пятилеток за три-четыре года, американские аналитики пришли к выводу, что россияне теперь могут двадцать лет вообще не работать.
Задача нашей батареи - борьба с истребителями-бомбардировщиками «Фантом». В отличие от В-52, «Фантомы» действовали пятерками, подходя к целям эшелонами на минимальной высоте. Заметив пыльный хвост пущенной с земли ракеты, первая пятерка рассыпалась по сторонам, а самолеты второй брались за станцию ​​наведения. Подкрылочные кассетные установки ракет малого калибра «воздух - земля» были очень эффективным оружием. Дождь взрывов накрывал огневую позицию и становилось не до управления огнем. Тогда из наших установок стреляли только три: моя и две, где стрелками были старшие матросы моего экипажа.
Вьетнамцы дополнили защитные сооружения французов довольно-таки эффективными бомбоубежищами. В землю закапывали кольцо канализационной трубы и закрывали люком. Спрятаться в нем можно было лишь одному человеку, о том, что его удавалось разве что прямым попаданием. Но прятаться в этих трубах и трястись вместе с землей было очень страшно. В самом деле, когда сидишь в люльке установки, ловишь у перекрестка самолет противника, мир вокруг тебя перестает существовать. Нажимаешь на педаль огня и не слышишь собственных выстрелов, не то что разрывов вражеских ракет. Исчезает страх, остается только азарт.
Мы вели в основном заградительный огонь, чтобы заставить «Фантомы», которые подлетали к цели по складкам местности, подниматься над этой стеной огня и таким образом попадать в зону действия ракет «земля - воздух». Будь на то моя воля и какие-то технические возможности, я сам бы навел, наконец, американцев на эти нефтехранилища.
У нас, моряков, не оставалось никаких иллюзий по поводу этой бойни для торжества коммунизма во всем мире. Флот всегда был самой революционизированной частью советского общества, мы же ходили в заграничные плавания и могли увидеть выгоды «загнивающего» капитализма. Однако случаев перехода на сторону противника во Вьетнаме не замечалось, ввиду отсутствия таких возможностей и прямого контакта с противником.
Признаюсь, мне было жаль бедных туземцев, преданных своими американскими «друзьями». Боевые действия в 1972 году, которые почти привели американцев и южновьетнамцев к победе, неожиданно были прерваны. 27 января 1973 года Генри Киссинджер подписал в Париже соглашение фактически об обмене нескольких сотен военнопленных американцев на целый Индокитай. В 1945 году США признали «Вьетминь» на пять лет раньше, чем Китай и СССР, поспособствовав тем самым развязыванию многолетней кровавой бойни. Тогда они нуждались в союзнике против Японии. Теперь круг замкнулся. Америка покинула своих союзников на произвол судьбы. За одну ночь коммунисты расстреляли в Сайгоне более тридцати тысяч мужчин и женщин. Причем поводом для расстрела мог стать мотороллер или американские ботинки на ногах.
А у нас настало время раздачи наград. Процедура была довольно оригинальная. На сто человек выдавалось два ордена Ленина, два - Красного Знамени, пять медалей «За боевые заслуги». В отличие от вьетнамских, «свои» награды вручали без свидетелей, чтобы избежать неизбежных разборок и зависти. На самом же деле награждали, как всегда, отнюдь не по заслугам. Как когда-то жаловался герой романа «Винтерспельт»: «Ну, дадут мне на батальон сколько-нибудь Железных крестов. Кому я их дам? Командирам взводов, унтер-офицерам, на, пулеметчикам, если остается».
Так вот, эта немецкая система была еще относительно справедлива, хотя я тогда свято верил, что где-то, а в победоносной немецкой армии к наградам представляли за конкретные заслуги. Теперь осталось верить, что хотя бы британскими Victoria и Georg Gross награждают не случайно.
По роду занятий мы, моряки, обречены на определенный профессиональный героизм. «Бегущий с тонущего корабля одинхрен утонет». Это генералу, командиру дивизии ничего не стоит избежать судьбы своих подчиненных - его штаб обычно находится в нескольких десятках километров от линии фронта, адмирал же рискует пойти ко дну вместе со всем экипажем.
В нашем экипаже был парень, который больше всех заслуживал орден.
Мы выгружали селитру в тюках с помощью судовых грузовых стрел. Когда очередной подъем завис над трюмом, объявили воздушную тревогу. Все, естественно, разбежались. На причале и у бортов судна гремели взрывы. Раскаленные осколки свистели над палубой, грозя смести все живое. Возгорание селитры грозило взрывом и гибелью всем судам, стоявшим у стенки - мощнейшие взрывы, после ядерных, происходят на складах минеральных удобрений. Парень, фамилию которого, я к сожалению, забыл, был единственный, кто подумал о последствиях. Если кто-то знает, как медленно работают корабельные лебедки, представляет себе, сколько времени ему пришлось потратить, прежде чем он завалил кран балки в сторону и смастерил подвес за борт. Парню, как и мне с моей контузией, пришлось довольствоваться медалями. Однако боцман, травмированный в бедро (его пьяного в городе сбило такси), в качестве компенсации получил орден Боевого Красного Знамени.
Выход из порта Хайфон американцы заминировали, и из-за этого там застряли, помимо прочих, восемь советских пароходов. Из них шесть из Одессы и два из Ленинграда.
После каждой бомбардировки экипажи судов вели дружеские переговоры - перекличку по радио на предмет возможных повреждений или человеческих потерь. Среди других судов наш пароход «Бабушкин» выделялся своей фальштрубой поражающих воображение размеров. Ленинградцы до нас так и обращались «Эй ты, с ведром на трубе!» Только пообщавшись с настоящими кацапами, я понял, что мой, казалось бы, безупречный русский язык не совсем русским. Нас, «хохлов», узнавали сразу и везде. Даже вьетнамцы.
В Хайфоне был единственный ресторан для иностранцев. Ситуация чем-то напоминала Мурманск времен Второй мировой войны, когда туда приходили союзнические конвои. С той существенной разницей, что дети не толпились у входа, а ждали посетителей за углом, чтобы не попасть на глаза местной полиции. Мы выносили по буханке хлеба под полой бушлата.
Мальчишки быстро делили его толстой нитью, кланялись и мгновенно разбегались. Местное " ГПУ " контакты с иностранцами, даже союзниками, не приветствовало. Поставки вьетнамского населения оставляло желать лучшего: его продуктовый паек состоял из нешлифованного риса и рыбного соуса. Соус изготавливался путем брожения рыбных отходов и вонял, как и положено гнилой рыбе.
Специфической чертой вьетнамского характера я назвал бы отсутствие индивидуализма, доминирование коллективизма. Немного понимая язык, можно было заметить, что даже в повседневных разговорах слово «Вьетнам» повторялось слишком часто. Странным образом у вьетнамцев коллективизм уживался с предприимчивостью. Закаленные испытаниями, они проявляли настойчивость в достижении любой цели. Увидев у вас в руках доллар или даже донг, вьетнамец мог пройти следом не один километр и все равно заполучить его. Вьетнамцы использовали нас, но нам до конца не доверяли. Вообще на востоке, по сравнению с «простодушными» азиатами, белых людей принято считать хитрыми и коварными. Поговаривали, что за нами следят постоянно. Лично я, за незначительностью собственной персоны, этого не чувствовал, но генерала Лавриненко «опекали» открыто.
Польский дипломат Ян Галицкий рассказывал такую историю. Когда еще в 1956 году он, проездом в Лаос, высадился в аэропорту Сайгона, ему, несмотря на дипломатический паспорт, предложили заполнить многостраничный анкету. Галицкий клялся, что ничего подобного мне до, ни после ему читать не приходилось. В анкете на безупречном французском языке ставилось множество вопросов относительно не только самого дипломата и его жены, но и прямых предков из нескольких поколений. Вопросы касались образования, начиная от школы, всех прежних мест работы, всех случаев нахождения за границей... и девичьих фамилий всех бабушек их супругов. Ознакомившись с анкетой, Галицкий старательно вписал в каждую рубрику стереотипное ответ «Not your business» (не ваше дело). Приняв документ, чиновник сайгонской администрации хитро взглянул на него, оскалил в улыбке зубы и поставил печать.
Отстаивая на словах идеологию интернационализма, Северный Вьетнам на самом деле оставался верным учению Хо Ши Мина, ярого националиста, который в расовом вопросе не делал исключений даже для французов. Я на собственном опыте убедился, что даже после нескольких десятилетий после того, как французы покинули эту страну, образованные вьетнамцы еще вполне свободно владели французским языком.
После многолетних скитаний по всяческим странам третьего мира, у меня сложилось впечатление, что именно французы были самыми гуманными среди колонизаторов. Они активно распространяли собственную культуру, втягивая таким образом в орбиту интересов метрополии образованных туземцев. Активную миссионерскую деятельность вела и католическая церковь. Англичане добились в этой сфере скорее обратных результатов. В девяностых годах нашего столетия архиепископом Кентерберийским стал пакистанец, следующим будет наверняка зулус. Женщин-мусульманок охотно вербуют на корабле Royal Navy (Королевский военно-морской флот), для них создана даже специальная униформа, в наборе которой вместо купальника, по индонезийскому образцу, введен спортивный костюм. Кстати, по поводу полового равноправия на военной службе: только во французской армии женщины-офицеры с парадной формой (юбкой) рядом с сумочкой носят и палаш. Хотя для них я бы предложил ножницы Далилы.
А впрочем, даже хорошо владея французским, познакомиться с местной женщиной было практически невозможно. На этот счет действовало драконовское постановление: обвиняемых в связях с иностранцами и прелюбодеянии отправляли на исправительные работы. Если в момент совершения преступления муж обвиняемой находился на фронте, жену могли и расстрелять. Поэтому изо дня в день ресторан заполнялся исключительно мужской кампанией. Это было довольно оригинальное зрелище, особенно когда, учитывая, что большинство посетителей были украинцы, оркестр начинал наигрывать «ты из меня подмануля, ты из меня пидвела».
Однажды мы решили отведать местное национальное блюдо. В меню на русском, французском и вьетнамском языках был написан «Печень по-вьетнамски», и для особо мнительных в скобках разъяснения: картофель с мясом. Заказали. Через несколько минут официант принес большой поднос, на котором под металлическим колпаком дымились роскошные куски сочного мяса. Выпили, поели, снова выпили. Начали делиться впечатлениями, взгляды разошлись. Одни утверждали, что это баранина, другие - козлятина. Чтобы узнать истину, я пригласил официанта. Немного владея французским языком, спросил: Dis-moi, s'il te plait, ce mouton? (скажи мне, это баран?). В ответ услышал на ломаном, но на русском языке:
- Нет, товались, это гав, гав.
За столом воцарилась тишина, однако хорошо сдобренная водкой «гав-гав» нормально усвоилась в желудках.
Сравнивая вьетнамский опыт с китайским, следует признать, что маоистское руководство явно погорячилось с отменой многоженства, по крайней мере, в армии. Проживать в гарнизонах там разрешается только семьям офицеров рангом не ниже полковника, а продолжительность отпуска офицера Национально-освободительной армии Китая - всего 10 суток в год, чтобы не хватало времени для идейного разложения. Да тщетно. Один полковник умудрился на досуге даже слепить самый большой в мире чайник. Я видел его фото.
«Десять лет войны промелькнуло, как один взмах ресниц», - Хо Ши Мин явно льстил женской части Северного Вьетнама. В своих серых и темно-синих спецовках, с неизменными велосипедами, вьетнамки вызывали скорее сочувствие, чем симпатию.
В то же время их эмансипированные соплеменницы в Южном Вьетнаме разъезжали на мотороллерах в ярком тайваньском и гонконгском тряпье и были доступнее. Правда, это имело и негативные последствия. Если верить американской пропаганде, распространение венерических заболеваний в 1972 году достигло уровня 700 случаев на 1000 проституток. Однако после установки в Южном Вьетнаме власти коммунистов те, кто уцелел или не успел убежать, быстро должны были переодеться в серые спецовки и пересесть с мотороллеров на велосипеды.
Во время войны с «Вьетминем» сотрудницы общественной службы французской армии, которые должны были охранять моральное состояние экспедиционного корпуса, навещали всех «нга-ке» призывного возраста (туземок, которые годились у сожительницы) и вели с ними разговоры о моральных принципах. Только сенегальцы, как правило, забирали с собой в Африку всех детей от разных матерей, которыми они обзаводились во Вьетнаме.
Единственной сферой, где неформальное половое общение оставалось еще возможным, были общественные туалеты. Когда в Хайфоне я присел над знакомой с детства дырочкой, вошла вьетнамка и, учтиво поклонившись мне, присела рядом. Как ошпаренный, я выскочил наружу, но никаких разъяснительных надписей или знаков на туалете не обнаружил. Тогда во Вьетнаме не было заведено разделять места общего пользования на мужские, женские и для начальства. То же было и в Корее и Китае.
Однако во Вьетнаме я чувствовал себя человеком не только антропологически, когда с высоты своих ста семидесяти двух сантиметров был на голову выше всей базарной толпы, но и в финансовом понимании. За день я получал восемь донгов, тогда как бутылка «Столичной» стоила четыре, соответственно, местная водка «Ламой» стоила полтора донга. Но пить ее рисковали разве что подвержены суициду. Во время наливания в стакан жидкость покрывала пятно сивушных масел на пол пальца толщиной, а влить ее в себя можно было, только крепко зажав пальцами нос.
Каждое утро к борту нашего теплохода подъезжал на мотороллере рассыльный из ресторана и начинал выкрикивать:
- Товалися, у меня все есть!
Мотороллер был оборудован холодильником, поэтому водка и закуски приятно освежались даже при сильной жаре.
Если верить очевидцам, которых я привел, строя коммунизм, в Индокитае, буржуазная Индия выглядела так же, как и во времена Афанасия Никитина, благословенной страны, купавшейся в молоке и меде. В Калькутте по вечерам все население города высыпало на улицы и устраивалось на крышах домов, чтобы поспать, наслаждаясь ночной прохладой. Также по сравнению с Вьетнамом в Индии было что купить. Известный старый анекдот: однажды, находясь с визитом в Москве в годы товарного голода, Индира Ганди обратила внимание на толпу возле одного магазинчика. Переводчик, недолго думая, брякнул правду:
- Босоножки выбросили.
- Такие у нас тоже выбрасывают, - отметила Индира.
Низкие цены индийских базаров сыграли с моим приятелем скверную шутку: он накупил себе перед своим отъездом кучу костюмов, имели вполне приличный вид, но, попав под дождь, покрывались синими пятнами по контуру тела и начинали распускать сладкие благовонные ароматы. Он приобрел погребальную одежду.
Признаюсь, я так и не смог, несмотря на все свое любопытство, собрать хоть какие-то сведения относительно военного опыта вьетнамцев, хоть генерал Лавриненко оценивал офицерский корпус и рядовой состав как достаточно подготовленный и готовый для решения поставленных задач. Вьетнамцы воевали, как жили. Тогда я еще не знал, что люди могут находиться в течении войны так же безрефлекторно, как чиновники в конторе. Это пришло позже, на Кавказе. Во Вьетнаме же как-то на батарее мне пришло в голову устроить проверку состояния стрелкового оружия. Первый же солдат, в чистоте чьего «Калашникова» я был усомнился, мгновенно дал в воздух длинную очередь и победно оскалился:
- Чистый, товалися.
Чтобы оценить прагматичное слияние человека и оружия, надо было повоевать самому. Речь идет о точном знании: что следует и чего не следует ждать от оружия. Посторонние слишком уж часто придают ей сакральную ценность.
Мы покидали Вьетнам морем на спасенном нами "Дивногорске". Шли в Гонконг на ремонт. Последнее зрелище этой войны - фантасмагория китайско-вьетнамского противостояния в Гонконгском заливе. Южно-Китайское море славится массой отмелей и скал, некоторые из которых выступают из воды только во время отлива. На спорных островах во время прилива вьетнамские солдаты стояли буквально по горло в воде с национальными флагами в руках. И горе тому, кто ронял или обмакивали стяг, ведь намоченный он уже не мог развеваться.
На соседних мелях так же, с флагами в руках, стояли китайцы. Если эти «спорные территории» были так важны, почему на них не строили, скажем, башни на сваях? Ответ прост: башни стоят дороже людей. Хорошо развитое чувство долга позволяло вьетнамцам выдерживать слишком низкую для них температуру воды. Когда я, скажем, зимой купался на батарее, вода казалась мне, по черноморским масштабам, теплой, но вьетнамцы вылезали из нее, клацая зубами от холода.
Странным образом судьба снова свела меня с вьетнамцами много лет спустя после войны. До конца семидесятых - начала восьмидесятых годов довольно много вьетнамцев кантовались во всевозможных вузах Украины. В благословении года застоя каждый студент пытался что-нибудь продать. Вьетнамцам, учитывая относительную недоступность для них рынков дальневосточного ширпотреба, продавать было особенно нечего.
Тогда в моду входило каратэ. Тот, кто имел к этому хоть какие-то задатки, бросился выкладывать вет-во-дао - доморощенную деревенскую разновидность каратэ. Для имиджа инструктор придумывал себе боевую биографию «спецназовского разлива», стремясь поразить воображение слушателей историями-«страшилками». Непонятным образом из вьетнамцев "легендование" постепенно перекинулось на отечественных "сенсеев". Один из них довыдумывался, будто тренировался в Китае, для чего нелегально переходил границу. За преподавание подобного каратэ тогда сажали за решетку, а «пребывание в Китае» было «отягощающим обстоятельством».
После окончания учебы вьетнамцы не очень стремились возвращаться домой. Большинство оседало, женясь на вьетнамских же работницах, завезенных для работы на ткацких фабриках. Часть заработанных, в том числе и педагогикой, денег предстояло отдавать своим старшим. На этой почве, бывало, доходило до разборок. В эмиграцию переносились и клановые противоречия. Что оставалось неизменным - это глубокое презрение к нам, белым.
Бессмысленность официального кровопролития делает войну отвратительной вдвойне. Только гражданская война в какой-то мере имеет смысл: мы сталкиваемся с теми, кого действительно ненавидим, и, если повезет, можем посчитаться даже с родственниками и соседями.
Покидая Вьетнам, я не зарекался на предмет «никогда больше», но с тех пор воевал только под собственным штандартом, за дело, которое считал правым. Случай для этого представился только через двадцать лет.

РАЗДЕЛ 11
И вам слава, синие горы,
Льдом окованные.
И вам, рыцари великие,
Богом не забытые.
Боритесь - поборете!
Вам бог помогает!
За вас, правда, за вас слава
И воля святая!
Мы уже говорили об информационной войне. В Грузии ее выиграл президент Саакашвили. Мы (добровольцы УНСО) эту войну выиграли в общении с местным населением, и не только с грузинским.
Еще в 1993 году судьба завела нас в село Коман. Село большое, богатое (было до войны), скорее напоминает городок. Обычно в таких прифронтовых городках грузинского населения не оставалось. Они либо убегали в «материковую» Грузию, либо уничтожались абхазскими карательными отрядами. Но здесь подавляющее большинство населения составляли греки - правда, с началом боевых действий почти вся молодежь эмигрировала на историческую родину, в Грецию.
Остались пожилые люди, которых уже ни одна война не могла отвлечь от родных могил предков.
После размещения нашего подразделения в деревне, на общем собрании к местному населению были доведены правила поведения на подконтрольной нам зоне. В связи с боевыми действиями гражданскому населению запрещалось свободно передвигаться по селу после захода солнца. В ночное время с целью сохранения порядка по селу будут патрулировать отряды УНСО. В случаях изнасилований, ограблений и других противоправных действий в отношении гражданских граждан на подконтрольной нам территории командир патруля имеет право расстреливать бандитов на месте.
Прошло трое суток. Нас решили перебросить в другое место. Пришли три ЗИЛы. И тут случилось непредвиденное: возле дома, где был наш штаб, собралось почти все население деревни. Этакий импровизированный митинг. Староста обратился ко мне:
"Украинцы, не уезжайте. Мы за последний год первый раз три дня спокойно жили и спали. Мы для вас каждый день телочку будем резать, полностью берем на себя содержание вашего отряда. Поймите - приходят абхазы, говорят:
- Чего дома сидите, чего за нас не сражаетесь? И бьют, грабят.
Мы им: «Мы старые люди, мы греки». Не помогает. В прошлый раз сожгли дом старого Стратиона, самого избили, едва жив остался.
Приходят грузины, то же самое:
- Чего дома сидите, чего за нас не сражаетесь? И снова избивают, забирают скот. От вас мы получили защиту и покой.
Превращаться в эллинский гарнизон не входило в наши планы. Да и, как говорят в одной грузинской пословице, «кролик, не желающий превращаться в ястреба, идет на меховую шапку». Или украинское - «Крайняя хата горит первая».
Каждая война - это потрясение, при каждом потрясении вверх поднимается накипь, разный криминальный сброд. С чем-то подобным нам пришлось столкнуться в Мигрелии. События разворачивались на стыке Гальского и Зугдидского районов в зоне так называемой безопасности. По договору о прекращении огня в этой зоне не имели права находиться силовые структуры ни одной из сторон. Порядок и безопасность должны обеспечивать миротворческие силы. Но ввиду того, что они состояли из российских вооруженных сил, еще недавно открыто участвовавших в боевых действиях против одной из сторон конфликта (Грузии), ни о какой безопасности не могло идти речи. Российские миротворцы, являясь гарантом мира и стабильности в двенадцатикилометровой зоне безопасности, не только не обеспечивали мир, но обычно открыто поддерживали абхазские бандформирования, выполняя роль пограничников между Грузией и ее неотъемлемой частью. О поддержке бандгруппировок и других нарушениях грузинская сторона неоднократно докладывала руководству КСПМ и наблюдателям ООН, но, к сожалению, не были предприняты никакие конкретные действия для пресечения преступлений, как чисто уголовных банд, так и самих РМС.
В сентябре месяце я встретился в Тбилиси с представителем правительства Абхазской автономной республики в изгнании. Между нами состоялся разговор.
- Сепаратисты при поддержке военнослужащих миротворческих сил держат в страхе мирное население, оказывают на них психологическое и физическое давление, тем самым продолжая политику этнических чисток, насильственного изгнания местного населения с родных мест. Для достоверности моих слов, господин куренной, приведу лишь несколько примеров:
- В конце августа 1998 года захвачены в заложники абхазскими боевиками, с целью получения выкупа, Бесика Эхваия, 32 лет, вместе с Тариэлом и Николозом Хубулава. Замученного Бесика, которому изверги выкололи глаза, переломали ребра, руки, ноги, кастрировали, а затем зарезали ножом, передали родственникам в октябре 1998 года.
- 14 февраля 2000 к жительнице села Дыхазурга 75-летней Тавелы Михая подъехала автомашина «УАЗ» с надписью «МС». Военнослужащие потребовали покормить их. Получив отказ, вызванный отсутствием продуктов, миротворцы старуху расстреляли.
- 28 февраля 2000 года, около половины десятого ночи, абхазские боевики на автомобиле «УАЗ» ворвались на территорию села Шамгона Зугдидского района, открыли огонь из автоматического оружия и гранатометов. Были повреждены многие дома, погиб скот. К счастью, люди не пострадали.
- 15 мая 2000 года в 24 часу в селе Шамгона того же самого Зугдидского района в зону действия российских миротворческих сил в очередной раз перешли вооруженные абхазские боевики из так называемого милицейского поста. Во время попытки угона автомобиля им воспротивились местные жители. В результате бандитского нападения были убиты 28-летний Джейран Хунцари и 28-летний Роланд Харчилав. Ранен Заза Какулиа. Из нападавших был убит боевик, житель села Агу Бедия Очамчирского района Маки Джинджолия.
И это лишь небольшой перечень преступлений в так называемой зоне безопасности. По неполным данным, начиная с 1993 года, в Галицком и Зугдидском районах были убиты 1147 мирных жителей.
Принимая во внимание ваш опыт уничтожения отдельных диверсионно-террористических банд, предлагаем разместить ваше подразделение в районе Ингури.
С моей стороны возражений не было. Уже на следующий день я с хорунжим Пилигримом и снайпером Крисом поехал в Зугдиди на рекогносцировку. Сама поездка стоит того, чтобы на ней остановиться подробнее.
Машину, такси с правосторонним рулем, мы сняли в Тбилиси на автовокзале. Шофер, молодой тбилисец, казалось, мог ехать по дороге с закрытыми глазами. Он редко смотрел вперед на дорогу, беспрестанно болтал с пассажирами, поворачиваясь к ним раз за разом. Мне хотелось объяснить ему, что в этом нет нужды. Нам будет спокойнее слушать, глядя на его затылок. Но вставить слово было непросто. Тогда я пересел к нему на переднее сиденье, но это помогло слабо. Он начал крутить головой во все стороны, пытаясь охватить вниманием сразу всех пассажиров.
Дорога была густо усеяна камнями, джип перекашивало то направо, то налево, подбрасывало вверх. Когда повороты стали круче, а скорость так и не упала ниже ста двадцати километров, я, почти выжимая ногами пол машины, начал жалеть, что вообще сел в нее.
Первый милицейский пост, пытавшийся нас остановить, мы проскочили, как молния. Со вторым было так же. На третьем нас уже ждали, даже растащили колючку на дороге. Скрипели тормоза. К нам подбежал разъяренный милиционер, вооруженный автоматом. Его встретила зажатая в руке водителя купюра в пять лари. Засовывая в карман помятую пятерку, правоохранитель, мгновенно, сменив гнев на милость, спросил:
- Чего не остановились на первом посту?
- Если бы я остановился на первом посту, то ты здесь ничего не получил бы.
Логика нашего водителя оказалась настолько убедительной, что милиционер взял под козырек и уже примирительно буркнул:
- Дорога очень плохая, как брата прошу, поезжай поосторожнее.
Перекусив по дороге чудесными мигрельскими хачапурами, мы уже без приключений добрались до Зугдиди.
В городе вошли в представительство ГБ. Местный офицер МГБ ввел нас в курс дела. Гальский и Зугдидский районы разделяет река Ингури, фактически представляющая собой естественную границу между оккупированной частью Абхазии и Грузией. Раз в месяц в город Анаклия, расположенный в Грузии, переходят через Ингури жители сел Гальского района с целью получения небольшой материальной помощи, которую им выплачивает правительство Грузии. В последнее время было уже три случая нападения на крестьян с целью отобрать эти копейки.
Что характерно, всех ограбленных без сожаления убивали. Этот факт дает основание полагать, что среди нападающих есть один или два местных. Убивают, чтобы их не узнали односельчане. Что поделаешь, у бандитов не бывает национальностей.
Мы разместились в селе Ган-Мухури. Ребята шутили - если есть гетман, то при нем гетманат, если султан - то султанат, у нас есть куренный, так что наша база будет Ган-Мухурский куриннат.
Дорога из Анаклии проходила вдоль моря, с другой стороны тянулись бесконечные болота, густо поросшие кустарниками. Идеальное место для засады.
Бандиты явно не являлись профессионалами. Уже через восемь дней удалось вычислить их базу. Они расположились в бывшей российской военной базе. Вернее, в том, что от нее осталось. Русские, когда уходили домой, разрушили все, что только могли. Что не смогли унести с собой, разбили арматурными прутьями, как, например, унитазы, умывальники, окна, а все здания были взорваны тротилом. Глядя на эти руины, я всегда вспоминал Гонконг - в 1971 году я имел удовольствие побывать там.
Англичанам он достался в аренду, как богом забыт лесистый островок, через 99 лет китайцы получили огромный мегаполис, имущество, оцениваемое в сотни миллиардов долларов. Россияне оставляют о себе другие монументы. Чтобы сделать теперь эти земли пригодными, например, для баз отдыха, нужно вложить огромные средства, убрать сотни тонн обломков бетона, извитую арматуру, кое-где встречаются и противопехотные мины.
Имея информацию о возможной причастности к банде одного из местных, мы установили наблюдение за выходами из села. Патрулями блокировали зону возможного действия банды. Надежды оправдались на шестой день. От села в направлении руин военной базы шли двое местных крестьян. Каждый держал в руках по две большие сумки, наверное, с продовольствием. Мы вели наблюдение за развалинами, но до сих пор не знали точно, где именно расположились бандиты.
Поставщики продуктов приблизились к развалинам военной лавочки, размещенной посреди базы. Один из них подал условный сигнал - дважды крикнул филином.
Сразу раздались два выстрела из ПБС (приборов бесшумной стрельбы). Оба носителя были ликвидированы. Мы приблизились вплотную к развалинам лавочки. Нам удалось предугадать действия своего невидимого противника - не дождавшись своих поставщиков, наблюдатель впервые за эти долгие часы обнаружил себя. Высунул голову в окно - и сразу же получил бронебойную пулю. Есть! Крис сделал свою работу и уступил место Папайи. Тот уже подготовил "муху" к выстрелу - открыл заднюю крышку и раздвинул трубы до упора. Передняя крышка сразу же открылась, предохранительная планка с диоптром и мушкой стали вертикально. "РПГ" был готов к работе. Папай должен был произвести выстрел в условиях ограниченной видимости на расстояние до 60 метров. Припомнив его последнюю гастроль на дороге Гали-Чибурхенджи, все напряглись. Он прицелился через мушку над стеклом и торцом предохранительной стойки и нажал на спусковой крючок.
Оставляя позади себя пыльный след, подвывая реактивным двигателем, к цели пошла граната. Она нырнула в окно и разорвалась в комнате, уничтожив второго бандита.
Грохот от взрыва гранаты в комнате сыграл роль взрыва порохового погреба на линкоре. Бандиты бросились бежать. Их осталось четверо. И, убегая от одного огня, напоролись на другой. Сэт и Эней положили их одиночными выстрелами.
«Вот и все, нет Билла.
Жадность Билла погубила» -
пробормотал тихонько Крис, любовно поглаживая снайперскую винтовку.
Оставалось самое неприятное-прочесать развалины, чтобы окончательно поставить точку над «i» в этом деле. Задача не из легких. Общее правило - углы зданий надо обминать, держась как можно дальше от них. Этим вы остерегаете себя от внезапного нападения противника. Во время прочесывания этих руин всем надо держаться на расстоянии прямого видения друг друга и визуально контролировать безопасность друг друга. Сходиться слишком близко тоже не советую, чтобы не погибнуть всем сразу от гранаты или автоматной очереди. Необходимо прочесать все переулки поочередно, не разбредаясь - кто отстанет, имеет все шансы погибнуть.
Как только обнаруживаем бандитов, действуем по принципу волчьей стаи - отсекаем противника по одному от общей массы и уничтожаем одного за другим. Загоняем противника в укрытие и уничтожаем гранатами. По возможности перебегать надо развалины по верху и стрелять вниз, но так, чтобы противник был справа от вас - стрелять удобнее с правого плеча. Точно так прочесывайте траншеи - идите по верху траншеи, держа ее под правой рукой.
Начав зачистку, в одной из развалин обнаружили уцелевшего бандита. Не высовываясь за дверь, он высунул автомат и запустил длинную, на пол-рожка, очередь вслепую. Похоже, бандиты не затрудняли себя прицеливанием. Большинство из них рассматривали стрельбу очередями как средство психологического воздействия. Целиться начинали, только переходя на единичные выстрелы.
Этого последнего хотели взять в живых. Но, окружив развалы, услышали выстрел. Обнаруженный нами бандит оказался местным. Быть выданным родственникам убитых односельчан, наверное, была для него страшнее мгновенной смерти. Выстрелом под подбородок он снес себе полчерепа.
За все время нашего дальнейшего пребывания в «Ган-Мухурском куриннате» не было больше зафиксировано ни одного бандитского нападения.
Наше пребывание в «куриннате» завершилось поистине грандиозным спором между Устимом и Крисом. Это было так. Приближался день рождения хорунжего Пилигрима. Куренный Устим вместе с Сетом отправились в Зугдиде купить подарок. Что можно подарить воину, да еще на Кавказе? Конечно же, кинжал. Нашли, купили, осталось сделать памятную надпись. Нашли ломбард, а в нем соответствующее устройство.
- К сожалению, батона, сейчас нет электричества. Восстановят часа через два. Погуляйте, а через пару часов заходите, все будет сделано, - сказал нам хозяин.
Выпили на базаре по бокалу «кахетинского», вернулись в ломбард. Еще было закрыто. Бродили возле магазина. К нам подошел милиционер.
- Добрый день, батоно, ваши документы.
Надо отметить, что в отличие от смуглого Куренного русый Сет имел типичное лицо жителя «Валдайской возвышенности». Увидев удостоверение украинского офицера, грузин извинился, но спросил, показывая пальцем на Сета:
- Для чего русака с собой таскаешь?
- Да это пленный, хочу в ломбард сдать, - ответил в шутку Куренной.
- В ломбарде не возьмут, на базар Веды, там чечены купят.
Сет шутку понял, потому и промолчал.
Во второй день отмечали день рождения. По уставу УНСО употребление алкогольных напитков во время боевых действий запрещено, поэтому это было исключение, к которому готовились заранее. Потащили жребий - кому стоять на карауле, и начали готовить на стол. Стол накрыли на улице, в лучших традициях - «ой под вишней, под черешней». После нескольких часов застолья и возник спор между Крисом и Устимом. Причем по двум вопросам сразу: пробьет ли пуля с ТТ носовой платок, лежащий на песке (Устим - да, Крис - нет), и пробьет ли пуля ПМ каску образца 1943 года (Устим - да, Крис - нет). Опытные стрельбы закончились вничью, потому что ни одна из пуль болгарского производства (со свинцовой сердцевиной) каски не пробила, но пуля из ТТ прострелила белоснежный платок Устима. Рута поднял ее и, держа обеими руками, как простыню чеченской молодухи, показал дыру Крису. Это было уже слишком, и возбужденные спором господа офицеры, которые к тому же были под хмельком, открыли по платку огонь так, что от надульного пламени начала тлеть ткань. Если в вас когда-нибудь стреляли из двух ТТ два пьяных с расстояния четырех метров, вы должны знать, как в этом положении раздается звук выстрела. Рута стоял неподвижно, даже не дыша, до последнего выстрела, и только убедившись, что патроны закончились и затворы остались в заднем положении, бросил тлеющий платок и подошел к столу.
- Ну у тебя и нервы! - в восторге произнес Крис.
- какие нервы, перегибая стакан чачи, ответил Рута. - Пошли вы все, снайперы, я просто боялся шевельнуться.
Спустя три дня мы выходили на новую акцию. Учитывая пожелания наших грузинских собратьев, нужно было наказать абхазский милицейский пост, совершивший 15 мая 2000 нападение на грузинское село Шмагона. Кстати, с нами был ранен в том нападении Заза Какулия.

Розповідає поручик Пілігрим:
Собирались на базе грузинских партизан. Почистили оружие, поужинали, дождь не утихал. Когда хорошо стемнело, пошли на выход. Часть дороги проехали на машинах с выключенными фарами. Выгрузились возле какого-то двора. Спрятались от дождя под крышу. Двое грузин пошли на разведку.
Когда вернулась разведка, рассказали, что из-за дождя достаточно сильно поднялся уровень воды. Грузины немного поспорили по поводу места перехода реки и наконец все двинулись. Подойдя к реке, мы увидели довольно существенную разницу с тем, как мы форсировали ее раньше. Заза посоветовал, как лучше переходить - по двое, крепко обнявшись. Так перешла первая пара грузин. Ушла вторая пара грузин. Их заметно сносило течением.
- Перехожу я с Пилигримом, - вспоминал позже Каскадер. - едва переставляем ноги, поддерживая друг друга. Слышно, как под водой течение перекатывает через наши ноги камни. Главное не упасть. Течение слабеет, выходим на берег. Сзади подходят собратья. Дождь утихает.
Куренный был с ручным пулеметом, потому шел один. Правда, его подстраховывал Сет. Когда вода поднялась выше (вспомните фильм «А звезды здесь тихие» - ну, вам будет до пояса, девушки), Устим выругался и сказал: «В 47 лет оно мне нужно?» Но сзади услышал слова Сета: «А я вам, господин куренный, завидую. Хотел бы сам иметь возможность в ваши годы с пулеметом в руках переходить по ночам холодную реку». Это всех немного взбодрило.
Добрались до места засады. Намечалась масштабная операция. Одна из групп, с базуками майора Гервасий, выдвинулась еще раньше и заняла позиции, чтобы обстрелять абхазский блок-пост и штаб. Наша группа еще одна оседлали две дороги с целью не допустить помощи абхазскому блок-посту со стороны российской базы.
Забрезжило. По небу поползли сине-беловатые облака. Мелкая промозглая морось превращалась в туман, а он мочил нам спины.
Ши-и-ов - засвистело слева на расстоянии полтора-два километра, и - бу-бух - раздался взрыв.
Ду-ду-ду - ответил тяжелый пулемет. Та-та-та - поддержали его несколько автоматов. Но сразу все стихло. Ожидаем маневренную группу россиян. Гранатометчики приготовились «мочить» бронетехнику. Интересно, кому судьба подбросит добычу - нам или соседям. Прошло 20 минут. Напряжение нарастает, а в воздухе тишина. Хорошо, что облака полностью затянули небо - удара с воздуха не будет. Но лишний раз испытать судьбу не стоит.
Посовещавшись с Крисом и Зазой, приняли решение подождать еще полчаса и уходить. Ждали не полчаса, а почти час, на дороге ничего не изменилось. Гранатометы ставятся на предохранители, отходим. Пройдя через несколько опустевших дворов, заходим в дом. Вернее, под дом. Он построен, вероятно, еще перед началом войны. У него так и не поселились. Единственное, где видны результаты жизнедеятельности - это под домом. Стоит старый диван, несколько табуреток, стол, сервант с некоторыми кухонными причандалами. Спрятавшись от дождя, наблюдаем по сторонам через окна бойницы.
- Ребята, сразу не стреляйте, будут наши подходить, - предупреждает Заза.
Эней разложил диван и уже храпит. Начинает пробирать холод. Крис отжимается на кулаках - греется. Он всегда очень внимательно относился к поддержанию своей спортивной формы - чувствовалась закаленность бывшего капитана Военно-Воздушных Сил. Через некоторое время влажность и холод поднимают даже Энея. Он встает и с шумом подскакивает и приседает на месте. Со стороны, где стоит Пилигрим, зашатались кусты. Он подал сигнал. Подошел Заза. Через секунду из-за кустов появился Зура. Придя, рассказал о ходе событий на других «фронтах».
На абхазском блок-посту один снаряд разорвался возле блиндажа, другой попал в петень. А русаки наверняка «забили» в такую непогоду ехать им на помощь. Все наши уже отступили. Я пришел за вами.
После этих слов стали собираться для возвращения на базу. Заза взобрался на металлическую электрическую опору - у него почему-то пропала телефонная связь - и пытался дозвониться домой.
- Ало! Деда (мама - груз.)! - слышалось сверху.
Отправились. Покинув дом, отходили тем же путем, что и пришли. Через ограду, ореховым садом, перешли во второй двор. Опять орешник, переходим осторожнее-в одном из двух домов жили люди. Пересекли проволочную ограду, через кукурузное поле вышли на дорогу. Некоторое время шли медленно, но потом снова исчезли в кукурузе. Все. Позади осталась поляна с оградой и двумя братьями - на входе и выходе. Перебежали помостом через небольшую речушку, еще одна поляна с кустами - Ингури. Переходим снова попарно, но в другом месте. Здесь не намного, но глубже. Посреди реки перед Каскадером и Пилигримом течение сносит Тенгиза, попытавшегося перейти сам. Украинцы делают рывок и Пилигрим хватает грузина.
- Спасибо, ребята, - благодарит на берегу рыжий Тенгиз, - я уже думал, что потянет вниз.
- Почему сам переходишь, приставал бы к кому-то третьему.
- Да, понимаешь, биджо, я думал, что с «пардпледом» (рюкзак, в котором переносят стрельба в гранатомет) и автоматом я тяжел. А тут, видишь, глубже, вода до груди, начало сносить.
Со стороны оставался российский блок-пост. Отстреляли по нему остатки боеприпасов. Пусть помнят, что они не дома в Рязани.
Входим в деревню. Украинцам интересно было наблюдать реакцию людей на появление партизанского отряда - все дело в том, что реакции не было никакой. Если встречались знакомые, то здоровались, если нет - то совсем никакой реакции. Кто-то гонит коров. Кто занимается хозяйством. Кто-то просто сидит у ворот на лавочке и покуривает, не обращая внимания на вооруженных людей. Словно косари идут с поля с косами или лесорубы с топорами.
Местность перенасыщена вооруженными людьми. Война не воспринимается как нечто необычное. Это напоминало сороковые годы в западной Украине. Партизанская война УПА настолько специфически сформировала мировоззрение местных жителей, что даже сейчас, в наше время, в горных карпатских селах можно всю ночь на улицах стрелять, а утром милиция не найдет ни одного свидетеля. Ничего не видели, ничего не слышали.
На нашу базу (куриннат) нас увозили союзники - грузины Малыш и Шио. Дождь наконец-то закончился. Дорога была уже достаточно знакома. В каждом селе, которое мы проезжали, была одна и та же картина - группы куривших мужчин говорили о важных делах, понятных только им самим. Через дорогу бегали свиньи, грязными рылами что-то выискивая в лужах.
Во время поездок украинцы с грузинами, в разговорах, теснее знакомились. Сначала выясняли, кто откуда, чем занимается, пробовали заучить по нескольку фраз из языка союзников-собеседников. Но поскольку грузины отличались особым интеллектом, то лишь Пилигрим запомнил одну мигрельскую ругань "Оле рех", которую почему-то по просьбе малыша и Шио украинцы должны были сказать их начальнику Зази.
Боже сохрани, чтобы вы подумали, что эти ребята умственно неполноценны. Отличались они особым интеллектом потому, что когда начал формироваться их интеллект - условия были особые. Война шла, господа! И не просто война, а геноцид. В то время, когда их сверстники в Украине ходили в кино или зоопарк, они видели, как горят их дома, как убивают, режут их родителей, братьев. Они провоевали почти десять лет, и единственное, чему научились - убивать.
А ввязались в ту бойню вообще детьми, выйдя из нее взрослыми. Что они знали вне войны? Жизнь же во многом оказалась сложнее войны.
И война их не отпустила или мирная жизнь оттолкнула. Начав воевать в тринадцать-четырнадцать лет, они на некоторые жизненные вопросы смотрели глазами тринадцати-четырнадцатилетних мальчиков.
- Скажи Оле рех Зази, это очень хороший комплимент для любого мужчины-воина - говорил Шо под веселый смех малыша. - Заза очень обрадуется, если ему это сказать.
Так они подшучивали над украинцами. Может, и примитивно, кажется вам. Но они, и мы, и все те, кто прошел войну, жили в ситуациях, когда выбор ставился категорически - быть или не быть. И часто быть-означало смерть.
Смерть облагораживает. И это благородство отличает их от тысяч ровесников, живущих как бы в ином измерении, в ином мире. Соревнуются за материальные богатства, хотят что-то купить, что-то продать, куда поехать, накопить денег, чтобы потом прогулять их в кафе и ресторанах, потратить в казино и на лярв. В это время наши знакомые Малыш и Шио по-своему восстанавливают справедливость на небольшом кусочке родной земли.
База за время отсутствия нашей рейдерской группы жила своей обыденной жизнью. Разве что в отсутствие друзей, которые были на выходе, у других читался немой вопрос в глазах: как они там? После возвращения обязательно собирались все вместе и активно обсуждали выходы. Собратья делились впечатлениями, отмечали ошибки. Действия каждого члена команды разбирались до мелочей. Поэтому даже те, кто в этот раз не ходил, точно знали о каждом движении собратьев и союзников, и была надежда, что они не наступят на грабли, на которые уже кто-то наступил.
На что куренный отметил: "Лучше дважды наступить на взрослые грабли, чем один раз на детские". Почти все рассмеялись. Так заканчивались «разборки полетов» - шутками и веселым смехом. Мы были молоды и телом, и душой. Мы жили, мы смеялись. Не беда, что некоторым нужно было позже объяснять дополнительно, что взрослые грабли бьют по голове, а детские - по яй… в пах.
Настал март 2001 года. Политическая ситуация в Грузии снова менялась. Учитывая целый ряд причин, нам пришлось покидать Картли. Но мы оставляли здесь, на этой политой нашей кровью земле свои сердца. Эта страна стала нам второй родиной, мы ехали с твердой надеждой - мы вернемся, вернемся, чтобы победить.

ЭПИЛОГ
Созданная Президентом Грузии Комиссия, опираясь на полученные в результате долгого и тяжелого труда солидные и убедительные материалы, доказала, что во время конфликта в Абхазии имел место геноцид и этническая чистка в отношении местного грузинского населения. Что квалифицируется международным правом как преступление против человечества.
Следствием уже убедительно определено более 20 организаторов и вдохновителей этого преступления, более 800 непосредственных исполнителей, руки которых испачканы кровью мирных грузинских жителей.
В результате многолетнего расследования, опираясь на неоспоримые данные, изложенные в этой книге, доказано, что абхазский конфликт не возник ниоткуда, он не был и не вызван только этническими мотивами. Это был заранее хорошо организованный и тщательно подготовленный властями России военный конфликт - заговор против независимого Грузинского государства, осуществлявшийся вооруженными и организованными ими абхазскими сепаратистами и непосредственно российскими вооруженными силами.
Несмотря на усилия озверевших сепаратистов, они не смогли покорить своей идеологии всех абхазов. Установлено множество фактов, подтверждающих, как истинные сыновья Абхазии проникались бедой грузин и людей других национальностей, спасая их от лютой смерти и издевательств, каждый раз ставя под угрозу свою жизнь и жизнь своих родных. Что особенно поразительно, часто беженцы были для них совершенно незнакомыми людьми. Такое же отношение преобладало и у грузинских солдат к простым абхазам.
Во время боев возле села Ахалсопели я наблюдал такой случай. Взяв с боем позиции абхазскихбоевиков, мы обнаружили там раненого в обе ноги пулеметчика. Это был совсем молодой, до смерти перепуганный паренек. Когда к нему подошел майор Вахтанг Килауридзе, абхазец, заслоняясь руками, попросил:
- Не убивай меня, брат.
Вахтанг наклонился, взял его на руки и сказал:
- Как горько! Нужна была война, чтобы ты понял, что мы братья.
После чего вынес его в безопасное место. Через некоторое время парнишку переправили в госпиталь в Хацеру.
Озверевшие сепаратисты не смогли покорить своей идеологии всех абхазов, не смогли натравить друг на друга два братских народа. Это порождает веру в то, что придет время, когда абхазы и грузины снова смогут жить вместе в одном государстве, традиционно, как братья. Рядовые абхазы сами потребуют наказать Ардзинбу и его единомышленников за то горе, которое они принесли Абхазии, ее народу и, в первую очередь, историко-культурному и генетическому единству грузин и абхазов.
Мировая история не знает прецедентов возвращения мирным путём территорий, отобранных силой оружия. Поэтому в нашем случае не нужно питать надежду безболезненно вернуть Абхазию в лоно матери-Грузии и обеспечить местному грузинскому населению безопасную жизнь. Восстановление исторической закономерности и справедливости можно добиться, лишь разумно используя силовые методы, но не так, как это делает Россия в Чечне. Абхазский народ в большинстве своем не разделяет политики абхазских сепаратистов. Для восстановления братских отношений между абхазами и грузинами должны широко использоваться методы народной дипломатии.
Исторические пути развития Грузии и Украины очень схожи. Возможно, это объясняет старый анекдот.
Когда Бог делил между народами землю, к нему подошел апостол Павел и сказал: «Господи, ты же дал грузинам и украинцам лучшие земли. Им все будут завидовать».
- Не будут завидовать, - буркнул Бог. - Посмотри, каких я им соседей подкинул.
Сейчас в Украине, не без помощи России, разыгрывается карта, подобная тому, как разворачивались события в Грузии в 1992 году. Манифестации с флагами несуществующей Донецко-Криворожской республики с двуглавыми орлами, требованиями отторжения Крыма и установления федеративного устройства с введением русского языка как государственного. Как могут разворачиваться события, догадаться нетрудно.
Помним! «Войны выиграют не только солдаты. Войну выигрывает вся нация, объединенная, сплоченная одной целью и одной волей. Тот, кто сегодня ворует, грабит свой народ - он не только уголовный преступник. Он подрывает основы могущества государства и должен подвергнуться наказанию, как того требует закон». (Какой Баградзе. Отвергнутый путь. 1995 г., стр. 361).
Грузия в этом смысле сделала свой выбор - сильный президент, независимая внешняя политика, решительная борьба с сепаратизмом. Очередь за Украиной.
Давление российских империалистических кругов в отношении Украины и Грузии будет усиливаться. Запад (НАТО и Евросоюз) не всегда должным образом реагировать на милитаристские действия России. Поэтому нашим странам остается спасаться своими силами. Прежде всего - энергетическая независимость, создание в рамках ГУАМ межгосударственных военных сил быстрого реагирования. Тогда союз Украины и Грузии может стать реальной силой, которая будет отстаивать интересы бывших стран соцлагеря.



ПОСЛЕСЛОВИЕ
Юрий Шухевич [2]
Украинская военная мемуаристика имеет давнюю историю. После 1-й мировой войны и освободительной борьбы 1917 - 21 лет появилось много воспоминаний участников тех событий.
Пятитомные воспоминания Степана Шухевича, «По следам новейших запорожцев» Бориса Монкевича, «А мы ту красную калину…» Заклинского и многие другие. Были также написаны многие воспоминания участников повстанческой борьбы в 20-х годах на Надднепрянщине, в частности такие как «Холодный яр» Юрия Горлис-Горского, «Против красных оккупантов» атамана «Орла» (Гальчевского) и другие. В межвоенные годы выходил специальный военно-исторический журнал «Летопись Червоной Калины», где публиковалось много мемуарного материала.
Карпатская Украина не оставила много воспоминаний, потому что незадолго после окончания боев на Закарпатье началась 2-я мировая война, и все воины Карпатской Сечи приняли в ней активное участие. Поэтому мы знаем только один сборник воспоминаний под названием «Карпатская Украина в борьбе», изданный в 1940 году в Вене. Роман Шухевич, известный в Закарпатье как сотник «Щука», подготовил рукопись книги «Воспоминания стрелка», но в бурные 40 - 50-е годы рукопись пропала.
Освободительным движениям 40 - 50-х годов не повезло. Многие участники погибли, вторая часть попала в лагеря и не имела возможности выложить на бумаге все пережитое. Кое-что было написано за пределами Украины в эмиграции - это воспоминания участников рейдов из Украины на запад. Но эти воспоминания малоизвестны украинскому читателю, поэтому этот пробел постарались восполнить другие, исследуя архивные материалы МГБ - КГБ уже в наши дни. Были исследованы и некоторые архивы подполья ОУН и УПА. Но из этих документов писали уже не прямые участники борьбы, а ученые-исследователи. Мемуаристика имеет ценность только тогда, когда воспоминания пишут непосредственные участники. Освободительная борьба украинцев не закончена, она продолжается, и потому начинают появляться воспоминания тех, что были и задействованы в этой борьбе. Очень часто они действовали вне Украины, воюя бок о бок с представителями других народов, понимая, что борьба этих народов является одновременно и борьбой украинского народа против восстановления Российской империи.
Книга, которую вы только что прочитали, - это воспоминания непосредственного участника событий, человека, знающего что такое соленый пот воина, запах крови и угроза смерти. Человека, который не только слышал свист пули, но и сам выносил раненых друзей с поля боя, некоторых прятал на чужой земле.
Дополнительно книга предлагает подробный анализ абхазской проблемы в целом и развертывание российского вмешательства во внутренние дела Грузии. Вмешательство не только политического, но военного.
Автор книги - также участник войны во Вьетнаме, и описание вьетнамской войны сравнительно очень хорошо звучит при описании событий в Абхазии.
Потому книга Бобровича имеет двойное значение. Это, в первую очередь, восстановление военной украинской мемуаристики, а во-вторых - живое описание событий 90-х годов в соседнем государстве. Описание интересно, наполненное воспоминаниями практически о наших днях и событиях, малоизвестных украинскому читателю. Тем более что абхазский конфликт еще не исчерпан, и при определенном ходе событий это может иметь последствия и для Украины. Мы должны знать нашего врага, его намерения, методы борьбы и слабые места. Автор в своих воспоминаниях очень хорошо показывает все это. При этом также велика ценность упомянутых мемуаров. Рекомендую книгу и тем, кто интересуется военным делом, и тем, кто интересуется современной политикой. Без изучения «малых войн» нельзя в наши дни иметь представление о войне вообще. Войны типа 1-й и 2-й мировой отошли в прошлое. Сейчас начинаются совсем другие войны - и самым ярким их проявлением являются события в Абхазии и Чечне.
Еще раз призываю всех прочитать интереснейшую книгу Валерия Бобровича, ознакомиться с ней и сделать нужные выводы.
30 июня 2008 года,
Львов


ПРИЛОЖЕНИЯ
Старшинские (офицерские) и подстаршинские ранги УНСО и их аналоги в советской армии

УНСО СОВ. Армия
1. Ройовий Мол. сержант
2. Чотовий Сержант
3. Бунчужний Ст. сержант
4. Ст. бунчужний Старшина-прапорщик
5. Підхорунжий Мл. лейтенант
6. Хорунжий Лейтенант
7. Поручник Ст. лейтенант
8. Сотник Капитан
9. Майор Майор
10. Курінний Подполковник
11. Полковник Полковник

При зачислении в ряды УНСО предыдущие воинские звания, полученные в других армиях, не засчитывались. Но военная специализация и профессиональная подготовка всегда принимались во внимание.
Теоретически в УНСО существует также ранг генерал-хорунжего. Но в связи с отсутствием таких крупных военных формирований, он пока остается только на бумаге.

Инструкция по ведению боевых действий в населенных пунктах
Эти инструкции составлялись, опираясь на боевой опыт старшин и стрелков ГСП УНСО в боях в Приднестровье и Кавказе. Внимательное изучение и их соблюдение поможет избежать лишних потерь в ходе будущих боевых действий. Автор - полковник Устим.

Основные принципы боя в населённом пункте мало чем отличаются от общих пехотных принципов боя. Главная разница - короткие расстояния, на которых происходит бой, большое количество непростреливаемых пространств, огромное количество разнообразных укрытий, а также удобство обстрела всего, что находится на улице.
Около 90% всех целей находится на расстоянии не более 50 метров и только 5% на расстоянии, превышающем 100 метров. Средняя дальность до целей примерно 35 метров.
При боях на короткие дистанции появляется фактор внезапности смерти от пулевого ранения. Даже смертельно раненый солдат может некоторое время вести сражение. Например, даже при попадании в сердце человек может прожить 8 - 10 секунд. Полноценную мгновенную нейтрализацию дает только выстрел в голову. В этом случае, кроме ранения, противник получит еще нокаут, из которого уже выйти не сможет. Но голова - все же мелкая цель даже для ближнего боя. Поэтому рекомендуется сначала все же поразить противника в верхнюю часть тела, а затем, по возможности, попасть в голову.
В бою на короткие дистанции растет эффективность стрельбы длинными очередями. Разлет пуль при автоматической стрельбе компенсируется короткими расстояниями до цели. Общая масса пуль просто не успевает вылететь за габариты цели. На длинных дистанциях, в отличие от коротких - уже четвертая пуля из очереди гарантированно пролетает мимо цели. На коротких дистанциях надо стрелять навскидку, то есть целясь, но не через прицельное устройство, а поверх него. К стрельбе от бедра принуждает короткое время контакта, когда важно выстрелить первым. При этом надо прицеливаться дулом оружия в пряжку поясного ремня противника. Поскольку при автоматической стрельбе оружие дергается вправо вверх, то целесообразно целиться в нижний левый (от стрелка) угол туловища человека, при этом вероятность попадания при стрельбе очередями растет. С 25 метров нужно вести прицельную стрельбу, огонь навскидку имеет смысл на расстоянии с 12 до 25 метров, и только на совсем коротких расстояниях - до 5 метров - нужно вести огонь от бедра. Метод частых одиночных выстрелов - эффективен для стрельбы по противнику, находящемуся в соседнем здании, на улице. В середине помещения более эффективен автоматический огонь. Однако если все подразделение договорится стрелять одиночными, то это может послужить вспомогательным фактором отличать своих от чужих.
В условиях сражений в городе растет защитная функция бронежилетов. В городе стрелок находится обычно в вертикальном положении, передвигается на небольшие расстояния. Это позволяет с большим комфортом носить бронежилет и даже одевать под него прокладку в виде ватника с оторванными рукавами, или что-то подобное, что смягчает ударную силу пули.
При боевых действиях в городе проявляется так называемое левостороннее правило. Суть его в том, что правшам, которых преимущественно больше, удобнее поворачиваться с оружием в руках налево и неудобно направо. Поэтому, при равных условиях, бой нужно закручивать по часовой стрелке, налево от себя.
Если защитник стреляет из окна дома, ему удобнее находиться в правом (от нападающего) нижнем углу окна. В этой позиции защитник максимально защищен стеной дома. Поэтому нападающему рекомендуется простреливать именно этот угол, как место вероятного нахождения противника. Если нападающий будет приближаться слева от этого окна, то защитнику придется стрелять с левой руки, что неудобно, или высовываться из окна. Левостороннее правило также утверждает, что из-за преграды (камни, деревья, машины противник, скорее всего, будет выходить в сторону своего оружия, то есть справа от себя. Заранее взяв предубеждение, то есть, прицелившись в пустое место по ходу возможного движения, можно уничтожить противника, выходящего из укрытия.
В городе лучше всего передвигаться не снаружи, а внутри построек, пробивая отверстия для прохода между стенами. При передвижении лучше не пользоваться улицами, а идти по дворам, огородам или подземным коммуникациям. Уличное сражение надо вести так, чтобы улицы оставались пустыми.
Если ситуация требует передвигаться по улице, то лучше делать это с обеих сторон. Отступать от этого правила можно разве что ночью, когда целесообразнее передвигаться в тени домов по одной стороне улицы. При передвижении по городу соблюдают общий принцип коротких перебежек от укрытия до укрытия. Передвигаться следует отрядами по принципу приставного шага. В первом рое (отряде) автоматчики, во втором пулеметчики и гранатометчики.
Штурмовой отряд должен состоять из двух частей - одна легкая, активно действующая впереди, вторая - огневая поддержка позади.
Стрелки, идущие по одной стороне улицы, должны контролировать верхние этажи противоположной стороны и нижние на своей. Нужно избегать перебежек с одной стороны улицы на другую, потому что в этот момент стрелок - наиболее уязвимая мишень.
Подобные правила используются и для бронетехники. По широким улицам бронетехника двигается парами, змейкой (в шахматном порядке) по противоположным сторонам улицы. Пушки и пулеметы направлены в разные стороны. Пехота прикрывает бронетехнику от огня с верхних этажей противоположной стороны улицы, идет под прикрытием ее брони, то есть между бронетехникой и домами по «эту» сторону улицы.
Окна первых этажей и подвальных помещений опасны для идущего мимо них стрелка. В первом случае стрелок может быть поражен в голову, во втором в ноги выстрелами изнутри помещения. Поэтому надо пригибаться проходя мимо окон первых этажей и переступать или перепрыгивать пространство окон подвальных помещений. Обследование и обстрел местности за углом лучше всего проводить лежа (выдвигания головы на уровне плеч стоя - слишком очевидное и ожидаемое решение - противник скорее всего будет целиться именно в это место. Через заборы и подобные препятствия лучше всего переползать перекатываясь через них, не поднимая туловище поверх забора чтобы уменьшить свой силуэт.
Зачищать здания удобнее сверху вниз чем наоборот. Враг, загнанный на верхний этаж, чувствует свою обреченность, поэтому сражается с большим рвением, как загнанный в угол зверь. Враг, вытесняемый сверху вниз, более склонен отступить, покинув здание, для чего ему надо будет перейти открытое простреливаемое пространство двора.
Для проникновения на верхние этажи штурмующие подразделения должны иметь лестницы (желательно складные). При их отсутствии можно сделать «ступеньки» из автоматов. Двое стрелков становятся лицом друг к другу, один автомат кладут на плечи, второй держат на уровне пояса. Третий стрелок взбирается по этим ступенькам. После чего нижний автомат перемещают от пояса вверх на вытянутые руки, образуя тем самым третью ступень. По ней уже можно влезть в окно второго этажа. При зачистке зданий может быть целесообразным прорываться сразу на верхний этаж, а уже оттуда начинать зачистку сверху вниз. Подходить к дому следует со стороны солнца, оно слепит противника и мешает вести прицельный огонь. Разрушенные и прогоревшие бетонные сооружения более удобны для обороны, чем целые. Им труднее нанести дальнейшие разрушения и этим они удобны для обустройства оборонительных позиций. Грозное оружие при боях в городе - ручные гранаты. Перед закидыванием гранаты в окно, по возможности надо отпустить чеку, отсчитать две секунды («и раз, и два») и лишь после этого забросить ее в помещение. Перед взрывом, чтобы уменьшить действие взрывной волны, рот надо открывать. Перед входом в помещение, гранатами следует забрасывать и окна, расположенные над дверью, чтобы не дать возможности из этих окон бросать гранаты в стрелков, расположенных под стеной у этой двери. Бросая гранату вверх, целиться нужно в верхний край окна, потому что в полете граната уменьшает свою скорость и понемногу отклоняется вниз. Надо иметь в виду, можно промахнуться, граната может отскочить назад, поэтому должен быть план укрытия от гранаты, что отскочила.
При захвате здания и его зачистке желательно иметь огневую поддержку боевой группы извне, которая бы изолировала дом и уничтожала противника, видимого в окнах. Рывок к дому делает группа гранатометчиков под прикрытием шквального огня группы огневой поддержки, прорываются под окна здания - в мертвое пространство - и забрасывают проемы окон и дверей. Захваченные помещения следует отмечать простынями, яркими кусками ткани, чтобы стрелки внешней группы поддержки могли представлять, где свои, а где враг.
Противник узнает о захвате дома по прекращению огня. Сразу после этого он будет пытаться совершить огненный налет на утраченный им дом, квартал, чтобы уничтожить как можно больше нападающих. Поэтому пока проводится реорганизация, эвакуация раненых, желательно имитировать продолжение боя, используя трофейное оружие.
Перед заходом в не зачищенное помещение лучше бросить туда гранату, но следует учитывать, что противник для противодействия может оставить в комнате гранату с вытянутой чекой, поместив ее в стакан. Когда взрывается граната нападающих, стакан разбивается под действием взрывной волны, и когда нападающие проникают в комнату, происходит взрыв гранаты, оставленной защитниками.
Короткое оружие лучше держать у бедра, а не как в кино, в вытянутых руках. Оружие, держащее в вытянутых руках, враг может легко выхватить.
При наличии баррикад в постройках, их лучше обходить, а не разбирать, потому что они могут быть заминированы. При крайней необходимости их лучше расстрелять из гранатомета или растянуть «кошками».
Также можно устроить мини-ловушки. На прикопанную в землю гранату с уже извлеченной чекой кладется магазин от автомата. При подъеме магазина граната взрывается. Есть гранаты, запал которых срабатывает за 0,7 секунды (Ф-5), то есть граната взрывается практически мгновенно. Ф5 отличается от своей тезки Ф1 только цветом задора, он в нее розового цвета, У Ф-1 запал белый. Обнаружить "растяжки" можно с помощью шеста, на котором крепится нить с грузилом. Шест несут перед собой так, чтобы грузило практически касалось земли или пола. При контакте с растяжкой нить начинает неестественно выгибаться.
Если случилось внезапное, неожиданное столкновение с врагом, нельзя убегать - расстреляют в спину. Надо во время движения открыть огонь по группе противника, передвигаясь влево от себя (чтобы максимально усложнить противнику разворот оружия), ни в коем случае не останавливаясь, особо не целясь, одновременно ища укрытие для перезарядки оружия.
При устройстве обороны в населенных пунктах следует учитывать - в комнатах усиливается эффект от взрыва гранат и снарядов за счет замкнутого пространства и вторичных поражающих элементов - обломков мебели, зеркал, стекла. Все, что может быть брошено взрывной волной, нужно убрать. Если есть возможность - нужно в полу выдолбить лунку для отбрасывания гранат. Шкафы, наполненные песком, можно использовать в качестве надежной защиты от пуль и гранат, в этих же целях можно использовать книги, но книги хорошо горят. На внутренней стене противоположной той, где пробиты амбразуры, можно закрепить матрас, что значительно снизит риск потерь от рикошета пуль и обломков, перелетевших через амбразуру внутрь помещения. При стрельбе из окна рекомендуется вести огонь из глубины помещения (1,5 метра от окна), причем желательно из теневой части за спиной должно находиться что-то темное - на таком фоне фигура стрелка не будет выделяться. Кроме того, не будет видно пороховых газов и вспышек выстрела. Окна желательно завешивать сеткой для предотвращения заброса гранат, в некоторых случаях можно использовать толстую полиэтиленовую пленку. При стрельбе из гранатомета нужно сразу покидать комнату - клубы пороховых газов и пыль следует от гранаты хорошо заметны и приглашают врага открыть огонь по этой комнате.
Обязательно следует учитывать, если расстояние до задней стены меньше 5 метров, то ударная волна может ударить по стрелку. При стрельбе в помещениях лучше использовать беруши. Обустраивая позицию, следует обращать внимание на места, которые с наибольшей вероятностью займет атакующий противник (придорожные канавы, заборы), и либо заминировать их, либо приготовиться вести по ним огонь. Для мобильной обороны населенных пунктов формируются отряды по 4 - 5 человек - гранатометчик, снайпер, пулеметчик, автоматчики-подносчики боеприпасов. Действия таких роев очень эффективны, поскольку у них есть все основное вооружение целого взвода.

Засады
При организации засад - нападения на движущиеся цели, надо помнить о необходимости доскональной подготовки незаметного выхода к месту засады и отступления из нее.
Для уменьшения риска обнаружения засад, не рекомендуется обустраивать их в слишком удобных для этого местах. Такие места привлекают излишнее внимание, настораживают противника. Вероятность разоблачения засады возрастает.
Выбранная позиция и расположение огневых средств должны обеспечивать невозможность выхода колонны противника из зоны поражения. Обычно для этого уничтожается первая и последняя машина в колонне. Кстати, иногда бывает достаточно открыть огонь по головной машине. Вместо того чтобы увеличить скорость и выйти из зоны обстрела, главная машина останавливается, открывает огонь, а за ней останавливается вся колонна.
При обустройстве засад целесообразно выбирать места, где скорость движения колонны уменьшается (повороты, склоны, подъемы, участки с разбитым дорожным покрытием).
Как правило, атакуемая колонна имеет главный дозор. Его просто пропускают и уничтожают группой прикрытия основного засады. Для чего слева и справа от основной засады располагают вспомогательные отряды, цель которых - уничтожить авангард и арьергард и предотвратить выход противника в тыл основной группы.
Сигнал на открытие огня ни в коем случае не должен подаваться криком, свистом и т. п. - такие сигналы дают противнику выигрыш в несколько секунд, чтобы занять оборону. Сигналом о нападении может быть подрыв радиоуправляемых или натяжных мин, выстрел из гранатомета или тяжелого пулемета.
Может возникнуть необходимость выхода на позиции атакованной колонны для сбора документов, оружия, подрыва техники. В этом случае стрелки оказываются в опасном положении. Группа на дороге видна, как на ладони. Поэтому необходимо выделять отдельных стрелков, которые будут совершать прикрытие, и держать в зоне обстрела места вероятного отступления противника.
Лучше планировать ведение огня по колонне без пауз. Это достигается тем, что один стреляет, второй перезаряжает - ждет, когда у первого закончатся патроны. Здесь есть свои плюсы и минусы. Плюс - создается впечатление, что нападающих больше, чем есть на самом деле. Минус - снижение плотности огня во время первого удара. В некоторых случаях можно прикреплять автоматы или пулеметы к деревьям. Они приводятся в готовность к огню. Оружие заряжают, взводят и спускают курок, но затвору не позволяют идти вперед, воткнув деревянный клин, к которому привязывают веревку. Если дернуть за веревку, клин вылетает, затворное движение вперед продолжается, происходит выстрел. Можно использовать тактику двойного удара. После подрыва или обстрела колонну на время оставляют в покое. Надеясь, что все уже позади, враг теряет бдительность, начинает ходить во весь рост, оказывать помощь раненым, приводить в порядок технику, после чего следует повторный удар. Тактика двойного удара может применять инстинкт избегания источника опасности. Например - одна мина закладывается с одной стороны дороги. После ее подрыва солдаты бросаются на другую сторону, где нужно установить второе взрывное устройство или обычные «растяжки». Для атакованных правильно было бы залечь там, где произошел взрыв - там уже мин нет, но инстинкт преодолеть трудно.
Теперь о действиях при попадании в засаду. В основном - нужно не дать себя убить в первые 30 секунд боя. В среднем считается, что ответный огонь начинается через 7 - 8 секунд, а организованное сопротивление через 20 - 25 секунд. Неприцельный ответный огонь не имеет смысла. Прежде всего надо определить местонахождение противника - по шатанию ветвей, травы, вспышкам выстрелов. При попадании в засаду сразу нужно залечь. Во время залегания нужно попытаться снять оружие с плеча, на земле это будет сделать труднее. Как можно скорее изменить место залегания. По возможности попытаться выбраться из зоны уничтожения, после чего атаковать засадную группу с тыла или с фланга.
При попадании в засаду технику не нужно останавливать, а попробовать на ней проскочить засаду. Если в засаду попала голова колонны, ее хвост надо отвести назад. В машинах и бронетехнике рекомендуют подкладывать под себя бронежилет, чтобы он принял на себя взрыв мины. Оружие следует держать на ремне, ремень наматывать на руку. В противном случае при взрыве или резком торможении можно остаться без оружия. Стрелки в машинах должны сидеть лицом наружу, а тент лучше вообще снять или подкатить, чтобы не мешал выпрыгивать за борт. Под тентом стрелки не видят, кто и откуда стреляет, и сами не могут вести огонь. Если машина покрыта тентом, то противник первыми выстрелами убив стрелков у заднего борта, помешает высадке из машины другим. Выпрыгивать из машины следует через боковые борта.
Проверяя дорогу на наличие фугасов, нужно учитывать, что провода обычно маскируют первые 50 - 70 метров от дороги, далее они просто прокладываются по земле.

Тактика проверки автотранспорта на дорогах
Остановка, проверка документов и самого транспорта должна производиться так, чтобы грамотно избежать лишних потерь. Дислокация постов выбирается так, чтобы их нельзя было обойти - например, железнодорожный переезд, у участка дороги с высокими откосами, глубокими кюветами. Местность вокруг поста должна быть открыта для кругового обстрела, хорошо просматриваться. Наряд проверки, даже при недостатке личного состава, должен быть не менее трех человек. Один - проверяет документы, второй (старший поста) страхует, третий с автоматом (ручным пулеметом) стоит наготове.
При проверке документов нужно подходить к автомашине не слева, как обычно делают работники ГАИ, а справа, со стороны пассажира.
Почему так?
Вспомните «левостороннее» правило. Представьте себе, как неудобно будет, сидя в машине, правой рукой доставать пистолет хоть из бокового, хоть из нагрудного кармана и стрелять разворачиваясь в право. С автоматом или обрезом это будет еще труднее. Поэтому внезапность применения противника оружия значительно уменьшается. Теперь представьте: вы подходите с левой стороны, стороны водителя, на предложение предъявить документы он лезет правой рукой в ​​нагрудный левый карман и стреляет прямо через одежду. Дальше подается громкая команда: «Остаться на своих местах. Заглушите мотор. Не выходить, дверь не открывать». Открытых дверей нужно избегать. Документы для проверки принимать только при опущенном боковом стекле. Если пассажир пытается немного открыть дверь - прижмите их коленом, чтобы предотвратить удар дверью, в щель могут также выкатить гранату. Если проверяющий заметит что-нибудь подозрительное и опасное (оружие), он должен действовать по ситуации - либо сразу стреляет, либо просто падает на землю. Падение проверяющего - сигнал к действию для группы прикрытия.
Местонахождение старшей смотровой группы справа сбоку и на 4 - 5 метров позади машины. Обязательно со стороны, он страхует себя от резкого наезда задним ходом и контролирует правую сторону автомобиля. Его задача - прикрыть огнем проверяющего. Оружие изготовки - патрон в патроннике, кобура расстегнута.
Третий стрелок автоматчик (пулеметчик) находится от автотранспорта на безопасном для себя расстоянии 30 - 40 метров, спереди по ходу движения. Его задача - огнем прекратить любую попытку противника прорвать заслон. При возможности его позицию лучше замаскировать, однако он должен иметь хороший обзор (и, желательно, слышно) все, что происходит на смотровой площадке, потому что огонь должен открывать без приказа, в зависимости от изменения ситуации, по своему усмотрению.
Не разрешайте подозреваемым самостоятельно выходить из машины и приближаться к вам. Если их не остановит вид оружия и даже предупредительный выстрел вверх - не теряйтесь, стреляйте в упор на поражение сразу после неисполнения вашего приказа.
При необходимости осмотреть багажник, водителю предлагают выйти из машины и открыть багажник. Вы должны обязательно находиться справа, позади водителя на расстоянии метр-полтора. Сами в багажник не лезьте, все по команде должен показывать водитель. Внимательно следите за его руками.
При необходимости личного обыска пассажиров и досмотра салона подается команда: «Выходить по одному с поднятыми (или вытянутыми) руками. Лечь на землю лицом вниз! Ноги, руки в стороны! Выпускать из машины следует по одному, удерживая других внутри. Находящиеся в салоне автомобиля зажаты его габаритами, поэтому не имеют оперативного пространства для маневра.

Проверка пешеходов
Типичной ошибкой, проверяющих документы (к сожалению, без конца повторяющейся) является подход к проверяемому с левой стороны. Подозреваемый по требованию проверяющего, словно вытаскивая документы, правой рукой из внутреннего кармана, где обычно население носит документы, стреляет из пистолета через одежду. Никогда не стойте слева от подозреваемого и не давайте ему поворачиваться к вам левой стороной. Стоя справа от него на расстоянии метр-полтора, вы будете иметь возможность вовремя заметить его попытку вытащить оружие из кармана и предотвратить нападение приемом рукопашного боя или другим средством.
Если вы вооружены автоматом, носите его справа на длинном ремне, перекинутом на левое плечо через голову. Длина ремня выбирается такой, чтобы автомат можно было свободно приложить к плечу с натянутым ремнем, на который приходится вес оружия. При стрельбе с ремнем, натянутым таким способом, стойкость оружия увеличивается и соответственно улучшается качество стрельбы на дальние расстояния. Такое средство ношения оружия удобно еще и тем, что руки свободны для проверки документов и других возможных действий, а также при таком положении оружие труднее отобрать силой, или снять с убитого.

Питание в боевых условиях горно-стрелковых подразделений (ГСП)
Как правило, при боевых действиях в горах (партизанские и антипартизанские акции) нужно сохранять скрытность, действовать быстро. Идет интенсивная охота на людей, поэтому заниматься охотой на диких животных или рыбной ловлей ни времени, ни возможностей, как правило, нет. Рассчитывать прокормиться змеями или лягушатами может только романтик, насмотревшийся фильмов о Рэмбо. Тем более что этих пресмыкающихся в горах я много не замечал.
Физическая нагрузка при боевых действиях в горах достаточно существенна. Поэтому и питание должно быть высококалорийным, пригодным для долгосрочного хранения, иметь малый вес и объем, должно легко готовиться и быстро усваиваться.
Это, прежде всего, сахар (лучше медицинская глюкоза в таблетках, продаваемых в аптеках). Сахар и глюкоза - быстро усваиваемые углеводы, необходимые при ходовой работе мышц. Сахар усваивается организмом очень быстро и почти полностью - на 99%, быстро поступает в кровь уже через 10 - 15 минут после употребления и быстро сгорает. Еще быстрее поступает в кровь глюкоза - основной энергетический материал для работы сердца.
Кусочек сахара или пол-пилюли глюкозы целесообразно употреблять через каждые 40 - 50 минут (ложить под язык) при подъеме в горы с грузом. Происходит нейтрализация ощущения голода и физического и нервного переутомления. При отсутствии последних можно положить под язык любой кисло-сладкий леденец. Растворяясь, он постепенно усваивается и сгорает, обеспечивая мышцам постоянный приток энергии.
Сахар и глюкоза - топливо не только для мышц и сердца, но и для мозга. При приеме вышеперечисленных препаратов человек лучше видит и лучше слышит. Поддерживается высокий уровень оперативной наблюдательности по всем сторонам горизонта и оперативного «звериного чутья». Поэтому полезно держать кусочек сахара, находясь в разведке или сидя в засаде. В американском спецназе даже предусмотренное уставом так называемое «карманное» питание - сахар, глюкоза в таблетках, кисло-сладкие леденцы, изюм, курага или чернослив. В наших условиях можно использовать сухофрукты. Все это упаковано в целлофановые пакетики и хранится в карманах униформы. Вот, видимо, почему взятый в плен американский воин расценивался, как новогодний подарок Деда Мороза.
В горах органическая потребность в сахаре увеличивается. На равнине суточная норма сахара составляет не более 40 г, однако на высоте 4500 - 5000 м она составляет до 300 г. Слава Богу, боевые действия в горах УНСО никогда не проводила выше 3000 м, следовательно, суточное потребление сахара можно ограничить до 150 - 200 г. Так что диабет нам не угрожает. Тем более что употреблять такое количество сахара необходимо только в дни больших нагрузок. Значительно повышают стойкость организма от кислородного голодания углеводы. Хорошим углеводом считается черный шоколад - отличная профилактика от горной болезни. Более ценным продуктом является также халва. Калорийность халвы почти такая же, как в шоколаде, но в ней больше жира и белков.
Помните! Все перечисленные углеводные продукты создают повышенную нагрузку на поджелудочную железу. Поэтому вышеуказанные продукты можно употреблять не более 300 г/сут. В отличие от них курагу, чернослив, сухофрукты можно использовать без ограничений. Как известно, они содержат фруктозу, которая не изнашивает желудок и внутренние органы.
При интенсивной нагрузке начинают гореть жиры - наиболее компактный энергетический материал. Он дает 80% требуемой организму энергии. Обычно расходы на одного стрелка жиров составляют 50 - 60 г в сутки. При напряжении организма, которое обязательно возникает в горах - до 150 г в сутки. Кроме того, стрелок, имеющий достаточную жировую прослойку, имеет меньше шансов замерзнуть, чем истощенный.
В связи с частыми изменениями температуры воздуха в горах, от жаркой до минусовой, наиболее надежным продуктом является обычное свиное сало. Заранее нарезанное, посоленное и поперченное оно даже при плюсовых температурах может сохраняться очень долго. Для рейда в течение 8 - 10 суток вам вполне может хватить 1,5 - 2 кг сала. Хотя сала много никогда не бывает - говорят: «глупое сало без хлеба». Поэтому нужно иметь запас сухарей, желательно черного хлеба, тонко нарезанного, чтобы удобнее было есть. Можно использовать и сухари из обыкновенного батона. Их еще в теплом состоянии нужно запаять в целлофановые пакеты. В таком состоянии они сохраняются годами. В Сванетии мы нашли сухари, оставленные немцами еще в 1942 году. Они были вполне пригодны в пищу.
Наши мышцы и сухожилия в значительной степени состоят из белков. Поэтому кроме углеводов и жиров при больших нагрузках организма нужны белки. При длительном недоедании организм начинает поедать сам себя. При этом снижается иммунитет к болезням и снижается уровень активного внимания. Восстановлению белков в нашем теле наиболее способствует мясо, а именно говядина - тушенка. В свиной тушенке значительно больше балластных веществ, поэтому она менее эффективна. Из расчета - одна банка (200 г) говядины на двух стрелков, утром и вечером. Из опыта боевых действий УНСО на Кавказе - довольно часто мы стояли перед выбором - банка тушенки в рюкзаке или лишняя граната? Предпочтение обычно отдавалось гранате. Поэтому целесообразно составлять такие виды питания на путях возможного ухода. Еще очень важно помнить - нельзя оставлять недоеденные консервы в открытых металлических банках. Через 4-5 часов ими можно отравиться. Стрелковая группа в горах должна иметь повышенную подвижность, поэтому общая загрузка продовольствием, оружием, боеприпасами не должна превышать 35 - 40 кг.
В горном меню полезно использовать витамины. Лук и чеснок не подходят - они демаскируют в лесу стрелка своим запахом. Наиболее проще взять с собой витаминные драже «Ундевит». Они продаются в каждой аптеке. 3 - 4 таблетки «Ундевита» предоставят неплохую витаминную поддержку вашему организму. Также очень эффективным является пчелиный мед, особенно смешанный с грецкими орехами. Принимайте по одной ложке в начале и конце дня.
Запомните - ничего из того, что вы берете с собой, не должно быть упаковано в стеклянную тару. Лучше всего упаковать в целлофановые пакеты или пластиковые банки.
С собой в горы удобно брать бульонные кубики. Но не забывайте, что они на 80% состоят из соли, поэтому рассчитывать нужно по полкубика на одну порцию. Физиологическая потребность человека в соли при повышенных нагрузках - 20 - 25 г в сутки. На высоте более 2500 м недостаток кислорода заставляет человека чаще дышать, что приводит к выделению значительного количества влаги из-за легких. Поэтому в горах на таких высотах следует пить каждые 30 - 40 минут. Но это надо делать понемногу и медленно.
Питание горячей пищей при оперативно-розыскных действиях в горах следует вести дважды в сутки, например, завтрак-обед и обед-ужин. Реально этого требует боевая ситуация. Кроме того, после обеда начинается борьба со сном, человек частично теряет свои боевые способности. Разве что около 16 часов по местному времени можно перекусить (сало, чернослив, что-то сладкое).
В горах на средних и малых высотах не следует злоупотреблять крепким чаем и кофе. Лучший напиток - какао. Также на всех высотах в горах очень полезным напитком является чай, заваренный из обыкновенной аптечной ромашки. Утром новички в горах страдают отсутствием аппетита, однако есть нужно даже по силам - иначе голод догонит во время перехода.
Если начинаются проблемы с поставкой продовольствия, урезать паек нужно постепенно. Паек уменьшается сначала на треть, затем делится пополам. Надо стараться соблюдать регулярный режим питания. При этом бойцы, даже при значительно уменьшенном рационе, не теряют способности к активным действиям. Надо помнить - чувство холода при недостаточном питании резко возрастает. Поэтому ночевку нужно делать теплее, по возможности воду пить теплую. Такие действия уменьшают энергозатраты.
И напоследок. Каждый стрелок должен иметь свою железную порцию (неприкосновенный запас). Он создает у человека психологическое чувство покоя, устраняет страх голода. Железная порция располагается не в рюкзаке, а непосредственно на поясе и содержит суточную норму продовольствия. Использоваться эта порция может только с разрешения командира.

ПОСТСКРИПТУМ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ
Кровь пролитая для утверждения права нации на государственную жизнь, не засыхает; тепло ее все теплым будет в душе нации, все будет играть роль беспокойного и тревожного фермента, напоминающего о бесконечном и призывающего к продолжению начатого.
Симон Петлюра
Уже после того, как была написана эта книга, вспыхнула очередная Русско-Грузинская война. По ходу этой войны русские официальные круги выдавали заведомо лживые, выгодные им показания, вели бесстыдную пропаганду, извращали факты. Да и до сих пор российские официальные власти продолжают придерживаться лживого информационного плана.
Что привело к этой войне, не будем подробно повторяться, все это уже изложено в нашей книге. Но как дрались и за что умирали российские и грузинские солдаты - в Украине сегодня знают, в основном, из предвзятых пророссийских источников. Почему большое государство со 160-миллионным населением напало на 4-миллионную Грузию, была ли эта война ошибкой, с которой она закончилась результатами, и стоит ли ожидать ее продолжения - на эти и другие вопросы я попытаюсь дать ответ. Не разобрав причины старых бед, мы не сможем предотвратить новые, угрожающие смертью нашей родине. Как писал великий Ф. Ницше: «Человек будущего - это тот, у кого лучшая память».
История любит проводить параллели. Так вот, все эти события до боли напоминают Российско-Финскую войну. Та же расстановка сил. Те же обвинения маленькой страны в агрессии против огромного азиатского монстра. Больше всего беспокоит то, что и эта война не последняя. Россия никогда не смирится с тем, что у власти в Тбилиси останется независимый политик Саакашвили. Президент Медведев уже начал грязную кампанию, обвиняя Саакашвили во всех возможных и невозможных грехах. Россия всегда была склонна к государственному терроризму. Не имея возможности покорить народы, она прибегала к индивидуальному террору личностей, начиная охоту и травлю лидеров непокорных наций. Находила их и мстила даже далеко за границей. Вспомним трагическую судьбу Симона Петлюры, Степана Бандеры и других. Именно поэтому возникла необходимость переиздать нашу книгу, учитывая новую военно-политическую ситуацию, сложившуюся в печально известном треугольнике Россия - Грузия - Украина.
В феврале 2009 года съемочная группа УНСО в составе полковника Бобровича, поручика Белого и журналистки А. Белозерской уехала в Грузию, чтобы на месте ознакомиться с событиями и последствиями кровавого августа.
В апреле 2008 г. в Бухаресте вступление Украины и Грузии в НАТО было отложено. Но российскому руководству было ясно - движение этих стран в альянс неотвратимо. А для Грузии просто жизненно необходим. Москва, считая эти страны своей традиционной вотчиной, сделала заявление, что никогда не допустит вступление Грузии в НАТО. На Грузию эти угрозы не возымели действия, в отличие от Украины большая часть нации была за вступление в альянс. Но выбор был маловат - либо гарантии НАТО, либо потеря независимости.
Еще в начале 90-х годов, Москва приструнила Азербайджан напомнив - кроме Нагорного Карабаха, у вас еще есть компактно проживающие лизгины. Натравив Армению на Азербайджан, Россия нейтрализовала влияние этих стран в Закавказье. Оставалась Грузия. В случае с грузинами, помимо уже «использованных» абхазов, Россия решила задействовать южных осетин.
Обстановка для России осложнялась тем, что она начала терять поддержку среди самого югоосетинского народа. Осетины начали чувствовать: они стали заложниками пророссийского режима, ориентированного на сохранении накала в зоне конфликта под диктатом северного соседа. На территории Южной Осетии,контролируемой Тбилиси, велось восстановление разрушенной войной инфраструктуры, строились дома, школы, открывались современные магазины быта и оргтехники, АЗС, торговые центры, вступила в действие КехвиГЭС, в общем только работы по ее пуска обошлись бюджету Грузии в 3,22 млн. долларов. Количество людей, желающих переехать на территорию, подконтрольную Тбилиси, постоянно росло. Все чаще широкие круги осетинского народа начали вспоминать - еще в марте 1925 года на пятом съезде Советов рабоче-крестьянских депутатов Северо-Осетинской автономной области постановило: «Осуществить объединение Южной и Северной Осетии в рамках Советской Социалистической Республики Грузии». Причиной такого решения осетин могло быть только одно - в Грузии была меньшая опасность денационализации осетин, чем в Российской Федерации.
Учитывая все эти причины коренным образом изменились действия российских «миротворческих сил». Они подталкивали сепаратистов, вроде бы уверяя их: «Вы лезьте в драку, а если вам дадут по морде, то мы вам поможем». Силовые структуры Южной Осетии полностью перешли под контроль россиян. - Министр обороны генерал А. Лаптев - русский, секретарь Совета Безопасности генерал А. Баранкевич - россиянин, шеф КГБ Б. Атоев - балкар, глава МВД Н. Миндзаев - северный осетин.
Между тем, Россия начала полномасштабную подготовку к войне. Несмотря на небольшую территорию, Грузия имеет довольно сложный природный ландшафт. Почти 80% страны - это горы, что очень усложняет наступательные операции. В отличие от открытых со стороны России украинских восточных границ, Грузия отделена от России Кавказским хребтом. Более полугода перевалы закрыты снегом. Итак, военные действия ограничивались летним временем и по двум направлениям: на южную Осетию по узкому Рокскому тоннелю, и вдоль моря из Абхазии, через Ингури с выходом на равнины Мигрелии (западной Грузии). Все эти условия составляли для россиян достаточно большие затруднения. Ограничение использования броневой техники, уязвимые линии снабжения не позволяли незаметно сконцентрировать на границах достаточно сил для вторжения. Несмотря на все эти трудности, Москва сумела ввести в заблуждение, причем не только грузин но и американцев. Конечно большую роль сыграло то, что никто не ждал в ХХІ веке такого откровенно-наглого попрания всех международных прав и законов. Как говорил один мой знакомый польский дипломат: "Путин 8 августа 2008 г. Это Гитлер 1 сентября 1939 г.»
Во Владикавказе был развернут оперативный штаб координации войск вторжения под управлением генерала Владимира Болдырева. Под видом военных учений, еще в июле авангардные штурмовые части были размещены на границах Грузии, а некоторые под видом миротворческих сил вошли на территорию оккупированной Абхазии и Северной Осетии (в том числе, так называемый чеченский батальон). Игнорируя Украино-российские соглашения по Севастополю, без какого-либо сообщения украинскому правительству, корабли Черноморского флота были приведены к боевой готовности. Морская пехота России на десантных кораблях скрыто переброшена из Крыма на побережье Кавказа. По всей России наскребли тех немногих опытных пилотов с боевым опытом, еще оставшихся со времен Советского Союза. Поговаривают, что Россия стянула к границам Грузии до 70% своих боеспособных частей. Таким образом, до вторжения были сконцентрированы более 40 тысяч личного состава и тысячи единиц техники. Так что война действительно стала неотвратимой. Просто невозможно держать в бездействии такое огромное количество людей и техники, и деньги уже потрачены немалые. К тому же российские железнодорожные войска (были введены в Абхазию вопреки договорам о нахождении российских миротворцев на этой территории) закончили ремонт железной дороги, по которой была переброшена в Ингури 10-тысячная группа войск вместе с танками, тяжелой техникой и разным военным снаряжением. Но все же нужно было найти повод. В случае с Финляндией это был так называемый инцидент у поселка Майнила. Вот как он озвучивался в докладах Генерального штаба Красной Армии: «26 ноября, в 15 часов 45 минут наши войска, расположенные на Карельском перешейке у границы с Финляндией, у деревни Майнила, были неожиданно обстреляны с финской территории артиллерийским огнем». И никого уже не интересовало, что на этом отрезке российско-финской границы у финнов были только малочисленные пограничные части, в составе которых вообще не было артиллерии. В ночь на 30 ноября красная Россия напала на Финляндию.
В 2008 году роль провокаторов исполнили осетинские сепаратисты. Они намеренно провоцировали грузин, при чем любая реакция со стороны последних, жесткая или мягкая, была бы использована как повод для нападения. На случай, если бы грузины вообще не отреагировали, был готов, так называемый «план Б». Российские войска начали бы зачистку Кодорского ущелья. Если война запланирована, она обязательно начнется. Все попытки грузинского правительства урегулировать конфликт дипломатическим путем, под надуманным предлогом были отвергнуты. Во всех действиях Москвы есть одна страшная последовательность - полная зачистка захваченных территорий от грузинского населения. Следовательно, дело не в изменении политического режима в Тбилиси - дело в освобождении территорий от автохтонного населения с последующей его колонизацией. По окончании военной операции в Южной Осетии все грузинское население под угрозой смерти было изгнано из своих домов, а 10 августа московская марионетка Багапша (президент непризнанной республики Абхазии) предъявил ультиматум всем грузинам, жителям Кодорского ущелья - убираться прочь, что бы они пополнили многотысячную армию беженцев. Парадокс, но даже во время немецкой оккупации у людей оставалась какая-то надежда выжить, и они не оставляли массово свои дома.
А теперь подумаем, что было бы, если бы Грузия отказалась от вооруженной борьбы? Российская армия окончательно должна была бы «освободить» Абхазию и Южную Осетию от грузинского населения, в Тбилиси установить промосковское марионеточное правительство, и дать грузинам возможность избирать правительство и президента, назначаемого из Москвы. Следовательно, защищаться с оружием в руках, на поверку, оказалось единственно верным средством в обеспечении существования Грузии как независимого государства.
Но военная кампания с Грузией сразу пошла кувырком. Мгновенным, мощным ударом грузинская армия сокрушила сепаратистские военные формирования. Сценарий, по которому храбрые осетины сражаются с грузинами, добровольцы из стран СНГ им помогают, а россияне только пытаются восстановить мир в регионе и развести противоборствующие стороны не прошел. Грузины сумели доказать, что способны самостоятельно восстановить территориальную целостность своего государства. Пришлось начать полномасштабное вторжение. Но, несмотря на массированное применение авиации, артиллерии и танков, отборные военные части россиян, включая спецназы ГРУ и ВДВ, в течение двух дней не могли выбить грузин из Цхинвали. Потери россиян были поразительны. Даже был ранен сам командующий 58-й армией вторжения генерал Анатолий Хрулев. Грузинские регулярные части покинули Цхинвали, только подчинившись приказу политического руководства. К сожалению, грузинское командование в наследство от СССР получило российское «АВОСЬ». Поэтому надеясь на кавказский блицкриг, не было готово к боям в обороне, да и не ждало полномасштабной войны со стороны России. Главное теперь было сохранить армию. Грузины начали отступать, стараясь избегать больших боев. Российские войска все дальше отходили от своих баз поставок, и тут началось то, чего сразу нужно было надеяться, старая российская техника начала ломаться, грузины, несмотря на полное господство россиян в воздухе, успешно сбивают сверхзвуковые стратегические бомбардировщики - шесть СУ-25, один Ту-25м, один вертолет Ми-24. Несколько самолетов были подбиты, и задымив, исчезли на территории, не подконтрольной грузинской армии, так что количество уничтоженных самолетов может быть больше. Начался кризис со снабжением войск по сотням километрам горных дорог из Владикавказа и Беслана через узкую горловину Рокского тоннеля, который можно использовать только в одностороннем направлении. Возникали ужасающие пробки, передовые малочисленные силы приходилось бросать в бой прямо с колес небольшими частями. Молниеносная война угрожала затянуться. Зам. начальника Генштаба Анатолий Ноговицын признал, что вооруженные силы Грузии уже не те, что 15 лет назад проиграли войну сепаратистам: «На данный момент это современная, хорошо мобилизованная армия, снаряженная современным оружием». Москве пришлось согласиться на прекращение огня из-за опасений серьезной реакции запада и кризиса затягивания войны, с вероятными партизанскими ударами по уязвимым, растянутым коммуникациям. Кроме того, они были уверены, что оппозиция свергнет Саакашвили, после чего в правительстве Грузии начнется раскол. Но для большинства патриотически настроенного грузинского общества любая деятельность оппозиции, направленная на свержение существующего правительства, граничит с национальным предательством. Агрессия России только сплотила грузинское общество.

На 13 августа 2008 г. потери Грузии были:
Министерство Обороны: 133 погибли, 70 пропали без вести, 1119 ранены, в том числе при авианалетах.
Министерство внутренних дел: 13 погибло, 209 ранено.
Гражданское население: 69 погибли, 209 ранены.
В общей сложности: 215 человек погибли, 70 пропали без вести, 1469 ранены.
(Пропали без вести - скорее всего, попали в плен, были замучены и физически уничтожены.)

Потери России очень противоречивы: согласно официальным данным - 74 погибли, 19 пропали без вести, 340 ранены. Учитывая печальный опыт чеченской войны, когда россияне, чтобы скрыть потери, закапывали бульдозерами тела своих убитых солдат, а на запасных путях в Ростове-на-Дону месяцами стояли рефрижераторные вагоны, набитые телами погибших солдат, следует привести данные и других источников. Заявление президента Саакашвили - уничтожено 400 солдат и офицеров, ранено 1208. Информационное агентство «Медианьюс» сообщило - 58 армия потеряла убитыми и ранеными 1789 солдат, 105 танков, 81 б. машину, 10 установок Град, 5 Смерч, 7 самолетов, 2 вертолета. Грузинский веб-сайт «Наша Абхазия» за 12 августа: «В Грузии так много трупов российских солдат, что их не везут в Россию».

Какие же могут быть итоги этой очередной войны на Кавказе:
Южная Осетия стала сегодня по сути пустыней, в ней после этнических чисток осталось менее 30 тысяч населения - то есть четвертая часть от довоенного. Географически и экономически Южная Осетия - неотъемлемая часть Грузии. Налаживание мирной жизни в ней, возрождение хозяйственной деятельности невозможно, пока закрыты границы с Грузией, и продолжается латентная война. Что касается этого анекдот - Путин обращается к Медведеву: «Чего же ты, поц, раньше не сказал, что в Южной Осетии нет нефти». В Абхазии на сегодняшний день примерно 140 тысяч населения, из которых непосредственно абхазов не больше 40 тысяч. Причем и это количество абхазов постоянно уменьшается. Бывшая советская туристская инфраструктура Абхазии полностью сгнила и не подлежит восстановлению. Итак, экономические выгоды - ноль, рассмотрим военные. Для размещения российских военных баз и гарнизонов нужно потратить десятки млрд. долларов, которых в российском бюджете просто нет, а то, что и удастся наскрести, местные урки, все равно, большую часть разворуют. Кодорское ущелье вообще безлюдное, грузинское население (сваны) депортировано, абхазы боятся и не хотят там селиться. Следовательно, ни строить, ни обслуживать будущую российскую военную базу просто некому. Похоже территории, обильно политые кровью как грузинского, так и русского народов, нужны только для удовлетворения амбиций Медведева - Путина. Кстати, со временем их амбиции будут обходиться России все дороже и дороже. Поэтому напрашивается вывод - «Россияне берегите грузин и украинцев, потому что когда они закончатся, Кремль возьмется за вас!»
Следовательно, никакой цели не достигнуто. Саакашвили остался у власти, вывел Грузию из СНГ, несмотря на огромный наплыв беженцев, повысил жизненный уровень населения, сохранил и модернизировал армию. Мировое содружество считает Абхазию и Южную Осетию официально оккупированными территориями, российские войска потеряли статус миротворческих, да еще и лишились ореола непобедимых.
Выходом из патовой ситуации может стать новая война. Но исход новой войны может быть непредсказуем. Грузия усиленно готовится к обороне, наращивает свой военный потенциал, строят инженерные рубежи, укрытия, обустраивают огневые позиции, на танкоопасных направлениях устанавливают фугасы. Началом новой войны с Грузией Россия противопоставит себя всем бывшим постсоветским республикам. Начнут расти антироссийские настроения. Украина, Казахстан, Азербайджан уже сегодня обеспокоены своей территориальной целостностью. Еще в августе 2008 года, как реакция на агрессию России против Грузии, в организацию УНА-УНСО поступило более 3 000 заявлений от граждан Украины (подаются только по Киевской области) с просьбой направить их добровольцами в помощь грузинскому народу. Что не менее важно - это серьезно обострит и к этому непростые отношения России с Парламентской ассамблеей Совета Европы. В ней уже сегодня озвучиваются нелицеприятные заявления вроде поляка Ричарда Бендера: «Россия пытается реставрировать политику бывшего Советского Союза. Она говорит о независимости Абхазии и Южной Осетии, и власти этих республик марионеточные. Так же, как и коммунистические власти в государствах Восточной Европы после Второй мировой войны».
Конечно в Москве обо всем этом прекрасно знают. Но лавры Сталина не дают покоя кремлевскому дуэту. Они считают, если запад признал независимость Косово, то Россия должна ответить тем же. Забывают только об одном, этнические конфликты имеют свойство плавно перетекать в соседние государства. Татарстан и Якутия, Чечня, Ингушетия и Дагестан, это только неполный перечень народов, которые могут захотеть жить в своих собственных государствах. Следовательно, в долгосрочной перспективе Россия может оказаться в составе проигравших.

БИБЛИОГРАФИЯ
1. Т. Надарешвили. Заговор против Грузии (Тб., 2002).
2. За Державність. Матеріали до історії війська українського. Збірник 6 (Каліш, 1936).
3. Черная книга Абхазии (Тб., 2000).
4. О. Колісніченко. Корвет (Од., 2003).
5. Історія Українського Війська (Львів, 1992).
6. Э. Лависс, А. Рамбо. История ХIХ века. Т. 6 (М., 1937).
7. А. Потапов. Искусство снайпера (М.: Фаир-пресс, 2005).
8. L. Thompson. Hostage Rescue Manual: Tactics of the Counter-Terrorist Professionals (Greenhill books, 2002).
9. C. Рогоза, Н. Ачкасов. Засекреченные войны. 1950 - 2000 гг. (М.: АСТ, 2004).
10. В. Потто. Кавказская война в отдельных очерках, эпизодах, легендах и биографиях. Т. 1 (1887).
1. Юрій Горліс-Горський. Холодний яр (Л.: 1994).

О АВТОРЕ
БОБРОВИЧ Валерий Олегович. Родился 23 декабря 1951 г. в Киеве.
Офицер ВМФ. Образование - инженер-электромеханик. Полковник УНСО. 1993 - 2001 - воевал на Кавказе как командир добровольческих подразделений УНСО. Дважды был ранен. Участвовал в дипломатических акциях УНА-УНСО в Грузии, Азербайджане и Чечне.
Лично знаком с президентами Грузии Э. Шеварднадзе, Азербайджана Г. Алиевым и славной памяти покойным президентом Чечни-Ичкерии генералом Дудаевым.
Награжден орденом Вахтанга Горгасала, крестом Пустынным УНСО, медалью «Морская слава Украины» второй ступени, бронзовой медалью «Мхедриони» (Белый всадник). Автор пьесы "Кавказ". Отдельные произведения публиковались в журнале «Волонтер».
ПРИМЕЧАНИЯ
[ 1] (Засекреченные войны. Рогоза, Ачкасов ст. 396).
[2] Юрий Шухевич-сын легендарного командира УПА генерал-хорунжего Романа Шухевича.

This file was created with BookDesigner program
bookdesigner@the-ebook.org
20.06.2011

Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке BooksCafe.Net
Оставить отзыв о книге
Все книги автора