Акт 1 - Испытательный [Михаил Амосов] (fb2) читать онлайн

Михаил Амосов Акт 1 — Испытательный

Глава 1

«Я знаю короткий путь» —

Иван Сусанин.

Я всегда знал, что неприятности приходят неожиданно, когда этого совершенно не ожидаешь. Мне всегда говорили, что беда подкрадывается незаметно, заставая тебя в самый неподходящий момент. Взрослые, и в особенности мой отец, всегда советовали мне продумывать свои действия на несколько шагов вперед. Будучи всесторонне недоразвитой личностью, я не воспринимал их слова всерьез, думая, что они изрядно преувеличивают, дабы запугать и поднять собственный авторитет в моих глазах. Так вот, я со всей своей разбитой гордостью заявляю — ЗРЯ Я ТАК ДУМАЛ!

Чтобы не быть голословным, объясняю: Мы, то есть я, Янко и Эрик собрались однажды в поход. С чего вдруг нам, троим специалистам по просиживанию штанов во время летних каникул, пришла такая революционная идея? Что ж, наверное, мы просто осознали, что ноги существуют для того, чтобы ими ходить, а руками можно держать не только джойстик. И, коль скоро на нас снизошло озарение, мы в тот же момент решили… даже не так, мы ПОНЯЛИ, что в лесу сойдем за своих, так сказать, сольемся с местностью. Знаете, думаю, нам это удалось, нас было бы сложно отличить от других дубовых пней, за исключением того, что все лесные пеньки не двигались и оставались на месте. Не знаю, понимаете ли вы, насколько наши способности и знания были далеки от минимума, поэтому просто перечислю все то, чего мы не сделали:

1. Мы никому ничего не сказали! Серьезно, мы даже не оставили записки. Никто из нас!

2. Мы посчитали себя истинными «детьми природы», поэтому не взяли с собой никакой техники. Вообще. То есть, телефон, газовую горелку, фонарики и даже компас мы оставили дома. Серьезно, даже компас!

3. Мы не взяли с собой теплой одежды, фактически мы пошли в том же, что было на нас, когда в наши светлые головы стукнула эта идея.

4. Мы пошли в совершенно незнакомый лес, где никогда раньше не бывали. Мы просто знали, что этот лес есть и что он достаточно большой.

Думаю, вы уже и сами поняли, что мы не оставляли никаких меток, по которым можно было бы вернуться назад. Мы просто шли и шли, куда мы шли, зачем — какая разница! Действительно, это ведь совершенно не важно! В общем, мы заблудились.

Из нас троих палатки умел ставить только Эрик, а костер мы развели только с пятой попытки, угробив на это дело целый коробок спичек. Благо, провизию мы взяли с собой, и с большим запасом. Как-то так выглядел наш первый день, который был, не так уж и плох, мы даже переночевали без приключений. Но вот потом, на утро, когда из палаток вылезли все мы трое, промерзшие до костей, начались реальные проблемы. Решив возвратиться домой, мы совершенно внезапно поняли, что пришли с трех разных сторон. Кое-как договорившись, мы — уже умудренные опытом путешественники, двинулись в обратный путь. Далее мы попали под жуткий ливень и, растянув над головой кофту, продолжали двигаться, как нам казалось, в сторону трассы.

* * *

— А мы точно правильно идем?

— Эрик, ты спрашиваешь это уже в третий раз.

Янко, идущий посередине, раздраженно стал выводить знаки озябшими руками.

— Что он говорит?

— Он говорит, что это была твоя идея, — объяснил я.

— Сам знаю, — пробурчал Эрик.

Некоторое время мы снова шли молча, слышался только стук наших зубов, хруст веток под ногами. Дождь, казалось, становился все сильнее, и хорошо еще, что дневное время, иначе даже видеть дорогу перед собой было бы весьма проблематично.

— Ну что мы идем как три дятла. Давайте, что ли, поговорим.

Янко подул в свисток и сделал четыре знака руками.

— Он спрашивает: «О чем», — предупредил я вопрос Эрика.

— Ну, не знаю. Например: Если мы все-таки заблудились. Нас же тогда должны будут искать, разве не так?

— Допустим. Мы заблудились, нас стали искать и что?

— Что он говорит? — снова спросил Эрик.

— «И не нашли», — пояснил я новые знаки. — Тебе бы пора выучить язык жестов. А то разговаривать невозможно.

— Знаю, просто не могу никак запомнить все эти махи, свисты и т. д. И потом, ты что, специально его изучал что ли?

— Да.

— Когда?

— Пока в больнице лежал. Мы с ним в одной палате были, и никого рядом нет больше. Вот только он и был, попросил у мамы справочник по языку жестов и целый месяц, пока лежал, учился говорить.

— А мне-то как быть?

— Не знаю, просто запоминай, как-нибудь выучишь. Вот вернемся, посадят тебя на домашний арест, отберут все, что можно, тогда я тебе принесу справочник и будешь учить.

— А ты прав, нам же мало не покажется, когда вернемся.

— А ты как думал. Нас сначала спасут, чтобы мы тут не умерли, а вот дома уже сами родители нас убьют. Может быть, мы здесь здоровее будем, как думаешь?

— Не знаю, но там шансов выжить, кажется больше.

— Но при условии, что ты вовремя спрячешься или рядом окажется бабушка.

— Точно.

Янко свистнул, привлекая к себе внимание. Я несколько минут пытался понять, что он пытается сказать, отхолода он дрожал и не мог четко ничего показать.

— В смысле зайти в дом? Какой дом?

Янко остановился, хлопнул себя по лбу и стал указывать куда-то в лес.

— Чего он хочет?

— Сам не пойму. Он что-то увидел.

— Может животное какое-то?

— Подожди. Янко, покажи-ка еще раз. Дом? Какой дом. Там дом? Что, правда?

Мы остановились и стали вглядываться в лес, но сквозь деревья, кусты и потоки дождя никак не могли различить строение.

— Проверим? — предложил Эрик.

— Хуже уже не будет.

Свернув с, и так неверного, курса, мы стали продираться через густую растительность, при этом несколько раз поскользнувшись, измазавшись в грязи и заработав несколько царапин на лице и руках. Однако когда я уже пожалел, что вообще полез сюда, перед нашими глазами действительно предстал двухэтажный деревянный дом, старый, серый, но все еще прочный, ни разу не накренившийся. Недолго думая, мы открыли незапертую дверь и ввалились внутрь, распластавшись на полу от неимоверной усталости. Нам было глубоко все равно, что лежим мы на пыльном, грязном полу, который даже не подметали много лет. Согласитесь, пыль и грязь не очень заметны, если ваша одежда приобрела один болотный оттенок.

Я уверен, что единственным желанием в нашей команде был сон, но среди нас все-таки нашелся один разумный человек — Эрик. Немного полежав и переведя дух, он поднялся и, прежде всего, закрыл входную дверь, из которой дул пронзительный холодный ветер. Тут же стало темно, окон почему-то в этой комнате не было. Чтобы не сидеть в темноте, он зажег спичку (помните я упоминал, что фонариков мы не взяли). Вскоре встал и Янко, а уж потом и ваш покорный слуга. Мы оглядывали окружающее пространство, правда, это было сделать весьма тяжело ввиду отсутствия достаточного количества света. К счастью, мы обнаружили камин, а также некоторый запас дров в небольшой кладовке. Так как мы очень замерзли и промокли, это было очень кстати, но чтобы разжечь огонь, мы снова потратили немало времени. Нам пришлось использовать какие-то обрывки ткани и бумаги, чтобы пламя охватило толстые бревна. Зато потом мы, развешав одежду на веревках и закутавшись в спальные мешки, принялись как следует греться и сушиться.

— Хороший дом, добротный, — сказал Эрик. — Вот только непонятно, чего это он стоит в такой глуши.

— Да не думай об этом. Ты посмотри, где люди сейчас дома строят, тебя тогда этот образчик совсем не удивит.

Янко сказал, что видел дома, сделанные в лодках.

— Вот-вот, и я о том же.

— Нет, ну у всего должен быть какой-то смысл, — не унимался Эрик. — Как минимум нужно что-то привозить, ездить, дорога должна к нему вести или тропинка хотя бы.

— То, что мы на таран шли к нему напролом через кусты, еще не значит, что прежние хозяева поступали также. Скорее всего, тропинка или дорога есть где-то с другой стороны. Завтра можно посмотреть.

— Что он говорит?

Янко говорил, что надо бы поспать. Я с ним был полностью согласен. Пусть еще не вечер, а усталость была неимоверная, будто целый день таскал дрова без отдыха. Мы даже не поели, завалились возле камина в свои мешки, да так и уснули.

* * *

Утром, почувствовав холод, мы встали, такого пробуждения у меня еще никогда не было, я запомню его на всю жизнь. Огонь в камине потух, и явно давно. Сами мы замерзли еще больше, чем вчера, а одежда, пусть и высохшая, была холодной. Оббив ее от засохшей грязи, мы стали под руководством Эрика делать зарядку, что весьма помогло нам согреться. Затем снова развели огонь, достали из рюкзаков продукты, разогрели с трудом воды для чая и принялись завтракать. Поев, я решил выйти на улицу, однако меня ждал неприятный сюрприз, который мне лично больше напоминал глюк.

— Ребята, а сколько мы спали, не подскажите?

Ответом мне было молчание. Спали мы, судя по всему, долго, но на улице было темно, ночь. Ни луны, ни звезд, холодно. Вы спросите меня, почему же я назвал все это глюком? Даже не знаю, может потому, что прямо под моими ногами хрустел снег, а в комнату ввалился целый сугроб этого самого снега?

— Обалдеть! — сказал Эрик и стал подползать ближе к двери. — Это как вообще? Что это такое? Вообще-то на улице дождь шел! Мы что, все летние каникулы пропустили?! Миха-Миха-Миха, там же дождь был!

Обращаясь ко мне, как к самому разумному, по его мнению, человеку, он вряд ли рассчитывал на тот ответ, что я выдал. Знаете, я всегда сомневался, что меня можно удивить до такой степени, чтобы я не нашелся, что сострить, так вот, я был прав!

— В действительности все выглядит иначе, чем на самом деле!

— Это понятно, но… Стоп! Чего?!

В этот момент раздался свист, раньше всех опомнился Янко. Он подошел, и, оттолкнув нас в сторону, закрыл дверь, после чего принялся яростно объяснять, насколько плохо выпускать драгоценное тепло. Ну, так это было для меня, если вы понимаете, о чем я.

На повестке дня был объявлен мозговой штурм по всем фронтам, а также выявление какого-нибудь объективного объяснения всего происходящего. Если проще, то мы думали, процесс сам по себе болезненный для наших голов, но так необходимый в этой странной ситуации. Прежде всего, мы выяснили, что просроченной еды у нас не было. Потом удостоверились, что всем нам показалось одно и то же, правда если троим кажется, то это уже не кажется. Несколько раз подряд мы по очереди брали снег и совещались, у всех ли он одинаковый, к счастью, снег у всех был белый, холодный и на мороженое не походил.

Открыв дверь, мы стали вглядываться в темноту, смотрели мы долго, как женщины, что с умным видом смотрят на содержимое капота, ожидая, когда кто-нибудь уже, наконец, остановиться и поможет им. Интересно, что мы ничего не увидели, и это действительно интересно, так как мы вообще ничего не увидели. Деревья, что окружали дом со всех сторон, куда-то пропали, и не заметить этого обстоятельства было невозможно, пусть света и мало, но вполне достаточно для такого весьма полезного наблюдения. Подбросив поленьев в камин, мы стали рассуждать:

— Идеи есть? — спросил Эрик.

— Насчет чего? Если ты про то, как это появилось, то это не похоже на Катскильские горы, а мы до сих пор не ходим с бородой. Если ты про то, что с этим делать, то на ум приходит лишь фраза Артема: «Забить, забыть и отпустить».

Янко сделал около шестнадцати знаков.

— Что значит «малоинформативное»? А чего ты еще от меня ожидал?

Я редко нервничаю, но сейчас почему-то сорвался, по-моему, всему виной была усталость, холод и та непонятная ситуация, в которую мы попали. Если честно, я не всегда понимаю причина того или иного своего настроения, так как оно весьма изменчиво и от меня порой не зависит.

— Миха-Миха-Миха, успокойся! — сказал Эрик. — Чего ты?

— Я спокоен! Я просто немного понервничал, чтобы не копить в себе нервные энергии, вот так!

— А чего он говорит? — спросил Эрик, отвлекая мое внимание от раздражения.

Янко довольно долго «говорил», что случалось не часто. Все-таки махать руками — несколько более тяжелое занятие, нежели шевеление языком. Около десяти минут он пытался «высказать» свою точку зрения. Мне также потребовалось приложить усилия, чтобы не запутаться в его «словах». Его версия оказалась не то чтобы выходящей за все рамки, да и не то чтобы сильно помогла, но это было хоть какое-нибудь объяснение, пусть и такое:

«Я думаю» — начал Янко — «Что этот дом — портал. Что-то вроде порога между измерениями. Я слышал об исследованиях некоторых ученых. Они предлагали теорию о том, что в мире есть особые «дыры», проходы в другие миры. Раньше была теория, что черные дыры в космосе могут выкинуть прошедшего через них в другую точку вселенной. Так вот, эти «дыры» могут быть и на Земле, в таких местах как урочище Шушмор, лощина черного бамбука, бермудский треугольник и т. д. Этот дом, возможно, располагался на таком месте, а мы провалились вместе с ним другой мир»

Примерно так изложил свои мысли Янко, правда, несколько масштабнее, я же сократил его мысли, дабы не мучить вас его пространными объяснениями. Эрик завис, пытаясь все это обдумать, для меня же все звучало вполне логично, так как нечто подобное я уже слышал.

— Ну, а что нам делать? — решил спросить я.

Янко пожал плечами, Эрик вообще не ответил. Я стал ходить по комнате, думая над нашей проблемой. Решение не находилось, во многом потому, что я не знал даже, как начать думать, чтобы прийти к нему. Огонь плохо освещал комнату, а мне хотелось рассмотреть какие-нибудь предметы. Найдя, на свое удивление, факел, я поднес его камину и уже с дополнительным источником света стал снова бродить по комнате.

Под моими ногами с каждым шагом поднималось маленькое облачко пыли, сам я то и дело попадал в чью-то паутину, такую же старую, как и ткани вокруг, если не старше. Комната, согласно моему суждению, раньше была довольно красива и богато обставлена. Тут и там висели картины неизвестных мне людей в самых разных одеждах, как раз ткани, которые мы использовали для растопки, когда-то были хорошей, можно сказать, даже щегольской одеждой. Стулья, стол, балясины на лестнице были резными, и я не сомневаюсь, что сделаны из какого-нибудь дорогого дерева, хотя сейчас годились лишь на дрова. На стене я также заметил старинную саблю и, конечно, поспешил взять ее, чтобы рассмотреть поближе.

Ножны выглядели неплохо, всего лишь выцвели, а вот сам клинок оружия до сих пор был остр, настолько, что свободно разрезал кусок плотной материи. Я показал находку друзьям, дал посмотреть, потрогать, опробовать на деле, но все равно забрал себе. После этого они как-то ожили, переживания отошли на второй план, порыскав по углам, они отыскали себе по факелу, чему я удивился, ибо не мог представить, кому было нужно столько факелов, когда гораздо удобнее были бы свечи или керосиновые лампы.

Заразившись духом кладоискателей, расхитителей гробниц и прочих халявщиков, мы стали с удвоенной силой осматривать дом, желая найти что-нибудь интересное. Саблю я теперь носил с собой, правда на поясе она жутко мешала да и волочилась по полу, поэтому я привязал ее себе на спину. На первом этаже кроме сабли ничего интересного мы не нашли, потому, закинув камин еще поленьев, разбрелись по дому. Эрик полез по чуланам, коих оказалось не мало, Янко же на второй этаж, а вместе с ним и я.

Заглядывая в каждый шкаф и комод, мы с Янко находили всякую мелочь, вроде пуговиц, монет, булавок и пр. Я собирал все, Янко же собирал только бумажные обрывки, тетрадки и книги, но все. Сметя со всех полок старую литературу, он относил ее вниз, хотя вряд ли мог ее прочитать. Заглядывая в комнаты, мы опять же находили полуистлевший хлам, хотя где-то я даже нашел скрипку с порванными струнами. Каково же было мое удивление, когда Эрик натаскал к камину целый арсенал! Вы даже представить себе не можете, как был счастлив он и как уязвлен я! Там были и ножи, и кинжалы, и кистень и всякие прочие железки всех форм и размеров, правда, ни одного огнестрельного оружия он не нашел. Зато все, что он натаскал, было в отличном состоянии. Так и носились мы по всему дому, без зазрения совести стаскивая все, что могли унести. Фактически, мы посвятили этому занятию весь день, хотя, сколько прошло времени — вопрос трудный из-за отсутствия у нас каких-либо часов.

Когда мы вдоволь насмотрелись на старинные вещицы, то снова задумались о том, как выбраться из нашего странного и весьма затруднительного положения. Мы еще раз проверили и да, снег снаружи все еще лежал, а солнце и не думало подниматься. Тогда мы вновь приуныли.

— Что делать будем? У кого-нибудь появились соображения?

По лицам моих друзей было ясно, что про это они «как-то не подумали», действительно, такая мелочь, кто угодно бы забыл! Но все свое раздражение и недовольство я тихо проглотил, так как с детского садика запомнил мудрость: «инициатива наказуема», к тому же сам я ничего не придумал, да и сваливать эту работу на тех, кто изначально ждал результата от тебя, казалось как-то бессмысленно.

С чего-то вдруг мне все-таки захотелось найти хоть какие-нибудь часы, отсутствие счетчика времени сказывалось на моем душевном спокойствии, поэтому я еще раз стал осматривать все вокруг, особенно стены. Нечто похожее на искомое нашлось на полке возле входной двери. Я подошел к странному предмету поближе, пока я пытался разглядеть его и понять, для чего он использовался, Эрик почему-то именно в этот момент принялся изучать с Янко язык жестов. Постоянно задавая вопросы, он пытался правильно сгибать, скрючивать пальцы, правда, у него это плохо получалось, что он и выражал в не слишком культурных выражениях.

— Эй, нельзя ли потише учить язык ЖЕСТОВ!? Я тут как бы пытаюсь придумать план, если вы не против!

— Все-все-все. Молчу, — сказал Эрик и если не замолчал, то стал немного тише.

Когда мешающих звуков стало меньше, я вновь углубился в изучение странного предмета. Пытаясь удержать одной рукой факел так, чтобы все было видно и при этом не подпалить что-нибудь, я осматривал прибор. Он был прикручен к полке, причем весьма хорошо, просто так не оторвешь. Чем-то он напоминал печатную машинку, только вместо букв были какие-то знаки, коих я насчитал ровно десять. Понажимал и за маленьким стеклянным экраном появились набранные символы. Из самого прибора торчало также два рычажка. Недолго думая, я дернул за один, и ничего не изменилось, решил, что он сломан. Затем я дернул за второй и символы с экрана пропали. Я снова стал тыкать по кнопкам со значками, и они вновь отобразились на экране, дернул за второй рычажок и они пропали. Больше ничего прибор не делал, я развлекался с ним несколько минут, пока это не наскучило. Обернувшись к товарищам, я заметил, что они уже сидят, абсолютно молча, ну как, с точки зрения большинства людей.

— Ну что, Эрик, не так уж и сложно а?

Эрик улыбнулся и стал «говорить». Ну что же, теперь хотя бы не надо постоянно объяснять, что говорит Янко, часть Эрик теперь и сам поймет, наверное.

— План появился?

— Нет еще. Как говорят наши чиновники: «Он в разработке».

— Давайте чаю хоть попьем, а то что-то в горле пересохло, — предложил Эрик, залезая в наши рюкзаки.

Однако, как и следовало ожидать, вся вода, которую мы брали в бутылках, кончилась.

— Подумаешь, проблема! Пойду, снега возьму, благо его у нас хоть ушами ешь!

Я прихватил с собой чайник и открыл дверь… Вот…

— Ребята, — протянул я задумчиво, — Я не расист, но, по-моему, снег должен быть белым.

Эрик и Янко медленно подошли ко мне и стали выглядывать из-за плеча. Наши глаза стали большими, рот замер в немом вопросе, нам было кое-что весьма непонятно. Не знаю, может то, что теперь на улице светило яркое солнце на безоблачном небе, а вместо снега перед нами расстилалась бесконечная пустыня? Я может и не специалист, но кажется желтые барханы — вовсе не снег. Я, конечно, мог ошибаться в своем суждении, однако, судя по всему, моим друзьям открылась та же картинка, что и мне.

— Вот и попили чайку, — подытожил Эрик.

— А тебе только это огорчает?

Янко неуверенно показал несколько знаков.

— О! Подожди! Сейчас угадаю! — выкрикнул Эрик. — Ты хочешь пить?

— Нет, он говорит, что берет свои слова обратно. Согласен, здесь творится какая-то полная неразбериха!

Мы некоторое время смотрели на пески, потом зашли обратно, закрыв дверь.

— И чего теперь делать? С каждым разом все хуже и хуже!

— Так, перестаем волноваться и просто паникуем!

— Чего? — не понял Эрик.

— Как понял, так и делай, — отмахнулся я от него. — Просто у меня появилась теория.

На недоумевающие взгляды своих друзей я ничего не ответил и вместо этого подошел к тому странному прибору на полочке возле двери. Знаете, иногда мне приходят в голову не только «замечательные идеи», иногда туда на огонек забредают какие-нибудь глупости, которые оказываются весьма эффективны. Как говорил Эйнштейн: «…всегда найдется невежда, который не знает, что так делать нельзя. Он-то и совершает открытия».

Я, руководствуясь той штукой, которую обычно называют «мозг», а также той неведомой ерундой, которую дед называл «чуйка», набрал на приборчике несколько символов и дернул за рычажок, который до этого считал сломанным. Затем я открыл дверь и выглянул наружу, там ничего не поменялось. А вы чего ждали? Разумеется, я попробовал снова, набрав уже иную комбинацию символов, дернул за рычаг, опять ничего. Через несколько попыток я подозвал Эрика и Янко.

— Вот, глядите, — сказал я, указывая на символы. — Ищите, есть ли в какой-то из них подобные.

Говоря это, я указал на груду книг, которые Янко притащил в комнату. Прочитать он их не мог, но до этого с интересом рассматривал. Спорить никто не стал, кажется, поняв мою догадку. Пока они рылись среди кучи старой литературы, я не прекращал своих попыток самостоятельно что-нибудь найти. И, что вы думаете? А вот фиг вам! Ничего мы не нашли! Вот так вот! Ни я ничего не набрал путного, ни книжки с подобными символами Эрик с Янко не нашли! Это вам не Голливуд, тут думать было надо!

Мы и думали. Прежде всего, снова разделились и стали осматривать дом, только теперь более тщательно, пытаясь отыскать какой-нибудь справочник или что-то в этом роде. Согласно моим предположениям, прибор действовал как телефон, только вместо передачи сигнала перемещает дом в какое-то место, а символы служат некими координатами. Я не могу сказать точно, сколько времени прошло, но по ощущениям где-то около часа, когда мы услышали длинный и протяжный свист. Свистел Янко, за неимением собственного звука, так сказать, он использовал особый свисток, когда он дул в него со всей силы, то свист получался пронзительный и очень громкий. Разумеется, мы с Эриком поспешили к нему, мало ли чего интересного он там отыскал!

Янко оказался возле какой-то новой двери, при осмотре мы не заметили ее, так как она располагалась в другом боковом коридоре и не была видна из-за шкафа. Но Янко ее нашел, дождался нас. Открыть ее получилось не сразу, почему-то это дверь была раза в два толще и тяжелее всех остальных, да и выше гораздо. Внутри комнаты было темно и опять же — никаких окон. Нам потребовалось больше света, чтобы все осмотреть, к счастью по дому валялось множество свечных огарков.

Комната была гораздо сильнее набита всяким хламом, нежели весь остальной дом. Здесь было все то же самое, что мы нашли плюс огромное количество непонятных и странных вещей, ощущение примерно такое же, когда ты зашел в автомастерскую, будучи трехлетним ребенком — вещей много, а что это такое, непонятно. Какие-то механизмы, книжки, палки, тряпки, осколки, деревяшки, камни, рисунки, музыкальные инструменты, накрытые тканью лабораторные столы и прочее-прочее-прочее наводило на мысли, что здесь жил: во-первых, холостяк, во-вторых, ученый. Думаю, именно такое сочетание порождает подобный беспорядок.

— Как думаете, для чего это? — спросил Эрик, поднимая с пола какую-то штуковину.

— Не трогай тут ничего! Лучше ищи то, что нужно. Потом разберемся. А то еще бабахнет что-нибудь или того хуже.

Эрик безразлично положил предмет на место, то есть на пол, причем в весьма грубой форме, то есть бросил. К счастью предмет никак ему не ответил, а у меня складывалось четкое впечатление, что нечто подобное могло произойти.

Мы возились с поисками долго, трудно было отыскать что-то под всей этой грудой научного мусора, но мы не сдавались и продолжали искать. В какой-то момент Эрик захотел присесть, сдернув простыню с кресла, он рассчитывал немного отдохнуть, но держу пари, что про усталость он тут же забыл. Раздался крик, не пронзительный, но громкий и негодующий, с припоминанием некоторых оборотов в адрес всего дома и кресла в частности.

— Ну чего еще?

— Елки-палки! Чуть сердце не остановилось! — запричитал Эрик.

— Слава Богу! Теперь мы хотя бы уверены, что оно у тебя есть! Так что там?

Я обошел кресло и взглянул на того кто в нем сидел, когда-то.

— Вот это да! Весьма любопытно.

В кресле сидел человек, ну или то, что от него осталось. Одетый в длинную разукрашенную мантию скелет сидел, сложив руки на груди. Нижняя челюсть отвалилась, общее впечатление было жутковатым. В моей голове возникла мысль, что этот экспонат из кабинета химии сейчас оживет, подберет свою челюсть и поздоровается. Но ничего такого не произошло. Я поднес свечку к его лицу, одежде, стал рассматривать.

— Пойдемте отсюда, — предложил Эрик. — Как-то мне не по себе в одной комнате с мертвецом.

— Это не мертвец, а скелет. Различай понятия. И потом, ты с ним в этой комнате уже как минимум час, так что ничего с тобой не случится. Лучше продолжай искать.

— Да здесь все равно ничего кроме хлама всякого нет, — не успокаивался Эрик.

— Послушай, если он встанет с кресла, то я тебе свой велик отдам, когда вернемся.

— Если он встанет, не думаю, что велик будет мне нужен.

— Все! Хватит ворчать! Ищи!

В этот момент раздался грохот и треск, сопровождающийся сильным ударом. Тут же поднялось облако пыли, несколько свечей потухли, а у скелета полностью отвалилась голова. Упав на пол, она закатилась куда-то в угол.

— Янко, в чем дело?

Янко стоял поодаль и беззвучно чихал, что выглядело довольно смешно. Перед ним на полу был шкаф, который, судя по всему, он и опрокинул. Будучи очень тяжелым, тот сильно треснул при ударе, хотя Янко практически никак на это не отреагировал, почесав в затылке, он опустился на колени и стал водить по полу руками. Эрик поспешил к нему с двумя свечами.

— Чего нашел? — спросил он. — Ого! Какой интересный лут ты здесь откопал.

Я не спешил присоединиться к своим друзьям, мое внимание привлекли сложенные на груди руки скелета. В них он что-то держал, конечно, мне было нужно это взять, а вы как думали! Предмет был небольшой, чем-то похожий на ключ, но странной изогнутой формы, выполненный из камня. Я деликатно поднял руки ее прежнего владельца и поднес загадочный предмет поближе к свету. Он был похож на медальон, даже ушко для цепочки имелось, а посередине какой-то еще камушек был, светящийся слабым светом, словно светодиод. Я потрогал камушек, нажал несколько раз, но он держался внутри оправы крепко, не шатаясь. Вдруг раздался громкий щелчок, затем целый ряд более мелких, медальон засветился, замигал, задергался, после чего, словно живая змейка, обернулся вокруг моего запястья. В комнате сама собой загорелась висящая под самым, как оказалось, очень высоким, потолком. Стало светло, сам дом задрожал, будто тоже был живым, как во время землетрясения запрыгали предметы на столах, но вскоре все прекратилось.

— А кто там говорил ничего не трогать?! — укоризненно посмотрел в мою сторону Эрик.

— Между прочим, оно само.

— Сами даже кролики не родятся. Чего опять случилось-то? Я немного устал не понимать происходящего.

— Успокойся, это твое привычное состояние.

— Чего?

— Ладно-ладно, не обижайся. Я тоже не в восторге от всего этого.

Янко протянул мне толстую книгу в кожаном переплете. Я взял ее.

— Ну вот, хотя бы какие-то хорошие новости!

Книга была очень сильно похожа на обычный телефонный справочник. Напротив каждого ряда символов с прибора стояла черточка с какими-то описаниями, но их все равно нельзя было прочитать. С этой находкой мы покинули комнату, стараясь не думать о новых необъяснимых вещах, причем моим друзьям это было сделать проще, так как на их запястье не пульсировала слабым красным огнем странная практически живая штука. Мы уже устали удивляться, но к этому пришлось привыкать, особенно потом…

* * *

— Ну, набери чего-нибудь, — сказал Эрик, нетерпеливо шагающий от камина ко мне и обратно.

— Не мешай, — отмахнулся я от него. — Иди, учись говорить молча. Янко, займи его!

Я не торопился, среди всех этих, казалось бы, одинаковых «номеров» было весьма трудно разобраться. В большинстве номеров содержались символы, на приборе не имеющиеся. Мне пришлось снова потратить некоторое время, подбирая такой «номер», который я смог бы набрать. Из двух десятков страниц я выписал пятнадцать строчек, после чего решил, наконец, приступить.

— Эй! Идите сюда! Сейчас будем смотреть новые глюки!

С видом некой торжественности я набрал первый «номер» из своего списка. Нажал на рычаг. Приоткрыл дверь, снаружи был лес, но не тот, из которого мы пришли. Вид этого мира поражал своими размерами. Деревья были просто огромными, по сравнению с ними я ощущал себя муравьем.

Выйдя на улицу, я решил обойти теперь уже скорее наш, дом вокруг. Эрик и Янко остались на пороге. Дом был действительно большим, но даже он выглядел игрушечным по сравнению с теми растениями, на которые я привык смотреть сверху. Даже трава высотой с десятиэтажный дом. Тем не менее, задерживаться здесь не было смысла, потому я вернулся к прибору.

(Шепот: На самом деле я просто испугался возможной местной фауны. Но вы этого не слышали).

В своем списке я обозначил этот номер как «Гулливерский мир».

— Насмотрелись? Едем дальше?

— Давай, — сказал Эрик. — Хотя подожди! Подожди, тебе сказали!

— Ты куда!?

— Да я сейчас вернусь. Просто подожди!

Сказав так, он убежал. Я не успел его остановить, да и не смог бы, так как он бегал гораздо быстрее меня. Волновались мы с Янко, может, и не напрасно, хотя с Эриком действительно ничего не случилось. Он вернулся в добром здравии через пару минут, неся в руках какую-то огромную черную ягоду, похожую на кислый домашний виноград из нашего сада. Кое-как протиснувшись с ней в дверь, он, весьма довольный, махнул рукой, мол, набирай следующий. Я с недоверием посмотрел на его трофей, Янко тоже.

— Ты же не собираешься ее есть? — спросил я, не зная, на что надеясь.

— А что? Я вообще слышал, что человек может есть все, что угодно!

Янко поводил в воздухе руками.

— Что он сказал?

— «Человек может есть все, что угодно, но некоторые вещи только один раз» — перевел я. — Кончай заниматься глупостями! Выброси это!

— Не выброшу!

— Тогда хотя бы не ешь ее!

— А что мне тогда с ней делать? — логично заметил Эрик.

— Оставь как трофей, а еще лучше высуши — будет изюм. Хоть места меньше занимать будет.

— Ладно-ладно, — недовольно проворчал Эрик, убрав ягоду в угол комнаты. — Давай на следующую станцию!

Вдруг из леса послышался громкий и грубый голос:

— Э-э-эй! — кричал нам из леса какой-то человек. — Стойте! Немедленно остановитесь!

Нет, это был не великан, просто очень высокий и крупногабаритный лысый мужик с толстым посохом в руках. Он появился из ниоткуда посреди поляны, клянусь, что его там не было секунду назад. Он несся к нам очень быстро, чем не вызывал ничего, кроме опасения. От неожиданности мы захлопнули дверь, я стал быстро набирать другой «номер». Не знаю как вы, а я бы не хотел испытывать судьбу и встречаться с незнакомцем в чужом мире. В тот самый момент, когда я собирался нажать рычаг, в дверь врезалось что-то крупное, послышался удар, судя по всему, таранный, затем еще один. На рычаг я все-таки нажал, удары тут же прекратились. Слегка переведя дух, я подписал под первым «номером»: «Гулливерский мир. С Гулливером».

— И что это было? — спросил Эрик.

Янко пояснил.

— Думаешь, леший? Что-то не похож был, лысый какой-то.

Янко постучал по лбу и показал снова.

— Не леший, а лесник, — прервал я угодайку. — К тому же, ты, должно быть, украл что-то с его грядки.

— Думаешь? — недоверчиво посмотрел Эрик в сторону ягоды. — Тогда ее точно можно есть!

— Нет! Не можно! Погрызи лучше консервы, здоровее будешь! Сейчас посмотрим еще пару «номеров» и все сядем есть, а то уже что-то я проголодался. 888

* * *

Следующий мир оказался несколько интереснее, да и полезней в хозяйственном плане. Мы оказались посреди тропического ливня, где из-за падающей воды действительно не было видно практически ничего. Выходить мы, разумеется, не стали. Только набрали воды в чайник и принялись кипятить его. Я вдруг подумал, что мы, возможно, все-таки сможем вернуться домой. Если этот дом оказался в нашем родном мире, значит, его «код» должен быть в этом справочнике, конечно, с вероятностью всего в девяносто процентов, но это хоть какая-то надежда. Меня не очень прельщала мысль скитаться на этом «Летучем Голландце» по мирам до скончания века.

Не успел я закрыть дверь, как перед нами опять возник тот лысый мужик. Обволакивающее его красноватое поле испаряло дождевую воду. И снова с громким криком, перекрывавшим шум ливня, он устремился к нам.

— Да что такое! — возмутился я, снова захлопывая дверь. — Янко, Эрик, дверь держите!

— Кто там!

— Наш садовник! Быстрее!

В голове крутились самые разные догадки, это было еще более ненормальным, чем все уже случившееся. Каким образом это лесник вообще переместился к нам? Его либо выкинуло вместе с нами, либо он нарочно нас преследует, что маловероятно, да и странно.

— Да что ему надо!? Миха, давай быстрее!

— Да сейчас, сейчас!

Я набрал следующий «номер», успели. Удары затихли. Мы осторожно выглянули наружу. Пейзаж сменился, теперь перед нами расстилалось бескрайнее поле. Колосья качались на ветру, светило солнце, кажется, все спокойно. Мы в изнеможении опустились на пол.

Янко задал вопрос.

— Да, закончилось, — успокоил его я.

— Слушайте, а мы точно не спим? — спросил Эрик.

— Точно.

— А если вдруг все-такиспим?

— Хочешь, я тебя стукну, чтобы узнать наверняка.

— Не-не-не, верю на слово.

— Всегда бы так.

Отдышавшись, мы решили, что теперь самое время поесть, как вдруг в дверях возник тот самый мужик. Он протянул руку и одним резким движением схватил меня за шиворот, приподняв над землей, словно игрушку. Эрик тут же схватил что-то из кучи своего железа и угрожающе, как воробей на орла, ринулся в атаку. Незваный гость бросил на него короткий взгляд и слегка поводил в воздухе пальцем. Эрик отлетел к стене, где и остался, почему-то не желая вновь начинать атаку. Янко попытался запустить книжкой в противника, но та повисла в воздухе, после чего перекочевала по воздуху на ближайшую полку.

— Так! — прогорланил мужик. — А теперь все успокоились! У меня к вам есть разговор! Разговор, понятно! совсем распустились, как увидят, так сразу в бега! Знаете, как я устал за вами по измерениям прыгать?

— Я, конечно, извиняюсь, но здесь не очень удобно.

— Ох, прошу прощения.

Меня вежливо бросили на пол, приземление нельзя было назвать мягким и приятным.

— Так лучше?

— Премного благодарен.

Я отполз к камину и принялся разглядывать нового знакомого. Это был очень высокий, широкоплечий, суровый мужик средних лет. Лысый, но с яркой рыжей бородой и усами. Твердый взгляд и нахмуренные брови, непонятная одежда, на которой тут и там мерцали мелкие драгоценные камни, на поясе меч, три маленьких железных фляжки, в руках толстый посох. По внешнему виду я бы сказал, что это солдат.

— Ну, что же вы стоите? Вы же поговорить хотели, заходите.

— Так, во-первых, меня зовут Ридли, — сказал Ридли. — А во-вторых, не надо со мной шутить!

— Да какие уж тут шутки?

Ридли раздраженно провел рукой по лицу. Затем постучал по пустому пространству в дверях. Как оказалось, пространство было отнюдь не пустым, в дверях была натянута какая-то невидимая пленка, по которой от ударов Ридли расплывались как на воде круги.

— Так это, мы не можем вас впустить, — в недоумении глядя на дверь, сказал я.

— Ладно! Чего вы хотите? — спросил Ридли, сильно нахмурившись и раздраженно стуча пальцами по посоху.

— Нет, вы не поняли! — поспешил уточнить я, боясь рассердить этого человека, в смысле еще больше, чем он и так был.

— О! Неужели?

— Мы не можем вас впустить, потому что… не можем вас впустить.

— Звучит весьма логично. Так чего вам надо?

— Да поймите, мы просто не знаем, как это сделать?

— Чего?

Ридли, казалось, очень удивился. В некотором замешательстве он оглядывал нас по очереди, потом сказал:

— Странно. И откуда вы такие взялись? Смотри, амулет на своей руке видишь?

— Ну что?

— Просто скажи ему, чтобы меня пропустил внутрь.

— П-попросить? Его?

— Да.

— Попросить каменную змейку?

— Да.

— Попросить каменную змейку пропустить вас?

— Да.

— Поп…

— Господи всемогущий! Да скажи ты ей это уже! — не выдержал Ридли, стукнув посохом по земле.

— Но…

— Миха, да сделай ты уже это, ты прямо как дедушкин компьютер!

Я так и не понял, как это должно работать, но указание выполнил. Прошептав просьбу змейке я, честно говоря, не ожидал результата, однако огонек в камешке на ее голове замигал и через мгновение невидимая стена перед Ридли растаяла. Он вошел внутрь, к счастью, потолок был достаточно высок для его внушительного роста. Оказавшись внутри, он презрительно и с отвращением оглядел комнату.

— Что за безобразие! Как можно жить в таком отвратительном месте! Внимание! Прямо сейчас все выметаемся на улицу!

— Зачем?

— Генеральная уборка!

Выйдя, он не стал ждать, когда мы соизволим выполнить его приказ, лишь взглянул на нас своим цепким взглядом, поводил рукой, мы все трое внезапно оторвались от земли и, словно невесомые, пролетели за ним на улицу. Так же бесцеремонно бросив нас на землю, он набрал воздуха в грудь, а затем с силой выдохнул. Прямо перед нами образовался мини смерч, отправив его прямо в дом, Ридли произнес какие-то короткие фразы и над нами образовался красноватый прозрачный купол.

— Чего это там делает? — спросил Эрик, разглядывая происходящее в комнате сквозь купол.

— Убирается, — осведомил его Ридли.

— По-моему он все там крушит, — осмелился заметить я.

— Это одно и то же.

— Я не уверен.

— А тебя и не спрашивали.

Кстати, через пару минут я понял, для чего нам был нужен купол. Смерч, что «убирался», выносил весь мусор на улицу. Из входной двери вылетали тряпки, всякая мелочь, книги, найденное оружие, причем последнее с большой скоростью и несколько раз оцарапавшее купол. Кроме всего прочего вывалилось огромное облако пыли и грязи. Когда поле перед домом было усеяно всеми этими вещами, Ридли убрал купол, но в дом еще не заходил. Он создал еще несколько мини смерчей, но уже из воды. Один за другим они врывались в комнату, бушевали там некоторое время, а затем возвращались, выплескиваясь на землю. Я наблюдал за этими чудесами с каким-то усталым равнодушием, хотя происходящее не входило ни в какое сравнение, ни с одним фокусом, которые показывают на своих выступлениях всякие иллюзионисты. Все было на самом деле, так необычно, но я слишком устал, чтобы сейчас удивляться. День был долгим, я думал лишь о том, чтобы поскорее улечься спать.

— Все, можно заходить, — скомандовал Ридли.

Летать, а потом приземляться — не очень приятное занятие, поэтому мы поспешили добраться до дома своими ногами. Когда мы вошли, то не узнали комнату, в которой сидели совсем недавно. Здесь не было ничего, совсем. Пол, стены, потолок, камин — все чистое-чистое.

— Зато теперь у нас перед входом помойка, — заметил Эрик.

— Ненадолго, — бросил Ридли. — Прежде всего, я перенесу этот свинарник в более подходящее место, а затем собираюсь вычистить каждый его уголок!

— Я понимаю, что книги за столькие годы превратились в хлам, но оружие-то было в отличном состоянии, — сказал я, действительно сожалея обо всем выброшенном железе.

— Кстати да, — поддержал меня Эрик.

— Да забудьте вы об этих глупых поделках! — отмахнулся от нас Ридли. — Я бывал в этом доме много лет назад, кому, как ни мне, знать, что за мусор это «оружие». Красивые побрякушки из ужасного металла — не более того!

Сказав так, он повернулся к приборчику и стал набирать на нем какой-то «номер». Я полюбопытствовал, подошел ближе. Ридли нажал на какую-то кнопочку под полкой несколько раз и символы на кнопках стали меняться, словно он менял раскладку с одного алфавита, на другой. Мое столь близкое присутствие раздражало Ридли, потому он отправил меня в полет в другой конец комнаты, также грубо перестав левитировать меня по окончании полета. Я снова упал и шлепнулся на пол, что неприятно. Кстати, я не знал еще, как относятся к нашему новому знакомому мои друзья, но лично мне было практически все равно, даже то, что он свободно хозяйничает в доме, найденном нами, да и постоянно командует. Сейчас ко всему этому было некое равнодушие, однако, было то, чему я хотел бы научиться у этого громилы — так эффективно убираться в комнате.

* * *

Несколько минут, Ридли открывает дверь, и мы видим перед собой совершенно новую картинку. Перед нами большой двор с множеством строений, окруженный непроходим лесом.

— Великолепно! — заключил Ридли. — Даже с первого раза сработала! Так, а теперь давайте поговорим.

Глава 2

«Только дурак нуждается в порядке — гений господствует над хаосом» —

Борис Ельцин.

— Предлагаю сыграть в «вопрос-ответ», — сказал Ридли. — Я задаю вопрос, вы даете ответ. Так мы быстрее разберемся во всем этом кошмарном бардаке!

Мы закивали головами, соглашаясь. Нам так было тоже несколько проще.

— Великолепно! Итак, первый вопрос! Как вас зовут?

— Михаил, можно Миша, или Миха.

— Эрнст, Эрик, Ёрик, на любой вкус!

— А тебя? — спросил Ридли, смотря на Янко, которого все как-то уже успели позабыть. — Че молчишь? Язык прог… Чего?

Янко выводил руками объяснение, но я уже объяснял своими словами:

— Это Янко. Он у нас ну… немой. Но говорить может.

— Чего? Немой?! Говорить? Как это?

— А вот так и говорит, — сказал я, указывая на руки своего друга.

— А, понятно. Ладно, будешь переводить, когда понадобится. Великолепно, вот мы все и познакомились. Едем дальше. Как вы здесь оказались? В этом доме?

Мыпересказали ему историю наших похождений, чем вызвали его смех, он смеялся весь наш рассказ, а вместе с ним и мы тоже, так как все наши действия выглядели довольно потешно и нелепо.

— Понятно. Я имею дело с тремя малолетними балбесами! Великолепно! — говорил прерывающимся от смеха голосом Ридли. — Никогда, никогда еще не слышал чего-то подобного! Великолепно! Хорошо, тогда следующий вопрос. Как вы разобрались в этом приборе, если ничего такого никогда не видели?

— Случайно, — сказал я.

— Случайно? Хм. А это?

Ридли указал на змейку, что все еще была обернута вокруг моего запястья. Надо же, про нее я тоже уже забыл. Будто так и надо.

— Тоже случайно.

— Да? Что ж, кажется, вы очень хотите знать, что здесь происходит, не так ли? Чтобы продолжить наш разговор, мне нужно кое-что вам рассказать.

— Мы все во внимании, — сказал я и как нарочно в этот момент широко зевнул.

— Не усни, повторять не стану, — сразу предупредил Ридли.

— Тогда, может, выйдем на улицу? — предложил Эрик. — А то и правда в сон клонит здесь сидеть.

— Кажется, у меня есть идея получше, — сказал Ридли, ухмыльнувшись, словно лис. — Вы пока выходите-выходите.

Мы вышли. Во дворе, что был окружен высоким частоколом стоял дом. Он был меньше нашего, что теперь тоже стоял здесь, но выглядел более массивным. Стояла открытая кузня и мастерская, навес, под которым лежали дрова. Снаружи было тепло, светило солнце, пахло свежеколотыми дровами, опилками, костром. Точно такой же запах разносился по деревне, когда мы приезжали летом на дачу. Это было приятное воспоминание, и я… В этот момент:

* * *

— А-а-а! Какого!?

— Засада!

«Бессвязное махание руками»

* * *

— Что это такое! — гневно произнес я. — Безобразие!

— Мы так не договаривались!

«Гневные знаки руками».

— Великолепно! Да что вы так шумите! Берите пример со своего друга! Вот он — молчит и совсем не шумит! — Ридли просто умирал со смеху.

Любуясь местным окружением, мы совершенно не заметили его, что подкрался к нам со спины и окатил одновременно тремя ведрами воды, подняв их в воздух прямо над нашими головами. Ему это показалось шуткой, я понял, почему он так ухмылялся. Но должен сказать, что это в какой-то мере помогло, спать теперь совершенно не хотелось, вместо этого я был полон энергии и решимости окатить этого шутника целой бочкой воды.

— Ну, а теперь, когда вы немного взбодрились, можно приступить непосредственно к самой истории. Сядьте и внимательно меня выслушайте.

Мы, все еще мокрые, присели на поваленное бревно, к счастью, жаркое солнце обеспечивало нам сушку, было бы куда обиднее, если бы его на небе не оказалось.

— Итак, — Ридли прокашлялся. — Меня, как вы уже знаете, зовут Ридли. Я — маг. Этот дом, что послужил причиной нашего забавного знакомства, принадлежал моему дяде — полному чудаку. После того, как он совсем отошел бы от дел, его дом долен был достаться мне, согласно завещанию. Дядя часто общался с моим отцом, мы постоянно получали от него письма и посылки. Но в какой-то момент он пропал, совсем, около десяти лет о нем ни слухом, ни духом! Поначалу мы сильно беспокоились, пытались найти, а потом и вовсе решили, что он сгинул. Но вот недавно, примерно около двух месяцев назад я решил отыскать его, так как его дом мне стал сильно необходим. Я расспросил всех его поставщиков и вычислил примерно с десяток измерений, где он должен был находиться.

— Стоп! — прервал его я. — Что за измерения? Можно поподробнее?

— Вы не знаете об измерениях? — Ридли был искренне удивлен. — Мне казалось, что в вашем измерении люди умели путешествовать по другим мирам и знали о них. Разве не так? Тот же Морлин или как его там звали…

Я уловил ход его мыслей, судя по его размышлениям, он думал, что на Земле все еще есть волшебники.

— Видишь ли, — попытался объяснить я. — У нас уже много веков нет никаких магов, только мошенники всякие, экстрасенсы там и все такое…

— Вот как? Надо же, а ведь еще мой дед заглядывал к вам, неужели все так поменялось?

— Дед? А сколько лет назад это было?

— Ну, где-то полторы тысячи лет назад… Или около того…

Ридли говорил так, будто это считалось чем-то обыденным и нормальным. Мы же лишь переглядывались, понимая, что кто-то из нас чего-то не понимает.

— А! Вспомнил! Вот же я дурень! Вы же живете раза в три меньше нас! Точно! Как же я забыл? Но все равно не понятно, как так быстро все маги у вас перевились. Хотя это не важно! Измерения — это другие миры. Маги, у которых достаточно сил, вроде меня, могут путешествовать между этими мирами. Ясно?

— Ага.

— Ясно.

— Что он говорит? — спросил Ридли, указывая на Янко.

— Ему тоже все понятно.

— Великолепно! Значит так, я стал искать дом моего дяди. Я нашел его, если не ошибаюсь, в измерении Синв.

— Это не то, где деревья больше этого дома? — поинтересовался я. — Эрик там еще ягоду какую-то спер. Мы, когда вас увидели, думали, он с грядки ее стащил.

— Что? Нет, Синв — холодное измерение. Там кроме снега и льда ничего нет. Вообще. Все живое во льду заморожено, а еще там всегда темно. Я почувствовал магию, идущую от дома, и поспешил к нему, но в этот момент дом куда-то испарился. Я проследил его путь и прыгнул в следующее измерение. Там-то я уже хотел вас нагнать, но вы опять ушли! Только в третий раз мне удалось до вас добраться! Зато теперь все встало на свои места! Кстати, вы дядю моего не видели? В доме никто не появлялся?

Мы переглянулись.

— Скелет на втором этаже считается? — спросил Эрик.

— Скелет? Уже? Нужно будет посмотреть. Я знал, что он стар, но не думал, что он так нелепо все оставит.

— О чем ты?

— Он должен был передать ключ мне, согласно завещанию, но умер, вообще ничего никому не сказав, даже не оставив указаний, где его найти.

— А тебя только это расстраивает?

— Не перебивай малыш!

— Ха! Миха — малыш! — захихикал Эрик.

— А ты тоже не обольщайся, — прикрикнул на него Ридли. — Я живу столько, что вы все для меня — дети. Итак! Кажется, я все рассказал.

— Нет, не все! А это что? — сказал я, указывая на змейку.

— Ох! Точно! Это — ключ. Магический. Он по какой-то совершенно нелепой причине привязался на тебя и твоих друзей, хотя дядюшка должен был настроить его на меня.

— А что это значит?

— Во-первых, дом тоже магический. Весь. Он окружен сильным защитным полем и пройти через него могут только хозяева и те, кому будет дозволено, в противном случае дом просто никого не пропустит, к тому же, если внутрь попасть без разрешения все-таки удастся, то дом станет защищаться. Он ослабит магию и физические силы противника.

— Мой дом — моя крепость? — спросил Эрик.

— Правильно! Но главное его достоинство даже не в этом. Как вы заметили, он способен путешествовать по измерениям, перемещаясь целиком. Именно из-за этой его особенности он так нужен был мне в последнее время.

— А для чего конкретнее, можно спросить? — спросил я.

— Хм, — Ридли задумался, почесал бороду и сказал. — Вот смотри, если ты хочешь отправиться в другой город пешком, сколько вещей ты сможешь утащить на себе? Не думаю, что особенно много. А вот если ты возьмешь запряженную телегу, то возьмешь гораздо больше. Вот и мне нужно зачастую переправить в другое измерение большое количество вещей с минимальными усилиями.

— Но ты ведь можешь сам прыгать от одного мира к другому. Разве вещи не переносятся вместе с тобой? — спросил я.

— Тоже верно. Но чем больше я пытаюсь перенести, тем больше мне нужно усилий. Я могу переправить одновременно человек пять, не больше. В этом деле есть серьезные ограничения по весу. К тому же, не все могут перенести даже стольких.

Разговор был интересным и содержательным. Ридли производил впечатления нормального, пусть и с глупыми шутками, человека. С ним было приятно разговаривать, однако я так и не узнал, как мы попадем домой. Пусть происходящее и было интересным, волшебным, но дома все-таки будет гораздо лучше, в самом деле, не оставаться же нам тут.

— Прошу прощения, но нам бы попасть домой, — сказал я. — С вами весело, но дома как-то спокойнее.

Ридли нахмурился и сказал:

— Вот здесь-то и начинается самая сложная часть нашей беседы. Видите ли, мне нужен дом, а для этого нужно, чтобы вы были рядом, иначе я просто не смогу им воспользоваться.

Мы стали заметно нервничать.

— Спокойно, я бы, возможно, и смог найти ваше родное измерение, и отправил бы вас туда, не будь дом привязан к вам.

— А разве нельзя так сказать, переписать его на вас? Я просто отдам ключ. В чем проблема?

— Не получится, — как-то грустно заметил Ридли. — Можешь попробовать.

Я попробовал. Применяя самые разные просьбы, формулировки и выражения, я пытался заставить змейку переползти к Ридли, но ничего из этого не вышло.

— Дядюшка был страшный параноик, думал, что кто-нибудь обязательно попытается украсть ключ, — объяснял Ридли. — Поэтому он заколдовал его так, что пока хозяева не умрут собственно смертью, никто другой не сможет его заполучить. И никакие уловки тут не помогут, ключ и дом практически живые и прекрасно понимают, когда и кто становится их хозяином.

— А что тогда делать?

— Давайте все вместе подумаем, как сделать так, чтобы всем было хорошо.

Было слышно, как шуршат, шевелятся тараканы в наших головах. Мы пытались найти выход из этой странной ситуации. Никогда еще чего-то такого мне решать не приходилось. Понятно, что Ридли просто так нас не отпустит, хоть и порядочный. Я его вполне понимал, мы, получается, практически украли его собственность. Да и если мы попробуем с помощью приборчика отыскать дом, вряд ли это у нас получится. Нет гарантий, что «номер» нашего мира отыщется в каких-нибудь справочниках. Как же сложно, словно сидишь на контрольной по математике.

— А если ты отправишь их домой, а я останусь? — предложил я.

Предложение прозвучало само по себе, я бы смог приспособится к новой жизни, притом, что рано или поздно смог бы изредка заглядывать домой. Но такое решение отвергли Эрик и Янко.

— С ума сошел!? Как мы, по-твоему, это объясним? Нам никто не поверит, да и оставлять тебя здесь как-то не сильно мне улыбается, — сказал Эрик.

Янко промолчал, но его позиция была ясна.

— Тем более, что переправить вас в ваше измерения я вряд ли смогу, — сказал Ридли.

— Почему?

— Во-первых, мне нужно знать его расположение, иначе ничего не получится. А сам я там вообще не бывал, только из рассказов что-то слышал. А во-вторых, раз там нет магов, значит, что ваше измерение оскудело магией, а это для меня опасно.

— Чем?

— Я же не просто фокусы всякие делаю. Мне нужна магия — энергия. Вообще-то она есть везде, но где-то ее меньше. Если я правильно рассуждаю, то магов у вас нет, и вы пошли по технократическому пути. Это значит, что магии будет недостаточно для заклинаний, а может не хватить и на обратный прыжок в другое измерение, тогда я могу там застрять, что мне не нравится. А координат вашего мира в справочниках вряд ли отыщется. Видите ли, маги стараются держаться подальше от таких мест, так как там они становятся уязвимы для местных. Для того чтобы путешествовать в такие измерения, нужны специальные устройства, магия в которых копится для обратного прыжка, так сказать.

— Кажется, у нас все ходы перекрыты, — подытожил я.

— Тогда у меня есть к вам предложение, — сказал Ридли, несколько минут поразмыслив.

— Какое!? — хором спросили мы. Ну, как хором, я и Эрик, Янко просто выразительно на него посмотрел.

Ридли поднялся, теперь, когда мы сидели, он казался просто великаном. Поглаживая бороду, он заговорил:

— Мне, как человеку занятому, нужны помощники, тем более, что я виду холостяцкий образ жизни. А как магу мне нужны ученики, это, можно сказать, долг того, кто когда-то сам научился магии от учителя. Обычно учениками обзаводятся в старости, когда уже все дела сделаны, и нужно уходить на покой. Но раз уж у нас такая ситуация, почему бы вам не стать моими учениками и помощниками? Вы будите помогать мне и обеспечивать доступ к этому дому, а я буду вас обучать всему тому, что знаю, и поверьте, это будут не только магические трюки. Ну как, согласны?

Мы несколько удивились такому повороту событий, но, как мальчишки, несказанно этому обрадовались. А вы сами разве отказались бы в нашем возрасте научиться всяким трюкам и заклинаниям? Думаю, что нет. Это был, кажется, самый лучший выход из ситуации, доступный нам. Хотя мне было интересно, отпустил бы нас Ридли, если бы мы захотели с помощью этого дома-телепорта сами искать себе дорогу. Не думаю, что он стал бы нас удерживать или угрожать, но он явно понимал, на что мы можем нарваться, сделав так. Все-таки речь шла о самостоятельном путешествии по незнакомым мирам с минимумом всего того, что для этого было нужно. Выбери мы такой путь, эта книга была бы совсем иного содержания, и, весьма вероятно, короткой.

Мы отошли в сторону, на совещание. Ридли вежливо ждал нашего ответа на его предложение.

— Ну, что думаете?

— Вообще-то хочется домой, но раз такое дело то… Думаю, надо соглашаться, — сказал Эрик.

— Не боишься, что назад можем не вернуться?

— Подожди, мы же не просто будем здесь, он же учить нас будет. Вот научимся как он, по мирам путешествовать и будем домой забегать.

— А сколько лет пройдет, пока мы научимся так делать? Янко, что думаешь?

Янко «высказал» свою точку зрения весьма просто.

— «На безрыбье и рак — рыба»? Ты тоже считаешь, что надо соглашаться?

Янко кивнул. Я задумался, в принципе они правы, особенного выбора у нас не было. На том и порешили. Мы вернулись к Ридли и изъявили свое согласие.

— Великолепно! тогда нужно пройти маленький обряд.

— Какой?

— А вот такой. Протяните мне вашу руку.

Мы сделали так, как он просил. Он произнес какие-то заклинания, и знак на его правой ладони стал светиться. Он стал прикладывать свою ладонь к нашим поочередно, и знак отпечатывался на наших руках. Это был меч, в огненном кольце, знак был небольшим и выглядел, словно родимое пятно. Мы заворожено смотрели на него.

— Теперь вы — мои ученики! — торжественно объявил Ридли. — Это знак — герб той преемственности, к которой вы теперь принадлежите — герб мастера Гранга.

— Круто, — выдохнули мы.

— А теперь, первое ваше поручение — Это спать!

— Чего?

— Спать я сказал! Вы ребята скоро с ног свалитесь, поэтому марш спать! За мной!

Ридли отвел нас в свою избу, там из одеял мы устроили себе лежанки, закрыв ставни на окнах, мы легли и мгновенно провалились в сон. Я даже заметить этого не успел, кажется, что я прожил очень много дней, хотя не думаю, что прошло больше двух. Я с нетерпением ждал нового дня, было весьма любопытно посмотреть, каким же он окажется.

Глава 3

«Для того, чтобы началось что-то новое, что-то должно закончиться» —

Петр Первый.

Думаю, что описывать каждый наш день перед главными событиями не так уж необходимо. В этот период жизни наши дни выглядели примерно одинаково. Я постараюсь подробно описать, чем мы занимались, чему нас учили, как это все проходило и еще расскажу несколько интересных историй, которые происходили с нами…

* * *

Ридли на следующий же день после нашего становления его учениками, раздобыл где-то одежду на нас троих, примерно подходящего размера. Это были кофты, штаны, футболки, шорты, ботинки, шапки, шляпы и т. д. Он выделил нам комнаты, причем это было весьма увлекательное зрелище.

Прежде всего, он решил полностью убраться в приобретенном доме. Для этого он перенес его в другое измерение, где с помощью своих мини смерчей вынес абсолютно все, что не было закреплено. Вымыв там все до блеска, он стал осматривать комнаты. Ту, где мы нашли скелет, он взял себе, там он проводил какие-то опыты и заходить туда без разрешения теперь нам запрещалось. Зато каждому из нас он выделил комнату в этом доме. К сожалению, никаких окон в доме не было вообще, на что я неоднократно жаловался, хоть и «автоматическое» освещение и обеспечивало прекрасную видимость. Со временем там у нас появлялась некоторая мебель и свои собственные вещи, но об этом позже.

Сам Ридли целую неделю возился с управлением дома, настраивая его максимально просто и удобно, закрепляя измерения в номерах и координатах. У него были серьезные с этим трудности, даже намучавшись с ним, наш учитель не смог разгадать все настройки, но насколько его результат был далек от желаемого, стало известно много позже. Это было, пожалуй, самым интересным, что случилось в первые месяцы, сменившись на некоторое время скучноватым бытом…

Просыпались мы рано, хотя нет. Это нормальные люди просыпаются, а мы — вставали. Ридли считал, что много спать вредно, и если учесть, что за нашим расписанием следил он, то да, много спать, находясь под его началом — вредно. Это было похоже на армейскую подготовку в урезанном варианте: мы должны были быстро встать, убрать постель, умыться и одеться. Если мы задерживались, Ридли обливали нас холодной водой, после чего всегда громко смеялся. Нам же ничего не оставалось, как ускориться.

Затем мы завтракали, причем неплохо. Еда была очень вкусной, даже дома не всегда я с таким аппетитом ел, как здесь. За столом мы собирались все вместе — Ридли присоединялся к нам. Мы, бывало, что-то обсуждали, рассказывали что-нибудь, мы — о нашем мире, Ридли — о своих путешествиях и приключениях.

После еды был небольшой отдых, а затем начиналось наше обучение. Состояло оно сначала из трех вещей: физическая подготовка, теория магии и практическое ее применение. Ридли объяснял нам следующее:

— Магия, — говорил он. — Это энергия, которая существует повсюду, везде, она — составляющая самой жизни. Где-то ее больше, где-то меньше, вам же необходимо научиться управлять этой энергией, накапливать ее и эффективно использовать.

— А как ею управлять? — спросил Эрик.

— Стоп-стоп-стоп! Не все сразу, — остановил его Ридли. — Для начала следует хотя бы почувствовать ее, научиться запасать.

Первые наши занятия в области магии были самыми скучными, но и самыми необходимыми. Прежде всего, Ридли раздал нам какие-то амулеты, сказав, что они помогут нам почувствовать магию. Надев их, мы сели во дворе на небольшие коврики и стали медитировать. Мы должны были сидеть неподвижно долгое время и пытаться почувствовать магию. Как сказал Ридли, это что-то вроде потоков воздуха, входящих в тебя и расплывающихся по телу. Если кто-то из нас начинал отвлекаться, открывать глаза, шевелиться, что-то говорить не по делу, того Ридли обливал ледяной водой, что не очень способствовало концентрации, но помогало понять первые тезисы.

Физические упражнения были не легче. Нас учили фехтовать на деревянных мечах, булавах, палках, правильно орудовать щитом и управляться с копьем, а также стрелять из луков, арбалетов, некоторого порохового огнестрельного оружия которое у Ридли тоже нашлось. Было весело. На самом деле, так как любой мальчик с детства мечтает о чем-то подобном, как мне кажется. По-крайней мере мы были вполне довольны. Правда, мы иногда сильно скучали по дому, по родным и близким. Ридли, как говорится, не вытирал нам сопли, но и не был жестким, бескомпромиссным грубияном. Он помогал нам справиться с этим другим способом — заинтересовать нас. Он был веселый, хитрый на выдумки, делал все, чтобы мы не грустили лишний раз, занимая нас историями, или делами.

Примерно так проходили наши дни в первый год: в тренировках, медитациях, прочих занятиях, а также в некоторой работе по дому и во дворе. Многое изменилось на второй год…

* * *

Во-первых, наши упражнения становились сложнее. Ридли делал все, чтобы мы могли постоять за себя в ближнем бою, даже без магии, считая, что следует быть универсальным, то есть уметь обращаться и с оружием и с магией. Теория магии ушла, так как мы вызубрили ее полностью, благо не так уж много об этом нас заставляли учить.

Занятия магией стали гораздо интереснее. Теперь, когда мы целый год учились чувствовать ее и управлять потоками, сжимать и накапливать внутри, Ридли стал учить нас самим заклинаниям. Первым и основным было левитирование предметов — самое простое из всего того, чему нам следовало научиться. Мы должны были взять магию и направить ее на предмет, обычно через руку, так как это было проще сделать. Почему через руку? Ридли объяснил нам это так:

— Когда вы направляете магию куда-то, — говорил он. — Вам необходимо представить себе некий канал, по которому ваша энергия будет поступать в нужную точку. Сделать это можно и взглядом, ничего сложного в этом нет.

В тот момент рядом с ним стал парить посох, причем Ридли всего лишь смотрел на него, не используя рук.

— Однако, используя дополнительную направляющую, это будет происходить быстрее и легче. Обычно маги используют для этого руки или посох. Посох еще более облегчает задачу и позволяет работать быстрее и точнее. Конечно, не всякая палка для этого подойдет, нужно крепкий сук, с особым кристаллом или камнем у навершия.

Мы пробовали несколько недель, прежде чем перо, которое нам выдали, поднялось в воздух. Раньше это получилось у Янко, затем у меня, а после и у Эрика. С каждым разом предметы увеличивались в размерах, их формы становились сложнее. Мы должны были теперь не просто поднимать их, но и передвигать, выводить фигуры, ставить в определенные места. Задания усложнялись тем, что Ридли мешал нам, отвлекал разговорами, а сам кидал камни в вазы, которым мы должны были не позволить разбиться. Однажды я не выдержал и заставил ведро с водой пролететь над головой Ридли, после чего облил его. Шутка удалась, мы вдоволь посмеялись, а потом смех еще усилился, когда Ридли захватил меня заклинанием и несколько раз мокнул в бочку с водой. Больше я подобным образом не шутил, как вы могли догадаться.

Еще из заклинаний мы выучили иллюзии, они были простыми, мы учились накладывать их на предметы, заставляя казаться не тем, чем они являлись на самом деле. Это было очень полезно, так как давало возможность снова и снова подшучивать друг над другом. Мы, бывало, прятали свои вещи в таких иллюзиях, и чтобы обнаружить заклинание, требовалось некоторое время осматривать пространство, пытаясь засечь магию.

Еще мы изучили легкую магию огня, учась поджигать предметы силой мысли, с этим, правда, было очень трудно, так как пламя следовало контролировать, не давать ему погаснуть или разрастись. Запускать огненные шары и струи Ридли нас пока не учил.

— Пока я не буду уверен в том, что вы не прикончите сами себя, ничему подобному учить вас я не собираюсь! — заявил он.

Это было правильно, так как даже с тем, что мы умели, были проблемы. Все-таки мы — не гении. Хотя Янко справлялся с магией очень даже хорошо, лучше нас с Эриком в несколько раз. Он мог колдовать гораздо дольше и быстрее, за что Ридли его очень хвалил.

Мы стали чаще бывать с нашим учителем во время починки им каких-то приборов и экспериментов, к которым раньше он нас не подпускал. Не знаю, возможно, он считал, что за год мы достаточно повзрослели? Но самое интересное все равно стало происходить только на третий год нашего здесь пребывания…

* * *

Тренировки усложнялись, мы учили новые заклинания, совершенствовали уже изученные. Со временем Ридли стал разделять некоторые дела между нами. Например, Эрика он отправлял заниматься на тренажеры, которые мы смастерили. В это же время я находился рядом с учителем, когда он что-то снова ремонтировал, собирал или разбирал. Это были, как украшения, так и странные, разнообразные приборы. Сам Ридли не очень любил технику, считая ее ненадежной, но, тем не менее, это не мешало ему постоянно приносить ее из других измерений, в которые он наведывался раза три на неделе.

Я должен был помогать и запоминать, в конце всегда была проверка усвоенного. Янко же зачастую просто садился где-то с книгой, которую внимательно изучал. Поясняю: Ридли с самого начала раздал нам специальные браслеты-переводчики, с их помощью мы могли читать и понимать любые слова практически любого языка. Надо сказать, что ощущение необычное, странное, вот ты смотришь на то, что никогда не видел, а потом вдруг можешь это прочитать и даже понять. К слову сказать, я понял, как Ридли мог понимать нас — браслет-переводчик работал в обе стороны, то есть носивший его был также понятен для окружающих, даже если у них самих браслета не было.

Кстати, Эрик иногда ворчал:

— Ридли! Вот почему я должен тут тягать штангу, а Янко вон вообще просто сидит с книгой своей?

— Потому что он умеет читать! — отвечал наш учитель. — Не отвлекайся!

— Но я тоже умею читать! Кто ж этого не умеет!

— Хочешь поспорить об этом?

Наш учитель сразу понял, что Эрику просто лень работать, а доказал он ему это очень даже просто: взял на пару дней его от работы физической и нагрузил умственной. Эрик ретировался и более на свои упражнения не жаловался.

Как я уже говорил, наши успехи в области магии сильно рознились, мы с Эриком мало что могли сделать и колдовать непрерывно могли, от силы, минут десять. Ворчание и препирательство по поводу «несправедливости» еще продолжались месяц, пока Ридли не взял всех нас в лес. Там мы кое-как, по протоптанной дорожке дошли до поляны, полностью очищенной от деревьев. Все вокруг было обуглено, черно, тут и там стояли обглоданные огнем пни и толстые бревна. Мы смотрели на это пожарище с восхищенным недоумением. Посреди этого поля стояла пара сосен, еще не тронутых огнем. Видеть нечто подобное было странно, так как вокруг дома Ридли был самый густой и непроходимый лес из всех, что я видел. Деревья стояли здесь друг к другу так близко, что во многих местах нельзя было и протиснуться.

— Кто из вас, господа, может сказать, какой человек совершил подобное? — спросил Ридли.

Мы промолчали. У меня предположений не было.

— Тогда смотрите внимательно! — провозгласил Ридли. — Янко, покажи-ка нам, чему ты научился!

Янко вышел вперед, вытянул перед собой руки, через секунду перед его ладонями появился свет, затем пламя, собравшееся в шар. В следующий момент Янко слегка согнул руки и как бы оттолкнул шар от себя. Тот с огромной скоростью устремился к деревьям и, взорвавшись, объял их пламенем.

— Достаточно! — скомандовал Ридли.

Янко принялся колдовать и пламя постепенно исчезло. Все это заняло меньше двух минут. Мы с Эриком смотрели на друга, как на Бога. Наши челюсти отвисли, а глаза раскрылись широко-широко.

— Вот поэтому он читает книжки, — пояснил Ридли.

Мы поняли его посыл, больше не возмущались, даже наоборот — удвоили усилия, стараясь достичь подобного результата. Тогда я понял, куда Ридли уходил с Янко последний месяц и зачем. Подумать только, я даже не догадывался, что Янко так в этом преуспел, он специально не показывал свой результат на максимум при нас, чтобы устроить такое вот показательное выступление.

Как сказал потом Ридли, результат его превзошел все ожидания. Мы так хотели догнать друга и стать мастерами, что готовы были заниматься день и ночь, так, что нашему учителю приходилось, чуть ли не силой, загонять нас спать. Мы учились и тренировались, выкладываясь по полной, наращивая свою мощь и лимит заклинаний. Сделав резкий скачок от привычности до страстного желания, наше мастерство росло очень быстро. За год мы достигли многого. Год был самым интересным, потому что каждое новое достижение приводило нас в восторг, делало нас счастливыми, давало силы и стимул двигаться дальше.

* * *

Четвертый и пятый года мы продолжали совершенствоваться. Уже стали видны результаты наших трудов. Эрик, пусть и не был силен в магии, прекрасно владел оружием и в рукопашном бою мог, порой, одолеть даже Ридли (конечно, если тот поддавался).

Янко был самым искусным из нас по части магии, как и всегда. Несмотря на его немоту, с нашим учителем они отлично друг друга понимали, теперь мне не приходилось постоянно переводить его жесты, их теперь понимали и Эрик и Ридли, что не могло ни радовать.

Я остался средним, умел много чего, но ни в чем не мог достичь слишком больших высот, не хватало стараний, сил, уверенности, желания, сосредоточенности и внимания. Зато мне, на общее удивление, прекрасно удавалось одно заклинание, и скажу, не хвастая, что даже мой учитель и Янко не могли сделать чего-то подобного. Этой моей особенностью стало умение превращаться в практически любое животное или даже человека (хотя в человека я, на самом деле, превращаться смог только спустя долгое время). Именно не принимать обличие, а полностью трансформировать свое тело, приобретая все свойства нового.

Обнаружилось это случайно. Я тренировался накладывать на себя иллюзии, чтобы казаться другим. Мне пришла в голову идея. Не зная на тот момент, что подобные способности чрезвычайно редки, я попытался наложить на себя иллюзии животного, чтобы посмотреть, что произойдет. Что-то во время заклинания изменилось, я сделал это немного по-другому и не ожидал, что действительно полностью превращусь.

Когда я в обличии волка вышел во двор, то чуть не схлопотал поленом по голове от Эрика, который собирался отогнать зверя от двора. К счастью, в другом теле я не терял способность говорить, потому смог объясниться. Я несколько запаниковал тогда и только с помощью Ридли, который также был очень удивлен, смог расколдоваться. Мы стали экспериментировать дальше, и я смог уже без посторонней помощи приобретать любое обличие. Больше всего мне нравилось превращаться в какую-нибудь птицу и парить в вышине. Кроме того, я мог находиться в новом теле сколь угодно долго, оно не расходовало магии при измененном теле, нисколько. Ридли долго рылся в книгах вместе с Янко и выяснил, что моя способность является индивидуальной особенностью мага, то есть у меня особое сочетание чего-то там в организме и магии (я ничего из их терминов не запомнил), что дает мне возможность делать так. Теперь и у меня был предмет гордости, очень полезный кстати.

Но вы не думайте, что все было так же гладко, как я это описываю. Все наши достижения были сопряжены с многочисленными трудностями, да и под конец пятого года наш арсенал заклинаний был не таким уж большим. Нам предстояло учиться еще очень и очень долго, прежде чем мы сможем называть себя магами, хотя у себя на Земле мы не смогли бы и того, что умели. Кроме того, Ридли был, конечно, хорошим учителем, да и человеком, но грубоватым, временами ворчливым, нам еще только предстояло узнать его как следует, ведь в других ситуациях его поведение могло резко меняться, нам же следовало подыгрывать ему… хотя про это чуть позже.

И вот, настал момент, когда нам стукнуло по пятнадцать лет, ну, может чуть больше или меньше. Ридли решил сделать нам подарок, если можно так это назвать. С самого утра он поднял нас, построил в шеренгу. Солнце еще даже не поднялось из-за леса, было холодно и сыро. До сих пор помню, как тогда ежился, натягивая штаны и рубаху.

— Ну что, лоботрясы, проснулись!? — спросил Ридли, улыбаясь во весь рот, сверкая белыми острыми зубами.

— Это нормальные люди просыпаются, а мы — встаем!

— Это точно, — поддакнул Эрик на изъезженную за долгие годы шутку. У него даже глаза еще были закрыты. Он так и одевался с закрытыми глазами, обычно по утрам даже ел так, не открывая их, явно ориентируясь по памяти или на рефлекторном уровне.

— Разговорчики! Берите пример с Янко! Он вот, никогда не ворчит и совсем не жалуется!

Ридли расхохотался. Ему очень нравилась эта шутка, и он вспоминал ее очень часто, после чего всегда громко смеялся. К счастью, Янко не обижался, а впрочем, он и вправду не жаловался.

Ридли, отсмеявшись, окинул нас взглядом, каким-то добрым и отеческим, а потом будто бы каким-то издевательским. Вытащив из-за пояса три великолепных боевых кинжала, он подошел к нам и вручил каждому. Кинжалы были именные, из превосходной стали, в удобных, простых, но красивых ножнах. Мы обрадовались таким неожиданным подаркам, даже Эрик полностью проснулся, чтобы осмотреть приобретение. Ридли был доволен, как и мы.

— Итак! — скомандовал он. — Так как вам, думаю, надоело все свое время проводить здесь, считаю, что будет уместно поднять следующий вопрос! кто хочет, наконец, отправиться со мной по делам? Пора бы уже вас пристраивать к делу.

Мы подняли руки, Эрик поднял даже две. Мы были в нетерпении, разумеется — нам надоело ждать! Ридли постоянно уходил куда-то, перемещался в другие измерения, потом возвращался и рассказывал нам какие-то истории, но никогда не углублялся в подробности, говоря, что не хочет испортить нам сюрприз. Он считал, что мы должны сами познакомиться с измерениями, поэтому и не рассказывал почти ничего. Мы с нетерпением ждали того дня, когда он все-таки разрешит нам отправиться с ним, ждали, как подарка на Новый Год. И вот, наконец-то, этот день настал, или наступил, это мы еще узнаем.

Мы максимально быстро оделись, поели, затем занялись подготовкой к предстоящему походу. Прежде всего, Ридли дал нам небольшой колчан, крепящийся на поясе. Колчан был полон острых стальных игл длиной примерно восемнадцать — двадцать сантиметров каждая. Эти иглы мы очень долго учились метать последний год при помощи левитации. Это было универсальное оружие, легкое, простое в использовании и достаточно опасное, чтобы с первого броска поразить цель. Кроме того, оно было не таким заметным и могло стать элементом внезапности при столкновении. Ридли снабдил ими нас для защиты, мы давно уже поняли, что безопасными наши приключения не будут, нам это даже нравилось. Плюс, подаренный кинжал — вот и все наше материальное оружие.

Кроме него наш учитель дал нам плащи с вышитыми рунами, они были лишь на пару размеров меньше чем у него самого. Это были очень удобные плащи с капюшонами, будучи зачарованными, они не мокли под дождем, спасали от холода и знойного жара, сохраняя нашу температуру. В походах, в которых очень часто приходилось проводить долгое время — вещь незаменимая.

Каждому Ридли также вручил поясную сумку, в которой лежал мешочек с монетами, да записная книжка, в которой пока были координаты только одного места — нашего измерения (нашим измерением я называю место, где мы находились эти пять лет). Это было нужно, чтобы мы, в случае чего, могли вернуться, для этого нужно было найти перевозчика — того, кто за деньги мог перенести в нужное измерение, или же стационарный портал, имеющийся в некоторых измерениях.

Еще у нас появились такие же железные фляжки, как у Ридли. Во фляжках было три жидкости: зелье, что помогало залечивать раны, зелье, что позволяло не спать два дня подряд и похожее, позволявшее два дня не есть. Как они работали, Ридли уточнять не стал, он сам их готовил, не допуская нас, чтобы все не испортили. Когда-нибудь он обещал научить и нас, так как данные штуки очень полезны во всевозможных ситуациях. И только тогда, когда мы были полностью готовы, Ридли объявил сбор и стал зачитывать инструкции:

— Во-первых, вы должны меня во всем слушаться! Мое слово — закон! Бывает, что на объяснение нет времени, поэтому я сказал — вы сделали! Ясно?!

— Да! — ответили мы (Янко махнул рукой).

— Во-вторых, без моего приказа или одобрения ничего не делать! Если у вас есть идея — сообщить мне, не производить лишнего шума! Ясно?!

— Да!

«мах рукой».

— В-третьих, в переговоры, которые я буду везти, вы не вступаете, пока вас не спрашивают, отвечать также только с моего позволения. Ясно!?

— Мы будто в разведку идем, или на войну.

— Ничего страшного, потерпите сначала, а затем и сами будите все знать, где говорить, что делать и как. Это же, все-таки, незнакомая, чужая и непривычная для вас обстановка, а я надеюсь, что мы вернемся в полном составе и без потерь.

— Каких таких потерь? — с подозрением спросил Эрик.

— Всяких, — неопределенно провел рукой в воздухе Ридли. — Ай, ладно! Хватит с вас пока и этих инструкций, дальше будем разбираться на месте. Не люблю я заранее продумывать каждый шаг, никогда ничего не совпадает!

Ридли ненадолго отлучился, чтобы сбегать в дом. Их у нас было два, как вы помните: один — наш, перемещающийся, и тот, в котором Ридли жил до нашего прихода. Теперь он переехал на второй этаж нашего, а в старом теперь хранилось всякое барахло. Мы туда почти не заходили, так как Ридли сильно опасался, что мы можем что-нибудь сломать, хотя до сих пор ничего подобного не произошло. Хотя, может быть, потому и не произошло, что он с такой паранойей относился к своим вещам и инструментам.

Присев на дорожку, мы стали воображать, что увидим. Воображали, молча, так как спорить в таком случае просто бессмысленно. Я был в предвкушении, несмотря на то, что Ридли всячески пытался нас запугать и внушить более серьезное к этому делу отношение. Все-таки это было слишком интересно, чтобы этого бояться. А чего «этого»? Вот именно — мы не знали, даже толком и представить не могли, сложно чего-то бояться, когда не знаешь, как оно выглядит. Прямо сейчас я представлял себя героем какого-нибудь фантастического романа или фильма, а там все кажется таким легким и интересным, что думать о вещах по-настоящему опасных или противных даже как-то странно. Ридли явно нервничал все то время, пока собирался, однако он согнал с себя это, когда, наконец, перенес нас в другое измерение, откуда нам и предстояло начать свой путь в нечто новое и неизведанное.

Глава 4

«Главное в рыночных отношениях — это чтобы их не было» —

Иосиф Сталин.

С непривычки переноситься в другое измерение довольно странно. Такое ощущение, словно тебя безболезненно собирают в точку и выдавливают на другую сторону. Чувство нельзя отнести к разряду приятных, но никаких травм после него нет, и на том спасибо. Хотя был еще один эффект. Не зная, что делать, мы все трое упали на землю, не удержав равновесие, хорошо еще, что не в грязь.

— Друзья мои, я, конечно, всех вас очень люблю, но имейте виду, что весите вы отнюдь не как пух! — кряхтел я, почему-то оказавшись внизу.

Пока мы поднимались и отряхивались, Ридли просто умирал со смеху. Он смеялся громко и без всяких угрызений совести.

— А ты специально, да?

— Ну, извините! — сквозь хохот отвечал наш учитель. — Я просто не смог удержаться! Когда переносишь кого-то, для кого это впервые, так сложно отказать себе в маленьком веселье!

Похихикав еще пару минут, он поднялся и предоставил нам возможность осмотреться, пока сам сверялся с картой. Ничего особенного пока что видно не было. Мы оказались на обычной лесной дороге, с ухабинами и торчащими корнями, ямами и короткими рытвинами. Во все стороны раскинулась чаща невысоких светлых деревьев с пышной желто-красной кроной. Светило яркое солнце на безоблачном небе, было немного прохладно, где-то вдалеке я заметил стайку птиц.

— Хм, по-моему, здесь осень, — глубокомысленно заметил Эрик.

— Да ты капитан Очевидность.

Янко прошел несколько шагов, к ближайшему дереву. Под ним, среди зарослей высокой травы он что-то взял, показал нам. Судя по твердой коричневатой оболочке, это был орех. Довольно крупный, размером с кулак, плотный и тяжелый, словно камень.

— Эй, братия! Оклемались?! — крикнул Ридли, убирая карту в сумку. — Давайте-ка не задерживаться, у нас много дел. Заодно расскажу, чем нам предстоит заняться!

Мы бросили орех туда же, где он лежал. Напоследок, я заметил, что его без особых усилий ухватила какая-то белка и унесла, причем хвостом, да и белка больше походила на крупного енота, рыжего енота, енота с клювом… Мда, живность тут не совсем типичная, право слова.

* * *

Лесная дорога была сухой и оттого пыльной, извилистой, словно змея, из-за чего невозможно было понять за густыми зарослями и деревьями, что находится за поворотом. Воздух был по-настоящему осенним, прохладным и свежим, откуда-то тянуло дымом от сжигаемых листьев и веток. Смотря на все это золотое великолепие, в которое оделись деревья, я понимал, почему поэты так вдохновлялись этим временем года. Некоторое время я и мои товарищи шли молча, прогулочным шагом, наслаждаясь окружающими видами. Только Ридли вполголоса напевал себе под нос какие-то стихи, напоминающие баллады, к которым я долго прислушивался, но так и не смог до конца различить слов.

— Эй, Ридли, а что это ты поешь?

Наш учитель остановился. Мы оказались перед развилкой, дороги были совершенно одинаковы, Ридли некоторое время сверялся с картами, что мне показалось несколько странным.

— Хм? — повернул в мою сторону голову Ридли. — Что случилось, малыш?

Эрик прыснул со смеху, как и всегда, когда наш учитель так меня называл. Я проигнорировал это и спросил снова:

— Что ты поешь? Я слышал какую-то песню.

— А, это? Это так, ничего особенного, — отмахнулся от меня Ридли и снова углубился в изучение географического своего инвентаря с весьма умным видом.

— Эй, да расскажи, интересно же!

— Мхмхм, не отвлекая меня! — поворчав, прикрикнул наш учитель.

— А чего ты так долго думаешь? — спросил Эрик. — Ты же вроде здесь бывал, или я ошибаюсь?

— Вообще-то раньше я переходил в это измерение совершенно в другом месте. Но если тебе не нравится…

— Не-не-не-не-не! Меня все очень даже устраивает!

— Я так и думал. Так, господа туристы, нам в ту сторону. Наверное.

Мы двинулись дальше, свернув на правую дорогу. Шли некоторое время как прежде, но Эрику теперь захотелось немного поговорить, просто поговорить:

— Эх, люблю я такой вот лес! — сказал Эрик.

— Какой?

— Какой-какой, — передразнил меня он. — Осенний, конечно же! Ты посмотри, как тут красиво! Вот, помню раньше мы в лес за грибами ходили! Обожал я это дело!

— Ха, а мне кажется дело в другом. Ты просто любил ходить по лесу с ножом в руке, а вовсе не собирать грибы.

— Что за чушь! Сам-то, ленивая твоя душа, никогда с нами не ездил! Как ни придешь к тебе, ты все чем-то занят! Из дома тебя ничем не выковыряешь!

— Ну, один раз я согласился пойти с вами «прогуляться» в лес. Ты сам видишь, чем все это закончилось. Да и потом, я терпеть не могу грибы.

— Вот на все у тебя отмазки есть! Мог бы просто с нами сходить, прогулялся бы.

— Ага, щас! Меня бы обязательно попросили помочь в сборе, а ты прекрасно знаешь, что я бы не смог отказаться. Тебе же самому лень грибы собирать, вот ты и ворчишь.

— Ха, зато я теперь знаю, как грибы выглядят и называются, а ты — нет!

— Ой! невелика заслуга. Даже если и так, тебе все равно вряд ли понадобятся эти знания.

Ридли, до того молча слушавший нашу перепалку, хохотнул и, обернувшись, заметил:

— А наш оборотень-то прав!

— Не понял. С чего это вдруг? — спросил Эрик.

— Не понял. Кто я?!

— Да с того,грибник ты наш оседлый, что не растут в разных измерениях одни и те же плоды, ягоды, грибы, да и пр. оказавшись в новой местности, не всегда можешь полагаться на старые знания.

— Все так печально? — спросил Эрик.

— Нет, почему же, в принципе-то, можно есть все, что угодно…

— Но некоторые вещи — только один раз! — перебил я Ридли, закончив его же фразу.

— А ты не встревай!

— А ты не обзывайся!

— А ты не спорь!

Ридли усилием мысли запустил в меня каким-то небольшим орехом, или шишкой, но я с легкостью поймал его снаряд своей магией. Все же чему-то я научился. Наш учитель ухмыльнулся и снова тихо запел.

* * *

Бодро шагая по лесу, мы вскоре вышли к реке, а точнее к обрыву, по дну которого протекала река. Перед довольно широкой, мощенной серым камнем, площадкой скопилась куча народу. Десятки телег, набитых овощами, фруктами, кореньями, горшками, тканями, инструментами и прочим товаром, возле которых стояли и переговаривались друг с другом торговцы и крестьяне.

Множество карет стояло тут же, из окон которых горделивым, но скучающим взглядом обозревали толпу разодетые в дорогие наряды господа. Кучера были нервные и дерганные, им видно приходилось долгое время успокаивать и удерживать лошадей, которые были о себе мнения как минимум не меньше, чем те, кого они везли, а потому были непослушны и своевольны.

Как обнаружилось, мы вышли вовсе не с главной дороги, которая отличалась отличным качеством, а с какой-то лесной тропинки. Ридли осматривал столпотворение с большим недоумением и интересом, даже большим, чем мы, что на самом деле весьма понятно. Некоторое время он поглаживал бороду, хмыкал и тихо бормотал себе под нос. Наконец, он сказал:

— Друзья, не знаю как вам, а мне кажется, что здесь кое-чего не хватает.

— Нет.

— Что значит «нет»? — спросил он, оглядываясь на меня.

— Тебе не кажется, — ответил я, на самом деле не зная, чего не хватает.

Мы подошли ближе к обрыву и увидели несколько торчащих столбов, а рядом с ними группу людей, ну, или же кого-то похожего на людей. Это были высокие, мускулистые мужики с квадратными челюстями, хмурым взглядом и в касках на лысую голову. Кожа их отдавала бледным синеватым цветом, словно они долгое время не показывались на солнце. Чем-то они мне напоминали шкафы, высокие и тяжелые шкафы, а если смотреть на них издалека, так и вовсе не будет видна разница.

Ридли приказал нам стоять и ждать, пока он расспросит и разузнает, что случилось, правда, так и не пояснив, что случилось и с чем, или кем…

Делать было особо нечего, зато не приходилось скучать, ибо даже из этой толпы прямо таки сочилось разнообразие. Знаете, я думал, что удивляться больше не смогу, по крайней мере, так сильно, однако те, кого я увидел среди людей здесь, да и то, что они везли, убедило меня в обратном.

— Вот это коктейль дружбы народов! — присвистнул Эрик, обводя взглядом собрание торговцев и прочих путников всех мастей.

— Разнообразное однообразие, я бы сказал, но есть, на что посмотреть. Что думаешь, Янко?

«Очень интересно» — коротко ответил он, поправляя очки.

В этот момент раздался шум. Кто-то неаккуратно вел крупную, тяжелую телегу по дороге, толкнул соседний маленький фургон, отчего тот накренился и принялся заваливаться на бок. Хозяин фургона — маленький, бородатый старичок запаниковал, принялся кричать и пытаться своим незначительным весом остановить падение, но у него не получалось.

Янко резким жестом направил усилие мысли на фургон. Тот мгновенно перестал падать и медленно вернулся в первоначальное положение. Так как мы стояли довольно далеко и посреди все сгущающейся толпы, наше вмешательство не было заметно. Старичок был явно в шоке, оглядывался, но ничего не мог понять. Пожав плечами, он повел свое средство передвижения дальше.

— Габариты не соблюдают. ГАИшников на них нет! — посетовал Эрик.

Хотя он ошибся. Через некоторое время, пока мы прогуливались по площади, я увидел, как два человека в форме что-то говорят хозяину той крупной телеги, причем в приказном тоне, судя по лицу первого.

Скоро я опять услышал шум. И исходил он от того самого места, куда направился наш учитель. Ридли, как я понял, до поры до времени просто разговаривал с начальником, который отличался от рабочих тем, что был одет не в спецовку, а строгий деловой костюм, что довольно забавно смотрелся на нем вкупе с такой же каской, как и у всех остальных.

По каким-то причинам Ридли сейчас очень жарко спорил с подошедшим к нему человеком. Это был какой-то странный тип — не старик, но и не молод. Жидкие седые волосы тянулись до плеч, сам был одет в какую-то простую, но явно дорогую темную одежду. Он стоял с гордо поднятой головой и на повышенных тонах что-то высказывал ни то самому Ридли, ни то начальнику бригады. Начальник молчал с каменным выражением лица, изредка открывая рот. Ридли же вполне громко и часто выкрикивал что-то и размахивал своими руками, смотря на человека сверху вниз.

Через некоторое время Эрик и Янко присоединились к моим наблюдениям. Мы долго смотрели на этот театр, быстро превращающийся в цирк. Когда спор между нашим учителем и тем человеком чуть ли не перешел в драку, на сцене неожиданно появился еще кое-кто. Это был молодой парень со светлыми, но короткими волосами, в похожем темном костюме. Он суетливо подбежал и что-то прошептал спорщику на ухо, затем стал звать за собой, настойчиво утягивая за рукав. Когда человек все же ушел, юноша поклонился и, кажется, извинился, после чего поспешил следом за своим, как мне лично показалось, родственником. Я проследил их путь, они подошли к какой-то дальней карете, откуда изредка выглядывал морщинистый, словно изюм, коротышка с очень длинным острым носом и злобно-скептическим взглядом.

Ридли подошел к нам весьма раздраженным и даже несколько взбешенным. Таким я его никогда не видел раньше, скорее всего потому, что мы не давали ему повода так разозлиться. Мне на секунду даже стало интересно, а хватило ли бы нашего потенциала не нечто подобное.

— Безобразие! Просто уму непостижимо! — донеслось до меня его ничуть не скрываемое возмущение.

— Что-то случилось? — поинтересовался Эрик.

— Нет! Ничего не случилось! Как могло что-то случиться!

— Тогда почему ты выглядишь так, словно сейчас кому-то крепко достанется?

— Потому что так оно и есть, если вы не перестанете задавать лишних вопросов! — рявкнул он.

Пару минут он приходил в себя, разминая виски и тяжело дыша. Все это время мы стояли и смотрели на него настолько ошарашено, насколько могли.

— Вот скажите, почему всякая пустышка всегда мнит себя чем-то вроде пупа всего мира!? — воскликнул Ридли, обращаясь как будто бы даже и не к нам, а к чему-то высшему со своим риторическим вопросом.

— Очередной заносчивый дворянин?

— Что? Тьфу! Дворняга, а не дворянин! — выругался Ридли. — Эти знатные придурки ничего и сделать-то сами не могут! Как же жаль, что нельзя научить его хорошим манерам моим способом!

— Так что случилось-то? Может, посвятишь нас, повозмущаемся вместе, — сказал Эрик.

Ридли только отмахнулся от него и зашагал куда-то в сторону, все еще красный и сердитый. Мы поспешили за ним.

— Ничего особенного. Просто напросто отсутствие всяких манер и уважения, — ответил он с пятиминутной задержкой.

— И куда мы теперь идем?

— В обход, мост по неизвестным причинам разрушен. На его восстановление понадобится время.

— Не понял. А какой такой обход тогда может быть? — спросил Эрик. — Река же вроде довольна широкая. Где-то есть другой мост?

— Нет, — ответил Ридли. — Мы воспользуемся другим методом.

— Каким?

— Этот мост мы сожжем, когда подойдем к нему.

— По-моему, кто-то так и сделал.

Наша команда отдалялась от площади и моста все дальше и глубже в лес вверх по реке. Мы шли до тех пор, пока за деревьями не стало видно даже столбов сломанного моста. Здесь уже не было утеса, река шла вплотную к берегам.

— Пришли, — объявил Ридли. — Теперь достаточно.

— Чего еще достаточно?

— Помолчите-ка немного и послушайте меня. Итак, равняйсь!

Мы построились, а наш учитель принялся расхаживать, излагая следующее:

— Итак, что мы видим? Правильно — препятствие! Что нужно сделать? Правильно — преодолеть его. А как?

Ридли остановился, выразительно посмотрел на нас с высоты своего роста. Я поскреб в затылке и ответил:

— Лично я могу просто перелететь на другой берег, но почему мы отошли так далеко?

— С тобой и так все ясно! Другие предложения есть?

Других вариантов у нашей группы не было, подобных упражнений еще не было, а значит, не было и решений для такой проблемы.

— Может, мы можем переплыть? — предположил Эрик.

— Хороший варрант, но давайте допустим, что это невозможно, — сказал Ридли. — Допустим, что это не река, а болото.

После очередной минуты нашего умного молчания, он вздохнул и сказал:

— Хорошо, я покажу.

Ридли на секунду замер, затем резко подобрал под себя ноги, оставшись висеть в воздухе, словно индийский йог (других сравнений я просто не знаю). Мы удивленно уставились на него.

— Я, конечно, могу ошибаться, но, по-моему, мы это не проходили, — предположил Эрик.

— Во всяком случае, я точно прошел мимо, — поддержал я.

Ридли вздохнул. Он явно ожидал, что мы сами обо всем догадаемся, и мы бы догадались, если бы знали, о чем нужно догадаться, а так, когда мы не знаем, как бы мы догадались? Ну, вы меня поняли, мы — тупые.

— Значит так, — продолжил Ридли. — Вы уже умеете передвигать и держать в воздухе предметы силой мысли, так?

Мы кивнули.

— То, что я делаю прямо сейчас — не что иное, как левитирование самого себя. Понимаете? Вам нужно всего лишь направить магию на самих себя. Представьте, что магия охватывает вас целиком, обволакивает, словно кокон, а потом управляйте им. Все как на наших тренировках, только слегка изменено.

Некоторое время мы старались сделать так же, как наш учитель. У Янко получилось быстрее всех, он мог держаться в нескольких метрах над землей довольно уверенно. Я мог лишь парить, подниматься выше я побаивался, моя магия была несколько нестабильна, да и сам я излишне дергался, затрудняя самому себе задачу. В итоге, я встал на землю и решил все сделать по старинке — превратился в ворона.

О да! Все никак не могу привыкнуть к этому необычному чувству — нахождение в другом теле. Все ощущается совершенно иначе, особенно полет, я был таким легким, я мог свободно лететь! Взмахнув крыльями, я поднялся на некоторую высоту и свободно перелетел над ругой берег, где уже и принял свое естественное обличие.

Ридли, все в той же позе йога перелетел за мной. Янко переправился без особых проблем, а вот Эрик долгое время колебался.

— Давай! Не бойся! — прокричал Ридли.

— Да не боюсь я! — огрызнулся Эрик. — Просто я сосредотачиваюсь! Не мешайте!

Он неуверенно и медленно поднялся в воздух, на малой высоте отправил себя в полет. Движения его были рваными и резкими, он не мог удерживать себя и в итоге плюхнулся в воду, с громким всплеском оглушив какой-то косяк рыбешки, что стала испуганно выпрыгивать из воды.

— И ты хотел, чтобы мы делали это у всех на виду? — спросил Ридли, обращаясь ко мне.

Наша учитель быстро взял Эрика в захват магией и вытащил на берег. Неудавшийся орел был злым-злым, словно вытащили из воды не нашего друга, а… даже не знаю.

— Ну не дуйся ты так! — прыснув со смеху говорил Ридли.

— Иди сюда! Я тебя так надую! — угрожающе стал надвигаться Эрик.

Он бросился на Ридли, а тот, не переставая хохотать, поднял себя повыше над землей. Эрик стал бросать в него нашедшиеся на земле орехи, от которых наш учитель с легкостью уворачивался, не переставая веселиться.

— Ну что же ты? Давай, подходи! — подначивал его наш учитель.

— Ты издеваешься?! Иди сюда, кому сказал!

Мы с Янко смотрели на этот цирк несколько минут, пока Ридли не навеселился. Несмотря на свое в принципе беспристрастное отношение ко всему происходящему вокруг него, даже Янко улыбнулся, глядя на эту забаву. Наш учитель спустился и щелчком пальцев высушил все еще сердитого Эрика. Затем хлопнул его по плечу и сказал:

— Не расстраивайся. Если честно, то мой первый полет был еще веселей!

— Насколько? — спросил Эрик, поостыв.

— Ну, скажем так, ты когда-нибудь сбивал гнездо лесных пчел головой?

* * *

Пробравшись по лесным тропкам снова на мощенную серую дорогу, мы прошли еще около километра или чуть больше, пока не остановились в ста метрах от высоких, сверкающих стен. Пожалуй, так могли бы выглядеть ворота рая, отражавшийся от них свет слепил глаза. Мы зажмурились, силясь понять, отчего стены светятся так ярко. К счастью, солнце в этот момент зашло за облако, что позволило нам увидеть то, чего больше, пожалуй, нет ни в одном другом мире.

Перед нашими глазами предстали крепостные стены, но не простые. Они были покрыты, насколько я понял, золотыми листами, на которых серебром были выгравированынеобыкновенной красоты узоры. Чем ближе мы подходили, тем больше деталей нам удавалось разглядеть. Вот уже стали видны и мелкие драгоценные камни, причудливой мозаикой дополнявшие это великолепие. Перед воротами, как и вдоль всей стены, стояли на часах высокие стражи, чьи доспехи по своей красоте превосходили то, что они охраняли. Мы не могли вымолвить ни слова. Наш учитель стоял некоторое время, предоставляя нам возможность вдоволь насмотреться. Я никогда не думал, что такое вообще может быть, что кто-то будет настолько богат, что украсит так богато обычные стены. Куда же мы попали? И словно прочитав мои мысли, Ридли сказал:

— Ну что, ребята, добро пожаловать на Луи Базар!

— Луи Базар?

— Кого-чего?

— Пойдемте за мной! Вы еще и не такое увидите.

Ворота были раскрыты настежь, когда мы вошли туда, я на миг потерялся. Вокруг было… как бы это точнее всего описать… Представьте, что вы зашли в новый дом какого-нибудь богача, а посреди него стоит аквариум с бегемотом. Так вот представьте, что это не бросается в глаза на фоне всего того, что еще там есть.

Я видел кругом палатки с товаром самого разнообразного и непонятного предназначения. Палатки были невероятно яркими, так и тянули к себе своими неизведанными тайнами, своими узорами, красками, запахами… Торговцы, как и их товар, были диковинными для моего глаза, экзотическими. Цвет их кожи, размеры их тела, пропорции, хвосты, рога, перья, чешуя, зубы… Господи, да тут были собраны все сказочные персонажи, даже больше того, многих из существ, расхаживающих здесь, я даже представить себе не пробовал. Чего только стоило мне увидеть птицеобразного человека в костюме, казалось, что все окружающее было нарисовано взводом художников, у каждого из которых была своя идея. Это отражалось даже в архитектуре.

О, здесь было все, от деревянных, сложенных из толстых бревен теремов до причудливых ассиметричных фигур, напоминающих то деревья, то животных, то еще что-то. Некоторые здания были огромными по своим размерам, хотя тут не встречалось зданий выше третьего-четвертого этажа. Кроме обычных лавок и палаток, какие встречаются на обычных базарах, здесь было множество магазинов, ресторанов, домов моды, парикмахерских и прочих-прочих заведений самых разных стилей, жанров, направлений и т. д.

Было много шума, все что-то кругом кричали, обсуждали, торговались, ругались, смеялись, спорили. Порой мы попадали в толкотню, где можно было легко потеряться, но наш учитель был слышен даже сквозь весь окружающий гам. Он без всякого смущения мог растолкать преграждавших ему путь, громко что-то прокричать нам и т. п. И что интересно — никто, казалось, не был этим обижен или ущемлен, похоже, что подобное поведение считалось вполне обыкновенным делом, скорее всего, тут действовать подобным образом было необходимо, чтобы хоть куда-то пройти или быть услышанным.

— Эй! Ну-ка ко мне! Не стоим на месте! — прикрикнул в очередной раз Ридли. — Не стоит задерживаться, все равно не сможете увидеть все сразу.

Мы поспешили за ним, чтобы не потеряться в толпе.

— А что это вообще за место?

Я был несколько сбит с толку подобным калейдоскопом красок, звуков, запахов и образов. Было такое чувство, словно я переел, был определенный переизбыток впечатлений, от которого слегка начинала болеть голова.

— Это — Луи Базар! Вы даже не представляете, насколько он огромен и богат! Как будет возможность, я покажу вам его на карте. Так вот, во всех измерениях есть такие места, где люди встречаются для произведения товарообмена, для заключения сделок и тому подобное. Это торговые площади, биржи, порты и т. п. Но нигде, ни в каком измерении нет такого же по своим масштабам места, как Луи Базар! И я намерено говорю «масштабам», потому что не только размер имеет значение. У торговцев Луи Базара есть множество связей во всех измерениях, ведь практически все они прибыли из других миров. Это позволяет правительству базара контролировать цены, рынок, спрос и предложение, предугадывать падение или рост цен на акции и т. д. Здесь собраны, пожалуй, товары со всех измерений… Эй! ты меня слушаешь?

Я заворожено слушал этот рассказ, Янко был сосредоточен и проявлял не меньший интерес, однако Эрик все больше отклонялся от нашего общего курса, засматриваясь на выставленные вещи.

Когда Ридли задал вопрос, Эрик стоял у витрины какого-то магазина, сквозь стеклянную витрину которого можно было заметить ряды оружия, доспехов, различных приспособлений. Ридли коротким движением магии притянул Эрика обратно к нам. Не успел он снова возобновить свой рассказ, как Эрик опять отклонился и встал уже возле какой-то палатки, где улыбчивый приземистый продавец предлагал купить у него какие-то магические кольца или что-то вроде того. Ридли бесцеремонно вернул Эрика и строго сказал:

— Слушай, прекращай! Иначе придется тебя водить за руку, как маленького ребенка.

— Ну Ридли-и-и… — заныл Эрик, с тоской глядя на заманчивые полки.

— Никаких «Ну Ридли»!

— Ладно-ладно, — согласился Эрик, но его сознание теперь точно было больше занято тем, что он видел, а не тем, что рассказывал наш учитель.

Ридли некоторое время пытался вспомнить, на каком моменте остановился, но никак не мог этого сделать, тогда я спросил:

— А почему именно Луи?

— Хм? Чего?

— Почему именно Луи Базар?

— А! Точно! спасибо, малыш. Луи — имя основателя этого места. Это был очень, ну очень богатый человек! Но он был и чудаком — любил путешествовать по другим измерениям и собирать у себя дома всякое барахло из других миров. Он и основал это место, став его первым управляющим, по сути — королем своего собственного необычного государства. После его смерти стали выбирать нового короля, но наименование «король» показалось главам торговых гильдий не совсем верным. Они решили назвать этот титул именем основателя, то есть — Луи. Теперь глава Базара зовется Луи. В центре даже установлена статуя первого Луи, когда-нибудь посмотрим, если будем там. Это точно того стоит, по слухам, эта статуя в цену обойдется дороже, чем весь Базар!

Ридли на некоторое время замолчал, лишь изредка комментируя что-то происходящее или коротко отвечая на наши вопросы. Мы шли по улицам все дальше и дальше, видели все больше, интерес все возрастал, да и Эрика удерживать от порывов разглядеть тот или иной предмет становилось все труднее.

— Тут, конечно, очень интересно, но может, ты уже скажешь, куда мы идем? А то у меня такое чувство, что ты привел нас сюда лишь для того, чтобы все это показать.

— Терпение, — урезонил меня наш учитель. — Скоро уже все поймете. Прежде всего, мне нужно зайти в администрацию.

— Зачем это? — на секунду отвлекся Эрик.

— Увидите. Не охота сейчас все это объяснять. Потом сами поймете, как только закончу, мы зайдем еще кое к кому. Погоди-ка… О!

Ридли остановился передвысоким трехэтажным зданием, к которому снаружи были пристроены какие-то мелкие комнаты. Само здание было разукрашено, как и большинство других, правда, краски на нем использовались преимущественно темные: синий, фиолетовый, темно-зеленый и т. д. От стен доносился сильный запах, возможно, покрасили его всего несколько часов назад, хотя я раньше не встречал краски, пахнущей настолько сильно после нанесения.

Само строение было окружено невысоким забором из металлических прутьев, который располагался максимум в полутора метрах от его стен, что смотрелось странно — словно кто-то собирался городить здесь баррикады.

— Странно, они перенесли его сюда? — глубокомысленно проговорил Ридли. — Великолепно! Нам же меньше ходить.

Наш учитель осмотрел нас с ног до головы и спросил, не строго, словно просто из любопытства:

— Сможете спокойно вести себя внутри?

Янко лишь кивнул, я пожал плечами, только Эрик весьма пространно заверил его, что мы будем вести себя настолько тихо, насколько это невозможно. Да-да, именно так он и сказал. Ридли подумал-подумал, а затем, махнув рукой, позвал нас за собой. Скорее всего, он просто опасался оставлять нас одних, возможно, небезосновательно.

У входа нас встретил охранник в расписной форме красного цвета, с выражением искреннего беззлобного равнодушия на лице. Он зевнул, впустил нас, нажав на кнопку в пульте, что открывал ворота. Странно, но именно этому жесту я удивился больше, так же, как и золотым воротам. Возможно, всему виной контраст в восприятии, я действительно не ожидал, что здесь имеют место какие-то современные технологии. Я хотел сказать об этом, но обнаружил, что никто, кроме меня не обратил на это внимания. Было даже как-то обидно.

Зайдя в холл, мы не встретили никого, вообще. Собственно, здесь ничего еще и не было. Судя по всему, здание еще не было до конца достроено. Дощатый пол не был доделан, стены без обоев или еще чего-то в этом роде, все пыльное и грязное, тут даже уборщика, кажется, не было. На полу валялись какие-то инструменты, гвозди, шурупы, доски. Наши шаги отдавались гулким эхом по всему коридору. Пахло шпаклевкой, краской, опилками, холодным камнем. Несмотря на то, что на улице светило яркое солнце, здесь, в здании было очень холодно. Ридли даже не удивился пустой, недостроенной комнате. Он быстро подошел к ближайшей двери с надписью «справочная», постучался. Какой-то скрипучий, противный голос ответил:

— Войдите.

Сказано это было резко, требовательно, словно говоривший уже всей душой хотел избавиться от гостя, как от злейшего врага, да что там «словно», он и хотел этого по-настоящему. За заваленным шелестящими бумагами столом сидел сухонький человек с бурыми, прямыми волосами, которые при касании наверняка укололи бы руку. Глазки у него были маленькими, рот искривлен, длинные крючковатые пальцы сжимали ручку, бегавшую по документам и скрипевшую так же, как и его голос.

— Чего вам? — спросил человек. — Давайте побыстрее, у меня мало времени!

Ридли прокашлялся и спросил:

— Прошу прощения, а где я могу найти земельного секретаря, уважаемый?

— Назовите цель вашего визита.

— Мне нужно арендовать участок земли на базаре, уважаемый.

— Выкиньте эту вашу лесть! Сами же видите, какой я «уважаемый», эти сволочи свалили на меня работу трех отделов! А почему? Потому что я «уважаемый»!

Работник поморщился, встряхнул головой и продолжил:

— Назовите свое имя и контактные данные.

— Ридли Корсе. Письмо можно отправить в бар «Не та планета», передайте мистеру Норто.

— Это все?

Работник записал, и некоторое время о чем-то напряженно думал. Затем он встал со своего кресла, удивив меня своим ростом. Он был очень высок, прямо как наш учитель, но из-за его худобы впечатление несколько усиливалось. Сидеть за тем стулом, что был у стола, ему вряд ли было удобно.

Одним шагом работник пересек всю комнату, вытащил из шкафчика толстую папку и некоторое время перебирал в ней бумаги. Вытащив один лист, он протянул его Ридли со словами:

— Так как я вынужден выполнять чужую работу, то вот, держите.

— Что это? — с любопытством рассматривая бумагу, спросил Ридли.

— Это жалоба. Она поступила из гильдии наемников «Золотой полумесяц». Заранее предупреждаю, что по этому поводу ничего не знаю. Прочитаете сами. Вашу просьбу я записал и передам в ближайшее время. Можете быть свободны.

Работник вернулся за стол, морщась и кряхтя, устраивался на стуле. Его было даже жалко, хотя поведение, слова и в особенности выражение лица были крайне противными, раздражающими. На одной из полок застекленного шкафа я заметил вазочку, какую обычно используют для всяких вкусных мелочей. У нас была такая, и не одна. Рядом с вазочкой стояло несколько чашек и чайник. Все они были пыльные, грязные, ими явно давно не пользовались. Сам работник, проходя мимо шкафа, бросил находящиеся за стеклом вещи печальный, вожделенный взгляд, сменившийся тут же злым и нахмуренным выражением, когда упал на бумаги.

— Благодарю вас, мы, пожалуй, пойдем, — сказал Ридли.

Наш учитель развернулся и вышел из кабинета. Эрик и Янко за ним. Перед уходом я нащупал в кармане несколько вишневых карамелек, которые всегда таскаю с собой. Я взял их и незаметно отправил по воздуху на стол к работнику. Тот удивленно поднял густые брови, но мы уже исчезли за дверью.

Выйдя из здания администрации, Ридли несколько минут внимательно изучал и перечитывал документ, а затем просто скомкал его и в мгновение ока сжег коротким заклинанием.

— А что это за жалоба?

— Да так, ерунда! — ответил Ридли.

— А зачем тебя участок на базаре? — спросил Эрик. — Ты что, тоже собираешься торговать здесь?

— Не говори чепухи! Бизнес — дело важное, но я не собираюсь торчать здесь круглые стуки. Мне нужно перенести наш дом.

— Тот, что по измерениям прыгает?

— Нет, тот, что сложен из бревен во дворе! — огрызнулся Ридли. — Не задавай глупых вопросов!

— Ой-ой-ой, где же это «не задавай глупых вопросов» было во время твоего разговора с тем парнем! — ехидно заметил Эрик.

— Болван ты, Эрик. Кто же так будет с административными работниками разговаривать? Этак тебя и с Базара выкинуть могут.

— Так уж и выкинуть? — скептически спросил Эрик. — За что?

— О, да ты себе даже не представляешь, как опасно, если твой враг из этих людей. У них же власть, связи, запросто состряпают на тебя чернуху, найдут «свидетелей» и все — крышка!

Ридли говорил с явным знанием дела.

— Да это и не только здесь, — продолжал он. — Так везде. Поэтому учитесь, пока я рядом — целее будите.

И отчего я не сомневаюсь?

* * *

— Итаааак, куда мы дальше?

Мы уже несколько минут стояли посреди площади. Вокруг нас десятками, или даже сотнями проходили люди (людьми я называю всех существ, которых вижу, не заостряя внимания на расах, так как не знаю их, да и это было бы слишком долго и сложно, просто представляйте что-нибудь).

Наш учитель почему-то остановился и долгое время, молча, очень внимательно смотрел куда-то. Проследив за его взглядом, я попытался понять, что же так привлекло его внимание. Ридли смотрел, на какое-то, судя по всему, кафе с яркой вывеской «Чайная Лодка». Оттуда, то и дело, кто-то выходил, или наоборот — заходил. В витрине этой чайной висело длинное меню с многочисленными красочными изображениями цветов, чашек чая и булочек, напоминающих круасаны. Самое строение было разрисовано в фиолетовых и темно-синих тонах, с вкраплениями каких-то бардовых узоров. Так как чайная была от нас неподалеку, то мы могли унюхать доносящийся оттуда аромат… чая, что кажется логичным.

— Ау! — пощелкал я перед Ридли, то есть подпрыгнув. — Прием!

— Чего тебе, малыш? — спросил наш учитель, не отрывая взгляда.

— Мы идем дальше или так и будем здесь стоять?

— Подожди, я еще думаю над этим.

Я понял, что Ридли раньше одному ему известного времени никуда не сдвинется. Он любил поговорить, рассказать что-нибудь пафосное, но что касалось его собственных действий… Как вы и сами могли заметить, он неохотно распространялся об этом, то ли ему было неудобно признаваться, что он сам не знает, что будет делать в следующую минуту, то ли просто не хотел тратить на это время.

Так или иначе, мы были вынуждены стоять рядом с ним и молча ждать. Эрик стал заглядываться на окружающее прилавки и магазины, кажется, так шепчущие ему: «Потрать немного денег». Я тоже глазел по сторонам, но из других интересов. Меня интересовало устройство всего происходящего, то есть, я больше смотрел на проходящих людей, чем на товары. Тут было на что посмотреть. Вот, например, я заметил, как от лавки к лавке шагает громадная женщина с зеленоватой кожей, заплетенными в толстую косу волосами, в фартуке и с внушительным половником в руке. За ней вереницей шагало шестеро ребятишек, идущих за матерью без всякого сопротивления, они даже по сторонам практически не смотрели, шли послушно и тихо. Каждый нес в руках небольшую корзинку, набитую то овощами, то травами, то мясом, то еще чем-то. Женщина имела суровый взгляд и сильную хватку, сама она несла огромную корзину во второй руке, каждые минут пять она оглядывала свой выводок, отчего ребятишки слегка вздрагивали. Я так понял, что источник их послушания был вовсе не в их собственном терпении, скорее в длинной и увесистой поварешке. Даже некоторые продавцы робели и слегка мялись, когда эта мадам подходила к ним.

Кстати, несмотря на то, что я привык к Янко, мой друг был весьма незаметен, порой до того, что я забывал про его присутствие. Сейчас, вспомнив, я понял, что произошло это снова. Он, к моему удивлению, смотрел в туже сторону, что и наш учитель, скорее всего, пытаясь разгадать его мысли. Но вот, наконец-то, Ридли перестал думать и заговорил:

— Так, друзья… У меня к вам просьба.

Он повернулся к нам и снова смерил нас взглядом.

— Нам что, опять куда-то идти?

Учитель покачал головой.

— Нет, — сказал он. — Сейчас мне надо, чтобы вы могли постоять здесь спокойно некоторое время.

— А в чем дело? — спросил Эрик. — То ты таскаешь нас с собой, куда бы ни пошел, а то бросаешь здесь. В чем прикол?

— Отставить вопросы! — скомандовал Ридли. — Есть кое-какие дела, где мне лучше бы работать самому, без, так сказать… лишних… мм… в общем, не быть слишком заметным.

— И все-таки?

— Послушайте, вы что, не можете просто погулять на этой площади несколько минут? Да, я не хочу оставлять вас одних на Базаре. Один мой знакомый рассказывал про своего ученика, который обменял хороший магический амулет на незрелого бесполезного дракона, но вы же не такие глупые?

— Тут есть драконы? — с нескрываемым интересом спросил Эрик.

Я сдавленно захихикал, Ридли устало провел рукой по лицу и сказал:

— Так, это не обсуждается. Янко — за главного! Никуда с площади не уходить, ничего не покупать, любые вещи на прилавках трогать только глазами! Ни с кем в конфликты не вступать! Все, я пошел.

Ридли быстрым шагом направился прямо к чайной, скоро скрывшись в толпе. Мы пару минут смотрели ему вслед, находясь в небольшом таком шоке. Но раз уж нам разрешили прогуляться, то почему бы и нет? Мы с Эриком посмотрели на Янко.

— Ну, что смотришь, веди нас! — сказал Эрик. — Ты главный, не жалуйся.

Янко слегка опешил, поправил очки, немного подумал и направил нашу группу к торговым рядам. Мы прошлись около всех открытых лавок на площади меньше чем за десять минут, особо нигде не задерживаясь. Затем мы услышали звуки музыкальных инструментов, неподалеку, на очередной импровизированной невысокой сцене выступали разодетые в смешные наряды люди. Один из них ловко отплясывал в такт мелодии, прыгал и читал какие-то короткие стишки, похожие на частушки, в смысл которых я даже не пытался вникнуть.

Многие останавливались послушать их, кто-то кидал в стоящий около сцены ящик монеты, кто-то просто проходил мимо. Эрику нравилась музыка, но он сетовал, что нет возможности потанцевать в такой толпе. Мне было практически все равно, а вот Янко слушал очень внимательно, хотя не было видно, что он наслаждался музыкой, как таковой. Он думал о кое-чем другом, это уж точно.

— Эй, Янко, может, пойдем к вон тем магазинам? — спросил Эрик. — Тут давка какая-то, а там штуковины интересные.

— Правда, пошли, скоро Ридли должен бы уже нас искать.

Янко согласился, мы развернулись и медленно стали удаляться от сцены, в этот момент и произошел небольшой курьезный случай, ставший, пожалуй, началом немых споров между мной и Янко. Дело в том, что когда мы уходили, он шел позади и в какой-то момент я услышал чей-то крик. Обернувшись, мы застали такую картину: Янко стоял, держа за руку какого-то мальчишку, возрастом, наверное, лет восьми. Мальчишка был сильно испуган, вот-вот заревет. На наш немой вопрос Янко сказал, что мальчишка — вор, попытавшийся стащить что-нибудь из его сумки. Когда мальчишка попытался вырваться, Янко сжал его запястье очень сильно, так, что из глаз неудавшегося воришки потекли слезы.

— Эй, зачем же так жестоко?! Прекрати.

Я приблизился к нему и попытался освободить руку мальчишки из захвата. Янко ослабил хватку, но отпускать не собирался. Я посмотрел на мальчишку. Тот плакал, говоря, что ему очень больно. Возможно, Янко бы сдал воришку страже, патрулю которой встречались здесь довольно часто, но в этот момент неожиданно появился наш учитель.

— Оставь ты его, Янко! — сказал он. — Это того не стоит. Пускай бежит. Это послужит ему уроком, впредь дважды подумает, прежде чем лезть в чужой карман. Правда?

Последний вопрос был адресован мальчишке. Всхлипывая, он кивнул. Янко неохотно подчинился и отпустил мальчугана. Тот быстро убежал. Наша компания двинулась дальше, но вот на душе у меня остался неприятный осадок.

* * *

— Итак, чего там было? — спросил Эрик у Ридли.

— Хм? Что?

— Для чего ты туда ходил?

— Неважно. Так, рядовая встреча с одним из знакомых, ничего особенного, нужно было кое-что спросить. Он ошивается в этой чайной, и я просто решил заскочить, раз уж проходил мимо. Кстати, должен признать, что весьма удивлен вашим примерным поведением. Молодцы, что ни во что не вляпались.

— Ты так говоришь, будто мы только этим и занимались.

— Да кто вас знает, — махнул Ридли. — Может вам просто повезло, или мне повезло, увидим еще.

— Ой-ой-ой! по крайней мере, на нас никто еще не жаловался, — сказал Эрик.

— Помолчи-ка, — пригрозил ему наш учитель. — Это вообще ерунда, не стоящая внимания. Обычная кляуза — ноль без палочки.

— Ладно-ладно, верим. Скажи, куда теперь-то. Так-то уже полдня ходим без особого результата.

— Да что ты говоришь! Кто из нас все это организовывает, ты или я? — возмутился Ридли. — Ты ничего не понимаешь в этом.

— Может мы понимали чуть больше, если бы ты хоть что-то объяснял, или это такая головоломка?

Ридли недовольно проворчал что-то, вздохнул и сказал:

— Мы идем в «Золотой полумесяц», постарайтесь не привлекать к себе внимания.

— Кого-чего? Куда? — в недоумении покосился на учителя Эрик. — За каким таким этим нам нужно идти в гильдию наемников?

— Хороший вопрос, кстати, что это такое? Зачем наемникам какая-то гильдия?

Ридли снова тяжело вздохнул, судя по всему, он устал, его лицо выражало такую безнадегу, что его было бы даже жалко, но жалко нам его не было:

— Ну? Что это?

— Ты нам расскажешь или нет?

— Ладно-ладно-ладно! — сказал Ридли, ухватившись за голову обеими руками. — Сейчас объясню, только хватит галдеть! Слушайте внимательно, вопросов не задавать, сам все скажу.

— Вот так-то лучше!

— Ргх мм хм, — проворчал наш учитель. — Итак! Объясняю все по порядку: Мы сейчас идем в гильдию наемников «Золотой полумесяц». Отвечаю на первый вопрос — наемниками нужна гильдия для привлечения клиентов. Когда тебе нужен человек, способный выполнить какую-либо работу, проще всего обратиться к тому, кто такого человека может знать, чем искать самостоятельно. Наемники обычно объединяются в некие кланы, арендуют здание и начинают себя рекламировать. Это делает их заметными для потенциальных клиентов, в здании же работают менеджеры, записывающие, ищущие и распределяющие задания между членами этого клана. Каждый из действующих наемников платит налог за наводку в казну клана, которая идет на оплату труда менеджеров, аренду здания и налогов, которые им назначает Базар. Все ясно?

— Агась, — отвечал Эрик.

— Я думаю… наверное, да.

Янко кивнул.

— Великолепно! Второй вопрос: Мы идем туда, чтобы получить для вас задание. Вы должны тренироваться правильно вести себя в различных ситуациях, поэтому для первого опыта, так сказать, я должен выбрать вам что-нибудь не слишком сложное, но и не слишком простое. Уверен, вы справитесь, недаром же я мучился с вами эти пять лет. Еще вопросы будут?

— Будут, но не сейчас.

— Хорошо, а теперь прикиньтесь все Янко и помолчите некоторое время, пока я разбираюсь. Это не должно занять много времени.

— Тебе не надоело? А вдруг Янко обидно?

— Неа. Да он и не жалуется!

Янко действительно редко жаловался на что-то, практически никогда. Он был спокоен и терпелив, шутки Ридли его никоим образом не волновали, о своей немоте он не думал, как о каком-то изъяне, можно сказать, даже наоборот. Когда-то я спросил его об этом, мол, не тяжело ли тебе не иметь возможность говорить, как все. На что он мне ответил: «Нисколько. Это дает мне возможность подумать достаточно долго, прежде чем выразить свои мысли окружающим». Ох, неспроста говорят, что те люди, которые молчат — самые опасные, ох неспроста. Как минимум среди нас есть хоть кто-то, кто думает, учитывая абсолютную безбашенность нашего отряда, это очень пригодиться нам впоследствии.

* * *

Здание «Золотого полумесяца» было не то чтобы плохим, я бы сказал, что оно было экономным, весьма экономным. В отличие от большинства построек оно не было раскрашено, точнее было, но не тем, чем можно было бы похвастаться. Серые стены изрисованы граффити, что было неожиданно лично для меня, нет, ну кто мог знать, что и баллончики с краской здесь тоже есть?

Окна были мутными, царапанными, двери стертыми, облупившимися, здание производило впечатление заброшенного. Ридли снова удивился, но лишь пожал плечами и повел нас внутрь.

Мы оказались в коридоре, здесь на полу был расстелен красный бархатный, но видавший лучшие виды ковер, обои на стенах потускнели, кресла просели, свет давало всего несколько ламп, электрических, к слову. Опять же, наличие электричества никого не удивило, что являлось, почему то, фактом неприятным, словно нечто подобное вовсе не было достойно их внимания.

Ридли подошел к одной из дверей и постучался. Ему ответили весьма вежливо, покладисто, такое чувство, будто кот промурлыкал.

— Так, ждите меня тут, я лучше здесь без свидетелей поговорю, — сказал Ридли и прошел в кабинет.

В этот момент меня взяло непреодолимое желание услышать этот разговор, этакое нездоровое любопытство, граничащее со шпионской романтикой. Я уже давно собирался опробовать свои умения в чем-то подобном, а сейчас мне выпала замечательная возможность проверить, насколько хороша эта идея в действии.

Пока дверь еще не успела закрыться, я обратился мышью, маленькой, серенькой мышью и в мгновение ока проскользнул в щель между дверью и косяком, прежде чем та успела захлопнуться и прищемить мне, да хотя бы хвост. Быть столь маленьким мне практически не приходилось, я раньше не пользовался этой формой. Видеть все таким огромным, смотреть на все снизу верх чувство довольно странное, я еще и не говорю о новом теле. Сразу понял, насколько хороший у мешей нюх — запахи самого разного рода наполнили и оглушили меня. Попытавшись вытрясти их из головы, я максимально быстро прошмыгнул за стенку шкафа, что стоял у самой двери и сосредоточился, готовясь внимательно слушать.

— Здравствуй, Сен! — поприветствовал Ридли сидящего за дубовым столом толстячка в светло-желтом костюме.

— Рад снова вас видеть, мистер Корсе, — отвечал радостно толстячок.

Этот человек был, пожалуй, даже не толстым, в привычном понимании, скорее, горизонтально ориентированным. Он сам по себе был круглый, напоминавший снеговика из двух шаров: крупный шар — туловище, шар поменьше — голова. Еще он был лысый, с многочисленными складками на шее, с несколькими подбородками, с крупным носом «картошкой», с маленькими глазками, рот его расплывался в мягкой улыбке. Перебирая своими толстыми пальцами различные бумаги, он продолжал разговор:

— Давненько вы к нам не заглядывали, я уж думал, что вы вышли на пенсию. Скажите, в чем причина столь долгого отсутствия?

— Не берите себе в голову! — отмахнулся Ридли. — Не так уж и долго.

— Нус, коли пять лет — малый срок для вас, то не могу спорить. Итак, зачем же вы пришли? Неужели просто для того, чтобы проведать меня?

— Разумеется, я был бы рад видеться с вами чаще, однако собственные заботы не дают мне этого сделать. И раз уж вы спросили, то да, я зашел к вам не просто так.

— Я слушаю.

Толстяк откинулся в кресле, сложил руки на груди, или, скорее, на животе, хотя, в общем-то, эти части тела сливались у него в нечто единое. Пожалуй, это можно назвать брюшком. Ридли подумал пару секунд и стал говорить:

— Видите ли, в настоящее время я обучаю трех молодых людей…

— О! У вас появились ученики?! — перебил его толстяк в удивлении. — Вот это новость! Не думал, что вы…

— Полно вам! Не стоит перебивать, мы можем обговорить это чуть позже…

— «Не та планета»? — с ожиданием спросил Сен, широко улыбнувшись и даже подавшись вперед.

— Вы как всегда правы, милейший. Позвольте продолжить.

— Право слова, конечно же!

— Итак, эти молодые люди нуждаются в получении опыта, как вы могли догадаться. Им, чтобы стать успешными, необходимо показывать основы различных занятий и ремесел, дабы научить их действовать в самых непредсказуемых жизненных ситуациях.

— Это верно, — что-то взвешивая в собственной голове, сказал Сен и, если бы имел шею, покачал головой.

— Мне нужно какое-нибудь задание. Не слишком легкое и скучное, но и не чересчур опасное, что-то такое, понимаете, посередине. Я не могу подвергать их ненужному риску, но определенный его градус должен сохраняться. Можете ли вы предложить мне что-либо такое?

— Разумеется, подождите немного, сейчас я посмотрю.

Толстяк спрыгнул с кресла и удивительно резво стал перемещаться по кабинету. Ловко забравшись на лесенку возле шкафа, он взял оттуда папку и бросил на стол. За ней отправились еще две, поменьше. Также быстро вернувшись в кресло, Сен погрузился в бумаги, раскладывая их перед Ридли, он комментировал каждую из них:

— Вот, например, доставка письма в Кренгаур, хотя это несколько простовато… Вот еще — «Розыск Альфреда Ниса», хотя не уверен, что это подходит… Может эта? Нет, это слишком долго. Этотоже не очень — муторно и бесперспективно! Прошу прощения, можно проверить другие варианты.

Толстяк с головой ушел в то, что было на столе еще до прихода Ридли, почти сразу он отыскал несколько «непременно хороших вариантов». Через некоторое время наш учитель остановился на необходимом, как ему казалось, объявлении.

— Вот это, думаю, лучше всего. Как раз! Великолепно!

— О, действительно, звучит неплохо. Заказчик должен был прибыть сегодня, но из-за поломки моста он вынужден задержаться на некоторое время. Что ж, когда он пожалует сюда, куда его отправить?

— Как обычно, к Норто. Я буду ждать там, пока клиент не прибудет.

— Отлично. Ну, давайте же тогда прощаться. Было приятно увидеть вас вновь спустя столько времени, хотелось бы получить от вас какой-нибудь памятный подарок, чтобы смотреть на него и вспоминать вас.

Сощурив свои маленькие глазки, толстяк потер указательный о большой палец, слегка вытянув вперед правую руку. Ридли усмехнулся и бросил ему маленький фиолетовый мешочек, Сен с невероятной быстротой подхватил его и спрятал за пазуху. Попрощавшись, Ридли вышел, я проскользнул следом за ним в открывшуюся дверь.

Как только я обратился в свою естественную форму, учитель поймал меня за ухо и строго, но шепотом спросил:

— Разве тебя не учили, что подслушивать — вредно для здоровья? Просил же, не создавать лишних проблем!

Может быть, подслушивать и не было вредно, но хват нашего учителя говорил мне об обратном. Я уже предвкушал какую-нибудь поучительную лекции по своей тушке, но Ридли отпустил меня и сдавленно захихикал.

— Сказал бы кто угодно на моем месте, — продолжал он.

— В смысле?

— Да в прямом!

— То есть, ты не собираешься меня ругать?

— А с чего? — искренне удивился Ридли.

— Действительно, с чего же, — сказал Эрик, — Давайте подумаем, с чего же это можно ругать нашего Миху. Хм, может за его безмерную наглость!

— А ты прост озавидуешь!

Чтобы мы не успели сделать какую-нибудь глупость или подраться, естественно, в шутку, Ридли вывел нас из здания гильдии.

— Слушайте, — говорил Ридли, ведя нас дальше по Базару. — Не бывает умений плохих и хороших, все зависит от того, как вы ими пользуетесь. Я не могу ругать нашего Михаила за то, что он подслушивал, однако, я буду ругать его, если он подслушивал плохо. Итак, расскажи, что ты узнал.

Я не думал, что все окажется именно так, но слушал я внимательно, поэтому стал пересказывать все, что запомнил, описывая все те детали, которые привлекли мое внимание. Когда я пересказал сам разговор, Ридли спросил меня, что я понял о том толстом человеке.

— Ну, он достаточно обеспечен, — начал я. — Его работа не кажется какой-то сложной для него. Он уважаемый и занимает высокое положение, кроме того, он твой хороший знакомый, может даже друг. Он определенно любит поесть, кажется, что он хитрый.

— Великолепно, неплохо сработано. То, что ты способен так эффективно добывать информацию — похвально. Это может очень даже пригодиться, но лучше, конечно, санкционировать подобные действия, говори, когда захочешь провернуть такое снова.

— А в чем дело? — спросил Эрик.

— Просто не всех можно так легко провести, — поднял Ридли вверх указательный палец. — Опытные противники распознают его по тем или иным признакам, так что просто превратиться в какое-нибудь животное — только половина. Нужно еще вести себя так, чтобы не вызывать подозрений. Понятно?

— Да.

— Информация влетела.

«Но это еще не все»? — спросил Янко.

— Хорошее наблюдение! Да, я хочу спросить у вас еще кое-что, — ответил Ридли. — Скажите-ка мне теперь, что мы узнали? Какую пользу мы можем получить от услышанного?

— В каком смысле? Разве я не все сказал?

— Ты меня не понял. Я хочу, чтобы вы проанализировали новую информацию. Любые знания могут помочь избежать неприятностей или привести к выгоде, главное — верный анализ в совокупности с полученной ранее информацией.

Новое задание нашего учителя предполагало использование головы по ее прямому назначению, с чем, естественно, были трудности. Погрузившись в свои мысли мы шли за ним по улицам Базара и даже не заметили, как оказались возле того самого бара «Не та планета». Это заведение, если честно, было больше похоже на пятизвездочный отель, чем на то, что я представлял себе при упоминании слова «бар». Двухэтажное здание было внутри и снаружи залито светом, хотя солнце все еще находилось высоко в небе, что вызывало некоторые вопросы по поводу бессмысленного, по сути, расточительства энергии. У меня в связи с этим возникало только два предположение: или хозяину некуда девать деньги, либо все там находящиеся люди плохо видят. При условии, что заведение располагалось на Луи Базаре, и первое, и второе предположение не было лишено смысла, и здравого тоже.

— Ладно, ребята, придумали что-нибудь? — спросил Ридли.

Мы развели руками.

— Ну и не важно! — весело провозгласил он. — Слушайте, в дальнейшей перспективе мы с вами только что заработали деньги, давайте же их немного потратим?

— Не понял. Как это, заработали? — спросил Эрик. — По-моему мы их пока только потратили.

— Нет, не совсем так. Мы подписались на задание, значит, нам дадут деньги, но потом, а потратить мы их можем уже сейчас.

— Все равно не понял.

— И не надо!

Ридли был в хорошем настроении. Настолько, что предложил нам на выбор любую вещь средней стоимости на каждого. Вроде бонуса. Эрик и думать забыл о своих вопросах и принялся яростно соображать, чего же ему хочется больше всего. Даже Янко отнесся к этому с нескрываемой заинтересованностью и радостью.

Кроме всего прочего, даже из этого Ридли сделал для нас урок — торговаться. Этот навык требовалось тренировать, чем наш учитель и планировал занять наши умы. Вступая в споры с продавцами и торговцами, он наглядно демонстрировал, как сбивать цену, руководствуясь параметрами товара и даже некоторыми обстоятельствами. Разумеется, для этого требовалось хорошо разбираться в качестве того или иного предмета, но я думаю, что у нашего учителя было достаточно знаний для этого.

Говоря непосредственно о том, что он нам купил: Эрик, спустя примерно пятнадцать минут прыжков от одной лавки к другой, в конце концов, выбрал себе булаву на длинной ручке. Оружие было весьма хорошим, хотя Ридли долго придирался к качеству железа, балансу и каким-то там еще параметрам. Затем он сбил цену еще на один серебряный, так как булава явно долго лежала на складе, ни кем не покупаемая. Эрик остался очень и очень доволен, всю дорогу не мог налюбоваться на приобретение, натирал его до блеска какой-то тряпочкой, плавно водил им по воздуху, тренировал удары, отчего безопасность прохожих находилась под некоторым вопросом, пока наш учитель не пригрозил отобрать оружие. Эрик затих, убрал за пояс новую игрушку и постарался немного успокоиться.

Янко подошел к выбору несколько иначе. Он выбрал быстро, но не абы что, а конкретный предмет из нескольких десятков похожих. Его подарком оказалась флейта. Длиной чуть больше полуметра, из красивого зеленоватого дерева, расписанная извилистыми продолговатыми узорами. Стоила она не мало, поэтому здесь торговаться пришлось долго и потратить несколько больше, чем планировалось. Флейта продавалась вместе с жестким чехлом, что напоминал колчан, только очень узкий. Довольный Янко повесил его себе за спину.

Когда очередь дошла до меня, я замялся. Примерно полчаса я ходил от лавки к лавке, заходил в разные магазины, но ничего не стремился приобрести. Несомненно, все было очень ярким и интересным, но я не видел смысла тратить на это деньги. У меня было, в принципе, все, что нужно. Для меня всегда было главным, чтобы было интересно жить, чему раньше способствовали предметы, внешние вещи. Теперь же я обладаю магией, что выглядела в моих глазах куда более привлекательным досугом, чем, что бы то ни было, материальное. Если же мне захочется необычных впечатлений, я могу запросто превратиться в какое-нибудь животное и взмыть в небо, побывать там, куда обычно не пускают, увидеть сокрытое и т. д. Поэтому я ничего не выбрал, чем несколько озадачил своих друзей, но они восприняли это более- менее спокойно, так как я часто не соответствовал ожиданиям. Например, я практически никогда не ходил на реку или озеро купаться, тогда как и Эрик и даже Янко шли с удовольствием. Еще я употреблял довольно малый спектр продуктов, отказываясь даже от тех дорогих блюд, которые Ридли приносил иногда из других измерений. Моя пища была более проста. Еще я любил расстилать постель на полу, так как не мог нормально спать на кровати. Это вроде бы мелочи, но моих друзей и Ридли в том числе, это удивляло. Только пожав плечами, наш учитель направился в «бар» «Не та планета», ведя нас за собой.

— Хей! Норто! Дружище! Встречай гостей! — провозгласил Ридли, с грохотом распахивая дверь.

Каждое слово наш учитель прогорланил с таким пафосом, словно пришли мы с войны, где остались единственными выжившими.

Со всех сторон сидящие за столиками посетители стали оборачиваться, улыбаться, скаля ряды острых зубов, стали радостно приветствовать его, пожимая руки, начиная орать какие-то тосты, и создавая необычайно высокий уровень шума за короткий промежуток времени.

— Ребята! Ридли здесь!

— Вот это новость!

— Лопни мой шлем!

— Хоть что-то хорошее от сегодняшнего дня!

— Эй, Ридли, давай к нам!

— Нет, к нам!

— Корсе! Иди сюда, скользкий ты червь!

— Иди сюда, старый лис!

— Как дела, бородач?

— Ребята, я угощаю в честь его возвращения!

Кричали все, отчего создавалось впечатление, будто многие кричат просто за компанию, ведь не могли же абсолютно все присутствующие знать его лично? Или же могли?

За столиками сидели разные существа, если называть более понятными, упрощенными названиями, то это были орки, гоблины, гномы, какие-то наполовину звери с антропоморфным телом, двуногие ящеры, какие-то крылатые создания, эльфы и даже парочка кентавров, найдите любое изображение фэнтезийного бара и попытайтесь умножить масштаб раз в десять, это и будет то, что я увидел. Однако между всеми посетителями было одно общее правило — тут сидели только брутальные, крупные мужики, как правило, увешанные железками наподобие брони и вооруженные до зубов. Высокие и низкие, толстые и худые, с разным количеством рук, ног, даже голов. Да, был даже один двухголовый… скажем огр, хотя шут знает, как все эти расы называются. Такое ощущение, что я попал в среду участников средневековой королевской битвы, где все взяли перерыв.

Пожалуй, именно из-за размеров посетителей этот бар-ресторан-отель и был сделан во всех местах широким, высоким, просторным.

За барной стойкой же стоял более-менее человек с ярко светящимися желтыми глазами без белков, словно внутри головы горело пламя. Огненно рыжие волосы его торчали, словно у дикобраза, в разные стороны. На нем была коричневая жилетка поверх белой рубашки, галстук и брюки. Позади него в стену был вмонтирован широкий монитор, моргающий белыми вспышками и расходящийся полосами помех. Человек встретил Ридли с его объятиями, хотя сам оставался крайне сдержанным и спокойным.

— Привет, Норто! Как тут твои дела? Рассказывай!

— Здравствуйте мистер Корсе, — поздоровался бармен. — Рад вас видеть. Ребятам очень вас не хватало, надеюсь, теперь вы будите у нас чаще.

— О, теперь мы будем появляться здесь регулярно! Правда, ребята?

Мы переглянулись и кивнули, хотя лично я не был в восторге от этого места. Здесь, несмотря на кондиционеры (кондиционеры блин, они тут тоже есть и опять никто не обратил внимания!) и вентиляцию, здесь изрядно воняло потом, было шумно, да и личности были не самыми лицеприятными. Взглянув на своих друзей, я попытался понять их реакцию и отношение к происходящему. Эрику все крайне нравилось, он широко улыбался, с интересом осматривался. Янко был равнодушен, хотя, я уже говорил, он такой практически всегда.

— Слушай, Норто, у тебя есть свободные номера? — спросил Ридли. — Нам нужно некоторое время подождать, пока мы не переместим на Базар новый дом.

— Секундочку.

Норто повернулся и постучал по экрану.

— Жюль. Жюль! Ты там как? — спросил он.

Экран поморгал еще некоторое время, затем на нем появилась маска, похожая на ту, что используется в классических театрах. Белая, скучная, да еще и крайне вредная:

— Здесь я, здесь. Чего хотел? — спросила маска.

— Ты починился?

— Нет, и если бы меня постоянно не беспокоили, мог бы уже давно прийти в норму! Говори, зачем вызывал?

— У нас есть свободные места?

— Свободных мест полно в тюрьме! — огрызнулась маска. — А у нас — номера! Сколько еще тебя учить? Твой папаша так и научил тебя, как следует говорить!?

— Так есть?

— Да, конечно есть. Второй этаж, номер 25. Найдут сами, не заблудятся! А теперь все, оставьте меня в покое, я пытаюсь раз…зобрр…ть….а…

Экран заморгал, изображение расплылось, и маска пропала.

— Это что еще за своевольный андроид? — спросил Эрик.

— Прошу прощения, — ответил Норто. — Это мой помощник — Жюль. Не обращайте внимания на его грубость. Обычно он более вежлив.

— А что там с ним случилось? Глюки какие-то.

— Это небольшая поломка в системе. Жюль пытается ее исправить.

— Мне бы в детстве самочинящийся компьютер, — задумчиво проговорил Эрик.

Норто вздохнул, поправил галстук и сказал:

— Ну что же, друзья, вам подать что-нибудь?

Ридли задумался.

— Неплохо бы, — сказал он. — Мне, будь добр, как обычно. Ребят, а вы чего хотите?

Мы как-то дружно пожали плечами, не зная даже, что ответить на такой вопрос.

— Эй! Вы чего?

— Ну… как бы…

— Да бросьте! — махнул на нас рукой Ридли. — Я не про алкоголь. В этом заведении его с роду не продавали, так ведь, Норто?

— Истинно так, — подтвердил бармен.

— Стоп, не понял, — Эрик оглядел посетителей, и на его лице прослеживалось недоумение, ибо слова несколько расходились с реальностью.

— Хотя не запрещено приходить со своим, — дополнил Норто. — Я не продаю крепкие напитки, зато у меня самая большая коллекция чаев, коктейлей и соков, многие ценят. По иронии судьбы больше всего ценителей нашлось именно из такого простого люда, а те, кто богатые и важные слишком уж, прошу прощения, зажрались. Им подавай только исключительное, они совершенно не умеют ценить простую красоту вкуса.

Пожалуй, это самая длинная непрерывная речь, которую я слышал от Норто, видимо, в тот момент была задета его гордость коллекционера или что-то в этом роде, раз он стал распространяться об этом, с некоторым возмущением и презрением упоминая этих самых «богатых и важных».

Но в тот момент я совсем запутался. Все выглядело слишком контрастно: сам «бар» выглядел очень опрятно, красиво и ярко, в то время как его посетители являлись… как бы это сказать… не образчиком чистоты и здорового образа жизни. Для сравнения можно сказать, что эффект получался приблизительно тот же, как если бы вы увидели пингвина на тропическом острове, или, скорее, толпу пингвинов. К тому же, это первое заведение с названием «бар», в котором крепких напитков не было, зачем же тогда называть его бар? А вот совсем не понятно то, зачем приходить куда-то «со своим», если можно пойти просто в другое место и купить на месте? Да уж, название это заведения было весьма точно подобрано, учитывая всю абсурдность или же несовместимость происходящего.

— Так, вы будите что-нибудь брать? — спросил Ридли. — Хватит уже думать, это вредно.

— Да и как-то плохо получается. Мистер Норто, дайте, пожалуйста, сок, любой, мне все равно.

— Тогда мне чай, — пожал плечами Эрик.

Янко взял тоже чай.

Мы уселись прямо за барной стойкой на высоких стульях. Ридли принялся рассказывать Норто про то, как встретил нас, как взял нас в ученики, как обучал эти пять лет. Норто слушал, не перебивая, лишь изредка задавая короткие вопросы. Он был очень похож на Янко — спокойный, с размеренными движениями, немногословный. Наш учитель пересказывал ему все, хотя ни словом, почему то, не обмолвился о том, как мы взяли задание. По его словам мы пришли на Базар лишь за тем, что бы перенести дом и еще по некоторым делам. Мы сидели и слушали, хотя я часто вставлял свои комментарии, отчего Эрик ржал, Ридли хихикал, а Норто коротко усмехался. Янко вообще ни на что не реагировал, отчего я опять забыл о его присутствии.

После весьма продолжительного разговора мы отправились в номер 25 — аккуратную и большую комнату с четырьмя кроватями, уютными коврами на полу, картинами на стенах, с широким столом, с несколькими шкафами и тумбочками и окном во всю стену. Отсюда открывался прекрасный вид на Базар сверху, где вдоль берегов лавок и магазинов тек бесконечный поток разношерстного народа.

— Ребята, вы упали!

Я плюхнулся на пол, как только зашел. Если бы мои ноги могли кричать, они бы сейчас ничего не говорили, так как устали неимоверно.

— Все, больше ни шагу!

— Поддерживаю тебя, Михаидзе! — Эрик упал рядом со мной на пол.

Янко тоже устал, но не лег на пол, а уселся в стоящее у окна кресло. Ридли усмехнулся:

— Что, марафонцы, устали? Ничего, привыкните. А теперь давайте-ка отдохнем, что-то я тоже немного, совсем чуть-чуть, устал.

Глава 5

«Во-первых не украл! А не успел расплатиться!» —

Эбер.

«Я люблю иногда отдохнуть, но отдохнуть для меня — это заниматься чем-то интересным, а не торчать круглые сутки в одном здании! Чем тут вообще можно заниматься!?» — именно так я надоедал своим друзьям последние три дня.

Мы все еще ждали клиента. Я думал, что наш учитель будет брать нас с собой и решать какие-нибудь интересные дела, но ничего подобного не произошло. Понятия не имею, что у него были за дела, но нас с собой он брать наотрез отказался. Вместо этого мы были фактически посажены под домашний арест на неопределенный срок. Причем должен отметить, что выглядело это довольно странно: Ридли, как мне казалось, планировал и дальше водить нас по Базару, что-то делать и показывать, но на второй день нашего пребывания здесь он приказал нам сидеть в этом отеле-баре и никуда без разрешения не выходить, чтобы не попасть в неприятности.

Мы, конечно, расстроились. Первым, кто нашел себе занятие, был Янко. Во-первых, он всегда таскал с собой одну-две книжки, которые читал в свободное время. А во-вторых, он стал учиться играть на флейте, что получалось весьма быстро, мелодии были красивые, но почему-то однообразные. Янко играл одну-две мелодии постоянно, не пробуя что-либо иное. Когда я спросил, не хочет ли он сыграть другую мелодию, он сказал, что должен играть именно эти. Все.

Эрик, как и я, не мог найти себе места и надоедал еще пуще меня, так что Ридли поставил Янко над Эриком и последнему приказал тренироваться в магии. Эрик поворчал, но послушался, нарабатывая свои слабые навыки. Единственным, кто совершенно ничем не мог себя занять был я. Фланируя по коридорам отеля, я размышлял, однако все мои мысли упирались в невозможность осуществления из-за невозможности выйти из этой невозможной ситуации.

— Миха, да успокойся ты уже! Уймись!

Я упал на пол, потом поднялся и стал расхаживать по комнате с удвоенной силой. В какой-то момент Янко поймал меня магией и сделал так, чтобы я сел.

«Хватит. Найди себе занятие» — сказал он.

— Какое занятие? Ты видишь что-нибудь интересное? Тебе хорошо — у тебя книжка есть! А мне-то чего делать?

В ответ Янко отправил мне книжку по воздуху, предварительно стукнув ей меня по лбу. Снаряд был в твердой синей обложке, без заголовка.

— Что это еще за гранит науки?

«Почитай» — сказал Янко.

— Вот еще! — возмутился я, но никто не обратил внимания. — Так все! Мне надоело!

Я распахнул магией окно и прежде чем кто-то из моих друзей успел среагировать, выпорхнул на волю, обратившись вороном. Я был свободен, а отель остался позади. Вот так вот просто я и сбежал.

Сев на крышу ближайшего дома я стал тщательно запоминать отель, чтобы потом найти его. Ридли вернется только вечером, как обычно, а сейчас только утро, так что у меня было время полюбопытствовать в разных местах. Янко некоторое время выглядывал наружу, пытаясь меня отыскать, но потом вернулся внутрь. Я стал думать, чем заняться. Удивительно, но я не знал, что буду делать, все казалось таким интересным с одной стороны, но просто летать и смотреть по сторонам — занятие не такое уж и увлекательное.

Поразмыслив некоторое время, я решил попробовать найти Ридли и проследить, чем же таким важным он занимается. Весьма самоуверенно с моей стороны, но эта единственная интересная вещь, которую я придумал. Взлетев повыше над Базаром, я стал припоминать весь тот путь, который мы проделали три дня назад. Очень быстро нашлось здание «Золотого Полумесяца», выделявшееся, как ни странно звучит, своей невзрачностью, по сравнению с большинством соседних зданий, разумеется.

Сев на край его плоской крыши, я стал вспоминать, откуда и куда мы шли дальше. «Перед тем, как мы направились к базе наемников, Ридли на некоторое время уходил в кафе «Чайная лодка», куда тоже не стал нас брать. Возможно, что я смог бы найти его там» — думал я и решил посмотреть, верна ли догадка.

Сердце в груди ёкало, от волнения и некоего адреналина, если можно это так назвать. Что ж поделать, как ни крути, а запретный плод всегда сладок, неподчинение — занятие несколько страшноватое для меня, но оттого оно и увлекательно, особенно учитывая тот факт, что я фактически подобных вещей ни разу не вытворял.

Кружа над площадью, где располагалось кафе, я заметил всю туже трупу уличных артистов, выступавших на все той же самодельной сцене. Я решил кое-что проверить, потому снизился и стал внимательно вглядываться в толпу зрителей. Когда я увидел того, кого искал, то захотел обратиться обратно в самого себя, но мне вдруг пришла мысль, что делать это на глазах у всех — не самая лучшая идея. Пришлось искать темную подворотню, куда не смотрели чужие глаза. Там я уже спокойно спустился на землю и принял свой родной облик, поспешив к собравшимся возле сцены…

* * *

— Эй, ну что же ты!

Мальчишка, которому я резко положил руку на плечо, точно хотел взвизгнуть, но он лишь присел, сжался в комочек. На его лице застыло выражение страха, рот раскрылся в безмолвном крике. Он медленно обернулся ко мне, но увидев мое лицо, несколько расслабился. Потупив глаза, он спрятал в карман маленький мешочек.

— Тебя жизнь ни чему не учит? — спросил я строго, указав на перевязанное запястье. — А ну-ка, покажи.

Мальчик вздохнул и вытащил из кармана мешочек. Протянув его мне, он хотел было уйти, но я удержал его на месте.

— Подожди, дружище, — сказал я. — Так дела не делаются. Для начала, верни-ка то, что украл.

Мальчишка посмотрел на мешочек, поскреб в затылке, а затем подергал за рукав какого-то человека, от которого последним отходил.

— Мистер, — пропищал мальчишка.

— Хм? Чего ты хочешь? — обратил на него внимание человек.

— Вы обронили…

Мальчишка протянул мешочек со звенящими монетами. Человек взял его, потрепал мальчишку по голове, улыбнулся и поблагодарил.

— Спасибо, пацан, — сказал он. — Вот, держи, купи себе что-нибудь.

Человек вынул несколько медных монет и отдал их мальчишке. Тот взял их, поблагодарил, некоторое время смотрел на монеты в своей руке, потом посмотрел на меня. Я кивнул, после чего мальчишка спрятал подарок в карман. Он хотел уйти, но я подозвал его к себе.

— Ну как? — спросил я.

— Что? — недоуменно посмотрел на меня воришка.

— Так ведь лучше, когда тебе что-то дают, а не когда ты это крадешь?

— Наверное, — пожал он плечами.

— Эй, не бойся, я тебя не обижу. Просто хочу поговорить. Давай-ка отойдем немного в сторону.

— Нет-нет! — испугался вдруг мальчишка. — Мне нельзя, сэр!

— Что? Почему же?

— Если я уйду, то меня накажут. Больно накажут. Я должен быть на виду.

— На виду? За тобой что, следят? Кто?

— Грэнк. Он там, на сцене…

Я посмотрел туда, мальчишка указывал на арлекина, что танцевал и нараспев читал частушки. Кажется, я теперь понял: мальчишка, как это часто водится, работал вместе с актерами. Пока зрители смотрели выступление, мальчишка подворовывал для них. Стандартная практика. Где-то я про это читал. «Но это не правильно. Нельзя так жить, такая жизнь никогда еще не заканчивалась ничем хорошим, надо что-то сделать» — думал я. Разглядывая мальчика ближе, я заметил, что он немного хромает, да и многочисленные синяки, видневшиеся под легкой одеждой, кое о чем говорили.

— Послушай, тебе же не нравится так жить? — спросил я напрямую.

— Нет, — с горечью вздохнул мальчишка. — Но куда деваться? Меня кормят, одевают. За это я должен работать. Если работаю плохо — бьют.

— Слушай, мы все же с тобой прогуляемся немного.

— Но…

— Не переживай, — успокоил я его.

Вспоминая уроки Ридли, я стал быстро колдовать. Магия иллюзий — отличная маскировка. Хоть я и не мог по-настоящему изменить его внешность, зато мог сделать так, чтобы никто его не узнал. Наведя чары, я придал его одежде совершенно другой вид, подправил лицо, изменил цвет волос и кожи. Получилось наиграно, немного странно, но сойдет. Теперь передо мной стоял смуглый мальчишка с курчавыми волосами, в брючках и белой рубашке. Я хихикнул. Сам мальчишка был удивлен, рассматривая себя со всех сторон, он крутился, пытаясь осмотреть себя полностью.

— Как вы это сделали сэр? Как? Вы волшебник? Я читал одну книжку про волшебников…

— Хех, нет, дружище, я просто скромный маг. Пойдем, немного поговорим.

Мы покинули толпу, и отошли подальше. Мальчишка постоянно боязливо оглядывался, он все еще побаивался, но, кажется, действительно хотел бы куда-то сбежать. Мы устроились за уличным столиком одного ресторанчика. Я заказал за несколько медяков нам сока и стал расспрашивать нового знакомого.

— Ну, давай знакомиться. Как тебя зовут?

— Меня… меня зовут Озу.

— Рад познакомиться, Озу. Меня зовут Михаил. Скажи, как давно ты с ними?

— Не так давно, сэр. Два года назад меня за несколько серебряных выкупили у каких-то других бродяг, в чьей банде я некоторое время ходил. Меня научили воровать и сказали, что если я буду хорошо работать, то и меня все будет хорошо. Со мной обращались лучше, чем бродяги, но все равно часто били и наказывали. Мы ходил по разным городам, выступали, а потом Грэнк привел нас сюда…

Озу обвел взглядом площадь.

— На Базар? — уточнил я.

— Сэр, я так и не пойму, про какой Базар все говорят, — потупился Озу.

— Базар, это все то, что тебя сейчас окружает, — попытался объяснить я.

— Сэр, ну какой же это базар? Это целый город!

— Ну, он просто так называется.

— Странно, — задумчиво протянул Озу.

— Так откуда вы пришли?

— Я не знаю, сэр. Я помню, что мы все встали в круг перед каким-то чудаком. Мне сказали закрыть глаза. Когда я их открыл, то оказался здесь. Грэнк отдал тому чудаку несколько золотых, и мы теперь живем здесь, в небольшом отеле, днем выступаем, а ночью меня запирают в небольшой комнатке, утром я выхожу и мы начинаем снова.

— Ага, понятно. Итак… Дай-ка мне немного подумать…

Рассказ ничего нам не дал, но и не должен был. Дома у Озу не было, а возвращаться… я не хотел, чтобы он вернулся туда. Нужно было придумать что-то, чтобы Озу мог жить, не воруя. Но как? Детских домов здесь, насколько я понимаю, нет. Ридли вряд ли захочет заморачиваться с каким-то воришкой, нет, ему, в принципе, все равно. Значит, нужно найти способ получше. Взять его с собой? Не думаю, что это одобрят мои товарищи, хотя, может, я зря о них так думаю? Хм…С другой стороны, как мы возьмем его с собой, если нам предстоит поход?

— Слушай, а что ты умеешь?

Озу пожал плечами.

— Я, обычно, делаю то, что скажут, сэр.

— Угу, кажется, у меня есть идея. Пойдем за мной.

— Но сэр, меня могут скоро хватиться. Если я вернусь поздно, то…

— Не беспокойся. Ты туда не вернешься, — я сказал это как можно решительнее, убедив себя, что так оно и будет. В крайнем случае, лучше уж я буду таскать его с собой, чем позволю ему загубить свою жизнь. Может быть, я все преувеличиваю, может все дело в моей фантазии. Может быть, с ним и ничего плохого и не случилось бы, останься он там, где был, никто этого знать не может. Возможно, он бы вырос и ушел сам, нашел другое занятие, но… этого тоже никто точно не знает.

Мы шли к нашему отелю — бару. Я наложил иллюзии и на себя, так, на всякий случай. Оставив Озу перед дверьми, я быстро зашел и направился к Норто. Показав ему свое истинное лицо, позвал за собой на улицу. Норто не возражал и ничего не стал спрашивать лишнего. Показав ему Озу (уже без маскировки), я объяснил ему ситуацию. Норто слушал внимательно и кивал головой. Некоторое время он размышлял над моим вопросом о том, сможет ли устроить мальчишку на время у себя работать, ведь наверняка ему требуется какой-нибудь работник.

— Хорошо, думаю, у меня есть для него дела, — сказал Норто через некоторое время.

— Правда? Это же замечательно! Спасибо вам, мистер Норто! — возликовал я.

— А вам бы, молодой человек, пора прятаться.

— Что? Ой!

Норто был прав. Прямо к нам направлялся Ридли. Он шел, погрузившись в изучение какой-то бумаги, потому не сразу заметил меня, или сделал вид, что не заметил.

— Эй, Озу, давай условимся, что ты сюда пришел сам и меня не знаешь. А то у меня будут неприятности.

— Конечно, Сэр! Спасибо вам большое!

Озу обнял меня, он чуть ли не плакал от счастья.

— Ладно-ладно, Озу, хватит. Мы с тобой ведь не расстаемся. Еще не раз увидимся. А сейчас давай, слушайся мистера Норто.

— Конечно! Буду слушаться!

— Вот и молодец. До встречи, мне пора.

Я поспешил скрыться в толпе. Завернув за угол, я обратился вновь вороном. Затем подлетел обратно к входу в бар и устроился на фонарном столбе, что стоял перед ним. Отсюда я стал наблюдать за происходящим. Ридли подошел к бару и сильно удивился, увидев Норто и мальчишку.

— Ух ты! — воскликнул он. — Я тебя же где-то видел. Точно! Вижу, кто-то исправился.

— Как ваши дела, мистер Корсе? — поздоровался Норто.

— Все просто великолепно! Скажи-ка, Норто, кто это? — спросил Ридли, указывая на мальчишку, на лице которого так и сверкала улыбка.

— О, это Озу. Я нанял его совсем недавно.

— Насколько недавно?

— Только что.

— Надо же. Что ж, весьма рад за него. Ох, тяжело было, решил вернуться и передохнуть. Норто, дашь мне чего-нибудь освежающего?

— Конечно, мистер Корсе, пройдемте. Озу, пошли.

Когда вся компания уже собралась уходить, в этот момент раздался звонкий, немного противный смех и из толпы к дверям бара вышел цветастый арлекин. Он скалил зубы и посмеивался:

— Ай да беглый наш котенок,

Ай да шустрый удалец!

Только вылез из пеленок,

Хмыкнул, вякнул и исчез! — скандировал арлекин свой стишок.

Озу вздрогнул и спрятался за спину Норто. Ридли удивленно уставился на клоуна.

— Добрый день, господа! — поклонился арлекин, сев при этом на шпагат и вновь поднявшись. — Как поживаете?

— Хорошо, — ответил Норто. — А чего вы хотите?

— Ох, господа! Со мной приключилось несчастье! Я потерял своего маленького братца. Подумать только, только что стоял возле меня и тут испарился, словно и не было его! Ох, вот ты где!

Озу снова вздрогнул и попятился назад.

— Эй, ну чего же ты? Пойдем! Нас уже все ждут. Пошли, купим тебе конфет, ты же любишь их, не так ли? Уважаемые господа, простите нас за беспокойства, мы, пожалуй, пойдем.

Арлекин потянул свою длинную костлявую руку к мальчику, однако Норто сделал шаг вперед.

— Кто вы такой? — спросил он строго. — Чего вам надобно?

— Господин, я всего лишь хотел забрать своего глупого братца, если позволите.

— Подождите. Озу, ты знаешь этого господина?

— Нет, нет, сэр! — яростно завертел головой мальчик.

— Кажется, вы ошиблись. Это не ваш братец.

— Неужели? Надо же, какая оказия! — воскликнул арлекин, сощурив свои глазки и стрельнув взглядом на мальчишку. — Прошу прощения, господа, что побеспокоил вас! Значит, придется искать моего братца в другом месте, а то ведь потеряется, глупенький!

Арлекин состроил печальную гримасу и всплеснул руками.

— Да, поищите где-нибудь в другом месте. До свидания.

— До свидания, господа! — снова разулыбался арлекин. — Всего вам доброго и приятного дня!

— Доброго.

Арлекин сделал поклон и ускакал восвояси, продолжая распевать свои частушки на всю улицу.

— И что это было? — почесав лысину, спросил Ридли.

— Не знаю. Артист какой-то, — пожал плечами Норто.

— Странный клоун. Никогда не любил клоунов.

— Что же, мистер Корсе, пройдемте.

— Да-да, конечно. Ох, чуть не забыл!

В этот момент я почувствовал на себе захват магией. Меня притянуло с фонарного столба к земле.

— Малыш, ты не хочешь чего-нибудь? — спросил Ридли.

Я превратился в самого себя и, сидя на земле, мог лишь непонимающе-глупо улыбаться, делая вид, что совершенно ничего не знаю.

Глава 6

«Ордер — такое же нарушение закона, только санкционированное государством» —

Шерлок Холмс.

Ридли посмотрел на меня, широко улыбаясь, затем усмехнулся и сказал:

— Слушай, малыш, ты бы как раз превратился во что-нибудь, чтобы тебя не узнали.

— Что? В кого? Зачем?

Я был в недоумении, шутка это или ему действительно надо было, чтобы я превратился в кого-нибудь? Я всегда был в ступоре, когда меня просили сделать что-то, чего, по идее, я делать в этот момент был не должен. Несколько трудновато в этом случае отличить сарказм от действительной просьбы, потому я включил свой уточняющий механизм:

— Превратиться мне?

— Да, — подтвердил Ридли.

— Мне… превратиться? Во что-нибудь…

— Да.

— Чтобы не узнали… Мне… превратиться?

— Да.

— Мне… превратиться?

— Малыш, — терпеливо улыбнувшись, сказал Ридли. — Если ты сейчас же не превратишься во что-нибудь, то в это что-нибудь тебя превращу я. Не уверен, что тебе ЭТО что-нибудь понравиться. Так что…

— Понял-понял, не кипятись!

Я обратился в кота, пожалуй, в самое милое и не привлекающее внимание существо. Котом я стал каким-то одноцветным, серым и скучным, но поменять цвет шерсти как-то не особо получалось, разве что он стал немного светлее. Ридли не стал церемониться и сразу же, как только я стал котом, схватил меня за шкирку и так и нес до самой барной стойки.

Норто открыл дверь справа от вредного экрана, проводил Озу, а затем, вернувшись через десять минут, налил Ридли какого-то шипучего сока, от которого так тянуло кислостью, что у меня даже на расстоянии скулы свело. Я запрыгнул на стойку и стал ждать, пока Ридли выпьет свой сок и съест принесенные Норто пирожки. Все это время к стойке раз за разом подходили клиенты и, увидев меня, гладили, что было также непривычно, но противным я бы это не назвал, скорее, все-таки, странным.

— Слушай, Норто, — спросил Ридли. — Мне нужно навести кое-какие справки… не знаешь, ошивается ли еще на Базаре старина Коу?

— Коу? — задумался Норто. — Я давно про него не слышал, но один из лисят видел его примерно неделю назад.

— Где же?

— Оружейная площадь, там его видели в последний раз, — отвечал Норто. — Думаю, что там найдется, кому рассказать вам о нем.

— Великолепно! Спасибо тебе, Норто.

Ридли встал и потянулся. Снова ухватив меня за шкирку, он выложил на стол несколько монет, еще раз поблагодарил Норто и направился к выходу. Оказавшись на улице, он приподнял меня до уровня своего лица и стал давать инструкции:

— Слушай-ка сюда, малыш, — сказал он. — Раз уж ты все равно не можешь усидеть спокойно, то будешь мне помогать.

— Отлично, и что надо делать?

— Мне нужно, чтобы ты сейчас полетел к мосту через реку и посмотрел, на какой стадии строительства он находится. Постарайся узнать, когда его планируют достроить. Все ясно?

— Хм… Хорошо, но зачем?

— Не задавай лишних вопросов, хорошо? Просто возьми и сделай это. Все, полетели!

С этими словами он подбросил меня повыше, так, что у меня сердце екнуло. Не растерявшись, я превратился в ворона и напоследок прокаркал учителю:

— Псих!

Поднявшись повыше, я стал высматривать ворота, через которые мы пришли. Найти это чудо потраченного золота было не сложно. Оно даже отсюда слепило глаза. Уже через час я летел над лесом, к мосту долетел чуть позже.

Перед моими глазами предстала интересная картинка. Площадь и дорога перед мостом были забиты, казалось, на несколько километров тянулась очередь из повозок и карет. Несмотря на то, что многочисленные торговцы не смогли попасть на Базар, они развернули свою деятельность прямо здесь. Толпы народу ходило и покупало необходимые им вещи, а затем удалялась в неизвестном направлении. В любом случае, тем, кто продавал, настроение ничего не могло испортить, им и тут была прибыль, а значит — хорошо. Но вот кто действительно источал из себя негатив, так это хозяева и пассажиры карет, что до сих пор стояли здесь.

Сначала я подумал, что крайне глупо стоять перед мостом и ждать, пока его починят, так как в моем понимании, чтобы отстроить эту громаду с нуля, требовалось очень много времени, даже было странно, почему наш учитель решил это проверить, хотя прошло всего три дня. Но я моментально все понял, когда увидел, как ведутся работы. Я снова удивился, как современная техника здесь сочетается с тем, с чем, по идее, сочетаться не должна. Наряду с кранами и другой техникой, рабочие использовали какие-то неизвестные мне агрегаты, ссыпающие искры при использовании. Трудно было понять, что и как делают эти здоровяки, но я видел практически достроенный мост, и если что-то хоть я понимаю в строительстве, оставалось всего-навсего сделать полотно, по которому будут передвигаться люди, учитывая, что ширина моста была практически как у футбольного поля. Понятия не имею, зачем это было сделано, но прежний мост точно был гораздо меньше, чем этот новый.

Что ж, мне оставалось лишь узнать, когда его планируют закончить, чтобы моя информация была точна. Я не придумал ничего умнее, чем снова стать собой и просто спросить у командира бригады в деловом костюме об этом.

— Добрый день, — поздоровался я. — Могу ли я задать вопрос вам?

— Хм… — хмуро уставился на меня здоровяк. — Чего тебе? Не видишь, что мы тут работаем, мальчуган.

— Прошу прощения, но я бы хотел узнать…

— Когда закончится строительство, — закончил за меня фразу командир. Голос его был низким и грузным, словно он во время разговора держал что-то тяжелое. Посмотрев на мой, слегка удивленный взгляд, он добавил. — Да, часто спрашивают. Пожалуй, я поставлю табличку. Мы закончим завтра, если вы, уважаемые, не будите нас отвлекать.

Посчитав свой ответ исчерпывающим, командир отвернулся и занялся своими делами. Мне от него ничего больше и не надо было, так что я просто пошел обратно в сторону леса, чтобы незаметно обратиться во что-нибудь летающее. К моему же удивлению, некто последовал за мной и окликнул, когда я уже собирался совершить превращение. Этим человеком оказался молодой парень, повыше и постарше меня, в строгом темном костюме и светлыми волосами. Я узнал его, это был тот самый парень, что успокаивал вредного старика, спорившего с Ридли.

— Извините, мистер… — начал он.

— Михаил, — представился я. — Чего вам?

— Мистер Михаил, не сочтите за неуважение, но я бы хотел вас кое о чем попросить.

— Что? Меня? Эм…

— Я случайно увидел ваше превращение, уважаемый маг…

Я упрекнул себя в неосторожности, не знаю, зачем, но что-то подсказывало мне, что подобное лучше стараться не показывать. Хотя, вообще-то так мне говорил и мой учитель…

— Потому, — продолжал парень. — Смею просить вас об одной услуге.

— Ох, не думаю, что могу чем-либо вам помочь, — стал отнекиваться я. — Мне, на самом деле, уже пора, меня ждут, так что я оставлю вас.

— Прошу вас, выслушайте! Я заплачу.

О! А вот это уже интересно. Вот будет лицо у Ридли, когда я ему расскажу нечто настолько необычное. Вот же история — полетел посмотреть мост, а денег заработал. Я смягчился и всем своим видом показал, что готов слушать. Парень явно обрадовался.

— Вот, — сказал он, доставая и показывая мне конверт. — Нужно кое-кому передать на Базаре. Будите так любезны? Адрес и имя получателя указано.

Знаете, когда люди вам предлагают что-то сделать за деньги, а у вас с языка срывается такая глупость, как рассказать этим людям, что они сами могут сделать это и бесплатно. Мой язык не гнушался делать мне всякие пакости, а с головой я был не всегда согласен, потому что сделал? Правильно — я спросил:

— Но ведь мост завтра достроят, вы бы могли и сами отправить письмо.

— Видите ли, это очень важно и я не могу ждать, к тому же, у меня есть деньги, чтобы попросить вас сделать это за меня.

— Хм, логично. Ну, тогда давайте.

Парень протянул мне письмо и несколько золотых монет, мне показалось, что это слишком, ну слишком высокая цена, даже с моими знаниями местных цен и экономик, которые, как вы сами понимаете, стремились к отрицательным значениям. В этот же раз я промолчал и положил монеты себе в сумку. Посмотрев на конверт, я прочел: «Тканевая площадь 42, индекс: 3852223535. Получатель: Пуль Жо. Ну и адреса…

— Хорошо, доставлю я ваше письмо, — сказал я.

— Очень вам благодарен, — с этими словами парень удалился.

Я, необычайно довольный собой, вернулся тем же способом, что и прибыл, на Базар. Искать нужный адрес пришлось не долго, как всегда, я просто спросил у случайного прохожего дорогу, мне любезно ответили и вот, я уже стою у очередного отеля с письмом в руках. Швейцар сухо поинтересовался, к кому я пришел и зачем. Смотрел он на меня свысока, с некоторой гордостью и, я бы даже сказал, с пренебрежением.

Возможно, судя по убранству, этот отель был таким дорогим, что даже слуги в нем имели собственных слуг, и не исключено, что слуги слуг имели хороший дом и могли позволить себе раз в месяц выезжать на дорогие курорты. В любом случае, он пропустил меня внутрь и довел до дверей нужного номера. Там он меня и бросил. Именно бросил, решив посвятить свое драгоценное время и мудрое внимание чему-то более важному. Неужели он совсем не боялся, что я, например, попробую что-нибудь отковырять из золотых украшений на дверях и диванах? В таком случае, либо здесь такая система защиты, что совершить нечто подобное было бы невозможно, либо тут всего этого добра так много, что никто не обратит внимания, даже если ты нагло вынесешьвесь диван или всю дверь.

Я постучался. Мне тут же открыли, даже не успел я сделать второй стук, словно находившийся за ней человекнесколько часов караулил этот момент. Меня встретил четырехрукий господин во фраке. Он был низким, с широким лицом, уши его как два опахала, постоянно находились в движении, что создавало беспрерывный поток ветра. Надо же, как он еще не простудился при таком постоянном сквозняке, который сам и создавал, то есть, не мог от него спрятаться.

— Добрый день, уважаемый, — сказал господин, прищурив свои огромные глаза. — Я вам нужен?

— Мне нет, — честно признался я. — Как бы это… вот, держите.

Я протянул ему письмо, тот взял его и хотел что-то спросить, но я не горел желанием отвечать на вопросы и втягивать себя в непонимание, потому вежливо, но быстро попрощался и вышел из отеля. На меня проходившие лакеи и дворецкие не обращали совершенно никакого внимания, блин, даже обидно! Даже захотелось взять что-нибудь и разбить, просто, чтобы посмотреть, отреагирует ли вообще кто-то, но сдержался. А вдруг, правда отреагируют… чем-нибудь по голове… и кошельку…

* * *

В общей сложности, меня не было около трех-четырех часов. Даже не понятно, куда девалось мое время. Я вернулся к бару Норто и стал дожидаться Ридли. За весь день я уже налетался, устал и хотел отдохнуть. Внизу мои друзья так ни разу и не показались, я просто сидел за стойкой и наблюдал, как Норто обслуживает клиентов.

— Эй ты, мистер пожар, — то и дело тревожил его Жюль и говорил то или иное.

Меня в частности заинтересовала его фраза, которую он использовал два раза с интервалом в час. Фраза звучала так: «Лисята вернулись».

— Мистер Норто, — спросил я, — А кого имеет в виду ваш помощник, когда говорит «лисята»?

— Не твое дело, ты, оборотень недобитый! — включился и огрызнулся экран.

— Жюль! — строго прикрикнул на него Норто.

Экран сделал обиженную гримасу и выключился.

— Прости его, — сконфуженно сказал мне Норто. — Никак не могу отучить его грубить. Так что ты хотел узнать?

— Лисята? Кто это?

— Ох, это так… мои маленькие помощники, я дал им такое милое и забавное прозвище.

— Еще помощники?

— Ну да, есть много дел, которые они помогают мне выполнять.

— Каких таких дел?

— Да так… — рассеяно провел рукой в воздухе Норто. — Всяких…

Я не стал допытываться и просто ждал дальше, по каким-то причинам мне еще не надоело сидеть здесь, так что я наблюдал за клиентами бара, слушал случайные разговоры, грубящий экран, извинения Норто, гогот, стук и прочие звуки и не заметил, как… уснул.

* * *

Меня никто не будил, я никому не мешал и смотрел свои бредовые, но такие забавные сны, знаете, наподобие тех, где на березе растет картошка или репей охотиться на хомяков. Хм, сразу даже вспомнился один старый стишок про Чернобыль, но сейчас речь не об этом.

Разбудил меня Ридли, что вернулся уже под вечер. Он хлопнул меня по спине так, что я от неожиданности со всей силы ударил его локтем по носу. А он сам виноват, нечего было, как говориться, вырабатывать такие рефлексы своим ученикам. Однако, я был, пожалуй, разочарован, когда понял, что ударив его по носу, попал лишь в магический щит, который Ридли успел сотворить перед столкновением.

— Спокойно, малыш, — сказал он. — Это же я, старый добрый твой учитель пришел получить от тебя информацию.

— Ага, вот только я, сонный и испуганный твой ученик эту самую информацию чуть не забыл.

— Если бы ты ее забыл, то я воспользовался тем же способом, чтобы ты ее обратно вспомнил. Клин, знаешь ли, клином вышибается. Эй Норто, дружище, дай-ка чего-нибудь поесть, я жутко проголодался!

Ридли ел, пока не наелся, то есть долго. Умяв несколько тарелок и кружек, он, наконец, довольный, в благоприятном настроении приготовился слушать мой доклад. Я подробно рассказывал ему обо всем, что увидел, своими словами, конечно, но он, вроде бы, понимал, на какой стадии мост. До определенно момента он кивал головой и улыбался, когда же речь зашла о том парне и его поручении, он стал хмуриться. Я, было, остановился, но Ридли настоял на том, чтобы я продолжал. Я рассказал ему о поручении и письме, тогда он совсем нахмурился, когда же рассказ перешел в сторону отеля он спросил:

— Малыш, когда я говорил тебе посмотреть мост, я надеялся, что ты не вляпаешься в какое-нибудь приключение. Надеюсь, ты хотя бы наложил на себе маскировку, прежде чем отдавать письмо?

— Ну… скажем так… я собирался это сделать.

Ридли вздохнул, медленно поднял руку и прежде, чем я заметил подвох, отвесил мне смачный подзатыльник, от которого я еще и ударился лбом о стойку.

— Эй! Что за дела?! Чего такого-то? Я же…

— Слушай, малыш, — также спокойно продолжал Ридли. — Если тебя просят что-нибудь сделать, нужно учитывать некоторые факторы. Во-первых, если задание, тебе предлагаемое, слишком легкое, учитывая, что клиент знает о твоих возможностях. Во-вторых, если цена существенно перевешивает сложность задания, то есть, если тебя просят сделать что-то за пять золотых, тогда как работа стоит максимум серебряный, наверное, здесь есть какой-то подвох, как думаешь? В-третьих, если ты берешься передавать какие-то посылки, особенно те, содержимое которых ты не видишь, здесь обязательна конспирация.

— Зачем?

— За тем, что ты, сам того не зная, можешь передать что-то незаконное и тогда, если это станет известно, соучастником и виновным окажешься ты, потому именно тебя видели с этой штукой. Понятно? С письмами та же беда — ты можешь передавать зашифрованные секретные сведения, за которые может последовать что-то неприятное для всех, кто с ними связан. Так что если уж и берешься, то меняй внешность, так ты уменьшишь шанс схлопотать того или иного… ммм… тех или иных неприятностей. Все понятно?

Я молча поскреб в затылке и задумался. Действительно не очень хорошо получилось. На меня напал какой-то суеверный страх, что может произойти так, как описал учитель. Перед глазами явно возникали образы разнорасовые ОМОНовцы, штурмующие бар Норто. Затем воображение дорисовало, как посетители отбиваются от них, фантазии оказались такими зрелищными и эпичными, что я стал думать их дальше и вот уже на картине появляемся мы, чем окончательно запускаем хаос и анархию на Базаре, но в этот момент Ридли прервал бурный поток моей безумной фантазии:

— Да ладно тебе! — положил он мне руку на плечо. — Вряд ли что-нибудь случиться, думаю, в этот раз обойдется, знаешь поговорку — «дуракам везет»?

— Утешил, нечего сказать.

— Не ворчи, иди-ка лучше, к остальным. Сделаем вид, будто я тебя не видел, однако завтра опять сделаешь вид, что не послушался и, когда я уйду, снова превратишься и полетишь к администрации, где мы были.

— Ладно, так и сделаем. Пожалуй, можно повторить.

Я вышел на улицу, вороном подлетел к окну, постучал по стеклу клювом. Мне открыли. Янко и Эрик глядели неодобрительно, но это не мешало им задавать вопросы. Я придумывал, где был сегодня, рассказывал на ходу сочиненные байки, мы дружно посмеялись, Эрик посетовал на то, что не может так же превращаться, Янко же просто слушал с любопытством.

Ридли появился через пятнадцать минут. Он со всеми поздоровался, мы поужинали и да-да, наш учитель снова стал есть, словно и не умял только что то количество пищи, которого мне хватило бы на день и больше. Удивительно было даже не то, сколько он ест, а то, как у него от этого не растет живот.

Учитель не стал посвящать нас в свои дела, вместо этого он спросил, кто и чем занимался. Эрик показал свои некоторые успехи в магии. Он действительно старался, в любое свободное время он тренировался с самыми основными заклинаниями, и прогресс был явно виден. Янко же показал кое-что иное, а именно — свое умение играть на флейте. Без преувеличения могу сказать, что он играл очень красиво, я бы, например, не смог также ловко перебирать пальцами по всем этим отверстиям и не ошибаться.

Когда Ридли спросил меня, чем же я занимался, то ничего другого, кроме как пожать плечами мне не оставалось. Наш учитель немного поругал меня за лень, после чего мы все отправились набоковую. Завтра предстоял еще один день, который, насколько я подозревал, будет еще интереснее, чем все то, что уже с нами произошло.

* * *

Я не мог уснуть в течении целых двух часов, а ведь я же знал, что поспать днем — не лучшая идея. Те пара часов, что я дрых у стойки Норто стояли мне двухчасовой бессонницы теперь. Ох уж это глупое тело! Почему же с ним так сложно договориться? Вот всегда так, когда ты хочешь что-то сделать, оно всегда чем-то недовольно и что-то ему мешает! Даже со сном: когда тебе ни в коем случае нельзя спать, оно так и тонет в обратном желании, а когда ты желаешь отдохнуть и поспать, в нем как будто включается аккумулятор дополнительной энергии, которая не даст тебе заснуть — хоть головой об стену бейся, честное слово!

На моем воображаемом счету уже скопилось не меньше тысячи баранов, когда я услышал скрип кровати и половиц в соседней комнате. Я прислушался, что-то тяжелое пыталось тихо шагать по полу, догадаться, кто это был вовсе не сложно. Наш учитель опять куда-то собрался. Почему я не решил, что он просто решил попить? Да потому, что когда он спит, то не хочет вообще нечего, словно убитый, он лежит, не двигаясь до самого утра, никогда не прерывая сон без действительно веских причин.

Я притворился спящим, дождался, пока Ридли уйдет в коридор отеля, после чего быстро оделся, открыл дверь и вышел за ним. Там я превратился в мышь и побежал в сторону лестницы на первый этаж. Ридли, уже спустившийся вниз, собирался выходить из бара. Привычного столпотворения сейчас не было, только пять ил шесть человек сидели за столиками и тихо ужинали. Вдоль стены я прокрался к выходу и оказался на улице.

* * *

Базар даже ночью был местом весьма многолюдным, народу здесь не прибавилось, но и не убавилось. Кажется, действовало тут все круглосуточно, хотя я заметил, что некоторые заведения, закрытые днем, открылись теперь, когда село солнце. К тому же, я стал видеть совсем других существ, ни одного из которых не вдел днем. Хм, похоже, что помимо разнообразия рас, здесь общество делиться также на «сов» и «жаворонков», одни с наступлением темноты уходят, а другие активизируются, что само по себе весьма любопытно.

Я успел заметить Ридли, но во что превратиться догадался не сразу. Сначала я стал вороном, но видеть, и различать фигуру учителя было тяжело из-за поблекших красок. Тогда только я догадался стать филином. Видеть новыми глазами было непривычно, к этому требовалось подготовиться, но адаптироваться приходилось на ходу, или налету…

Ридли направлялся куда-то, но куда — не ясно, во многом из-за изменения освещения и лавок. Наблюдая за учителем, я подмечал все эти изменения. Во-первых, стоит отметить, что вся цветовая гамма Базара изменилась. Если при свете солнца здесь преобладали яркие, горячие цвета, то теперь я видел в основном только оттенки синего, зеленого, фиолетового, серого, черного; это касалось и выставляемых товаров, и расцветки зданий, которые были раскрашены иллюмицентной краской. Было очень интересно смотреть, как узоры на строениях переливаются зелеными, синими и фиолетовыми волнами.

На улицах горели многочисленные фонари, да и сами прохожие часто носили с собой ручные источники света. Кстати о самих прохожих и посетителях Базара: здесь, казалось, собирались любители хелоуина, потому что выглядели все несколько жутковато. По Земным меркам здесь собиралась всякая нечисть, что, конечно же, не верно, так как среди представителей любой расы встречались и хорошие и плохие индивиды.

Итак, я видел, как по улицам шагали волколаки (люди-волки), полу-ползли и полу-шагали наги — люди змеи. У некоторых из них нижняя часть туловища была либо в виде ног, либо в форме толстого змеиного хвоста. Также я видел пролетающих над улицами существ, похожих с первого взгляда на вампиров, это были люди с бледной кожей и кожистыми крыльями на спине. Кроме них ходили от лавки к лавке люди-рыбы, с синеватой кожей, зубастые двухметровые серые великаны и даже люди-совы с перьями и головами сов. Кроме них встречались странные, необычные существа, такие как водные элементали (существа из воды), чье тело постоянно колыхалось и источало слабый свет. Еще были нэко — полулюди, полукоты. И это я назвал только тех существ, названия которых знал, а было еще великое множество иных, однако можно было выделить общие черты у них у всех, такие как: темная шерсть или яркая поблескивающая чешуя, бледная, синяя кожа, клыки и когти, общий вид — страшный. Но самое интересное, что многие из них, в особенности наги и прочие рыбозмея-люди носили многочисленные золотые украшения и драгоценные камни, а также дорогие одежды. Ночной Базар был не менее чудесен, чем дневной. Немало любопытных вещей я увидел, однако главной задачей было следить за учителем, так как он мог скрыться от моих глаз, да и найти обратную дорогу я сам смогу нескоро, если вообще не тогда, когда наступит утро.

Ридли шел очень долго, пока, наконец, не оказался на нужной ему площади. Он подошел к одной лавке, за которой его встретил невероятно высокий и худой, с голубоватой кожей и длинной шеей, на которой качалась лысая голова, человек в легкой белоснежной одежде, напоминающей греческие туники. Первые слова их разговора я не услышал, спустившись пониже, я различил некоторые предложения, но, как оказалось, ничего интересного в их разговоре не было. Похоже, что Ридли просто восстанавливал некоторые деловые связи, а ночью пошел только потому, что этот человек выходил на рынок именно в это время суток. Учитель не стал ничего покупать, а лишь дал какие-то инструкции, по типу заказа определенных вещей.

Подобным образом Ридли встретился еще с некоторыми людьми на разных площадях, а потом весело повернул в обратный путь к бару Норто. Я начинал уставать и хотеть спать, собственно, то самое, о чем я говорил в начале, но продолжать следовать — задача, которую надо выполнить, чтобы не получить нагоняй за очередное непослушание.

В какой-то момент Ридли решил срезать путь и пройти через переулки между зданиями. Мне эта идея его показалась неправильной, отчего я снизился и внимательно стал наблюдать. Мои опасения подтвердились минут через десять. Чья-то тень скользнула за спиной Ридли, но ничего не случилось. Учитель либо не заметил, либо сделал вид, но когда он прошел еще несколько дальше, позади него выросли три фигуры, сжимающие в руках какое-то оружие и уже замахивающиеся на него.

Я решил действовать, хотя и не сомневался в способностях учителя. Сев на землю, я обратился в себя и огненной магией в одно мгновение осветил все вокруг, рассыпая всюду снопы искр. Чтобы еще больше дезориентировать нападавших, я стал громко смеяться, быть может я в этот момент выглядел глупо, но эффект получился таким, что грабители были ошеломлены и возможно даже напуганы. Они замерли.

Их короткого замешательства было вполне достаточно. Ридли резко развернулся и, захватив всех трех магией, поднял над землей, ударил о стену, а затем об землю. Все трое больше не шевелились, то ли потеряли сознание, то ли просто решили не продолжать нападение. Однако еще двое атаковали Ридли с другой стороны, но были встречены ударами посоха, который появился в его руках сам по себе. Это был синеватый, светящийся в темноте посох, откуда он мог взяться, я не представлял, но с его помощью Ридли быстро расправился с оставшимися грабителями-дилетантами. По мне, если учесть, что почти каждый посетитель Базара носил с собой что-нибудь тяжелое, острое и даже, порой, огнестрельное, то грабить здесь, кого бы то ни было — сама по себе плохая идея.

Когда все закончилось, учитель строго посмотрел на меня, а я лишь улыбался, держа в руках небольшой огненный шарик для освещения.

— Ну, и как это понимать? — спросил Ридли.

— Ну… Я просто пролетал мимо.

— Ох, и что же с тобой делать? — вздохнул учитель. — Тебя бы следовало отлупить, чтобы пресечь эту твою пагубную привычку, но что-то мне подсказывает, что на такого, как ты, это не подействует. Просто запомни мои слова — когда-нибудь тебя такое поведение само накажет.

— Ой, да ладно тебе! Со мной же ничего не произошло, да и не так опасно тут только что было. Чего волноваться по таким пустякам, к тому же, не ради себя старался!

— Принимается, похвально, но я, как опытный маг, и сам мог с этим справиться, а вот тебе, малыш, для таких стычек еще заниматься и заниматься.

В ответ на мою специальную улыбку невинного младенца Ридли снова вздохнул и сказал:

— Ладно, боец, пошли, спать пора, завтра важный день.

— А мы что, так их и оставим? — спросил я, оглядываясь на поверженных противников.

— Да ну их! — отмахнулся Ридли. — Они сейчас очухаются и просто сбегут, нет смысла нам сейчас с ними возиться. Думаю, кто-нибудь их отлупит и без наше помощи, а лучше парочку раз. Может, вобьют в них что-то полезное.

— Ну… ладно… наверное…

Я поспешил за учителем. Мы вышли на освещенную улицу и направились к бару мистера Норто. Пока мы шли, я все рассматривал и любовался окружающими нас необычностями и диковинными, чудными вещами.

— А почему важный? — спросил вдруг я.

— Завтра, малыш, мы отправляемся на задание, этим все сказано.

— Понятно. Кстати, а как ты сделал тот посох? Он был похож на твой, но такой странный, светящийся синим светом.

— Магия созидания малыш, — важно подняв палец, ответил Ридли. — Но вам пока рано, это сложное искусство.

— А когда ты нас ей научишь? Мне бы тоже хотелось так уметь.

— Не знаю, посмотрим. Может, скоро, может, нет. Давай-ка поспешим, надо еще успеть выспаться до утра.

Глава 7

— Я не ищу неприятностей!

— Какой ужасный подход к жизни! —

Джек… Капитан Джек Воробей.

Итак, вот оно, наконец-то какое-то нормальное движение. Утром я, как и просил Ридли, опять сбежал, правда, это было весьма тяжело по сравнению с прошлым разом…

— Стой! Стоять, кому сказал!

— Оставь меня в покое! Эй, так нечестно!

— Янко, держи его!

— Тьфу на тебя! Сам не можешь — не завидуй!

— А я завидую!

— Тогда делай это подальше от меня! Убери руки!

— Ничего-ничего, сейчас и ты не сможешь. Никуда не пойдешь, ясно!

— Вот же вы вредные, ребята!

— Мы-то!? Я возмущен!

— На обиженных воду возят, да отпустите уже!

Эрик и Янко твердо решили меня никуда не пускать, так что пришлось немного с ними побороться, а знаете, как это тяжело делать, когда абсолютно ничего нельзя сломать, потому что все вокруг чужое? Потому это были самые аккуратные бои, что я знаю. В конце концов, мне удалось вырваться, предприняв сложный маневр — я магией открыл дверь и сделал вид, что собираюсь сбежать через нее, рванул к ней, а когда Янко захлопнул ее своим заклинанием, я максимально быстро открыл окно и, обратившись в змею, совершил прыжок. Змея — еще одна форма, которую я знаю, но еще ни разу я не использовал ее таким образом. Выпав, а точнее — выбросившись из окна, я тут же превратился в птицу и, как меня и просили, подлетел к входу в бар, где меня уже ждал Ридли.

— Чего так долго? — искренне удивился он, ковыряя во рту зубочисткой размером с карандаш.

— Хм, даже не знаю! — ответил я. — Догадайся с трех раз.

— Ладно, не суть важно, — зевнул учитель. — Итак, мой друг пернатый иногда, тебе нужно кое-что сделать, и сделать побыстрее. Сам я не успеваю до прихода клиента.

— Почему же?

— Ты молчи и слушай, — прикрикнули на меня. — Я вчера, пока ты летал к мосту и делал всякие глупости, заходил в «Золотой Полумесяц», чтобы расспросить о клиенте. Мне сказали, что тот не станет останавливаться надолго. Он едет в карете, как только закупит дополнительных припасов и корма для лошадей, то сразу же желает отправляться. Он прибудет прямо к бару, где мы присоединимся к нему и уже все вместе пойдем к порталу, поэтому делай все быстро и возвращайся сюда…

Ридли ненадолго задумался, что-то высчитывая, и добавил:

— Нет. Лети-ка сразу к порталу. Он на «Параллельной площади», найдешь, его хорошо видно, такая большая арка. Так, все понятно?

— Так точно! — гаркнул я.

— Великолепно, а теперь слушай. Вот некоторые письма, на каждом адрес. Не церемонься, отдал — ушел, полетел дальше. Ясно?

— Да ясно-ясно! — заверил я его. — Давай уже, а то не успею. И еще, ты, это, ребятам все объясни, а то они же меня побьют, им и так обидно уже, что они сидят, а я где-то летаю в самоволку.

Ридли усмехнулся:

— Лети уже, чудик! Я тебя защищу, можешь не бояться!

— Ой, защитит он, как же! — пошутил я напоследок, отчего схлопотал маленький водяной шарик прямо в лоб.

Ридли вручил мне котомку с письмами, их было три и каждое довольно увесистое для меня в форме птицы, было такое ощущение, что вложили мне не три письма, а три книги. Пришлось стать птичкой побольше, орлом или грифом, не помню уже, взять в лапы сумку и лететь, надрываясь всем своим существом.

Доставить письма оказалось не так сложно, относительно, хотя постоянно искать нужные улицы и площади было несколько проблематично. На Базаре административный порядок имел большой вес, но из-за множества отвлекающих факторов мне было не просто заметить нужный номер, который просто терялся в глазах от всех тех красок, которыми изобилует все окружающее пространство. А бывало даже так, что номер или название на домах вообще что-нибудь закрывало, например прислонившийся к стене великан, развивающиеся флажки или лавка очередного торговца, совершенно не думающего о летающих почтальонах.

Я пытался выполнить поручение учителя как можно быстрее, оттого нисколько не задерживался после передачи письма. Все, чем я интересовался, так это именем у получателя и, как только он подтверждал, кем является, я всучивал прямо в его руки письмо и бежал дальше. Я даже толком не запомнил, как кто из них выглядел, у меня просто не хватало на это времени, как я думал…

* * *

Прибыв на так называемую «Параллельную площадь», я очень удивился отсутствию учителя и моих товарищей. Их просто не было, хотя я не раз проверял этот факт с высоты, это было странно и первая мысль, посетившая мою голову, предполагала, что меня попросту забыли. Однако из-за крайне малой вероятности подобного исхода, я отбросил такие догадки и стал размышлять, что делать — лететь искать эту компанию или же ждать их здесь. С одной стороны, они просто могли слегка задержаться, а с другой — все вообще могло измениться и я буду до ночи ждать их тут. Я решил некоторое время покружить над площадью и порталом, высматривая их, все равно так веселее ждать.

Портал был устройством крупногабаритным, у меня на него возникла ассоциация с космическим кораблем приготавливающегося к взлету. Перед ним стояла очередь из самого разношерстного народу. Кто-то нес за плечами рюкзаки, кто-то шел налегке, кто-то вел повозку, кто-то карету, кто-то ехал верхом, группами и поодиночке. Перед порталом стоял шлагбаум, поднимающийся и опускающийся, когда подходила очередь того или иного человека. Рядом со шлагбаумом стояла навороченная будка, где сидел толстенький усатый старичок, больше всего походивший на мохнатую обезьяну, то и дело он переключал рычаги, нажимал на кнопки и объявлял в громкоговоритель то или иное измерение. Перед шлагбаумом стоял еще один человек, что-то записывающий в книгу и принимающий плату за проход. Еще была охрана, довольно много охраны, что странно, так как нигде прежде на Базаре, кроме как перед воротами, охраны с оружием, как таковой, почти не встречалось, тем более в таком количестве. Чего так боялась администрация Базара, мне было непонятно, но и не особо интересно.

Ждать было скучно, уже целый час я кружил над площадью то в одну сторону, то в другую, а так никого и не дождался. В конце концов, мое терпение лопнуло, и я решил попробовать их найти, выбрать направление было несложно, так как к порталу почему-то вела всего одна дорога. Летя вдоль улицы, я всматривался в толпу, но наших заметил только через какое-то время. Я не пожалел, что решил сам отправиться их искать, так как шоу, что устроил Ридли, было весьма занимательным.

Дело в том, что клиентом, как ни иронично, оказался именно тот господин, с которым наш учитель повздорил еще у моста. Тот, высунувшись из окна кареты чуть ли не по пояс, что-то кричал, Ридли кричал в ответ, а перед этими двоими стоял старичок-кучер в широкополой шляпе и простой одежде, держащий в руках какие-то мешки и узелки, постоянно смотрящий то на хозяина, то на Ридли.

Присев на конек дома, что напротив лавки, возле которой они орали друг на друга, я некоторое время наблюдал сверху на этот цирк. Насколько я понял, господин хотел взять припасы, но в карете не хватало места, тогда он решил, что их понесем мы, Ридли, естественно, отказывался, очень громко и яростно. И все. Вот и вся причина их спора, правда, как и в любой истерике, речь в процессе зашла уже и о других вещах, таких как наглые дворяне и никчемные наемники, потом дело дошло до оскорблений и дошло бы и до драки, если бы не появился я.

Нет, я не мастер в успокаивании, они бы и внимания на меня не обратили, если бы в тот момент, когда я превратился в себя и направился к ним, на меня чуть не наехал какой-то несущийся вдоль дороги всадник. Я успел, благодаря рефлексам, захватить его вместе с конем магией, благо, учитель во время нашего обучения выработал у меня буквально паранойю к любым быстрым предметам, несущимся в мою сторону. Этого не могло не произойти, ибо когда об тебя ежеминутно с хрустом ломаются шишки, по не воле предпримешь все попытки, дабы противостоять их напору.

Конь и всадник на нем замерли, а я смотрел на них снизу вверх, так как еще и споткнулся, упал на землю и заметил опасность только в последний момент. На меня уставились практически все, кто это видел, что естественно было неловко. Я тихонько поднялся, отпустил всадника и, стараясь держаться естественно, подошел к Эрику и Янко. Ридли и его оппонент смотрели на меня, учитель смотрел с выражением облегчения и похвалы, аристократ же вообще не совсем понял, что случилось.

— Тьфу! Ладно, Мэрлоу, отдай все это обратно!

— Слушаюсь, милорд, — ответил кучер и принялся возвращать купленные вещи.

— Кхм-кхм, — прокашлялся Ридли. — Михаил, познакомься, это наш клиент — мистер Синдейн. С ним едут мистер Ши и племянник мистера Синдейна — Криол.

— Хватит представлений! — крикнул Синдейн. — Отправляемся! Из-за вас мы и так уже потеряли много времени! Мэрлоу, правь к порталу!

— Да, милорд, — смиренно отвечал кучер.

Карета направилась по улице вверх. Наша команда следовала позади. Я с Эриком и Янко в шутку поругались, оттого, что я нарушаю правила, посмеялись. Мне рассказали, как они проснулись, оделись, позавтракали, попрощались с мистером Норто и вышли из бара.

— Ты бы видел лицо Ридли, когда он увидел этого пижона! — хохотал Эрик. — Я думал, что взорвусь от смеха!

— Эрик, пижон, это немного другое.

— Да какая разница? Главное то, что я видел лица их обоих! У Синда было такое же лицо, если не хуже, когда он узнал, что сопровождать его, поручено именно нам.

Я дал Эрику подзатыльник.

— Ты бы потише со своими сокращениями, не дай Бог, тебя услышит Синдейн.

— Малыш дело говорит, — согласился Ридли. — Ведите себя немного сдержаннее.

— Слушай, а что мы делать-то будем сейчас? — спросил я.

— Погодите, вот пройдем через портал, тогда все и объясню.

Мы шли, Янко думал о чем-то, Ридли ворчал, мы с Эриком посмеивались, рассказывали друг другу анекдоты, так и дошли до портала, где встали в очередь. У меня вдруг стало пусто в желудке и запрыгало сердце, как всегда бывало во время каких-то волнительных событий или же тех, которых я боялся. Смесь страха и волнения — именно это я ощущал сейчас, но я не люблю относиться к чему бы то ни было всерьез, так что решил просто улыбнуться, а почему бы и нет? По-моему, все эти волнения — глупость, значит, следует просто улыбнуться и посмеяться.

— Ты чего? Все в порядке? — спросил Эрик.

— Да нормально все, просто кое-что вспомнилось, — отвечал я, переставая хихикать, но оставив улыбку на лице в натянутом состоянии. Настроение было приподнятое, я ждал чего-то, возможно, нового этапа в жизни или просто чего-то важного, что следует запомнить.

Оказавшись перед порталом, я ощутил прохладу, как будто кто-то приоткрыл дверь зимой, тянуло каким-то свежим воздухом, словно ударил первый мороз. Сразу вспомнилась поздняя осень в деревне, мысли унеслись куда-то далеко, к воспоминаниям, пытаясь воссоздать картинку того, что я видел несколько лет назад. Я настолько крепко задумался, что практически не придал значения тому, как называлось измерение, куда мы должны были вот-вот переместиться.

— Ау! Очнись, Сократ, и виждь и внемли! — стал щелкать пальцами у меня перед носом Эрик. — Чего опять уснул, мыслитель?

— Прекрати, я уже здесь, — отмахнулся я от него.

— Не спать, товарищи. Пора, — обернулся к нам Ридли. — Просто идите прямо за мной, не останавливаясь, и все. Вот увидите, ничего сложнее того, что вы делали раньше. Пойдем.

Мы несколько неуверенно последовали за учителем, в то время как карета Синдейна уже практически вся скрылась за пеленой портала. Я глубоко вздохнул, Эрик глубоко выдохнул, Янко поправил очки. Вот все ближе и ближе, и мы внутри. Вокруг переливающиеся разными цветами стены, прохладно, пола под ногами будто бы и вовсе нет, а ты идешь по твердому воздуху, чуть-чуть проваливаясь, как в свежевыпавший снег. Мы заворожено и с любопытством оглядывались кругом, Эрик попытался коснуться рукой стен, но их не оказалось. Однако все закончилось быстро, в какой-то момент окружающее нас сюрреалистичное пространство просто исчезло, растворилось в воздухе, и мир вокруг приобрел привычные очертания, формы и цвета.

Мы перенеслись на дорогу, проходящую через поля пшеницы, еще не созревшей, зеленой, колыхающуюся на ветру под лучами полуденного солнца. Пели птицы, свистел ветер, кругом — нетронутое цивилизацией пространство, легко и свободно по сравнению с кучностью, давкой и общей заставленностью каждого свободного сантиметра Базара.

— Приехали, наша остановка — неведомая глушь? — спросил Эрик. — Мы вообще где?

— Подожди, сейчас узнаем, — заверил его Ридли. — Мистер Синдейн, а не изволите ли вы показать нам карты, или же мы собираемся идти вслепую? Не думаю, что это хорошая идея.

Из кареты донеслись сдавленные ругательства. К нам вышел молодой парень со светлыми волосами, тот самый, что поручил мне письмо. Мы сделали вид, что вовсе не знаем и никогда не видели друг друга. Криол, а именно так звали парня, сконфуженный грубостью своего дяди, как можно вежливее поздоровался. В руках он держал карты, с ним Ридли стали обсуждать маршрут. Криол был скромен и даже несколько нерешителен, так что Ридли относился к нему благосклонно.

Я слабо уделял внимания вопросам нашего пути, так как считал своей задачей исключительно помощь в охране этого экипажа. Однако некоторые пункты все-таки долетели до моих ушей, и даже несколько прокралось в мозг. Нам предстояло пройти это поле, после чего мы подойдем к лесу, через него нам предстоит пройти к мосту через реку, дальше идет развилка, а вот дальше я уже не слушал, так как Ридли и Криол пытались договориться, по какой дороге идти. Кажется, каждая дорога там имела свой недостаток и эти двое хотели понять, по какой идти безопасней. Обсуждение прервал Синдейн, явно имевший хороший слух:

— Эй вы! Хватит тратить наше время на всякие глупости! Вы еще успеете наговориться по этому поводу, а сейчас я предпочту двигаться как можно быстрее! Мэрлоу, двигай в сторону леса!

Криол оставил Ридли карты, а сам быстрее подбежал к карете и запрыгнул в нее, пока та еще стояла на месте. Наш учитель вздохнул и сказал:

— Кажется, нам придется идти быстро и долго, запаситесь терпением. Пока мы на открытой местности, можем все идти позади, так что, если у вас есть какие-то вопросы, можете задавать их сегодня, завтра для этого не будет времени. В лесу нам придется разделиться, кто-то будет шагать впереди, кто-то сзади, а кто-то… Михаил.

— Что я? Точнее кто?

— Хех, ты у нас, как самый универсальный, будешь разведывать впереди, чтобы снизить риск быть застигнутыми врасплох. Криол говорит, что в здешних лесах не все спокойно в последнее время, дикие звери и разбойники… все такое.

— Хм, понятно. Ну что, может, поговорим?

— Теперь да, у кого есть какие вопросы?

— У меня вопрос общего характера! — поднял руку Эрик.

Мы пошли, однако время занимали расспросы нашего учителя:

— Что у тебя? — спросил он.

— Где мы вообще? Куда идем? Как бы хотелось знать такие мелочи.

— Понятно. Итак, мы в измерении Реневан. Наша задача, сопроводить… мм… этого господина в столицу здешнего государства — Хом-Ивар.

— А что здесь происходит?

— Хм? В каком смысле малыш? — спросил Ридли.

— Ты сказал, что здесь неспокойно в последнее время, как это понимать?

— А! Понял. Ну, если вкратце, то страна переживает серьезный упадок после затяжной войны, оттого возникло множество групп сопротивления, бандитских группировок, можно даже сказать — террористов, беглые солдаты, военнопленные, мародеры и тому подобное мракобесие шатается всюду, причиняя беспокойства. Вроде бы король снаряжал отряды для их отлова, но дела у них явно не клеятся.

— Так себе спектакль, — заметил Эрик.

— Точно, — поддержал его Ридли. — Но нам опасаться нечего. Против магии они ничего не смогут сделать, тут это искусство непопулярно, мягко говоря.

— То есть, у нас есть шансы?

— Что за глупый вопрос. Тут лучше спросить, есть ли у НИХ шансы против нас и ответ определенно не радужный. Я потому и взял это задание, так как оно не является сложным для нашей команды. Еще вопросы?

— О! У меня! — сказал я. — Объясни, как работают все эти порталы и переносы в другие измерения. Почему мы не можем оказаться сразу на нужном месте и если приземляемся в случайную точку, то почему нас не выбрасывает где-нибудь в море или на скале?

— О! А вот это хороший вопрос! — сказал Ридли и немного задумался. — Слушайте, сейчас попробую изложить. Если рассматривать нашу вселенную целиком, то все миры, иначе все измерения, оказываются связаны между собой нитями энергии. Представьте шар, обмотанный нитками, так схематично будет выглядеть любой мир с точки зрения магии, а те места, в которых нитки пересекаются — сгустки магии, так называемые «узлы». А теперь немного в сторону: когда я или любой другой маг переносит себя в другой мир, что он делает? Представьте себе линию координат, а затем много-много параллельных ей. Вот, когда я переношу нас в другое измерение, я переношу нас с одной оси, на другую, расстояние между ними короткое, и я могу перенести нас даже на третью, даже на пятую и шестую оси, но этой мой предел. Я не могу перенестись в любой мир сразу, так как некоторые могут быть достаточно далеко, поэтому приходится делать это с «пересадками». Так, понятно?

— Понятно.

— Не совсем, но более менее, — ответил Эрик.

Янко кивнул.

— Так, вернемся к нашему шару… Почему же я не могу перенести нас, скажем, сразу к нужному городу, когда перехожу в соседнее измерение? Вот почему: перенос из одного мира в другой берет много магии, очень сложен и не надежен сам по себе. Однако если настроиться на один из магических узлов, то перенос пройдет гладко, чем больше нужно перенести, тем более крупный узел нужно искать. Эти самые узлы разбросаны по миру в самых разных местах, потому приходиться всего лишь выбирать ближайший узел к нужному месту. В большинстве случаев вы сможете найти в книгах и картах Базара все нужные вам координаты всех узлов многих измерений, но есть те, про которые такой информации нет, а в такие измерения приходиться совершать «слепой прыжок», и уже на месте изучать расположение всех узлов, это сложно, если вдаваться в подробности, поэтому я пока вам рассказываю основы. Все понятно, ребят?

— Мда, это тебе не математика, тут явно думать надо, — сказал Эрик.

Ридли рассмеялся и хлопнул его по плечу.

— Ничего, привыкните. Это же все приходит с опытом, думаете, я быстро все узнал, ха, я, можно сказать, усваивал это все еще медленнее вас.

— Почему? Ты же с детства знал о магии и всем таком, ты должен был уже все знать тогда, как бы, ты же сам рассказывал нам об этом.

— Ох, малыш, моя жизнь складывалась иначе. Просто вы оказались с таким как я, волею судьбы, а вот я тогда, в молодости, и не думал путешествовать в другие измерения, я в основном бывал с отцом на Луи Базаре, когда мая мама отправляла нас за покупками и подарками родне. Меня больше интересовало другое…

— И что же? — спросил Эрик. — Как-то трудно поверить, что ты спокойно усидишь хотя бы месяц, чтобы не рвануть куда-нибудь.

— Это правда, сейчас я такой, у меня бизнес, связи, друзья, все разбросано крупой по другим мирам, а вот когда-то я был… знаете, таким активистом…

— Кем-кем? Только не выражаться! — возмутился Эрик.

Меня пробрало от смеха.

— Эрик, тебе бы книжки читать, право слова, или лучше сразу словари, чтобы надежнее. Жаль, что знания нельзя через книги вбивать, ох я бы повеселился.

— Активисты, Эрик, — стал объяснять Ридли, — Это люди, желающие сделать мир, страну, обстановку в ней лучше. Я был одним из них. У меня было хорошее образование, я выступал с речами перед толпами молодых людей, таких же, как и я. Мы ходили на митинги, что-то пытались доказывать, делать наше измерение, которое, кстати, было единым, а не разделенным на государства, лучше во всех аспектах.

— Ну и чего? Хорошая же цель, я бы тоже что-нибудь активизировал, — сказал Эрик.

— Ага, деятельность спецслужб, — добавил я, все еще хихикая.

— Ну, это долгая история. У нас действительно получалось многое улучшить, потом род моей деятельности сменился, но об этом как-нибудь в другой раз. Суть в том, что я узнал о путешествиях по измерениям гораздо позже вас, магией всерьез стал заниматься тоже не сразу, а лишь спустя долгие годы. Так что, можете считать, что вам сказочно повезло! Немногие в вашем возрасте могут делать то, что делаете вы сейчас, чем раньше человек начинает познавать магическое искусство, тем сильнее он становится и быстрее обучается. Ну, скажите, вы же не сожалеете, что мы встретились?

— Еще спрашиваешь! Я ни на чтобы не променял все эти возможности! — заверил я учителя. — Моя жизнь сейчас интересна, необычна, чего же еще желать.

— Согласен, — поддержал Эрик меня. — Даешь… м… короче — Все круто! Бомбически прямо!

Янко сказал: «Я рад, что сейчас здесь, с вами, друзья. Я счастлив».

Ридли был очень доволен. Пользуясь случаем, и тем, что никто не мешал, он стал рассказывать нам истории из своей молодости, многие из них были просто невероятно интересными или невероятно смешными. Мы громко хохотали, ничуть не смущаясь ехавшим впереди Синдейном, который, на удивление, на нас не обращал никакого внимания. Остаток дня мы провели именно так: шли, разговаривали, смеялись, каждый что-то вспоминал, было приятно и весело вот так идти рядом с друзьями, и это действительно я могу назвать счастьем.

* * *

Несмотря на протесты Синдейна, Ридли решил разбить лагерь сразу же, как только мы дошли до первых деревьев начинающегося леса.

— До наступления темноты еще два часа! — кричал Синдейн. — Мы можем пройти еще очень много, какой еще лагерь вы, лентяи, собрались разбивать!

— Нам нужно отдохнуть, мистер Синдейн, — громко и грубо отвечал наш учитель. — Надвигается ночь, идти по лесу, когда заходит солнце — глупо. Двигаться по такой тревожной местности нам предстоит только днем, при свете. А если вы не согласны с моей тактикой, можете смело езжать, вас никто не держит!

С проклятиями на все, что только мог вспомнить, Синдейн убрался обратно в экипаж. Криол решил спать на улице, устроившись на лежанке под кроной раскидистого дуба. Я не ожидал, что он окажется таким неприхотливым, хотя, судя по всему, и он, и его дядя были людьми состоятельными. Некий Ши так и не показывался наружу, скорее всего, им мог быть тот самый карлик, которого я заметил еще при первой встрече.

Что касается нас, то мы легли прямо на землю, и я уверен, что вы уже забыли про наши зачарованные плащи. Ридли приучил нас спать прямо так, завернувшись в них, что было весьма удобно, так как они были большого размера, не мокли, в них было тепло и уютно. Но спать мы легли не сразу, перед этим, наш учитель решил провести небольшой инструктаж на счет завтрашнего и последующих дней. Он зажег магический огонь, для которого не нужен был даже хворост, мы уселись вокруг этого костра поодаль от кареты и стали слушать:

— А теперь внимательно, это очень важно, — начал Ридли. — У вас есть навыки рукопашного боя, вы владеете оружием и магией. В сражении один на один против среднего бойца, такого, как обычный человек с дубиной, мечом или даже арбалетом вы одержите победу. Не спешите улыбаться, так как защищать экипаж, возможно, придется от превосходящего числа противников. Здесь необходимо трезво оценивать собственные силы и помнить, что прежде всего вы должны защитить того кто вас нанял. Сейчас, пока вы еще не имеете такого опыта, основным вашим заклинанием должен быть…

Ридли оставил предложение незаконченным, ожидая догадок с нашей стороны. Первым высказался Янко: «Защитный барьер».

— Верно. Молодец, ты правильно все понял. При нападении вы должны занять оборонную позицию вокруг кареты и оградить ее магическим куполом, сами же быть внутри него, поддерживать защиту, пока я буду проводить контратаку. Это основная ваша задача, но вместе с тем вы должны действовать по ситуации и возможно, вам придется отражать нападение собственными силами. Важно помнить, что четкого плана здесь быть не может, вы должны импровизировать, опираясь на собственные соображения, координировать совместные действия и так далее. Вы понимаете, что я хочу сказать?

— У тебя как всегда, четкий план — лучший способ получить случайный результат, — подытожил я.

Мы посмеялись. Нам было понятно, ну, по крайней мере, мы так считали, да и в принципе, ничего нового практически не услышали. Когда наше собрание собиралось сворачиваться, к костру вдруг подошел Криол:

— Прошу прощения, мистер Корсе, — обратился он к нашему учителю. — Я слышал, как вы обсуждали свою тактику. Просто хотел уведомить, что я — неплохой боец, и вы можете рассчитывать на мою посильную помощь.

— Хм, интересно, молодой человек, — поглаживая бороду, смерил его оценивающим взглядом Ридли. — Скажите, а каким оружием вы владеете?

— Мое оружие — это шпага и два пистолета, мистер Корсе.

— А не могли бы продемонстрировать нам свое умение? — спросил наш учитель. — Я не сомневаюсь в ваших способностях, однако неплохо было бы узнать васполучше.

— Разумеется, подождите минуту. Мэрлоу, достань шпагу и пистолеты!

— Слушаюсь, милорд.

Только устроившийся на лежаке кучер поднялся, подошел к карете, открыл закрепленный на ней саквояж и достал то, что его просили. Шпага была в дорогих, красивых ножнах, но эта дороговизна не превышала необходимую норму, если можно так сказать. Пистолеты хранились в чехле, что был обит изнутри бархатом, сами они оказались однозарядными, кремниевыми, пули и пороховница в виде рога лежали тут же.

— Думаю, что хотел бы увидеть сначала, насколько вы метки, — сказал Ридли и достал из своей котомки яблоко. — Я подержу его так, а вы — стреляйте.

Ридли держал яблоко магией метрах в десяти от Криола. Тот зарядил один из пистолетов и, прицеливаясь пару секунд, выстрелил. Наш учитель вернул яблоко обратно к себе, пуля прошла сквозь плод, расколов его. Ридли посмотрел, а потом закинул яблоко в рот и съел, если не просто проглотил.

— Великолепно, а теперь предлагаю маленькую дуэль, — сказал он. — Эрик, не даром же ты булаву носишь, попробуй-ка применить ее против шпаги, посмотрим, что из этого получиться.

— Извините, мистер Корсе, — неуверенно возразил Криол. — Разве это не опасно, боюсь, что мы пораним друг друга, если станем сражаться.

— Да не боись, товарищ, сейчас все будет! — уверенно усмехнулся Эрик, взяв в руки свое оружие. — Мы сейчас немного сжульничаем, так ведь, Ридли?

Учитель кивнул, поднялся и направил на них свой посох (и да, я только сейчас по-настоящему осознал, что теперь Ридли взял его с собой в этот поход. Мда, с моей наблюдательностью только и угадывать, в какой руке арбуз).

Эрика и Криола полностью покрыла красная светящаяся тусклым светом пленка — улучшенный защитный барьер Ридли. А что вы думали, как мы тренировались с оружием? Именно так все и было: чтобы мы друг друга еще на ранних годах обучения не поубивали, наш учитель всегда окружал нас таким полем, прежде чем начать тренировку. К слову, из нас троих такой обтягивающий барьер мог делать только Янко, да и то, только на одного человека или небольшой предмет, уж больно тяжело предавать такой магии сложные формы.

Криол вынул шпагу из ножен, между ним и Эриком завязался поединок. Я не силен в определениях различных приемов, но по мастерству и тот и другой были примерено равны. Уходить от ударов и наносить ответные могли оба одинаково хорошо. Но Эрик в настоящем бою, скорее всего, победил бы с вероятностью в 80 %, а все потому, что он, хоть и не сильно, но владел магией, а Криол нет. Ридли наблюдал и постоянно давал Эрику советы, чем, разумеется, больше мешал, чем помогал. Минут через десять бой был остановлен, наш учитель увидел достаточно, чтобы вынести свой вердикт:

— Все! Хватит, — сказал он, хлопая в ладоши. — Неплохо, очень неплохо, молодой человек.

Криол вложил шпагу обратно, вместе с пистолетами передал ее кучеру. Тот взял хозяйское добро и понес его к саквояжу.

— Однако, если вы хотите оказывать нам помощь, то не стоит убирать оружие далеко, — добавил Ридли.

— О, конечно. Мэрлоу, зарядите пистолеты и держите у себя, шпагу я буду носить с собой.

— Да, милорд, — сказал кучер, явно предчувствуя, что придется отложить сон еще не несколько минут.

Мы решили, что не стоит выпускать Криола в открытый бой, как-никак, нам, вообще-то, нужно было защищать его, вместе с Синдейном и Ши. Но в случае чего, он мог прийти нам на помощь, как своеобразный элемент неожиданности.

И вот теперь, после выяснения всей подноготной, мы решили пойти и лечь спать, все так и сделали, ну, как вы понимаете, кроме меня. Нетерпение, томительное ожидание адреналина играло в крови и разумеется, я просто не мог закрыть глаза сейчас, тело так и рвалось в самое пекло, к приключениям. Снова дождавшись общего засыпания, я превратился в кота и, тихо ступая по земле, осторожно обходя все шуршащее и трескающееся, убежал в сторону леса.

Должен сказать, что способность менять тело, приобретая его способности и силы — очень занимательная штука. Я мог получить удовольствие от полета, от быстрого бега в теле ловкого животного, лазить по любым деревьям, делать практически все, что только захочется моему сердцу.

Набегавшись, я все-таки решил пойти обратно в лагерь и поспать, но прежде захотелось еще раз забраться повыше. Найдя для этого самое высокое из ближайших деревьев, я, легко прыгая с ветки на ветку, цепляясь за ствол когтями, забрался на верхушку дерева, уселся на более толстую ветку и стал любоваться луной, звездами, лесом, который дышал, что-то шепча, двигался вместе с ветром. Тишина и спокойствие — вот что ценю я наравне с интересной жизнью. Невозможно, по-моему, достичь счастья лишь в чем-то одном, как например, в бурной городской жизни или же уединенной деревенской. Нужно совмещать разные, порой полностью противоположные вещи и понятия, недаром же в мире устроено так, что есть стольковсего разного с наилучшими чертами в каждом.

В какой-то момент я почувствовал что-то новое, такое сильное умиротворение, какого еще не было. Все казалось таким правильным. Я заметил кого-то рядом с собой. Тем кем-то оказался человек, измазанный с ног до головы углем и белой краской, его тело украшали привязанные перья, лоскуты ткани с нацарапанными письменами. Белоснежно-седые волосы его гривой колыхались за спиной, на лице — деревянная маска с нейтральным выражением. Из головы вырастали два оленьих рога.

Я смотрел на него, внезапно просто появившегося, но даже не подумал сделать хоть что-то, а так и остался сидеть рядом с ним на одной ветке, ни о чем не задумываясь. Мою голову стали заполнять звуки его утробного, дребезжащего, словно натянутые струны контрабаса, голоса. Он пел что-то очень похожее на молитвы. Я прикрыл глаза, погружаясь в эти волшебные звуки, сердце успокоилось, ушли в одно мгновение все тревоги, возбужденность, я будто бы стал един с чем-то большим и властным, но добрым и заботливым, и это чувство, никогда ранее не испытываемое пересилило все остальные. Такой покой…

* * *

Подняли меня, чуть ли не пинками; дело в том, что голос Синдейна, особенного утром был сопоставим с ударом обухом по голове. Первой моей мыслью и желанием было запустить в источник шума чем-нибудь тяжелым, как я бы сделал это с будильником, но что тот, что другой от этого бы совершенно не замолкли, а в моем случае, Синдейн станет орать еще громче, можно было прямо выпустить будильник модели, названной в его честь. Пожалуй, я когда-нибудь предложу кому-нибудь из торговцев Базара такую идею, даже денег не возьму, пусть все насладятся, также, как и я. Стоп… А что я здесь делаю?

Резко поднявшись, я увидел карету, Синдейна, Ридли, присоединившегося к работе будильником, Эрика, что грустно смотрел на мягкую, удобную, теплую, родную землю, Янко, что поднялся и освежал лицо утренней росой. Криол тоже уже встал и теперь направлялся обратно к карете.

Каким образом я вернулся из леса? Хотя, быть может, что все это мне приснилось, я часто путал сон с настоящими событиями и мог спросить, проснувшись, например, у Эрика, где моя удочка, которую он у меня брал, и только потом понять, что удочки у меня вообще не было и что рыбалку я не люблю. Но сон был странным, хотя и любопытным, приятным я бы сказал, однако на смену ему пришла суровая, забавная и куда не менее странная реальность.

— Всем… ммм…

Я хотел поздороваться со всеми, но вовремя понял, что добрым это утро можно было назвать, только если я хотел еще больше испортить настроение людям, поэтому как-то промолчал.

— Все! Хватит пререканий! Поднимай своих щенков, и мы отправляемся! — кричал Синдейн. — Мэрлоу, отправляемся!

— Да, милорд, — уже как-то угрюмо отвечал кучер, потягиваясь и хрустя всеми своими старческими костями.

Ридли покраснел, прямо как наш чайник, когда я пытался разогреть в нем воду с помощью огненного заклинания, случайно расплавив беднягу и чуть не устроив пожар. Но наш учитель смог совладать с собой и, обернувшись к нам, успел стереть со своего лица большую часть неприятных эмоций, а именно после этого его лицо выглядело так, словно у него только что безнаказанно пошарились в карманах и плюнули напоследок. Мы, заметив это, даже без приказа мигом построились перед ним.

— Так, ребята, — потирая виски начал Ридли. — Значит так, Янко — идешь позади экипажа, контролируешь хвост и левый борт, Эрик — идешь по правую сторону от Экипажа, следишь за лесом. Я иду впереди, Михайло, ты знаешь, за разведку.

Мы кивнули, инструктаж был прост и ясен, поэтому не следовало задерживаться. Не знаю, что было дальше возле кареты, так как в ту же минуту превратился в кота и убежал в сторону леса, куда-то вперед. Скажу сразу, я не придумал ничего умнее и эффективнее, чем просто носиться туда-сюда по лесу впереди и по сторонам дороги, временами останавливаясь и прислушиваясь, вглядываясь в окружающее пространство. И да, в конце концов, мне надоело бегать, хотя я и не устал, а просто решил взглянуть на все это свысока, так сказать.

Мой обзор вовсе не увеличился, в том смысле, что я вообще практически перестал видеть то, что происходит внизу — густые кроны деревьев скрывали и дорогу, и лес, поэтому я решил, спустя некоторое время, вернуться на землю грешную. И это я сделал очень вовремя, так как мое крыло полоснула наконечником стрела. Я имел неосторожность стать орлом в этот раз, что, возможно, привлекло какого-то охотника, да и летел я слишком низко. От понимания того, что меня чуть не проткнули, сердце сжалось, камнем я упал вниз, приземлился и превратился обратно. Замер, слушал, тишина. То, что рядом есть кто-то с оружием, меня насторожило и обязывало выяснить точное количество людей и их намерения.

Я стал снова котом, но в этот раз опять попытался изменить свой окрас, сделав его зеленоватым, под цвет прочей зелени и деревьев. Некоторое время я аккуратно двигался в том направлении, откуда, как мне казалось, прилетела стрела. Затем, остановившись, я стал ждать, пока что-нибудь произойдет.

Ожидание нарушил треск сучьев, громкие голоса, те, кто направлялся ко мне, вряд ли были охотниками, никто на охоте не двигался бы так шумно. Я подождал еще немного, но голоса и шум становились тише, пришлось пробежать в сторону, куда они удалялись. Мой расчет оказался верен, я наткнулся на группу людей в самой разной одежде, но не лохмотьях. На ком-то были элементы военной формы, как мне казалось, шапки меховые или же просто легкие шляпы, штаны, то рваные, то более хорошие, жилетки и рубахи, башмаки и сапоги. Их было шестеро человек. Один нес в руках ружье, на поясе его была закреплена шпага, двое других ограничились двумя ножами и двумя пистолетами, что крепились на поясе. Еще один, особенно крупный и рослый держал в руках дубину с воткнутыми в нее гвоздями и острыми железками. Двое шедших следом держали лук и арбалет. Вся эта компания двигалась шумно, что-то крича и смеясь. Да такую ораву и за сто метров слышно будет.

Доверия, естественно, эта группа не вызывала, но я пока ничего не предпринимал, а просто смотрел, товарищи эти двигались медленно, по направлению к дороге, но от экипажа они были, по моим расчетам, еще далеко. Когда они остановились, присев отдохнуть на небольшой полянке, я подкрался к ним поближе и навострил уши…

— Дьяк Родрик, — саркастично начал солдат (парень в военной форме). — Подумать только, какая отвратительная оказалась погода сегодня! Вашу стрелу нагло сдул ветер, не находи те ли вы это несправедливым, ведь он, по сути, украл вашу собственность не подарив нам птички к обеду!

— Вольконт, вы ба заткнули свой галантный рот! — гаркнул на него один из тех двоих, у которых были ножи с пистолетами. Они были словно два брата, только один был рыжим, а второй брюнетом. На них была похожая легкая одежда — короткие штаны и рубаха с жилеткой, на ногах старые башмаки, взгляды жестокие, подозрительные, глаза то и дело стреляют взглядом по сторонам, будто ожидая нападения. Я для себя назвал их «рыжий» и «черный».

— Да, сами-то вы не тратили своих пуль! — поддержал друга рыжий. — Хватит уже этих ваших тупых шуточек.

— Не ссорьтесь, братья, — сказал человек с луком из-под опущенного капюшона. — Прав брат Вольконт, не желает господь Бог наградить нас пищей сегодня, вот и рука моя неверна, ушла птица из-под стрелы.

— Жрать хочу, — пробасил великан с дубинкой, играя мускулами и постукивая своим инструментом по земле.

— Спокойно, Джим, — веселым голосом заверил его солдат — блондин с длинными волосами и полубезумным взглядом, — Скоро вернется Кашка и расскажет, где есть добыча. Вы со мной согласны, мистер Шон?

Обращаясь к человеку, что держал арбалет, Вольконт получил лишь суровый равнодушный взгляд. Шон, как его назвал солдат, был невысоким человеком, волосы и густая борода его были грязны и за долгое время свалялись в комки, придавая ему еще больший грозный, дикий вид. Именно он носил меховую шапку, несмотря на теплую погоду, а также был сам по себе закутан, словно на улице была поздняя осень. Некоторое время я не мог понять, что же смущало меня в нем больше всего, но затем я понял, что хотя две его руки, на которых к тому же было всего по четыре пальца, сжимали арбалет, две его же руки лежали на коленях. Это было очень любопытно, так как получалось, что этот человек вряд ли здешний, а скорее из другого измерения, чего лично я не ожидал.

— Эй, Вольконт, а какой же у тебя план? — спросил рыжий.

— Жрать хочу, — снова известил присутствующих великан.

— Давай, служивый! — поддержал друга черный. — Хватит тянуть кота за хвост!

— Значит, так, уважаемые господа оборванцы, — начал Вольконт, потирая руки. — Идея такая: Я притворюсь раненным солдатом, на которого напали разбойники. Отвлеку внимание, а вы, уважаемые, неожиданно нападете на них, только главное дождаться, пока они дойдут до нашего лучшего места.

— Кто Они? — спросил черный.

Солдат поморщился, изобразив на лице призрение, но с собой справился и отвечал, как я понимаю, гораздо мягче, чем хотел:

— Они, дорогой мой, это те, кого заметит Кашка. Кто угодно, может — аристократы, может — дворяне, если повезет. Надо только подождать.

— Тьфу, Вольконт! — плюнул рыжий. — Ты обещал нам золотые россыпи, но мы уже два месяца грабим по мелочи, так еще и не можем потратить награбленное!

— Не собираешься ли ты сбежать с нашим добром одной ночью? — поддержал черный. — Может, вспороть тебя прямо здесь?

Черный выхватил нож и стал угрожающе им играть, подбрасывая и ловя за кончик лезвия, ловко, словно жонглер. Рыжий его товарищ сложил руки на груди и осуждающе уставился на солдата.

— Да Брат Вольконт, — сказал Родрик. — Обещали вы нам житье иное, отчего же слова ваши на лживые похожи стали? Бойтесь гнева Божьего, ибо нет прощения тем, кто слово свое не держит, да друзей обманывает.

Этот Родрик вызывал у меня чувство отвращения своим лицемерием и показушной святостью и образованностью. Он был бандитом, таким же, как и остальные, но хотел и дальше казаться священником. Я уверен, что его выгнали из храма, где он точно раньше жил, или, возможно, он подался в леса по своей воле. В любом случае, подобное поведение просто отвратительно, а он, по-моему, вообще не имел права говорить о Боге, когда абсолютно явно не собирался соблюдать и единой его заповеди.

Тем временем, солдат продолжал:

— Друзья! Не думайте обо мне плохо, мое сердце не выдержит этого!

Кривляние Вольконта было особенно противно рыжему и черному, я бы сказал, что оно действительно было раздражающим, горделивым, оттого что солдат считал себя в разы умнее и лучше остальных, хотя, возможно не без оснований.

— Послушайте, — продолжал он. — Со своих собственных сбережений я приобрел для нас кое-что куда более ценное, чем все ваше золото. Мы должны ждать, в скором времени все наши заботы кончатся, кое-что случиться, или, точнее, кое-кто.

— И кто же такой случиться, прилизанная твоя душа? — насмешливо спросил рыжий.

— Не знаю точно, но уверен, что это произойдет.

Рыжий и черный разразились хохотом.

— Смотрите-ка, похоже, нашего Вольконта наконец-то развели!

— Как ребенка, дружище!

Вольконт лишь улыбнулся, никак не отреагировав на оскорбления в свой адрес. Думаю, что хоть он и был мерзавцем и бандитом, но лидерские качества его не раз спасали эту шайку от распада и, возможно, от взаимного истребления.

Пока я думал, совершенно забыв о слежке за окружающим, мимо меня, по веткам на полянку прыгнул человечек. Он был неопрятным и также зарос бородой и волосами, как и Шон, глазки у него были совсем маленькие, красные. Низкий, сгорбившийся, с длинными до земли непропорционально мускулистыми руками и тонкими ногами без обуви с расставленными во все стороны пальцами. Он напоминал обезьяну, своими жестами и рваной, визгливой речью походил на очень дикого и невежественного зверя, однако неожиданно я заметил, что Шон, до того сидевший хмурый и напряженный, значительно расслабился, взгляд стал добрее, арбалет опустился.

— Братцы! — закричал Кашка. — Ви-и-и-идел! Ви-и-и-идел я на дороге людей! Ой, много людей! Каре-е-е-ета с лошадьми-и-и-и!

Кашка встал на руки и стал плясать по полянке.

— Наконец-то! — сказал солдат, — Хорошая работа, а теперь, господа бандиты, давай-то разыграем наш спектакль. Поспешим, чтобы все приготовить.

Под предводительством солдата группа из ворчавших и ругающихся на весь мир рыжего и черного, постоянно голодного великана, что уведомлял об этом каждые пять минут, словно и других слов не знал, псевдосвященника, четырехрукого молчаливого иномирца и веселого карлика направилась куда-то вверх по дороге.

Я решил не следовать за ними, зная, что карета Синдейна двигается быстро, наоборот, поспешил к нашим. Через лес к дороге и молнией по ней, таким образом, я скоро столкнулся с ними.

— О, малыш? — сказал Ридли, когда я превратился в себя. — Вот это ты несся, право слова, будто за тобой собаки гнались! Что-то случилось? Рассказывай.

— Ну, допустим, случилось…

Я пересказал все, что видел и слышал, ожидая, что наш учитель удивиться хотя бы наличию в команде бандитов представителя иного измерения, но его ничего не заинтересовало. Он приказал Мэрлоу остановиться.

— Какого черта вы приказываете моему слуге! — возмутился Синдейн.

— Если хотите, я могу приказывать остановиться вам, так как это все равно придется сделать, — огрызнулся Ридли. — У нас на пути засада, поэтому мне нужно разработать план действий. Лучше сидите там у себя и не мешайте процессу!

Синдейн с ругательствами сел обратно в карету. Криол же наоборот, присоединился к нашим стратегическим размышлениям. Нужно было решать, что предпринять, коль уж мы знаем количество и примерные возможности наших противников. Первым делом мы проверили тот факт, можем ли избежать сражения, так как всегда лучше поступить именно так при возможности, которой мы, к сожалению, оказались лишены с учетом рельефа и древесных насаждений.

— В таком случае, — говорил наш учитель. — Хорошо бы убрать самого трудного противника — того крепыша с дубиной. Сделать это можно изящно и тихо. Ты, малыш, должен будешь подкрасться к нему и наложить чары сна, которым я вас учил. Помнишь?

— Как же не помнить, — с болью вспоминал я. — Ужасно, просто ужасно.

— А в чем дело? — поинтересовался Криол.

— Первым испытывали на мне, а просыпаться после этого заклинания — нечто ужасное, я бы уточнил, да слова такие… забыл.

Криол понимающе кивнул.

— Итак, вот на нем и отыграешься, — продолжал Ридли. — Мы потянем время, а ты должен действовать быстро. Так. В остальном план такой: Я, Эрик и Янко поддерживают магический купол, пока Михаил обезвреживает крепыша. Если бы атакой руководил я, то первым делом бы приказал дать залп из всех доступных средств. То есть, скорее всего, нас ждет три пули, две-три стрелы и максимум два арбалетных болта. Если бы барьер поддерживали вы, то отразить все это может и не смогли, но со мной эта задача легко осуществима. Так… Я считаю, что двигаться куда-либо во время этой атаки бессмысленно, они могли как-то перекрыть дорогу, раз так уверены в себе. Похожий случай был, попадал я в такие засады. Они надеяться, что мы будем убегать, наткнемся на препятствие, перевернемся и тогда все. Следующий наш шаг будет таким: Как только пройдет первая их атака, Михаил должен вернуться к карете и поддерживать барьер вместо меня. Дальше я справлюсь сам, но вы должны, как я и говорил, действовать по ситуации. Всем понятно?

— А что могу сделать я? — спросил Криол.

— Заряди пистолеты и можешь поупражняться в стрельбе, — пожал плечами Ридли.

Еще мы хотели оставить Синдейна и Ши где-то позади, чтобы те точно не попали под пули или стрелы, но Синдейн в очень грубой и доходчивой форме объяснил, что никуда от своего экипажа не отойдет. Я беспокоился за кучера, потому Ридли приказал тому залезть под карету, как только начнется бой. Я превратился в кота и снова побежал впереди, дабы успеть выполнить возложенную на меня задачу.

Я пробирался через лес, вскоре наткнувшись на каменные развалины какого-то большого и мощного прежде здания. По обеим сторонам дороги возвышались замечательнейшие укрытия для бандитов. В теории, в них до си пор можно было эффективно держать оборону. Став тише воды и ниже травы, я стал искать разбойников. Лучник и рыжий сидели справа от дороги, черный и Шон притаились по правую сторону, Кашка, скорее всего, сидел где-то на дереве, отчего заметить я его не мог. Вольконт тоже скрылся, скорее всего, где-то впереди. А вот великана я заметил почти сразу. Тот сидел, постукивая дубинкой по камням от скуки за большим куском стены, его явно все еще беспокоили мысли о еде.

Я задумался. Использовать магию в каком-либо теле я не мог, для этого мне приходилось превращаться в самого себя, но как тогда остаться незамеченным? Сделать это быстро и просто уйти? Но кто-то все равно может заметить. Что же делать? Думай…. Думай… Думай… Эх, надо было взять какое-нибудь яблоко что ли, можно было бы тогда подманить его, но такая возможность отпадает ввиду отсутствия необходимого. Ладно, была, не была!

Я превратился в себя и, выскочив из-за угла, захватил его дубину магией, вырвал из рук и отбросил так далеко, как смог. Я недооценил Джима, несмотря на внушительный размер, он бросился на меня с неплохой скоростью. Но я успел захватить его магией и ударить о землю, что было непросто из-за его веса. Пока он был на земле, я подскочил к голове и настолько быстро, насколько мог, стал наводить на него чары сна, затуманивающие сознание и вводящие тело в аналогичное состояние. Операция прошла успешно, но за это время я так вспотел, будто после борьбы с Эриком, не слабо испугавшись при этом. Не теряя времени, я превратился обратно в кота и поспешил к краю дороги, к месту уже подходили наши.

* * *

Вольконт вышел из-за поворота и остановился между развалинами. Он несколько преобразился, одежда была измазана и изорвана, лицо и волосы также грязны, лоб был перевязан бинтом, предварительно смоченный кровью. Солдат прихрамывал, опираясь на ружье, определенно точно заряженное.

— Постойте, добрые путники! — закричал он.

Карета остановились, Эрик и Янко приготовились. Кучер спустился и встал около экипажа. Ридли вышел немного вперед и заговорил:

— Кто вы? Вы похожи на солдата.

Вольконт медленно приближался, изображая радость.

— Милостивый сударь, я солдат! Мои товарищи дезертировали, подались к вольной жизни, а меня избили, но я спасся и вот иду уже несколько дней, без еды, ища помощи. Не окажете ли помощи бедняге?

— Конечно, — ответил Ридли. — Подходи, я поделюсь!

Сделав шаг вперед, он резко выставил посох, на конце которого заиграли искры. Мгновение, и огненный снаряд, треща словно фейерверк, понесся к Вольконту. Тот с легкостью уклонился от опасности, так как вовсе не был хромым.

— Защита! — скомандовал Ридли, и экипаж покрыл красный с синими переливами барьер.

Не растерявшись, бандиты тотчас показали себя. Как и было предсказано, три пули, стрела и арбалетный болт врезались в него, отскочили и срикошетили. После этого защита на мгновение исчезла, Ридли выскочил наружу, а я, наоборот, занял его место. Мы втроем тут же восстановили купол, в который прилетели еще несколько стрел и арбалетный болт.

Рыжий и черный решил атаковать, выхватив из-за пояса свои кинжалы, они кровожадно бросились на нашего учителя. Ридли ответил в их сторону нескольким огненными шарами и порывами сильного ветра, тем самым отбросив разбойников и заставив их отступить. После этого он принялся поливать их дождем из огня, водяных и воздушных смерчей. Когда рыжий поскользнулся и упал на землю, наш учитель подхватил его магией и с силой отшвырнул в дерево. Несмотря на свою магическую силу, Ридли прекрасно владел палашом, коим и отбивался, когда противникам удавалось сократить дистанцию. Пули не могли причинить ему вред и легко отражались магическим барьером.

Неожиданно в нашу защиту полетел небольшой светящийся шарик. Коснувшись купола, он словно всосал его в себя, не оставив от барьера абсолютно ничего. В последний момент я успел заметить странного дикаря Кашку в кроне дерева. Криол стал стрелять из окна кареты, но не смог попасть в ловкача. В то же время стрелы полетели в нас, вынудив создавать более мелкие барьеры вокруг себя. Эрик, заметив лучника Родрика, стал выпускать в его стороны огненные шары, чтобы выкурить из леса. Это сработало и в то время, как Ридли боролся с рыжим и черным, Эрик вступил в схватку с псевдосвященником, который помимо лука, оказывается, мог орудовать коротким мечом.

— Малыш, солдат! — прокричал Ридли.

Рефлекторно я окружил себя барьером. Очередная пуля отрикашетила в землю, Вольконт, обойдя нашего учителя, зашел ко мне со стороны леса. Выхватив из ножен шпагу, он атаковал, я отбивался от него кинжалом, ударил магией, отбросил.

Янко же столкнулся с четырехруким Шоном в ближнем бою. Кругом доносились грохот от магии Ридли, гул, крики, ругань бандитов, лязг железа, пахло порохом, дымом, пылью.

Описывая свои ощущения от битвы могу сказать, что это совершенно иное состояние сознания, полностью отличное от привычного, когда ты находишься в спокойствии. Внутри просыпается азарт, словно зажигается огонек первобытного зверя и ты уже полностью переключаешься на сражение, движения тела, удары, увороты приносят наслаждение. Я бы мог поспорить, что даже мое лицо изменилось в тот момент.

Я уклонялся и наносил удар за ударом, использовал магию, чтобы усилить их, пытался отбросить Вольконта, поджечь, но тот обращался с оружием умело и под магические атаки не попадал. Я уже не мог следить за тем, что происходит вокруг, так как всецело сосредоточился на собственном поединке. Мы кружились в своеобразном танце несколько минут, пока на помощь мне неожиданно не пришел Криол. Вольконт заметил, как блеснула его шпага, увернулся, и в тот момент я смог ударить солдата в грудь, усиленный магией. Мой противник отлетел на два метра в сторону.

— Какого черта!? — заорал он, изменившись в лице. — Проклятье! Вы знали!

— Михаил, помогите вашим друзьям, я справлюсь! — закричал Криол, вступая в схватку с солдатом.

Я поспешил к Янко, которому приходилось нелегко. Шон размахивал огромной секирой, в то время как нижняя пара его рук заряжала арбалет меньших размеров. Предприняв атаку, Шон отскакивал и разряжал арбалет. Двигался иномирец быстро и профессионально, не делая лишних движений, словно машина. Я напал внезапно, выпустив в него несколько стальных игл, но лишь одна попала в цель, оборвав тетиву его арбалета. Шон остановился, заняв оборонительную позицию, мы же с Янко принялись забрасывать его огненными шарами и нашими иглами, так как более эффективных заклинаний у нас сейчас не было.

Шон отбивал наши снаряды и мастерски уворачивался, медленно наступая.

— Янко, захват! — крикнул я.

Вместе мы смогли поймать нашего противника магией, подняв над землей, мы хотели бросить его оземь, но перед нами мгновенно объявился Кашка. Громко вопя и улюлюкая, он метнул в нас пару шариков. Янко успел поставить барьер и остался на месте, а вот я не успел, отчего меня отбросило ударной волной и обожгло пламенем. Поднимаясь, я увидел, как Янко собирает мощный огненный шар, целясь в подрывника. Тот бы успел снова скрыться, если бы я не захватил его заклинанием.

Однако Кашке не суждено было получить этот снаряд, который, возможно, убил бы его. Шон встал перед ним и попытался отразить атаку своим топором, но не успел. Огненный шар магии ударил его с огромной силой, нанеся опаснейшие ожоги. Шон был повержен и не мог больше сражаться. Кашка, с ужасом в маленьких глазках и громким воплем подскочил к нему, обхватил своими огромными руками и, надрываясь, стал оттаскивать его, пытаясь сбежать. Янко стал собирать еще один шар для контрольного удара, но тут я остановил его.

— Нет времени! — крикнул я, держа друга за руку. — Лучше поможем остальным. Нет смысла их добивать, они уже побеждены.

Янко послушался, но на его лице читалось явное неодобрение. Я знаю, что он хотел до конца добить противника, потому и остановил, но больше оттого поступил я так, что, к своему стыду признаюсь, мне стало жаль их. Возможно, я слишком мягкосердечен, раз позволил уйти разбойникам, но нападать на них в такой ситуации казалось к тому же бесчестно, когда они не могли сопротивляться. Несмотря на все, я считаю, что поступил правильно.

К тому времени, как мы расправились с арбалетчиком, Эрик и священник все фехтовали между собой. Последний должен был побеждать, держа в руках более длинное колюще-режущее оружие, но он явно не был достаточно умелым в этом искусстве, тогда как Эрик своей булавой управлял замечательно. Когда же на помощь пришел Янко, противник стал отступать.

Вольконт уже был ранен в руку, из нее текла кровь, но солдат не сдавался и яростно набрасывался на Криола снова и снова, он сумел повалить его на землю и замахнуться для удара. Я подоспел на выручку, закрыв Криола барьером. Шпага Вольконта, обрушившись на защиту, переломилась.

— Сдавайтесь! — крикнул я. — Вы проиграли!

Бывший солдат выхватил нож и, отступив на шаг, приготовился метнуть его. С такого расстояния я бы не успел увернуться, а создать защиту для себя не смог бы, так как руки уже были заняты заклинанием. Я предчувствовал неминуемое.

— Да чтоб вас…

Вольконт не успел договорить, его возглас прервался, споткнулся о грохот выстрела. Его рубаха окрасилась красным, на лице замерла гримаса гнева и ярости, страха и сожаления, солдат упал на землю и испустил дух, даже не успев сказать последних слов. Нож выпал из рук солдата. Криол очень неожиданно выхватил пистолет и разрядил его практически в упор. Видеть смерть другого человека мне еще не приходилось таким образом, это было странное, неприятное чувство, от которого становиться пусто внутри и подкашиваются ноги, но я взял себя в руки и устоял, но попытался не смотреть на убитого.

— Вольконта грохнули! — закричал рыжий.

— Шон спекся! — вторил черный.

— Дьяк! Уходим отсюда! Это того не стоит!

— Согласен с вами, братья!

Родрик попытался убежать в лес, в чью сторону уже уходили его сотоварищи, но его настигло три стальных иглы, пущенные Янко, хотя Эрик, видя отступление врага, не пытался его преследовать. Иглы вошли в тело практически полностью. Дьяк упал на колени, обратил свой взор к небу, но затрясся, поперхнулся собственной кровью, не сумев вымолвить ни слова, и повалился на землю. Бой завершился нашей победой.

* * *

Не считая ушибов и порезов, никто из нас не пострадал. После того, как сражение закончилось, я осмотрелся. Деревья вокруг были опалены и почернели, как после небольшого пожара. Вся дорога была изрыта и размочена. Карета слегка подпортилась от огня, костюм Криола был замаран и в некоторых местах порван. Синдейн, все это время сидевший в карете, практически не обратил на произошедший хаос никакого внимания и только сухо, без крика, приказал Мэрлоу двигать экипаж дальше. Что удивительно, лошади во время боя вели себя спокойно, как и Синдейн, казалось, совершенно не опасаясь за свою жизнь. Я даже усомнился, живые ли они на самом деле, настоящие или же здесь есть какая-то подоплека.

Прежде чем, отправиться дальше, Ридли настоял на том, чтобы похоронить Вольконта и Родрика, как подобает. Синдейн с презрением покосился на трупы, но спорить, на удивление, не стал, возможно, правила уважения к умершим пересилили его природную вредность.

— Хорошо, только побыстрее, — сказал он.

Ридли с помощью магии отделил от земли небольшие прямоугольники по росту погибших. Затем переместил их тела в образовавшиеся ямы и закопал, вместо крестов воткнул у изголовья их оружие — меч и сломанную шпагу с ружьем.

План разбойников провалился, как минимум двое были повержены, мы хорошо сражались и могли собой гордиться, но эйфория от битвы ушла и в душу закралась некоторая скорбь, все-таки убийство, пусть и таких негодяев, тяжелым камнем повисла на сердце.

Распрощавшись с развалинами, мы пошли дальше, желая поскорее убраться из этого участка леса. По пути я шел рядом с Ридли, Янко и Эрик позади кареты. Я спросил:

— Ридли…

— Хм, что малыш?

— Насчет того, что сейчас произошло…я не понимаю, почему мне так тяжело, ведь я не совершил ничего плохого, даже не я убил их, почему же так?

— Хм, — задумался учитель. Он некоторое время смотрел в небо, будто вспоминая ответ. — Видишь ли, все мы разные, у каждого свое представление о справедливости и душа у всех нас тоже разная. Нам плохо, когда наши действия противоречат нашим убеждениям и моральным устоям. Но подобная вещь, как смерть кого-то от наших рук, всегда откладывает определенный отпечаток. Уверен, твои друзья тоже сейчас в некотором смятении.

— Но почему меня одолевают сомнения?

— Эх, пойми, малыш, — продолжал Ридли. — Этот мир весь такой. Зачастую приходиться делать то, чего не хочется. Защищать себя или кого-то от плохих людей все равно придется и тут главное — не думать об этом так сильно и много.

— Как это?

— А вот так. Мы ведь не хотели всего этого, мы просто защищались, нет нашей вины в том, что случилось с ними, они сами выбрали этот путь, и просто получили то, что получили. Не волнуйся, малыш.

Ридли положил свою руку мне на плечо.

— Я понимаю, но попробуй не думать об этом.

— Хорошо… попробую…

Я понял, что учитель прав, но для себя решил, что не хочу впредь снова испытывать подобное чувство. Если понадобиться, я несомненно стану защищаться, но сделаю все, что в моих силах, чтобы не убивать. Правильно это или нет, но это был мой выбор.

— Но можно тогда сказать, что Янко…

— Хм, послушай, — прервал меня Ридли. — Я не поощряю такое поведение, но не имею права осуждать его в этом случае. Янко применил оружие, чтобы остановить преступника, он мог дать ему уйти, но решил поступить именно так, как поступил. Тот человек снова мог навредить кому-либо, можно сказать, что убив его, Янко, возможно, спас чью-то жизнь в будущем. Понимаешь, что я имею ввиду?

— Да… наверное…

— Видишь ли, я считаю, что пощадить преступника или же покарать — дело лично каждого в подобных случаях. Если бы этот вопрос мы поставили перед стражем, который обязан защищать народ из-за присяги, то он действовал бы иначе, чем, например, святой, которому задали бы тот же вопрос. Янко ни тот, ни другой, у него нет обязанностей воина или же принципов религиозного человека. Его выбор зависит лишь от него самого. Даже я в различных ситуациях могу позволить уйти врагу или же… сам понимаешь.

— Да, я понимаю.

— Но главное, ты не должен теперь относиться к своему другу иначе. Он все еще твой товарищ и сделает все, чтобы тебя защитить.

— Да я и не собирался…

— Ладно, не волнуйся. Все будет нормально, ты и сам все поймешь, когда будет необходимо, вот увидишь.

Мы шли около двух часов и решили устроить привал, пообедав, мы шли до вечера, пока солнце не скрылось за горизонтом. Дежурили по очереди, но мне, как наиболее набегавшемуся, разрешили просто спать, что я сделал, от усталости сразу провалившись в собственное сознание.

Глава 8

«Есть на свете вещи, друг Горацио, которые человеку знать не положено»

Весь следующий день шли практически в абсолютном молчании, как-то ни у кого не было настроения разговаривать. Ридли тихо напевал себе под нос какие-то стихи, которых я так и не мог расслышать.

Мы втроем брели следом за ним, каждый думая о чем-то своем, Янко казался совершенно спокойным, ни его лицо, ни даже настроение не изменились. Я был в некотором психическом упадке, Эрик же несколько раз пытался завести беседу, но так как я отвечал сухо, быстро прекратил свои попытки и также о чем-то задумался.

Наша команда, сопровождая экипаж, шла весь день с привалом в обеденное время. Время тянулось медленно, монотонно. Дорога, лес, небо и солнце, птицы, стук колес и копыт, собственные мутные мысли слились в один бесконечный поток, в котором я окончательно заблудился, действуя по заданной рассудком программе. Несмотря на длительный анализ этого моего поведения, я так и не мог долгое время понять, что же со мной происходило, это было необъяснимое, нелогичное, странное состояние, с которым ничего нельзя было поделать.

Разум мой в тот день прояснился лишь к вечеру, мне заметно полегчало, прохлада освежила, я будто проснулся, почувствовав прилив сил. Спать, разумеется, не мог. Вместо этого я снова ушел в лес, когда убедился, что этого никто не заметит. Ночной полет и бег между деревьев и зарослей принимались сознанием, словно лекарство, стало еще легче. Обратный путь до лагеря я проделал в своем родном обличии, шел медленно, наблюдая и рассматривая все, к чему бы ни обратился мой взор. Улегшись обратно на землю, я спокойно уснул, это был самый легкий и спокойный мой сон, уже лежа поймал себя на мысли: «Отпустило…»

* * *

Итак. Чтобы не добавлять воды в это повествование, я перемещусь в хронологии событий чуть-чуть вперед, дня на два, что были похожи один на другой, словно братья близнецы. Возьмите утро, то первое, которое мы встретили в этом измерении, день, который я описал выше и вечер с частью ночи, что я гулял по лесу. Склейте, вот это и будут эти два дня. Все. Теперь к основным событиям:

* * *

— Куда!

Магия нашего учителя схватила Эрика и обездвижила его. Тот замер.

— Какого, простите, этого самого, ты делаешь!? — строго спросил Ридли. — Убери руки с этой глупой железки, пока я тебя ей же не огрел!

Эрик сконфужено опустил руку, которая в этот момент тянулась за булавой, и, почувствовав себя неудобно, отошел на пару шагов назад.

— И не вздумайте при подобном первыми доставать оружие! — сказал он, обращаясь уже к нам. — Никаких агрессивных жестов, если не хотите неприятностей! Все ясно?

Мы кивнули.

— Великолепно! А теперь вернемся к нашим баранам…

— И возглавим стадо!

— Что-что, прости? Малыш…

— Все, молчу-молчу-молчу…

— Вот и правильно. Хм… Ну что же, давайте устанавливать контакт.

Поясняю: Прямо сейчас мы оказались в другом участке леса, где деревья, словно земные секвойи, возвышались над нами по обеим сторонам дороги, как крепостные стены. Вот только в отличии от земных у них от основание и до самой верхушки росли многочисленные ветки с пышной листвой. Кроме того здесь было гораздо больше кустарников, зарослей высокой травы. Растения здесь захватили полную власть, создавалось четкое впечатление, что ни один крупный зверь здесь просто не пройдет. Зато птиц было много: красные, синие, желтые, серые, черные, большие, маленькие, странные и любопытные, изящные и пестрые, словно фейерверк они взлетали, кричали и пели, каждая свой мотив. Это место чем-то напоминало мне то измерение, в котором мы первый раз видели Ридли.

Почему же мы стояли, вызывая ярые возмущения Синдейна, который «… не собирался терять свое драгоценное время ради какого-то дикаря, спустившегося с дерева…». И да, мы встретили местного аборигена, индейца, можно сказать. Тот встретил нас на дороге. Это был высокий человек, но он при этом не был широкоплечим или же особо мускулистым. Высокий рост в таком случае делал его хрупким на вид. Из одежды на нем были штаны из грубой ткани, украшенные ленточками и перышками, поддерживаемые ремнем с вшитыми в него мелкими разноцветными камешками. Свое тело он раскрасил каким-то красным красителем, выделив черной краской основные контуры на лице. Темные волосы были собраны в хвост, в руках он не держал никакого оружие, но имел закрепленный мешочек на поясе, как я понимаю, набитый круглыми камнями, так как вокруг руки была обвязана сплетенная праща.

При приближении Ридли индеец сел на землю, наш учитель поступил точно также, но через несколько минут поднялся и вернулся к нам, весьма озадаченный.

— Ну, чего там от нас хочет Чингачгук Большой Змей? — спросил Эрик.

Ридли почесал лысину.

— Он отказался со мной говорить, — пояснил он. — «Вождь приказал говорить только с лесным духом».

— Не понял. Кем-кем? Лешим, что ли? — недоумевал Эрик.

Наш учитель пожал плечами.

— Янко, что ты думаешь, — спросил Ридли. — Может быть, ты чего-нибудь понял?

«Думаю, они принимают кого-то из нас за одного из своих идолов или иных паранормальных существ» — ответил Янко.

— Но мы все здесь маги… А они, должно быть, также искусны в каком-то подобном умении, раз что-то знают о нас, а еще я не чувствовал постороннего присутствия все это время… — сказал Ридли, закрыв глаза и некоторое время будто прислушиваясь к чему-то. — Хм… до сих пор никого не вижу, кроме него.

Мы задумались.

— О, есть идея! — щелкнув пальцами, воскликнул Ридли. — Малыш, может, это он тебя? Ты же вроде у нас по лесам бегал вчера, разведывал, превращался то в одно, то в другое чудо.

— А, ну я к тому же… это… ну, возможно ты прав, Ридли.

Ведь никто еще не знает, что я также полночи бегаю по лесу, потому что не могу спать, и я еще вовремя запнулся в своем почти чистосердечном признании.

— Вот. Значит, ты и иди, спроси, чего ему надо. Только это… Янко, иди следом, встанешь неподалеку, так, на всякий случай.

Мне роль дипломата не очень нравилась, хотя бы потому, что меня приняли за какого-то духа, хотя я максимум так, запашок. Еще подумают чего, на манер того, что я своим поведением кого-то оскорбил, и все, хана моей карьере великого дипломата. Закидают меня бедного камешками, а если серьезно, вот вас, да вас, самих бы не напрягла информация, что вы у кого-то вдруг стали Богом или кем-то в этом роде. Нет? Ну, об опасности подобной ерунды вам расскажет не безызвестный Воробей. Ой! Прошу прощения, Капитан Воробей…

А теперьк делу.

Я сел напротив индейца, тот посмотрел на меня с любопытством, как будто ждал, что я сейчас сделаю что-нибудь неожиданное. Ну, как уж тут расстроишь человека, я и сделал. Превратился в кота, причем в зеленоватого такого, благо над шерсткой поработал. Для полноты ощущений ошарашенного аборигена я еще и мяукнул пару раз, после чего уже превратился обратно в себя. Обернулся.

«Блеск» — сказал Янко, показывая большой палец, при этом совершенно не меняя своего каменного выражения лица. Я глянул в сторону экипажа. Эрик чуть на землю не повалился от хохота, а наш учитель смотрел на меня не то чтобы строго, скорее оценивающе, думая, прибить меня сразу, чтоб не мучился, или же оставить в живых.

Я улыбнулся, так как ничего более умного придумать не мог и посмотрел на индейца. Тут из чащи неожиданно вышел еще один человек. Он был таким же высоким, но еще более худым, кожа будто бы просто была натянута на его кости, она облегала их, отчего складывалось четкое впечатление, что ты видишь перед собой воскресшего из могилы, правда весьма чистого и бодрого. Человек был весь, с ног до головы, измазан ярко-желтым порошком, который словно пыльца то и дело опадал с него на землю, развиваясь ветром и принося приятные запахи, напоминающие восточные специи. Из одежды лишь набедренная повязка и маска из дерева на голове. Он вряд ли когда-либо стригся, его волосы и борода, неухоженные и грязные, чуть и не волочились по земле. В руке, длинными, тонкими, словно веточки молодого деревца, пальцами он сжимал посох, напоминающий жердочку, хотя он ей, собственно, и служил. Этот вывод я сделал, увидев сидящего на ней маленького попугайчика, неподвижного и тихого, как и его хозяин.

Сидевший передо мной красный индеец поднялся и быстро удалился обратно в чащу, не сказав ни слова. Живой скелет же напротив, занял его место. Мы какое-то время смотрели друг на друга, в конце концов, я начал разговор, так как внимание стольких глаз, что сзади, что, возможно, из лесу, напрягали меня, сдавливали:

— Здравствуйте, — сказал я.

Ну, а что вы хотели, других приветствий я как-то не знаю.

— Приветствую тебя, — слегка склонив голову, ответил человек. — Рады мы гостям в нашем доме. Что привело вас сюда?

— Эм… нам бы пройти здесь, мы очень торопимся, нам нужна эта дорога…. как бы… не могли бы вы нас пропустить?

— Не задержим вас мы, проход всякому здесь свободный. Но плату попросим у вас, за то, чтобы пройти здесь.

— Подождите, как это? Если «всякому здесь проход свободный», то почему плата?

— Есть причина на то у нас, юноша. Духи говорят с нашим вождем, и со мной. Приказывают они нам взять у вас кое-что, а без того не дать проходу.

— Ну и что же вам надо?

— Вот это, — сказал человек.

Он, как я понимаю, был шаманом, но его просьба меня, мягко сказать, удивила. Он указывал на наш экипаж, но я сначала подумал, что ему нужны лошади и сказал, что их вряд ли согласится отдать Синдейн.

— Нет, юноша, не нужны нам ваши животные, ни к чему нам они. А нужно нам то, что тянут они за собой, вон то чудное изделие темное, в котором хозяева ваши сидят.

— Карета? Чего? Но, зачем вам эта штуковина? В ваших лесах она бесполезна совершенно, не пройдет она в таких зарослях.

— Я передал требование, — сказал шаман. — Оставьте здесь нашу плату и идите спокойно, никто не тронет вас. А если не отдадите… так или иначе, получим мы то, что необходимым стало. Решение за вами, а мне пора.

Шаман поднялся и ушел, прошуршала за ним листва и все, как и не было. Я встал, почесал в затылке и медленно побрел обратно к нашей команде. Изложив весь наш короткий разговор, я выразил собственные мысли по этому поводу:

— Может, они ее тоже за какой-нибудь символ принимают? Как бы, такое в порядке вещей, как меня они посчитали духом.

— Понятия не имею, однако это не имеет смысла, — сказал Ридли. — Тут надо думать, выполнять их требование или же нет, судя по всему, торговаться они не собираются. Что ж, пойду, обрадую нашего «хозяина», вы только отойдите подальше, да уши прикройте… и браслеты снимите.

— Не понял. А это еще зачем? — спросил Эрик.

— Не думаю, что от таких новостей он ограничится литературным языком, а вам еще рано такие слова знать, — пояснил Ридли и, глубоко вздохнув, пошел к карете.

Мы отошли, действительно, слушать их перепалку — не самая приятная, да и просто скучная сама по себе вещь. За неимением других занятий мы принялись обсуждать возможное предназначение кареты, если та все-таки будет отдана:

— Вот ты, если бы был индейцем, скажи, зачем тебе карета? — начал я.

— Даже не знаю… По-моему, у нее только одно предназначение. Может, кто-то захотел переехать?

— Переехать? На этом?

— Для них это, пожалуй, самая крутая тачка, которую они видели. Они же… ну… на лошадях всю жизнь ездят, или пешком вообще ходят. Ты бы вот, если бы всю жизнь на лошади катался, то тебе и Жигули бы показалось чудом, ты бы наверняка его предпочел, чем опять на лошадь.

— Не скажи… Как вспомню, с лошадьми, по крайней мере, еще можно как-то договориться…

— Ничего не понимаю.

— Это нормально.

Прежде чем Эрик успел дать мне подзатыльник, мы услышали стук колес. Карета ехала, как ни в чем не бывало. Крики прекратились, к нам подошел мрачный учитель.

— Так, ребятки, у нас проблема, — сказал он.

— И я, кажется, знаю, какая…

— Он чего, решил игнорить предупреждение что ли? — спросил Эрик.

— Идем, сейчас все объясню.

Мы догнали Карету и теперь шли позади нее. Ридли стал вводить нас в курс дела:

— В общем да, Синдейн не хочет отдавать свою собственность. Он думает, что мы итак сможем его защитить.

— А разве мы обязаны? Он же сам напрашивается на неприятности. Мы-то причем?

— Ты прав малыш, но мы обязаны следовать за ним, мы, по договору, его оружие. Но…

Тут Ридли перешел на шепот:

— … а таком случае, когда он идет на неоправданный риск самостоятельно, хоть мы и обязаны его защищать, но прежде всего стоит позаботиться о своей шкуре. Если с ним, даже из-за его собственной глупости что-то случиться, это подпортит нам репутацию, как охране. Но я согласился на это задание, прежде всего, из-за вас, для вашей практики, и если этот гордец не собирается слушать меня и подвергает себя риску, которого мог избежать, то это уже его проблемы. Так что мы идем рядом, но большее внимания я теперь уделяю вашей и своей безопасности, а с ним… как получится. Понятно?

— Хм, звучит логично… но это не точно, — задумался Эрик.

— Действительно, глупо вот так идти против прямой угрозы. А что такого важного он нашел в этой карете? Ехать он мог и на одной из лошади.

— Синдейн сказал, что экипаж дорогой, слишком много стоит, да и вообще, в принципе, не принадлежит ему. Он отпирался, как только мог, но дело в его собственной жадности, — ответил Ридли. — Боюсь представить, чем все это обернется. Смотрите в оба, эти аборигены очень опасны.

— Чем таким?

— Я уже сказал — я не чувствую их присутствия своей магией. Они как-то могут маскироваться от меня, а тот факт, что они способны на подобное, не сулит нам ничего хорошего, тем более что теперь потенциальных противников станет на порядок больше, чем в последней стычке.

Я заволновался. Учитель редко называл что-то очень опасным. Теперь этот красивый лес настораживал, казался враждебным. Словно солдаты во Вьетнаме, мы боялись каждого шороха в кустах или на деревьях. Однако долгое время никаких нападений не было, мы шли весь день и даже с наступлением сумерек не увидели ни одного индейца. Можно было подумать, что их угроза была пустой, лишь для запугивания, но Ридли был уверен, что рано или поздно они атакуют. В этот раз мы решили идти ночью, и вообще не останавливаться, пока не покинем это место.

Помните про те фляжки, что нам выдали еще в начале этого приключения? Вот именно сейчас пригодились две — на еду и сон. Я, Эрик, Янко и сам Ридли выпили их безвкусное содержимое. Ощущения были похожи на то, когда выпьешь соды от изжоги. Внутри весь организм зашевелился, стал перестраиваться под действием зелий. Через десять минут все пришло в норму, и мы чувствовали себя, как обычно, в целом, ничего не изменилось, только усталость ушла, будто и не работали наши многострадальные ноги все эти дни напролет. Есть тоже расхотелось вмиг, мы были готовы продолжать путь два дня без передышки.

* * *

«Далее читать лучше вечером, а еще лучше при дожде, вслух, в компании, для ощущений».

Всю ночь мы двигались в одном направлении, освещая себе дорогу яркими светляками в руках, что также является видом огненной магии. Все было хорошо, вокруг не царила тишина, все было естественно и спокойно, мы опасались нападения, засады, но ничего не произошло. Мы даже немного развеселились и пытались смехом с анекдотами отогнать от себя страх. Но все изменилось с наступлением следующего дня…

Внезапно на чистое до того небо набежали тучи, на нас обрушился ливень, благо наши плащи не промокали вовсе. Ридли пришлось заменить кучера, так как тот валился от усталости и на утро устроился в карете, а на том, чтобы Мэрлоу отдохнул, настоял сам Синдейн, что делало его в моих глазах не таким уж вредным и плохим человеком.

Пока наш учитель вел экипаж, мы, накинув капюшоны, шли рядом. Дорога была земляная, отчего при дожде превращалась в кучу липкой грязи, в которой то и дело застревали наши сапоги, идти по такой слякоти было тяжело, мы замедлились. Птицы умолкли, попрятались по своим гнездам и дуплам, только падающие капли, завывающий ветер и раскаты грома. С каждым часом тучи все сгущались, наваливались, словно волны, засверкали молнии. К полудню стало темно, как ночью, наши светляки гасли под все усиливающимися потоками воды. Мы откровенно расслабились, никто в здравом уме не станет пытаться что-то предпринять в такую погоду, когда даже просто ровно шагать — подвиг.

Скоро стало совсем темно, а из-за ливня дорога впереди скрылась из виду. Так или иначе, здесь, по картам, не было никаких развилок или поворотов, а значит, мы не могли заблудиться, однако наша магия… совершенно внезапно она стал таять!

Это было очень странно, ибо светляки как заклинание не требовали много энергии, а внутри каждого из нас был еще большой ее запас. Но, наши способности становились все слабее и даже когда мы погасили светляки, я продолжал чувствовать, как магия внутри меня постепенно убывает, испаряется, исчезает без следа.

— Что за чертовщина, — недоуменно воскликнул Ридли, почувствовав неладное. — Ребят, вы что-нибудь чувствуете? Встаньте все к карете ближе, сейчас я кое-что сделаю.

Наш учитель погасил свой магический фонарь и вместо него решил использовать какой-то факел, что давал много света, не затухал при этой погоде, а еще издавал протяжное шипение, напоминающее звук при химических реакциях в маленькой лаборатории в комнате Ридли.

— Слушайте, кто-нибудь видел мою магию? Кажется, я потерял тут немного!

— У меня также по нулям! — добавил Эрик. — Янко можете не спрашивать, он тоже спекся.

Янко говорить не мог, а его жесты плохо виделись в сумраке, потому он просто стоял и молчал. Ридли пытался хоть что-то сообразить. Мы поздно заметили эту странность, а теперь просто стояли и ничего не делали, продвигаться без магии сейчас было бы небезопасно вдвойне.

— Хорошо, у меня есть идея! — прокричал нам учитель сквозь шум ливня и грома.

Спрыгнув на землю, Ридли стал колдовать, подкрепляя свои действия громкими магическим текстами. Плодом его стараний стал на первый взгляд незаметный, абсолютно прозрачный непроницаемый с внешней стороны купол. Он отличался от всех тех защитных барьеров, которые мы использовали до этого, так как не имел того свечения и его не приходилось постоянно поддерживать.

Когда наш учитель закончил, мы скинули с голов капюшоны, дождь больше не лил вокруг, а остался по ту сторону купола. Я подошел к нему, держа вытянутую руку перед собой, пока она не коснулась холодной, похожей на стекло поверхности. Проведя по ней, я оставлял своей рукой подсвечивающиеся белым светом следы, практически мгновенно исчезающие.

— Вот это да! Не перестаю удивляться возможностям магии. Ридли, что это такое ты только что сделал? Нас будто чашкой стеклянной накрыли.

— Кстати, а у нас тут кислород не кончится? А то как-то неприятно должно быть будет, — поинтересовался Эрик.

Ридли некоторое время не отвечал на наши вопросы, а снова прислушивался, вглядывался в лес сквозь водяные потоки. Наконец, он сказал:

— Мы еще с вами практически не проходили этот вид магии, так как он слишком сложен. Это магия созидания и с ее помощью я могу создавать из магии некоторые предметы, которые не требуют постоянного контроля и внимания от мага, существуя сами по себе некоторое время. Барьеры, что вы умеете делать — подвид этой магии.

— А как это работает? Можешь вкратце объяснить?

— Да, согласен.

— Хм… — задумался Ридли. — Подобно тому, как я предаю магии форму щита, барьера или же кокона, которые вы уже видели, я могу создать такой же щит, купол, даже оружие, просто сгустив магию и придав ей материальные свойства. Но при этом я, в отличие от вас, пока, могу сделать так, чтобы не держать их постоянно, могу просто переключить свое внимание на любое другое заклинание. Итак, как это работает: есть такая штука, как магические письмена, знаете о них?

Мы с Эриком, конечно же, покачали головами, ибо откуда нам было знать об этом, если источником информации для нас был только Ридли и личный опыт? Можно было бы использовать наш мозг и конкретно его способность читать, но у нас эта функция большую часть времени было отключена по умолчанию, судя по всему. А вот наш друг, который большую часть времени посвящал именно обратному, знал куда больше нас.

Янко сказал: «Магические письмена — это заклинания, которые маг может закрепить с помощью материальных знаков: иероглифов, рун, букв и т. п. Главное — чтобы знаки были начертаны правильно. К тому же надо использовать только те знаки, которые соответствуют специальным словарям, где указаны рабочие знаки для зачарований».

— Википпедия на ножках, ничего не скажешь! — воскликнул Эрик.

Ридли одобрил справку от Янко:

— Молодец! Вижу, часы, проведенные с книгами, пошли тебе на пользу и ты отлично все запомнил. Все правильно, письменами можно зачаровать материальный предмет, придав некоторые свойства. Но есть еще и магические «тонкие» письмена. Их можно наложить самой же магией на магию, то есть, практически вообразить их, материализировав. Это купол я создал именно таким образом: создал барьер и наложил письмена, в которые вложил остатки своей магии. Теперь мы в полной безопасности ближайшие два дня, такую защиту вряд ли смогут пробить…

Ридли говорил уверенно, но в последней фразе послышалось сомнение, которое легко можно было уловить хотя бы потому, как наш учитель хмурился, продолжая вглядываться в лес.

— Ты чего-то опасаешься? — наконец спросил я.

— Мне не нравится все это, — ответил он. — Может эти индейцы и простые дикари и все творящееся вокруг просто совпадения, но я был бы не я, если бы в это поверил!

— И что ты думаешь обо всем этом? Может, это их шаман воду мутит? — спросил Эрик.

— Не знаю. Я не смог почувствовать даже его присутствие, тем более уровень его магии. Это племя лесных жителей может оказаться не таким простым, как кажется.

— А могли они вызвать этот шторм? Не похоже на обычную смену погоды.

— Возможно, управлять погодой я тоже могу, правда, не в такой степени. Так, максимум разогнать облака, да поднять ветер. Но усилиями нескольких профессионалов такое вполне возможно. Помню, при осаде Гротхельма одна из сторон вызвала такой ураган, что снесло половину форта, да треть войска в придачу… Знатно тогда всех раскидало на пару километров. В тамошних лесах до сих пор еще кирпичи с латами да оружием находят.

— Не понял. Это как? Обоим досталось что ли?

— Точно.

— Почему это? У кого-то были самоубийственные мысли?

— Ха, а ты думаешь, что этим так легко управлять? Чем сильнее напрягаешься, тем быстрее устаешь, с заклинаниями то же самое. Например, если вы попробуйте сделать что-то подобно, то… хотя нет, у вас такое просто не выйдет. Но более опытный маг может сотворить ураган, смерч там какой-нибудь гигантский, но вот унять стихию будет не так-то просто. Стихии живые, и они могут разбушеваться, выйти из-под контроля и вырваться! Только те, кто много лет изучает шаманизм и стихии может сотворить что-то столь мощное и остаться при этом в живых.

— Понятно. Допустим, кто-то наслал на нас ливень и все остальное. Но что случилось с нашей магией?

— Да, кто стырил-то?

— Хм…

Ридли хотел что-то сказать, но запнулся. Он некоторое время ходил вокруг кареты, продолжая смотреть по сторонам и рассуждая вслух:

— Если подумать, то… Помню мой наставник рассказывал подобный случай… Ах! Точно! Как же сразу не вспомнил! У нас же собственный дом выполняет ту же функцию!

— Какую такую функцию? Ты о чем?

— Защитную, конечно же!

Поглядев на наши недоумевающие, собственно, не очень умные лица, Ридли все-таки сжалился над нами и пояснил:

— Если вы подумаете…

— А если нет? — усмехнувшись, спросил Эрик.

Наш учитель вздохнул и ответил:

— Тогда не почувствуете чего-то особенного. Итак. Как вы могли вспомнить, наш с вами дом, кроме способности перемещаться по другим мирам, не позволяет постороннему туда войти. Благодаря моему покойному дяде-параноику, я, даже за все эти годы не смог расшифровать коды управления этим строением до конца, кроме самых очевидных. И потому мне требуется, чтобы один из вас был неподалеку, когда я захочу туда войти, ибо только с вашего позволения мне будет дан пропуск.

— Ну, это мы и так знаем, и что с того?

— А с того, малыш, что попытайся я проникнуть внутрь самостоятельно, то сразу же потеряю свои силы, и дом будет атаковать, если можно так выразиться. Ничего не напоминает?

— Ты хочешь сказать, что у нас прямо сейчас что-то похожее?

— Тьфу на вас! — раздосадовано махнул рукой Ридли. — Снова вам все на пальцах приходиться растолковывать! Наш дом имеет в своей структуре особое защитное магическое поле, которое ослабляет мага и его способности. Вот, что я хотел сказать!

— А, теперь понятно, откуда руки растут! — хлопнув себя по лбу, воскликнул Эрик.

Я стукнул его еще и по затылку со словами:

— Хватит коверкать выражения! Надоел уже.

— Спокойно, я знаю меру, — сказал Эрик, но отошел на пару шагов.

— Итак, что мы все-таки собираемся делать? — спросил я. — Каким образом выглядит или может выглядеть то, о чем ты нам толкуешь? Неужели имеет место быть похожее магическое поле над нами?

В моей голове стала складываться картинка всего происходящего вокруг. Если я верно истолковал все, о чем мы предполагали, то шаманы этого индейского племени устроили нам и этот шторм и каким-то образом смогли загнать нас в ловушку, устранив магические способности. Но как? Наш учитель говорил, что не чувствует этих людей и каких-либо заклинаний вообще. Даже несмотря на то, что я уже так долго живу в окружении собственной магии и магии своих товарищей, даже несмотря на то, что много раз видел заклинания и сам ими пользовался, осознавая все вышеизложенные факты, я начинал испытывать легкий страх — волнение и робость, смешанные с адреналином, возникшие из-за всей этой необъяснимой мистики вокруг.

Меня распирало любопытство, состояние, схожее с тем, которое наступает при просмотре фильма ужасов, когда и страшно и интересно одновременно. Однако я продолжал улыбаться и даже шутить, так как это был единственный способ не потерять самообладание. Ридли посмотрел на нас, пытаясь понять, что у нас на уме. Он воспитал нас так, что мы практически никогда не показывали страха перед ним, во многом, мы просто подражали ему. Наши отношения с Ридли были дружескими, пусть мы и подшучивали, не слушались его, но уважали и доверяли учителю, полагаясь на его опыт и ум. Я был уверен, что он найдет решение всего этого непонятного и зловещего.

— Послушайте, — как-то более серьезно заговорил Ридли. — Я подозреваю, что над этим участком леса действительно есть что-то, вроде купола, который забирает нашу магию. Я попытаюсь его обойти или сломать, но если не смогу… в общем черт знает, что будет, но нам, возможно, придется идти дальше без магии, полагаясь только на наши силы. Будьте готовы и не расслабляйтесь! Я в замешательстве и не знаю, чего ждать, но пока все под контролем, так что не волнуемся. Ясно?

Взгляд его был строг, поведение и жесты выражали все то подозрение, которое он испытывал к лесу. Бросив еще раз взгляд в сторону его непроходимых зарослей и даже не дождавшись ответа, он высушил оставшееся магией небольшой клочек земли, подосадовал, что остатки ее все продолжают медленно утекать, сел и погрузился в медитацию.

Мы промолчали, так как и не знали, что сказать. Ситуация была невеселая, и пока наш учитель пытался что-то сделать и понять, мы просто бродили вдоль стен купола, всматриваясь в темную, густую череду деревьев и кустарников.

* * *

Час пролетел незаметно, за ним другой, все это время Ридли не выходил из медитации, но напряжение в его теле все нарастало. На лице выступили капли пота, ладони сильно сжали колени, кожа покраснела, словно от ожога. Мы не мешали ему, хотя состояние учителя сильно нас обеспокоило. Стараясь не думать о плохом, я стал ходить взад-вперед, пытаясь о чем-нибудь подумать, как обычно я делал в скучные моменты, но ничего не приходило в голову, только всякие бессвязные глупости. Через некоторое время я все-таки признался себе, что боюсь, страх действительно медленно захватывал мое сердце, я нервничал и чувствовал, что хочу убежать, умчаться со всех ног от этого проклятого места.

Эрик, присев на порог кареты, что-то тихо бурчал себе под нос и вертел в руках камешки. Янко стоял почти неподвижно и, словно загипнотизированный, смотрел куда-то вдаль. Он замер настолько неестественно, будто его просто остановили, заморозили при ходьбе. Я заподозрил нечто не ладное, подошел к нему поближе.

— Эй, чего там такое? — спросил я и посмотрел в ту сторону, куда был устремлен взгляд моего друга. — Эй. Ау! Ты, что уснул?

Я попытался помахать рукой перед его лицом, но Янко схватил меня за запястье, не глядя на меня и не отрывая взор от чего-то. Мои нервы стали потихоньку сдавать, и я готов был сорваться на крик, но, отпустив меня, Янко стал выводить мне знаки руками:

«В лесу кто-то есть. Я смотрю в его немигающие глаза, боюсь отвести взгляд. Он может сбежать» — сказал он.

— Эрик, — позвал я, неожиданно перейдя на шепот. — Иди-ка сюда.

Эрик посмотрел на нас, поднялся и подошел. Я пояснил ему ситуацию, он молча уставился в ту же сторону, куда и Янко. Мне не сразу удалось разглядеть то, что так боялся упустить из виду Янко. Пришлось долго напрягать глаза, чтобы сквозь потоки нескончаемого ливня и травы увидеть два красных огонька. Некоторое время я не был уверен, что это глаза, но было весьма похоже на то.

— Эрик, видишь?

— Вижу.

— Насколько хорошо?

— HD качество.

Занятие наше не казалось чем-то полезным или интересным, а потому я бы бросил его, хотя бы потому, что у меня уже устали глаза, но вдруг понял, что два огонька будто приближаются ко мне. Я стал видеть все четче и четче, вот они уже ближе настолько, что я вижу зрачки. Но неожиданно, увеличение продолжилось и вот мое сознание словно плавает в них, в красном, густом потоке…

— Что за дьявольщина!?

Вовремя осознав странность, я оторвал взгляд и отошел на пару шагов назад. В эту же секунду послышался звук ломаемых веток и топот, громкий, стремительный, словно кто-то шел на таран. Рефлекторно я выхватил кинжал, как и Янко, а Эрик схватился за булаву. Приблизившись на огромной скорости, в защитный купол с хрустом и гневным ревом врезалось какое-то черное, мутное существо. Оно было трудноразличимым во мраке, рычало и яростно мотало головой. Боль от резкого удара о нашу защиту сделало существо неимоверно злым. Если я не ошибаюсь, то оно сломало себе пасть.

То, что желало совершить бросок, было огромного роста, словно медведь, но напоминавшее скорее волка, огромного волка!

— Что это еще за тварь!? — воскликнул Эрик.

— Т-тварь, как т-тварь, что тебе не нра-авиться? — прерывающимся от шока голосом сказал я.

— Спокойно, кажется, он не ожидал подобного сюрприза, — положив руку мне на плечо, сказал Ридли. — Мда, шумная зверюга.

Наш учитель, судя по всему, вышел из медитации и поспешил к нам именно из-за шума и криков, но был по-прежнему спокоен. Увидев его, волк еще больше остервенился и стал бить своими огромными лапами по куполу, царапать его когтями, но безуспешно. На преграде лишь на мгновение проявлялись светящиеся всполохи, а потом исчезали. Наш учитель подошел вплотную к барьеру и пристально посмотрел на зверя, тот же встретил его злобным, кровожадным взглядом.

— Опасная зверушка, — заключил Ридли. — И похоже, что он не один… Оглядитесь-ка, ребятки.

Вокруг нас действительно стали медленно сгущаться десятки красных глаз, но на наше утешение, то были волки куда меньших размеров, нежели это вожак.

— Скажи, а сейчас у тебя все под контролем? — спросил я с надеждой.

Мне стало теперь действительно страшно. Знаете, очень неприятно было бы вступать в противостояние с этими товарищами, не имея привычных магических сил. Сердце и ум забились в истерике.

— Спокойно, нас им не достать еще долгое время. И у нас есть это самое время, чтобы все хорошенько обдумать.

— Ты нашел решение? — спросил Эрик. — А то я что-то с детства не люблю собак, аллергия у меня на шерсть, понимаете.

— О да! И эта единственная причина, по которой ты не хочешь познакомиться с ними поближе? — спросил я.

— Ну, вообще-то они еще за одежду когтями цепляются, неприятно.

— О, ну конечно. Хотя не волнуйся, тебе после встречи с ними, уже не нужно будет беспокоиться о таких мелочах.

— Но все-таки, давайте воздержимся от более близкого знакомства.

Мы хохотнули.

— Так, все внимание сюда! — скомандовал Ридли. — Сейчас не до шуток.

— Но я бы предпочел нашутиться вдоволь, если уж нам придется выйти к этим очаровательным созданиям, — заметил я.

— Миха, что-то твой лозунг не слишком-то жизнеутверждающий, — указал Эрик, сделав задумчивое, то есть, очень неестественное лицо.

— Ладно, тогда так: Я буду шутковать всю оставшуюся жизнь. Годится?

— Хватит!

— Ай!

— Ай!

Ридли не выдержал и дал нам пару подзатыльников, хотя если бы имел магию, то, скорее всего, облил бы водой, так как этот метод зарекомендовал себя как более действенный.

— Итак, раз уж мы успокоились, то начнем, — заговорил Ридли. — Прежде всего, я должен уведомить вас о том, что так и не смог выяснить причину исчезновения наших способностей.

— То есть как?!

— А вот так! Взял, и не смог.

— Но… ты же так долго живешь уже! Не может быть… я не верю, что в твоей практике не встречались подобные случаи!

— Как бы да, такое ведь должно было случиться хотя бы раз, — поддержал меня Эрик.

— Тихо-тихо-тихо, ребятки, — попытался успокоить нас учитель. — Да, я живу давно, и кое-что смыслю в магии, но это не значит, будто бы я знаю обо всех ее свойствах и явлениях. Я… ммм, если честно, то я наполовину — самоучка.

— Восхитительно! Но неужели ты так ничего и не увидел, пока медитировал? Может, ты хоть что-то заметил хотя бы? Намек или…

— Нет, к сожалению. Я ничего не видел, и когда я говорю ничего, то это значит, что я не смог засечь ни единого, даже самого блеклого следа магии вокруг нас. Ее будто бы и вовсе нет в этой глуши. Ноль. Пусто. Вообще ничего!

На последней фразе Ридли сорвался на крик, он вдруг сильно разозлился, также ничего не понимая, но будучи более гордым, он приходил в ярость от осознания собственной беспомощности. Наш учитель в раздражении стал ходить взад-вперед, бурча про себя что-то, но, взяв себя в руки на мгновение, обратился к нам:

— У кого-нибудь, черт подери, есть соображения! Или вы снова ничего не соображаете, бестолочи?!

Столь резкое замечание изрядно удивило меня. Пусть наш учитель и не отличался манерами, не любил церемониться и говорить лишние объяснения, но он еще никогда не обзывал нас и практически никогда не поднимал на нас голос в такой манере. Мне опять стало страшно, несмотря на все попытки заглушить это чувство, оно вновь и вновь наползало с новой силой. Я оробел и не знал, что ответить.

— Как всегда! — прорычал Ридли. — Как всегда приходиться вылезать из этого (цензура) самому! И никакой помощи от (цензура) (цензура)! Да на что вы вообще годитесь!

— Э! Полегче с выражениями! — вышел вперед Эрик. — Разорался тут, оскорбленный! Ты нас привел сюда, по каким это понятиям ты нам сейчас предъявляешь эти свои претензии!

Ридли в ответ еще сильнее разошелся и стал откровенно ругаться, на нас, на это место, на Синдейна и всю эту проклятую затею. Мне стало вновь страшно, еще сильнее, еще более жуткое предчувствие накатилось на меня. Эрик и Ридли бранились между собой, обвиняя друг друга, обстановка накалялась. Я посмотрел на Янко, однако тот беспристрастно стоял поодаль, глядя на все происходящее сквозь запотевающие очки. Его лицо ничего не выражало кроме умственной деятельности. Он смотрел на перебранку учителя с Эриком, переводил взгляд на меня, затем на зверей, топчущихся и рычащих вокруг купола, впивающихся в нас взглядом.

Мне стало дурно от нервного перенапряжения, и я присел на землю, обхватив руками ноги и уперев голову в колени. Хотелось, чтобы все это поскорее закончилось, просто прекратилось. Я не вмешивался в крики и спор, просто потому, что вдруг почувствовал себя каким-то маленьким, незначимым, беспомощным. Почувствовал себя вновь маленьким ребенком… как вдруг… до моих ушей донесся звук флейты, той самой флейты Янко.

Подняв голову, я действительно увидел его, с инструментом в руках, сосредоточенного и серьезного. Он играл громко, на высоких, пронзающих слух тонах. Ругань внезапно прекратилась, Эрик и Ридли замолкли, я медленно поднялся, огляделся.

Хищники повели себя странно. Они остановились, шерсть на их загривках встала дыбом, рев стал другим, напоминавшим скрип и скрежет старых стальных механизмов.

— Что это было? — пошатываясь спросил Ридли. — Голова раскалывается.

— Странно, но факт. Моя голова тоже болит, — сказал Эрик.

— Значит, там действительно что-то есть, — пошутил я. — Стоп, кто-нибудь вообще понял, что сейчас произошло?

Резкое изменение поведения и самих наших мыслей озадачило всех, мы посмотрели на Янко, который играл еще несколько минут какую-то мелодию, все также пронзительно и громко, после чего прервался и сказал:

«Я подозреваю здесь магию воздействия на разум. Это место пагубно влияет на психику. Я зачаровал флейту на одно заклинание «очищение сознания». Больше я вас вытащить не смогу. Мы должны убираться отсюда как можно скорее, иначе можем сойти с ума».

— Теперь все ясно, — задумался Ридли. — Ко всему прочему эти шаманы играют с нашими головами.

— Еще одна странность в копилку наших неприятностей.

— Верно подмечено. Янко прав, нужно уходить отсюда.

— Каким Макаром вы себе это представляете? — поинтересовался Эрик, обведя взглядом стаю снаружи.

Ридли думал некоторое время, а потом выдал замечательное решение:

— Не знаю как вы, а я считаю, что оно того не стоит! — воскликнул он. — Может мы что-то и должны, но прежде всего — сохранить жизнь этому «господину», а его имущество стоит на втором месте!

С этими словами наш учитель решительно направился к карете и с такой силой ударил по ней кулаком, что экипаж пошатнулся. Кстати, я только сейчас понял, что и лошади, и Синдейн, и Криол и их таинственный, не показывающийся попутчик не испытали совершенно ничего. Лошади были неестественно безучастны ко всему происходящему, а наши заказчики даже не проснулись. Ох, неспроста все это, странно, может, действительно этот экипаж имеет что-то такое, отчего все эти странности?

Эти мысли пронеслись у меня в голове в то время, когда Ридли пытался достучаться до содержимого кареты:

— Эй, Синдейн, выходи немедленно! Есть серьезный разговор!

Наш учитель был немалого роста и силы, потому так тряс карету, что не обратить на это внимание было просто невозможно, если только… хотя нет, живые все были. Синдейн выпрыгнул наружу с яростными криками оскорбленного аристократа и, как всегда, попытался вступить в злословный батл, но был разбит одним единственным аргументом. Ридли коротко и ясно пояснил ему всю ситуацию, приподняв над землей схватив за грудки.

— Слушай сюда! — начал наш учитель. — Наши способности исчезли, вокруг твориться сущая неразбериха. А теперь глянь сюда…

Прижав Синдейна вплотную к куполу, Ридли показал ему стаю голодных зверей, чем определенно произвел на дворянина некоторое впечатление. Криол в это время тоже вышел и беспокойно осматривался вокруг.

— Что здесь происходит, Михаил?

— А? Скажем так: мы зашли не в тот лес, — ответил я, пожав плечами.

Ридли, не без усилий, но убедил упертого Синдейна уступить требованиям племени, разрешив взять только деньги и некоторые вещи. Тут-то, когда Синдейн, Мэрлоу и Криол вышли наружу собирать вещи, мы и увидели того самого карлика, которого я приметил еще у моста на Базар, один единственный раз.

Мистер Ши был ростом с десятилетнего ребенка, сморщенный, как сухофрукт, в деловом черном костюме, с длинным носом, с прилизанными на затылок черными волосами с изрядной сединой, с сероватой кожей и дерганными движениями. Он лишь зло смотрел на нас всех и ничего не говорил.

Приготовления были завершены. Большую часть скарба Синдейн свалил на Криола и Мэрлоу, немного нес сам. Ридли удовлетворительно кивнул головой и решил выйти из барьера, дабы объявить о нашем согласии передать племени карету.

Волки, на удивление, словно по сигналу, расступились, и на вышедшего Ридли не нападали, однако внимательно следили за каждым его движением, готовые накинуться всей стаей в любую секунду. Ливень притих, ветер перестал завывать. Все это лишь подтверждало наши предположения о шаманах и их возможностях в этой местности.

Мы оставались внутри барьера и ждали дальнейших распоряжений, на тот случай, если что-то пойдет не так, мы должны были прийти учителю на помощь. Вдохнув, Ридли стал громко скандировать:

— Мы готовы отдать вам то, что вы просили, взамен на безопасность и разрешение покинуть ваши земли! Выходите и заберите то, что хотели, мы не станем мешать!

В ответ тишина. Несколько минут ничего не происходило, лишь шелестели ветки, да раздавалось тихое, утробное ворчание зверей, что сидели смирно вокруг купола, не спуская с нас глаз. Но вот, из чащи к Ридли вышел человек. Было трудно различить, кто это был, но по очертаниям — шаман, тот, с которым я говорил или же иной. Я примерно представлял, что мы сейчас передадим индейцам то, чего они так хотели, а затем пешком тихо-мирно продолжим путь. Но уровень нашего везения таков, что ожидание вовсе не собиралось соответствовать реальности. Ну, как думаете, что произошло? Ну, ну? А было вот что:

Синдейн, Криол и Ши, пока мы сосредоточенно следили за переговорами, забрались обратно в карету, Мэрлоу хлестнул лошадей и те галопом с места устремились прочь, унося за собой экипаж на огромной скорости. Мы слишком поздно поняли, что случилось, и никак не могли остановить этот побег. Я, конечно, был в полном шоке, уж такого я не ожидал, это был наглый, безрассудный поступок! Вслед за уносящейся вглубь леса каретой кинулась вся свора злых хищников. Я бросил взгляд к учителю.

Шаман был разгневан таким вероломством, как он считал. Ридли пытался что-то объяснить, но шаман поднял над головой руку, в которой стал собираться светящийся комочек зеленоватого огня. Ридли ухватился за палаш, но не успевал вытащить его из ножен. Мы рванули к нему, Эрик замахнулся в попытке метнуть кинжал, но шаман отбросил его движением второй руки. Кто знает, чем бы закончилась эта стычка, если бы не произошло то, что произошло…

Шаман неожиданно остановился, замер, как громом пораженный, а затем упал на землю и забился в агонии на земле. Пока он мучился, из темноты к нам вышла новая фигура. Ослепительно белый, источающий сияние худой человек, украшенный перьями птиц на одежде, с огромной деревянной маской на лице, с гривой седых волос и с двумя растущими из головы оленьими рогами. Медленно и величественно он подошел к нам, наклонился над поверженным шаманом. Тот сорвал с себя маску и бросился в ноги нежданному гостю.

— Прости, хранитель! Прости, коль не угодили мы тебе! Прости меня и братьев моих! Прости…

«Хранитель», как его назвали, остановил речи шамана повелительным жестом. Указав на рощу, он, судя по всему, приказал тому убираться, и этот приказ индеец выполнил без пререканий, подобрав свою маску, он, кланяясь и бормоча извинения, скрылся среди деревьев во мраке ночи.

— Эм… Здравствуйте, уважаемый, — нерешительно поздоровался Ридли.

Мы стояли уже возле него и рассматривали нового персонажа. И да, его я уже видел, не так давно, как вы догадывайтесь, но тогда он казался всего лишь сном, но теперь получается, что то было на самом деле, или же просто сон был чем-то наподобие пророческого. Все, что я видел в течение последних часов, было странно и удивительно, а теперь еще более усложнилось, однако именно удивляться мне стоило поменьше, как-никак, я это делал слишком часто, чтобы все трезво оценивать.

От Хранителя исходил не только свет, похожий на лунный, а также весьма ярко выраженная, четкая и при этом странная энергия. И да, мы могли чувствовать магию, как и Ридли, но в меньшей степени, не так ясно. Сейчас же я все ощущал очень хорошо. Значило ли это, что мои способности резко подскочили, или же исходящая энергия была настолько сильна, что даже я смог ее заметить? Собираясь было поинтересоваться у своих друзей, я вовремя остановил это желание, так как счел невежливым обсуждать ауру Хранителя. В моей голове это выглядело таким же некрасивым, как обсуждать одежду какого-то человека при нем самом.

Снова и снова в голову залетали вопросы: Кто он? Что он делает? Какая у него цель? Почему он явился мне в том сне или же даже наяву? Почему похож на индейца, но имеет такую власть над ними? В конце концов, почему у него из головы растут рога?! Кстати, рога привлекли на себя большую часть моего внимания, так как имея схожие черты телосложения с людьми, этот человек разительно от них отличался. Наш учитель начал разговор первым:

— Эм… Спасибо вам за помощь. Как нам вас называть?

Человек не ответил. Он стоял практически неподвижно, ничем не обнаруживая своего настроения или намерений. Он ждал чего-то.

— Прошу прощения, но по каким причинам вы нам помогли? — снова попытался завязать разговор Ридли. — Может, вам что-то нужно? Скажите что-нибудь.

Человек молчал. Пауза затянулась, дальнейшее молчание казалось еще более странным, но наш заступник не спешил с ответом. В какой-то момент из темноты раздался тихий ехидный смешок. Из-за спины человека показался черно-белый кот, размером больше напоминавший овчарку. У кота того была густая шерсть, на удивление, совершенно сухая. Кот поравнялся с нашим собеседником и пристально оглядел нашу команду своими фиолетовыми хитрыми глазками. Зевнув, он заговорил:

— Приветствую вас, путешественники. К сожалению, мой друг, — кот посмотрел на Хранителя и улыбнулся. — Не может с вами говорить, так как вы просто не поймете его. Можете спрашивать у меня, коль пожелаете, о том, что вас беспокоит.

Мда, вот тебе еще одна копейка в наш банк странностей. Я не видел говорящих животных, хотя предполагал, что такое мне встретится. В мои ожидания, между прочим, входило то, что в форме животного я смогу понимать, что они говорят, но жизнь эту мою гипотезу разрушила. Пусть и сам я мог объясняться в другом теле, понимать кошек, собак или птиц мне было не дано. Теперь же один из них сам говорит, причем, судя по реакции моих товарищей, они также прекрасно все слышали.

— Хм… Великолепно! — сказал Ридли самую желанную для меня фразу. Коль скоро он произнес это, значит не все так плохо, как могло показаться. — Скажите, кто вы. В смысле вы и ваш друг.

— Мы… мы просто жители этих лесов, мой друг существует уже очень давно, возможно, он и сам не помнит, когда родился, — промурлыкал кот, масленно улыбаясь. — А я… Я родом из другого места. Разбойник, Баюн, Демон лесной или Голос бесовской — так кличут моих собратьев в народе.

Вот те раз. Сказочные персонажи тут как тут! И прям как в книге — Кот Баюн. Хотя, вряд ли он сказал именно Баюн. Дело в том, что браслет на моей руке переводил понятным для меня языком, находя в моей голове аналогии некоторым словам самостоятельно, поэтому я мог слышать одно слово не в совсем точном его значении, а приближенном для моего же понимания. Наверняка вместо Баюн он хотел сказать что-то вроде «Певун», «Поющий», «Певец» или что-то в этом роде. Я переглянулся с Эриком и Янко. Они лишь пожимали плечами. Янко по схожей причине, а Эрик, скорее всего, вообще не знал, кто такой Кот Баюн и что это означает в принципе.

— Кхм, хорошо, — продолжил Ридли. — Но почему вы нам помогли? Кто вообще такой ваш друг? А заодно, не объясните ли вы нам, ради чего были затеяны все эти хитросплетения! Я так и не пойму, что такого особенного ваши… не знаю… верующие или как их там вы называете, захотели приобрести себе ту повозку. Хотя, нам бы надо поторопиться, вслед за ними…

Ридли было решил ринуться за Синдейном по дороге, но Хранитель положил ему руку на плечо и смог удержать, несмотря на свой малый, по сравнению с нашим учителем вес. Кот снова тихо хихикнул.

— Вам не стоит торопиться, — сказал он. — Уверен, что они сами справятся со своими проблемами.

— Что это вы имеете ввиду?

— Ничего такого. Я не могу сказать ничего точного, но мне кажется, что у них есть средства избежать гибели, отвечал кот.

— Тогда расскажите нам, что здесь все-таки происходит, — согласился Ридли. — Все равно я не собираюсь рисковать ради них своими учениками. Если мои указы для них ничего не значат, то пусть сами разгребают свои проблемы!

— Конечно. С удовольствием поведаю вам все, но сперва нам бы не помешало кое-что сделать, так ведь, друг мой?

Хранитель кивнул и стал водить руками в воздухе, сопровождая свои действия гудением, что раздавалось где-то в глубине его самого. Вдруг деревья вокруг нас зашатались, заскрежетали. Их корни вырвались, разбрасывая комья земли и роняя листву, на этих же корнях, словно на кривых ногах, деревья стали окружать нас, вставая на дороге, очень плотно друг к другу, создав тем самым непроницаемую стену,устремленную далеко вверх. Мы снова занервничали, но кот успокоил нас:

— Не беспокойтесь, это просто мера предосторожности от любопытных глаз и ушей. Мой друг не любит, когда его подслушивают.

— Так его все равно никто не понимает, — хохотнул Ридли.

— Прошу прощения: ВЫ не понимаете. Итак, пожалуй, начнем.

Кот замолк и стал внимательно прислушиваться к Хранителю, что очень тихо будто шептал ему. Звуки напоминали именно шепот, глухие бессвязные звуки. Сняв браслет-переводчик, я поинтересовался у Ридли:

— Скажи, почему его «речь» не переводится? Ты же говорил, что браслет переводит все.

— Мм? А, это… — задумался учитель. — Ну… насколько я понимаю, этот Хранитель что-то вроде духа — более тонкого живого существа. Он не так сильно материален, потому звуки, которые он издает, не распознаются такими устройствами, а только с помощью хорошей магии разума, а я такой владею тоже слабо. Однако же любопытный котяра…

Мы говорили, сняв браслеты — переводчики, потому что так наши слова не были понятны тем, на ком таких браслетов не было. Очень удобно таким образом регулировать, кому тебя следует понимать, а кому нет. Но мы поспешили надеть браслеты обратно, когда кот решил заговорить:

— Видите ли, уважаемые, — начал он. — Дело в том, что мой друг живет в этих лесах и для племени, что встретилось вам, является неким божеством, но стоит сказать, что он, обычно, не вмешивается в их дела, наблюдая за всем со стороны. Хранитель, как они его называют, может, разве что, защитить и оказать помощь в тех случаях, когда люди не могут справиться с проблемами самостоятельно. Он оберегает эти места, но вот недавно произошло то, что ему не понравилось.

— И что же это такое? — поторопил его Ридли. — Что, подношения испортились?

— Нет, — ответил кот. — Просто люди из племени повели себя неподобающе.

— А именно?

— Они напали на вас и использовали свою силу для насилия, что совершенно неправильно, как вы могли догадаться.

— Но зачем? Что такого им от нас было нужно?

— Мой друг не знает этого, — с некоторой грустью заключил кот. — Для чего и зачем — неизвестно. В это время мой друг спал, его спячка закончилась недавно, поэтому он не слышал, что замыслил шаман вместе с вождем. Мой друг хотел спросить у деревьев, но те ничего не видели. Шаман смог скрыть свои планы от моего друга, поэтому для нас такая же тайна, почему и что вообще произошло.

— Так. Понятно.

— Понятно, что ничего не понятно. Хм, гениально, теперь-то мы точно докопаемся до сути этого дела.

Ридли отвесил мне легкий удар по лбу своей огромной ладонью, отчего я чуть не поскользнулся. Эх, не ценят тут остроумных людей!

— А почему вы помогли нам? Вам тоже что-то от нас нужно? — спросил Ридли, подозрительно глядя на Хранителя.

— Нет, просто мой друг решил восстановить справедливость. Вам повезло.

Кот разулыбался.

— На самом деле это еще не вся помощь, которую он вам оказал. Вы чувствуете?

— О!

Ридли был удивлен.

— Надо же… — задумчиво проговорил он. — Ребята, что чувствуете?

— А что мы должны… о, действительно…

Магия быстро наполняла нас, силы возвращались. Это было удивительно быстро, даже быстрее, чем когда мы сами накапливали магию после долгих изнурительных тренировок. Я посмотрел на друзей, те ощутили прилив сил тоже, теперь же мы смотрели на учителя и кота вместе с необычным лесным духом.

Кот немного поводил ушами и дополнил:

— Еще мой друг хочет сказать, чувствует вокруг вас нечто странное.

— Странное? Странное… А то, что с нами случилось, не считается?

— Не совсем. Мой друг говорит, что видит рядом с вами какую-то ауру.

Мы переглянулись.

— Я ничего не чувствую, — вынес заключение Ридли. — Вы уверены?

Не менее удивленным голосом кот сказал:

— Кажется, она пропала.

— Пропала?

Ридли помотал головой, словно стряхивая с нее наваждение:

— Не-ет Хватит сегодня этого бреда!

— Ну что же, на этом все, — заключил кот.

Деревья расступились, с тем же шумом, шуршанием листьев, скрипом древесины, с гулким ломанием веток, они вернулись на свои прежние места, оставив глубокую канаву вокруг нас, которая стала медленно заполняться водой. Хранитель чуть поклонился нам и, развернувшись, направился в темноту, исчез в ней, будто и вовсе его не было только что перед нами. Он ушел, а земля не сохранила даже легкого углубления от его стоп, ни единого следа, словно Хранитель ступал по воздуху. Очередное удивление с моей стороны, заинтересованность со стороны Янко, легкое любопытство со стороны Ридли, а также полное безразличие со стороны Эрика, который больше пялился на кота, чем на лесного духа завершило встречу.

— Ну что же, мы очень признательны вам за помощь. Нам пора. Выдвигаемся ребята, нам еще нужно догнать наши деньги!

Ридли бодро зашагал по дороге вслед за Синдейном и его экипажем, а мы поспешили за своим учителем. Неожиданно, кот обогнал нас и, остановившись, сказал:

— Думаю, будет лучше, если я пойду с вами.

— Зачем это еще? Ты думаешь, что мы заблудимся в лесу с одной единственной дорогой? Не мешай.

Ридли, на миг притормозивший, теперь вновь набрал шаг и устремился дальше. Я засомневался в таком его безразличии, но не стал возражать. Янко и Эрик поступили аналогично.

— Не думаю, что ваше путешествие пройдет гладко, если вы проигнорируете мое предложение, — заметил кот, оставаясь на месте.

— И почему же? — все-таки не выдержал я, поймав на себе укор учителя.

— Вы ведь направитесь по самому короткому пути, не так ли. В следующем старом лесу не так давно поселился мой… родственник. Он не то чтобы не жалует людей, а даже любит… однако то, как он их любит, вам не понравится.

— Что с нами может сделать кот-переросток, пусть даже и говорящий? Изорвет нам все штаны?! — усмехнулся Эрик.

Я хохотнул, однако Ридли отнесся к такой новости серьезно, несмотря на то, что только что имел по поводу предупреждения полностью противоположное мнение.

— Если это правда, то он изорвет не только штаны, но и кожу, — сказал он. — Нельзя ли поподробнее? Чувствую, что узнаю об этом задании все больше и больше не прописанных моментов.

— Разумеется, — кивнул кот. — Мой родственник, если быть точным — дядя, не так давно пришел в эти края и поселился в старой роще, что лежит у вас на пути. Встреча с ним не сулит вам ничего хорошего.

— Это и так понятно, — согласился Ридли. — Не в обиду сказано будет, что встреча с такими существами, как говорящие животные редко оказывается мирной.

— Почему?

— Малыш, ты меня спрашиваешь?! Я и сам бы хотел это знать! До сих пор все те, правда, немногочисленные говорящие звери только и делали, что пытались меня съесть или хотя бы просто убить. Причем часто второе желание было без первого, что само по себе бессмысленно, насколько я могу судить. Как, например, Саакваконский Змей. Эта ползучая тварь до сих пор, кажется, озлобленна на меня.

— Все верно, — подтвердил кот. — Я из тех немногих, что наоборот желают помочь путникам вроде вас, которые не ищут на свои головы лишних неприятностей.

— Что вы имеете ввиду? — уточнил Ридли.

— Есть такие… не очень умные люди, настоящие безумцы, которые охотятся на таких, как мой родственник, желая заполучить ценный трофей и славу. Ну, как охотятся… обычно они уходят и больше их никто не видит, не слышит, да и о судьбе их можно лишь догадываться.

— Угу, хорошо. Вы хотите помочь нам избежать подобной участи, — почесывая бороду, проговорил наш учитель. — Но у меня все тот же вопрос — какая вам в этом выгода? Теперь я четко чувствую, что вы чего-то хотите взамен. Прав ли я?

Кот несколько замялся, призадумался. Переминаясь с одной лапы на другую, он составлял в голове какую-то схему. Кот был по всем признакам необычным, вел себя, практически как человек, даже эмоции его в большой степени отражались на морде, и у меня складывалось ощущение, что это может быть такой же маг, умеющий принимать иной облик. И хотя моя теория не была верна, кот был достаточно разумным, чтобы сойти за человека, дай ему такое тело.

— Вы правы, — наконец ответил кот. — Есть кое-что, чего я бы хотел у вас попросить, но не знаю, насколько разумной и возможной просьба вам покажется.

— Давайте побыстрее, — поторопил его Ридли. — Боюсь, как бы наш дорогой господин не помер, пока я сам до него не доберусь.

— Дело в том… что… — кот вздохнул. — Согласитесь ли вы взять меня к себе.

Мы даже не сразу поняли, о чем был вопрос. Я был совершенно уверен, что неправильно услышал или понял данную реплику, и лица моих товарищей и учителя отображали такое же сомнение. Кот, видя наше замешательство, продолжил:

— Видите ли, мне прискучила жизнь в диком лесу. Я хотел бы повидать что-нибудь новое. Ради этого я готов даже несколько одомашниться.

— Эмм, даже не знаю. Я не чувствую лжи, потому так удивлен. Что думаете, ребята?

— Кот он и Африке кот, — пожал плечами Эрик. — А нас такого еще не было. Наверное, можно взять.

— Пожалуй, это будет интересно. Я «за».

— Янко?

«Согласен».

— Великолепно! — хлопнул в ладоши Ридли. — Тогда давайте сразу придумаем тебе имя, если у тебя его нет.

— Согласен, — кивнул кот.

— Ну, есть идеи?

— Может, Люцифер? — предложил я.

— Хм? Почему это? — спросил Ридли.

— По-моему, звучит неплохо, — оправдался я. — Красиво и просто, даже несколько величественно.

— Ладно, мне почти все равно, — отмахнулся учитель. — Всех все устраивает?

Я, Эрик, Янко и кот кивнули.

— Тогда идем! Я больше не могу ждать! Веди нас, Люцифер!

Вот так просто, быстро и без лишних хлопот мы познакомились с Люцифером — нашим собственным котом Баюном.

Глава 9

«Союзник — это еще не друг, но в твою глотку уже не вцепится. Союзник, он как теща…» —

Емельян Пугачев.

Итак, мы выжили. Знаю, звучит так, будто что-то пошло не по плану, но, тем не менее, это произошло, и жалеть об этом нечего…. действительно.

* * *

Два леса очень и очень ярко друг от друга отличались. Тот, что мы оставили за спиной был больше похож на иное измерение, нежели тот, в котором на нас напали бандиты. Третья роща, а если точнее — чаща, также отличалась довольно ярко. Это было что-то вроде традиционных трех видов качества: Высокое, среднее, низкое, или же как деление на Рай, Ад и Землю. То есть я хочу сказать, что первый лес был обычным, ничего сверхъестественного в нем не было, второй же был необычным в хорошем плане, если можно так сказать. Он был светлым и в те моменты, когда не пытался нас убить, довольно радостным и живописным уголком. Но вот то, куда нас привел наш новый друг — Люцифер, походило на обиталище настоящего Люцифера. То было мрачное во всех смыслах и страшное в одном единственном, обиталище некоего родственника нашего кота, которому, кстати, было все равно, как мы его называли.

— Ребятки, приготовьтесь, — скомандовал Ридли спокойно, но строго.

Мы открыли крышки наших колчанов с иглами и сосредоточились. То, что нас ожидает, мы представляли себе в общих чертах, ибо каждый зверь, обладающий магией, по словам Ридли, мог совсем не походить на своего же собрата. Из своих родных Земных сказок я знал, что кот Баюн обладает волшебным голосом, как русалки и сирены, а также большой силой, ну и еще одну незначительную деталь… то, что он — людоед. На самом-то деле ничего такого, о чем стоило бы беспокоиться, не правда ли? На самом деле мне казалось, что наш учитель просто не доверят нашему проводнику полностью, хотя Ридли был напряжен просто оттого, что пару часов назад (и да, мы удивительно быстро покинули пределы леса Хранителя и племени индейцев) ничего не понимал в происходящем в плане магии и заклинаний.

— Скажи, Лютик, а твой родственник… он кто такой? — спросил я, чтобы немного разбавить ту жутковатую и напряженную молчаливую атмосферу, где мы только и слышали, что топот своих ног, да хруст веток с листвой, да и видели только мрачный темный лес с кривыми сухими деревьями…

— Ммм, — задумался кот. — Пожалуй, он не покажется вам приятной личностью.

— Можно подумать, нас испугает еще одна вредина! — прыснул Эрик.

— Ты сейчас на что намекаешь? — строго спросил Ридли.

— Ни на что, а в чем дело? — едва сдерживаясь, ответил Эрик.

— Это ты меня, что ли, имеешь в виду?!

— Нет! Вовсе нет!

— А ну-ка, посмотри мне в глаза. Если засмеешься, значит — врешь.

Ридли грозно навис над Эриком с таким лицом, что не засмеяться было просто невозможно. Эрик долго держался, а потом у него прорвало. Он громко заржал, запрокинулся назад и упал на спину, не переставая смеяться. Ридли не был обижен, он тоже улыбался. Мы снова расслабились, просто не могли мы долго быть серьезными, это факт, и я с ним уже смирился.

— Вообще-то лучше бы они вели себя потише, — заметил Люцифер, наблюдавший со мной и Янко эту сцену. — Не думаю, что мой дядя будет рад такому шуму.

— Его раздражают громкие звуки?

— Его все раздражает, поэтому он и живет совершенно один, ни с кем не заводя знакомств.

— А как же ты? Насколько я понял, ты способен его уговорить нас не трогать, значит, вы с ним в хороших отношениях.

— Можно и так сказать, — задумчиво глядя на дорогу произнес кот. — Но не думаю, что мой дядя так скажет.

— Но что же тогда?

— Думаю, поймешь, когда увидишь его. Во всяком случае, я не уверен, что он меня послушает.

— А, понят… Стоп! Что!?

Даже Эрик и Ридли перестали дурачиться и с интересом посмотрели на Люцифера. Тот невинно улыбнулся.

— А я не понял, у нас что, опять проблема? — спросил Эрик.

— Наша жизнь — проблема, — заключил я, пожимая плечами. — И почему я не удивлен?

— Гражданин, товарищ дятел, — почесывая лысину обратился к коту Ридли. — А какого такого этого, тогда вы нас сюда завели?

— Ну, это самый короткий путь к вашей цели, — также невинно продолжал Люцифер. — Не волнуйтесь, у меня есть план, уверен, мы выйдем целыми и невредимыми.

— Невредимыми мы уже вряд ли когда-либо будем.

— Малыш, не будь пессимистом.

— Пессимизм, что бы ты знал, часто путают с реализмом. Правда же, Янко?

«Чистая правда» — ответил Янко.

Мы продолжили свой путь и еще некоторое время шли по дороге. Действие наших зелий уже заканчивалось и скажу вам по секрету, эффект, который вы испытаете после этого, заставит вас, если не откинутся вовсе, то, по крайней мере, вы еще долго не сможете спать и нормально есть уже по естественным причинам. Да, за все надо платить, а читерские приемы, вроде наших никогда не проходят бесследно.

Вы можете спросить: «Михаил, ты, кажется, втираешь нам какую-то дичь. На кой пес тогда эти штуки, если они имеют такие неприятные, мягко сказать, последствия?». А я отвечу: Ребят! Если вы попробуете поднять штангу в пару десятков килограмм, то запросто надорветесь и сорвете себе все, что можно и нельзя! Так почему люди продолжают это делать? Давайте подумаем… А! Точно, люди же изобрели такую вещь, как «тренировка», может вы слышали это слово в своих снах на уроках физкультуры. Так вот, я думаю, вы и сами догадались, каким образом нас не скрутило в ту же минуту, когда действие зелья истекло. Но нам в любом случае было не так уж и просто, не настолько плохо, чтобы упасть, но неприятное чувство схожее с пост-день-рожденческим синдромом у нас оставалось некоторое время.

Итак, пока я углублялся в описание нашего физико-химического и обще-поехавшего состояния души, тела, духа и прочих наполнителей, мы наткнулись на НЕГО. То есть на того, кто, по идее, должен был нас проглотить или же наградить, судя по сказкам, но что-то пошло не так и перед собой мы увидели разлегшегося на огромном железном столбе, диаметром примерно полтора метра (правда, высотой всего лишь в метр)огромного черного кота. Он был еще больше Люцифера, фактически это был какой-то крайне неухоженный лохматый тигр с такой недовольной мордой лица, что просто смотреть на него было неловко и хотелось так взять и тихо смыться за пару километров, чтобы аж пятки сверкали.

Люцифер вышел вперед.

— Это точно твой дядя? — спросил Ридли, глядя на Люцифера и на его дядю, у которого из красок на шерсти был лишь один болотно-грязный оттенок коричневого.

— У меня, собственно, такойже вопрос к тому же ошметку разума, — проговорил Дядя.

Кот встал, выпрямился и теперь восседал перед нами на железном столбе, словно на троне. Вглядываясь в каждого из нас, он с каждым разом все презрительнее морщился, словно мать, которой чересчур добрый сынок притащил котят со свалки… кстати, несколько аллегорично, по-моему.

— Стадо коров наделало бы меньше шума, чем эта странная компания, — фыркнул он. — Ладно, рассказывай, кукушонок, чего тебе надо от меня теперь.

Дядя говорил грозно, раздражительно, но сдержанно, напоминая чем-то царя в своем мрачном царстве. Мы напряглись, но стояли смирно, стараясь лишний раз не провоцировать хозяина.

— Дядя, это — путешественники, за них заступился мой друг…

— Гхрррр. Не упоминай даже этого урода, — зарычал кот. — Не желаю слышать о нем, сколько раз говорить!

Речь Дяди все еще была спокойна, но было видно, что он желал бы просто избавиться от нас, а не вести эти переговоры. Вообще, он выглядел, как наш учитель, когда того что-то очень сильно рассердило, примерно как первая встреча с Синдейном — вроде спокоен, но лучше не трогать. Еще я заметил, что кот постоянно морщится и вылизывает левый бок. Жаль, света было недостаточно, чтобы сразу заметить кое-что…

— Я так понимаю, ты хочешь, чтобы я и этих пропустил?

— Да, будь так добр.

Дядя зарычал, заворчал:

— А чего ради я должен это делать? Проглочу, на зубок каждого, не хватало еще пропускать, кого попало. Не собираюсь я тут всякому сброду милость оказывать. Выживут — пройдут, чтобы неповадно было уродам всяким через мой лес ходить!

Кот приготовился будто бы к атаке, присел, глаза прищурил, зубы оскалил, зарычал, зашипел. Мы были готовы к его броску, но кот был не так прост, и нападать не собирался. Он прыгнул к Люциферу и легко приподнял его за шкирку лапой, словно наш кот был плюшевый.

— Хорошо, говори уже, — произнес Дядя. — Я же знаю, что ты не настолько туп, чтобы надеется на то, что я просто так выполню твою просьбу. Даже ты, кукушонок, не настолько лишен разума. Ну, говори!

Бросив Люцифера обратно на землю, Дядя навис над ним, пристально смотря, не отводя глаз, но при этом не упуская нас из виду, его хвост бил по земле с силой тяжелого цепа.

— Я вижу, что ты несколько сердит, — заметил Люцифер со свойственной ему невинной улыбкой. — Похоже, кто-то знатно поиздевался над тобой.

— Тц! — с некоторым смешком издал этот звук Дядя. — Какой же ты наглый, мелкий сказочник. Но ты как всегда, прав.

Дядя вернулся к столбу и снова на него взгромоздился. На нас он будто бы и вовсе не обращал внимания, нас для него словно не существовало или, если точнее, мы были для него настолько ничтожны, что и не стоили никакого интереса.

— Итак, может, расскажешь, что же случилось тут с тобой. Я вижу, что ты ранен, и произошло это совсем недавно.

— Ерунда это, а не рана. Меня невозможно ранить, только убить.

Дядя замолчал и стал ерзать, ему явно было неуютно.

— Ну так что, — спросил Люцифер. — Ты расскажешь, что случилось?

Кот проворчал.

— А можно этих увести?

Мне стало даже обидно, настолько пренебрежительно он указал в нашу сторону лапой.

— Нет. Они нужны здесь.

— Ладно, — с неохотой согласился кот. — Перед вами, несколько часов назад промчалась крытая повозка. Я никому не позволю проезжать мою территорию просто так, поэтому погнался за ними. Я хотел завалить лошадей, но когда я совершал прыжок, меня внезапно что-то сильно ударило и обожгло.

Кот поморщился и снова стал вылизывать бок.

— Неприятно. Я отлетел в кусты, застрял, а эти мерзавцы скрылись. Как бы я хотел снова свидеться с ними, я бы и кости их в пыль стер!

Я задумался, Ридли тоже. Чем это таким могли Синдейн и Компания ударить этого монстра?

— Неужели Синдейн маг? — спросил я у Ридли. — Зачем ему тогда были нужны мы?

— Мда, как-то слишком круто для него, — поддержал меня Эрик.

Прежде, чем наш учитель успел высказать свои предположения, кот перебил нас грубым и властным тоном:

— Эй, малявка! Не перебивай меня! Там не было никаких магов!

— Мда? — не подумав, усомнился Эрик. — Может, вы просто не почувствовали магию? Наш Ридли тоже вон, не мог…

Зря мы вообще затеяли этот разговор, забыв, что Ридли говорил нам про правила. Наш учитель поспешил напомнить Эрику о них, хорошенько встряхнув его, но кот снова завелся:

— Что! Это я то, не смог почувствовать!? — в гневе кот становился будто бы еще больше. — Да чтоб ты знал, не такого во всем мире, чего бы я не смог ощутить еще до того, как это увижу! Какой наглец! Тебя следовало бы проглотить первым!

— Дядя, успокойся! — громко сказал Люцифер. — Просто они также удивлены этому странному обстоятельству, как и ты.

— Вы их знаете? Знаете этих наглецов? — более сдержанно, но все еще раздраженно спросил кот.

Ридли выступил вперед и заговорил:

— Уважаемый, мы знаем этих людей. Мы, можно сказать, преследуем их. У них наши деньги, и некоторые личные дела. Мы действительно не знали, что кто-то из них может такое, о чем вы говорите. Если честно, мы пошли этим путем, чтобы быстрее их нагнать и проучить, без необходимости мы бы не стали вас беспокоить.

— Проучить, говоришь… — кот прищурился и долгое время смотрел на Ридли. — Хм, и ведь не врешь… Даже не знаю… Кажется, вы меня убедили… но этого недостаточно. Я бы позволил вам догнать их, чтобы вы им хотя бы вместо меня причинили неприятности… Но это мало. Что еще вы можете предложить, в обмен на то, что я вас пропущу?

Кот почти подобрел, теперь он с интересом ждал ответа нашего учителя. Но тот не знал, что еще можно дать или предложить. Ридли посмотрел на нас, потом на Люцифера. Тот улыбнулся и сказал:

— Дядя, я теперь собираюсь жить с этими путешественниками.

— Не удивил, — зевнул кот. — Ты всегда был странным и идеи у тебя всегда странные.

— Я мог бы посещать тебя раз в месяц и рассказывать новые истории, я ведь знаю, как ты их любишь.

— Хитрец, ох хитрец! — замурчал кот. — И когда ты научился свободно прыгать по мирам? Я ведь знаю, что они из другого.

— Недавно, — улыбнулся Люцифер. — Обещаю, я не дам тебе соскучиться.

Кот-Дядя засмеялся и играючи перевернулся на спину, как совершенно домашний.

— Ну, убедил! Ступайте. Не буду вас трогать. Только вы и за меня им передайте, а то обидно будет.

— Великолепно! — воскликнул Ридли. — Благодарю вас, уважаемый. А теперь, за мной!

Мы бодро зашагали за учителем, а дядя Люцифера еще долго смотрел нам вслед, хихикая и приговаривая что-то вроде: «Интересно-интересно».

* * *

Ну, коль скоро весь этот бред закончился, и мы покинули лесную тропу, пора было подвести итоги. Мы разбили лагерь посреди поля, так быстро в моей жизни еще ничего не происходило и уму требовалось время, чтобы все переварить. Настало время вопросов и ответов, общего объяснения всего и вся, а также ужина. Усевшись вокруг магического костра без дров, мы начали:

— Великолепно! — провозгласил Ридли. — Мы выжили, несмотря на…

— Все попытки сделать обратное! — встрял я.

— Опять ты перебиваешь, хотя и остроумно, — вздохнул Ридли. — Ладно. Это было не так уж долго, но я уверен, что у вас скопилось много вопросов. Я и сам хочу кое-что разъяснить, давайте тогда по порядку.

Я поднял руку.

— Да?

— Скажи, что же все-таки было, по-твоему, в лесу с Хранителем и племенем?

— Хм… С первого взгляда ничего сложного… Они хотели отобрать карету, для этого и наслали ливень, чтобы мы не смогли двигаться дальше. После этого каким-то образом они лишили нас способностей и вызвали волков. Я не знаю, чем они воспользовались, чтобы высосать нашу магию, вот это я хотел бы понимать, так как еще ни разу не было случая, чтобы я не заметил такого заклинания. Никакого купола или печатей, будто она просто закончилась. У кого-нибудь есть предложения?

— Я вообще ничего не понял, — признался Эрик. — Как-то совсем ничего.

— Может, аномалия? — предположил я.

— Лютик?

Кот, улыбаясь, молчал, уютно устроившись возле огня.

— Янко?

«Есть одна мысль».

Мы с интересом на него посмотрели. Янко всегда говорил по делу, поэтому он наверняка что-нибудь мог предложить. Мы внимательно слушали, если можно так сказать, его «речь».

«В одной из книг о друидах, что ты мне дал» — говорил он, обращаясь к Ридли. — «Было упоминание, что шаманы и маги этого направления могут использовать природу как оружие, их понимание так называемой «зеленой магии» гораздо лучше обычного. Помнишь?»

— Да, я читал ее когда-то очень давно. Но с зеленой магией у меня никогда не ладилось, поэтому книжонка просто пылилась на полке, — ответил Ридли.

— Стоп. Погоди, это как «не ладилось»? — спросил Эрик. — Неужели ты об этом совершенно ничего не знаешь?

— Ну… эм… — замялся наш учитель. — Не думаешь же ты, что я знаю и умею ВСЕ на свете? Я ограничен в магии, как и любой другой человек. Видишь ли, пусть мы — маги универсалы, это не значит, что все будет получаться в равной степени. Это, можно сказать, у нас с вами прописано…

— В каком смысле, прописано? Где?

— Ну, раз уж мы заговорили об этом, вот вам очередная лекция, — Ридли прокашлялся. — Помните, как пять лет назад я взял вас в ученики?

Мы кивнули.

— Так вот, просто сказать, что вы ими являетесь, недостаточно. Как вы помните, я каждому из вас поставил метку.

Это было так. Татуировка телесного, только чуть более темного цвета, словно от ожога, четко была видна на наших ладонях.

— И что? Ну, эмблема преемственности, ты говорил…

— Дай договорить. Я не просто так ставил эту эмблему. Даже так — если бы я ее не поставил, вы бы ничего сейчас не умели!

— Вот как! И почему же это?

— Хм, это не простая церемония, да и вообще, тема отдельного урока но… Существуют разные линии магов, у которых есть основатели. Этакие династии, в каждой из которых имеются различия в заклинаниях, их использовании и прочее. И самое главное то, что ни один человек не может сам, без наставника и принятия одной из линий овладеть даже самыми простыми заклинаниями.

— Но разве это не очевидно?

— Да, вроде бы так и должно быть.

— Вы не совсем меня поняли, — ответил Ридли. — Вспомните, как вы учились чувствовать магию. Я давал вам камни для улучшения чувствительности и объяснял некоторые моменты. Суть в том, что даже если бы все было точно также и я говорил вам все тоже самое, но при этом на вас не было метки, то у вас бы ничего не получилось с самого начала!

— Интересно. И что же такого особенного в этой татуировке? — спросил я, всматриваясь в свою правую ладонь, пытаясь найти в ней что-то необычное. — Как это работает? Янко, ты знал об этом?

— Ха, в этом-то все дело! — продолжал Ридли. — Я еще не рассказывал вам, а в книгах этого не написано практически.

— Почему?

— Обычно маги не пишут книг для общего ознакомления, ну, знаешь, чтобы сохранить свои секреты. На самом деле есть целые библиотеки о магии и заклинаниях, но доступ к ним очень ограничен. Так, например, книги, которые у нас дома, вы вряд ли где-то еще отыщите. Их писал я, а до меня мой учитель, несколько — дед, какие-то — отец. Вся моя родня — приемники одной и той же линии.

— А напомни, как она называется? — попросил я, потому что действительно об этом не вспоминал, да и коснулись этой темы настолько глубоко мы только сейчас.

— Ну, названий у линий не было никогда, насколько мне известно, — задумался Ридли. — Их называют по имени их основателя. Наша называется Гранг, по имени мастера.

— А как давно он жил?

— Да он и сейчас, возможно, жив. Никто его уже не видел больше тысячи лет, но это не значит, что он уже мертв, такие люди, знаете ли, совершенно не нашего уровня.

— Неужели еще жив? Верится с трудом, должен отметить, — сказал Эрик. — Нет, я, конечно, понимаю, что это сборная долгожителей, но все же…

— Я же говорю: не знаю, — пожал плечами Ридли. — Может и мертв, но если и так, то только телом. Скорее всего, его дух, в таком случае, либо вселиться во что-то и будет находиться в спячке, либо он сейчас где-то в астральном пространстве, наблюдает за своими последователями.

— Тогда давайте передадим ему привет! — я помахали рукой куда-то вверх.

Ридли засмеялся.

— Подождите еще немного, я закончу объяснение, а то мы куда-то не туда уже ушли, — попросил он. — В этой церемонии приема учеников я пожимаю вам руки, тем самым отпечатывая на них эмблему. Что я при этом делаю: я тем самым передаю вам часть своего опыта в виде энергии. Мой опыт и некоторое количество энергии идет к вам, что позволяет и вам научиться чувствовать магию. Без опыта того, кто уже это умеет, вам, особенно из измерения без магии, не удастся даже левитировать предметы.

— Вот оно что. Но почему?

— Да потому что так было всегда! Великие личности, конечно, рождаются. Такие способны и сами, без учителей все познать, но таких один на тысячелетие, среди нескольких десятков измерений.

— Понятно. То есть мы переняли часть твоих умений, когда стали учениками? — уточнил Эрик.

Ридли кивнул.

— Но это еще не все, — продолжил он. — Каждая линия, как я говорил, друг от друга отличается. Например, есть такие линии, где практикуется вообще только одно, два или три заклинания. Обычно это искусства управления стихиями, одной из них, или же силы передвигать предметы. И вот чем меньше спектр изучаемых заклинаний, тем…

— Лучше искусство с их обращением?

— Правильно малыш. Есть еще маги, которых можно назвать друидами, или же такие, которые мастерски умеют работать с сознанием других живых существ. Направлений и видов великое множество! Магия может принимать такие чудные формы, что вам и не снилось! Мы называем их упрощенно, но другие маги, вот увидите, будут пользоваться своими способностями несколько иначе. И вот какой вопрос надо задать сейчас?

— Чего умеем мы такого, чем можно похвастаться? — спросил Эрик. — А то я уже чувствую себя неполноценным!

— Правильно! — похлопал в ладоши Ридли. — Мы тоже можем кое-чем гордиться. Мы с вами — маги-универсалы, нам подвластны многие заклинания, и с их помощью мы можем выполнять гораздо больше видов работы, выбраться из самых необычных ситуаций… обычно. Тут, конечно, есть некоторые минусы, как то, что я плохо чувствую зеленую магию, но… все это незначительно.

— А почему это так необычно? — спросил я. — Разве другие маги не могут стать универсалами и изучить другие заклинания?

— В том-то и дело, что практически это невозможно, — улыбнулся Ридли. — У них совершенно другой опыт и направленность, они могут, в основном, лишь то, что им дали их учителя, а вот мы с вами можем гораздо, гораздо больше. У нас это предрасположенность, наше тело, ум и магия приспособлены к познанию нового и охватыванию большого спектра умений с самого начала, мы гибкие и легко можем изучить что-нибудь сами. Понимаете, теперь? Если какой-нибудь огненный маг и может вызвать шквал пламени очень высокой температуры, но он никогда не сможет освоить защитный барьер или же магию другой стихии в более менее приемлемом размере. Одолеть даже очень сильного противника всегда можно хитростью, а если вы удивите его, сделаете то, чего он не ждет, то проигрыш возможен только в случае вашей собственной ошибки.

— Все, самооценка восстановлена, — лег на землю Эрик. — Давайте вернемся к другим вопросам, да побыстрее, а то спать охота.

Эрик был прав, как всегда или же в первый раз… я решил не шутить, потому что тоже очень устал. Сделав маленькую растяжку, мы решили все-таки разобрать большую часть всех моментов сейчас, чтобы не думать об этом слишком много.

— Так, мы не дослушали Янко, — вспомнил Ридли. — Извини. Прошу, продолжай.

«У меня есть предположение, что деревья могли как-то поглощать нашу магию»

— Думаешь? О таком не слышал, поясни.

«Я долгое время всматривался в чащу. Движение магических потоков не обнаружил, но у тех деревьев была слишком сильная аура для обычных растений».

— Твое предположение не лишено смысла, — задумался наш учитель. — Кажется, мне предстоит учиться вместе с вами, — он вздохнул. — Снова учеба…

Мы засмеялись, так печально-смешно выглядел огромный грузный мужик, который сетует на то, что вновь придется учиться. Но это он, конечно, в шутку, я знал, насколько серьезно и с интересом относился Ридли к своим исследованиям.

— Ммм… Хорошо. Что дальше… — задумался он, почесывая бороду. — Мне хочется знать две вещи: Что такого было нужно от кареты этим шаманам, и как Синдейн отбился от твоего дяди. Люцифер, есть мысли, ты теперь, как бы, часть нашей команды.

Кот открыл глаза, замурлыкал от удовольствия и, сев, заговорил:

— Весьма польщен вашими словами. Рад, что вы так считаете. А вот мысли мои могут показаться вам интересными.

— Так не томи, выкладывай свои карты на доску, — поторопил его Эрик.

— При нашей первой встрече я сказал, чтобы вы не беспокоились о карете вашего друга, если можно так его назвать, — отвечал Люцифер. — Я сказал, что у них есть средства, чтобы защитить себя, что и подтвердилось во время встречи с моим дядей.

— Это может быть магия? Как считаешь? — спросил я.

— Нет. Ни я, ни мой дядя, ни вы — никто не почувствовал этого. Значит, здесь что-то другое.

— А отчего ты был так уверен, что у них есть «средства»? — поинтересовался Ридли.

— Кое-что излучало очень слабое, почти незаметное сияние, когда я смотрел на их экипаж. Это была и не магия, и не магические предметы, что-то такое, чего я не видел… что-то из другого мира…

— Вот это да… — внезапно вскочил Ридли, заходил из стороны в сторону. — Слушай, а как выглядело это сияние? Припомни картину.

— Ну, возможно, как несколько сияющих точек.

— То есть не один предмет?

— Я не уверен, но так может быть, — сказал Люцифер.

— Вот оно что… интересно…

— Ты чего это вдруг?

— Какая птица его укусила? — с удивлением спросил Эрик.

— Муха, Эрик. Муха!

Наш учитель резко остановился и, громко хлопнув в ладоши, провозгласил:

— Ребята! Наши планы меняются!

* * *

У нашего учителя было одно свойство, часто вызывающее во мне праведное негодование. Знаете то чувство, когда родители случайно сказали что-то наподобие: «О, завтра будет интересно» или «Вот мелкий обрадуется», а когда вы спрашиваете их о содержании и смысле этого их высказывания, они всячески уклоняются от ответа, а потом, когда вы вконец им надоедаете, переводят тему, вспоминая о ваших невыполненных уроках или позднем часе времени. Практически в такой же ситуации оказался я, да и Эрик с Янко, после того, как наш учитель воскликнул, что наши планы резко меняются. И что вы думаете… Ридли без всяких угрызений совести отправил нас спать, так как «завтра новый тяжелый день», при этом отказавшись что-либо говорить как об этих самых изменившихся планах, так и о причинах, побудивших его принять такое решение. Не знаю, имело ли это действие такое же значение для моих друзей, но лично я, как и следовало ожидать, не смог уснуть. Я просто лежал и смотрел на звезды (очень красиво, между прочим).

Мой мозг, казалось, решил отработать все те дни работы, которые пропустил (то есть почти за всю мою жизнь), здравый смысл говорил, что я точно не высплюсь, если сейчас же не засну, но его никто не слушал. Одна за другой сменялись мысли и догадки, кружились в своеобразной карусели, захотелось вдруг получить ответы на все вопросы мира, тихо подъехал припоздавший вагончик с философскими идеями, одним словом — жуть.

В какой-то момент мне надоело просто лежать, и я решил прогуляться, но тут вспомнил, как Ридли попросил Люцифера валить каждого, кто решит прогуляться без уважительной причины. Я несколько сомневался, что он сможет это сделать, но размером с крупную собаку кот вполне мог попытаться сделать нечто подобное, а этого мне как-то не очень хотелось. Вообще, я, возможно, и сам виноват в своем положении, так как довольно часто сбивал себе режим ночными прогулками и беготней по лесу, но… я уже упоминал, что здравый смысл не пользовался в коллективе моих извилин особым авторитетом.

За отсутствием сна и занятий я решил попробовать то заклинание, которое применил Ридли, создав из магии посох в той маленькой стычке на Базаре ночью. Он так и не удосужился объяснить, каким образом он это сделал, а потому пришлось рассуждать самому. Мне очень хотелось научиться этому, ибо таскать оружие не очень удобно, а вот создавать его прямо на месте — то, что нужно.

В принципе, это было что-то похожее на защитный барьер, который я уже умел делать более-менее хорошо. Он выглядел как сгусток магии, как барьер, но другой формы. Я решил попробовать создать барьер вокруг себя, а потом придать ему иную форму, для этого пришлось сесть.

Придать форму барьеру не получалось, он изгибался, но не собирался в одну единую магическую массу. Тогда я решил поступить по-другому: взял палочку с земли и окружил ее магическим полем, что также неплохо получалось. Теперь требовалось как бы снять это поле. Я пытался некоторое время, но пришлось сделать много попыток, для того, чтобы это получилось. В моих руках был барьер, который без предмета было очень сложно удержать в форме, в какой-то момент он треснул и развалился, но вот что интересно: мелкие осколки магии все еще висели в воздухе, так как я не переставал на них воздействовать.

Руководствуясь инстинктом внутреннего ребенка, я стал играть с ними, перемещать в воздухе, даже пытался собирать из них фигуры, да так увлекся, что не заметил, как устал. Решив передохнуть, я лег обратно и… уснул.

* * *

Утро. Утро это… Пожалуй, это действительно такая часть суток, когда завидуешь безработным. Я проснулся разбитым, хотя это естественно, наверное, ведь столько всего произошло, да и непривычно.

Первым делом после пробуждения и созерцания восхода солнца я потребовал у нашего учителя объяснения. Он и не думал упрямиться, но рассказ свой начал только, когда мы зашагали по дороге.

— Знаете, я и не думал, что ваше первое задание окажется настолько непредсказуемым, — начал Ридли.

— Учитывая, что ты откладывал это больше года, я удивлен, что оно вообще состоялось.

— Ты это о чем, малыш?

Попытавшись ударить нагло хихикающего Эрика по затылку и, естественно промахнувшись, я пояснил:

— Чуть больше года назад ты уже говорил, что хочешь нас взять на какое-нибудь задание, правда, это, похоже, слышал только я.

— Ну да, что-то такое было, но это уже не важно, — махнул рукой Ридли. — Спешка ни к чему хорошему не приводила…

— Чего-чего ты там сказал? — прищурился Эрик.

— Эй, я никогда не тороплюсь без причины! — стал защищаться Ридли. — Может я и не идеальный стратег, но знаешь, придумывать эффективное решение на ходу тоже не всякий умеет.

— Ой-ой-ой, ты что, обиделся?

Эрик, как и я, любили доставать нашего учителя и подкалывать его, хотя он тоже это любил, так что мы постоянно пытались поддеть друг друга, все равно, так веселее жить.

— Ладно, давайте серьезно, — приостановил Ридли начинающийся спор. — Нет, ну вы только подумайте: Я считал, что максимум, что мы встретим, так это разбойников, но что на пути встретиться столько всего!.. Знаете, а у нас ведь только вчера вечером появилась новая заковыристая непонятная проблема.

— И какая? То, что обожаешь не рассказывать все сразу? Так это уже давно было ясно.

— Малыш, что-то у тебя плохое настроение… Взбодрись-ка.

— Даже не думай!

Я успел в последний момент создать над головой барьер, чтобы не промокнуть из-за только что созданного Ридли водяного шара.

— Неплохо, — улыбнулся Ридли. — И хватит меня перебивать. Сейчас я все объясню. Это будет долго, потому что придется начать еще со времен моей юности, так что, думаю, тебе вполне этого хватит…

* * *

Чтобы не перегружать этот рассказ очередной нудной лекцией, что сопровождалась нашими вопросами и шутками, я привожу рассказ нашего учителя в более общем виде ниже:

Все началось, как он и говорил, во времена его юности, тогда, когда он был активистом и посвящал себя своему миру целиком. Он боролся за права, с коррупцией, участвовал в митингах и пикетах, но вот же несчастье — все стало вдруг хорошо. Правительство пришло новое, и в короткие сроки уладило все вопросы, выполнила все свои обещания и требования народа, положив конец беспорядкам. Все стало, как в сказке, теперь не с чем было бороться, и Ридли заскучал. Ему была нужна новая цель, новое поле, на котором он мог сражаться. Прежде всего, от нечего делать, он решил, наконец, вплотную заняться магией.

О своем учителе Ридли рассказал совсем мало, считая его фигуру для нас не интересной, что, собственно, так и было. Обучения, как оказалось, он так до конца и не прошел, потому что узнал кое-что, что так долго искал. Этим кое чем оказалось не что-то там, а поистине огромная и… Хотя нет, не так. Следует начать по-другому.

Наш учитель затронул в своем рассказать тему, которую раньше не затрагивал вообще, увлекая нас больше повестями о своих путешествиях и приключениях в разных измерениях. Теперь же мы услышали от него о самой структуре мироздания, что было не менее интересно и захватывающе, особенно для Эрика, как то не казалось странным, а вот Янко не проявлял такого сильного интереса. Возможно, он уже что-то узнал из своих книг, к которым мы редко прикасались.

Так вот, оказалось, что все бесчисленные измерения расположены во вселенной в определенном порядке, согласно тому, сколько магии есть в каждом из них. Те, в которых магия — обычное дело, ну, или по крайней мере она там присутствует в больших количествах, как например всякие волшебные существа: драконы, русалки, лешие, коты Баюны, ну, в общем все то, что странно и непонятно, конечно, их еще больше видов, такие измерения находятся посередине, в этакой промежуточной плоскости между двумя остальными.

Те измерения, что в плоскости ниже вышеуказанных — измерения с малым количеством магии или же те, где ее нет вообще, а еще так называемые «мертвые» миры, где умерли все представители родной флоры и фауны. И вот если миры посередине выглядят как в книгах фэнтези, то вот миры в нижней плоскости являются технократическими. Там процветают технологии, конечно, в разной степени. Есть только развивающиеся, а есть и такие, что уже строят космические аппараты и живут по высшим технологиям. Там нет магов, им бы просто неоткуда было черпать силы. Но из средних миров маги в нижние не путешествуют, хотя бы потому, что двеплоскости этих измерений находятся друг от друга на большом расстоянии и не каждый опытный маг вообще смог бы до них допрыгнуть, а даже если бы и смог, то вернуться уже вряд ли.

Жители же верхних миров гораздо более могущественны, благодаря тому, что их миры буквально пропитаны магией, которая, к тому же, имеет какую-то совершенно иную природу. И пусть те, кто в этих мирах обитает, в принципе такие же, как все разумные существа, то есть также живут, устраивают войны, изучают, но из-за их магии они более сильны и интеллектуальны, знаний у них невероятно много и вот с этого места начинается непосредственно история Ридли.

Однажды к его учителю пришла делегация из нескольких человек в незнакомой форме. Они предложили учителю Ридли, как искусному магу вступить в их организацию. Организация эта носила название «Слуги мира», состоящие в ней обеспечивали безопасность миров средних и низших друг от друга, но об этом позже.

Учитель Ридли грубо и жестко раскритиковал их, ругался и приказывал убираться прочь. Ридли не согласился со своим учителем, они поссорились и Ридли ушел от него к «Слугам мира», и с тех пор учитель и ученик больше не виделись. Ридли говорил, что даже не знает, где он сейчас, жив ли вообще, да и ему просто жаль, что их общение прекратилось. Ридли уважал и любил учителя, но тогда возможность сделать что-то великое для мира была гораздо важнее обучения магии. Остальным заклинаниям Ридли учился уже самостоятельно и с помощью некоторых других мастеров.

Продолжая тему организации, стоит, прежде всего, знать, что она создана, а точнее продолжена орденом с верхних миров. Этот орден своей задачей поставил сохранение баланса сил между мирами. То есть их цель — не дать оружию из одной плоскости миров попасть в другую.

Тут Ридли сразу пояснил следующее: Пусть один маг вряд ли сможет попасть в миры нижние и унести оттуда, например, лазерную пушку, но для этого у контрабандистов появился свой способ. Существуют такие штуки, как накопители магии, в них можно закачать огромное ее количество и использовать на месте, а накопителей взять можно изрядно, да и действуют несколько человек. И пусть накопители вещь редкая, сложная и дорогая, но качественно выполненная служит долго и неоднократно окупается. Именно против таких контрабандистов и борются «Слуги мира». Как правило, из нижних миров гостей не бывает, их корабли не могут пройти такое большое расстояние, да и не особо стремятся в сторону, откуда не исходит опасность и где не видно потенциальной пользы.

«Слуги мира» также выполняют и другие задания. Это и отлов особо опасных преступников, и расследования, и изучение. Работы у них очень много, так как и миров многие-многие тысячи, миллионы! И тут может показаться даже, что они не справляются, однако за долгие века организация разрослась, находя последователей, и теперь патрули регулярно прочесывают миры в поисках нелегального оружия и его источников.

Разумеется, я захотел узнать, что тогда при таком контроле делают на Базаре электричество и прочие приборы. Ридли сказал, что такие пустяковые вещи известны в средних мирах уже очень давно и никак не преследуются, к тому же, это не совсем электричество, это скорее преобразованная магическая энергия, что качается из измерения специальными станциями. Станции должны брать определенное количество магии, чтобы она успевала восстанавливаться, иначе планету ждет иссушение и смерть. Как известно, обеднение мира магией, истощение, наступает всегда, если жители пытаются развивать технологии, ради чего, конечно, лезут в недра планеты, копают все глубже, загрязняют все и везде отходами. Тогда мир обедняется и сам спускается в низ, утягивая за собой и свое солнце каким-то образом.

«Слуги мира» не преследуют прогресс, как таковой, они не против, если мир развивается сам по себе, но вот если кто-то из другого мира предложит одной из сторон на планете принципиально новое оружие, то вот тогда прибудут защитники и, выражаясь простым языком — огребут все, и заказчики, и доставщики, и еще кто-нибудь, коль понадобится.

Ридли говорил, что тогда увидел в этом нечто по-настоящему важное, оттого и присоединился к ним. Он был младшим сотрудником, выполнял задания и всякие поручения, дослужился до офицера, но потом подал в отставку, правда, не совсем. Это значит, что Ридли по-прежнему сотрудничает и поддерживает связь с агентами «Слуг мира». Такая дружба, по словам Ридли, дает большие возможности хотя бы потому, что есть, к кому обратиться за помощью в трудный час, а вот библиотека, собранная орденом, является ключом к разрешению многих возможных тайн, да и по части магических умений оттуда можно черпать множество знаний.

* * *

И вот только сейчас, только после этого долго предисловия, которое длилось, на самом деле несколько часов, вовремя того, как мы двигались, только после того, как нас нагрузили новой информацией до такой степени, что мозг заболел (а мозг анатомически не может болеть!), только вот ну вот теперь мы услышали, что хотел сказать Ридли нам об измененных планах. Я должен сказать, что информация, им переданная после этого, показалась не такой уж и важной по сравнению с теми масштабами, о которых было написано выше. А ведь я передал только суть, без особых лишних подробностей и чувств, которые наш учитель вложил в свой рассказ, вспоминая молодость…

* * *

— А… я забыл, о чем мы вообще говорили…

— Кстати да, — поддержал меня Эрик.

— Честно говоря, я тоже несколько забылся, — признался наш учитель. — Но я помню. Знаете, вы еще не устали?

— Нет, мы уже давно умерли.

Я говорил почти правду; усталость от долго перехода сказывалась на теле, а наполнение новыми сведениями требовали обработки и архивации, чтобы не улетучиться в этот же день.

— Надо бы передохнуть, — заметил Эрик.

— Мы скорее передОхнем, чем передохнЕм.

— Эй, малыш, что это за пессимизм?

— Кажется, Миха действительно устал.

— Ой, да ты что!

— Ладно-ладно, потерпите, — сказал Ридли, останавливаясь и доставая из сумки карту. — Судя по этому клочку промокшей тряпки, неподалеку есть трактир или гостиница, вот только придется немного отклониться от курса… Нам надо на Север, в столицу, куда направились Синдейн И Компания, а трактир к востоку отсюда. Ничего, думаю, что можем остановиться там, отдохнуть, запастись некоторыми припасами и продолжить путь.

— А далеко еще до столицы? Сколько мы вообще идем?

— Хороший вопрос.

— Ну, — задумался Ридли, — Дайте-ка минутку… Вроде бы шесть дней, но я бы дал все семь или еще больше, слишком быстро все менялось и происходило. Значит так: сейчас к трактиру, за припасами, переночуем и вернемся на эту дорогу. До столицы нам еще целый день, если не два, шагать и шагать.

— Быстро шагать.

— Да, малыш, очень быстро шагать.

* * *

Трактир оказался приземленным двухэтажным зданием, похожим на состарившегося воина, широкоплечего и высокого в молодости, и медленно дряхлеющего с возрастом. Тем не менее, это заведение было еще приличной наружности, и я вовсе не побрезговал бы туда зайти. Рядом находилась крытая широкая пристройка с некоторым количеством сена и соломы, судя по всему — конюшня. Дверь и окна были открыты, изнутри доносился слабый запах похлебки. Ридли смерил трактир равнодушным взглядом и зашел внутрь.

(Еще мы обдумали, как замаскировать кота, размеров с овчарку, и сошлись на том, что на него следует наложить иллюзию пса, размер ведь подходящий, а то будет вызывать подозрение. Однако Люцифер сказал, что и сам свободно может принять вид собаки, хотя это ему и не очень приятно по понятным причинам. С легкостью обратившись псом, он, правда, не сразу понял, что и вести себя надо, как собака, но меня заинтересовало другое, может ли этот котяра превратиться в человека или в какое-нибудь еще животное. Я забыл задать этот вопрос, а потом и вовсе на какое-то время про это забыл)

Было довольно чисто и прибрано, а главное — пусто. Не знаю почему, но меня несколько напрягало присутствие кого-либо в таких местах, казалось как-то не безопасно, что ли…

Слышался приглушенный грохот посуды на кухне. Ридли позвонил в висящий у двери колокол. Тут же на этот звук, откуда ни возьмись, выпрыгнул низенький подтянутый старичок с седой острой бородкой и зачесанными волосами. Он был на голову ниже меня, а уж на Ридли и вовсе смотрел снизу вверх.

— Здравствуйте, гости дорогие! — и искренним радушием приветствовал нас хозяин трактира.

— Будем знакомы, уважаемый, — пожимая ему руку, сказал Ридли. — Меня зовут Корсе, а это мои товарищи, Михаил, Янко, Эрик. Будьте так добры, подать нам чего-нибудь поесть. Нам бы запастись припасами, да переночевать.

— О, конечно-конечно! — расплылся в улыбке старичок. — Меня зовут Ваппи, я жду вас с самого утра, сейчас все принесу!

— Погодите, а…

Ридли не успел задать вопрос уносящемуся вглубь кухни старичку с несколько смешным и даже детским именем. Мы уселись за самым большим круглым столом, мои ноги устали, поэтому я развалился на стуле, словно в кресле, ну, насколько это было возможно. Ваппи притащил два больших подноса с несоответствующей его росту и телосложению легкостью, непринужденностью, изяществом, даже ловкостью. Когда мы принялись за еду, он не стал уходить, а подвинул себе табурет, уселся на него, поджав под себя ноги, будто персидский шах и заговорил, пожевывая в зубах какую-то деревянную палочку с очень сильным, но вполне приятным запахом.

— Это хорошо, что вы ко мне сегодня зашли, — рассуждал он вслух. — Сейчас не так много посетителей забредает в мой дом. Во всем виновата эта глупая, никому не нужная война! Клянусь, если бы этот Бондерс не позарился на морской порт Вонгу, а передал-таки Вальскую землю Гангутам, то можно было избежать всего этого бардака.

— Простите, а вы о чем? — спросил я, отчасти потому, что мне было действительно интересно это знать, отчасти потому, что это было моей персональной задачей от Ридли. Я должен был разговорить кого-нибудь для получения информации. Конечно, наш учитель и сам мог бы это сделать, но за едой он предпочитал не отвлекаться, да и это было упражнением лично для меня.

— Ох! — прикрыл рот рукой старичок. — Прошу прощения за свою бестактность. Я и не подумал, что вы, возможно, не осведомлены о том, что у нас тут творится. Хотя слухи уже должны были дойти до всех ближайших стран…

Ваппи задумался, разжевывая с виду твердую палочку мощными челюстями.

— А откуда вы будите сами, путники? — спросил он.

Я кинул мимолетный вопросительный взгляд на Ридли, но старичок это заметил и, расхохотавшись, произнес:

— Можете смело мне все рассказывать! Я и так знаю, что вы не из этого измерения!

Даже наш учитель отвлекся и с удивлением воззрился на улыбчивого хозяина трактира.

— Знаете, вы либо настолько глупы, что прямо говорите нам об этом… — задумчиво протянул он. — Либотак уверены в собственной безопасности, что… Вы не подумайте, мы вам ничего не сделаем, но, по-моему, слишком опрометчиво так распространятся с теми, кто пришел из другого мира.

Старичок снова расхохотался и упал с табуретки. Поднявшись, он ответил:

— Я много чего знаю, мистер Корсе, мне просто любопытно узнавать что-то новое, в этом захолустье так мало чего-то интересного! — шутливо всплеснув руками, Ваппи продолжил. — А мне вы все равно ничего не сделаете, так что я вас совершенно не боюсь! Ну, так что, скажите, откуда вы?

— Только если вы скажите, что такое вас защищает, — сказал Ридли.

Я почти уверен, что наш учитель о чем-то уже догадался, так как даже я, присмотревшись, заметил от старичка какую-то ауру. Что бы то ни было, но эта осведомленность о нас, как об иномирцах несколько настораживала и могла стать проблемой, что понимал и наш учитель, это отчетливо выражалось не его лице. Думаю, что знаю, о чем думал Ридли в тот момент:

Сам он пытался решить все более-менее мирно, и подобное обстоятельство ставило его в щекотливую ситуацию. С одной стороны он точно не хотел что-то плохое делать с этим Ваппи, но в тоже время не мог допустить распространения нежелательной информации о нас. Мало кому он мог рассказать впоследствии, кто у него был в гостях, а отсюда следовало два исхода — запугать или договориться. Но… тут уже как повезет…

— Ладно-ладно, у каждого свои тайны, — тем временем продолжался разговор. — Ну, а зачем же вы прибыли?

— Знаете, мистер Ваппи, — медленно поднимаясь, проговорил Ридли. — Нам бы хотелось сохранить в тайне наши дела и информацию о том, откуда мы пришли. Но вы чересчур нагло нас расспрашиваете. Мне бы хотелось узнать, что вы обо всем этом думаете.

Старичок шустро соскочил с табуретки и отбежал к стойке, не переставая улыбаться, словно ребенок. На мое удивление магия Ридли на него не подействовала, когда он попытался притянуть старичка к себе.

— Ну же, ну же! — подняв руки в примирительном жесте, сказал Ваппи. — Мы же с вами цивилизованные существа. А со мной можно просто поговорить. Пожалуйста, вернитесь за стол, я так старался, готовил, поешьте, а я все расскажу.

Ридли с недоверием посмотрел на блюда, мы, последовав примеру Янко, отодвинули их от себя, чем неподдельно огорчили старичка.

— Ну что же вы? — сказал он. — Я никому ничего плохого не желаю. Вот, давайте я покажу!

Он подошел и из каждой чашки взял по куску и съел, демонстративно проглотив.

— Господи, пожалуйста, сядьте и поешьте, — уговаривал он Ридли. — Все, все сейчас объясню.

Наш учитель подумал, да и сел обратно. Старичок удовлетворенно кивнул и уселся на табуретку.

— Видите ли, путники, — начал он, беря в рот новую палочку и начиная ее жевать. — Я и сам не отсюда буду. Давно уже это было, но я из мира другого, как и вы.

— А для чего вы здесь? Вы же говорите, что вам здесь скучно.

— Ну… меня… как бы это сказать… выгнали меня… вот, — ответ дался Ваппи с некоторым трудом, он даже как-то сжался. — Выгнали, но не скажу, за что, будем пока на равных условиях. И да, других иномирцев я с легкостью могу отличить, хотя бы потому, что вы пришли со стороны леса.

— А что такого в этом? — спросил Эрик. — Ну, из леса, как из леса… Может, мы грибы собирали.

— С булавой? — прищурившись, спросил Ваппи.

— Ну, мало ли зачем мы там были, — парировал Эрик.

— Не, ребята, по вам видно. Пройти рощу с чудищем еще никому не удавалось, все, кто пытался, не возвращались. Все обходят довольно далеко, останавливаются у меня и едут дальше по дороге в город. Вы же пришли совсем с другой стороны, напрямик прошли, коротким путем.

— Вот как…

— Кстати, а что там с чудовищем? — поинтересовался Ваппи. — Вы его убили или проскочить смогли?

— Не суть, — вступил в разговор Ридли. — Мне бы хотелось понимать, как точно знать, что вы о нас не станете распространяться.

— По-моему, вы слишком сильно беспокоитесь на это счет, — сказал Ваппи. — Мне нет с этого выгоды…

— Это вы так говорите.

— Нет-нет, я действительно не хочу проблем, веду себя честно, могу даже помочь…

— Чем таким вы можете помочь нам? — уже более деловым тоном спросил Ридли. — И принесите, пожалуйста, еще вашей стряпни, должен признать, довольно неплохой вкус.

— О, конечно.

Хозяин трактира ушел на кухню.

— Чего думаешь? — спросил я.

— Спокойно, малыш, сейчас все будет понятно.

— Все, я наелся, — тем временем доел Эрик свою порцию.

— Вот кому счастье в этом мире — объелся и счастлив!

— А ты завидуй молча!

— Цыц!

Старичок вернулся с добавкой и продолжил разговор:

— Думаю, не ошибусь, если скажу, что вы знакомы с ворчливым графом, его племяшкой и сморщенным уродцем?

— Хм… Они были здесь?

— Конечно. Прямо перед вами, день назад. Они приехали, а точнее — примчались, с той же стороны, что и вы. Уверен, что они очень спешили, но на вопросы: Куда? Зачем? Откуда? отказались отвечать. Они, или скорее он, был груб и неучтив, вылитые наши аристократы! Совершенное ничтожество! Только громкий голос и дурные манеры могли продвинуть таких вредных людей…

Ридли слушал и дальше тираду хозяина трактира с нескрываемым удовольствием, он не перебивал, а был готов еще очень долго слушать кого-то, кто понимал его точку зрения. Мне же становилось скучно, я побаивался, как бы разговор не перешел в разглагольствование двух дедов о том, как все плохо или кто как плох, а потому поспешил переключить внимание придорожного оратора на что-то более полезное или, как минимум, более интересное:

— Так что там про помощь? — перебил я. — Вы сказали, что сможете помочь.

— А? Ах да… Точно. Прошу прощения, — Ваппи прокашлялся и продолжил. — Когда эти господа заехали ко мне, то задержались лишь для того, чтобы накормить лошадей и дать им отдохнуть. Опять же упомяну, что слишком заметно, что, по крайней мере, один из них из другого измерения, да таких пород лошадей нет в этих местах. А говоря непосредственно о помощи вам, скажу, что вам очень повезло, что я порядочный человек.

— И отчего же? — скептически спросил Ридли.

В ответ трактирщик достал из-за пазухи небольшой флакончик с бурой жидкостью.

— Яд?

— Истинно так, мистер Корсе.

— Вот значит как… В любом случае, даже если бы я не заметил яда, то, думаю, успел бы предотвратить последствия быстрее, чем случилось что-то непоправимое, моих сил для этого вполне достаточно.

— Ну не скажите, мистер Корсе, — медленно, растягивая слова в задумчивости, Ваппи всматривался в стеклянную бутылочку, подставляя ее на свет и взбалтывая. — Я может и был в родных мирах давно, но могу сказать, что эта пакость не такая простая, как может показаться. Чтобы достать магический яд, нужно иметь некоторые связи.

— Дайте-ка ее сюда.

Ридли взял склянку из рук Ваппи и открыл. Понюхал, смачно втянув в себя воздух, капнул на палец, растер, затем поджег заклинанием. Капля испарилась бесцветным дымом без цвета и запаха.

— Интересно, но не оригинально, — сделал свое заключение Ридли. — Вроде бы яд действует не сразу, а через время, но так как я всегда нахожусь рядом с учениками, не думаю, что кто-либо из нас бы умер от этого. Хотя пришлось бы задержаться на день, что, скорее всего, и было их целью.

— Ради справедливости прошу заметить, что не ИХ, а ЕГО, — загадочно проговорил Ваппи, подходя к двери и глубокомысленно всматриваясь в огромные серые облака на далеком горизонте.

— Что вы имеет в виду?

— Ну, меня решил подкупить на эту задумку молодой человек, казавшийся таким интеллигентным и честным… В общем, он подошел ко мне, пока остальные разбирались со своим багажом и каретой, отвел в сторону и за неплохую плату попросил подложить это в ваш обед, если вы решите здесь остановиться.

— И что, думаете, остальные не причем?

— Сомневаюсь, что они об этом знали. Кстати, по-моему, надвигается очередной шторм.

— С чего это?

— Звезды говорят, что сегодня будет буря, — уточнил трактирщик, перелистывая какую-то книжечку с очень длинным названием на обложке. Похоже, это была какая-то прикладная астрология.

Ридли задумался. Он уже не ел, а ходил по трактиру по своей извечной привычке. Мы тоже уже насытились и просто сидели, ожидая чего-то. Учитель думал, Ваппи производил какие-то свои расчеты, а мы просто сидели без дела. Я намеревался спросить что-нибудь у нашего учителя, но понял, что все-таки устал от наплыва сведений. Надо был полностью осмыслить уже узнанное, да и просто отдохнуть.

Я вышел на улицу, подышать свежим воздухом. Люцифер вышел за мной, Янко так и остался сидеть, размышляя, Эрик сделал себе лавку из нескольких стульев и вообще уснул. Ваппи, закрыв книгу, посмотрел на нас, пожал плечами и стал убирать со стола. Ридли расплатился с ним и продолжил думать, флакончик с ядом Ваппи просто отдал ему, так как последний хотел что-то с ним сделать, насколько я понял — изменить состав и итоговое влияние на организм.

— Юный господин, скажите, а что за порода такая занимательная? — спросил трактирщик, подходя ко мне и указывая на Люцифера, что все еще был в образе собаки и сидел рядом.

— Это… Даже не знаю, — честно признался я.

— Любопытно, я, знаете ли, тоже не разбираюсь во всех этих гончих и прочих псинах. Даже не понимаю, почему многие так по ним убиваются, восхищаются. Чего там восхищаться-то!

Я подумал, что в мыслях у Люцифера скорее всего две вещи — обида и приятное чувство разделенных взглядов, но Ваппи уже уводил наш разговор в новое русло:

— Кстати, скажите, юноша, никто, случайно, не должен идти за вами?

— Нет, про это ничего не знаю. А что?

— Звезды сказали мне, что сегодня в моем доме будут гости, — пояснил Ваппи, указывая на книгу. — Но пришли только четверо, а должно быть шесть.

— Звезды? Вы астролог?

— Я бы так не сказал, — пряча книгу в сумку и доставая новую палочку, ответил трактирщик. — Я скорее механик.

— Механик? Но вы же говорите про звезды.

— Механизмы бывают разные, юноша. Механизмы мироздания меня интересуют не меньше, чем железные. В этой механике тоже есть свои правила, которые я изучал, а не так давно добыл себе вот такой замечательный инструмент, — снова доставая книгу, говорил Ваппи. Он раскрыл ее и стал мне показывать ее страницы. — Вот, смотрите, по этим знакам, что соответствуют разным дням и месяцам, я могу предсказать погоду. А вот по этим расчетам могу точно сказать, когда ко мне кто-то зайдет… жаль только, что все эти расчеты работают только в этом измерении, хотя я ведь все равно отсюда никуда уходить не собираюсь. Да и координаты моего дома играют большую роль…

Трактирщик не врал, что к нему заходит мало посетителей, да и выслушивать его речи охотников тоже было, судя по всему, немного, поэтому старичок изливал мне все: свои хобби, увлечения, идеи, мысли насчет того или иного события в это мире, хотя я даже не понимал, о чем он говорит, по большей части. Но я слушал внимательно, отчасти из вежливости, но говорил он и вправду интересно, этот человек знал очень много в своей сфере. Люцифер, правда, уснул от скуки, а просидели мы на улице перед входом на импровизированной лавке около часа, пока ставшие темно-синими тучи не подползли достаточно близко. Я предпочел вернуться внутрь, так как собирался дождь, весьма точно предсказанный этим чудаковатым трактирщиком.

* * *

— Так себе погодка, — заметил я в пустоту.

Ридли погрузился в себя и свои мысли, то ухмыляясь, то хмурясь, бормоча что-то под нос или же снова затевая прогулки по залу. Янко играл на флейте одну длинную незатейливую мелодию, попутно наводя на свой инструмент какие-то чары. Вполне возможно, что это было то же самое заклинание, что прочищало мозги от всяких наваждений. Оказавшись весьма полезным в странном лесу Хранителя, такое заклинание, закрепленное на чем-то громком, быстро приведет нас в чувство в случае чего.

Эрик просто спал, сытый и довольный, он развалился на импровизированной лавке из стульев и совершенно не чувствовал никакого неудобства. Ваппи, разжевывая очередное маленькое бревно, читал какие-то книги, коих навалил на стойку и брал по очереди. Мне оставалось наблюдать за столь спокойной обстановкой, сидя на низком широком подоконнике у входа. Через стекло я смотрел на ливень, охвативший и поле, и дальний лес. На дороге никого не было видно, вряд ли кого-то занесет сейчас, пусть Ваппи и говорил про каких-то недостающих гостей.

На самом деле, был довольно уютно вот так сидеть и глазеть на улицу, пока рядом была компания. Спокойно, тихо, хорошо. Свет от люстры и нескольких фонариков освещал пространство трактира, напоминая мои излюбленные вечера в избушке Ридли, где он часто что-то мастерил или проводил новые опыты. Я даже и не подозревал, насколько хорошо иметь возможность проводить время подобным образом, когда все твои товарищи вместе отдыхают от трудных и опасных дел.

Я вдруг вспомнил о своих опытах с магическим барьером. Интересно, насколько сложно будет что-нибудь сделать с ним? Я сосредоточился и попытался создать из барьера шарик, но опять ничего не вышло, он просто не сгущался, как нужно. Пришлось снова взять какой-то предмет, а конкретнее — яблоко. С ним выходило более удобно. Магическая пленка слезла с фрукта и зависла в воздухе, принимая форму, которую я пытался из нее слепить. Не удержав, я увидел те же кристаллики магии, что просто висели в воздухе и ничего не делали, даже с трудом перемещались. Я сделал еще несколько попыток, по-разному складывая осколки и пытаясь сохранить форму шарика.

За своим, несомненно, умным и полезным, занятием, я и не заметил учителя, что с интересом следил за моими потугами. Взглянув на него, я потерял остатки концентрации, и все мои опытные образцы бесследно растаяли в воздухе.

— Неправильно делаешь, — сказал Ридли.

— Что?

— Не знаю, но неправильно.

— Я хотел как ты, сделать оружие из магии, помнишь, тогда…

— Хм, но я же сказал, что для этого у вас еще недостаточно силы и опыта.

— Знаю, — буркнул я. — Но все равно хочется.

Ридли задумался. Мне показалось, что сейчас он хочет что-то рассказать на эту тему, но он выдвинул интересное предложение:

— Слушай, а ты никогда не видел такого представления, где свет принимает формы различных животных или людей? Помниться, о таком виде магии я слышал.

— А это как?

— Ну, как иллюзии, но из магии, такие… ммм… совершенно неосязаемые, но будто бы живые и…

— Голограммы?

— Чего?

— Не забивай голову, я, кажется, понял, о чем ты. Но какой с них прок?

— Знаешь, тебе и от этого будет прок, — заверил учитель. — Попробуй сначала такие сделать.

— А каким образом? Может, объяснишь немного?

— Может быть… Вот только я и сам понятия не имею, как ими пользоваться. Никогда не пробовал.

— Почему?

— Да потому что от них нет никакой пользы.

— Чего?

— Пользы нет, а вот практика тебе, что надо. Пробуй.

— Погоди! Может, хоть предположения выскажешь? У меня, вообще-то, не то чтобы все сразу выходит.

— Ой, хватит жаловаться… хотя… Не знаю, попробуй просто представить это, импровизируй, не по правилам, я без понятия.

Ридли ушел, оставив меня с еще одной проблемой профессионального характера. Я уже было собирался испытать новый «метод» и последовать «мудрому совету», но тут в очередной раз подтвердились познания трактирщика в астрологических науках.

* * *

Ввалившийся внутрь человек был мокрым до нитки, невероятно темной фигурой, лохматым и грязным, ручьями текла с него вода, а сам он несколько пошатывался: путались ноги. Прямо за ним, под плащом, шел низкий человечек. Первые несколько мгновений мой мозг перезагружался, отыскивая информацию об увиденном субъекте, а увидев реакцию Янко, додумал все остальное.

Я вслед за товарищем соскочил с места и принял защитную стойку. Ридли схватился за посох, на его ладони застыла искра, в любой момент готовая сорваться и, став мощным снарядом, смести любого с пути. Незнакомец замер, но никакой агрессии не проявлял и не пытался бежать. На поясе висел знакомый маленький арбалет, секира, скорее всего, была закреплена на спине, но Шон и не думал взяться за оружие, все четыре руки он поднял над головой, а Кашка, вышедший из-под плаща, последовал его примеру.

На некоторое время повисла пауза, во время которой бывшие враги смотрели друг на друга с некоторой напряженностью и выжиданием. Ваппи с любопытством наблюдал за происходящим, довольно громко, в наступившей тишине, жуя очередную палочку. Мне надоело ждать, и я сказал:

— Господа, это только я один не умею общаться телепатией, или же вы все-таки молчите?

Ридли кинул строгий взгляд в мою сторону, но слегка улыбнулся. Не убирая руки, он произнес, обращаясь к Шону:

— Положите на пол все ваше оружие.

Шон беспрекословно подчинился, медленно выкладывая арбалет и стрелы вместе с секирой на пол и отодвигая их ногой в сторону Ридли. Кашка снял с себя сумку и поставил ее сверху на оружие. Янко с помощью магии переместил эти вещи в другой конец зала, и только тогда Ридли опустил руку, но не посох.

Мы немного забыли про Эрика, поэтому я мягко и ненавязчиво убрал из-под него стулья магией. Проснувшись еще в коротком полете, он вскочил на эти же стулья и обескуражено огляделся.

— Что!? Что случилось? А!? — протерев глаза, он уставился на неожиданную парочку. — Так, я не понял… не успел уснуть, как тут уже кто-то восстал из почти мертвых! Чего происходит вообще?

— Пока ничего. Угомонись и сядь, — приказал Ридли. — Итак, господа, что же вас привело именно сюда? Учитывая, как быстро вы оказались здесь, лишь чуть позже нас, какая неожиданность! мне бы хотелось задать вам несколько вопросов.

— Поверьте, я отвечу на все вопросы, — сказал Шон. — Более того, я расскажу вам кое-что и сделаю выгодное предложение.

— Выгодное? — приподнял бровь Ридли.

— Сомневаюсь, что оно покажется вам обратным, — заметил Шон. — Но для начала, неплохо бы обсохнуть и поесть, я давненько не имел такой возможности.

Шон говорил спокойно, натужным басом. Кашка не произнес ни слова, да и вообще был очень тихим и незаметным, в отличии от себя самого во время прошлой нашей встречи.

Ваппи обрадовано побежал на кухню и через несколько минут, прогремев кастрюлями и чашками, вернулся, несся на подносе кушанья. Трактирщику и вправду было абсолютно все равно, кто перед ним, он никого не боялся и ко всем относился радушно. Его дом мне в этом плане напомнил какую-то книгу, где была похожая буферная зона, где даже враги относились друг к другу сдержанно. Хотя, быть может, это и не в книге вовсе было, а просто мое воображение представило что-то такое, основываясь на схожем произведении? Так или иначе, Шон вместе со своим еще более странным компаньоном уселись за стол, скинув дорожную накидку, очень грубую и потрепанную. Шон ел двумя руками, вторая пара лежала на столе, чтобы не возникало подозрений о его намерениях, Кашка же обращался с приборами неуклюже, непропорционально большие руки его дрожали и плохо справлялись даже с тем, чтобы удержать ложку. Чтобы она не падала постоянно, Шон зафиксировал ее веревкой в пальцах напарника, бережно и тщательно, словно ребенку.

Я и Эрик не уделяли этой парочке особого внимания. Я просто сидел на своем подоконнике, Эрик же улегся обратно, правда, уже спать не собирался. Даже Ридли был относительно расслаблен, а вот Янко буквально не сводил с них взгляда, очень подозрительного и внимательного, как у хищника. Такое обстоятельство меня снова насторожило и заставило чувствовать неуютно, тем более, что колчан с иглами Янко так и не закрыл. Отчего он такой? Хороший вопрос. Всегда такой тихий, спокойный, он никогда не отличался эмоциональностью, поэтому видеть с его стороны такую подозрительность и одновременно готовность к… м… к тому, чтобы причинить боль другому, меня обескураживала. Ведь даже сражаясь с бандитами в первой нашей стычке, он был не то что готов без колебаний повергнуть их, но даже повернувшихся в бегство преследовать. Все это не то чтобы разочаровывало, но оставалось неприятное чувство, будто ты винишь самого себя в том, чего не хотел сделать, да и, получается, сделал лишь твой друг. Даже не знаю, отчего это, возможно, как говорил учитель, я слишком много об этом думаю, все люди разные и считают правильным одни одно, другие — другое. Но вот вопрос — а что же на самом деле верно? Может, совсем наоборот: Янко действует верно, а это я мягкосердечен? Вряд ли я это сейчас абсолютно точно пойму, скорее всего, со временем все встанет на свои места.

Сидели, молча и тихо, но в какой-то момент трактирщик подошел к стене возле стойки и стал вертеть какую-то ручку. Поворачивая его по часовой стрелке до того момента, пока это стало невозможно, Ваппи зафиксировал ее в таком состоянии и стал дергать за какие-то другие ручки-ящички, выстраивая их в какой-то одной ему понятной комбинации. Стали слышны странные звуки и стук, будто кто-то уронил бильярдные шары, но маленьких размеров. Шум, как от кузнечных мехов исходил оттуда же. Мы с интересом смотрели за действиями Ваппи, даже Янко краем глаза наблюдал за этим процессом. Когда «настройка» закончилась, Ваппи отпустил ранее закрученный рычаг, тот с коротким скрипом стал сам медленно раскручиваться, и в этот момент заиграла музыка.

Мелодию словно кто-то отстукивал на ксилофоне, в сопровождении струнного инструмента, гулкого и басистого, как у контрабаса. Ваппи ждал нашей реакции, широко улыбаясь, он развалился в кресле у стойки и слушал музыку. Услышанное было очень любопытным, но не сама композиция, а то, что ее играло. Догадываясь о происхождении данного чуда, могу сказать, что этот старичок умудрился встроить в стену огромную музыкальную шкатулку, которую еще можно было и настраивать, вытаскивая и задвигая ящички! Даже не думал, что нечто подобное смогу встретить в этаком захолустье, и это я говорю как про измерение, так и про конкретно этот трактир. А песенка тоже не плоха, словно капель, есть и стиль, и узнаваемость…

* * *

Полчаса пролетели быстро и совершенно незаметно. Шон успел привести себя в порядок и теперь приглашал нашу команду за большой стол для переговоров. Хозяину сего заведения было даровано молчаливое согласие всех присутствующих на законное подслушивание. Мы выдвинули самый широкий круглый стол на середину зала, заперли двери на засов и окна прикрыли ставнями, оставив в качестве освещения лишь люстру и свечи. Ни Ридли, ни Шон не хотели даже случайных свидетелей, хотя Ваппи и уверял, что никого сегодня быть не должно, но его звезды доверием сейчас явно не пользовались, несмотря на все старания. Уже садясь, я вдруг понял, что нигде не видно нашего Люцифера, интересно, куда же он успел запропаститься, ведь ему должно было быть любопытно, о чем же мы таком будем говорить. С другой стороны хорошо, что я не увидел его сразу, а то думал бы только о том, как он туда забрался, а не о деле. Итак:

— Ну и? — сложив руки на груди, спросил Ридли. — Мы ждем вашего «выгодного» предложения, а еще объяснений.

— Конечно-конечно, — успокаивающе отвечал Шон. — Слушайте же. Прежде всего, скажу, что мы здесь застряли. В этом измерении. Не так давно, всего лишь год назад, но застряли прочно и надолго. Кем были — не скажу, жизнь у нас своя. Оказавшись тут, я и не думал, что задержусь, все было довольно просто. Я был в составе одной команды, но так случилось, что моих товарищей не стало. Остались только мы.

Шон, во время размеренной медленной своей речи, становился словно еще темнее, сжимался, а говорить ему удавалось, пожалуй, с трудом, так как он часто вздыхал и набирал в грудь больше воздуха, переводил дух и продолжал.

— Я искал способы выбраться отсюда, но все мои поиски были напрасны. Никого, кто мог нам помочь. На нас была охота, как на чудищ, ну, вы и сами понимаете. Случилось так, что судьба свела меня с Вольконтом. Я присоединился к нему. Вольконт откуда-то знал о других мирах и что-то искал. Из нашего временного убежища он часто уходил, переодевшись, в город, где, как сам говорил, должен был с кем-то встретиться. Я не очень доверял ему и в один день решил проследить за ним. Мне удалось увидеть его встречу, которая с самого начала показалась мне рискованной, но Вольконт обещал помочь мне убраться отсюда, а потому я был с ним до конца.

— Подождите, — остановил его Ридли. — Вы сказали, что Вольконт знал о существовании иных измерений?

— Да.

— Но откуда он получил такую информацию?

— Я не знаю. Это было еще до того, как мы стали работать вместе, это уж точно.

— Хм, хорошо. Продолжайте.

— Здесь, пожалуй, и начинается самое главное, — глубокомысленно сказал Шон. — Тот, с кем встречался в тот день Вольконт — ни кто иной, как один из ваших клиентов.

— Неужели? Вот это сильное заявление! — изображая удивление, воскликнул Ридли.

Мы молчали, как нас предупредил учитель, мы не должны были выдать Шону лишнюю информацию, он и дальше должен был думать, что знает больше нас.

— Да, это так, — продолжал он. — Молодой человек, чьего имени я, к сожалению, не знаю. Он и его родственник вместе с еще кое-кем должны были перевезти кое-что очень ценное, важное, а главное — незаконное. Но молодой хитрец солгал Вольконту. Он сказал лишь, что карета будет перевозить то, что нам нужно и не будет хорошо охраняться. Он взял у Вольконта золото за информацию и ушел. Расчет его был прост — заработать на контрабанде и еще на случайных бандитах, которых охрана, то есть вы, сможете без проблем уничтожить. Жаль, что об этом я догадался лишь при атаке.

— План не плохой, на самом-то деле, — с видом знатока заметил Ридли. — Элегантно и продумано.

— Да. А ваши подопечные справились на «отлично». То заклинание могло меня убить. Хорошая тренировка.

— Слышать похвалу от противника — дорогого стоит, — удовлетворенно покачал головой наш учитель. — Так что за предложение?

— Я бы хотел предложить вам свою помощь в поимке ваших бывших клиентов, которые, как я вижу, вас бросили.

— Настоящие подлецы!

Кулак Ридли опустился на стол с такой силой, что несколько подпрыгнул.

— Вижу, вы со мной солидарны. Послушайте, Вольконт искал способ заполучить власть и силу. Все это он, я полагаю, он нашел в лице того оружия, которое ему сулил тот юнец. Это оружие из другого мира, а значит, оно незаконно. Скажите, вы знаете о «Слугах мира»?

Ридли и виду не подал, что название ему как-то знакомо, вместо этого состроив скептически-удивленную гримасу. Мы тоже.

— Что это еще за слуги такие? Альтруисты что ли? Какое они имеют отношение к делу?

— Простите, вы не понимаете. Это те, кто следят за тем, чтобы оружие из других миров не переходило в «плохие руки». Я думаю, что если мы сдадим этих плутов, то вам неплохо заплатят. Я хочу сказать, что могу помочь вам с тем, чтобы захватить их и обезоружить, а в награду вы вытащите меня из этого ужасного места.

Ридли задумался.

— То есть: деньги — нам, вам — наша помощь?

— Да. Правда, до них еще надо добраться, но я знаю, что в мирах неподалеку есть их агенты, сам, как видите, я этот план осуществить не смогу.

— А откуда вы можете знать, что именно находиться в карете? Может, там и вовсе ничего нет, и все это был лишь обман.

— Уверяю вас, это беспроигрышный план. Вы ничем не рискуете, все равно вам нужна эта троица, не так ли? Добравшись до них, мы все точно узнаем, но я уверен, что оружие у них есть.

— Верно… А сколько нам заплатят?

— Не знаю, чем серьезнее перевозимый товар, тем больше должно быть вознаграждение. «Слуги мира» не скупы, насколько мне известно.

— Понятно, дайте мне лишь несколько минут на совещание с ребятами.

Мы встали из-за стола и отошли в сторону, встав полукругом, мы заговорили жестами, чтобы не было возможности подслушивать:

«Дай угадаю, это и был тот план, который ты хотел нам предложить?» — спросил я.

«Да. Но кое-что изменилось. Чтобы не рисковать, мы воспользуемся его предложением, будто ничего не знали» — отвечал Ридли. — «Я не хочу, чтобы кто-то из вас пострадал, мы ведь не знаем, что нас ждет»

«Но отпускать тебя одного с ним тоже нельзя» — сказал Эрик.

«Да, вдруг он переменит свое мнение в связи с новыми обстоятельствами»

«Логично. Сейчас выясним еще кое-что», — отвечал Ридли.

— Мы согласны, — подходя обратно к столу, заявил наш учитель. — Но как нам быстро их поймать? Ведь они опережают нас и могут успеть все спрятать или сдать, тогда нам не видать денег.

— В конюшне сейчас стоят две лошади, мы прибыли на них. Они достаточно выносливы и быстры, чтобы поспеть, но придется ехать только мне с компаньоном и вам.

— Ага. Понятно. Что-то еще?

— Да. Я расскажу, где искать агентов, только когда мы схватим контрабандистов, и у меня будет гарантия. А еще мне бы хотелось знать, насколько сильно вы цените свое обещание?

— Мое общение — как золото, не обесценивается, — твердо и гордо заявил Ридли.

— Тогда обещайте, что никто из «Слуг мира» не узнает обо мне и моем компаньоне, за это вы получаете все вознаграждение целиком.

— Не хотите огласки?

— Именно так.

— По рукам! Клянусь, что буду молчать о вас.

— По рукам.

Наш учитель и Шон крепко пожали друг другу руки. Несмотря на проливной дождь и раскисшую дорогу, выдвигаться было необходимо незамедлительно, чтобы наверстать упущенное время. Пока Шон запрягал лошадей и перебирал свои вещи, Ридли шепотом отдал нам приказание:

— Значит так, товарищи, вы остаетесь здесь. Ждать меня и никуда не соваться. Кроме тебя, — указывая на меня, сказал он.

— А? Кто, я?

— Да, малыш, Эрик верно подметил, что одному идти мне вовсе не стоит, а ты единственный, кто может незаметно проследовать за мной.

— Не то чтобы я возражал…

— Вот и молодец!

Ридли хлопнул меня по плечу так, что я чуть не опрокинулся.

— Вот опять все самое интересное, и мимо! — сокрушался Эрик. — Вот как всегда!

— Тебе будет, чем заняться, — уверил его наш учитель. — Янко, как его успехи?

«Ниже желаемого»

— Эй! Предатель!

— Великолепно! — расхохотался Ридли. — Значит, точно есть занятие. А теперь…

— Между прочим, я тоже могу оказать помощь! — донеслось откуда-то сверху.

— О! Только о тебе вспомнил! — задирая вверх голову, крикнул Ридли.

Мы устремили свои взгляды наверх и о Боже, он сидел там. Как-то мы совсем забыли о Люцифере, а ведь он все это время располагался на люстре, не в полный свой рост, конечно, а уменьшившись раза в четыре. Каким-таким образом он взлетел под самый потолок совершенно незамеченным так и останется загадкой. Обнаружив себя, Люцифер спрыгнул вниз, увеличиваясь до своих нормальных размеров, и да, уже в виде кота.

— Хм, а где маскировка? — несколько осуждающе, переводя взгляд с Люцифера на крайне заинтересовавшегося Ваппи, спросил наш учитель.

— Слышал поговорку: «Чтобы быть другом, необязательно быть собакой», — невозмутимо отвечал Люцифер.

— Надо же! Какие сюрпризы! — восхитившийся трактирщик подбежал и стал рассматривать его.

Ридли взял Ваппи за шкирку и аккуратно убрал в сторону, чтобы не мешал.

— Нам пора! — крикнул Шон из входной двери, не заглядывая внутрь и снова пропадая за дверью.

— Ладно, делайте, что хотите. Михаил, следовать за нами начнешь не сразу. Нужен интервал. Вы — остаетесь здесь, — шепотом добавил Ридли.

— А я? — удивленно спросил Люцифер.

— Делай, что хочешь, некогда уже, только на глаза не попадайся, кому попало.

Ридли ушел. Я поспешил за ним, чтобы следить за их отдалением. В груди заиграло что-то веселое, я был в предвкушении чего-то, волнующего и, возможно, опасного. Улыбка сама растянулась на моем лице. Люцифер шел за мной. Пока мы стояли и ждали, Ваппи, сидевший у окна, сказал:

— Интересная у вас жизнь, юноша. Очень интересная.

— А вы что же, не хотели бы покинуть этоизмерение? — отвечал я, не отвлекаясь от дороги, по которой вперед уже скакали Ридли и Шон в плащах с глубокими капюшонами от проливных потоков воды.

— Эх, возраст уже не тот, друг мой, — с некоторым сожалением, но продолжая улыбаться, сказал трактирщик и положил в рот новую палочку, с грустью смотря в пустой чехол.

Все. Пора. Я обернулся гончей и моментально сорвался с места, внутри меня закипало это приятное чувство, эта жажда приключений, которую невозможно передать. Только и услышал я вслед крик Эрика:

— Удачи!

Мы с люцифером мчались по дороге за Ридли и Шоном. Было холодно и мокро, ветер свистел в ушах, пронизывал до костей, под ногами-лапами хлюпала то и дело грязь, хлестали травы и ветки. Теперь главное было — не отстать, но вдруг появилось какое-то чувство, словно я что-то забыл, забыл что-то очень важное…

Глава 10

«Одна из радостей путешествия — это возможность посетить новые города и познакомиться с новыми людьми» —

Чингисхан.

Ридли и Шон старались скорее попасть в пункт назначения, отчего гнали лошадей, чуть ли не во весь апорт, а нам с Люцифером приходилось, не останавливаясь, следовать за ними, имея возможность перевести дух лишь тогда, когда по каким-то причинам лошади переходили на шаг. Даже в этом теле я очень уставал, но терпел, ведь если бы мы упустили их из виду, то вряд ли смогли снова отыскать. К счастью дождь становился все слабее, а тучи не такими густыми. Только через какое-то время я осознал поздний час. На почти расчистившемся небе появились звезды, но Ридли и Шон даже не думали останавливаться, поэтому я сделал вывод, что их стратегия заключалась в том, чтобы нахрапом, быстро и внезапно взять Синдейна, не дав ему или его возможным подельникам шанса на сопротивление.

Более продолжительную передышку лошади взяли в маленькой деревеньке, где Ридли и Шон пытались найти кого-нибудь, кто бы указал дорогу. Я и Люцифер пробирались мимо заборов, старых покосившихся деревянных домиков, загонов для скота. В хатах не было света, все уже давно спали. Чтобы не подымать шум, нужно было найти кого-нибудь на улице, но кого?

Как ни странно, нужного человека Ридли смог отыскать, правда, несколько грубым, прямолинейным и невежливым способом, то есть, своим обыкновенным. Наш учитель всегда избирал максимально простой и эффективный способ решить проблему, что приводило к вежливости и учтивости с одними, а также более простому «общению» с другими, что вы могли заметить ранее. Итак, где же Ридли нашел нужного человека?

Все было довольно просто, хотя и странно. Свет горел всего в одном доме, или, если точнее, поместье — весьма добротном двухэтажном особняке, стоящем на краю поселения. Обнесенный каменным забором и охраняемый парой слуг, двор выглядел достаточно богатым, хотя разглядеть что-либо в это время было затруднительно. Кстати, мне к тому времени уже надоело бегать в образе собаки, да и ливень уже не мешал, поэтому более рациональным я посчитал тело филина, в коего и обратился в свободную минуту. Когда я уже собрался взлететь, меня остановил Люцифер:

— Подождите-ка минутку! Не думаю, что нам стоит разделяться.

— А в чем проблема, ты же смог превратиться в собаку.

— Но я не могу стать птицей! — возразил кот.

— Вот же… чего же делать? Хм…

Я задумался, а потом вдруг пришла идея, показавшаяся мне забавной:

— А в мышь превратиться сможешь? Тогда я мог бы взять тебя в когти и понести.

Кот заерничал, заворчал.

— Ну!?

— Могу, — неохотно ответил Люцифер. — Но это просто унизительно.

— Не упрямься, сам же видишь, что никак. Или беги дальше сам.

— А если меня кто-нибудь увидит?

— Господи Боже! С каких это пор кота интересует его внешний вид? Так вроде же, не должно быть.

— Коты и разговаривать не должны, — проворчал Люцифер.

— Так, а ну быстро!

— Не горячись. Я не сказал «нет».

Люцифер немного потоптался на месте, но все-таки совершил нужное превращение, сопровождавшееся маленьким хлопком. На земле передо мной теперь стояла белая мышь с сердитой мордочкой. Я не удержался и заухал от смеха.

— Хватит издеваться! — тонким голоском возмутился Люцифер. — И убери от меня эти когти!

Мышонок забрался мне на спину и несколько неприятно вцепился в перья.

— Ай! Аккуратнее!

— Кто бы говорил. Смотри, не урони нас. Эх, дядя умрет со смеху, когда я ему это рассказывать буду.

Взлетая, мы напугали кого-то крестьянина, вышедшего посмотреть, что за шум был за домом. Уверен, что если он увидел нас, то очень удивился, не каждый день видишь, как мышь седлает филина, все-таки.

Пока мы спорили, Ридли и Шон уже остановились у ворот поместья и горячо спорили с охранником. Не уверен, что конкретно убедило последнего все-таки пойти и доложить господину о гостях, убедительная речь моего учителя, или же не менее убедительный вид двух огромных верзил, коими и были Шон вместе с Ридли. Я уселся на крышу амбара и наблюдал за неохотно выходившим из дома молодым помещиком в ночном сером халате. Между двумя сторонами состоялся нелицеприятный громкий разговор, во время которого обе стороны активно жестикулировали и обменивались любезностями. Вообще-то помещика даже жаль, все-таки беспокоить людей ночью — не самая правильная вещь, однако руководствуясь такой штукой как «ситуационная этика», о коей нам Ридли читал лекцию, иногда приходиться совершать подобные поступки.

— Пригнись! — запищал вдруг мне на ухо Люцифер.

Каким образом я должен был это сделать — неизвестно, поэтому вместо этого резко поднялся в воздух, когда прямо рядом, вот совсем близко пролетел булыжник. Закружив над двором, я увидел двоих мальчишек в ночных рубашках, размахивающих руками и сетовавших на обидный промах. Брошенный ими камень скатился по крыше, наделав шума и хозяин, быстро распрощавшись с гостями, побежал прямиком к озорникам, что уже со всех ног бежали к дому.

— Осторожнее!

— Держаться надо крепче.

— Да за что у тебя тут держаться? Пух один, того гляди вместе с перьями вниз опрокинусь!

— Хватит кричать. И вообще, с чего это ты вдруг такой эмоциональный?

— А с каких это пор ты такой серьезный?

— Ладно, проехали.

Пожалуй, на поведение Люцифера несколько повлияла та форма, в которой он сейчас находился. Из безмятежного, уравновешенного и, можно сказать, интеллигентного он стал суетливым, ворчливым и чересчур громким. Словно подменили, совсем другая личность, но, к счастью, это было временно, по крайней мере, я на это надеялся.

Наконец-то Ридли и Шон выехали на дорогу и продолжили путь, я летел над ними и старался не упустить из виду. Люцифер продолжал пищать что-то мне на ухо, отчего пришлось малость еще с ним поругаться, аргументируя тем, что он меня отвлекает и мы можем потерять из виду наших союзников. Это заставило моего паникерного пассажира замолчать, но еще сильнее вцепиться в перья.

Скакали Ридли и Шон долго, а мне приходилось поспевать, что не просто, когда начинаешь уставать (логично). Больше в маленьких пристоличных деревнях они не останавливались, а ехали по основной широкой дороге, пока вдали не показались заставы перед главным городом. Тут Ридли и Шон замедлились и подъехали ближе, начиная со стражей переговоры, что увенчались успехом, во многом благодаря, наверное, звонкой монете и нежеланием охраны разбираться с какими-то путниками.

Столица, по сравнению с виденными селениями, была на самом деле венцом культуры и искусства, ну, в темноте, конечно, сложно судить, но, как минимум, дома здесь не плясали, а располагались четко по улицам, как солдаты на плацу. Строения были не маленькими, два-три этажа, каменные, стройные, не накреняющиеся. Что-то наподобие соборов и ратуши, какие-то, более крупные — административные постройки. Еще что-то вроде школ и театров, но это уже не точно. На главных улицах горели фонари, сонные патрули фланировали вдоль них, то и дело, зевая и потягиваясь. Случайные прохожие и редкие экипажи, кошки и собаки, все-таки, большинство народа предпочитало спать.

Ридли и Шон беспрепятственно въехали в город и становились. Некоторое время они совещались, а я сидел неподалеку на крыше дома. По обрывкам фраз можно было понять, что перед ними опять встала проблема направления. Дело в том, что Синдейн и Компания прибыли, скорее всего, в поздний час, поэтому мало кто мог их видеть, то есть даже спросить было бы почти не у кого. Не найдя лучшего решения, они решили спросить у ближайшего патруля, проходившего мимо них. Я подлетел ближе, дабы расслышать больше:

— Извините, уважаемый, — обратился Ридли к одному из трех стражников. — Нам нужна ваша помощь в одном деле.

— Каком еще деле? — широко зевая, без всякого интереса спросил тот.

— Тут такая загвоздка, нам нужно кое-кого найти. Наших друзей. Мы разделились из-за нападения проклятых бандитов. Наши друзья направились сюда, но я потерял адрес, куда нам нужно было прибыть. Теперь мы не знаем, куда следует идти. Скажите, вы не встречали такой экипаж…?

Ридли, как мог, подробно описывал карету и лошадей Синдейна, да и его самого вместе с племянником. Шон в это время молча сидел, предоставляя все переговоры моему учителю. Рассказ Ридли несколько взбодрил стражу, но, по-моему, несколько не в том направлении, если можно так сказать:

— Итак, вы можете нам помощь, уважаемый? — наконец спросил Ридли.

— Знаете, сударь, — растягивая слова и вглядываясь в лица гостей, сказал стражник. — Я думаю, что вам следует пройти с нами.

— Прошу прощения за свою недогадливость, но чем мы, двое скромных путников можем вас заинтересовать?

Ридли снова начинал игру в любезность, но сейчас это выглядело несоответствующее из-за его внешнего вида и роста, как-то это больше походило на угрозу, чем на попытки закончить встречу мирно.

— Двое скромных путников?! — воскликнул левый стражник. — Да у вас с собой целый арсенал, это невооруженным взглядом видно!

— К тому же, носить оружие в столице запрещено, — пробасил правый стражник.

— Вот видите, — продолжал центральный. — У нас есть уже как минимум одна причина вас задержать. Будьте так любезны, не сопротивляйтесь и слезайте с лошадей.

— Вот как? — ничуть не испугавшись, отвечал Ридли, поглаживая бороду. — А мне кажется, что причина совсем в другом.

В тот же момент все трое стражников были захвачены магией, подняты в воздух и с силой прижаты к стене дома так, чтобы с других улиц ничего не было видно. Шон, не проронив ни слова, встал на наблюдательный пост, следя за возможными другими патрулями и случайными свидетелями.

— Так, слушайте сюда, — уже более привычным голосом сказал Ридли. — Мне очень, ну вот прямо очень, нужен тот господин. Что вы про него знаете?

Стражники молчали или, если точнее, смачно ругались. Ридли вздохнул:

— Мы можем закончить все по-хорошему, просто расскажите, куда делся этот экипаж.

Уговоры на военных не действовали, что, на самом деле, хорошо, если рассматривать их с точки зрения моральной и патриотической, но для нас нужно было совершенно другое. У нашего учителя был один способ добывать информацию от других, более гуманный, чем просто выбивать то, что нужно. Ридли, как и говорил, не очень хорош в магии разума и во всяких манипуляциях, с ней связанных. Но всякое свое неумение в одном, Ридли заменял преуспеванием в другом, так, у него был обширный опыт в варении зелий, причем даже в полу-магических. Пусть он и не мог, как он сам говорил: «…сжижить магию», но зато он мог сделать, грубо говоря «сыворотку правды».

Достав из сумки маленький пузырек, он сначала усыпил одним мановением руки правого и левого стражника, а центральному содержимое пузырька влил в рот. Через пару секунд Ридли снова задал свой вопрос. Стражник был словно разморенный, и теперь говорил вяло:

— Господин Синдейн… Граф должен был прибыть со дня на день… Король ждал графа… С графом никого не было… Господин Синдейн остановился в гостинице, что у самого дворца…

Больше стражник ничего не знал, но и этого было для Ридли вполне достаточно, а дворец и так был виден, ибо стоял на возвышении, так, что все главные улицы тянулись к нему немного вверх под небольшим углом.

Оставшегося стражника Ридли также усыпил и проявил некоторые свои творческие способности, а если точнее — придал всем трем такое положение, будто они просто уснули на своем посту, оперевшись на стену. Один сидел, подперев голову рукой, второй вытянул вперед ноги и сложил руки на груди, опустив голову, а последний так вообще лежал на ногах второго, заложив руки за голову, натянув шлем на глаза и вообще лежащего прямо на земле. Картинка получилась довольно милая, не такая натуральная, но главное — что они после такого сна вряд ли вспомнят, что вообще произошло, хотя могут получить нагоняй, если кто-то их так увидит, а их увидят. Хм, даже немного жаль этих товарищей, все-таки свою работу выполняли.

— Удобно быть магом, — глубокомысленно промолвил Шон, когда они с Ридли уже ехали дальше.

— Да еще как! — согласился последний. Да, наш учитель точно не был лишен самодовольства.

Следующий пункт назначения был определен, скоро все должно было закончиться. Снова внутри заклокотало волнение, в воображении стали возникать сцены яркого штурма и сражения. Сама мысль о том, что мы делаем нечто важное, заставляла гордиться собой, я представлял себя борцом за мир, много чего нафантазировал, честно говоря. Но на деле все оказалось совершенно не так, как я думал, совсем, совсем не так.

Первое, что мы увидели, подходя к гостинице — высокому красивейшему зданию, так это непонятное, странное для ночи столпотворение. Казалось, что намечается ограбление, теракт или еще что-то в этом духе. Я даже испугался, что это может испортить наши планы, но все было еще более неожиданно. Я подобрался максимально близко, чтобы слышать все разговоры.

Ридли оставил коня и Шона за углом здания, а сам, изменив внешность с помощью иллюзии, направился прямиком к окружавшим гостиницу людям. Вокруг также стала собираться стража, но они ничего не предпринимали, а даже наоборот, всячески разговаривали с людьми, на которых, подлетев ближе, я увидел однотипную форму с золотыми нашивками в виде восьмиконечной звезды. Люди в форме были не совсем люди, а среди них было немало представителей других рас, но стража, пусть и удивленная, не бросалась на них с сетями и пиками. Тут начиналось или уже заканчивалось что-то непонятное.

Ридли завел речь с одним из людей в форме, с несколькими дополнительными нашивками и с опознавательными знаками, судя по всему — офицером. Во время беседы Ридли скинул личину, и говорил уже в своем настоящем облике. Так как Шона рядом не было, я спустился на землю, превратившись обратно в человека. Люцифер с огромной радостью вновь стал котом, отчего перестал приносить мне постоянные беспокойства.

— И что же дальше? — спросил он, любуясь собой и в особенности своим пушистым хвостом.

— Пойдем и поговорим.

Наложив на себя иллюзию, я, в сопровождении огромного черного с белыми пятнами на шерсти и фиолетовыми глазами кота направился к Ридли, но меня попытались остановить:

— Сюда нельзя! — ткнул в меня дубинкой какой-то высокий субъект в форме.

— Мне нужен мистер Корсе! — нагло заявил я погромче, и мой расчет сработал.

— О! Пропустите его! — приказал офицер.

— Но… — подозрительно глядя на меня, попытался возразить охранник.

— Этой мой! — сказал Ридли, заговорщически глядя прямо в глаза охраннику, продолжил. — Ученик.

— Один из трех? Неожиданно много, — подивился офицер. — Даже не думал, что вы окажитесь здесь, мистер Корсе. По правде говоря, не надеялся снова вас вообще встретить, тем более с учениками, да еще и тремя. А где еще двое?

— Не волнуйтесь, сейчас я вам все расскажу по порядку, вот только, как там Синдейн?

— Кажется, уже здесь.

Из гостиницы выводили вырывающегося графа, за ним под белы рученьки несли над землей сморщенного не то гоблина, не то гнома, я так и не понял, кем был Ши. А вот Криол почему-то выходил сам, да еще что-то приказывал и отдавал поручения.

— Подождите-ка минутку!..

* * *

Что же, вот, казалось бы, и подошел конец этой истории.

Шона Ридли предупредил о вмешательстве «Слуг мира», поэтому иномирцу пришлось на время затаиться. Они договорились, что Ридли все-таки отправит Шона в другое измерение, но позже, когда все разъясниться. Вместе с Кашкой, Шон остановился в одном из ночных пристанищ на краю города.

Что касается Синдейна и оружия, которое он вез: оружие мне так увидеть и не удалось, его сразу же отправили с охраной куда-то в штаб на другое измерение. Вся история с этой чехардой выглядела так: Граф Синдейн, что являлся подданным этого королевства, получил задание от короля отыскать способ решить кризис, возникший в результате войны на Реневане и разработать средство против соседей, которые отрывали все новые куски от их земель в качестве репараций. Синдейн встретил Ши — сотрудника одного из мафиозных кланов, предоставивших графу оружие из нижних миров. Граф вместе со своим племянником забрали оружие, замаскировали его и собирались провезти к королю. Что касается Криола, то его виновность в чем-либо не подтверждалась, так как он значился офицером у «Слуг мира». Фактически, не было точных доказательств, что Криол мошенничал и натравил бандитов на экипаж, а слова Шона Ридли никак не мог передать, чтобы при этом не выдать того. С Криолом мы больше не виделись, но меня все никак не покидало чувство, что какое-то дело я не сделал, что-то важное забыл, но тогда я еще не мог вспомнить, чем же это было, и уж тем более не мог даже предполагать, почему же такую простую вещь внезапно забыл.

Вознаграждения мы не получили, так как ничего не сделали, но конфискованные деньги с Синдейна получили и даже сверх того, в связи с его невыполнением указаний Ридли во время похода и подвергание нас — защитников, лишнему риску. Мы получили лишь то, на что могли рассчитывать с Синдейна — клиента, а вот вознаграждение получил, как я понял, Криол, за то, что сообщил о местонахождении своего дяди и участия того в незаконных делах.

«Слуги мира» подготовили засаду так, чтобы взять преступников быстро и без шума, сразу же по прибытию их в Хом-Ивар. Об этом оповестили короля, которому в свете данных событий следовало разбираться с тем, что устроил граф. Самому королю нечего было опасаться, ведь он не давал конкретного приказа Синдейну раздобыть именно оружие из других миров, но как король он все равно должен был принять участие в решении и суде над Синдейном. Для графа смягчающим обстоятельством могло стать то, что он действовал в интересах своего народа, а не ради денег, к тому же он ничего не знал о том, что законно, а что нет с точки зрения «Слуг мира» и имел об этом мало представлений. А вот для Ши приговор будет куда жестче: «ему придется сотрудничать с нами, если он хочет когда-нибудь выйти из тюрьмы» — говорил офицер Флонвик, с которым беседовал Ридли, пока я слушал, сидя рядом в апартаментах королевского дворца, где и расположился малый гарнизон «Слуг мира» до выяснения всех дел.

Вообще, «Слуги мира» были гуманны с нарушителями закона, который сами и придумали. Многие ведь просто не знали об этом, как Синдейн, например, такие часто ограничивались первым предупреждением и конфискацией оружия, а в случи, где оружие предназначалось для защиты государства, как в нашем, здесь уже было много аспектов, влияющих на конечное заключение офицеров. Грубо говоря, если государство было агрессором и собиралось развязать войну с помощью нового оружия, то к нему применялись санкции со стороны «Слуг мира», или же, если попытка раздобыть оружия была оправдана желанием всего лишь защититься от врага, то, конечно, тут все было мягче. Пусть и старались защитники не вмешиваться в политику других измерений, но у них это не всегда получалось, как говорил сам Флонвик. Уж больно много интересов всегда было замешано в делах о контрабанде, а сами «Слуги мира» так и вообще выглядели какими-то агрессорами, хотя всего лишь пытались выполнять миссию загадочного ордена с верхних миров, о котором всех подробностей не знала и большая часть высшего офицерского состава «Слуг мира».

В общем и целом, как-то так выглядел конец нашего задания и, вроде бы, всего путешествия. Мы распрощались с Флонвиком утром и направились своей дорогой.

— Что ты думаешь обо всем этом?

— Хм? О чем, малыш?

— Ну, обо всем случившимся? — пояснил я.

Мы неспешно прогуливались по городу ранним утром. Столица начинала оживать, распахивались двери администраций и университетов, открывались магазины и ларьки, люди спешили в мастерские, дети спешили в школу, патрули сменяли друг друга.

— Знаешь, малыш, — зевнул Ридли. — Вроде бы и перестаешь удивляться со временем, но каждый раз находится то, чего я не ожидал!

— Теперь, кажется, понимаю.

— О, нет, малыш. Поживи с мое, тогда поймешь, насколько странным на самом деле это кажется!

— Что же, увидим. Как думаешь, мы еще успеем удивиться перед тем, как вернемся?

— Не стану зарекаться, все может быть, порой, знаешь, даже боишься заранее предполагать что-либо.

— Так именно поэтому у тебя никогда нет плана?

— Ах ты, маленький негодник!

Играючи отвесив мне подзатыльник, Ридли громко засмеялся, а чуть в его шутку не упал, снова…

* * *

Путь обратно мы проделали в той же манере — я летел сверху, Ридли и Шон на лошадях скакали по дороге. Люцифер категорически отказался второй раз становиться кем-то, поэтому просто бежал следом за лошадьми, благо теперь потерять их из виду был осложнее. Все казалось мирным и спокойным, мы не торопясь возвращались и вот-вот уже должны были оказаться дома, где Ридли обещал устроить праздник по поводу первого успешного выполненного задания. Он обещал закатить вечеринку в баре Норто, уверен, что на самом деле все было бы… гораздо эпичнее, чем он хотел, так как со стопроцентной вероятностью можно сказать, что все знакомые и приятели Ридли на этой вечеринке внесут свою лепту. В итоге нас ждала настоящая вакханалия, совершенно безумное шумное мероприятие, напоминающее по своим масштабам, пожалуй, только выпускной, более и сравнить не с чем. И на самом деле, я не был против такого развития событий, все лучше, чем та ересь, что началась со мной потом. И да-да, именно со мной, а все по одной лишь причине, до которой, правда, я дойду совсем уж поздно.

Глава 11

«Неоплаченный долг может причинить вам большие неудобства» —

Центробанк.

То ни новая стройка намечается, то ни след, оставленный внеземным разумом, то даже ни ошибка молодого электрика на дороге чернеет, а самые, что ни на есть останки трактира. Лишь обугленные балки и доски, крыша и второй этаж сгорели и развалились, первый этаж остался погребен под обломками. Ридли и Шон, полные изумления, стали спешно изучать место пожарища. Ридли поднимал тяжелые руины и отбрасывал в стороны, разгребал, но ничего не мог найти. Я спустился и, чтобы не видел Шон, превратился в кота. Мы с Люцифером спрятались в траве и наблюдали со стороны. В моей голове крутились новые догадки, все больше вопросов набрасывались на мое бедное сознание. Ни Янко, ни Эрика, ни самого трактирщика видно не было. Заведение было разрушено и сожжено, а те, кто там находился, не оставили и следа.

— Проклятье! — ругался Ридли. — Что уже успело пойти не так в мое отсутствие!? Шон, ты видишь какие-нибудь следы?

— Нет, — отвечал Шон, спускаясь с лошади и осматривая места вокруг трактира.

Я взглянул на обломки. На первом этаже, там, где располагалась раньше стойка, виднелись обломки, железные шестеренки и пруты, торчащие из-под углей. Как-то грустно стало за это место, которое было домом талантливого механика. Нужно было найти наших друзей, да и Ваппи, должно быть, пропал вместе с ними. Тем временем Ридли продолжал разгребать завалы, под воздействием его магии обломки поднимались и отлетали в сторону, поднимая клубы пыли. Учитель нервничал и ворчал, торопился. Я наблюдал. В скором времени Ридли опустился на колени посреди бывшего зала и стал возиться с полом. Через некоторое время он вызвал маленький смерч и провел по нему, чтобы унести пыль и пепел, мешавшие осмотру. После этого Ридли стал громко и с силой стучать посохом, топать и, редко приостанавливаясь, прислушиваться.

— Как думаешь, что он делает? — спросил я у Люцифера.

— Похоже, что он злиться, или что-то ищет, — отвечал кот.

— Странно как-то в твоем сознании запараллены эти два процесса.

— У дяди этот процесс почти всегда смежный.

— А что, ему постоянно приходиться что-то искать?

— Ну как сказать… — задумался Люцифер. — Забредшая на свою голову добыча считается?

Вдруг из-под земли, почти прямо под ногами Ридли выскочил столб огня, а на его месте мгновенно появились две вооруженные грозные фигуры, ода из которых сильно и громко чихнула.

— Спокойно! — гаркнул Ридли. — Свои!

Янко и Эрик опустили оружие и в некотором недоумении стали оглядываться. В этот момент я мышкой, причем буквально, быстро проскочил к люку, откуда они вышли, прыгнул внутрь, превратился в себя.

— Только тс! — приложив палец к губам, сказал я Ваппи, что выбирался следом. Он кивнул.

Мы втроем показались из земли, а за нами и Ваппи, только вот мои товарищи были в пыли. Правый рукав Янко был разорван, а рука выше локтя перевязана. Эрику кто-то поцарапал ухо, Ваппи просто выглядел грустным. Лихорадочно отряхивая их и осматривая, Ридли спрашивал:

— Вы как? Что вы, негодники, успели натворить, пока меня не было? Как же вы так умудрились вляпаться в неприятности-то, а?

— Знаешь, тут такое дело было, — снова чихнув, Эрик продолжил. — Очень странное дело, и уж, если совсем начистоту, то ты в нем и виноватым оказываешься.

— Что? Ну-ка, растолкуй подробнее, а то я не догоняю.

Ридли озадаченно смотрел на нас, тревога в его глазах может, и не читалась, но дерганность и напряжение выдавали его с головой. Наш учитель очень беспокоился за нас, хотя старался не баловать и приучать к самостоятельности. Возможно, что он не так сильно волновался за нас, когда был рядом, считая, что сможет защитить в любом случае, но вот сейчас, когда мы, (хотя только Янко и Эрик на самом деле) были оторваны от его взора, могло случиться что-то а его, Ридли, не было рядом. Это все очень сильно… пожалуй, можно сказать, напугало нашего учителя.

— Эм… — с неуверенностью попятился Эрик. — Кажется, тебе кое-кто сможет лучше все объяснить.

Ридли обернулся. В паре сот метров к нам двигалась группа человек с весьма нетрадиционной для этих мест внешностью. Еще три таких группы окружали нас со всех сторон. Незамедлительно Ридли создал вокруг нас защитный барьер повышенно мощности, Ваппи в панике забрался обратно и закрыл за собой люк. Шон достал секиру, заскрипела натягиваемая второй парой рук тетива. Кашка в каждую руку взял по два шарика из сумки. Люцифер не присоединился к нам, а продолжал сидеть, где-то в траве, не показываясь.

Мне стало несколько жутковато, приближающиеся выглядели каждый необычно и оригинально, ярко и броско, или же наоборот — серыми и невзрачными. Вообще-то, я весьма терпимо отношусь к окружающим людям, но сейчас пришло понимание, что это во многом зависит оттого, зачем тебя окружают.

Ридли заподозрил что-то и не пытался бежать, вместо этого мы стали готовиться к обороне и возможной драке. Открыв колчан с иглами, я предусмотрительно достал несколько и сжал в руке, чтобы при атаке совершить несколько наиболее точных бросков. Ридли, держа наготове посох, вышел за пределы барьера.

— Ни шагу дальше! — угрожающе прорычал Ридли.

Люди остановились в семидесяти-ста метрах от купола.

— Чего вы хотите!? Грабить нас вздумали? Кто вы такие?!

Из первой группы вышел молодчик в ярких цветных одеждах, подобно средневековому ландскнехту, сжимая в руках тяжелый двуручный меч. За ним слегка подтянулись арбалетчики, взводя свое оружие, а также другие группы стали приготавливаться к атаке, причем оружие их было столь своеобразным и мной невидимым ранее, что создавалось впечатление, что еще потенциальные противники ограбили пару десятков оружейных исторических музеев, отобрав самые странные экземпляры. Для примера: в руках одного из них, с вытянутой динозавровой мордой, я заметил широкие кастеты с зазубренным, словно для пилы, лезвием, украшенные мордами дракона, при этом испускающие нехорошее свечение.

— Мы хотим справедливости, мистер Корсе! — отвечал молодой воин с двуручником, поглаживая свои длинные витиеватые усики.

— О какой справедливости идет речь?! Кто вы такие?!

— Мы? Не удивительно, что вы не знаете, ведь вы не работаете вместе с нами, а предпочитаете нагло обворовывать! — возмущенно, уже без наигранной вежливости воскликнул воин.

— Наглая ложь! — возразил Ридли. — Я никогда не воровал! Не в моих правилах брать все, что плохо лежит.

— Ох! Неужели? А что же тогда получается, несколько тысяч золотых за несколько лет просто взяли и испарились? Я вас спрашиваю, Корсе, как такое могло произойти?!

— Мне нет дела до дурацких фокусов и ваших проблем! Убирайтесь, пока целы!

— Фокус? Фокус!? Фокус!!! — чуть ли не кричал воин, обращаясь к соратникам. — Фокус! Вы слышали! Он еще издевается над нами!

— Это было бы не таким привлекательным занятием, — заметил наш учитель. — Если бы вы прямо объяснили, что вас беспокоит!

— Объяснить? О, я объясню! — Потрясая мечом, говорил воин. — Мы, мистер Корсе, наемники из «Золотого полумесяца». А вы и подобные вам уже несколько лет нагло воруете наш заработок! ВЫ не вступаете в клан, не платите взносы, но из раза в раз берете заказы в нашей конторе!

— Ваша контора ни разу не возражала!

— Да. Это так. По правилам Базара нельзя препятствовать кому-либо проходить во всякие конторы и организации, чтобы не мешать торговле, — согласился наемник. — Но все это организованно не для вас, желающих пару раз подработать, а для постоянных членов клана.

— Не вижу никаких противоречий, — продолжал Ридли. — В этих конторах задание может получить любой.

— Да, но цена для вас должна быть чуть ли не выше, чем стоимость самого задания, а вам все спускалось за сущую безделицу!

— По-моему, в этом виноваты вы сами! Раз не можете найти честных и надежных работников, то и нечего предъявлять претензии!

— Вы сами прекрасно осведомлены о положении наемничьих контор на Базаре, Корсе! Уверен, вам прекрасно известно, что честность у работников наемничьих контор в крови давно свернулась, а таких же специалистов уже просто не найти, поэтому и выгнать никого нельзя.

— Не моя проблема!

— Нет, ваша! Пусть мы не смогли договориться с этими кровопийцами, зато мы нашли иной способ уберечь наши деньги.

— Надо же, и ста лет не прошло, как вы начали шевелить мозгами! Скажи, тебе там, в черепушке, это не создает непривычного ощущения?

Ридли перегибал палку. Может, он и был разозлен на наемников из-за нападения на нас, но переходить на оскорбления с такой толпой было точно нельзя.

— Смейтесь-смейтесь, Корсе, — снисходительно продолжал наемник. — Вот только свои деньги мы получим, так или иначе. Уже давно мы должны были последовать примеру других коллег. Теперь мы собираемся просто выбивать деньги из таких, как вы, чтобы неповадно было всяким левым искателям легкого еденичного заявляться в нашу контору. Слухи расходятся быстро и на Базаре быстро прознают, что в «Золотой полумесяц» надо вступить и платить взносы, как все. Деньги от клиентов теперь будут приходить в казну, а не в карманы ворам!

— Значит, вы за мой счет собираетесь возместить собственную некомпетентность!? — в руках Ридли стали ярко сверкать зловещие искры. — Я вам покажу, как связываться со мной и нападать на моих учеников!

Наемники попятились. Прежде, чем их главарь отдал приказ, наш учитель совершил первый удар. И снова: грохот, лязг, крики, ругань, взрывы, огонь.

— Шон! — кричал Ридли. — Будет тебе любой мир, присоединяйся!

Без лишних слов Шон и Кашка ринулись в бой, выйдя из барьера. Мы на месте сидеть не захотели, то и дело, выпрыгивая за пределы защиты, Янко и Эрик запускали иглы, жгли противников огненными залпами, вырвали их оружие магией. Я отправлял лишь свои наилучшие заклинании, то есть просто ударял сгустком магии, но вкладывал в снаряды больше сил, отчего врага могло отбросить на внушительное расстояние.

Без ранений не обходилось, конечно, но то были ушибы и синяки от осколков и камней, не более. Не рискуя, мы не позволяли противникам приблизиться, а стрелы отражали магическими щитами. Пару раз в нас швыряли магическими, как я их назвал, гранатами, что взрывались и разбрасывали вокруг себя: то огонь, то просто имели внушительную волну, способную сломать нам все кости. Бои шли не шуточные. Озлобленный наемничий клан сражался с яростью, они были сильны и гораздо профессиональнее обычных бандитов, но против магии у них не было шансов. Как они ни старались нас задеть, как близко бы не подбирались, мы отражали все атаки.

Однако, самых сильных бросили на то, чтобы сломить нашего учителя, а в ярости тот был страшен и поле битвы вокруг него выглядело как территория испытаний новейшего оружия. Все снова в рытвинах, комья земли и углубления от взрывов, вся трава вокруг выжжена, противники разбрасываются, как игрушки, никто не мог нанести ему ранение. Шон и Кашка сражались эффективно и слажено, прикрывая друг друга, вовремя отходя и наступая.

Во время сражения и сам люцифер присоединился к потасовке. Значительно увеличившись в размерах, он стал похож на своего дядю, пусть все равно слабее. Хоть и не тигр, но удары Люцифера были буквально сногсшибательными, а первых трех, не ожидавших нападения сзади, кот смог оглушить и лишить возможности сражаться, если не насовсем, то на время боя точно.

Бой длился гораздо дольше, чем в предыдущий раз, наемники не ослабляли натиска, пусть и не могли подобраться, а вот лично я начинал уставать. Несмотря на тренировки, настоящий бой, все-таки, был более изматывающим, мне не хватало сил, и я стал чаще возвращаться за барьер — перевести дух. Эрик и Янко тоже. Ридли расправился уже с третью нападавших, сильно ранив и оглушив многих, как вдруг произошло крайне неприятное — барьер не выдержал очередного взрыва и стал трескаться. В грохоте я не заметил этого и когда он внезапно рухнул, было уже поздно. Я попытался построить вокруг себя щит, но вдруг, в мой живот, откуда-то сбоку вонзилась стрела.

Резкая боль, шок и страх заставили мои ноги согнуться. Я не мог двигаться и только подоспевший Янко не дал превратить меня в «ежа» последующих новых стрел. Какое-то время мое сознание еще колебалось, держалось, но как назло, нервы не выдержали, и я стал терять сознание. Как же было обидно осознавать свою слабость, что такое простое, как мне сначала показалось, ранение вызвало обморок. Мне было стыдно вот так быстро выходить из строя и даже не оставаться в сознании, но вид крови окончательно меня добил и более я ничего не помнил. Господи, как же стыдно…

* * *

Кошмар, кажущийся полным бредом, терзал меня почти все время, пока я спал. Я не видел чего-то конкретного, но было больно, голову словно сдавливали досками. Непонятный шелест крыльев, уханье совы, блики на чьих-то очках в полной темноте, мрачный особняк в бесконечных потоках дождя, чьи-то слова и смех…

Что-то странное происходило с моим сознанием, меня будто вытягивали куда-то, словно из тюбика, а затем снова засасывало в непонятную плоскость. Под самый конец, за несколько мгновений до того, как проснуться, я услышал отчетливое звяканье, красноватые огни и вторивший звуку счет: «Один… Два… Три…»

* * *

Первым, что, или точнее, кого я увидел, был Люцифер. Его широкая морда располагалась в паре сантиметров от моего носа. Кот смотрел на меня с улыбкой, его туша словно расплылась по мне… стоп.

— А…

— О, проснулся! — подскочивший Эрик был взволнован, внешний вид его был таким, словно его изрядно повозили по земле, хотя почему словно, его, скорее всего, и возили по земле.

Янко и Ридли сидели рядом, вокруг костра. Мне потребовалось время, чтобы хоть как-то сопоставить свое настоящее положение с тем, что было возле останков трактира Ваппи.

На небе вместо солнца светила луна и рассыпались звезды. По сторонам возвышались деревья, гулким эхо отдавался каждый шорох и треск. Костер отбрасывал жутковатые тени, ветра не было. Янко играл на флейте, Ридли крутил на ладони пару тройку камушков, они летал над ней по хаотичным траекториям, то и дело сталкиваясь, но не падая. Мне вдруг стало интересно, почему это я тут лежу, а на мне еще и лежит Люцифер. Но прежде, чем я попытался встать, меня крепко прижал к земле Эрик.

— Ты чего? — возмутился он. — Бессмертный что ли? Тебе сейчас вообще нельзя двигаться.

— Э… Чег… А-а-а…

— Ага. Чуть ли не насквозь пробило, а ты еще и дрыгаешься.

Только теперь я вспомнил про свое ранение и, как назло, оно только сейчас начало ныть, протяжно, словно скрипка.

— Вот же блиииин! — с горечью сказал я. — А что вообще произошло-то, я как-то не в курсе.

Ридли вздохнул. Не отворачиваясь от летающих туда-сюда камушков, он заговорил:

— Мы отступили, малыш.

— Отступили?

— Да. Как только я заметил тебя, мы вскочили на лошадей и прорвались к лесной чаще. Янко вовремя подоспел и влил тебе зелье.

— А, тот третий бутылек…

Опять стало стыдно, что не додумался сделать того же самостоятельно.

— Да.

— Так вот, почему я еще не откинулся полностью. Что ж, это было…

— Безответственно. Чудовищно безответственно с моей стороны, — с грустью проговорил Ридли. — Знаешь, малыш, я должен извиниться перед тобой, да и перед вами всеми, ребята.

— Эй, да ты чего, — попытался улыбнуться я. — Чего ты раскис? Это все те виноваты…

— Нет!

От восклицания Ридли камушки, им леветируемые, собрались в один ком, и почти каждый дал трещину.

— Я поступил неправильно. Я должен был, прежде всего, подумать о вас, а я, полный (цензура), затеял весь этот бой! Мне нужно было помнить, что для столкновения с подобным противником вы еще не готовы! Надо было, по крайней мере, запретить вам выходить из барьера, но я…

Образовавшийся каменный ком Ридли запустил куда-то в лес, где тот распался с громким ударом, разошедшимся эхом среди деревьев. Ридли обхватил голову руками и съежился, очень расстроившись. В таком состоянии мы его еще не видели, максимумом негативных эмоций у него был гнев, но чтобы он становился таким…

— Ридли, ну чего ты? — Эрик подошел и положил руку ему на плечо. — Вот же, все мы живы, пусть и не совсем на сто процентов…

— Эй! — возмутился я.

— Но мы все еще живы, чего тогда переживать? — продолжал Эрик.

Янко уже давно не играл, а слушал, погруженный в какие-то свои думы. На некоторое время произошла пауза. Люцифер дремал на мне, сказавшись, что это даже полезно для меня, а вся остальная команда находилась в эмоциональном упадке.

— Вы не понимаете, — наконец молвил наш учитель, грустными, красными глазами уставившись в огонь. Даже голос его стал другим, тихим и старческим, такого голоса мы не слышали и даже не предполагали, что он может быть таким.

— Знаете, раз уж мы об этом заговорили… — продолжал Ридли. — Раз уж это повторилось снова… давайте-ка я вам кое-что расскажу. Быль о моей безответственности и трусости…

Он замолчал. Трещал костер. Мы ждали. Янко поднял голову, даже Люцифер перестал улыбаться.

— Когда-то… — говорил Ридли медленно, с трудом. — У меня была семья: жена… дети… Я женился, когда покинул ряды «Слуг мира». Занялся бизнесом, построил дом, стал мужем, отцом… Я был весь в делах, но все сначала было хорошо, я даже взял в ученики одного паренька, вашего сейчас возраста. Но знаете, я тогда забылся, как и в этот раз, упустил из виду главную вещь и смысл… Много лет все казалось нормальным, но я стал все реже бывать дома, да и делами семьи интересовался не сильно. Я думал, что всех тех денег, что приносил, хватит, чтобы решить любые проблемы… Но суть была даже не моем долгом отсутствии… Знаете, когда сами вырастите и женитесь, ставьте на первое место своих близких, а не абстрактные идеи и цели…

Ридли снова замолчал. Я не видел его лица полностью, но мне показалось, что по его щекам текут слезы. Он продолжил через несколько минут, ни разу ни всхлипнув и не сглотнув, словно камень:

— Через какое-то время в жизнь моей семьи ворвались отголоски прошлого… Стали приходить всякие типы, искать меня, намекать, издеваться, позорить, мешать им жить… Я тогда не осознавал, в чем проблема. Расшугав очередную группу хулиганов, я снова пропадал на долгое время… А моя Мария… она уже не могла это выдержать, боялась за детей… Устраивала скандалы, а я не обращал внимания, думал: преувеличивает. Но в какой-то день… Я пришел, а дома никого и ничего… Она просто ушла… Ушла, взяв с собой все вещи… Я… Я в тот момент сломался, прочел письмо ее, и сломался… Не искал даже их, поэтому даже сейчас не знаю, где они… Но это еще ладно… А… вот…

Ридли не мог выговорить ничего, он спотыкался и не мог закончить фразу. Янко, видя его муки, поднялся, подошел и, приложив ладони к его голове, стал наводить чары успокоения, чтобы учителю было легче совладать с чувствами. Лицо Ридли от неимоверных усилий осунулось так быстро, что всего за несколько минут он будто постарел на несколько лет, а в бороде заиграла седина.

— Я… В тот момент я все бросил… Все… И просто… Исчез на некоторое время. Ушел в дикие места и горевал почти год напролет… Я жег, ломал, метал, сокрушал все, что видел и не мог остановиться. Я просто неуравновешенный идиот! Но самое ужасное, что я тогда сделал, так это совершенно забыл про своего ученика. Он жил именно в том доме посреди леса, где и мы с вами. Я приходил, давал уроки, приносил все нужное и оставлял на неделю тренироваться, бывая у него через день, смотря результаты, давая советы… Но я забыл, просто забыл в своем горе про него. Когда я очнулся от своей тупости, было поздно. Он тоже ушел, но я даже не знаю, как. Он не оставил никаких следов, может быть, ему даже удалось сбежать в другое измерение… Я прочесал весь лес, но опять никого не нашел. Я остался один и… груз всех этих промахов заставил меня долгое время быть отшельником… Я думал, корил себя, но пережил и попытался обо всем забыть, но вот сейчас все снова повторяется… Мне страшно, ребята. Я боюсь, что снова забудусь и совершу ошибку. Я поддался гневу и своей гордости… Опять чуть все не потерял… Простите меня…

Ридлизамолчал. Мы переглядывались в нерешительности. Я посмотрел в небо, и мне тоже стало как-то очень грустно. Неожиданно, Ридли снова заговорил:

— Я решил… Я отдам долг «Золотому полумесяцу». Мне это не нравится, но иначе я снова могу подвергнуть вас риску. Затем мы вернемся домой, там продолжим ваше обучение. Не бойтесь, я не собираюсь запереть вас от всего на свете, нет. Просто мы будем впредь более осторожными, а коль вдруг меня вновь понесет… знаете, не стесняйтесь дать мне хорошего пинка.

Ридли утер наворачивающиеся слезы, сплюнул и глубоко вдохнул. Пусть ему с трудом далось это откровеннее, но я бы сказал, что ему полегчало, он расслабился, выпрямился, словно сбросил с плеч тяжелый груз. Снова наш учитель растянул рот в улыбке, немного неестественной, но все же…

И тут я понял — пусть ему и больно, но он не желает становиться рабом своих чувств снова, в какой бы то ни было форме. Улыбнувшись, Ридли старался поднять наш дух, сделать так, чтобы мы, несмотря ни на что, оставались веселы.

По-моему, такой разговор должен, обычно, заканчивать день, и да, не очень-то есть настроение говорить о чем-либо после подобных печальных и трагичных рассказов, но мы либо слишком черствы, либо наоборот — слишком хорошо понимаем суть жизни, раз все, дружно, попытались сделать вид, словно и не было сейчас этого рассказа. Это выглядело несколько странно в моих глазах, не состыковалось, было чем-то не закономерным, но я понимал также, что предаваться унынию — явно не самое увлекательное занятие.

* * *

— Кстати, а где Шон? — спросил я.

— Они на разведке, малыш. Ждут, когда нас обнаружат. Я построил для нас новый купол, так что мы в безопасности.

— Раз уж мы ждем, — предложил я. — Может, скажешь, почему все-таки я еще жив. Рана по всем параметрам смертельна, даже зелье твое ее не смогло бы так быстро излечить.

— Хм. Ты прав, малыш. Но есть и еще одна штука, которая не дает магам умереть также быстро, как и обычному человеку.

— О, что-то новенькое. Ну и что же это? — спросил Эрик.

— Ну, собственно именно потому, что мы маги.

— А чего так сложно-то?

— Шучу, не совсем так. Тут все просто. Магия, как энергия, имеет свои эффекты. Маг, пропуская ее через свое тело, храня ее там, за счет нее укрепляется, становиться банально сильнее, быстрее, его тело почти не болеет, ранения не так смертельны и организм становится устойчив ко всяким травмам.

— Удобно. Можно сказать, что у меня есть несколько жизней?

— Хе, можно и так сказать. Но тут, к сожалению, есть и обратная сторона — в измерениях, где магии нет совсем, будет очень тяжело, привыкшее к дополнительной энергии тело будет испытывать дискомфорт и слабость. То же самое произойдет, если магию из вас выкачать принудительно. Это не сделает вас инвалидами, но доставит временные трудности, или помутит на время рассудок, как это уже случилось ранее.

— В принципе, все не так страшно.

— Ты прав, малыш. Вряд ли вы столкнетесь с чем-то подобным, в смысле снова, но я, конечно же, все равно научу вас методам противодействия и тому подобным вещам. А теперь, тебе лучше поспать, нужно еще время, чтобы полностью тебя излечить. И еще кое-что: месяц никаких превращений.

— Что! Но почему?

— Просто я без понятия, как на твою рану это повлияет, я еще не сталкивался с таким. Лучше обезопаситься на некоторое время даже после выздоровления.

— Тьфу ты… Ладно.

— Не в твоем случае возмущаться, — склоняясь надо мной, сказал Эрик. — А то, как в той шутке: когда ничего не учил и чудом выкрутился, жалуешься, что поставили «четыре», а не «пять».

— Эрик, блин! Не заставляй меня смеяться, мне же больно!

Посмеиваясь, я действительно ощущал некоторое покалывание в ране, так что пришлось на некоторое время отказаться от шуток, хотя именно юмор и простое отношение к жизни не давало мне, да и всей нашей команде впасть в депрессию.

Заметив вдруг под деревом старичка — трактирщика, я спросил, собственно, а как его удалось взять с собой при отступлении.

— О. Это… — почесав затылок, начал Ридли. — Не поверишь, малыш, но он сам бежал за нами все время.

— Что? Но зачем? Ему же, вроде, не угрожали.

— Знаешь, малыш, люди таких профессий, которые и сейчас ищут нас, не упустят поживиться любым добром при любом удобном случае. Не все, конечно, но в их глазах не было бы зазорным прихватить то, что плохо лежит.

— А при чем тут он? У него же весь трактир сгорел.

— И то верно, но ты посмотри-ка, малыш, на чем спит этот прохвост.

Я пригляделся. Ваппи спал на чем-то большом, напоминающим подушку или маленькую квадратную перину. Видя на моем лице вопрос, Ридли просветил меня:

— Ты не поверишь, малыш, но этот мешок с золотом он нес на себе и бежал за нами всю дорогу, ни разу не остановившись, а на некоторых участках даже обгоняя нас…

Глава 12

«То, что приключение подошло к концу, еще не означает, что неприятности закончились» —

Народная Мудрость.

На рассвете мы вновь встретились с нашими уважаемыми коллекторами. Рано утром, когда заядлый фермер просыпается будить петуха, Шон оповестил нас об их приходе. Наемники не спешили нападать, и их костюмы зебр из бинтов, новомодные лоскутные одеяния, да синий макияж в некоторых местах на лице, да и еще несколько неестественно повернутых конечностей ненавязчиво намекали, почему.

Мы поднялись, кто-то сам, а кто-то, думаю, сами догадаетесь, с некоторой помощью. Идти было сложно, но Эрик и Янко надежно поддерживали меня по обе руки. Ридли оставил нас вместе с Люцифером и Ваппи в пределах защитного, теперь уже двойного купола, а сам, вместе с Шоном и его компаньоном вышли к предводителю группы любителей экстремального спорта.

Переговоры на этот раз длились не долго. Ридли, практически ничего не говорил. Выслушав условия, он достал записную учетную свою книжечку, вырвал оттуда листок и стал расписывать на нем что-то. Издалека было не так хорошо видно, но я уверен, что он пару секунд колдовал над листком, после чего отдал его предводителю наемников. Обе стороны демонстративно пожали друг другу руки и разошлись. Наемники скрылись где-то за поворотом среди деревьев, и более я их уже не мог разглядеть. Ридли, конечно же, раздосадованный и с задетой гордостью вернулся к нам, но убрал гримасу недовольства, как только приблизился.

— Ну что? Как все прошло? — спросил я.

— Скажи, что они попросили прощения и просто смылись.

— Нет, ребят, — покачал головой Ридли. — Тут все «честно». Я выписал им чек от своего имени, и теперь мы не кому не нужны.

— Ты хотел сказать: «никому не должны»? — уточнил я, предвкушая ответ.

— А? Ах да, и это тоже, — ответил наш учитель.

В следующие десять минут мы собирались, готовились к отбытию из этого измерения. Шон снял с лошадей все лишнее и просто отпустил в вольное гулянье. Мы собирали свои котомки, Ридли производил некоторые подсчеты и сверялся со своими цифрами. Ваппи стоял рядом с ним, не выпуская звенящий мешок, и что-то говорил. Мы с Люцифером просто сидели под деревом и ждали.

— И как тебе такая жизнь? — спросил я.

— Должен признаться, я уже впечатлен вашему умению находить выход из сложных ситуаций, но еще более поражен я вашим способностям находить в них вход, — ответил кот.

— Думаю, твой дядя теперь никогда не заскучает дольше, чем на месяц, а?

— Не уверен, — зевнул Люцифер. — Ему всегда скучно.

— А ты точно сможешь бывать у него каждый месяц?

— Разумеется. Конечно, если моя помощь не станет в какой-то момент слишком необходимой.

— Слушай, а мне пришла в голову такая мысль: а ты петь умеешь?

— Петь?

— Ну да, сказки там магические и еще что-то в этом роде.

— Сказки? Никогда о таком не слышал… Хотя, если подумать, то дядя не раз рассказывал, как в свои годы мог одурманить своим голосом любого врага. Твоя идея мне нравится, если найдешь что-нибудь, то я и спеть не буду против.

Тем временем сборы подошли к концу. Вместе с Янко и Эриком я подошел к Ридли. Шон, Кашка, Ваппи, Я, Эрик, Янко и Ридли — всего семеро было нас в этой шайке-лейке. Маг, трое его учеников, двое странных угрожающих иномирцев, пожилой трактирщик-механик с мешком золота… Звучит, как завязка какого-то анекдота, я так думаю…

Увидев такую толпу перед собой, наш учитель серьезно задумался. Перенести всех на Базар для него было задачей не из легких.

— Значит так, ребята… — осматривая нас, сказал он. — Встаньте рядом и держитесь за руки. Шон, пусть Кашка сядет тебе на спину, можешь взять старика на руки?

Шон размял плечи и обе пары рук раскрылись, Ваппи с некоторой неохотой позволил обхватить себя, а мешка-то своего так и не отпустил. Люцифер немного уменьшился до габаритов котенка и запрыгнул на плечо Ридли, Эрик и Янко, поддерживая меня, свободными руками обняли всю нашу кампанию. Ридли присел, очень сильно напрягся, даже на его лбу стали видны вены. Он принялся за заклинание.

Воздух вокруг нас стал холоднее, словно после дождя, от учителя исходило магическое сияние, оно распространялось на метр вокруг нас, поднимая камушки и пылинки в воздух. Ридли на пике высвобождаемой магии выглядел несколько забавно, так сильно он раскраснелся и раздулся. А все произошло в один момент, вспышка, тьма и снова свет, ветка дерева и… Стоп. Чего!?!

— Это… ух… но… новый… ре… новый рекорд! — провозгласил Ридли откуда-то снизу.

Я глянул туда.

— Э… — удивленно протянул Ридли. — Ребят, а чего вы там делаете?

В ответ на его вопрос вниз грохнулся Шон, Ваппи и его мешок, придавив беднягу. Кашка успел повиснуть на суку и теперь качался на ней, испуганно моргая. Оказавшийся в ветвях дерева вниз головой Эрик ответил:

— Мы? А мы тут, кажется, заВИСаем…

* * *

Вновь проделав долгий и скучный путь до ворот Луи Базара, мы распрощались с Шоном и Кашкой. Они поблагодарили за оказанную услугу, на прощание они подарили нам свою последнюю бомбочку — небольшой, в ладонь, прозрачный мячик, обхваченный по своей оси несколькими медными полосками. Внутри этого снаряда вращались микроскопические потоки магии, да и вообще это оружие больше походило на сувенир. Ридли практически не пользовался такими, так как они дороги, и для него бесполезны, но Янко выглядел очень заинтересованным, молчаливым нашим согласием эта вещица досталось ему.

Шон и Кашка ушли. Об их судьбе мне ничего неизвестно, кто они такие, эти оборванные, неухоженные бродяги? Где они бывали, да и куда теперь держат путь? Было в них что-то такое, про что читаешь в книгах: и тайна, и дух свободной военной романтики, и, так сказать, открытый сюжет. Четырехрукий великан и диковатый карлик. Каким-то чувством не то сожаления, ни то любопытства откликалось внутри, когда я смотрел вслед этой парочке, пока не скрылись они из виду в толпе других иномирцев, где стали они всего лишь одними из многих…

— Мистер, а что же будите делать вы? — спросил тем временем Ридли у трактирщика. — Вы уговорили меня взять вас собой, чем планируете разжиться теперь?

— О, сударь, — с удовольствием втягивая воздух и жмурясь, отвечал Ваппи. — Я думал, что проживу остаток своей жизни там. Место было хорошее, насиженное, а этот мешок…

Ваппи взвалил мешок на свои, казалось, слишком уж хрупкие плечи.

— … Он ждал этого часа. И вот произошло то, чего так ждала моя душа! Я нисколько не сержусь на вас за сожженный трактир…

При этих словах Ридли немного сконфузился, все-таки его вина в этом была.

— Даже наоборот, — с широчайшей улыбкой продолжал Ваппи. — Вы сделали мне огромную услугу — вы избавили меня от этой глупости, от этой тягучей привязанности! Теперь я ничего не боюсь! Я словно заново родился! Я понял, что не собираюсь доживать спокойную старость! У меня вновь есть цель, и черта с два я умру, прежде чем проживу еще столько же!

Ваппи действительно помолодел, и не просто такое выражение, а на самом деле! Морщины разгладились, спина выпрямилась, он стал выше и стройнее. Бородка растаяла в воздухе, волосы на голове удлинились, да и со всем телом в принципе произошла чудеснейшая метаморфоза. Не было больше того старичка, а стоял перед нами человек, совсем чуть-чуть постарше средних лет. Такого чуда я не ожидал, и Эрик не ожидал, и даже Ридли подивился. Ваппи стал таким, каким был, видимо, много лет назад, пышущим силой и резвостью.

— До свидания, друзья! — крикнул он нам, перекрывая гул Базара. — Дай Бог, свидимся вновь! У меня вы всегда будите желанные гости!

Бодро и весело зашагал куда-то в свое новое будущее с мешком наперевес Ваппи, и имя это теперь подходило ему гораздо больше, чем при первой нашей встрече.

* * *

— Ла-а-адно… Это было странно, — подытожил Эрик.

— Что? — как-то не сразу понял я.

— А тебе нужна конкретика?

— Не думаю, — ответил я.

Ридли посмотрел на нас с каким-то особо отческим, гордым взглядом.

— Надо же, — поглаживая бороду, улыбнулся он. — Поражаюсь, как вы всего за одно путешествие выросли, держитесь увереннее, взгляд острый… Молодцы!

Мы гордо подняли головы, да, это приключение немного нас потрепало, но мы все еще здесь, мы живы, даже более чем, мы готовы теперь к чему-то большему!

— Предлагаю сегодня отдохнуть, — объявил Ридли. — А завтра…

— Закатить вечеринку! — хором, (Ну как, я и Эрик, Янко руками:) ответили мы.

— И я поддерживаю идею празднества, — мурлыча, проговорил Люцифер, снова запрыгнувший на плечо нашего учителя в своем уменьшенном виде.

— Великолепно! Тогда скорее к Норто, друзья!

* * *

Наша команда прошла не такое уж и большое, но первое, а оттого, пожалуй, интереснейшее приключение. Мы прошли долгий путь, выжили в нескольких опасных стычках, отчасти помогли в разоблачении Синдейна и, возможно, предотвратили ужасное кровопролитие и новую войну. Мы заработали первые шрамы и первые наши деньги, увидели что-то новое, обзавелись новым необычным другом и в целости вернулись домой. По-моему, можно считать первый этап в моей жизни успешным, хотя все еще меня не покидало чувство, что я забыл что-то важное, упустил из виду какую-то вещь. Тогда я еще не знал, к чему приведет это упущение, и уж тем более не догадывался, отчего это упущение вообще произошло. И пока я вместе с товарищами радовался победе, жизнь, или судьба, или кто-то иной готовили мне новое испытание.

Послесловие

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ

Читателю следует помнить, что к афоризмам перед каждой главой не стоит относиться слишком серьезно.

Примечание автора:

Друзья, если вам понравилась эта история, не жадничайте, а расскажите о ней знакомым и своим друзьям. Впереди вас ждет еще очень много безумных, веселых и интересных приключений, новые истории, новые тайны. Если что-то показалось вам нелогичным, неправильным или вы чего-то не поняли, значит, вы либо упустили что-то, либо ответ на вопрос будет найден в последующих книгах. От всей души желаю вам хорошего настроения, мечтайте чаще, надеюсь, эта книга подарила вам еще несколько приятных воспоминаний.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Послесловие