Пурпурная Луна укажет Путь [Утау Лир] (fb2) читать онлайн

Пурпурная Луна укажет Путь

Глава 1: Вступление в Секту Пурпурной Луны

Мертвенное Плато, государство Лигуй, территория Секты Пурпурной Луны.

В глуши посреди гор высился горный пик, в котором была вырезана пещера Бессмертного. Внутри пещеры со скрещенными ногами сидел привлекательный юноша в дорогом белом халате. Часть его длинных черных, словно сама Бездна, волос была собрана в хрустальную позолоченную заколку. Юноша казался немного женоподобным, однако от него исходили волны невидимой угрозы. Разумеется, этим юношей был Ла Раи. Он прибыл в государство Лигуй несколько дней назад, а после вырезал эту пещеру Бессмертного, чтобы завершить некоторые приготовления к вступлению в Секту Пурпурной Луны. Сейчас он завершил культивировать свое второе Ядро-море, доведя его до шестой ступени Конденсации Ци.

Поднявшись на ноги, юноша еще раз окинул взглядом свое укрытие, после чего золотой вспышкой растворился вдалеке. Во время полета от его тела волнами разошлось свечение, покрывшее его в несколько слоев. Когда свет погас, Ла Раи полностью преобразился: лицо стало более мужественным, волосы немного укоротились, хоть и остались такими же черными, из глаз исчезли золотые искорки. Его новая личина сильно отличалась от его изначального облика, выглядел он в каком-то смысле тверже, но неопытней. Он уже догадался, что из-за его немного женоподобного лица, юноша выглядит через чур приметно. В конце концов, настоящей была лишь его мать, в то время как отец — лишь один из лепестков Ла Линьхуа. И пусть самого Ла Раи это не беспокоило, для других такая его внешность стала опознавательным признаком.

— Бьюсь об заклад, благодаря инциденту с Хрустальным Зеркалом Золотого Лотоса Секта Великого Мрака сейчас меня ищет. Но теперь с новым обликом я могу проникнуть в Секту Пурпурной Луны. Я во что бы то ни стало обязан присоединиться к этой Секте… ведь там я смогу научиться алхимии и овладеть техникой Пурпурный Ци с Востока с помощью которой у меня получится без особых усилий создать Пурпурное Ядро.

Несколько дней спустя, ближайший от Секты Пурпурной Луны город практиков.

Город Пурпурной Луны был процветающим городом, настоящим центром, где собирались практики со всего государства Лигуй. В седьмой месяц года город буквально наводняли практики, поскольку именно тогда Секта Пурпурной Луны проводила свой ежегодный аукцион пилюль. Но люди приезжали не только со всех концов государства Лигуй, но из Сект со всего Мертвенного Плато. Многие перемещались только ради участия в аукционе пилюль. Так называемый аукцион пилюль был крупным мероприятием, проводимым Сектой Пурпурной Луны для продажи целебных пилюль. Там мастера-алхимики из Секты Пурпурной Луны выставляли свои лучшие целебные пилюли на продажу. Помимо неплохой выручки, аукцион позволял мастерам продемонстрировать всему миру свой талант в изготовлении пилюль.

В аукционе пилюль иногда принимали участие даже Мастера Шэнгуань Секты Пурпурной Луны. Каждое их появление создавало немало шуму и привлекало внимание других великих Сект. Как-никак Мастера Шэнгуань из Секты Пурпурной Луны разительно отличались от обычных мастеров-алхимиков. Другие Секты, как не старались, не могли воспитать даже одного Мастера Шэнгуань, не важно насколько высокую цену они готовы были заплатить. На всем Мертвенном Плато только Секта Пурпурной Луны сейчас тренировала Мастеров Шэнгуань. Раньше, до своего уничтожения, на такое был способен лишь Великий Клан Ла. Секта Пурпурной Луны стала одной из великих Сект Мертвенного Плато по двум причинам: во-первых, благодаря своим алхимикам; во-вторых, благодаря фрагменту Великого Духовного Трактата, который подарил им технику Пурпурный Ци с Востока. Из-за этого Секта Пурпурной Луны имела два подразделения: Подразделение Пурпурного Ци и Подразделение Лунной Пилюли! Подразделение Пурпурного Ци занималось культивацией, связанной с Дао магических техник. Подразделение Лунной Пилюли посвятило себя Дао алхимии. Оба подразделения дополняли и уважали друг друга. Именно благодаря их симбиозу Секта Пурпурной Луны занимала свое текущее положение.

Аукцион пилюль Секты Пурпурной Луны в этом году состоится через несколько дней в городе Пурпурной Луны. На городской площади в центре города стоял молодой человек шестнадцати-семнадцати лет и любовался горой вдалеке. Гора сияла пурпурным светом, который поднимался до самых небес, из-за чего все небо имело пурпурный оттенок. Издали гора вовсе не казалась горой… а гигантской, размером с гору, статуей старика! Перед стариком стояла алхимическая печь по форме напоминающая гору, а также гигантский свиток, который испускал пурпурное свечение. С первого взгляда становилось понятно, что это совершенно необычное место. Это были главные ворота Секты Пурпурной Луны. Рядом с молодым человеком стоял мужчина за тридцать с бегающими глазками. Он в чувствах вздохнул и сказал:

— Это Основатель Секты Пурпурной Луны. Его прозвище Совершенный Пурпурный Восток. Он давным-давно обрел Бессмертие, однако его даосским учениям следуют и по сей день. Они стали фундаментом, на котором была построена одна из пяти великих Сект Мертвенного Плато, Секта Пурпурной Луны, — в его тоне отчетливо читалось благоговение. — Последующие поколения, не желая забыть его, вырезали из горы его статую. Алхимическая печь перед ним символизирует Подразделение Лунной Пилюли, свиток Подразделение Пурпурного Ци. Вместе они создают величественные главные ворота Секты Пурпурной Луны. За ними лежат бескрайние горы, соединенные подвесными мостами. Поразительное зрелище, к сожалению, недоступное для глаз посторонних. Всё это Секта Пурпурной Луны.

Юноша, казалось, ловил каждое слово мужчины, но в глубине его глаз мерцал холодный свет. Этим юношей был не кто иной, как Ла Раи в своем новом облике. Он нашел этого худого мужчину и предложил за вознаграждение показать ему город.

— Если бы я только мог присоединиться к великой Секте, как эта, тогда моя жизнь была бы прожита не зря, — мягко произнес Ла Раи, взирая на величественные врата. В его словах звучало неприкрытое желание.

— Это практически невозможно, — рассмеялся худой мужчина, — Секта Пурпурной Луны редко вербует новых учеников. Но даже когда им нужно пополнение, они обычно выбирают Практиков из Сект и Кланов государства Лигуй. Они практически никогда не принимают в свои ряды чужаков, иначе бы государство Лигуй заполонили толпы людей, мечтающих присоединиться к Секте. Мой юный друг, солнце еще высоко. Что ты хочешь приобрести, я могу помочь найти нужную лавку.

— Не беспокойся, я уже нашел то, что искал.

Ла Раи рассмеялся и бросил худому мужчине духовный камень, после чего слегка поклонился и покинул площадь. Худой мужчина на секунду замер, а потом убрал духовный камень в карман. Он показывал юноше город все утро, но он ни разу не попросил зайти в какую-либо лавку. Отбросив эту мысль в сторону, он пошел своей дорогой. После полудня ему предстоит найти еще одного клиента.

Ла Раи гулял по улице, которая выводила на площадь. Через один квартал он внезапно затормозил и посмотрел на лавку неподалеку. В ней торговали целебными пилюлями. Внутри на стене он заметил старые, сухие целебные пилюли, они соединялись вместе, создавая контур алхимической печи. В центре контура алхимической печи была изображена овальная метка. Внутри овала находилось четыре сухих целебных пилюли. Вся эта инсталляция выглядела довольно заурядно и непримечательно. Однако, заприметив ее, Ла Раи расплылся в довольной улыбке. Он завернул в темный переулок, где нахлобучил на голову широкую бамбуковую шляпу и набросил просторный халат, после чего направился прямиком в лавку. Кроме лавочника внутри маленького помещения больше никого не было.

— Я хочу эту пилюлю, — Ла Раи указал на одну дешевую пилюлю на полке.

Лавочник приоткрыл глаза и посмотрел на Ла Раи, а потом достал требуемую пилюлю.

— Эта пилюля подходит для пятой ступени Конденсации Ци, цена семнадцать духовных камней.

Ла Раи не глядя взял пилюлю и взмахом рукава швырнул ее в стену. Она попала точно в центр овальной метки. Теперь вместо четырех в центре метки красовалось пять пилюль. Юноша бросил лавочнику духовные камни и вышел на улицу. Лавочник удивленно наблюдал за его манипуляциями, однако в конце сложил ладони и поклонился уходящему Ла Раи.

Время шло. Ла Раи прибыл в город Пурпурной Луны два дня назад. В ночь после аукциона пилюль Секты Пурпурной Луны, сидя в позе лотоса, он внезапно открыл глаза и вытащил нефритовую табличку из бездонной сумки. От нее исходило яркое свечение. Эта нефритовая табличка являлась приглашением на тайную встречу! Внутри находилась карта с таким же символом, как и на стене лавки, в которой недавно побывал Ла Раи.

Луна медленно плыла по ночному небу. Юноша убрал нефритовую табличку, надел широкий халат и бамбуковую шляпу и вышел на улицу. Вскоре он оказался перед той же лавкой. Без колебаний он постучал по деревянной двери. После трех ударов дверь медленно отворилась, и перед юношей предстала непроглядная тьма. Глаза Ла Раи блеснули. После небольшой паузы он вошел внутрь. По гладкой черной поверхности пошла рябь, словно это была вода. В глаза Ла Раи ударил яркий свет, после чего он оказался в совершенно другом месте. Перед ним стоял роскошный дворец. Дворец выглядел точно также, как и во время прошлой тайной встречи. На входе стоял старик, его скрещенные руки скрывались в противоположных рукавах его халата. Ла Раи подошел и предъявил медальон-приглашение. Старик молча склонил голову, и юноша прошел мимо него во дворец.

Как и в прошлый раз, до него донеслась чарующая мелодия. За декоративным каменным садом находился павильон, где расположилось четыре практика, лица которых скрывали маски.

Ла Раи спокойно вошел в павильон и расположился в стороне от остальных. Он даже не посмотрел на четверку гостей, как и они не обратили на него никакого внимания. Вскоре прибыло еще три человека. Слышалось чье-то пение, но певцов не было видно, что создавало странную атмосферу. Внезапно появился краснолицый старик, добродушно смеясь, он устроился на почетном местее.

— Дамы и господа, позвольте мне начать эту тайную встречу. Думаю, нет смысла еще раз напоминать правила, все вы, Собратья Даосы, не в первый раз участвуете в такого рода встречах, поэтому без лишних церемоний приступим.

Взмахом рукава он призвал алхимическую печь с девятью драконами. Пока по помещению расползался дым, Ла Раи взглянул на распорядителя. Это явно был не тот старик, что проводил его первую тайную встречу. Однако с последней тайной встречи культивация Ла Раи сильно изменилась. Духовное сознание подсказало ему, что этот старик вообще не настоящий. Это была простая иллюзия!

— «Эти встречи действительно покрывает завеса тайны, — подумал Ла Раи, — Должно быть, за их организацией стоит некая могущественная сила. Встреча в Секте Великого Мрака один в один повторяет эту тайную встречу».

Он вытащил нефритовую табличку и швырнул ее в печь, остальные участники повторили за ним. Вскоре дым из драконьей печи затопил все помещение, включая всех собравшихся.

Ла Раи принялся изучать вспыхнувшие перед ним шарики света. Глаза юноши сверкнули, большинство предложений касалось целебных трав и рецептов пилюль.

— «Наверняка сегодня присутствует хотя бы один человек из Подразделения Лунной Пилюли, и не просто мастер-алхимик, а Мастер Шэнгуань».

За последние пару дней Ла Раи немало узнал про Подразделение Лунной Пилюли. Например, ученики Подразделения Лунной Пилюли начинают в качестве алхимиков-подмастерьев. В будущем они могут стать мастерами-алхимиками, а потом Мастерами Шэнгуань. Выше Мастеров Шэнгуань находились Пурпурные Мастера Шэнгуань, каждый из них был известен на все Мертвенное Плато. Пурпурные Мастера Шэнгуань по умолчанию являлись учениками самого грандмастера Лунная Пилюля и могли получать наставления лично от него. Единственный способ стать учеником грандмастера Лунная Пилюля без статуса Пурпурного Мастера Шэнгуань — обладать особым талантом или покровителями, не зря говорят: только так можно допрыгнуть до неба с одного прыжка.

К примеру, единственным человеком, которого грандмастер Лунная Пилюля лично назначил своим учеником, была Вэй Юйянь. Вот только ее навыки в изготовлении пилюль находились на уровне Мастера Шэнгуань. До уровня Пурпурного Мастера Шэнгуань ей было еще очень и очень далеко.

Ла Раи задумчиво разглядывал несколько мигающих шариков света. Спустя какое-то время он схватил собственный сияющий шар и быстро добавил еще несколько уточнений, после чего отпустил его и принялся ждать. Не прошло много времени прежде чем перед ним возник луч света:

— «Твой друг хочет вступить в Подразделение Лунной Пилюли Секты Пурпурной Луны и стать алхимиком-подмастерьем? Для этого нужно, чтобы кто-то за него поручился. Что ты готов предложить за поручительство?»

Глаза Ла Раи заблестели. Именно по этой причине он сегодня решил принять участие в тайной встрече города Пурпурной Луны.

Из правил Секты Пурпурной Луны следовало, что Секта не принимала в свои ряды кого попало. Однако в такой большой Секте, как эта, собрался разномастный люд: помимо добряков, наверняка там есть люди не столь благонадежные. Нет сомнений, в их числе найдется тот, кто ради личной выгоды будет готов нарушить правила. Судя по всему, на этой тайной встрече действительно присутствовал Мастер Шэнгуань, скорее всего, из-за недавнего аукциона пилюль. Если за целебные травы люди были готовы платить звонкой монетой, то почему бы не попытаться продать место алхимика-подмастерья? Всё-таки Секта Пурпурной Луны насчитывала примерно сотню тысяч алхимиков-подмастерьев, одного лишнего подмастерья никто не заметит.

Ла Раи не стал отвечать сразу. Он подождал, пока сгорит две благовонных палочки. Поскольку больше никто не ответил на его запрос, он вступил в переговоры с человеком, который первый прислал ему сообщение. Они аккуратно прощупывали друг друга, желая избежать обмана. Эта процедура была хорошо знакома Ла Раи. Вскоре они достигли договоренности. За место алхимика-подмастерья Ла Раи выменял несколько целебных трав из коллекции Великого Клана Ла. По завершению сделки в руках юноши оказалась новенькая нефритовая табличка. На ее темно-зеленой поверхности был вырезан символ алхимической печи.

Наконец тайная встреча подошла к концу. Дым рассеялся, и один за другим участники начали исчезать во вспышках света. Когда свет вокруг Ла Раи погас, он обнаружил себя в удаленном краю города Пурпурной Луны. Склонив голову, он растворился в ночи.

Три дня спустя.

На пороге Секты Пурпурной Луны появился юноша шестнадцати-семнадцати лет. Заметно нервничая, он почтительно протянул темно-зеленую нефритовую табличку тучному мужчине с жидкой бородкой в халате Даоса. Его культивация находилась на восьмой ступени Конденсации Ци. Он сперва посмотрел на Ла Раи, а потом на протянутую нефритовую табличку.

— Раз за тебя поручились, ты можешь присоединиться к Секте Пурпурной Луны в качестве алхимика-подмастерья. Однако все алхимики-подмастерья должны пройти Ущелье Правды. Вместе с тобой сегодня в Секту хотят вступить еще два человека. Если тобой руководят дурные помыслы, тогда на Мосту Правды тебя ждет смерть.

Он взмахнул рукавом, дав знак следовать за собой. Ла Раи и его провожатый направились к подножию горы, которая имела форму алхимической печи. Наверху находилась величественная статуя Совершенного Пурпурный Восток. Они шли какое-то время, пока не добрались где-то до середины склона. Впереди медленно раскачивался подвесной мост. Над мостом плыли облака, которые почти полностью скрывали статую Совершенного Пурпурный Восток. Позади статуи высился туманный горный пик. Под мостом в пропасти тоже клубился туман. Для человека без культивации падение с моста в пропасть означало верную смерть. Неподалеку от подвесного моста стоял практик лет тридцати с абсолютно ничего не выражающим лицом. Позади нервно переминались с ноги на ногу молодые юноша и девушка. Перспектива прогулки по мосту, должно быть, их сильно напугала. Тучный практик подвел Ла Раи к ним и зевнул.

— Вы трое должны пересечь мост, — сказал он, — Если вы чисты душой, тогда вы доберетесь до другого конца в целости и сохранности, после чего станете алхимиками-подмастерьями Секты Пурпурной Луны. Но если ваши сердца полны недобрых помыслов, вас ждет смерть. За столько лет немало молодых людей погибло на этом мосту, так и не добравшись до другого конца.

После своей речи их провожатый перестал обращать внимание на троицу. Практик с непроницаемым лицом закрыл глаза. Ла Раи посмотрел на подвесной мост и без колебаний пошел вперед. Юноша позади стиснул зубы, и двинулся следом. Стоило Ла Раи ступить на мост, как он сразу же начал раскачиваться. Юноша сделал глубокий вдох и направился прочь от горы в форме алхимической печи. Где-то на полпути поднялся сильный ветер, отчего мост начал раскачиваться еще сильней. В это же время послышался мягкий вздох. Этот вздох пронзил Ла Раи насквозь, да так, что у него закружилась голова. В голову юноши начали закрадываться крамольные мысли: предательские мысли о его мотивах присоединения к Секте Пурпурной Луны. Они возникли сами по себе, Ла Раи не мог их контролировать, поэтому сейчас любой мог прочесть его мысли. В эту секунду внезапно вспыхнула аура, которой его одарило зеркало. Она тотчас отодвинула крамольные мысли в сторону.

Ла Раи неожиданно почувствовал на себе невидимый изучающий взгляд, его источником была статуя Совершенного Пурпурный Восток. Сердце юноши затрепетало. Пока аура держала крамольные мысли подальше, он думал только об одном: как сильно он хотел изучать искусство создания пилюль. Невидимый взгляд задержался на Ла Раи где-то на десять вдохов, а потом переместился на двух молодых людей позади. Побледневший юноша продолжил шагать по мосту. Внезапно позади раздался крик. Молодая девушка не пострадала, но юноша неожиданно рухнул с моста в пропасть. Тело юноши вспыхнуло силой начальной ступени Возведения Основания. Но стоило ему задействовать культивацию, как его тело задрожало. С нарастающим ужасом юноша чувствовал, как его культивация быстро тает. Он, словно обычный смертный, рухнул в пропасть.

Ла Раи втянул полную грудь воздуха. Пока он шел по мосту, в нем боролись две эмоции: решительность и страх. Изучающий взгляд останавливался на нем девять раз, каждый раз он задерживался всё дольше и дольше. Наконец он добрался до статуи Совершенного Пурпурный Восток и ступил на гору, которая являлась главными воротами в Секту Пурпурной Луны.

Он справился.

Впереди стоял старик в черном халате, от которого сильно пахло целебными травами. Он невозмутимо окинул взглядом Ла Раи, а потом кивнул. По большому счету никто не мог пересечь Мост Правды, если его намерения были нечисты. Подвесной мост выглядел до боли заурядно, но этим методом Подразделение Лунной Пилюли проверяло потенциальных кандидатов в ученики уже многие годы. Если человек проходил проверку, он мог вступить в Секту.

— Имя?

— Тан Хао, — сказал Ла Раи и нервно сложил ладони.

— Я распорядитель района трав Подразделения Лунной Пилюли, мое имя Сюй Чэнь — отозвался старик равнодушно, — Я также курирую новых алхимиков-подмастерьев. Тебе очень повезло присоединиться к Подразделению Лунной Пилюли Секты Пурпурной Луны. Алхимики-подмастерья — это основа Подразделения Лунной Пилюли. Все до единого Мастера Шэнгуань получили свое высокое звание будучи мастерами-алхимиками, но каждый из них начинал свой путь в Секте в качестве алхимика-подмастерья. Возможно в будущем ты станешь уважаемым Мастером Шэнгуань. Всё будет зависеть от твоей удачи и скрытого таланта.

Бледная как мел молодая девушка тоже прошла мост и, дрожа, встала рядом с Ла Раи.

— Пойдемте, теперь вы смело можете называть Секту своим домом.

Старик тепло улыбнулся и взмахнул рукавом. Мягкий порыв ветра подхватил Ла Раи и девушку и поднял в воздух вместе со стариком. Окружающие их горы оплетали горные дорожки. Перед глазами Ла Раи предстала внеземная сцена: бескрайние горы, пересекаемые множеством долин, где богатым убранством сверкали дворцы и пагоды.

— «Это место… — подумал Ла Раи, — Эта Секта… станет домом для Тан Хао на очень долгое время…»

От столь впечатляющего зрелища глаза юноши ярко сверкали. Он наконец позволил себе вспомнить о Сюй Цин, не забыл он и о той памятной встрече с Вэй Юйянь. Сейчас, будучи Тан Хао, Ла Раи не мог выдать себя, но… Сжав одну из своих нефритовых дощечек для связи, он послал сообщение Сюй Цин о том, что стал алхимиком-подмастерьем Секты Пурпурной Луны под именем Тан Хао.

Глава 2: Удивительный алхимик-подмастерье

Старик привел Ла Раи и молодую девушку в широкую долину, заставленную разномастными строениями. Вдалеке виднелась территория, отведенная для выращивания целебных трав. Сразу по прибытию юношу буквально омыло витающим в воздухе травяным ароматом. По долине сновало множество молодых людей в коротких светло-желтых халатах. Некоторые собирали целебные травы, другие задумчиво изучали нефритовые таблички, третьи рассматривали целебные травы у себя в руках под лучами послеполуденного солнца. Травы в причудливой манере раскачивались из стороны в сторону. По приземлению старик взмахнул рукавом и крикнул:

— Бай Юньлай!

Все ученики неподалеку обернулись на крик. При виде старика на их лицах проступило почтительное выражение, и все почтительно сложили руки в знак приветствия. Из одного из домов выскочил не очень крупный молодой человек лет тридцати и подбежал к ним.

— Наставник Сюй, я здесь, — сказал он елейно, — Ваши приказания?

Старик пристально посмотрел на него.

— Эти двое новые алхимики-подмастерья. Введи их в курс дела, ознакомь с порядками и позаботься, чтобы они получили свои медальоны.

Старик повернулся к Ла Раи и молодой девушке, ободряюще кивнул и исчез в небе во вспышке света. Как только старик исчез, ученики в желтых халатах, проигнорировав Ла Раи и девушку, вернулись к своим обязанностям. Их они встретили спокойно. Ла Раи придется привыкнуть к этому, если он действительно собирается жить в этой Секте, как-никак жизнь в Секте Небесного Огня была устроена совершенно иначе.

— «Это уже вторая Секта, к которой я присоединился», — со вздохом подумал Ла Раи.

Девушка сложила руки перед Бай Юньлаем и сказала:

— Приветствую, Старший Брат Бай.

— Эй, обойдемся без формальных обращений, и не надо тут расшаркиваться, — Бай Юньлай от души расхохотался, переводя взгляд с Ла Раи на девушку и обратно. — Вы как раз вовремя. Большинство алхимиков-подмастерьев Секты были брошены на аукцион пилюль. Мало кому повезло остаться в Секте. Не беспокойтесь, со стариной Баем вы быстро здесь освоитесь. Пойдем прогуляемся, заодно покажу, что тут и где.

Узнав их имена, Бай Юньлай повел их за собой.

— Хотите больше узнать про Подразделение Лунной Пилюли, ох, это весьма обширная тема. Таких же долин, как эта, в Секте не меньше сотни, каждая долина служит домом для тысячи алхимиков-подмастерьев. Большую часть времени мы выращиваем целебные травы, запоминаем названия множества лекарств и трав, а также иногда собираем целебные травы с полей. Знаете, кто самые уставшие люди Мертвенного Плато? Мы, алхимики-подмастерья Секты Пурпурной Луны, вот кто! Сотня тысяч алхимиков-подмастерьев, и каждому поручена определенная работа. Хотя мы так или иначе принимаем участие во всем. Нам нужно запомнить названия более сотни тысяч целебных трав, следить за ростом трав и еще где-то находить время на занятия культивацией, ведь без нее мы не сможем ускорять рост этих самых трав. Что до вас двоих, со временем вы во всем разберетесь. Мы, алхимики-подмастерья, чернорабочие. Хочешь стать мастером-алхимиком и изучать настоящую алхимию? Тогда тебе нужно как-то проявить себя, иначе так всю жизнь и проведешь по колено в грязи. К мастерам-алхимикам за изготовлением пилюль могут обращаться ученики Внутренней Секты. Это не бесплатная работа, нет, по правилам Секты они обязаны вознаградить алхимика. Такие дни для алхимиков — настоящий праздник. Жаль, что в Секте целая сотня тысяч алхимиков-подмастерьев. Как думаете сколько из них станут мастерами-алхимиками? Во всей Секте их всего около тысячи! Теперь понимаете, почему так трудно получить повышение?!

Пока Бай Юньлай вел Ла Раи и девушку по различным долинам, говорил он очень быстро.

— Вон видите? Это место, куда разрешен вход только мастерам-алхимикам. Нам туда нельзя…

Экскурсия продолжилась.

— Это место принадлежит Подразделению Пурпурного Ци, хотя это не Внутренняя Секта, а всего лишь Внешняя Секта.

Бай Юньлай вел двоих к долине, которая располагалась ближе ко входу в Секту. Там собралось немало учеников Подразделения Пурпурного Ци. На лицах каждого из них учтивое выражение, похоже Бай Юньлай был довольно влиятельным членом Секты. Ла Раи прочистил горло и сказал Бай Юньлаю что-то лестное, тот расцвел и ответил:

— Ты знаешь, мне почти всё известно о нашей Секте, практически нет проблем, которые я бы не смог решить. Младший Брат Тан, если у тебя в будущем возникнут трудности, найди меня и я обо всем позабочусь.

Вскоре они оказались в довольно широкой и оживленной долине.

— Раз вы смогли присоединиться к Секте Пурпурной Луны, значит вы из местных Кланов практиков. Как вы знаете, у нашей культивации есть свои ограничения. Будучи алхимиками-подмастерьями, вы должны освоить первую алхимическую технику. Внимание, техника называется Пурпурное Облако Духа. При помощи этой техники можно насытить растение духовной энергией, тем самым увеличив его эффективность, которая зависит от его целебного возраста. В зависимости от ваших навыков и природы культивации, этот процесс может давать совершенно разные результаты.

Перед ними собралось несколько сотен людей, большинство сидели в позе лотоса, глядя на раскачивающиеся из стороны в сторону целебные травы у них в руках. Перед толпой суровый мужчина средних лет давал лекцию о какой-то алхимической технике, демонстрируя, как на его руке целебное растение в мгновение ока вырастает на пять сантиметров.

Ла Раи осмотрелся, его внимание привлекло целебное растение в руке мужчины средних лет. Его глаза засияли диковинным светом. Бай Юньлай отвел их к центру долины, где с закрытыми глазами сидел непримечательный старик в сером халате. Судя по всему, он спал. Однако определить уровень его культивации было невозможно. Бай Юньлай, словно уже давно к этому привыкнув, достал из бездонной сумки рядом со стариком два медальона, а также две нефритовых таблички, которые он протянул Ла Раи и молодой девушке.

— Попробуйте, — серьезно предложил он, — Техника очень простая. На ее освоение у вас не должно уйти много времени. После чего вы сможете попробовать ускорить рост в первый раз. С другой стороны, это очень важно, ибо техника покажет вашу предрасположенность к алхимии, ну и конечно же, ваш результат будет записан.

Молодая девушка, которую, как выяснилось, звали Чэнь Лин, после слов Бай Юньлая начала заметно нервничать. Она, слегка дрожа, серьезно посмотрела на нефритовую табличку у себя в руке, возможно, причиной беспокойства был ее заурядный скрытый талант. Спустя где-то десять вдохов она вытянула руку, которая в следующую секунду засияла пурпурным светом… Глаза Бай Юньлая засверкали.

— Неплохо, Младшая Сестра Чэнь! Отлично, теперь возьми семечко целебного растения.

Чэнь Лин быстро открыла бездонную сумку, положила вытащенное семечко себе на ладонь и с абсолютно серьезным выражением лица принялась стимулировать рост. Сияние пурпурного Ци становилось ярче, пока не достигло предела. Семечко затрепетало и тут из него вырвалось три листочка. Люди вокруг с интересом наблюдали за Чэнь Лин. Несмотря на чересчур яркий румянец девушка в восторге посмотрела на Бай Юньлая, словно ожидая подтверждения.

— Три листочка с первой попытки, у тебя весьма неплохой скрытый талант. Младшая Сестра Чэнь, по моим прикидкам у тебя есть десятипроцентный шанс стать мастером-алхимиком.

Он в чувствах вздохнул, по выражению его лица можно было понять, что он немного завидует. Похоже, среди сотни тысяч алхимиков-подмастерьев редко встречались люди способные вырастить три листочка. Бай Юньлай оперативно записал результат стимуляции роста. После чего… раздался спокойный и серьезный голос мужчины, читавшего лекцию про алхимическую технику.

— Ты будешь прикреплена за вторым районом Тринадцатой Долины, — объявил он и сурово посмотрел на девушку.

Бай Юньлай шепотом пояснил:

— Сто тысяч алхимиков-подмастерьев Подразделения Лунной Пилюли разделяют на четыре района с первого по четвертый. Обычно только люди с выдающимся скрытым талантом могут присоединиться ко второму району. Младшая Сестра Чэнь, иди к Дядюшке-наставнику Чжоу, сегодня тебе улыбнулась удача!

Не понимая, тревожиться ей или радоваться, Чэнь Лин сразу же сорвалась с места.

— Младший Брат Тан, твой черед, — сказал Бай Юньлай со вздохом, переведя взгляд на Ла Раи.

Юноша какое-то время задумчиво стоял. В нефритовой табличке описывалась довольно простая техника, но вот ее применение было чем-то невероятным. Если в общих чертах, она стимулировала рост целебных трав, тем самым делая ее схожей с силой природы.

— «Похоже с помощью этой техники можно стимулировать рост только простых целебных трав, — размышлял Ла Раи, — По сути, целебные травы насыщаются духовной энергией. Но даже так, это потрясающая техника. Любопытно, какие меры предприняла Секта Пурпурной Луны, дабы предотвратить похищение техники…»

Он молча достал семечко целебного растения и положил на раскрытую ладонь. Какое-то время Ла Раи просто смотрел на него, а потом применил технику, описанную в нефритовой табличке.

У него имелось два Ядра-моря, первое хранило в себе четыре Совершенные Дао Колонны. Перед путешествием в Секту Пурпурной Луны он использовал Великий Духовный Трактат, дабы опять создать второе море. Сейчас остальные практики видели лишь ауру культивации его второго Ядра-моря. С его помощью руку юноши объяло пурпурное свечение. С первого взгляда было заметно, что его свечение было насыщенней и ярче, чем свечение Чэнь Лин. Семечко на руке Ла Раи затрепетало: сначала появился один листок, за ним второй, потом третий… в мгновение ока из семечка вырвалось семь листочков! Пурпурное свечение из руки Ла Раи становилось всё ярче и ярче. Все собравшиеся алхимики-подмастерья, как один, пораженно повернулись в его сторону. Все взгляды были прикованы к юноше. Такой слепящий свет был чем-то неслыханным.

Человек читавший недавно лекцию во все глаза уставился на Ла Раи. Чэнь Лин рядом с ним застыла словно громом пораженная. У Бай Юньлая отвисла челюсть, он недоверчиво протер глаза, прежде чем опять посмотреть на юношу.

Все разговоры стихли, собравшиеся практики пораженно наблюдали за пурпурным сиянием и семечком на руке Ла Раи. Юноша не прекратил технику, впав в странный транс, он словно стал частью природы, а семечко стало частью его самого. Его охватило изумительное, пьянящее чувство. Из семечка, тем временем, пророс восьмой листочек, а за ним и девятый… С хрустом из оболочки семечка показался зеленый росток. Изумрудно-зеленый росток, продолжая расти, начал обвиваться вокруг руки юноши. Седой, морщинистый старик, который всё это время спал позади Бай Юньлай внезапно открыл глаза. При взгляде на Ла Раи его глаза вспыхнули древним светом, вместе с тем в нем читались радостные нотки.

Ла Раи не просто стимулировал рост листочков, он вырастил целое растение. Этот внезапный хруст вывел юношу из транса. Его глаза сверкнули, а брови нахмурились. Изначально он не планировал столь впечатляющую демонстрацию, причиной такого результата стало странное чувство, охватившее его во время стимуляции роста.

На одно мгновение слегка побледневшего Ла Раи охватило смятение. Его культивация иссякла, после снижения духовной силы целебное растение начало медленно высыхать. Вскоре оно погибло и опало на землю. Тяжело дыша, юноша в замешательстве попятился на несколько шагов.

Стояла гробовая тишина. Похоже, даже Бай Юньлай не мог понять, что именно произошло. Он был членом Секты Пурпурной Луны уже многие годы, еще никогда ему не доводилось видеть чего-то подобного, особенно если учесть, что это была первая попытка стимуляции роста. Теперь он смотрел на Ла Раи совершенно другими глазами. Остальные алхимики-подмастерья глазели на юношу во все глаза. Они и думать не могли, что такое вообще было возможно. Мужчина средних лет тяжело задышал, в его глазах разгорелась настоящая буря эмоций.

— Эмм… — начал Ла Раи.

Он был слегка напуган и не знал, что сказать. В этот момент старик, спящий до этого позади Бай Юньлая, поднялся на ноги, подошел к Ла Раи и схватил его за запястье. Его духовная сила вспыхнула и потоком пронеслась по телу юноши, внимательно его изучая. Этой силы оказалось недостаточно, чтобы вскрыть обман Ла Раи. У старика имелись определенные подозрения, но всё, что он смог увидеть, так это второе Ядро-море с силой шестой ступени Конденсации Ци, он не смог увидеть и истинного цвета Ядра-моря. Всё это скрывала пугающая сила зеркала. Для внутреннего взора старика все казалось в порядке. В конечном итоге он отпустил запястье. Следом он поднял высохшее растение с земли и внимательно посмотрел на него. Наконец его взгляд остановился на Ла Раи. Глаза старика буквально светились одобрением.

— Первоклассный скрытый талант! Ты будешь прикреплен к первому району Первой Долины!

С широкой улыбкой старик сжал плечо Ла Раи, после чего вместе с высохшим растением растворился в небе. Как только старик исчез, вся долина буквально взорвалась.

— Первоклассный скрытый талант! Не удивительно, что его стимуляция роста выглядела настолько впечатляюще!

— С таким скрытым талантом ему суждено стать мастером-алхимиком, какого не видели уже многие годы…

— Ого, я слышал про людей с первоклассным скрытым талантом, но я никогда не слышал про кого-то настолько невероятного! Его стимуляция роста заставила вырасти целое растение!

Пока толпа оживленно гудела, Бай Юньлай подошел к Ла Раи.

— Младший Брат Тан, — восхищенно начал он, — Теперь тебе стоит быть более осмотрительным, ведь у тебя первоклассный скрытый талант!

— Может, это какая-то ошибка? — в сомнениях спросил Ла Раи. Нет, он знал о своем таланте как в области культивации, так и алхимии, однако даже он не мог представить чего-то столь необычного.

— Никакой ошибки! Старейшина Ван лично тебя проверил, поэтому никакой ошибки быть не может! Судя по всему, он забрал растение с собой, чтобы показать другим Старейшинам. Ха-ха! Младший Брат Тан, ты станешь знаменитым! Пойдем, пойдем, я отведу тебя в первый район Первой Долины. Этот район похож на небесные кущи. Я могу любоваться ими только издалека, ибо вход туда воспрещен.

Он потащил Ла Раи за собой, оставив позади оживленную толпу. Даже после их ухода, до них доносились отголоски и выкрики людей.

Спустя полмесяца Ла Раи намного лучше ориентировался в Подразделении Лунной Пилюли Секты Пурпурной Луны. Первый район Первой Долины был довольно маленьким местом, поскольку в нем проживало меньше людей, чем в остальных долинах. Долина выглядела завораживающе: горы покрывала буйная растительность, по склону струилась небольшая река. В ее искрящихся водах то и дело мелькала рыба, Ла Раи прекрасно мог ее видеть из окна своего дома, который располагался чуть северней реки. Его поселили в небольшом доме с прилегающим к нему двориком. Во дворе располагался небольшой сад для выращивания целебных трав.

Ла Раи сидел в позе лотоса во дворе, в руках он держал свиток из бамбуковых дощечек. Свиток испещряли текст и картинки, изображающие различные целебные травы. Время с раннего утра до полудня юноша провел в изучении этого свитка. Наконец он поднял глаза. Неподалеку шумела вода, а в воздухе витал аромат целебных трав, на долину опустился легкий туман, создавая внеземную атмосферу. Возможно, это прозвучит отчасти как преувеличение, но это место идеально подходит для культивации, с этим трудно спорить.

Это лучшая долина во всей Секте для алхимиков-подмастерьев. Ла Раи выяснил, что вместе с ним во всей Секте набралось меньше пятидесяти человек, которые обладали необходимым скрытым талантом, чтобы жить в этой долине. Каждому из них предоставили отдельный дом, где они вольны были учиться, выращивать целебные травы и практиковаться в изготовлении пилюль. В этом тихом уголке Ла Раи чувствовал себя как дома. Особенно ему нравилось читать книги не в виде опостылевших нефритовых табличек, а в виде настоящих свитков. Они напоминали ему о его жизни в городе Лань Ай.

— «Сотня тысяч целебных трав, все различаются и разбиты на разные группы. Мне не только нужно запомнить сами растения, но так же необходимо знать их характерные черты, как сажать, как собирать, и как их хранить. Нужно запомнить, какие целебные травы нельзя смешивать вместе, где и как выращивать их, а также знать точные пропорции при их использовании. К тому же, это касается не только целых растений: листья, стебли, сок различных растений отличаются. Соединение различных растений вместе приводит к бесчисленному множеству вариаций. Они говорят про сотню тысяч целебных трав, но в действительности, если объединить всё вместе, получится около миллиона», — Ла Раи устало потер переносицу. Последние две недели он провел, каждый день изучая целебные травы.

Алхимики-подмастерья Секты Пурпурной Луны должны всё это знать. Разумеется, такой гигантский объем информации невозможно было магическим образом запечатать у человека в голове. Оставался только один выход: механическая зубрежка. Чем больше он заучит, тем более готовым будет в будущем.

— «Предупрежден значит вооружен, так вроде говорят, предельно прямолинейная пословица», — усмехнулся Ла Раи, потягиваясь.

К тому же, юношу такой подход ни капли не раздражал. Он всю свою жизнь, пока не стал практиком, мечтал стать ученым, для него было нормальным заучивать тонны информации, так что прирожденный ученый в таких обстоятельствах чувствовал себя как рыба в воде. Никаких убийств, никакой опасности или предательства, больше не надо переживать бури внешнего мира. Ла Раи пытался не вспоминать прошлое, вместо этого он полностью вошел в роль Тан Хао, новый член Секты Пурпурной Луны планировал вдосталь насладиться миром и покоем. Во время изучения информации, доступной для алхимиков-подмастерьев, в его голове кружилось множество образов. Теперь он знал, что этот его навык был врожденным талантом.

За следующие два месяца Ла Раи полностью освоился с жизнью в Секте Пурпурной Луны. После того, как испытание в первый день выявило у него первоклассный скрытый талант, ему стали доступны особые привилегии, вопреки сложившемуся мнению, их вряд ли можно было назвать чем-то особенным. В действительности, за эти два месяца Ла Раи так ни разу не увидел седого старика. С другой стороны, Бай Юньлай регулярно заглядывал в гости. Именно с его помощью юноша так быстро разобрался с порядками в Секте Пурпурной Луны.

Каждый день проводились лекции об алхимических техниках, которые Ла Раи почти не пропускал. В гуще людей он практически не выделялся. Лекторами выступали старшие члены Секты, которые постоянно сменяли друг друга. Относительно тем лекций, похоже, у каждого из них было свое видение проблемы. Чем больше юноша их слушал, тем лучше и понятней становилась техника стимуляции роста. К тому же, в Секте имелись специально оборудованные места, где ученикам для выращивания выдавали семена целебных трав, в похожей манере в Секте Небесного Огня раздавали духовные камни. Причина проста: алхимики-подмастерья должны на чем-то учиться сажать и выращивать растения. Разнообразные лекции членов старшего поколения Секты создавали невероятно умиротворяющую атмосферу. Не было никаких сражений или смертоубийств. Ла Раи не мог не сравнить местные порядки с жестокими правилами Секты Небесного Огня. Ему это место больше напоминало учебное заведение, чем Секту. Каждый месяц давались особые наставления относительно медицинских трактатов. Проводили их опытные мастера-алхимики, перед тем, как получить это звание, каждый из них был алхимиком-подмастерьем. Когда дело касалось изготовления пилюль их навыки можно было назвать чем угодно, но только не поверхностными. Лекции по алхимии не всегда затрагивали целебные травы, иногда темой становились техники изготовления пилюль. Ла Раи многое узнал из этих наставлений. Помимо учебы и выращивания целебных трав алхимики-подмастерья обязаны выполнять месячную квоту по стимуляции роста растений. Каждый месяц Секте требовалось предоставить определенное количество стимулированных растений. Так примерно выглядела жизнь алхимиков-подмастерьев Подразделения Лунной Пилюли. Не зря говорят, что жизнь — это бесконечный круговорот.

Ла Раи так ни разу и не удалось встретиться с Сюй Цин, однако, судя по некоторым разговорам, что он иногда слушал, она была довольно известным мастером-алхимиком, которого вот-вот сделают Мастером Шэнгуань. Многие негодовали, что девчонка, обойдя участь алхимика-подмастерья, стала мастером-алхимиком, а теперь, скорее всего, вразрез со всеми правилами станет Мастером Шэнгуань.

В данный момент Ла Раи сидел в толпе алхимиков-подмастерьев, слушая объяснение лектора о возможных методах распознания особых признаков растений, которых часто путали с другими растениями.

— «Алхимики-подмастерья занимаются выращиванием, стимуляцией роста и сбором целебных трав, не считая других мелких обязанностей. По сути главная задача индивида — служить большой алхимической системе, учрежденной Сектой. На самом деле непосредственно служить Секте можно ассистируя мастерам-алхимикам, — внутренний монолог Ла Раи прервал вздох. — Мое решение вступить в Секту Пурпурной Луны оправдало себя. На всем Мертвенном Плато это единственное место, где можно научиться истинной алхимии. К тому же только Секта Пурпурной Луны тренирует настоящих грандмастеров Дао алхимии! Благодаря Дао алхимии Секты Пурпурной Луны их подразделение алхимиков известно на все Мертвенное Плато, второе подразделение Секты в этом ему сильно уступает», — юноша сидел, погруженный в раздумья, егоглаза с нетерпением блестели. Главной причиной для присоединения к Секте Пурпурной Луны был грандмастер Лунная Пилюля, став его учеником, он сможет обучиться самому могущественному Дао алхимии на всем Мертвенном Плато. Тогда-то он сможет создать собственное направление алхимического искусства. С таким багажом знаний он сможет при необходимости изготовить для себя любую пилюлю, ему больше не придется искать помощи на стороне. Разумеется, у него все еще было Наследие грандмастера Золотой Лотос, но… в самом деле, если есть шанс получить больше наследий, как Ла Раи мог им не воспользоваться?

Его размышления прервал звук колоколов. Колокольный звон прокатился по всем долинам Подразделения Лунной Пилюли, отчего все практики как один задрали головы вверх, даже мастер-алхимик прервал лекцию и посмотрел вверх. Все до единого алхимика-подмастерья сейчас смотрели в небо. Лица каждого из них радостно вспыхнули.

— Колокола тиглей! День открытия Заоблачных Земель Пурпурной Луны настал!

— Последний раз я слышал этот звон год назад, не могу поверить, уже целый год прошел. Наконец-то мы сможем вернуться в Заоблачные Земли!

Пока толпа оживленно гомонила, колокола всё звонили. Глаза Ла Раи блеснули, когда в небе внезапно появился призрачный образ гигантской пурпурной алхимической печи. Впечатляющая печь в диаметре достигала десятков тысяч метров. Из ближайших долин вылетели несколько дюжин лучей радужного света, которые приняли позу лотоса рядом с печью, словно встав на стражу алхимической печи. Одновременно с этим в небе засияло множество переплетающихся заклятий, они словно запечатали всю территорию вокруг. С появлением сияющего света гигантская алхимическая печь и практики, парящие в лучах света рядом с ней, заискрились яркими красками. Словно из ниоткуда пророкотал древний голос:

— Алхимики-подмастерья, вступите в Заоблачные Земли и соберите девять зрелых листьев.

Гигантская алхимическая печь засияла и внезапно из нее вырвалось нечто похожее на сотню тысяч нитей света. Удостоверяющий медальон Ла Раи тоже засиял, как и медальоны остальных алхимиков-подмастерьев. Сияющие нити и медальоны, похоже, были как-то связаны между собой. Одна из нитей опустилась к Ла Раи и слилась с медальоном, после чего некая сила бережно подхватила юношу и подняла в воздух. Вместе с ним из сотни долин сто тысяч алхимиков-подмастерьев тоже поднялись в воздух благодаря сияющим нитям. Все они превратились в лучи радужного света и устремились к гигантской алхимической печи. Внутри печь напоминала бездонную пропасть, которая в мгновении ока поглотила всех практиков.

На секунду у Ла Раи помутнело в глазах, протерев глаза и увидев раскинувшийся пейзаж, он невольно ахнул. Перед ним предстало нечто невероятное, юноша застыл как вкопанный, не в силах справиться с удивлением. Впереди зеленели бескрайние поля целебных трав. Небо этого мира отличалось от неба мира снаружи: до самого горизонта не было ни единого облачка, более того, с неба святило девять солнц, рядом с каждым из которых висела луна. В небе этого мира висело девять солнц и лун. Это невероятное небо идеально подходило для выращивания целебных трав. Однако весь мир словно что-то запечатывало.

Сразу по прибытию Ла Раи обдало насыщенным и пьянящим травяным ароматом. Большая часть алхимиков-подмастерьев не в первый раз оказалась здесь. Все были несказанно рады, но лишь малая часть практиков была настолько же поражена и тронута, как Ла Раи.

Еще невероятней выглядели возвышающиеся на полях целебных трав тысячи гигантских деревьев триста метров в высоту. И, конечно же, нельзя было не заметить гигантов эпох давно минувших. Они осторожно шагали по полям, иногда останавливаясь, чтобы посадить семена. В небе парили несколько сотен, источающих древнюю ауру, боевых колесниц. Невероятных размеров колесницы частично накладывались друг на друга, создавая нечто похожее на искусственные облака, которые бросали тень на определенные участки этого странного мира. Еще дальше Ла Раи заметил другой вид деревьев: эти в высоту достигали трех тысяч метров. Ствол этих деревьев имел пурпурный оттенок, а на вершине не очень густой кроны виднелось громадное око. Око шириной в несколько дюжин метров внимательно наблюдало за окрестностями.

Ла Раи с опаской огляделся, ему удалось заприметить еще несколько сотен похожих деревьев. Он настолько увлеченно рассматривал новый мир, что даже не заметил, как рядом оказался Бай Юньлай. Он с чувством вздохнул и сказал:

— Заоблачные Земли Пурпурной Луны — это святая земля Подразделения Лунной Пилюли Секты Пурпурной Луны! По легенде, это место когда-то было Землями Бессмертных!

Совершенный Пурпурный Восток переместил их сюда, дабы создать сад не иссякающих целебных трав. Здесь даже растут редкие травы, которые полностью исчезли в нашем мире. Время от времени нас, алхимиков-подмастерьев, перемещают сюда для сбора целебных трав, это отличная возможность попрактиковаться в распознавании различных трав. На всем Мертвенном Плато не сыщешь места, где собрано столько разных видов трав! Фактически их здесь бесконечное множество!

Внезапно с неба начал вещать древний голос, разговоры алхимиков-подмастерьев тут же стихли.

— Вам отведен один месяц, дабы собрать девять зрелых целебных растений. Разрешается собирать только знакомые вам растения, к тому же вы должны досконально знать их внешний вид и характерные черты. По истечению месяца вы должны будете представить собранные растения, а также нефритовую табличку с описанием ваших находок. Это станет одним из критериев для присвоения звания мастера-алхимика. А теперь приступайте!

Глава 3: Встреча спустя год

Когда голос стих алхимики-подмастерья дружно выдохнули, а потом разбрелись кто куда. Бай Юньлай не пошел за Ла Раи, вместо этого он выбрал извилистую дорожку, ведущую в противоположную сторону. В глазах юноши вспыхнул радостный блеск. Последние дни он посвятил изучению свитков, где описывались различные целебные травы. Он несколько раз читал про сто тысяч видов целебных растений, даже не зная их всех, ему всё же удалось немало запомнить. Пришло время проверить знания на практике. Во вспышке света он полетел вперед. Пока сто тысяч алхимиков-подмастерьев разбредалась во все стороны, в небе над ними на одной из вращающихся лун появилось восемь фигур.

— Видите того парнишку? Это Тан Хао, я проверил его два месяца назад и обнаружил первоклассный скрытый талант.

— Первоклассный скрытый талант довольно редко встречается. Мы перепроверили высохшее растение, поэтому ошибки быть не может. Благодаря скрытому таланту его духовная энергия идеально подходит для выращивания целебных трав.

— Пока он крупнее маленького ростка, посмотрим сколько целебных трав ему удастся собрать. Если он окажется столь же талантливым и в распознавании целебных трав, возможно, стоит рассмотреть возможность о включении его в следующий экзамен на повышение.

Пока фигуры на луне беседовали, Ла Раи направился прочь от группы алхимиков-подмастерьев в сторону полей целебных трав. Он ступал очень аккуратно, не желая наступить на ростки на земле. Его голова была опущена, а глаза внимательно осматривали растительность на земле.

— Это… Трава Расколотого Духа. Я помню ее описание из свитка. Вот только почему на правой стороне растительность гуще…? Ах да, это гибрид. Справа находится сопутствующий побег… Это листья Изящного Грома, они напоминают женскую фигуру, которая маняще раскачивается из стороны в сторону… В медицинских целях их можно использовать для изготовления пилюль начальной ступени Возведения Основания.

Ла Раи двинулся дальше, по пути он опознавал целебные травы и пытался вспомнить, что о них было написано в свитках. С каждой попыткой распознавать становилось легче, постепенно он даже начал получать удовольствие от процесса. Это удовольствие отличалось от того, которое возникает при прорыве культивации. Однако освоения школы знаний, которое раньше ему не давалось давало Ла Раи ощущение уверенности. Это было культивацией самого себя! Насколько юноша мог судить, его способность по распознаванию различных целебных трав была врожденным талантом…

Ла Раи шел всё дальше и дальше. Каждое подходящее для сбора целебное растение он сразу же забирал с собой. Не забывал он и вносить описание трав во врученную ему нефритовую табличку. Все полученные им знания оправдывали себя на практике, он чувствовал себя словно рыба в воде. Сейчас его голову заполняли только мысли о целебных травах. В Заоблачных Землях его алхимия развивалась семимильными шагами.

Тем временем снаружи на Мертвенном Плато.

Секта Великого Мрака а также многие вольные практики вели неустанную охоту за Ла Раи. В последние дни казалось, что вообще все его ищут. Благодаря этому юноша стал очень известным. Однако никто не мог обнаружить даже крохотного намека на его текущее местоположение. Он словно взял и испарился в воздухе.

Никому и в голову не могло прийти, что Ла Раи, так сильно насоливший настолько могущественной организации, как Секта Великого Мрака, сейчас осторожно высматривал целебные травы в Заоблачных Землях Секты Пурпурной Луны. Ничем не примечательный ученик, проверяющий на практике свои знания. Время шло. Ла Раи уже потерял счет количеству собранных целебных трав., если растение было ему знакомым, он помещал его в свою бездонную сумку. В какой-то момент юноша обнаружил себя в трёхстах метрах от одного из гигантов. Он некоторое время наблюдал, как тот сажает семена, пересаживает ростки и заботится об уже выросших растениях. Позже он разглядывал одно из деревьев Циклопов и его огромный глаз, что наблюдал за округой. Он даже забрался на дерево, чтобы собрать красную траву, растущую на его стволе.

Незаметно он забрел очень далеко от своей стартовой позиции. Поля целебных трав казались бесконечными. По прикидкам Ла Раи, в более удаленных районах наверняка можно найти еще более невероятные целебные травы, возможно, даже легендарные исчезнувшие виды. Но размер полей целебных трав, раскинувшихся вокруг, был слишком большим. Забравшись так далеко, он заметил, что теперь узнавал только одно целебное растение из сотни.

— «Дао алхимии не имеет границ, оно безгранично, — подумал он со вздохом, — Такой же трудный, как культивация; дорога, не имеющая конца; всемогущий аспект Неба и Земли. Поначалу я думал, что будет достаточно заучить чуть более половины сотни тысяч целебных трав, но теперь ясно, что сто тысяч целебных трав это всего лишь верхушка айсберга».

Глаза юноши упрямо вспыхнули. Этот тип культивации не имел никакого отношения к Дао Колоннам, но почему-то это лишь его раззадорило.

— «В глубине души я ученый, — подбодрил он себя, — Хоть мои стремления во время учебы так и не были реализованы, у меня безусловно есть преимущество над другими алхимиками-подмастерьями. Надо сосредоточиться и попытаться запомнить всё, что увижу. По возвращению меня ждет целая куча древних свитков».

В такой манере Ла Раи провел время до звона колоколов, знаменующий окончание отведенного им месяца. Прошел целый месяц, но юноша не чувствовал удовлетворения, у него было ощущение, что он только начал. Однако в воздухе появилась нить света, и он вздохнул. Ему удалось окинуть Заоблачные Земли прощальным взглядом, а потом нить унесла его прочь. На возвращение обратно в долины каждый алхимик-подмастерье отреагировал по-своему. Не один Ла Раи многому научился за этот месяц в Заоблачных Землях, для всех алхимиков-подмастерьев этот месяц вышел весьма познавательным. Вскоре появились люди, собирающие принесенные целебные травы и нефритовые таблички с описанием собранных растений. Он передал целебные травы и медленно побрел в свою долину. Оказавшись у себя во дворе, он сразу же достал несколько свитков и погрузился в чтение. Его лицо озаряла улыбка, каждый раз, когда он находил пропущенные ранее места. Теперь он заполнит эти пробелы.

Прошло два месяца. Он находился в Секте Пурпурной Луны уже полгода. За это время юноша возвел пятую Совершенную Дао Колонну, хотя, это его достижение прошло мимо других людей. Все благодаря зеркалу. Поиски Ла Раи во внешнем мире постепенно стихали. Секты и Кланы по просьбе Секты Великого Мрака перевернули каждый камень на Мертвенном Плато, но так и не смогли обнаружить Ла Раи или какого-то намека на то, куда он подевался. Люди строили догадки, но это были беспочвенные домыслы. Бай Юньлай со своими обширными связями и репутацией весьма осведомленного человека держал Ла Раи в курсе событий. Он не только знал всё, что происходит в Секте Пурпурной Луны, но и следил за новостями из внешнего мира.

Одни утром Ла Раи вышел из дома и расположился у себя во дворе. На его ладони лежал маленький росток. Его зеленеющий сад целебных трав был в самом разгаре цветения, наполняя воздух приятным травяным ароматом.

Внезапно выражение лица юноши дрогнуло, со стороны горной реки к нему бежал Бай Юньлай. Издалека он кричал:

— Младший Брат Тан, отличные новости! Твой Старший Брат смог добыть тебе отличную возможность!

Ла Раи улыбнулся. Движением руки он заставил росток исчезнуть. В это же время калитка распахнулась настежь и во двор влетел растрепанный Бай Юньлай.

— Что за возможность? — спросил юноша с улыбкой.

Бай Юньлай обладал обычной культивацией седьмой или восьмой ступени Конденсации Ци, однако он являлся незаменимым членом Секты. Они провели немало времени вместе, учитывая насколько часто он оказывался в гостях у Ла Раи.

— Ученик Внутренней Секты из Подразделения Пурпурного Ци попросил алхимика Ли Тао изготовить для него несколько пилюль, — выпалил Бай Юньлай. — Алхимик Ли попросил меня выбрать двух помощников из алхимиков-подмастерьев. Первым, разумеется, буду я, вторым ты. Когда он спросил про второго алхимика-подмастерья, я сразу же подумал о тебе. Быстрее, возьми все необходимое и следуй за мной. Это отличный шанс расширить твои познания в алхимии. Многие алхимики-подмастерья хотели бы пойти, но алхимик Ли немного чудаковатый, поэтому просто держи рот на замке и повторяй за мной.

Глаза Ла Раи заблестели. Ни для кого не секрет, что ученики Внутренней Секты Подразделения Пурпурного Ци часто обращались к мастерам-алхимикам, чтобы те изготовили для них пилюли. Обычно ученик Подразделения Пурпурного Ци самостоятельно собирал необходимые ингредиенты, а также требуемое количество духовных камней. Если мастера-алхимика всё устраивало, он приступал к работе.

Что до Мастеров Шэнгуань, которые находились рангом выше, они отлично разбирались в Дао алхимии и имели культивацию стадии Возведения Основания. Во всей Секте их было около сотни, каждый из них занимал весьма значимую позицию. По большому счету, ученики Внутренней Секты не имели право пользоваться их услугами, только ученики Конклава и Старейшины Секты могли попросить Мастеров Шэнгуань изготовить им пилюли.

Пурпурные Мастера Шэнгуань считались практически на уровне грандмастеров. Каждый приравнивался к ценнейшему сокровищу Секты и являлся учеником Лунной Пилюли. Только самые влиятельные члены Секты могли пользоваться их услугами.

Упомянутый Бай Юньлаем алхимик Ли не был Мастером Шэнгуань, а одним из тысячи мастеров-алхимиков. Учитывая установившийся порядок и малое количество мастеров-алхимиков в Секте не удивительно, что им постоянно требовалась помощь алхимиков-подмастерьев при изготовлении пилюль.

Ла Раи тут же поднялся на ноги. Ему действительно выпал редкий шанс. За полгода в Секте ему еще ни разу не доводилось принимать участие в чем-то подобном. Сложив ладони в знак благодарности, он вместе с Бай Юньлаем направился в пограничную с Подразделением Пурпурного Ци долину. Там их нетерпеливо ждал мужчина за тридцать в синем халате. Это был алхимик Ли. Рядом с ним стоял практик с культивацией начальной ступени Возведения Основания. Он с улыбкой о чем-то болтал с алхимиком Ли, ведя себя при этом весьма учтиво.

Пока Ла Раи и Бай Юньлай шли в их сторону, глаза юноши заблестели. Он узнал практика, стоящего рядом с алхимиком Ли, это был Лу Сун. Ла Раи никак не подал виду, что узнал его.

— «Вот, значит, как, — подумал он, — Вот, кому потребовалось изготовить пилюлю».

Алхимик Ли хмуро оглядел их.

— Явились не запылились.

Бай Юньлай быстро вышел вперед и принялся объяснять причину задержки, не забыв приправить объяснение капелькой лести. Черты лица алхимика Ли смягчились. Вместе с любезным Лу Суном они отправились в другую долину. Пока они шли через долины Подразделения Пурпурного Ци, Ла Раи спокойно любовался окрестностями. Им на пути встретилось немало учеников Секты Пурпурной Луны, ни один из которых не практиковал Дао алхимии. Завидев Ла Раи и остальных, они почтительно улыбались и складывали ладони в знак приветствия.

Вскоре Лу Сун привел их к располагавшейся на склоне горы Пещере Бессмертного. Из нее открывался отличный вид, да и внутри пещера была весьма просторной и хорошо обставленной. По прибытию Лу Сун сложил ладони и поклонился алхимику Ли.

— Брат Ли, спасибо большое за помощь, — начал он, — Эти целебные пилюли будут невероятно полезны.

После чего он вытащил бездонную сумку и передал алхимику Ли.

— Весьма любезно с твоей стороны, — кивнул алхимик Ли с загадочной улыбкой, — К сожалению, мне впервые предстоит готовить пилюли для другого человека, я немного волнуюсь, что моих навыков окажется недостаточно. Но ты был весьма настойчив, поэтому я не смог отказать.

Он быстро проверил бездонную сумку, а потом бросил ее Бай Юньлаю. Лу Сун выглядел немного смущенно. Про себя он проклинал мастеров-алхимиков за их коварное воровство. Если их приглашали изготовить пилюли туда, где за ними никто не будет наблюдать, они обычно тайком присваивали себе часть готовых пилюль. Если алхимик рапортовал об успехе и передавал пилюли — можно считать тебе повезло, но в случае полного провала никто не мог проверить правдивость его истории. Такого рода вещи происходили в Секте чуть ли не каждый день.

— «Если бы я умел сам готовить пилюли, — про себя возмущался Лу Сун, — Или Секта периодически раздавала их, тогда мне не пришлось иметь дело с этими треклятыми алхимиками…»

На губах, однако, у него по-прежнему играла подобострастная улыбка. Он еще раз поклонился и косо взглянул на Ла Раи и Бай Юньлая. Они еще не достигли стадии Возведения Основания, но Лу Сун прекрасно понимал, что среди алхимиков-подмастерьев есть те, кто когда-нибудь поднимутся до ранга мастера-алхимика.

Лицо Ла Раи оставалось спокойным, но глубоко внутри он не смог удержаться от смеха. Если он сейчас покажет Лу Суну свое истинное лицо, тот наверняка сразу же умом тронется. Забавно наблюдать, как Лу Сун сейчас стоял и вежливо улыбался.

Алхимик Ли рассмеялся, прекрасно понимая, что за мысли сейчас роятся у Лу Суна в голове. Он прочистил горло и вытащил алхимическую печь. В это же время вылетело несколько алых духовных камней и вонзились в пол пещеры. Алхимическая печь зависла в воздухе прямо над ними. Алхимик Ли серьезно объяснил:

— Я проверил алхимическую формулу. С моим текущим мастерством Дао алхимии при изготовлении Пилюли Шести Гармоний шанс на успех находится где-то в районе сорока процентов. Следи внимательно, я не хочу потом слушать обвинения в свой адрес, что я дескать что-то от тебя утаил.

После чего он положил левую руку на алхимическую печь. В следующий миг она покраснела и от нее повалил жар.

— Возьмите шесть стеблей Травы Седьмого Сита и извлеките жилки. Не переломите их. Следом достаньте Лепестки Цветка Грядущих Вестей, мне нужно семь штук, не убирайте тычинки, стимулируйте рост, если нужно. Потом Листья Красного Абрикоса возраст: семь лет, семь месяцев, семь дней. Отклонение больше чем на десять дней недопустимо.

Алхимик Ли говорил всё быстрее и быстрее. За один вдох он сумел перечислить десять разных целебных трав. Бай Юньлай быстро открыл бездонную сумку, наполненную различными целебными травами, и принялся доставать необходимые ингредиенты. Когда он закончил подготовку Цветка Грядущих Вестей, Ла Раи закончил стимуляцию роста Листьев Красного Абрикоса левой рукой, пока правой извлекал из Травы Седьмого Сита жилки. Когда юноша передал алхимику результат своей работы, Ли Тао на секунду задержал на нем взгляд, потом едва заметно кивнул и приступил к изготовлению пилюли. Периодически ему требовались еще целебные травы.

Бай Юньлай на секунду притих. С кривой улыбкой он осознал, что Тан Хао стал помощником алхимика Ли, когда как он сам стал помощником Тан Хао. Любой запрос алхимика Ла Раи выполнял быстро и без ошибки. К тому же его стимуляция роста проходила почти мгновенно и с пугающей точностью. В алхимике Ли при взгляде на Ла Раи все сильнее нарастало удивление. Довольно быстро он перестал смотреть на него сверху вниз, вместо этого он увидел в юноше равного себе.

Даже Лу Сун заметил, что на каждую просьбу алхимика Ли Ла Раи реагировал и выполнял требуемое практически мгновенно. Лу Сун невольно сделал глубокий вдох:

— «Этот помощник невероятен…»

Именно в этот момент снаружи Пещеры Бессмертного раздался женский голос:

— Лу Сун, есть новости по моему вопросу?

Как только Ла Раи услышал этот голос, рука, держащая сейчас растение, внезапно дрогнула.

Эту секундную паузу никто не заметил. На лице юноши не дрогнул ни один мускул, и, конечно же, он успешно завершил стимуляцию целебного растения, которое затем передал алхимику Ли, даже не взглянув на женщину, стоящую на входе в Пещеру Бессмертного. От одного взгляда на эту необыкновенную красавицу в пурпурном платье с розовым кружевом у любого мужчины пересохло бы в горле. Ее кожа выглядела настолько нежной и хрупкой, казалось легчайшее дуновение ветра могло повредить ее. Высокая, стройная, с алебастровой кожей и роскошными длинными волосами, которые ниспадали на ее плечи подобно водопаду. Она обладала внеземной аурой, и с ее появлением Пещеру Бессмертного сразу же наполнил чарующий аромат ее духов. Даже алхимик Ли тяжело задышал, не в силах отвезти взгляд от девушки, алхимическая печь была забыта.

Вэй Юйянь!

Девушка слегка нахмурила брови. На ее прекрасном, как, впрочем, и всегда, лице можно было угадать намек на раздражение. Никакая вуаль не способна была скрыть горечь ее едва уловимого вздоха, никакие ветра не способны были развеять ее. Никто кроме нее не мог понять всего того давления, косых взглядов, которые подобно лавине обрушились на нее. После событий в Секте Великого Мрака имя Ла Раи стало известно всему Мертвенному Плато. Как же так? Могущественная Секта сулит все более и более неслыханное вознаграждение тому, кто приведет к ним этого юношу. Разумеется, не обошлось без упоминания и ее имени. Именно из-за Ла Раи помолвка между Вэй Юйянь и Цин Сяошанем превратилась в объект для шуток и насмешек.

Вэй Юйянь не испытывала ненависти к Цин Сяошаню. Она могла понять причину его к ней недоверия, а также его постоянные срывы по любому поводу. Вся эта история очень уязвила его самолюбие. Она просто выбрала не того человека. К счастью, они были только помолвлены и не успели официально стать возлюбленными. Несмотря на всё это Вэй Юйянь не смогла удержаться от горького вздоха. Так или иначе, в итоге вся эта сумятица помогла ей увидеть истинную сущность человека по имени Цин Сяошань. Ей не требовалось его объяснение, чтобы просто принять текущее положение дела, как данность. Она немедленно отозвала помолвку с Кланом Цин, положив тем самым конец этой глупой договоренности после того, как Цин Сяошань, словно обезумев, попытался вступить в клан Сун через помолвку с Сун Цзя.

Ла Раи — вот кого она действительно ненавидела всей душой. С другой стороны, во снах ее постоянно преследовали образы совместно проведенных дней на дне жерла вулкана. Это противоречие превратилось в своего рода томительную пытку.

— Приветствую, Старшая Сестра Вэй, — выпалил Лу Сун.

Алхимик Ли тоже сложил ладони в знак приветствия. Бай Юньлай втянул полную грудь воздуха и почтительно поклонился. Ла Раи тоже присоединился к приветствиям, хотя внутри чувствовал небольшой укол вины. Разве мог он после всего не чувствовать угрызений совести? Из всех людей в Секте Пурпурной Луны меньше всего он хотел столкнуться именно с Вэй Юйянь. Глубоко внутри Ла Раи признавал, что чересчур жестко обошелся с девушкой. Вот только, учитывая все обстоятельства, особого выбора у него тогда не было. К тому же, если бы Вэй Юйянь изначально не погналась за ним с намерением убить, ничего этого бы не было. Как бы то ни было, Ла Раи чувствовал вину.

— Я планировал найти тебя, как только закончу здесь, — ответил Лу Сун, — Я задействовал все свои связи, но этот треклятый Ла Раи словно сквозь землю провалился, — при упоминании имени юноши он невольно заскрежетал зубами.

— Никто не знает, где он сейчас. Более того, некоторые Секты установили наблюдение за Сюй Цин и той девчонкой, которая в последние пару месяцев сильно поднялась в Секте Великого Мрака, вроде бы Кэ Цзюсы. Стороной не обошли и Лу Сай из Секты Морозного Феникса, Чжоу Вана и Лань Си Женя из Секты Единого Меча, но за последние полгода он так ни разу и не объявился. Большинство считает, что это проклятое, презренное, гнусное животное, которое заслуживает смерть через тысячу порезов, покинуло Мертвенное Плато!

Вэй Юйянь поморщилась. Все полгода она постоянно посылала людей на поиски Ла Раи. Не смотря на все ее старания, он действительно бесследно исчез.

— «Как он мог покинуть Мертвенное Плато? — уже не в первый раз спрашивала себя Вэй Юйянь. — Все его братья и сестры по старой Секте живут здесь. Если конечно он не спровоцировал бедствие такого масштаба, которое вынудило бы его сбежать. На самом деле произошедшее в Секте Великого Мрака могло бы стать для него настоящим подарком судьбы. Всего то и надо было присоединиться Секте, добровольно выдать им украденное, а также поделиться Великим Духовным Трактатом, копии которого он прятал в своей бездонной сумке, и обернуть потенциально взрывоопасную ситуацию в свою пользу. Ла Раи хитер как лиса, ни за что не поверю, что он этого не понял. Меня не покидает ощущение, что он до сих пор на Мертвенном Плато. Просто его еще пока не нашли. Но если я найду его первой…»

Она заскрипела зубами. Вэй Юйянь уже собиралась развернуться и уйти, когда ее взгляд остановился на Ла Раи. Она оглядела его с ног до головы и внезапно потребовала голосом, начисто лишенным теплоты:

— Подними голову.

Ла Раи напрягся:

— «Я ведь изменил свою внешность, — мелькнула мысль, — Почему она обратила на меня внимание?»

Несмотря на изумление, он поднял голову с выражение отрешенности и замешательства. Вэй Юйянь нахмурилась. По непонятной причине при взгляде на этого юношу в ее сердце вспыхнуло необъяснимое раздражение. Вот только раньше она его никогда не видела. Глаза девушки сверкнули, а про себя она подумала:

— «Что-то не так. Почему меня раздражает человек, которого я раньше в глаза не видела?»

Она еще раз осмотрела Ла Раи с головы до пят, но так и не смогла найти ответ на мучащий ее вопрос.

— «Это знаменитая женская интуиция?» — со стоном подумал Ла Раи.

Несмотря на новую внешность и присутствие еще трех мужчин, она по какой-то необъяснимой причине заострила свое внимание именно на нем. Сердце юноши неожиданно забилось быстрее. Внезапно он покосился на ее грудь и демонстративно сглотнул. Следом на его лице мелькнуло пошловатое выражение, и он нарочно покраснел. Теперь он напоминал юношу впервые увидевшего красивую женщину. А неопытным юношам в такой ситуации вполне естественно чувствовать себя не в своей тарелке. Вэй Юйянь на это нахмурилась еще сильней. Игнорируя нарастающее в ней раздражение, она презрительно хмыкнула и молча вышла из Пещеры Бессмертного.

После ухода Вэй Юйянь все мужчины в Пещере Бессмертного облегченно выдохнули. Лу Сун оперативно запечатал главную дверь, а алхимик Ли покачал головой. Сложно было сказать, о чем он думает, но после очередного вздоха он вернулся к изготовлению пилюли.

— Старшая Сестра Вэй сильно изменилась, — прошептал Бай Юньлай, — Раньше она никогда не была такой холодной и угрюмой. Рядом с ней я едва сумел сдержать дрожь.

— Во всем виноват этот Ла Раи, — процедил сквозь зубы Лу Сун, — Этот проклятый, презренный пес заслуживает смерть через тысячи порезов, нет, десяти тысяч порезов! Если я его еще раз встречу, то разорву этого проходимца на кусочки! Я собственными зубами сдеру плоть с его костей, а потом измельчу его кости в порошок!

— «Да что ж я тебе сделал такого?» — мысленно чуть ли не рыдал Ла Раи.

Пока Лу Сун говорил, его гнев был практически осязаем. Однако по окончанию гневной тирады он странно посмотрел на Ла Раи и внезапно добродушно ему улыбнулся. От него не ускользнул тот факт, что юноша был совсем необычным алхимиком-подмастерьем, велик шанс, что в будущем он сможет стать мастером-алхимиком. Поэтому уже сейчас стоит наладить с ним хорошие отношения. Ла Раи сухо покашлял. Он не назвал бы себя чересчур ранимым человеком, но его не покидало ощущение, что ему придется привыкнуть к людям, проклинающим его в один момент, и уже в следующий добродушно ему улыбающимся.

На изготовление пилюли ушел целый день. При наступлении сумерек из алхимической печи вырвался травяной аромат, а следом за ним показались и целебные пилюли Лу Суна. Поскольку пилюли изготавливались в спешке из трав достаточных для приготовления семи-восьми целебных пилюль вышло всего две. Ла Раи сразу понял, что причиной тому было мастерство самого алхимика.

Поскольку ему впервые довелось поучаствовать в изготовлении пилюль, всё это время он внимательно наблюдал за техниками и приемами алхимика Ли. Сегодняшняя варка пилюль вышла весьма познавательной. Похоже, скоро совсем стемнеет. Довольный Лу Сун проводил их до самого входа в Подразделение Лунной Пилюли, перед уходом он сложил ладони в знак благодарности.

Следующие дни Ла Раи провел, не отрываясь от свитков с целебными травами. К его обычным обязанностям теперь добавилась еще одна. Юноша произвел на алхимика Ли сильное впечатление, поэтому каждый раз, когда он изготавливал пилюли в своей или чужой Пещере Бессмертного, он всегда привлекал Ла Раи в качестве своего помощника. Ли Тао с удивлением обнаружил, что вместе с ним процесс изготовления пилюль проходил значительно легче. К тому же Ли Тао постоянно давал юноше советы по поводу алхимии. Постепенно неуверенность ушла, Ла Раи чувствовал себя более подкованным в алхимии. Чем больше он видел, тем больше узнавал. Так, шаг за шагом, он медленно совершенствовал свои навыки.

Во взаимодействии с членами Секты тоже не было сложностей. К примеру, между Ла Раи, Бай Юньлаем и алхимиком Ли сложились весьма простые отношения. В основе их лежала взаимная полезность. Если бы не мастерство Ла Раи в качестве алхимика-подмастерья, Ли Тао никогда бы не стал постоянно звать его в качества помощника.

Так прошло еще три месяца. Ла Раи полностью освоился с жизнью в Секте Пурпурной Луны. За столько времени в Секте он сумел познакомиться со многими людьми. На прогулке он постоянно сталкивался со знакомыми, с которыми можно было поболтать и перекинуться парой шуток. В его жизни царил мир и покой. При встрече многие приветствовали его сложенными ладонями, такое обращение стало для него в новинку. Ни одна душа не знала, что подающий надежды алхимик-подмастерье по имени Тан Хао был человеком, который несколько месяцев назад стал причиной настоящей бури на Мертвенном Плато — Ла Раи.

Однажды в Пещере Бессмертного Ли Тао Ла Раи помогал алхимику готовить пилюли. После успешного завершения процедуры Ли Тао решил проводить его к выходу из пещеры. Уже у самой двери он внезапно сказал:

— Тан Хао, я хочу, чтобы ты знал, для меня ты не алхимик-подмастерье. Как по мне, с твоим навыком в области целебных трав ты заслуживаешь звания мастера-алхимика.

Ла Раи остановился и посмотрел на Ли Тао, а потом сложил ладони и абсолютно искренне ему поклонился. Культивация Ли Тао находилась на начальной ступени Возведения Основания, но за время, проведенное вместе, юноша не обнаружил ни присущий таким людям холодности, ни заносчивости, в действительности он оказался весьма отзывчивым и добрым человеком. В результате их сотрудничества понимание Ла Раи алхимии значительно возросло.

— Через месяц, — сказал Ли Тао с энтузиазмом, — Будет проводиться экзамен на повышение. Я навел справки и выяснил, что только один алхимик-подмастерье продвинется на ранг выше. Если сможешь подняться до мастера-алхимика, тогда ты, наконец, сможешь учиться истинному Дао алхимии Секты Пурпурной Луны. Тогда тебе выделят собственную Пещеру Бессмертного, а также собственное плавильное пламя. Вместо целебных трав ты будешь изучать процесс изготовления пилюль! Эту радостную весть омрачает лишь один факт, — продолжил он серьезно, — Только люди, прослужившие десять лет в качестве алхимика-подмастерья, могут принять участие в экзамене. Впрочем, если тебе интересно, я посмотрю, что можно сделать. Подумай об этом. Возможно, тебе самому удастся найти способ получить место на экзамене. В случае успеха ты сэкономишь себе десять лет.

С учащенно бьющимся сердцем Ла Раи еще раз поклонился Ли Тао.

— Премного благодарен, Старший Брат Ли.

После еще пары фраз Ла Раи последний раз поклонился и отправился домой. Пока он шагал по горной дорожке, его глаза ярко сияли в лунном свете.

— «Я не могу еще десять лет провести в качестве алхимика-подмастерья, — решил он, — Нужно придумать способ, как заполучить место на экзамене. Мои успехи в Секте вполне вероятно не остались без внимания…»

В раздумьях Ла Раи незаметно добрался до первого района Первой Долины. Во дворе его дома стоял седой старик. Хотя на его лице это никак не отразилось, он с замиранием сердца отворил калитку, ведь это был тот самый старик, что проверил его скрытый талант после присоединения к Подразделению Лунной Пилюли. Это был Мастер Шэнгуань Ван Фаньмин. Он поднял взгляд от зеленеющего сада и посмотрел на Ла Раи.

Глава 4: Начало экзамена на мастера-алхимика

Как только старик повернулся и посмотрел на Ла Раи, в его глазах вспыхнул яркий свет:

— Ты присоединился к Подразделению Лунной Пилюли c рекомендательным медальоном Мастера Шэнгуань. Что привело тебя в нашу Секту?

Загадочный гнет обрушился на тело Ла Раи. Старик сделал шаг вперед, как только его нога коснулась земли, повсюду вспыхнули призрачные образы, словно нечто отсекло дворик от внешнего мира. Этой демонстрацией старик давал понять, что пытаться бежать бессмысленно. После чего он продолжил:

— Я тщательно проверил всех Практиков с фамилией Тан, во всем государстве Лигуй о тебе не нашлось ни одного упоминания. Раз уж мы выяснили, что ты чужак в государстве Лигуй, объясни мне… зачем ты здесь?

Вкупе с демонстрацией силы старик, похоже, всерьез настроился на допрос, у Ла Раи возникло недоброе предчувствие. Внутри он сохранял спокойствие, однако снаружи перед стариком предстал бледный, дрожащий юноша. Образ слегка нарушал только упрямо задранный подбородок.

— Скажи свое настоящее имя! Зачем ты здесь? Последний шанс. Если не образумишься, тебя ждет печальный конец!

Старик сделал еще один шаг вперед. Со вторым шагом дворик заполнил громовой грохот. Поднялся ветер, который принес с собой волны давящего гнета, из-за чего целебные растения в саду потемнели и скрючились, как после неудачной стимуляции роста. Кровь отлила от лица Ла Раи, но внутри он сохранял спокойствие. Старик обладал культивацией стадии Создания Ядра, несмотря на железные нотки в голосе, его угрозы были обычным блефом. Учитывая избранный Ла Раи путь культивации и опыт в создании образа, он просто не мог этого не заметить.

— «Я нахожусь в Секте Пурпурной Луны больше полугода, — внезапно подумал он, — Всё это время старик ничего не предпринимал и решил изобличить меня именно сегодня. Вот так совпадение».

Приближался день повышения, хотя Ла Раи не обладал должной квалификацией, чтобы принять в нем участие, его первоклассный скрытый талант привлек немало внимания в Подразделении Лунной Пилюли. В этом, собственно, был смысл всего их разговора, демонстрация силы была не более чем простой угрозой. Все эти мысли молниеносно пронеслись у Ла Раи в голове. Он вспомнил, как пересек подвесной мост на входе в Секту, и в его сердце окончательно воцарился покой. По-прежнему бледный юноша сделал глубокий вдох, сложил ладони и низко поклонился. Несмотря на сокрушенный вид его голос оставался мягким:

— Почтенный, меня действительно зовут Тан Хао, я не из государства Лигуй. Многие годы я желал присоединиться к Секте Пурпурной Луны и приобщиться к Дао алхимии. У меня нет других скрытых мотивов. Я всей душой хочу научиться алхимии. К сожалению, Секта Пурпурной Луны не принимает чужаков, поэтому мне пришлось добыть рекомендательный медальон Мастера Шэнгуань другим способом. Я был вынужден пойти на эту хитрость, только чтобы присоединиться к Секте. Другого выхода не было. Почтенный, если вы считаете меня виноватым, я приму любое наказание, назначенное Сектой, — всё это время Ла Раи говорил не разгибаясь.

В опустившейся тишине старик разглядывал юношу. Ему давно была известна вся краткая подноготная Ла Раи, также он знал, что с ним было что-то не так. С другой стороны, алхимиков-подмастерьев в Секте насчитывалось около ста тысяч, не с ним одним было что-то не так. То, что он сумел пройти по Мосту Правды говорило о его чистых помыслах по отношению к Подразделению Лунной Пилюли. Если бы он задумал какое-то злодеяние, мост бы просто не пропустил его. Будь Ла Раи заурядным алхимиком-подмастерьем с непримечательным скрытым талантом, тогда старик даже не обратил бы на него внимания, и вещи шли бы своим чередом. Вот только скрытый талант юноши привлек внимание не только старика, но и других Мастеров Шэнгуань Подразделения Лунной Пилюли. Когда встал вопрос о включении Ла Раи в экзамен без должной квалификации, он пошел против установленного порядка и выделил ему место… именно это стало главной причиной их сегодняшнего разговора. Ван Фаньмин на секунду замолчал. А потом посмотрел на Ла Раи и холодно сказал:

— Однажды присоединившись к Подразделению Лунной Пилюли до самой смерти ты не можешь от него отречься. Можешь мне это пообещать?

Ла Раи выпрямился и предельно серьезно ответил старику:

— Секта проявила невероятную доброту, позволив мне обучаться Дао алхимии. Пока Секта сама не вышвырнет меня за порог, я никогда не отрекусь от нее!

Как ни странно, пожив в Секте Пурпурной Луны большую часть года и изучая алхимию в Подразделении Лунной Пилюли, Ла Раи неожиданно для себя пришел к этому выводу. Пока ему позволено оставаться и изучать алхимию, он не покинет Секту. Старик тяжело посмотрел на юношу.

— Меня не волнует, откуда ты или кто ты. Если ты говоришь, что тебя зовут Тан Хао, значит ты Тан Хао. Но как только ты предашь Секту, я лично отниму у тебя Дао алхимии. Если мне это не удастся в Подразделении Лунной Пилюли найдутся те, кто сумеют.

Взмахом рукава он швырнул Ла Раи сияющий загадочным светом медальон. На ощупь он был как ледышка.

— Ровно через месяц ты сможешь принять участие в экзамене на получение ранга мастера-алхимика. Из всех кандидатов только один получит повышение. Успех на экзамене будет целиком и полностью зависеть от твоей удачи.

Дав понять, что разговор окончен, Ван Фаньмин повернулся к нему спиной и исчез во вспышке света. Как он и сказал, его не волновало прошлое Ла Раи. У многих людей в Секте Пурпурной Луны прошлое было покрыто мраком. Даже среди Мастеров Шэнгуань были те, кто раньше принадлежали к другим Сектам или те, кто из-за врагов во внешнем мире были вынуждены скрываться в Подразделении Лунной Пилюли. Даже сам Ван Фаньмин не был уроженцем государства Лигуй. Только в результате стечения множества обстоятельств он оказался в рядах Практиков Подразделения Лунной Пилюли.

Эту традицию Подразделения Лунной Пилюли создал человек с непререкаемым авторитетом, пользующийся уважением всей Секты Пурпурной Луны: грандмастер Лунная Пилюля. Относительно Подразделения Лунной Пилюли грандмастер Лунная Пилюля как-то сказал:

— Великий путь Дао алхимии долог и тернист. Любой достойный алхимик может стать Практиком Подразделения Лунной Пилюли. С одним лишь условием: его намерения должны быть лишены зла, а также этот человек должен быть лишен безрассудных амбиций диких волков.

Благодаря этой традиции Подразделение Лунной Пилюли Секты Пурпурной Луны существует уже многие годы. К сожалению, из-за этой традиции некоторые ученики отринули Секту. Несмотря на это, техники Подразделения Лунной Пилюли так и не попали в руки чужакам. Многим не давала покоя эта загадка. К тому же очень странно выглядело трепетное отношения беглецов к секретам своей бывшей Секты. На самом деле, с незапамятных времен всех отринувших Секту учеников со временем возвращали обратно. Всех кроме двоих. Эти двое потрясли все Мертвенное Плато, только они помимо Лунной Пилюли смогли стать грандмастерами Дао алхимии!

Оба когда-то учились у самого грандмастера Лунная Пилюля. Со временем они привнесли в алхимию собственные идеи и инновации. Неважно, что думали остальные, эти двое никогда не верили, что в мастерстве они превзошли своего наставника. После слов грандмастера Лунная Пилюля они по-настоящему прославились, и именно из-за них они так никогда не вернулись в Секту. Эти слова передаются из уст в уста и по сей день:

— Если на пути Дао алхимии расцветет сотня цветов, кто вправе решать, что это должны быть лишь древовидные пионы? Разве не могут низшие пионы и орхидеи сосуществовать? Так рождается цветочный сад. Если бы в саду рос только один вид целебных растений, откуда бы тогда взялся Дао алхимии? Если тех, кто унаследовал мое Дао алхимии, снедают амбиции диких волков, тогда я заберу Дао алхимии. Однако те, кто сбросят привычные оковы, дабы привнести в мир что-то новое, те, кто желают пройти дорогой непротоптанной, эти люди могут основать собственную школу мысли. Если они способны выдержать вес титула грандмастер, тогда меня это больше не касается. Только в этом случае нет смысла обсуждать их возвращение ко мне.

Из-за этого сейчас три алхимика называли себя грандмастерами. В действительности Дао алхимии Мертвенного Плато имеет сейчас лишь одного истинногограндмастера!

Имя ему Лунная Пилюля!

Ла Раи проводил Ван Фаньмина взглядом, в глазах юноши вспыхнул странный огонек. Кто бы мог подумать, что ему удастся настолько быстро получить место на предстоящем экзамене. Ла Раи задумчиво осмотрел нефритовую табличку у себя в руках. Послав внутрь немного духовного сознания, его разум дрогнул. В его голове внезапно возникли слова:

«Алхимический Трактат!»

Он сел в позу лотоса у себя во дворе, закрыл глаза и погрузился в возникший у него в голове Алхимический Трактат. С первыми лучами солнца он, наконец, открыл глаза. Он набрал полную грудь чистого утреннего воздуха и посмотрел на туманные горные пики вдалеке. После прочитанного он чувствовал лишь благоговение. Этот так называемый Алхимический Трактат на самом деле трактатом не являлся. В нем описывались события в Подразделении Лунной Пилюли, произошедшие за тысячу лет с момента возвышение грандмастера Лунная Пилюля. Это было нечто вроде собрания историй, например, истории двух других грандмастеров алхимии Мертвенного Плато, легенды о невероятном грандмастере Золотой Лотос, который лично покровительствовал Секте Пурпурной Луны, а также различные цитаты самого грандмастера Лунная Пилюля. Когда Ла Раи прочитал весь Алхимический Трактат, в его голове сформировался образ человека, стоящего сейчас на вершине Дао алхимии. Теперь понятно, почему Ван Фаньмин так быстро отмахнулся от его тайного прошлого. Ла Раи неспешно убрал нефритовую табличку и приступил к своим ежедневным обязанностям алхимика-подмастерья.

Время шло, прошел месяц. Новость о грядущем экзамене среди алхимиков-подмастерьев прокатилась по Подразделению Лунной Пилюли как лесной пожар. Довольно быстро это стало главной темой всех разговоров алхимиков-подмастерьев. Около восьмидесяти процентов алхимиков-подмастерьев имели за плечами десять лет службы Секте, однако не всем удастся поучаствовать в экзамене. Секта выделила всего тридцать тысяч мест для регистрации на экзамен.

В день экзамена всё Подразделение Лунной Пилюли гудело от возбуждения. Над всем подразделением разносился звон колоколов-тиглей, а в воздухе вновь появилась огромная алхимическая печь. Десятки тысяч нитей света полетели к радостным алхимикам-подмастерьям, которые забрали Ла Раи и остальных в алхимическую печь. В мгновение ока тридцать тысяч людей испарились. В этот раз их перенесло не в Заоблачные Земли с их полями целебных трав, вместо этого они оказались на огромной площади, выложенной белым камнем. В центре площади стояла гигантская сине-зеленая алхимическая печь. В воздухе витал аромат целебных трав, из печи по площади разливался целебный туман.

На огромной площади было расставлено тридцать тысяч рабочих столов. На каждом столе лежала черная нефритовая табличка. По прибытию шум и болтовня сразу стихла. Тридцать тысяч кандидатов нервно поглядывали на алхимическую печь, которую окружали восемь стариков в позе лотоса. Один из них был Ван Фаньмин. Старики медленно открыли глаза и посмотрели на собравшихся с добротой и заботой.

— У экзамена Подразделения Лунной Пилюли может быть только один победитель, только ему будет позволено практиковать культивацию Дао алхимии! Экзамен разбит на две части. Первый этап на выбывание отсеет всех, кроме десяти самых лучших кандидатов. Второй и последний этап выявит мастера-алхимика!

— Сто тысяч целебных трав. Один миллион вариаций. Ваша задача молча перечислить их все. Запишите столько, сколько сможете вспомнить! Для вас подготовлено тридцать тысяч рабочих столов. Разойдитесь по местам и приступайте!

Все тридцать тысяч алхимиков-подмастерьев выглядели предельно серьезно. Среди них немало было седовласых практиков. Ла Раи оказался единственным участником моложе тридцати лет. Все они прослужили подмастерьями как минимум десять лет и обладали глубокими познаниями целебных трав и растений. За столько лет знания укоренились в них настолько глубоко, что, если бы они оставили Секту ради другой, их бы считали грандмастерами целебных трав.

Участники спокойно расходились по местам. Заприметив один свободный рабочий стол, Ла Раи глубоко вдохнул и расположился за ним. Ему впервые довелось участвовать в экзамене для алхимиков-подмастерьев, однако сам процесс был ему не в новинку. На самом деле… всё выглядело до боли знакомо. Этот экзамен сильно напоминал экзамены, в котором он участвовал еще будучи школьником в городе Лань Ай. Порядок проведения был хорошо ему знаком. Ла Раи хохотнул себе под нос:

— «Они действительно очень похожи. Экзамен на звание мастера-алхимика проверяет знание целебных трав. Чем больше ты наименований знаешь; чем больше отличительных признаков ты назовешь; чем подробней ты сможешь их описать, тем выше будет итоговый балл. Это мало чем отличается от школьных экзаменов».

Он словно вновь оказался за школьной партой с кистью в руках. Только в этот раз не с целью получить в будущем ученое звание, а новый ранг на пути Дао алхимии.

Он еще раз глубоко вдохнул и посмотрел на остальных алхимиков-подмастерьев, вглядывающихся в нефритовые таблички перед ними. Внезапно перед ними возникли сияющие магические проекции, на которых изображались различные целебные травы. От алхимиков-подмастерьев требовалось распознавать растения, записывать их характеристики и особые черты, условия посадки, метод сбора и другие мелочи. Учитывая, что многие участники приступили к делу, Ла Раи нажал на нефритовую табличку и вызвал магическую проекцию. Он задумчиво посмотрел на появившиеся на ней целебные травы и принялся записывать их названия, а также особые характеристики и другие детали.

Время шло. На площади царил мир и покой. Восемь сидящих у алхимической печи в позе лотоса старика представлялись Ла Раи распорядителями на одном из серьёзных экзаменов. Они внимательно следили за площадью, если кто-то из участников начнет мешать остальным, его ждет суровое наказание. Отвечая на вопросы, Ла Раи вошел в свой ритм. Он быстро записывал информацию о растениях, которые показывала ему проекция, многие из которых он собственными глазами видел в Заоблачных Землях. Некоторые он даже держал собственными руками во время изготовления пилюль с Ли Тао.

Прошло шесть часов. Ла Раи с головой погрузился в процесс. Его глаза сияли уверенностью. Он обнаружил, что этот экзамен оказался отличным способом проверить глубину его знаний. Информация о целебных травах, которую он учил большую часть года сейчас вновь всплыла в его голове. Когда он копался в памяти, его посетило знакомое ощущение, как в те времена, когда он был смертным мальчишкой, действительно, радость можно найти даже среди трудностей и невзгод. Вскоре некоторые алхимики-подмастерья начали сдавать. Некоторые морщили лоб, пытаясь вспомнить ответ на вопрос.

Прошло еще четыре часа. Некоторые алхимики-подмастерья выглядели бледновато. Многие, судя по выражению замешательства на их лицах, столкнулись с незнакомыми целебными травами, которые им приходилось пропускать. Постепенно незнакомых трав становилось всё больше и больше. Некоторые просто сдавались и с кислой миной покидали экзаменационную площадь. Они остались на границе, чтобы понаблюдать за экзаменом. Довольно быстро все больше алхимиков-подмастерьев начали с горечью смотреть на свои проекции. Потупив взор, они поднимались со своих мест и с разочарованным вздохом шли прочь. Даже с опытом в десять лет многие просто не могли запомнить названия стольких целебных трав. Как-никак, целебных трав насчитывалось сто тысяч с миллионом вариаций. С достаточно высокой культивацией божественным сознанием можно запечатать определенное количество информации в собственном разуме. Не столь удачливым практикам оставалось только заучивать, а это было очень непросто. Ла Раи, разумеется, был прирожденным ученым и мыслителем. С самого первого дня на нелегком пути становления ученым он посвящал каждый день заучиванию информации из книг и свитков. На его лице было безмятежное выражение, а взгляд не сходил с проекции перед ним. Он полностью отсек от себя внешний мир, сосредоточившись только на постоянно сменяющихся образах целебных трав. С каждым правильно отвеченным вопросом его сердце наливалось радостью. Движения юноши были естественны и стихийны, подобно текущей речной воде или плывущим по небу облакам. Вскоре его заметили некоторые сдавшиеся кандидаты, которые со стороны наблюдали за ходом экзамена.

Время шло. Экзамен длился уже двадцать часов. Из первоначальных тридцати тысяч участников осталось только двадцать тысяч. Над площадью стояла тишина. Сдавшиеся участники, которые решили остаться, молча наблюдали за площадью со стороны.

К тридцатому часу из экзамена выбыли еще шесть тысяч человек. Более десятка тысяч алхимиков-подмастерьев с красными глазами продолжали отвечать на вопросы. Каждый из них остервенело смотрел на собственную мерцающую проекцию и продолжал записывать ответы. Ла Раи же оставался спокойным. Скорость, с которой он отвечал на вопросы, заставила Ван Фаньмина и остальных стариков переглянуться.

К сороковому часу на площади осталось около девяти тысяч человек.

На шестидесятом часу только шесть тысяч кандидатов, отказываясь признать поражение, продолжали участвовать в этом безумном экзамене. Вот только, судя по их виду, многие были на гране капитуляции. Если бы они огляделись, то увидели бы, как их собратья со стиснутыми зубами с безумным блеском в глазах продолжают отвечать на вопросы.

До восьмидесятого часа беспрерывного экзамена добрались около трех тысяч участников. Четыре дня и четыре ночи без остановки они отвечали на вопросы, словно безумные многомудрые демоны.

На сотом часу один пятидесятилетний старик зашелся кровавым кашлем и без сознания рухнул на землю. Его серые волосы полностью побелели. Эта сцена отрезвляюще подействовала на многих участников, немало бледных алхимиков-подмастерьев сразу же поднялось со своих мест. Они понимали, что, если не остановятся, их может ждать смерть. Поддерживаемые за плечи собратьями алхимиками-подмастерьями, они покинули площадь. Толпа зрителей сосредоточила свое внимание на последней тысяче участников, в их глазах стоял страх, ведь они понимали, насколько пугающими были оставшиеся кандидаты. Только невероятно одаренные люди могли запомнить так много целебных трав и их вариаций. Ла Раи сделал глубокий вдох и прикрыл на мгновение уставшие глаза. Открыв их, он вновь принялся записывать названия целебных трав.

Количество людей на площади постепенно уменьшалось: тысяча, восемьсот, пятьсот, триста… До сто восьмидесятого часа добрались только одиннадцать человек! Все они сидели в разных частях огромной площади, соревнуясь между собой с мрачным исступлением. Ла Раи хмурил брови. Чтобы вспомнить название некоторые растений требовалось серьезно покопаться в памяти. Особенно тяжело было идентифицировать целебные травы, которые легко было спутать с другими растениями. Правильно их распознать можно только после тщательного изучения всех мелких деталей. Более того, в некоторых случаях растения распознавались по вкусу, однако проекция предоставляла только изображение, что выливалось в еще более скрупулезный анализ перед записью в нефритовую табличку.

Остальные десять человек были бледны как мел, глаза каждого из них свирепо блестели. Зайдя так далеко, никто из них не хотел сдаваться. Это было настоящее, не терпящее ошибок, испытание огнем, ведь разрешалось допустить только десять ошибок, после чего кандидата снимали с экзамена. На этом экзамене никто не мог взяться за флейту, не умея играть, занимая место лишь для полного счета. Лучших алхимиков-подмастерьев видно с первого взгляда. Внезапно один из кандидатов мертвецки побледнел. Его лицо скривилось, когда проекция перед ним неожиданно погасла. Он какое-то время молча смотрел в точку, где совсем недавно парила проекция, после чего с трудом поднялся на ноги и горько рассмеялся. Собратья алхимики-подмастерья подхватили его за руки и повели прочь от стола. Зрители тяжело задышали, теперь осталось всего десять участников. Эти десять гарантировали себе попадание на второй этап экзамена. Однако ни один из них не встал!

Несмотря на успешное завершение первого этапа они всей душой хотели стать мастерами-алхимиками. Амбициозные и гордые, с пылающим в сердцах духом соперничества, разумеется, каждый из них хотел занять первое место, доказав, что он лучший. Собравшиеся тридцать тысяч алхимиков-подмастерьев затаив дыхание наблюдали за состязанием. Всех мучил только один вопрос… кто же займет первое место? Ван Фаньмин и семь его товарищей молча наблюдали за происходящим. За весь экзамен они слова не вымолвили.

Время шло. Десять человек, включая Ла Раи, были хорошо известны среди алхимиков-подмастерьев. Все были достойны звания мастера-алхимика. Глаза последних десяти участников налились кровью, но они не спускали глаз с проекций перед ними. Никто не хотел сдаваться. Ла Раи на секунду закрыл глаза, чтобы перевести дух. Открыв их, он увидел перед собой очень редкое целебное растение. Более того это растение не относилось к стам тысячам целебных трав, а являлось гибридом из миллиона вариаций. Даже очень опытные и мудрые практики Мертвенного Плато при виде этого растения могли лишь досадливо ломать голову.

— «Вопросы становятся всё сложней, — подумал Ла Раи с тяжелым вздохом, — Но это делает экзамен еще интересней».

Его лицо буквально светилось упрямством. К этому моменту аура практика вокруг него ослабла, на ее место встала аура непримиримого ученого. По присоединению к Подразделению Лунной Пилюли Ла Раи понял, что обладал врожденной предрасположенностью не только к алхимии, но и к травничеству. Возможно, в плане культивации его скрытый талант при рождении не был чем-то выдающимся, но когда дело касалось алхимии он был настоящим гением! Не важно, было ли это заучивание названий целебных трав или стимуляция их роста, он был на голову выше остальных. В сущности, это был не просто талант, а настоящий дар! Дар травника! Постепенно пришло понимание, что он всегда обладал этим даром. Этот дар он получил от лепестка Золотого Лотоса Ла Линьхуа, слившимся с его душой при рождении!

Ла Раи уже давно потерял счет времени. Вскоре у последних участников начали гаснуть проекции, очевидно, они допустили слишком много ошибок. В конце осталось только двое! Одним был Ла Раи, вторым мрачный мужчина средних лет. По ходу экзамена он то и дело поглядывал на юношу. Глаза мужчины вспыхнули безумной решимостью.

Покрасневшими глазами мужчина средних лет смотрел на целебное растение в проекции.

— Я присоединился к Секте двадцать лет назад, — сказал он, — Половину жизни я провел в качестве алхимика-подмастерья. Думаешь сможешь сравниться со мной?

Несмотря на браваду его лицо стремительно белело. Он уже сделал девять ошибок, поэтому у него остался всего один шанс. Как назло, возникшее в проекции целебное растение… было ему незнакомо. После длинной паузы, он горько рассмеялся и медленно встал. Он не записал свой ответ, вместо этого он запомнил последнее растение до мельчайших деталей и пошел прочь с площади. Теперь на площади остался единственный участник — Ла Раи! Взгляды всех присутствующих, включая Ван Фаньмина и семерых стариков, были сосредоточены на нем! Всё потому… что он еще отвечал на вопросы!

Ла Раи понятия не имел сколько ответов он дал. Из ста тысяч целебных трав и одного миллиона их вариаций он возможно записал половину, может больше. Он глубоко вздохнул и продолжил работать с проекцией. Постепенно приходило понимание, что некоторые целебные травы он ни разу в жизни не видел, однако, стоило ему на них посмотреть, как в его голове возникал ответ. Сто тысяч целебных трав и миллион их вариаций являлись ничем иным, как фундаментом. Однако этот фундамент позволил ему пробудить полученный от лепестка Ла Линьхуа дар. Дар травника расширил и так довольно массивный объем знаний в его голове, благодаря этим новообретенным знаниям он успешно отвечал на вопросы.

Золотой Лотос был императором всего живого, именно поэтому эти цветы поддерживали силу и могущество цветочной сущности Ла Юй, именно поэтому Ван Ли выбрала себе именно это имя! Чтобы компенсировать невосполнимую утрату — поддержку императора жизни! Сейчас Ла Раи все больше сливался с этим лепестком, силой присваивал себе дар золотого лотоса. Но если бы всё было так просто. Пока Ла Раи отвечал на вопросы, он внезапно почувствовал, как в его Дао Колонне начали вращаться лотос Ла Вэя и демоническая жемчужина. С каждым оборотом наружу вырывались нити невидимой силы, которые затем устремлялись в его разум, делая дар золотого лотоса еще сильней. К тому же… чем больше смывалась грань между Ла Раи и лепестком золотого лотоса, тем быстрее с ним начал сливаться еще один лепесток. Этим лепестком был… золотой лотос Ла Вэя, внезапно ярко вспыхнувший и превратившийся в золотой лепесток. Этот экзамен на знание растений и трав стал для Ла Раи отличной возможностью слиться с имеющимися внутри него лепестками золотого лотоса. Сложно представить способа лучше и эффективней, ведь он заставил Ла Раи действовать на пределе возможностей! Экзамен обернулся для него настоящей удачей.

Он продолжил отвечать на вопросы, практически полностью отстранившись от внешнего мира. Он продолжал записывать ответы всё быстрее и быстрее. Никто не видел сияние лепестка золотого лотоса, пока Ла Раи соединял его с собой, выплавляя из себя более целостный золотой лотос! Если бы кто-то попросил Ла Раи остановиться, он бы наотрез отказался. Его глаза налились кровью. Иногда он останавливался, чтобы подумать, но так ни разу и не ошибся. Пока он записывал ответы, остальные затаив дыхание наблюдали за ним. Ван Фаньмин и семеро стариков пораженно переглянулись. Некоторые растения, которые описывал Ла Раи, даже у них вызвали бы немало трудностей. Для некоторых гибридов требовалось в разное время привить до десятка различных видов целебных трав, чтобы в конце вывести редкий вид. Ван Фаньмин и остальные начали беззвучно посылать друг другу сообщения:

— Сто тысяч целебных трав, миллион вариаций, десять миллионов гибридов — три царства трав и растений. Если человек сумел освоить первое царство, значит его таланта достаточно, чтобы стать мастером-алхимиком…

— На всем Мертвенном Плато только Пурпурные Мастера Шэнгуань обладают достаточным талантом, чтобы освоить два царства. Три царства смогли освоить только три человека: грандмастер Лунная Пилюля и два других грандмастера! Это если не считать легендарных алхимиков Клана Ла, но кто уж о них сейчас вспомнит!

— Насколько глубоки знания Тан Хао, когда дело касается трав и растений? Просто уму не постижимо! Он уже прошел первые два царства и приближается к третьему… Если его навык в алхимии сопоставим с талантом травника, тогда он… он сможет сотрясти Небо и Землю!

— Не обязательно. У него просто нечеловеческий талант травника, но навыки алхимика — это совсем другое дело. Но если он хоть немного разбирается в алхимии, тогда, даже не став Пурпурным Мастером Шэнгуань, ему точно удастся взобраться на вершину звания Мастера Шэнгуань!

— Все будет зависеть от результатов испытания алхимии, а также уровня развитой у него целебной силы. Обычные мастера-алхимики при изготовлении пилюль получают около тридцати процентов целебной силы, только Мастера Шэнгуань могут извлечь более пятидесяти процентов целебных свойств ингредиентов. Пурпурные Мастера Шэнгуань могут извлечь семьдесят процентов целебной силы трав. На всем Мертвенном Плато только грандмастер Лунная Пилюля и два других грандмастера переплавляют пилюли, у которых девяносто процентов целебной силы! И только один грандмастер Лунная Пилюля может изготовить пилюлю со стопроцентной целебной силой, пилюлю, которая вобрала в себя всю целебную силу трав, пилюлю, которая не потеряла ни капли своей эффективности!

— Слышал, при жизни грандмастер Золотой Лотос мог создавать пилюли, содержащие более ста процентов целебной силы, уму непостижимо! Его духовная энергия была настолько невероятной, что его пилюли превосходили собственные пределы!

Пока восемь стариков обсуждали Ла Раи, алхимики-подмастерья застыли словно громом пораженные. От одной мысли о невероятных способностях этого юноши у них кружилась голова. Девять финалистов тоже наблюдали за ним, некоторые с уважением и восхищением, некоторые с завистью и досадой.

Время шло, Ла Раи не останавливаясь отвечал на вопросы. Пока перед ним мелькали различные целебные травы, выражение его лица становилось все радостней. В его голову потоком лилась информация, а два лепестка золотого лотоса слились с ним на девяносто процентов, отчего место золотого лотоса Ла Вэя занял новый цветок — лотос отца Ла Раи, Ла У Цзюня, который, ожидая своей очереди, начал медленно превращаться в золотой лепесток, сияющий ярким золотым светом. Разумеется, этого света никто не видел, ведь его прикрыло Хрустальное Зеркало Золотого Лотоса, радующееся такому подарку судьбы для своей досточтимой Госпожи Ла.

Глава 5: Мастер-алхимик

Тем временем, в другой части Секты Пурпурной Луны, на одиноком горном пике, в глубине Подразделения Лунной Пилюли, старик в позе лотоса наблюдал за алхимической печью, парящей перед ним. На нем был надет белый даосский халат, а его самого окружал аромат целебных пилюль. Взгляд старика был полностью сосредоточен на алхимической печи. Он обладал непримечательным лицом, но его чистые глаза походили на два глубоких озера. С первого взгляда его белый даосский халат выглядел совершенно заурядно, однако на каждом рукаве была вышита алхимическая печь. Старик выглядел невероятно старым, даже древним, словно жил уже очень долгое время. Не спуская глаз с алхимической печи, он улыбнулся. Невозможно было узнать глубину его культивации, но одно его присутствие рассеивало тучи и успокаивало ветра вокруг горы, казалось, пока он здесь, мир навсегда останется неизменным. Рядом с ним стояла невероятно красивая девушка в длинном пурпурном платье с розовым кружевом, только ее брови были слегка нахмурены. Это, конечно же, была Вэй Юйянь. Старик… обладал непререкаемым авторитетом и пользовался всеобщим уважением в Секте Пурпурной Луны. Это был грандмастер, алхимик, чье имя звучало на просторах Мертвенного Плато уже тысячу лет. Два его ученика оставили его, чтобы самим стать грандмастерами. Имя его… Лунная Пилюля!

Духи способны принимать разные формы, чем похожи на целебные пилюли, которых существует великое множество. В день достижения своего Дао старик взял себе имя «Лунная Пилюля».

— У тебя получилось переплавить Пилюлю Тройной Сути? — спросил известный на все Мертвенное Плато грандмастер Лунная Пилюля, скосив взгляд с алхимической печи на Вэй Юйянь.

— Нет, мне снова не повезло, — хмуро отозвалась она, — Наставник, Пилюля Тройной Сути слишком сложная.

Она посмотрела на парящую алхимическую печь. Старик лишь хохотнул и покачал головой. Он посмотрел вдаль на огромную статую Совершенного Пурпурный Восток, в этот момент на его лице отразилась вся тяжесть прожитых лет. В конечном итоге он вновь переключил свое внимание на алхимическую печь. После паузы он сказал:

— Твое сердце снедает беспокойство, ему не хватает решимости. Как я погляжу, ты до сих пор не поняла, зачем наставник попросил тебя переплавить Пилюлю Тройной Сути. В этом плане тебе есть чему поучиться у Сюй Цин и этого юноши.

Он указал на алхимическую печь, она сразу же затуманилась и превратилась в магический образ Ла Раи на площади. Стоило Вэй Юйянь заметить Ла Раи, как ее изящные брови еще сильнее нахмурились. Она узнала его и вспомнила, как по непонятной причине одно его присутствие чуть не вывело ее из себя, как оно наполняло ее сердце нестерпимым желанием вбить в него капельку здравомыслия. Даже спустя столько времени она не нашла объяснение этому странному порыву. Когда она увидела его сегодня, в ней опять возникло чувство раздражения.

— На пути Дао алхимии, — невозмутимо продолжил грандмастер Лунная Пилюля, — Талант лишь подспорье. Непоколебимая решимость гораздо важней.

Взмахом руки он рассеял образ. Алхимическая печь вернулась к первоначальному облику.

— Возвращайся, когда переплавишь Пилюлю Тройной Сути, тогда наставник позволит тебе покинуть Секту.

Дав понять, что разговор окончен, он закрыл глаза. Вэй Юйянь надула губы. Явно недовольная исходом, но бессильная что-либо с этим поделать, она топнула ногой, развернулась и ушла. По какой-то причине в ее разуме опять вспыхнул образ Ла Раи, а точнее Тан Хао, раздражение усилилось.

— «Я выясню почему он вызывает у меня такую реакцию!» — решила она про себя. Стиснув зубы, она превратилась в луч пурпурного света и растворилась вдалеке.

На площади, где проводился экзамен на звание мастера-алхимика, десятки тысяч пар глаз наблюдали за последним участником. По прибытию Вэй Юйянь вновь увидела Ла Раи и снова нахмурилась. Она осмотрела его с головы до пят, но в конце концов пришла к выводу, что никогда раньше его не видела. Но в этом незнакомце было что-то неуловимо знакомое.

Прошел день. Второй… В конечном счете прошло три дня. Все это время Вэй Юйянь не спускала глаз с Ла Раи, но в конце она разочарованно вздохнула. Как и Ван Фаньмину, ей было знакомо третье царство трав и растений. Наблюдая, как Ла Раи щелкает вопросы как орехи, трудно было сдержать изумление. В конце третьего дня проекция перед юношей неожиданно вспыхнула. Больше она не показывала целебные травы. Юноша медленно поднял голову. Стояла гробовая тишина. Все не мигая уставились на проекцию перед ним. Ван Фаньмин потрясенно поднялся, как и остальные старики, в их глазах читалось явное недоверие.

— Он ответил на все вопросы…

— Грандмастер Лунная Пилюля лично приготовил все образы целебных трав. За последнюю тысячу лет еще никому не удалось ответить на все вопросы. Откуда… откуда у него такой поразительный талант…?

Когда слова Ван Фаньмина долетели до зрителей, возбуждение, которое им приходилось всё это время сдерживать, наконец, вырвалось на волю. Воздух заполнил оглушительный гвалт:

— Не осталось вопросов… Как это возможно?! Он ответил на все вопросы!

— С незапамятных времен до сего дня никому этого еще не удавалось…

— Возможно, Тан Хао станет новой яркой звездой на небосводе Подразделения Лунной Пилюли…?

Пока толпа оживленно бурлила, Ла Раи, чувствуя усталость каждой клеточкой своего тела, закрыл покрасневшие глаза. Он понятия не имел, сколько времени уже тут сидит. Как только проекция погасла, последние силы оставили его. Знания о травах и растениях вздымались в его голове подобно ожившим волнам, накатываясь и сметая любые имеющееся ранее барьеры невежества. Знания колыхались волна за волной, пока, наконец, не начали успокаиваться. С уничтоженными барьерами Ла Раи не был уверен, до какой степени вырастет его навык травника. Теперь он мог узнать формулу любой пилюли, как по наитию! Достаточно просто положить пилюлю на ладонь и в его голове тотчас вспыхнет формула. Чем-то подобным могли обладать только Пурпурные Мастера Шэнгуань. Кроме того, за это время с ним успешно слилось около сотни лепестков золотого лотоса Ла Линьхуа, отчего его истинная аура начала напоминать молодой благоухающий бутон лотоса.

Вэй Юйянь, безучастно глядя на Ла Раи, досадливо вздохнула. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы она почувствовала раздражение. Этот факт она установила четко. С другой стороны, она не могла не признать, что Тан Хао обладал сверхъестественными навыками травника!

Толпа кипела от возбуждения. Стоило Ла Раи встать на ноги, как все разговоры стихли. Взгляды всех присутствующих были прикованы к нему. Некоторые испытывали смешанные чувства, другие просто завидовали, третьи не могли поверить своим глазам. Все эти взгляды были направлены на смертельно уставшего Ла Раи. Повернувшись к Ван Фаньмину и остальным старикам, юноша сложил ладони и низко поклонился, после чего отошел от стола и нашел место для медитации. Ван Фаньмин глубоко вздохнул. Его взгляд остановился на Ла Раи, а потом скользнул по толпе практиков.

— Через двадцать часов начнется второй и последний этап экзамена на звание мастера-алхимика. Один из десяти финалистов получит ранг мастера-алхимика. Второй этап включает в себя тест на силу стимулирующей техники. В следующие двадцать часов вы можете отдохнуть, но вам не разрешается покидать площадь.

Все это время Вэй Юйянь не сводила с Ла Раи глаз, она до сих пор не могла поверить увиденному. Несмотря на раздражение ей пришлось признать, что навыки Тан Хао заслуживали уважения.

Внезапно рядом с ней возникла красивая девушка в белом платье. У нее были строгие черты лица, но они не могли скрыть радости в ее глазах. Это была Сюй Цин. Ее культивация находилась на средней ступени Возведения Основания, к тому же, было кое-что, о чем не знала ни одна живая душа в Секте Пурпурной Луны. С помощью своих навыков алхимии она, пусть и возвела лишь Треснувшее Основание, смогла переплавить его в Безупречное.

Вэй Юйянь посмотрела на ее, казалось, холодное лицо, однако быстро уловила с нем радость.

— Навык травника всего лишь часть умений алхимика, — произнесла она скептически, — Посмотрим, как он покажет себя в настоящей алхимии: стимуляции роста, а также в контроле за духовной энергией культивации. Эти навыки нельзя недооценивать. Поглядим, обладает ли он таким же невероятным талантом и в этом случае.

— Какая ты злая, — улыбнулась Сюй Цин, — Просто признай, что даже ты, единственная персональная ученица грандмастера Лунная Пилюля, не смогла бы повторить то, что сделал Тан Хао. Даже я бы, скорее всего, не смогла. Кстати, если понадобиться помощь с Пилюлей Тройной Сути, я…

— Тебя это не касается, — холодно отчеканила Вэй Юйянь. Ей совсем не хотелось признавать, но Сюй Цин действительно куда лучше нее понимала Дао алхимии. И поэтому девушка не хотела иметь с ней ничего общего.

Чем дольше она смотрела на Ла Раи, тем сильнее становилось ее раздражение, а рядом с Сюй Цин это раздражение вообще выходило за все рамки. Она не заметила появившейся на краткий миг обиды на ее лице, но, даже если б и заметила, это никак не умалило ее неприязни.

Все тридцать тысяч алхимиков решили остаться, негромко переговариваясь. Семьдесят процентов всех разговоров было о Ла Раи. Другие тридцать об остальных девяти финалистах, которые прошли первый этап экзамена, продемонстрировав всем свой блистательный талант. Девять финалистов заметно нервничали. В позе лотоса они раскручивали свою культивацию, чтобы успеть достичь оптимальной кондиции ко второму этапа. Первое место Ла Раи давило на них подобно огромной горе. В общем-то, между первым и десятым местом не было никакой разницы. Всем им представится шанс поучаствовать во втором этапе экзамена. Более того, вторая часть экзамена являлась решающей.

По их мнению, у них еще был шанс превзойти Ла Раи. Пусть он знает о травах и растениях гораздо больше, чем они, но стимуляция роста растений требовала использование культивации, а также немалой практики. Нужен идеальный контроль духовной силы: направить слишком много и целебное растение во время роста просто разорвет, слишком мало и оно вырастет хилым. Очень сложно найти идеальный баланс. Девять остальных участников размеренно дышали и медитировали. У себя в головах они прокручивали воспоминания многих лет практики стимуляции роста растений. Постепенно к ним вновь вернулась уверенность.

Ла Раи сидел с закрытыми глазами, в действительности энергия его культивации была практически нетронута. Вымотала юношу не слабость собственного тела, а колоссальные усилия по слиянию с где-то сотней лепестков золотого лотоса, а также вращение демонической жемчужины. Голова словно налилась свинцом, однако отдых постепенно снимал напряжение. Двадцать часов пролетели практически незаметно. Голос Ван Фаньмина разнесся по всей площади, сам он положил руку на алхимическую печь рядом.

— Пришло время второго этапа испытания огнем. Десять финалистов, пожалуйста, подойдите!

Одновременно с этим площадь задрожала от колокольного звона. Тридцать тысяч пар глаз внимательно следили за происходящим. Площадь осталась прежней, но тридцать тысяч столов заменили десять каменных колонн, каждая примерно девять метров в высоту. Поднимаясь вверх, они ярко светились.

Все финалисты, за исключением Ла Раи, с восторгом ловко запрыгнули на каменные колонны. Все взгляды были прикованы к ним одним, всё-таки им удалось выделиться из тридцатитысячной массы алхимиков-подмастерьев. Долгие годы практики помогли им справиться с проступившими эмоциями, заменив их непоколебимой решимостью.

Когда Ла Раи открыл глаза, они ярко сверкнули. Тяжесть в голове полностью прошла. Около сотни лепестков полностью слились с ним, став частью него.

— «Я точно стану мастером-алхимиком», — решил он серьезно. Он поднялся и во вспышке света оказался на последней каменной колонне. Тотчас все звуки на площади стихли. Несчетное число пар глаз наблюдало за ними. Ведь сегодня они станут свидетелями… появления нового мастера-алхимика! Кто бы не удостоился столь почетного звания, он сразу же возвысится над сотней тысяч своих собратьев!

Статус, положение, репутация, вознаграждения от самой Секты — все это превзойдёт то, чем приходилось довольствоваться алхимикам-подмастерьям. Мастер-алхимик отличался от алхимика-подмастерья также, как Небо отличается от Земли. Ведь во всей Секте Пурпурной Луны их насчитывалось около тысячи. В будущем, если мастеру-алхимику удастся достичь звания Мастера Шэнгуань, то ему по силам будет сотрясти все Мертвенное Плато. Каждый Мастер Шэнгуань занимал почетное положение в Дао алхимии. Неважно, из Секты ли ты Пурпурной Луны или из мира за ее пределами, этих людей почитают и уважают практически все. Во всей Секте Пурпурной Луны Мастеров Шэнгуань было около сотни. Восемь из них имели статус Пурпурных Мастеров Шэнгуань. Выше них стояли только три грандмастера алхимии — венец Дао алхимии! Все великие Секты и Кланы очень хотели заполучить в свои ряды хоть кого-то из этих трех групп.

Толпа наблюдала, как Ла Раи запрыгнул на колонну. Ван Фаньмин и его товарищи переглянулись. Один из стариков положил ладонь на стенку алхимической печи, с гулом крышка медленно открылась. Из ее недр вырвалось десять лучей света. Они превратились в десять шаров неясного и размытого света, не давая разглядеть, что внутри.

— Десять разных семян целебных трав, все разных видов. Участники, каждый может самостоятельно выбрать себе семечко. Тот, кто после стимуляции роста получит самое зрелое растение станет мастером-алхимиком!

За исключением Ла Раи, глаза всех участников ярко заблестели. Они пытались разглядеть десять размытых семян целебных растений. Однако, пока они находились в шарах света, определить, что именно за семена находятся внутри, было невозможно. По этой причине девять участников мешкали. Наконец один из них, собравшись с духом, поднял руку и приманил к себе один из шаров света. В нем оказалось синее семечко. Остальные восемь участников посмотрели в его сторону.

— Это семя Цветка Лазурной Воды… Этот цветок используется при изготовлении различных целебных пилюль для стадии Возведения Основания. Стимулировать его рост весьма непросто.

Без колебаний остальные участники повторили его действие. Один за другим шары света приземлялись им в руки. Финалисты сравнивали свои семена с семенами других участников. Некоторые семена стимулировать проще, некоторые сложней. Разница между семенами была невелика, в конечном счете все будет решать удача. Когда все сделали выбор, Ла Раи спокойно поднял руку и забрал последний шар света. Свет превратился в серое семечко.

Когда десятки тысяч зрителей увидели, что досталось Ла Раи, толпа зашумела, послышались выкрики.

— Это Лист Парящего Пепла… Из всех предложенных целебных трав Лист Парящего Пепла самый простой. Тан Хао тот еще везунчик…

— Не спеши с выводами. Кто сказал, что обратить лист в пепел будет легко?

Пока гомон толпы нарастал, лица остальных участников скривились. Впрочем, никто ничего не сказал. Всё-таки Ла Раи последним взял семечко, поэтому другого выбора в этом вопросе у него не было. Они не могли обвинить его в мошенничестве. Один из стариков рядом с Ван Фаньмином удивленно уставился на семечко Листа Парящего Пепла. Он вопросительно посмотрел на своих коллег, но они молчали. Внезапно его холодный голос перекрыл гвалт на площади:

— Начинайте!

Мгновенно наступила тишина. Ла Раи и остальные участники стояли на каменных колоннах, сфокусировав все свое внимание на семечках в их руках. Сначала требовалось начать циркуляцию духовной силы, затем с помощью техники Подразделения Лунной Пилюли направить ее в семечко, дабы напитать его духовной силой.

Спустя десять вдохов со стороны всех участников, включая Ла Раи, послышался хруст. Из оболочки семечка показались ростки, они мягко раскачивались из стороны в сторону, постепенно увеличиваясь в размерах. Предельно сконцентрированный Ла Раи медленно вливал силу своей культивации, не проливая ни капли наружу. Этой технике контроля духовной силы он научился во время турнира за Наследие Бессмертного Золотой Лотос. За последние несколько месяцев он ежедневно ее практиковал особенно при работе с Ли Тао. Духовная энергия вливалась в семечко. Вскоре в его руке появился серый пятисантиметровый росток с семью зелеными листочками. Серый цвет стебля начал проникать в жилки листьев.

— «Растение можно считать созревшим, когда листья полностью обернутся серым. В конечном счете листья превратятся в пепел. Именно пепел является эссенцией этого растения, именно его используют в качестве алхимического ингредиента».

В голове Ла Раи возникли сведения об этом растении, а также о его десяти гибридах. Росток становился длинней. Он уже почти достиг восьми сантиметров в высоту, а его листья наполовину окрасились в серый. Количество листьев увеличилось до двенадцати. Лист Парящего Пепла не мог дать больше двенадцати листьев, это был предел.

Ни один из участников не смог вырастить свое семечко больше, чем на шестьдесят процентов, в плане зрелости все растения остальных финалистов уступали растению Ла Раи. Их лица помрачнели, демонстрируя всю степень их недовольства. Из толпы зрителей послышалось немало вздохов. По их мнению, Ла Раи досталось лучшее целебное растение.

— Это нечестное испытание… Если бы Тан Хао досталось другое целебное растение, а не Лист Парящего Пепла, тогда ему пришлось бы туго…

— Я бы не был столь категоричен. Вполне возможно, что Лист Парящего Пепла просто хорошо подходит к духовной энергии Тан Хао. Даже если бы оно попало в руки другого участника, что с того? Если бы у другого участника возникли с ним трудности, ты бы скорее всего и слова не сказал. Вырастить это растение не так уж и просто. Более того, для превращения листьев в пепел требуется больше духовной энергии, чем для остальных целебных трав.

От Листа Парящего Пепла в руке Ла Раи послышался треск, похоже, он горел. Его объяло серое пламя, а следом появился и серый пепел. С появлением пепла оставшиеся девять участников напряглись. Покрасневшими от досады глазами они посмотрели на Ван Фаньмина и остальных стариков и возмущенно воскликнули:

— Почтенные, это нечестно!

— Тан Хао досталось самое простое целебное растение: Лист Парящего Пепла. Если бы мне попался Лист Парящего Пепла, я бы тоже сумел достичь такого результата!

— Мы работали много лет, всё ради этого дня. Только не говорите, что мы проиграли банальной удаче? Старейшины, это просто нечестно!

— Пожалуйста, повторите второй этап и дайте каждому одинаковое целебное растение. Если мы уступим и во второй раз, тогда признаем поражение!

Тем временем на одинокой горе Подразделения Лунной Пилюли наставник Вэй Юйянь, грандмастер Лунная Пилюля Секты Пурпурной Луны, отвернулся от алхимической печи и спокойно посмотрел на горстку пепла, лежащую у него на ладони. Это был пепел сгоревшего Листа Парящего Пепла, чей рост только что стимулировал Ла Раи. Лунная Пилюля поднес пепел поближе и на секунду задумался. Стряхнув золу, он прошептал:

— Совсем нет утечки духовной силы…

На площади Вэй Юйянь безмолвно наблюдала за Ла Раи и девятью недовольными участниками. Она сама не могла объяснить почему, но этот поворот почему-то ее обрадовал. Беспрерывный поток обвинения в адрес Тан Хао ласкал слух.

Стоящая рядом с ней Сюй Цин прекрасно знала, кто скрывается за личиной Тан Хао, поэтому она лишь тихо посмеивалась. Девушка как никто иной знала, что этим девятерым ни при каких обстоятельствах не победить Ла Раи. Чуть сильнее углубившись в Дао алхимии грандмастера Золотой Лотос, став с ним практически одним целым, она даже сквозь иллюзию зеркала видела на месте своего друга детства сияющий Золотой Лотос. Она много читала об этом удивительном растении, так что прекрасно знала, что лишь капля его энергии способна вырастить целебное растение.

Пока девять финалистов взывали к справедливости, Ван Фаньмин и семь стариков хмуро переглянулись. После короткой дискуссии Ван Фаньмин встал. Все сразу же притихли.

— Если вы действительно так считаете, ладно, Тан Хао, что скажешь, если мы заново проведем второй этап?

Ла Раи улыбнулся и просто кивнул. Ван Фаньмин благодарно поклонился.

— Отлично, второй этап будет проведен сначала. В этот раз все десять участников получат одно целебное растение. С равными условиями у проигравших не будет больше причин жаловаться!

Взмахом руки он отправил Ла Раи и остальным десять одинаковых семечек. Алые семена окружала травяная аура.

— «Побег Древа Алого Духа!» — с блеском в глазах узнал семя Ла Раи. Сердца остальных участников дрогнули. Нахмурившись, они внимательно посмотрели на свои семена. Толпа дружно выдохнула.

— Это побег Древа Алого Духа. Его целебные свойства идеально подходят для людей на великой завершенности Возведения Основания. Может показаться, что его элемент огонь, но на самом деле для его стимуляции подходит любой тип духовной энергии.

— Учитывая уровень нашей культивации, стимулировать рост этого целебного растения будет слишком сложно…

На каменных колоннах все финалисты, за исключением Ла Раи, на секунду заколебались, а потом, стиснув зубы, схватили парящие передними в воздухе семена. Следом они собрали всю мощь своей культивации и приступили к стимуляции роста. Ла Раи вытянул руку и тоже взял свое семечко. Закрыв глаза на секунду, он призвал духовную силу и принялся стимулировать рост. Его руку и алое семечко в ней объяло пурпурное свечение.

Когда сгорела одна благовонная палочка, у одного из участников по лбу градом валил пот. Одного бледного мужчину колотила крупная дрожь. Нехотя он хлопнул по своей бездонной сумке и вытащил духовный камень. С камнем в одной руке и семечком в другой он продолжил стимулировать рост Древа Алого Духа. Со временем остальным участником тоже пришлось прибегнуть к его трюку. По истечению часа все участники, кроме Ла Раи, для стимуляции роста использовали духовные камни. Все без исключения финалисты были бледными как мел с налитыми кровью глазами. Только Ла Раи оставался спокойным. Его взгляд неотрывно следил за Древом Алого Духа, пока он тщательно контролировал поступление духовной энергии. Вся до последней капли духовная энергия попадала в побег Древа Алого Духа.

Остальным участникам такое было не по силам, только треть направляемой ими в целебное растение духовной энергии достигала цели.

Прошел еще час. Человек, первым доставший духовный камень, внезапно зашатался. Бледный как простыня он зашелся кровавым кашлем и попятился на пару шагов. Он онемело уставился на свою руку. Истратив всю духовную энергию, ему так и не удалось вырастить даже росток. Он расстроенно покачал головой и покинул состязание. Вскоре сдалось еще три участника. Когда истек второй час, в гонке осталось участвовать всего пять финалистов.

В этот момент всеобщее внимание привлек раздавшийся со стороны Ла Раи хруст. На его ладони из алого семечка показался росток. Парой мгновений позже из семечка другого участника тоже показался росток. Это семечко принадлежало человеку, который на первом этапе занял второе место, уступив лишь Ла Раи. Он покрепче сжал духовный камень и мрачно посмотрел на юношу. На остальных участниках лица не было, несмотря на все старания, им не удалось прорастить семечко Древа Алого Духа, поэтому все трое сдались.

Пришло время истинной битвы второго этапа. Как и в первый раз, Ла Раи противостоял мужчина, занявший второе место.

— Специально для экзамена я приготовил целую кучу духовных камней, — сказал мужчина, сверкнув покрасневшими глазами, — Я просто так не сдамся.

Его каменная колонна стояла прямо напротив колонны Ла Раи. Он свирепо посмотрел на юношу, а потом надавил себе на точку между бровей. С рокотом его культивация начала повышаться: от восьмой ступени Конденсации Ци она рванула к девятой, а потом и к великой завершенности Конденсации Ци! Вне всяких сомнений, он всё это время подавлял собственную культивацию, дабы высвободить ее истинную силу в решающий момент второго этапа экзамена. После чего ему останется один последний рывок, чтобы оставить своего оппонента позади. Усиление его культивации переполошило толпу зрителей. В это же время сияние побега Древа Алого Духа медленно усиливалось.

Выражение лица Ла Раи не изменилось. Он не стал применять культивацию стадии Возведения Основания. Стимуляцию он проводил только с помощью духовной энергии стадии Конденсации Ци. Не обращая внимание на мужчину, он закрыл глаза и полностью сосредоточился на процессе стимуляции роста.

Оба ростка Древа Алого Духа продолжали расти. Спустя несколько часов оба растения стали высотой с человека. Мужчину била крупная дрожь, а на лбу у него взбугрились вены. Он уже потерял счет потраченным духовным камням и чувствовал, как постепенно сходит с ума. Как только заканчивалась энергия духовного камня, он сразу же доставал новый. Его меридианы Ци не справлялись с подобной нагрузкой, но ему было всё равно. В его глазах горело пламя. Он должен победить! Он должен стать мастером-алхимиком! За это он готов заплатить любую цену.

Наконец у него изо рта брызнула кровь, а его тело сильно задрожало, он задействовал самые сокровенные резервы своей культивации, которая начала снижаться на одну ступень. Духовная энергия, проистекающая из его жизненной силы, влилась в Древо Алого Духа. В миг растение выросло еще на три метра. Больше оно не походило на росток, а скорее напоминало небольшое деревце. Не в силах продолжать, мужчина попятился на несколько шагов назад. Сейчас он рискнул жизнью, но если продолжит в том же духе, то точно преставится. Его меридианы Ци горели, словно в них налили расплавленный свинец, да и дрожь в теле все никак не унималась. Его культивация продолжала снижаться. Несмотря на это его глаза гордо и самонадеянно сверкнули. Пораженные зрители принялись обсуждать произошедшее. Даже Ван Фаньмин и остальные переглянулись. Вэй Юйянь кивнула. Сюй Цин же горестно вздохнула и покачала головой. Безусловно, его поступок нельзя было назвать незначительным достижением.

— Мой росток Древа Алого Духа вырос до настоящего дерева! Твой росток уступает моему где-то на треть. Посмотрим, кто теперь станет мастером-алхимиком!

Впервые с начала экзамена Ла Раи посмотрел на говорившего.

— Я еще не закончил, — отозвался он невозмутимо.

Росток Древа Алого Духа медленно рос, постепенно нагоняя росток мужчины…

После сгорания одной благовонной палочки.

Мужчина дрожал, не в силах поверить своим глазам. Теперь уже росток Древа Алого Духа Ла Раи превосходил его росток на три метра. Стояла гробовая тишина. Все собравшиеся не мигая смотрели на Ла Раи. Его выступление на первом этапе поразило их до глубины души. А теперь его навык стимуляции роста произвел очередную сенсацию.

Но Ла Раи еще не закончил. Он решительно посмотрел на побег Древа Алого Духа.

— «Если уж я произвел сенсацию, — подумал он, — То почему бы не выложится на полную? Любопытно, насколько я смогу вырастить Древо Алого Духа?!»

Еще больше духовной энергии устремилось через его ладонь в росток Древа Алого Духа. Разумеется, он не стал использовать силу стадии Возведения Основания, как и силу Золотого Лотоса. Покрасоваться можно, но не стоит терять из-за этого головы. Шесть метров, девять метров… постепенно Древо Алого Духа прекратило расти вверх, вместо этого оно начало расти вширь. Ствол становился все толще, пока росток не превратился в настоящее большое дерево! Дерево не было достаточно потрясающим, чтобы привлечь внимание всего мира, но оно точно стало центральной точкой всей экзаменационной площади. Стимуляция Ла Раи оказалась настолько успешной, что на дереве вырос одинокий цветок, а потом оно и вовсе дало один плод. Алый Духовный Фрукт тотчас начал источать духовную энергию. Зрачки Вэй Юйянь расширились от удивления, она не могла поверить своим глазам. Сюй Цин тоже удивилась. Она могла представить такое, если бы Ла Раи воспользовался несколькими каплями энергии Золотого Лотоса, однако он вырастил фрукт без поддержки своей цветочной ипостаси. Ван Фаньмин и остальные старики повскакивали на ноги.

— Побег Древа Алого Духа цветет! И плодоносит!

— Он всего лишь на стадии Конденсации Ци, как ему это удалось? Уму непостижимо!

Десятки тысяч зрителей, не в силах больше сдерживаться, одновременно загомонили, гул их разговоров заполнил площадь. Выбывшие финалисты тупо уставились на Ла Раи. Будучи алхимиками-подмастерьями, они прекрасно понимали значение плодоносящего Древа Алого Духа.

— Древо Алого Духа может быть использовано для переплавки целебных пилюль для великой завершенности Возведения Основания. Но именно их фрукты хранят в себе эссенцию дерева, из них можно изготовить целебные пилюли для начальной ступени Создания Ядра!

— Не могу поверить, что Тан Хао это сделал! Эта техника может стимулировать рост всех целебных трав, подходящих для стадии Конденсации Ци и некоторых для стадии Возведения Основания. Но ее нельзя использовать для стимуляции роста растений, подходящих для стадии Создания Ядра. И всё же… ему как-то удалось вырастить Фрукт Алого Духа!

Пока толпа внизу бушевала, Ла Раи сделал глубокий вдох и взмахнул правой рукой. Древо Алого Духа задрожало, словно кто-то оборвал источник его силы, и начало увядать. Ла Раи вытянул левую руку, схватил Фрукт Алого Духа и плавным движением убрал его в бездонную сумку. Девятиметровое Древо Алого Духа полностью высохло. Под гул толпы Ла Раи спрыгнул с каменной колонны. Ван Фаньмин глубоко вздохнул, серьезно посмотрел на Ла Раи и произнес:

— Звание мастера-алхимика получает… Тан Хао!

Его голос эхом разнесся по площади, казалось, проник в алхимическую печь и затем эхом уже разнесся по всем долинам Подразделения Лунной Пилюли. Все сто тысяч алхимиков-подмастерьев слышали каждое его слово!

Глава 6: Долгожданная встреча

Незаметно пролетело два месяца. Ла Раи по-прежнему обитал в первом районе Первой Долины, но уже не рядом с горной рекой. По склону одной из гор в долине змеилась узкая дорожка, которая вела в Пещеру Бессмертного. Располагалась она достаточно высоко, рядом с ее дверью из зеленого камня клубились облака. Оттуда открывался вид на всю долину. Это место было богато духовной энергии, к тому же через саму гору пролегала жила пламени. Эту Пещеру Бессмертного Ла Раи подарили после получения им звания мастера-алхимика. Только мастера-алхимики могли жить высоко в горах. Там, вдалеке от алхимиков-подмастерьев, они могли вдосталь насладиться привилегиями, которые давало звание «мастер-алхимик». Например, они могли привлекать алхимиков-подмастерьев в качестве помощников. При этом за небольшую плату они могли приобрести у Секты различные алхимические формулы и даже целебные травы. С одним единственным условием: выполнять ежемесячную квоту мастера-алхимика. Чтобы получить более редкие целебные травы и формулы, нужно передавать Секте больше целебных пилюль. Чем больше целебных пилюль, тем выше награда. Поднявшись до мастера-алхимика, становилось возможным обмениваться с другими мастерами-алхимиками. Эта система была создана, чтобы мастера-алхимики постоянно совершенствовали, как свою алхимию, так и свои теоретические знания, что в итоге приводило к улучшению качества пилюль.

В один погожий день грохот сотряс Пещеру Бессмертного Ла Раи. Даже закрытая дверь не смогла его остановить, грохот разнесся по всей долине. Алхимики-подмастерья внизу долины притихли. Они с завистью и восхищением смотрели в сторону Пещеры Бессмертного Ла Раи. Два месяца с момента получения Тан Хао нового звания они часто слышали подобный грохот.

Внутри пещеры покрытый сажей и грязью стоял Ла Раи. После взрыва алхимической печи перед ним, он мог лишь досадливо рассмеяться. Юноша вздохнул и взмахом рукава собрал разлетевшиеся по пещере куски печи и остатки целебных трав. Он хмуро сел на каменную платформу и вздохнул:

— Переплавлять пилюли дело непростое. Малейшая ошибка в контроле земного пламени может испортить пилюлю и стать причиной взрыва алхимической печи. За последние два месяца я уже взорвал сорок семь печей…

Из длинного рукава его черного халата торчали осколки алхимической печи. Этот халат символизировал его статус мастера-алхимика.

— Впрочем, прогресс, хоть и небольшой, всё же есть. За последние два-три дня я взорвал всего одну печь.

Он довольно посмотрел на семь-восемь расставленных в ряд флаконов. Пилюли внутри флаконов были результатом двух месяцев тренировок. Несмотря на то, что они подходили всего лишь стадии Конденсации Ци, ему нравилось создавать что-то своими руками.

— Переплавлять пилюли действительно непросто, этот процесс точно завязан на скрытый талант. Но еще важней… переплавлять пилюли дорого! Теперь понятно, почему мастеров-алхимиков так мало…

Ла Раи тяжело вздохнул. Жизнь алхимика-подмастерья проста и незамысловата, в бытность алхимиком-подмастерьем его никогда не мучили такие тяжелые думы. Когда он работал с Ли Тао, то видел только всеобщее уважение и восхищение, а также награды, получаемые им за изготовление пилюль для учеников Внутренней Секты. Только став мастером-алхимиком, он осознал, что за каждым успешным алхимиком стоит горы потраченных духовных камней. Только так можно достичь хоть какого-то успеха. Разумеется, немаловажную роль играл и скрытый талант. С заурядным скрытым талантом для достижения успеха мастеру-алхимику требовалось такое количество духовных камней, которых хватило бы для создания маленькой Секты.

— Алхимическая печь стоит двадцать тысяч духовных камней… и это цена самой дешевой алхимической печи в Секте. И таких я взорвал сорок семь штук…

От одной мысли, что ему придется заплатить за все уничтоженные алхимические печи у Ла Раи закололо в груди. Конечно, у него были духовные камни, более того, их хватило бы на сотни тысяч таких печей, однако… эти духовные камни могут пригодиться ему в будущем.

— «Но алхимические печи еще не все, — подумал он, — Для изготовления пилюль требуются целебные травы, а они стоят еще дороже. Иногда на одну пилюлю может уйти до дюжины различных целебных трав. Если сложить все в месте, то сумма выходит немаленькая. Но это не самое худшее… больше всего меня расстраивает… мой процент успешных попыток: одна пилюля из десяти попыток… — он глубоко вздохнул и посмотрел на ситуацию целиком, — Чем дороже целебные травы, тем древнее алхимическая формула, тем выше качество самой пилюли… и тем выше шанс провала, — он не удержался от очередного вздоха, — Однако у моего нового положения есть свои плюсы. К примеру, эта бирка».

Он хлопнул по своей бездонной сумке и вытащил белую бирку. Холодная на ощупь, она казалось была сделана из нефрита… но это был не нефрит. На одной ее стороне была вырезана алхимическая печь и надпись: «Черный список».

— Черный список алхимиков!

Ла Раи с блеском в глазах смотрел на верительную бирку. Он неоднократно доставал ее, просто чтобы полюбоваться. Каждый раз его сердце благоговейно замирало. Бирка черного списка алхимиков имелась у каждого мастера-алхимика в Секте. Каждому мастеру-алхимику давалась одна такая бирка, использовать ее можно было всего два раза. Эта бирка была причиной, почему все так уважали мастеров-алхимиков и почему один ее вид вселял ужас в сердца членов Подразделения Пурпурного Ци. Она была одной из причин столь высокого положения мастеров-алхимиков в сравнении с Подразделением Пурпурного Ци. Даже намек на включение в черный список алхимиков вызывал у большинства практиков дрожь в коленях. Черный список алхимиков существовал лишь с одной целью: любой ученик Подразделения Пурпурного Ци после добавления в список больше не мог пользоваться услугами всех мастеров-алхимиков следующую сотню лет. Это правило существовало бесчисленное число лет. Подобной властью обладало только Подразделение Лунной Пилюли. Из-за него мастера-алхимики пользовались невероятным уважением в Секте Пурпурной Луны. Поэтому никто не смел оскорблять мастеров-алхимиков. Ведь оскорбить одного мастера-алхимика, значит оскорбить их всех.

Это правило ввели в глубокой древности и за последнюю тысячу лет немногие алхимики прибегли к нему. За всё это время в списке побывало всего несколько сотен человек. Учитывая количество учеников Внутренней Секты, коих было около десяти тысяч, несколько сотен — сущие пустяки. На самом деле не факт внесения человека в черный список алхимиков, а угроза его использования была главным средством устрашения в руках мастеров-алхимиков. Ведь после второго использования бирка переставала действовать.

Став мастером-алхимиком, Ла Раи заработал право использовать бирку, но его также попросили не злоупотреблять дарованной властью. В верительной бирке были записаны все, кто на ближайшую сотню лет были лишены услуг мастеров-алхимиков. Сейчас там находилось тринадцать человек.

Он еще какое-то время полюбовался верительной биркой, а потом убрал ее прочь. После небольшой паузы он достал нефритовую табличку, записал туда сообщение и потом сжег ее. В мгновение ока она исчезла. Довольно скоро снаружи Пещеры Бессмертного послышался голос. Взмахом пальца он отворил дверь в пещеру. В проеме появилась симпатичная девушка лет восемнадцати-девятнадцати. Она тут же наморщила нос из-за запаха гари в пещере.

— Алхимик Тан, — улыбнулась она, — Весь вчерашний день меня не покидало странное ощущение: я все гадала, когда же ты позовешь меня заменить твою алхимическую печь…

Она достала новую алхимическую печь из бездонной сумки и с улыбкой протянула Ла Раи. Девушку звали Линь Жуй, она отвечала за обеспечение мастеров-алхимиков всем необходимым. Ее культивация была невысокой, но по слухам, один из членов ее Клана являлся Пурпурным Мастером Шэнгуань. К тому же, из-за ее приятного нрава она нравилась многим мастерам-алхимикам. Будучи в ответе за обеспечение мастеров-алхимиков, именно она последние два месяца сорок шесть раз приносила Ла Раи новую алхимическую печь. Сегодняшняя печь была сорок седьмой по счету.

Ла Раи смущенно прочистил горло. Он взял алхимическую печь вместе с нефритовой табличкой. От мастеров-алхимиков не требовали деньги за печи, целебные травы и формулы. Секта предоставляла все необходимое, но это не значит, что она делала это бесплатно. Все получаемые предметы давались в долг. Для погашения долга требовалось предоставить Секте компенсацию в виде целебных пилюль.

— Сколько я должен? — спросил он, хмуро взглянув на нефритовую табличку.

— Вместе с сегодняшней печью ты должен Секте шесть тысяч восемьсот тридцать семь пилюль Конденсации Ци, — она подмигнула ему и рассмеялась, прикрыв ладошкой рот, а потом примирительно добавила: — Это пустяки. Ты не так уж и много задолжал. Я как-то видела долг в миллион семьсот тридцать две тысячи пилюль. Столько… за всю жизнь не изготовить…

От такого астрономического долга Ла Раи пораженно застыл, а потом натянуто улыбнулся и со вздохом покачал головой. Он внес информацию в свою нефритовую табличку, после чего вернул оригинал девушке.

— Алхимик Тан, просто продолжай упорно работать. Эмм… я знаю, что День уплаты пилюль уже прошел, как думаешь, сможешь дать немного в качестве задатка? Тогда мне будет гораздо проще всё это объяснить, — Линь Жуй с улыбкой обвела взглядом покрытую гарью пещеру.

Ее улыбка была подобна распустившемуся цветку, не удивительно, что мастера-алхимики в ней души не чаяли. Поскольку Ла Раи являлся самым молодым мастером-алхимиком, при каждой их встрече она всегда игриво над ним подтрунивала. Похоже, ей очень нравилось заставлять Тан Хао краснеть от смущения.

Ла Раи вздохнул, достал флакон с пятью пилюлями Конденсации Ци и отдал девушке. Это была первая порция пилюль в счет погашения долга. Девушка взяла пилюли и ушла, негромко хихикая. Ла Раи проводил ее взглядом, а потом запечатал дверь в пещеру. Он поднял алхимическую печь и вздохнул:

— «Если так дальше пойдет, с моим текущим мастерством переплавки пилюль ученики Подразделения Пурпурного Ци вряд ли захотят иметь со мной дело. А без прибыли я не смогу получить новые алхимические формулы».

Самым важным было привлечь учеников Внутренней Секты. Переплавляя для них пилюли, у него появляется больше шансов найти новую алхимическую формулу. Чем больше востребованы его услуги, тем больше он получал алхимических формул. Со временем его навыки алхимика возрастут. Тогда он сможет переплавить пилюли для себя, эти пилюли по сути не будут являться собственностью Секты, к тому же, если ему они будут не нужны, за них можно будет выручить немало денег. Что до присвоения части изготовленных пилюль после переплавки, это стало практически негласным правилом Секты. Подразделение Пурпурного Ци ничего не могло с этим поделать.

Ла Раи поставил на пол алхимическую печь и взял один флакон с пилюлями. Внутри лежали гладкие, круглые целебные пилюли, от которых струилась духовная энергия. Юноша нахмурился:

— «Возможно я допускаю ошибку где-то в технике переплавки? Если я все делаю без ошибок, почему тогда на изготовление пилюль приходится тратить столько усилий? У Ли Тао все выглядело заметно проще».

Погруженный в раздумья, Ла Раи начал мерить шагами Пещеру Бессмертного. Внезапно он замер. Он поднял правую руку, и алхимическая печь поплыла к нему по воздуху. С блеском в глазах он хлопнул по своей бездонной сумке и извлек десять целебных трав. Его руки ловко стимулировали их рост и извлекли сок. За десять вдохов он подготовил ингредиенты и поместил их в печь. Он легонько топнул ногой после чего участок земли перед ним покраснел, от него повалил сильный жар. Он зафиксировал алхимическую печь в восьми сантиметрах над раскаленным участком пола и принялся исполнять магические пассы. Алхимическая печь с определенным интервалом сначала взлетела немного вверх, а потом опускалась вниз. Вскоре Пещеру Бессмертного заполнил травяной аромат.

Ла Раи принял позу лотоса и надавил правой рукой на алхимическую печь. Юноша закрыл глаза и начал вливать духовную энергию, тем самым начав процесс стимуляции роста. Технике стимуляции роста он научился у Ли Тао. Она не только увеличивала целебный возраст растений… но и использовалась в процессе переплавки пилюль.

Постепенно блеск в глазах Ла Раи становился ярче. Он вносил небольшие корректировки в зависимости от того, как идет процесс переплавки. Изредка он добавлял немного целебных трав и снимал осадок. До этого на переплавку пилюль у него уходило десять-двенадцать часов, но в это раз уже после шести часов он взмахом рукава убрал печь с огня. Когда крышка открылась, ему в нос тотчас ударил лекарственный запах. Из печи он достал четыре еще мягких Пилюли Конденсации Ци, однако они быстро затвердевали.

— Как я ошибался…

Он внимательно посмотрел на грубоватые пилюли его изготовления, а затем сравнил их с другими своими пилюлями, которые он переплавлял, рассчитывая сделать их настолько идеальными, насколько позволят его навыки. После сравнения двух типов Пилюль Конденсации Ци в его глазах вспыхнуло понимание:

— «Производство этих изящных пилюль жутко меня вымотало, но их целебная сила заметно выше, где-то в районе семидесяти-восьмидесяти процентов. С другой стороны, целебная сила пилюль попроще колеблется между тридцатью-сорока процентами. Моя изначальная техника переплавки требует слишком много усилий. Если бы я всё это время переплавлял пилюли по второму способу, мне не пришлось бы растрачивать столько алхимических печей, — он задумчиво отложил Пилюли Конденсации Ци в сторону и продолжил мысль: — Такая огромная разница в качестве, почти в два раза… Возможно, это как-то связано со временем, которое уходит на переплавку пилюль. Но даже так у меня не должно уходить на переплавку столько сил. Я видел, как Ли Тао переплавлял пилюли себе и другим, особой разницы я не заметил, юноша нахмурился и начал что-то неразборчиво бубнить себе под нос, пока вдруг его глаза вновь ярко не вспыхнули: — Возможно, всё дело в моем Совершенном Основании? Моя духовная сила не является частью круговорота между Небом и Землей, а принадлежит мне и только мне. Мои пять Дао Колонн могут раздавить любого на стадии Возведения Основания. При переплавке пилюль мое Основание влияет на мою ауру… Быть может, алхимические печи взрывались из-за того, что переплавляемые в них целебные пилюли могли считаться Совершенными?»

После длительных раздумий он вынужден был согласиться с этой теорией.

От размышлений его оторвала заколка у него на голове. Из нее в его разум передался слабый голос зеркала:

— «Больше не могу сдерживаться! Я больше не могу поддерживать превращение! Проклятье, так и знал, что не нужно было вестись на твои слова. Ла Раи, лотос увядает. Мне конец! Конец! Один месяц. Мне нужен один месяц. Тебе стоит… быть… осторожным…»

Голос зеркала слабел, пока полностью не стих. Черты лица Ла Раи изменились, его старое лицо вернулось. Как назло в этот самый момент снаружи Пещеры Бессмертного послышался голос Вэй Юйянь:

— Тан Хао! Открой дверь, я хочу с тобой поговорить!

Ла Раи напрягся. Ни с того ни с сего его лицо стало прежним. Вернулись немного женоподобные черты, возвышенный и благородный вид с легким налетом учености. В ауре чувствовались отголоски чего-то странного, чем, конечно же, являлась его цветочная сущность, а также намек на легкую черствость. Помрачневший Ла Раи даже не поднял головы, когда снаружи вновь раздался голос Вэй Юйянь.

— Тан Хао! — повторила она, слегка поморщившись.

Она специально пришла, чтобы досконально изучить Тан Хао и выяснить, почему он ее так сильно раздражает. Но дверь в Пещеру Бессмертного не сдвинулась с места. Изнутри не доносилось ни звука. Раздосадованная Вэй Юйянь холодно хмыкнула. Перед визитом она выяснила, что Тан Хао не покидал пределов пещеры уже несколько дней. К тому же, на пути сюда она повстречала Линь Жуй, которая совсем недавно доставила ему алхимическую печь.

— Ты там заперся и даже говорить не хочешь? — прищурившись, холодно спросила она. — Только не говори мне, что ты хочешь что-то от меня скрыть, а Тан Хао?

В Пещере Бессмертного мрачный Ла Раи продолжал игнорировать Вэй Юйянь. Он снял с головы хрустальную заколку, которая тут же приняла форму зеркала, скрытого в бутоне цветка лотоса. Судя по всему, зеркало потеряло способность к превращению. От него исходила аура смерти, да и внешне зеркало выглядело безжизненным, как самое обычное зеркало. Выяснив всё, что хотел, Ла Раи положил зеркало в бездонную сумку и задумался:

— «По словам зеркала, передача мне способности к превращению спровоцировала его увядание. Оно упомянуло один месяц…»

Это слегка обнадеживало. Вполне вероятно, ему удастся протянуть месяц, если запереться в пещере и ни с кем не встречаться.

— «Крики Вэй Юйянь начинают действовать на нервы», — мелькнула у него мысль, когда он посмотрел на каменную дверь.

— Тан Хао, выходи немедленно!

Выражение лица Ла Раи не изменилось. Он просто закрыл глаза. Когда сгорела одна благовонная палочка, Вэй Юйянь уже кипела от злости. Что-то было не так, и все же она не никак не могла понять, почему Тан Хао так себя ведет.

— Будешь и дальше отмалчиваться? — воскликнула она. — Ладно. Если понадобится, я достану отпирающий медальон и открою твою дверь, хочешь ты этого или нет. Последний раз спрашиваю, Тан Хао, ты дома?

Она фыркнула и медленно пошла прочь.

— Никого нет дома, — раздраженно прозвучало из-за двери.

Вэй Юйянь от удивления запнулась. Такой ответ застал ее врасплох. Она и представить не могла, что от нее отмахнутся подобным образом. Да и кто! Мастера-алхимик!

Пока она скрежетала зубами, рядом с ней приземлилась девушка со строгим лицом. Она была, как обычно, одета в белое платье, ее волосы были аккуратно собраны в высокую прическу, а часть их ниспала по ее спине. Разумеется, этой девушкой была Сюй Цин.

Глядя на пышущую праведным гневом Вэй Юйянь, она невольно задалась вопросом: почему бы Ла Раи просто не открыть дверь. Тем не менее, хоть ей и были неведомы причины такого поведения юноши, Сюй Цин прекрасно понимала, что если бы их не было, он не стал бы выводить Вэй Юйянь из себя настолько серьезно.

— Старшая Сестра Вэй, — с легкой улыбкой позвала она, — Я понимаю твое недовольство, однако подумай, как ты смотришься со стороны… не то чтобы я верю в те слухи, что ходят о тебе последний год…

— Сюй Цин! — прошипела Вэй Юйянь, — Будь добра, исчезни с глаз!

Сюй Цин тихо кашлянула и с ощутимой неловкостью в голосе произнесла:

— Видишь ли, Старшая Сестра Вэй, мне нужно дать несколько советов Тан Хао, не так давно он попросил меня помочь ему разобраться в некоторых моментах…

Вэй Юйянь странно посмотрела на смущенную Сюй Цин, девушка точно знала, что подруга Ла Раи никогда не наставляла мастеров-алхимиков, так что же изменилось? Так или иначе, она не стала придавать особого значения ее визиту сюда. Гневно зыркнув на дверь в последний раз, она превратилась в луч света и растворилась вдалеке. После ухода Вэй Юйянь Ла Раи вытащил безжизненное, увядающее зеркало и положил его перед собой, а затем со вздохом погрузился в медитацию.

— Ла Раи, — донеслось из-за двери негромкое.

Юноша уже довольно долго не слышал собственного имени из чужих уст, однако он, не задумываясь, взмахнул рукавом, пропуская внутрь посетителя.

Сюй Цин, прошмыгнув внутрь, обвела взглядом Пещеру Бессмертного Ла Раи, после чего, улыбнувшись, села напротив юноши.

— Ты изменилась, — не открывая глаз, сказал Ла Раи.

— Старая песня, — улыбнулась Сюй Цин, — Что случилось?

Ла Раи не ответил, лишь, открыв глаза, кивнул на лежащее перед ним зеркало. Девушка тоже ничего не сказала, прекрасно поняв суть проблемы.

— Сколько времени тебе нужно? — уточнила она, — Кстати, этот цветок в твоей ауре…

— Это Золотой Лотос Ла Линьхуа, — спокойно ответил Ла Раи, уже понявший, что благодаря Наследию грандмастера Золотой Лотос его старая подруга прекрасно видит небольшой бутон внутри него, — Хрустальное Зеркало Золотого Лотоса восстановится через месяц, тогда я смогу вновь показаться на люди…

— Говоришь так, будто твоя внешность уродливее подводного демона низшей ступени, — хихикнула Сюй Цин, стараясь разрядить гнетущую атмосферу в пещере.

Ла Раи спокойно посмотрел на нее и слегка улыбнулся, чуть приподняв уголки губ.

— Ты знаешь, о чем я. Думаю, стоит мне показаться перед Вэй Юйянь, она мне глаза выцарапает…

— Брось, — махнула рукой Сюй Цин, — Можно подумать, тебе так просто выцарапать глаза.

Постепенно их разговор перетек к воспоминаниям о счастливых детских деньках, о школе, Ла Раи рассказал девушке о матери, даже не попытавшись что-то утаить. Он знал, что несколько людей всегда будут на его стороне. И в их число входила его подруга детства. В любом случае, она уже знала о том, кем является Ла Раи, с ее умом ей не составило труда провести параллель между золотым бутоном и Великим Кланом Ла, уничтоженным как раз в тот месяц, когда в городе Лань Ай появилась Ла Юй с младенцем на руках. Юноша просто посчитал лишним скрывать от нее и все остальное. В конце концов, теперь у него был человек, с которым он мог поделиться такими мыслями, как необъяснимый уход Ла Юй на другую планету без него. Не то чтобы он был необъяснимым, Ла Раи просто не хотел его объяснять, надеясь в будущем напрямую спросить ответ у матери.

Прошло несколько часов, после чего Сюй Цин покинула его Пещеру Бессмертного и растворилась в покрасневшем в закатных лучах небе.

Разобравшись с печью Ла Раи, Линь Жуй вернулась в Павильон Пилюль, где внесла запись о переданных пилюлях Ла Раи. На флакон с пилюлями она нанесла слово Тан, после чего отправила к остальным флаконам от других мастеров-алхимиков. Покончив с формальностями, она покинула Павильон Пилюль. Собранные пилюли будут рассортированы и доставлены Распорядителям Подразделения Пурпурного Ци, которые затем будут распределять их между учениками Внешней Секты стадии Конденсации Ци. Разумеется, перед отправкой их тщательно проверит представитель Подразделения Пурпурного Ци, дабы убедиться, что все целебные пилюли безопасны.

Прошло полмесяца. При изготовлении пилюль Ла Раи больше впустую не тратил ингредиенты, как ни удивительно, у него даже осталось немало лишних целебных трав. Алхимические печи тоже перестали взрываться, за эти две недели ему удалось сделать гораздо больше Пилюль Конденсации Ци, чем за всё время до этого. Близился день доставки Пилюль Конденсации Ци из Павильона Пилюль в Подразделение Пурпурного Ци для еженедельной раздачи пилюль.

Су Чжунлунь обладал не очень высокой культивацией: средняя ступень Возведения Основания. В теории он должен был быть алхимиком-подмастерьем Подразделения Лунной Пилюли, а не членом Подразделения Пурпурного Ци, однако ему так и не удалось стать мастером-алхимиком. К тому же, его Клан занимал довольно низкое положение в иерархии Секты Пурпурной Луны. Вот почему он принял решение перейти из Подразделения Лунной Пилюли в Подразделение Пурпурного Ци и сосредоточиться на изучении магических техник. Поскольку он раньше служил Секте в качестве алхимика-подмастерья, ему поручили проверять пилюли, посланные для распределения. Только после его одобрения пилюли могут быть розданы ученикам Внешней Секты. Он уже довольно долго занимал этот пост, поэтому для проверки пилюль на подлинность, особенно если учесть, что это были обычные Пилюли Конденсации Ци, Су Чжунлуню требовалось взглянуть всего на одну пилюлю из каждого флакона. Вдобавок, он легко мог на глаз определить целебную силу пилюли.

Одним прекрасным днем Подразделение Лунной Пилюли доставило очередную партию пилюль. Су Чжунлунь потягивал ароматный чай и один за другим распечатывал флаконы с целебными пилюлями. Всего-то и требовалось: распечатать флакон и понюхать содержимое. Работенка не пыльная. Позади стоял молодой слуга, который вел учет и следил за порядком.

— Все эти Пилюли Конденсации Ци одинаковые, — вздохнул Су Чжунлунь, — Между ними вообще никакой разницы. Ну, они всё-таки изготовлены мастерами-алхимиками…

Он поднял очередной флакон и сломал восковую печать. Перед тем, как вдохнуть аромат, он сделал глоток чая и только потом поднес пузырек к носу, вдохнув аромат. Стоило ему это сделать, как его глаза расширились от удивления. Он склонил голову и еще раз понюхал.

Прищурившись, он перевернул флакон и высыпал на ладонь пять Пилюль Конденсации Ци. После детального осмотра он еще раз осторожно принюхался.

— Это… — задохнулся он.

Су Чжунлунь резко вскочил, опрокинув чашку, однако он словно не заметил разлитый чай. Все его внимание приковали к себе целебные пилюли. Молодой слуга позади остолбенел, ему еще ни разу не доводилось видеть Су Чжунлуня в таком состоянии. Особенно странным выглядел разлитый чай. Су Чжунлунь больше всего на свете любил чай. Если кто-то разольет драгоценный напиток, он с него три шкуры спустит. Но сейчас Су Чжунлунь похоже даже этого не заметил.

— Целебная сила… как она может быть такой высокой? Кто изготовил эти пилюли?

Сделав глубокий вдох, он поднял флакон и увидел надпись: «Тан».

— Тан… Из тысячи мастеров-алхимиков, если мне не изменяет память, у троих или четверых фамилия Тан. Который из них?

Он осторожно пересыпал пилюли обратно во флакон. Его глаза сияли.

— Необычайно высокую целебную силу этих Пилюль Конденсации Ци видно невооруженным глазом, — выдавил он с трудом, — Жаль, что это всего лишь Пилюли Конденсации Ци. Если бы такая целебная сила была у пилюль для стадии Возведения Основания…

С блеском в глазах он полетел ко Внутренней Секте.

Естественно, Ла Раи понятия не имел, что его Пилюли Конденсации Ци произвели такую реакцию. Он, тем временем, сидел в Пещере Бессмертного и немного нервно поглядывал на высохший, бездыханный хрустальный лотос, скрючившийся к центру, отчего было почто невозможно разглядеть зеркало. Если по истечению месяца зеркало не оживет, тогда все его успехи в Секте Пурпурной Луны пропадут зря. С каждым днем беспокойство Ла Раи нарастало. За это время его навещали несколько людей, включая Линь Жуй и Ли Тао. Дважды приходила Вэй Юйянь. Ла Раи под различными предлогами отваживал их, но он понимал, что отговорок надолго не хватит.

К счастью, на двадцатый день поверхность лотоса начала трескаться. Каждый день на ней появлялись новые трещины. Появились и едва уловимые признаки жизни. Ла Раи почувствовал облегчение. Шло время, вскоре до конца месячного срока оставался один день. Лотом полностью покрывали трещины, а внутри билась жизненная сила. Ла Раи понимал, что зеркало внутри отчаянно пытается вырваться наружу. В полной тишине юноша ждал момента, когда оно сбросит эту высохшую оболочку.

Ночь прошла спокойно. На следующее утро всю поверхность лотоса покрывали широкие трещины. Послышался хруст, казалось, перерожденный лотос прорвет оболочку в любую секунду. Не в силах чем-либо помочь, Ла Раи мог лишь наблюдать. В этот момент снаружи Пещеры Бессмертного послышался радостный голос Бай Юньлая:

— Тан Хао, скорей открой дверь! У меня отличные новости. Просто замечательные новости!

— Я, — сразу отозвался Ла Раи, — Сейчас переплавляю пилюли, поэтому не могу выйти. Брат Бай, подожди еще немного. Я выйду, как только закончу с этой партией.

— Эй! Что за пилюли ты готовишь? — нетерпеливо спросил Бай Юньлай. — Заканчивай поскорее. Я тут беседовал с одним учеником из Внутренней Секты, так вот, ему нужны целебные пилюли, поэтому я сразу порекомендовал тебя. Если ты переплавишь ему пилюли, о тебе пойдет молва, а это значит, что и другие ученики Внутренней Секты возможно захотят воспользоваться твоими услугами.

За последний год Бай Юньлай и Ла Раи подружились. Когда Ла Раи стал мастером-алхимиком, Бай Юньлай возложил на себя священный долг убедить кого-то из учеников Внутренней Секты обратиться за пилюлями к юноше. Но ученики не поддавались на уговор, поэтому, наконец-то, найдя первого желающего, он тотчас бросился искать Ла Раи.

Юноша невесело рассмеялся, месяц назад он бы ни за что не упустил такой шанс. Это был очень важный шаг для его роста в Секте, как мастера-алхимика. Сложно выделиться на фоне целой тысячи мастеров-алхимиков, когда ты среди них еще совсем новичок. За последние три месяца еще никто не обратился к нему с просьбой изготовить пилюли. Если он упустит первую возможность, вторая уже может не представиться…

К сожалению, сегодня… Ла Раи уже собирался отказаться, как вдруг выражение его лица изменилось. Несколько вдохов он не отводил взгляда от зеркала. Бай Юньлай снаружи внезапно услышал грохот, сначала сотрясший Пещеру Бессмертного, а потом прокатившийся по всей долине. Грохот оказался такой силы, что даже горы закачались. Все в долине отчетливо его услышали, многие удивленно посмотрели в сторону горы Ла Раи. Бай Юньлай замер словно громом пораженный. От грохота у него звенело в ушах. Он сделал глубокий вдох и в страхе попятился на пару шагов от двери. Он понятия не имел, переплавка какой пилюли может стать причиной такого грохота. Тем не менее, довольно скоро дверь в Пещеру Бессмертного отворилась, и оттуда вышел улыбающийся Тан Хао.

— В спешке я случайно взорвал алхимическую печь, — пояснил он, — Но это не важно. У меня есть запасная. Но у нас есть дела поважнее, верно, Брат Бай? Показывай дорогу!

Глава 7: Алхимик Тан становится известным

Бай Юньлай взглянул на Ла Раи и спросил:

— Тебе нужен помощник алхимик-подмастерье?

Статус Ла Раи в Секте навсегда изменился: он стал мастером-алхимиком. Где бы он не шел, в Подразделении Лунной Пилюли или Пурпурного Ци, его статус приравнивался к ученику Внутренней Секты. Статус мастеров-алхимиков, согласно сложившимся правилам Секты Пурпурной Луны, приравнивался к ученикам Внутренней Секты Подразделения Пурпурного Ци, но в действительности их положение было чуточку выше.

— Нет нужды, — отозвался Ла Раи с едва заметной улыбкой.

Вдвоем они спустились с горы и направились к Подразделению Пурпурного Ци. По пути Бай Юньлай объяснил ситуацию: человек, которому понадобились пилюли, занимал весьма высокое положение во Внутренней Секте. Однако, даже со статусом Избранного он не мог воспользоваться услугами Мастеров Шэнгуань. К тому же из-за его неважной репутации большинство мастеров-алхимиков тоже не хотели с ним связываться.

Подразделение Лунной Пилюли держалось особняком от остальной Секты, поэтому любой мастер-алхимик мог отказаться предоставлять свои услуги. В этом случае ученики Внутренней Секты были бессильны что-либо сделать. У этого Избранного вариантов осталось немного. Из всех мастеров-алхимиком согласившихся ему помочь, никто не соответствовал его запросам. Прознав об этом, Бай Юньлай понял, что этот горемыка станет отличным шансом для Тан Хао. В случае провала этот Избранный ничего не сможет сделать Подразделению Лунной Пилюли. Вот почему Бай Юньлай бросился в спешке искать Ла Раи. Дослушав объяснение, юноша на секунду задумался, а потом спросил:

— Что за пилюлю ему нужно переплавить?

— Он не сказал. Можешь спросить у него сам, когда дойдем. С моим статусом я не вправе задавать вопросы. Дин Юн Избранный Секты Пурпурной Луны, даже если я спрошу, он мне не ответит, — закончил он со вздохом, на что Ла Раи лишь кивнул.

Пока они шли через долины, в голове Ла Раи проигрывалась недавняя сцена в пещере. Зеркало с оглушительным грохотом вырвалось из своей оболочки. Сразу после перерождения, к его удивлению, он был не в настроении болтать. Зеркало быстро, почти мгновенно, создало новый хрустальный лотос и слилось с ним, а затем изменило внешность Ла Раи на Тан Хао, ну а потом быстро обратилось в уже знакомую Ла Раи заколку и приземлилось ему на голову. Приятной находкой стала сброшенная им оболочка, которую при прорыве взорвало зеркало. Оболочка оказалась невероятно прочной, хоть и казалось, что была сделана из хрупкого хрусталя. Даже со своей мощной культивацией Ла Раи не удалось отломить от нее ни кусочка. Поскольку оболочка раньше принадлежала зеркалу, юноша посчитал ее магическим предметом. К сожалению, за неимением времени он убрал ее в сумку, рассчитывая позже детально ее изучить, и вышел из Пещеры Бессмертного к Бай Юньлаю.

Довольно скоро Ла Раи и Бай Юньлай добрались до долины, соединяющей Подразделение Пурпурного Ци и Подразделение Лунной Пилюли. Там их ждал заносчивый на вид молодой человек. Со сложенными за спиной руками он любовался небом. Это был Дин Юн. Его красный халат в ярких лучах солнца почему-то источал пурпурную ауру. За целый год в Секте Пурпурной Луны Ла Раи усвоил одно: не важно из какого ты подразделения: Пурпурного Ци или Лунной Пилюли, к пурпурному Ци нужно относиться с уважением. Вот почему даже без пурпурного халата ученика Конклава, тот факт, что его одежда источала пурпурную ауру, свидетельствовал о его невероятно высоком положении в Секте. Он являлся Избранным Секты Пурпурной Луны с культивацией пика средней ступени Возведения Основания, всего в одном шаге от следующей ступени. Завидев Ла Раи, Дин Юн нахмурился и сказал:

— Так ты Тан Хао? — и после паузы добавил. — По моему мнению, мастера-алхимики напоминают вино — чем старше, тем лучше. Не чересчур ли ты молод?

Ла Раи холодно скосил на него взгляд и остановился. За время, проведенное с Ли Тао, он научился, как вести себя перед учениками Внутренней Секты. Статус мастера-алхимика сам по себе требовал уважительного отношения. Однако, чтобы его заслужить требовалось приложить немного собственных усилий. Если слишком занизить планку, этостанет сигналом твоего низкого мастерства. Вот почему он остановился и со взмахом рукава холодно хмыкнул.

— Бай Юньлай, — произнес он с холодом, — В следующий раз, если появится похожий клиент, не стоит меня больше звать.

Даже не посмотрев на реакцию Дин Юна, он развернулся и пошел прочь. Бай Юньлай часто работал с мастерами-алхимиками и очень хорошо знал Ла Раи. Как он мог не понять, что происходит? Преисполненный скрытого самодовольства, он изобразил на лице маску ужаса. Потом он обвиняюще посмотрел на цель маленькой нападки Ла Раи, Дин Юня, который пораженно застыл.

— Он мастер-алхимик Подразделения Лунной Пилюли, какая разница сколько ему лет? Он занял первое место на последнем экзамене! Подумай над этим! Из ста тысяч алхимиков-подмастерьев выбрали именно его. Ты… ты даже не представляешь сколько мне пришлось умасливать алхимика Тана, чтобы он согласился прийти сюда. И потом ты…

Покачав головой, он повернулся и пошел в след за Ла Раи. Дин Юн невесело рассмеялся и вздохнул. Он отличался от Цянь Шуйхэня и Лу Суна, которые неоднократно покидали Секту, поднабраться опыта. Но как он мог не заметить, как держал себя Ла Раи?! Слова Бай Юньлая дали ему понять, что Тан Хао должен быть весьма искусным алхимиком. После небольшой паузы его лицо расплылось в улыбке, и он сделал несколько шагов вперед.

— Великое имя алхимика Тана звучало в моих ушах подобно тысяче громовых раскатов, — сказал он, — Увидев, насколько молод алхимик Тан, я был настолько поражен, что произнес эти слова, не подумав. Алхимик Тан, пожалуйста, не сердись.

Ла Раи развернулся и холодно посмотрел на Дин Юна.

— Какая пилюля тебе нужна?

Глаза Дин Юна загорелись. Он пришел к выводу, что, судя по манере говорить, Ла Раи был довольно темпераментным человеком.

— Пилюля Прорыва Барьера! — выпалил он.

Выражение лица Ла Раи не изменилось. После такой его реакции Дин Юн пришел к очевидному выводу, что алхимик перед ним бесконечно мудр и эксцентричен. В действительности Ла Раи судорожно копался у себя в памяти. К сожалению, информации о Пилюле Прорыва Барьера там не нашлось.

— У этой пилюли по меньшей мере семнадцать формул, — ответил он невозмутимо, — К тому же для ее изготовления можно использовать сотни различных видов целебных трав, это если не считать множество сложных вариаций, триста девяносто семь, если быть точным. Процесс переплавки тоже требует небольших корректировок, что увеличивает общее количество вариаций еще на семьдесят процентов. Какую именно версию пилюли необходимо изготовить?

На самом деле всё это Ла Раи только что выдумал. Бай Юньлай рядом с ним разинул рот, он тоже ничего не знал о Пилюле Прорыва Барьера. От слов Ла Раи его глаза восхищенно загорелись. Со стороны юноша выглядел так, словно обладал невероятно глубокими познаниями в алхимии. Во всяком случае, так Бай Юньлаю казалось. Похоже, даже Бай Юньлай повелся на уловку Ла Раи. Дин Юн на секунду потерял дар речи, но в следующий миг его глаза ярко заблестели. Из слов Ла Раи он практически ничего не понял, но чувствовал глубину его знаний. Сделав глубокий вдох, он сложил ладони в поклоне, после чего, тщательно подбирая слова, произнес:

— Алхимик Тан, если честно, я не знаю какой именно вид пилюли мне нужен. У меня есть всего одна алхимическая формула, может быть… ты посмотришь?

Он быстро вытащил нефритовую табличку и протянул Ла Раи. Будь Дин Юн вне пределов Секты, он, вероятно, так легко бы не купился, но они находились внутри Секты Пурпурной Луны, а Ла Раи являлся собратом по Секте. Более того, он знал, что у мастеров-алхимиков всегда было преимущество во время переговоров. Вот почему слова Ла Раи произвели на него такой эффект. Юноша с непроницаемым лицом взял нефритовую табличку и проверил ее духовным сознанием. Выражение его лица никак не изменилось, но про себя он пораженно ахнул:

— «Ого, существует и такая целебная пилюля. Пилюлю Прорыва Барьера можно принять лишь дважды в жизни. Третий раз приведет к мгновенной смерти! Взаимодействие различных целебных трав, а также некоторых ядовитых растений, создает взрывную смесь, которая стимулирует меридианы Ци и помогает пробиться через труднопроходимый участок культивации, прорвать барьер!»

Ла Раи, не говоря ни слова, задумался. Дин Юн нервно поглядывал на него. Один раз он уже принял Пилюлю Прорыва Барьера, к сожалению, в самый ответственный момент он не смог совершить прорыв. Теперь у него остался последний шанс. И как назло он за последние несколько лет умудрился оскорбить почти всех Мастеров Шэнгуань и мастеров-алхимиков. Даже если бы кто-то согласился ему помочь, он боялся, что ему могут отомстить, намеренно испортив пилюлю. Его даже сейчас снедали сомнения: для Тан Хао это была простая переплавка пилюли, для него это был последний шанс. Ведь в случае успеха он взойдет на позднюю ступень Возведения Основания. Поэтому он был предельно осторожным.

На самом деле даже после обращения к Тан Хао он еще не принял окончательного решения. Ему хотелось посмотреть, как пройдут переговоры, и принять решение, доверившись интуиции. Для изготовления такой важной пилюли нужен надежный мастер-алхимик. Дин Юн не был учеником Внешней Секты и знал, что целебная сила пилюль различается в зависимости от мастерства самого алхимика. Некоторым удавалось переплавить очень эффективную пилюлю, другим нет. Поэтому для Дин Юна главным фактором была целебная сила Пилюли Прорыва Барьера. Прошлая пилюля оказалась слишком слабой в плане целебной силы, в противном случае он бы здесь не стоял.

Прошло немало времени прежде, чем Ла Раи вернул нефритовую табличку. Он что-то прошептал себе под нос и подошел к Дин Юну.

— Вытяни руку.

Дин Юн на секунду опешил, но не стал спорить. Ла Раи сжал его запястье и начал посылать в руку частицы духовной силы.

— Не сопротивляйся, — приказал он невозмутимо.

Он вливал в Дин Юна духовную силу Конденсации Ци. Несмотря на скепсис Дин Юн позволил духовной силе свободно циркулировать по его телу. Ла Раи довольно быстро выяснил, какая целебная сила пилюли требуется Дин Юну для прорыва культивации. Ла Раи также обнаружил в теле Дин Юна следы другой пилюли. Это было похоже на остатки Ци целебных растений первой Пилюли Прорыва Барьера.

— Ты уже принял одну Пилюлю Прорыва Барьера, — это был не вопрос, а утверждение. После чего Ла Раи отозвал духовную силу.

После слов юноши Дин Юн втянул полную грудь воздуха и пораженно уставился на Ла Раи. Он никому не говорил, что до этого уже принял Пилюлю Прорыва Барьера.

— Я помогу переплавить тебе пилюлю, — спокойно продолжил Ла Раи, — приготовь шесть комплектов целебных трав, указанных в рецепте Пилюли Прорыва Барьера. За работу я возьму тридцать тысяч духовных камней.

— Я уже нашел несколько мастеров-алхимиков, которые могут изготовить пилюлю… — медленно начал Дин Юн. — Они просили не больше трех комплектов ингредиентов и десять тысяч духовных камней.

— Я гарантирую, что с моей пилюлей ты сможешь совершить прорыв, — невозмутимо ответил Ла Раи. Тон юноши оставался спокойным, но его слова звучали твердо.

— Серьезно?! — ахнул Дин Юн.

Теперь он полностью уверился, что алхимик Тан не похож на других мастеров-алхимиков.

— Если ты мне не веришь, забудь о том, что я сказал, — Ла Раи повернулся, собираясь уходить.

Сердце Дин Юна сжалось. Колебался он всего несколько мгновений. Манера держать себя, отличная от остальных мастеров-алхимиков, а также тот факт, что он обнаружил в его теле следы первой Пилюли Прорыва Барьера, окончательно убедили его. Он вытащил бездонную сумку и быстро поместил внутрь требуемое количество целебных трав и духовных камней, после чего протянул ее Ла Раи.

— Через две недели на закате можешь прийти забрать пилюлю, — сказал Ла Раи.

Взмахом рукава он дал знак Бай Юньлаю следовать за ним. По мощенной дорожке шел алхимик, его черный халат развевался на ветру. Его окружала ученая аура и тонкий аромат целебных трав, он походил на человека, которому нет дела до суеты бренного мира.

Весь путь назад Бай Юньлай держал язык за зубами. У двери в Пещеру Бессмертного он, наконец-то, не выдержал.

— Тан Хао, твой план…

— Мне нужны духовные камни, — со смехом отозвался Ла Раи, — Я попросил шесть комплектов целебных трав для того, чтобы сделать одну Пилюлю Прорыва Барьера для тебя. Я давно заметил, что ты уже много лет не можешь выбраться с восьмой ступени Конденсации Ци.

Он хлопнул Бай Юньлая по плечу и скрылся в пещере. Бай Юньлай какое-то время неподвижно стоял напротив закрытой двери, наконец, сбросив оцепенение, он сложил ладони в поклоне и ушел. Его невысказанные слова благодарности навсегда останутся в его сердце.

Спустя семь дней Ла Раи сидел в позе лотоса в Пещере Бессмертного, разглядывая три Пилюли Прорыва Барьера. Он поднял одну и внимательно на них посмотрел.

— Разница между целебной и ядовитой пилюлей только в воле. Замысли я убийство, я бы просто мог добавить ядовитый ингредиент в Пилюлю Прорыва Барьера, тогда она убьет любого проглотившего ее. Даже если этот человек окажется невероятно осторожным и попросит кого-то сперва проверить пилюлю, я могу придумать способ заставить пилюлю самостоятельно измениться. Бесследное убийство…

В тишине Ла Раи припомнил, сколько пилюль ему самому пришлось использовать за несколько лет своей культивации. Тогда он совершенно не понимал Дао алхимии. От этих размышлений у него мурашки пошли по коже, однако новообретенное знание алхимии медленно притупляло это чувство.

— Впредь я буду принимать пилюли только собственного изготовления, — прошептал он, — Что до других пилюль, перед употреблением я с помощью знаний Дао алхимии обязательно буду их проверять. Разница между Дао алхимии и Дао яда только в воле. Целебные пилюли дарят жизнь, яд ее отнимает. Истинный грандмастер Дао алхимии в действительности является еще и грандмастером Дао яда.

Ла Раи закрыл глаза и в его голове возникли образы целебных растений, бесчисленные вариации этих трав и их ядовитые аспекты. Соединив несколько вместе, можно создать смертоносный яд. Чем выше культивация, тем более действенными становились ядовитые порошки для пилюль. Ла Раи медленно открыл глаза, они сияли светом просветления. Изготовление Пилюли Прорыва Барьера стало для Ла Раи чем-то вроде обряда посвящения. Теперь он гораздо глубже понимал Дао алхимии.

— «Возможно наступит день, когда я достигну мастерства самого грандмастера Золотой Лотос…»

Его глаза ярко сверкнули, но блеск быстро погас. В разум Ла Раи постепенно возвращался покой. У него возникло чувство, что несмотря на стадию Возведения Основания с пятью Дао Колоннами, благодаря его пониманию Дао алхимии, боевой потенциал Ла Раи сильно возрос. В действительности, с ядовитыми пилюлями ему будет очень просто убить кого угодно на стадии Возведения Основания, и неважно, сколько у него окажется техник.

Следом Ла Раи вытащил остатки оболочки зеркала. Все это время он занимался не только переплавкой пилюль, но и пытался придумать способ, как можно использовать оболочку зеркала. Она была невероятно прочной. Чтобы он не делал, какие бы техники не применял, ему так и не удалось ее повредить. Он даже попробовал переплавить ее в алхимической печи. Из этого тоже ничего не вышло. К счастью, большая часть оболочки рассыпалась на куски, некоторая ее часть после взрыва превратилась в пыль, которую рачительный Ла Раи тоже собрал. Юноша закрыл глаза, чтобы подумать:

— «Нужно придумать способ, как использовать ее в будущем. Также помимо повышения навыков Дао алхимии, нужно не забывать работать над улучшением Дао Колонн. К тому моменту, когда я покину Секту Пурпурной Луны, нужно будет значительно повысить уровень моей настоящей культивации, — он нахмурился. — Мне надо где-то взять рецепты целебных пилюль для средней ступени Возведения Основания».

С этой мыслью он поднялся и отправился на поиски Ли Тао. Обратно он вернулся уже после заката. В обмен на рецепт Пилюли Прорыва Барьера он получил рецепт Пилюли Обиталища Души, которая идеально подходила для средней ступени Возведения Основания. Новую пилюлю Ла Раи подумывал изготовить сам. Ему нужна всего одна, чтобы проверить ее эффективность, больше переплавлять нет смысла. Что до требуемых целебных трав, будучи мастером-алхимиком Подразделения Лунной Пилюли с ингредиентами никогда не было проблем, их легко можно взять в долг.

Спустя еще семь дней. Ла Раи резко открыл глаза. Он только что закончил вбирать в себя переплавленную несколько дней назад Пилюлю Обиталища Души. К сожалению, на переплавку пилюли у него ушло несколько комплектов ингредиентов, да и конечная целебная сила оказалась далека от ожидаемой.

— Похоже, я пока ничего не могу поделать, если, конечно, не найдется другой рецепт Пилюли Обиталища Души, — пробормотал он. — Редкие ингредиенты для этого рецепта я не могу взять в долг, за них нужно платить вперед. Остается только наращивать репутацию, тогда ко мне чаще начнут обращаться ученики Внутренней Секты, а значит прирост прибыли и повышение моего собственного навыка алхимика. Тогда я смогу добыть больше целебных трав для собственных пилюль.

Взмахом руки он собрал целебные пилюли и вышел из Пещеры Бессмертного. Уже начинало смеркаться. На выходе из первого района Первой Долины он встретил Бай Юньлая. Сегодня был день встречи с Дин Юном. Вдвоем они направились к назначенному месту. Дин Юн пришел пораньше, он сильно нервничал, но по его лицу этого нельзя было понять. Заметив Ла Раи, его глаза ярко заблестели. Юноша, как и всегда, оставался спокойным. Он хлопнул по своей бездонной сумке и вытащил флакон, который затем поплыл по воздуху к Дин Юну.

— Эту пилюлю нельзя принимать под луной, — пояснил Ла Раи равнодушно, — ее лучше использовать в полдень, когда солнце светит ярче всего. Именно в этот момент ее целебная сила будет находиться на пике.

После чего он развернулся и пошел прочь, больше не обращая внимание на Дин Юна. Дин Юн взял флакон и внимательно посмотрел в спину уходящего Ла Раи. Без единого слова он тоже развернулся и ушел. На следующий день, в полдень, когда палящее солнце было в зените, Дин Юн сидел в позе лотоса на широкой каменной платформе в центре его Пещеры Бессмертного. Вокруг него мерцали различные сдерживающие заклинания. С глубоким вдохом он достал целебную пилюлю, которая обошлась ему в кругленькую сумму. Дин Юн в сомнениях посмотрел на нее, однако сомнения быстро сменились решимостью.

— Тан Хао, если ты одурачил меня, ты поплатишься!

Он быстро положил пилюлю в рот. В эту секунду его разум сотряс рокот, а все его тело задрожало. Духовная энергия бушующими волнами взрывалась у него внутри. Так прошло три дня. Всё это время Дин Юна била дрожь. К вечеру третьего дня он открыл глаза. Из его культивации, заполняя всю пещеру, исходила мощь поздней ступени Возведения Основания. Он поднялся на трясущихся ногах и проверил свою культивацию. Убедившись, что всё в порядке, он запрокинул голову и расхохотался. Его хохот привлек внимание многих учеников Внутренней Секты. Довольно быстро любопытство на их лицах сменилось удивлением.

— Дин Юн наконец-то пробился!

— Он многие годы не мог сдвинуться со средней ступени Возведения Основания. И сейчас пробился!

Новости о прорыве Дин Юна наделали немало шума во Внутренней Секте Подразделения Пурпурного Ци. С культивацией поздней ступени Возведения Основания у него появился шанс стать учеником Конклава. Учитывая долгий срок, который он провел на средней ступени Возведения Основания, его прорыв заставил многих учеников посмотреть на него в новом свете: как на потенциального конкурента.

Если бы все сводилось к обычному запоздалому прорыву, тогда всё внимание было бы на одном Дин Юне. Всё-таки, даже поздний прорыв был обычным прорывом, однако Бай Юньлай следил за Пещерой Бессмертного Дин Юна. Как только он узнал о прорыве, то сразу же задействовал все свои навыки и связи, чтобы оповестить всех, кого можно, что Тан Хао изготовил эту пилюлю. Прорыв Дин Юна предоставил ему отличный шанс рассказать всем о навыках алхимика Тан Хао. Эта новость превратилась в настоящую бурю, захлестнувшую всю Внутреннюю Секту. Следующие несколько дней ученики Внутренней Секты Подразделения Пурпурного Ци только и говорили, что о Дин Юне и Тан Хао.

Когда ученики Внутренней Секты выбирали алхимика, самым важным критерием для них было не мастерство, а его репутация. Чем выше репутация мастера-алхимика, тем чаще к нему обращались. Благодаря содействию Бай Юньлая, а также успешному прорыву Дин Юна, имя Тан Хао теперь было на слуху во всей Внутренней Секте.

Дин Юн тоже особо не сдерживался. Что интересно, Дин Юн не только с радостью рекомендовал всем Тан Хао, но, когда бы у него не спрашивали про прорыв, он всегда прямо говорил, что только благодаря целебной пилюле Тан Хао прорыв прошел настолько успешно. Причина проста. Ему не составляло труда признать, насколько потрясающей оказалась целебная пилюля Тан Хао. Это поможет ему сгладить шероховатости их первого знакомства, а также заработает ему позитивной кармы для следующего раза, когда ему понадобится изготовить пилюлю.

Вот так Тан Хао начал медленно строить свою репутацию среди учеников Внутренней Секты. Вскоре все знали про алхимика Тана, одного из тысячи мастеров-алхимиков Подразделения Лунной Пилюли. С другой стороны, у каждого ученика Внутренней Секты имелись мастера-алхимики, которые по той или иной причине им нравились. Простых слухов недостаточно, чтобы они сменили своего мастера-алхимика, даже если эти слухи подкреплялись словами и прорывом Дин Юна. Многие по-прежнему сомневались.

Со временем новость достигла Внешней Секты Подразделения Пурпурного Ци и ученика ответственного за проверку пилюль. Глаза Су Чжунлуня загорелись. Целый месяц он не находил себе места, пытаясь понять, какой алхимик скрывается за иероглифом «Тан». Он наведался в Павильон Пилюль Внутренней Секты за информацией, но в итоге вернулся с пустыми руками. После этого каждую партию пилюлю для Внешней Секты он проверял очень тщательно. К сожалению, среди них больше не было флаконов с пометкой «Тан», что его несказанно расстраивало. Он сохранил оригинальный флакон и часто доставал пилюли, чтобы полюбоваться. Чем больше он на них смотрел, тем сильней становилось восхищение в его сердце, и тем сильнее ему хотелось узнать имя этого таинственного алхимика Тан. Когда до него дошли новости о Тан Хао и Дин Юне, он был на восемьдесят процентов уверен, что Тан Хао тот, кого он ищет.

Су Чжунлунь бегом бросился из Внешней Секты в сторону Подразделения Лунной Пилюли, там он выследил Бай Юньлая и упросил представить его Тан Хао. Ла Раи прекрасно понимал, чем всё это время занимался Бай Юньлай. Он терпеливо ждал клиентов, и всё же никто так и не появился. В этот момент Бай Юньлай передал ему запрос на изготовление пилюли для Су Чжунлуня. Ла Раи тотчас оживился и отправил ему свой ответ.

Несколько дней спустя Су Чжунлунь получил желаемую пилюлю и поспешил в свою комнату. После нескольких дыхательных упражнений он внимательно изучил пилюлю. Чем больше он на ее смотрел, тем ярче становился блеск в его глазах. Под конец он тяжело задышал.

— Я предоставил целебные травы с целебной силой в пятьдесят процентов, целебная сила этой пилюли тоже пятьдесят процентов! Только Мастера Шэнгуань могут смешивать разные целебные травы вместе, дабы получить похожие на эту пилюлю. Обычным мастерам-алхимикам это не под силу. Самое большее, на что они могут рассчитывать — это тридцать процентов целебной силы. Поразительно! Этот Тан Хао… он простой мастер-алхимик, но его целебные пилюли на уровне Мастера Шэнгуань! Прямо как у Сюй Цин, однако она не готовит пилюли на заказ, более того, пилюли, которые она отправляет на распределение во Внешнюю Секту, судя по всему, являются лишь ее неудачами с сорока процентной целебной силой! Но этот Тан Хао…

Не в силах больше сдерживать возбуждение, он положил пилюлю с пятидесятипроцентной целебной силой к себе в рот. Через несколько часов он открыл глаза.

— «Если принимать один и тот же вид целебных пилюль слишком часто, со временем их эффективность падает. Причиной тому проблемы с целебными травами в пилюлях. Вот почему, целебная пилюля, как эта, с целебной силой пятьдесят процентов бесценна!»

Подтвердив свои подозрения относительно личности неизвестного алхимика Тан, Су Чжунлунь быстро принял решение подружиться с Тан Хао.

— «Ему судьбой предначертано достигнуть небес. Сейчас, впрочем, его репутация только расправляет крылья, многие сомневаются стоит ли обращаться к нему. Если помогу ему сейчас, наверняка заработаю позитивной кармы на будущее!»

Су Чжунлунь мыслил в том же направлении, что и Дин Юн. Только он гораздо лучше понимал всю глубину таланта травника Тан Хао и его навыки переплавки пилюль.

Во Внутренней Секте Подразделения Пурпурного Ци снова переполох. Хоть Су Чжунлунь не совершил прорыв, его культивация значительно возросла. При этом он всем повторял историю про пилюли Тан Хао. Вдобавок, он доставал две одинаковые пилюли: одну Тан Хао, другую изготовленную другим мастером-алхимиком и наглядно их сравнивал. Сначала Дин Юн, следом за ним Су Чжунлунь. Их похвала вместе со слухами, пущенными Бай Юньлаем, привела к тому, что вся Внутренняя Секта следующие две недели только и обсуждала Тан Хао. Всё больше и больше учеников Внутренней Секты стали искать встречи с Тан Хао.

Сперва это были редкие, пробные заказы. Они по-прежнему сомневались, и хотели сначала во всем удостовериться. Они обращались к Бай Юньлаю, который в свою очередь рекомендовал их Тан Хао. Ла Раи никому не отказывал. Когда его алхимическая печь взрывалась из-за чрезмерной нагрузки, он тотчас заменял ее на новую.

Несколько дней назад к нему обратилась первая группа из трех-четырех учеников Внутренней Секты, сегодня они пришли забрать готовые пилюли. Чжан Шуйлай на начальной ступени Возведения Основания был частью этой группы. Он не сильно выделялся на фоне остальных учеников Внутренней Секты и лишь один раз обращался к мастеру-алхимику за пилюлей. После того раза он был глубоко ими впечатлен. К сожалению, у него как назло осталось мало духовных камней, поэтому ему приходилось рассчитывать только на пилюли, выдаваемые Сектой. Он обратился к Тан Хао, чувствуя, что он новая восходящая звезда Секты. Больше шанса может не представится, поэтому он решил воспользоваться им, пока может.

Он расположился в своей Пещере Бессмертного и достал флакон с пилюлями. Внутри лежало десять пилюль подходящие для начальной ступени Возведения Основания. Один глубокий вдох, и первая пилюля отправилась в рот. Почти сразу же его глаза расширились от удивления. Он посмотрел на оставшиеся целебные пилюли, на вид они были совершенно непримечательными и практически не отличались от тех пилюль, что он принимал раньше. Прошло довольно много времени. Вобрав в себя силу всех пилюль, Чжан Шуйлай тяжело вздохнул и достал второй флакон. Там лежало всего две пилюли, подходящие для начальной ступени Возведения Основания. Как только он их проглотил, его глаза недоверчиво блеснули.

— «Что происходит? Пилюли других мастеров-алхимиков, которые я принимал раньше, практически не оказывали эффекта. Они просто превращались в духовную энергию. Но… но… целебные пилюли Тан Хао невероятно эффективны! В них на пятьдесят процентов больше духовной энергии, чем в других пилюлях!»

Он тяжело задышал. Если бы он не понял, что сейчас произошло, тогда бы не имел права называться учеником Внутренней Секты.

Без колебаний он выскочил из Пещеры Бессмертного и направился прямиком к Тан Хао. Он воспользуется всеобщей нерешительностью, чтобы добыть больше пилюль. Однако, на пути к Подразделению Лунной Пилюли он заметил других учеников Внутренней Секты, которые недавно покупали у Тан Хао пилюли, похоже, не его одного посетила подобная мысль. Радостные ученики возвращались за добавкой. Они молча переглянулись, и уже вместе полетели в Подразделение Лунной Пилюли на поиски Бай Юньлая. Изначально они попросили изготовить им пилюли на пробу, но теперь их намерения изменились. Они не умели распознавать пилюли, как это делал Су Чжунлунь, но одного использования было достаточно, чтобы понять: пилюли Тан Хао просто невероятны. Если предположить, что остальные мастера-алхимики переплавляют пилюли со стопроцентной силой, тогда у Ла Раи пилюли имеют силу сто пятьдесят процентов. Они, как минимум, были сильней на пятьдесят процентов, что не могло не радовать учеников Внутренней Секты.

Им было невдомек, что целебные пилюли Ла Раи не просто имели целебную силу выше на пятьдесят процентов. В мире алхимической культивации Мертвенного Плато пилюли, переплавленные мастерами-алхимиками, никогда не превышали тридцати процентов целебной силы. Остальные семьдесят или больше терялись в процессе переплавки. В итоге их пилюли считались не полностью законченными. Ла Раи, с другой стороны, переплавлял пилюли с пятидесятипроцентной целебной силой. С первого взгляда становилось ясно, чьи пилюли лучше. Всплеск популярности Тан Хао среди учеников Внутренней Секты был неизбежен.

Новости о возвращении первой группы учеников Внутренней Секты за новыми пилюлями быстро облетела Секту. Вскоре Бай Юньлаю больше не требовалось распускать слухи. Ученики Внутренней Секты советовали Тан Хао своим друзьям, те советовали его своим друзьям. Таким образом, всё больше людей хотело получить пилюли производства Тан Хао. Не прошло много времени прежде, чем новость о восходящей звезде Ла Раи добралась до остальных мастеров-алхимиков. Его репутация росла как на дрожжах.

— Слышал про мастера-алхимика Тан Хао из Подразделения Лунной Пилюли? Говорят, что его пилюли в два раза эффективней пилюль других мастеров-алхимиков!

— Как такое возможно? Я не практикую Дао алхимии, но мне часто доводилось сталкиваться с мастерами-алхимиками, поэтому я знаю, о чем говорю. Его пилюли могут быть эффективней пилюль его коллег, только если этот Тан Хао Мастер Шэнгуань.

— Ха-ха! Просто попробуй, тогда ты поймешь правду я говорю или нет. Попроси его изготовить тебе пилюлю и всем твоим сомнениям придет конец.

Похожие разговоры звучали по всей Внутренней Секте Подразделения Пурпурного Ци. Со временем люди начали ежедневно обращаться к Бай Юньлаю. По правилам Подразделения Лунной Пилюли, чужакам вход в него был запрещен. Единственный способ связаться с мастером-алхимиком: использовать нефритовую табличку связи. Вот только Ла Раи напрямую не общался ни с кем, кроме Бай Юньлая.

Всё больше и больше учеников Внутренней Секты искали встречи с Бай Юньлаем, вскоре он перестал справляться с нагрузкой. Ла Раи был озадачен таким поворотом событий. Вскоре практически всё свое время он проводил за переплавкой пилюль. Если так и дальше пойдет, он может перестать справляться с нагрузкой. Было тяжело, но это была приятная тяжесть. Из-за количества изготавливаемых пилюль его Дао алхимии рос семимильными шагами. Вдобавок, он собрал большую коллекцию алхимических рецептов, а также немало лишних целебных трав, которые оставались после каждой успешной переплавки.

Запросы с каждым днем росли. Через два месяца каждый ученик Внутренней Секты Подразделения Пурпурного Ци знал о Тан Хао. Все подразделение буквально кипело от возбуждения. Любой, кто решался попробовать целебные пилюли Ла Раи, был настолько впечатлен, что сразу же возвращался за добавкой. Некоторые его пилюли достались ученикам в результате обмена с собратьями по Секте. Другие по совету друзей искали встречи с Бай Юньлаем. В конечном итоге Ла Раи достиг точки, когда у него стало слишком много работы. Переплавка такого количества целебных пилюль невероятно выматывала. Вот почему, он обсудил ситуацию с Бай Юньлаем и решил поднять цены!

В новой системе каждой пилюле в зависимости от ее вида и качества присваивалась своя цена. Цены, разумеется, были выше, чем у других мастеров-алхимиков. Изначально эту идею предложил Бай Юньлай, и Ла Раи всецело ее одобрил. Чего никто из них не ожидал, так это нового роста популярности из-за повышения цен. Это стало для них полной неожиданностью.

Всё больше учеников Внутренней Секты хотели получить его пилюли. Это, в свою очередь, вызвало волну недовольства среди остальных мастеров-алхимиков. Но стоило им изучить целебные пилюли Ла Раи, как возмущенные возгласы тут же стихали… Причина популярности Ла Раи заключалась в пятидесятипроцентной целебной силе его пилюль. Для учеников Внутренней Секты выгода была очевидной. Но самое важное было другое. Единственные люди во всем Подразделении Лунной Пилюли, кто могли переплавлять пилюли с пятидесятипроцентной целебной силой, были Мастерами Шэнгуань. Мастера Шэнгуань не переплавляли пилюли для учеников Внутренней Секты, только для учеников Конклава. С появлением Ла Раи у всех учеников Внутренней Секты внезапно появился шанс достать пилюли уровня Мастера Шэнгуань по цене мастера-алхимика. Ведь им не разрешалось пользоваться услугами Мастеров Шэнгуань, оставляя только Ла Раи.

Даже после повышения цен целебные пилюли Ла Раи оставались дешевле пилюль Мастеров Шэнгуань. По этой причине ученики Внутренней Секты спокойно восприняли повышение цен.

Тан Хао был на пике популярности! Он не только был самым известным мастером-алхимиком в Подразделении Пурпурного Ци, даже алхимики-подмастерья Подразделения Пурпурного Ци начали обсуждать его невероятное выступление во время экзамена. В конце концов имя Тан Хао и весь ажиотаж вокруг него достиг ушей Старейшин Секты Пурпурной Луны.

Множество мастеров-алхимиков по-прежнему возмущались сложившейся ситуацией. Окольными путями они доставали его целебные пилюли и пытались тщательно их исследовать. Результаты поражали воображение. Все больше и больше алхимиков присоединялись к этому исследованию. В конце, когда Ла Раи поднял цены, поток заказов только увеличился.

За несколько месяцев Ла Раи сумел собрать несколько сотен алхимических рецептов, накопить немало духовных камней и значительно пополнить запасы целебных трав. Единственное, что нарушало эту счастливую картину: у Ла Раи практически не осталось свободного времени. Каждый день без исключения он переплавлял пилюли. Когда запасы духовной силы подходили к концу, он восстанавливал их целебной пилюлей. За эти месяцы его шестая Дао Колонна оформилась практически полностью. Сложно представить, что за жизнь вел юноша все эти месяцы…

В итоге Ла Раи достиг момента, когда понял, что больше не сможет справляться с таким потоком заказов. Он принял решение и попросил Бай Юньлая объявить, что отныне он не принимает больше трех заказов в день.

У него просто не осталось другого выхода. Новое правило практически сразу принесло плоды. Нашлось немало недовольных и даже разозленных новыми порядками людей, но правило осталось неизменным. Три заказа каждый день, без единого дня отдыха. Ученики Внутренней Секты быстро придумали множество способов, как гарантировать себе одно из трех мест.

Глава 8: Чёрный список алхимиков

Тан Хао стал широко известен в Секте Пурпурной Луны. Не было ни одного ученика Внутренней Секты Подразделения Пурпурного Ци, кто бы не знал его имени. Имя человека, ставшего последним пополнением рядов мастеров-алхимиков, прокатилось по Подразделению Лунной Пилюли подобно раскату грома. Раз он вызвал такую бурю среди мастеров-алхимиков и учеников Внутренней Секты, об алхимиках-подмастерьях и учениках Внешней Секты даже говорить не стоило. Имя алхимика Тан Хао появилось на небосводе Секты подобно грому среди ясного неба, с каждым днем его репутация среди учеников Секты Пурпурной Луны только возрастала.

Разумеется, из-за этого он стал предметом множества слухов и пересудов. Постепенно ученики сошлись во мнении, что Тан Хао обладает эксцентричным характером, редко разговаривает и не любит выходить на улицу или принимать участие в светской жизни Секты. На самом деле мало, кто мог похвастаться, что знает, как выглядит Тан Хао.

Все запросы на изготовление пилюль проходили через Бай Юньлай. Что до самого Тан Хао, несмотря на его известность, ни у кого не получалось встретиться с ним лично. Правило Подразделения Лунной Пилюли, запрещающее вход на ее территорию учеников Подразделения Пурпурного Ци, его квота: три заказа в день и пилюли по силе сравнимые с работой Мастеров Шэнгуань добавляли его без того высокой репутации налет таинственности. Новое ограничение в три заказа заставило учеников Внутренней Секты разработать новую систему обмена, что еще сильнее взвинтило цены.

Пока в Секте стояла суета, глубоко в Подразделении Лунной Пилюли стоял пурпурный горный пик. Гора была не очень высокой, ее даже немного перекрывали другие горы. Однако вокруг пурпурной горы кружила неописуемая аура, которая давала понять, что несмотря на маленькую высоту эта гора являлась сердцем этой горной гряды. На ее вершине за рабочим столом сидел старик, перед ним лежала целебная пилюля. Глядя на нее, в его глазах горел странный огонек. Позади старика стояло еще три человека тоже в летах. культивация всех троих находилась на стадии Зарождения Души, однако судя по их виду они старались не дышать в присутствии старика. На их лицах застыло почтительное выражение.

Этот старик был Наставником Вэй Юйянь, грандмастером Лунная Пилюля, чье имя было известно на все Мертвенное Плато. Он изучал пилюлю довольно долгое время. Когда солнце начало клониться к горизонту, он взмахнул рукой и поднял пилюлю.

— Любопытно, — сказал он со смехом.

Он сжал кулак и растер пилюлю, после чего пустил пепел по ветру. Один из людей за спиной грандмастера Лунная Пилюля неуверенно произнес:

— Лунная Пилюля, в Подразделении Пурпурного Ци зреет недовольство…

— Недовольство? — равнодушно переспросил Лунная Пилюля. — Пусть проявят спокойствие. Если кто-то начнет доставлять ученикам Подразделения Лунной Пилюли неудобства, тогда его лишат целебных пилюль на десять лет.

После чего он взмахнул рукавом и исчез. Трое переглянулись. С кислой улыбкой они поклонились тому месту, где только что сидел Лунная Пилюля, и тоже покинули гору.

Позади невысокой пурпурной горы вечернее небо подпирал огромный горный пик. На середине ее склона располагался павильон, большая часть которого выступала вперед, зависнув в воздухе. Днем оттуда можно было любоваться раскинувшимися вокруг землями. Ночью, когда загорались звезды, создавалось ощущение, что можно протянуть руку и коснуться их. Этим вечером лучи заходящего солнца накрыли собой всё вокруг, создавая спокойную и неторопливую атмосферу. Золотое сияние вместе с розовеющими облаками на горизонте делали этот закат особенно прекрасным. По павильону уже гулял прохладный вечерний ветер. Ветер не разгонял пенящиеся вокруг павильона облака, вместо этого он развевал длинные черные волосы. Хозяйкой волос была ни кто иная, как Вэй Юйянь.

Она молча стояла в павильоне, позволяя ветру играть с ее волосами. Она нахмурилась и посмотрела на раскрытую ладонь. Там лежала целебная пилюля.

— «Как он сумел переплавить… — думала она. — Может ли быть, что его способности в Дао алхимии равны его скрытому таланту травника…? Может ли существовать кто-то столь одаренный в Дао алхимии? Дух захватывает…»

Податливая желтая пилюля совсем не походила на законченный продукт. Она выменяла ее у одного из учеников Внутренней Секты. Разумеется, эта целебная пилюля вышла из-под рук Ла Раи. Заполучив пилюлю, первой реакцией Вэй Юйянь было презрение. Но после тщательного изучения она с удивлением поняла, что первое впечатление обманчиво. Она изучала пилюлю семь дней подряд, после чего смолола ее в порошок. Даже после детального осмотра ее по-прежнему раздражал Тан Хао. Как бы ей не хотелось всё отрицать, но она вынуждена была признать, что такую пилюлю… она могла изготовить только, если посвятит весь свой разум и душу поставленной задаче. После анализа она использовала уникальную технику грандмастера Лунная Пилюля для повторной переплавки пилюли. Она взяла порошок, оставшийся после первой пилюли, и использовала ее для новой пилюли. После второй переплавки целебная сила пилюли возросла до шестидесяти процентов. Это был ее предел.

— Если его обучить технике переплавки моего Наставника, — пробормотала она мягко, — Кто знает, пилюлю какого качества он создаст…? — она посмотрела на розовеющие облака вдалеке, а потом на пилюлю у себя на ладони, — Наставник сказал, что у него я могу получить просветление относительно Пилюли Тройной Сути. Но его заносчивость не знает пределов! В прошлый мой визит он заперся и отказался выходить!

Воспоминания о том случае только подстегнули ее раздражение. Даже простое упоминание имени Тан Хао теперь вызывало у нее вспышку раздражения.

— Омерзительность этого Тан Хао может посоперничать только с треклятым Ла Раи! — прошипела она сквозь стиснутые зубы.

Нет сомнений, первое место среди людей, которых она ненавидела больше всего, занимал Ла Раи, второе Тан Хао. Тем не менее, она до сих пор не могла понять, почему последний вызывал у нее такую реакцию. Разумеется, если бы она знала, что Тан Хао и Ла Раи это один и тот же человек, на мучающий ее вопрос сразу бы нашелся ответ.

Пока Вэй Юйянь что-то бормотала себе под нос, Ла Раи сидел рядом с алхимической печью и готовил очередную партию целебных пилюль. В Пещере Бессмертного стоял гул. Последние несколько месяцев он только и делал, что переплавлял целебные пилюли, разгребая накопившиеся заказы. Ла Раи вздохнул, судя по всему, его алхимической печи недолго осталось, скоро она расколется на куски. Юноша устало потер переносицу, а затем вышел из пещеры посмотреть на закат и подышать свежим воздухом. В горном воздухе уже чувствовались первые признаки осенней прохлады. Дыша полной грудью, он буквально чувствовал, как болезненная тяжесть в голове медленно уходит.

— «После того, как я разберусь со старыми заказами, останется волноваться только о трех заказах в день, а также о целебных пилюлях для моей собственной культивации. Эффективность Пилюли Обиталища Души оказалась незначительной. Если и переплавлять что-то, так это День Возведения Основания!»

Его глаза заблестели. День Возведения Основания — целебная пилюля, подходящая для поздней ступени Возведения Основания. Она считалась невероятно эффективной пилюлей, одной из самых ценных для стадии Возведения Основания во всей Секте Пурпурной Луны.

За последнее время Ла Раи переплавил более тысячи комплектов пилюль и собрал несколько сотен рецептов. В одном из рецептов описывался метод изготовления Дня Возведения Основания. После некоторых изысканий он пришел к выводу, что для достижения хоть какого-то результата ему сначала нужно отдохнуть, а потом использовать свои навыки переплавки на полную, чтобы создать День Возведения Основания с целебной силой по меньшей мере девяносто процентов. С такой пилюлей он сможет закончить шестую Дао Колонну и приступить к возведению седьмой.

— «Очень жаль, что трактат «Пурпурный Ци с Востока» доступен только Мастерам Шэнгуань. Это практически легендарная техника, другого способа, чтобы взглянуть на него, кроме как стать Мастером Шэнгуань, не существует. За теми, кто берет его для изучения, ведется строжайший учет, — Ла Раи в глубоких раздумьях брел вниз по горной тропинке. Впервые за долгое время он выбрался из четырех стен своей пещеры, — Даже ученикам Внутренней Секты не позволено изучать трактат «Пурпурный Ци с Востока». Поэтому они вынуждены базировать свои занятия культивацией на предположениях и допущениях. Только ученики Конклава Подразделения Пурпурного Ци и Мастера Шэнгуань могут собственными глазами увидеть трактат и изучить скрытую в нем технику».

Ла Раи решил во чтобы то ни стало получить к нему доступ. Только с ним ему удастся оформить Пурпурное Ядро с вероятностью сто процентов. С ним в качестве основания он сможет использовать пилюлю для формирования Совершенного Золотого Ядра.

— «Всё это время я искал целебные травы необходимые для пилюли Совершенного Золотого Ядра, но у меня до сих пор не хватает многих ингредиентов. После получения титула Мастера Шэнгуань поиски должны немного упроститься».

Погруженный в раздумья Ла Раи миновал одну долину за другой. На пути ему встречалось немало алхимиков-подмастерьев. Некоторые, узнав его, замирали с открытым ртом. На их лицах вспыхивало восторженное выражение. Всё-таки целых тридцать тысяч алхимиков-подмастерьев стало свидетелями завершения экзамена на звание мастера-алхимика. Неудивительно, что многие узнавали его в лицо. Тем не менее, из-за его статуса мастера-алхимика никто не решался остановить его поболтать. Вместо этого они просто почтительно приветствовали его сложенными ладонями.

Ла Раи хотел найти спокойное место, чтобы подумать. Улыбнувшись в ответ на приветствие алхимиков-подмастерьев, он исчез во вспышке света. Он оставил позади горы и долины Подразделения Лунной Пилюли и вошел в Подразделение Пурпурного Ци. Здесь его практически никто не знал. В своем халате мастера-алхимика он беззаботно шел среди гор. Никто не пытался с ним заговорить. Шагая по горным тропинкам, Ла Раи любовался пейзажем. Он уже около двух лет жил в Секте Пурпурной Луны. Хоть он довольно неплохо в ней ориентировался, Секта занимала огромную площадь. В ней было множество мест, где ему еще ни разу не довелось побывать. Внезапно до него донесся звук спора, в котором упоминалось его имя.

— Этот Тан Хао охоч до славы. Он думает, что раз его пилюли такие замечательные, то можно чинить нам препятствия? Мы этого не потерпим! Я уже доложил обо всём Старейшинам, они свяжутся с представителями Подразделения Лунной Пилюли. Тан Хао будет наказан! Что до тебя, жалкий алхимик-подмастерье, я бы на твоем месте начал вымаливать прощение за нанесенное оскорбление!

— Старший Брат Лю, умерь свой гнев. Это все моя вина. Но я не врал, когда сказал, что больше нет свободных мест для заказов, на ближайшие десять или около того дней все уже расписано…

Прозвучала еще пара фраз, а потом раздался смех. Ла Раи довольно быстро узнал голос одного из говоривших, Бай Юньлая. Он обошел декоративный каменный сад и вышел на широкую площадь, на которой стояли четыре пагоды. Внутри сидело несколько молодых людей, которые наблюдали за группой из нескольких дюжин учеников Внутренней Секты на площади. Молодые люди былинепростыми учениками, а Избранными Подразделения Пурпурного Ци. В каждой из четырех пагод сидело по одному Избранному. В самом центре толпы учеников на площади стоял Бай Юньлай. Молодой человек в синем халате показывал на него пальцем и клял Бай Юньлая на чем свет стоит.

— Мое слово, может, и не закон Секты, но для тебя мое слово — закон! Если я прикажу тебе ударить себя по лицу и извиниться, ты подчинишься!

Бледный Бай Юньлай дрожал как осиновый лист. Из-за его низкой культивации, даже несмотря на его обширные связи в Секте, многие смотрели на него свысока. Такое с ним случалось уже не в первый раз, однако он никогда не рассказывал об этом Ла Раи, не желая обременять его лишними заботами. Он всегда тщательно следил за словами, но всегда оставался шанс, что он мог ненароком кого-то оскорбить.

Что до юноши по фамилии Лю, он, полагаясь на свое довольно высокое положение в Секте, потребовал, чтобы Ла Раи изготовил ему пилюли. Однако в день допускалось внести только три заказа, а запись осуществлялась в порядке живой очереди. Бай Юньлай всеми силами пытался не оскорбить Лю, но примирительные слова лишь разозлили его. Даже у самых скромных и простых людей имелась гордость. Но Бай Юньлаю ничего не оставалось, как дрожа с горечью смотреть на Лю. Он поднял руку, собираясь ударить себя по лицу, когда… прозвучал спокойный голос Ла Раи:

— Бай Юньлай!

Бай Юньлай потрясенно обернулся на голос и увидел Ла Раи, неспешно идущего мимо декоративного каменного сада. Лицо юноши было полностью лишено эмоций. Сердце Бай Юньлая охватила радость, к которой примешалась капелька стыда. Глубоко внутри он считал, что именно по его вине Тан Хао потерял лицо. Он уже было хотел ответить, но осекся, когда почувствовал на себе благодарный взгляд Ла Раи. Бай Юньлай втянул полную грудь воздуха, приятно было чувствовать, что кто-то понимал и ценил его труд. Следовать за Ла Раи на пути к величию было большой честью.

Появление Ла Раи сразу же привлекло к нему внимание всех собравшихся на площади, однако никто его не узнал. Избранные в четырех пагодах нахмурились, они тоже не узнали Ла Раи.

— Кто разрешил тебе опустить руку? — рявкнул человек по фамилии Лю и едко добавил: — Хочешь, чтобы я тебе помог отхлестать себя по лицу?

Он тоже заметил, как Ла Раи появился на площади. Но эта долина принадлежала Подразделению Пурпурного Ци, он не позволит на своей территории затмить его какому-то жалкому мастеру-алхимику. Особенно, когда он лично знал всех самых важных и именитых мастеров-алхимиков Секты. Позади Лю стояло пять человек, в их холодных взглядах без труда можно было разглядеть неприязнь.

— Бай Юньлай, подойди сюда, — сказал Ла Раи, не обращая внимания на Лю и презрительные взгляды людей позади.

Юноша неоднократно сталкивался с такой породой людей. Не важно, Избранные они или Дети Дао, с текущим статусом Ла Раи, они мало чем отличались, от диких собак, которые могли лишь тявкать. Бай Юньлай успел сделать несколько шагов в сторону Ла Раи, когда Лю холодно хмыкнул и выбросил руку в его сторону.

— Я не помню, чтобы разрешал тебе уйти! Похоже кому-то пора преподать урок!

Когда его рука практически коснулась Бай Юньлай, обычно спокойное выражение лица Ла Раи испарилось. Леденящий душу взгляд его глаз пригвоздил Лю к месту. Этот взгляд походил на громовой раскат, что рассекает ночное небо; на пугающие грозовые тучи, которые внезапно омрачают ясный, солнечный день, но самым страшным было то, что этот взгляд, казалось, действительно мог заморозить. У Лю возникло ощущение, что у него в голове разразилась настоящая гроза, а в крове появились острые тоненькие льдинки. Выражение его лица изменилось. Взгляд Ла Раи напоминал взгляд исполинского зверя, который мог пожрать все живое вокруг. Именно из-за него Лю неосознанно остановил удар. К этому моменту Бай Юньлай уже дошел до юноши.

Ла Раи отвел взгляд, а потом повернулся, намереваясь уйти вместе с Бай Юньлаем. Учитывая уровень его культивации и положение внутри Секты, эти ученики даже рядом с ним не стояли. Поэтому в демонстрации своих способностей перед этими так называемыми Избранными было мало смысла. Разумеется, из всех практиков Подразделения Пурпурного Ци никто, кроме Лю, не знал, что сейчас произошло, даже пятеро человек, стоящие рядом с Лю. Они лишь видели свирепый блеск в глазах Ла Раи, да его суровую манеру держаться. С другой стороны, любой мог иметь свирепый взгляд, их таким не запугаешь. Впрочем, выражение на лицах Избранных в пагодах изменилось на задумчивое. Тем не менее, остальные ученики на площади, как и практики, стоящие в ее центре, этого не заметили. Они понятия не имели, что сейчас произошло. Пятеро людей Лю поспешили преградить Ла Раи дорогу, явно замыслив что-то недоброе.

— В Подразделении Пурпурного Ци нельзя болтать, что вздумается, а потом спокойно уйти!

— Стоять! Старший Брат Лю еще не закончил. Бай Юньлай, ты не уйдешь отсюда на своих двоих! Тебе нужна хорошая взбучка!

— Каков нахал! Думаешь со статусом мастера-алхимика можешь смотреть на нас, учеников Внутренней Секты, свысока?

Переведя дух, Лю направился вперед и холодно сказал:

— Ты можешь уйти, когда пожелаешь, но этот Бай Юньлай проявил неуважение. Отпустить его безнаказанным, значит оскорбить всю Внутреннюю Секту Подразделения Пурпурного Ци!

Ла Раи его пугал, но хоть сейчас его голос звучал не так самонадеянно, как раньше, заносчивость и надменность никуда не делись. Посеревший Бай Юньлай заставил себя подавить вспыхнувший было гнев. Он понимал, что даже с Ла Раи в качестве мастера-алхимика, они находились на территории Внутренней Секты и ситуация может обернуться худо. Он был не против несколько раз ударить себя по лицу. К тому же, он не хотел, чтобы из-за него у Ла Раи были неприятности. Поэтому он остановился. Ла Раи тоже остановился и повернулся к нему.

— Кто все эти люди? — спросил он невозмутимо.

— Ученик Внутренней Секты Подразделения Пурпурного Ци Лю Яньбин… он… — пролепетал тихо Бай Юньлай.

Ла Раи кивнул и спокойно сказал:

— С этого момента я не принимаю заказы на целебные пилюли от Лю Яньбина.

От этих слов все ученики Внутренней Секты удивленно уставились на него. Самые сметливые среди них уже поняли к чему всё идет. Избранные в пагодах наблюдали за Ла Раи с блеском в глазах. Один даже вышел на несколько шагов из собственной пагоды.

— И не только у него, — неспешно продолжил Ла Раи, — Отныне я не принимаю заказы и от людей у него за спиной.

Бай Юньлай лишь пораженно кивнул. Лицо Лю Яньбина недоверчиво скривилось. Если и к этому моменты Лю не понял, кто перед ним стоит, тогда он не достоин был практиковать культивации стадии Возведения Основания, однако мир полон дураков. Один из юношей позади Лю Яньбина расхохотался:

— Ты кем себя возомнил? Ты думаешь, нам так нужны твои пилюли? Думаешь, ты такой особенный, что можешь теперь так с нами разговаривать?

— Да, ведь мое имя Тан Хао, — произнес Ла Раи невозмутимо.

Этой короткой фразы хватило, чтобы глаза у юноши удивленно округлились.

— Тан… Тан Хао…

Лица остальных лакеев Лю Яньбина скривились. Они пораженно смотрели на Ла Раи. И не только они. Все ученики Подразделения Пурпурного Ци на площади после объявления Ла Раи поразевали от удивления рты. В их взглядах появился яркий блеск. На лицах Избранных Подразделения Пурпурного Ци калейдоскопом проносился целый спектр эмоций. На площадь тотчас опустилась тишина. За последние несколько месяцев имя Тан Хао всколыхнуло всю Секту Пурпурной Луны. Он обладал блестящей репутацией. Только самые нелюдимые члены Секты не знали про его талант к переплавке пилюль. Вот почему имя Тан Хао прогремело как гром среди ясного неба.

Лю Яньбин осунулся, а практики у него за спиной внезапно нервно заерзали. Совсем недавно они были рады проучить Бай Юньлая, всё-таки он был жалким алхимиком-подмастерьем. Но с появлением самого алхимика Тана это желание мгновенно испарилось, никто не хотел его разгневать. Они наперебой начали оправдываться, но Ла Раи не слушал. Он повернулся к ним спиной, давая понять, что у него нет желания дальше говорить с так называемыми учениками Внутренней Секты. Будь то статус или репутация, во всех аспектах он отличался от этих людей, как черный цвет отличался от белого. Он вместе с Бай Юньлаем пошел прочь. Избранные бросились следом, очевидно, намереваясь перекинуться с ним парой слов.

Сердце Лю Яньбина сжалось от досады. Однако, не зря говорят: «Тому, кто сидит верхом на тигре, трудно спуститься вниз«. Он не хотел уступать. Стиснув зубы, он заставил свои губы двигаться в попытке вернуть себе лицо:

— Что с того, что ты Тан Хао? Думаешь, мне нужны твои пилюли? Думаешь, ты единственный мастер-алхимик во всем Подразделении Лунной Пилюли? Твои низкосортные пилюли не достойны моего внимания!

Ла Раи холодно рассмеялся. Он остановился и повернулся в третий раз, вперив взгляд в Лю Яньбина. Если бы этот парень держал язык за зубами, тогда юноша никогда бы не стал спорить с кем-то столь же глупым, как он. Но его слова странным образом задели Ла Раи.

— Я один из тысячи мастеров-алхимиков Подразделения Лунной Пилюли. Возможно ты прав, и мои пилюли недостойны внимания. Поэтому впредь я отказываюсь принимать заказы не только у тебя, но и у любого, кто с тобой знаком.

Холодные слова Ла Раи заставили людей вокруг Лю Яньбина попятиться. Сложно сказать, кто первый начал пятиться. Никому не хотелось попасть под горячую руку алхимика Тана. Лю Янбинь остался стоять один. Все те, с кем он раньше был в хороших или даже дружеских отношениях, оставили его. Тан Хао сейчас был очень популярным мастером-алхимиком. У него непросто было получить даже одну пилюлю, поэтому портить с ним отношения никому не хотелось. Ла Раи спокойно продолжил:

— Если я узнаю, что кто-то продает ему мои пилюли, этот человек также лишится моих услуг.

Толпа наблюдающих за этим учеников удивленно ахнула. Эти слова показывали, насколько могущественным был Тан Хао. Некоторые могли подумать, что он перегибает палку… но он был мастером-алхимиком, а их лучше не провоцировать!

— Ну и в довершение всего этого, ты оскорбил меня… — отчеканил Ла Раи каждое слово, его голос звучал всё холодней, а в воздухе запахло стужей.

На самом деле, его не волновало, что этот инцидент может разозлить немало людей. Их раздражение и неудовольствие его не касалось, ведь он обладал статусом мастера-алхимика, статусом, который требовал уважения. Недовольные будут винить Лю Яньбина за его неспособность держать язык за зубами.

— Вот почему… следующую сотню лет ни один мастер-алхимик не станет переплавлять тебе пилюли!

Ла Раи произнес последнюю фразу очень спокойно, после чего вытащил белую верительную бирку, куда внес имя Лю Яньбина. Такой властью были наделены все мастера-алхимики Секты Пурпурной Луны. Это был черный список алхимиков! Все мастера-алхимики Подразделения Лунной Пилюли сразу же почувствовали, как имя Лю Яньбина было внесено в список. Каждый достал свою верительную бирку и заглянул внутрь. Раньше в черном списке значилось всего тринадцать имен. Лю Яньбин… стал четырнадцатым!

На площади повисла гробовая тишина. Все как один пялились на бирку в руках Ла Раи. Даже Избранные не могли поверить своим глазам. Кто-то в толпе узнал верительную бирку и хрипло воскликнул:

— Это же… Бирка черного списка алхимиков!

— Бирка черного списка. Алхимик Тан использовал Бирку черного списка!

— Яньбину конец. Даже Патриархам его Клана не удастся убрать его имя из черного списка Подразделения Лунной Пилюли!

— Теперь следующую сотню лет ни один мастер-алхимик не станет переплавлять Лю Яньбину пилюли. По сути, он больше не сможет практиковать культивацию. Алхимик Тан… действительно не побоялся использовать бирку…

Ла Раи молча слушал гомон толпы. Бай Юньлай рядом с ним дрожал, с изумлением глядя на своего спасителя. В его сердце бушевали эмоции, теперь он был уверен, что после этого случая жизнь отдаст за Тан Хао. Он был готов жизнью отплатить за все проявленное юношей добро!

На лице Лю Яньбина застыло отчаяние, он судорожно ловил ртом воздух. Его глаза покраснели, а кожа стала бледной как мел. От одной мысли, что его внесли во вселяющий ужас черный список алхимиков, он чувствовал нарастающую безысходность. Бирку черного списка алхимиков мастер-алхимик мог использовать всего два раза и только в случаях крайней нужды.

— «Откуда мне было знать, что Тан Хао действительно… действительно… решится использовать Бирку черного списка?» — немея, думал он.

Глаза молодого человека безжизненно уставились в одну точку. Лю Яньбин выглядел так, словно в него ударила молния. Его сердце нестерпимо болело. Он прекрасно понимал значимость помещения в черный список алхимиков. Неважно, из какого он Клана, никто не сможет ему помочь. Как же он хотел вернуться назад во времени и удержать свой длинный язык в узде. Весь дрожа, единственное, что он выдавил было:

— Алхимик Тан… Я…

Внезапно раздался смех. Четверка Избранных уже пробилась сквозь толпу. Проигнорировав Лю Яньбиня, они приблизились к Ла Раи и почтительно сложили ладони. Выражения их лиц были серьезны и почтительны, но говорили они с улыбками и смехом:

— Алхимик Тан, Почтенный, раз уж мы сегодня встретились, позволь мне, твоему покорному слуге, угостить тебя. Выпьем вина и полюбуемся луной, что скажешь?

— Ха-ха, Старший Брат Сюй опередил меня. Алхимик Тан, твои навыки Дао алхимии на слуху у всей Секты Пурпурной Луны. Раз мы все сегодня собрались, я надеюсь ты не против, если мы, Младшие Братья, присоединимся к вам? Тогда мы все сможем тебя угостить!

— Алхимик Тан, я недавно внес заказ, но можешь не спешить, мне не к спеху. Я могу подождать, пока у тебя появится свободное время. Пожалуйста, не уходи! Младший Брат Бай Юньлай знает, что мы искренне восхищаемся и уважаем тебя.

Что до Лю Яньбиня и его друзей, на них никто не обращал внимание. Даже если бы Лю Яньбин был родственником Патриарха Секты, он не смог бы соперничать со статусом мастера-алхимика. Тан Хао был мастером-алхимиком с огромным потенциалом, человеком, не побоявшимся использовать черный список алхимиков… все прекрасно понимали, кто являлся хозяином положения. Среди тысячи мастеров-алхимиков попадались такие, кто за всю жизнь ни разу так и не воспользовался черным списком алхимиков. Некоторые прибегали к нему только в случае крайней нужды, но даже в этом случае делали они это весьма робко. У большинства людей не было решимости использовать список. Но Тан Хао воспользовался им без колебаний. Его угрожающая аура затронула сердца всех присутствующих.

Ла Раи окружило четверо Избранных и остальные ученики Внутренней Секты. Все без исключения улыбались. Они вели себя с ним крайне учтиво, даже несмотря на его низкую культивацию, которой еще только предстояло взойти на стадию Возведения Основания. Ла Раи слабо улыбнулся, сложил руки и поклонился им. Он попытался отказаться, но так и не смог придумать подходящей отговорки, поэтому решил, что будет невежливо отказываться от их предложения. С кивком он последовал за ними, Бай Юньлай не отставал. Их веселый смех и радостная болтовня эхом разносились по окрестностям.

На площади стоял мертвецки бледный Лю Яньбин. Его голова кружилась, а в безжизненных глазах застыло отчаяние. Остальные практики на площади смотрели на него, думая о своем. В этот момент Ла Раи остановился, повернулся к ним и сложил ладони в поклоне.

— Собратья Даосы и члены Секты. Почему бы вам не присоединиться к нам?

От его слов глаза четверых Избранных ярко заблестели. Многозначительно посмотрев на Ла Раи, они тоже повернулись и знаком руки разрешили им присоединиться. Настроение многих учеников Внутренней Секты сразу же пошло в гору. Они поспешили к их группе, кланяясь и рассыпаясь в любезностях. Вскоре группа из нескольких дюжин практиков растворилась вдалеке. В самом ее центре шел Ла Раи, купаясь в свете луны и звезд. Смех и обрывки фраз уносил с собой ветер. На площади остались стоять только Лю Яньбин и его друзья. Их лица были перекошены от гнева, особенно лица тех, кто в данный момент смотрел на Лю Яньбина.

После того случая Ла Раи больше не проводил весь день за переплавкой пилюль. Он стал часто гулять среди гор и долин Подразделения Пурпурного Ци. Постепенно его начало узнавать всё больше и больше людей, мало-помалу росла и его репутация в Подразделении Пурпурного Ци.

Не забывал он и про других мастеров-алхимиков. Он периодически звал их в гости, чтобы обменяться опытом в Дао алхимии, а также поделиться результатами недавних экспериментов. Такие визиты всегда были взаимовыгодными. Благодаря этому Ла Раи начал постепенно налаживать свою сеть контактов.

Что до Лю Яньбина, только сейчас он действительно понял, почему все так боятся черного списка алхимиков. Мастера-алхимики, которые раньше с ним сотрудничали, сейчас наотрез отказывались с ним говорить. Неважно сколько денег он предлагал, никто из них не хотел переплавлять ему пилюли. Вдобавок, все его друзья и знакомые постепенно отдалялись от него всё дальше и дальше. Даже на встрече с Патриархом его Клана, тот жестко его отругал и отослал прочь с четким наказом:

— В Секте Пурпурной Луны нельзя оскорблять мастеров-алхимиков.

Новости об использовании черного списка алхимиков быстро разлетелись по Секте. Даже Патриархи знали, что самым страшным в Подразделении Лунной Пилюли было не Дао алхимии, а система защиты, что они установили для себя. Эта защита физически проявлялась в существовании черного списка алхимиков. Внутри Подразделения Лунной Пилюли всегда существовало соперничество и борьба за власть, но в случае внешней угрозы все алхимики выступали единым фронтом. Всё потому, что мастеров-алхимиков никому не позволено позорить или оскорблять. Это было железным правилом Подразделения Лунной Пилюли. Именно оно послужило причиной создания черного списка алхимиков. Во внешнем мире оскорбить мастера-алхимика не из Подразделения Лунной Пилюли было не так уж и страшно. Остальные мастера-алхимики не станут вмешиваться. Но в Подразделении Лунной Пилюли, если ты оскорбил одного, ты оскорбил всех.

В некоторой степени, такое положение вещей тяжело было назвать разумным. Но именно это безрассудство гарантировало, что к мастерам-алхимикам всегда будут относиться с почтением и уважением, где бы они не были: внутри или снаружи Секты. Оскорбил одного, оскорбил всех, мало кто мог себе такое позволить. Разумеется, если кто-то оскорбит другого мастера-алхимика, Ла Раи не станет идти против течения. Будучи мастером-алхимиком, самым важным было защищать положение всех мастеров-алхимиков.

Время шло. Ла Раи продолжал переплавлять целебные пилюли. Три комплекта в день. Это новое правило снизило градус недовольства многих мастеров-алхимиков. Всё-таки Внутренняя Секта Подразделения Пурпурного Ци насчитывала несколько десятков тысяч учеников. Обращение к мастерам-алхимикам включало в себя соблюдение определенных правил, но пока алхимик не слишком жадничал, остальные особо не возмущались. Вдобавок Ла Раи старался навещать и приглашать в гости своих коллег. Это помогло рассеять их дурное расположение духа, и даже со временем помогло им его принять. Помимо трех заказов в день Ла Раи тратил немало времени для изготовления пилюль для Секты. К тому же, с помощью Дня Возведения Основания он медленно повышал свою культивацию.

Однажды ночью несколько месяцев спустя после инцидента с Бай Юньлаем Ла Раи сидел в позе лотоса в Пещере Бессмертного. Перед ним стояло три флакона с Днем Возведения Основания. Любуясь пилюлями, глаза юноши ярко сверкали.

— Сегодня я закончу шестую Дао Колонну и, возможно, возведу седьмую!

Он сделал глубокий вдох. К этому моменту его шестая Дао Колонна оформилась на девяносто семь процентов. Он поднял День Возведения Основания, решительно закрыл глаза и проглотил пилюлю. Шестая Дао Колонна внутри готовилась сделать последний рывок. Его тело вспыхнуло золотым светом, в котором скрывались строчки магических символов. Зеркало распылило немного Ци. Его Ци развернулся подобно покрову, который накрыл золотое свечение Ла Раи, отчего Ци Совершенных Дао Колонн выглядел, как обычный Ци. С ним Секта Пурпурной Луны не заметит ничего необычного.

В полдень Ла Раи открыл глаза, они ярко сияли и слегка искрились. Внешне практически ничего не изменилось, разве что он выглядел немного ослабевшим. Внутри же у него бушевала настоящая буря. Умопомрачительные волны его культивации одну за другой поглощало зеркало. Его шестая Дао Колонна закончена, а седьмая оформилась где-то на шестьдесят процентов. Ла Раи сделал глубокий вдох и закрыл глаза. Спустя мгновение он вновь их открыл. Из них исчезли блеск и сияние, теперь в его спокойных глазах горел странный огонек. Огонек олицетворял собой уверенность, источником которой была его культивация.

Шесть Совершенных Дао Колонн. Средняя ступень Возведения Основания. Еще одна Дао Колонна и он взойдет на позднюю ступень Возведения Основания! С поздней ступенью даже Дети Дао с Безупречным Основанием не смогут ему ничего сделать. Под его давящим гнетом их Дао Колонны будут лишь дрожать. Хотя уже сейчас, с шестью Дао Колоннами, он мог без труда уничтожить Дитя Дао. Что до Избранных, они были муравьями, которых он мог с легкостью раздавить.

— Совершенное Основание. Какая невероятная сила… — голос Ла Раи звучал мягко, но его глаза горели в предвкушении.

Предвкушение получения девяти Дао Колонн, момента, когда он взойдет на великую завершенность Возведения Основания.

Ла Раи поднялся и вышел из Пещеры Бессмертного. Ему в глаза ударил яркий солнечный свет. Он с наслаждением вздохнул полной грудью. Зима постепенно уступала место весне. В отличии от государства Дунло, зимой в Секте Пурпурной Луны не было снега. Он молча посмотрел на небо и внезапно осознал, что живет в Секте Пурпурной Луны уже больше двух лет. Более того, если его расчеты верны, скоро будет три года.

— Как летит время… — прошептал он.

Благодаря занятиям культивации он по-настоящему ощущал на себе течение времени. Его чувства давно уже не принадлежали миру смертных. Он вспомнил Чэн Фу, Чжао Вана, Старшую Сестру Дин и Лу Сай, из его памяти не исчез и образ Лань Си Женя, но ярче всех были воспоминания о Кэ Цзюсы; различные сцены пролетали у него в голове. Он прекрасно знал, где они сейчас, но они… понятия не имели, куда он пропал. Спустя почти три года имя Ла Раи стало достоянием прошлого. Мало кто сейчас о нем вспоминал, со временем воспоминания о нем окончательно сотрутся. Отголоски суматохи трехлетней давности иссякнут на нет и растворятся в небытие.

— Жизнь как сон, она подобна листве, которая несмотря на всю ее красоту, живет лишь один сезон…

Он заметил на деревьях вдалеке почки и слабо улыбнулся. Ему нравилось быть Тан Хао; нравилось, как жизнь в Подразделении Лунной Пилюли напоминала жизнь в учебном заведении. Юноша подумал, что не хочет покидать это место, он подумал, что было бы неплохо, родись он обычным человеком, не имеющим никакого отношения к Великому Клану Ла. Тогда… он мог прожить в Секте Пурпурной Луны всю жизнь, не задумываясь о Клане, матери, и неведомом ему прошлом.

Глава 9: Пилюля Золотого Дьявола

Вскоре на тропинке впереди показался бегущий Бай Юньлай. Он по всей форме почтительно приветствовал Ла Раи. После случая с Лю Яньбином в присутствии юноши Бай Юньлай стал по-другому вести себя. Они по-прежнему были близки, но сейчас их разница в статусе была особенно заметной, из-за чего их отношения стали немного натянутыми. Ла Раи несколько раз пытался убедить его вести себя с ним как раньше, когда он только присоединился к Секте. Но после его просьб Бай Юньлай лишь еще больше нервничал. Ла Раи смирился и теперь позволял ему при каждой встрече приветствовать его по всей форме, и ничего не говорил про его почтительный тон.

Глядя на все эти метаморфозы, юноша мог лишь бессильно вздохнуть. Теперь он понял, что их прежние отношения уже не вернуть. Его Дао алхимии отдаляло их всё дальше и дальше друг от друга, одновременно Бай Юньлай вел себя с ним все более и более формально.

— Грандмастер Тан, это все заказы на сегодня, пожалуйста, взгляните.

Он передал бездонную сумку. Ла Раи скользнул по ней взглядом, а потом попытался завязать с Бай Юньлаем разговор. Но Бай Юньлай лишь почтительно на него смотрел, отчего юноша невольно вздохнул. С небольшим кивком он отложил бездонную сумку в сторону. Бай Юньлай заметно колебался, но потом всё же тихо сказал:

— Грандмастер Тан, до начала ежегодного аукциона пилюль остался месяц. Почтенный, я не уверен захотите ли вы участвовать в аукционе или нет…?

— Аукцион пилюль…

Ла Раи припомнил, что три года назад, когда он только присоединился к Секте, проводился аукцион пилюль. Теперь он был довольно известен в Подразделении Лунной Пилюли. Аукцион пилюль — место, где мастера-алхимики доказывали свою репутацию. К тому же, во время этого мероприятия разрешалось официально продавать целебные пилюли за духовные камни. Аукцион пилюль проводился ежегодно, но Ла Раи по тем или иным причинам ни в одном не участвовал. Внезапно размеренный ритм его сердца ускорился. Сейчас он являлся довольно известным мастером-алхимиком Секты и ему стало интересно сколько денег можно будет выручить за его пилюли на Мертвенном Плато.

Мастерам-алхимикам позволялось продавать свои товары под своим именем или инкогнито. Во втором случае, никто, даже члены Секты, не знали, кому принадлежат пилюли. Однако на свете нет стены, которая бы могла удержать ветер. Определить авторство пилюли даже Старейшинам будет трудно, но, если грандмастер Лунная Пилюля захочет узнать личность алхимика, ему без труда это удастся.

Ла Раи что-то неразборчиво пробубнил себе под нос, а потом кивнул. Ему не только хотелось выяснить сколько денег его пилюли будут стоить во внешнем мире, но и пополнить запасы духовных камней. В конце концов, юноша понимал, что однажды ему может не хватить духовных камней Клана Ла, особенно, если учесть, что с помощью их духовной энергии процесс соединения лепестков золотого лотоса шел куда быстрее, чем при вливании обычной духовной энергии. Сейчас у него имелась обширная коллекция целебных трав, а вот духовных камней постепенно становилось все меньше, ведь на один лепесток их уходило около тысячи. От этой мысли Ла Раи не удержался от очередного вздоха. На запечатленном в его душе озере растут миллионы золотых лотосов, в то время как он поглотил лишь около тысячи, однако это довольно ощутимо резануло по его бюджету. Такими темпами он истратит все духовные камни, но так и не объединит в себе все лепестки золотого лотоса.

Он проводил Бай Юньлая и хотел было вернуться к размышлениям, как внезапно вдалеке вспыхнул яркий луч света. Внутри летела изящная, стройная девушка. Это была ни кто иная, как Вэй Юйянь. Проклиная свое невезение, Ла Раи тяжело вздохнул и быстро скрылся в Пещере Бессмертного.

— Тан Хао!

Одновременно с ее окриком каменная дверь в Пещеру Бессмертного задвинулась на место. А потом изнутри послышался голос Ла Раи:

— Тан Хао нет дома.

Глаза Вэй Юйянь яростно полыхнули. На ее шее взбугрились вены, а сама она стояла у двери в Пещеру Бессмертного и скрипела зубами. За последний год она несколько раз пыталась поймать Ла Раи, но он либо отсутствовал, либо сидел, запершись в пещере. Словно завидев какого-то демонического зверя, каждый раз при ее появлении он спасался бегством. Это невероятно ее злило. Сквозь стиснутые зубы она процедила:

— Тан Хао, ты прячешься от меня, потому что боишься, что люди узнают какой-то твой секрет?!

В каждый свой визит она говорила запертой двери нечто подобное. Она все сильнее верила, что у Тан Хао есть какой-то страшный секрет. Такое его поведение в каждый ее визит с новой силой воспламеняло уже было потухший в ней огонек ярости. При упоминании его имени возвращалось странное чувство раздражения и ей очень хотелось наложить на этого Тан Хао руки.

— То, чего ты не видишь, не может тебя раздражать. С глаз долой из сердца вон, так вроде говорят? — из-за двери в Пещеру Бессмертного донесся голос Ла Раи.

Глаза Вэй Юйянь пораженно расширились. Она начала молотить кулаком по каменной двери. Дверь дребезжала, но не поддавалась.

— А теперь уходи, я переплавляю пилюли, — потребовал Ла Раи.

— Ты выйдешь или нет?

— Кхэ-кхэ, Старшая Сестра Вэй, я правда переплавляю пилюли!

— Кто это тут твоя «Старшая Сестра»? Я Мастер Шэнгуань, а ты всего лишь мастер-алхимик. Хочешь отсиживаться за дверью? Посмотрим, насколько тебя хватит.

— Ладно, пусть будет Собрат Даос Вэй. Знаешь, в прошлый раз ты сторожила меня у Пещеры Бессмертного целую неделю. Это стало причиной множества клеветнических слухов. Ни мне, ни тебе не пойдет на пользу, если наши собратья по Секте будут нас обсуждать в подобном ключе, разве ты не согласна?

— Ах, ты…

— У меня нет ни жены, ни нареченной, поэтому я внимательно отношусь к своей репутации. Такого рода слухи недопустимы. Собрат Даос Вэй, пожалуйста, не надо бросать тень на мою репутацию. Уходи.

Ла Раи вздохнул. На самом деле интуиция Вэй Юйянь невероятно его пугала. Несколько лет он избегал ее, будучи убежденным, что, если они встретятся лицом к лицу, она обязательно что-то заметит. Если она как-то догадается, что он на самом деле Ла Раи… ему даже думать не хотелось к каким чудовищным последствиям может привести ее открытие.

Вэй Юйянь стиснула зубы и гневно топнула ножкой, после чего развернулась и ушла. Почувствовав ее уход, Ла Раи с облегчением выдохнул. Его губы скривились в кислой улыбке. Подразделение Лунной Пилюли было прекрасным местом, которое омрачала только Вэй Юйянь. Пока она была рядом, он не чувствовал себя в безопасности.

— «Если она продолжит досаждать мне, тогда придется придумать способ с ней разобраться…»

Его глаза холодно сверкнули, на лицо вернулось его дежурное спокойное выражение, а мысли о Вэй Юйянь отошли на второй план.

Взмахом руки он вызвал земное пламя в Пещере Бессмертного. Прямо над источником огня возникла алхимическая печь с тремя выгравированными журавлями. Алхимическая печь покраснела от жара, а три журавля стали цвета крови. Казалось, что они могут вспорхнуть с поверхности печи в любую секунду. Пугающее зрелище. Ла Раи выменял эту печь Кровавого Журавля у бывалого мастера-алхимика за большую коллекцию целебных пилюль и трав. За время использования он успел к ней привыкнуть. Печь быстро краснела, но Ла Раи стоял в стороне, не обращая на нее внимание. Выглядел он задумчиво.

— Какую пилюлю переплавить на аукцион пилюль… — размышлял он.

В его голове потоком проносились сотни алхимических рецептов, но ни один из них не привлек его внимания. Прошло достаточно времени, чтобы успела сгореть палочка благовоний. Алхимическая печь полностью окрасилась в цвет крови, кровавое сияние залило всю Пещеру Бессмертного. Внезапно глаза Ла Раи заблестели.

— Я переплавлю ядовитую пилюлю!

Согласно пониманию Дао алхимии юноши, ядовитые пилюли обычно не имели рецепта, который можно было передать другому алхимику. Их обычно создавали случайно или по воспоминаниям мастера-алхимика. Это предотвращало передачу любых неразрешенных формул. Ядовитые пилюли считались своего рода табу. Тем не менее, большинство мастеров-алхимиков исследовали данный вопрос и так или иначе переплавляли такие пилюли. Мастера-алхимики делали это не только, чтобы доказать свой навык в Дао алхимии, но и показать глубокое понимание трав и растений. Только с дотошным знанием различных трав и растений можно изготовить уникальную ядовитую пилюлю, авторство которой будет принадлежать лишь одному алхимику; пилюлю, созданную одним человеком, эффект которой не по силам будет рассеять и десяткам тысяч людей. Все мастера-алхимики хотели создать нечто подобное.

Ла Раи сделал глубокий вдох и сел в позу лотоса у алхимической печи. Он позволил жару проникнуть в каждую клеточку его тела, а потом закрыл глаза и принялся медитировать в тишине.

Шли дни. Огонь по-прежнему горел. Печь Кровавого Журавля ни капли не потемнела, всё это время она сохраняло свой ярко-красный цвет. Семь дней спустя Ла Раи открыл глаза. Они решительно блеснули.

— Эта ядовитая пилюля будет не для врагов, а для себя. Яд, и в тоже время не яд. Снадобье, и в тоже время не снадобье. Такая пилюля…

Перед его внутренним взглядом появился странный золотой огонек, он постоянно изменялся, принимая разные очертания. В один момент перед ним стоял человек, в другой он видел уже лотос, а в третий… орхидею. Этот цветок отличался от образов, что всплывали перед Ла Раи раньше. Все потому, что к золоту примешивался кроваво-красный. Орхидея полностью окрасилась в цвет крови, после чего сменилась кроваво-красным лотосом. Однако лотос не выглядел на самом деле кровавым… казалось, что кровью были запятнаны его лепестки.

— Проколи меридианы Ци во всем теле; изруби их на множество кусков; преврати тело в сокровище; раскрой настежь грудь; раздави разум; собери вместе десятки миллионов намерений убить; взорви Дао Колонны внутри Ядра-моря; уничтожь душу жаждой убийства; соедини смертную душу с духами; используй силу убийства, дабы разрушить сознание; разум и Ядро-море в миг сливаются в ничто; эта безумная Дьявольская Воля превратится в губительное сердце; оно заставит культивацию подняться до небес! Это не сжигание души, это нечто большее! Эта пилюля… будет зваться Пилюлей Золотого Дьявола! Ибо эта Воля может принадлежать только дьяволам!

Залитые кровью глаза Ла Раи ярко блестели золотом. Правой рукой он схватил бездонную сумку и взмахнул ей перед собой. В миг перед ним возникли десять тысяч вариаций целебных трав. Со стороны всё действо в залитой кровавым светом пещере выглядело, как какая-то дьявольщина. Руки Ла Раи двигались с невероятной скоростью, отбрасывая на стены пещеры танцующие тени. Весь разум юноши, вся его энергия вливались в алхимическую печь. Он стимулировал рост и превращал целебные травы в порошок; он создавал гибриды только ради одного особо корешка.

С тех пор, как Ла Раи начал изучать Дао алхимии, за всё то время, что он переплавлял пилюли, он никогда не чувствовал такой одержимости. Впервые он использовал весь без остатка свой талант Дао алхимии, весь свой талант травника. Его волосы растрепались, но его это не волновало. Он с головой ушел в процесс переплавки пилюли. Все свои желания он вложил в Пилюлю Золотого Дьявола. Словно он сам был одержим дьяволом!

За все время культивации Дао алхимии Пилюля Золотого Дьявола оказалась… первой пилюлей придуманной и изготовленной самим Ла Раи!

У этой пилюли нет рецепта, он ей просто не нужен. Эта пилюля хранит в себе истинную волю мастера-алхимика, ведь ее создали под влиянием этой самой воли. Вот почему невозможно оценить ее истинную стоимость. Если бы сейчас Ла Раи увидел Мастер Шэнгуань, он бы наверняка спятил.

В культивации, как и в Дао Алхимии, существует просветление. Лунной Пилюле доводилось испытывать подобное просветление, как и двум другим грандмастерам Мертвенного Плато. Некоторым Пурпурным Мастерам Шэнгуань могло повезти испытать его один раз в жизни, все зависело от их удачи.

В этот момент Ла Раи испытывал алхимическое просветление! Единственная и неповторимая пилюля, созданная в результате алхимического просветления, была чудом, словно ее создали сами Небеса!

На изготовление пилюли ушел целый месяц. С самого первого шага на пути алхимика до этого момента, переплавка еще никогда не отнимала у Ла Раи столько времени. Целый месяц прошел без сна и отдыха. Вся его энергия была направлена на переплавку пилюли. Более десятка тысяч видов вариаций целебных трав, все они нашли свое место в пилюле благодаря знаниям Ла Раи. Кроме того… юноша добавил в пилюлю… каплю Золотой Крови. Эта кровь сама по себе могла считаться невороятным сокровищем, однако юноша использовал ее… чтобы приготовить Пилюлю Золотого Дьявола! Он был Властителем Демонов, а внутри него был Золотой Лотос, к тому же, его самого можно было назвать человеком лишь наполовину, ведь цругая его часть была невероятным Золотым Лотосом!

После множества корректировок и изменений она постепенно превратилась в уникальную пилюлю, принадлежащую одному Ла Раи.

Наступил последний день месячного срока. В небе высоко висела луна. Печь Кровавого Журавля задрожала, ярко-красный цвет ее стенок бледнел. На возвращение к своему обычному цвету у нее ушло несколько часов. Когда луна снаружи начала блекнуть, печь наконец вернулась к своему изначальному состоянию. Волосы на голове Ла Раи слиплись и спутались, его глаза покраснели из-за огромного количества лопнувших сосудов. Лицо юноши было белее мела, а его культивация без устали вращалась, источая свою силу целый месяц. Все благодаря шести Дао Колоннам. С пятью колоннами, даже с подпиткой от целебных пилюль, ему бы пришлось остановить процесс переплавки на середине. Если алхимическое просветление иссякает до завершения пилюли, в дальнейшем оно уже не вернется.

Глядя на полностью остывшую алхимическую печь, Ла Раи устало вздохнул, ему на плечи давила усталость, накопленная за целый месяц. Во время решающей части переплавки он чувствовал себя так, словно он не плавляет пилюлю, а борется за свою жизнь. Глаза больно жгло, но даже когда он закрыл их, жжение не исчезло. Долгое время он просто сидел с закрытыми глазами. Открыв их, он без колебаний нажал правой рукой на стенку алхимической печи. Она задрожала и из ее недр вылетело две золотые пилюли. В момент их появления над алхимической печью откуда не возьмись появилась черная туча. Черная туча появилась не снаружи Пещеры Бессмертного, а внутри! Ла Раи непонимающе уставился на этот причудливый феномен. Чтобы полностью оформиться, туче потребовался всего один миг. Внезапно из нее прямо в целебные пилюли ударила молния.

В этот критический момент Ла Раи хлопнул по своей бездонной сумке и вытащил оттуда золотой лотос, мгновенно обвивший стеблем его руку. Лотос тут же поглотил ударившую в него молнию, а его золотой блеск, казалось, стал еще ярче.

Вернув цветок в бездонную сумку, Ла Раи сделал глубокий вздох и посмотрел на свою ладонь. Две золотые пилюли на ней с чем-то боролись, словно желая улететь. Впервые в жизни юноша переплавил пилюли, которые, похоже, были наделены сознанием, именно они привлекли внимание молнии Треволнения. Глаза Ла Раи блестели. Несмотря на усталость он просто не мог отвести глаз от двух пилюль. Обе пилюли были практически одинакового размера, но одна была цвета чистейшего золота, а другая золотой с легким пурпурным оттенком. Ла Раи буквально за секунду обнаружил, что две эти пилюли несколько отличались. Пурпурная пилюля была именно такой, какой и планировал ее Ла Раи, но вот пилюля цвета чистейшего золота… она будто бы была живым существом.

Несмотря на борьбу пилюли не в силах были покинуть ладонь Ла Раи. От пилюль не исходил травяной аромат, а их золотая поверхность словно впитывала в себя весь падающий на них свет. Если долго на них смотреть, создавалось ощущение, что тебя затягивает в некий золотой омут.

— Я переплавил эти пилюли с помощью истинной воли… — прошептал Ла Раи.

В конечном счете, он моргнул. Взмахом руки он вызвал летающий меч и очень аккуратно вырезал кончиком символ на каждой пилюле. Это был небольшой рисунок, изображающий… орхидею! Ту самую орхидею, что в его видении окрасилась кроваво-красным, а затем превратилась в золотой лотос, лепестки которого были запятнаны этой самой кровью. Изображение орхидеи вышло не идеально, но вполне на уровне. Когда он вырезал на пилюлях символ, они странным образом перестали сопротивляться. Рисунок орхидеи замерцал словно втравливался в самое сердце пилюль. Теперь рисунок тоже стал казаться живым, настоящим.

Ла Раи сделал глубокий вдох, а потом расплылся в улыбке. К этому моменту усталость, наконец-то, взяла свое. Целый месяц он работал без отдыха, даже для человека на стадии Возведения Основания это было чересчур. Последние капли энергии просто оставили его.

— Это Пилюля Золотого Дьявола, самой высокой точки одержимости. Клеймо в виде орхидеи, символизирующей кровь на лепестках Золотого Лотоса, подавило одержимость. Согласно названию самой пилюли получится нечто вроде: «похоронить дьяволов в золотых лепестках».

Ла Раи достал два флакона и положил в них по одной Пилюле Золотого Дьявола, после чего запечатал оба флакона. Следом он достал нефритовую табличку, с помощью которой вызывал Бай Юньлая. Бай Юньлай не заставил себя долго ждать, не успел он подойти к двери в Пещеру Бессмертного, как изнутри вылетел флакон и приземлился ему на ладонь. Из недр Пещеры Бессмертного послышался усталый голос Ла Раи:

— Анонимно внеси ее на аукцион пилюль. Она называется Пилюлей Золотого Дьявола. Оповести меня, когда начнется аукцион.

Он сел, скрестив ноги, закрыл глаза и в полудреме начал восстанавливать энергию. Бай Юньлай сложил ладони и ушел с флаконом.

Прошло три дня. Всё это время государство Лигуй оживленно гудело, в город Пурпурной Луны одна за другой прибывали делегации из различных Сект, не только из государства Лигуй, но и из других краев. На самом деле, все оставшиеся четыре великие Секты и три великих Клана отправили учеников в Секту Пурпурной Луны для участия в ежегодном аукционе пилюль. Несмотря на частоту проведения аукциона он всё равно каждый раз привлекал внимание всех практиков Мертвенного Плато. Всё потому, что на аукционе выставляли свои пилюли мастера-алхимики Секты Пурпурной Луны. К тому же Мастера Шэнгуань тоже участвовали и выставляли свои уникальные целебные пилюли. Целебная сила их пилюль была достаточно высокой, чтобы произвести сенсацию на все Мертвенное Плато. Очень редко появлялись уникальные, одни в своем роде пилюли. Каждый год различные мастера-алхимики могли блеснуть талантом и прославиться на весь мир. Можно сказать, что аукцион пилюль был своего рода сценой, где мастера-алхимики могли обрести известность.

Разумеется, Подразделение Лунной Пилюли всячески поощряло мастеров-алхимиков продавать на аукционе свои творения. Поощрение было не только в форме славы и известности, но и в более материальной форме. Всё-таки вся выручка с проданных пилюль шла напрямую мастерам-алхимикам. Одно это правило побуждало почти всех мастеров-алхимиков принимать участие в аукционе. Если учесть, что Секта Пурпурной Луны строго следила заоборотом своих целебных пилюль, единственный способ чужаку их добыть, это купить на аукционе пилюль.

Во время аукциона за некоторые пилюли может разгореться особо ожесточенная борьба. Но такой ажиотаж был связан не с целебной силой пилюль, а с методом их переплавки. Даже несмотря на отсутствие алхимического рецепта, после тщательного изучения готовой пилюли можно многое почерпнуть относительно методов ее переплавки. В этом вопросе мастера-алхимики Секты Пурпурной Луны мало что могли поделать. Любой человек с достаточными познаниями в алхимии мог провести анализ целебной пилюли. Вот почему каждый год аукцион пилюль вызывал такой ажиотаж.

Располагался он по-прежнему в городе Пурпурной Луны. В юго-восточной части города стояла огромная круглая арена, которая вмещала в себя сотню тысяч практиков. Обычно из-за наплыва практиков арена была забита под завязку. Сам аукцион пилюль длился семь дней и его рассматривали, как грандиозное мероприятие Секты Пурпурной Луны.

Сегодня был первый день аукциона. На арене уже не осталось свободных мест. Взгляды практиков из различных Сект и Кланов были прикованы к сцене в центре арены. Стоящий на ней мужчина с улыбкой сложил ладони и поклонился собравшимся.

— Собратья Даосы Мертвенного Плато, дамы и господа, вы все знакомы с правилами аукциона пилюль Секты Пурпурной Луны, поэтому я не стану утомлять вас деталями. В аукционе всего участвует семьсот восемьдесят девять различных целебных пилюль: для стадий Конденсации Ци, Возведения Основания, Создания Ядра и даже Зарождения Души! Вдобавок будут доступны ядовитые и магические пилюли. По правилам аукциона пилюль Секты Пурпурной Луны, с каждой пилюли будет снято немного стружки, дабы проверить целебную силу пилюли, а также продемонстрировать ее эффективность.

На этом моменте мужчина взмахнул рукой, после чего позади него возник гигантский круглый портал. По его поверхности пошла рябь, после чего все присутствующие увидели стоящую на другой стороне портала группу в семь сотен практиков с ничего не выражающими лицами. Их культивация и возраст разнились, только одно их объединяло: их глаза сияли пурпурным светом. Чужаки могли не знать значение этого света, но Ла Раи бы сразу его опознал. Ему бы хватило одного взгляда, чтобы понять… что эти люди практикуют технику Пурпурный Ци с Запада! Это были ученики-марионетки Секты!

— Эти практики Подразделения Лунной Пилюли были выбраны, чтобы проверить все выставленные на аукцион пилюли. Дамы и господа, большинство из вас не в первый раз участвуют в нашем аукционе пилюль, поэтому вам наверняка известно, что аукцион пилюль Секты Пурпурной Луны не имеет себе равных на всем Мертвенном Плато!

Слова мужчины эхом прокатились по арене, отчего с трибун послышался вежливый смех.

— Да начнется аукцион! — воскликнул мужчина. — Лот номер один: флакон Пилюль Обрушения Ян, переплавленных Мастером Шэнгуань Лю Юном из Подразделения Лунной Пилюли! Превращают жизненную силу в Ци Смерти, вызывают невероятную трансформацию! Используйте эту пилюлю в своей Пещере Бессмертного, дабы собрать силу Инь. При поглощении вызывает резкий подъем Ци Смерти. Эта пилюля подходит для Собратьев Даосов, кто практикует техники Духовной Марионетки.

Пока мужчина вещал со сцены, Ла Раи и Бай Юньлай спешили к арене. На входе его халат мастера-алхимика привлек изрядную долю внимания алхимиков-подмастерьев. Ла Раи расположился в павильоне, отведенном для мастеров-алхимиков, и посмотрел вниз на сцену. Его глаза блестели в предвкушении. Ему жутко хотелось знать, как люди отреагируют на его Пилюлю Золотого Дьявола и сколько ему удастся выручить денег. Всё-таки за всю его карьеру мастера-алхимика он еще никогда не был так доволен результатом переплавки. Несмотря на полную уверенность в качестве пилюли, его немного беспокоила потенциальная прибыльность пилюли. Он задумчиво окинул взглядом толпу. Внезапно на его лице мелькнуло удивление, которое быстро превратилось в странную улыбку. Его взгляд остановился на одной из групп гостей, среди которых стояла одна девушка, которая всем своим видом показывала, насколько ее не впечатляли выставляемые пилюли.

Глава 10: Аукцион Пилюль Секты Пурпурной Луны

На всем Мертвенном Плато только один человек мог настолько непочтительно относиться к работам Мастеров Шэнгуань — Лу Сай. Кроме нее больше ни у кого на Мертвенном Плато не хватило бы смелости в такой манере показывать свои мысли. Вокруг нее столпились ученики Секты Морозного Феникса, настороженно осматривая толпу в поисках угрозы. Их присутствие лишь еще больше привлекало к Лу Сай внимание. Сама Лу Сай… стала довольно красивой. Практики, сидящие неподалеку, странно поглядывали на эту группу и шептались между собой. Лу Сай не обращала внимание на перешептывание и косые взгляды. Она самодовольно вытащила духовный камень, вспыхнула яростной аурой и превратила его в энергию, которую тут же поглотила, глаза остальных практиков пораженно округлились, а их сердца сжались от зависти.

Ла Раи не видел ее целых пять лет. Тем не менее он довольно часто вспоминал о ней, Старшей Сестре Дин, Лань Си Жене и Чжао Ване. Вновь ее увидев, Ла Раи в чувствах вздохнул и улыбнулся. Алхимик Тан Хао за последние три года весьма глубоко пустил корни в Секте Пурпурной Луны, с его известностью, ему не составило труда отправить несколько человек разузнать, как поживают его друзья. Ему доложили, что все они достигли определенных успехов в своих Сектах. Например, Старшая Сестра Дин давно уже достигла поздней ступени Возведения Основания, став ученицей Внутренней Секты, а Кэ Цзюсы стала ученицей Конклава Секты Великого Мрака. Ее Наставником была Хань Бэй, а с ней ее положение в Секте Великого Мрака изменилось в лучшую сторону. Что до Чжао Вана, за четыре года он сумел дорасти до Избранного Секты Единого Меча. Лань Си Жень, конечно, не достиг таких высот, но он тоже являлся учеником Внутренней Секты Единого Меча и обладал культивацией средней ступени Возведения Основания. Лу Сай, разумеется, меньше всех посвящала себя учебе и изучению техник, однако она по-прежнему занимала высокое положение в Секте Морозного Феникса. Если она желал ветра, она его получала. Благодаря стараниям Секты она тоже сумела достичь стадии Возведения Основания. Имя Ла Раи практически начисто стерлось из воспоминаний людей Мертвенного Плато. Юноша беззаботно улыбнулся. Вид старой знакомой поднял ему настроение. Проследив за взглядом Ла Раи, Бай Юньлай наклонился и прошептал:

— Это Лу Сай из Секты Морозного Феникса. Я слышал, она обладает жутким нравом и ненавидит Цин Сяошаня… Болтают, Секта Морозного Феникса себя не жалеет в поисках подходящего возлюбленного для нее, всё ради того, чтобы продлить ее род, а с ним и линию крови…

Ла Раи удивленно скосил взгляд на Лу Сай, но потом рассмеялся и молча покачал головой. Со вздохом он подумал:

— «Кто бы мог подумать, что из нашей маленькой группы бывших учеников Секты Небесного Огня Лу Сай устроится лучше всех».

Даже он не мог не почувствовать укол зависти, видя особое положение Лу Сай на пути культивации. На него внезапно накатили воспоминания о том дне, когда он присоединился к Внутренней Секте Небесного Огня. Он случайно порвал кимоно, доставшееся девушке от матери, и с тех пор их отношения не ладились. Лу Сай терпеть не могла Ла Раи и никогда не упускала возможности посильнее уколоть его. Юноша невольно улыбнулся на это воспоминание, в его глазах вспыхнул мягкий свет. Все-таки это было так давно… ему внезапно стало интересно: если он выйдет к девушке в своем истинном облике, она сразу его убить попытается, или же хотябы послушает?

Тем временем аукцион был в полном разгаре. С каждой пилюли, выставляемой на торги, соскабливали немного порошка, которую давали одному из людей, практикующих технику Пурпурный Ци с Запада. Приняв порошок, тело практика становилось полупрозрачным, чтобы все зрители могли увидеть действие пилюли. Эта традиция, гарантирующая качество продукции, существовала в Секте Пурпурной Луны с незапамятных времен.

Время клонилось к полудню.

— Этот лот Пилюля Прорыва Барьера. Собратья Даосы, дамы и господа, я уверен, что вам отлично известны свойства этой пилюли…

Пока он говорил, практик Пурпурного Ци с Запада проглотил немного порошка и продемонстрировал эффект целебной пилюли.

— Двадцать тысяч духовных камней, — спокойно и как-то отстраненно сказала Лу Сай, ее властный голос как нельзя лучше сочетался с ее надменной фигурой

— Тридцать тысяч духовных камней!

— Хах, — отстраненно усмехнулась Лу Сай, даже не посмотрев на говорившего. — Ладно, пятьдесят тысяч духовных камней.

— Шестьдесят тысяч духовных камней!

— Семьдесят тысяч духовных камней… — сказал кто-то третий.

На самом деле, ценность Пилюли Прорыва Барьера зависела от личных обстоятельств практика, и поэтому была весьма ситуативным снадобьем. В толпе из ста тысяч практиков сложно определить людей с застопорившейся культивацией или людей, которые только приближаются к сложному участку в культивации. Но тем, кому действительно требовалось пройти сложный участок, необходимо было раскошелиться.

— Сто тысяч духовных камней, — отрезала Лу Сай, которую не особо беспокоили обстоятельства практиков. Ей просто было необычайно скучно на этом, по ее мнению, бесполезном сборище тупиц, зевак и неудачников, — Мне все равно, что вам нужна эта пилюля, можете продолжать поднимать ставки, я, впрочем, подниму их еще выше.

Она достала духовный камень и, превратив его в туман духовной энергии, поглотила его. Сопровождающие из Секты Морозного Феникса лишь натянуто улыбались. Слова Лу Сай, похоже, произвели нужный эффект. К тому же Пилюля Прорыва Барьера, хоть и была хорошей пилюлей, не гарантировала стопроцентный результат. Невероятно высокую цену в сто тысяч духовных камней больше никто не решился перебить.

На лице Ла Раи появилось странное выражение. Эта Пилюля Прорыва Барьера была не его изготовления. Даже с такого расстояния он отчетливо видел действие пилюли в полупрозрачном теле практика Пурпурного Ци с Запада, а также ее целебную силу. Его познания в Дао алхимии подсказывали ему, что кто бы не изготовил эту пилюлю, ему удалось извлечь из целебных трав и растений лишь тридцать процентов целебной силы.

— «Похоже, назначенная мной цена на пилюлю Дин Юна… была слишком низкой…» — подумал он. С другой стороны, нельзя сравнивать цены пилюль внутри и снаружи Секты. Особенно, если учесть, что в первом случае пилюля продается собрату по Секте, а во втором уходит с молотка.

Аукцион тем временем продолжался. Выставлялись всё новые и новые пилюли, атмосфера на арене начала накаляться. Особенно сильно разгорелись страсти при появлении пилюли Мастера Шэнгуань. Цена за его пилюлю превысила несколько сотен тысяч духовных камней. Ла Раи тяжело задышал. Он впервые видел насколько много денег зарабатывают мастера-алхимики. Невероятно. И вдвойне невероятным было понимание того, что стоимость изготовления этой пилюли не превышает нескольких десятков тысяч духовных камней. При этом ее так называемая целебная сила колебалась в районе пятидесяти процентов. Ла Раи мог изготовить похожую пилюлю, даже не вспотев.

Лу Сай делала ставку на каждую выставленную пилюлю и уже набрала приличную коллекцию. Она стал самым заметным человеком на арене. Остальные члены Секты Морозного Феникса лишь вздыхали.

Мужчина на сцене улыбнулся и взмахнул рукавом и объявил:

— Следующая пилюля изготовлена алхимиком Ли Тао, название пилюли День Возведения Основания. Она подходит для средней ступени Возведения Основания и в некоторых случаях для поздней ступени Возведения Основания. Лот включает в себя три флакона по шесть пилюль в каждом. Все флаконы продаются вместе.

Появились три флакона с пилюлями. Когда практик Пурпурного Ци с Запада попробовал порошок одной из пилюль трибуны мгновенно стихли. Тишина продлилась всего мгновение, после чего толпа загомонила.

— Эта пилюля…

— Ее целебная сила сорок пять процентов!

— Это не простые пилюли Дня Возведения Основания! Кто этот Ли Тао? Эта пилюля уступает лишь работам Мастеров Шэнгуань!

— Посмотрите, как в этой пилюле взаимодействуют растения и травы!

Большинство из ста тысяч собравшихся практиков практически ничего не смыслили в Дао алхимии. Тем не менее реакция, происходящая в полупрозрачном теле практика Пурпурного Ци с Запада, даже им дала намек на невероятную природу этой пилюли.

Распорядитель пораженно перевел взгляд на три флакона в его руках. Ла Раи тоже взглянул на флаконы и улыбнулся. Он дружил с Ли Тао, вот почему перед переплавкой этой партии Ли Тао пришел к нему за советом. Во время их обсуждения Дао алхимии, юноша указал на различные взаимодействия между растениями и травами. Можно сказать, что благодаря его помощи Ли Тао в тот день обрел просветление и сумел изготовить лучшие пилюли за всю его карьеру мастера-алхимика.

— «Я не стану спрашивать про эту партию Дня Возведения Основания, — подумал Ла Раи, — Вот только в тот день я говорил про взаимодействие трав, которое поможет извлечь сорок процентов целебной силы. Последние пять процентов — это результат его собственного просветления и навыков».

Глядя на бурлящую от возбуждения толпу, юноша невольно улыбнулся.

В его бездонной сумке лежало несколько пилюль Дня Возведения Основания, приготовленные лично им. Целебная сила этих пилюль достигала девяноста процентов. Если выставить их на аукцион это наверняка произведет настоящий фурор.

— «Интересно, как будут проходить торги за мою Пилюлю Золотого Дьявола…» — от этой мысли его сердце загорелось в предвкушении. Энергия, затраченная на переплавку Пилюль Золотого Дьявола, в двое-трое, а может и больше, превосходила энергозатраты на изготовление Дня Возведения Основания. Переплавка Пилюль Золотого Дьявола была истинным выражением его воли, венцом его Дао алхимии.

Со сцены с улыбкой вещал распорядитель аукциона:

— Повторяю еще раз, эти три флакона не продаются по отдельности, только вместе. Начальная цена за три флакона двести пятьдесят тысяч духовных камней.

По его расчетам, за эти три флакона можно будет выручить баснословную сумму духовных камней. Этот лот может стать гвоздем всего аукциона и прославит Ли Тао на все Мертвенное Плато, ведь он будучи мастером-алхимиком сумел изготовить пилюли практически не уступающие по качеству пилюлям Мастеров Шэнгуань. Собственно говоря, пилюли должны содержать взаимодействия трав и растений, которые он придумал самостоятельно, это являлось главным отличительным признаком мастеров-алхимиков от Мастеров Шэнгуань.

Если мастер-алхимик желал стать Мастером Шэнгуань, тогда ему необходимо было продемонстрировать уникальное взаимодействие трав и растений, придуманное лично им. Только так можно было подняться над остальными мастерами-алхимиками и стать Мастером Шэнгуань. С подобным взаимодействием целебная пилюля была намного ценней обычных пилюль.

Появление Дня Возведения Основания никого не оставило равнодушным. Многие были готовы заплатить любые деньги, чтобы получить шанс изучить эти пилюли. Ведь после достижения звания Мастера Шэнгуань при изготовлении пилюль используется техника алхимического утаивания, дабы скрыть взаимодействие трав. В этом случае раскрыть секреты пилюли будет очень непросто. Однако эти пилюли изготовил мастер-алхимик без участия техники алхимического утаивания, а значит раскрыть ее секреты будет значительно проще.

Подразделение Лунной Пилюли прекрасно это понимало, но ничего не могло с этим поделать. Вполне естественно, что навыки, порожденные на пути целебных пилюль, поддавались изучению. Подобные утечки происходили не часто, где-то в один аукцион пилюль из десяти. Ничего удивительного, что три флакона с пилюлями произвели такой эффект на всех зрителей. Таким поведением Подразделение Лунной Пилюли в определенной степени проявило снисхождение. Раз пилюли попали на аукцион, Подразделение Лунной Пилюли не станет пытаться скрыть их истинную природу или мешать другим купить их для изучения. Практически сразу из толпы раздался крик:

— Триста тысяч духовных камней!

— Пятьсот тысяч духовных камней. Я любой ценой обязан заполучить эти три флакона Дня Возведения Основания!

Глаза Ла Раи заблестели. Если День Возведения Основания с сорокапятипроцентной целебной силой вызвало такой ажиотаж, что будет, когда на торги выставят его пилюлю?

— Шестьсот тысяч! — объявила Лу Сай, поднявшись на ноги. — Эти пилюли принадлежат Секте Морозного Феникса!

Ее голос эхом прокатился по трибунам арены. Вот только пилюли Дня Возведения Основания отличались от Пилюль Прорыва Барьера, и Лу Сай не удастся так просто заставить всех уступить. Эти три флакона представляли собой шанс, который выпадает раз в десять лет, может, даже в сто лет.

С возвышенным статусом Подразделения Лунной Пилюли они могли просто отмахнуться от таких пилюль, но в других Сектах не было своего Подразделения Лунной Пилюли с их обширными массивами знаний. Вне всяких сомнений, многие представители Сект на всё пойдут, чтобы получить шанс изучить взаимодействие трав в этих пилюлях. Неважно, из маленькой или из большой Секты, на глаза всех присутствующих опустилась красная пелена. Эти пилюли были важны не только для практиков, но и для целых Сект. Детально изучив взаимодействие трав и растений в пилюлях, Дао алхимии Секты может шагнуть далеко вперед. По этой причине с трибун то и дело доносились ставки, даже от представителей великих Сект и трех великих Кланов.

Ла Раи пораженно наблюдал за происходящим из своего павильона, внизу творилось что-то уму не постижимое. Блеск в его глазах становился ярче вместе с повышением цены на лот. После аукциона пилюль имя Ли Тао прогремит по всему Мертвенному Плато, скоро каждый практик будет жаждать с ним познакомиться. Раз он смог переплавить такие пилюлю будучи еще мастером-алхимиком, тогда… он точно достоин в будущем стать Мастером Шэнгуань! Во всем Подразделении Лунной Пилюли имелось около ста Мастеров Шэнгуань, каждый из них мог создать настоящую бурю на Мертвенном Плато, вот почему их услугами хотело воспользоваться бесчисленное число практиков. Их репутация и статус вызывали предельное уважение.

Лу Сай продолжала бороться за День Возведения Основания. Но даже ей пришлось сдаться, когда цена достигла невероятной отметки в четыре миллиона духовных камней! За последние сто аукционов пилюль это была самая высокая цена за один лот. Такое количество денег трудно описать словами. Все участники аукциона тяжело дышали, а на арену опустилась тягучая, тяжелая атмосфера. Победителем торга стал один из великих Кланов, Клан Цзы! Его делегация состояла только из трех человек: Старейшины Клана и двух Избранных. Разумеется, у каждого из великих Кланов имелся собственный Дао алхимии. Он отличался от Дао алхимии Подразделения Лунной Пилюли, но у них имелись и свои сходства. Три флакона Дня Возведения Основания станут отличным подспорьем для изучения новых взаимодействий трав и растений.

Распорядитель аукциона растерялся лишь на мгновение. Подразделение Лунной Пилюли обладало обширным собранием знаний, поэтому могло себе позволить небольшую утечку информации о взаимодействии трав и растений. Продажа целебных пилюль Клану Цзы показывала Подразделение Лунной Пилюли в очень выгодном свете. За последнюю тысячу лет проведения Сектой Пурпурной Луны аукциона пилюль еще ни разу Секта Пурпурной Луны не покупала выставленный ею самой лот. Подразделение Лунной Пилюли никогда не отказывалась выставлять предоставленный на аукцион предмет и никогда не вмешивалась в торги. За тысячелетнюю историю аукциона Секты, это правило еще ни разу не было нарушено. Вдобавок ученикам Секты Пурпурной Луны запрещалось покупать предметы на аукционе. Неважно, насколько редкий выставлялся предмет, им запрещалось делать ставки. Это правило оставалось неизменным тысячу лет!

После успешного завершения торгов за День Возведения Основания Старейшина Клана Цзы тут же пригласил Ли Тао погостить в Клане Цзы. Его предложение лишь подняло Ли Тао в глазах собравшихся. Люди по всей арене сейчас обсуждали Ли Тао. Сидящие в павильоне мастера-алхимики были потрясены до глубины души, с восхищением и завистью они тоже начали обсуждать Ли Тао.

Наступил второй день аукциона. Распорядитель достал очередную целебную пилюлю, но лишь считанные единицы следили за сценой, а сам торг был лишен прошлого накала. После произошедшего сложно было привлечь внимание толпы. Следующие несколько сотен пилюль разлетелись в мгновении ока. Товары продавались с такой скоростью, что это перестало походить на торги… Дошло до того, что люди начали расходиться.

После невероятных пилюль Дня Возведения Основания сто тысяч участников аукциона пришли к мнению, что даже в случае выставления еще каких-нибудь необычных позиций, ни один из них не переплюнет удивительные пилюли Дня Возведения Основания. Для большинства присутствующих ставка в четыре миллиона духовных камней стала событием, которое случается только раз в жизни. Появление трех флаконов Дня Возведения Основания можно сравнить с чудом. Вот почему интерес к оставшейся части аукциона стремительно угасал. Распорядитель прекрасно чувствовал настроение толпы и заразился от них радостью и возбуждением. За всю его жизнь ему еще ни разу не удавалось совершить продажу предмета по такой заоблачной цене. Даже он был уверен, что оставшиеся лоты не смогут превзойти День Возведения Основания. Думая также, как и большинство практиков на трибунах, он позволил оставшимся сотням целебных пилюль довольно быстро уходить с молотка.

Из-за ускоренного темпа аукциона Пилюля Золотого Дьявола Ла Раи появилась на торгах вечером третьего дня. Мало, кого интересовало происходящее на сцене. Большинство до сих пор сокрушались, что упустили шанс заполучить День Возведения Основания, и рассылали сообщения в собственные Секты. Со сцены раздался голос распорядителя.

— Эту пилюлю переплавил мастер-алхимик Подразделения Лунной Пилюли, пожелавший остаться неизвестным. Даже мне не известно его имя. Название пилюли… Пилюля Золотого Дьявола, ядовитая пилюля, — сказал он, поставив флакон перед собой.

Настроение Ла Раи резко пошло в гору. Он пристально смотрел на флакон, в котором лежала переплавленная им пилюля. С появлением новой пилюли большинство практиков на трибунах по-прежнему приглушенно обсуждали День Возведения Основания. Немногие посмотрели вниз, да и то только из-за фразы «ядовитая пилюля».

Распорядитель описал пилюлю практически скороговоркой. По его мнению, несмотря на ядовитую природу пилюли, она вряд ли привлечет много внимания. После Дня Возведения Основания ничего уже не сможет вызвать такие ожесточенные торги. Для него было очевидно, что для изготовления пилюли перед ним пришлось потратить астрономическую сумму, но он прикинул, что за нее не получится выручить больше десяти тысяч духовных камней. Вот почему представление пилюли вышло таким куцым. Пробежавшись взглядом по толпе в сто тысяч практиков, он практически не заметил заинтересованных зрителей. Он прочистил горло и решил, что пришло время сворачивать аукцион: о семи днях уже не может быть и речи, вполне удастся его закончить за четыре. Не его вина, что так сложились обстоятельства. Остальные лоты выглядят крайне бледно на фоне сенсационных пилюль Дня Возведения Основания.

Приняв решение побыстрее заканчивать, распорядитель подозвал практика Пурпурного Ци с Запада. Он достал черную пилюлю из флакона и, не заметив ничего странного, ловко соскреб немного порошка, который затем передал Практику Пурпурного Ци с Запада. Немногие зрители наблюдали за происходящим на сцене и еще меньше выглядели при этом заинтересованно. Всё-таки эта пилюля может привлечь только практиков, изучающих Дао яда.

Ла Раи всё это прекрасно видел, но выражение его лица оставалось спокойным. Только Бай Юньлай заметно нервничал. Он вздохнул. Вся эта ситуация казалась ему несправедливой. По его мнению, Дао алхимии Ла Раи во много раз превосходил Ли Тао. Ла Раи был алхимиком совершенно другого уровня! Это можно было понять по тому остервенению, с которым ученики Внутренней Секты боролись за право получить пилюли алхимика Тан Хао.

Что до практика Пурпурного Ци с Запада на сцене, это был молодой человек лет тридцати с бесстрастным лицом. Несмотря на отсутствие интереса у зрителей, он с серьезным видом принял порошок и без колебаний проглотил его. Вращение его культивации быстро растворило порошок в его теле. Оно стало полупрозрачным, позволяя всем увидеть результат воздействия порошка. Даже зная, что это ядовитая пилюля, он действовал без малейших колебаний. Сразу после принятия порошка его тело начало меняться.

В это время Ла Раи смотрел на него и тихо шептал:

— Проколи меридианы Ци во всем теле; изруби их на множество кусков; преврати тело в сокровище; раскрой настежь грудь; раздави разум; собери вместе десятки миллионов намерений убить; взорви Дао Колонны внутри Ядра-моря; уничтожь душу жаждой убийства; соедини смертную душу с духами; используй силу убийства, дабы разрушить сознание; разум и Ядро-море в миг сливаются в ничто; эта безумная Дьявольская Воля превратится в губительное сердце; оно заставит культивацию подняться до небес! Это не сжигание души, это нечто большее! Эта пилюля… будет зваться Пилюлей Золотого Дьявола! Ибо эта Воля может принадлежать только дьяволам!

С каждым словом тело практика менялось, словно находилось под контролем Ла Раи. Выражение лица практика на сцене изменилось. Он в мгновении ока весь вспотел, его начала бить крупная дрожь, а на лбу взбугрились вены. Он отчетливо чувствовал, как проглоченный им порошок молниеносно слился с его телом, а затем превратился в неописуемую стимулирующую силу. Когда духовная энергия вырвалась наружу, его тело скрутило от боли. Возникло ощущение, будто сотни мечей крошат его меридианы Ци на множество кусков! В это же время у него внутри нарастал рокот, словно необузданная сила самой его жизненной силы рвалась наружу. В следующий миг эта сила бурно изверглась у него из груди, превратившись в безумное желание убивать, которое полностью уничтожило его три Дао Колонны! С разбитыми Дао Колоннами Ядро-море превратилось в пар, а его культивация была полностью раздавлена. Эта сила ворвалась в его голову, уничтожила душу и стерла разум, наполняя его дьявольской волей, которая окончательно оборвет его жизнь!

Казалось, его сознание начисто исчезло, оставив после себя одно лишь безумие. Он задрал голову к небу и яростно взвыл. Вой, напитанный неописуемым желанием убивать, превратился в жажду убийства, которая начала расходится от него бушующими волнами. Бесформенное Море Золотого Пламени окутало его тело, сжигая его, сжигая его душу, наполняя его исступленным, дьявольским безумием. Кожа практика приобрела чисто-белый оттенок, в глазах зажглось золотое пламя, его волосы тоже окрасились чисто белым, на коже проступила сеть золотых сосудов. Каждый вдох давался ему с невероятным трудом, а культивация… внезапна вырвалась наружу. У него больше не осталось Дао Колонн, но его мощная аура теперь могла сравниться с поздней ступенью Возведения Основания! Его безумный, кровожадный рев заставил сотню тысяч практиков, обсуждающих День Возведения Основания, обернуться и посмотреть на сцену, где стоял практик Пурпурного Ци с Запада.

В этот момент Ла Раи поднялся с места. Выражение его лица, как и его глаза оставались спокойными. Но выглядел он словно… дьявольский алхимик в золотом ореоле!

Невозможно описать вложенную в вой жажду убийства. Звук расходился могучими волнами, вместе с исходящей из тела практика пульсирующей золотой аурой. Кружащаяся вокруг него золотая аура создавала впечатление, будто он только что снизошел с Небес, однако… эта аура была невообразимо зловещей. Его прикрытые глаза резко распахнулись. Сто тысяч практиков одновременно ахнули: глаза практика на сцене напоминали глаза смертельно обезумевшего дикого зверя. Золотые глаза безумно светились. На сцене стоял не практик, а настоящий дьявол, словно натянувший овечью шкуру! От него исходила аура поздней ступени Возведения Основания, совсем недавно она находилась лишь на начальной ступени Возведения Основания. Эта невероятная трансформация до глубины души поразила всех собравшихся практиков. Его чудовищный рев мгновенно оборвал все разговоры на трибунах. Все зрители во все глаза смотрели на дьявольское божество на сцене. Изумленный распорядитель лишился дара речи. Хоть практик Пурпурного Ци с Запада выглядел, как обезумевший дьявол с клокочущей жаждой убийства, золотыми глазами, что странно, в них присутствовало некое спокойствие. Это спокойствие пугало гораздо больше, чем безумие. Оно показывало, что несмотря на исступленную жажду убийства, он не лишился рассудка!

При этом все присутствующие практики отчетливо видели изменения в его теле, вызванные целебным порошком. Если крохотная часть пилюли вызвала такую невероятную метаморфозу, что будет, если проглотить пилюлю целиком…? Люди на трибунах словно боялись дышать, ведь их сердца прекрасно знали ответ на этот вопрос. Тишину внезапно нарушили потрясенные выкрики:

— Что… что это за пилюля?! Просто невероятно!

— Такая… такая маленькая часть пилюли вызвала такие невероятные изменения. Представьте, какой эффект будет, если проглотить пилюлю целиком! Тогда…

— Она любого способна свести с ума, высвободив при этом весь потенциал тела человека. Пилюля соединяет Ядро-море с Дао Колоннами и выпускает непревзойденную смертоносную ауру. Эта пилюля… вовсе не ядовитая! Ее можно применить, чтобы спасти жизнь в сложной ситуации!

— Ядовитая пилюля, ядовитая пилюля… Все алхимики так или иначе пробуют себя на поприще ядовитых пилюль. Но обычно у таких пилюль нет рецептов. Эта пилюля… эта пилюля…

— Но вы только посмотрите на целебную силу этой пилюли. Я внимательно следил за происходящим на сцене, поэтому могу с уверенностью сказать, что, судя по эффекту этого порошка, целебная сила этой пилюли как минимум пятьдесят процентов!

— Пятьдесят процентов… Только не говорите мне, что эта пилюля — дело рук Мастера Шэнгуань…?

Толпа оживленно гомонила, как во время представления Дня Возведения Основания! Зрители во все глаза смотрели на черную пилюлю и в особенности на вырезанный на ее поверхности символ.

— Посмотрите на символ!

— Это… орхидея! Пилюля помечена орхидеей!

— Это клеймо алхимика, изготовившего пилюлю! Они обычно ставят на пилюли личное клеймо, только если полностью довольны результатом. Орхидея… Никогда не слышал об алхимике с личным клеймом в виде орхидеи.

— Я требую, чтобы аукционная палата проверила целебную силу этой пилюли!

— Да, мы требуем проверку!

Выкрики с требованием проверки только усилили без того напряженную атмосферу на арене. Откуда распорядителю было знать, что на аукционе в этом году вместе с Днем Возведения Основания появится еще одна сенсационная пилюля?! В ответ на многократные просьбы с трибун распорядитель не мешкая взмахнул рукой и из портала позади него вышло два человека.

Головы обоих венчали длинные белоснежные волосы. Это были опытные мастера-алхимики Секты, отвечающие за проверку целебной силы пилюль на аукционе. Старики выглядели донельзя гордо. Полностью игнорируя беснующуюся на трибунах толпу в сто тысяч Практиков, один из них взял пилюлю. При виде клейма орхидеи, он слегка скривился. По его мнению, алхимики, не достигшие звания Мастер Шэнгуань, не имели права оставлять на пилюлях клеймо. Судя по выражению его лица, люди на трибунах сразу поняли, что если бы он мог сейчас стереть клеймо, то сделал бы это незамедлительно. Старик раздраженно поднес пилюлю к носу и вдохнул запах, после чего его тело внезапно задрожало. В глазах старика вспыхнуло недоверие, поэтому он наклонил голову, чтобы поближе рассмотреть пилюлю. Но это его еще сильнее взволновало. Дрожь в его теле усилилась, как и недоверие в глазах.

— Невозможно, — хрипло выдавил он, — Такой пилюли просто не может быть. Не может быть…

Услышав слова старика, практики на арене тяжело задышали. Они могли только гадать, какая целебная сила могла заставить опытного мастера-алхимика пораженно побледнеть. Второй старик подошел к своему коллеге. Он осмотрел и понюхал пилюлю, после чего его глаза тоже заблестели диковинным светом. Воочию увидев пилюлю, он тоже начал стремительно бледнеть, а на его лице застыло выражение удивление и недоверия.

— Это… это…

Оба старика удивленно переглянулись. Они судорожно дышали, дрожа при этом как листья на ветру.

— Мастера-алхимики, эта пилюля…

— Эту пилюлю нельзя продавать! — воскликнул один из стариков, его голос эхом прокатился по трибунам.

Из толпы сразу же послышались возмущенные крики:

— Что значит «нельзя продавать»?! Мы просто попросили ее проверить. Вы хотите сказать, что Секта Пурпурной Луны собирается пойти против нерушимого тысячу лет правила и снимет ее с аукциона?!

— Согласно правилам аукциона пилюль, мы имеем право затребовать проверку целебной силы. Вы еще не сообщили результат, но уже утверждаете, что она не продается?

— Мы требуем результатов! Не молчите… какая целебная сила у этой пилюли?

Возмущение в стотысячной толпе практиков нарастало, к нему присоединилась даже Лу Сай, которая, обычно сохраняющая на лице презрительное спокойствие, кричала на стариков во все горло. Распорядитель аукциона напрягся, ему еще не доводилось сталкиваться с такой ситуацией, поэтому он начал немного нервничать. Внезапно на сцене открылся новый портал, откуда вышло еще семь человек. При виде новоприбывших, распорядитель пораженно разинул рот. Он тотчас сложил руки и низко поклонился. Два мастера-алхимика тоже с благоговением сложили ладони в знак приветствия. Толпа на трибунах пораженно стихла. Эти семь человек оказались Мастерами Шэнгуань Подразделения Лунной Пилюли!

Каждый из них был известен практически во всех уголках Мертвенного Плато. Сердца всех присутствующих замерли, когда Мастера Шэнгуань приблизились, и один из них взял Пилюлю Золотого Дьявола для изучения. Неожиданно его руки задрожали, а на лице проступил шок. Он быстро справился с удивлением, но это не осталось незамеченным среди собравшихся практиков. При виде пораженного Мастера Шэнгуань, у ста тысяч практиков возникло чувство, словно в них ударила тысяча молний.

Когда Мастер Шэнгуань окинул взглядом толпу, он внутренне не удержался от вздоха, а затем сел в позу лотоса и заставил Пилюлю Золотого Дьявола зависнуть в воздухе.

— Во время прошлых аукционов пилюль, — сказал он, — Подразделение Лунной Пилюли предлагало один раз проверить целебную силу пилюли по выбору зрителей. Вы уверены, что хотите проверить именно эту пилюлю?

После такого представления в ответе не было нужды. Шесть оставшихся Мастеров Шэнгуань присоединились к своему коллеге, взяв в кольцо Пилюлю Золотого Дьявола. Они выполнили несколько магических пассов, после чего перед ними возникло семь алхимических печей. По одному внешнему виду можно было сказать, что эти печи выкованы из редчайших материалов!

— Возгорание каждой алхимической печи означает десять процентов целебной силы. Это метод определения целебной силы очень точен, поскольку травы и растения, из которых она состоит, были выращены в Подразделении Лунной Пилюли. В противном случае точно определить целебную силу было бы невозможно.

Сто тысяч практиков на трибунах ловили каждое его слово. Семь Мастеров Шэнгуань обладали непревзойденной репутацией и пользовались всеобщим уважением. Когда они закрыли глаза, воздух наполнил аромат целебных трав, который странным образом изменил атмосферу на арене. Неожиданно вспыхнула одна из алхимических печей. Следом вторая, потом третья, и наконец четвертая.

— Вспыхнуло четыре печи. Это значит, что в пилюле всего сорок процентов целебной силы трав и растений…

— Эх, всего сорок процентов. Она уступает Дню Возведения Основания. Тем не менее, нельзя так просто сравнивать целебную силу этих двух пилюль, одна из них ядовитая, а это уже совершенно другой тип пилюль.

— На самом деле, я бы сказал… что?

Обсуждение толком не успело начаться, когда последний говоривший Практик внезапно осекся. Сто тысяч практиков тяжело задышали, потрясенно наблюдая, как загорается пятая печь, за ней шестая и потом седьмая! Ярко вспыхнули все семь алхимических печей!

— Семьдесят… семьдесят процентов?

— Ее, должно быть, изготовил Мастер Шэнгуань! Это просто…

— Семьдесят процентов! А что, если бы алхимических печей было восемь…?

Пока Мастера Шэнгуань пытались справиться с нахлынувшими эмоциями и дрожью в сердцах, толпа бурно обсуждала результат. Внезапно открылся еще один портал, из которого вышло три Мастера Шэнгуань. Спокойные и величественные они подошли к собратьям, сели в позу лотоса и вытащили свои алхимические печи. Практически мгновенно их алхимические печи начали загораться. Восьмая, девятая и напоследок десятая. Теперь горело все десять алхимических печей! Их яркое сияние взметнулось к небу. В этот раз не было слышно выкриков или обсуждений, сто тысяч практиков в полной тишине завороженно смотрели на пламя в алхимических печах…

Что до Мастеров Шэнгуань, они не могли отвести глаз от пилюли. Их головы кружились, а грудь словно сдавило. В глазах Мастеров Шэнгуань вспыхнуло невиданное доселе изумление. А потом оцепенение внезапно спало. Сто тысяч практиков словно ополоумели. Их головы гудели, глаза налились кровью, а дыхание стало прерывистым. Судя по их виду… они сошли с ума!

Стопроцентная целебная сила! Совершенное творение! С древних времен до сего дня на аукционе пилюль еще никогда не выставлялся подобный предмет! Разница между Пилюлей Золотого Дьявола и Днем Возведения Основания была как между Небом и Землей!

Глава 11: Грандмастер Золотая Орхидея

За всю историю аукциона пилюль Секты Пурпурной Луны еще никогда не появлялась стопроцентная непревзойденная пилюля. Что интересно, даже пилюли Пурпурных Мастеров Шэнгуань с восьмидесятипроцентной целебной силой считались пилюлями высшего порядка, но даже их никогда не выставляли на аукционе. Целебная пилюля с целебной силой больше восьмидесяти процентов трав и растений считалась пилюлей высшего порядка. С девяноста процентами целебной силы или выше… такие пилюли считались непревзойденными. Девяностопроцентные пилюли считались непревзойденными, стопроцентные пилюли хоть обычно тоже попадали в эту категорию, их часто считали полу-божественными!

За десятки тысяч лет истории Подразделения Лунной Пилюли Секты Пурпурной Луны мало кому удавалось переплавить пилюли высшего порядка. Все, кому это удалось, были Пурпурными Мастерами Шэнгуань, имя каждого из них могло сотрясти все Мертвенное Плато. Что до непревзойденных пилюль… За десятки тысяч лет истории Подразделения Лунной Пилюли только двоим удалось изготовить такую пилюлю. Одним был основатель Секты Пурпурной Луны — Совершенный Пурпурный Восток. Вторым грандмастер Лунная Пилюля. Только им по силам было переплавить непревзойденные пилюли. Непревзойденные пилюли не только шли вразрез с волей Небес, но и считались переломным этапом Дао алхимии, переломным этапом для становления грандмастером! Только человек переплавивший непревзойденную пилюлю мог считаться грандмастером! На всем Мертвенном Плато помимо грандмастера Лунная Пилюля существовало всего два других грандмастера, которые могли переплавить непревзойденную пилюлю. Вот только их непревзойденные пилюли имели силу девяносто процентов, не сто. Ныне на Мертвенном Плато только грандмастер Лунная Пилюля… мог переплавлять стопроцентные полу-божественные непревзойденные пилюли. Отсюда становилась понятна вся ценность Пилюли Золотого Дьявола и почему ее появление переполошило, как зрителей, так и устроителей самого аукциона.

Сотня тысяч практиков смотрели на сцену покрасневшими глазами. Пилюли Дня Возведения Основания произвели сенсацию, но они бледнели в сравнении с Пилюлей Золотого Дьявола. Сто тысяч людей, сто тысяч пар глаз. У них в голове застыла одна и та же картина… стопроцентной непревзойденной пилюли!

Глядя на пилюлю, Лу Сай тяжело дышала, как и все остальные на трибунах. В павильоне наверху мастера-алхимики Подразделения Лунной Пилюли были потрясены до глубины души, они явно не ожидали появления чего-то подобного. И не только они. Присутствующие алхимики-подмастерья пришли в неистовство. Даже ученики Подразделения Пурпурного Ци пораженно хлопали глазами. Атмосфера на арене напоминала натянутую до предела тетиву, готовую порваться в любую секунду.

Распорядителя трясло, его голова кружилась, дыхание участилось, а глаза налились кровью. Он даже в самых смелых мечтах не представлял, что когда-нибудь сможет коснуться непревзойденной пилюли. Стоило ему подумать, как он лично отделил от пилюли немного порошка, его сердце тотчас скрутило от боли. По его мнению, его обращение с этим ценнейшим объектом приравнивалось к богохульству. Стопроцентная непревзойденная пилюля считалась священной для любого алхимика, по-настоящему бесценное сокровище. Снедающую его сейчас вину вряд ли бы поняли окружающие, но, как алхимик, его самой сокровенной мечтой было когда-нибудь самому переплавить непревзойденную пилюлю.

Десять Мастеров Шэнгуань не мигая смотрели на парящую в воздухе Пилюлю Золотого Дьявола. В их глазах стоял благоговейный трепет, а каждый вдох давался с неимоверным трудом. Казалось для них кроме этой пилюли остального мира больше не существовало.

Наблюдая за происходящим, сердце Ла Раи учащенно стучало. Внезапно у него возникло ощущение, что быть может выставление этой пилюли на аукцион было не самой удачной идеей… Такая реакция на его Пилюлю Золотого Дьявола стала для него полной неожиданностью.

— Эта пилюля… она… — бормотал Бай Юньлай.

Он словно в забытье медленно поднял голову и посмотрел на Ла Раи, казалось, что его душа покинула тело и растворилась в воздухе. Распорядитель еще не успел объявить цену, как с трибун послышались выкрики:

— Пять миллионов духовных камней! — закричал кто-то. — Я заполучу эту непревзойденную пилюлю, даже еслимне потом придется побираться на улицах!

— Десять миллионов духовных камней! Я представитель Секты Горы Дао и готов потратить все ресурсы нашей Секты, чтобы купить эту пилюлю!

Когда люди начали выкрикивать ставки, атмосфера на арене стала еще безумней. Вполне естественно, что большинство прибывших на аукцион пилюль обладали базовыми познаниями Дао алхимии. Им не сложно было понять ценность Дня Возведения Основания, сорокапятипроцентной пилюли с ее различными взаимодействиями трав и растений. Но стопроцентная непревзойденная пилюля…

Ценность информации о загадочных взаимодействиях трав и растений в этой пилюле практически не поддавалась оценке. Все практики вне зависимости от принадлежности к Секте прекрасно это понимали. Любая Секта, сумевшая раскрыть хотя бы крупицу скрытых в этой пилюле секретов, невероятно продвинется в плане Дао алхимии. Ведь это не какая-то заурядная пилюля, а стопроцентная непревзойденная пилюля, такие на всем Мертвенном Плато умел переплавлять только грандмастер Лунная Пилюля.

Все прекрасно понимали: если заполучить эту пилюлю и долгое время старательно ее изучать, то в случае обретения полного просветления можно будет основать собственную Секту алхимиков! В современных реалиях эта пилюля считалась настоящим раритетом! Даже без полного понимания сути пилюли, для любой Секты она станет ценнейшим сокровищем!

Напряжение на арене аукциона пилюль росло, если так дальше пойдет оно может перерасти в потенциально взрывоопасную ситуацию. Судя по взглядам некоторых практиков, они были готовы с боем добыть себе это сокровище. Появление пилюли могло стать причиной невероятных размеров свалки, которую распорядитель аукциона никак не мог предотвратить. Попробуй он хоть пискнуть, что пилюля не продается, жажда убийства взорвется на арене подобно извержению вулкана. За всю историю аукциона пилюль ничего подобного не случалось. Бледный распорядитель смотрел на обезумевшую толпу, он ни смел и слова вымолвить.

— Кто сделал эту пилюлю? — внезапно раздался вопрос.

Похоже, многие практики осознали, что им не удастся заполучить пилюлю, поэтому они сосредоточили свое внимание на человеке, что ее переплавил. Вопрос прогремел словно гром среди ясного неба, сто тысяч беснующихся практиков мгновенно стихли. Глаза большинства еще остервенело блестели, но этот вопрос подействовал на них в какой-то степени отрезвляюще. Судя по всему, многие на трибунах задавались тем же вопросом.

— Если я правильно помню, ее изготовил мастер-алхимик?

— Мастер-алхимик? Как такое может быть? Такую пилюлю… переплавил мастер-алхимик?

— Ее… ее мог изготовить только сам грандмастер Лунная Пилюля. Это не может быть мастер-алхимик. На всем Мертвенном Плато только грандмастер Лунная Пилюля может переплавлять стопроцентные непревзойденные пилюли!

Арену вновь заполнил гул голосов, многие опять начали переключать свое внимание с алхимика на пилюлю. Бледный распорядитель спешно объявил:

— Эту пилюлю переплавил мастер-алхимик Подразделения Лунной Пилюли, пожелавший остаться неизвестным, — его слова прозвучали сдавлено, словно он сам не верил в то, что говорил.

Как на такое заявление могли отреагировать сто тысяч практиков? После объявления, что ее изготовил мастер-алхимик, сто тысяч практиков на трибунах как по команде судорожно вдохнули. Неверие, удивление, потрясение — среди зрителей эти эмоции сейчас превалировали над остальными. После пораженной паузы трибуны вновь взорвались криками, которые, кажется, стали еще громче.

— Мастер-алхимик… ее действительно переплавил мастер-алхимик!

— Не Мастер Шэнгуань, не Пурпурный Мастер Шэнгуань, не даже грандмастер Лунная Пилюля. Если стопроцентную непревзойденную пилюлю переплавил простой мастер-алхимик, тогда этот мастер-алхимик… он…

— Потрясающий талант. Поразительный навык Дао алхимии! Он переплавил одну стопроцентную непревзойденную пилюлю. Кто он такой? Кто этот грандмастер?!

— В Секте Пурпурной Луны есть такой невероятный мастер-алхимик? Может он… может он личный ученик грандмастера Лунная Пилюля? Стопроцентная непревзойденная пилюля — это, конечно, замечательно; взаимодействие между травами и растениями тоже важно. Всё это сложно оценить в деньгах. Но в сравнении с мастером-алхимиком, который способен приготовить такую пилюлю, всё вышеперечисленное Земля, когда как мастер-алхимик Небеса!

Невозможно оценить, насколько такой алхимик окажется полезным для любой другой Секты. Более того, практически любая Секта без колебаний попытается завербовать себе такого талантливого алхимика. На трибунах присутствовали представители трех великих Кланов и четырех великих Сект. Новая перспектива, похоже, многих заинтересовала, с блеском в глазах они достали свои нефритовые таблички, дабы как можно скорее поделиться новостью со своими Сектами.

— Кто этот мастер-алхимик?!

— Если он станет Мастером Шэнгуань или Пурпурным Мастером Шэнгуань, тогда пилюли его изготовления точно смогут бросить вызов самим Небесам!

— Покажите нам этого мастера-алхимика!

Пока напряжение на трибунах росло, Ла Раи тяжело вздыхал. Он посмотрел на практически паникующего Бай Юньлая, который, судя по его виду, очень хотел что-то сказать. Смятение исчезло из сердца Бай Юньлая, когда он почувствовал на себе взгляд юноши. Сердце самого Ла Раи бешено стучало. Он никак не мог предвидеть, что его пилюля вызовет такую бурную реакцию. Сейчас он уже немного сожалел о содеянном. К счастью, помимо клейма на самой пилюле, на флаконе не было его имени.

— Возможно, этот мастер-алхимик намеренно пожелал остаться неизвестным, посмотрите на эту орхидею. Это его клеймо!

— Орхидея… орхидея… Может это его второе, алхимическое имя? Золотая Орхидея!

— Грандмастер Золотая Орхидея!

Сложно было определить, кто первым это сказал. Но хватило буквально пары мгновений, чтобы практики подхватили новое имя «Золотая Орхидея». Вот так неизвестный алхимик получил свое новое имя. Ла Раи, моргая, тупо смотрел вниз на трибуны. Он до сих пор чувствовал себя не в своей тарелке, но в тоже время внутри начало подниматься гордое чувство уверенности в собственных силах. Переплавленная им пилюля заслужила такое признание, а это было настоящей честью для любого алхимика.

В этот момент на сцене пурпурным светом вспыхнул очередной портал. Сияние затопило арену, вместе с чудовищным гнетом, который быстро утихомирил бушующих зрителей. Все звуки на арене аукциона вновь стихли, зрители на трибунах с замиранием сердца наблюдали, как из портала вышло две фигуры. Впереди шел человек в пурпурном халате с рукавами, расшитыми золотыми треножниками. Его длинные черные волосы каскадом нисходили по его спине, на его лице не было гнева, вместо этого оно буквально источало скрытую силу. На вид ему было за пятьдесят, однако от него исходила древняя аура. Без сомнений можно было сказать, что этот человек на своем веку повидал немало. Он медленно шагал по сцене под пристальным взглядом ста тысяч пар глаз практиков. С его появлением Мастера Шэнгуань сразу же подскочили на ноги, сложили ладони и благоговейно склонили головы в поклоне.

— Приветствуем Пурпурного Мастера Шэнгуань Ань, — сказали они хором.

Услышав имя, сто тысяч практиков удивленно ахнули. Слова «Пурпурный Мастер Шэнгуань» никого не оставили равнодушным. Ла Раи внимательно посмотрел на мужчину в пурпурном халате, даже из своей ложи он сумел почувствовать исходящий от этого человека лекарственный аромат.

Взгляды всех собравшихся переместились на второго сгорбленного человека. Этот горбатый практик бесстрастно окинул взглядом трибуны, демонстрируя всем покрытое шрамами лицо, которые вполне вероятно были нанесены им самим. От него исходила неописуемая сила, которая только усилила невероятный гнет, опустившийся на притихшую толпу.

— Патриарх Горбач!

— Это Патриарх Горбач! По слухам, его культивация находится на средней ступени Зарождения Души. Триста лет назад он всем пожертвовал, чтобы стать Защитником Алхимии Пурпурного Мастера Шэнгуань Ань…

— Появление Патриарх Горбача означает… что человек в пурпурном халате действительно один из Пурпурных Мастеров Шэнгуань, Ань Цзайхай!

В глазах ста тысяч практиков вспыхнуло почтение. Пурпурный Мастер Шэнгуань находился, по сути, на вершине Дао алхимии. Помимо грандмастера не было звания выше. Ань Цзайхай невозмутимо кивнул десяти Мастерам Шэнгуань, а потом поднял руку в манящем жесте. Пилюля Золотого Дьявола полетела по воздуху и приземлилась к нему на ладонь. Он не стал нюхать пилюлю, вместо этого, позволив ей просто лежать на ладони, он закрыл глаза. Время тянулось невыносимо медленно. Собравшиеся практики затаив дыхание следили за сценой. Ла Раи хранил молчание, задумчиво наблюдая, как Пурпурный Мастер Шэнгуань Ань Цзайхай с помощью своего навыка Дао алхимии обретал просветление относительно пилюли Ла Раи.

Когда сгорела благовонная палочка, Пурпурный Мастер Шэнгуань Ань Цзайхай медленно открыл глаза. Он опустил голову и посмотрел на пилюлю у себя на ладони.

— Что за имя у этой пилюли? — медленно спросил он немного сипло.

Распорядитель аукциона буквально расцвел услышав, как к нему обращается Ань Цзайхай, он почтительно сложил ладони и поклонился:

— Согласно записям, имя этой пилюли «Золотой Дьявол».

Ань Цзайхай долгое время не сводил глаз с пилюли, а потом со вздохом произнес:

— Потрясающая пилюля. Золотой Дьявол. Расплавь душу и преврати ее в злой дух. Действуй наперекор всему, дабы взмыть в небесную высь. Это не сжигание души, это нечто большее!

Это была его попытка объяснить сущность пилюли. Очевидно, он не мог вывести рецепт после такого короткого с ней знакомства. Остальные не поняли значение его слов, но глаза Ла Раи сразу же сощурились:

— «Недаром он является Пурпурным Мастером Шэнгуань. С первого взгляда он понял истинную сущность пилюли, хоть он и не копнул достаточно глубоко, чтобы увидеть, что дьявольская воля объединена в ней с энергией Золотого Лотоса… впечатляет».

Ла Раи погрузился в раздумья. В будущие целебные пилюли ему надо будет начать добавлять специальные элементы, чтобы запутать охочих до его секретов, иначе раскрыть всю подноготную его пилюль будет очень просто. Несмотря на статус этого человека, текущая ситуация слегка тревожила Ла Раи.

— Это не стопроцентная пилюля, — объявил Ань Цзайхай, — Её целебная сила девяносто пять процентов. Однако большей похвалы заслуживает тот факт, что ее изготовили во время алхимического просветления. Для этой пилюли не существует рецепта.

Последние его слова, словно гигантский молот, обрушились по зрителям, они тяжело задышали, в их гудящих головах стояла одна фраза: «алхимическое просветление».

— Алхимическое просветление…

— Эту пилюлю переплавили из-за алхимического просветления. Для этого не существует рецептов!

Пилюля, созданная во время алхимического просветления, единственная в своем роде. Нигде в мире не найти похожей пилюли! Это означает… что ее ценность только что увеличилась вдвое! Зрители возбужденно принялись обсуждать услышанное, при этом их горящие глаза неотрывно следили за Пилюлей Золотого Дьявола. Безумный блеск постепенно начал возвращаться в их глаза. Ань Цзайхай одарил Пилюлю Золотого Дьявола еще одним длинным взглядом, после чего опустил руку, позволив ей зависнуть в воздухе. Затем он отступил на пару шагов и закрыл глаза. Судя по всему, он пришел только, чтобы подтвердить факт изготовления Пилюли Золотого Дьявола во время алхимического просветления.

— Двадцать миллионов духовных камней! Клан Цзы любой ценой должен заполучить эту пилюлю!

— Двадцать миллионов пятьсот тысяч духовных камней! Такую непревзойденную пилюлю, созданную во время алхимического просветления, еще свет не видывал.

Вся арена бурлила от возбуждения, общий гомон то и дело прорезали выкрики ставок. Ла Раи сглотнул, его глаза ярко сияли. От текущей цены его сердце буквально трепетало от восторга, но к восторгу примешивалось сомнение. После объяснения Пурпурного Мастера Шэнгуань Ла Раи узнал, как называется то странное состояние, в которое он впал во время переплавки пилюль. С другой стороны, он не понял, почему Пурпурный Мастер Шэнгуань описал пилюлю, как «единственную в своем роде», что шло вразрез с тем, что произошло на самом деле.

— «Возможно существуют особые вариации, о которых я мало знаю…» — подумал Ла Раи, подавив замешательство и сфокусировавшись на все растущей цене.

Он и раньше знал, что алхимикам довольно просто зарабатывать деньги изготовлением пилюль, но он и представить не мог, что Пилюля Золотого Дьявола окажется настолько дорогой. Внезапно решение присоединиться к Секте Пурпурной Луны стало казаться ему невероятно мудрым поступком.

Вскоре цена за Пилюлю Золотого Дьявола достигла отметки в сорок миллионов духовных камней. Такая сумма запросто может разорить большинство Сект. Помимо четырех великих Сект и трех великих Кланов больше никто не мог себе позволить участвовать в торгах.

— Сорок три миллиона духовных камней! — закричала Лу Сай, поднявшись в воздух.

— Сорок восемь миллионов! — воскликнул кто-то из Секты Великого Мрака.

— Шестьдесят миллионов! — продолжала бушевать Лу Сай, — Как ты смеешь пытаться увести предмет по праву принадлежащий мне?

Цена стала просто заоблачной. Для большинства зрителей это была редкая и непревзойденная пилюля, но она не стоила таких денег, даже с учетом алхимического просветления. Всё-таки, хоть пилюля и обладала невероятной целебной силой, никто не знал, что произойдет, если ее примет человек на стадии Создания Ядра. Учитывая ее явную принадлежность стадии Возведения Основания, цена в шестьдесят миллионов духовных камней была слишком завышена. Ценность от изучения самой пилюли сложно перевести в денежный эквивалент. Однако, если после полного анализа выяснится, что пилюля подходит для стадии Создания Ядра, тогда ее цена будет стремиться к бесконечности.

Алхимики Мертвенного Плато могут получить титул грандмастера только при условии, если они переплавят не одну непревзойденную девяностопроцентную пилюлю, а по одной пилюле на каждую стадию: Конденсации Ци, Возведения Основания, Создания Ядра, Зарождения Души. Только с пятью непревзойденными девяностопроцентными пилюлями человек может по праву считаться грандмастером Дао алхимии. В любом случае, академическую ценность Пилюли Золотого Дьявола сложно переоценить. Она не только была непревзойденной пилюлей, но и являлось единственной в своем роде пилюлей, приготовленной во время алхимического просветления.

С каждой новой ставкой радость в Ла Раи стремительно нарастала. Он хотел, чтобы цена поднялась еще выше. Правда ему покоя не давал вопрос: «Как забрать вырученные деньги после продажи пилюли?» Это представлялось немного проблематичным. В этот момент Ань Цзайхай открыл глаза и сказал:

— Сто миллионов!

Услышав его слова, собравшиеся практики онемело уставились на него. Лицо Лу Сай начало краснеть от гнева. Все знали про неписанное правило аукциона пилюль, практики Секты Пурпурной Луны не имели права в нем участвовать. До этого с молотка ушла пилюля Дня Возведения Основания и Подразделение Лунной Пилюли даже бровью не повело. Но из-за этой непревзойденной пилюли… Пурпурный Мастер Шэнгуань Ань Цзайхай присоединился к аукциону, тем самым создав ситуацию, где продавец соревнуется с покупателем. Хотя это сложно назвать соревнованием. Как после такого можно продолжать делать ставки…?

— Сто десять миллионов! — закричала Лу Сай с налитыми кровью глазами.

Его уже не волновали духовные камни, им руководило желание сохранить лицо. Его не волновало, что против него выступает Пурпурный Мастер Шэнгуань. Лу Сай невероятно взбесило, что его самая высокая ставка была побита. Аукцион отличался от настоящих поединков и сражений, где во главе угла стояла культивация. На аукционе всё решали деньги, а Лу Сай была настоящим экспертом, когда заходил вопрос о проматывании духовных камней.

— Двести миллионов, — спокойно отозвался Ань Цзайхай.

Сто тысяч практиков одновременно ахнули. Просто немыслимая цена. Даже десять непревзойденных пилюль, приготовленных во время алхимического просветления, не стоили этих денег. Двести миллионов духовных камней могли поддерживать великую Секту в течение десяти лет.

— Двести… — Лу Сай была настолько взбешена, что просто не могла подобрать слов.

Он уже было собирался перебить ставку, как Ань Цзайхай его оборвал.

— Я покупаю эту пилюлю не для себя. Я представляю интересы грандмастера Лунная Пилюля и покупаю ее по его приказу.

После этой фразы на арену опустилась тишина. Зрители выглядели задумчиво, теперь они всё поняли. Ни при каких обстоятельствах Секта Пурпурной Луны не позволит кому-то купить эту пилюлю. Даже если это нарушит устоявшуюся традицию аукциона пилюль, Секта уже приняла решение. Эта пилюля ни при каких обстоятельствах не покинет пределов Секты Пурпурной Луны. Отмахнувшись от всего этого, Лу Сай набрала полную грудь воздуха, чтобы выкрикнуть новую ставку.

— Двести…

Внезапно один из учеников ее Секты схватил ее за рукав и что-то прошептал на ухо. Лу Сай раздраженно фыркнула, но ничего не сказала. Все присутствующие молчали. Ань Цзайхай в манящем жесте схватил Пилюлю Золотого Дьявола. Не говоря ни слова, он развернулся и вместе с горбатым стариком скрылся в сияющем портале. Пораженный Ла Раи следил за происходящим во все глаза. Внезапно в его сердце зародился червячок сомнений.

— «Ее купил грандмастер Лунная Пилюля, учитывая его статус и репутацию, он ведь… он ведь не откажется платить, верно…? Но даже оплата не так важна, как… Что он сделает, если поймет, что скрыто в капле крови, что я использовал?»

Невероятно высокое положение грандмастера Лунная Пилюля слегка обнадеживало в первом вопросе, однако… Ла Раи практически не сомневался в том, что он поймет, что за кровь он использовал. Более того, грандмастер с легкостью определит автора пилюли…

После ухода Ань Цзайхая продолжать аукцион не было смысла. Ла Раи схватил слегка ошалелого Бай Юньлая и покинул арену. По возвращению в Секту юноша потратил довольно много времени, раз за разом повторяя Бай Юньлаю дальнейший план действий. Всё это время Бай Юньлай странно на него поглядывал, теперь он смотрел на него с еще большим почтением. Глядя в след уходящему Бай Юньлаю, Ла Раи не смог удержаться от горького смешка. Тщательно всё взвесив, он пришел к выводу, что даже если его личность раскроют, это ничего не изменит. Ла Раи решил зазря не волноваться и вернулся в Пещеру Бессмертного.

— «Двести миллионов духовных камней! Даже если я получу восемьдесят процентов, всё равно остается сто шестьдесят миллионов! Этого хватит, чтобы поглотить еще сто шестьдесят тысяч лепестков Золотого Лотоса!» — он сел в своей пещере, предаваясь приятным мыслям о заработанных духовных камнях.

На главной горе Подразделения Лунной Пилюли Ань Цзайхай почтительно стоял перед стариком. Стариком, разумеется, был Лунная Пилюля. В его руках лежала… Пилюля Золотого Дьявола. Лунная Пилюля изучал ее уже около двух часов. Его губы медленно расплывались в улыбке. Улыбке полной доброты и восхищения. Ань Цзайхай смотрел на Лунную Пилюлю взглядом полным уважения и почтения. За всю его жизнь еще не нашлось такого человека, которого бы он уважал больше грандмастера Лунная Пилюля. Он являлся Пурпурным Мастером Шэнгуань, но он как никто другой понимал насколько глубока пропасть между ним и его Наставником. От этого его уважение к нему только крепло. Каждый раз стоя перед грандмастером Лунная Пилюля, он чувствовал себя маленькой рыбкой в гигантском океане Дао алхимии.

— Наставник, — начал Ань Цзайхай, — Я узнал имя человека, переплавившего пилюлю. С его прошлым не всё так гладко, он…

— Молчи, — холодно оборвал его старик, — Я запрещаю об этом говорить. В этом нет нужды.

Взмахом рукава он убрал пилюлю. Ань Цзайхай удивленно посмотрел на него, но потом почтительно ответил:

— Как скажете.

— И не беспокой его. Позволь нашему маленькому грандмастеру Золотая Орхидея остаться инкогнито.

Лунная Пилюля счастливо и невероятно довольно улыбался. Эхо его голоса еще не успело растаять в воздухе, когда как сам старик уже исчез. За весь их разговор он ни разу не упомянул духовные камни.

— Наставник, а как быть с духовными камнями…? — неуверенно спросил Ань Цзайхай.

— Какими духовными камнями? Это плата за его ученичество! — раздался голос Лунной Пилюли издалека.

Ань Цзайхай проводил своего Наставника взглядом, после чего расхохотался. В его голове стояло только одно имя: «Тан Хао».

Прошло полмесяца. Этого дня Ла Раи ждал с особым нетерпением, ведь сегодня Бай Юньлай пойдет узнать, можно ли забрать духовные камни. Вечером с кислым видом вернулся Бай Юньлай. Тщательно подбирая слова, он объяснил:

— Как только я не пытался, но на всё мне был дан один ответ… После продажи пилюли на счет не поступило ни одного духовного камня… Я не знаю, что именно происходит, но как аукционная палата может начать требовать деньги у грандмастера Лунная Пилюля…?

Ла Раи пораженно разинул рот. У него было чувство, будто в него ударило пять молний. В его глазах вспыхнула ярость.

— Мои Духовные Камни! Мои двести миллионов духовных камней! Двести тысяч лепестков Золотого Лотоса! Лунная Пилюля, ты купил мою пилюлю, теперь давай сюда мои духовные камни! — бормотал юноша, скрежеща зубами. Но он ничего не мог сделать, кроме как сидеть в растерянности у себя в пещере.

Ла Раи находился в растерянности, для него двести миллионов духовных камней являлись невероятно большой суммой. На Мертвенном Плато не он один чувствовал растерянность. Многие чувствовали растерянность из-за появления на аукционе пилюль Секты Пурпурной Луны непревзойденной пилюли, изготовленной во время алхимического просветления, уникальной под Небесами пилюли. Имя грандмастер Золотая Орхидея быстро разлетелось по всем уголкам Мертвенного Плато. Множество Сект и практиков теперь знали о его существовании. Хотя официально звание грандмастера присваивалось после изготовления нескольких пилюль с девяностопроцентной целебной силой или выше, пилюли, появляющиеся на аукционе, всегда создавали много шума на Мертвенном Плато. Прибавить к этому алхимическое просветление, и имя грандмастер Золотая Орхидея в мгновении ока поднялось до недостижимых высот. Всеобщий интерес подогревала и завеса тайны, окружающая его имя.

Все словно с ума посходили, пытаясь выяснить личность грандмастера Золотая Орхидея. Появлялись самые невероятные слухи и теории. Некоторые предполагали, что это еще одно имя грандмастера Лунная Пилюля. Другие верили, что это был один из Пурпурных Мастеров Шэнгуань. Никто не верил, что автором этой пилюли был простой мастер-алхимик. У кого кроме Пурпурных Мастеров Шэнгуань имелся достаточный навык в Дао алхимии, чтобы создать нечто подобное?

Слухи цвели буйным цветом на просторах Мертвенного Плато. Последний раз суматоха, сопоставимая с сенсационным появлением грандмастера Золотая Орхидея, была связана с инцидентом с Ла Раи и Хрустальным Зеркалом Золотого Лотоса.

Спустя какое-то время из множества слухов и домыслов о грандмастере Золотая Орхидея родилась новая теория, она шла в разрез с популярным мнением, что за личностью грандмастера скрывается Пурпурный Мастер Шэнгуань. Многие начали верить, что грандмастер Золотая Орхидея действительно обычный мастер-алхимик, который отличался от своих коллег невероятным даром в Дао алхимии. Иначе, как еще объяснить появление пилюли на аукционе пилюль? Возможно, даже сам мастер-алхимик не ожидал такого результата. Будь это Пурпурный Мастер Шэнгуань, он бы наверняка использовал свое настоящее имя, чтобы прославиться и возможно подготовить почву для восхождения к титулу грандмастер. Постепенно всё больше людей соглашалось с этой точкой зрения. Тем не менее, слухи только множились. Имя грандмастера Золотая Орхидея прокатилось по Мертвенному Плато подобно урагану.

Все признавали, что его текущий статус не имеет значения, грандмастер Золотая Орхидея переплавил непревзойденную пилюлю, и хоть он сейчас официально не считается грандмастером Мертвенного Плато, в будущем он наверняка им станет. Как-никак, его пилюля имела целебную силу в девяносто пять процентов, ей не хватило совсем чуть-чуть до непревзойденной стопроцентной пилюли! Если грандмастер Золотая Орхидея и дальше продолжит переплавлять такие пилюли, вскоре вместо трех грандмастеров Мертвенного Плато их станет четверо!

Что интересно, из-за столь неожиданного роста его известности, многие верили, что грандмастер Золотая Орхидея уже обладает навыками истинного грандмастера, и что на Мертвенном Плато уже четыре грандмастера Алхимии!

Секты Великого Мрака, Морозного Феникса, Огненной Зари и даже Единого Меча, а также три великих Клана публично выпустили воззвание к грандмастеру Золотая Орхидея, любезно приглашая у них погостить. Это событие наделало немало шуму и заставило имя грандмастера Золотая Орхидея сиять подобно солнцу.

В Секте Пурпурной Луны творилась такая же кутерьма, как и во внешнем мире. В обоих подразделениях Секты только и говорили о грандмастере Золотая Орхидея и строили догадки о его истинной личности. Не то чтобы в Секте совсем не было людей, кто предполагал, что грандмастером Золотая Орхидея мог быть Тан Хао, просто имя грандмастера Золотая Орхидея находилось на такой недосягаемой высоте, что любой, заикнувшийся про Тан Хао, тут же подвергался насмешкам. Тан Хао был широко известен в Подразделении Лунной Пилюли и Пурпурного Ци за его навыки в переплавке пилюль, но по сравнению с загадочным грандмастером Золотая Орхидея никто не мог поверить, что он и Тан Хао могут быть одним человеком.

В Подразделении Лунной Пилюли общественность пришла к мнению, что автором непревзойденной пилюли был Пурпурный Мастер Шэнгуань, который по какой-то причине решил остаться инкогнито. Среди мастеров-алхимиков нашлось немало тех, кто относился к загадочному грандмастеру Золотая Орхидея с благоговением. Любую неуважительную ремарку в адрес грандмастера эти алхимики встречали в штыки.

Пока Мертвенное Плато обсуждало грандмастера Золотая Орхидея, старшее поколение Секты Пурпурной Луны хотело провести открытое расследование. Вот только Подразделение Лунной Пилюли обладало особым статусом, без разрешения Лунной Пилюли никому не разрешалось раскрывать какую-либо информацию. Самым странным выглядело отношение самого Лунной Пилюли к происходящему, словно его вообще не заботило появление нового грандмастера. Он не упоминал об этом и не разрешал Подразделению Пурпурного Ци или Лунной Пилюли проводить расследования. Даже его люди в Подразделении Лунной Пилюли не могли расследовать тайну нового грандмастера, казалось, что Лунная Пилюля стер всю информацию о нем.

Пока всё больше людей обсуждало грандмастера Золотая Орхидея и строило всё новые теории, Ла Раи с каждым днем вздыхал всё чаще. Каждый раз при упоминании имени грандмастера Золотая Орхидея, он вспоминал о двух сотнях миллионов духовных камней. Такие мысли неизбежно приводили его к Лунной Пилюле, который до сих пор был должен ему денег.

— Ты должен мне двести миллионов духовных камней, двести тысяч лепестков Золотого Лотоса… — пробормотал юноша.

У него все внутри скрутилось. Учитывая его уровень культивации ю, он обычно не стал бы беспокоиться о такой тривиальной вещи, как духовные камни. Но тут то их было целых двести миллионов! Каждый раз думая о деньгах, он чувствовал, словно острый нож вонзался в его сердце. Целых двести тысяч лепестков Золотого Лотоса… на озере золотых лотосов скрываются миллионы лепестков, чтобы объединить их все в цветок, нужно либо множество благословений, либо горы духовных камней.

Сидя в пещере и переплавляя пилюли, он кисло улыбнулся и тяжело вздохнул. Время шло, но имя грандмастера Золотая Орхидея не растворилось в потоке других новостей. Когда утихли первые волны, его имя всё равно часто обсуждали на просторах Мертвенного Плато. В некоторой степени это было связано с завесой тайны и множеством слухов, окружающих имя грандмастера. Что интересно, на Мертвенном Плато начали появляться пилюли, помеченные орхидеей, но подделки выводили на чистую воду довольно быстро. При этом подделки лишь повышали репутацию грандмастера Золотая Орхидея.

Все эти новости Ла Раи поведал Бай Юньлай. Когда бы Бай Юньлай не начинал делиться сведениями про грандмастера Золотая Орхидея, на его лице появлялось странное выражение, а в глазах появлялся практически фанатичный блеск. Он то прекрасно знал, что самый обсуждаемый человек Секты Пурпурной Луны и всего Мертвенного Плато сейчас стоял прямо перед ним. Днем и ночью, во сне и наяву, в голове Бай Юньлая прокручивалась сцена, когда он держал в руках Пилюлю Золотого Дьявола и втайне доставил ее в аукционную палату. От одной мысли, что он своими руками держал непревзойденную пилюлю и знает личность грандмастера Золотая Орхидея, он чувствовал себя словно во сне.

Еще один человек в Секте Пурпурной Луны был тронут успехом грандмастера Золотая Орхидея — Вэй Юйянь. Она только и слышала, как люди обсуждали грандмастера Золотая Орхидея. Ее собственное расследование зашло в тупик.

Забавно, некоторые даже намекали, что она могла быть грандмастером Золотая Орхидея. На это она лишь горько смеялась. Вэй Юйянь жутко хотелось узнать настоящее имя грандмастера, чем больше сведений она находила, тем большим благоговением к нему проникалась. Неважно, кто на самом деле скрывается за именем грандмастер Золотая Орхидея, Вэй Юйянь, будучи алхимиком, знала, что для переплавки непревзойденной пилюли требовались серьезные навыки в Дао алхимии. Такие навыки не могли не вызывать уважения у алхимиков. Вэй Юйянь проникалась к нему все большим уважением, ей не терпелось встретиться с таинственным грандмастером Золотая Орхидея и обсудить с ним алхимию и алхимическое просветление!

Для любого алхимика алхимическое просветление было таинственной областью, где не существует рецептов пилюль, где можно рассчитывать только на собственное понимание Дао алхимии. Используя только ингредиенты на кончиках собственных пальцев, создается новая целебная пилюля. По этой причине Вэй Юйянь преклонялась перед грандмастером Золотая Орхидея. Ее благоговение росло вместе с ростом репутации грандмастера Золотая Орхидея. Она без устали раз за разом просила своего наставника позволить ей изучить Пилюлю Золотого Дьявола. Когда он наконец сдался, она с головой окунулась в изучение пилюли. Внутри пилюли девушка ощутила безумную, дьявольскую волю; неистовое пламя, которое превосходило сжигание души; невероятную остроту внутри пилюли; гордую, императорскую волю, которая превосходила собой Небо и Землю.

Постепенно в ее сердце начал формироваться образ грандмастера Золотая Орхидея. Его изборожденное временем древнее лицо, глубокие как омуты глаза, сияющие мудростью. Стройный и высокий с горделивым нравом. Этот образ сформировался из ее собственных ощущениях, полученных после изучения пилюли. И все же, сколько бы она не искала, к каким бы методам не прибегала, ей так и не удалось найти в Секте человека, подходящего под ее образ. Вместо разочарования это лишь распалило её еще больше.

Однажды Ла Раи случайно столкнулся с Вэй Юйянь во время прогулки по Секте. Он уже было хотел нырнуть в сторону, дабы избежать встречи с ней, когда внезапно понял, что она даже не заметила его. Она, оживленно обсуждая грандмастера Золотая Орхидея с Сюй Цин, странно смотрящей на нее, прошла мимо него. Выглядела она весьма целеустремленно, а ее глаза светились странным светом. Каждый раз при упоминании имени грандмастера Золотая Орхидея ее глаза ярко вспыхивали. Ла Раи пораженно уставился на нее, гадая, что бы сказала Вэй Юйянь, узнай она, что Тан Хао был грандмастером Золотая Орхидея. Но интереснее было посмотреть на ее реакцию, когда она выяснит, что Тан Хао и Ла Раи это один и тот же человек…

Словно уловив его мысли, Сюй Цин слегка повернула голову и весело подмигнула ему. В этот момент внутри Ла Раи поднялось странное, не самое приятное ощущение, что эта девушка знает о нем даже больше, чем он сам.

Глава 12: Встреча Морозного Феникса

Прошло еще полмесяца. Одним прекрасным днем Ла Раи только закончил переплавку очередной партии пилюль, когда до него донесся шум снаружи Пещеры Бессмертного — гул множества голосов. В Подразделении Лунной Пилюли обычно очень спокойно, шум и гвалт ученики поднимают крайне редко. Заинтригованный Ла Раи вышел из Пещеры Бессмертного и увидел бегущих внизу алхимиков-подмастерьев.

— Прибыл грандмастер Вечная Гора из Секты Морозного Феникса! Он один из трех грандмастеров Мертвенного Плато и по известности не уступает грандмастеру Лунная Пилюля!

— Только не говори мне, что он пришел бросить вызов?!

— Грандмастер Вечная Гора раньше был таким же, как мы! До звания грандмастер он вырос из простого алхимика-подмастерья. Но в конечном итоге он оставил Секту. К счастью для него, грандмастер Лунная Пилюля одобрил его тяжелый и упорный труд и не стал калечить его Дао алхимии! В противном случае сегодня бы его здесь не было!

— Интересно, что привело грандмастера Вечная Гора в нашу Секту…?

Ла Раи стоял снаружи Пещеры Бессмертного, его глаза блестели. Толпа алхимиков-подмастерьев и даже многие мастера-алхимики покидали свои жилища. Все они направлялись к одному месту.

Подразделения Пурпурного Ци и Лунной Пилюли пребывало в смятении. Ученик, оставивший Секту и ставший Великим Старейшиной Дао алхимии Секты Морозного Феникса, вернулся. Вечная Гора вернулся в Секту. Впервые за четыреста лет… его нога ступила на землю Секты Пурпурной Луны!

Вместе с ним прибыл один из двух Защитников Дхармы Секты Морозного Феникса Тан Шицан. Вторым был Старейшина стадии Зарождения Души. У обоих за плечами более семисот лет занятий культивацией. Несмотря на культивацию стадии Зарождения Души, оба являлись экспертами в магии и вместе могли уничтожить десятки тысяч врагов. Вдобавок их сопровождала большая группа учеников Секты Морозного Феникса, в которую входила Лу Сай. Девушка самодовольно стояла во главе группы учеников рядом с Тан Шицаном.

На вершине одной из гор на границе между Подразделениями Пурпурного Ци и Лунной Пилюли находилась церемониальная площадь. Там делегацию Секты Морозного Феникса вместе с грандмастером Вечная Гора встречали Защитник Дао Подразделения Пурпурного Ци У Динцю, а также несколько практиков стадии Зарождения Души. Делегацию также встречали два Пурпурных Мастера Шэнгуань. Одним был Ань Цзайхай, второй человек внешне превосходил Ань Цзайхая по возрасту и положению. Более того, он являлся самым старшим Пурпурным Мастером Шэнгуань в Подразделении Лунной Пилюли. Его навык в Дао алхимии практически достиг пика и считался близким к уровню грандмастера. Звали его Линь Хайлун.

К этому моменту у подножья горы собралось множество учеников Внешней Секты Подразделения Пурпурного Ци и алхимиков-подмастерьев Подразделения Лунной Пилюли. Они уняли свой Ци и успокоили разум. Глядя на площадь на вершине горы, они пытались понять причину визита грандмастера Вечная Гора. Некоторые ученики Внутренней Секты и мастера-алхимики поднялись на вершину, но не все обладали должной квалификацией. Вся гора была крепко запечатана, отчего многие, кто пытался подобраться ближе, были вынуждены повернуть назад.

Ла Раи добрался до горы вместе с толпой. Он остановился вдалеке и просто наблюдал. За столько лет в Секте ему довелось услышать немало историй про грандмастера Вечная Гора. Внезапно он заметил несколько лучей радужного света в воздухе. Его глаза заблестели. Лучи света направлялись прямиком к площади на вершине горы. Внутри летели Мастера Шэнгуань Подразделения Лунной Пилюли. В одном из лучей была Вэй Юйянь. Оценив ситуацию, Ла Раи тоже превратился в луч света и полетел вперед. Уже у самой горы он столкнулся с Ли Тао. Их взгляды встретились, и они вместе полетели к вершине горы.

Какие-то люди хотели преградить им путь, но Ли Тао просто показывал свой удостоверяющий медальон, сразу после чего эти люди почтительно расступались. После продажи Дня Возведения Основания на аукционе пилюль Ли Тао прославился. Если бы не появление пилюли грандмастера Золотая Орхидея, его имя наверняка было бы еще известней. Ли Тао многозначительно посмотрел на Ла Раи, а потом тихо сказал:

— Грандмастер Вечная Гора в прошлом оставил наставника и Секту. Говорят, его нога не ступала на землю Секты целых четыреста лет. Интересно, зачем он вернулся… Брат Тан, как думаешь, может это как-то связано с грандмастером Золотая Орхидея?

Губы Ла Раи подернула слабая улыбка, он покачал головой и ничего не сказал. Вскоре они добрались до горы и встали в стороне. Ла Раи заметил в толпе Лу Сай, а потом и Вэй Юйянь. Все Мастера Шэнгуань, включая Вэй Юйянь, почтительно стояли позади Пурпурных Мастеров Шэнгуань, при этом рассматривая Практиков Секты Морозного Феникса. Вэй Юйянь окинула взглядом практиков Секты Морозного Феникса и зевнула. Когда ее взгляд остановился на Лу Сай, на секунду могло показаться, что она очень хочет задать ей хорошую взбучку. Ее глаза холодно блестели: именно Лу Сай распускала про нее и Ла Раи слухи, из-за которых ей пришлось разорвать помолвку с Цин Сяошанем!

Секта Морозного Феникса прислала немало практиков, однако из них меньше дюжины имели право сидеть за столом. Остальным ученикам Внутренней Секты, вроде Лу Сай, оставалось стоять сзади. Впереди сидело два человека. Одним из них был Защитник Дхармы Тан Шицан. Внешне он выглядел, как мужчина средних лет, но его культивация находилась на средней ступени Зарождения Души. На Мертвенном Плато найдется немного людей, кто мог бы смотреть на него свысока. Со временем он может достичь поздней ступени Зарождения Души. Ныне на Мертвенном Плато появляется очень мало практиков стадии Отсечения Души, поэтому с такой культивацией он бы был одним из сильнейших в своем поколении. Сейчас он со смехом обсуждал с У Динцю какие-то пустячные темы. Рядом с ним сидел седой старик. Все это время он не открывал глаза и выглядел так, словно не принадлежал к Небу и Земле. Что интересно, любой, кто достаточно долго на него смотрел, чувствовал жжение в глазах, словно все тело старика было раскаленной алхимической печью. Но поражало другое, вокруг старика с закрытыми глазами медленно из щелей в камне пробивалась зеленая трава. Словно его аура заставляла все живое стихийно расти. Это был не кто иной, как один из трех грандмастеров Дао алхимии Мертвенного Плато — Вечная Гора. Рядом с ним вся делегация Секты Морозного Феникса походила на простых обывателей. Даже аура практика стадии Зарождения Души блекла в его присутствии.

Ла Раи и Ли Тао стояли в стороне вместе с большой группой учеников, которая окружала площадь. В этой группе также стояла Сюй Цин, если внимательно к ней присмотреться, в самой глубине ее глаз можно было заметить странный огонек.

Ла Раи с прищуром посмотрел на грандмастера Вечная Гора и растущую вокруг него траву.

— «Какой это уровень Дао алхимии? — подумал он. — Он заставляет расти целебные травы прямо из камня. Это создание жизни из ничего…»

Следом он посмотрел на Ань Цзайхая, стоило ему вспомнить про двести миллионов духовных камней, как его глаза тут же гневно полыхнули.

Со стороны Секты Пурпурной Судьбы Ань Цзайхай улыбался, пока он и У Динцю любезно беседовали с Тан Шицаном и тремя другими экспертами магии стадии Зарождения Души. Самый старший Пурпурный Мастер Шэнгуань Линь Хайлун с непроницаемым выражением лица холодно буравил взглядом Вечную Гору. На площади словно схлестнулись лед и пламя: сначала слышалась добродушная беседа, которая в следующую секунду сменялась леденящей стужей.

— Ха-ха! — рассмеялся Тан Шицан, глядя на У Динцю, — Собрат Даос У, пожалуйста, не надо больше вопросов. Я из вежливости сегодня сопровождаю грандмастера Вечная Гора. К сожалению, я ничего не могу сказать относительно причины нашего визита.

В этот момент грандмастер Вечная Гора внезапно открыл глаза и встретил холодный взгляд Линь Хайлуна. После небольшой паузы он сказал:

— Сколько лет прошло, Старший Брат Линь.

Его древний голос наполняла странная сила, отчего зеленеющая трава вокруг затрепетала. В миг на площадь опустилась тишина. Тан Шицан, У Динцю, Ань Цзайхай, неважно кто из них говорил, все тотчас замолчали. Взгляды всех присутствующих сосредоточились на грандмастере Вечная Гора.

— Я не заслуживаю чести называться «Старшим Братом», — холодно ответил Линь Хайлун, — Не стоит себя принижать, грандмастер Вечная Гора.

Вечная Гора надолго замолчал. Наконец он сказал:

— Цель моего визита выразить почтение грандмастеру Лунная Пилюля. Собрат Даос Линь, не мог бы ты сообщить ему о моем визите?

— Наставник сейчас занят, — враждебно отозвался Линь Хайлун, — Пожалуйста, уходи.

Хотя поступок Вечной Горы не оскорбил Наставника Линь Хайлуна, сам Линь Хайлун никогда не забудет, что именно по его рекомендации Вечная Гора присоединился к Секте. При этом он долгое время самоотверженно помогал и наставлял Вечную Гору. Он и представить не мог, что с его талантом в Дао алхимии по достижению звания Пурпурного Мастера Шэнгуань он бросит Наставника и Секту. Спустя столько лет он до сих пор не смог окончательно развеять горькое чувство в его сердце.

Вечная Гора опять надолго замолчал. Спустя десять вдохов в его глазах вспыхнуло свечение похожее на свечение алхимической печи.

— Если у грандмастера Лунная Пилюля нет времени, тогда я очень хочу встретиться с человеком, о котором сейчас говорит все Мертвенное Плато, с грандмастером Золотая Орхидея из Подразделения Лунной Пилюли!

Глаза Вэй Юйянь тотчас загорелись, Сюй Цин мысленно усмехнулась и странный блеск в глубине ее глаз стал чуточку ярче. Более того глаза всех учеников Секты Пурпурной Луны ярко вспыхнули. Как-никак, знаменитый грандмастер Золотая Орхидея был главной темой для разговоров практически всех практиков Мертвенного Плато. Лицо Ла Раи ничего не выражало. Он уже давно привык к своему альтер эго. При виде благоговейного взгляда Вэй Юйянь, в его голове внезапно возникло несколькозлодейских идей.

— Ты хочешь встретиться с грандмастером Золотая Орхидея? — переспросил Линь Хайлун, уголки его губ изогнулись в холодной улыбке. — Он сейчас в Секте. Если он захочет встретиться с тобой, то само собой, выйдет вперед. Но я не могу принудить его это сделать.

— Зачем ты так, Старший Брат Линь? — спросил Вечная Гора. — Много лет назад ты и всё Подразделение Лунной Пилюли хорошо ко мне относились. Когда пьешь воду, ты должен помнить о ее источнике, поэтому я никогда не забуду вашу доброту.

— Доброту? — воскликнул Линь Хайлун. Его глаза полыхнули холодным светом. — Если действительно ты чувствовал доброту, то почему бросил Секту?! Ты знаешь, что после твоего предательства Наставник три дня просидел на Восточной Горе, глядя на переплавленную тобой пилюлю?!

Вечная Гора сперва никак не ответил, но спустя какое-то время со вздохом сказал:

— Потому что мое Дао алхимии отличалось от Дао алхимии Наставника. Если бы я остался в Секте, то не имел бы собственного Дао алхимии, и таким образом не имел бы пути, по которому можно следовать. Возможно, по прошествии многих лет я бы стал новым грандмастером Лунная Пилюля, но… это бы был не я. Старший Брат Лю ушел по той же причине, что и я. Между нашими решениями прошло три сотни лет, но мы всё равно решили покинуть Секту, — он повернулся и посмотрел на Линь Хайлуна, после чего продолжил: — Старший Брат Линь, я уважаю Наставника и уважаю Секту. За столько лет это не изменилось. Я хочу следовать Дао алхимии, а не просто переплавлять пилюли. В отличии от Дао ядовитых пилюль Старшего Брата Лю… у меня Дао магических пилюль! Переплавленные мной пилюли не для приема внутрь, вместо этого они соединяют магию с Дао алхимии! Пилюли, переплавленные Вечной Горой, — это пилюли сокровища!

Взмахом рукава он призвал золотую целебную пилюлю. С ее появлением площадь вокруг него накрыло поразительным давлением. Зрители почувствовали, как в воздухе запахло целебными травами, но еще сильней было ощущение, что перед ними магический предмет! Целебный аромат напоминал сияние магических сокровищ, а ее блеск слепил подобно полуденному солнцу.

Сердце Ла Раи дрогнуло. После объяснения Вечной Горы он во все глаза уставился на пилюлю сокровище. Его голова начала кружиться, появление этой пилюли открыло в его разуме новый горизонт на длинной дороге переплавки пилюль. Ла Раи, похоже, обрел некое просветление, поскольку начал негромко шептать:

— Существуют миллионы миллионов путей Дао алхимии, также как существуют бесчисленные вариации трав и растений…

— Эта пилюля не для приема внутрь, — сказал Вечная Гора, — Потому что она неразрушима. Эта пилюля сокровище, которое я изготовил лично, ее сияние может поглощать духовную энергию. Взаимодействие в ней трав и растений стало их собственным Небом и Землей. Можно сказать, что это не пилюля, а магический предмет, который нельзя уничтожить! Старший Брат Линь, не мог бы ты, пожалуйста, оценить её?

Взмахом рукава он послал пилюлю Линь Хайлуну.

Линь Хайлун посмотрел на пилюлю.

— Ересь! Какая низость, ты решил потерять еще больше лица?!

Он незаметно сдавил пилюлю пальцами, но ничего не произошло. С культивацией средней ступени Зарождения Души он мог без помощи магии уничтожить магический предмет, но почему-то ему не удалось даже повредить эту пилюлю.

— Путь Дао алхимии направлен на создание новых пилюль, — продолжил он уже более спокойно, — Любой в Подразделении Лунной Пилюли может попробовать себя в этом еретическом искусстве, но никто не опустится до такого! Вот это, — он кивнул на пилюлю у себя в руке, — Даже не достойно называться пилюлей!

Взмахом руки он отправил пилюлю обратно Вечной Горе.

— Эта пилюля создана не из золота или железа, — невозмутимо ответил Вечная Гора, поймав пилюлю, — В ее составе нет ни камней, ни кристаллов. Она переплавлена из тридцати семи тысяч девятьсот тридцати семи различных целебных трав с множеством вариаций, она совершенна во всех отношениях. В ней содержится полная сила всех пяти элементов и под Небом и Землей ей нет равных. Это истинное воплощение Великого Дао алхимии, которое уже находится за гранью простой переплавки. Много лет назад я заметил, что Небеса круглые, когда как Земля квадратная. Именно это просветление помогло мне основать Подразделение Мировой Пилюли, а также разбудило во мне желание выковать великую пилюлю Неба и Земли. Эта пилюля содержит в себе Небеса, Землю, целый мир!

Он бросил пилюлю Лу Сай.

— Ученица Секты Морозного Феникса Лу Сай культивирует Поглощение Духовных Камней, — сказал он низким голосом, — Она был рождена с нечеловеческой силой собственных эмоций. Старший Брат Линь, коли ты назвал мою пилюлю ересью и утверждаешь, что любой в Подразделении Лунной Пилюли может переплавить ее, отлично, если кто-то сможет изготовить пилюлю, которую будет не по силам уничтожить этой юной леди, тогда я отдам тебе рецепт моей пилюли. Но если Подразделение Лунной Пилюли не справится, тогда, будь любезен, попросить Наставника появиться и оценить мою пилюлю.

— Подразделению Лунной Пилюли не нужен твой рецепт, — Линь Хайлун лишь холодно хмыкнул.

Прежде чем он успел закончить, Тан Шицан прочистил горло и вытащил из-за пазухи флакон для пилюль. Он был сероватого цвета с черными отметинами, от него исходила древняя аура, словно он пролежал где-то многие века. Тан Шицан сказал лишь одну фразу:

— Это продукт Дао алхимии древних времен — Пилюля Забытья для десятой ступени Конденсации Ци!

После его слов все алхимики Подразделения Лунной Пилюли тут же уставились на флакон. Ань Цзайхай прищурился, даже Линь Хайлун пораженно замер. Десятая ступень Конденсации Ци считалась легендарной ступенью. После изменения Небес, путь Конденсации Ци стал неполным, так появились Пилюли Забытья. Они были ответом древнего Дао алхимии на изменения Неба и Земли, способом продолжить следовать древнему пути. С такой пилюлей практик мог получить шанс ступить на десятую ступень Конденсации Ци! К сожалению, даже в древности такие пилюли встречались крайне редко, к тому же они не гарантировали стопроцентный успех. В любом случае, даже шанс изучить Пилюлю Забытья невозможно было переоценить. Выходит, Секта Морозного Феникса привезла такую пилюлю!

Вечная Гора начал говорить не очень быстро, но и не очень медленно:

— Пилюля Забытья — завершенная. Старший Брат Линь, я хотел бы поставить ее на кон в нашем споре… Ты принимаешь мою ставку или нет?

Его слова обрушились на плечи Линь Хайлуна тяжелым грузом. Принимаешь или нет? Хороший вопрос. Если он примет, но не сможет предоставить пилюлю, которую не уничтожит Лу Сай, тогда он станет посмешищем. Если он не примет вызов, тогда всем сразу станет понятно, что он пытается увильнуть от вызова. Будь это магический поединок, это не имело бы никакого значения, но поединки в алхимии — это совсем другое дело… К тому же ему противостоял обычная девчонка стадии Возведения Основания… Линь Хайлуну ничего не оставалось, как принять вызов!

Секта Морозного Феникса, очевидно, рассчитывала на такой исход, поэтому то они и пришли сегодня. Дело было крайне серьезным. Не сложно догадаться, что они хотели вынудить Подразделение Лунной Пилюли принять их вызов.

Ань Цзайхай скривился. Он обменялся взглядом с Линь Хайлуном. Оба чувствовали себя крайне неловко. Их соперник выбрал девчонку стадии Возведения Основания в качестве своего представителя и установил только одно условие, она не должна уничтожить их пилюлю. Если Пурпурный Мастер Шэнгуань Подразделения Лунной Пилюли сможет предоставить такую пилюлю — это, конечно, не будет считаться поражением, но и победой это назвать тоже не получится. Будет нечестно позволить участвовать в состязании даже кому-то калибра Мастера Шэнгуань, они угодили в незавидную ситуацию. Их победа обернется поражением, а поражение… полностью их опозорит.

У Динцю нахмурился. Пока все молчали, Лу Сай вышла вперед и встала рядом с Вечной Горой явно в приподнятом настроении. Она вытащила духовный камень, разбила его в пыль одним взглядом и поглотила туман духовной энергии. После чего презрительно оглядела собравшихся алхимиков Подразделения Лунной Пилюли. После такой демонстрации члены Подразделения Лунной Пилюли уставились на нее во все глаза.

— Что это за сила такая…?

— Я слышал об этой девчонке. Говорят, что ее эмоции могут трансформироваться во взрывную силу невероятных масштабов!

Пока толпа обсуждала увиденное, Ла Раи странно смотрел на ухмыляющуюся Лу Сай, при виде ее новых возможностей юноша с чувством вздохнул. Сразу нахлынули воспоминания из Секты Небесного Огня, когда он случайно порвал ее кимоно. Должно быть, Лу Сай до сих пор ощущает к нему всепоглощающую ненависть.

Линь Хайлун и Ань Цзайхай смотрели на Лу Сай, только что одним взглядом превратившую духовный камень в туман духовной энергии, с изрядной долей беспокойства. Они хмурили брови, прекрасно понимая, что им придется принять вызов. Вот только, если они примут вызов, единственными приемлемыми кандидатами могут выступить только мастера-алхимики. Результат в случае победы кого-то из них можно будет считать допустимым. Ставить против какой-то девчонки целого Мастера Шэнгуань недопустимо. Вдобавок поражение Мастера Шэнгуань покроет Подразделение Лунной Пилюли позором. Поражение мастера-алхимика не так постыдно.

— Каков ответ Секты Пурпурной Луны? — спросил с улыбкой Защитник Дхармы Тан Шицан.

Хмурый Ань Цзайхай окинул взглядом толпу мастеров-алхимиков, внезапно его взгляд остановился на Ла Раи. Взгляд задержался на нем лишь на секунду, но он сразу же узнал его.

— Переплавлять такую еретическую пилюлю недостойное занятие для Мастера Шэнгуань, — быстро ответил Ань Цзайхай, — Однако среди тысячи мастеров-алхимиков Подразделения Лунной Пилюли есть один, кто может переплавить такую пилюлю.

Линь Хайлун всё это время ломал голову, как выкрутиться из столь щекотливой ситуации, но услышав слова Ань Цзайхай, он слабо кивнул, хоть и сердце в его груди бешено стучало. Он заметил стоящего рядом с Ла Раи Ли Тао, а потом его взгляд переместился на стоящую неподалеку Сюй Цин.

— Ли Тао, Сюй Цин, пожалуйста, выйдите вперед и переплавьте свои пилюли, — приказал он, проигнорировав Ла Раи.

В глазах Ли Тао вспыхнула сосредоточенность, он сделал глубокий вдох, сложил ладони и поклонился Линю и Ану. Учитывая его статус мастера-алхимика Подразделения Лунной Пилюли, ему не требовалось формально приветствовать У Динцю и других членов Подразделения Пурпурного Ци. Во взгляде Линь Хайлуна направленного на Ли Тао читалось одобрение. Он уже какое-то время наблюдал за этим человеком. Во время аукциона пилюль его может и превзошел Золотая Орхидея, но по мнению Линь Хайлуна он был настоящей загадкой, Ли Тао, с другой стороны, обладал превосходным потенциалом.

Сюй Цин, в свою очередь, помрачнела. Отчего-то ей совсем не хотелось показывать свои пилюли грандмастеру Вечная Гора, как, впрочем, и Пурпурным Мастерам Шэнгуань. И все же отказаться она не могла. Скорбно вздохнув, девушка вышла вперед.

— Воспользуйтесь этим земным пламенем, — сказал Линь Хайлун, — И поторопитесь с переплавкой пилюль!

Он взмахнул рукавом и бросил два пурпурных кристалла на землю. От жара земного пламени, казалось, сейчас расплавится каменная плитка площади. Ли Тао на секунду задумался, а потом вытащил алхимическую печь вместе с целебными травами и приступил к переплавке. Земное пламя Линь Хайлуна позволило значительно ускорить процесс. Ли Тао осторожно выполнял стимуляцию и переплавку. После двух сгоревших благовонных палочек алхимическая печь с гулом исторгла из себя белую целебную пилюлю. Ли Тао соединил сотни различных твердых растений в этой пилюле. Сам процесс переплавки вышел довольно коротким, но он сумел задействовать все свои навыки в процессе. Он был уверен, что даже свирепому тигру не по силам будет уничтожить его пилюлю! С появлением пилюли Ли Тао не глядя швырнул ее Лу Сай. Девушка прочистила горло и под взглядом толпы посмотрела на пилюлю. С хрустом пилюля взорвалась.

— Ничтожно, — презрительно бросила Лу Сай.

Сюй Цин не стала слишком стараться со своей пилюлей, однако, посмотрев, как Лу Сай уничтожила пилюлю Ли Тао, она решила переплавить простенькую по своей природе пилюлю сокровище. Она использовала свои многогранные знания Дао алхимии так, будто вышла на вечернюю прогулку. Линь Хайлун и Ань Цзайхай нахмурились, явно недовольные отношением девушки к поставленной перед ней задаче. Наконец из ее алхимической печи вылетела заурядная на вид пилюля, что вполне соответствовало вложенным в нее усилиям. Сюй Цин повернулась к Лу Сай и произнесла, отправив к ней по воздуху пилюлю:

— Старшая Сестра Лу, будь с ней аккуратней.

Лу Сай на мгновение замерла, но уже в следующую секунду на ее лице появилась презрительная усмешка:

— Сюй Цин, ты все такая же, как во времена Секты Небесного Огня, — спокойно произнесла она, в этих словах чувствовалась капля смертоносного яда, — Такая же лживая, бесполезная подружка любимчика Патриарха.

Она посмотрела на пилюлю, и в тот момент, когда она должна была превратиться в ничто, от нее во все стороны разошлась вложенная Лу Сай сила. Тут же поднялся У Динцю, чтобы защитить от перенаправленной атаки стоящих неподалеку учеников. Он выбросил руку вперед, создав вокруг ударной волны купол. Когда прозвенел взрыв, купол обрушился, но и перенаправленная сила Лу Сай была остановлена. Пилюля не была уничтожена, отразив атаку девушки. Впрочем, спустя пару секунд Сюй Цин тихо что-то прошептала и она взорвалась.

— Как жаль, — печально вздохнула Сюй Цин, — Моя пилюля не выдержала поглощенную атаку, — она повернулась и поклонилась Пурпурным Мастерам Шэнгуань, — Прошу меня простить, я недооценила силу Старшей Сестры Лу.

Не дожидаясь ответа, она прошла на свое место, при этом выразительно посмотрев на Ла Раи. В повисшей тишине никто не заметил, как блеснули ее глаза.

Линь Хайлун выглядел смущенно. Он начал выбирать одного мастера-алхимика за другим, но все их пилюли легко взрывала или обращала в мельчайшую пыль Лу Сай. С каждой новой пилюлей комментарии девушки становились все презрительнее.

— Эх, похоже найти пилюлю, которая мне не по зубам, действительно задачка не из легких. Грустно… Вы вообще хоть что-то умеете? Давайте, переплавьте хоть одну пилюлю, которую я не смогу разбить.

Она всё больше и больше раздувалась от гордости. Она вновь демонстрировал, показанные ею на аукционе пилюль, наглость и заносчивость. Похоже, в такой ситуации она чувствовала себя как рыба в воде.

Линь Хайлун хлопнул ладонью по столу, выглядел он при этом довольно неприглядно. Непроницаемое лицо Вечной Горы наполнило его сердце яростью. Внезапно он сказал:

— Мастера-алхимики Подразделения Лунной Пилюли! Любой, кто сможет переплавить пилюлю, с которой не справятся глаза этой девчонки, сразу же получит повышение до Мастера Шэнгуань!

Его слова эхом прокатились по горной долине, что даже мастера-алхимики, собравшиеся у подножья горы, их услышали и пораженно уставились на вершину.

Сердце Ла Раи забилось быстрее, он прищурился и посмотрел на Линь Хайлуна. Продвижение до Мастера Шэнгуань было ему жизненно необходимо. Ведь, если не считать особых случаев, прежде чем рассчитывать на повышение, кандидату требовалось пробыть в звании мастера-алхимика полный шестидесятилетний цикл, иметь культивацию стадии Возведения Основания и переплавить более тысячи различных видов целебных пилюль с пятидесятипроцентной целебной силой. Но еще важнее было то, что Секта требовала от кандидата переплавить десять миллионов пилюль для Секты. После удовлетворения всех этих требований еще необходимо было получить одобрение всех Мастеров Шэнгуань. В случае появления двух кандидатов устраивалось жесточайшее состязание по переплавке, после которого победителя возводили в ранг Мастера Шэнгуань.

До этого Ла Раи пытался придумать способ стать Мастером Шэнгуань и даже рассматривал возможность использовать для этого личность грандмастера Золотая Орхидея. Но он до сих пор взвешивал плюсы и минусы подобного плана. После слов Линь Хайлуна он глубоко вдохнул, а его глаза заблестели. Такой шанс выпадает раз в сто лет!

Разумеется, многие мастера-алхимики мыслили в том же ключе. Если им удастся поймать удачу за хвост и стать Мастером Шэнгуань, для них откроются совершенно новые горизонты Дао алхимии. Правда, повышение в такой манере вызовет гнев остальных Мастеров Шэнгуань и презрение остальных алхимиков. Но это всё равно был уникальный шанс.

Не важно обладаешь ты нужной квалификацией или нет. После получения звания Мастера Шэнгуань становятся доступными особые техники, а также секретные рецепты взаимодействия различных трав и растений. Одного этого достаточно, чтобы навыки мастера-алхимика развивались не по дням, а по часам. Станут доступны такие комбинации трав и растений, которые обычный мастер-алхимик никогда бы не смог постичь самостоятельно. Ну а ради почета и уважения статуса Мастера Шэнгуань любой мастер-алхимик готов был пойти даже на убийство. Вдобавок обещание прозвучало из уст самого Линь Хайлуна самого старшего Пурпурного Мастера Шэнгуань, практически грандмастера. Никто не посмеет ему возразить.

Ла Раи сделал глубокий вдох и посмотрел на самодовольную Лу Сай. Немного виновато он подумал:

— «Лу Сай, я не хочу доставлять тебе проблем, но это мой единственный шанс… Я обязательно добьюсь своего!»

Слова Линь Хайлуна мгновенно взбудоражили всех мастеров-алхимиков. Их глаза заблестели от одной мысли о возможности получить повышение до Мастера Шэнгуань. Такая удача выпадает крайне редко! Если повезет, то можно кардинально изменить свою судьбу! С таким шансом становится возможным вознестись к небесам!

Мастера-алхимики ринулись вперед, даже те, кто находился у подножья горы. Вечная Гора прищурился, он явно не ожидал от Линь Хайлуна подобного хода. Зная его характер, Вечная Гора понимал, что этот человек никогда ничего не делает просто так. В его словах наверняка был скрыт некий тайный смысл. Внезапно глаза Вечной Горы понимающе сверкнули.

— «Только не говорите мне… что он пытается выкурить грандмастера Золотая Орхидея?!» — мелькнула у него мысль.

Похоже, Вэй Юйянь и дюжина присутствующих Мастеров Шэнгуань пришли к такому же мнению. Глаза каждого из них заблестели. Когда Ань Цзайхай скользнул взглядом по Ла Раи, его губы тронула слабая улыбка. Он сразу понял скрытый мотив поступка Линь Хайлуна.

Во всем Подразделении Лунной Пилюли лишь Ань Цзайхай и грандмастер Лунная Пилюля знали настоящее имя грандмастера Золотая Орхидея. Но он, конечно, не станет объявлять его во всеуслышание. Намерения грандмастера Лунная Пилюля были ему не до конца понятны, но он три раза повторил Ань Цзайхаю ничего не предпринимать относительно грандмастера Золотая Орхидея. По приказу Наставника Ань Цзайхай никому не рассказал о своем открытии.

Один за другим на площадь прибывали алхимики Подразделения Лунной Пилюли. Лу Сай, довольная собой, стояла и невозмутимо разбивала взглядом духовные камни, после чего поглощала оставшийся после них туман. Ее самодовольство постепенно сменялось аурой надменности.

— Давайте, давайте, — дразнила она, — Мне не терпится еще что-нибудь разбить. Если у вас есть хоть капелька навыков, попробуйте переплавьте пилюлю, которая сможет мне противостоять. Того, кому это удастся, я буду называть дедушкой!

Из толпы вышел один из мастеров-алхимиков, он сложил ладони и поклонился Линь Хайлуну и Ань Цзайхаю, после чего приступил к переплавке. Вышел не только он один. Еще семь мастеров-алхимиков вышли вперед и приступили к работе. Зрители наблюдали за напряженными лицами мастеров-алхимиков, которые переплавляли целебные травы. Не каждый день увидишь, как одновременно работают сразу восемь мастеров-алхимиков. Постепенно пилюля за пилюлей разбивались от взгляда Лу Сай.

Эти пилюли — результат тщательной переплавки нескольких мастеров-алхимиков, людей, железно уверенных в своих навыках. Лу Сай зевала и взглядом обращала пилюли в туман. Звук растрескивания их пилюль острым ножом пронзил сердца восьми мастеров-алхимиков. Все восемь заметно сникли.

— Кто следующий? — довольно воскликнула она.

Она, похоже, считала, что ее сила достойна восхищения Неба и Земли. После поражения восьми мастеров-алхимиков, у остальных заметно поубавилось желания участвовать. Многие буравили взглядом Лу Сай. Создавалось впечатление, что любая целебная пилюля превратится в порошок при столкновении с ее взглядом.

— Кто следующий?!

Никто ей не ответил, как и никто не вышел вперед. Лу Сай заносчиво вытащила очередной духовный камень и с хрустом разбила его. Собравшиеся мастера-алхимики удивленно ахнули. Совсем недавно многие набрались храбрости и хотели было выйти переплавить пилюлю, но после такой устрашающей демонстрации, многие резко передумали. Некоторые гневно смотрели на Лу Сай, некоторые разочарованно вздыхали. В их головах проносились различные мысли:

— «Эта особа ненормальная! Какая пилюля может устоять перед такими глазами…?»

— «Проклятье, это не практик, а настоящее чудовище».

Все уже поняли, что сегодня их не ждет никакой удачи. Лу Сай поглотила духовный камень, а потом демонстративно оглядела толпу. С первого дня в Секте Морозного Феникса ее холили и лелеяли, ее еще ни разу не ставили в неловкое положение.

Пока Лу Сай купалась в собственном самодовольстве, Ла Раи негромко покашлял. Юноша не был дураком, поэтому он сразу понял, чего пытаются добиться Линь и Ань: выяснить личность грандмастера Золотая Орхидея. Именно это пока удерживало его от участия, но сейчас он принял решение. Негромко покашляв, он вышел из толпы вперед. Это, конечно же, не осталось без внимания остальных мастеров-алхимиков. Вэй Юйянь нахмурила свои изящные брови и холодно хмыкнула. После одного мимолетного взгляда в его сторону, она сделала вид, будто не замечает его. Глаза Сюй Цин заблестели и она начала что-то шептать одними губами. В глазах Ань Цзайхая мелькнул едва уловимый блеск, а его губы подернула слабая улыбка. Линь Хайлун внимательно посмотрел на Ла Раи.

— Так это он…? — прошептал он себе под нос.

Вечная Гора посмотрел на Ла Раи своим непроницаемым взглядом. Никто не мог понять, о чем он думает. Юноша сложил ладони и поклонился Ань Цзайхаю и Линь Хайлуну.

— Меня зовут Тан Хао, я хотел бы попробовать переплавить пилюлю. Позволят ли мне это два почтенных члена старшего поколения?

Глава 13: Двойное повышение

Ань Цзайхай промолчал. Линь Хайлун лишь кивнул и бросил огненный кристалл перед Ла Раи.

— Ооо… Еще один юнец решил попытать удачу, — практически пропела Лу Сай, скосив взгляд в его сторону, — Не забудь, что надо переплавить очень крепкую пилюлю.

Ее голос звучал так, словно вся ее жизнь прошла в полнейшем одиночестве, а раздражающее выражение ее лица вызывало сильное желание немедленно задать ей взбучку. Ла Раи не сразу приступил к переплавке, вместо этого он с виноватой улыбкой смотрел на Лу Сай. У девушки внезапно возникло похожее ощущение, как при взгляде на Ла Раи.

— Чего это ты так на меня уставился?

Ла Раи вздохнул и виновато сложил ладони в поклоне перед Лу Сай. На самом деле ему очень не хотелось ставить ее в неудобное положение, но он просто не мог пройти мимо так удачно подвернувшегося повышения.

— «Эх, Лу Сай, — подумал Ла Раи, — Твой Младший Брат по Секте Небесного Огня действительно не хочет тебя подставлять, но у меня нет другого выхода…»

Он еще раз негромко покашлял, после чего достал алхимическую печь Кровавого Журавля и зафиксировал ее над огненным кристаллом.

Взгляды всех присутствующих внимательно следили за Ла Раи. Сначала он до красна нагрел алхимическую печь, потом достал целебные травы. Некоторые он стимулировал, из других извлекал сок. Весь процесс переплавки занял около часа. Наконец юноша достал совершенно непримечательный серый порошок. При изготовлении пилюль не всегда требовались свежие ингредиенты. Некоторые целебные порошки по прошествии времени серели, также существовали ингредиенты, на вроде Листа Парящего Пепла, которые изначально были серого цвета. Именно благодаря этому серому порошку Ла Раи был абсолютно уверен, что сможет переплавить неразрушимую для Лу Сай пилюлю. Это был совсем непростой порошок. Это был… порошок, оставшийся в результате взрыва во время своеобразного перерождения Хрустального Зеркала Золотого Лотоса. Часть его оболочки превратилась в порошок, его то Ла Раи и использовал в качестве одного из ингредиентов для пилюли.

Оболочка зеркала, а точнее оберегающего его хрустального цветка, обладала просто невероятной прочностью. В прошлом Ла Раи неоднократно ставил над ней эксперименты. Прошлое зеркала было покрыто тайной, единственное, что юноша о нем знал, так это то, что в далеком прошлом оно принадлежало Основательнице Клана Ла, само зеркало было практически неразрушимым предметом, обладающим собственной ни от кого не зависящей душой. Ла Раи не сомневался, что даже невероятные способности Лу Сай не помогут ей уничтожить пилюлю с оболочкой зеркала. Однако его главным козырем в этом маленьком состязании был вовсе не порошок, а способности самой пилюли…

— «Лу Сай, прости меня… снова…» — мысленно попросил он. Ла Раи с блеском в глазах схватил вылетевшую из печи черную пилюлю.

Алхимическая печь постепенно остывала.

Как не посмотри, пилюля размером с ноготь выглядела совершенно обычной. Но в ней содержались крупицы оболочки зеркала. Порошок нельзя растворить, однако Ла Раи удалось соединить его с ингредиентами целебной пилюли. Это меньше походило на переплавку, а скорее на сплавку. У пилюли отсутствовал целебный аромат, а сама она по черноте соперничала с безлунной ночью. Ла Раи с виноватым видом бросил ее Лу Сай. Девушка поймала ее и надменно сказала:

— Надеюсь, эта пилюля хоть капельку превосходит все остальные.

Невероятно довольная собой, она посмотрела на пилюлю и использовала клокочущие в ней эмоции, чтобы обратить пилюлю в пыль. На секунду в ее глазах промелькнуло удивление: пилюля не поддалась, кроме того, к черному цвету примешался золотой. Он был совсем незаметен для большинства собравшихся людей, но Лу Сай была исключением. С некоторых пор она возненавидела золотой цвет всем своим естеством, поэтому разбирала любые намеки на него.

— Неужто ты решил помочь мне? — ее глаза сверкнули ненавистью и в пилюлю отправился новый поток взрывной энергии.

Однако та вновь устояла, а золотой оттенок в ней стал капельку отчетливее, словно говоря девушке: «Старайся лучше!». Нечто подобное было для нее сродни насмешки или пощечины, в девушке еще ярче вспыхнула ярость! Но сколько бы она не пыталась разбить пилюлю, та лишь наливалась золотом, даже не планируя разрушаться. В конце концов Лу Сай взорвалась такой силой, что пилюля засияла ярким золотым светом, словно была маленьким солнцем.

— Чем больше силы ты используешь, тем ярче станет свет… — предостерег Ла Раи, помня о нелюбви своей знакомой к золотому цвету, — Кроме того, рано или поздно она опустошит твои эмоции, что может вылиться в довольно неприятную ситуацию.

Эти слова ударили в Лу Сай как гром среди ясного неба. Она вся покрылась гусиной кожей, слишком напуганная, чтобы отправить энергию в пилюлю еще раз. Те, кто раньше считали Лу Сай отвратительной, теперь немного ей даже сочувствовали.

— Чего ты хочешь…? — спросила Лу Сай, ее глаза покраснели от переполняющих ее эмоций, но она понимала, что если выплеснет все сейчас, это полностью опустошит ее. Возможно, она даже не сможет стоять на ногах.

— Я… — Ла Раи вздохнул.

Сейчас он действительно чувствовал давящий груз вины.

— Да черт с ним! — воскликнула Лу Сай и бросила сияющую ярким золотым светом пилюлю Ла Раи.

Свирепо зыркнув на него, девушка вернулась к группе учеников Секты Морозного Феникса. В глазах Лу Сай клокотала ярость, которую она так же яростно пыталась подавить, лоб покрыла испарина.

Повисла тишина. Никто и подумать не мог, что Лу Сай настолько не переносит золотой цвет. Практики перестали быть смертными, поэтому такие вещи их больше не должны волновать. Именно по этой причине бурная реакция Лу Сай лишь подтвердила качество пилюли.

— Эта целебная пилюля… намного мощней ядовитой пилюли! Она наверняка действует на подсознание человека!

— Очень… очень странная пилюля!

Пилюля Ла Раи приковала к себе взгляды всех собравшихся. С какой стороны не посмотри пилюлю не разбили вдребезги, более того, она выглядела так, будто произошедшее с ней было настоящей удачей!

Постепенно взгляды всех собравшихся переместились с пилюли на Ла Раи. Члены Подразделения Пурпурного Ци, Лунной Пилюли и Секты Морозного Феникса сейчас смотрели на юношу. Эмоции на их лицах разнились: кто-то смотрел растерянно, кто-то криво улыбался, кто-то смотрел с гневом. Многие сделали себе мысленную зарубку в будущем тщательно проверять любые пилюли, которые переплавит человек перед ними.

Ла Раи уже давно привык ко всем этим взглядам, выражение его лица не изменилось, но сердцебиение немного ускорилось. Он убрал пилюлю и посмотрел в сторону Линь Хайлуна, рядом с которым Ань Цзайхай со смехом качал головой. Тишину нарушил древний голос грандмастера Вечная Гора.

— Малыш, не дашь ли посмотреть на твою пилюлю?

— Эм… Старейшина, разве я сейчас не выиграл? — заколебался и застенчиво спросил Ла Раи.

Бледная кожа, внешний вид и манера держать себя, как у ученого. Сейчас Ла Раи походил на беззащитного зверька. Одного взгляда на него хватало, чтобы многие прониклись к нему сочувствием. Вот только вопрос Ла Раи прозвучал вовсе не как вопрос. Ответь ему в такой манере кто-то другой и Вечная Гора мог бы счесть это за оскорбление. Как только Лу Сай увидела выражение лица Ла Раи, у нее зашевелились волосы на затылке, а глаза удивленно расширились. Выражение лица этого мастера-алхимика, в точности повторяло сцену, произошедшую в Секте Небесного Огня, когда Ла Раи случайно порвал кимоно, принадлежащее ее матери!

— Он… он…

Чем внимательней она присматривалась, тем сильнее становилось чувство растерянности. Это чувство усилилось, стоило ей вспомнить об исчезновении Ла Раи несколько лет назад. В то время чтобы он не делал, ей так и не удалось напасть на след этого треклятого человека. Лу Сай до сих пор отказывалась верить, что Ла Раи покинул Мертвенное Плато или умер.

— «Только не говорите мне… проклятье… если это действительно он… Только кто-то из Внутренней Секты Небесного Огня или из Секты Морозного Феникса может знать, насколько я ненавижу золото!»

Глаза Лу Сай расширились, а сама она тяжело задышала. Как не посмотри, в этой ситуации она была пострадавшей стороной. Если перед ним не Ла Раи, тогда он обязательно найдет способ отомстить, если он действительно Ла Раи, тогда ни о какой мести не может быть и речи, она приложит все усилия, чтобы этот человек погиб самой страшной смертью. Конечно, как ни посмотри, это лишь детская обида, но для Лу Сай… подобное для девушки было хуже смерти. Этот человек уничтожил единственное, что ей осталось от семьи, кроме того, возможно, именно он сегодня унизил ее на глазах стольких людей.

Грандмастер Вечная Гора спокойно смотрел на Ла Раи, но глубоко внутри он улыбался, ему казалось, словно он смотрит на себя самого много лет назад. Его не заботило действительно ли Тан Хао специально заставил пилюлю сиять золотым светом, сам факт того, что Лу Сай не смогла обратить ее в пепел с первой попытки, свидетельствовал о силе и крепости пилюли.

— Похоже, я проиграл пари, — с улыбкой сказал грандмастер Вечная Гора. Взмахом рукава он отправил флакон с древней пилюлей Линь Хайлуну. — Малыш, не дашь мне взглянуть на твою пилюлю?

— Боюсь, что нет, — беззастенчиво ответил Ла Раи, — Без разрешения членов старшего поколения Подразделения Лунной Пилюли, я не могу позволить посторонним изучить мою пилюлю.

Ла Раи просто не мог показать ему пилюлю, ведь как только Грандмастер Вечная Гора наложит на нее руки, то сразу же обнаружит в ней частицы оболочки зеркала, а также подмешанную им с помощью поддержки зеркала крошечную частичку золотой крови, из-за которой пилюля и стала так ярко сиять. А это повлечет за собой кучу ненужных вопросов, которые сейчас ему ни к чему.

Ответ Ла Раи стал для Вечной Горы полной неожиданностью. Он уже много лет не просил показать ему пилюлю для изучения. Мастера-алхимики еще никогда ему не отказывали. Человеку с его статусом любой был бы рад предоставить для изучения свою пилюлю. Одно его слово могло поднять репутацию любого алхимика до недостижимых высот. После отказа Ла Раи Линь Хайлун слегка смягчился, он улыбнулся юноше и незаметно кивнул.

— Как тебя зовут? — спросил он.

— Ученик Тан Хао, — вздрогнув, ответил Ла Раи.

— Не беспокойся, я просто пошутил, — сказал Линь Хайлун с улыбкой, — Тан Хао, отныне ты Мастер Шэнгуань. Я пришлю за тобой людей, чтобы завершить процесс клеймления Мастера Шэнгуань.

Глаза Ла Раи заблестели, однако он, вздрогнув, внезапно поклонился и произнес:

— Боюсь, я бы не справился без подсказки Старшей Сестры Сюй. Именно из-за ее слов я смог изготовить пилюлю, поглощающую направленную в нее силу.

— Сюй Цин… — задумчиво произнес Линь Хайлун, внезапно он вспомнил, в какой небрежной манере она изготовила свою пилюлю, словно оеа и вовсе не собиралась противостоять Лу Сай, — Грандмастер Лунная Пилюля уже давно предлагает ей подняться на должность Мастера Шэнгуань… чтож, в таком случае, сегодня появится два Мастера Шэнгуань! Тан Хао и Сюй Цин! — после чего он повернулся к Вечной Горе. — Что теперь, грандмастер Вечная Гора?

Вечная Гора пристально посмотрел на Ла Раи, а потом с улыбкой поднялся и покачал головой.

— Я проиграл, — произнес он, — И нисколько не жалею. Пока есть такие малыши, Подразделение Лунной Пилюли будет существовать вечно. Сначала был Старший Брат Лю, потом я, кто знает, когда третий человек оставит Секту?

Он одарил Ла Раи прощальной улыбкой, а потом развернулся и пошел прочь. Тан Шицан кивнул У Динцю и повел остальных учеников Секты Морозного Феникса вслед за Вечной Горой!

Перед уходом Лу Сай посмотрела на Ла Раи. При виде ее полного ненависти лица, Ла Раи почувствовал острый укол вины, он уже понял, что девушка, скорее всего, догадалась, кто он на самом деле.

За пределами Секты Пурпурной Луны сквозь облака неслись несколько трехсотметровых воздушных кораблей. На одном из кораблей рядом с грандмастером Вечная Гора, смотрящим вдаль, стоял Защитник Дхармы Тан Шицан. Тан Шицан не знал, как начать, но в конце концов задал мучающий его все это время вопрос:

— Грандмастер Вечная Гора, почему ты так легко отдал им древнюю Пилюлю Забытья?

Вечная Гора долго не отвечал, но потом со слабой улыбкой ответил:

— Это дефективная Пилюля Забытья, я уже давно обнаружил в ней изъян. К тому же… ты действительно считаешь, что с объемом ресурсов, находящемся в распоряжении Подразделения Лунной Пилюли, у них нет своей Пилюли Забытья?

Глаза Тан Шицана загорелись, и он кивнул.

— Притом, — продолжил Вечная Гора, — Цель этого визита в Секту Пурпурной Луны достигнута. Ничтожная Пилюля Забытья того стоила, — закончил он со странным блеском в глазах.

— Вот как? — удивленно спросил Тан Шицан. — Но грандмастер Лунная Пилюля так и не появился.

— Кто сказал, что я хотел выразить почтение Наставнику? — возразил Вечная Гора своим древним и многомудрым голосом. — Наставник никогда не согласится встретиться со мной, моя целебная пилюля была не более чем отговоркой. На самом деле я хотел взглянуть на грандмастера Золотая Орхидея! — рассмеялся Вечная Гора.

Любой, кто сумел довести Дао алхимии до такого высокого уровня, конечно же, будет обладать невероятной проницательностью. Тан Шицан пораженно уставился на него.

— Грандмастер Золотая Орхидея? Он… — он хотел было закончить мысль, но внезапно осекся. Его зрачки сузились, а глаза недоверчиво блеснули. — Только не говори мне…

— Тот юноша на самом деле был грандмастером Золотая Орхидея! — предельно серьезно заявил Вечная Гора, голосом способным крошить гвозди и рассекать железо.

Тан Шицан застыл словно громом пораженный. Внезапно он тяжело задышал. У него не было причин сомневаться в словах грандмастера Вечная Гора, но ему было очень сложно поверить, что тот юнец на самом деле был грандмастером Золотая Орхидея.

— По понятным причинам Ань Цзайхай тоже знает, — добавил Вечная Гора, — Учитывая силу его восприятия, с ним этим наверняка поделился Наставник. Что до Старшего Брата Линь, за несколько сотен лет его Дао алхимии так и не сдвинулся с мертвой точки. Ему никогда не удастся пройти через дверь, ведущую к титулу грандмастер. Конечно же, он не разглядел навык переплавки пилюль Тан Хао, и пропустил неоднозначный метод, благодаря которому юнец одержал победу. Он не смог увидеть истинный гений, скрытый в Тан Хао.

— Еще мальчишка, а уже грандмастер Золотая Орхидея. Это просто… — Тан Шицан глубоко вздохнул, его глаза странно блестели.

— Сейчас ему еще рано думать о титуле настоящего грандмастера, но такой потенциал встречается невероятно редко… Если хочешь испортить с ним отношение, можешь всем раскрыть его настоящее имя, но не забудь, что любой истинный грандмастер Дао алхимии одновременно является грандмастером Дао яда. Стереть с лица земли целую Секту ему будет также просто, как сдуть пыль со стола. Он прославился благодаря Пилюли Золотого Дьявола и безумной, дьявольской воли, заключенной внутри. Хотя я не видел пилюлю своими глазами, но от образа, запечатленного в нефритовой табличке, у меня волосы встали дыбом, — говорил он спокойно, но его слова словно острые куски льда вонзались в сердце Тан Шицана.

— Не трудно догадаться, что он пока не хочет раскрывать всем свое имя, — продолжил грандмастер Вечная Гора, — Поэтому будет лучше, если ты не станешь создавать ему проблем. Но меня больше интересует другое… станет ли он третьим отрекшимся? — хоть это прозвучало, как вопрос, но, судя по его глазам, он уже знал ответ.

Пока люди из Секты Морозного Феникса навещали Секту Пурпурной Луны, в другой части Мертвенного Плато, неподалеку от Озера Перерождения из-под земли поднялся труп невероятных размеров, как многие думали, это был труп Бессмертного. Если смотреть на него с огромной высоты, то… можно увидеть, что его кожа, равно как и волосы и одежды, чисто белого цвета. К тому же на одной из его рук цвели необычные цветы чисто-золотого цвета. Эти цветы в один момент походили на лотосы, в следующий — на орхидеи, а следом на лилии, розы, пионы, хризантемы, магнолии, в один момент они даже походили на камелии и гибискусы. В данный момент в его сторону очень быстро летели несколько дюжин практиков в черных одеждах. Каждого окружала зловещая и холодная аура, настолько холодная, что она могла заменить даже летнюю жару на леденящую стужу желтых источников подземного мира. Культивация этих людей была нестабильна. Иногда они источали силу стадии Возведения Основания, иногда стадии Создания Ядра или даже стадии Зарождения Души. Изредка они вспыхивали аурой стадии Отсечения Души.

Так называемый труп Бессмертного за последнее время переполошил немало Сект и Кланов Мертвенного Плато. Похоже пять великих Сект и три великих Клана до сих пор не оставили попыток изучить его. Со временем масштабы активности вокруг мертвеца заметно уменьшились, но все Секты так или иначе сумели что-то для себя извлечь даже из неудач. Сейчас стало возможным очень близко приблизиться к трупу. Не сложно было догадаться, что в ближайшем будущем этот труп произведет еще большую сенсацию на Мертвенном Плато. Тогда до него попытаются добраться огромное количество практиков.

Сейчас эта группа людей только прощупывала почву, однако практики, летящие к трупу, выглядели очень странно. За ними оставалась дорожка черного дыма, словно в их телах обитала не одна душа, а две. Судя по всему, это были не живые люди, а марионетки, в чьих телах обосновались неприкаянные души. Они двигались очень быстро и практически достигли трупа. Внезапно дым, исходящий из их тел, забурлил, закружился и принял форму косы из черного дыма. Коса, казалось, могла рассечь все на своем пути. Она ударила прямо в шею трупа.

Это происходило несколько дней спустя после ухода делегации Секты Морозного Феникса из Секты Пурпурной Луны. В этот момент из горла трупа вырвался оглушительный рев, такой же рев многие слышали в момент, когда он поднялся из-под земли. Но этот рев по силе превзошел даже первый. Если первый не смог достичь ушей сосредоточенного на переплавке пилюлт Ла Раи, то этот заставил его вздрогнуть. Рев подобно оглушительному грому прокатился по всему Мертвенному Плато. Из-за него несколько дюжин практиков закашлялись кровью, их тела начали распадаться, а самих их отбросило назад. В их головах прозвучал оглушительный голос, который могли слышать только они:

— КАТИТЕСЬ ОТСЮДА!

Эхо от этой короткой фразы казалось могло достичь небес. Из нескольких дюжин практиков половину тотчас с отчаянным воплем разорвало на куски. Кровь и плоть разлетелись во все стороны. Изнутри выскочили неприкаянные души, но прежде чем они успели улизнуть, они тоже начали распадаться. Чуть больше дюжины выживших бросилась бежать что есть мочи. Прежде чем они успели уйти далеко, их тела тоже задрожали, будто не в силах удержать под контролем неприкаянные души внутри.

Эти люди, конечно же, принадлежали к Секте Великого Мрака. После их успешного побега по Мертвенному Плато разлетелись новости: на шее трупа Бессмертного появился золотой порез. Похоже кто-то попытался отрубить ему голову, но в конечном итоге им удалось оставить только порез, в котором стояла золотая кровь. Как только эта новость стала достоянием общественности, множество практиков покинуло пределы своих Сект и отправилось к Озеру Перерождения. Они наблюдали за ним издали, боясь подойти ближе.

Новость также переполошила пять великих Сект и три великих Клана. Новости добрались и до Подразделения Лунной Пилюли Секты Пурпурной Луны, вдобавок все отчетливо слышали чудовищный рев трупа. Секта располагалась довольно далеко от места событий, при этом Тан Хао только получил повышение до Мастера Шэнгуань, поэтому Секта не стала уделять этомупроисшествию много внимания.

Обычно повышение до Мастера Шэнгуань было грандиозным событием в Подразделении Лунной Пилюли, уступающее только появлению нового Пурпурного Мастера Шэнгуань. Вот только нестандартное и довольно незамысловатая манера, в которой Ла Раи получил повышение, получила более сдержанный прием.

Жизнь не стала для него сложней, но последние несколько дней Ла Раи был весь в делах. Он получил новую Пещеру Бессмертного и халат. Из-за способа, которым его повысили, некоторые пытались умалить значение его повышения, но он практически сразу почувствовал плюсы своего нового статуса. Например, его Пещера Бессмертного. Ла Раи отвели в личное пользование целую долину глубоко в Подразделении Лунной Пилюли, очень далеко от места, где жили мастера-алхимики. Долину нельзя было назвать огромной, но и назвать маленькой тоже язык не поворачивался. Но самое главное — она полностью принадлежала ему одному.

На его новом халате Мастера Шэнгуань переплетались белый и пурпурный цвет, вдобавок он позволял магически перемещаться на короткие дистанции: пятьдесят километров в любую сторону. После трех перемещений магия халата истончалась и его требовалось заменить на новый.

Что до алхимических печей, таких как алхимическая печь Кровавого Журавля Ла Раи, их тоже по требованию предоставляла Секта. Прежде, пожелай он переплавить какую-то высококачественную пилюлю, ему сначала нужно было выменять или купить необходимые целебные травы. С новым статусом Мастера Шэнгуань такие вещи Секта теперь предоставляла бесплатно. К тому же очень редкие и дорогие целебные травы теперь стало возможным купить в долг. Но еще важнее, Мастеру Шэнгуань позволялось раз в месяц посещать Заоблачные Земли Пурпурной Луны!

Преимуществ было настолько много, что их всех сложно было перечислить. В плане статуса и положения, он отличался от мастеров-алхимиков также, как Небо от Земли. Существовала тысяча мастеров-алхимиков, но Мастеров Шэнгуань было всего около ста. Отныне Ла Раи мог смотреть свысока на любого ученика Внутренней Секты. Даже ученики Конклава относятся к Мастерам Шэнгуань с невероятным почтением. В теории ученики Конклава могли попросить Мастера Шэнгуань переплавить им пилюли, но обычно к ним обращались только Старейшины Секты.

За пределами Секты на Мертвенном Плато любой Мастер Шэнгуань Секты Пурпурной Луны рассматривался остальными Сектами, как невероятно важная персона, чего нельзя было сказать про мастеров-алхимиков. По сути, Мастера Шэнгуань являлись своего рода учениками Конклава Подразделения Лунной Пилюли. К сожалению, для получения титула Мастера Шэнгуань требовалось заручиться поддержкой всех остальных Мастеров Шэнгуань. Вот почему неожиданно повышение Ла Раи остальные Мастера Шэнгуань восприняли, как личное оскорбление.

Ла Раи, впрочем, это мало заботило. После повышения он первым делом раздобыл копию трактата «Пурпурный Ци с Востока». Он долгое время ждал, пока ему наконец представится шанс заполучить его. Закончив его читать, он ушел в закрытую медитацию, где приступил к культивации. Вышел он два месяца спустя. У него по-прежнему было шесть Дао Колонн, только сейчас они сменили цвет с золотого на пурпурный. Только после этого он смог облегченно вздохнуть. Теперь он практиковал Культивацию не из наставления по Конденсации Ци Великого Духовного Трактата, а из… наставления по Возведению Основания — Пурпурный Ци с Востока!

Наставление было неполным, но у Ла Раи имелось полное наставления по Конденсации Ци, поэтому он гораздо лучше понимал описанные техники, чем практики Подразделения Пурпурного Ци. Наставление оказалось невероятно полезным. Его Дао Колонны теперь источали угрожающий пурпурный Ци. Зрачки в его глазах мерцали золотом с пурпурным светом, а аура его тела теперь разительно отличалась от прежней.

Пурпурный Ци с Востока идеально подошел Ла Раи, словно был написан специально для него. Продолжая практиковать этот тип культивации, он точно сможет сформировать Пурпурное Ядро. Пурпурное Ядро выступит фундаментом для создания Совершенного Ядра!

Перед уходом в закрытую медитацию он пустил слух, что собирается достичь стадии Возведения Основания. По завершению медитации его официальная культивация находилась на начальной ступени Возведения Основания, что послужило отличным объяснением слегка пурпурного окраса его глаз.

Глава 14: Дебаты Мастеров Шэнгуань

— Пурпурный Ци с Востока…

В глазах Ла Раи виднелся едва различимый пурпурный отблеск. Он поднял правую руку и растопырил пальцы, они тотчас вспыхнули пурпурным светом.

— Техника очень напоминает наставление по Конденсации Ци, это не магия, а скорее техника для культивации. Насколько я понял Секта Пурпурной Луны на базе техники Пурпурный Ци с Востока создала несколько божественных способностей.

Он ненадолго закрыл глаза, а потом вновь их открыл. Его разум услужливо предоставил ему фрагмент текста наставления. Он заучил два отрезка, где описывались техники, применяемые Мастерами Шэнгуань.

— Трансформация Пурпурного Ока и Гильотина Пурпурного Ци.

Он посмотрел на растопыренные пальцы, а потом резко взмахнул рукой, отчего из пальцев вырвался пурпурный дым. Он сгустился в полумесяц, который затем Ла Раи силой мысли обрушил на одну из стен Пещеры Бессмертного. От столкновения задрожала не только пещера, даже гору тряхнуло, а на стене пещеры осталась изогнутая борозда.

— А ведь это только десять процентов мощности.

Ла Раи задумчиво рассматривал отметину на стене. Спустя какое-то время в его глазах вспыхнуло пурпурное свечение, которое затем заполнило его зрачки, а потом и глаза. Из его глаз, подобно пурпурной паутине, начал расходиться по коже лица пурпурный свет, меняя цвет сине-золотых кровеносных сосудов на фиолетовый. В этот момент Ла Раи выглядел, словно настоящий злой дух. От него волнами исходила давящая аура. С неизменным выражением лица он рассек левую руку большим пальцем правой руки. Как только из открытой раны брызнула кровь, она тотчас начала закрываться. В следующий миг она полностью зажила. Когда Ла Раи стер с руки кровь, то обнаружил, что на руке не осталось даже шрама. Он молча подождал, пока сгорит пол благовонной палочки, и только тогда его тело вернулось к своему обычному состоянию.

— Трансформация Пурпурного Ока — потрясающая техника! Она не повышает боевой потенциал моей культивации, вместо этого она сильно увеличивает скорость выздоровления. Для раскрытия всего потенциала этой техники придется еще потренироваться.

Были и другие секретные техники Подразделения Пурпурного Ци, которые могли тренировать только ученики Конклава. Хоть Подразделение Лунной Пилюли занимало высокое положение в Секте Пурпурной Луны, эти секретные техники были не для глаз посторонних, к которым в этом случае относились и члены Подразделения Лунной Пилюли, если конечно… он не станет Пурпурным Мастером Шэнгуань. Это звание было значимым не только для Подразделения Лунной Пилюли, оно являлось одним из самых высоких во всей Секте Пурпурной Луны. Пурпурным Мастерам Шэнгуань без каких-либо ограничений открывался доступ к большей части древних хроник Секты Пурпурной Луны. Всё-таки на всем Мертвенном Плато только в Секте Пурпурной Луны имелись Пурпурные Мастера Шэнгуань, поэтому они пользовались определенными привилегиями.

Ла Раи сделал глубокий вдох. Разобравшись с магическими техниками, он с отличной ресурсной базой Мастеров Шэнгуань приступил к переплавке пилюль. Ему не просто были нужны пилюли для собственных нужд, со статусом Мастера Шэнгуань он мог собрать еще больше ингредиентов, алхимических рецептов. Все они помогут его навыкам алхимика дальше расти и развиваться.

Незаметно пролетело полгода. Большую часть этого времени Ла Раи провел в уединении, полностью погруженный в процесс переплавки пилюль и культивации. Каждый месяц он посещал Заоблачные Земли, откуда возвращался с неплохой коллекцией целебных трав. Он продолжал переплавлять целебные пилюли для учеников Внутренней Секты, руководствуясь старым правилом «три заказа в день». Естественно, цены теперь стали значительно выше. Но даже высокие цены не повлияли на популярность его творений.

Он постепенно собирал целебные травы, которые в будущем понадобятся ему для переплавки Пилюли Совершенного Золотого Ядра. После полугода поисков ему не хватало всего нескольких ингредиентов. Что до собственных пилюль, когда у него получалось переплавить хорошую пилюлю с целебной силой девяносто процентов или выше, он не выставлял ее на продажу, а клеймил орхидеей и оставлял у себя.

Каждый раз при взгляде на клеймо в виде орхидеи в его голове сразу же возникала картина огромной горы духовных камней, которая превращается в яркий золотой лотос. Когда бы он не взглянул на солидную коллекцию помеченных орхидеей целебных пилюль в своей бездонной сумке, он сразу же представлял себе несметное количество духовных камней, которые он мог бы получить в случае их продажи, и то, что получилось бы после их поглощения — огромный, ярко сияющий золотой лотос. Никто, кроме самого Ла Раи, не знал сколько именно целебных пилюлей он переплавил за последние полгода его уединенной и спокойной жизни. Он крепко обосновался в мире алхимии. Огромное количество времени, проведенное в обширных архивах Подразделения Лунной Пилюли, позволили его Дао алхимии значительно вырасти. Больше он впустую не тратил столько времени на переплавку. Сейчас ему было значительно проще извлечь шестьдесят процентов силы из целебных трав, иногда у него даже выходили пилюли с восьмидесятипроцентной или девяностопроцентной целебной силой. После повышения до Мастера Шэнгуань Ла Раи в плане мастерства перестал походить на обычных алхимиков, особенно с учетом доступа к невероятно ценным целебным травам. Но что еще важнее, после становления Мастером Шэнгуань он овладел второй ступенью техники стимуляции. Правда эта техника не применялась для стимуляции роста растений, а являлась новым методом переплавки пилюль.

Называлось оно «Заклятие Трансмутации Дао Алхимии»! Оно позволяло повторно переплавить уже готовые пилюли. Ла Раи с первого взгляда влюбился в эту технику. После долгих размышлений он решил пару раз опробовать ее, в последующем набив руку, стал обращаться с ней весьма умело. Благодаря постепенной интеграции дара травника, а также Заклятию Трансмутации Дао Алхимии, мастерство Ла Раи росло не по дням, а по часам.

Техника трансмутации позволяла увеличить целебную силу обычных пилюль. Бесспорно, эта техника являлась одной из самых продвинутых в Подразделении Лунной Пилюли. Именно она была той пропастью, что разделяла Мастеров Шэнгуань и мастеров-алхимиков. Во многом благодаря ей во время своих странствий Мастера Шэнгуань везде могли рассчитывать на теплый прием.

В довесок к Заклятию Трансмутации Дао Алхимии Ла Раи выучил несколько дюжин методов для создания взаимодействий трав и растений, которые позволят сильно усложнить работу любому, кто попытается при изучении пилюли выявить метод, которым она была переплавлена. Для Ла Раи эти методы были жизненно необходимыми. Со своим даром травника он сумел соединить все эти методы вместе, тем самым получив самый простой и в тоже время самый сложный метод по смешению различных ингредиентов вместе. Он требовал добавления в смесь дополнительных ингредиентов, вот почему это был одновременно простой и замысловатый метод. Основная идея была предельно проста, но чем сложнее он хотел получить результат, тем больше требовалось добавить дополнительных ингредиентов. Из-за вариаций, встречающихся в различных целебных пилюлях, было необходимо предотвратить взаимодействие этих дополнительных ингредиентов с основными ингредиентами, иначе они могло непредсказуемо повлиять на эффект самой целебной пилюли. Одна ошибка могла всё испортить. Если не выполнить всё идеально, тогда в пилюлю может закрасться изъян, который даже он может пропустить. Но для Ла Раи этот метод был лучшим способом защитить секреты своих пилюль. Ведь его навык травника твердо стоял в третьем царстве десяти миллионов вариаций!

Эти полгода Ла Раи был по-настоящему счастлив. Его культивация и навыки алхимика постепенно росли, его седьмая Дао Колонна оформилась больше чем на восемьдесят процентов. По его прикидкам, в качестве Мастера Шэнгуань ему придется провести по меньшей мере еще десять лет. Он будет совершенствовать свои навыки в Дао алхимии и полностью овладеет Заклинанием Трансмутации Дао Алхимии. К моменту получения звания Пурпурного Мастера Шэнгуань его культивация достигнет стадии Создание Ядра.

За всё это время Вэй Юйянь ни разу не навестила Ла Раи. Во время своих прогулок он выяснил, что в последнее время она была одержима поисками таинственного грандмастера Золотая Орхидея. Все свободное время она пыталась выяснить, кто он такой. Когда до него дошел этот слух, на его лице появилось странное выражение. За последние пять лет он привык к своему новому амплуа.

Сюй Цин несколько раз приходила к нему в гости, несколько раз юноше удалось заметить, что она тщательно скрывала от него обиду. Однако когда он спросил, в чем дело, она ошарашила его известием, что из-за того, что он привлек к ней внимание Пурпурного Мастера Шэнгуань Линь, ее раньше запланированного повысили до Мастера Шэнгуань. С тех пор она ни разу не появилась в его Пещере Бессмертного.

Закончив очередную партию целебных пилюль, Ла Раи, устало потирая переносицу, вышел из Пещеры Бессмертного и окинул взглядом свои владения. На дворе стоял полдень, с неба нещадно палило солнце, слабый бриз, к сожалению, не спасал от жары. За последние шесть месяцев он высадил в своей долине немало целебных трав. Из-за жары долину наполнял слабый лекарственный аромат. Не удивительно, что от всех алхимиков исходил такой же лекарственный аромат, как от целебных пилюль.

Он спустился на дно долины и принялся ухаживать за садом. Будучи Мастером Шэнгуань, он мог приставить к своему саду алхимика-подмастерья, а во время переплавки пилюль вызвать в помощь мастера-алхимика. Но Ла Раи любил тишину и покой, поэтому у него не было помощников. Что до Бай Юньлай, при каждой их встрече он вел себя с юношей предельно почтительно. Ла Раи подумывал пригласить его жить в своей долине, но быстро отказался от этой идеи. Бай Юньлая и так места себе не находил в его присутствии, после переезда в его долину бедняга глаз сомкнуть не сможет. Еще сильнее усложнял ситуацию тот факт, что помимо Бай Юньлая больше никто не знал настоящего имени грандмастера Золотая Орхидея. Когда бы он не смотрел на Ла Раи, в его глазах читалось страстное обожание и уважение. На это юноша мог лишь горько рассмеяться.

От ухода за садом целебных трав его оторвало появление в долине двух алхимиков-подмастерьев примерно лет тридцати. Как только они заметили Ла Раи, их глаза благоговейно загорелись. Сложив ладони в поклоне, они сказали:

— Приветствуем грандмастера Тана.

Пока Ла Раи обрывал увядшие листья с одного из растений, он на секунду задумался. После получения звания Мастера Шэнгуань он один раз дал лекцию о травах и растениях.

— Пришло время очередной лекции? — посчитав немного в уме, спокойно спросил он.

Это было одной из обязанностей Мастеров Шэнгуань. Они являлись чем-то вроде Наставников для мастеров-алхимиков, и Патриархами для алхимиков-подмастерьев. Лекциями и семинарами они обеспечивали прогресс и рост навыков младшего поколения Секты. Этих двух алхимиков-подмастерьев приставили к Ла Раи в качестве слуг для решения различных мелких вопросов.

— Грандмастер Тан, на самом деле лекция состоялась два дня назад… В назначенный срок вы так и не пришли, а мы не хотели вас беспокоить.

Ла Раи кивнул. Он закончил с садом целебных трав и вместе с двумя помощниками отправился к выходу из долины. Пока они шли по Подразделению Лунной Пилюли, каждый встреченный им на пути алхимик-подмастерье вел себя предельно учтиво. Одного взгляда на длинный, белый халат, окаймленный пурпуром, было достаточно, чтобы понять, кто перед ними. Секта Пурпурной Луны насчитывала около ста Мастеров Шэнгуань в противовес более сотне тысяч учеников Подразделения Лунной Пилюли. Сто людей никак не могут запомнить лица ста тысяч человек, но вот сотне тысяч людей запомнить всего сто человек было очень просто. Теперь Ла Раи узнавали в любом уголке Секты, как Тан Хао, Мастера Шэнгуань, получившего повышение полгода назад. Способ повышения не имел значение, его бело-фиолетовый халат четко говорил о его нынешнем статусе. Он не обладал властью принимать решения в Подразделении Лунной Пилюли, но сумел достичь невероятной известности. Даже мастера-алхимики, завидев Ла Раи, крайне уважительно приветствовали его. Весь его путь сопровождали слова приветствия и поклоны.

Одна из долин Подразделения Лунной Пилюли называлась Долиной Дня Алхимии. Там высокую платформу полукругом окружало двадцать тысяч мест для слушателей. Это одно из трех мест, где Мастера Шэнгуань давали лекции по алхимии. Когда Ла Раи сам был алхимиком-подмастерьем, он часто посещал семинары, где Мастера Шэнгуань рассказывали про целебные пилюли, травы и растения. Эти лекции сильно ему помогли.

Помимо этих трех долин Секта отвела еще десять для лекций мастеров-алхимиков. Именно поэтому Ла Раи чувствовал, что Подразделение Лунной Пилюли больше похоже на учебное заведение, чем на Секту. В тринадцати долинах читали лекции мастера-алхимики и Мастера Шэнгуань, но делали они это не из чувства долга, а по собственному желанию. При этом лекции каждого Мастера Шэнгуань или мастера-алхимика всегда были на разные темы. Практики Подразделения Лунной Пилюли могли выбирать, какие лекции посещать. Посещаемость некоторых лекций не превышала двухсот человек, во время других было не протолкнуться. Разумеется, лекции Мастеров Шэнгуань качественно отличались от лекций мастеров-алхимиков, поэтому лекции Мастеров Шэнгуань неизменно пользовались большой популярностью. Кроме… первой лекции Ла Раи после становления Мастером Шэнгуань, ее посетило всего несколько тысяч человек. Свободных мест на его лекции было полно. Юношу, впрочем, это не сильно расстроило. После четырехчасовой лекции он взмахнул рукавом и ушел.

В сопровождении двух алхимиков-подмастерьев Ла Раи прибыл в Долину Дня Алхимии. Его не сильно расстроила посещаемость его первой лекции, но сегодня он не мог поверить своим глазам: по всей долине в позе лотоса сидело множество алхимиков-подмастерьев, а также несколько мастеров-алхимиков. Все они смотрели на высокую платформу, где стоял седой старик с совершенно необыкновенной аурой. Старик являлся Мастером Шэнгуань, причем с большим стажем. Его спокойный голос разносился по всей долине так, что все могли отлично его слышать. У некоторых людей блестели глаза, очевидно они находились в процессе просветления.

Лекция Ла Раи должна была пройти два дня назад, но его задержала переплавка пилюль. Теперь ему придется ждать, пока старший Мастер Шэнгуань закончит, чтобы провести свою лекцию. Он должен подождать, но со статусом Мастера Шэнгуань он мог это сделать прямо в долине. Как только он вошел в долину, его сразу же заметили ближайшие алхимики-подмастерья, они поднялись и почтительно его поприветствовали. В ответ он с улыбкой им кивал. Они почтительно расступались перед ним, создавая в море из людей коридор, отчего Ла Раи чувствовал себя слегка неловко. Не прошло много времени, прежде чем его заметили даже в самом дальнем конце долины. Даже там люди вставали и приветствовали его, довольно быстро умиротворенная атмосфера долины была нарушена. Старик на сцене нахмурился и замолчал, недовольно зыркнув на Ла Раи.

— Алхимик Тан, ты что, не знаешь правил? — спросил он с прохладцей, его голос эхом прокатился по всей долине. — Я сейчас читаю лекцию по алхимии. Скажи на милость, что привело тебя сюда? Вся эта суматоха действует мне на нервы!

Ла Раи повернулся и слегка нахмурившись посмотрел на говорящего. Ему было прекрасно известно, что остальные Мастера Шэнгуань его недолюбливают. При других обстоятельствах Ла Раи не позволил бы так с собой разговаривать, но его появление действительно нарушило ход лекции.

— Прошу простить мою невнимательность, — с едва заметной улыбкой сказал Ла Раи, а потом сел в сторонке, раз уж он пришел, то вполне может подождать окончания лекции прямо в долине.

Старик лишь холодно хмыкнул и, игнорируя Ла Раи, продолжил лекцию. Время шло. Пожилой Мастер Шэнгуань говорил без умолку, периодически демонстрируя особенности некоторых целебных трав. Собравшиеся алхимики-подмастерья задумчиво его слушали, у многих на лицах виднелось просветление, словно его лекция открыла им на что-то глаза.

Ла Раи наоборот боролся с дремотой, что странно, среди всех слушателей только на него лекция действовала подобным образом. Возможно, он переутомился после переплавки пилюль, возможно, на него так действовала чрезмерная многословность старика. Ла Раи обычно требовалось услышать первое предложение, чтобы понять, о чем еще пару минут будет рассказывать старик. Вдобавок юноша отлично разбирался в особенностях вариаций трав и растений, которые, собственно, и являлись темой лекции. Когда дело касалось знаний трав и растений среди Мастеров Шэнгуань Ла Раи не было равных.

По какой бы причине Ла Раи не было скучно, это всё-таки была лекция по алхимии. Старик может и многословен, но юноша не сделал бы ничего, чтобы попытаться сместить его с трибуны и занять его место. Поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой. Правда спустя какое-то время он не смог удержаться и зевнул. Он сидел недалеко от лекторской платформы, поэтому его зевота не ускользнула от внимания словоохотливого старика. Его без того мрачное настроение ухудшилось еще сильней. Вид скучающего Ла Раи его сразу же разозлил. Он остановил лекцию и одарил юношу пронзительным взглядом, после чего спросил:

— Мастер Шэнгуань Тан Хао, моя лекция вызывает у вас какие-то сомнения?!

Практически сразу большинство алхимиков-подмастерьев, кто его завороженно слушал, восторженно перевели взгляд на Ла Раи. Судя по всему, завороженность их взглядов была скорее вызвана привычкой, чем содержанием лекции. Из них лишь малая горстка слушателей действительно не притворялась. Несмотря на нависшую тишину в головах алхимиков-подмастерьев мысли неслись галопом:

— «Два Мастера Шэнгуань спорят. Я посетил немало лекций, но впервые сталкиваюсь с чем-то подобным!»

— «Мастер Шэнгуань Чжоу тот еще лектор, если ему что-то не нравится во время лекции, он тут же выходит из себя. Вот почему приходится делать вид, что нам интересно. А иначе жди беды…»

— «Ах, это новая восходящая звезда. Все ученики Внутренней Секты Подразделения Пурпурного Ци словно с ума посходили из-за Мастера Шэнгуань Тана. С другой стороны, Мастер Шэнгуань Чжоу один из самых компетентных Мастеров Шэнгуань. Интересно, кто выйдет победителем из их спора…?»

Ла Раи нахмурился и посмотрел на старика Чжоу.

— Я не подвергаю сомнениям ваши слова, Мастер Шэнгуань Чжоу, — невозмутимо отозвался Ла Раи, — Переплавки пилюль меня немного утомила, короткий отдых всё исправит.

После того, как Ла Раи дважды пошел на попятную, глаза старика Чжоу пренебрежительно блеснули.

— Не лукавь, ты намеренно проявил неуважение! Будь любезен, объясни подробно, в чем ты сомневаешься, я с большим удовольствием тебя послушаю. Если тебе нечего сказать, тогда, пожалуйста, уходи. Я уже сыт по горло твоим «отдыхом»!

В глазах Ла Раи вспыхнул холодный золотой огонек. Он уже два раза пошел на попятную, прекрасно понимая, что в нарушении хода лекции нет ничего хорошего, но этот старик перешел все границы. Ла Раи обладал весьма мягким нравом, но холодный блеск в его глазах демонстрировал всю степень его недовольства.

— Изначально я, Тан Хао, не хотел ставить тебя в неловкое положение из-за твоего халата Мастера Шэнгуань, — спокойный до этого голос Ла Раи внезапно стал резким, — Но раз Мастер Шэнгуань Чжоу настаивает, я, пожалуй, выскажу парочку сомнений!

В эту секунду все собравшиеся алхимики-подмастерья оживились. Кажется, сейчас будет что-то интересное! Даже мастера-алхимики смотрели на все с интересом. Заинтересованность слушателей в этот раз была неподдельной, лишенной недавнего притворства. Старик Чжоу холодно хмыкнул и хотел что-то добавить, когда Ла Раи бесцеремонно его оборвал.

— Согласно твоему пониманию Дао алхимии, человек должен сначала заключить в своем сердце все вариации трав и растений, потом составить тщательный план, и только тогда можно переплавить пилюлю. Эта теория — чушь собачья!

— Тан Хао, каков нахал! — в ярости взревел старик со сцены, — Только попробуй это повторить!

— Какие пилюли ты думаешь переплавить таким способом? — Ла Раи ответил спокойным голосом, но его слова прозвучали агрессивно и угрожающе. — Дао алхимии порожден Небесами и требует индивидуального просветления. Только путем бесконечных проб и ошибок, только постоянно ошибаясь можно преуспеть и добиться прогресса. Это результат самого процесса переплавки! Во время переплавки нужно уметь отличать истинные от ложных путей, подбирать правильное время и место, регулировать пламя до нужной температуры, преобразовывать взаимодействие между целебными травами! По-твоему, я ошибся, когда сказал, что твои слова чушь собачья? Хочешь, чтобы я повторил? Поскольку ты старше, я сделаю, как ты просишь. Твои слова — чушь собачья!

Его слова настолько взбесили Чжоу, что от гнева его затрясло. Свирепо сверкая глазами, он указал пальцем на Ла Раи.

— Ересь, — закричал он, — На пути целебных пилюль существуют определенные правила! Глупое дитя! Сам факт, что ты обжулил всех и ужом просочился в наши ряды — плевок в лицо всем Мастерам Шэнгуань. Нам стыдно стоять в одном ряду с кем-то вроде тебя. Ты явно не знаком с такими понятиями, как «правила» и «алхимический рецепт». Алхимические рецепты и есть правила. Я говорил о переплавке пилюль, где требуется следовать алхимическому рецепту!

— Алхимический рецепт не более чем упрощенное изложение процесса переплавки пилюли, — спокойно возразил Ла Раи, — Для алхимиков они, как карта для путника, как путеводный свет маяка темной ночью.

— Ах, ты…

— Если следовать алхимическому рецепту, конечно, можно переплавить пилюлю, — слова Ла Раи становились всё беспощадней. — Но если переплавлять пилюли таким способом, разве это не делает тебя обычным мастером-алхимиком? С таким подходом достоин ли ты носить халат Мастера Шэнгуань? Как по мне, ты ничем не отличаешься от скучного и старого алхимика, который шагу ступить не может без рецепта!

— Ты, ты… Алхимические рецепты — это и есть правила! Ты…

Старик в ярости брызгал слюной, но его гневную тираду в зародыше оборвал Ла Раи:

— Ты даже говорить внятно не можешь! Алхимические рецепты — правила? Посмотри на все существующие под небом пилюли, сколько из них имеют целый спектр различных рецептов, которые передаются из поколения в поколение? Более того у некоторых пилюль имеется более сотни различных рецептов с различными взаимодействиями. Однако результат у этих ста рецептов — одна и та же пилюля! Ты говоришь о правилах. Значит ты хочешь сказать, что у каждой пилюли существует множество различных наборов правил?! Отлично, допустим рецепты действительно являются правилами, тогда после создания первого алхимического рецепта, кто придумал второй рецепт? Что насчет третьего? Или четвертого? После сотого алхимического рецепта ты сможешь сказать, кто на самом деле создал эту пилюлю?

Возмущенные слова Ла Раи звучали в каждом уголке долины. Все собравшиеся алхимики-подмастерья восторженно его слушали, их глаза сияли просветлением. Мастера-алхимики тяжело дышали, обдумывая мысль Ла Раи. На их лицах сейчас застыло выражение точь-в-точь, как во время лекции старика Чжоу. Но разница между объяснением двух разных Мастеров Шэнгуань была просто невероятной. Чжоу буквально кипел от гнева. Дрожа от гнева, о воскликнул:

— Предательство! Ересь! Мятеж против Дао алхимии…!

— Тебе хватит духу утверждать, что среди учеников Подразделения Лунной Пилюли, собравшихся сегодня здесь, нет и не может быть создателя следующего, сто первого алхимического рецепта?

По толпе алхимиков-подмастерьев тут же прошла восторженная волна. Не обращая внимая на выкрики Чжоу, они начали в слух соглашаться с последним заявлением Ла Раи. Слова юноши обрушились на старика Чжоу, подобно железному молоту. Он невольно попятился на пару шагов, буравя Ла Раи налившимися кровью глазами.

— Ты можешь еще что-то сказать помимо «предательство», «ересь» и «мятеж против Дао алхимии»? — спросил спокойный, как зимний пруд, Ла Раи.

Выражение его лица не изменилось, он по-прежнему улыбался. Но его слова звучали резко. Собравшиеся алхимики-подмастерья восхищенно смотрели на Ла Раи. Чжоу кипел от гнева, у него начала кружиться голова, а слова стали еще более ядовитыми:

— Глупый сопляк, — прыснул он, — Ты даже не знаешь значение переплавки пилюль. Лучше бы тебе убраться подобру-поздорову из Секты, обратно к сиське твоей мамаши! Подожди пока я…

Улыбка Ла Раи исчезла, а глаза полыхнули холодным пламенем.

— Ты не достоин даже произносить фразу «переплавка пилюль». Для переплавки целебных пилюль необходим разум. Вот почему этот процесс называется переплавкой. Твой Дао алхимии не более чем жалкое копирование. «Переплавка пилюль» и «копирование пилюль» — разница всего в одно слово. Но важно другое, твой Дао алхимии достиг конца своего пути уже много лет назад!

— Ложь! Вранье! — взвыл Чжоу, его волосы растрепались, а взгляд хотел пронзить Ла Раи насквозь.

Он всегда считал себя весьма острым на язык, но сегодня обнаружил, что слова Тан Хао ушли за пределы обычной остроты, это было что-то дьявольское. Он сделал глубокий вдох в попытке собраться с мыслями и затем контратаковал.

— Как ты смеешь богохульствовать на правила Дао алхимии? Десятки тысяч лет они передавались от алхимика к алхимику. Если ты не уважаешь правила, тогда ты переплавляешь не пилюли, а каких-то выродков!

— Выродков? — присвистнул Ла Раи с холодной улыбкой. Он вытянул вперед руку и спросил: — Алхимики-подмастерья, у кого из вас есть при себе целебная пилюля? Не могли бы вы дать ее мне!

Практически сразу один очень смышленый алхимик-подмастерье ловко вытащил целебную пилюлю и подал Ла Раи. Взгляды всех в долине сейчас были прикованы к фигуре юноши, который принял пилюлю, бегло на нее взглянул, а потом посмотрел на Чжоу.

— Эта Пилюля Конденсации Ци с целебной силой в двадцать процентов. Ныне для этой пилюли существует девяносто семь рецептов. Теперь я помогу тебе понять, что такое правила! В первом рецепте указано три ростка Травы Кровавой Киновари, корень Синей Элювии, жилки Листа Кречета… По второму рецепту нужно смешать… По третьему…

Ла Раи без остановки неспешно перечислил ингредиенты всех девяносто семи рецептов. В долине присутствовали ученики Подразделения Лунной Пилюли, включая мастеров-алхимиков, некоторые из которых конспектировали за Ла Раи. После перечисления всех девяносто семи рецептов опустилась гробовая тишина. В рецептах не было допущено ни одной ошибки, каждый из них был аутентичным рецептом Пилюли Конденсации Ци.

— По девяносто восьмому рецепту надо смешать три пестика Цветка Восточного Пыльника, три саженца Благовонного Дерева, пылающий лист Древа Луань… По девяносто девятому рецепту требуется сок Восточного Пути, Чернильный Лист в возрасте три года, семь месяцев, девять дней, а так же… Согласно сто третьему рецепту… По сто семнадцатому рецепту…

Все зрители словно воды в рот набрали, даже старик Чжоу во все глаза смотрел на Ла Раи. И не только он, все алхимики-подмастерья и мастера-алхимики изумленно таращились на него, словно перед ними стоял и не человек вовсе. Никто не слышал про упомянутые им в конце последние двадцать рецептов. Судя по задумчивому лицу, Ла Раи очевидно не зачитывал их по памяти, а скорее всего на ходу составлял рецепты у себя в голове, после того как посмотрел на переданную ему пилюлю. Это гораздо наглядней демонстрировало остроту его ума, чем всё сказанное до этого. После перечисления сто семнадцати рецептов около десяти вдохов никто не решался слова сказать, а потом плотину прорвало:

— Он только что составил алхимические рецепты! Какой это уровень? Неудивительно, что он стал Мастером Шэнгуань! Это просто потрясающе!

— Он не просто создал один рецепт, а целых двадцать! Я внимательно слушал и могу с уверенностью в девяносто процентов сказать, что по всем этим рецептам можно переплавить Пилюлю Конденсации Ци!

— Это же распознание рецепта по наитию! Согласно легенде, только Пурпурные Мастера Шэнгуань с невероятно глубокими знаниями и мастерством Дао алхимии способны на что-то подобное!

На сцене старик Чжоу выглядел довольно бледно. Ему было тяжело дышать, а его глаза безжизненно смотрели на Ла Раи. В его разуме словно разразилась настоящая буря.

— «Мог ли я ошибаться…? Возможно ли, что в моем Дао алхимии закрался изъян…? Невозможно, я не могу ошибаться. Иначе как бы я стал Мастером Шэнгуань? Но… если я прав, тогда почему за последний шестидесятилетний цикл мои навыки Дао алхимии не сдвинулись с мертвой точки…?»

— Я только что придумал двадцать алхимических рецептов. По логике Мастера Шэнгуань Чжоу, я, Тан Хао, — творец правил!

Ла Раи взмахнул рукавом и послал пилюлю обратно в руки алхимику-подмастерью. Тот восторженно ее поймал и уже решил для себя, что будет хранить ее как сувенир до конца своих дней. Слова Ла Раи обрушились на старика Чжоу подобно грозовому раскату. От лица Чжоу отлила кровь, тело начала колотить, а его глаза покраснели.

— Хватит нести чушь! Сказанное тобой противоречит Дао алхимии Подразделения Лунной Пилюли! Ты просто пытаешься посеять семена раздора в наши сердца. Такое поведение заслуживает наказания! Незнание этих алхимических рецептов просто доказывает, что я не знаю источников, откуда ты взял эти рецепты! Ты просто пытаешься покрасоваться!

Этот упрямый старик начал утомлять Ла Раи. Его губы растянулись в холодной улыбке, и он возразил:

— Вот как, покрасоваться? Мастер Шэнгуань Чжоу, позволь спросить, что за целебное растение недавно было у тебя в руке?

— Целебное растение? — старик Чжоу был настолько взбешен, что непонимающе заморгал.

Он хлопнул по своей бездонной сумке и вытащил целебное растение, про которое совсем недавно читал лекцию.

— Это лист Семилистника…

Он хотел было продолжить, но его остановил бурный хохот Ла Раи.

— Семилистник растет при свете, в котором содержится две противоположных субстанции: Инь и Ян. Он растет только по вечерам, когда в небе одновременно светит солнце и луна. К тому же в сумерках он сияет семью цветами. Внешне его листья практически неотличимы от листьев Хаотичной Вершины и листьев Синего Рассвета. Различить их можно только после детального изучения листьев, стеблей и веточек этих растений. Даже погода может стать решающим фактором при анализе, — взгляд Ла Раи источал леденящую стужу. — Поэтому не трудно догадаться, что растение у тебя в руках не Семилистник, а Лист Синего Рассвета!

Его заявление поставило всю долину на уши. Все алхимики-подмастерья резко повернули головы к сцене и посмотрели на заметно напрягшегося старика Чжоу. Ошибка в определении целебного растения обычно сильно ударяет по репутации внутри Секты. Вдобавок Чжоу являлся Мастером Шэнгуань, если кто-то его калибра ошибется при распознании целебного растения, такого удара его репутация может не пережить.

— Скоро опустятся сумерки, — холодно чеканил каждое слово Ла Раи, — Тогда солнце и луна одновременно окажутся на небосводе. Если растение у тебя в руках действительно Семилистник, тогда оно засияет семью цветами, это в свою очередь докажет мою неправоту. В этом случае я сегодня же смиренно извинюсь перед тобой на глазах у всех учеников Секты. К тому же в будущем я никогда больше не покажусь тебе на глаза.

Дебаты со стариком Чжоу уже давно превысили отведенное для лекции время. Начало смеркаться, на небе показалась луна. Дебаты шли уже довольно долго, но собравшиеся алхимики-подмастерья и мастера-алхимики не растеряли ни капли энтузиазма, они завороженно наблюдали за происходящим.

— Вздор! — вспылил старик Чжоу. — Мне сто тридцать лет, а тебе сколько? Как я могу неверно распознать… а?

Прямо на середине его фразы небо потемнело и опустились сумерки. В небе одновременно показались солнце и луна! Вот только, когда их свет упал на целебное растение в руках старика, никто не увидел семицветное сияние. Ла Раи даже не требовалось что-то говорить. Алхимики-подмастерья в долине тут же возбужденно загомонили:

— Это не Семилистник!

— Не могу поверить… Мастер Шэнгуань Чжоу показывал нам не то целебное растение!

— Если он не может приготовить для лекции правильное растение, о каком Дао алхимии тогда может идти речь!

Чжоу прекрасно слышал разговоры в долине и стремительно бледнел. Ему было так стыдно, что он хотел сквозь землю провалиться. Но вместе со стыдом в его сердце поднялась волна неописуемого гнева, направленного на Ла Раи. Похоже он еще не сдался.

— Глупый сопляк, хватит чушь пороть! Я стал Мастером Шэнгуань шестьдесят лет назад. А ты…

— Ты стал Мастером Шэнгуань шестьдесят лет назад, и спустя шестьдесят лет до сих пор Мастер Шэнгуань. Что до меня, возможно я глуп, возможно я молод, но я — Мастер Шэнгуань такой же, как ты. Через шестьдесят лет ты будешь вынужден падать ниц передо мной! А причина этому проста… твое Дао алхимии ошибочно!

Ла Раи поднялся на ноги. Не глядя на Чжоу, он направился к выходу из долины. Слова Ла Раи эхом звучали в голове старика. Он указала рукой на юношу, но по ней внезапно пошла дрожь, и он закашлялся кровью.

— Ошибочен…? Ошибочен…?

Слова Ла Раи заняли все его мысли, он даже забыл возразить ему напоследок. Десятки тысяч алхимиков-подмастерьев с блеском в глазах проводили взглядами юношу, они нисколько не сомневались, что его имя продолжит сотрясать Подразделение Лунной Пилюли. К тому же его будущие лекции ждет большой приток слушателей.

К сожалению, трудно предугадать, что в следующий раз преподнесет жизнь. Спокойные деньки Ла Раи в Секте Пурпурной Луны довольно быстро подошли к концу. Спустя месяц после дебатов со стариком Чжоу юноша сидел в своей Пещере Бессмертного. Он закончил очередную партию целебных пилюль и мечтал, как с помощью обширных ресурсов Секты переплавит еще больше целебных пилюль и выручит за них целую кучу духовных камней, а следом объединит огромное количество лепестков золотого лотоса в сияющий цветок внутри своего тела. Из мира грез его вырвала нефритовая табличка с приказом. По рекомендации всех Мастеров Шэнгуань Подразделения Лунной Пилюли его отправляют набраться опыта за пределы Секты.

Всем Мастерам Шэнгуань после повышения требовалось покинуть Секту на какое-то время с целью получения практического опыта. Это было довольно гибкое правило, но оно, тем не менее, оставалось правилом. По большому счету, алхимики предпочитали жить в уединении и переплавлять пилюли, странствия их мало интересовали. Однако Секта Великого Мрака предложила большое вознаграждение, если Секта Пурпурной Луны пришлет им двух Мастеров Шэнгуань: одного для дачи лекций по Дао алхимии, второго для переплавки особых целебных пилюль. Такого рода договоренность — обычное дело для великих Сект и Кланов.

Даже Ли Тао, который еще не был Мастером Шэнгуань, месяц назад получил приглашение посетить Клан Цзы. Это, разумеется, было связано с покупкой Кланом его пилюль Дня Возведения Основания. Что до Ла Раи, коллеги рекомендовали его для отправки в Секту Великого Мрака в первую очередь из-за не совсем честного, по мнению остальных Мастеров Шэнгуань, метода получения им своего повышения. Конечно, немало людей в тайне надеялись, что Ла Раи опозорится в Секте Великого Мрака. Пилюли, необходимые великим Сектам, были довольно необычными, а для их изготовления требовался компетентный Мастер Шэнгуань. Поскольку Ла Раи проскочил несколько обязательных условий, прежде чем стать Мастером Шэнгуань, отвертеться от назначения он никак не мог.

— Секта Великого Мрака… — нахмурился юноша.

Глава 15: Возвращение в Секту Великого Мрака

Ла Раи не хотел ехать, но без действительно убедительной отговорки, которой у него не было, он не мог ослушаться приказа в нефритовой таблички. Вдобавок… он задолжал Секте немало целебных пилюль. Его долг был внесен в реестр Секты, хотя его не требовалось возвращать немедленно, рано или поздно придется платить по счетам. В противном случае его доступ к целебным травам сильно ограничат. Вот почему путешествие за пределы Секты послужит сразу нескольким целям: назначение не только позволит ему набраться опыта, но и скостит часть долга Секте.

— «Для Тан Хао поездка в Секту Великого Мрака… отличная возможность!»

Глаза Ла Раи решительно сверкнули. Он принял решение отправиться в Секту Великого Мрака, в его голове сразу же возник образ Кэ Цзюсы, вспомнил он и о Хань Бэй, и о всех событиях, произошедших несколько лет назад в Секте Великого Мрака.

— «В этот раз я буду путешествовать по Мертвенному Плато в качестве Мастера Шэнгуань Секты Пурпурной Луны».

С тихим смешком Ла Раи взмахом рукава собрал необходимые для путешествия вещи, после чего с нефритовой табличкой в руке вышел из Пещеры Бессмертного.

Несколько дней спустя.

— Грандмастер Чжоу, грандмастер Тан, это Фрукт Великого Мрака. Мы выращиваем их в Секте Великого Мрака. По вкусу он напоминает выдержанное вино, такие фрукты обычно подают на стол только Старейшинам Секты.

Где-то за пределами Секты Пурпурной Луны по небу летел большой, черный воздушный корабль. Экипажем выступало несколько сотен учеников Секты Великого Мрака с невероятной культивацией стадии Возведения Основания. В качестве Защитника Алхимии для защиты приглашенных алхимиков Секта Великого Мрака выделила ученика стадии Создания Ядра. Он сидел в центре корабля, пытаясь скрыть за улыбкой свою задумчивость. Напротив него сидел седой старик в бело-пурпурном халате, он казалось источал Дао и чистую, запредельную ауру. Рядом со стариком сидел красивый и ухоженный молодой человек. На лице старика застылабесстрастная и немного суровая маска. Его культивация находилась на поздней ступени Возведения Основания. Это был никто иной, как Мастер Шэнгуань Чжоу, с которым Ла Раи дискутировал в долине алхимии месяц назад. От молодого человека едва уловимо пахло лекарственными травами. Он больше походил на ученого, чем на практика. Разумеется, звали его Ла Раи.

Помимо практика стадии Создания Ядра Секта Великого Мрака отправила молодого человека в иссиня-черном халате, которому на вид можно было дать не больше тридцати. Он расположился в стороне и, судя по всему, был человеком немногословным. Когда Ла Раи поднялся на борт, он не обратил на него внимания, однако когда его ему представили… кого он не ожидал здесь увидеть, так это его. Юношей оказался Дитя Дао Секты Великого Мрака, Чжоу Цзе! Его лицо не давало ни единого намека, что подобные мысли роятся сейчас у него в голове. После слов практика стадии Создания Ядра, пока Ла Раи решал, как ответить, старик Чжоу взял один из предложенных Фруктов Великого Мрака.

— Невероятный фрукт, — невозмутимо сказал Чжоу, — Он как нельзя лучше подойдет для переплавки целебной пилюли. Пожалуй, я не стану его есть и оставлю на потом.

Он скосил взгляд на Ла Раи, который до сих пор молчал. С улыбкой юноша тоже принял Фрукт Великого Мрака и убрал его в бездонную сумку. Внутренне он не удержался от вздоха. Почему из всех алхимиков Секты Пурпурной Луны ему в пару поставили старика Чжоу? Чжоу поручили давать лекции по Дао алхимии, когда как ему предстоит переплавлять пилюли.

Во время всего полета на воздушном корабле Чжоу то и дело бросал в его сторону неодобрительные взгляды. Разумеется, члены Секты Великого Мрака не могли этого не заметить. Практик стадии Создания Ядра широко улыбался, но внутри его терзали сомнения.

— «Мастер Шэнгуань Чжоу Дэкунь знаменит и компетентен. Он один из лучших Мастеров Шэнгуань, его довольно частые визиты в Секту Великого Мрака показывают, насколько Секта Пурпурной Луны уважает нас. Но этот Тан Хао… — расспросив людей, он выяснил, что полгода назад Тан Хао не совсем честно смог проникнуть в ряды Мастеров Шэнгуань. — На самом деле он не более чем простой мастер-алхимик.

По понятным причинам он даже движением бровей не мог дать понять, что ни во что не ставит Тан Хао. Его неодобрение проявлялось только в том, что он относился к старику Чжоу с гораздо большим почтением. И тут он громко расхохотался.

— Грандмастер Чжоу, если хочешь, — произнес он сердечно, — Я могу убедить Лидера Секты выделить вам еще несколько Фруктов Великого Мрака.

В стороне сидел молчаливый Чжоу Цзе, за все время пути он не проронил ни единого слова. В этом он немного напоминал Ла Раи, который тоже был не в настроении болтать. Старик Чжоу был доволен, что на него оставили все формальности. Из четырех людей только двое с интересом между собой беседовали. Старик Чжоу выглядел очень самодовольно.

— «На сей раз, — сказал он сам себе, — Я покажу этому юнцу, насколько я хорош».

Время шло. Воздушный корабль летел довольно быстро и даже проходил через несколько перемещающих порталов. Несколько дней спустя впереди показалась Сотня Тысяч Гор Секты Великого Мрака.

Почти весь путь Ла Раи провел в уединенной медитации. Никто не смел его беспокоить, ученики Секты Великого Мрака относились к нему с предельным почтением. Что до Чжоу, он был полной противоположностью Ла Раи. Он участвовал в высокопарных дискуссиях с практиком стадии Создания Ядра, беззастенчиво демонстрировал потрясающую глубину своего понимания Дао алхимии. Ла Раи не возражал, как и не обращал внимание на то, что старик Чжоу терпеть его не мог. Несмотря на свою неприязнь старик больше не смел насмехаться над Ла Раи. На самом деле воспоминания об их с ним дебатах до сих пор бросали его в холодный пот.

Для Ла Раи это путешествие стало первым его появлением перед чужаками в качестве алхимика. Почтение и уважительное отношение к его новому статусу еще сильнее убедили его в правильности решения присоединиться к Секте Пурпурной Луны. Вот только, если бы эти люди узнали, что перед ними стоит Ла Раи, их жажда убийства взметнулась бы до небес. Когда бы он не слышал истории про себя, то всегда едва слышно вздыхал.

— «Теперь я действительно стал частью Мертвенного Плато, пять лет назад я был обычным чужаком».

Он стоял на носу корабля, задумчиво смотря вдаль на постепенно приближающуюся Секту Великого Мрака.

Сотня Тысяч Гор, казалось, не имела ни начала ни конца. Из гигантской курильницы в небо поднимался столб черного дыма. Секту Великого Мрака окружала загадочная и невероятная сила. Лица учеников Секты гордо сияли, эта гордость, казалось, проникла глубоко в их кости, порожденная бескрайними горами и дымом, тянущимися к небесам.

Чжоу и практик стадии Создания Ядра шли по палубе и о чем-то болтали. При виде Ла Раи Чжоу хмыкнул. Во внешнем мире они были собратьями по Секте, поэтому какая бы кошка между ними не пробежала, посторонним лучше не видеть их натянутые отношения. Вот почему он лишь хмыкнул и молча подошел к Ла Раи, чтобы тоже полюбоваться Сектой Великого Мрака. Разумеется, для Ла Раи это уже не первый визит в Секту Великого Мрака. Но в этот раз обстоятельства сильно изменились. Как только воздушный корабль приблизился к Сотне Тысяч Гор, раздался звук колоколов. В колокола ударили шесть раз, чем привлекли внимание сотен тысяч учеников Секты Великого Мрака. Поначалу никто не знал, что происходит, но вскоре по Секте уже гуляла новость: Секта Великого Мрака пригласила Мастеров Шэнгуань из Секты Пурпурной Луны.

Вскоре Ла Раи увидел несколько дюжин лучей света, вылетевших из Секты Великого Мрака, за которыми летело еще несколько сотен учеников Конклава. В рядах учеников Конклава была и Хань Бэй, которая со странным выражением лица посмотрела на Ла Раи. Юноша заранее разузнал о Кэ Цзюсы и выяснил, что она уже стала ученицей Конклава. Но ее почему-то не было во встречающей их группе.

Послышался смех, а потом из группы практиков стадии Создания Ядра во главе процессии прозвучал ясный, могучий голос:

— Приветствую, Грандмастер Чжоу, Грандмастер Тан! Добро пожаловать в Секту Великого Мрака!

Практик стадии Зарождения Души был отлично знаком Ла Раи. Это был не кто иной, как… Патриарх Великого Мрака! Именно из уст Патриарха стадии Зарождения Души прозвучали слова приветствия. При встрече с врагами у него обычно краснели глаза и вокруг него вспыхивала кровожадная аура. Но сейчас Патриарх Великого Мрака добродушно улыбался. Из-за своей культивации стадии Зарождения Души он не выглядел напыщенно или высокомерно, вместо этого в присутствии двух алхимиков он вел себя очень вежливо.

Ла Раи с серьезным выражением лица быстро вышел вперед и почтительно посмотрел на говорящего. Одновременно с ним старик Чжоу тоже вышел вперед. Вместе они сложили ладони и поприветствовали Патриарха Великого Мрака. Секта Великого Мрака оказала им большую честь, послав встречать их практика стадии Зарождения Души. Будучи представителями Секты Пурпурной Луны, Ла Раи и старик Чжоу не могли не продемонстрировать хорошие манеры.

— Грандмастер Чжоу, — сказал Патриарх Великого Мрака, — Ты один из лучших Мастеров Шэнгуань, думается мне, что звание Пурпурного Мастера Шэнгуань не за горами. Твое высокочтимое присутствие осенило ярким светом нашу скромную Секту Великого Мрака, — он от души рассмеялся и улыбнулся Чжоу, после чего повернулся к Ла Раи. — Грандмастер Тан, ты самый молодой Мастер Шэнгуань Секты Пурпурной Луны. Твое имя прогремело по всему Мертвенному Плато, я много наслышан о тебе. Видя тебя сегодня здесь, я могу с уверенностью сказать, что ты настоящий герой среди мужей.

Патриарх Великого Мрака рассыпался в любезностях. Хоть его лично больше интересовал старик Чжоу, он не стал отмахиваться от Ла Раи. Прибывшие вместе с ним практики стадии Создания Ядра сложили ладони и поприветствовали Ла Раи и старика Чжоу. Никто из них не показал даже намека на высокомерие, все вели себя крайне учтиво. После обмена любезностями один из практиков стадии Создания Ядра подозвал учеников Конклава и представил их Ла Раи и старику Чжоу. Ла Раи со слабой улыбкой кивал представляемым ему ученикам.

— Мое почтение, грандмастер Тан!

— Приветствую, грандмастер Чжоу, грандмастер Тан.

Обычно ученики Конклава с чужаками вели себя надменно и кичливо, но сегодня все они почтительно улыбались. Знаменитые Мастера Шэнгуань даже у них вызывали трепет и благоговение. Титул грандмастер, который они использовали в качестве обращения, разумеется, был лишь почетным званием, никто из них не был настоящим грандмастером.

Старик Чжоу улыбался ученикам Конклава, учитывая его почтенный возраст, на их слова он ограничивался небольшим кивком. Когда он увидел, что Ла Раи делает тоже самое, в его сердце вспыхнуло раздражение.

При представлении Хань Бэй Ла Раи посмотрел на нее с улыбкой. Они не виделись целых пять лет, за это время ее красота стала еще ослепительней. Невероятная красавица с соблазнительными формами, очаровательным личиком, рядом с ней даже радуга теряла свои краски.

— Хань Бэй выражает почтение грандмастеру Чжоу и грандмастеру Тану, — поприветствовала их девушка своим бархатным голосом.

Этот мягкий голос был способен заставить сердце любого мужчины биться быстрее. Ла Раи с улыбкой кивнул и хотел было уже повернуться к следующему ученику, как внезапно в его голове раздался голос. Уже прошло довольно много времени с тех пор, как демоническая жемчужина последний раз с ним говорила.

— «В своем желании вернуться с того света неприкаянные души овладевают телом, это техника оживления. Демонов под небесным сводом необходимо испепелить и пустить пепел по ветру. Поглоти их, и солнце седьмого месяца будет скрыто. Помоги им, и кровь Властителя Демонов сможет слиться с их волей!»

— Собрат Даос Хань, — неожиданно сказал Ла Раи, осмотрев Хань Бэй с головы до пят, — Вы выглядите очень знакомо, мы раньше встречались?

Эти довольно бесцеремонные слова были частью его плана. Только слова успели слететь с его губ, как все ученики Конклава Секты Великого Мрака с интересом посмотрели на них двоих. Даже в глазах экспертов стадии Создания Ядра вспыхнул интерес. Патриарх Великого Мрака, похоже, тоже был немного заинтригован. Старик Чжоу пораженно хлопал глазами, когда как сама Хань Бэй осторожно посмотрела на Ла Раи.

— Грандмастер Тан, прошу прощения, но я не помню, чтобы мы где-то встречались…

Девушка выглядела задумчиво, и что-то на мгновение вспыхнуло в глубине ее глаз. Ла Раи был абсолютно уверен, что она что-то скрывает. Если бы в Благовонной Земле Секты Великого Мрака он самолично не был свидетелем ее коварства и хитрости, тогда эта короткая вспышка осталась бы незамеченной.

— Виноват, — отозвался он со смехом, — Возможно, я подсознательно хотел, чтобы мы где-то раньше встретились.

Все Ученики Конклава улыбнулись, эксперты стадии Зарождения Души тоже улыбнулись и покачали головой. С их солидным возрастом их уже давно перестали манить красивые женщины. Старик Чжоу хмурил брови, по его мнению, даже с учетом молодости Тан Хао, такое поведение лишь порочило их Секту. Патриарх Великого Мрака расхохотался:

— Грандмастер Тан Хао, у вас, молодняка, еще будет полно времени, чтобы получше узнать друг друга. А сейчас, почему бы вам не последовать за мной в Секту?

Слегка покрасневший Ла Раи сложил ладони и поклонился Патриарху Великого Мрака.

— Я пристыдил себя перед Почтенным, — извинился он.

Хань Бэй прикрыла рот ладошкой и подмигнула ему. Ла Раи и старик Чжоу в сопровождении членов Секты Великого Мрака вошли на территорию Секты. В этот момент по лицу Патриарха Великого Мрака неожиданно что-то промелькнуло. Он повернул голову и посмотрел куда-то вдаль. Остальные члены их группы тоже остановились. Патриарх Великого Мрака хохотнул.

— Похоже, грандмастеры Ли и Чэнь из Подразделения Мировой Пилюли Секты Морозного Феникса прибыли на полдня раньше.

Он взмахнул рукой, и колокола Секты Великого Мрака прозвонили шесть раз. Ла Раи посмотрел вдаль и довольно скоро заметил быстро приближающийся огромный воздушный корабль. Уже на подходе к Секте с его палубы в их сторону вылетело несколько человек. Двое были одеты в алые халаты с вышитыми алхимическими печами на рукавах. Два необычных и могучих практика источали аромат целебных трав.

— Хмм, — хмыкнул Чжоу Дэкунь, стоящий рядом с Ла Раи, — Кто бы мог подумать, что Секта Великого Мрака еще пригласит Подразделение Мировой Пилюли грандмастера Вечной Горы.

Ла Раи взглянул на двух мужчин мастеров-алхимиков из Подразделения Мировой Пилюли, которые летели в их сторону и улыбались. Юноша повернулся к Чжоу Дэкуню и спросил:

— Когда Секта приглашает к себе алхимиков, ученики других Грандмастеров Дао алхимии тоже обычно приезжают?

— Иногда, но чаще всего нет, — ответил Чжоу Дэкунь.

Он хотел игнорировать Ла Раи, но во внешнем мире это был его единственный собрат по Секте. С появлением двух алхимиков Подразделения Мировой Пилюли Вечной Горы сложно будет избежать трений, когда речь зайдет о Дао алхимии. Не желая усложнять их дальнейший визит в Секту Великого Мрака, Чжоу Дэкунь добавил:

— Судя по всему, Секта Великого Мрака очень хочет улучшить свое Дао алхимии, раз они одновременно пригласили нас и Подразделение Мировой Пилюли.

Чжоу Дэкунь поморщился. Когда он замолчал, Патриарх Великого Мрака и остальные уже почтительно обступили двух представителей Подразделения Мировой Пилюли и повели их в Секту. Как только их группа приблизилась к ним один из алхимиков Подразделения Мировой Пилюли — высокий, крепкий человек с необыкновенной аурой внезапно сказал:

— Собрат Даос Чжоу тоже здесь? Я помню его громкие слова много лет назад, когда он говорил о том, что станет Пурпурным Мастером Шэнгуань. Уже шестьдесят лет прошло, как так вышло, что Собрат Даос Чжоу Дэкунь до сих пор не достиг своей цели?

Его взгляд подобно молнии обрушился на Чжоу Дэкуня и Ла Раи.

— Это Собрат Даос Ли, — хмыкнул Чжоу Дэкунь. Слова этого человека ударили Чжоу по больному месту, поэтому он не смог удержаться от ядовитой ремарки: — Мы уже много лет не виделись, но каким-то чудом твое дыхание стало еще зловонней.

Второй алхимик оказался худым мужчиной с усами. Он посмотрел на Ла Раи и фальшиво ему улыбнулся.

— А это, должно быть, грандмастер Тан Хао, тот самый Тан Хао, что сумел не совсем честно стать Мастером Шэнгуань. Ха-ха! Я уже давно хотел познакомиться со знаменитым Братом Таном! Твое имя словно небесный гром прокатилось среди людей, занимающихся Дао алхимии. Говорят, ты — мастер-алхимик в одеждах Мастера Шэнгуань!

Первые слова двух алхимиков Подразделения Мировой Пилюли не содержали в себе ничего хорошего. Их вражда с алхимиками Подразделения Лунной Пилюли была очевидна. Членов Секты Великого Мрака эта короткая перепалка не сильно обеспокоила.

Подразделение Лунной Пилюли обладало самым признанным Дао алхимии на всем Мертвенном Плато и самой блистательной репутацией. Подразделение Мировой Пилюли создал грандмастер Вечная Гора в Секте Морозного Феникса. Хотя сам Вечная Гора выказывал уважение к своему бывшему Наставнику грандмастеру Лунная Пилюля, его ученики и последователи вели себя с каждым годом все агрессивней. Они отказывались признать славу Подразделения Лунной Пилюли, и при любой удобной возможности старались спровоцировать их на конфликт.

Ла Раи посмотрел на человека по фамилии Чэнь, который только что говорил с издевательским тоном.

— А ты кем будешь? — спросил он, нахмурив брови.

— Ваш покорный слуга Чэнь Цзяси, алый мастер-алхимик Подразделения Мировой Пилюли!

Он широко улыбался, но при взгляде на пурпурный халат Ла Раи, указывающий на его статус Мастера Шэнгуань, его сердце скручивало от зависти. По его мнению, с его навыками в Дао алхимии он возможно не смог бы стать Пурпурным Мастером Шэнгуань, но будь он членом Подразделения Лунной Пилюли, то считался бы одним из лучших Мастеров Шэнгуань.

Как ни удивительно, но очень многие в Подразделении Мировой Пилюли лелеяли схожие мысли. Ведь… алхимики Подразделения Лунной Пилюли были известны на всем Мертвенном Плато, однако алхимикам Подразделения Мировой Пилюли почему-то не удавалось получить тот же уровень признания, которым пользовались члены Подразделения Лунной Пилюли. Они находились на ступеньку ниже, что лишь подливало масла в огонь их презрения.

— Так ты слышал обо мне? — удивленно спросил Ла Раи.

Любой сторонний наблюдатель не заметил бы в его интонации и выражении лица ничего странного, но Чжоу Дэкунь, испытавший на собственной шкуре всю остроту языка Ла Раи, почувствовал, как сердце в его груди начало биться быстрее. Он прекрасно понимал, что этим вопросом юноша не шел на попятную. При виде удивленного лица Ла Раи, Чэнь Цзяси рассмеялся, но его брови презрительно выгнулись.

— Как хоть кто-то из практиков Дао алхимии мог не слышать о возвышении Алхимика Тана до Мастера Шэнгуань? Пользуясь случаем хочу спросить: каково это носить одежды Мастера Шэнгуань?

— О, я понял, — лицо Ла Раи озарило понимание, и он тоже рассмеялся: — Ты слышал обо мне, поскольку я — Мастер Шэнгуань Подразделения Лунной Пилюли. О моих высказываниях и совершениях знают все практики Дао алхимии. Вот почему мое имя прогремело в твоих ушах подобно небесному грому. Когда как ты лишь заурядный алый ученик Подразделения Мировой Пилюли, о котором я никогда не слышал. Полагаю, ты пришел сюда только, чтобы лично познакомиться со мной!

— Ах, ты! — воскликнул Чэнь Цзяси, в его глазах вспыхнул холодный свет.

По его мнению, слова Ла Раи были прямым оскорблением. Он не только заявил, что его репутация настолько мала, что Ла Раи никогда не слышал о нем, вдобавок он намекнул, что репутация человека, нечестно ставшего Мастером Шэнгуань, прогремела в его ушах подобно грому. Слова Ла Раи задели не только Чэнь Цзяси, но и прогневали человека, стоящего рядом с ним, Ли Имин холодно посмотрел на Ла Раи и сказал:

— Каков остряк.

Не желая допустить эскалации конфликта, Патриарх Великого Мрака прочистил горло и вместе с экспертами стадии Создания Ядра встал между двумя группами алхимиков. С улыбкой они повели их в сторону Сотни Тысяч Гор. Их спор угас практически мгновенно. На территории Секты Великого Мрака алхимики Подразделения Лунной Пилюли и Подразделения Мировой Пилюли обязаны были проявить немного уважения к хозяевам. Ведь именно по их приглашению они сегодня здесь, а Секте вряд ли захочется, чтобы между ее гостями разразился конфликт прямо у нее на пороге.

Чжоу Дэкунь тайком скосил глаза в сторону Ла Раи. Несмотря на заочно низкое мнение о юнце, в тайне он был крайне доволен. Старику Чжоу грело душу то, как Ла Раи осадил алхимика из другой Секты.

В конечном итоге их группа долетела до Сотни Гор, где на зеленеющем горном пике раскинулся огромный храм. Его Секта Великого Мрака отвела для проведения торжественного банкета в честь прибытия алхимиков Подразделений Лунной Пилюли и Мировой Пилюли. Патриарх Великого Мрака в банкете не участвовал. Он лишь встретил и препроводил алхимиков двух Подразделений — одного этого было достаточно, чтобы показать, насколько Секта Великого Мрака уважает своих гостей.

Большая часть учеников Конклава осталась на банкет. Ла Раи увидел Чжоу Цзе и Хань Бэй, но почему-то не нашел Кэ Цзюсы. Ее отсутствие беспокоило, хоть на его лице это никак не отразилось. Чжоу Дэкунь оживленно о чем-то беседовал с окружающими его учениками. Ли и Чэнь, алые мастера-алхимики Подразделения Мировой Пилюли, чувствовали себя словно рыбы в воде и в данный момент были центром всеобщего внимания. Также присутствовало шесть практиков стадии Создания Ядра, они сидели в стороне, однако то и дело перекидывались с остальными участниками банкета парой слов. Секта Великого Мрака действительно не поскупилась на торжество в честь приезда алхимиков из двух других Сект. Банкет длился до наступления ночи. Пока ученики Секты расходились по домам, Ла Раи сопроводили до места в Сотне Гор называемое Горы Черного Приветствия. На вершине одной из гор стояла роскошная резиденция, окруженная для безопасности множеством сдерживающих заклятий. Поскольку Ла Раи прибыл в качестве представителя Секты Пурпурной Луны, Секта Великого Мрака не могла допустить, чтобы с ним что-то случилось. Это, разумеется, было обусловлено взаимоотношением между двумя великими Сектами.

Поздно ночью Ла Раи сидел в позе лотоса в отведенной ему резиденции, совершая дыхательные упражнения. Во время медитации его тело изгоняло из организма алкоголь, испуская в процессе белый Ци. На банкете прежде чем что-либо выпить или съесть Ла Раи изучал напитки и яства с помощью навыка травника, дабы убедиться в их безопасности.

Спустя какое-то время он открыл глаза, которые вспыхнули ярким светом:

— «Хань Бэй невероятно умная девушка, возможно, мне не стоило так открыто к ней обращаться. Что она скрывает? — он долго ломал над этим голову, но так и не смог составить хоть какую-то стройную теорию на этот счет. — Я сегодня не видел Кэ Цзюсы, интересно, как она…? Что с Чжоу Цзе? С ним явно что-то не так. Он выглядел не так, как Дети Дао других Сект и Кланов, не показывает свой статус, если он сам или кто-то другой не скажет, никто и не поймет, что он — Дитя Дао… — после короткой паузы, его глаза сверкнули: — Что именно имела ввиду демоническая жемчужина…?»

Он закрыл глаза и продолжил медитировать.

Следующим утром первые лучи солнца опустились на Пик Черного Приветствия. Гора практически вся была покрыта зеленью, и, хоть не было слышно пения птиц и не ощущался аромат цветов, Ла Раи всё равно чувствовал воодушевление, наблюдая с балкона второго этажа за шуршащим на ветру зеленым ковром. Покрытые зеленью высокие горные пики освещали сверкающие лучи солнца. В рассветных лучах едва заметная пурпурная аура на белом халате Ла Раи стала немного ярче. Сейчас с первого взгляда было бы трудно определить, белый это халат или же пурпурный. Свежий горный воздух играл его длинными волосами, создавая впечатление, словно сам Ла Раи хотел быть подхваченным и унесен ветром. Глядя за горизонт, его глаза сверкали пурпурным блеском. Так проявлял себя Пурпурный Ци с Востока, который придал его шести Дао Колоннам пурпурный окрас.

Спустя довольно много времени Ла Раи наконец глубоко вздохнул и покинул свою резиденцию. Он направился вниз по горной тропинке, которая вела через все Горы Черного Приветствия, на своем пути ему неоднократно встречались ученики Секты Великого Мрака, те, завидев Ла Раи, тотчас складывали ладони и низко кланялись в знак приветствия. На их лицах было почтительные выражения, однако они не растеряли некоторой гордости присущей членам Секты Великого Мрака. Очевидно, по Секте уже пошла молва, что к ним прибыли гости. На их приветствия Ла Раи лишь с улыбкой кивал и продолжал идти дальше.

Он довольно быстро покинул пределы Черных Приветственных Гор и обнаружил себя в центре Сотни Гор, на территории, куда разрешалось входить только ученикам Конклава. От одного взгляда на снующих между павильонами и дворцами учеников Секты Великого Мрака, а также гигантской курильницы наверху, Ла Раи невольно вздохнул. Перед присоединением к Секте Пурпурной Луны он и представить себе не мог, что однажды сможет непринужденно гулять по Секте Великого Мрака.

— «Одно хорошо, зеркало уже довольно давно сбросило оболочку, если бы это произошло сейчас, то меня бы мгновенно раскрыли».

Он прошел мимо нескольких павильонов и оказался на кромке публичной площади. На ней в позе лотоса сидело несколько дюжин учеников Секты Великого Мрака, включая Хань Бэй. Стоящий перед ними старик наставлял учеников относительно различных трактатов, посвященных магическим техникам Секты Великого. Ла Раи раньше встречал этого человека — это был один из встретивших их вчера практиков стадии Создания Ядра. По площади разносился равнодушный голос старика:

— Магия Секты Великого Мрака подразделяется на волю Черной Преисподней и учение о Небесном Сите. Преисподняя символизирует души девяти кругов подземного мира. Сито символизирует волю девяти небес. Вот почему в Секте Великого Мрака магия Преисподней используется для убийства, а воля Небес для прорицания. Во время занятия культивацией вы должны накрепко усвоить эти священные учения. В будущем ваш путь уведет вас к Небесам.

В этот момент он заметил Ла Раи, после чего кивнул, прекрасно осознавая, кто он. Он ничего не сказал, вместо этого окинул взглядом слушателей, пока его взгляд не остановился на Хань Бэй. Он многозначительно на нее посмотрел, отчего та с внутренним вздохом поднялась с места и направилась к Ла Раи. С бесстрастным лицом старик вновь вернулся к лекции. Он ни за что не позволит постороннему услышать что-либо касающееся секретов Секты, но, учитывая статус Ла Раи, будет невежливо прогнать его. Поэтому он подал знак Хань Бэй вывести его. У самой Хань Бэй не было ни малейшего желания нянчиться с алхимиком, но и отказать старику она тоже не могла. Старательно скрывая свои истинные чувства, она подошла к Ла Раи и лучезарно ему улыбнулась.

— Грандмастер Тан, а вы ранняя пташка, как насчет того, чтобы составить мне компанию? Я могу показать вам все достопримечательности нашей Секты.

Девушка была красива, словно цветок, а ее бархатный голос ласкал слух. Ла Раи прекрасно понимал, что будет неуместно остаться слушать лекцию про магию чужой Секты. Поэтому он кивнул Хань Бэй и любезно сказал:

— Почту за честь сопровождать такой прекрасный цветок.

Вдвоем они покинули площадь. Когда они отошли довольно далеко от площади Хань Бэй с улыбкой сказала:

— Грандмастер Тан слишком любезен, я не достойна сравнения с прекрасным цветком.

Ее глаза светились, а ее струящееся платье из розового шелка окутывало ее формы таким образом, что она действительно напоминала цветок. Природная красота и яркая улыбка Хань Бэй очаровывали. Она может и была цветком, но для Ла Раи она навсегда останется розой, покрытой ядовитыми шипами. Он никогда не забудет ту мягкость, с которой она на Благовонной Земле Секты Великого Мрака произнесла прощальные: «Се, дорогой». В ответ Ла Раи лишь рассмеялся и ничего не сказал. Вместо этого он медленно окинул ее взглядом с головы до пят.

— Грандмастер Тан, только не говорите мне, что вы до сих пор думаете о месте, где бы хотели со мной раньше встретиться?

Она негромко рассмеялась, но в глубине ее глаз Ла Раи заметил скрытую тревогу. Ей и в голову не могло прийти, что юноша мог это заметить, но, учитывая насколько хорошо он ее знал, тревожный блеск в ее глазах он разглядел с первого взгляда. Разум Ла Раи тотчас заработал. Ему было отлично известно, что Хань Бэй не из тех людей, кто нервничает по самому незначительному поводу. Он припомнил все те моменты, когда они в прошлом встречались.

— Я поставил себя в неловкое положение, Собрат Даос Хань, — сказал он, — Просто я нахожу вас весьма интересной.

Он посмотрел на нее, позволив на секунду интересу вспыхнуть в глазах. Сердце Хань Бэй тотчас охватила паника. С момента появления Ла Раи в Секте ей не давало покоя недоброе предчувствие. Теперь тревога лишь усилилась. Но с ее непревзойденным талантом по части интриг, она не позволила бушующим в ней чувствам проступить у нее на лице. Она улыбнулась и ответила:

— Грандмастер Тан, это большая честь, одного не могу понять, что именно вы нашли во мне интересным? — она смотрела на него, хлопая глазами.

— Фамилия Хань — особенная, — медленно произнес Ла Раи, любуясь рассветом вдалеке.

— Почему особенная? — с улыбкой спросила Хань Бэй, при этом выражение ее лица никак не изменилось.

— Эта фамилия одной из Девяти Великих Семей, — отозвался он совершенно невозмутимо, но Хань Бэй нахмурилась и вздохнула.

Ла Раи знал, что так она пыталась скрыть свою настоящую реакцию. Биение его сердца ускорилось, теперь он как никогда чувствовал, что происходит что-то крайне подозрительное.

— Вы правы, — сказала Хань Бэй, посмотрев на него, — мои предки принадлежали к одной из Девяти Великих Семей.

Они остановились рядом с изумрудно-зеленым горным лесом. Под мягкими порывами ветра шуршала листва. Издали доносился звук бегущей воды. Звуки природы органично сливались в прекрасную симфонию. В окружении этой красоты Ла Раи умолк. Он посмотрел на Хань Бэй, и она встретила его взгляд своим. После длинной паузы он рассмеялся и повернул голову в сторону зеленого леса. Он неспешно побрел в сторону горной речушки, которая уходила куда-то на восток. В кристально чистой воде можно было без труда разглядеть плывущих рыб. Выглядел Ла Раи задумчиво.

— «Хань Бэй сама не своя, — думал он, — Почему она так нервничает в моем присутствии? Это не может быть связано с Тан Хао, а про то, что я на самом деле Ла Раи, она не знает. Получается… это как-то связано с Подразделением Лунной Пилюли!»

По-прежнему невозмутимая Хань Бэй встала рядом с ним. Прошло достаточно времени, чтобы успела сгореть палочка благовоний, когда она внезапно хлопнула по бездонной сумке и вытащила нефритовую табличку, которую затем с поклоном протянула Ла Раи.

— Это тихое и спокойное место, грандмастер Тан. Если хотите, то можете остаться здесь на сколько захотите. К сожалению, меня ждут неотложные дела, поэтому я не стану отрывать вас от ваших размышлений. В этой нефритовой табличке карта Секты Великого Мрака, пожалуйста, не стесняйтесь ей пользоваться во время прогулок по Секте. А сейчас я вынуждена откланяться.

Она передала нефритовую табличку, а затем легкой походкой направилась к выходу из леса. Ла Раи небрежно бросил ей в след:

— Один мой друг из Подразделения Лунной Пилюли попросил передать вам привет. Что до этого…

Его слова словно хранили в себе некий тайный смысл, будучи неясными и нарочито двусмысленными. Под ними он мог подразумевать всё что угодно. Но как только Хань Бэй их услышала, ее сердце начало бешено колотиться. Ее спина была повернута к Ла Раи, поэтому она позволила себе сощурить глаза. Однако ее поза никак не выдала ее настоящих чувств. Она медленно повернула голову, продемонстрировав полное удивления лицо.

— Грандмастер Тан, я не очень понимаю, о чем вы, — сказала она, заморгав.

Она растерянно смотрела на него, словно всеми силами пыталась понять, какого друга имел ввиду Ла Раи. Не продемонстрируй она такую реакцию, юноше бы оставалось только гадать, но ее реакция лишь подтвердила его подозрения: с Хань Бэй действительно творится что-то странное. Судя по ее характеру, он знал, что не мучай ее чувство тревоги, она бы наверняка попыталась под таким удобным предлогом выведать побольше информации. Вместо этого она просто изобразила удивление. Ла Раи рассмеялся и сказал:

— О, ясно. Кажется, я принял вас за другую.

Больше он ничего не сказал. В данный момент он точно не знал, что за секрет хранит Хань Бэй, над этим придется еще немного подумать. Тем не менее, он также понимал, что если продолжит, то может случайно сболтнуть лишнего. Если Хань Бэй почувствует, что ее водят за нос, это может привести к ненужным сложностям. На слова Ла Раи девушка едва заметно улыбнулась. Не говоря ни слова, она еще раз поклонилась и ушла. Отойдя на большое расстояние от горной реки, она резко побледнела, а всё внутри у нее скрутилось от тревоги и волнения.

— Подразделение Лунной Пилюли… — прошептала она, спеша прочь.

Ла Раи задумчиво следил за удаляющейся девушкой. С самого его первого момента в Секте Хань Бэй вела себя крайне подозрительно. Она не хотела, чтобы кто-то заметил ее нервозность, но Ла Раи мог с уверенностью сказать, что парой невзначай брошенных фраз он попал в самую суть хранящегося в ее сердце секрета. В конечном итоге он так и не смог понять, как Подразделение Лунной Пилюли может быть связано с Хань Бэй. Он взглянул на переданную ему нефритовую табличку. Проверив ее духовным сознанием, он обнаружил внутри карту различных гор Секты Великого Мрака. Некоторые зоны были помечены специальным магическим символом, обозначающий запретные территории. Спустя какое-то время Ла Раи поднял голову и пошел прочь.

Он гулял по Секте Великого Мрака до полудня. Вдалеке замаячил Пик Черного Приветствия, он уже было хотел направиться к нему, как внезапно его глаза сузились. Он резко развернулся и посмотрел куда-то вдаль. В следующий миг умиротворяющую обстановку Секты Великого Мрака нарушил чей-то отчаянный вопль. Он раздался у подножья горы в отдалении. Земля задрожала, и внезапно оттуда вылетел обезумевший практик со спутанными волосами.

— Убейте меня! Убейте меня! — вопил он, от его голоса дрожала окрестная земля.

К нему наперерез устремилось множество лучей света. Ла Раи нахмурился. Он узнал этого практика. Это был не кто иной, как Дитя Дао Секты Великого Мрака — Чжоу Цзе!

Глава 16: Подразделение Мировой Пилюли бросает вызов

Люди приближались с невероятной скоростью, но Чжоу Цзе был еще быстрее. С дикими воплями он превратился в луч света и рванул в сторону Ла Раи. Юноша отчетливо видел растерянный и одновременно безумный блеск в глазах Чжоу Цзе. Судя по болезненной гримасе, он испытывал адские муки, похоже, он действительно хотел только одного — умереть!

— Убейте меня! — кричал он.

В этот момент его нагнали люди из Секты Великого Мрака: пять человек стадии Создания Ядра. Они выполнили магические пассы руками и внезапно земля под Чжоу Цзе просела. С глухим рокотом заклинание навалилось на него подобно огромной горе. Лицо юноши исказилось, а безумная агония в его глазах достигла своего пика. Изнутри тела Чжоу Цзе раздался оглушительный хлопок, который с такой силой разметал пятерых практиков стадии Создания Ядра, что у них изо рта брызнула кровь. Ла Раи просто не мог поверить своим глазам, Чжоу Цзе находился на великой завершенности Возведения Основания — в одном шаге от Создания Ядра. Тем не менее своей атакой он умудрился заставить пятерых практиков начальной ступени Создания Ядра закашляться кровью. От такого невероятного зрелища даже Ла Раи слегка опешил. Внезапно культивация Чжоу Цзе начала резко расти. Из него волнами расходилась чудовищная сила, когда как его вопли могли достичь небес.

В голове Ла Раи внезапно раздался голос демонической жемчужины, только в этот раз ее слова слегка отличались от тех, что он слышал при встрече с Хань Бэй:

— «Возвращенные с того света неприкаянные души овладевают телом, это техника оживления. Намеренно или нет, но душа уже повреждена».

Внезапно рядом с обезумевшим Чжоу Цзе возник человек, он положил руку ему на плечо, после чего тот сразу задрожал, а его сила начала постепенно рассеиваться. Безумие и растерянность покинули глаза Чжоу Цзе, оставив после себя только тягучую боль. Судя по взгляду, Чжоу Цзе сейчас испытывал невероятные мучения. Сейчас к нему похоже вернулся рассудок, и он прохрипел лишь два слова:

— Убейте меня…

Большинство людей не способны по-настоящему хотеть смерти, чувство самосохранения практически неодолимо. Единственные, кто действительно ищут смерти… те, чья жизнь — сущий ад! Выдавив эти два слова, Чжоу Цзе потерял сознание. Остановивший его человек оказался ни кем иным, как Патриархом Великого Мрака. Он степенно подхватил обмякшее тело Чжоу Цзе и уже собирался уйти, как вдруг он заметил Ла Раи неподалеку.

— Грандмастер Тан Хао, мы посрамили себя перед тобой. Этот юнец Чжоу Цзе тронулся умом во время занятий культивацией и слегка обезумел.

Он вздохнул и покачал головой. А затем вместе с пятью практиками стадии Создания Ядра унес Чжоу Цзе прочь. В полнейшей тишине остался стоять одинокий Ла Раи. Произошедшее сильно его потрясло. Лети Дао великих Сект и Кланов — гордые, непоколебимые личности, они раз за разом доказывают свое превосходство над другими в битвах не на жизнь а на смерть, но подобное… действительно внушало ужас.

Время медленно клонилось к обеду. Ла Раи направился обратно в свою резиденцию на Черном Приветственном Пике. Оказавшись на месте, он принял позу лотоса и попытался проанализировать инцидент с Чжоу Цзе, а также слова демонической жемчужины. Таинственные секреты Секты Великого Мрака, казалось, с каждым днем только множились. Спустя довольно много времени, так ни к чему не придя, юноша покачал головой и отложил эту проблему на полку. Он хлопнул по своей бездонной сумке и вытащил алхимическую печь.

Даже за пределами Секты он каждый день по привычке переплавлял пилюли. Он щелкнул по алхимической печи, и та сразу же загудела. Следом он достал кристалл земного пламени и приготовился переплавить партию ядовитых пилюль. После достижения титула Мастера Шэнгуань чаще всего из-под его рук стали выходить ядовитые пилюли. Благодаря различным взаимодействиям трав и растений становилось возможным создавать ядовитые порошки или пилюли. Вариантов было неисчислимое множество, каждый обладал своими уникальными характеристиками.

По ситуации Ла Раи вытаскивал целебные травы и ускорял их рост. В данный момент у него в руках лежал цветок Царского Листа, который не являлся ядовитым. Юноша стимулировал его рост, пока тот практически не высох. После такой стимуляции его можно пересадить на другое целебное растение и создать немного яда, который практически невозможно обнаружить. От ладони Ла Раи поднималось пурпурное свечение — сила стимуляции роста. Цветок Царского Листа начал медленно покачиваться из стороны в сторону и расти. В этот момент Ла Раи неожиданно вздрогнул, его глаза расширились и ярко засияли. Он тяжело задышал, мысли неслись галопом, его посетила идея. Идея, связанная с Чжоу Цзе, Хань Бэй и Подразделением Лунной Пилюли!

С возникновением новой идеи в его голове словно забурлили волны великого океана. Его концентрация оборвалась, а духовная сила дестабилизировалась. Ценнейший цветок Царского Листа начал распадаться, но сейчас Ла Раи совершенно не заботила сохранность драгоценного целебного растения. Он судорожно хватал ртом воздух, при этом его глаза ярко блестели. Он резко вскочил, совершенно забыв о переплавке пилюль, и сосредоточился на новой идее, которая постепенно оформлялась у него в голове. Ла Раи начал бубнить себе под нос, с каждой фразой блеск в его глазах только усиливался:

— Подразделение Лунной Пилюли… Заклинание Пурпурной Воли… Сила стимуляции роста… заставляет расти целебные травы… ускоряет переплавку пилюль… Клан Хань — одна из Девяти Великих Семей. Хань Бэй…. Переплавка Времени…. Выковать сокровище Времени… что-то, способное преобразить Время…

К этому моменту его глаза сияли подобно яркому солнцу. Он внезапно запрокинул голову, с трудом ловя ртом воздух.

— Заклинание Пурпурной Воли Подразделения Лунной Пилюли — это же техника переплавки Времени Клана Хань!

Ла Раи хлопнул по своей бездонной сумке и вытащил, добытую им у Хань Бэй на Благовонной Земле нефритовую страницу, содержимое которой он неоднократно перечитывал. Там описывался процесс переплавки Времени и выплавки сокровища Времени. Ла Раи нестерпимо хотелось заполучить в свои руки подобное сокровище, но из трех страниц у него имелась лишь одна. Первая осталась в треножнике Благовонной Земли, вторую поглотило Хрустальное Зеркало Золотого Лотоса, оставив тем самым Ла Раи лишь третью страницу, где содержалась информация о переплавке сокровища Времени. Вот только для накопления достаточной силы времени требовалось несколько сотен лет. Когда он впервые об этом прочитал, то практически сразу опустил руки. Процесс требует слишком большого количества времени, у него никак не выйдет переплавить сокровище таким способом. Шло время, вскоре опустилась ночь. Земли Секты Великого Мрака ярко освещала луна. Ла Раи сделал глубокий вдох и попытался собраться с мыслями. Его глаза по-прежнему ярко блестели.

— Надо было додуматься до этого раньше… Переплавка Времени, стимуляция Пурпурной Воли… Обе они по сути являются одинаковыми божественными способностями! Собственно, они обе являются магическими техниками с одним и тем же магическим источником! Третья страница описывает технику запечатывания времени. Сила одного года Времени может быть запечатана каждые десять лет. Шестьсот лет способны запечатать шестьдесят лет Времени. В этом случае сила десяти шестидесятилетних циклов может быть использована для создания младшего сокровища Времени.

Ла Раи хлопнул по своей бездонной сумке и вытащил древо Духовного Перерождения.

— Возможно, вторая страница, поглощенная зеркалом, или даже первая, которая осталась в треножнике, содержат в себе описание стимулирующей техники Пурпурной Воли Подразделения Лунной Пилюли! Чтобы выковать сокровище Времени, обязательно нужно обладать стимулирующей техникой Пурпурной Воли! — с горящим блеском в глазах он сначала посмотрел на нефритовую страницу, а потом на древо Духовного Перерождения. — Существует только один способ узнать наверняка!

Без колебаний Ла Раи вызвал в своей руке пурпурный свет. Судя по сосредоточенности его лица, он вливал в древо всю мощь Заклинания Пурпурной Воли. Спустя два часа юноша нахмурился. Древо Духовного Перерождения походило на черную дыру, которая неустанно всасывала в себя стимулирующую силу Заклинания Пурпурной Воли. Похоже, на нынешнем уровне эта техника никак не может повлиять на древо Духовного Перерождения.

Ла Раи пробормотал себе что-то под нос и осмотрелся. Наконец он холодно хмыкнул и вытащил медальон Мастера Шэнгуань. Нажав на него, он вызвал пурпурный барьер, который накрыл резиденцию юноши. Медальон Мастера Шэнгуань мог создавать защитный барьер, который блокировал чужое духовное сознание. Благодаря медальону Мастера Шэнгуань могли не опасаться, что во время переплавки за ними будут следить. Для изобретения техники создания таких медальонов Подразделению Лунной Пилюли пришлось истратить немало средств. До сего дня никому еще не удавалось сломать барьер. Мастера Шэнгуань не всегда пользовались ими во время переплавки пилюль. Тем не менее, непроницаемый барьер простоит несколько часов, чем больше времени барьер активен, тем выше шанс, что через него может пробиться чье-то духовное сознание.

С появлением барьера Ла Раи перестал сдерживать свою настоящую культивацию. В мгновение ока вся мощь шести Дао Колонн вырвалась наружу. Вокруг него мягко сиял барьер, надежно укрыв его резиденцию от посторонних глаз. В это же время дарованная ему зеркалом сила превращения тожерассеялась. Тело Ла Раи вспыхнуло всей силой своей культивации. Он прекрасно понимал, что не стоит слишком затягивать, иначе его прикрытие могут раскрыть. Вот почему он вложил всю свою мощь и использовал максимальную силу стимулирующей техники Пурпурной Воли. В следующий миг древо Духовного Перерождения начало медленно меняться. Неожиданно на одной из веток появилась почка!

При виде почки глаза Ла Раи восторженно заблестели. В следующий миг сила его культивации рассеялась. Он поднял левую руку и выполнил магический пасс. Возникло десять призрачных печатей, которые сразу же обрушились на древо Духовного Перерождения. Десять запечатывающих заклинаний были ни чем иным, как запечатывающей Время магией. Под напором запечатывающей силы древо затрепетало и медленно вернулось к своему исходному состоянию. Однако Ла Раи практически сразу мог сказать, что древо странным образом изменилось. Теперь оно казалось толще и тяжелей, а после прикосновения к коре внутри чувствовалась аура Времени.

— Сработало!

Он убрал дерево в сумку и снял барьер, его глаза ярко блеснули.

— К сожалению, сейчас не лучшее время, чтобы использовать всю силу моей Культивации. После задания в Секте Великого Мрака, уже в более спокойной обстановке, я смогу провести парочку тестов и выяснить, сколько лет Времени я смогу добавить в древо Духовного Перерождения.

Он сделал глубокий вдох и попытался унять бешено стучащее сердце. За последние несколько лет он часто размышлял о сокровище Времени. Но зная, что для переплавки предмета требовалось несколько сотен лет, ему ничего не оставалось, как печально вздыхать. Но теперь у него появился метод, который скорее всего позволит создать сокровище Времени. Он не сомневался, что по новому методу довольно быстро удастся создать сокровище с шестидесятилетним циклом Времени внутри. Мощь такого сокровища трудно предсказать, но ему уже не терпелось опробовать его в деле. В одном он был уверен точно: сокровище, переплавленное божественной способностью Клана Хань или Заклинанием Пурпурной Воли Подразделения Лунной Пилюли, точно его не разочарует!

— «Выходит, меня не зря отправили в Секту Великого Мрака! — убрав древо Духовного Перерождения, Ла Раи улыбнулся, но в глубине его глаз еще оставались сомнения, — Между Хань Бэй и Подразделением Лунной Пилюли существует какая-то глубокая связь. Любопытно будет раскрыть этот секрет…»

Он еще какое-то время размышлял об этом, но потом решил пока отложить проблему на потом. Снаружи вновь занималось утро.

— «Что до Чжоу Цзе, почему он сошел с ума? С ним явно что-то было не так… В своем желании вернуться с того света неприкаянные души овладевают телом…»

От раздумий Ла Раи оторвал почтительный голос, прозвучавший снаружи.

— Грандмастер Тан, у грандмастера Чэнь из Подразделения Мировой Пилюли сегодня лекция по алхимии, не желаете ее посетить?

Ла Раи на секунду задумался, ему было очень интересно узнать глубину понимания Дао Алхимии алхимиками Подразделения Мировой Пилюли. Он поднялся на ноги и вместе с учеником Секты Великого Мрака спустился с Пика Черного Приветствия. Для лекции по алхимии Секта Великого Мрака специально отвела пятьдесят седьмую гору. У этой горы отсутствовала вершина, ее срезали, дабы на ее месте оборудовать огромную площадь, от центра которой кругами расходились места для слушателей. Площадь могла вместить десятки тысяч зрителей.

Когда появился Ла Раи, на площади уже собралось более двадцати тысяч практиков Секты Великого Мрака. Лекцию пришли послушать люди с различной культивацией: Конденсации Ци, Возведения Основания, Создания Ядра, все эти люди расположились вокруг высокой платформы. Чэнь Цзяси и Ли Имин медитировали в позе лотоса в центре платформы.

Вдалеке за одним из трех столов сидел Патриарх Великого Мрака, по соседству от него расположилась красивая женщина средних лет. За третьим столом сидел краснолицый старик с глазами, сверкающими словно молнии. Точно определить его культивацию не представлялось возможным, но Ла Раи он показался немного сильнее Патриарха Великого Мрака. Присутствие сразу трех практиков стадии Зарождения Души делало эту лекцию особенно значимой. Чуть поодаль от трех столов в позе лотоса сидел Чжоу Дэкунь, который в данный момент мрачно буравил Чэнь Цзяси и Ли Имина взглядом. Ла Раи невозмутимо подошел и сел рядом с ним. Подавив на время свою нелюбовь к юноше, Чжоу Дэкунь сказал:

— Эти двое слишком заносчивы. Вчера они навестили меня под предлогом выражения почтения. Но в их словах начисто отсутствовала вежливость, одна лишь гордыня. Судя по всему, они считают, что Подразделение Мировой Пилюли превосходит наше Подразделение Лунной Пилюли!

Два алхимика из Подразделения Мировой Пилюли похоже пришлись старику не по душе. Ла Раи, с другой стороны, был его собратом по Секте. Несмотря на их прошлые разногласия, во внешнем мире им нужно держаться друг друга. Ла Раи не успел еще толком присесть, как Чжоу Дэкунь начал жаловаться:

— Секта Великого Мрака пригласила алхимиков из двух разных Сект для тренировки собственных алхимиков. Вместо того, чтобы дать нам первым прочитать лекцию они попросили об этом Подразделение Мировой Пилюли! Возмутительно! Нам с тобой нужно быть настороже. Намерения Подразделения Мировой Пилюли не сулят ничего хорошего. Эти два прохвоста, очевидно, хотят унизить нас. Если им это удастся, как мы вернемся в Секту, так позорно потеряв лицо? — Чжоу Дэкунь стиснул зубы и вперил взгляд в Чэнь и Ли, продолжив: — В такой ситуации мне будет проще, чем тебе, поэтому тебе стоит очень осторожно отнестись к переплавке пилюль. Эх… Ладно, послушай. Если у тебя в будущем возникнут проблемы с переплавкой пилюль сразу же найди меня. Я отвечу на все твои вопросы и постараюсь помочь тебе так быстро, как могу.

Ла Раи улыбнулся. После тех злополучных дебатов их взаимоотношения сложно было назвать дружескими, но за последние несколько дней он понял, что не стоит особо обращать внимание на раздражительный характер старика. Он покачал головой и улыбнулся.

— Я уверен, ошибок не будет, не беспокойся.

— Ты… э-э… Тан Хао, между нами существуют определенные разногласия. Серьезные или нет — не важно. Сейчас Подразделение Мировой Пилюли пытается спровоцировать нас. Во внешнем мире мы с тобой лицо всего Подразделения Лунной Пилюли!

Он взглянул на Ла Раи и со вздохом вытащил из бездонной сумки нефритовую табличку, которую передал юноше.

— Я сделал ее для тебя прошлой ночью. В ней собрана вся информация, накопленные за сотню лет культивации моего Дао алхимии. Все мои знания и опыт хранятся в этой табличке. Как прочтешь, мы сможем подтвердить и перепроверить все эти сведения вместе. Я уверен, это благотворно скажется на твоем навыке Дао алхимии.

Ла Раи на секунду пораженно уставился на нефритовую табличку, справившись с удивлением, он отправил внутрь частицу духовного сознания. Он какое-то время молча изучал информацию внутри. Наконец, он поднял глаза на Чжоу Дэкуна. Сведения в нефритовой табличке были подлинными. В ней хранился весь опыт одного из самых компетентных Мастеров Шэнгуань Секты Пурпурной Луны. Эти сведения представляли собой настоящий кладезь знаний.

После изучения содержимого нефритовой таблички, Ла Раи понял, что погорячился во время дебатов со стариком. Каждый Мастер Шэнгуань заслуживал уважения, у каждого из них можно многому научиться. Образ мышления Чжоу Дэкуна немного закостенел, но его детальное понимание Дао алхимии достигло невероятных высот. Такое отношение к деталям непосредственно влияет на процент успешных переплавок пилюль. Ла Раи, быть может, и был в какой-то степени талантливей Чжоу Дэкуна в Дао алхимии и обладал более глубоким пониманием предмета, но его процент успешных переплавок колебался в районе трех-четырех комплектов пилюль из десяти. Судя по сведениям в нефритовой табличке у Чжоу Дэкуна получалось переплавить восемь комплектов из десяти.

— Премного благодарен, грандмастер Чжоу! — серьезно сказал Ла Раи, сложив ладони и поклонившись Чжоу Дэкуну, в будущем нефритовая табличка станет для него неплохим подспорьем при переплавке пилюль.

— Не стоит благодарностей, — небрежно бросил Чжоу Дэкунь.

Вот только, судя по его лицу, он был очень доволен. Про себя он подумал:

— «Этот малец хоть и не совсем честно просочился в ряды Мастеров Шэнгуань, на самом деле не так уж и плох. По возвращению в Секту надо будет обсудить его с остальными Мастерами Шэнгуань, возможно мне удастся улучшить его репутацию».

Он прочистил горло и со вздохом сказал то, что уже долгое время тяжким грузом давило на его сердце:

— Последние несколько дней я думал о том, что ты сказал тогда в долине. На самом деле, часть сказанного тогда тобой прозвучало вполне разумно… Вдобавок я хотел кое-что спросить. Я был абсолютно уверен, что тогда держал шип Семилистника, не понимаю, как я мог ошибиться. Листья должны были засиять семью цветами в сумерках, просто я…

Ла Раи смущенно улыбнулся. Покашляв, он решил сменить тему. Видя нежелание юноши дальше развивать эту тему, Чжоу Дэкунь не стал настаивать. Однако с его навыками в Дао алхимии у него уже появилась парочка теорий. Их взаимоотношения начали налаживаться, поэтому он не хотел всё портить.

У них завязалась дискуссия о Дао алхимии, от которой оба могли почерпнуть что-то новое. Дискуссия вышла настолько интересной, что они даже не заметили, как началась лекция по алхимии. Пока Чэнь и Ли вещали с платформы, их лица то и дело кривились при виде беседующих Ла Раи и Чжоу Дэкуна. Про себя Чэнь и Ли насмехались над Подразделением Лунной Пилюли. Однако они находились не в том положении, чтобы открыто делать какие-то заявления.

По ходу беседы Ла Раи и Чжоу Дэкунь извлекали для себя всё больше пользы. В глазах Чжоу Дэкуна постепенно разгоралось пламя восхищения. Спокойное обсуждение различных точек зрения в понимании Дао алхимии помогло ему достичь нового просветления. Что до Ла Раи, он осознавал, что его понимание более тонких деталей их ремесла было непростительно поверхностным. Он мог с уверенностью сказать, что советы Чжоу Дэкуна в будущем ему очень пригодятся. Старик и юноша увлеченно обсуждали столь горячо любимый ими предмет. В конечном итоге Чжоу Дэкунь в восхищении хлопнул ладонью по столу. Столь несвойственный старику жест вызвал у Ла Раи смех. Юноша решил не отставать и тоже хлопнул ладонью по столу с восхищенным вздохом.

Чэнь и Ли холодно переглянулись, а потом и вовсе недобро ухмыльнулись. На самом деле они практически с самого начала решили использовать свой визит в Секту Великого Мрака, чтобы посрамить и запугать Подразделение Лунной Пилюли. Изначально они планировали сделать это не по средствам лекции, а во время переплавки пилюль. Когда по Мертвенному Плато об этом пойдет молва, они добьются известности, как люди с безупречной репутацией. Вот почему сейчас они держали язык за зубами. Их лекция длилась два дня, за это время ни один человек не покинул площадь. По ходу лекции зрители постепенно разбились на два лагеря: одни слушали двух лекторов на платформе, другие постепенно скапливались вокруг Ла Раи и Чжоу Дэкуна, дабы послушать, о чем те говорят. Они завороженно слушали их дискуссию, понимая большую часть сказанного. Чжоу Дэкунь был доволен, ведь с самого начала на это им с Ла Раи и делался расчет. Взгляд Чэнь Цзяси мрачнел. По окончании лекции он повернулся и холодно посмотрел на Чжоу Дэкуна и Ла Раи.

— Вы двое целых два дня провели за разговорами, — мрачно сказал он, — Похоже, пришло время лекции Подразделения Лунной Пилюли. Мне очень интересно послушать ваше понимание Дао алхимии!

Ли Имин рядом с ним тоже весьма покоробило их поведение, поэтому он с холодным смешком добавил:

— Именно. Подразделение Лунной Пилюли занимает лидирующее положение в Дао алхимии Мертвенного Плато. Мне тоже любопытно узнать, насколько глубоко понимание Дао алхимии людей из столь именитой Секты. Хотя с другой стороны, думается мне, ничего особенного мы не услышим.

Ла Раи слегка нахмурился. Сперва он и Чжоу Дэкунь обменивались ключевыми знаниями о Дао алхимии, однако большую часть времени их беседа была не более чем спектаклем. Поэтому он сумел немного послушать лекцию по Дао алхимии людей из Подразделения Мировой Пилюли. Они обладали уникальным видением Дао алхимии, большая часть сказанного по ходу лекции звучала довольно разумно.

Чжоу Дэкунь холодно хмыкнул и направился к платформе. Он тоже отметил для себя несколько моментов во время лекции Подразделения Мировой Пилюли. Как он мог не заметить всю уникальность их понимания Дао алхимии? Будучи в должности лектора во время их назначения в Секте Великого Мрака, как он мог не принять скрытый вызов. Сейчас старик Чжоу чувствовал, что после разговора с Ла Раи его знания заметно обогатились. Теперь он приложит все усилия, дабы избежать даже малейшего прокола. Чэнь и Ли спустились с платформы, уступив место серьезно настроенному Чжоу Дэкуну. Его план на первую половину лекцию заключался в пересказе различных прописных истин.

— На великом пути Дао алхимии особое внимание нужно уделять вариациям трав и растений, именно их нужно запечатлеть в своем сердце. Эти вещи создают собой наивысшую Истину! По этой причине Дао алхимии вечен! Собратья Даосы, сегодня я, Чжоу Дэкунь, подробно расскажу о третьем царстве вариаций трав и растений.

Чжоу Дэкунь явно намеревался затянуть время, чтобы дать себе время подумать. Однако его прервал холодный смешок Чэнь Цзяси:

— Впервые слышу о таком, — сказал он, — Грандмастер Чжоу, ты утверждаешь, что Дао алхимии означает, как ты сказал… «Запечатлеть травы и растения в своем сердце, что в свою очередь приведет к наивысшей Истине». В связи с этим у меня вопрос: о какой такой наивысшей Истине идет речь?

Он хлопнул ладонью по столу, эхо хлопка вкупе с его аурой прокатилось по всей площади, создавая угрожающую ауру. Чэнь Цзяси пристально посмотрел на Чжоу Дэкуна. Собравшиеся Практики с любопытством переводили взгляд с платформы на Чень Цзяси и обратно. На площадь опустилась гробовая тишина. Патриарх Великого Мрака и остальные Патриархи стадии Зарождения Души не вмешивались. Похоже сегодня столкновение доктрин Подразделения Лунной Пилюли и Мировой Пилюли достигнет своей кульминации.

Ла Раи нахмурился. Он и Чжоу Дэкунь, может, и не испытывали особой любви к Подразделению Мировой Пилюли, но во время их лекции они просто беседовали. В их действиях не было ничего такого, что можно было посчитать вызывающим или агрессивным. Резкие и прямолинейные слова Чэнь Цзяси больше напоминали выпад мечом. Подразделение Мировой Пилюли открыто атаковало Чжоу Дэкуна, но не чтобы пристыдить его лично, а все Подразделение Лунной Пилюли. Они хотели за счет уничтожения Ла Раи и Чжоу Дэкуна поднять собственный престиж. Если Ла Раи и Чжоу Дэкунь сегодня им уступят, не сложно догадаться с какой скоростью эта новость облетит все Мертвенное Плато. Подразделение Лунной Пилюли потеряет лицо, а Ла Раи и Чжоу Дэкунь станут посмешищем. Для алхимика нет ничего важнее репутации.

Именно об этом сейчас думал Чжоу Дэкунь. Посерьезневший старик Чжоу взглянул с платформы на горделиво задравшего подбородок Чэнь Цзяси. Чэнь Цзяси уверенно встретил его взгляд своим. Он с нетерпением ждал этого дня уже очень долго. Учитывая его навыки в Дао алхимии, его можно было отнести к Избранным Подразделения Мировой Пилюли, к тому же в искусстве дебатов в Секте мало кто мог с ним сравниться. Когда он узнал, что Секта Великого Мрака одновременно пригласила к себе алхимиков из Подразделения Лунной Пилюли и Мировой Пилюли, то сразу понял, что лучшей возможности для поднятия собственного статуса не придумать, не важно на какие меры для этого придется пойти… Для любого алхимика самый простой и эффективный способ прославиться — это унизить Мастера Шэнгуань Подразделения Лунной Пилюли.

От одной мысли о предстоящем представлении он возбуждённо поежился. Глядя на Чжоу Дэкуна, он видел не практика, а просто лестницу к славе.

— «Когда я расправлюсь со старикашкой и этим нахальным юнцом из Подразделения Лунной Пилюли, — подумал он, — Имя Чэнь Цзяси станет известным внутри и за пределами моей Секты!»

Ли Имин, стоящий рядом с Чэнь Цзяси, вынашивал похожие планы. Чжоу Дэкунь отвернулся от них и продолжил читать лекцию.

— Существует три царства трав и растений. Первое состоит из сотни тысяч целебных трав. Второе…

На этом момент его прервал демонстративно громкий смех Чэнь Цзяси, после чего тот хлопнул по столу и поднялся из-за стола.

— Грандмастер Чжоу Дэкунь, Мастер Шэнгуань Подразделения Лунной Пилюли, только не говори мне, что ты отказываешь другому Собрату Даосу в праве задавать вопросы или ставить под сомнение содержание лекции? Ты напуган или просто несешь чепуху? Или… ты пытаешься обдурить Собратьев Даосов из Секты Великого Мрака?

Произнес он всё это с неприкрытым сарказмом и презрительной ухмылкой. Глубоко в душе он уже самонадеянно полагал, что выиграл! Чжоу Дэкунь гневно повернулся к Чэнь Цзяси. Он не мог больше прикидываться, что не слышит наглые обвинения в свой адрес, ведь теперь они были направлены не только на него, а на все Подразделение Лунной Пилюли. Он обязан ответить, даже если эти нападки не имеют под собой почвы.

Реакция Чжоу Дэкуна лишь прибавила уверенности Чэнь Цзяси. Перед отправкой в Секту Великого Мрака он навел справки и выяснил, что Чжоу Дэкунь будет частью делегации Секты Пурпурной Луны. Старик обладал определенной репутаций и был довольно известен, но Чэнь Цзяси не сомневался в превосходстве собственного понимания Дао алхимии.

Ученики Секты Великого Мрака на площади с все возрастающим восторгом наблюдали за двумя алхимиками. Большинство присутствующих являлись учениками Конклава, они, включая Хань Бэй, с улыбкой наблюдали за противостоянием между Подразделением Лунной Пилюли и Мировой Пилюли. Три Патриарха стадии Зарождения Души медитировали с закрытыми глазами и не вмешивались. Судя по всему, они с превеликой радостью готовы наблюдать за конфронтацией алхимиков.

— Грандмастер Чжоу, твой сердитый взгляд на меня не действует, — самоуверенно произнес Чэнь Цзяси, — Ты так и не объяснил, что такое наивысшая Истина.

Его интонация звучала совершенно нормально, но глаза Чэнь Цзяси издевательски блестели, что не могло не вывести из себя Чжоу Дэкуна.

— Истина выражается в форме правил, — ответил он, чеканя каждое слово, — Вне зависимости от неисчислимого множества вариаций, правила навсегда будут существовать в твоем сердце. Благодаря неизменности правил становится возможным стимулировать десятки тысяч целебных трав. К тому же, подтверждая Истину Дао алхимии, становится возможным создать алхимические рецепты. С просветлением человек может почувствовать всю необъятность того, что мы зовем путем алхимии. Бесконечный поиск — вот истинная цель!

Чэнь Цзяси пораженно застыл, он никак не ожидал такого ответа от Чжоу Дэкуна. На самом деле до встречи с Ла Раи Чжоу Дэкунь никогда бы не сказал чего-то подобного. Но их недавняя дискуссия лишь подтвердила его предыдущие наблюдения и трактовки, а также подарила ему новое просветление. Чэнь Цзяси и Ли Имин нахмурились. После этих слов лица слушателей озарило понимание.

— Грандмастер Чжоу, я не могу согласиться с твоим объяснением, — сказал Чэнь Цзяси с блеском в глазах. С этого момента он перестал смотреть на Чжоу Дэкунь сверху вниз и начал воспринимать его всерьез. — Если «Я» — неизменно, — произнес он медленно, — Откуда тогда берутся бесконечные вариации?! «Я» подобен реке. Река не способная течь вперед высыхает. Бегущая вода обеспечивает никогда не кончающееся течение реки. Также изменчивое «Я» обеспечивает продолжение существования!

После его слов выражение лица Чжоу Дэкуна изменилось, он хотел было возразить, но Чэнь Цзяси не дал ему такой возможности.

— Может ли дерево оставаться недвижимым среди бушующего ветра? Единственное дерево способное на такое… может существовать только на холсте в виде картины! Движение дерева доказывает его собственное существование и существование порывов ветра! Грандмастер Чжоу, ты утверждаешь, что «Я» неизменно. Курам на смех! Возможно именно по этой причине ты до сих пор не стал Пурпурным Мастером Шэнгуань. Твое понимание Дао алхимии делает тебя похожим на цветок, влюбленный в собственный аромат! Ты просто охоч до славы и приятных слов! Единственное место, где ты можешь стать Пурпурным Мастером Шэнгуань — в детской сказочке!

От этих невероятно жестоких слов Чжоу Дэкуна затрясло.

— Ты… ты… — старик Чжоу ткнул пальцем в говорящего, пытаясь подобрать слова.

— Что я? Только не говори мне, что ты лишился дара речи? Неподвижная река — это только лишь стоялая, мертвая вода. Неподвижное дерево может существовать только на картине. Грандмастер Чжоу, ты очевидно живешь в мире стоялой воды, в мире, где плывущие по небу облака ни во что не ставят. А теперь ответь, не ты ли пытаешься поймать на крючок славу? Твой мир — картина, ты игнорируешь Небо и Землю и живешь в блаженном неведении перед великолепием мира снаружи. Я повторю, ты цветок, влюбленный в собственный аромат. По-твоему, я неправ?

Голос Чэнь Цзяси с каждой фразой становился громче. К концу его тирады Чжоу Дэкунь окончательно побелел, а его глаза были готовы выкатиться из глазниц. Его оппонент исказил смысл его слов, но в тоже время слова самого Чэнь Цзяси казались довольно разумными. В голове старика Чжоу роились ответные слова, но он просто не мог заставить их прозвучать вслух.

— Вздор! — яростно воскликнул он.

На этом моменте Ла Раи невольно вздохнул.

— Вздор? — спросил Чэнь Цзяси. — Отлично. Позволь мне объяснить тебе, что на самом деле такое Истина! Принимая во внимание существование Инь и Ян, луны и солнца, в великом мире алхимии безграничное солнце есть Ян, который охватывает всё, что способно гореть и плавиться — это алхимическая печь! Яркая луна есть изменчивый Инь, он является алхимическим рецептом! Вот это Истина! Грандмастер Чжоу, если ты действительно находишься на вершине Дао алхимии, посмеешь ли ты утверждать, что алхимическая печь, символизирующая безграничное солнце, может существовать у тебя в сердце? Хватит ли тебе наглости заявлять, что луна, символизирующая неисчерпаемые алхимические рецепты, может скрываться в глубинах твоего сердца? Кажется, я еще мягко выразился, когда сравнил тебя с человеком, который хочет поймать на крючок славу, и с цветком, влюбленным в собственный аромат!

Ответом на его обвинения была тишина. Слова Чэнь Цзяси эхом прокатились по всей площади. Ученики Секты Великого Мрака выглядели ошарашенными. Патриарх Великого Мрака и красивая женщина открыли глаза и с интересом посмотрели на Чэнь Цзяси. Чжоу Дэкуна трясло, он хотел ответить, но у него в голове царил хаос. Взгляды всех присутствующих были прикованы к нему. Такое публичное осмеяние было настолько возмутительным, что старик Чжоу просто лишился дара речи. Когда он уже собирался ответить хоть что-то, неожиданно раздался холодный голос Ла Раи:

— У меня есть парочка вопросов.

Он поднялся, перелетел на платформу и встал рядом с Чжоу Дэкунем. Сейчас Чжоу Дэкунь смотрел на юношу как на родного. Он лично на себе испытал всю остроту языка Ла Раи. Сделав глубокий вдох, он молча отошел на несколько шагов назад, счастливо уступив ему центр платформы. Холодный взгляд Ла Раи скользил по толпе, пока не остановился на Чэнь Цзяси.

— Не мог бы ты пояснить подробней? — с фальшивой улыбкой спросил Чэнь Цзяси.

Внешне он сохранял маску равнодушия, но внутри он сохранял хладнокровие. О Тан Хао ему было практически ничего не известно, но судя по их короткой стычке у входа в Секту, он был не из тех, с кем стоит без причин связываться. Но он верил в собственное Дао алхимии, к тому же Тан Хао не совсем честно стал Мастером Шэнгуань, поэтому Чэнь Цзяси был абсолютно уверен в собственном превосходстве.

Все собравшиеся ученики Секты Великого Мрака смотрели на Ла Раи. Хань Бэй прищурилась, дабы скрыть блеск в глазах. Сейчас все внимание было приковано к юноше, даже красивая женщина рядом с Патриархом Великого Мрака с недоумением смотрела в его сторону. Для большинства учеников Секты Великого Мрака слова Чэнь Цзяси прозвучали весьма разумно.

— У меня всего три вопроса, — невозмутимо начал Ла Раи, — Первый вопрос касается Истины. Ты упомянул солнце и луну. Безграничное солнце, по твоим словам, есть алхимическая печь, а яркая луна есть алхимический рецепт. Позволь спросить, кто изобрел алхимические печи, и кто придумал алхимический рецепт?

— Грандмастер Тан, вы совсем ничего не знаете о Дао алхимии? — рассмеялся Чэнь Цзяси. — Древние наблюдали за безграничным солнцем и вдохновлялись им при ковке алхимической печи. Что до алхимического рецепта, древние обрели просветление у луны, а затем записали неисчислимое количество вариаций трав и растений. Поэтому я сказал, что безграничное солнце есть алхимическая печь, а яркая луна есть рецепт. Солнце и луна — это кузница, порождающая всё сущее!

По толпе прокатился восторженный шепот. Ла Раи ответил в невозмутимой манере:

— Безграничное солнце — это небесное тело на небосводе, его слепящее сияние не позволяет увидеть остальные звезды. Когда древние смотрели вверх, они смотрели не на солнце, а на небо! Ты обвинил грандмастера Чжоу в желании поймать на крючок славу. Тогда ты, грандмастер Чэнь, лягушка на дне колодца, которая глазеет на палящее солнце, но не может увидеть небо, держащее в себе это самое солнце! Луна еще одно небесное тело, среди многих, его часто можно увидеть на ночном небе. Из-за существования темноты и света люди верили в постоянную смену ночного неба и светлого дня. В действительности среди всех небесных тел неподвижна лишь одна вещь — сами Небеса! Ты сравнил грандмастера Чжоу с цветком влюбленным в собственный аромат. Я говорю, что ты, грандмастер Чэнь, человек узколобый. Ты, ничтожный алхимик, имеешь наглость заявлять, что солнце и луна — кузница, давшая жизнь всему сущему! Раз уж ты выставляешь на всеобщее обозрение, насколько ты себя переоцениваешь, я, Тан Хао, так и быть объясню. Если солнце и луна — это кузница, давшая жизнь всему сущему, тогда именно кузница Небес дарует жизнь бесконечным переменам солнца и луны!

Последняя фраза Ла Раи прозвучала, как раскат грома, который ударил Чэнь Цзяси в самое сердце.

Глава 17: Поединок Дао алхимии

Все до единого практики Секты Великого Мрака на огромной площади восторженно следили за происходящим. Последнее заявление ударило в них словно молния, словно громовой раскат он до сих пор гудел у них в голове.

— «Кузница Небес дарует жизнь бесконечным переменам солнца и луны!»

Эти слова раз за разом звучали в головах присутствующих. Красивая женщина во все глаза уставилась на Ла Раи. Патриарх Великого Мрака рядом с ней потрясенно прикрыл глаза. Тишину нарушил возглас Чэнь Цзяси:

— Ты…

Чэнь Цзяси изменился в лице. Откуда ему было знать, что слова Тан Хао окажутся настолько резкими? Тезисы Ла Раи подобно острым клинкам вонзались в его сердце. Чжоу Дэкунь судорожно вздохнул, пытаясь унять дрожь в ногах. Он не испытывал ни капли счастья, на самом деле буквально пару секунд назад он не видел в словах Чэнь Цзяси ни одного изъяна. Но после заявления Тан Хао, глубоко внутри он знал, что юнец был абсолютно прав. Чэнь Цзяси сделал глубокий вдох, дабы собраться с мыслями.

— Грандмастер Тан, ты застал меня врасплох, — произнес он, не спуская глаз с Ла Раи. — Вот только совершенно неважно, о чем ты говорил: о солнце и луне, о небе или о кузнице Неба и Земли. Алхимия — это путь. Все виды трав и растений могут быть переплавлены в целебные пилюли. Все духи и души могут быть переплавлены в дух пилюли! Сейчас я не согласился с тезисом Грандмастера Чжоу относительно неизменного «Я» и хранящихся в алхимических рецептах неисчислимых вариаций. Я ничего не говорил про упомянутые тобой бесконечные перемены солнца и луны. По моему мнению, алхимики должны постичь трансформацию собственного «Я». Только приняв эту трансформацию, становится возможным создать неисчислимое число вариаций. Только так можно говорить про бесконечное количество рецептов или переплавке существующих с древних времен бессчетного множества видов целебных пилюль.

— Ты упомянул, что человек может создать неисчислимое число вариаций, — невозмутимо отозвался Ла Раи, он вновь говорил спокойно и с расстановкой. Волосы стоящего на платформе юноши развивал ветер, отчего не все смогли разглядеть яркий блеск в его глазах. — Неисчислимое число вариаций? Ветер и облака, гром и молния — все они результат небесных перемен. Дрожь земли, растущие горы, текущие реки — это результат земных перемен. Какое ты отношение имеешь к переменам Неба и Земли? Теперь с небес идет дождь по воле грандмастера Чэня? Грандмастер Чэнь, твоя воля заставляет горы вздыматься, или быть может по твоей воле они рушатся? Это мой второй вопрос. Однако можешь на него не отвечать, поскольку у тебя ничего не выйдет! На самом деле ты никакой не грандмастер. Даже если ты станешь им в будущем, ты никогда не будешь достоин заявить права на эти бесконечные перемены. Как сердце может хранить в себе бесконечные перемены Неба и Земли? Курам на смех! Ты такой же самодовольный и тщеславный человек, как Правитель Княжества Елан, что поспорил с Императором. Ты действительно себя переоцениваешь!

Ла Раи говорил это с издевкой в голосе, копируя манеру речи Чэнь Цзяси, когда тот публично пытался унизить Чжоу Дэкуна. Его слова прогремели подобно удару молнии, заставив Чэнь Цзяси скривиться.

— Ты… остер на язык! Очевидно, что я не это имел ввиду. Ты сильно преувеличиваешь мои слова. Я говорил о философии переплавки пилюль!

— Философии? Интересно, расскажи поподробней.

— Я говорил лишь о философии перемен, — выпалил Чэнь Цзяси, — Возьми лучшее из множества учений и, соединив их вместе, получи что-то свое. Вбери в себя лучшие аспекты твоего окружения. Удали лишний осадок, существующий в себе самом. Переплавляй пилюли так, как бы переплавлял самого себя! Достигнув совершенства, можно будет ступить на путь к вершине, где станет возможным применить всю силу перемен!

Собравшиеся ученики Секты Великого Мрака одобрительно кивали, похоже, многие были согласны с его тезисом. Поэтому Чэнь Цзяси продолжил голосом способным крошить гвозди и рвать железо:

— Чем-то это похоже на художника, рисующего гору. Сначала он наблюдает за миллионом гор, после чего уже может нарисовать свою собственную. Гора из-под его кисти будет содержать в себе эссенцию ранее увиденных им гор, так рождаются настоящие шедевры! Также миллионы маленьких ручейков, слившись вместе, становятся великой и бескрайней рекой! Вот о какой философии я говорил. Собери лучшее из множества учений и соедини их в себе! Это мой путь, именно с ним я достиг Дао алхимии! — он взмахнул рукавом и сверкнул глазами в сторону Ла Раи. — Мне тоже любопытно узнать, какова философия алхимии у грандмастера Тана!

Его слова эхом отдавались в сердцах десятков тысяч учеников Секты Великого Мрака. Хань Бэй выглядела задумчиво. Чжоу Дэкунь, стоящий позади Ла Раи, полностью погрузился в себя. Выражение лица Ла Раи не изменилось, он посмотрел на Чэнь Цзяси и снисходительно произнес:

— Художник наблюдает за миллионом гор, затем рисует одну, возможно, в этом случае в картине будет содержаться эссенция увиденных им гор. Однако нарисованная им гора… ненастоящая. Она плод его воображения, она порождение веры художника в то, как гора должна выглядеть. В действительности, повидав на своем веку столько гор, он уже давно забыл, как выглядит первая увиденная им гора. Из его памяти уже давно стерлись воспоминания и ощущения того, когда он взглянул на свой первый горный пик. Миллионы ручьев, соединившись вместе, становятся великой и бескрайней рекой. Но эта река… перестала быть ручьем, коим она была раньше. Теперь это обычное скопление воды, лишенное индивидуальности. Первый ручей, который мечтал стать рекой, уже мертв, убитый собственным желанием. Желание и стремления стали причиной того, что художник забыл свою первую гору, и тем самым саму причину, почему он изначально захотел нарисовать гору. В желании стать рекой ручей потерял самого себя. В процессе становления рекой, его воля слабела, пока вовсе не исчезла.

Голос Ла Раи медленно нарастал.

— Вот мой третий вопрос. Соединив в себе множество идей разных учений, ты потерял самого себя. Ты думаешь, что извлек пользу, но на самом деле у тебя больше нет своего собственного пути. Если у тебя нет собственных идеалов, на которые можно равняться, тогда ты похож на человека, который увидел миллион гор, но забыл почему вообще захотел нарисовать гору! Без принципов, на которые можно опираться, ты ручей, пожелавший стать рекой. Вот только у такой реки нет души! А это истинная смерть!

Ла Раи взмахнул своим широким рукавом. От его слов у Чэнь Цзяси закружилась голова.

— Как практики, мы должны придерживаться наших собственных принципов. Как алхимики, мы должны придерживаться нашего собственного Дао алхимии. Окружающие нас люди и другие учения могут лишь укрепить или поддержать нашу уверенность. Но мы ни в коем случае не должны позволить процессу поиска затмевать нам глаза на наши идеалы. Если сердце непреклонно, тогда ничто не способно заменить его. Может показаться, что такое сердце хранит в себе перемены, но на самом деле это базис, фундамент. От начала и до самого конца оно никогда не исчезнет. Оно будет существовать вечно. Неизменное сердце!

Громогласные слова Ла Раи сотрясли площадь. Лицо Чэнь Цзяси перекосило, растерянно хлопая глазами, он неосознанно попятился на несколько шагов.

— Если твое сердце податливо, как ты можешь создать что-то действительно вечное?! — продолжил Ла Раи. — Грандмастер Чэнь, твое сердце лишено решимости. Откуда берется твоя уверенность, когда ты рассказываешь нам про чужие учения? Откуда берется твоя храбрость, когда ты беззастенчиво бахвалишься о смешении чужих идей в собственный путь? Как ты смеешь говорить со мной о Дао алхимии?

Тишина на площади продержалась всего мгновение, после чего толпа зрителей возбужденно загомонила. Чэнь Цзяси было трудно дышать, в его голове царил настоящий хаос. Чжоу Дэкуна позади Ла Раи била крупная дрожь, у него начала немножко кружиться голова. Совершенно неожиданно для себя он внезапно осознал, почему за столько лет так и не стал Пурпурным Мастером Шэнгуань.

— «Все эти годы я слишком много внимания уделял Дао алхимии людей вокруг меня, — думал он, — Я случайным образом подхватывал идеи то тут, то там… Совершенно забыв про путь, которому я изначально хотел следовать… Если твое сердце податливо, как ты можешь создать что-то действительно вечное?»

Патриарх Великого Мрака и красивая женщина многозначительно переглянулись. Только краснолицый старик рядом с ними так и не открыл глаз и не пошевелил ни единым мускулом. Ученики Секты Великого Мрака не стесняясь обсуждали услышанное. Слова Ла Раи взбудоражили спокойный океан в их сердцах.

— Ты… — выдавил бедный Чэнь Цзяси, Ли Имин рядом с ним тяжело дышал.

Ла Раи взмахнул рукавом, его следующие слова прозвучали, как небесный гром:

— Благодаря существованию неизменного «Я», сердце может выдержать бесконечные перемены солнца и луны, колоссальные бури Неба и Земли и трудный путь сквозь тысячи гор и рек. Дао алхимии вечен. Бессчетное число перемен, содержащихся в сердце — это алхимический рецепт. Неизменное «Я» — это алхимическая печь. Я — алхимическая печь, а мое сердце — алхимический рецепт. Переплавь то, что внутри, дабы достичь Бессмертия. Переплавь то, что снаружи, дабы достичь бескрайнего Дао алхимии. Соедини их вместе и получишь Истину алхимии. Алхимия — это Небеса! Алхимия — это Земля! Алхимия — это целый мир! Вот мой Дао алхимии!

Наконец даже краснолицый практик открыл глаза и посмотрел на Ла Раи. Каждый практик Секты Великого Мрака вне зависимости от культивации и статуса сейчас не мог оторвать глаз от юноши. Над площадью нависла гробовая тишина, пока собравшиеся на ней люди с блеском в глазах наблюдали за человеком на платформе. Чжоу Дэкунь восторженно смотрел на Ла Раи. К этому моменты в его сердце развеялись последние сомнения. На их место пришли страсть и гордость. Всё благодаря Тан Хао, алхимику Подразделения Лунной Пилюли! Старик Чжоу про себя уже всё решил: по возвращению в Секту он приложит все силы, чтобы остальные Мастера Шэнгуань приняли Тан Хао. На самом деле, после этих дебатов довольно скоро все Мертвенное Плато будет говорить только о Тан Хао.

Бледный Чэнь Цзяси начисто лишился боевого духа. Пока его товарищ Ли Имин что-то неразборчиво бубнил себе под нос, у него по лбу градом валил холодный пот. Чего никто не мог знать так это того, что он раз за разом повторял последние слова Ла Раи, запечатывая их в свое сердце.

Неописуемая тишина накрыла площадь. Слова Ла Раи поразили собравшихся до глубины души. Патриарх Великого Мрака и остальные практики стадии Зарождения Души сейчас думали примерно об одном и том же:

— «У этого юнца… огромное будущее!»

Внезапно тишину прорезал истошный вопль Чэнь Цзяси:

— Вздор! — с криком он запрыгнул на платформу и встал напротив Ла Раи, его налитые кровью глаза при взгляде на юношу гневно полыхали: — Ты простой, бесстыжий юнец с острым языком! Если бы словами можно было переплавлять пилюли, тогда даже смертные могли бы заниматься алхимией! Я практикую Дао алхимии уже много лет. Я запомнил сотню тысяч вариаций целебных трав и растений. Я знаю восемь тысяч способов прививки вариаций! Когда как ты хитростью и обманом стал Мастером Шэнгуань. На самом деле ты ничем не отличаешься от обычного мастера-алхимика! Хватит ли тебе духу состязаться со мной?

У Чэнь Цзяси не осталось другого выхода. Вся его изначальная агрессия была в пух и прах разбита изобличающей отповедью Ла Раи. Он чувствовал себя так, словно ему залепили смачную пощечину, словно ему в грудь вонзили острый кинжал. Слова Ла Раи были прямой атакой на него, как на алхимика.

— О каком состязании идет речь? — холодно спросил юноша. На его лице играла легкая улыбка, но его глаза были холодны, как две сверкающие льдинки, для себя он уже решил, что полностью раздавит Чэнь Цзяси.

— Мы с тобой будем состязаться в знании трав и растений! — объявил Чэнь Цзяси, буравя взглядом Ла Раи.

По его мнению, поскольку Тан Хао был молод и нечестным путем стал Мастером Шэнгуань, ему не сравниться с ним, особенно учитывая количество лет, которые он изучал и работал с травами и растениями. Его уверенность в собственных знаниях была абсолютной. На самом деле в его Секте имелись те, кто лучше разбирался в предмете, но он не сомневался, что сможет одолеть жалкого острослова Тан Хао. Правой рукой он произвел пасс, и из бездонной сумки вылетело две черных, высохших веточки.

— «Сушеный Стебель Весеннего Равноденствия! — узнал их Чжоу Дэкунь. — Эти ценнейшие веточки передаются из поколения в поколение с древних времен! Сушеный Стебель Весеннего Равноденствия!»

Чэнь Цзяси схватил одну из веточек и выставил ее на всеобщее обозрение.

— Грандмастер Тан Хао, ты вряд ли узнал это растение, поэтому позволь мне объяснить. Ныне это растение встречается крайне редко, к тому же оно рукотворное и в дикой природе вообще не встречается. Древний метод их изготовления утерян много веков назад. У растения имеется множество применений, но из-за одного самого невероятного способа его применения оно получило название «Потомок всех растений!» Внутри этого древнего растения содержится эссенция большинства видов трав и растений. Вот почему алхимик вроде меня может наполнить мое духовное сознание знаниями трав и растений, а затем вдохнуть его в Сушеный Стебель Весеннего Равноденствия и заставить его расти! Чем выше объем знаний, тем сильнее прорастет стебель. Таким нехитрым способом мы сможем четко понять, чьи знания трав и растений лучше!

При себе Чэнь Цзяси держал только два Сушеных Стебля Весеннего Равноденствия. В свое время, благодаря стечению нескольких удачных обстоятельств, ему удалось заполучить эти два ценнейших ростка в свои руки. Загнанный в угол, он вытащил их именно сейчас в надежде покрасоваться и повысить свою репутацию. Выражение лица Ла Раи не изменилось, правда внутри он практически прыгал от восторга. Ему однажды довелось прочесть в древнем свитке о Сушеном Стебле Весеннего Равноденствия. Удивительные свойства стебля невозможно было объяснить словами. Самым лучшим свойством стебля считалась способность влиять на процент успешных переплавок пилюль! Стоит добавить один стебелек к партии целебных пилюль и вероятность успеха переплавки значительно возрастет, возможно даже достигнет ста процентов. Без колебаний Ла Раи взял Сушеный Стебель Весеннего Равноденствия, но взглянув на него, слегка расстроился. Переданный ему Сушеный Стебель Весеннего Равноденствия оказался крошечным: толщиной с палец.

— Грандмастер Тан, приступим! — зловеще объявил Чэнь Цзяси.

Его голос звучал так, словно ему не терпелось поскорее расправиться с Тан Хао. Практики Секты Великого Мрака сосредоточенно следили за двумя алхимиками. Эта лекция оказалась одной из самых полезных на их памяти. Из толпы за Ла Раи наблюдала Хань Бэй. Чжоу Дэкунь нервничал, до него доходили истории о невероятном тесте Ла Раи на звание мастера-алхимика, но тревога всё равно никак не унималась. Видя выражение лица старика Чжоу, Чэнь Цзяси почувствовал прилив уверенности. Он не стал дожидаться Ла Раи и начал вливать духовное сознание в сухой стебелек у себя в руках. С холодным смешком он сказал:

— Появление одного отростка символизирует знание ста тысяч видов трав и растений, два отростка — двух сотен тысяч вариаций. Грандмастер Тан, я советую тебе серьезно отнестись к нашему состязанию.

Сухой стебель ярко засиял, наполняя светом всю площадь и привлекая взгляды собравшихся на ней людей. Выражение лица Ла Раи оставалось прежним. Его духовное сознание вырвалось наружу и устремилось прямиком в сухой стебель. Время тянулось невыносимо медленно. Когда сгорела одна благовонная палочка из сухого стебля Чэнь Цзяси неожиданно показался зеленый отросток, такой можно увидеть во время весеннего равноденствия.

— Сто тысяч целебных трав… Грандмастер Чэнь уже овладел знанием ста тысяч трав!

— Ктознает, сколько грандмастер Тан… А?

Ученики Секты Великого Мрака не успели толком завязать дискуссию, как внезапно на стебле Ла Раи выросло два отростка. Появление двух отростков не нарушило безмятежное выражение лица юноши. Однако зрители оказались не столь хладнокровны, появление отростков переполошило всех собравшихся, включая Чэнь Цзяси, чьи глаза расширились от удивления. Ему еще никогда не доводилось видеть, чтобы из сухого стебля за горение одной благовонной палочки проросло сразу два ростка.

— «Нет причин для паники, — успокаивал он себя, — Учитывая мои знания трав и растений, на длинной дистанции я точно одолею этого жулика!»

Его губы растянулись в фальшивой ухмылке, но именно в этот момент… появился третий отросток, за ним еще и еще… пока на стебле не стало девять отростков! Бурный рост длился около десяти вдохов! Из толпы послышались изумленные вскрики. Практики Секты Великого Мрака пораженно уставились на стебель Ла Раи.

— Как такое возможно…

— Девять отростков. Они означают девятьсот тысяч целебных трав, девятьсот тысяч вариаций! Грандмастер Тан еще так юн, откуда у него такие невероятные познания трав…

— Девять…

Внезапно из сухого стебля вырвался десятый отросток, в то время как стебле Чэнь Цзяси пока выросло только три.

— «Невозможно!» — мелькнула у него мысль.

Он покрасневшими глазами смотрел на стебель Ла Раи, не в силах поверить увиденному. Он запрокинул голову, растрепав волосы, и дико взвыл в надежде заставить отростки расти быстрее. До этого он специально умолчал о глубине своих познаний, в действительности его знания ограничивались девятью сотнями тысяч вариаций трав и растений, что означало пик второго царства. По этой причине он физически не мог выдать больше девяти отростков. После появления десяти отростков на стебле Ла Раи внезапно… появился бутон. Он слегка трепетал, чем сразу же привлек внимание всех зрителей, даже Чэнь Цзяси и Ли Имина. С мягким шелестом бутон раскрылся… явив крохотный белый цветок! У Ли Имина от лица отлила кровь.

— Древний Сушеный Стебель Весеннего Равноденствия зацвел… это… это…

На его лице застыло крайнее изумление, ведь он отлично понимал значение цветения сухого стебля. Чжоу Дэкунь восторженно сказал:

— Сто тысяч целебных трав, один миллион вариаций, сто миллионов вариаций прививок… Цветение древнего дерева означает десять миллионов вариаций прививок. Если появится десять цветков, тогда это будет означать все сто тысяч миллионов вариаций прививок!

Невероятно глубокие знания Ла Раи трав и растений поразили старика до глубины души. У большинства Мастеров Шэнгуань рост знаний трав и растений останавливался где-то на отметке в десять миллионов. Только Пурпурные Мастера Шэнгуань могли достичь отметки в сто тысяч миллионов вариаций прививок.

— Ты… ты… — пораженно лепетал Чэнь Цзяси.

У него начало темнеть в глазах. Даже в самом страшном сне ему не могло присниться, что знания трав и растений Тан Хао окажутся настолько глубокими. Знай он об этом заранее, то ни за что бы не предложил такое состязание. Его ноги дрожали, его тело била крупная дрожь. Он хотел что-то сказать, как внезапно появился второй цветок, потом третий, а за ним и четвертый… Один за другим появлялись цветки, больно ударяя по боевому духу Чэнь Цзяси. Практики на площади очумело уставились на росток Ла Раи. Шестой цветок. Седьмой цветок. Восьмой цветок. Девятый цветок… Появление каждого цветка волнами расходилось в сердцах зрителей, даже Патриарха Великого Мрака и двух Патриархов рядом с ним. Они с горящими глазами следили за Ла Раи. Наконец… появился десятый цветок!

На десятом цветке Чэнь Цзяси оцепенел, он был в одном шаге от того, чтобы потерять сознание. В его сердце стремительно нарастал вой полный муки и страданий. Никто не мог предсказать такой исход. Как в Секту Великого Мрака попал этот… монстр? Узнай он, что второе имя Тан Хао — грандмастер Золотая Орхидея, то наверняка свалился бы на землю без чувств.

— «Монстр…» — поежился Чжоу Дэкунь.

Это совсем не походило на состязание двух алхимиков, а скорее на тотальный разгром Чэнь Цзяси. Тому просто нечего было противопоставить. Его разгромили целиком и полностью. Патриарх Великого Мрака и два других Патриарха смотрели на Ла Раи, как на невероятно ценное сокровище. В толпе практиков Секты Великого Мрака разгорелась жаркая дискуссия. Каждый из присутствующих имел определенные познания в Дао алхимии. Как они могли не понять значение увиденного…?

— Грандмастер Тан Хао!

— Сухой стебель расцвел десять раз! Наивысшее достижение — сто тысяч миллионов вариаций прививок!

Пока толпа оживленно гудела, Ла Раи поднял голову и не говоря ни слова убрал стебель в свою бездонную сумку, очевидно не намереваясь его возвращать.

— Еще хочешь состязаться со мной в знании трав и растений? — спросил он у дрожащего и смертельно бледного Чэнь Цзяси.

Алхимик Подразделения Мировой Пилюли запрокинул голову. Его глаза полыхнули чистейшим безумием.

— Да! — воскликнул он, в его взгляде, направленном на Ла Раи, отчетливо виднелись ненависть и зависть.

Он ненавидел то, что его оппонент несмотря на юный возраст обладал невероятными познаниями трав и растений. Он ненавидел то, что его оппонент был Мастером Шэнгуань. Он ненавидел то, что его оппонент обезоружил его своими тезисами и пониманием Дао алхимии. Он особенно ненавидел то, что его оппонент не позволил ему выиграть, тем самым не позволив ему, Чэнь Цзяси, растоптать его и обрести известность. Ненависть, казалось, пропитала даже его кости, породив дьявольское безумие.

— Мы будем соревноваться в определении рецепта пилюли на глаз! — прохрипел Чэнь Цзяси.

Ли Имин рядом с платформой хотел его одернуть, но увидев дикий, необузданный блеск в глазах Чэнь Цзяси, лишь обреченно вздохнул.

— По рукам, коли ты хочешь соревнование, ты его получишь, — ответил Ла Раи невозмутимо. При виде ополоумевшего Чэнь Цзяси он добавил: — Соревнования на интерес вызывают у меня приступ зевоты. Если хочешь состязаться, давай заключим пари. Любая опознанная другой стороной пилюля сразу же переходит во владения угадавшей стороны!

Чжоу Дэкунь ахнул, пораженный жестокостью этого условия. Ли Имин скривился. В этот момент Чэнь Цзяси, кажется, немного протрезвел. Но пылающее ненавистью сердце никак не унималось. Чэнь Цзяси отбросил здравый смысл и воскликнул:

— Согласен! Я не остановлюсь, пока не выиграю!

На эти слова собравшиеся ученики Секты Великого Мрака дружно ахнули. Ли Имин и Чжоу Дэкунь, оба беспокойно заерзали с ноги на ногу. Заявление «Я не остановлюсь, пока не выиграю» означает, что состязание будет идти, пока у одного из участников не кончатся пилюли. Единственный способ закончить: сдаться, что приведет к полному поражению. Ли Имин с тревогой смотрел, как Чэнь Цзяси с налитыми кровью глазами хлопнул по бездонной сумке и вытащил целебную пилюлю, которую затем швырнул Ла Раи. Юноша взглянул на нее и сказал:

— Пилюля Мирских Иллюзий: сок Небесной Зари, земля Сотни Гробниц, листок Рассеивания Мира, трава Девятого Года Шестидесятилетнего Цикла…

Закончив перечислять ингредиенты, Ла Раи убрал целебную пилюлю в сумку и вновь поднял глаза на Чэнь Цзяси. Чэнь Цзяси встретил его взгляд. Он очень хотел обвинить юношу в неправоте, но они оба являлись алхимиками. Такой поступок приведет к потере лица гораздо более серьезной, чем открытое признание поражения, после такого он потеряет всякое право дальше участвовать в состязании. Он хлопнул по своей бездонной сумке и швырнул Ла Раи новую пилюлю.

— Пилюля Леденящей Молнии, — невозмутимо ответил Ла Раи, — Таких пилюль нынче мало осталось. Для ее изготовления требуется корень травы Конца Славы, собранный посреди снегопада, а также сок Железного Золота, трава Огненной Молнии… — он перечислил еще несколько дюжин целебных трав.

— А вот это интересная пилюля. Я не уверен в названии, но она может увеличивать силу в руках. Эта пилюля служит для переплавки тела. Она состоит из цветка Непоколебимой Горы, побега Изоляции…

— Что тут у нас… это на самом деле магическая пилюля, которая может расплавить кровь и превратить ее во взрывную силу. Она состоит из размолотого Зеленого Хлопка, масла Небесных Кущ…

— Собрат Даос Чэнь, у тебя и вправду много уникальных пилюль. Превосходно, превосходно. Я не уверен в названии этой пилюли, но она точно ядовитая. Она содержит…

Время шло. Чжоу Дэкунь пораженно наблюдал за состязанием. Чэнь Цзяси находился на грани срыва, по ходу соревнования с Ла Раи его лицо стремительно бледнело. Но он сам загнал себя в ловушку. Это уже не выглядело, как состязание, выглядело всё так, словно он просто раздаривал свои целебные пилюли… За горение лишь половины благовонной палочки он уже успел отдать Ла Раи около сотни различных целебных пилюль…

Когда догорела половина благовонной палочки, сто пилюль уже сменили своего владельца. Бледного как простыня Чэнь Цзяси трясло. Когда он понял, что у него нет ни одной пилюли, которую бы не смог распознать его противник, его безумие достигло совершенно новых высот. Мастерство Ла Раи опустило Чэнь Цзяси в пучину отчаяния. Ему нестерпимо хотелось закричать: «Ты не прав», но он не смел. Если Тан Хао после такого обвинения по предложенному им рецепту переплавит точно такую же пилюлю, репутации Чэнь Цзяси, как алхимика, придет конец.

У Ли Имина волосы зашевелились на затылке, а сердце сжалось от страха при виде того, как Чэнь Цзяси с кислым лицом передавал Ла Раи одну пилюлю за другой, которые затем исчезали в сумке хитреца. Собравшиеся ученики Секты Великого Мрака пораженно наблюдали за происходящим. По их мнению, Чэнь Цзяси не соревновался с Тан Хао, а просто дарил ему пилюли. С другой стороны, мастерство Ла Раи многих поразило до глубины души. Его непостижимые знания трав и растений, его железная логика Дао алхимии и его способность выявлять рецепт пилюли с одного лишь взгляда, слой за слоем добавляли ему таинственности. Они просто не могли поверить своим глазам: с начала состязания Ла Раи так и не вытащил целебную пилюлю. Всё потому, что он еще ни разу не допустил ошибку. В конце даже Ла Раи немного от этого засмущался.

Чэнь Цзяси, разумеется, чувствовал себя хуже всех. Его сердце кровью обливалось, его глаза жгло, а тело колотила крупная дрожь, мир вокруг него постепенно темнел. Однако он продолжал доставать целебные пилюли. Он был абсолютно уверен в каждой из них, однако все они оказывались в бездонной сумке его противника. Фразой «Я не остановлюсь, пока не выиграю» он собственноручно отрезал себе все пути отхода. Ему не удастся покончить с этим безумием, пока у него не закончатся пилюли. Достав сто двадцать седьмую пилюлю, он внезапно поднял голову и посмотрел на Ла Раи. В безумном порыве он медленно убрал ее обратно в бездонную сумку, а затем извлек нефритовую шкатулку.

Нефрит потемнел от времени, на поверхности шкатулки виднелись темные разводы, словно она многие годы пролежала в земле. Чэнь Цзяси изначально не планировал её доставать, ведь такое ценное сокровище попадает в руки один раз в жизни. Как ни странно, говоря: «Я не остановлюсь, пока не выиграю», он даже не думал включать в состязание этот предмет. Внезапно к нему пришло осознание, что, если он хочет одержать полную победу, ему нужно победить хотя бы один раз. Для этого придется использовать предмет в нефритовой шкатулке. После совершенно разгромного выступления, шкатулка вселила в его сердце надежду. Шкатулка сразу же привлекла внимание всех собравшихся практиков. Любой сразу мог сказать, что внутри скрыт предмет, который и станет решающим в определении победителя. Черные разводы и немного крошащийся нефрит шкатулки говорили о ее почтенном возрасте. Вокруг нее даже вилась едва уловимая жуткая аура смерти. Патриарх Великого Мрака и два его спутника тотчас посерьезнели. Чэнь Цзяси сквозь стиснутые зубы прошипел:

— Если ты знаешь рецепт этой пилюли, тогда я, Чэнь Цзяси, признаю поражение и в будущем при каждой нашей встрече я буду падать ниц перед тобой! Если ты не знаешь рецепта, тогда я больше не доставлю тебе беспокойства, только тебе придется вернуть все выигранные у меня пилюли. После этого наш конфликт будет исчерпан!

Глава 18: Первородная Пилюля Починки Небосвода

Чэнь Цзяси прищурился, но прежде чем Ла Раи успел ответить, старик Чжоу вышел вперед и принялся поносить Чэнь Цзяси:

— Ты один из алых мастеров-алхимиков Подразделения Мировой Пилюли, у тебя вообще совесть есть? Дураку ясно, что это целебная пилюля из глубокой древности, рецепт которой был утерян много лет назад. Как современный алхимик может ее распознать?

Старик Чжоу беспокоился, что Ла Раи с горяча примет вызов. Толпа учеников Секты Великого Мрака зашумела:

— Древняя целебная пилюля! Пилюли из древних времен встречаются крайне редко. Даже одна такая пилюля способна наделать немало шума. При этом рецепты большинства древних пилюль не дошли до наших дней. Даже трем великим алхимикам будет непросто распознавать древнюю пилюлю. Каждая такая пилюля считается непревзойденной пилюлей.

— Как она попала к грандмастеру Чэнь? Такое не каждый день увидишь. Если выставить ее на аукцион, то можно выручить за нее просто сумасшедшие деньги!

— Может это одно из сокровищ грандмастера Вечная Гора, которое он пожаловал грандмастеру Чэню?

Пока толпа строила догадки, Ли Имин пытался успокоиться. Он и представить не мог, что у Чэнь Цзяси припасена древняя целебная пилюля.

— Ну что, рискнешь? — воскликнул Чэнь Цзяси, буравя взглядом Ла Раи.

Ла Раи посмотрел на нефритовую шкатулку горящим взглядом. Ему раньше уже доводилось видеть древнюю пилюлю: во время визита Грандмастера Вечной Горы в Секту Пурпурной Луны. Та пилюля называлась Пилюлей Забытья. Ла Раи на секунду задумался, а потом его глаза решительно сверкнули. Он вскинул руку в манящем жесте, и шкатулка вырвалась из рук Чэнь Цзяси и полетела к нему. Когда Ла Раи принял вызов, сердце Чжоу Дэкуна тревожно заныло. Ли Имин тоже выглядел потрясенным. Чэнь Цзяси, с другой стороны, про себя облегченно выдохнул. В его глазах вспыхнула холодная усмешка:

— «Если он примет вызов, можно считать победа у меня в кармане!»

Несколько лет назад во время странствий ему повстречался странный старик, именно от него он получил эту древнюю пилюлю. Их сделка оставила его практически без гроша в кармане: ему пришлось, словно рабу, день и ночь переплавлять пилюли в течение трех лет. Поэтому он не хотел использовать ее без повода. Когда его долголетие подойдет к концу, в самый последний момент он использует ее. Или быть может он продаст ее или выменяет на какое-нибудь бесценное сокровище. Появление такой невероятной пилюли не могло не привлечь внимание Секты Великого Мрака, Патриархи похоже были весьма заинтересованы в ее приобретении.

Ла Раи поймал нефритовую шкатулку и аккуратно ее открыл. Изнутри вырвался красноватый свет. После чего зазвучали едва уловимые обрывки музыки сфер, а в сиянии возник призрачный образ юноши, который счастливо танцевал. Образ юноши тотчас переполошил Патриарха Великого Мрака и двух его спутников. Красивая женщина даже вскочила на ноги. Собравшиеся ученики Секты Великого Мрака пораженно застыли. Толпа вновь загудела, пока бледный Чжоу Дэкунь думал:

— «Древняя пилюля, способная создавать призрачные образы, эту пилюлю… даже окружает музыка сфер. Что… что это за пилюля такая?»

Ли Имин тоже стоял словно громом пораженный, завороженно любуясь образом в красном сиянии. Всеобщее изумление стало для Чэнь Цзяси глотком свежего воздуха. Его боевой дух вновь воспрял, поэтому он позволил себе с холодной усмешкой посмотреть на Ла Раи. Видя предельную концентрацию на лице юноши, он самодовольно задрал подбородок.

— Грандмастер Тан, даже с твоими навыками Дао алхимии ты не можешь распознать эту пилюлю? Какая жалость. Так и быть, я тебе расскажу. Скорее всего тебе неизвестно имя этой пилюли, хотя ее имя знает каждый алхимик. Ведь это одна из трех великих пилюль древнего Дао алхимии. Первородная Пилюля Починки Небосвода!

Практикам Секты Великого Мрака, похоже это название ничего не сказало, но Ли Имин при упоминании имени пилюли резко вскочил на ноги. Он еще раз недоверчиво посмотрел на красноватое сияние, тянущееся к небесам.

— Первородная… Пилюля Починки Небес…

Не спуская глаз с пилюли, Чжоу Дэкунь попятился на пару шагов, судорожно ловя ртом воздух. Внезапно на огромной площади прогремел голос:

— Алое сияние, танцующий под аккомпанемент музыки сфер юноша… Нет сомнений… это одна из трех великих древних целебных пилюль! Первородная Пилюля Починки Небосвода! Согласно легенде, любой, кто проглотит ее, сможет украсть удачу у самих Небес и продлить долголетие на тысячу лет!

Толпа буквально взорвалась. Даже целебные пилюли способные продлить долголетие всего на шестидесятилетний цикл встречались крайне редко. За них люди готовы были выложить любые деньги. Непревзойденная пилюля, повышающая долголетие на тысячу лет, — легендарное сокровище! Глаза Патриарха Великого Мрака засияли невиданным ранее светом. Похожий блеск в его глазах можно было наблюдать, когда он уже собирался схватить Хрустальное Зеркало Золотого Лотоса на Благовонной Земле. Причиной тому было подходящее к концу долголетие. Краснолицый старик серьезно посмотрел на шкатулку и начал что-то бубнить себе под нос. С самодовольно задранным подбородком Чэнь Цзяси посмотрел на Ла Раи и сказал:

— Первородная Пилюля Починки Небосвода. Слово «Первородная» включает в себя десять тысяч вариаций трав и растений. Что до слов «Починка Небосвода», всё так, как сказал грандмастер Чжоу. Она действительно может продлить долголетие на тысячу лет!

Чэнь Цзяси полностью взял себя в руки. Несмотря на целую серию поражений, с появлением древней пилюли он выглядел, как человек, который уже победил.

— Грандмастер Тан, — продолжил он, — Полагаю, теперь дело за тобой. Будь любезен, определи алхимический рецепт Первородной Пилюли Починки Небосвода, если ты, конечно, сможешь!

Он свирепо сверкнул глазами в направлении Ла Раи. Опустилась тишина, взгляды всех присутствующих сосредоточились на алом свечении, идущим из нефритовой шкатулки, и красной пилюле, покоящейся внутри. Ли Имин сделал глубокий вдох и тоже собрался с мыслями. Он прекрасно понимал, что в этой ситуации Тан Хао никак не одержать верх. Чжоу Дэкунь беззвучно выругался. Оказалась это не просто древняя пилюля, а одна из трех великих пилюль. Ее имя внушало благоговение и трепет. Ни один алхимик из ныне живущих не знал ее рецепта. Он попятился и, сердито глядя на Чэнь Цзяси, сказал:

— Чэнь Цзяси, пристало алому алхимику Подразделения Мировой Пилюли прибегать к таким подлым методам?! Кому-то вроде нас, даже кому-то вроде твоего Наставника грандмастера Вечная Гора не под силу определить рецепт Первородной Пилюли Починки Небосвода! Вдобавок предложенное тобой состязание включало только пилюли, переплавленные тобой лично. Ты хочешь сказать, что ты переплавил эту Первородную Пилюлю Починки Небосвода? Даже ты не знаешь ее рецепта, и тебе хватило наглости сделать ее частью состязания?!

— Грандмастер Тан согласился на новое условие, — раздраженно бросил Чэнь Цзяси с холодным смешком, — Не тебе обвинять меня в нарушении правил, — отвернувшись от Чжоу Дэкуна, он перевел взгляд на Ла Раи: — Грандмастер Тан, не я один ожидаю твоего ответа. Десятки тысяч собравшихся практиков с нетерпением хотят услышать алхимический рецепт. Мне кажется, ты уже достаточно долго изучаешь Первородную Пилюля Починки Небосвода.

Он сделал шаг вперед. Видя нахмуренные брови Ла Раи, он почувствовал, как тревога и печаль в его сердце постепенно таят.

— Если ты не можешь определить рецепт, так и скажи. Но тогда тебе придется вернуть обратно все мои пилюли. Тан Хао! — воскликнул он так, что его голос прокатился по площади. — Ты можешь или не можешь определить рецепт этой пилюли?

Ла Раи медленно поднял голову от шкатулки и посмотрел на Чэнь Цзяси.

— Эта пилюля…

По бесстрастному лицу Ла Раи нельзя было определить, о чем он думал. Его голос, доносящийся словно из невероятно глубокого омута, сразу же привлек внимание всех зрителей. Даже Чжоу Дэкунь похоже уже решил, что Ла Раи проиграл. Судя по выражению его лица, он не видел даже крохотного шанса на победу. Даже Пурпурному Мастеру Шэнгуань не под силу определить рецепт древней пилюли.

— Что с этой пилюлей? — оборвал его Чэнь Цзяси.

— Тан Хао, не надо разводить полемику. Поражение есть поражение! Хватит трепыхаться! — закончил он с ехидным смешком.

Ла Раи спокойно посмотрел на Чэнь Цзяси. Следующие его слова прозвучали неспешно и размеренно:

— Внешний слой пилюли носит на себе следы пребывания в земле в течение около тысячи лет. У него плотная аура смерти, которая смогла пропитать даже шкатулку. Однако сама пилюля в полном порядке. Странно другое, средний слой пилюли весьма необычен. В нем содержится лишь семьсот лет времени. Хотя некоторые вариации трав и растений выглядят так, словно их сперва переплавили древним, холодным способом, на самом же деле на них присутствуют следы плавильного пламени, — пока Ла Раи говорил, улыбка Чэнь Цзяси становилась все шире, тем временем юноша продолжил: — Внутренний слой пилюли очень странный. В нем содержится семнадцать вариаций трав и растений, ни одна из которых по возрасту не превышает двухсот лет! Именно из-за этого у меня ушло столько времени на ее изучение. Я не могу точно сказать, почему так называемая Первородная Пилюля Починки Небосвода, которой по силам продлить долголетие на тысячу лет, обладает настолько непохожими друг на друга внешним, средним и внутренним слоем!

Как только он закончил, в толпе тут же послышался приглушенный гомон:

— Что это значит? Только не говорите мне, что это подделка?

— Как она может быть подделкой? Разве ты не видел танцующего под музыку сфер юношу? Такое нельзя подделать!

— Выходит, это Тан Хао несет околесицу?

Оживленную беседу практиков нарушил заливистый хохот Чэнь Цзяси. Его зловещий, холодный смех эхом разлетелся по всем уголкам площади. Он взмахнул рукавом и вновь заговорил, в этот раз его голос буквально сочился ядом:

— Тан Хао, просто признав поражение, ты бы заслужил мое, Чэнь Цзяси, уважение, как настоящего Мастера Шэнгуань Подразделения Лунной Пилюли. Вместо этого ты пытаешься низкими и подлыми методами добиться победы?! Ты решил опорочить древнюю пилюлю, назвав ее подделкой? Соревнование с тобой действительно лишило меня лица! Очень жаль! Не могу поверить, что Подразделение Лунной Пилюли тренирует алхимиков вроде тебя. Стыд и позор! Не удивительно, что ты обманом стал Мастером Шэнгуань. Теперь я, Чэнь Цзяси, всё понял!

Губы Ли Имина насмешливо изогнулись. Чжоу Дэкунь наоборот покраснел как помидор. Настоящий алхимик должен уметь признавать поражение и никогда не забывать про уважение к Дао алхимии. Он беззвучно вздохнул и уже хотел открыть рот, в попытке сгладить ситуацию, но его опередил спокойный голос Ла Раи.

— Когда я сказал, что пилюля поддельная? — спросил он невозмутимо. Ла Раи словно не замечал взгляды всех собравшихся, как и самодовольства Чэнь Цзяси. —

Ах ты остряк! — закричал Чэнь Цзяси, окончательно отбросив все мысли о милосердии. — Еще пытаешься спорить? Сейчас ты ясно дал понять, что пилюля поддельная, разве нет? Можешь это объяснить? Тан Хао, у тебя осталась хоть капля стыда?

Все ученики Секты Великого Мрака ждали реакции Ла Раи. Патриарх Великого Мрака и два других Патриарха молча следили за их спором, нахмурив брови.

— Может уже заткнешься? — внезапно ледяным тоном произнес Ла Раи, посмотрев на Чэнь Цзяси.

Его глаза сверкнули, подобно молниям, рассекшим ночное небо. Чэнь Цзяси задрожал. Неосознанно он попятился на пару шагов, Ла Раи, наоборот, сделал шаг ему навстречу. Голос юноши теперь начисто лишился учтивости, в нем был лишь всепоглощающий холод:

— Хватит молоть чепуху! Хватит выворачивать факты! Ты даже рядом со мной не стоишь, когда дело касается понимания Дао алхимии, как и твои знания трав и растений по всем статьям уступают моим. Еще сильнее ты показал свою некомпетентность при определении рецепта пилюль. И после всего этого ты имеешь наглость стоять здесь и тявкать на меня?! Я, Тан Хао, сделал три наблюдения, ни в одном из них не прозвучало слово «подделка». Это слово сошло с твоих губ, ты — лицемерный олух! Соревнование целиком и полностью твоя идея. Поражение за поражением показывало твое истинное лицо, ты — клоун! Ты спрашиваешь, осталась ли у меня хоть капля стыда? Может лучше спросишь это у себя? Кто в здравом уме захочет связываться с таким бесстыдником?

Голос Ла Раи становился всё громче и громче, а трн холоднее, каждая фраза пронзала сердце Чэнь Цзяси подобно острому ледяному клинку. В его глазах вспыхнула ярость. Но надвигающийся на него Ла Раи сковал его сердце холодом, и он начал пятиться.

— Ты заурядный алый мастер-алхимик Подразделения Мировой Пилюли. В Подразделении Мировой Пилюли даже люди со статусом выше твоего не вправе упрекать меня в том, что я обманом стал Мастером Шэнгуань. Я стал Мастером Шэнгуань по милости грандмастера Вечная Гора, он одобрил переплавленную мной пилюлю. Поэтому, наговаривая на меня, ты наговариваешь на грандмастера Вечная Гора и на все Подразделение Мировой Пилюли! — Ла Раи сделал еще один шаг вперед, его слова рокотали вокруг него, а в крови его оппонента начали появляться золотые льдинки. — Такое поведение члена Подразделения Мировой Пилюли ничем не отличается от измены Секте!

От раскатистого голоса Ла Раи у Чэнь Цзяси закружилась голова. Его глаза покраснели, в то время как золотой лед постепенно сковывал его кровеносные сосуды, наполняя тело невообразимым холодом.

— Ты… — Чэнь Цзяси, дрожа, поднял руку и обвиняюще ткнул пальцем в Ла Раи.

У него на все случаи жизни была припасена язвительная ремарка, но сейчас в его голове царил такой хаос, что он не знал, как ответить, кроме того, на каждое его слово одна из золотых иголочек резко приближалась к его сердцу, вынуждая замолчать. Слова Ла Раи звучали подобно небесному грому:

— В погоне за личной славой ты не побоялся опорочить Вечную Гору и предать собственную Секту! Ты хуже собаки и свиньи! С чего ты взял, что можешь напыщенно обвинять меня хоть в чем-то? С чего ты взял, что можешь сейчас стоять на одной сцене со мной, когда я даю лекцию по алхимии?

Ла Раи взмахнул рукавом, золотой лед в теле Чэнь Цзяси беззвучно разбился. Его слова ударили в Чэнь Цзяси подобно молоту, он закачался, а в его мысли стали еще беспорядочней.

— Тан Хао! — пронзительно вскричал он.

— А теперь давай обсудим твою целебную пилюлю. Ее внешнему слою тысяча лет, среднему семь сотен, внутреннему около трехсот. Это не подделка. Вот только она не продлит долголетие на тысячу лет. Почему, спросишь ты? Потому что эта пилюля ядовитая! Внешний слой лишь создает иллюзию подлинника, средний призван скрыть яд, находящийся в центральном слое! Ты не алхимик, а настоящий подлец, раз решил достать эту пилюлю! С какой целью ты ее вообще достал? Только не говори мне, что ты намеревался сбагрить ее членам старшего поколения Секты Великого Мрака? После приема этой пилюли меридианы Ци обернутся вспять, а Ци и кровь начнут течь в обратную сторону. Спустя три вдоха из твоих глаз, носа и рта пойдет кровь. Через десять вдохов твое одеяние всё будет липким от крови, а тебя самого скрутит от такой боли, что ты будешь мечтать о смерти. Когда догорит благовонная палочка, твоя кровь застынет, а сам ты превратишься в хладный труп!

Ла Раи взмахнул рукой и послал нефритовую шкатулку обратно растрепанному и дрожащему Чэнь Цзяси. Юноша холодно хмыкнул и продолжил еще более безапелляционно:

— Таков ответ Тан Хао. Если бы ты предоставил подделку, я бы легко это заметил. Но ты вытащил ядовитую пилюлю, обнажив свою черную душу. Ты заслуживаешь смерти! У меня нет больше причин состязаться с тобой!

— Это не ядовитая пилюля! — безумно завизжал он. Чэнь Цзяси чувствовал, словно его разум разламывается пополам.

— Если так, то почему бы тебе ее не проглотить?! — оборвал его Ла Раи.

— Ты! — выплюнул Чэнь Цзяси.

Ему пришлось столько вытерпеть, чтобы заполучить эту пилюлю, и сейчас он намеревался продать ее Секте Великого Мрака за кругленькую сумму. Но после слов Ла Раи Патриарх Великого Мрака и два других Патриарха с подозрением уставились на шкатулку. Собравшиеся ученики Секты Великого Мрака тоже напряженно смотрели на нее. Ли Имин чувствовал будто у него сейчас кишки полезут наружу. Ситуация изменилась очень быстро. Совсем недавно Чэнь Цзяси был хозяином положения, а в следующий миг они с Ла Раи поменялись ролями. Разум Ли Имина помутнел, у него в голове теперь раздавался только гул. И не только у него. Чжоу Дэкунь тупо уставился на шкатулку. Он был практически на все сто уверен в подлинности пилюли, он и предположить не мог, что всё так повернется. Выдвинутое предположение Ла Раи звучало абсолютно разумно.

— Ты… ты!

Разум Чэнь Цзяси лихорадочно соображал, пытаясь осмыслить услышанное. Ла Раи загнал его в самый угол. Если он не проглотит пилюлю, тогда это лишь подтвердит предположение юноши.

— Тан Хао! — взвыл он и неожиданно забросил пилюлю в рот.

Практически сразу из его глаз потекла кровь, а на лбу вспухли синие вены. Выглядел он как какой-то демонический дух. Патриарх Великого Мрака поначалу колебался, но всё же решил не вмешиваться. Краснолицый человек рядом с ним был потрясен до глубины души, но тоже ничего не предпринял.

— Я проглотил ее, — взвыл Чэнь Цзяси, — Ты видишь, Тан Хао? Я проглотил Первородную Пилюлю Починки Небосвода!

— Один, два, три… — негромко считал Ла Раи.

На счет три Чэнь Цзяси застыл, его тело начало дрожать, а лицо болезненно скривилось. С душераздирающим воплем из его глаз, рта и носа потекла кровь. В рядах практиков, собравшихся на пятьдесят седьмой горе Секты Великого Мрака, тотчас началась паника. Многие пораженно повскакивали на ноги. У Ли Имина начало темнеть в глазах, его голову начал разрывать чудовищный рокот такой силы, что он в любую секунду мог потерять сознание. Недоверчиво глядя на вопящего от боли Чэнь Цзяси, Чжоу Дэкунь пораженно разинул рот. Глаза Патриарха Великого Мрака понимающе сверкнули, а потом полыхнули гневом. Краснолицый старик рядом с ним нахмурился, в его глазах тоже вспыхнул не предвещающий ничего хорошего огонек. Ла Раи стоял на сцене, старательно подавляя любые эмоции в своем сердце, и продолжал негромко отсчитывать:

— Четыре, пять, шесть…

Пока юноша считал, Чэнь Цзяси, пронзительно вопя, упал и начал кататься по земле, разбрызгивая во все стороны кровь. Его меридианы Ци обернулись вспять, а внутри его тела начало что-то рваться. Изо рта Чэнь Цзяси брызнула кровь прямо на его роскошное одеяние, полностью пропитав его кровью.

Все происходило в точности, как сказал Ла Раи. А значит по наступлению десятого вдоха Чэнь Цзяси умрет. Но на цифре девять юноша неожиданно сорвался с места. Правой рукой он надавил на макушку головы хрипящего от боли Чэнь Цзяси. Отчаянные вопли незадачливого алхимика тотчас стихли. Он съежился на земле, его аура сильно ослабела, но, судя по всему, его путешествие на тот свет временно получило отсрочку. Если судить по его внешнему виду, от кончины его отделяли считанные мгновения.

— Ради грандмастера Вечной Горы Тан Хао сегодня спасет твою жизнь, — невозмутимо объявил Ла Раи, к этому моменту подавив все норовящие вспыхнуть эмоции.

Его лицо оставалось спокойным, поэтому никто не знал, что глубоко внутри в нем начинал закипать неописуемый восторг.

С этими словами Ла Раи хлопнул по своей бездонной сумке. Из нее вылетел алхимическая печь, кристалл земного пламени, а также горстка целебных трав. Юноша сразу же приступил к работе: под взглядом толпы он с невероятной скоростью принялся переплавлять пилюлю. Для сторонних наблюдателей его действия выглядели так, словно он пытался спасти жизнь Чэнь Цзяси, и судя по всему, для полного успеха ему потребовалось извлечь каплю крови изо лба Чэнь Цзяси. Кровь отправилась в алхимическую печь для усиления действия противоядия. В полнейшей тишине собравшиеся практики наблюдали за манипуляциями Ла Раи. С момента переправки своей первой пилюли эта переплавка стала самой быстрой за всю карьеру юноши. Спустя пару мгновений площадь заполнил чарующий аромат.

Взмахом руки Ла Раи извлек из печи розоватую целебную пилюлю и отправил ее в рот Чэнь Цзяси, жизнь которого сейчас висела на волоске. Десятки тысяч пар глаз неотрывно смотрели на Чэнь Цзяси. Как только он проглотил пилюлю, по его телу пошла дрожь. Затем к всеобщему удивлению его черные волосы начали стремительно белеть. Его кожа начала сохнуть, а жизненная сила медленно таять. Буквально за несколько вдохов он постарел практически на сотню лет. Мужчина в расцвете сил превратился в дряхлого старика, одной ногой уже ступившего в мир иной. Его древнее лицо теперь изборождали морщины. Изначально его культивация равнялась поздней ступени Возведения Основания, теперь из-за дряхлости ее не стало. Трансформация произошла всего за десять вдохов. Чэнь Цзяси кардинально преобразился: он превратился в хилого старика без культивации. Однако вьющаяся вокруг него аура смерти исчезла, на ее место вернулась жизненная сила.

В этот момент его глаза резко распахнулись. Он внезапно закашлялся кровью, выплюнув при этом остаток целебной пилюли. Пилюля уменьшилась практически вдвое, став размером с ноготь. Это была не пилюля, приготовленная Ла Раи, а принятая им ранее Первородная Пилюля Починки Небосвода. Как только Чэнь Цзяси ее выплюнул, юноша взмахом рукава поместил ее во флакон. Прежде чем он успел убрать ее в бездонную сумку, глаза Патриарха Великого Мрака сверкнули. Взмахом рукава он приманил флакон с пилюлей из рук Ла Раи в свои. Не обратив на это внимание, юноша повернулся к дрожащему и напуганному Чэнь Цзяси.

— Еще чуть-чуть и яд в пилюле убил бы тебя, но я успел дать тебе своего рода противоядие. Поскольку такой яд невозможно рассеять, с моим нынешним навыком Дао алхимии я не успел вовремя найти подходящую комбинацию целебных трав, особенно если учесть поджимающее время, поэтому мне пришлось использовать самый простой и прямолинейный способ. Я стимулировал твою жизненную силу и расколол твою культивацию. Благодаря этому мне удалось вывести яд. Что до культивации, после восстановительных упражнений, ты, возможно, сможешь со временем ее восстановить.

Чэнь Цзяси ничего не ответил. Ли Имин подбежал к нему и помог собрату подняться на ноги. Чэнь Цзяси безучастно посмотрел на Ла Раи, а потом с горьким смехом сказал:

— Вечная Гора как-то сказал, что алхимические поединки ничем не отличаются от поединков магических: и там и там смерть поджидает на каждом шагу. Сегодня… я самостоятельно в этом убедился.

После чего он почтительно сложил ладони и склонил голову, дабы скрыть ненависть, сочащуюся из его сердца. Ли Имин тоже сложил ладони и поклонился Патриарху Великого Мрака и остальным. После такого разгрома они больше не могли оставаться на горе, поэтому он подхватил Чэнь Цзяси за плечи и растворился в небе. Несколько практиков Секты Великого Мрака тоже поднялись в воздух, чтобы их проводить.

Учитывая острый глаз Ла Раи, он просто не мог не заметить ненависть Чэнь Цзяси. В отсутствии этой ненависти юноша, прекрасно понимая всю сокрушительность его поражения, вызвался бы помочь ему быстрее восстановить культивацию. Но сейчас он подавил свой милосердный порыв. Еще до появления личины Тан Хао, жизнь научила его относиться к врагам с леденящей холодностью. Ла Раи повернулся к Патриарху Великого Мрака, который изучал целебную пилюлю, выплюнутую Чэнь Цзяси.

— Старейшина Великий Мрак, — вежливо улыбнулся он, — Я только что выиграл эту пилюлю в состязании. Почтенный, если вы хотите, то я мог бы ее на что-то обменять.

Патриарх Великого Мрака расхохотался. Покачав головой, он взмахнул рукавом и швырнул флакон с пилюлей обратно Ла Раи. Он только что проверил ее с помощью божественного сознания. Даже без обширных знаний в Дао алхимии, он всё-таки являлся практиком стадии Зарождения Души с сотнями лет опыта за поясом. За столько лет, как он мог не научиться различать древние целебные пилюли? Вдобавок в прошлом он как-то серьезно изучал вопрос, связанный с древними целебными пилюлями. С какой стороны не посмотри, он не смог обнаружить хоть что-то особенное в этой пилюле. Более того, держа ее в руках, он чувствовал едва уловимый запах гнилой рыбы. После короткой беседы с краснолицым стариком при помощи божественного сознания, они пришли к выводу, что пилюля действительно ядовитая.

Причина, по которой он так быстро вернул пилюлю Ла Раи, была проста. После всего сказанного и сделанного сегодня юношей, никто в Секте Великого Мрака, включая Патриарха Великого Мрака и его спутников, больше не мог отмахнуться от него, как они бы сделали это раньше. Сейчас для всех было очевидно, что Тан Хао… превосходил даже Чжоу Дэкуна. Особенно наглядно это показало последнее жестокое состязание. Патриарх Великого Мрака решил впредь очень чутко относиться к Тан Хао.

Ла Раи с улыбкой поймал флакон и невозмутимо забросил его в бездонную сумку. Лекция по алхимии подошла к концу. Чжоу Дэкунь пригласил Ла Раи составить ему компанию на пиру, устроенному Сектой Великого Мрака, но тот вежливо отказался. Совершенно вымотанный он вернулся на Пик Черного Приветствия. У себя в резиденции он сел в позу лотоса, чтоб восстановить растраченную за день энергию.

Вскоре на небе взошла луна. Ла Раи резко открыл глаза и взмахнул правой рукой. Появилась алхимическая печь вместе с кристаллом земного пламени. Также он достал медальон Мастера Шэнгуань, с помощью которого он воздвиг защитный барьер. Закрывшись от любопытных глаз, он хлопнул по своей бездонной сумке и вытащил флакон с ядовитой пилюлей. Он сделал глубокий вдох и вытащил… нефритовую шкатулку! Ее он прикарманил задолго до того, как ядовитая пилюля оказалась в его бездонной сумке.

На самом деле эта целебная пилюля действительно являлась одной из трех древних целебных пилюль — Первородной Пилюлей Починки Небосвода! Это была лишь половина изначальной пилюли, однако эссенция времени и целебная сила внутри нее не до конца исчезли! В глубокой древности пилюли не переплавляли на огне. Вместо этого использовалась сила Неба и Земли. Нефритовая шкатулка на самом деле являлась последней стадией процесса переплавки. Древние запечатывали внутри шкатулки пилюлю, где она постепенно доходила до состояния полной готовности.

Многие алхимики знали об этом, никто не делал из этого большого секрета. Практически все древние целебные пилюли находили в похожем состоянии. Даже нефритовая шкатулка не могла уберечь древние целебные пилюли от неумолимости времени. По прошествии такого количества времени древние целебные пилюли постепенно высыхали и в них появлялись изъяны, к тому же в них редко сохранялось больше капли целебной силы.

Ла Раи понятия не имел, когда была изготовлена эта Первородная Пилюля Починки Небосвода, но по какой-то причине она не высохла и по-прежнему хранила в себе весь объем своей целебной силы. Вдобавок в пилюле содержалась сила Времени.

Если бы Ла Раи не освоил технику переплавки Времени, не достиг просветления с Заклинанием Пурпурной Воли и не переплавил древо Духовного Перерождения, тогда ему бы ни за что не удалось заметить всю уникальность этой целебной пилюли. Все три фактора сыграли ключевую роль. В отсутствии хотя бы одного ему бы не удалось разглядеть крохотные намеки, оставленные в пилюле.

Время являлось субстанцией видимой и материальной и в тоже время невидимой и имматериальной. Когда древние целебные пилюли высыхали, они тем самым показывали свою древность. Это было результатом прохождения сквозь Время. Но эта целебная пилюля отличалась от остальных. Она вбирала в себя Время, наполняя пилюлю его призрачной силой. Эта пилюля на самом деле являлась… сокровищем Времени!

Вот почему пилюля вызывает обращение меридианов Ци и кровотока вспять, а также практически мгновенно заставляет тело высыхать и стареть. Только в случае полного растворения пилюли Первородная Пилюля Починки Небосвода явит свою истинную мощь. Именно это произошло с Чэнь Цзяси. Так называемая целебная пилюля, которую Ла Раи скормил Чэнь Цзяси, преследовала лишь одну цель — скрыть от всех правду и признаки реального действия Первородной Пилюли Починки Небосвода в теле Чэнь Цзяси. Истинная цель юноши была донельзя проста: не дать Патриарху Великого Мрака и остальным обнаружить хоть какие-то намеки на подлинность пилюли, затем, убедив всех в ее фальшивости, забрать пилюлю себе.

Ла Раи сделал глубокий вдох, извлек шарик крови из алхимической печи и поместил его в нефритовый флакон. Следом он отправил Первородную Пилюлю Починки Небосвода в печь и приступил к очистке с ее поверхности скверны и нечистот. После всех манипуляций он посвистывая убрал ее в нефритовую шкатулку, которую затем поднес поближе к глазам.

— «Для меня истинная ценность пилюли лежит не в ее целебной силе, а в самом факте наличия в ней силы Времени. Когда придет время переплавлять сокровище Времени, я смогу почерпнуть немало информации из этой пилюли! Она сможет значительно повысить мой шанс на успех в переплавке сокровища».

От одной мысли, какая невероятная сила окажется у него под контролем, если ему удастся создать собственное сокровище Времени, у Ла Раи уже чесались руки его испытать.

— «Одно жалко… Чэнь Цзяси ни за что не признается, где он взял эту пилюлю. Однако… я скоро и сам все узнаю».

Спустя некоторое время Ла Раи довольно улыбнулся. Что до Чэнь Цзяси, он решил схлестнуться с ним в алхимии. Не только его культивация была непоправимо уничтожена, так еще их противостояние произошло в самом сердце Секты Великого Мрака, собравшиеся на площади без труда смогут подтвердить, что он победил открыто и честно. Поэтому у их схватки не будет негативных последствий.

Несколько дней промелькнули словно вспышка. Подразделение Мировой Пилюли отбыло восвояси, оставив занятия по алхимии Ла Раи и Чжоу Дэкуну. Патриарх Великого Мрака лично попросил Ла Раи переплавить немного Пилюль Переплавки Души для Секты Великого Мрака. Такими пилюлями насыщали душу. Юноша вежливо отказался, ему нехотелось слишком тесно работать с Сектой Великого Мрака. Что до Чжоу Дэкуна, он находился практически на седьмом небе от счастья. Он давал лекции по всей Секте Великого Мрака и чувствовал себя просто прекрасно.

Ла Раи в свободное время гулял по Секте и из вежливости навещал некоторых учеников Конклава. Делал он это для того, чтобы окольным путем узнать хоть что-то о Кэ Цзюсы. Пять дней прошли впустую: ни единого намека, девушка словно сквозь землю провалилась. Ла Раи начал за нее беспокоиться, как-никак Секта Великого Мрака была крайне загадочным местом. Случай с Чжоу Цзе лишь подкрепил его опасения.

Одним спокойным вечером, когда солнце уже клонилось к закату, юноша гулял по территории на границе с Сотней Гор. Он поднял голову и увидел девушку на вершине горы вдалеке. Она была одета в белое платье и стояла на каменной колонне, которая торчала из вершины горы. Ветер развевал полы длинного белого платья и ее длинные черные волосы. Она стояла в закатных солнечных лучах, чем-то напоминая снизошедшее божество. Как только Ла Раи увидел ее, то тут же пораженно замер. Девушка была красива, но эта холодность и безрадостность, буквально пропитывающие ее естество…

Он искал ее везде и всюду, и после стольких поисков случайно наткнулся на нее здесь, парящую средь ветра. Судя по ее лицу, она была сейчас где-то очень далеко. Стоя на каменной колонне, она выглядела так, словно хотела упорхнуть прочь.

Это была… Кэ Цзюсы.

Глава 19: Неприкаянные души Секты Великого Мрака

В ее взгляде пустота, как будто она потеряла свою душу, а ее дух был поврежден. На лице ни кровинки, бледная, почти прозрачная кожа, словно у мертвеца, который пролежал в гробнице изо льда тысячу лет. Ветер кружил вокруг каменной колонны, но даже он не в силах был стереть растерянность с ее лица. На ее платье виднелись потемневшие следы высохшей крови, которые, судя по всему, попали на ткань уже очень давно. Застарелые кровавые пятна уже давно высохли и сами стали частью ткани. На ее лбу зияла глубокая рана, неизвестно, когда ее нанесли. Она выглядела, как незажившая… рана от меча. Очередной порыв ветра сдвинул ее рукав, обнажив правую кисть. На ней виднелся еще один порез от меча.

С момента их прошлой встречи Кэ Цзюсы словно стала еще стройней и холоднее прежнего. Словно она только что выбралась из леденящей пурги. По ее белому наряду ниспадали подобно плащу ее длинные волосы. Ее кожа выглядела настолько хрупкой, что казалось, легкое дуновение ветра может ее повредить. Ла Раи любовался ее красотой, боясь даже моргнуть, боясь, что, как только он моргнет и на мгновение свет сменится тьмой, чарующий силуэт впереди бесследно исчезнет.

Он заметил и раны от меча, и ее отсутствующий взгляд, и ее поврежденные кровеносные сосуды. В этот момент мир перед ним исчез, оставив только Кэ Цзюсы, стоящую на вершине горы в объятиях ветра и солнечных лучей. Сердце Ла Раи закололо. Он мог проигнорировать загадочную тайну Хань Бэй, странное поведение Чжоу Цзе. Голос демонической жемчужины дважды с ним заговаривал, но будь то Хань Бэй или Чжоу Цзе, Ла Раи считал, что их проблемы никак его не касаются. Их жизнь или смерть, загадочные обстоятельства, в которые они попали, со всем этим юноша не хотел связываться. Всё-таки корнем всех проблем являлась сама Секта Великого Мрака!

Ла Раи, будучи прирожденным ученым, обладал острым умом и был человеком весьма дальновидным. Как он мог не понять смысл послания демонической жемчужины? Как он мог не понять… что случилось с Хань Бэй и Чжоу Цзе? И как он не мог не знать, какой чудовищной силой обладает Секта Великого Мрака?

Ла Раи всё прекрасно понимал. Более того, он знал, что истинная сила Секты Великого Мрака заключается не в людях, что живут на поверхности Секты!

— «Неприкаянные души овладевают телом, — подумал он про себя, — Души давно погибших практиков. Похоже, в недрах Сотни Тысяч Гор Секты Великого Мрака скрывается несметное количество неприкаянных душ… Секта Великого Мрака — это Секта подземного мира! Вернувшиеся с того света, истово желая вернуться в мир живых, они овладевают телами практиков, словно паразиты. В этом состоянии я и видел Чжоу Цзе, он был одержим. Судя по его виду, он так и не сумел восстановить собственный рассудок, именно поэтому его желание свести счеты с жизнью выглядело настолько неестественно. Видимо, после того, как им овладела неприкаянная душа, с ним что-то произошло. Это непредвиденное обстоятельство каким-то образом повредило неприкаянную душу, тем самым разбудив его собственную душу. Вот, что стало причиной его замешательства, безумия и внутренней борьбы. Что до Хань Бэй, с ней явно все в порядке. Однако она хочет, чтобы все думали, что ее телом успешно овладела неприкаянная душа. Забавно, если учесть, что ее тело сейчас делят не две души, а три! Одна принадлежит ей, вторая неприкаянная душа Секты Великого Мрака, а третья… Патриарха Клана Хань из статуи Благовонной Земли Секты Великого Мрака, тогда, помнится, он переместился из статуи в ее тело!»

Как мог Ла Раи всего этого не понять?! Именно это понимание удерживало его от вмешательства во всю эту ситуацию. Но чем дольше он не мог найти Кэ Цзюсы, тем сильнее возрастало его беспокойство. И вот сегодня он, наконец, нашел ее… Вместе с этим пришло осознание… он больше не может оставаться в стороне, ему придется вмешаться. Позволив неприкаянной душе овладеть телом Кэ Цзюсы, они переступили грань, Ла Раи не мог это просто так оставить.

Он сделал глубокий вдох и направился прямиком к отдаленному горному пику. Его тело превратилось в луч света и в следующий миг он оказался рядом с колонной, на которой стояла Кэ Цзюсы. Он взглянул на ее спину и хотел было приблизиться, как вдруг она резко обернулась. Ее лишенный чувств взгляд больше не выглядел отсутствующим, но теперь в нем теплился зловещий огонек. В этот момент Ла Раи нутром почуял надвигающуюся смертельную опасность. При взгляде на Кэ Цзюсы, юноша больше не видел культивацию стадии Возведения Основания, ее что-то затуманивало.

Выражение лица Ла Раи не изменилось. Он смотрел на девушку, при этом незаметно выполняя правой рукой магические пассы. В его разуме вспыхнул Восьмой Заговор Властителя Демонов. Из-за выполненных магических пассов Заговор изменился: сейчас он совершенно неподвижно парил в его разуме. Однако с появлением в его разуме Восьмого Заговора Властителя Демонов, глаза Ла Раи, хоть и внешне никак это не показали, сейчас смотрели на мир совершенно по-другому. Горы по-прежнему зеленели, как и земля под ногами никак не изменилась. Но зеленеющие Сотни Тысяч Гор сейчас окутывала черная аура. Она бурлила вокруг гор и кружилась в воздухе над ними. В этот момент пред глазами Ла Раи предстал настоящий облик Секты Великого Мрака — Секты подземного мира.

Из тела Кэ Цзюсы вырывались и кружили вокруг пряди черной ауры. Очаг черной ауры, судя по всему, находился у нее в животе, там находился сгусток черного тумана. Внутри черного тумана Ла Раи разглядел, словно чем-то запечатанную, спящую душу Кэ Цзюсы. Черная аура беспрерывно вырывалась наружу, формируя за спиной Кэ Цзюсы призрачный образ другой женщины. От ауры призрачной женщины у юноши мороз пошел по коже. Причудливый призрак обладал густой аурой смерти. Кэ Цзюсы вместе с призрачной женщиной сейчас смотрели на Ла Раи.

— Кто ты такой? — медленно произнесла Кэ Цзюсы.

Ла Раи сразу почувствовал, что голос принадлежал не Кэ Цзюсы, а ужасающей неприкаянной душе, парящей у нее за спиной. Пока слова еще висели в воздухе, Ла Раи неожиданно почувствовал, как бурлящая повсюду черная аура устремилась в их сторону. Она свилась вокруг них, явив множество призрачных лиц, которые с омерзительными ухмылками наблюдали за Ла Раи. Разумеется, они понятия не имели, что он мог их видеть.

— Меня зовут Тан Хао, я из Секты Пурпурной Луны, — ответил Ла Раи с улыбкой, — Старшая Сестра, ты ученица Конклава Секты Великого Мрака? Я гощу здесь уже несколько дней, но вижу тебя впервые.

Он сложил ладони и поклонился. Он позволил Восьмому Заговору Властителя Демонов рассеяться, и мир перед его глазами вернулся к первоначальному состоянию.

— Так значит ты грандмастер Тан, — невозмутимо сказала Кэ Цзюсы, — это запретная гора, пожалуйста, уходи.

Дав Ла Раи понять, что разговор окончен, она отвернулась и вернулась к созерцанию горизонта. На ее лице вновь появилось отсутствующее выражение. Юноша, не подавая виду, еще раз поклонился и в луче радужного света покинул гору. На обратном пути он решил сделать крюк, дабы насладиться видами Секты. Когда он вернулся на Черный Приветственный Пик, солнце давно зашло, а на небе уже высоко висела луна.

В своей резиденции он сразу же воздвиг защитный барьер с помощью медальона Мастера Шэнгуань и только после этого позволил своему лицу помрачнеть. На обратном пути в свою резиденцию, чтобы не вызывать подозрений, он беззаботно бродил по Секте, старательно делая вид, будто ничего не произошло. Однако всю дорогу он чувствовал следующие за ним по пятам неприкаянные души. Они неотступно следовали за ним весь день и, наконец, прекратили слежку только по прибытию на Черный Приветственный Пик.

— «Чтобы спасти Кэ Цзюсы, мне нужно подобраться к ней поближе, — подумал он, — Вдобавок, я не могу выдать себя. С этими летающими повсюду неприкаянными душами не удивительно, что Секту Великого Мрака еще называют Сектой подземного мира…»

Соверши он сейчас какую-нибудь глупость, это не только бы не спасло Кэ Цзюсы, но и раскрыло бы его прикрытие.

Он задумчиво сел и закрыл глаза. С первыми лучами солнца его глаза открылись. Он достал нефритовую табличку, поместил туда послание, а после взмахом рукава отправил ее в полет за пределы резиденции. А затем спокойно произнес:

— Я хотел бы обсудить переплавку пилюль с Патриархом Великого Мрака.

Как только нефритовая табличка вылетела из здания, откуда ни возьмись появился практик и подхватил ее. Его культивацию невозможно определить, но на нем был черный халат. С табличкой в руках он сразу же растворился вдалеке. Про себя Ла Раи холодно усмехнулся: после состязания с Чэнь Цзяси, он чувствовал чужую ауру рядом с Черным Приветственным Пиком, вполне вероятно к нему приставили наблюдателя. Спустя пару мгновений послышался смех Патриарха Великого Мрака, который решил самолично прийти к Тан Хао. Он остановился и с улыбкой сложил ладони в поклоне перед Ла Раи.

— Грандмастер Тан, — сказал он с улыбкой, — Пожалуйста, не сердись. Я приставил к тебе ученика, чтобы тот мог обеспечить твою безопасность. Всё-таки наша Секта место непростое, поэтому я не могу уследить за всем, что происходит внутри. Согласно сообщению из нефритовой таблички, ты сообщил, что можешь переплавить Пилюлю Переплавки Души. Ну что ж…

Ла Раи вздохнул и немного смущенно сказал:

— Старейшина Великий Мрак, на самом деле я никогда не слышал про Пилюлю Переплавки Души. Судя по ее странному названию, она как-то влияет на душу. Я боюсь, что такую пилюлю будет невероятно сложно переплавить. С огромным количеством вариаций процесс наверняка выйдет очень утомительным. Вот почему я сомневался стоит ли соглашаться на ваше предложение.

Патриарх Великого Мрака не ответил, вместо этого он молча стоял в ожидании продолжения.

— Изготовление любой другой заурядной пилюли не представляет большой сложности, но со странной, новой пилюлей? Даже пожелай я ее переплавить, боюсь процесс выйдет чересчур хлопотным. Вдобавок у меня нет подходящей алхимической печи… — он натянуто улыбнулся, смущенно потупив взор. — К тому же моих целебных трав явно не хватит на переплавку пилюли. Я практически полностью уверен, что такая целебная пилюля переплавляется из очень ценных ингредиентов… Разумеется, я рад помочь вам и Секте. Я не против поработать в поте лица, но меня беспокоит другое, переплавка может завершиться провалом, а значит пустой тратой времени… При этом я не хотел бы, чтобы меня кто-то беспокоил во время переплавки, поскольку процесс потребует от меня предельной концентрации…

Патриарх Великого Мрака на мгновение нахмурился, а потом рассмеялся.

— Я всё понял, грандмастер Тан. Я распоряжусь предоставить тебе все необходимые целебные травы. Если у тебя не получится переплавить пилюли, ничего страшного. К тому же, в знак благодарности за помощь я прошу принять тебя небольшую сумму духовных камней. Что до алхимической печи… в сокровищнице Секты Великого Мрака как раз лежит Печь Десяти Тысяч Переплавок. Мы можем подарить эту бесценную печь тебе, грандмастер! Так же я гарантирую, что во время переплавки тебя никто не побеспокоит, как если бы мы запечатали Черный Приветственный Пик.

Глаза Ла Раи заблестели, но выглядел он по-прежнему застенчиво, словно до сих пор смущался.

— Почтенный, в Секте Великого Мрака я представляю мою собственную Секту. Как я могу присвоить себе сокровище вашей всеми уважаемой Секты…?

Как только Патриарх Великого Мрака увидел выражение его лица, он с улыбкой поднял руку, оборвав Ла Раи на полуслове.

Юноша колебался лишь мгновение, а потом, похоже, принял решение.

— Почтенный, — сказал он серьезно, — Раз уж вы возлагаете на меня такие надежды… я сделаю это, я переплавлю пилюли! Я использую все накопленные знания, чтобы переплавить Пилюлю Переплавки Души для вашей многоуважаемой Секты! Ваше доверие и доброта навсегда останутся в моем сердце. Давайте поступим так. К сожалению, я не могу переплавить сразу целую партию пилюль, ибо, хоть таким способом я значительно упрощу себе работу, но целебная сила таких пилюль будет не выше средней, а их эффективность будет далека от желаемой. Душа каждого человека уникальна со своими маленькими особенностями. Если я смогу подстроить целебную пилюлю под эти особенности, тогда мне при переплавке пилюли удастся добиться максимума целебной силы.

Патриарх Великого Мрака какое-то время задумчиво смотрел на Ла Раи. С момента появления Тан Хао в Секте Патриарх Великого Мрака не заметил ничего странного или подозрительного. В его прошлом, текущем статусе, навыках Дао алхимии не было обнаружено ничего сколько бы то ни было подозрительного. Инцидент с Первородной Пилюлей Починки Небосвода вызывал у него некоторый скепсис, но тщательно всё обдумав, он так и не смог обнаружить в его действиях какой-то хитрый замысел.

Проблема переплавки Пилюль Переплавки Души стояла для Секты Великого Мрака крайне остро. Алхимики самой Секты Великого Мрака были не в состоянии переплавить эти пилюли. Только члены Подразделения Лунной Пилюли и Мировой Пилюли обладали достаточной квалификацией и навыками, когда дело касалось души. Учитывая поспешный уход представителей Подразделения Мировой Пилюли и оглушительную победу Тан Хао, Патриарх Великого Мрака, недолго думая, утвердительно кивнул головой.

— Тринадцать учеников Конклава Секты Великого Мрака повредили свои души во время тренировки особого вида божественной способности. Все проявляют схожие с Чжоу Цзе симптомы: галлюцинации и помешательство. Эх…

— Патриарх Великого Мрака вздохнул и серьезно посмотрел на Ла Раи. — Для приготовления необходимых нам пилюль мы можем рассчитывать только на тебя, грандмастер Тан. Я распоряжусь, чтобы эти тринадцать учеников Конклава по очереди явились к тебе, дабы ты мог изучить их душу и переплавить пилюлю.

Патриарх Великого Мрака развернулся и направился к выходу, дав понять, что их разговор окончен. Ла Раи сложил ладони и поклонился. Довольно скоро ему доставили бездонную сумку с большим количеством духовных камней: около сотни тысяч. При виде духовных камней сердце Ла Раи учащенно забилось. Хоть из этих камней можно было поглотить еще лишь сотню лепестков золотого лотоса, каждый духовный камень юноша оценивал крайне высоко. Помимо камней там еще лежала большая коллекция целебных трав, а также рецепт Пилюли Переплавки Души. Последним предметом в сумке была алхимическая печь. Когда Ла Раи вытащил печь, его глаза заблестели.

Алхимическая печь обладала странной формой и была сделана из белого материала одновременно похожего и не похожего на нефрит. На ее поверхности не было символов или рисунков, в отличии от привычных ему печей у нее начисто отсутствовал лекарственный запах. Однако Ла Раи сумел разглядеть кружащиеся внутри пряди белого Ци.

— Печь Десяти Тысяч Переплавок! — дрожа от восторга, пробормотал юноша.

Еще в Подразделении Лунной Пилюли он изучал нефритовую табличку, в которой описывались различные виды алхимических печей. Среди них был один вид печей, который после десяти тысяч успешных переплавок целебных пилюль обретал сознание благодаря постоянной подпиткой Ци от целебных пилюль. В древности такие печи изготавливали из редчайших материалов, а спустя десять тысяч переплавок качество печи становилось еще выше. В современном мире такие алхимические печи встречались крайне редко. По большому счету алхимические печи считались чем-то вроде расходных материалов, которые взрывались после около ста использований. Ценность печи, способной пережить десять тысяч переплавок, невозможно переоценить.

В бездонной сумке Ла Раи, к его глубочайшему удивлению, не было ни одной хоть сколько-то интересной печи. Да, они были неплохими, однако все равно взрывались, пусть и спустя где-то триста переплавок.

Ла Раи сделал глубокий вдох, а затем запустил руку внутрь печи и вытащил одну из прядей Ци, чтобы получше рассмотреть. В следующий миг с его губ сорвался слегка разочарованный вздох. Эту алхимическую печь, по-видимому, использовали для переплавки десятка тысяч совершенно идентичных пилюль. Из-за этого она сильно уступала другим алхимическим печам, в которых переплавили неисчислимое множество различных целебных пилюль. Но даже в этом случае, по мнению Ла Раи, новая печь по всем статьям превосходила его печь Кровавого Журавля.

Убрав Печь Десяти Тысяч Переплавок, Ла Раи поднялся и вышел на улицу. Снаружи его встретила группа из нескольких дюжин учеников Секты Черного Сита, медитирующих в позе лотоса вокруг его горы. Их окружал голубоватый свет. Как только юноша приступит к переплавке, они используют всю силу этого света и накроют барьером гору, чтобы никто его не беспокоил.

Ла Раи что-то неразборчиво пробубнил себе под нос, а потом решил приготовиться на случай возникновения непредвиденной ситуации. Он вытащил медальон Мастера Шэнгуань и записал туда сообщение, тот сразу же сверкнул, и пару мгновений спустя в луче радужного света к его горе прилетел Чжоу Дэкунь. Получив сообщение Ла Раи, он быстро закончил лекцию по алхимии и немедленно направился к Пику Черного Приветствия. Вид дюжин медитирующих учеников Секты Великого Мрака слегка его удивил. Ла Раи встретил его и объяснил ситуацию, вдобавок он попросил Чжоу Дэкунь остаться в качестве Защитника Дхармы и выступить его ассистентом.

Услышь он эту просьбу несколько дней назад, то не задумываясь бы отказался, однако его отношение к Ла Раи за последние дни кардинально изменилось. Внимательно выслушав юношу, он серьезно кивнул и достал свой медальон Мастера Шэнгуань. Теперь Ла Раи чувствовал себя значительно спокойней. Он передал старику Чжоу бездонную сумку с целебными травами. Под защитой сразу двух медальонов Мастеров Шэнгуань он временно будет защищен от всех попыток божественного сознания проследить за ним. Что до неприкаянных душ, у Ла Раи имелись свои методы, как скрыть вещи непредназначенные для их глаз. В любом случае, он не планировал делать что-то слишком заметное. В этой ситуации в первую очередь надо руководствоваться осторожностью.

Довольно скоро два практика привели молодого человека в синем халате. При взгляде на молодого человека Ла Раи и Чжоу Дэкунь нахмурились. На его бледном лице ни кровинки, глаза юноши пусты и безжизненны, его тело настолько худое, что под тонкой, словно старый пергамент, кожей можно было разглядеть кости. В его меридианах Ци ни намека на движение. Он больше напоминал смертного, чем практика. Один из его провожатых сказал:

— Это ученик Конклава Хуан Чжунси. Практикует секретную магию, одна из техник сработала неверно и ослабила его тело и душу. Если бы Старейшины Секты не поддерживали его жизнь своей магией, он бы уже давно скончался.

Мужчина вздохнул и низко поклонился Ла Раи.

— Мышечная атрофия и общая слабость тела, — мягко сказал Чжоу Дэкунь, — Душа сочится наружу, разум умирает. Этот юноша…

Ла Раи внимательно посмотрел на, казалось, потерявшего душу молодого человека. После длинной паузы он подошел к нему и коснулся пальцем его шеи. Он прошептал себе что-то под нос, а потом взял руку юноши и внимательно изучил сеть синих сосудов, видневшихся под кожей.

— Сначала надо переплавить Пилюлю Слияния Духа, тогда мы узнаем насколько сильно поврежден разум. Старший Брат Чжоу, что думаешь? — Ла Раи повернулся к Чжоу Дэкуну, тот в ответ кивнул.

— Трава Тройной Желтизны, душистый порошок Семи Душ, Столетний цветок… — Ла Раи медленно перечислил несколько дюжин целебных трав.

Чжоу Дэкунь узнал среди них множество очень редких трав. Все они так или иначе помогали восстановить мыслительные функции. Он ловко вытащил из бездонной сумки целебные травы и начал стимулировать рост и готовить их согласно указаниям Ла Раи. Когда юноша вытащил Печь Десяти Тысяч Переплавок, глаза Чжоу Дэкуна пораженно расширились. Однако он знал, что сейчас не время задавать вопросы и неожиданно понял, почему Ла Раи настолько серьезно подошел к этой задаче…

Поместив несколько целебных трав в алхимическую печь, Ла Раи левой рукой выполнил заклинание стимуляции, когда как пальцем правой руки он нажал на лоб юноши, сделав небольшой порез и собрав каплю крови. Капля крови на мгновение зависла в воздухе перед Ла Раи, а потом исчезла в алхимической печи.

Пару секунд спустя изнутри вылетела черная целебная пилюля. Взмахом рукава Ла Раи послал ее прямиком в рот юноши. Через десять вдохов тело юноши внезапно задрожало. Из его горла вырвался отчаянный вой, отчего два сопровождающих его практика на миг скривились. Выражение лица Ла Раи оставалось прежним: совершенно спокойным.

Душераздирающие вопли стихли только когда сгорело половина благовонной палочки, после чего из макушки головы юноши вырвался черный Ци. Внутри черного Ци виднелся белый туман. Две субстанции, похоже, слились вместе, вот только ни одна из них не могла использовать другую, поэтому каждая субстанция пыталась просто рассеяться. Однако некая странная сила не давала им разделиться. Чем ближе они сливались вместе, тем сильнее было взаимное отторжение. Судя по всему, они продержатся в таком состоянии еще некоторое время, после чего полностью разъединятся.

— Я не знаю, что за технику практиковал этот юноша, но из-за нее в его тело проник Ци Смерти, который начал пожирать его жизненную силу. Процесс на время остановили, но это лишь временная мера. Если ничего не предпринять для его спасения, он умрет в течение трех месяцев. Я, Тан Хао, попробую спасти несчастного, — сказал Ла Раи спокойно, — Я уверен в успехе на пятьдесят процентов, но от его кровеносных сосудов практически ничего не осталось. Мне потребуется кровь нескольких поколений его предков, дабы создать Пилюлю Кровоточащих Сосудов. С ней можно будет перестроить его кровеносные сосуды и, поскольку души рождаются из крови, заново породить новую душу. После этого я изготовлю Пилюлю Переплавки Души. Если мы дойдем до этой фазы — успех гарантирован.

Один из сопровождающих юношу практиков развернулся и вышел. Спустя две сгоревших благовонных палочки он вернулся с тремя нефритовыми флаконами с кровью трех поколений предков юноши в синем халате. В дополнение к высокому скрытому таланту у большинства учеников Конклава имелись предки, которые занимали высокое положение в Секте. Поэтому добыть кровь трех поколений было делом не трудным.

Ла Раи дал знак практикам Секты Великого Мрака занести одержимого юношу внутрь его резиденции, затем попросил их выйти, после чего он и Чжоу Дэкунь достали медальоны Мастера Шэнгуань и окружили помещение сияющим барьером. Снаружи Пик Черного Приветствия накрыл дополнительный барьер Секты Великого Мрака. Вся территория вокруг горы была крепко запечатана.

В резиденции осталось всего три человека: Ла Раи, Чжоу Дэкунь и бледный, лишившийся рассудка юноша. Ла Раи задумчиво посмотрел на юношу перед ним.

— «Тело этого юноши одержимо неприкаянной душой, которая пытается избежать цикла реинкарнации Неба и Земли… Одержимое тело без изначальной души становится обычным ходячим трупом. Оно не сможет поддерживать себя, поэтому это лишь вопрос времени, когда тело начнет гнить. Вот почему неприкаянная душа не способна поглотить изначальную душу тела. Вместо этого она, подобно паразиту, может лишь контролировать тело! Изначально между душами присутствовал баланс, но ввиду неких непредвиденных обстоятельств баланс был нарушен. Что и привело к нынешней ситуации, — в глазах Ла Раи вспыхнул едва заметный огонек, — Неприкаянная душа уже повреждена. Необходимо обратить Инь в Ян… обратить горе в радость! Как сказал голос демонической жемчужины, либо поглотить душу, усилив свою культивацию, либо запечатать и лишить душу солнечного света, либо помочь ей кровавой волей Властителя Демонов!»

Глаза Ла Раи блеснули холодным светом. Он не был уверен, что Пилюля Переплавки Души окажет хоть какой-то эффект. Но одно он знал точно: воля в его крови — единственная надежда этого юноши, другого такого шанса у него не будет ни сейчас, ни в будущем.

— Три листа Небесного Жемчуга, девять корешков Пыльного Ветра, сок шестидесятилетнего Духовного Потока… — Ла Раи медленно перечислил около ста различных целебных трав, пока Чжоу Дэкунь сноровисто доставал их из бездонной сумки и передавал Ла Раи.

Кристалл земного пламени ярко пылал, постепенно раскаляя алхимическую печь над ним. Над Печью Десяти Тысяч Переплавок вился сильный аромат лекарственных трав. Ла Раи для достижения нужной реакции по одному аккуратно клал в печь целебные травы, стараясь не растрачивать драгоценные ингредиенты попусту. В конце он рассек палец и поместил внутрь алхимической печи каплю своей крови.

Целых три дня он, выверено и точно контролируя все стадии переплавки, плавил целебную пилюлю. Спустя три дня на свет появилась ярко красная пилюля со странным золотистым сиянием. Без колебаний Ла Раи положил ее в приоткрытый рот юноши. Как только пилюля оказалась у него во рту, юношу тут же затрясло. Не было ни криков, ни стонов, юношу с пустым взглядом просто била постепенно усиливающаяся дрожь. Спазмы длились время, за которое сгорает благовонная палочка. Наконец по его телу последний раз прошел спазм, и юноша застыл. Он склонил голову и не шевелился. Через десять вдохов из его тела начал исходить жуткий Ци. В конце концов он поднял голову, пустой взгляд в его глазах сменился угрюмым блеском.

— Премного благодарен, грандмастер, — медленно произнес юноша.

Вот только слова благодарности он произнес так надменно и высокомерно, как если бы он подавал милостыню бездомному. Больше не обращая внимания на Ла Раи, юноша поднялся на ноги и покинул резиденцию.

Чжоу Дэкунь недовольно поморщился. Выражение лица Ла Раи не изменилось, однако про себя он холодно рассмеялся. Похоже, между телом юноши и неприкаянной душой восстановился баланс. Но благодаря капле крови Ла Раи он теперь обладал абсолютной властью над юношей. В любой момент он мог по щелчку пальцев уничтожить неприкаянную душу. Одна капля крови Властителя Демонов могла полностью истребить неприкаянную душу!

Патриарх Великого Мрака, красивая женщина и краснолицый старик ожидали юношу у подножья Пика Черного Приветствия. Когда они увидели летящего к ним юношу, они сложили ладони и поприветствовали его поклоном.

— Поздравляю с исцелением, Младший Патриарх!

Разумеется, они никому не могли позволить увидеть их раболепный поклон, поэтому с самого начала полностью запечатали территорию вокруг них. Юноша окинул взглядом практиков стадии Зарождения Души.

— Таинственный мертвец, доставил немало хлопот, — произнес он, — В сущности, именно из-за него наш повелитель вновь впал в глубокий сон. Мы вернулись в мир живых, но до сих пор не выполнили задание, порученное нашим повелителем… Тем не менее вы трое отлично сработали, заручиться помощью этого человека было весьма умно. Как никак он способствовал моему восстановлению, а значит у нас появился шанс. Распорядитесь насчет неприкаянных душ остальных Патриархов. Но что касается той, в ком сейчас находится… Ее Превосходительство Праматерь Феникс, в ее случае ошибка недопустима. Только если с остальными не возникнет проблем, можете послать ее к алхимику.

Тело Юноши превратилось в черный дым и быстро растаяло, слившись с землей. Три Патриарха с благоговением еще раз поклонились тому месту, где он только что стоял. После чего они удрученно переглянулись и пошли выполнять приказ юноши: подготовить двенадцать человек и по очереди отправить к Ла Раи.

Время шло. Ла Раи одному за другим помогал так называемым Младшим Патриархам. Теперь Пик Черного Приветствия стал одной из самых важных точек Секты Великого Мрака. Любой запрос Ла Раи выполнялся беспрекословно и в самые сжатые сроки. Как он мог не воспользоваться таким отношением его нанимателей? Ему стоило только назвать целебное растение, как его тут же доставляли в резиденцию юноши. Постепенно его бездонная сумка наполнялась ингредиентами, необходимыми для создания Совершенного Золотого Ядра. Чжоу Дэкунь поначалу с завистью смотрел, как Ла Раи прикарманивает целебные травы, но потом сообразил, что тоже может запрашивать их. Переплавляя целебные пилюли, они заодно набивали собственные карманы.

Наконец одним прекрасным днем в резиденцию зашел бледный Чжоу Цзе. После того инцидента до сегодняшнего дня Ла Раи его ни разу не видел. Чжоу Цзе сел на пол и скрестил ноги. Юноша молча приступил к переплавке пилюль. После ухода Чжоу Цзе настал черед Хань Бэй. Выглядела девушка весьма настороженно. Когда она расположилась напротив него, Ла Раи взглянул на нее и усмехнулся.

— Грандмастер Тан… — начала она с улыбкой.

Внезапно ей стало не по себе. В ее разуме раздался голос Патриарха Клана Хань:

— «Берегись этого человека! Он явно не так прост, как кажется и скорее всего может чувствовать мое присутствие!»

Она уже не в первый раз слышала что-то подобное от ее предка. Именно из-за предупреждения Патриарха Клана Хань с первого дня Тан Хао в Секте она чувствовала себя рядом с ним не в своей тарелке. Выражение лица Ла Раи не изменилось. Он улыбнулся и начал готовить пилюлю. Когда пилюля была готова, юноша вновь перевел взгляд на Хань Бэй. Выражение ее лица тоже не изменилось, но внутри ее сердце нервно трепетало. В ее голове звучал прерывистый голос Патриарха Клана Хань:

— «Эта пилюля… тебе нельзя ее принимать! Этот человек… он…»

— Грандмастер Тан, — сказала она мягко, поднявшись на ноги, — Я заберу пилюлю с собой и приму ее позже.

— Старший Брат Чжоу, — Ла Раи повернулся к Чжоу Дэкуну и, сложив ладони, сказал, — Не мог бы ты оставить нас с Собратом Даосом Хань наедине, я хотел кое-что с ней обсудить.

Чжоу Дэкунь усмехнулся, он сразу почувствовал что-то неладное. Однако последние несколько дней принесли в его коллекцию отменный урожай целебных трав Секты Великого Мрака, поэтому он благодушно кивнул и молча покинул резиденцию. После ухода Чжоу Дэкуна на душе у Хань Бэй стало еще тревожней.

— Грандмастер Тан… — начала она, продолжая сохранять невозмутимое выражение лица, но тут ее прервал Ла Раи.

— Не хочешь принимать пилюлю сейчас? Я могу закрыть на это глаза, но тогда за тобой должок, который в будущем тебе придется мне вернуть.

Его взгляд, направленный на Хань Бэй, словно мог проникнуть в самые глубокие закоулки ее разума. Хань Бэй встретила его взгляд, но внутри она скрежетала зубами. Она была человеком весьма поднаторевшим в интригах, но сейчас ей просто не виделся выход из этой ситуации. Она с напускным безразличием посмотрела на Ла Раи.

— Грандмастер Тан, — сказала она, — Я не очень понимаю, о чем ты, но я полагаю, что могу помочь тебе в будущем.

— Мне не нужна твоя помощь, — невозмутимо отозвался Ла Раи, — Мне нужна третья душа, обитающая в твоем теле!

Слова прогремели в голове Хань Бэй словно удар грома. Выражение ее лица тотчас изменилось. Она хотела было что-то сказать, как вдруг из ее головы вырвался пурпурный Ци, который сгустился в призрачный образ мужчины. Он внимательно посмотрел на Ла Раи и потом кивнул.

— Клан Хань у тебя в долгу, — прозвучал древний голос.

Ла Раи сложил ладони и кивнул. Когда фигура исчезла, Хань Бэй пораженно и немного боязливо уставилась на Ла Раи. После длинной паузы она развернулась и очень быстро ушла. Перед уходом она собралась с духом и вернула на свое лицо холодную и мрачную маску. Со стороны невозможно было заметить в ней чего-либо странного. Вскоре силуэт девушки растворился вдалеке.

Переплавка пилюль шла целый месяц, пока наконец Секта Великого Мрака не прислала к Ла Раи последнего человека… Кэ Цзюсы. Опыт подсказывал юноше, что само ее появление в самом конце уже о многом говорило. Неприкаянная душа внутри девушки должно быть принадлежала не какому-то заурядному члену Секты Великого Мрака, а какой-то очень важной фигуре. Как Ла Раи и предполагал, с ее появлением ситуация вокруг Пика Черного Приветствия сразу же изменилась. Защитный барьер над горой усилился, а вокруг начали кружить множество неприкаянных душ. Все они взирали с неба на Пик Черного Приветствия.

Видя всё это, Ла Раи слегка пал духом, но это никак не отразилось на его лице. Он наблюдал, как Кэ Цзюсы медленно вошла в его резиденцию и села в позу лотоса перед ним. Она выглядела спокойной, ее взгляд не выглядел таким отрешенным, как раньше. Ла Раи окинул ее взглядом, не пропустив шрам на лбу, а затем задействовал барьер Мастера Шэнгуань. Переплавляя пилюлю, он выглядел совершенно невозмутимо, однако вместо одной капли обычной крови, как делал всё это время, он добавил каплю крови из своей культивации! Эта кровь содержала в себе эссенцию его жизненной силы, его статус Девятого Властителя Демонов, эссенцию Золотого Лотоса, а также его неувядающую волю.

Капля золотой крови исчезла в печи и слилась с множеством бурлящих внутри реакций. К тому же Ла Раи добавил немного силы зеркала, дабы полностью скрыть проделанные им манипуляции. По завершению переплавки он протянул готовую пилюлю Кэ Цзюсы. Она осторожно взяла пилюлю своей изящной рукой, но не стала принимать ее.

— Выходит, эта пилюля помогла остальным? — спросила она тем же холодным голосом, как помнил Ла Раи.

Не дожидаясь ответа, она поднялась на ноги и направилась к выходу из резиденции. Ла Раи задумчиво смотрел ей вслед. Он был абсолютно уверен, что хоть она не стала принимать пилюлю в его присутствии, это произойдет довольно скоро. Пусть внешне она выглядела так, будто самостоятельно шла на поправку, на самом деле это был не более, чем фасад. Из всех побывавших у него учеников ситуация с неприкаянной душой в ее теле была серьезней в два, а то и в три раза, чем у остальных. Ее ситуация была самой опасной. Эту теорию подтверждало состояние шрама на лбу девушки: с момента их первой встрече рана стала выглядеть еще хуже.

Глава 20: Я буду наблюдать, как ты растворяешься вдали

Вечером следующего дня на седьмой горе Секты Великого Мрака в своей Пещере Бессмертного сидела Кэ Цзюсы. В глазах на ее бледном лице одновременно можно было разглядеть пустоту и скрытую борьбу. Она несколько часов дрожала, пока наконец не взяла свою бездонную сумку. Внутри лежала целебная пилюля Ла Раи. Целых десять вдохов ушло на то, чтобы дрожащей рукой вытащить ее и поднести ко рту. Если бы юноша был сейчас в пещере, то увидел бы целую свору неприкаянных душ, которые вились вокруг ее тела. Все они сновали туда-сюда, нервно поглядывая на Кэ Цзюсы.

Снаружи пещеры собрались все спасенные Ла Раи ученики, включая Чжоу Цзе и Хань Бэй. Почтительно склонив головы, они преклонили колени перед пещерой словно в ожидании разрешения войти.

Кэ Цзюсы по-прежнему держала пилюлю в руке. В конце концов ужасающая холодность в ее глазах одолела пустоту и скрытую борьбу. Неприкаянная душа внутри нее вздохнула. Она понимала, что из-за повреждения души девушки уже нельзя восстановить баланс. Она медленно исчезала, как и исчезала изначальная душа этого тела, одновременно таяла жизненная сила, а рана на лбу с каждым днем становилась всё серьезней. Она понимала: если продолжит и дальше тянуть время, довольно скоро тело начнет разлагаться.

Изначально она не верила, что переплавленная в этом мире пилюля способна исцелить ее. Однако восстановление остальных неприкаянных душ изменило ее мнение. Она попробовала изучить пилюлю, но не смогла раскрыть ее секретов. Смирившись с тем, что у нее не осталось другого выхода, кроме как принять пилюлю, она положила её в рот.

Как только пилюля растаяла у нее во рту, кровь Ла Раи засияла золотым светом. В это же время душа Праматери Феникс в теле Кэ Цзюсы задрожала. Ощущение надвигающейся смертельной опасности возникло настолько внезапно, что она не успела что-либо предпринять, когда ее затопила устрашающая аура, не дав ей предупредить кого-либо снаружи. Золотое сияние сливалось с до этого спящей душой Кэ Цзюсы, напитывая ее силой, пробуждая ее ото сна. Кровь Властителя Демонов подавила душу Праматери Феникс, позволив Кэ Цзюсы сбросить оковы слабости и начать поглощать душу, поселившуюся в ее теле! Поглощение чужеродной души — эту цель изначально и преследовал Ла Раи. Он хотел помочь Кэ Цзюсы сделать то же, что до этого сумела Хань Бэй: соединить неприкаянную душу с ее собственной. Такое слияние не смогут обнаружить ни члены Секты Великого Мрака, ни остальные неприкаянные души. Никто не сможет сказать, кто действительно управляет телом!

Пока Кэ Цзюсы держала пилюлю в руках, Ла Раи сидел в позе лотоса в своей резиденции. Когда пилюля оказалась у девушки во рту его глаза резко открылись и ярко вспыхнули. Кровь в пилюле принадлежала ему, поэтому он, конечно же, не мог не почувствовать, что происходит.

— «Действительно тяжело что-то увидеть сквозь силу постоянно меняющейся формы зеркала…»

Ла Раи устало потер лицо, а потом медленно поднял руку, в которой был зажат нефритовый флакон размером с детский кулак. Внутри флакона лежала целебная пилюля, ее он переплавил еще в Секте Пурпурной Луны перед поездкой в Секту Великого Мрака. Горлышко флакона было залито сургучом, очевидно его еще ни разу не открывали. Изначально он планировал передать его Кэ Цзюсы, но до этого момента ему всё никак не удавалось поймать подходящий момент. Он взглянул на флакон и закрыл глаза.

Когда на следующее утро Ла Раи вышел из резиденции, к нему сразу же подошел ученик, приставленный Патриархом Великого Мрака для охраны Пика Черного Приветствия, и поприветствовал его сложенными ладонями.

— Будь любезен, передай этот флакон Собрату Даосу Кэ Цзюсы, — обратился к нему Ла Раи, — Она попросила меня переплавить ее во время своего прошлого визита.

Он без страха передал флакон с пилюлей практику, будучи абсолютно уверенным в том, что с особым статусом Кэ Цзюсы в Секте Великого Мрака никто не посмеет вскрыть флакон. Даже если кто-то всё же решится, он всё равно ничего не поймет.

Прошло несколько дней. Последние семь дней Чжоу Дэкунь только и говорил о возвращении в Секту. Под конец недели Ла Раи знал, что больше не может оттягивать отъезд. Он покинул горный пик и полетел навстречу нетерпеливому Чжоу Дэкуню. Все разногласия между ним и Чжоу Дэкунем уже давно остались в прошлом. Лекции по алхимии подошли к концу, как и сессии переплавки пилюль. Время их визита в Секту Великого Мрака уже давно истекло, поэтому дальше оставаться не было смысла. В конце концов Ла Раи поддался на уговоры Чжоу Дэкуна.

Большая группа членов Секты Великого Мрака вызвалась проводить Ла Раи и Чжоу Дэкуня до выхода из Секты. Патриарх Великого Мрака возглавлял процессию и вел себя крайне учтиво.

Что до флакона с пилюлей, Ла Раи оказался прав: никто не посмел его вскрыть. Флакон доставили в место уединенной медитации Кэ Цзюсы, где его приняла девушка с мрачным выражением глаз. Она проверила флакон божественным сознанием, но не заметила ничего подозрительного. И все же, она не рискнула открыть флакон. Ей был хорошо известен характер Праматери Феникс. Девушка уже совершила немыслимое, вернувшись с того света, однако Праматерь Феникс могла уничтожить ее на месте одной силой мысли. Жалкая целебная пилюля не стоила такого риска. Наконец дверь Пещеры Бессмертного Кэ Цзюсы отворилась, позволив солнечному свету пролиться внутрь. Там она обнаружила сидящую в позе лотоса Кэ Цзюсы.

— Поздравляю с успешным исцелением, Праматерь Феникс, — упав на колени и не поднимая головы, сказала девушка.

Кэ Цзюсы никак не ответила. Девушка не смела поднять головы и поэтому не заметила, как по отсутствующему взгляду в глазах Кэ Цзюсы пробежала волна удивления. Спустя пару мгновений Кэ Цзюсы поднялась на ноги. На ней было воздушное белое платье, которое лишь подчеркивало ее холодные черты лица. Направившись к выходу из Пещеры Бессмертного, она холодно сказала:

— Встань.

Девушка глубоко вдохнула, быстро встала с колен и осторожно последовала за Кэ Цзюсы к выходу. Кэ Цзюсы взглянула на голубое небо, слепящее солнце, и странный блеск в ее глазах медленно испарился, вновь уступив место холоду. Вот только в глубине этого холода теплилась эмоция, о которой знала только она одна.

— Пожалуйста, позови остальные двенадцать душ Черного Клана, — холодно сказала Кэ Цзюсы.

Девушка кивнула и уже было собралась уйти, но внезапно замешкалась.

— Что еще? — спросила Кэ Цзюсы, холодно сверкнув глазами в сторону девушки.

— Праматерь Феникс, — выпалила девушка, — Несколько дней назад Алхимик Тан Хао попросил доставить вам этот флакон. Он сказал, что переплавил пилюлю по вашей просьбе.

Непонятно почему, но девушке начало казаться, что Праматерь Феникс стала еще холодней, чем была несколько секунд назад. Она достала флакон с пилюлей и протянула его Кэ Цзюсы. Внешне Кэ Цзюсы безразлично окинула взглядом пилюлю. Внутри же ее сердце учащенно забилось. Она поманила рукой, и флакон с пилюлей прилетел к ней в руку. Она сняла сургуч и вытащила пилюлю из флакона. Это оказалась совершенно обычная на вид пилюля. Несмотря на еенезначительную ценность, при виде пилюли в сердце Кэ Цзюсы разразился настоящий ураган эмоций. Ведь это была… Пилюля Тройной Сути!

Однако такую ее реакцию вызвала не сама пилюля, а рисунок на ней. Этот рисунок изображал ее самое ценное сокровище — Золотой Лотос Восьмицветных Грез. Она пораженно посмотрела на целебную пилюлю, а потом спросила:

— Где он сейчас?

Кэ Цзюсы пришлось закрыть глаза, дабы восстановить в них прежнюю холодность. Слияние душ еще не завершилось, поэтому ее разум еще пребывал в замешательстве.

— Пик Черного Приветствия… — осторожно ответила девушка.

Прежде чем она успела закончить, Кэ Цзюсы сделала шаг вперед и растворилась в воздухе.

Тем временем Ла Раи и Чжоу Дэкунь с улыбкой стояли снаружи главных ворот Секты Великого Мрака. Патриарх Великого Мрака и остальные сложили ладони и поклонились. Ла Раи и Чжоу Дэкунь вежливо отказались от дальнейшего эскорта. Обменявшись напоследок любезностями, они уже собирались отбыть, как вдруг в небе показался яркий луч света.

Он появился в районе Сотни Гор Секты Великого Мрака и летел по небу с такой скоростью, что на всем его пути дрожал воздух. В небе послышался гул, отчего выражение лица Патриарха Великого Мрака резко изменилось. Когда он развернулся и увидел белый луч света в небе, он вновь изменился в лице. Все это произошло в мгновение ока. Спустя один вдох Кэ Цзюсы в своем воздушном белом платье зависла в воздухе над ними. Ее мрачный, холодный взгляд пробежался по толпе, пока не остановился на Ла Раи. Внутри ее сердце бешено колотилось.

Весь мир исчез, превратившись в туманную дымку… весь, кроме одной точки, его переливающихся золотом глаз: этот взгляд… потому что я хочу поймать ускользающий проблеск твоей фигуры в толпе; этот взгляд… потому что я хочу всегда видеть тебя; этот взгляд… потому что я хочу, чтобы ты знала… всё это время я наблюдал за тобой.

Ла Раи улыбнулся Кэ Цзюсы. Она была холодна как лед, но он уже давно к этому привык. Его губы тронула счастливая улыбка, а его глаза засияли теплотой. Их взгляды встретились. Ла Раи улыбался, Кэ Цзюсы была холодна. Только они знали, что их взгляды достигли сердец друг друга. Он знал, что она всё поняла. Она знала, что человек, стоящий перед ней, был ни кем иным, как Ла Раи. Как в тот раз, когда они смотрели друга на друга на Благовонной Земле Секты Великого Мрака. Как та улыбка в солнечных лучах в Секте Небесного Огня. Как в тот раз, когда Ла Раи увидел ее в толпе учеников Секты Небесного Огня.

Очевидно, это место было не самым удачным для слов, но на самом деле в них не было нужды. Эмоции стольких лет разлуки сейчас бурлили в глубине их глаз. Они могли выразить всю свою радость одним лишь взглядом.

— Я тебя провожу, — невозмутимо сказала Кэ Цзюсы.

— Премного благодарен, Собрат Даос Кэ, — с улыбкой ответил ей Ла Раи, после чего сложил ладони и поклонился.

Чжоу Дэкунь на секунду опешил. Патриарх Великого Мрака и остальные пораженно застыли. Личность Кэ Цзюсы им была прекрасно известна, как и то, что по статусу она превосходила всех собравшихся у ворот. Кэ Цзюсы даже не обратила на них внимание, ее взгляд сейчас принадлежал Ла Раи. Втроем они покинули Секту.

Далеко за пределами Секты Великого Мрака Ла Раи и Кэ Цзюсы остановились на вершине высокой горы, всё это время они не сводили друг с друга глаз. Чжоу Дэкунь дипломатично остался ждать в стороне.

— Спасибо… — мягко сказала Кэ Цзюсы.

Ла Раи покачал головой и взглянул вдаль, в направление Секты Великого Мрака. Кэ Цзюсы взмахнула рукой, и в ее глазах вновь появилась призрачная холодность.

— Любая душа в радиусе тридцати тысяч метров будет уничтожена на месте! — ее голос прорезал тишину.

Ее слова сопровождала угрожающая леденящая аура. Ла Раи сразу же почувствовал, как множество неприкаянных душ бросились бежать кто куда. В следующий миг от них не осталось и следа.

Шло время. Две фигуры стояли на вершине горы в лучах утреннего солнца. Они просто говорили, улыбались и слушали. Время всё шло, никто из них не хотел расставаться. В прошлом они были учениками в одной Секте. Потом они встретились на Благовонной Земле Секты Великого Мрака. Теперь уже во внешнем мире их вновь вместе свела судьба. Все эти встречи слились вместе в сердце Ла Раи и Кэ Цзюсы. Выражение ее лица оставалось холодным, но сердце наполняла радость. В ее, казалось, холодных глазах можно было разглядеть намек на мягкий и теплый свет. Неважно насколько он изменился внешне, человек перед ней навсегда останется ее Старшим Братом Ла Раи.

Как только она поняла, что Тан Хао это и есть Ла Раи, ее сердце начало бешено колотиться. Ей столько хотелось ему рассказать, но как только он посмотрел на нее, она поняла, что в словах нет нужды. Одного того, что он не покинул Мертвенное Плато и стал Мастером Шэнгуань Секты Пурпурной Луны… было достаточно. Увидев рисунок на Пилюле Тройной Сути, она сразу же всё поняла. Она не знала точно, когда это произошло, но в один момент юноша сумел проникнуть в самый потаенный уголок ее сердца, став неотъемлемой частью ее самой.

Неважно, сколько лет пройдет, это воспоминание никогда не исчезнет, ей достаточно просто вспомнить о прошлом, как в ее разуме сразу же появится образ его едва различимой улыбки и золотистых глаз. Времени не по силам стереть этот образ, он укоренился в ней настолько глубоко, что со временем ей даже не придется возвращаться в прошлое, дабы увидеть его глаза и улыбку. Она продолжит двигаться вперед, пока однажды они… вновь не встретятся и дальше через снег и бури они уже пойдут рука об руку.

В небе сияла луна, ее нежное сияние окутало ивы, а небо окрасилось пурпуром. Дуновение горного ветра подняло длинные волосы Кэ Цзюсы и скрыло ее лицо. При виде этого сердце Ла Раи наполнилось теплом, а его губы тронула слабая улыбка, улыбка его сердца.

Улыбка была слабой, но подобно воде, без неё он не представлял свою жизнь.

— Ступай — сказала она мягко, — Я буду наблюдать, как ты растворяешься вдали.

Окутанный ночной мглой Ла Раи обернулся и в последний раз посмотрел на Кэ Цзюсы, стоящую на вершине горы. В его памяти вспыхивали воспоминания о проведенном вместе времени: когда он впервые услышал о ней от Чжвэй Тана, как он воспринимал ее как головную боль на ближайшие трое суток, как увидел ее силуэт в толпе, как был поражен ее сообразительностью в Секте Небесного Огня, когда он подарил ей Золотой Лотос Восьмицветных Грез, их судьбоносная встреча на Благовонной Земле Секты Великого Мрака, и вот сейчас. Все их встречи хранили в себе множество историй.

Ла Раи не знал, было ли это настоящей любовью. Ему еще никогда не доводилось испытывать чувства, сейчас бурлящие у него внутри. Но одно он знал точно: каждый раз при виде Кэ Цзюсы в глубине его сердца поднималась волна счастья. Мягкое и приятное чувство. За пять лет в Секте Пурпурной Луны он часто ловил себя на том, что всё чаще вспоминает Кэ Цзюсы с ее длинными развевающимися на ветру волосами, летящую по небу в солнечных лучах.

— «Интересно, что бы было… если Секта Небесного Огня до сих пор существовала, если бы Секта Великого Мрака не забрала с собой Кэ Цзюсы? Что если бы мы до сих пор были учениками Секты Небесного Огня?»

Ла Раи отвернулся и посмотрел вперед. Лунный свет мягко ласкал спину растворяющейся вдали фигуры. На такие вопросы, к сожалению, нет ответов. Он улетал все дальше и дальше…

***

Два дня спустя по небу к перемещающему порталу, который вел к Бесплодным Горам, летело два луча света. Это были ни кто иные, как Ла Раи и Чжоу Дэкунь. Успешно выполнив задание, они возвращались в Секту. Уже за пределами Секты Великого Мрака Чжоу Дэкунь прочистил горло и заговорил:

— Эх, тебе стоит почаще выбираться из Секты, заведешь себе друзей в Кланах практиков. А знаешь? Давай так: по пути к перемещающему порталу я могу представить тебя нескольким знакомым Кланам, — он заметно погрустнел и продолжил, — Мы с тобой Мастера Шэнгуань, большую часть времени мы проводим взаперти внутри Секты. Глупо отрицать, что переплавка пилюль требует огромное количество ресурсов, отсюда нетрудно догадаться, что заработка в Секте банально недостаточно, чтобы выжить. Поэтому, эм… — он немного замялся, — Тан Хао, каждый раз, когда Секта отсылает тебя на задание, по его завершению не спеши возвращаться обратно. Найди время наладить контакты с людьми снаружи Секты. У них есть лишние деньги, а как известно, лишние деньги — лучшие друзья алхимиков вроде нас с тобой.

Ла Раи согласно кивнул. После событий в Секте Великого Мрака их натянутые отношения остались в прошлом, теперь они неплохо ладили. Именно по этой причине следующие две недели Чжоу Дэкунь таскал за собой Ла Раи и представлял различным Кланам практиков и Сектам средней руки в регионе. Куда бы они не пришли, везде их встречали с распростертыми объятиями и относились к ним крайне почтительно. Видя претенциозную манеру, с какой Чжоу Дэкунь держал себя в окружении членов различных Кланов практиков, Ла Раи не мог сдержать улыбки. Пока они гостили в различных Сектах тамошние лидеры исполняли практически любой их запрос. Практически каждый такой визит оставлял их сумки без некоторого количества целебных пилюль, но с целой кучей духовных камней. Каждый раз видя набитую очередной порцией духовных камней сумку, глаза Ла Раи ярко сверкали: за две недели ему удалось продать немало целебных пилюль. Как ни смешно, но большинство проданных пилюль раньше принадлежали Чэнь Цзяси. По завершению двухнедельного паломничества по местным Кланам и Сектам Ла Раи и Чжоу Дэкунь отправились к перемещающему порталу, который вел к Бесплодным Горам.

Бесплодные Горы располагались в самом центре Мертвенного Плато, в месте пересечения территорий различных Сект и Кланов. Благодаря удачному расположению портала это место стало перевалочным пунктом для многих путешественников. В долине к востоку от Бесплодных Гор обычно кипела бурная жизнь, но сейчас долину можно было описать только одной фразой: «зловещее место».

В воздухе пахло смертью и кровью, земля была усеяна трупами. Несколько дюжин практиков в черных халатах и белых масках с бездонными сумками в руках обыскивали мертвецов. Изредка они натыкались на кого-то еще живого, но счастливчиков ждало быстрое свидание с острым мечом. В стороне от практиков в черных халатах виднелась железная клетка несколько метров в высоту. Учитывая тот факт, что клетка парила в воздухе и источала таинственное свечение — это, очевидно, был магический предмет. В клетке лежали без сознания два бледных практика. Их одежда была пропитана кровью, в прорехах халата зияли чудовищные раны, однако в них еще теплилась жизнь. От них слабо пахло лекарствами, что говорило об их принадлежности к алхимическому ремеслу. Один был одет в длинный зеленый халат, украшенный алхимическими печами — символ алхимиков Подразделения Мировой Пилюли.

Неподалеку в воздухе схлестнулись в магическом поединке три практика. От заклинаний по воздуху шла рябь. Это была не магия стадии Зарождения Души, однако, судя по уровню силы, сражались не практики стадии Возведения Основания, а скорее Создания Ядра. Из трех сражающихся практиков стадии Создания Ядра двое носили черные халаты и лазурные маски. Оба атаковали агрессивно и, хотя они находились на начальной ступени Создания Ядра, обладали силой за гранью нормы. После каждой атаки по округе разносился грохот.

— Кто вы такие?! — возопил отбивающийся практик стадии Создания Ядра. — Я из Секты Морозного Феникса…

Из его рта брызнула кровь, и ему пришлось отступить назад. Парочка в масках никак не отреагировала на его вопрос. Несмотря на одинаковый наряд, практики различались телосложением: один был весьма полный, другой худощавый. Они рванули вперед и атаковали еще агрессивней. В этот момент один из трех перемещающих порталов в долине вспыхнул. С появлением сияния несколько дюжин практиков в черных халатах и белых масках полетели в его сторону. Портал начал гаснуть и через несколько вдохов окончательно потух, явив две фигуры: Ла Раи и Чжоу Дэкунь.

— Я весьма дружен с несколькими Кланами практиков в Бесплодных Горах. Следующая наша остановка будет… — рассказывал Чжоу Дэкунь со смехом.

Улыбка Ла Раи моментально погасла, и выражение его лица изменилось. Еще до завершения перемещения, прежде чем он и Чжоу Дэкунь увидели, что находится на другом конце, Ла Раи нутром почуял надвигающуюся опасность. Прежде чем он успел предупредить своего спутника, чувство опасности взмыло до небес. Юноша изменился в лице, он резко взмахнул рукавом и мощным порывом ветра отшвырнул Чжоу Дэкуна в сторону. Пользуясь инерцией от перемещения, тело Ла Раи изогнулось подобно иве и рвануло в противоположную сторону от того места, куда он отбросил Чжоу Дэкуна.

Практически в тот же миг, как они вышли из портала, на него с грохотом обрушилась совокупная магическая мощь нескольких дюжин практиков. Ла Раи отлетел на девять метров назад и выполнил несколько магических пассов перед собой. Надвигающаяся мощь дюжин практиков рассеялась в воздухе с громким хлопком. Чжоу Дэкунь скривился. Как только Ла Раи оттолкнул его от перемещающего портала, правой рукой он выполнил магический пасс и ударил ладонью по земле. Из его тела вырвался яркий луч света, который устремился навстречу магической атаке. Несмотря на культивацию поздней ступени Возведения Основания у него изо рта брызнула кровь. Когда он посмотрел на нападавших, первоначальное изумление в его глазах сменилось яростью.

Глаза Ла Раи холодно сверкали. С его последнего магического поединка немало воды утекло. За пять лет в Секте Пурпурной Луны ему ни разу не довелось пустить в ход боевую магию, однако его магические навыки, его способность убивать едва ли от этого уменьшились. На самом деле пять лет вынужденного простоя лишь сделали его сильнее. В какой-то мере это было связано с Дао алхимии и Дао яда. За последние пять лет его арсенал пополнился обширной коллекцией ядов. При виде дюжин практиков в черных халатах и белых масках, его глаза полыхнули жаждой убийства. От него не ускользнула исходящая от них жажда убийства, как и множество тел на земле, двое людей в клетке и сражающиеся в воздухе практики.

Поэтому он отбросил сомнения и хлопком по своей бездонной сумке вызвал мечи Инь Ян. Оказавшись на свободе, их аура ярко полыхнула. Долгое время они без дела лежали в бездонной сумке, и теперь, наконец вырвавшись наружу, их кровожадная аура буквально кипела. Это сразу привлекло внимание практиков в черных халатах.

— Как вы смеете нападать на Мастеров Шэнгуань Подразделения Лунной Пилюли!? — воскликнул Чжоу Дэкунь. — Как вы…

Сам он очень давно последний раз участвовал в магическом поединке. После получения статуса Мастера Шэнгуань его дальнейший путь устилали уважение и благоговение окружающих. Вполне понятно, почему его возмутило, что кто-то посмел скрыто на него напасть, когда он даже толком не успел выйти из перемещающего портала. Чжоу Дэкунь еще не успел закончить свою гневную тираду, а глаза странных людей в черном уже маслянисто блестели.

— «Дело дрянь», — подумал Ла Раи.

Без колебаний его тело в золотой вспышке рвануло вперед. Он двигался с невероятной скоростью, мечи Инь Ян со свистом, подобно двум мечам-драконам, устремились в сторону двух практиков в черных халатах. Они успели лишь удивленно моргнуть, когда мечи пробили им лоб, вылетев через затылок в фонтане крови и осколков черепа. Двигаясь вперед, Ла Раи выполнил еще один магический пасс и выставил ладонь перед собой. В воздухе появилось множество образов ладони. С рокотом образы градом обрушились на одного из людей в черном. Видя надвигающуюся угрозу, человек в черном бросился назад.

— «Чжоу, старина, — мысленно сказал Чжоу Дэкуню Ла Раи, — Не забудь про магию в халате! Уходи скорее!»

Несколько дюжин практиков разбились на две группы, одна из которых бросилась наперерез Ла Раи, другая Чжоу Дэкуню. Все происходило слишком быстро. Чжоу Дэкунь не знал, что делать, но услышав сообщение Ла Раи, сразу же топнул ногой по земле. Халат Мастера Шэнгуань засиял и в следующую секунду он исчез. Он только что активировал один из трех зарядов перемещающей магии халата Мастера Шэнгуань. Как только Чжоу Дэкунь исчез, кто-то холодно хмыкнул. Пухлый практик стадии Создания Ядра превратился в луч света и бросился вдогонку за Чжоу Дэкунем. Когда он исчез издали послышался чей-то голос:

— Вот так удача, парочка практиков Подразделения Лунной Пилюли сама того не ведая попала нам в руки. Брат Ян, я возьму на себя сбежавшего старика!

Не говоря ни слова, худой практик стадии Создания Ядра продолжил поединок с представителем Секты Морозного Феникса, который к этому моменту уже был сильно ранен. Судя по его состоянию, ему недолго осталось.

На земле несколько дюжин людей в черном переключили свое внимание с Чжоу Дэкуня на Ла Раи. Юноша не стал убегать. Его глаза блеснули жаждой убийства, а губы растянулись в холодной улыбке. Как же давно он ни с кем не сражался. Толпа перед ним состояла из жалких практиков стадии Возведения Основания. В глазах юноши они уже были покойниками.

— Пять лет я никого не убивал. Похоже, вам выпала честь стать теми, кто положит этому конец!

Впервые за пять лет культивация Ла Раи вспыхнула всей своей силой!

Мысль о побеге была одной из последних мыслей, что пришла к нему в голову! Прежде чем сбежать он заставит врагов заплатить! Таково было желание Ла Раи. Пока неподалеку друг с другом сражались практики стадии Создания Ядра, он принял решение начать… убивать! Ему хотелось выплеснуть все накопленные эмоции: ненависть к Секте Великого Мрака, сожаление о недостаточном количестве духовных камней, тоску по Кэ Цзюсы, всепоглощающую печаль от поступка матери, ярость из-за невозможности использовать собственное имя.

Люди в черных халатах приближались. Глаза Ла Раи холодно сверкнули, и он взмахнул рукой перед собой. Никакой магии не появилось, вместо этого поднялся ледяной ветер. Мощный порыв ветра разметал в разные стороны несколько дюжин нападавших, а недостаточно сильных практиков обратил в статуи из золотого льда, который тотчас потрескался и рассыпался золотыми снежинками. Одновременно с этим тела двух убитых Ла Раи практиков начали с невероятной скоростью надуваться. В мгновение ока они раздулись до такой степени, что кожа просто не выдержала и они взорвались.

С грохотом во все стороны разлетелись куски плоти и брызги крови, которая стремительно чернела, одновременно с этим на поле боя запахло тухлятиной. Сразу после взрыва раздались чьи-то отчаянные вопли. Семь или восемь людей в черных халатах, стоявших ближе всего к трупам, оказались заражены черной кровью. Кричали они, потому что чернеющая кровь была пропитана ядом! Как Мастер Шэнгуань, чье основное увлечение лежало в области Дао яда, он еще в Секте Пурпурной Луны смазал мечи Инь Ян ядом собственного изготовления.

Люди в черных халатах на секунду пораженно застыли. Прежде чем кто-то успел среагировать, из земли вырвались золотисто-бордовые лианы. Более десяти лиан бросились на толпу людей. Все произошло слишком быстро. Долину прорезали душераздирающие вопли, а поле битвы погрузилось в хаос. В глазах Ла Раи кипела жажда убийства. Во вспышке золотого света он рванул вперед, на лету порезав указательный палец. Когда золотая кровь потекла по пальцу активировался Палец Золотого Лотоса, техника, которую Мертвенное Плато не видело очень и очень давно. Шесть Совершенных Дао Колонн Ла Раи начали вращаться и испускать пурпурную ауру, смешивающуюся с естественным золотым свечением Золотого Лотоса. Седьмая Дао Колонна была практически готова, остановившись где-то на девяноста процентах.

Сейчас тело Ла Раи окутывала сила неуязвимая для стадии Возведения Основания. Чудовищный гнет обрушился на всех практиков вокруг него. Большинство людей в черных халатах обладали культивацией великой завершенности Возведения Основания, но даже с ней их Дао Колонны задрожали. У многих на лицах вспыхнуло изумление. Ла Раи оказался гораздо опасней, чем они представляли. Кто мог предсказать, что угодивший в их капкан неизвестный путник, выглядящий, как хилый ученый, окажется эмиссаром смерти!

Ла Раи не участвовал в сражениях целых пять лет, но даже после такого большого перерыва он не размяк: каждый его удар забирал чью-то жизнь. Хоть по своей натуре юноша был довольно мягким и доброжелательным, еще во времена Секты Небесного Огня он решил: если кто-то попытается его убить, он уничтожит этого человека. Если кто-то сделает ему добро, он ответит тем же.

Указательный палец Ла Раи сверкнул быстрее молнии, обрушившись на маску одного из людей в черном. Он пробил маску и вонзился в его лоб. Сила Совершенных Дао Колонн трансформировалась в ужасающую, всеобъемлющую взрывную силу, которая в мгновение ока полностью разрушила Дао Колонны и Ядро-море этого человека, раздавила его волю и уничтожила его жизнь.

Ла Раи холодно посмотрел на безжизненное тело перед ним, а потом сделал шаг вперед в сторону своей следующей жертвы. Юноша сжал труп, в результате чего тот взорвался. Черная кровь брызнула во все стороны. Ближайший к нему практик был настолько поражен увиденным, что не успел увернуться от брызг крови. Залитый кровью практик тотчас истошно завопил. Ла Раи тем временем двинулся к следующей жертве. Его тело мелькало в воздухе, словно какой-то злой дух. Один из людей в черном скривился. Без колебаний он прикусил язык и сплюнул кровавый туман, который загадочным образом окутал его тело. Этим он попытался как-то задержать Ла Раи, вдобавок еще три практика с магическими предметами в руках неподалеку бросились ему наперерез.

Ла Раи холодно хмыкнул, но в ушах его противников это прозвучало, как громовой раскат. Звук пронзил сердца четырех оставшихся людей в черных халатах. Трое надвигающихся на Ла Раи практиков резко затормозили. Человек окруженный кровавым туманом чувствовал будто его разум выходит из-под контроля. Правое колено Ла Раи просвистело в воздухе и обрушилось на кровавый туман, который практически сразу же разбился. Колено продолжило свой полет и ударило остолбеневшему практику в грудь. Не обращая внимание на хруст костей, Ла Раи молниеносно схватил свою жертву за шею. Он дал волю своей ледяной ауре и накрыл ею всех пятерых сражающихся. Изнутри послышались вопли, спустя несколько вдохов вокруг Ла Раи остались лишь небольшие золотистые сугробы. Трое нападавших с магическими предметами обратились в золотые сугробы, погибнув от руки Ла Раи, в последний момент в их глазах застыло изумление. До самого конца они никак не могли понять, как у алхимика… может быть такая удушающая жажда убийства.

Изначально их отряд состоял из двадцати семи человек. Буквально за пару мгновений их число уменьшилось до одиннадцати. Потрясенные и напуганные, они нервно начали пятиться назад. В их глазах Ла Раи выглядел не как одинокий практик, а как целая армия. Волосы юноши развевались на ветру. Дюжина щупалец копошились вокруг того места, где он стоял. От него пахло целебными пилюлями и кровью. На его холодном лице мрачно поблескивали золотисто-пурпурные глаза, заставляя сердца людей в черных халатах сжиматься в страхе.

— Кто ты такой?! — спросил один из них дрожащим голосом.

Этот вопрос должен был прозвучать из уст Ла Раи, поэтому он не стал отвечать. Полы его халата развевались на ветру. Ветер с севера всё крепчал, словно нестерпимо хотел смыть удушающий запах крови. Ла Раи поднял руку. На его ладони лежало немножко красного порошка. Порошок подхватил ветер и понес вперед. Лица оставшихся в живых практиков скривились, они сразу же вспомнили о сверхтоксичном яде, который этот алхимик подмешал в кровь своих жертв. Без колебаний одиннадцать человек бросились наутек. Ла Раи сделал магический пасс и указал пальцем в сторону бегущих людей. В воздухе появился целый рой крохотных Шаров Золотого Пламени, пока они парили в воздухе их цвет с золотого сменился на зеленоватый. В следующую секунду появилось огромное зеленое Море Пламени. Неописуемый жар только расширялся благодаря ветру и, казалось, смешался с парящим в воздухе красным порошком. Бушующее Море Пламени разрослось до трех километров, похоже долина не могла устоять под давлением этого чудовищного жара, земля и скалы начали трескаться и плавиться. Одиннадцать людей в черных халатах бежали что есть мочи, но им не удалось перегнать призрачно-зеленоватое Море Пламени, оно сожрало их словно голодный зверь.

В это же время издали донесся грохот. Одним ударом практик в лазурной маске отсек голову практику из Секты Морозного Феникса. Затем он повернулся и мрачно посмотрел на Ла Раи, чей немного размытый силуэт виднелся по другую сторону Моря Пламени. Разделенные океаном огня, юноша встретил взгляд практика в лазурной маске. Пока они смотрели друг на друга из пламенного инферно доносились вопли умирающих практиков в черных халатах. Окинув взглядом одежду Ла Раи, практик в лазурной маске сказал:

— Такой молодой Мастер Шэнгуань… в Подразделении Лунной Пилюли есть только один такой человек… ты должно быть Тан Хао! — его голос звучал хрипло, приглушенно и одновременно холодно.

— Практиков с такой жаждой убийства можно найти только в одном месте Мертвенного Плато, — отозвался Ла Раи невозмутимо, — Долина Судьбы.

Эти странные практики в черных одеждах сразу показались Ла Раи знакомыми. Похожее чувство вызвал у него практик в Благовонных Землях Секты Великого Мрака, тот самый, кто рассказал ему про столь желанные для практиков Долины Судьбы свойства громолиста. Ла Раи не мог сказать, о чем сейчас думает практик в лазурной маске. Он заметил, как тот, казалось, в расслабленной манере сделал шаг вперед. Но в действительности он двигался очень быстро и похоже планировал пересечь Море Пламени. Поднялся ветер, похоже этот практик действительно хотел пробить себе дорогу сквозь пламя. В следующий миг практик в лазурной маске рванул вперед, одновременно с этим халат Ла Раи замерцал. Пока практик в маске пересекал море огня, тело Ла Раи начало таять в воздухе. Практик в лазурной маске вызвал летающий меч и послал его вперед, но тот безболезненно прошел сквозь исчезающий образ юноши.

— Тан Хао — видный член Подразделения Лунной Пилюли Секты Пурпурной Луны, победитель дебатов по Дао алхимии между Подразделениями Лунной Пилюли и Мировой Пилюли, — практик в лазурной маске произнес эти слова совершенно спокойно. Похоже он не собирался сломя голову бросаться в погоню. Он поднял руку и медленно выполнил несколько магических пассов: — Девятый алхимик в нашем списке, вот так удача встретить тебя здесь. Тебе не уйти, — его глаза сверкнули, а пальцы закончили заклинание. — Ага, попался.

Практик в лазурной маске бросился вперед словно разряд молнии. Его скорость во много раз превосходила доступную практикам стадии Возведения Основания. В этом плане они даже рядом не стояли. Еще более невероятным был его Ци Ядра. Ци Ядра могли использовать только практики стадии Создания Ядра. Из-за различных техник и уровня силы, применяемый каждым практиком Ци Ядра различался по цвету. Вот только даже самый слабый Ци Ядра способен без труда раздавить любого на великой завершенности Возведения Основания. Даже группа практиков на поздней ступени Возведения Основания могла сразу попрощаться с жизнью, если их противником был практик стадии Создания Ядра с Ци Ядра.

Ци Ядра позволял магии Создания Ядра достичь своего пика. По достижении стадии Зарождения Души магия таких практиков окажется на полпути к становлению божественной способностью. Ци Ядра практика в лазурной маске имел светло-желтый оттенок, символизирующий его Оранжевое Ядро. Пока Ци Ядра излучался наружу, внутри него можно было разглядеть едва различимый силуэт птицы Пэн. Изменчивый Ци Ядра менялся в зависимости от воли практика. Например, птица Пэн, появившаяся в разуме этого практика, добавляла его Ци Ядра взрывную скорость. Благодаря такому качеству можно было использовать магию Создания Ядра на пределе ее возможностей!

По этой же причине ему потребовалось всего десять вдохов, чтобы нагнать Ла Раи, который убегая что есть мочи, внезапно почувствовал приближающуюся издалека могущественную ауру. Ему уже и раньше доводилось сталкиваться с практиками стадии Создания Ядра. Благоговейного трепета он перед ними уже давно не испытывал. Еще в государстве Чжао ему удалось отправить на верную одного такого практика.

Когда практик стадии Создания Ядра практически его настиг, халат Мастера Шэнгуань вновь замерцал и перенес его на сорок километров вперед. Не теряя ни секунды, он бросился бежать. В руках он сжимал нефритовую дощечку, которая все эти пять лет ожидала своего часа в его бездонной сумке. Табличка уже слабо мерцала, но Ла Раи знал, что для полной активации ей нужно больше времени.

— «Моя седьмая Дао Колонна практически готова. Однако мне до сих пор не по плечу практики стадии Создания Ядра. У меня достаточно духовных камней, целебных трав и пилюль… Нельзя останавливаться! Пока я не достигну великой завершенности Возведения Основания, нужно двигаться только вперед!»

Его глаза решительно сверкнули. Совсем скоро ему предстоит использовать все накопленные за пять лет знания Дао алхимии!

Глава 21: Появление Гейзера в Древних Дао Пещерах

Оглушительный грохот разнесся во все стороны. В это же время леденящий холод устремился к Ла Раи. После повторного использования магии халата Мастера Шэнгуань прошло тридцать вдохов. Прежде чем Ла Раи успел улететь далеко, вдали показался преследующий его практик в лазурной маске. Несмотря на довольно внушительное расстояние, разделяющее их, от него не ускользнуло светло-желтое сияние, исходящее из головы преследователя. В сиянии можно было разглядеть едва уловимые черты меча. Несмотря на то, что это был всего лишь призрачный образ, сердце Ла Раи затрепетало. Все его естество кричало ему о надвигающейся опасности.

— «Этот тип культивирует Ци Ядра!» — мелькнула у юноши мысль.

Дни, когда в мире практиков его можно было назвать зеленым новичком давно остались в прошлом. На своем веку он повидал немало и поэтому прекрасно знал о зловещей стадии Создания Ядра, особенно о невероятном Ци Ядра. Еще в государстве Дунло никто из встреченных им практиков стадии Создания Ядра не мог использовать Ци Ядра. Ла Раи пришел к такому выводу после изучения древних записей в Подразделении Лунной Пилюли.

— «Изменчивый Ци Ядра, но даже у него есть неизменная сердцевина. Интересно как выглядит его эссенция Ци Ядра…»

Несмотря на сумбур в голове, у него внезапно возникла идея. Он без колебаний использовал магию халата Мастера Шэнгуань и переместился в другое место. Как только его тело исчезло, появился образ меча, источающий такую силу, что она могла сотрясти Небо и Землю. Аура нарастала, пытаясь запечатать всю территорию вокруг. Однако растаявший в воздухе Ла Раи сумел ускользнуть.

— Какой хитрый и ловкий алхимик, — произнес практик в лазурной маске, — Но мне отлично известно, что магия может переместить всего три раза на пятьдесят километров. Посмотрим… как ты сбежишь в следующий раз.

Когда практик закрыл глаза, сияние его Ци Ядра усилилось. Призрачный меч замерцал, а потом начал вращаться. Через три вдоха он загудел и указал острием клинка на восток. Практик в лазурной маске открыл глаза и во вспышке света полетел туда, куда указывал меч.

В сорока километрах впереди появился Ла Раи. Сразу по завершению перемещения из уголков его губ потекла кровь. Его грудь пересекала кровоточащая рана, если бы он переместился на секунду позже, то призрачный меч рассек бы его пополам. У него не было времени даже утереть кровь с губ, сейчас главное убежать как можно дальше.

— «Призрачный меч. Выходит, Ци Ядра этого парня воплощается в виде меча…»

На лице Ла Раи появилось мрачное выражение. Если бы за ним гнался практик стадии Создания Ядра, который не владеет Ци Ядра, тогда он бы не попал в такое опасное положение. Ци Ядра не зря считается самым могущественным инструментом практиков стадии Создания Ядра. Ла Раи уже догадался, раз практик в лазурной маске сумел овладеть Ци Ядра на начальной ступени Создания Ядра, значит у него довольно высокий скрытый талант.

После получения звания Мастера Шэнгуань Ла Раи много корпел над древними свитками, посвященными стадии Создания Ядра. Потратив немало времени на изучение вопроса, он отлично разбирался в таких вещах, как Ци Ядра. По большому счету, Ци Ядра культивировали на поздней ступени Создания Ядра и в редких случаях на средней ступени Создания Ядра. Только маленькая горстка Избранных могла культивировать Ци Ядра на начальной ступени Создания Ядра — редкие самородки. Реже всех встречались те, кто обладал врожденным Ци Ядра, они могли использовать его с момента восхождения на стадию Создания Ядра. В изменчивом Ци Ядра всегда имелась одна неподверженная изменениям форма. Эта индивидуальная форма была связана с личностью самого практика, поэтому у каждого практика она была своя.

Чем дальше летел Ла Раи, тем мрачнее становилось выражение его лица. Он забросил целебную пилюлю в рот, практически сразу же по его телу разлилась волна тепла.

— «Осталось тридцать вдохов…»

Он запустил процесс активации нефритовой дощечки, как только вступил в схватку с людьми в черных халатах. До полной активации осталось тридцать вдохов. Дощечка перенесет Ла Раи туда, где его не сможет выследить практик в лазурной маске. Вот только по истечению восемнадцати вдохов небо заполнило бледно-желтое сияние Ци Ядра. А с ним вернулся пронизывающий холод. В небе вдалеке показался стремительно приближающийся худой силуэт практика в лазурной маске. Как только Ла Раи почувствовал его присутствие, он хлопнул по своей бездонной сумке и сломал вытащенный оттуда нефритовый кулон.

— Я предупреждал, что тебе не уйти, — холодно произнес практик в лазурной маске, — Жалкий практик стадии Возведения Основания. Можешь гордиться тем, что ты смог продержаться так долго.

Призрачный образ меча в Ци Ядра пронзительно засвистел. Источая леденящую стужу, он рванул прямиком к Ла Раи. С его невероятной скоростью он в мгновение ока… оказался прямо перед ним. Меч нацелился в лоб юноше. У Ла Раи не было времени уклониться, разница между их культивацией была слишком велика. Чувствуя холодное дыхание смерти, он крепко что-то сжал в ладони. Из нее тотчас вырвался яркий золотой свет. Зыбкий, словно вода, свет окутал тело Ла Раи. Он увеличивался в размерах, создавая золотой купол, который встретил атаку призрачного меча.

При виде барьера, глаза практика в лазурной маске удивленно расширились. Его зрачки подозрительно сузились, но подозрение быстро сменилось потрясением. Он хотел отозвать меч из Ци Ядра, но было уже слишком поздно. Невероятно острый призрачный меч из Ци Ядра беззвучно обрушился на золотой барьер. От столкновения он задрожал, а потом разбился. В мгновение ока фрагменты меча превратились в пыль.

Практик в лазурной маске раздраженно хмыкнул. Под его маской изо рта брызнула кровь, а глаза яростно полыхнули. Он являлся практиком стадии Создания Ядра, обладал Ци Ядра, однако во время игры в кошки-мышки с жалким практиком стадии Возведения Основания мало того, что его Ци Ядра разбился вдребезги, так еще он получил ранение.

— Кровь культивации стадии Зарождения Души… Посмотрим насколько ее хватит!

Глаза практика в лазурной маске полыхнули жаждой убийства. Он ринулся к Ла Раи, на ходу выполняя рукой магические пассы. Магическая сила приняла форму десяти драконов и фениксов, которые по спирали начали снижаться на Ла Раи. В то же время золотой барьер начал уменьшаться, пока не вернулся в ладонь Ла Раи и не превратился обратно в нефритовый кулон. Кулон был одним из спасительных сокровищ, доставшихся Ла Раи от Клана Ла. Это спасительное сокровище, содержащее в себе кровь культивации эксперта стадии Зарождения Души, могло выдержать атаку практика стадии Зарождения Души. Оно могло противостоять всего одной атаке практика стадии Зарождения Души, поэтому после удара практика стадии Создания Ядра его магия не рассеялась, а лишь ослабла. Позже ее можно будет задействовать вновь.

По подбородку практика в лазурной маске текла кровь. Он был ранен, а его Ци Ядра дестабилизировался. Тем не менее он продолжил атаку на Ла Раи, его десять драконов и фениксов с рёвом обрушились на алхимика с неба. Неожиданно глаза юноши кровожадно вспыхнули. Он не стал убегать, вместо этого он указала рукой на практика в лазурной маске.

— Восьмой Заговор Властителя Демонов! — холодно произнес он.

От напряжения его глаза покраснели. Как только он указал на своего противника пальцем, Небо и Земля содрогнулись, Ла Раи содрогнулся, всё вокруг содрогнулось. Даже десять драконов и фениксов содрогнулись. Откуда ни возьмись возникли призрачные образы, которые тотчас обрушились на практика в лазурной маске. Практик в лазурной маске скривился. Десять драконов и фениксов дрожали, словно их что-то удерживало на месте. Мир, казалось, перевернуло вверх ногами, словно нечто запечатало всё вокруг. Запечатывающая сила оказалась настолько мощной, что практик в лазурной маске потерял контроль над собственной культивацией.

— Что это за магия?! — воскликнул он, с дрожью в сердце.

Ла Раи закашлялся кровью. Использование запечатывающего заговора на практике стадии Создания Ядра далось ему с огромным трудом. Все сосуды в его теле, казалось, вот-вот порвутся от напряжения. Но жажда убийства Ла Раи лишь возросла. Взмахом рукава он швырнул вперед пригоршню красного порошка, который превратился в красный туман. Туман забурлил и одновременно с Ла Раи устремился в сторону практика в лазурной маске. В это же время юноша убрал спасительное сокровище в халат, поднял руку и рассек один палец, затем второй, третий, четвертый… все пять пальцев! Кровь цвета золота стекала по его пальцам, формируя… Ладонь Золотого Лотоса!

С появлением Ладони Золотого Лотоса красный туман яростно забурлил, превращаясь в туманную ладонь. Туман разъедал все на своем пути, настолько ядовитый, что он один усиливал атаку Ла Раи на тридцать процентов. Все это произошло в один миг. Несколько смертоносных атак юноши одновременно обрушились на пораженно застывшего практика в лазурной маске, который внезапно обнаружил, что опять может двигаться, всё-таки его культивация находилась на стадии Создания Ядра. Восьмой Заговор — магия совсем необычная, но даже она не смогла удержать его на месте больше двух вдохов.

— Жалкие потуги! А теперь сдохни! — взвыл практик в лазурной маске.

Правой рукой он исполнил магический пасс и выбросил руку в сторону Ла Раи. Воздух тут же сотряс рокот и появился призрачный десятиглавый дракон. Свирепо зарычав, он встретил магическую атаку юноши лоб в лоб.

Прогремел взрыв. Красный туман опал, Ладонь Золотого Лотоса распалась на части. У Ла Раи изо рта брызнула кровь, а его самого словно куклу отшвырнуло назад. Практик в лазурной маске хотел броситься за ним, но его зрачки удивленно расширились, когда он увидел, как Ла Раи, несмотря на серьезное ранение, будучи отброшенным назад, внезапно хлопнул по своей бездонной сумке. Взмахом рукава он выбросил еще пригоршню порошка. Несмотря на тонкость окружившей юношу завесы, практик в лазурной маске на мгновение замешкался.

Только что ему удалось не дать кровавому туману проникнуть в его легкие, но даже избежав этой страшной участи он всё равно чувствовал чудовищную мощь этого тумана. Всё потому, что на его мизинце имелся крохотный порез, через который в его тело просочилось немного яда. От этого крохотного пореза по его телу волнами расходилась невероятная боль. Несмотря на ранения и кровавый кашель зрачки Ла Раи засияли пурпурным светом. Его кожа и меридианы Ци тоже начали светиться пурпурным светом, окружив его тело мягким сиянием. Так действовала Трансформация Пурпурного Ока!

Благодаря Трансформации Пурпурного Ока тело Ла Раи начало быстро исцеляться. Он посмотрел сквозь ядовитый туман на практика в лазурной маске и на Ци Ядра, исходящий из его головы. Этот человек тоже быстро приходил в себя. Через десять вдохов, если не раньше, он вновь спустит на него Ци Ядра. Ла Раи решил лишний раз не испытывать судьбу. Он надавил на нефритовую дощечку, тем самым активировав ее перемещающую способность. В воздухе разверзлась черная дыра, которая тотчас засосала в себя юношу.

Практик в лазурной маске ожидал от этого ловкача чего угодно, но только не этого. Его лицо скривилось в гримасе в тщетной попытке схватить его, но было уже слишком поздно.

Лицо практика в лазурной маске потемнело, его глаза полыхнули холодным светом, демонстрируя едва сдерживаемую ярость. По достижении стадии Создания Ядра и культивации Ци Ядра он мог справиться с любым практиком, у которого не было своего Ци Ядра. Но сегодня практик стадии Возведения Основания разбил его Ци Ядра, умудрился в процессе ранить его и в конце вообще его обездвижил. Несмотря на всё вышеперечисленное, он буквально кипел от ярости. Но приводило в бешенство другое, человек, который в его глазах был не сильней букашки, в его присутствии вырезал всех людей в белых масках. Такая провокация породила волну жажды крови в его сердце, но… этот подлец всё равно умудрился улизнуть.

Холод в глазах мужчины стал острее. Он прекрасно понимал, что узнай об этом кто-то из его собратьев по Секте, он станет настоящим посмешищем. Особенно, если учесть, что сбежавший практик был экспертом в алхимии, а не боевой магии. Он не мог принять случившегося, не мог понять, как это вообще произошло. Более того, из всех известных ему практиков, которые были знамениты своим мастерством в боевой магии, он не мог назвать ни одного, кто мог бы сравниться с этим алхимиком.

С такими боевыми навыками, решимостью и коварством, сбежавший алхимик очень напоминал безжалостных практиков Долины Судьбы.

— «Разве бывают такие алхимики?!» — подумал он, не спуская глаз с того места, где недавно стоял Ла Раи.

Его Ци Ядра полностью восстановился, но как он не пытался найти его с помощью духовного сознания, ему не удалось обнаружить ни единого следа. Это значит, что его противник переместился куда-то очень далеко, куда не дотягивалось его духовное сознание. Наконец практик в лазурной маске холодно хмыкнул.

— Что ж, мои Десять Водяных Драконов ранили его своей леденящей силой. Пусть ему и удалось сбежать от меня, но от смерти не спрячешься,даже если ты Мастер Шэнгуань. Посмотрим, выживет он или нет. Смерти ищет этот… практик стадии Возведения Основания… после удара леденящей силы моих Десяти Водяных Драконов никому еще не удавалось протянуть больше десяти дней.

Отказавшись от дальнейшего преследования, он развернулся и исчез. В западном регионе великого Мертвенного Плато имелось место, круглый год окутанное тонким слоем тумана. Вместо бескрайних гор это место славилось множеством подземных пещер. Среди них находилось одно из трех самых опасных мест Мертвенного Плато — Древнейшие Дао Пещеры. С высоты птичьего полета западный регион словно был устлан мириадами дыр, словно пчелиными сотами. Эти дыры, разумеется, были пещерами.

В этот момент над одной из пещер воздух покрылся рябью. Над центром пещеры раскрылась черная дыра, из которой вывалился Ла Раи. Оказавшись по ту сторону портала, он зашелся кровавым кашлем. Черная кровь источала невероятный холод. Когда она с плеском исчезла в глубине пещеры, в воздухе появились черные ледяные кристаллы. Бледный Ла Раи поднял голову и осмотрелся, после чего превратился в золотой луч света и растворился вдалеке.

Несколько дней спустя в одной из горных цепей западного региона Мертвенного Плато, в свежевырезанной Пещере Бессмертного, в позе лотоса сидел Ла Раи. Он принимал целебные пилюли и вращал культивацию, дабы исцелить полученные в бою ранения. Вскоре прошел месяц. За это время юноша ни разу не покинул пределы своей Пещеры Бессмертного. Его главной задачей было полное исцеление всех полученных ран. Пещера Бессмертного находилась в глуши. Учитывая немногочисленное население западного района, а также висящий круглый год туман, это было очень умиротворяющее и спокойное место.

Наконец одним прекрасным днем юноша открыл глаза. Бледность исчезла с его лица, а тело практически исцелилось.

— «Практик в лазурной маске!»

Глаза Ла Раи вспыхнули холодом. Впервые за пять лет его не просто задели во время боя, а серьезно ранили. Без исцеляющей способности Трансформации Пурпурного Ока он бы погиб прежде, чем успел бы вырезать в скале Пещеру Бессмертного. Вдобавок, не будь он алхимиком с обширным запасом целебных пилюль, он бы не дотянул даже до конца месяца, всё-таки его ранил эксперт стадии Создания Ядра, обладающий Ци Ядра. Если бы этот эксперт стадии Создания Ядра схлестнулся с любым другим практиком стадии Возведения Основания, то его ждало бы неминуемое поражение.

Ла Раи тяжело вздохнул. Мрачный как туча он вытащил алхимическую печь и немного целебных трав и приступил к переплавке. Его раны не до конца зажили, в теле до сих пор оставался чудовищный холод. Хоть этот холод не шел ни в какое сравнение с его ледяной аурой, это не означало, что юноша получил иммунитет к магии холода. Ла Раи решил переплавить пилюлю специально для этого конкретного случая.

Прошло еще несколько месяцев. Через три дня после принятия особой целебной пилюли Ла Раи внезапно открыл глаза. А потом выплюнул остаточный леденящий холод. Холод разлетелся по Пещере Бессмертного, образовав на стенах пещеры ледяную корку. Поначалу очень медленно, но со временем пещера начала оттаивать, возвращаясь к своему первоначальному облику. Если бы практик в лазурной маске увидел это, то он бы не поверил своим глазам. Ведь он был абсолютно уверен, что никакой практик стадии Возведения Основания не переживет леденящую силу Десяти Водяных Драконов. Тем не менее… Ла Раи как-то удалось оправиться от ран.

Впервые за много дней он смог вдохнуть полной грудью, однако жажда крови в его глазах, спустя несколько месяцев, лишь усилилась. Он какое-то время просидел, погрузившись в раздумья, а потом, судя по блеску в глазах, принял решение. Он хлопнул по бездонной сумке и вновь вытащил алхимическую печь. Ла Раи задумчиво крутил печь в руках.

— «Мне нужно переплавить партию пилюль, которая поможет мне стать сильнее. Нужна целебная пилюля, которая гарантированно создаст Дао Колонну, что-то сильнее Дня Возведения Основания».

В его глазах стояла задумчивость, пока в разуме проносилось множество алхимических рецептов. Наконец он остановился на рецепте пилюли под названием Пилюля Штурма Рубежей.

— «В связке с Пилюлей Тройной Сути эта пилюля используется для прорыва со стадии Возведения Основания на стадию Создания Ядра!»

Еще какое-то время подумав, он наконец принял окончательное решение. Он вытащил множество целебных трав из бездонной сумки и с предельной концентрацией взялся за переплавку Пилюли Штурма Рубежей.

Спустя несколько дней. Даже используя Заклятие Трансмутации Дао Алхимии, он несколько раз потерпел неудачу. Лишь на восьмой день ему удалось успешно переплавить пилюлю. С ее появлением Пещеру Бессмертного заполнил приятный лекарственный запах. Ла Раи заранее озаботился перекрыть выход в Пещеру Бессмертного таким образом, чтобы запах не просочился наружу, иначе это могло привлечь к нему совершенно ненужное внимание.

С блеском в глазах он посмотрел на пилюлю в своей руке. Следом он принялся повторно переплавлять пилюлю, пока процент успешных переплавок не остановился на девяноста. Накопив достаточно много пилюль, он стал раскладывать их по три в один флакон, получив в итоге десять флаконов. Он вытащил Флаг Золотого Лотоса и вызвал мечи Инь Ян, на всякий случай он еще активировал медальон Мастера Шэнгуань. Закончив с подготовкой, он сделал глубокий вдох и положил Пилюлю Штурма Рубежей себе в рот.

Его седьмая Дао Колонна к этому времени была завершена на девяносто процентов. Когда пилюля попала в рот, она превратилась в духовную силу, от которой все его тело начало дрожать. Седьмая Дао Колонна засияла пурпурным светом и начала уплотняться.

— «Всё или ничего!» — подумал он решительно. Затем он закрыл глаза и погрузился в медитацию.

Полмесяца спустя тело Ла Раи задрожало. Он спокойно взял пригоршню целебных пилюль и начал по одной закидывать их себе в рот. Спустя семь дней его тело внутри загудело, а снаружи вспыхнуло пурпурным светом, затопившим всю Пещеру Бессмертного. Седьмая Дао Колонна полностью оформилась!

В этот момент культивация юноши рванула вверх. Его духовное сознание и боевой потенциал стали сильнее. Теперь он напоминал невероятно опасный обнаженный меч. Средняя ступень Возведения Основания осталась в прошлом, теперь он взошел на позднюю ступень Возведения Основания! Даже кто-то с Безупречным Основанием не сможет оказать хоть какого-то сопротивления исходящей от него подавляющей ауре. Теперь он, без сомнения, занимает первое место среди практиков стадии Возведения Основания!

Однако Ла Раи не был удовлетворен результатом. Не иметь равных на стадии Возведения Основания — не к этому он стремился. Он хотел сразиться с практиком в лазурной маске! Для этого недостаточно его текущей культивации!

Его глаза ярко вспыхнули, и он сделал еще один глубокий вдох. Он вытащил целебные травы и опять начал переплавлять целебные пилюли.

Время шло. Один месяц, второй, третий… Безвылазно находясь в четырех стенах, Ла Раи давно уже потерял счет времени. Его восьмая Дао Колонна постепенно уплотнялась: десять процентов, двадцать, тридцать… Спустя три месяца его восьмая Дао Колонна выросла с нуля до восьмидесяти процентов.

Тем временем снаружи, на Мертвенном Плато, поднялась очередная яростная буря. Пришла она из Долины Судьбы! Мертвенное Плато подверглось набегам практиков Долины Судьбы! К тому же таинственным образом исчезло более семидесяти алхимиков! Эти два события переполошили все Мертвенное Плато. Большая часть пропавших алхимиков были из Подразделений Лунной Пилюли и Мировой Пилюли, хотя несчастье не обошло стороной и простых алхимиков без связей с большими Сектами. Ничем не спровоцированные похищения разъярили Секту Пурпурной Луны и Секту Морозного Феникса. Именно эти две Секты первыми перешли от обсуждений слухов и сплетен к конкретным действиям. Загадочные Патриархи обеих Сект немедленно отправились в Долину Судьбы. По слухам, грандмастеры Лунная Пилюля и Вечная Гора самолично нанесли туда тайный визит.

Долина Судьбы существует уже много лет, но Мертвенное Плато ничего не могло поделать с этим жестоким местом. Детали сделки между двумя силами не были оглашены. Гласности подверглись лишь два факта: Секта Морозного Феникса не смогла выручить ни одного из своих алхимиков, тогда как Секта Пурпурной Луны вернула домой всех своих алхимиков, за исключением Мастера Шэнгуань Чжоу Дэкуня. После этого случая ни одна из Сект больше не упоминала Долину Судьбы. Что до Долины Судьбы, они, как говорится, свернули знамена и перестали бить в барабаны. Жизнь на Мертвенном Плато вновь пришла в норму. Исчезновения алхимиков прекратились, вестей из Долины Судьбы почти не было, поэтому никто не знал, что там происходит.

Спустя полгода, после того как две Секты приструнили Долину Судьбы, в западном регионе Мертвенного Плато, неподалеку от Древнейших Дао Пещер, появился Дао Гейзер. В фонтане воды, бьющем словно гейзер, можно было увидеть призрачный образ давно минувших дней: как практик стадии Возведения Основания совершал прорыв на стадию Создания Ядра.

С появлением гейзера все великие Секты и Кланы Мертвенного Плато сразу же активизировались. Первым делом гейзер проверили старики из различных Сект. Когда они ушли, в район гейзера были направлены Избранные ученики на стадии Возведения Основания, а также Дети Дао, всех их отправили наблюдать за гейзером.

Один Патриарх поздней ступени Зарождения Души из Секты Единого Меча отправил сообщение:

— «В гейзере заключено просветление. Обретя просветление, человек может взойти на стадию Создания Ядра. Нам, старикам, от него мало толку, но просветление гейзера отлично подходит для практиков стадии Возведения Основания».

Как мог хоть один Избранный Мертвенного Плато на стадии Возведения Основания проигнорировать такое заявление? К западному региону начали стекаться практики со всех концов Мертвенного Плато. Месяц спустя Чжоу Цзе, Дитя Дао Секты Великого Мрака, к всеобщему удивлению совершил прорыв рядом с Дао Гейзером и взошел на стадию Создания Ядра, сформировав Зеленое Ядро.

После того как Чжоу Цзе достиг стадии Создания Ядра при помощи Дао Гейзера, среди практиков стадии Возведения Основания Мертвенного Плато разгорелась настоящая буря. Она прокатилась по всем великим Сектам и Кланам, побудив всех до единого учеников на стадии Возведения Основания отправиться в западный район Мертвенного Плато. Обычно безлюдный западный регион быстро стал местом сбора Избранных. С таким количеством представителей разных Сект и Кланов между практиками просто не могли не возникнуть трения. Несколько месяцев шли непрекращающиеся бои. Победители таких боев практически сразу обретали известность. Стихийный сбор практиков в одном месте довольно редкое явление для Мертвенного Плато. Не часто можно увидеть Избранных собранных в одном месте и борющихся за превосходство. Благодаря древнему Дао Гейзеру сейчас происходило именно это!

Гейзер извергался каждый месяц. Чтобы наблюдать за извержением требовалось находиться в особом месте рядом с гейзером. Поскольку места вокруг гейзера на всех не хватало, довольно часто вспыхивали магические поединки.

На второй месяц после появления древнего Дао Гейзера ученица Конклава Кэ Цзюсы из Секты Великого Мрака победила Дитя Дао Клана Цзы, Цзы Тяня, эта новость потрясла весь западный регион. До их поединка практически никто не слышал о Кэ Цзюсы, после него ее имя было у всех на слуху.

На четвертый месяц Цин Лихай, Дитя Дао Клана Цин, который по слухам умер несколько лет назад, вместе с Хань Шаньдао, одним из семи сыновей Секты Единого Меча, обрели просветление в древнем Дао Гейзере. Хоть им не удалось совершить прорыв, их культивация заметно повысилась. По слухам, оба получили просветление относительно одной магической техники.

На пятый месяц Дитя Дао Клана Сун Сун Юньшу схлестнулся в поединке с Чжао Ванон, одним из семи сыновей Секты Единого Меча. В итоге их поединок закончился ничьей, однако такой результат прославил имя Чжао Вана. В этом же месяце Дитя Дао Секты Огненной Зари по имени Ли Шици сразилась с дочерью Секты Единого Меча Шань Лин. Их поединок сопровождал грохот взрывов, однако в конце вместо победы или поражения обе девушки обрели просветление в Дао Гейзере.

На шестой месяц Чэн Фу, Избранный Секты Огненной Зари, и Дитя Дао Секты Морозного Феникса схлестнулись в кровавом поединке, где Дитя Дао лишился одной руки. Новости об их поединке словно пожар прокатились по всему Мертвенному Плато. В этом же месяце Цин Сяошань, Избранный Клана Цин, и младший брат Цин Лихая тоже обрел просветление. Оно помогло ему совершить прорыв в культивации и достичь великой завершенности Возведение Основания. Это тоже наделало немало шума.

Просто понаблюдав за образами во время извержения гейзера, человек мог обрести просветление, не прикладывая вообще никаких усилий, или повысить собственную культивацию без приема целебных пилюль. Обрести что-то в гейзере было невероятной удачей для любого на стадии Возведения Основания. Из-за Дао Гейзера становилось возможным совершить прорыв со стадии Возведения Основания на стадию Создания Ядра. Только одна вещь могла превзойти такого рода прорыв — это прорыв со стадии Создания Ядра на стадию Зарождения Души, если это произойдет, противоборство между практиками за право находиться рядом с гейзером перейдет на совершенно новый уровень.

Вот так тихий западный район Мертвенного Плато погрузился в хаос. Только Секта Пурпурной Луны не отправила учеников к Дао Гейзеру. Строилось множество догадок и предположений, но большинство сходились на том, что это как-то связано с недавним их конфликтом с Долиной Судьбы.

Западный регион Мертвенного Плато быстро стал объектом всеобщего внимания. Неподалеку от месторасположения Дао Гейзера в позе лотоса медитировал Ла Раи. Восьмая Дао Колонна оформилась более чем на девяносто процентов. С наступлением самой критической стадии, ему пришлось принять около семидесяти-восьмидесяти процентов приготовленных целебных пилюль. Сейчас на полу Пещеры Бессмертного было разбросано более сорока пустых флаконов из-под пилюль.

Прошло две недели. Снаружи Пещеры Бессмертного небо было затянуто черными тучами и начало моросить. Морось постепенно переросла в настоящий ливень, размыв очертания окружающего мира. Спокойный дождливый день нарушили два луча радужного света, этими двумя лучами оказались два молодых практика, схлестнувшихся в магическом поединке. Один принадлежал к Секте Единого Меча, второй к Секте Огненной Зари. Их схватку сопровождали неутихающие взрывы и вспышки магических техник. Оба практика являлись Избранными своих Сект и считались фигурами довольно видными. И вот сейчас они схватились в жесточайшей битве в землях западного региона. С грохотом взрывались невероятные магические техники. Бойцы разлетались и вновь сходились, без устали атакуя друг друга, и деформируя ландшафт внизу. Ничего не подозревающие бойцы постепенно приближались к горе Ла Раи. Волны энергии, как последствие их магических техник, наконец, дошли до горы.

Когда загрохотало внутри Пещеры Бессмертного, человек внутри резко открыл глаза. Они сверкнули словно золотые молнии. Его взгляд, наполненный силой, яркой золотой вспышкой вырвался наружу. Взгляд обладал такой невероятной мощью, что даже гора задрожала, даже дождь снаружи затрепетал. Секунду назад единственной проблемой двух практиков был их противник, но в следующий миг, словно что-то почувствовав, у обоих волосы на голове встали дыбом, а их лица исказились в гримасе. Обоих захлестнуло неописуемое чувство надвигающейся опасности. Неожиданно некая сила подавила их культивацию, оба начали дрожать, немея от страха. У них возникло чувство, будто за ними пришла сама смерть. Сухие губы Ла Раи с трудом приоткрылись. Поначалу его голос звучал довольно слабо, но в следующий миг он превратился в рев, который прокатился оглушительной волной по округе. Он обрушился на двух практиков словно удар грома, погасив мир вокруг них и полностью объяв их, словно это был единственный звук во всем мире.

— УБИРАЙТЕСЬ! Убирайтесь… убирайтесь… убира…

Его голос эхом разнесся на пять километров во все четыре стороны от одинокой горы, где находилась пещера Ла Раи. Словно это была какая-то запретная зона. У обоих практиков закружилась голова, и практически сразу они зашлись кровавым кашлем. Их культивация находилась на поздней ступени Возведения Основания, однако по одной мощи этого голоса они сразу поняли, что его хозяин может уничтожить их мановением руки. Изумленная и перепуганная парочка бросились бежать что есть мочи. Только спустя пятьдесят километров безостановочного полета они рискнули обернуться назад. Дождь лил как из ведра. Совсем недавно они схлестнулись в поединке не на жизнь, а на смерть, и вот сейчас оба больше были не в настроении драться. Они переглянулись, каждый видел в глазах другого облегчение человека, только что избежавшего страшной участи.

— Кто… это был?

— Из всех героев, Детей Дао и Избранных собравшихся в западном регионе Мертвенного Плато не могу назвать ни одного, кто хотя бы отдаленно походил на встреченного нами человека, его аура еще страшнее ауры Старшей Сестры Шань Лин и Старшего Брата Хань Шаньдао из моей Секты Единого Меча.

— Мне тоже так показалось. По сравнению с ним даже перспектива встречи со Старшей Сестрой Ли выглядит не столь ужасно. А с ним я чувствовал себя словно смертный…

Пораженные до глубины души практики молча переглянулись и разлетелись в разные стороны. Спустя три дня после их бегства Ла Раи еще сидел в Пещере Бессмертного. Внезапно его тело окутал пурпурный свет. Пурпурный свет залил все временное жилище Ла Раи, но не вырвался наружу из надежно запечатанной Пещеры Бессмертного.

Свет начал медленно гаснуть только через несколько часов. Погаснув, свет явил юношу, неподвижно просидевшего на этом месте около полугода. Его глаза были плотно закрыты. Тем не менее взрывная мощь внутри него, казалось, только нарастала. Он застыл словно изваяние, но от одного взгляда на него возникало чувство, что его самое простое движение может потрясти небо и всколыхнуть землю.

Глава 22: Нить Ци

Прошло много времени прежде чем свирепая аура вокруг Ла Раи начала гаснуть. Наконец он открыл глаза, они выглядели как обычно, но если приглядеться они больше напоминали два глубоких омута или бескрайнее звездное небо. Ла Раи медленно вздохнул. Внутри его тела в пурпурном сиянии вращались восемь Дао Колонн, наполняя его ранее невиданной духовной силой.

— «Этого по-прежнему недостаточно, — подумал он, — Но это лучшее, что я могу пока сделать. Восемь Дао Колонн… до решающего штурма последней Дао Колонны мне еще очень далеко».

Дело было не в том, что у него закончились целебные пилюли. По непонятной причине у Ла Раи возникло странное чувство относительно девятой Дао Колонны, и оно никак не было связано с целебными пилюлями. Ему казалось, что сейчас на пути его культивации впервые высилась стена. Когда-нибудь в будущем он достигнет поворотной точки, тогда ему вообще не потребуются целебные пилюли, вместо них он сможет полностью положиться на восемь Дао Колонн для возведения их девятого собрата. В этот момент он взойдет на великую завершенность Возведения Основания.

Он еще раз тяжело вздохнул и надолго задумался. В конце концов он поднял голову и взглянул на мир снаружи Пещеры Бессмертного. До сих пор шел дождь, шум падающих капель дождя заполнил собой все вокруг. Из-за дождя мир выглядел немного тускло и размыто. Его уединенная медитация продлилась около полугода, он понятия не имел, что всё это время происходило в мире за пределами его пещеры. Вдобавок он так и не узнал, удалось ли Чжоу Дэкуню сбежать.

На секунду Ла Раи решил было остаться в пещере. Его глаза сверкнули, когда он вытащил из бездонной сумки древо Духовного Перерождения. Проведя в уединении около полугода, его не волновало сколько времени еще может понадобиться. Когда придет время уходить, он хотел быть полностью готовым, дабы отплатить практику в лазурной маске смертью!

Ла Раи глубоко вздохнул. Он сжал древо Духовного Перерождения в правой руке, и ее тотчас окружило слепящее пурпурное свечение. Для стимуляции роста он задействовал всю безграничную мощь восьми Дао Колонн. Пока древо вбирало его в себя, пурпурный свет усиливался. Вскоре на нем показался второй росток. В это же время Ла Раи выполнил магический пасс и заклеймил древо Духовного Перерождения магией запечатывания Времени.

— «Если прибавить к этому прошлый раз в Секте Великого Мрака, в древе Духовного Перерождения теперь запечатано двадцать лет Времени, — он достал нефритовую шкатулку с Первородной Пилюлей Починки Небосвода и сравнил ее с древом, — Время подобно яду… яду, которым можно переплавлять сокровища. Оно расплавляет жизненную силу…»

В разуме Ла Раи вспыхнула картина случившегося с Чэнь Цзяси. После небольшой паузы он еще раз вздохнул, поднял древо Духовного Перерождения и начал стимулировать Время внутри.

Десять дней промелькнули словно вспышка. Лицо Ла Раи выглядело предельно сконцентрированным. Древо Духовного Перерождения в его руке наполовину посерело, однако внутри было запечатано около шестидесяти лет Времени. Чем больше он работал, тем больше ему приходилось использовать культивации для стимуляции, и тем медленней шел сам процесс. Сейчас он заканчивал последние десять лет шестидесятилетнего цикла. По завершении стимуляции древо Духовного Перерождения будет выглядеть совершенно по-другому.

Смерклось, снаружи по-прежнему дождь лил как из ведра. Ла Раи полностью сосредоточился на древе Духовного Перерождения, без устали продолжая стимулировать его. Неожиданно маска сосредоточенности на его лице дала трещину, древо Духовного Перерождения начало чахнуть, словно не в силах выдержать гнет пятидесяти лет Времени. Несмотря на его поразительные и таинственные свойства, древо умирало. Довольно быстро оно превратилось в серый пепел, который посыпался на пол сквозь пальцы Ла Раи.

Юноша хмуро посмотрел на горстку пепла на полу, а потом на свою ладонь. Ладонь тоже выглядела постаревшей. Не на пятьдесят лет, но провал стимуляции негативно отразился на его ладони в виде магического отката.

Не обращая внимания на состояние руки, Ла Раи погрузился в раздумья.

— «Теперь понятно, почему такие сокровища настолько редки. Переплавка сокровища Времени — очень сложный и комплексный процесс. Одна ошибка сводит на нет всю проделанную работу. Можно истратить огромное количество ресурсов и времени, допустить маленькую ошибку в самом конце и в итоге всё насмарку. При этом каждая ошибка выливается в откат Времени… — Ла Раи отчетливо чувствовал, что этот откат отнял часть его жизненной силы, — Тем не менее, если кто-то и способен переплавить такое сокровище… так это я».

Его глаза ярко блеснули, бубня себе что-то под нос, он хлопнул по бездонной сумке, вытащил еще одно древо Духовного Перерождения и вновь принялся за работу.

Время шло. К ночи в древе было запечатано десять лет Времени. Десять дней спустя Ла Раи опять достиг точки, где до полного шестидесятилетнего цикла оставалось всего десять лет. Чтобы перевести дух он проглотил несколько восстанавливающих целебных пилюль. Через два часа он открыл глаза, но не стал сразу приступать к стимуляции последних десяти лет Времени. Вместо этого Ла Раи достал из бездонной сумки чашу, после чего рассек свою руку и наполнил чашу золотой кровью.

— «Кровь Золотого Лотоса, облаченного в человеческое тело, сама по себе является ценнейшим сокровищем… Золотой Лотос — Император жизни, а значит…»

Ла Раи вновь стал вливать энергию в древо Духовного Перерождения, при этом параллельно соединяя его со своей кровью. Через два дня древо Духовного Перерождения полностью стало серого цвета, по всей его поверхности виднелись ярко-золотые прожилки. После использования магии запечатывания времени от древа начала исходить древняя аура Времени.

При взгляде на древо Духовного Перерождения его глаза заблестели. От древа исходила аура Времени, похожая на ауру Первородной Пилюли Починки Небосвода! Аура древа оказалась намного слабей, но сходство было несомненным.

— «Жаль, что для гарантированного успеха переплавки мне придется использовать кровь. В будущем для этого сокровища ее потребуется огромное количество. Сокровище Времени с шестидесятилетним циклом внутри выглядит довольно могущественным. На данный момент его силы мне вполне хватит!»

Он задумчиво посмотрел на древо Духовного Перерождения, а потом немного его обстругал. Спустя пару мгновений Ла Раи получил простенький деревянный меч. Внешне меч выглядел грубовато, но этот простой деревянный меч был магическим сокровищем ручной работы.

Он еще какое-то время полюбовался Деревянным Мечом Времени, а потом убрал его в бездонную сумку. За все эти годы в Мире Практиков, после стольких лет изучения Дао алхимии и Дао яда, он стал понимать гораздо больше, чем раньше.

— «Существует тысячи ядов, также, как и существуют тысячи видов магии. Великое Дао — бесконечно, один путь, состоящий из множества дорог, избери путь и пройди по нему, согласно собственной воле».

Ла Раи вздохнул, он понимал, что сейчас находится лишь в начале своего пути. Какую дорогу он выберет, оказавшись на перепутье? Сейчас ему было неведомо, как повернется судьба, но… было кое-что, что он знал наверняка. Только он волен выбирать свою судьбу. И если судьба его не устраивает, он сломает ее, как тонкую льдинку.

***

Так прошло три месяца…

В западном регионе Мертвенного Плато выбросы Дао Гейзера участились: с одного раза в месяц до одного раза в три дня. С каждым днем интервал постепенно будет уменьшаться: раз в два дня, раз в день. Затем он начнет извергаться несколько раз в день, а в конце гейзер вообще будет бить без перерыва! Согласно древним хроникам Сект Мертвенного Плато непрерывное извержение Дао Гейзера продлится семь дней, после чего гейзер исчезнет.

Время стремительно заканчивалось. Избранные великих Сект и Кланов, надеясь получить просветление у Дао Гейзера, яростно соперничали друг с другом в попытке поймать удачу в этот критический момент. Однажды Ли Шици из Секты Огненной Зари смогла обрести просветление и взойти на стадию Создания Ядра. Духовная энергия, лившаяся из гейзера, полностью досталась девушке, никто не решился украсть у нее даже каплю.

После нее Дитя Дао Клана Цзы по имени Цзы Тянь, тот самый, кого одолела и оставила в живых Кэ Цзюсы, сумел достичь стадии Создания Ядра. Его имя словно пожар прокатилось по всему Мертвенному Плато, ведь он стал третьим практиком, кому это удалось. Как и в прошлый раз вся духовная энергия Дао Гейзера досталась ему одному, как человеку получившему просветление.

На Мертвенном Плато царил раздрай.

Именно в этот момент Ла Раи спустя полгода покинул пределы своей Пещеры Бессмертного, тем самым закончив уединенную медитацию. У входа в пещеру стоял юноша с длинными волосами и слегка высохшей рукой. Привычные одежды Мастера Шэнгуань Секты Пурпурной Луны сменились на белый, обшитый золотом, халат.

Стояло дождливое утро. Ла Раи превратился в луч золотого света и растворился вдалеке. У него было совершенно спокойное выражение лица, только его глаза сверкали так, словно хранили в себе всю глубину звездного неба. Культивация хоть и находилась на стадии Возведения Основания, в плане боевого потенциала давно превзошла уровень практиков стадии Возведения Основания. Насколько он стал сильнее… Ла Раи самому не терпелось это узнать! Вот почему он будет сражаться!

Сражаясь, он обретет просветление Неба и Земли. Сражаясь, он достигнет просветления относительно его Дао Колонны. Сражаясь… он потрясет весь мир!

Он отправляется искать то, что поможет ему совершить прорыв в культивации!

Неделю спустя на Мертвенное Плато обрушилась метафорическая буря. Все до единого практики Мертвенного Плато были потрясены до глубины души. Причиной тому было одно имя: Безликий Золотой Герой!

По слухам, он носил длинный белый халат, обшитый дорогой золотой нитью, а его лицо было расплывчатым и неясным. Также болтали, что, несмотря на культивацию поздней ступени Возведения Основания, его боевое мастерство находилось просто на запредельном уровне. Еще говорили, что, когда бы этот человек не атаковал, он произносил всего одно слово: «Сражайся!»

Все эти слухи поползли после его первого поединка неделю назад. Он схлестнулся с Избранным Секты Морозного Феникса с культивацией великой завершенности Возведения Основания. Они столкнулись друг с другом в воздухе, и без какой-либо очевидной причины прозвучало слово «сражайся», после чего небеса задрожали от грохота взрывов. В следующий миг Избранный Секты Морозного Феникса был повержен. Он проиграл в мгновение ока, словно сухостой, который только и ждал, чтобы его раздавили. Многие стали свидетелями их невероятного поединка, но, прежде чем они успели кому-то об этом рассказать, Безликий Золотой Герой вступил во вторую схватку. Вторым противником стал Избранный Секты Огненной Зари, его ждала похожая участь. Что странно, человек в белом, расшитом золотом, халате сохранил обоим жизнь, однако сокрушительное поражение подействовало на обоих его противников сродни огромной волне, которая начисто смыла их уверенность в себе. В следующие несколько дней Клан Цзы, Секта Великого Мрака, Клан Сун, Секта Единого Меча, Клан Цин… Избранных учеников всех великих Сект и Кланов постигла схожая участь. При встрече с человеком в белом, расшитом золотом, халате никому не удалось совершить даже двух атак. Все проигрывали практически мгновенно.

Западный регион Мертвенного Плато стоял на ушах, все только и делали, что строили догадки относительно личности безликого человека в лазурном халате. Мнения разделились. На восьмой день где-то в полутора тысячах километров от Дао Гейзера, в месте сбора учеников Секты Единого Меча, в небе, летел человек в лазурном халате. Впереди летел краснощекий мужчина средних лет. При виде человека в лазурном халате его глаза ярко сверкнули.

— Кто ты такой?!

Неизвестным в белом, расшитом золотом, халате оказался ни кто иной, как Ла Раи. Последние несколько дней он провел в постоянных сражениях, в попытке обрести боевое просветление относительно его девятой Дао Колонны. Разумеется, он слышал про Дао Гейзер, как и про людей, достигших с его помощью стадии Создания Ядра. Вместо того чтобы сразу отправиться к Дао Гейзеру, он продолжал вызывать на бой героев Мертвенного Плато. После множества оппонентов и побед он переключил свое внимание на Детей Дао различных Сект и Кланов. Мужчина средних лет перед ним был первым из семи сыновей Секты Единого Меча, Хань Шаньдао, с культивацией великой завершенности Возведения Основания, в одном шаге от стадии Создания Ядра!

— Ты будешь сражаться или нет? — невозмутимо спросил Ла Раи.

Глаза Хань Шаньдао ярко сверкнули. Задрав голову к небу, он от души расхохотался, после чего швырнул огромный двуручный меч вперед. Аура меча вспыхнула до небес, и клинок устремился к Ла Раи. Уголки губ юноши едва заметно изогнулись. Когда он сделал один шаг вперед, прогремел оглушительный взрыв… изо рта Хань Шаньдао брызнула кровь, а его самого прямо в воздухе отшвырнуло назад. На его лице бушевал целый спектр эмоций. Его двуручный меч рассыпался на куски, спрятанный внутри летающий кинжал, который обладал мощью стадии Создания Ядра, после столкновения покрылся множеством трещин. Клинок, качаясь в воздухе, полетел обратно к Хань Шаньдао. Один миг — одно движение — сокрушительный разгром!

Грудь Хань Шаньдао наискось пересекал длинный порез. В широкой кровоточащей ране можно было даже разглядеть белеющие кости. Один из учеников Секты Единого Меча помог бледному Хань Шаньдао подняться на ноги. На негнущихся ногах Хань Шаньдао поднялся, тяжело вздохнул и сказал:

— Ваше превосходительство обрело просветление относительно древнего боевого заклинания в Дао Гейзере. Я признаю поражение.

Ла Раи никак не ответил, он просто развернулся и ушел. За эти восемь дней он победил немало людей. Многие из них упоминали Дао Гейзер и древнее боевое заклинание. Довольно далеко от места схватки размытость его лица исчезла, вновь явив лицо Тан Хао, однако он не стал снимать белый халат. Час спустя Ла Раи окинул взглядом огромную дыру в земле, на самом дне которой медледнно скапливалась готовая к излиянию вода, эту пещеру правильней было назвать Дао Гейзером!

Вокруг пещеры собрались около десяти тысяч практиков, они сидели в позе лотоса, судя по всему, глубоко медитируя. По прибытии в сторону Ла Раи никто даже голову не повернул. Он осмотрелся, а потом направился к месту, где сидело не так много людей, после чего сел в позу лотоса и молча принялся наблюдать за Дао Гейзером.

Время шло. На второй день Ла Раи заметил, что с разных концов региона прибывают всё больше и больше практиков. К полудню у пещеры собралось несколько десятков тысяч людей. К вечеру было уже не протолкнуться, похоже, Дао Гейзер привлек около ста тысяч практиков!

Внезапно в небо рванула струя воды, и над Дао Гейзером вспыхнуло сияние. Сияние растянулось в небе, подобно полотнищу, приняв форму магической Дао Проекции! Проекция показала неясную фигуру человека, медитирующего в позе лотоса, при этом обе его руки выполняли магические пассы.

— Вот она!

— Интересно, какое просветление хранит в себе Дао Гейзер?

— Как такое возможно? Я здесь уже почти год, но моя культивация вообще не сдвинулась с места.

Тишину огласили голоса собравшихся практиков. Ла Раи посмотрел на проекцию, в этот момент размытый образ стал четче, как и обе руки мужчины. Юноша с удивлением понял, что призрачный образ мужчины источает жажду убийства! Она была едва уловимой, но сомнений в ее наличии не было, и судя по лицам некоторых практиков, это заметил не он один. Бормоча себе под нос, он успокоил свое сердце и заставил себя погрузиться в состояние умиротворенности. Наблюдая за человеком в проекции, он постепенно абстрагировался от остального мира. В таком состоянии он просидел всю ночь. С наступлением утра он нахмурился: за ночь ему не удалось достичь хоть какого-то результата. Из раздумий его вырвал энергичный голос откуда-то сбоку.

— Эй, Собрат Даос, посмотри.

Говорившим оказался худощавый мужчина в расцвете сил с очень яркими глазами. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять — перед тобой расчетливый хитрец. Ла Раи заприметил его еще вечером. Он шел сквозь толпу, по пути торгуя какими-то книгами. Мало кого интересовал его товар, большинство находили его присутствие крайне раздражающим. Торговец был человеком догадливым, почувствовав, что ему не рады, он быстро откланивался. Сейчас он стоял рядом с Ла Раи, при этом его лицо светилось неподдельным энтузиазмом. После льстивого поклона в сторону юноши, он быстро заговорил:

— Собрат Даос, по лицу вижу, тебя беспокоит, что ты до сих пор не смог обрести просветление Дао Гейзера, — энтузиазм в его голосе был крайне заразителен. — Словно ты наткнулся на гору сокровищ, но не знаешь, что с ней делать, верно?

Ла Раи озадаченно уставился на незнакомца.

— Не беспокойся, — продолжил мужчина с блеском в глазах, — ведь тебе представился шанс собственными глазами увидеть брошюру Отца Императора о Неизмеримом Просветлении Древнего Дао Гейзера! — он хлопнул по своей бездонной сумке и продемонстрировал пожелтевшую брошюру. — В брошюре Отца Императора о Неизмеримом Просветлении Древнего Дао Гейзера твой скромный слуга собрал просветления множества Собратьев Даосов. Мне пришлось немало потрудиться, но я сумел лично выразить почтение Небесной Богине Кэ Цзюсы из Секты Великого Мрака, Небесной Богине Секты Огненной Зари Ли Шици, а также Цин Лихаю, ты наверняка его знаешь, как Дитя Дао Клана Цин. Все их просветления записаны вот здесь, — он постучал пальцем по брошюре. — Там также собрана информация о просветлении более чем ста Избранных различных Сект. Брошюра Отца Императора о Неизмеримом Просветлении — результат кропотливой работы, каждая крупица сведений добыта моей кровью и потом!

Мужчина говорил очень быстро, сильно жестикулируя и размахивая брошюрой в руке. Ла Раи пораженно мигал глазами.

— Собрат Даос, я знаю, о чем ты думаешь. Ценность брошюры Отца Императора о Неизмеримом Просветлении невозможно измерить деньгами. Она бесценна, верно? — он хлопнул ладонью по бедру, словно пытаясь принять решение. — Собрат Даос, можешь быть спокоен. Чтобы купить брошюру Отца Императора о Неизмеримом Просветлении тебе не нужно иметь ни сто тысяч духовных камней, ни десять тысяч духовных камней, ни даже тысячу! Книга, где записаны просветления более сотни Избранных, а также нескольких Детей Дао, написанная практически моим потом, кровью и слезами. Брошюра Отца Императора о Неизмеримом Просветлении может стать твоей всего за девяносто девять духовных камней!

Ла Раи прочистил горло и хотел было ответить, но его опередил торгаш.

— Собрат Даос, как можно упустить такую возможность?! Сейчас тебе представился уникальный шанс. Послушай, я даже поделюсь с тобой секретом, — он заговорщически огляделся, а потом понизил голос. — Ты наверняка слышал о Безликом Золотом Герое? Этот прославленный безжалостный скиталец победил множество Избранных. Скорее всего, ты еще не слышал про его битву с Хань Шаньдао из Секты Единого Меча несколько дней назад, где Хань Шаньдао потерпел сокрушительное поражение! Собрат Даос, слушай внимательно. Всего две недели назад Безликий Золотой Герой приобрел копию моей брошюры Отца Императора о Неизмеримом Просветлении!

Ла Раи нахмурился и вопросительно посмотрел на болтливого мужчину.

— Ладно, ладно. Как насчет десяти духовных камней? Всего десять духовных камней и копия брошюры твоя. Ты сегодня мой первый покупатель, что делает нас друзьями. Меня звать Сюй Люшань, ученик Секты Огненной Зари.

— У меня есть только три духовных камня, — с сомнением в голосе сказал Ла Раи и без промедления вытащил три последних духовных камня из-за пазухи.

— По рукам! — без колебаний выпалил торгаш.

Словно боясь, что Ла Раи может передумать, он всучил ему брошюру Отца Императора о Неизмеримом Просветлении. При виде пожелтевшей книжечки юноша сухо улыбнулся. Резкий порыв ветра распахнул брошюру на середине. Глаза Ла Раи внезапно сощурились, и он передал три духовных камня Сюй Люшаню.

Сюй Люшань быстро ретировался, бубня себе под нос что-то о тяжелой жизни торговца. На самом деле изображения в брошюре были нарисованы им самим. Он уже довольно долгое время околачивался рядом с Дао Гейзером. Каждый раз при появлении образа он зарисовывал его в брошюру. Со временем к нему пришла идея продать свои рисунки.

Не обращая внимания на причитания Сюй Люшаня, Ла Раи задумчиво принялся листать брошюру. Все рисунки выглядели практически одинаково. Однако не прошло много времени, прежде чем в глазах Ла Раи загорелся странный огонек. Он поднял голову и посмотрел на образ в центре Дао Гейзера.

— «Рисунки в брошюре выглядят одинаково, но в каждом есть что-то свое…»

Ла Раи изучал образ в небе, пока тот не начал исчезать. В самый последний миг, перед окончательным исчезновением образа, по телу юноши пробежала волна. Он смог увидеть разницу: внутри фигуры, в проекции, была… прядь Ци!

Прядь Ци находилась в постоянном движении. Именно поэтому каждый рисунок чем-то неуловимо отличался от других. Отличие было настолько незаметным, что даже Сюй Люшань этого не заметил.

Когда проекция окончательно погасла, собравшиеся практики начали расходиться. Ла Раи остался сидеть в позе лотоса, задумчиво смотря в место, где только что висела проекция. Вечером, спустя два дня после появления Дао Проекции, юноша закрыл глаза. Поздно ночью его тело исчезло во вспышке света.

Дети Дао, Избранные и все, у кого в жилах текла кровь Клана Цин, собрались на горе неподалеку от Дао Гейзера. Именно эта ночь обречена была стать какой угодно, но только не спокойной. В лунном свете, рядом с горой, появился Ла Раи. Окинув взглядом, развевавшийся стяг Клана Цин, он помедлил, а потом помчался вперед.

— Ты кто такой? Назовись! Как ты смеешь вторгаться на территорию Клана Цин?!

— Это место отмечено стягом Клана Цин, ваше превосходительство, пожалуйста, остановитесь!

Одновременно с окриками наперерез Ла Раи бросилось восемь фигур. От них в юношу со свистом устремился Ци меча. Лицо Ла Раи оставалось спокойным. Он взмахнул рукавом и высвободил мощь восьми Совершенных Дао Колонн. Жест, казавшийся обычным взмахом рукава, обрушил на культивацию восьмерых практиков удушающий гнет, который затем превратился в мощный порыв ветра. Когда в небе прогремел взрыв, аура восьми мечей рассыпалась на куски. Остолбеневших практиков отшвырнуло назад, а изо рта у них брызнула кровь. Они не смогли даже замедлить Ла Раи, не то что остановить. Он пролетел мимо них и продолжил свой путь к вершине горы. Довольно скоро ему навстречу вылетело уже десять радужных лучей света. Позади них к юноше летела еще одна уже более внушительная группа, насчитывающая около ста человек.

— Ты посмел вломиться на территорию Клана Цин?! Не важно из какой ты Секты, сегодня тебя здесь похоронят!

— Смысл распинаться перед ним, просто убейте его!

По мере приближения группа практиков начала источать магический свет. Он постепенно усиливался, пока не стал настолько ярким, что даже люди, находящиеся очень далеко от места событий, без труда могли разглядеть яркое сияние на ночном небосводе.

Лицо Ла Раи оставалось бесстрастным. Юноша поднял руку и рассек подушечку пальца. Когда он стимулировал золотую кровь силой своих Дао Колонн, всё вокруг зарокотало, мир вокруг залило золотым цветом. Постепенно кровь приняла очертания огромного золотого Дракона, который с ревом бросился на наступающих практиков Клана Цин. Они, словно безвольные куклы, кашляя кровью, кубарем отлетели назад.

Путь, проложенный Золотым Драконом, вел к вершине горы. Под аккомпанемент оглушительного рева Ла Раи продвигался вперед. Спустя десять вдохов он оказался на вершине горы. Позади остались кашляющие кровью Избранные Клана Цин. На всем пути к вершине никто не смог его остановить.

— Безликий Золотой Герой! — послышались вскрики.

Не спуская глаз с Ла Раи, члены Клана Цин взяли гору в кольцо. Перед юношей стоял мрачный практик лет тридцати в черном халате. При взгляде на Ла Раи в глубине его глаз что-то неуловимо сверкнуло. Это был не кто иной, как Цин Лихай, Дитя Дао Клана Цин. Его культивация находилась на полпути к стадии Создания Ядра. Одно его присутствие создавало впечатление, будто на вершине этой горы высился еще один горный пик.

— Ваш покорный слуга желает сразиться с Дитя Дао Клана Цин! — объявил Ла Раи, его холодный голос был способен крошить гвозди и ковать железо.

— Хочешь сразиться? Давай!

Глаза Цин Лихая заблестели, он сделал один шаг вперед и поднял руку. Позади него возникли образы моря, звёзд и желтых источников подземного мира. На Ла Раи обрушилась атака его трех пальцев. Первый палец способен превратить жизнь в смерть; второй олицетворял жажду убивать, происходящую из самих желтых источников; третий хранил в себе делающую мир пустым истребляющую. Эта магическая атака тремя пальцами Клана Цин называлась Три Пальца Красной Птицы. До Цин Лихая доходили слухи, поэтому он прекрасно понимал насколько опасен Безликий Золотой Герой. Вот почему он без колебаний использовал свою самую мощную магическую технику.

Глаза Ла Раи ярко заблестели. Он тоже сделал шаг вперед и поднял правую руку, контратаковал Цин Лихая одной из трех техник Бессмертного Золотой Лотос — Пальцем Золотого Лотоса. Прогремевший от столкновения техник взрыв сотряс всю гору. В это же время, подняв сильный ветер, тело Ла Раи превратилось в луч света и рвануло вверх. Все взгляды сейчас были прикованы к Цин Лихаю. При виде улетающего Ла Раи, выражение его лица не изменилось, но стоило юноше окончательно скрыться в облаках, как у него изо рта брызнула кровь, а сам он попятился на несколько шагов назад. Его дрожащий указательный палец настолько распух, что его не удавалось согнуть.

— Проиграл, — произнес он негромко.

Услышав его слова, остальные члены Клана Цин пораженно уставились на Цин Лихая.

В эту ночь не один Цин Лихай познал горечь поражения: Сун Юньшу, Дитя Дао Клана Сун, а также Дитя Дао из Секты Морозного Феникса, оба проиграли в схватке с Ла Раи! Когда юноша покинул летающий корабль Клана Сун, вокруг устало облокотившегося о стену Сун Юньшу медленно собиралась лужа крови. Бледный юноша всматривался в точку, где исчез Ла Раи, в конечном итоге на его лице вспыхнуло упрямое выражение.

Снаружи оккупированной Сектой Морозного Феникса долины утренний воздух сотряс чудовищный грохот. Он эхом разнесся по округе, возвестив о том, что Дитя Дао Секты Морозного Феникса потерпел поражение. Проигравший немедленно отправился в уединенную медитацию. Лишь крошечная горстка счастливчиков стала свидетелями их невероятного поединка.

На следующий день имя Безликого Золотого Героя было на слуху во всем западном регионе Мертвенного Плато. Не было никого, кто бы не знал о его многочисленных победах над Избранными различных Сект и Кланов и над Детьми Дао Сект Единого Меча и Морозного Феникса, а также Кланов Цин и Сун! Всего за пару дней Безликий Золотой Герой прославился на весь западный регион Мертвенного Плато. Некоторые даже ставили его в один ряд с Чжоу Цзе, Ли Шици и Цзы Тянем, которые уже пробились на стадию Создания Ядра. Многие верили, что таинственный воин в белом, вышитом золотом, халате и дальше продолжит сражаться с Детьми Дао, а может, даже направит свой взор на кого-то вроде Ли Шици. К всеобщему удивлению, после трех выигранных поединков он внезапно куда-то исчез.

В данный момент знаменитый воин в белом, расшитом золотом, халате задумчиво сидел в позе лотоса неподалеку от Дао Гейзера, разглядывая образ в проекции и пытаясь понять его значение. После обнаружения Ци в Дао Проекции он этой же ночью провел три поединка, вот только схватки особо ничего ему не дали. Его не покидало ощущение, что с просветлением относительно Ци человека в небе, он сможет создать девятую Дао Колонну. Природа этого Ци оставалась для Ла Раи загадкой, но после исчезновения Дао Проекции он впервые ощутил в своем теле… похожую прядь Ци. Понаблюдав за проекцией и человеком в ней, он смог начать циркулировать свою прядь Ци.

С наступлением вечера он вновь поднялся на ноги. Целых два дня Ла Раи не мог найти себе достойного соперника. Цзы Тянь, Чжоу Цзе и Ли Шици, судя по всему, уже покинули западный регион Мертвенного Плато. В конечном счете он вернулся к Дао Гейзеру, дабы еще понаблюдать за проекцией. Наконец он закрыл глаза и начал прокручивать в уме победы над различными Избранными и Дао Детьми. Постепенно образы противников в его голове начали проясняться, внезапно Ла Раи понял, что в каждом из них тоже имелась похожая прядь Ци. В некоторых она была толще, в некоторых тоньше, но она была у абсолютно каждого практика.

Утром второго дня Ла Раи открыл глаза и окинул взглядом десятки тысяч людей, собравшихся у Дао Гейзера. Спустя какое-то время он пришел к выводу, что таинственный Ци находился внутри каждого из присутствующих. Похоже, он появлялся внутри любого, кто хоть раз наблюдал за Дао Гейзером.

Следующие две недели репутация воина в лазурном халате продолжала расти. Теперь одно его имя внушало страх в сердца многих практиков. Этот человек словно сошел с ума! Если ему на глаза попадался практик поздней ступени Возведения Основания, он без предупреждения атаковал его, совершенно не обращая внимание на то, к какой Секте принадлежит его новая жертва. За все это время он не только ни разу никого не убил, но никому не удалось провести даже двух атак. Встреча с лазурным героем для всех заканчивалась сокрушительным поражением.

Он поверг всех Избранных Секты Единого Меча в западном регионе Мертвенного Плато. Их участь разделили Избранные Секты Морозного Феникса. Завидев человека в белом, расшитом золотом, халате, они невольно сжимались в страхе. За последние две недели, будь то практики из Клана Цин, Сун или Цзы — все они вкусили горечь поражения от руки неизвестного бойца в белом, расшитом золотом, халате. Он, словно золотая снежная буря, обрушился на западный регион Мертвенного Плато.

Две недели спустя активность Дао Гейзера начала подходить к концу. На этой стадии проекция перестала исчезать и начала идти беспрерывно. Согласно древним хроникам, это означало, что до полного исчезновения Дао Гейзера осталось всего семь дней. Всё больше практиков надеялось обрести просветление в проекции Дао Гейзера. С этого момента человек в белом, расшитом золотом, халате перестал вызывать людей на дуэли. Ла Раи сидел в позе лотоса неподалеку от Дао Гейзера и с блеском в глазах наблюдал за человеком в проекции. Многочисленные победы двух последних недель способствовали увеличению его пряди Ци. Ему удалось подстроить ритм вращения пряди Ци так, чтобы он идеально совпадал с вращением Ци человека в проекции. Юноша заметил, что прядь Ци человека в проекции вращалась всё быстрее и быстрее, наращивая атакующий импульс, который, казалось, находился на грани взрыва.

— «Эту прядь Ци можно культивировать, только постоянно одерживая победы в сражениях. Ее можно использовать для прохождения сложного этапа в повышении культивации! Судя по всему, это какое-то древнее боевое заклинание».

Он сделал глубокий вдох и продолжил вращать прядь Ци внутри своего тела. До завершения девятой Дао Колонны оставалось совсем чуть-чуть, но ему никак не удавалось сделать последний шаг.

Время шло. На пятый день последней недели извержения Дао Гейзера в небе внезапно вспыхнуло несколько радужных лучей света. В лучах света летели люди в черных халатах. На лице каждого из них была маска: у троих они были лазурные, у семи-восьми человек белые, возглавляли группу мужчина и женщина в золотых масках! Свист летящей к Дао Гейзеру дюжины людей сразу же привлек внимание собравшихся внизу десятков тысяч практиков. Некоторые, узнав черные халаты и маски, закричали:

— Практики Долины Судьбы!

Ла Раи тоже посмотрел в небо. Его взгляд остановился на сухопаром практике в лазурной маске. В этот же миг глаза юноши ярко заблестели.

Глава 23. Практики Долины Судьбы

Практик в лазурной маске был тем самым экспертом стадии Создания Ядра, который в свое время пытался убить Ла Раи.

— «У меня здесь не осталось соперников, — подумал юноша, — Этот парень… станет моим следующим противником!»

Блеск в его глазах быстро исчез. Он глубоко вздохнул и закрыл глаза. Медитируя и вращая культивацию, он хотел убедиться, что находится в идеальной форме. Перед грядущим боем он был спокоен, словно зимний пруд. Неважно, ждет ли его победа или поражение, он обязан сражаться! Эта битва станет последней ступенью на пути к его просветлению!

Как только он закрыл глаза, группа людей из Долины Судьбы добралась до места, чем привлекла внимание всех собравшихся практиков. Чжоу Цзе и те, кто сумел достичь стадии Создания Ядра, отсутствовали, однако Цин Лихай и остальные Дети Дао и Избранные различных Сект и Кланов остались у Дао Гейзера. Среди десятка тысяч практиков, собравшихся у Дао Гейзера, многие узнали парочку в золотых масках.

— Эти двое в золотых масках Дети Дао… в этом году они прославились на всю Долину Судьбы!

— Ло Чун и Сюй Фэй!

— Это точно они. Только они могут носить золотые маски!

Зеваки оживленно обсуждали новоприбывших, все взгляды сейчас были прикованы к двум Детям Дао из Долины Судьбы. За этот год, истории об их подвигах и свершениях дошли даже до Мертвенного Плато, именно поэтому многие их сразу узнали. По слухам, они находились на подступах к стадии Создания Ядра и, вполне возможно, скоро перешагнут последний рубеж.

— Трое в лазурных масках позади, должно быть, — Лазурная Тройка Долины Судьбы. культивация всех троих находится на стадии Создания Ядра. Но самое поразительное — это их Ци Ядра… Я слышал, что именно они стояли за серией похищений алхимиков.

— Практики стадии Создания Ядра с Ци Ядра… это вам не шутки…

Рассматривая гостей из Долины Судьбы, Цин Лихай хмурил брови. Неподалеку от него стоял Хань Шаньдао из Секты Единого Меча, он тоже не выглядел особо счастливым. Его взгляд становился особенно мрачным при взгляде на Детей Дао из Долины Судьбы. Сун Юньшу, Дитя Дао Клана Сун, молча стоял в толпе и угрюмо смотрел на новоприбывших.

Двое Детей Дао в золотых масках молча обвели взглядом толпу. Внезапно один из них заговорил, сначала голос звучал очень мягко, но потом быстро превратился в оглушительный рев:

— Я, Ло Чун из Долины Судьбы, желаю вызвать на дуэль Детей Дао Мертвенного Плато!

Практики в черных халатах и черных масках тотчас отступили назад. Трое в лазурных масках просто сидели в позе лотоса прямо в воздухе, не обращая внимания на происходящее внизу. ьСледом пришел черед Дитя Дао в золотой маске по имени Сюй Фэй, ее голос звучал намного мягче, однако его наполнял леденящий холод.

— Я, Сюй Фэй из Долины Судьбы, желаю вызвать на дуэль Детей Дао Мертвенного Плато!

Никто среди десятков тысяч практиков, собравшихся у Дао Гейзера, не издал ни единого звука. Они просто смотрели на Ло Чуна и Сюй Фэй, пока в их головах стремительно проносились мысли.

— Только не говорите мне, — язвительно добавил Ло Чун, — Что среди практиков Мертвенного Плато не найдется ни одного смельчака, готового с нами сразиться?

Его слова наполняла властная аура, которая лишь придавала вес его вызову. Внезапно в толпе кто-то холодно хмыкнул. В небо взмыл луч света, но это был не член пяти великих Сект или трех великих Кланов. На вызов ответил практик с культивацией великой завершенности Возведения Основания из малой Секты. Он полетел прямиком к Ло Чуну. Под маской губы Ло Чуна растянулись в самодовольной ухмылке. Его тело сверкнуло, и он устремился в атаку. Он развел обе руки в стороны, вызвав сначала множество призрачных образов, а затем образ огромного треножника, который с оглушительным грохотом обрушился на неизвестного практика.

Кашляя кровью, побледневший практик Мертвенного Плато попятился назад. Ло Чун взмахнул рукавом и продолжил наступление. Следующие несколько секунд был слышен лишь грохот взрывов, пока наконец не раздался душераздирающий вопль. Из шеи практика Мертвенного Плато фонтаном брызнула кровь. Только узкая полоска плоти не позволяла голове окончательно отделиться от шеи. Ло Чун медленно поднял покрытую кровью руку и устрашающим жестом провел пальцами по своей золотой маске.

— Собрат Даос Цин Лихай, ты ведь Дитя Дао Клана Цин, чего застыл? Неужто струсил?! — воскликнул Ло Чун.

В прорезях золотой маски ярко сверкнули его глаза, взгляд Ло Чуна был направлен в толпу практиков Клана Цин, где в самой гуще стоял Цин Лихай. Он поднял голову и зашагал в сторону Ло Чуна. Как только тот направился в его сторону, Хань Шаньдао из Секты Единого Меча тоже поднялся на ноги и полетел в сторону другого Дитя Дао Долины Судьбы — Сюй Фэй.

Собравшиеся практики с восторгом восприняли ответ Детей Дао Мертвенного Плато. Толпа завороженно ждала поединка между Детьми Дао. Не важно чьей победой закончится это противостояние, сегодня их имена сотрясут весь мир, если, конечно, не произойдет что-то непредвиденное.

Ло Чун и Сюй Фэй внимательно следили за приближением Хань Шаньдао и Цин Лихая. Похоже, никто не хотел делать первый ход. По мнению Сюй Фэй и Ло Чуна, это поединок между самыми могущественными людьми стадии Возведения Основания Мертвенного Плато и Долины Судьбы, никто ниже стадии Создания Ядра не мог повелевать в бою мощью выше великой завершенности Возведения Основания. Вот почему их глаза сосредоточенно наблюдали за своими противниками, а их сердца нестерпимо жаждали битвы.

Толпа притихла в ожидании, когда же четыре Дитя Дао схлестнутся в легендарном поединке. Пока зрители с интересом наблюдали за четырьмя бойцами, внезапно в море сидящих в позе лотоса практиков встал человек в белом халате, расшитом сияющей золотой нитью. Он неспешно поднялся на ноги и взмыл в воздух. Этим человеком оказался Ла Раи. С его появлением по лицам десятков тысяч практиков промелькнуло изумление. И не только у них. Четыре Дитя Дао в воздухе тоже пораженно уставились на незнакомца. Как только Цин Лихай заметил одежду Ла Раи, в его голове сразу же возник образ хорошо знакомого ему человека. Хань Шаньдао неподалеку тоже задумчиво разглядывал одежду юноши.

— Любопытно, — сказал Ло Чун с улыбкой, — Кажется, этот Собрат Даос немного замешкался, но, похоже, всё-таки собрался с духом. Собрат Даос Цин, Собрат Даос Хань, позволите мне убить его первым?

Он едва скользнул взглядом по Ла Раи: увиденное его не сильно впечатлило. Он видел портреты всех знаменитых Избранных и Детей Дао Мертвенного Плато, но среди них не было никого похожего на Ла Раи. Поэтому он пришел к выводу, что это просто очередной выскочка. Таких практиков Ло Чун мог убивать, вообще не задумываясь о последствиях. Не дожидаясь ответа от Цина и Ханя, Ло Чун взмахнул рукавом и устремился к Ла Раи.

— Когда атакует Ло Чун, — сказал он со смехом, — Он не оставляет на телах врагов слабые порезы, а только лишь смертельные раны. Твоя храбрость похвальна, поэтому я не стану разрубать тебя на кусочки.

Десятки тысяч зрителей скептически нахмурились, по их мнению, Ла Раи действовал слишком опрометчиво. Его поединок только оттягивал ожидаемый всеми невероятный поединок между четырьмя Детьми Дао.

— Кто это? Он действительно думает, что ему по силам сразиться с Детьми Дао?

— Небось, считает свою Культивацию чем-то невероятным…

— Бьюсь об заклад, этот тип просто хочет покрасоваться…

Пока толпа гомонила, Ло Чун опускался с неба на Ла Раи. Внезапно гомон прервал холодный голос юноши:

— Ты мне не ровня, — его голос пророкотал словно небесный гром, — Не с тобой я хочу сразиться, — Ла Раи внезапно указал куда-то пальцем, — А с ним!

Палец Ла Раи указывал на сухопарого практика в лазурной маске, который парил в воздухе в позе лотоса немного поодаль. Как только прогремело «с ним», сухопарый практик в лазурной маске резко открыл глаза. Его глаза ярко вспыхнули: он сразу же узнал Ла Раи. Толпа из нескольких десятков тысяч практиков просто не могла проигнорировать слова Ла Раи. Некоторые повскакивали на ноги, другие недоверчиво посмотрели на юношу.

— Этот парень спятил? Он хочет сразиться с практиком в лазурной маске из Долины Судьбы?!

— Все трое находятся на стадии Создания Ядра, к тому же не стоит забывать про Ци Ядра. Откуда взялся этот чокнутый? Одет как ученый! Как он вообще посмел бросить вызов практику стадии Создания Ядра?!

— Поздняя ступень Возведения Основания против Создания Ядра. Ха-ха, вот так насмешил! Такое не часто увидишь. Парнишка, должно быть, даже умереть готов ради славы!

Воздух заполнил гул тысяч голосов. Цин Лихай прищурился и вздохнул, секунду назад он не был до конца уверен в личности Ла Раи, но его слова полностью рассеяли все сомнения. Это точно Безликий Золотой Герой. Только этот таинственный воин в белом, расшитом золотом, халате мог смотреть свысока на стадию Возведения Основания, только ему хватило бы наглости перевернуть все устои и вызвать на дуэль человека на стадии Создания Ядра, будучи еще на стадии Возведения Основания! С древних времен и по сей день схватки с таким разрывом в культивации случались крайне редко! Хань Шаньдао тоже глубоко вздохнул. Он пришел к точно такому же выводу, как и Цин Лихай.

— На Мертвенном Плато живет интересный народ. Похоже, тебе неведома высота Неба и толщина Земли! — громко расхохотался Ло Чун, — Жалкий практик даже не на великой завершенности, а на поздней ступени Возведения Основания, посмел вызвать на дуэль практика в лазурной маске из Долины Судьбы.

Губы Ло Чуна под маской издевательски скривились. Решив, что разговаривать больше нет смысла, он взмахнул рукой в сторону Ла Раи.

— Я оставлю твое тело целым, — холодно усмехнулся Ло Чун, — Перед смертью я помогу тебе понять насколько высоко Небо и насколько глубока Земля!

На самом деле, несмотря на издевательскую ухмылку, в сердце Ло Чуна не было издевки. Он действительно очень серьезно воспринял ситуацию. У него в голове не укладывалось, на что рассчитывал этот парень, вызвав на дуэль человека на стадии Создания Ядра. По его мнению, этот нахал, должно быть, рассчитывал на чью-то помощь. После взмаха рукава в сторону Ла Раи устремился яркий луч света. Позади Ло Чуна возник огромный призрачный треножник, который тоже рванул к Ла Раи.

— Какой назойливый, — бросил Ла Раи, совершенно не обращая внимание на луч света и огромный треножник.

Он хлопнул по своей бездонной сумке и вызвал грубоватый деревянный меч. Схватив его за рукоять, он рубанул им в сторону приближающегося луча света и треножника. Удар мечом в белой вспышке, казалось, рассек пространство, послав по воздуху рябь. Небрежный на вид взмах меча содержал в себе часть великого Дао, как если бы по воздуху шла не рябь, а ветра Времени.

В луче света Ло Чуна скрывался метательный топор. Его путь преградил ураганный ветер шестидесятилетнего цикла Времени. Поверхность топора тотчас покрылась черными пятнами и ржавчиной. Духовная сила топора тоже начала угасать. В мгновение ока под гнетом Времени оружие практически полностью истлело и безвольно упало на землю. Однако ветер на этом не остановился, он помчался навстречу призрачному треножнику, образ которого при соприкосновении с шестидесятилетним циклом времени тоже начал дрожать и искажаться. Этой иллюзии оказалось не по силам выдержать такой гнет времени. Казалось неуязвимый треножник неожиданно начал рассеиваться. Ветер, тем временем, добрался до цели и нежно коснулся Ло Чуна. Его пышущая жизнью и здоровьем кожа при контакте с ветром начала стремительно стареть: его руки начали сморщиваться, лицо под маской стало покрываться морщинами. Словно ветер унес с собой шестьдесят лет жизненной силы Ло Чуна. Внезапно на него навалилась странная, неописуемая слабость. На его лице возникла ранее невиданная гримаса страха, его тело дрожало, а изо рта капала кровь. Он попятился назад, непонимающе глядя на своего противника.

— Ты… — выдавил побледневший юноша.

Ло Чун заметно исхудал. Внезапно упала его маска, явив вместо когда-то черных волос седую шевелюру. Теперь он напоминал старика. В нем еще осталось немного былой храбрости и заносчивости, но по большей части его лицо выражало только две эмоции: удивление и ужас.

Стояла гробовая тишина. Трое практиков в лазурных масках резко вскочили. Десятки тысяч Практиков на земле поначалу притихли, но потом разразились бурей эмоций. Не спуская пораженного взора с Ла Раи, Дитя Дао Долины Судьбы Сюй Фэй сама не заметила, как начала боязливо пятиться. Цин Лихай и Хань Шаньдао пораженно втянули полную грудь воздуха. Их сердца бешено колотились. Такая божественная способность могла шокировать кого угодно под Небесами. За весь поединок Ла Раи совершил всего один взмах мечом! Одним ударом он уничтожил топор, рассеял призрачный треножник и лишил Ло Чуна шестидесятилетнего цикла жизненной силы. Всё это стало причиной жарких обсуждений среди зрителей.

— Что… что это за магическая техника?!

— Это всё меч! Должно быть божественная способность его меча!

— Теперь ясно, почему он осмелился схлестнуться с Созданием Ядра. Кто он такой…? Его одежда белого цвета и расшита золотом, только не говорите мне…

Пока зеваки обсуждали увиденное, бледный Ло Чун, дрожа, непонимающе смотрел в одну точку. Ла Раи взмахнул рукавом и холодно произнес:

— Я забрал у тебя шестидесятилетний цикл Времени. Теперь ты понимаешь всю высоту Небес и глубину Земли?

После чего он перевел взгляд с дрожащего юноши на Цин Лихая и Хань Шаньдао. Цин Лихай встретил его взгляд и неожиданно произнес:

— Похоже ваше превосходительство сегодня явило нам свое истинное лицо. Я не отрицаю, что в прошлой схватке вы взяли верх, но я всё равно настаиваю на реванше!

— Безликий Золотой Герой… ваш покорный слуга благодарит вас за наставление, — вторил Хань Шаньдао из Секты Единого Меча, сложив ладони в поклоне.

От их слов все разговоры внизу сразу же стихли, правда тишина продержалась всего пару мгновений. Внезапно в толпе поднялся такой шум, что даже земля задрожала.

— Что?! Это Безликий Золотой Герой?

— Безликий Золотой Герой! В последнее время всё о нем только и говорят! Он разнес в пух и прах всех Избранных и одолел многих Детей Дао. Так вот, кто это!

— Любопытно, к какой Секте принадлежит Безликий Золотой Герой? Учитывая его невероятные свершения, он, должно быть, и сам Дитя Дао!

Толпа возбужденно галдела, не спуская при этом глаз с Ла Раи. Безликий Золотой Герой обладал исключительной репутацией. Не удивительно, что во всем западном регионе Мертвенного Плато о нем ничего не знала лишь крохотная горстка людей.

Ло Чун пораженно разинул рот и попятился на несколько шагов. Еще до прихода на Мертвенное Плато он слышал о Безликом Золотом Герое и считал его опасным противником. Откуда ему было знать, что этот ничем непримечательный практик на самом деле окажется Безликим Золотым Героем? Он с горечью вынужден был признать свое сокрушительное поражение. Учитывая, что свидетелями его схватки выступили десятки тысяч практиков, вскоре вести о его поражении разлетятся по всему Мертвенному Плато.

«Дитя Дао из Долины Судьбы Ло Чуна лишили шестидесяти лет Времени одним ударом меча».

— Старейшины в лазурных масках, пожалуйста, убейте его! — не в силах стерпеть унижение, в ярости закричал Ло Чун.

Глаза двух практиков в лазурных масках полыхнули жаждой убийства. Выражение лица Ла Раи не изменилось, на его лице не дрогнул ни один мускул. Еще до прямого столкновения юноша не исключал такого развития событий. Прежде чем успело растаять эхо слов Ло Чуна, он обратился к десяткам тысяч практиков на земле:

— Собратья Даосы Мертвенного Плато, меня зовут Тан Хао, простой Мастер Шэнгуань Секты Пурпурной Луны. Год назад в Бесплодных Горах меня и моего коллегу Мастера Шэнгуань Чжоу Дэкуна подстерегли практики из Долины Судьбы. Мне чудом удалось спастись из их засады, но что стало с Чжоу Дэкунем мне не ведомо до сих пор. Благодаря просветлению Дао Гейзера моя культивация достигла совершенно новых высот. Сегодня я пришел сразиться с человеком, который покусился на мою жизнь в тот день в Бесплодных Горах. Собратья Даосы Мертвенного Плато, я прошу вас стать свидетелями этой битвы!

Его слова прогремели подобно грому, вызвав в толпе практиков переполох.

— Мастер Шэнгуань… он… действительно Мастер Шэнгуань Подразделения Лунной Пилюли!

— Тан Хао… я вспомнил! Год назад в Подразделении Лунной Пилюли появился новый Мастер Шэнгуань по имени Тан Хао!

— Это Тан Хао! Мастер Шэнгуань!

Многие практики пораженно уставились на Ла Раи. Имя «Безликий Золотой Герой» вызвало в их сердцах трепет, но еще невероятней прозвучал другой его титул «Мастер Шэнгуань». Взгляды всех собравшихся сейчас были прикованы к Ла Раи!

— Теперь ясно, почему он за столько поединков ни разу никого не убил!

— Грандмастер Тан Хао делал это для достижения просветления! Он вынужден был атаковать, но будучи алхимиком, он не хотел наживать себе лишних врагов. Вот почему он держал в узде свою жажду убийства.

— Это алхимик нашего Мертвенного Плато! Это настоящий Избранный практик Мертвенного Плато!

Дитя Дао из Долины Судьбы Ло Чун изменился в лице. Он безучастно смотрел на Ла Раи, борясь с подступающим головокружением. Пока зеваки возбужденно обсуждали личность юноши, растерянный Ло Чун не знал, что ему делать. Сюй Фэй рядом с ним тяжело дышала, недоверчиво поглядывая на Ла Раи.

Заявление Ла Раи пришлось не по душе практикам в лазурных масках, двое, за исключением сухопарого практика, хмурили брови. Глаза Ла Раи кровожадно блестели, его взгляд был направлен на худого практика в лазурной маске.

— Сегодня я буду сражаться с этим человеком. Если кто-то попробует вмешаться или кто-то из практиков Долины Судьбы вздумает ему помочь, я прошу вас, Собратья Даосы Мертвенного Плато, остановить их!

Глаза Цин Лихая заблестели, и он без промедления произнес:

— Клан Цин Мертвенного Плато станет свидетелем этой битвы. Если практики из Долины Судьбы попробуют вмешаться, тогда они станут врагами всего Клана Цин!

— Секта Единого Меча Мертвенного Плато засвидетельствует эту битву. Если кто-то из практиков Долины Судьбы хоть шелохнется, тогда на них ополчится вся Секта Единого Меча.

— Секта Морозного Феникса Мертвенного Плато засвидетельствует эту битву! Если практики Долины Судьбы вмешаются в поединок, тогда Секта Морозного Феникса не останется в стороне!

— Секта Огненной Зари Мертвенного Плато засвидетельствует эту битву.

— Секта Великого Мрака Мертвенного Плато засвидетельствует эту битву.

— Клан Сун Мертвенного Плато станет свидетелем этой битвы.

— Секта…

Один за другим раздавались слова поддержки. Десятки тысяч практиков больше не сидели на земле, сейчас они стояли и гневно смотрели на практиков Долины Судьбы. Голоса перекрывали друг друга, словно нескончаемый гром они слились в рёв, способный потрясти Небо и Землю. Все присутствующие практики находились на стадии Возведения Основания, однако они представляли Секты и Кланы практически всего Мертвенного Плато. Вне всяких сомнений, они обладали достаточным влиянием на политику своих Сект. Такое единодушие загнало практиков Долины Судьбы в угол. Малейшая оплошность с их стороны может спровоцировать войну между Мертвенным Плато и Долиной Судьбы!

Ло Чун и Сюй Фэй нерешительно замерли. Прибывшие с ними практики в черных халатах нервно раскручивали свою культивацию. Недовольство трех самых сильных практиков скрывали лазурные маски. Сухопарый практик вышел вперед и сказал:

— Эта вражда лишь между мной, Яном, и этим юнцом. Посторонним нет нужды вмешиваться. Эта вражда не имеет никакого отношения к Долине Судьбы, — после чего перевел взгляд на Ла Раи, — Эй сопляк, смотрю тебе не терпится увидеться со смертью. Это я могу устроить!

От его слов прибывшие с ним практики из Долины Судьбы отступили назад. В следующий миг в воздухе остались только Ла Раи и Ян. Их поле боя — Небо!

— Похоже ты собственноручно выкопал себе могилу, — холодно произнес практик в лазурной маске, — Я буду чувствовать себя виноватым, если не помогу тебя в нее отправить.

Его глаза кровожадно блестели. Когда он поднял руку, она внезапно вспыхнула желтым светом. Это было его Ци Ядра! Этот изменчивый и непостоянный Ци сейчас принял форму меча.

Ла Раи сосредоточенно наблюдал за своим противником. Настал черед решающего поединка. Его культивация вместе с едва уловимой прядью Ци беспрерывно вращалась. Казалось, этот Ци хотел только одного: чтобы Ла Раи атаковал, чтобы он стал сильнее. Когда это произойдет, он превратится в атакующую силу, которая поможет совершить прорыв культивации!

Практик в лазурной маске по фамилии Ян холодно посмотрел на Ла Раи. Этот нахальный юнец произвел на него глубокое впечатление. Мало того, что он каким-то чудом умудрился выжить, так еще и совершил прорыв в культивации. Эти два обстоятельства просто не могли не вызвать у него определенные опасения. Как унизительно! Жалкий практик поздней ступени Возведения Основания заставил его почувствовать страх. Лицо мужчины под маской помрачнело. Его слова не успели растаять в воздухе, а он уже сделал шаг вперед. От одного шага воздух под его ногой пошел рябью.

Неописуемый грохот волной прокатился сквозь сердца десятка тысяч практиков. В воздухе находились только практик в лазурной маске и Ла Раи. Волна от первого шага человека в маске прокатилась по всей округе, но ее истинной целью был Ла Раи. Выражение лица юноши не изменилось. Возникший грохот его совершенно не беспокоил. Его восемь Совершенных Дао Колонн вращались вместе с мощью техники Пурпурный Ци с Востока, отчего тело Ла Раи начало испускать пурпурное сияние. Сияние постепенно объяло его целиком, сменив цвет его белого халата на пурпурный. Зрители на земле во все глаза уставились на залитого пурпурным светом практика в небе!

— Пурпурный Ци с Востока! Это техника Секты Пурпурной Луны — Пурпурный Ци с Востока!

— Ее разрешено практиковать только Мастерам Шэнгуань Подразделения Лунной Пилюли! Это точно Тан Хао!

Зрители с замиранием сердца следили за происходящим. Сперва многие не поверили словам Ла Раи, но демонстрация техники Секты Пурпурной Луны развеяла все их сомнения. Пурпурное сияние ясно давало всем понять о его принадлежности к Мастерам Шэнгуань.

— В прошлый раз я позволил тебе уйти, в этот раз пощады не жди! — холодно процедил практик в лазурной маске и двинулся вперед.

Он небрежно выполнил несколько магических пассов и выставил перед собой руку. практику в лазурной маске один раз уже довелось сразиться с Ла Раи, их поединок произвел на него неизгладимое впечатление. К тому же из-за грызущего чувства страха, ему было слегка не по себе. Поэтому, несмотря на кажущуюся небрежность, он вложил в атаку всю свою силу. Послышался рёв фениксов, в следующий миг перед практиком в лазурной маске возникли десять огромных драконов и десять призрачных фениксов. С их появлением всё вокруг задрожало. Они принесли с собой леденящую стужу, способную заморозить всё вокруг. Практик в лазурной маске взмахнул пальцем и отправил их прямо на Ла Раи.

Ла Раи глубоко вздохнул. Пока его Совершенные Дао Колонны вращались, наполняя тело безграничной силой, его культивация так и просилась в бой. Окружающее его пурпурное сияние стало ярче.

Эта битва — невероятно важна для него! Эта битва — ключ к достижению великой завершенности Возведения Основания! Эта битва — результат более чем полугода ожидания!

Полгода назад Ла Раи вынужден был спастись бегством, но сейчас он перевернет все устои и… сразится с человеком на стадии Создания Ядра. Юноша в привычном жесте рассек подушечки пальцев и выставил вперед окрапленную золотой кровью ладонь. Один палец, два… в мгновение ока возникли пять призрачных пальцев. Мир в глазах Ла Раи подернула золотая дымка, пять пальцев тем временем с гулом соединились в Ладонь Золотого Лотоса. Огромная золотая ладонь испускала золотое свечение и невероятную кровожадную ауру. Ее наполняло пурпурное сияние и мощь восьми Совершенных Дао Колонн Ла Раи. С громоподобным грохотом она с невероятной скоростью устремилась вперед. В момент появления ладони Ла Раи прикусил кончик языка и выплюнул немного крови, которая немедленно слилась с Ладонью Золотого Лотоса.

Он выставил вперед другую руку и вызвал еще одну Ладонь Золотого Лотоса. Сила двух насыщенных кровью Ла Раи Ладоней Золотого Лотоса начала сливаться воедино. Зрители, затаив дыхание, наблюдали за этим потрясающим зрелищем. В следующую секунду две магические техники Ла Раи с грохотом столкнулись с десятью фениксами и драконами. Сквозь оглушительный грохот прорвался вой драконов и фениксов. Они состояли из мощи культивации стадии Создания Ядра и были практически неуязвимы. Первая Ладонь Золотого Лотоса Ла Раи сразу же распалась на части, вместе с ней сгорела и кровь культивации юноши. С исчезновением первой ладони в битву вступила вторая. Прогремел очередной взрыв, который уничтожил шесть драконов и семь фениксов!

Оставшиеся семь, сотканных из магии, зверей взревели и бросились на Ла Раи, накрыв его с головой. Однако их рёв вскоре стих, и воздух перестал дрожать. Когда всё улеглось показался Ла Раи, пурпурное свечение его тела полыхало ярче прежнего. Из уголков его рта капала кровь, глаза и все сосуды в теле стали пурпурного цвета, от него самого исходила мощная аура. Ла Раи сумел устоять против магической техники практика стадии Создания Ядра!

Трансформация Пурпурного Ока циркулировала по телу Ла Раи и стремительно его исцеляла. Правда юноше сейчас было не до ран. При взгляде на практика в лазурной маске жажда битвы в его глазах стала лишь сильней. Под покровом маски его противник скривился в гримасе. Он еще в прошлый раз понял, что этот юнец не простой алхимик, а теперь еще он умудрился где-то повысить свою культивацию. Но откуда ему было знать, что рост его культивации окажется настолько невероятным?

После первого обмена ударами практики Мертвенного Плато, включая Цин Лихая, Хань Шаньдао и остальных Избранных, пораженно застыли.

— Сражение между стадиями Возведения Основания и Создания Ядра! Тан Хао сейчас на поздней ступени Возведения Основания, но его божественные способности и магические техники практически на уровне эксперта Создания Ядра без Ци Ядра! Но… человек в лазурной маске еще не применил свой Ци Ядра…

Толпа зашумела. Они выразили поддержку Ла Раи, полагая, что в сражении с превосходящим по силе противнике, он использует какое-то сокровище. Развернувшаяся перед ними невероятная сцена была связана не с сокровищем, а магической техникой! Она ясно давала понять, что Ла Раи едва ли можно было назвать слабаком. Он в лобовом столкновении сдержал магическую технику практика стадии Создания Ядра. Конечно, его противник не использовал Ци Ядра, но даже без него Ла Раи продемонстрировал, что имеет полное право бросить вызов стадии Создания Ядра!

Ла Раи поднял руку и двинулся вперед. Пурпурное сияние его тела сгустилась в жидкость, которая потекла к его руке. Там она приняла форму слепящего пурпурного солнца. Его глаза ярко сверкнули, когда сила восьми Совершенных Дао Колонн стимулировала технику Пурпурный Ци с Востока. Пока Трансформация Пурпурного Ока исцеляла его тело, Ла Раи использовал мощь Пурпурного Ци с Востока, дабы высвободить самую могучую из известных ему техник.

Гильотина Пурпурного Ци!

Ци в руке Ла Раи превратился в длинный пурпурный клинок. Над постепенно удлиняющимся изогнутым лезвием начал куриться пурпурный дым, который словно вобрал в себя всю пурпурную ауру Ла Раи. Когда клинок достиг нескольких дюжин метров в длину, он без предупреждения резко рванул в сторону практика в лазурной маске.

— Жалкие потуги, — холодно бросил практик в лазурной маске, — Не переоценивай себя.

Для него было крайне унизительно, что практик стадии Возведения Основания, пусть и весьма непростой, вызвал у него трудности. С самого начала поединка он чувствовал стыд, который лишь усиливал его желание поскорее расправиться с Ла Раи. С практически неуловимым блеском в глазах он вызвал свой Ци Ядра. Вспыхнувшее желтое сияние слегка напоминало меч. Оно источала свирепую ауру меча и леденящую стужу. Практик в лазурной маске выпустил свой Ци Ядра в сторону приближающейся Гильотины Пурпурного Ци. Меч превратился в слепящий луч света и с грохотом столкнулся с Гильотиной Пурпурного Ци. Нити Пурпурного Ци задрожали, а потом начали распадаться на части. Слепящий луч продолжил свой стремительный полет, намереваясь пронзить голову Ла Раи.

Юноша внезапно почувствовал надвигающуюся смертельную угрозу. Дабы противостоять Ци Ядра, который уничтожил его Гильотину Пурпурного Ци, ему пришлось вытащить защитный нефритовый кулон и воздвигнуть золотой защитный барьер. С грохотом меч из Ци Ядра разбился на куски. Практик в лазурной маске зарычал и хлопнул по своей бездонной сумке. Из нее он извлек черный летающий меч, напитал его Ци Ядра и метнул в Ла Раи. Эта атака дорого ему обошлась, поскольку она уменьшила Ци Ядра, прежде чем тот успел восстановиться.

— Посмотрим, сколько протянет кровь практика стадии Зарождения Души в этот раз! — с издевкой произнес практик в лазурной маске. — Второй раз я точно не проиграю!

Черный меч с пронзительным свистом обрушился на Ла Раи, отшвырнув его назад. Вот только выражение лица юноши не изменилось, более того, это лишь его раззадорило. Сейчас Ла Раи отчетливо ощущал внутри себя Ци, который поможет ему совершить прорыв в культивации. Ци активно вращался внутри его тела, постоянно наращивая темп. Ла Раи уже чувствовал скорое появление девятой Дао Колонны!

— «Осталось совсем немного, мне нужно еще больше боевого Ци!»

После столкновения летающего меча с барьером, на его поверхности осталось несколько трещин. Ла Раи хлопнул по своей бездонной сумке и вытащил целую пригоршню флаконов.

Практик в лазурной маске недовольно скривился и послал в золотой барьер Ла Раи еще один черный меч. В своем желании поскорее расправиться с барьером он уже истратил несколько специально переплавленных судьбоносных клинков.

— Когда не станет защиты крови Зарождения Души, — прорычал он кровожадно, — Один взмах моего меча Ци Ядра, и поединку конец!

Глава 24: Прорыв

Грохот был слышен даже в пятидесяти километрах от места сражения. Десятки тысяч практиков Мертвенного Плато пораженно наблюдали за происходящим. Даже образ над Дао Гейзером слегка мерцал. Вместе с эхом взрыва послышался треск окружающего Ла Раи барьера. Не выдержав давления, он распался на множество кусочков, которые тут же подхватил ветер. Из уголков рта практика в лазурной маске текла кровь. Для уничтожения барьера крови Зарождения Души ему пришлось истратить шесть судьбоносных клинков. От такой нагрузки его Ци Ядра восстановится не раньше, чем сгорит пол благовонной палочки. Но практику в лазурной маске было всё равно. Насколько он мог судить, без защиты кровавого барьера Зарождения Души Ла Раи не протянет против него и секунды. Его Ци Ядра со временем восстановится, всё-таки этот Ци — творение его собственной культивации. По его мнению, не будь у Ла Раи крови Зарождения Души, тогда он бы поймал его еще в прошлом году.

— Сейчас выясним, сколько ты продержишься без защиты этой крови! — засмеялся практик в лазурной маске.

Он хлопнул по своей бездонной сумке и вытащил сферический предмет, похожий на клубок волос, после чего метнул его вперед со словами:

— Переплавленные Духи!

По его команде волосы внезапно превратились в огромную черную сеть пятидесяти метров в ширину. От нее исходила удушающая смертоносная аура, а в самом ее центре копошились призрачные души. Их лица постоянно искажались, словно от мучительной боли, а рты открывались в беззвучном вое. Появление черной сети переполошило всех зрителей на земле. Многие сразу же узнали сокровище практика в лазурной маске.

— Это Сеть Переплавленных Духов из Долины Судьбы! Это одно из трех великих сокровищ практиков Долины Судьбы! Его может создать любой практик, однако при изготовлении учитывается личность самого практика, что влияет на силу самого сокровища, поэтому каждое сокровище в каком-то смысле уникально.

— Это точно Сеть Переплавленных Духов из Долины Судьбы, ее создают из душ. Живые люди переплавляются в души, после чего их запечатывают в волосы, из которых в дальнейшем сплетают сеть. Поразительное и одновременно невероятно омерзительное сокровище, оно настолько ужасно, что на него не действует ни один яд под Небесами.

— Какой ужас, народ Долины Судьбы действительно жесток и не знает жалости! В этой сети запечатано более тысячи душ…

Глаза Ла Раи сузились. Смертоносная аура Сети Переплавленных Духов взмыла в небо, наполнив воздух беззвучными воплями запечатанных душ. От одного взгляда на нее юноша почувствовал, словно сеть сейчас вырвет и его душу.

— «Выходит, — подумал Ла Раи, — Этим сокровищем он решил противодействовать моему Дао яда!»

Он взмахнул рукой перед собой. Вылетевшие из его руки флаконы с пилюлями практически сразу взорвались, создав в воздухе внушительное пестрое облако. Невооруженным взглядом было видно, что это облако состояло из множества слоев яда.

Когда Сеть Переплавленных Духов долетела до ядовитого тумана, что-то в облаке зашипело. В следующий миг заключенные в Сети Переплавленных Духов души начали поглощать туман. Одновременно с этим сеть начала расширяться, пытаясь окружить Ла Раи. Всё это время руки практика в лазурной маске выполняли магические пассы. Души в Сети Переплавленных Духов с визгом поглощали ядовитый туман. Сеть всё приближалась, рискуя полностью взять Ла Раи в кольцо. Глаза практика в лазурной маске холодно блеснули. В его арсенале имелось множество различных заклинаний, но он предпочел именно Сеть Переплавленных Духов. Не только из-за страха перед ядом Ла Раи, но и из-за желания насладиться его предсмертными, полными боли воплями. Только отчаянные крики этого юнца смогут утолить кипящую сейчас в нем ярость.

Туман стремительно уменьшался, как, впрочем, и Сеть Переплавленных Духов. До Ла Раи ей оставалось всего пятьдесят метров. Он чувствовал, как битва с человеком на стадииСоздания Ядра постепенно приближает прорыв культивации. Прядь Ци внутри быстро вращалась, готовая в любую секунду создать девятую Дао Колонну.

— «Еще немного!» — мелькнула у него мысль.

Он вновь поднял руку. В этот раз на его ладони лежала одна из нескольких ядовитых пилюль, которые он изготовил уже после получения титула Мастера Шэнгуань… Пилюля Ядовитого Пламени.

Ла Раи раздавил пилюлю и взмахом руки бросил пригоршню порошка. Впереди неожиданно вспыхнуло зеленое Море Пламени. Не теряя ни секунды, он как следует размахнулся и бросил в воздух еще несколько пилюль. После соприкосновения с зеленым пламенем они тут же расплавились. В следующий миг они превратились в синюю Водяную Завесу. В этих пилюлях содержалась Бескорневая Алхимическая Вода! Вода и пламя не могут сосуществовать вместе, однако Водяная Завеса и Море Пламени странным образом действовали сообща. С рокотом они полетели навстречу Сети Переплавленных Духов.

— Бескорневая Вода смоет души этих несчастных!

Глаза Ла Раи заблестели, когда Бескорневая Алхимическая Вода достигла Сети Переплавленных Духов. Она мягко омыла сеть, полностью накрыв души внутри. Вода, словно клей, пристала к душам и начала выкорчевывать их из сети. Пока вода пыталась вырвать души, на сеть обрушилось обжигающее зеленое Море Пламени.

Столько практически одновременных действий промелькнуло перед глазами практика в лазурной маске в один миг. Он прищурился и начал выполнять магический пассы правой рукой, указывая вперед пальцем левой руки. В момент столкновения сети с водой и пламенем Ла Раи вытащил из бездонной сумки черную целебную пилюлю. У этой пилюли начисто отсутствовал аромат целебных трав, вместо него она обладала невероятной аурой. Оригинал пилюли достался Ла Раи в результате победы на Чэнь Цзяси. Вдобавок, ее переплавил не просто алый алхимик Подразделения Мировой Пилюли, а человек рангом выше — золотой алхимик. Только они могли переплавлять магические пилюли. Называлась она — Магический Раскат Грома!

У Чэнь Цзяси имелась только одна такая пилюля, да и ее дал ему Наставник для изучения. Выиграв пилюлю, Ла Раи со временем понял насколько невероятная пилюля угодила ему в руки. Именно поэтому он решил сделать еще несколько таких самостоятельно. Глаза юноши полыхнули холодным светом, когда он бросил несколько пилюль Магического Раската Грома.

— Гром, взрыв! — резко скомандовал Ла Раи.

По его команде тотчас взорвались десять пилюль Магического Раската Грома. Воздух наполнил оглушительный грохот, который затем превратился в мощнейшую атаку. Сеть Переплавленных Духов задрожала, а души внутри истошно завизжали. Громовая магия могла обуздать любой тип призраков. Именно по этой причине пилюля Магического Раската Грома была практически бесполезна против практиков, но чрезвычайно эффективна против духов и призраков.

— Тан Хао, как ты смеешь!

Сердце практика в лазурной маске закололо, на изготовление Сети Переплавленных Духов у него ушло много лет. Она находилась в одном шаге от трансформации во флаг, что сделало бы ее еще сильнее. Сеть удерживала в себе тысячу душ и в обычных условиях их бы не повредил Магический Раскат Грома. Однако… Ла Раи начал атаку с ядовитого тумана, затем отправил ядовитую воду, потом ядовитое пламя и завершил комбинацию магией грома. Такая последовательность уничтожила души в Сети Переплавленных Духов. Глаза практика в лазурной маске налились кровью. Он принял половинную стойку всадника и опустил руки вниз, затем он поднял голову и внезапно выставил вперед руки, словно пытаясь что-то поймать. После чего он резко выпрямился.

— Скакуны Тени, в атаку!

Всё вокруг потемнело. Из толпы внизу послышались вскрики. Перед практиком в лазурной маске возникло девять черных коней. От каждого исходила пульсирующая аура смерти. Их гниющую плоть скрывала вороненая броня, сами кони при этом источали затхлость и замогильный холод. Они задрали головы к небу и, заржав, понеслись на Ла Раи. Хоть лошадей было всего девять, когда они понеслись в атаку, всем показалось, что скачет армия из десятков тысяч лошадей. Вдобавок на Скакунах Тени виднелись расплывчатые очертания всадников.

В лицо Ла Раи ударил порыв холодного ветра. Пока вокруг него рассеивалась Сеть Переплавленных Духов, он перевел взгляд на новую угрозу. Сейчас всё внутри юноши кричало о надвигающейся опасности, но в тоже время он чувствовал, как прядь Ци кружится внутри него всё быстрее и быстрее. Скорость ее вращения давала надежду, что скоро в его культивации случится прорыв. Сейчас он мог с уверенностью сказать, что до прорыва остался последний шаг! Чтобы сделать этот шаг нужно… сражаться!

Поэтому он без колебаний бросился вперед. Ла Раи растопырил пальцы и ударил рукой в сторону несущихся на него Скакунов Тени. Его глаза сияли словно две золотые льдинки.

— Восьмой Заговор Властителя Демонов! — с холодной усмешкой произнес он.

Мир вокруг Ла Раи внезапно заполонили призрачные образы. Образы перекрывали друг друга, словно кто-то сделал несколько копий этого мира. Накладываясь один на другой, они обрушились на Скакунов Тени. Те резко остановились и начали дрожать. Сперва их черные глаза горели красным светом, но сейчас в них стоял страх. Они дрожали настолько сильно, что, казалось, могли распасться в любую секунду. Это не на шутку перепугало практика в лазурной маске.

— Проклятый сопляк с его треклятой стадией Возведения Основания. Пора покончить с этим!

Практика в лазурной маске буквально сжигала ярость. За их схваткой наблюдали десятки тысяч практиков. Как бы он не атаковал, ему всё никак не удавалось убить нахального юнца, отчего к ярости примешивалась изрядная доля стыда. Ведомый жаждой крови, он резко вздернул руку и нажал пальцем на лоб. Его глаза вспыхнули алым светом.

— Ядро Души, Освобождающее Убийство! — неожиданно воскликнул он.

Над его головой начал сгущаться неясный образ Оранжевого Ядра.

— Освобождающий Душу Меч, Казнь Одинокой Звезды!

Практика в лазурной маске затрясло, и он закрыл глаза. В этот момент поверхность Оранжевого Ядра пересекла трещина, откуда вырвался золотой свет. Он принял форму летающего кинжала, который полетел в Ла Раи. На клинке сидел едва различимый образ души, принадлежащий практику в лазурной маске.

Ни одной защите не по силам было остановить этот меч. Он презирал все магические техники. Его сила заключалась в чудовищной жажде убийства. Появившись, этот меч всегда забирал чью-то жизнь!

Этот меч мог потрясти Небо и Землю! Этот меч поразил десятки тысяч практиков! Этот меч олицетворял собой ярость практика в лазурной маске, его нестерпимое желание убить Ла Раи!

С самого начала схватки Ла Раи не покидало ощущение опасности, однако с появлением меча прядь Ци внутри начала стремительно увеличиваться в размерах. У юноши возникло чувство, что, если он сумеет выстоять против этой атаки… тогда его точно ждет прорыв в культивации. Древний боевой Ци возведет его девятую Дао Колонну. Он станет первым практиком за многие годы, достигшим великой завершенности Совершенного Основания! Глаза Ла Раи решительно сверкнули. Меч Души, рассекая со свистом воздух, приближался. Глаза юноши вспыхнули золотым светом, он резко развел руки и закричал:

— Пять Лепестков Золотого Лотоса! Явитесь!

Вокруг него внезапно возникло пять золотых лепестков. Вспыхнувшие вокруг них призрачные образы трансформировались в эссенцию: Золотой Лотос! Трансформация завершилась в тот самый момент, когда полыхающий кровожадной аурой Меч Души достиг своей цели. Но вместо головы Ла Раи клинок вонзился во вставшую на его пути эссенцию Золотого Лотоса!

Прогремел оглушительный взрыв. Пять золотых цветов вышли из столкновения без единой царапины, однако мощь взрыва оказалась настолько сильной, что их отшвырнуло назад в стоящего позади юношу. Ему не удалось устоять на месте, и его тоже отбросило назад словно тряпичную куклу. Уже не такой яркий Меч Души просвистел мимо него в воздухе. Столкновение с золотыми цветами лишь ненадолго замедлило клинок, он довольно быстро оправился и вновь взял курс на Ла Раи.

Ла Раи закашлялся кровью, однако всё происходило в точности, как он ожидал. Не успев даже утереть кровь, он вынужден был отступить и схватить Деревянный Меч Времени. Его губы растянулись в свирепом оскале. Внешне казалась, что Ла Раи на равных сражается с экспертом стадии Создания Ядра. Вот только он понимал, что даже крохотная ошибка может стоить ему жизни. Чудо, что ему вообще удалось продержаться так долго. Самым важным в этой схватке было с помощью нефритового кулона лишить его противника могущественного Ци Ядра. Образовавшаяся временная слабость позволила Ла Раи продержаться до этого момента.

Поединок не на жизнь, а на смерть послужил катализатором роста Ци в его культивации. По сравнению с поединками между ним и практиками стадии Возведения Основания каждая его атака сейчас в несколько раз ускоряла рост пряди Ци. Вот почему он так хотел с ним сразиться.

Благодаря Ла Раи на Мертвенном Плато появился Меч Времени, вот только величину его могущества не знал даже он сам. Меч сжег часть долголетия Ло Чуна, с другой стороны, он был обычным практиком стадии Возведения Основания. Ла Раи практически не старался, когда атаковал его. Он даже не попытался зачерпнуть больше силы меча. Но сейчас ему противостоял эксперт стадии Создания Ядра…

Взгляд Ла Раи наполняла решимость, исход всего поединка зависел от этого сокровища! Подняв Деревянный Меч Времени, он абстрагировался от внешнего мира и полностью сконцентрировался на мече. Словно он был мечом, а меч был им!

Сложно сказать, двинулось ли тело вслед за движением меча или меч последовал за его собственной волей. В этот момент Ла Раи безоговорочно верил в свой меч. Он верил, что меч способен отвратить смерть! Вера выглядела немного фантастичной, но как только его разум слился с мечом, он внезапно обрел спонтанное просветление. Как если бы он занимался культивацией… в результате которой родилась вера! Деревянный меч не испускал яркий свет, вокруг него не дрожал воздух. Он просто взметнулся вверх и обрушился на приближающийся Меч Души.

Меч Души практика в лазурной маске дрогнул. Впервые с начала схватки практик в лазурной маске действительно почувствовал страх. Пока он находился внутри души, он внезапно вспомнил о случившемся с Ло Чуном. Но это не остановило его. Он не желал сворачивать с намеченного пути, ведь если он не убьет Ла Раи, то будет очень трудно вернуть душу обратно. Поэтому он отбросил сомнения и молниеносно обрушился на опускающийся Деревянный Меч Времени.

Не было ни гула, ни грохота взрыва. Вместо этого над полем боя поднялся ветер Времени. Словно песнь веков, словно иллюзорное сияние жизни. Воздух наполнил древний Ци, который затем слился с окружением. Когда столкнулись Меч Души и Деревянный Меч Времени, душа практика в лазурной маске издала слышимый им одним душераздирающий вопль. Вместо тяжелых ран все его существо затопила неописуемая боль. Как будто… столкновение повредило его жизненную силу, словно нечто высосало его жизнь.

Внезапно на него навалилась невероятная слабость. Вместе со слабостью пришло чувство практически животного страха. В следующий миг он с ужасом осознал, что Деревянный Меч Времени после всего одного удара лишил его целого шестидесятилетнего цикла долголетия!

Не став дожидаться второго удара, Практик в лазурной маске яростно зарычал. Меч Души рванул вперед, пробил грудь Ла Раи насквозь и исчез в фонтане кровавых брызг у него за спиной. Изо рта юноши брызнула кровь, а лицо сделалось мертвецки бледным. В луче света его тело камнем полетело вниз, в сторону Дао Гейзера и сияющей проекции.

Когда Меч Души исчез, практика в лазурной маске затрясло. Как только он открыл глаза, у него изо рта брызнула кровь. Он зашатался, чувствуя, как стареет его тело. Кровавый кашель не прекращался. Внезапно упала его маска, явив бледное, без единой кровинки, лицо старика. После восхождения на стадию Создания Ядра ему еще не доводилось сталкиваться со столь живучим противником. Он тяжело дышал, но бдительности не сбавлял. Более того, он хотел атаковать еще раз, поскольку знал… что меч не пронзил сердце Ла Раи. В последний момент юноша слегка отклонился в сторону, отчего меч прошел рядом с сердцем, вместо того чтобы поразить его.

Внезапно практик без маски пораженно застыл. Десятки тысяч практиков внизу тоже изумленно смотрели вверх. Они видели весь бой, даже момент, когда меч пронзил грудь Ла Раи насквозь. Но сейчас они просто не могли поверить увиденному.

Под пристальными взглядами собравшихся падение Ла Раи внезапно прекратилось! Он остановился прямо в воздухе. Когда он открыл глаза, они сверкнули холодным светом. Рана от меча была крайне серьезной, даже мощи Трансформации Пурпурного Ока не по силам быстро затянуть такую рану. Вот только удивление практика без маски и нескольких десятков тысяч зрителей было связано не с этим. Их потрясло нечто другое: Ла Раи остановил падение и в данный момент парил… в том же самом месте и в той же позе, что и человек в сияющей проекции! Их тела накладывались одно на другое.

По телу Ла Раи внезапно прокатилась мощная волна. Он ясно чувствовал, как прядь Ци взорвалась внутри него силой, способной поднять его на новую ступень Культивации. Взрыв Ци потряс всех до единого Практиков, включая Практика без маски, Цин Лихая и Детей Дао из Долины Судьбы. Это был прорыв в культивации прямо посреди боя!

Пока люди пытались справиться с шоком, Ла Раи сделал глубокий вдох. Как же долго он ждал этого момента. Для достижения прорыва он даже решился на поединок с экспертом стадии Создания Ядра. Наконец внутри него взорвался древний боевой Ци, и Ла Раи почувствовал, как с невероятной скоростью формируется девятая Дао Колонна.

Десять процентов, двадцать, тридцать…

Для создания девятой Дао Колонны ему не нужно позволение Неба и Земли, но ему нужна духовная энергия. В этот момент восьмая Дао Колонна вливала в девятую Дао Колонну чудовищное количество духовной силы.

Сорок процентов, пятьдесят, шестьдесят…

Аура Ла Раи наливалась силой. Его тело вспыхнуло слепящим пурпурным светом, который взметнулся до небес и залил собой всё вокруг. От юноши исходил могучий гнёт, который словно гора обрушился на остолбеневших практиков стадии Возведения Основания. Их культивация стала нестабильной, а Дао Колонны задрожали. Они не в силах были противиться! Словно одно присутствие Ла Раи заставило Дао Колонны других практиков раболепно пасть ниц перед ним. Будто Ла Раи был королем стадии Возведения Основания. Чудовищный гнёт давил на практиков Возведения Основания с такой силой, что они чувствовали себя обычными смертными.

Аура постепенно усиливалась, отчего у ее невольных жертв закружилась голова. Потерявший маску практик нутром чувствовал грозящую ему смертельную опасность.

— «Нельзя дать ему стать еще сильнее, — подумал он, скривившись, — Проклятье, он в процессе просветления Дао Гейзера!»

Без колебаний он стремглав помчался к Ла Раи, но не успел он приблизиться достаточно близко, как из глубин Дао Гейзера внезапно поднялся рокот. Под взглядами десятков тысяч практиков гейзер взорвался фонтаном духовной энергии. Вверх рванул мощный поток, но центром извержения был сам Ла Раи. Практик без маски вынужден был резко затормозить. Не рискнув лететь дальше, ему оставалось только бессильно наблюдать за окутанным духовной энергией юношей.

— Тан Хао обрел просветление! Дао Гейзер извергает духовную энергию только в случае, если кто-то обрел просветление!

— Вы… только посмотрите на количество духовной энергии…

— Когда Ли Шици достигла стадии Создания Ядра, ее извержение по мощи уступало этому где-то на семьдесят процентов. Она получила не больше тридцати процентов духовной энергии. Примерно столько же досталось и Цзы Тяню. Тан Хао… на какую стадию ему удалось прорваться? Сколько духовной энергии!

Десятки тысяч практиков пораженно наблюдали, как вырвавшаяся из гейзера духовная энергия вливалась в юношу, формируя его Дао Колонну. Словно эта духовная энергия больше не принадлежала Небу и Земле, а одному лишь Ла Раи!

Семьдесят процентов, восемьдесят, девяносто… и вот наконец… сто процентов!

Как только девятая Дао Колонна была завершена, его тело содрогнулось. Ла Раи справедливо полагал, что на этом все должно закончиться. Сейчас он чувствовал внутри невиданную доселе мощь. Однако… Его глаза расширились от удивления, когда он понял, что духовная энергия, циркулирующая внутри его тела, начала формировать…

Десятую Дао Колонну!

Девять — абсолютное число под Небом и Землей. Но десять — совершенно!

Душа и разум Ла Раи затрепетали. Ни в одном из прочитанных им древних свитках ничего не говорилось про десятую Дао Колонну стадии Возведения Основания. Даже у практиков древности никогда не было больше девяти колонн. Изменения в Небесах оборвало путь стадии Конденсации Ци, заставив исчезнуть десятую ступень Конденсации Ци, — так гласили древние хроники. Однако… ни в одной книге не было похожих упоминаний о десятой Дао Колонне! В Подразделении Лунной Пилюли от Мастеров Шэнгуань требовалось обладать глубокими познаниями в истории. Для него это стало удобным предлогом, чтобы проверить архивы на предмет любого упоминания древнего Дао алхимии. После получения звания Мастера Шэнгуань он перерыл практически весь внушительный архив Секты Пурпурной Луны. Он не нашел ни одного упоминания о практиках стадии Возведения Основания с десятью Дао Колоннами.

И вот сейчас Ла Раи отчетливо чувствовал… формирование у него внутри десятой Дао Колонны! Кроме него никто больше не мог ее почувствовать. Также как никто не мог почувствовать, какому практику принадлежала кровь Зарождения Души, Ла Раи специально удостоверился, чтобы никто не вызнал про его Дао Колонны.

Собравшиеся вокруг Дао Гейзера практики могли видеть только бьющую фонтаном духовную энергию. Поток совершенно не думал ослабевать. Пышущую непрерывным потоком энергию без устали поглощал Ла Раи. Постепенно у него внутри начала обретать очертания десятая Дао Колонна.

Десять процентов, двадцать, тридцать…

Внутри Ла Раи бушевала энергия Дао Колонны, наполняя его ранее невиданной силой. Его охватило невероятное чувство, словно он взмыл до самых высоких небес. Сила! Небывалая сила!

Его духовное сознание бурно росло. Раньше он мог раскинуть его где-то на двести пятьдесят метров, теперь оно увеличилось до пятисот метров, а следом до тысячи метров…

Пока в него вливалась духовная энергия, разум Ла Раи обрел кристальную ясность. Его восприятие кардинальным образом изменилось, оно стало чище, словно всё вокруг стало более детальным. Эта ясность на несколько порядков превосходила ту, что он получил при обретении Совершенного Основания.

— Это… и есть истинное Совершенное Основание? — пробормотал себе под нос Ла Раи.

Водоворот духовной энергии полностью скрыл внешний мир, однако духовное сознание позволяло ему отчетливо всё видеть. Сердце Ла Раи возбужденно стучало. Он сделал глубокий вдох, его глаза загорелись решимостью и непоколебимостью. Он медленно опустил взгляд на свою руку, а потом сжал ее в кулак. Он почувствовал небывалую силу! Словно его кровь и плоть сейчас переживали трансформацию, наливаясь умопомрачительной силой. Ла Раи чувствовал, что с новообретенной силой он сможет голыми руками рвать и ломать магические сокровища. Похожая метаморфоза произошла с ним во время восхождения на десятую ступень Конденсации Ци. Своего рода перерождение. Сила десятой Дао Колонны полностью преобразила тело, сделав его более пригодным для культивации, превратив его в сокровище!

Ла Раи был практически уверен, что сможет раздавить любого практика стадии Возведения Основания даже без использования магических техник. С Детьми Дао и практиками на великой завершенности Возведения Основания он теперь мог разобраться голыми руками.

С первого дня в мире практиков он жаждал силы и мечтал когда-нибудь оказаться на вершине могущества. Постепенно, шаг за шагом он рос, становился сильнее, пока наконец не достиг этого момента. Ла Раи стиснул кулаки. Он знал… что следует по пути своих грёз! Только сильный может пройти этим путем. И вот теперь обратной дороги нет, он мог только продолжать упрямо идти вперед!

Из Дао Гейзера всё валила духовная энергия, насыщая Ла Раи, увеличивая его духовное сознание, усиливая тело и увеличивая культивацию. Десятая Дао Колонна стремительно уплотнялась!

Сорок процентов, пятьдесят, шестьдесят…

Практики Мертвенного Плато ошалело наблюдали за всем с земли. Им еще никогда не доводилось видеть такого объема духовной энергии Дао Гейзера. По количеству духовной энергии это затмевало собой все виденные ими до этого просветления. Особенно ясно это было заметно в последние десять вдохов. Духовная энергия не только не уменьшилась, наоборот, ее становилось больше, словно Дао Гейзер взорвался всей своей мощью.

Дети Дао Ло Чун и Сюй Фэй в изумлении разинули рты. Цин Лихай и остальные Дети Дао Мертвенного Плато не могли поверить своим глазам.

— Он… что собирается достичь стадии Создания Ядра?

— Непохоже на Создание Ядра… духовная энергия кажется бесконечной! Боюсь, обычному практику стадии Создания Ядра такое даже и не снилось!

Зрители жарко обсуждали происходящее. Среди всех присутствующих угрюмее всех выглядел практик, потерявший лазурную маску. На его постаревшем лице застыло удивление. Он не спускал глаз с силуэта Ла Раи в плотном водовороте духовной энергии. В нем постепенно нарастало чувство надвигающейся катастрофы. Расплывчатый силуэт, похоже, превращался в нечто, вырвавшееся прямиком из его ночных кошмаров.

— Нельзя позволить ему закончить! — прошипел он сквозь зубы.

Его глаза свирепо сверкнули. Он поднял руку и надавил пальцем на лоб. С хлопком Ци Ядра вновь обрел форму и вернулся в мир. Внутри Ци Ядра возник образ меча. Когда практик без маски обеими руками выполнил несколько магических пассов, Ци Ядра со свистом рванул в сторону Ла Раи, которого по-прежнему окутывала духовная энергия. Меч практически мгновенно достиг водоворота из духовной энергии. Прогремел оглушительный взрыв, но меч смог лишь неглубоко вонзиться в слой духовной энергии!

Культивация практика без маски находилась на стадии Создания Ядра, но духовная энергия Дао Гейзера была настолько плотной, что его меч Ци Ядра не смог пробить ее насквозь. Меч наполовину застрял в водовороте духовной энергии. Клинок дрожал, словно его могло смести в любую секунду. В этот момент десятая Дао Колонна Ла Раи достигла отметки в семьдесят процентов!

Скривившись, практик без маски выполнил еще один магический пасс правой рукой, а потом еще раз надавил на лоб. Он сплюнул немного крови, которая быстро приняла форму очередного меча.

— Ядро Души, Освобождающее Убийство! — взревел практик без маски.

Правой рукой он выполнил завершающий магический пасс, после чего взмахнул ей перед собой. Внезапно он выпучил глаза, а его тело задрожало. Во вспышке света внезапно возник призрачный образ его лица — это была его душа.

Душа покинула тело, слилась с кровью, превратив его в кровавый меч. От меча исходила аура, способная уничтожить всё на своем пути. Кровавый меч полетел вперед и слился с Ци Ядра… создав настоящий меч! Кровь выступила в роли заготовки, душа стала духом меча, а Ци Ядра создал клинок. Это был… Непревзойденный Судьбоносный Меч практика! С пронзительным свистом он вонзился в водоворот духовной энергии.

Хоть скорость была невысокой, он неумолимо прорывался к Ла Раи. Похоже, меч не остановится, пока не убьет юношу. Смертоносный клинок приближался: сто метров, пятьдесят метров, двадцать пять метров, пятнадцать метров…

В центре водоворота из духовной энергии Ла Раи закрыл глаза. Его десятая Дао Колонна достигла отметки в восемьдесят процентов!

Бледного практика без маски била крупная дрожь. Появилась аура смерти, которая, казалось, подавила его жизненную силу. Несмотря на это, он продолжал питать своей душой Непревзойденный Судьбоносный Меч. Душа внутри меча протяжно взвыла. В следующий миг меч преодолел еще пять метров. Теперь практик без маски отчетливо видел парящего с закрытыми глазами Ла Раи. Вдобавок он ощутил, как в юноше что-то пробуждается, нечто похожее на древнего дикого зверя.

Никто не посмел вмешаться в их магический поединок. Неважно, что у Ла Раи наступил переломный момент в культивации. Неважно, что практик без маски по сути атаковал его исподтишка. Этот поединок был только между ними. Другие практики в лазурных масках не предприняли ничего, чтобы помочь своему собрату, как и практики Мертвенного Плато не сделали ничего, чтобы помешать ему. В следующий миг меч оказался в трех метрах от Ла Раи. Направленное в лоб юноши острие холодно поблескивало…

Тем временем десятая Дао Колонна стремительно затвердевала. Осталось всего десять процентов!

— Сдохни! — пронзительно завопила душа практика без маски.

Непревзойденный Судьбоносный Меч с глухим гулом приближался к Ла Раи. Три метра. Один метр. Полметра… Когда острие меча оказалось в нескольких сантиметрах от лба Ла Раи, его тело наполнил невероятный, сотрясающий небеса рокот. Десятая Дао Колонна полностью сформировалась!

Юноша медленно поднял руку и сжал кончик Непревзойденного Судьбоносного Меча, который практически касался его лба.

— Это истинное Совершенное Основание! — прошептал Ла Раи.

Его горящие золотом с пурпуром глаза резко распахнулись, явив леденящую стужу и удушающую жажду убийства. Его взгляд источал холодную, бессердечную и одновременно властную ауру. Внезапно юноша ощутил, как что-то в бездонной сумке взывает к нему, требуя утолить нестерпимую жажду.

Зов исходил из золотой маски, из предмета, которого раньше Ла Раи не мог даже коснуться… флага о трех хвостах!

Глава 25: Уничтожить Создание Ядра!

В этот решающий момент вся духовная энергия в округе влилась в Ла Раи. Через несколько секунд она исчезла, вся до последней капли слившись с Ла Раи. Извержение Дао Гейзера прекратилось, он начал высыхать. Дао проекция в небе замерцала и растворилась в воздухе. Дао гейзер действительно… полностью иссяк.

Десятки тысяч практиков не в силах были вымолвить ни слова. Дао гейзер, ставший в этом году главным событием Мертвенного Плато, высох, его остатки превратились в пепел, который унес с собой ветер. Ничего не осталось. Ла Раи, судя по всему, истощил все свои запасы духовной энергии. Лишившись способности даровать просветление, гейзер исчез. Нависла гробовая тишина. Десятки тысяч практиков ошарашенно переглядывались… однако это оцепенение длилось недолго.

— Дао гейзер… пропал?

— До его исчезновения оставалось еще несколько дней… почему он высох?

— Что за прорыв совершил Тан Хао? Очевидно, что он не достиг стадии Создания Ядра. Но он… умудрился… раньше срока иссушить Дао Гейзер!

Дети Дао Долины Судьбы Ло Чун и Сюй Фэй тяжело дышали. Визит в западный регион Мертвенного Плато потряс их до глубины души. Причиной тому был… Мастер Шэнгуань подразделения Лунной Пилюли из секты Пурпурной Луны! Два практика в лазурных масках с напускным равнодушием наблюдали за происходящим, внутри их сердца готовы были выскочить из груди, и не из-за иссушения Дао гейзера, а из-за последних атак Ла Раи. Впервые в жизни они стали свидетелями схватки стадии Возведения Основания с начальной ступенью Создания Ядра. Несмотря на заведомо невыгодное положение, Ла Раи не проиграл. Еще более невероятным выглядел его прорыв в культивации прямо во время боя. Такое не часто увидишь. Но еще реже можно увидеть, как человек остановил пальцами Судьбоносный Меч!

— Практик стадии Возведения Основания в принципе не может коснуться такого меча… он… точно алхимик? — этот вопрос сейчас крутился в головах обоих экспертов в лазурных масках.

Пока народ возбужденно обсуждал увиденное, многие практики смотрели на Ла Раи со смесью восхищения и зависти. Выражение лица самого Ла Раи не изменилось. Даже под пронзительными взглядами несметного числа практиков на его лице не дрогнул ни один мускул. Он точно не знал, сколько мощи скрывается в его десяти Дао колоннах, но глубоко внутри уже зрел ответ… раньше, несмотря на всю его осторожность, он был не ровней практикам начальной ступени Создания Ядра. Но теперь… всё изменилось. Сейчас ему противостоял практик стадии Создания Ядра с поврежденным долголетием и душой. Он не был до конца уверен в победе, но раз его противник получил несколько серьезных внутренних повреждений… убить его будет не трудно!

Глаза Ла Раи холодно сверкнули. Он по-прежнему держал пальцами кончик меча. Внутри него начали вращаться десять Дао колонн, небывалая сила потекла по его рукам к пальцам!

Послышался треск, и внезапно на клинке образовалось несколько трещин. В следующие несколько вдохов меч рассыпался на части. Душа внутри исчезла с душераздирающим воплем.

Как только разбился меч и исчезла душа, из глаз, носа и ушей практика без маски полилась кровь. Когда зрители увидели его бледное, перекошенное в свирепом оскале лицо, многие подумали, что он лишился рассудка. Он хлопнул по бездонной сумке и вытащил черную статуэтку, которая выглядела как некая помесь дракона с питоном. Это была статуэтка Водяного Дракона! У него была иссиня-черная шкура, две когтистые лапы и длинный рог, торчащий изо лба. Вместе с ним появилась свирепая аура, отчего чистое небо внезапно затянули черные тучи. Послышался едва различимый рёв, словно из древних времен, он эхом прокатился по толпе практиков внизу. Этот рёв внезапно разбудил ото сна древнюю демоническую жемчужину Инлуна внутри первой Дао колонны Ла Раи. Оно начало вибрировать.

В следующий миг вокруг юноши задрожал воздух, и позади него возник призрачный образ древнего Инлуна. Он смотрел на статуэтку Водяного Дракона… как на еду! В древности Водяные Драконы были не более, чем едой для Инлунов!

Призрачный образ Инлуна был невидим для окружающих. Рёв Водяного Дракона из статуэтки резко стих. Практик без маски посмотрел на Ла Раи и медленно произнес, чеканя каждое слово:

— Трансформируй Ци Ядра в Предка Водяного Дракона! Открой великий Дао кровью культивации. Накорми детеныша дракона с помощью тела. Используй душу, дабы начать резню! — он прикусил кончик языка и выплюнул немного крови на статуэтку. — Я взываю к силе Предка Водяного Дракона!

Он задрожал и с воем запрокинул голову к небу. В этот момент статуэтка Водяного Дракона с треском рассыпалась на куски. Но, прежде чем кусочки осыпались на землю, поднявшийся ветер собрал их вместе, изломал и превратил в образ Водяного Дракона. Образ выглядел очень реалистично. От него волнами расходился леденящий холод. Практик без маски свирепо посмотрел на Ла Раи и произнес:

— Предок Водяного Дракона, я прошу тебя убить этого человека!

От этих слов призрачный Водяной Дракон повернул голову. На его морде вспыхнули две точки холодного света, напоминающие глаза. Они лишь на миг уставились на свою жертву, и внезапно дракон рванул на Ла Раи. При его приближении холод, казалось, достиг небес, словно дракон мог заморозить всё на своем пути. В мгновение ока он оказался в трех сотнях метров от Ла Раи!

Глаза Ла Раи ярко засияли золотом вперемешку с пурпуром. Он не бросился бежать и не стал уклоняться, вместо этого он сделал глубокий вдох и рассек подушечки пальцев. Пять пальцев окропила кровь. Он закрыл глаза, нагнулся и выставил вперед руку.

— Мир Смерти Золотого Лотоса! — воскликнул он голосом, наполненным бесподобной аурой непревзойденного Золотого Лотоса.

В следующую секунду мир перед его глазами стал цвета чистейшего золота. В это же время цветочная аура из его руки окрасила всё в радиусе трех километров золотым. Водяной Дракон оказался внутри этого мира золота. Этот необычный мир был… третьей магической техникой Наследия Бессмертного Золотой Лотос, которую он до сих пор не мог использовать… Мир Смерти Золотого Лотоса! Рядом с Ла Раи появились пять золотых цветков. Это, разумеется, были… пять Золотых Лотосов!

Прогремел взрыв, отчего десятки тысяч практиков пораженно притихли. Практик без маски стал белее мела. Он никак не ожидал появление чего-то похожего на технику Мир Смерти Золотого Лотоса. Еще сильнее его поразила реакция Водяного Дракона, это, казалось, совершенно невероятная сущность сейчас истошно выла, словно пытаясь вырваться из Мира Смерти Золотого Лотоса. Дракон боролся с какой-то невидимой силой, но никак не мог от нее избавиться.

Пока дракон выл, Ла Раи медленно выпрямился. Он начал медленно сжимать в кулак правую руку. Мир Смерти Золотого Лотоса внезапно тоже начал сжиматься, по-видимому следуя за движением руки. Когда границы мира достигли Водяного Дракона, они понесли его с собой. В мгновение ока Мир Смерти Золотого Лотоса полностью исчез в кулаке Ла Раи. Сквозь его пальцы просачивалась едва различимая аура Золотого Лотоса. Выражение лица Ла Раи не изменилось. Когда он медленно разжал пальцы, на его ладони лежала горстка иссиня-черного порошка, который тут же подхватил и унес с собой ветер.

Снизу послышались пораженные вскрики, зрители поняли, что этот порошок… был останками статуэтки Водяного Дракона!

— Этот поединок может закончиться только смертью, — практик без маски в ярости буравил Ла Раи взглядом, — Стадии Возведения Основания… просто не сравниться со стадией Создания Ядра.

Он поднял руку и ногтями вырезал у себя на лице треугольник. Порезы оказались настолько глубокими, что в них можно было разглядеть белеющую кость. Однако практик без маски ни разу не скривился от боли. Его взгляд, направленный на Ла Раи, стал еще свирепей. Внизу принялись хрипло перешептываться практики:

— Это же…

— Запретная техника Долины Судьбы: Замогильная Печать Трех Существований!

Их шепот прервал зловещий голос практика без маски:

— Три существования вырезаны в желтых источниках, три существования, что могут уничтожить все существования! Замогильная… Печать Трех Существований!

В глазах практика без маски вспыхнула причудливая аура. Это была его самая мощная магическая техника. Ее использование обойдется ему недешево, но сейчас это его не заботило. На его лице загорелись три кровавых пореза, всё глубже втравливаясь в его лицо. От огня порезы зарубцевались. Его глаза загорелись безумным светом. Одновременно с заклинанием он поднял руку в сторону Ла Раи, а потом рубанул вниз. Поначалу ничего не произошло, однако юноша сразу почувствовал неладное.

Взгляд Ла Раи, направленный на практика без маски, напоминал удар молнии. Он сумел уничтожить Водяного Дракона только благодаря мощи Инлуна в Мире Смерти Золотого Лотоса. К сожалению, она рассеялась вместе с Миром Смерти Золотого Лотоса.

— Пора покончить с этим, — сказал он мягко, немного расслабившись.

Он хлопнул по своей бездонной сумке, но, вместо того чтобы вытащить какой-то предмет, он послал духовное сознание внутрь золотой маски. Оно остановилось рядом с флагом о трех хвостах, сокровищем, которым до сих пор он не мог воспользоваться. Это сокровище было частью Наследия Бессмертного Золотой Лотос, Ла Линьхуа.

Когда духовное сознание зависло над флагом о трех хвостах, тот зашевелился и внезапно развернулся. Флаг вошел в тело Ла Раи, наполнив его просветлением. Он поднял руку и резко ей взмахнул.

Позади него, вокруг него, во все стороны… Заполонив небо, покрыв землю, возник истрепанный и в тоже время, источающий Небесную мощь… один из трех хвостов флага!

Ветхий, посеревший от времени, он растянулся до самого горизонта. Когда он развернулся… казалось, пересохли желтые источники, три существования были уничтожены, всё наполовину провалилось в ад!

Ла Раи парил в воздухе, его закрытые веки скрывали покраснение глаз. У него кружилась голова, он в самых смелых мечтах не мог себе представить, что флаг о трех хвостах высвободит мощь, способную потрясти небо и всколыхнуть землю. И это… всего лишь один из трех хвостов. Флаг о трех хвостах не был до конца развернут, сейчас все видели лишь бледную тень сокровища, которую проецировало духовное сознание Ла Раи. Тем не менее даже фантомный образ ветхого флага заполонил собой небо и накрыл землю.

Перед глазами десятков тысяч практиков был один лишь флаг. Мир накрыла темнота. В этот момент Небеса и Земля разделились надвое. Небеса были Небесами, Земля была Землей. Флаг существовал под Небесами и над Землей, став Землей для Небес и Небесами для Земли! Мир накрыла тьма, духи истлели, вселенная погрузилась в черную как смоль темноту.

Возник настолько удушающий гнёт, что сердца десятков тысяч практиков тревожно забились, словно, чувствуя приближающуюся катастрофу. Никто не мог избавиться от этого чувства тревоги, которое давило на них, словно огромная гора. Мир окутала могильная тишина. Тела всех присутствующих вспыхнули серой аурой. Эта странная аура потянулась вверх, образовав в небе плотный туман, за пределами которого виднелся один лишь только рваный флаг. Он развевался под Небом и Землей, растянувшись во все стороны света на сотни тысяч километров. Он словно заменил собой Небеса, изменил его волю… Рваный флаг одной стороной изменил Небеса, другой Землю.

Неизвестно, сколько это длилось, возможно, мгновение, быть может, вечность. Внезапно на небо вернулись привычные краски, а длань, укрывающая землю, исчезла. Серый туман растаял в воздухе, и невероятный флаг, развевающийся в небе… исчез без следа.

В небе остался лишь Ла Раи. Вокруг него ни души. практики из Долины Судьбы никуда не делись, как и представители Мертвенного Плато. Однако с появлением в небе рваного флага их начала бить такая дрожь, что они вынуждены были спуститься на землю. Помимо Ла Раи в небе находилось еще кое-что: медленно падающее вниз обезглавленное тело. Это был не кто иной, как практик без маски!

К этому моменту поединок был окончен. В следующий миг все взгляды устремились к Ла Раи. А потом изумление нашло выход из их сердец:

— Практик Долины Судьбы в лазурной маске… мертв…

— Практик стадии Возведения Основания только что стер с лица земли практика стадии Создания Ядра. Это… это…

— Откуда у Тан Хао столько боевой мощи? Он осушил Дао Гейзер! Это какую удачу ему удалось добыть?

— Хоть он и Мастер Шэнгуань Подразделения Лунной Пилюли, но, будучи алхимиком, он смог бросить вызов Детям Дао и одержать верх. В будущем он… точно станет самым могучим представителем своего поколения на Мертвенном Плато!

— Важнее другое, что за магическую технику только что применил Тан Хао? Он смог сразить ей практика стадии Создания Ядра!

Толпа возбужденно гудела. Практики из Долины Судьбы Ло Чун и Сюй Фэй побледнели под своими масками. Они не мигая смотрели на Ла Раи. До этого поединка они мнили себя Избранными самих Небес, искренне полагая, что считанные единицы среди практиков Мертвенного Плато на стадии Возведения Основания могли превзойти их. Вероятно, найдутся и те, кто на равных смогут с ними сразиться. Но сейчас им открылась истина, будь то они или другие Избранные Мертвенного Плато, все они были лишь жалкими статистами, которые лишь подчеркивали величие Тан Хао. Даже если они станут сильнее или обретут статус Избранных в могущественных Сектах, им… никогда не сравниться с Тан Хао.

Тан Хао парил в небе, словно сияющее солнце. Его слепящий, яркий свет затмевал все окружающие его звезды. Они могли упрямиться, могли не признавать очевидного, но это было не важно. У них просто не было выбора… В их поколении появился совершенно невероятный практик, который сумел уничтожить эксперта стадии Создания Ядра. Каждый член его поколения был потрясен до глубины души.

Бледный как простыня Цин Лихай не в силах был проронить ни слова. Хань Шаньдао качал головой и горько улыбался. Дитя Дао Секты Морозного Феникса, Сун Юньшу из Клана Сун вместе с представителями остальных кланов, считавшими себя элитой стадии Возведения Основания, с благоговением смотрели на Ла Раи. Его культивация вызывала трепет, а звание Мастер Шэнгуань Подразделения Лунной Пилюли — глубокое уважение. Они просто не могли не признать, что в будущем не найдется никого, кто на Мертвенном Плато смог бы сравниться с Тан Хао. Отныне он станет ключевой фигурой Мертвенного Плато. Такая слава пришла к нему после всего одного поединка!

Взгляды всех присутствующих сейчас сосредоточились на парящем в небе Ла Раи. Не было слышно ни криков, ни возгласов, стояла звенящая тишина. Такая всеобъемлющая тишина опускалась, только когда сердца людей сковывал страх…

Во взглядах практиков боролись между собой изумление, уважение, восхищение, зависть… Все эти взгляды, словно острые клинки, сейчас кружили вокруг Ла Раи. Более того, стоило юноше дать малейшую слабину, как острота этих клинков в миг станет убийственной. Поразительная мощь Ла Раи зажгла в сердцах многих жгучее пламя зависти. Это была одна из причин, почему в прошлом юноша так часто скрывал свою внешность и прикладывал серьезные усилия, дабы его не раскрыли. Если бы эта битва не была ключом к прорыву культивации, он бы ни за что не раскрыл столько своих карт.

Смерть практика в лазурной маске не станут тщательно расследовать. Ни Дети Дао Мертвенного Плато, ни практики в лазурных масках не станут поднимать из-за этого шум, не с текущим уровнем силы Ла Раи и огромной толпой свидетелей. Тем не менее… он оказался в весьма щекотливой ситуации. Почувствовав настроение толпы, глаза двух Практиков в лазурных масках едва заметно блеснули.

Сейчас за юношей внимательно следили не только эти двое, но и Цин Лихай, Дитя Дао Клана Цин. Его рука небрежно опустилась на пояс, но на самом деле так он начал медленно готовить технику Три Пальца Красной Птицы Клана Цин. Хань Шаньдао из Секты Единого Меча прищурился. Даже на его обычно честном лице начала проступать недобрая гримаса. Дитя Дао Секты Морозного Феникса, как и многие Избранные из различных Сект, в прошлом потерпели поражение от рук Ла Раи. При взгляде на него в их глазах тоже возник странный блеск. Они не решались атаковать… хотя, знай они, что перед ними Ла Раи, они не вели бы себя настолько опасливо. Практикам из Долины Судьбы нечего было бояться, поэтому они могли бы хоть сейчас броситься в атаку. Но перед ними стоял не Ла Раи… а Тан Хао — Мастер Шэнгуань из Подразделения ЛуннойПилюли Секты Пурпурной Луны!

По ходу жизни люди формируют так называемые страховочные сети. Чтобы избежать проблем в случае чьего-то убийства, сначала нужно обрезать эти сети. В противном случае в будущем тебя настигнут последствия. Действовать наперекор этому правилу было равносильно подписанию себе смертного приговора.

Раньше Ла Раи в глазах окружающих был всего лишь Ла Раи. Он не обладал подобной сетью, поэтому любой, пожелавший его смерти, мог без страха атаковать. Но сейчас членство в Подразделении Лунной Пилюли было его самой большой страховочной сетью. Ла Раи осознал всю важность этого феномена несколько лет назад, после присоединения к Секте Пурпурной Луны и событий в Секте Великого Мрака. Существование кого-то на кого можно положиться — это самая лучшая страховочная сеть, которая может быть у человека в жизни.

Цин Лихай стоял словно статуя, однако у одного из Избранных Клана Цин не выдержали нервы, и он внезапно сделал шаг в сторону Ла Раи. Этот шаг словно снял оцепенение с остальных. Ло Чун внезапно тоже рванул вперед! Два практика в лазурных масках последовали его примеру…

Парящий в воздухе Ла Раи резко открыл глаза. Увидев это, Избранный Клана Цин резко затормозил. Ло Чун тоже замер, как и два практика в лазурных масках. Не было никого, кто бы сейчас не смотрел на Ла Раи, многие взгляды лишь сделались более задумчивыми, чем раньше.

Выражение лица самого Ла Раи оставалось прежним: холодным и отрешенным. Золотой блеск его глаз стал еще ярче. В глубине его глаз можно было разглядеть едва уловимую издевку. На его теле не осталось ни царапины, словно ему не впервой было убивать практиков стадии Создания Ядра! Внезапно прозвучал его спокойный голос:

— Мое просветление Дао Гейзера содержало в себе божественную способность. Поскольку я алхимик, магические поединки мне чужды. Но из-за невероятной глубины просветления я не смог сдержать себя. Собратья Даосы из Долины Судьбы, прошу меня простить.

С этими словами он взмахом рукава сменил свой белый, расшитый золотом наряд на белый с тусклым пурпурным свечением халат алхимика Мастера Шэнгуань из Секты Пурпурной Луны. Он парил в воздухе, невозмутимо глядя на толпу внизу.

Время как будто на секунду замерло. Двое практиков в лазурных масках одарили Ла Раи прощальным взглядом, после чего превратились в два луча света и скрылись за горизонтом. Судя по всему, они больше всего опасались статуса Мастера Шэнгуань Ла Раи. Ни для кого не секрет, что любой, кто посмеет тронуть алхимиков Лунной Пилюли, может навлечь на себя гнев всей Секты! Ло Чун и Сюй Фэй тоже развернулись и последовали за своими соплеменниками.

Уход практиков из Долины Судьбы медленно разрядил напряженную атмосферу среди практиков Мертвенного Плато. Напряжение сменилось радостным возбуждением. Пока зрители обсуждали подвиг Тан Хао, Ла Раи сложил ладони и низко поклонился.

— Благодарю за помощь, Собратья Даосы, — начал он, — Меня, Тан Хао, тронуло ваше участие. Сейчас я хотел бы серьезно обдумать и помедитировать над моим просветлением. Вдобавок недавно из Секты пришел приказ, меня отзывают обратно. Если вы когда-нибудь окажетесь в Секте Пурпурной Луны, я буду счастлив оказать вам радушный прием.

С этими словами он еще раз поклонился. Большинство собравшихся прекрасно понимали, что на стадии Возведения Основания убить эксперта стадии Создания Ядра — это невероятное совершение. Разумеется, божественная способность на самом деле была проекцией магического предмета, которого никто не видел. По мнению зрителей, в его арсенале имелось несколько умопомрачительных магических техник, а также как минимум одна божественная способность. Эта победа даст ему несгибаемую уверенность, которая никогда не исчезнет. В будущем это ему сильно поможет как в плане культивации, так и в плане магических техник.

Пока собравшиеся переваривали его слова, Ла Раи еще раз сложил ладони и поклонился Детям Дао различных Сект и Кланов в благодарность за оказанное содействие. Явно не собираясь больше здесь задерживаться, он развернулся и в луче золотого света растворился вдалеке.

Цин Лихай и остальные хмуро смотрели в направлении, куда исчез Ла Раи. В конце концов им ничего не оставалось, как отвернуться. Сейчас, как и прежде, им ни за что было не понять истинную глубину Ла Раи. Из-за Секты Пурпурной Луны они не могли действовать опрометчиво, поэтому им оставалось только вздохнуть и распрощаться с посетившими их недобрыми мыслями.

Тем временем Ла Раи стремглав летел по небу. После целого дня полета его лицо побелело, а изо рта брызнула кровь. Его аура сильно ослабла. Стиснув зубы, он наконец нашел гору… где недавно провел больше полугода в уединенной медитации. Кашляя кровью, он вошел в Пещеру Бессмертного и без промедления сел в позу лотоса. Сначала он проглотил несколько целебных пилюль, а потом раздавил пригоршню ядовитых пилюль, выбросил порошок перед собой и исчез под плотным слоем ядовитого тумана.

Бледный Ла Раи несколько дней просидел на полу Пещеры Бессмертного. Когда он открыл глаза, они ярко блестели. Однако он еще какое-то время хмурил брови, пока наконец не расслабился.

— Я повредил свою душу… — пробормотал он.

Он чувствовал пробирающий до костей пагубный холод. На стадии Возведения Основания культивация была непосредственно завязана на Дао Колоннах. Там же рождалось духовное сознание, вместе с морем познания и душой культивации. В будущем эта душа станет фундаментом для Зарождения Души.

Сейчас Ла Раи слабо ощущал, что его душа была вырвана со своего обычного места — такова цена за использование флага о трех хвостах. От такой раны будет очень сложно оправиться. Физические раны со временем сами затягиваются, достаточно обеспечить человека отдыхом и парочкой целебных пилюль, но раны души не поддаются излечению.

Убийство эксперта стадии Создания Ядра можно назвать впечатляющим достижением, вот только для Ла Раи сложность этого поединка оказалась слишком высокой. Даже с десятью Дао Колоннами ему пришлось крайне туго. Слишком уж большая пропасть пролегала между практиками стадий Возведения Основания и Создания Ядра, особенно тех из них, у кого имелся Ци Ядра. На самом деле он был еще не готов схватиться с практиком стадии Создания Ядра. Его поединок с практиком в лазурной маске вышел весьма напряженным даже с Совершенным Основанием и восьмью Дао Колоннами. Дабы сдержать своего противника ему пришлось использовать все имеющиеся у него в запасе приемы. Хоть по ходу поединка ни разу не было заметно, что Ла Раи проигрывает, в действительности его противник обладал силой уничтожить его. Затянись бой еще на какое-то время, и сегодня его звезда погасла бы в последней яркой вспышке.

К счастью, вовремя подоспела девятая Дао Колонна, с ней баланс сил немного покачнулся в его сторону. Разумеется, именно на это и рассчитывал Ла Раи: напряженная борьба не на жизнь, а на смерть заставила Ци в его теле увеличиваться по экспоненте, позволив ему тем самым совершить прорыв и поднять свою культивацию! Именно это побудило его вступить в схватку!

Без десятой Дао Колонны и достижения великой завершенности Совершенного Основания ему бы ни за что не одолеть практика стадии Создания Ядра. В лучшем случае он смог бы продержаться против него еще какое-то время, но и этому рано или поздно пришел бы конец. С появлением десятой Дао Колонны, огромная, словно меж Небом и Землей, пропасть между Возведением Основания и Созданием Ядра уменьшилась чуть ли не вдвое. Такой прыжок в культивации и боевом мастерстве позволил ему оставить далеко позади мощь стадии Возведения Основания и приблизиться к могуществу стадии Создания Ядра.

По правде говоря, человек с силой в одном шаге от Создания Ядра мог лишь поцарапать практика стадии Создания Ядра, но никак не убить. С другой стороны, его противнику, хоть он и будет хозяином положения, тоже будет весьма нелегко расправиться с таким человеком.

Что по-настоящему изменило ход боя, так это флаг о трех хвостах, бесценное сокровище из золотой маски. Сотни, быть может тысячи лет, это сокровище ждало своего часа в зоне Наследия Бессмертного Золотой Лотос. Один из его хвостов был запечатан символом «Ван». Его силы было достаточно, чтобы сотрясти Небо и Землю, в то время как Бессмертный Золотой Лотос из Древнего Клана Золотого Лотоса желал лишь одного — использовать его, дабы слить воедино Королеву Ван и Основательницу Ла!

Ла Раи сразу вспомнилось изумление зеркала, когда оно впервые увидело флаг. Учитывая всё это, как Ла Раи мог не понять, насколько невероятный предмет угодил ему в руки? В действительности он не обладал необходимым уровнем культивации, чтобы, не то что применить силу сокровища, но даже коснуться его. Только с появлением десятой Дао Колонны он сумел почувствовать преисполненный многовековой жажды зов флага о трех хвостах. Оглядываясь назад, он понял, что эта жажда… была жаждой разрушения!

Что интересно, в итоге получилось так, что не Ла Раи использовал мощь флага о трех хвостах, а скорее флаг о трех хвостах воспользовался его руками, дабы вновь явить себя миру. Поэтому будет правильнее сказать, что не Ла Раи, а флаг о трех хвостах уничтожил практика в лазурной маске!

Появление всего одного из трех хвостов флага истощило культивацию Ла Раи и ранило его душу. В тот момент, паря над практиками из Долины Судьбы и Мертвенного Плато, внешне он был в полном порядке, но в действительности он чувствовал себя крайне ослабленным. Благодаря силе превращений зеркала, он смог создать вокруг себя видимость могучей ауры. Ни один человек не заметил истинного положения вещей. Всё это, вкупе с их изначальными опасениями, стало причиной, почему никто не посмел атаковать его. Вдобавок флаг о трех хвостах появился не полностью, в небе развевался лишь призрачный образ, который напоминал божественную способность. Вот почему практически все приняли его не за сокровище, а за магическую технику. При этом никто не связал иссушение им Дао Гейзера и появление флага.

Проснувшись, он сплюнул шарик нечистого Ци. К этому моменту его культивация восстановилась где-то на восемьдесят-девяносто процентов. Такими темпами полное выздоровление — дело нескольких дней. Повреждение души, с другой стороны, невозможно исцелить, поэтому ему ничего не оставалось, как впредь постараться такого больше не допустить.

— Повреждение души схоже с посевом Кармы. Как только наступит день, когда я смогу взойти на стадию Зарождения Души, тогда Карма будет пожата.

Ла Раи еще какое-то время задумчиво сидел на полу, а потом тяжело вздохнул и вышел из Пещеры Бессмертного. Снаружи снова шел дождь. Непогода принесла с собой осенний холод. Юноша посмотрел в сторону горизонта, полы его длинного лазурного халата развевались на ветру.

— Создание Ядра…

Его глаза заблестели. Еще слишком рано было думать о достижении стадии Зарождения Души.

— «У меня десять Дао Колонн и Совершенное Основание. Я могу сражаться с экспертами на стадии Создания Ядра… Какая разница, что я отсечен от духовной энергии Неба и Земли, на этой стадии нет никого сильнее меня! Я продолжу следовать намеченному пути! У меня уже есть Совершенное Основание теперь надо заполучить… Совершенное Золотое Ядро! — эта мысль слега ускорила его сердцебиение, — Что до повреждения души, эту проблему придется отложить до лучших времен».

Он уже давно перестал быть зеленым юнцом, который только начал заниматься культивацией. Сейчас он знал, что в мире практиков Мертвенного Плато стадия Создания Ядра подразделялась на три вида: Пурпурная на самой вершине, Оранжевая, Алая и Зеленая находились ниже, и в самом низу Смешанная. С помощью различных методов, в зависимости от уровня скрытого таланта, в итоге получались разные типы Ядер. К примеру, Секта Пурпурной Луны обладала техникой Пурпурный Ци с Востока, которая позволяла создать Пурпурное Ядро. Что до других Сект и Кланов, у них имелись свои секретные техники, которые давали шанс их Избранным создать Пурпурное Ядро.

Каждый тип Ядер порождал определенный Ци Ядра. Разумеется, чем выше уровень Ядра, тем выше шанс обрести Ци Ядра, и тем быстрее человек мог его получить. Вполне очевидно, что чем лучше Ядро, тем сильнее будет Ци Ядра. Девяносто процентов практиков с Пурпурными Ядрами могли овладеть Ци Ядра на начальной ступени Создания Ядра. Оранжевые, Алые и Зеленые считались одноцветными Ядрами, они могли породить Ци Ядра на средней ступени Создания Ядра. Три практика в лазурных масках из Долины Судьбы явно были Избранными, они каким-то образом силой вызвали мощь Пурпурного Ядра из своих Оранжевых Ядер. Что до Смешанных Ядер, в них соединялись несколько цветов, поэтому они считались самыми слабыми.

Одному Ла Раи было известно, что существует еще Совершенное — Золотое Ядро! Как существовала Пилюля Совершенного Основания, так и имелась Пилюля Совершенного Золотого Ядра. Если после образования Пурпурного Ядра он примет Пилюлю Совершенного Золотого Ядра, с высокой вероятностью он сможет сформировать Золотое Ядро. Но тогда ему придется столкнуться с Треволнением Грома.

Раньше всё это было простой информацией из свитков, но сейчас с десятью Дао Колоннами и великой завершенностью Совершенного Основания стадия Создания Ядра оказалась как никогда близко.

Он еще какое-то время задумчиво любовался дождем, но потом взмахом рукава собрал в кулак весь ядовитый туман в Пещере Бессмертного и поместил его обратно в бездонную сумку, после чего исчез во вспышке света.

Несколько дней спустя хмурый Ла Раи летел по небу. Его голову венчала болтающая без умолку хрустальная позолоченная заколка:

— Ла Раи, ты негодяй! Ты злоупотребил моим сочувствием и желанием помочь моей досточтимой Госпоже Ла. Ты злоупотребил моей помощью…

Зеркало выбралось из маски два дня назад, окончательно вытрепав все нервы Патриарху Клана Цзы. У Ла Раи возникло чувство, что после иссушения Дао Гейзера западный регион Мертвенного Плато покинули чуть ли не все практики, за два дня он не смог найти холодцу ни одного злодея. Вот почему… холодец был вне себя от ярости.

— Как ты мог поступить так бесстыдно, настолько дурно? Ни стыда, ни совести… Где сейчас моя Достопочтимая Госпожа Ла? Где моя Госпожа…? — чем больше зеркало говорило, тем обиженней звучал его голос.

Ла Раи сухо покашлял. За все эти годы, особенно ту часть, что он провел в Секте Пурпурной Луны, он уже привык к постоянным нападкам зеркала. Вот почему он не прерывал его, позволяя ему трещать сколько душе угодно. Спустя три дня бессодержательной болтовни зеркало наконец-то ненадолго умолкло. Ла Раи прочистил горло и произнес:

— Не ты ли мне сказал, что только после достижения Бессмертия я смогу покинуть планету Южный Звездопад? — он терпеливо ждал три дня, чтобы задать этот вопрос.

— Верно! — взвизгнуло зеркало. — После того, как ты достигнешь Бессмертия, ты сможешь полететь в звездное небо, на планету Восточное Воздаяние! Ох, как же я жду этого дня! В этой жизни я точно не подведу мою Достопочтимую Госпожу Ла!

Зеркало в исступлении вновь завелось. Но теперь вместо своей горькой судьбы он рассуждал о невероятности Основательницы Ла. Ла Раи слегка расслабился. Наконец-то он нашел способ, как управляться с зеркалом. Всё что нужно, так это найти ему тему для разговора. Через одну-две темы оно начисто забывает о том, что его недавно волновало. Вот таким нехитрым способом можно было совладать с зеркалом.

Так они и летели: зеркало всё говорило и говорило, а Ла Раи стоически выносил болтовню своего спутника. Спустя неделю, исчерпав тему, он опять замолчал, дабы перевести дух. Но не успело зеркало расслабиться, как прозвучал очередной вопрос Ла Раи:

— Как думаешь, как она встретит меня?

Похоже слова Ла Раи как-то задели зеркало, поскольку то опять взъярилось.

— Конечно же она будет рада видеть тебя! — дрожа от ярости воскликнул он. — Ясно же, что Досточтимая Госпожа Ла будет счастлива увидеть своего отпрыска! Эта мудрейшая женщина всегда ставила превыше всего текущую в жилах людей кровь. Она просто не может не устроить в твою честь пир на весь Клан!

— Как нынче поживает Патриарх Клана Цзы? — быстро вклинился с вопросом Ла Раи. — Он уважает матушку?

Зеркало на секунду потеряло дар речи.

— Патриарх Клана Цзы? Будь он проклят! Будь он проклят! Он совсем от рук отбился. Он бесстыжий и злой без всякой меры! Надо бы пойти отчитать его!

Оно внезапно осознало, куда можно выплеснуть бушующий в нем гнев. Движимое свежеобретенным энтузиазмом, зеркало с хлопком исчезло в золотой маске Ла Раи, оставив после себя облачко дыма, из которого на лицо юноше упало несколько прядей освобождённых из заколки волос.

— Наконец-то тишина и покой… — с облегчением пробормотал Ла Раи.

Он пока не планировал возвращаться в Секту Пурпурной Луны. Вместо этого он намеревался посетить несколько городов практиков, поучаствовать в аукционах пилюль, заработать немного духовных камней.

Однако пока он осматривал окрестности, планируя свой маршрут, выражение его лица внезапно изменилось. Он перевел взгляд на бездонную сумку и вытащил из нее сверкающий пурпурным светом медальон Мастера Шэнгуань. Ла Раи надавил на него пальцем и неожиданно услышал у себя в голове древний голос.

— «Малец, не наигрался еще? Хватит валять дурака. В Заоблачных Землях скоро начнется испытание на звание Пурпурного Мастера Шэнгуань. Учти, такие испытания я обычно провожу, только когда у меня хорошее настроение. Начало через четыре дня, все, кто успеют записаться получат шанс стать Пурпурным Мастером Шэнгуань. Если не воротишься вовремя, твоя кандидатура будет снята с испытания».

Глава 26: Возвращение в Секту Пурпурной Луны

Когда голос в голове Ла Раи стих, он открыл глаза и посмотрел на медальон Мастера Шэнгуань. Странно, но у юноши сложилось впечатление, будто говорящий хорошо его знал. Такая фамильярная манера немного его удивила, поскольку голос был ему незнаком, он точно никогда его раньше не слышал. Он нахмурился, превратился в луч света и помчался вперед. Не успев улететь далеко, он резко затормозил и еще раз посмотрел на медальон Мастера Шэнгуань. Его глаза сначала понимающе блеснули, а потом в них вспыхнули яростные искры, больше напоминающие ту самую детскую обиду, которые молодые люди лелеют как зеницу ока.

— Я знаю, кому принадлежит этот голос. На свете есть только один человек, кто обладает властью начать испытание на звание Пурпурного Мастера Шэнгуань… по настроению. Помимо Пурпурных Мастеров Шэнгуань только один человек может передать сообщение на такое большое расстояние… Лунная Пилюля! — последние два слова Ла Раи прошипел сквозь стиснутые зубы.

Несмотря на гнев, ему не оставалось ничего другого, кроме как повиноваться.

— Моя Пилюля Золотого Дьявола! Мои двести миллионов духовных камней…

Вспомнив о целой груде так и не полученных духовных камней, его сердце больно защемило. Это было сродни чувству, когда кто-то вытаскивает ценное сокровище прямо из твоего кармана, а потом издевательски размахивает им у тебя перед носом, в то время как ты можешь лишь бессильно наблюдать за всем со стороны.

В секте Пурпурной Луны только Лунная Пилюля и, быть может, несколько Пурпурных Мастеров Шэнгуань могли знать о его личине грандмастера Золотая Орхидея. Пилюля Золотого Дьявола могла обдурить кого угодно, но только не Лунную Пилюлю. С его статусом в секте Пурпурной Луны от него невозможно было утаить какую-либо информацию, особенно если его действительно что-то заинтересовало. В действительности Ла Раи не особо пытался скрыть, что он грандмастер Золотая Орхидея. Он просто не стал объявлять об этом во всеуслышание. При внесении своей пилюли на аукцион он руководствовался желанием немного поднять свою репутацию, откуда ему было знать, что Пилюля Золотого Дьявола вызовет такой ажиотаж. Благодаря его осторожности, все Мертвенное Плато, вероятно, до сих пор гадало, кто на самом деле такой грандмастер Золотая Орхидея.

Глядя на медальон Мастера Шэнгуань, он еще раз прокрутил в голове сообщение и слабо вздохнул. И дураку ясно, что Лунная Пилюля всё это время знал, что он грандмастер Золотая Орхидея. Ла Раи неожиданно охватила ярость.

— Выходит, ты всё это время знал о моей известности на все Мертвенное Плато. Любая секта с радостью бы взяла к себе на службу грандмастера Золотая Орхидея. Даже зная всё это, почему ты до сих пор не заплатил причитающиеся мне духовные камни?!

Хотя его гнев был вполне обоснован, он мало что мог со всем этим поделать. Лунная Пилюля был патриархом подразделения Лунной Пилюли. Ла Раи никак не сможет ему помешать, вздумай тот его обжулить. Ведь он не может просто прийти к нему и потребовать духовные камни.

— Чем больше у людей духовных камней, тем скупей они становятся!

Ла Раи тяжело вздохнул и продолжил полет.

— «Мне должны двести миллионов духовных камней, когда у меня самого в карманах гуляет ветер…» — с грустью подумал Ла Раи.

От мысли о его скоро окончательно опустеющей бездонной сумке и принадлежащих ему по праву миллионах он начисто потерял самообладание.

— Время поджимает. Такими темпами за четыре дня до секты не добраться… — пробормотал он и прибавил ходу. — Испытание на звание Пурпурного Мастера Шэнгуань… Может чокнутому старикашке стыдно из-за украденных духовных камней, и, чтобы загладить вину, он предоставил мне шанс стать Пурпурным Мастером Шэнгуань?

Его глаза внезапно заблестели, а сердце в предвкушении забилось быстрее. Ему отлично было известно, что к статусу Пурпурного Мастера Шэнгуань прилагается целый ряд привилегий. За тысячу лет у секты Пурпурной Луны набралось всего восемь Пурпурных Мастеров Шэнгуань. Пришло время добавить к ним девятого… Ла Раи тяжело задышал и попытался выжать еще немного скорости.

— Четыре дня… Не важно как, но я должен успеть добраться до секты за четыре дня!

Он добился известности в западном регионе Мертвенного Плато. Его культивация достигла совершенно новых высот. И именно в этот момент из секты пришел приказ возвращаться. Таких совпадений не бывает, что-то тут нечисто. Однако Ла Раи сразу бросил весьма безнадежное дело по поиску чьих-то скрытых мотивов. Юноша вздохнул и задвинул свои опасения подальше. По сравнению с днем, когда он покинул секту, его культивация сильно выросла, но это легко можно списать на Дао Гейзер. Поразмыслив еще какое-то время, Ла Раи решил, что вероятность заговора против него со стороны секты крайне мала. Всё-таки секта Пурпурной Луны была одной из великих сект Мертвенного Плато. Если они действительно замыслили недоброе и решили хитростью выманить его, он в любом случае не сможет что-либо с этим сделать. Им не составит особого труда изловить его. К тому же он состоял в подразделении Лунной Пилюли более пяти лет. Он неплохо разбирался в достоинствах и недостатках подразделения Лунной Пилюли. От этих мыслей его опасения немного поутихли, но он всё равно не стал терять бдительности.

Пользуясь всеми встреченными на пути порталами, он на всех парах летел к секте Пурпурной Луны. Каждый перемещающий портал принадлежал какой-нибудь секте или клану. Достаточно было показать им медальон Мастера Шэнгуань, и его охотно пропускали.

Четыре дня промелькнули словно вспышка. Ночью третьего дня, когда на горизонте только начал заниматься рассвет четвертого дня, обветренный и весь в пыли юноша наконец прибыл в регион секты Пурпурной Луны. За четыре дня он двадцать раз переместился с помощью порталов и в общей сложности преодолел около половины Мертвенного Плато.

— Чокнутый старикашка! Если он выбирает время проведения испытания, тогда почему он не мог назначить его хотя бы через неделю?

Ла Раи был совершенно не в духе. После двадцати перемещений в течение всего четырех дней любой бы выдохся. К счастью, у него имелись десять Дао Колонн и сильное духовное сознание. С прошлой культивацией такого рода марафон в такие сжатые сроки сделал бы путешествие мучительно изнурительным. Ла Раи предпочел бы провести эти четыре дня отдыхая и медитируя, но старик вынудил его пуститься в путь. С другой стороны, постоянный полет и перемещения позитивно сказались на его десяти Дао Колоннах, они полностью стабилизировались. Теперь он мог в любое время пробиться на стадию Создания Ядра.

Прерывисто дыша, Ла Раи летел сквозь территорию секты Пурпурной Луны. Рассветное солнце медленно карабкалось вверх по небосводу. Изредка ему встречались другие практики, те, завидев его наряд, пораженно замирали и почтительно кланялись. На территории секты Пурпурной Луны все секты и кланы были так или иначе связаны с сектой Пурпурной Луны. Поэтому, при виде его легко узнаваемого халата, все встреченные им на пути практики вели себя крайне учтиво.

Вдалеке показалась секта Пурпурной Луны и гигантская статуя Совершенного Пурпурный Восток. Утро не успело еще толком начаться, а Ла Раи уже выдохся и пребывал в весьма скверном расположении духа. Приближаясь к секте, по ранее неподвижному воздуху внезапно пошла рябь. Юноша не обратил на нее внимание и продолжил полет. Эта рябь беззвучно исчезла буквально через несколько секунд. Она была способна мгновенно убить любого на стадии Зарождения Души и ниже, кто не состоял в секте Пурпурной Луны.

Ла Раи со свистом летел через секту. По пути ему повстречалось немало учеников подразделения Пурпурного Ци. Они пораженно провожали юношу взглядами. От их взглядов у Ла Раи возникло дурное предчувствие. За следующим поворотом на его пути неожиданно возник знакомый Избранный подразделения Пурпурного Ци, который встретил его вопросом:

— Тан Хао, ты вернулся?

Ла Раи затормозил и повернулся к нему.

— Брат Сун… я набирался опыта за пределами секты, моя тренировка недавно подошла к концу…

— Ты только что вернулся после тренировки? — переспросил он. — Тогда тебе стоит поспешить к горе Лигуй. На рассвете к ней отправились все Мастера Шэнгуань и мастера-алхимики подразделения Лунной Пилюли. Болтают, что сегодня состоится испытание на звание Пурпурного Мастера Шэнгуань!

— Гора Лигуй?

Разум Ла Раи услужливо подсказал ему расположение горы: она находилась в восточной части государства Лигуй, довольно далеко от секты Пурпурной Луны.

— Угу, испытание на звание Пурпурного Мастера Шэнгуань стало настоящим событием не только в нашей секте, но и в остальных великих сектах и кланах. Члены старшего поколения заранее прибыли в секту, чтобы понаблюдать за ходом испытания.

— Ах, ты…

Сун еще не успел закончить предложение, а Ла Раи в спешке сложил на прощание руки и исчез во вспышке яркого света. Он послал вперед духовное сознание и обнаружил практически пустое подразделение Лунной Пилюли. Чертыхаясь, он резко развернулся и помчался в противоположную сторону.

— Чокнутый старикашка, — прошипел он сквозь стиснутые зубы, — Ты не мог выражаться поточнее?!

Несмотря на давящую усталость, он стремглав помчался к новой цели. Гора Лигуй считалась самой приметной горой государства Лигуй. Она словно гигантский шпиль пронзала небеса, круглый год ее верхнюю половину окутывали белые облака, придавая ей неземной облик. В государстве Лигуй о ней ходило множество легенд и баек. Вершину горы покрывали лед и снег, смертным не по силам было на нее забраться. К тому же гора являлась запретной зоной, поэтому ее постоянно охраняли практики секты Пурпурной Луны.

Даже ученикам секты Пурпурной Луны не разрешалось подниматься на гору без особой верительной бирки. Вполне понятно, что чужакам вообще не позволялось ступать на гору, исключение делалось только в случае какого-то торжественного мероприятия секты Пурпурной Луны.

По слухам, десять тысяч лет назад секта Пурпурной Луны располагалась на горе Лигуй. В силу целого ряда причин секту пришлось перенести в другое место. Но даже после этого гора Лигуй находилась под неусыпным наблюдением секты Пурпурной Луны. В сущности, она была скорее священным местом, а не запретной зоной.

В настоящий момент на вершине горы стояла гигантская алхимическая печь. Ее поверхность испещряли выступающие магические символы. Ее окружала древняя аура, изнутри печи исходила аура Времени, аура возрастом десятки тысяч лет. Будь Ла Раи сейчас здесь, он бы сразу узнал эту алхимическую печь… именно ее призрачный образ появлялся над подразделением Лунной Пилюли и отправлял учеников в Заоблачные Земли Пурпурной Луны. Вот только это был не образ, а настоящая алхимическая печь!

Печь окружали тысяча мастеров-алхимиков подразделения Лунной Пилюли, сотня Мастеров Шэнгуань и восемь Пурпурных Мастеров Шэнгуань, включая Ань Цзайхая и Линь Хайлуна. Все собрались сегодня здесь! Неподалеку находились представители четырех великих сект и трех великих кланов, вместе с членами других сект, которые посвятили себя алхимии. Старейшины этих объединений сидели в позе лотоса на вершине горы и ждали.

Испытание на звание Пурпурного Мастера Шэнгуань было значимым событием не только для секты Пурпурной Луны, но и для всего Мертвенного Плато. Не только потому, что Пурпурные Мастера Шэнгуань занимали практически недостижимое положение, но и потому, что… испытание на звание Пурпурного Мастера Шэнгуань на самом деле было церемонией избранию ученика грандмастером Лунная Пилюля! В настоящий момент в секте Пурпурной Луны имелось восемь Пурпурных Мастеров Шэнгуань, каждый из них являлся учеником грандмастера Лунная Пилюля. Такая церемония проводилась для формального признания кандидата учеником!

Некоторые, вроде Вэй Юйянь, могли стать учениками грандмастера Лунная Пилюля напрямую, минуя этот этап. Однако алхимики подразделения Лунной Пилюли не одобряли подобного. Алхимики благосклонно относились к тем, кто всего добивался своим трудом, кто начинал свой пусть с простого алхимика-подмастерья и продвигался по карьерной лестнице вплоть до Пурпурного Мастера Шэнгуань, что делало его учеником грандмастера Лунная Пилюля.

Вэй Юйянь — особый случай. Ее навыки в переплавке заслужили ей неплохую репутацию в подразделении Лунной Пилюли. Прибавить к этому ее ослепительную красоту, и становилось понятно, почему алхимики так легко приняли ее в свои ряды. Несмотря на это, испытание на звание Пурпурного Мастера Шэнгуань было очень важным для Вэй Юйянь. В данный момент она стояла в толпе, ее глаза светились решимостью. Как она могла упустить шанс стать Пурпурным Мастером Шэнгуань?

Ее взгляд остановился на человеке, стоящем позади одного из Пурпурных Мастеров Шэнгуань. Мужчина в расцвете сил был облачен в халат Мастера Шэнгуань, на его безукоризненном и красивом лице застыло умиротворенное выражение. От него исходил едва уловимый аромат целебных трав. Он точно был непростым Мастером Шэнгуань. Уголки его губ были изогнуты в слегка высокомерной манере. Именно так Вэй Юйянь представляла себе грандмастера Золотая Орхидея.

— «Он будет моим главным соперником на предстоящем испытании…» — подумала она с невольным вздохом. Этот гордый и замкнутый человек считался Избранным среди Мастеров Шэнгуань. Звали его Е Фэйму.

Среди Мастеров Шэнгуань Е Фэйму прослыл, как человек невероятно искусный в Дао алхимии. Такой талант появлялся раз в тысячу лет, поэтому большинство считало, что именно он станет следующим Пурпурным Мастером Шэнгуань. После присоединения к секте много лет назад он практически сразу же переполошил всё подразделение Лунной Пилюли. Вдобавок его талант привлек внимание Пурпурного Мастера Шэнгуань Е Юньтяня, большую роль в этом сыграли их одинаковые фамилии «Е». С такой поддержкой он практически сразу стал лучшим алхимиком-подмастерьем, а потом и лучшим мастером-алхимиком. После получения звания Мастера Шэнгуань о нем много лет ничего не было слышно. По слухам, его навыки Дао алхимии достигли верха мастерства в звании Мастера Шэнгуань, и он уже был в одном шаге от Пурпурного Мастера Шэнгуань. На фоне такого высокого уровня Дао алхимии еще более невероятным выглядела его культивация стадии Создания Ядра. Он пока не обрел Ци Ядра, но многие полагали, что, если бы не его увлеченность алхимией, он бы уже давно забрался выше средней ступени Создания Ядра.

В испытании на звание Пурпурного Мастера Шэнгуань Е Фэйму считался главным претендентом на победу. Следом за ним шла Вэй Юйянь. Были и другие кандидаты, но большинство зрителей сходились на том, что это будет состязание между ней и Е Фэйму.

Вэй Юйянь обладала преимуществом: она уже была ученицей Лунной Пилюли. Что до Е Фэйму, у него тоже имелось преимущество, с которым приходилось считаться даже Вэй Юйянь, его поддерживало девяносто процентов Мастеров Шэнгуань, а также пятеро Пурпурных Мастеров Шэнгуань. Даже Лунная Пилюля изредка награждал его словами похвалы. Это ставило Е Фэйму в более выгодное положение.

Более того, Е Фэйму стал в прошлом году причиной множества пересудов. Все больше людей за пределами секты распространяли слух о том, что… это он был грандмастером Золотая Орхидея! Е Фэйму не подтверждал и не опровергал эти слухи, что лишь подливало масла в огонь. Довольно скоро многие были убеждены, что настоящее имя Золотой Орхидеи — Е Фэйму. С этим соглашались многие Мастера Шэнгуань, как и некоторые Пурпурные Мастера Шэнгуань, которые после аукциона начали внимательно следить за ним.

Загадка личности Золотой Орхидеи не давала покоя и Вэй Юйянь. Она даже лично навестила Е Фэйму, дабы расспросить его поподробней. Тот не стал открыто признавать, что он Золотая Орхидея, ограничившись лишь туманными намеками. Как Вэй Юйянь могла не понять значение его уклончивых ответов? Это открытие вызвало у нее странное чувство, словно она проснулась ото сна и реальность заметно отличалась от мира ее грёз.

— «Даже если ты грандмастер Золотая Орхидея, я задействую каждую крупицу своего таланта, чтобы превзойти тебя и стать Пурпурным Мастером Шэнгуань, — твердо решила она про себя. По непонятной причине, как только она приняла это решение в ее голове неожиданно возникло другое лицо: Тан Хао. — Почему я вспомнила про него именно сейчас?..»

Девушка нахмурилась и стерла образ Тан Хао из своих мыслей.

Над горой Лигуй стояло раннее утро. На заснеженный горный пик падали лучи солнечного света, практически не дававшие тепла. Вокруг было очень тихо, только огромная алхимическая печь источала древнюю ауру Времени.

Восемь Пурпурных Мастеров Шэнгуань сидели в позе лотоса, позади них расположились Мастера Шэнгуань и мастера-алхимики. В стороне находились представители других сект и кланов, которые прибыли специально, чтобы посмотреть на церемонию. Если кто-то добьется звания Пурпурного Мастера Шэнгуань, они, будучи свидетелями этого знаменательного момента, в миг разнесут эту новость по всему Мертвенному Плато. Многим будет интересно узнать, что у Лунной Пилюли появился новый ученик, а у секты Пурпурной Луны девятый Пурпурный Мастер Шэнгуань.

— Час пробил! — громогласно объявил Линь Хайлун, самый старший Пурпурный Мастер Шэнгуань.

Вместе с его словами горный пик огласил колокольный звон. Облака заклубились, образовав в небе огромное древнее лицо, которое посмотрело на собравшихся внизу практиков. В это же время огромная алхимическая печь начала мягко сиять. Из нее вырвались разноцветные лучи света, они кружились в воздухе, наполняя все вокруг ярким сиянием. Издали казалось, что всю гору Лигуй накрыла огромная призрачная алхимическая печь.

По воздуху пошла рябь, из нее на вершину алхимической печи ступил человек. Он носил белоснежный халат и имел довольно заурядное лицо, однако его ауру никто бы не посмел назвать заурядной. От нее исходило ощущение абсолютной отточенности и изысканности. С его появлением воздух вокруг него задрожал, словно этот человек не принадлежал этому миру. Рукава его простого халата украшали вышитые алхимические печи. Его голову венчала белоснежная шевелюра, губы на лице старика изогнулись в улыбке, и он мягко посмотрел на собравшихся.

— Собратья Даосы Мертвенного Плато, вы собрались сегодня здесь, чтобы стать свидетелями церемонии избрания мной нового ученика. Премного благодарен. К сожалению, я не смог прийти лично, поэтому вместо себя я послал свою Божественную Волю. Надеюсь, вы не станете держать на меня за это зла.

Разумеется, это был человек, занимающий самое высокое положение в Дао алхимии Мертвенного Плато, — грандмастер Лунная Пилюля. Ученики подразделения Лунной Пилюли, включая мастеров-алхимиков, Мастеров Шэнгуань и Пурпурных Мастеров Шэнгуань, почтительно поприветствовали его. Грандмастер Лунная Пилюля по сути являлся Патриархом подразделения Лунной Пилюли.

Грандмастер Вечная Гора не смог прийти, вместо себя он послал Великого Старейшину Сяо Сифэна с культивацией великой завершенности Зарождения Души. Тот рассмеялся и невозмутимо сказал:

— Грандмастер Лунная Пилюля слишком любезен. Избрание ученика и назначение нового Пурпурного Мастера Шэнгуань — это значимое событие для всего Мертвенного Плато. Я, Сяо, просто не мог не прийти.

Сяо Сифэн занимал высокое положение в секте Морозного Феникса, с возрастом в девятьсот лет он был практически патриархом секты. Не достигнув тысячелетнего возраста, он пока еще не бросил вызов Небесам. Если в следующие сто лет он сможет пробиться на стадию Отсечения Души, тогда он станет настоящим патриархом. Если ему это не удастся, во время медитации он отойдет в мир иной и сольется с Дао.

Рядом с ним сидела дюжина практиков секты Морозного Феникса, включая Лу Сай. Лу Сай нервно ерзала на месте, от ее обычной оживленности и удали не осталось и следа. Что интересно, она вела себя с несвойственной ей благовоспитанностью. Во всей секте Морозного Феникса не было никого, кого бы она боялась больше Великого Старейшины Сяо.

— Когда я узнал, что грандмастер Лунная Пилюля собирается взять себе нового ученика, я прибыл так быстро, как смог, — с улыбкой отозвался патриарх Великого Мрака из секты Великого Мрака. — К счастью, я поспел вовремя.

Он расположился в позе лотоса чуть поодаль от группы из секты Морозного Феникса. Рядом с ним сидели Чжоу Цзе и Хань Бэй, которая с интересом рассматривала окружение, словно пытаясь найти кого-то. Испытание на звание Пурпурного Мастера Шэнгуань было громким событием, последний раз такое испытание проводилось много лет назад. Поэтому интерес других сект был вполне понятен. Также прибыл даос У Шэн, один из трех мастеров клинка секты Единого Меча, он сидел в позе лотоса в окружении учеников своей секты. С ним прибыли Чжао Ван и Шань Лин, Святая Дочь и лучшая Избранная секты Единого Меча. Со слабой улыбкой Даос У Шэн сказал:

— Грандмастер Лунная Пилюля действительно слишком любезен. Когда грандмастер берет себе ученика, он передает наследие Дао алхимии, о котором мечтают все практики Мертвенного Плато. Как я мог пропустить подобное?

Его голос звучал крайне спокойно. Он являлся почтенным членом старшего поколения секты Единого Меча и мог смотреть свысока на остальные секты. Однако перед грандмастером Лунная Пилюля его гордость превратилась в уважение.

Секту Огненной Зари представлял сморщенный старик в красном халате даоса. Его волосы отливали серебром, а кожа уже давно покрылась морщинами. От него исходила плотная аура смерти. Но самым странным были его глаза: в них отсутствовала радужка, они были полностью белыми. Никак не ответив Лунной Пилюле, он лишь улыбнулся и кивнул головой. Слепой старик был известен на все Мертвенное Плато. Его звали Ту Ло, третий демон секты Огненной Зари, его еще называли Демон Трупов! Из секты Огненной Зари с ним прибыла лишь Ли Шици. Три великих клана представляли практики на великой завершенности Зарождения Души. Каждый из них тоже что-то сказал. Покончив с любезностями, грандмастер Лунная Пилюля улыбнулся и сказал:

— В испытании на звание Пурпурного Мастера Шэнгуань примет участие десять практиков. Кандидаты, пожалуйста, выйдите вперед. Его слова прозвучали серьезно и одновременно торжественно.

Вэй Юйянь, Е Фэйму и еще семь Мастеров Шэнгуань вышли из толпы и встали перед алхимической печью. Вместо десяти кандидатов, как объявил Лунная Пилюля, вместе с Вэй Юйянь и Е Фэйму к алхимической печи подошло всего девять человек. Практики подразделения Лунной Пилюли, как и представители других сект, сразу же это заметили. Вэй Юйянь и остальные кандидаты молча переглянулись, гадая о личности последнего, десятого участника.

Прежде чем кто-то успел озвучить свои предположения, вдалеке показался золотой луч света. Оказавшись у вершины, луч света превратился в запыхавшегося Ла Раи. Взгляды всех присутствующих сосредоточились сейчас на нем, хотя его это мало заботило. Он взглянул на собравшихся и сразу заметил Вэй Юйянь и еще восемь человек перед алхимической печью, а также грандмастера Лунная Пилюля. Хотя для Ла Раи это был всего лишь незнакомый ему старикашка.

— Десятый кандидат прибыл, — невозмутимо объявил грандмастер Лунная Пилюля, — Тан Хао, выйди вперед.

Ла Раи без колебаний присоединился к девяти практикам и одарил Лунную Пилюлю взглядом, полным безысходности и бессилия.

Голос старика звучал точь-в-точь как голос, который передал ему сообщение с помощью медальона Мастера Шэнгуань четыре дня назад. Глядя на выражения лиц всех присутствующих, Ла Раи сразу догадался… что перед ним прославленный грандмастер Лунная Пилюля. Юноше грандмастер Лунная Пилюля показался совершенно заурядным, он не обладал аурой небожителя, от него не исходили властные и свирепые эманации. Он выглядел как обычный старик. А потом… Ла Раи вспомнил про двести миллионов духовных камней и окончательно расстроился. Сейчас было не лучшее время, чтобы поднимать этот вопрос. Потом он подумал о том, как ему приказали вернуться за четыре дня, но почему-то забыли уточнить, куда именно. Примчавшись в секту, ему пришлось в спешке нестись в противоположную сторону. Такой крюк окончательно добил последние капли его выносливости. От всех этих безрадостных мыслей по лицу Ла Раи промелькнули гнев и досада, а также хорошо скрытая обида.

Вэй Юйянь посмотрела на него и негромко хмыкнула. Игнорируя Ла Раи, она перевела взгляд на Е Фэйму. Большинство из семи кандидатов оценивающе посмотрели на него, а потом, борясь с бурлящей в них радостью от предстоящего испытания, вернулись к попыткам сохранить невозмутимость лица.

Губы Ань Цзайхая при взгляде на Ла Раи тронула едва заметная улыбка. Ему было прекрасно известно, что Тан Хао на самом деле ибыл грандмастером Золотая Орхидея, и как к этому юноше относится его наставник. Лунная Пилюля предоставил Ла Раи полную свободу действий в секте, что до личности грандмастера Золотая Орхидея, если Тан Хао пожелает раскрыть ее, он был в своем праве, если он по какой-то причине хотел оставить это в тайне, он был не в том положении, чтобы вмешиваться.

Из представителей других сект и кланов первым Ла Раи поприветствовал дружелюбным кивком патриарх Великого Мрака. Лицо Чжоу Цзе было непроницаемым, однако Хань Бэй лучезарно ему улыбнулась. Ее лицо ни капли не растеряло своей ослепительной красоты, а ее улыбка по-прежнему напоминала распустившийся цветок. Ее теплая улыбка не осталась незамеченной. Вэй Юйянь краем глаза ее заметила и нахмурилась, хотя она сама не могла себе объяснить почему. У нее просто почему-то испортилось настроение. Лу Сай удивленно переводила взгляд с Ла Раи на Вэй Юйянь и обратно. В конце концов она скосила взгляд в сторону Хань Бэй, и ее лицо приняло странное выражение. Только она знала, о чем она сейчас думала. Клан Цин представляла пожилая, морщинистая женщина.

— Выходит, это и есть знаменитый алхимик Тан? Я наслышана о твоих подвигах в западном регионе, — сказала она.

Подле пожилой женщины сидели младшие члены Клана Цин, включая Цин Сяошаня. Всё это время с его лица не сходила безрадостная мина, он даже ни разу не посмотрел в сторону Вэй Юйянь. Сама Вэй Юйянь отнеслась к этому совершенно спокойно, похоже, она решила оставить все их разногласия в прошлом.

— Еще такой юный, а уже настоящий герой! — засмеялся кто-то из делегации Клана Сун.

Говорящим оказался эксцентрик Сун, который сидел с краю от группы учеников. Он рассмеялся еще раз и оценивающе посмотрел на Ла Раи. Рядом с ним сидела дюжина членов Клана Сун. Сун Юньшу среди них не было, зато присутствовала Сун Цзя. Она сидела по правую руку от эксцентрика Суна. Ла Раи не видел ее раньше, однако слышал, что она участвовала в турнире за Наследие Бессмертного Золотой Лотос. Стройная и изящная, с утонченной формой лица. Своей красотой она напоминала цветущую орхидею. Однако ее брови были слегка сдвинуты, словно под тяжестью мрачных дум. Отчего она напоминала не белую орхидею, а черную.

Клан Цзы представлял член старшего поколения по имени Цзы Гобан, ему было более пятисот лет, а культивация находилась на поздней ступени Зарождения Души. Он был одним из самых влиятельных членов Клана Цзы.

— Поздравляю, грандмастер Лунная Пилюля, твоя секта Пурпурной Луны действительно взрастила несколько выдающихся учеников!

Цзы Гобана окружали ученики Клана Цзы, среди которых был Цзы Тянь, тот хмурил брови, не спуская при этом глаз с Ла Раи. Грандмастер Лунная Пилюля улыбнулся, но ничего не ответил. Он перевел взгляд на Ла Раи и других кандидатов.

— Хайлун, будь любезен, объясни правила, — попросил Лунная Пилюля, после чего он отошел в сторону и сел в позу лотоса.

Линь Хайлун, самый старший Пурпурный Мастер Шэнгуань, спешно поднялся. Он сложил ладони и поклонился грандмастеру Лунная Пилюля, а потом повернулся к Ла Раи и остальным.

— Испытание на звание Пурпурного Мастера Шэнгуань — это не просто сбор целебных трав, переплавка пилюль, запоминание рецептов, проверка культивации или оценка Дао алхимии. Это настоящее испытание огнем! Я сам прошел через такое испытание, как и остальные собравшиеся здесь Пурпурные Мастера Шэнгуань. Только превзойдя всех остальных, вы сможете добиться звания Пурпурный Мастер Шэнгуань. Однако… с древних времен подразделение Лунной Пилюли провело всего семьдесят девять испытаний на звание Пурпурного Мастера Шэнгуань. Из них лишь семнадцать испытаний закончились успешно. Другими словами, во время остальных шестидесяти двух все кандидаты провалились и не смогли окрасить свои печи в пурпур. Хоть вы и получили право участвовать в испытании, знайте, шанс вашего провала равен семидесяти процентам.

С предельно серьезным лицом он посмотрел в глаза каждому из кандидатов. На лице Ла Раи была безмятежность. Несмотря на физическую усталость, внутри у него все кипело от возбуждения. Несколько лет назад, изучая историю секты Пурпурной Луны, он выяснил, что всего в секте было семнадцать Пурпурных Мастеров Шэнгуань, двое из которых оставили секту. Одного звали Вечная Гора, другого Лю. Из пятнадцати остальных за последнюю тысячу лет пятеро погибли, а двое отправились за пределы секты набраться опыта и сгинули без следа. Грандмастер Лунная Пилюля пытался их найти, но в конечном итоге вернулся в секту ни с чем. Ему удалось выяснить только одно: они были еще живы. По непонятной причине они исчезли с Мертвенного Плато. Линь Хайлун тем временем продолжил:

— Даже если вы провалитесь, во время испытания вам все равно может улыбнуться удача. В ходе испытания на звание Пурпурного Мастера Шэнгуань ваша жизнь будет вне опасности. Вот только… в нем можно принять участие лишь раз в жизни. В случае провала — второго шанса не будет! С незапамятных времен многие алхимики оставляли внутри составленные ими рецепты пилюль и добытую информацию о Дао алхимии. Эти накопленные богатства передаются вместе с испытанием новым поколениям достойных. К примеру, я до сих пор помню, как оставил внутри мои измышления и понимание Пилюли Тройной Сути… — на этом моменте глаза Линь Хайлуна немного затуманились от нахлынувших воспоминаний. — Испытание проводится на горе, в Заоблачных Землях. У подножья горы находится Праматерь Печей. Встреча с Праматерью Печей сама по себе большая удача, но она лишь первая из многих. Внутри вы найдете свою собственную Печь Судьбы. Если точнее, пока вы будете выбирать себе печь, печи будут выбирать вас! Чтобы завершить испытание, вы должны окрасить Печь Судьбы в пурпурный цвет. Только тогда вы сможете подняться на вершину горы и заработать право называться Пурпурным Мастером Шэнгуань! К сожалению, это сможет сделать только один из вас. Если до вершины горы доберутся несколько человек, последнее слово будет за Мастерами Шэнгуань и Пурпурными Мастерами Шэнгуань. Их решение станет решающим при определении следующего Пурпурного Мастера Шэнгуань!

Линь Хайлун многозначительно обвел взглядом Ла Раи и остальных, после чего добавил:

— Алхимическая печь позади вас — это бесценное сокровище, выкованное десятки тысяч лет назад самим Совершенным Пурпурный Восток. Внутри Заоблачных Земель стоит Бессмертная Гора. На горе вы найдете десять путей, каждый из которых поделен на четыре региона. Каждый из четырех регионов содержит в себе различные тесты и проверки. Вы должны пройти их с помощью своего Дао алхимии. В зависимости от ваших успехов ваша печь будет темнеть. Стоит напомнить, что всё происходящее внутри зоны испытания будет видно снаружи… Удачи, я искренне надеюсь, что после этого испытания… один из вас станет моим девятым братом в Подразделении Лунной Пилюли!

Закончив, он повернулся к Лунной Пилюле, когда тот кивнул, Линь Хайлун взмахнул своим широким рукавом и произнес:

— Начинайте читать Алхимический Трактат для открытия алхимической печи!

Все алхимики, Мастера Шэнгуань, Пурпурные Мастера Шэнгуань тотчас закрыли глаза и начали едва заметно шевелить губами. Воздух наполнил гул множества голосов. Никто не мог разобрать ни слова, даже практикам стадии Зарождения Души это оказалось не под силу. Только алхимики подразделения Лунной Пилюли знали, что этот таинственный Алхимический Трактат на самом деле был Заклятием Трансмутации Дао Алхимии!

Гора Лигуй начала дрожать в такт с гудящими голосами. Небо вспыхнуло разноцветными огнями. В облаках внезапно возникло множество величественных лиц. Из их ртов вырывались размытые символы. Эхо голосов заставило небо засиять яркими красками. Покой земель внизу прервал поднявшийся из ниоткуда туман, в центре которого стояла гора Лигуй. Клубящийся туман в мгновение ока скрыл все государство Лигуй: землю, людей, животных — всех их накрыл туман. Ученики подразделения Пурпурного Ци поднялись в воздух и разлетелись во все стороны, дабы следить за порядком и не допустить паники. В небе танцевали пестрые огни, когда как земля внизу напоминала море тумана, в центре которого, словно остров, высилась гора Лигуй. Вдали возвышалась статуя Совершенного Пурпурный Восток, она стояла над морем тумана, но не как одинокий остров, а как огромный великан, охраняющий свои владения.

— Алхимическая печь открыта. Удачи! — воскликнул Линь Хайлун.

Алхимическая печь протяжно гудела. В следующий миг по ее стенке пошла рябь, и она стала прозрачной, чем-то напоминая водопад. Е Фэйму сделал глубокий вдох и первым вступил внутрь алхимической печи. Когда он скрылся по ту сторону водопада, Вэй Юйянь решительно сжала кулаки и последовала за ним. Ла Раи посмотрел на грандмастера Лунная Пилюля, который сидел в позе лотоса с закрытыми глазами. Не говоря ни слова, он без колебаний вошел в водопад. Холод пронзил его тело до костей, сделав прозрачным, а потом он исчез.

Остальные семь кандидатов тоже вошли и растворились в водопаде. Многим могло показаться, что эти семеро не заслуживали внимания, но в действительности одно то, что они получили право участвовать в испытании, уже говорило об их невероятном таланте. Они являлись самыми знаменитыми представителями алхимического ремесла, лучшими из лучших в Дао алхимии!

Глава 27: Начало Испытания

Заоблачные Земли Пурпурной Луны были, пожалуй, самым священным местом секты. За столько лет Заоблачные Земли обросли множеством легенд и историй. Все они так или иначе были связаны со всемогущим Совершенным Пурпурный Восток, основавшим секту десятки тысяч лет назад. Много лет спустя Заоблачные Земли превратились в сад по выращиванию целебных трав для нужд секты Пурпурной Луны. В конечном счете он разросся до таких размеров, что по количеству растущих там целебных трав он мог посоперничать со всем Мертвенным Плато. Там же располагались Дао Резервы подразделения Лунной Пилюли. В Заоблачных Землях Пурпурной Луны, в дальнем конце обширных полей целебных трав, стояла настолько высокая гора, что ее вершину невозможно было разглядеть, словно ее и вовсе не было! Эту гору можно было увидеть практически из любой точки Заоблачных Земель, а называли ее горой Пурпурный Восток! Согласно преданиям, когда жизнь Совершенного Пурпурный Восток начала клониться к закату, он сел на вершине этой горы и медленно ушел из жизни во время медитации… после его смерти гора стала местом паломничества.

У подножья горы стояла огромная, переливающаяся радужным светом, древняя алхимическая печь. Она выглядела как более реальная версия печи на вершине горы Лигуй. Внезапно по воздуху у подножья горы, словно по водной глади, пошла рябь. Оттуда вышло несколько неясных фигур, когда рябь пропала, у подножья гигантской горы остались Ла Раи, Вэй Юйянь, Е Фэйму и остальные.

Вверх по склону горы уходили десять извилистых тропинок. Хоть и начинались они в одном месте, к вершине вели совершенно разные пути. Кандидаты должны были самостоятельно, полагаясь лишь на свою интуицию, выбрать по какому пути пойти. Даже невооруженным глазом можно было легко заметить небольшие различия в сложности прохождения каждой тропинки.

Ла Раи поднял голову и попытался разглядеть вершину, нависшей над ним горы. Верхнюю часть горы скрывало марево, поэтому ему не удалось увидеть саму вершину, как и оценить высоту горы. Не один Ла Раи смотрел вверх. Остальные девять участников, включая Вэй Юйянь и Е Фэйму, тоже всматривались в марево. Помимо десяти тропинок, в глаза сразу же бросалась гигантская алхимическая печь!

Спустя какое-то время глаза Е Фэйму решительно блеснули. Он повернулся и скользнул взглядом по остальным участникам, однако его взгляд не задержался ни на ком дольше секунды. Его горделиво задранный подбородок и надменная улыбка словно говорили, что никому из присутствующих с ним не сравниться и что именно он станет Пурпурным Мастером Шэнгуань. Такая гордыня не оставляла ни у кого и тени сомнений, что титул Пурпурного Мастера Шэнгуань достанется именно ему!

Он полетел вперед и расположился в позе лотоса к востоку от алхимической печи. Вэй Юйянь проводила его взглядом, а потом сделала глубокий вдох, будто собирая в кулак всю свою решимость.

— «Может, ты и грандмастер Золотая Орхидея, которого я глубоко уважаю, но обстоятельства сделали нас соперниками…»

Закрыв глаза, она тоже села рядом с алхимической печью. Практически сразу за ней последовали Ла Раи и остальные. Первая фаза состязания началась: кандидатам предстояло добыть Печь Судьбы!

Вот только Ла Раи понятия не имел, как это сделать. Как только все они сели в позу лотоса вокруг семицветной алхимической печи, ее сияние замерцало и неожиданно устремилось к кандидатам. По телу юноши словно прошел разряд электричества, внезапно возникло чувство, будто что-то взывает к нему, тихо шепчет прямо у него в голове. Когда он коснулся этого шепота своим духовным сознанием, его разум задрожал, и он почувствовал, как потерял связь со своим телом.

Гора и Заоблачные Земли исчезли, вместо них перед его глазами предстал новый мир. В этом бескрайнем пространстве не было ничего, кроме клубящегося тумана. Мир наполняло шестицветное сияние, не хватало только пурпурного цвета. Оно пронзало туман насквозь, освещая своим светом этот загадочный мир. Ла Раи молча огляделся. Он не чувствовал своего тела, словно он переместился в совершенно иную плоскость существования. Внезапно пришло осознание того, что силой мысли он мог заставить себя двигаться. Его тело осталось снаружи, в этот мир попала только его воля. Он полетел сквозь туман, по пути ему встречались пролетающие мимо яркие огоньки. Это место, казалось, не имело ни конца, ни края. Куда не глянь, всюду клубился один лишь туман…

Тем временем в Заоблачных Землях, подле гигантской горы, рядом с алхимической печью, сидел Ла Раи. Выражение его лица постоянно менялось, словно он сейчас видел яркие сны. Остальные кандидаты испытывали нечто подобное. На их лицах иногда вспыхивало удивление, иногда растерянность, иногда задумчивость.

Снаружи Заоблачных Земель, на вершине горы Лигуй, из алхимической печи вырвались десять ярко сияющих проекций. Постепенно картинка в проекциях прояснилась, показав каждого из десяти участников испытания. Алхимики подразделения Лунной Пилюли, а также представители различных сект и кланов отчетливо видели десять сидящих в позе лотоса алхимиков, как и быстро сменяющиеся эмоции на их лицах. Проекции позволяли наблюдателям видеть все, что происходит в Заоблачных Землях. На вершине горы царила умиротворенная атмосфера, многие зрители пытались следить сразу за всеми десятью проекциями. Линь Хайлун взглянул на кандидатов и пробормотал себе под нос:

— Испытание на звание Пурпурного Мастера Шэнгуань включает в себя выполнение теста каждого из четырех регионов. Но, прежде чем пускаться в путь, они сначала должны добыть личную Печь Судьбы. Печь Судьбы — это ключ… тип добытой печи целиком и полностью зависит от удачи алхимика…

Ла Раи начисто потерял счет времени. Он видел один лишь туман да шестицветное свечение, больше ничего. Юноша начал постепенно уставать. Внезапно впереди вспыхнул пурпурный огонек. Пурпурное свечение в мире, лишенном пурпурного цвета, сразу же привлекло внимание Ла Раи. Огонек не двигался, просто парил на месте и слабо мерцал. Юноша смог разглядеть внутри крохотную, размером с детский кулачок, алхимическую печь. Вокруг нее кружили пурпурные магические символы. Когда Ла Раи попытался приблизиться к алхимической печи, она резко рванула назад, оставив за собой дорожку из магических символов. Прежде чем Ла Раи успел что-то сделать, она уже растворилась вдалеке.

Ла Раи что-то невнятно пробормотал себе под нос, а потом отправился дальше. Вскоре он заметил очередной пурпурный огонек, в котором находилась очередная алхимическая печь. В отличии от предыдущей у этой было три ножки. Когда Ла Раи попытался к ней приблизиться, она тоже молниеносно растворилась в клубах тумана.

— «Выходит, — подумал юноша, — Я должен выбрать печь, а печь должна выбрать меня…»

Он решил прекратить бесцельно метаться по этому миру, вместо этого он успокоился и сосредоточился на собственной воле.

— «С помощью моего Дао алхимии я установлю контакт с миром, созданным Праматерью Печей, и обыщу всю пустоту в поисках предназначенной мне Печи Судьбы…» — с этой мыслью он закрыл глаза.

Спустя довольно много времени, успокоившись, в разуме Ла Раи вспыхнули девять сфер чужой воли, это были остальные девять участников испытания. Он мог почувствовать их, как и они могли ощутить его. Это было странное чувство. Они не могли увидеть друг друга, но могли почувствовать. Ла Раи и остальные при помощи Дао алхимии пытались обнаружить свои Печи Судьбы.

Со временем Ла Раи ощутил, как вокруг него и других участников начали вспыхивать огоньки. Вэй Юйянь привлекла около семь-восемь разномастных алхимических печей. Вокруг Е Фэйму кружило несколько дюжин печей, каждая из которых хотела быть избранной. У остальных было по меньшей мере две-три алхимических печи. Ла Раи был единственным у кого оказалась всего одна алхимическая печь. Он не стал падать духом и попытался успокоиться:

— «Согласно моему Дао алхимии, — подумал он, — Моё тело — алхимическая печь, а мое сердце — алхимический рецепт. Мало кто руководствуется подобной философией, именно поэтому мне так сложно привлечь подходящую Печь Судьбы».

Его воля начала расширяться во все стороны, тихо шепча:

— Алхимические печи, если вы последуете за мной, я вознесу вас на самый верх. Последуйте за мной и обессмертите себя!

Внезапно пустоту озарило целое море сияющих огоньков. Более десяти тысяч огней сверкало, заполняя пустой туманный мир. Алхимические печи трепетали, словно под впечатлением от слов Ла Раи.

— Мое Дао алхимии гласит: мое тело — алхимическая печь, а мое сердце — алхимический рецепт. Я переплавлю мириады вещей. Я переплавлю бесконечные перемены солнца и луны. Для этого мне потребуется печь, моя Печь Судьбы. Последуйте за мной по пути трансформаций и перемен…

Его воля незримо поднималась вверх, становясь сильнее, с каждой секундой увеличивая количество отозвавшихся на его зов алхимических печей. В пустоте сверкало более сотни тысяч печей, половина из которых трепетала со смесью предвкушения и неуверенности.

— Я клянусь вам, что какая-бы печь не последовала за мной, она никогда не расколется. Она будет существовать вечно!

Зов его воли разносился эхом по пустоте. Среди пятидесяти тысяч трепещущих печей десять тысяч внезапно загудели.

— Я обещаю, что последовавшая за мной печь переплавит в пилюли звезды и породит Душу Пилюли! Даю вам слово!

Его воля достигла апогея, в этот момент среди десяти тысяч печей тысяча громко загудела и начала источать яркую, искрящуюся ауру.

— Клянусь, что, достигнув Дао, последовавшая за мной печь переродится в новом теле!

Воля Ла Раи походила на раскат грома. Из тысячи гудящих алхимических печей внезапно выскочила пурпурная печь и полетела к нему. Когда Ла Раи открыл глаза, он увидел парящую перед ним пурпурную печь с девятью ножками! Ее окружал мерцающий пурпурный свет, а на поверхности то и дело вспыхивали магические символы. С первого взгляда было понятно, что перед ним совершенно невероятная печь.

— Эта Печь Судьбы предназначена мне, избранная из пустоты…

Глаза Ла Раи ярко засияли, он медленно поднял руку, желая взять парящую печь. Именно в этот момент туманный мир сотряс странный звук. Алхимическая печь перед юношей задрожала, как и печи, парящие вокруг остальных кандидатов. Словно… их что-то напугало… словно грядет нечто ужасное!

Откуда ни возьмись появился золотой луч света и помчался в их сторону с неописуемой скоростью. Он рванул в сторону сгустка воли Вэ Юйянь и врезался в горстку, кружащих вокруг нее алхимических печей. От столкновения они рассыпались на куски, которые тут же поглотил золотой луч. Вэй Юйянь пришлось приложить немало усилий, чтобы приманить эти печи из сотни тысяч сияющих огней в пустоте. Но, как только она нашла подходящую ей печь, из ниоткуда появился золотой луч и уничтожил ее. Всё выглядело так, словно печи не решались бежать или уклоняться, позволяя пожирать себя этому золотому лучу. Будто золотой луч являлся их императором, который приказывал казнить своих нерадивых чиновников. Им оставалось только склонить безропотно головы и умереть!

Эта сцена сильно потрясла Вэй Юйянь, к счастью, не все печи были разбиты, золотой луч оставил нетронутыми две-три алхимических печи.

На этом золотой луч не остановился, его следующей жертвой стал Е Фэйму. Он немного покружил вокруг него и нескольких дюжин его алхимических печей. В следующий миг половина печей разбилась вдребезги, а их осколки исчезли в золотом луче. Следом луч устремился к остальным кандидатам. Золотой луч двигался слишком быстро, не прошло и секунды, а он уже летел к Ла Раи. Юноша не успел схватить парящую перед ним алхимическую печь. Золотой луч обрушился на пурпурную печь и засосал в себя ее останки.

Сердце Ла Раи обуяла ярость, способная сотрясти небеса. Его ситуация отличалась от остальных кандидатов, кто смог привлечь к себе сразу несколько алхимических печей. Уничтожение части печей для них стало не серьезной потерей, у них остались печи, которые пощадил золотой луч. Ла Раи же пришлось серьезно постараться, чтобы убедить пурпурную печь принять его. Когда он уже был готов сделать печь своей, ее уничтожил золотой луч. Лишившись единственной печи, как он мог сохранять хладнокровие? После уничтожения алхимической печи Ла Раи золотой луч, словно дразня его, кичливо надулся и полетел дальше. Как император, осматривающий свои владения, он казнил несколько чиновников и продолжил свой путь как ни в чем не бывало. Ла Раи отчетливо разглядел в золотом луче ярко-золотую алхимическую печь, которая вообще не испускала магических символов. Золотой цвет разительно отличался от пурпурного. Все потому, что… золотой мог вместить в себя Совершенство. Под Небом не может существовать чего-то Совершенного и это, по сравнению с остальными, возводило эту печь на совершенно иной уровень.

— Вздумал уничтожить мою алхимическую печь? Отлично, значит, ты станешь моей новой алхимической печью!

В ярости он резко бросился вдогонку за золотой печью. В этот момент Ла Раи взял так называемую теорию «следуй зову сердца» и безжалостно растоптал ее. Он отказался от идеи найти Печь Судьбы, которая бы принадлежала ему одному. Таков был его характер. Если ты посмел уничтожить алхимическую печь Ла Раи, не важно были ли у тебя на то веские причины, ты заплатишь и заменишь ее! В этом был весь Ла Раи. Кипя от ярости, он мчался вслед за золотым лучом. Золотая алхимическая печь, казалось, даже его не заметила, что лишь подлило масла в огонь его ярости. Печь вела себя крайне высокомерно. Она свирепо врезалась в попадавшиеся на ее пути алхимические печи, разбивая вдребезги и поглощая их остатки. Всё выглядело так, будто у этой печи имелся собственный Дух, который презрительно смотрел на Ла Раи.

Тем временем снаружи горы Пурпурный Восток кандидаты по-прежнему сидели вокруг Праматери Печей. Вэй Юйянь открыла глаза, чуть погодя Е Фэйму и остальные семь кандидатов тоже вышли из медитации. Воздух над их руками засиял и превратился в алхимические печи. Не имело никакого значения, какого цвета печь они нашли в туманном мире. Сейчас все они были белого цвета. Из всех участников только Ла Раи до сих пор не открыл глаза. Он по-прежнему сидел с закрытыми глазами и медитировал. Его брови были сдвинуты к переносице, а на скулах играли желваки.

Снаружи Заоблачных Земель зрители, включая Пурпурных Мастеров Шэнгуань, не могли увидеть, что происходит внутри мира Праматери Печей. Проекции показывали только выражения лиц участников. Будучи единственным, кто еще не нашел себе печь, Ла Раи сразу стал центром всеобщего внимания.

Вэй Юйянь мельком на него посмотрела, а потом, не говоря ни слова, поднялась на ноги и с алхимической печью в руках поспешила к горе Пурпурный Восток. Е Фэйму не отставал, он во вспышке света помчался к первой тропинке, что вела к вершине горы. Остальные семь кандидатов тоже отправились к горе Пурпурный Восток, где каждый выбрал свой путь наверх. По мере продвижения к вершине пройденная часть тропы растворялась в воздухе за спинами кандидатов. Вскоре на горе осталась лишь одна тропинка, предназначенная для Ла Раи. В туманном мире взбешенный юноша продолжал преследовать черный луч. Чем дольше шла погоня, тем презрительней становилась аура черной алхимической печи. Наконец, Ла Раи потерял терпение и холодно хмыкнул.

— Восьмой Заговор Властителя Демонов!

Чутье подсказывало ему, что этот мир находился под некой печатью, не позволяя посторонним увидеть, что происходит внутри. Вот почему он не стал сдерживаться. Его невидимое тело рассеялось, и часть души Ла Раи внезапно возникла в заколыхавшемся пространстве. Рябь, идущая по самой ткани этого мира, превратилась в тонкие нити, которые тут же рванули и скрутили золотую печь. Золотая алхимическая печь пораженно застыла. Никогда еще ей не встречался человек, способный ее поймать. Она была властителем этого мира, неприкасаемой! И все же сейчас она столкнулась с магической техникой, способной потрясти не только ее волю, но и ее форму алхимической печи. Заминка оказалось короткой, буквально через два вдоха она сбросила с себя оковы. Только печь собиралась ускориться, как на нее из ниоткуда обрушилась призрачная рука. Изначально Ла Раи был невидим в этом мире, однако после использования Восьмого Заговора Властителя Демонов появился иллюзорный образ его тела.

— Куда собралась? Думаешь, сможешь сбежать?! — процедил он сквозь зубы, усилив хватку.

Золотая алхимическая печь начала вырываться, испуская во все стороны волны невидимой энергии. На ее поверхности возникло перекошенное от злобы лицо юноши. Он с ненавистью посмотрел на Ла Раи и угрожающе взвыл. Глаза юноши блестели подобно двум льдинкам. Он замахнулся и от души ударил юноше по щеке. Пощечина по лицу духа алхимической печи эхом прокатилась по туманному миру. Лицо перекатилось на другую сторону печи, но потом вновь вернулось на место и еще раз в ярости взвыло. Рёв, хранивший в себе невероятную мощь, казалось, достиг небес. Он обрушился на Ла Раи, словно могучая волна, однако его хватка от этого не ослабла. Вместо того чтобы отступить он холодно хмыкнул.

— Сопротивляешься? Ну-ну, так ты делаешь только хуже!

Он поднял левую руку, вложил в нее силу Восьмого Заговора Властителя Демонов и нажал пальцем на лицо юноши.

— Любишь поглощать другие печи? Ничего страшного, я не против. Но ты посмел поглотить мою алхимическую печь! Тем самым ты посеял Карму. Ты пожнешь Карму, став моей наградой!

Его рука вновь вспыхнула магическим светом и в лицо юноши устремился еще один Заговор Властителя Демонов. На поверхность алхимической печи одна за другой обрушивались печати, постепенно подавляя печь. Дух алхимической печи, сосредоточенный в лице юноши, отчаянно отбивался. Когда бурлящая в нем ненависть достигла критической точки, он открыл рот и пронзительно завизжал. Визг достиг самых дальних уголков туманного мира. Услышав его, остальные печи задрожали и устремились к Ла Раи. В следующий миг юноша оказался окружен множеством потоков из сияющих огней. Тысяча, пять, десять, пятьдесят, сто тысяч…

Более ста тысяч лучей света сейчас кружили вокруг Ла Раи. Свечение огней нарастало, пока не превратилось в сто тысяч алхимических печей. Они полностью окружили юношу. Их гул эхом разносился по туманному миру, пока они на огромной скорости кружили вокруг него. Они, казалось, поставили ему ультиматум: или он немедленно освобождает золотую алхимическую печь, или они атакуют.

Лицо злобного юноши расслабилось и перестало сопротивляться, к нему вернулось горделивое и донельзя надменное выражение. Довольный собой, он с вызовом посмотрел на Ла Раи. Но в следующий миг тот занес руку и еще раз влепил юноше пощечину. Лицо на алхимической печи перекосило от ярости, и оно завизжало еще громче. Сто тысяч алхимических печей резко бросились в атаку. Они рванули к Ла Раи, оставляя за собой дорожки дрожащего воздуха. Их объединенное сияние, казалось, могло достичь небес. Юноша лишь холодно хмыкнул и закрыл глаза.

— «Пора возвращаться!» — решил он. Его воля начала исчезать вместе с зажатой в руке алхимической печью. Медленно тая в воздухе, печь истошно вопила. Ни одна из ста тысяч алхимических печей не смогла даже коснуться Ла Раи.

Снаружи Праматери Печей Ла Раи резко открыл глаза. В эту же секунду перед ним вспыхнуло золотое сияние, в котором находилась алхимическая печь. Даже оказавшись в другом мире она всё равно не оставила попыток вырваться. Но воля Ла Раи уже вернулась в тело, как он мог позволить ей улизнуть? Он крепко сжал печь, и холодно смерил ее взглядом.

— Жить надоело?!

В попытке вырваться алхимическая печь послала часть своей воли в разум Ла Раи. Она сказала… что лучше умрет, чем покорится! Юноша улыбнулся, хотя эта улыбка не предвещала ничего хорошего

— Лучше умрешь, чем покоришься? Нет, я не стану убивать тебя. Меня не волнует, хочешь ты этого или нет, но с сегодняшнего дня ты — моя алхимическая печь. Можешь брыкаться сколько душе угодно!

Он поднялся и взглянул на последнюю тропинку на горе Пурпурный Восток. Тем временем снаружи Заоблачных Земель выступление Ла Раи не сильно впечатлило зрителей, только восемь Пурпурных Мастеров Шэнгуань завороженно смотрели на его проекцию.

— Это же…

— Это золотая алхимическая печь с собственной волей!

— Я видел похожую печь во время моего испытания много лет назад… Я хотел поймать ее, но ничего не вышло. Этот Тан Хао, должно быть, сумел установить с ней связь…

— В туманном мире практически невозможно встретить эту алхимическую печь. Воля практика не способна ее обуздать, поэтому до сих пор никому не удавалось ее поймать. За много лет она стала властителем алхимических печей туманного мира…

— Какими обещаниями Тан Хао сумел заставить золотую алхимическую печь признать себя? Судя по выражению его лица, возможно, между ними разгорелся какой-то конфликт!

Услышав, как Пурпурные Мастера Шэнгуань обсуждали увиденное, остальные зрители получше пригляделись к алхимической печи Ла Раи.

— Странно, почему у Тан Хао алхимическая печь золотого цвета? У всех остальных они белые…

Пока люди удивленно переглядывались, глаза грандмастера Лунная Пилюля вспыхнули загадочным светом.

— Этот малец… действительно смог добыть её… — его губы тронула слабая улыбка.

В Заоблачных Землях подле горы Пурпурный Восток начала дрожать Праматерь Печей. Воздух заполнил рокот и семицветное сияние. Словно… сто тысяч алхимических печей остервенело пытались вырваться наружу и спасти своего повелителя.

Зрители пораженно уставились на проекцию, многие алхимики подразделения Лунной Пилюли недоверчиво протирали глаза. Праматерь Печей в Заоблачных Землях рокотала с такой силой, что она заходила ходуном. Вдалеке Ла Раи внезапно обернулся. Никто, кроме него, не знал причину такого странного поведения печи: сто тысяч алхимических печей внутри пытались вырваться наружу и броситься за ним в погоню.

Он полетел прочь от алхимической печи в сторону последней тропинки на горе Пурпурный Восток. Путешествие в туманный мир изрядно его вымотало, но он всё равно летел вперед так быстро, как мог. Буквально через несколько вдохов он ступил на тропу и начал свой подъем вверх. Горная тропа, как и у других участников, исчезала у него за спиной.

Алхимическая печь рокотала всё громче, к рокоту начал примешиваться треск. Ла Раи это не сильно тревожило, не оборачиваясь, он продолжал подниматься по горной тропе. Зрители прекрасно видели, как раскачивалась огромная алхимическая печь, готовая в любую секунду разлететься на куски.

— Ай да плут, — прошептал Лунная Пилюля с загадочной улыбкой.

Он направил руку в сторону образа Заоблачных Земель и указал на печь пальцем. Вместе с этим жестом в небе Заоблачных Земель с грохотом возник образ гигантского пальца. Палец, словно гигантский купол, скрыл собой небо и накрыл землю. Палец был просто гигантский, на грубоватой подушечке можно было даже разглядеть папиллярный узор. Появление гигантского пальца сотрясло Заоблачные Земли, как если бы на них снизошла воля самих Небес!

Квазипатриархи из других сект не смогли скрыть удивления. Они молча наблюдали за разворачивающейся в проекции картиной. Сила, исходящая от пальца, могла сотрясти небо и всколыхнуть землю, словно именно она была их правителем. От пальца исходили безграничные волны, словно он обладал собственной волей. Палец медленно надавил на печь у подножья горы Пурпурный Восток. Как только он коснулся печи, Заоблачные Земли содрогнулись, а потом всё стихло. Рокот и треск алхимической печи прекратился, под гнетом пальца печь вообще не могла пошевелиться. Всё это продлилось около двух вдохов. А потом громадный палец исчез, оставив после себя умиротворенную алхимическую печь.

Над горой Лигуй нависла тишина. Патриарх Великого Мрака тяжело дышал, пытаясь утихомирить бешено стучащее сердце. Он пораженно взглянул на ничего не выражающее лицо грандмастера Лунная Пилюля.

— «По слухам, — подумал он, — Самым могущественным экспертом секты Пурпурной Судьбы является вовсе не патриарх подразделения Пурпурного Ци, а грандмастер Лунная Пилюля. Также болтают, что культивация грандмастера Лунная Пилюля уже давно достигла стадии Отсечения Души. В противном случае, как еще он смог бы прожить больше тысячи лет?»

Квазипатриархов из других сект и кланов, похоже, посетила похожая мысль.

Второй мастер клинка секты Единого Меча немного склонил голову. Он принадлежал к тем немногим, кто действительно знал, насколько у грандмастера Лунная Пилюля устрашающая культивация. Из-за желания Лунной Пилюли не раздувать много шума, на церемонию по выбору ученика он пригласил лишь квазипатриархов. Будь он человеком более самовлюбленным, то были бы приглашены настоящие патриархи из великих сект и кланов.

Дыхание Сюй Ло из секты Огненной Зари тоже немного сбилось, в его кроваво-красных глазах вспыхнуло благоговение. Это напомнило ему, насколько секта Огненной Зари боялась грандмастера Лунная Пилюля. Они собрали о нем множество слухов и раскрыли невероятную тайну. К сожалению, это тайна никогда не станет достоянием общественности.

Чжоу Цзе из секты Великого Мрака сощурил глаза. В его глазах блеснул холодный огонек, он нахмурил брови, словно пытался что-то вспомнить.

— «Выглядит очень знакомо, как аура старого друга…»

Пока зрители пытались прийти в себя, Ла Раи продолжал подниматься по ступенькам. Изредка он поднимал голову вверх, но вершину горы по-прежнему скрывал плотный слой тумана. Время шло. Ла Раи всё шел и шел, с каждой ступенькой росло понимание, насколько же высока эта гора. Прошло пять дней. Земля внизу давно уже пропала из виду, он шел сквозь море тумана и облаков, которые не позволяли ему увидеть мир снаружи горы.

Однако… несмотря на пройденное расстояние, Ла Раи не покидало чувство, что он по-прежнему топчется где-то у подножья гигантской горы. Чем выше он поднимался, тем разреженней становился воздух. На его культивацию ничего не давило, но каждая новая ступенька давалась всё с большим трудом. Вскоре подниматься стало в два раза сложней.

Ла Раи, будучи изначально сильно вымотанным, в спешке вынужден был начать свой путь к вершине горы. Когда его настигла усталость от борьбы с золотой печью, он понял, что больше не в силах бежать вперед. После этого он стал медленно, шаг за шагом подниматься вверх. Время от времени он останавливался и осматривал окрестности. Вокруг него зеленела густая растительность, повсюду росла трава, которую юноша изредка срывал.

С точки зрения сторонних наблюдателей, он безнадежно отстал. Остальные кандидаты вырвались далеко вперед, особенно Е Фэйму, который первым вступил в первый из четырех регионов. На его пути внезапно возник огромный валун, густо покрытый письменами. Обойдя его со всех сторон, Е Фэйму сел перед ним в позу лотоса, после чего он вытащил алхимическую печь и принялся переплавлять пилюлю. Спустя сутки на свет появилась пилюля. Осторожно держа ее в руках, он обошел валун и отправился дальше. Чуть позже Вэй Юйянь тоже изготовила пилюлю и продолжила путь. Остальные кандидаты, кроме Ла Раи, сделали тоже самое. Мастера-алхимики подразделения Лунной Пилюли принялись обсуждать увиденное:

— Не зря говорят, что Е Фэйму находится на пике звания Мастер Шэнгуань. У него невероятная культивация, к тому же он первым добрался до первого региона. Его талант в распознании целебных пилюль и их переплавке можно назвать как угодно, но только не заурядным. Готов поспорить, именно он одержит победу.

— Вэй Юйянь тоже неплохо идет. Это испытание, скорее всего, сведется к противостоянию между ними двумя. Поначалу я думал, что у Тан Хао тоже есть шанс на победу, но, после того как он убил кучу времени на поиск алхимической печи, я уже не так уверен. Жаль.

— Верно. Коли ты медленно делаешь первый шаг, значит, и остальные будут такими же медленными…

В основном болтали простые мастера-алхимики, Мастера Шэнгуань и Пурпурные Мастера Шэнгуань оказались более сдержанными, они задумчиво смотрели на проекции, держа свои мысли при себе.

Еще через несколько дней Ла Раи достиг первого региона и огромного валуна. Он внимательно изучил письмена, а потом взглянул на путь, лежащий за камнем.

— «Это начало первого региона. Валун — это своего рода миллиарий, который сообщает, что вплоть до второго региона тропу застилают ядовитые миазмы… Кандидат должен переплавить нейтрализующую яд пилюлю, дабы безопасно добраться до второго региона.

Главную сложность представляют сами миазмы, на пути будут встречаться различные виды ядовитых испарений, поэтому кандидату нужно приготовить несколько пилюль для отражения каждого из них».

Ла Раи на какое-то время задумался, в конце концов он вытащил золотую алхимическую печь и посмотрел на нее. Судя по всему, он не смог до конца добиться ее верности, поэтому, решив пока не снимать с нее печатей, он убрал ее обратно в сумку. После чего он достал Печь Десяти Тысяч Переплавок, поместил внутрь немного целебных трав и приступил к переплавке.

На изготовление пилюли у него ушло всего два часа. Положив пилюлю в рот, он последний раз окинул взглядом зеленеющий вокруг пейзаж и вновь пустился в путь. Когда он прошел мимо валуна, его тело окружил тонкий слой тумана. Мастера-алхимики тут же принялись горячо обсуждать поступок Ла Раи:

— Мастер Шэнгуань Тан Хао немного зазнался. Он потратил на изготовление пилюли всего два часа. Из всех кандидатов меньше всего времени на переплавку ушло у Е Фэйму, тот сготовил пилюлю за четыре часа. Самый медленный кандидат потратил на пилюлю практически целый день.

— Как его вообще можно сравнить с Мастером Шэнгуань Е Фэйму? Все знают, что именно он скрывается за личиной грандмастера Золотая Орхидея. Посмотрите, он прошел дальше всех и уже преодолел половину первого региона.

Зрители отлично видели, что происходит и насколько далеко продвинулся каждый из кандидатов. Даже некоторые Мастера Шэнгуань вопросительно переглянулись, по их мнению, Ла Раи очень небрежно и беспечно отнесся к поставленной задаче.

Разумеется, Ла Раи не слышал, как его обсуждали зрители, впрочем, даже если бы и слышал, их мнение его мало интересовало. Он продолжал упорно продвигаться сквозь ядовитые миазмы. Смертоносная дымка постепенно становилась плотнее, даже ее цвет со временем сменился на темно-серый. Цветы и растения вдоль тропы почернели и высохли, а в воздухе ощущалась леденящая и угрюмая аура. По пути Ла Раи повстречались только снующие среди высохшей травы сороконожки размером с человеческую руку. Какие бы ядовитые насекомые не вставали на пути Ла Раи, они резко останавливались, словно не в силах что-либо ему сделать, и пропускали его дальше.

Время шло. По ходу восхождения он трижды останавливался и переплавлял целебные пилюли из высохшей травы и ядовитых насекомых. Постепенно количество ядовитых насекомых росло, вскоре они кишмя кишели вокруг. Завидев Ла Раи, они тотчас бросались врассыпную, при этом раболепно склоняя головы. Что до ядовитых испарений, они тоже расступались в сторону, уступая Ла Раи дорогу.

Это, разумеется, не осталось незамеченным в мире снаружи, многие зрители во все глаза таращились на проекцию Ла Раи. Постепенно всё больше и больше людей стали наблюдать за его проекцией, среди них были не только члены подразделения Лунной Пилюли, но и представители других сект.

— Он переплавляет целебные пилюли из ядовитых жуков, кто-нибудь знает, что это за пилюли?

— Разве бывают такие пилюли? Вы только посмотрите на их эффект…

Изумленные практики следом посмотрели на проекции остальных кандидатов, в том числе Е Фэйму и Вэй Юйянь. Большинство из них уже достигли конца первого региона. Многие кандидаты по пути часто останавливались, чтобы переплавить новые целебные пилюли. Их пилюли тоже служили для нейтрализации ядов, но ни одна из них не действовала столь же эффективно, как пилюли Ла Раи. Всё потому, что ядовитые насекомые совершенно не боялись никого из кандидатов, даже Е Фэйму и Вэй Юйянь, однако, завидев Ла Раи, они раболепно склоняли головы и в страхе разбегались в разные стороны, расчищая ему путь.

Если бы это происходило не в зоне испытаний секты Пурпурной Луны, тогда более сообразительные зрители начали бы что-то подозревать. Но во время испытания на звание Пурпурного Мастера Шэнгуань они могли прийти только к одному выводу: Тан Хао переплавил совершенно невероятные пилюли!

Глава 28: Лентяй

В действительности, даже если бы Ла Раи не переплавил эти несколько пилюль, ядовитые миазмы в любом случае не смогли бы ему повредить. Ла Раи воплощал собой Божественное Растение, в котором сосредоточена жизнь. Золотой Лотос был растением-императором всего живого, но пусть яд и олицетворял смерть и запустение… как какой-то слабенький яд мог тягаться с Императором Жизни? Яд совершенно не страшил Ла Раи. Несмотря на то что после турнира за Наследие Бессмертного Золотой Лотос прошло много лет, тогда за ним наблюдало множество практиков со всего Мертвенного Плато. Поэтому сейчасмногие могли бы провести параллели между ним и тем участником турнира. Вот почему он переплавлял пилюли, которые якобы нейтрализовали яд, на самом же деле они подавляли его собственную ауру, которая влияла на ядовитых насекомых и миазмы.

Желая скрыть такое резкое отличие от остальных кандидатов, он вынужден был подавить собственную ауру. В противном случае, следуя по тропе, море ядовитых испарений мгновенно бы рассеивалось перед ним, не оставив вокруг него ни капли яда. Даже с подавленной аурой миазмы всё равно расступались перед ним. Сколько он не ломал голову, но так и не смог придумать способ заставить миазмы оставаться на месте. Что до ядовитых насекомых, излучай он свою ауру в полную силу, никто из них не посмел бы даже находиться рядом. Ла Раи очень не хотел потерять контроль над аурой, ведь если она вспыхнет со своей обычной силой, то не успевшие вовремя сбежать жуки мгновенно погибнут. А это привлечет к нему ненужное внимание.

Лучшее, что он мог сделать: это подавлять целебными пилюлями свою ауру, очень осторожно подниматься по тропе, чтобы не допустить полное исчезновение ядовитых испарений и стараться, чтобы насекомые вели себя как обычно. Несмотря на все предосторожности, он всё равно произвел маленькую сенсацию во внешнем мире. К счастью, она оказалась недостаточно большой, чтобы люди начали проводить параллели с турниром за Наследие Бессмертного Золотой Лотос.

Несколько дней спустя первым человеком, кто сумел добраться до второго региона, стал Е Фэйму. На втором месте была Вэй Юйянь, замыкал тройку лидеров Ла Раи. Что до остальных участников, двое в конечном итоге добрались до миллиария, отмечавшего начало второго региона. Оставшиеся пять участников застряли в море ядовитых испарений, они переплавляли пилюли и медленно продирались вперед. Когда кандидаты добрались до большого валуна, все они стали свидетелями одной и той же картины: перед ними возникла прядь Пурпурного Ци, которая слилась с их алхимической печью, изменив тем самым ее цвет. Печь Ла Раи поначалу сильно артачилась, но учитывая подавляющие печати юноши, она не могла помешать этому процессу. Зрители получили новую пищу для разговоров.

— Они только прошли первый регион, но между ними уже видна разница…

— Похоже победителем станет кто-то из этой пятерки. Однако я до сих пор считаю, что у Мастера Шэнгуань Е больше шансов на победу.

Внезапно прозвучал голос Пурпурного Мастера Шэнгуань Ань Цзайхая:

— Испытание на звание Пурпурного Мастера Шэнгуань проверяет навыки кандидата в Дао алхимии. Отставание ничего не значит. Когда я проходил испытание, первые два региона я закончил последним, но мне удалось успешно преодолеть третий, где чаще всего застревают кандидаты. Вместо того чтобы попусту чесать языками, лучше внимательнее присмотритесь к тому, как эти десять Избранных переплавляют пилюли.

От слов Ань Цзайхая разговоры тут же стихли. Алхимики переключили свое внимание обратно на проекции. Они обнаружили, что пять отстающих алхимиков выглядели очень спокойно. Каждый из них переплавлял пилюли своим способом, но ни один не допускал даже малейшей ошибки.

Время шло. Ла Раи уже несколько часов задумчиво разглядывал миллиарий, ведущий во второй регион. И не он один. На своих тропинках Е Фэйму и Вэй Юйянь тоже хмуро рассматривали валуны. Миллиарий полностью преграждал дальнейший путь. Только выполнив условия, изложенные на камне, на его поверхности откроется трещина, через которую можно будет пройти дальше. Ла Раи сидел в позе лотоса перед валуном, тихо бормоча себе под нос:

— Переплавь целебные пилюли для четырех великих стадий: Конденсации Ци, Возведения Основания, Создания Ядра и Зарождения Души. Каждая пилюля должна обладать целебной силой в восемьдесят процентов или выше и должна содержать вариации из десяти миллионов вариаций трав и растений. Если ты способен создать свои собственные уникальные целебные пилюли, тогда они будут засчитаны, как совершенные…

Ла Раи задумчиво раз за разом перечитывал текст. Каждый из четырех регионов испытывал кандидата и его навыки в Дао алхимии. Первый регион проверял умение переплавлять пилюли в изменяющихся обстоятельствах. Различные ситуации требовали разных видов пилюль. Этот тест показывал гибкость и приспосабливаемость алхимика. Внешне это казалось довольно простой задачей, но большинство из нынешних Мастеров Шэнгуань с ней бы не справились.

Второй регион был несколько сложнее. Он испытывал базовые навыки переплавки пилюль. Для создания четырех целебных пилюль, по одной на каждую великую стадию, требовалось поддерживать постоянный уровень целебной силы, а также разбираться в десяти миллионах вариаций трав и растений. Испытание затрагивало все аспекты навыков алхимика, в случае второго региона, его не сможет пройти кандидат не достигший вершины мастерства звания Мастера Шэнгуань. Но даже людям, обладающим подобной квалификацией, будет не просто пройти этот тест.

Ла Раи, Вэй Юйянь, Е Фэйму и еще два кандидата какое-то время просидели в полнейшей тишине перед вторым валуном. Испытание не ограничивало кандидатов в выборе целебных трав. Каждый алхимик, руководствуясь своими знаниями вариаций трав и растений, мог послать образ желаемого целебного растения в миллиарий, и сила Заоблачных Земель предоставит иллюзорную копию, которую можно использовать для переплавки. Это были хоть и иллюзорные, но довольно реалистичные копии.

— У меня есть два пути, — размышляла вслух Вэй Юйянь, — Легкий путь переплавки уже существующих пилюль. В этом случае предъявляются требования только к целебной силе и знаниям десяти миллионов вариаций трав и растений. И трудный путь, где придется создать совершенно новые целебные пилюли, создать что-то из ничего… Оба пути позволят мне пройти дальше и еще на один шаг приблизят меня к вершине горы. Не сложно догадаться, что путь настоящего Пурпурного Мастера Шэнгуань… лежит на трудном пути!

Глаза девушки загорелись решимостью. Она являлась ученицей грандмастера Лунная Пилюля, поэтому, чтобы получить звание Пурпурного Мастера Шэнгуань, она обязана проявить себя. Е Фэйму пришел к такому же выводу. Его глаза вспыхнули гордым, несгибаемым светом.

— «Если мне предстоит переплавить что-то, — подумал он, — Я переплавлю пилюлю, которую еще никто не видел, пилюлю, в которой будет заключена моя суть! Я докажу, что обладаю волей настоящего Пурпурного Мастера Шэнгуань!»

Е Фэйму и Вэй Юйянь практически одновременно приняли решение следовать трудному пути.

Что до остальных кандидатов, большинство из них выбрало легкий путь, хотя некоторые предпочли изготовить уникальную пилюлю. Каждый из них принял решение основываясь на собственном Дао алхимии.

Ла Раи устало потер переносицу. После четырех дней безостановочного полета и поединка с Духом золотой алхимической печи он буквально валился с ног от усталости. Он еще раз перечитал список условий на валуне и понял, что создание совершенно новой пилюли вымотает его еще больше.

— Переплавка уже существующих пилюль гораздо предпочтительней создания чего-то нового, — вполголоса произнес он, — Создание новой целебной пилюли требует удачи, алхимического просветления и невероятной концентрации, иначе на выходе получится второсортный продукт… — он на пару секунд задумался, а потом закивал головой. — Да, так и поступим. Мой анализ исключительно верен. Я не позволю какому-то испытанию повлиять на мои стандарты качества.

Чем больше он об этом думал, тем разумней казалось его решение. С чистой совестью он принялся переплавлять целебные пилюли. Когда он коснулся рукой поверхности миллиария, та заколыхалась как вода. Парящее сейчас у него в голове целебное растение медленно начало материализовываться перед ним.

— Я сделаю самую простую целебную пилюлю для стадии Конденсации Ци: пилюлю Конденсации Ци.

Взмахом рукава он призвал с поверхности валуна иллюзорную алхимическую печь, куда немедленно забросил пригоршню целебных трав. После небольшой паузы он приступил к переплавке. Вэй Юйянь тем временем открыла глаза и взмахнула своей изящной рукой. Когда перед ней возникла алхимическая печь, ее глаза ярко сверкнули, и она тоже принялась за переплавку. Е Фэйму открыл глаза, когда сгорела одна благовонная палочка. Абсолютно уверенный в собственных силах, он тоже начал переплавку.

Зрители на горе Лигуй внимательно наблюдали за происходящим, их взгляды метались между десятью проекциями, включая десятую проекцию Ла Раи. Разумеется, больше всего внимания привлекали Е Фэйму и Вэй Юйянь, блестяще завершившие прошлое испытание. Не остался без внимания и Ла Раи, учитывая его весьма броское выступление в первом регионе. Многие разочарованно вздохнули, когда увидели, что юноша переплавляет пилюлю Конденсации Ци, тем самым избрав легкий путь. Так поступил не он один, из десяти кандидатов семеро решили переплавить уже существующие пилюли. Прочитав письмена на миллиарии, зрители сразу догадались о смысле этого испытания, после чего многие принялись приглушенно переговариваться:

— Поглядите, Тан Хао переплавляет пилюлю Конденсации Ци… Как по мне, так он всё сильнее и сильнее отстает от Вэй Юйянь и Е Фэйму.

— Впервые о Мастере Шэнгуань Е Фэйму я услышал очень давно. С тех пор его навыки Дао алхимии достигли невероятных высот. Как я погляжу, он не собирается переплавлять обычные целебные пилюли. Кажется, он собирается сотворить нечто новое!

Линь Хайлун слегка улыбнулся и повернулся к Ань Цзайхаю со словами:

— Вэй Юйянь, скорее всего, тоже решила создать уникальную целебную пилюлю… Такая уверенность в себе уже достойна похвалы.

Ань Цзайхай едва заметно кивнул. Он безмятежно переводил взгляд с одной проекции на другую, пока наконец не дошел до Ла Раи. Его слегка позабавил отказ юноши от создания чего-то нового, дабы сберечь силы и время.

Незаметно пролетели три дня. Ла Раи изготовил пилюлю Конденсации Ци с восьмидесятою процентами целебной силы, а также День Возведения Основания такого же качества. Сейчас он работал над пилюлей для стадии Создания Ядра: пилюлей Одухотворенности. С прошлой культивацией Ла Раи изготовление такой пилюли вызвало бы у него целый ряд трудностей. Но сейчас с десятью Дао Колоннами и великой завершенностью Возведения Основания процесс переплавки пилюли Одухотворенности стал донельзя простым и практически не требовал усилий. Более того, во время переплавки пилюль он параллельно отдыхал. За несколько дней на горе Пурпурный Восток он восстановил существенное количество энергии. Благодаря свежим силам даже скорость его переплавки немного возросла.

Одновременно с тем, когда он закончил пилюлю Одухотворенности, из алхимической печи Вэй Юйянь вылетела оригинальная целебная пилюля для стадии Конденсации Ци. Вокруг пилюли сиял яркий ореол, который выгодно выделял ее на фоне простых пилюль. Сияние сразу же привлекло внимание зрителей снаружи, среди алхимиков на горе Лигуй послышались удивленные вздохи. Практически в это же время закончил свою уникальную пилюлю и Е Фэйму. Ее окружало четырехцветное свечение, которое оказалось немного ярче, чем ореол пилюли Вэй Юйянь. Ла Раи тем временем не выдал ничего хоть сколь бы то ни было выдающегося, как и большинство других участников, кто выбрал более простой путь изготовления уже известных пилюль.

Вдобавок своим поведением и отношением к испытанию, Ла Раи походил на этакого лентяя, что кардинальным образом отличалось от серьезного подхода к делу Вэй Юйянь и Е Фэйму. Настолько яркий контраст между ними… делал Ла Раи еще более непримечательным. Лишь один человек на горе Лигуй считал иначе. Когда грандмастер Лунная Пилюля взглянул на проекцию Ла Раи, едва заметная улыбка приподняла уголки его рта.

Пока Вэй Юйянь и Е Фэйму корпели над совершенно новыми пилюлями для стадии Возведения Основания, Ла Раи уже закончил с пилюлей Одухотворенности и приступил к целебной пилюле для стадии Зарождения Души.

Целебные пилюли для повышения культивации на стадии Зарождения Души состояли из редчайших целебных трав. На Мертвенном Плато такие встречались крайне редко. Если хотя бы у четырех-пяти практиков на всю Секту имелась одна такая пилюля это уже считалось невероятным достижением. Эти пилюли нельзя было изготовить крупными партиями, одна партия обычно состояла из трех пилюль, изредка удавалось изготовить сразу пять. Вот почему они пользовались ошеломляющим спросом. В секте Пурпурной Луны, по вполне понятным причинам, подобного рода пилюли были не такой уж и редкостью. Учитывая, что практик стадии Зарождения Души мог во время дыхательных упражнений поглотить за один вдох всю духовную энергию Неба и Земли в радиусе трех километров, становилось понятно, почему этим пилюлям придавалось такое значение. Если у них уже имелись такие пилюли, тогда всё было в порядке, но, если нет, тогда им ничего не оставалось, как пытаться отнять их силой.

Когда дело касалось целебных пилюль для стадии Зарождения Души, самыми сложными в изготовлении и соответственно самыми ценными были пилюли для увеличения долголетия! Такие пилюли стоили целое состояние. Долголетие, не превышающее тысячу лет, не шло вразрез с волей Небес. Единственный способ прожить больше тысячи лет, это попрать волю Небес и отсечь Душу. В противном случае человека ждет смерть.

Из всех целебных пилюль для стадии Зарождения Души самыми простыми в изготовлении считались исцеляющие пилюли. Обычно они обладали весьма средней эффективностью, однако, несмотря ни на что, эти пилюли всё равно относились к стадии Зарождения Души. Ла Раи решил переплавить самую простую пилюлю стадии Зарождения Души. По его мнению, это было не попыткой сжульничать, а скорее самым прямолинейным и простым методом прохождения испытания. Он не хотел растрачивать попусту силы на изготовление уникальной, единственной в своем роде пилюли.

Так спустя несколько дней была рождена самая простая исцеляющая пилюля для стадии Зарождения Души. Ла Раи взял пилюли для всех четырех стадий и поднес их к миллиарию. Камень задрожал, а потом на его поверхности возникла трещина чуть больше пятнадцати сантиметров в ширину. Словно камень выказывал недовольство результатом работы Ла Раи. С другой стороны, его целебные пилюли соответствовали всем требованиям: каждая из них содержала пять из десяти миллионов вариаций трав и растений, хотя сами комбинации были скрыты особой техникой юноши.

Ла Раи скептически посмотрел на трещину и прочистил горло. Он знал, что за ним наблюдают алхимики и гости из других сект. Он застенчиво опустил голову и смущенно направился к трещине. Повернувшись боком он хоть и с трудом, но всё же сумел протиснуться сквозь трещину. После чего как ни в чем не бывало продолжил подъем по горной лестнице в сторону третьего региона.

Многие мастера-алхимики подразделения Лунной Пилюли не смогли сдержать насмешливых ухмылок. Те, кто был лично знаком с Тан Хао, чувствовали себя неловко. Его метод прохождения испытания оскорбил чувства многих зрителей, особенно когда соседние проекции демонстрировали преисполненных рвением Вэй Юйянь и Е Фэйму. Безалаберное отношение Ла Раи сразу же вызвало бурю негодования и язвительных комментариев со стороны тех, кто изначально невзлюбил юношу. Даже несколько Пурпурных Мастеров Шэнгуань неодобрительно нахмурились. Тем не менее никто не мог отрицать, что Ла Раи стал первым, кто прошел второй регион. Со сложенными за спиной руками юноша вальяжно шел по третьему региону, словно впереди его ждало не третье испытание, а легкая прогулка.

— Похоже Тан Хао не воспринимает испытания всерьез. С таким скверным характером он явно недостоин стать Пурпурным Мастером Шэнгуань, — сказал один из Пурпурных Мастеров Шэнгуань, мужчина средних лет, по имени Е Юньтянь.

Его слова прозвучали спокойно и авторитетно. Ань Цзайхай со смехом ответил:

— Не обязательно. Нет такого правила, которое бы запрещало использовать самый простой метод для завершения испытания.

— Твоя правда, старший брат Ань, — отозвался Е Юньтянь с улыбкой, — Интересно, какое решение он примет в третьем регионе.

Вслед за Ла Раи еще несколько кандидатов успешно прошли второй регион. Позади остались только Е Фэйму и Вэй Юйянь. Из семи кандидатов дальше прошли пять человек, оставшиеся двое не смогли переплавить пилюли нужного качества и выбыли из состязания. Теперь во внешнем мире осталось всего восемь проекций.

Когда Ла Раи достиг миллиария третьего региона к его печи опять устремился Пурпурный Ци. Эта прядь оказалась настолько крохотной, что вся процедура слияния с алхимической печью продлилась около трех вдохов. Судя по всему, Заоблачные Земли были весьма недовольны его успехами. Когда прядь Пурпурного Ци растворилась в алхимической печи, Ла Раи осмотрел миллиарий и сел в позе лотоса. Он позволил себе перевести дух, дабы окончательно снять остатки усталости.

Когда Вэй Юйянь наконец закончила последнюю пилюлю, ее лицо выглядело крайне бледным. Переплавка четвертой пилюли оказалась труднее, чем она ожидала. Что до ее уникальных творений, она продержалась вплоть до пилюли для стадии Возведения Основания. Для стадий Создания Ядра и Зарождения Души ей не удалось придумать новых пилюль. Но она всё равно не пошла на попятную и переплавила для двух последних стадий самые сложные пилюли. Утерев пот со лба, она удовлетворенно посмотрела на трехметровую щель в камне и с самоуверенной улыбкой исчезла в проёме.

Довольно скоро Е Фэйму тоже завершил переплавку. Как и Вэй Юйянь, он не смог создать уникальные пилюли для всех четырех стадий. Он придумал оригинальные пилюли для трех первых стадий. За неимением другого выбора ему пришлось переплавить самую сложную и комплексную из известных ему пилюль для стадии Зарождения Души. Пристойного качества пилюля получилась только с десятой попытки. В Заоблачных Землях всё происходило значительно быстрее, чем в реальном мире. Во внешнем мире изготовление четырех таких пилюль могло занять больше года. Е Фэйму устало вздохнул и посмотрел на шестиметровую расщелину, пересекающую миллиарий. С гордо задранным подбородком он вошел в проем. Его размер давал зрителям ясную картину, кто из участников был лучше остальных. При виде широкого проема Е Фэйму толпа возбужденно загудела.

Когда Вэй Юйянь и остальные добрались до миллиария, к ним устремилась толстая прядь Пурпурного Ци. Пурпурный Ци ВэйЮйянь вливался в ее алхимическую печь всё время горения благовонной палочки. Но больше всех отличился Е Фэйму. Его слияние длилось две благовонных палочки. После чего его алхимическая печь даже стала светло-пурпурного цвета! Алхимические печи остальных кандидатов тоже поглотили свои пряди Пурпурного Ци. Когда участники переключили внимание на миллиарий, все как один нахмурились. Испытание третьего региона оказалось еще сложнее, чем первые два.

Ла Раи закончил медитацию. Он полностью восстановился, при взгляде на письмена его глаза ярко заблестели, а на лице проступило задумчивое выражение. Дорога после этого миллиария обрывалась, больше каменных ступеней не было. За обрывом клубились одни лишь облака.

— «Цветок Жемчужного Занавеса Девяти Сокровищ…»

Ла Раи прищурился и еще раз внимательно посмотрел на миллиарий. Там было изображено целебное растение с девятью разноцветными цветками.

— «Цветок Жемчужного Занавеса Трех Сокровищ довольно широко распространен. Цветок Жемчужного Занавеса Шести Сокровищ встречается намного реже. А Цветок Жемчужного Занавеса Девяти Сокровищ… очень редкое растение! Каждый цветок обладал уникальными целебными свойствами. Девять цветков сосуществуют в гармонии друг с другом. Одно такое растение можно использовать в тысяче различных алхимических рецептов… Выбранный рецепт и качество изготовленной целебной пилюли определит количество появившихся ступеней…»

Ла Раи закрыл глаза, чтобы собраться с мыслями.

Все кандидаты получили одинаковое задание. Вэй Юйянь коснулась миллиария. В небольшой вспышке света перед ней материализовался Цветок Жемчужного Занавеса Девяти Сокровищ. Практики на горе Лигуй, в том числе представители других сект и кланов, затаив дыхание, наблюдали за ходом испытания. Пурпурный Мастер Шэнгуань Е Юньтянь невозмутимо пояснил:

— Испытание третьего региона проверяет навыки переплавки, а также ставит перед кандидатом выбор: сколько нужно изготовить пилюль, чтобы создать идеальную магическую лестницу? Этот выбор определит исход всего испытания.

Всё это время его взгляд был направлен на проекцию Е Фэйму. Его слова поразили большинство мастеров-алхимиков. Один за другим они начали внимательно следить за проекциями. Вэй Юйянь смотрела на парящее перед ней растение. Уголки ее глаз в форме феникса задумчиво изогнулись.

— «Дао алхимии похоже на великое Дао культивации, — размышляла она, — Травы и растения растут под Небом и Землей. Однако в Небе и Земле нет жизни. Изготовление пилюль… напоминает переплавку Небес и трансформацию Земли, поиск искры жизни и помещение ее в целебную пилюлю. Вот почему переплавка пилюль… это поиск искры жизни, которой не существует под Небом и Землей! Девять — абсолютное число, поэтому я изготовлю девять пилюль, в каждой из которых будет по восемь цветков. Вдобавок каждая пилюля будет обладать целебными свойствами недостающего цветка! Эти девять пилюль создадут цикл, который откроет мне путь к Небесам!»

Глаза Вэй Юйянь решительно блеснули, она приняла решение и без промедления приступила к переплавке. После нескольких часов размышлений Е Фэйму сделал глубокий вдох. Взмахом рукава он призвал Цветок Жемчужного Занавеса Девяти Сокровищ и начал переплавку.

— «Если я собираюсь переплавить пилюлю, я сделаю всего одну, — решил он, — В ней соединятся целебные свойства всех девяти цветков, а также еще одной целебной пилюли! Я переплавлю не число девять, а десять! Из-под моей руки выйдет пилюля с целебными свойствами, которых нет у Цветка Жемчужного Занавеса Девяти Сокровищ. Дабы соответствовать моему Я, десятая целебная пилюля будет чем-то совершенно невиданным!»

Сложно было сказать, чье Дао алхимии было глубже. Дао алхимии направило одного из них на путь переплавки своего наивысшего достижения. Другой решил соединить все сложные вариации, чтобы сотворить нечто совершенно уникальное. В этот момент зрители на горе Дунлай могли воочию наблюдать за их навыками в Дао алхимии. Поставленная перед кандидатами задача заставила всех, даже представителей других сект, серьезно задуматься.

Когда Вэй Юйянь и Е Фэйму приняли решение, Пурпурные Мастера Шэнгуань одобрительно закивали. Лицо Грандмастера Лунная Пилюля оставалось непроницаемым, никто не мог понять за какой из проекций он следит…

В этот момент Ла Раи открыл глаза. В них танцевали странные огоньки. Он коснулся миллиария и призвал Цветок Жемчужного Занавеса Девяти Сокровищ вместе с алхимической печью. Он не стал сразу приступать к делу, вместо этого он с блеском в глазах посмотрел на целебное растение у себя в руке. В его разуме роилось огромное количество рецептов. Его навык травника работал в полную силу. Сейчас он мысленно рассортировывал целебные свойства Цветка Жемчужного Занавеса Девяти Сокровищ в порядке взаимодействия друг с другом.

Но Ла Раи быстро решил очистить свой разум. Он смотрел на целебное растение в своей руке… с неподдельным интересом. Его манера держать себя резко изменилась, не стало той лености и безалаберности, что он показывал во втором регионе.

— «Я переплавлю десять пилюль, — мысленно решил он, — Девять малых и одну главную пилюлю. Девять — это абсолютное число, символизирующее Совершенство. Мое тело — алхимическая печь, а мое сердце — алхимический рецепт. Переплавь Небеса, переплавь Землю, переплавь изменения Солнца и Луны. Переплавь пилюлю… избавленную от внешнего, наносного, пилюлю, вернувшуюся к своей первоначальной природе!»

В глубине его глаз вспыхнуло пламя. В любом другом месте он никогда бы не стал демонстрировать такое отношение к переплавке пилюль. Но испытанию секты Пурпурной Луны удалось разжечь его интерес. Он больше не станет скрывать свою истинную суть. Сейчас он покажет свои истинные навыки в Дао алхимии.

Ла Раи сделал глубокий вдох и поместил цветок в алхимическую печь. Только Пурпурные Мастера Шэнгуань на горе Лигуй могли по одним лишь действиям Ла Раи понять его задумку. Но у каждого из них на этот счет имелось свое мнение. Некоторые хмурили брови, некоторые задумчиво склонили головы.

— Выбор Тан Хао… интересен… но ему не справиться с чем-то вроде этого!

— В любом случае, такой тип мышления в Дао алхимии как минимум похвален. В нем чувствуются огонь юности, но, учитывая продемонстрированные им до этого навыки в Дао алхимии, его план обречен на провал. Я по-прежнему ставлю на Е Фэйму, его Дао алхимии упорен и настойчив. А как все мы знаем, упорство — необходимая черта всех алхимиков.

Из всех Пурпурных Мастеров Шэнгуань только Ань Цзайхай не присоединился к дискуссии. По его лицу промелькнуло удивление, после чего его глаза ярко заблестели.

— «Он хочет переплавить…»

Дыхание Ань Цзайхая сбилось. Он был не согласен с мнением своих собратьев. Он невольно повернулся и посмотрел на своего наставника. Вспыхнувшие в глазах грандмастера Лунная Пилюля странные огоньки исчезли так же быстро, как и появились.

Время шло. Вэй Юйянь закончила первую целебную пилюлю. С ее появлением впереди материализовалось тысяча сто одиннадцать ступеней. Возникновение сразу более тысячи ступеней переполошило зрителей на вершине горы Лигуй. Через несколько мгновений Е Фэйму тоже закончил переплавку. Как только пилюля вылетела из алхимической печи, впереди возникло две тысячи ступеней. Алхимики на вершине горы пораженно повскакивали со своих мест. Но еще больше всех удивило недовольство на лице Е Фэйму, тот хмуро взглянул на пилюлю и раздавил ее в кулаке. Ступени тотчас исчезли. Похоже, двух тысяч ступеней… ему было мало!

Помимо Вэй Юйянь, Е Фэйму и Ла Раи, два других кандидата тоже переплавляли пилюли. Оба сделали свой выбор, но их результат ни в какое сравнение не шел с успехами Вэй Юйянь и Е Фэйму. Оба переплавили по три пилюли, каждая из которых материализовала по семьсот ступеней. Они не стали уничтожать свои целебные пилюли, про себя решив, что будут плавить пилюли пока не создадут все ступени.

Что до отставших алхимиков, они наконец добрались до третьего региона. После трудностей во время второго испытания, они какое-то время задумчиво просидели перед миллиарием, прежде чем приступить к переплавке. Разумеется, им не удалось повторить успеха Вэй Юйянь и Е Фэйму. Они пошли по легкому пути. Это не было ошибкой с их стороны, но такое решение не демонстрировало их собственного Дао алхимии.

Когда догорела очередная палочка благовоний, Ла Раи закончил первую малую пилюлю! Из алхимической печи показалась целебная пилюля бирюзового цвета, ее Ла Раи переплавил из бирюзового цветка. Алхимическая печь была иллюзией, как и Цветок Жемчужного Занавеса Девяти Сокровищ, поэтому пилюли тоже были ненастоящими. Несмотря на это, их можно было коснуться и раздавить. Это была одной из самых странных и одновременно удивительных особенностей Заоблачных Земель: магия, позволяющая создать что-то из ничего! Ла Раи посмотрел на бирюзовую пилюлю у себя в руках, а потом поднял голову. Впереди горная тропа загудела. Внезапно прямо в воздухе возникла… ступенька.

Одна ступенька!

Юноша даже бровью не повел, он с самого начала предполагал, что произойдет нечто подобное. Он взял алый Цветок Жемчужного Занавеса Девяти Сокровищ и поместил его в печь.

На горе Лигуй тем временем оживленно гудела толпа. Только Пурпурные Мастера Шэнгуань и квазипатриархи из других сект не позволяли эмоциям взять вверх над собой. Не говоря ни слова, они невозмутимо наблюдали за происходящим. Особенно если учесть их уровень концентрации, солидный возраст и богатый опыт за плечами. Эксцентрики вроде них не могли позволить себе такой роскоши, как открыто выразить эмоции. Однако прибывшие с ними ученики не могли похвастаться такой выдержкой. Увиденное в проекции сразу вызвало оживленную дискуссию, перемежаемую с редкими удивленными вздохами:

— Алхимик Тан Хао создал всего одну ступеньку! Всего одну, это слишком мало! Он действительно Мастер Шэнгуань?

— Даже самый слабый кандидат создал несколько сотен ступеней. Мастера Шэнгуань Е Фейму не удовлетворили даже две тысячи, но Тан Хао… посмотрите на него… ему совсем не стыдно!

— Может, это часть какого-то особого плана…

Подобного рода разговоры были неизбежны. Целебная пилюля Ла Раи создала всего одну ступеньку, это просто не могло не вызвать разногласия. Видя успехи остальных кандидатов, зрители невольно начали их сравнивать.

Хань Бэй нахмурилась. Она не могла поверить, что навыки Дао алхимии Тан Хао оказались настолько ограниченными. После их встречи в секте Великого Мрака, она прекрасно знала насколько хитер и коварен этот человек. Поэтому сейчас она была убеждена, что это был его очередной хитрый замысел. Чжоу Цзе безразлично смотрел на проекции. Казалось, ничто не способно его удивить.

Лу Сай незаметно стиснула кулаки. Она знала, что Тан Хао на самом деле был Ла Раи, что лишь усиливало ее беспокойство, особенно учитывая тот факт, что она не могла просто выбежать вперед и предупредить юношу о его отставании. Раньше она бы никогда этого не сделала, Она даже не позволяла себе думать о том, что этот человек может стать кем-то, кого она могла бы назвать другом, однако… одна из особых практик позволила ей временно проникнуть в разум Ла Раи. Юноша этого не заметил, поскольку в тот момент ему было не до этого, но Лу Сай… увидела внутри него яркий Золотой Лотос, излучающий тепло, нежность и доброту. Этот цветок был истиной сутью Ла Раи. Именно это видение заставило ее в течение нескольких месяцев изменить свое отношение к нему. Девушка не забыла про кимоно, нет, однако, вновь прокрутив в голове все произошедшее, она с грустной усмешкой поняла, что именно она была виновата в произошедшем. Кроме того, из-за этого она выместила свою ярость на Ла Раи, который искренне сожалел о том, чего не делал.

Ли Шици с блеском в глазах наблюдала за проекцией Ла Раи. Затем она перевела взгляд на проекцию Е Фэйму и слегка нахмурилась, словно не особо понимая значение увиденного.

Ла Раи, конечно же, не мог слышать людей снаружи. Он с головой ушел в переплавку второй целебной пилюли. Его манера держать себя кардинально изменилась, словно до этого совершенно другой человек участвовал в испытании второго региона. Однако его новый, серьезный подход к делу вызывал еще больше насмешек у зрителей.

На следующий день Вэй Юйянь закончила вторую целебную пилюлю. Вновь впереди возникло тысяча сто одиннадцать ступеней. Е Фэйму закончил свою практически одновременно с ней. Его пилюля вызвала оглушительный рокот, который сотряс Небо и Землю.

— Четыре тысячи ступеней! Это… не уровень Мастера Шэнгуань, а Пурпурного Мастера Шэнгуань. Испытание точно за ним!

Пурпурный Мастер Шэнгуань Е Юньтянь негромко хохотнул. Он посмотрел на проекцию Е Фэйму и одобрительно закивал. Остальных Пурпурных Мастеров Шэнгуань тоже впечатлил такой результат. Они улыбались и довольно кивали. Их одобрение лишь возросло, когда Е Фэйму вновь раздавил свою целебную пилюлю, уничтожив тем самым четыре тысячи ступеней.

— Стремление к совершенству — это одновременно слабость и сила Е Фэйму, — произнес Е Юньтянь с улыбкой, — Такую целеустремленность сейчас редко увидишь. Надеюсь, именно он станет Пурпурным Мастером Шэнгуань, с таким упорством он достигнет совершенно новых вершин и, быть может, даже превзойдет нас с вами.

Всё это время Ань Цзайхай не проронил ни звука. Его не интересовал ни один из кандидатов, кроме Ла Раи. С ходом состязания потрясение в его глазах росло. Лу Сай невольно вздохнула и посмотрела на проекцию Ла Раи.

— Как можно с таким сравниться, — глядя на Е Фэйму, сказала Лу Сай со вздохом, — Эх, Ла Раи, почему тебе достался такой чудовищный противник? Как вообще можно состязаться с кем-то вроде этого Е Фэйму?..

Тем временем на горе Пурпурный Восток остальные алхимики, включая Ла Раи, продолжали переплавлять целебные пилюли. Когда юноша закончил свою, воздух наполнил рокот, и впереди появилась вторая ступенька. Среди зрителей сразу же послышались негромкие смешки. Похоже, появление всего одной ступеньки их весьма позабавило. Ла Раи совершенно спокойно приступил к третьей пилюле.

Время шло. Ла Раи скатился на последнее место. Сейчас в третьем регионе пальму первенства держала Вэй Юйянь. На ее счету было уже восемь целебных пилюль, в данный момент она работала над девятой. Ее путь на горе состоял уже из восьми тысяч восьмисот восьмидесяти восьми каменных ступеней. Это невероятное зрелище уже заработало ей признание зрителей. Ее начали называть единственным конкурентом Е Фэйму. Больше всего ее сторонников было среди алхимиков подразделения Лунной Пилюли. Многие восхищались Вэй Юйянь. Наблюдая за ней, их глаза горели надеждой и пылким желанием ее победы.

Помимо Е Фэйму и Ла Раи, среди оставшихся кандидатов оказался старик, который переплавил тридцать пилюль и возвел восемь тысяч четыреста ступеней. Его выступление на прошлых этапах осталось практически без внимания, но сейчас люди начали о нем говорить. Хоть он и переплавил целую кучу целебных пилюль, источником их всех было его собственное Дао алхимии. Что до остальных, их результат находился где-то между пяти и семи тысяч ступеней. У Ла Раи было всего… восемь ступеней… С каждой малой пилюлей впереди появлялась всего одна ступенька. Но не Ла Раи занимал последнее место, а Е Фэйму.

Разумеется, никто не считал его действительно последним. В настоящий момент он уже в девятый раз переплавлял пилюлю. На восьмой попытке у него вышло создать сразу девять тысяч триста ступеней. Это просто не могло не вызвать суматоху в мире снаружи. Даже некоторые патриархи из других сект не без изрядной доли удивления наблюдали за Е Фэйму.

Собравшиеся на вершине горы практики постепенно затихли, успокоили свой Ци и разум. Они внимательно следили за восемью проекциями впереди. Третье испытание вошло в решающую стадию, в любой момент кандидаты могут перейти в следующий регион.

Когда сгорело две благовонных палочки Вэй Юйянь закончила последнюю девятую целебную пилюлю. Над ее алхимической печью внезапно возникла черная туча размером с ладонь. Она медленно кружила над печью, потрескивая электричеством. Когда алхимическая печь с грохотом исторгла из себя девятую пилюлю, путь Вэй Юйянь мгновенно увеличился с восьми тысяч восьмисот восьмидесяти восьми ступеней до девяти тысяч девятисот девяноста девяти!

Максимальный предел был десять тысяч ступеней. Вэй Юйянь смогла создать умопомрачительную лестницу. Такой результат во время испытания на звание Пурпурного Мастера Шэнгуань доказывал, что она обладает невероятным талантом и достойна обрести это почетное звание. Толпа зашумела:

— Туча Треволнения, смотрите! Она появляется только после изготовления самых сложных целебных пилюль… Вэй Юйянь действительно в праве называться ученицей грандмастера Лунная Пилюля! Этим она доказала, что достойна стать Пурпурным Мастером Шэнгуань!

— Практически десять тысяч ступеней! Поразительный навык Дао алхимии.

Сейчас на Вэй Юйянь смотрели все собравшиеся на горе Лигуй: мастера-алхимики, Мастера Шэнгуань, Пурпурные Мастера Шэнгуань и даже патриархи из других сект!

Глава 29: Бытие рождается в Небытии

Вэй Юйянь порывисто вдохнула и направилась к возведенной лестнице. Остальные кандидаты еще не закончили, держащий второе место старик создал уже более девяти тысяч ступеней. Если ничего не изменится и так дальше будет продолжаться, то он станет вторым участником, прошедшим третий регион. Но именно в этот момент… Заоблачные Земли сотряс оглушительный грохот. Вместе с грохотом над алхимической печью Е Фэйму возникла трехсотметровая туча Треволнения. Туча Треволнения угрожающе клубилась и рокотала, словно неистово желая уничтожить переплавленную целебную пилюлю.

Гром не вышел за пределы мира Заоблачных Земель. На горе Лигуй по-прежнему светило солнце и мягко шумел горный бриз. Зрители напряженно уставились на проекцию Е Фэйму, где грохотала туча Треволнения. Глаза многих восхищенно загорелись, когда Пурпурный Мастер Шэнгуань Е Юньтянь сказал:

— Туча Треволнения, пилюля Фэйму спровоцировала появление Треволнения Пилюли.

Как только туча Треволнения собралась обрушиться вниз, Лунная Пилюля поднял руку и провел ей в странном жесте. Туча Треволнения Е Фэйму тотчас задрожала и начала рассеиваться. Молнии полностью исчезли. В это же время алхимическая печь Е Фэйму с грохотом взорвалась и из ее чрева вырвалась целебная пилюля. Пилюля переливалась девятью цветами Цветка Жемчужного Занавеса Девяти Сокровищ. Однако в ней еще содержалось десятое целебное свойство, которого не было у изначального цветка. С появлением пилюли перед Е Фэйму начала с грохотом воздвигаться лестница. Ступенька за ступенькой: десять, сто, тысяча… лестница росла, пока вверх не стало уводить десять тысяч ступеней! Вэй Юйянь не хватало одной ступеньки до идеальной лестницы. В мгновение ока Е Фэйму обошел её и поднялся с последнего на первое место! Взмахом рукава он отправил алхимическую печь туда, откуда она появилась. Когда он начал подъем по лестнице, зрители возбужденно загомонили:

— Избранный Дао алхимии… десять тысяч ступеней!

— Кто, как не он, должен стать Пурпурным Мастером Шэнгуань…

— Похоже, слухи правдивы… он действительно грандмастер Золотая Орхидея!

Так вышло, что именно в этот момент Ла Раи закончил девятую малую пилюлю, что добавило к его лестнице еще одну ступеньку. Теперь их стало девять. Его детище бледнело на фоне гигантской лестницы в десять тысяч ступеней. Выражение лица юноши не изменилось. Он понятия не имел, что творилось во внешнем мире и сколько шуму наделали лестницы Вэй Юйянь и Е Фэйму.

С совершенно серьезным лицом он взял девять малых пилюль и поместил их в алхимическую печь. Глубоко вдохнув, он наконец набрался решимости и приступил к переплавке… пилюля, которая будет соответствовать его Дао алхимии!

Пилюля, которая гармонирует с его собственными навыками, которая вернется к своей первоначальной природе. Когда пилюли исчезли в алхимической печи, Ла Раи медленно закрыл глаза. Он поднял руки над печью и начал переплавку. Действия Ла Раи остались практически незамеченными, всё внимание сейчас было приковано к Е Фэйму. Только Лу Сай, Хань Бэй и Ань Цзайхай следили за его проекцией.

Тем временем Е Фэйму, словно истинный Избранный, медленно поднимался по лестнице. Его проекция стала центром всеобщего внимания, его ближайшим конкурентом была проекция Вэй Юйянь. На остальных практически никто не обращал внимания. Когда догорела еще одна палочка благовоний, старик, который раньше занимал второе место, наконец сделал достаточно пилюль. Его лестница насчитывала девять тысяч девятьсот тридцать семь ступеней. Алхимическая печь старика исчезла, а вместе с ней и Цветок Жемчужного Занавеса Девяти Сокровищ. Это означало, что эта пилюля была последней. Старик глубоко вздохнул и направился к лестнице.

Оставшиеся кандидаты не сдавались, сам факт, что они стали участниками испытания, уже говорил об их исключительности. Может, они оказались не такими быстрыми, как их конкуренты, но даже самый слабый из них сумел возвести более девяти тысяч шестисот ступеней, прежде чем его алхимическая печь взорвалась. К сожалению, отсутствие нескольких сотен ступеней на горе Пурпурный Восток означало провал испытания. Несколько участников вынуждены были признать поражение по достижении конца созданных ими лестниц. Дальше удалось пройти только одному мужчине.

Так группа из восьми кандидатов уменьшилась до пяти. Четверо уже прошли дальше, только Ла Раи до сих пор не закончил с переплавкой пилюль. Из всех зрителей только Лу Сай, Хань Бэй и Ань Цзайхай смотрели в сторону проекции юноши, остальных больше интересовали Вэй Юйянь и Е Фэйму. Пока… не послышался слабый, на грани слышимости, раскат грома. Некоторые зрители начали непонимающе осматривать проекции. Когда прогремел второй раскат грома, в этот раз намного громче, уже львиная порция зрителей в замешательстве пыталась понять, из какой проекции доносится шум.

Когда они взглянули на проекцию Ла Раи, прозвучал раскат грома такой силы, что, казалось, он мог сотрясти Небо и всколыхнуть Землю, а его эхо способно было докатиться до самых дальних уголков Заоблачных Земель. Всё больше и больше зрителей отворачивались от проекции Е Фэйму и Вэй Юйянь, чтобы посмотреть, что происходит у Ла Раи. От увиденного многие пораженно разинули рты. Всё потому, что, пока на лице юноши застыло выражение предельной сосредоточенности, над его алхимической печью зависла черная трехсотметровая туча, точь-в-точь как у Е Фэйму.

— Тан Хао…

— Только не говорите мне, что и он переплавил нечто совершенно невероятное?

Пока зрители пытались подобрать слова, чтобы описать увиденное, Ань Цзайхай тяжело задышал, а его глаза ярко вспыхнули. Выражение его лица тут же привлекло внимание остальных Пурпурных Мастеров Шэнгуань. Внезапно прогремел еще один раскат грома, в десятки раз громче трех предыдущих. Внутри алхимической печи Ла Раи что-то яростно клокотало, словно пытаясь выбраться наружу. Туча Треволнения над ней постепенно росла, пока не достигла трех тысяч метров в диаметре!

Зрители пораженно притихли. Следом прозвучали пятый, шестой и седьмой сотрясающий Небеса раскат грома! Гром прокатился по Заоблачным Землям с такой силой, что даже проекции во внешнем мире замерцали, словно их работе мешала некая внешняя сила. Туча Треволнения продолжала расти, к этому моменту она увеличилась до нескольких десятков тысяч метров. Зрители не могли поверить своим глазам.

— Что… что происходит?..

— Какая целебная пилюля способна вызвать это?! Даже пилюля Е Фэйму не вызвала такую тучу Треволнения!

На гору Лигуй опустился хаос, зрители просто не могли успокоиться. Поначалу они думали, что это Е Фэйму своей пилюлей вызвал поразительный феномен, но сейчас у них языки присохли к нёбу. Происходящее сейчас… было чем-то совершенно невероятным!

Гром затронул весь мир Заоблачных Земель. Теперьмерцала не только проекция Ла Раи, но и остальные. Изображение искривилось, появились помехи, словно давящая на них сила могла распылить проекции в любую секунду. Несмотря на мерцание и помехи, можно было увидеть, как остальные кандидаты, поднимающиеся по своим лестницам, резко остановились и принялись удивленно оглядываться. Очевидно, они тоже услышали гром и увидели тучу Треволнения.

Пилюля Е Фэйму вызвала необычайную реакцию, но никто, кроме него, ее не видел. Кандидаты находились в Заоблачных Землях на одной и той же горе. Но шли они разными путями, поэтому что бы не делали, увидеть друг друга они не могли. Вот только сейчас происходило нечто совершенно беспрецедентное. Никакие барьеры или преграды не могли остановить раскаты грома из-за целебной пилюли Ла Раи, поэтому остальные кандидаты тоже смогли увидеть тучу Треволнения.

— Как такое возможно?..

— Это Мастер Шэнгуань Тан Хао, что… что вообще происходит?..

У Лу Сай пораженно отвисла челюсть. Внезапно ее глаза восторженно заблестели, а тело поежилось от предвкушения. Внутри она буквально плясала от радости за Ла Раи, прошлую неприязнь как ветром сдуло. Похоже, ее переполнял даже больший восторг, чем самого Ла Раи. Глаза Хань Бэй тоже блестели. Она быстро справилась с собой и вернула на лицо невозмутимую маску, но про себя она вынуждена была признать, что ожидала от Тан Хао чего-то в этом духе. Происходящее не обошло стороной и Ань Цзайхая, его глаза ярко сияли. Остальные Пурпурные Мастера Шэнгуань предельно серьезно следили за творящимся в проекции Ла Раи.

В этот момент прозвучал девятый раскат грома. От него тряхнуло все Заоблачные Земли. На вершине горы Пурпурный Восток Вэй Юйянь, Е Фэйму и остальные кандидаты отчетливо почувствовали толчок. Небо над ними скрывали бескрайние тучи Треволнения. Казалось, у них нет ни конца, ни края. Густые, черные тучи накладывались слоями друг на друга. Пока еще не стих гром, в небе послышался треск молний, готовых в любой момент сорваться вниз.

— Чьих это рук дело… — пробормотала побледневшая Вэй Юйянь.

Она никак не могла собраться с мыслями, ей не удавалось понять, кто мог вызвать настолько чудовищный феномен. Сперва ей на ум пришел Е Фэйму, но по непонятной причине его образ сменился лицом человека, который вызывал у нее одно лишь раздражение. На другой тропе стоял побелевший Е Фэйму. Он онемело уставился в небо, на его лице переливалась целая гамма чувств: недоверие, растерянность, непонимание…

Дальше произошло нечто совершенно немыслимое. Девятый удар грома больше всех поразил не Е Фэйму, Вэй Юйянь и остальных кандидатов… Для всех стало полной неожиданностью, когда девятый раскат грома докатился даже до внешнего мира! Небо над горой Лигуй затянули черные тучи. В клубящейся черноте вспыхивали молнии и грохотал гром.

Ань Цзайхай резко вскочил на ноги. Остальные Пурпурные Мастера Шэнгуань тоже повскакивали и изумленно уставились на небо. Лунная Пилюля какое-то время сидел неподвижно, а потом поднял руку и выполнил странный жест пальцами. Этого, как и в случае с тучей Треволнения Е Фэйму, хватило, чтобы изгнать гром и Треволнение из внешнего мира. Однако тучи Треволнения в Заоблачных Землях никуда не делись. Видя, что Треволнение приближалось к критической точке, когда с неба начнут падать молнии, Ла Раи пробил холодный пот. Но его глаза по-прежнему сияли несгибаемым светом. Спустя пару вдохов, он зарычал и надавил руками на алхимическую печь.

Воздух сотряс грохот. С треском на поверхности алхимической печи начали появляться трещины. В следующий миг она взорвалась, и из нее вылетела бесцветная целебная пилюля. Тучи Треволнения начали сгущаться в одной точке. Внезапно из самого центра ударила огромная, толщиной с человека молния. Глаза Лунной Пилюли сверкнули, и он произнес:

— Исчезни!

Всего одно слово. Вот только из-за него все Заоблачные Земли задрожали так, словно над ними установили некий новый неосязаемый закон. Закон, который был способен повлиять на всё сущее внутри. Он искривил небеса, изменил разряд молнии, накрыл тучи Треволнения и заставил их… исчезнуть. Как будто некая сила мгновенно подменила небеса.

Ла Раи осторожно вытянул руку и взял полупрозрачную целебную пилюлю. Во внешнем мире вновь наступил мир и покой. Все взгляды сейчас были прикованы к Ла Раи и предмету в его правой руке. Мастера-алхимики, Мастера Шэнгуань, Пурпурные Мастера Шэнгуань, все ученики из других сект, даже квазипатриархи поздней ступени Зарождения Души — все сейчас смотрели на него. Учитывая, какой поразительный феномен вызвала эта целебная пилюля, в их головах крутился только один вопрос… сколько ступеней она возведет?!

Прошла секунда, но впереди по-прежнему стояло девять ступеней. Ни больше, ни меньше. Никто не смел и слова сказать. Потому что они завороженно наблюдали, как Ла Раи разжал ладонь, и в воздух медленно поднялась прозрачная целебная пилюля. А потом она расцвела девятью яркими огнями. Свет, исходящий из пилюли, медленно принял форму Цветка Жемчужного Занавеса Девяти Сокровищ!

Цветок выглядел словно живой, с момента своего появления он сразу же приковал к себе взгляды всех зрителей. В их головах перемежались изумление, шок и недоверие, пока они начисто не потеряли способность понимать, что вообще происходит. Тишину нарушил голос Ань Цзайхая:

— Это… рождение Бытия в Небытии!

От удивления он даже вскочил на ноги. Он ожидал чего-то подобного, но одно дело ожидать что-то увидеть, и совсем другое увидеть это собственными глазами. При других обстоятельствах он бы никогда не позволил себе такого всплеска эмоций. Ань Цзайхай был алхимиком, нескончаемый поиск был частью Дао алхимии. Он был одним из тех эксцентриков, кто не позволял себе показывать эмоции, даже если он был сильно счастлив или разгневан. Но сейчас эмоции взяли верх.

— Великий Дао алхимии. Возвращение к своей первоначальной природе! Бытие рождается в Небытии!

Слушая Ань Цзайхая, собравшиеся практики не мигая смотрели, как Ла Раи взошел на первую ступень. Он медленно поднялся по девяти ступеням, а потом его нога ступила в пустоту. Когда казалось, что он вот-вот рухнет вниз, внезапно возникла десятая ступенька. А за ней еще и еще. С каждым шагом Ла Раи под его ногами возникали всё новые и новые ступени. Предел в количестве ступеней давно был превышен, по сравнению с Е Фэйму это был совершенно недостижимый уровень. Никто из зрителей не мог в полной мере понять значение происходящего, никто, кроме восьми Пурпурных Мастеров Шэнгуань! Их сердца трепетали, а в головах звенело. Линь Хайлун вторым вскочил на ноги. Хватая ртом воздух, он выдавил:

— Это… это же… Тан Хао не просто переплавил пилюлю, он переплавил семя! Семя Цветка Жемчужного Занавеса Девяти Сокровищ! Немыслимо… он взял иллюзорный конструкт, созданный Дао алхимии, и переплавил из него настоящее семя! Если посадить его, то через несколько лет с большой вероятностью вырастет Цветок Жемчужного Занавеса Девяти Сокровищ. Но… но… он использовал иллюзию, а не настоящий цветок! Это уровень… когда Бытие рождается в Небытии!

После слов Ань Цзайхай и Линь Хайлуна опустилась гробовая тишина. Мастера-алхимики словно примерзли к своим местам. Мастера Шэнгуань тяжело дышали. У всех, кто недавно потешался над Ла Раи и отпускал язвительные комментарии, сейчас кружилась голова, будто какая-то невидимая рука влепила им тяжелую пощечину. Она одновременно прояснила и погрузила в хаос их разум. Спустя пару мгновений поднялся просто оглушительный гомон.

— Бытие рождается в Небытии? Вы хотите сказать, что Тан Хао просто взял нечто, чего на самом деле не существует, и сделал из этого что-то настоящее? Какой это уровень Дао алхимии? Это…

— Действительно ли Е Фэйму сильнейший? Или же Тан Хао?..

Гости из других сект не совсем понимали, что происходит. По потрясенным выражениям лиц Пурпурных Мастеров Шэнгуань они сделали вывод, что произошло нечто совершенно из ряда вон выходящее. Из всех собравшихся только Е Юньтянь мрачно смотрел на проекцию Ла Раи. Ученики из других сект тоже не сводили глаз с проекции юноши. Для них все состязание вышло крайне сенсационным, но сделанное Ла Раи вышло далеко за грань простой сенсации: Бытие, рожденное в Небытии, переплавка пилюли в Заоблачных Землях, переплавка самих законов алхимии, превращение иллюзорного Цветка Жемчужного Занавеса Девяти Сокровищ в настоящее семечко, которое можно посадить.

Зрители начисто забыли про Е Фэйму и Вэй Юйянь, сейчас все следили за одним лишь Ла Раи. Теперь он стал центром всеобщего внимания. Лу Сай покраснела от переполняющих ее эмоций. Наблюдая за Ла Раи, глаза Хань Бэй горели странным светом. Ли Шици была весьма очарована. Ей и в голову не могло прийти, что алхимик Тан Хао способен создать такую пилюлю. Чжао Ван раньше никогда особо не интересовала алхимия, но даже он не смог сдержать восхищенного вздоха. Патриарх Великого Мрака из секты Великого Мрака расхохотался и сказал:

— С этого дня имя алхимика Тан Хао узнает все Мертвенное Плато.

Квазипатриархи из других сект рассмеялись, соглашаясь с его мыслью. Когда его слова долетели до Е Юньтяня, его лицо перекосило, и он украдкой посмотрел на своего наставника. Увидев непроницаемое лицо Лунной Пилюли, Е Юньтянь вздохнул с облегчением. Повернувшись к остальным Пурпурным Мастерам Шэнгуань, он сказал:

— Если наставник сам не сделает выбор, тогда у всех по-прежнему остается шанс на победу. У Тан Хао весьма неординарные навыки изготовления пилюль, но… если судить по всему испытанию, у Фэйму больше шансов стать следующим Пурпурным Мастером Шэнгуань!

Он многозначительно посмотрел на тех Пурпурных Мастеров Шэнгуань, с кем был весьма дружен. Немного успокоившись, он перевел взгляд на проекцию Ла Раи. Но глубоко внутри он холодно рассмеялся.

Ла Раи понятия не имел, что происходит во внешнем мире. После второго испытания он решил перестать сдерживаться на третьем. В данный момент он поднимался к вершине горы. Впереди зияла пустота, но каждый раз, когда он делал шаг, под его ногой появлялась ступенька.

Время шло. Пока зрители были заняты обсуждением его выступления, Ла Раи ступил на последнюю ступеньку лестницы третьего региона. Он не считал сколько именно ступенек прошел, по примерным прикидкам больше десяти тысяч. Правда конкретное число не имело значение для юноши.

Вэй Юйянь до сих пор не знала, кто именно вызвал этот невероятный феномен.

— «Кто это был…?» — ломала она голову.

Кем бы он ни был, этот человек шел другим путем. Только с вершины можно будет что-то разглядеть. Сперва она подумала о Е Фэйму, но потом ее начали одолевать сомнения. Откуда взялась эта неуверенность? Интуиция подсказывала ей, что это мог быть и не Е Фэйму. Но если рассуждать логически, то ни один кандидат, кроме Е Фэйму, даже она, не могли вызвать что-то столь же невероятное. Решив не волноваться попусту, она повернулась и решительно зашагала вверх.

Е Фэйму тоже мучили сомнения. Он прекратил подъем и просто замер на лестнице, погруженный в глубокие раздумья.

— «Кто это мог быть? Что за пилюля была приготовлена? Я изготовил всего одну целебную пилюлю, венец алхимии! Не могу поверить, чтобы чье-то решение относительно Дао алхимии превзошло мое собственное. В третьем регионе я точно возвел больше всех ступеней, переплавив наименьшее количество пилюль! Я переплавил всего одну! Никому меня не превзойти!»

Даже такая гордость не способна полностью скрыть боль в сердце, но в конце концов она исчезла.

— «Первое место точно мое!» — в конце концов решил он.

Его глаза заблестели, и он помчался к границе третьего региона. При подготовке к испытанию Пурпурный Мастер Шэнгуань Е Юньтянь фактически нарушил протокол, втайне поведав ему о своем опыте участия в испытании. К примеру, Е Фэйму от него узнал, что в конце третьего региона возможно выяснить: кто прошел через регион, каким методом они это сделали и какое место им присвоили Заоблачные Земли. Не теряя ни секунды, Е Фэйму упрямо взбирался по ступенькам.

Помимо Вэй Юйянь и Е Фэйму, в гонке принимали участие еще старик и мужчина средних лет. Вэй Юйянь первой достигла конца третьего региона. Она перепрыгнула пустое пространство, оставленное отсутствующей ступенькой. Завидев отмечающий начало четвертого региона миллиарий, девушка невольно поежилась. Она даже не обратила внимания на инструкции на камне, сейчас ее больше интересовала таблица лидеров, которая парила в воздухе над камнем.

На третьем месте находилась Вэй Юйянь. Рядом с ее именем была цифра девять тысяч девятьсот девяносто девять. Она потрясенно приоткрыла рот, когда увидела на втором месте Е Фэйму и цифру десять тысяч.

— «Десять тысяч… Он действительно по праву зовется грандмастером Золотая Орхидея. Десять тысяч ступеней в третьем регионе символизируют совершенство. Однако… почему он оказался только на втором месте… — медленно она подняла глаза выше и увидела имя на верхней строчке. Она почувствовала слабость в ногах и недоверчиво протерла глаза, — Почему он?..»

Ей внезапно стало не по себе. Из миллиария в ее сторону лился мощный поток Пурпурного Ци, но девушка его не замечала. Ее взгляд был прикован к таблице лидеров.

— Тан Хао, — пробормотал Е Фэйму, вздрогнув.

Он недоверчиво смотрел на таблицу, но к недоверию примешивалась изрядная доля стыда. Если бы его обошла Вэй Юйянь, он мог бы с этим смириться. Но вместо нее этим человеком оказался тот, кого он всей душой презирал. И этот презренный как-то смог превзойти его в третьем регионе. Для него не было унижения хуже. С момента получения титула Мастера Шэнгуань, Тан Хао невзлюбили многие Мастера Шэнгуань, особенно Е Фэйму. Как он мог не презирать человека, который таким нечестным способом получил повышение? Когда Е Фэйму увидел число десять, стоящее напротив имени Тан Хао, его затрясло от ярости.

— Десять ступеней… Десять ступеней?.. Я создал совершенные десять тысяч ступеней! Как с этим могут сравниться жалкие десять ступенек! Что за пилюлю переплавил этот Тан Хао?

Е Фэйму не стал бы опускаться до того, чтобы оспаривать честность испытания, но внутри он просто не мог принять это. Теперь-то он понял, по чьей вине появилось то невероятное Треволнение Пилюли. Из миллиария лился Пурпурный Ци, но Е Фэйму чувствовал в этом своего рода иронию. В его глазах вспыхнул холодный свет.

Ла Раи стоял перед четвертым камнем и рассматривал таблицу лидеров. Одним взмахом руки он рассеял слова в воздухе. В его алхимическую печь вливался необычайно плотный поток Пурпурного Ци. Наблюдающие за всем снаружи практики отчетливо видели его объем и то, насколько он превосходил, полученный Вэй Юйянь и Е Фэйму.

В течение следующих нескольких часов, под внимательными взглядами зрителей, золотая алхимическая печь Ла Раи поглощала Пурпурный Ци и медленно меняла цвет. Ее поверхность сменилась с ярко-золотой до золотой с пурпурным отливом. С первого взгляда сложно было определить золотая она или же пурпурная. Вдобавок алхимическая печь заметно умерила пыл и вырывалась уже не так яростно.

Когда еще через час поток Пурпурного Ци иссяк, на миллиарии проступило объяснение испытания последнего региона. На камне вспыхнуло всего два слова:

Стань учеником!

Увидев слова, глаза Ла Раи внезапно подернула пелена. Гора перед ним исчезла. А небо над головой… стало совершенно другим небом!

***

Гора Пурпурный Восток исчезла. Впереди вдали высилась едва различимая горная гряда. Синее небо теперь было окрашено в багрянец закатным солнцем. Над маленьким городком, освещаемым последними лучами солнца, сгущались сумерки. Он был обнесен городской стеной, но, судя по состоянию, ее построили очень, очень давно. Под воздействием времени камень был покрыт трещинами и уже немного крошился.

На стене скучали несколько часовых. Изредка до них доносился смех и обрывки разговоров из борделя внизу. В городе появилась новая девочка, её смех, мелодичный и наполненный жизнью, звучал подобно пению птиц. Через городские ворота вереницей ехали запряженные лошадьми повозки. Возницы то и дело погоняли кнутами и бранили своих кобыл, пока их повозки неспешно катились к городской площади.

Хоть солнце и садилось, жара стояла просто невообразимая, словно небесное светило вознамерилось превратить их скромный городок в настоящую печь. В воздухе ни намека на дуновение ветра, в небе даже не пахло дождем. Сейчас кругом царила удушающая жара.

Стена окружала небольшой городок, каких полно в каждом уезде. По улицам группами по двое-трое человек гуляли люди, спасаясь от жары, они обмахивались веерами и не упускали возможности помянуть треклятую погоду. В разбросанных по всему городу чайных было не протолкнуться, многие хотели выпить холодного чая, чтобы хоть ненадолго забыть об удушливом зное. В такие душные летние вечера главным времяпровождением горожан было распитие чая и обмен последними слухами.

Помимо чайных, в городе имелся свой бордель, его обычно посещали зажиточные горожане. Проходя мимо, многие мужчины невольно глазели на роскошно одетых девушек, облокотившихся на деревянные ставни на втором этаже. От такого у любого мужчины внутри вспыхивало пламя, отчего они сразу вспоминали про невыносимую жару. Если несчастный шел мимо борделя со своей женой, то, скривившись от зависти, она в спешке тащила его за собой подальше от этого гнезда разврата. Жены посварливее при виде беспутных и самоуверенных красоток на втором этаже могли даже не постесняться выкрикнуть в их адрес парочку проклятий.

Городские постоянно судачили о борделе. Один говорил, что девушки в борделе были подобны цветку и яшме, невероятно красивы. Другой рассказывал, что в комнатах постоянно приносили лед, а миловидные служанки обмахивали веерами богатых гостей, дабы те могли насладиться прохладным бризом. Третий с улыбкой вспоминал, какие там подают изысканные яства и освежающее вино… Каждый мужчина хотел туда попасть, кто-то ради девушек, кого-то манила еда и прохлада от льда.

— Теперь понимаете? Это лучшее место в городе! — стиснув кулаки, серьезно прошептал Ла Раи двум мальчуганам рядом с ним. Оба были примерно его возраста, двенадцать-тринадцать лет от роду. — В вас, ребята, просто нет духа братства!

Ла Раи положил ладони им на плечи. Один мальчишка был худощавый, другой весьма упитанный. Они выглядели взволнованно, хоть немного стеснялись и нервничали. Ла Раи одарил их серьезным взглядом, как патриарх секты, передающий ученикам свое наследие.

— Завтра я, юный господин, отправлюсь в частную школу. Отныне титул главного задиры уезда Лигуй переходит вам двоим. Помните, вы должны поддерживать репутацию юного господина!

Если бы они находились в каком-нибудь священном месте, тогда, возможно, это придало бы его словам больше веса. Но, к сожалению, сейчас они лежали на стене, окружающей территорию борделя. Там стояло двухэтажное здание, соединенное с еще одним, которое выходило на главный двор. С их позиции на стене им было хорошо видно тени мужчин и женщин в окнах второго этажа. Оттуда же доносились обрывки разговора и смех. Веснушчатое лицо упитанного юноши озарил восторг, и он прошептал:

— Юный господин Тан, не беспокойтесь. Титул главного задиры уезда Лигуй всегда будет вашим. Что до нас, задир номер два и три, мы не подведем!

Худощавый юноша рядом с ним с энтузиазмом закивал.

— Отлично, я знал, что могу положиться на вас, — серьезно отозвался Ла Раи, — Однако, чтобы вступить в группу, вы должны пройти обряд инициации. Сегодня ваше последнее испытание. Слушайте внимательно. Скоро оттуда, — он указал на бордель, — Выйдет один человек. Когда это произойдет, вы должны швырнуть в него кирпич со всей силы!

Оба мальчугана взяли по кирпичу размером с их руку.

— Треклятый мерзавец! — прошипел Ла Раи сквозь зубы. — Ему хватило наглости приударить за моим Румяным Персиком?! Юный господин просто обязан выяснить имя проходимца! — он сердито посмотрел на второй этаж, а потом со вздохом продолжил. — Румяный Персик пообещала мне, что подождет, пока я вырасту и тогда она возляжет со мной. И тут появляется какой-то проклятый сукин сын, который решил выбрать именно ее!

Его сердце сжигала нестерпимая ярость. Когда два его спутника увидели свирепый блеск его глаз, они невольно прониклись к нему еще большим уважением.

— «Он точно достоин быть старшим братом, — думали они, — Если во всем уезде у кого в двенадцать лет и могла быть любовница, то точно у главного задиры уезда Лигуй».

Они обменялись восхищенными взглядами. По их мнению, любой, кто мог войти в легендарный бордель и найти себе любовницу, обладал талантом, способным достичь Небес. Способность говорить об этом в открытую лишь прибавляло им гордости за своего лидера.

Прошло достаточно времени, чтобы успела сгореть палочка благовоний. Наступил вечер, на небе показалась луна. Дверь на втором этаже открылась и на балкон вышла роскошно одетая девушка под руку с мужчиной, который судя по всему был немного пьян. Они о чем-то негромко беседовали. Молодая луна давала мало света, поэтому было очень трудно разглядеть их лица.

Но Ла Раи сразу узнал Румяный Персик. Его глаза налились кровью, и он закричал:

— Ты, грязный ублюдок, юный господин сегодня убьет тебя! Как ты посмел тронуть Румяный Персик!

С диким воплем он швырнул кирпич. Два его подельника тоже с криками кинули свои снаряды.

— Юный господин сейчас… а? — Ла Раи хотел было уже спрыгнуть во двор, но внезапно осекся и задрожал.

Пьяный мужчина с легкостью уклонился от трех кирпичей и в ярости посмотрел наверх. Увидев Ла Раи, его губы на секунду тронула слабая улыбка, а потом они скривились в свирепом оскале.

— Ах, ты мелкий гаденыш, — воскликнул он, — Решил против меня пойти?!

— Отец… — поежившись от страха, пролепетал Ла Раи.

Весь его пыл и праведный гнев испарились, словно его окунули в ледяную воду. Он спрыгнул со стены и бросился бежать. Два его подручных побледнели от страха и побежали, что только пятки сверкали.

— Нам конец. Конец! Отец Тан Хао был предыдущим главным задирой уезда Лигуй! Теперь став старшим сыщиком, он мог убивать не моргнув и глазом!..

Два мальчугана бежали так, словно за ними по пятам гналась смерть. Когда троица скрылась, во дворе остался только мужчина. От одной мысли, что его сын посмел напасть на собственного отца, ему одновременно хотелось в ярости рвать и метать и от души расхохотаться.

— Мелкий паршивец никогда не занимается и практически ничему не научился. Отправить его в частную школу определенно хорошая идея!

Этой ночью Ла Раи бесцельно шатался по улицам, то и дело вздыхая. Когда он наконец добрался до ворот своего дома, его встретил свет, сочащийся из закрытых ставней.

— «Почему им оказался отец?.. О, мама, почему ты нас так рано покинула. Если бы ты по-прежнему была с нами, ничего этого бы не произошло. Я отчитаю отца за тебя!» — решил Ла Раи.

Он открыл ворота, ведущие во двор, и внезапно закричал:

— Мама, я скучаю по тебе! Мама, ты приходила ко мне во сне прошлой ночью и сказала мне навестить Румяный Персик… Мама…

— Закрой рот! — рявкнул кто-то из дома.

Когда открылась дверь в проеме показался отец Ла Раи. Из-под его нахмуренных бровей даже в темноте можно было разглядеть недобрый блеск его глаз.

— Хватит придуриваться! Почему ты еще не в постели? На рассвете мы отправляемся в школу, чтобы встретиться с твоим новым учителем.

— Не пойду, — воскликнул Ла Раи, немного попятившись, — я хочу в обычную школу! Все в городе будут смеяться надо мной!

— Мелкий паршивец, опять за старое?..

Мужчина внезапно рванул вперед и схватил Ла Раи, который уже собирался дать деру. Он поднял его повыше и отхлестал несколько раз по попе. Хоть шлепки и были слышны на весь двор, Ла Раи было не больно. С самого детства все их скандалы заканчивались одинаково. В огромном мире ему и его отцу приходилось рассчитывать только друг на друга. При любом разногласии отец только прикидывался суровым и строгим, но на самом деле он не мог заставить себя вкладывать силу в удар.

— Что хорошего в обычной школе?! — взревел он. — Тебе надо научиться уважать учителя и его учение! Тебе нужно обучиться этикету! Так ты пойдешь или нет?!

— Нет, — взвизгнул Ла Раи, закатив глаза.

— Ах, ты!

Отец вновь занес руку, но его опередил Ла Раи:

— Если ты пообещаешь никогда больше не навещать Румяный Персик, тогда я пойду… Можешь видеться с кем хочешь, но только не с ней!

Он начал всерьез опасаться, что в этот раз отец может задать ему серьезную взбучку. Отец Ла Раи не знал то ли плакать, то ли смеяться. Он опустил руку и нежно потрепал волосы мальчишки.

— Твоя взяла. Ты растешь, и я вижу, что у тебя, малец, богатое воображение. Хорошо. Отныне я не стану навещать Румяный Персик и оставлю ее тебе. Когда вырастешь, я договорюсь, чтобы она стала твоей наложницей!

— Серьезно? — недоверчиво прошептал Ла Раи.

— Почему ты еще не в постели?!

Сурово посмотрев на сына, он отпустил его. Ла Раи, прыгая от радости, побежал в дом. Стрелой влетев в свою комнату, он сбросил одежду и запрыгнул в кровать. Этой ночью ему снились очень приятные сны.

Рано утром, когда небо только начало светлеть, отец вытащил сонного Ла Раи из постели и начал его одевать. После его вчерашней эскапады неудивительно, что он совсем не выспался. Серьезное лицо отца светилось любовью и заботой, Ла Раи редко доводилось видеть его таким. Он взял сына на руки, как делал это, когда тот был еще совсем малышом. Его голова уткнулась отцу в плечо, и он заснул. Отец Ла Раи взял заранее приготовленный для учителя подарок и вышел из дома.

Он шел по улице нетвердой походкой, всё-таки его сын сильно вырос. Через час он остановился у главных ворот дома знаменитого старца, живущего в восточной части города. Отец Ла Раи разбудил сына и опустил его на землю. А потом он постучал в дверь и вошел во двор. Ла Раи, зевая, остался стоять во дворе, поэтому он не видел, как его отец вошел в дом, почтительно поклонился и рассыпался в прочих любезностях.

Вскоре он вышел во двор вместе со стариком с белоснежными волосами. Несмотря на преклонный возраст, он буквально лучился энергией. Он держался статно и благородно, простолюдины так себя не вели. Больше всего привлекали внимание его глаза. В них была такая глубина, что казалось, где-то там в темноте горят звезды. Эти глаза могли заворожить кого угодно.

Старик взглянул на Ла Раи. Его взгляд словно мог видеть все когда-либо прожитые жизни, и жизни, которые еще предстоит прожить. Этот взгляд, казалось, был способен пробиться сквозь туман и увидеть все три жизни: прошлое, настоящее и будущее. Этот взгляд словно говорил, что вся жизнь юноши перед ним была ради одного момента: прийти сегодня сюда и, отдав три земных поклона, стать его учеником. Спустя довольно много времени старик слегка кивнул. Отец Ла Раи посмотрел на сына и сказал:

— Наставник подобен отцу. Тан Хао, я хочу, чтобы ты относился к наставнику даже с большим уважением, чем ты относишься ко мне! Если ты не сможешь этого сделать, тогда ты мне не сын!

С этими словами он ушел.

Глава 30: Какой Путь выбрать?

Ла Раи пораженно смотрел в след уходящему отцу. Он уже и забыл, когда последний раз видел отца настолько серьезным. Суровый тон его голоса вмиг изгнал остатки сонливости.

— Наставник подобен отцу…

Ла Раи не сводил взгляд с удаляющейся спины отца. Он носил простой, без подкладки, халат, но по непонятной причине Ла Раи показалось, что его сейчас окружал золотистый ветер. Странный ветер разрушил некий барьер в его разуме, и у него в голове внезапно возник образ его отца. Образ был размыт, но он точно знал, что отец в этот момент смотрел на него и мягко вздыхал. Его мать тоже была рядом и смотрела на него с любовью. В уголках ее глаз блестели подступающие слезы. Его отец и мать стояли на вершине высокой башни, где-то очень далеко. Почему-то… там еще были две девушки. Одна из них выглядела, словно распустившийся цветок, на ее лице была мягкая, одобрительная улыбка. Второй была невероятно холодная девушка, но и в ее глазах стояла нежность, вот только… эта нежность отличалась от той, что была в глазах двух размытых фигур и подобной цветку девушки. К этому прибавилось еще огромное множество более замысловатых воспоминаний. Ла Раи задумался на мгновение, а потом сбросил оцепенение, тряхнув головой. Когда он посмотрел вдаль, то увидел в центре уезда высокую башню. Это была та самая башня, на вершине которой в видении юноши стояли его родители.

— «Ее ведь там раньше не было, разве нет?.. Нет, точно не было».

На лице Ла Раи проступило замешательство. От праздных размышлений его оторвал старческий голос:

— Это не частная школа.

Когда отец окончательно скрылся из виду, Ла Раи обернулся к стоящему рядом старику. Теперь во дворе остались только он и его новый наставник. Старик посмотрел на Ла Раи и медленно продолжил:

— До сего дня у меня было семнадцать учеников. Одни уже стали прахом, другие ушли искать свой собственный путь. Еще есть несколько… кто до сих пор не могут решить, каких целей они хотят достичь. Забавно, если задуматься, то некоторых даже нельзя считать моими учениками. Сегодня ты стал моим восемнадцатым учеником. Но я буду звать тебя… Малыш Девять.

Пока звучал старческий и слегка скрипучий голос, вокруг Ла Раи начали исчезать все звуки, пока не остался только голос старика.

— У тебя теперь есть младшая сестра. Хоть она и стала ученицей раньше тебя, сделала она это нетрадиционным способом, поэтому ее положение ниже твоего. Ее фамилия Вэй.

Ла Раи по непонятной причине занервничал. Он не знал, стоит ли ему пасть ниц и отвесить земной поклон или просто низко поклониться и почтительно сложить ладони. Он чувствовал себя весьма неуютно.

— Я уже давно не пользуюсь своим именем, — объяснил старик, — незнакомцы обычно используют мое прозвище алхимика, а друзья обычно зовут меня господин Восток. Я никогда не был женат, у меня нет наследника. Поэтому мои ученики — это мои наследники. В конечном итоге я оставлю свой след в мире, передав тебе своё учение. Когда меня не станет, мою волю будешь нести ты. Для меня мои ученики… самые близкие родственники.

Исполненный величия старик посмотрел на Ла Раи. Его глаза светились теплом, добротой и любовью, словно он наблюдал за юношей и проверял его все эти годы.

— Отныне я твой наставник!

— Уважай наставника, чти Дао, — без колебаний ответил Ла Раи, — Наставник подобен отцу. Я…

— Не надо слов, — прервал его старик, Ла Раи почувствовал на себе его острый взгляд. — Пока эти мысли хранит твое сердце, этого достаточно. Малыш Девять, на колени!

В следующий миг старик полностью преобразился, теперь его окружала аура человека, достигшего вершины Неба и Земли. Ла Раи не мог облечь в слова свои чувства. У него возникло ощущение, что старик только что стал Небесами. Но в тоже время он не был холодным, как небесный свод, вместо этого он лучился теплотой и добротой, будто гора, которая могла защитить его от дождя и ветра.

Ла Раи склонил голову и опустился на землю. Упав на колени, он не видел, как небо над ним замерло. Облака застыли, птицы больше не порхали в воздухе. В земле больше не чувствовалась дрожь, словно весь город внезапно замер.

— Будучи моим учеником, ты отдаешь земной поклон лишь дважды в жизни, по крайне мере по-настоящему. Первый раз, когда ты становишься учеником. Этот земной поклон сеет Карму, сплетая наши судьбы вместе. Если ты не разорвешь эту связь, этого не сделаю и я! Что до второго земного поклона, когда ты придешь в себя, найди меня и я всё тебе расскажу. Первый земной поклон в начале ученичества разделен на три земных поклона: Невинности, Странствий и Любования Закатом. Сегодня твой земной поклон был поклоном Невинности.

Ла Раи не особо уловил смысл, но он всё равно коснулся руками земли и поклонился еще ниже.

С этим поклоном в небо вновь вернулось движение. Облака поплыли по небу, гонимые ветром. Ожили птицы! С этим поклоном земля задрожала, произошедшее пронеслось в разуме всех живых существ словно сон. С этим поклоном Карма прошлой жизни, будущая Карма, настоящая жизнь… Если ты не отсечешь эту связь, этого не сделаю и я!

Старик довольно рассмеялся. В его смехе звучали различные эмоции: удовлетворение, доброта, чувство долга. Отныне юноша перед ним стал его учеником. В будущем любой его поступок будет нести его метку. С этого дня он стал наставником этого юноши!

Это Карма. Карма не предопределяет судьбу, она целиком находится во власти людских решений. Ее можно назвать судьбой, но не той судьбой, которую определяет Небо, не тем роком, что устанавливает Преисподняя, это нечто решенное между двумя людьми. Один человек желает, чтобы другой стал его наставником, другой решает взять себе ученика. Так создается… Карма!

— Ты должен познать земной поклон Странствия, а потом земной поклон Любования Закатом, — мягко продолжил старик, — В течение этого времени у тебя на выбор будет множество путей. Какой избрать путь… зависит только от тебя. Если в конце ты исполнишь земной поклон Любования Закатом, это будет означать, что ты признал меня своим наставником, а я тебя своим учеником. Никто не сможет разорвать эти узы! Мне не нужны подарки, чтобы стать твоим наставником, я уже получил всё, что мне требовалось получить.

Он склонился и мягко потрепал волосы юноши на земле, и с теплой улыбкой помог ему подняться. Ла Раи по-прежнему до конца не понял смысл слов наставника. Взгляд старика буквально лучился добротой и любовью. Под этим взглядом юноша почувствовал теплоту внутри. Он посмотрел на наставника и серьезно кивнул головой.

Сезоны сменяли друг друга. Шли годы. Ла Раи теперь было девятнадцать лет. За последние семь лет большую часть времени он прожил с наставником, занимаясь, наблюдая за прохладным бризом и белыми облаками, любуясь звездами и луной. Прочитав множество книг, он наконец понял, что в действительности значило уважать наставника и чтить Дао. Он также осознал, что мир гораздо больше, чем он себе представлял. За семь лет его отец заметно состарился. Наставник тоже постарел. Популярность Румяного Персика сошла на нет. В конечном итоге какой-то толстосум из другого уезда выплатил ее долги и забрал с собой в качестве наложницы. Перед отъездом она нашла Ла Раи. Он стал для нее кем-то вроде младшего брата. Они нежно попрощались, когда она села в паланкин и поехала прочь из уезда Лигуй, Ла Раи лишь улыбнулся ей вслед. Двое его подручных сдержали слово и стали главными задирами уезда. Юноша наоборот больше не называл себя задирой. Он перестал носить дорогую и цветастую одежду, сменив её на белый халат ученого, белый, как его юность.

Также как весна сменяет собой осень, с его лица сошло былое легкомыслие, а на его место пришло спокойствие. Он любил размышлять, любоваться небом, хотя понятия не имел, что действительно пытается там найти. Ему нравился дождь и ветер, стоять в павильоне и наблюдать, как вдалеке грохочет гром и сверкают молнии. Под шум дождя он обычно открывал книгу и читал о том, как за многие годы изменилась жизнь.

Его жизнь походила на сон. Семь лет пролетели как проливной ливень. Ла Раи не чувствовал в себе сильных изменений, но со слов других, он сильно изменился. Видя, как стареет наставник, он часто думал спросить его о Странствии. Он мечтал взобраться на самые высокие горы, повидать далекие земли, собственными глазами увидеть красоты мира. Видя родной городок, своего отца и наставника, он хранил молчание.

Год, следом еще один… так прошло еще семь лет. Этой осенью вместе с листвой, которая возвращалась в лоно земли, его отец слег с болезнью. Одной ненастной ночью его отца не стало. Ла Раи стоял перед могилой отца, в его глазах, казалось, что-то потухло. Он смутно помнил, как четырнадцать лет назад отец принес его на руках к дому наставника. С тех пор минуло четырнадцать лет. Ла Раи стоял в полной тишине, изредка делая глоток из кувшина с вином. В конце концов он ушел. Он отыскал наставника и рассказал ему о своем желании пуститься в Странствие. Это было его единственной мечтой, которая зрела в его сердце долгие годы. Перед уходом он отдал наставнику земной поклон во второй раз. Это был поклон Странствия.

Одним ранним утром наставник стоял в дверях и наблюдал, как Ла Раи закинул за спину котомку с письменными принадлежностями и в лучах рассветного солнца отправился в путь. Когда юноша обернулся и посмотрел назад, его наставника уже не было видно. Когда он обернулся во второй раз из вида скрылась и высокая, как сами Небеса, башня. Это заставило его задуматься, не сразу, но постепенно к нему пришло понимание. Он вновь посмотрел вперед и продолжил путь. В третий раз он не обернулся.

Добравшись до широкой реки, он повстречал лодочника. Тот поведал ему историю о реке. Согласно легенде, где-то неподалеку обитал Бессмертный. В книгах Ла Раи изредка сталкивался с термином Бессмертный. Он решил пожить рядом с рекой. К сожалению, за следующие три года он так ни разу и не увидел Бессмертного. Вместо него в речной воде он увидел собственное отражение, но совершенно другого себя: человека, летающего в небесах, занимающегося культивацией в горах, в месте под названием подразделение Лунной Пилюли секты Пурпурной Луны, где он переплавлял… Отражение как будто бы говорило ему:

— «Всё, что надо сделать, — это прыгнуть в воду, и тогда ты станешь другим человеком, и с этой жизнью будет покончено».

Когда третий год подошел к концу, Ла Раи уже было двадцать девять. Он не стал прыгать в воду, вместо этого он вновь пустился в странствия.

Еще через год в глубине, казалось, бескрайнего леса, одной безлунной ночью, Ла Раи заметил летящую в небе женщину. Там же он нашел заброшенную гробницу, где даже не горели благовония. Он слегка испугался, когда понял, что его со всех сторон обступил черный лес. В следующий миг его окружило несметное число призрачных форм. Внезапно в его голове вспыхнуло запечатывающее заклинание. Он вытянул руку и фантомы исчезли.

После этой встречи темный, загадочный лес стал его новой страстью. Он продолжил путешествовать через лес, ночуя в чащобе. В лесу ему встретилось очень много странного, даже совершенно фантастические дикие звери. На путешествие через лес у него ушло еще три года. Когда он выбрался из леса, выглядел он весьма задумчиво. Его не покидало чувство, что стоило ему пожелать, и он мог бы остаться и стать частью леса. В подобного рода месте человек смог бы стать единым с Небом и Землей и выйти за пределы смертной жизни.

Ла Раи посмотрел на лес. В его голове звучали слова наставника, которые он произнес больше двадцати лет назад:

— «В жизни существует множество путей, какой избрать путь… зависит только от тебя».

— Это место не тот путь, которым я хочу пройти.

Погруженный в раздумья Ла Раи отправился дальше.

Два года спустя Ла Раи исполнилось тридцать пять. Девять лет назад он покинул родной город, но за это время ему удалось пожить только в двух местах: у реки и в лесу. В этом году он столкнулся с бандой разбойников.

Разбойники, хоть и были безжалостными убийцами, не стали убивать Ла Раи. Возможно, их остановил его халат ученого или, быть может, котомка с письменными принадлежностями у него за спиной. В любом случае он не стал падать духом. Главарем разбойников оказалась красивая и обворожительная женщина. Она задала ему всего один вопрос:

— Ты можешь вести учёт?

Ла Раи покачал головой, но разбойники всё равно забрали его с собой. Они отвели его в горную крепость, которая скорее напоминала огороженную частоколом деревушку с населением чуть более тысячи человек. Большинство из них были женами и мужьями разбойников и их детьми.

Ла Раи поручили учить детей, что в большинстве случае сводилось к обучению их чтению. Ему не надо было учить их чему-то сложному. Они должны были уметь читать банкноты и понимать написанное в простых записках, большего от хорошего разбойника не требовалось.

Такое требование для всех разбойников установила красавица Атаманша.

Время летело. Ла Раи быстро освоился и начал чувствовать себя в горной крепости как дома. Он обучал жителей грамоте и любовался небесами. Его жизнь на новом месте сильно напоминала жизнь в уезде Лигуй. Иногда он вспоминал своего наставника, при мысли об отце он с грустью осознавал, сколько лет уже никто не подметал его могилу.

В горной крепости люди умирали практически каждый месяц. За следующие три года место лагеря переносилось дважды. На четвертый год из столицы прислали солдат. Горную крепость осадил намного превосходящий их числом противник, в этой отчаянной ситуации Ла Раи предложил использовать яд. Во время осады дул северный ветер, к их большой удаче, армия располагалась на юге. Юноша сам не понял, почему предложил применить именно яд. Дело было не только в этом. За последние несколько лет, в его голове, словно из ниоткуда, взялся целый ворох информации. Яд, разумеется, изготовил сам Ла Раи.

Когда ядовитый порошок был развеян по ветру, Ла Раи закрыл глаза. Спустя много времени до него донеслись радостные вопли. Это была не битва, а настоящая резня. Горная деревушка одержала победу. К этому моменту Ла Раи стукнуло тридцать девять. Той ночью, во время третьей стражи, что-то горячее, словно пылающее пламя, забралось к нему под одеяло. Это была Атаманша. Днем она была предельно серьезной женщиной, но этой ночью она превратилась в чарующую нимфу.

После этой ночи жизнь Ла Раи вновь изменилась. Из учителя он превратился в так называемого военного советника. Это стало для него совершенно новым опытом. Свежим и восхитительным. Вскоре ему исполнилось сорок. Период жизни, когда горячая кровь кипела в жилах, остался в далеком прошлом. Но он очень пристрастился к своему нынешнему образу жизни. Убийства. Грабежи. Разбой. За следующие три года Ла Раи ни разу не запачкал руки кровью. Но с его помощью количество отнятых разбойниками жизней возросло в десятки раз.

Следующей зимой Ла Раи наконец всё это наскучило. Не по своей воле он выбрал такую жизнь и хотел уйти. К этому моменту горная деревушка уже сильно разрослась. Когда он объявил, что уходит, красавица Атаманша отказалась отпускать его. Но юноша не стал слушать и под покровом ночи покинул горную деревню. Разбойники бросились в погоню, по указу их предводителя они должны были его убить.

Целый год они дышали ему в затылок, пока в конце концов не сдались. Ла Раи удалось избежать смерти. Бредя по безымянной равнине, измученный долгой погоней юноша усталообернулся. В сотнях шагов позади верхом на жеребце сидела Атаманша. В руках она сжимала черный лук и смотрела на него, не зная, что делать. Даже спустя столько лет ее красота не угасла. Между ними не было ничего, кроме ветра. Ла Раи поправил свою верную котомку, которая была с ним с первых дней его странствий, повернулся и медленно побрел дальше. Он так и не услышал звука пущенной стрелы. В этом году Ла Раи исполнилось сорок три года.

Одним прекрасным днем он заприметил на вершине горы вдалеке Даосский монастырь. Стояла осень. Желтая листва с тихим шелестом кружила вокруг монастыря из зеленого камня. Небо затянули тучи, иногда издалека доносился мягкий рокот грома, предвещая скорое начало ливня. Ла Раи решил остаться в монастыре. Он наблюдал, как даосы совершают свои религиозные ритуалы, как проходит их повседневная жизнь. Никогда он еще не чувствовал такого умиротворения, как здесь. Именно в монастыре у него появилось чувство, что его руки обагрены кровью невинных, которая никак не хотела отмываться. Возможно, именно здесь он найдет способ смыть ее.

Два года спустя Ла Раи исполнилось сорок пять.

— Выходит, не существует способа ее смыть. Остается только жить с этим, — со вздохом сказал он.

Покачав головой, он попрощался с монахами и снова ступил в необъятный мир. Со временем странствия привели его в столицу, где он решил пожить какое-то время. Через год между соседними государствами разразилась кровавая война. Несмотря на его более чем солидный возраст, Ла Раи против его воли призвали на военную службу и сделали солдатом. Война тогда только начиналась. Через два года после начала столкновений юноша использовал яд, чтобы выиграть сражение, чем поразил полководцев обеих стран. Этот подвиг подарил ему известность. Из рядового солдата его произвели в мастера ядов. Через пять лет он уже был генералом. Под его началом служило сто тысяч солдат вместе с отрядом из ста лично им выученных мастеров ядов.

Через восемь лет кровопролития враг отступил за свои границы и засел в обороне. Ла Раи к тому моменту было уже больше пятидесяти лет, его имя на родине знал каждый. Он возглавил кампанию по проникновению вглубь территории врага и полному их уничтожению. Через десять лет боевых действий Ла Раи исполнилось пятьдесят шесть. Тридцать лет назад он покинул родной городок. Кампания завершилась полным разгромом противника. В честь его возвращения на родину был организован грандиозный парад. Он стал живой легендой, и ему даровали титул Имперского советника.

Всё это было словно во сне, Ла Раи не привык к такому. Возможно, из-за него, возможно, из-за того, что военная мощь его родины росла, но после получения титула Имперского советника уже его страна стала агрессором и развязала новые войны.

Годы шли. Ла Раи не исполнилось и шестидесяти, когда ему вновь все опротивело. Он покинул службу и вернулся в разоренные войной земли, где свирепствовала эпидемия чумы. Там он сумел спасти жизнь нескольким несчастным, после этого он перестал быть Имперским советником, теперь его звали Одинокий лекарь. В своих странствиях он наконец смог воплотить мечту юности: взобраться на самые высокие горы и повидать далекие земли. Сколько бы в прошлом он не погубил людей, столько же он решил спасти. Его странствия продлились еще двадцать лет. За двадцать лет Ла Раи побывал в самых дальних уголках мира, покорил множество гор. Он помог стольким людям, что пошла молва о чудотворных руках Одинокого лекаря.

Когда Ла Раи исполнилось восемьдесят, он задумчиво посмотрел на небо. Его лицо покрывали морщины, доказательства его полной воспоминаний жизни.

— «Я прошел множеством путей в жизни, — подумал он, — Но мой выбор… каков он? Я не выбрал отражение в речной воде. Как не выбрал спокойную жизнь отшельника в лесу. Меня совершенно не прельстила полная романтики жизнь двух влюбленных разбойников, как и, впрочем, жизнь священника даоса… Я оставил в прошлом жизнь Мастера ядов, Имперского советника и генерала на поле брани… Я думал, что моим последним решением станет Одинокий лекарь. Но оглядываясь назад, это тоже не мой путь. Какова моя цель в жизни? За чем я гонюсь?»

Он смотрел на небо, но и у неба не было ответов на его вопросы. Там он нашел одно лишь разочарование и глубокую усталость.

Он скучал по дому. Осенней ночью он сидел под ночным небом и любовался мерцающими огнями в вышине. Рядом с его ногой приземлился опавший листок. Он не заметил, как легким шепотом ветер подхватил его и принес обратно к дереву, с которого тот упал. Сейчас Ла Раи чем-то напоминал этот листок. Практически полный шестидесятилетний цикл он провел вдали от дома. Пришла пора вернуться.

Ла Раи поднялся и пустился в путь. Покинув родной дом, чтобы добраться до этой точки, у него ушло пятьдесят четыре года. Возвращение назад заняло всего шесть. Уезд Лигуй остался там же, где и был, и процветал как никогда раньше. Покинул родной город Ла Раи молодым юношей, вернулся уже седым стариком. За столько лет всё сильно изменилось. Бордель и стену давно снесли, теперь на этом месте стоял большой особняк. Дома, где он вырос, тоже не стало, вместо него построили трактир. Ла Раи долго простоял напротив шумного трактира, о чем-то глубоко задумавшись. В конце концов он ушел. В доме наставника его встретил незнакомец. Когда тот поведал ему о судьбе наставника, Ла Раи повернулся и посмотрел на силуэт Восточной Горы вдалеке. Там уже пятьдесят лет покоился его отец. Наставник лежал там уже больше двадцати лет. Ла Раи вздохнул, взял кувшин с вином и отправился к горе. Сначала он посетил поросшую травой могилу отца.

— Я знаю, что всё это иллюзия, — сказал он мягко, — И что ты не мой настоящий отец. Но… ты дал мне почувствовать отцовскую любовь, которой мне так не хватало. Хоть это и было простое объятие, чтобы я мог подольше поспать…

Тридцать лет назад в Даосском монастыре он понял, что мир вокруг был не более чем иллюзия. Проверкой, достоин ли он стать учеником. Настоящий Ла Раи сейчас находился в Заоблачных Землях секты Пурпурной Луны, на вершине горы Пурпурный Восток. Он закрыл глаза. Неизвестно, сколько времени он простоял у могилы отца, но в конце концов он ушел. У могилы наставника он долгое время молчал.

— Чтобы стать учеником нужно отдать три земных поклона, — прошептал он, — Первый во время невинности, второй во время странствий и третий, любуясь закатом… Ты дал мне целую жизнь, чтобы решить становиться ли мне твоим учеником или нет. Всё в этом мире иллюзий было создано не тобой, а мной. Ты лишь был отправной точкой. Каждый человек во время испытания создает свой собственный мир. В этом мире я освободил свое сердце. Я… — его голос сорвался, — Я пережил всё. И в конце я вернулся сюда. Но я до сих пор не нашел то, к чему хочу стремиться… Дао алхимии? Очевидно нет.

Он поднес кувшин с вином к губам и сделал большой глоток.

— Вечная жизнь? — спросил он тихо. — Я не достоин.

Вскоре начало садиться солнце, в кувшине не осталось вина. Он не стал отдавать третий земной поклон. Вместо этого он вернулся в уезд Лигуй. Ла Раи знал, что как только он отдаст третий земной поклон, иллюзорный мир исчезнет. Но он до сих пор не нашел ответ, поэтому он не уйдет. Он останется. С этого дня в уезде Лигуй поселился седовласый старик.

За пределами мира иллюзий, на вершине горы Пурпурный Восток в Заоблачных Землях, по лицу Вэй Юйянь струились слезы. Она открыла полные горя глаза, будто иллюзорный мир затянул ее настолько глубоко, что она сейчас не видела реальности. Спустя довольно много времени она вздрогнула и моргнула. Поначалу ее глаза растерянно забегали, но в них быстро вернулась ясность. Но ее лицо по-прежнему отражало грусть и тоску. Она подняла голову и увидела еще двух человек на вершине горы Пурпурный Восток.

Одним был Тан Хао, другим Е Фэйму. Глаза обоих были закрыты. Ла Раи выглядел задумчивым, Е Фэйму растерянным. Что до нее, до самой вершины ей оставалось около десяти шагов. Ниже по склону сидели двое безымянных участников испытания. Именно в этот момент Е Фэйму задрожал и начал просыпаться.

Сердце Вэй Юйянь снедала горечь. Перед ее глазами до сих пор стояло всё то, что произошло с ней в мире иллюзий. Она посмотрела на двух участников испытания на вершине горы. Одним был Тан Хао, чье присутствие здесь казалось ей странной случайностью. Хотя, если бы она была до конца честна с собой, с самого начала ее не покидало ощущение, что всё именно так и закончится. Рядом сидел Е Фэйму, Избранный Дао алхимии. Было бы странно, не будь его здесь.

— Я проиграла… — выдавила она со вздохом.

Она поднялась и отвернулась от вершины горы. По склону можно только подниматься, спускаться нельзя. Один шаг назад равен поражению, после него участника выбрасывает из Заоблачных Земель. Как только Вэй Юйянь сделала шаг назад, мир перед ее глазами размыло. Моргнув, она обнаружила себя на вершине горы Лигуй, где сидели алхимики подразделения Лунной Пилюли и практики из других сект. Повернув голову, она увидела проекцию алхимической печи, которая показывала лишь задумчивое выражение лица Тан Хао, а не мир, в котором он сейчас находился. Девушка быстро сообразила, что эти люди не видели, что произошло в ее мире иллюзий.

— Добро пожаловать назад, — произнес Лунная Пилюля с легкой улыбкой.

Вэй Юйянь внезапно почувствовала, как у нее наворачиваются слезы. Мир иллюзий был предельно реальным вплоть до ее возвращений назад, но даже сейчас она с трудом могла отличить реальный мир от иллюзии. Не говоря ни слова, она встала рядом с Лунной Пилюлей.

Следом за Вэй Юйянь вернулись старик с мужчиной средних лет, им тоже пришлось признать поражение. Совершенно опустошенные они добрели до толпы алхимиков и сели на землю, скрестив ноги. Словно во время испытания потеряв частичку себя, они безучастно уставились в одну точку. Зрители тут же приглушенно зашумели.

— Что такого показал им мир иллюзий?

— Что они пережили во время последней проверки? Почему они выглядят настолько растерянными?

Большая часть мастеров-алхимиков понятия не имела, в чем заключается испытание. Поэтому многие начали строить догадки. Видя невысказанный вопрос на лицах своих учеников, квазипатриархи из других сект решили высказаться.

— Мир иллюзий Заоблачных Земель использует сердце в качестве семени, которое рождает иллюзию. Под влиянием этой магии человек не может различить, где настоящий мир, а где иллюзия. Это не под силу даже практику с культивацией стадии Зарождения Души. Прийти в себя во время нахождения в иллюзии невозможно, таким образом человек по-настоящему переживает другую жизнь.

— Всё верно. Внутри прошлое и будущее не имеют значения, потому что это мир сновидений. Увидеть разницу между реальностью и сновидениями, между прошлыми жизнями и будущими? — он сделал паузу. — Что ж, нынче мало кто на такое способен. Иллюзия растает, только когда человек проснется. Вот почему они выглядят настолько растерянными.

Разговор выглядел как совершенно обычная беседа между двумя патриархами, но на самом деле они воспользовались удачно подвернувшейся возможностью, чтобы объяснить своим подопечным разницу между реальностью и иллюзией. Всё-таки не каждый день увидишь что-то вроде этого испытания. Будет большой удачей, если оно подарит кому-то из их учеников просветление. Ли Шици что-то пробормотала под нос, а потом негромко сказала:

— Иллюзия растает, как только они проснутся? Что произойдет, если кто-то обретет просветление, но иллюзия не исчезнет? Возможно ли в этом случае обрести более глубокое просветление?

— Тебе еще рано думать о чем-то таком, — отозвался сидящий рядом с ней Ту Ло, — Если кто-то обретет ясный ум и не даст миру иллюзий распасться на части, хмм… для этого надо обладать невероятно мощным духовным сознанием. Более того, для этого еще потребуется Дао просветление! Такое может произойти только по счастливой случайности, никак не намеренно. За всю мою долгую жизнь я видел лишь раз, как человек проделал такое.

Второй мастер клинка секты Единого Меча услышал их разговор и добавил:

— К тому же это невероятно опасно. Чем дольше человек находится внутри, тем выше шанс, что он безвозвратно пропадет в мире иллюзий и навсегда сгинет еще до того, как к нему вернется ясность ума.

Шум толпы ненадолго стих, когда зрители заметили, как проснулся Е Фэйму. Он посмотрел на Ла Раи. По его лицу промелькнуло мрачное выражение. Но в конце концов он решил покинуть мир Заоблачных Земель и вернуться на гору Лигуй. Его встретил шквал приветствий и поздравлений от различных алхимиков, с которыми он был весьма дружен.

— Поздравляю, Мастер Шэнгуань Е Фейму, этим испытанием вы закрепили свою победу. Ваше повышение до Пурпурного Мастера Шэнгуань положит началу золотому веку подразделения Лунной Пилюли!

— Мастер Шэнгуань Е Фейму, будучи грандмастером Золотая Орхидея, ваше участие и победа в испытании была не более чем формальностью. Боюсь, что гости из других сект могли не до конца понять все детали.

— Поздравляю, Мастер Шэнгуань Е…

Слыша ободряющие выкрики из толпы, с лица Е Фэйму исчезла надменность. С легкой улыбкой он сложил ладони и поклонился толпе. Что до титула Золотая Орхидея, он до сих пор колебался, ни подтверждая их предположение, ни давая каких-либо объяснений. Это, конечно же, выглядело как своего рода молчаливое согласие.

Пурпурный Мастер Шэнгуань Е Юньтянь от души расхохотался, он поднялся и одобрительно посмотрел на Е Фэйму.

— Фэйму, почему бы тебе не достать свою алхимическую печь, чтобы все могли увидеть, что ты действительно достоин стать Пурпурным Мастером Шэнгуань!

Глаза собравшихся алхимиков заблестели. Ань Цзайхай нахмурил брови, но ничего не сказал. Е Фэйму сделал глубокий вдох. На его лицо вновь вернулось надменное выражение. Хлопнув по бездонной сумке рукой, он извлек алхимическую печь, ту самую печь, которую он добыл в мире Праматери Печей. Изначально белый цвет сменился на пурпурный. Пурпурное сияние печи лиловыми отблесками отражалось в глазах зрителей. Е Юньтянь взглянул на алхимическую печь и опять громко расхохотался. Он повернулся к Лунной Пилюле и низко поклонился.

— Поздравляю, наставник, — с радостью в голосе сказал он, — Похоже, испытание на звание Пурпурного Мастера Шэнгуань подарило вам нового ученика, а нам нового младшего брата. Фэйму, почему ты еще не поклонился своему новому наставнику?

Глаза Е Фэйму восторженно вспыхнули. Он сделал глубокий вдох и уже было хотел сделать шаг вперед, как внезапно заговорил Ань Цзайхай.

— Младший брат Е, — в его словах сквозил холод, — Тебе не кажется, что это грубое нарушение протокола?

Короткий обмен взглядами между ними не ускользнул от оставшихся шести Пурпурных Мастеров Шэнгуань. Их глаза вспыхнули также быстро, как и погасли. По их лицам нельзя было понять, о чем они думают. Мастера Шэнгуань оказались менее искушенными в сокрытии своих эмоций. Они сразу поняли, что происходит. Цель Е Юньтяня была слишком очевидной. Большинство Мастеров Шэнгуань терпеть не могла Тан Хао и отдавало свое предпочтение Е Фэйму. Каждый из них с интересом наблюдал за происходящим, думая при этом о своем.

Что до обычных мастеров-алхимиков, мало кто из них смекнул, что происходит. Но даже они могли уловить самые очевидные намеки. Затаив дыхание, они ждали, что же произойдет дальше.

Квазипатриархи из других сект не первый год жили на свете и считались людьми весьма прозорливыми. Как они не могли понять, что происходит? Более того, они с самого начала ожидали чего-то подобного. Разумеется, они тоже с большим интересом ожидали развязки. Лу Сай удивленно хлопала глазами. Она пристально посмотрела на Е Фэйму, тихо сыпя проклятиями себе под нос. На фоне разворачивающейся драмы Лунная Пилюля выглядел островком спокойствия. С самого начала он не произнес ни слова. Словно он не слышал и не видел, что происходит вокруг него. Когда взгляды всех собравшихся остановились на нем, Е Юньтянь слабо улыбнулся.

— Вот как? — спросил он со странной интонацией в голосе. — Старший брат Ань, младший брат не понимает, о чем ты. Не объяснишь?

— Е Фэйму не единственный, кто ступил на вершину горы, — Спокойно ответил Ань Цзайхай.

— Ах, так вот о каком нарушении протокола говорил старший брат Ань, — громко рассмеялся Е Юньтянь. — Младший брат никогда бы не допустил такого, вот только…

На полуслове его прервал внезапный грохот, доносящийся со стороны последней проекции. Грохот доносился из самого мира Заоблачных Земель. Там началось настоящее землетрясение, в эпицентре которого находилась гора Пурпурный Восток. Зрители обернулись на звук. Последующие слова Е Юньтяня потонули в оглушительном грохоте. Никто не заметил, как глаза Лунной Пилюли вспыхнули небывалым светом, а его губы медленно расплылись в улыбке. В радостной, довольной улыбке.

В мире иллюзий Ла Раи по-прежнему жил в уезде Лигуй. Когда минуло еще три года девяносто девятилетний Ла Раи вновь вернулся на могилу наставника. Он посмотрел на надгробие, в его глазах бушевали эмоции.

— Небо и Земля — это лишь одна из остановок для всего сущего. Время лишь отмечает многие поколения проносящихся мимо странников.

На лице Ла Раи расцвела улыбка. Жизнь была путешествием, где за каждым поворотом поджидает новый пейзаж. Путь, по которому он следует, теперь несет его отметину. Глубока эта отметина или нет — не имеет значение. Всё потому, что это был его выбор.

— Быть может, я еще не добрался до моего пути.

Он покачал головой. Возможно, в будущем он поймет, какова его цель в жизни. Сейчас он не знал ответа. Раз он его не знал, то не заставит себя выбирать. Во время путешествия невозможно узнать, какие невероятные вещи ждут тебя за следующим поворотом. Именно это делает его таким невероятным.

На губах Ла Раи появилась ничем не скрытая беззаботная улыбка, которая всегда украшала его лицо в детские годы. В этот момент его белые волосы вновь стали черными. Его сгорбленная под тяжестью лет спина распрямилась. Больше он не выглядел как старик, к нему вернулась энергия юности. Он сделал глубокий вдох, посмотрел на надгробие и опустился на колени в третьем земном поклоне!

Поклоне Любования Закатом!

Этим земным поклоном он завершил Карму и скрепил их связь как мастера и ученика.

— «Если ты не разорвешь эту связь, этого не сделаю и я…»

С этим земным поклоном уезд Лигуй вокруг Ла Раи стал прозрачным и начал медленно таять. С этим земным поклоном весь мир, кроме могилы, начал распадаться на части. С этим земным поклоном между Небом и Землей поднялся оглушительный грохот. Всё вокруг рассыпалось на части. Ла Раи открыл глаза. Старый мир исчез. Над ним вновь синело небо Заоблачных Земель. Он вернулся на вершину горы Пурпурный Восток. Он окинул взглядом горизонт, а потом сделал шаг вперед. Воздух перед ним принял его в себя словно водная гладь. Его тело исчезло. Из Заоблачных Земель его перенесло обратно на гору Лигуй. Его возвращение привлекло всеобщее внимание, включая мрачный взгляд Е Фэйму и холодную ухмылку Е Юньтяня! Тишину нарушил голос Е Юньтяня:

— Мне не дали закончить. Старший брат Ань, на вершину горы ступило два человека. В этом случае последнее слово остается не за этими двумя, а за тобой, мной и остальными Пурпурными Мастерами Шэнгуань, а также за Мастерами Шэнгуань. Мы выносим последний вердикт. Таков протокол при возвышении нового Пурпурного Мастера Шэнгуань. Мое объяснение тебя устроило, старший брат Ань? — закончил с улыбкой Е Юньтянь.

Ань Цзайхай ничего не ответил и просто взмахнул рукавом.

— Поскольку одновременно два участника добрались до вершины горы, согласно протоколу секты, мы должны принять решение. Человек, получивший наибольшую поддержку, станет следующим Пурпурным Мастером Шэнгуань. Меня зовут Пурпурный Мастер Шэнгуань Е Юньтянь. Пожалуйста, собратья по секте засвидетельствуйте мои слова. Я считаю, что Е Фэйму более достоин, чем Тан Хао. Поэтому мой голос за Е Фэйму.

— Пурпурный Мастер Шэнгуань Чэнь Сюйян выбирает Е Фэйму!

— Пурпурный Мастер Шэнгуань Шэнь Лун голосует за Е Фэйму!

— Пурпурный Мастер Шэнгуань Юань Даомин отдает свой голос Е Фэйму!

— Пурпурный Мастер Шэнгуань Ма Фэйфэн выбирает Е Фэйму!

Пятеро Пурпурных Мастеров Шэнгуань наперебой выкрикивали слова поддержки Е Фэйму. Е Фэйму даже немного надулся от гордости. Линь Хайлун колебался. Он задумчиво посмотрел на Ла Раи, не озвучивая пока своего решения. Рядом с ним сидела женщина, она тоже была Пурпурным Мастером Шэнгуань. На ее лице застыло равнодушное выражение, она тоже не стала сразу высказывать свое мнение. Ученики из других сект с интересом наблюдали за ходом голосования. Квазипатриархи молчали, но многие из них едва заметно улыбались.

После Пурпурных Мастеров Шэнгуань начали голосовать Мастерам Шэнгуань:

— Мастер Шэнгуань Хэ Цзинь выбирает Е Фэйму!

— Мастер Шэнгуань Сунь Цзэсюань голосует за Е Фэйму!

Уже на этом этапе голосования было понятно, что большинство отдавали предпочтение Е Фэйму. Ань Цзайхай поморщился. Он хотел было что-то сказать, но его опередил мягкий голос Ла Раи.

— Пурпурный Мастер Шэнгуань Е, у меня вопрос, — с улыбкой начал он, — Не мог бы ты объяснить, почему я, Тан Хао, менее достоин почетного звания, чем Мастер Шэнгуань Е Фэйму?

По лицу Ла Раи было невозможно понять, о чем думает на самом деле, оно буквально светилось мягкостью, наивностью и теплотой, но в то же время в юноше ощущалось ледянящее спокойствие. Е Юньтянь скосил в его сторону взгляд и грубо ответил:

— На данный момент неважно, обсуждаем ли мы твои навыки в Дао алхимии, твою репутацию или даже умение создавать новые пилюли. По моему мнению, ты во всем уступаешь Е Фэйму. Что еще важнее, десять лет назад Е Фэйму прославился на все Мертвенное Плато. Полгода назад он успешно переплавил непревзойденную целебную пилюлю с девяносто процентами целебной силой. Ему было судьбой предначертано стать Пурпурным Мастером Шэнгуань. Что до тебя, ты, малец, не можешь похвастаться чем-то подобным!

Его слова звучали, скорее, как выговор, хотя со статусом Пурпурного Мастера Шэнгуань он имел полное право разговаривать в таком тоне с Мастером Шэнгуань.

— Не могу похвастаться чем-то подобным? — все с той же улыбкой переспросил Ла Раи, стрельнув взглядом золотистых глаз в сторону Е Юньтяня.

Он в широко взмахнул рукавом перед собой. Внезапно вылетела целебная пилюля. Потом десять. За ними сто. Следом тысяча… В следующий миг в воздухе парило более тысячи целебных пилюль. Ла Раи очертил рукавом круг, и пилюли закружились в воздухе. Каждая целебная пилюля была помечена рисунком орхидеи. Точно такой же символ украшал поверхность пилюли Золотого Дьявола!

Пилюли принесли с собой опьяняющий аромат лекарственных трав. Все до единой пилюли имели целебную силу в девяносто процентов. Все были девяностопроцентными непревзойденными пилюлями! Это было лучшее, что Ла Раи переплавил после пилюли Золотого Лотоса. Он часто переплавлял такие пилюли, в надежде когда-нибудь их продать. Но сегодня, к изумлению толпы, он выставил их всех на всеобщее обозрение!

При виде клейма в виде орхидеи у многих алхимиков закружилась голова. Вэй Юйянь вскочила на ноги, пораженно глядя на парящие пилюли. Ученики из других сект и даже квазипатриархи с расширенными от удивления глазами тоже повскакивали со своих мест.

Лекарственный аромат целебных пилюль словно густой туман опустился на вершину горы Лигуй. Трава на земле потянулась вверх. Небо затянули черные тучи. Над всем государством Лигуй послышались раскаты грома.

По команде Ла Раи целебные пилюли начали скапливаться в одном месте. Постепенно они приняли форму огромной орхидеи, которая зависла в воздухе, ослепительно сверкая ярким золотым светом!

Прозвучал холодный, всеобъемлющий голос юноши:

— Если скажу, что я грандмастер Золотая Орхидея, ты и дальше будешь считать, что я не достоин?

Глава 31: Золотой Лотос — Покровитель Алхимии

Больше тысячи целебных пилюль образовали орхидею, сияющую ярким золотым светом. В воздухе благоухал аромат целебных трав. В полнейшей тишине слышалось только учащенное дыхание зрителей, которые не в силах были отвести взгляд от гигантской орхидеи.

Линь Хайлун вскочил на ноги и с неведомым доселе блеском в глазах посмотрел на Ла Раи. Стоящий рядом с ним Ань Цзайхай, хоть заранее знал о его личине грандмастера Золотая Орхидея, всё равно не был готов увидеть огромную орхидею, целиком состоящую из девяностопроцентных непревзойденных пилюль. Остальные Пурпурные Мастера Шэнгуань замерли словно громом пораженные. Каждая из непревзойденных пилюль несла на себе клеймо орхидеи, открыто намекая на второе имя Ла Раи. Не найдется такого дурака, кто бы сейчас стал спорить, что юноша на самом деле Золотая Орхидея. Если он не Золотая Орхидея, откуда тогда у него взялось столько непревзойденных девяностопроцентных пилюль? Если он не Золотая Орхидея, как он сумел создать Бытие из Небытия в третьем регионе?

Вспомнив произошедшее во время испытания и собственными глазами увидев парящий треножник, зрители поняли, что перед ними стоит прославленный грандмастер Золотая Орхидея, и имя его Тан Хао.

Лицо Е Юньтяня сделалось белее простыни, задыхаясь он попятился на несколько шагов. Он во все глаза смотрел на сияющую золотом орхидею, будто не мог поверить своим глазам. Конечно же, он знал, что Е Фэйму на самом деле никакой не грандмастер Золотая Орхидея, но, сколько бы он не гадал над личностью загадочного алхимика, имя Тан Хао даже не было в списке потенциальных кандидатов. Что интересно, у него имелись свои подозрения относительно личности грандмастера Золотая Орхидея, и он доверял своим суждениям. Но сейчас всё перевернулось с ног на голову. У Е Юньтяня голова шла кругом!

Имя грандмастера Золотая Орхидея прогремело по всему Мертвенному Плато с такой силой, что его даже начали сравнивать с остальными тремя грандмастерами. Более того, многие верили, что грандмастер Золотая Орхидея действительно был четвертым грандмастером Мертвенного Плато.

Такая репутация, такое мастерство и знания ударили по лицу Е Юньтяня словно звонкая пощечина. Стоило ему подумать о своем ответе на вопрос Тан Хао о том, достоин ли он стать новым Пурпурным Мастером Шэнгуань, как его щеки запылали от стыда. Его сжигал такой стыд, что ему хотелось сквозь землю провалиться. Если грандмастер Золотая Орхидея не был достоин стать Пурпурным Мастером Шэнгуань, кто тогда был достоин? Обладали ли даже нынешние восемь Пурпурных Мастеров Шэнгуань такой квалификацией?..

Е Фэйму задрожал, от его лица отлила кровь. Белый как мел он безмолвно уставился на парящую орхидею Ла Раи в небе. Его разум начисто отказывался соображать. Ему всё это время отлично было известно, что он не являлся загадочной Золотой Орхидеей. Когда об этом впервые заговорили люди, он сперва хотел рассеять это заблуждение. Но, когда всё больше людей начали сравнивать его с Золотой Орхидеей, это желание угасло. Ему требовалась личина загадочного алхимика, чтобы получить титул Пурпурного Мастера Шэнгуань. Вот почему во время визита Вэй Юйянь вместо того, чтобы объясниться, он ограничился лишь туманными намеками. На самом деле глубоко внутри он уважал грандмастера Золотая Орхидея. И от одной мысли, что он присвоил себе его имя, у него всё внутри сжималось. И вот сегодня он с изумлением узнал, что Тан Хао оказался таинственным грандмастером Золотая Орхидея.

У Вэй Юйянь кружилась голова, ее била крупная дрожь. Она просто не могла поверить в случившееся, не могла это принять. Построенный в ее голове образ грандмастера Золотая Орхидея никогда не перекликался с внешностью Тан Хао. Самое смешное, она всё это время считала Е Фэйму грандмастером Золотая Орхидея. Орхидея, сияющая золотом, из целебных пилюль, спокойный и умиротворенный Ла Раи, его слова, прозвучавшие словно гром среди ясного неба — всё это стало для нее настоящим откровением. Она не могла понять, как Тан Хао, который невыносимо раздражал ее с их самой первой встречи, мог оказаться грандмастером Золотая Орхидея, которого она втайне глубоко уважала. Вэй Юйянь просто не могла это принять, поэтому она могла лишь неловко на него смотреть.

На лицах всех проголосовавших за Е Фэйму Мастеров Шэнгуань сейчас застыло изумление. Грандмастер Золотая Орхидея был намного важнее их хороших отношений с Е Фэйму. Поддержка Е Фэйму в корне отличалась от поддержки самого грандмастера Золотая Орхидея. В сердцах простых мастеров-алхимиков высокочтимый грандмастер Золотая Орхидея занимал особое место рядом с Лунной Пилюлей. Поэтому неудивительно было увидеть такое резкое изменение в отношении. Когда Тан Хао раскрыл свою личность, его слова подобно грому обрушились на ничего не подозревавших Мастеров Шэнгуань. Мастера Шэнгуань молчали, но в их головах роились одни и те же мысли.

— «Выходит, Мастер Шэнгуань Тан Хао на самом деле грандмастер Золотая Орхидея…»

— «Так много девяностопроцентных непревзойденных пилюль. Столько мог переплавить только грандмастер Золотая Орхидея. Тан Хао… действительно грандмастер Золотая Орхидея!»

Помимо членов подразделения Лунной Пилюли, практики из других сект с недоверием наблюдали за происходящим. Патриарх Великого Мрака из секты Великого Мрака смотрел на Тан Хао во все глаза. В его памяти всплыл случай, когда юноша переплавлял пилюли по просьбе его Секты. Теперь-то он понял, почему они оказались столь эффективными. Ведь переплавлял их не простой Мастер Шэнгуань… а грандмастер Золотая Орхидея!

Изящный рот Хань Бэй слегка приоткрылся, будто ей стало тяжело дышать. Она непонимающе смотрела на Ла Раи. Грандмастер Золотая Орхидея обладал поистине впечатляющей репутацией. Его имя звучало в ее ушах подобно грому! И теперь выяснилось, что всё это время за грозным титулом грандмастера Золотая Орхидея скрывался Тан Хао!

Лу Сай от восторга слегка покраснела. Что до Чжао Вана, Ли Шици, Цзы Тяня и остальных учеников из других сект, они просто глазели на Тан Хао, пораженные этим новым откровением. Даже квазипатриархи с интересом разглядывали его. Они уже представляли, как с этого дня имя грандмастер Золотая Орхидея зазвучит в каждом уголке Мертвенного Плато. Хоть Тан Хао и не станет солнцем на небе Мертвенного Плато, его положение будет практически таким же выдающимся!

— Пурпурный Мастер Шэнгуань Е Юньтянь, — еще раз спросил Ла Раи, глядя ему прямо в глаза, — Теперь у меня достаточно высокая репутация?

Е Юньтянь хотел возразить, но слова застряли у него в горле. Как он мог что-то сказать в такой ситуации?

— Я поддерживаю Мастера Шэнгуань Тан Хао! — внезапно произнес Ань Цзайхай.

Линь Хайлун рядом с ним без колебаний повторил слова Ань Цзайхая. Следом свой голос за Тан Хао отдала женщина, сидящая рядом. После этого остальные Пурпурные Мастера Шэнгуань, кто до этого проголосовал за Е Фэйму, незаметно вздохнули и отдали свои голоса Тан Хао. Потом пришел черед Мастеров Шэнгуань. Около девяноста процентов Мастеров Шэнгуань выразили ему свою поддержку.

— Я поддерживаю грандмастера Золотая Орхидея!

— Я голосую за Мастера Шэнгуань Тан Хао!

Голоса звучали один за другим, пока они не слились в оглушительную какофонию.

Е Фэйму грустно улыбнулся Ла Раи. Его сердце щемило утрата. Ради достижения столь желанного звания Пурпурного Мастера Шэнгуань он пренебрег культивацией и всё свободное время посвятил упрямому преследованию Дао алхимии. Всё это время он верил, что достаточное упорство позволит его навыкам в Дао алхимии заработать ему титул Пурпурного Мастера Шэнгуань. Е Юньтянь вместе с несколькими Пурпурными Мастерами Шэнгуань подтвердили эту теорию.

— «Почему… почему он появился именно сейчас?.. Почему в секте Пурпурной Луны одновременно появились Е Фэйму и Тан Хао?»

С горьким смехом он зашатался и закашлялся кровью.

Дело не в том, что его не убедила демонстрация. Как только Тан Хао объявил, что он на самом деле грандмастер Золотая Орхидея, Е Фейму сразу понял, что это правда. Он не винил других за поддержку Тан Хао, поэтому ему ничего не оставалось, как рассмеяться, притом весьма горько.

Он убеждал себя, что, если бы не мастерство его оппонента и личность грандмастера Золотая Орхидея, Е Фэйму, самому искусному Мастеру Шэнгуань подразделения Лунной Пилюли, не было бы равных. Он бы точно победил и занял первое место в испытании на звание Пурпурного Мастера Шэнгуань. Сейчас, однако, он потерпел поражение. Он уже представлял с каким презрением теперь на него будут коситься собратья по секте. Презирать его будут не за навыки в Дао алхимии, а за его молчаливое согласие, когда другие называли его грандмастером Золотая Орхидея. Вот почему обескураженный и опечаленный Е Фэйму мог лишь горько смеяться. Из уголков его губ капала кровь.

— «Мое Дао алхимии не может проиграть… Одно поражение я могу принять, даже два, но повторяющиеся неудачи… уничтожат мое Дао алхимии. Нет. Потерпело поражение не мое Дао алхимии, а я сам! — он утер кровь с губ, и его глаза вновь загорелись решимостью. — Мое Дао алхимии никогда не будет повержено. Оно ни с чем не сравнимо, одно в своем роде, уникально под Небом и Землей. Это мое великое Дао алхимии!»

Его дыхание сбилось.

Вэй Юйянь не проронила ни звука. Постепенно она уняла дрожь и посмотрела на Ла Раи. Ее сердце снедала горечь. Она поняла, что у нее не было шанса. С самой первой секунды в Заоблачных Землях… она уже проиграла. Если бы ни Тан Хао, ни Е Фэйму не участвовали в состязании, тогда бы титул Пурпурного Мастера Шэнгуань достался ей. Ей всё еще хотелось проявить себя, но к этому моменту она использовала все предоставленные ей шансы. По результатам испытания только один алхимик может стать Пурпурным Мастером Шэнгуань. Стоит упустить этот шанс, и не важно, каких невероятных успехов ты достигнешь в будущем, эта неудача будет преследовать тебя до конца твоих дней. Никому еще не давали второй попытки.

— «Как мое Дао алхимии, которое ищет недостающую искру жизни. Сегодня эта искра пропала навсегда, ее больше никогда не найти. Как мое Дао алхимии…»

Из-за этой горечи из уголков ее губ начала капать кровь. Душевные терзания были связаны с ее Дао алхимии.

Е Юньтянь чувствовал себя просто ужасно, язык отказывался ему повиноваться. От одной мысли, что путь Е Фэйму закончен, его сердце пронзила острая боль. На его многообещающем будущем теперь можно ставить крест. Зрители молчали, наблюдая за происходящим со смешанными чувствами. У каждого из них имелось собственное представление о пути в Дао алхимии. Всё потому, что каждый из них по-своему понимал значение упорства. Каждый шел своим путем. Их непросто сравнить. Всё-таки проиграл не человек, а его Дао алхимии. Тех, кто не выдержал до конца, ждал крах.

В нависшей тишине, словно издалека, послышался негромкий вздох. грандмастер Лунная Пилюля поднялся и окинул взглядом собравшихся алхимиков. На ком бы не задерживался его взгляд, те почтительно склоняли головы. В конце концов его взгляд достиг Е Фэйму.

— Дао алхимии непобедим, — произнес Лунная Пилюля, — По-настоящему непобедимо желание практиковать Дао алхимии. Даже если после десятка тысяч поражений твое сердце твердо, тогда Дао алхимии всегда будет с тобой. Ты хорошо справился. С твоего первого дня в секте ты всегда упорно преследовал свой собственный путь. Твой путь извилист и полон шипов, отчего каждый шаг дается с огромным трудом. Только с несгибаемой волей ты сможешь найти в себе храбрость познать горечь поражения и в тоже время двигаться к своей цели. Следуй этим путем, и он будет непобедим. Не поражения должны тебя страшить. Страшись, что ты опустишь руки!

Е Фэйму била мелкая дрожь. Он безучастно посмотрел на Лунную Пилюлю, сложил ладони и низко поклонился.

— Благодарю за наставление, Патриарх.

— Ты можешь стать Пурпурным Мастером Шэнгуань, — невозмутимо объявил Лунная Пилюля, — Отныне ты мой ученик.

Е Фэйму по-прежнему дрожал, но уже от восторга. Его мечта наконец-то осуществилась. Путь был труден и извилист, но уже много лет он стремился только к одному: стать Пурпурным Мастером Шэнгуань. Собравшиеся алхимики подразделения Лунной Пилюли пораженно замерли, никто не знал, что сказать. Лунная Пилюля тем временем взглянул на Вэй Юйянь.

— Ты искала Дао алхимии, которое заключает в себе жизнь, ту жизнь, что проживаем мы все. Ты стремишься отыскать искру жизни, коей не существует. Достичь вершины такого Дао алхимии очень трудно. Твой путь не извилистая тропа, твой путь подобен крутому склону. Иногда искры жизни просто нет. Что тогда случится, что ты будешь делать? Путь твоего Дао алхимии лежит не в переплавке пилюль, а в переплавке сердца. Ты всегда будешь моей ученицей. Но в отличие от остальных, ты моя персональная ученица. Ты… — он сделал паузу, — Тоже можешь стать Пурпурным Мастером Шэнгуань.

От слов Лунной Пилюли по щекам Вэй Юйянь потекли слезы. Она низко поклонилась Наставнику. Все до единого алхимики подразделения Лунной Пилюли потеряли дар речи. Пурпурные Мастера Шэнгуань выглядели так, словно хотели что-то сказать, но благоразумно держали языки за зубами. Линь Хайлун колебался. Он был самым старшим Пурпурным Мастером Шэнгуань. Собравшись с духом, он сказал:

— Наставник, по окончании испытания на звание Пурпурного Мастера Шэнгуань по традиции может быть избран лишь один человек…

— С тех пор как ушел Вечная Гора, твое Дао алхимии больше не прогрессирует. Ты так и не сдвинулся с мертвой точки с того самого дня. Знаешь почему? — Лунная Пилюля спокойно смотрел на Линь Хайлуна. — Все эти годы я молчал, уповая на то, что ты сам всё поймешь. Но ты ведь до сих пор не понимаешь, да? Действительно ли… традиции так важны?

— Но, Наставник, начало традициям положили именно вы, — чувствуя себя слегка неловко, сказал Линь Хайлун.

— Раз я положил начало традициям, значит, я могу их изменить. Так тому и быть!

Больше не обращая внимания на Линь Хайлуна, он взмахнул рукавом и посмотрел на Ла Раи. Линь Хайлун облегченно вздохнул и отступил назад. На самом деле он высказался только из-за гостей, прибывших понаблюдать за церемонией. Статус самого старшего Пурпурного Мастера Шэнгуань обязывал его сказать хоть что-то, пусть и в такой замысловатой манере.

— Использовать тело как алхимическую печь, а сердце как алхимический рецепт. Переплавить солнце и луну, переплавить древность звезд. Такое Дао алхимии… — он на секунду умолк, — Наставник с нетерпением будет ждать, куда в будущем приведет тебя этот путь.

Его губы тронула улыбка. Зрители сразу же уловили нечто странное в его словах. Лунная Пилюля назвал себя наставником!

— Все Пурпурные Мастера Шэнгуань становятся моими учениками, потому должны отдать мне лишь один земной поклон. Раз уж ты Золотая Орхидея, то ты можешь стать моим персональным учеником, который должен отдать мне земной поклон дважды. Однако… я уже получил от тебя внушительную сумму в качестве платы за ученичество, посему отныне я беру себе второго ученика-преемника. Это значит, что тебе необходимо отдать мне три земных поклона!

Пока он с улыбкой смотрел на Ла Раи, его глаза светились добротой так же, как у его наставника в мире иллюзий. На лице юноши возникло странное выражение. Фрагмент про «плату за ученичество» внезапно напомнил ему про двести миллионов духовных камней… Прежде чем он успел что-то сказать, Лунная Пилюля поднял руку и взмахнул рукавом. По воздуху пошла рябь, которая окружила Ла Раи и исчезла в его теле.

— Хайлун, — сказал Лунная Пилюля, — Будь так любезен, окажи нашим гостям теплый прием. А также разошли весть по всему Мертвенному Плато, что я принял Тан Хао в качестве моего ученика-преемника!

После этих слов все встали и сложили руки в сторону Небес. Линь Хайлун поежился от слов наставника и перевел взгляд на Ла Раи. Остальные Пурпурные Мастера Шэнгуань сделали то же самое. Кому, как не им, знать значение титула ученика-преемника. В глазах Хань Бэй вспыхнула зависть. Отныне на всем Мертвенном Плато не будет человека подобного Тан Хао. Лу Сай негромко вздохнула. Сегодня она получил очередное подтверждение тому, что у нее самый потрясающий на свете младший брат. В этот раз ему удалось стать учеником-преемником Лунной Пилюли.

Обычно ученичество подразделяется на три типа: ученик, персональный ученик и ученик-преемник. Ученики получают простые советы, и им разрешено задавать вопросы. Персональные ученики повсюду сопровождают наставника. Он наставляет их устно или своим примером. Им передаются личные навыки и некоторые секретные техники. Самое важное место занимают ученики-преемники. Они получают знания, накопленные наставником за всю жизнь. Они — надежда на будущее, надежда, что их наследие будет жить дальше. От таких учеников ничего не утаивается. Такие ученики были важнее собственных сыновей!

***

В самой сокровенной части подразделения Лунной Пилюли стояла плоская гора. Эту гору, словно стража, окружали горы намного выше. Однако плоская гора обладала благородной, величественной аурой, будто именно она была самой уважаемой среди всех гор. На самом деле эта гора была главной горной вершиной всего подразделения Лунной Пилюли. На ней стоял дом, куда Лунная Пилюля и привел Ла Раи. Он удивленно приоткрыл рот: дом выглядел точь-в-точь как дом его наставника в мире иллюзий. Лунная Пилюля отворил дверь и не оборачиваясь вошел внутрь.

— Ты испытал земной поклон Невинности, прошел земной поклон Странствий и в конце ты отдал земной поклон Любования Закатом. Этими тремя поклонами ты выбрал меня в качестве своего наставника.

Ла Раи вошел следом и посмотрел на спину Лунной Пилюли. Внезапно он осознал, что этот человек вовсе не кажется ему незнакомцем. Жизнь, прожитая в мире иллюзий, сейчас накладывалась на реальность. Ла Раи внезапно сложил ладони и низко поклонился Лунной Пилюле.

— Ученик приветствует наставника, — сказал он. — В Заоблачных Землях наставник сказал тебе про два земных поклона. Первый земной поклон разбит на три части. Наставник посеял Карму, ежели ты не разорвешь ее, этого не сделаю и я! Что до второго земного поклона, в первый раз я не объяснил тебе его значение. Время второго земного поклона придет, только если настанет день, когда я обращусь в прах. Тогда ты должен будешь отдать земной поклон, дабы разорвать нашу Карму, тем самым расплетя наши судьбы. Всю свою жизнь ты можешь рассчитывать на меня, твоего наставника. Взамен я лишь прошу, чтобы на смертном одре я мог улыбаться, зная, что моя жизнь прожита не зря.Зная, что мое наследие будет жить дальше. Если ты когда-нибудь решишь избрать тот же путь, что и мой первый ученик-наследник Лю Жуфэн и покинешь меня, тогда во втором земном поклоне не будет нужды. Ноги твои принадлежат только тебе, как и путь, по которому они ступают. Каков будет твой выбор? Решать только тебе. Однако… — Лунная Пилюля внезапно повернулся, посмотрел на Ла Раи и медленно спросил, — Что, если я скажу, что знаю о твоей истинной личности и сути. Ты по-прежнему хочешь, чтобы я был твои наставником?

Ла Раи взглянул на наставника и тихо сказал:

— Изначально я пришел с целью получить технику Пурпурный Ци с Востока. Я не желал, чтобы кто-либо знал обо мне. После присоединения к секте я остался из-за Дао алхимии, поэтому не собираюсь ее покидать из-за подобного!

Лунная Пилюля долго не сводил с Ла Раи глаз. Наконец он довольно улыбнулся и медленно произнес:

— С самого твоего первого дня в секте наставник чувствовал ауру Золотого Лотоса. Позже, когда я лично встретился с тобой, я сразу понял в чем дело. Аура Божественного цветка в тебе была куда сильнее, чем в любом из Клана Ла, почившего двадцать пять лет назад. Это может значить лишь одно. Ты являешься Истинным Золотым Лотосом, стоящим над другими золотыми лотосами. Мне не важно, кто ты — Тан Хао или Ла Раи. Я посеял Карму, ежели ты не разорвешь ее, этого не сделаю и я!

Ла Раи молчал, чуть склонив голову. Лунная Пилюля тоже не произносил ни слова, выжидая.

— С древних времен под этим Небом существует Девять Божественных Растений, — внезапно продолжил он многомудрым, древним голосом, словно доносящимся из самых древних веков, — Они обладали собственной волей и непостижимой мудростью. Каждый цветок был символом чего-то, поддерживающего смертных и практиков на протяжении веков и тысячелетий. Мне неведомо, что заставило их переродиться в человеческом обличии, но с тех пор эти девять цветов рождаются лишь раз в поколение. Одновременно не может существовать два истинных цветка, только один. Золотой Лотос… всегда был одним из самых могущественных цветов, Покровитель Жизни и Алхимии… — Лунная Пилюля вздохнул, немного помолчал, а потом внезапно сменил тему: — После трех земных поклонов ты стал моим учеником-преемником. Посему у наставника для тебя есть три подарка.

Он взмахнул широким рукавом. Помещение залило светом множества разноцветных огней.

— Первый подарок — несколько пилюль Целостности. Больше на Мертвенном Плато таких пилюль нет ни у кого. Я переплавил их во время алхимического просветления три года назад. В партии всего три пилюли. Одна пилюля позволит тебе поглотить тысячу лепестков золотого лотоса, оставленных душами погибших членов клана Ла, добавит твоему долголетию сто лет, а также повысит культивацию. Если на нелегком пути культивации возникнет непреодолимая стена, с этой пилюлей ты сможешь ее преодолеть. Эти три пилюли, мой ученик, позволят тебе без проблем достичь стадии Зарождения Души! Если за этот срок ты не преуспеешь, тогда я переплавлю для тебя еще партию пилюль и буду продолжать это делать, пока ты наконец не одержишь верх.

Слова наставника достигли самых потаённых уголков сердца Ла Раи. Он смотрел на наставника, чувствуя искренность его слов, доброту и любовь. Три года назад грандмастер Лунная Пилюля переплавил эти пилюли во время алхимического просветления специально для него. Ла Раи сложил ладони и низко поклонился.

— Премного благодарен, наставник!

— У наставника для тебя есть второй подарок, наследуемая техника подразделения Лунной Пилюли. Ее имя Заклятие Призыва Духа. Ею можно переплавлять одну и ту же пилюлю до шести раз, а с достаточным скрытым талантом можно преодолеть рубеж в шесть раз! Еще раз повторю, это наследуемая техника подразделения Лунной Пилюли. На сегодняшний день я передал ее только двум людям: тебе и твоему бывшему старшему брату Лю Жуфэну.

С этими словами Лунная Пилюля коснулся лба Ла Раи и надавил. Юноша вздрогнул, когда по его телу разлился леденящий холод. Долгое время ничего не происходило, пока внезапно в его разуме не возникли слова. Текст выглядел сложным и глубоким, но прочтя его, Ла Раи всё равно обрел полное просветление.

— Это наследуемая техника передается только ученикам-преемникам, — предостерег Лунная Пилюля, — Больше никому. Ее довольно просто использовать, достаточно овладеть основами, и ты можешь её использовать. В будущем ты можешь передать её своему ученику, таким образом она будет переходить из поколения в поколение, — в глазах Лунной Пилюли вспыхнул загадочный блеск. — Последний из трех подарков: ценное сокровище подразделения Лунной Пилюли. Неугасающее пламя Лунной Пилюли!

Он взмахнул рукавом в сторону скалы. С рокотом две половины скалы разошлись в стороны, открыв вход в пещеру. От самого входа вниз, словно к самому центру земли, уводила лестница. Лунная Пилюля и Ла Раи, наставник и ученик, отправились вниз. После очень долгого спуска они оказались глубоко под сектой Пурпурной Луны. Ла Раи пораженно уставился на огромную выдолбленную в скале пещеру. В центре пещеры стояли три гигантские полусгоревшие черные благовонные палочки. Они испускали струйки черного дыма. Вместе с клубящимся дымом в пещере повсюду горел золотистый огонь. Над тремя благовонными палочками парила трехметровая черная алхимическая печь. Казалось, в воздухе ее поддерживал дым, а энергию давало золотое пламя. Лунная Пилюля взглянул на алхимическую печь. Его глаза заблестели, будто она воскресила в нем старые воспоминания. Ностальгическое выражение исчезло с его лица так же быстро, как и появилось.

— Эти благовония не из этого мира. Дым никогда не рассеется, а благовония никогда не потухнут. Это Неугасающее пламя подразделения Лунной Пилюли! Оно горит уже более двадцати тысяч лет… Неугасающее наследие. Вложи его в свое сердце, и оно станет алхимическим пламенем! Когда ты достигнешь стадии Создания Ядра, соедини это пламя со своим Пурпурным Ядром, и оно воспламенит его. После этого тебе больше никогда не понадобится земное пламя для переплавки пилюль. Оно станет твоим личным алхимическим пламенем, которое поможет переплавить всё сущее под Небом и Землей. Во всем подразделении Лунной Пилюли только ты и я достойны использовать это наследуемое пламя. Неугасающее пламя всегда будет здесь, как и я.

Последнюю фразу Лунная Пилюля прошептал едва слышно, отчего Ла Раи не совсем разобрал его слов. Всё это время Лунная Пилюля не сводил глаз с благовонных палочек, дыма и пламени, будто эти слова он адресовал вовсе не Ла Раи. В следующий миг он повернулся к юноше.

— Ты останешься здесь для уединенной медитации. Ты можешь выйти только тогда, когда поместишь волю пламени в свое сердце.

После чего он повернулся и медленно начал взбираться по ступенькам. Ла Раи какое-то время размышлял над сказанным, а потом сел в позу лотоса. Он взглянул на флакон с пилюлями у себя в руке. Внутри лежали пилюли Целостности. Ла Раи даже боялся представить их ценность. Он убрал флакон в бездонную сумку и закрыл глаза. В его разуме мерцали слова Заклятия Призыва Духа. С помощью этой техники можно было переплавить пилюлю три, четыре и даже шесть раз. С такой техникой можно было сделать из простой пилюли непревзойденную. Стоило ему осознать весь потенциал этой техники, как у Ла Раи закружилась голова. Такая техника по праву могла считаться божественной способностью Дао алхимии, идеально гармонирующей в плане культивации с Великим Духовным Трактатом!

Можно сказать, что эта техника переплавки пилюль в действительности делала Ла Раи кем-то вроде грандмастера. Освоить такую технику мог не каждый. Начиная с четвертой переплавки, для использования техники требовалось Неугасающее пламя. Во всем подразделении Лунной Пилюли только Лунная Пилюля и Ла Раи обладали Неугасающим пламенем, поэтому только они могли совершить четвертую переплавку.

Ла Раи глубоко вздохнул и открыл глаза. Теперь он понял, зачем наставник приказал ему остаться здесь и насытить свое сердце Неугасающим пламенем Лунной Пилюли.

— «Это полное наследие, — подумал он, глядя на благовонные палочки и золотистое пламя, — Пламя и техника дополняют друг друга. Без одного из них невозможно будет достичь вершины…»

Время шло. Незаметно пролетело три месяца. За это время Ла Раи ни разу не покинул пещеру. Однако появление сразу трех Пурпурных Мастеров Шэнгуань переполошило все Мертвенное Плато. Говорили, что за последние десять испытаний, это вышло самым зрелищным!

Не без помощи других сект молва о Дао алхимии Вэй Юйянь, а также ее навыках в переплавке пилюль облетела все Мертвенное Плато. Никто не отрицал, что она действительно заслужила стать Пурпурным Мастером Шэнгуань. Во всех великих сектах часто можно было услышать фразу: «Пурпурный Мастер Шэнгуань Вэй Юйянь». Даже большей сенсацией, чем Вэй Юйянь, стал Е Фэйму. Он и его несгибаемое Дао алхимии поразило всех до глубины души. После того как он всего одной пилюлей создал десять тысяч ступеней, о нем заговорили во всех уголках Мертвенного Плато. Учитывая, что он изначально был довольно известным алхимиком, получив титул Пурпурный Мастер Шэнгуань, его имя достигло совершенно новых высот. Что интересно, теперь его начали считать одним из столпов секты Пурпурной Луны.

Самым невероятным из трех победителей был, конечно же, Тан Хао! Он был грандмастером Золотая Орхидея, учеником-преемником грандмастера Лунная Пилюля. Он добился известности в западном регионе Мертвенного Плато, где сразил практика стадии Создания Ядра из Долины Судьбы. Всё это делало Тан Хао самым горячо обсуждаемым человеком Мертвенного Плато.

Всё больше людей называло его четвертым грандмастером Мертвенного Плато. Из уст в уста передавали историю, как он на вершине горы Лигуй создал огромную золотую орхидею из тысячи целебных пилюль. Она лишь подкрепляла веру тех, кто считал, что Тан Хао действительно был четвертым грандмастером Мертвенного Плато. Почтенный Тан Хао стал вторым человеком в подразделении Лунной Пилюли после грандмастера Лунная Пилюля. Все практики подразделения Лунной Пилюли теперь знали его в лицо. Многие считали Ла Раи кем-то вроде Дитя Дао подразделения Лунной Пилюли, сравнимого с Дитя Дао всей секты, может, даже чуть более известным.

Жизнь не стояла на месте. Значительные изменения произошли с мертвецом, извергшимся много лет назад из недр земли на Мертвенное Плато. На его коже вспыхнули магические символы, которые затем поднялись в воздухе, создав там преломленные отражения самих себя. Некоторым удалось прочесть их. Это были слова одного из трех каноничных трактатов… Трактат Дао Божества!

Тремя каноничными трактатами считались Великий Духовный Трактат, Трактат Дао Божества и Трактат Отсечения Небес. Каждый из них был способен вызвать страшные валы и яростные волны. Из-за мертвеца даже люди из Пустыни Эона и Небесного Предела не постеснялись использовать совершенно невероятные техники, чтобы как можно скорее переместиться на Мертвенное Плато. После появления трактата сила, не дающая людям приблизиться к покойнику, внезапно исчезла. Теперь можно было спокойно подойти к огромному, словно гора, мертвецу.

Секте Единого Меча пришлось серьезно заплатить, чтобы добыть волос с головы мертвеца. По слухам, они переплавили его в ценное сокровище, которое могло сотрясти Небо и Землю! Грандмастер Вечная Гора из секты Морозного Феникса задействовал всю мощь секты, чтобы получить немного его крови. Предположительно, из нее он переплавил практически Чудесную Пилюлю!

Слухи будоражили Мертвенное Плато. Всё больше сект и кланов отправляли своих людей к трупу Бессмертного.

В то же время из глубин Озера Перерождения с каждым днем всё громче звучал чей-то пронзительный зов, пока он не превратился в непрерывный рёв. При этом над озером появился черный вихрь, который вырвался наружу, разметав всё вокруг трупа.

Многие годы бессчетное число практиков на грани смерти отправлялись в глубины Озера Перерождения, надеясь на перерождение. Погибли они или же остались живы, никто не знал. За века это место обросло множеством легенд и баек, пока Озеро Перерождения не стали приравнивать к Древнему храму Золотого Лотоса, одному из трех самых опасных мест Мертвенного Плато!

Труп исследовали много лет, и только сейчас причудливая жизненная сила внутри озера наконец пришла в движение и обрела алчную волю.

Над Мертвенным Плато вновь начали сгущаться тучи.

Глава 32: Встреча с… Ван!

С увеличением количества новостей о трупе Бессмертного секта Пурпурной Луны начала уделять этому вопросу повышенное внимание. Сперва на разведку отправились несколько Избранных подразделения Пурпурного Ци во главе со Старейшиной. Отряд отправился примерно в одно время с группами из других великих сект и кланов.

Тем временем в районе Озера Перерождения собиралось всё больше практиков, которые надеялись урвать себе частичку удачи. Это значимое событие просто не могло не привлечь внимание практиков из Пустыни Эона. Как ни удивительно, но, когда труп только выбросило из земли, практики Пустыни Эона, в надежде что-то выяснить, практически сразу посетили место падения. Новые слухи о мертвеце побудили многих практиков Пустыни Эона вновь пуститься в путь. Даже Небесный Предел внимательно следил за развитием событий. Оттуда тоже прибыли практики.

Со временем собравшиеся вокруг Озера Перерождения и трупа Бессмертного люди обнаружили нечто очень странное. Культивация любого практика стадии Зарождения Души при приближении к трупу сильно подавлялась. Если они продолжали идти вперед, она опускалась до стадии Создания Ядра. Практики стадии Создания Ядра, с другой стороны, не испытывали таких проблем. Но еще более странным было другое. Как только практик касался гигантского мертвеца, который по размерам больше походил на маленькую гору, его тут же переносило в другое место. Большинство довольно быстро возвращало назад.

Вернувшиеся рассказывали совершенно непохожие друг на друга истории. Один практик видел реку, другой странные здания, похожие на дворцы и храмы. Третий заприметил сокровище, но не смог его добыть. Четвертый говорил, что видел Чудесные Пилюли, а один даже заявил, что видел вырезанные в камне алхимические рецепты. Еще надуманнее звучали заявления людей, кто клялся, что видел внутри поле боя, в центре которого стоял гроб!

Какие бы истории не рассказывали побывавшие внутри практики, ни одна из них не повторялась. Всё это придавало трупу Бессмертного ореол загадочности, что, конечно же, привлекло к нему еще больше любопытных.

За несколько месяцев секта Пурпурной Луны отправила пять групп. С четвертой и пятой группой секта начала посылать алхимиков подразделения Лунной Пилюли. Причина была проста. Человек увидевший вырезанный в камне алхимический рецепт принадлежал к подразделению Пурпурного Ци. Его история стала причиной, почему через несколько дней подразделение Лунной Пилюли включило алхимиков в четвертую группу. Возглавляли эту группу Е Фэйму, Ань Цзайхай и Е Юньтянь. Три Пурпурных Мастера Шэнгуань вместе с экспертами подразделения Пурпурного Ци. Это была уже четвертая волна, которую секта отправила в район трупа Бессмертного.

За следующий месяц произошло немало странного. Различные секты и кланы продолжали отправлять людей, вместе с ними они начали посылать даже эксцентриков уровня Патриархов. Секта Пурпурной Луны как раз готовила пятую группу.

К этому времени Ла Раи провел в уединении уже полгода. Спустя три дня после отбытия пятой группы, возглавляемой Вэй Юйянь и Линь Хайлуном, он наконец закончил медитацию. Покинув пределы подземной пещеры, он чувствовал небольшую слабость в теле, но блеск в его глазах стал намного глубже, чем раньше. Внешне нельзя было определить, что он теперь обладает Неугасающим Пламенем. Однако, если заглянуть в его глаза, возникало ощущение, что где-то там в глубине полыхает яростное золотое пламя.

Ла Раи успешно объединил Неугасающее Пламя Лунной Пилюли со своим разумом и сердцем. Как только со стадией Возведения Основания будет покончено и у него появится Пурпурное Ядро, он сможет трансформировать его, и тем самым зажечь Неугасающее Пламя, которое никогда не потухнет!

Ла Раи сразу почувствовал нависшую над сектой неспокойную атмосферу. Расспросив несколько человек, он узнал о начавшихся полгода назад странностях, творящихся с трупом Бессмертного. Как ни удивительно, но Ла Раи знал о трупе Бессмертного чуть ли не больше всех. Не раз ему начинало казаться, что труп извергся в этот мир… в попытке найти его. Хоть это было всего лишь предположением, он всё равно боялся приближаться к покойнику.

Этот труп появился вскоре после того, как юноша переплавил пилюлю Золотого Дьявола, кроме того, с рассказов многих его знакомых он узнал, как выглядел этот труп Бессмертного. И это знание… заставило его содрогнуться. Если он все правильно понял, то этот труп Бессмертного был никаким не Бессмертным, а… телом Дьявола, чья душа появилась в одной из пилюль Золотого Дьявола.

Огромное количество весьма красочных историй вернувшихся практиков заставили его немного призадуматься. Он обдумывал этот вопрос, направляясь навестить наставника, а после возвращения, принял решение вернуться к уединенной медитации, на сей раз, чтобы переплавить Пилюлю Тройной Сути и совершить прорыв на стадию Создания Ядра.

На данный момент Ла Раи твердо стоял на великой завершенности Возведения Основания. Перед ним лежала всего одна дорога: совершить прорыв в культивации и стать экспертом стадии Создания Ядра. Только тогда он сможет начать культивировать Ци Ядра. С ним он станет еще известнее. Даже практики стадии Создания Ядра после этого будут вести себя рядом с ним крайне осторожно. Это откроет перед ним множество путей. Можно сказать, что, став экспертом стадии Создания Ядра, ты по-настоящему становишься практиком!

Общепринятые дыхательные упражнения на самом деле подготавливают почву для стадии Создания Ядра и считаются лишь началом. Во время Возведения Основания закладывается фундамент. Чем он крепче, тем большей мощью будет обладать человек на стадии Создания Ядра. Что интересно, только на стадии Создания Ядра… человек впервые по-настоящему пробует силу на вкус. Практики стадии Создания Ядра с помощью Ци Ядра могут довести магические техники до вершины совершенства и мощи. Перейдя рубеж предела совершенства, такие техники становятся божественными способностями. Божественные способности — это техники, которые могут освоить только практики стадии Зарождения Души.

— Время прорыва на стадию Создания Ядра! — пробормотал Ла Раи.

Его глаза решительно сверкнули, и он принял позу лотоса в Пещере Бессмертного. Взмахом рукава он призвал золотую алхимическую печь. Практически сразу на ее поверхности возникло лицо юноши. Он с ненавистью буравил взглядом Ла Раи, пока его рот открывался в беззвучных криках. Его до сих пор сжигала ярость за то, что юноша забрал его из мира Праматери Печей.

Ла Раи мельком взглянул на лицо юноши, а потом холодно хмыкнул. Дух алхимической печи совсем не ценил хорошего к нему отношения. Когда бы Ла Раи не брался переплавлять пилюли, юноша всегда был чем-то недоволен.

— Раз уж ты сам ищешь себе погибели, я помогу тебе понять значение фразы «есть вещи пострашнее смерти». Не бойся, скоро ты будешь буквально молить меня о пощаде.

С этими словами он схватил золотую алхимическую печь, и, не обращая внимания на трепыхание лица юноши и его беззвучные вопли, отправил её в золотую маску.

— Старейшина Хрустальное Зеркало Золотого Лотоса, это тот дух, о котором я недавно рассказывал. Я присоединился к секте только ради того, чтобы изловить этого негодяя, что порочит имя матушки. Могу ли я попросить вас объяснить ему некоторые вещи?

Зеркало в обличии заколки в данный момент восседало на голове апатичного и подавленного Патриарха Клана Цзы. Услышав просьбу Ла Раи, оно задрожало от ярости. Оно гневно осмотрело доставленную ему золотою алхимическую печь.

— Не бойся, — с широкой улыбкой произнесло зеркало, — Хоть ты и прочил имя моей Досточтимой Госпожи Ла, хоть ты и неправ, но можешь спать спокойно. Великолепный, добросердечный я, Хрустальное Зеркало Золотого Лотоса, правая рука моей Досточтимой Госпожи Ла, помогу тебе понять, насколько удивительна, умна и прекрасна моя Госпожа!

С этими словами оно прыгнуло к алхимической печи…

Ла Раи отозвал духовное сознание и на какое-то время выкинул дух печи из головы. Он вытащил Печь Десяти Тысяч Переплавок вместе с горсткой целебных трав и с головой ушел в переплавку.

Для прорыва со стадии Возведения Основания на стадию Создания Ядра ему требовалась пилюля Тройной Сути. Спустя две недели усердной работы он с усталым вздохом посмотрел на три пилюли Тройной Сути у себя на ладони. Учитывая, что во время работы его не посетило алхимическое просветление, две недели были для него весьма солидным сроком. А потом он начал их переплавлять вновь и вновь. На утро следующего дня Ла Раи без колебаний проглотил пилюлю Тройной Сути и начал циркулировать мощь Пурпурного Ци с Востока, в попытке создать Пурпурное Ядро.

Шли дни. Ла Раи потерял счет проглоченным пилюлям Тройной Сути. Он совершенно не ожидал, что использование десяти Дао Колонн для создания Пурпурного Ядра окажется настолько трудным.

Весь следующий месяц Ла Раи без перерыва пытался достичь стадии Создания Ядра с помощью пилюль Тройной Сути. Но даже после месяца неустанных попыток ему так и не удалось. До конца ему оставалось совсем чуть-чуть, но что бы он не делал, у него получалось создать лишь пурпурный Ци. Все попытки превратить Ци в Ядро оборачивались полным провалом.

Неудача следовала за неудачей. Ла Раи уже начал жалеть, что после получения звания Пурпурного Мастера Шэнгуань занял у секты на свой проект огромную коллекцию целебных. Наблюдать, как травы утекают, словно песок сквозь пальцы, было очень тяжело. Но он ничего не мог с этим поделать.

— «Если судить по количеству неудач, я начинаю опасаться, что с десятью Дао Колоннами мои шансы на успех — один к тысяче», — вздохнул Ла Раи. Эта мысль обескураживала. Не будь у него наследия Клана Ла, его культивация навсегда бы застряла на стадии Возведения Основания.

Он глубоко задумался и попробовал вспомнить прорыв у Дао Гейзера Цзы Тяня и остальных.

— «Должно быть, всё дело в моих десяти Дао Колоннах, — подумал он со вздохом. Он еще не окончательно сдался. Даже если шанс на успех был не больше одного к тысяче, в нем еще теплилась надежда. — Сперва надо создать Пурпурное Ядро. Затем я могу переплавить из него Совершенное Золотое Ядро. Создание Ядра станет для меня гигантским скачком в силе. На стадии Создания Ядра я смогу надеть золотую маску и использовать божественные способности Бессмертного Золотой Лотос! — это немного приободрило Ла Раи и придало ему решимости. — Я обязан создать Пурпурное Ядро!» — решил он.

Он взмахнул рукавом и хотел было пойти взять в долг еще целебных трав, когда все его тело внезапно задрожало. Дрожал не он, всё вокруг него тряслось. Больше половины Мертвенного Плато охватило землетрясение, центром которого был район Озера Перерождения и трупа Бессмертного, где собралось около ста тысяч практиков.

Вибрация исходила из груди мертвеца, будто его сердце внезапно забилось. Она расходилась от него во все стороны, сотрясая землю, вызывая землетрясения, раскачивая горы и проходя сквозь все стоящие на ее пути секты и кланы.

Секта Пурпурной Луны располагалась не очень далеко от места падения, поэтому ее тоже задело. Когда люди услышали грохот, их сердца учащенно забились. Ла Раи замер. Он осторожно коснулся своей груди, чувствуя на себе эту всеобъемлющую вибрацию.

Выражение его лица изменилось, когда он осознал, что вибрация чем-то напоминала зов. Чутье подсказывало, что этот зов принадлежит трупу Бессмертного, появление которого он спровоцировал переплавкой пилили Золотого Дьявола и неосознанным запечатыванием внутри нее его души. С тех пор как он понял это, он все время старательно избегал этот труп!

В голове Ла Раи зов трансформировался в старческий голос:

— «Ты… Я знаю твою линию крови. Я знаю откуда ты… Ты… Хочешь узнать, почему тогда, несколько лет назад, ты смог призвать мою душу?.. Ты… Хочешь узнать, что ты увидел?.. Я пришел за тобой, я так долго ждал. Приди ко мне. Приди сюда… И ты узнаешь правду обо всем!»

Голос звучал так, будто он прошел сквозь эоны, словно его наполнял древнейший Ци. Пока в голове Ла Раи еще не стихло эхо, кровь в его жилах закипела. Кровь заструилась по сосудам быстрее обычного. Внезапно на тыльной стороне его правой руки… появился кровавый порез!

Этот порез выглядел как магический символ. Но это был не совсем обычный кровавый символ… он сиял ярко-золотым светом! При взгляде на порез Ла Раи поежился.

Юноша неподвижно стоял в Пещере Бессмертного, рассматривая свою руку, пока наконец не поднял голову. Его глаза пронзительно сверкнули.

— «Кто… это мог быть? По какой причине несколько лет назад я смог переплавить его душу в пилюлю? Почему он извергся именно на Мертвенное Плато? Каким образом мертвец сумел повлиять на мою кровь и вызвать появление пореза…»

Ла Раи задумался о том моменте, когда в его голове появились перемежающиеся образы золотых цветов и кроваво-красная орхидея. Он отчётливо помнил то странное чувство, будто в его теле появилось что-то чужеродное. Если Ла Раи не изменяла память, тогда поднялся слабый, еле заметный ветер, который принялся кружить вокруг его тела. Он отчетливо помнил, что этот непростой ветер пронизывала какая-то странная сила.

Ла Раи надолго задумался. Когда снаружи стемнело его глаза засияли решимостью.

— «Неважно, правдивы ли слова этого человека или нет… я иду!»

Богатства и почет добиваются в риске. Практики в первую очередь культивируют уверенность в собственные силы. Приняв решение, он должен следовать ему без колебаний. Он взмахнул рукавом и вышел из Пещеры Бессмертного.

Несколько дней спустя. Шестая группа практиков, насчитывающая тридцать человек, превратилась в лучи разноцветного света и покинула секту Пурпурной Луны. Возглавлял группу, конечно же, Ла Раи. Его халат Пурпурного Мастера Шэнгуань и длинные черные волосы развевались на ветру, пока он стрелой мчался вперед. Летящие позади люди смотрели на него с благоговением и трепетом, вне зависимости от того, были ли они членами подразделения Пурпурного Ци или Лунной Пилюли.

Вместе они с огромной скоростью летели по небу. Всю дорогу Ла Раи хранил молчание. В его голове раз за разом повторялись слова трупа Бессмертного. После трех перемещений и двух недель пути шестая группа практиков секты Пурпурной Луны добралась до района Озера Перерождения. В пути они еще один раз почувствовали вибрацию. Когда она волной окатила их, все практики тут же опустились на землю и сели в позу лотоса. Только Ла Раи продолжал парить в воздухе и высматривать что-то за горизонтом. Он вновь почувствовал зов.

— «Приди ко мне… я здесь… я жду тебя… истина… все ответы…»

У Ла Раи голова шла кругом. Из нескольких сотен тысяч практиков, собравшихся в районе Озера Перерождения, манящий голос мог слышать только он. Блеск в его глазах стал еще более непреклонным.

На Мертвенном Плато существовало три самых опасных места: древнейшие Дао Пещеры, древний Храм Золотого Лотоса и Озеро Перерождения. С первого взгляда место походило на огромную впадину. Куда не посмотри, повсюду стояло так много вулканов, что их невозможно было сосчитать. Такой пейзаж простирался до самого горизонта. Небо скрывали черные тучи, густой черный туман покрывал землю. Это был регион Озера Перерождения.

Согласно легенде, люди на грани смерти могли в особый момент погрузиться в Озеро Перерождения, в случае успеха, они получали шанс прожить еще одну жизнь! Была ли эта легенда правдивой или очередной небылицей никто не знал. Но с древних времен бесчисленное множество могущественных практиков, не желающих умирать, ныряли в Озеро Перерождения. Из них наружу выбрались лишь трое. Покинув пределы Озера Перерождения, все трое наотрез отказались говорить о произошедшем внутри. Со временем они исчезли, и больше о них никто не слышал.

Несмотря на такую удручающую статистику, тайна Озера Перерождения продолжала обрастать всё новыми подробностями. Байки об Озере Перерождения рассказывали десятки тысяч лет. Такой неугасающий интерес к этому месту можно было объяснить только тем, что озеро, похоже, действительно обладало поистине невероятными свойствами. Ла Раи размышлял об этом, пока летел к границе региона Озера Перерождения. После пересечения границы опасность стократно возрастет.

Что до трупа Бессмертного, он упал в пятидесяти километрах от Озера Перерождения. В настоящий момент вибрация медленно угасала. Когда она окончательно стихла, в небо взмыл человек, следом еще и еще. Несколько сотен тысяч практиков со всего Мертвенного Плато взяли в тысячеметровое кольцо Озеро Перерождения. На месте многие секты и кланы основали временные форпосты. В каждом таком форпосте обязательно присутствовал член старшего поколения. С каждым днем всё больше людей входило в этот огромный регион. Многие бесстрашно подходили к трупу, надеясь, что именно им улыбнется удача. Одни возвращались, другие исчезали бесследно.

Такое скопление практиков просто не могло не вызвать трений. Между практиками то и дело вспыхивали конфликты. Непрекращающиеся магические битвы ежедневно уносили жизни по меньшей мере нескольких практиков. Что до великих сект и кланов, их члены находились под защитой старшего поколения. Старики не могли полностью искоренить хаос, но по крайней мере могли держать свою территорию под контролем.

Когда вибрация полностью стихла, Ла Раи повел свою группу к территории секты Пурпурной Луны. Это, разумеется, привлекло к ним изрядную долю внимания. Многие с интересом задирали головы, в попытке выяснить принадлежность новоприбывшей группы. Стоило им узнать халат Пурпурного Мастера Шэнгуань Ла Раи, как тут же поднялся шум:

— Это Тан Хао из секты Пурпурной Луны!

— Дитя Дао подразделения Лунной Пилюли, Тан Хао!

Ла Раи слышал возгласы внизу, но выражение его лица никак не изменилось. Он продолжал вести группу в сторону Озера Перерождения. В полете он изучал землю внизу с помощью духовного сознания. Он сразу почувствовал ауры огромного числа практиков. Большая часть людей была сосредоточена за пределами искусственного периметра. Внутри периметра собралось не больше десяти тысяч практиков. По сравнению с внешней территорией внутренний периметр окутывал густой туман, который давил на духовное сознание, затрудняя слышимость и видимость.

Ла Раи заметил огромную впадину. С высоты птичьего полета она походила на огромную чашу, внутри которой клубился черный туман. Под туманом скрывалась впадина диаметром пятьсот километров. В ней и скрывалась одна из главных загадок Мертвенного Плато: Озеро Перерождения.

Это был центр региона Озера Перерождения. Окружали центр десять столбов света. Каждый из них то и дело ярко вспыхивал. Они походили на островки света в море темного тумана и грозовых туч. Столбы олицетворяли собой чудовищную силу. Само их существование делало территорию вокруг Озера Перерождения чуть менее опасной. Живущие в тумане диковинные твари попрятались и не смели нападать на людей.

Каждый из столбов света занимал особое место. Там в позе лотоса медитировали большие группы практиков. С Мертвенного Плато только пять великих сект и три великих клана могли возвести такие поразительные форпосты, да еще и в такой близости от Озера Перерождения.

Ла Раи сразу заметил столб пурпурного цвета, источающий удушающую и давящую энергию. Пурпурный столб света сдерживал клубящийся вокруг черный туман. Даже земля вокруг него окрасилась в фиолетовый цвет. Внутри находились У Динцю, а также Вэй Юйянь, Ань Цзайхай, Линь Хайлун и остальные практики подразделения Пурпурного Ци. Всего медитировали с закрытыми глазами около ста человек. Помимо них, в самом центре столба света медитировали два старика. Оба носили длинные белые халаты и выглядели как люди, живущие на свете уже много лет. Ла Раи сразу ощутил пугающую давящую ауру, исходящую от их тел. Культивация У Динцю уступала на целую стадию двум старикам!

— «Стадия Отсечения Души…» — подумал Ла Раи с глубоким вздохом.

На пути к своей секте он не преминул изучить остальные столбы света. Там были секты Единого Меча, Великого Мрака, Морозного Феникса, Огненной Зари. Что до практиков, со своими сектами прибыли Хань Бэй, Чжао Ван, Чжоу Цзе, Цин Лихай, Цзы Тянь и остальные. Взгляд Ла Раи остановился на девушке в белоснежном воздушном платье, сидящей среди учеников из секты Великого Мрака.

Кэ Цзюсы.

Он ненадолго задержал на ней взгляд, а потом отвернулся. Были и другие столбы света. Один оранжевого цвета. Его окружала аура силы и величия. Внутри сидело несколько дюжин высоких практиков, чью обнаженную кожу покрывали татуировки изображающие различные тотемы. Они совершенно не походили на жителей Мертвенного Плато.

— «Практики из Пустыни Эона…» — нахмурившись, подумал Ла Раи. Ему уже раньше доводилось сталкиваться с представителями Пустыни Эона. Когда он впервые оказался в центре Мертвенного Плато, он видел странно одетого высокого практика.

Ла Раи знал, что на самом деле Пустыня Эона называлась Варварским Западом. Именно это название он видел на карте много лет назад. Вот только жители Пустыни Эона посчитали это название оскорбительным, поэтому они решили взять новое название — Пустыня Эона. Несмотря на это, по-прежнему находились те, кто называл жителей пустыни западными дьяволами.

Ла Раи перевел взгляд на другие столбы света. Один из них сиял чуть голубоватым, холодным, словно лед, светом. Рядом с ним из земли торчал огромный штандарт. На ветру трепалось полотнище, на котором был вышит бело-голубой иероглиф…

Ван!

Заметив его, Ла Раи прищурился и тяжело задышал. Под сенью голубоватого столба света медитировало около дюжины человек. Одним из них был юноша с тонкими губами, горделивой аурой, который, судя по всему, сгорал от нетерпения. Почувствовав на себе взгляд Ла Раи, он посмотрел в его сторону и холодно хмыкнул. Его брови презрительно изогнулись. Взгляд юноши, казалось, добрался до разума Ла Раи, отчего тот на секунду застыл. Он быстро раскрутил культивацию и рассеял тревожное чувство.

— «Стадия Создания Ядра».

Со свойственной ему невозмутимостью он отвернулся от юноши. Тот пытливо посмотрел на Ла Раи, но через несколько мгновений потерял к нему интерес.

Ла Раи посмотрел на другой столб света, золотого цвета с устрашающей аурой, которая отчего-то казалась юноше знакомой, успокаивающей и… родной. Внутри сидело в позе лотоса всего три человека: зрелая женщина, старик и молодая девушка. Девушка носила зеленое платье, а ее длинные волосы блестящим водопадом спускались по спине. Она была не лишена красоты, но она слегка меркла из-за окружающей её холодной, высокомерной ауры. Она была из той породы людей, что могут вспылить по любому поводу и с которыми очень сложно идти на контакт.

По-прежнему спокойный и сдержанный Ла Раи вел группу к пурпурному столбу света секты Пурпурной Луны. При его приближении некоторые люди настороженно открыли глаза. Но увидев знакомое лицо Ла Раи, настороженность превратилась в благоговение. Судя по выражению лица Вэй Юйянь, в ней сейчас бушевали смешанные эмоции. Е Фэйму лишь молча немного склонил голову.

Сидящий в позе лотоса У Динцю внезапно открыл глаза. Завидев Ла Раи, он расплылся в улыбке и кивнул. Обычно люди с его культивацией и статусом в подразделении Пурпурного Ци вообще не признавали незначительных практиков на стадии Возведения Основания. Такая дружелюбная реакция У Динцю ясно говорила, какое положение Ла Раи занимает в секте Пурпурной Луны. В каком-то смысле юноша даже превосходил У Динцю по статусу. Имей он культивацию выше, У Динцю, скорее всего, пришлось бы приветствовать его стоя.

За столько лет в мире культивации Ла Раи усвоил очень важный урок: не стоит вести себя с другими надменно. Он сложил ладони и поклонился У Динцю, отчего улыбка высокопоставленного практика сделалась еще шире. Ла Раи имел слабую культивацию, но очень высокий статус. Его более чем смиренное поведение лишь подкрепило положительное впечатление, которое сложилось о нем у У Динцю.

— Грандмастер Тан, позволь представить тебе наших двух патриархов, — сказал он с улыбкой.

Ла Раи улыбнулся в ответ, это была та ситуация, когда, отбросив сливу, можно было получить персик. Когда У Динцю его представил, Ла Раи сложил ладони и низко поклонился двум пожилым патриархам в центре столба пурпурного света.

— Тан Хао, член младшего поколения подразделения Лунной Пилюли, выражает почтение патриархам.

Купающиеся в пурпурном свете, испещрённые морщинами старики олицетворяли собой настоящую силу. На поклон Ла Раи они медленно открыли глаза и задумчиво на него посмотрели. Словно они тщательно запоминали ауру юноши.

— Твоей культивации недостаточно, — невозмутимо сказал один из них, закрыв глаза, — Для твоей же безопасности, лучше не пускайся в авантюры. Оставайся здесь, и ты будешь в порядке.

Второй патриарх улыбнулся, его глаза одобрительно блеснули. Ла Раи понимал, что причиной такого их благодушия был его наставник.

После знакомства с патриархами У Динцю представил его другим практикам подразделения Пурпурного Ци. Каждый из них вел себя с Ла Раи крайне почтительно. И словом, и манерой поведения они выказали ему искреннее уважение. Даже практики стадии Создания Ядра. Закончив знакомство с практиками подразделения Пурпурного Ци, У Динцю оставил Ла Раи. Что до подразделения Лунной Пилюли, в этом не было нужды. Один за другим они сами подходили к Ла Раи, чтобы выразить свое почтение.

Когда Ла Раи подошел к Линь Хайлуну, Ань Цзайхаю и остальным, его наконец заметили представители других сект. В сторону их группы устремилось множество взглядов, большинство из которых останавливалось на Ла Раи. Наблюдатели с удивлением узнали в новоприбывшем Тан Хао.

Ла Раи поприветствовал Ань Цзайхая и остальных сложенными ладонями. Он взглянул на Вэй Юйянь и с легким кивком ей улыбнулся. Напоследок одарив Е Фэйму мимолетным взглядом, он сел в позу лотоса. Хоть он тоже был Пурпурным Мастером Шэнгуань, он также являлся учеником-преемником грандмастера Лунная Пилюля. Этот невероятно почетный титул, согласно правилам секты, давал ему статус выше, чем у Пурпурных Мастеров Шэнгуань.

Понимая, что его культивация еще недостаточно высокая, Ла Раи не хотел рисоваться. Вот почему он сел рядом с Ань Цзайхаем, таким образом поместив Линь Хайлуна на главенствующее место в центре. Старик Линь Хайлун был человеком прозорливым, как он мог не понять намерений Ла Раи? Он с улыбкой покачал головой, но ничего не сказал. Ань Цзайхай негромко хохотнул. Посмотрев на Ла Раи, он понизил голос и сказал:

— Старший брат Линь всего лишь Пурпурный Мастер Шэнгуань. Его волнует только Дао алхимии…

Прервав объяснение на полуслове, он еще раз внимательно посмотрел на Ла Раи. По его мнению, юноша был смышленым парнем, который мог без труда сообразить, куда он клонит.

— Не беспокойся, старший брат Ань, я всё понимаю.

Ла Раи догадался, что Ань Цзайхай намекал ему не зацикливаться на событиях того дня, когда его произвели в Пурпурные Мастера Шэнгуань. Юноша улыбнулся и скользнул взглядом по окрестностям, пока не остановился на штандарте с символом Ван. Никто, кроме него, не знал, что при виде этого штандарта в его сердце поднялась могучая волна. Разумеется, он умело скрыл бушующие внутри эмоции, не позволив даже крохотным намекам проявиться на его лице.

Символ Ван окружало множество непостижимых тайн. Флаг о трех хвостах был запечатан фамилией Ван! Всю свою жизнь Бессмертный Золотой Лотос хотел переплавить кровь Клана Ван и объединить ее с кровью Основательницы Ла, чтобы полностью пробудить ее. При этом в Благовонных Землях, где Земля была квадратной, а Небеса круглыми, где стоял квадратный треножник, который мечтал изменить законы Вселенной, Ла Раи посетило видение о том, как треножник отказывался существовать под одним небом с Ван!

Все эти истории так или иначе были связаны с именем Ван. Множество нитей, сплетаемые воедино в одной точке: «Ван». Ла Раи внутренне поежился при виде вышитого на полотнище символа. Заметив куда смотрит Ла Раи, Ань Цзайхай шепотом сказал:

— Это клан Ван из Небесного Предела!

Он говорил так тихо, словно боялся, что его могут услышать. При этом он держался крайне настороженно, даже немного напугано, словно муравей, обсуждающий слона. Глаза Ла Раи незаметно блеснули, и он повернулся на голос Ань Цзайхая.

— Про их клан мне мало что известно, — продолжил Ань Цзайхай тихо, — Ничего сверх того, что рассказывал мне наставник. Клан Ван из Небесного Предела считается самым могущественным кланом всего Южного Звездопада… Небесный Предел — это средоточие их власти, никто по-настоящему не знает всю глубину их могущества. Тем не менее есть одна вещь, которую нельзя забывать: никогда, ни при каких обстоятельствах, не провоцируй клан Ван! — его тихий шепот мог слышать только Ла Раи. — Сюда прибыло не так уж и много членов их клана, но каждый из них не тот человек, чей гнев тебе бы хотелось испытать на себе. Среди них особенно выделяются сыны Ван Квази-Формации. Их статус просто запредельно высок. Тот, кого ты недавно видел… — он сделал паузу, — Если мои догадки верны, он точно один из сынов Ван, Квази-Формации клана Ван. Иначе такой молодой юноша не был бы сейчас на стадии Создания Ядра. Члены клана Ван, особенно члены Квази-Формации, все являются Избранными. Каждое поколение обязано пройти целый ряд интенсивных тренировок, чтобы подготовиться к борьбе за сто свободных мест среди истинных членов Формации клана. Об этом мне когда-то давно поведал наставник.

Ла Раи задумался. Он тоже имел лишь общее представление о клане Ван. Судя по тому, что он слышал о Ван, он не сомневался, что они обладают практически неограниченными запасами ресурсов для культивации. Ань Цзайхай взглянул на золотой столб света и троих людей, сидящих внутри, после чего тихо продолжил:

— Так же как и с людьми из клана Ван, ни в коем случае не связывайся с теми тремя. Они принадлежат к одному из самых могущественных кланов ЮжногоЗвездопада. Как раз перед твоим появлением я стал свидетелем пугающей сцены: один из практиков клана Ван обратился к девушке как к члену клана Ла, выглядел он при этом жутко напуганным. Подумай, какая сила стоит за этими тремя, что даже члены клана Ван их боятся? Они, вероятно, тоже прибыли сюда из Небесного Предела.

Когда прозвучали слова «клана Ла», Ла Раи слегка вздрогнул, но быстро заставил себя подавить эмоции хотябы внешне. Клан Ла. Разве клан Ла планеты Южный Звездопад, творение Ла Линьхуа, Бессмертного Золотой Лотос, не был уничтожен двадцать пять лет назад? Быть может, тогда… этот клан Ла… и есть тот самый клан, который создала его матушка до таинственной катастрофы? Но разве этот клан Ла сейчас не на планете Восточное Воздаяние?

Мысли в голове Ла Раи спутались, однако он не позволил бушующим внутри эмоциям отразиться на лице, внешне выглядя все также отстраненно и холодно.

Объяснение Ань Цзайхая слегка прояснило текущую расстановку сил. Взгляд Ла Раи скользил по группам практиков, пока не остановился на Кэ Цзюсы. Их взгляды встретились, но ни один не произнес ни слова, взглядов было достаточно. Они быстро отвели глаза, но перед этим безмолвно сумели передать друг другу свои намерения.

Хань Бэй, Чэн Фу, Ли Шици, Цзы Тянь, Чжоу Цзе, Цин Лихай, Хань Шаньдао, Чжао Ван, а также Сун Юньшу из клана Сун вместе с красивой, но немного грустной Сун Цзя были хорошо знакомы Ла Раи. Все они находились среди групп, посланных различными сектами и кланами. Единственную, кого юноша не смог найти, так это Лу Сай.

Время шло. Ла Раи не мог понять, чего все ждут. Однако никто не покидал столбы света. Со временем черный туман еще сильнее потемнел. Именно в этот момент подошла Вэй Юйянь и села рядом с Ла Раи, и пристально посмотрела на него. Юноша всегда считал, что у этой девушки чересчур острая интуиция. Сохраняя на лице невозмутимость, он повернул голову и встретил ее взгляд, Вэй Юйянь не отвернулась.

— С самого первого года, как ты присоединился к подразделению Лунной Пилюли, — сказала она мягко, — Я всегда чувствовала необъяснимое раздражение, каждый раз, как я видела тебя. Мне так и не удалось разобраться в причинах столь странной реакции. У меня есть теория… быть может, мы встречались когда-то в прошлом?!

На лице Ла Раи не дрогнул ни единый мускул. Но про себя он не смог сдержать потрясенного вздоха. От устрашающей интуиции и дедуктивных способностей Вэй Юйянь кого угодно бы прошиб холодный пот.

— Где именно наши пути пересеклись? — внезапно спросила она, глядя Ла Раи в глаза надеясь уловить в них хоть какие-то намеки.

После затянувшейся паузы она поняла, что юноша не собирается отвечать.

— Мне всё равно, что ты Золотая Орхидея или Тан Хао, — не сводя с него глаз, сказала она, чеканя каждое слово, — Я знаю, что у тебя есть другое имя. Если не хочешь об этом говорить, я не буду настаивать. Но однажды я выясню… кто ты такой на самом деле!

В ее глазах при этом возник странный блеск. Он был едва различим, но Ла Раи его всё равно заметил. С таким же блеском в глазах она впервые заговорила о грандмастере Золотая Орхидея.

— «Невероятно…» — мысленно подивился он. Хотя он ни разу в жизни не был в отношениях, что возникают между мужчиной и женщиной, он уже давно перестал быть зеленым юнцом и мог разглядеть очевидные намеки. Блеск в ее глазах сильно напоминал блеск глаз Кэ Цзюсы, когда они расставались на границе секты Великого Мрака. Ла Раи чувствовал себя слегка виноватым и в тоже время ощущал странную гордость. Все эти годы Вэй Юйянь преследовала его, даже когда она еще была обручена с Цин Сяошанем. Видя произошедшие с ней изменения, Ла Раи был сбит с толку.

Он прочистил горло и решил подтвердить подлинность своих предположений. Он поднял руку. Вэй Юйянь пораженно наблюдала, как его рука приближалась к ее красивому лицу. Её щеки залил румянец. Она явно не ожидала такого жеста от Тан Хао. Прежде чем его ладонь коснулась ее щеки, он отвел руку, посмотрел на нее и вздохнул. От этого вздоха щеки Вэй Юйянь заалели еще ярче. В ее изящных, словно у феникса, глазах вспыхнула ярость. Сгорая от стыда и гнева, она сердито смотрела на Ла Раи.

В этот самый момент по всей впадине прокатился оглушительный рёв. Двое патриархов секты Пурпурной Луны немедленно открыли глаза. Патриархи других сект тоже вышли из медитации. Практически одновременно около двадцати патриархов полетели в сторону впадины. Глаза У Динцю загорелись, и он повернулся к практикам из своей секты.

— Начинается. Патриархи запечатают область вокруг Озера Перерождения. Нам пора выдвигаться, да поскорее. Помните, подразделение Пурпурного Ци помогает подразделению Лунной Пилюли. Мы должны добыть немного крови мертвеца!

Глава 33: Мир внутри трупа

С блеском в глазах У Динцю взмыл в воздух и полетел вперед.

— Ученики подразделения Лунной Пилюли не прикасайтесь к трупу, — зычно приказал он, — подразделение Пурпурного Ци, за мной! У нас есть время, пока горит одна благовонная палочка! Воспользуемся им и добудем немного крови Бессмертного!

Практики подразделения Пурпурного Ци полетели за своим лидером. Члены подразделения Лунной Пилюли вокруг Ла Раи тоже начали взлетать в воздух. Их место было в арьергарде.

При взгляде на Ла Раи в глазах Вэй Юйянь на секунду вспыхнул озорной огонек. Она слегка повернула к нему голову, ну ее лице тут же появилась обворожительная улыбка, она томно моргнула, после чего, не говоря ни слова, Вэй Юйянь присоединилась к Линь Хайлуну и остальным алхимиками и устремилась к впадине, окружающей Озеро Перерождения. Разумеется, именно там лежал труп Бессмертного.

Ла Раи с тяжелым вздохом полетел следом. После нескольких попыток ему удалось выбросить Вэй Юйянь из головы и сосредоточиться на предстоящей задаче. К нему внезапно подлетел Е Фэйму. Пролетев какое-то время в тишине, Е Фэйму принялся объяснять юноше ситуацию:

— Путь к трупу ничего не преграждает. Однако стоит к нему прикоснуться, как человека тут же засасывает в какое-то странное место. Некоторые потом возвращаются, другие бесследно исчезают. Каждый день в одно и тоже время странная сила трупа внезапно наполовину ослабевает. Именно тогда обитающая в Озере Перерождения жизнь выбирается наружу. Поэтому собравшиеся патриархи из разных сект отправляются туда первыми, чтобы обезопасить территорию и дать ученикам небольшое временное окно. В отличие от других сект нам нужно всего лишь немного крови. Подразделение Пурпурного Ци вполне вероятно преследует какие-то свои цели. Но они согласились нам посодействовать. Когда кровь будет у нас, мы можем сосредоточиться на других задачах. Секта прислала столько алхимиков и Пурпурных Мастеров Шэнгуань, потому что кровь трупа Бессмертного оказалась невидимой. Как только она покидает тело, то сразу же исчезает между Небом и Землей. Только люди, практикующие Дао алхимии, вроде нас, могут воспользоваться моментом пока кровь еще не исчезла и с помощью алхимической техники переплавить рассеивающиеся капли крови.

Объяснение Е Фэйму оказалось очень детальным. Закончив, он склонил голову и увеличил скорость. Похоже, он держался Ла Раи, только чтобы всё ему объяснить. Юноша чувствовал повисшее между ними легкое напряжение. Однако в его объяснении сквозил вызов, который как бы говорил, что он с нетерпением будет ждать, кто быстрее переплавит кровь Бессмертного. Вот только Ла Раи пришел сюда не за кровью. Он оказался здесь ведомый странным голосом. Кроме юноши, никто не знал, что этот мертвец… на самом деле был еще жив, а часть его души была заключена в пилюле Золотого Дьявола, лежащей в его бездонной сумке!

Летя в луче золотого света, в его голове мелькал калейдоскоп мыслей. Вскоре он заметил впереди Цзы Тяня, Чжоу Цзе, Кэ Цзюсы и остальных. Все они слетались к одной точке — впадине. Больше всего его заинтересовал молодой человек с фамилией Ван. Его культивация находилась на пике начальной ступени Создания Ядра. Вокруг него плотным кольцом держалось семь-восемь стариков, скорее всего, его стража. Юношу окружала горделивая и величественная аура. Не обращая совершенно никакого внимания на практиков с Мертвенного Плато, он летел к центру впадины.

Туда же летела девушка с фамилией Ла, на ее лице холодная, отстраненная маска. Тело девушки окружало слепящее золотистое сияние. Из-за ярких отблесков этого сияния было больно смотреть, стоило кому-то на нее лишь взглянуть.

В глазах остальных практиков юноша Ван и девушка Ла выглядели одинаково ошеломительно. Намеренно или нет, но они с самого начала попали в центр всеобщего внимания. Рядом с ними любой Избранный или Дитя Дао выглядел не крупнее муравья. Разрыв в статусе был слишком большой. Избранные и Дети Дао Мертвенного Плато, разумеется, не могли просто так смириться с этим. Всех их, как и Ла Раи, предупредили о могущественных силах, стоящих за этими двумя, поэтому они благоразумно помалкивали.

Среди летящих можно было заметить и практиков Пустыни Эона, высоких, мускулистых людей, покрытых тотемными татуировками. Их тотемы заметно поблескивали. Выглядели они как угодно, но уж точно не заурядно.

Довольно скоро наступил момент, которого все так долго ждали. Не важно, какие цели преследовали секты, все их ученики сейчас мчались вперед. Что интересно, много учеников из сект помельче, которые находились снаружи главного периметра, рассчитав время, сейчас тоже летели вперед.

Предельно сосредоточенный Ла Раи ускорился где-то на десять вдохов. Внезапно ему в лицо ударил ветер. Ветер принес с собой трупный смрад. Одного порыва ветра хватило, чтобы Ла Раи почувствовал странное липкое ощущение на коже, будто он сильно вспотел. Причудливый гниющий ветер прошел насквозь через его плоть. Лицо Ла Раи скривилось. Он заметил похожую реакцию и у остальных учеников.

Тем временем аура практиков стадии Зарождения Души начала слабеть, будто какая-то неведомая сила яростно ее подавляла. Ла Раи припомнил, что его предупреждали о чем-то подобном. Довольно скоро подавленная культивация У Динцю понизилась до великой завершенности Создания Ядра. Несмотря на неестественную бледность, он бесстрашно вел за собой людей через черный туман, постепенно приближаясь всё ближе к гигантскому, словно гора, трупу.

Когда Ла Раи увидел впереди тело, то вынужден был признать, что труп действительно напоминал небольшую гору. Его пепельно-серую кожу покрывали отметины, которые чем-то напоминали магические символы. Символы мягко сияли и слабо извивались в причудливом танце. Девятицветное сияние мерцало в воздухе, но из-за черного тумана его сложно было разглядеть. Чем ближе приближались практики, тем ярче становилось сияние. Магические символы составляли какой-то большой текст. При виде магического текста некоторые практики восторженно воскликнули:

— Это Трактат Дао Божества!

Больше половины практиков спустились на землю, приняли позу лотоса и начали изучать текст трактата. Несколько учеников секты Пурпурной Луны присоединились к ним. Ла Раи посмотрел на происходящее и слегка нахмурился. Он внезапно почувствовал, как его духовное сознание немного сбилось. Поэтому он переключил внимание на труп впереди. Ученики из других сект, которых больше интересовал мертвец, приближались к нему. Оказавшись рядом он воочию смог оценить нешуточные размеры трупа.

У Динцю осторожно вел учеников подразделения Пурпурного Ци, явно опасаясь странного перемещающего эффекта. Он лишь хотел рассечь кожу мертвеца и извлечь немного крови. Внезапно в голове Ла Раи вновь послышался зов.

— «Приди… Приди ко мне… Всё это время я ждал тебя… Всю правду, все ответы, я объясню тебе всё, мой наследник…»

Зов заполнил каждый уголок тела Ла Раи, заставив его задрожать. Оглядевшись, он убедился, что никто кроме него не слышал звучащего в его голове сейчас зова. В эту же секунду из трупа раздался оглушительный рёв. Земля задрожала. Все Озеро Перерождения сотрясала мощная вибрация. Громоподобный рёв привлек внимание собравшихся практиков.

— Он пошевелился! — закричал неизвестный практик. — Я только что видел, как рука мертвеца шевельнулась!

— Не неси чепухи! Он мертв уже много лет. С чего бы ему сейчас начать двигаться?!

— Я тоже видел! Труп едва заметно пошевелился… Мне не показалось…

Ла Раи тяжело задышал. Он тоже заметил, как у предположительно мертвого тела шевельнулась правая рука! Ему не померещилось. Ведь он уже довольно давно знал, что тело, которое все считали покойником… на самом деле было живым!

Пока звучали удивленные вскрики, раздался очередной оглушительный рёв. Все практики посмотрели в сторону тела. Труп… медленно поднял гигантскую руку вверх. Движение казалось медленным, но в следующий миг рука поднялась к голове, словно собиралась коснуться лба. Но вместо этого она с огромной скоростью понеслась к земле. От этой сцены у многих холодок пробежал по коже. Когда все уже было хотели броситься бежать… рука с грохотом обрушилась на землю.

Бум!

С неописуемым грохотом задрожала земля, а небо лишилось красок. В это же время к небу устремился клокочущий туман. По земле волнами расходилась невероятно мощная вибрация. Послышались душераздирающие вопли. Всё вокруг потускнело, а потом воцарился хаос.

Грохот стоял просто невообразимый. Патриархи из различных сект, которые проложили путь к Озеру Перерождения помрачнели. Достигший неба туман внезапно забурлил и устремился обратно вниз. Следом за этим неизвестно откуда взялась невообразимая сила притяжения. Исходящая от трупа сила притяжения начала затягивать к нему всё до чего могла дотянуться. Ближайших к нему практиков, которые не успели увернуться, тотчас затянуло к трупу. Коснувшись мертвеца, они исчезли.

Ли Шици, Чэн Фу, Цзы Тянь, Цин Лихай, Чжао Ван, Чжоу Цзе — все они тоже попали под воздействие силы притяжения. В следующий миг их затянуло к трупу. Никто не спасся, всех их перенесло неизвестно куда. Вэй Юйянь и Е Фэйму, парящие неподалеку от Ла Раи, как и остальные члены подразделений Пурпурного Ци и Лунной Пилюли, не успели сбежать. Их постигла та же судьба, что и остальных.

Ла Раи чувствовал себя так, словно его тащила в сторону трупа огромная невидимая рука. Он никак не мог остановить её. Несмотря на всю невероятность ситуации, выглядел он абсолютно спокойно. Юноша сходу мог сказать, что держащая его сила не хотела ему зла. Если бы она хотела причинить ему вред, он бы всё равно не смог её остановить. В этом он был уверен.

— Коль скоро ты трижды воззвал ко мне, думаю, будет очень невежливо отказаться!

Его глаза ярко засияли. Трижды почувствовав зов и услышав послание, он сразу понял, что просто обязан прийти сюда! Даже Небо и Земля по важности уступали знанию собственного происхождения. С самого детства его тяготила загадка уничтожения клана Ла, созданного Ла Линьхуа. Когда же он узнал все обстоятельства, в его голове остался лишь один вопрос: зачем?

Зачем Королева Ван приказала уничтожить клан лепестков золотого лотоса, если до таинственной катастрофы была частью клана Ла, напрямую связанной с золотыми лотосами? Его не покидало чувство, что сегодня он получит на нее ответ!

Перед самым исчезновением Ла Раи увидел, как юношу из клана Ван и девушку из клана Ла тоже засосало к мертвецу, и как они оба исчезли.

В следующий миг мир погрузился во тьму…

В кромешной тьме забрезжил сероватый свет. Ла Раи сразу понял, что он попал под действие перемещающего заклятия. Куда его забросило, он точно не знал. Когда пелена окончательно спала с его глаз, он огляделся и тут же нахмурил брови. Впереди стояла древняя стена, покрытая застарелыми следами крови. Сколько бы он не задирал голову вверх, неимоверно высокая стена, казалось, простиралась до самих Небес.

Напротив нее стояла вторая стена. Располагаясь параллельно друг другу, они создавали некое подобие коридора. Глаза Ла Раи вспыхнули золотом, и вместо того, чтобы идти по коридору, он устремился вверх. Но сколько бы силы культивации он не вкладывал в глаза, ему всё равно не удавалось разглядеть вершину стены.

— «У нее нет конца…» — заключил он.

Вернувшись назад, он не стал приземляться и просто завис в воздухе. В этом месте был очень затхлый воздух. Похоже, у него было всего два варианта: либо идти вперед, либо назад.

Ла Раи припомнил все истории, что рассказывали вернувшиеся после прикосновения к трупу практики. Ни одна из этих историй не повторялась. Первый видел гору, второй реку. Согласно третьему, он оказался в окружении пышных дворцов и храмов. Четвертый рассказывал про какой-то совершенно внеземной пейзаж. Один даже попал на поле боя.

Ла Раи задумчиво выставил вперед руку, а потом молниеносно взмахнул рукавом перед собой. С рокотом воздух перед ним сгустился в сияющий золотой лотос средних размеров. Он отправил его в одну из стен. Золотой лотос с огромной скоростью устремился к стене. При столкновении не было слышно ни звука, будто стена засосала в себя цветок. На стене не осталось никаких отметин, свидетельствующих о том, что ее только что атаковали.

Ла Раи слегка поморщился. Атака содержала в себе пятьдесят процентов силы его культивации. С мощью великой завершенности Возведения Основания он мог с легкостью превратить любую стену в груду щебня, а эту не удалось даже поцарапать.

После небольшой паузы юноша стиснул зубы и полетел вперед. Если он не может перелететь её или разрушить, тогда он пойдет вперед. Со свистом рассекая воздух, он мчался вперед. Стены тем временем начали медленно расходиться в разные стороны. Импровизированный коридор постепенно расширялся, пока впереди не возникла еще одна стена, разделяющая его на два коридора. Увидев развилку, глаза Ла Раи понимающе сверкнули:

— «Лабиринт…»

Тем временем в разных частях лабиринта мрачные Цзы Тянь, Чжоу Цзе, Цин Лихай, Кэ Цзюсы и Хань Бэй тоже летели вперед. Там же где-то были юноша из клана Ван и девушка с фамилией Ла.

Сила перемещения забросила каждого из них в разные части гигантского лабиринта. Пока что никто из угодивших в лабиринт не встретил ни одной живой души, что лишь укрепило их предположение, что они здесь одни. До этого все коснувшиеся трупа Бессмертного переносились в разные места. Ни разу еще не было такого, чтобы двое попали в одно и то же место.

Шли дни. Ла Раи не терял самообладания. Он уже потерял счёт прошедшим развилкам и выбирал путь почти не задумываясь.

— «Учитывая, что именно ты меня сюда затащил… я не собираюсь искать тебя. Уверен, ты сам рано или поздно появишься».

Так, относительно спокойно, он летел еще несколько дней. Однажды перед ним возникла новая развилка, расходящаяся в пять направлений. Ла Раи осмотрелся и уже было хотел выбрать коридор по центру, но тут его глаза внезапно блеснули, и он резко рванул назад. При этом он резко поднял руку, рассек подушечку указательного пальца и взмахнул им в сторону развилки.

В эту секунду в его сторону молниеносно сверкнул черный росчерк. Только отличная реакция спасла его от смерти. Атака пальцем, кипя смертоносным Ци Золотого Лотоса, помчалась навстречу росчерку и с грохотом с ним столкнулась.

Ла Раи помрачнел, в его глазах вспыхнула жажда убийства. Он отскочил еще на три шага и еще раз подняв руку, окружил свое тело клубящимся Пурпурным Ци. Ци прошел сквозь его руку и превратился в длинный пурпурный клинок.

Внезапно он сорвался с места и прочертил клинком перед собой горизонтальную дугу. С рокотом с его руки сорвалась вспышка света, превратившись в воздухе в изогнутый трехметровый полумесяц. По-прежнему клубящиеся вокруг Ла Раи пряди Пурпурного Ци сливались с изогнутым клинком.

Это была… Гильотина Пурпурного Ци!

Ее наполняла сила Совершенного Основания, десяти Дао Колонн и Пурпурного Ци с Востока, делая гильотину смертоносной магической атакой. Гильотина Пурпурного Ци в форме полумесяца со свистом полетела к развилке. В мгновение ока она достигла перекрестка. Внезапно воздух задрожал, и по нему пошла рябь. Кажущаяся на первый взгляд пустота сейчас выглядела так, словно ее покрывала какая-то невидимая вуаль, которую будто сорвала какая-то невидимая рука. Внезапно на пустом месте возник очень мускулистый мужчина, на три головы выше Ла Раи. Его простое одеяние позволяло увидеть нарисованный на коже тотем трехглавого водяного дракона!

Это был практик из Пустыни Эона!

Лишившись невидимости, он быстро взмахнул рукой и что-то громко крикнул. Из его лба и тотема на коже вырвалось черное сияние. Перед мужчиной возник невероятно реалистичный образ трехглавого водяного дракона. С рёвом он бросился вперед и вцепился зубами в Гильотину Пурпурного Ци. Прогремел взрыв такой силы, что всё вокруг затряслось. Ла Раи наблюдал, как Гильотина Пурпурного Ци начала распадаться на части, превращаясь в тающие в воздухе фрагменты Пурпурного Ци. В тоже время трехглавый водяной дракон тоже начал рассыпаться на куски. Практик из Пустыни Эона скривился и пораженно уставился на Ла Раи. Юноша холодно хмыкнул и опять взмахнул перед собой рукой.

— Гаррота Пурпурного Ци!

После этого взмаха руки Пурпурный Ци вокруг внезапно застыл. А потом он начал изгибаться и превращаться в множество нитей, которые со свистом начали стремительно окружать практика из Пустыни Эона. Ла Раи выставил перед собой руку и сжал ладонь в кулак, отчего нити Пурпурного Ци начали сжиматься вокруг неизвестного практика.

Этой техникой Ла Раи овладел после получения звания Пурпурного Мастера Шэнгуань. Она являлась второй формой Гильотины Пурпурного Ци, техники подразделения Пурпурного Ци. Помимо второй формы имелась также и третья, называемая Пурпурный Лунный Серп.

Практик из Пустыни Эона мрачно посмотрел на стягивающуюся вокруг него Гарроту Пурпурного Ци. Он холодно фыркнул и поднял руку, с тыльной стороны которой внезапно возник тотем. Внешне он выглядел весьма незамысловато: красный кулак, размером с детскую ладонь. Однако в следующий миг тело практика из Пустыни Эона вспыхнуло мощью. Он сжал ладонь в кулак и ударил вниз. Кулак не коснулся ничего, кроме пустоты, но от него по воздуху волнами пошла рябь. Раздавшийся пронзительный крик младенца и рябь в воздухе обрушились на стягивающийся Пурпурный Ци. Пурпурный Ци, не выдержав такого напора, начал рассеиваться.

Практик из Пустыни Эона побледнел, из уголков его губ капала кровь. Он с опаской поглядывал на Ла Раи.

— Ты ведь алхимик Мертвенного Плато из секты Пурпурной Луны, — произнес он, отскочив назад, — Не думал, что у тебя окажется такая культивация. Я действовал необдуманно, позволь откланяться.

На его левой руке возник третий тотем, но он выглядел лишь наполовину законченным, судя по всему это был неполный тотем. Тело практика начало затуманиваться, словно он опять собирался исчезнуть.

— Необдуманно, говоришь? — бросил Ла Раи, одарив его убийственным взглядом горящих золотом глаз.

Если бы он не среагировал вовремя и не увернулся, то первая же атака снесла бы ему голову. Вопрос еще не успел слететь с его губ, а Ла Раи уже рванул вперед.

— Вы, люди Мертвенного Плато, похоже не знаете, когда надо сдаться! — холодно процедил практик из Пустыни Эона. — Очевидно же, что мы оба находимся на стадии Псевдо Ядра. Сейчас ты задействовал всю свою силу! Как видишь, этого недостаточно!

Рот практика исказился в свирепом оскале. Ла Раи же поднял руку и выставил вперед три пальца! Появившаяся Ладонь Золотого Лотоса с двумя загнутыми пальцами поубавила у практика свирепости. Последняя атака ни в какое сравнение не шла с мощью ладони, которая превратилась в убийственный Цветочный Ци Золотого Лотоса и устремилась к практику Пустыни Эона.

— Если ты переживешь удар трех пальцев, тогда я позволю тебе уйти!

Лицо практика из Пустыни Эона окаменело. Окружающий его тело туман исчез. Он не мог больше войти в невидимость, поэтому коснулся рукой своего лба. Тотем трехглавого водяного дракон вместе с тотемом кроваво-красного кулака вспыхнули и материализовали перед ним два образа. В следующую секунду на них с грохотом обрушилась атака трех пальцев Ла Раи.

Из горла практика из Пустыни Эона вырвался душераздирающий вопль. Когда тотем-кулак разбился, его тело задрожало. Когда тотем трехглавого водяного дракона распался на куски, у него изо рта брызнула кровь. Кашляя кровью, он, качаясь, попятился назад. Прежде чем он успел хоть что-то сказать, последний Палец Золотого Лотоса пронзил его лоб. Практик задрожал в предсмертной судороге и рухнул на землю. Когда его тело коснулось земли, он был уже мертв.

Ла Раи подошел и взглянул на безымянного практика. Наклонившись рядом с телом, он снял с пояса бездонную сумку. Его глаза задумчиво светились.

— «Выходит, я здесь не один. У этого практика из Пустыни Эона весьма причудливые техники. Они разительно отличаются от того, что используются на Мертвенном Плато. Иначе бы одного Пальца Золотого Лотоса вполне хватило, чтобы убить практика на стадии Псевдо Ядра».

Одарив практика из Пустыни Эона прощальным взглядом, он заметил, как тотемы на руках покойника меркнут и медленно превращаются в обычные чернила.

— Пустыня Эона…

Ла Раи нахмурился. С одной стороны моря Неясной Смерти располагались Пустыня Эона и Мертвенное Плато. Между ними находилась относительно небольшая, по сравнению с этими двумя регионами, область, называемая Долиной Судьбы.

Долина Судьбы была связующим звеном между Мертвенным Плато и Пустыней Эона. Остальные земли были давным-давно запечатаны практиками уровня Патриархов двух этих могущественных сил. Вот так было создано два обособленных континента. История знает лишь две полномасштабных великих войны между двумя континентами. В обеих принимали участие все секты Пустыни Эона и Мертвенного Плато. Эти войны разительно отличались от мелких распрей между двумя сектами или кланами. Это были настоящие войны, где каждая из противоборствующих сторон обладала просто невообразимой военной мощью. В обоих случаях агрессором выступала Пустыня Эона!

Пустыня Эона неспроста называлась пустыней: количество ресурсов было предельно ограничено, круглый год там царила ужасная погода, даже воздух был скуден на духовную энергию. Несмотря на это, пустыня рождала выдающихся людей. Как следствие жесточайших условий жизни и суровейшего естественного отбора: сила Пустыни Эона постепенно росла. В Пустыне Эона во главе угла стояла вовсе не культивация, а выживание. Привычная для практиков Мертвенного Плато концепция «мира, где выживает сильнейший» в пустыне была возведена в абсолют. Выпестованные в таких условиях талантливые и наиболее заметные, среди своих сверстников, практики обычно превосходили по силе их собратьев на той же стадии с Мертвенного Плато. Зависть к богатствам и плодородию Мертвенного Плато побудила практиков Пустыни Эона пойти на войну! Две окончившиеся для них поражением военных кампании стали причиной создания гигантской запечатывающей границы между западом и югом.

Ла Раи поднял руку и Морем Пламени превратил труп практика из Пустыни Эона в кучку пепла, после чего превратился в луч золотого света и с прежней осторожностью полетел дальше.

Шло время. Ситуация в лабиринте становилась всё более хаотичной. В лабиринт попали не только практики из Пустыни Эона, но и представители Мертвенного Плато. Иногда столкновение с другим практиком в лабиринте оборачивалось яростной битвой, иногда взаимовыручкой.

Во внешнем мире патриархи вернулись к своим столбам света. Когда спустя месяц никто так и не вернулся, они начали тревожиться. В прошлом такого никогда не случалось. До этого странного происшествия люди, коснувшиеся трупа, обычно возвращались самое позднее через две недели. Их перемещало обратно или… они умирали! Этот случай еще отличался от остальных тем, что вокруг трупа возник барьер, который не позволял никому приблизиться. Пробиться сквозь барьер не могли даже патриархи на стадии Отсечения Души. Они лишь ощущали, что барьер был своего рода аурой, которую испускал труп. Это многих навело на мысль, что аура была… жизненной силой! Бессмертный не был мертв! В нем еще остался один последний вдох!

Эта невероятная новость потрясла до основания Мертвенное Плато. На место прибыло еще больше Патриархов, но никому из них не удалось сделать хоть что-нибудь. Существовал лишь один способ пробиться внутрь: использовать ценные сокровища, чтобы пробурить отверстие в барьере. Однако… для Патриархов было очевидно, что даже без их вмешательства барьер через месяц спадет сам собой.

Секты не могли не заметить, что большинство табличек жизни отправленных к Озеру Перерождения учеников еще не раскололись. Это означало, что большинство учеников были живы, хоть и находились в опасности. Поэтому секты заняли выжидающую позицию.

Всё-таки, хоть об этом никто и не говорил вслух, как Патриархи могли не заметить, что барьер был воздвигнут скорее для защиты, нежели в качестве помехи. Массовое исчезновение учеников было сопряжено с большим риском, с другой стороны, оно могло обернуться для них большой удачей. Это было… наследие!

В лабиринте Избранные и Дети Дао что только не делали, какие только техники не применяли, чтобы найти выход. Никому не удалось выбраться. Однако… многим внутри улыбнулась удача. К примеру, в данный момент Вэй Юйянь во все глаза смотрела на развилку. Стену впереди испещряли алхимические рецепты. Даже один такой рецепт был способен вызвать у нее слабость в ногах, не говоря уже о целой стене.

Ли Шици добралась до открытого места, застроенного дворцами. Рассматривая окружение, она не сразу заметила мелькающие среди зданий призрачные фигуры. Как будто она угодила в странный мир, где ей отвели роль простого наблюдателя.

Юноша из клана Ван, практик Квази-Формации, со сложенными за спиной руками осматривал огромное поле боя. С совершенно невозмутимым выражением лица он, казалось, не замечал окружающей его разрухи. После нескольких часов бесцельных блужданий он неожиданно наткнулся на гроб.

Что до девушки из клана Ла, она спокойно шла через земли, осененные благодатью. В небе летали белоснежные журавли, а пейзаж вокруг можно было описать только одной фразой: невероятная красота.

Цзы Тянь, Чэн Фу, Хань Шаньдао, Чжао Ван, а также Кэ Цзюсы и Хань Бэй находились в разных частях лабиринта. Оказалось, что увиденное ими в лабиринте видели побывавшие здесь до них практики!

После многодневного пути Ла Раи вышел из коридора в совершенно новый мир, если точнее, в бескрайнее звездное небо! Его окружало не имеющее ни конца, ни края небо; мириады звезд и их благородный свет. Стояла тишина, не было слышно ни единого звука. Юноша шел среди звезд, ощущая на себе силу Времени, чувствуя пронизывающие это место отзвуки давно минувших эпох.

Разлагающая абсолютно всё древность этого места превышала сотни тысяч лет. Его наполняла неописуемая усталость, будто оно судорожно пыталось вздохнуть, где каждый вдох нес с собой пульсирующую волю жизни.

Звездное небо было незнакомо Ла Раи. Привычное ему звездное небо… выглядело совершенно по-другому! Ни одна звезда не находилась на своем привычном месте. Эти небесные тела источали ауру древности. Изучив их повнимательнее, Ла Раи понял, что это было не ночным небом Мертвенного Плато. У него появилось едва уловимое чувство, что он странным образом сливается вместе с окружающими его звездами. Вместе с этим чувством в его сердце поднялось глубокое чувство уверенности и надежды. Очень странное ощущение.

Ла Раи слышал истории вернувшихся после перемещения практиков. Все виденные ими места сейчас повторно посетили люди. Все, кроме звездного неба… С самого начала исследований трупа Бессмертного и до сего момента ни те, кто выжил, ни те, кто погиб, не видели раскинувшегося перед ним великолепия. Единственным побывавшим здесь человеком был Ла Раи!

Размышляя над всем этим, Ла Раи посмотрел себе под ноги. Он ощутил где-то внизу одно небесное тело, откуда доносился манящий его зов. Внезапно некая сила подхватила его и понесла туда с неописуемой скоростью. Стремительно приближаясь, он наблюдал, как небесное тело становится всё больше и больше, пока его нельзя было полностью охватить взглядом. Там были облака, моря и бескрайние земли. Ла Раи смотрел на пролетающие мимо горные пики и бурные реки, пока перед ним не возникла одинокая гора. Стояла ночь, на небе ярко светили звезды. Юноша невольно сравнил его с небом Мертвенного Плато. Его сердце дрогнуло. Всё, как он и думал! Это звездное небо выглядело совершенно по-другому. Звезды были яснее, словно ничто не затмевало их сияние, древность, исконность. Невозможно было определить сколько они уже мерцают там, в вышине. Ни одну из этих диковинных звезд нельзя было найти в небе Мертвенного Плато.

— Это древние звезды из моей памяти, — прозвучал спокойный голос за спиной у Ла Раи.

Ла Раи медленно повернулся. Он не знал, когда именно, но в определенный момент за его спиной возник мужчина, сидящий на валуне. На нем был простой, но весьма изящный халат. Его длинные белые волосы каскадом ниспадали на плечи и спину. Мужчина был красив, с небольшой чертовщиной в изгибе его бровей и губ. Удивительно, но перед мужчиной потрескивал костерок. Над пламенем жарилось… змееподобное существо.

— Садись, — невозмутимо сказал незнакомец.

Ла Раи какое-то время задумчиво стоял, пока наконец не сел рядом с костром. Его внимание привлекла диковинная змея на огне. На концах его коротких лап блестели когти. Несмотря на обугленное туловище, оно еще трепыхалось, судя по всему, в нем еще теплилась жизнь. Еще более удивительным было увидеть венчающие его голову рога оленя. Туловище существа обуглилось до черноты, но даже в таком состоянии он смог кое-что разглядеть. От осознания он непроизвольно втянул полную грудь воздуха.

— Это…

— …Всего-лишь Белый Дракон, — продолжил за Ла Раи незнакомец, — у него практически безграничная культивация, приближающаяся к первой ступени Царства Бессмертия. Я столкнулся с ним на Пятой Горе. Дракон хотел мною перекусить, однако, к его несчастью, я тоже оказался голоден.

Ла Раи понятия не имел ни насколько могущественна первая ступень Царства Бессмертия, ни о месте нахождения Пятой Горы. Одно он понимал точно, этот Белый Дракон был невероятно силен.

— Хочешь кусочек? — спросил незнакомец. Он поднял Белого Дракона, который оказался размером с его руку, а потом разорвал его на две части: — Тебе больше нравится голова или хвост?

Видя сомнения Ла Раи, мужчина насмешливо хохотнул.

— Эм… пожалуй, голову, — наконец ответил Ла Раи.

— А ты знаток, погляжу, — отозвался мужчина и передал ему переднюю часть Белого Дракона.

Ла Раи осторожно принял свою половину. Он поначалу наблюдал, как мужчина откусил большой кусок от хвоста Белого Дракона, а потом еще и еще. С громким хрустом он пережевывал каждый кусок. Ла Раи с глубоким вздохом посмотрел на свою половину. Убеждая себя, что это всего лишь иллюзия, он откусил кусочек и принялся жевать мясо. Голова оказалась очень хрустящей с довольно приятным вкусом. Его глаза вспыхнули, и он быстро съел свою порцию. Вскоре половина Белого Дракона оказалась у него в животе.

— Ну как? — спросил мужчина со смехом, — Раньше я ел их каждый год.

— Он оказался на удивление вкусным, — отозвался Ла Раи немного смущенно.

— А знаешь, что на вкус лучше даже Белых Драконов? — понизив голос спросил незнакомец, — Инлуны. Прямо как тот, что сейчас у тебя внутри. Сваренные в бульоне они просто восхитительны. К сожалению, Инлуны встречаются крайне редко. А когда вырастают, ловить их становится весьма хлопотным делом. Если через тридцать тысяч лет погони я наконец могу вкусить немного такого супа, это можно считать большой удачей.

Незнакомец облизнул губы, не сводя глаз с даньтяня Ла Раи. Под этим взглядом юноша невольно поежился. Всё потому, что он почувствовал, как его первая Дао Колонна, внутри которой покоилось демоническая жемчужина, доставшаяся ему от Инлуна, внезапно задрожала от страха.

Глава 34: Линия крови Ван

Под взглядом незнакомца Ла Раи чувствовал себя куском мяса. Поэтому он решил быстро сменить тему.

— Почтенный, я уверен, что вы меня позвали сюда не просто для того, чтобы разделить Белого Дракона.

Мужчина нехотя отвернулся. Судя по всему, для этого ему понадобилось проявить недюжинную силу воли. Он поднял голову и посмотрел на звезды.

— Это звезды из моей памяти. Дней, давно ушедших… — сказал он с толикой грусти. — К сожалению, я спал слишком долго… Когда я проснулся, то обнаружил себя здесь, в этих землях. Не могу сказать, по-прежнему ли это то самое небо. Или, быть может, просто звезд на небе стало меньше или, наоборот, больше, кто знает. Слушай внимательно, паренек. Моя фамилия Чоумэнь. Я родился за пределами Четвертой Горы на планете Тигровая Клетка. Мое полное имя Чоумэнь Тай!

Мужчина отвел взгляд от звезд и предельно серьезно посмотрел на Ла Раи.

— С одним человеком с Пятой Горы меня связывали узы старой дружбы, поэтому я присоединился к Дао Войне между Пятой и Шестой Горой. Во время боевых действий меня серьезно ранили. Меня ждала неминуемая смерть, но я сумел сохранить последний вдох, который помог мне дожить до этого момента. Может, мне и не жить, но я не позволю своему наследию сгинуть вместе со мной… Что до тебя, в тот самый момент, когда ты несколько лет назад смог каким-то чудом оторвать солидный кусок моей души, я получил координаты и телепортировался на твою планету. Ты обладаешь особой линией крови. Если тебе повезет, то ты сможешь покинуть эту крохотную планету Южный Звездопад, добраться до моего родного дома и вернуть наследие… Во всяком случае, я искренне на это надеюсь. Будет хорошо, если тебе это действительно удастся. Если же нет, у меня всё равно не будет сожалений!

Он на секунду умолк и изучающе посмотрел на Ла Раи.

— В качестве платы я вручаю тебе три дара! Первый дар — это метка, которую я создал после обретения просветления и Бессмертия. Имя ей — Бессмертный Укажет Путь. Только тот, кто достиг Бессмертия меж Девяти Гор и Морей, кто добровольно пожертвовал частью своей культивации, может создать нечто подобное. Она задумывалась как сокровище, которое можно передать потомкам. На стадии великой завершенности Поиска Дао ты с ее помощью сможешь перейти к Обретению Бессмертия. Чужая воля укажет тебе путь, что повысит шансы на Обретение Бессмертия где-то на тридцать процентов! Вдобавок это не будет какая-то локальная сила, техника Бессмертный Укажет Путь заставит снизойти звездное небо!

Он поднял руку и надавил Ла Раи на лоб. Вспыхнул ослепительный шар света, вокруг которого кружила аура, не принадлежащая этому миру. У юноши голова пошла кругом. У него возникло стойкое ощущение, что в этом свете пульсирует пугающая сила. Если шар света повредить, то взрыв превратит в пепел все Мертвенное Плато.

— Это… — Ла Раи тяжело дышал, не спуская глаз с сияющего сгустка света в руке Чоумэнь Тая.

У него возникло еще одно странное чувство, будто после появления этой ауры мужчина ослабел практически наполовину. Окружающие их звезды и земли стали более неустойчивыми и даже немного затуманились.

— Обрести Бессмертие трудно… но с техникой Бессмертный Укажет Путь достичь его будет значительно проще. Всё, что тебе нужно сделать, — так это добраться до этой финальной точки. Когда придет время, последний шаг будет сделать значительно проще! Это был мой первый дар тебе.

Лицо мужчины побледнело, а его тело стало менее отчетливым. Однако он с добродушным смехом вложил сияющий шар техники Бессмертный Укажет Путь в лоб Ла Раи. За эту метку бесчисленное число экспертов среди звезд готовы были яростно сражаться, но этот незнакомец просто отдал её.

Сияние слилось с телом Ла Раи. Он задрожал и надолго закрыл глаза. Открыв их, он почувствовал себя совершенно по-другому. Но точно назвать эти изменения он не мог. Единственным понятным чувством была кристальная ясность у него в голове.

— В качестве второго дара я вручаю тебе то, о чём ты наверняка слышал раньше: каноничный Трактат Дао Божества! Великий Дух, Дао Божество, Отсекатель Небес. Эти три трактата не передаются не только на планете, где ты живешь. Три каноничных трактата передаются по всем Девяти Горам и Морям! К сожалению, большинству людей невдомек, что это лишь фрагменты трактатов. До сих пор лишь двоим удалось собрать полный текст одного из них и взойти на Царство Дао. Один из них Дао Божество с Первой Горы! Другой Великий Дух с Девятой Горы! Один из этих могущественных экспертов собрал вместе полный Трактат Великого Духа, другой Трактат Дао Божества. У остальных лишь разрозненные фрагменты. Что до самого загадочного Трактата Отсечения Небес, за бесчисленное число веков никому не удалось ни собрать его полностью, ни культивировать великую завершенность этой сферы, ни обрести титул Отсекателя Небес. Что до Трактата Дао Божества, у меня есть всего одно наставление, которое намного ценнее остальных: наставление божественного сознания! Одной из главных причин, почему я не умер на Дао Войне было это наставление. Мое божественное сознание в три раза мощнее, чем у людей на той же стадии, что и у меня. Такое превосходство дает культивация наставления из Трактата Дао Божества. Оно втрое увеличивает максимальный объем божественного сознания. Если ты найдешь другие фрагменты Трактата Дао Божества, тогда ты сможешь превзойти даже этот рубеж! Эту технику я передаю тебе!

Мужчина поднял руку и опять надавил Ла Раи на лоб. В голове юноши сразу же вспыхнул текст трактата. Каждый магический символ, впечатываясь в разум Ла Раи, испускал черное сияние. Его тело задрожало под мощью растущего духовного сознания. Через несколько вдохов Ла Раи обнаружил, что его духовное сознание увеличилось вдвое. Чем сильнее Духовное Сознание, тем сильнее Ци Ядра. Магические техники, питаемые Ци Ядра, отныне будут обладать невероятной мощью. Теперь при поиске совершенных форм любой техники Ла Раи на голову будет превосходить остальных. Сейчас, после клеймления, юноша лишь удвоил свое духовное сознание. По мере культивации, в будущем, эффект увеличения духовного сознания будет только расти. Ла Раи чувствовал себя так, будто ему на голову свалилась невероятная удача.

— Как тебе? — со смехом спросил мужчина. — Одно лишь клеймление увеличило твое духовное сознание вдвое. Всё из-за моей половины дракона. Сила Белого Дракона буквально пропитана божественным сознанием. Твоя культивация пока еще не способна полностью впитать в себяего силу. На это нужно время. Когда процесс завершится, твое божественное сознание станет невероятно устойчивым.

— Белый Дракон… — задумчиво протянул Ла Раи.

— Вы хотите сказать, что всё это, — он провел рукой в широком жесте, — Не иллюзия?

Ощущение возросшего духовного сознания прибавило ему уверенности, что в будущем он достигнет стадии Создания Ядра.

— Кто сказал, что это иллюзия? — сердито буркнул мужчина и треснул Ла Раи по голове. — Ты прожорливый паршивец! Это был последний припасенный мной Белый Дракон. Его полезные свойства сильно снижены, но я специально держал его для последнего обеда перед смертью. И когда я отдал тебе целую половину!.. Эх… ладно, не важно.

Похоже, он слегка завидовал удаче Ла Раи. Со вздохом он засунул руку за пазуху халата.

— Так, о чем это я? Ты получил два моих дара. Теперь пришел черед последнего подарка… Паренек, заруби себе на носу. Если ты не сможешь доставить мое наследие обратно на планету Тигровая Клетка, даже с того света я прокляну тебя!

Из своего тела он достал небольшой сгусток белого света. Его окружало мягкое сияние и изысканный аромат. Ла Раи с удивлением разглядел внутри странный предмет в форме алмаза.

— Это…

— Это мое наследие — прошептал он, — В нем содержится вдох моего Бессмертного Ци. Именно его ты должен доставить на планету Тигровая Клетка. Раствори Бессмертный Ци, и тебе откроется мое наследие. Только тебе! Если хочешь, можешь изучить его, валяй. Только доставь его на планету Тигровая Клетка! Если быть предельно откровенным, по моим прикидкам, тебе будет весьма непросто полностью соединиться с ним даже за несколько сотен лет.

С болью на лице он поместил белый алмаз в грудь Ла Раи. Юношу скрутила судорога. Белый алмаз внезапно появился среди его десяти Дао Колонн. Его белое сияние разлилось наружу и соединилось с колоннами. В тоже время безграничный рокот заполнил его культивацию, а потом прокатился по всему его телу. Его десять Дао Колонн задрожали и ярко засияли Пурпурным Ци, который тотчас слился с белым свечением. У Ла Раи закружилась голова. Внезапно он почувствовал себя так же, как когда он принял пилюлю Тройной Сути, в тщетной попытке достичь стадии Создания Ядра.

— Я… приближаюсь к Созданию Ядра! — выдавил Ла Раи.

Тело мужчины начало таять, он спешно заговорил:

— Ты достиг критической точки на своем пути к стадии Создания Ядра. Рассей немного моего Бессмертного Ци, и он поможет тебе создать Ядро… Береги себя. Ты моя единственная надежда. Опасайся секты Великого Мрака и древней силы, которая, словно спрут, опутала восток этой планеты. Леди, под чьим контролем находится эта сила, уже восседает на вершине могущества этой планеты. Уникальность твоей линии крови и мои догадки касательно твоего прошлого я оставил в последнем вдохе моего Бессмертного Ци. Несколько лет спустя, когда ты полностью рассеешь Бессмертный Ци, ты всё увидишь. Но я не могу гарантировать, что всё это окажется правдой…

Послышался треск, мир вокруг начал рушиться.

— Я решил рискнуть и поставить всё на Озеро Перерождения твоей планеты. Насколько я сумел понять, тайна, скрывающаяся внутри, как-то связана с Дао Морем под Шестой Горой. Береги… себя… мысле-сфера разрушается. Когда она… всех переместит наружу…

Под конец голос звучал обрывками, а потом и вовсе стих. Ла Раи почувствовал мощнейшую вибрацию, а потом… мир исчез. Открыв глаза, он увидел вокруг стены. Но в этот раз стены покрывали трещины. Раздался треск. Ла Раи огляделся и сделал глубокий вдох. Всё произошло слишком быстро. Произошедшее казалось ему сном. Но в его разуме по-прежнему находился Трактат Дао Божества, а в его теле Бессмертный Ци в форме алмаза. Поэтому списывать всё на сны было бессмысленно.

При этом его десять Дао Колонн начали таять, выпуская невероятно густой Пурпурный Ци. Этот Ци окутал алмаз и медленно начал принимать форму Ядра. Ла Раи чувствовал, как входит на стадию Создания Ядра. Этот процесс обычно занимал много времени, но присутствие Бессмертного Ци значительно ускорило дело. Сейчас он достиг критической точки!

Именно в этот момент с грохотом взорвалась стена неподалеку. В проеме показалась могущественная аура.

— Наконец-то нашел, — послышался голос. — Об этом месте говорил Патриарх. Бессмертная воля этого человека должна спать где-то… э?

Появившийся юноша по фамилии Ван в лазурном халате удивленно осёкся. Его глаза блеснули и остановились на Ла Раи. Они вспыхнули странным светом, и он, резко помрачнев, спросил:

— Ты его украл?

На губах юноши из клана Ван заносчивая улыбка, его слова холодны и сухи. Словно Ла Раи вообще не заслуживал его внимания, поэтому он говорил с ним, как со слугой. Юноша хмурился. Он сразу вспомнил слухи о зловещем клане Ван и страхе в голосе Ань Цзайхая во время рассказа о них. Истории о Ван, а также предупреждение не связываться с ними заставили Ла Раи подавить вспыхнувшее было внутри недовольство, а также желание использовать кровь представителя клана Ван, чтобы слиться с еще несколькими лепестками золотого лотоса. Сейчас было не самое лучшее время атаковать. Его культивация достигла критической точки: на пороге важнейшей трансформации. Ла Раи понимал, что любая схватка сейчас может негативно отразиться на росте его культивации. Вдобавок культивация юноши из клана Ван находилась на пике начальной ступени Создания Ядра, даже выше, чем культивация практика в лазурной маске из Долины Судьбы.

— Ваше превосходительство, я не совсем понял, о чем вы? — удивленно спросил Ла Раи. — Я сам только что сюда прибыл и не обнаружил ничего заслуживающего внимания. Только не говорите мне, что здесь покоится какое-то сокровище?

При этом глаза Ла Раи маслянисто заблестели. Юноша по фамилии Ван скосил глаза в сторону Ла Раи, презрительно скривился и подозрительно огляделся.

— «Его культивация на жалкой стадии Возведения Основания, — подумал он, — Не так уж важно, насколько ослабел Бессмертный, этот парень ни за что бы не смог пробиться через бессмертное сознание. К тому же он крепко спит. Даже мне не по силам проломиться через его бессмертное сознание, и это при том, что у меня есть устройство, врученное мне самим Патриархом. Выходит, кто-то обошел меня и успел сюда первым?»

В голове юноши вспыхнул образ девушки с фамилией Ла. Он опять посмотрел на Ла Раи.

— На пути сюда ты никого не встречал? Выкладывай всё, что видел, и не вздумай пытаться от меня что-то скрыть, — потребовал он, — Если ты упустишь даже малейшую деталь, я уничтожу тебя и всю твою секту!

Он даже не пытался скрыть презрение в голосе. Ла Раи заметно колебался, а потом, понизив голос, сказал:

— Встречал ли я кого-то?.. — протянул он. — Да, я видел кого-то в зеленом платье. Я не смог разглядеть, кто именно это был… это место…

— Проваливай! — не дав ему закончить, рявкнул юноша из клана Ван и нетерпеливо взмахнул рукавом.

Глаза Ла Раи незаметно сверкнули золотым светом. Но внешне он трусливо опустил голову и поспешно засеменил прочь. Именно в этот момент соседняя стена внезапно взорвалась, и из проема показалась фигура в зеленом одеянии. Её окружала невероятно могущественная аура, которая тотчас накрыла собой всё вокруг. Помимо силы аура излучала невероятное тщеславие. Когда пыль осела из проема медленно вышла девушка. Ею оказалась та самая девушка из Небесного Предела по фамилии Ла. Ее взгляд сразу же остановился на юноше из клана Ван. На стоящего рядом Ла Раи она совершенно не обратила внимания. Окружающее ее высокомерие можно было буквально пощупать руками.

— Ван Хундун, отдай мне трактат Бессмертного! — холодно потребовала девушка.

Черты ее лица, изгибы бровей — всё это демонстрировало ее холодную красоту. При виде девушки сердце Ла Раи забилось быстрее, и он отступил на несколько шагов назад. Прежде чем он успел убраться достаточно далеко, юноша из клана Ван прищурился.

— Ла Мэй, даже присвоив себе трактат Бессмертного, ты всё равно…

Он резко осекся и посмотрел на Ла Раи. Он моргнул правым глазом семь раз подряд. В следующий миг в его глазу возник второй зрачок, который, казалось, обладал неким особым зрением! С его помощью юноша сразу же заметил белый алмаз в даньтяне Ла Раи. Всё вокруг алмаза было размыто. Но даже одного алмаза было достаточно, чтобы разбудить жажду убийства в Ван Хундуне. Однако кровожадная аура появилась на считанные мгновения и потом также быстро исчезла. Он совладал со своими эмоциями настолько быстро, что стоило кому-то моргнуть, и он бы ни за что не увидел этой мимолетной вспышки эмоций.

— Глупости! — холодно засмеялся юноша из клана Ван.

Не обращая внимания на Ла Раи, он рванул в сторону Ла Мэй. Во время рывка он взмахом правой руки вызвал у себя за спиной звездное небо. Ла Мэй презрительно фыркнула и тоже бросилась в атаку. Она сжала руку в кулак и ударила воздух перед собой. Во все стороны разнесся оглушительный грохот.

Ла Раи тут же отскочил назад и бросился бежать по первому попавшемуся коридору. Выглядел он мрачно. Он понял, что Ван Хундун видел его насквозь, но не стал преследовать Ла Раи только из-за девушки из клана Ла. Не став делиться своим открытием, он планировал позже подстеречь Ла Раи, когда тот останется один.

Стены продолжали трескаться и крошиться. Ла Раи не знал, сколько им еще осталось до полного обрушения. Он хлопнул по своей бездонной сумке, вытащил нефритовую дощечку и нажал на нее. В следующую секунду он раздосадовано чертыхнулся. Впервые за всё время использования нефритовая дощечка не могла переместить его.

— «Я не могу рассчитывать только на то, что это место когда-нибудь разрушится…» — подумал он.

Ла Раи отлично понимал, что прежде, чем это место окончательно развалится на куски, у него есть какой-никакой шанс скрыться. Ведь когда лабиринт исчезнет, по его душу придет Ван Хундун. Похоже, он опять угодил в весьма щекотливую ситуацию.

Учитывая статус и принадлежность Ван Хундуна к наводящему ужас клану Ван, если Ла Раи убьет его, то это неминуемо навлечет гнев клана Ван. Он не был уверен, сможет ли секта Пурпурной Луны вообще дать отпор и защитить его. Эти две силы находились совершенно на разных уровнях.

Мрачный Ла Раи продолжал лететь, пока не сгорела половина благовонной палочки. Наконец он стиснул зубы и сел в позу лотоса. Не обращая внимания на рушащиеся повсюду стены, он начал медитировать, вращать культивацию и пытаться как можно скорее достичь стадии Создания Ядра.

— «Несмотря ни на что я смогу захватить инициативу только… после достижения стадии Создания Ядра!»

Его глаза ярко заблестели. Эта критическая ситуация практически не оставила ему времени всё тщательно обдумать. Он закрыл глаза и выплюнул туман, который сразу же с треском окружил его. Одновременно с этим из тела Ла Раи вырвалось золотое гало. Появилось около десяти лепестков золотого лотоса, которые тут же разрослись до полноценных золотых цветов и взяли юношу в круг, встав на стражу.

Гудение десяти Дао Колонн мог слышать только Ла Раи. Огромный объем Пурпурного Ци начал растапливать Дао Колонны и сливать их вместе. Когда Дао Колонны полностью растают, только тогда он сможет создать Ядро. Благодаря Бессмертному Ци процедура пройдет значительно быстрее. Как только Ла Раи достигнет стадии Создания Ядра, он установит новый рекорд, ведь он станет первым человеком с древних времен, кому удалось сделать это настолько быстро.

Шло время. Ла Раи не знал, когда Ван Хундун придет за ним. Это точно произойдет довольно скоро, в этом он не сомневался. Ван Хундун раскусил его. Как только он стряхнет с хвоста девушку из клана Ла, то сразу же отправится на его поиски.

— «Нужно поспешить!» — решил Ла Раи, продолжая вращать мощь своей Культивации. Внезапно оглушительный рокот заполнил его разум. Десятая Дао Колонна начала таять.

Тем временем внутри его тела разлился огромный объем Пурпурного Ци, тот окружил скопление пурпурного тумана, где находился Бессмертный Ци. Сгусток пурпурного тумана быстро вращался, посылая по телу Ла Раи нескончаемый поток нитей Пурпурного Ци. Внутри Ла Раи начала зарождаться беспощадная и могущественная аура. Его физическое тело стало сильнее, увеличилось духовное сознание. Золотые лотосы и Мир Смерти Золотого Лотоса, в котором он сейчас находился, тоже медленно становились сильнее. Их мощь росла вместе с ростом силы истинной сущности.

Но Ла Раи этого было мало. Процесс шел слишком медленно. На его шее взбугрились вены от усилий, которые он направлял на увеличение скорости вращения культивации. С гулом начала таять девятая Дао Колонна. В теле разлилось еще больше Пурпурного Ци. Пурпурный сгусток стал вращаться еще быстрее. Появились первые признаки оформления Ядра. Следом пришел черед восьмой Дао Колонны, а потом и седьмой. Колонны таяли одна за другой, наполняя его тело рокочущим гулом. Внутри вспыхнула практически безграничная духовная энергия, отчего пурпурный туман закрутился еще быстрее. Пока он всасывал в себя Пурпурный Ци, тело Ла Раи окружало яркое фиолетовое свечение.

Сгусток пурпурного тумана не останавливался ни на секунду. Судя по его состоянию, Пурпурное Ядро готово было появиться в любую секунду. Увидев это, Ла Раи быстро забросил в рот пригоршню пилюлей Тройной Сути. Но даже их оказалось мало. Ла Раи отчетливо чувствовал, что он… невероятно близок к Созданию Ядра.

— «Еще быстрее!» — мысленно зарычал Ла Раи. С рокотом шестая, пятая и четвертая Дао Колонна полностью растаяли.

Именно в этот момент вдалеке послышался громкий шум. Кто-то применил магическую технику.

— «Это не Ван Хундун…» — подумал Ла Раи.

Он совсем немного отвлекся от вращения Дао Колонн, чтобы отправить вперед духовное сознание. Там он увидел человека, летящего к нему на огромной скорости. Ла Раи мысленно вздохнул и открыл глаза. Вдалеке показался лукаво ухмыляющийся Цзы Тянь. Заметив Ла Раи, он ехидно произнес:

— А мне всё было интересно, кого же это собрат даос Ван попросил меня найти и задержать до его прихода. Выходит, им оказался знаменитый грандмастер Тан Хао.

Медленно приближаясь, он резко остановился и пораженно уставился на Ла Раи.

— Аура Создания Ядра? Ты решил именно сейчас создать свое Ядро? — насмешливо расхохотался он. — Твоя репутация действительно заслужена, грандмастер Тан. Каков смельчак! Вот только ты забрал что-то принадлежащее собрату даосу Вану. Ай-яй-яй, как не хорошо, — пригрозил Цзы Тянь пальцем, — От одного твоего вида мне жуть как хочется свернуть тебе шею.

— Только попробуй, и тогда на твоей совести будет война между кланом Цзы и сектой Пурпурной Луны, — отозвался Ла Раи.

Сейчас его главным противником было время. Быстро вращающаяся культивация принялась за последние три Дао Колонны.

— Я тебя и пальцем не трону, — с притворной улыбкой сообщил Цзы Тянь, — Моя задача преградить тебе путь и не дать сбежать. Твоя жизнь принадлежит не мне, а собрату даосу Вану. Думаю, Патриархи клана будут весьма довольны, услышав эту новость.

Неожиданно Цзы Тянь выбросил руку в сторону его лба. Ла Раи вздохнул. Похоже, ему не суждено сейчас совершить прорыв. Его глаза кровожадно вспыхнули, но прежде, чем он успел нанести свой удар, что-то привлекло его внимание. Одновременно с этим Цзы Тянь скривился, резко развернулся на месте и отскочил в сторону. Внезапно кто-то звонко и мелодично хмыкнул. Вспышка белого света пролетела через то место, где только что стоял Цзы Тянь и помчалась за ним. Следом появился луч белоснежного света, который приземлился рядом с Ла Раи, явив девушку в белом воздушном платье с неизменно холодным выражением лица.

Кэ Цзюсы.

Она мрачно посмотрела на Цзы Тяня, а потом повернулась к Ла Раи.

— Закончи свой прорыв, — мягко сказала она, — Я о нем позабочусь.

Ее голос был холоден, но для Ла Раи эти слова были преисполнены нежности и теплоты.

— Кэ Цзюсы! — глаза Цзы Тяня ярко блеснули.

Он не понаслышке знал о Кэ Цзюсы. В западном регионе Мертвенного Плато у них даже состоялась дуэль. Дуэль, которая закончилась его сокрушительным поражением! Позже ему удалось пробиться на стадию Создания Ядра, но он до сих пор не забыл испытанного тогда унижения. При виде Кэ Цзюсы его глаза холодно блеснули, и в нем закипела жажда убийства. Подняв руку, он высвободил мощь стадии Создания Ядра. Выражение лица Кэ Цзюсы оставалось холодным и отчужденным. Ее тело вспыхнуло белым Ци, который затем атаковал Цзы Тяня роем тонких нитей.

Прогремел взрыв.

Глаза Ла Раи оставались закрытыми. Он полностью сосредоточился на вращении культивации. Растаявшая третья Дао Колонна выбросила в его тело очередную порцию Пурпурного Ци, пропитывая его насквозь. Все тело Ла Раи теперь имело пурпурный оттенок.

В магическом поединке между Кэ Цзюсы и Цзы Тянем пока одерживала верх Кэ Цзюсы. На самом деле в плане культивации Цзы Тянь ей даже в подметки не годился. Всё из-за того, что она слилась с Праматерью Феникс. По сути, она находилась на уровне настоящего Патриарха секты. К сожалению, несмотря на все усилия, Кэ Цзюсы не могла за столь короткий срок полностью слиться с ней. В данный момент под ее контролем находился всего один процент мощи Праматери Феникс. Но даже с одним процентом она всё равно была сильнее Цзы Тяня.

Что бы он не делал, какую бы технику не применял, выражение лица Кэ Цзюсы оставалось неизменным. Если бы она могла оставить Ла Раи, начать активно преследовать Цзы Тяня и применить в бою весь свой арсенал магических техник, тогда бы она в два счета его одолела. Но она не могла пойти на такой риск. Кэ Цзюсы боялась, что в этом случае Цзы Тянь может применить какую-нибудь хитрость и помешать культивации Ла Раи.

Пока двое сражались, Ла Раи занимался расплавлением второй Дао Колонны. Когда с ней было покончено он перешел к первой. Спустя десять вдохов в его Ядре Море показалась демоническая жемчужина Инлуна. Она без промедления устремилось к пурпурному туману. Крохотная демоническая жемчужина слилась с туманом, отчего сгусток закрутился еще быстрее. На этом этапе стало очевидно, что туман постепенно сгущается в Ядро.

Именно в этот момент вдалеке показался летящий в их сторону Ван Хундун. Летел он с закрытыми глазами, словно шел по следам чьей-то ауры. С последней их встречи с Ла Раи юноша выглядел заметно бледнее. Очевидно, в сражении с девушкой из клана Ла его ранили. Отвязавшись от нее, он наконец нашел то, что искал. Под закрытыми веками его глаза ярко светились.

— «Не могу понять, как этот деревенщина смог пробиться сквозь бессмертного сознание и добыть Бессмертный Ци, о котором рассказывал Патриарх. Впрочем, это неважно. С его культивацией ему не удастся быстро ее поглотить. Убив его, я смогу отнять Бессмертный Ци и самостоятельно его поглотить. Тогда меня точно повысят из Квази-Формации до настоящего члена Формации клана!»

Завершив логическую цепочку у себя в голове, он открыл глаза, в которых читался жадный блеск. Он резко повернул голову и увидел Ла Раи.

— Попался! — воскликнул он, сменив курс в его сторону.

Что до Ла Раи, в его теле внезапно послышался треск. Пурпурный сгусток в Ядре Море начал сжиматься, и тем самым уплотнятся. Все внутри даньтяня сейчас заливало яркое пурпурное свечение. Как только туман станет полностью твердым и Пурпурное Ядро будет готово, культивация Ла Раи стремительно взлетит вверх. Он покинет стадию Возведения Основания и взойдет на стадию Создания Ядра, уровень действительно могущественных экспертов!

Десять процентов, двадцать, тридцать…

Вращение пурпурного сгустка тумана начало замедляться, при этом внешне он уменьшался и становился плотнее. Теперь по размерам он был не больше кулака. Не пройдет много времени, прежде чем появится настоящее Пурпурное Ядро. Пока что Ла Раи чувствовал пульсирующую внутри него силу, намного превосходящую ту, что была у него раньше. Это было не обычное Пурпурное Ядро. Материалом для создания Ядра Ла Раи послужили десять Дао Колонн Совершенного Основания. Как только оно появится, то сразу станет самым сильным Пурпурным Ядром за последние несколько десятков тысяч лет истории секты Пурпурной Луны. Ядро с совершенно неслыханным уровнем силы. А когда оно сольется с демонической жемчужиной Инлуна, то станет еще мощнее. Ни один член секты Пурпурной Луны даже близко не приблизился к такому уровню силы. Даже Совершенный Пурпурный Восток, будучи на стадии Создания Ядра, не обладал столь сокрушительной мощью. Вдобавок… Пурпурное Ядро Ла Раи будет создано при помощи дыхания Бессмертного Ци. Такого Ядра… ни разу еще не видели ни в секте Пурпурной Луны, ни на Мертвенном Плато, ни в Пустыне Эона, ни в Землях Железной Воли, ни даже в Небесном Пределе!

Сорок процентов, пятьдесят, шестьдесят…

Ла Раи чувствовал, как внутри крепнет аура пурпурного тумана. Его сердце забилось быстрее, тело с каждой секундой становилось сильнее, а радиус действия духовного сознания непрестанно увеличивался. Именно в этот момент Ла Раи неожиданно засек духовным сознанием Ван Хундуна. Тот стремительно приближался. В одну секунду он летел где-то вдалеке и уже в следующую оказался рядом с Ла Раи и остальными. В момент появления Ван Хундуна прогремел взрыв. Цзы Тянь, кашляя кровью, подскочил к Ван Хундуну и злобно покосился на Кэ Цзюсы. Девушка выглядела немного бледнее обычного. Она с прежним холодным выражением лица посмотрела на новоприбывшего.

— Отличная работа, Цзы Тянь, — самодовольно сказал Ван Хундун, — Я не забуду упомянуть о тебе в клане и сообщу, что клан Цзы оказал нам большую услугу.

— Не стоит благодарностей, юный господин Ван. Для меня было большой честью помочь клану Ван. Юный господин Ван, позвольте мне забрать девушку себе. Она посмела дважды атаковать меня. Сегодня я хочу наглядно показать ей, что есть вещи пострашнее смерти!

Его губы скривились в зловещей улыбке, а в глазах вспыхнуло пламя желания. Ему нравились неприступные женщины.

— Как пожелаешь, — равнодушно отозвался Ван Хундун.

Он взглянул на Кэ Цзюсы, потом на Ла Раи, который по-прежнему медитировал в позе лотоса. Обнаружив, что он создает Ядро, Ван Хундун презрительно скривился.

— Если бы Ла Мэй не появилась, тогда тебе бы удалось меня одурачить. В твоем теле сейчас находится Бессмертный Ци, ты просто не оставил мне выбора. Я убью тебя и переплавлю Ци из твоего трупа.

Он сделал шаг вперед, и его тело окружила сила. За его спиной возник образ гор, рек и великой земли. Этот странный пейзаж делал его похожим на императора, а земли позади частью его домена. Когда он сделал первый шаг, пурпурный туман внутри Ла Раи достиг отметки в восемьдесят процентов и стремительно приближался к девяноста процентам. Могущественная аура совсем перестала просачиваться наружу. Вместо этого она билась внутри, наполняя мощью каждый клочок его тела. Кэ Цзюсы смерила незнакомца взглядом и встала перед Ла Раи, преградив Ван Хундун путь.

— Ты переоцениваешь себя! — холодно бросил Вае Хундун.

Он сделал еще один шаг. Огромный образ рек и гор за его спиной внезапно увеличился в размерах и начал мощно давить на Кэ Цзюсы.

Это было воплощение Ци Ядра Ван Хундуна. Горы и реки делали его похожим на императора, которого окружала властная аура. Под давлением гнёта Кэ Цзюсы побледнела. Белки ее глаз внезапно окрасились в черный цвет, сделавшись абсолютно черными. Любой, заглянувший в них, увидел бы лишь черную пустоту. Внезапно белая аура девушки почернела. Поднявшиеся из нее пряди черноты превратились в свору свирепых демонических лиц. Лица слились воедино над ее головой, приняв форму… черного феникса! Он без промедления атаковал державную волю, которую воплощали собой горы и реки.

Не ожидавший такого Ван Хундун прищурился. Прогремел взрыв. Изо рта Кэ Цзюсы брызнула кровь. Она отскочила назад и схватила Ла Раи. Вместе с ним она стремительно бросилась бежать. На ее щеках ни кровинки, из уголков губ медленно капала кровь. Только что она использовала мощь Праматери Феникс, мощь, которая ей полностью не принадлежала. В результате отдачи она серьезно себя ранила. Она была готова пойти на риск, но, по правде говоря, задействовать слишком много силы она не могла, лишь самую малость.

Когда девушка вместе с Ла Раи умчалась прочь, бледный Ван Хундун опустил взгляд на расколотый нефритовый кулон у себя на груди. В его глазах первоначальное удивление сменилось недоверием. А потом они и вовсе кровожадно заблестели.

— Она только что атаковала с силой уровня стадии Зарождения Души. Ей даже удалось расколоть мое спасительное сокровище… Аура этой девушки… как интересно. Должно быть, неприкаянная душа. Любопытно поглядеть, что за неприкаянная душа Мертвенного Плато посмела встать на пути Ван Хундуна из клана Ван. Кому хватило наглости атаковать меня?!

Его губы растянулись в зловещей улыбке, и он бросился в погоню. Цзы Тянь с внутренним вздохом последовал за ним. Теперь он понял, что во время их поединка Кэ Цзюсы не использовала всю свою мощь. Иначе он бы уже давно был мертв.

— «Теперь ясно, почему она не атаковала меня со всей силы. Слишком серьезный откат…»

Ла Раи не мог физически увидеть, что происходит, но благодаря духовному сознанию он знал, как складывается ситуация. Более того, он видел всё намного четче, чем если бы смотрел собственными глазами. Он с болью в сердце наблюдал, как на губах Кэ Цзюсы показалась кровь, то, как она рисковала ради него жизнью. У него внутри словно гигантский костер вспыхнуло пламя ярости. Когда она закашлялась кровью в третий раз, пурпурный туман внутри Ла Раи преодолел рубеж в девяносто процентов и начал приближаться к ста.

— Младшая сестра, — сказал он, открыв глаза, — Опусти меня на землю, хорошо?

Кэ Цзюсы ничего не сказала. Проигнорировав его просьбу, она тепло на него посмотрела и стремглав полетела вперед. Внезапно со свистом в воздухе появился Ван Хундун. К этому времени стены уже наполовину рассыпались. Совсем скоро они полностью развалятся.

С появлением Ван Хундуна глаза Кэ Цзюсы вспыхнули решимостью. Она взмахнула рукой. Ее тело задрожало, когда из него вырвалась густая черная аура, состоящая из множества неприкаянных душ. Аура приняла форму черного феникса и с пронзительным воем понеслась на Ван Хундуна.

— Ты что, ослепла?! — холодно процедил

Ван Хундун. — Вздумала покуситься на линию крови клана Ван?!

Глава 35: Убийство Ван

Когда слова слетели с губ Ван Хундуна, сотканный из черной ауры и несметного числа неприкаянных душ феникс находился примерно в двадцати метрах от него. Внезапно он задрожал. Свирепые лица неприкаянных душ теперь выглядели удивленными и напуганными, словно они столкнулись с чем-то абсолютно ужасным. Черный феникс истошно завизжал, но не стал лететь дальше. Он склонил голову в поклоне перед Ван Хундуном.

На лице дрожащей Кэ Цзюсы вспыхнуло удивление. Как она могла предугадать, что могущественные, словно солнце и полная луна, неприкаянные души секты Великого Мрака падут ниц перед практиком стадии Создания Ядра.

— Твоя линия крови…

Ее сердце бешено застучало, когда до нее внезапно дошел смысл слов Ван Хундуна. Юноша холодно хмыкнул и сказал:

— Ничтожные неприкаянные души! Перед линией крови клана Ван они всё равно что дикие псы. Просто жалкие букашки. Ведь когда они умерли, они умерли под Небесами клана Ван!

В его словах звучала несгибаемая гордость. Он продолжал надвигаться. Неприкаянные души завизжали. Не поднимая голов, они попятились назад. На их лицах застыла страстная мольба.

Черный феникс задрожал, и внезапно на его поверхности появилось лицо женщины. Оно не принадлежало Кэ Цзюсы, а запечатанной Праматери Феникс! Ее глаза были закрыты, а лицо скривилось в маске ужаса. Ей хотелось молить о пощаде, объясниться, но язык отказывался повиноваться, даже веки никак не хотели открываться. На ее лице медленно вспыхнула красная запечатывающая метка. С появлением лица Впн Хундун моргнул семь раз. Со странным светом в глазах он внимательно посмотрел на нее. На его лице внезапно появилось странное выражение, и он засмеялся.

— Интересно, — произнес он со странной улыбкой, — Я слышал об одержимых неприкаянными душами людях, но я никогда не слышал, чтобы носитель сумел перехватить контроль у неприкаянной души, — присвистнул он и повернулся к Цзы Тяню: — Ее имя и секта?

— Кэ Цзюсы из секты Великого Мрака! — рапортовал Цзы Тянь.

— Кэ Цзюсы. Как интересно, — коварно улыбнулся он. — Тебе удалось одурачить секту Великого Мрака и другие неприкаянные души. Ты обвела всех вокруг пальца, заставив думать, что ты и есть неприкаянная душа. Скажи-ка, если об этом кто-то узнает, что тогда с тобой будет?

Продолжая идти вперед, он со смехом взмахнул правой рукой. Все неприкаянные души, даже черный феникс, отступили назад, не смея атаковать. Их совершенно не пугал стоящий перед ними юноша, их страшила внушающая ужас линия крови клана Ван в его жилах!

Кэ Цзюсы побелела. Ей не надо было объяснять, что произойдет, если о ее секрете кто-то узнает. Ее ждет смерть. За ней будут охотиться не только члены секты Великого Мрака, но и чудовищные неприкаянные души. Ни живущие на поверхности секты Великого Мрака практики, ни неприкаянные души в ее глубинах не оставят Кэ Цзюсы в покое, не позволят ей сбежать. На всем Мертвенном Плато не будет такого места, где бы от них можно было спрятаться. Все ее ресурсы в секте будут уничтожены. Никто на Мертвенном Плато не станет укрывать её. К тому же ей не удастся сбежать, даже если бы она и могла. Ей нельзя было слишком долго физически оставаться вне секты. Главным условием для слияния с Праматерью Феникс было нахождение носителя в пределах секты Великого Мрака. Только там она могла завершить процесс. С не до конца поглощенной Праматерью Феникс, в случае ухода из секты, ее культивация начнет медленно разрушаться. Столкновение с этим юношей внезапно обернулось для нее огромной проблемой.

При виде выражения лица Кэ Цзюсы Ван Хундун рассмеялся. В смехе сквозила неприкрытая издевка. Он обожал видеть людей такими. Их жалкий вид давал ему ощущение силы, давал почувствовать себя великим властителем.

— Ну, и как мы могли забыть про печать… — протянул он, — Интересная штучка. Она помогает тебе контролировать неприкаянную душу. Думаю, Патриархам секты будет интересно на неё посмотреть.

Он со смехом надвигался на нее. Его губы издевательски скривились, словно вся ситуация была под его полным контролем. На лице Кэ Цзюсы ни кровинки. Без неприкаянных душ и Праматери Феникс она превратилась в обычного практика. Даже сила Создания Ядра с трудом ей повиновалась. Вот почему она не могла сбежать. Она внезапно почувствовала, как что-то пригвоздило к ее месту, словно запечатав, полностью лишив её возможности двигаться.

— Не бойся, я не собираюсь убивать тебя, — сказал Ван Хундун.

Он подошел к Ла Раи и попытался схватить его. Его рука не успела добраться до цели, когда глаза Ла Раи внезапно открылись. Из его культивации вырвалась пугающая мощь. Она закружилась вокруг него, словно невидимый ураган. Ван Хундун скривился и без промедления отскочил на тридцать метров назад. Его лицо потемнело, а глаза подозрительно сощурились. Цзы Тянь рядом с ним пораженно разинул рот. При виде Ла Раи в центре урагана его глаза зловеще заблестели.

— Т-т-ты… ты… ты не Тан Хао! — с дрожью в голосе промямлил он, а потом что есть мочи завопил: — Ты Ла Раи!

Все эти годы ни одна из попыток найти этого человека не увенчалась успехом. И вот теперь в этом странном месте он нашел его, сидящим прямо перед ним! Одновременно с воплем раздался громоподобный рокот. Откуда не возьмись поднялся сильный ветер. Фигура Ла Раи взлетела вверх. Он был центром урагана, оком бури. Лицо Ла Раи изменилось. Больше он не выглядел как Тан Хао. К нему вернулось его изначальное лицо. Внезапно вокруг него вспыхнула внушающая ужас аура. Цзы Тянь побледнел. Он просто не мог поверить своим глазам. Однако, как он мог не понять, что Тан Хао на самом деле был Ла Раи, а Ла Раи был Тан Хао?!

— Ученик-преемник секты Пурпурной Луны, грандмастер Золотая Орхидея, Тан Хао, Ла Раи…

Он попятился, вспомнив о той боли, что он испытал, когда Ла Раи отсек ему руку. Ее, разумеется, восстановили, но ненависть, рожденную во время турнира за Наследие Бессмертного Золотой Лотос, невозможно так просто искоренить. За всю его жизнь он не чувствовал такого унижения.

В глазах окруженного пурпурным свечением Ла Раи вспыхнул золотой блеск. Никто, кроме него, не знал причины, почему к нему вернулся его изначальный облик. Внутри него, на месте, где раньше находилось Ядро Море, парило и медленно вращалось Пурпурное Ядро размером с детский кулак. Каждый раз, когда оно завершало полный оборот, из него вырывалось огромное количество пурпурных прядей. Эти мерцающие пряди проносились по меридианам Ци, наполняя каждый уголок его тела мощью безграничной культивации, которая во много раз превышала стадию Возведения Основания.

Это был Ци Создания Ядра!

На самом деле, сразу после вхождения на стадию Создания Ядра культивация обычно не испускала такой тип Ци, как этот Ци Создания Ядра. В этом Ци была взрывная мощь пика начальной ступени Создания Ядра. Пурпурный ураганный ветер до сих пор не стих. Теперь даже развевающиеся на ветру волосы Ла Раи окрасились в пурпурный цвет. Кэ Цзюсы рядом с ним вздохнула, словно о чем-то вспомнив. Она хотела было что-то сказать, но ее опередил Ла Раи.

— Не волнуйся, я обо всём позабочусь, — сказал он мягко.

Он повернулся и устремил взгляд своих сияющих золотым светом глаз на Ван Хундуна. Юноша из Небесного Предела не выглядел особо впечатленным.

— Тан Хао? Ла Раи? Смотрю, у тебя немало имен. Скорость, с которой ты создал Ядро, ясно говорит, что дыхание Бессмертного Ци оказалось невероятно полезным. Отличная новость для меня. Но что более важно… фамилия Ла, как интересно. Неужели на Мертвенном Плато еще остались представители этой пародии на клан?

Он улыбнулся и взмахнул рукавом. За его спиной возникло большое звездное небо. Излучая давящую ауру, оно устремилось к Ла Раи. С первого взгляда было понятно, что это безбрежное и могучее звездное небо сияло над Мертвенным Плато, Пустыней Эона и Небесным Пределом. Оно окутало собой всё вокруг, уклониться теперь стало просто невозможно.

Ла Раи поднял голову и уставился в одну точку, словно не замечая несущегося на него звездного неба. Когда оно оказалось совсем близко, он вышел из забытья. Глаза сверкнули решимостью. Он сделал выбор! Ладонь сжалась в кулак. Вспыхнуло золотое свечение Мира Смерти Золотого Лотоса, которое тотчас обрушилось на звездное небо. Прогремевший взрыв отшвырнул Ла Раи назад, словно куклу, которой обрезали нити.

— Дурак! — с холодной усмешкой бросил Ван Хундун. — Ты…

Он внезапно осекся, когда увидел, как летящее назад тело Ла Раи внезапно сменило направление. Прежде чем кто-либо успел среагировать, оно с неописуемой скоростью рвануло к Цзы Тяню. Тот держался предельно настороженно, но всё равно не успел увернуться.

На самом деле, главной целью Ла Раи всё это время был именно Цзы Тянь. Всё-таки, вне зависимости от его подготовки, уничтожить Цзы Тяня было легче всего. Он хотел было отскочить назад, но пальцы Ла Раи уже коснулись его лба. Прогремел взрыв. В тело Цзы Тяня проникла истребляющая сила, наполняя, ломая и кромсая его изнутри. Смерть наступила мгновенно.

— Так ли важно, как выглядит тот, кто тебя убил? — негромко спросил Ла Раи и перевел взгляд с окровавленного трупа Цхзы Тяня на Ван Хундуна.

Ла Раи со вздохом хлопнул по своей бездонной сумке и вытащил удостоверяющий медальон подразделения Лунной Пилюли. С печалью в глазах он какое-то время не сводил с него глаз, а потом, будто приняв решение, он… раздавил его.

Как только медальон сломался, халат Пурпурного Мастера Шэнгуань начал распадаться на части. Теперь его тело было облачено в обычный белый халат, расшитый золотыми нитями. С этого момента он перестал быть Тан Хао, учеником-преемником подразделения Лунной Пилюли. Теперь… он вновь стал Ла Раи из города Лань Ай, государства Дунло!

Как только Ла Раи раздавил медальон и халат Пурпурного Мастера Шэнгуань начал распадаться на части, далеко от Пещеры Бессмертия, в государстве Лигуй, в секте Пурпурной Луны, подразделении Лунной Пилюли, на плоской горе Лунной Пилюли, произошло нечто странное.

В одном неприметном здании имелось три полки с нефритовыми табличками. На третьей полке лежало десять нефритовых табличек. На каждой табличке было вырезано имя, если приглядеться поближе, то можно разглядеть имена девяти великих Мастеров Шэнгуань: Ань Цзайхая, Е Фэйму и остальных. Все они были учениками Лунной Пилюли. На второй полке покоилась всего одна нефритовая табличка. Она принадлежала Вэй Юйянь, персональной ученице. На первой полке тоже лежала всего одна нефритовая табличка. На ней были вырезаны всего два слова — «Тан Хао»! Он обладал самым высоким статусом ученика-преемника. Положение его нефритовой таблички символизировало важность Тан Хао для подразделения Лунной Пилюли секты Пурпурной Луны. Внезапно нефритовая табличка Тан Хао задрожала. С треском в центре куска нефрита появилась трещина. В следующий миг… её разорвало на куски, которые затем превратились в пепел.

Как только нефритовой таблички не стало, смотрящий куда-то вдаль Лунная Пилюля в белом халате на вершине горы внезапно вздрогнул. Он повернул голову и долго не сводил глаз с комнаты, где хранились нефритовые таблички. Его и без того древнее лицо внезапно еще сильнее постарело, на лбу появилось еще несколько морщинок…

Тем временем в центре Мертвенного Плато, в центре земель клана Цзы, было место, которое очень напоминало чертоги Бессмертных. Неожиданно тишину нарушил чей-то рёв, и появился чем-то разгневанный человек. Рядом с ним сразу же возникло семь-восемь фигур. Разгневанный старик сжимал в руках расколотую нефритовую табличку. Она ярко сияла, в центре этого свечения было лицо… Ла Раи! Последнее, что видел Цзы Тянь перед своей смертью — лицо Ла Раи.

— Тянь'эр! — задрав голову к небу, взревел старик.

Погибло Дитя Дао его клана. Нечто подобное произошло с кланом Цин несколько лет назад, но, как оказалось, это были лишь слухи. Но даже эта ложная новость потрясла все Мертвенное Плато. Теперь беда пришла в клан Цзы. И в этот раз это были не просто чьи-то выдумки, их Дитя Дао действительно встретил свою смерть.

— Мне плевать, кто ты, — в ярости закричал старик, — Ты убил Дитя Дао моего клана Цзы! Неважно из какой ты секты, тебе не жить!

Он вместе с восемью фигурами взмыл в небо и растворился вдали. Следом за ними отправились еще несколько дюжин практиков клана Цзы. Они превратились в лучи радужного света и устремились к Озеру Перерождения с такой скоростью, что, казалось, могли проделать дыры в небе.

В это же время в клане Цин Мертвенного Плато, в глубине горной цепи, находилась лавовая пещера десятого Патриарха клана Цин. Крышка, стоящего внутри гроба, неожиданно взорвалась на тысячу мелких осколков, и оттуда медленно поднялся десятый Патриарх клана Цин. Как только его нога коснулась лавы, она тут же начала остывать и темнеть, как и вся пещера.

— Один из легендарнейших Патриархов клана Цин как-то сказал: «Все сущее сеет Карму. А потому Карму необходимо пожать. С жизнью приходит смерть…» Сегодня я помогу тебе. Да, это посеет Карму, но в будущем я поглощу тебя, и этим я пожну Карму, которую ты должен заплатить. Сегодня ты не умрешь. Однако это лишь означает, что в будущем ты будешь целиком и полностью принадлежать только мне.

Десятый Патриарх клана Цин сипло расхохотался и окружил себя красным сиянием.

— Как же давно я не бывал снаружи… — негромко прошептал он и исчез.

***

Неподалеку от Озера Перерождения, в мысле-сфере трупа Бессмертного, в глубине лабиринта рядом с остывающим телом Цзы Тяня, тяжело дышал Ла Раи. С момента, как спала его маска, Ла Раи размышлял о том, чтобы убить Цзы Тяня. Но как только юноша услышал слова Ван Хундуна, судьба Цзы Тяня была решена: он должен умереть! Мертвец надежно хранит тайну. Как и у Ла Раи, у Кэ Цзюсы был свой секрет. Если об этом кто-то узнает, тогда жизнь Кэ Цзюсы окажется в страшной опасности… Хотя, чего уж таить, это подпишет ей гарантированный смертный приговор. Вот почему Цзы Тянь должен был умереть!

Однако существовала существенная разница между гибелью от рук Тан Хао и от рук Ла Раи. Ла Раи уже давно перестал быть глупым юнцом, который только попал в мир культивации. За годы, проведенные в секте Пурпурной Луны, он стал значительно лучше понимать, как устроен мир. Ему было отлично известно, что о смерти любого Дитя Дао сразу же станет известно его секте. При этом у них имелись особые техники для выявления внешнего вида и ауры убийцы. С ними не составляло труда даже установить точное место, где было совершено убийство. Вполне возможно, зеркало могло бы помочь ему скрыть правду от клана Цзы. Но Ла Раи не был настолько в нём уверен, чтобы пойти на такой риск. Он отлично понимал, в какую ситуацию угодил и какие у нее могут быть последствия… Вот почему он не мог убить Цзы Тяня, нося лицо Тан Хао. Поэтому пришлось сбросить личину алхимика.

Что до Ван Хундуна, члена Квази-Формации самого могущественного клана всего Южного Звездопада, Ла Раи уже в красках представлял себе, какая реакция последует за его смертью. За убийство члена клана всегда следует возмездие от клана. Так было заведено у всех могущественных кланов. Такого рода реакция была необходима, чтобы сохранить лицо и показать мощь клана. Убить Ван Хундуна — всё равно что убить принца огромной империи. Хоть в императорской семье осталось еще немало принцев, убийство одного из них приведет к настоящей катастрофе и нескончаемым проблемам в будущем.

У секты Пурпурной Луны против клана Ван не было ни единого шанса. Если верить рассказу Ань Цзайхая и собственному пониманию Ла Раи, хоть секта Пурпурной Луны считалась великим кланом Мертвенного Плато, по сравнению с кланом Ван она была… жалкой букашкой. Если ученик секты Пурпурной Луны убьет члена клана Ван, последствия этого поступка не отразятся только на нём. Скорее всего, из-за этого будет истреблена вся секта.

Сжав в кулаке медальон Пурпурного Мастера Шэнгуань, Ла Раи думал о наставнике. Вспомнил он и об остальных Пурпурных Мастерах Шэнгуань, зеленых горах и голубых озерах подразделения Лунной Пилюли, о том опыте, что он приобрел за годы жизни в секте. Несмотря на всё это… Ван Хундун должен умереть! Иначе он может поставить под угрозу жизнь Кэ Цзюсы. К томуже, если клан Ван узнает о существовании Властителя Демонов и последнего члена «породии на клан Ла»… от одной такой мысли у Ла Раи мурашки побежали по спине. Стечение всех этих обстоятельств обрекло Ван Хундуна на смерть. Только так можно обеспечить безопасность Кэ Цзюсы, позволить ей остаться в секте Великого Мрака и полностью слиться с Праматерью Феникс, не вызвав ни у кого подозрений.

А значит, Ла Раи вынужден был раздавить медальон Пурпурного Мастера Шэнгуань. Так он разрывал все связи с сектой Пурпурной Луны. Теперь он не имел никакого к ним отношения. Теперь он Ла Раи. Тан Хао был всего лишь псевдонимом. Как только эта информация станет общеизвестной, секта Пурпурной Луны сможет дать удовлетворяющее всех объяснение. Но самое важное, уничтожением медальона Ла Раи покинул секту. Возможно, это даже воспримут как смерть Тан Хао.

У его плана был всего один серьезный минус. Когда он выберется из лабиринта, за его головой будет охотится весь клан Цзы. На всем Мертвенном Плато не найдется такого места, где бы он смог спрятаться. Ему придется уйти, по-настоящему исчезнуть с Мертвенного Плато. При этом перед исчезновением он еще не раз испытает все перипетии судьбы.

Все эти мысли пронеслись в голове Ла Раи, как только Ван Хундун узнал тайну Кэ Цзюсы. Несмотря на прорыв в культивации, он поначалу колебался. Но в конце концов его сердце приняло решение.

— «Наставник, — подумал он, глядя в сторону секты Пурпурной Луны, — Ученик выказал непочтение… пожалуйста, считайте, что Тан Хао… уже мертв!»

При взгляде на Ван Хундуна его глаза вспыхнули. Впервые в его глазах вспыхнула жажда убийства. В голове Ла Раи промелькнуло множество мыслей, но в реальности прошло всего одно мгновение. Эти мысли превратились в устрашающую жажду убийства.

От нее Ван Хундуну стало слегка не по себе. Впервые в жизни кто-то на него так смотрел. В прошлом, не суть важно, где и с кем он сражался, люди его атаковали, но никогда не желали уничтожить или убить. Все из-за его фамилии Ван. В его жилах текла линия крови Ван. На Мертвенном Плато планеты Южный Звездопад немногие могли бросить вызов клану Ван!

— Хочешь убить меня? Да как ты смеешь?!

Его глаза холодно блестели, пока правой рукой он выполнял магические пассы. Над его головой тотчас расцвело звездное небо Ци Ядра. В этот раз на небосводе было еще больше сияющих звезд. Они накрыли собой все пространство над сражающимися, а потом небо устремилось к Ла Раи.

Летящее на него звездное небо никак не убавило его жажды убийства. Он взмахнул рукой и ударил перед собой. Возникшие золотые пальцы сотрясли поле боя. В следующий миг у него под ногами вспыхнула золотая ладонь. Ладонь Золотого Лотоса начала расти. Следом появился Мир Смерти Золотого Лотоса, внутри которого виднелись золотые лотосы Ла Раи. Они тотчас бросились защищать хозяина. Ладонь Золотого Лотоса взмыла вверх и обрушилась на звездное небо, словно рука гиганта. Прогремел взрыв. Ла Раи задрожал, в уголках его рта показалась кровь. Звездное небо начало разрушаться, а звездный свет гаснуть, как и Мир Смерти Золотого Лотоса Ла Раи.

Юноша еще не обладал Ци Ядра. Сейчас ему противостоял человек, у которого он был. Вот только после схватки с практиком в лазурной маске Ла Раи сильно изменился. Он не станет убегать, нет, теперь он находился на одном уровне со своим противником. Ван Хундун поморщился. У него изо рта брызнула кровь, и ему пришлось отступить назад. Со свирепой гримасой он выставил перед собой руку.

— Если не считать этой сумасшедшей из клана Ла, ты первый человек, кому удалось ранить меня! Будь ты проклят! Небесная Темница, Судилище Воплощений!

С криком он выполнил несколько магических пассов и взмахнул рукой, указав на место над головой Ла Раи. Вспыхнувшее синее сияние накрыло собой все вокруг. Оно превратилось в синее небо и белые облака, в свои собственные Небеса. Странно выглядело то, что небо накрывало только Ла Раи, остальная часть лабиринта выглядела как обычно.

— Да зазвонит Колокольчик Востока. Девять истреблений. Уничтожь тело волею Небес! Покарай дух оком небесного свода! Используй линию крови клана Ван и обрушь на этого человека Треволнение Небес!

Глаза Ван Хундуна налились кровью. Он опустил палец, и синюю полоску Небес над головой Ла Раи внезапно затянули черные тучи. Послышался гром и треск готовых сорваться в любую секунду молний.

— Хочешь убить меня? Ты не достоин!

Ван Хундун хлопнул по своей бездонной сумке, вытащил серебряный колокольчик и зазвонил в него.

— Направляемый линией крови клана Ван, ведомый Колокольчиком Востока, обрушь правосудие неумолимой воли Небес на Ла Раи! Сдохни! — с перекошенным от ярости лицом взревел он.

Эхо слов Ван Хундуна еще не стихло, а в небе над головой Ла Раи уже потрескивали молнии. Оттуда с невероятной скоростью сорвался разряд молнии толщиной с руку. Его целью был Ла Раи. Вращающееся внутри него Пурпурное Ядро вспыхнуло безграничной силой культивации. Когда она окружила Ла Раи, он сжал кулак и нанес удар. Над его головой огромный массив Пурпурного Ци превратился в слегка изогнутый щит. С грохотом молния врезалась в щит и расколола его на куски. Практически сразу же на его месте возник второй, третий, четвертый, а затем и пятый щит… неисчислимое множество щитов один за другим возникло у него над головой, встав на пути молнии. Вскоре разряд молнии истончился, пока не стал толщиной с палец. Ла Раи вытащил из бездонной сумки Золотой Туман и меч Инь, которые тотчас поглотил ослабевшую молнию.

— Пора с этим кончать! — холодно усмехнулся Ван Хундун.

Он тряхнул колокольчиком. Его мелодичный звон повлиял на затянутое тучами небо над Ла Раи. Три разряда молнии слились вместе, готовые в любой момент рвануть вниз. Глаза Ла Раи блеснули. Он уже успел оценить примерный уровень своей новообретенной силы. Даже без Ци Ядра он был способен на равных сражаться с кем-то на пике начальной ступени Создания Ядра, у которого Ци Ядра имелся. Тем не менее такой баланс сил не позволит ему победить. Если бы его противником не был Ван Хундун, чья линия крови принадлежала клану Ван, тогда в этом бою преимущество было бы у Ла Раи. Если бы ему еще раз пришлось сразиться с практиком в лазурной маске из Долины Судьбы, победить его не составило бы никакого труда. Внезапно к нему пришло понимание.

— «Если бы я культивировал Ци Ядра, — подумал он, — Или сделал Совершенное Ядро… тогда убить кого-то на начальной ступени Создания Ядра было бы раз плюнуть!»

Он спокойно посмотрел на Ван Хундуна и сказал:

— Ты прав. Пора с этим кончать.

Он хлопнул по своей бездонной сумке и вытащил золотую маску. Маску, оставленную Бессмертным Золотой Лотос, Ла Линьхуа. Минимальный порог для ношения маски начинался с культивации стадии Создания Ядра.

Над головой Ла Раи сгущались три разряда молнии, готовясь превратить его в пепел. Юноша надел маску. Как только поверхность маски коснулась его кожи, по его телу прошла дрожь. Его лицо пронизывала неописуемая боль, словно маска навсегда приклеилась к его коже. В это же время все краски мира перед его глазами начали изменяться на ярко-золотой. В его разуме из ниоткуда взялась некая зловещая воля, которая подавила его разум. В сердце нарастала неописуемая жажда убийства, словно он стал одержим. В его голове раз за разом повторялось всего одно слово: Убей… Убей…. Убей… Эту мантру, казалось, повторял целый хор голосов: часть была мужскими, часть женскими, одни звучали, как голоса стариков, другие, как молодых людей. В этот сонм голосов даже вплетались голоса животных и растений. Словно всё сущее сейчас шептало ему на ухо это слово.

Мир вокруг него постепенно алел, в следующий миг всё вокруг полностью стало золотым! В новом золотом мире он почувствовал, как его культивация рванула вверх. Он по-прежнему находился на начальной ступени Создания Ядра, но сейчас он мог создать золотой Ци Ядра!

Невероятно плотный Ци Ядра возник у Ла Раи над головой. Если приглядеться к нему поближе, то можно увидеть, что Ци Ядра не принадлежал Ла Раи, а маске Наследия Бессмертного Золотой Лотос!

С маской на лице Ла Раи преобразился, а к его облику приплелось нечто гротескное. Вокруг него даже запульсировала зловещая демоническая аура. Ван Хундун посмотрел на маску. На ней не было ничего: ни лица, ни рта, только две глазницы, в которых золотым светом сияли глаза Ла Раи! Цвет его глаз в точности совпадал с цветом Ци Ядра над его головой. Колыхающиеся полы его белого халата с проступившими на них кровавыми пятнами делали его похожим на алчущего крови демона!

— Что это за магический предмет? — пробормотал Ван Хундун.

Как только Ла Раи надел маску, интуиция Ван Хундуна забила тревогу. Он совсем немного повидал за свою жизнь, поэтому странное чувство тревоги быстро переросло в дрожь. Без раздумий он вновь зазвонил в колокольчик. С неба на Ла Раи обрушились три молнии.

Ла Раи расхохотался. Маска скрывала пересекающую его губы улыбку, но его мягкий смех был отлично слышен. Он медленно начал поднимать руку в сторону летящих разрядов молнии. Когда ладонь сжалась в кулак, золотой Ци Ядра над ним тоже превратился в огромный кулак. С рокотом он устремился на три молнии. Грохот от их столкновения сотряс небеса и раскачал землю. Три молнии распались в фонтане электрических брызг. Небо наверху задрожало.

Ван Хундун сник, его глаза покраснели. Колокольчик в его руке внезапно зазвонил, отчего у него изо рта брызнула кровь. Лицо юноши перекосило в свирепом оскале, и он пронзительно взвыл:

— Да снизойдет воля Небес! Судилище Треволнения!

От этих слов тучи над головой Ла Раи неожиданно разрослись практически вдвое. В их бурлящей черноте вспыхнули девять разрядов молнии, словно физическое воплощение готовой к удару воли Небес. Вместе с ними появилась настолько мощная аура, что, казалось, она может уничтожить всё сущее. Стоящая вдалеке от места схватки Кэ Цзюсы в страхе прикрыла рот ладонью.

Именно в этот момент заговорил Ла Раи. Его мягкий голос диковинным образом завораживал.

— Без лица…

Ла Раи произнес только первые два слова божественной способности Наследия Бессмертного Золотой Лотос.

Без лица, одно лишь слово, черное небо сомкнулось;

Золотые тучи, дождь лепестков, в небе они схлестнулись;

Золотой Лотос, сияй в вышине, погрузи мир во тьму;

Жертвой множества сердец сердце Основательницы верни!

В этих словах заключалось девять божественных способностей Бессмертного Золотой Лотос Ла Линьхуа. Только носитель маски мог ими воспользоваться. В этот момент невероятная магическая техника древнего клана Золотого Лотоса, техника, которую уже десятки тысяч лет не видел мир, появилась вокруг вытянутой руки Ла Раи. Эта короткая фраза превратила огромный объем Ци Ядра в чудовищных размеров лицо. На совершенно безликом лице имелось лишь две глазницы. Обе походили на два золотых океана!

Левая глазница была абсолютно золотой, а в правой находился… Ла Раи!

Гигантское лицо без промедления устремилось к девяти летящим вниз молниям. Весь мир, хоть он и был ненастоящим, содрогнулся. Девять молний мгновенно распались на части. Черные облака начали рассеиваться. Когда лицо столкнулось с карающими души Небесами, оно тоже полностью распалось.

Безликая магия опять превратилась в гигантское лицо с пустой левой глазницей и Ла Раи в правой. Ван Хундуна пробил холодный пот, все его естество кричало о приближающейся смертельной опасности.

— Т-т-ты… кха…

Слова застряли в горле Ван Хундуна. Всё потому, что именно в этот момент безликая магия в форме гигантского лица внезапно возникла прямо перед ним. Стоящий в правой глазнице Ла Раи молниеносно схватил Ван Хундуна за шею. Стальная хватка оборвала следующие слова Ван Хундуна, заставив его скривиться. Он хотел вырваться, но с ужасом обнаружил, что его культивация чем-то подавлена, лишив его способности сопротивляться.

В его глазах застыл ужас. Он чувствовал направленную на него жажду убийства Ла Раи. В своей свирепости ей не было равных, но… он просто не мог поверить, что на планете Южный Звездопад найдется смельчак, который посмеет убить человека, в чьих жилах течет кровь клана Ван.

Уверенность в собственной неприкасаемости слишком глубоко пустила корни в его сердце. Такая уверенность ни на секунду не покидала его с самого детства. В этот критический момент он взял себя в руки. Его страх исчез, на его место пришла жестокость. Он свирепо посмотрел на Ла Раи и ехидно ему улыбнулся. Пальцы на горле не позволяли ему говорить, но в его взгляде отчетливо сквозил вызов.

— «Ты действительно дерзнешь убить меня?»

Это послание тотчас достигло сердца Ла Раи. Он не молил о пощаде, не лебезил, не пресмыкался. Находясь на волосок от смерти, он не забыл о той гордости и величии, которыми обладала линия крови клана Ван. Он надменно задрал подбородок и холодно уставился на Ла Раи. Юноша какое-то время молчал, а потом сказал мягким голосом:

— Я действительно… не хочу убивать тебя.

Золотое сияние в его глазах начало меркнуть, постепенно возвращая его обычный голубоватый цвет глаз. Губы Ван Хундуна издевательски скривились. Внезапно Ла Раи сжал руку. Послышался хруст. Глаза Ван Хундуна вылезли из орбит. Его шея с хрустом сломалась. Сила Бессмертного Золотой Лотос в руке Ла Раи устремилась внутрь тела Ван Хундуна. Он задергался, и его плоть начала сохнуть. Вся кровь его тела сгустилась в кровавую метку у него на лбу. Это сосредоточие линии крови клана Ван неожиданно вырвалось наружу!

Кровь устремилась к маске на лице Ла Раи. Когда кровь слилась с маской по ней будто бы от радости прошла рябь. Ла Раи ослабил хватку и позволил останкам Ван Хундуна упасть на землю. Следом он закрыл глаза и осторожно снял маску, явив побледневшее лицо. Сила маски была совершенно невероятной. Не будь у Ла Раи такого мощного духовного сознания, ему бы ни за что не удалось сохранить контроль над собственным разумом.

У него всё похолодело внутри, когда он понял, что за то недолгое время, которое маска пробыла у него на лице, он лишился половины шестидесятилетнего цикла долголетия. Цена за ношение маски оказалась безумно высокой. Бледный Ла Раи повернулся к Кэ Цзюсы.

— Всё в порядке. Теперь никто не узнает твой секрет, — прикусив губу, сказал он мягко.

В глазах Кэ Цзюсы стояли слезы. Она не могла похвастаться блестящим умом, но даже ей было понятно, какую цену пришлось заплатить Ла Раи, чтобы сохранить ее секрет. Он убил члена клана Ван и навлек на себя страшную катастрофу. Чтобы не поставить под удар секту, он покинул её… Теперь ему вновь придется стать скитальцем. Ему никогда уже не вернуться на Мертвенное Плато, как и не спрятаться от вездесущего клана Ван. К тому же он был всего лишь практиком стадии Создания Ядра…

Кэ Цзюсы прикусила губу, но всё равно не смогла сдержать слез. Они потекли по ее щекам, но так и не коснулись земли. Ла Раи нежно стер их и сказал:

— Не плачь, впереди нас ждет еще долгий путь. Кто знает, когда мы встретимся вновь, — на его бледном лице возникла слабая улыбка, после чего он продолжил: — Мне пора, это место скоро исчезнет.

Он никак не мог отвести взгляда от ее глаз, понимая, как только он отвернется, между ними встанет огромная пропасть, как если бы один из них умер, а другой остался жив. Даже если ему удастся сейчас сбежать, кто знает, сколько лет пройдет, прежде чем они встретятся вновь? Кто знает, будет ли его по возвращении ждать та же красавица, что сейчас стоит перед ним?

Но Ла Раи ни о чем не жалел. Ван Хундун должен был умереть. Было ли это ради Кэ Цзюсы или его самого, не имело никакого значения. Только смерть Ван Хундуна гарантировала им жизнь.

Хоть Ла Раи и спрятал тело Ван Хундуна в золотой маске, он понимал, что клан Ван не провести такими фокусами. Вполне вероятно, это еще сильнее усугубит его положение.

Возможно, в этой ситуации был и третий путь. К сожалению, всё произошло настолько быстро, что он просто не успел найти его. Даже не стоило и думать о том, чтобы совершить убийство в качестве Ла Раи, а потом жить дальше под личиной Тан Хао. Опыт подсказывал ему ни в коем случае не недооценивать ужасающую мощь клана Ван. Такая попытка дорого бы ему обошлась: шанс девять из десяти, что этим он затянет в свои проблемы всю секту Пурпурной Луны и станет причиной её полного уничтожения. Он отказывался идти на такой риск.

Ла Раи отвернулся и внезапно почувствовал, как кто-то обнял его сзади. Это было теплое и нежное объятие.

— Я буду ждать, — упрямо прошептала Кэ Цзюсы.

Ни прошлому, ни настоящему, ни будущему не разлучить их. Они всегда будут вместе.

Глава 36: Я его наставник!

Со смертью Ван Хундуна кое-что произошло на другом конце моря Неясной Смерти, а если точнее, на вершине белой горы, что высилась на границе огромного Небесного Предела. На горе начисто отсутствовал снег. Сам камень был совершенно белый, без единого изъяна или темного пятна. В Небесном Пределе это место называли Белой Горой. На ней находился пруд настолько глубокий, что даже существовала легенда, в которой говорилось, что вода уходила вплоть до самого основания горы.

На берегу пруда сидел старик. У него было костлявое, лишенное эмоций лицо, а в сморщенных руках он сжимал удочку. Леска уходила куда-то глубоко под воду, и пока не двигалась. Внезапно леска натянулась. Старик даже бровью не повел и невозмутимо потянул удочку. Со странным, отчаянным воплем леска вылетела из воды. На крючок попался небольшой сгусток света.

Если внимательно присмотреться, то можно увидеть, что он состоял из множества светящихся нитей. На каждой нити имелось лицо, а в самом центре этого скопления света сидел крохотный мужчина. Он с ужасом уставился на старика и повалился на колени, моля о пощаде. Старик равнодушно посмотрел на него и спросил:

— Из всех живых существ именно твоя Карма попалась мне на крючок, скажи, разве ты не счастливчик? Зачем молить о пощаде?

Он вытянул руку и поманил пальцами сгусток света. Когда тот опустился к нему на ладонь, мужчина во все горло взревел. В свой последний, предсмертный крик он вложил всю свою дерзость и непокорность. Из него вырвался Ци великой завершенности Зарождения Души. Старик позволил Ци ярко вспыхнуть, а потом положил сгусток света в рот. С хрустом он прожевал его и проглотил. Из уголков его губ потекла кровь, которую старик жадно слизнул. В его глазах возник яркий блеск.

— Ах, вкус Кармы… — пробормотал он.

Какое-то время он наслаждался послевкусием, но потом внезапно упал на колени и склонил голову. Он выполнил земной поклон девять раз, а потом поднялся и посмотрел на пруд. Внимательно изучив водную гладь, он нахмурился. Он выставил вперед руку, и в его руке возникла расколотая нефритовая табличка.

— Что тут у нас? — сказал он с блеском в глазах. — Умер сын Ван… Один из сынов Ван моей линии крови. Погиб на Мертвенном Плато?..

Он надавил на табличку, и в его разуме возникло лицо Ла Раи! В это же время в его голове прозвучал голос:

— «Патриарх, моего убийцу зовут Тан Хао из секты Пурпурной Луны, его также знают под именем Ла Раи!»

Голос принадлежал Ван Хундуну. После его смерти осталась лишь эта последняя частичка воли. В голосе смешались печаль, страх и жгучая ненависть.

Ла Раи никак не мог предугадать, что произойдет нечто подобное. Клан Ван обладал методом по передаче голоса вместе с сообщением о смерти. Ла Раи слышал только о передаче образа того, что убитый видел последним перед смертью. К счастью для него, извлечение крови клана Ван из Ван Хундуна оказалось невероятно болезненным процессом, поэтому сознание юноши находилось в абсолютном хаосе. Он только успел передать имя Ла Раи, совершенно забыв про Кэ Цзюсы.

— Никудышный простофиля, — раздраженно пробормотал старик, — С другой стороны, хоть он и никуда не годится, в его жилах всё равно течет кровь клана Ван. Как простой смертный мог так легко его убить? Да и еще эта секта Пурпурной Луны…

Для старика обычные практики были, что обычные смертные! Он взмахнул рукавом и превратил нефритовую табличку в горстку пепла. А потом взмыл в небо и в следующий миг растворился за горизонтом. На горе лишь осталось эхо его последней фразы.

— Мертвенное Плато. Сколько же лет я там не был…

***

Снаружи Озера Перерождения, под стягом клана Ван, в позе лотоса сидело восемь стариков. Один за другим они открыли глаза и с удивлением вскочили на ноги. Их глаза медленно наливались кровью, а их самих окружила неприкрытая кровожадная аура. Это сразу же привлекло внимание всех практиков в округе. Они пораженно обернулись в сторону горящих безумной яростью и жаждой убийства стариков.

Все восемь стариков были эксцентриками стадии Зарождения Души с невероятной культивацией. Их совокупная кровожадная аура могла сотрясти небеса, всколыхнуть землю и даже изменить цвет ветра.

— «Пал один из сынов Ван…»

Восемь стариков переглянулись. Помимо жажды крови, они ощущали друг в друге нарастающий страх и дрожь в сердце. По законам клана Ван, если они не найдут убийцу Ван Хундуна, то их похоронят вместе с умершим. Более того, все связанные с ними члены клана будут истреблены под корень. Такова будет плата, если они не найдут и не приведут убийцу в Небесный Предел!

Один из стариков хлопнул по своей бездонной сумке. Из нее вылетело восемь фрагментов нефритовой таблички. Каждый из стариков взял по одному, а потом они соединили их вместе. Вспыхнувшее мягкое сияние устремилось к небу. Разглядывая его, старики выглядели крайне мрачно. И не только они. Практики по соседству настороженно наблюдали за их манипуляциями. Сияние показало неясную фигуру, чье лицо скрывала маска. Однако от маски волнами расходилась кровожадная аура. При виде человека в маске, наблюдающие за стариками, практики поежились.

— Это…

— Я знаю, это маска из Наследия Бессмертного Золотой Лотос. Маска раньше принадлежала Бессмертному Золотой Лотос из древнего клана Золотого Лотоса!

— Действительно! Во время прошлого турнира за Наследие Бессмертного Золотой Лотос я видел ее собственными глазами… Разве клан Цзы не объявил, что в ходе несчастного случая маска была утеряна внутри зоны Наследия? Разумеется, великие секты не купились на эту наглую ложь и провели собственное расследование. Им удалось выяснить только одно: клан Цзы не получал наследие…

Услышав это, глаза стариков заблестели, а кровожадная аура стала еще отчетливей. Они резко посмотрели на столб света клана Цзы. Сидящие внутри люди под их взглядами слегка склонили головы.

Прежде чем они успели объясниться, вдалеке внезапно показалось восемь лучей света. Они с пронзительным свистом летели в сторону впадины. Все сразу догадались, что в лучах света летят Старейшины клана Цзы. Возглавляющий группу старик закричал:

— Цзы Тянь, Дитя Дао клана Цзы убили здесь. Собратья даосы, вы узнаете этого человека?

Взмахом руки он вызвал призрачный образ, на котором был изображен Ла Раи. В этот самый момент человек в маске в луче света защитников клана Ван ненадолго затуманился, а потом на его месте возник образ Ла Раи!

Взгляды всех присутствующих неотрывно смотрели на два образа и человека, изображенного на них. От новости об убийстве Дитя Дао клана Цзы у многих закружилась голова. Внезапно в мозаике появился самый главный недостающий кусочек. Теперь стало понятно, зачем клан Ван использовал расколотую нефритовую табличку и почему оба образа совпадали. Один из Патриархов секты Морозного Феникса не сдержал удивленного вскрика:

— Не может быть… один из сынов Ван… Если это правда, тогда кто бы не был виновником, он навлек на себя гнев клана Ван из Небесного Предела… Они это просто так не оставят. К какой секте принадлежит убийца?..

Но после его вопроса опустилась гробовая тишина. Присутствующие на месте событий практики медленно начали пятиться.

— Это… он выглядит точь-в-точь как Ла Раи, который исчез несколько лет назад…

— Ла Раи? Секта Великого Мрака! Я вспомнил! Это же Ла Раи!

— Ла Раи…

Впадину заполнил гул голосов. Только двум группам людей было не до праздных разговоров: старикам из клана Ван и Старейшинам из клана Цзы. Старик из клана Цзы стиснул зубы и прошипел:

— Этот Ла Раи до сих пор внутри иллюзорного мира. Запечатайте здесь всё! Ограничьте любое перемещение! Неважно, какие сокровища есть у этого ублюдка, ему не сбежать, даже если у него внезапно вырастут крылья!

Старейшины стадии Зарождения Души разлетелись по четырем сторонам света. Очевидно, их план состоял в том, чтобы не дать никому переместиться из впадины.

— Здесь погиб один из сынов Ван. Собратья даосы Мертвенного, пожалуйста, оставайтесь на месте, пока ситуация полностью не разрешится. До этого момента никому не позволено уйти, — объявил один из стариков клана Ван.

Четыре Старейшины клана Ван тоже рассредоточились по четырем сторонам света. Видимо, они совершенно не верили в компетентность экспертов клана Цзы и хотели возвести собственный запечатывающий барьер.

— Судя по всему, он владеет техникой перевоплощения, — сказал один из стариков клана Ван со смешком, — это ему не поможет. Убийство члена клана Ван запятнало его Карму Неба и Земли. Как только он вернется обратно, мы сразу же сможем почувствовать его.

В этот момент из места неподалеку от Озера Перерождения вырвался леденящий Ци. Этот Ци обладал пугающей мощью Отсечения Души. Из впадины медленно вышла высокая фигура. Ею оказался мужчина в длинном оранжевом халате. Он сразу же привлек внимание собравшихся практиков. Они узнали в нем самого могущественного эксперта, который прибыл с группой клана Ван.

Его культивация находилась на стадии Отсечения Души. Когда Патриархи других кланов покинули пределы впадины, вокруг Озера Перерождения он был единственным, кто остался. Он знал, что это жуткое озеро представляло опасность даже для кого-то на стадии Отсечения Души, поэтому без особой нужды никто не решался нырнуть внутрь. Что интересно, ни один Патриарх из местных сект не рискнул нырнуть в него. В лучшем случае они добирались до поверхности озера. Этот мужчина остался там и всё это время сражался со странными формами жизни, обитающими неподалеку от пещеры. Получив новости, ему пришлось вернуться оттуда в весьма скверном расположении духа. Когда он поравнялся со стариками из клана Ван, они почтительно поприветствовали его сложенными ладонями. Мужчина разжал ладонь и показал горстку порошка, который остался от нефритовой таблички.

— Убийцу зовут Тан Хао из секты Пурпурной Луны, он также известен как Ла Раи! — холодно сказал он. — Это сообщение успел передать Ван Хундун перед смертью. Это происшествие даже достигло ушей Патриарха Ван Фана, он сейчас на пути сюда из Небесного Предела.

Несмотря на кажущееся спокойствие его голоса, нескрываемый угрожающий тон заставил собравшихся практиков поежиться.

— Тан Хао… Ла Раи…

— Как это возможно?! Тан Хао из подразделения Лунной Пилюли секты Пурпурной Луны оказался самым разыскиваемым человеком Мертвенного Плато, Ла Раи?!

— Не… Не удивительно, что никто не смог найти Ла Раи. Он прятался в секте Пурпурной Луны. Он даже стал учеником-преемником…

Один за другим люди переводили взгляды на столб света, принадлежащий секте Пурпурной Луны. Под пристальными взглядами окружающих, практикам из секты Пурпурной Луны стало не по себе. Ань Цзайхай сник. Линь Хайлун пораженно вскочил на ноги. У Динцю какое-то время молча сидел, а потом на его лицо опустилось угрюмое выражение. Ученики секты Пурпурной Луны внезапно почувствовали нависшую над ними угрозу.

В этот момент в центре столба пурпурного света Патриархи стадии Отсечения Души медленно открыли глаза.

Один из Патриархов стадии Отсечения Души из секты Пурпурной Луны после небольшой паузы сказал:

— Я получил сообщение от Главы Секты. Тан Хао из подразделения Лунной Пилюли отрекся от секты Пурпурной Луны. Мы не знаем жив он или мертв. Если он жив, он не имеет никакого отношения к секте Пурпурной Луны. Аналогично, его смерть не имеет к нам никакого отношения.

С ярким блеском в глазах он медленно произнес каждое слово. Говоря это, его изнутри сжигал нестерпимый стыд и грусть. Второй Патриарх стадии Отсечения Души немного нахмурился, но ничего не сказал. В его глазах полыхала едва сдерживаемая ярость. Но он отлично понимал, что ни при каких обстоятельствах нельзя оскорбить клан Ван.

Они действительно только что получили приказ из секты Пурпурной Луны, поэтому только им двоим было известно о ситуации с Тан Хао. Приказ был краток: «Тан Хао самовольно отрекся от секты. В случае возникновения каких-либо недоразумений вам необходимо немедленно объявить об этом». В нем ничего не говорилось о смерти члена клана Ван, но упоминалось, что, возможно, произойдет нечто судьбоносное. Оба предположили, что произошло нечто чрезвычайно важное и, судя по тому, как развивались события, не трудно было догадаться, что именно случилось. Прожив на свете тысячу лет, им не составило труда добраться до сути проблемы.

Вне зависимости, звали ли его Тан Хао или Ла Раи, парнишка, похоже, угодил в ситуацию, единственным выходом из которой было убийство члена клана Ван. Не желая впутывать во всё это секту, он самовольно раздавил медальон Пурпурного Мастера Шэнгуань и открыто отрекся от секты. Такой его выбор с болью отразился в сердцах Патриархов стадии Отсечения Души. Он был учеником их секты, учеником-преемником подразделения Лунной Пилюли. В критический момент он пожертвовал всем, чтобы обезопасить секту.

К сожалению, они не могли защитить его. Никто в секте Пурпурной Луны не мог. Оба Патриарха были вынуждены на глазах практиков со всего Мертвенного Плато холодно отстраниться от него. Жив он или мертв, это не имело для них значения. Отныне он не имеет никакого отношения к секте Пурпурной Луны.

После слов Патриарха нависла тишина. Многие практики пораженно и немного озадаченно смотрели в сторону группы из секты Пурпурной Луны. В голосе старика отчетливо слышалось бессилие. Учитывая непререкаемую мощь клана Ван, они просто не могли ему не посочувствовать. Практик стадии Отсечения Души из клана Ван холодно уставился на группу из секты Пурпурной Луны и угрожающе хмыкнул. Но предпринимать каких-то действий не стал.

Тишина затянулась. Никто не решался нарушить её первым. Все ждали возвращения пропавших учеников.

Сдерживающие заклятья заработали в полную силу. Теперь никто не мог использовать силу перемещения. В следующую секунду в столбе света секты Великого Мрака глаза Патриарха Великого Мрака внезапно открылись.

— Собратья даосы из клана Ван и другие члены старшего поколения, мне посчастливилось узнать, что Ла Раи обладает особой телепортационной табличкой почившего клана Лв. Я боюсь ваши сдерживающие заклятья… — многозначительно протянул он с улыбкой.

Старейшины клана Ван переглянулись. Практик стадии Отсечения Души взмахнул рукой и вызвал нефритовый кулон.

— Поместите это в сдерживающе заклятье. Он сдержит силу телепортационной таблички.

Лица двух Патриархов стадии Отсечения Души из секты Пурпурной Луны потемнели. Они с недобрым блеском в глазах посмотрели на Патриарха Великого Мрака. Ученики из младшего поколения притихли, словно цикады зимой. В их головах роилось множество мыслей. При мысли о Тан Хао и Ла Раи на их лицах отражалась целая гамма эмоций.

Тан Хао был известен на все Мертвенное Плато. Он светил подобно солнцу, затмевая всех остальных из его поколения. Никто не мог с ним сравниться. Он был учеником-преемником грандмастера Лунная Пилюля, имел статус Дитя Дао подразделения Лунной Пилюли, считался одним из четырех грандмастеров Мертвенного Плато… Золотая Орхидея… Что до Ла Раи, многих до глубины души потрясло появление маски Бессмертного Золотой Лотос. Он был последним членом клана Ла Мертвенного Плато и, как сейчас выяснилось, обладателем наследия Бессмертного Золотой Лотос!

Все присутствующие практики, включая Патриархов стадии Отсечения Души, не подозревали о внезапном появлении в толпе старика. Сухопарый старец выглядел весьма невзрачно. Но никто не замечал его, словно он не был частью этого мира.

— Юнец, ты ступил в царство Совершенства, — с улыбкой пробормотал он, — В этом мире существует такая вещь, как Карма, и сегодня я помогу тебе её посеять. В будущем я присвою твое Совершенство, и этим я пожну Карму.

Разумеется, никто не слышал его слов. Этим стариком был древний десятый Патриарх клана Цин.

Тем временем на границе Мертвенного Плато, рядом с местом, где стояло государство Дунло, за бесчисленными горными цепями, раскинулось необъятное море. Называлось оно морем Неясной Смерти, именно оно отделяло запад с югом от севера с востоком.

Воздух над морем у самых границ Мертвенного Плато внезапно задрожал и закружился. Оттуда вышла расплывчатая фигура. Изначально неясная фигура быстро приняла очертание старика. Это был тот самый старик, что выуживал Карму на вершине Белой Горы в Небесном Пределе — Ван Фан, Патриарх клана Ван!

Он завис в воздухе над морем Неясной Смерти и какое-то время разглядывал Мертвенное Плато впереди, после чего превратился в луч света, и исчез вдали. Не успев пересечь границу Мертвенного Плато, он внезапно остановился и холодно хмыкнул. От одного взмаха его руки прогремел оглушительный взрыв, а океанская вода под ним забурлила и зашумела. Побережье Мертвенного Плато затрясло, огромные булыжники, выстроенные на берегу, потрескались и превратились в груду щебня. Но в этот момент перед Ван Фаном возник старик в длинном сером халате с вышитыми алхимическими печами на рукавах. Голову старика венчали длинные седые волосы. Его обтянутые кожей руки и лицо покрывали черные пятна. Он выглядел одновременно безмятежным и наполненным силой. В ярком блеске его глаз, казалось, скрывалась аура Небес. С появлением старика в воздухе запахло целебными травами.

— Как мне стоит тебя называть? Пурпурный Восток или Лунная Пилюля?! — холодно спросил Ван Фан.

Старик был ни кем иным, как наставником Ла Раи, Лунной Пилюлей! Лунная Пилюля какое-то время молчал, а потом взглянул на Ван Фана.

— Пурпурный Восток погиб, я Лунная Пилюля.

— В любом случае, не имеет значение, кто ты, Лунная Пилюля или Пурпурный Восток, — холодно произнес он, слегка приподняв голову, — Если ты хочешь спасти свою драгоценную секту Пурпурной Луны от уничтожения, тогда прочь с дороги. Убив одного из членов клана Ван, никому не избежать расплаты! Никому не избежать смерти!

— Я его наставник, — Лунная Пилюля покачал головой, — Он отдал мне три земных поклона, теперь пришла пора и мне что-то сделать для него. Он взмахнул рукой, и внезапно в его руке, как по волшебству, появилась бронзовая алхимическая печь. От неё во все стороны разлился древний Ци. Из алхимической печи вырвался синеватый туман, который погрузил весь мир в туман.

— Будь ты действительно Пурпурным Востоком, тогда я, может быть, и поостерегся, — сказал Ван Фан небрежно, — Но что до тебя, кому-то явно… жить надоело!

Туман стал плотнее и окутал его и Лунную Пилюлю. В клубящимся тумане загрохотали взрывы. Море под ними бурлило. А прибрежные земли Мертвенного Плато то и дело встряхивало. Каждая атака обоих сражающихся была наделена силой, способной сотрясти небо и всколыхнуть землю. В тумане раздался мрачный голос.

— Лунная Пилюля, стоит ли того твой ученик? Может, тебе удастся остановить меня, но тебе не остановить весь клан Ван!

— Он выбрал меня в качестве своего наставника, а я выбрал его своим учеником. Такие вещи нельзя стереть простым отречением от секты. Я верю, что это стоит того. Всё это! Я не могу остановить клан Ван, но я могу удержать тебя здесь. Этого достаточно!

Прогремел еще один оглушительный взрыв. В удаленном уголке, где Мертвенное Плато встречает море Неясной Смерти, разразилась фантастическая битва. В клубящемся тумане послышался треск молний и рокот грома. Сражение быстро достигло своего апогея.

Стены мысле-сферы Чоумэнь Тая продолжали распадаться. Когда Ла Раи исчез, Кэ Цзюсы закусила губу и закрыла глаза. Ла Раи ушел. Больше он не был Тан Хао, теперь к нему вернулась внешность человека, который когда-то покинул государство Дунло. Изменилась только его культивация. Теперь она находилась на стадии Создания Ядра. Он превратился в луч золотого света и растворился вдалеке. Он не покинул лабиринт, он покинул Кэ Цзюсы.

Ла Раи не стал оборачиваться. Золотой порез на его руке еще мерцал. Он появился сразу после завершения Пурпурного Ядра и выглядел как магический символ. Разумеется, он уже раньше видел её: когда услышал зов Чоумэнь Тая в секте Пурпурной Луны.

Стены всё больше и больше рассыпались на части. В этом разваливающемся лабиринте многие практики теперь могли увидеть друг друга. Они быстро начали формировать группы из своих собратьев по сектам или кланам. Менее расторопных тотчас атаковали, отчего руины лабиринта быстро погрузились в хаос.

Ла Раи летел по воздуху, постепенно набирая скорость. Никто не мог разглядеть его лица, люди видели лишь молниеносно проносящуюся мимо них фигуру. С нарастающим рокотом стены продолжали рассыпаться. Ла Раи внезапно остановился. Судя по скорости разрушений, он понял, что до полного исчезновения этого места остались считанные мгновения.

— «Из-за смерти Цзы Тяня и Ван Хундуна внешний мир запечатали. Похоже, моя нефритовая дощечка… мне не поможет».

В его глазах вспыхнул огонек. Как только он решил атаковать Ван Хундуна, его мозг без устали пытался найти решение.

— «Мой единственный шанс… Озеро Перерождения, находящееся в пятидесяти километрах!» — с тяжелым вздохом мысленно заключил он. Его тело внезапно окутал туман, и он сменил направление.

Вскоре впереди показались Вэй Юйянь, Е Фэйму и остальные ученики Секты Пурпурной Луны. Они находились в окружении атакующих их практиков Пустыни Эона.

— Собратья даосы из секты Пурпурной Луны, — угрожающе крикнул один из них, — Отдайте только что скопированные вами письмена, и мы оставим вас в покое. Откажетесь, и мы не посмотрим, что вы члены одной из великих сект Мертвенного Плато! Мы всё равно уничтожим вас!

Тотемные татуировки на их коже засияли. Вэй Юйянь, Е Фэйму и остальные ученики из подразделения Пурпурного Ци отчаянно отбивались. Бледный Е Фэйму, несмотря на серьезную рану, упрямо продолжал сражаться. Из уголков губ Вэй Юйянь капала кровь, её правая рука была практически полностью в крови. Лицо белее мела, а зубы крепко стиснуты. Остальные тоже выглядели не лучше. Сейчас они явно из последних сил сражались за свою жизнь. Облокотившись на стену, неподалеку от них сидело двое учеников подразделения Пурпурного Ци. Вот только было непонятно, живы они или уже мертвы.

— Это место разрушится в любую секунду, — выдавил Е Фэйму, — Как только это произойдет, нас перенесет наружу!

Он, разумеется, говорил это ученикам секты Пурпурной Луны, а не практикам из Пустыни Эона. На его бледном лице пульсировала сеть черных линий. Это был не яд, а некая форма насекомого-паразита — результат какой-то причудливой магической техники Пустыни Эона. Заражение обычно заканчивалось ранением, серьезной потерей культивации или смертью. В противном случае Е Фэйму не был бы так ослаблен, особенно с его нынешним уровнем культивации.

Стиснув зубы, Вэй Юйянь хлопнула по бездонной сумке и проглотила несколько вытащенных оттуда целебных пилюль. Вся их группа решительно смотрела на своих противников. К сожалению, лишь Вэй Юйянь удалось избежать заражения насекомым-паразитом

Культивация практиков Пустыни Эона не сильно превосходила культивацию Вэй Юйянь и ее товарищей. Все они находились на начальной ступени Создания Ядра, даже не на её пике. Вот почему практики из Пустыни Эона колебались. Они не вырезали группу перед ними только потому, что они не хотели навлечь на себя серьезные неприятности на Мертвенном Плато. Однако письмена были крайне ценным сокровищем. Видя решимость в глазах учеников секты Пурпурной Луны, они переглянулись.

— Убить их! Прежде чем это место окончательно рассыплется на куски!

С жадным блеском в глазах они бросились в атаку. Сила их тотемов проявила себя, превратившись в четырех гигантских зверей, которые незамедлительно бросились на Вэй Юйянь и остальных.

В этот критический момент появился Ла Раи. Его скрывал золотой туман, не позволяя разглядеть его лицо. Прежде чем практики из Пустыни Эона успели его разглядеть, он уже стоял перед Вэй Юйянь и остальными. Он выставил перед собой руку. Ее залил пурпурный, смешанный с золотом, свет, который трансформировался в изогнутый полумесяц. Пурпурную луну, способную рассекать жизни. Она с грохотом обрушилась на четырех гигантских зверей. Практики из Пустыни Эона пораженно застыли, но, опомнившись, начали отступать. Тотемные татуировки у двух из них зарябили, словно не в силах выдержать обрушившуюся на них мощь. В следующий миг атака достигла этих двоих и разорвала их на куски. Что до оставшихся двух практиков, один кашлял кровью, лишь чудом избежав смерти. Второй был самым сильным в их группе, именно он сумел вывести из схватки Е Фэйму. Его культивация находилась на средней ступени Создания Ядра.

При виде Ла Раи Вэй Юйянь пораженно застыла. Появление техники Пурпурный Лунный Серп стало для нее полной неожиданностью. Этой техникой владела только секта Пурпурной Луны, ей не мог научиться ни один чужак.

— Убирайтесь! — бросил Ла Раи, холодно глядя на двух уцелевших практиков исподлобья.

Его слова несли с собой чудовищное давление, отчего увернувшийся от прошлой атаки практик тотчас бросился бежать. Он был практиком Пустыни Эона, вся его жизнь прошла в постоянной опасности. Честь и слава для него были пустым звуком, важнее всего было выжить. Вот почему, не видя шансов на победу, он предпочел сбежать. Но перед этим он сложил руки и поклонился Ла Раи. Больше всего в жизни он уважал силу. Его не заботило, что юноша сделает с его земляком. Второй практик из Пустыни Эона, мужчина на средней ступени Создания Ядра, еще колебался. Он перевел взгляд с Ла Раи на Е Фэйму и остальных. В итоге он тоже решил уйти.

— Оставь противоядие! — холодно потребовал Ла Раи своим мягким голосом.

Мужчина тяжело вздохнул, а потом швырнул ему черный флакон. Ла Раи не сильно беспокоило, что это могла быть какая-то уловка. До полного уничтожения этого места оставалось совсем немного. После коллапса мира всех переместит наружу. Там все эти маленькие разногласия легко будут разрешены.Ла Раи повернулся и посмотрел сквозь туман на Вэй Юйянь и остальных:

— Это место вот-вот обрушится. Все вы… — он внезапно замолчал, но потом всё-таки добавил: — Удачи вам.

Обуреваемый противоречивыми чувствами, он развернулся, чтобы уйти.

— Кто ты такой? — внезапно спросила Вэй Юйянь.

Ла Раи никак на это не ответил. Он задумался, медленно поднялся в воздух и полетел прочь. Е Фэйму какое-то время смотрел ему в спину, а потом внезапно спросил:

— Тан Хао, что случилось?!

От его вопроса Вэй Юйянь слегка зашаталась. Остальные ученики подразделения Пурпурного Ци посмотрели на Ла Раи. Он остановился и с мягким вздохом ответил:

— Отныне в секте Пурпурной Луны больше нет Тан Хао…

После чего полетел дальше. Вэй Юйянь и Е Фэйму пораженно смотрели ему в след. Вэй Юйянь быстро стряхнула оцепенение и с подозрением прищурила свои глаза в форме феникса.

— Этот голос… — наблюдая за исчезающим силуэтом Ла Раи, ее дыхание сбилось.

Грохот до сих пор не стих. Некоторые стены разрушились до основания, открывая под собой пустоту. Кого-то из практиков засасывало в эту пустоту, и они исчезали. Ла Раи предельно настороженно наблюдал за происходящим. Он точно не знал, что творится снаружи, но мог догадаться, что сейчас там крайне опасно. Вместо того чтобы броситься туда очертя голову, он внимательно наблюдал за пустотой под обрушившейся стеной.

Довольно скоро грохот усилился. Всё вокруг рассыпалось на части. Ла Раи хотел было уже отправиться к пустоте, но тут выражение его лица резко изменилось. Взмахом рукава он вызвал мечи Инь Ян, которые встали на защиту юноши. Именно в этот момент раздался взрыв. Словно из ниоткуда появился женский кулак. Он просвистел в воздухе и обрушился на золотой туман, рассеяв его в мгновение ока. Не сбавляя скорости, он полетел в сторону мечей Ла Раи. Прогремел оглушительный взрыв. Два меча, задрожав, отлетели назад и больно ударили в грудь юноши. Его отшвырнуло назад, словно куклу, которой обрезали нити. Прокашлявшись кровью, он посмотрел на нападавшего. Им оказалась та самая девушка из клана Ла. На ней было надето зеленое платье, и ее по-прежнему окружала аура холодного изящества. Девушка медленно приближалась к нему через пустоту. Она была красивой, но её невероятно сильный удар кулаком только что попал в Ла Раи. Такая сила намного превосходила начальную ступень Создания Ядра. Физическая сила, да еще на таком высоком уровне, глубоко впечатлила Ла Раи. Сквозь кружащий вокруг него золотой туман юноша посмотрел на девушку. Его зрачки вспыхнули пурпурным светом. Раны начали стремительно заживать. В следующие несколько вдохов он полностью привел себя в норму, за исключением некоторой бледности лица.

— «Такая сила… — подумал он, — Такая невероятная сила! Ван Хундун ей и в подметки не годится. Мне кажется, этот удар мог с легкостью уничтожить обычного практика на начальной ступени Создания Ядра! Так вот, каков истинный Клан Ла планеты Южный Звездопад!»

— А ты быстро бегаешь, — сказала она недружелюбно, — Смотрю, ты убил этого назойливого Ван Хундуна. Пфф, — фыркнула она,

— Его всё равно все ненавидели. Что ж, я могу с легкостью убить тебя. Отдай мне Бессмертное сокровище. Ты все равно не сможешь им воспользоваться.

Она не была гордой или заносчивой, как Ван Хундун, а скорее отчужденной. Вне всяких сомнений, она была точно сильнее его. Ее окружала властная аура, словно она считала себя превыше всех и всего. Она подождала два вдоха, а потом спросила:

— Не хочешь? Ладно, тогда умри!

Она рванула вперед и молниеносно оказалась перед Ла Раи. Она замахнулась рукой и обрушила на него кулак. Юноша выполнил обоими руками магический пасс. Вспыхнула Ладонь Золотого Лотоса с пятью пальцами, а под его ногами засиял Мир Смерти Золотого Лотоса. Появившиеся золотые лотосы, казалось, слились с его телом. Подготовившись, Ла Раи встретил ладонью приближающийся кулак. Воздух сотряс оглушительный взрыв. Мощная ударная волна сотрясла землю под ними, разрушив последние остатки стен. На их месте образовалась воронка пустоты, которая начала засасывать всё вокруг.

Ла Раи закашлялся кровью и отлетел назад. Пурпурный Ци пронзал каждую клеточку его тела, придавая его зрачкам слепящее пурпурное сияние. Его раны вновь исцелились, однако лицо стало еще бледнее. Такое быстрое восстановление стоило ему некоторого количества жизненной силы, которая по сути являлась долголетием. Он отступил назад. В его глазах вспыхнул холодный огонек. Ла Раи хлопнул по своей бездонной сумке и вытащил золотую маску. Девушка со свирепым блеском в глазах отступила всего на пару шагов назад.

— Ты первый человек на начальной ступени Создания Ядра, который сумел заставить меня отступить! — заявила она непреклонно.

— Я могу стать первым, кто прольет твою кровь, — отозвался Ла Раи, его глаза блестели теперь также холодно, как и у девушки.

Он начал подносить маску к лицу, но девушка лишь холодно фыркнула. Жажда крови в ее глазах только усилилась. Замахнувшись кулаком, она вновь рванула в сторону Ла Раи.

— Ла!

Её боевой клич состоял всего из одного слова, но ее кулак мгновенно окрасился в золотой цвет. Его окружало целое скопление золотых молний. От кулака исходил такой поразительный и ужасающий Ци, что у Ла Раи холодок пробежал по спине. Скорость девушки оказалась настолько высокой, что юноша внезапно почувствовал угрожающую ему смертельную опасность. Даже в схватке с Ван Хундуном его не посетило такое чувство. Более того, уже очень давно он не ощущал такого удушающего давления от человека из одного с ним поколения.

— Умри! — закричала девушка.

В этот момент маска коснулась лица Ла Раи. Внутри у него тотчас вспыхнул золотой Ци. Так вышло, что тыльная сторона руки, держащей маску, сейчас была обращена прямо к девушке из клана Ла. Появившаяся ранее на ней кровавая рана до сих пор не исцелилась. И тут она… слабо вспыхнула. Золотая кровь вспыхнула, как магический символ. Как только девушка увидела кровь, ее глаза от шока удивленно расширились.

Ее кулак практически достиг Ла Раи. Но тут она гневно вскрикнула, и, не обращая внимания на риск отката, сменила направление атаки, отчего кулак врезался в землю рядом с Ла Раи. Прогремел взрыв. По земле пошли трещины, оголив пустоту внизу. Даже пустота, казалось, задрожала, готовая рассеяться под мощью кулака.

Изо рта девушки брызнула кровь. Она резко повернула к нему свою голову с всклокоченными волосами. Помимо ярости, в ее глазах отчетливо виднелись какие-то внутренние терзания. Ла Раи от удивления приоткрыл рот. Он не мог понять причины, по которой в самый критический момент она самовольно сменила траекторию атаки. Кому, как не ей, знать, что таким поступком она ранила сама себя.

Глава 37: Как и прежде сияет, словно ослепительное солнце!

— Проклятье! — взвыла девушка.

Она была очень красивой, перед боем она выглядела словно чарующий и нежный цветок. Но атаковала она, словно огнедышащий дракон. Её наполненный мощной силой вой и давящая аура будто провозглашали её самым важным человеком в мире. Ла Раи прошиб холодный пот, ему еще никогда не доводилось видеть настолько странную девушку.

— Да будь ты проклят! — бушевала она.

Она сжала ладонь в кулак и ударила им по земле. Её удар разрушил еще больше и так небольшого количества оставшейся земли.

— Почему она не может быть черной?!

Бум!

— Почему она не может быть красной?!

Бабах!

— Почему она не может быть фиолетовой?!

Каждый вопрос она сопровождала яростным ударом кулака по земле, медленно превращая её в крошево. Вскоре единственным не пострадавшим участком земли остался небольшой клочок под ногами Ла Раи. Под шквалом ударов даже пустота начала распадаться…

У юноши всё внутри похолодело. Эта девчонка просто сумасшедшая! Такая причудливая сила… находилась за гранью воображения Ла Раи. У него возникло чувство, что даже с золотой маской он всё равно был слабее этой психопатки. Ла Раи неожиданно вспомнил, как Ван Хундун описывал эту девушку. Теперь он всецело был с ним согласен. Видя, как она разбивает пустоту на части, Ла Раи резко развернулся и помчался в противоположную сторону к пустоте. За спиной он слышал беснующуюся девушку.

— Почему именно золотая?!

Бах!

Бледный Ла Раи приготовился переместиться из пустоты. Он взглянул на обратную сторону ладони, на которой постепенно меркла золотая кровь, а порез затягивался.

— «Может, это действительно из-за крови…» — подумал он неуверенно.

От одной мысли об устрашающей и безумной девушке, он невольно поежился. С самого раннего детства и вплоть до юношества, с тех пор как он жил с матерью и до момента начала пути культивации, он впервые повстречал настолько пугающую девушку.

Глаза Ла Раи подернула пелена. Когда она спала, он смог разглядеть клубящийся наверху черный туман. Он также почувствовал знакомую ауру региона Озера Перерождения. Труп Бессмертного стремительно уменьшался. Такими темпами он очень скоро из маленькой горы превратится в обычного человека. Мысле-сфера массово переносила людей в разные точки. Сразу же после завершения перемещения он вытащил нефритовую дощечку. Проверка заняла всего пару мгновений. Ла Раи поморщился: как он и предполагал, дощечка отказывалась работать. Убрав ее в сумку, он рванул к Озеру Перерождения. Еще до перемещения он уже составил план. Он знал, что, скорее всего, здесь застрял и сбежать у него не выйдет. А это означает только одно — неминуемую смерть. Поэтому его единственный шанс лежал на пути смерти… в Озеро Перерождения!

В его безнадежной ситуации этот путь смерти, на самом деле, давал ему небольшой шанс на выживание! Других вариантов не осталось. Хоть это и был рискованный план, он уже принял решение, поэтому без колебаний помчался вперед. Как только его переместило наружу, сидящий за пределами туманной впадины мужчина из клана Ван внезапно открыл глаза.

— Он здесь! — сказал он и взмахнул правой рукой. Перед ним вспыхнул призрачный образ, который показал убегающего Ла Раи. — Он направляется на север! — добавил он холодно и молниеносно бросился в погоню.

Старейшины стадии Зарождения Души из клана Ван с мрачными лицами последовали за ним во впадину. Дюжина практиков из клана Цзы не отставала. Снедаемые жаждой убийства, они отправились на поиски Ла Раи. Любой из этих людей мог убить юношу одним движением пальца. Несмотря на это, все они присоединились к погоне, поимка Ла Раи стала для них делом чести. Когда они вошли в туман, ни один из них не мог почувствовать присутствие десятого Патриарха клана Цин. Он с улыбкой двигался с ними в одном направлении. Он был у всех на виду, но никто не заметил, как один лишний человек присоединился к ним в тумане.

Практики стадии Зарождения Души из клана Ван и Цзы по мере продвижения через черный туман чувствовали, как их культивация медленно снижается. Довольно скоро они оказались на великой завершенности Создания Ядра. Несмотря на это, любой из них обладал силой, способной мгновенно уничтожить Ла Раи. Они летели вперед с невероятной скоростью.

Что до мужчины из клана Ван на стадии Отсечения Души, его культивацию подавило еще сильнее. Он какое-то время сопротивлялся, но потом вынужден был сдаться. Его культивация упала до стадии Зарождения Души. Он тоже на большой скорости продвигался сквозь туман. Неожиданно он услышал, как сбоку от него кто-то внезапно покашлял. Казалось, кашлял кто-то неимоверно старый. Явно не ожидая такого, мужчина резко затормозил и встревоженно спросил:

— Кто здесь?!

Даже с подавленной культивацией он по-прежнему являлся могучим экспертом стадии Отсечения Души. Как только раздался кашель, его умение чувствовать опасность забило тревогу. У него возникло ощущение, что хозяин этого голоса мог убить его, стоило ему только пожелать.

— Какой из членов старшего поколения сейчас здесь? — спросил он нетвердым голосом. Он подумал о Пещере Перерождения и внезапно у него возникло нехорошее предчувствие: — Почтенный, я из клана Ван…

— Как поживает… Ван Одиннадцатый? — в древнем голосе слышались эмоции. — Одиннадцатый Божественный Патриарх…

Во рту у мужчины резко пересохло, а сердце бешено забилось. За пределами клана никто не знал о Ван Одиннадцатом, это имя принадлежало человеку, который был частью группы самых древних членов клана Ван. Любой из этих предков заслуживал того, чтобы весь клан Ван пал перед ними на колени.

— Почтенный… я никогда не видел Одиннадцатого Божественного Патриарха…

Мужчину била крупная дрожь. Из-за едва ощутимого давления, исходящего от хозяина древнего голоса, он чувствовал, словно весь мир вокруг него разваливается на части.

— Хорошо, — голос кружил вокруг мужчины словно весенний бриз, — я не стану чинить тебе слишком много препятствий. Посиди здесь и помедитируй, пока не сгорит одна благовонная палочка. После этого можешь идти.

Последняя фраза прозвучала крайне мрачно. Мужчина колебался лишь секунду и потом сел в позу лотоса. Десятый Патриарх клана Цин стоял прямо перед ним и смотрел куда-то в гущу тумана. Но мужчина всё равно его не видел.

— Дитя, я задержал для тебя этого человека, — пробормотал Патриарх, — Я решил твою самую серьезную проблему. Культивация остальных понизилась до стадии Создания Ядра, это значит, что тебе не удастся сбежать. Это, в свою очередь, значит, что, даже если я помогу тебе сбежать, ты все равно умрешь снаружи. К сожалению, мне ничего не остается, кроме как отнять твое совершенство прямо сейчас. Какая жалость. С незапамятных времен было невозможно заставить развиться совершенство. Не могу точно сказать, под влиянием какой силы это произошло… Только это незнание сдерживает меня от того, чтобы просто забрать и вырастить тебя под моим чутким присмотром. После достижения стадии Зарождения Души я смогу забрать его у тебя. Что ж, постарайся не подвести меня. Тебе нужно стать сильным как можно скорее, ладно?

В глазах старика вспыхнул недобрый огонек. Его костлявая фигура в клубящемся тумане выглядела крайне зловеще.

— «Всего шестьдесят километров…» — подумал Ла Раи с блеском в глазах.

К его досаде, перемещение забросило его довольно далеко от Озера Перерождения. В обычной ситуации пересечь такое расстояние не составило бы особого труда. Но сейчас его со всех сторон окружала опасность. Дистанция в шестьдесят километров представляла собой путь между жизнью и смертью. Он летел так быстро, как мог. Пятьдесят пять километров, пятьдесят два, пятьдесят… Ла Раи заметил впереди уменьшающийся труп Бессмертного. Он хотел было подлететь к нему, но его внимание привлек хлопок.

Группа из учеников различных сект внезапно переместилась прямо в туман, разметав его во все стороны. Они с удивлением заметили группу стариков, которые преследовали Ла Раи. В группе перемещенных учеников оказались Чжао Ван, Хань Бэй, Чэн Фу, Ли Шици, а также… Кэ Цзюсы. Они отлично видели всё, что происходит: и стариков, и человека, которого они преследовали. Им оказался летящий вдалеке… Ла Раи!

Поскольку перемещение рассеяло туман, юноша был как на ладони. К тому же сам Ла Раи совершенно не пытался скрыть свою личность.

— Ла… Ла Раи! — пораженно воскликнул Чжао Ван.

Он просто не мог поверить своим глазам. После стольких лет поисков ему так и не удалось найти ни единой зацепки о местонахождении Ла Раи. И вот, из всех мест Мертвенного Плато он встретил юношу именно здесь! Бледная Вэй Юйянь не могла сдержать дрожь. Увидев наряд Ла Раи, она с горечью осознала, что… Тан Хао всё это время был Ла Раи! Именно с ним, практиком из государства Дунло, она провела полгода, запертая на дне вулкана. Она застыла, словно громом пораженная. На самом деле, этот гром уже давно медленно назревал у нее в голове. Она думала, что морально готова к такому откровению, но ей всё равно не удалось сдержать бьющие через край эмоции. В её сердце бушевало смятение. На своем жизненном пути ей встретилось всего два человека, о которых невозможно было забыть.

Одним был Ла Раи. Оставленный после случая в вулкане комок противоречивых эмоций не позволял его забыть. Воспоминания о тех событиях всегда наполняли ее обжигающей ненавистью. Другим Тан Хао. Как только она узнала, что он и есть Золотая Орхидея, то часто начала ловить себя на том, что нередко думает о нем, однако не могла объяснить, почему. Иногда в ее разуме само по себе возникало его лицо. На это она обычно негромко фыркала или иногда едва заметно улыбалась. В остальных случаях ее щеки заливала краска.

— Тан Хао… Ла Раи…

У нее перед глазами возникло два лица, которые наложились одно на другое. В конце концов у нее внутри осталась только непередаваемая горечь да противоречивая смесь эмоций.

Чэн Фу молча смотрел на Ла Раи. Его сердце размеренно билось, но глубоко внутри он невольно воскресил сцену, произошедшую в секте Небесного Огня много лет назад. Он вспомнил, как лежал на земле, свернувшись калачиком, терпя многочисленные безжалостные пинки и удары, и пытался разглядеть вдалеке мальчика по имени Ла Раи.

Хань Бэй вздохнула. Она была смышленым и весьма дальновидным человеком. Смятение на лице Вэй Юйянь дало ей парочку намеков относительно их взаимоотношений. Хотя этого пока было недостаточно, чтобы полностью решить эту головоломку. Ла Раи, разумеется, произвел на нее неизгладимое впечатление. Ее глаза в форме феникса, не мигая, смотрели только на него. Ла Раи… Это имя уже очень давно не звучало на просторах Мертвенного Плато. Однако вот он, как и прежде, сияет, словно ослепительное солнце.

Ла Раи мрачно оглядел клубящийся туман. Он без промедления прикусил кончик языка и выплюнул немного крови. Как только она оказалась в воздухе, то сразу же превратилась в золотой туман под ногами юноши. Это помогло ему увеличить скорость в несколько раз. В следующий миг он в стремительном рывке преодолел сразу пять километров и оказался рядом с уменьшающимся трупом Бессмертного. Такой рывок вызвал у него очередной приступ кровавого кашля, его черные волосы побелели. Он только что использовал одну из запретных техник Наследия Бессмертного Золотой Лотос. Практик на стадии Создания Ядра с помощью этой техники мог на мгновение обрести скорость, которая намного превосходила возможности физического тела. Это был не совсем скачок, но учитывая короткую дистанцию, особой разницы не было. Скачок или малое перемещение было божественной способностью практиков стадии Зарождения Души. Что до стадии Создания Ядра, они могли применить эту запретную технику всего три раза в жизни.

Тело Ла Раи исчезло, из-за запретной техники воздух в месте, где он только что стоял, с треском схлопнулся. С его текущими навыками и уровнем силы ему никогда бы не удалось самостоятельно сделать нечто подобное. Только идя на жертвы, он мог избежать смерти!

Всю область запечатывали сдерживающие заклятья, делая любые формы перемещения невозможными. Однако запретная техника не являлась скачком, а скорее взрывным рывком вперед. С другой стороны, кровавый кашель ясно говорил о том, что этим он повредил свои внутренние органы. Вдобавок в его ногах послышался подозрительный хруст. Ла Раи побледнел, но это отнюдь не убавило его решимости. В его глазах вспыхнул пурпурный свет, сжигающий время его долголетия, чтобы исцелить раны. Достижение стадии Создания Ядра повысило его долголетие, давая ему возможность прожить еще около четырехсот лет. Но за этот день он уже истратил значительный объем своего долголетия. Даже заплатив такую цену, он до сих пор выглядел молодым, но на его лице не осталось ни кровинки. Этого не могла исправить даже Трансформация Пурпурного Ока.

— «Они нагоняют».

Несмотря на ограничение культивации стадией Создания Ядра, Практики стадии Зарождения Души из клана Ван и Цзы со свистом летели к нему со всех сторон. Ла Раи только что сумел ускользнуть из захлопывающегося капкана, отчего глаза Старейшин странно заблестели. Они явно не ожидали от него такой скорости.

Хань Бэй, Вэй Юйянь и остальные потрясенно наблюдали за всем издалека. Закусив губу, Кэ Цзюсы сжимала кулаки настолько крепко, что у нее побелели костяшки пальцев. Бледная словно мел она смотрела на Ла Раи, всем сердцем желая ему помочь. Однако, когда их глаза на секунду встретились, юноша одним лишь взглядом запретил ей вмешиваться.

— «Не дай всем моим стараниям пропасть зря», — словно бы говорил его взгляд.

Она с дрожью в коленях и подступающими слезами могла лишь бессильно наблюдать. Внезапно один из стариков клана Цзы рванул к Ла Раи.

— Дело не в том, что я тебя презираю, юнец, — сказал он с холодным смешком, — Не удивительно, что ты смог убить наше Дитя Дао. Но сегодня тебе не уйти! За это убийство ты поплатишься своей жизнью!

— Не пори чушь! — бросил Ла Раи.

Он хлопнул по своей бездонной сумке и без колебаний надел выскочившую оттуда золотую маску. Она приклеилась к его лицу и вспыхнула кровожадной аурой. Эта сцена потрясла всех без исключения практиков. Чжао Ван и остальные выглядели немного удивленными. Когда зловещий Ци начал накрывать собой всё вокруг, они попятились на несколько шагов. С другой стороны, Старейшины из клана Ван и Цзы мгновенно изменились в лице.

Ла Раи в белом халате внезапно окутал золотой свет, создавая впечатление, будто и его халат тоже был цвета золота. Золотое сияние и золотая, безликая, за исключением двух прорезей для глаз, маска сразу же заставила практиков стадии Зарождения Души вспомнить портрет, виденный ими в древних хрониках их кланов. Портрет Бессмертного Золотой Лотос из древнего клана Золотого Лотоса! Они выглядели абсолютно одинаково!

Удушающая кровожадность и вздымающаяся до небес жажда убийства мгновенно вспыхнули над головой Ла Раи в виде золотого Ци Ядра. Он угрожающе клубился и волнами расходилась во все стороны. Под ногами Ла Раи труп Бессмертного уменьшился до тридцати метров в длину. Дюжина стариков из клана Ван и Цзы, не сбавляя ходу, приближались. У одного из восьми Старейшин клана Ван в глазах вспыхнула жажда убийства, и он воскликнул:

— Ты переоцениваешь себя!

Чтобы обезопасить себя от наказания секты, он решил лично убить Ла Раи. Без колебаний, ни капли не беспокоясь о том, что этот поступок может навсегда заклеймить его как человека, который обижает слабых, он обогнал остальных стариков. Его жажда убийства могла всколыхнуть Небеса.

— Сдохни! — прогремел его утробный рёв.

Он молниеносно поднял правую руку. Учитывая его скорость, при других обстоятельствах Ла Раи ни за что бы не смог среагировать. Но сейчас он мог видеть несущееся на него расплывчатое пятно. Старик приближался с сумасшедшей скоростью!

— Без лица!

Глаза Ла Раи налились кровью, и он взмахнул рукой. Благодаря золотому свечению его седые волосы приобрели ярко-золотой оттенок! Ци Ядра закипел и в миг превратился в гигантское лицо. Левая глазница выглядела крайне причудливо, а в правой находился сам Ла Раи. Лицо рвануло вперед, прямо на Старейшин клана Ван и Цзы. Прогремел взрыв.

Сражайся до последнего вздоха! Только смерть твоего врага позволит тебе выжить!

От взрыва задрожала земля. Даже черный туман заколыхался. Грохот взрыва услышали даже за пределами впадины. Глаза патриарха Великого Мрака из секты Великого Мрака заблестели, как и глаза Патриарха стадии Отсечения Души рядом с ним. Они поднялись в воздух и хотели было направиться к черному туману, но тут на их пути встали два Патриарха стадии Отсечения Души из секты Пурпурной Луны.

— Если вы сделаете еще хоть шаг, мы вынуждены будем вас убить, — мрачно произнес один из Патриархов. В его глазах полыхала ярость и нестерпимая жажда убийства.

В черном тумане по-прежнему громыхало эхо взрыва. Громадное лицо рассеялось. Изо рта Ла Раи брызнула кровь. Судя по пронизывающей его тело боли, в результате столкновения он сломал примерно половину костей в своем теле. На его теле зияли кровоточащие раны, сделав его халат по-настоящему золотым. Золотой цвет его халата не был результатом окружающего его свечения, теперь он действительно носил золотой, как Золотой Лотос, халат!

В результате взрыва его отшвырнуло к трупу Бессмертного. Стиснув зубы, он с трудом поднялся. Сейчас Ла Раи выглядел точь-в-точь как во время поединка с Цин Сяошанем в секте Небесного Огня… Упрямство, стойкость и сильное сердце никогда не покинут его, даже если его тело готово было в любую секунду отказать! В его глазах вспыхнуло золотое свечение. Капающая с него золотая кровь устремлялась вниз к трупу Бессмертного, который уменьшился еще на пятнадцать метров.

Что до практика стадии Зарождения Души из клана Ван, его била дрожь. Хоть он вышел из столкновения невредимым, всё равно серьезно посмотрел на Ла Раи. В его атаку была вложена мощь великой завершенности стадии Создания Ядра. Даже такой малости должно было хватить, чтобы уничтожить практика стадии Создания Ядра. Однако Ла Раи… выжил!

К кровожадному блеску в глазах старика подмешался маслянистый блеск. Он отчетливо видел, что культивация Ла Раи находилась на жалкой начальной ступени Создания Ядра. Продемонстрированную им мощь можно было объяснить только золотой маской! К такому выводу пришел не он один, остальные преследователи тоже начали жадно поглядывать на Ла Раи.

Своей атакой юноша серьезно себя ранил. Учитывая уровень его культивации, сам факт того, что он выдержал атаку, пусть и с подавленной культивацией, но всё же практика стадии Зарождения Души, говорил о невероятной силе золотой маски. Можно сказать, что с маской на лице Ла Раи превратился в совершенно другого человека. Несмотря на это, он всё еще уступал по силе своим противникам. Его тело держалось из последних сил, словно лампа, в которой практически не осталось масла. Маска скрывала бледное и покрытое морщинами лицо некогда молодого юноши. Но даже в таком состоянии его глаза безумно горели пурпурным золотом. Ему вновь пришлось сжечь часть долголетия, чтобы исцелить себя.

Он посмотрел на надвигающуюся дюжину практиков, а потом задрал голову к небу и расхохотался. Смехом несгибаемого, гордого человека, который никогда не склонит перед врагом головы.

Он был грандмастером Золотая Орхидея! Он был Девятым Властителем Демонов! Он был Тан Хао! Он был Истинным Золотым Лотосом! Он… был Ла Раи!

Он родился цветком в обличии человека, но сегодня был практиком стадии Создания Ядра. Ему противостояла дюжина экспертов стадии Зарождения Души. Их культивацию подавляло это место, когда как ему маска даровала практически нечеловеческую силу. Но если взять все Мертвенное Плато, то за последнюю тысячу лет он стал первым человеком, кто вообще мог совершить нечто подобное! Вот почему Ла Раи расхохотался. В этом смехе не было сожаления, лишь гордость и упрямство, способные захлестнуть Небо!

Исцеляя себя за счет жизненной силы, его лицо под маской стремительно старело. Его волосы стали абсолютно белыми, но со стороны, в лучах золотого сияния они имели ярко-золотой оттенок!

Этот образ навсегда останется в памяти тех, кто его видел. Как только Избранных Мертвенного Плато переносило из разрушающейся мысле-сферы, первым они видели Ла Раи. Этот образ навсегда останется в их сердцах. Они не забудут его и через сотню, и через тысячу лет, до самого последнего дня их жизни! Он полыхал подобно солнцу на полуденном небосводе, самый достойный член своего поколения. Никогда больше не появится человек, похожий на него. Не найдется того, кто сможет превзойти Ла Раи.

Эта навязчивая мысль сейчас крутилась в голове всех присутствующих. Избранный? Дитя Дао? В своей маске, с волосами цвета крови, один против дюжины практиков стадии Зарождения Души, он стоял и просто хохотал… В сравнении с ним остальные были жалкими букашками!

— Вот так выглядит… настоящий практик!

Сложно сказать, кто первый это произнес, но эти слова сразу же нашли отклик в сердцах всех Избранных.

Кэ Цзюсы, глядя на залитый золотом силуэт в небе, еле слышно прошептала:

— Как и прежде сияешь, словно ослепительное солнце!

С хохотом Ла Раи медленно поднял руку. В ней была зажата золотая целебная пилюля!

Дьявольская воля пилюли с первых же секунд ее появления сотрясла Небо и Землю. Почувствовав на себе неописуемую ауру пилюли, многие наблюдатели пораженно заморгали. Ла Раи без колебаний положил пилюлю себе в рот. Золотой шарик растаял с совершенно невероятной скоростью, покрыв его внутренности маслянистой пленкой.

— Аа-а-р-г-х!

Ла Раи запрокинул голову к небу и во все горло взревел. Лицо под маской кривилось от боли. Его золотые глаза вспыхнули безумием и нестерпимой жаждой убийства. Золотая маска, словно одобряя появление новой ауры, начала помогать ей распространяться по телу еще быстрее.

Боль! Невыносимая боль! Словно все его тело разрывало на куски, как во время казни тысячи порезов. Но именно боль высвободила весь потенциал его скрытого таланта и культивации. Словно кто-то резко открыл крепко запертый сундук в его теле. Последняя волна боли прокатилась по всему его телу. Будто кто-то вскрыл его грудь, вытащил оттуда еще бьющееся сердце и поднял к небу!

Хаос! Грандиозный Хаос! Неописуемая сила, казалось, забрала все его воспоминания и стёрла их в порошок. Его воля и сознание погрузились в пучину безумия. В этом беспорядке и хаосе его начали наполнять нити невероятной и ни с чем не сравнимой жажды убийства! Одна нить, сотня, тысяча, десять тысяч, сто тысяч нитей… их число росло, пока их не стало десять миллионов!

Жажда убийства превратила разум Ла Раи в царство хаоса. Оно раздавило его Ядро, свело с ума душу, запятнав ее ужасающим безумием!

Безумие превратилось в сотрясающее мир, убийственное помешательство. Оно подавило его способность мыслить, расплавило его разум в ничто, затопило его дьявольской волей. Это саморазрушительное желание заставило его культивацию взмыть вверх. Средняя ступень Создания Ядра, поздняя ступень Создания Ядра, великая завершенность Создания Ядра…

Оглушительный рёв Ла Раи прокатился по округе, поразив до глубины души всех практиков. Ла Раи не испытывал сжигание души, это было нечто большее, ведь эта пилюля… называлась пилюлей Золотого Дьявола! Ибо эта воля могла принадлежать лишь дьяволам!

Этот человек обезумел! Его культивация загорелась, освобождая душу. Исступленная воля и тяга к саморазрушению превратилась в дьявольское безумие. Это был Ла Раи! В его золотых, наполненных золотой кровью глазах вспыхнул дьявольский, практически незаметный хищный блеск. Маска не давала увидеть, как его лицо постепенно старело.

Сцена трансформации Ла Раи запечаталась в сердцах тех, кто сейчас смотрел на него. В этот момент дюжина практиков стадии Зарождения Души, по-прежнему с пониженной культивацией стадии Создания Ядра, приблизилась к Ла Раи. Они превосходили его числом и культивацией. Медленно надвигаясь, каждый из них готовился атаковать. Словно они все разом решили, что если самолично не расправятся с Ла Раи, то в секте их будет ждать суровое наказание. Их жажда убийства всколыхнула небеса, и они рванули вперед.

Не было никого, кто бы мог помочь Ла Раи. Он остался совершенно один. Единственный человек, кто мог ему помочь — это он сам. Единственный человек, на кого можно было положиться — это он сам! Ла Раи безумно расхохотался. Хохот эхом разнесся по округе, а он тем временем взмахнул перед собой рукой.

— Без лица!

Небо и землю тряхнуло. Вокруг Ла Раи опять возникло гигантское лицо. По размерам оно было больше предыдущего и выглядело менее иллюзорным. Теперь оно выглядело как настоящее, а не как иллюзия.

Наблюдатели потрясенно задрали голову и увидели, как из глазниц возвышающегося над ними лица начала капать золотая кровь. Словно обезумевший дьявол, оно с рёвом рвануло на дюжину практиков стадии Зарождения Души. В глазах зрителей Ла Раи походил на мотылька, добровольно летящего на смерть к яростному пламени. Но этим поступком он продемонстрировал всё великолепие жизни, заставив сердца зрителей сжаться. Мотылек летит к пламени, потому что он им очарован. Он стремится переродиться в пламени. Сторонние наблюдатели могли сразу сказать, что его смерть неизбежна, но никто не посмеет сказать, что мотылек не был влюблен в огонь! Нет, он всей душой желал потушить пламя, пусть даже ценой своей жизни!

Прогремел взрыв такой силы, что всё вокруг затряслось. Как только огромное лицо начало разрушаться, изо рта Ла Раи брызнула кровь. Несмотря на подъем культивации, из-за пилюли Золотого Дьявола ему по-прежнему противостояла комбинированная мощь дюжины экспертов. Как с этим вообще можно сравниться?

Всё его тело покрывали страшные раны. Его глаза потухли, и с бледной улыбкой он почувствовал, как его отбросило назад, словно воздушного змея, которому подрезали нить. Дюжина экспертов быстро оправилась от последней атаки и вновь бросилась в бой. Их жажда убийства напоминала острые стрелы, готовые в любую секунду пронзить Ла Раи. Но стоило им устремиться в атаку, как потухшие глаза юноши внезапно сверкнули безудержным, остервенелым блеском.

— Одно лишь слово! — хрипло воскликнул он.

Он использовал ужасающую мощь пилюли Золотого Дьявола для подпитки божественной способности Наследия Бессмертного Золотой Лотос. Стоило этой фразе слететь с его губ, как огромное лицо перестало разрушаться. В покрывающих его трещинах яростно заклубился плотный золотой туман. Огромное лицо словно вернулось назад во времени. Оно уменьшилось в размерах и полностью лишилось трещин. Теперь оно выглядело абсолютно целым. А потом… на пустом месте, где должен был быть рот, внезапно появились губы. Рот беззвучно задвигался, словно пытаясь что-то сказать. Однако никто не мог услышать того, о чем он говорит. Как только губы задвигались, дюжина стариков почувствовала, как у них закружилась голова. На их телах возникли кровавые линии, словно некая сила готовилась разорвать их на куски. Именно в этот момент Ла Раи произнес третью фразу:

— Черное небо сомкнулось!

Без лица, одно лишь слово, черное небо сомкнулось!

Это были первые три божественных способности Наследия Бессмертного Золотой Лотос, насильно запущенные Ла Раи. Повсюду появились столбы чёрного дыма и весь свет в мире, казалось, погас, образовав черное, как смоль, небо. Небо, лишенное благословения Божественного Растения. Небо начало кружиться, изгибались вокруг Ла Раи, окружив его огромным вихрем черноты. Грохот рвущейся вверх черноты достиг самых высоких Небес. У Ла Раи хрустнуло и сломалось еще несколько костей, из его ран нескончаемым потоком струилась сияющая золотом кровь. Его сбило с ног и отшвырнуло далеко назад. Откат от использования этих техник резко сорвал маску с его бледного лица.

Теперь Ла Раи походил на древнего старика. Хоть он и лежал на земле, в его глазах по-прежнему сверкало дьявольское безумие. Его культивация уже находилась на грани разрушения. Тело тоже держалось из последних сил из-за потери слишком большого количества долголетия. Но его сердце не хотело сдаваться. С титаническим мысленным усилием он не стал возвращать свет этому клочку Неба. С рёвом вихрь черноты увеличился в размерах. Дюжина практиков стадии Зарождения Души вынуждены были медленно попятиться. Невероятно, но трое из них зашлись кровавым кашлем. Чудовищная мощь божественной способности Ла Раи потрясала воображение.

— Наследие Бессмертного Золотой Лотос, потрясающе… — пробормотал один из практиков стадии Зарождения Души.

Дюжина стариков выглядела крайне мрачно, особенно трое раненых Патриархов. Ранения оказались несерьезными, но они получили их, атакуя одинокого практика стадии Создания Ядра. Как они могли примириться с таким позором?

— Всё кончено, — сказал другой старик.

Они посмотрели на своего оппонента: у него не осталось сил сражаться, все его тело было изранено. Он походил на практически угасшую лампу, в которой теплился крохотный огонек. Они медленно двинулись вперед, собираясь покончить с ним.

Кэ Цзюсы била крупная дрожь. Она хотела броситься к нему на выручку, но Хань Бэй крепко схватила ее за локоть. Когда Кэ Цзюсы резко обернулась и посмотрела на Хань Бэй, Ла Раи расхохотался. Его бледная кожа выглядела как тонкий пергамент, лицо испещряли морщины. Но в его нем осталось нечто неуловимое, знакомое…

В его хохоте слышалось что-то необъяснимое, что-то хищное. Его наполняла жажда убийства!

— Проснись, маленький котенок! — произнес он.

Он с трудом поднял дрожащую руку и осторожно потянулся к золотой маске. Когда он произнес эти слова, его глаза светились теплотой. С первых секунд достижения стадии Создания Ядра он чувствовал спящего котенка и понимал, что ему еще рано было просыпаться, но существовал мизерный шанс на мгновение пробудить его ото сна. Нужно только позвать, и он проснется. Так воплощалась… его истинная жажда убийства. На самом деле всё, что сейчас делал Ла Раи, преследовало только одну цель: выиграть ему как можно больше времени, чтобы котенок успел проснуться. Всё это время он беззвучно раз за разом взывал к нему. С мысле-сферы вплоть до этого момента. Весь этот смертельный поединок он беззвучно звал котенка. Он не прекращал попыток, даже когда силы полностью оставили его, даже когда он больше не мог сражаться дальше. В этот момент котенок… пошевелился.

В этих робких движениях чувствовалась тревога, а также безумие, что наполняло Ла Раи. Словно котенок со всей силы пытался сбросить цепко держащую его дремоту. Он пытался проснуться из-за того же желания, что и во время турнира за Наследие Бессмертного Золотой Лотос — защитить хозяина.

Как только дюжина стариков рванули вперед, Ла Раи коснулся золотой маски. От произнесенных им слов маска завибрировала. Она взмыла в воздух и зависла прямо перед Ла Раи.

Неожиданно разверзлась золотая трехсотметровая проекция. Ее золотистая поверхность напоминала гигантское золотое зеркало. По поверхности зеркала пошла рябь, а изнутри послышалось шипение. Заслышав сотрясающее Небо и Землю шипение, больше похожее на яростный рык, старики скривились. Судя по всему, котенок почувствовал присутствие врага и угрожающе зарычал. Эхо этого рыка прокатилось по всему черному туману и вырвалось за пределы впадины. Практик стадии Отсечения Души из клана Ван внезапно открыл глаза и с подозрением прищурился. Патриарх клана Цин рядом с ним удивленно охнул.

Взбешенный, сотрясающий небеса рык звучал из глубин золотой проекции. Это было рычание дикого зверя, свирепое, кровожадное и… ужасающе презрительное. У стариков неподалеку от Ла Раи внезапно возникло странное предчувствие, словно им грозит смертельная опасность. Именно в этот момент золотая проекция искривилась и выгнулась наружу… словно нечто отчаянно пыталось вырваться на волю!

Глава 38: Птица Пэн

Чувствуя грозящую им смертельную опасность, сердца стариков из клана Ван и Цзы бешено заколотились. Они не сводили удивленных взглядов с золотого зеркала. Учитывая их культивацию, возраст и богатый опыт, в мире существовало немного вещей, способных их по-настоящему удивить. Но сейчас каждый из них нутром чуял опасность. Для практиков стадии Зарождения Души это предчувствие быстро переросло в ужас.

Занятие культивацией — непростое дело, особенно если человек хочет достичь уровня Зарождения Души. Многие пали на этом пути, так и не добравшись до цели. Достижение этой стадии означало, что они обладают невероятной удачей и встретили на своем пути немало хорошего. Теперь, попав в смертельно опасную ситуацию, эти старики впервые в жизни почувствовали сожаление… Но прежде, чем они успели отступить, из золотой проекции вырвался оглушительный рёв, способный уничтожить любое препятствие на своем пути.

Сотрясший воздух грохот обрушился на собравшихся вокруг практиков. Люди с более слабой культивацией даже согнулись и начали кашлять кровью. Дюжина стариков пораженно наблюдала, как золотую проекцию внезапно что-то прорвало. Изнутри вырвался слепящий золотой свет. В этом золотом сиянии… можно было увидеть… тянущуюся к ним гигантскую лапу!

Лапа принадлежала какому-то гигантскому зверю. На концах покрытой густой золотой шерстью лапы поблескивали бритвенно-острые когти. Её окружала неописуемая демоническая аура. Из проекции показалась только одна тридцатиметровая лапа. Не обращая внимание на подавляющую культивацию силу впадины, она рванула вперед. Во все стороны разлилась чудовищная аура, которую все могли отчетливо почувствовать. Старики пораженно наблюдали за тем, как аура окутала поле боя. Они прищурились, а потом ошалело начали пятиться назад.

— Это…

— Это аура Отсечения Души!

— Проклятье! Почему Ла Раи сопровождает кто-то с аурой Отсечения Души?!

У стариков всё внутри похолодело, а чувство надвигающейся угрозы стало еще сильнее. Как только они попытались броситься бежать, лапа, торчащая из золотой проекции, замахнулась и резко обрушилась вниз. Эта лапа, конечно же, принадлежала Золотому Котёнку. За минувшие годы он так и не смог пробудиться ото сна. Но, как только Ла Раи достиг стадии Создания Ядра, связь между ними окрепла. Отчаянный зов юноши, угодившего в смертельно опасную ситуацию, стал для Золотого Котенка тем толчком, который помог ему наконец сбросить дремоту. Вот только всё, что он мог сделать, так это просунуть лапу во внешний мир и нанести удар.

С сотрясающим небо и землю свистом лапа котенка, который уже достиг стадии Отсечения Души, обрушилась вниз. Трое Старейшин из клана Ван, не в силах увернуться, могли лишь с безумным блеском в глазах наблюдать за летящим на них золотым росчерком. С душераздирающими воплями культивация этих троих взорвалась. У них изо рта брызнула кровь, а тела начали разрушаться. Их Зарожденные Души бросились бежать, но, не успев уйти далеко, их настигла лапа и разбила вдребезги. Из Старейшин клана Цзы только четверо оказались столь же нерасторопными. Секундное промедление обернулось для них мгновенной смертью. С грохотом гигантская лапа Золотого Котенка добралась и до них. От их тел осталась лишь изломанное, окровавленное месиво. Зарожденные Души Патриархов клана Цзы постигла та же участь: их стерли в пыль!

Практики пораженно уставились на эту сцену. Из дюжины практиков стадии Зарождения Души в мгновение ока было убито семеро! Семь стариков не смогли выдержать даже одной атаки лапы Золотого Котенка и были полностью уничтожены. При виде мертвых товарищей остальные старики почувствовали на себе липкую паутину страха. От их лиц отлила кровь и сердцабешено застучали. У них в головах пульсировала всего одна мысль:

— «Бежать как можно скорее».

Происходящее шло вразрез с их ожиданиями и совершенно не укладывалось у них в голове. Кто мог предположить, что Ла Раи, жалкого практика стадии Создания Ядра, окажется… настолько сложно убить! Они понятия не имели, что для Ла Раи стадия Создания Ядра была всего-лишь первой ступенькой на пути к вершине. Стадия Создания Ядра позволила ему получить доступ к обширному арсеналу магических техник. Можно сказать, что Ла Раи приберег их все для громкого финала!

Грохот еще не стих, а лапа котенка уже медленно исчезала. Огромная золотая проекция тоже начала рассеиваться. Ла Раи поднял упавшую на землю маску. В этот момент Хань Бэй и остальные забыли, как дышать. Они не сводили глаз с перегоревшей лампы, которой был Ла Раи. Никто из них и помыслить не мог, что всё так в итоге обернется.

— Божество Золотого Лотоса! — с дрожью выдохнула Ли Шици. — Это же Божество Золотого Лотоса!

Остальные сразу же вспомнили турнир за Наследие Бессмертного Золотой Лотос и ярко-золотого котенка. В то время никто не знал, кому он принадлежал. Хоть они и внезапно всё поняли, времени анализировать у них не было. От количества откровений у них кружилась голова.

Ла Раи, держа в одной руке золотую маску, другой достал несколько целебных пилюль и положил в себе в рот. Стиснув зубы, он с трудом поднялся на ноги и скользнул взглядом по собравшимся вокруг практикам, дольше обычного задержав взгляд на Кэ Цзюсы. Но потом он отвернулся и отправился в сторону Озера Перерождения со скоростью, которую позволяло его израненное тело.

— Тан Хао… — окликнула Вэй Юйянь.

Видя, как он развернулся и направился прочь, она внезапно осознала, что совершенно не представляет, когда увидит его вновь. Если она не окликнет его сейчас, возможно, другого шанса больше не представится. Ла Раи слегка вздрогнул, но продолжил идти. Он отлично понимал, что смерть семерых эксцентриков стадии Зарождения Души и появление Золотого Котенка деморализовало выживших стариков. Но не пройдет много времени, прежде чем они всё поймут. От этих стариков не укроется, что хоть Ла Раи выглядел снаружи сильным, внутри был невероятно слаб. Вот тогда-то они вновь бросятся за ним в погоню.

Что до Золотого Котенка, после этой атаки он тотчас погрузился в сон. Сколько бы Ла Раи его не звал, кот не просыпался.

— «Все пути наружу отрезаны. Мой единственный выход… Озеро Перерождения».

Стиснув зубы, Ла Раи взмыл в воздух и со свистом помчался вперед.

В этот момент оставшиеся в живых пятеро стариков внезапно остановились. Выглядели они слегка неуверенно. Похоже, они пытались трезво оценить произошедшее. С их солидным возрастом и огромным количеством опыта за плечами они за десять вдохов полностью разобрались в ситуации. Недовольно скривившись, они резко развернулись и рванули обратно. В следующий миг убегающие до этого практики стадии Зарождения Души вновь погнались за Ла Раи.

Когда до Озера Перерождения Ла Раи оставалось около двадцати пяти километров послышался чей-то негромкий вздох. Судя по голосу, это была женщина. Звук стал для всех полнейшей неожиданностью. Как только он прозвучал, оставшиеся старики изменились в лице, закашлялись кровью и кубарем отлетели назад. С ужасом они внезапно осознали, что эта неведомая сила оказалась даже сильнее Золотого Котенка. Даже их Зарожденные Души задрожали от всё возрастающего страха.

Не только они так себя повели, услышав вздох. У практиков снаружи впадины всё внутри похолодело. Многие начали кашлять кровью. На лицах Патриархов стадии Отсечения Души из различных сект застыли совершенно не свойственные им гримасы.

— Это…

Их лица побелели, и изо рта брызнула кровь. Похоже, сила, заключенная в этом вздохе, повредила их внутренние органы!

В туманной впадине практик стадии Отсечения Души из клана Ван тоже не смог сдержать кровавый кашель. Никогда он еще не чувствовал такого изумления, как сейчас, услышав этот странный звук со стороны Озера Перерождения. Вздох принадлежал женщине!

Невидимый для окружающих патриарх клана Цин почувствовал, как его тело невольно задрожало.

— «Кто это?.. Она… Бессмертная!»

Он чувствовал себя так, словно внутри у него разразилась страшная буря. На его лицо вернулось предельно серьезное выражение, а в глазах яркий блеск. При взгляде на Озеро Перерождения в этом блеске отчетливо виднелись нотки ужаса и удивления. Именно в этот момент со стороны Озера Перерождения послышался женский голос:

— Много лет назад она спасла мне жизнь, подарив золотой цветок, — в голосе женщины слышалась теплота, — Так она посеяла Карму… Сегодня тебе не суждено нырнуть в Озеро Перерождения. Ступай, я помогу тебе сбежать. Это будет считаться жатвой Кармы, — закончил голос с мягким вздохом.

Пока из глубин озера вещал голос, из него внезапно вырвался белый сияющий луч, прорезавший черноту ослепительным росчерком. Это была чешуйка! Рыбья чешуйка! В полете она неожиданно превратилась в перо. Перо Птицы Пэн!

Похожее на чешуйку перо с невообразимой скоростью достигло Ла Раи и впечаталось ему в лоб. Юноша вздрогнул, когда по его телу разлилась теплая сила, источником которой было чешуйчатое перо. Его культивация стабилизировалась, она перестала гореть и разрушаться. Вместо этого она полностью восстановилась. Он вновь вернулся на начальную ступень Создания Ядра. В мгновение ока его раны исцелились на двадцать процентов. Даже его долголетие немного возросло. Ла Раи больше не выглядел как старик. К нему вновь вернулась молодость. Бледность, к сожалению, никуда не делась. Белоснежные волосы тоже не вернулись к своему первоначальному виду.

— Я даровала тебе силу Птицы Пэн. Ступай. Покинь это место…

Ла Раи почувствовал, как какая-то странная сила потянула его вверх, унося прочь. В следующий миг он стрелой помчался вперед, словно Птица Пэн. Оставшиеся в живых практики стадии Зарождения Души даже и не думали пытаться его остановить. Голос женщины из Озера Перерождения парализовал страхом всех присутствующих.

Не успев толком собраться с мыслями, Ла Раи стремглав вылетел из впадины во внешний мир. Все практики Мертвенного Плато внезапно посмотрели в его сторону. Они увидели нечто напоминающее падающую звезду. Внутри летел беловолосый Ла Раи в халате цвета золота.

В глазах Ла Раи замешательство быстро сменилось пониманием. Он понял, кто ему помог.

— «Птица Пэн… та самая Птица Пэн, которая, по словам зеркала, была обязана матушке жизнью… Но почему она спасла меня, ведь Карму посеяла она..?»

— Люди из Лиги Властителей Демонов не знают жалости… — произнесла она со вздохом. — Теперь ты сам по себе.

Услышав её слова, глаза Ла Раи удивленно расширились.

***

Тем временем, в величественном храме на вершине Шестой Горы, на своем ледяном троне восседала невероятно холодная девушка с длинными белоснежными волосами и ледяными глазами. Ее обычно такое же холодное лицо сейчас отражало глубокую задумчивость, она словно погрузилась в далекие воспоминания. Внезапно на ее лице появилась слабая, еле заметная улыбка, и она еле слышно прошептала:

— Неужто ты не знаешь, что с того дня жатвой Кармы может стать лишь мое поглощение?

Ван Ли отчетливо помнила тот день, когда Ла Юй помогла Птице Пэн и тем самым спасла ей жизнь. Но теперь не существуют той, знакомой ей Ла Юй, и она не может этого не знать. Неожиданно выражение лица женщины вновь сменилось, словно она что-то отчетливо поняла. Ее глаза начали излучать буквально осязаемый холод, на губах появилась холодная усмешка.

— Так вот оно что! — прошептала она.

В глубинах того же храма, в окружении множества запечатывающих магических символов, в позе лотоса сидел Ла Линьхуа, его лицо отражало замешательство и благодарность, он не мог не понять, что только что произошло. Птица Пэн, может быть, действительно хотела разрешить Карму с Ла Юй, но своим поступком она посеяла Карму с Ла Раи. Трудно сказать наверняка, для кого из них это большая удача. Юноша смог спастись, а Птица Пэн оставила в должниках Золотой Лотос.

— Интересно, чем все это обернется в будущем… — с легкой улыбкой произнес он, и эти слова еще долго отдавались эхом, отражаясь от стен.

***

На планете Восточное Воздаяние посреди цветочного луга в позе лотоса сидела девушка, похожая на благоухающий цветок. На ней было довольно простое нежно-голубое платье, расписанное золотыми цветами. Часть ее волос была собрана в высокую прическу, а часть развевалась на ветру. Ее кожа, казалось, сделана из нефрита, а глаза ярко сияют золотом. Разумеется, этой девушкой была Ла Юй.

Она спокойно наблюдала за небом, по ее лицу невозможно было понять, о чем она думает. Ее взгляд, наполненный спокойствием и безмятежностью, в одно мгновение смотрел в направлении Шестой Горы, а в следующую секунду смещался на планету Южный Звездопад. Без всяких сомнений, она могла ясно видеть каждую песчинку на каждом из этих гигантов.

— Тебе не под силу разорвать то, чего уже давно не существует, — мягко, но в то же время с оттенком некой иронии и грусти, сказала она, ее голос напоминал журчание весеннего ручейка, в котором купались лучики солнца, почти полностью скрытого тучами.

Опустив взгляд с неба, она посмотрела на цветочное поле, окружившее ее со всех сторон. И все же… если взглянуть ей в глаза, становилось ясно, что смотрела она вовсе не на поле, а на что-то, находящееся далеко за его пределами, настолько далеко, что не было видно даже очертаний этого чего-то.

Внезапно маска безмятежности и спокойствия на ее лице дала трещину, она быстро поднялась на ноги и исчезла с цветочного поля в звездном небе.

***

В мире Горы и Моря было девять гор и девять морей. В тот момент, когда Ла Юй исчезла с планеты Восточное Воздаяние на Шестой Горе, на Девятой Горе, на планете Кровавый Тростник, кое-что произошло.

На этой планете обитал один древний клан, с которым никто не желал тягаться на всей Девятой Горе. Тем не менее, этот клан не желал занять трон Горного Лорда, поэтому этот трон занимал другой клан. Тем не менее, Горный Лорд никогда не смел переходить дорогу этому могущественному клану. Разумеется, имя этому клану было… Фан!

В этот день в клане стояла веселая, шумная и очень радостная атмосфера. Последние несколько месяцев в клане практически не прекращались банкеты и всевозможные гуляния. На них не было места статусу практика и его культивации, все потому… что все это устраивалось в честь возвращения кронпринца клана Фан. Этот кронпринц не терпел, когда практиков делят на мусор и богов, он также терпеть не мог, когда практик, вне зависимости от его культивации, насмехался над смертными, пусть даже мысленно. Кронпринц клана Фан… был воистину наивным мальчишкой.

Так думал каждый, кто слышал подобные слухи. Разумеется, все они были правдивы, вот только одна единственная, но самая важная деталь, обходила стороной любые слухи. Кронпринц собственноручно убивал любого, кто по его мнению, притеснял «слабых», «смертных» и «мусор». Культивация кронпринца не превышала Царство Духа, однако ходили слухи, что он уже успел убить Бессмертного. Также болтали, что он выпил всю его кровь до капли, а кожу и кости переплавил в сокровища.

Конечно же, этим таинственным кронпринцем был Фан Му, Заклинатель Демонов девятого поколения. Он был довольно необычной персоной. Прекрасно понимая, как устроен мир культивации, он шел вразрез с устоявшемся мнением, что в мире все решает сила. Точнее, нет, не совсем так. Он был согласен с тем, что все решает сила, он презирал то, что люди, достигшие этой самой силы, дабы доказать другим и себе свою значимость, забывая оглядываться назад, вырезают мелкие кланы и секты. Для него не имела значения культивация такого человека. Он, тщательно высчитывая, скольких людей лишил жизни практик, убивал такое же число людей, помноженное на три, прямо на его глазах. Зачастую это было возможно лишь благодаря его высокому статусу в клане Фан… и Фан Му ненавидел это. Именно поэтому он редко возвращался в клан, предпочитая вести жизнь вольного практика.

Сейчас Фан Му сидел с мягком кресле в одной из комнат огромного особняка, полностью принадлежащего его ветви. По-совместительству этот особняк также являлся основным местом проведения собраний клана. Напротив его кресла стояло еще два, в которых восседали двое практиков, всем своим видом напоминающих небожителей. Разумеется, это были родители Фан Му, отчасти именно из-за них он вернулся в клан. Между ними и Фан Му кровавым светом сияла относительно небольшая проекция, которая изображала… Ла Раи. Исходящее от него золотое сияние из-за проекции окрасилось в кроваво-красный, однако Фан Му, как и его родителям, это не мешало увидеть его истинный свет.

— Золотой Лотос… — прохладным тоном произнесла мать Фан Му, Мэн Ли, — Интересно, кто из вас окажется сильнее?

— Не говори ерунды, — с гордой улыбкой сказал отец юноши, Фан Сюфэн, — Нашему Му'эру не составит большого труда одолеть его.

Только Фан Му не произнес ни слова. На его лице застыла странная ухмылка, увидев которую, любого бы бросило в холодный пот. Но Фан Сюфэн и Мэн Ли, казалось, уже привыкли к подобной ухмылке их сына, на их лицах при взгляде на него была лишь гордость и любовь.

— «Так значит твое имя Ла Раи, — подумал Фан Му, — Властитель Демонов, да еще Золотой Лотос… убить тебя будет не так просто, как я рассчитывал изначально, однако… становится все веселее и веселее! Только попробуй помереть до того, как я найду тебя!»

В этот момент проекция пошла рябью и изображение на ней сменилось. Теперь она изображала девушку, похожую на благоухающий цветок, одетую в простое нежно-голубое платье, расписанное золотыми цветами. На ее лице было спокойное выражение, но ее глаза… испускали беспощадный, всепоглощающий холод, от которого даже проекция начала медленно покрываться льдом.

— Клан Фан с Девятой Горы, — ледяным голосом начала она, — Я говорю от имени Горной Леди Ван Ли. Наблюдение за чужими Горами и Морями запрещено. Если подобное повторится, мы воспримем это как объявление войны.

Сказав это, девушка исчезла, забрав с собой кровавую проекцию.

На какое-то время в комнате воцарилась звенящая тишина, казалось, слова таинственной девушки эхом отдаются от стен. Спустя десять вдохов на лице Фан Му появилось странное выражение, а его глаза на одно короткое мгновение вспыхнули кроваво-красным.

— Кто она? — спросил юноша, — Насколько мне известно, у тех, кто имеет право говорить от имени Горной Леди Ван Ли, должна быть фамилия Ван. Кроме того, у них у всех отличительная черта — белоснежные волосы. Эта женщина…

— Это она, — со странной улыбкой сказала Мэн Ли, — Ла Юй, та, кто основал клан Ла и та, кто создал Горную Леди Ван Ли. И она… имеет полное право говорить от ее имени.

— Ла Юй… — с такой же улыбкой протянул Фан Сюфэн, — Сколько тысяч лет прошло… Фан Му, — он внезапно перевел взгляд на сына, — Расскажи дедушке эту прекрасную весть. Когда исчезла Ла Юй, он себе тысячу лет места не находил…

Фан Му кивнул и вышел из комнаты. По его лицу невозможно было понять, о чем он думает, на нем была его неизменная усмешка, которая крайне редко покидала его лицо. Он не так уж часто навещал дедушку, в конце концов, он был могущественным экспертом с невообразимой культивацией и все свое время проводил в уединенной медитации. Фан Му, конечно же, собирался его навестить перед тем, как снова покинуть клан на несколько лет, однако он и не думал, что придет к дедушке по указке отца.

Усмехнувшись чему-то, юноша краем глаза взглянул на уличный пир, превратился в кроваво-красный луч света и исчез в западном направлении. Он летел к самой высокой горе на всей планете Восточное Воздаяние, именно там располагалась Пещера Бессмертного его дедушки, Главы Клана Фан, а также его Основателя.

Оглавление

Пурпурная Луна укажет Путь

  Глава 1: Вступление в Секту Пурпурной Луны

  Глава 2: Удивительный алхимик-подмастерье

  Глава 3: Встреча спустя год

  Глава 4: Начало экзамена на мастера-алхимика

  Глава 5: Мастер-алхимик

  Глава 6: Долгожданная встреча

  Глава 7: Алхимик Тан становится известным

  Глава 8: Чёрный список алхимиков

  Глава 9: Пилюля Золотого Дьявола

  Глава 10: Аукцион Пилюль Секты Пурпурной Луны

  Глава 11: Грандмастер Золотая Орхидея

  Глава 12: Встреча Морозного Феникса

  Глава 13: Двойное повышение

  Глава 14: Дебаты Мастеров Шэнгуань

  Глава 15: Возвращение в Секту Великого Мрака

  Глава 16: Подразделение Мировой Пилюли бросает вызов

  Глава 17: Поединок Дао алхимии

  Глава 18: Первородная Пилюля Починки Небосвода

  Глава 19: Неприкаянные души Секты Великого Мрака

  Глава 20: Я буду наблюдать, как ты растворяешься вдали

  Глава 21: Появление Гейзера в Древних Дао Пещерах

  Глава 22: Нить Ци

  Глава 23. Практики Долины Судьбы

  Глава 24: Прорыв

  Глава 25: Уничтожить Создание Ядра!

  Глава 26: Возвращение в Секту Пурпурной Луны

  Глава 27: Начало Испытания

  Глава 28: Лентяй

  Глава 29: Бытие рождается в Небытии

  Глава 30: Какой Путь выбрать?

  Глава 31: Золотой Лотос — Покровитель Алхимии

  Глава 32: Встреча с… Ван!

  Глава 33: Мир внутри трупа

  Глава 34: Линия крови Ван

  Глава 35: Убийство Ван

  Глава 36: Я его наставник!

  Глава 37: Как и прежде сияет, словно ослепительное солнце!

  Глава 38: Птица Пэн