Кома. Выжившие (СИ) [Олег Ростов] (fb2) читать онлайн

Книга 543031 устарела и заменена на исправленную


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Глава 1

Вместо предисловия.

Уважаемые читатели! Этот роман я начал писать ещё в 2018 году, когда о короновирусе никто и слыхом не слыхивал. Поэтому сразу скажу, ничего общего с сегодняшней действительностью эта работа не имеет. Это всего лишь плод авторского воображения. Писал с перерывами, откладывал, потом вновь начинал писать. Давно хотел написать что-то в этом жанре. Как у меня получилось судить Вам. Приятного чтения.

4 сентября 202… года. 20 часов 35 минут.

— Марк, надень бронник. — сказал мне Сергей Петрович, мой шеф.

— Зачем? Мы что там, бои местного значения устраивать будем? Это всего лишь гопники.

— Я тебе сказал надень. Это приказ.

— Да ладно, всё я понял.

На экране телевизора, стоявшего в моём рабочем кабинете, который я делил ещё с двумя оперативниками, показывали новости. Надевая бронник, увеличил громкость.

«Работа международной группы учёных из России, США, Европы и Китая завершилась успехом. Как заявил руководитель международного проекта господин Вернер лекарство от чумы 20 века, как называют СПИД найдено. Лекарство прошло тестовые испытания. В том числе и на добровольцах ВИЧ-инфицированных. Результаты потрясающие. ВИЧ инфекция у всех, кто проходил экспериментальное лечение новым препаратом была побеждена. Их признали после комплекса исследований — здоровыми. Таким образом можно смело сказать, что человечество победило ещё одну болезнь, уносившую жизни тысяч и десятков тысяч людей, если не сотен по всему миру…»

Командир выключил телевизор.

— Ты что Марк, новости собираешься смотреть? Через две минуты выдвигаемся.

— Шеф, так это что значит? СПИД побеждён?

— Верь больше. Сколько раз уже заявляли, что вот оно найдено лекарство от СПИДа. А на поверку оказывалось, что ни фига не лекарство. Так, бронник надел? Ствол проверил?

— Да, всё в порядке. — Сунул в нагрудную кобуру ПММ, пистолет Макарова модернизированный на 12 патронов в обойме. Выскочил из кабинета вслед за шефом.

На место прибыли через полчаса. Это пригород. Причём не самый благополучный. В народе его ещё называют на американский манер «Гарлемом». Хотя в последние несколько лет здесь стало потише. Но в 90-е, здесь творилось чёрт знает что. Наркоту продавали чуть ли не открыто. Проституция, молодёжные банды, рэкет и прочие чудеса. Милиция сюда если и заезжала, то до зубов вооружённая и группой в несколько человек.

Подъехали к деревянному двухэтажному бараку с одним подъездом. Да, были такие. Построенные ещё до войны или сразу после неё, в конце сороковых.

— Так парни, наш адрес, на втором этаже. Квартира номер пять. Окна выходят на ту сторону. Серж, Иван, вы контролируйте окна с той стороны. Всех, кто будет выпрыгивать — пакуйте.

Парни кивнули и скрылись за углом.

— Всё, пошли, первый Санчес, я за ним, потом Марк. Леха, Игорь страхуйте нас со спины. Вперёд!

Побежали гуськом. Игорь последним заблокировал вход в подъезд. Леша встав между этажами. Мы подошли к искомой квартире. Дверь оказалась деревянная, старая, открывавшаяся во внутрь, как в старые добрые советские времена. Я правда их почти не застал. Родился в последний год существования Советской власти. Санчес ударил ногой в дверь, выламывая хлипкий замок. Парень он был здоровым и там не только замок вылетел, но и сама дверь вместе с косяком рухнула. Мы заскочили. Первая кухня, там сидело трое. Крики: «Полиция, всем на пол!» Их остался контролировать Санчес, мы с командиром рванули далее. Направо комната, там никого. Налево следующая. Двое, мужик с девкой, голые. Всё ясно, обоих стащили с пастели и лицом вниз. Мамзель завизжала.

— Заткнись, бля! Резче! Или я тебе глотку сам заткну. — Девица замолчала. — Марк, проверь дальше.

Услышали выстрелы на улице. Точно кто-то выскочил в окно и нарвался на парней. В квартиру забежал Леха. Я шагнул к последнею комнату, откуда скорее всего и прыгали. Ударил в дверь. В последний момент, когда, дверь ещё только распахивалась, увидел направленный в мою сторону пистолет. Качнулся назад и выстрелил. Оба выстрела слились в один. Тут же удар в голову и всё… финиш. Темнота и небытие…

Полгода спустя. 5 марта 202… года 12 часов 49 минуты. Частная загородная клиника.

По коридору клиники шла, в сопровождении главврача, женщина в годах. Около пятидесяти лет. Она была дорого и стильно одета. Дорогой макияж. На её плечи был накинут белый халат. В руках сумочка, тоже не из дешёвых.

— Вероника Антоновна, у Марка всё без изменений. Он в коме.

— Скажите, надежда есть?

— Я честно скажу, не знаю.

Они подошли к палате. В ней находился только один пациент, молодой мужчина около тридцати лет. Его глаза были закрыты. Бледное, осунувшееся лицо. Пациент был подключён к аппаратам, поддерживающим жизнь. Женщина остановилась рядом с постелью. Смотрела на мужчину. На её глазах появились слёзы.

— Мальчик мой. За что мне такое? Сначала мужа потеряла, теперь сын, непонятно толи жив, толи мёртв. А ведь ему только 29 лет должно исполниться. Он даже не был женат. — она коснулась ладонью его лица. Нежно провела по нему.

— Вероника Антоновна, что нам делать дальше?

— А что Вам делать? Поддерживать в нём жизнь столько, сколько возможно.

— Но Вы знаете же, что происходит вокруг? Начинается паника и хаос. Счёт жертв пандемии исчисляется уже даже не десятками тысяч и сотнями, а миллионами. Система государственной власти начинает рушиться. В городах уже появляются вооружённые банды. В Китае и в Азии в целом, уже государства практически прекратили существовать. В Европе тоже самое. В штатах пытаются что-то сделать, но у них тоже федеральная власть трещит по швам. Каждый штаты объявляет самостоятельно карантин на своих границах и начинают стрелять во всех, кто пытается границы нарушить. У нас пока ещё власть удерживается, но надолго ли? У меня половина персонала не явилось на работу. Скоро вообще никого не окажется.

— Сергей Иванович, Вы же умный человек. Вы что тоже решили куда-то бежать? А куда Вы побежите? Везде одно и тоже. Если только на Антарктиду? Но туда навряд ли будут рейсы в ближайшее будущее. Клиника частная, так? Так. Расположена за городом. Огорожена высоким забором. Абы кого сюда не кладут на лечение. Тем более сейчас у Вас пациентов минимум. Поверьте, что лучшего и безопасного места просто не сыскать. — Женщина внимательно смотрела на главврача. — Скоро сюда подъедут товарищи моего покойного мужа с семьями. Они либо бывшие сотрудники правоохранительных органов, либо действующие. Все вооружены. Кроме того, сюда подвезут продовольствие. С водой, как я знаю, тут проблем нет?

— Нет. У нас артезианская скважина. Вода чистая, питьевая.

— Это хорошо. Сколько ещё будет подаваться электричество я не знаю, но в клинике есть резервные источники питания, на случай отключения?

— Да, два дизель-генератора и один бензиновый генератор.

— Совсем хорошо. Часа через два, подойдут два бензовоза по десять кубок каждый. Их нужно будет поставить где-нибудь на территории клиники. Они привезут дизельное топливо и бензин. Где Ваша сейчас семья, Сергей Иванович?

— В загородном доме. Я запретил им его покидать.

— Перевезите их сюда. Так будет безопаснее. Вы же сами сказали, что в городах появились вооружённые банды. Я тоже об этом в курсе. Сколько сейчас в клинике пациентов, не считая моего сына?

— Ещё пять. Было больше, но они уехали, когда всё это началось.

— Отлично. Перевозите свою семью сюда. И ещё, системы поддержания жизни моего сына должны работать в любых условиях. Я, надеюсь, это понятно?

— Понятно Вероника Антоновна…


Месяц спустя. 6 апреля 202… года. 13 часов 50 минут. Частная загородная клиника.

— Вероника, ты точно решила остаться здесь? — Седой крепкий мужчина в камуфляже смотрел на Веронику Антоновну.

— Да, Серёжа. Мне не куда бежать. Здесь мой сын. Он всё что у меня осталось. У меня больше ничего нет. Нет мужа, нет дома, остался только мой мальчик.

— Вероника, но вирус добрался и сюда. Ты понимаешь, что, оставшись тут, ты обречена.

— Понимаю. Значит так тому и быть. А вы уезжайте. Не знаю куда, но бегите. Спасай ребят, спасай своих родных и близких. Заберитесь в самую глушь. Слава богу в Сибири таких мест хватает. А я останусь с сыном, до последнего.

— Ты всё ещё веришь, что он очнётся?

— Мне ничего не остается больше делать. Пока бьётся его сердце, я буду надеяться. Спасибо тебе и ребятам за всё. Прощай Серёжа.

— Прощай, Вероника. Хранит тебя господь. И ты прости меня за всё.

— За что Серёжа?

— За то, что не уберёг своего друга и твоего мужа. За то что не уберёг своего крестника и твоего сына.

— Не вини себя, Серёжа. Ты ни в чём не виноват. Езжайте с богом.

— Там трое больных в палатах. Что будешь делать?

— Похороню их.

Вероника долго стояла возле открытых ворот и смотрела вслед уходившей колонне из одной бронемашины «Тигр» шедшей первой, двух Уралов, в бронированных кунгах которых находились женщины и дети, и замыкающему колону БТР-80А с автоматической пушкой. Вот наконец колона скрылась. Вероника нажала на пульт и ворота закрылись. Вот и остались они одни с сыном. Хотя нет, не совсем они одни. Пока были живы ещё трое человек. Двое мужчин и одна женщина. Но это было только пока. О том, что сегодня или завтра, край послезавтра, они умрут, сомневаться не приходилось. Они заразились вирусом. Вероника слышала за эти месяцы его название, у него была аббревиатура на латинице и номер, но она не помнила его. Зато знала, как неофициально его называли в СМИ и разные блогеры — «бич дьявола».

Вероника вздохнула и направилась в корпус. Что бы не случилось, но пока она может, она будет заботиться о своём мальчике…

Ещё месяц спустя. 9 мая 202… года. Полдень. Частная загородная клиника.

Дизель-генератор неожиданно взвыл, в нём что-то застучало, и он умолк. Вероника замерла. Она как раз вскапывала грядку. Потом бросила лопату и побежала в корпус клиники…

…В какой-то момент я осознал себя вновь. Осознал себя как личность. Я думаю! Сразу же возник первый вопрос — кто я и где я? Я был в полной темноте, вне времени и пространства. Всплыли воспоминания. Меня зовут Марк. Мне 28 лет. Я оперативник ОРБ (оперативно-розыскное бюро) ГУ МВД России. Мы выехали на задержание. Двухэтажный барак. Ворвались в квартиру на втором этаже. Ствол пистолета, направленный на меня. Я выстрелил и… всё. Дальше воспоминаний нет. Почувствовал жажду. Пить, вот что сейчас самое главное. Потом почувствовал своё тело. Руки. Ноги. Попытался открыть глаза. Стало светло. Но всё было каким-то мутным и расплывчатым. Закрыл глаза. Потом опять открыл. Стало лучше, но всё равно всё размыто. Несколько раз закрывал глаза и потом спустя некоторое время опять открывал. Пошевелил сначала одной рукой, потом другой. Они меня слушались, но как-то не очень хорошо. И самое главное — слабость в теле. Наконец взгляд сфокусировался. Я в какой-то комнате. Белый потолок, белые стены. Рядом со мной какая-то аппаратура, к которой я подключён трубочками и проводами. Увидел капельницу. Понял, что я в больнице. Попытался позвать кого-нибудь, но из моего рта раздался только слабый хрип. Нестерпимо хотелось пить. И ещё, я обратил внимание, что на экранах аппаратов, к которым был подключён, ничего нет, ни ломаных линий, ни каких звуков. Они не работали. Закрыв глаза, расслабленно полежал. Сделал несколько глубоких вздохов и попытался подняться, сесть. Мешали провода и трубки. Стал их обрывать. Вытащил иглу от капельницы из правой руки. Руки были слабыми. Я пытался на них опереться, но они подгибались. Но я не переставал делать попыток. Наконец мне это удалось. Я сидел, при этом меня качало. Услышал звук заработавшего двигателя. Потом неожиданно вся аппаратура ожила и тут же заголосила тревожным сигналом. Потом, услышал топот ног. Кто-то бежал к моей палате. Дверь распахнулась и в проёме двери застыла женщина. Очень знакомое, родное лицо. Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами. Ладошкой закрыв рот.

— Марк! Мальчик мой. Господь услышал мои молитвы. Родной мой, ты очнулся, сынок. — услышал я её голос. Мама! Эта женщина моя мама! Она подбежала ко мне. Обняла. Стала целовать мою голову, моё лицо.

— Мама. — Прохрипел я. Она плакала, продолжая целовать меня. Почувствовал, как у меня самого побежала слеза. — Мама… пить.

— Конечно мой мальчик. Ложись назад. Ты очнулся. Значит всё будет хорошо. Сейчас. — Она выбежала из палаты и вскоре вернулась. В её руках была кружка. Мама приподняла мою голову и приложила кружку к моим губам. Напившись, я откинулся на подушку. Сил больше не было. Утолив жажду, я понял, что очень голоден. Мама сидела рядом со мной и гладила меня по руке.

— Мама… Есть… хочу.

Она счастливо улыбалась.

— Конечно сынок. Потерпи немножечко, я сейчас куриный бульон сварю. Тебе пока нельзя обычную пищу есть. Только бульон. А пока я готовлю, попытайся уснуть, хорошо?

Я закрыл глаза. Неверное я уснул, так как когда проснулся, то увидел, что горит лампа ночника. Был уже вечер. Рядом с моей больничной постелью сидела мама. Увидев, что я открыл глаза она улыбнулась.

— Проснулся, мой хороший? Сейчас я тебя покормлю. Я сварила бульончик.

Она что-то сделала с изголовьем моей постели, и я принял полулежачее положение. Потом мама кормила меня из ложечки. Руки были слабые и я бы сам всё пролил. Она кормила меня как когда-то в детстве. Приговаривала, за маму, за папу, за бабушку. Глотая бульон, я улыбался. А она улыбалась мне в ответ. Потом вытерла платочком мне губы и подбородок.

— Ну вот Марк, пока достаточно. — Хоть я и съел, вернее больше выпил, совсем немного бульона, но почувствовал тяжесть в животе. Накатила сонливость. — Давай сынок поспи. Тебе теперь нужно набираться сил. Хочешь я тебе спою колыбельную как в детстве?

— Спой. — Прошептал я.

Месяц над нашею крышею светит, Вечер стоит у двора. Маленьким птичкам и маленьким детям Спать наступила пора. Завтра проснешься и ясное солнце Снова взойдет над тобой, Спи, мой воробушек, спи, мой сыночек, Спи, мой звоночек родной!

Тихо запела мама, поглаживая меня по руке. Я закрыл глаза и поплыл по волнам её голоса, как когда-то в далёком детстве.

Спи, моя крошка, мой птенчик пригожий, Баюшки-баю-баю. Пусть никакая печаль не тревожит Детскую душу твою. Ты не увидишь ни горя, ни муки, Доли не встретишь лихой. Спи, мой воробушек, спи, мой сыночек, Спи, мой звоночек родной!..

На следующее утро я проснулся рано. Мама спала в моей же палате на диванчике. Я некоторое время лежал и смотрел на неё. Наверное, она что-то почувствовала, открыла глаза. Я ей улыбнулся. Она в ответ тоже.

— С добрым утром, мама. — Поговорил я.

— С добрым утром, сынок. — Она встала. На ней были спортивные штаны и майка. — Ты давно проснулся?

— Недавно. Мам, помоги мне встать. Я в туалет хочу.

— Хорошо.

Я чувствовал себя гораздо лучше, чем вчера. Мама помогла мне. Я на неё опёрся. Встал на ноги, меня качнуло. Она обхватила меня за туловище.

— Давай, пошли потихонечку. — Проговорила она и я сделал первый шаг. Ноги слушались плохо, но слушались. И ещё, я был полностью голый.

— Мам, мне бы прикрыться чем-нибудь.

— Сейчас в туалет сходишь, потом в ванную и я тебе дам одежду. Или ты меня стесняешься?

— Ну я же всё-таки взрослый уже мужчина у тебя.

— Взрослый, конечно. Вон какой вымахал, выше мамы. Весь в отца.

Так разговаривая, мы дошли до туалета. Я облегчился. Потом сидел на стуле. Мама сказала, что вода сейчас нагреется в водонагревателе.

— Мама, а что душ не работает?

— Горячей воды нет. Водонагреватель использовать нужно. Здесь стоит на 80 литров. Сейчас подожди чуть.

Когда вода нагрелась, помогла мне помыться. Фактически это она меня мыла, а я просто сидел на табуретке в душевой. Вымыв, насухо протёрла и принесла мне трусы, майку и больничные чистые штаны. Когда она кормила меня мясным бульоном, спросил её:

— Мам, а почему так тихо? Только шум мотора какой-то приглушённый?

— Это дизель-генератор работает. А почему тихо, так нет никого здесь, кроме нас двоих.

— Я заметил, что никого нет. А где мы вообще?

— Частная клиника. Она загородом находиться в сосновом бору. Когда тебя ранили, то сначала привезли в военный госпиталь. У тебя было ранение головы. Тебе сделали операцию. Жизнь тебе спасли, но ты, во время операции впал в кому. Я одного из лучших в нашей стране нейрохирургов к нам привозила. Тебя осматривали и не один раз. Сказали, что ничем помочь не могут. Что ты либо выйдешь из комы, либо так и останешься до конца жизни. Потом я выкупила половину этой клиники. Тем более, как раз всё это начиналось.

— Что всё, мама?

— Пандемия.

— Что за пандемия?

— Я не помню, как вирус называется, по-научному, но в народе его прозвали «бич дьявола».

Покормив, мама помогла мне пройти назад в палату и лечь. Я чувствовал слабость. Мама устроилась рядом с моей постелью в кресле.

— Сколько я был в отключке?

— Восемь месяцев, родной мой.

— Расскажи мне всё, что произошло.

— Откуда появился вирус, я думаю до конца так никто и не понял. Но основная версия — это то, что вирус породила вакцина. В прошлом году международная группа ученых вирусологов и иммунологов, разработала вакцину против СПИДа. Не знаю, слышал ты это или нет.

Я вспомнил. Перед глазами встали последние часы перед акцией по задержанию преступников…

… На экране телевизора, стоявшего в моём рабочем кабинете, который я делил ещё с двумя оперативниками, показывали новости. Надевая бронник, увеличил громкость.

«Работа международной группы учёных из России, США, Европы и Китая завершилась успехом. Как заявил руководитель международного проекта господин Вернер лекарство от чумы 20 века, как называют СПИД найдено. Лекарство прошло тестовые испытания. В том числе и на добровольцах ВИЧ-инфицированных. Результаты потрясающие. ВИЧ инфекция у всех, кто проходил экспериментальное лечение новым препаратом была побеждена. Их признали после комплекса исследований — здоровыми. Таким образом можно смело сказать, что человечество победило ещё одну болезнь, уносивших жизни тысяч и десятков тысяч людей, если не сотен по всему миру…»

Командир выключил телевизор.

— Ты что Марк, новости собираешься смотреть? Через две минуты выдвигаемся.

— Шеф, так это что значит? СПИД побеждён?

— Верь больше. Сколько раз уже заявляли, что вот оно найдено лекарство от СПИДа. А на поверку оказывалось, что ни фига не лекарство. Так, бронник надел? Ствол проверил?..

— Я смотрел новости, когда мы собирались на задержание. Там по телевизору говорили о некой вакцине.

Мама кивнула:

— Значит слышал.

— Так что, вакцина оказалась фикцией?

— Как раз нет. Вирус СПИДа она действительно уничтожала у больных. Но, как считают, вернее считали разные учёные, эта вакцина и спровоцировала сильную мутацию другого вируса. Вирус гриппа, какой-то штамм, я не помню. Он стал мутировать. А так как вакцинацию новой вакциной стали применять везде, на всех континентах, ведь вич-больных много, можно сказать сотни тысяч во всех частях света, то и вспышка нового заболевания началась практически одновременно тоже на всех континентах. При чём сама болезнь протекала стремительно, человек за три, максимум за пять дней фактически сгорал. Поражались печень, почки, последним из органов отказывало сердце. Вакцину против этого вируса просто не успевали создать, так как сам вирус стремительно мутировал. Да и времени людям дано было очень мало. Болезнь передавалась воздушно-капельным путём. Но разносчиками, кроме заболевших людей, являлись ещё мелкие животные — кошки, собаки, грызуны, птицы. Попытки разных стран ввести карантин не увенчались успехом. В мире началась паника и хаос. Государственные институты стали разрушаться. Первыми в анархию погрузилась Африка, потом Азия, вся Азия полностью и Латинская Америка. США, Канада ещё держались некоторое время, но потом и у них федеральная власть рухнула. Что было потом у них можно только догадываться. Европа тоже довольно быстро деградировала. Плотность населения высокая, распространение эпидемии было просто ужасное. У нас в России правительство ещё контролировало ситуацию, но месяца два назад и здесь всё накрылось медным тазом. В городах и сельской местности появились вооружённые банды. Всё развалилось как карточный домик. Мы сюда все уехали.

— Мы это кто?

— Друзья и товарищи твоего отца, и твои друзья и сослуживцы. Их привёл Серёжа.

— Сергей Петрович? Мой шеф?

— Да он. Продержались мы здесь месяц.

— И где они все?

— Месяц назад уехали.

— Как уехали? Куда?

— Я не знаю куда. Куда-нибудь в глушь. У нас тогда сразу трое человек заболели. Это означало одно, если тут остаться, то умрут все.

— То есть тебя бросили здесь?

— Нет. Я сама отказалась ехать. Ведь здесь был ты. Я сказала тогда Сергею, что останусь с тобой до конца. Ты единственный мне родной человек оставался. Вот все ребята и те из персонала кто ещё тут были, уехали.

— А те трое, которые заболели?

— В течении трёх дней, после отъезда всех остальных эти трое умерли. Я не могла их сразу похоронить, земля мёрзлая была. Они лежали в холодильнике. За два дня до того, как ты очнулся, я сумела вырыть общую могилу для них и похоронила. Там на заднем дворе клиники.

— Подожди мама, то есть ты контактировала с заражёнными?

— Мне ничего другого не оставалось делать.

— Но ты не заразилась!

— Да, это так. Я не знаю почему.

— Но я тоже не заразился, получается, так?

— Всё верно. Я больше всего боялась, что ты тоже заболеешь. Но всё обошлось. Я думаю, что у нас с тобой природный иммунитет к этому вирусу.

— Это у тебя природный иммунитет, которым ты меня наградила при рождении, мама.

— Возможно сынок. При любой эпидемии, которые случались в истории человечества, всегда находился процент людей, которые имели иммунитет к той или иной болезни. Примеров из прошлого достаточно, когда люди контактировали с заражёнными, а сами на заболевали. Тот же Нострадамус, лечил людей больных чумой, но сам так и не заразился. Наверное, и у нас так же.

— И сколько таких людей, как ты думаешь? Ведь не мы же одни такие?

— Я не знаю, но думаю процент этот не большой максимум процентов пять. Может даже меньше.

— Пять процентов? На Земле жило почти семь миллиардов человек. Пять процентов это порядка 350 миллионов. Не так уж и мало.

— Это тебе так кажется. Земля то не уменьшилась. Наоборот, её сейчас стало больше. 350 миллионов это очень мало.

— Что неужели все умерли?

— Наверное. Сейчас трудно об этом сказать. Интернет обвалился ещё полтора месяца назад. Его нет. Поэтому узнать, где и кто выжил невозможно. Не работает телевидение. Последняя программа вышла чуть больше месяца назад. И то короткая. Там сообщалось о местах, где разворачивались центры эвакуации людей и карантинные зоны. После этого никаких сообщений больше не было. Радио тоже молчит. Полная тишина в эфире.

— То есть того мира, который я знал, больше не существует?

— Да, дорогой мой, не существует.

— Мам, а сколько времени понадобилось, чтобы уничтожить человечество?

— Семь с небольшим месяцев, даже меньше. Но знаешь, я думаю это ещё не всё. Те, кто выжил, для них начнётся скоро, а может уже начался второй круг ада.

— Что ещё?

— Техногенные катастрофы.

— Поясни?

— Многие опасные производства всегда контролировались людьми. Даже если имеется автоматика, для предотвращения катастрофы, взрыва, утечки опасных веществ, всё равно контроль человека был обязательным. Сейчас этого нет. Например, ядерные электростанции.

— Но там же вроде автоматика. Фирмы строящие такие АЭС всегда уверяют о полной безопасности. В случае чего, автоматически происходит консервация.

— Происходит. Всё верно. Но, есть одно НО. После аварийной остановки того или иного реактора, происходит глушение реактора или как там говорят. Но даже после консервации, ядерное топливо никуда не денется и процесс выделения тепла продолжается. Консервация заключается в том, что стержням не дают сильно разогреться. То есть их постоянно охлаждают. И вот представь, людей нет, электричество перестаёт подаваться, так как происходит веерное отключение. Без электричества останавливаются насосы, качающие воду, которую используют для охлаждения. Дальше надо рассказывать? Человек, не дал бы насосам остановится. Но его нет.

— Вода без циркуляции нагревается и испаряется.

— Правильно, мой дорогой. Испаряется. Проходит время и уже ничто не охлаждает стержни. Начинается пожар и взрыв. По такому же принципу произошла катастрофа в Чернобыле в 1986 году. Там произошёл сбой в системе охлаждения реактора. В результате рвануло. И это только один блок взорвался. А их в АЭС несколько. Вот и посчитай, что будет, если начнут взрываться все блоки. А сколько таких АЭС на Земле? То-то. Но помимо АЭС, есть высокотоксичные производства. Многие токсичные вещества находятся в замороженном состоянии. Когда электричество отключилось холодильные установки перестали работать. А температура повышается. Сейчас май месяц, посмотри, как тепло. Дальше надо пояснять, что произойдёт? А ведь у нас тут, хоть и нет АЭС, но зато в семидесяти километрах находиться нефтехимический комбинат. А там этой дряни выше крыши. Да даже возьми нашу ГЭС. Как долго она простоит? Ведь людей сейчас нет. За ней никто не смотрит, а давление воды никуда не делось. Конечно, сброс идёт. Но, так долго продолжаться не может. Стоит одной турбине выйти из строя, как всё полетит к чёртовой матери. Как например в Саяно-Шушенской ГЭС, когда там турбина разрушилась и ГЭС начало топить. Но там сразу приступили к ликвидации аварии. А здесь никто этим заниматься не будет. Представляешь, что будет?

— Представляю. Кошмар будет. Всё, что ниже по течению, вдоль русла будет снесено водой и затоплено.

— Верно мыслишь, Марк. С того самого момента, как исчез контроль человека над тем, что он создал, построил, природа начала своё разрушительное воздействие. Пока оно не заметно. Но с каждым днём это будет проявляться всё сильнее и сильнее. И мы ничего с этим сделать не сможем. Ладно, давай отдохни. Тебе надо.

Я послушал маму и закрыл глаза.

С этого времени пошло моё восстановление. Первоначально мама кормила меня куриным или мясным бульоном. Давала детские пюрешки — овощные, фруктовые, мясные. Потом пошли каши. Благо крупы было достаточно. Давала картофельное пюре. Я ел, набирался сил, делал каждый день упражнения. Всё время, пока я лежал в коме, мне делали массаж, что бы мои мышцы не атрофировались, переворачивали меня, чтобы не было пролежней. С того момента, как мама переехала жить в клинику, она только тем и занималась, что ухаживала за мной. Массаж, необходимые процедуры, это всё делала она сама. Мыла меня. Если бы не она, я даже не знаю, чтобы со мной было. Я бы умер. Через две недели хорошего питания и упражнений я пришёл в норму.

Мой шеф, уезжая из клиники оставил маме ПМ (пистолет Макарова) и два магазина к нему с патронами. Кроме этого, так же оставил АКС-74У, в простонародье «Ксюха» — укороченный «Калашников». К нему три снаряжённых рожка. Но у мамы было своё оружие — самозарядный карабин Симонова. Она говорил Сергею Петровичу, что ей достаточно карабина, с которым она очень хорошо управлялась. Всё дело в том, что моя мама родилась и выросла в семье егеря, моего деда. С детства мама знала жизнь в тайге. Знала лес, как в нём ориентироваться. И конечно, отец учил свою дочь обращаться с оружием. Мама очень хорошо стреляла. Позже, когда она, окончив школу-интернат, поступила в институт, то участвовала в студенческой сборной по стрельбе. Вот на соревнованиях она и познакомилась с моим отцом, он тогда был курсантом Высшей школы милиции. Отец влюбился в светловолосую девушку, оказавшейся самой меткой. Обошла даже его, хотя он был фанатам оружия и занимался спортивной стрельбой. Позже, когда они были уже женаты, а папа работал в уголовном розыске, он подарил маме этот самый карабин. Соответственно помог с документами на него. Они оба ездили на охоту. Вот только мама ездила просто по стрелять и никогда не стреляла в зверей, то отец был заядлым охотником. На этой же почве он очень хорошо сошёлся со своим тестем-егерем, моим дедом. Ещё позже, отец поменял на мамином карабине ложе. Убрал старое деревянное и заменил его более продвинутым высокопрочным из композитного материала, с удобным прикладом, который можно было регулировать под себя, пистолетной рукояткой и планкой Пикатинни, на которую можно было устанавливать разные прицелы. У мамы был оптический прицел. К карабину имелось 50 патронов калибра 7,62 на 39 мм. Кроме того, отец заменил и штатный магазин на карабине. Поставил коробчатый отъёмный на 20 патронов. Плюс дульный тормоз-компенсатор модели 505, для повышения кучности стрельбы. Вот такое оружие было у моей мамы. Она отказывалась от автомата и пистолета, мотивируя наличием карабина, но мой шеф тогда ей сказал: «Вероника! Запомни, оружия, как и денег, много не бывает!»

«Ксюху» я забрал себе. А маме оставил пистолет. Тем более имелась открытая кобура, для ношения пистолета на поясном ремне. В один из дней я предложил матери сделать вылазку в город.

— Зачем Марк? Продукты у нас, слава богу, ещё есть. Вода тоже, в артезианской скважине. Горючее для дизель и бензо-генератора тоже имеется. Полторы автоцистерны.

— Мама, мы не можем тут сидеть безвылазно. Вирус нам не страшен. Если бы мы с тобой могли заразится, мы бы давно уже копыта откинули. А посмотреть, что и как за пределами клиники мы должны. Вдруг встретим кого-нибудь, у кого тоже иммунитет. И ещё. Нужен хороший транспорт.

— А чем тебя мой джип не устраивает?

У мамы был «Ленд-Ровер».

— Да всем мама. Он низкий, это раз. Во-вторых: защиты ноль. И много в него не поместится.

— Нормальный он. И зачем тебе защита? И что ты собираешься в нём возить такого большого?

— Мама! Вот не верю я, что все люди погибли. Мы с тобой этому подтверждение. И не факт, что тот, кто выжил — хороший человек. Понимаешь? Твой джип хорош для города, максимум для не сильно убитой просёлочной гравийной дороги. Ну а что нам может понадобиться, я пока не знаю. Надо смотреть по обстановке. Но нам нужна одежда. Причём одежда для активного отдыха. Я бы себе взял костюм «Горку», обувь соответственно такую же, тактический рюкзак. И ещё, «Ксюха» конечно хорошо, но я бы предпочёл полноценный «Калаш», а не этот огрызок. Да и помимо людей, сейчас будет кого опасаться.

— Кого же это?

— Мам, ну ты чего? Во-первых, сейчас, даю стопроцентную гарантию в городе появились собачьи стаи. А они дичая очень агрессивные. Понимаешь? Плюс, самый главный хищник, это я о человеке, в пищевой пирамиде исчез. А значит что? А значит то, что очень скоро в городе появятся волки, медведи и прочие хищники. А у нас в Сибири этого добра, в отличии от Европейской части, ещё достаточно много. И поверь они пойдут в села и города. Коровы, овцы, свиньи, гуси, куры остались, они-то никуда не делись, так ведь? — мама кивнула. — Ну вот видишь?! Так что без нормального оружия нам с тобой ни как. А человечество, слава богу, этого оружия и боеприпасов накопило выше Эвереста. Насчёт транспорта, хорошо бы «Тигра» достать. На крайний случай УАЗик, «буханку», тоже хорошо. Везде пройдёт и запихать в него можно много чего.

— Ладно уговорил. Я если честно, сама хочу посмотреть, что там и как.

— Вот и договорились. Тогда завтра с утра выдвигаемся. Поедем на твоём «Ровере». В городе подберём что-нибудь попроще и по надёжнее.

Я проверил мамин джип. Долил на всякий пожарный топлива в него. Почистил автомат. Мама проверила свой карабин. Утром оделись по походному — спортивные костюмы, кроссовки. Куртки. Хотя утро обещало тёплый день. Мама заварила в один термос крепкого чая с брусникой, во второй — кофе с молоком. Наделала бутербродов с белым хлебом и копчёной колбасой. Хлеб она сама уже давно пекла. Благо мука имелась. Я взял с собой ломик, кувалду и болторез. Мало ли, если придётся душки навесных замков перекусывать.

Мама села за руль. Я с автоматом на пассажирское сиденье. На поясе у мамы была кобура с «макаровым» и на заднем сидении её карабин, полностью снаряжённый. Быстро выехали на федеральную трассу. Шоссе было пустынным. Но другого ожидать не приходилось. Перед городом, нам попались первые брошенные машины и не только. Впереди была пробка. Подъехав к ней, мы остановились. Здесь были и легковые и грузовые. И один большой автобус. Некоторые машины имели многочисленные пулевые отверстия. Похоже здесь разыгралась трагедия. Что послужило причиной, сейчас уже было не понятно, да и не важно. Тут же мы увидели и трупы. Мужчины, женщины и даже дети. Трупы лежали здесь как минимум месяц, может больше. Стоял запах разложения. Мы с мамой закрыли носы платками. Мама вернулась к машине, что-то там взяла и пришла ко мне, дала медицинскую маску, пропитанную её духами.

— Возьми, хоть немного, но запах собьёт. Что здесь произошло? Почему такая бойня?

— Я не знаю. Но стрельба шла довольно интенсивная. Смотри сколько машин пострадало. И гильз валяется не слабо. — Я поднял одну из них. — Калибр 5,45 на 39 миллиметров. Лупили с семьдесят четвёртых и с… — Поднял ещё одну гильзу. — «Макарычей» или с оружия, где используется такой патрон на 9 миллиметров «ПМ».

Многие трупы были объедены.

— Смотри, мама, зверье уже пирует.

— Я заметила. Поехали отсюда. Им уже ничем не поможешь.

— Поехали.

Затор на дороге нам пришлось объезжать, съехав с трассы. Пару раз чиркнули днищем. Мама поморщилась, активно работая с рулём. Она вообще не только хорошо стреляла, но ещё и хорошо водила машину. Вообще умела ездить практически на любом транспорте. Наблюдая как она морщиться с досады, я усмехнулся.

— Вот видишь, мам. Твой навороченный джип уже скребёт брюхом. А ведь тут не такие уж и колдобины. Так что все эти «Роверы» это просто понты. Единственный из «Ленд Роверов», который бы я взял с удовольствием, это «Дефендер-2». Вот это настоящий джип. Причём армейский. Его для английской армии создали. Высокий, с хорошей проходимостью.

— А мне этот нравится.

— Да за ради бога, мам. Но я, думаю, ты и сама уже понимаешь, что от старых пристрастий и привычек нужно отказываться.

По дороге стало попадаться всё больше брошенных машин. Наконец въехали в город. Думал, что вся проезжая часть будет забита брошенными машинами, но оказалось нет. Пару раз попались сгоревшие машины. Видели японский грузовичок, врезавшийся в фонарный столб. Пару перевернувшихся машин. Но в основном проезжая часть улиц была свободна. Машины если и стояли. То аккуратно на обочинах. Но зато увидели другое — разграбленные продуктовые павильоны. Заехали в первый попавшийся гипермаркет. Тишина и никого нет. Двери открыты. Валялся разнообразный мусор — пакеты, рассыпанные консервные банки, упаковки с разнообразными продуктами. Зашли в сам гипермаркет. Везде был разгром. Причём больше не взяли, а именно испортили. Рассыпанные крупы, мука, сахар. Валялись банки. Много было разбитых стеклянных бутылок с разлитым содержимым. Решил проверить, прошёл в отдел спиртного. Мда. Тут почти всё было пусто. На полу валялись несколько разбитых бутылок с водкой и вином. Весело!

— Народ принялся напиваться. А потом буянить начал. — Услышал я голос мамы. Она стояла позади меня с карабином на перевес. Ощутимо тянуло сладковатым запахом разложения. Надели с мамой повязки. Прошлись, посмотрели. В одном из отделов, рядом со стеллажами с чаем и кофе лежал мертвый мужчина. Видимых повреждений у него на теле не наблюдалось.

— Пошли отсюда, Марк.

— Пойдём. — Пошли к выходу. Дошёл до касс, взял пару пакетов и вернулся в отдел фруктов. Стал набирать яблоки, груши, киви, пару ананасов. Бананы были уже почерневшие. Возможно на складе есть целые упаковки с нормальными, ещё не испортившимися, но я не стал их искать. Сколько фрукты могут храниться? Те же яблоки или груши, или апельсины с мандаринами? Месяцы. Набрали с мамой яблок, груш, апельсин, мандарин и прочих экзотических и не очень фруктов, а так же овощей. Когда подходили к выходу, дорогу нам перегородили собаки. Их было штук десять. Все большие, овчарки, бультерьеры, доберманы и им подобные. Смотрели на нас молча. Я аккуратно поставил пакеты на пол. Мама сделала так же. Перехватил автомат и снял его с предохранителя. Так мы стояли и смотрели молча друг на друга.

— Мам, смотри назад. Эти твари хитрые, человека знают очень хорошо.

Продолжал неотрывно смотреть на стаю. Сердце бешено застучало. В кровь вбросило адреналин. Упёр приклад автомата в плечо. Псы тоже смотрели на меня не отрывая глаз. Вот одна псина обнажила клыки. Всё, сейчас бросятся, твою мать! Вот это мы попали! Флажок на автомате уже стоял на отметке автоматической стрельбы. Они резко бросились на нас. Палец надавил на спусковой крючок. Та-та-та-та-та — заработала «ксюха». На пол полетели гильзы. Тут же услышал, как позади меня застучали выстрелы карабина. Раздался вой и визг. Сразу три псины покатились по полу. Остальные резко тормознули и бросились в рассыпную. Дострелил ещё двух. Остальные убежали. Стоял ещё минуты две, не шевелясь и продолжая целится в сторону выхода. Потом оглянулся. Мама целилась в противоположную сторону. Там тоже валялось две здоровенных псины. Ни хрена себе! Они нас обошли. С двух сторон хотели взять. Умные твари. Но и знают, что такое оружие. Некоторые из собачек скулили. Добивать их не стали. Нам они были не опасны. А их скоро свои же сожрут. Забрали с мамой пакеты с фруктами и овощами, и быстро ломанулись к джипу. Перевели оба дух только тогда, когда были в машине. Обратил внимание, что мама была бледна. Сидела, откинувшись на спинку водительского кресла и закрыв глаза.

— Ну вот мам, о чём я тебе и говорил. Собачьи стаи уже вовсю здесь орудуют. Поэтому, всё побоку, нужно оружие. Против таких стай хорошо работает автоматическое. Против одиночных лучше гладкоствол. Желательно двенадцатого калибра. Поехали сейчас по оружейным магазинам. Будем надеяться, что их не разграбили. А потом на базу Росгвардии. Там и нормальные автоматы есть и снайперские винтовки. И даже пулемёты.

— Пулемёты то зачем нам? — Мама смотрела на меня удивлённо. — Может тебе ещё и пушку, по воробьям стрелять?

— Надо будет и пушку возьмём. В хозяйстве, мама, всё сгодиться. Давай на улицу Ленина, там магазин есть «В десяточку». Посмотрим, разграбили его или нет?

Ехали по городу. Странное впечатление, жуткое какое-то. Вроде город тот же, но в тоже время и не тот, который я знал. Тишина, только рокот нашего двигателя отдаётся от ближайших к улице домов. На дорожном покрытии, на земле, тротуарах валялся мусор — полиэтиленовые пакеты, бумага и прочие сопутствующие и обязательные атрибуты человеческой цивилизации. Увидели следы пожаров. Вот обгоревший павильон, вот разбитые и обгорелые витрины магазина электроники и бытовой техники. Интересно, кому понадобились телевизоры, ноутбуки, пылесосы или те же сотовые? Вот в некоторых домах зияют обугленными рамами и закопчёнными стенами над ними окна квартир. Мы ехали с мамой в полном молчании. Наконец, подъехали к искомому магазину. Двери открыты настежь. Мда. Сменив магазин в «ксюхе» на полный, передёрнул затвор, загоняя патрон в патронник. Маме сказал оставаться в машине. Приклад в плечо, осторожно двинулся ко входу. В магазине никого не было. И ничего. Валялись рассыпанные патроны 16 и 12 калибра и то немного. Осмотрелся, печально всё. Ничего стоящего не было. Магазин хорошо почистили. Нет, тут оставались парочка горизонталок тульского оружейного завода. Но мне они были не интересны. Меня интересовали либо помповики, либо полуавтоматы типа «Сайга» или «Вепрь». Но ничего подобного не было. Зато нашёл пару хороших прорезиненных биноклей, один «Никон» 24 кратного увеличения, второй «Йокон» 30-ти кратного увеличения. Уже неплохо, хотя хотелось бы большего увеличения, но и так сойдёт. Вернулся в машину. Мама посмотрела вопросительно.

— Голяк. Кто-то уже хорошо тут прошерстил. Поехали в другой. Тут недалеко и не на виду, в цоколе.

Проехали пару улиц, увидел искомый адрес. Мама остановила машину возле самого входа. А вот тут, на первый взгляд, всё было хорошо. Двери закрыты. Подергал, всё ясно. Вопрос только в том, как попасть внутрь. Дверь металлическая. Ломиком не сломаешь. Окон нет, магазин то в цоколе здания. Зато рядом были открыты двери другого магазинчика, тоже находящегося в цоколе, по соседству с оружейным магазином. Здесь торговали тканью и фурнитурой. Зашел туда. Света не было, но у меня был фонарик. Магазин был не большой. Кроме товара, который оказался никому не нужен, ничего больше не было. Постучал по стене, разделяющей оба магазина. Кирпич. Отлично. Теперь нужно узнать толщину. Принёс ломик и стал долбить. Проделал дыру. Стена в два кирпича. Очень хорошо. Но лучше бы был в один кирпич. Принёс ещё и кувалду. Работа закипела. Долбил то ломиком, то кувалдой. Но, как говорится, хорошего понемножку. Стояли грохот и пыль столбом. Наконец удалось проделать дыру, в которую я мог пролезть. Унёс на верх в машину инструмент.

— Какой ты чумазый, Марк! Давай я полью тебе и сядем кофе попьём с бутербродами.

Полила мне на руки воды из канистры, которую мы захватили с собой. Потом сидели в машине и кушали.

— Пока сидела никого не видела? — Спросил я.

— Видела вдалеке, дальше по улице несколько собак пробежало. И ещё… — мама замолчала, не решаясь сказать.

— Говори, мам.

— Я не уверена, может мне показалось, но я вроде бы видела ребёнка.

— Какого ребёнка?

— Не совсем ребёнок, скорее подросток. Я не знаю. Всё так быстро произошло. Поэтому я и не уверена, видела ли или мне только показалось. Знаешь, на меня вот это всё давит. Эта тишина, эти мрачные стены и пустота. Я подспудно жду, что кто-то появится. Возможно, на этой почве мне и показалось.

— Понятно. Мам, будь внимательной пожалуйста. Я скоро закончу. Магазин не тронут. Это замечательно.

Закончив трапезу, надел хороший, мощный налобный фонарь. Хорошо, что такие в хозяйстве клиники имелись, и самое главное в том, что я один такой захватил. Вот сейчас и пригодился. Спустился назад в цоколь и пролез в магазин через пробитую в стене дыру. Решил проверить дверь. Это был бонус. Замки можно было открыть изнутри, что я и сделал. Теперь хоть не через дыру таскать. В магазине было что выбрать. Особенно меня порадовали карабины «Сайга-12 исполнение 340». Хорошийнавороченный карабин с тормозом-компенсатором Ильина третьего поколения, регулируемый телескопический приклад и прочие навороты. Я был в восторге! Хапнул аж три штуки. А что? Запас карман не тянет. К каждому карабину шли по два стандартных магазина на 10 патронов. Что самое главное? Пистолетная рукоятка на этих карабинах была уже эргономичная, очень удобная. Хотя я слышал, что ранее стояли другие, менее комфортные. Тут же были фонари, которые можно было крепить под стволом на цевьё, а также имелись штурмовые рукоятки, что меня очень порадовало. Приклад имел так называемую «щеку», чего ранее не было. Цевьё имело планку Пикатинни для крепления штурмовой рукоятки, фонарика и прочих обвесов, чего так же раньше не было. К карабинам взял ещё дополнительные по пять штук магазинов на 10 патронов. Набрал прицелов, коллиматорных «DOCTER Sight III» по две штуки на карабин и к ним по одному откидному увеличителю коллиматорных прицелов «Holosun», 3x кратного увеличения. Это для того, чтобы очень быстро сделать в одно движение из коллиматорного прицела оптически и наоборот. Очень полезная штука. Все три карабина, запасные магазины и разный обвес к оружию так же утащил наверх. Патроны в паковках, уже снаряжённые. Брал как с дробью, пригодиться, охоту никто не отменял, так и с картечью, и пулевые. Выбрал несколько охотничьих ножей. Среди них парочка была кованные, большие. Был там и «Милитари», чем-то напоминавший финку НКВД и так называемый «Якутский» охотничий нож, очень хорошо подходивший не только для охоты, но и рыбалки. Все ножи были в чехлах. Не отказал себе и в арбалете, к которому сразу же подобрал оптический прицел. Взял достаточный запас болтов к нему с трёхгранными наконечниками. Мама, увидев его удивлённо изогнула брови, но ничего сказать не успела, я опередил:

— Пригодиться, для бесшумной стрельбы. Тем более боезапас возобновляемый. Так что всё нормально, мам.

Она пожала плечами, качала головой и улыбнулась:

— Вы мужики как дети и самые главные для вас игрушки это те, которыми можно убивать. Кошмар какой-то.

— Мама! Оружие это один из самых главных атрибутов мужчины во все времена. Ведь именно с ним ты можешь завоевать себе женщину, защитить её и своё потомство. Наличие оружия всегда отличало свободного человека от раба. Ибо раб оружия иметь не мог. Тем более в мире, где главный закон — это закон силы. У кого оружия больше и оно круче, тот и хозяин положения. А сейчас, когда законы так называемого цивилизованного общества приказали долго жить вместе с этим самым обществом, то всё вернулось на круги своя, то есть теперь действует только один закон — закон человека с ружьём. Как он скажет, так и будет. А если кому-то что-то не понравится, то тот быстро получить свинцовую пилюлю в черепушку или стальной нож под ребро. И все дела. Мы же не хотим, чтобы какой-нибудь ушлёпок начал нам что-то диктовать? Мы лучше сами его поставим в позу удивлённого тушканчика. Зверьё уважает только того, у кого когти больше и клыки острее. Если у тебя этого нет, то ты просто дичь и добыча. Да мама, такова нынешняя реальность. Так что вооружаться будем по самые гланды. — В ответ мама только рассмеялась.

Тут же в машине, как говорится — не отходя от кассы, я приготовил один из карабинов к работе. Убрал лишнюю заводскую смазку, почистил ствол. Протёр ударно-спусковой механизм. Кстати, пенал с ёршиком и прочими приблудами для ухода за оружием, в том числе и длинный шомпол выкинул сразу. Вот на фига на заводе-изготовители в комплектацию к карабину прикладывают эту лабуду? Шомпол, как я сказал длинный. К карабину никак не крепится, то есть таскать его нужно отдельно. А это треш, неудобно. Зато там же в магазине обзавелся тремя комплектами к чистке оружия со складными шомполами. Почему сразу нельзя такие вот комплекты прикладывать к карабину, не понятно. Помещаются все приблуды, и со складным шомполом в том числе, в небольшом пенале, который удобно носить. Вот скажите — на фига козе баян?

Установил на карабин коллиматорный прицел с увеличителем. Снарядил три магазина — два с картечью и один с пулевыми патронами. Выбрал себе патроны с двумя видами пуль. С пулей Полёва «6У». Пуля свинцовая, тупая, вес 33 грамма, обладает мощным останавливающим свойством. Одним словом, пещерного медведя можно завалить на раз-два, жаль, что они уже вымерли, не говоря уже о том, чтобы грохнуть нашего бурого мишку. Такая если попадёт в черепушку хомо сапиенсу, то шляпа ему больше не понадобиться, так как банально её надеть не на что будет. Главное её достоинство — она не рикошетит. Прицельная стрельба до 150 метров, причём пуля сохраняет высокую убойную силу. Очень популярна у тех, кто имеет гладкоствольные карабины, как у меня сейчас. Так что в самый раз. А также патроны с пулей Майера. Эта пуля вообще тупая, никаких закруглений, классический цилиндр, с ребрами-стабилизаторами по корпусу, с помощью которых она закручивается в воздухе. К тому же имеет экспансивное отверстие в виде снежинки, чем повышается её и без того большая убойная сила. Одним словом, можно слона завалить.

Закрепил на карабине ремень и отложил его на заднее сиденье. Мама, наблюдая за мной, спросила:

— Ну что, вооружился по самые гланды?

— Нет. Вот когда полноценный калаш будет с хорошим обвесом, плюс снайперская винтовка и пулемёт, либо ПКМ, либо «Печенег» тогда да, буду считать себя в полном шоколаде. И, конечно, хороший, желательно бронированный транспорт.

— Да, мой дорогой, в скромности тебе не откажешь.

— Ошибаешься, мам. Я сама скромность. Ладно, поехали, нужно заехать в один магазин.

— Там что брать будем?

— Одежду и обувь, которая для нынешних времён подходит больше всего. Для активного отдыха и в стиле милитари.

Пришлось ехать через полгорода. Путь держали к большому торговому центру, вернее сразу к двум. В одном здании продавали, в основном, автозапчасти и автоаксессуары, так называемый «Автоград». В другом всё для ремонта квартир и прочих помещений. В первом здании и находился довольно большой отдел, где продавали военную форму, форму для МВД, для охранных служб, все возможные «горки», всех расцветок, камуфляжи, одежду для активного отдыха, для охоты и рыбалки. А также соответствующую обувь и много чего ещё. Магазин так и назывался «Комбат». Машин около «Автограда» практически не было. Двери самого торгового комплекса были закрыты. Очень хорошо! Не, ну а что? Кому в разгар хаоса и эпидемии взбредёт в голову бежать и покупать какую-нибудь запчасть к тачке? Подошли с мамой к двери. Они были наполовину стеклянные. Удар монтировкой, звон разлетевшегося толстого дверного стекла. Открыл засов и шпингалеты. Сигнализация, ясен перец не сработала. Всё верно, электричества то нет. Одним словом — заходи теперь кто хочет и бери что хочет. Прошли через весь зал. Был полумрак. Через немногочисленные окна, с улицы проникал дневной свет. И то хлеб. В самом магазине пришлось включать налобный фонарь. Так, что тут у нас есть? А тут много чего имеется! Сразу прошёл к стеллажам, где висели на плечиках и лежали стопками костюмы «горка». Нашёл свой размер. Стал откладывать. Брал все расцветки и «Олива», и «Флора» и «Цифра». Мама, включив переносной фонарь что-то выбирала для себя. Тут же нашёл моток капроновой бечёвки и стал связывать свои костюмы в кипы. Вообще здесь можно было одеться полностью — начиная от трусов, с носками и заканчивая зимней, тёплой камуфляжной одеждой. Про трусы, носки и майки тоже не забыл. Брал и тельняшки, как с рукавами, так и без них. Жаба очень мощно радовалась. Всего было много и самое главное бесплатно. А на халяву как говорят и уксус — сладкий и ацетон пить можно. Посмотрел, что себе выбирала мама. Однако. Она нашла камуфляжные костюмы натовского образца. Причём, не смотря на свою интеллигентность и чувство справедливости, брала всё без зазрения совести. Всё верно — плохой пример заразителен! Что самое интересное отбирала себе тоже — трусы, майки, короткие женские камуфляжные топики. Я усмехнулся:

— Очень брутально, мама. Никак планируешь заарканить какого-нибудь дяденьку?

Но она даже ухом не повела. Не глядя на меня, ответила:

— А почему бы и нет? Надеюсь, ты не будешь возражать? Я всё-таки ещё не совсем старуха.

— Мам, да за ради бога. Если нормальный мужик, то почему бы и нет. И я не буду считать это своего рода предательством по отношению к отцу. Мёртвым память, а живым живое. Я вообще удивлён, почему ты раньше не озаботилась мужчиной. Ты у меня женщина красивая, ухоженная, спортивная. Тебе не дашь твои года.

— Спасибо, милый. Может и был мужчина. Только я не афишировала. Боялась, что ты негативно отреагируешь. Вы же с отцом были самые большие друзья, не разлей вода.

— Мам, может лет в 16–17 я бы так и среагировал, но мне уже под тридцатник. Я же не кретин себялюбивый. Я всё понимаю.

— Я тебя услышала. Теперь остаётся самая малость, найти такого мужчину.

— Да, мама, это малость, очень несущественная. Считай, что дело уже в шляпе.

Мы оба с ней засмеялись, хотя юмор получился несколько чёрным. Но это было, наверное, от того состояния, в котором мы пребывали. Постоянное напряжение, словно чего-то ожидаешь. Да и жуткова-то было находиться одним в таком большом, тёмном помещении. Я, кстати, себе тоже подобрал несколько комплектов натовского камуфляжа. Взяли несколько разгрузочных жилетов, в том числе и модульных. Всё отобранное, я вязал в стопки и складывал при выходе из магазина. Потом пошла обувь. Брал тактические ботинки как нашего производства, так и зарубежного, в основном американского. Янки знают толк в такой обуви. Обувь кучкой складывали к отобранной одежде. Одним словом, втарились по самое не балуй. Плюс пять штук тактических рюкзаков. Наборы туриста, очень полезная штука. Там же в магазине и переоделся. Тем более джинсы были не мои и чуть великоваты. Надел «горку-цифру», под неё трусы, камуфляжную майку, носки. Надел американские армейские ботинки на высокой шнуровке со стальным носком. Водонепроницаемые с подошвой антискольжения и маслоустойчивые. Особенно хорош был стальной носок. Это если кому пробить по тушке, мало не покажется. Просто праздник какой-то. Посмотрел, что себе мама выбрала. Она деловито шнуровала армейскую обувь песочного цвета. Посмотрел, что за ботинки? Оказались женские десантные. Прочитал на ценнике — водонепроницаемые, из смешанных огнеупорных тканей. Одобрены десантными войсками США.

— Что ты так на меня смотришь? — спросила мама, закончив переобуваться и встав в полный рост.

— Ты на ценник посмотри. 16 штук за пару!

— Так вроде таможня дала добро, сына. Ну если что, так расплатишься моей банковской картой.

Мы оба с мней засмеялись. Я оглядел зал.

— Эй народ, — крикнул в темноту, — а кто тут деньги принимает? — В ответ, как и следовало ожидать, тишина. Я пожал плечами. — Мам, нам всё по акции, бесплатно.

Таскал всё, что мы выбрали, я сам. Мама меня сопровождала в качестве охраны и конвоя с карабином на перевес. Ибо в любой момент можно было ожидать нападения и в первую очередь от собачьих стай. Урок, полученный нами в гипермаркете, был усвоен на пять с плюсом. Наконец перетаскал. Мама, кстати тоже переоделась в магазине. На ней был натовский камуфляжный костюм песочного цвета и таким же цветом обувь. Смотрелась очень даже хорошо, да ещё с карабином на перевес и набедренной кобуре, в которой был «ПМ». Реальная солдат Джейн!

— А кобуру где взяла?

— Там же. Ты что Марк, не видел? — Хотел вернуться назад, но она меня тормознула. — Не надо, я взяла несколько штук, разных видов. Так что поехали.

Хотел уже двигаться к базе Росгвардии, как в голову пришла мысль.

— Так, мама! Давай ка чуть проскочим за торговый центр.

— Зачем?

— Там дальше авторынок. Поехали посмотрим.

— Что решил себе машину приобрести? Надеюсь, не «Мерседес» класса люкс? Хотя сейчас ты можешь себе позволить абсолютно любую.

— На фиг он мне нужен, «мерседес» этот. Может какой микроавтобус полноприводной присмотрю. Или тот же УАЗик «буханку». Вот от него толку будет больше.

Наверное, не зря меня тогда посетила эта мысль. Ворота авторынка были открыты. При выезде с рынка, съехав чуть в бок стоял «Гелендваген». Он имел многочисленные пулевые отверстия. В салоне находилось два мужских трупа. Похоже ребята схватили дорогую тачку, на халяву. Но кому-то это очень не понравилось, возможно сами хотели хапнуть. Ну и до кучи прострелили ретивых пацанов.

Заехали на сам рынок. Машины стояли рядами. Но в этих рядах хватало пустых мест. Попросил маму остановиться. Пошёл осматривать машины. Некоторые из них были повреждены — разбитые стёкла, вмятины от ударов чем-то тяжёлым типа биты или металлической арматуры. Это что, кто-то так развлекался? Особенно были повреждены дорогие тачки. Зачем это делалось — не понятно. Чем больше ходил по рядам, тем больше убеждался, что дорогих внедорожников и вообще дорогих иномарок было мало. Скорее всего народ дорвался до халявы, хотел хоть так, но покататься на крутых тачках. Интересно, а сейчас из них кто-нибудь жив? Меня все эти навороты не интересовали. Нашёл пару так называемых «буханок», одна из них оказалась совсем новой. Вот только аккумулятора в ней не было. Странно, выставили на продажу, а аккумулятора нет. Но это не проблема, машин много, из любой можно забрать. Ещё прошёлся, на всякий пожарный и увидел в самом конце то, на что и не надеялся. Тоже «буханку», то есть УАЗ-2206, полностью затюнингованная. Раскрашена в камуфляж. Подрезанные крылья и двери. Высоко поднятая. Самоблокирующие мосты, широкие колеса с грязевой резиной, имеющей мощный протектор. На крыше багажник, что можно слона положить. Кроме того, имелась так называемая «люстра» — несколько мощных фонарей, устанавливаемых на крыше. Окна тонированные и прикрыты решётками. Мощный усиленный бампер с двумя лебёдками — механической, работающей от трансмиссии машины и электрическая, работающей от аккумулятора. Водительское кресло и переднее пассажирское были от иномарки. Машина была заперта. Ключей, ясен перец, не было. Но это не проблема. Пришлось повозиться, но машину вскрыл, сняв решётку с одного окна и разбив его. Пролез внутрь и открыл двери. Стекло потом заменил на целое. Благо в «Автограде» они продавались и менялось оно довольно быстро. Но это сделал уже вернувшись домой, то есть в клинику. Аккумулятор имелся, поэтому завел машину, просто вырвав провода из замка зажигания и соединив их. Но новый замок зажигания, как и стекло взял опять же в одном из отделов запчастей в «Автограде». Это были уже мелочи. И наконец салон у этой машины был трансформер, его взяли, как я понял, из японского микроавтобуса, скорее всего из старого «Тойтота Хайс». Были такие. Машина была идеальна приспособлена для бездорожья, охоты и рыбалки. Фактически дом на колесах. Даже походная газовая плитка имелась с парой полных газовых походных баллонов. Это просто праздник какой-то. Мама, осматривая моё приобретение, улыбнулась.

— Надеюсь, Марк, твоя душенька будет рада?

— Ты даже не представляешь себе, мам. В отличие от твоего «Ровера» это натуральный танк, пройдёт там, где волки срать боятся!

— Марк!

— Извини, мама, вырвалось. У неё ведь ещё и движка японская с трансмиссией переделанной. Дизель.

— Значит забираешь?

— Однозначно. В нынешней ситуации эта машина стоит подороже пары-тройки «Кайенов» и «Геликов».

— Так уж прямо и дороже?

— Дороже мам. Отвечаю! Ну что? Твой «Ровер» здесь оставляем?

— Ещё чего не хватало?! Нет, конечно. Я свою машину тут не брошу. Может для тебя это чудо на колёсах и дорого стоит, но мне мой «Ровер» дорог. И менять я его не собираюсь ни на что. Тем более там наши трофеи.

— Ладно, мам. Значит пойдём на двух машинах.

— Куда теперь?

— На базу Росгвардии. Она тут недалеко. На улице Восстания.

— А, это где был раньше полк внутренних войск?

— Да. Я там ни один раз бывал и знаю где и что лежит.

Так же мне повезло, что бак моей новой машины был заполнен на половину.

Ворота воинской части были закрыты. Всё верно. Объект режимный, вопрос — охраняется он по-прежнему или нет? Прошёл на КПП. Там никого не было. Вручную, покрутив рукоятку механизма, приоткрыл ворота, настолько, чтобы обе машины могли пройти. Загнав машины, ворота закрыл назад. Первым делом проехали с мамой в парк к боксам. Хотел посмотреть, какая техника здесь осталась. В парке было три длинных гаражных строения, по пять боксов в каждом. Ворота боксов были закрыты и опечатаны. Закрыты изнутри. Калитки в воротах крайних левых боксов всех трёх гаражных строений, так же были закрыты на висячие замки и опечатаны. Ну это для меня не было проблемой. Печати сорвал, душки замков перекусил болторезом. В первом гаражном строении техники почти не было, за исключением одного военного бензовоза на шасси Урал. Проверил, цистерна бензовоза пустая. Всё ясно, техника отсюда куда-то ушла. А я точно знал, что здесь должны были быть бронемашины «Тигр», Уралы с бронированным кунгом, так называемые «покемоны», УАЗы, в том числе «санитарки» и БТРы-80. Во втором гаражном строении обнаружил бронированную машину «Тигр» (праздник продолжался) и, чего вообще не ожидал увидеть здесь, бронированная разведовательно-дозорная машина, сокращённо БРДМ-2М, модернизированный вариант с независимой подвеской от БТР-80, новыми водомётами, для преодоления водных преград, дизельным двигателем и прочими новшествами. Одним словом, это был тот же БТР-80, только короче и на четырёх колесах, а не на восьми. Броня таже, вооружение тоже. У меня не только челюсть упала, но и началось бурное слюноотделение. Зеленое земноводное моей души заверещала как в зад укушенная. Эта машина даже лучше «Тигра», так как умеет плавать и вооружение более мощное. На «Тигр» на турель можно поставить либо автоматический гранатомёт или пулемёт калибра 7,62 мм. А БРДМ имела крупнокалиберный пулемёт Владимирова калибра 14,5 миллиметров, плюс пулемёт Калашникова танковый калибра 7,62 миллиметра. Причём, управлялась так же как и обыкновенная машина.

— Ты чего на этот броневик вытаращился, Марк? — Услышал я голос мамы. Посмотрел на неё. Она покачала головой. — Да ты совсем не в себе. Поехали домой, я тебе таблеточку дам.

— Мама! Оцени какая техника!

— Оценила. Ты что собираешься на таком ездить? Ты с ума сошёл?

— Почему с ума? Или что, боишься, что меня ДПС остановить и оштрафует или прав лишат?

— Не смешно, Марк.

— Конечно не смешно! Ты понимаешь, что это? Это тот же бронетранспортёр, только короче. Зато, мама, это броня! И мощное вооружение. Понимаешь? Броня? Её не прострелишь из пистолета, автомата или винтовки. Даже из пулемёта Калашникова не прострелишь. Но сейчас это вряд ли. Тем более эту БРДМ модернизировали, усилили броневую защиту. Теперь, чтобы его прострелить, крупняк нужен будет типа «Корд», например, или «Утес», или вот такой вот пулемёт Владимирова, который на ней установлен. Это БРДМ-2М. Она ещё и плавать умеет. И проходимость запредельная. Ей дороги не нужны. А управляется как твой «Ровер».

— И что ты хочешь сказать?

— Оставляет здесь твой «Ровер», подожди мама. Оставляем твой джип. Уходим отсюда на этой БРДМ и на УАЗе. Потом вернёмся, заберём твоего англичанина. Я тебя прошу.

— Мда, сына. Ты точно на всю голову у меня больной этими игрушками. Как и твой отец, царство ему небесное. Хорошо. Но я этим управлять не буду. Я тогда на твоём УАЗе поеду.

— Договорились. Так, всё, что взяли в «Автограде», перекинем в «Бардак».

— В какой ещё бардак?

— «Бардак», это так в войсках БРДМ называют, вернее называли. А в «Буханку» оружие и боеприпас закинем.

Проверил броневик, оба два аккумулятора были на месте. Включил зажигание и запустил двигатель. Дав машине поработать, открыл ворота и выехал. Встал около маминого джипа. Проверил боекомплект, ожидаемо, его не было. Ничего возьмём на складах. К крупняку Владимирова идёт 500 патронов в 10 лентах. К пулемёту Калашникова 2000 патронов, тоже в 10 лентах. Нормально. Снарядим дома. Открыл багажник «Ровера», чтобы начать перекидывать одежду и обувь в «бардак» как услышал маму:

— Марк!

Я посмотрел на неё. Она стояла в воротах, карабин на перевес и смотрела куда-то позади меня. Разворачиваясь, присел, уходя с возможной линии огня, перехватывая из-за спины «Ксюху». Метрах в десяти от нас стоял солдат. В его руках был АК-74М, полноценный калаш. Солдат был в форме Росгвардии и он был совсем молоденький, лет 19–20. Парень вцепился в автомат, направив его на нас, его потряхивало, был бледный. Я медленно выпрямился на ногах. Свой автомат держал нацеленным на него. Понял, что парень боится. Не хватало ещё, чтобы он со страху стрельнул. Опустил свою «ксюху».

— Эй парень, спокойно. Опусти ствол. Мы не сделаем тебе ничего плохого. — Я выставил обе ладони перед собой. Откуда он взялся? Чёрт. Солдатик переводил взгляд с меня на мою маму и обратно. — Опусти ствол, пожалуйста. Нам не нужны проблемы. Мы не хотим никому причинять вреда.

— Сынок и правда, опусти ствол. Давай поговорим. — Обратилась к нему мама и повесила свой карабин себе на плечо, за спину. Потом медленно пошла к парню. Он смотрел на неё. Я видел, как парнишка судорожно сглатывал.

— Кто вы? — наконец спросил он.

— Просто люди. Меня зовут Вероника Антоновна. А этот молодой человек мой сын, зовут Марк. Он старший лейтенант. А как тебя зовут, сынок?

— Илья.

— А фамилия у Ильи есть? — Мама остановилась в нескольких шагах от парня.

— Колосов. Колосов Илья, рядовой Росгвардии.

— Ну вот и хорошо, Илюша. Опусти автомат. — он послушал мою мать. Опустил ствол автомата вниз. Я вздохнул облегчённо. Не хотелось почему-то валить парня. Мама подошла к нему вплотную. Провела рукой ему по щеке. — Ты один здесь или ещё кто есть?

— Один. Последний мой товарищ, который ещё оставался здесь умер три недели назад. Там в санчасти много мёртвых.

— Ты здесь три недели один живёшь?

— Да. — Илья посмотрел на меня. — А Вы правда старший лейтенант?

— Правда. — Как это не парадоксально, но я почему-то продолжал носить с собой своё служебное удостоверение. Мой шеф отдал его маме, когда я попал в госпиталь. Потом уже в клинике, когда я пришёл в себя, мама передала его мне. Хотя по большому счёту оно уже было недействительно, так как само МВД к этому времени перестало существовать. Я достал удостоверение из нагрудного кармана и подойдя к ним обоим, передал его Илье. Он прочитал и вернул удостоверение мне назад.

— А вы возьмёте меня с собой? — спросил он с надеждой. — А то мне одному тут страшно.

— Конечно возьмём. — Мама улыбнулась. — У нас места много, а людей мало. Я и Марк. Вот и всё. А теперь будет трое.

Неожиданно Илья закрыл лицо руками и заплакал. По сути, он был ещё совсем мальчишка. Я даже представить себе не могу, что он тут пережил один в окружении мертвецов. В воздухе чувствовался запах гниения. Он везде в городе чувствовался. Просто в одних местах сильнее, в других слабее. Мама обняла его и гладила по голове, сняв с его головы кепи.

— Всё хорошо, Илюша. Ты теперь не один.

— Простите меня. Я просто не сдержался. — Он вытирал ладонями слёзы. Мама достала носовой платок и дала ему. Потом полила Илье на руки из канистры, чтобы он умылся.

— Илья, ты голоден? А то у нас и чай есть с брусникой, и кофе, и бутерброды с белым хлебом и копчёной колбаской.

— Я недавно ел. Но если можно, то бутерброд дайте. Я по свежему хлебу соскучился. Хлеба то нет уже давно, одни сухари. Здесь на продскладе продуктов много, крупы, сахар, мука, чай, картофель, свекла, лук, соль, консервы разные, галеты и сухари.

Мама налила ему в кружку чай с брусникой и бутерброды. Илья с жадностью ел их и запивал из кружки чаем. Мама смотрела и улыбалась. Я тоже усмехнулся.

— Илья, — спросил я его, — у тебя права есть? Машину водить можешь?

— Да, — кивнул он, — я перед армией успел в автошколе отучиться. И у моего отца свой грузовик есть, я на нём с детства учился ездить.

— А откуда ты, Илюша? — Спросила мама.

— Издалека, Вероника Антоновна. Я из Краснодара.

Я присвистнул.

— Ничего себе откуда тебя к нам занесло. Далекова то.

Он кивнул.

— Со мной много местных служило. Большая часть личного состава с офицерами ушла на патрулирование и охрану сначала улиц, а потом эвакуационных центров, ещё два с лишним месяца назад. Больше никто из них сюда не вернулся. Что с ними я не знаю, но где-то через месяц после того как они выдвинулись, я слышал разговор двух офицеров, которые здесь остались, что среди личного состава много больных.

— А вас тут много ещё оставалось?

— Примерно рота. Мы занимались охраной складов. Но и среди наших началась эпидемия. Вскоре почти все офицеры, которые ещё были не заражены стали уходить с семьями. Солдат с собой забирали, земляков. Потом уже сами рядовые и сержанты стали разбегаться. Уходили все с оружием. Никакой власти уже не было. Да и никто никого не удерживал. Последними здесь оставались я, ещё с десяток солдат, пара сержантов и лейтенант. В часть попытались прорваться какие-то отморозки, банда наверное. Но мы их из пулемётов БТРа расстреляли и из своего стрелкового оружия. После этого никто больше к нам не совался.

— Что-то я не видел валяющихся трупов возле КПП?

— Мы убрали их. Мертвых бросили в подвале вон того, ближайшего дома от части. Там уже много мёртвых было в квартирах. А потом все кто ещё оставался заболели и умерли. Я их всех в санчасть оттащил.

— А ты, я вижу, не заболел!

— Да. Я не знаю почему.

— У тебя Илюша, природный иммунитет от болезни, как и у нас с Марком. Считай тебе повезло. — Сказала мама, погладив парня опять по ежику волос.

— Скажите, Виктория Антоновна, а много людей осталось в живых?

— Этого мы не знаем. Тебя вот, первого встретили, после того как месяц назад я последний раз видела живых людей.

— Мы думаем, процентов пять от всего человечества. Не более. И то это самая оптимистическая цифра.

Илья задумался. Потом посмотрел на нас с мамой.

— Здесь в городе почти миллион жило людей?

— Да. И если посчитать пять процентов, то остаться в живых должно быть около 50 тысяч. Но думаю, что это навряд ли. А ты пока тут жил, слышал или видел кого-то последние две-три недели?

— Нет. Месяц, чуть больше назад, когда здесь ещё был народ, в городе начались беспорядки. Грабежи, стрельба на улицах. Здесь возле части, мы ещё, по началу вмешивались, но потом перестали. Потом было нападение на часть, мы отбились. После этого всё. А ещё чуть позже и стрельба прекратилась. Но примерно неделю, может меньше назад, мне показалось, что я слышал звук мотора. Будто машина ехала. Это не вы были?

— Нет. Мы впервые после начала эпидемии в город сегодня выбрались.

— А где вы живёте?

— За городом. Там место живописное. Клиника частная. Не бойся, больных там нет. Было немного, но они давно умерли и их похоронили. — Я посмотрел на Илью. — Ну что покушал?

— Да, спасибо!

— Тогда давай приниматься за работу. Нужно нормальное оружие. У нас видишь, «ксюха», у мамы карабин СКС и «ПМ». Есть гладкоствол. Всё. Нужны полноценные калаши, это раз, хорошо бы снайперские винтовки, пулемёт ПКМ или «Печенег», есть такое же?

— Есть, много. — Закивал Илья.

— Вот видишь. Патроны нужны. То, что ты водишь машину это хорошо. Поэтому мы назад сейчас пойдём на трёх машинах. На УАЗе, на «Тигре» и на «Бардаке».

— Что значит на «Тигре»? — Мама возмущённо на меня посмотрела. — Я поеду на своей машине, раз есть кому за руль УАЗа сесть!

— Мам, но согласись, что «Тигр» лучше «Ровера»?!

— Значит так, Марк Никитович, я поеду назад на своей машине! И это не обсуждается. Я всё понимаю. Возможно позже я и откажусь от неё, но давай не сейчас. Никуда твой «Тигр» не денется. Вернёмся позже и заберёшь его.

— Хорошо, мама. Как скажешь. — Глянул на Илью. — А БТРы остались?

— Да, ещё два стоят, вон там. — Он показал на третье гаражное строение.

— Отлично. Один из них заберём тоже, но позже. Сделаем огневую точку около клиники. Но ладно, пора браться за оружие по-взрослому. Давай показывай Илья, где тут склад с вооружением.


Глава 2

— Товарищ старший лейтенант…

— Так, Илья, — прервал я парня, — давай без этого, хорошо? Называй меня просто по имени, Марк! Договорились?

— Так точно… Вернее договорились. — Илья улыбнулся. Потом продолжил. — Оружейка практически пустая. Основной состав ушёл с оружием, потом те, кто остался из роты охраны, тоже стали разбегаться. С оружием уходили. Так что там несколько семьдесят четвертых осталось. Это тех, кто здесь уже умер. Поэтому если брать, то со складов.

Склад был тут же, рядом с парком, через небольшой забор. Стояло четыре складских помещения. Кирпичные, ещё довоенной постройки 30-х годов прошлого века.

— Вот в этом стрелковое оружие, — Илья показал на ближайшее к нам помещение, — а в тех двух, как я знаю, боеприпасы. В последнем обмундирование.

— Сейчас посмотрим. — Подошёл к калитке, встроенной в левую створку ворот. Сорвал пломбу и перекусил душку навесного замка болторезом. Включил налобный фонарь, мама принесла переносной. Свет в помещении отсутствовал, как и само электричество. Ящики, ящики, ящики. Помещение было выложено своего рода квадратами из ящиков. Вскрыл ящик первой такой «пирамиды». Всё стандартно, десять автоматов АК-74М в два ряда. Но вот только, я был удивлён. Это были семьдесят четвёртые без сомнения, но в тоже время и не они.

— Илья, я не понял? — Вытащил один из автоматов. Во-первых, не характерный для АК-74 дульный тормоз компенсатор. Во-вторых планки Пикатинни которыми был оснащен автомат, в том числе на газовой трубке и на цевье. В-третьих, эргономичная пистолетная рукоятка и складывающийся телескопический приклад, на который устанавливалась в том числе и так называемая съемная «щека». Тут же в ящике лежали коллиматорные прицелы и штурмовые рукоятки на каждый автомат. — Это что такое?

— А это новые наборы для модернизации или парни ещё говорили для тюнинга, пришли на семьдесят четверки. С концерна «Калашников». Меняются компенсатор, цевье, рукоятка, приклад и так далее. В итоге получается вот такой девайс.

— А почему у тебя не такой?

— Нам сказали, что сначала заменят на том оружии, которое на складах, а нам в последнюю очередь. До нас очередь не дошла.

— И уже не дойдёт. Ерунда. Разрешаю, бери любой, отсюда. — Мы засмеялись. — Илья, скажи, здесь только семьдесят четвёрки?

— Не знаю. Но я слышал как-то офицеры говорили о каких-то сотках и о совершенно новой автомате. Что-то типа классный, только не понятно, когда нам его дадут.

— Сотки?

— Да, он так и сказал «сотки». А что это за сотки, Марк?

— Скорее всего речь шла о калашах сотой серии. Но их как-то в широкую серию не пустили. И перевооружать армию и Росгвардию, как я понял, на них не собирались.

— Марк, когда я год назад призвался, у нас шёл курс молодого бойца. Так вот, в это время нас привели сюда, и мы часть ящиков, таких вот с автоматами загружали на грузовики и их куда-то увезли. А взамен, привезли другие ящики.

— Какие? Где они?

— Вон там дальше, в самом конце.

Мы прошли туда. Точно, ящики лежали стопками, в виде квадрата. Один ящик мы с Ильёй стащили с самого верха и положили на пол. Я сорвал алюминиевые пломбы, отстегнул замки. Убрал сверху просмолённую бумагу. Твою богу душу! Неужели?! Стандартно в ящике лежали десять автоматов. Достал один из них.

— Я такие только по телевизору и в нете видел. — Проговорил, разглядывая автомат. — Это АК-12. Всё верно. Их же в 2018 году на вооружение приняли. Четыре автомата: АК-12 под патрон калибра 5,45 миллиметра, АК-15 под патрон калибра 7,62 миллиметра — это для простых солдат. Так сказать армейский. А вот АЕК-971 под патрон калибра 5,45 миллиметров и АЕК-973 под патрон 7,62 миллиметра, эти посложнее и предназначены для спецподразделений, а также ВДВ, морской пехоты, разведки и так далее. Интересно, а АЕК есть здесь?

— Не знаю. Я вообще первый раз слышу такое название АЕК!

— Калаши делают ижевцы, а АЕК — ковровцы, завод в Коврове имени Дегтярёва. Это которые знаменитый пулемёт «Корд» сделали. У АЕК практически нет отдачи. Давай поищем?

Проверили все остальные стопки, снимая по одному ящику с них. АЕК не нашли. Зато нашли АК-15.

— Ну и чёрт с ними, нам и АК-12 с АК-15 хватит выше крыши. Короче Илья, грузим один ящик с АК-12 и один ящик с АК-15.

— Тебе зачем Марк столько? — Удивлённо спросила мама.

— Как зачем, мам? Вот смотри, Илья же нашёлся, думаю ещё найдём. Если найдёныш нормальный будет, к себе возьмём. И вооружим. Так что решено.

Утащили оба ящика в УАЗ. Плюс обвес к ним, штурмовые рукоятки, штатные коллиматорные, оптические прицелы и даже ПБС (приборы бесшумной стрельбы) штатные. Моё зеленое земноводное радостно потирало лапки и брызгало слюной. Праздник шёл по нарастающей. Маме надоело торчать в помещении склада и она ушла на улицу, села в свой «Ровер». Мы же с Ильёй продолжали шмон склада. Я заметил, что у парня у самого глаза азартно блестели. Сразу видно, наш человек. Вон как ожил! Нашли ящики с пистолетами Макарова, как простыми, так и модернизированными с магазином на 12 патронов. У меня такой был, табельный. Притащил один из рюкзаков, закинул пять штук ПММ в него. Нашли ящик со старыми добрыми АПС (автоматическими пистолетами Стечкина). Тоже в рюкзак три штуки. Потом нарвался на ящики с новыми пистолетами «Гюрза», или как его официально называют самозарядный пистолет Сердюкова. Закинул с десяток стволов. Моя жаба радостно прыгала и квакала. Нашли пулемёты ПКМ и «Печенег». Взяли по одной штуке. Оба были в заводской смазке. Мама, наблюдая как мы таскаем в УАЗ оружие, только качала головой и улыбалась. Потом сказала:

— Большие детишки дорвались до детского мира, воровство игрушек идёт полным ходом. Ай-яй-яй, не стыдно мальчики?

— Не стыдно, мама. Пусть будет стыдно тому, у кого видно. А у нас ничего не видно. Была бы моя воля, я бы вообще весь этот склад перевёз к нам. Но увы. Я такой невероятной возможности лишён.

Нашли винторезы. Это снайперские винтовки с интегрированным глушителем. Я чуть не плакал от счастья. Здесь же были снайперские винтовки Драгунова, классические. Винторезов утащил аж пять штук, СВД три. Но самое что интересное, обнаружили и снайперскую винтовку укороченную, выполненную по схеме булл-пап, на базе СВД. Причём это был вариант винтовки СВУ- АС, с неё не только можно было вести одиночный огонь, но и автоматический. Так же имелись сошки, которые позволяли разворачивать винтовку на 90 градусов, плюс глушитель к ней. Этих тоже пять штук утащил. Нашли четыре штуки крупнокалиберных пулемётов «Утёс» с запасными стволами. Ещё советского производства и станки к ним. Но брать не стали, просто было не куда, хотя из такого могла бы получиться хорошая огневая точка на втором этаже клиники. Хоть брать их и не стали, но зарубочку я себе сделал. Хорошо бы «Корд» наш, конечно. Это уже более продвинутый крупняк, но чего не было, того не было. Странно, что тут «Утёсы» ещё остались.

Как бы и сколько бы не хотелось ещё взять с собой, но грузоподъемность наших средств передвижения была ограничена. С сожалением закрыл склад, застопорив калитку болтом. Подогнали УАЗ к следующему складу. Так же вскрыл пломбы и перекусил дужку навесного замка. Так, здесь уже пошли ящики с патронами. Смотрели с Ильёй на маркировки деревянных ящиков, в которых находились цинки с патронами и потом начинали выносить. Прежде чем загружать боеприпас в УАЗ, выругался. Вздохнув, стал выгружать из него стволы, за исключением ящиков с автоматами. Потом стали укладывать боеприпасы. Патроны калибра 5,45 и 7,62 двух видов на 39, промежуточный патрон и на 51 винтовочный, для пулемётов. Снайперские для СВД, СВУ и винтореза. Для башенного пулемёта Владимирова калибра 14,5 миллиметров. Звенья пулемётных лент и две машинки для снаряжение таких лент. Патроны к пистолетам. Забив салон, понял, что ещё немного и перегружу машину. Поместил несколько ящиков в «Бардак» и даже маме запихал в «Ровер». Она, естественно возмутилась, заявив, что у неё не грузовик. На всякий случай вскрыл ещё один склад. Там кроме патронов обнаружили и ящики с ручными гранатами РГД-5 и Ф-1. Закинули в БРДМ и пару ящиков с гранатами, один с РГД и один с Ф-1. Плюс запалы к ним.

— Марк, Илья! — крикнула нам мама. — Заканчивайте. Время восьмой час. Скоро темнеть начнёт. Домой пора. Дома нужно ещё ужин приготовить, вымыться.

— Всё, мам. — С сожалением оглядел склады, но делать нечего. Дома работы теперь предстоит выше крыши. Залез в БРДМ и запустил двигатель. Илья оседлал УАЗ. Двигались колонной. Я шёл первым, за мной мама на «Ровере», замыкающим Илья на УАЗе. Когда подъезжали к улице Ленина, одной из центральных, увидел, как впереди, метров за двести кто-то перебежал улицу. Это был однозначно человек. Я тормознул. Дьявольщина. Что если кто-то решит сейчас пострелять, а у меня оба пулемёта на броневике без боекомплекта? И ещё понял, какой косяк я до кучи сотворил. Я не озаботился о средствах связи! Кретин! Пришлось выскочить из бронемашины. Подбежал к «Роверу» мамы. Она смотрела на меня тревожно.

— Мам! Я видел впереди человека. Там дальше. Метрах в двухстах. Он дорогу перебежал. Кто это был, мужчина или женщина, непонятно. Но явно не ребёнок. Будь внимательной. У меня оба пулемёта без боекомплекта, пустые. Поэтому, будем проскакивать на максимальной скорости.

Тоже самое сказал Илье. Он кивнул, снял свой калаш с предохранителя. Место, где я видел человека, прошли максимально быстро. Слава богу на нас никто не напал. Возможно, тот человек сам боялся. Но мало ли. Пусть я мыслить стал как параноик, но как говорят, бережёного бог бережёт, а не бережёного конвой на кладбище стережёт. Объехали пробку при въезде в город. Илью, как позже он сказал, она впечатлила. Но парень уже побывал в реальном бою, когда на базу наехали гопники. Видел мёртвых, которых сам стаскивал в санчасть и почти месяц жил среди мертвецов. Заехав на территорию клиники, закрыв ворота, разгружать машины не стали. Мы все устали, если честно. Я запустил дизель-генератор, поставил греться титан для душа. Мама суетилась с ужином. Илья сидел на ступеньках клиники поставив свой автомат себе между ног. Я взяв в буфете бутылку коньяка и яблоко подсел к нему. Налил в два пластиковых стаканчика янтарную жидкость.

— Ну что братишка, добро пожаловать в семью! — протянул ему стаканчик. Он взял, улыбнулся. Мы чокнулись с ним и выпили, закусили яблоком.

— Марк, а ты правда видел человека? — Спросил он.

— Правда. И это был не глюк. И я думаю мама тоже видела кого-то, когда я потрошил один оружейный магазин, перед тем как мы поехали на базу к тебе. Говорит видела подростка. Я же видел взрослого человека.

Мы выпили ещё по паре стаканчиков, как мама позвала нас ужинать. Ели макароны с тушёнкой. Готовить что-то более существенное, мама не стала. Но пообещала сделать праздник живота завтра. Но нам и так хорошо было. Илья с удовольствием уплетал хлеб. Мы ещё выпили, теперь уже и с мамой, опустошив бутылку. После чего, приняли по очереди душ и легли спать. Мы с Ильёй в моей бывшей палате. Все медицинские аппараты оттуда были уже давно убраны. Мама спала в соседней палате.

Утром соскочив пораньше, поднял Илью, на зарядку. Вскоре к нам присоединилась и мама. После — водные процедуры. На завтрак были блины, фаршированные ветчиной. А также без начинки, но с вареньем и сгущённым молоком. Наелись от пуза. После чего приступили к разбору того, что вчера наморадёрили. Это было самая приятная работа.

Под склад оружия и боеприпасов, волевым решением выделил две комнаты на первом этаже, окна которых выходили на задний двор. Сделал себе заметку на будущее, что нужно сколотить из досок щиты, обить их жестью и наглухо закрыть этими щитами окна обеих комнат. В одной комнате решил хранить боеприпасы, в другой само оружие. Перетаскав ящики с патронами и с оружием в обе комнаты, сели с Ильёй за чистку оружия и приведения его в боевое состояние. «Ксюху» я так же почистил и положил в «бардак», на всякий пожарный, как и пару снаряжённых рожков. Всё никак не мог определиться, какой ствол себе брать — АК-12 или АК-15? Почесал репу. Как показывала практика патрон калибра 5,45 имел большую пробивную силу. Но в тоже время, патрон калибра 7,62 имел больший останавливающий эффект. И что выбрать? В итоге махнул рукой и застолбил за собой оба ствола. Почистил их, избавив от лишней смазки. Поставил на оба автомата по штурмовой рукоятке. Плюс установил коллиматорный прицел на каждый. Потом подумав, установил ещё и увеличители коллиматора, которые брал для карабинов в оружейном магазине. Надо будет туда ещё наведаться, полностью забрать все прицелы, какие там есть. Нам всё сгодиться. Почистил и смазал один АПС и одну «Гюрзу», СПС пока отложил с кобурой в свою тумбочку. Кобуру с АПС пристегнул к поясному ремню. Отрегулировал её. Ничего не мешало. Даже попрыгал. Илья выбрал себе АК-12. Свой калаш смазал, почистил и унёс в оружейку. Дал ему ПММ. Ему ещё с пистолета учиться стрелять. Он сам мне признался, что с пистолетами никогда дел не имел. Так что ни АПС, ни СПС ему пока не светили. Закончив с автоматами, перешли на пулемёты. Снарядили по четыре пулемётных ленты в «Печенегу» и к ПКМ по сто патронов в каждой. Уложили их в пулемётные коробки. «печенег» установил в одной из палат на втором этаже, пододвинув стол к окну. С этого места хорошо простреливались подходы к парадному, так сказать, входу. ПКМ установил тоже на втором этаж, только для прикрытия тыла. После разбирались со снайперскими винтовками. Эти тоже почистили и сложили в оружейке. Себе приватизировал «Винторез». Снарядил к нему три магазина по 10 патронов каждый. После снаряжали пулемётные ленты к «Бардаку». Всё согласно расписанию и комплектации. По десять пулемётных лент на башенные пулемёты. Когда закончили вздохнул облегчённо. Теперь можем сцепиться с кем угодно по-взрослому. И если у противника не будет танка, то раскатаем его в хлам. Довольно потёр руки. Посадил Илью в люльку БРДМ, за управление башенными пулемётами.

— Смотри Илья, крутишь эту рукоятку, идёт горизонтальная наводка, то есть поворачивается сама башня. Влево — вправо. Крутишь эту рукоятку, наводишь стволы по вертикальной наводке. У старой БРДМ вертикально ствол поднимался всего на 30 градусов. А у этой поднимается уже на 60. Башня от БТР-80. Понятно? — Парень кивнул. — Далее, из крупняка стрелять короткими очередями. Если влупить длинную, быстро ствол в хлам расстреляем. То есть стреляешь на раз-два. Из ПКТ можно очередьподлиннее, но без фанатизма. Вот это прицел. Илья, всё просто как молоток.

— Я это понял. А мне зачем из такого учиться стрелять?

— На всякий пожарный. В нынешних условиях ты должен уметь стрелять из всего, из чего только можно стрелять, даже из палки.

Потом пристреливали новое оружие, за территорией клиники. Я два своих автомата и АПС. Илья свой АК-12. Так же пострелял он и из пистолета Макарова. Нарисовал сам мишени и крепил их к стволам деревьев.

Время было четыре часа по полудни, когда мы всё закончили. К этому времени успели пообедать. Сегодня мама сварила борщ! Жаль сметаны не было, использовали майонез. Хотя и у него срок годности подходил. Надо было что-то делать.

— Мальчики, — сказала мама, когда мы с Ильёй присели отдохнуть, — нужно вспахать луг.

— Какой луг? — Я удивлённо посмотрел на родительницу.

— Там дальше, в километре отсюда, на берегу водохранилища. Вернее, половину луга.

— Зачем?

— Марк! А ты скоро что кушать будешь? Картошка начала расти. Её садить надо. Извини, но в магазины больше свежая картошка поступать не будет.

А ведь точно. Что-то я озабоченный вооружением, совсем это упустил из вида.

— А почему половину луга?

— Потому, что вторую половину используем для заготовки сена.

— Зачем? Сеном питаться будем? — Мы с Ильёй засмеялись. Мама осуждающе покачала головой.

— Корова нужна или на крайний случай коза. А лучше и то и другое. Корова и коза — это молоко, мальчики. А молоко — это сливки, сметана, масло, сыр, творог, простокваша. Да даже тот же йогурт и снежок. Теперь дошло?

— Дошло. Извини мам. А где мы этот зоопарк возьмём?

— В деревне. Деревень вокруг города много. Если людей там сейчас нет, то скотина осталась. Сейчас вторая половина мая. Тепло. Но к осени от домашней скотины мало что останется. Понимаете? Курочки нужны. А это и мясо диетическое и яйца. Что такое яйца объяснять нужно?

— Не нужно.

— Молодец, сынок. Тем более яиц уже давно нет. А я хочу постряпать булочек, пироги, эклеры, торт в конце концов. А вы разве не хотите сладкого и вкусного?

— Конечно хотим, Вероника Антоновна. — Илья даже сглотнул слюну.

— Ну, а раз хотите, то надо всем этим озаботиться. Территория тут большая. Всё-таки бывшая воинская часть. Правда большинство строений было снесено. Здание самой клиники, это бывшая казарма, была перестроена. Но остались пара строений. В одном из них можно устроить коровник, там же будет и птичник. Баню бы построить. А то с этим «титаном» нормально не помоешься, тем более если людей прибавится. И огород надо расширять. Ещё посадить морковки, лук, чеснок, свеклу, капусту и много чего ещё. Работы выше крыши. Картошку по идее уже садить надо, а то можем не успеть. Вернее, вырасти не успеет. Так что, мальчики, собирайтесь, езжайте в город, притащите оттуда трактор и сельхозинвентарь — плуг, борону, картофелесажалку, копалку, сенокосилку. Это всё есть, там, где сельхозтехнику продавали. Знаешь где Марк?

— Знаю, как минимум три таких места. Два на выезде из города, только на противоположной от нас стороне, в западном направлении по федеральной трассе и один по тракту ведущем на север, к Веденеевке.

— Ну вот и хорошо. Подумай, в какой поедешь.

— Подумаю. Но это завтра, с утра поедем. Так как там придётся повозиться. Весь день на это потратим. А сейчас мы с Ильёй метнёмся в город. Нужны рации. А то без связи совсем труба. Я и так мощно лоханулся. Заодно «Тигр» пригоним. И кое-что ещё захватим. Ты поедешь с нами мама?

— На чём? На этом вашем броневике?

— А на чём? На нём конечно!

— Нет, спасибо. Я не вождь мирового пролетариата. И у меня здесь ещё работа есть. Ужин надо приготовить.

— Ладно. Мам, если что, оружия тут достаточно. Сама за забор без оружия не выходи.

— Поучи меня ещё. Давайте тогда езжайте и до темноты обязательно вернитесь.

Ещё раз проверил БРДМ. Баки полные. Боекомплект полный. Всё хорошо. Потом экипировался сам. Горка — штаны, куртка. Ботинки. Надел маску-балаклаву в камуфляжной расцветке. Если полностью её надеть, то открытыми оставались только глаза. Но пока скрывать свою физиономию не требовалось, поэтому закатал её, и она прикрывала только мою макушку и наполовину затылок. Надел тактические перчатки. На горку нацепил тактический жилет. Туда поместил запасные магазины к автомату и пару гранат. Одну РГД-5 и одну Ф-1. С собой решил взять АК-15. Тем более АК-12 был у Ильи. Илья экипировался так же, как и я. Он уселся в люльку и покрутил рукоятки наводки. Молодец, сразу схватывает, на лету. Сам сел за управление.

Быстро двигались к городу.

— Марк, а мы куда сейчас? К нам на базу в Росгвардию?

— Нет. Заскочим к чекистам.

— К каким чекистам?

— В здание ФСБ.

— А зачем?

— Посмотрим там. Пошаримся. У чекистов много чего есть интересного. Навряд ли всё вывезли. Да и вывозить то, по сути, им было некуда.

Здание УФСБ находилось на улице имени Менджинского. Всё верно. Менджинский же был вторым, после Дзержинского председателем ЧК. По дороге, уже заехав в город, остановились возле магазина, торговавшего всяким полезным строительным инструментом. Забрал там газовый мини-резак. Два небольших баллона — с пропаном и кислородом, умещались в небольшой рюкзак, который без проблем можно носить за спиной. Плюс сам резак и шланги к нему.

— Марк, а это зачем?

— Видишь ли, не всё можно вскрыть с помощью ломика и болтореза. Я уже в этом убедился. Так что для мародёрки нам очень может пригодиться. Очень полезная вещь.

Проверил давление в баллонах, они были полные. Баллоны и резак сразу сложил в рюкзачок, который был тут же в продаже. Подъехали к зданию УФСБ. Надел рюкзак с баллонами и резаком. Взял ломик. На правое плечо повесил автомат, стволом вниз.

— Илья, ты пока здесь посиди. Из «Бардака» не вылезай.

— А долго сидеть?

— Сколько надо, столько и сиди. Я прошвырнусь. Если что, позову тебя.

Двери в здание были открыты. Замки на них были, конечно же, но электрические. А так как само электричество отсутствовало, то и замки не работали. Двери так же можно было закрыть изнутри. Ведь в здании всегда находились люди. Та же самая дежурная смена. Но сейчас там никого не было и закрыть двери было некому. Прошёл через проходную. Заглянул в комнату оперативного дежурного. Ключа от оружейной комнаты не увидел. Мда, было бы странно, если бы он тут висел. Хотя в дежурке вообще никаких ключей не было, но места для них имелись, пронумерованные. Ладно, у меня есть универсальный ключ, газовый. Нашёл оружейку. Дверь конечно же закрыта. И дверь очень серьёзная. Если бы там ничего не было, то и закрывать её смысла тоже не было бы. Ломиком её не откроешь. Отложил автомат и ломик в сторону. Активировал резак. Самое стрёмное, это шарниры были внутри. Поэтому резать пришлось по замку. Провозился минут двадцать, но дверь в итоге открыл. Запарился. Погасил резак и тоже отложил его в сторону. Половина, если не больше гнёзд для оружия была пуста. Так же тут находились и пустые деревянные ящики из-под патронов. Но всё же многое здесь осталось. Самая большая неожиданность, которая меня ожидала это австрийские пистолеты «Глок-17». Каждый пистолет был в отдельном футляре. Не знаю, но по-моему «Глок» не стоял официально на вооружении ФСБ! Но я слышал, что в 2009 году Россия якобы закупала «Глок-17» для спецподразделений МВД. А было это или нет, не в курсе. Но лично я «Глоков» в МВД ни у кого не видел. А вот то, что чекисты любят этот пистолет, слышал. Они даже на соревнованиях использовали «Глок-17». Пистолет, конечно, шикарный, простой и надёжный как молоток. Фактически не убиваемый. Не знаю, насколько это правда, но слышал, что где-то из такого же «Глока-17» произвели миллион выстрелов. И пистолет продолжал работать. Секрет оружейной стали, из которой делают тот же ствол, австрийцы держат в строжайшей тайне и не передают его даже тем, кто производит «Глок» по лицензии. Просто поставляют им стволы. Рассматривая один из этих пистолетов, понял, что он относится к так называемому третьему поколению, самому популярному в мире.

Что же, «Глок-17» хороший пистолет, но если к нему не будет патронов, то это всего лишь полимерная железяка. Но патроны к нему были. Нашел коробки с надписью «9 х 19 парабеллум». Отлично. В оружейке было пять футляров с пистолетами. Решил забрать их все. Как и все патроны. На пистолеты Макарова, самозарядные пистолеты Сердюкова внимания не обращал. Этого добра можно было взять и на базе Росгвардии. Но вот футляры с пистолетами ГШ-18, меня порадовали. Это наш пистолет. Компактный, надёжный, хороший аналог «Глоку». К нему же были и патроны с бронебойными пулями. Прошёлся ещё. Наткнулся на очень интересный автомат. Мощный с интегрированным глушителем. Сам автомат был сделан по схеме булл-пап. И у него был просто чудовищный калибр — 12,7 миллиметров. Как у крупнокалиберного пулемёта. Я усмехнулся про себя. Круто! Я такие тоже только по телевизору видел. Это был АШ-12. Его разработали по заказу ФСБ. Конечно, с таким автоматом много не побегаешь. Но взять парочку стоит. Так сказать, для коллекции! Обнаружил и крупнокалиберную СВД, под патрон калибра 9,3 х 64 миллиметров. Эту винтовку даже окрестили «Взломщик». Тоже возьмём. Тем более патроны имелись. Ну и наконец другая крупнокалиберная винтовка, за которой я сюда и шёл — АСВ «Корд» калибра 12.7 миллиметров. Дальнебойная штучка. Максимальная дальность стрельбы 2 километра. Самое главное, но под неё не нужны были специальные снайперские патроны. Из неё можно было стрелять теми патронами, которые использовались для крупнокалиберных пулемётов «Корд», «Утёс» или ДШК. Я её искал ещё на базе Росгвардии и удивился, что не нашёл. Хотя может плохо искал? Но наплевать, главное, что нашёл. Здесь их было две штуки. Решил забрать обе. Тут же увидел бронежилеты, которые использовались боевыми подразделениями ФСБ — ФОРТ ОК «Дефендер-2» с броневыми пластинами. Очень хороший бронник. Выше, чем 5 класс защиты. Заодно обнаружил рации и гарнитуры к ним. Вот это тоже меня обрадовало. Тем более я и рассчитывал такими рациями обзавестись. Они даже стояли уже заряженными. Забрал пять футляров с «Глок-17» и вернулся в «Бардаку». Постучал в боковую дверцу.

— Илья, спишь что ли? Открывай. — Дверь открылась с полуминутной задержкой. Боец был заспанный. — Не понял, Илья? Ты что спал?

— Да, что-то меня сморило.

— Ну ты даёшь! А если бы появился кто? Причём очень нехороший, злой и опасный? Хотя тебе-то что. Ты в броне, а вот я? Больше так не делай, братишка.

— Извини, Марк. А что это у тебя?

— «Глок-17».

— Что правда? Я их только в кино видел!

— Ну вот. Теперь в живую увидишь. Ладно вылезай. Пошли, поможешь перетаскать. Я там много чего нарыл.

Перетаскали всё что я отложил — оружие и боеприпасы к нему, плюс пяток бронников. Портативных раций, как и гарнитур к ним, взяли десять штук. Одну забрал себе и сразу прикрепил к разгрузке. Нацепил гарнитуру. Проверил как работает. Илья так же получил такую же. Слышимость была прекрасная, даже когда Илья шептал. Теперь у нас была связь. Резко повеселел.

— Всё Илья, поехали на базу, за «Тигром». Рацию, как и оружие таскаешь с собой постоянно, даже если в туалет пошёл. Андестен?

— Понял.

— Так. Кроме «Тигра» надо забрать ещё и армейскую рацию. Поставим её в клинике, чтобы на выезде с базой связь держать. Здесь в бардаке рация имеется, штатная. На базе кинем на крыше клиники антенну, побольше.

— Я знаю где рации есть, в том складе, где и обмундирование.

— Вот и хорошо.

По дороге заскочили и в оружейный магазин, который я ещё вчера дерибанить начал. Забрали все коллиматорные и оптические прицелы, какие там были.

На базе Росгвардии была тишина. Никто со вчерашнего дня тут не появлялся. Открыли ворота и заехали. «Тигр» был готов к работе. Горючего полный бак, аккумуляторы на месте. Немного подумав, установил с помощью Ильи на крыше бронемашины, на турели автоматический гранатомёт «Пламя». Благо такие на складе имелись, как боезапасы к ним. Загрузили в «Тигр» четыре ящика с «Утёсами» и четыре станка к ним. В оставшееся место бросили ещё ящик с АК-12 и ящик с АК-74М, но уже тюнинговыми, так на всякий случай. Место ещё немного оставалось в "Тигре", поэтому в салон и на крышу присобачили несколько ящиков с патронами калибра 12,7 миллиметров к «Утёсам», звенья пулемётных лент и машинки для снаряжения. В «Бардак» положил две Радиостанция "Р-173М" (Абзац-М) Для установки в клинике. Одна рабочая, вторая на всякий пожарный. Пора было возвращаться. Время восьмой час вечера. Я повёл БРДМ, Илья сел за «Тигр». Выехали за пределы воинской части, закрыли ворота. Тут ещё много, что можно было взять.

— Марк, приём. — услышал в наушнике гарнитуры.

— Говори.

— Давай остановимся возле какого-нибудь магазина одежды.

— Зачем? Хочешь смокинг себе прикупить? На великосветскую тусовку собрался?

— Марк, я серьёзно. Джинсов себе взять хочу. Кроссовок, спортивный костюм. Меня за год военная форма задрала уже.

— Илья, военная форма сейчас, это та одежда, которая в самый раз.

— Марк, ну пожалуйста!

— Хорошо мой Пиноккио. Найдём тебе штаны на лямках. Сейчас большой торговый центр будет, остановимся у него и выбирай себе что хочешь. Разрешаю даже не платить. Сегодня бешеные скидки.

Подъехали к торговому центру. Обе машины загнали на парковку.

— Ну что пошли. Будем делать шопинг!

Я старался быть весёлым, но это не от того, что мне было реально весело, а потому, что как-то не по себе. Кругом стояла тишина, хотя раньше в это время здесь вовсю тусовалось много народа. А сейчас никого. На первом этаже продавались сотовые и прочая лабуда. А также косметика. Одежда была на втором, обувь на третьем. На четвертом всякая электроника. Эскалаторы, конечно же не работали. Поднялись по лестнице на второй этаж. Илья начал мерить джинсы, майки, куртки. Он точно соскучился по гражданской одежде. Я только ухмылялся. Всё, что он себе выбрал, помогал складывать ему в пакеты. Набрал халявщик много, пару раз ходили с ним и закидывали пакеты в «Тигр» и БРДМ. Потом была ещё и обувь. В основном кроссовки. Набрал себе целую кучу.

— Илья, ты охренел? Тебе зачем столько? Или тебе на каждый день по новой паре? Ну ты и транжира! Женщинам тебе как до Пекина ползком в шопинге. Всё гребёшь подряд! Ты себе одних спортивных костюмов набрал десять штук! Спортсмен что ли?

— Да ладно, Марк. Тебе жалко, что ли? Всё равно всё это со временем пропадёт.

— Да бери. Мне не жалко. Просто куда столько набрал?

Махнул рукой и подошёл к панорамному окну. Смотрел на прилегающую к центру территорию. И тут увидел, как на большую площадку перед центром из-за ближайшего здания выскочили две девушки. За ними на площадку выскочил джип «Гелендваген», потом Порш Кайен. И в оконцовке — японский грузовичок «Тойота» с будкой, на которой было написано «Продукты». Не понял?! Девушки бежали к центру. Но их опередил «Гелик» и перекрыл им путь. Девчонки остановились. Я приставил к глазам бинокль, который болтался у меня на шее. Навёл резкость. Девушки были в отчаянье. Одна была постарше, лет 22–23, максимум 25. Вторая совсем ещё молоденькая, лет 15–16. Младшая прижалась к старшей. Старшая вытянула перед собой руку с ножом. Из джипов вывалило четверо мужчин. Кто в камуфляже, кто в джинсах, короче сборная солянка. Но у всех было оружие. У одного «Ксюха» как у меня в «Бардаке» и у двоих АК-74, у четвертого пистолет в кобуре. Они окружили девушек. Из грузовичка вывалил ещё один перец. Какой-то азиат. У него в кобуре тоже был пистолет. Так, одежду на хрен. Что-то там намечается очень нехорошее. Всё это происходило на противоположной стороне от парковки, на которой стояла наша техника.

— Илья, бросай на хрен своё шмутьё. Резче.

— Что случилось? — он как раз скинул свои берцы и примерял кроссовки.

— Там люди. Короче банда каких-то отморозей зажала двух девчонок. Надо их выручать!

— Где? — Илья подскочил как на пружине.

— Там на площади. Не хрен смотреть, побежали. Быстрее.

Мы чуть ли не кубарем скатились на первый этаж. Вылетели на парковку.

— Илья, садишься в люльку. Как работать с пулемётами я тебе показал. Я за руль. Если что, по команде открываешь огонь на поражение. И не рефлексуй, понял?

— Понял.

— Запомни, те черти вооружены. Мы когда подъедем, я выскочу, ты меня прикрываешь.

— А может ну его, выскакивать. Так с "Бардака" их положим и всё?

— А если девчонок зацепим? Не, я буду выходить. Ты остаёшься. Включи рацию на приём. Будешь меня слушать.

Запустил двигатель БРДМ, машина рванула вперёд и снесла декоративную металлическую ограду парковки. Мы выскочили на площадку с левой от нас стороны торгового центра. Появились для народа, как чёртик из табакерки.

— Илья, короткую очередь из ПКТ над головами. Огонь. — Я тормознул. Застучал пулемёт Калашникова. Я раскатал балаклаву, закрыв своё лицо полностью. Открытыми оставались только глаза. Открыл боковую дверь и выскочил. Приклад АК-15 упёрся мне в плечо. Флажок режима огня стоял на автоматической стрельбе.

— Все на землю! — Заорал я. — оружие в сторону. Иначе всех уроем. Быстрее.

Наше появление было для бандитов, а это именно они и оказались, неожиданным и привело их в ступор. Это была их территория, на которой они охотились за выжившими и дерибанили ресурсы.

— Малой, — сказал я Илье по рации, — Кайен в хлам из крупняка.

Тут же ударила гулко короткая очередь из КПВТ. От навороченного джипа полетели куски. Девчонки среагировали первыми и упали на землю, закрыв уши ладошками.

Водитель японского грузовика попытался слинять, прыгнул в кабину. Но я полоснул очередью из автомата, и он завалился на руль. Машина дернулась и заглохла. Тут опять ударил крупняк. Одного бандоса, буквально, разорвало на куски. Остальных это впечатлило, и они попадали на землю.

— Руки на затылок. Вы что уроды, со мной поиграться решили?

— Слышь, братан, ты что в натуре? Если есть вопросы, давай порешаем. — Поднял один из них голову от асфальта. Тыльные стороны его ладоней были синие от татуировок. Всё ясно, уголовники. Вот же бл..ь. Сколько нормальных людей умерло, а эти крысы живут. Реально крысы!

— Ты кого братаном назвал, падаль лагерная? Рот закрыл, будешь говорить, когда я тебя спрашивать буду. — Сделал к нему пару шагов и ударил носком ботинка ему в голову. Он отключился. Оглядел всех остальных. — Кто-то ещё меня хочет назвать братаном, ушлепки? — В ответ тишина. — Вот и хорошо. Если кто дёрнется, то так и останется тут лежать.

Поглядел на девчонок. Они лежали, уткнувшись в свои ладошки лицом вниз. Младшая тихо плакала.

— Так вы две, мадемуазели, подъём. — Они встали. Старшая обняла младшую. Смотрели на меня со страхом. Но страх был в основном у младшей, а вот у старшей больше ненависть. Однако! Я вроде им ничего плохого не делал.

— Кто такие и почему эти обезьяны за вами гнались?

— Мы сёстры, вся наша семья умерла. Мы вышли взять в магазине еды, а эти людоловы за нами погнались. Один раз мы от них уже убежали. — Девчонки старались не смотреть на разорванное пополам крупнокалиберной пулей тело одного из бандитов. Слово людоловы мне не понравилось. Это что ещё за фигня?

— Какие ещё людоловы?

— Обыкновенные. Людей отлавливают выживших и увозят куда-то к себе. А ты разве не такой? Такой же гад. Только из другой банды.

— Это с чего ты так решила?

— А разве нет? Все, у кого оружие в зверьё настоящее превратились.

— Ошибаешься, дорогуша. Мы другие. Ладно, позже разберёмся, кто людолов, кто зверьё, а кто нет. Куда они людей увозят, знаешь?

— Нет.

— Стойте тут.

Подошёл к одному из бандосов.

— Ты, встал на колени. Руки на затылке.

Этот был в камуфляже. Довольно молод, лет 25–27. Татуировок не наблюдалось.

— Кто такие?

— Мы люди Гриши Кольца.

— Кольца? Это вора что ли? Кольцова?

— Да его.

— И много вас?

— Достаточно.

Удар ногой в живот. Он вскрикнул, упал на бок согнувшись и схватившись за живот.

— Ты что со мной, падаль, в игры решил играться? Я тебе задал вопрос. Отвечай. Встал на колени.

Он поднялся. Положил руки на затылок. Судорожно пытался вдохнуть. Молодец. Всё же носок у меня на ботинках металлический.

— Сколько боевиков?

— Пятьдесят с небольшим.

— Все урки?

— Нет. Есть дезертиры, бывшие менты, просто признавшие старшинство Кольца.

— Понятно. Сколько гражданских держите у себя.

— Больше сотни. Бабы, мужики, дети есть. Они все работают. Но баб больше.

— Женщины вашу похоть удовлетворяют, а мужики работают в качестве рабов, так? Небось ещё и детей насилуйте, так?

— Я не насилую детей.

— А кого ты насилуешь ушлёпок?

— У меня две девчонки. Они сами добровольно согласились со мной жить.

— Смотри ка какой половой гигант! Добровольно. Так я и поверил. Ну и что мне с вами уродами делать? Грохнуть тут вас и все дела?

— Не надо. Мы тебе ничего плохого не делали.

— Вы другим плохо делали.

Вырубленный мною уголовник пришёл в себя. Поднял голову, смотрел на меня мутным взглядом. Потом окончательно пришёл в себя. В его глазах была ненависть. Очень плохо урка. Передвинул флажок на одиночную стрельбу. Грохнул выстрел. Гильза звякнула об асфальт и замерла. Урка дернулся и остался лежать с дыркой в голове. У тебя Кольцо уже минус три! Посмотрел на парня в камуфляже. Он смотрел на меня со страхом.

— Значит так, многожёнец, Где вы ошиваетесь?

— В Халтурино.

— Это там, где была когда-то воинская часть?

— Да.

— Понятно. Оружие ещё есть?

— У меня только автомат был.

— Встал, отошёл туда. Быстрее.

Парень повиновался. Руки продолжал держать на затылке. Я посмотрел на последнего бандоса. Это был лысый качок. У него на поясе в кобуре был пистолет.

— Эй ты, лысый, встал. — Подождал пока он встанет. — Ствол достал медленно, двумя пальцами и положил на асфальт. — Он молча выполнил мою команду. — теперь отошёл к своему подельнику. Молодец, по приезду в своё лежбище можешь пососать чупа чупс. А теперь повернулись и убежали отсюда.

— А тачка? — Впервые заговорил лысый и показал на Гелендваген.

— А тачка остаётся у меня.

— Ну ты что в натуре. Как мы домой доберёмся? Тут же собаки вокруг?

— Да мне по хрен, как ты доберёшься до дома. Быстрее бегать будешь. А нет, так псам тоже что-то кушать нужно. В крайнем случае какую-нибудь тачку ломанёте. Вам не привыкать. Всё, побежали. Считаю до десяти, если не успеете скрыться, буду стрелять. Один! — Оба бандита развернулись и побежали. — Два! — крикнул им вслед. Они прибавили скорости. — Три! — кричал уже во всю глотку. Два кренделя скрылись вскоре за углом здания.

Посмотрел на девушек. Закрутил балаклаву назад на макушку и улыбнулся им.

— Всё нормально, девчонки. Вы в безопасности.

— Серьёзно? То есть мы можем идти? — Спросила старшая девушка.

— Конечно! Без проблем. Вот только вопрос, можно?

— Спрашивай.

— Как зовут тебя?

— А тебе зачем?

— В конце концов, я спас тебя от жутких бандосов. Разве это не основание узнать твоё имя? В качестве, так сказать, благодарности.

И тут она улыбнулась.

— Ольга.

— Красивое имя. А меня Марк зовут. — В этот момент из «Бардака» вылез Илья. — А вот это чудо в перьях и кроссовках, зовут Илья.

Илья расплылся в улыбке.

— Оль, а сестру твою как зовут? — Спросил я её опять.

— Это уже второй вопрос.

— Хорошо, можете не говорить.

— Меня Аня зовут. — Ответила младшая.

— Очень приятно, мадемуазель.

— Ну, мы пошли? — Спросила Ольга, глядя мне в глаза.

— Конечно. Без проблем. Кстати, ты стрелять умеешь?

— Умею.

— Очень хорошо. Возьми себе пистолет и автомат. Это, чтобы в следующий раз, ты не была беззащитной. Одним ножичком против нескольких уродов, вооружённых огнестрелом, ты ничего не сделаешь.

— Что, правда разрешишь взять?

— Конечно. У нас этого добра выше крыши. Нам не надо, а вот вам с Анной очень даже надо.

Ольга подошла и подняла кобуру с пистолетом, оставленную лысым качком. Так же взяла рядом лежащий автомат АК-74.

В этот момент я услышал детский плач. Ольга хотела что-то сказать. Но я поднял руку.

— Тихо! Слышишь?

— Что? — спросила она.

— Ребёнок плачет.

Мы все четверо прислушались. Теперь услышали плач более отчётливо.

— Там. — Показала Ольга на японский грузовик с будкой. Я подошёл, открыл двери будки. Вот чёрт! Там находились люди. Мужчина в годах, в грязной майке и джинсах. Сильно побитый. Всё лицо было в крови. Рядом с ним сидела молодая женщина с грудным ребёнком. Это он плакал. Причём женщина была толи таджичкой, толи узбечкой. Она смотрела на нас со страхом, прижимая ребёнка к себе. И там ещё был пацан, лет 10.

— Вы кто такие? — на автомате спросил их.

— Это их людоловы поймали. — Услышал я голос Ольги. Оглянулся. Она стояла чуть позади меня. Вновь посмотрел на пленников. — Выходите. Не бойтесь. Мы не причиним вам вреда.

Мужик посмотрел на молодую женщину.

— Пойдём дочка. Хуже уже не будет. И это другие люди, не те, что нас сюда запихали.

Мы помогли им выбраться из будки. Пацан смотрел на нас волчонком.

— Здорово боец! Ты чего так на меня смотришь, как на врага народа?

Мальчишка ничего не ответил, только набычился. Молодец! Упрямый малый!

— Хочешь на настоящей боевой машине прокатиться? — Он взглянул на меня удивлённо. Я улыбнулся. — Я даже дам тебе посидеть на боевом месте, за настоящими пулемётами. Ну так как?

— А ствол дашь? — Спросил пацан. Я засмеялся.

— А ты молодец! Куёшь железо, не отходя от кассы! Хорошо, дам. Но не сразу. Сначала научишься обращаться с ним. Оружие ведь не игрушка. Согласен?

— Согласен!

Я подставил ему свою ладонь, он ударил по ней своей ладошкой.

— А где боевая машина?

— А вон она, смотри. — Мы отошли от грузовика. Пацан восторженно смотрел на БРДМ.

— Ух ты! Это БТР?

— Почти. Только маленький. Четыре колеса всего, а не восемь. Но вооружение такое же, как и у БТР. Всё тоже самое. Илья покажи парню машину.

Илья кивнул мальчишке.

— Пошли.

Я посмотрел на мужчину и молодую мамочку.

— Вас как зовут?

— Константин Георгиевич.

— А Ваше имя, уважаемая? — спросил я женщину. Она смотрела со страхом на меня.

— Гулия. Пожалуйста, пощадите меня и моего ребёнка. Я всё сделаю, что вы хотите.

Она говорила с небольшим акцентом, но довольно хорошо по-русски.

— Успокойтесь. Никто вам Гуля, не сделает ничего плохого. Поверьте. Я старший лейтенант МВД. Илья, мой напарник, боец Росгвардии. Мы не бандиты. Гулия, у Вас остались кто-либо из родственников?

— Нет. Все умерли. Остались только мы с дочкой.

— Понятно. Знаете что, поедем ка все к нам. Там безопасно будет и Вам и Вашему ребёнку. Не бойтесь. — Посмотрел на мужчину. — Константин Георгиевич, а у Вас кто-то из близких есть?

— Нет. Моя семья тоже все умерли. Я их всех похоронил.

— То есть вам идти некуда.

— Да.

— Тогда может вы тоже с нами?

— Это куда к вам?

— За город? У нас там своего рода база.

— И много вас?

— Интересные Вы, Константин Георгиевич, вопросы задаёте. Но скрывать от вас не буду, нас всего трое. Я, Илья, мой напарник и моя мама. Вот и всё.

Мужчина улыбнулся.

— И вы вдвоём не побоялись против банды?

— Нет. А чего бояться? У нас бронемашина и вооружение помощнее. Плюс и я, и Илья всё же обучены обращаться с оружием. Оба уже побывали в переделках. Так что укатали бы синих в ноль.

— Синих?

— Ну да. Уголовники. Их вождь — вор в законе Гриша Кольцо. Знаю его по своей работе в оперативно-розыскном бюро. Наш клиент был.

— Понятно. Хорошо. Давайте поедем к вам.

Я посмотрел на Ольгу, стоявшую рядом с нами и всё это время слушавшую нас.

— Оля, а может и ты с Анной к нам поедешь?

— Зачем?

— Ну, скажем так, в гости. Понравиться, останетесь. А нет, так уйдёте.

К нам подошёл Илья.

— Аня и правда, поедемте. Вероника Антоновна такой вкусный хлеб печёт, просто язык проглотишь!

— Вероника Антоновна? — Анна удивлённо смотрела на Илью.

— Да, мама Марка.

— Вероника Антоновна, твоя мать? — Ольга смотрела на меня.

— Ну да.

— А ты значит Марк, её сын?

— Всё верно. Мы разве знакомы?

— С тобой нет, а с твоей матерью да. Хорошо, поехали.

— Ну и отлично! Значит так, возьмёте «Гелик» бандосов. Он им явно уже не нужен. Садитесь в него и пойдёте за нами. Водить кто-нибудь умеет?

— Я могу. — проговорил Константин Георгиевич.

— Я тоже могу. У меня права есть. — Вставила свои пять копеек Ольга. — Тем более Вам, мужчина, помощь нужна. У Вас всё лицо в крови.

— Кровь уже не идёт. Но Вы, барышня, правы. Садитесь за руль.

Оружие бандитов я собрал. Ничего, пригодиться. Ольга мне автомат и пистолет не отдала. Ну и бог с ним. Двинулись колонной. Я на БРДМ шёл первый. Со мной в машине ехал мальчишка. Его звали Андрейка. За нами на «Гелике» ехали жертвы бандитского беспредела. Последним замыкал колонну на «Тигре» Илья. Стремительно опускались сумерки.

Когда подъехали к воротам клиники, было темно. Ворота отъехали в сторону, открывая въезд на территорию нашей базы. На крыльце клиники стояла мама с карабином в руках.

Остановившись и заглушив двигатель вылез из БРДМ.

— Принимай мама! У нас мощное пополнение!

Вслед за мной из бронемашины вылез Андрейка. Мама улыбнулась и покачала головой.

— Да, сын. Нашёл всё же людей! И кто это у нас такой маленький и чумазый?

— Я не маленький! Я уже большой! — Возмутился шкет.

— Конечно большой. Извини, ошиблась. — Мама продолжала улыбаться. — так как зовут такого большого и взрослого мужчину?

— Андреем!

— Очень хорошо, Андрей. А меня зовут Вероника Антоновна. Я тут за старшую по хозяйству.

— А разве не он главный? — Андрейка показал на меня.

— Марк главный в войнушку поиграть. А во всём остальном я главная.

— Вероника Антоновна! — Позвала мою мать старшая из сестёр, выйдя из Гелендвагена. Мама внимательно посмотрела на девушку.

— Оленька? Боже мой. Ты жива. Слава тебе господи. А Анечка?

— Она тоже здесь.

— Здравствуйте Вероника Антоновна.

— Здравствуй Анечка. — Мама подошла к девушками, обняла их обеих. — А родители? — спросила она.

— Папа умер ещё в самом начале. А маму… — Ольга судорожно вздохнула. — Маму, месяц назад собаки загрызли. Мы похоронили то, что от неё осталось.

— Господи. Царство им обоих небесное.

Я с интересном наблюдал за этой сценой.

— Мам, ты знакома с этими мадемуазелями?

— Знакома и достаточно хорошо. Их отец работал у меня в фирме главным бухгалтером, или как это модно было говорить, финансовым директором.

Потом мама увидела Гулию с ребёнком на руках.

— Боже мой малышка! Совсем маленькая. Давайте-ка в дом заходите.

И наконец она увидела мужчину.

— Здравствуйте. Меня зовут Константин Георгиевич.

— Очень приятно. Я Вероника Антоновна. Что у Вас с лицом?

— Бандиты местные отрифтовали. Сволочи. Но спасибо Вашим молодым людям, отбили они нас у них.

— Бандиты? Этого ещё не хватало.

— Да, мама. Самая натуральная банда и судя по всему, не маленькая. Так что вопросы вооружения, самые сейчас приоритетные. Вооружения и связь. Об этом я позабочусь.

— Так, внимание! — Мама посмотрела на всех нас. — Титан нагретый, но народа у нас много, поэтому мыться будем в три, четыре захода. Первыми моём малышку и мама помоется. Я вымыть ребёнка помогу, Гуля. Вторым идёт Андрей. После него Ольга с Анной, идёте сразу вдвоём. Ну а после уже остальные мужчины. Греть придётся тоже в два-три захода. Ужин я приготовила. Но не рассчитывала на столько едоков. Приготовила гречневую кашу с тушёнкой. Но мы сейчас ещё сделаем. Девочка, мойте руки и за готовку ужина. Так всё поехали, дорогие мои. — мама хлопнула в ладоши. Народ засуетился. Пока мама помогала мыть ребёнка Гулии, а Ольга с Анной готовили дополнительную пищу к ужину, мы с Ильёй и Константином Георгиевичем перетаскали всё привезённое в корпус клиники. Два «Утёса» утащили на второй этаж. Решил заменить ими «печенег» и ПКМ. Всё же калибр имеет значение! Установили оба «Утёса» на втором этаже на станки. Пока занимались пулемётами и вообще всем что намародёрили, все успели помыться и поужинать. Мама определила всех по палатам, выдала постельное бельё. К тому моменту, как я, Илья и Константин Георгиевич помылись в душе, заодно мужчине мама обработала кровоподтёки и синяки, все нами привезённые уже уснули. Вскоре легли спать и Илья с Константином. Мы присели с мамой на крыльце.

— Оля мне рассказала, как ты их спас.

— Не я один. Мы с Илюхой.

— Пусть вы с Ильёй. Ты молодец. Знаешь, а ведь я хотела познакомить тебя с Олей.

— Правда? А что так?

— Хотела, чтобы ты остепенился и завел семью. А то захолостячился. Только и знал, что с разными непонятными девицами развлекаться. А Оля девушка хорошая, серьёзная. Она после школы в институт поступила. На хирурга училась.

— Понимаю. — Я усмехнулся. — То, что серьёзная, сразу заметил. У неё прямо искры из злющих глаз летели, когда я разбирался с ней и её сестрой. Выяснял, кто такие и почему непонятные перцы гоняются за ними. Она думала, что из рук одной банды попала в руки другой.

— Но, согласись, Марк. Оля красивая девушка?

— Ничего так. Симпатичная.

— Симпатичная… Много ты понимаешь, в женской красоте.

— Да уж куда мне. — Я опять усмехнулся. — Ладно мам, это всё лирика. Давай я уж как-нибудь сам себе подругу найду, хорошо?

— Эх ты. Но как знаешь. Дело твоё. Да, к вопросу о корове. Теперь то ты видишь, что она нам нужна, тем более дети у нас теперь.

— Согласен. Завтра организую нормальные огневые точки и поедем за коровой и козой.

— И про баню подумай, а то так не дело. С титаном с этим.

— Подумаю. Кстати, готовить то, тоже сейчас не фонтан будет. На одной газовой плитке. Народа много стало.

— А что делать? Конечно, можно к дизель-генератору и электропечи подключить.

— Не мам. тут другое надо. Я даже знаю что — походную кухню. У военных. Топится на дровах. И в ней два котла. Достаточно будет один раз приготовить и всю толпу накормим до отвала.

— Вот и этим озаботься. А сейчас всё, спать пошли. Завтра дел много.

Утром как обычно поднял Илью на зарядку. Ибо нечего расслабляться и начинать отращивать брюхо. К нам чуть погодя присоединилась мама и… Ольга. Обе в спортивных костюмах. Что же пришлось не оплошать. Пробежались, на турнике с Ильёй поболтались. Женщины зарядку делали. Когда всё закончили, я подошёл к Ольге.

— Оля, ты спортом занималась?

— Почему так решил?

— Бежишь правильно и дышишь как нужно.

Ольга улыбнулась. Вообще у неё довольно милая улыбка. Я в ответ тоже растянул губы.

— Занималась. Художественной гимнастикой.

— Серьёзно? И на сколько успешно?

— Мастер спорта.

— Не слабо! А почему тебя среди наших олимпийских чемпионов нет?

— А потому, что я не планировала посвящать свою жизнь спорту. Я врачом хотела стать. А гимнастика, это прежде всего для себя самой.

— Понятно.

— Оля, — обратился к ней Илья, — А Аня почему с тобой на зарядку не побежала?

— Она спит. Пусть спит. Вообще она занимается. Она ходила в школу олимпийского резерва по большому теннису. Думаю завтра побежит.

Завтракали рисовой кашей, сваренной на сухом молоке. Не фонтан конечно, но и эту кашу народ уплетал за милый мой. Мда, корову точно нужно.

После завтрака принялись втроём — я, Илья и Константин Георгиевич разбираться с оружием. Естественно, с нами увязался и Андрейка. Всех жертв людоловов мы переодели. Не всем конечно по размерам пришлось, особенно пацану, но это дело наживное. Установил в итоге на втором этаже три "Утёса". Два смотрели на въезд. Пулемёты расположил в двух крайних окнах с правой и левой сторон. Что бы перекрёстный огонь был. Один «Утёс» поставил прикрывать тыл и ещё один на первом этаже. У Ольги забрал ПМ, который она попыталась приватизировать. Дал ей Глок-17. И вместо «ксюхи» АК-12, со всем обвесом. Анне выделил пистолет ГШ-18. Он небольшой и вес приемлемый. А также, как и её сестре, АК-12 с обвесом. Посмотрел на них, реальные амазонки. Тем более обе были одеты в камуфляж натовского образца, который себе выбирала мама. По комплекции они практически были одинаковыми. Константин Георгиевич, взял себе сам ПММ и тюнинговый АК-74М. сказал, что он ему более привычный. Ну, как говорят, хозяин — барин. Плюс я отдал ему один из гладкоствольных карабинов. Гулии пока ничего не дали. Вернее она сама отказалась. Но это дело поправимое. Не стал пока настаивать, сделаю это позже. Я придерживался принципа вооружённого народа. У меня все будут с оружием ходить и Гуля тоже. Ибо нечего. Андрейке выделил тоже ГШ-18. Более приемлемый ему ствол, особенно по весу. Пистолету пацан был очень рад. Я показал ему разборку и сборку пистолета. Определил ему поясной ремень с кобурой. Правда патроны я ему пока не давал. А сам пистолет он носил с удовольствием и был очень рад. Андрею исполнилось в этому году 11 лет. И вот в одиннадцать лет, у него уже было своё оружие. Мальчишка остался один. Он ранее жил с матерью и бабушкой. Отца не было. Он бросил их с матерью, когда мальчику было 2 годика. Мать и бабушка у него умерли во время пандемии. А он не заболел. Жил один. Скрывался от собачьих стай и от людоловов, но всё же в последний его набег в магазин за продуктами, его поймали. Вообще он смышлёный был пацан. Позже он особо прикипел к моей маме. Называл её бабушкой. И она тоже прикипела к сироте.

Когда закончили с оружием, во время обеда, был рассольник, с тушёнкой, а что хотите, свежего мяса не было, мама опять подняла вопрос о корове, о походной кухне, с моей подачи и о бане. А также, что нужны для ребёнка памперсы и прочие необходимые для малышки вещи.

— Илья. — Спросил я у него. — А у вас там на базе походные кухни есть? А то я что-то не видел.

— Были, но их все забрали в эвакуационный лагерь.

— Понятно. Облом значит. Ладно нужно посмотреть будет в других воинских частях.

— Подожди Марк. — сказала Константин Георгиевич, отправив ложку в рот, пережевал содержимое и проглотил. — Я знаю, где можно взять не только походно-полевую кухню, но и баню.

— И где?

— Ты знаешь где находится один из больших складов вооружений и техники округа?

— Это на артиллерийской? Станция такая. Если на электричке ехать. То через одну остановку от Сортировочной?

— Всё верно.

— Точно. Там же огромный склад. Даже когда проезжаешь на поезде, видны склады и машины, стоящие на консервации.

— У меня там кум работал. И сам я один раз там был, мы туда состав военных подгоняли. Да, забыл сказать, я машинист электропоезда. На железной дороге работал. Так вот, где-то за год до всего этого, кум мне рассказывал, что к ним на консервацию поступила новая техника. Часть старой отправили с консервации на продажу, те же ЗиЛы, Газ-66, Газ-131, Уралы и прочую технику. И им подвезли бани армейские на базе Камазов. Здоровенный кунг. В ней походно-полевая баня. Там всё есть и парная и моечная и комната отдыха. Плюс танк, емкость такая на куб воды.

— То есть на тонну воды?

— Да. Печка топится дровами снаружи. Это чтобы в кунге дыма не было. Всё цивильно. Кум был в таком восторге. Сказал, что сам бы себе на дачу от такой баньки не отказался бы. Сказал, свет там либо от работающего двигателя, либо от бензогенератора, который идёт в комплекте к этой бане.

— Вот сын, нам такая баня нужна!

— Я это понял, мама. Дьявольщина! Народа мало.

— Это ты о чём? — спросила меня мама. Остальные тоже смотрели на меня вопросительно.

— Да всё о том же. Если идти на Артиллерийскую, то мы сможем пойти только вдвоём. Я и Георгиевич. Всё.

— Это почему? А я? — Возмутился Илья.

— А ты здесь останешься. Женщин наших и детей охранять.

— Так называемые ВАШИ, Марк, женщины и сами могут о себе позаботиться. — Услышал я возмущённый голос Ольги. Посмотрел на неё.

— Оля, давай не будем цепляться к словам. Слово наши, это не то, что ты спишь со мной, а то, что мы в одной лодке теперь и в одной команде. Если, конечно, это так, а не каждый один на льдинке.

— Извини. — Ответила она и стушевалась. Но потом вскинулась. — Я могу пойти с вами. Я умею стрелять. Я ходила в тир. И у меня были хорошие результаты.

— Вот поэтому, ты и останешься здесь. Не понимаешь? Меня напрягает банда Гриши Кольца. Вчера бандос сказал, что у Кольца порядка пятьдесят бойцов. Скорее всего он приврал. Но даже если их двадцать или тридцать, то от этого не легче. Это всё равно много. Мы с Георгичем вдвоём управимся. Мне стрёмно базу вообще сейчас оставлять. Пока эта угроза сохраняется.

— Марк, а ты что хочешь? — спросил Илья. — Наведаться к ним?

— Конечно. Это придётся сделать рано или поздно. Иначе они к нам придут. Они, конечно, не знают где мы. Город большой, а пригороды ещё больше. Но всё же. В первую очередь они будут искать нас там, где стояли военные части. Ну флаг им в руки и барабан на шею. Но столкновение неизбежно. Я так думаю.

— Может не надо было отпускать тех двоих? — Спросил Илья.

— Может и не надо было. Но, понимаешь, не могу я валить людей как скот.

— Но того уголовника ты же грохнул.

— То уголовник. Тем более матёрый. Для меня это не люди. Я слишком хорошо знаю их гнусную натуру. Это крысы. А те двое, парень этот в камуфляже, он не уголовник, это однозначно. И даже качок, не уголовник. Поэтому не смог я. Вот если узнаю, что они опустились до уровня нелюдей, тогда да, грохну и глазом не моргну.

— Правильно сделал, Марк. — Ольга смотрела на меня. — Не надо опускаться до уровня зверья. Ты всё правильно сделал.

— Твои слова, Оля, да богу бы в уши. Но, возможно, я именно сглупил. И возможно, я очень об этом пожалею. Ладно. Сегодня мы посвятим день тому, что будем учиться стрелять. Из автоматов, из пистолетов и из пулемётов. Завтра мы с Георгичем уйдём в рейд. Вы останетесь без нас. Рации есть. Сегодня мы их приведём в порядок. В бардаке рация тоже есть, поэтому всегда будем держать связь. Если что, сразу нам сигнализируйте, мы всё бросим и к вам помчимся. Понятно?

Все закивали головами.

— Марк, а можно мне с вами? — Спросил Андрейка. — Я вам там пригожусь.

Я подумал, по сути от Андрея здесь толку будет мало.

— Ладно, пойдёшь с нами. Будешь сидеть в люльке «Бардака». Сегодня постреляешь из него. С пулемётов.

— Ураааа! — закричал он,подскочив. Мама качала осуждающе головой.

— Марк! Ты с ума сошел? Он ещё маленький.

— Бабушка Вероника. Я уже большой! — Завопил он моментально.

— Конечно большой, Андрюша! — ответила ему мама.

— Мам, у таких мальчишек и девчонок как Андрейка, детство резко закончилось. Сейчас у таких как он, которые выжили, идёт борьба за выживание. Уже в новых условиях. Так что всё нормально. Ему придётся очень быстро взрослеть.

Остаток дня мы посвятили тому, что устроили за пределами базы стрельбище. Стреляли с пистолетов, автоматов и пулемётов. Для этого один «Утёс» с первого этажа притащили на импровизированное стрельбище. Стреляла с него и мама, и Ольга, и Анна. Гуля не стреляла, она была с малышкой. Но это пока. Андрейка, тогда впервые сидя в люльке БРДМ, стрелял из крупнокалиберного пулемёта. Крутил рукоятки наводки. Глаза у него горели. Сам был как на пружинах. Всё под моим руководством. Одним словом, хорошо отстрелялись. Конечно, такое надо закреплять пусть не каждый день, хотя это желательно, но как можно чаще. Отстреляли хренову тучу патронов всех калибров. Но на это наплевать. Потом заставил всех чистить оружие. Мама тоже сидела чистила. Мы с Андрейкой почистили крупнокалиберный Владимирова на БРДМ. Занесли новый боекомплект. Плюс смазали маслом все патроны к этому пулемёту. Так положено по инструкции. Потом был ужин. Немного выпили. Мы с Георгичем и Ильёй коньячка. Женщины винца. Андрейка, сока. Даже дискач устроили. Девчонки первыми начали, а мы с Ильёй подхватили. Молодость, её никуда не денешь. Даже мама с Георгичем к нам присоединились. Я вообще заметил, эти двое очень как-то нездорово любезничали. Мама раскраснелась, глазки заблестели. И Георгиевич тоже грудь колесом. Чего веселились? Не понятно. Получилось как-то всё спонтанно. Но хорошо! Спать легли чуть позже, чем следовало. Но я понял одно. Это был последний день, когда не выставлялось ночное дежурство.

Глава 3

Георгич рулил БРДМ. Я сидел в люльке и наблюдал за окружающей обстановкой. Выехали мы рано утром. Мама наделала нам бутербродов, напекла булок. Плюс с собой взяли пару термосов с чаем и кофе, тушёнки, хлеб. Нормально, день продержимся. Илья, глядя на наш продпоёк, сказал, что на продовольственном складе Росгвардии есть солдатские сухие пайки. Мда, я опять лажанулся. Сухпай армейский сейчас делали хорошим. И нам, в таких вот вылазках, очень даже пригодился бы. Но ладно успеем наведаться. По хорошему, надо было оттуда и БТР-80 прикатить. Почему его? Всё просто. Он больше и в таких вот поездках, в него больше можно трофеев засунуть. Но, хорошая мысля, приходит опосля. Переключился на девчонок. Анна мала ещё, хотя в нынешней ситуации это особой роли играть не будет. Прокуроров то нет. А она уже половозрелая девушка и вполне годится для любовных упражнений в койке. Хотя можно и не в койке. Главное, что б удобно обоим было. Так что у Ильи в скором времени может получиться охмурить девчонку. А что? Сейчас взрослеть будут рано. А вот Ольга в самый раз! Аппетитная девушка. Жаль на кривой кобыле к ней не подкатишь, можно в торец получить и между ног ботинком, до кучи. А это больно и неприятно. Тем более у неё сейчас ещё и оружие имеется. Придётся павлиний хвост распускать перед ней и кренделя выписывать. А то женщины не было уже о-го-го сколько. А организм у меня молодой, гормоны прут, надо как-то их усмирять. А кроме женщины с этим никто лучше не справится. Представил Ольгу без одежды, сглотнул слюну. Дьявольщина! Хватит думать о сексе, идиот. Думай о другом. Например, на фига им, девчонкам то бишь, автоматы? Не думаю, что в боестолкновении из них будет толк. А вот на дистанции, очень даже. Надо будет им снайперские винтовки дать, СВД, например. Обучить обеих и будет у меня снайперская пара. Это очень даже хорошо. Решено, по возвращению, автоматы у них изыму, в обмен на винтовки.

Шли по одной из центральных улиц города. Задумавшись. Чуть не проворонил гостей. Пикап «Тойота» выскочил с перпендикулярной нам улицы. Мы как раз подъезжали к перекрёстку. Сам пикап ерунда, но делавары сделали из него шайтан-мобиль. То есть в его кузове находилась ЗПУ-2 со стрелком. ЗПУ, это зенитно-пулемётная установка, из двух спаренных крупнокалиберных пулемётов Владимирова. Такой же стоял и на нашем БРДМ, только в одном экземпляре, и они могли нас в два ствола распилить как кусок сыра раскалённым ножом. Кто это были, мы ещё не знали, но как оказалось бандосы Кольца. Так вот, похоже урки и сами не ожидали. Стали разворачиваться к нам задницей. Среагировал на полном автомате. Мозг ещё только собирался давать команду, а руки уже крутили рукоятки наводки. Получилось, кто кого. Мы оказались быстрее, тем более наводиться мне было совсем немного, они фактически, подставились. Гулко ударила очередь из башенного Владимирова. Сначала вывел из строя саму зенитную установку. Пикап попытался дать дёру, но от пули не убежишь, тем более по прямой, хоть он и попытался вилять. Долбил его короткими очередями до расстрела всей ленты на 50 патронов и в полный хлам самой машины. А учитывая, что снаряжена лента была патронами с бронебойно-зажигательными пулями, то пикап в итоге взорвался. Пуля в бак попала. Никто из пикапа не выскочил.

— Дядь Марк! — Закричал Андрейка. — Там ещё один джип. Они разворачиваются.

Бросил взгляд в право. Там на метрах в ста, резко разворачивался джип «Ленд Круизер». Поворот башни и ударил из пулемёта Калашникова. Так как у крупняка лента закончилась. А перезарядить времени не было. Джип я накрыл. Моментально у него разлетелось в куски стекло двери багажника. Бил длинными очередями. Джип вильнул, выскочил на тротуар и врезался в стену дома. Из-под капота повалил пар.

— Георгич, давай к нему.

Подъехали и остановились в десяти метрах. Я выскочил на улицу. Осторожно подошёл к джипу. Не слабо я его издырявил. Как друшлак стал. Открыл заднюю дверь. В машине было четверо. Услышал стон. Ага, пассажир на переднем сидении был ещё жив. Я его вытащил на улицу. На правой стороне спины расплывалось кровавое пятно. Он открыл глаза.

— Кто такие? — задал вопрос.

— Люди Гриши Кольца. — прохрипел он.

— Нас искали что ли? — Я усмехнулся.

— Да. — Он сплюнул кровавую слюну. Не жилец.

— Зря. Нашли и все умерли. Вот такая вот хрень. Прикинь, от вируса не сдохли, а сдохли от пули. Пикап вообще сгорел на хрен. — Забрал у него пистолет Стечкина из кобуры. — Тебе он больше не понадобится.

Ещё раз заглянул в салон. Кое-что привлекло мое внимание. Толи автомат, то ли пулемёт лежал на полу у ног трупов на заднем сидении. Вытащил его. Очень интересно. Пригляделся. Ничего себе. Это был ручной пулемёт Калашникова, с телескопическим прикладом, как у АК-12, с планками Пикатинни на корпусе, с оптическим прицелом и магазином барабанного типа. Имелись сошки. Сам пулемёт был раскрашен камуфляж. Я такие видел в нете, ещё до ранения. Это был РПК-16, калибр 5,45 миллиметров. Но как он у бандосов оказался? Он ведь ещё только проходил войсковые испытания. Бандит был ещё жив, хрипел и сплёвывал кровь.

— Слышь бандерлог, откуда это у вас? — Показал ему пулемёт.

— В войсковой части у вояк взяли… Там четыре штуки таких было… Дай бинт и укол обезболивающего.

— Зачем?

— Я же сдохну…

— Ну и что? — Пожал плечами. — Мне то что? Вы же шли нас убить. Почему я должен тебе помогать? Да и не жилец ты. С такими ранами не живут. Я вообще удивлён, что ты ещё в сознании.

Проверил трупы в машине. Три АК-74, ПМы у всех и один АПС у моего пленного. Но зато нашёл ещё три магазина к РПГ, только уже коробчатых с окнами идентификации. Один на тридцать патронов и два по шестьдесят патронов. Все магазины были снаряжены. Отлично. Из оружия ничего брать не стал кроме РПК-16, магазины к нему и АПС. На фиг не надо. Калашей и так хватает. Зато нашёл ещё ручной гранатомёт — РПГ-7 и пяток выстрелом к нему. Странно, почему они не воспользовались? Шмальнули бы в нас и писец котятам, точнее нам, пришёл бы. Хотел спросить у пленного, но он уже вырубился. Потрогал пульс. Всё, трындец. Помер. Наверное, когда мы долбить пикап начали, эти ребятишки просто в штаны наложили и забыли на фиг, про свою вундервафлю против танков. Всё верно, одно дело, когда ты безоружных гражданских гоняешь, корча из себя крутого уокера, другое дело нарваться на зубастых волков, которые далеко не ягнята и сами готовы глотки грызть. Тут про всё на свете забудешь, рвать когти станешь как наскипидаренный. Увидел метрах в пятидесяти собачек. Стая уже кучковалась. Нападать на меня, они навряд ли будут, но подождут, когда мы свалим, чтобы заняться трупами. Ладно, приятного аппетита пёсики. Обнаружил и забрал у бандосов и три ручных рации «Моторолла». Была ещё автомобильная рация, той же фирмы. Она была включена и бандитов запрашивал кто-то. Я взял микрофон, нажал кнопку, переключаясь на передачу.

— Не вызывайте их. Они всё умерли. И вы все тоже скоро сдохните. — Отключился и вылез из внедорожника.

Залез в БРДМ. Показал Георгичу с Андрейкой девайс. Им пулемёт понравился.

— Поехали Георгич. Здесь ловить больше нечего. Три рации у них отжал, АПС и ещё РПГ с пятью выстрелами. Неплохой улов. Их калаши и ПМы брать не стал. Своего достаточно.

Перезарядил крупнокалиберный пулемёт. Западную часть города, так называемый Ленинский район, решили обойти по объездной. На этой дороге имелось три АЗС. На первой никого не было. Остановились. Я прошёл в здание заправки. Дверь вскрыл с помощью гладкоствольного карабина, хорошо, что в последний момент его тоже закинул в БРДМ и три магазина к нему с картечными и пулевыми патронами. Нет, я не долбил дверь прикладом карабина, а просто выстрелил в замок. 33-х граммовая пуля разворотила его в хлам. Потом пнул в дверь, и я уже внутри. Там же обнаружил бензогенератор. В нём был бензин. Это хорошо. Завёл его и проверил есть ли топливо? Оказалось, что есть. Отлично. Долили в бак БРДМ ещё соляры, под горловину, компенсировав то, что уже израсходовали. После заглушил генератор и прикрыл за собой дверь. Не будем свинячить. Ещё пригодиться. При подъезде ко второй АЗС заметил там шевеление. Георгич тоже. Мы остановились. Да АЗС было метров четыреста — четыреста пятьдесят. На заправке стоял бензовоз и его активно заправляли. Ребятишки, видать, тоже подключили генератор. Качали шустро. Вылез на половину из верхнего люка, смотрел в бинокль. Не дай бог бандосы Кольца. Не хотелось бы, чтобы они знали наш маршрут. Увидел двоих мужчин. Один постарше, лет 40–45, и другой помладше, примерно 20 лет. Оба по гражданке, не в камуфляже. У парня за спиной АК-74. Из здания заправки вышла женщина, в джинсах и рубашке. Женщина чуть помладше мужчины и старше парня. А вот следом за ней из АЗС вышла совсем молоденькая девчонка, как Анна, 15–16 лет. Обе дамы показывали мужчинам в нашу сторону. Ага, заметили нас. На бандосов не похоже. Но бережёного бог бережёт.

— Георгич, давай к ним.

Народ, окончательно увидев нас, совсем засуетился. Бензовоз бросили. У мужика в руках появился ручной пулемёт РПК-74. Весело! БРДМ набирал скорость. Аборигены прыгнули в джип «Мицубиши Панджеро». Мы выскочили им на перерез отрезая федеральную трассу. Они ломанулись по просёлочной. Но я, навелся и дал очередь из крупняка перед машиной, требуя остановится. Но ребята не послушались. Только втопили педаль. Там был холм. Я знал куда выскакивает эта просёлочная дорога.

— Георгич, давай прямо по шоссе, за холмом сворот налево.

— Знаю я. Не учи отца… малышей делать!

Я усмехнулся. Стрёмно, конечно, людей пугать. Мы же не бандосы. Но азарт взыграл. А тормознуть их нужно было. Просто поговорить.

Мы выскочили на просёлочную дорогу как раз тогда, когда они подъехали к развилке, от которой одна дорога уходила на юго-запад к деревеньке под названием Строгово, а другая вела как раз к федеральной трассе. Мы остановились и они тоже. Мужик за рулём джипа включил заднюю. Машина тронулась, но я выглянул из люка и покачал отрицательно головой. Оба башенных пулемёта смотрели на изделие японского автопрома. Убежать они бы не смогли. Да аборигены и сами это поняли.

— Из машины выходим. И оружие на землю кладём. Я жду.

Сначала ничего не происходило. Я ждал. Потом демонстративно посмотрел на свои часы и постучал указательным пальцем по циферблату часов. Наконец двери открылись и все четверо вышли.

— Оружие на землю.

Парень опустил на землю автомат. Мужик точно так же положил рядом РПК. У женщины оказалось охотничье ружьё, вертикалка. У всех четверых были ещё и ПМы. Всё это они сложили в кучку. Я велел им отойти. Потом спрыгнул с БРДМ. В руках у меня был АК-12. Плюс два пистолета — АПС в набедренной кобуре и «Глок» в нагрудной. Подошёл, посмотрел на них. Женщины смотрели на меня со страхом и ненавистью. Мужчины только с ненавистью. Я улыбнулся.

— Здравствуйте люди добрые! Что же вы так резко убегаете, даже не поздоровались?

— А надо здороваться? — спросил меня мужик. Увидел у него под курткой тельняшку.

— Тельник то так надел или десант прошёл?

— А есть разница?

— Конечно, ибо один трахает, а другой дразнится. Ну так как?

— Морская пехота.

— Уже хорошо.

— Для кого?

— Да для вас, например. Значит не дилетанты. Правда сейчас сглупили. Охранение надо было выставить. Сам же понимаешь. — Он промолчал. — Ладно, мы ни сделаем вам ничего плохого. Я просто с вами поговорить хотел и всё.

— Поговорить, для этого с крупняка по нам долбить начал?

— Не по вам, а впереди вашего пепелаца. Давая понять, что нужно остановится. Согласись, что если бы хотел вас помножить на ноль, то помножил бы. — Он нехотя согласился. — Значит бензином решили разжиться?

— А что? Он твой? Так скажи, мы отдадим.

Я усмехнулся.

— Не, не мой. Берите на здоровье. Вопрос в другом. Как я понимаю, вы в Строгово обосновались?

— С чего это ты решил?

Я опять усмехнулся.

— Да мне в общем-то всё равно. Но логичнее предположить, что вы именно оттуда. В городе трупов до хрена, воняет. Да и зараза всякая может быть, я не про «бич дьявола». Вам он не страшен, как и нам, раз выжили. Но сейчас может начаться чума, холера и прочие радости. И в городе хоть еда ещё есть, но в основном длительного хранения. Но и она постепенно будет портиться. Так ведь? А в деревне, скот есть, то сё. Для выживания сейчас деревня самое то. А мёртвых там меньше, чем в городе и похоронить с богом можно всех. Я прав? — Мужик кивнул. — Но тут опять проблема. Кстати, как зовут?

— А тебе не всё равно?

— Так по имени-то лучше обращаться, правильно? Меня Марк зовут.

— Станислав.

— Вот и познакомились. Так вот Станислав, точно так же думают и бандиты. И они обязательно начнут шерстить деревни.

— Какие бандиты, вы что ли?

— Нет. Мы не бандосы. Но банда уже есть. Пока знаю одну. Там у них за паровоза Гриша Кольцо. Насчитывает несколько десятков боевиков. Они занимаются тем, что людей выживших отлавливают. Мы с ними уже сцепились по-взрослому. С их стороны уже есть груз 200. С нашей слава богу, пока нет. Вот буквально полтора часа назад две тачки у них грохнули с боевиками. На одной, пикап был, в кузове ЗПУ-2 стояла. На нас была рассчитана. Но мы успели первыми. Понял Станислав? А у вас я смотрю оружия не густо. Сколько вас, можешь не говорить, но явно мало. А то, что они придут к вам, это 100 %, просто вопрос времени.

— Закурить то можно?

— Кури. — Станислав закурил сигарету. Кивнул на мой автомат.

— А я смотрю у вас стволы новые. АК-12?

— Он самый.

— Ну если вы не бандосы, как ты говоришь. То кто? Военные?

— Нет. Я бывший оперативник МВД. Есть бывшие бойцы Росгвардии и просто гражданские. Слушай Станислав, у меня к тебе предложение. Нам корова нужна и коза. От куриц бы не отказались. А мы тебе стволов подкинем. Как на это смотришь?

Он смотрел на меня заинтересованно.

— А стволов то каких? Таких вот подкинешь?

— Без проблем. Но таких много не дам. Ну, штуки три-четыре с полным обвесом. Могу ещё семьдесят четвёртых дать. Этих сколько угодно. Они не такие как у твоего товарища. А уже тюнинговые. Другое ложе, приклад телескопический, дульный тормоз компенсатор другой, коллиматорные прицелы к ним, штурмовые рукоятки.

— Ну что же. Это хорошее предложение. И как обмен произведём?

— У тебя рация есть?

— Нет. Мы в город не выбирались. Только здесь с краю тормошим.

— Ладно, я тебе сейчас дам две штуки. Согласуем частоты. Могу тебе стационарную позже привезти, ну чтобы связь поддерживать. Мало ли что.

— Добро.

Я вернулся к «Бардаку» взял две «Мотороллы» захваченных у бандосов. Вернулся к аборигенам. Они уже своё оружие разобрали. Я усмехнулся, но ничего говорить не стал. Отдал Станиславу рации. Взяв их, он посмотрел на меня.

— Вот скажи Марк, а что мне сейчас мешает тебя грохнуть и захватить ваш «Бардак»?

— Ну во-первых, мешают тебе два башенных пулемёта, которые направлены на вас. Во-вторых, если ты умный мужик, а ты я гляжу не дурак, то нам лучше дружить. От этого ты выиграешь гораздо больше. И не исключай такой вариант, что с ответкой придут мои. И никого из вас в живых не оставят.

— Ну, хорошо. А вы сами то где закрепились?

В ответ я промолчал, улыбаясь. Он кивнул, тоже улыбаясь.

— Мы не на столько друг другу, Станислав доверяем, чтобы я сказал тебе, где мы обосновались. Согласись?

— Соглашусь. А сейчас куда направляетесь?

— Да так, в одно место. Посмотреть хотим кое-что, на предмет всяких вкусностей. Можем кого-то одного из вас взять, если машину водить умеет? То, что мы хотим взять, вам без надобности. Уверен это у вас есть, а нам надо. Но зато и твой человек может там взять то, что вам нужно.

— Интересно. Давай я с вами пойду.

— Пошли. Но, наверное, сначала, ты цистерну свою наполни. Или бросишь?

— Ты прав, Марк. Цистерну надо заполнить. Смоляра нам нужна. Землю пахать надо.

— Хорошо, Станислав. Давай мы вас покараулим, на тот случай если кто ещё появится. А как всё сделаешь, твои отправятся, а ты с нами рванёшь. Идёт так?

— Идёт.

Мы все вернулись назад. Бензовоз они наполнили. За это время успели перезнакомится. Парня звали Павел. Он вернулся домой из воинской части. Так сказать, демобилизовался сам. Благо служил недалеко. Дембельнулся с оружием. Привез и ПМы и АК-74 свой и РПК. Приехал в родную деревню, а там мор идёт. Практически всю семью похоронил. Выжила только его старшая сестра, Даша. Она тут же была. Симпатичная женщина 35 лет. Потеряла мужа и сына. Осталась только дочь, которая тоже здесь была. Станислав был пришлым. Пришёл, когда почти вся деревня вымерла. Сам спасался от эпидемии. Не заболел. Сошёлся с Дашей. Дочь Даши и племянницу Павла звали Еленой. Она стреляла в меня глазками и улыбалась. Познакомились они и с Георгичем, а так же с Андрейкой. Причём, когда он появился, были в недоумении, увидев такого сопливого члена нашего экипажа.

Когда цистерна набралась, Павел сел за руль бензовоза. Даша за руль джипа. Они уехали. Станислав остался с нами. РПК он отдал Павлу. А я отдал Стасу АПС, отжатый у бандосов. Мне было не жалко.

Покинули административные границы города, потом свернули с федеральной трассы на второстепенную дорогу, ведущую к Артиллерийскому. Сначала был небольшой посёлок и воинская часть, военнослужащие которой и занимались охраной складом. В посёлке жили семьи офицеров и гражданских, которые так же занимались обслуживанием хранящихся на складах вооружений. В посёлке стояла тишина. Я попросил Георгича остановится и заглушить мотор. Связался по стационарной рации БРДМ с базой и сообщил, что мы на месте. На связи сидела Ольга. Услышал от неё пожелания быть осторожнее. Это обнадёживало. Клятвенно пообещал, что обязательно к ней вернусь, что бы со мной не случилось. После чего услышал голос мамы и её требование не засорять эфир. На что рассмеялся. Высунулся в люк и прислушивался. Полная тишина. Послушав пару минут, опустился назад в люльку. Мы двинулись дальше. Прошли посёлок полностью. Потом переехали железнодорожные пути по переезду. Склады находились на другой стороне железки.

Несмотря на то, что территория складов была огромная, по периметру её окружала кирпичная стена. Перед стеной было три ряда колючей проволоки высотой два с половиной метра. Раньше, в промежутке между кирпичной стеной и рядами колючки ходили часовые. Даже будки сохранились. Но сейчас такого уже давно не было. Часовых заменили многочисленные видеокамеры. Остановились перед въездом на территорию складов. Перед нами были тройные ворота из колючей проволоки и металлические вороты стены. Всё было закрыто. Я встал на башню БРДМ и стал в бинокль рассматривать территорию складов. Разглядывал минут пять. Никакого шевеления. Но это ничего не значило, мало ли.

Соскочил с БРДМ на землю, перекинул автомат со спины на грудь, двинулся к КПП.

— Марк, я с тобой. — Сказал Стас, догоняя меня. Я кивнул ему.

— Ствол приготовь на всякий пожарный.

Станислав вытащил из-за пояса АПС и передёрнул затвор. Двери на КПП были закрыты изнутри. Стас вопросительно на меня посмотрел.

— Значит или кто-то тут есть, либо был, но уже не совсем живой.

Вернулся к БРДМ и взял там ломик. Дверь вскрыл быстро. Не сейфовая всё же, деревянная и закрыта была, хоть и на засов, но я её легко расковырял, просто вырвав засов, так сказать, с «мясом». В самом КПП никого не было. Ворота были закрыты с внутренней стороны на висячие замки. Твою душу. Пришлось возвращаться назад к «Бардаку». Оставил там ломик и забрал болторез. Перекусил им сначала замок основных металлических ворот, потом так же замки ворот «колючки». Когда БРДМ заехала на территорию складов, закрыли со Стасом ворота, заклинив из металлическим прутом, взятым возле КПП. Сначала двинулись к стоящей на консервации технике. Машины стояли рядами. бортовые тентованные ГАЗ-66, ЗиЛ-131, Уралы, Кразы, Камазы. Те же самые машины, но с кунгами. Инженерные машины. Потом пошли БРДМ-2, ещё не модернизированные. БТР-70. Далее БТР-80. БМП-1 и БМП-2. Конкретное старьё. Интерес представляли БТР-80, но решили не заморачиваться, снимать их с консервации, тот ещё головняк. Тем более парочка восьмидесяток, готовых к выезду стояли на базе Росгвардии. Конечно, не плохо бы было БМП-2. Всё же у неё вооружение — это автоматическая пушка, калибра 30 миллиметров, но тоже махнули рукой. На фиг. Далее шли ряды самоходных 122 миллиметровых гаубиц «Гвоздика», 152 миллиметровых гаубиц «Акация», 120 миллиметровых самоходных десантных орудий «Нона», реактивные системы залпового огня БМ-21 с зачехленными боевыми установками. Этого добра нам и даром было не надо. Наконец нашли полевые кухни. Они особняком стояли. Отлично! Выбрали, которая поновее была. Выкатили её на свободное пространство. Я довольно потёр руки. Номер один из списка можно вычеркнуть. Теперь найти баню на колёсах. Бани нашли быстро. Они стояли неподалеку. И было их немного. Всё относительно новые на базе полноприводного Камаза-4310, армейского вездехода. Ну вот и хорошо! То, что нам надо, мы нашли. Теперь нужна была аккумуляторная. Так как аккумуляторов на машинах не было. И баки были пусты. Но на таких складах должна быть своя АЗС. Двери у машины были закрыты и опечатаны. Искать ключи или вскрыть по грубому? Увидел недалеко армейские тентованные прицепы. Поглядел на них и возникла мысль. Посмотрел на Стаса.

— Станислав, а ты что хочешь взять?

— Оружие серьёзное, боеприпас. БТР-80, хорошо бы.

— Про БТР не заморачивайся. Устанешь с консервации снимать. У нас есть где уже боеготовные взять. Давай лучше оружие искать. Возьмёшь себе бортовой Урал или Камаз и нагрузим тебе.

— Хорошо.

Начали тотальный шмон. Подъезжали к складу, перекусывали болторезом навесной замок, срывали пломбы, открывали, заходили, смотрели. Чего тут только не было. Нашли калаши ещё 50-х годов, так называемые АК-47. Потом АКМ 60-х годов калибра 7,62 миллиметра. Наконец нашли АК-74, конечно не тюнинговые. Но Стасу было плевать. Он выбрал АКС-74, десантный вариант со складывающимся прикладом. Был довольный. Пометили склад. Были склады с ручными пулемётами, не только с РПК-74, но и с РПД, то есть ручным пулемётом Дектярёва конца 40-х, начала 50-х годов. Нашли склад с карабинами СКС, с пистолетами Макаров, ТТ и даже наганы. У Стаса глаза разбегались и невооружённым взглядом было видно, что у него зелёная внутренняя жаба исходит слюной и сучит лапками. В итоге прекратили это издевательство и пошли заводить машины. Стас тоже выбрал себе армейский Камаз, только бортовой, тентованный. Нашли аккумуляторную. Аккумуляторы были в рабочем состоянии. Что и следовало ожидать. Там же нашли и связки ключей от автомашин. Хорошо, что на ключах были бирки с маркировкой и номерами. Выбрали ключи от своих машин. Правда пришлось порыться. Но ничего. АЗС тоже была. Запустили дизель-генератор. Был такой резервный, на случай отключения электричества. Заливали горючее в канистры, которые шли в комплекте автомашин. Потом заливали в баки. Проверил на всякий пожарный масло в двигателе своего Камаза. Масло имело место быть. Совсем хорошо. Когда завели Камазы, подцепили с Георгичем и Стасом к нашему армейский прицеп. Потом уже подъезжали к выбранному складу и грузили в машину то, что нам надо. Стасу загрузили пару ящиков с АК-74. Несколько ручных пулемётов, в том числе и пулемёты Дегтярёва. Это Стас так захотел. Глядя на него, тоже закинул к нам в прицеп парочку РПД. Стас брал и пистолеты. ПМ. ТТ, АПС. Даже несколько наганов взял. Сказал в хозяйстве всё сгодиться. Ну и бог с ним. Мне было не жалко. Тем более не моё. Грабанули склад со снайперскими винтовками СВД. Взяли правда немного — пять штук. Все забрал Стас. Мы не брали, у нас есть. Нашли склад, где хранились крупнокалиберные пулемёты «Утёс» в ящиках и станки к ним. Там же лежали и пулемёты времён войны, то же крупнокалиберные — ДШК и ДШКМ. Эти брать не стали. Ну их. Загрузили Станиславу парочку «Утёсов». А вот наших «Кордов» не было. Печалька. После грузили ему ящики с патронами к автоматам, пулемётам, пистолетам. Заодно и себе, в том числе и к пулемёту Владимирова и к своим «Утёсам», и к автоматам. А что? Если есть возможность, почему не взять? Лишним не будет. Потом был склад с автоматическими гранатомётами АГС-17 «Пламя». Закинули один Стасу, как и боеприпас к аппарату. Подумав, загрузил один и нам. Хотя у нас был уже, стоял на «Тигре». Ну и плевать, пусть будет ещё один. Поставлю где-нибудь на втором этаж, будет огневая точка. Потом был склад с миномётами калибра 82 миллиметра и 120 миллиметров. Брать их никто не собирался, хотя Стас хотел приватизировать 82-х миллиметровый миномёт. Но я его тормознул. Вообще вещь, конечно, полезная, накрыть уродов, если таковые полезут, минами. Но вот таскать это железо на себе, на фиг не упало. Но мысль появилась.

— Подожди Стас. Что ты всё гребёшь без разбора, словно пацан дорвавшийся до халявы.

— А что не до халявы что ли?

— Я понял. Это так, образно. Миномёт неплохо, но лучше другой, а не это железо, которое на себе таскать надо. Никакой мобильности. Если тут есть эти, то лучше приватизировать автоматический миномёт «Василёк». Его и на руках перекатывать легко, он на колёсах и к машине зацепить можно. Зато у него два режима стрельбы — одиночный и автоматический, кассетами по четыре мины. Представил?

— Ты прав. Что-то я лажанулся. Был у нас такой в батальоне.

— Ну вот. Надо искать.

Миномёты такие нашли. Они стояли под открытым небом, зачехлённые и в смазке. Нашли склад и с кассетами для них и минами 82 миллиметра. Георгичу сказал, что мы тоже один возьмём. Подцепили к нам и к Стасу.

Потом был перекус. Время было шестой час дня, даже уже вечера, хотя до сумерек ещё было далеко. Пора было сворачиваться. В общем-то мы уже были под завязку набитые. О чём сказал остальным.

— Марк, — сказал Стас, обращаясь ко мне, — мы ещё не всё осмотрели.

— Стас, да тут забодаешься смотреть всё. Я уже на хрен ноги стёр. Да и ящики грузили. Устал если честно.

— Ладно, давай ещё вон те посмотрим?

— Хорошо, давай. Но после этого закругляемся. Согласен?

— Согласен.

Мы прошли дальше. Как обычно вскрыли склад, перекусив душку замка. А вот здесь оказалось трофейное немецкое оружие времён Великой Отечественной войны. Пистолеты, автоматы, винтовки. Карабины и пулемёты. Всё было в хорошем состоянии.

— Ничего себе! — Удивлённо проговорил Станислав. — А что это оно тут лежит? Зачем?

Я пожал плечами.

— С войны много трофейного оружия осталось. Часть его, после войны передавали разным дружественным СССР государствам. Часть поместили на консервацию. Вот оно и лежит, в том числе и на этом складе. Пошли отсюда.

Станислав вытащил из одного ящика карабин «Маузер».

— Знаешь, давно такой хотел себе заиметь. Хорошая машинка.

Я кивнул.

— Да, в своё время лучшая винтовка была. И карабин соответственно тоже отличный. Вопрос только в боеприпасах. Где их брать будешь? Наш винтовочный патрон не подходит.

— Посмотреть надо. Если есть оружие, значит должны быть и боеприпасы.

— Стас, ну его. Поехали. Время уже позднее.

— Сейчас, подожди, там дальше посмотрим.

Мы прошли в глубь склада. Там обнаружили и ящики с патронами. Ящики имели немецкую маркировку. Вскрыли один.

— Ну вот и патроны тебе! — Усмехнулся Станислав.

— Ага, вопрос только, а они пригодны к стрельбе? Ведь лет 80 прошло!

— А что им будет? Смотри в каком они хорошем состоянии. — Один цинк Стас вскрыл и крутил в руках патрон. — Давай проверим?

Патрон зарядил в карабин, и мы вышли на улицу. Выстрелил он не целясь. Патрон отработал как надо. Бывший морпех поглядел на меня торжествующе. Я вновь пожал плечами.

— Хочешь забирай. Только сам таскай свои ящики.

В итоге Стас забрал один карабин и три цинка с патронами под него. Дальше виднелась ещё какая-то техника, но вся зачехлённая. Посмотрел в бинокль. Весело. Там стояли зенитно-пулемётные установки из спаренных пулемётов Владимирова. Даже с четырьмя стволами были. А также стояли ЗУ-23-2. Это зенитные установки из двух спаренных автоматических пушек калибра 23 миллиметра. Неплохо бы у себя такую иметь, для огневой точки. Но было уже в лом идти. К тому же надо было бы и боекомплект к ней искать и грузить. На фиг. Может как-нибудь потом. Ни куда всё это не денется.

Выехали с территории складов, когда уже начинало смеркаться. По рации с нами уже связывалась Ольга. Спрашивала, когда вернёмся. К Камазу подцепили сначала прицеп с грузом, потом кухню и к кухне «Василёк». Получился паровозик! Я шёл первым на «Бардаке». Андрейка напросился сидеть в люльке. Сказал ему, что бы он был осторожней. А то не дай бог стрельнет. За мной шёл Георгич таща свой паровозик и за нами уже Станислав на своём грузовике. Ворота на склады закрыли, заклинив их кусками арматуры. Посёлок прошли спокойно. Там по прежнему было тихо и пустынно. Добравшись на объездной до развилки, остановились. Попрощались со Стасом. Он отвернул и стал уходить на Строгово. Мы двинулись дальше. Нам ещё весь город нужно было пройти, к тому же пришлось включать фары, становилось всё темнее. Мне это не нравилось, так как свет — это демаскировка. Что бы ненароком не нарваться в центре на бандосов Кольца, мало ли, решил пройти по Фрунзенскому району города, который находился на другой стороне реки. Решил, что навряд ли люди Кольца там будут. Слишком далеко от их лежбища. Когда окончательно стемнело, включил ночной прицел на башенных пулемётах. Благо такой имелся. Андрейка во все глаза смотрел в него вращая башней. Прошли хорошо до самой ГЭС. Подъезжая к ней, Андрейка воскликнул:

— Дядя Марк, я человека видел!

— Одного? Оружие у него было? — Я напрягся. Мы то ладно, а вот Георгич, не защищён бронёй.

— Не знаю я, он как-то быстро исчез.

— Геогич, — связался с ним по рации, — ты никого не видел?

— Нет, а что?

— Андрейка говорит, что человека видел. Давай притопим педаль, нам нужно быстрее отсюда свалить. Сейчас ГЭС будет, по ней уйдём на ту сторону.

ГЭС проскочили на максимальной скорости. Боялся, как бы кухню с «Васильком» не потеряли. Но всё обошлось. С ГЭС выскочили на дорожное кольцо и ушли в микрорайон Приморский, он стоял на берегу водохранилища. Сам микрорайон был небольшим, проехали его довольно быстро и покинули пределы города. Только тогда я перевёл дух, вздохнув облегчённо. К клинике подъехали около 23 часов. Нас ждали. Встречали все, даже Гуля вышла, уложив спать малышку.

— Всё хорошо, сынок? — Сразу спросила мама, подходя ко мне.

— Отлично. Съездили просто супер. Давайте. Кормите нас. А мы расскажем, как и что у нас произошло. Новостей много.

Нас накормили картошкой с тушёнкой. Чай с вареньем и сгущённым молоком, это по желанию и свежий хлеб. Пока ели, я рассказал о Станиславе и его людях. О стычке с людьми Гриши Кольца. Под конец спросил Андрейку, уплетавшего за обе щеки хлеб с вареньем.

— Андрей, ты точно видел человека?

— Да дядя Марк.

— Где? — спросила мама.

— Около ГЭС, мы через Фрунзенский район шли.

— А что тебя смутило?

— Да странно как-то. Тёмное время суток, а он по улице шарится. Ведь вокруг полно собачьих стай.

— Да мало ли. Может он специально ночью выходит на улицу.

— Может быть. — Но зарубку в уме я себе поставил. На всякий случай. Посмотрел на Илью. — Илья, а у вас там приборы ночного виденья есть?

— ПНВ? Должны быть.

— Надо будет скататься туда. Поискать. А то коснись чего, а мы ночью слепые. Прицелы ещё надо ночные. Хорошо на «Бардаке» штатный стоит.

— Марк, нам корова нужна и луг пахать надо, картошку садить. — Мама завела свою пластинку. Конечно надо, я не спорю. Нам много чего надо. А где людей взять на всё?

— Будет корова и курицы будут. Стас обещал. Завтра с трофеями разберёмся. И потом поедем. Да, Оля, Анна, автоматы вам не нужны. Сдадите в оружейку.

— Почему это не нужны? — Ольга возмутилась. Глядя на неё, улыбнулся.

— Не нужны. Возьмёте снайперские винтовки Драгунова. Буду делать из вас снайперов. Это как раз по вам.

— Давай нам винтовки и автоматы оставь.

— Оль, зачем вам автоматы? Только мешать будут. Вооружены будете пистолетами и винтовками. Вам этого будет достаточно.

Ольга фыркнула и демонстративно ушла. Прихватив с собой автомат. Анна улыбнулась и ушла вслед за сестрой.

— Что это ты так? — Спросил меня Илья.

— Посуди сам, они как себя поведут в прямом боестолкновении на близкой дистанции? Уверен, что справятся? — Илья, подумав пожал плечами. — Не уверен. Вот и я о том же. А там любой косяк, это верная смерть. А на расстоянии, у них будет достаточно места для манёвра. В крайнем случае будет возможность свалить и остаться живыми. Ладно, поговорю с ними позже. Ольга, чувствую ещё та упрямая. А Анна делает так как Ольга.

Утром, встав пораньше разбудил Илью. Мы с ним так и спали в одной палате. Георгич и Андрейка в соседней.

— Подъём, боец. Труба зовёт на утреннюю зарядку.

— Марк, да ладно, в армии эта зарядка задрала. Дай поспать.

— Ну дело твоё. Только не удивляйся, если Анна тебя бортанёт как последнего лошару.

— Это почему? — Парень моментально проснулся и сел на кровати.

— Как почему? На физподготовку забил. Жрёшь от пуза, желудок. Сейчас ещё в город метнёмся, пару упаковок пивоса с чипсами, диван тебе притараним из мебельного. Будешь целыми днями лежать, пиво глыкать, чипсами закусывать, видео смотреть и пузо наращивать. И всё, прям красавЧЕГ будешь, думаешь Анна после этого тебя облизывать согласится? Ну-ну.

Надев спортивные штаны и кроссовки, по пояс голый выскочил из палаты. Подбежал на улице к дереву с импровизированным турников в виде ветки, подпрыгнув ухватился и стал подтягиваться. Вскоре ко мне присоединился Илья. Я про себя усмехнулся. Ну очень хочется парню, чтобы девчонка его облизывать начала. Подтянувшись 20 раз, спрыгнул. На моё место устроился Илья и стал подтягиваться. Я стал делать упражнения. Из корпуса вышли Ольга, Анна и моя мама. Все в спортивных костюмах. Отлично, походу все записываются в спортсмены.

— Мальчики, может пробежимся? — Услышал я голос Ольги. Посмотрел на неё. Стоит смотрит на меня и улыбается.

— Да не вопрос, девочки. Только кобуру с пистолетом все надели. И побежим. Потому как за пределы периметра стен выходить без оружия запрещено.

В итоге все нацепили на пояс ремни и подвесили кобуры с пистолетами. Потом побежали. Бежали не спеша, по дороге, ведущей к федеральной трассе. До трассы было полтора километра. Туда и обратно три. Нормально. Бежали молча. Добежав до трассы, остановились. Делали упражнения. Илья с Анной весело переговаривались. Глядя на них, усмехнулся. Потом взглянул на Ольгу. Она тоже смотрела на свою сестру и на парня, покачала головой и улыбнулась.

— Девчонки, сегодня баньку затопим. — сказал я. — Могу попарить вас от души. Как смотрите на это?

— Баньку? Попарить? — спросила Оля делая круговые движения руками.

— Ага!

— Интересно! — Она переглянулась с сестрой. — Хорошо. Поглядим какой ты банщик-парильщик.

— А я тоже умею парить! — Встрял моментально Илья.

— Конечно, конечно. — Ольга засмеялась. — Сколько вас банщиков-парильщиков, прям ступить и плюнуть некуда!

— Да ладно Оль. Мы же без всяких ентих мыслей. Чисто для здоровья, так сказать. — Я засмеялся.

— Конечно для здоровья, я даже не сомневаюсь. Может ещё и массаж с растиранием?

— О, это было бы великолепно. Просто моя природная скромность и застенчивость не позволяли предложить вам такую важную и пользительную, с точки зрения медицины, процедуру.

— Ну если только она пользительная, тогда да, обязательно надо попробовать.

— Да, дети, весло! — Усмехнулась мама и мы побежали назад.

Успели пробежать половину пути, когда я боковым зрением уловил какое-то движение с право от себя. Рука сама на инстинкте скользнула к кобуре, рукоятка «Глок-17» легла в ладонь как влитая.

— С права! — Крикнул остальным и прыгнул вперёд, разворачиваясь в воздухе. Из кустов на обочине на меня прыгнула здоровенная псина. Выстрелил три раза подряд. Визг. И тут же закричала Анна, на неё тоже прыгнула собака, овчарка. Девушка забыла про оружие. Но моментально среагировал Илья. Грохнул ещё один выстрел. Ольга и мама действовали на удивление хладнокровно. Успели выхватить свои пистолета. На них тоже бросились собаки. Застучали пистолетные выстрелы. И всё быстро кончилось. Оставшиеся в живых твари ретировались. Некоторые собачки были ещё живы, только раненые, пытаясь отползти поскуливая. Этих добили.

— Пострадавшие есть? — сразу спросил народ. Все были бледны. Анну трясло. Около неё лежала восточно-европейская овчарка с простреленной головой. Илья насторожённо оглядывался вокруг, водя стволом пистолета, другой рукой обнимал Анну за плечи, прижимая к себе. — Анна, псина тебе что-нибудь сделала?

— Не знаю. — Всхлипывая ответила она. Я посмотрел на неё. Так ноги целые… А вот кроссовок вроде порван. Присел на корточки.

— Ногу подними. — Она послушно подняла. Я снял кроссовок. Ступня целая. Крови нет и носок не продран. Снял носок. Нормально, всё целое, только покраснение на ступне сверху. Надавил пальцем на это место. — Больно?

— Немножко.

Одел ей носок назад и за ним кроссовок.

— Всё нормально. — Сказал я выпрямляясь. Кроссовок она хоть и прокусила, но ногу нет. Молодец, Илья, успел среагировать. Так, женщины, оружие наготове держать. Илья, давай дохлятину на обочину выбросим. Что бы тут на дороге не валялись.

Повыбрасывали мертвых собак с дороги. Как раз в одном месте старый овраг был или ещё что, но спуск приличный и все заросло кустарником. Собак выкинули туда. В этот момент показался Георгич с автоматом, бежал очень шустро.

— Что случилось? — Крикнул он подбегая. Запыхался. — Я стрельбу слышал.

— Собаки напали. — ответил ему.

— Не понял? А что они здесь делают?

— Не знаю. Сам задаюсь этим вопросом. Стали разбегаться из города? Сомнительно. Там ещё достаточно ресурсов, вернее кормёжки.

— Это для человека достаточно. Доступные им трупы уже давно подъели. Собак то тьма. Многие мертвые им не доступны, лежат в помещениях. Консервы и фрукты с макаронами, как и крупы им не интересны. Вот и делай выводы. Собака хоть и одомашненное животное, но всё же животное. Просыпаются инстинкты, особенно у тех пород, которые не выведены искусственно, а наиболее близки к волкам. Например, как овчарки или алабаи.

Чёрт, а ведь на меня кинулся алабай. Три патрона на него потратил. Хорошо, успел отпрыгнуть и пёс промахнулся. Иначе бы трындец — порвал бы. Мы быстро вернулись на территорию нашей базы, закрыли ворота. Забор по периметру был высокий, кирпичный, два с половиной метра. Собачки не перепрыгнут. Они не кенгуру.

После завтрака стали разбираться с тем, что привезли. Камаз с баней откатили на задний двор. К сливу присоединили шланг и вывели его в старую канаву возле забора. Потом протянули шланги от крана в больнице, включили насос артезианской скважины и накачали полную емкость на тонну воды, встроенную на крыше кунга. Наполнили бак печи. Георгич растопил баньку. Потом недалеко от бани, установили так же и полевую кухню. Девушки сполоснули котлы и заполнили водой на столько, насколько это было необходимо для того, чтобы накормит нас всех. После я с Ильёй и Георгичем перетаскали ящики с боеприпасами из прицепа в оружейную комнату. Присмотрели место, где наиболее лучше всего было разместить «Василёк». Перевели его из походного в боевое состояние. Потом пристреливали территорию вокруг базы дымовыми минами, разбив её на квадраты. Закончили ближе к вечеру. После чего снарядили десять кассет по четыре мины в каждой и сложили в оружейке. Сам миномёт накрыли чехлом. Наконец баня! Георгич проверив состояние банного комплекса и его готовность к помывки личного состава, дал добро. Мы перед этим сгоняли с Ильёй на «тигре» на федеральную трассу к коттеджному посёлку и немного ограбили там магазин. Взяв несколько упаковок пива, фисташки и соломку из мяса горбуши в вакуумных упаковках. Всё это было ещё пригодное к употреблению. Пиво затолкали у нас в холодильник. Так же вытащили несколько столов на улицу рядом с баней и стульев. Поставили на один из столов самовар, который имелся в клинике. Правда он был электрический. Я высказал мысль, что нужно будет поискать настоящий, который топится на шишках и щепе. Народ со мной согласился. Накрыли стол. Я так же с Ильёй и Геогичем нарезали берёзовых веток. Берёза уже распустилась. Листья были более-менее нормальные. Первыми пошли мыться и парится женщины. Я напомнил Ольге об слугах парильщика и массажёра. В ответ получил улыбку. С намиосталась Гуля. Она держала на руках дочку. Вот чёрт, совсем забыли про мелкую. Нужно коляску срочно и прочие детские причиндалы. Андрейка сидел на дозоре на крыше клиники, где мы устроили наблюдательный пункт. У него было кресло и бинокль.

Первой вышла моя мама. Раскрасневшаяся, в халате, на голове тюрбан из полотенца.

— Уффф, мужчины, благодать то какая. Спасибо вам. Просто прелесть. Ни с каким душем и ванной не сравнить.

Села за стол. Я налил ей душистый чай с какими-то травками. Это она сама приготовила и заварила перед баней. Попив чая, забрала у Гули ребёнка и отправила молодую женщину в баню. Та сначала отказывалась, говорила, что ни разу в бане не была. Но спорить с моей мамой бесполезно и ей пришлось туда пойти, взяв полотенце и сменное бельё. Потом из бани выскочила Анна, но не в одежде, а в простыне. Мы все трое мужчин вытаращились на неё. А она, как ни в чём не бывало села за стол и налила себе чай. Сидит прихлёбывает с вареньем.

— Анечка, — ласково обратился я к ней, — я не понял, ты что будешь продолжать банкет?

— Конечно. Обожаю баню. У нас на даче баня была. Папа нас приучил парится. Сейчас отдохну. Остыну и вновь пойду.

— Что значит пойду? А мы когда?

Девушка пожала плечиками, хитро улыбнулась.

— Не знаю когда вы пойдёте.

Анна ещё допивала чай, когда показалась Ольга, тоже в простыне. Мы продолжали таращится на наглых девиц. Ольга уселась и попросила принести ей баночку холодного пивца. При этом смотрела на меня улыбаясь. Пришлось встать и сходить в холодильник. Фисташки, и рыбка была уже на столе в тарелочках. Девушка налила себе в стакан пива из банки и сидела с наслаждением пила, закусывая фисташками. Девицы наслаждались, мама посматривая то на них, то на нас, улыбалась и качала ляльку. Меня этот балаган стал напрягать. Хотелось в парную.

— Оля, скажи мне, солнышко, твоя наглость вообще границы имеет?

— Что ты имеешь ввиду, дорогой Марк? — Томным голосом спросила она. У Илью глаза на лоб полезли. А я даже завис на некоторое время. Её поведение, ну ни как не вязалось с той Ольгой, которую мы успели узнать. Интересно, у неё есть что-нибудь из одежды под простыней? Судя по всему нет.

— Оль я понимаю, что вы с Анной расслабляйтесь. Нирвану качаете. Но совесть то нужно иметь. Мы тоже хотим.

— Так в чём проблема? Присоединяйтесь. Тем более кто-то грозился попарить и массаж сделать.

Я даже нервно сглотнул.

— Что серьёзно?

— Вполне. Сейчас только Гуля выйдет и пойдём. Мы как раз с Анькой остынем.

Георгич аж крякнул. Посмотрел на мою мать. Она ему улыбнулась и покачала отрицательно головой. Не понял? Чего это они переглядываются? Мужчина усмехнулся и кивнул моей матери. После чего налил себе чая. Наконец вышла Гуля, тоже в халате и с тюрбаном на голове. И так же была вся распаренная и красная.

— Садись Гуля, попей чай, а я пока с малышкой ещё посижу.

Девушка улыбнулась. Я налил ей чай. Потом посмотрел плотоядно на Ольгу.

— Ну что, красавицы пошли?

— Пошли.

Она отставила кружку и поднялась. Анна тоже поднялась, глядя на Илью и улыбаясь. У парня глаза были как уши у чебурашки. Он даже пересохшие губы облизнул.

— Марк, я попозже пойду. — Сказал мне Георгич и усмехнулся. Что-то происходило. Но я пока не догонял. Как-то всё спокойно, словно старшие благословляли нас на свальный грех. Но зная маму, этого просто не могло быть. Ладно, что мысли гонять, посмотрим.

Мы вчетвером зашли в баню. Сначала был предбанник. По сути, отдыхать после парной можно было и там. Имелись лавочки и столик. Мы с Ильёй стали раздеваться, глядя на девушек. Они зашли в моечную, но дверь не закрывали и глядели оттуда на нас с любопытством. Когда дело дошло до трусов Ольга сказала, глядя на меня:

— Марк, надеюсь вы тут свои возбуждённые причиндалы не будете нам демонстрировать во всей их обнажённой красоте?

Я опять подвис.

— А как нам парится? В трусах что ли?

— Можете в трусах, но лучше свои чресла, — она хихикнула, — оберните полотенцами. Они вон на полочке лежат. Я специально их приготовила. Даже пару пуговичек пришла и петельки, это что бы вы застегнули их, и они не свалились с вас в самый не подходящий момент.

Мы с Ильёй синхронно оглянулись. Точно на полочке лежали сложенными два полотенца.

— Переодевайтесь мальчики. — Сказала Ольга и закрыла дверь в моечную.

— Марк, ты чего-нибудь понимаешь? — спросил меня Илья.

— Ровно столько же, сколько и ты! Ладно обертываемся\ полотенцами и застёгиваемся.

Петельки были из прорезиненной ткани и тянулись. В общем-то полотенца держались на бёдрах хорошо. Мы зашли в моечную. Девушек не было. Всё ясно, они в парной. Парная была отдельно. Девчонки в простынях сидели на полоках и расслаблялись. Мы с Ильёй сели по обе стороны от сестёр. Я возле Ольги, Илья возле Анны. Наблюдали за ними. Они сидели откинувшись, закрыв глаза и обе блаженно улыбались. Весело! Ладно, запарил пару веников, хотя тут ещё были те, которыми парились женщины. Ничего. Потом сел назад на полок, смочил водой стенку и откинувшись на неё спиной закрыл глаза. Кайф и нирвана. В парилке был хороший жар. Наверное девчонки добавили. Стало постепенно припекать макушку. Дьявольщина, забыл шапку. Сёстры продолжали сидеть. Правильно, у них на головах тюрбаны. Им макушки не припекает. Пахло мятой и ещё какими-то травами. Классно.

— Ну что Марк, попаришь меня? — Спустя какое-то время Ольга проговорила мне на ухо тихим голосом. Дьявольщина, от её голоса у меня опять всё напрягаться стало. Только расслабился. Открыл глаза и посмотрел на неё. У Ольги на лице были капельки пота.

— Как скажешь, моя принцесса.

— Прямо так и принцесса? — Спросила она. Придвинул своё лицо и особенно губы к моему лицу.

— А кто же ты? Самая настоящая принцесса. Даже больше, богиня!

По её губам скользнула улыбка. Я встал. Анна и Илья отодвинулись дальше. Освобождая место. Напряжённо смотрел на девушку. Она развернула простынь. Я даже затаил дыхание… Под простынёй на девушке были ажурные трусики и лифчик. Ольга спокойно постелила простынь и посмотрела на меня удивлённо.

— Марк, дорогой, ты что завис?

Взглянул на Илью. У него челюсть готова была упасть на пол.

— А это… — только и сумел проговорить я.

— Марк, а вы что оба рассчитывали увидеть? А?

Я стоял и смотрел на Ольгу вытаращившись как таракан, который хапнул дифлофоса. Первым заржал Илья. За ним прыснула Анна и закатилась девичьим смехом. Ольга улыбалась. Глядя в её смеющиеся глаза, заржал сам. В итоге хохотали все четверо.

— Молодцы девчонки. Ладно давайте, попарю от души.

Похлестал веником Ольгу. Она лежала, уткнувшись в свои ладошки. Но всё равно, несмотря на бельё, которое было на ней, я любовался её телом. Красивое оно у неё, просто слюной можно захлебнуться. Потом она выскочила из парной, вылила на себя два ведра холодной воды. Я вышел за ней в моечную, так как Илья не собирался отдавать мне право, попарить Анну. И я его понимал. На ней тоже было бельё, как и на Ольге. Выходя, взглянул на молодёжь.

— Ребята, здесь только парится. Без глупостей.

В комнате отдыха, Ольга легла на лавочку.

— Ты обещал массаж.

— Обещал, значит сделаю.

Стал мять её тело. Спину, руки, ноги. Это было какое-то издевательство над самим собой. Мял и растирал. Она лежала и постанывала от блаженства.

— Марк, там баночка с оливковым маслом, намажь меня им. — попросила она, не поднимая головы. Жесть! Взял баночку, чуть вылил себе в ладошку и стал растирать. Плечи, спина, ноги. Перевернул её на спину. Так как бельё было мокрое, то мало что скрывало. Но я держался, практически из последних сил. Втирал масло в ключицы, потом стал опускаться ниже.

— Грудь тоже намазать? — прохрипел, глядя на лифчик.

— А ты удержишься, Марк?

— От чего?

— От того, чтобы не накинуться на меня?

Судорожно сглотнул.

— Удержусь.

— Хорошо.

Она сдвинула лифчик выше грудей. Два прекрасных полушария с розовыми сосками выскочили на свободу. Глухо застонал. У меня даже руки подрагивали. Несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, потом стал нежно втирать ей в груди масло. Было видно, что она испытывает блаженство. Глаза закрыты, губы чуть приоткрылись, показался кончик язычка. Часто дышала. С груди перешёл на живот. Увидел в её пупке золотую серёжку. Нежно растирал масло, перешёл на бёдра. Ольга чуть раздвинула ноги. Смотрел на чуть выпирающий лобок. Погладил его. Почувствовал через тонкую ткань женское сокровенное место. Девушка застонала. Вцепилась руками в края лавки. Стал растирать масло по ногам. Закончив массированием ступней, встал рядом с ней на колени. Всё же не смог удержаться и поцеловал ей ближайшую ко мне левую грудь, взяв сосок в рот.

— Марк, ты обещал. — прошептала она, погладив меня по голове. Выпустив набухший сосок из-за рта, так же шёпотом ответил.

— Прости Оль, не могу удержаться. — Уткнулся лбом ей в левую грудь. Левая моя рука лежала у неё на животе, правую запустил ей в волосы, развязав тюрбан.

— Всё, Марк. Пора остановится. — Она села. Закрыла грудь лифчиком, опустив его вниз. Я продолжал стоять на коленях возле её колен. Поднял голову и посмотрел ей в глаза.

— Оль, а у меня есть шанс, увидеть тебя без этих тряпочек и не сдерживаться находясь рядом с тобой?

Ольга взяла моё лицо в свои ладошки:

— Есть. Потерпи. Я просто пока ещё не готова. Пожалуйста. Ты мне очень нравишься.

— Хорошо, я подожду.

Она склонилась и поцеловала меня в губы. Потом отстранилась.

— Иди, поторопи этих, а то как бы там они чего не устроили.

С трудом встал и открыл дверь в моечную. Сладкая парочка перебралась сюда из парной. Стояли и целовались. Лифчик Анны лежал на полу. Она обнимала Илью за шею, а он мял ей ягодицы. На меня вообще не среагировали. Похоже для них ничего вокруг не существовало. Я взял ведро с холодной водой и окатил их. Анна взвизгнула, а Илья заорал. Парочка распалась. Анна, закрывая грудь подхватила с пола лифчик.

— Охолонились оба? Это хорошо. Я же сказал, без непотребств. Анна, в предбанник к сестре, шагом марш. А ты герой-любовник в парную…

Когда вышли из парной, девчонок в бане не было. Илья был грустный.

— Ты чего нос повесил, боец?

— Вот что ты Марк заявился? Тебе с Ольгой что плохо было?

— Ты даже не представляешь, насколько плохо. Мне стоило огромных усилий удержаться.

— Аня сама была не против. Сказала мне, что я ей нравлюсь. У меня столько времени девчонки не было.

— Илья, так ты её хотел поиметь потому, что у тебя сколько-то там женщины не было или по другой причине?

— Она мне нравится. С первого взгляда, как увидел.

— Влюбился?

— Да. И я сейчас готов на ней жениться. Только ЗАГСы не работают.

— Ну, раз готов жениться, тогда потерпишь. В их семье теперь старшая Ольга. Надо её согласие получить, понимаешь? Мы же не отморози конченнные. А ЗАГСы не работают, так это ерунда. Кто у нас здесь представитель власти?

— Ты!

— В некотором роде. Но главный представитель власти — это Вероника Антоновна. Вот она вас обоих и окольцует. Надо сделать всё красиво. Чтобы у неё платье было свадебное, фата, колечко золотое обручальное. Всасываешь, чудо? А не так просто, раз-два и вы в койке.

— А что так можно сделать?

— А почему нет? Навряд ли свадебные салоны с платьями кому-то были нужны. Правильно? — Он кивнул. — А это значит, что там выбор мама не горюй. Ювелирку тоже найдём. Стол накроем, всё как полагается. За посаженых отца с матерью, моя мама с Георгичем пойдут, если, конечно, ты не против. И всё, считай на свадьбе отгуляем! Вон Стаса позовём с его братвой.

— Я не против. Я с Анечкой поговорю. Если она согласна, а я уверен, что согласна будет, мы с Ольгой поговорим. Подожди, Марк. А ты?

— А что я?

— А ты разве с Ольгой не хочешь?

— Тут не от меня зависит, а от неё. Она сказала, чтобы я подождал.

Мы помылись с ним, потом ещё раз в парную зашли. Окатились после холодной водой, надели чистое бельё и спортивные костюмы. Нас за столом уже ждали. Не было только Гули с ребёнком.

— Ну как, добры молодцы, попарились? Девушек попарили? — Усмехнулась мама. Георгич тоже улыбался.

— Попарились, спасибо. И, — я посмотрел на Ольгу, — мадемуазелей тоже попарили. От души!

— Ну вот и славно! Костя, иди парься. — сказала удовлетворённо мама.

Мы с Ильёй взяли по банке пива. Сидели пили, заедали солёно-вяленой рыбной соломкой. Дождались Георгича. Он тоже попил пива. Одним словом, вечер провели душевно. На улице было тепло и хорошо.

— Мальчики, завтра поедите за трактором. Тянуть больше нельзя. А потом за живностью. — Сказала мама, под конец посиделок, когда стали собираться идти в корпус спать.

На следующий день, после завтрака, проверили с Георгичем БРДМ, так сказать на всякий пожарный. Долили топливо. Снарядили с Ильёй одну ленту для крупнокалиберного пулемёта, взамен расстрелянной в предыдущей вылазке. Андрейка с деловым видом устроился в боевой машине.

— Ты куда собрался? — Поинтересовался у шкета.

— Как куда, дядя Марк? На выезд. — По деловому сказал он, поправив кобуру с пистолетом на поясе. Пистолет он уже таскал. Правда магазины с патронами я ему пока не давал. Я только хмыкнул и махнул рукой. Пусть. Пацан шустрый.

Ольга вела себя так, словно ничего вчера и не было. Прежде чем выехать посмотрел на неё. Она смотрела мне в глаза. На губах была улыбка. Ничего не сказав залез в «Бардак», хотел уже закрыть боковую дверь, как услашал:

— Марк, буде осторожнее. — Оглянулся, и кивнув девушке закрыл дверь.

Георгич был, как и в прошлый раз, за рулём. Я в люльке, Мелкий в одном из кресел членов экипажа. Решили поехать на объездную, но не доезжая до развилки на Строгово. Там был большой павильон сельскохозяйственной техники, в том числе и трактора «Беларус», разные косилки, копалки, сажалки и прочий инвентарь. Конечно, это было далековато, можно было и ближе найти, но там риск напороться на бандосов резко возрастал. Всё же нас было мало. А РПГ у них были. На нас хватило бы одного выстрела и всё, суши вёсла.

Через микрорайон Приморский выскочили на плотину ГЭС, с неё съехали на одну из улиц Фрунзенского района. К пустоте и тишине улиц уже стал привыкать. Наоборот, эта пустота позволяла замечать любое, даже небольшое движение. Увидел собачью стаю, сидевшую возле одного из домов. Псы провожали нас взглядами. Сейчас, по сути, они хозяева положения. Но это долго не продлится. Псины начали бесконтрольное размножение. Скоро их начнёт прореживать естественный отбор в виде разных собачьих болезней. Первыми вымрут, так называемые искусственно выведенные породы, нуждающиеся в обязательном уходе человека, в виде разных прививок и правильном питании. Чумка, энтерит — собачьи бичи, если так можно сказать. В итоге останутся наиболее устойчивые — разные помеси и дворняги. А потом в опустевшие города придут волки, медведи, рыси и прочее зверьё.

Перед тем как выехать, мама выдала нам медицинские маски. Я тогда удивился — зачем? Ведь вирус на нас не действовал. Но она пояснила, что этот вирус не действует, но действуют другие. В городе полно мёртвых, идёт интенсивное разложение. А значит в любой момент может появится и холера, и чума, и сибирская язва, и прочие радости. Пить воду из открытых источников запретила категорично. Наша вода из артезианской скважины была безопасной. Можно было брать питьевую воду в магазинах в пятилитровых канистрах. Она была ещё нормальная, пригодная для употребления. С собой взяли пятилитровую канистру с нашей водой из скважины.

До большого павильона с сельхоз и строительной техникой на объездной дороге мы добрались без происшествий. Из людей никого не видели. Вскрыли ворота территории, где стояла техника. БРДМ загнали внутрь. Здесь было несколько тракторов. Среди них пара «Беларусов — 82.1». Георгич показал на них:

— Вот такой возьмём. Там вон фреза, землю вспахать в самый раз.

— Фреза? Не лемехи? Вон лежат.

— Нет. К лемехам, борона нужна, а после фрезы боронить не нужно. Вероника Антоновка картошку же посадить хочет??

— Да.

— Тогда в самый раз. И картофелесадилка. Вон стоит. Коса, работающая от привода, в качестве навесного вон там. Её на картофелесадилку примастряим и дотащим всё это хозяйство до клиники, с божьей помощью. Надо проверить только, топливо в тракторах есть?

Неожиданно услышали шум двигателей.

— Тихо! Георгич, слышишь?

— Слышу. Кто-то едет. Может Станислав?

Я взглянул на БРДМ. Со стороны трассы его навряд ли видно. Он за большим бульдозером стоял. Дай бог пронесёт.

— Андрейка, спрячься куда-нибудь и не отсвечивай, понятно?

— Да, дядя Марк.

Пара мгновений и пацана нигде нет. Ловко! Наблюдали за трассой. Показался БТР-80. Не слабо. За ним шёл грузовик Урал, военный, тентованный и пара джипов.

— Бандосы? — Спросил меня Георгич.

— Скорее всего. Вопрос, куда они направились? Там дальше развилка на Строгово к Стасу.

— Думаешь их вычислили?

— Не знаю, но боюсь, что да. У Стаса два крупняка. БТР расстреляют в ноль, если всё правильно сделают. Если нет, тогда задница полная будет. Они их задавят. Сколько боевиков Кольца туда направилось, трудно понять.

— Что делать будем?

— Пойдём следом. Стаса бросать нельзя. После него нас вычеслят, это как два пальца об асфальт.

— По трассе пойдём?

— Нет, по целине. Нас холмы прикрывать будут. Направление мы знаем, подойдём с той стороны, откуда ждать не будут. Если БТР будет к этому времени целым, долбанём его в хлам.

Кавалькада прошла мимо. Нас не почуяли. Это было хорошо. Но как Стаса они вычислили? Вопрос. И его надо будет решить.

Сели в «Бардак», выехали из ворот и обогнули павильон. После этого двинулись по целине, то есть не по дороге. Шли по дуге. Для БРДМ кустарник и поле было ни по чём. Четыре мощных колеса гребли по самый не балуй. Я сидел в люльке и крутил головой на 360 градусов. Миновали в метрах в четырехстах развилку. Шли параллельно с дорогой на Строгово. Обогнув холм, за который в своё время спрятался от нас Стас, пытаясь уйти, остановились. Я залез на крышу, смотрел в бинокль. Увидел хвост колонны бандосов. Они точно шли в Строгово. Мать вашу! Подождал пока колонна скроется, потом дал команду двигаться дальше, забирая левее, уходя от дороги в деревню.

Весь путь до населённого пункта перемежался лесопосадкой и открытым пространством. Открытое пространство проскакивали на максимальной скорости. В лесополосе ехали уже спокойнее. На подходе к деревне услышали стрельбу. Всё, бандосы сцепились со Стасом и его командой. Подошли максимально близко. В бинокль рассматривал деревню. Увидел, как по одной из двух улиц деревни движется БТР. То вперёд, то назад. Двинувшись вперёд БТР начал работать крупняком. Потом отскочил назад. Грохнул взрыв, к небу стал подниматься столб дыма. Твою душу, бойня набирала обороты.

— Георгич, давай максимально близко подберёмся к БТР.

— Марк, у нас же труба есть с пятью выстрелами. Мы же её из «коробочки» так и не вытаскивали. — Напомнил мне Константин. Точно! Но что это даёт? С РПГ надо подбираться к БТР на максимально близкую дистанцию. А с башенного крупнокалиберного можно работать и с полукилометра. Правда там дома мешали. БТР не был постоянно в прицеле, постоянно скрывался за домами деревни.

— Не, не пойдёт. Рядом с БТР боевики. Не подберусь. Спалят раньше времени.

Понял, что Стас заперся в одном из домов. Стоящем на противоположной от нас стороне деревни. Дом был большой двухэтажный. Огорожен высоким забором. Увидел один джип. Он дымился. Был весь как решето. Точно с пулемётов его кончили.

Встали довольно удачно, в берёзовой роще. Я крутил рукоятки наводки, пытаясь поймать в прицел БТР. Вот он отъехал назад, показавшись из-за дома. В этот момент услышал звук очереди из крупнокалиберного пулемёта. Работал «Утёс». Значит жив Стас. Поймал наконец в прицел БТР. Башенный крупнокалиберный Владимиров ударил гулко. Бронебойно-зажигательные пули начали дырявить корпус бронетранспортёра. Наконец он загорелся. Всё, трындец. Лента в 50 патронов ушла практически вся. Задрал ствол пулемёта вверх. Пошла перезарядка. Андрейка протянул мне начала новой пулемётной ленты. В руках съемная рукоятка затвора. Упёрся ногой, рванул рукоятку на себя. Пошло как и положено туго. Лязгнуло и пулемёт заглотил ленту. Опустил ствол, выравнивая пулемёт по горизонтали. Всё, Владимиров готов к стрельбе. Застучали выстрелы в самой деревне. Заработало как минимум два пулемёта. Всё смешалось в оружейно-пулемётной трескотне. Потом увидел, как боевики Кольца начали откатываться. Второй джип попытался уйти к трассе. Не успел. Я его поймал в прицел и ударил из башенного пулемёта. Джип свалился в кювет и загорелся.

— Георгич, давай в люльку. Я пошёл.

— Марк, зачем?

— Надо.

Открыл боковую дверь и вывалился на улицу, перехватывая автомат. Перебежками приблизился к ближайшему дому. На меня выскочил парень с семьдесят четвертым калашом. Очередь с отсечкой на три выстрела. Все пули пришлись ему в грудь. Приблизился к упавшему. Глаза вылезают на лоб, на губах кровавая пена. Не жилец. Выстрел и бандос успокоился окончательно.

— Стас, ответь! — Попытался связаться с ним по рации. Частоты мы согласовали ещё в тогда, когда передал ему рации бандитов. — Стас, ответь. Приём!

Ещё минуту вызывал его, пока у меня в гарнитуре не раздалось:

— Слушаю. Кто на проводе?

— Это я, Марк. Слышишь меня?

— Слышу. Ты что здесь?

— Здесь. Вижу мы вовремя!

— так это вы БТР уработали?

— Мы, а кто ещё-то?!

— Спасибо братишка. Помог. Иначе он бы нас кончил.

— Стас, сейчас бандосы разбегаться начнут. Оба джипа уже в нерабочем состоянии, БТРа нет. Остался грузовик. Где он?

— Не знаю, братишка. Я его не видел.

— Сколько боевиков было?

— Не знаю сколько точно, но не меньше десятка.

— Ладно, меня не подстрели. Начинаю здесь зачистку. От их БТРа.



Глава 4

Сидел на лавочке, Дарья, старшая сестра Павла, бинтовала мне левое плечо. Всё же словил в самом конце пулю. Хорошо, что прошла на вылет и не задела кости. Только мягкие ткани были повреждены. И кровь лилась как из борова. Но остановили уже. Вот что мне стоило надеть бронник, парочка которых лежала в БРДМ? Это из взятых у чекистов. Сейчас бы просто синяком отделался. Подошёл Стас, сел рядом. Дарья закончила с перевязкой.

— Ты как? — Спросил Станислав.

— Нормально. До свадьбы заживёт. Что делать будешь, Стас? Бандосы знают о тебе. Урал ушёл. И они обязательно вернуться.

— Думаешь? Они восьмерых потеряли.

— И что? — Я покачал головой. — Даже не надейся. Кольцо злопамятный. И дело даже не в том, что он получил оплеуху, а в том, что спустить такое просто не сможет. Иначе его авторитет пошатнётся и его сменят, ликвидировав свои же. Но второй раз они придут более подготовленные. Пригонят что-то более тяжёлое. Да тот же танк. Сейчас этого добра немеряно. Да ты и сам видел на тех же складах. А у нас тут вокруг города несколько воинских частей. Или туже БМП-2 подгонит с тридцатимиллиметровой автоматической пушкой. И всё. Или ещё круче БМП-3 с её сто миллиметровой пушкой. Что делать будешь? То-то.

— Твою душу. — Стас сплюнул. — Только картошку высадили. Пару гектаров.

— Зачем столько?

— Как зачем? У нас тут хозяйство, коровы, курицы, гуси, свиньи. Скотина то картошечку тоже любит. Тем более хавроньи. Комбикорма где сейчас возьмём? Только на склады ехать, а это риск. Рожь посадили, овес, ячмень. Пахали как лошади. Конечно, размах не колхозный или фермерский, но нам хватило. И что, всё это бросить?

— Зачем бросить? К нам всё увезём, имею ввиду скотину. Много её?

— Достаточно. Здесь ведь в каждом дворе скотина была. Коровы, козы, овцы. Сам понимаешь. Мало того, вон там в полукилометре, видишь строения?

— Вижу.

— Бывшая ферма колхозная была. Её мужик один выкупил. Фермерством занялся. Саму ферму перестроил, да ещё строений наделал. У него коровы молочные были, из Голландии какие-то. Но молока реально много дают. Двадцать штук было. Плюс бычки с тёлками мясной породы. Тоже какие-то импортные. Причём мясо там, так называемая мраморная говядина. В рестораны поставлял. Свиньи свои были. У него там небольшой молочный цех. Сам всё делал и молоко разливал в упаковку, и кефир делал, и ряженку, и сметану, масло, йогурты. Сыры. Бизнес у него хорошо шёл. Вот только вся семья его вымерла.

— Ничего себе! И как вы тут управлялись со всем этим? Это же не фига сколько скота? Запаришься.

— Да никак. Я когда сюда пришёл, Дарья с Еленой и парой выживших совсем замучались. Сначала пытались скотину доить. Потом бросили это дело. Доили своих. На остальных рукой махнули, просто по выпускали скотину в поле и всё. Потом собаки появились. Тут свои местные были, сам понимаешь деревня. А после с города стаи стали подтягиваться. Сколько они скота загрызли, ужас. Ну и я когда пришёл, пришлось бычков тех-же резать, тёлок. Мясо варили, тушёнку делали. Коптили. Колбасу делали. Благо у фермера и цех колбасный имеется. Потом всё это в ледники складывать начали. Молоко выливали в канаву. Много было. Просто не съешь всё.

— Не слабо! А мы о свежем молоке только мечтали. О сметане, кефире. И много заготовок?

— Много Марк. Четыре ледника забито тушёнкой и прочими мясными изделиями.

— Марк, молочка попей. — Подошла к нам Дарья, протянула мне большую кружку. Георгич с Андрейкой уже вовсю наворачивали деревенскую колбасу, запивали молоком и заедали свежими булками. Всю кружку выпил. Хорошо.

— И вот что сейчас делать? Куда это всё? Твою дивизию. — Стас сплюнул на землю. — Слушай Марк, может вы к нам? Народа больше будет. Отобьемся, если что.

Я отрицательно покачал головой.

— Не вариант, Стас. Посмотри, в плане обороны, деревня вообще никакая. Техника к ней может подойти со всех сторон. Место открытое. У вас даже никаких естественных преград для неё нет. Холмы вон те, не преграды. Наоборот, достаточно поставить ту же БМП на холм и вся деревня как на ладони. Понимаешь? Не удержим. Да и у меня людей не густо. Из мужиков — я, Георгич и ещё один парень, бывший росгвардеец. А все остальные женщины. И тех всего четверо. Да двое детей. Вон Андрейка и девочка, но та совсем малая, титьку ещё сосёт у мамки своей. Вот и считай. Так что если и переезжать, то к нам.

— А у вас что?

— У нас лес вокруг, сосновый и еловый. Техника не пройдёт, завязнет. К нам подойти можно на технике только с одной стороны, со стороны трассы. Поэтому контролировать это направление мы можем, причём достаточно хорошо. Сейчас думаю ещё мины установить, на дистанционном подрыве. Скотину можем взять. Там есть строения, их под коровник и птичник можно приспособить. Конечно, всю скотину не возьмём. Ты говорил у фермера молочные коровы были?

— Да половина стада осталась. И мясные породы тоже остались треть от первоначального стада. Мы их там же на ферме держим.

— Вот и хорошо. Возьмём молочных и мясных. По пять-шесть голов. Будет достаточно. Куриц возьмем, гусей. Выкопаем пруд для гусей, пусть плещутся.

— Не знаю Марк.

— Стас, я понимаю, что тебе жалко тех трудов, которые были вами затрачены, но что тебе дороже, картошка? Скотина? Или люди? Понимаешь, в Халтурино, где Кольцо со своей бандой засел, полей рядом предостаточно. И он не дурак и прекрасно понимает, что те продукты, которые есть сейчас в городе, в магазинах и складах будут приходить в негодность. Поэтому он людей и ищет оставшихся в живых. Я стопроцентно уверен, они работают там на полях. Он их использует в качестве рабсилы. Поэтому договорится с ним не получится. Они придут, кого убьют, если сопротивляться будешь, остальных захватят и увезут к себе. И скотину заберут.

Встал на ноги, походил. Время уже за полдень.

— Ладно, Стас. Думай сам. Скажи, у Вас тут трактора лишние есть?

— Есть. Тут чуть ли не в каждом дворе свой трактор. И у фермера техника хорошая, практически новая. Выбирай что тебе нужно.

— А коров дашь?

— Бери. Сколько тебе?

— Да две-три молочных. Ну и пару-тройку мясных. Куриц надо, гусей.

Стас кивнул.

Мда. Работник из меня никакой, с простреленным плечом. На фермерском подворье взяли прицеп, с высокими бортами. Для перевозки скота подошёл идеально. Павел сказал, что фермер в нём и перевозил скот. Решили, что скот повезём на нём. Время было уже позднее. Поэтому волевым решением решил переночевать в деревне, у Стаса в гостях. О чём передал по рации к нам на базу. На вопрос Ольги, что случилось, заверил, что всё хорошо. Вечером женщины накрыли очень богатый стол. Мясо, приготовленное в разных вариациях. Отварной картофель, квашенная капуста, солёные помидоры и огурцы из подполья. Маринованные грибы. Сало. И конечно спиртное. У Стаса было убито двое. Мужчина и женщина. Оба пришлые из пригорода. Прибились к ним в деревню в разное время. Вообще у Стаса народа оказалось побольше, чем он мне говорил изначально. Но это было понятно. Всего было пятнадцать человек. Одиннадцать взрослых от 16 и до 56 лет. И пятеро детей в возрасте от 4 до 13 лет. Все, за исключением Дарьи, её дочери Елены, брата Павла и ещё одного мужчины 56 лет, были пришлыми. Так же было ранено трое. Двое легко. А вот третий парнишка 16 лет тяжёлый. Дарья сказала, что перевозить его нельзя. Сама она раньше, до пандемии работала фельдшером. У парня была прострелена грудь. Два пулевых ранения. Помочь ему ничем не могли. Он был без сознания и вечером того же дня умер. Это было печально. Помянули погибших. Но такова была реальность. Я не знаю, смогли бы мы его в клинике спасти? Ольга ведь училась на хирурга. Она должна была закончить в этом году институт. Но помешала пандемия. А раз так, то не факт, что она бы могла спасти парня. Посидели нормально, потом легли спать.

Утром развили с Георгичем бурную деятельность. Раненое плечо болело, но я не обращал внимание. Подцепили к одному из тракторов прицеп. Загнали туда двух дойных фермерских коров и пару бычков. Там же нашли клетки для перевозки птицы. Набили их какие курицами, взяв до кучи и пару петухов. Ну а что, курям тоже надо. В какие гусей. Время было полдень.

Пожал руку Стасу, поблагодарил Дарью. Нам насовали ещё тушёнки своего изготовления, окорок, колбасы, буженины. Всё было своё, свежее. Просто объедение. С подбитого БТР-80 вытащили рацию. Она оказалась целая. Установили её у Стаса. Проверили связь, связавшись с базой.

За трактор сел Георгич. К прицепу прицепили и фрезу и картофелесажалку.

— Стас, Подумай хорошо. Побереги людей. — Сказал я ему, когда мы уезжали.

— Я подумаю, Марк. Давай, езжай. Как приедешь свяжись с нами. Скажи, как доехал. Хорошо?

— Обещаю! И ещё, Стас, я в шоке. Ты почему «Василёк» в боевую позицию не выставил? Не пристрелял территорию?

— Да некогда было. Не думал я что так скоро. Но сегодня всё с Пашей сделаем.

— Ладно, давай. Если что, звони. Но сам понимаешь. С другого конца города быстро прийти не сможем.

— Понимаю всё.

Мы ушли. По большому счёту, мы взяли всё то, что хотели. Даже с избытком. Стас оказался упёртым. А я хотел, чтобы они к нам присоединились. Тогда нас точно никто бы и никогда бы не нагнул. Мы бы сами нагнули кого хочешь. Но Стас мандражировал. Здесь он был самый главный, а у нас нет. Плюс посадки и всё прочее хозяйство. Я его понимал.

Двигались очень медленно. Ибо как говорят, скорость каравана определяется самым медленным верблюдом. Так же и у нас. Самым медленным был трактор с прицепами!

Шли по Фрунзенскому району. Уже недалеко была плотина ГЭС, как я услышал от Андрейки, сидевшем в люльке, возглас:

— Дядь, Марк! С право, трое с оружием. У одного труба какая-то на плече!

— Огонь! — Заорал я. Похоже Андрейка нажал педаль электрического привода, на автомате. Гулко ударил КПВТ. Я проскочил чуть дальше от перекрёстка, спрятавшись за дом, остановил машину и схватив автомат, выскочил наружу. Пошёл перебежками. Приклад автомата в плечо. Хорошо ранено левое, а не правое. Выглянул на перпендикулярную улицу. Никого. Постучал по гарнитуре.

— Андрей? А ты где их видел?

— Во дворе, дядь Марк. Рядом с перекрёстком.

— С какой стороны?

— С правой, дядь Марк!

Всё верно идиот! Пробежался. Вроде никого, прошерстил дворы и нашёл. Два трупа, разорванных крупнокалиберными пулями в клочья. Рядом с одним из них лежал контейнер с одноразовым РПГ «Муха». Гранатомёт был целым. Твою мать! Забрал его, сняв с боевого взвода. А они реально нас хотели грохнуть.

— Андрей, — спросил я, закидывая «Муху» в нутро БРДМ, — Ты точно видел троих? Не двоих?

— Точно дядь Марк. А что там?

— Ничего, всё нормально! Ты молодец, Андрейка. Проверку прошёл на пять с плюсом. Держи свои магазины.

Отдал ему магазины от пистолета. Это что получается? Было трое, а дохлых нашёл двоих. Один явно слинял. И это были не люди Кольца! Мать вашу! Ещё одна банда? Этого нам ещё не хватало! Теперь и Фрунзенский район небезопасный!

Георгич нас дожидался, тоже спрятавшись за домами. В гарнитуру сказал ему, что бы выдвигался. Плечо болело уже нестерпимо. Мать, мать!!!! Неужели воспалительный пошёл? Только не это. Надо домой дойти. Чувствовал себя совсем хреново. Но показывать нельзя! Продолжили путь. Выскочили на плотину ГЭС. Потом в Приморский.

Подъезжали к клинике в сумерках, но было ещё довольно светло. Заехав на территорию базы, я наконец вылез. Перед глазами были разноцветные круги. Увидел маму. Она подбежала ко мне.

— Мам, мы всё привезли, что ты хотела, даже больше. Прости, что-то я себя совсем плохо чувствую. — После этого потерял сознание.

Когда очнулся, первое что увидел Ольгу. Она сидела возле моей кровати. И её глаза были совсем мокрые. Она гладила меня.

— Оль, ты чего плачешь?

— Почему ты не сказал, что ранен?

— А надо было? Кости целые, значит нормально.

— Нормально?! У тебя фактически сепсис начался. — Она отвернулась. Видел, что вытирает слёзы.

— Оль. — Положил свою руку на её. — Ты за меня переживаешь? Правда?

— Правда. А что мне не переживать? — Повернулась и посмотрела мне в глаза. — Если с тобой что случится, кто нас защищать будет? Кто разные полезные вещи нам таскать будет?

— То есть я тебе интересен только в этом плане? То есть как добытчик и защитник?

— Конечно! Ты же мужчина. А кто в пещеру обязан мамонта приносить? Я что ли?

— Мамонта?

— Мамонта. Можно шерстистого носорога. Ты притаскиваешь, я готовлю мясо для тебя, а из шкуры убитого животного шью красивую одежду, для себя.

— Не понял? А почему для себя? А для меня?

— Для тебя тоже, но из того, что останется.

— А если не останется, то я голым буду ходить, так получается?

— Для тебя это не так важно. Главное, что я тебя накормлю. Ты будешь сытым и сильным. А мне одежда гораздо важнее. Причём не просто одежда, а красивая.

— Это почему?

— Марк, ну как ты не понимаешь? Увидев меня в красивой соблазнительной одежде, ты получишь стимул таскать в пещеру как можно больше мамонтов! Понимаешь?

— Весело! — Я засмеялся. Ольга сидела, улыбалась. — Хорошо, а что ещё, кроме жаренного на углях, полусырого куска мамонтятины, я получу?

— Как что, милый, созерцание неземной красоты в моём лице. Ну, возможно, ещё и поцелуй.

— И всё что ли? То есть я буду рисковать своей собственной шкурой, чтобы увидеть неземную красоту, получить поцелуй и потом давится слюнями, занимаясь рукоблудием возле костра? Такая фигня не прокатит. Я похож на кретина?

— Для большего, одного мамонта мало. Почему я тебе и говорю, что у тебя будет стимул. Как минимум трёх, плюс обязательно в стихах рассказать, как ты мне достанешь с неба звезду. Тогда можно рассчитывать на большее.

— То есть притащив трёх мамонтов или четырёх носорогов, плюс пообещав отодрать гвоздодёром звезду с небосвода, я наконец смогу насладиться неземной красотой в полном размере и в тех позах в каких захочу?

— Ты имеешь ввиду плотскую любовь, то есть секс?

— Конечно! А чего вату катать? Или нет?

Ольга откуда-то достала женский напильник, и с деловым видом стала точить свои ноготки.

— Ну, дорогой, какой ты, однако, шустрый. Для полноценного секса, да ещё с вариациями, которые ты хочешь, трёх мамонтов явно мало! И обещания достать звезду тоже недостаточно. Пять мамонтов и реальную звезду с неба… — Недоговорив, она взглянула на меня, потом захохотала запрокинув голову. Наверное, у меня был шок на лице и глаза стали вылезать из орбит от такой наглости!

— Ну, знаешь что, неземная красота! Пока я доберусь до твоей постели, я в округе всех мамонтов истреблю, а заодно и носорогов, и саблезубых кошек. То-то они вымерли все, теперь понятно почему! А может ну его этих мамонтов. С такими аппетитами сударыня, может проще удавить такую неземную красоту и прикопать где-нибудь её по тихой грусти? И чёрт с ним с рукоблудием возле костра.

— Не спеши, мой волосатый дикарь. Ты сначала посмотри на эту красоту.

Ольга встала. Я только сейчас понял, что на ней не штаны, а платье. Улыбаясь, она стала медленно поднимать подол, двигая бедрами, словно танцуя. У меня сразу пересохло в горле. Задрав подол, она продемонстрировала мне своё нижнее бельё. Очень красивое и сексапильное. Я нервно сглотнул.

— Нравится? — спросила с придыханием, как тогда в бане. Слов не было, сказать ничего не мог и только закивал головой, не отрывая взгляда от, и правда, неземной красоты. Плевать на мамонтов и гринпис, я ей готов был десять притащить, главное ещё бы увидеть всё без этих тряпочек. Она всё поняла и опустила подол. Села опять на стул рядом. Погладила меня по лицу.

— Вот видишь, дорогой, никуда вы не денетесь от нас. Надо будет и мамонтов стадами нам таскать будете. Согласен? — Я кивнул. Протянул руку и погладил ей коленку. Она молчала, наблюдала с улыбкой. Набравшись наглости я провёл выше, задирая на ней подол. Коснулся трусиков. Сердце бухало как ненормальное. Руку мою она не убирала, только наклонилась к моему уху и прошептала:

— Марк, а мамонт?

— Я тебе что, мало вчера мамонтов приволок? Оль, сколько ты ещё будешь надо мной издеваться? — Прохрипел в ответ, поглаживая ей под подолом бедро.

— А как же слова любви, стихи, букетик цветов девушке, хоть для приличия? Я уже не говорю про предложение руки и сердца, и маленькое колечко, пусть даже и без бриллианта, хотя хотелось бы бриллиант, пусть и маленький? — Шептала она мне, поглаживая мне по волосам. Блин я сейчас взорвусь. Попытался просунуть пальцы ей под трусы, но она отреагировала, прижав мою руку к своему бедру, своей ладошкой.

— Я тебя люблю, Ольга. Честно. Сильно люблю. Цветы сейчас сбегаю наберу. Колечко? Не вопрос, прямо сейчас встану и скатаюсь в город, могу целую кучу колец притащить. Ты выйдешь за меня замуж? — Попытался опять просунуть пальцы ей под трусы, она сильнее надавила на мою ладонь.

— Замуж за тебя согласна. Вот когда всё сделаешь, тогда ни в чём отказа не будет. А сейчас давай успокоимся, любимый. И я тебя покормлю. Всё же ты и вправду мамонта мне притащил, да ещё какого!

Я хотел встать, но она упёрлась мне в грудь ладошкой.

— Лежи.

— Почему? Я нормально себя чувствую.

— Марк, я вчера чистила твою рану, зашила всё. Тебе лучше полежать немножко. Успеешь ещё.

— А как же кушать?

— Я сейчас принесу.

Она встала и выпорхнула из палаты. Через некоторое время зашла, неся поднос с тарелками, полными еды. За ней в палату зашла мама.

— Я вижу, сын, у тебя всё хорошо?

— Да, мам, всё нормально.

— Отлично. Ты нас вчера напугал. Спасибо Оленьке, если бы не она у тебя заражение началось бы. Ты ничего не сообщил о своём ранении. Оля, ты покормишь его?

— Я и сам могу поесть.

— Ничего я тебя покормлю. — Ольга улыбнулась. Мама кивнула.

— Сын, ты к тому же крови много потерял. Тебе сейчас кушать надо. Покорми его Оля.

— Начинается какой-то детский сад. Мама, я Ольге предложение сделал. Она дала согласие. Так что, ты как представитель гражданской власти должна зарегистрировать наш брак. Что бы всё чин по чину.

Мама смотрела на нас обоих. Улыбнулась.

— Вот и слава богу. Свадьба это серьёзно. Надо подготовится. Я рада. — Она поцеловала Ольгу. — Что бы не случилось дети, а жизнь она продолжается.

Я принял полусидячее положение. Повязка сковывала движение. Всё верно, всё плечо забинтованно и грудь. И левая рука не очень хорошо работала. Зато правая нормально. Ольга поставила мне на колени поднос. Я хлебал из тарелки суп. Потом ел варёную картошку, заедая её кровяной колбасой бужениной. Хорошие нам подарки Дарья со Стасом сделали. Пока ел мама рассказала, что Георгич с Ильёй занялись с утра коровником, пилили доски, стучали молотками. За сегодня должны были сделать в одном из строений нормальный коровник и птичник. А после планировалась пахота на луге. Мама торопилась посадить картофель. Грядки они копали сами с помощью Ильи, пока мы катались. Посадили ещё дополнительно морковь, свеклу, лук, чеснок, петрушку и прочее. Так же у мамы сидела рассада помидор и перцев. И была уже определена земля под парники для огурцов. Мама всё перечисляла, как и что нужно сделать. Мне постепенно становилось тоскливо. Ну не моё это, фермерство и ковыряние в земле.

— Ты чего морщишься, чадо моё?

— Мам? А зачем столько грядок? Огурцы, помидоры и прочее. В городе есть ещё достаточно консервированных овощей.

— Консервы, это консервы. А свежие овощи, это свежие овощи. Не путай божий дар с яичницей! Поэтому, поедешь на строительный рынок, найдёшь там теплицы из поликарбоната. Они быстро собираются. И не спорь со мной.

Я уже поел, когда в палату зашла Анна.

— Тётя Вероника, Марк, там с деревни связались, сказали, что будут к нам переезжать. Ещё коров привезут. А так же овец, коз и птицу.

— Отлично! — Воскликнул я. Соскочил с постели и меня качнуло. Дьявольщина.

— В постель ложись! — Потребовала мама. Ольга её поддержала. Но я отказался.

— Всё нормально. Мне в норму нужно приходить. Со Стасом связаться, переговорить. Это очень серьёзно. А вы давайте на двенадцать человек места готовьте. Мама не стала спорить и вышла с Анной. Я, с помощью Ольги оделся. Прежде чем выйти, обнял её правой рукой за талию.

— Оль, на правах жениха имею право тебя поцеловать?

— Имеешь, но только поцелуй.

— А большее? Оль, да ладно. Мы же взрослые люди. Всё равно жениться будем!

— Что, дорогой, не в терпёж?

— Ага, уж замуж не в терпёж!

Ольга погладила меня по груди.

— Не сегодня. Из тебя сейчаслюбовник никакой. И не спорь. — Она замолчала. Потом взглянула мне в глаза. — Я очень вчера испугалась за тебя, когда ты вылез из своего броневика, был бледный, а потом упал.

— Всё будет хорошо. До свадьбы заживёт. Тем более, это же ты своими ручками меня лечила.

Чуть склонился к ней. Она потянулась ко мне губами. Поцелуй был долгим.

— Какие у тебя, Оля, губы сладкие.

— Я вся сладкая. Иди.

Связался со Стасом. Он всё же хорошо подумал и решил уходить. За посадки не беспокоился. С ними ничего не будет. Картофель можно и потом, когда срок придёт, приехать и окучить. Благо там всё под трактор. Вот только скот весь забрать нельзя было. Даже с учётом потерь и того, что им удалось сохранить, животин всё равно было много. Так же начал демонтаж мясного цеха. Рассчитывал управится за два три дня. Но я выразил сомнения. Будет ли у него столько времени?

Потом сидел уже сам думал. То, что кольцо придёт, лично у меня сомнений не было. И мы со своим «Бардаком» могли уже не помочь. Надо было что-то более серьёзное. А вот что? БТР-80? Нет. Те же яйца, что и БРДМ, только в профиль. Вооружение такое же. На складах в Артиллерийском, видел плавающие танки ПТ-76, на консервации. Это конечно не полноценный танк, бронирование лёгкое, но всё же. Главное преимущество, это пушка калибра 76,2 миллиметра. А это уже, в нашем случае, серьёзный аргумент. Танк этот устаревший, хотя там были экземпляры и прошедшие модернизацию. С новыми башнями и длинноствольной автоматической пушкой калибра 57 миллиметров. Этот вариант ещё лучше. Но, где я экипаж возьму? Плюс снимать с консервации устанешь. Люди нужны и время. А у меня ни того, ни другого. Надо брать что-то сейчас и уже боеготовное. Так, примерно в 30 километрах отсюда на северо-восток, стоял мотострелковый полк. У них должны быть БМП. Надо бы туда прошвырнуться и посмотреть. Сходил до Георгича с Ильёй.

— Мужики, надо к мотострелкам наведаться.

— Зачем? — Георгич вопросительно посмотрел на меня.

— Глянуть, что у них там по части техники. БМП неплохо бы прикарманить. Стас со своими решил всё же к нам присоединиться.

— А что «Бардака» уже мало?

— Думаю будет мало. Надо что-то, что имеет более мощное вооружение.

— Думаешь эти бандиты придут туда?

— Придут, я даже не сомневаюсь. И придут далеко не на джипах. Один БТР они потеряли. Сейчас могут что-то покруче взять. Те же БМП. А у этих уже артиллерия, а не пулемёты. Две БМП пригонят и всё. Наш «Бардак» если сунемся, раскатают как нечего делать.

— И когда надо ехать?

— Вчера.

— То есть выдвигаемся? — Спросил Илья. Я кивнул. — Прямо сейчас?

— Да, времени в обрез.

— Коровник не доделали. — Вздохнул Георгич.

— Потом доделаем.

— Вероника Павловна будет недовольна. — Усмехнулся Константин.

— Ничего, переживём. Коровы на заднем дворе пока попасутся. Не зима. Георгич, «Бардак» как, готов?

— Перезарядили его сегодня утром с Ильёй. Бак полный.

— Тогда собирайтесь, выдвигаемся. Пойдём втроём.

— Ты как себя чувствуешь?

— Нормально. Стрелять могу, только управлять не могу и за грузчика пока недееспособен.

Мужики оставили инструмент и направились к корпусу. Я пошёл за ними.

— Куда собрались? — Был первый вопрос гражданского начальства.

— На выезд, мама.

— На какой выезд? Коровник сделали?

— Завтра доделают, вернее послезавтра. Надо мама. Боюсь у Стаса нет двух-трёх дней. А нам нужно что-то, что посерьёзнее нашего БРДМ.

— А ты куда собрался? Тебе лежать надо. Хочешь, чтобы швы разошлись?

— Не разойдутся. Вы меня туго запеленали.

— Марк!

— Мама, разговор закончен. Там люди под молотки могут попасть. Так что всё пойдём сейчас.

В БРДМ закинул ещё один бронник.

Ольга смотрела на меня тревожно, но молчала. Перед тем как я залез в бронированную машину, обняла и поцеловала. Уже не стеснялась.

— Пожалуйста, Марк, будь осторожнее.

— Обещаю.

За управление сел Георгич. Илья уселся в люльке. Андрейку, как он не просился, с собой не взяли. Обязал его нести боевое дежурство на крыше.

До мотострелков дошли довольно быстро. Сначала шли по федеральной трассе, потом соскочили на бетонку, ведущую к воинской части. По ней прошли ещё километров пять-шесть. Остановились возле ворот.

Надел бронник и вылез из машины. Прошёл КПП. Никого не было. Но запах тления чувствовался. Не сильно, но был. Значит здесь тоже мёртвые есть. Прошёл на территорию части и открыл ворота. Подождал пока заедет БРДМ и закрыл их вновь. Поехали сразу в парк. Вскрыв первые боксы, обнаружили БТР-80 и БТР-82А. Неплохо. Но нам нужна была БМП. Стали вскрывать остальные боксы. Обнаружили тентованные Камазы, Уралы. Наконец зашли в бокс, где стояли БМП. Сначала увидели БМП-2. Что же не плохо. Бокс был разделён на две секции, отгороженные друг от друга стеной. Пока мы с Ильёй осматривали БМП-2 Георгич вышел и вскрыл вторую секцию.

Проверили несколько БПМ-2. Баки у них полные и даже боекомплект имелся в достатке, что очень порадовало.

— Марк, Илья идите сюда. — Услышал я голос Георгича.

— Что там? — крикнул ему.

— Бросайте тут всё. Идите сюда.

Вышли с Ильёй из бокса. Георгич ухмылялся.

— Что? — мы оба смотрели на него вопросительно. Он кивнул на вторую часть бокса. Зашли. Твою душу! Там стояли «тройки», то есть БМП-3!

— Я проверил, вот у этого первого ряда, боекомплект полный. То есть выезжай и вперёд. Там и для стомиллиметрового орудия бронебойные и осколочно-фугасные в барабане и для тридцатимиллиметровки и для пулемёта. Баки полные. Машины полностью готовые.

— Берём «тройку». Где у них склады?

— Зачем тебе?

— Ещё боекомплекта взять. У нас ведь только к стрелковке и пулемётам. К артиллерии боекомплекта вообще нет.

— Думаю там вон. Видишь ангары?

— Я что думаю Георгич, надо БТР ещё взять.

— Зачем? Тебе мало?

— Мало! На чём снаряды повезём? Сколько в БМП войдёт? Сколько в «бардак»? В БТР всяко разно больше, чем в "бардак"!

— А «бардак» куда? Бросишь что ли? Зря. Машина вёрткая, высокая проходимость, вооружение хорошее. В городе крутиться самый раз. БТР длиннее.

— Да не собираюсь я его бросать. Втроём пойдём. Один на БМП, один на БТР и один на БРДМ.

— А ты сможешь?

— Постараюсь. Георгич, смотри. Возьмём восемьдесят второй. Там вооружение круче чем у нашего «Бардака» и у восьмидесятки. Всё же пушка, а не пулемёт, пусть и мощный.

— Жадный ты. Мало тебе Марк, всё гребёшь как куркуль.

— Жизнь такая, Георгич. А свой запас карман не тянет. У нас тут шайки плодятся, как блохи. Я бы знаешь, что ещё пригнал? На складах помнишь ПТ-76 видели?

— Ну? Старый танк.

— Не все там старые были. Часть стояла с новыми башнями, модернизированными. На них пушки стояли калибра 57 миллиметров, автоматические. Слышал от одного спеца, что этими стволами можно израильскую «Меркаву» и американский «Абрамс» расковырять по самые гланды. Не даром их на новый модуль курганцы поставили, который на такую вот БМП-3 воткнули. На выставке «Армия-2017» показывали. Вещь просто убойная.

— Знаю. Комплекс этот «Байкал» назывался. Только не знаю, приняли его или нет?

— Я тоже не знаю. Но образцы были. Их на полигонах гоняли. Поэтому я себе зарубку сделал на счёт этих танков. Пусть они и не совсем танки, но всё же. Вот только людей нет совсем в экипажи. Но БТР брать надо. Я всё равно планировал один к нам пригнать. Ничего, девчонок посадим. Пусть рулят. Вот и возьмём восемьдесят второй. Там боевой модуль с пушкой не жилой, как говорится, автоматический. Так что две наши сестрёнки-красавицы справятся с ним. А то я смотрю у них жизнь малиной покатила. — Вспомнил про мамонтов! Мамонтов и красивую одежду, душа моя, будут тебе мамонты! — Одна за руль сядет, вторая за стрелка.

Георгич засмеялся.

— Ты же их снайперами хотел сделать?

— И снайперами будут. У нас, Георгич, многостаночный семейный подряд, по принципу — хочешь жить, умей вертеться.

Георгич с Ильёй засмеялись. Я сам ухмыльнулся. Не, ну что? Разве я не прав? Ничего, девочки они креативные, справятся! Жесть, конечно, но жизнь такая!

— Ладно, Марк, как делать будем? — Спросил отсмеявшись Георгич.

— Ты пойдёшь на БМП, Илья на БТР. А я уже на нашем «Бардаке»! Но сначала все три машины забьём боеприпасами к БМП и БТР.

— Хорошо. Поехали к складам.

— Нет, сначала БТР сдвинуть нужно. А то вдруг они на глубокой консервации?

— Нет, Марк. Никакой консервации тут нет. Полк был развернутого состава. Тут всё по-взрослому.

БТР-82А, тоже оказались полностью подготовленные к бою. Полный БК и полные баки!

В ангарах было обмундирование, средства связи ещё что-то, но мы уже не обращали на это внимания, нам нужны были боеприпасы. Их тоже нашли. Подогнали сначала БМП к складу, стали загружать ящики с боеприпасом для тридцатимиллиметровой пушки, потом для сто миллиметровки. Кумулятивные, осколочно-фугасные. Больше ничего не грузили, хотя тут всего было в избытке. Забив десантный отсек у БМП, подогнали БТР. Тоже самое с ним. Потом уже заполнили БРДМ. Конечно, взяли не столько, сколько могли бы утащить на бортовой Камазе или Урале, но у нас просто некому было больше рулить. Георгич управлял БМП, Илья БТР, а я сел за руль «Бардака». Потихоньку двинулись. Все вскрытые склады закрыли и двери застопорили. Тоже самое с воротами на территорию воинской части. Это будет наш стратегический резерв.

Добрались без происшествий. Только плечо болеть начало. Зараза такая. На базе Ольга разбинтовала мою тушку. Обработала рану дезинфицирующим раствором, потом опять забинтовала. Вкатила мне какой-то укол. Что за укол спрашивать не стал. Она медик и ей лучше знать… надеюсь. Пока бинтовала меня, правой, здоровой рукой погладил ей по заду. На этот раз она была в штанах.

— Марк, перестань. Не накручивай себя сам.

— Не могу. Когда тебя вижу, автоматом накручиваюсь.

— Насколько я понимаю, ты опять воевать собрался?

— Если не будет выбора. Оль, а есть какой-нибудь допинг? Ну что бы на боль не обращать внимания?

— Даже не думай. Ещё чего не хватало. — Посмотрела на меня укоризненно. — Что насчёт снайперских винтовок? Лучше этим займись. Ты же сам говорил.

— Конечно. Время сколько сейчас?

— Шестой идёт.

— Отлично. Пойдём, Анну зови. Будем заниматься обучением.

Майку надевать не стал. С помощью Оли накинул камуфляжную куртку.

В оружейке взяли две СВД. Девчонки под моим контролем снарядили по два магазина. Потом час убил на разборку и сборку оружия, которое дамы делали под моим руководством. После залезли на крышу клиники. Георгич и Илья, перетаскав ящики с боеприпасом в ещё одну комнату на первом этаже, которую я так же определил под склад, занялись доделыванием коровника. Ольга по моей просьбе нарисовала пару мишеней на листе формата А4. Андрейка сбегал и повесил их на деревья возле стены на заднем дворе. После чего начали стрелять. Стреляли два часа. Пока сумерки совсем не сгустились. Андрей несколько раз бегал в оружейку за патронами. Девчонки старались. Особенно Ольга. Ей вообще нравилось оружие, как я понял. Готова была палить в белый свет как копеечку. Конечно, за эти два часа я не сделал из них снайперов и даже не сделал «Ворошиловских стрелков». Но в мишень они попадать научились. Иногда. Не в центр, конечно, но главное, что попадали. Показывал, как целится, рассказывал об упреждении. Одним словом, провели время неплохо. Только мама была недовольна, высказав, что превратили клинику в полигон. Тогда же вечером с нами связался по рации Стас. Сказал, что они выдвинуться завтра утром. Правда сам он и ещё один мужчина пока остаются.

Мы на всякий пожарный ещё раз проверили БМП. Боекомплект был полный, горючего залито под горловину. Решили колону встретить перед Фрунзенским районом, чтобы провести их под нашей защитой. Всё же те гопники фрунзенские, меня напрягали. Пальнут из окна дома какого-нибудь и трындец. Немного подумав, решил всё же идти ещё и на БТР. Как не говори, но две боевые единицы техники, это лучше, чем одна. Бронетранспортёром должен был управлять Илья. А когда встретим колону, посадим за стрелка кого-нибудь из людей Стаса.

Утром встали пораньше. Женщины нас накормили. Ольга выразила желание ехать с нами, но обломилась. Сказал ей что бы сидела ровно на своей изумительной пятой точке, так как она не готова ещё к боестолкновению, не дай бог такое случиться. Сегодня чувствовал себя намного лучше. Попросил ещё укол вколоть, как вчера. Я же этот, как его: «Я уколов не боюсь, если надо, уколюсь!» Но мне отказали. Ну и бог с ним.

БМП шла первой. Я сидел на месте стрелка. Георгич управлял машиной. Прикольное управление у БМП-3. Руль как у мотоцикла. Ну, вернее похож на мотоциклетный. Очень резвая машина. Бежала по асфальту как легковушка. Илья позади на БТР не отставал. Мы все трое были в бронежилетах. Когда прошли половину Фрунзенского района с нами связался Станислав.

— Марк приём!

— Слушаю тебя, Стас.

— Мы не успели. Бандосы появились. С двух сторон заходят. Я женщин и детей в джип и УАЗик посадил и в лес их отправил.

— Почему сам не ушёл? На хрен в бой ввязываться? Уходи. Мы скоро подойдём.

— Я не могу уйти. Мы их отход прикрываем.

— Сколько уродов?

— Не знаю. Но у них танк!

— Танк?

— Да. Т-72. А ещё две двойки БМП и восьмидесятка БТР. Это не считая джипов и двух Камазов тентованных. Прижимают они нас конкретно. Один «Утёс» у меня уже в хлам разбит. Из «Василька» успели только две кассеты отстрелять. Его тоже уже нет. Ели свалили оттуда. Если вы в скором времени не появитесь, нам трындец. Танк и остальные коробочки близко не подходят. Боятся, что мы их из гранатомётов сожжём. Но у них пехота пошла. Насчитал с десяток уродов. У нас тут уже дома в селе горят.

— Держись Стас. Мы скоро. У нас для их танка подарочек есть.

Мать, мать, мать вашу! Хотелось взвыть по волчьи.

— Але, малой, слышишь меня? — Это я Илье.

— Слышу.

— У Стаса заварушка.

— Я понял, слышал ваш разговор.

— Держишься за нами. Сейчас из района выскочим, уйдём севернее, по целине. Бандосы нас будут ждать с востока, по федеральной трассе. Там скорее всего и засада сидит. А мы севернее зайдём, откуда они ждать нас не будут.

Неслись как сайгаки, по улицам. Выскочив за пределы жилых и хозяйственных построек на объездную, сразу ушли севернее, соскочив с трассы. Благо тут просёлочная дорога шла к каким-то промышленным строениям. Шли, прикрываясь холмами. Включил тепловизор. Обходили съезд с федеральной трассы на Строгово по большой дуге. Наконец оказались северо-западнее Строгово. После чего повернули строго на юг. Хорошо БМП шла, любо дорого. Вскоре увидели клубы черного дыма. Это горело само село. Уроды!

— Стас! Приём! Ты ещё жив, старик? — Некоторое время никто не отвечал. Я даже испугался, что их всех уже укатали. Потом в гарнитуре зашипело и я услышал голос морпеха.

— Глеб, вы где, мать вашу. Нам совсем хреново! БТР один сожгли. Но у меня и двухсотые и трёхсотые. Второй «Утес» в хлам.

— Где танк?

— На центральной улице.

— Понял!

Стали приближаться к холмам на северо-западе села. Увидел на одном из них чуть левее от нашего маршрута БМП-2. Стояла, прикрывшись кустарником, и стреляла по селу короткими очередями. Разворот башни. Поймал её в прицел. Грохнула очередью наша тридцатимиллиметровая пушка. «Двоечка» моментально заткнулась и загорелась. Заскочили на холм. Остановились. Стал высматривать танк. Наконец засёк его. Полкилометра расстояние. Весь его видно не было, он стоял за домой, видны были только передние катки гусениц и орудийный ствол. Наша пушка уже была заряжена кумулятивным управляемым снарядом. Давай сволочь, вылезай.

— Стас, приём!

— На связи!

— Нужно, чтобы танк чуть высунулся из-за дома.

— Бл. ь, Марк! Я как это сделаю? Аркан закину и на лебёдке вытащу? Там какой-то грамотный спец сидит.

— Ладно!

Нацелился на торчащий передний каток. Грохнуло наше орудие. Снаряд точно попал в цель. Взрыв. Угол дома, из-за которого и высовывался танк вздрогнул, просел и загорелся. Отлично! Теперь он не сможет сдвинуться. Мы сразу откатились назад на склон.

— Марк! Молодец! — Услышал вопль морпеха в наушниках гарнитуры. — Сейчас мы его с РПГ ещё приласкаем.

— Стас! Не лезь туда. Сидите и не отсвечивайте. Дом горит. Если они не захотят поджарится, сами из танка свалят. Ещё техника есть?

— Есть. Вторая БМП, двойка. В восточной части села. Остальные пехота. Но у них РПГ может быть.

— Понял.

Развернулись. Илья подогнал БТР к подбитой БМП. Прикрылся ей. Сам пересел за управление боевым модулем. Хреново, конечно, так как наш БТР лишился манёвренности.

— Малой, если что, сваливай с БТР. Понял? Этого железа ещё до хреновой кучи, не жалко! Андестен?

— Понял!

— Молодец. Тем более тебя Анна ждёт, не забывай этого.

Вернулись назад, чтобы зайти непосредственно с северной стороны. Увидел тентованный Камаз, он сваливал с села. Остановка. Навёлся на него спаркой и ударил очередью из тридцатимиллиметровой пушки. Камаз съехал в кювет, лёг на бок и загорелся. Замечательно! Зашли в село. Крутил головой на триста шестьдесят градусов. Главное, что бы нам в бочину или в задницу гранату не зарядили. Но бандосов не встретили. Похоже вояки они ещё те. Поняли, что одна БМП и танк подбиты и решили сваливать?! Всё может быть. Наконец центральная улица. Зашли танку в тыл. И вовремя. Он разворачивал башню в нашу сторону. Ещё немного и всё. Выстрел нашего сто миллиметрового орудия. Кумулятивный снаряд ударил в корму танка. Тогда я впервые увидел, как детонирует танковый боезапас. Башню сорвало с погона и отшвырнуло на десяток метров от танка. Она грохнулась на чью-то баню и проломила крышу. Сам сруб начал разваливаться. Танк горел как бенгальская свеча. Мать честная. Услышал, как матерится Георгич. Он сразу сдал назад.

— Ну ни хрена себе! — Это уже в наушнике гарнитуры отметился Стас. Потом услышал Илью.

— Марк, приём?!

— Говори.

— Зачётно! Смотрю, просто обалдеть. Марк, бандосы сваливают. Вижу БМП-2. Она уходит на северо-восток. Мне её не достать, хотя попробовать можно.

— Да и хрен с ней, пусть валит. Не трать боеприпас. Ты пока побудь там. Понаблюдай.

— Понял. Во, второй Камаз вижу. Тоже в ту сторону сваливает и два джипа.

— Пусть сваливают. Надеюсь, тут больше никого не осталось?

Объехали горящий танк. От дома он всё же откатился, метра на четыре-пять, размотав гусеницу полностью. Отъехав от разгорающегося пожара, остановились. Увидел Стаса. Он был в камуфляжных штанах, берцах, тельняшке. Тельняшка порвана, в пятнах сажи и крови. Плюс голова у него была перевязана. В руках нёс ручной пулемёт. Я вылез из БМП. Обнялись с ним.

— Спасибо, брат. Если бы не вы, всё, суши весла. — Посмотрел на горящие останки танка. — Красиво ты его уделал.

— Ага, красиво. Чуть в штаны не навалил, когда выскочили на него. А он башню уже почти развернул.

— Почти не считается. Я смотрю ты техникой разжился.

— Есть такое. Прикинул на досуге. Понял, что с одним пулемётом, пусть и крупняком, тут ловить нечего, если в серьёзную заварушку влезем.

Стас кивнул. Посмотрел на село.

— Всё трындец селу. Сгорит на хрен.

— Однозначно. Уходить надо. У тебя какие потери?

— Трое убиты. Два мужика и одна девчонка. Это из тех, кто прикрывать отход остались. Остальные в разной степени ранения. Даже сам не знаю кто и как. Сейчас будем смотреть.

— А остальные?

— В лесу.

— А барахло то ваше где?

— Возле фермы. Там и колону формировать начали. Скот в двух прицепах. Их вчера со складов пригнали. Борта нарастили. В одном прицепе коровы и бычки, во втором овцы, козы, парочка хрюшек. Отдельные ячейки им сгородили. Зил-130, бортовой, туда продукты с одного ледника сложили и так имущество, плюс куриц взяли с гусями. В ГАЗ-66 уложили оборудование к колбасному цеху. Маслобойку и сепаратор. До хрена короче.

— Не повредили?

— Не знаю. Но надеюсь, что нет. Там никого не было. Мы сразу в село выдвинулись, а дети с женщинами, их немного, в лес драпанули.

— Так, Стас, давай село прочешем на всякий случай. Мало ли.

— Давай.

Связался с Ильёй, сказал, чтобы к нам выдвигался.

Шли по селу вчетвером — я, Стас и двое его людей. Парни молодые, одному 20, другому 27. Это хорошо. Главное не потерять их. Поэтому шли первыми я и Стас, они шли позади нас. Село горело. От горящих домов, которые никто не тушил, загорались соседние. Но я смотрел уже равнодушно. Плевать, всё равно отсюда уходим. Дошли до середины села как услышал в гарнитуре:

— Марк, приём! — Это был Илья.

— На связи!

— Прикинь, я тут пленного взял!

— Где?

— С Камаза, которого вы с тридцати миллиметровки грохнули!

— Он сильно живой?

— Конечно. Мало того, он сам сдался.

— Понял!

Посмотрел на Стаса.

— Стас, возвращаемся.

— А что такое?

— Есть пленный. Это всё, что нам нужно. Рисковать дальше не будем.

Вернулись назад. Возле БМП стояла наша БТР. На ней сидел довольный Илья. На земле сидел мужчина. Я подошёл к нему.

— Встать! — Он поднялся. На вид ему было лет 40, как Стасу.

— Кто такой?

— Юрий Коновалов.

— Рассказывай Юрий Коновалов.

— Что рассказывать?

— А всё рассказывать. Сколько вас сюда ублюдков пришло? Сколько осталось в Халтурино? Какое у вас вооружение?

— А надо? — Я от его вопроса даже подвис. Смотрел на него, он на меня.

— А тогда на хрен ты мне тут сдался? Сей час тебе пулю пустим и все дела.

— Ну так пускай и все дела.

— А зачем ты сдался?

— Думал вы лучше, чем эти уроды.

— Серьёзно? А если мы такие же уроды?

— Тогда пристрели меня и всё.

— А что так?

— А смысл мне менять шило на мыло, тем более моих сейчас там опустят.

— Кого твоих?

— Дочерей. Жена умерла, а дочки остались. Одной 13, второй 16 лет. Знаешь, что у Кольца с ними сделают?

— И что?

— В гарем отправят. И это в лучшем случае. Пока я работал на него, он их не трогал. А сейчас их отдадут кому-нибудь из его бояр.

— Бояр???

— Бояр! Так его ближники зовутся.

— А ты кем был? Тоже грёбанным боярином?

— Нет, дружинником. То есть, грубо говоря, пушечным мясом.

— И как только ты перестал им бить, статус твоей семьи опустился?

— Да, это так.

— Но ты сдался. Чего ты хочешь. Ведь не так же просто?

— Конечно хочу. Я дам тебе информацию по Кольцу полностью, а ты мне вернёшь моих девочек.

— Ловко! А ты уверен, что я буду за твоих девочек что-то делать?

— Будешь. И не из-за моих девочек. А из-за себя.

— Это почему?

— Кольцо о тебе знает и хочет тебя поймать. Ты ему реальная угроза. Итак, что решил? Тебе всё равно придётся с ним схлестнуться.

Я посмотрел на Стаса. Он пожал плечами. Типа решай сам! Весело!

— Сколько у Кольца осталось реально боевиков?

— Двадцать, не более. Большая часть уголовников и прочие ублюдки криминальные. Есть часть военных, но у них мало сил. Их четверо всего. Кончишь Кольца, получишь хороших бойцов. Они тоже не в восторге от криминала. Но им деться некуда, их родные из выживших в заложниках!

— Я всё понял. Вооружение?

— Из стрелковки, автоматы, ручные пулемёты. Есть крупнокалиберные.

— Крупняк какой?

— Есть «Утёсы», есть три «Корда» и Владимировы в виде зенитно-пулемётных установок.

— Из техники?

— Было две БМП и БТР. Но вы их уничтожили. Танк прикатили за день до нападения.

— Откуда?

— В сотне километров полк кадрированный стоит. Вроде оттуда. Я туда не ездил.

— А кто в танке был?

— Двое. Танкисты и ещё один из блатных, но ранее служивший.

— Понятно.

— Думаю БМП или БТР они ещё пригонят. Воинских частей вокруг города полно. Плюс гарнизон. Может быть и танк ещё прикатят. Но танкистов больше нет. Так что навряд ли. Есть ещё артиллерия. Гаубица.

— Какая?

— Д-30. В боевом положении.

— Среди уголовников есть артиллеристы? С гаубицы стрелять, это не с автомата или пистолета.

— Есть один артиллерист. Офицер. Этого достаточно.

— Понятно.

Отошёл от пленного.

— Ну что, Стас, думаешь?

— Не знаю. Их два десятка рыл. Есть вояки. Нравятся им уголовники или нет, но у них там близкие. Можем огрести по самое не могу. А нас и так мало. Я шестерых потерял за эти дни.

— Но решать проблему придётся. Они ещё народ отловят, увеличат свой, так сказать мобресурс, и найдут нас. БМП может стрелять с закрытых позиций.

— Может-то может. А ты работать с баллистическим вычислителем, чтобы вести стрельбу с закрытых позиций можешь? Работал уже хоть раз? — Я промолчал. Стас усмехнулся. — Вот то-то.

— Старшой! — Крикнул в этот момент пленный. Я подошёл к нему. — Ну так что решил, старшой?

— Ничего ещё пока не решил.

— А если мы поможем тебе?

— Мы это кто?

— Я и четверо вояк.

— А как вы мне поможете? Ваши родные же в заложниках?

— Они в заложниках, когда мы на выезде, чтобы не свалили или ещё что. А когда мы там, родные с нами.

— И что ты предлагаешь? Как поможешь, конкретно?

— Когда вы подойдёте для атаки, мы начнём бой, отвлечём людей Кольца на себя. Родные наши будут с нами. Вот только если вы не поддержите нас, то мы все там поляжем. И надо договорится, какой знак вы нам подадите?

— Рации есть у вас?

— Рации там забирают. Только на выезде выдают.

Я задумался. Шанс покончить с бандитским анклавом, где криминальный авторитет стал строить своё княжество, тоже мне из грязи в князи, был очень соблазнительный. Вот только можно ли этому Юрию верить? А если он с бандосами заодно и устроит нам засаду? Смотрел на мужика и гадал, можно ли всё же верить или нет? У него было уставшее лицо.

— Руки покажи?

Руки были натружены. У уголовников не так. Эти работать не любят. Дьявольщина. Верить или нет? Ладно, чёрт с ним. Сходил и взял из БМП одну портативную рацию «Моторолла». Передал ему. Спросил на каких частотах держат связь люди Кольца. Сказал ему на какой частоте запрашивать нас. Мы на них не работали, но связь будем поддерживать на ней. И то, когда подойдём. Сказал, чтобы ждали завтра около десяти вечера. Юрий нарисовал мне план воинской части, где обосновались бандосы. Я, в принципе, знал расположение строений, бывал там как-то пару раз, но не досконально, где и что находится, особенно сейчас. Юрий указал, где огневые точки и где охрана пасётся. Указал, где оружейка, где резиденция самого новоявленного «князя». Одним словом, дал полный расклад. В одном, из ещё целых дворов, взяли исправную ВАЗ-2106. Отдали ему, чтобы уехал. Вернули автомат. Когда машина покинула село. Стас спросил меня:

— Ты ему веришь?

— Нет.

— Тогда какого лешего?

— Верить не верю, но попробовать стоит.

— Что хочешь делать?

— Есть мысля. Подойдём раньше, часиков в шесть. Понаблюдаем. Работать начнём по темноте. Из винторезов. БМП и БТР будут ждать нас в укрытии. И выдвинуться только по команде.

— И как работать из винторезов?

— Молча. Пойдём с тобой вдвоём. Если ты не против. Скрытно. Я не думаю, что бандосы соблюдают жёсткую дисциплину и будут торчать всем кагалом на постах. Это если засаду не будут устраивать. Вечером, скорее всего пьянка и девки.

— Предлагаешь поработать диверами?

— Что-то в этом роде.

— Винторезы есть?

— Есть.

— Ладно, я с тобой. Тем более, мне с уродами за своих людей рассчитаться нужно.

Хорошо, что колонна, которую селяне успели сформировать, под обстрел не попала. По сути, там было всё уже собрано. Разместили людей. К Илье в БТР залез один из парней Стаса. Его посадили за водителя. Илья уселся за управление боевым модулем. Туда же в десантном отсеке рассадили женщин и детей. К себе в БМП тоже. Всё же защита от стрелкового оружия. Пока собирались, нас несколько раз запрашивала наша база. Сказал им, что всё нормально. Все живы и здоровы. И чтобы ждали гостей. Ольга, сидевшая на связи, заверила, что всё готово для размещения селян. Двигались как обычно с объездной во Фрунзенский район. Были в напряжении. Всё же хорошая техника, круговой обзор. Прошли жилой сектор без проблем. Никого не видели. Может те гопники свалили от греха подальше потеряв двоих? Вздохнул облегчённо, когда подъехали к воротам клиники, которые открыла Ольга в сопровождении моей матери. Обе были с оружием. Это хорошо. Походу привычка носить с собой пистолеты всё более укореняется. А что хотите? Жизнь такая. До темна размещали людей, скот, мелкую живность. Мама была довольна больше всех. Но руководила чётко и грамотно. Познакомил её со Станиславом. Кто был ранен, им оказывали помощь. Потом баня. Женщины успели её приготовить — наполнить баки водой и натопить. Люди были уставшие. Вымывшись, многие даже ужинать не стали, улеглись спать в выделенных палатах. Вскоре мы остались сидеть на улице рядом с баней за столом впятером — я, Стас, со свежей повязкой на голове, чистый в новой тельняшке и новых камуфляжных штанах, моя мама, Георгич и Ольга.

— Сын, ты опять воевать собрался?

— Собрался.

— Может хватит?

— Нет, не хватит. Надо решать с этим анклавом кровопийц.

— Марк, может и правда не надо? — Спросила меня Ольга, с тревогой глядя в глаза. Стас и Георгич молчали.

— Надо, Оля, надо. Не уговаривайте меня.

— И что ты собираешься делать? Даже с учётом людей, которые к нам пришли, нас всё равно меньше, чем у этих бандитов. — Не успокаивалась мама. Её можно понять.

— Пойдём со Стасом вдвоём. Часам к шести. Сначала понаблюдаем. К девяти вечера подойдут БМП и БТР. Встанут, не доходя до самого Халтурино. Как стемнеет более-менее, мы со Стасом начнём работать.

— В вдвоём? — Возмутилась мама.

— В вдвоём. Работать будем тихо, из винторезов. Но это в том случае, если всё будет нормально. Перед этим будем наблюдать. И потом уже только свяжемся с Юрием. БМП и БТР подойдут по нашей команде. Иного пути нет. Если начнём сразу долбить по воинской части, может невинных людей зацепить. Но если кто-то думает иначе, вернее есть другой план, то прошу высказаться.

Ожидаемо, другого плана ни у кого не было.

— Я пойду с вами. — Заявила категорично Ольга.

— У тебя есть спецподготовка? Навыки диверсионной деятельности? Нет? Тогда сидишь ровно на своей попе. Понятно?

— Нет, не понятно! Я возьму СВД. Я сегодня упражнялась целый день.

— Оль, пойми, там может быть засада. Может быть реальное боестолкновение и нам придётся в темпе делать ноги…

— Понимаю. Бегать я умею хорошо. А вам лишняя снайперская винтовка не помешает. Я не полезу за вами туда. Найду себе место, откуда будет хороший обзор и буду там сидеть. Пожалуйста, Марк. Я всё равно поеду! Сяду в джип и поеду. Я знаю где Халтурино. Бывала там.

Дьявольщина! Упёртая какая! Смотрел на неё набычившись. Она высокомерно и упрямо мне в ответ. Достала! Сплюнул на землю.

— Никакой дисциплины! — Рявкнул на неё. Она вздрогнула. — Тебе вообще плевать, что я говорю?

— Пожалуйста не кричи на меня!

— Оленька, дорогая, может правда не надо? — Посмотрела мама на девушку.

— Надо, Вероника Антоновна. Я чувствую это.

— Ладно, Марк. И правда, пусть идёт с нами. — Сказал Стас. — выберем ей лежбище, ляжет там. Костюм «леший» ей только надо. И ночной прицел. Есть?

— «Лешего» нет. А ночник есть. Хорошо. Но Оля! Не дай бог, попрёшься геройствовать!

— Нет, я буду лежать.

— Хорошо. Тогда едешь с нами. Днём определим, кто пойдёт на БМП и БТР с Георгичем и Ильёй. Сейчас всем спать.

Утром определили кто пойдёт с Георгичем на БМП, а кто с Ильёй на БТР. Причём на БТР нужен был водитель, так как за управление боевым модулем садился Илья. В БМП так же было всё автоматизировано. Не надо самому заряжать тоже самое сто миллиметровое орудие. Просто выбираешь какой снаряд или ракета тебе нужна — кумулятивный или осколочно-фугасный, нажимаешь кнопку, грубо говоря, и всё. Механизм зарядки сам всё сделает. Тебе останется только захватить в прицел цель и выстрелить. Пошли двое из людей Стаса. Это были те парни, что прочёсывали со мной и Стасом село. В половине четвёртого по полудни — я, Стас и Ольга загрузились в «Тигр». У нас со Стасом были винторезы и пистолеты. У меня «Глок-17», а Стас взял себе Стечкина. Мало того, его АПС имел штатный глушитель в комплекте. Сказал, что нечего привыкать к заграничным девайсам, типа патриот. Ну и бог с ним. Спросил, где он такой нарыл. Стас усмехнулся, ответил, что на складах, когда ездил туда за прицепами для скотины. Сказал, что много интересного там ещё нашёл. Я даже не сомневаюсь.

У Ольги была СВД и пистолет, тоже «Глок-17. Вот только наши пистолеты были без глушителей. Хотя там, где я брал, я видел штатные ПБС (приборы бесшумной стрельбы), даже на винтовки. Почему-то тогда решил, что нам они не понадобятся. Идиот! Но как известно, хорошая мысля приходит опосля! Решил по дороге заскочить. Кроме этого, в «Тигр» закинул, на всякий пожарный, и свой АК-12. Мало ли. И несколько ручных гранат, как РГД, так и Ф-1.

Сначала проскочили к чекистам. Там всё оставалось не тронутым. Очень хорошо. Забрал пять «глушителей» к пистолетам, парочку к СВД и штатные к автоматам Калашникова. Вот теперь полный порядок. А то тоже мне, диверсант недоделанный с громкой пушкой на дело пошёл, не считая конечно винтореза! В «Тигре» примерил глушитель к АК-12. Подошёл идеально. Вообще отлично, а то до последнего были сомнения — подойдёт или нет?! После заехали в «Автоград». В павильоне, который мы с мамой начали дерибанить, взял пару костюмов «Леший». Один для Ольги и один по запас. Там же со Стасом взяли пару камуфляжей «Ночь». Ведь мы решили работать в темноте. А тогда эти камуфляжи в самый раз — чёрные, плюс маски на лицо, где только глаза открыты.

Наконец выдвинулись к месту назначения. Халтурино находилось загородом, в пяти километрах, по одному из трактов, ведущих на северо-запад, и в плане обороны, представляло такой же ноль, как и Строгово. Но его и не строил никто как какую-то крепость или укреплённый пункт. Основа Халтурино — это воинская часть. Связисты. Вокруг располагался небольшой частный сектор и дома для семей офицерского и контрактного состава. Имелась своя кочегарка, свой небольшой хлебозавод, ещё с советских времён. Скважина с водонапорной башней, хотя имелось и централизованное водоснабжение с города, как и канализация. В километре от Халтурино были поля, принадлежавшие в советское время местному колхозу, а потом одному из сельхозпредприятий. Там же, чуть дальше было расположено село с одноимённым названием. По правильному, то сама воинская часть называлась Халтурино-2. Но сейчас это уже не имело значения. Местность была холмистая, но не сильно. Склоны были покатые, переходящие севернее в ровные поля. Со стороны тракта холмы были чуть выше и заросшие смешанным лесом. Загнав «Тигр» в одну из рощ, замаскировали его ветками. Ольгу оставили около бронемашины. На её возмущенный сначала, а потом просящий взгляд, ответил твёрдо: «Сидишь ровно на попе и не отсвечиваешь! Найдём место для твоей лёжки, я за тобой приду. Всё, Оля!» Так как был ещё день, то камуфляж «Ночь» надевать со Стасом не стали. В кобуре, что у меня, что у него было по пистолету, за спиной — по винторезу. Прошли метров триста в сторону воинской части. Устроились на вершине одного холма, заросшего густым кустарником. В полукилометре перед нами располагалась воинская часть, как на ладони. Лежали, наблюдали. Место для Ольги, кстати очень хорошее. Оставил Стаса здесь. А сам сместился правее, на другой холм. Внимательно рассматривал как саму часть, так и примыкавшую к ней территорию с жилым сектором. Бинокль был хороший, мощный. Народа на улице было мало. Но он имелся. Женщины передвигались из строения в строение. Кто-то что-то носил. Никто не сидел без дела. Даже играющих детей видно не было. Видел вооружённых бандосов. Эти наблюдали, так сказать за гражданскими и бездельничали. Перевёл бинокль на поля. Там увидел пару работающих тракторов. Пахали что-то. Одним словом обычная хозяйственная деятельность. Увидел, как из одного строения вышла молодая женщина, несла в руках корыто с бельём. Одета был в платье до колен, на голове косынка. Она стала развешивать бельё. Недалеко околачивался один из вооружённых ушлёпков. Подождав когда она всё развесит, он подошёл к ней. Она стояла, опустив голову. Он что-то ей сказал, она отступила от него на шаг назад покачав головой. Уголовник ударил её по щеке ладонью. Потом схватил за руку и толкнул в сторону за строение. Она пошла. Он подталкивал её в спину. Они зашли за угол, но я их видел. Насильник заставил женщину нагнуться и упереться в стенку руками. Задрал ей подол и стащил до колен трусы. Потом пристроился к ней сзади. Я всё это наблюдал. Закончив, он отошёл, застёгивая штаны. Женщина надела нижнее бельё, опустила подол. Он что-то ей сказал. Она вернулась и подобрала корыто с земли, ушла в строение. Бандос довольный продолжил околачиваться там дальше. Это хорошо, что здесь и сейчас не было Ольги. Она бы точно, наплевав на всё засандалила бы уроду из своей СВД. И точно бы попала, чисто на одной злости.

Примерно через час, с севера по тракту подошли две БМП-2 и БТР-80. Встали на плацу. Рядом с развёрнутой в боевое положение гаубицей Д-30. Весело, господа. Рассматривая территорию воинской части, засёк пулемётные точки. Юрий всё мне верно указал на схеме. Значит не соврал. Хотя пока что, это ничего не доказывало. Дальнейшее наблюдение не выявило признаков готовящейся засады. В девятом часу вечера вернулся к «Тигру», естественно напоролся на возмущённый взгляд девушки.

— Вы что издеваетесь на до мной? — Зашипела мадемуазель. — Сижу тут одна как дура!

— Надо было оставаться дома. — Посмотрел на ней ухмыляясь. Ольга хотела что-то ответить, но промолчала. Только недовольно пыхтела. Заставил её надеть «лешего». Потом отрезал от второго костюма кусок и обернул им её винтовку. Закрепил вязочками. На её недоумённый взгляд ответил:

— Оружие тоже надо маскировать, поняла? Когда вернёмся домой, сошьёшь из этого маскировочный чехол для винтовки. — Она кивнула. Установил ей ночной прицел. Так же установил ночник на АК-12. Переоделся сам в камуфляж «Ночь». Взял с собой четыре гранаты. Две РГДшки и две Ф-1. Надел так же бронежилет. Шапочку-маску распрямлять не стал, закатав её на макушку. АК-12 закинул себе за спину. «Глок» в кобуре с уже с глушителем. Винторез в руках. Всё, я был готов. Отвёл Ольгу к месту, где наметил её лёжку. Сменил Стаса. За моё отсутствие в Халтурино ничего не происходило. Стас ушел к бронемашине, переодеваться.

— Оль, лежишь здесь, туда не суёшься ни в коем случае, поняла?

— Да, поняла.

— Чтобы не случилось, понимаешь? И если у нас со Стасом что-то пойдёт не так, ты отваливаешь. Садишься в броневик и уходишь домой. И это не обсуждается. Я тебя очень прошу. Не проявляй самодеятельности. Это может мне только осложнить всё.

— Да, Марк, я поняла. Не беспокойся.

— Ещё, если Юрий и остальные вояки точно с нами, то они повяжут на правую руку, чуть выше локтя белую повязку. Увидишь такого, не стреляй в него.

— Хорошо. Белая повязка на правой руке, чуть выше локтя. Я поняла.

— Отлично.

— А что теперь, Марк?

— Будем ждать. Скоро уже сумерки опускаться будут.

Вернулся Стас. Как и я он был уже в чёрном камуфляже, в броннике. Лежали, наблюдали за воинской частью.

— Стас, пулемётные точки запомнил где? — спросил напарника.

— Запомнил.

— Если вояки с нами, то две точки они возьмут на себя и прикроют нас из них. Какие, пока не знаю. Остальные гнёзда будем устранять на глушняк. Гранату туда и всё. Есть там кто или нет. Но это уже в конце, когда по пойдёт музыка и гром фанфар.

Опускались сумерки. От возвышенностей и деревьев тени стали удлиняться и всё больше темнеть. В начале одиннадцатого выдвинулись со Стасом к самой части. За час до этого, связались с базой и дали команду на выезд техники.

Подобрались к забору в месте, где его закрывал торец здания казармы. На самом торце окон не было. Это хорошо. Тем более от самого здания на забор в этом месте падала тень. Сумерки уже совсем сгустились. Почти ночь. Месяц блестел в окружении звезд. Луна шла на убыль. Стас подставил спину. Я заскочил на него и залез на стену. Пригнулся и протянул ему руку. Стас с моей помощью ухватился на верх бетонной плиты забора. Ещё несколько мгновений и мы уже внутри части. За время наблюдения засекли, где стоят «часовые», если так их можно было назвать. Было их немного. Даже несмотря на то, что уже третий раз бандосы получили по физиономии, они так и не озаботились нормальной караульной службой. Похоже, здесь у себя в берлоге они никого не опасались. А зря. Это играло нам на руку. Переключился на частоту, по которому должны были связаться с нами вояки. В наушниках гарнитуры зашипело, потом услышал голос Юрия.

— Марк, приём. Вы здесь?

— Здесь.

— Слава богу. Видели, они пригнали две БМП и БТР?

— Видели. Где Кольцо?

— В гарнизонной бане. Со своими ближниками. Шалман у них там сейчас в полный рост. Братанов своих дохлых поминают, да девчонок пользуют. Суки.

— Понятно. Что с пулемётными точками?

— Две мы контролируем. В одной сейчас никого нет. И только в четвёртой парочка сидит, водку жрут.

— Это в какой?

— Казарма возле забора. На третьем этаже, четвертое окно справа. Смотрит в сторону тракта.

— Понял тебя. В казарме кто ещё находится?

— Рабочие.

— Рабы?

— Можно и так сказать.

— Убрать эту парочку сможете?

— Постараемся.

— Только без шума.

— Я понимаю.

— Мы тоже начинаем работать. Юрий, наденьте себе на правую руку белую ленточку, чуть выше локтя. Так мы вас опознаем в темноте.

— Сейчас сделаем.

Посмотрел на Стаса.

— Ну что, начали?

Он кивнул. В этот момент услышали разговор двоих мужчин. Они подошли к углу казармы.

— Я смотрю ты эту, как её, Светку, постоянно трахаешь. Что по приколу баба?

— По приколу. Эта сучка у нас в школе такая цыпа была. Прямо недотрога, на всех с высока смотрела.

— Ну да. — Смех двоих. — Только сдаётся мне ты её не впечатляешь. Смотрит на тебя с ненавистью. Смотри как бы тебе в брюхо что-нибудь не воткнула.

— Не воткнёт. А хочешь мы её вдвоём отдерём? Пора ей становится шлюхой.

— Да не вопрос. Давай. А они тут и так уже все шлюхи. — Опять гогот.

— Не все. У вояк баб не трогают. А там у этого, Юрика, две дочки. Я бы им вдул.

— Подожди, скоро вдуешь. Меня тоже этот хрен напрягает. Подрежем его и всё. Никуда его телочки не денутся.

Япосмотрел на Стаса, он кивнул. Скользнули к углу. Я выглянул Два урода стояли и курили в пяти метрах от нас. У обоих были АК-74. Приклад винтореза упёрся в плечо.

— На раз-два. Мой левый, твой правый. — прошептал Стасу. Тот кивнул. — Раз-два!

Шаг вперёд. «Пуф» — сдвоено и чуть слышно кашлянули обе винтовки. Два тело упали на асфальт. Вокруг никого. В темпе подбежали к ним и схватив за руки, оттащили трупы за угол. Минус два у тебя Кольцо. Увидели, как ко входу в казарму подошли двое. У них на правых руках были белые ленточки. А вот и наши вояки. Они зашли в казарму. Дальше кто-то включил блатной шансон. Парочка пьяных мужских голосов стала подпевать певцу. К ним присоединился женский пьяный голос. Перебежали к следующей казарме. Музыка и голоса слышались из открытого окна на втором этаже. Здесь тоже пьянка. Уроды совсем берега потеряли. Самоуверенные. Рядом стояло двухэтажное здание. На его крыше должен был быть наблюдатель. Там у него даже кресло стояло и имелся ручной пулемёт. Разглядывал в ночной прицел. Никого не увидел. Где эта тварь? Неужели свалил? Весело! Страхуя друг друга, приблизились к зданию. Заскочили внутрь. Здесь была тишина. Прошли первый этаж. Никого. Стали проверять второй. Почувствовал вонь выгребной ямы. Твою мать. Они что, тут прямо гадят? В толчок сходить не могут? Неожиданно открылась дверь одной комнаты, оттуда вышел наблюдатель, застёгивая штаны. «Пуф» — отработал винторез. Бандос грохнулся на пол с дыркой в голове. Штаны так и не успел застегнуть.

— Марк, приём. Это Юрий.

— Слушаю. Пулемётную точку в казарме зачистили.

— Отлично. Вторую, где никого нет, пулемёт временно можете сделать не боеспособным?

— Да, сделаем.

— Давайте.

Пробежали весь второй этаж. Залез на крышу, глянул на пост. Никого не было. Только ручной пулемёт стоял на сошках, задрав ствол чуть вверх. На корточках подобрался к нему и вытащил у РПК-74 газовый поршень, сняв крышку ствольной коробки. Поршень бросил на втором этаже.

Убрали ещё двух наблюдателей. Хотя какие они наблюдатели. Один спал. Его по тихому пристрелили и там же оставили. А вот второго!.. Когда тихо взобрались на площадку, то увидели прикольную картинку. Часовой занимался любовью с какой-то девицей. Он лежал на спине, она скакала на нём.

— Пашенька, ты меня любишь? — Со стоном спросила мамзель.

— Конечно люблю! — Ответил ей герой любовник удерживая партнёршу за ягодицы и помогая ей насаживаться на его «нефритовый стержень».

— Пашенька, но ты же не отдашь меня этим?

— Не отдам. Я же сказал тебе.

Мы со Стасом посмотрели друг на друга. Он кивнул на парочку. Я утвердительно тоже кивнул.

— Только без убийства. — Тихо прошептал ему.

Эти двое были так заняты друг другом и похоже подходили к самому важному этапу плотской любви, что вообще не обращали ни на что вокруг. Всё же мы были не садисты. Немного обождали. Оба любовника словили оргазм. В этот момент Стас, подойдя сзади, зажал девице рот. А я упер ствол парню в лицо.

— Тихо! — чуть слышно проговорил ему. — Вякнешь, я тебе прямо в глаз выстрелю. Шаришь?

— Шарю. — даже в темноте ночи было видно как он побледнел.

— Она там тебя с испугу-то не зажала?

— Н-н-н-нет.

— Хорошо.

Стас стащил девчонку с парня. Потом мы обоих утащили в какую-то комнату без окон. Стас посторожил их, а я сбегал на улицу и срезал верёвку, на которой днём сушилось бельё. Как я понял, здание, где сидел наблюдатель, было прачечной. Потом связали обоих, девчонке засунув в рот кляп из какой-то тряпки, а парню засунули в рот её трусы. Глядя на его выпученные глаза, усмехнулся.

— Ничего, зато почувствуешь вкус любящей тебя женщины, кретин!

Они оба были молоды. Ему лет 18–20, ей лет 16–17. И их обоих потряхивало, когда они смотрели на нас.

— Жаль, что не я твой командир. — Сказал Стас парню. — За такой косяк, как грубейшее нарушение устава несения караульной службы, ты бы у меня двое суток на полосе препятствий умирал, медленно, а потом ещё двое суток ломом плац подметал, это не считая расстрела на месте и 10 суток гауптвахты. Шнурок! Скажи спасибо, что мы вам ещё глотки не перерезали. Как твоим подельникам. Но ведь ещё, как говорят не вечер, да?

— Правильно, если мы его утром не расстреляем, за совершение особо тяжких преступлений против половой неприкосновенности личности, здоровья и жизни граждан.

Считай по кругу обошли всю часть. Всё часовые были устранены. Начали смещаться к центру, как вдруг услышали крики и выстрелы. Что за фигня?!

— Марк, приём! — Услышал в наушниках голос Юрия.

— На связи, что случилось?

— Похоже нашли трупы тех двоих у «Корда» на точке. Вы где?

— Мы здесь, работаем.

Увидел, как из здания, который раньше звался штабом стали выбегать вооружённые боевики. Тут же в них ударила пулемётная очередь с окна одной из казарм.

— Атас, братва. Менты! — Заорала какая-то уголовная шушара, скорее всего по привычке. Недалеко от штаба находилась полковая баня. Оттуда тоже стали выскакивать полуголые мужики. В них ударила ещё одна пулемётная очередь. Били из крупнокалиберных пулемётов.

— Марк! Мы всё, вступили. Поддержите нас.

— Работаем Юра. Всё нормально!


Глава 5

Ольга наблюдала за Марком и Станиславом через ночной прицел винтовки. Устроилась она хорошо. Воинская часть была как на ладони. Она видела, как мужчины перемахнули бетонный забор. Потом как уничтожили двух бандитов и утащили трупы за казарму. Ночь окончательно вступила в свои права. Если бы не ночной прицел, она очень быстро потеряла бы обоих. Марк со Стасом часто исчезали из её поля зрения. Потом она опять их находила. Вскоре Ольга окончательно потеряла мужчин. Она забеспокоилась. Лихорадочно стала осматривать постройки и прилегающую к ним территорию. «Ну, где же ты, Марк?» — думала она. А потом внезапно ударили выстрелы. Ольга даже вздрогнула. Подумала сначала, что это парни попались и теперь ведут бой. Но нет. Это огонь вёл один из пулемётов по двухэтажному зданию, откуда стали выбегать вооружённые люди. Следом начал стрелять другой пулемёт. Этот стрелял, как поняла Ольга, по войсковой бане. Оттуда тоже выскочили полуголые бандиты, но потеряв пару человек, заскочили назад. Ольга продолжала осматривать территорию воинской части. В какой-то момент наткнулась на двоих. Они тоже стреляли. Но их пока никто не видел, так как у мужчин были глушители на оружии. Быстро пробежала взглядом территорию вокруг этих двоих. Неожиданно заметила мужчину с автоматом. Он подкрадывался к Марку и Стасу со спины. Вот он приподнялся. «Так, Оленька, спокойно!» — скомандовала она сама себе. Поймала бандита в сетку прицела. Задержала дыхание. Уголовник поднял автомат. Сейчас будет стрелять. Парни его не видят. Указательный палец мягко надавил на спусковой крючок. «Пуффф» — кашлянула снайперская винтовка и бандит завалился на спину. Ольга увидела, как один из мужчин оглянулся. Подбежал к убитому. Потом поднял взгляд и посмотрел в её сторону. Поднял руку в жесте, мол я понял кто его завалил. Оля почувствовала, как краснеет.

А интенсивность стрельбы, тем временем, всё больше нарастала. Люди Кольца вылезали из окон здания бывшего штаба с той стороны, где пулемёт их достать не мог. И старались обойти казарму, откуда вёлся огонь. Но половина из них напарывалась на двух неизвестных в чёрном камуфляже. А так как стрельба этими двоими велась бесшумная, с использованием глушителей, то никто не мог понять — откуда и кто стреляет? Черный камуфляж «Ночь» позволял диверсантам удачно укрываться в ночной тьме. Тем более, в самой воинской части горело лишь два уличных фонаря возле бывшего штаба и воинской бани. Был ещё свет в окнах, но не так много. В основном, как поняла Ольга, люди пользовались, как это не странно, керосиновыми лампами и свечками. Похоже Кольцо на своих рабах экономил. Вскоре оба горевших уличных фонаря погасли. Либо их погасили выстрелами Марк со Станиславом, либо сами бандиты. Пулемёты били трассерами. Огненные стрелы перечёркивали пространство перед огневыми точками. Ольга сумела подстрелить ещё двоих. В этот момент к Халтурино подъехали БМП-3, БТР-82А и БРДМ. БМП снесла ворота в воинскую часть. Заскочила на плац. В наушниках Оля услышала, как Марк отдал приказ открыть огонь по штабу. Оттуда огрызались огнём бандосы. Плавный поворот башни и выстрелила основная сто миллиметровая пушка. В здании сильно грохнуло, сверкнула вспышка и появились языки пламени. После чего заработала тридцатимиллиметровая автоматическая пушка. БТР в это время вел огонь по ближайшей от штаба казарме. Непосредственно по третьему этажу. Что они там увидели Ольга понять не могла. БРДМ нацелился на баню. Разнёс из крупнокалиберного пулемёта двери. Постепенно стрельба стала стихать. И тут Ольга услышала голос Марка, усиленный мегафоном.

— Граждане бандиты. Сопротивление бесполезно и будет жестоко подавляться. Приказываю вам сложить оружие и сдаться. Кто откажется, будет уничтожен без суда и следствия. Работают подразделения регулярной армии и полиция. У Вас пять минут. Время пошло!

Стрельба прекратилась. Ольга даже хихикнула, вспомнив фильм «Место встречи изменить нельзя». «Сейчас ещё Горбатого будет вызывать!» — Подумала она.

— Кольцо, ты жив? — Услышала в мегафон. — Вылезай. Ты меня слышишь, Кольцо?! Не прячься словно крыса в подвале.

Над воинской часть поднималось зарево. Горело здание штаба, по которому отстрелялась БМП.

Ольга хотела уже встать и идти к Марку, как почувствовала, что на неё кто-то смотрит и услышала с правой стороны, частое дыхание. Она медленно повернула голову. В отсветах пожара увидела в паре метров от себя, большую собаку. Пёс сидел на заднице и смотрел на неё, вывалив язык. «Овчарка» — Подумала девушка и замерла. Страх сковал её…

****

Неплохо бандосов постреляли. Техника подошла вовремя. Троечка, сразу по моей команде, засадила снаряд из главного калибра в окно на втором этаже, откуда какой-то крендель вёл огонь из ручного пулемёта. Ко мне подошёл Юрий. На голове его была повязка, пропитанная кровью. На правой руке, чуть выше локтя, была повязана белая лента.

— Зацепили?

— Ерунда. Осколком кирпича резануло. Вовремя вы, спасибо. Марк, к нам ещё пара мужиков присоединилось. Так что у нас уже семь единиц личного состава.

— Хорошо. Родные, близкие с вами?

— Да. Всё нормально.

— Так, в бане основная упоротая шайка собралась, как я понимаю?

— Всё верно.

— Тогда ушлёпков всех там и положим. Закидаем гранатами и всё.

— Марк, там девчонки, совсем соплячки. Они не виноваты.

— И что ты мне предлагаешь?

— Возьми мегафон, предложи сдаться.

— Мегафон есть?

— Есть, сейчас принесут.

Тут же подбежал к нам мужик в камуфляже, протянул мегафон. Я обратился к бандосам Кольца и предложил сдаться. Потом потребовал выйти самому Кольцу. Дал пять минут на всё про всё.

— С кем говорить буду? — Услышал голос авторитета.

— С майором Жегловым!

Из БМП и БТР вылез десант. Тут была Дарья, подруга Стаса. В руках у неё имелся автомат, И ещё четверо — трое мужчин и одна девушка. Все из людей Стаса.

— Ты чего приехала? — недовольно спросил её Станислав.

— На тебя посмотреть! Одного мужика я уже потеряла. Хватит. Не хочу другого терять. И давай не будем.

Мужчина только покачал головой и отвернулся.

Тем временем мы с Кольцом продолжали разговор.

— Очень смешно, Жеглов! И что ты хочешь?

— Ликвидировать потенциальный уголовный очаг заразы.

— Ошибся мент. Уголовщины сейчас нет, так как уголовного кодекса тоже нет, как и прокуроров, судей и прочих ментов. И государства нет. Новый мир, Жеглов!

— Может уголовного кодекса и нет больше. Но остаются простые человеческие и божьи законы.

— А я в бога не верю, поэтому на меня законы божьи не распространяются. Как говорят спецы — я вне их компетенции и подсудности. А насчёт человеческих законов, ты прав. Вот только эти законы сейчас пишутся по-новому. И их пишут такие как я и такие как ты.

— Ты опять ошибся Кольцо. Неверие в бога не освобождает от ответственности, перед его законами и заповедями. И насчёт человеческих законов тоже ошибся. Так как сейчас я банкую, как у вас там босота говорит, то значит действуют мои законы. А ты сопишь в тряпочку и пытаешься оправдаться, чтобы спасти свою тощую задницу. Ферштейн? И по моим законам, за рабство, за насилие над женщинами и особенно над несовершеннолетними, положено будет ответить очень жёстко.

— А зачем мне тогда выходить и сдаваться? Смысл?

— Если люди, здесь, сумеют найти смягчающие обстоятельства тебе и твоим отморозям, останетесь живыми. Нет ответите головой. Если откажешься, тогда точно сдохнешь. Выбор за тобой. Мы сейчас просто начнём расстреливать баню из орудия БМП и из вашей же гаубицы. Как думаешь, сколько вы продержитесь? Думаю очень мало, особенно против гаубицы.

— Послушай ты, мент, мы бы могли с тобой договорится. Определить границы территории. Всё по чесноку. И никто бы ни к кому бы не лез. У тебя своё, у меня своё. Сейчас везде так, где люди остались живы. Понимаешь? Везде. С разными вариациями, но везде одно и тоже. Где-то даже ещё хуже. Я хоть закон стал свой устанавливать. Беспредела у меня не было. Даже своим не давал беспредельничать. Как это было по началу. И своих людей я защищал.

— Ну да, рабами их сделал. Молодец! И ещё людоловы твои везде рыскали, новых искали. К нам два раза сунулись. Одного раза видать мало показалось?

— Так это твои там были, в Строгово? Ну извини. Готов выплатить компенсацию. Обещаю, что больше моих там не будет.

— Конечно не будет. Они в большинстве своём дохлые уже валяются. От твоей дружины или как там, кодлы, почти ничего не осталось. Короче, Кольцо, хватит языком зубы полировать. Время вышло. — Посмотрел на Юрия. — Гаубица готова?

— Готова.

— Всем отойти. Орудия товсь!

— Подожди, мент! — Крикнул авторитет. — А ничего, что с нами тут цивильные? Девочки?

— Ты что меня развести на заложников хочешь? Нет, Кольцо. Не получиться. Мне очень жаль девчонок, но больше я своими людьми рисковать не буду. У меня тоже их не так много. Осколочно-фугасный. — Последнюю фразу крикнул особо громко. Трое вояк нацелили ствол орудия на баню.

Неожиданно остатки, расстреляной броневиком, двери бани открылась и оттуда стали выходить боевики Кольца. При этом, прикрывались девчонками. Девушки все были обнажены. Плакали. Ублюдки прикрылись ими как щитом.

— Короче, мент. Мы уходим, и ты нас пропускаешь. — Крикнул Кольцо. Сам он был по пояс голый. Перед собой держал девчонку лет пятнадцати, обхватив её за пояс и приподняв. Все, кто находился перед баней моментально нацелили оружие на бандосов. Сам вскинул свой АК-12.

— Не стрелять! — крикнул остальным. В гарнитуру сказал Стасу. — Приготовься. Сколько сможем, столько спасём.

С Кольцом вышло восемь мужчин. Авторитет умело прятался за девчонкой. Хорошо хоть наши все быстро рассыпались. Видел, как башни наших БМП, БТР и БРДМ навелись на эту кучку.

— Дяденьки, пожалуйста не стреляйте! — Просили девчонки плача. Я постоянно держал в прицеле авторитета. Режим стрельбы перевёл на одиночный.

— Мент, только без глупостей. Я знаю, ты в этих сучек малолетних не выстрелишь. Одно дело, когда ты их не видишь в здании, другое дело, когда они перед твоими глазами. Я прав, мент?

— Почти. — В какой-то момент девчонка пригнула голову, на мгновения увидел лицо Кольца, палец на нажал на спусковой крючок. Пуфф, Уголовник завалился вместе с девчонкой на спину.

— Сука, мусор! — Заорал какой-то ушлёпок и тут же заткнулся, падая на асфальт. Его сработал Стас. Грохнул выстрел. Пуля ударила меня в грудь. Упав сам на спину, быстро перекатился в сторону. Тут же ударил пулемёт ПКТ с БТР. Пулемётчик бил по верх голов уголовников в стенку бани. Полетели осколки кирпичей и крошка. Они инстинктивно стали падать на землю. Пуфф, пуфф, пуфф, заработал винторез Стаса. Я вскочил на ноги, тут же задохнулся от боли. Мля, опять синячище будет, мать их! Отрадно только одно, бронник спас мне жизнь!

— Лежать, уроды! — заорал Стас. — Кончу любого, кто шевельнётся.

— Всё, начальник. — заверещал кто-то из этой кодлы. К ним рванули остальные наши. Девчонки, размазывая слезы и сопли, выли от ужаса. Их быстро отделили от оставшихся в живых бандитов и отвели в сторону. Одна девушка осталась лежать недвижимо. Ублюдок, державший её, успел резануть девчонку ножом. Стас пристрелил его. Потрогал у девушки пульс. Попытался зажать рану, но бесполезно. Она вытянулась и замерла с открытыми глазами.

— Твари! — проговорил Станислав.

— Кончаем их. — Я был зол.

— Э ты чего, начальник?! — поднял голову один из лежавших, вся спина которого была синяя от наколок.

— Ничего. — Выстрелил в него. Остальных расстрелял Стас и ещё один парень, дав очередь из автомата.

До утра взяли троих пленных. Двоих люди, бывшие рабы и «крепостные» притащили, разоружив. Один сам сдался, вернее его женщина одна уговорила сдаться, раненый был. В предрассветных сумерках вспомнил о своём снайпере. Даже вспотел от испуга. Ольга всё это время молчала.

— Оля, приём, отзовись!

— Марк! — Я вздохнул облегчённо. Твою дивизию, за всем этим совсем выпустил девчонку из вида.

— Ты как там? Не замерзла?

— Нет, мне тепло.

— Может поспать успела?

— Нет. Марк, тут у меня собака.

Я завис. Какая на фиг собака?

— Большая?

— Большая. Овчарка.

— И что она делает?

— Не она, а он. Это кобель, зовут Джек.

— Серьёзно?

— Да. Я даже его погладила. Он рядом со мной.

— Оля, ты понимаешь, что собаки опасны? Они даже из деревни, из Строгово все убежали, сбились в стаи.

— Я знаю. Но Джек не такой.

— Почему ты решила, что его зовут Джек?

— У него ошейник и на нём надпись: «Джек» и номер сотового. И он откликается на кличку Джек.

Это была одна из странностей. Со слов сначала мамы, а потом и остальных выживших, с кем мы встретились, я знал, что когда разразилась пандемия, собаки стали сбиваться в стаи. Но в стаи сбивались крупные и средние. А вот мелкие типа болонок и прочих пикинесов нет. Большие собаки, в большинстве своём, сожрали мелких своих собратьев, до тех, до кого сумели добраться. Остальная мелочь, закрытая в квартирах или в других помещениях, просто вымерла, от голода или жажды. Причём в стаи стали сбиваться не только уличные псы, но и домашние, которые просто убегали от своих хозяев. А потом сами же на них и нападали. Мама сказала, что была версия, якобы на них так подействовал вирус. Псины вдруг вспомнили, что их предки когда-то были свободными и дикими. Но правда ли это или нет, я имею ввиду версию, это неизвестно. Подтвердить её не смогли или не успели. Но факт остаётся фактом — большие и средние пЁсы вдруг перестали быть друзьями человека. А тут серьёзный кобель, овчарка не проявила агрессии???!!!

— Оля, я сейчас приду. У тебя есть пистолет и винтовка, в случае чего стреляй. Поняла?

— Да. Но он не старается напасть. Он лежит в паре метров от меня, на животе, лапы вытянул и на них голову положил.

— Странная фигня. Ладно, я иду.

— Марк?! — Стас смотрел на меня удивлённо. — Там что, с Ольгой собака?

— Ты слышал?

— Да.

— Пойдём глянем. Этих пленных пусть покараулят. Пока прочёсывать всю часть не будем. Ещё темно. Чуть подождём. Скоро рассвет.

Вдвоём со Стасом быстро пробежались до Ольгиной лёжки. Когда мы подошли, Оля сидела на попе, в руках был пистолет, винтовка лежала рядом на траве. И действительно, недалеко от неё сидела собака, овчарка, восточно-европейская. Здоровый кобель такой. На собаке был ошейник. При нашем приближении пёс сел на задницу. Мы медленно подошли. Он внимательно смотрел на нас со Стасом. Я подсветил фонариком. На ошейнике была металлическая табличка, на ней гравировка: «Джек» и номер сотового телефона.

— Звонить на сотовый явно будет лишним. — Сказал, усмехнувшись Стас.

— Согласен. — Посмотрел на пса. — Джек значит? — Он, глядя мне в глаза, негромко гавкнул. — Понятно. Значит познакомились.

Джек повернулся и немного отошёл. Повернул голову к нам и опять негромко гавкнул. Он словно звал нас.

— Он что, зовёт нас? — Спросила Ольга.

— Похоже. — Я продолжал смотреть на собаку. — Извини Джек, но сейчас мы с тобой не пойдём. Ночь. Приходи утром.

Пёс некоторое время смотрел на меня, потом исчез в ночной темноте. Мы втроём вернулись на территорию воинской части. Дождались утра. Утром устроили суд. Так сказать, военный трибунал по законам военного времени. Одного из тех, кого разоружили бывшие «рабы» расстреляли. Второго оставили. Парень был молодой и только недавно попал в банду Кольца. Поэтому ничего не успел серьёзного сделать. За него попросили пара девушек. Сказали, что мужчин и так мало, а им надо. Я тогда усмехнулся, глядя на Ольгу. Та была возмущена, просьбой двух девиц.

— Марк, что ты лыбишься? — Зло глядя на меня, спросила мой снайпер.

— Ничего. Видишь, мужчин оказывается дефицит!

— Что ты этим хочешь сказать?

— Ничего. Просто надо дорожить каждым мгновением, проведённым с таким красавцем как я!

— Долго думал?

— Нет. Пять минут!

— Очень смешно, Марк!

Взял девицу под локоток и отвёл в сторону.

— Оль, я это к чему? Вот представь, вдруг бы меня сегодня убили, а ты так и не ощутила прелестей любви со мной! Представляешь как это печально! — Она скривилась.

— И Правда, дорогой! Я бы точно умерла от горя и недотраха. Но тебя же не убили! Так что горевать не буду и всё ещё испытаю, если не найду кого получше.

— Спасибо за откровенность! Особенно про другого, который лучше!

— Пожалуйста. Милый! Видишь, мне для тебя ничего не жалко.

С третьим пленным пришлось разбираться. Он был из уголовников. Сиделец. Но его яростно защищала женщина, которая и уговорила сдаться.

— За что сидел? — задал ему вопрос.

Он сидел на земле, откинувшись на стену казармы. Его грудь была перевязана и на бинте, на груди проступало кровавое пятно. Был он бледный.

— Сто пятая, часть вторая. Убийство двух и более лиц.

— И скольких ты вальнул?

— Двоих, на глушняк.

— А что так? Киллером решил подработать?

— Ага, киллером. Они жену мою беременную изнасиловали и порезали. Я/ их нашёл. Один из них был мажором. Поэтому вашего поганого правосудия дожидаться не стал. Либо отмазали бы, либо дали бы маленький срок и потом по удо выпустили бы. Поэтому сам их порезал на ленты.

— Сколько дали?

— Двадцать пять, с учётом обстоятельств. Отсидел десять.

— Странно, даже учитывая, что ты убил двоих, чего потом то к угловникам пристал?

— А к кому. За десятку, что отсидел, сам стал таким же. К кому-то всё равно пришлось бы причалить. А у Кольца я некоторых сидельцев знал.

— твою жену изнасиловали, ты насильников убил. А потом сам начал так же насиловать.

— Я не насиловал. Можешь спросить у народа.

— Но не препятствовал делать это своим братанам.

— Плетью обуха не перешибёшь.

— Ну да, классная отмазка.

— Слышь, начальник, что ты от меня хочешь? Чего в душу лезешь? Судишь, суди. Грохни меня, да и всё. А нотации мне читать не надо.

— Пожалуйста не нужно. — Между мной и пленным встала женщина. На вид ей было лет тридцать. — Он не такой как все. Он хороший. Хватит уже убивать. Столько людей умерло, а Вы мужики всё воюете. Всё продолжаете убивать. Я беременная, куда я с дитём одна пойду?!

— Валя? — Пленный с трудом встал на ноги. — В смысле ты беременная?

— В прямом Артём. Беременная. Твоё дитё ношу. — она закрыла лицо ладонями и заплакала. Мужчина подошёл к ней и обнял. Она уткнулась ему в перебинтованную грудь. Я взглянул на Стаса. Он пожал плечами.

— Ладно. — Сказал я, глядя на этих двоих. — Ты служил?

— Служил. Срочную.

— Где?

— В погранвойсках. В Таджикистане.

— Здесь останешься или к нам пойдёшь?

— Что, в живых решил оставить?

— Решил. Зачем будущего ребёнка сиротить. Правильно жена твоя сказала, что людей и так много умерло.

Тот, кого Валентина назвала Артёмом улыбнулся. Продолжая обнимать женщину.

— Слышишь, начальник тебя моей женой назвал. — И засмеялся. Правда смех быстро перешёл в кашель.

— Слышу. — Ответила Валентина.

— Как я понимаю, вы не расписаны.

— Нет. — Ответил Артём. — ЗАГСы не работают. А то бы я заскочил туда обязательно.

— Это никогда не поздно сделать.

— Не понял? — Удивлённо посмотрел он на меня. Валентина, оторвавшись от мужчины, с вопросом глядела в мои глаза.

— У нас есть человек, который имеет полномочия заключать брак. Так что, не вопрос. Вам даже свидетельство выдадут. Всё по честному. У нас тут две свадьбы намечается. Так что думайте.

— Не, начальник, что в натуре?

— В натуре порт в Артуре. А у нас всё по взрослому. Я правильно говорю, Олечка?

— Правильно.

— Вот видите?! Кстати, она одна из двух невест. Замуж выходит.

— То есть мы можем подать заявление? — Спросила Валентина.

— Конечно. Поговорите с гражданским начальством и дело в шляпе.

— С гражданским?

— С гражданским. У нас есть военное начальство, которое отвечает за оборону и гражданское, которое отвечает за всё остальное. Друг к другу они не лезут. Каждый занимается своим делом. Тебе тем более Артём всё равно к нам в больничку нужно. Ну так как.

— Мы согласны. — Ответил Артём.

Тут ко мне подошёл парень с девушкой. Это та парочка, которая занималась любовными утехами во время несения караульной службы.

— Извините, а можно нам тоже.

— Что вам тоже? — Не понял я.

— Заяву подать. Ну, на регистрацию. И меня с собой возьмите, пожалуйста. А то тут останусь, мне житья не дадут.

— Хорошо. Грузитесь.

С нами уходили двое военных со своими родными. Двое решили остаться тут. Сказали, что от добра, добра не ищут. Уходил Артём с Валентиной, двое молодых озабоченных. Стас смотрел на парня плотоядным взглядом и пообещал научить его любить Родину и караульную службу. Но парень не испугался. Из местной тюрьмы, а по военному гауптвахты, вытащили молодого мужчину. Лет 35. Он был сильно избит. По национальности был толи таджик, толи узбек. Смотрел на нас обречённо.

— Ты кто такой?

— Человек. — Ответил он.

— Ясен пень, что не пингвин. На вопрос отвечай.

— Вали.

— Куда вали? Ты ничего не попутал?

— Зовут Вали.

— По нации таджик?

— Да.

— В зиндане то что делаешь?

— Загораю.

— наглый?

— Какой есть. В банду к ним отказался идти и работать отказался как раб.

— Понятно. Тебя к нам в больничку нужно. Рука опухшая, перелом или что?

— Не знаю. Возможно. Вчера били твари.

Его загрузили в БТР. Идти сам, он не мог. Себе забрали все КОРДы. Местным хватит и Утесов. Никто не возражал. Оружия и так хватало в избытке. Ко мне подошёл один из вояк, которые решили остаться.

— Послушай, старшой. Если с Вами уходит артиллерист, то и эту гаубицу забирайте. Зачем она нам? Всё равно никто из неё стрелять не будет.

Я почесал затылок. Мда. Нам она тоже по большому на фиг не нужна. Но меня начала давить жаба. В итоге Д-30 привели в походное положение. Забрали в воинской части один бортовой Урал. Загрузили в него ящики с боеприпасами к гаубице. В каждом ящике по два снаряда раздельно-гильзового заряжания. Гильза отдельно, болванка отдельно. Урал забили до отказа, осколочно-фугасными. Гаубицу прицепили к Уралу. Так же забрал найденные тут новые РПК. А к своему, уже имеющемуся, тут же нашёл и съемный ствол. Более длинный, для дальних дистанций, чем был очень доволен.

Попрощались с остающимися. Когда стали выезжать из воинской части, увидел Джека. Он стоял на пригорке и смотрел на нас. Попросил Георгича остановить БМП. Вылез и подошёл к псу. Он не уходил. Смотрел на меня умными глазами.

— Ну что Джек? С нами поедешь? — Спросил овчарку.

Джек, посмотрев на меня повернулся и побежал в лес. Потом остановился и повернув в мою голову гавкнул. Как я понял, он продолжал нас звать за собой.

— Стас, — в гарнитуру сказал морпеху, отправь ко мне этого как он часового пашу и кого-нибудь из своих. Схожу за Джеком.

Ко мне подошёл Павел, один из парней Стаса и моя невеста.

— Оль, а ты куда?

— Я с вами, Марк. Пожалуйста.

— Ладно, пошли.

Шли за псом. Он отбегал, останавливался, ждал нас, потом бежал дальше. Оружие мы держали наготове. Прошли метров 700. Нашли в роще что-то типа шалаша, старый, полуразваленный. А в нем лежала ещё одна овчарка. Точнее помесь. Но здоровая. И это была сука, причём беременная. Видно было, что ей досталось. Рваные раны на груди и спине. Она тяжело дышала. Джек подбежал к ней, стал вылизывать ей морду. Она подняла голову и посмотрела на нас.

— Вот чёрт! Ещё одна псина. И тоже здоровая.

— Это девочка, Марк! — Воскликнула Ольга. — И она беременная!

— Я вижу, не слепой.

— Марк. Джек нормальный. Он помощи у нас просит. Надо помочь!

— А как поможем-то?

— Раны обработать зашить. Оказать помощь.

— Ты, Оля, ветеринар?

— Нет, я хирург.

— Но тоже доктор и почти Айболит. Ладно, кладём её осторожно на мою куртку.

Куртку снял и расстелил рядом с собакой. Переложили с Павлом беременную «мадам» на куртку. Она чуть поскуливала. Но сопротивляться и кусаться не пыталась. Потащили её к машинам. Джек бежал рядом с нами и постоянно заглядывал на свою подругу. Загрузили обоих псов к нам в БМП.

По дороге по просьбе Ольги заскочили в одну ветеринарную лечебницу. Эти, в отличии от аптек и больниц, никто не трогал, они никому были не нужны. Ольга взяла там каких-то лекарств. Спросил её про срок годности, на что она махнула рукой. По прибытию на базу, сначала оказали помощь Артёму Саблину, это сдавшемуся убивцу. Ольга вытащила у него пулю. Кости и крупные кровеносные сосуды у него задеты не были. Пуля находилась в мягких тканях. Но протормози ещё немного и могло начаться загноение, и как результат сепсис и заражение крови. С пулей наш доктор справилась быстро. Следующим на очереди был Вали, но он отказался. Кивнул на беременную суку.

— Помоги ей. Я потерплю, а собаке совсем худо.

Она лежала на тряпке и тяжело дышала. Джек лежал рядом со своей подругой и тихо поскуливал. Ольга внимательно посмотрела на Вали, потом кивнула ему. Собакину отнесли в операционную. У неё были рваные раны. Похоже, сцепилась с такими же собакиными. Шерсть ей у ран сбрили машинкой. Потом Ольга промыла раны, зашила. Поставила несколько уколов и даже капельницу организовала. Потом занялась Вали. В клинике был аппарат флюрографии. Сделав снимки, Ольга посмотрела и определила, что у Вали трещина в лучевой кости руки, трещина одного ребра и перелом другого ребра. На руку наложили гипс. Торс мужчины туго перетянули бинтами.

Оля закончила свои медицинские манипуляции к вечеру. Мы в это время разбирались с трофеями. Все три приватизированных «Корда» почистили. Два установил на заранее определённых огневых точках. Один ушёл на склад. Ибо нечего. Урал с боеприпасами к гаубице и саму, прицепленную к нему гаубицу, отогнали за корпус клиники и там оставили. Что с ней делать, пока не решил. Но самое главное, я забрал ещё три РПК-16. У меня такой был, захватил во время схватки с людьми Кольца в городе. Но у него был короткий ствол, для работы на коротких дистанциях. А тут ещё три, со съемными стволами. Один короткий ствол как у меня и один длинный, для стрельбы на дальних дистанциях. Нашёл там же длинный съемный ствол и для своего. Просто праздник какой-то. Кроме этого, и магазины к пулемётам. Один РПК-16 забрал себе Стас. Ему тоже новое оружие понравилось. А то таскать ПКМ был не вариант. Он всё же больше. Ещё один отдал парню, Максиму из людей Стаса. Он срочную проходил, воинская специальность у него как раз была пулемётчик. Так что в тему. И оставшийся утащил в оружейку ибо это тоже не фиг. И так по мелочи раскидались. Несколько гранатомётов РПГ-7, выстрелы к ним. Вновь прибывшими занималась матушка со своими дамами. Конечно, вновь прибывшие все пошли в баню. Единственно кто не пошёл, это Вали и Артём. Но им не положено было, так как болящие. Хотя Артём с тоской смотрел на баню.

Джек, оказался умной псиной. Он в корпус клиники не заходил. Сидел на улице и смотрел на окна. Точнее на одно окно. Там, где находилась его подружка. Причём безошибочно угадал, где она. Сам Джек тоже был подранен, но не фатально. Ольга, когда всё закончила ещё и им занималась. Обработала раны. Зашила только одну. Остальные и так должны были затянуться. Потом подошла ко мне. Я видел, девушка очень устала. Даже круги под глазами были. А что хотите, всю ночь с винтовкой, потом день, помощь болящим.

— Марк, дай я тебя посмотрю.

— Оль, да забей. Ты устала, тебе отдохнуть нужно.

— Отдохну. Сначала тебя посмотрю.

— А что у меня? У меня всё нормально. Новых дырок нет.

— Новых нет, есть старые. К тому же в тебя опять попали. Я знаю, мне уже сообщили.

— Стас болтанул?

— Какая разница. Снимай куртку и майку свою.

Пришлось обнажиться по пояс. Ну да, ко всему прочему, мне ещё один синячище добавился.

— Тебе повязку сменить нужно. И кровоподтёк ещё один. Его смазать нужно мазью.

— Оль, синяк не дырка. Нормально всё. Повязку сменю. Ты чего? Давай в баньку, а потом отдыхай.

— Пошли вместе.

— Куда? — Вот я тупой тормоз.

— Марк, со мной пошли.

— Уверена, Оль?

— Уверена. Я тебе потом там и повязку сменю.

— Пошли.

Мы шли с ней последними. Основной народ, как из уже «сторожил», так и вновь прибывших, помылись и сейчас сидели за столом чаи гоняли, а кто и рюмочку опрокидывал или пиво посасывал. Ольга посмотрела на мою мать.

— Мам, мы пойдём с Марком, помоемся.

Я если честно, даже замер. Она первый раз мою мать мамой назвала. Матушка спокойно отреагировала. Единственно, две женщины посмотрели друг другу в глаза. Мама улыбнулась и кивнула.

— Идите. Только халаты возьмите. Я приготовила вам. — Протянула два свёрнутых махровых халата. У меня создалось такое ощущение, что они уже всё порешали, договорились и определились. Весело! Почему я об этом узнаю последним? Хотя какая разница. Георгич посмотрев на меня усмехнулся. Поднял стопочку водки, отсалютовал ей мне и накатил. Спасибо старик, ты меня что, поддержал и благословил? Остальные смотрели заинтересованно. Ладно сделал вид, что всё так и должно быть. Прошли с Олей в баню. В предбаннике разделись. Ольга обнажилась полностью, причём спокойно. Как будто мы с ней постоянно это делали. Глядя на неё, тоже снял всё с себя. Она подошла ко мне, улыбнулась.

— Марк, давай просто сейчас попаримся и помоемся, хорошо?

— Хорошо. — Выдохнул я. Хотя уже завёлся, даже не смотря на прошедшие неспокойные сутки. Она взяла меня за руку, и мы прошли в парилку. Там было хорошо. Сидели с ней и млели. Я иногда поддавал пар. Вениками не парились, просто сидели с ней. Потом вышли. Окатились холодной водой. На сегодня было достаточно. Потом Ольга мыла меня. Стоял как языческий истукан и позволял ей меня намыливать. Потом она проятнула мочало мне. Улыбнулась.

— Теперь ты.

Мне дважды повторять не нужно было. Какое это чувство, когда тело любимой женщины в твоих руках и ты её моешь. Она спокойно отдавалась моим рукам. Когда оба стояли в пене и мыле я отбросил мочало. Прижал её к себе. Она меня обняла за шею. Смотрела в глаза.

— Марк, я сегодня за тебя очень испугалась.

— Чего ты испугалась? — мои ладони скользили по её спине, потом опустились на её упругие ягодицы.

— Что с тобой что-нибудь случиться. И что я больше тебя не увижу. Я, наверное, глупая, да?

— Нет, Олечка, не глупая. Но со мной ничего не случится. Я очень живучий. Меня столько раз пытались убить. И где они эти убийцы? Нет их уже. Ты даже не надейся, никуда ты от меня не денешься.

— А я и не хочу никуда деваться. — Она сама ко мне прижалась плотнее. — Знаешь, что я хочу, Марк?

— Что? — Сердце у меня стучало как сумасшедшее.

— Прожить с тобой долгую жизнь. Родить детей. Видеть тебя всегда. Состариться с тобой вместе. Я люблю тебя. Я не знаю, но это так быстро произошло, что я сама себе удивляюсь.

— Чему ты удивляешься? Время такое. Мы учимся быстро любить, отдавать себя всего любимому человеку без остатка. И люблю тебя, Оленька. И я тоже хочу прожить с тобой всю жизнь, до последнего вздоха.

Глядел в её удивительные глаза. Они были как две звезды. Ольга потянулась ко мне губами.

— Поцелуй меня, любимый. — Я ждал этих слов. Склонился к ней. Наш поцелуй был волшебным. Который перерос в страсть, прямо там. Подхватил её, держа за бедра. Она сжала свои объятия и обхватила меня ногами на поясе, скрестив их на моих ягодицах. Я наконец вошёл в неё. Её лоно было готово и ждало меня. Это была наша с ней первая близость. Она была быстрая. Это от того, что мы оба были с ней перевозбуждены. Наши губы были в поцелуе, когда она застонала, по ней прошла дрожь. И я взорвался в ней. Получилось в унисон. Ещё какое-то время я держал ей крепко прижимая к себе. И она, точно также обхватив меня руками и ногами прижималась.

— Спасибо, Оль. Ты невероятная женщина. Я счастлив, что ты со мной. Что ты моя половинка.

— Я тебя никому не отдам. — Засмеялась она, чуть отстранившись, но не разжимая объятий. — И мы ещё не закончили с тобой!

— Продолжим? — Живо спросил её.

— Обязательно, но сначала давай помоемся. У нас целая куча времени. И любимый, отпусти меня. А то ты так вцепился, что тебя трактором не оторвёшь. Я никуда не денусь. Ещё надоем тебе.

— Ты мне никогда не надоешь. Обещаю и клянусь тебе в этом.

Потом мы мылись, плеская и окатывая друг друга водой, смеялись. Потом была комната отдыха, где я любил её, и она меня. Где целовал её тело, всю её, от макушки до пальчиков ног. Она была совершенна, как шедевры великих мастеров, на которые ты смотришь и не можешь налюбоваться. Её улыбка, её губы, её глаза, руки. Именно тогда я понял, что я счастлив. Счастлив ни смотря ни на что. Моя любимая, моя женщина, моя Оля!

Когда вышли из бани, за столом сидели моя мама, Георгич, Стас с Дашей, Артём, Вали, эти двое были все перемотаны бинтами, Валентина, подружка Артёма и ещё пара парней и женщин. Я спустился с лестницы, протянул руки и принял Ольгу. Оба были в халатах. Оля улыбалась, обняла меня за талию и не отпускала. Мама, глядя на неё улыбнулась тоже.

— Вижу помылись результативно, да молодёжь? — Это сказал Георгич, держа очередную рюмку в руках.

— Ты даже себе не представляешь, на сколько результативно, Костя! — ответила ему моя мама, при этом продолжая смотреть на нас с Ольгой.

— Поверь, Ника, представляю! — Он хохотнул! Мама удивлённо посмотрела на него.

— Это как так, ты представляешь?

— Это точно так же как было у нас с тобой, первый раз! — он засмеялся. Мама округлила глаза. Ольга засмеялась. Я смотрел на этих двоих и понял, что там уже всё было. И тоже засмеялся. В итоге, мама махнула рукой.

— Да ну тебя Костя. Ты бы еще в мегафон об этом прокричал.

— Вероника, а ты чего стесняешься? Прямо как девочка в 16 лет! Мы все взрослые люди. Все всё прекрасно понимаем. Вероника, ни смотря ни на что, жизнь продолжается. А значит, люди буду влюбляться, любить и рожать детей. Это вечное движение, которое никому не остановить. Так что пора делать свадьбы! Мы себе уже это можем позволить!


Подружку Джека звали Найда. У неё был такой же ошейник, как и Джека. На нём и было указано, что собаку зовут Найда. Через три дня, после того, как мы вернулись из Халтурино, Найда ощенилась. Двое оказались мёртворождёнными. А три щенка выжили. Как мне Ольга сказала, два мальчика и одна девочка. Пацаны были здоровенькими, а вот девочка слабенькая. Но молока хватало всем. Найду кормили как на убой. Каждый почему-то считал своим долгом притащить ей кусочек чего-нибудь вкусного. Джек постоянно находился возле своей подруги, смотрел за мелкими, если надо вылизывал их. Всё это было хорошо, но мы собрались в город, мы же готовились к свадьбе. Надо было привести кольца! Чтобы всё было чин-чинарём, как в настоящем ЗАГСе. Пошли вчетвером — я, Ольга, Илья и парень из людей Стаса. Совсем молодой. 17 лет ему, звали Николай. Пошли на БТРе. Все были вооружены и экипированы. Помимо АК-12, я взял карабин «Сайга», само собой «Глок-17». У остальных так же были пистолеты и автоматы. Только у Ольги вместе автомата снайперская винтовка. Она продолжала тренироваться вместе с Анной. Неплохая снайперская пара должна была получиться. Перед тем как выехать, подошёл к собакиным.

— Джек! Ты решил, что будешь всё время возле Найды отираться? Извини, такое не прокатит. Каждый вносит свою лепту. — Пёс сидел на заднице и внимательно меня слушал. — Так что подрывай свой зад и поехали. Давай, давай. Нам пора на выход.

Иметь своего пса во время таких вот выходов в город, это было очень большое подспорье. Всё же собаки заранее могли учуять опасность и предупредить. Позвал Джека с собой, сам пошёл к БТРу. Все уже находились там. Залезая в десантный отсек, оглянулся. Джек трусил к бронетранспортёру. Вот он запрыгнул. Хотел уже закрыть дверь, как меня окликнула мама.

— Марк, подожди. — С мамой был и Георгич. Они оба подошли. — Я вот что хотела узнать. Марк, если можно, посмотрите, где в магазинах рыбу.

— Не понял, какую рыбу?

— Обыкновенную, морскую. Горбушу, кету или что-то в этом роде. Рыбки хочется. И на праздничный стол неплохо бы её поставить. А то мясо одно и птица. Селёдочки бы ещё.

— Мама, ты о чём? Холодильники уже давно не работают. Была бы зима тогда да. А так всё уже растаяло давно и протухло.

— Я понимаю, но мало ли… Вдруг, где ещё осталось не испорченное.

— Марк, я думаю есть такое место. — сказал задумчиво Георгич. — склады Росрезерва.

— А там что, электричество до сих пор есть?

— Нет, но там склады под землёй, вернее в одном из холмов. Глубоко уходят. Там температура, где хранятся мясо, рыба постоянная, ниже ноля. Так ещё до революции делали.

— А что до революции тоже Росрезерв был?

— Был, только назывался по другому и не в таких количествах. Так вот там так сделано, что даже без электричества температура всё равно остаётся ниже ноля.

— А где Росрезерв этот у нас?

— Ладно я с вами поеду. Я там был один раз. Но не в самом хранилище, а рядом. Мы тогда туда состав с продовольствием подгоняли. Было это, когда я ещё совсем зелёным был, только начинал работать помощником машиниста. Артиллерийское же знаешь где? Мы там были недавно.

— Знаю.

— Чуть дальше естьстанция одна, неприметная, называется Разводная. Так вот там ответвление есть железнодорожной ветки, идёт к холмам.

— Да, большие такие. Если ехать на поезде на восток, они по левую сторону от железки будут.

— Всё верно. Вот по этой ветке мы и приедем к хранилищу Росрезерва. Я слышал, что он вырублен в этих каменистых холмах. Причём хранилище огромное. Там много чего есть.

— Георгич, но это далеко! — из БТРа выглянула Ольга. — А нам в ювелирные магазины нужно и в салон свадебного платья.

— Оль, — Мама посмотрела на свою будущую невестку. — Проскочите по салонам. Это же не долго. Потом туда съездите. Просто посмотреть, так сказать на разведку. Может туда и соваться не нужно будет. А потом уже, если всё нормально, на грузовике приедем и возьмём всё, что нам необходимо.

— Ладно, Вероника Антоновна. — Я тоже посмотрел на маму и кивнул.

— Георгич, тогда давай за оружием. Мы тебя ждём.

Ему понадобилось десять минут. Прибежал назад, «Стечкин» в набедренной кобуре. На плече АК-74М. Мама его поцеловала на прощание. Это хорошо, что с нами Георгич. Он сразу сел за управление бронетранспортёром. Я уселся за управление боевым модулем. БТР был заправлен по самую пробку, боекомплект полный, мы все вооружены и готовы к рейду. Мне такая жизнь нравилось. Ну вот не люблю я в земле ковыряться, как Стас, например. Он как раз в это время занимался сельским хозяйством, так сказать. Был замом моей мамы по продовольственной безопасности. И большая часть народа не горела большим желанием покидать периметр клиники. Они чувствовали себя здесь в безопасности. С большим удовольствием обустраивались. Занимались чисто хозяйственными делами. А вот таких как я было явное меньшинство. Как моя мама сказала, это потому, что мы по своей натуре авантюристы. Таких было, как я сказал немного — я, Илья, что радовало, Георгич, как это не странно, Николай, как я ранее говорил, совсем молодой пацан и ещё Артём. Да тот раненый уголовник, за которого попросила одна из женщин. Я это понял из нашего с ним разговора. Но он был раненый и естественно, сегодня в рейд не шёл. И ещё авантюристом оказалась моя Ольга. Ей больше нравилось со снайперской винтовкой заниматься, чем обычными повседневными женскими делами, типа приготовления пищи и прочее. Не, ну а что? По нынешним временам очень хорошая боевая подруга. Не знаю ещё насчёт Вали, как-то не определился и второй полууголовный элемент по имени Павел, который на посту, неся службу у Кольца занимался явным непотребством, то есть любовью со своей подружкой. Ну и были ещё двое военных, в том числе и Юрий. Этот тоже из авантюристов, только не из таких как мы, кого я перечислил, но в рейды ходить согласился с удовольствием. Но сейчас нам хватало того, что пошли впятером.

До города добежали резво. Начали шерстить ювелирки. Многие были разграблены. Странные люди, вот нафига им золото, когда мор шёл по пятам? Но несмотря на это, нашли обручальные кольца, причём всех размеров. Сложили их просто в один из рюкзаков. Потом поехали по салонам свадебного платья. Эти были никому не нужны и с началом пандемии стразу же закрылись, чтобы никогда больше не открыться. Оля придирчиво осматривала платья. Сверялась с каким-то листочком. Как оказалось там были размеры остальных невест и пожелания, какое платье каждая из них хотела бы видеть. Для меня лично, это была блажь. Я вообще в камуфляже предложил женщинам выходить замуж, за что моментально удостоился возмущённых взглядов, типа мужлан, ничего не понимает в колбасных обрезках, вернее в свадьбе. Ибо свадьба, это дело великое и святое. А учитывая обстоятельства, так вообще один раз и на всю жизнь. Народа то мало. И мужчины оказались в меньшинстве. И это так. У нас ведь несколько девушек и молодых женщин решили переехать к нам из Халтурино. Так что Оля была очень серьёзна и сосредоточена. Мне надоело торчать в магазине, решил прогуляться. Пошли вдвоём с Николаем. С собой взяли Джека. Вообще собакин был молодец. Дисциплинированный пёс. Носом работал как пылесосом, уши как локаторы, постоянно сканировали пространство. Несколько раз он останавливался, смотрел вперёд очень внимательно, потом начинал ворчать, один раз даже показал клыки. Тут же увидели несколько псов. Они стояли от нас в метрах в ста. Мы с Колей тоже остановились. Держали автоматы наготове. За спиной у меня, на ремне, висел карабин, заряженный картечными патронами. Собаки, понаблюдав за нами, куда-то отвалили. Ну и пёс с ними. Прошлись по улице. Увидел разбитую витрину магазина «Золотое время».

— Пошли, зайдём! — сказал Николаю.

— А что там?

— Часики себе присмотрим.

Джек посмотрел на меня вопросительно, я ему кивнул, и пёс заскочил в магазин. Зашли следом, прямо через витрину. Некоторые прилавки были разгромлены. Часы валялись на полу. Но некоторые были целыми. Стал внимательно осматривать. Нашел то, что хотел. Швейцарские часы «Орис Артиллерия Калибр 112»! Механические с ручным подзаводом. 10-дневный запас хода (его обеспечивает единственный заводной барабан), запатентованный нелинейный указатель запаса хода, точность индикации которого возрастает при приближении к концу запаса хода, указатель даты и функция индикации поясного времени GMT с указателем времени суток «день/ночь». Корпус из нержавеющей стали и золота. Ремешок из кожи аллигатора! Стоит более 600 тысяч, согласно ценника! Вот это круто я зашёл! Установил время, завёл и нацепил себе на руку. Теперь я реально крутой перец. Сам хохотнул над собой. Коля цеплял себе на руку кварцевые часы «Сейко» с наворотами.

— Колян, тебе зачем они?

— А что? Очень круто!

— Они кварцевые. То есть на батарейке.

— И что?

— Не догоняешь?

— Нет.

— Коль, а батарейка закончится, что делать будешь? Вот то-то. Батарейки теперь долгое время делать не будут.

— Ну ты же себе тоже, вон нацепил.

— Нацепил. Но мои часы, в отличии от твоих в батарейке не нуждаются. Швейцарский механизм, ручной подзавод. Запас хода 10 суток! Понял? Так что мне батарейки не нужны.

— Тогда мне тоже такие же надо.

Николай выкинул свой трофей, взял такие же как у меня. Я усмехнулся. Взял ещё несколько часов, все механические. Это для народа.

В какой-то момент почувствовал дискомфорт. Посмотрел на Джека. Он стоял на всех четырёх лапах и голову чуть пригнул, внимательно смотрел куда-то сквозь разбитую витрину. Проследил за его взглядом. Твою мать! Понял, какой дискомфорт я ощутил — чужой и какой-то нехороший взгляд! Метрах в двухстах на другой стороне проспекта Карла Маркса, где мы находились, в проёме двух домов, стоял человек. Это был мужчина. Вот только возраст определить я не мог. Он был в каких-то лохмотьях. На голове редкие грязные волосы. На лице растительность какими-то клочками. Но самое главное — это его взгляд. Он был какой-то алчный и безумный.

— Коля, — сказал я тихо, — у нас гость!

— Где?

— Вон там, через проспект, между домами, напротив нас. Видишь?

— Вижу. А чего он в лохмотьях? Одежды нет, что ли? Её в магазинах навалом!

— А я знаю?

Поднял автомат, упёр приклад в плечо. Осторожно вышел на улицу.

— Эй, мужик! Иди сюда. — Крикнул ему. Он продолжал смотреть на меня. От его взгляда у меня мороз по коже пошёл. Навёл на него ствол. Мужик оскалился и исчез. Я даже не понял сначала, что произошло и куда он делся. Вот он стоял в проёме и вот, через мгновение его нет. Что за херня? Пробежался до того места. Джек бежал рядом со мной. Мы остановились именно там, где стоял незнакомец. Никого! Огляделся. Вопрос — куда он сквозанул, да ещё так резко? С одной стороны, было шестиэтажное здание Экономико-правовой академии. По сути, каменный мешок. С другой четырёхэтажное здание музея этнографии и ещё каких-то контор. Дальше узкий проход и выход на параллельную улицу. Джек водил носом и ушами локаторами. Недовольно заворчал. Посмотрел на меня.

— Ищи! — Чем-то меня этот мужик зацепил и начал напрягать. Джек, всасывая воздух как пылесосом потрусил к зданию музея, но со стороны двора. Чёрный ход был закрыт, но окно на втором этаже, самое низкое, было разбито. Пёс остановился и глядел на это окно. Позади меня засопел Коля. Я посмотрел на Джека.

— Ты что хочешь сказать, он в это окно залез? Он что, олимпийский прыгун в высоту? Тут метра три с половиной, как минимум. — Пёс молчал, только продолжал неотрывно смотреть на окно.

— Марк, пошли отсюда. — Сказал Николай. — А то мне что-то не по себе от всего этого. Тишина давящая, и этот чёрт.

Я продолжал взглядом обегать окна второго, третьего и четвёртого этажей. Окон первого этажа здесь не было. Чувствовал чей-то голодный взгляд. Но в окна никого не увидел.

— Пошли. На самом деле, что-то тут стрёмно совсем.

Мы вернулись на проспект, потом к салону свадебного платья.

— Марк, — обратился ко мне Коля, — может это дикий был?

— Какой ещё дикий?

— Да бес его знает. Я сам их не видел. Но к нам один мужик в своё время прибился, Фёдор, он погиб, его бандосы Кольца в деревне убили. Так вот, он нам рассказывал, что появились дикие. Есть женщины, есть мужчины, дети даже. Но их якобы очень мало. У них крыша поехала, и они стали как звери. Он сказал, что на некоторых так вирус воздействует. У них, как это, забыл он слово мудрёное называл, одним словом у них всё быстрее происходит.

— Метаболизм что ли?

— Во-во, он самый, метаболизм. Они даже людей едят. И умеют быстро бегать. Но сразу говорю, я таких не встречал.

— Очень интересно. А почему мы об этом не знаем ничего?

— Я не знаю. Может из всех наших никто больше этих диких и не видел.

— Может. Ладно с этим будем разбираться. Этого нам ещё не хватало! Достаточно всяких уродов без тормозов, возомнивших себя хозяевами жизни, новыми князьями и ханами.

Ольга подобрала четыре свадебных платья, активно консультируясь по рации с другими невестами.

Рассказал Илье и Георгичу о странном мужике. Эти двое пожали плечами. Мало ли каких придурков сейчас бродит. О диких они ничего не слышали. Казалось бы, стоит успокоится. Но тревога у меня не проходила. Можно, конечно, забить на это дело, но я как-то не привык отмахиваться от подобного. Наверное, интуитивно чувствовал новую опасность. Ольга тоже ничего про диких не знала. Наконец загрузили коробки с платьями в БТР. Помимо платьев, Ольга набрала ещё там каких-то тряпок. На вопрос, что в свёртках, усмехнулась и сказала, что в своё время узнаю. Ну и ладно.

Прошли через центр города к одному из мостов через реку. Миновав мост выскочили на объездную дорогу. Пошли маршем к Артиллерийскому. Миновали отворот на Строгово. Вглядывались в сторону деревни. Дыма от пожаров уже не было. Интересно, там всё сгорело или нет? Но заезжать не стали. Нет времени, хотели управиться до сумерек. Георгич и Илья часы себе из принесённых мной тоже выбрали.

Миновали Артиллерийское, пошли дальше по федеральной трассе. Впереди увидели АЗС. Решили подскочить туда. И напоролись на два грузовика. Резко тормознули, я навел скорострельную башенную пушку на цели. Чужих было человек пять. Трое мужчин и две женщины. Они мгновенно укрылись, кто за грузовики, кто за коробочку оператора АЗС.

— Илья, смени меня. — Сказал я и открыл дверцу БТР. Илья устроился за управление боевым модулем. Вышел из БТР. Броник был, как всегда, на мне. Скоро второй кожей станет. За спиной карабин, в руках АК-12.

— Эй, народ! Поговорим? — Крикнул незнакомцам. Сначала в ответ был тишина. Но хоть сразу стрелять не стали и то хлеб. — Ну что, так в молчанку и будем играть?

— А ты кто такой? — Услышал мужской голос. Мужик прятался за одним из грузовиков.

— Человек! Разве не видно?

— То, что не обезьяна, это видно. — Услышал в ответ. Усмехнулся.

— Вижу с чувством юмора? Это хорошо. Чего прячешься, выходи, вместе пошутим. Обещаю, первыми стрелять не будем.

— Добро, давай поговорим.

Из-за грузовика показался мужчина в камуфляже. Мы двинулись друг другу навстречу. Остановились в паре метров друг от друга. Ему было на вид, как и мне, лет тридцать. Обветренное лицо, очень внимательный и колючий взгляд карих глаз. Чисто выбритый. В руках АК-74М с подствольным гранатомётом. На поясе в кобуре ПММ. Он с интересом посмотрел на мой девайс.

— Двенадцатый?

— Он самый.

— Не плохо прибарахлился.

— Время такое, неспокойное. Ты то тоже свой аппарат явно не в магазине купил?!

Он усмехнулся.

— Твоя правда. Так о чём говорить будем?

— О делах. Спрашивать тебя откуда вы и сколько вас не буду. Не скажешь.

— Правильно. Не скажу. Но ведь и ты тоже не скажешь?!

— Тоже не скажу. Я вижу мародёркой занимаетесь?

— Занимаемся. А что, это сейчас законом запрещено? Или ты мент и начнёшь мне права мои разъяснять?

— Ты практически угадал. Я был полицейским. Но сейчас уволился, по объективным обстоятельствам. Зачитывать тебе твои права не собираюсь, так как ты их и так хорошо знаешь. Тем более я и сам мародёркой промышляю. Так что здесь всё ровно.

— А где кочки тогда?

— Да их не будет, если мы друг другу мешать не будем и претендовать на имущество друг друга.

— А как понять, где твоё имущество, а где моё?

— Очень просто, твоё имущество при тебе, как и моё. Всё остальное ничьё. То есть если есть общие претензии на что-то, сначала поговорить, прежде чем стрелять начинать.

— Согласен. Тем более добра и так хватает.

— Ну вот видишь. Нормальные люди всегда могут договорится между собой. Зачем лишний раз кровь лить, когда нас и так не густо осталось.

— Так то нормальные. А есть одуревшие, без тормозов. Вдруг решившие, что у них весь мир в кармане.

— Кого ты имеет ввиду?

— Да разных неадекватов. Например из Халтурино. — Сказав это, он очень внимательно на меня смотрел. Я усмехнулся.

— Это ты про банду Гришки Кольца?

— Про них.

— Сталкивался с ними?

— Было дело. А ты, не из них?

— Нет. Тоже повоевать пришлось. В Строгово.

— Так вы оттуда? Но там же вроде всех кончили?

— Не кончили. Да, потери были, но бандосов хорошо пощипали. Потом те, кто жил в Строгово, все к нам ушли.

— К вам?

— К нам. Мы не из Строгово. А в Халтурино мы наведались. Так что сейчас банды Гришки Кольца больше не существует.

— Серьёзно?

— Серьёзно. Я сам его пристрелил, как пса шелудивого. И основной костяк его ближников, так называемых бояр покрошили в труху.

— Бояр? — Глаза мужчины расширились.

— Бояр. Сам себя он князем назвал, а свою уголовную кодлу, особо преданных, боярами. Вот такая хренотень. Народ у него там был типа в рабстве или как крепостные крестьяне. Теперь они все свободные. Вооружены до зубов и не горят больше желанием попасть к кому-то в зависимость. Понимаешь?

— Понимаю. Это намёк, чтобы я туда не совался с надеждой что-то там поиметь.

— Верно мыслишь. Но мало того, в случае чего мы им на помощь придём. У нас постоянная радиосвязь.

— Молодцы. Я всё понял. Но можешь не беспокоится, мы туда не полезем. Нам своего выше крыши хватает.

— Это радует. А чего вы не помогли Строговцам?

— А почему мы должны были за них влезать? Мы никаких с ними дел не имели. Один раз пересеклись, но без мордобития и разошлись краями. Никто ни кому, ни каких претензий не предъявлял. Теперь каждый сам за себя. Согласен?

— Не совсем. Никто не говорит, чтобы вы шли под чью-то крышу. Но общаться с соседями нужно. Мало ли что случиться, помощь друг другу оказать. Торговать можно. У вас, например, есть то, чего у них нет и наоборот. Чем плохо?

— Да, в общем-то, ничего не плохо.

— Ну вот видишь?! А когда вот так, каждый сам за себя и на соседа болт положил, то неизбежно приходит матёрый хищник, который начинает, вот таких вот хатаскрайников, сгонять в общую кучу, как скот. И потом управляет по жёсткому. Пример — Гришка Кольцо. И у него бы получилось, не нарвись он на другого зубастого хищника, который оказался шустрее.

— То есть, сейчас ты будешь сгонять всех в одну кучу?

— Нет, не буду. К нам идут по желанию, а не по принуждению. Это основное правило. Но если приходишь к нам, значит обязан придерживаться наших правил. Ладно, тебя как зовут?

— Василий.

— Марк! — Я протянул ему руку. Обменялись крепким рукопожатием. — Вась, давай обменяемся частотами, на которых можем общаться. У вас как с рациями?

— Нормально. Есть переносные, мобильные, есть стационарные.

Обменялись данными. Теперь могли связываться друг с другом.

— Марк, а вы сами-то куда сейчас идёте? Случаем не в Павловск?

— А что?

— Не советую.

— Почему?

— Что в самом городе делается я не знаю, туда не заходили, прошли пригородом. Был у нас рейд, так посмотреть, да клювом поводить. Но напоролись на грязную зону.

— Это как?

— Ты же в курсе, что там дальше на запад, нефтехимический комбинат?

— Конечно в курсе.

— Так вот, там утечка какой-то жуткой дряни произошла. Я не знаю, что за дрянь. Не знаю была ли это диверсия или само так произошло, когда контроль ослаб, но что есть, то есть. Там на комбинате даже птицы сдохли все, грызуны, крысы, суслики и прочее. Там же вокруг комбината лес. Деревья засохли. Птицы, залетая туда, падают на землю. — Слушая Василия, вспомнил слова матери, когда она говорила о втором круге ада. Вот чёрт. Всё что она говорила, начинает сбываться. — Так что будьте осторожнее. Тем более федеральная трасса проходить как раз рядом с комбинатом в одном месте. Ну ты сам в курсе.

Я кивнул: — В курсе. Там ещё большие емкости, черт знает на сколько тысяч тонн.

— Всё верно. А сколько этой дряни попало в реку. Это хорошо, что сам комбинат от нас ниже по течению. И сюда отрава не попадёт. Но то, что ниже, там амбец накрылся. Сколько рыбы и животных погибло, даже трудно сказать. Остаётся только предполагать. Мы только краем коснулись и сразу отвалили оттуда, от греха подальше. Там как минимум нужно ходить в костюме химзащиты.

— А в Павловске есть люди?

— Не знаю, но думаю есть. Но в южной части города. В северной навряд ли, там к комбинату близко. Говорю, что мы проскочили только пригород. В сам город решили не соваться. Но движение видели. Джип мелькнул на одной из улиц и скрылся.

— Да, Вася, весёлые ты новости рассказал. Павловск отсюда километров 70 западнее.

— Да.

— Как думаешь, сюда эту дрянь притащит?

— Навряд ли. Но вот здесь, когда ветер оттуда дует, иногда чувствуется. Сколько понадобиться времени, что бы эта дрянь вся вышла, не знаю. Дожди смоют постепенно, река унесёт на север в холодное море. Но вот когда это произойдёт, не знаю.

— Всё понятно. Мы дизелем хотели подзаправиться. Есть?

— Есть. тут ещё достаточно. А кончится, АЗС много. Да и на железке я думаю составы с топливом стоят.

Я махнул своим.

— Георгич, давай, подъезжай к колонке. — Сказал в рацию. К нам вышли люди Василия. Один из мужчин был в годах. Ещё один был совсем молодым парнем, как Николай и молодая женщина около 30 лет.

Пока Илья заливал БТР, вернее доливал в бак, спросил у Василия:

— Василий, что хотел спросить у тебя. Ты случаем не видел людей странных? В лохмотьях, хотя одежды вокруг хватает. Ведут себя странно.

— Ты имеешь в виду диких?

— Точно, диких. У меня боец так их назвал.

— А ты их видел?

— Сегодня в городе видел.

— Сколько?

— Одного. Позвал его, а он свалил. Да так быстро, что я и не понял. То, вот он стоит метрах в двухстах, то раз и его и нет.

— Встречался. Очень опасные твари.

— Твари? Почему? Они же люди.

— Я бы не стал их называть людьми. Внешне да. А по повадкам и поведению животные. Причём очень быстрые и опасные. У нас в округе появился один, запарились его гонять. Двоих у нас убил. Мужчину и ребёнка.

— Поясни поподробнее? Почему он убил твоих людей?

— Я же говорю, животные, хищники. Людоеды. Питаются всем, что сумеют догнать и убить.

— Каннибалы?

— Именно. Реакция у них, мама не горюй. С виду вроде человек, но человеческого в нём осталось совсем немного. В основном инстинкты. Но некоторые признаки ума сохранились. Как я понимаю, в основном они одиночки, но вот когда мы ходили в рейд в Павловск, нарвались на парочку таких. Мужик и баба. Мужика вальнули, а баба ушла. Мужик у меня успел двоих взрослых зацепить. Одному горло вскрыл руками на раз-два. А второго поранил сильно. Еле парня выходили. Сейчас ему ничего не угрожает. И самое что главное, болевой порог у них очень низкий. Я его три раза прострелил, а ему хоть бы что, скачет как кузнечик. Думал всё, конец мне. Но его с пулемёта срезали. Потом, уже дохлому, башку ему, на всякий пожарный, прострелили.

— А зачем? Если он и так мертвый был?

— А на всякий случай. У меня женщина одна есть, она до пандемии в лаборатории работала. Биолог. Так вот, она говорит, что это вирус на них так повлиял. Что-то типа мутации.

— В смысле мутации? Клыки что ли расти начали и когти?

— Нет. Хотя я не удивлюсь, если такое и произойдёт. Короче, она говорит, что есть процент людей, которые имеют природный иммунитет против вируса. Ну вот мы с тобой, к примеру.

— Да мне моя мать тоже это сказала. Но таких немного, процентов пять от силы.

— Всё верно и ещё столько же, по словам моего биолога, ещё пять процентов, может меньше есть тех, кого вирус не убил, а стал менять. Память и все человеческие навыки у них исчезли. Сейчас в основном инстинкты у них. Но разумная деятельность у них осталась, так сказать в остаточном состоянии. Так же вирус ускорил у них метаболизм, то есть все процессы у них в организме происходят быстрее. Это значит, они проживут меньше нас, но они буду активно плодиться. И ещё. Те двое мужиков, одного из которых мы у себя пришили и тот, которого в пригороде Павловска грохнули, у них ногти были какие-то ороговевшие. Длинные, но при этом не когти. Именно ногти. Знаешь, как если долго их не стричь. Но при этом они толще чем у нас. Вот такими ногтями они с лёгкостью вскрывают глотки. И ты не смотри, что он может быть ниже тебя и худее. Они очень сильные. Меня мужик так швырнул, что я чуть по стене не размазался. Хорошо мои подоспели, с ручника его долбанули. Как сейчас вспоминаю, так волосы на голове шевелиться начинают. Так что, если увидишь такого, стреляй сразу, не раздумывая или тебя он завалит. И ещё, я могу ошибаться, но они в темноте хорошо видят. Лучше нас.

— Бл. ь, совсем весело. Но спасибо и за эту информацию. До сего дня мы с ними не встречались. Теперь будем настороже.

Илья уже залил бак. Ждали меня. Попрощался с Василием. Двинулись дальше. Дошли по федеральной трассе до сворота на Разводную. Съехали на него. Станция появилась через километров пять шесть. Она на самом деле была совсем маленькая. Дом смотрителя с огородом, шлагбаум, переезд и всё. Шлагбаум был опущен, но на него не обратили внимания, просто снесли. Полетели щепки и куски дерева, раскрашенные в бело-красные полосы. Дальше шла узкая бетонка, параллельно железнодорожной ветке. Наконец подъехали к большим холмам, куда и упирались бетонка и железнодорожная одноколейная ветка.

— Приехали! — Сказал Георгич.



Глава 6

Холм перед нами возвышался метров на двадцать-двадцать пять. Бетонка оканчивалась рядом с ним. Железнодорожная ветка подходила к самому холму и упиралась в большие металлические ворота, в которые мог спокойно зайти железнодорожный вагон. Мы вышли из БТР. Джек стал принюхиваться. Поводил своими локаторами по сторонам сканируя пространство на счёт посторонних звуков. Мы подошли к воротам. Ожидаемо, они были закрыты. Но рядом с воротами имелась калитка. Металлическая дверь которой так же была закрыта.

— Ворота открываются с помощью электромоторов. — Сказал Георгич.

— Электричества нет, поэтому открыть их проблематично. — Ответил ему.

— Как правило в таких объектах есть автономные источники питания. Дизель-генераторы.

— И где они?

— Там. — Георгич кивнул на ворота. — Надо открыть калитку.

Мы осмотрели её. Дверь плотно, впритирку примыкала к мощному металлическому косяку. Косяк был намертво закреплен в каменной породе холма. Не вырвешь. За и зацепиться не за что. Если только за ручку, но навряд ли. Ручку вырвем. Ну ничего, и не такое вскрывали. Хотел притащить из БТРа, заблаговременно прихваченный переносной резак, которым я, в своё время, вскрыл дверь оружейки в здании УФСБ. На всякий случай, по инерции дернул за металлическую ручку двери. Дверь поддалась.

— Не понял? — Пробормотал я в полголоса. Потянул на себя сильнее. Дверь неохотно открылась. Отпустил ручку, дверь медленно закрылась назад. Открыл вновь её и посмотрел. Всё верно, шарниры были спрятаны внутри и действовали как пружины, закрывая дверь. За металлической дверью в метре от наружной, была ещё одна, современная из пластика. Шагнув в тамбур, толкнул дверь от себя. Она так же открылась. Но на ней, вверху стоял доводчик, который и закрывал её назад. Оглянулся на остальных.

— Калитка не закрыта. Что это значит? — задал вопрос. Все пожали плечами.

— Да мало ли почему. Уходили в спешке, вот и не закрыли. — Сказал Георгич.

— Ладно. Нам же лучше. Не нужно взламывать. Так, внутрь идём я, Георгич и Николай. Илья и Ольга остаются здесь.

— Почему? — задал вопрос Илья. Ольга его поддержала кивком головы.

— Потому, что я так решил. Загружайтесь в БТР, закрывайтесь там и сидите, ждёте нас. Почему ты остаёшься, а не Николай, всё просто. Ты лучше умеешь управлять боевым модулем БТРа. Ну а Ольга почему и так всё понятно. Это приказ, бойцы! Он не обсуждается. Джек идёт с нами.

Все посмотрели на пса. Собакин в это время внимательно смотрел на калитку.

— Джек? Ты чего туда так внимательно пялишься? — Спросил пса. Он глянул на меня, вильнул хвостом и опять уставился на калитку.

— Может, кого чует там? — Спросил неуверенно Илья.

— Всё может быть. — Ответил Георгич. — Калитка то не заперта была.

— Марк, что-то мне не по себе! — Сказала Оля и посмотрела тревожно на меня.

— Вот поэтому сейчас идёте с Ильёй, закрываетесь в бронетранспортёре и сидите. И не вздумайте вылезать оттуда до нашего прихода.

— Сколько Вас ждать? — Спросила она.

— Засеки время. Максимум два часа.

— А если вы не вернётесь к этому времени?

— Тогда заводите коробочку и возвращайтесь на базу. И это тоже не обсуждается. Сами вдвоём и, тем более в одного, туда не лезете. Понятно? — Оба молчали, насупившись. — Я ещё раз спрашиваю, понятно?

— Понятно. — Ответил Илья. Ольга кивнула.

— Оль, если мы втроём там ничего не сделаем, то вы вдвоём тем более. По приезду на базу всё расскажите. А там уже организуете сюда рейд.

— Мы по рациям с вами будем держать связь. — Сказал Николай.

— Это навряд ли. — Остудил его Георгич. — Если нам придётся спускаться вниз, то волны не пробьются через толщу камня, бетона и земли. Так что только ждать.

— Так, дискуссия закончена. Экипируемся и вперёд.

Засунул в разгрузку ещё четыре магазина к «Сайге», плюс магазины к автомату. Пара гранат Ф-1 и одна РГД. Карабин за спиной, АК-12 в руках.

— Марк, ты карабин берёшь? Зачем? — Спросил Коля.

— В тесном, замкнутом пространстве, на коротких дистанциях он эффективнее автомата. И рикошета с него не будет. Зато убойная сила картечи будет не слабая. Любого остановит.

Проверил ещё раз снаряжение. Нацепил на голову, поверх шапочки фонарик. Георгич и Николай сделали тоже самое. Ольга и Илья залезли в БТР и закрылись. Отлично. Пропустил вперёд Джека и шагнул внутрь подземного комплекса сам. За мной в арьергарде пристроились Николай и Георгич. Когда за нами закрылась вторая, внутренняя дверь, стало темно. Включили фонари. Впереди был широкий бетонный коридор. Прошли по нему несколько шагов. Попалось две двери. Одна на левой стене коридора, вторая на правой. Толкнул левую дверь. Открылась. Заглянул туда. А вот и дизель-генераторы. Мы зашли.

— Георгич, запустить можно?

Он подошёл, осмотрел дизеля. Их было три. Довольно мощных. Потом посветил на стены. На одной из них висели какие-то таблицы под стеклом, в рамках. Почитал их.

— Марк, — обратился он ко мне, — нам что нужно от генераторов? Мы же ворота сейчас открывать не будем?

— Нет. Нам свет нужен.

— Так, вот смотри, этот, согласно схеме, отвечает за освещение и за работу подъёмников.

— Каких подъемников?

— На которых грузы опускаются на нижние уровни. Вот этот тоже запитан на них, как резервный. А этот на ворота. Ворот двое. Одни внешние, которые мы видели, и вторые внутренние.

— Запускай тот, который на освещение работает.

— Хорошо. — Он повозился с одним из них. — Аккумуляторы ещё хорошие, иначе, в ручную, с пускача заводить бы пришлось.

Заработал стартер-пускач, от него уже заработал сам дизель-генератор. Георгич подошёл к распределительному щитку, щелкнул каким-то переключателями и вспыхнул свет.

— Ну слава богу. — Выдохнул я. — Всё не в темноте шариться.

Выключили налобные фонарики. Вышли в коридор. Тут горело несколько лампочек. Толкнул правую дверь. Вышли в основной тоннель. В нём света на было. Пришлось опять включать налобники, но быстро нашли распределительный щит и Георгич включил свет уже здесь. Большой тоннель. Спокойно можно разместить железнодорожный состав. Но сейчас здесь было пусто. Прошлись по железнодорожной колее. Увидел несколько электропогрузчиков, стоявших аккуратно в ряд. И наконец увидели грузовые лифты. Здесь же были металлические лестницы, ведущие вниз. Я заметил, как Джек пригнулся. Медленно словно крался подошёл к одной из лестниц, стал смотреть вниз. Нос его постоянно работал, прокачивая через рецепторы обоняния запахи. Уши продолжали сканировать. Вот он заворчал, даже оскалил клыки. Мы все трое посмотрели друг на друга.

— Там внизу, кто-то есть. — проговорил Георгич и перевёл флажок режима огня на автомате с предохранителя на автоматический режим.

— Будем спускаться. Вопрос как, по лестнице или на лифте?

— На лифте. — сказал Георгич. Николай его поддержал.

— Добро. — Открыл решётчатые раздвижные створки дверей первого попавшегося лифта. Зашли и нажали кнопку с цифрой «2». Как я понял, это был второй уровень. Всего уровней было четыре. Мы находились на первом, следующий уровень второй и так далее. Перекинул автомат себе за спину, карабин наоборот — в руки. Снял с предохранителя. Посмотрел на пса. Он стоял на всех четырёх лапах и пригнувшись, смотрел на двери. Когда мы зашли только в тоннель с улицы, то сразу почувствовали прохладу. Нет не холод, но прохладу. Чем ниже опускались, тем становилось холоднее. Второй уровень тонул в темноте. Лампочка горела только в нашем лифте. Зажгли свои налобники. Я ещё включил подствольный фонарик на карабине. Специально его поставил, перед тем как ехать сюда. Это помещение было больше, чем первый уровень. Но насколько больше, пока было не ясно. Лучи наших фонарей выхватывали из темноты, освещали высокие стопки коробок, уложенных на поддоны. Пахло довольно странно.

— Ничего себе! — Выдохнул Николай. — А что здесь, Марк?

— А я знаю? Хлебалом не щёлкай. Внимание. Смотрим рубильник.

Рубильник нашли быстро, он оказался возле подъемника. Рукоятка вверх — да будет свет! Так и куда мы попали? Мда, это помещение было в разы больше, чем первый, верхний уровень. На сколько хватало глаз, всё помещение было заполнено коробками разных размеров. Но всё было отсортированно и покоилось на поддонах. Кроме коробок, были ещё какие-то продолговатые толи тюки, толи упаковки. Между рядами были дорожки, по которым можно было спокойно ездить на электрокарах и электропогрузчиках.

— Марк! В этих тюках одеяла. — Воскликнул Коля. — Тут так написано.

— Колян, потише!

Тут же были палатки, резиновые лодки, небольшие мобильные бензо и дизельгенераторы, и даже мыло в коробках. Отдельно были перевязочные средства, медикаменты. Мобильные госпитали. И много ещё чего. Не слабо!

Побродили в этом лабиринте примерно минут тридцать. Конечно, в повседневной жизни, отсюда много чего можно было взять. Но это же можно было взять и городе. Пока ещё на складах и в магазинах не всё пришло в негодность.

Мы постоянно держались все вместе. Расходиться и шариться по одному я запретил. Джек, побегав с нами, вернулся к лифту. Температура на этом уровне была плюс десять по Цельсию. Подошли к кабине подъемника. Джек напряжённо пытался вслушиваться в то, что было ниже нас. Постоянно пылесосил носом воздух.

— Если кто-то и есть, то на более нижнем уровне.

Вырубили свет на уровне и спустились на следующий, на третий. Я открыл створки лифта. Все были напряжены. Включили налобники, я ещё и подствольный фонарь. На этом уровне было ещё холоднее. Как потом посмотрели на термометр, было плюс пять. Здесь рубильник был в том же месте, где и на втором уровне. Вскоре загорелся свет.

Это помещение не уступало второму уровню, если не превосходило его. А вот тут были продукты питания. В коробках, мешках. Тоже шли между высоченных рядов коробок и ящиков. Тут была тушёнка, всевозможные каши с мясом. Консервированные супы. Мясо цыплят с овощами. Концентрированные соки, рыбные консервы. Были стеллажи с кулями. Тут и сахар, и соль, и разные крупы. Но это есть и наверху. Пока есть и ещё не пришло в негодность, хотя крысы, мыши и насекомые уже вовсю вели работу по приведению продовольствия в непригодность. Нашел стеллажи с мукой первого и второго сортов.

— Ты чего, Марк? — Спросил меня Георгич.

— Вот смотри, мука первого сорта, а там дальше второго сорта.

— Ну и что?

— У нас нет её. Только высший. А из второго сорта хлеб вкусный получается. А из первого пельмени, вареники, чебуреки и прочая выпечка. Даже пироги с рулетами и булками. Мука не так выхолощена, как высший сорт.

— Твоя правда. Что делать будем?

— Давай по два мешка каждого сорта в подъёмник закинем. Мать обрадуется, зуб даю!

— Давай.

Затащили четыре мешка в подъемник. Коля нас страховал.

Посмотрели на мешки.

— Марк, давай ещё пару тройку ящиков тушёнки закинем. Здесь она настоящая, самая вкусная. А не то барахло, которое в магазинах продают из фарша и кручёных жил. А потом всё на верх поднимем. Ольгу с Ильёй успокоим. А вот то, за чем мы сюда приехали, скорее всего на самом нижнем ярусе. На четвёртом. После, туда спустимся.

— Давай.

Взяли по коробке с тушёнкой и пошли к подъемнику. В какой-то момент, периферийным зрением увидел движение. И тут же ожесточённо залаял Джек. Коробка полетела на бетонный пол, бац, лопнула и банки с тушёнкой стали раскатываться из прорехи. Но я на это уже внимания не обращал. Пара мгновений и приклад карабина упёрся в плечо. Увидел Джека, он захлёбывался в яростном лае.

— Туда. — Скомандовал остальным. — Открывать огонь на поражение при малейшей угрозе.

Взгляд метался по высоким и аккуратным стопкам коробок с консервами. Взгляд вперёд, вверх, опять вперёд, вправо, вверх, вперёд. Шаг, ещё шаг. Ствол карабина перемещался вместе со взглядом. Джек рычал, потом опять начинал гавкать. Я его старался не выпускать из вида. Всё его тело было напряжено как пружина, готовая разжаться в любую минуту и бросить хищника вперёд, как снаряд из баллисты. Сквозь лай услышал шипение. Словно большая кошка огрызалась в ответ на собакина. Но в тоже время Джек не бросался вперёд, явно опасаясь противника. Он бросался из стороны в сторону, продолжая яростно рычать и гавкать. Клыки его были оскалены. Я/ не видел на кого лаял Джек, закрывала большая стопка с коробками. Двумя пальцами показал идущему вслед за мной Георгичу, что бы стал обходить стопку справа. Николаю дал понять, чтобы контролировал отсюда. Стал медленно приближаться к углу высокой стопки коробок. Шаг, ещё шаг. Вот угол. Лая, Джек посмотрел на меня. Его глаза яростно горели. Быстрый шаг в сторону. В углу на полусогнутых стояло какое-то лохматое существо, в грязных лохмотьях. Раздался визг и оно прыгнуло. Но не на меня, а вверх на стопку. Одновременно грохнул выстрел из карабина. Опять визг, только уже болезненный, переходящий в вопли и скулёж. Но тварь вскарабкалась на верх. Грохнула короткая очередь автомата.

— Твою мать! — Услышал крик Георгича. — Это что за хрень?

— Где она? — крикнул я.

— Наверху.

Сверху слышалось повизгивание.

— Георгич, я её, похоже, зацепил.

— Да, есть такое. На коробках кровь.

Георгич выскочил на меня с противоположной стороны, обойдя стопку справа.

— Коля, отойди назад. — Рявкнул он.

— Контролируй правую сторону.

— Марк, кто это? — Старик смотрел на меня ошалелыми глазами.

— Это дикий. Вася предупреждал, что их надо валить сразу. Они сумасшедшие, как звери. Очень опасные. Видал как прыгнула тварь. Олимпийский чемпион обзавидуется.

Стопка состояла из нескольких рядов коробок. Сначала один ряд с правой стороны, с самого края, стал заваливаться, за ним второй.

— Георгич назад. — крикнул ему. Выстрелил в верх, по верхним рядам коробок. Дикий попытался перескочить на другую стопку, но похоже его подвела рана. Он зацепился за крайние ряды коробок, и они стали валиться. Дикий грохнулся с высоты в три метра с половиной метра. Сверху на него упали коробки с консервами. Не слабо ему досталось. Но он продолжал шипеть, повизгивать. Сумел как-то выбраться. Прыгнул в проход между стеллажами, побежал, но не так быстро, подволакивая правую ногу. Джек бросился в атаку. Догнал убегающего в три прыжка и прыгнул на спину. Собакин был не слабой псиной, поэтому сумел сбить дикого на пол. И тут же сам отлетел взвизгнув. Я уже стоял в проходе, ствол нацелен на непонятную тварь. С другого конца в проход забежал Коля, тоже держа дикого на прицеле. Джек вскочил на лапы, рычал и поскуливал. Готов был уже броситься в новую атаку, но я его остановил.

— Джек, назад. Фу! — он остановился, смотрел на врага, скалил клыки и рычал. Но с места не двигался. Хороший пёс, дисциплинированный. Я медленно подходил к человеку. Да это был обличьем человек. Мало того, по первичным половым признакам, я понял, передо мной женщина, даже девочка, лет 14–15, не более. Худенькая. Майка на ней была грязная и порванная. Она яростно шипела, тут же издавала звуки похожие толи на поскуливание, толи на повизгивание и в тоже время слышался своего рода плач, как плачут дети, когда им больно. Она смотрела на меня. В глазах было безумие и боль, страдание.

— Матерь божья! — Проговорил позади меня Георгич. — Девка, да ещё почти ребёнок.

— Этот ребёнок тебе глотку вскроет на раз-два. Видел, как она Джека отшвырнула. Может такое 14-ти летний подросток сделать?

— Марк, а что делать? Но не убивать же её. Пусть она зверем стала, но мы то нет!

— Ты меня понимаешь? — Спросил я её, глядя прямо в глаза. В ответ она зашипела, продолжая отползать от меня. Потом увидела Николая. Жалобно закричала. Наверное, даже таким уже животным сознанием поняла, что её загнали, так сказать в угол и пути к бегству нет. Прыгнуть вновь на стопку у неё не получиться. Да и сил то уже, скорее всего, нет. На бетонном полу за ней тянулся кровавый след. Я видел, как вокруг её бедра расплывается лужица крови. Ещё немного и она просто изойдёт кровью. Сделал к ней два шага. Она закричала, замахала руками со скрюченными пальцами. Я перехватил карабин за ствол и прикладом приложил ей в голову. Она вырубилась. Чёрт, главное не убить. Потрогал пульс на шее. Он был и очень быстрый.

— Быстрее, руки надо связать. Коля ремень давай. — скомандовал я парню. Через минуту руки девчонки были стянуты ремнём. Разорвать его, навряд ли получиться. Перетянули ей бедро, чтобы остановить кровь. Потом вскрыл свои индпакет, у нас каждый, кто выходил в рейд его имел. Забинтовал рану. Мда, картечью я её хорошо зацепил. Придётся зашивать. Сделал ей укол обезболивающего и заодно вколол ещё антибиотик, против заражения. В рот ей засунули кусок палки и закрепили жестко, обвязав вокруг головы, это чтобы не кусалась, когда придёт в себя.

— Марк, ты что с ней собираешься делать? — спросил Николай.

— Да не знаю я! Но Георгич прав. Не могу я её просто так грохнуть. Слышал, как она плакала от боли и отчаянья? Привезём к нам. Надо будет с биологом встретиться, поговорить.

— С каким биологом.

— Сегодня с Васей познакомились на АЗС. Так вот, у него женщина есть, она биологом работала в какой-то лаборатории. И она вроде кое-что в этих диких понимает.

— Ну ты старшОй в этом деле, тебе решать.

Ноги девчонке, после того как обработали и забинтовали рану на бедре, тоже связали, от греха подальше. А то шустрая она больно. Я поднял её на руки и унёс в подъемник. Туда же притащили коробки с тушёнкой.

У Джека на левом боку, была пара глубоких царапин. Шерсть и кожа была разорвана. Пса мы перевязали тоже. Но он чувствовал себя бодро.

— Георгич, а чего будем туда-сюда гонять? Давай спустимся и посмотрим. Мадемуазели ничего не будет. Кровь остановилась. Лежит спокойно. В себя не пришла.

— Ты её головёнку не проломил, случайно?

— Не должен. Я аккуратно бил.

— Ладно, давай опускаемся.

Подъёмник пошёл вниз. Последний уровень. Здесь сразу почувствовали холод. В отличии от верхних этажей, здесь помимо дверей подъемника, нужно было открыть и двери самого уровня, напротив которых остановился сам подъемник. Это говорило, что самый нижний этаж изолирован. Двери открыли, нашли рубильник. Загорелся тусклый свет. У нас изо рта шёл пар. На металлических конструкциях была изморозь и снежно-ледяные наросты.

— Сколько интересно здесь градусов? — спросил Николай.

— Около 10 холода. — Ответил Георгич. Вскоре увидели термометр. Точно температура была в районе 10 градусов ниже ноля. Здесь тоже было большое помещение, разделенное на отсеки. В одних лежали целые говяжьи, свиные и бараньи обработанные туши. Потом отсеки с какими-то коробками. Вскрыли некоторые — печень. Посмотрели срок изготовления, лето прошлого года. Похоже последний завоз. Коробки с куриными тушками. Шли дальше наконец нашли отсек, где лежали коробки свежезамороженной рыбы: горбуша, кета, семга, голец, нерка, сельдь, минтай, камбала и многое другое.

— Не слабо! — Выдохнул Коля.

— Так Марк, что берём?

— Коробку горбуши, коробку кеты, коробку сельди, минтая и камбалы. Остальное потом. Всё начали таскать. Георгич, ты на контроле. Мы вдвоём с Колей управимся.

Перетаскали с парнем коробки. Нормально втарились. Выключили свет и поднялись на верх. Когда подъезжали к первому уровню заработали рации.

— Марк! Марк! Ответь! — В голосе Ольги были истеричные нотки.

— Приём, Оля, что случилось?

— Марк! Ты жив?

— Жив, жив. Ты чего кричишь?

— Марк, тутвокруг нас какие-то сумасшедшие бегают.

— Что? Какие сумасшедшие?

— Не знаю. Один мужчина, а второй подросток. Но они точно сумасшедшие. В лохмотьях, грязные, глаза дикие. На БТР к нам заскакивали. Воют. И бегают так быстро. Прямо с земли одним прыжком на БТР запрыгивают.

— Оля, Оля! Слушай меня внимательно. Из БТРа не выходить. Пусть Илья развернётся и подъедет к калитке боком, чтобы открыть люк, поняла. После чего пусть садиться за боевой модуль и попытается отогнать их пулемётом. Работать только пулемётом, пушку не трогать, бесполезно. Иначе будет лупить в белый свет как в копеечку. Всё поняла?

— Да, поняла. А кто это, Марк?

— Это дикие. Они очень опасны. Всё, давай. — посмотрел на мужиков. — Всё слышали? — Оба кивнули мне. — Подтаскиваем добычу к калитке. Потом начнём всё грузить. Начали.

Таскали коробки, мешки. Девочка пришла в себя мычала и вообще издавала разные нечленораздельные звуки. Правильно, говорить то она не могла, да ещё кляп, в виде палки между зубов. Брыкалась. Но связанной много не набрыкаешься. Глаза были у неё злющие, просто кошмар. Но в какой-то момент, уже находясь возле двери калитки в коридоре, она затихла, прислушивалась и я увидел её глаза. В них был страх. Она даже извиваться начала, пытаясь отползти от двери. Не понял? Она что боится этих двух? Ничего не понимаю! Опять зашипела рация:

— Марк, мы подъехали.

— Мы сейчас выйдем. — Посмотрел на Георгича. — Перед тем как уйти заглушишь генераторы. Нам они ещё понадобятся.

— Добро!

— Так, всё приготовились. Я открываю дверь.

Когда я открыл дверь калитки наполовину, Ольга истерично закричала в рацию:

— Марк, один из них на БТРе!

Мгновение и кто-то с наружи рванул дверь на себя. Потом что-то мелькнуло, и я получил мощный удар в грудь. Отлетел как кегля. Грохнулся на мешки, перевернулся, упав за ними. Если бы не бронник, грудь мне точно бы проломили. Ударила автоматная очередь. Раздался вой. Потом хлесткий удар, мат Георгича. Брякнуло упавшее оружие. Я быстро перевернулся на живот. Опять автоматная очередь и крик Коли. Увидел, как высокий, худощавый мужик отшвырнул моего парня. Тот ударился о стену и отлетев грохнулся на пол. Мать вашу. Георгич стоял на одном колене и начал стрелять из Стечкина. Его лицо было в крови. Тварь кинулась на девчонку. Она завопила, даже с палкой в зубах. Ствол карабина уже был направлен на безобразную тварь. Грохнул выстрел, больно ударив по ушам в замкнутом пространстве. Карабин выплюнул картечь, которая сходу врубилась в грязные лохмотья на спине у заскочившего к нам дикого. Его швырнуло вперёд и он перелетел девчонку. Кувыркнулся, вскочил развернувшись на ходу. Тут же получил две девятимиллиметровые пули из Стечкина Георгича. Опять грохнул карабин и дикого унесло дальше по коридору. Она пытался подняться. Его вой стал переходить в визг и бульканье. Всё, похоже нутро в фарш. Два заряда картечи получить в тулово, плюс две пули из пистолета. Это ни хрена каким терминатором надо быть! В голове у меня билась только одна мысль — что происходит?! Как позже оказалось Георгич в него ещё с автомата попал парой пуль. Живучая какая тварь! Вася не соврал. Увидел, как девчонка пытается шипеть на него и отползала, причём отползала к нам. У него изо рта шла кровь. Он хрипел, но в глазах было дикое безумие и ненависть. Твою душу. Грохнул ещё один выстрел. Картечью ему снесло полголовы. Всё, дохлый!

— Геогрич, там ещё один.

Услышали приглушённую очередь из башенного пулемёта. Похоже, Илья стал гонять подростка. Я подскочил к Кольке. Перевернул его на спину, потрогал пульс. Выдохнул облегчённо. Жив. У него из носа шла кровь. Губы тоже были разбиты. Полил на него воды из фляжки. Веки парня дрогнули и медленно открылись. Взгляд был блуждающим. Пошлёпал его по щекам.

— Колян? Колян? Очнись, боец!

Наконец взгляд его сфокусировался. Но не до конца.

— Коля, ты как?

— Марк! Хреново. Голова болит и всё двоится.

— Ему голову стряхнули. Сотрясение, похоже. — Проговорил Георгич. У него самого лицо было разбито и правый глаз начал заплывать. Бл…ь, красавцы, нечего сказать!

— Георгич, где твой автомат?

— Хрен знает, куда-то улетел. — Он оглянулся. — Вон он валяется.

— Ладно, будьте здесь.

Сменил магазин на карабине и открыв дверь выскочил на наружу. Сразу залез на БТР. Модуль вращался. Чуть довернул и заработал ПКТ. Бил по кустам на склоне. Увидел, как в кустах метнулось какое-то поджарое тело. Выстрелил в том направлении из карабина. Но расстояние было приличное. Не попал. Отставил карабин, перекинул автомат из-за спины. Приклад упёрся в плечо. Илья перестал стрелять. Я стоял на БТРе и водил стволом автомата по сторонам. Где же ты тварь такая прячешься? Нам грузиться нужно. Колька никакой. Его в клинику нужно. Один Георгич не справится с погрузкой. Его тоже приложило. Илью с боевого модуля не уберёшь. Ольга за грузчика не потянет. А кто-то должен стоять на стрёме. Заметил движение. Дикий метнулся через железнодорожную ветку. Илья стал разворачивать башню, но не успевал. Дикий двигался очень быстро. Я с трудом поймал его в прицел. Заработал автомат. Бил длинными очередями. В какой-то момент сумел попасть. Бежавший споткнулся, завизжал, полетел кубарем, но вскочил и метнулся в кусты, перебежав бетонку. Я продолжал стрелять, до полного опустошения рожка. Туда же, куда скрылся дикий, стал бить из башенного пулемёта Илья. Я стоял и смотрел на лес. Потом посмотрел на АК-12. Не, так дела не делаются. Калибр 5,45 против этих тварей слишком мелкий, что ли. Останавливающее действие слабое. Нужен как минимум калибр 7,62. Значит переходим на АК-15. Слава богу, он у меня есть! И для остальных тоже надо его. Значит, наведаемся ещё на базу Росгвардии.

Спрыгнул с БТР, открыл дверь калитки.

— Георгич, давай на БТР. Постой там. А я грузить буду. Колян, давай в коробочку. Из тебя сейчас грузчик, как из папы Римского балерина. Поможешь Илье укладывать наши трофеи в десантном отсеке.

Подождал пока Коля не залезет внутрь БТР. Потом стал подавать им с Ильёй коробки с тушёнкой, с рыбой и наконец мешки. Ольга меня слушать не стала и вылезла наружу. Оглядела меня с тревогой. Но вроде всё было нормально, успокоилась, правда увидев мамзель связанную, у неё глаза округлились.

— Марк, а кто это?

— Подружка этих двоих. Правда она их почему-то боится. А они её почему-то грохнуть хотели.

— А почему?

Я усмехнулся.

— А вот этого я не знаю. Сие загадка, мадам Оля. И рассказать нам она не сможет.

— Почему?

— Ты в клуб почемучек записалась, любовь моя?

— Марк, перестань! Почему она не сможет сказать?

— Потому, что в процессе эволюции, она потеряла функцию человеческой речи. Вот так, душа моя!

Затащил в люк БТРа последний мешок с мукой. Илья ухватил его и утащил дальше.

— Подожди, Марк. — Ольга не отставала, заглядывая мне в глаза. — Как это в процессе эволюции она потеряла возможность говорить? Что за бред?

— Оль, я не могу ответить на этот вопрос. Будем разбираться. Но есть такая теория. Так, боец! Отставить вопросы! Всё потом.

Подошёл к девчонке. Она зло смотрела на меня. Ага страх уже прошёл. Усмехнулся, глядя ей в глаза. Схватил её на руки. Она начала извиваться. Но я не обращал внимания, засунул её в люк. Илья, увидев чудо, завис.

— Марк, она что, тоже из этих? Чокнутых?

— Угадал боец. Посади её на одно из кресел и пристегни чем-нибудь.

— А чем?

— Ремнём каким-нибудь. Давай, шевели мозгами.

— А на фиг мы её вообще везём? Бросим здесь и всё.

— Илья, значит надо, поэтому и везём. Всё, я тут дверь попытаюсь закрыть, чтобы не шастали здесь все кому не лень.

Георгич вырубил дизель-генераторы. Я нашёл в подсобке что-то типа ломика, и мы заклинили дверь калитки. Надеюсь, дикие тупые и не додумаются убрать ломик. Наконец разместились в транспорте. На этот раз, за руль сел Илья. У Георгича глаз вообще заплыл. Тронулись в обратный путь. Одним словом — не хило скатались, чуть без задницы не остались!

За окном громыхали раскаты грома и сверкала молния. Дождь лил как из ведра. Я сидел в своей палате, которая стала моим домом. Илья со мной уже не жил, отселился. Теперь обустраивал своё гнездо, как он сам говорил. Ведь он планировал привести туда Анну в скором времени. Она тоже принимала участие в обустройстве их будущего дома. У меня тоже кое-что изменилось в обстановке. Кровать убрал. Притащили из города большой диван трансформер. Теперь спал на нём. Был стол, шкаф, пара кресел и стулья. В настоящий момент сидел на диване, откинувшись на спинку. На моих коленях устроилась Ольга, прижалась к груди и слушала мелодию грозы. Мы оба с ней молчали. Вот она коснулась губами моей щеки, провела по другой щеке ладошкой.

— Марк, о чём ты думаешь?

— Об этой девчонке.

Оля замерла, потом поддалась вперёд. Увидел напротив своего лица её. Смотрела мне глаза в глаза.

— А почему ты о ней думаешь?

— А о ком?

— Ты издеваешься?

— Ты имеешь ввиду, что из всех женщин, я должен только о тебе думать?

— А о ком ещё?

— Я о тебе и так постоянно думаю. Не беспокойся. — Поцеловал её в губы. — А об этой, я думаю совсем в другом ключе.

— В каком же?

— Почему они, тот мужик из диких, хотел её убить? Ведь она такая же, как и они?!

Возмущение на личике моей невесты сменилось раздумьем.

— Да мало ли, что у сумасшедших может быть на уме. Они же не нормальные.

Вчера, вернувшись из рейда, первым делом Ольга зашила рану у девчонки на бедре. Конечно, мы её перед этим усыпили. Потом обрили наголо, удалив машинкой все её космы. Так как там были вши. Провели полную дезинфекцию. Обрывки одежды, которые на ней были, тоже выкинули. На девчонку одели рубашку до колен. Потом поместили её в одну из комнат, без окон, но с вентиляцией. Постелили матрац и Георгич сделал из портупеи что-то типа ошейника, только не на шею, а на тело. Застегнули его у неё на спине. Туда же прикрепив цепь, на которой держат собак. Цепь крепилась к кольцу, который зафиксировали на стене, с помощью дюпелей. Вроде держало хорошо. Оставили её в этой комнате. И самое главное, когти ей обрезали. И на руках, и на ногах. А ногти у неё и правда были крепкими, какими-то ороговевшими. Тело у девушки было поджарым, не по-детски упругими мышцами.

После этого связался с Василием. Рассказал ему, что нам удалось захватить одну из диких, попросил биолога на связь. Заочно с ней познакомились. Звали её Софья Константиновна. Она сразу же начала задавать вопросы. Пригласил её к нам, посмотреть экземпляр человека-животного. Она согласилась. Нужно было ехать за ней. Но тут гроза разразилась, да такая сильная, что из-за пелены дождя видимость была ограничена. А это не есть гуд.

— Ты сейчас хочешь ехать за этой женщиной?

— Надо бы. Пусть она повозится с этой девочкой. Может скажет, что происходит? Она, кстати, заинтересовалась моей информацией, что девчонку хотели другие дикие убить.

— Я с тобой поеду.

— Ты останешься здесь.

— Это почему? — Сразу отстранилась.

— Это потому, Оля, что я так сказал. Сбегаем с Ильёй и Колей. Троих достаточно будет. А ты, — притянул её опять к себе, поцеловал в лоб, — готовься. Свадьба же у нас скоро. Забыла?

— Не забыла! У нас уже всё готово.

— А что именно? — Стал гладить её по попе и округлому бедру. Она спокойно понаблюдала за моими манипуляциями, потом двумя пальчиками брезгливо убрала мою руку с самого привлекательного, с мужской точки зрения, части своего тела, взглянула мне в глаза.

— Руки, пожалуйста, убрал, дорогой. Я тебе ещё не жена, так что нечего меня гладить по разным местам. Тем более, ты меня с собой не берешь!

— Это что, мелкая месть?

— Понимай, как знаешь. — При этом, продолжала сидеть у меня на коленках и обнимать за шею одной рукой.

Глянул за окно. Дождь продолжал лить, но уже с меньшей интенсивностью. Ссадил мадам-мстительницу с колен.

— Пора ехать, дождь ослабел.

— Возьми меня с собой, Марк?!

— Нет. Сиди дома. Винтовку свою почисти.

— Я её уже чистила.

— Ничего, лишним не будет.

Ольга, посмотрев мне в глаза, фыркнула и демонстративно удалилась.

Выскочили с территории клиники на «бардаке». Посчитали, что этого достаточно. Илья сидел за рулем, я в люльке, за управлением башенных пулемётов. Когда проходили через город, глядел на уже привычные пустые улицы. В какой-то момент осознал, что город умер. И уже никогда не станет вновь живым. Вроде бы это было понятно и раньше, но сейчас это понимание было особенно чётким. Люди, конечно, есть, но их катастрофически мало для почти миллионника, каким он был раньше. Уже сейчас он начал разрушаться. И те, кто до сих пор прячутся где-то в этих каменных джунглях, рано или поздно, но уйдут отсюда. Уйдут, когда закончатся последние запасы пищи. Город не пережил кому, в отличии от меня. И ведь так везде. Весь мир в коме. Большие города умерли однозначно. Умерли и средние города. Живут небольшие городки, куда оставшиеся в живых, стекаются в надежде на кров и самое главное на защиту. Люди сбиваются в небольшие группы, так легче прокормиться, но в тоже время они уязвлены в плане обороны, если вдруг появится большая банда. Но ладно если банда осёдлая, как например банда Гришки Кольца. Ты о ней знаешь и можешь уйти от неё подальше, выйти из зоны её досягаемости. А если банда кочующая? А такие по логике должны появится тоже. Хорошо вооруженные, моторизованные, большие банды, так как маленьким бандам рассчитывать на успех не приходиться. Их потенциальные жертвы сами могут на ноль помножить. Поэтому именно большие. Горючего для автотранспорта достаточно. Самого транспорта, а особенно военного, с вооружением, даже избыточно. Своего рода постапокалиптические кочевники. Вопрос — когда нам стоит ждать такую банду? А то, что она появится, это дело времени.

Когда выехали на один из трёх мостов через реку, бросил взгляд на восток. Вдалеке увидел возвышающуюся плотину ГЭС. Вот ещё одна проблема. Когда она рухнет? Непонятно. Надо бы туда наведаться. Посмотреть, что и как там? Сколько у нас времени? А ведь если плотину прорвёт, волна снесёт все три моста.

Проехав мост, двигались по одной из улиц, на которой жилого сектора не наблюдалось. Зато все здания по её обеим сторонам были либо одноэтажные, либо двух. И в каждом находились магазины либо автозапчастей, либо строительного оборудования, либо оптовики. Плюс многочисленные кафе, позные, шашлычные и так далее. Потом заскочили на виадук, уходя на объездную. Проходя по нему, посмотрел на две линии железной дороги, проходящих под виадуком. Что-то меня зацепило в сознании. Какая-то мысль крутиться начала, но вот какая, пока понять не мог. Ладно, позже разберёмся. Так, что у нас дальше? Лето началось. Оно пройдёт быстро. Соберём урожай. Сделаем заготовки на зиму… На зиму! Оглянулся на железную дорогу. Чёрт! А теперь вопрос — а надо ли нам оставаться здесь на зиму? Конечно, на территории клиники есть кочегарка. Осталась ещё от воинской части. Вот только она находиться в несколько не рабочем состоянии. Бывшим хозяевам клиники она была без надобности. Там имелся коллектор и теплотрасса из города. Поэтому они не заморачивались. На крайний случай, имелись дизель-генераторы. На какое-то время, необходимое для ремонта теплосети их хватило бы. А сейчас? Теплотрасса не работает. Коллектор, по сути, тоже. Что будет, когда зимой всё перемёрзнет и стокам некуда будет уходить? Сидеть на одних дизелях не вариант. Ставить буржуйки в каждой комнате? Тоже бред, так и до пожара недалеко. Значит нужно делать кочегарку. А это гемор ещё тот. Конечно, трубы и всё прочее, что для неё надо, найти можно. Вопрос, а стоит ли овчинка выделки? Сколько ресурсов будет тратиться на обогрев такого здания? Много! К тому же само здание будет нуждаться в постоянном ремонте. Значит придётся строить избы, на каждую семью. Их проще отопить и поддерживать в нормальном состоянии. Плюс одежда. Этого тоже пока хватает. Но ведь одежда на складах, в магазинах будет постепенно приходить в негодность! На всю жизнь не напасёшься. Нашим детям уже самим придётся её шить, как и обувь. То есть пойдёт возврат к натуральному хозяйству, как в седой старине. А у нас одежду придётся шить трёх видов — на зиму на весну-осень и на лето. Тоже самое и с обувью.

Сколько длиться у нас холодное время в году? Большую часть этого самого года! Семь месяцев их двенадцати. И все эти семь месяцев будем жить на том, что сумеем собрать. Даже не семь месяцев, а больше, пока не поспеет новый урожай. Плюсуем сюда скот, на который нужно сено! Мама дорогая. Пахать будем как папы карло. И только на одну жрачку! Вот и спрашивается, а оно нам надо? Сейчас земли много, людей очень мало! А значит что? А значит нужно уходить туда, где тепло! Где не надо тратить много ресурсов, чтобы обогреть жильё. Не надо заботиться о теплой одежде. И где урожай можно собирать два раза в год или по крайней мере, урожай получать гораздо раньше, чем здесь.

Но уходить на чём? До югов нам далеко. Тысячи километров по неизвестной земле. Да, именно по неизвестной. Фактически то, что находиться чуть дальше нашего ареола обитания сейчас терра инкогнита! И если нам идти, то надо проработать маршрут и превратиться в своего рода такую же кочующую банду, до зубов вооруженную и моторизованную. Вроде нормально, остаётся одно но — куда деть урожай? Куда деть коров, куриц и прочее хозяйство, которым обзавелись. И ведь не бросишь всё это. Жить на консервах? Не вариант. Хочется и яичек свежих, и молока, и сметаны, и простокваши! Да и народ не согласится. Предпочтёт лучше остаться здесь. Поэтому идти на колёсах, так же не вариант. А на чём? Какой вариант более для нас удобен и приемлем? Железная дорога! Именно по железке мы можем уйти на юг. Сначала по Трансибу, потом можем уйти на какую-нибудь южную ветку. Даже до Чёрного моря докатиться. А там решим, что и как. Перезимовать там всяко легче, чем у нас! К тому же у нас есть бонус — Георгич машинист! И если идти по железке, то мы всё можем увезти и двигаться с комфортом. Главное правильно сформировать поезд. Своего рода полубронепоезд, полупассажирский состав. Всё как пологается со спальными вагонами, с вагоном-рестораном, платформами с техникой, которая может вести огонь прямо с этих платформ. Пулемётами, миномётами, чтобы не одна дрянь к нам не подошла близко. И скот можно увезти в специальных вагонах и урожай весь. Конечно, у такого способа передвижения есть свои недостатки и узкие места. Ведь поезд пойдет только по колее. И перекрыть нам её могут очень легко. Для этого впереди платформу с краном, для разбора завалов.

Мда, набросок есть, будем думать. Главное убедить народ сняться с насиженного места и уйти в неизвестность!

К месту встречи подъехали как я и планировал. Нас уже ждали. Стоял БТР-80. Я вылез из «бардака» и подбежал к бронетранспортёру. Десантный люк открылся и я залез внутрь. Там меня ждал Василий, ещё один мужик и женщина чуть за 40. Приятное симпатичное лицо. С ней была большая сумка.

— Здорово, Василий!

— Здорово, Марк! — мы пожали друг другу руки. Поздоровался со вторым мужчиной. — Знакомься, Марк. Это Софья Константиновна, биолог. Я тебе о ней говорил.

Мы с женщиной поздоровались.

— Как я поняла, Марк, вы сумели поймать одного дикого. Девочка, если не ошибаюсь?

— Всё верно, девочка. На вид лет 14. Но шустрая мама не горюй. Еле сумели захомутать. Ранили её. Иначе бы не захватили. Она на складе Росрезерва была. Как-то туда проникла. Питалась мерзлым мясом и рыбой. Рану у неё зашили, пока она в отлючке была. Снотворным накачали.

— А сейчас, где она?

— У нас в клинике за городом. По восточному шоссе.

— Я знаю где это!

— Мы в одной комнате её держим. Там дверь металлическая, окон нет. Сделали пояс крепкий и посадили на цепь.

— Очень интересно! Мне можно будет с ней поработать?

— Конечно. Только не знаю как Вы с ней работать будете? Она же ведь дикая. К себе не подпускает. Шипит постоянно, зубами лязгает, да руками машет.

— Разберёмся.

— Это как знаете. Да, и ещё одна странность. Мы когда её обнаружили и гонять начали по складу, она верещать начала. И у нас рядом с входом в склады появилась парочка других диких, только мужского пола. Один мужик, взрослый и пацан-подросток. Они попытались прорваться в склад.

— Как интересно. Они пришли ей на помощь? — Софья Константиновна с любопытством смотрела на меня.

— Как раз нет. Они рвались её убить!

— Убить? — Удивилась женщина.

— Именно убить. Мужику удалось прорваться. Нас даже приложил не слабо. А она как его почуяла, попыталась спрятаться и кричала, как мы поняли, в ужасе. В её голосе был страх и паника. И по всем действиям этого дикого, он был нацелен именно на неё, чтобы убить. Нам с трудом удалось его завалить в последний момент.

— Ничего себе! — Хмыкнул Василий. — Получается, что они тоже между собой режутся. Убивают себе подобных?

— Не знаю. Но, судя по всему, так. — Кивнул я.

— Очень интересно, Марк. Я прямо в нетерпении познакомится с этой девочкой.

— Тогда поедемте. Чего время терять? Василий, связь у нас есть. Где ваша Софья Константиновна, вы в курсе.

— Конечно. Софья, мы на связи. — Обратился Василий к биологу.

— Хорошо. — Ответила она. Мы попрощались с мужиками и вдвоём с Софьей выскочили из БТРа. Быстро залезли в «бардак» и поехали домой.

По дороге домой ничего такого интересного не случилось. Улицы были пусты. Даже собак не видно было. Хотя чего им делать под открытым небом, дождь же лил. Он то усиливался, то ослабевал, но не прекращался.

Не успели вернуться, как с нами на связь вышел Стас. Пока нас не было, он с двумя парнями на БТРе решили смотаться через плотину в левобережную часть города. Порыскать там. Тем более, делать было нечего, а сидеть тупо в корпусе им надоело. И они нашли на задницу приключений.

— Марк, приём!

— Слушаю, Стас. Что у вас?

— Короче, мы на плотине. Тут какая-то хрень происходит!

— Что именно?

— Уровень воды в водохранилище сильно поднялся и продолжает прибывать. Знаешь из-за чего?

— Из-за дождя? Твою душу! И что делать?

— Не, Марк, не из-за дождя. Сброс воды очень маленький. Кто-то его перекрыл! Ещё пару часов и вода перехлестнёт плотину. Тебе надо объяснять, что будет?

— Вода попадёт внутрь, в том числе и в машинное залы, где турбины. Плюс возрастёт критично давление на саму плотину. Её порвёт как Тузик грелку. Мать её. Стас мы выдвигаемся к вам. Нужно открыть максимально сброс.

Я выскочил из нашей радиорубки. Побежал к себе в комнату. Быстро надел броник, разгрузку. Пистолет был при мне всегда. Схватил АК-15 и за спину забросил карабин.

— Илья! — крикнул я, постучав к ним с Анной в комнату. Дверь открылась. Засранец уже успел раздеться до трусов. Анна тоже выглядывала из-за его спины. Прикрываясь одеялом. — резче подскочил, потом карандаш точить будешь. Оделся в темпе. Мы выдвигаемся на плотину.

— Что случилось?

— Задница случилось. Если не успеем, будет потоп и армагеддон в одном флаконе. Какая-то тварь перекрыла сброс воды на плотине! Где Георгич?

— Здесь я! — Оглянулся. Георгич вышел из комнаты, в которой они жили с моей матерью. На ходу одевал куртку. В руках был АК-74М. за ним выбежала в коридор моя мама. Вскоре в коридоре было уже людно. Ко мне подошёл Юрий, с ним ещё один вояка и бывший уголовник.

— Что происходит? — Спросил Коновалов.

— Кто-то перекрыл сброс воды на плотине. Уровень воды очень сильно поднялся. Да ещё дождь льёт уже какой день. Нужно открыть сброс, иначе плотину порвёт.

— Даже если и порвёт, нас не коснётся. Мы по другую сторону платины.

— Юра ты не понимаешь? — Спросил его Георгич. — Во-первых снесёт к чертям собачьим все три моста через реку. Во-вторых пострадают склады на объездной, а там много всякого добра. И федеральная трасса будет от нас отрезана. А там дальше вниз по реке ещё и нефтехимический комбинат. Большую его часть однозначно разнесёт в хлам. А там всякой дряни столько. Что я даже не знаю. Плюс там горючего, того же бензина, соляры, мазута немеряно. Всё это будет уничтожено.

— Да там и так какая-то дрянь просочилась.

— Дрянь постепенно смоет дождём. А вот мосты жаль, в том числе и железнодорожные. Да и сам Трансиб в этом месте будет разрушен. Так что надо ехать.

Понеслись на «бардаке» и на БМП-3 Всего восемь вооруженных мужчин, плюс одна шибко наглая молодая мадама со снайперской винтовкой и автоматом. Ольга меня даже спрашивать не стала, в наглую залезла в БМП, где я должен был ехать и сидела там с таким видом, словно жила тут. Спорить с ней и ругаться, выгоняя взашей не стал. Время-деньги. На плотину прискакали как ошпаренные. При входе в саму ГЭС нас ждал Стас с двумя парнями. Когда неслись по плотине я видел, как поднялась вода. Ещё немного и вода начнёт перехлёстывать через шоссе, идущее по плотине. Вышли из боевых машин.

— Значит так, — начал командовать бойцами, — по два человека остаются на каждую коробочку. Взять под прицел подходы с обеих сторон, подъезд ко входу в ГЭС. Он здесь один. Остальные спускаемся внутрь. Надо попасть в операционную и открыть сброс. Кто в курсе что там и как? Я там просто ни разу до этого не был.

Оказалось, что все остальные так же внутри не были.

— Всё понятно. Тогда заходим, ищем план станции. Ольга, ты остаёшься наверху. Без вариантов.

— Я хочу с тобой!

— Я сказал остаёшься здесь. Выполнять приказ, боец. Или уволю тебя на гражданку, без права носить оружие. Полная демобилизация. Поняла? — Крикнул я.

— Поняла! — Так же крикнула она в ответ и зло закусила нижнюю губу. Вредная, упёртая зараза!

Что интересно, двери на станцию были закрыты. Но это была не проблема. Возиться времени не было и их просто взорвали гранатой. Внутри там, где имелись окна было более-менее светло. А вот там, где окон не было, был полный мрак. Включили фонари. План-схему нашли довольно быстро. Хорошо, что она был на самом верхнем этаже, где вход на станцию и, с которого, мы и начали спуск на нижние этажи. По план-схеме определили, где находиться операторская. Она была двумя этажами ниже. Я шёл первым, за мной остальные четверо. На голове фонарь. Включил так же тактический фонарь на автомате. Выход на лестницу. Имелся лифт, но он оказался обесточенным. Уже хотел открыть на лестницу дверь, как внизу, в свете тактического фонаря что-то блеснуло.

— Стоп! — Скомандовал остальным, подняв правую руку вверх. Присел на корточки. Светя фонариком, смотрел на тонкую металлическую нить, шедшую на уровне щиколоток, параллельно пола. Посмотрел вправо — РГД-5, закреплённая скотчем. Нить была привязана за фиксирующее кольцо на взрывателе. Усики кольца были распрямлены. Одно движение и трындец. Весело! — Здесь растяжка. Всем внимание, быть предельно осторожными!

Перекусили металлическую леску. Гранату трогать не стали. Потом заберём. Спустились на этаж вниз. Никого и тишина. Только какой-то гул, где-то внизу. Обнаружили ниже ещё одну растяжку. Совсем весело. Это что же за уродец тут баловался? Явно неадекват. Или адекват? Тогда совсем хреново! Наконец спустились в операторскую.

Здесь было темно, как у негра в одном месте.

— Ищите рубильник или что там? Нужен свет и подача электричества. — Сказал своим напарникам. Народ засветил по сторонам лучами света фонарей.

— Во, есть! — услышал голос Стаса.

— Стас, подожди! — Крикнул я.

— Что?

— Осмотрись! Может ещё растяжка или какая другая бяка?!

— Вроде ничего.

Я подошёл к нему. Посветил ещё. Чисто. Включили рубильник, сразу вспыхнул свет. На пульте замигали огоньки светодиодов. Я облегчённо вздохнул. И не только я один.

— Бл…ь, темнота напрягает! — проговорил Юра, опуская ствол автомата вниз стволом.

— Есть такая фигня, особенно в свете наличия разных особей диковатого вида. Проговорил, усмехаясь Георгич.

— Здесь их нет. — Сказал я. — Им здесь питаться нечем. А о том, чтобы поставить растяжки, думаю ума не хватит. Да и зачем им эта фигня? Тут шустрики были и очень даже умные до безобразия. Вопрос — кто? Ну ладно, пульт заработал. Надо открыть сброс. Причём на всю катушку.

— Марк! — Услышал в гарнитуре голос Ильи. — тут пода пошла по трассе. Вы там что-нибудь делаете? А то нас может снести на к ё…ым чертям!

— Понял Илья. Сейчас сделаем. — Посмотрел на народ. Тут никто не был ни разу спецом по ГЭС. — Мужики, надо открыть сброс. Вода пошла по шоссе. Так что, мы даже убежать не успеем. Время вышло!

Стали быстро просматривать таблички с надписями.

— Похоже нашёл. — проговорил Георгич и нажал на какую-то кнопку. Потом повернул тумблер. Я не успел его остановить. Прислушались, гул усилился. Георгич кивнул сам себе и нажал ещё одну кнопку и повернул другой тумблер.

— Георгич! — Заорал я.

— Чего?

— Блин! Ты что включил?

— Сброс! Не суетись. Если я ошибся, станем ихтиандрами!

— Очень позитивно! Всю жизнь мечтал иметь жабры и ласты! — Народ нервно хохотнул. — Илья! — связался с группой наверху. — Что там у вас?

— Ничего, вода продолжает идти через шоссе.

— Посмотри, сброс увеличился?

— Сейчас! — некоторое время была тишина. Потом услышал парня. — Марк! Сброс идёт. Ни хрена себе!

— Что!

— Это надо видеть. Вода бурлит. Чуть не фонтаном бьёт.

Я посмотрел на Георгича.

— Там есть ещё кнопка или кнопки?

— Есть.

— Включай.

Георгич ещё нажал кнопку и повернул тумблер.

— Марк, трындец! — Услышал я Илью. И мгновенно вспотел.

— Что?

— Напор внизу усилился. Думаю, дальше по течению на островах все дачи снесёт.

— Да и хрен с ними!

— Марк, а если там кто-то из выживших?

— Вполне может быть. Но тут мы бессильны. Сброс не откроем, они однозначно погибнут. А так волны большой не будет. Если что, успеют убежать.

— Понял!

— Как Оля?

— Обижается. Предложил с тобой поговорить, сказала, что не нуждается в общении с хамами и грубиянами!

— Понятно. Скажи ей, что она самая красивая на свете. И самая нежная, и самая ласковая, и самая лучшая.

— Не согласен. Моя Анна…

— Заткнись, говори то, что я сказал тебе!

— Не буду. Тем более связь громкая и она всё слышит.

— Тогда иди в зад, засранец!

— Марк. Тут ещё турбины. Что включать? — спросил Георгич. Уже хотел сказать, что включай, но в последний момент тормознул. Перед глазами встали кадры видео, как взорвалась турбина на Саяно-Шушенской ГЭС.

— Погоди, Георгич. Давай не будем, подождём.

— А чего ждать? Турбины заработают, дополнительный сброс пойдёт.

— Это всё так. Но тот, кто тут подляны устраивал тоже об этом подумал. У меня стойкое убеждение в этом. А если в турбинах заряд стоит? Мы их включим и трындец? Толку от нашего сброса не будет. Будет как на Саяно-Шушенской, помнишь? Когда турбину вырвало из гнезда. Надо сходит вниз, жалом поводить.

Георгич помолчал, что-то обдумывая. Потом кивнул.

— Ты прав. Спешить не нужно! Как я старый не додумался.

— Ну ты не такой уж и старый, раз моя мать с тобой спит! С совсем то старым она точно в постель-то не легла бы! — Я засмеялся. Народ меня поддержал.

— Очень смешно, Марк! — Георгич засмеялся.


Проверили нижний уровень, так называемый машинный зал. Две мощные турбины. Обсмотрели, обнюхали, проверили. Вроде ничего. Решили запустить. На всякий пожарный свалили наверх. Вскоре турбины заработали. Ничего не взорвалось. Наверное, кто-то просто остановил их тупо и прикрыл сброс. Очень умно!

— Марк, что дальше? — Народ смотрел на меня вопросительно. А я знаю?

— Мне представляется только одно. В диспетчерской выводим из строя систему, или рубильники или ещё там что, чтобы невозможно было перекрыть сброс. Далее минируем вход в электростанцию. Чтобы если кто полезет, произошёл взрыв, но такой, чтобы саму плотину не повредить, а чтобы завалило вход наглухо.

— Марк, — проговорил в ответ Георгич. — Чтобы повредить саму плотину, нужно до хрена взрывчатки. Либо взорвать турбины, что более вероятно. Дальше вода сама разрушит всё.

— Тогда минируем спокойно вход. Георгич, займись диспетчерской. Стас, ты же морпех, вас там учили минному делу? Ну хотя бы в первом приближении? А то я ни разу не сапёр!

— Я попробую.

— Отлично.

— Только взрывчатка нужна. — Охладил мой пыл Станислав. — Одними гранатами мы плиты перекрытия не взорвём. Взрывчатка есть на военных складах. Те же противотанковые мины. Хорошо пойдут толовые шашки, но нужны детонаторы.

— Найдёшь?

— Постараюсь. В Халтурино, в крайнем случае, скатаюсь.

— Тогда здесь, сейчас, четверых оставляем. Пусть займут оборону в самом здании при входе. Технику убираем. А то долбанут ещё из гранатомёта.

Оставили четверых парней. Помимо личного оружия им так же оставили ПКМ. Ужин обещали привезти сразу, как он будет готов. Мы на Бардаке возвратились. Во мне всё больше крепло убеждение, что отсюда нужно сваливать. По приезду, зашёл в комнату, где проживали мама с Георгичем.

— Хочу поговорить. — Сказал на вопросительный взгляд матери.

— Что-то серьёзное? — Её взгляд с вопросительного стал беспокойным.

— Думаю да. Георгич присаживайся, будь как дома.

— Я и так дома.

— Тогда тем более. Итак, дорогая родительница и ты Георгич, у меня вопрос: как вы себе представляете наше будущее?

Вопрос явно поставил их в тупик.

— Марк, я не совсем понимаю тебя? Как представляем? Вырастим урожай. Утеплимся, кочегарку обновим. Соберём урожай. Детей надо будет начинать учить, организуем школу. Учебников много в городе. — Улыбнулась, глядя на меня. — Вас женим, молодёжь. Будем налаживать жизнь, сынок. Какое будущее мы захотим, такое и построим. А как иначе?

— Согласен! — Поддержал мою маму Геогич.

— Вот именно, мама! Какое будущее построим, в таком жить и будем. А теперь предметно. Мне не нравится возня вокруг плотины, это раз. Конечно в случае прорыва, нас катастрофа не коснётся. Но мы будем отрезаны от правого берега. Но это ладно и на нашем берегу есть много ещё чего. А дальше? Всё постепенно будет приходить в негодность. Та же одежда, та же техника. Всё будет приходить в негодность. Сколько месяцев в году у нас холодная погода, мама? Семь! И только четыре пригодных для создания необходимого запаса продуктов на зиму. Мало того, сельское хозяйство у нас рискованное! Ну ладно, на наш век той же техники и горючки хватит, а нашим детям, вашим внукам, правнукам? Подумали? А сколько ресурсов нам нужно будет тратить в холодное время года, для обогрева? Постепенно переоденемся в шкуры животных! Так ведь? Так. Мы, конечно, будем ремонтировать здание поликлиники, но нам всё труднее будет обогревать его. А значит надо будет, пусть не в этом году, а в следующем строить отдельные дома, для каждой семьи. Благо леса вокруг много.

— А что ты предлагаешь?

— Я предлагаю уйти туда, где зима не семь месяцев в году, а четыре, а лучше вообще два или её нет совсем. Нам не нужно будет заботиться об отоплении, тратя драгоценный ресурс или тратить, но очень мало. Нам не нужна будет зимняя одежда. Мы можем снимать два или вообще три урожая. А что делать с витаминами? Всё, фруктов больше подвозить нам не будут. Витами в аптеке больше не купишь. А каким бичом в Сибири была цинга, ещё в начале 20 столетия? Особенно зимой? А ведь это всё вернётся. Конечно, можно и с цингой бороться. Народные методы известны. А обувь? Что с ней делать? Будем шить камусы? Так оленей нет. Валенки катать, так шерсть овечья нужна. Много у нас овец?.. То-то. А на всю жизнь мы обуви не наберёмся. Где хранить столько будем, чтобы не сгнила она? Не испортилась? В итоге опять из шкур делать!

— Почему из шкур? — Георгич посмотрел на меня удивлённо. — Из кожи. Та же коровья. Хорошо её обработать, как полагается и шей себе не хочу!

— Ты умеешь? Особенно зимнюю?

— Научимся. Есть литература всякая.

— Есть. Только, а надо ли? Гораздо легче сделать летнюю обувь, так ведь?

— Но наши предки то жили же здесь! И ничего.

— Жили! И что? Мы так же должны? Повторяю, сколько ресурсов будет уходить на обогрев, на производство пищи? Сейчас мы, фактически, пользуемся ресурсами старого мира. А надо уже готовится к тому, что этих ресурсов будет всё меньше и меньше. А потом вообще их не останется, пригодных для использования. Человечества осталось очень мало. Оно неизбежно начнёт откатываться назад, в средневековье, если вообще не в каменный век. И лучше всех устроится тот, у кого на добывание еды, будет уходить меньше времени и сил для того, чтобы заниматься развитием.

— А что ты предлагаешь, Марк? — Спросила у меня мама.

— Я предлагаю переселение.

— Куда?

— Южнее. Максимально южнее.

— Как ты себе это представляешь? А куда мы денем скот, а урожай? Как мы всё это увезём? Ты представляешь караван какой будет? Это сколько горючего нам потребуется? Транспорта?

— Я уже всё продумал. Мы пойдём по железной дороге. Сформируем состав. Туда всё войдёт и скот, и урожай, который соберём. И всё что нам необходимо в дороге возьмём. И поедем с комфортом в спальных вагонах. Кушать в вагоне ресторане будем. На платформы, установим технику. Так что вооружение серьёзное будет. И продовольствие с собой возьмём столько, сколько нужно. В рефрижератор загрузим мясо, рыбу со складов Росрезерва. И машинист у нас есть, готовый! — Я усмехнулся, глядя на Георгича.

— По железке это хорошо. — Проговорил Георгич. — Но у такого состава есть слабое место. Эшелон пойдёт только там, где есть рельсы. Нас могут заблокировать очень легко.

— Могут. Но впереди пойдёт платформа с краном. Даже если разберут рельсы, что мало вероятно. То с помощью крана мы установим их назад.

— Тащить с собой ещё и платформу с рельсами?

— Зачем? Сама железка и есть склад с рельсами. Разбирай соседний путь и все дела.

— А если мост какой-нибудь будет взорван?

— Это уже сложнее, но там будем действовать по обстоятельствам.

Георгич с мамой сидели задумчивые. Мама посмотрела на своего спутника. Георгич пожал плечами.

— А что, может сработать. И если честно, самому любопытно, а что там дальше?!

— Тоже мне, Миклухо Маклаи путешественники! Вы понимаете, что это такое — сорваться с насиженного места, где всё понятно, и к которому мы уже привыкли? И уйти в неизвестность?

— Да понятно всё, мама. Но я бы рискнул. Всё же жить на берегу тёплого моря или океана лучше, чем на северном полюсе! Тем более здесь за городом и при цивилизации было холоднее. В городе пусть на пять градусов, но было теплее. Меня это беспокоит.

— И куда идти?

— Пока не знаю. Нам, по сути, что на запад, что на восток. Одинаково.

— А на восток, это куда?

— До Владика, а там найти судно побольше, загрузится и уйти южнее.

— А на запад куда?

— Можно уйти к Каспию либо к Чёрному морю. Субтропики. Зима там минимальная. Зато большая часть года тепло. Можем загрузиться на корабль и уйти южнее в Средиземное.

— А ты уверен, — мама смотрела на меня вопросительно, — что люди захотят пойти?

— Я никого насильно с собой не потащу. Но я лично, не вижу здесь перспективы. Учитывайте плотину и нефтехимический комбинат.

— Надо будет всех собрать и вынести это на обсуждение общины. — Проговорила мама.

— А мы уже называемся общиной? — посмотрел на маму удивлённо.

— Конечно. Что тебя смущает, дорогой?

— Ничего. Просто первый раз об этом слышу. Ты, мам, прозондируй почву на этот счёт среди женской половины общины. — Последнее слово выделил особо.

— Марк, а если всё же большинство не пойдёт с тобой?

— Это их право, мама. Я пойду. Пойду с теми, кто захочет шагнуть в неизвестное. Но как я понял, Георгич не против? — Он усмехнулся и кивнул. — Вот видишь мам. Поэтому задавать тебе вопрос: «ты с нами?», думаю не стоит?

— Не стоит. Куда же я денусь от вас.

— Вот и славно. Ольга со мной пойдёт, стопудово. И Анна с Ильёй! Тем более, Илья с Краснодарского края. Так что команда у нас уже набирается!

— То есть ты собрался на Запад идти? — Мама усмехнувшись, посмотрела на меня.

— Не знаю пока. Но если пойдём на запад, то он точно пойдёт.



Глава 7

Стас в итоге заминировал вход в электростанцию. Плюс они вывели из строя пульт управления. Дождь наконец начал заканчиваться. Ольга ко мне не приходила, очень обиделась. Полностью меня игнорировала. А у нас свадьба накануне! Попытался с ней поговорить. Бесполезно. Носик свой задрала и отвалила, сказав, чтобы я отдыхал. И вообще, я не единственный здесь мужчина. В итоге плюнул. Никакой дисциплины. Детский сад, вторая группа. Пошел к нашему учёному, Софье Константиновне. Она корпела над микроскопом, что-то стучала по клавишам ноутбука и опять смотрела в микроскоп. Полная хрень. Что она там видит? Наконец ученый меня заметила.

— Здравствуй, Марк! Давно тут сидишь?

— Здравствуйте, Софья Константиновна! Сижу уже минут пятнадцать. Чем можете порадовать или огорчить?

— Марк, это невероятно! — Её глаза лихорадочно блестели.

— Софья Константиновна, по подробнее пожалуйста?!

Она подошла и села напротив меня. Улыбалась.

— Скажи, Марк, кто мы такие?

— Не понял? Мы это кто?

— Мы, хомо сапиенсы?

— Как кто? Вы меня удивляете, Софья Константиновна! Мы, это человек разумный!

— Правильно, но я не об этом. Кто мы люди по сути своей? Кто все ныне живущие живые существа по сути своей?

Я завис. Честно, ответа на этот вопрос просто не знал.

— Марк, это же элементарно! Мы все есть суть мутации! Смотри, миллиарды лет эволюции. Сначала бактерии. Происходит у них мутация, под воздействием внешних факторов. Что провоцирует, в свою очередь, внутренние факторы. Итог — новый вид. Мхи, водоросли. Следующий этап — опять мутация и появились медузы, членистоногие и рыбы. Потом спустя миллионы лет, опять мутация. Хотя она и не прекращалась всё это время. Дальше земноводные. Потом динозавры, после млекопитающие. Это всё мутации. Возьмём нас, людей. Кто были первыми? Приматы. Человекообразные, которые выделились из другого вида приматов, порядка пять миллионов лет назад. Почему выделились? Мутация! Та же самая Люси. Девочка, останки которой нашли в Африке, которой пара-тройка миллионов лет назад. Генетически, уже к нам ближе, чем остальные приматы. Что это, Марк? Это мутация. Потом были питекантропы, синантропы. Вновь мутация и появился Гейдельбергский человек. Который нам очень близкий. От него пошли неандертальцы, тоже плод мутаций под воздействием внешних факторов. И как вершина — мы, хомо сапиенсы. Но это мы такдумаем, что мы вершина. Мироздание думает по-другому. Мы всего лишь одно из звеньев этой цепи. Понимаешь, Марк?

— То есть, наша девочка это… другой вид человека?

— Всё верно. Под воздействием внешнего фактора, то есть вируса, идёт мутация. Она новый вид хомо. Пусть пока не разумного. То есть произошёл мощный откат назад. На уровень животных. Но… Именно в таких как она, я уверена заложен бешеный потенциал. Они следующая ступень эволюции.

— Подождите Софья Константиновна, но как я понимаю их метаболизм идёт быстрее, чем наш. Так?

— Так.

— Значит, они живут меньше нас. Наш век длиннее.

— Логически да. Но… есть большое НО. Именно за счёт более быстрого метаболизма они обладают невероятной регенерацией. То есть, восстановлением. А что это значит, Марк?

— Что?

— А то, что они могут восстанавливать или даже заменять то в организме, что уже отработало своё. А это замена повреждённых клеток, как в случае механического повреждения, так и в случае повреждения окислением. Почему мы старимся, Марк? Потому, что с возрастом окисление клеток только нарастает. Это и есть старость. У первого человека Адама, по версии библии это окисление шло очень медленно, поэтому он и прожил 900 лет. Многие считают это сказкой. Я тоже так считала, пока не столкнулась с Люси!

— Какой Люси?

— Нашей девочки. — Софья Константиновна кивнула на блок с пленной! — Я взяла на себя ответственность и назвала её Люси, как ту девочку, которой миллионы лет и которую нашли в Африке. Которую и считают нашей праматерью.

— То есть, они будут жить не меньше нашего?

— Именно. Пока это только моя теория. Мне не хватает материала и соответственно информации. Но я уверена, жить они будут не только меньше нас, но и больше. Я не удивлюсь, что наша Люси проживёт и сто, и сто пятьдесят лет. Причём проживёт активно. И ещё, Марк. Это пока они как дикие звери. Я же сказала, что в них заложен огромный потенциал. Объём их мозга не меньше, чем наш. Они имеют огромное наследие в виде всех этапов формирования семейства хомо. Его имели все наши предки. Гейдельбергский человек имел потенциал питекантропа, как фундамент. И расширил его, согласно своей физиологии. Неандерталец имел потенциал Гейдельбергского человека и расширил его в соответствии со своим развитием. Кроманьонцы, наши прямые предки, имели изначально потенциал неандертальцев. И расширили его согласно своему развитию. Они, Люси и её сородичи имеют уже в арсенале наш потенциал. И будут его расширять. Я даже боюсь представить, что из них получится. Но есть много вопросов, на которые я пока не могу найти ответов и самый главный из них, почему такие как она пытались её убить?!

— И почему?

— Я не знаю. Мне нужен тот, кто пытался её убить или попытается в будущем. Понимаешь, Марк?

— То есть я должен выставить её как приманку?

— В общем-то да! Но мы Марк, должны решить эту загадку.

— Весело, Софья Константиновна. Я в восторге. Я гляну на нашу Люси?

— Пожалуйста.

— Как она кстати? Всё такая же агрессивная?

— Не очень. Просто наблюдает. Но близко к ней лучше не подходить.

— Я понял.

Открыл дверь и зашёл в комнату. Комната проветривалась, это хорошо. Мало того, за Люси убирали, когда усыпляли её. Девочка сидела на корточках. Пыталась перегрызть нагрудный ремень, который крепился к стене цепью. Когда я вошёл, уставилась на меня. Замерла и я понял, что напружинилась, словно для броска ко мне. Не доходя до неё, оставаясь на безопасном расстоянии, присел на корточки. Вот так мы сидели и смотрели друг другу в глаза.

— Здравствуй Люси. — Проговорил я и улыбнулся. Ожидаемо, но в ответ «здравствуй» не прозвучало. Люси продолжала молчать. — Злишься на меня? Не злись. Я не хотел причинять тебе боль, делать плохо. Так получилось. Ты напала, мы защищались. Потом твои сородичи. Кстати, а почему они тебя хотели убить? — Люси продолжала молчать. Только глухое грудное рычание. Хотя зубы не скалила и рот вообще не разжимала. Я кивнул. — Классно с тобой поговорили, подруга. Самое главное результативно, не находишь? Ты прямо такая болтушка, совсем меня заболтала. Уши опухли. Ну ладно пойду я. Но, если ты не против, буду к тебе заскакивать. Может есть пожелания? Ну там круасанов, марципанов или просто шоколада, ты скажи, я принесу. Я парень не жадный. А ты девушка видная, одним махом семерых побивахом! — Я усмехнулся. Рычание прекратилась. Она как-то странно на меня стала смотреть. Даже голову на бок склонила. — Ну бывай, Люси!

Пока не закрыл за собой дверь, чувствовал её пристальный взгляд.

— Ну и как тебе Люси? — Спросила Софья Константиновна, улыбаясь. — Поговорили?

— Очень интересная беседа была. Правда она молчит. Наверное стеснительная. Сначала рычала, но как-то глухо. А потом перестала. Мне даже показалась, что она смотрела на меня с любопытством или пыталась что-то вспомнить. Я буду к ней заходить.

— Заходи, Марк, заходи.

Прошёл в свою комнату. Сидел чистил автомат и думал о Люси. Ничего себе, если Софья права, то мы вымирающий вид, как динозавры и мамонты. Ко мне зашёл Стас. Я как раз собирал своей АК-15. Стас подошёл и сел на соседний стул. Смотрел на меня изучающе.

— Ты чего на меня так пялишься, морпех? Як на красну девицу?

— Я тут с Георгичем и твоей матерью переговорил. Ты что-то замутить решил? По осени сваливать собрался?

— Собрался.

— И куда?

— Туда, где тепло. Всегда мечтал побывать на берегу тёплого моря или океЯна. Где пальмы, тепло, светло и мухи не кусают.

— А что так? Сибирь-матушка тебе не нравится?

— Нравится. Но ситуация изменилась, Стас. Понимаешь?

— Не понимаю. В чём проблема? К зиме подготовимся. Перезимуем спокойно. Урожай соберём. Склады Росрезерва есть, морская рыба будет. Одеты, обуты, всё при нас. Или мороза боишься, сибиряк?

— Не дави на гнилуху. И сколько так будет продолжаться — обуты, одеты к зиме готовы, нам мороз не почём? Сколько мы ещё будем пользоваться ресурсами старого мира? Эти ресурсы приходят в негодность гораздо быстрее, чем мы думаем. Ещё год-два-три и они сократятся как минимум на половину. Где будешь брать тот же хлеб? Подумал? А одежда, зимняя например? А сколько ресурсов будет уходить на обогрев? Таже самая клиника не вариант. Много тепла будет уходить в зрительный зал. А значит нам придётся строить отдельное жильё, домики. То есть пойдёт откат к началу 20 если не к началу 19 века. А если не урожай? А он тут часто случается. Что дальше? Вернётся цинга — бич Сибири в прошлые времена. Это ты сейчас говоришь, храбришься.

— Но наши предки выживали раньше. И ничего.

— Стас, предки то выживали, но какой ценой? Да и подпитка с большой земли всё равно шла, по тому же Трансибу. А сколько населения в той же Сибири было до революции? Раз-два и обчёлся. Это уже при советах население рвануло вверх. Сейчас откат. Проблемы будут нарастать как снежный ком. Я хочу убрать хоть часть проблем, отсечь их. Те проблемы, которые связаны с низкими температурами. Понимаешь? Вот смотри, Стас, тебе же нравится заниматься землёй, быть хозяином, самому выращивать урожай и так далее. Так вот, там, где тепло, урожай можно снимать и два и три раза в год. Там единственная проблема может быть, это с орошением. Но как раз с этим люди очень успешно справлялись тысячи лет. А мы, используя ресурсы старого мира, сумеем эту систему выстроить, даже при минимальном количестве населения. Нам не нужно будет тратить время и ресурсы на обогрев семь месяцев в году. Сейчас мы ещё используем то, что нам досталось в наследство, те же фрукты, витамины и прочее. Скоро этого не будет. А наши организмы привыкли к ним очень сильно, по сравнению с нашими предками. Что такое авитаминоз знаешь? Особенно у детей? Ладно Стас, я тебя агитировать за Советскую власть не собираюсь. Но ты мою позицию знаешь. Я в сентябре уйду. Помогу урожай собрать вам. Без проблем. А потом уйду с теми, кто захочет уйти со мной.

— И куда пойдёшь?

— Пока не решил. Либо на юго-запад, либо на восток. Но формировать эшелон я начну сейчас. Как сам понимаешь Георгич уйдёт со мной. Он же с моей матерью завязался. Любовь у них выше Эвереста. Думаю, как бы на старость лет ляльку не заделали. Словно вторая молодость у них проснулась.

Стас усмехнулся.

— Что есть, то есть. Все уже заметили, какие они влюблённые бегают. А ты что, против брата или сестрички?

— Я? Нет. Это их дело. Ясен перец мелкую или мелкого приму. Вот только им не двадцать лет, особенно матушке.

— Да ладно, вон и в шестьдесят рожают. А твоей матери сколько? 51 года и выглядит на 45, несмотря ни на что. Нормально!

— Вернёмся к нашим баранам, Стас. Георгич машинист. Так что с этим проблем не будет. Ольга уйдёт со мной. Илья, стопудово тоже, тем более он родом с Краснодарского края. А с ним и сестрой уйдёт Анна. Не знаю, возможно уйдёт и Вали с Гулей. Ну а остальные по желанию.

— Понятно. Ну хорошо. Если пойдём, как с урожаем быть? Здесь бросать? А скот? Птица?

— Ты меня удивляешь, Стас. Есть вагоны, специально оборудованные для перевозки скота. Загрузим и никаких проблем. Туда же и баранов, и птицу. Поедем с комфортом. Урожай тоже в вагоны. Даже заморозку с собой повезём.

— Рефрижераторы?

— Они самые. Сформируем состав и пойдём. На платформы поставим технику и тяжёлое вооружение. Вагоны для людей с комфортом. Даже вагон-ресторан подцепим.

— Всё это хорошо, но железка уязвима. Могут заблокировать.

— Могут, но у нас тоже зубы есть. Я же сказал, пойдём с тяжёлым вооружением. Пулемёты, пушки, миномёты. Даже если путь разберут, назад сделаем. Впереди перед тепловозом будет платформа с краном. Единственно, где может возникнуть проблема, это мосты через реки.

— Это очень большая проблема, Марк! Их не объедешь.

— Объедешь. В этом случае предпочтительно западное направление, чем восточное.

— Почему?

— На западе железнодорожная сеть более развита, чем на востоке. Посмотри, там всё покрыто как паутиной. Если не пройдём в одном месте, можно сдать назад и уйти южнее или севернее. Понимаешь?

— Ну да, логично. Ладно, пойду думать.

— Иди думай, Стас. Но я бы хотел, чтобы ты пошёл со мной. Да и вообще, разве тебе не интересно посмотреть, что там, за пределами нашего ареала обитания. Мир сузился и сузился очень сильно. Сейчас ещё можно по железке проскочить, а потом всё. Длительные путешествия уже будут невозможны.

— Я тебя понял. Ты по натуре, Марк, авантюрист. Ты на месте хрен усидишь. А мне нужно место найти, спокойное и как ты сказал, пару-тройку раз урожай снимать. Чтобы все сытые были.

Стас вышел. Но я почему-то не сомневался, он пойдёт со мной.

К вечеру понял, что народ уже в курсе о моей задумке. Как-то без всякого объявления, за ужином народ собрался за сколоченными во внутреннем дворе столами. Покушав, никто не расходился. Собрались все и даже Вали пришёл с Артёмом. Отсутствовала только Софья, но она была, так сказать, прикомандированная и к нашему анклаву не принадлежала. Так же на своём наблюдательном пункте находился мелкий. Вечный часовой. Недалеко лежал Джек, положив голову на вытянутые перед собой лапы. Его подружка и их потомство. Пушистые комочки лазали по родителям, те не обращали на них внимание. Внимательно глядели на нас. Словно чувствовали, что здесь и сейчас решалась и их судьба. Все смотрели на меня.

— Марк, — начала мама, — народ хочет ясности.

Я сделал глоток чая из кружки.

— Ясности в чём?

— Марк, — это уже Георгич, — в том, что делать дальше? Ты поднял вопрос, по осени оставаться здесь и усиленно готовится к зиме или уходить южнее?

— Георгич, я отвечаю в данном случае только за себя. Да, я решил не ждать следующего года. И в сентябре хочу уйти. Вопрос в том, куда? На восток или на запад? Но однозначно к морю и теплу. Если кто со мной пойдёт, то я буду только рад. Но насильно никого с собой не потащу. Так сказать, в приказном порядке.

— Вообще-то, Марк, ты сейчас отвечаешь не только за себя, но и за людей, которые тебе доверились. — Вступил в разговор Стас.

— А я пока, с себя этой ответственности не снимаю. Время ещё есть. Я же не прямо сейчас уйду или завтра. Кто-то захочет уйти со мной. Кто-то захочет остаться, посчитав, что здесь всё налажено и соваться куда-то не стоит, по принципу — от добра, добра не ищут. И в чём-то будут правы. Так как поход дело рискованное. Что там впереди никто не знает. Привычного мира, который мы знали уже нет. Поэтому я и не тащу с собой кого-то против воли.

— Скажи Марк, почему нужно здесь всё бросить и уйти? — Задала вопрос Дарья.

— Я говорил уже об этом и со своей матерью, с Георгичем и с твоим мужем, Даша. Но повторюсь. Скажи Даша, где в первую очередь зарождались первые цивилизации? — Я посмотрел на неё вопросительно. Дарья пожала плечами.

— На юге. — Вставил свои пять копеек Павел, один из парней Стаса, ещё со Строгово. Я кивнул, соглашаясь.

— Всё верно. То есть там, где тепло. Где не надо тратить ресурсы на то, чтобы обогреться. Там, где урожай можно собрать и два, и три раза в год. Мало того, эти цивилизации возникали либо на берегах крупных рек, либо на морских побережьях. В этом нет ничего удивительного. Теплое море, это неиссякаемый источник биоресурсов. Продуктов питания. Рыба, морепродукты, даже водоросли. Всё идёт в пищу. Живя на берегу моря только ленивый останется голодным. А сейчас морские биоресурсы восстанавливаются очень быстро, так как никто уже не вылавливает сотни и тысячи тон той же рыбы. Не кому. Людей осталось мало. Земли много. Здесь и сейчас, мы в основном будем пользоваться тем, что нам оставил прежний мир. Это наследие будет приходить в негодность с каждым годом всё больше и больше. Уже наши дети будут шить себе одежду сами, как и обувь. Из чего? Из шкур?

— Почему из шкур? Есть лён. Из него хорошая одежда получается.

— А зимой?

— А зимой да, из шкур, меха.

— Вот именно. У нас тут так называемая зона рискованного земледелия. Все об этом знают. А если неурожай? Извините, но супермаркетов не будет. Апельсинов, мандаринов и прочих витаминов С тоже не будет.

— Ну и что? В Сибири раньше таких фруктов не знали, имею ввиду первую половину 20 века. И жили же!

— Жили. Даже знаю, где брали витамин С — шиповник, например. Но, всё же считаю, что со временем наша жизнь превратиться в борьбу за выживание. Техника постепенно придёт в негодность. Горюче-смазочные материалы тоже. Перейдём на конную тягу. Соответственно обработать более качественно и тот объём земли, как это делают сейчас с помощью техники уже не сможем. Плюс у нас западнее Химкомбинат. Там произошла техногенная катастрофа. Большая территория отравлена. Здесь, я не знаю, сколько продержится плотина, тем более есть те, кто хотят её разрушить. В конце концов они этого добьются. То водохранилище, которое не далеко от нас, исчезнет. Река вновь войдёт в старые берега, которые были до строительства ГЭС. Вот только переправляться на другой берег, придётся уже на лодках, так как мосты будут снесены волной. И, кстати, пострадает очень много складов, которые расположены по берегам реки. Вы же в курсе. Нас наводнение не коснётся, так как мы по другую сторону платины. Но от этого не легче. Ресурсная база резко сократиться. В итоге начнётся война за ресурсы. Сейчас столкновений на этой почве нет. Всего много. Но сами понимаете. Чем дальше, тем будет меньше и хуже.

— Командир. — Заговорил Артём. — ну хорошо. Хотя доводы твои спорные, но всё же. Куда идти и как? Я слышал ты хочешь по железке?

— Да. На мой взгляд, это наиболее оптимальный вариант. Особенно если пойдут многие. По железке мы можем забрать весь урожай, который снимем. Скот, птицу, корма.

— То есть загрузится всем табором? — Артём усмехнулся.

— Было бы неплохо. На железке всё есть, даже санитарный вагон можно подцепить с операционной и прочим медицинским оборудованием. А медики у нас есть.

— А куда идти?

— Тут только два варианты или на восток, к Тихому океану, а там уходить южнее, но уже своим ходом на транспорте. Например, загрузится на какой-нибудь корабль. Или уходить на юго-запад. К Чёрному морю. По сути, нам что в одну сторону, что в другую расстояние почти одинаковое. До Тихого Океана правда поближе будет. Но есть одно НО!

— Какое, Марк? — Это спросил уже Илья.

— Если посмотрим на карту советских железных дорог…

— Почему советских? — Посмотрел на меня удивлённо Стас.

— Потому, что на бывшем советском пространстве железнодорожная колея одна. А так как сейчас нет границ, как и самих государств, то вся система опять на некоторое время стала единой.

— Понятно.

— Так вот, если мы посмотрим на карту, то станет ясно, что на восток мы можем двигаться только по Трансибу. Есть вторая ветка, Это БАМ. Байкало-Амурская магистраль. Она идёт параллельно, но далеко на севере. Нас могут попытаться заблокировать. Но и то, только на железнодорожном мосту, например, взорвать его или ещё что-то. даже просто разобрать или повредить колею мало. Впереди, перед локомотивом будет платформа с краном. Мы просто восстановим путь, взяв рельсы с соседнего пути. Или позади себя. Нам ведь всё равно в одну сторону и что там дальше с дорогой будет после нас, нам ведь всё равно, так как возвращаться мы не собираемся. Так вот, в случае если сам мост будет повреждён, но Трансиб для нас будет заблокирован. Ещё есть тоннели. Тоже самое. Но на восточном направлении нет объезда. Если только возвратиться назад и пойти по БАМу. А это не вариант. Слишком огромный крюк делать, в тысячи километров. А вот западнее, там сеть намного развита. Она как паутина покрывает территорию не только России, но и того же Казахстана. Если в одном месте не сможем пройти, сдадим назад на ближайшее ответвление и уйдём, либо севернее, либо южнее. И чем западнее, тем их будет становится всё больше, обходных маршрутов. Я не думаю, что кто-то будет рвать все мосты. Кому это нужно? Один, какие-нибудь неадекваты может и рванут. Ничего, пройдём по другому.

Народ молчал. Кто-то стал задавать ещё вопросы. Кто-то нет.

— Так, друзья мои. Времени ещё вагон и вагонетка. Все могут хорошо всё обдумать. Но, хочу сразу сказать, что определиться нужно будет к сентябрю. Это для того, чтобы знать, какой состав будем формировать. — Посмотрел на маму и Георгича. — Мама, Георгич, вы со мной?

— ты точно решил идти? — спросила мама.

— Да. Причём чем больше думаю, тем только больше во мне растёт уверенность, что я делаю всё правильно.

— Хорошо, сын. Конечно, я пойду с тобой. — Она посмотрела на своего мужчину. Георгич усмехнулся.

— Душа моя, ну куда я без тебя. Значит тоже уйду. Тем более Марку понадобится машинист.

— Марк, я тоже с тобой пойду. — Поднял руку вверх Вали. — Можешь на меня рассчитывать. — Я ему кивнул. Ну если он пойдёт, то и Гуля за ним пойдёт. Они уже спелись. Посмотрел на Ольгу.

— Ну а ты, Оля?

— А что я? Я как все.

— То есть если все останутся, то и ты останешься?

— Конечно. — Смотрела на меня с вызовом. Я кивнул, соглашаясь с ней.

— Понятно.

— Марк, я тоже с тобой. — Это был Илья. Он посмотрел на сидевшую с ним рядом Анну. — Аня ты же с нами?

Девушка оглянулась на свою сестру. Но Ольга отвернулась.

— Я не знаю, Илья. А Оля как же?

— А Оля уже взрослая, как и ты. Каждый принимает за себя решения. Но я очень надеюсь, что ты пойдёшь с нами. — Ответил ей парень. Народ загомонил. Стали спорить друг с другом. Я поднял руку вверх.

— Друзья мои. Я же сказал. Время на обдумывание есть. Не торопитесь. Примите взвешенное решение. Думаю, собрание на сегодня закончено.

Люди стали расходиться. Вскоре за столом остались я, мама, Георгич, Стас, Вали и Артём. Я посмотрел на бывшего зека.

— Ну а ты Артём, что надумал?

— Даже не знаю. Моя-то беременная. Как в путь перенесёт?

— Да нормально перенесёт. Пойдём спокойно, не торопясь. Я же сказал, что медицинский вагон подцепим. В пути мало ли что может случиться. Так что…

— Знаешь, командир, я никогда не был на югах. Веришь?

— Верю. Но ты же вроде в погранцах служил в Таджикистане. А чём это не юг?

— Я тебя умоляю. Тоже мне юг. Я имел ввиду на море. Чёрное или Средиземное.

— Ну вот и посмотришь.

— Тогда я, наверное, тоже пойду. Поговорю с Валей. Не хочу тут оставаться.

— Но там впереди может быть опасно.

— А здесь, что не опасно? Сейчас везде опасно. Ты уйдёшь, мама твоя уйдёт. И ещё не известно кто тут рулить останется и что наворочают. А вы оба не задумываясь берёте ответственность за других. Не тянете одеяло на себя. Думаете о других. Я это уже понял.

— Так вроде времени мало прошло, Артём?

— Для меня достаточно. Я не пацан. В людях привык разбираться. Жизнь меня научила.

— Ну, тогда добро. Тебе пока ещё в рейсы ходить нельзя. Подлечись. — Посмотрел на Стаса. — Стас, ты как я вижу ещё не решил.

— Нет.

— Добро. Но в свободное от земледелие время, поможешь?

— С чем? С мародёркой? — Он усмехнулся.

— Мародёрка, это святое дело и долг каждого. Это само собой. Помощь в другом требуется. Состав с Георгичем формировать начнём. Вали с Артёмом ещё слабые. У Вали тем более перелом. Поэтому пусть здесь отлёжываются. А я не хочу людей отвлекать, особенно тех, кто решит остаться, от подготовки к зиме.

— Я понял. Всё нормально. В этом вопросе ты можешь положиться на всех. И на тех, кто, в итоге, не поедет.

— Георгич, тогда завтра выдвигаемся. Ты как машинист лучше знаешь, где и что взять?

— Тогда нам на Сортировочную. Для начала нужно выбрать локомотивы. Электровозы нам не подойдут, так как сеть полностью обесточена. Поэтому берём дизель-тепловозы. Есть грузовые и есть пассажирские. Нам какой лучше подойдёт?

— Думаю грузовой. Кроме вагонов и платформы будут.

— Тогда магистральные. Я помню, что к нам на железку прямо перед всей этой вакханалией пришло три тепловоза, серии «ТЭ8». Чем он хорош? Он односекционный. Не понимаешь, Марк?

— Нет. А что есть и многосекционные?

— В основном двухсекционные. А здесь односекционный. Он короче. И это хорошо.

— Хорошо. Если они есть в наличии, то возьмём его. Тут, Георгич, ты спец. Как скажешь, так и сделаем.

Георгич глядя на меня усмехнулся.

— А я знаю где настоящий паровоз есть.

— Какой ещё паровоз?

— Это который на паре ездит. Как в старые времена.

— ты что, серьёзно? А на фиг он?

— Марк. Для дизеля нужно топливо, понимаешь? А для паровоза только вода и дрова, ну или уголь. И всё, он поехал.

— Ты, что серьёзно предлагаешь на паровозе мчаться?

— А чем плохо? — Георгич засмеялся. — ну мчаться на нём не надо, но подцепить к себе стоит. На всякий пожарный. Это один из самых массовых послевоенных паровозов. Называется «Победа». Очень удачная конструкция. Выпускался с 1945 по 1955 годы. Этот паровоз был выпущен в 1954 году. Находиться в идеальном состоянии. Я сам на нём пацаном учился. Его использовали как учебный. Он даже в съемках кино участвовал. Его только загрузить углём и залить водой и всё, попрёт.

— А он потянет нас?

— Ещё как потянет.

— Ладно, посмотрим. Запас карман не тянет. Паровоз не главное. Значит дизель-тепловозы? Хорошо. И ещё платформа с краном нужна.

— Это надо смотреть у ремонтников. Там как раз есть. «Сокол», грузоподъемность 80 тонн. Работает автономно. У него два дизеля. Впереди крана, кстати платформа пустая идёт. На ней часть стрелы лежит и крюк. Там же можно сделать и огневую точку. Обложить мешками с песком и установить пулемёт. Как немцы делали во время войны. Или вообще спарку поставить. Ту же зенитную из двух спаренных пулемётов Владимирова или двух спаренных автоматических пушек.

— Вот это дело. Вот завтра и займёмся. Надо будет их вывети на свободный путь, с которого и двинемся. Заодно посмотрим ещё что-нибудь.

— Кто пойдёт с нами?

— Илья пойдёт. Может ещё Николая возьмём. Чего сидеть ему тут.

— На чём пойдём?

— На «Бардаке». Он юркий и вооружение хорошее.

— Добро.

— Тогда сейчас спать. Завтра будет напряжённый день.

Прошёл в свою берлогу. Там сидела мадемуазель. Удивлённо на неё посмотрел. Ольга сидела на моей кровати. Смотрела на меня. Некоторое время мы молчали. Потом она задала вопрос:

— Скажи, Марк, ты меня любишь?

— Вопрос странный, Оля. Как в детской саду.

— Ты не ответил?

— Конечно люблю. Я тебе это уже сказал. И в отличии от некоторых, я не меняю свои чувства по двадцать раз на дню.

— Ты хочешь сказать, что я меняю?

— Ты ведёшь себя как маленькая, капризная девочка. Если ты думаешь, что я тебе, не смотря на то, что ты моя любимая женщина буду делать скидки в плане дисциплины, то ты ошибаешься. Ты должна понять, Оленька, если я сказал, что ты не идёшь на выезд, что ты должна находиться здесь, ты будешь находиться здесь и делать то, что я сказал. Это для твоего же блага. Я отвечаю за оборону, за безопасность не только тебя, но и остальных. Ты это понимаешь?

Ольга сидела, опустив голову. Потом кивнула.

— Марк, прости меня.

— Ладно проехали. Пожалуйста, Оль, между собой, разговора нет, я могу тебе уступать, носить тебя на руках, лелеять и холить. Но всё, что касается обороны и безопасности, будь добра делать так, как я сказал.

— Обещаю.

— Вот и хорошо. Так, ты чего мокроту развела? — Подошёл к ней, сел рядом и обнял. Она сразу вцепилась в меня и уткнувшись мне в грудь расплакалась. — Оль, перестань.

— Мне сегодня показалось, что ты стал какой-то холодный, словно я стала для тебя безразличной.

— Не стала, успокойся. — Ольга затихла. Гладил ей по голове, по спине.

— Марк, ты правда меня любишь? Ты меня не обманываешь? — Смотрел в её огромные глазищи. В них была какая-то детская непосредственность и надежда. Господи, она же ещё совсем девчонка. Поцеловал её в носик.

— Правда. Ладно, как доказательства моих самых искренних чувств, завтра мы идём в Сортировку. Будем готовить локомотив для эшелона. Идём вчетвером, я, Георгич, Илья и Николай. Пойдёшь с нами?

— Правда?!

— Правда!

Она взвизгнула, вцепилась в меня ещё сильнее и тут же впилась мне в губы поцелуем. Не слабо! Я всё больше убеждался, что Ольга тоже авантюристка по своей натуре. Ей не комильфо сидеть в клинике. Она тем временем засунула мне под камуфляжную майку руки.

— Оля, ты что делаешь? — Оторвавшись от её губ успел проговорить. Прежде чем она опять накрыла мои губы своими, залезла мне на колени полностью, стиснув их своими ногами.

— Марк, не ломайся. — Оторвавшись от моих губ проговорила она, вдохнула и опять впилась, попыталась просунуть свой язычок мне в рот. В смысле не ломайся? Я не понял. Тем временем девушка стала стаскивать с меня майку. Действовала целенаправленно и упорно. Да ещё сопела недовольно.

— Оль, я не понял? — Наконец сумел выдохнуть.

— Что ты не понял? — Майку всё же стащила. Приподнялась на моих коленях и стала расстёгивать мне штаны.

— Оль, ты что делаешь?

— Штаны с тебя пытаюсь стащить.

— Ты решила сегодня остаться у меня?

— Конечно. Тем более секс у нас с тобой уже был, Марк, ты чего ломаешься?

— Ничего я не ломаюсь. Ты чего такая бешеная?

— Хочу отблагодарить тебя и показать, как я тебя люблю. Чем ты не доволен? То пытался меня в постель уложить, то тормозить начал.

— Я не пытался тебя тупо уложить в постель… подожди, пуговицу оторвёшь, дай я сам расстегну.

— Что значит ты не пытался меня поиметь? Я что это сама придумала?

— Оль, да подожди ты! Сейчас трусы у меня порвёшь! Не, я конечно, хотел тебя пои… эээ, вернее, заняться с тобой любовью, но… господи, ты с ума сошла!

— Что но? Договаривай!

— Оль. Я же говорю, хотел с такой красивой и обворожительной девушкой заняться любовью. Но я действовал очень тактично, ухаживал за тобой.

— Ну вот, ты добился, чего тогда сейчас тормозишь, Марк? Девушка готова заняться с тобой сек… любовью.

Она, наконец, стащила с меня штаны вместе с трусами, отбросила их. Глаза её лихорадочно и возбуждённо блестели. Она глубоко и быстро дышала. Одним движением стащила с себя майку. Потом отбросила лифчик и выскользнула из камуфляжных штанов. Сняла нижнее бельё. Такого напора я от неё не ожидал. Завалила меня на кровать и оседлала.

— Оль, — уже прохрипел я сам, схватившись за её бедра, — свадьба же в субботу?

— Ага, в субботу, — простонала она, приподнялась и схватившись за моё достоинство, стала направлять в себя, — через три дня.

— А разве невесте не надо находиться в это время подальше от жениха? — почувствовал как стал входить в её лоно, надавил руками её на бёдра, чтобы побыстрее насадить её на себя. Она тут же упёрлась в мой живот руками. Напрягла ноги.

— Не так быстро, любимый. Дай я наслажусь… Может и должна, х… знает! — матюгнулась она. Потом опустилась, принимая меня в себя полностью. Застонала. — Ты хочешь, чтобы я ушла? Сейчас?

— Нет. На хрен правила и традиции.

— Мы друг друга понимаем, любимый. — Начала двигаться всё убыстряясь. Перед моим лицом скакали её полные, налитые и упругие груди с большими ореолами и крупными сосками. Мелькнула мысль, что нашим детям в этом деле повезло. У мамы будут натуральные фабрики-кухни. Переместил руки с её бёдер на груди. Стал их тискать, мять, пропуская соски между пальцев, потом сдавил их вместе и приподнявшись взял в рот оба соска. Тональность её воплей повысилась, как и ритм движений. Пика достигли с ней одновременно. Классное слияние! Её была дрожь, как и меня. Отпустил её грудь и обхватив руками, прижал к себе. Она рухнула на меня, обнимая за шею. Какое-то время вжимался в неё, чувствуя её конвульсии и всё затухающую дрожь. Наконец замерли оба. Потом пошёл откат. Расслабление. Оргазм был у обоих просто финиш. Чувствовал мокроту в своём паху. Много. Она уткнулась мне в плечо. Терлась своей щекой о мою.

— Марк, — услышал её тихий голос, — мне так было хорошо, как никогда. Я тебя так люблю.

— Мне тоже, звезда моя. Оль?!

— Что?

— Мы с тобой дверь не закрыли на щеколду.

— И что? Думаешь кто-то за нами подглядывал?

— Не знаю. А вдруг?

— Да и х… с ними. — Опять матюгнулась.

— Оль, ты чего такая вульгарная становишься?

— С кем поведешься, от того и наберёшься, слышал об этом?

— Не понял?! Я разве выражаюсь нецензурно?

— Иногда. Особенно когда вы, мужики, думаете, что одни и ещё когда выпьете.

— Извини. Ладно, спать будем или…

— Или. Ты что старик? Я только во вкус стала входить. Тем более, я что-то не чувствую, что ты там вялый у меня. Наоборот, такой большой и твердый. — Она хихикнула, поелозив на мне.

— Просто ты меня там у себя сдавила.

— Я ещё девушка не опытная, Марк, юная. Не знаю как лучше мужчине доставить наслаждение.

— Не только мужчине, опытная женщина умеет доставлять наслаждение. Но и сама себя не забывает, тоже улететь в нирвану.

— Вот и научи меня. Ты же старше и опытнее. Скажи, что мне сейчас сделать? Может положение сменим? Как лучше мне сделать? Любимый, поверь я буду хорошей ученицей!

— Хорошо. Сама напросилась.

Ещё с ней полночи занимались спортивной гимнастикой, в разных, так сказать положениях и вариациях. Ольге очень понравилось. Так, что тональность её воплей стала зашкаливать. В итоге, нам постучали в дверь.

— Ребята! — Узнал голос Стаса. — Я всё понимаю, но бл. ь, никакой шумоизоляции. Марк, ты что там с ней делаешь, мать вашу?! Чего она орет так как будто её режут? Вы спать когда будете? Завтра трудный день, Марк. Для всех и для тебя тоже!

— Извини Стас! — Ответил ему, держась за бёдра Ольги. Она как раз кончила и уткнулась головой в подушку, стоя на коленях. Я был сзади неё. Сам кончил немного раньше. — Всё закончили.

— Ну слава богу. А то хрен уснёшь тут с вами, с озабоченными. — Услышал смех. Смеялась женщина, похоже Даша. Стало стыдно. Твою душу. ЛюдЯм спать не даём. Всё натрахаться не можем. Отпустил подругу, она повалилась на бок на постели. Лицо продолжала прятать в подушку. Походу ей самой стало стыдно. Лёг рядом.

— Вот это мы с тобой обкосячились, звезда моя. Как народу завтра в глаза смотреть будем?

— Как-нибудь посмотрим. Сами-то, что лучше. Тот же Стас с Дашей. Видела я, как они обжимались и трахались возле прачечной. Дашка сама верещала как резанная. И ничего.

— Так это днём, Оль. Никто не спит.

— Ладно, милый, давай спать. А то правда, что-то мы перетрудились. У меня даже побаливать стало там всё. Натёрли. — Она опять хихикнула, уткнувшись мне в плечо.

— Что? — спросил её.

— Знаешь, никогда не думала, что так буду сексом заниматься, как последняя бл..ь. Честно, Марк. Я ведь была такая правильная до невозможности. Осуждаешь меня?

— Нет. С мужем, ты и должна быть такой.

— Значит, ты мой муж?

— Конечно, а кто ещё?

— Тогда давай спать. Люблю тебя. — Чмокнула меня в губы.

— И тебя тоже, душа моя.

Чуть погодя спросила:

— Марк, а ты точно решил уходить по осени?

— Точно. Уходить надо. Пойдёшь со мной, Оль?

Она приподнялась на локте, склонилась надо мной. Её волосы шлейфом закрыли моё лицо.

— Конечно пойду. Пойду туда, куда ты меня позовёшь, куда поведёшь. Я тебя выбрала, мой мужчина. Ты иголка, я нитка. Куда ты, туда и я. Ты разве сомневался?

— Не сомневался.

— А что там впереди, Марк?

— Я не знаю. Увидим.

Утром встали как ни в чём небывало. Умылись. Вышли к столам. Завтрак был готов. На нас народ смотрел, улыбался. Молодёжь подхихикивала. Анна, глядя на старшую сестру, проговорила, улыбаясь:

— Оль, это была жесть! Надеюсь, он тебя не пилил тупой ножовкой?

— Он её не пилил, Ань. Он её буровил. И судя по всему, удачно для обоих. — Проговорил Артём.

— Очень смешно. — Ответил им. — Никакой личной жизни с этим табором!

Мама покачала головой, ставя передо мной тарелку с гречневой кашей, стакан с чаем и бутерброд с маслом и домашней колбаской. Тоже самое перед Ольгой.

— Где Георгич? — спросил матушку.

— Броневик ваш пошёл проверять.

Рядом заканчивал ужинать наш Гаврош, это который Андрейка. Вечный наблюдатель! Я с ним проводил обучение по стрельбе из пистолета и автомата. Конечно, он ещё пацан совсем. Из автомата стрелять ему ещё тяжеловато. Даже с отсечкой на три патрона. По идее и с пистолетом ещё тяжеловато, но более-менее. Отдал ему один из пистолетов ГШ-18. Пацан был счастлив. Сварганили ему кобуру наплечную. И теперь он всегда ходил с этой кобурой и пистолетом в ней. Андрей доел кашу, вылизал тарелку до блеска. Выпил чай. Протянул посуду моей матери.

— Спасибо, бабушка Вероника.

— Всё, покушал? Может добавки, Андрюша?

— Не, я наелся.

— Андрей! — Позвал его. — Сбегай к Георгичу, скажи, что по «бардаку» отбой. Пойдём на БТРе.

— Дядя Марк, а Вы возьмёте меня с собой?

— Куда?

— Ну, вы же с Ильёй и дедушкой Костей поедите за паровозом? Возьмите меня, пожалуйста.

— А что, здесь тебе заняться нечем?

— Дядя Марк. Да меня задрало уже сидеть на крыше. Ну пожалуйста.

Посмотрел на маму. Она пожала плечами.

— Решай сам. Он и правда засиделся здесь. И помогает нам постоянно, не отлынивает.

— Ладно. Пойдёшь с нами. Но дисциплина железная, делать, что старшие скажут, понятно? И никакой самодеятельности!

— Урааа! — закричал пацан и даже подпрыгнул. Потом побежал за корпус клиники, где стояла боевая техника.

— Оля. Полная экипировка. С собой пистолет в кобуре и СВД свою.

Подруга кивнула, кушая кашу.

— Ольгу тоже с собой берёшь? — спросила мама.

— Беру. Вчера меня за горло взяла. Не могу говорит без тебя и минуты прожить.

Ольга чуть кашей не подавилась. За столом засмеялись.

— Оно и видно, как Оля тебя за горло полночи брала! — Смеясь проговорила Дарья.

— Стас, ты чем сегодня занимаешься?

— Да всё по расписанию. Скотину на выпас погоним. И группу одну на мародёрку отправлю.

— А что мародёрить будете?

— Женщины список выкатили. Стиральный порошок, мыло, зубная паста, прокладки… — Он усмехнулся. — И прочая лабуда.

— Не лабуда! — Парировала Дарья. — Без этой лабуды вы, мужики грязью зарастёте. Вам только водку жрать, да оружием бряцать!

Стас возмущённо посмотрел на жену. Но сказать не успел. За нас вступилась моя мама.

— Дашенька, ты зря на мужчин наговариваешь. Пьют мало, только для дезинфекции. Работают как папы Карлы. Голод нам не грозит. Мы защищены, обуты, одеты, сыты, в безопасности. Разве это плохо? А то, что без нас грязью зарастут, так мы-то для чего рядом с ними? Это наша прямая обязанность. Чтобы они были чистые, благоухали, были сыты и довольные.

— Вероника Антоновна, это я так. Просто лишний раз им напомнить, чтобы не забывали о нас.

Показался Георгич. Подошёл, сел рядом со мной.

— Чего так, Марк? — Смотрел на меня вопросительно.

— С нами ещё Ольга идёт и Андрейка.

— Про Гавроша я понял.

— Ну вот. Да и в БТР если что, больше войдёт.

— А что ты решил смародёрить?

— Надо карабинами запастись с охотничьего магазина. Забрать там патроны с картечью, с пулями. Гильзы, порох, пыжи, картечь и пули с капсюлями.

— Тебе оружия мало?

— Не мало. Тут другое. Ты после складов Росрезерва выводы сделал?

— Это насчёт диких?

— Да. Автоматная пуля оказалась имеет против них не слишком серьёзное останавливающее действие. Особенно на коротких дистанциях. А вот картечь, из двенадцатого калибра или тридцати трёх граммовая пуля в самый раз. Понимаешь?

Георгич кивнул.

— Ты прав.

— Ну вот. А у нас только три карабина, те, которые я оттуда и притащил. Надо ещё там взять, как второй ствол каждому, кто выходит на мародёрку и вообще за периметр. Именно для «диких».

— Согласен.

Посмотрел на Стаса. Он внимательно нас слушал, как и остальные мужчины и женщины бывшие за столом.

— Стас. Два карабина с собой берёте. Один, мой возьмём мы. Или Илья, или ты, Георгич. И ещё. Стас, возьмёшь одного монстра. Калибр как у крупняка, 12.7 миллиметров. Как раз для боя на ближней дистанции.

— В смысле Марк, двенадцать и семь миллиметра? Ты мне что «Корд» предлагаешь таскать? Или «Утёс»?

— Почти! — Я засмеялся. — Но более компактный. Не пулемёт. Автомат. АШ-12. Слышал о таком?

— Нет. А что это?

— Автомат штурмовой. Калибр 12.7 миллиметров. Для боя на ближних дистанциях. Фактически ручная пушка. Сделана по заказу ФСБ. Я парочку именно у них, в УФСБ нарыл. Но предупреждаю сразу. Приклад мощно к плечу, иначе плечо отсушено будет.

— Ты мне не говорил про это оружие. — Удивлённо сказал Станислав.

— Да я сам про него забыл. Привёз, в оружейку кинул и всё.

Потом шла подготовка. БТР был готов с самого начала, заправлен под завязку. БК полуторный. Отдал Стасу два карабина, патроны и один АШ-12. Свой карабин отдал Георгичу. Сам взял себе второй АШ-12. Плюс у самого был «Глок-17» в набедренной кобуре и на этот раз взял АК-12. У Ильи АК-15, «Глок». Георгич со своим АК-74М тюнингованный, плюс мой карабин. Николай с АК-74М тюнингованный и «Стечкин». Ольга с пистолетом ГШ-18, тоже в набедренной кобуре, и СВД. И Андрейка с ГШ-18 в наплечной кобуре.

Залезли в БТР. Георгич за управление. Илья за управление боевым модулем. Я, Оля, Николай и Андрейка на десантных сидениях. Выскочили с территории клиники. Всё стандартно. Шли по тракту. Выскочили на развилку на плотину ГЭС и в город, который встретил нас как обычно, пустыми улицами и мертвыми глазами-окнами своих домов. Увидели пару раз собачьи стаи. Они проводили нас взглядами. Подъехали к охотничьему магазину. Выскочили из БТРа вдвоём с Колей. Поводили стволами автоматов по сторонам. Тишина. Проверил вход. Никого не было. Зашли с ним. Все остальные оставались внутри БТРа. Включили налобные фонари. Вот коробки с патронами. Брали только с картечью и пулевые. Таскали в БТР. Справились довольно быстро. Потом шли просто гильзы, порох в банках, пыжи, картечь, пули и капсюли. Забрал машинку снаряжать патроны. Вроде всё вытрясли. Ещё раз прошёлся по магазину. Меня привлекли коробки. Открыл одну из них. Там в полиэтилене были части апгрейда для СКС. Круто! Но брать не стал. У меня не было СКС (Самозарядный карабин Симонова). Но тут же обнаружил ещё коробки. Открыл. Очень интересно! Там были части ложа и прочего для апгрейда СВТ-38/40. А вот это меня заинтересовало. Взял два комплекта.

— Это что? — задал вопрос Николай.

— Нужная вещь. Апгрейд СВТ-40.

— В смысле?

— Короче, видел СВТ? Самозарядная винтовка Токарева?

— Нет.

— Плохо. СВТ хорошая машина. Но, цивьё, приклад и прочее деревянное. Без пистолетной рукоятки. Грубо. Винтовка отличная, для знающего человека. А если ей заменить ложе, то вообще аппарат будет охрененный.

— А где ты их возьмёшь?

— Пока не знаю. Надо до конца прошерстить Артеллерийское. Там нашли мы послевоенное оружие. Те же РПД. Ручные пулемёты Дектярёва. Нашли немецкое оружие времён войны. Значит есть и наше, времён войны. Просто мы дальше не пошли. Надеюсь, там есть и такое. Особенно если найдём СВТ снайперский вариант. Если хорошо за ней смотреть, то будет работать как швейцарские часы. Не даром немцы во время войны оценили СВТ высоко и вооружались ими из трофеев. А немцы далеко не дураки, согласись?

— Ну в общем-то да.

— Вот. Поэтому надо мне найти хотя бы парочку снайперского варианта.

— Почему парочку?

— С Олей в паре работать.

— Да у неё же есть СВД.

— Кашу маслом не испортишь!

Вернулись в БТР. Магазин закрыли. Мало ли?! Тут ещё есть ништяки.

— Ну что, всё вынесли? — Спросил, улыбаясь Георгич.

— Всё, что хотели. Теперь до Сортировки.

Подходили к Сортировке осторожно. Илья сидел за управлением боевого модуля. Был напряжён как струна.

— Илья, спокойно. — Проговорил я ему.

— Стрёмно тут, Марк. Много зданий. Одно только здание вокзала напрягает.

— Не суетись. Георгич, тормозни. Сейчас мы пробежимся, посмотрим, жалом поводим, что и как!

БТР остановился.

— Марк, я тут стеной прикроюсь, на всякий пожарный. — Сказал Георгич и передал карабин Николаю.

— Добро. Коля, Оля, на выход. Андрей, сидишь тут.

— Дядя Марк.

— Разговор окончен. Иначе я в тебе разочаруюсь!

— Я понял. — Пацан поник. Мне по хрен. Ещё не хватало пацана под молотки сунуть!

Коля и Ольга выскочили из нутра БТР. Я за ними. На спине АШ-12. У Николая на спине мой карабин. В руках автоматы. У Ольги снайперская винтовка. Сразу разбежались. Оля молодец, сразу себе выбрала место для снайперской стрельбы.

Перебежал ближе к зданию. Гарнитура в ухе.

— Коля, пошёл. — Держу под прицелом вход в здание. Парень метнулся. Завис возле входаи… заскочил туда.

— Марк, чисто!

— Жди. — Переместился ко входу. Заскочил. Увидел Николая. Он водил стволом. Вокруг тишина. Пробежал дальше. Зал первого этажа. Постучал по гарнитуре.

— Оля, давай ко мне. Коля страхуешь. — Минута и появилась мадемуазель. Молодец. Приклад винтовки прижат к плечу. Забежала и сразу встала на одно колено. Водит стволом в стороны. — Жди здесь.

Сам рванул вперёд. Зал ожидания. Пусто. Обежал его взглядом. Дальше взгляд наверх. Второй этаж. Лестница наверх. Встал, Вожу стволом автомата. Тишина.

— Коля пошёл! — парень пробежал вперёд. — В конец зала. Будешь страховать меня. — Скомандовал ему. Он пробежал. Встал напротив второй лестницы на второй этаж. — Оль остаёшься на месте. Я пошёл на верх. — Проговорил в гарнитуру. Побежал по лестнице. Вот и второй этаж. Полумрак. Плохо. Не вижу дальних концов зала. Почувствовал запах гниющего мясо, запах разложения. Плохо, мать её. С пояса снял мощный фонарь. Держа в руке, посветил. Движение! Очень быстрое. Твою бога душу. Действовал больше на рефлексах, на автомате, так как сознание не успевало. Отбросил калаш в сторону. Из-за спины выхватил АШ-12. Всё заняло мгновения. Из полумрака на меня кинулось тело. Стремительно. Но приклад был упёрт уже в плечо. Выстрел. Отдача в плечо. Он в прыжке махнул своими когтями. Совсем немного до меня не достал. Сантиметры. Я даже почувствовал духовение ветра, от его остроконечной пятерни. Закруглённая пуля ударила его в грудь, ломая кости и отбрасывая назад. Визг. Я навел раструб глушителя на откатившееся тело. Выстрел. Всё. Конец… Нет, не конец. Ещё движение. Выпустил очередь. Ствол автомата задрался. Серьёзная отдача. Мать его! Отскочил по лестницы назад. Ещё движение, с другой стороны. Да твою душу. Полоснул очередь. Тело соскочило со второго этажа на первый в сторону Николая.

— Коля! — Заорал я. Николай развернулся. Застучал его автомат. Но он не успевал. «Дикий» двигался слишком быстро. В последний момент, когда тварь прыгнула на Николая, грохнул выстрел. Это стреляла Ольга. Этот выстрел сбил «дикого» с прыжка. Он промахнулся. Визг и вой. Я успел навести свой автомат на тело. Грохнуло три выстрела. Автомат толкнул меня в плечо три раза. Этого хватило. Две пули попали в цель. Одна прошла мимо. Но этого было достаточно. Две пули разнесли спину жертвы мутаций в хлам, разорвав фактически его надвое. Кровь плеснула фонтаном. Визг, сразу захлебнувшийся бульканьем. «Дикий» рухнул. Я сначала вздохнул с облегчением, но потом мои волосы встали дыбом. Опять движение!!!! Я развернулся. Она сидела на каком-то столе. Как лягушка. Ноги согнуты в коленях. Руки опущены до столешницы. Глаза горят красноватым отблеском. Рот оскален. Как только я попытался развернуть ствол автомата на неё, она прыгнула. Почему она? Всё просто, у неё была женская грудь, с большими тёмными ореолами и сосками. Майка на ней была в лохмотьях.

Она прыгнула. А я одновременно с ней, начал падение назад, на спину. На лестницу. И мне было плевать как я приземлюсь. Всё было как в замедленной съемке. Я падаю медленно на ступени, она летит в воздухе надо мной. Палец жмёт на спусковой крючок. Ствол автомата задран вверх. Затвор работает как швейная машина, отскакивая и возвращаясь назад, попутно выбрасывая пустые гильзы. Две первые тупоносые пули врубились в её тело, в грудь и живот, разворотив их в хлам. В уши ударил визг и стон. Я сам ударился головой о ступени. Она пролетела надо мной и грохнулась на лестницу, скатившись по ней кучей тряпья. Когда достигла низа лестницы, была уже мертва. Всё, алес. Я поднялся. Встал на ноги. Меня колбасило от избытка адреналина.

— Коля, ты как?

— Нормально, Марк! Что это было?

— Это был отстой. Нам ушлёпкам повезло. Скажи спасибо Ольге. Она тебе спасла жизнь. Оля ты как? — крикнул я в гарнитуру.

— Не кричи. Я не глухая, Марк. — Услышал её голос и вздохнул облегчённо.

Потряс головой. Тыковка моя гудела как колокол. Хорошо, что шапочка была надета, она смягчила удар о ступеньку. А то точно бы себе затылок расколотил в хлам. Но шишка точно будет. Потёр себе больное место.

— Марк, что у тебя? Ударился? — Услышал тревожный голос подруги в гарнитуре.

— Есть такое. Но ничего страшного. Шишка будет. — Посмотрел на Николая. Он так и стоял вцепившись в свой автомат и с ужасом смотрел на труп «дикого». — Коля, ты что завис? В штаны напрудонил?

— Марк. — Ответил парень, продолжая смотреть на мёртвую тварь. — Я чуть не обосрался. Это что за жуткая уродина?

— Это «дикие». Ты что не видел?

— Видел, но эти страшнее. Ты на его рожу посмотри. Ни хрена себе зубки!

— Потом будешь смотреть. Мы дело не доделали. Коля, не тормози иначе в другой раз тебя точно порвут как Тузик грелку. Автомат за спину, твою мать, карабин в руки. Тебе на хрена он был дан? — Николай тряхнул головой. Перекинул автомат за спину. В руки взял мой карабин. — Коля там в рожке патроны по переменке идут, один с картечью, один пулевой. Понял?

— Понял.

— Стой там. Я пошёл на верх.

— Марк может не надо? Вдруг там ещё кто. Давай лучше свалим?

— Я тебе свалю, тоже мне мародёр хренов. Не разочаровывай меня. Надо проверить.

Сменил в штурмовом автомате магазин, на всякий пожарный. Хотя прежний ещё до конца не расстрелял. Штурмовую рукоятку на цевье сдвинул ближе к спусковому крючку. Стало не совсем удобно, но иначе никак. Мне нужен был там фонарь. Закрепил на планке Пикатинни тактический фонарь, включил его. Всё пошли. Вновь поднялся на второй этаж. Чувствовался запах гниения. Сначала пошёл вправо. Здесь ещё света хватало, но уже не так как на первом. Окна второго этажа вокзала, были почему-то закрыты темной тканью. Зачем кто-то это сделал, не совсем понял, но наплевать. Впереди была комната матери и ребёнка. Понял это по табличке. В этот момент увидел кровь на стене. Словно плеснули из ковшика. Здесь был полумрак. На полу тоже тёмные пятна. Подсветил. Скорее всего кровь. Но уже давно. Высохшая. Чем ближе подходил к комнате матери и ребёнка, тем сильнее становился запах разложения. Натянул на физиономию шапку, полностью раскатав её и закрывая нос, рот, оставляя только глаза. Раструб глушителя был направлен на дверь. Нервы как натянутые струны. Дверь открывалась во внутрь. Пнул её ногой, одновременно уходя в сторону, с линии возможной атаки. Дверь открылась. Оттуда ударил волной смрад. Я чуть не блеванул. Да твою душу! Дверь начала закрываться. Это срабатывал возвратный механизм на закрытие двери. Заглянул в комнату, светя фонарём. Здесь был полный мрак, два окна тоже, как и в зале были плотно закрыты черной материей. От увиденного в свете фонаря, у меня начались спазмы. Выскочил назад, закрывая за собой дверь. Твою душу. Всё-таки меня вывернуло. Сплёвывая тягучие слюни и откашливаясь, вернулся в зал. В комнате живых никого не было. Зато была куча костей с гниющим мясом, кожей. Я даже не понял чьи там были кости, толи мужчин, толи женщин. Всё было залито кровью, копошились черви. Валялось какое-то тряпьё, это были обрывки одежды. Видел там кроссовок из которого торчала кость ноги, с острыми гранями в месте перелома. Кость была обглодана, но не до конца, так как в кроссовке успел заметить края носка. И там же увидел полуобглоданную детскую голову, она лежала отдельно от остальных костей. Твою бога душу. Это у них там что, трапезная? Вот твари, сука! А вот в левом крыле зала тоже в комнате, нашел кучу одеял и прочего барахла. Здесь у них похоже была лёжка. Сейчас тут было пусто. Но чувствовался запах этих тварей. Мускусный запах. Они тут, похоже и спаривались. Одеяла порванные и погрызанные. Весело дамочка тут жила с двумя самцами.

— Але, Марк! — Услышал в гарнитуре голос Георгича. — Что у вас там? Всё нормально?

— Уже нормально. Нарвались на троих «диких», уцелели чудом. Штурмовой автомат отработал своё на пять с плюсом.

— А их там точно трое?

— Да. Нашел их лежбище. На втором этаже. Одна баба была и два мужика. Я тут всё проверил, сейчас выйдем. Если бы ещё кто был, на меня бы уже сразу напали.

Закрыл дверь комнаты и вышел в зал. Спустился по лестнице, заодно подняв свой АК-12.

— Николай, Оля! Всё, уходим. Пусто здесь.

Подошёл к убитой женщине или как её сейчас называть? Не женщина? Самка? Точно самка. Она уже явно не была человеком в привычном нам понимании. Стоял рассматривал её. Она лежала на спине. Глаза оставались открытыми. Рот явно деформировался в результате мутации. Стал больше. Были видны зубы. Острые. Ко мне подошли Ольга и Николай.

— Красотка, мать её! — Выдохнул Коля. — Под стать ей и вон тот дружок. Такая же страхолюдина. Который меня чуть не грохнул. Самое главное, он как обезьяна со второго этажа сиганул.

Я вытащил свой сотовый. Сделал снимки лица, потом рук, потом полностью всю мадам.

— Марк, а почему у неё такие зубы? — спросила Ольга и передернулась. — Неужели зубы могут так деформироваться?

— Навряд ли. Скорее всего те, нормальные зубы выпали, а эти уже наросли. У них мутация идёт.

— Какая-то она стремительная, мутация эта. Такого не может быть. — Удивлённо произнесла Ольга, продолжая смотреть на мертвую женщину.

— Глаза видите её? — Спросил я обоих своих спутников.

— Видим. — Ответил Николай. — А почему они у неё красные?

Я присел на корточки. Внимательно рассматривал её глаза. Зрачок сильно расширен. В белок глаз на самом деле красноватый оттенок имеет. Но это за счёт капиллярных сосудов. Они проступили и покрыли весь белок словно сеткой. Сделал ещё одно фото, с близкого расстояния. Потом прошёл к убитому самцу, который чуть Колю не уделал. Тоже самое, что и у дамы. Тоже сфотографировал. Третьего не стал. Влом было подниматься опять на второй этаж.

— Марк, а зачем ты их фотографируешь? — спросила мне Ольга.

— Для Софьи. Она их изучает. Хочет, чтобы мы ещё один экземпляр ей притащили. Вот только у меня что-то желания нет.

— Марк, — сказал Николай, рассматривая труп того, кто когда-то был мужчиной, — А та девчонка, которую мы притащили от этих отличается.

— Тоже заметил? — Коля кивнул.

— Да. У неё глаза другие.

— Другие. Нормальные не красные и деформации лица практически нет.

— А она тоже станет такой же как эти а, Марк?

— Я не знаю. Но мне, почему-то кажется, что не станет. Её же пытались убить такие же как эти. Помнишь, Коля, тех двоих на складах Росрезерва. Я вот эту мадам увидел и вспомнил, что у мужика, которого пристрелили, тоже глаза были красные. И морда деформирована как у этих. Может в этом причина? Думаю, Софья найдёт ответ.

— Марк, но я как медик, — вступила в разговор Ольга, — хочу сказать, что для мутации такая деформация не характерна. Этого просто не может быть, за такой довольно короткий срок.

— Значит возможно! Факт, как говорится, на лицо! Можешь сама посмотреть. А насчёт мутации… Бог его знает. Это всё из-за вируса. Что мы о нём знаем? Да ничего. Что это за вирус? Сам возник или искусственно выведенный? Или это вообще древний вирус? Я как-то, ещё до всего этого читал, что в вечной мерзлоте на севере, нашли вирус, которому несколько десятков тысяч лет. Причём вирус был очень крупный, больше, чем все ныне существующие вирусы. И, самое главное, он был живой, только спящий.

Достал свой индпакет. Вытащил из него упаковку с бинтом. Вскрыл её. Оторвал два куска. Один чуть надорвал. Надорванный обмакнул в рану убитого самца. Ольга с Колей таращились на меня.

— Значит так, запоминаем, надорванный кусок это кровь самца. Андестен, камрады? — Ольга с Николаем кивнули. Потом прошли к мадам. Целый обмакнул в рану самки. — Целый, это кровь самки. Всё ясно?

— Ясно. — Ольга смотрела на меня не понимающе. — А зачем это Марк?

— Софье увезём. Пусть там в свой микроскоп посмотрит, может что и увидит. Или нам эти дохлые тушки везти с собой?

— Не, Марк, ну его, эту дохлятину. — Сморщившись проговорил Николай. — Да и воняют они.

— Тут вообще воняет! — Поддержала его Ольга. — Причём падалью какой-то. Марк а что там наверху ещё кроме лежбища? Оттуда несёт дрянью.

— Лежбище, я же сказал тебе. В левом крыле уютное гнёздышко, в правом трапезная, ресторан со столовой. Они те ещё эстеты.

— Это как? — Коля уставился на меня вопросительно, как и Ольга.

— А вот так. Аромат как раз из трапезной. Но вам обоим лучше этого не видеть. На сколько я прожжённый в этом деле, но даже меня вывернуло. Блеванул, короче.

— Пойдёмте тогда отсюда побыстрее. — Ольга посмотрела на меня.

— Марк! Что там у вас? Где вы? — услышал голос Георгича в гарнитуре.

— Всё идём. Немного задержались. Образцы для анализа брали.

Когда залезли в БТР, сказал всей группе:

— Значит так, камрады. Теперь заходим в здание, автоматы за спину. Работать всем только гладкостволом. Во-первых, на коротких дистанциях и в закрытых помещениях это лучше, за счёт высокого останавливающего действия. Во-вторых рикошета не будет. Так что сейчас все берут и приводят взятые нами карабины в рабочее состояние. Пока налегке. Дома уже основательно. Без карабинов из брони не выходить.

Потом смотрел как народ сидит, карабины от смазки заводской избавляет. Даже Андрейка был занят.

— Дядя Марк, а мне тоже карабин дашь?

— Конечно. Вот этот, который чистишь и будет твоим.

— Классно!

Пока наблюдал за народом, пришла мысль. Даже себя по лбу стукнул.

— Вот я идиот забывчивый!

Все уставились на меня вопросительно.

— Только сейчас вспомнил, глядя на ваши карабины. Эти конечно хороши, но есть лучше. Боевые гладкоствольные карабины, сделанные на основе вот такой «Сайги». Специально для спецподразделений МВД. Их два вида. Один — КС-П. Карабин специальный подствольный. По сути, это помповик. Второй — КС-К, карабин специальный коробчатый. В отличии от гражданских версий, это настоящие боевые карабины. Там есть отличия от гражданского варианта. И я помню, что перед тем, как меня ранили и я ушёл бродить долиной предков и чуть там не остался, очнувшись уже в другом мире, парни из ОМОНа мне говорили, что к ним поступила целая партия таких карабинов. Как КС-К, так и КС-П. на обратном пути на базу ОМОНа заскочить надо. Нам почти по пути. Мы всё равно сейчас на другом берегу реки. Пойдём не через мост, а через плотину.

— Думаешь там что-то есть? — Спросил меня Георгич.

— Не знаю. Но вполне может быть. Да и в первую очередь, если кто и пришёл мародёрить, брал скорее всего нарезное и автоматическое, а не гладкоствольные карабины. Согласитесь? Вот ты бы Георгич как поступил бы?

— Не знаю. Но думаю да, взял бы лучше автомат или ту же СВД.

— Вот и я о том же.

— А какие патроны к этим карабинам?

— Такие же какие и к этим. 12 калибр.

— Ладно, на обратке заскочим. Ты знаешь где база ОМОНа?

— Конечно знаю. Сколько раз там бывал в свою бытность.

Наконец народ почистил карабины, зарядил. Проехали к железнодорожным путям. Попёрли по ним. БТРу рельсы по барабану. Он и не такие препятствия преодолевать заточен. Правда потрясло нас немного.

— Марк, смотри, вон депо. И первый красавчик прямо по курсу.

Точно перед депо, на путях стоял тепловоз. Остановились около него.

— Значит так, — проговорил я, перед тем как покинуть бронированное нутро нашей колесницы, — Ольга и ты Андрей, видите вон то здание? — Показал на небольшое здание в виде прямоугольника, только поставленного вертикально. Расположенного между путями. Наверное диспетчерская. Высотой метров восемь. — Залезаете туда. Обзор на пути должен быть хорошим. Ольга контролируешь. Андрей, держи бинокль. Головой крутить на триста шестьдесят градусов. Понял?

— Понял. — Ответил пацан. Передал ему свой бинокль.

— Всё, давайте, пошли. Оля мы вас подстрахуем, пока вы не доберётесь. Хотя, думаю сейчас тут из людей никого не должно быть.

— Это почему? — Спросил Илья.

— «Дикие», целая семейка тут квартировала. Понимаешь? И свою добычу они в здание вокзала таскали со всей округи. Я видел их трапезную. Никому не советую такое увидеть. Но всё равно, не расслабляемся.

Выскочили с Колей из БТРа. Штурмовой автомат у меня за спиной в руках АК-12. Здесь открытое пространство. У Коли карабин так же за спиной. Подождали пока Ольга с Андрейкой не добежали до «диспетчерской» и не исчезли в ней. Увидел Ольгу уже на верху.

— Марк, мы на месте. Вид и правда хороший. Все подходы к вам просматриваются. Исключение только там дальше на путях составы стоят.

— Всё нормально. Заперлись там?

— Да.

— Отлично. Сидите там и будьте на связи.

Заглянул в БТР.

— Илья, остаёшься тут. На тебе прикрытие из артиллерии. Георгич, выходи.

Подошли к тепловозу. Георгич сразу полез в кабину. Я за ним. Коля остался около тепловоза. Наблюдал за нашим штатным машинистом. Он что-то проверял, включал что-то. Вскоре панель управление тепловозом ожила. Потом заработал двигатель. Георгич наблюдал за датчиками. Улыбнулся и кивнул сам себе.

— Всё отлично, Марк. Тепловоз в порядке. Хоть сейчас в путь. Даже соляра у него под завязку. У него хорошая силовая установка, американская. Вещь! — Он ткнул пальцем в потолок. — теперь главное вывезти его на свободный путь, откуда мы стартанём. И самое что главное он уже нацелен на запад. Не надо его разворачивать. Ладно, Марк. — Георгич заглушил двигатель. — Пошли второй искать.

Покинули тепловоз. И направились в депо. Здоровые ангары. Я тут был первый раз. Тут стояли тепловозы и электровозы. Даже электричка. Вагоны. Здесь их ремонтировали. Колесные пары. Куча всякого железа. Шли, водя автоматами по сторонам. Подумал и перекинул АК-12 за спину. В руки взял штурмовой автомат.

— Мужики, калаши на карабины смените.

Выполнили без разговоров. Наконец увидели то, что искали. Такой же тепловоз, один в один, как тот, который мы застолбили около депо, стоял на другом конце, у противоположного выезда. Георгич быстро залез в кабину. Мы с Колей остались рядом. Страховать. Вскоре и этот аппарат заработал. Из кабины высунулся Георгич.

— Марк, всё нормально. Слава богу. А то я уже думал, что он на ремонте. Наверное, просто профилактику проходил. Что-то типа ТО. Так-то он сравнительно новый. Вот только впереди ещё электровоз стоит, закрывая выезд.

— Может толкнуть его, нашим аппаратом?

— Давай. Ворота только откройте.

Мать их, ворот этих! Здоровенные. Конечно, в нормальной обстановке открывались и закрывались с помощью приводов. Но сейчас всё обесточено. Пришлось нам с Колей попотеть открывая, сначала одну створку, потом другую. Но справились. Наш тепловоз стронулся с места. Мы с Колей отошли подальше, наблюдали. Георгич ювелирно подкрался в электровозу, мягко ткнулся в него сцепкой. Силовая установка тепловоза повысила децибелы своего рыка, но ничего не произошло. На землю соскочил Георгич. Матерился.

— Что случилось? — Крикнул ему.

— Да мать его! Вот я старый идиот. Электровоз на тормозах стоит. Сейчас отключу их.

Заскочил в электровоз. Услышали с Колей как зашипел стравливаемый воздух. Опять показался Георгич. Перебежал к тепловозу, вторая попытка была удачной. Электровоз стронулся с места с лязгом и оба локомотива стали выкатываться на пути из ангара.

— Марк, — услышал в гарнитуре Ольгу, — мы не видим вас. Вы где?

— В депо, дорогая. Ты чего?

— Просто мне тревожно, если я тебя не вижу.

— Успокойся, боец. Сейчас увидите.

Георгич толкал электровоз до стрелки. Загнал его в тупик. Потом сдал назад за стрелку. Мы под его руководством перевели её. Сами залезли в тепловоз к Георгичу. Он стал маневрировать. Благо места хватало.






























Глава 8

Свободных было два пути. Но мы не знали, насколько дальше за самой Сортировкой эти пути свободны. Здесь был большой железнодорожный узел. Но пока, на первое время выбрали один из них. Он был дальше от вокзала и его прикрывал другой путь, на котором стоял товарный состав. Состав состоял из закрытых вагонов, что в них было не проверяли, так же грузовых открытых вагонов с лесом кругляком, пиломатериалом, углём и цистерны.

Загнали на выбранный нами путь тепловоз из депо. Второй пока не трогали. Я был доволен. Начало положено.

— Георгич, ты говорил, что где-то здесь есть кран?

— Есть такой. Это нужно восточнее к самому концу железнодорожного узла. Там есть путь с тупиком. Стоит ремонтный состав, пути ремонтирует. Вот в его составе и есть платформа с краном.

— Вытащить его можем на наш путь, чтобы сразу поставить самым первым в эшелоне?

— Можем, почему нет? Сейчас на этом тепловозе проскочим до ремонтников. Маневренным тепловозом вытащим кран на нашу ветку и всё.

— Тогда давай, сделаем это.

— Не вопрос. Что с Ольгой и малым?

— Ничего. Пусть сидят на вышке. А Илья к ним БТР переместит. Тут же не далеко?

— С километр, примерно.

— Нормально. — Связался с Ольгой и предупредил её. А, так же, дал команду Илье. Двинулись втроём восточнее. Дошли до ответвления на путь ремонтников. Прошли стрелку на основном пути и встали позади неё.

— А как ты будешь кран вытаскивать? — Спросил Георгича.

— Манёвренным тепловозом. Вытащим им платформу на основной путь. Подцепим к магистральному тепловозу. А манёвренный соскочит на боковую ветку и всё. Тем более, все дальнейшие платформы и вагоны, будем подгонять к магистральному и цеплять к нему уже сзади.

Провозились часа четыре. Пока отцепили платформу с краном, вернее две. На одной лежала часть телескопической стрелы и крюк. Перед краном было ещё пара ремонтных вагонов. Их оттащили сначала на наш путь, потом затолкали на соседний. Там правда стоял какой-то товарняк. Но они вошли. Наконец, манёвренным вытащили на наш путь две нужные нам платформы. Георгич заглушил манёвренный и перебежал на магистральный. Подкатил его к крану. Под его чутким руководством я цеплял тепловоз к платформе. Вроде всё получилось. Георгич проверил как работают тормозные колодки на платформах. Идеально. Показал мне большой палец, типа всё окей! Залез к ним, в тепловоз и мы вернулись назад на Сортировку к депо. По дороге, Георгич отцепил манёвренный тепловоз и перегнал его на стрелке на соседний путь. Перед другим стоящим там товарным составом. Наконец, тепловоз с краном занял предназначенное им место на путях.

— Ну что, камрады! — Сказал я улыбаясь. — С почином вас. Начало положено. Теперь будем цеплять к тепловозу вагоны, платформы и цистерны.

— Что первое будешь ставить за тепловозом? Пассажирский вагон?

— Нет. Платформу. На ней будет стоять либо ЗПУ-2 из двух спаренных пулемётов Владимирова, либо ЗУ-23-2. А потом уже пассажирские вагоны. Выберем самые комфортабельные СВ. Вагон-ресторан подцепим. Потом опять тепловоз, за ним вновь платформа с миномётом «Василёк», к примеру, и крупнокалиберные пулемёты «Утёс» или «Корд». Дальше ещё пассажирский вагон. Платформы с техникой, вагоны с боеприпасами, со скотом. Платформа с баней. Вагоны с продовольствием. Цистерна для воды и цистерна с солярой. Замыкает опять платформа с, или с зениткой, та же ЗУ-23-2 или ЗПУ-2 пулемётная. Ну вот как-то так, схематично. Примерно.

— Понятно. Марк, может перекусим. А то уже живот подводит. — Вставил свои пять копеек Николай.

— Ты прав.

Пешком дошли до наблюдательного пункта, где сидели Ольга с Андреем. Там же стоял БТР. Залезли на вышку. А неплохо они тут устроились. Хороший обзор. Сидели за стеклом. В креслах. Из БТР достали продукты, которые нам снарядили в дорогу. Термосы с кофе и чаем. Консервы, свежий хлеб, домашняя колбаса, сало, зелень. Ольга, по деловому, сервировала стол. Мы ей помогли. Хорошо подкрепились. Я достал фляжку с коньячком. Накатили для аппетиту и не пьянства ради, а пользы для. Все кроме Ольги и мелкого. Мелкому рано ещё, а Оля сама отказалась.

— Марк, что дальше по плану? — Спросил Георгич.

— Время ещё есть. Платформу цеплять будем в следующий раз. Давайте прошвырнёмся по путям. Посмотрим, что в вагонах?

— Во! Это дело я люблю! — Потер ладонями друг о дружку Николай.

— Сразу видно, тот ещё халявщик! — Сказал Георгич. Мы все засмеялись, в том числе и Николай.

Потом Георгич выругался. Мы все на него уставились. Он извинился перед Ольгой и малым.

— Вот я старый дурак! Совсем голова дырявая стала.

— Что случилось Георгич?

— Ты же в курсе Марк, что года четыре назад или пять, новый министр обороны, отменил приказ предыдущего министра о ликвидации бронепоездов?

— Да что-то такое слышал. В Чеченские кампании четыре бронепоезда работали на Кавказе. «Байкал, «Амур, «Терек» и ещё один, название не помню. Потом их два только осталось «Байкал» и «Амур». «Байкал» в Ставрополье остался, так сказать, на запасном пути. Где «Амур» как-то не в курсе. А что?

— Так вот. Приказ отменили. Некоторое время шла подковерная игра и баталии. Это мне кум рассказывал. За год до всей этой хрени, пандемии, было принято решение о создании ещё трёх бронепоездов, модульного типа. Их задача, восстановление повреждённых путей, охрана железнодорожных коммуникаций и мостов. Понимаешь?

— Ну что? Нам то что?

— Марк, один из бронепоездов, должен был работать на восточном направлении. Вернее два, но заказ на изготовление одного из этих двух поездов взяли на себя красноярцы. А вот второй…

— Наши что ли?

— Точно.

— И кто?

— Бывший завод «Красный партизан». Они ведь производили подвижной состав: вагоны, платформы, цистерны. Его как раз москвичи выкупили полностью. Вот они заказ и хапнули.

— И как? Сделали бронепоезд?

— Не знаю. Надо посмотреть. Но мне об этом заказе кум говорил. Он как раз на этом заводе работал. А завод знаешь где?

— Промзона. Восточнее.

— Правильно. Смотри как удачно. Надо бы туда наведаться и посмотреть, что «партизаны» уже успели наваять. Пусть сам бронепоезд и не готов, но может вагоны какие есть готовые, всё люди за бронёй будут. Понимаешь? Хорошо, если тепловоз будет уже бронированный. А ведь именно локомотив в первую очередь из строя выводят. Может платформы какие боевые уже есть?

— Хорошо придумал, Георгич. Чего сразу не вспомнил? Ладно мы ещё ничего сформировать не успели.

— Да, это хорошо. Если есть бронированный тепловоз, этот на другой путь перегоним и всё. А к платформе с краном подцепим уже бронированный локомотив. А там и всё остальное.

— Хорошо. Но сегодня не пойдём к «партизанам». Время уже. Лучше здесь сейчас пошарим и нам на обратке на базу ОМОНа заскочить нужно.

— Как скажешь, Марк. Ты командир, тебе решать.

Ольга и Андрейка остались, моим волевым решением, на вышке. Илья в БТР. Я, Георгич и Николай пошли на мародёрку. Подходили к крытым вагонам, срывали пломбы, сбивали замки и открывали. Какие вагоны были пустыми, какие забиты всякой всячиной, конечно же нужной в прошлой жизни, а сейчас бесполезной. Например, отделочными материалами — шпатлёвкой, сухими смесями, плиткой и так далее. Были вагоны с продовольствием — с мукой, крупами, консервами. Открыв, посмотрев такие вагоны, закрывали назад. Нам это было без надобности. Заодно посмотрели вагоны-рефрижераторы. Один такой вагон был нужен, только пустой. Для того, чтобы загрузить его мороженным мясом и рыбой со складов Росрезерва. Или своим мясом, которое должны были получить по осени. Основная часть найденных нами рефрижераторов была с грузом, теперь уже испортившимся, так как они были обесточены. Но парочку пустых вагонов нашли. Сделал пометку. Правда их нужно было каким-то способом достать чуть ли не из середины товарного состава. Но Георгич заверил, что это дело поправимое. Обнаружили пару вагонов, забитых ноутбуками, планшетниками и мобильными телефонами. Больше ничего интересного для нас не нашли. Николай хотел порыться и найти навороченный сотовый. Спросил его, зачем? Сотовой связи всё равно нет. Ответил, что зато видеосъемка есть и фото. Убедил, что лучше заехать в салон сотовой связи. Они хоть и были пограблены, но не все и не до конца. Можно найти. Так что, ничего брать не стали.

После выдвинулись к базе ОМОНа. А вот там пришлось схлестнуться с каким-то отморозками. Когда подъезжали к месту, увидели, как из ворот базы выезжает БТР-80. Он был к нам боком. И его башенка, с крупнокалиберным пулемётом Владимирова, быстро разворачивается в нашу сторону.

— Огонь! — Заорал я Илье. Ударила наша автоматическая пушка. БТР-80, выскочивший из ворот на три четверти, встал. В его корпусе наша тридцатимиллиметровка успешно сверлила пробоины. Вот БТР загорелся. Всё, трындец. Мы успели первыми. В общем-то мы выскочили на них неожиданно, поднимаясь по улице в горку. Пока не поднялись, они нас не видели, как и мы их. Но если бы они успели открыть огонь первыми, то их пулемёт нас бы тоже расковырял по самое не балуй. Со второго этажа здания ОМОНа ударила по нашему БТРу пулемётная очередь. Пули застучали по броне барабанной дробью. Но огонь вели из ПКМ или из «Печенега», а для нас это было не страшно. Георгич сдал чуть назад. Илья довернул боевой модуль влево и ударил очередью по окнам второго этажа. Полетели куски кирпичной кладки.

— Коля, за мной! — Дал я команду и открыв боковую дверцу выскочил на улицу. За спиной был АШ-12, в руках АК-12. Прикрываясь бетонным забором, пробежали к горящему БТРу, заблокировавшему ворота и, соответственно, въезд на территорию базы. Обежали БТР справой стороны, протиснулись между корпусом боевой машины и створкой ворот. Илья продолжал бить короткими очередями по второму этажу, прикрывая нас. Мы с Николаем подбежали ко входу в здание. Через окно было попасть внутрь не вариант, имелись серьёзные решётки. Дверь была распахнута. Но сразу забегать не стали. Я, сорвав чеку с гранаты Ф-1, кинул её в проход. Мы с Николаем прижались к стене. Грохнуло. Пара-тройка секунд и я рванул внутрь, автомат прикладом упёрт в плечо. В коридоре стояла пыль столбом. Жестом показал Николаю, чтобы оставался на месте, сам побежал влево. Проверяя кабинеты. Они все были открыты. Во многих замки вырваны с «мясом», если так можно сказать. Там был хаос. Всё раскидано. Дошёл до конца. Никого. Вернулся к Николаю. Он контролировал правое крыло. Проверили с ним его. Такая же фигня, никого. Посмотрел оружейку. Она была вскрыта. Большей части содержимого оружейной комнаты не было. Но всё же, оружейка была не пуста. Увидели на полу несколько лежащих пистолетов Макарова. Рассыпанные патроны как к пистолетам, так и к автоматам. Парочку АК-74М.

— Коля, вход контролируй.

Сам стал осматривать помещение. Увидел в углу несколько прямоугольных ящиков. В них, явно, были не боеприпасы. Один ящик был вскрыт. Подошёл ближе. Чуть не рассмеялся. А вот и карабины. Я угадал. Их никто не стал брать. Кому нужен гладкоствол, когда есть нарезное и автоматическое? Ясен пень в первую очередь брали его. Омоновцы, уходя, не всё забрали. Да и их, скорее всего самих-то оставалось мало. А вот мародёры, которые пришли позже, выгребли почти всю нарезку. Но даже для них оказалось много. Иначе зачем оставлять те же АК-74М? А вот нас, как раз гладкоствол и интересовал! Вытащил из ящика один карабин. Это был КС-К. Карабин специальный, коробчатый. С щелевидным пламегасителем. Это позволяло упереть ствол карабина в дверь, где был врезной замок и выстрелить, таким образом взламывая помещение, а не тупо долбить в дверь ногой. Приклад телескопический и складывающийся. Класс! Тут же нашёл коробчатые магазины к карабинам. И упаковки с патронами. Причём патроны были не только с летальными зарядами, то есть с пулями и картечью, но и с не летальными — резиновыми и пластиковыми пулями. То же пригодятся. Так, теперь осталось разобраться с придурками на втором этаже. Приставил свой АК-12 к стенке. Решил оставить его пока здесь. Перехватил из=за спины АШ-12. Выскочил из оружейки.

— Всё окей, Колян! Карабины на месте. Теперь зачистка второго этажа.

Лестница на второй этаж располагалась в правом крыле здания, за оружейкой. Я шёл первым, за мной Коля. Встали на межэтажной площадке. По рации предупредил Илью, что мы начали чистить второй этаж, и чтобы не стрелял. Поднялись выше. Выглянул в коридор. Никого. Выскочили вправо от лестницы. Заглядывали в кабинеты. Никого. Значит, они или в середине, или в левом крыле. Двинулись туда. Шли тихо, ступая осторожно и прислушиваясь. Дошли до середины. Неожиданно услышали шорох и звук, словно кто-то наступил на кирпичную крошку ботинком. Всё это имело место в кабинете перед нами с левой стороны по коридору. Мы замерли. Я снял с разгрузки Ф-1, вытащил чеку. Коля взялся за ручку двери и резко распахнул. Я кинул гранату в проём, при этом не выходя на линию возможного огня. Граната ударилась о стенку в кабинете и отлетела в глубь. Одновременно с этим ударила автоматная очередь. Потом звук бьющегося стекла. Взрыв. Мы стояли, прижавшись к стене. Пара секунд после взрыва, и я вломился в кабинет. Тут никого не было. Оконная рама разбита и фрамуги открыты. Выскочил, тварь, в окно. Прижимаясь к стене, выглянул в окно. Ударила автоматная очередь. Твою душу. БТР его не накроет. Он в мёртвой зоне. Сорвал с разгрузки РГД, чека была уже вытащенная, кольцо болталось на разгрузке. Кинул гранату в окно. Грохнуло. Выглянул в окно. Увидел, как человек ломанулся к гаражу, где стояла техника ОМОНа. Очередь из АШ-12. Он не успел до угла пару шагов. Его опрокинуло на землю, где он и замер.

Проверили остальные комнаты. Нашли разбитый ПКМ. Илья молодец, удачно попал в пулемёт. Но сам пулемётчик успел свалить. Он тут был один, наверное, контролировал выезд БТРа. Спустились вниз. Подошли к трупу. Пуля АШ-12 вырвала у него целый кусок из тела. Дыра была серьёзная. Шансов у него было ноль. Мужчина на вид лет 35, максимум 40. Поджарый. Недельная щетина. Кавказец. Круто. Похоже это они тут орудуют. И плотина тоже их дело. Мда. Проверили карманы. Ничего. Только пара автоматных рожков в разгрузке и рядом с телом сам автомат, АК-74М. Рожки забрали. Автомат трогать не стали. На хрен. Своего добра до чёрта. В этот момент в горящем БТРе стали рваться боеприпасы. Огонь до них добрался. БТР заполыхал ещё больше. Я не видел, как Георгич зацепил горящий БТР тросом. А то бы запретил. Но они всё же зацепили и вытащили БТР из ворот. Оттащили подальше и бросили. Заехали задом сами на территорию базы. Перетаскали ящики с карабинами в наш БТР. Обвес к ним и патроны, все, которые нашли, в том числе и с резиновыми и пластиковыми пулями. Уже смеркалось, когда выдвинулись к плотине.


На подходе к плотине, услышали грохот. Я сидел на переднем сиденье, рядом с Георгичем и сразу увидел столб пламени, и клубы дыма над зданием, где был вход в ГЭС.

— Твою дивизию! — Выдохнул Георгич. — Кто-то поймался в ловушку Станислава!

— Точно. Смотри, на плотине пара джипов стоит и «Тигр». Сворачивай вот на эту улицу.

— Зачем? — Спросил Георгич, но при этом всё же свернул.

— Так нас они сразу не увидят. Подойдём к ним максимально близко, прикрываясь домами и оставаясь незамеченными. Кроме броневика с АГС или с пулемётом, у них ничего более тяжёлого нет. Это, походу, те, малыши-плохиши, которые хотят плотину уничтожить. И возможно из той же банды, с к которой мы на базе ОМОНа схлестнулись. Хотя могу ошибаться.

Подъехали к домам, которые стояли на первой линии от плотины.

— Николай, Ольга, за мной. Андрейка а БТРе. Илья смотри не тормози. «Тигр» сразу гаси.

— Может себе возьмём?

— На хрен. Этого добра и у вас на базе достаточно.

Выскочили втроём из БТР. Георгич остановился, прикрываясь двухэтажным, ещё пятидесятых годов прошлого века, домом на восемь квартир. Тут в районе ГЭС целый квартал таких домов был. Из БТР я захватил РПГ-7 с двумя выстрелами. Один сразу зарядил. Второй воткнул на спину в один из модулей разгрузки.

— Оля, маску раскатала! — Подождал, пока подруга закроет лицо. Остались одни глаза. Я кивнул. Подбежал к металлической двери в подъезд. Дёрнул на себя, открылась. Слава богу, а то думал окно вышибать на первом этаже. Забежали с Ольгой на второй этаж. Николай остался у входа в дом.

— Оль, сейчас займёшь позицию на втором этаже. Окна этой квартиры выходят на плотину. Будь осторожна. Не выдай свою позицию. Глушитель приверни. — Подождал, пока она выполнит приказ. Посмотрел на дверь нужной квартиры. Деревянная, ещё та, старая. Это хорошо. А то понаставили сейфовых, мать их. Открывалась во внутрь. Ударил ногой в замок двери. Замок вылетел. Да там и замок то был, одно название. Квартира была в запущенном состоянии, ещё до пандемии. Жили тут, походу асоциальные элементы, сиречь алкашня или наркоманы. И точно. Воняло знатно. Мусор, непонятно, сколько лет тут не мыли пол. Квартира была двухкомнатная. Плюс кухня. На кухне кроме мусора, сгнивших остатков еды и кучи пустых бутылок ничего не было. В комнатах нашли три трупа. В полуразложившемся состоянии. Двери я в комнаты закрыл.

— Дверь на кухню закроешь. Окно открыто, это хорошо. Позиция идеальная. Видишь вход в ГЭС?

— Вижу. Там люди суетятся.

— Молодец. Они явно не мирные комбатанты.

— Кто такие комбатанты?

— Потом скажу. Всё, заняла позицию.

Видел, что Ольга непроизвольно скашивает глаза в сторону комнат. Усмехнулся. Но она из-за опущенной мной самим маски этого не видела.

— Оль, что, мёртвых боишься?

— Не боюсь, но… как-то не по себе… И да, боюсь. — наконец созналась она. — Всё же не совсем приятно, находиться в одной квартире с трупами.

— Солнышко моё. Мёртвых боятся не нужно. Они уже безобидны и вред тебе причинить не могут. Бояться нужно не мёртвых, а живых, душа моя. Ладно, Оль. Приказ ты слышала, выполняй. Иначе брать тебя в рейды больше не буду. Не сможешь справиться, значит твоё место на базе. Поняла?

— Поняла, Марк. Всё нормально, я справлюсь.

Я кивнул.

— Хорошо. Тогда я пошёл.

Покинул квартиру. Жестом показал Николаю следовать за мной. Скользнули с ним за дом. Там перед ним, вдоль дороги росли кусты акации. Очень хорошо. Прикрываясь кустами, подошли максимально близко к «товарищам». Залегли с Николаем. Метров двести было до них. Боевого охранения у них не было. Не понял??? Совсем дилетанты? Придурки суетились около развалин входа в ГЭС. Посмотрел в бинокль. Перекрытия входа обрушились. Там горело и мощно чадило дымом. Молодец Стас. Отлично сработано. Стал рассматривать боевиков. Их было человек десять. Все с калашами. У некоторых видел кобуры с пистолетами. Тут было сборная солянка. Кавказцы, русские, азиаты. Толи монголы, толи китайцы. Хрен разберёшь. Орали, суетились. Разглядел «Тигр». На турели был АГС «Пламя», автоматический гранатомёт станковый. Молодцы засранцы, но недостаточно! Кавказцев было побольше, человек шесть. Они орали на остальных. Требовали спуститься и посмотреть, что с ушедшими. Русские и азиаты отказывались. Предлагали им самим туда лезть. Кретины! Тут увидел, как из «Тигра» вылезла мадам. В возрасте. В камуфляже. Дама тоже была откуда-то с Кавказа и самое что интересное, её слушали соплеменники.

Так, очень хорошо. А вот теперь разберёмся. Так как, проблему с плотиной и нормальным проходом через этот район города нам нужно решать.

— Внимание всем, — проговорил в гарнитуру, — я иду с этими разговаривать. Оля, ты держишь их на прицеле, если что, начнёшь отстрел. Николай, — посмотрел на него, — остаёшься на своём месте. В случае обострения тоже вступаешь в дело. Георгич, приём, как только скажу тебе: «Обозначься» выдвигаешься из своей засады к плотине. Илья, берёшь сразу на прицел «Тигр». Всё остальное жестянка, хватит и автоматов или твоего пулемёта. Всем понятно?

— Марк, — первой подала голос Оля, — я категорически против!

— Я это услышал и принял к сведению, дорогая. Что-то ещё? Вопросы?

— Марк, может не надо. Так их грохнем и все дела? — Проговорил Илья.

— Не надо быть таким кровожадным, братец мой. Сначала будем говорить. Надеюсь, я сумею договорится с этими индейцами. Судя по всему, профи среди них нет. Сплошные дилетанты. Даже охранения и наблюдателей не выставили. Всё я пошёл.

Вскочил на ноги, двинулся к плотине. Шёл спокойно, автомат был на груди, стволом вниз. Они меня увидели, засуетились. Двое прикрыли даму. Все остальные пригнулись и рассредоточились. Весело, ребята!

Подошёл к даме. Она замерла. Почувствовала, что двигаться бесполезно. На меня смотрели жерла автоматов. Спокойно подошёл к ним.

— Стволы опустили! — Скомандовал им. Глядел на даму. — Уважаемая, давайте не будем доводить до полного напряжения. Вы проиграете в любом случае. Даже если попытаетесь меня убить.

— Опустить оружие! — Резко крикнула она. Умная женщина. Я улыбнулся.

— Уважаемая, Вы прекрасно понимаете, что я бы не вышел к вам, не имея хорошего прикрытия. Так ведь?

Она кивнула, внимательно глядя на меня.

— Очень хорошо, что Вы это понимаете. Итак, давайте поговорим, прежде чем начнёт разговаривать наше оружие. Согласны?

— Согласна. Кто вы такие и что вам здесь нужно?

— Мы группа профессионалов. И прежде, чем мы начнём разговаривать, я хочу, чтобы Вы, уважаемая понимали, в какой ситуации Вы и Ваши люди находитесь. Это чтобы избавить Ваших людей от каких-либо иллюзий. В доме за мной в одной из квартир находится снайпер. И в случае неправильных действий, снайпер начнёт вас всех отстреливать. У него на винтовке глушитель, поэтому сразу засечь вам его не получиться. Далее, с левой стороны у меня расположен пулемёт, так что убежать в эту сторону вы не сможете. — Насчёт пулемёта я блефовал, но они то об этом не знают. — С левой стороны находится броня. — Я слегка постучал по гарнитуре. — Георгич, обозначься.

Раздался рык БТРа и из-за угла крайнего дома с права к плотине выехал БТР. Его автоматическая пушка была нацелена на «Тигра». Вся банда уставилась на него. Я усмехнулся.

— Вот видите, уважаемая, мы фактически вас зажали. Я могу сказать, что профессиональных военных среди вас нет, так как ваши действия, напоминают действия дилетантов. Вы не выставили охранение, даже просто наблюдателя и не заметили нас. По сути, я мог бы и не выходить к Вам и Вашим людям, уважаемая, а просто отдать команду на Ваше уничтожение. Но я не отморозок. Сначала предпочитаю поговорить, а уж потом начать стрелять. Теперь по поводу Вашего вопроса. Мы группа профессионалов. Что мы здесь делаем, это наше дело. Мы ни к кому не лезем и не навязываемся, но очень не любим, когда в нас начинают стрелять. Или когда нам начинают мешать делать наши дела. Как я понимаю, вы именно те, кто хочет разрушить платину. Почему?

— Это наш район и чужих мы тут не потерпим. — Ответила женщина.

— Да ради бога. Никто на вашрайон не покушается. У нас своей поляны хватает.

— Это сейчас ты так говоришь. Месяц назад сюда пытались сунуться, по новому мосту. С техникой.

— БМП-2, БТР и джипы с грузовиком. — Сказал один из мужчин. Женщина кивнула.

— Вы имеете ввиду людоловов Гришки Кольца?

— Да. К нам попал один из них в плен. От него мы и узнали, кто они такие. Технику мы сожгли. Но и своих людей потеряли.

— Понятно. Поэтому Вы и решили отсечь левобережную часть города от правобережной. Вы ведь понимаете, что, разрушив плотину, вы тем самым уничтожите и все мосты. — Женщина кивнула. — Что хочу сказать, Гришки Кольца больше нет, как и его банды-людоловов. Мы её уничтожили.

Народ зашумел. Мадам внимательно смотрела мне в глаза.

— Это правда?

— Правда. Я сам его пристрелил. Часть военных и просто гражданских, которые были у него в качестве заложников, перешли ко мне. Сейчас под моим командованием. Насчёт плотины, я Вас понимаю, уважаемая. Но всё же это было не самое верное решение. Давайте посмотрим. Все воинские части, а так же склады в вооружением находятся на нашей части города. В том числе подразделения и склады Росгвардии, а так же арсеналы полиции и ФСБ. У Вас этого нет. Вы вооружены тем, что сумели взять в отделах полиции в этом районе. Я прав?

— Правы.

— Исключения составляют военные арсеналы в Артиллерийском, но они расположены далеко от вас на западе. И подходы к ним контролирует серьёзная группа, до зубов вооружённая в том числе и техникой. Поэтому я не советую вам туда соваться без предварительной договорённости. А с той группой у нас налажено взаимодействие и мы постоянно на связи. Кроме того, есть серьёзная группировка в Халтурино. Да именно там, где и находилась база Гриши Кольца. Мы освободили людей, которые находились там в самом настоящем рабстве. Сами понимаете, что они не горят желанием вновь там оказаться. Они тоже вооружены очень хорошо и чужих на своей территории не любят. У нас с ними тоже есть связь. И в случае чего, по договоренности они придут к нам в усиление. Точно так же, как и западная группа, возле военного арсенала. Кстати, на базе ОМОНа не Ваши люди были?

— Мои. Что с ними?

— Мне жаль, уважаемая, но Вы их не дождётесь.

Я видел, как её лицо закаменело. Раздалась со стороны мужчин ругань, лязгнули передёргиваемые затворы. Я неотрывно смотрел на мадам. Сначала отработала Ольга. Колесо одного из джипов лопнуло, резко сдувшись. Молодец подруга. Потом ударил башенный пулемёт, поверх голов. Женщина подняла руку, останавливая своих людей.

— Это правильное решение, уважаемая. — Сказал я, глядя ей в глаза. — Ваши люди стали первыми в нас стрелять. Но мы оказались лучше них. Поэтому они все умерли, а мы нет. Ваш БТР сгорел вместе со всеми, кто там был. И знаете, что самое печальное? Нам нечего было с ними делить. Нам не нужны были автоматы, пулемёты и прочее, что взяли они на базе ОМОНа. У нас у самих этого добра вагон и маленькая тележка. Нам нужно было кое-что другое, что Ваши люди проигнорировали. Мы могли бы нормально разойтись.

— И что они проигнорировали?

— Боевые карабины, 12 калибра, сделанные на базе «Сайги».

— Гладкоствол?

— Да. Очень хорошее оружие в ограниченном пространстве, а особенно против диких. Вы же с ними встречались?

— Да, встречались.

— Ну вот. Автоматная пуля, калибра 5,45 их не останавливает, если только не попасть в голову. А это очень проблематично, учитывая с какой скоростью они двигаются. А вот картечь или пуля весом 33 грамма, очень даже убойный аргумент. Как Вас зовут?

— Диляра.

Я кивнул.

— Моё имя Марк. Уважаемая Диляра, давайте договоримся. Нам лучше жить мирно. Людей и так мало, а земли много. Обещаю, что с нашей стороны никто претендовать на этот район города не будет. Мало того, мы даже соваться туда не будем. Нам нужна только вот эта дорога, которая сразу от плотины уходит на запад. Мы и мостами пользуемся тоже, если идём через центр города. Но и этой дорогой тоже. Ваши люди уже три раза совершали на нас нападения и каждый раз гибли. Первый раз Вы пытались атаковать наш БРДМ и потеряли двоих, так?

— Да. Но я не давала разрешения нападать, я сказала им чтобы они только наблюдали.

— Значит, Ваши люди занялись самодеятельностью. Это очень плохо. Выигрывает всегда тот, у кого железная дисциплина, хорошая выучка и хорошее вооружение. Мы в этом плане по всем параметрам вас выше на порядок. Так вот, Ваши люди не трогают наш транспорт, который будет проходить по этой дороге, а так же оставите попытки причинить вред плотине. По крайней мере до осени.

— А что будет осенью?

— Осенью мы уйдём. Совсем уйдём. И больше вас тревожить не будем. А плотина внутри тоже заминирована, но так, чтобы не повредить её, в случае подрыва. Но зато того, кто зайдёт в операторскую или в машинный зал, размажет по стенам. Итак, уважаемая Диляра, Ваше решение? Мы не навязываемся в друзья, но предлагаем вооружённый нейтралитет. Мы вас не трогаем и вашу территорию, вы нас трогаете. Месть не самое лучшее решение и выход из ситуации.

— Хорошо. Мне жаль тех, кто погиб. Если Вы гарантируете, что не будете вмешиваться в нашу жизнь и не будете вторгаться на нашу территорию, то мои люди так же не будут пытаться причинить вам вред.

— Обещаю. Будем считать, что договор о нейтралитете и о взаимном ненападении мы заключили. У Вас есть радиостанции, для оперативной связи?

— Есть.

— Хорошо. Дайте ваши частоты, я дам наши, чтобы связываться, в случае чего.

Связь была согласованна. Мужики заменили прострелянное колесо на джипе и вся банда уехала. Мы не уходили пока они не скрылись. Оказавшись в БТР, я облегчённо выдохнул.

— Думаешь они будут соблюдать договор? — Спросил меня Георгич.

— Не знаю, время покажет. Будем рассчитывать на благоразумие этой мадам. Но ушки держать на макушке. Лишний раз не будем тут мозолить глаза.

Уже когда прибыли на территорию клиники, мама во время ужина спросила, поедем ли мы завтра на железку?

— Конечно. Надо проверить одно место. Георгич знает. Вдруг там бронепоезд обнаружим.

— Марк, ты не забыл, что после завтра у нас намечены свадьбы?

— Нет, не забыл. А что такое?

— Как что? Надо приготовится. Учитывая то, что пришлось пережить людям, то для них это будет очень знаковым событием. Чисто в психологическом и эмоциональном плане.

— Я всё понимаю, и я не против. Но что ты от меня хочешь? Что рук для готовки не хватает? Мне надо сесть и начать завтра крошить салаты?

— А почему бы и нет?

— Уволь, мам. Я не повар. Извини. Тем более завтра Стас ведь никуда не планирует? — Посмотрел на Станислава. Он качнул отрицательно головой. Потом усмехнулся.

— Что, Марк, хочешь, чтобы твоя матушка меня усадила за нарезку салатов? Не, я лучше с вами завтра на железку скатаюсь.

— Да, мужчины! — Мама недовольно посмотрела на нас. — Как поесть, так вы первые с ложкой и тарелкой в очереди стоите. А как помочь нам, женщинам, так у вас сразу дела!

— Вероника, — усмехнулся Георгич, — у каждого свои дела. У женщин свои, у мужчин свои. Вон Ольгу в помощь возьмите.

— У меня тоже дела! — тут же возмущенно проговорила моя невеста, а по сути уже жена. — Я рядом с мужем должна быть. Кто его и остальных мужиков там накормит нормально? Сами-то косорукие, всухомятку питаться будут, одними бутербродами.

— Во! — Стас встал. — Я термосы военные привёз. Туда и суп можно налить и второе. Всё будет горячее.

— Откуда?

— С базы Росгвардии. Мимо там проскакивали и я решил заехать. Взяли там термосы, а то точно на выездах чуть ли ни одними бутерами питаемся. Ещё привёз с их продсклада солдатские сухпаи.

— Вот это правильно. — посмотрел на маму. — Ма, вот видишь, сам бог велел завтра нам выдвинуться на Заводскую. Обещаю, что в сухомятку питаться не будем. Главное, чтобы с утра супчик был готов.

— Шустрые какие!

Конечно, разговор был и по поводу прошедшего дня. Все были удивлены, что там всеми командует женщина, особенно учитывая менталитет выходцев с Кавказа.

— Ладно, давайте не будем гадать что, да почему. Нас это не касается. Пусть живут как хотят. Главное, чтобы нас не трогали.

Утром, встав как обычно, сбегали дружной толпой на пробежку. Суп был уже готов. Наполнили им один из военный термосов. Пошли прежней командой, плюс Стас и Джек. Пошли не через плотину, а через центр, потом вдоль правого берега реки по шоссе и выскочили на самый дальний, от плотины, мост. В городе ни одной живой души не видели, кроме собачьих стай. Соскочив с моста, выехали на объездную дорогу. На шоссе и в окрестностях никакого движения. Нормально. Связался с Василием.

— Василий, приём.

— Я на связи.

— Мы тут в промзону заезжать будем. Там твоих людей нет?

— Нет. А что им там делать?

— Это хорошо. Я на тот случай, чтобы по ошибке не перестреляли друг друга. И ещё мы хотим в Артиллерийское заскочить.

— Что конкретно искать будете?

— Старое вооружение. Хочу СВТ-40 найти.

— Понял. Там есть склады с оружием 40-х годов. Насчёт СВТ не знаю. Но Мосинки, наганы, карабины, ППШ видел. Даже эти, как их, Маузеры видел. И немецкое есть.

— Немецкое нам без надобности. Ладно, спасибо! Отбой.

— Тебе зачем, Марк, СВТ?

— Я в оружейном магазине девайсы нашёл. Можно сделать апгред СВТ. Поменять ложе. Вещь получиться отличная.

— Я дурею с тебя. — Стас засмеялся. — Тебе мало своего железа?

— Железо, Стас, никогда лишним не будет. Пусть лучше его будет много, чем мало.

Подъехали к проходной бывшего завода «Красный партизан». Ворота были закрыты. Вылезли со Стасом из БТР. За нами выпрыгнул пёс. Ещё вчера раздали карабины. Каждый, кто получил, опробовали их, поэтому у меня и у Стаса за спиной висело по карабину КС-К-18,5. В руках у меня АК-15, у напарника АК-12.

Дверь КП была не заперта. В самой проходной, ожидаемо, никого не было.

— Ворота обесточены. — Сказал Стас.

— Тут всё обесточено. Их можно в ручную открыть.

Прошли на территорию завода. Огляделись. Тишина и пустота. Только лёгкий ветерок гонял разный легкий мусор. Джек, замерев нюхал воздух и крутил своими ушами-локаторами. Мы наблюдали за ним. Никого не обнаружив, Джек посмотрел на нас и замахал хвостом.

— Всё нормально. Никого нет. — резюмировал Стас и мы стали открывать ворота.

Георгич подогнал БТР к одному из больших цехов. К цеху вела ветка железной дороги. Мы в цех зашли через калитку. Здесь был полусумрак. Дневной свет попадал через грязные окна, расположенные в верхней чести одной из стен. Остальные стены были без окон. Бронепоезд мы увидели сразу. Первым был сам локомотив.

— Ай, красавец какой! — Довольно проговорил Георгич, потирая ладони. Мы стали обходить его. Сам Георгич залез внутрь локомотива. Я подошёл, потрогал броневые плиты. Нормально упаковали «паровоз». Весь закрытый бронью. Впереди маленькие узкие окошки с пуленепробиваемыми стёклами. Залез к Георгичу. Неплохо. Удобные кресла, пульт управления с парой экранов.

— Смотри, Глеб, окна могут закрываться бронезаслонками. Тогда включаются камеры. И ты можешь видеть как путь впереди, так и по сторонам. Даже можно ночью идти без света.

— Оборудован ночным видением?

— Точно. Локомотив полностью готов. Хоть сейчас запускай его и можно перегнать на пути.

— Ладно, пойдём посмотрим, остальное. — Сказал, открывая бронедверцу.

За локомотивом шёл бронированный вагон, с узкими бойницами для ведения огня. Но треть вагона была срезана и получилась своего рода площадка, на которой была установлена вращающаяся круглая платформа.

— Ну вот и турель готовая! — Сказал Стас, рассматривая платформу. — Закрепляем на ней зенитную установку, либо пулемётную, из спаренных пулемётов Владимирова, либо из двух спаренных автоматических пушек. Вращение на 360 градусов обеспечено.

— В вагон заглядывал?

— Да. Плацкарт. Но боковые места убраны. Окна заделаны. Бойницы идут через раз и у каждой имеются крепления, для установки пулемёта. Одним словом, неплохо так.

— Зенитную установку ещё не успели поставить. Будем монтировать сами.

Следующим был полностью бронированный вагон. Тоже сделанный из плацкарта с убранными боковыми местами. Вместо окон бойницы. Он предназначался для личного состава. Следующим был настоящий боевой модуль — полностью бронированный вагон. На его крыше, ближе к одному краю была установленная башня от танка. Но она была какая-то странная.

— Ничего себе! — Проговорил Илья, который тоже появился в цеху, вместе с Ольгой и Андрейкой. — Это что башня от танка? А что это за танк? И пушка какая-то странная, длинная!

Я всматривался в башню. Что-то знакомое! Вот, чёрт! Вспомнил!

— Это башня от ПТ-76, только нового образца. Я на Артиллерийском эти танки видел. Большая часть этих танков ещё старая, не модернизированная, а есть часть уже вот с такими башнями. Я, кстати хотел один такой танк нам пригнать. Здесь пушка не старого образца, 76-ти миллиметровая, а новая — 57 миллиметров. Обладает большой пробивной силой, броню полноценных танков пробивает на глушняк. Не думал, что здесь её увижу. Там заряжающий механизм автоматический, поэтому скорострельность 120 выстрелов в минуту. Фактически пушка автоматическая. Вон смотри, слева устанавливаются четыре контейнера для управляемых противотанковых ракет «Корнет». Они выдвигаются вверх из башни. Не знаю есть они там сейчас или нет. Но если нет, то можно их легко установить. Главное найти эти «Корнеты». Снаряды к пушке двух видов — бронебойно-трассирующие и осколочно-трассирующие. Плюс автоматический гранатомёт АГС-17 «Пламя», тоже штатное вооружение на этой башне. Но самое главное — автоматизированное СУО — система управление огнём, как на БМП-3, то есть наведение и вычисление цели происходит в автоматическом режиме. Плюс дополнительно устанавливается оборудования оптического обнаружения. То есть для ведения режима контрснайперской борьбы. Аппаратура вычисляет оптику снайпера и его накрывают огнём. Плюс тепловизоры. Одним словом жесть. Давайте посмотрим?

Мы полезли в вагон. Как я и предполагал, это была башня нового образца от ПТ-76 (плавающего танка). Имелось два кресла, для оператора наводчика и командира. Заряжающий автомат. Система управления огнём. Тепловизор, оборудования для оптического поиска. Всё уже было установлено. Не было только самих снарядов, контейнеров «Корнет» и автоматического гранатомёта. Но это всё можно было самим сделать. Кроме этого, в другой части вагона, имелись кресла для пулемётчиков и турели, для установки крупнокалиберных пулемётов «Корд» Огонь должны были вести из которых через бойницы. Тут же были и откидные постели для экипажа, выдвижной столик и туалет.

— Что, Марк, улыбаешься? — Спросил меня Георгич.

— А как не улыбаться? Это же праздник какой-то! Я даже не рассчитывал на такое.

А дальше платформы и вагоны были сделаны на половину и для эксплуатации не годились. Ничего интересного. Хорошо одно, что они были на ходу и мы смогли их выкатить, отцепить от уже готового локомотива и трёх броневагонов, и затолкать в тупик.

В сортировке пришлось повозиться. Отцепить от крана прежний локомотив, отогнать его на другой путь. Потом перестраивали сам будущий эшелон. Я решил сделать классическую компоновку бронепоезда, которую применяли ещё с Гражданской войны прошлого века. Сначала шла платформа с краном, за ней поставили боевой модуль с танковой башней и только потом уже сам локомотив. За ним броневагон для личного состава. Последнюю третью бронеплатформу, где должны были ещё установить зенитную установку, пока загнали на соседний путь. Её я хотел поставить самой последней в составе. Для прикрытия хвоста эшелона. Вымотались по самое не хочу. Было уже поздно. В Артиллерийское решили не ехать. Время ещё будет. Двинулись назад в клинику. Завтра должна быть свадьба.

В ночь перед свадьбой Илья пришёл ко мне.

— Не понял? — Спросил я его, когда он затащил раскладушку в мою комнату. Ольги не было, она ушла говорить с моей матерью, но я ожидал её прихода.

— Чего не понял? К тебе ночевать отправили.

— В смысле отправили? Сейчас Ольга придёт.

— Не придёт. Будем с тобой одни куковать. Оля с Анной осталась, сказала, чтобы ты не скучал. Так что обломился не только ты, но и я.

Почесал тыковку. Мда, вот так фортель! Ну ладно. У меня возникла идея.

— Илюха, тогда давай мальчишник устроим? Мужиков позовём. Чего-нибудь из закусона сварганим, благо консерв до хрена. Коньяк есть, виски.

— Ага, где коньяк с виски? Маман всё закрыла в комнате и ключ забрала. — Илья называл мою маму маманом. Я не обижался, мама тоже. Я рассмеялся.

— Не ссы в трусы, а ссы на грудь, камрад! — Вытащил из-под кровати ящик. Там был и коньяк, виски и водка.

— Глеб, а девчонки тоже собираются посидеть культурно.

— Ну и барабан им на шею. Главное, что в ночной клуб, со стриптизом не ломануться на девичнике. А мы тоже посидим культурно! Пошли на кухню, консервы возьмём и парней подтянем.

Притащили с кухни консервы. Тушенку, мясо цыплёнка в собственном соку, овощи консервированные и прочее. Стали подтягиваться мужики. Стас притащил домашней колбасы трёх видов, окорок, соленое сало. Пришёл Артём, Вали, ещё парни. Последним подошёл Георгич, с приличным пучком зелёного лука и укропа, нарвал на грядке. Быстро накрыли по-холостяцки стол, разлили водку в кружки. Георгич толкнул речь, что наконец-то зеленые сопляки решили стать мужчинами и взять на себя ответственность за жену и будущих детей. Я, конечно, с ним был в корне не согласен, насчёт сопляков, но говорить ничего не стал, так как остальные его поддержали. Потом были разговоры, опять по пять капель и понеслось. Пели песни. Хорошо посидели. В какой-то момент пришли дамы во главе с моей матерью. Мама осуждающе покачала головой. Мы как раз готовились выпить. В стаканах было уже виски, так как водка закончилась.

— Мама, у нас мальчишник! — Пояснил я в ответ на её осуждающий взгляд. — Имеем право. У вас же тоже девичник?

— С вами, мужчины, всё понятно. Любой повод найдёте для пьянки.

— Вероника, ты ошибаешься. — Встрял Георгич. — Не пьянства ради, а пользы для. Мы провожаем парней во взрослую жизнь.

— Хорошо. Главное, чтобы завтра эти взрослые были в адеквате, а не страдали похмельными головушками.

— А чего им страдать? Стол у нас хороший, пьём не на голодный желудок! Всё честь по чести.

Мама ещё раз покачала головой и дамы отвалили.

Посидели хорошо, разошлись уже далеко за полночь, перед этим мужики помогли убрать остатки пиршества. После чего, мы с Ильёй завалились спать.

Утром разбудил Илью. Сам проснулся в хорошем настроении, не смотря на вчерашнюю пьянку. Погнал бойца на утреннюю зарядку. Все его стенания, что он бы ещё поспал, игнорировал.

После пробежки и отжиманий, умылись, побрились, сходили на кухню, где нас накормили. Когда завтракали появилась мама.

— Так, голуби, сизокрылые. Как себя чувствуем?

— Отлично!

— Это хорошо. Церемония начнётся через четыре часа. Сейчас из Халтурино приедут гости. Стол начнут, так же сейчас накрывать. А вы идите и оденьтесь, как положено в таких случаях.

Какой костюм необходим для бракосочетания в нынешней обстановке? Конечно же камуфляж. Надели с Ильей новенькие камуфляжи с иголочки, новую с нуля обувь — высокие шнурованные американские ботинки. Пожали друг другу руки.

— Ну что, Илюха, значит будем с тобой свояками?

— Будем.

Вышли на улицу, где уже составляли столы. Народ посмотрел на нас удивлённо. Начали посмеиваться. Не понял?

— Ребята, вы куда-то собрались? — Спросила нас Дарья, жена Стаса.

— В смысле? — Я не понимал, почему над нами смеются.

— В прямом. Ты бы ещё автомат повесил на грудь и пистолет в набедренную кобуру.

— Автомат не надо, а вот пистолет, ты права, надо взять. А то, что-то мы расслабились.

Народ стал смеяться ещё больше. Мы стояли с Ильёй и непонимающе на них смотрели. Появилась моя мама. Упёрла руки в бока. Опять стала качать головой.

— Красавцы! Куда собрались?

— Никуда не собрались. А в чём дело? Что происходит.

— Я же говорила, они камуфляж на себя напялят, Вероника! — Смеялась Дарья.

— А что плохого в камуфляже? Я не понял?

— А то! — Ответила мама. — Значит невесты будут одеты как положено для свадьбы, в платья с фатой, а добры молодцы в камуфляже! Тебе не надоело таскать эту форму?

— Очень даже нормальная форма. В нынешней обстановке самое то! Мы совсем новую надели. Ещё муха не садилась. А если и садилась, то только в тапочках.

— Значит так, мальчики. Вы, похоже, вчера всё же перепили. Вам костюмы приготовлены. Брюки, рубашки, пиджаки, бабочки и нормальная цивильная обувь. Висит в прачечной. На каждого жениха. Всё как положено. Идите и переодевайтесь.

— Мам?! Какие пиджаки с бабочками? Вы чего это?

— А такие. Марк, сынок, пожалуйста, сделайте девушкам праздник. Они и так вас каждый день видят в камуфляже. А сегодня пусть всё будет по цивильному, как в прошлой жизни.

Пришлось возвращаться и переодеваться в цивильные костюмы. Они подошли идеально. Женщины специально подбирали их по нашим размерам. Спустя ещё полчаса, вышли одетые в свадебные костюмы. Если честно, то я уже и отвык от такой одежды. Даже чувствовал себя неуверенно, особенно в штиблетах. Привык уже в армейским ботинкам. Илья тоже оглядывал себя. Потом вопросительно посмотрел на меня.

— Что, Илья?

— Как-то непривычно. Я уже лет сто в такое не одевался.

— Ничего, сегодня отмучаемся, надеюсь завтра нас не заставят это надевать.

Илья улыбнулся.

— Знаешь, Марк, а мне почему-то нравится.

— Нравится? Хорошо, значит теперь будешь всё время в нём ходить, особенно на выезде. Знаешь как классно в этом костюмчике тебе будет в БТР или «бардаке» сидеть!

— Да ладно, Марк. Для выезда у меня камуфляж есть. Эх сейчас бы с Анной прогуляться по набережной, под ручку. Она в свадебном платье, а я в этом костюме.

— Да не вопрос. После регистрации, можешь взять свадебный лимузин, БТР к примеру и прошвырнуться на набережную. Только ствол не забудь взять и люк десантный держи открытым.

— Всё шутишь?

— Ну почему шутишь? Всё по взрослому. Главное, чтобы костюмчик сидел!

Приехали несколько человек из Халтурино, на «Тигре». С собой привезли ещё свежих продуктов. Мы ошивались на улице. К нам присоединился Артём и Павел, тот который на посту с любовью с мадемуазель занимался, на чём и спалился нам со Стасом. Оба тоже были в костюмах. Павел таскал со стола куски, пока не получил поварёшкой по горбушке. После чего отвалил.

— Ты что, голодный? — Спросил у него.

— Голодный. Я волнуюсь, а когда волнуюсь, мне есть охота.

— А чего волнуешься? — Это уже Артём спросил.

— Ну я же это, женюсь! Первый раз!

— Это очень мощный аргумент, для того, чтобы кусовничать.

Наконец, томительные часы закончились. Для гражданского начальства был вынесен столик, на который положили настоящие бланки свидетельств о заключении брака. Их притащили из ЗАГСа. Там же находилась печать гербовая и журнал регистраций. Из здания клиники вышли четыре невесты и моя мама с лентой через плечо. Всё по-настоящему. Мы все четверо подобрались. Каждый смотрел на свою невесту.

— Оль, — сказал своей невесте, когда она подошла ко мне, — ты потрясающе выглядишь. Тебе так идёт свадебное платье.

— Ты тоже хорошо выглядишь. — Улыбнулась она. — Костюмчик на тебе сидит как влитой.

— Сама выбирала?

— Конечно, с твоей мамой. Она и остальным костюмы подобрала.

— Когда успели?

— Когда вы шарахались непонятно где.

— Внимание, брачующиеся! — Обратилась к нам мама, встав за столом. — По парам разбились и встали передо мной.

Мы встали парами перед моей матерью. Оглядев нас, она улыбнулась. Вокруг собрались гости.

— Итак, дорогие мои новобрачные! — Начала мама. — Сегодня у нас всех знаменательный день. Вы создаёте свои семьи. И это очень хорошо. Учитывая всё то, что произошло в последний год, мы не опустились до уровня животных. Сохранили себя, сохранили пусть и в нашем маленьком анклаве социальное общество, которое живёт по законам людским и божьим. Потеряв тот большой мир, в котором мы жили, мы всё же сохранили его частичку здесь и сейчас. И сегодня, создавая четыре новые семьи, мы подтверждаем то, что мы люди, разумные создания, а не озверевшие нелюди. Что будет дальше я не знаю, как и все вы. Но мы очень верим, что всё будет хорошо, что мы построим новую жизнь и залогом этого, будут ваши семьи.

Потом мама задала вопрос каждой невесте о добровольном согласии заключить брак со своим избранником. После спросила уже нас, женихов. Потом мы надели обручальные кольца, расписались в журнале и получили свидетельства о регистрации брака. Заиграл марш Мендельсона. Нам всем налили шампанское в бокалы, которые мы разбили, выпив содержимое. Потом играл вальс, и мы танцевали со своими, уже официальными жёнами. А после было застолье. Свадьбу вели мама и Георгич. У них хорошо в тандеме получалось. Хорошо повеселились. Самое главное, что никто не напился в дрова и не подрался.

Утром проснулся в нашей с Олей кровати. Супруга спала, закинув на меня ножку и обняв за грудь рукой. Зарядку решил сегодня не делать. Погладил Ольгу по волосам. Она сонно открыла глаза.

— С добрым утром, жена!

— С добрым утром, муж! — Ответила она и улыбнулась. Поцеловал её в губы. Оля ответила, обняв меня за шею. Перевернул её на спину, стал целовать и ласкать ей грудь. Её соски моментально напряглись. Жена сладострастно застонала. Какая она у меня сладкая. Ольга жаждала меня и получила. Обнимала меня, прижимаясь ко мне. Свои ноги скрестила у меня на ягодицах…

— Люблю тебя. — Прошептал ей, когда замер на супруге, испытывая блаженство. Она гладила меня по плечам.

— И я тебя люблю, родной мой. — Тоже прошептала в ответ. — Мне очень хорошо с тобой, Марк. Мы же с тобой проживём долго?!

— Конечно. Мы ещё очень молоды, вся жизнь у нас впереди. И дай бог, детей мне родишь, солнышко моё. Я тебя никому не отдам.

— Не отдавай и не отпускай меня. Я тоже хочу ребёночка. Надеюсь, ты хорошо постарался?

— А ты разве не почувствовала?

— Почувствовала. Но надо закрепить успех. Слезь с меня, ложись на спину.

Ольга уселась на меня. Запрокинула голову и закусила нижнюю губу. Какое-то время не двигалась, сжимая меня в себе. Попытался чуть приподнять её, но она только сильнее прижалась ко мне. Не открывая глаза, проговорила:

— Марк, дорогой, не шевелись. Дай я так посижу.

— Долго так будешь сидеть?

— Ещё капелюшку. — Гладил и слегка сжимал её груди. Она опять застонала и начала движение…

Когда мы с Олей вышли на улицу, народ уже собирался за столами, накрытыми заново. Мы вышли с Олей самыми последними из молодожёнов. Остальные были уже здесь.

— Что-то долго вы! — засмеялся Стас. — Что, Марк, жена не отпускала из постели?

— Что-то типа того.

— Это дело надо обмыть! — засмеялся он. Ольга была в голубом платье чуть выше колен. Смотрелась обворожительно. Я же надел новый камуфляж. На второй день это было уже можно. Илья был в джинсах и майке. На шее у него красовался засос.

— Илья, — спросил у него ухмыляясь, — у тебя жена то, что кровь уже пила?

— Ага, была попытка.

Второй день тоже провели не плохо. Вечером гости из Халтурино уехали к себе. Ольга поместила в рамочку наше свидетельство о браке и повесила на стенку. На мой вопрос — зачем? Ответила, чтобы я не забывал, что женат, а свидетельство в рамочке будет мне каждый день напоминать об этом.

На следующий день, когда закончилось празднование, зашёл к своей подопечной — Люси или как я её просто называл Люся. Я и до этого к ней заходил либо каждый день вечером, либо через день. Приносил что-нибудь вкусное. В основном колбасу домашнюю. Люся по началу относилась ко мне враждебно. Шипела и пыталась достать меня своими ногтями. Но постепенно агрессия у неё стала снижаться. Когда я приходил, она просто сидела и насторожённо смотрела на меня. В этот раз я решил угостить Люсю сладким пирогом, который пекла моя мама на свадьбу. Немного осталось. Пирог был с клубничным джемом. Софья с интересом наблюдала за нами. Даже под конец усмехнулась.

— Смотри, Марк, как бы Люся в тебя не влюбилась.

— А что, она разве может?

— Ну а почему бы и нет?

— Не думаю. У неё же одни инстинкты остались.

— Вот как раз инстинкт размножения и может сыграть злую шутку.

— Да ладно, Софья. Ерунда это. Тем более у них же изменения идут на уровне ДНК. Я правильно понимаю?

— Правильно. Но я бы не стала утверждать это категорично. Мы сами ещё много не понимаем. Я вот за ней сколько уже наблюдаю. Я сделала анализы тех образцов, которые ты мне принёс. Очень любопытно, скажу я тебе, Марк.

— В чём любопытность?

— Изменения у тех особей, образцы которых ты принёс, очень отличаются от данных, полученных мной из образцов Люси. У них очень сильная мутация. Я даже не представляю, во что они в итоге мутируют.

— А Люся?

— У Люси, что-то другое. Что, пока понять не могу. Да, она стала гораздо сильнее, чем была до поражения вирусом, быстрее. Но при этом каких-то сильных, качественных изменений на генном уровне я не наблюдаю. И возможно у неё проснётся разум. Не такой какой был. То, что было до болезни, она навряд ли вспомнит. Но она начнёт познавать мир заново, как разумное существо, понимаешь?

— То есть, начнёт всё с чистого листа?

— Что-то в этом роде.

— Может поэтому они пытались её убить, что она не такая как они?

— Возможно. Но точно ответить пока нельзя.

Люся понюхала кусок пирога, который я пододвинул ей палочкой. Взяла в руки, обнюхала и откусила. Прожевала. И ей понравилось. Доела весь кусок и посмотрела на меня с вопросом. Я засмеялся.

— Что, подруга, понравилось? Вижу сладкое ты любишь. В следующий раз принесу ещё вкусняшку.

Потом принёс гитару, сыграл и спел ей весёлую песенку. Люся внимательно слушала.

Утром, как обычно, побежали пробежку. Ольга бежала рядом со мной. Впереди нас трусил Джен, помахивая хвостом. Позади бежали Анна с Ильёй, Павел и моя мама. Добежали до федеральной трассы. Размялись. Неожиданно Джек замер. Тянул воздух своим носом и водил ушами. Смотрел напряжённо в лес за трассой. Я вытащил «Глок» из кобуры. Ольга, глядя на меня тоже. За ней все остальные вооружились своими пистолетами. Стояла тишина. Только птицы перекликались между собой. Увидел сороку. Она спикировала на дерево за трассой, куда смотрел Джек и начала громко верещать. Джек напружинился ещё больше.

— Внимание, встали все в круг. — Тихо сказал остальным. Народ скучковался.

— Марк, кто там? — Спросила Оля. Удерживая двумя руками свой «Глок».

— Не знаю. Может псы.

— А может и не псы?

— Может не псы.

Из-за деревьев показался волк. Самый настоящий. Джек зарычал. Я взял волка на прицел. Но при этом вздохнул облегчённо. Навряд ли волк кинется на нас. За этим волком, показался ещё один.

— Не слабо! — Выдохнул Илья.

— Точно. — Я согласился с ним. — Всё, в города приходит лесное зверьё. Не удивлюсь, если скоро и медведей увидим.

Волки, посмотрев на нас, исчезли в лесной чаще. Я опустил оружие. Посмотрел на бегунов, усмехнулся.

— Ладно, народ, познакомились с серыми? А теперь побежали домой. Зоопарк уехал.

Позавтракав, стали собираться на Сортировку. Джека с собой забрал Стас. Он тоже уходил на мародёрку. И ему пёс был более важнее. Мы же должны были работать на открытой местности, поэтому засечь чужих могли сами. Пошли как обычно — я, Георгич, Илья, Андрейка, который уже прописался в моей команде и конечно же моя супруга, со своей снайперской винтовкой. Причём дама залезла в БТР сама, никого не спрашивая, как будто это было в порядке вещей.

— Оленька, — обратился к ней ласковым голосом, — а ты, душа моя не хочешь здесь остаться?

— Ты о чём, дорогой? Я тебя категорично не понимаю. Ты мой муж, а жена должна быть рядом со своим мужем. Как в писании сказано, да прилепится муж к своей женщине. Поэтому, милый, не гневи бога. И не забывай, любимый, — последнее слово она выделила особо, — я ведь могу и отдельно начать спать от тебя.

Илья хохотнул. А Георгич улыбаясь заметил:

— Марк, это очень мощный аргумент. Против него не попрёшь.

— Да, Оля, не знал, что ты такая шантажистка. — Покачал головой, глядя на супругу.

Пошли тремя машинами. Мы на БТРе и Стас со своей бригадой на «Тигре» с установленным на турели пулемётом «Печенег» и бортовым КАМАЗом. Шли через центр города, на центральной площади разошлись. Мы ушли левее к мосту, в Стас свернул правее к Центральному рынку. Формирующийся эшелон был на своём месте. Первыми были две платформы с краном. Потом броневагон с танковой башней, за ним бронированный локомотив. За локомотивом броневагон для личного состава. За этим вагоном решил поставить обычный вагон, купейный. Ну а что? Ехать так с комфортом. В случае чего женщины с детьми могу перебежать в бронированный вагон, под защиту брони. Единственное, это на окна решили крепить решётку. На всякий пожарный. Вдруг кто из диких кинется в окно?! Стекло-то им по барабану. Как раз на соседних путях стоял пассажирский состав. Отсоединили один купейный вагон и вагон-ресторан. Всё по цивильному. Перегнали маневренным тепловозом эти вагоны на наш путь и подсоединили к броневагону. После поставили платформу, на которой должна была перевозится техника БТР и БМП.

— Георгич, — обратился я к старшему, — а в чём скот будем перевозить? Коров, овец, свиней. Ту же домашнюю птицу?

— Есть специальные скотовозы. Вагоны такие.

— И где их взять?

— Надо по железке пройтись. В простом грузовом вагоне, скотину лучше не возить. Потери могут быть. А мы ведь долго будем идти, так ведь?

— Да. Навряд ли мы пойдём с курьерской скоростью.

— Вот поэтому и надо искать такие вагоны. Они специально приспособлены для скота. Там даже вода в поилки самостоятельно поступает из резервуаров на верху вагона.

— Тогда на сегодня прекращаем. Завтра прошвырнёмся на запад, до опасной зоны, на маневренном тепловозе. Может что и найдём.

— Что, Марк, домой? — Спросил Георгич.

— Не. В Артиллерийское надо заглянуть. В арсенал. А оттуда уже домой.

— Сначала покушать нужно. — Вклинилась в разговор Ольга. Они с Андрейкой как обычно сидели на вышке в диспетчерской.

— Хорошо, женщина. Давай корми мужиков. — Ответил ей.

— Залезайте. Я уже стол накрыла.

Втроём полезли в диспетчерскую. Ольга и правда уже накрыла там стол. Суп горячий из термоса. Колбаска, сало, зеленый лук, укроп, свежий хлеб. Сглотнул слюну. Понял, что очень проголодался. Все сидели и наворачивали вкусный борщ со сметаной. Заедали мясом из супа, колбаской, салом и зеленью. Накатили по сто грамм наркомовских. Это святое. Правда Ольга, увидев, как Георгич разливает из фляжки водку, сморщилась.

— Вот почему вы мужики, постоянно ищите повод попьянствовать? — Недовольно высказала она.

— Олечка, доченька, — ответил ей Георгич, — это не пьянства ради, а пользы для. Так сказать, для аппетитУ. Очень надо. Раньше при советах за вредную работу молоко давали, на вредных производствах. Так вот считай, это для нас как молоко.

— Вот и пили бы молоко, Георгич! Тем более, оно есть, целая трехлитровая банка!

— Обязательно выпьем. Но сто грамм сорокоградусной, это святое!

Покушав, быстро свернулись. Вышли на объездную дорогу и рванули на запад. При выезде из города столкнулись с людьми Василия. Хорошо вовремя успели тормознуть. Связались по рации.

— Привет, Марк! — Приветствовал меня Вася, когда мы сошлись с ним. — Чего не предупредил, что идёшь? Чуть с граника вас не вальнули.

— А у вас что война с кем-то?

— Нет. Но тут пару дней назад какие-то перцы нарисовались. Борзые до охренения. Пришлось их БТР сжечь к ебеням-феням.

— С востока пришли? По объездной?

— Точно. Там кавказцы были.

— Я понял откуда они. Я четыре дня назад стыканулся с ними. Там у них женщина рулит. Прикинь?

— У кавказцев?

— Именно. Но там не только они. И русские есть. Анклав. Они пытались плотину взорвать.

— Они что, больные?

— Ну, типа, отсечь правобережье от левобережья. Они в своё время с бандой Гришки Кольца схлестнулись. Поэтому и хотели себя, таким образом обезопасить.

— И что?

— Поговорил я с ней. Сказал, чтобы западнее не совались, так как там серьёзная группа сидит и чужих не любит. Это я про твоих.

— Понятно. Но похоже дама не поняла с одного раза.

— Похоже. Либо кто-то из её людей решил самодеятельностью заняться. Я думаю, они в Артиллерийское шли. К арсеналу.

— Я тоже это понял. Но они нас зацепили нехорошо. Идиоты, сразу стрелять начали. Не все такие как ты, Марк. Которые сначала разговаривать пытаются, а потом только стрелять.

— Хорошо их угостили?

— По самые яйца. Убегали на джипе, кто остался живой, как наскипидаренные.

— Нормально. Так и нужно, Вась.

— Вы то куда? В Артиллерийское?

— Туда. Хочу всё-таки СВТ найти. И ещё Вась, мы эшелон формируем. Осенью уходить будем.

— Куда? — Удивлённо посмотрел на меня Василий.

— На запад. К тёплому морю.

— Зачем?

— Долго объяснять, Вася. Скажу одно, кормовая база будет сужаться. Это неизбежно. Зимой у нас много ресурсов надо, чтобы обогреться. Постепенно скатимся до уровня средневековья. Это факт. А на юге, на это расходовать ресурсы не надо. И урожай можно два-три раза в год собирать. Поэтому уходить будем. Соберем урожай и в путь.

— Подожди, так это вы там на Сортировке что-то мутите?

— Мы, Вась.

— Понятно. Ладно, я с вами поеду. Тоже хочу прошвырнусь по складам.

— Тогда поехали?



Глава 9

В Артиллерийское заехали как обычно. Ничего тут не изменилось. По дороге и на самих складах никого не встретили.

— Василий, вы когда тут вооружениями затаривались, видел советское оружие времен войны?

— Да. Вон там. Но СВТ не видел.

— Может плохо искал?

— Может. Мне они без надобности. Более современное есть. Поехали, покажу.

Проскочили к складу. Пломбы на нём не было, как и замка. Просто в душки дверей был вставлен металлический штырь и согнут. Генератора тут не было, соответственно освещения тоже. Но у нас были хорошие фонари. Ходили между стопками ящиков, проверяли маркировку. Какие-то ящики вскрывали. Чего тут только не было — ППШ, ППС, ППД. Карабины образца 1938 года и образца 1944 года. Автоматическая винтовка Симонова образца 1936 года, СКС и даже винтовки Мосина. Пистолеты ТТ, наганы, пистолеты Марголина. Это всё конечно хорошо, но мне не подходило. Чёрт возьми, если тут были автоматические винтовки Симонова, то СВТ должны быть тоже. Всё-таки я их нашёл, вернее нашел Илья в самом конце склада. И ящиков было немного. В основном все винтовки были ремонтными. То есть их уже ремонтировали. Но в одном ящике нашел не ремонтные, в отличном состоянии. И именно снайперский вариант. Их, похоже так и не использовали в боевых действиях. И это была большая удача. Забрал две штуки. Ольга посмотрела на меня удивлённо.

— Марк, а зачем они? Тебе снайперского оружия мало?

— Зря ты. Очень хороший аппарат. Я хочу апгрейд им сделать. Поглядим, что получится. И по результатам решим, нужны они нам или нет.

— Как знаешь.

Подошёл к БТР. На нём сидел Георгич и смотрел куда-то на запад.

— Георгич, чего задумался? — Он взглянул на меня.

— Марк ты знаешь же большой сельско-хозяйственный комплекс «Белогорье»?

— Знаю, чего его не знать? Раньше яйца их покупали, курятину. Слышал потом они свинокомплекс сделали. Колбасу делали. А что?

— Незадолго до всей этой пандемии они решили ещё и молочкой заниматься. Ну там молоко, сливки, кефир, масло, сыры и прочее. А так же поставлять как в магазины, так и в рестораны мраморную говядину. Даже закупили какие-то породы элитных молочных и мясных коров.

— Я не совсем тебя понимаю. И что?

— Сам подумай. Всё это было на кануне тотального мора.

— Думаешь они успели завести скот?

— Надо посмотреть. Вдруг успели, а значит вагоны там точно есть.

— Но Белогорье по ту сторону заражённой зоны.

— Конечно. Но если мы пойдём на запад, то в любом случае нам придётся её пересечь. Вот и сделаем, так сказать, разведку боем. Посмотрим, что да как. Как локомотив выдержит, вернее на сколько герметично его можем закрыть. Сами наденем ОЗК и противогазы. Пройдёмся по железке, оглядимся. Чтобы быть готовыми ко всему, что там нам может встретиться.

Я некоторое время сидел думал. Потом согласился с ним. И правда, соваться туда всем составом, с женщинами и детьми, без предварительной разведки не стоило.

— Хорошо. Тогда нужно будет вернуться, отогнать кран и броневагон, которые стоят впереди локомотива на соседнюю ветку. Чтобы завтра спокойно начать движение.

— Хорошо.

Приготовили локомотив к поездке, перегнав две платформы с краном и броневагон на соседнюю ветку. Возвращались через центр города. Когда проезжали мимо центрального торгового комплекса, услышали выстрелы.

— Георгич, стоп! — Скомандовал ему. БТР встал как вкопанный. Илья вращал боевой модуль, сканируя пространство через оптику, пытаясь определить, где стреляют. Я открыл десантный люк, выскочил на улицу. Стрельба прекратилась.

— Марк, ты куда? — Крикнула Ольга. Я поднял руку, давая понять, чтобы помолчала. Стояла тишина. Из БТР вылезла Оля и Илья.

— Где стреляли? — Спросил больше себя. Чем остальных.

— Марк, а оно нам надо? — Вопросом на вопрос ответил Илья.

— Мало ли.

— На улице, рядом с торговым комплексом. Я так поняла. — Ответила Ольга.

В этот момент, в здании комплекса раздалась автоматная очередь. На третьем этаже посыпались стёкла одного из панорамных окон.

— Третий этаж! — Коротко скомандовал им. Карабин за спиной, АК-15 в руках, приклад упёрся в плечо. Забежали в двери первого этажа. — Страхуем друг друга.

Я шёл первым, на два шага за мной, с двух сторон Илья и Ольга. Подошли к эскалатору на второй этаж. Конечно же он не работал. Поднялись на второй. Выше этажом опять ударила автоматная очередь и тут же раздался женский крик: «Рома, Рома! Сюда, ко мне!» Опять очередь, но быстро захлебнувшаяся. Мы стояли возле эскалатора на третий этаж. По нему скатились двое. Девчонка и пацан, подростки 14–16 лет. У девчонки в руках был АК-74У «Ксюха». Похоже это она стреляла. Увидев нас они замерли,девчонка, инстинктивно подняла автомат, направляя на меня.

— Брось! — Крикнула Ольга. — Или я тебе башку отстрелю.

В лицо девчонки смотрел ствол снайперской винтовки.

— У неё патроны кончились! — воскликнул пацан. Потом оглянулся и со страхом посмотрел вверх на эскалатор. — Они здесь! — Закричал он и кинулся прочь от эскалатора. Девчонка тоже. Вслед за ними сверху метнулось тело.

— Дикие! — Крикнул Илья. А я на рефлексах открыл огонь. АК-15 долбил, выбрасывая пустые гильзы. Веер пуль хлестанул вслед за телом мутанта. Но он двигался слишком быстро. Ударила очередь Ильи. Он достал его. Но смог затормозить совсем на немного. Я успел всадить в «дикого» всего три или четыре пули, как патроны кончились. Перезаряжать не стал. Просто бросил автомат. Перекинул из-за спины карабин.

— Карабины! — Крикнул Илье и Ольге. Подростки в это время скрылись где-то на этаже, среди бутиков. Дикий тоже исчез. Твою душу, где он? Глазами оббегал помещение второго этажа. Вот только вид был не очень. Всё пространство было застроено торговыми отделами. И тут вспомнил, как пацан крикнул, что они уже здесь! ОНИ???? Значит дикий не один?! Бл. ь! Я находился ближе всех к эскалатору, но стоял к нему спиной. Стал разворачиваться и краем глаза уловил движение с верху, по лестницам застывшей навсегда движущейся лестницы. Удар в корпус был жёстким. Меня снесло, как кеглю в боулинге. Сначала полёт, потом грохнулся на пол и прокатился на спине, пока не врезался в стеклянную витрину бутика с одеждой. Витрина осыпалась стеклянным дождём. Хорошо, что на мне был бронник, иначе ребрам точно была бы хана. Я даже полу оглох. Словно сквозь толщу воды слышал крик Ольги. Грохот выстрелов. Увидел, как на меня прыгнул уродец. Правая ладонь продолжала сжимать пистолетную рукоять карабина, как в замедленной съемке, тело приближалось ко мне, одновременно ствол карабина поднимался выше. Выстрел. Дикого подбросило в воздухе ещё выше и он пролетел надо мной дальше. Врезался в стойку, на которой висели на плечиках платья. Я перевернулся на живот и вскочил на ноги. Приклад упёрся в плечо. Палец жмёт на спусковой крючок. Выстрел, ещё один и ещё один. Расстрелял все восемь патронов в шевелящийся клубок тряпья. Пустой магазин упал на пол. На его место со щелчком встал новый. Передёрнул затвор, загоняя патрон в патронник. Куча тряпья, вся изорванная картечью и пулями перестала шевелиться. Подошёл и выстрелил туда, где была голова. Я даже видел макушку с клочьями длинных, когда-то вившихся в локоны волос.

— Марк! — Крик Ильи. — Здесь третий!

Твою бога душу. Да сколько их здесь? Илья и Ольга ожесточённо стреляли.

— Уходим, быстро! — Крикнул им. Подхватил брошенный ранее автомат. Чуть ли не скатились на задницах по эскалатору на первый этаж и рванули к выходу. Я шёл последний прикрывая их. Мелькнуло тело. Сразу открыл огонь. Каждый выстрел сопровождался взрывом стеклянных перегородок бутиков и дождём осколков.

Наконец выскочили из здания торгового комплекса. Рванули со всех ног к БТРу. Десантный люк был уже открыт. Подождал, пока в бронемашину залезут Илья с Ольгой. Оглянулся ещё раз на комплекс и тут увидел, как из другого выхода выскочили двое — та девчонка и пацан.

— Георгич, сдавай назад. — Сам начал двигаться параллельно движению подростков. Они, выскочив из торгового комплекса, рванули по улице, зажатой с двух сторон зданиями, это был своего рода «Бродвей». Движение транспорта по ней было запрещено. Я думал они сейчас скроются из вида и всё. Но тут перед ними откуда-то из проулка выскочил дикий. Ничего себе!!! Это сколько их здесь? Неужели стали сбиваться в серьёзные стаи?

Пацан с девчонкой побежали назад. Дикий рванул за ними. Я бежал им навстречу. Позади меня взревел двигателем БТР, разворачиваясь.

— Марк, ты куда?! — Слышался в гарнитуре крик жены.

— Детей надо спасать. — Ответил на ходу. В руках по прежнему карабин. — Сюда, ко мне! — закричал им. Они увеличили скорость. Я остановился. Приклад упёрся в плечо. Как только дети проскочили мимо меня, открыл огонь на поражение. Дикий резко изменил направление движения, прыгнул в сторону. Картечь прошла мимо. Грохнул опять выстрел. Но изменённый успел за доли мгновения до этого, вновь прыгнуть. Какой шустрый! И самое главное, он понимал, что нарываться на выстрел для него фатально. Выстрелы шли один за другим. «Семь» — досчитал я. Мля. В магазине остался последний патрон. Я отступал. А перезарядиться он мне явно не даст.

— Марк! — Раздалось в гарнитуре. — Падай.

Упал сразу, не раздумывая. Грохнула очередь автоматической пушки. От стен здания, где суетился монстр, полетели куски кирпича и штукатурки. Одновременно заработал ПКТ, спаренный с пушкой БТРа. И дикого сумели зацепить, сначала пулемётом Калашникова, потом в него попал орудийный снаряд, разорвав на куски.

— Марк, ещё один дикий. — Услышал голос Ольги в гарнитуре. — Он на броне.

Мать вашу. Перевернулся на спину. Пока Илья гонял пушкой и пулемётом людоеда, прежде чем кончить его, я успел перезарядить карабин, сменив магазин.

Он или она, не понятно прыгнул на меня сверху. Выстрел. Картечь в упор отбросила урода в сторону. Мгновенно вскочил. Существо пыталось отбежать. Из живота хлестала кровь и даже что-то болталось, наверное, разорванные кишки. Добил его двумя выстрелами. Открылся десантный люк.

— Марк, быстрее! — Кричала Оля. Я заскочил в спасительное нутро бронемашины. Десантный люк тут же закрылся. Увидел обоих архаровцев, испуганно на нас смотревших, прижимаясь друг к другу. У меня зашкаливал адреналин. Даже руки подрагивали.

— Ну здравствуйте братцы-кролики! Классно побегали, да? Чуть обедом не стали. — Прохрипел им.

— Марк, ты как? — Супруга тревожно заглядывала мне в глаза.

— Нормально солнышко. Живой, целый и даже невредимый. — Посмотрел на девчонку и пацана. — Рассказывайте, откуда вы и как докатились до жизни такой, что вами чуть было дикие не закусили?

— А куда вы нас везёте? — Спросила девчонка.

— В безопасное место. Не бойтесь. Никто вам ничего плохого не сделает. Считайте, что вы сегодня второй раз родились.

Девушку звали Влада, пацана как звали, я уже знал — Роман. Истории обоих были похожи. Во время пандемии их семьи погибли. Отец Влады был сотрудником полиции. Когда всё начало разваливаться, он принёс домой автомат АК-74У. Плюс у него был пистолет ПМ. Отец умер самым последним. Влада осталась одна. Оружие отца перешло к ней по наследству. Влада умела обращаться с ним. Отец учил её. Несколько месяцев она прожила на даче. Там был запас продуктов. Потом стала делать набеги в город, на окраины. Потрошила продовольственные магазины. С дачи в город ездила на машине отца. Весной в апреле, в один из таких набегов, её чуть не поймали вооружённые люди. Как я понял, это были людоловы Кольца. Машина Влады была повреждена, но она сумела убежать. Возвращаться на дачу не рискнула, тем более в последнее время там стали происходить страшные вещи. Кто-то убивал людей и поедал их. В дачном посёлке жили несколько человек из бывших хозяев и бежавших из города людей, самовольно занявших несколько дачных домов. Спустя почти месяц, встретила Романа. Спасла его от собачьей стаи, убив несколько псов из автомата. У Романа была похожая история, он тоже остался один из всей семьи. С того времени они стали жить вместе. Вместе промышляли в поисках еды. Ночевали в одной из облюбованных квартир. Туда притащили газовую плитку и балоны с газом. Готовили еду. Жили одним днём, о будущем не задумывались. Да и какое будущее. День прожили, живыми остались и то хорошо. Сегодня они промышляли возле торгового центра, когда нарвались на двух диких. Спасаясь, забежали в торговый центр. И практически, попали в ловушку. Помимо этих двоих, которые их и загнали в центр, в самом здании находилось ещё трое. Они уже думали, что всё, конец, как появились мы и отвлекли внимание изменённых на себя. Им даже удалось вырваться из торгового центра, но убежать далеко не смогли. Ещё один появившийся дикий отрезал им путь. И если бы не я и БТР, то они скорее всего погибли бы.

Слушая их и усваивая информацию, приходил к неутешительным выводам. Если раньше мы встречали диких поодиночке, либо подвое, максимум трое — на Сортировке. То здесь их было больше. Как минимум шесть. Сколько их в реале, неизвестно, возможно больше. И самое главное, они действовали сообща. То есть устраивали, своего рода, загонную охоту. А вот это было уже совсем хреново. До какой численности может дойти такая вот стая? И ещё, сегодня я не мог нормально попасть в дикого. Он двигался не просто быстро, он понимал, что такое оружие и словно предугадывал куда будет направлен выстрел.

— Твою душу то! — Выдохнул зло я.

— Что Марк? — спросила меня Оля. Илья и двое подростков смотрели на меня вопросительно.

— Да ничего хорошего. Дикие эволюционируют. И очень быстро. Они начали работать в стае. Раньше такого не было. И ещё они уже так тупо на оружие не прыгают. Знают, что это такое. Если дело так пойдёт и дальше, то они до зимы повылавливают всех одиночек и маленькие группы людей в городе. Куда потом пойдут в поисках пищи не знаю. Надо ускорится с эшелоном. Домой приедем, соберём совет. И надо соседей предупредить насчёт диких.


Приехав на базу, малых сразу сдали моей матери. Их повели в баню. Мы собрались на летней, импровизированной, столовой. Как раз собрались все. Мы поужинали. В это время из бани привели девчонку. С пацаном занимался Георгич.

— Значит так, граждане-товарищи, друзья. — Сказал я, закончив есть. — В городе происходят очень нехорошие дела.

— Опять банда? — спросил Стас.

— Хуже. Короче, сегодня прошлись по краю, так сказать, чуть было не нарвались по жёсткому, просто повезло. Сцепились в торговом комплексе с дикими.

— И что? Разве раньше с ними не сталкивались? — Недоумённо проговорил Артём.

— Сталкивались, но сейчас они вышли на новый уровень. Короче начали сбиваться в стаи. Сегодня столкнулись с такой группой, в которой было минимум шестеро, а сколько на самом деле, хрен знает. Но самое, что неприятное, они действовали сообща, продуманно. Вот Владу с парнишкой, они их загнали в торговый центр. Причём целенаправленно. Двое их гнали в комплекс, а там их поджидали ещё трое. Плюс один дальше в засаде сидел на «Бродвее» и чуть их не поймал. Когда они с торгового ломанулись туда. И ещё, дикие в курсе, что такое оружие. Я сегодня столько патронов расстрелял, и всё в пустую. Уворачиваются они очень шустро. Попасть удалось мне только тогда, когда стрелял в упор. Теперь делаем выводы.

— Плохо дело. Пока они только в городе шуршат, я правильно понимаю? — Спросил Стас.

— Правильно. Они там одиночек вылавливают. Ну ещё группы по два-три человека. Но скоро пойдут дальше. — Ответил морпеху. — Наши стены, вокруг клиники для них не преграда. Перемахнут на раз-два. И что будет если они сюда ворвутся, я даже не знаю. Натуральная бойня. Надо соседей предупредить. Они ближе всех к городу. Мы всё-таки в стороне.

— Надо ускорятся с эшелоном. — Подал голос Артём. — Уходить нужно отсюда, как и планировали. Скоро картошку уже можно копать.

— А мы в эшелоне будем защищены? — Спросила Даша.

— Будем. — Ответил Стас жене. — В эшелоне мы будем за бронёй.

— Но там не везде броня. Пассажирские вагоны не бронированы.

— Даш. — Посмотрел на женщину. — Ну и что, что не бронированы. Но дикие вагон не пробьют. На окна поставим решётки, так что даже через окна они, в случае чего, не проникнут.

— Можно обшить железом пассажирские вагоны. — Сказал присоединившийся к нам Георгич. — Вот только мы тогда утяжелим вагоны.

— Это плохо? — Спросил его. Георгич пожал плечами.

— Не знаю, но конструкция вагона может быть не рассчитана под такой вес. Может и ничего не будет, а может и будет. Треснет там что-нибудь, не дай бог, на ходу.

Неожиданно Влада, сидевшая за столом, ужинать она уже закончила и прислушивалась к нашему разговору, подняла руку, как в школе на уроке.

— Влада? — спросил её.

— А вы куда-то ехать собрались на поезде?

— Собрались, Влада. Мы хотим на юг уйти, от зимы подальше.

— А вы нас с Ромкой возьмёте?

— Возьмём, если вы сами захотите.

— Мы захотим.

— Это всё, что ты хотела сказать? — Спросил Владу.

— Нет. Если куда-то сейчас ехать на поезде, то нужен бронепоезд, как в Гражданскую войну, когда красные с белыми воевали.

Народ засмеялся.

— Влада, мы уже такой бронепоезд готовим. Вот только броневагонов мало.

— А я знаю где взять целый бронепоезд! — Она победно на нас смотрела.

— И где же, дитя, мы возьмём целый бронепоезд? Их же с войны уже не делают.

— Именно с войны. Вы про войну с немцами говорите, дяденька? — Спросила девочка Георгича.

— Про неё, милая.

— Так вот, я знаю где стоит, пусть и не целый, но почти бронепоезд. Он как экспонат, музей под открытым небом. Оружия там нет, муляжи и пушки не стреляют. Но смотрится он очень даже.

— Подожди, дорогая!.. — Георгич смотрел на Владу удивлённо. — Чёрт, как же я забыл!!! В Устье Сибирском! Там музей Победы под открытым небом!!! Вот старый! Совсем памяти нет. А ведь там и правда, бронепоезд стоит. Не весь, конечно. Несколько броневагонов и пара платформ с орудиями. Пушки на самом деле уже не стреляют и вместо пулемётов муляжи. Но это всё ерунда. Вооружения свои поставим. Марк! Главное сами вагоны, они то и правда бронированные. Этот бронепоезд, кстати, у нас на заводе, где сейчас наш стоит, делали в 1943 году. Он так и называется, бронепоезд: «Сибирский комсомолец»! Это один из последних советских бронепоездов. Между прочим, участвовал в штурме Берлина. Части вагонов уже нет, но зато есть бронепаровоз. Я вот только не знаю в какой он готовности. Но это ерунда. Самое главное, это сами вагоны. Вот, вместо пассажирских возьмём эти. Подшаманим внутри, комфорт сделаем и вперёд!

— Устье Сибирское в той же стороне, где и «Белогорье», а мы туда как раз и собрались завтра. — Сказал я. — Проверим заодно герметичность наших вагонов и локомотива, наличие вагонов для перевозки скота и броневагоны посмотрим.

— Кто с тобой пойдёт? — спросил Стас.

— Георгич, Илья, Коля. — Посмотрел на жену, эта наплюёт на приказ и попрётся за мной. Ей хоть кол на голове теши. — Ольга пойдёт. Снайпер нужен, а у неё уже неплохо получается. Ещё пару человек нужно.

— Я пойду. — Сказал Артём.

— Ты ранен. Тебе ещё лечиться.

— Нормально уже. А сидеть надоело. Стрелять я могу, если что. Буду в локомотиве.

— Ладно. — Согласился. — И ещё наш бессменный часовой, Павел пойдёт. А то расслабился в наряде. Опять к тебе жёнка бегать начала.

— Я не бегала к нему. Просто сидела тихо в сторонке. — Попыталась оправдаться мадемуазель.

— Всё равно, нарушение караульного устава. — Народ засмеялся.

Костюмы ОЗК и противогазы у нас были. Брали это на складах Росгвардии. Вышли на БТРе. С собой взяли и Джека. До «Красного партизана» дошли без приключений. Так как бронелокомотив был уже отцеплен от остальных вагонов и путь был чистый, медлить не стали. БТР оставили там же, около эшелона. Георгич запустил тепловоз. Погонял его немного в тестовом режиме. Потом кивнул мне.

— Всё нормально, можем двигаться.

— Тогда поехали.

Пока шли до Артиллерийского, постоянно меняли ветки. Тут много было путей. А вот после Артиллерийского началась двухколейная дорога. Что удивительно, но пути были свободные. Перед самым комбинатом остановились. Закрыли полностью весь локомотив, тем более такая функция у него имелась. Надели костюмы ОЗК и противогазы. Джек смотрел на нас удивлённо. Перед тем, как напялить противогаз, Ольга укоризненно посмотрела на меня.

— Марк, у тебя всё нормально, совесть не гложет?

— А в чём дело?

— Мы сами значит в противогазах, а Джек?

— Извини, но на Джека противогаз как-то отсутствует.

— Зачем тогда его взяли?

— А затем, посмотрим, как он будет себя вести. Ведь ему всё равно придётся с остальным зверьём проходить зону. Вот считай, он будет пионером в этом деле!

Ещё на подходах к заражённой территории, уже было видно, что растения пострадали от какой-то дряни. Тепловоз медленно катил по рельсам. Вот проходим мимо огромных резервуаров, огороженных от нас бетонным забором. Но он мало что скрывает. Мы всё видим. Резервуары как гигантские консервные банки.

— В них бензин делали. — Пояснил Гергич. Противогаз он уже снял. Я тоже. — В этих резервуарах фракции бензина разные смешивали, получая в итоге 80-й, 92-й, 95-й и 98-й бензин. — Продолжал говорить наш машинист.

Бронелокомотив хорошо держал дрянь за своими пределами. Джек встав на задние лапы и упираясь передними в панель приборов, тоже, как и мы смотрел с интересом в окна. Постепенно комбинат сместился правее. Мимо нас проплывал довольно унылый пейзаж. Все деревья, так называемой зелёной зоны вокруг производства стояли мёртвые и засохшие. Зелёной травы видно не было. Мне было интересно, концентрация отравы всё ещё высокая или всё же снизилась до приемлемого уровня? Интересно то было, вот только проверять особо не горел желанием.

Прошли мимо здания вокзала Павловска. Здесь железка разделялась на пять путей. На одном из них стоял товарный состав — цистерны с мазутом, бензином, дизтопливом и так далее. Остальные пути были свободные, но нас стрелка привела именно на этот путь с составом. Пришлось сдавать назад, за стрелку. Посмотрели друг на друга. Чёрт. Придётся выходить наружу и вручную переключать стрелку на другой путь. Надел противогаз, дверь открыл и быстро спрыгнул. Автомат за спиной, в руках ломик. Минут пять поковырялся со стрелкой, наконец переключил её. Заскочил в локомотив в темпе. Смотрели на Джека. Как он себя поведёт. С Джеком ничего не происходило. Он смотрел заинтересованно на нас и помахивал хвостом. Я снял противогаз. Нормально. Чувствовался какой-то запах, но очень слабо.

— Вроде всё нормально. — Сказал остальным. Они тоже все сняли противогазы.

— Наверное за это время концентрация отравы снизилась. Всё же дожди шли, да и ветер дует. — Подытожил Георгич.

— Но расслабляться не стоит. — Повёл итог уже я. Георгич кивнул. Двинулись дальше. Вскоре увидели границу отравленной зоны. Павловск остался позади, как и комбинат. Постепенно появилась зелёная трава и живые деревья с листвой. Облегчённо выдохнули и сняли с удовольствием ОЗК. А то все вспотели в них. Путь по-прежнему был свободен в обе стороны. Это хорошо. Докатились до Усть-Сибирского. Здесь тоже пошло разветвление путей. Переключили стрелку, по указанию Георгича на один из путей. Прошли по нему. Потом опять переключились, на боковую ветку и выскочили к музею Победы под открытым небом. Вот он бронепоезд! Георгич остановил тепловоз. Вы все повыскакивали на улицу.

Бронепоезд состоял из четырёх бронированных вагонов, одной бронеплатформы с артиллерийским орудием калибра 122 миллиметра, гаубица М-30, образца 1938 года. Так же имелся и бронепаровоз. Георгич полез в паровоз. Мы в вагоны. Правда они оказались запертыми, как и паровоз. Походили вокруг состава. Посмотрел на Георгича.

— И что делать будем? Вскрывать ломиком замучаемся. Тут бронелисты.

— Тебе, Марк, всё бы только ломать! — Проворчал Георгич и пошёл в двухэтажное административное здание музея. Вот я тормоз! С Георгичем пошёл Илья и Артём. Вскоре вернулись назад. Илья тащил ручной пулемёт Дегтярёва, времён войны с диском поверх оружия. Явно взял выставочный экспонат.

— Ну и зачем он тебе? — Спросил парня.

— И я ему о том же. — Поддержал меня Георгич. Артём только усмехнулся.

— Не знаю. Но круто же! Всегда хотел из такого пострелять!

— Илья, брось его. Он не исправный. — Сказал Илье.

— Почему?

— Кто будет держать на выставке исправное боевое оружие? Подумай. А если украдут? Дирекция отвечать будет. Понимаешь?

Илья с сожалением смотрел на смертоносную «игрушку». Потом аккуратно поставил его на землю, на сошки. Вздохнул и пошёл к бронепоезду.

— Большого мальчика игрушки лишили. — Засмеялась Ольга.

— Да ну тебя. Смеется ещё. — Махнул рукой на Ольгу мой свояк.

— Илья, не расстраивайся. В Артиллерийское приедем, я там найду для тебя Дектярь такой. Там, где храниться оружие времён войны, такие должны быть. — Пообещал ему.

Георгич притащил связку ключей. Поковырявшись с замками, открыл двери всех четырёх вагонов и двери паровоза. Мы полезли в вагоны. Один из четырёх вагонов был жилой, то есть для личного состава бронепоезда, там распологались двухярусные спальные места стол и лавки. Имелся туалет с умывальником и отхожим местом, не унитазом, справлять нужду нужно было сидя на корточках. Остальные три были боевые с амбразурами, сейчас закрытыми бронезадвижками. Все амбразуры были оборудованы турелями, на которых крепились муляжи пулемётов «Максим». Точнее сказать, муляжи были сделаны из настоящих пулемётов. Только вот стрелять из них было уже нельзя. Илья отодвинул одну бронездвижку и выдвинул по турели ствол пулемёта чуть наружу. Взялся за рукоятки пулемёта и стал издавать звуки, имитирующие стрельбу. Мы все засмеялись.

— Ну точно, великовозрастная лялечка. — Смеясь сказала моя жена.

— Да ладно, Оль. Круто же. Как в кино про войну.

Вылезли из вагонов на улицу. Из паровоза к нам подошёл Георгич.

— Ну что, можно сказать? — Спросил Георгич и тут же ответил сам на свой вопрос. — Паровоз в первом приближении исправен. Но сказать точно, можно будет залив воду в котёл и раскочегарив топку.

— Вагоны тоже нормально. Повыбрасываем лишнее. В жилом вагоне заменим нары на нормальные постели. Поставим перегородки. Сделаем что-то типа плацкарта. И будет всё хорошо. Всё же, вагоны бронированные настоящей бронёй. Защита от огня автоматов и пулемётов. Это уже не мало. Да и твари разные не прорвутся, проломив стенку или через окно.

— А с платформой что делать будем? Отцепим и здесь оставим? — спросил Артём.

— С собой возьмём. Только эту гаубицу убрать нужно будет.

— Во, вместо этой, нашу гаубицу поставим, Д-30! — Поддержал меня Георгич.

Но сразу убрать орудие с платформы не получилось. Оно было закреплено. Плюнули на это дело. Решили убрать, когда прикатим бронепоезд на завод в цех.


Обратил внимание на Джека. Он стоял и напряжённо смотрел куда-то в сторону ближайших жилых домов, находившихся метрах в трехстах от нас. Джек навострил уши. Нос его работал как пылесос, а уши словно локаторы.

— Внимание, Джек кого-то засёк. Рассредоточились. Оля в броневагон. Открывай амбразуру. Будешь работать своей винтовкой.

Посмотрел как супруга заскочила в один из музейных броневагонов. В остальные три забежало ещё по одному человеку. Георгича отправил в наш локомотив. Остальные рассыпались по территории. Минут пять была тишина.

— Внимание. — Проговорил в гарнитуру рации. — Кто-нибудь, что-нибудь видит?

— Я ничего не вижу. — Первой откликнулась Ольга. Потом отозвались по очереди все остальные. Последний был Георгич.

— Марк. Видел какое-то движение в окне одного из домов.

— Заметил, кто?

— Нет. Не понятно. Какое-то смазанное движение.

Твою душу. Не дай бог дикие.

— Георгич. Давай к бронепоезду, цепляем его и потащим. Что-то у меня нет желания выяснять, кто там шарахается. И торчать здесь, тоже желания нет.

— Понял.

Локомотив двинулся медленно вперёд. Цеплять пришлось за последний броневагон, то есть мы зашли своего рода с кормы к бронепоезду. Георгич мягко с металлическим лязгом ткнулся в броневагон. Я был уже рядом. Локомотив и вагон сцепились сцепками. Я зафиксировал их.

— Георгич. — Проговорил в гарнитуру. — А вагоны и паровоз на тормозе не стоят?

— Чёрт, забыл совсем, надо проверить.

— Давай, проверяй.

Он спрыгнул с локомотива. Пробежался рядом с вагонами. Они все стояли на тормозе. Но это ничего страшного. Сняли вручную все вагоны и сам паровоз. Народ покинул броневагоны, предварительно закрыв бронезаслонками амбразуры и двери вагонов. Так же обрезали кабель, шедший к бронепоезду, чтобы в вагонах был свет. Залезли все в кабину нашего локомотива. Затащили туда Джека. Наконец тронулись. Мы пятились назад к железнодорожным путям. Внимательно смотрели по сторонам. Вокруг было тихо. Никакого движения. Вообще к подобному мы уже привыкли, адаптировались. Вспоминал как первый раз с матерью выдвинулись в город после того, как я вышел из комы. Мертвый город давил своей пустотой и тишиной. Сейчас было психологически намного лучше и проще. Наоборот, любой шум, звук воспринимался как сигнал тревоги. Если же тихо и никакого движения, значит всё спокойно, как на кладбище! Опасности нет.

Наконец выехали на железнодорожную ветку. Пятиться перестали. Я выскочил, перевёл стрелку на свободный путь. Теперь пошли вперёд. Железная дорога проходила по середине Усть Сибирское, как бы разделяя его на две части. Всматривались в дома, постройки, которые располагались по обеим сторонам пути. Пару раз увидели собачьи стаи. На них не обращали внимания. Эти не страшны. Нас тут много, плюс мы вооружены до зубов. А псины далеко не глупые, на такую группу людей нападать не будут.

Часа через два подъехали к железнодорожной ветке, ответвляющейся от Трансиба и уходившей на юг. Георгич остановил состав перед стрелкой.

— В «Белогорье». — Пояснил он. — Надо перевести стрелку.

На этот раз из Локомотива выскакивал Павел, вечный часовой. Вскоре мы катили уже к животноводческому комплексу. Комплекс был огорожен бетонным забором. Точнее производственные цеха, склады, тут же была птицефабрика, мясо-молочный завод, консервные цеха и прочее. Комплекс был большой. На территорию нужно было заезжать через ворота. Они были закрыты.

— Сначала посмотрим. Есть там вообще эти вагоны или нет. А то заедем, а там пусто. — Сказал всем остальным. Со мной согласились. В локомотиве остался Павел. Остальные сошли. Метрах в двухстах от железнодорожных ворот, были и простые ворота, для автотранспорта и проходная. Всё было открыто.

— Так, народ, бойцы, внимание. По одному не шариться. Идём все вместе. Здесь живности было до чёрта. Большая часть скорее всего издохла от голода или разбежалось. Поэтому тут могут быть и хищники — собаки или даже волки. Я уже не говорю о диких. Быть предельно внимательными. Приготовить карабины. Дистанции могут быть короткими.

Все переместили автоматы за спину. В руки взяли боевые гладкоствольные карабины. Мы, наверное, уже привыкли к запаху разложения и сначала, будучи за стеной, не обращали на него внимания. Зашли через проходную на территорию и двинулись к железке, ибо если вагоны и были, то только там. Чем ближе подходили к строениям, тем больше была концентрация смрада. Пришлось надевать медицинские маски, смоченные благовониями. Это моя мама постаралась, организовав для этого дела женщин.

Стояли на пригорке. Метрах в ста были одноэтажные без окон здания. К ним вела железнодорожная ветка. Там же мы и увидели вагоны, приспособленные для перевозки скота. Георгич самодовольно улыбнулся.

— Вон они, родные. Их тут с десяток. Сколько брать будем?

— Пару вагонов. Нам будет достаточно.

Стояли осматривали территорию. Вроде всё тихо, движения никакого нет.

— Георгич, ты вместе с Артёмом идите к воротам. Откроете их и к локомотиву. А мы прогуляемся к вагонам. Что, кстати, это за здания? Склады что ли?

— Они самые. Туда складировали то, что привозили в комплекс по железке и автотранспортом. А так же, готовую продукцию, для вывоза заказчикам. — Ответил наш машинист.

— Понятно. Но нам ведь там на фиг ничего не надо? Всё что там есть испорчено, гниёт. Не даром запах стоит соответствующий.

— Да, ничего не надо. Если только корм для скотины.

— Комбикорм?

— Да. Но его можно и в городе на складах взять, на оптовках. Этого добра до верха.

— Тогда не надо нам.

— Ну ещё яичный порошок можно взять. — Георгич посмотрел на меня.

— Зачем? У нас есть курицы. Яйца всяко лучше порошка.

— Марк, народа у нас прибавляется, а куриц нет. Яйца нужны нам самим. А порошок можно в стряпню. Вероника мне уже как-то жаловалась, что яиц уже не хватает.

— Ну тогда ладно. Вопрос только, где этот порошок?

— Посмотрим. Будем вскрывать склады и смотреть. Первый раз что ли?

— Да, только нам управится нужно, до темноты.

— Управимся.

Георгич и Артём пошли к воротам. Посмотрел на Ольгу.

— Оль, ты остаёшься здесь на пригорке. Будешь контролировать отсюда территорию со своей СВД. С тобой останется Николай.

Она посмотрела на меня, но спорить не стала. Только кивнула. Я даже облегчённо выдохнул.

Мы все остальные спустились с пригорка и пошли к складам. Уже почти подошли к ближайшему складу, как джек остановился и оскалился. Потом яростно залаял. В этот момент, из-за здания выскочило штук пять-шесть собак. Они, увидев нас, остановились. Мы тоже. Ощетинились стволами. Но псы нападать не стали. Попятились и убежали вновь за склад. Отлично. Псины здесь. Видать есть чем питаться, даже если падаль, то много.

— Георгич, — проговорил в гарнитуру, — здесь стая. Осторожней.

— Понял тебя.

— Оль, видела псов?

— Видела. Всё нормально. Я вас контролирую.

Подошли к вагонам. Они были открытые и пустые. Чистые. Отлично. Закрыли их. Прошли чуть дальше. Два крайних отцепили. В этот момент показался паровоз бронепоезда. Он шёл первым, за ним броневагоны и потом уже наш локомотив. Георгич отработал ювелирно. Ткнулся паровозом в последний вагон. Мы тут же сцепили их. По идее можно было сваливать. Мне почему-то не нравилось здесь. Какая-то гнетущая атмосфера.

В это время Илья и ещё пара парней вскрывали склады. Вонь усилилась.

— Твою мать! — Выругался Илья.

— Что у тебя? — Крикнул ему.

— Тут курятина в коробках и ящиках, мощно тухлая Марк, это холодильники.

Всё ясно. Электричества нет, за лето всё растаяло, стало тухнуть и гнить.

— Иди дальше.

Сами с Георгичем и Артёмом пошли за Ильёй с парнями. Увидел, как один парень блевал. Бывает. Хотя вроде должны уже привыкнуть. Наконец нашли сухой склад, где хранилась не заморозка. Там в мешках был комбикорм, а так же разные добавки. Которые добавляют скоту и птице в корм. Брать не стали. На хрен. В следующем складе нашли то, что нам было нужно. Яичный порошок в коробках, упаковками по пять килограмм. Сами упаковки из фольги с зип замком. В каждой коробке четыре упаковки. Очень удобно. Пришлось коробки таскать в один из вагонов для скота. Утащили 20 коробок. Потом махнул рукой.

— Всё, достаточно. Сваливаем отсюда.

День шёл к закату. В этот момент недалеко услышали яростный собачий лай, потом визг и вой. Джек, бывший с нами так же зарычал и оскалился.

— Быстрее все в локомотив. — Рявкнул я. Стукнул по гарнитуре. — Оля бегите к эшелону, быстрее.

— Марк, там дикие. Много! — Услышал девичий крик. Твою душу. Дикие видать рвали на части собачью стаю. Вскарабкался как обезьяна на крышу локомотива. Увидел бегущих к нам Ольгу с Николаем. И тут от зданий птицефабрики, стоящих метрах в пятистах от складов выскочило штук семь-восемь тел. Это были не собаки. Это были дикие. Они неслись наперерез моей жене и моего бойцу.

— Пашка! — Заорал я. — Пулемёт, быстро!

В последний момент, когда выезжали с нашей базы, я сунул в БТР свой пулемёт РПК-16. Перед этим поставив на него длинный ствол, чтобы работать на дальние дистанции. Павел быстро подал мне оружие. На пулемёте стоял дисковый магазин на 95 патронов. Из обвеса, на РПК на стоял коллиматорный прицел. Передернул затвор. Лязгнули сошки, упираясь в поверхность крыши тепловоза. Поймал в прицел первых, несущихся к нашим скачками. Ольга с Николаем улепётывали со всех ног. Палец вдавил спусковой крючок. Та-та-та-та, заработал РПК, выплёвывая ливень свинца. Первых трёх срезал. Они покатились кубарем. Но остальные не останавливались, только увеличили скорость. Мать вашу. Они передвигались с такой же быстротой, как и собаки. Продолжал стрелять. Гильзы сыпались на крышу тепловоза. Всё-таки сумел отсечь преследователей. Пусть совсем на немного, но Ольге и Николаю удалось подскочить к локомотиву. Сам не знаю, как спустился в темпе. Запрыгнул внутрь последним, захлопнув бронированную дверь. Как тут же в неё ударилось тело. Снаружи завыли. Смотрел на жену. У неё глаза были широко раскрыты. На лице был ужас. Её начало трясти.

Эшелон уже двигался. Услышали, как по крыше тепловоза кто-то забегал. Потом увидели силуэты на крыше броневагонов. В поле зрения нам попалось около десятка.

— Твою душу! — Проговорил Артём. — Откуда их столько???

Мы все заворожённо смотрели на них. трое встали на крыше ближайшего к нам броневагона и смотрели на нас. Добраться до нас они не могли. Стёкла у нашего тепловоза были пуленепробиваемые. Георгич набирал скорость. Состав пятился назад. «Белогорье» скрылось из глаз. А дикие всё бегали по крышам вагонов и тепловоза.

— Они что, решили с нами прокатиться? — Спросил Илья. Джек, встав на задние лапы, передними упираясь в панель приборов, глядел в окно, скалил клыки и рычал.

— Не думаю. Соскочат. Особенно когда будем подходить к грязной зоне. Эти твари опасность чувствуют за версту.

Хорошо, что стрелки были нами переведены, когда мы двигались в «Белогорье», поэтому выходить наружу не надо было. Постепенно стало смеркаться. Когда проходили Усть Сибирское, дикие исчезли. Скорее всего соскочили и ломанулись в город.

— М-да. — Проговорил Георгич. — Плохо будет тем, кто в Усть Сибирском ещё проживает. Мы их с десяток как минимум привезли.

— Надо было плату с них взять за проезд. — Пошутил Павел. Но никто не засмеялся. Ольга посмотрела на него, и улыбка на лице парня исчезла.

— Ты чего, дурак что ли? Сколько там сейчас выживших погибнет? Шутит он.

— Извините. Неудачно пошутил. — Павел погрустнел.

Ехали в тишине. Все молчали. Я сменил магазин в пулемёте. Этот диск я практически полностью расстрелял…

Ночью прибыли на завод. Гиблую зону прошли без проблем. Наверное, там на самом деле концентрация токсичных веществ значительно снизилось. Но настроение всё равно было не очень. Дикие или по другому, изменённые, мутировавшие под воздействием вируса эволюционировали. Стали сбиваться в большие группы, которые мы называли стаи. Ничего делать не стали, перегрузились из локомотива в БТР и поехали домой, на базу.

Прибыв домой, вымылись. Ужинать мы с Ольгой не стали, сразу же прошли в свою палату. Когда легли с ней в постель, она обняла меня.

— Марк, полюби меня. — Я погладил её по спине. — Я сегодня так сильно испугалась. Когда бежала к тебе, думала, неужели не добегу? Неужели ты меня больше не обнимешь?

Она потянулась ко мне губами. Я накрыл их своими. Наше нижнее бельё полетело на пол. Она любила меня неистово, стискивая свои ноги на моих бедрах. Обнимала, прижимаясь ко мне. Целовала и стонала от любви и наслаждения. И я любил её, но нежно. Сильно и трепетно. Это был танец любви, танец жизни в море тлена и смерти, на руинах старого, погибшего мира. Мы оба с ней имели иммунитет к заразе. И я надеялся, что наши дети, я очень верил, что они у нас с Олей будут и будут иметь такой же иммунитет. Но для того, чтобы они жили в безопасности, нам нужно найти такое место. И мы его обязательно найдём.

Ольга шептала мне слова любви. Говорила, как ей повезло в жизни, что она встретила меня. И я говорил ей слова любви. Угомонились с ней почти под утро.

Ранний подъём и зарядку мы с ней проспали. Мы все, кто вышел вчера на рейд проспали. За исключением Георгича. Этот встал с утра пораньше. Мы с Олей встали ближе к обеду. Проснувшись, ещё по валялись в постели. Ольга захотела ещё любви. Я был не против и даже за. Так как достаточно хорошо отдохнули. Потом вместе приняли с ней душ, на первом этаже. Когда вышли к летней столовой. За столом сидели Илья с Анной, Артём и Стас. Они уже поели. Сидели гоняли чаи. А Стас меня ждал оказывается.

— Мог бы и разбудить. — Пожал я плечами.

— Ну, насколько я понял по вашим томным охам и ахам, вы оба уже проснулись. — Усмехнулся морпех. — И занимались делами, где третий очень даже лишний. Решил вам не мешать.

Я тоже усмехнулся в ответ. Посмотрел на Олю. Она нисколько не смутилась, ответила сама улыбкой. Пожала плечами, типа, ну что поделаешь, хочется же!

— Стас, сколько у нас времени до того, как начнём уборку картофеля?

— Недели три.

— За это время мы должны сформировать эшелон. У нас всё, теперь, для этого есть. ты в курсе насчёт «Белогорья»?

— Да, уже просветили. Плохо дело. От такой стаи если обороняться, то только в бункере. Такие вот открытые поселения обречены.

— Поэтому надо уходить к морю. Там брать судно, грузится и искать безопасное место, чистое от диких. Или, по крайней мере, чтобы их там было немного и можно было их зачистить. — Ответил Стасу.

— Да, жить в бункере я бы не хотел. — Проговорил Артём. — Это медленная деградация. Поэтому, я согласен с Марком, что нужно уходить отсюда. Ну и в конце концов, я бы по путешествовал!

Подошёл Георгич.

— Проснулись? — Спросил он.

— Как видишь.

— Дальнейшие наши действия, Марк?

— Значит так. Стас, мародёрку заканчиваем. Сейчас бросаем силы на эшелон. К уборочной у нас всё должно быть готово. Как только уберём урожай, грузимся и уходим.

— Понятно. — Кивнул морпех.

— Здесь оставляем достаточную охрану. Остальные на завод, начнём уже окончательно формировать эшелон. Готовить броневагоны. Стас, ты остаёшься здесь на хозяйстве. Со мной идут — Георгич, это само собой разумеющееся. Он главный по поездам. Дальше, Илья, Николай, Андрейка.

— А зачем Андрейку брать? — Сразу попыталась возмутиться Оля.

— А почему меня нельзя брать? — Тут же раздался пацаний вопль. — Ты, Оля, каждый день ездишь, а я здесь сижу целый день на крыше! Или с бабой Вероникой математикой и русским занимаюсь. А сейчас лето, у меня должны быть каникулы!

— Андрей, учение свет, а не ученье тьма! — Услышал голос мамы. Она подошла. Встала рядом с Георгичем. Он приобнял её за плечи и поцеловал в губы. Она, улыбаясь, ответила.

— Бабушка Вероника! Я поеду с Марком. — Решительно заявил шкет.

— Пусть едет, мам. Найду ему там дело.

— Хорошо. Но, пожалуйста, Марк, за Андрейку отвечаешь лично.

— Договорились. Теперь вернёмся к делам нашим скорбным. Едет со мной ещё Павел, Сергей и Тимоша. Тимофей сварщик. Нам там нужен будет.

— Марк, я тоже поеду. — Заявил Артём.

— Хорошо.

— А я? — Оля смотрела на меня возмущённо. — Даже не думай, я тебя одного не отпущу.

— Конечно, как же без тебя? Без тебя совсем ни как! Кроме Ольги едет Анна и Люся, подруга Павла.

— Почему? — Мама смотрела на меня вопросительно.

— Мам, мы едем туда на несколько дней. Приезжать сюда будем, только помыться, постираться и за продуктами. В основном за хлебом и молочкой. Кататься туда-сюда каждый день не вариант. Спать будем там в броневагонах.

Георгич кинул:

— Да, так будет лучше.

— Вот, а девчонки будут готовить еду. Поэтому берём с собой туда газовую плиту и баллоны с пропаном. Кастрюли, тарелки ложки, кружки. И постельные принадлежности. Пойдём на БТР, на «Тигре». Георгич, надо будет кран-борт где-то взять.

— Зачем?

— Просто грузовик не пойдёт. Мало ли что грузить придётся, чтобы привезти на завод. Как грузить будем, если тяжёлое? А кран-бортом без проблем. Тоже вооружение с Артиллерийского на бронепоезд. Материалы какие. Кран-борт нужен однозначно. Хотя мы и грузовик возьмём. Вон тот Урал. Только из него ящики со снарядами к гаубице и патронами нужно выгрузить.

— Всё понятно. — Ответил Илья, довольно улыбаясь.

— Что, Илюха, доволен. Что жену с собой берёшь? — засмеялся Стас.

— Конечно! — Ответила Анна. — Оля всё время с мужем катается, а я своего постоянно сижу дожидаюсь. А мы с ним молодожёны, между прочим!

Народ засмеялся. Илья тоже, обнимая Анну.

— Так, вроде всё решили? — Спросил присутствующих. — Георгич, там весь инструмент, нам необходимый есть?

— На заводе то? Конечно весь. Смеёшься что ли?

— Тогда сейчас, начинаем в темпе грузится. Мама, насчёт продуктов и посуды, посмотри, это на тебе. И газовую плиту с баллоном, хоть с одним. Илья, Коля, оружие — стандартная экипировка, плюс пару пулемётов возьмите. «Печенегов» или ПКМ. Пулемётные точки организуем на всяких пожарный. Ну, вроде всё! А я пока пойду к Софье схожу. Давно не навещал нашу Люси.

— Соня вообще всё время там. — Сказала мама. — Только покушать приходит, помыться в бане. А так, даже спит там. Но мы её не трогаем, пусть. Может она чем-то нам с этими дикими помочь сможет?

— Не знаю, мама. Поживём-увидим.

Прошел в блок, где находилась у нас импровизированная лаборатория Софьи и где содержалась наша странная девочка — Люси. С собой взял омлет и рыбу в кляре. Дверь в отсек Софьи была закрыта. Постучал.

— Софья! Это я, Марк.

Через минуту дверь открылась.

— Здравствуй, Марк! — Софья улыбнулась. — Давно не заходил.

— Дела, заботы. Сама понимаешь! Я вот тут Люси принёс подарочек.

— Молодец, что принёс. Иди, сам её покорми. _ Софья как-то странно улыбалась. Я прошёл в комнату, где содержалась Люси. Зашел и замер. Девчонка не была на привязи. Сидела на полу, скрестив ноги по-турецки.

— Не понял. Софья? Люси не на привязи?

— Нет. Я с ней так уже неделю общаюсь. Всё нормально. Мы с ней картинки рассматриваем. Она очень умненькая.

Люси, сидя на полу смотрела на меня насторожённо. Некоторое время мы смотрели с ней друг другу в глаза. Перед ней на полу лежал какой-то альбом с картинками.

— Здравствуй, Люси. Я тебе гостинцев принёс. — Сказал это и не знал, что делать дальше. Мля! Люси не на привязи. А ведь она изменённая! Если сейчас кинется на меня, то я даже не знаю каков будет итог её атаки. Даже не смотря, что я против неё здоровый мужик, причём тренированный. Люси продолжала сидеть на полу и внимательно рассматривать меня.

— Марк, подойди к ней. Только никакой агрессии с твоей стороны. Пожалуйста.

— Софья, ты бы хоть предупреждала. — Сердце у меня бешено колотилось. Особенно это наложилось на воспоминания вчерашнего дня. Но женщина, улыбаясь подтолкнула меня вперёд.

— Иди, Марк. Только резких движений не делай. Не пугай её.

Я сделал шаг к этой девочке. Она продолжала на меня внимательно смотреть. Я подошёл. Остановился. И что дальше?

— Марк, сядь рядом с ней. — Говорила Софья. Я сел. Смотрел на неё, а она на меня. Поставил перед ней блюдо с омлетом и рыбойв кляре.

— Люся, я тебе вкусненькое принёс. — Сказал ей. Она на принесённое не обращала внимания. Смотрела на меня. Чёрт, мне даже стало, как-то не уютно. — Люся, может поешь?

И тут она протянула руку. Коснулась кончиками своих пальцев моего лица. Провела, еда касаясь. И потом… улыбнулась. М-да зубки у неё очень остренькие, особенно клыки. Такая хватанёт за что-нибудь, мало не покажется. Но всё же они были не такими ярко выраженными хлеборезками, как у других мутантов. Они были скромнее у неё. Я был в шоке, но тоже улыбнулся во все свои тридцать два зуба. Рядом с нами села по-турецки Софья.

— Марк, покорми её. Из своих рук.

— Ты уверена?

— Да. Марк, попробуй.

Ладно. Взял рыбу в кляре, протянул Люсе. Она смотрела на меня, но я не понимал как? Открыл рот, типа кушай. Начал имитировать процесс жевания. Посмотрел на Софью. Она осуждающе качала головой.

— Что не так?

— Марк, вот эти твои манипуляции, ниже плинтуса. Она всё прекрасно понимает. Просто протяни ей угощение.

Ладно протянул ей кусок рыбы в кляре. Люся, посмотрев на меня, взяла. Съела моментально и… протянула мне руку, типа ещё! Класс! Процесс пошёл. Скормил ей всё, что принёс. Мадемуазель ела очень аппетитно. Правда остатки валились мимо рта, но это ерунда. Дальше было ещё круче. Поев, мамзель стала интересоваться мною вплотную. Придвинулась. Провела опять руками по моему ёжику волос. Потом по лицу. После, её ладошки скользнули мне по плечам. Она посмотрела на меня вопросительно. Типа можно ещё? Да ясен перец, конечно, можно. Я кивнул. Она потрогала меня всего. Вытащила из кобуры ГЛОК-17. Я напрягся. Но Соня сказала, чтобы расслабился. Люси не понимает, что взяла в руки. Девушка осмотрела оружие и бросила его на пол. Потом вытащила у меня из ножен нож! Мать моя женщина. Я даже побледнел. Но сохранял спокойствие. Люся осмотрела нож, держа в своей ладошке. Потом провела лезвием по своей руке. Я не успел её тормознуть, да и Софья меня схватила за плечи, типа — молчи! Показалась кровь. Люся удивленно смотрела на нож. Потом на свою руку. Взглянула на меня, с вопросом, что за фигня? А что за фигня?! Ясен перец, сталь режет тело как масло!

Коснулся её руки своей. Взялся за лезвие и потихоньку потянул на себя. Люся смотрела то на меня, то на мою руку, которой я пытался забрать нож, потом опять на меня. Я ей добродушно улыбался, хотя сам был на измене. Стоит ей махнуть ножичком и писец котенку, в тапки сЦать не будет, в данном случае с оружием к ней в камеру заходить.

В какой-то момент Люся отпустила рукоятку ножа. Я с облегчением вернул его в ножны. Потом подобрал пистолет и засунул его в кабуру. Смотрел на Люсю. Я встал уже на ноги, а она продолжала сидеть. И тут мне пришла мысль, я протянул ей свою руку. Сначала она непонимающе смотрела на меня, потом протянула свою руку. Встала. Кровь на её руке уже не бежала. Мало того, я посмотрел на рану на её бедре. С момента её ранения, прошло около двух месяцев. А шрам на бедре выглядел так, словно ему как минимум полгода. Ничего себе!

— Марк, что ты хочешь делать? — Тревожно спросила Софья.

— Прогуляемся с ней.

— Ты с ума сошёл? А если она убежит?

— Пусть бежит. Но я почему то уверен, что она если и сбежит, то скоро назад вернётся. А если не сбежит, то её уже сейчас нужно знакомить с остальными и начинать учить жить с людьми.

Люся встала на ноги. Как-то странно смотрела на меня. Я, держа её за руку, пошёл к выходу. Она шла за мной. Мы вышли в коридор клиники. Я повёл её к выходу. Перед выходом нам встретился Стас. Он остановился и открыл рот от неожиданности. Его рука потянулась к пистолету.

— Стас, отставить! — Спокойно, не повышая голоса сказал я. Он перевёл взгляд с Люси на меня. — Тихо, морпех. Спокойно. Не надо делать резких движений. Выходи на улицу.

Я продолжал держать ладошку Люси. Посмотрел на меня. На её лице ничего не отражалось. Софья погладила девочку по плечу.

— Всё хорошо, Люси. Всё хорошо. — Говорила ласково она.

Подождал, пока Стас не выйдет на улицу. Повёл Люсю опять. Мы вышли. На улице был народ. Все посмотрели на нас.

— Марк??? — На меня смотрела моя мать.

— Всё нормально, мама. Всем убрать оружие.

Люся осматривала всё вокруг. Вдыхала воздух, сканируя запахи. В этом чувствовалось в ней дикое животное. Я отпустил её руку. Стоял смотрел на неё и улыбался. Софья продолжала поглаживать её по плечу. Обратил внимание на собак. Джек с Найдой очень внимательно смотрели на девочку. По их виду было сразу видно, что они напряглись. Найда заворчала.

— Фу, Найда. — Скомандовал я. — Свои.

Люся оглядевшись, остановила свой взгляд на заборе. Потом резко сорвалась и в два скачка перемахнула бетонную плиту забора.

— Не стрелять! — Закричал я, увидев, как некоторые схватились за оружие. — Не стрелять!

— Марк, ты что творишь? — Стас смотрел на меня возмущенно. — Софья? Вы что сделали?

— Ничего не сделали. — Ответил спокойно ему. Народ загомонил.

— Марк, объясни. — Потребовала мама. — Ты выпустил фактически изменённую на волю. Она теперь будет кружить вокруг клиники.

— Пусть кружит. Если не уйдёт отсюда, то вернётся обязательно. Мы должны показать, что здесь ей не грозит опасность.

— Я тебя не понимаю.

— Мам. Люся не такая как остальные дикие. Она другая. Именно поэтому её и пытались убить те двое изменённых, как ты сказала, там на складе Росрезерва. Она даже внешне не так изменилась, как остальные её собратья. У тех, по настоящему, дикие изменения, негативная мутация, а у Люси нет. Да, она движется с невероятной скоростью. Её регенерация просто потрясающая. И она сильная. Но я думаю, что нам она не опасна, если мы сумеем её приручить. Я уверен, что она не нападёт. И даже уверен, что она вернётся. Здесь она была в безопасности и у неё была еда. Она уже, в последнее время, не сидела на привязи.

— Марк, так мы выдвигаемся? — Спросил меня Георгич.

— Нет. Подождём до завтра. Да, Урал разгружать не нужно. Утащим на завод и гаубицу и боезапас к ней. Павел! — Скомандовал вечному часовому. — На крышу клиники залезай с Андрейкой будете вдвоём. — Потом обратился ко всем остальным. — Значит так, применять оружие против Люси можно только в крайнем случае, при непосредственной угрозе. Если она начнёт атаку.

Весь день занимались хозяйственными делами. Моя группа готовилась к переезду на завод. Проверяли и чистили оружие. Проверили ещё раз технику. Никто, никуда не выезжал за пределы базы. Ближе к вечеру услышал по рации доклад Павла.

— Марк, вижу девчонку. Она в лесу, на дереве. Смотрит на нашу территорию.

— Пусть смотрит. Вы просто наблюдаете и всё. Понятно?

— Понятно.

Илья, Стас, Георгич и остальные вопросительно посмотрели на меня. Я пожал плечами.

— Всё как я и думал. Люся не убежала. Она в лесу. За нами наблюдает.

— А если она кем-нибудь из нас решит закусить? — Спросил Коля.

— Не решит.

Софья тоже находилась на улице. Вид у неё был печальный.

— Софья, чего грустишь?

— Не знаю. Просто у меня ощущение, что без Люси я словно часть себя потеряла.

— Ты просто к ней привязалась. Она вернётся, Софья.

— Ты думаешь? — Женщина посмотрела на меня с надеждой.

— Я в этом уверен. Она и сейчас здесь. Кружит вокруг базы. Наблюдает за нами. Люся должна понять, что здесь ей не угрожает опасность. Здесь ей безопасно и всегда есть еда. А там жестокий и опасный мир. Она об этом знает.

— Дай бог, чтобы всё обошлось, Марк.

— Командир. — Ко мне подошёл Артём. — Так мы выдвигаться будем?

— Будем, завтра.

— А эта, девица дикая?

— А что она? Всё нормально. Тут достаточно вооружённых людей остаётся. Софья здесь. А она хорошо её знает.

Всё же я волновался за Люсю. Не хотел уезжать, пока с ней всё неопределенно, но ждать я тоже не мог. Нужно было формировать эшелон.

Люся вернулась ночью. Часовые, несмотря на приборы ночного видения, её проморгали. В каком месте она проникла на территорию базы, мы так и не узнали. Девочка проникла в клинику и пришла к комнате Софьи. Я уже спал, когда зашипела рация и я проснулся от голоса Софьи.

— Марк, приём. Это Софья. Марк, Люси пришла.

Спросонья я ничего не мог понять сначала, кто меня вызывает и какая на фиг Люся, и куда она пришла?! Потом резко врубился. Подскочил как на пружине.

— Марк, ты куда? — Сонным голосом поинтересовалась Ольга.

— Люся пришла. — Ответил ей, натягивая штаны.

— Куда пришла?

— К Софье!

— Ты к ней?

— Да.

— Я с тобой.

— Нет. Оля, оставайся здесь. И это не обсуждается.

Супруга промолчала. Только недовольно засопела. Ничего, дорогуша, посопишь и успокоишься.

Прибежал в штанах, голый по пояс и в тапках к Софье на первый этаж. Постучал. Мне открыли. Смотрел на Софью вопросительно. Она была счастлива, улыбалась. Поманила меня за собой. Люся сидела на своём ложе из матраца и одеяла. Смотрела на меня. Я подошёл и присел рядом с ней. Улыбался.

— Люсь, спасибо, что пришла. — Сказал ей. — Теперь можешь уходить когда хочешь. Но здесь твой дом.

Не знаю, понимала ли она меня. Но мне очень хотелось верить, что понимала. Она потрогала меня пальцами по лицу. Приблизила своё личико ко мне и потёрлась носиком об меня. Софья тихо засмеялась. Я осторожно обнял девочку. Поцеловал её в лоб.

— Я тоже тебя люблю.

Увидел, как Люся перевела взгляд с меня на цепь и обручем. Я всё понял. Встал подошёл к цепи и отстегнул её от стены.

— Больше этого не будет. — Сказал ей. — Софья, ты кормила её?

— Конечно покормила. И пирог сладкий она съела. Я специально на кухню сбегала.

Люся легла на бочок на своей постели и поджала коленки к груди. Я понял, что она хочет спать.

— Всё, Марк, иди. Мы спать ложимся.

— Всё, ушёл. Спокойной ночи Люся!

В коридоре меня ждали мама, Георгич, Стас, Илья и ещё несколько человек. В том числе и Ольга. Все смотрели на меня вопросительно. Я им улыбнулся.

— Всё нормально. Люся вернулась. Теперь она член команды.

— Как это? — Задал вопрос Илья.

— А вот так. Теперь она живёт с нами. Проявлять к ней только положительные эмоции. Она всё очень хорошо чувствует.

— Короче, мы обзавелись своим ручным диким, так? — Задал вопрос Стас.

— Нет, не так, Станислав. Она не животное. Она просто другая.

— Марк, ты уверен, что Люся не опасна?

— Уверен. Главное к ней не проявлять негатива и не пытаться сделать ей плохо. Вот и всё. Она очень умненькая девочка. Всё будет хорошо. Жить Люся будет с Софьей.

— Соня себе дочку нашла! — Усмехнулась мам.

— Точно подмечено, мам. Софья к ней очень привязалась за всё это время. Ладно, пойдёмте спать. Завтра разбор полётов с караулом. Они прошляпили Люсю!

— Засранец точно у меня умрёт на полосе препятствий. — Ругнулся Стас.

— Стас. Забей. Я думаю, что даже ты, мог пропустить момент, когда Люся появилась здесь. Просто надо поговорить. Её даже наши псы не учуяли. Вот он настоящий косяк.

— Посмотрим, Марк.

Народ стал расходиться. Я обнял Ольгу за талию.

— И чего прибежала? Я же сказал, оставаться в комнате.

— А я пописать пошла!

— Пописать могла бы и на втором этаже.

— А мне захотелось на первом и что?

— Кошмар, Лёля. Придётся мне тебя уволить из моей группы. Будешь здесь, под руководством свекрови постигать прелести спокойной и размеренной жизни за забором.

— Даже не думай.

— А то что будет, душа моя?

— Я подам на развод!

Засмеялся, утащил жену в нашу комнату.


Глава 10

Первым, как и планировалось встал кран на двух платформах. За ним броневагон с танковой башней. Третьим шёл сам бронелокомотив. Потом ещё один броневагон для личного состава из недостроенного бронепоезда. В нём должны были располагаться женщины и дети. Но учитывая, что вагон закрытый и всё же не так комфортабелен, решил за ним поставить простой купейный вагон. Это, чтобы люди могли всё же ехать, когда нет опасности, в более лучших условиях. Георгич и остальные со мной согласились. Нужно было только оборудовать окна решётками. Причём решётки должны были открываться изнутри, в случае если потребовалась бы срочная эвакуация. А то мало ли что. Пару таких вагонов отцепили от стоявшего на путях в Сортировке пассажирского поезда и прикатили их к заводу, где формировался эшелон. Вернее сначала пригнали один купейный и вагон-ресторан. Позже прикатили ещё один купейный. Народ работал с энтузиазмом. За купейным вагоном поставили платформу, на которую должны были загнать технику. Рассчитывал поставить здесь БМП-3 и наш «бардак». После этой платформы, должен был идти бронепаровоз от старого бронепоезда. Потом два броневагона от этого же бронепоезда, а за ними опять простой купейный. Следующим шёл вагон-ресторан. Да, мы же хотели ехать с комфортом, так почему бы и нет? За ним медицинский вагон с хирургическим отделением и десятком мест для больных, а после — вагон банно-прачечного комплекса. Очень удобно. Здесь была и баня, и прачечная. Следующим шли бронеплатформа, на которую вместо старой гаубицы М-30, не стреляющей, должны были установить нашу — Д-30. Потом опять платформа с техникой — ПТ-76, модернизированный и БТР. Следующим шёл третий музейный броневагон. В нём решили не селить людей. Мест и так хватало. Из него нужно было полностью всё выбросить и забить его боеприпасами к артиллерии и стрелковому оружию. Всё же броня, пусть и такая, это броня и может уберечь боеприпас от детонации, в случае попадания автоматных или пулемётных пуль. Далее, опять шла платформа, на которую хотел поставить «Тигра» и моего УАЗика. И опять платформа со спаркой, либо ЗПУ-2 из двух пулемётов Владимирова, или ЗУ-23-2 из спаренных автоматических пушек, калибра 23 миллиметра. А также автоматический миномёт «Василёк». Потом шла железнодорожная стандартная цистерна с питьевой водой на 60 тонн. Следом, два вагона со скотом. После, рефрижератор с заморозкой. Далее вагон с картофелем, вагон с консервами, крупами, мукой, солью, сахаром. За ней цистерна с дизтопливом, платформа с Камазом-баней и полевая кухня. И, наконец, последний, замыкающий броневагон с площадкой для ЗУ-23-2. Вот такой эшелон мы и стали формировать.

В старых броневагонах, которые оборудовали для людей, закрыли все пулемётные амбразуры, оставив только четыре, в каждом вагоне, по две с каждой стороны, в начале вагона и в конце. Тут нужно было установить турели, на которые монтировать пулемёты.

— Марк! — Обратился ко мне Георгич. Когда в одном из вагонов такие турели были уже установлены. Так же шёл монтаж новых спальных мест, которые мы содрали с пассажирского плацкартного вагона. — Ты какие здесь пулемёты хочешь ставить?

— ПКМ или «печенеги». А что?

— Лучше поставить другие.

— Какие?

— СГМы. Да, станковые пулемёты Горюнова модернизированные. Их приняли на вооружение в 1943 году. На замену устаревшим «Максимам». Они были на вооружении до шестидесятых годов, пока их не заменили пулемётами Калашникова.

— Я в курсе про этот пулемёт. Но зачем?

— Марк. У горюновского пулемёта две рукоятки, как у «Максима». Здесь на турели, из этого пулемёта может стрелять и женщина, и даже пацаны. Тут ведь не нужна будет прицельная снайперская стрельба. Достаточно просто создать свинцовый ливень, чтобы тати к эшелону не подошли. Вот пулемёты Горюнова с этим вполне справятся. Недаром многие страны используют наш ДШК, с двумя рукоятками, а не с пистолетной как у Утёса или Корда. Американцы используют свой крупнокалиберный «Браунинг», у которого тоже две рукоятки, как у ДШК и «Максима» и переходить на пистолетную рукоятку не собираются.

— Наверное ты прав. Ладно, в Артиллерийском посмотрим на складах. Они там должны быть.

Старую гаубицу с бронеплатформы сняли и выкатили за пределы ДеПо. На её место подняли и установили нашу Д-30. Развернули в боевое положение и закрепили. Очень даже не плохо получилось. Орудие вращалось на 360 градусов.

Ездили на базу каждые три дня — помыться, постираться. Девчонки с Андрейкой несли боевое дежурство в качестве наблюдателей и кашеварили. Люся вполне спокойно гуляла по территории базы, иногда уходя за её пределы. Но всегда к вечеру возвращалась. На кухне для неё специально оставляли поесть и что-нибудь сладкое, типа ягодного пирога или другой сладкой стряпни. За первую неделю оборудовали два старых броневагона, фактически превратив их в полноценные плацкартные вагоны, только прикрытые бронёй и не имеющие окон, кроме четырёх амбразур для пулемётов и вентиляционных отверстий, тоже закрывавшихся заслонками. Туалеты в них оборудовали унитазами, как в пассажирских вагонах. Имелись раковины. Заменили старые баки для воды. И покрасили в камуфляж. Мы вообще весь эшелон решили покрасить в камуфляж. На простых пассажирских вагонах приварили на окна решётки. Такие же решётки — на окна вагона ресторана и банно-прачечного комплекса. Спустя неделю, возвращаясь назад на завод с базы, заехали на Артиллерийское. Шли как обычно на БТР, «Тигре» и два грузовика — Урал и Камаз. Нам нужно было вооружение для установки в готовых вагонах и платформах. Урал тащил на прицепе миномёт «Василёк». Перед тем как выехать, связались с Василием, предупредили его, что идём на склады. На выезде из города он поджидал нас в «Тигре», это мы ему подогнали.

Остановились. Вышел из нашего «Тигра», Василий уже ждал меня. Пожали друг другу руки.

— Марк, что хотел спросить… Скажи, эти «дикие», точно сбиваются в серьёзные стаи?

— Точно. Нарвались на такую в «Белогорье». С десяток или больше приехали с нами, на крыше локомотива и вагонов в Усть Сибирское. Делай выводы, Василий. Если строить стены, то как минимум метров шесть в высоту. Те, что ниже, они перемахнут на раз-два. Мы сами из «Белогорья» еле успели свалить. Месяца полтора назад в Сортировке мы троих завалили. Двух мужиков и бабу. Но я говорил об этом.

— Да. Я помню. А здесь получается, что их больше десятка уже?

— Больше, Вася. Знаешь, мы тут с Софьей разговаривали, так вот, поначалу думали, что «диких» гораздо меньше, чем нас, имеющих иммунитет. Но Софи сейчас выдвинула версию, что как раз «диких» больше, чем оставшихся нормальных. Просто у них шёл период адаптации.

— Это как?

— Сначала бросались на всё что движется. Потом начали умнеть, сбиваться в группы по две-три особи. А теперь перешли на новый уровень. Появляются вожаки. Они и сбивают такие стаи. Остальные их слушают. Ну, по типу волчьих стай.

— Твою мать то их. Значит стены выше делать?

— Делать. Но стены то сделать можно, а что дальше? Жить как в осаде? Долго проживёшь так? А как продовольствие добывать? Ту же картошку выращивать, рожь, пшеницу??? Как сено для скота заготавливать?

— Может и обойдётся всё?

— Может. А может и нет. Тут 50 на 50. Мне такой расклад не нравится.

— Поэтому и уходишь?

— Уходить хотел по другим причинам, но сейчас всё происходящее, только укрепляет меня в моём решении.

— А думаешь туда, куда придёшь, там «диких» не будет?

— Либо не будет, либо их будет критически мало, и мы сможем от них избавится. Ладно, Василий. Нам ехать нужно.

— В Артиллерийское за вооружением?

— Ну а зачем ещё? Эшелон вооружаем.

— Помощь нужна?

— Пока нет. А что?

— Да ничего такого… Просто я вот тоже задумался, может свалить пока не поздно?

— Вась, это уже решай сам.

— А если захочу свалить, местечко для нас найдётся?

— Найдётся. Смотря сколько людей у тебя. Но предупреждаю сразу, пока будем вместе, играть по нашим правилам.

— Это я понимаю. А потом?

— А потом, как место найдём можете отселяться. Мы никого не держим.

— Ладно, я подумаю. С людьми посоветуюсь.

— Думай, советуйся.

На складах как обычно было тихо и пустынно. Первым делом проехали к технике, к танкам. Ряды ПТ-76. Модернизированных, с новой башней и новым орудием было с десяток. Нам нужен был один. Пока Георгич с ещё двумя стали выбирать танк и готовить его к движению, проехал на «Тигре» в сопровождении Камаза к складам со стрелковкой. Вскрывали склады с оружием времён войны и сразу послевоенного периода. Где они расположены, мы уже знали. Пулемёты Горюнова были упакованы в ящики. Один пулемёт — один ящик. Всё оружие было в смазке. Тут же были колёсные станки к ним. Загрузили в Камаз десять ящиков, плюс станки к ним. Понадобятся ли станки к ним не знал, но взял на всякий случай. Потом вернулись к складу, где были крупнокалиберные пулемёты. Взяли четыре ящика с Утёсами и парочку ДШКМ, образца 1946 года, модернизированные. На немой вопрос Ильи, сказал, что пригодятся. Посмотрим куда их можно присобачить на наш бронепоезд. Грузили патроны к пулемётам. Звенья к пулемётным лентам. Потом дополнительно загрузили снаряды к автоматическим пушкам калибра 23 миллиметра и патроны к пулемёту Владимирова. Забили Камаз и Урал под завязку. К «Васильку», который был прицеплен к Уралу, подцепили ЗУ-23-2. К Камазу подцепили две установки ЗПУ-2. Для начала хватит. Потом ещё вернёмся за боеприпасами. В том числе к гаубице и к танковым пушкам.

Прибыв на завод, продолжили работу. Эшелон был уже сформирован, всё необходимые вагоны, платформы и цистерны уже стояли на своих местах. Шла доводка. Укрепляли дополнительно платформы с пулемётными установками и пушечными спарками. ЗУ-23-2 установили на вращающуюся платформу последнего вагона. Колёса с неё пришлось снять. Проверили как крутиться — полный порядок, на 360 градусов.

Очищали от смазки пулемёты, как СГМ, так и «Утёсы» с ДШКМ. Потом монтировали их на турели в броневагонах. В итоге пулемётов Горюнова не хватило. Но на это плевать, решил поставить пулемёты Калашникова.

Медицинский вагон и банно-прачечный вагоны, пригнали от той же Сортировке. Там на запасной ветке стоял состав МЧС. Вот два вагона и отцепили.

Еще через неделю ударного труда, эшелон был практически готов. Все броневагоны ощетинились пулемётными стволами. При необходимости они убирались внутрь вагона. Один ДШКМ поставили на самой первой платформе, впереди. Обложили мешками с песком, для дополнительной защиты. Георгич, взяв Павла и ещё одного парня проверял бронепаровоз на предмет работоспособности. Залили воды в котёл паровоза, для чего пришлось искать водовозку и потом привозить воду из реки. Загрузили тендер паровоза углём, который пришлось возить с Сортировки. Там стоял товарняк, в котором как раз было несколько вагонов с углём. Повозились знатно тогда, были чёрные, как черти. Но тендер забили углём до отказа. Георгич что-то шаманил в паровозе пару дней, потом развел пары. Дым из трубы валил мама не горюй. Пришлось даже выкатывать весь состав из ДеПо. Но паровоз был в хорошем состоянии, из-за чего старый машинист был в восторге.

— Ну вот, Марк, так что теперь можем не бояться, что кончится соляра или бронелокомотив разобьют до нерабочего состояния. У нас есть паровая тяга.

Третью неделю дорабатывали то, что не успели и так по мелочи. Красили вагоны в камуфляж. Я прошёлся по эшелону. Из вагона в вагон, из вагона на платформу. Единственно, где приходилось спрыгивать на землю, это когда пришлось обойти цистерны, вагон с продуктами. Всё остальное проходилось внутри вагонов. К платформам, где должна была транспортироваться техника соорудили складывающиеся пандусы, по которым БТР, БМП или «Тигр» могли съезжать или заезжать на платформу в любом месте. К концу третьей недели, эшелон был готов к походу. Оставлять теперь бронепоезд без присмотра мы не стали, и там на время сбора урожая оставалась дежурная смена из трёх человек.

Сентябрь вступал в свои права. Готовились к уборке картофеля. Свежие овощи, выросшие на наших грядках, а так же в Строгово, несмотря на то, что деревня более чем на половину сгорела, мы уже заканчивали собирать. Оставалась морковь и свекла. Сам картофель на поле, мы уже во всю подкапывали. Ну а как? Свеженькой картошки хотелось. Да и прошлогодняя уже давно закончилась.

До того, как начался сбор картофеля, забивали вагон с продуктами. Коробки с консервами — говяжьей тушёнкой, свиной, с горбушей в собственном соку, сайрой в масле, килька в томате, шпроты, мясо птицы, голубцы, паштеты и прочее, возили как со складов Росрезерва, так и с оптовых складов в городе. Туда же, в вагон закладывали муку, крупы, сахар, соль в мешках, специи в коробках, консервированные фрукты и овощи. Вагон забили почти под завязку. Немного места я оставил для десятка коробок с воинскими сухпаями, которые хотел взять на складах Росгвардии. С учётом ещё и рефрижератора, куда в самый последний момент я планировал загрузить заморозку из Росрезерва, то голодными явно не будем. А ведь ещё у нас были и домашние заготовки, таже тушёнка, домашние колбасы, масло и сыры, которые делали на своей маслобойке. Но это в рефрижератор.

— Марк, — ко мне подошёл Георгич, — нужна ещё платформа.

— Зачем?

— Возьмём с собой Урал бортовой. Мало ли где мародерка по дороге подвернётся. Всё может быть. На бортовом всяко разно груз вывозить лучше, чем в БТРе или в БМП. Да и Стас мне говорил, что оборудование маслобойки и колбасного цеха хочет взять с собой.

— Ну, блин, начинается. По дороге возьмём.

— Марк, по дороге у нас времени может не быть. А так всё своё возим с собой.

— С Уралом согласен. Насчёт оборудования, посмотрим. Я подумаю.

— Подумай.

— Не тяжело будет тащить локомотиву такой эшелон?

— Нормально. Тем более мы же не будем лететь быстрее ветра, с курьерской скоростью. Идти будем аккуратно. Так что, потянет.

— На склады Росгвардии надо будет заехать. Сухпаи взять. Мало ли, вдруг по дороге в рейды придётся уходить. Да и боезапас к стомиллиметровкам нашей БМП загрузиться нужно. Часть боеприпасов уже загрузили в вагон. Но к БМП снарядов мало.

— Скатаемся. К Росрезерву, за заморозкой, когда думаешь пойти?

— Когда выйдем окончательно. Зайдём по дороге.

— Состав длинный, Марк.

— А мы весь загонять не будем. Отцепим ту часть, которая идёт после рефрижератора. Стрелку переведём и загоним состав задом. Загрузимся, выйдем на магистраль и подцепим оставшийся хвост.

— Мудро. Но прокатит.

Наконец наступила пора убирать картофель. Была середина сентября. Стояло бабье лето. Я от сбора картошки отмазался, под предлогом охраны эшелона. Мама только покачала осуждающе головой. Но я сделал физиономию кирпичом. Стас с Георгичем усмехнулись. Ну не крестьянин я ни разу, хоть убей. Со мной увязались, конечно же, супруга, которая категорично заявила, что мужа одного ни за что не оставит, а то мало ли что с ним случиться. Так же со мной пошёл Илья, который был тоже рад не копаться в земле. Так же Николай, Артём и Юрий, вояка. Плюс ещё двое парней. Мы по быстрому свалили на завод к эшелону, сменив там очередную смену.

По идее народа на картошке и так было достаточно. Тем более, картофель убирали трактором, точнее картофелекопалкой. Так что, ничего, справятся и без нас. А у меня дел ещё по горло было. Решил скататься до Росгвардии. Притащить оттуда сухпаи и боеприпас к БМП. Ну а что вату катать? Со мной пошли Илья, как бывший росгвардеец, Ольга, само собой и Юрий. Артём и двое парней оставались стеречь эшелон. Экипировались как обычно. У меня был АК-15, карабин, Глок-17 в нагрудной кобуре, по верх броника, в разгрузке и взял ещё «Стечкина», в набедренной кобуре. Ольга со своей неизменной СВДС, карабин и ГШ-18 в набедренной кобуре. Илья со своим АК-12, карабин и Глок-17. Юрий с АКМ-74, в новом обвесе, карабин и пистолет «Гюрза». Коля с АК-15, как и у меня, карабин, Глок-17 и «Стечкин». Он вообще копировал меня. Взяли с собой Урал. На грузовике пошли Коля и Юрий. Остальные в БРДМ. Илья за управлением, я в люльке за башенными пулемётами. «Бардак» шёл первым, Урал уже за нами. Улицы города как всегда пусты. Ветерок гонял по асфальту разный мусор. Всё так же в городе стоял запах разложения. Мы за городом, да на заводе постепенно стали от него отвыкать. Несколько раз нам попадались обглоданные человеческие кости и собачьи. Адская кормёжка продолжалась, несмотря ни на что. До части Росгвардии дошли без приключений на свою задницу. Открыли ворота и заехали на территорию. Сначала подъехали к складам с боеприпасами. Ольга забралась на крышу Урала, заняла наблюдательную позицию. Молодец она у меня. У неё это дошло до автоматизма. При любой остановке, сразу ищет себе снайперскую или наблюдательную позицию. Мы вчетвером стали таскать ящики с выстрелами к 100-миллиметрововму орудию БМП-3. Так же захватили несколько ящиков с ручными гранатами РГД-5, Ф-1, РГН и РГО. Больше брать здесь ничего не собирались. Оружие нам было не нужно, хватало выше крыше. Боеприпас к стрелковке имелся на Артиллерийском, кроме выстрелов к БМП-3. Этого мы там, как не искали, не нашли. Что было странно. Забив кузов, проскочили к продскладу. Закинули в кузов с десяток коробок с сухпаями. Ну вот и всё. Поехали к выходу. Перед тем как покинуть территорию воинской части, стояли и смотрели на здания казарм, штаба, складов. Сюда мы больше возвращаться не планировали. Взяли отсюда всё, что только можно было.

— Ну что, Илюха?! Прощайся. Больше мы сюда не вернёмся. А ведь мы здесь с тобой впервые увиделись, боец! — Я усмехнулся. Илья мне кивнул. Смотрел на свою бывшую часть. Я видел, как у него кадык скакнул вверх, вниз. Челюсти были сжаты, что аж желваки появились.

— Я год здесь отслужил. Тут всех своих парней, кто оставался, когда всё рушиться стало схоронил. Один остался. Не знал куда идти. — Он посмотрел на меня. — Спасибо, что ты, Марк, с мамой Вероникой сюда заехали. Если бы не вы, я не знаю где бы я был сейчас, да и был бы вообще. Скорее всего, уже меня не было бы. А так вас встретил, а потом Анну. Я считаю себя счастливчиком. Мало было выжить в этом аду, не заболеть и не умереть, как тысячи других. Но ещё остаться в живых потом. Когда здесь были все мёртвые. И дома вокруг завалены мёртвыми. Остались только банды, собачьи стаи, а потом ещё и «дикие». Так что я правда счастливчик!

— Всё нормально, брат! — Обнял его за плечи. Прижал к себе. — Впереди у нас ещё много геморроя и приключений на свою задницу!

Мы все засмеялись. Закрыли ворота и двинулись к своему эшелону. Проезжая по одной из центральных улиц, взгляд упал на задние банка, до катастрофы входивших в десятку крупнейших. Я сказал Илье, чтобы он тормознул. Мы остановились. Урал, шедший за ними тоже.

— Марк, ты что? — Сразу спросила Ольга. — Увидел кого?

— Нет. Мысля одна появилась. Надо проверить.

— Что именно?

— Потом скажу. Так, Оля, ты остаёшься здесь. Илья, садись в люльку за пулемёты.

— Марк, я тоже! — Ольга намеревалась покинуть БРДМ.

— Оля, по-моему мы с тобой договорились? Делаешь то, что я тебе сказал. Остаёшься!

— Ладно, как скажешь. Чего сразу орать?

— Твою душу, дорогая.

Выскочил из боевой машины.

— Марк! Что? — Крикнул мне Юрий.

— Коля, остаёшься за рулём. Юра, пошли прогуляемся.

Подошли к двери банка. Она была закрыта. Но это ерунда. Дверь стеклянная. Отошёл чуть и выстрелил в неё из автомата. Стекло посыпалось. Хоть и было толстое, но всё же не бронированное.

— Марк, что хочешь здесь найти? Неужто деньгами решил разжиться?

— Угадал, почти.

— Что значит почти?

— Бумажные деньги меня не интересуют. Ими сейчас даже зад подтирать я бы не рискнул.

— А какие тебя интересуют?

— Вот скажи, какое самое большое, в плане экономики, изобретение человечества?

Юрий подумал, потом посмотрел на меня вопросительно.

— Да хрен его знает. Я не экономист, я военный!

— Я тоже не экономист. Но такую элементарщину знать все должны. Самое большое изобретение человечества, в этом плане, это деньги!

— Я так и понял что ты зашёл в банк за деньгами. Вот только на кой ляд они тебе эти бумажки?

— Юра, ты не внимателен. Бумага мне на фиг не нужна. Я говорю о других деньгах. Вот скажи, сейчас цивилизация накрылась медным тазом. Всё, её нет. Но люди, пусть их и мало, но остались. Сбились в те или иные группировки.

— Ну?

— Каждая группировка захватила что-то, что осталось от погибшего мира. Но всё, что необходимо для жизни, ты захватить не можешь. Так?

— Предположим.

— Вот. Одни сидят на одном, другие на другом. Что в итоге произойдёт и произойдёт неизбежно, когда тебе нужно что-то, чего у тебя нет, но у соседа есть?

— Попытаются отжать это.

— Конечно попытаются. Но так сделают либо идиоты, либо те, кто уверен в положительном исходе такой акции. А если обе группировки одинаковы по своему боевому потенциалу? И победа тебе не гарантирована, а вот потери очень даже. А что сейчас является самым главным потенциалом и ресурсом?

— Люди.

— Абсолютно точно. А теперь ответь, ты бы стал рисковать своими и так немногочисленными людьми, ради призрачной надежды получить то, что тебе надо?

— Нет, не стал бы.

— Вот видишь. А тогда ответь, что в этом случае, произойдёт неизбежно?

— Начнут торговаться.

— В десятку.

— Марк, но при чём здесь деньги, если они обесценились? Кому нужна эта бумага? Тем более при таком раскладе торговля, скорее всего, будет осуществляться бартером.

— Конечно бартером. Так было на заре цивилизации. Но потом, как я сказал ранее, было совершено гениальное открытие. Кстати, по истории, вроде бы первыми придумали деньги финикийцы. А что такое деньги, Юра?

— Не знаю. Платёжное средство? Так?

— Юра, да это платёжное средство, бесспорно. Но в первую очередь, это аналог товара, который ты ранее использовал для оплаты по бартеру. С деньгами, тебе не надо таскать с собой товар, который может быть объёмен. Достаточно взять с собой деньги, которые более компактны и удобны. А что использовалось в качестве денег, до того, как в ход пошли бумажные ассигнации?

— Монеты.

— Правильно. А из чего делали монеты?

— Из золота и серебра. Ещё из меди.

— Бинго.

— Ты что, думаешь сейчас опять в ход пойдут золотые и серебрянные монеты?

— Я уверен в этом.

— Но золото и серебро сейчас не такая большая редкость.

— Не скажи. Если ты думаешь, что остались разные ювелирки? То да, они есть. Но там украшения. Причём содержание золота всего половина от веса изделия. 585 проба. Не фонтан. Но даже и их можно бы было использовать в качестве платежа. Но, думаю, распространения это не получит большого. А вот монеты с высоким содержанием золота и золотые слитки, очень даже. Так же сейчас серебро уже не будет добываться в таких количествах и его цена начнёт расти. Увидишь, как и цена золота. Сейчас идёт откат назад, в средневековье или вообще, где-то в древний мир, вплоть до пещерного уровня. Учитывай, что довольно много золота и серебра, станет просто не доступно. По разным причинам. В том числе и из-за «Диких».

— То есть, Марк, ты предлагаешь посмотреть тут на счёт монет?

— Именно. Монеты и слитки. Как золотые, так и серебряные.

Мы зашли в зал. Прошлись по нему. Было довольно чисто. Только кое-где на полу валялись какие-то листы бумаги. Подошли к выставочному стенду.

— Вот смотри, Юра. Монеты. В основном серебряные, так называемые коллекционные. Но видишь есть пара и золотых. Одна на 10 рублей, вторая на пятьдесят. Что золото, что серебро высшей пробы. Уверен, что здесь есть в хранилище и слитки. Пусть немного, но есть.

Ударил прикладом автомата по стеклу, закрывающему стенд. На пол посыпались осколки. Мы забрали все монеты в футлярах.

— Марк! — Услышал в наушниках жену. — Вы там что, умерли?

— Пока ещё нет. Что-то случилось?

— Нет. А что вы там делаете?

— Не поверишь, злато-серебро собираем! — мы оба с Юрием засмеялись.

— Вам больше делать нечего?

— Ты, как всегда, права, радость моя. Именно нечего.

— Марк! Это не смешно. Я волнуюсь!

— Не волнуйся, солнышко. Мы скоро придём.

— Юра, давай хранилище поищем.

Прошли внутрь служебных помещений. Наконец нашли. Дверь впечатляла. М-да, ломиком здесь не обойдёшься и гранатой тоже.

— Марк, ничего не сделаем. Надо фрезу мощную брать, которой и камень, и железо резать можно или газовую горелку.

— Я вижу. Давай возвращаться. Заодно в кассу зайдём. Там тоже должно быть.

Вернулись назад. Нашли кассу. Дверь вскрыли довольно быстро, она не была сейфовая, хотя и металлическая. Просто прилепили Ф-1 в районе замка и взорвали.

— Марк! — Заверещала гарнитура голосом супруги. — Что у вас происходит?

— Ничего не происходит. Дверь вскрыли.

Зашли в комнату кассира. Два сейфа. Обыкновенных. Закрытых. На хрен, тоже подорвали. Обождали пока осядет пыль. В воздухе кружили денежные купюры, ещё какая-то бумага. Воняло сгоревшей взрывчаткой. Так же загорелись некоторые бумажные листы и купюры. Затоптали огонь. Проверили. В одном из сейфов были деньги, бумажные — рубли, доллары, евро. На фиг не надо. В другом немного монет, в основном серебряных и часть золотых. Их забрали. Больше здесь брать было нечего.

— М-да, — резюмировал я, выходя из банка, — улов не впечатлил.

— Можно вернуться с автогеном и фрезой, вскрыть хранилище. — Сказал Юрий.

— Можно. Так и сделаем, но позже. А вообще нужно пробраться в настоящее хранилище.

— В какое это?

— Перед тем как меня ранили, и я вырубился на несколько месяцев, как-то смотрел передачу, где говорилось о том, где храниться золотой запас нашей страны. Так вот, две трети запаса хранилось в Москве в Центробанке. Золото в слитках и в монетах. Остальное храниться в Питере и в Екатеринбурге. В Питер с Москвой мы не пойдём, а вот Екатеринбург вполне можем проехать, если ничего не помешает и мы не уйдём южнее. Вот если туда попасть, то вполне можем заглянуть в хранилище там. Много нам не надо, но чтобы расплачиваться по дороге с местными аборигенами, вполне может быть. Ладно поехали на завод. Надо ещё подумать, с остальными переговорить.

Мы стояли возле входа в банка, как Ольга вновь обратилась ко мне по рации.

— Марк?!

— Всё, Оль, мы вышли.

— Марк, у нас гости!

— Где? — Я моментально стал озираться.

— Прямо по проспекту. Смотри, трое!

И тут я их увидел. До них было метров триста. Они двигались в нашу сторону. Очень быстро. Твою душу! «Дикие».

— Марк, — это уже Николай, — Сзади за нами, ещё двое.

Мы с Юрием оглянулись. Эти были ближе, метрах в ста.

— Юра в Урал, быстрее! — Вояка рванул со всех ног. Заскочил в кабину. Там их достать не могли. На окнах грузовика стояли решётки. Я заскочил в БРДМ. Илья переместился за управление. Стал крутить рукоятки наводки башенных пулемётов. Поймал в сетку прицела одного из тройки впереди. Нажал педаль электропуска. Крупнокалиберный пулемёт грохнул короткой очередью. По броне снаружи зазвенели пустые гильзы. Так как они двигались нам на встречу, уродца я накрыл. Его буквально разорвали на две части тяжёлые пули КПВТ. Остальные ускорились. «Бардак» двинулся вперёд, набирая скорость. Я на ходу пытался зацепить ещё кого-нибудь. Получалось откровенно плохо. Вот нам на броню запрыгнули. Я развернул башенку назад. Увидел, как на кабине Урала сидит один из «Диких». Стрелять было нельзя, так как мог разнести кабину грузовика в хлам. Коля рулил вслед за нами. Вскоре «дикие» соскочили с обеих машин и исчезли среди улиц мёртвого города.

Твою душу!!! Мля. Чуть было не напоролись на стаю. Мы видели пятерых. Одного я уработал. Но сколько их в реальности в этой стае, чёрт его знает! Совсем плохо.

Часа через два, когда мы были уже на заводе, перетаскивали привезённое в вагон с боеприпасами, со мной связались с базы.

— Марк, приём. Это Анна.

— На связи.

— Марк. Со мной связывались с Халтурино. Так вот, у них поисковая группа пропала.

— Когда?

— Вчера. Они надеялись, что группа прибудет вечером, край утром. Но так ни кто и не вернулся. Связи с группой нет.

— Группа на мародёрку выходила?

— Да. Им горючее нужно было. Они на одну из АЗС поехали, которая возле кольцовой на берегу реки. Но там ничего не нашли. Горючего мало было. Они поехали к Трактовой, через Петровский мост. После этого связь с ними прекратилась.

— Понятно. Как у вас там?

— У нас тихо.

— Как Люся себя ведёт?

— Нормально. До обеда по территории шарахалась, потом через забор сиганула и всё. Наверное, по лесу бегает. Она часто так делает.

— Наблюдайте за Люсей. Если что, она своих собратьев сразу учует. И если что, сразу в убежище, в оружейку. Там не достанут. И нам сообщите.

— Я знаю.

В клинике осталось всего пятеро. Анна, сидевшая на радиостанции, Софья с Люсей и ещё двое, женщина и мужчина. Остальные, даже дети были в поле в Строгово, на картошке. Туда мамаши даже трёх грудничков забрали.

Волевым решением приватизировал себе в первом купейном вагоне одно купе. Вообще, там я рассчитывал спать, если ничего не угрожало, с Ольгой, а так же там могли расположиться Илья с Анной. Все привезённые монеты сложил в коробку и оставил в этом купе. Кроме этого, данное купе, сделал своего рода штаб-квартирой эшелона.

Позже связался с Анной.

— Аня, приём.

— Слушаю.

— Передай в Халтурино, чтобы сами к Павловскому мосту не совались. Мы завтра утром проскочим, проверим заправки в том районе. Нам всё равно в город надо будет, это по пути. Поняла?

— Поняла. Передам.

— Что делать надумал, Марк? — Спросил меня Артём.

— Завтра пойдём в город. Надо в здание УФСБ заскочить, взять экипировку. Шлемы взять с забралами, наколенники, налокотники. Плюс вскрыть дверь хранилища в банке.

— Зачем тяжёлая экипировка?

— Если столкнёшься в прямом контакте с «диким», то тот же шлем может тебе жизнь спасти. Голову убережёт. И броников ещё возьмём. Ты как себя чувствуешь?

— Я в норме. Могу полноценно работать, как боец. Всё зажило.

— Хорошо. Завтра с нами пойдёшь.

— На чём пойдём?

— На бардаке. Я, ты, Илья и Коля.

— А я? — Ольга недовольно посмотрела на меня.

— А ты здесь останешься. Оль, не спорь со мной, пожалуйста.

Она помолчала, глядя мне в глаза, потом отвернулась. Обнял её.

— Солнышко, так надо. Прошу тебя. У нас ещё много с тобой рейдов будет.

— Хорошо, Марк. Я останусь.

Утром выдвинулись на БРДМ. АК-15 брать на этот раз не стал, взял АШ-12. Его привез ещё в первый день. Взял ещё карабин и Глок. Так же взяли с собой фрезу, которой МЧСовцы вскрывают бетонные и металлические перекрытия и автоген. Сначала по объездной выскочили на Трактовую и пошли к Павловскому мосту. Именно где-то здесь и пропала группа из Халтурино. По обеим сторонам дороги шли одно и двухэтажные здания. Всевозможные магазины, где торговали запчастями к технике от легковых машин, до тракторов и бульдозеров. Магазины с шинами,шиномастерские. Закусочные заведения. Тут же была и пара оптовых складов с продовольствием. Три автосалона и три АЗС. Возле одной из заправок увидели бензовоз, БТР-80 и грузовой Урал. Двери Урала и бензовоза были открыты. Так же был открыт и десантный люк БТР. Людей видно не было. Мы остановились в ста метрах от АЗС. Опять связался с Анной:

— База, приём.

— На связи. — Услышал девушку.

— Аня, узнай в Халтурино, на чём их группа выходила?

— Жди.

Через некоторое время связалась со мной.

— Марк, приём.

— Слушаю.

— БТР-80, бензовоз и Урал бортовой.

— Мы нашли их. На АЗС на Трактовой. Здесь недалеко за заправкой частный сектор.

— Что с ними?

— Пока не знаем. Близко не подходили. Но думаю, ничего хорошего. Двери машин открыты, десантный люк БТР тоже. Людей не видно. Будь на связи. — Илья, давай к АЗС.

Медленно подъехали ближе. В близи увидели валявшиеся оружие, АК-74 несколько штук и один РПК-74. И что самое поганое кровь. Засохшие лужи крови. Клочки одежды. Юрий сидел за управлением башенных пулемётов. Мы вышли вдвоём с Артёмом. У него за спиной был АК-12, в руках карабин КСК. Я держал в руках, прижав к плечу приклад АШ-12. За спиной карабин как у Артёма.

Я шёл первым, Артём за мной, страхуя меня. Увидели окровавленные клочья одежды. Мать вашу. На АЗС было тихо, только двигатель нашей БРДМ работал. Заглянул в Урал, хотя это было лишнее, но всё же. Кабина залита кровью. В бензовозе было чисто. Водитель скорее всего не успел запрыгнуть в машину. Потом подошли к БТР-80. Заглянул туда. Жесть. Всё в крови и часть человеческого тела. Обглоданная. Ощутил спазм тошноты. Отскочил от бронетранспортёра. Артём смотрел на меня. Я качнул головой в отрицательном жесте. От АЗС к частному сектору шло четыре кровавых следа, словно кого-то тащили. То, что живых не осталось, это было и ежу понятно. Проверять частный сектор было самоубийственно. Дал знак Артёму возвращаться. Отошли, прикрывая друг друга назад к бардаку. Десантный люк открылся и мы быстро залезли. Илья и Юрий смотрели вопросительно.

— Значит так, группа с Халтурина уничтожена. Её тупо сожрали. Ребята обкосячились. Можно понять водителей грузовиков, которые вышли и оставили двери открытыми. Водила бензовоза, даже не добежал до своей машины. В кабине чисто. В кабине Урала всё залито кровью. Заскочить успел, но дверь закрыть нет. Но вот почему они держали десантный люк открытым? Вот этого я понять не могу. Расслабились ребята, за что и поплатились. Это нам лишнее напоминание, что боевая техника должна быть всегда закрыта. Десантный люк открывать только для выхода и для загрузки назад. И то, только тогда, когда десант уже возле машины. Просто так держать боевую машину открытой нельзя. Дикий сумел заскочить в БТР и кончил там и водилу и того, кто сидел в люльке. Я видел кусок тела стрелка.

— Мать их всех. — Выругался Юрий.

Связался опять с Анной, обрисовал ситуацию. Сказал, чтобы В Халтурино своих не ждали. Они все умерли. Двинулись в город.

— Марк, смотри, на два часа, дикий! — Воскликнул Юрий, сидящий в люльке за управлением пулемётами. Я приник к смотровому окошку. Наконец увидел его. Он стоял чуть согнувшись, смотрел на нас. Потом появился второй. Это были мужчины и у второго в правой руке был кусок арматуры. Они проводили нас голодными взглядами. Я даже с расстояния почувствовал это. По спине пробежал холодок.

— Марк, я не понял?! У одного видел в руке кусок железа?

— Видел. Они всё больше эволюционируют. Уже не просто в ход пускают свои когти и зубы, но и учатся пользоваться примитивнейшими орудиями, типа палки или куска арматуры. Плохо дело.

Проскочили к зданию УФСБ. «Бардак» стал возле входа. Я и Артём вышли. Здесь я уже был в самом начале, поэтому прошли внутрь без проблем, всё время страхуя друг друга. Но внутри никого не было. Это радовало. Полностью прошарили всю оружейку. Обнаружил ещё два АШ-12. Забрали их. Так же забрали все патроны к этим автоматам. Забирали бронежилеты те же самые «Дефендеры-2», парочку из которых я приватизировал ещё в самом начале. На базе у нас были и другие броники, армейские, взятые нами ещё в Росгвардии. Здесь забрали десять штук. Взяли наколенники, налокотники, и с десяток шлемов. Шесть штук бронешлемов ЗШ-1-2, где лицо полностью закрыто прозрачным забралом, выдерживающего прямое попадание пули от ПМ и четыре штуки бронешлемов «Рысь-Т». Здесь лицо закрывалось не полностью прозрачным забралом. Часть забрала было металлическое. Прозрачная часть из бронированного стекла, была только перед глазами. Все десять шлемов были уже оборудованы гарнитурами для связи. Можно было взять и больше, но я пока решил взять столько.

Потом проскочили к банку. Встали возле входа. Некоторое время наблюдали за окрестностями. Ничего и никого. Вышли с Артёмом. По дороге мы с ним примерили по шлему ЗШ-1-2. Подтянули ремни, подключили гарнитуры к рациям. Я опустил забрало.

— Пошли. — Скомандовал Артёму. С собой взяли фрезу, её тащил я, а Артём автоген — горелку с портативным баллоном. Я таким резаком и вскрывал в своё время дверь оружейной комнаты в УФСБ. Дверь хранилища поддавалась плохо. Орудовали как фрезой, так и автогеном. Пока один работал, второй его страховал с оружием в руках. Артёму я отдал один из взятых в УФСБ АШ-12. Аппарат ему шибко понравился. Наконец дверь поддалась. Открыли её. Помещение четыре на четыре метра. Вдоль трех стен располагались ячейки. Каждая ячейка снабжена дверцей. Естественно всё было закрыто.

— Твою душу, это не то, что я хотел увидеть. — Сказал разочарованно Артёму, подняв забрало.

— А почему?

— Здесь клиенты банка хранят свои ценные вещи. Деньги наличными, например, драгоценности, документы, тот же компромат на кого-то. Понимаешь?

— А ты хотел найти сундук с золотыми монетами?

— Что-то в этом роде.

Артём усмехнулся.

— Ну раз мы уж сюда попали, что зря столько тут потели? Давай прошерстим ячейки. Может найдём что-нибудь для себя интересное?

— Давай. Что ещё остаётся делать?

Дверцы ячеек не были бронированы, просто металлические, поэтому взламывали их обыкновенным ломиком-фомкой. Конечно пришлось их курочить, но нам было не до эстетики. В ячейках в ящичках было довольно много денежных купюр, в основном валюта — доллары, евро, даже английские фунты и швейцарские франки. Этот мусор просто бросали на пол. Какие-то документы. Мы их даже не читали. Тоже бросали тут же. В паре ячеек нашли паспорта Евросоюза. Причем, в одной ячейки папорта были на одну и туже женщину, судя по фото, но на разные фамилии. В другой на мужчину и тоже на разные имена и фамилии. Кто-то готовился смазывать лыжи, но не срослось. М-да, неизвестно, где потеряешь, а где найдёшь. Из одной ячейки вытащили увесистую шкатулку. Открыли её.

— Вот ни хрена себе! — Выдохнул Артём. В шкатулке были золотые монеты — царские империалы, с ликом последнего русского императора Николая Второго. Монет было пятьдесят три штуки. Они были из золота высшей пробы. Так называемые царские червонцы. Кроме этого, там лежали золотые броши с драгоценными камнями — изумруд, рубин, бриллианты. Золотые браслеты, инкрустированные так же драгоценными камнями, серьги.

— М-да. Это мы удачно зашли! Шкатулку забираем. Серьги, браслеты и прочее женщинам отдадим. Монеты в казну. Выбирай Артём, что подаришь своей Валентине?

— Чёрт! Я такого никогда не видел. Только в кино.

— Возьми вот эти серьги и браслет с брошкой. Они с изумрудом, а у твоей Вали глаза зелёные. Как раз под цвет глаз.

— Ты что правда, вот так отдашь такое сокровище?

— Артём, это всё сделано для женщин. Как средство платежа может и пойдёт, но чем наши женщины хуже тех, кому мы будем платить за что-нибудь? Ничем. Пусть хоть сейчас поносят такую красоту. Почувствуют себя настоящей аристократией! — Я засмеялся. Артём тоже. Забрал серьги, браслет и брошку.

В одной из ячеек нашли по мимо трёх банковских пачек — две с долларами купюрами по сто баксов и одна, купюрами по пятьсот евро, два мешочка из чёрного плюша. Деньги выкинули. Подержал в руке один мешочек, который был побольше. По ощущениям понял, что там камушки. Раскрыл и немного высыпал себе на ладонь. Они засверкали в лучах наших фонарей.

— Ух ты! — Воскликнул Артём. — Алмазы! Так ведь?

— Так. — Ответил ему, любуясь игрой света. — Это огранённые алмазы, то есть бриллианты. — Камушки были не большие. Полюбовавшись ими, высыпал назад в мешочек. Взял другой, тот, что по меньше. Открыл и тоже высыпал часть на ладонь. Это были тоже бриллианты, но больше. Самый большой, размером с пятирублёвую монету, самый маленький с рублёвую монету.

— Не слабо! Красота какая. — Восхищённо проговорил Артём. — В живую никогда таких не видел. Сколько же это стоит?

— Стоило, когда-то. Сейчас у них другая цена. Но в любом случае они сгодятся, как средство платежа. Забираем. Камушки, судя по всему якутские, украденные. — Высыпал бриллианты назад и затянул мешочек вшитой шнуровкой. Сунул оба в шкатулку.

Опять стали дербанить ячейки. В одной ячейке обнаружили компромат на какого-то мужика. Фото, как он развлекается с молоденькими девочками в сауне. Там же лежала и флешка. Наверное, с видео.

— А я знаю этого фраера. — Сказал Артём, глядя на фото. — Депутат Госдумы от нашего округа. Чёрт конченный. Вот где ворюга был, мама не горюй.

— Да и хрен с ним. Это уже не актуально. Этот фраер, как ты сказал, давно уже боты закусил и гниёт где-нибудь.

Бросили фото и флешку на пол. Наконец в одной большой ячейке нашли современные серебряные и золотые монеты в количестве сорока штук в футлярчиках. Двадцать пять монет было серебряных и пятнадцать золотых. Больше ничего интересного для себя не нашли.

— Ну как улов? — Спросил Юрий, когда мы залезли в БРДМ. Показал ему шкатулку. Открыл. У Юрия и Ильи глаза от удивления расширились.

— Вот ни х. я себе! — Воскликнул Илья. — Круто! Настоящий клад!

— Есть такое. — Я усмехнулся. — В общем, не зря скатались. Давайте возвращаться.

— А может ещё в какой банк зарулим? — Предложил Илья.

— Может и зарулим, но не сейчас. Там по рации передали, что картошку возить начинают? Надо возвращаться. И в следующий раз наведаемся в госбанк.

— В сбер? — Уточнил Юра.

— Нет. Именно в госбанк. На площади его филиал.

— А почему туда?

— Туда могут свозить золото, добытое и купленное на приисках у нас, на севере. Либо шлих, то есть золотой песок и самородки, либо уже готовые слитки и монеты, которые льют из этого золота на местном золотообогатительном, или как он там называется, заводе. А оттуда уже отправляют в госбанк в Москву или в Екатеринбург.

— Понятно. — Сказал Юрий. — Поехали домой.

Возвратились без приключений на пятую точку. Около эшелона уже суетился народ. На бортовом Камазе привезли первую партию картофеля в мешках. Уже просушенного и готового к траспортировке. Грузили в специально для этого приготовленный вагон.

— Вы где шляетесь? — Задал вопрос Георгич. Он приехал с этим Камазом.

— В город прошвырнулись. Заодно нашли то, что осталось от поисковой группы с Халтурино. Они позавчера пропали.

— Где?

— На Трактовой. Возле АЗС. Техника вся залита кровью. Оружие их валяется. В БТР часть одного тела была. Обглоданного.

— Твою мать! — Выругался Георгич.

— Видели там «диких». Это они скорее всего помножили группу. Но знаешь, что самое неприятное?

— ???

— Один из них держал в руках кусок арматуры.

— Звери стали умнеть?

— Да. Используют примитивное оружие — палки, куски арматуры, труб и так далее. Учитывая, что физически они сильнее нас, то представь какой силы будет удар таким куском арматуры?

— Жёстким.

— Это слабо сказано. У вас там в Строгово спокойно?

— Да.

— Долго картофель убирать будут?

— Нет. Хорошо идём. Сразу сортировку делаем, крупную в одну сторону, мелкую в другую.

— Берём только крупную?

— Нет. Мелкую тоже. Стас сказал, что мелкой скот кормить будут.

— А нам вагона хватит?

— Должно. Но видишь, в чём дело, там попутно ещё рожь убираем, пшеницу, овес и ячмень. Они оказывается успели засадить ими несколько гектар.

— А это зачем?

— А ты муку из чего делать будешь, на новом месте?

— А овес с ячменём на фиг?

— Овес для лошадей. Ну и кашу овсяную никто не отменял. А ячмень тоже надо. Пиво варить, например.

— Да ёлы-палы. Этого пива везде завались. А у нас, что лошади есть?

— Марк, об этом ты со Стасом и своей матерью переговори. Лошадей вроде Стас обещал привезти. Но это ещё не всё.

— Не понял?

— Ещё сено есть в прессованных тюках. Его раньше накосили. Сено тоже грузить надо. Скот чем кормить будешь?

— По дороге выпускать, пастись будем. В чём проблема?

— Это не ко мне вопрос.

— Вот вашу то душу. Ещё один вагон или два цеплять? Да у нас и так состав уже большой! Зерно сушить надо, чтобы оно преть не начало. А это в элеваторах делают.

— Я в курсе. Вот прямо там и сушат. Погода хорошая стоит. Солнце видишь, как печёт, словно в июле! Пока такая погода стоит, будем сушить и складировать. В конце концов, наши предки именно так и делали. Когда элеваторов не было.

Я был жутко недовольный. Но спорить в этом вопросе со Стасом и матерью было бесполезно. Они твердили одно — надо! И хоть кол им на голове теши.

В течении недели возили картофель. Забили им весь вагон. Пришлось подгонять с Сортировки ещё два грузовых вагона. В один поместили прессованное сено, так же мешки с комбикормом для живности, забив его под завязку, во второй в самом конце грузили мешки с зерном и оставшуюся часть картофеля. У меня слов не было одни слюни. Да я лучше бы ещё одну платформу поставил с техникой или пулемётными установками. В итоге меня обозвали милитаристом и поджигателем войны. Я, конечно, был возмущён до глубины души, но решил не спорить. Милитарист, значит милитарист. Бес с вами.

Пока возили урожай, мы выбросили из купейных вагонов электрические титаны, где грелась вода для чая. Поставили туда другие, которые топились углём. Их демонтировали с тех пассажирских вагонов, где они ещё оставались. Такие же титаны установили и в броневагонах. Зато теперь горячий чай не зависел от наличия электопитания. Доделывали в эшелоне то, что ещё оставалось. Окончательно установили вооружения. Полностью забили броневагон с боеприпасами. Мало того, достаточно патронов складировали и в самих вагонах. В первую очередь в броневагонах. В купейных вагонах мне не дали расположить боеприпасы женщины во главе с мамой.

— Марк, ты совсем с ума сошёл? — Возмутилась мама, придя к первому купейному вагону во главе женского кагала. Я как раз пытался с парнями затащить туда ящики с патронами к пулемётам.

— А в чём дело?

— Мы хоть в этих вагонах нормально хотим ехать, а не переступать через твоё железо и спать на нём.

— Мама, патронов никогда много не бывает.

— Избавь, пожалуйста, нас от этого. Давай хоть пара вагонов будет по настоящему комфортабельными.

В итоге, махнул на это дело рукой, но затащил пару ящиков с боеприпасом в своё купе. Мама только покачала головой. Но я всем видом показал, что не отступлюсь. Это моё купе и надо, буду спать на этих ящиках. Тем более, я их положил под нижние спальные места, в багажное отделение. Позже тоже самое сделал и с остальными купе. Таким образом, боеприпас не мозолил глаза и никому не мешал.

С базы привёз крупнокалиберные винтовки «Корд» калибра 12,7 миллиметров и СВДК (снайперская винтовка Драгунова крупнокалиберная), калибра 9 миллиметров. Начал натаскивать жену стрелять из них. Лучше всего у неё получалось стрелять из СВДК. Всё же она была короче, чем «Корд» и легче. Но ничего и с большой винтовкой справлялась. Но это было уже на крайний случай. Закрепил за ней СВДК. Так же провёл апгрейд двум снайперским винтовкам СВТ-40, как и хотел. Заменил ложе и приклад на те, что были из полимерных материалов. Установил планку Пикатинни. Теперь винтовки стали легче и удобнее. Очень понравились. Из них тоже с женой стреляли с азартом. Познакомил Ольгу с устройством СВТ. Особое внимание её сосредоточил на газовом регуляторе. Именно из-за него в Красной армии не очень любили эту винтовку. Но если всё делать правильно, то он не подводил. Ольга сшила под СВТ два чехла. Хорошая девочка, сделала это без моего напоминания. Всё же ещё один вагон пришлось цеплять, дополнительный. Это было мне как ножом по сердцу, но ничего не сделаешь. Туда складировали оружие, которое скопилось у нас в оружейке, плюс то, что забрали из склада Росгвардии — ящики с АК-12, АК-15 и АК-74М уже тюнинговые. Гранатомёты и выстрелы к ним. Плюс туда добавил и боеприпасы, в том числе снаряды к танковому орудию на ПТ и броневагоне. Мины к «Васильку», ручные гранаты. Кстати, на складах в Артиллерийском нашли противотанковые советские гранаты РПГ-43, РПГ-6 и РГК-3Е. Две первые на вооружение Красной армии стали поступать с 1943 года и находились в строю до середины 50-х годов. Потом им на смену пришла РГК-3. И уже позже её заменили ручные гранатомёты.

Я смотрел на ящики с этими гранатами.

— Марк? — Обратился ко мне тогда Георгич. — Ты что на них смотришь?

— Взять хочу.

— Зачем? Тебе мало противопехотных?

— Не мало. Но эти обладают гораздо больше разрушительной силой.

— Марк, они 50-х годов выпуска. А вдруг у них взрывчатка уже не стабильная? Может сдетонировать.

— А мы сейчас проверим. — Взял три гранаты, по одной каждого наименования. Мы вышли из склада и прошли на пустырь. — Сейчас будем кидать.

— Твою душу, Марк!

— Всё нормально.

Я кинул РПГ-43. Чеку не выдергивал. Болванка упал метрах в двадцати от нас. Пока летела мы упали на землю. Тишина.

— Ну вот видишь, Георгич, взрывчатка стабильна.

— Марк, ты совсем рехнулся? — Я усмехнулся ему в ответ.

— Полежи.

Сам встал и кинул РПГ-6. Упал рядом с Георгичем. Опять тишина.

Встал и кинул так же РГК-3Е. Тут даже падать не стал. Эта граната имеет четыре предохранителя. Даже если выдернешь чеку за кольцо и уронишь, взрыва не будет. Ожидаемо, болванка, пролетев около 20 метров, упала на землю, чуть прокатилась и замерла.

— Вставай, Георгич. Взрывчатка стабильна.

Я потом покидал ещё. Ни одна не взорвалась. Отлично. Загрузили три ящика. По ящику каждого наименования.

С картофелем закончили. Но продолжалась жатва. Ещё потребовалась неделя, чтобы убрать всё, просушить сколько могли. Благо погода позволяла. Как только закончили, загрузили последние мешки в вагоны. Пошёл дождь. Словно сам господь помогал нам. Народ был уставший. Дня три отдыхали на базе. Отсыпались, мылись в бане, готовились к походу. Баня пока ещё не была загружена. Загружены на платформы были: БМП-3, танк ПТ-76/57 и мой УАЗик. Оставались БТР, наш «бардак», грузовой Урал и японский кран-борт Хино. Его тоже решили брать, он очень удобен для мародёрки, тем более всё равно платформу для Урала пришлось цеплять.

Люся спокойно гуляла по территории клиники. Иногда убегала в лес, но к вечеру всегда возвращалась. Сначала народ был напряжён, видя рядом с собой Люсю, но постепенно расслабился. Как только я приехал на базу, Люся моментально меня нашла. Подошла близко, смотрела в глаза. Я улыбнулся.

— Привет, Люся. Давно не виделись.

Она подошла ко мне ещё ближе, вплотную, потёрлась носиком о моё лицо. Оглядела меня всего. Потрогала мне щёки и… дотронулась до моего ножа. После чего посмотрела вопросительно. Все, кто были рядом ожидающе молчали.

— Люся, ты хочешь мой нож?

Девочка опять дотронулась до рукоятки моего ножа и вновь вопросительно посмотрела на меня. Я вынул нож из ножен. Хороший нож. Подал ей рукояткой вперёд. Она взяла его. Рассматривала, потом поднесла к своей левой руке. Я понял, что она хочет вновь порезать ей. Я положил ладонь на её ладошку, державшую нож. Покачал отрицательно головой.

— Не надо, Люся. — Взял её под руку и повёл на кухню. Народ пошёл за мной. Как раз готовили ужин. На разделочном столе лежала размороженная горбуша. Я подвёл Люсю к рыбе. Взял у неё нож и показал, как режу. Отрезал рыбью голову. Потом вернул ей нож. Люся поняла. Вжик. Горбуша распалась на две половинки. Я кивнул. В итоге Люся покромсала рыбу на мелкие кусочки. Смотрела на нож восхищённо. Потом на рыбу и опять на нож. Я протянул руку. Люся положила нож на мою ладонь. Улыбнулась и убежала.

— Марк, что это сейчас было? — Спросила у меня моя мама.

— Люся заинтересовалась холодным оружием. Пистолеты её не интересуют. А вот нож!!!

— Мрак, ты что хочешь? Люси дать нож? Ты соображаешь вообще?

— Мам. Люся сама по себе оружие. Она может убить голыми руками любого взрослого человека. Мужчину или женщину, без разницы. Либо нанести смертельные увечья, что одно и тоже. Но она ни на кого, до сих пор, здесь не напала. Надо просто научить её, что нельзя применять нож против людей. Вот и всё. Она очень умненькая. И я тебе говорил, что «дикие» начинают использовать в качестве оружия палки, обрезки труб, арматуру? Вот. Поэтому я не удивлён, по большому счёту, что Люся заинтересовалась холодным оружием.

Люся так и ходила в длинной майке до колен. Софья просто меняла ей майку по мере её загрязнения. Софья же и мыла девочку. Волосы у Люси стали отрастать. Они были светлыми. Причём отрастали довольно быстро. Были очень густыми. Софья постепенно стала их подстригать и заплетать косичку. Она вообще возилась с Люсей, как с собственным дитя. Сама Софи о своей семье ничего не говорила. Была у неё семья или нет, никто не знал. Зато я видел с какой любовью она смотрела на свою подопечную. И Люся отвечала ей привязанностью.

По мимо всего прочего народ запасался и одеждой. От нижнего белья, до верхней. Я набил свой УАЗик камуфляжами и тактической обувью. Ольга, посмотрев мой ассортимент одежды, скривилась и с одного из рейдов притащила кучу джинс, шорты, кроссовки и плетёнки. Всё сложила в наше купе. Это оказывается она притащила для меня. Для себя тоже, только более разнообразней, в том числе и платьев. То же самое делали и остальные, как я говорил. Потом был рейд, где женщины запаслись предметами гигиены, зубными пастами, лосьонами, мылом, стиральным порошком и детскими памперсами. Целый грузовик пригнали. Всё распределяли по вагонам. Туда же ушло постельное бельё — матрацы, простыни, наволочки, подушки, одеяла.

Стас привёз конскую сбрую, хотя самих коней не было. Я спросил его об этом.

— Марк, кони, это будущее средство передвижения. Сам же понимаешь. Я знал, где есть лошади. Надо было мне туда раньше наведаться.

— А сейчас поздно? — Он кивнул.

— Был я там вчера. Коней нет. Есть пара обглоданных останков и всё. Но это ничего не значит. Я надеюсь, что по дороге мы найдём коней. Я тут посчитал коров, бычков. Получается больше, чем мы можем увезти с собой.

— Тогда резать надо. Рефрижератор запустим и туда туши. Либо колбасу с тушёнкой сделать.

— Марк, колбасы уже до задницы. Тушёнки тоже. Свиней тоже много. Тоже резать нужно.

— А курицы, гуси, индюки? У вас же этого добра мама не горюй?

— Нет. С этими всё нормально, войдут. И овец резать не нужно. Не так много, как и коз.

— Тогда оставь поровну молочных коров и мясных столько, сколько войдёт, остальных под нож. Оставлять их здесь, всё равно обрекать на гибель.

— Марк, когда уходить будем?

— Чем быстрее, тем лучше. Через несколько дней октябрь начнётся. Сам понимаешь. Нам и так фартит. Посмотри какой сентябрь тёплый. Не уверен, что октябрь будет таким же.

— Эшелон же готов?

— Полностью. Хоть сейчас садись и сваливай.

К нам подошла моя мать и Георгич. Поняли сразу, о чём мы говорили.

— Марк, сынок. Тогда мы все тоже уже готовы. Все морально подготовились и уже живут, фактически дорогой. Назначай дату отъезда.

— Тогда, через два дня. Завтра, Стас, разберись со скотом. Завтра же запустим рефрижератор. После завтра посидим, отметим отъезд. И утром уйдём на завод. Оттуда уже выдвинемся. Перевозить народ только под защитой брони, то есть в БТР, в «бардаке» и в «Тигре».

На следующий день, утром я, Ольга, Илья, Георгич, Артём и Николай выдвинулись на БТР к госбанку, вернее к банку России. Всё же я хотел навестить его. С собой взяли фрезу и газовый резак с портативным баллоном. До центра города добежали довольно быстро. Подъехали к центральному входу. Двери были закрыты, но это не проблема. Вскрыли их фрезой на раз-два. Зашли в здание госбанка. Оно было большим, ещё сталинской постройки, четырехэтажным. Илья с Георгичем остались в БТРе, наблюдали за обстановкой. Оля шла со мной. На этот раз свою СВД она оставила в БТРе, как и я свой АК-15. В руках она держала карабин. У меня в руках был АШ-12. У Артёма, так же был АШ-12, у остальных карабины. Мы были в закрытом пространстве. В здании.

— Ну и, Марк? — Спросил Артём. — Откуда начнём?

— С цоколя. Как известно все хранилища делают в цоколе.

По лестнице спустились на самый нижний уровень. Оказалось, что вниз было ещё два этажа. Шли с включенными фонарями. Налобные фонари, плюс тактические под стволами карабинов и штурмовых автоматов. Спустились на самый нижний, подземный уровень. Стояла тишина. Мы прислушивались минут пять. Ничего. Внизу, сразу натолкнулись на решётчатую дверь. Она была закрыта. Коля зажёг газовый резак и срезал замок. Дверь открыли. Прошли метров пять по коридору и опять, сначала решётчатая дверь, потом металлическая. Решётку опять срезали быстро. А вот со второй дверью пришлось повозится. Чтобы полностью не расходовать газ, резак шёл с натугой, сталь двери оказалась тугоплавкой, мать её, завели фрезу. Пилили дверь по чёрному. Потом опять работали резаком. Сожгли почти весь газ, наконец дверь открыли. Провозились почти час. Несколько раз нас запрашивал БТР. Дверь была тяжёлая, сейфовая. Это было хранилище. Бумажные деньги — рубли, купюрами разных номиналов, иностранная валюта. А также монеты банка России. Но это были простые монеты. Они были в холщовых мешках, опломбированные. Этого добра нам было не надо. Увидели ещё одну дверь. Тоже металлическая. С ней сожгли последний газ. Дальше работали фрезой. Когда дверь вскрыли, фрезу нужно было менять. В вот в этом отсеке было то, за чем мы охотились. Тут на стеллажах лежали золотые слитки, немного штук двадцать. Весом по пять килограмм. С клеймом банка России, гербом и пробой — 999. Николай присвистнул. Взял в руки один такой слиток.

— Не слабо. Первый раз держу столько золота!!!

— Коля, не просто золота, а высшей пробы.

— Будем брать? — Спросил Артём.

— Конечно будем.

Кроме золотых слитков были серебряные, их было больше. А так же увидел ещё одни слитки. Сначала подумал, что тоже серебро, но они лежали отдельно и их было ещё меньше, чем золотых. Посмотрев на латинские буквы, означающие название металла, присвистнул уже сам — платина! Тут же на других стеллажах, аккуратными столбиками располагались монеты. Этому я обрадовался особенно. Взял несколько монет с разных столбиков. Монеты «Георгий Победоносец» номиналом по 25, 50, 100 и 200 рублей. Золото 999 пробы. На другом стеллаже лежали столбиками серебряные монеты «Георгий Победоносец», номиналом 3 рубля и 25 рублей. Такие же серебряные монеты кубка ФИФА 2018 года номиналом в 25 рублей и многие другие.

— Коля, в том зале есть мешочки с монетами. Короче, монеты высыпь из них, а мешки неси сюда. Артём помоги ему.

Парни вышли. Ольга стояла возле стеллажа с золотыми монетами. Рассматривала одну. Подошёл к ней.

— Нравятся?

Она оглянулась. Увидел улыбку у неё на губах.

— Не знаю. Но какое-то странное чувство, ощущение, когда их держишь.

— Согласен. Кажется, вроде сейчас они не имеют ценности, купить то на них ничего нельзя. Но всё равно, берёшь в руки и начинаешь чувствовать какую-то странную силу, что ли.

Ольга положила назад эту монету. Пришли Артём с Колей. Несли мешки из-под простых монет.

— Так, народ, в каждый мешок сгребаем монеты определённого номинала. Не путать. Понятно?

— Понятно.

— Всё поехали.

— Марк, а это что за монеты? — Услышал супругу. — Тоже серебро? — Я подошёл. Взял монету. Номинал 150 рублей банк России, на реверсе монеты надпись: «Эпоха просвещения». Год выпуска 1992. — Марк, а вот ещё. «Олимпийский век России». — Прочитала Оля. — А вот эти «Географическая серия». Тоже 150 рублей. Но их мало и выпущены они в девяностых годах.

— Это, Оля, платина.

— Ничего себе! Во, Марк, смотри, американские монеты. Номинал 100 долларов. Тоже же платина?

— Да. Не слабо. Это серия «Американский платиновый орёл». Серия выпускалась 20 лет, с 1997 по 2017 года. В разных вариациях. Много было выпущено. Десятки тысяч штук каждой вариации.

— А ты откуда знаешь?

— Да я когда ещё работал в полиции, у нас там один прибитый был по монетам. Так вот он один раз притащил вот такую монету. И рассказал об этой серии. Давай, Оль, складывай монеты в мешочек.

Сгребли все монеты какие были и золотые, и серебряные, и платиновые.

— Марк, смотри, тут тоже мешочки для монет. — Указал Артём посветив в правый дальний угол стеллажа. Так как тут было темно, то сразу их и не заметили. Мешочком было пять штук. Достали их. Они были опломбированы. Вскрыли. Во всех оказались царские николаевские золотые червонцы.

— Блин, ни фига себе!!! — Парни и Оля посмотрели на меня.

— Сразу скажу, я понятия не имею, почему эти монеты и в таком количестве здесь делают. Но скорее всего их скупали целенаправленно. Они ведь тоже из чистого золота. Вот банк России, наверное, их и скупал, для пополнения золотого запаса. Ну всё, друзья мои. Начинаем таскать.

Оля не таскала. Она контролировала с оружием в руках нас. Таскали мы. Сначала перетаскали все монеты. Потом уже и слитки. Георгич с Ильёй только таращились шокировано. Наконец загрузились.

— Марк, а что, другие этажи проверять будем? — Спросил меня Николай.

— Нет. Достаточно того, что уже нарыли. Всё это наше платёжное средство, на всякий пожарный. Нам хватит. Пора возвращаться. В этот момент с нами связалась Анна.

— Марк, приём!

— На связи.

— Вы когда вернётесь?

— Скоро, а что?

— К нам Василий приехал. Они хотят с нами пойти. Ждёт тебя для разговора.

— Понял, мы уже выезжаем. — Посмотрел на народ. — Ну вот. Нас прибыло. Не знаю сколько с Василием, но, как думаешь, Георгич, мест хватит?

— Должно хватить. Посмотрим.

До клиники доехали опять же без приключений. Дома нас ждали Василий и четверо людей с ним. Пришли на «Тигре». Мы поздоровались. Их уже покормили, время обед было. Нам же налили борща. Пока мы обедали, поговорили с Василием.

— Марк, короче, мы приняли решение идти с вами. Возьмёте?

— Сколько людей?

— Тридцать четыре человека. Мужчины, женщины, дети. Мужчин 12 человек, от 15 до 55 лет. 15 женщин и пятеро детей от полугода до 10 лет.

— Нормально. Влезите. Места есть.

— Марк. У нас живность есть. Вы же свою везёте.

— Вась, для живности места нет. Извини.

— А техника? Оружие?

— Какая техника?

— Тигр, два БТР-80, БМП-2, бортовой Камаз. Три джипа.

— БТРы, БМП и Камаз оставишь. На фиг не нужны. Джипы тем более, хлам. Оружие какое у вас? АК-74? Здесь оставите. Мы вам своё дадим. Есть АК-74М тюнинговые. Они лучше, чем ваши. Есть АК-12, АК-15. Пулемёты у нас тоже в избытке. Любые. Тоже получите. По сути, вам только себя взять и привезти. Всё остальное у нас есть.

— Марк, всё же живность жалко. Может придумаем что-нибудь? У нас и корма есть, сено.

— Вась. Мы свою скотину режем. Много. Корма и сено у нас три вагона.

— Марк. — вмешался Георгич. — Скотину можно в простой вагон загнать. Минуем заражённую зону, будем идти мимо «Белогорья» заскочим туда на маневренном тепловозе и отцепим один скотовоз.

— Георгич. Там, во-первых, мощная стая «диких», во-вторых, эшелон и так растянут. Локомотив потянет?

— Потянет. Тем более, мы забыли ещё кое-что. Техвагон.

— Что за техвагон?

— Фактически мастерская на колесах. Там и токарный станок и фрезерный и пресс есть. Конвекторы. Инструмент. Мало ли что в дороге чинить придётся. Я знаю, где такой вагон есть, у ремонтников на Сортировке. Где мы кран брали. А «тигр» куда ставить будешь? Платформу надо. А платформу ставить, тогда вместо БТР-80 пригнать ещё один БТР-82А или БМП-3. Благо людей прибавилось.

Мля, мне это не нравилось, увеличивать состав. Но Георгич с Василием стали меня уламывать.

— Марк, у нас ведь и свой урожай есть. Картошка, овощи, фрукты. Ягоду собирали. Варенье, компоты, джемы делали. Заготовки разные. Даже грибы есть. Маслята маринованные, грузди, рыжики соленые, лисички. Да много чего.

— Ладно. Картошку распихаем в мешках по вагонам. В тамбурах сложим. Овощи тоже. В вагон-ресторан поместим. Заготовки в рефрижератор. Чёрт, много всего.

— Ничего, Марк, прорвёмся. — Улыбнулся Василий.

— Мам, — обратился к матери, — пусть Стаса тормознут с резнёй скота. Скажи, что ещё один вагон для живности цеплять будем. Георгич, ты тогда собирайся, пусть тебя Вася до эшелона подбросит. Локомотив заводи, рефрижератор подключишь. Пусть холод нагонит. Заодно с вагонами разберёшься. Я тебе двоих бойцов выделю дополнительно.

— Добро.

Георгич уехал. С ним отправились ещё двое наших. С Василием договорились, что они подъедут всем своим табором прямо к эшелону. Стас успел завалить трёх бычков, одного борова и дойную корову. Туши разделали на части. Он подвесил их в холодильнике клиники, практически заняв его весь.

Сидели за столами на улице. Было уже не так тепло. Вечером уже прохладно.

— Марк, завтра вывозить отсюда будем всё добро. — Сказала мама.

— Начнём вывозить то, что хотим забрать. Баньку затопим в последний раз здесь. После обеда все вымоются. Посидим, отметим отъезд. А послезавтра утром уже уйдём окончательно.

— Марк, — тихо спросила меня Оля, когда уже лежали с ней в постели в своей комнате, — мы здесь предпоследнюю ночь. Завтра ещё одна и потом уйдём, так ведь?

— Так, моя хорошая.

— А что нас ждёт там, в будущем, на этой дороге?

— Я не знаю, Оленька. То, что дальше за «Белогорьем» для нас это Терра Инкогнита.

— Неизвестная земля?!

— Всё верно. Неизвестная земля. И идти нам долго. Тысячи километров.

— Значит, будет много приключений? — Она улыбнулась.

— Эх ты, искательница приключений. А если приключения будут страшными?

— И что? Разве здесь мало было страшных приключений? Это теперь наша жизнь с тобой, Марк.

— Да, ты права. Но это до тех пор, пока я не найду безопасное место, где мы будем жить и где ты родишь мне детишек.

— Тогда тебе придётся постараться, дорогой мой муж.

— В чём? В поиске безопасного места или в сотворении потомства?

— Во всём и в первом, и во втором. А потом и в третьем, и в четвёртом.

— Это как? Не понял, что за список?

— Список жизни. Со временем узнаешь. Давай, спи, мой герой!

С утра затопили баню. Женщины занялись стряпнёй. Все готовились. В общем-то у народа всё было собрано. Одежда, которой запаслись, уже вывезена и размещена в эшелоне. Оружие и боеприпасы вывезены так же. Ещё стояли три крупняка на своих пулемётных точках — два «Утёса» наверху и один на первом этаже. Эти будем убирать в самый последний момент. Оставались ещё продукты. Немного рыбы заморозки с Росрезерва. Мы туда иногда наведывались. Тушенка домашняя, колбасы, окорок и прочее, что приготовили сами.

Ближе к обеду со мной связалась Анна, сидевшая на связи.

— Марк, приём?!

— На связи. Что случилось?

— Со мной из Халтурино связались. Одним словом, к нам хотят присоединиться.

— Халтуринские? Да ёлки зелёные! У нас мест уже почти нет.

— Марк, там группа двенадцать человек. Шесть мужчин, три женщины и трое детей.

— Что-то мало их в Халтурино. Больше же было?

— Они там все и остаются. А эти с нами хотят уйти. Один из них военный, из тех кто там остались.

— А что так?

— Как я поняла, гибель группы на Трактовой внесла раскол в их общину. Основная масса никуда уезжать не хочет. Укрепляются. А эти решили с нами идти.

— Двенадцать человек мы разместим. Но с собой пусть ничего не берут. У нас всё есть. Так и скажи. Пусть приезжают сами с личными вещами и всё.

— Я поняла.

Анна отключилась, но через минут пятнадцать вновь вызвала.

— Марк, приём.

— Слушаю.

— Они согласны. Прибудут к нам в клинику на БТР-80.

— Пусть приезжают.

С мамой посмотрели друг на друга.

— Ну вот сын. Нас стало ещё больше, на 12 человек. Всё как ты хотел. Пойдём большой и до зубов вооружённой бандой. — Она засмеялась. Я тоже.

Глава 11

С утра меня вызвали в радиоузел. На связи был Георгич.

— Марк, доброе утро!

— Доброе. Ещё лучше бы было если бы ты меня не срывал с постели с самого сранья!

— А что так?

— Как что? Проснулся, у меня жена теплая и мягкая рядышком сопит. Испытал сильное желание исполнить супружеский долг. Только собрался, как ты долдонишь. Что случилось?

— Извини, что прервал. — Услышал смех. — Успеешь ещё. Какие ваши годы с Олей. Мы платформу установили. Место для БМП осталось. Будешь пригонять?

— Да. Сегодня пригонят. Нам только до мотострелков скататься нужно. Заодно и часть имущества притащим отсюда.

Чёрт, как бы не хотелось молодого тела жены, но время поджимало. Зашел в нашу с ней комнату. Посмотрел на Ольгу с сожалением. Она лежала в одной короткой майке и трусиках, раскинув руки в разные стороны и продолжала спать. Ладно, успеем с ней. Пусть спит. Надел куртку. Постучал в дверь комнаты Ильи и Анны. Сначала была тишина. Опять постучал. Вскоре дверь открыл Илья. Заспанный, в трусах.

— Марк, какого чёрта в такую рань?

— Подъём, боец. Хватит молодую жену тискать и по Сонной долине бродить. Нас ждут великие дела сегодня. Подрывайся. Я жду тебя внизу. Через 20 минут выдвигаемся.

— Куда? Мы же это, сегодня отмечать собрались отъезд?

— Отметим. И баня будет. Но сначала БМП ещё одну пригнать надо и часть имущества вывезти к эшелону. — Илья застонал. — Я не понял, боец? Команда не ясна?

— Ладно, всё. Уже иду.

Поднял Колю, Артёма. К нам так же вышел Вали. Я посмотрел на него.

— Вали, ты как? В норме?

— В норме, Марк. Всё уже зажило. Рёбра срослись. Рука тоже. Я даже на картошке помогал и с уборкой зерновых. Вы куда сейчас?

— К мотострелкам. Надо БМП, трёшку пригнать оттуда к эшелону. Ты, кстати, в армии служил?

— Служил. Мехводом на БМП. Только у нас БМП-1 была.

— Ты чего раньше то молчал?

— Ты не спрашивал.

— Вали, ты говорил, что техник?

— Да. Я после армии политех закончил, на автомехе. Последнее место работы главный механик на автобазе. Здесь работал.

— Прекрасно! Как смотришь на то, чтобы с нами скататься?

— Положительно. Надоело здесь сидеть. На уборку хоть съездил, развеялся.

— Вот и хорошо. Давай экипируйся, через 10 минут выдвигаемся. Завтракал?

— Нет ещё.

— Тогда через 15 минут выдвигаемся. Из оружия что у тебя?

— ПММ есть. Карабин дали и калаш.

— Семьдесят четвёртый, тюнинговый?

— Да.

— Можешь двенадцатый взять или пятнадцатый.

— Я посмотрю.

Позавтракав, стали грузится в БТР. Вали посадили за управление. Илья уселся за боевой модуль. Я подсказывал Вали дорогу до мотострелков. По пути увидели медведя. Он проводил нас удивлённым взглядом. Даже на задние лапы встал. Похоже давно людей не видел. Совсем из глухой тайги пришёл.

В воинской части, как ожидалось никого не было. Тишина и пустота. Подъехали к ангарам с техникой. Вали стал проверять готовность БМП к движению. С ним остался Коля. Остальные подъехали к складу с боеприпасами. Стали грузить в БТР ящики с выстрелами к 100-миллиметровому орудию боевой машины и к тридцатимиллиметровой автоматической пушке. Ну а что, раз есть место, почему бы и нет. Запас карман не тянет. Вернувшись, увидели, что БМП уже выехала из ангара. Перегрузили боеприпас в БМП. Забили снарядами зарядный механизм машины. Остальные ящики расположили в десантном отсеке БМП. Потом вернулись опять к складам. Вновь загрузили ящиками БТР. Уходя отсюда, огляделись. Всё. Сюда мы больше не вернёмся. Спасибо этому дому, как говорится. Закрыли ворота воинской части. И пошли на базу.

По прибытию, меня встретила недовольная Ольга.

— Ты почему меня не разбудил? — Сразу же наехала супруга.

— Оль, ты так сладко спала, что мне стало жалко прерывать твой чудный сон.

— Смотри ка жалостливый какой!

— Не ругайся. Мы просто за БМП катались. Ты завтракала?

— Завтракала.

— Умница. Готовься. Будем перегонять БМП к эшелону и грузовик с имуществом. — Обратился к матери. — Мам, надо загрузить то, что хотим с собой взять и что нам сегодня не понадобится. Туши говяжьи, ещё какое продовольствие. Оставить только то, что понадобится для вечернего банкета и завтра на завтрак. Остальное всё упаковать. Что ещё необходимо?

— Здесь медицинское оборудование хорошее, Марк. Может заберём?

— Мама, у нас там целый медицинский вагон с хирургическим отделением и рентгеном. Там хорошее оборудование. Новое.

— Жаль.

— Мам, мы всё с собой не утащим. Но хирургические инструменты, медикаменты, какие тут есть, перевязочный материал, это можем забрать. Мало того, по аптекам ещё прошвырнёмся, по дороге.

Начали грузить. По мимо всего, что я сказал, барахла набралось достаточно. Несколько швейный машинок, с ручным и ножным приводом, машинки для шитья обуви, с ручным приводом, несколько штук. Рулоны ткани, нитки, фурнитура. Я был удивлён. Оказывается, это Стас натаскал с мародёрки. Я спорить не стал. Всё грузили в бортовой Камаз. Примусы, кастрюли, сковородки, посуду. Оставили только одноразовую посуду на вечер. Я дурел. Загрузили пару мешков соли, сахара, крупы.

— А это на фига? У нас что, соли нет? Или сахара там?

— А что, здесь оставлять? — Мама была возмущена.

Загрузили из погреба, который успели в своё время вырыть, банки с соленьями, вареньями. Домашнюю колбасу, домашнюю тушёнку. Я стоял и чесал тыковку. Забили полностью Камаз.

— Не понял? А заморозку на чём повезём?

— Марк, надо в город скататься. — сказал Стас.

— Зачем?

— Фургон прикатить, для заморозки. Знаешь, японские такие фургончики, типа термосов. Я знаю, где взять. Тут не так далеко. Даже не в сам город, а к коттеджному посёлку. Там возле супермаркета я видел парочку таких. Нам хватит одного. Прикатим, всю заморозку туда погрузим. У нас ведь масло сливочное ещё, которое сами делали, рыба с Росрезерва.

— Ладно, бери «бардак» и пару человек.

Через час в клиникувернулся морпех в японском фургоне. И правда в него запихали всю заморозку. Вот только решёток на окнах кабины японца не было. Но решили, что для одного раза может прокатить. Сформировал колонну. Пока Стас катался, подготовили ленты со снарядами для тридцатимиллиметровки БМП. И ленты к её пулемёту. Загрузили боекомплект в боевую машину и зарядили орудия. Теперь БМП готово было к бою. Первой пошла она. За управлением был Вали. Оператором по управлению вооружением посадили одного из парней, знакомого с этим хоть немного. Он отстрелялся одним выстрелом основного калибра, потом дал короткую очередь из автоматической пуки и очередь из пулемёта. Я решил, что этого достаточно. За БМП шел Камаз с барахлом. За грузовиком японец с заморозкой и последним шёл БТР.

— Марк, — наставляла меня мама, — по дороге в аптеки зайдите. Как мы договаривались. Как разгрузитесь, сразу сюда и Костю захвати.

— Хорошо.

Ольга сидела рядом со мной в десантном отсеке БТР, пока ехали до города. Остановились возле первой же попавшейся аптеки. Я выскочил первым. В руках АК-15, за спиной карабин. За мной Коля, потом Артём и моя жёнушка. На этот раз она взяла с собой тюнинговую СВТ-40. Когда делал тюнинг винтовкам, даже сошки складные сделал. Были такие предусмотрены. Постояли, осмотрелись, прислушались. Ничего. Только двигатели работающих машин. Двери в аптеку были открыты. Понятно. Значит там всё разгромлено. Но проверить стоит. Первый, как обычно шёл я. За мной Николай, потом Оля и последним Артём. Он же остался при входе, контролируя его. В аптеке был бардак. Разбросанные флаконы с лекарствами, таблетки, гранулы, осколки разбитых ампул. Не понятно, для чего это делалось. Но у того, кто это сделал, уже не спросишь. Тут никого не было. И не было уже давно. Не смотря на бардак стали проверять аптеку, на предмет, что можно забрать. Лекарства смотрела Оля, как почти дипломированный медик. Те, которые сама находила и те, которые мы ей притаскивали. Какие-то сразу отбрасывала, какие складывала в тактический рюкзак. Забрали все упаковки с бинтами, которые нашли. А также упаковки с марлей и ватой. Одноразовые шприцы. Увидел, как Николай держал в руках упаковку с «Виагрой».

— Коля, что проблемы?

— С чем? — Он удивлённо посмотрел на меня. Ольга увидев, что держит парень, усмехнулась.

— С потенцией! — Я засмеялся.

— Нет проблем. А что?

— Так «виагра» как раз для тех, у кого проблема.

— Что, правда? — Посмотрел на Олю. Она кивнула. Он выкинул упаковку. — Оль, а тут ещё этот есть, — он вытащил из ящика прилавка ещё одну коробочку и начал читать, — «СпермаПлант»!

— Коль, это если у тебя и с этим делом напряг, то принимай эту штуку. И тогда твои живчики будут более шустрыми! Но ты вроде молодой парень!

— Коля, не слушай его. — сказала Ольга. — Это может быть и у молодых мужчин. Тут от возраста не зависит. Здесь другие факторы влияют.

— И что? Тоже брать?

— Бери. Мало ли кому пригодиться.

По дороге прошерстили ещё несколько аптек. Парочка из них оказалась вообще не тронутой. Неплохо втарились. Хотя многие лекарства, которые должны были храниться в холодильниках пришли в негодность, всё же набрали всяких разных.

На Трактовой, когда шли колонной, недалеко от той заправки, где погибла группа из Халтурина, БМП, шедшая первой, на ходу ударила из тридцатимиллиметрового орудия короткой очередью. Останавливаться не стали.

— Миша, что у вас? — Сразу же связался с экипажем БМП. Именно он управлял вооружением машины.

— Парочка «диких» была.

— Точно они?

— Точно.

— Зацепил?

— Похоже одного. Но не уверен.

— Если попал, значит точно кончил.

Всё же изменённые тут присутствуют до сих пор. Это напрягает. Вопрос был, что они тут до сих пор делают? Неужели им кормовой базы хватает?

Наконец, прибыли на завод, к эшелону. Увидел, как из трубы титана одного броневагона и трубы каменки банно-прачечного вагона идёт дым. Нас встретил Георгич. Поздоровались, обнялись. Вроде вчера только уехал, а я соскучился по старику. Хотя, какой он старик, шестидесяти нет ещё.

— Как вы тут? — Спросил его.

— Нормально. Две платформы пригнали и уже пристроили. Урал на одну платформу загнали и кран-борт. Пандусы доделываем. Пару вагонов для скота пригнали. Ну так, временно, пока до Белогорья не дойдём. Вчера ещё скатались, тут в пригороде, на рынок строительных материалов. Короче, пены монтажной набрали.

— Зачем?

— Запениваем щели в вагонах. Через грязную территорию идти.

— Как я смотрю, Васи ещё не было?

— Нет. Он завтра подойдёт.

— Георгич, к нам из Халтурина группа из 12 человек присоединится.

— Хорошо.

— Место точно есть?

— Есть. Но уже в притык. Если ещё брать будем, скученность может получиться. Тесно станет.

— Этого бы не хотелось. А что, баню топите?

— Да, парни топили. Даже уже помылись и напарились.

— И как?

— Говорят, что всё отлично. Довольные. Там и сама баня больше, чем у нас в Камазе. Они ещё, пока тут дежурство несли, холодильник установили в комнате отдыха. Пиво натаскали туда, лимонада, закуски к пиву.

Парни, стоявшие рядом с нами из дежурной смены, засмеялись.

— Марк, баня улёт! Мы и стираемся в прачечной уже. Всё удобно. Даже сушилка для одежды есть! Эх, ещё бы девчонок в баньку то!

— Скажи спасибо, что тебя сейчас Вероника не слышит. — Усмехнулся Георгич. — Она бордель на колесах не потерпит!

— Так я и говорю, пока здесь нет Вероники Антоновны, хорошо бы девчонок сюда. А потом то лафа закончится. Будем все строго блюсти правила морали. — Парни заржали.

Грузили в рефрижератор говяжьи туши, окорок, сало. Рыбу, что привезли с собой. В холодильники ресторана-вагона и в баном вагоне загрузили домашнюю колбасу, тушёнку, так же привезённые с базы. Выгрузили в медицинский вагон все привезённые лекарства и перевязочный материал. Была вторая половина дня.

— Георгич, всё, закругляемся. Ты едешь с нами. Локомотив глуши.

— А рефрижератор?

— С ним ничего не будет. Не растает. Он же как термос. Холод сохраниться до завтра, как нечего делать. Тем более, ночью уже холодно. Чувствуешь, как температура понижается? Ночью могут быть первые заморозки. А завтра утром уйдёшь первым рейсом.

— Добро.

— Парни, — обратился к дежурной смене, — ещё одну ночь побудете здесь. Завтра весь табор будет уже с вами. И ещё, в медвагоне медицинский спирт. Его не трогать!

— А зачем он? У нас и так тут хватает всего, чего душа попросит! — Они засмеялись. — Весь ассортимент спиртного.

— Ну и то, что бухать категорически запрещено, мне не надо вам напоминать?

— Да знаем мы, Марк. Мы же не враги сами себе. — Ответил старший смены Борис. — Так, в бане только пивка выпили и то без фанатизма.

Прибыли в клинику, когда солнце пошло на закат. Дни становились всё короче. Там уже во всю накрывали столы в самом здании, в столовой.

— Так, все сейчас в баню. Только вас ждём. — Объявила мама по нашему прибытию.

Я поднял руку как в школе на уроке.

— Вероника Антоновна, а можно мы Олей отдельно пойдём? — С серьёзным выражением лица, задал гражданскому руководству невинный вопрос.

— Очень смешно, сын. Но, конечно, вам, молодым в качестве исключения!

— Марк, зря от коллектива отрываешься! Не хорошо. — Сказал Артём и все засмеялись.

— Ничего, мы переживём. — Ответила за меня Оля.

— Тогда вы идёте первыми. Мы за вами. И это, молодёжь, без фанатизма там. Мы тоже хотим успеть попарится. — Ухмыляясь вдогонку, сказал Георгич.

С Олей мы успели в темпе попарится, посидеть расслабленно в парной. Вымыться. Никакого секса не было. Нам и так было хорошо. Тем более, Ольга сказала, что любовью если и заниматься, то лучше в своей комнате в постели. Я с ней согласился. К тому же парни ждали своей очередь на парную. Камуфляж надевать не стал. Оля мне протянула спортивный костюм и кроссовки. Усмехнулся. Попытался вспомнить, когда последний раз носил спортивный костюм? Правильно, когда вышел из комы и мы с мамой впервые выбрались в город на мародёрку. Вот тогда я последний раз и надевал спортивный костюм. Правда он был далеко не новый и не мой. Чуть маловат. Но в то время выбирать не приходилось. Вспомнил ещё и наше с мамой вооружение — пистолет ПМ, «ксюха» автомат и мамин карабин СКС. Это всё, чем мы тогда владели. По сравнению с тем, что имеется сейчас… М-да.

Когда с Олей вышли из бани, сказал мужикам, чтобы воду всю сливали до упора. Мыться больше никто не будет. И чтобы, когда закончат, баню оставили открытой. Надо, чтобы просохла нормально.

В столовой накрывали столы. Продуктов не жалели. Оставили на завтрак, остальное нужно было съедать. Все остальные продукты уже были вывезены. Стол ломился от блюд. Всего было в достатке. Салаты штук десять видов. Рыба — жаренная, малосольная, копчёная. Мясо, тушёное, варёное, заливное, даже шашлыки были. Курочка, тушёная с картошкой и с капустой. Плов. Фрукты, какие здесь растут. Выпечка всевозможная. Морсы, чай. Не плохо женщины подготовились. Мы особенно голодные приехали. Почти целый день ничего не ели. Ну и конечно спиртное. Водка, коньяк, виски, вино, сухое и креплёное. Когда все собрались в столовой, последние пришли парни с Георгичем из бани, расселись, налили по первой. Слово взяла моя мать, как представитель гражданской власти и старожил. Она встала.

— Друзья мои. Я хочу сказать такие слова. Мы прожили здесь долго, по меркам нового мира. Я с сыном больше года. Перевезла его, ещё когда только всё начиналось и никто не знал, во что всё, в итоге, выльется. Марка привезла, когда он был в коме. Я видела, как уходили отсюда люди в надежде спастись от вируса. Как умирали те, кто оставался. Я хоронила их. Вы все знаете это маленькое кладбище. И, в конце концов, осталась одна с сыном, не зная, придёт ли он в себя или нет. Я пережила здесь самое трудное и страшное время. Постоянно молилась. И господь услышал меня. Марк очнулся. Очнулся выздоровевшим. А после мы начали искать тех, кто выжил. Первого встретили Илюшу. Илья, помнишь?

— Помню, мама Вероника.

— А потом мальчишки привезли ещё людей. Костю, девчонок Олю с Анной. Андрейку. Гулю с малышкой. И эта клиника опять наполнилась голосами, в том числе и детскими. Для меня это была словно музыка, музыка сердца, моей души, ваши голоса. Это музыка жизни в мире хаоса и смерти. А после пошло всё по нарастающей. Станислав к нам присоединился со своими людьми. И мы превратились уже в уверенную в своих силах общину, которая могла противостоять всем, кто хотел причинить нам зло. Мы выстояли в схватке с нелюдями, бандитами. И вышли победителями. И оттуда пришли к нам люди. А потом мы стали играть свадьбы. Это настоящее чудо, после всего того, что нам пришлось пережить, через что пройти. Каждому из нас. Даже детям. И вот теперь мы уходим отсюда. Мы пойдём искать себе новый дом. Мы ничего уже не боимся. Нас много. Мы вооружены, сплочены и мы сильны. Нам предстоит долгий путь, опасный. Но мы к нему готовы. И я очень хочу, чтобы к концу этого пути пришли все живые и здоровые. Чтобы начать новую жизнь, где будет безопасно. Я очень вам всем благодарна. Я каждого из вас люблю и беспокоюсь. Каждый из вас очень дорог и ценен мне. За вас, мои хорошие.

Народ загомонил. Говоря маме в ответ слова благодарности. Но всех успокоил, потребовав тишины Георгич.

— Так народ, тихо! Глава администрации, мама Вероника сказала тост. Прошу всех выпить. Потом можете говорить, но соблюдая очерёдность, а не всем кагалом, кто кого перекричит. Мы же цивилизованные люди, друзья мои?!

Выпили. Народ застучал вилками и ложками, накладывая и насыщаясь. Потом слово взял Георгич. Тоже толкнул речь. Благодарил мою мать. Поблагодарил всех тут сидящих. Тоже выразил надежду, что мы найдём новый дом. Многие говорили. Наконец, очередь дошла и до меня. Хотя я сидел тихо, никого не трогал и никому ничего не делал плохого.

— Марк! — На меня смотрел Георгич. — Скажи ты что-нибудь. Ведь ты командир. Ты военное руководство. Многие тебе обязаны тем, что сейчас живы, сыты и в безопасности. При этом не являются рабами, крепостными или ещё кем, но только не человеком, а вещью, с которой можно делать всё, что угодно.

Пришлось подняться.

— Извините, друзья мои, но я не готовил речь, к столь торжественному событию. И я не спец по красивым речам. Первой, кому я хочу сказать спасибо, это своей матери, за то, что дважды подарила мне жизнь. Первый раз, когда произвела меня на свет младенцем. Она заботилась обо мне, кормила, любила, согревала. Второй раз, когда я отправился бродить тропой предков и чуть не остался там. Оно одна верила в меня, когда другие были уверены, что я никогда не вернусь. Потом эти, кто в меня не верил, сами ушли за грань, а я остался. И остался благодаря ей. Но даже вернувшись, без неё я бы долго не прожил. Мне ведь пришлось чуть ли не заново учиться ходить. Спасибо, мама. — Мама улыбнулась мне. — Вторая, кому хочу сказать спасибо, это моя жена. Она наполнила мою жизнь смыслом, после всего того, что я узнал, когда очнулся, выйдя из комы. Не просто стараться прожить один день. Не просто выжить и нарыть побольше ресурса, а посмотреть в будущее. Задуматься, что ждёт меня, моих близких, тех кто доверился мне? Что, в конце концов, ждёт моих детей, которых жена мне обязательно родит? И я понял, что надо жить не одним днём, а думать на перспективу. Не просто, что-то намародёрить, запастись оружием и жить постепенно дичая, а развиваться. Поэтому мы не даром, в своё время, запаслись учебниками средней школы и институтского курса. Всё это для наших детей, чтобы не росли дикими и неграмотными, как многие выжившие дети сейчас. Спасибо Оль. — Кивнул ей. Она улыбнулась. Погладила меня по руке. — Я благодарен вам, своим друзьям, соратникам и боевым товарищам. Благодарен, что вы есть. Что на вас, на каждого в отдельности я могу положиться, как на самого себя. И вы можете положиться на меня. За вас всех! — Поднял рюмку.

Мы хорошо посидели. Выпили, поели. Потом были танцы. Молодежь от души попрыгала. И не только молодёжь. Мама с Георгичем танцевали очень даже весело. Разошлись далеко за полночь. Самое главное я не напился в дрова. Всё было культурно.

Утром проснулся от того, что Ольга меня целовала.

— Лёль, от меня перегаром не пахнет?

— А от меня? Я тоже вина выпила.

— Лёль, что, любви хочешь?

— Хочешь. Мы же уйдём отсюда сегодня и не вернёмся. Надо отблагодарить это место. Я здесь стала твоей женой. А в эшелоне народа много будет, где мы там ещё уединиться сможем? Так что давай муж мой.

Сама была уже голая. Ладно, раз молодая жена просит, отказывать категорично не рекомендуется. Занялись с ней любовью. Она уселась на мне в позе наездницы. Ей так нравилось больше всех. Сделали с ней три подхода. Между ними целовал и гладил жену, которая лежала расслабленная и тихо млела.

Когда вышли с ней умываться. Стас посмотрев на нас, покачал головой. Я сморщился.

— Стас, вот только не начинай! Мы ночью спали!

— Спасибо и на этом. Ночью хоть отдохнули.

— Что, опять слышно было.

— Слышно, это слабо сказано! Марк, чего у тебя супруга такая голосистая? Может ты ей в следующий раз кляп вставишь?

— Сейчас наговоришь, Станислав! — Возмутилась Ольга. Морпех только засмеялся.

Мы позавтракали. Машины для перевозки скота уже были на территории клиники. Начали загонять туда скот. Погрузчиком стали грузить тюки прессованного сена, которые до дождя успели вывезти с поля и складировать под навесами. Загрузили сеном Камаз и Урал. В три машины с нарощенными бортами загнали бычков и коров. Быков отдельно, коров отдельно. В БТР, БМП и «Тигр» загрузились женщины и дети. Колонну сформировали. Первым шла БМП. За ней три машины со скотом. Следом «Тигр», за ним Камаз и Урал с сеном и последним БТР. Бардак» остался с нами.

— Георгич, — обратился я к нему, — всё время быть на связи. Если что, мы на «бардаке» подскочим.

Он кинул. Я на этот раз не уходил на выезд в сопровождении колоны. Ольга, Илья, Анна и ещё несколько мужчин оставались в клинике. Сена было здесь ещё на три ходки. Плюс зерно в мешках, ячмень, овёс и рожь. Работы было много. Так же не весь скот мы вывезли. А ещё оставались птица, свиньи, овцы, козы. Мама тоже отказалась уезжать в первую ходку. Сказала, что уйдёт отсюда в числе последних.

Кроме нас в клинике оставались и Люся с Софьей. Они должны были уйти с нами в последнюю очередь. Мы вообще не знали, как Люся отреагирует на поездку внутри бронемашины. Когда колонна ушла, Софья вышла погулять с Люсей. Девочка как обычно подбежала ко мне. Потёрлась носом о мои щеки. Осмотрела меня, трогая плечи и грудь. Потом вновь дотронулась до рукоятки ножа и посмотрела на меня вопросительно. Я улыбнулся. Сходил в нашу с Олей комнату. Принёс ремень, одел Люсе на пояс. На ремне уже были ножны с ножом. Одев ремень, застегнул его. Вытащил нож. Хороший нож, лезвие 12 сантиметров. Острый, как бритва. Люся взяла его в ладонь. Посмотрела на меня. Я кивнул. Показал, что нужно его вставлять в ножны. Потом вытащил. Опять вставил и опять вытащил. Люся повторила. Потом стояла и заворожённо разглядывала сталь клинка.

— Марк? — К нам подошла мама. — Ты хочешь Люси дать оружие?

— Да. Мы то ей ноготки подстригаем. А у её соплеменников они растут. Так что, случись не дай бог что, у неё будут когти круче, чем у других. И когти, вернее коготь и зуб.

— А если она на ком из нас испробует?

— Не испробует. Я когда ей свой нож давал, она же не использовала.

Люся начала играть с ножом. Мы наблюдали. Я протянул руку к девочке. Она замерла, глядя на меня, но потом отдала нож. Я показал ей разный хват. Обычный, когда нож смотрит в кулаке лезвием вверх и обратный. Показал, как работать ножом. Люся внимательно смотрела. Потом я отдал ей нож. Она повторила мои движения. Я кивнул. Люся улыбнулась, вставила нож в ножны и убежала в лес, перемахнув забор.

— Ну всё, Софья, — сказал Илья, — Люся убежала на охоту. Придёт или нет, до нашего отъезда?

— Придёт. — Ответила женщина, глядя вслед своей подопечной. Люся, несмотря на конец сентября, продолжала ходить в майке до колен. Больше никакой одежды на ней не было. Я спросил об этом Софью. Она пожала плечами.

— Марк, у Люси температура тела выше, чем у нас на шесть-семь градусов по Цельсию. Поэтому сейчас ей не холодно. Что будет дальше, я не знаю. Но интересно было бы понаблюдать, как такие как она будут переносить низкие температуры.

— Не вымрут, замёрзнув как мамонты?

— Не думаю. Я уверена их организм сумеет приспособится к отрицательным температурам. А вот как, это вопрос.

И ещё я заметил у Люси одну странность, которую раньше не замечал. Глаза были у Люси такие же как и у нас, за одним исключением. Радужка была круглой как у обычного человека, только очень яркой, ярко-синего цвета, а вот зрачок в обрамлении радужки был ромбовидной формы. Я спросил у Софьи, что за фигня? Ведь раньше у Люси зрачок тоже был круглым. София улыбнулась и пожала плечами.

— Марк. Это у неё так стало два дня назад. Я сама удивилась. Но почему так случилось сказать не могу. Я сейчас наблюдаю за ней. Есть мысль сделать кое какие тесты. Но у меня есть теория.

— Какая?

— Ты только не смейся.

— Да бог с тобой, Соня.

— Так вот, то, что она видит в темноте абсолютно, для тебя это не новость, так?

— Да, не новость.

— Но я думаю тут ещё есть кое-что. Люся видит в нескольких диапазонах.

— Поясни.

— В инфракрасном диапазоне, например. В ультрафиолете. И как стрекоза.

— Поясни, что за стрекоза?

— Люся видит, практически, на триста шестьдесят градусов, как стрекоза.

— То есть ей не надо поворачивать голову, чтобы увидеть кто стоит позади неё? Как такое возможно?

— Я не знаю. Может и не видит. Но я проводила тест. Вчера. Брала шарик от пинг-понга. Люся стояла ко мне спиной. Я бросала его ей в спину. И Люся мгновенно ловила его. Даже не поворачиваясь ко мне. Она просто выворачивала руку и ловила. Понимаешь? Как это она так видит, понять не могу. Всё же у Люси глаза не фасеточные как у стрекозы.

— А раньше она ловила?

— Нет. Тут, какой-то оптический фокус. Но какой? Мне бы понять это. Понимаешь, Марк, Люся вообще это… я даже не могу сказать простыми словами. Она настоящее чудо.

— Ты её очень любишь?

— Да. очень. Она мне как дочка. Самая любимая. — Софья посмотрела на меня. Улыбнулась. — Скажи, Марк, а разве ты её не любишь?

Я усмехнулся.

— Я тоже привязался к ней. Как к младшей сестре. — Софья кивнула.

— Она тоже к тебе тянется. Я заметила, что у вас какая-то связь. Она когда выходит гулять, всегда тебя ищет глазами.

— Понятно! — Услышал я голос Ольги. — Дорогой, как это понимать?

— Что? — Я удивлённо посмотрел на жену.

— Значит, как младшая сестра?

— Оль, ты чего? Ревнуешь меня к Люсе?

— Вот ещё! Просто вы так мило милуетесь, когда она к тебе подбегает. Трётся носиком о тебя, ощупывает, словно проверяя, всё ли на месте. Обнюхивает даже.

— Оль, она ощупывает плечи и грудь.

— Ну да. А ты что хочешь, чтобы ещё что тебе ощупала? Марк, ты кобель натуральный. Она маленькая ещё!

У меня челюсть на пол грохнулась. Я даже слов не нашел, что сказать. Софья тоже смотрела на Олю удивлённо.

— Оля, ты что такое говоришь?

— Да ладно, Софья. Я же пошутила! — Ольга засмеялась. — Забавно было смотреть на Марка, как он рот раскрыл, глаза вытаращил и застыл как памятник. Я даже отсюда слышала, как мысли в его голове ворочались со скрипом, потом зависли! Да, дорогой?

Кто был рядом, все засмеялись.

— Ну ты, Лёль, даёшь. Блин, я уж всерьёз стал за тебя опасаться.

В этот момент, Андрейка закричал с крыши клиники, где был его пост наблюдателя.

— Дядь Марк! Там к нам какой-то японский микроавтобус подъехал!

Все замолчали. Я посмотрел вверх.

— Не понял? Какой на хрен ещё микроавтобус? — У нас не было микроавтобусов. И наши союзники на них не ездили. Может это Халтуринские? Но нет, они на БТР должны были приехать. Дьявольщина, у меня только был Глок. Автомат и карабин в комнате! — Так, всем внимание! — Заорал я. — У нас гости! В ружьё! — Рванул к воротам, выхватывая пистолет из кобуры. За мной побежал Илья, так же выхватывая пистолет. И Оля. А вот у неё в руках была СВТ-40. Молодец солнышко. Всегда при оружии!!! В этот момент опять закричал Андрейка.

— Дядя Марк, там мужик вышел с автоматом и там ещё Люся!

Я ускорился. Твою душу. Если чужие, а Люся привыкла людям доверять и её не дай бог грохнут. Подбегая к воротам, услышал мужской вопль. Успел открыть калитку, как грохнуло пару выстрелов. Я даже видел, как мужик стрелял в Люсю. Убью тварь такую. Почему-то страх за Люсю подстегнул меня. Но то, что произошло дальше, чуть не вогнало меня в ступор. Автоматная очередь захлебнулась. Сам «калаш» вылетел из рук мужика и улетел в кусты кувыркаясь. Одновременно последовал удар и мужик отлетел на пару метров, перевернувшись через голову. Тут же услышал яростное шипение Люси. Увидел её. Она была зла как мегера. В её руке сверкнул нож и она прыгнула на лежавшего в отрубе мужика.

— Люся! — Заорал я. — Люся, нельзя!

Она приземлилась на мужчину. Левой рукой схватила его за горло, в правой был нож, подаренный ей мной. Она замерла, занеся оружие над жертвой. При этом продолжала зло шипеть. И тут я увидел, как на её майке, на правой стороне груди расползается кровавое пятно. Всё-таки ублюдок зацепил Люсю. Мля!!! Я подскочил к ним. Она продолжала яростно шипеть, удерживая мужика на земле.

— Люся, отпусти его! — Подошел к ней. Увидел как ромб в её глазах расширился. Опустился рядом с ней на колени. — Люся, сестрёнка, отпусти его. Он не опасен. Пойдём со мной. — Протянул руку. Ей нужно было оказать медицинскую помощь. Кровь уже начала заливать ей грудь. Она перестала шипеть. Я продолжал протягивать ей руку. — Люся, пойдём со мной. — Из ворот выскакивали парни с оружием. В микроавтобусе ещё были люди, смотревшие на нас испуганно. — Оля, со мной пошли. Люсю прострелили, мать их, бл. ь!

Мы пошли в клинику. Я вёл девчонку за собой. Она шла, держа нож в одной руке, второй держалась за мою руку и иногда скулила. Ей было больно. Мне самому от этого было больно. Ольга шла за нами. Прошли в операционную. Софья, увидев окровавленную девчонку, чуть в обморок не упала. Я быстро снял ремень и майку с Люси. В правом плече была дырка. На спине выходное отверстие. Гораздо большее, чем входное.

— Люсь, садись. — Сказал ей и взяв за талию посадил на операционный стол. Она продолжала сжимать в руке нож. — Люся, нож отдай мне. — Протянул руку. Она смотрела мне в глаза. Ромб в её глазах увеличился. Но нож отдала. Я положил его на стол рядом с собой. — Люся, Оля сейчас тебя подштопает. Потерпи. Прошу тебя. — Говорил ей. Гладил её по голове. Поцеловал в лобик.

— Марк, я не знаю, подействует ли на неё анестезия? — Сказала Ольга.

— Солнышко, делай, что должна.

Ольга поставила укол Люси. Та спокойно отреагировала. Потом Ольга зашила ей рану на спине. На плече просто заклеила лейкопластырем и перевязала Люсе всю грудь. Малая смотрела на меня удивлённо.

— Марк, у меня такое ощущение, что она боли совсем не чувствует? — Сказала супруга.

— Лёль, у них понижен болевой порог, это раз. Второе, ты ей поставила анестезию. Сама делай выводы.

Соня попыталась увезти Люсю к ним в комнату. Но девочка не захотела. В этот момент к нам подошёл один из парней. Он ел бутерброд. Люся, увидев бутер, протянула к нему руку. Парень завис.

— Толя, отдай бутер Люси. — Сказал я. Он протянул его девочке. Она схватила и затолкала его в рот. — Сонь, она есть хочет!!!

Тут же была моя мать.

— Так, Марк веди Люсю в столовую. Там от вчерашнего много осталось, сейчас мы её накормим.

Люся сидела за столом и ела. При этом залезла на лавку с ногами. Метала всё до чего дотягивалась в рот — мясо, рыбу, хлеб, курицу, колбасу, одним словом, всё, что мы ей давали. Тело у неё было поджарым. Маленькие груди, плоский животик и мышцы. Люся сидела голая. Майку мы на неё одевать не стали. Её вообще решили выбросить. Она была залита кровью девочки. В какой-то момент, Люся есть перестала. Сидела за столом, чуть покачиваясь. Её глаза стали закрываться. Движения стали вялыми. Я понял, что она засыпает. Взял её на руки. Она свернулась у меня в руках, сжалась в комок. Унёс её в их с Соней комнаты.

— У Люси начался, так называемый, откат. — Пояснила Софья, идя рядом со мной. Ей нужен покой, так она быстрее восстановится.

— Сколько она будет спать? — Спросил её.

— Я не знаю, Марк. Всё зависит от того, как быстро она восстановится. Насколько серьёзные повреждения у неё.

— Нам сегодня нужно быть в эшелоне.

— Я знаю. Не проснётся, повезём её спящей.

— Знаешь, я сказал Георгичу, чтобы он определил место в купейном вагоне вам с Люсей. Будете там вдвоём. Купе рядом с моим. Соседнее.

— Спасибо, Марк. Это правильно.

Когда вышел от Софьи, меня уже ждали пришельцы. Их разоружили. Хотя там разоружать то было. автомат у этого мужика и пистолет у одной из трёх женщин. Всё. Остальные были безоружные. Чему я сильно удивился. Мужчина пришёл уже в себя, потирал грудь. Это ему Люся, ногой припечатала. Их было семеро. Сам мужчина, ему было 39 лет, женщина, чуть его моложе. Две девушки не старше 20, парень 20–22 лет, и двое детей — мальчик и девочка, близнецы 10 лет. Парень был сильно избит.

— Так, дамы и господа. Вы кто такие и что здесь делаете?

— Мы с той стороны, из-за плотины.

— С Фрунзенского района?

— Да. Мы хотели к вам присоединится.

— К нам? У нас с вашим руководством вооружённый нейтралитет.

— Нет уже никакого руководства.

— Поясни?

— Диляру убили, как и её троих сыновей, двух племянников и ещё кого-то из её родни.

— Кто убил?

— Были у нас недовольные, что ими управляет женщина. Диляра хорошая была, умная женщина и беспредела не допускала.

— И это не нравилось?

— Совершенно верно. Была у нас группа, они даже её указания бывало игнорировали. А два дня назад её убили вместе с родственниками мужчинами.

— Короче, у вас произошёл переворот?

— Да.

— Кто теперь главный там?

— Некто Хан.

— Какой ещё хан?

— Он так себя зовёт. К нам пришёл три месяца назад с парой своих человек. Он из уйгуров. Очень плохой, жестокий. После этого девчонок, что там были, новые хозяева стали себе забирать. Насиловали. Кто не согласен убивали. Одному мужчине, Хану понравилась его четырнадцатилетняя дочь и он отказался её отдать, кожу срезали полосами. Сам Хан резал ножом. Потом отрубил руки и ноги. Мы решили бежать. Я оружие украл и машину.

Много у этого Хана теперь людей?

— Примерно 20–25 человек. К нему многие присоединились. У них не было выбора. Всех потенциальных соперников он сразу же убил.

— Оружия много?

— Автоматы АК-74, АКС-74У, короткоствольные.

— Я в курсе, их ещё «ксюхами» зовут. Пистолеты ПМ?

— В основном да. Есть парочка «Стечкиных». Пулемёт один, старый.

— Какой?

— ДП.

— Дектярь что ли?

— Да. С ними ещё в войну воевали. Диск круглый сверху. Охотничье оружие, помповики. «Тигр» броневик, на нём автоматический гранатомёт.

— Я знаю. Видел его, там АГС-17 «Пламя». А ручные гранатомёты есть?

— Есть. Видел три штуки сам. А сколько в реале я не знаю.

— Понятно. Плохие новости. Как вы нас нашли?

— Нам ваши указали. Они колонной пошли. Коров везли.

— Вы колонну встретили?

— Да, на кольце возле плотины.

— Они на плотину пошли?

— Нет. Мы им всё рассказали. Они пошли через центр города. А нам сказали сюда ехать. Скажите, вы уходите?

— Да. Сейчас имущество вывозим, скот, оружие, много чего.

— Извините, а вы куда уходите? В другой район города?

— Нет. Мы вообще уходим отсюда. На юг пойдём. У нас эшелон сформирован. Женщин и детей уже вывезли.

— Возьмите нас с собой. Пожалуйста. Если мы останемся тут, то погибнем. После вашего ухода здесь никто Хана сдерживать не будет. А дальше за вами воинские части битком набитые оружием и техникой. Они хотят сюда попасть. Нас казнят. И даже если мы сумеем спрятаться, у нас нет припасов на зиму. И к тому же, есть ещё монстры. Их зовут «дикими».

— Кстати, насчёт последних. Ты какого хрена в нашу Люсю стрелял?

— Простите. Я не знал, думал, что она одна из них. Она же не человек.

— Она человек, просто другая, изменённая. Ты что не видел, что она в чистой одежде, с ремнём на поясе и волосы у неё чистенькие и заплетённые в косички?

— Я увидел только её глаза и зубки. Больше ничего не успел заметить.

— Что с парнем, кто его так?

— Люди Хана.

— Мам, — обратился к родительнице, — людей покормите. Оля, посмотри парня. Что у него там. Пусть отдохнут. Уйдут с нами в последней ходке.

Люди были голодны. С жадностью ели салаты, что ещё оставались, домашнюю колбасу, печёное и жаренное мясо, тефтели. Особенно были рады яйцам, молоку, сливочному маслу и хлебу. Поинтересовался, почему? Неужели продуктов недостаточно? Оказалось, что они уже несколько месяцев живут на консервах. Есть крупы. Но, как и мука, всё это приходит в негодность. Якобы что-то пытались выращивать сами, на дачах за городом в их районе, но те, кто там этим занимался, исчезли. От них нашли только части тел. После чего, ездить туда не стали, всё бросив.

Потом нагрели титан, и они смогли сполоснутся. Через три часа грузовики и броня вернулись. Грузили оставшийся скот, птицу, сено. По словам вернувшихся, народ уже во всю обустраивался в эшелоне. В этот момент к клинике подошёл БТР-80. Это пришли Халтуринские. И их оказалось не 12, а пятнадцать. Ещё двое молодых парней и девушка пришли с теми, о ком договаривались заранее. Да, мать их. То думал людей мало будет, а тут уже перебор начинает получаться. Но не отправишь же назад?! Решил этих и те, кто пришёл с той стороны платины, отправить сейчас второй ходкой. Мы пойдём последней, третьей. Вывезем остатки сена, зерновых. Беглецы от нового царька уже спали, пришлось будить их. Подозвал Вали.

— Значит так, третью ходку, сюда возвращаются только БТР и Урал. И то БТР не наш, а восьмидесятка. Этого хватит. Урал загрузим сеном и остатками мешков с зерном. Практически, всё остальное уже вывезли. С собой сейчас заберёте баню. Она просохла уже полностью. Так, что ещё??? Вроде всё. БМП, наш БТР и «Тигр» грузите на платформы. А мы пойдём, БТР-80, Урал, «Бардак» и мой УАЗик.

— УАЗ тоже берёшь?

— Конечно. Это мой первый трофей. Машина зверь, пройдёт там, где волки срать боятся. Это я маме так в своё время сказал. — Мы посмеялись. — К тому же он забит всякими вещами под завязку, в том числе одеждой и обувью. Оля много чего там навыбирала. Оставлю здесь, она мне житья не даст.

Наконец, опять сформировали колону, и она ушла. Остались здесь моя мать, я, Илья, Ольга, Анна, Николай, Артём и Павел, один из людей Стаса, ещё со Строгово. Андрейку отправили вторым рейсом. И ещё были Софья с Люсей. Софья позже вышла к нам. Люся спала. В УАЗе кроме одежды у меня лежало и моё личное оружие. Не стал грузить его в общую кучу. Так как считал, что всё моё должно ехать со мной. Ибо не фиг. Там и АК-12 мой был, пулемёт РПК-16, пулемёт РПД, пятидесятых годов выпуска, но новьё, и пять дисковых магазинов, полностью снаряжённых к нему. Нравился он мне. АШ-12, парочка Глоков, которые ещё оставались у меня, не считая того, который сам носил, боеприпасы к ним. Винторез, СВД, выполненная по схеме булл-пап. Ольгины СВД, СВДК и СВТ-40. Но последняя была с ней. Ей вообще эта винтовка в новом обвесе очень понравилась. Кроме этого, боевой карабин КСК, пара охотничьих карабинов, которые еще в самом начали с оружейного магазина вытащил. Опять же боеприпас к ним. Уложили, сложив, один из остававшихся «Утёсов», два других запихали в БТР. Собрали все оставшиеся медикаменты и перевязочный материал, пару микроскопов, ещё какой-то медицинской лабуды, на которых настаивала Софья, для её исследований. Решил для Софьи отдать небольшую комнату в медицинском вагоне. Пусть изучает Люсю. Как сообщили с эшелона, к ним подошли люди Василия. Ну вот и всё. Все в сборе. Остались мы. Вечером, когда стало смеркаться, пришли БТР-80 и Урал. Грузовик загрузили оставшимся сеном и мешками с зерном. Собрались все за столами на улице. Я достал бутылку коньяка. Мама молча выставила одноразовые стаканчики. Всю посуду уже вывезли. Оля положила на стол шоколадку. Я налил. Взяв свой стаканчик, оглядел территорию клиники. Дизель генератор молчал. Его вывезли второй ходкой. Территория погружалась в темноту. Всё. Люди отсюда ушли и всё умерло. Все молчали. Зачем слова? Они уже давно сказаны. Мы выпили. Заели кусочками шоколадки. Разлил вновь.

— Ну вот и всё. — Сказал я, ни к кому не обращаясь.

— Марк, а выдвигаться по железке когда будем? — Задал вопрос Илья.

— Завтра утром. С рассветом. Небо затянуто, дождь будет, это хорошо.

— Почему? — Вопросительно посмотрела на меня жена.

— Потому, душа моя, что дождь прибьёт всякую дрянь к земле. Пусть немного, но это хорошо. Тем более, концентрация токсичной отравы уже в разы снизилась. Дожди её вымывают. Постепенно всё придёт в норму. Дрянь смоет дождями, что уйдёт в землю и там распадётся на компоненты. Часть река унесёт в море, где так же постепенно она будет нейтрализована.

— Сколько времени на это понадобится? — Сказал сам себе Артём, держа стаканчик с коньяком.

— Да сколько бы не понадобилось, сейчас время будет идти неспешно, как и тысячи лет до этого. Через пару сотен лет, здесь мало что уже будет напоминать, что тут когда-то властвовал человек. Люди буду смещаться южнее.

Допили бутылку. Аккуратно сложили стаканчики и пустую бутылку в урну для мусора. Они останутся тут навсегда. Их уже никто убирать не будет. Сомневался я, что здесь кто-то поселится. Мы встали. Мама поклонилась клинике.

— Спасибо тебе дорогая, что приютила нас. Что спасла сына моего. Что укрывала нас и давала кров. Не серчай на нас, что уходим. Так нужно. Прощай.

Я увидел, как у мамы на глазах появились слёзы. Подошёл к ней и обнял её. С другой стороны её обняла Ольга.

— Всё хорошо, мам. Всё будет хорошо.

— Да, сынок. Я тоже в это верю.

— Марк, — ко мне подошёл Артём, — тут два бензовоза, что стояли изначально, в них есть ещё немного горючки. Мы, конечно, залили дизель, но оставлять жалко.

— Жалко у пчёлки, Артём, а пчёлка на ёлке. Ты куда наливать горючку будешь? К себе в карман? Бензо и дизельгенераторы вывезли. Уже погрузили в эшелон. Залили несколько канистр с бензином, нам он для бензопил понадобится, если по дороге что-то пилить придётся. Всё. Больше нам не надо. В эшелоне целая цистерна с дизелем.

— Ну, так-то да. Тогда всё, выдвигаемся?

— Всё выдвигаемся. Вали, вы идёте на БТР первыми. За вами грузовик, мы на УАЗе за Уралом. Последним идёт «Бардак». Мама, ты едешь в «бардаке». Ольга тоже.

— Марк, я еду с тобой. И даже не говори мне ничего.

— Оля, БРДМ это всё же броня.

— Ну и что? Я с тобой поеду. Буду тебя охранять.

— Ладно, охранница. Смени на винтовке прицел. Установи ночник. Илья, Артём, вы в «бардаке» Анна тоже с вами. Пёрт, на Урале. Я с Ольгой на УАЗе. Всё, по машинам.

Сам прошёл с Софьей в её комнаты. Люся продолжала спать. Завернув её в одеяло, взял на руки и отнёс её в БТР. Туда же села и Софья. Очень надеялся, что Люся, проснувшись поведёт себя адекватно.

Расселись. Я сел за руль, своей тюнингованной «буханки». Ольга рядом на пассажирское сидение. Посмотрел на салон. М-да, забит до отказа. Ещё чуть и машина треснет.

— Что так смотришь, любимый? — Спросила удивлённо супруга.

— Да вот, смотрю и удивляюсь, и как только УАЗ не треснул?

— Не треснет, он железный, а нам в хозяйстве всё сгодится! Поехали.

По рации дал команду на выдвижение. Когда выехали за ворота, остановился. Посчитал, что оставлять их открытыми не нужно. Вышел из УАЗа и закрыл. Вот и всё можно ехать.

Выскочили к кольцу перед плотиной. Шли уже по темноте, с включенными фарами. И там нарвались на другую колону. Нам на встречу шло несколько джипов и один «Тигр». С «Тигра» сходу ударил автоматический гранатомёт. В ответ заработал КПВТ БТР. Мало того, сразу подключился наш «бардак». В два пулемёта Владимирова, они раздолбали «Тигр» в решето. Он загорелся. Начали долбить по джипам. Три джипа успели расстрелять, два свалили назад на плотину. Я выскочил из УАЗа. Ольга так же выскочила со мной. Винтовка упёрлась ей прикладом в плечо. Она моментально заняла позицию. Из «бардака» выбежал Артём.

— Это что за отморозки? — Спросил он, подбежав к нам с Ольгой.

— Не знаю. Но похоже это эти ушлёпки с той стороны.

— А зачем они в темноте, куда-то попёрлись?

— А я знаю? Может обдолбались какой хрени и погнали, куда шары сверлят. Пошли, проверим, есть живые или нет.

— После крупняка? Сомневаюсь.

— Всё равно надо проверить. Коля, — постучал пальцем по гарнитуре, — фонарём БТРа свети, нас ведёшь башенными пулемётами.

— Понял. — Услышал ответ.

— Всё пошли. Оля контролируешь отсюда. У тебя хороший сектор.

— Я поняла.

— Артём, пошли.

Двигались страхуя друг друга. Даже не смотря, что нас сопровождали башенные пулемёты БТРа. Николай светил нам фароискателем с боевой машины. Подошли к «Тигру». Этому трындец, как всем, кто там сидел. Выжить в железной коробке этой машины, после того, как по нему отработали два крупняка, было чем-то не реальным. Тем более, «Тигр» загорелся.

— Пошли. У него сейчас боекомплект к гранатомёту рваться начнёт.

Перебежали к трём расстрелянным джипам. В двух так же трупы. А в одном нашли ещё живого. Он хрипел и пытался зажать руками культю ноги. Пулей от крупнокалиберного пулемёта её ему оторвало ниже колена. Мы вытащили его из джипа. Она стал завывать.

— Артём, держи его. — Сказал напарнику. Сам полез назад в джип. У одного трупа, с развороченной грудью, где видны были обломки рёбер и искромсанные внутренности, вытащил из залитых кровью брюк ремень. Перетянули пленному культю, чуть выше колена. К нам подбежала Оля. Поставила мужику обезболивающий укол, чтобы он не загнулся раньше времени от болевого шока.

— На меня смотри. — Ударил его ладонью по щеке. — Вы кто такие и что здесь делали?

— Хан сказал, что надо ехать, за оружием и техникой. — Мы с Артёмом и Ольгой посмотрели друг на друга. Точно с той стороны. Из-за плотины. — Почему ночью? Днём не могли? — Вновь задал вопрос.

— Не знаю. Хан сказал, что здесь база ваша есть. В ней переночевать хотели и с утра идти.

— А где база, знали?

— Хан предположил, что в клинике, где бывшая воинская часть была.

— Какой умный хан ваш. Вы что, с нами воевать решили?

— Нет. Днём видели как ушла колонна. Мы знали, что вы собрались уходить. Просто ждали. Потом техника вернулась. Опять ушла колонна. Они все шли не через нас.

— И вы решили, что нас больше тут нет?

— Да. Воевать с вами никто не хотел.

— Зачем стрелять по нам начали?

— Я не знаю.

— Хан где сам?

— В «Тигре» шёл.

— Тогда тварь издохла! — Зло сказала моя жена. Она вообще с некоторых пор очень негативно относилась к средневековым титулам. — Тоже мне, ханы, бояре, князья. Уроды! Чтоб вы все сдохли, погань. — Ольга плюнула.

— Пожалуйста, помогите мне. Не за себя прошу, за сыночка. Один он у меня. Маленький пятый годок всего. Жена умерла от вируса. А мы выжили. Без меня умрёт.

— Извини, мужик. Но ваши проблемы, это ваши проблемы. Мы на самом деле уходим. Всё вывезли. Мы последние. Вы бы чуть подождали и всё бы у вас в шоколаде было. Но не срослось. Мы живые, а вы уже мёртвые.

— Пожалуйста. Там ещё дети есть. Вы же не звери. Они все погибнут… — мужик закатил глаза и отключился. Ольга потрогала пульс на шее. Кивнула мне.

— Жив ещё. Но надо операцию делать. Ногу ещё подрезать, избавив от осколков и грязи. Перевязка. Плюс переливание крови. У него большая кровопотеря.

— Что решил командир? — Смотрел на меня Артём. Ольга тоже ожидающе поглядывала. Но своего мнения не говорила.

— В клинику возвращаться смысла нет. Там уже нет электричества. Оль, он до эшелона доживёт?

— Я не знаю. Сейчас бинты принесу. — Она убежала. Вскоре вернулась, стала бинтовать мужику культю. Забинтовала плотно. Мы с Артёмом утащили мужика к нам с женой в УАЗ. Кое-как запихали его в салон, на тюки с одеждой.

— Марк, — Услышал в гарнитуре.

— Что?

— Люся проснулась.

— Понял. Иду.

Перебежал в БТР. Софья обнимала девчонку. Она поскуливала и крутила головой. Увидев меня, замерла. Я подсел к ним. Девочка потянулась ко мне. Я обнял её. Она потёрлась о моё лицо носом. Гладил её по волосам.

— Всёхорошо, Люси. Я тут рядом. Давай спи. Мы едем в новое место. Тебя никто не бросает. Смотри, мама Соня с тобой. — Софья благодарно мне улыбнулась. Поцеловал девчонку в лоб. — Люси, мне идти надо. Веди себя хорошо.

Покинул БТР.

— Как она? — Спросила Ольга, когда я залез в кабину УАЗа.

— Нормально. Проснулась, заволновалась в незнакомом месте не увидев меня. Увидела, вроде успокоилась.

Ольга только покачала головой и фыркнула. Я усмехнулся, глядя на жену. В полночь были уже возле эшелона. Основная часть народа уже отдыхала, разместившись в вагонах. Увидел, что шёл дым из дымоходов вагона-ресторана и банного вагона. Отлично, значит народ уже поужинал, помылся, кому надо было и отдыхал. Скот был в своих вагонах.

Мужика, которого привезли, сразу потащили в медицинский вагон. Илья с Колей объясняли остальным, что случилось по дороге. Ольга сразу стала готовится к операции. Действовала уже довольно профессионально. В этом же вагоне на одном из мест уже лежал первый пациент — парень, которого привезли беглецы с Фрунзенского района. Мало того, женщина, которая приехала с ними оказалась медсестрой. До всего бардака, работала в нашей областной клинической больнице. Я покинул с Артёмом вагон. Люсю увела из БТР Софья сразу же в подготовленное для них купе. А мне надо было решать вопрос — ехать на ту сторону, разбираться с остатками банды хана или плюнуть на это дело. Стояли кучкой возле эшелона. Все уже были в курсе.

— Марк, что решил? — Спросил меня Георгич, так же как ранее Артём.

— Не знаю я. Поздно уже. По ночи по городу шляться. Да и ночной бой он такой, не предсказуемый. Не хочу никого терять, если что. Нам идти далеко.

— Сынок, там дети.

— Мам, я не могу спасти всех детей, которые ещё остались в городе.

— Всех не можешь, но можешь спасти тех, о ком знаешь.

— Извините. — Ко мне подошёл тот мужик, который привез людей от Хана. — Марк, там есть женщина, она медик. Врач. Зовут Елена. Анестезиолог. В нашей областной работала. А у вас врачей практически нет.

— Марк, стрёмно, конечно, по ночи куда-то соваться, но самые важные сейчас для нас, это на самом деле врачи. А у нас только Ольга, жена твоя и то не окончившая мед и ещё из новеньких медсестра с медицинским образованием. А народа смотри сколько.

Подумав ещё немного, посмотрел на медицинский вагон. Там Ольга делала операцию, мужчине. Бл. ь, добрые мы какие-то.

— Ладно. Тогда идём прямо сейчас. БМП одну назад с платформы скатывайте. Идём следующим образом, БМП, две восьмидесятки, одна Халтуринская и одна, Василий, твоя. И наша БРДМ. Георгич, ты не идёшь.

— Почему?

— Ты у нас единственный машинист. Так что. С тобой, разговор окончен. Это приказ. Со мной идут Илья, Коля, Юра, оба Павла, Вали, Артём, Василий ты и возьми троих-четверых своих людей. Стас ты здесь. Мне выдели ещё троих. Думаю, этого хватит. С собой берём приборы ночного видения. На технике они уже есть. Да, и ты тоже идёшь. — Посмотрел на мужика, который сказал про медика. — Как тебя зовут?

— Тимофей. Да, конечно, я пойду. Всё покажу.

Посмотрел на Стаса.

— Выдай ему оружие. Готовность двадцать минут. Тимофей, сколько там людей?

— Мужчин?

Гражданских. Я имею ввиду детей, женщин?

— Вчера, вернее уже позавчера там было около двадцати пяти. Там и пожилые женщины, но таких мало, всего три. Остальные девушки и женщины от 16 и до 40 лет. Сюда же входят дети от месяца до 15 лет. Детей и взрослых примерно поровну. Это я не считаю мужчин. Но дело в том, что ещё столько же есть в другом месте. Раньше все подчинялись Диляре. А когда её убили, то те, кто жили западнее отказались идти под Хана. Он туда сунулся, но они отбились. Поэтому ему и нужна была техника и ещё больше оружия.

— Смотри Марк, хана нет. Он сгорел в «Тигре». Вернее, там сгорели его ошмётки. Всё же броневик не слабо издырявили. — Говорил мне Артём. — Но с ним явно не все его бойцы пошли. Часть осталась. Сейчас там у них идёт очередной передел. Надо ударить с ходу. Сейчас они не ожидают.

— Понимаю. Тимофей, где именно Вы базировались? — Достал из нагрудного кармана карту города, которую всегда с собой возил. Раскрыл её.

— Вот здесь. — Он ткнул в место, расположенной за, так называемым, посёлком гидростроя. — Там один интересный объект. Частная фирма строила для себя. Очень удобно. Во-первых гостиница, довольно удобная и самое главное может работать автономно. Даже если отключат свет и тепло. Есть большой склад, мастерские. Своя котельная, отапливается как углём, так и мазутом. Высокий серьёзный забор.

— Это там где пустыри были, по улице этой, как её, революционерки… Землячки, так?

— Всё верно.

— Там ещё где-то спорткомплекс построили, ну бассейн, тренажёрки и так далее.

— Да, да. Спорткомплекс от нас в полукилометре.

— Понятно. Знакомая местность. Хорошо.

БМП съехала довольно быстро с платформы. Заодно посмотрел, как работают пандусы. Остался довольный. Вскоре группа была готова. Все экипированы. Бронежилеты, это обязательно. У всех автоматическое оружие, плюс карабины и пистолеты. Рации с гарнитурами. Приборы ночного видения. Я не стал брать автомат. Взял «винторез», карабин и Глок-17. Артёму тоже дал «винторез». Спросил дивером может поработать? Решил вспомнить нашу со Стасом вылазку к бандитам.

— Можно попробовать.

Третьим диверсантом с нами пошёл Павел, из Строгово. Он службу проходил в разведроте. Мы надели камуфляж «ночь». Павлу тоже выдал оружие с интегрированным глушителем, но не «винторез», а автомат специальный «вал».

Ольга ещё оперировала, когда мы выехали к базе Хана. Ну и слава богу. Пусть отдохнёт, а то точно, за мной бы увязалась. Через час, заняли позиции в двухстах метрах от объекта. Здание было четырёхэтажным. Окна были, либо заложены кирпичами, либо закрыты деревянными щитами, оббитыми жестью. Свободными оставались несколько окон и на них были серьёзные решётки. В этих окнах свет не горел потому, что они были плотно зашторены. Слышался звук дизель-генератора. Но очень глухой. Здание было обнесено бетонным забором, метра два с половиной в высоту. Ворота закрыты. Так же заметили камеры наружного наблюдения. Вопрос в том — работают они или нет? Спросил об этом Тимофея. Оказалось, что работают. Отсюда другой вопрос — как входить? Громко и с музыкой, вернее со стрельбой, вынеся на раз ворота или зайти по-тихому? По-тихому может не прокатить, если запалимся на камерах. А запалится можем как два пальца об асфальт. Они были по периметру. Просматривали всю территорию., а также камеры контролировали и внутренний двор. Сидел думал. народ ждал команды. Заодно просматривали территорию из ПНВ и тепловизоров, установленных на технике. Никакого движения вокруг объекта не наблюдалось. Это было хорошо, так как не хотелось нарваться ещё и на «диких». А с ними в темноте бодаться себе дороже. Решил не рисковать. У нас было четыре коробочки. Отдал команду, чтобы взяли объект в двух сторон. БМП и один БТР встают напротив ворот. Второй БТР и «бардак» встают с противоположной стороны. Когда все заняли свои позиции, я решил подойти к воротам открыто.

— Марк, ты с ума сошёл? А если отморозки стрелять начнут?

— Тогда прикроете меня.

— Тогда лучше я пойду.

— Нет, Артём. Пойду я. Не суетись. Если что, сумею уйти вовремя. Но я думаю они захотят всё же поговорить. Не идиоты же. Тем более после потери «Тигра» другой нормальной техники у них нет. А у нас есть! — Вылез из БМП.

— Артём, сказал в гарнитуру, как только буду подходить к воротам, включишь фонарь на БМП.

— Хорошо.

Сами боевые машины стояли в ста-ста двадцати метрах. Возможно, нас уже засекли. Но на это было уже плевать.

Подошёл к воротам. Рядом с ними была проходная. Но она была закрыта. На БМП загорелся мощный фонарь, освещая ворота. Одновременно с этим, фонарь включили и на БТРе. Я постучал в ворота. Пиная ногой железо. Потом встал спокойно и стал ждать. Услышал, как кто-то подошёл с той стороны.

— Ты кто? — Услышал мужской грубый голос.

— Конь в пальто! У нас была с вами договорённость, вы не лезете на нашу территорию и паскостничайте нам, мы не лезем к вам. Всё по честному. Часа три назад, ваша банда залезла к нам и огреблась. И опять вы начали стрелять первыми. Вам не имётся? Первый раз, когда три ваших придурка решили сжечь нас недалеко от плотины ГЭС. В итоге два придурка сдохли, а один убежал. Второй раз на базе ОМОНа, нам пришлось сжечь ваш БТР и уничтожить ваших людей. Третий раз три часа назад. Ворота открывай по хорошему. И не вздумайте стрелять. Из моих людей пока что никто не пострадал. Поэтому я пока ещё с вами разговариваю. А не стал сразу ровнять тут всё с землёй. У меня четыре брони сюда подошло. Стомиллиметровое орудие и тридцатимиллиметровое наведены на вас. Плюс три крупняка тоже. И ещё мы сами, вооружены до зубов, лучше, чем вы. — Мужик за воротами молчал. — Что молчишь, горемычный? У нас был уговор?

— Был. Мы не хотели его нарушать. Мы думали, что вы ушли. Вы же хотели уйти.

— Но пока ещё не ушли. Ворота открывай. Я что с тобой буду через железо разговаривать?

— Подожди немного.

— У вас пять минут.

Я развернулся и пошёл к БМП. Когда дошёл до боевой машины, ворота открылись.

— Артём. — сказал в гарнитуру. — БМП здесь остаётся. К воротам выдвигается БТР.

Подождал, когда к нам подойдёт восьмидесятка. Залез на броню. Мы заехали в ворота. Из десантного отделения полезли мои бойцы. Плюс от БМП подтянулась группа бегом.

— Илья, Толик, подтягивайтесь сюда. — Сказал в гарнитуру. Это была команда второму БТР и «бардаку».

Во дворе перед входом в здание стояло более десятка человек. Мужчины. Все вооружены калашами. И две девицы, тоже с оружием. Спрыгнув с брони, подошёл к ним. Позади меня группировались мои бойцы. Посмотрел на аборигенов. В основном вооружение АК-74 или АКС-74У, то есть «ксюхи». А у одного был АКМ шестидесятых годов. А также у парочки были помповики. Красавчики, мать их.

— Оружие на землю. Быстро! — Рявкнул я. Никто из них не пошевелился. Они замерли. Ко мне подошёл Василий, с АК-12. Дал очередь в воздух.

— Что не понятно сказано? — Крикнул он. Народ словно очнулся. Мои бойцы полностью экипированные начали их окружать. Смотрелись они гораздо круче, этой разномастной шоблы. Как настоящее боевое подразделение. Василия и его людей успели экипировать и переодеть, чтобы они не выглядели как из войска батьки Махно. Все в цифровом камуфляже, с калашниковыми, прошедшими апгрейд, на которых стояли коллиматорные или оптические прицелы. Бронежилеты, шлемы.

Аборигены стали бросать оружие на землю. Подождав, спросил:

— Кто старший? Вашего хана мы грохнули. Фарш из него сделали.

Ко мне шагнул мужик в годах. Примерно, как Георгич. Кавказец.

— Как зовут?

— Дамир.

— Что значит твоё имя, Дамир?

— Совестливый, умный.

— Замечательно. Ну давай, Дамир, объясняй, что за дела происходят? Почему вы полезли к нам? И почему начали стрелять?

— Я там не был, на кольце. Но те, кто приехали, сказали, что не рассчитывали вас там встретить. Думали, что вы все ушли.

— А связаться с нами не могли? Мы частоты согласовывали с Дилярой.

— Диляры уже нет. Ты же знаешь. У тебя те, кто бежал к вам.

— Знаю, но это не отменяет договоренностей. Мне вообще плевать кто у вас рулит. Договоренность есть? есть. Она должна выполняться. Всё остальное ваши внутренние проблемы. Мы в них не лезем. Такой был договор.

— Я знаю. Я старшим стал, только недавно. В столкновениях с вами мы потеряли много своих мужчин. Тут осталось совсем немного. В основном женщины и дети. Ты хочешь их убить, Марк? Так ведь тебя зовут?

— Так.

— Что ты хочешь, Марк?

— Я пришёл сюда к вам забрать мальчика. Его отец выжил в той бойне на кольце. Правда он лишился ноги. И он просил меня забрать его сына. Он тут. Ему 10 лет. Его отца зовут Алексей Коновалов.

— Да есть у нас такой.

— Это ещё не всё. Мне нужен врач, анестезиолог. Женщина. Где она?

— Она у нас единственный медик.

— Мне плевать. Это ваши проблемы. Не мы начали, но мы закончили. И мы диктуем условия. Где женщина? — Я посмотрел на Василия. — Отправь людей внутрь. Заодно пулемёт заберут.

Четверо забежали в здание. Но тут, открылись вновь двери и вышла какая-то женщина. Она сошла с крыльца. Вышла к нам. Я смотрел на неё и видел хорошо знакомые черты.

— Марк, это ты? — Спросила она.

— Лена?

Она смотрела на меня и в глазах её были слёзы.

— Марк. Неужели это ты? — Она шагнула ко мне. Мама дорогая, Ленка! Но как она изменилась??!!! Ленка! Моя одноклассница. Самая красивая девочка в классе. Даже самая красивая на всём нашем потоке. Все мальчишки были влюблены в Снежную королеву, как её называли. И я не был исключением. Мало того, у нас с Леной даже чувства были. Мы встречались, целовались под луной и в подворотнях, держались за руки. Но не более. Постели не было. А потом, после выпускного, как-то наши дорожки разошлись. Она в мединститут поступила, я на юридический. Нет, мы ещё какое-то время с ней встречались, даже по взрослому, переспали с ней. И я был у неё первым мужчиной. А потом как-то всё сошло на нет. Причём по её инициативе. Я тогда пострадал как влюблённый юноша. А позже узнал, что она вышла замуж за какого-то бизнесмена, старше её более чем на 10 лет. И всё. Больше мы не общались. Она вышла замуж, а я так и бегал одиночкой, как волк-одинец. Наверное потому, что продолжал любить её. Потом ранение, кома, бардак не видел, очнулся в клинике, где кроме моей мамы никого не было. А потом я встретил свою Олю. Свою женщину, которая стала мне женой. Каждый из нас пошёл своей дорогой.

Она медленно подошла ко мне. Я увидел синяк на её лице и припухшие губы. И вообще она сильно изменилась. Смотрел на неё и сердце щемило. Нет, не от любви к ней, которая внезапно проснулась. Я любил свою Олю. Щемило от того, что кто-то имел наглость ударить её. Я видел слёзы на её глазах.

— Марк. Ты жив. Марк! — Она закрыла лицо ладошками и заплакала. Я обнял и прижал её к себе.

— Ленка. Не верю, что это ты! Кто тебя ударил? Скажи мне?

— Тот, кто ударил, того здесь нет. Он сдох, мразь. Я так поняла, на кольце вы их всех уничтожили, Марк. — Она уткнулась мне в грудь и плакала. Я её обнимал. — Спасибо тебе. Я так хотела, чтобы он сдох. И его убил ты. Мой ангел. Мой Марк.

— Он один из подручных Хана. — Сказал Дамир. — Он с самого начала на Елену имел виды. Но пока была Диляра, он ничего не мог сделать. Потом её убили. И он забрал Елену. Хан запретил её убивать. Она была медиком, нашим единственном, но её новый муж мог делать всё что хочет, только не калечить её.

— Лен. — Я продолжал её гладить по голове. — Всё закончилось, Я тебя заберу. Мы уходим, далеко, на юг. Всё будет хорошо.

— Ты правда меня заберёшь? — Её полные слёз глаза посмотрели на меня.

— Правда. Я, по сути, за тобой и приехал. И ещё за детьми.

— Марк, ты хочешь детей забрать? — Спросила она.

— Да. Понимаешь, Лен, у меня эшелон сформирован. Мы завтра, вернее уже сегодня, утром уходим на запад к югу. Готов забрать ваших детей. Они ведь в большинстве своём сироты. Так ведь?

— Так, Марк. У большинства родителей нет.

— Вот, я их заберу и мы уйдём. Ты идёшь со мной. И это не обсуждается. И, Лен, для тебя всё плохое закончилось. Поняла меня? — Она кивнула, по прежнему уткнувшись лицом мне в грудь. — Лен, соберись, девочка моя. Надо детей организовать.

Ленка подняла мокрое лицо, посмотрела мне в глаза.

— Марк, а куда мы пойдём?

— На юго-запад. Короче, на юг. Там, где всегда тепло. Где тёплое море. — Я увидел улыбку на её лице.

— Правда?

— Правда, Лен. Туда, где много солнца и где не надо будет ждать холодов.

Она сильно обхватила меня, прижалась.

— Спасибо тебе.

— Ну вот. А теперь давай, детишек организуй. Поможешь?

— Конечно. Они в большинстве своём на самом деле сироты. Но, есть те, кто с отцами или с мамами, которые уже здесь родились. А им можно с нами?

— Можно.

— Спасибо, Марк!

Дальше пошла техническая работа. Детей Ленка выводила парами. Маленьких совсем и старше. Я, конечно, всё понимал, но наши мелкие выглядели лучше гораздо, чем эти. В плане хорошо питались и одевались.

— Лен, а что так совсем у вас плохо? Мало одежды?

— Это в последнее время. После гибели Диляры. Хану это было не надо.

— Понятно. Но ублюдок ласты склеил технично.

Увидел Илью. Он тащил пулемёт, ДП. С круглым диском. И при этом улыбался счастливо.

— Илюша, — смотрел на него, — ты что, мечту всей своей жизни приобрел наконец?

— Марк, — завопил он, — зацени, вещь! Как в кино!

— Ты ещё заори, за Родину, за Сталина!

— Да ладно, Марк. Я давно хотел пострелять с такого. Это же жесть полная!

М-да, на самом деле жесть. Как дитё малое!

— Ладно, Илья, забирай себе девайс. Только Анне не показывай свою заинтересованность в этом стволе.

— Почему?

— Потому, что спать один будешь. Анна тебя выставит на раз-два, увидев твою любовь всей твоей жизни.

Народ ржал. Ко мне обратился Дамир.

— Марк, можно уйти с тобой?

— А зачем? Я всё оставляю. Владей!

— Нет. Здесь всё развалилось. Смысл? Нет его. Да и… — Он замолчал.

— Что и, Дамир?

— Да всё. Я не лидер. Не хочу участвовать вдрязгах. Я вообще учитель. Мне заниматься с детьми, это лучшее, что есть. Да, я принял сторону Хана. А как ещё? Всех подавили. Но, я хоть как-то мог воздействовать на Хана.

— А сейчас ты думаешь, что сможешь влиять на меня?

— Нет. Я хочу просто пойти на юг. Я буду поддерживать тебя во всём. Подумай.

— Ты понимаешь, что я не могу вам доверять?

— Понимаю. У нас есть двое особо приближённых.

— Реши проблему.

Дамир получил из моих рук АК-74. Взял, развернулся и дал очередь. Двое загнулись. Лена, глядя на меня, кивнула.

— Хорошо, Дамир. Но ты же понимаешь, что у меня ты никто. Просто человек?

— Понимаю. Мне достаточно чувствовать себя человеком.

— Ладно собирайся. пусть собираются все те, кто захочет уйти. Но предупреждаю, там наши правила и законы. Их нарушение будет очень жёстко караться…

К эшелону подошли уже на рассвете.

Я устало выпрыгнул из бардака. Меня встретила мама.

— Мам, ты вообще спишь?

— Сплю, сынок, не беспокойся! Детей привёз?

— Привёз, мама! Это обалдеть, кого я встретил!

Из купейного вагона выскочила Ольга.

— Марк! — Возмущённо воскликнула она.

— Так, солнце всей моей жизни, не начинай. Я и так устал. А если ты мне сейчас мозг выносить будешь и кровь сворачивать…

Оля обняла меня, прижалась.

— Не буду. Просто я очень волновалась за тебя.

!


Глава 12

— Мам, людей разместить нужно. Детей особенно. Баня горячая?

— Баня немного остыла. Но помыть детей хватит. Но, Марк. Ночь, ребятишки уставшие. Лучше спать их сейчас положить. А вымоем утром. Сейчас баньку подтопят. Заодно остальные вымоются.

— Это уже тогда после того, как пройдём грязную зону. Не раньше. А накормить?

— Накормим. Но утром. Сейчас поварская наша смена приступит к готовке завтрака. — Мама посмотрела на свои часы. — Через час. Но там есть остатки ужина. Так что в вагон ресторан пусть идут те, кто хочет есть. Марк, а ты кого привёз? Ты же сказал, что встретил там кого-то.

— Елену.

— Какую Елену?

— Коломенцева. Помнишь? Одноклассница моя?

И тут мама увидела её. Елена стояла возле БТР, в котором привезли часть детей. Взрослые в основном приехали в двух джипах и микроавтобусе. А детей мы везли под защитой брони. Глядя на Елену, моя мама прикрыла рот ладошкой.

— Леночка?! — Позвала она молодую женщину. Всё верно, мама хорошо знала эту мою одноклассницу. Всё же у нас с ней любовь юношеская была. И Ленка часто у нас дома бывала. Лена оглянулась и увидела мою мать. Замерла.

— Вероника Антоновна?! Вы живы?

— Жива, Леночка. И ты тоже выжила в этом кошмаре. Радость то какая. — Они обнялись. Ольга, поглядев на Елену, перевела на меня свой взгляд. Смотрела вопросительно.

— Кто это?

— Моя одноклассница. Анестезиолог. Так что, будете с ней в паре людей штопать.

— Только лишь одноклассница, Марк?

— И моя бывшая первая любовь. Да ладно, Лёль! — Посмотрел на то, как жена закусила нижнюю губу. Вздохнул. — Лёль, вот не думал, что ты такая ревнивая! Успокойся. Это было давно, в другой жизни. Сейчас я тебя люблю. И, самое главное, ты моя жена.

— Послушай, дорогой мой, когда это вас, мужиков, останавливало наличие законной жены?

— Понятия не имею когда. Извини, но я до тебя женатым не был.

— Не устраивай, Марк, цирк передо мной!

— Лёля, я тебя очень прошу, я устал, как чёрт. А тут ещё дел вагон и маленькая тележка. Поверь, мне не до любовных завихрений.

— Марк, прости. — Ольга прижалась ко мне. — Я всё понимаю. Просто, — она посмотрела на меня снизу вверх, — я тебя очень люблю. И боюсь потерять тебя. Пойми меня тоже.

— Понимаю, Лёль. Я не куда от тебя не денусь. Я всегда буду с тобой. А сейчас, просто дико устал. Но мне людей надо распределить, технику.

С народом разобрались. Детей увели в купейные вагоны. Было ещё место. Правда часть отправили в броневагоны. Кто хотел есть, тех накормили. Я не спал. Смотрел на восток. Там уже шли предрассветные сумерки. Скоро солнце встанет. Технику, которую мы планировали с собой увезти погрузили. Здесь остались два БТР-80, джипы и микроавтобус. БМП и «бардак» погрузили на платформы. Мы были готовы уходить. Всё, больше никуда не собирался ехать и кого-то спасать. У меня был полностью готовый эшелон. Забитый людьми под завязку. Посмотрел на свои навороченные часы. Время половина восьмого. Все были уже в эшелоне. На земле оставались я, Оля и Стас.

— Ну что, друзья мои?! — Посмотрел на жену и на друга. — Двинулись? Время у нас.

— Погнали! — Засмеялся Стас и запрыгнул на ступеньку броневагона. Я подсадил жену туда же. Оглянулся последний раз на депо, улыбнулся и заскочил вслед за женой. Поехали. Состав содрогнулся и медленно двинулся. Мы прошли по броневагону и перешли в купейный.

Стояли с Олей возле окна в коридоре купейного. Смотрели на то, как мелькают строения. Оля прижалась ко мне.

— Марк, у нас всё получиться же? — Подняла личико и посмотрела мне в глаза. Я смотрел на неё. Улыбнулся. Прижал её сильнее к себе. Чудо моё маленькое и вредное, но любимое.

— Конечно получится. У нас всё получится с тобой. С нами со всеми. Иначе зачем всё это было собирать?

— Знаешь, Марк? — Оля смотрела в окно мечтательно. — Я вот думаю, надеюсь, что как приедем, туда, где будет наш дом, я рожу маленького. Ты хочешь маленького? — Посмотрела на меня.

— Конечно хочу, Оленька. Я буду самым счастливым папашей. Поверь!

Она облегчённо вздохнула, прижимаясь ко мне всё сильнее. Мы так с ней и стояли обнявшись. Хотя в коридор выходили уже и другие обитатели вагона. По внутренней связи связался с Георгичем.

— Георгич, про склады Росрезерва не забывай.

— Не забыл. Как подойдём к ветке на склады, часть состава отцепим. С остальным я пройду чуть дальше по основной магистрали, потом дам задний ход. Стрелку надо будет перевести. Подкатим рефрижератор и вагоны к самому складу, даже заедем туда.

— Всё понял.

До ответвления на склады Росрезерва доехали быстро. Пути были свободны, как и должно было быть. Отцепили часть состава, которая шла за рефрижератором и двумя товарными вагонами. Один из вагонов был более чем на половину забит мешками с зерном. Туда решили догрузить муку, сахар, соль. Георгич, по команде протянул не отцепленную часть эшелона вперёд, за стрелку. Стрелку перевели, и он стал пятиться назад. Медленно состав катился по железнодорожной колее. Мы сидели в вагонах, на тот случай, если тут есть «дикие». Но пока была тишина. Вернее, дул ветер и шёл холодный осенний дождь. Вот и холмы, где располагались подземные склады Росрезерва. Георгич тормознул. Я соскочил с подножки, подбежал к двери. Она так и была подпёрта куском арматуры. Всё так, как мы оставили в прошлый раз. Отбросил металлический штырь, открыл дверь. Включил налобный фонарь. Следом за мной зашли четверо. Илья и ещё трое. Запустили генератор. Включили свет в огромном тоннеле. Потом запустили ещё один генератор и включили электродвигатели больших ворот. Они медленно, но бесшумно открылись. Когда створки ворот замерли, Георгич стал медленно заводить конец эшелона во внутрь склада. Когда три вагона поравнялись с лифтами-подъемниками, дал команду и вагоны замерли, лязгнув железом. Всё пора грузить. Часть бойцов заняла позиции, для недопущения прорыва внутрь «диких», если таковые появятся. Я не хотел повторения того, что произошло в последний наш сюда приезд. Женщины и дети, находились в вагонах. Всем, кто не был задействован в охране и погрузке, запрещено было покидать их.

Мама и Георгич стали распределять людей, кто на самый нижний уровень, там, где заморозка. Кто на средний, где были консервы, мука, соль, сахар. Одни грузят на лифты внизу, вторые принимают груз наверху. Начали работать. С самого низа поднимали говяжьи туши, свиные, бараньи. Замороженное мясо птицы в больших плоских ящиках. Там были как целые куры, гуси, даже индюки, так и уже их разделанные части. Прямоугольные коробки с рыбой и морепродуктами — горбуша, кета, форель, нерка, камбала, сельдь, окунь-терпуг, скумбрия, кальмары. Всё грузили оперативно. Народ работал быстро и слажено. Рефрижератор забили под завязку. Отлично. Народа у нас прибавилось, так что продукты будут уходить только в путь, так как кормить людей нужно хорошо. Мне голодные доходяги не нужны. Со среднего уровня поднимали мешки с мукой — высшего, первого и второго сортов. Догрузили ими почти полный вагон с зерном. Потом стали грузить второй, пустой. Складировали туда муку, а также соль, сахар как песком, так и кусковой в мешках. Поднимали коробки с тушёнкой, кашами с мясом. Консервированные мясо птицы в собственном соку, паштеты, рыбные консервы с горбушей, сайрой, кетой, сельдью, шпротами. Консервированные овощи и фрукты. Забили вагон так же полностью, под завязку.

— Всё, закончили! — Скомандовал я. — Сворачиваемся.

Ко мне подошёл один из людей Василия.

— Глеб, там на нижнем уровне медикоменты найдены. Брать будем?

— Какие?

— Понятия не имею. Я не спец. Сам решай.

Всё верно, я же главный! Позвал Ольгу и Ленку. Они у нас главные по этой части, медики.

Лёля как всегда экипирована. Лена нет. Всё в своих джинсах и футболке. Девчонки спустились вниз. Стали отбирать то, что могли взять с собой. Набралось прилично. Всё подняли наверх и загрузили в медицинский вагон. Наконец двинулись дальше.

— Дядь Костя, перед грязной зоной тормознёшь. Люди должны перейти в броневагоны. Все перейти. Понимаешь?

— Марк, я всё понимаю. Я знаю. До грязной зоны хода двадцать минут.

— Понял. — Оглядел тех, кто был в вагоне и стоявших возле окон в коридоре. — Внимание! Сейчас все переходят в броневагон. Все! Начали.

Потом объявил по внутреннему рупору, чтобы личный и гражданский состав сконцентрировался в броневагонах. Перед Павловском и грязной зоной, Георгич остановил эшелон. Пробежался по вагонам. Весь личный состав укрылся. Связался с Георгичем.

— Георгич. Ты всё запенил? Скотина у нас не сдохнет?

— Всё запенил. Надо закрыть вентиляцию. Обещаю, зону проскочим быстро. Маршрут известен. Потом закрыли люки вентиляции. Скот должен был выдержать. Поступления воздуха им не было. Двинулись Я очень переживал. Даже не за людей, так как народ, пусть не всех, но наделили противогазами и костюмами ОЗК, которыми мы запаслись заранее. Вопрос, как перенесут этот экстрим животные???? Был как на иголках. Эшелон катил равномерно, через смертельную зону. Нет, я не боялся нападения. Нападать здесь, это сродни самоубийству. Вот промелькнул фасад вокзала Павловска. Эшелон, не останавливаясь, ушёл дальше. Только колеса постукивали по стыкам рельс. Мы сидели в броневагоне. Нормально сидели. Наконец, услышал в гарнитуре голос Георгича.

— Марк! Зона пройдена. Всё. Командуй!

Состав замедлил ход, наконец, остановился, лязгнув сцепками вагонов. Я и Стас выскочили. Пробежались вдоль состава к вагонам со скотом. Стали открывать вентиляционные окна. Заглянули, вроде вся живность живая. Ну и слава богу. Холодный моросящий дождь усилился. Это хорошо. Дрянь всякую смоет с вагонов, если она успела осесть. Заскочили в броневагон. По внутренней громкой связи дал команду:

— Боевые расчёты занять свои места. За исключением миномёта и гаубицы с зенитным орудием. Остальным быть готовыми. Женщины и дети остаются в броневагонах до особого распоряжения.

— Марк, а что случилось? — Спросил Стас.

— Дойдём сейчас до Усть Сибирского. Там остановимся. Штурмовая группа пойдёт на Белогорье. Отцепит пару вагонов для перевозки скота. Василия скот то прибавился. Вести его в простых вагонах, как сейчас везём не вариант. Потеряем. Ехать то долго.

Связался с Георгичем.

— Георгич давай до Усть Сибирского, там тормознёшь после отворота на Белогорье. Два вагона для скота вытаскивать будем.

— Понял.

Ни АК-12, ни АК-15 там не пойдёт. Надо что-то покрупнее. АШ-12 и карабин. Вот только штурмовой автомат был у меня в УАЗе.

До Усть Сибирского докатились быстро. Путь проверенный и свободный. Потом миновали сам город и станцию. Проехали ответвление на Белогорье и сразу же остановились.

— Марк. — По внутренней связи со мной связался Георгич. — Дальше что? Нужен маневренный тепловоз. Заскочить в Белогорье, подцепить пару вагонов и откатиться сюда. В Усть Сибирском на путях я видел такой тепловоз.

— Это надо возвращаться.

— Не вариант, двигать назад весь эшелон. Значит так, «Бардак» соскакивает с платформы. Грузимся и я тебя отвожу до тепловоза. Как только ты подъедешь сюда, к тебе сядет штурмовая группа из людей Василия и мы пойдём на Белогорье. Цепляем там вагоны, подгоняем их сюда, цепляем их уже к эшелону и уходим. Скот перегоним в них позже, в более безопасном месте.

— Понял.

— Илья, Коля на выход. С собой АК-15 и карабины. Илья заводи «Бардак», возвращаемся в Усть Сибирский за тепловозом.

— Марк, я с тобой. — Категорично заявила Ольга.

— Ты останешься здесь и это не обсуждается. Мы и так вчетвером пойдём. Снайпер там без надобности. Оля не спорь с мужем! Пожалуйста. Мы быстро. Туда и обратно. Давай, малыш. — Прижал к себе и поцеловал в макушку.

— Хорошо. Но будь всегда на связи.

— Спасибо. На связи это обязательно.

Опустили пандус с платформы, на которой стоял БРДМ. Он уже был заведён. Илья съехал на землю. Потом уступил водительское место подошедшему Георгичу. Сам перебрался в люльку управления башенными пулемётами. Я, пока спускали боевую машину с платформы, успел залезть в УАЗ и вытащил оттуда АШ-12 с боекомплектом — четыре магазина. Они были у меня уже снаряжены. Сел на кресло рядом с водителем. Николай на десантное место.

Выдвинулись назад к станции Усть Сибирское. Тепловоз стоял на втором пути от станции. Нужно было его перегонять на ближайший к нам, а потом уже идти до стрелки на Белогорье.

— Илья, садись в люльку. Мы пошли. Как Георгич заведёт тепловоз, пулемётами сопровождаешь нас до того, пока мы не перейдём на ближайший к нам путь. Потом прыгаешь за руль и уходишь к эшелону. Там в темпе ставите «Бардак» на платформу. Понятно?

— Понятно.

— Так, Коля, выходим первыми. Пошли! — Выскочил через десантный люк. Приклад штурмового автомата упёрся в плечо. Отбежал от боевой машины. Огляделся. Вроде всё тихо, как на кладбище… Вот именно, чуть зевнёшь и на кладбище. За мной выскочил Николай. У него АК-15. Он подбежал к тепловозу. Залез на него. — Георгич, пошёл! — Скомандовал в гарнитуру. Мужик шустро проскочил к тепловозу, тоже залез.

— Георгич, что там? — Спросил у него, спустя пару минут.

— Всё нормально, сейчас поедем. — Тепловоз зарычал двигателем. Выпустил в воздух клуб черного дизельного дыма. Я подбежал и залез тоже на тепловоз. Встал рядом с кабиной. Георгич стал сдавать назад, на начало пути, где шло разветвление и была стрелка. Илья, судя по всеми перелез на водительское кресло и «Бардак» двинулся за нами. Дошли до стрелки. Всё было тихо. Я соскочил на землю. Вручную перевёл стрелку на первый путь. Вновь залез на тепловоз. Илья сидел в БРДМ в люльке и крутил рукоятками наводки.

— Марк, на двенадцать часов! — Услышал в гарнитуре крик Ильи. Пулемёты были уже наведены в том направлении. Гулко ударил КПВТ короткой очередью. От грузового вагона, стоявшего на третьих от нас путях, пролетели щепки. Я уже видел, как минимум трёх диких. Двигались к нам быстро. Мать вашу! Илья продолжал короткими очередями бить по ним. Они хорошо маневрировали, прыгая из стороны в сторону. Увидел четвёртого, бежавшего по крышам вагонов. Дал по нему короткую очередь. Зацепил, так как тварь унесло с вагона.

— Георгич всё, пошли!

— Сам знаю! Не ори под руку. — Тепловоз дёрнулся и покатил вперёд. Перешёл на первый путь и стал наращивать скорость.

— Илья! — Закричал в гарнитуру. — Всё сваливай к эшелону.

Увидел, как БРДМ стала разворачиваться. Двое «диких» заскочили на неё. Но Илье они были не страшны. Он находился за бронёй. Мы с Николаем вели огонь, перебежав в конец тепловоза. Завалили ещё двоих. Неожиданно «Дикие» отстали, юркнув куда-то и исчезнув. Мы перевели дух. Неужели?!

Дошли до ветки на Белогорье. Там нас ждала группа из людей Василия. Они уже перевели стрелку. Тепловоз остановился. Все бойцы из группы Василия, помимо автоматов были вооружены карабинами. К тепловозу решительно шагала Ольга со своей винтовкой. Пришлось спрыгнуть на землю и встретить её на подступах.

— Оля, вернись, пожалуйста в эшелон.

— Я поеду с тобой.

— Нет, не поедешь. Оля, ну сколько можно? Что за детский сад? Я тебя очень прошу. От твоей снайперской винтовки толку будет мало. А риск очень большой. Пожалуйста, очень тебя прошу. Мы и так подверглись атаке «диких» на станции. Поэтому, ты останешься здесь. Мы сходим туда и обратно. И всё. Дальше будем с тобой вместе.

Ольга смотрела мне в глаза, потом поникла.

— Марк, когда всё это кончится?

— Когда-нибудь, кончится. Когда будем в безопасном месте, где не надо будет каждый раз хвататься за оружие. Но до этого места надо дойти. Живыми, понимаешь?

— Да.

— Иди в броневагон. Всё будет хорошо. Обещаю.

Оля ушла. Я оглядел всех, кто пойдёт в Белогорье.

— Бронежилеты, шлемы у всех?

— Да. — Ответил Василий.

— Значит так, Георгича беречь любой ценой. Он у нас единственный машинист. Всё поехали.

Вся группа находилась на тепловозе, как в самой кабине, так и рядом, рассредоточившись по обеим сторонам тепловоза, вдоль его корпуса на двух боковых дорожках. Ворота в Белогорье были открыты. Всё верно. В прошлый раз мы улепётывали оттуда, только пыль из-под ног летела. И конечно времени и желания закрыть ворота у нас как-то отсутствовали. Действовали быстро. Георгич сбросил скорость только перед самыми воротами. Подошёл и ткнулся сцепкой тепловоза с цепкой первого вагона. С тепловоза соскочили шестеро. Двое стали закреплять сцепку тепловоза с вагоном, четверо побежали, чтобы отцепить два вагона от остальных. Я присоединился к тем четверым. Николая и ещё одного бойца оставил возле Георгича.

Ребята работали споро. Отсоединили два нужных нам вагона. В этот момент я увидел первую тварь. Он спрыгнул с крыши склада, возле которого и стояли вагоны. Сработал на автомате. Мозг ещё не успел дать команду, как ствол автомата, снаряжённого интегрированным в оружие мощным глушителем, выплюнул три пули. Очередь с отсечкой на три патроны. Две прошли мимо, но одна попала в грудь разворотив её в хлам. Всё же калибр в 12,7 миллиметров, как у крупнокалиберного пулемёта, это не чинарики на остановке собирать. Ранение было однозначно смертельным. Простой человек, даже не пикнул бы. «Дикий» же, лежа на спине, хрипел, пузырил кровавой пеной на зубастой пасти и шевелил конечностями подыхая.

— Всё командир. — Крикнул в этот момент один из парней.

— Бежим! — Рявкнул им в ответ и мы ломанулись. Бежали как сайгаки. Георгич стал сдавать назад. застучали выстрелы с тепловоза. Похоже твари полезли. Мама дорогая, дай нам только слинять отсюда! Клянусь жену буду любить всю жизнь, любить, холить и лелеять! Ни разу не изменю и даже в сторону других женщин смотреть не буду! Ни разу ни одного плохого слова в ей адрес не скажу!

Я бежал последним. Впереди меня бежали двое, друг за другом. Когда пробегали последний вагон, с верху, с крыши склада прыгнула тварь на бойца, бежавшего сразу передо мной. Сбила с ног. Я выстрелил ей в спину, разламывая в куски позвоночник. Раздался жуткий вой. Я тут же с ходу зарядил ей в голову ногой.

— Марк, в сторону! — закричал самый первый бегун, он успел развернуться. Я принял резко влево. Тут же застучали выстрелы из карабина. Позади завыли, захрипели. Мать, мать вашу! По ту сторону вагонов интенсивность стрельбы нарастала. Тепловоз уже двигался, таща за собой пару вагонов. Отбросил дохлую тварь от парня. Он лежал лицом вниз. Подхватил его. Похоже боец был в отключке. Потащил. Подскочил второй, подхватил напарника с другой стороны. Мля, тепловоз стал набирать скорость. Мы бежали, таща товарища на себе. Наконец склад закончился. Всё, с крыши никто больше не спрыгнет нам на голову. Увеличили скорость, выкладываясь полностью. Добежали до тепловоза. Там руки ухватили бойца и помогли затащить наверх. Мы запрыгнули следом. Дышали, как загнанные кони. Всё же груз на самих был мама не горюй, оружие, снаряжение, бронежилеты. И тот, кого мы тащили так же экипирован. Парни отстреливались во всю. Долго отдыхать нельзя. Автомат в руки. Вот только ствол ходит ходуном, сердце колотиться как сумасшедшее. Правда и адреналина в крови переизбыток.

Несколько особей заскочили на крышу последнего вагона. Побежали к нам. Перенесли огонь на них. Да ё ма ё, сколько же вас тут уродов. Отстаньте и сдохните. Грохот от выстрелов. Отстрелил двоих на крыше. Георгич увеличивал скорость. Скоро эшелон. Стая нас продолжала преследовать. Связался по рации со Стасом.

— Стас, встречайте. Нас преследуют. По вагонам не стрелять. Продырявите баки для воды наверху.

— Понял.

Наконец, показался эшелон, стоявший на главном пути. Я увидел, как наводиться орудие танковой башни броневагона. Вот чёрт! Они что, из артиллерии по нам вдарят? Да мать моя женщина! Выстрел. Взрыв накрыл троих «диких», догонявших тепловоз. Застучали станковые пулемёты Горюнова в броневагонах. Ещё один выстрел башенного орудия. Взрыв. Осколочно-фугасными долбят, понял я. Вот ничего себе сбегали за парочкой вагонов, называется!

Неожиданно стая откатилась. Как по команде. Резко так. Раз и повернули назад. Прошли стрелку и вышли на главный путь. Тепловоз остановился. Стрелку перевели. Геогрич двинул тепловоз вперёд, толкая перед собой пару вагонов. Наконец сцепка последнего вагона эшелона сцепилась со сцепкой первого вагона из двух, которые мы пригнали из Белогорья. Закрепили. Тепловоз отсоединили. Все резко перебрались в эшелон. Георгича проводили в наш бронелокомотив. Там с ним остался один из бойцов. Вообще туда моя мама хотела перебраться. Как же, поближе к мужу. Но Георгич запретил.

— Вероника, ты чего меня караулить тут будешь? Ты там нужна. Ты гражданская администрация. Вот и занимайся делами. — Мама жалобно смотрела на Георгича. Он обнял её. Поцеловал. — Вероника. Ты же сама всё понимаешь. Никто тут не может кроме меня.

— Я за тебя очень испугалась, Костя. За тебя, за Марка. Вообще за ребят. Одного мужа я уже потеряла. Не хочу тебя потерять.

— Всё будет хорошо, Вероника. Никуда я от тебя не денусь. И ты от меня никуда не денешься. А кто внуков няньчить будет? С такими темпами у наших молодых, скоро Ольга нас обрадует, наверное! — Георгич с мамой посмотрели на нас с Олей. Конечно, как только я подбежал к эшелону, супруга сразу нарисовалась рядом с винтовкой на перевес и воинственным видом. Я засмеялся. Покачал головой.

— Не, Георгич. Оля сказала малого родит, когда в безопасном месте окажемся.

— Человек предполагает, сынок, а господь располагает. — Ответила мама. Я посмотрел на Олю.

— Не понял, солнышко? Я чего-то не знаю?

— Я не знаю, чего ты там не знаешь. У меня всё в порядке. Чего вытаращился, муж мой ненаглядный? В вагон полезли. Ехать пора.

Да ёлки палки и вот как с этой женщиной разговаривать? Когда состав тронулся, мы оказались в нашем купе, я всё же прижал Ольгу к стенке.

— Лёль, мама просто так ничего не скажет. Ты что, правда беременная?

— Нет, не беременная. Мама Вероника это так сказала, чтобы ты не расслаблялся. Не беспокойся, я контролирую этот процесс. Я же медик, в конце концов. Мне не улыбается беременной скакать тут со снайперской винтовкой, как коза на грани экстрима. Вот окажемся в безопасном месте, когда всё тихо, да гладко будет. И не надо спать с пистолетом и винтовкой в обнимку, тогда пожалуйста, я сама с радостью выношу ребёночка и рожу и не одного. А сейчас извини. И вообще, прежде чем жену прижимать, броник свой сними! А то словно бетонной плитой меня к стенке прижал. Я тебе не материал для прессования!

Переселять скот в более приспособленные для него вагоны, решили позже, когда выйдем из опасной зоны, кишащей всякими тварями. Где-нибудь в полях. Когда подходы к эшелоны хорошо просматриваются и простреливаются. Я снял бронежилет. Ну вот, вроде поехали, наконец. Только расслабился, как в стенку из соседнего купе, отведённого Софье и Люси постучали.

— Марк, зайди! — Услышал крик Софьи. Да что такое-то?! Выскочил из своего и рванул дверь соседнего купе. Софья обнимала Люсис. Там сверкала бешено глазами и шипела как разъярённая кошка. Её руки ходили ходуном.

— Что происходит, Соня?

— «Дикие». Так Люси на них реагирует. Она тут чуть по потолку не бегала, когда вы стаю притащили на хвосте. Я её не выпускала. Упрашивала. Она вроде успокоилась когда мы тронулись. А сейчас опять в крайнем возбуждении.

Мать честная! Что опять? По внутренней связи оповестил весь эшелон, объявив тревогу.

— Внимание, тревога. «Дикие» на подходе, всем приготовится. — Посмотрел на женщину. Посути, Люся могла с лёгкостью избавится от Софьи, но не делала это. Даже как-то жалобно смотрела на неё, словно просила отпустить. — Софья отпусти Люси.

— Но Марк…

— Отпусти. — Перебил я её. Софья отпустила. Люся моментально скользнула мимо меня и устремилась в конец вагона. Я успел схватить карабин в своём купе. Ломанулся за ней.

— Марк, ты куда? — Закричала Ольга.

— К бою! — Ответил ей. Люся уже открыла дверь вагона и… скользнула наружу. У меня волосы дыбом встали.

— Люся! — закричал я. Подскочил и выглянул. Увидел только как её пятки мелькнули наверху и она скрылась на крыше вагона. Твою душу, надо наверх. Соскочил с вагона на платформу с техникой. Георгич набирал скорость. Колеса стучали по стыкам рельс. Залез на БМП-3. Встал в полный рост. Увидел Люсю. Она уже была на крыше вагона-ресторана. А на встречу ей, по крыше второго купейного вагона, двигались двое. Один был здоровый и косматый. Я таких здоровых не видел ещё. Второй поменьше, но всё равно он был больше Люси. Два здоровых мужика и девочка-подросток. Обе «диких» завыли. Несмотря, на то, что звук сносился набегающим на состав воздухом, я услышал этот вой. Сколько в нём было ненависти и животной ярости. Я смотрел как заворожённый. Люся двигалась очень плавно. В её руке был нож, который я ей подарил. Всё верно. На ней была длинная майка до колен. А на поясе портупея с ножнами. Дальше произошло невероятное. Два громилы довольно ловко и быстро бросились на девчонку. И она моментально ускорилась. Такой скорости я ещё не видел. Её движения были смазанные. Сначала я ничего не понял, что там произошло. Это уже потом, позже восстанавливая мгновения за мгновениями, словно замедлил просмотр киноленты, я понял, вернее почти понял как она действовала. В тот момент, когда самый здоровый махнул рукой с неслабыми когтями, пытаясь зацепить девочку, она извернулась, при этом разворачиваясь вокруг своей оси и приседая. Грабля мужика прошла чуть выше её головы. Она, завершая разворот, вспорола ножом мужику брюхо. Причём мощно так вспорола, от одного бока до другого, что внутренности стали вываливаться. Он завизжал как огромный хряк. Она тут же отпрянула, отпрыгнув от него. Тут на неё прыгнул второй. Но она опять увернулась, пробежала по краю крыши и оказалась за спиной у здоровяка. Прыгнула ему на спину и ударом ножа по шее, фактически отрезала в один мах ему голову. Всё длилось мгновения. Здоровяк даже понять ничего не смог. Мне так показалось. Его руки ходили ходуном, словно он отмахивался от кого-то. Люся соскочила с заваливающегося здоровяка. Второй успел развернутся к ней лицом. Ко мне спиной. Я вскинул карабин. Грохнул выстрел. «Дикого» швырнуло вперёд на девчонку. Я ему медвежьей пулей весом в 33 грамма попал в спину. Люся поднырнула под руки мужика и полоснула его по животу, нанося чудовищную по величине рану. Он пытался\ встать. Живучие твари, а простреленой в хлам спиной, с распоротым животом, но пытался встать. Люся опять оказалась около него, присев ему на спину и вогнала нож в макушку. По самую рукоять. Всё, гейм овер. Первая её жертва, самый здоровый в момент падения, соскользнул с крыши и улетел вниз, под откос. Второй остался лежать на крыше. В этот момент на крышу взобрался третий. Это была женщина, как я понял. Она рывком бросилась на Люсю, а та на неё, только ещё быстрее и проскочила мимо, каким-то чудом удержавшись на самом краю крыши. А женщина, пробежав вперёд рухнула на уже лежащий труп мужика. Из её глаза торчала рукоять ножа. Люся спокойно вернулась. Вытащила нож. Посмотрела на меня. Я продолжал находиться в ступоре. Она посмотрела и побежала дальше по крышам. Перепрыгивая на цистерны. С них на платформы, опять забиралась как обезьяна на вагоны. В самом конце ещё схлестнулась с один. Кто это был, я не понял, мужчина или женщина. В итоге труп «дикого» улетел вниз на землю под откос.

Я продолжал стоять на башне БМП-3. Даже не замечал ветра и идущего дождя. Стоял так, пока Люся не вернулась. Бежала ко мне по крышам и раз, стоит уже рядом со мной на БМП. Смотрит мне в лицо. Потом дотронулась пальцами до моего лица. Словно проверяя, целый я или нет. В другой руке у неё был нож. Я забрал его, вытер лезвие и засунул его ей в ножны.

— Люся! Ну ты, мать, даёшь! Я в шоке от тебя, дорогая.

Мы перебрались назад в наш вагон. Вернее, это я перебирался, боясь подскользнуться и навернуться между платформой и вагоном. А Люся как обезьяна — прыг-скок и уже в дверях стоит, смотрит на меня. А там в проходе народ вооружённый. Когда залез в вагон, посмотрел на девочку. Она была спокойна. Значит всё чисто. Всех чужих грохнула.

— Всё отбой! Всем отдыхать. — Объявил я.

К нам протолкалась Софья. Осмотрела Люсю. Майка на ней была мокрая и в крови.

— Соня успокойся. Это не её кровь. — Сказал я. — Значит так, — посмотрел на маму, — Люси усиленное питание.

— Сынок, что там произошло? — спросила мама. Все остальные так же смотрели вопросительно.

— Если бы я сам не видел собственными глазами, ни за что бы не поверил. Люся умеет двигаться просто с невероятной скоростью. Даже «дикие» уступают ей в этом. Уступают в скорости, в ловкости. Она настоящая машина убийства. Просто невероятно. Я бы не хотел сойтись с ней в схватке. Заведомо проигрышный вариант. Она четверых уделала на раз-два. Молниеносно. А у самой ни царапины. Невероятная скорость!

Софья увела Люсю в их купе. Там вытерла девочку полотенцем, предварительно умыв. Переодела её и повесила портупею с ножом. Люся ревностно следила за своим оружием.

Сам тоже прошёл в наше купе. Снял мокрую одежду. Ольга передала мне сухую. Переоделся. Пришли Анна с Ильёй. Всё же купе было у нас на четверых. Рассказал им всё, что видел. Потом повторил это для Софьи, мамы, Стаса, Василия и других, кто пришёл послушать. Люся, посидев в купе, пошла гулять по эшелону. Её уже никто не боялся. Смотрели дружелюбно. Угощали чем-нибудь вкусным. Мадмуазель не отказывалась. Облазила весь эшелон. Даже к Георгичу забралась. Пришла опять мокрая. Но хоть не в крови. Софья ворчала на неё, что не напасётся сухой одежды.

К вечеру дождь прекратился. Небо стало разъясниваться. Мы сбросили скорость. Ночью подморозило. Температура опускалась до плюс двух градусов. Утро было ясным. Постепенно температура поднималась. В обед достигла плюс пятнадцати по Цельсию. Остановились среди полей. Решили устроить банный день. Вагон-ресторан вовсю жарил, парил, варил. Скот перегнали из простых товарных вагонов, в специальные скотовозы. От двух уже пустых вагонов после животных, избавились очень просто. Отцепили их от эшелона с одной стороны и от скотовозов с другой. Сняли с платформы БМП и столкнули боевой машиной их под откос. А два вагона со скотом подцепили уже к основному эшелону. Народ опять мылся в бане, стирался, приводил себя в порядок. Подоили коров. Накормили живность. Собрали яйца. Трупы двух «диких» скинули с крыши вагона и оттащили в сторону от путей.

Сидели с Олей в парной. Кроме нас никого не было. Я напарил жену. Она меня. Потом сполоснулись, теперь сидели отдыхали и млели. Я смотрел на Ольгу и любовался ей. Она открыла глаза. Посмотрела на меня.

— Что, дорогой, нравлюсь?

— Не то слово.

Она бросила взгляд на низ моей тушки. Усмехнулась.

— Никак муж жену возжелал?

— А почему нет, Олюшка? В вагоне то народ. Не сподручно нам этим делом заниматься. А здесь мы одни, сам бог велел.

Она опять закрыла глаза, откинувшись на спинку дивана. При этом раздвинула ноги и приняла совсем бестыдную позу. Я понял, начались брачные игры. Придвинулся к ней как можно ближе. Положил руку на её левое бедро. Она не открывая глаза улыбнулась. Провёл рукой по её изумительной коже. Перешёл на внутреннюю сторону. Подобрался к лону. Она ещё больше улыбнулась. Наклонился к её розовому ушку.

— Ты уже готова, радость моя, впустить мужа своего?

Не открывая глаз, ответила: — Я уже полчаса как готова, а ты всё тормозишь милый мой.

— Тогда ложись.

— Подожди, а как же стих о любви?

— Не понял? — Я уже был на низком старте и готовился очередной раз познать жену свою, так как возбуждение у меня зашкаливало, и я начал опасаться, что меня порвет раньше времени. Всё же организм молодой и требовалась разрядка напряжения. А тут стих какой-то надо рассказывать! Это что-то новенькое. Хотя Лёли нравилось иногда потроллить меня и подразнить.

— Чего тебе не понятно, Марк? — Увидел перед своим лицом её большие глаза. — Стих о любви. Это будет доказательством своих истинных чувств ко мне. Или ты думаешь, что всё просто так? Раз и всё? Раз жена, значит можно не заморачиваться? Не разочаровывай меня, дорогой!

Глядя в её наглые и бестыжие глаза, дышал как недовольный буйвол, которого тормознули в самый неподходящий момент. Ну ладно, спорить с ней бесполезно, лучше сделать так, как она просит. От меня не убудет. Вот только, зараза, как на зло ни одного стихотворения я не помнил, особенно про любовь. У меня голова была другим забита.

— Хорошо, Лёлечка. Но давай я тебе в процессе расскажу, так сказать. Так у меня больше вдохновения будет.

— В процессе? — Она усмехнулась.

— Конечно. Это же настоящая поэма любви, мать её. — Последнее сказал про себя. — Давай ложись.

— Нет. Сядь нормально. Я лучше так. — Она оттолкнула меня. Я сел. Ольга встала, перекинула ногу через мои колени. Встала коленками на диван. Я оказался между её ног. Стала устраиваться на мне. Я держал её за бёдра. Но в какой-то момент остановилась. — Стих рассказывай.

Я переместил руки на её талию. Сильнее сжал её.

— Конечно, дорогая! — Потом резко надавал. Я был уже почти в ней, а тут она под моим воздействием опустилась до конца! Охнула. Глядя ей в возмущённые глаза, продекларировал:

— Села муха на варенье, вот и всё стихотворенье. — И впился в её губы поцелуем.

— Какой же ты сволочь, Марк. — Простонала Ольга, делая движение с помощью меня. — Обманул бедную, наивную девушку.

— Мне прекратить?

— Не надо… Я сама. — После чего, я только держал руки на её ягодицах, а она со страстью двигалась на мне, приговаривая: «Боже, какое сладкое варенье!..»

За время остановки выгуляли скот. Все помылись, от души насыщались. Вагон-ресторан трудился во всю. Я прошёлся вперёд. Встал на путях перед платформой с краном. Смотрел на запад. Что готовит нам день грядущий? Какие сюрпризы. Услышал позади шаги. Даже оглядываться не стал. Сразу узнал Ольгу. Она встала рядом, прижалась ко мне. Я приобнял её за плечи.

— Что ты смотришь туда, Марк?

— Да вот, думаю. Впереди терра инкогнита. Что там дальше, мы не знаем. Если до Усть Сибирского мы добегали. То дальше, я понятия не имею, что нас ждёт.

Подошла мама с Георгичем. Встали рядом. За ними к нам подошли Илья с Анной в обнимку. Стас, Василий. Ещё кто-то. Словно из неоткуда появилась Люси. Она тоже стояла и смотрела на запад и вбирала в себя запахи, словно пыталась разгадать, что там или кто там впереди? Мы все молчали, глядя на неё. Она всматривалась, вслушивалась, принюхивалась. Я видел, что она словно напружинилась. Но потом расслабилась. Оглянулась, удивлённо посмотрев на нас и полезла на платформу с краном. Неугомонная. Посмотрели с женой друг на друга.

— Люся даёт добро! — Сказал, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Добро к чему? — Спросил Георгич.

— На дорогу к нашему новому дому. Что-то типа, счастливого пути.

Мы все засмеялись. Мы все хотели верить, верили, что всё у нас получится. И мы обязательно дойдёт к своей цели…

Конец первой книги.


Оглавление

  • Глава 1
  • Глава 2
  • Глава 3
  • Глава 4
  • Глава 5
  • Глава 6
  • Глава 7
  • Глава 8
  • Глава 9
  • Глава 10
  • Глава 11
  • Глава 12