Возвращение Юмма [Владимир Андреевич Кривонос] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Владимир Кривонос Возвращение Юмма

Часть первая Клуб «Койво»

Глава 1

Разные бывают двери. За одними нас ждут теплота и уют родного дома. За другими — радостная встреча с друзьями. Есть двери в магазины, за которыми мы ожидаем увидеть заветную игрушку или вожделенный стаканчик мороженого, а то и вкуснейшую ромовую бабу, пропитанную насквозь сладким сиропом и с белой шапочкой глазури наверху. Высоченные и широченные двери вокзалов обещают нам дальние странствия в неизведанный еще мир. А вот дверь в кабинет директора школы ничего хорошего не обещает.

Олег подходил к ней медленно, замедляя каждый шаг. И с каждым шагом нарастало чувство страха и беспокойства. У самой двери он остановился. Долго не решался открыть. Наконец, вобрав в себя побольше воздуха, мальчишка дернул дверь на себя. И тут же придержал ногой, не давая ей широко распахнуться, сделав узкую щель, в которую он боязливо протиснулся.

— Вызывали? — еле слышно проговорил Олег.

Лидия Митрофановна, сидевшая в глубине кабинета за массивным столом, оторвавшись от бумаг, подняла голову и сквозь очки посмотрела на вошедшего мальчишку.

— Проходи, Куропаткин, — низкий строгий голос директора ударил по ушам и без того испуганного шестиклассника. — Ты, догадываешься, зачем я тебя вызвала?

Олег, конечно же, догадывался. Этот случай с Инессой Ивановной не давал ему покоя. Но он ведь не хотел ничего плохого делать. Все вышло как-то само собой.

Мальчишка опустил глаза, разглядывая обшарпанные носки ботинок, и молчал.

— Я не слышу ответа, — директриса поднялась из-за стола. Черные сузившиеся зрачки как два объектива воззрились на ссутулившегося и не смевшего пошевелиться ученика.

— Я не виноват, — пробормотал Олег.

— А кто виноват? Инессу Ивановну увезли на скорой. У нее приступ сердечный случился.

— Но он ведь сам полетел в нее, — Олег, наконец, коротко взглянул на Лидию Митрофановну. И глаза тут же убежали обратно вниз разглядывать пол.

— Вот именно, что полетел. А не упал, как должен был упасть по всем законам физики.

Да, действительно, горшок с геранью, сорвавшись с подставки, прикрепленной к стене, проделав странную траекторию, эффектно приземлился на голову Инессы Ивановны, учительницы математики, вызвав дружный смех всего класса. Но Олег не прикасался к нему. Он только в сердцах выпалил: «Чтоб вам цветок на голову свалился». И его желание тут же исполнилось.

Зачем он это сказал? Ведь мог же и промолчать. Пропустить мимо себя слова математички о том, что он тупица и лодырь, не желающий ничего понимать, ленящийся открывать учебник и выполнять домашние задания. Да еще и родителей назвала такими же лодырями, безразличными к учебе сына.

Но он ведь не знал, что горшок полетит в Инессу Ивановну. Хоть он и посмотрел в его сторону, произнося свои роковые слова.

— Я не касался его. Он сам.

— Но твои слова слышал весь класс. Ты же произнес как раз то, что тут же случилось. Как ты объяснишь все это?!

— Я не знаю. Честное слово.

— Сам он, конечно, не мог полететь. Это явно был заранее спланированный трюк. Вот только вопрос: ты один все подготовил или тебе кто-то помогал?

— Но ведь я не мог заранее знать, что она начнет меня оскорблять. Я это выкрикнул, когда она меня довела.

— А ее в свою очередь довел ты. Иначе Инесса Ивановна и не стала бы тебя «оскорблять», как ты выразился. Ты мог ее специально спровоцировать на гнев.

— Значит, вы мне не верите? — Олег вновь вгляделся в строгие зрачки директрисы.

— Нет, Куропаткин, не верю. И советую во всем сознаться. Если ты этого не сделаешь, будешь разговаривать со мной в присутствии родителей.

— Зачем родителей? Не надо их! Мне не в чем сознаваться. Я ничего заранее не готовил. Я только выкрикнул первое, что пришло в голову. А как и почему он свалился — я не знаю. Я виноват только в том, что произнес это проклятое желание. И теперь сам жалею об этом. Прошу вас, не вызывайте родителей.

Пока Олег говорил, на его глазах выступили слезы. И сам он готов был вот-вот разрыдаться. В его голосе звучало такое отчаяние, что Лидия Митрофановна, подойдя к нему поближе, присела на корточки и, заглянув в глаза мальчишки, произнесла уже более мягко:

— Куропаткин, успокойся. Не надо. Я не знаю, верить тебе или нет. Но если все же тебе поверить, то тогда ведь этот случай никак не объяснить. И самое главное: придется бояться теперь любого твоего вслух высказанного желания.

Лидия Митрофановна достала из кармана платок и вытерла им слезы на лице ученика.

— Скажи, это первый случай такой?

— Кажется, да, — уже более спокойным голосом ответил Олег.

— Почему кажется?

— У меня был раньше случай похожий, но совсем другой.

— Расскажи.

Было это лет пять назад. Рядом с домом, где жил Олег, строились новые дома. Хоть территорию и опоясывал глухой забор, но дырок в нем хватало. Мальчишки со двора любили проникать в эти дырки и играть среди строительных конструкций. Не тогда, конечно, когда велись работы. А по вечерам, когда на стройке никого не было.

В один такой вечер старший брат Олега Роман вместе с друзьями очутился на стройке. Олег тоже был с ними. Как-то так получилось, что Роман оказался внизу котлована. А сверху у самого края лежал штабель широченных металлических труб. Кто-то из мальчишек залез на них. Вдруг потревоженные трубы пришли в движение и покатились по крутому спуску прямо на Романа. Олег, увидев это, только смог закричать не своим голосом: «Не-ет!». Роман повернул голову. К нему стремительно приближались трубы. Не думая ни секунды, брат рванул в сторону от них. Но трубы катились с такой скоростью, что неминуемо должны были достичь Романа и сбить его с ног. Но тут произошло что-то странное. Трубы резко затормозили и замерли, не докатившись до дна котлована всего на полметра. Роман успел отбежать в сторону на безопасное расстояние. А трубы, тронувшись вновь, прокатились мимо него.

Этот случай Олег и рассказал Лидии Митрофановне.

— Ладно, Куропаткин. Родителей пока вызывать не буду. Но прошу тебя: не произноси больше вслух таких нехороших желаний. И знай, твое поведение я беру на особый контроль. Если еще хоть что-нибудь подобное повторится, тогда точно простым разговором не отделаешься. Ступай.

Глава 2

После посещения директора Олег побрел в свой класс. Шел последний урок, до звонка оставалось несколько минут. Олег не стал заходить в кабинет, а решил подождать окончания урока на лавочке напротив.

Прозвенел звонок. Коридор тут же наполнился веселым шумом. То тут, то там появлялись ученики, выскочившие из классов. К двери кабинета английского, куда уже собирался направиться Олег, подошел парень с завернутым в серую бумагу букетом цветов. Парень показался знакомым мальчишке. В черной болоньевой куртке, с лохматой шевелюрой, на носу очки в коричневой роговой оправе. В одной руке держал букет, а во второй мял снятую вязаную шапку. Олег напряг память. Точно, это же Володя, вожатый из их отряда в трудовом лагере, куда ездил Олег летом.

Мальчишка рванул к бывшему вожатому, но тот уже открыл дверь и вошел в кабинет. Олег последовал за ним.

Александру Олеговну, учительницу английского языка и классную руководительницу шестого «Б» окружала стайка учеников, заслонив учительский стол. Седая голова учительницы чуть возвышалась над детьми, губы оживленно шевелились, но слов не разобрать в общем шуме. Владимир развернул бумагу, высвободив ярко-красные гвоздики. Скомканная бумага полетела в мусорную корзину, стоявшую в углу тут же у входа в класс. Учительница заметила вошедшего. Перестала говорить. Глаза засверкали, глядя на Владимира. Лицо озарилось улыбкой. Дети обернулись и, увидев взрослого парня с букетом, расступились.

— С днем рождения, Александра Олеговна! — Владимир протянул букет учительнице, немного смущаясь взглядов уставившихся на него учеников.

Александра Олеговна приняла букет и обняла Владимира, слегка прослезившись. На протяжении семи лет она была его классной. И теперь, уже после окончания школы, будучи студентом-второкурсником, Владимир не забывал о дне рождения любимой учительницы и всегда приходил с поздравлениями.

Олег протиснулся между одноклассниками к бывшему вожатому и дернул его за рукав. Владимир обернулся. По его глазам читалось, что он узнал Олега и других ребят, стоявших рядом: Колю и Илью. Все трое прошлым летом были в одном отряде, а сейчас радостно улыбались. Губы Владимира тоже растянулись в улыбке.

— Приятная встреча, — сказал бывший воспитатель.

К мальчишкам подступили еще четыре девочки. Их Владимир тоже узнал: они тогда были в Юлином отряде. Надо же, все учатся в одном классе! Юноше они напомнили лето и лагерь «Лукоморье», жизнь в уютных деревянных домиках на берегу залива, поездки на поля, где пололи нескончаемые ряды турнепса. А еще они напомнили ему о Юле. Сердце Владимира даже забилось сильнее.

— Вы знакомы? — поинтересовалась Александра Олеговна.

— Да, — ответил Коля. — Володя был нашим воспитателем.

— А еще он пел нам свои песни, — вставила Арина, одна из Юлиных девчонок.

— Свои песни? — переспросила учительница. — Ты, Володя, сочиняешь песни?

Молодой человек засмущался, но все же ответил: «Да».

— Это, кстати, мой новый класс.

— Наши наследники, выходит, — произнес Владимир.

— Можно и так сказать… Володя, раз ты сочиняешь песни, может, выступишь у нас на классном часе?


Классный час решили провести через неделю после уроков. Олегу совсем не хотелось оставаться после нескольких часов сидения за партами. Но его ожидала встреча с бывшим вожатым, который обещал прийти с гитарой. При всей своей неказистости, Володя чем-то цеплял детей. В лагере он мог рассказывать интересную книгу по пути на поле. И мальчишки из его отряда с нетерпением ждали дороги назад, чтобы послушать продолжение. Особой строгостью не отличался, но несправедливость не терпел. А вечерами собирал вокруг себя мальчишек и девчонок, и они вместе пели песни. Володя знал их великое множество: и песни известных бардов, и какие-то совсем неизвестные, но берущие за душу, и много чего из популярных эстрадных. Порою спросишь его, может он спеть такую-то песню. Владимир поперебирает аккорды, помычит под нос слова, и через пару минут песня уже звучит в его исполнении. А еще молодой человек пел свои собственные песни. Правда, в этом он редко сознавался. Но девчонки иногда выводили его на чистую воду. Володя даже сочинил песню, которая стала своеобразным гимном лагеря, переделав слова одного известного всем хита.

Владимир, действительно, пришел с гитарой. В наступившей тишине звонко зазвучали аккорды, голос не слишком громкий, но с некоторой бархатцой разносился по классу, ласкал слух. Спев пару своих песен, молодой человек начал рассказывать о том, как он сочиняет стихи и делает из них песни. Перешел на рассказ о «Кравелле».

В городе уже давно существовало неформальное литературное объединение «Каравелла», состоящее в основном из поэтов, чьи стихи не желали публиковать в официальных изданиях. Не то, чтобы поэты были плохими, или их произведения. Ну не вписывались они в генеральную линию. Да и желающих публиковаться — хоть отбавляй. Вот и печатались в основном те, кто был ближе к редакционным коллегиям, околопартийным и окологосударственным структурам. Или те, кто прославлял существующий строй и идеи построения светлого будущего. А как же быть тем, кто писал о человеке, его внутреннем мире, чувствах, страданиях, поисках самого себя, об ошибках на тернистом жизненном пути? Несколько энтузиастов еще за много лет до происходящих здесь событий объединились в этакий клуб, собиравшийся на кухнях. Обсуждали стихи друг друга, делали литературные открытия, постепенно принимая в свои ряды новых, в основном молодых авторов, получивших отпор в издательствах и редакциях газет. Совместно пытались пробить то или иное произведение к публикации.

Шло время. Создатели объединения поднаторели в творчестве, сумев сделать себе имя. Постепенно каждый уходил в самостоятельное плавание. Во главе «Каравеллы» оставался только один из ее создателей — Сергей Теплов. Он продолжал выискивать по городу новые молодые таланты, выращивая уже даже не второе, а третье поколение поэтов. Владимир как раз и попал в эту третью волну. Рассказывая о литобъединении и Теплове, он периодически брал в руки гитару. Пел не только свои песни, но и песни товарищей по «Каравелле». Арина попросила исполнить что-нибудь из того, что они все вмести пели в летнем лагере. И тогда звучал уже целый хор.

Олег не заметил, как прошло уже больше часа. Скоро начнутся уроки второй смены, а разговор класса с Владимиром и не думал заканчиваться. Александра Олеговна встала из-за стола.

— Я вижу, что вам интересно общаться с Володей. Но нам пора заканчивать. Может, проведем еще один классный час в другой день?

— А давайте собираться регулярно, — предложил Николай. — Я, например, хочу тоже научиться играть на гитаре. Может, организуем кружок, а Володя будет нас учить?

— А я стихи пишу, между прочим, — произнесла Милана. — И, наверное, не я одна. Могли бы и о стихах говорить. Володя нас с «Каравеллой» вдруг сведет.

— Я смотрю, желание продолжить общение есть, — подытожила Александра Олеговна. — Володя, ты как? Может, действительно, организуешь у нас кружок? Или клуб, так сказать, по интересам?

— Идея заманчивая, — ответил Владимир. — Надо подумать. Если честно, мне приятно видеть таких увлеченных детей. Давайте, так. Субботы у меня боле менее свободные. Попробуем собраться в следующую. Кто захочет, приходите. Александра Олеговна, в этом кабинете мы можем провести собрание?

— Да, конечно.

— Вот и отлично. Если понравится, тогда будем и дальше встречаться.

Глава 3

Открыв дверь подъезда, Владимир чуть не наскочил на Юлю. Девушка выбегала на улицу, и едва успела притормозить.

— Привет, — смущенно проговорил молодой человек.

Юля глянула на Владимира в нерешительности. Последний раз они виделись, наверное, месяц назад. На дне рождения Яны. Туда были приглашены все члены «Каравеллы». Но Юля и Владимир почти не общались. Владимир знал, что девушка встречается с двумя старыми знакомыми из детства. Но на вечеринку она почему-то пришла с каким-то Максом. Высоким блондином, почти сверстником Владимира. Лицо Макса имело правильные черты, пушистые ресницы придавали какую-то детскость. Но прямой в меру длинный нос и волевой подбородок добавляли этой детскости мужественность. Широкие плечи и явно накачанная грудь, распирающая тесно сидящую рубаху, не оставляли Владимиру никаких шансов. Если Павла и Сашку он рассматривал как просто друзей девушки, и надеялся, что она все-таки вновь обратит внимание на него, то с Максом, к которому Юля буквально липла, конкурировать бесполезно.

Владимир на той вечеринке демонстративно держался подальше от нее.

— Привет, — ответила Юля, опустив ресницы. Она проскользнула в дверной проем. Владимир продолжал держать дверь открытой. Очутившись на улице, Юля остановилась рядом и, не поднимая глаз, спросила: — Ты к Сереже?

— Да, — выдавил из себя Владимир. — А ты от него?

Юля утвердительно кивнула.

— Как дела? — задал Владимир дежурный вопрос.

— Нормально, — так же дежурно ответила девушка. Оба чувствовали неловкость. Но так просто разойтись не могли. Владимиру хотелось еще хоть немного постоять рядом с Юлей. Несмотря на все обиды, его тянуло к ней. Девушке, наоборот, хотелось быстрее уйти. Но почему-то ей казалось, что этим она сделает больно Владимиру. И именно ему делать больно совсем не хотелось. Что это? Жалость?

— У тебя… как? — продолжила начатую беседу Юля, так и не глядя в лицо молодого человека.

— У меня тоже нормально.

Поняв всю нелепость дальнейшего стояния на морозе, когда поговорить даже не о чем, Владимир, наконец, произнес:

— Ладно, иди уж. Ты же спешила куда-то. Вон как мчалась из подъезда. Может, как-нибудь в другой раз встретимся, поговорим?

Последнюю фразу Владимир сказал, совершенно не веря в то, что они действительно встретятся, да еще и поговорят. Но Юля ответила:

— Конечно. Приходи, как получится.

С этими словами девушка подняла свои длинные ресницы, и ее глаза встретились с глазами Владимира, прятавшимися за стеклами неказистых очков. Что-то грустное читалось в его взгляде, потухшее. И сам он каким-то поникшим выглядел. Юля потянулась к юноше. Ее мягкие, чуть потрескавшиеся губы, не знающие губной помады, коснулись колючей щеки. Владимир вздрогнул, как будто сквозь него пропустили ток высокого напряжения. Щеку обожгло, как раскаленной кочергой. Он не ожидал такого выпада от Юли. Но ответить на ее поцелуй не спешил. Он отвел взгляд в сторону и произнес, не глядя на девушку:

— Пойду я, пока.

И зашел в темноту подъезда. Дверь с громким стуком захлопнулась за ним.

«Ну и ладно», — буркнула про себя Юля. Развернулась, и ее дутые сапожки затопали по заснеженному тротуару.

* * *
Теплов жил на первом этаже. До его площадки всего один лестничный пролет. Но Владимир не стал подниматься, а прислонился спиной к стене сразу за второй дверью подъезда. Щека все еще горела. Перед глазами как на большом киноэкране на него смотрело Юлино лицо. Длинные ресницы медленно поднимаются, и глаза устремляются прямо внутрь, просвечивают как рентген. Владимир готов нырнуть в этот взгляд, уйти в него с головой. Но видение быстро тускнеет, теряет свою четкость, будто в кинозале включили свет, а кино еще идет. Наконец, оно пропало вовсе.

Этот поцелуй как таран больно ударил по душевной скорлупе, в которую Владимир прятался последнее время, не давая своим чувствам вырваться наружу. И пробил-таки в ней дырку.

Что там Юля сказала про «приходи»? Приглашала в гости? Владимир готов хоть сейчас рвануть. Но… нет, сейчас не время. Надо подумать. Уж как-то быстро все произошло.

Сначала она увлеклась этими парнями, вынырнувшими как из небытия. Их связывала давняя история с замком. Конечно, общие воспоминания и все такое. Но самое главное — у ребят были редкие в наши дни понятия достоинства и чести. Оба как мартовские коты влюбились в Юлю, но не стали друг другу глотку перерезать. А решили предоставить девушке право выбора. Юля пропадала с ними, забыв о Владимире. Но он чувствовал, видел, что девушку связывала с ребятами не любовь, а дружба. Поэтому он надеялся, что Юля рано или поздно вновь заметит его.

Ведь они знакомы с ней уже почти год. И за все это время они ни разу с Юлей не объяснились в чувствах. Вообще обходили стороной эту тему. Поначалу их встречи и расставания сопровождались легкими поцелуями. У Владимира в сердце крепла надежда, что эта начавшаяся дружба перерастет во что-то большее. Но он боялся поторопить события, нечаянно порвать ту тоненькую нить, что протянулась между ними.

Все началось с «Лукоморья». В лагерь они оба поехали воспитателями. Но чаяния Владимира на то, что лагерная жизнь еще больше сблизит их, не оправдались. С одной стороны постоянные заботы, отнимавшие кучу времени. С другой — обилие Юлиных сверстников, с которыми она была не прочь пококетничать.

Появление в лагере Сашки будто подменило Юлю. Этот белобрысый юноша, еще подросток (на год младше девушки) увлек ее своим замком и этой странной историей с исчезновением научной экспедиции. Уже после лагеря к ним присоединился Павел — друг Сашки. Юля как одержимая пыталась разгадать тайну пропажи профессора и «зависала» с ребятами. Владимир незаметно остался в стороне. Он дулся на Юлю, но толку от этого. Девушка просто не замечала его внимания к ней. Или не хотела замечать.

И вот тот злопамятный день рождения Яны. До него Владимир встречался с Юлей редко. Но все же встречался. Они по-прежнему не говорили о чувствах, но относились друг к другу как старые приятели. Могли болтать о чем угодно. Юноша частенько зачитывал девушке новые стихи, пел под гитару песни. Да и Юля, бывало, делилась своими поэтическими творениями. Правда, после «Лукоморья» стихи у нее рождались редко.

Но появление Макса все перечеркнуло. Этот самоуверенный тип, похоже, пленил Юлю. За весь вечер у Яны девушка ни разу не взглянула на Владимира. А после — они уже не виделись. Так стоит ли сейчас бежать к ней? Что у них с Максом? Может, поссорились, и теперь она вспомнила о Владимире? Нет, он не пойдет к ней. Пусть сама приходит.

Владимир оторвался от стены. Преодолев лестничный пролет, он позвонил в дверь к Сергею Теплову.

Глава 4

Сергей встретил Владимира так, как будто ожидал его прихода.

— Слышал, подписали договор о ликвидации Союза? — сходу спросил он, закрывая за гостем дверь.

— Да, но я не могу этому поверить, — ответил Владимир, проходя на кухню. — По-моему, это все незаконно.

— А какие сейчас законы? Кругом полный бардак, в головах у людей — неразбериха. Все хотят независимости. Будто эта независимость наполнит их холодильники. Но к этому все шло, — с этими словами Сергей открыл свой холодильник, уставившись на полупустые полки. — Колбасу будешь? У меня тут завалялся кусочек.

— Да Союз не может просто так взять и развалиться, — не обращая внимания на вопрос о колбасе, продолжал Владимир. — Уже несколько видных политиков из Верховного Совета заявили, что действия тех трех президентов противоречат Конституции.

— Эх, Володя, сейчас все может, — Сергей все же достал четвертинку колбасного батона и принялся нарезать на разделочной доске на тонкие кружочки. — Вон, компартию уже запретили. Следом пошел комсомол. А ведь, между прочим, литературные конференции организовывал комсомольский обком. Кто сейчас будет заниматься литературой, да и культурой вообще? Одни думают, как бы урвать побольше от того, что еще осталось от страны. Другие — как не умереть с голоду.

С этими словами Теплов отрезал от буханки черного хлеба несколько кусков. Соорудив таким образом бутерброды, он выложил их на тарелку, которую поставил на середину стола. Самовар уже вовсю шумел, предвещая скорое закипание.

— И что, Сергей, ты хочешь сказать, что культура никому не нужна? Ведь не хлебом же единым…

— Да, не хлебом. Но сейчас для людей хлеб важнее.

Теплов извлек из пенала, стоявшего в углу, жестяную баночку, разукрашенную узорами в индийском стиле. В ней хранился чай.

— А для чего тогда мы здесь собираемся? Пишем, обсуждаем, мечтаем опубликовать? — не унимался Владимир.

— Времена меняются. В семнадцатом году людям тоже было не до культуры. Народ требовал хлеба.

Сергей выключил из розетки закипевший самовар. Открыв краник, налил немного кипятка в фарфоровый заварник. Поболтал им и выплеснул в раковину. Пальцами зачерпнул из баночки горсть чая, сыпанул в посудину. Тонкая струйка кипятка из самовара наполнила заварник почти до краев.

— Но тогда были идеи, — продолжил Владимир, пронаблюдав все манипуляции, проделанные Тепловым. — Люди шли друг на друга ради светлого будущего. И, победив в гражданскую войну, строили это будущее. И, между прочим, среди революционеров были и поэты, и писатели, которые своим творчеством вдохновляли массы. А сейчас какие идеи? Добиться сытой жизни как на Западе? Построить капитализм?

— Сторонники реформ называют это по-другому: построить рыночную экономику. Только наблюдать приходится разрушение страны. Что ж, наверное, чтобы что-то построить, надо сломать то, что уже есть.

— Горько все это видеть, Сергей. У прежнего строя много недостатков. Изменения нужны, спору нет. Но ведь перечеркивается все. И хорошее в том числе. Те, кто вчера были героями, примерами для подражания, теперь объявляются чуть ли не преступниками. Творить добро, быть благородным теперь не модно. А в почете оказываются те, кто сумел обмануть других, наварил кучу бабок или побольше стащил у государства.

Пока Владимир говорил, Сергей разлил по кружкам заварившийся чай.

— Угощайся, не стесняйся. Бери бутерброды. Больше ничего предложить не могу.

— А среди молодежи? — продолжил молодой человек, отхлебнув из кружки. — Они же теперь все отрицают. Нет для них ничего святого. С высоких трибун охаяли пионерскую организацию. Школьники массово вышли из пионеров. А что взамен? Ориентиров-то нет. Куда детям стремиться? К чему?

— А вот для этого мы и существуем, Володь. И наша «Каравелла».

— Только стихи о возвышенном сейчас никому не нужны.

— Да, нет, Володя, нужны. Страсти улягутся. Все устаканится. И людям вновь понадобятся книги о добром и чистом. Главное, нам самим не скатиться до уровня простых рвачей. И надежда вся на новое поколение, на тех, кто сейчас только в школу ходит. Не упустить бы их.

Они оба замолчали. Заработали челюстями, стараясь разжевать черствый хлеб. Но, несмотря на свою черствость, хлеб Владимиру показался очень даже вкусным. Молодой человек сегодня еще не обедал, сразу после занятий поехал к Сергею. Поэтому готов был есть что угодно. А колбаса — так это вообще подарок судьбы. В магазинах ее не достать. Владимир даже забыл, когда он ел колбасу последний раз.

— К тебе Юля заходила? — спросил Владимир, расправившись, наконец, с бутербродами.

Сергей в ответ кивнул.

— Я встретил ее, входя в подъезд, — сообщил Владимир.

— Вот, кстати, вылавливая из общего потока таких, как Юля, мы не даем затеряться и угаснуть их таланту. Человек посмотрит вокруг, не увидит тех, кому нужны его стихи, и подумает, а зачем, собственно, мне писать? В редакциях публиковать отказывают: мол, молод еще, неопытен. Друзьям в большинстве случаев начихать. Настоящее искусство сейчас не в моде. Если стихи про какого-нибудь бандита, или выражают протест существующему строю, отрицают устоявшиеся правила и принципы, то тогда еще будут читать. Или зарифмуешь, как сношаются двое, а лучше — трое, да матами еще сдобришь. Но это, Володь, не поэзия. Это рифмованные строчки.

— Юля приносила новые стихи? — поинтересовался Владимир.

— На этот раз нет. У нее сейчас проблемы в школе. Последний класс как-никак, нужно готовиться к экзаменам. А по некоторым предметам у нее полный завал.

— Ну, и?

— Поговорили немного. Куда поступать собирается. Чем вообще по жизни хочет заниматься. А стихи она давно уже новые не пишет. Голова чем-то другим занята. А чем — упорно не желает раскрываться. А жаль. Может я смог бы помочь ей в ее проблемах.

«Знаю я ее проблемы», — подумал про себя Владимир. — «Макс — вот ее проблема. От того и учиться не хочет. И стихи в голову не лезут».

Глава 5

Опять появился. Прямо на носу. Еще вчера все было чисто. А теперь красовался красным бугорком с белым пузырьком на вершине.

Владимир всматривался в зеркало, разглядывая новый прыщ. Ну вот, как всегда! Нужно идти к людям, а они вскакивают, как назло на самом видном месте. Молодому человеку пришлось срочно заняться приведением лица в порядок. Вроде подростковый возраст уже прошел, а проблемы с кожей никуда не делись. Из-за этого юноша постоянно комплексовал перед слабым полом. Все думал, как может девушке понравиться парень, у которого лицо все в рытвинах и прыщах?

Наконец, Владимир покинул ванную, глянул на часы. О боже! Времени-то уже сколько! А он еще даже не оделся. Молодой человек бросился к шифоньеру, второпях давай перебирать рубахи. Их было то всего пять штук, и друг от друга мало чем отличались. Скользнув глазами по каждой, он выхватил одну с голубоватым оттенком, напялил на себя. Принялся лихорадочно застегивать пуговицы. Но пальцы не хотели слушаться, пуговицы все промахивались мимо петель. Покончив с рубахой, юноша заскочил в брюки. Погладить их не успел, но теперь уже не до глажки. Главное не опоздать.

Сегодня его ожидала встреча в школе с детьми-шестиклассниками. Первое заседание клуба. И хорош он будет, если явится позже всех.


Олег в этот день тоже торопился. Как и Николаю, ему хотелось научиться играть на гитаре. На счет наличия у себя музыкально слуха он ничего не знал. Но был уверен, что для бренчания по струнам слух может и не обязателен. Главное — знать, как пальцы ставить на лады, да уметь правильно бить по струнам. Вот без чувства ритма тут не обойтись. А у Олега, как он сам считал, было великолепное чувство ритма. Он мог пальцами пробарабанить любую мелодию.

Пришел Олег одним из первых. Постепенно подтягивались остальные ребята. Но собрались не все. Где-то около половины класса. Наконец, в дверях появился Владимир. Без гитары. Олег от огорчения весь поник. Он рассчитывал, что сегодня они снова попоют, а может уже начнут учиться. Но не тут-то было.

Юноша с красным от мороза лицом скинул куртку, поприветствовал ребят. Протер запотевшие очки.

— Ну что, как настроение?

Со всех сторон послышались возгласы, среди которых можно было разобрать, что замечательное.

— Ребята, хочу вас всех поблагодарить за то, что вы пришли, несмотря на холод. Скажите, кто-нибудь читал книги Владислава Крапивина?

Дети зашептались, но никто не ответил.

— Это один из моих любимых писателей. У него есть целый цикл книг о Великом Кристалле. В них высказывается мысль, что наш мир многогранен. Существует великое множество пространств, представляющих собой как бы грани большого кристалла. В местах пересечения этих граней пространства соприкасаются друг с другом, и возможен переход из одного мира в другой. Идея, конечно, интересная, но научно никак не обоснована.

В каждом таком пространстве живут замечательные дети, обладающие незаурядными способностями. Но всех их объединяет одно свойство — они умеют переходить из одного пространства в другое. Благодаря чему, ребята из разных миров сумели подружиться и образовать своеобразное сообщество. Крапивин в своих книгах таким детям дал название «койво».

Вот и я хочу, чтобы вы все вместе дружили, а на занятиях нашего клуба смогли развить в себе скрытые пока таланты. Ведь каждый из вас обладает зачатками чего-то необычного, какими-то удивительными способностями, которые мы с вами постараемся раскрыть. И по примеру книг Крапивина, мне бы хотелось считать всех вас теми самыми койво. Поэтому и нашему клубу я предлагаю дать название «Койво». Кто за это предложение?

В кабинете поднялся шум.

— А какие у нас должны быть способности? — выкрикнул с места один мальчишка. — Вдруг я их не имею.

— Это не важно какие. Каждый из вас что-то может, пусть даже пока не знает об этом. Ну, самое распространенное: рисовать, петь, умение играть на музыкальном инструменте, сочинять стихи или прозу. Но есть и другие таланты: острый ум, позволяющий быстро находить решения даже в самых сложных ситуациях; актерский талант. Но самый главный талант: умение дружить, оставаться верным данному слову, готовность прийти на помощь другу в опасный момент.

— А если человек умеет двигать предметы мыслями? — спросил кто-то. При этом сразу несколько пар глаз уставились на Олега. Мальчишка даже съежился, чувствуя себя как под прицелом прожекторов.

— Телекинез? — Владимир задумался. — Эта способность научно не доказана. Но обладание ею — тоже талант, если вообще такое возможно… Ну так как, принимаете предложенное название?

Дети дружно потянули руки, высказывая единогласное одобрение. Олегу тоже название понравилось. Хотя слово он это слышал впервые. И звучит оно как-то непривычно. Но он сразу примерил его на себя. Ведь с его непонятной способностью, когда при одном только желании предметы двигаются сами, он точно был этим самым койво. Но выделяться среди прочих одноклассников ему не хотелось. Вон, итак в его сторону поглядывают.

Владимир удовлетворенно обвел взглядом класс и продолжил:

— Еще в книгах Крапивина встречаются особенные люди — Святые Хранители или Командоры. Они защищают тех самых детей-койво. И раз наш клуб принимает такое название, то мне придется взять на себя роль Командора. И я очень надеюсь, что из вас тоже, в конце концов, вырастут Командоры. И вы продолжите начатую традицию.

В классе повисла тишина. Видимо, каждый пытался вникнут в суть сказанных слов. Теперь Олег обвел взглядом товарищей. Все задумчиво взирали на Владимира. Не шутит ли он? Взгляд молодого человека был вполне серьезен. Не дождавшись ответа, Владимир продолжил:

— Нашему клубу понадобится эмблема. Кто из вас умеет рисовать?

Раздался голос: «Алёна умеет!». В его подтверждение тут же донеслось с разных сторон: «Да, да, Алёна».

— Кто из вас Алёна?

Поднялась курносая девочка с усыпанным веснушками лицом, с пышным хвостом из рыжих волос.

— Сможешь придумать эмблему клуба?

— Попробую.

— Всех прошу помочь Алёне. Высказывайте свои идеи. А Алёна пусть набросает рисунок хотя бы схематично.

С этими словами Владимир протянул девочке чистый лист бумаги.

— Карандаши есть?

— Не взяла, — виновато сказала Алёна.

Молодой человек поискал на учительском столе. Нашел пару простых карандашей в стаканчике. Передал Алёне. Вокруг нее уже сгрудились остальные дети. Послышались разные предложения, сливающиеся в один общий гул. Владимир стоял в стороне и наблюдал, как школьники с энтузиазмом взялись за дело.

— Нужно винтовку нарисовать.

— Зачем?

— Ну, мы же будущие защитники.

— А девочки — тоже защитники?

— И кого мы будем защищать?

— Так вот девочек и будем защищать.

— Девочек защищать должны рыцари.

— У рыцарей мечи были.

— А мушкетеры за честь дам дрались на шпагах.

— Точно, давайте шпагу.

— Может две? Перекрещивающиеся.

— Типа они нас защищают? — раздался голос одной из девочек. — Тогда в виде чего нас самих изобразить?

— В виде цветочка. Гы-гы-гы.

— Сам ты цветочек.

— А что мушкетеры защищали?

— Свою любовь.

— Любовь. Значит разбитое сердце.

— Нет, не разбитое. А пронзенное стрелой Амура.

— Точно. Шпаги должны защищать сердце!

Минут через двадцать Алёна протянула листок Владимиру. На белом прямоугольнике красовался круг. Внутри него на фоне восходящего солнца почти на всю площадь круга раздулось сердце. Стрела с пушистым опереньем пронзила сердце справа налево. Снизу — две перекрещенные шпаги.

— Гм… Выразительно.

Владимир поднял лист над головой, показывая всем присутствующим.

— Возражений нет по эмблеме?

— Нет, — загалдели дети.

— Тогда утверждаем. Алёна, ты сможешь на следующее собрание принести эту эмблему, нарисованную в цвете?

Девочка кивнула.

— Кстати, по поводу шпаг. Я слышал, что у вас в школе намечается КВН. Вы не хотите в нем поучаствовать? Можно создать команду. Команду мушкетеров. Сделать шляпы с перьями. Накидки. Шпаги. Смотрелось бы потрясающе.

Олег тут же представил себя в роли Д’Артаньяна. Захотелось взять в руки шпагу и вызвать кого-нибудь на дуэль. Да и другие мальчишки оживились, зашумели. Илья даже вскочил на парту и изобразил из себя фехтовальщика, размахивая линейкой вместо шпаги. Идея с командой мушкетеров всем понравилась. Даже девочкам.

Глава 6

Уже когда выходили из класса, Олег спросил Владимира:

— Володь, почему ты гитару не принес?

Юноша призадумался, поворачивая ключ в дверном замке.

— Да, даже не знаю. Думал: собрание организационное. А ты хочешь научиться?

Олег кивнул в ответ.

— Тогда в следующий раз захвачу. У вас вроде еще желающие есть.

Олегу и Илье оказалось по пути с Командором, как теперь называли его ребята между собой. Они зашагали по снежной тропинке через пустырь рядом со школой.

— Олег, — обратился к товарищу Илья. — Ты вчера играл?

— Ага, прошел уже несколько систем. Поставил новые лазерные пушки на корабль. Теперь нападаю на всех, кого увижу.

— А я все на гипердрайв накопить не могу.

Владимир краем уха ловил малопонятные фразы, постепенно понимая, что речь идет о какой-то компьютерной игре. У молодого человека еще не было своего компьютера. Тогда только начиналась эра электронно-вычислительной техники. Совсем недавно компьютеры можно было увидеть лишь на картинках. В институте, где учился Владимир, стояли уже настоящие «писишные» машины — прообразы современных. Работали под DOSом. Но игры для них были убогие. Да и приобрести такой компьютер — нигде не приобретешь, в магазинах они не продавались.

Но молодому человеку доводилось видеть маленькие компьютеры, представляющие собой небольшую коробочку с клавиатурой, называемые «Спектрумами». Подсоединялись они к телевизору. Хотя наиболее продвинутые доставали где-то мониторы, как правило, с черно-белым изображением, по размерам — чуть меньше телевизоров. А телевизоры в то время у многих были еще ламповыми, в лучшем случае полупроводниковые, но все равно — этакий гроб, занимающий половину обеденного стола. Программы для этих компов записывались на обычные магнитофонные кассеты и загружались с помощью магнитофонов. Невообразимо диким представляется это сейчас. Но тогда даже такой компьютер был пределом мечтаний для многих. Вот и Владимира не покидала мечта заполучить такое чудо техники. В отличие от институтских вычислительных машин «Спектрумы» как раз были «заточены» под игры, выдавали лучшую графику и звук. Купить, правда, их тоже не так просто. В магазинах увидеть их — большая редкость, да и цена кусалась. Но ходили слухи, что их где-то собирали под заказ. Вот только где — Владимир не знал.

— Ребята, а на чем вы играете? — поинтересовался юноша.

— На «Спектрумах», — ответил Олег.

— Где взяли?!

— В радиокружке собираем, — Олег остановился. Проявленный вдруг интерес Командора к компьютерам удивил его.

— Неужели? А мне можете собрать?

— Без проблем. Дней десять только подождать надо.


Эти десять дней Владимир жил в ожидании счастья. Наконец-то и у него появится настоящий компьютер. В долгожданный день Олег пришел к Владимиру домой. Принес миниатюрный ящичек бежевого цвета. Они тут же подключили его к телевизору. С собой у Олега была кассета с играми.

— Тут танчики, «Принц», тетрис. Но мне лично нравится «Элита».

Владимир вспомнил, что именно «Элиту» обсуждали ребята.

— Давай ее.

Магнитофон соединили проводом с бежевой коробочкой. Олег перемотал кассету на нужное место. Нажал кнопку пуска. Противный писк резанул по ушам. На экране телевизора вокруг белого прямоугольника поехали снизу вверх полосы, похожие на штрих-код. Спустя пару минут писк, наконец, закончился. Полосы пропали. Экран почернел, на нем проступили белые точки звезд, а по центру завращался космический корабль, изображенный белыми контурными линиями. Слегка приплюснутый с тупым носом и широкими крыльями он напомнил Владимиру один из звездолетов из известного фильма про «звездные войны».

— Здесь тебе дают корабль, — начал инструктировать Олег. — Нужно летать между звездными системами. В одном месте покупать товар, в другом — продавать. На разнице цен зарабатываешь кредиты. На них заправляешь судно. Можно покупать оружие, снаряжение для корабля. Местами на тебя могут нападать пираты или полиция.

— А полиция зачем нападает?

— Ну, если везешь запрещенный товар. Или сам напал на мирный транспорт. Есть дружественные системы. А есть, где царит анархия. Там с приезжими не церемонятся… Клавиша «М» покажет тебе карту галактики. — Олег ткнул пальцем по клавиатуре, черный экран усыпался белыми точками. — Белый круг — это пределы того, где ты можешь летать. Центр круга — твое текущее местоположение.

Прослушав вводный инструктаж, Владимир сел перед телевизором. Закупил каких-то продуктов (на большее кредитов не хватило). Его корабль вылетел из станции, висящей над воображаемой планетой. Планетой являлся черный диск с белым контуром. По наставлению Олега Владимир направил корабль в сторону от станции и… сделал гиперпрыжок. Навстречу заскользили белые полоски, создавая ощущение полета внутри тоннеля. Но вот «тоннель» закончился, и корабль снова окружила чернота. Местами поблескивали точки далеких звезд. Но одна точка оказалась довольно жирной.

— Направляйся к ней, — подсказал Олег.

Проиграли до позднего вечера. На счету Владимира уже скопилась приличная сумма кредитов. Он научился залетать на станции, разобрался с системой цен: где какой товар нужно покупать и где — продавать. Пару раз погибал от пиратов, три раза разбивался при залете на станцию. Оторваться от игры никак не мог. Олег сидел тут же и увлеченно делал подсказки. Наконец, глянув на часы, он резко подскочил.

— Черт! Мамка же орать будет, что поздно явлюсь… Ты, Володь, сохраняйся, чтобы в другой раз продолжить с того же места.

Олег показал, как сохранить игру. Для этого он заставил Владимира найти чистую кассету, которую вставили в магнитофон. Нажали на запись. И снова пришлось услышать режущий уши писк. Правда, на этот раз недолго. Через несколько секунд игра записалась.

— Да, интересную игрушку ты мне подкинул. Я за ней обо всем забыл даже. А завтра мне, между прочим, реферат в институте показывать. Придется ночь не спать.

Олег оделся и собирался уже выходить, как Владимир вдруг спохватился:

— Погоди! На улице уже позднотища. Давай я провожу тебя.


Они вышли в черноту зимнего вечера. Редкие фонари выхватывали из темноты куски дороги вдоль дома. Владимир и Олег попадали в эти освещенные участки, словно выныривали из космоса, и через пару шагов снова исчезали в ночи.

Когда пересекали соседний двор, откуда-то из темноты нарисовались две фигуры. Слегка пошатываясь, они шли прямо на Владимира с Олегом. У Владимира в ногах появилась предательская вялость. Ему никак не хотелось встречаться с подозрительными типами. Он взял немного в сторону, буровя ногами неутоптанный снег. Но фигуры явно желали встретиться.

— Эй, стоять, ребя! — послышался хрипловатый бас.

Двое парней, почти на голову выше Владимира, подошли вплотную. Пахнуло перегаром. Хоть нос зажимай.

— Закурить есть?

— Нет, не курю, — с трудом выдавил из себя Владимир. Горло перехватило от ползучего страха, и слова прозвучали еле слышно.

— Молодец! Здоровым помрешь!

Губы говорящего изобразили ухмылку.

Вдруг справа хлестануло по щеке. Очки соскочили с носа, улетев в сторону. А Владимир вмиг очутился на земле. Лицо обожгло холодным снегом. В ушах зазвенело. Молодой человек даже не успел понять, что произошло.

Только он приподнял голову, как почувствовал мощный удар по лицу. Чем-то твердым. «Ботинок», — мелькнуло в сознании.

Сквозь звон в ушах до Владимира донеслось истошное: «Не-ет!».

И потом все стихло.

Лицо горело. Глаза, залепленные снегом, еле удалось раскрыть. На Владимира смотрел испуганно Олег.

— Ты как? Встать можешь?

Молодой человек приподнялся. В голове все шумело. Он с трудом обвел взглядом двор.

— А где эти… двое?

— Улетели.

— То есть?

— Да вон, барахтаются в том конце двора, — рука Олег показала в сторону соседнего дома.

— Как это? Почему они там?

— Не знаю, — Олег потупил глаза. — Так получилось. Наверное, это я их туда отправил.

— Ты?!

— Ну да.

— Погоди… С помощью чего?

— Мысли, наверное. У меня уже бывало такое раньше.

Владимир забыл про свою боль. Он уставился на Олега, не веря его словам. Такой моментальный перелет двух дюжих парней никак не объяснить. Разве что Олег, действительно, силой мысли перенес, или вернее, откинул этих мерзавцев на сотню метров? Ну не руками же он это сделал. С такими молодчиками и Владимиру не справиться.

Но как?! Как такое возможно?! Мозг отказывался верить случившемуся. Но если Олег все же «телепортировал» этих двух, то вот он — настоящий койво, мальчик с необычными способностями. Это же его Владимир должен был охранять, коль уж взялся играть роль Командора. А вышло все наоборот. И если бы не Олег, то неизвестно чем бы закончилась эта злополучная встреча.

Глава 7

Мир файвиоллов. Йелль
Из доклада департамента по переходам:

«Зафиксировано возмущение пространства из четвертого измерения. Научному бюро дано задание: выявить причину. По мнению главного эксперта Дюрая возмущение вызвано сильным эмоциональным сигналом человека. Предположительно — ребенка. Рекомендовано подробнее изучить данный феномен».

Советник Правителя по переходам Архай Второй сидел в кабинете своего босса. Правитель Эльдонас всматривался в экран маленького устройства, морщил лоб.

— Ваше мнение, Архай?

— Если экспертное заключение верно, то замеченный нами индивид может оказаться полезен для нас. Учитывая то, что мы потеряли связь с четвертым измерением, подобное возмущение послужит маяком и поможет нащупать новый канал.

— Но для этого возмущение должно повториться.

— Верно. Если это был единичный случай, то связь мы не сможем установить.

— Но даже, если вы засечете новое возмущение, как вы создадите канал для перехода?

— Увы, без энергетического маяка канал установить не так просто. Но у меня есть один подопечный, умеющий улавливать даже слабые сигналы из других пространств. У него уникальная способность по пробиванию новых каналов.

— Вы говорите о том мальчике из четвертого измерения?

— Да, ваша премудрость.

— Побольше бы нам таких подопечных.

— Если удастся наладить канал, мы сможем переправить к нам и того индивида, который вызвал столь мощное возмущение.

— Надеюсь, вы понимаете, Архай, что это дело государственной важности. Я поручаю вам взять под личный контроль эту операцию.

— Так точно, ваша премудрость.

* * *
Идея выступить в школьном новогоднем КВН захватила ребят из клуба «Койво». Помимо суббот собирались еще и на неделе. Придумывали шутки. Арина с Миланой сочиняли сюжет основного номера. Другие девочки шили накидки из синей материи. На них спереди и сзади нашивали желтые кресты из ситца. Получалось совсем как в известном фильме. Шляпы взялся сделать Николай. Он выкраивал их из ватмана. Алёна и Илья разукрашивали головные уборы гуашью в синий цвет с желтой окантовкой — в тон накидкам. Олегу досталось изготовление шпаг.


В последний день перед каникулами Олег проснулся рано. Обычно никогда не мог заставить себя вставать по утрам, а сегодня, когда уроки из-за общешкольного КВНа отменили, и можно было бы поваляться подольше, глаза сами собой открылись, и сна ни в одном из них.

Олег еще с вечера представлял себе их выступление, долго не мог заснуть, все ворочался в постели. Казалось, утром сон не должен был отпускать его из цепких объятий. Но мальчишка проснулся на редкость бодрым.

Дверь в темноте приоткрылась, и в комнату почти неслышно прошмыгнул Рекс. Уткнулся в лицо мохнатой мордой. Лизнул теплым языком нос. В сумраке угадывалось, как ходуном ходит обрубок хвоста.

Отодвинув собаку, Олег соскочил с кровати. Чиркнул выключателем настольной лампы и кинулся к стоящему в углу креслу, где восемь почти одинаковых шпаг лежали дружной кучкой на постеленной газете. Клинки выточены из деревянных реек, покрашены серебрянкой. От них все еще исходил запах свежей краски. Рекс стороной обошел кресло, поворотив нос. Вопросительно посмотрел на хозяина: мол, что за гадостью у тебя пахнет? Отошел к двери и там улегся.

Олег проверил пальцами: высохла ли краска? Потрогал гарды, которые смастерил из обычных капроновых крышек, насадив их на клинки. На утолщения ручек ушло два мотка изоленты. Зато взять такую шпагу в руку — одно удовольствие.


Сбор был назначен к десяти, но Олег вышел из дома, когда еще не было и девяти часов. Закутанный в дубленый полушубок он шагнул в зимнюю стужу. Из подмышки торчал сверток со шпагами.

Утро еще не спешило вступить в свои права, и мальчишку окружала ночная темень. Но белый снег, отражая неверный свет уличных фонарей, сам подсвечивал путь. За ночь намело изрядно. Метель до сих пор не угомонилась и кидала в лицо искрящуюся россыпь, обжигая щеки и нос. По снежным наносам шагать нелегко. Ноги проваливаются в сугробы, образовавшиеся прямо на тротуарах. Но Олег шел, наперекор встречному ветру, трепавшему длинный мех на шапке, норовившему сбить его с дороги.

В школе часть окон уже светилась. Это обрадовало. Вестибюль встретил Олега почти домашним теплом. Мальчишка отряхнул от снега ботинки и направился к своему классу.

На его удивление, дверь оказалась распахнутой, и свет из кабинета падал ярким прямоугольником в темный коридор. Олег не единственный явился так рано. В классе его встретили Арина и Илья. И Александра Олеговна тоже была здесь.

Арина должна исполнять роль Констанции. Она притащила белое с кружевами платье. В таком только на балу появляться. Александра Олеговна устраивала на ее голове прическу, взбивая темные кудри и укладывая их. На глазах девочка преображалась, превращаясь в светскую даму. Олег аж засмотрелся.

— Ну что, принес? — подошел к нему Илья.

Олег развернул сверток.

— Вот это да! Прям как настоящие!

Илья выхватил одну из шпаг, взял ее поудобнее и сделал несколько артистических взмахов.

— Защищайтесь, сударь, — мальчишка уткнул шпагу в грудь Олега.

Недолго думая, Олег тоже вооружился, и понеслась импровизированная дуэль. Оба картинно заложили левые руки за спину, а клинки с глухим стуком ударялись друг о друга.

— Мальчики, вы поосторожней! — с напускной строгостью бросила Александра Олеговна. Ей не хотелось запрещать мальчишкам затеянную игру, но долг педагога обязывал предупредить.

В дверях показался Николай. Он весело присвистнул, увидев «сражающихся» ребят. Быстро сбросил с себя пальто и, отыскав глазами лежащие на столе шпаги, выбрал себе одну.

— Пацаны, я следующий!

Тем временем Олег сделал удачный выпад, и его «клинок» уткнулся в живот Илье.

— Сдавайтесь, сударь!

Илья уныло опустил шпагу. На его место тут же встал Николай.

— Ну что, начнем?

В следующем поединке победил Коля.

Пока шли «бои» на шпагах, подтянулись остальные ребята. Мальчишки радостно разглядывали шпаги. Наряжались в костюмы. Восемь новоявленных мушкетеров в синих с желтыми крестами накидках и картонных шляпах с перьями (перья изготовили где из старых мочалок, а где просто из тонко нарезанных полосок бумаги, скрученных завитушками), выстроились в ряд. Шпаги подвесили к ремням на специально сделанные Миланой петли. Сама Милана играла в команде роль королевы. Ей, как и Арине, Александра Олеговна сделала пышную прическу. На золотистых локонах красовалась невысокая корона, блестя наклеенной фольгой. Платье Миланы, еще более кружевное, чем у Арины, белое с голубыми вставками, делало ее настоящей королевой.


Класс охватило веселое волнение перед предстоящим выступлением. Шел уже одиннадцатый час. Олег посматривал на часы, и веселость, охватившая всех, постепенно его покидала. Владимира все еще не было. Вожак их клуба никогда не опаздывал. А до выступления оставалось уже меньше часа. Может дела какие задержали его?

Отрепетировав пару раз заготовленные номера, команда мушкетеров, наконец, отправилась в актовый зал. Школьники в коридорах останавливались и провожали любопытными взглядами этих ребят в мушкетерских накидках и шляпах с перьями.

Начался конкурс. Но Владимир так и не появился. Все время, пока шел КВН, Олег нервничал, то и дело выглядывал в зал. Вдруг среди зрителей появится их Командор? Но молодой человек не появлялся. Нервозность передалась всей команде. Но ребята все равно выступили на ура. И заняли почетное второе место.

Зразу после мероприятия все члены клуба, собравшись в классе, решили идти к Владимиру домой.

Глава 8

Еще с вечера Владимир почувствовал недомогание. Когда возвращался после последней репетиции, ноги подламывались и «гудели». Он спешил скорее добраться до квартиры и принять какие-нибудь лекарства.

Жил молодой человек один. Тяжелая болезнь унесла его маму, когда Владимир учился в школе. Спустя несколько лет отец встретил женщину. После недолгих ухаживаний они решили расписаться. Свадьбу устраивать не стали. Все сделали по-тихому. После чего отец переехал жить к новой жене, предоставив сыну двухкомнатную квартиру. Это произошло уже после того, как Владимир поступил в институт. Отец время от времени наведывался к сыну. Но в гости к отцу молодой человек приходить не любил: с мачехой отношения у них никак не налаживались. Память о маме крепко сидела в сознании Владимира, и он не мог воспринимать никаких других женщин рядом с отцом.

Придя к себе, Владимир заглотил таблетку аспирина, сдобрил кружкой крепкого кофе. В полумраке комнаты, освещенной одним только стареньким торшером, включил свой «Спектрум». Последний раз в «Элите» он смог накопить денег на гипердрайв. Теперь его корабль мог перескакивать в другие части галактики. В игре Владимир предпочитал торговать, уклоняясь от боев с агрессивными пиратами. Разбоем тоже не занимался. С ведением космических сражений у него не очень-то получалось. А оттачивать боевое мастерство было лень. Куда проще торговать, внимательно изучая соседние системы, выбирая наименее опасные. Так может накопление кредитов и шло медленнее, но зато гарантированно. Богатея, он постоянно улучшал свой корабль, что позволяло без проблем ускользать от нападавших. Ну а если удрать не получалось, то новое оружие и защитные поля помогали выстоять даже против нескольких атакующих кораблей.

После часа игры голова начала наливаться тяжестью. Глаза заболели, постоянно вглядываясь в экран. Играть становилось невмоготу. Это начало сказываться и на результате. Попав в очередную звездную систему, он встретил вражеский флот, который тут же открыл пальбу по кораблю. Владимир еле ноги унес. Полуживой корабль он с трудом довел до станции. Сохранил игру и погасил компьютер.

Перед сном молодой человек проглотил еще одну таблетку. На этот раз парацетамола. И залез под одеяло.

Всю ночь его мучали кошмары. А на утро он почувствовал, что весь горит. Трясясь от охватившей его лихорадки, добрел до серванта, достал градусник. Блестящая ртутная полоска термометра совсем не обрадовала молодого человека. Она чуть-чуть не дотянулась до отметки сорок.

«Ну, надо же, — сокрушался Владимир, — сегодня мои ребята выступают, а я как назло разболелся». Он снова потащился к аптечке. Из скудных запасов лекарств все те же аспирин и парацетамол. Недолго думая, Владимир выпил по таблетке и того, и другого. И снова нырнул в постель. Накрылся с головой, весь трясясь от жуткого озноба. Лежать спокойно он не мог. Головная боль, сковывавшая стальным обручем лоб и затылок, заставляла его поворачиваться, прикладываясь к подушке то одной частью головы, то другой. Спустя какое-то время он все же забылся.


Разбудил его звонок в дверь. Одеяло и простыня, казалось, пропитались потом насквозь. Хоть выжимай. Владимир ошалело сел на край кровати, с трудом соображая, что же нужно сделать? Наконец, рука потянулась к висевшей на спинке стула футболке. Ноги просунулись в трико, подцепили стоявшие рядом тапки. Молодой человек, шатаясь как пьяный от навалившейся слабости, прошлепал в коридор. Не заглядывая в глазок, открыл дверь. Площадка была набита детьми. Все раскрасневшиеся с мороза, на лицах улыбки. В руках у Олега красочная грамота.

Владимир в ответ тоже улыбнулся.

— Ну что стоите, проходите. Только прошу не пугаться. Валяюсь в постели с температурой.

Ребята, топчась, перетекли из подъезда в квартиру.

Их Командор выглядел неважно. Взлохмаченные волосы торчали в разные стороны. Небритые щеки осунулись. Глаза болезненно горели сквозь стекла очков. Молодой человек поймал на себе озабоченные взгляды детей, стушевался.

— Простите меня, что не смог прийти сегодня. Сам себя ненавижу.

— Тебе незачем извиняться, Володя, — ответил за всех Олег. — Куда бы ты пошел в таком состоянии? Мы боялись, что случилось что-нибудь хуже. Главное что ты жив, хоть и не здоров.

При этих словах Владимир улыбнулся.

— Ну, как выступили?

— Второе место! — почти хором прогремели школьники.

— Молодцы! Для первого выступления — отлично! Не зря, значит, готовились… Надо бы отметить это чаепитием… Но сейчас, извините меня, не приглашаю вас. Давайте, знаете что… До Нового года осталось три дня. Надеюсь, я поправлюсь к этому времени. Приходите прямо первого января.

Ребята согласно закивали. Стали прощаться. По одному выходили в подъезд.

— Олег, погоди, — сказал Владимир.

Мальчишка задержался у двери.

— Я купил уже себе гипердрайв, можешь меня поздравить, — понизив голос, заговорил молодой человек.

— Да ну, — отозвался Олег. — Так быстро? Как накопил?

— Торговал.

— Ну, здорово! Как поправишься, приходи ко мне. Покажу еще одну новую игрушку.

Они подмигнули друг другу, и Олег последним вышел из квартиры.

Глава 9

К Новому году Владимир так и не поправился. Температура хоть уже и не зашкаливала, но горло ужасно болело, а голова была словно свинцом налитая. Ни о каком празднике даже не приходилось думать. Елку, и ту он не успел поставить. Из-за внезапно навалившейся болезни Владимир не выходил из дома с того самого дня, когда вернулся с последней репетиции перед выступлением ребят.

В новогоднюю ночь он улегся на диван перед телевизором и довольствовался «Голубым огоньком». Ведущий говорил о том, что в студии собрались представители всех национальностей, проживавших еще совсем недавно на территории единой большой страны. Как будто подслащивал пилюлю. Дескать, ничего особенного не произошло, братские народы по-прежнему приезжают в столицу (правда, для них уже бывшую) и сидят все вместе за столиками бок о бок друг с другом. Но шутки выходили какие-то грустные. Вот и новую аббревиатуру Содружества юмористы обсмеяли.

Столы выглядели скромно. К бутылкам с традиционным шампанским как-то совсем сиротливо присоседились плоские тарелки со скромными горками мандаринов. Рядом с ними еще что-то зеленело: то ли виноград, то ли яблоки. На экране старенького телевизора не очень-то разберешь. Не видно, чтобы кто-то притрагивался к этим фруктам. Может они и не настоящие вовсе? Так, бутафория для интерьера.

Песни звучат совсем постно. Ни весело, ни грустно. А так, словно исполнители петь совсем не желают, но надо отработать. Где-то на заднем плане постоянно показывают искусственную елку, ничем не украшенную, с тощими ветками.

Не чувствуется праздника. Ну, совсем не чувствуется! Может во всем виноват проклятый грипп? Из-за воспалённой носоглотки звуки, издаваемые телевизором, воспринимаются совсем не так. Да и настроение никакое.

Не досмотрев «Огонек» до конца, Владимир переключил телевизор в режим монитора. Достал свой «Спектрум». С самого начала болезни он не притрагивался к компьютеру. Надо вернуться к последнему сохранению и продолжить игру. Может в этот раз повезет, и он благополучно пролетит рядом с негостеприимной планетой?

Засев за игру, молодой человек скоротал остаток ночи. Оторвался только тогда, когда глаза уже не могли смотреть на экран, и норовили закрыться от накатившейся рези. Владимир вернул телевизор в обычный режим. На экране все еще шел «Огонек». Под убаюкивающие песни юноша прямо в одежде завалился на неразложенный диван и тут же заснул.


Проснулся Владимир от яркого солнца, заглядывающего в окно, залившего всю комнату золотистыми лучами. Не выключенный с ночи торшер, казался бледным и совсем уже не нужным в этом море света. Телевизор шипел, показывая на экране серое мельтешение.

Зазвонил телефон. Сняв трубку, Владимир услышал голос отца. Поздравили друг друга с Новым годом.

Захотелось есть. Владимир прошел на кухню. Из-за болезни он ничего специально не готовил к праздничному столу. Да собственно стола никакого не устраивал. В холодильнике стояла миска с салатом, принесенным отцом накануне. В морозилке лежало несколько куриных окорочков, названными кем-то «ножками Буша». Этим названием они обязаны американскому президенту, при котором хлынула в нашу страну так называемая «гуманитарная» помощь в виде толстых замороженных окорочков. Купить их было гораздо проще, чем нашу доморощенную курицу, которая почему-то, если ее все-таки купишь, обязательно оказывалась такой худющей и жесткой, словно ее специально не кормили и подолгу гоняли по двору, прежде чем отправить на бойню.

Юноша, даже не размораживая, выложил окорочка на широкую уже разогретую сковороду, предварительно посыпав солью и приправами. Подлил воды из чайника. Накрыл сковороду крышкой.

Пока ножки шипели в закрытой сковороде, Владимир умылся и привел себя в порядок. Завтракать уселся в гордом одиночестве. Куриное мясо получилось сочным и мягким как бисквит. «Чем их интересно пичкают там?» — подумал молодой человек. Он с удовольствием уплетал «ножки Буша», заедая салатом, очень похожим на «Оливье».

Ему вдруг вспомнился тот случай с Олегом. Как же все-таки у мальчишки вышло отбросить тех двух парней? Что за сила таилась в подростке? Неужели такое вообще возможно: какой-то совсем нематериальной мыслью сдвинуть, да не просто сдвинуть, а буквально откинуть на сотню метров, два вполне материальных тела? Владимир слышал ранее про явление, называемое «телекинезом». Но абсолютно не верил в эту чушь. Тех, кто рассказывал про свои способности передвигать предметы с помощью мыслей, он считал шарлатанами. Люди просто дурачат остальных, выдавая свои хитрые фокусы за чудо. Но тут! Объяснить как-то по-другому то, что произошло в тот вечер, молодой человек никак не мог.

Но после того случая Олег больше нигде не проявлял этой необычной способности. Владимир даже начал сомневаться в том, что это именно Олег сделал. Может совпадение с каким-то еще явлением, оставшимся не замеченным? А мальчишка подумал, что от его крика «Нет» все и произошло. И своего провожатого убедил в этом.

Раздался звонок в дверь. Владимир от неожиданности чуть не поперхнулся куском курицы. Подскочил с табуретки, поспешил скорее в прихожую, на ходу вытирая жирные руки о подол футболки.

Пришли ребята из клуба. Квартира тут же наполнилась веселым детским шумом. Владимир вернулся на кухню, принялся торопливо убирать со стола остатки своего завтрака. На плиту поставил до краев наполненный чайник.

Из прихожей заглянули Милана с Алёной. У Алёны в руках торжественно белела картонная коробка, в каких обычно продавались торты.

— Володь, куда поставить?

— Несите в зал, на журнальный стол. Я сейчас.

Пока чайник нагревался на плите, Владимир поспешил в зал. Ребята уже заполнили комнату: кто расселся на диване, кто — оккупировал кресла. Николай колдовал около телевизора, щелкая каналами. По одному шел известный фильм про перепутывание квартир в новогоднюю ночь, по другому — детская сказка про Снегурочку, по третьему — какие-то мультики. Больше каналов не было.

Владимир достал из серванта чайные приборы. Девочки тут же подбежали к Командору и помогли расставить их на журнальном столике, который выставили на середину комнаты перед диваном. Молодой человек поставил на стол стеклянную вазу, наполнив ее припасенными печеньем и конфетами. Нашлись и мандарины, также принесенные отцом накануне вместе с салатом.

Владимир убежал на кухню. Из носика чайника чуть ли не со свистом вырывалась струя густого пара. Выключив плиту, юноша схватил чайник, унес его к столу. Торт порезали на маленькие кусочки, чтобы хватило каждому.

Два кресла пододвинули к журнальному столику. Кому не хватило места на диване и креслах, из соседней комнаты притащили стулья.

— Ребята, спасибо вам, что пришли. Устроили мне настоящий праздник, — с улыбкой произнес Владимир, отхлебнув горячего чая.

Мальчишки и девчонки, сидевшие кружком вокруг праздничного стола, накрытого на скорую руку, заулыбались в ответ.

— Знаете, я тут подумал, а что, если нам начать выпускать стенгазету. В ней можно о вашем выступлении написать. Вика и Милана стихи сочиняют. Их тоже можно публиковать в газете. И о том, что в нашем клубе происходит. Ведь это было бы интересно для остальной части класса. Да и для всей школы тоже.

Предложение Командора ребятам понравилось. Решили на следующем собрании приступить к первому номеру, чтобы выпустить его уже сразу после окончания каникул.

Глава 10

Еще совсем недавно Рождество не отмечали. Был официальный большой праздник Новый год, который праздновала вся страна. Праздник любимый всеми: и детьми, и взрослыми. Пожалуй, из всех тогдашних праздников, он был самым главным для людей. Его все с нетерпением ждали. Готовились. Взрослые тайно собирали подарки, чтобы положить их в новогоднюю ночь под елку. А дети с замиранием сердца ждали тот час, когда эти самые подарки под елкой появятся. И совсем не важно, верили они в существование Деда Мороза или нет.

И вот появилось Рождество. Оно конечно и раньше было. Но в советские годы его отмечать было не принято. А если кто и делал это, то так, чтобы никто и не заметил. Лишь старики, помнившие еще царские времена, пытались поддержать традицию. А теперь об этом великом христианском празднике даже по телевизору вовсю заговорили. Православное Рождество отмечалось 7 января, уже после Нового года, в то время как остальной христианский мир праздновал этот день 25 декабря. Такое хитросплетение дат случилось из-за смены календаря после революции, когда страна перешла на так называемый новый стиль, а попросту приняла календарь, по которому жили другие цивилизованные страны. Но православная церковь осталась верна старому календарю. Вот и получилось, что у нас череда новогодних праздников начинается с католического Рождества, плавно переходя в Новый год, затем — наше православное Рождество, ну и в заключение — самый загадочный в мире праздник — Старый Новый год.

Вместе с Рождеством вспомнили и о древних обычаях: святках и гаданиях. Только перемешали их, с чем только смогли. К традиционным русским гаданиям приплели и спиритизм, имевший особую популярность в Англии, где христианские религиозные течения смешались с местными суевериями. Но для людей, живших долгие годы в эпоху атеизма, все это казалось каким-то чудом из чудес. Новомодным, если хотите. Будоражило умы. Особенно еще не окрепшие.

Идею провести спиритический сеанс высказала Арина, когда ребята очередной раз собрались в опустевшей на время каникул школе. Алёна корпела над заголовком стенгазеты, разукрашивая гуашью крупные буквы, из которых слагалось слово «Койво». Пацаны сидели рядом, разложив на столе фотографии с КВНа, выбирая из них — какие разместить в газете.

Илья с удивлением посмотрел на Арину.

— И где же мы будем духов вызывать?

— Можно у меня дома. В прошлом году мы с подружками ночью собирались, мама с папой разрешили. И в эту ночь тоже разрешат.

— Что, прямо ночью? — не верил Илья.

— Ну а когда же? Не днем же вызывать духов? — Арина даже обозлилась на непонятливого одноклассника.

Идею подхватили все собравшиеся. Только Владимир морщил нос. Ему единственному не нравилась эта затея. Он глубоко сомневался, что какой-то дух может водить по столу блюдце, которое держат несколько человек. Но видя, как загорелись ребята, не стал им отказывать, и пообещал тоже прийти.


У Арины собрались часам к одиннадцати вечера. Ее родители почему-то не стали возражать против такого ночного сборища. Они удалились в свою комнату, предоставив гостям зал.

Владимир пришел последним. На большом столе, выдвинутом в центр зала, во всю площадь постелен белый лист ватмана. На нем молодой человек увидел неровно нарисованную окружность, вдоль которой — все тридцать три буквы алфавита и десять цифр разного размера, написаны черным фломастером явно второпях. Внутри круга выведены слова «Да» и «Нет». По центру лежит перевернутое кверху дном белое фарфоровое блюдце.


Когда часы, висевшие на стене зала, показали двенадцать, ребята и их Командор уселись вокруг стола. Для создания таинственной атмосферы зажгли пару свечей и выключили свет. Арина открыла форточку, чтобы духи могли свободно залетать в дом (как будто стены и окна для них — преграда).

Все прикоснулись кончиками пальцев к блюдцу.

— Кого вызывать будем?

— Обычно вызывают дух кого-нибудь из великих.

— Может писателя?

— Давайте Пушкина.

— Нет. Пушкина, наверное, все вызывают. Давайте лучше Достоевского.

— Достоевский мрачноват.

— Тогда, может, Толстого?

— Какого из них?

— Льва конечно. Он любил длинно писать. Значит, и поговорить любил.

Роль медиума взяла на себя Арина. Она закатила глаза, уставившись в потолок, и произнесла нарочито низким голосом:

— Лев Николаевич, придите к нам.

Наступила тишина. Только слышалось сопение ребят. Все замерли в ожидании.

Блюдце двинулось.

— Лев Николаевич, вы здесь? — спросила Арина.

Блюдце медленно поползло в сторону слова «Да».

Зазвучал одобрительный невнятный гул.

— Здравствуйте, — проговорила Арина, вновь обращаясь к потолку.

Блюдце поползло в сторону буквы «П», на мгновение там замерло. Чуть сдвинулось к «Р» и резко потянулось к «И». Дальше оно посетило «В», «Е» и «Т».

— Привет, — озвучил получившееся слово Илья.

Дети оживились и зашептали: «Он здесь. Поздоровался с нами».

Дальше пошли задавать вопросы, кто во что горазд. И про школу, и про любовь, и про дружбу. Ребят интересовало, что их ждет в будущем. А еще они спрашивали писателя о его отношении к другим видным людям. Блюдце, водимое руками ребят, исправно показывало ответы. Некоторые вызывали даже всеобщий смех. И чем дальше, тем веселее становилось собравшимся. Словно дух Льва Толстого превратился в закадычного друга.

Но тут Олег воскликнул:

— Все это ерунда! Мы сами водим блюдце, и поэтому оно показывает то, что мы хотим услышать.

Ребята неодобрительно воззрились в его сторону. Так было весело, а он все испортил.

— Не хочешь, не верь, — высказался Илья.

— Уберите руки, — скомандовал Олег, не обращая внимание на недовольные взгляды.

Все оторвали свои пальцы от блюдца. Глаза Олега уставились в центр круга. Губы мальчишки зашевелились, но слов никто не слышал.

Вдруг блюдце приподнялось над столом. У присутствующих расширились глаза. «Ой, мамочки», — раздался шепот. Блюдце чуть сдвинулось от центра и пошло летать по кругу. Дети отстранились от стола, боясь, что фарфоровый диск ненароком их заденет. Неожиданно чайный предмет подпрыгнул вверх, перевернулся почти под самым потолком и мягко опустился в центр круга.

— Учитесь! — самодовольно воскликнул Олег.

— Это все твои штучки, как тогда с цветком? — набросилась на него Арина. — Сознайся, ты специально тогда это сделал?

— Я не собирался на Инессу Ивановну цветок опрокидывать. Тогда это произошло неожиданно для меня самого.

— А теперь?

— Я попробовал перемещать его целенаправленно. И у меня это получилось! Первый раз!

Владимир также как и дети немало удивился происходящему. Он вспомнил случай во дворе с двумя парнями. И теперь ему вновь стало не по себе.

— Ой, — воскликнула Милана.

Все моментально взглянули на стол. Блюдце снова зашевелилось.

— Это уже не я, — испуганно воскликнул Олег.

— Что оно хочет нам сказать? — послышался чей-то голос.

Блюдце плавно поехало к букве «Б». Остановилось. Опять двинулось. Арина поспешила называть буквы:

— Б, Е, Р, Е, Г, И, Т, Е. Берегите. О. Л. Е. Г. А. Олега?

Блюдце замерло рядом с буквой «А». Ребята с удивлением посмотрели в сторону Куропаткина.

— Берегите Олега? Вы это хотели сказать, Лев Николаевич?

Блюдце вновь забегало по кругу. Арина еле успевала читать получавшиеся слова: «Я не Лев Николаевич».

— А кто вы?

«Ю. М. М.» — написало блюдце.

— Юмм? — удивилась Арина.

Воцарилось молчание.

— Это точно не ты, Куропаткин?

— Зуб даю.

— Значит это на самом деле дух? — не поверил Илья.

— Дух Юмма? А кто это? — спросила Алёна.

— Юмм, вы еще здесь? — Арина в ожидании подняла глаза к потолку.

Блюдце оставалось неподвижным.

— Ой, ребята. Мне становится страшно, — проговорила Милана. — Может уже по домам?

Все как будто только и ждали этой команды. Мальчишки мигом подскочили из-за стола. В комнате зажегся свет. Девочки с бледными от страха лицами поспешили в прихожую одеваться.

Арина подошла к Владимиру.

— Володя, а кто такой Юмм?

Молодой человек пожал плечами.

— Где-то я слышал это имя. Не могу вспомнить. Но вы меня озадачили своим сеансом. Я раньше никогда не верил во все эти гадания, а в духов — подавно. Но последний выверт блюдца поставил меня в тупик. Если это, действительно, не Олег, то мы столкнулись с чем-то необъяснимым.

Часть вторая. Желтая пуговица

Глава 1

Мир файвиоллов. Йелль
Архай прошел по просторному холлу. Поднялся по широкой спиралевидной лестнице на второй этаж. Вообще-то в его доме имелся лифт. Но советник предпочитал ходить ногами, доказывая каждый раз себе, что он не так уж и стар, суставы и мышцы работают как и прежде, и сердце продолжает биться в том же ритме, что и в молодости.

Лестница выходила на широкую площадку, окруженную круглой сплошной стеной с несколькими разноцветными дверями. Архай подошел к фиолетовым. При его приближении створки сами разошлись в стороны. Взору советника открылась детская комната. На стенах причудливые рисунки с изображениями каких-то космических пейзажей с разноцветными галактиками и звездными системами. Напротив двери поднимаются высокие окна, закругленные сверху в виде арок, сквозь которые помещение заливается ярким солнечным светом. Посреди комнаты на полу сидит мальчишка. Он склонился над каким-то белым кругом размером со столешницу среднего письменного стола. Рука мальчишки водит по кругу перевернутым стаканом, выписывая воображаемые восьмерки.

— Гм, — кашлянул советник.

Мальчишка вздрогнул. Оторвал руку от стакана. Голубые глаза зыркнули на Архая.

— Как дела, Юмм?

— Прекрасно, — ответил мальчишка.

— Чем занимаешься?

— Да так. Размышляю над формулой Геррэя о закольцованности пространства.

— А-а? — протянул Архай. — Он, между прочим, вывел эту формулу, когда гулял по парку и случайно наткнулся на гадюку, свернувшуюся в форме восьмерки. Вид змеи навел его на мысль о бесконечности пространств… Но ты, я смотрю, все грустишь?

— Вам этого не понять.

— Возможно. Но и ты пойми, Юмм, мы совсем потеряли связь с твоим миром. Раньше в твоем пространстве находился наш маяк, тот самый меч, с помощью которого ты перебрался к нам. Но теперь этот меч в нашем мире. Твой переход вызвал тогда возмущения в переплетении пространств, благодаря чему образовался постоянный канал для сообщения между пространствами на месте объекта с названием «Замок». Мы его активно использовали до недавнего катаклизма, природу которого все еще изучают наши ученые. Этот катаклизм стер из нашего мира «Замок». Канал закрылся. И теперь нащупать связь с твоим четвертым измерением у нас никак не получается. Здесь может помочь только чудо. Если вдруг там проявится мощное возмущение энергетических полей. Такое, чтобы мы смогли зарегистрировать его. И тогда, может быть, мы установим связь. Но тебе это ничего не даст. Твой дом остался далеко в прошлом. И туда уже не вернуться.

— А зачем я вам здесь?

— У тебя есть уникальная способность нащупывать как раз такие энергетические маяки. И еще способность проникать в другие пространства. Увы, в нашем мире перестали рождаться дети, умеющие делать то, что можешь ты, Юмм. Раньше когда-то все файвиоллы обладали этим. Но вот уже несколько поколений нашего народа не имеют таких способностей. В генетическом коде произошел какой-то сбой. Наша раса постепенно вырождается. Лишь несколько стариков вроде меня сохранили способность к перемещению. Но в других мирах обнаруживаются уникальные талантливые дети. Для них — это аномалия. А для нас — необходимая, но уже почти утраченная норма. Поэтому, скажу тебе по секрету, Правительство разработало специальную программу по сбору из других пространств детей с нужными для нас талантами. Ну а ты, попавший к нам почти случайно, будешь первым среди них. Тебя ждет великое будущее. Ты поможешь возродить нашу расу.

Юмм смотрел на Архая с грустью в глазах. Зачем ему «великое будущее», если рядом нет мамы и папы. Нет его друзей. Но он не стал ничего говорить Архаю.

Советник вышел.

Юмм вновь перевел взгляд на белый круг. Вдруг стакан, стоявший на нем, шевельнулся. Он начал медленно подниматься по спирали. Поравнявшись с обалдевшими глазами Юмма, стакан завращался над лежащим внизу кругом. Мальчишка скосил глаза на круг, и заметил, что тот превратился в лист плотной бумаги, на котором нарисовалась окружность с буквами по краям. Над листом вращалось белое фарфоровое блюдце синхронно с вращающимся стаканом Юмма. Рядом с листом, словно из тумана, проявились незнакомые мальчишке лица детей, заворожено наблюдающие за блюдцем. Глаза одного паренька цепко следили за белым фарфоровым диском, словно держали его на невидимой нити. Но эту нить в виде энергетических вибраций почувствовал Юмм. Вот он увидел, как незримая ниточка натянулась и направила блюдце на посадку. Вслед за блюдцем в центр круга приземлился и стакан Юмма.

— Учитесь! — воскликнул незнакомый мальчишка.

— Олег, это все твои штучки, как тогда с цветком? — произнесла одна из девочек.

«Олег. Это же он вращает блюдце и стакан!» — промелькнуло в мыслях Юмма, — «Да так, что волна его энергии достигла нашего мира. Хоть бы Архай и его компания ничего не заметили. Ведь они как раз и ищут такую волну. Да еще и того, кто ее создает. Если они узнают, Олегу грозит опасность. Они же начнут охоту за ним. Нужно предупредить».

Юмм схватил стакан и начал водить им по окружности, касаясь букв: «Б. Е. Р. Е. Г. И. Т. Е. О. Л. Е. Г. А».

До его сознания донесся голос девочки: «Берегите Олега? Вы это хотели сказать, Лев Николаевич?». Юмм тут же ответил: «Я. Н. Е. Л. Е. В. Н. И. К. О. Л. А. Е. В. И. Ч». В ответ прозвучало: «А кто вы?». Мальчишка вывел стаканом: «Ю. М. М.».

Дверь снова распахнулась. На пороге опять появился Архай. Юмм быстро отвернулся от круга и уставился на советника.

Глава 2

Солнце ярким лучом заглянуло в аудиторию. Прошлось по лицам студентов, склонившимся над тетрадями. Пощекотало пальцы, торопливо записывающие слова, произносимые лектором. Отразилось яркими зайчиками от металлических блестяшек на ручках, позолоченных оправ и стекол наручных часов, золотых и серебряных сережек, украшающих мочки ушей молоденьких студенток.

Шла пара по высшей математике. Преподаватель, женщина средних лет Елена Герасимовна монотонно читала лекцию по теории вероятностей. Тема интересная для Владимира, но размеренный ритм речи лектора убаюкивал слушателей. Молодой человек почти засыпал. Иногда ручка выпадала из пальцев, перестававших двигаться по листу тетради. А глаза сами собой закрывались. В такие моменты лекция плавно переходила в сновидение.

Вот Владимир встает из-за стола и движется прямо к преподавателю. Лицо Елены Герасимовны приближается все ближе и ближе, превращается в лицо… Юли. Да, да. Вот ее длинные пушистые ресницы. Улыбка бледных потрескавшихся губ. Русые волосы волнами спадают на плечи. «Что-то ты, Володя, все никак не приходишь?» — говорит Юля. «Да вот, учеба. Клуб с ребятишками. Все некогда». Юля подходит ближе. Ее глаза широко раскрываются, заглядывают прямо в лицо Владимиру. «Ты просто забыл про меня». «Да нет же. Каждый день вспоминаю. И ночь». Лицо девушки еще приблизилось. Теперь оно почти касалось лица Владимира. «Приходи. Я буду ждать… Я буду ждать…».

— До каких пор я буду ждать, пока вы ответите?! — голос Елены Герасимовны зазвенел в ушах. Владимир аж подскочил на скамье. Испуганно заморгал.

Рядом стояла математичка и вопросительно смотрела на студента.

— Ну?!

— Елена Герасимовна, извините, я задумался и не расслышал. Повторите, пожалуйста, вопрос.

— Задумался он, — с укоризной, но уже не так грозно произнесла преподаватель. — Ладно, можешь не отвечать… А что скажет по поводу последнего суждения Горемыкин? Ты, надеюсь, внимательно слушал?

Математичка отошла. С последнего ряда поднялся худой высокий парень. Заикаясь, он начал называть какие-то формулы, которые Владимир, по-видимому, проспал.

Думать о математике совсем не хотелось. Теперь в голове гуляла только мысль о Юле. А ведь, действительно, он уже давненько не видел ее. Увлекшись клубом, Владимир все реже вспоминал о девушке. Но ночами все же приходила тоска по ней. И становилось невыносимо горько. Хотелось сорваться с места и помчаться к девушке домой. Но у нее дома он был последний раз… уже и не вспомнить когда. Помнил, что по осени. А скоро уже январь закончится.

Пальцы Владимира вновь схватили ручку. Но не для того, чтобы записывать лекцию. Студент перевернул тетрадь. Открыл на последней странице. Ручка быстро забегала по клетчатой бумаге, оставляя за собой кардиограмму строчек:

А я на лекциях мечтаю,
Забыв про заданный вопрос.
И в облаках своих витаю.
Там дождик капает из слез.
Там из твоей улыбки солнце
Ласкает сказочный пирог.
И распахнул мое оконце
Твоим дыханьем ветерок.
Владимир перечитал получившееся стихотворение. На словах «сказочный пирог» поморщился. Что-то здесь не так. Надо бы заменить, сохраняя рифму. В голове перебирались различные варианты слов, но подходящие никак не находились. «Ладно», — подумал юноша, — «Как-нибудь потом придумаю». И захлопнул тетрадь.

Пара закончилась. Владимир в общем потоке студентов вышел из аудитории. Мечтательное настроение овладело им. Может не ходить на следующую лекцию? А встретиться с Юлей? Если он сейчас же поедет к школе, то сможет поймать ее там после занятий.

Владимир сбежал по лестнице на первый этаж, получил одежду в гардеробе. Поторопился на остановку. Автобус подошел почти сразу. В ожидании предстоящей встречи молодой человек мысленно подгонял водителя, чтобы он ехал быстрей. Но пробки у светофоров заставляли томиться. И каждая остановка, где в автобус вплывала новая порция пассажиров, казалась для студента мучением. Наконец он выбрался из переполненного салона на улицу. Белый снег, сверкающий на ярком солнце, ослепил глаза. Владимир зажмурился. Щурясь от слепящего света, почти не разбирая дороги, он бежал к школе, боясь опоздать. Вдруг уроки закончатся раньше?

Он остановился у бетонного заборчика, где зиял проем, пропуская сквозь себя пешеходную дорожку, ведущую прямо к крыльцу. Видно было всех входящих и выходящих. Юноша решил подождать здесь.

Сначала крыльцо и дорожка пустовали. Но вот со стороны школы донеслась чуть слышная трель звонка. И через пару минут из больших дверей потекли ручейки учеников. Совсем еще малыши. Дети постарше. И высокие, выглядевшие уже по взрослому, старшеклассники. Владимир вглядывался в каждого появляющегося на крыльце.

Знакомый капюшон с меховой окантовкой показался не сразу. Юля, выйдя на крыльцо, посмотрела куда-то в противоположную сторону. Взгляд юноши перенаправился туда же. У другого выхода со школьного двора стояла знакомая фигура, обтянутая черной кожаной курткой. На голове вязаная спортивная шапочка. Узкие джинсы подчеркивали стройность молодого человека. Макс. А ведь должен же был Владимир догадаться, что может встретить его. Напрасно он думал, что Макс исчез из Юлиной жизни. С чего бы? И вот тому подтверждение. Девушка радостно побежала навстречу парню. Чуть ли не бросилась ему на шею. Они, не стесняясь проходящих мимо детей, расцеловались.

Ну, и? Стоило мчаться, пропустив последнюю пару? Увидел? Это только во сне Юля звала его. А в жизни она даже, наверное, и не вспоминает о поэте-неудачнике. Можно было понять это по той, совершенно случайной встрече у подъезда Теплова. И поцелуй ее тогда ничего не значил. Так, минутная слабость. А Владимир размечтался уже. И про приглашение девушки можно забыть. Дежурные слова, не более.

Юля и Максим скрылись уже за туманом пушистых от инея ветвей деревьев, а Владимир все стоял в растерянности. С трудом заставил себя повернуть в сторону своего микрорайона. И медленно побрел меж пробегающих мимо школьников, спешащих, кто домой, а кто на уроки во вторую смену.

Глава 3

Над головой уходило в бесконечность глубоко-голубое безоблачное небо. Солнце поднялось уже достаточно высоко, но зенита еще не достигло. Его лучи заливали ярким светом пыльную проселочную дорогу. По обочинам шумели от ветра могучие сосны. А понизу зеленели пышной листвой кустарники, празднично сияли разноцветные россыпи полевых цветов. По дороге, поднимая пыль тяжелыми штиблетами, быстро приближался мальчик. На бегу развевались длинные полы полинялой куртки, смотрящейся на щуплой фигурке скорее плащом. Выцветшие длинные волосы растрепались встречным ветром.Мальчик явно куда-то спешил. Вот он подбежал совсем уже близко. Стали заметны сверкающие на солнце золотистые пуговицы куртки. На них нельзя было не обратить внимание. На каждой пуговичке красовался барельеф морского конька. Миниатюрная копия старого фонтана на центральной площади города.

Приблизившись почти вплотную, мальчик остановился. Его ясные голубые глаза в тон безоблачному небу устремились на Владимира и…

Владимир проснулся. Он еще видел перед собой лицо незнакомого мальчишки. Но образ быстро таял. Краски блекли. А вокруг проступала серая пелена наступающего утра.

«Кто же это мог присниться?» — спрашивал себя Владимир. — «Лицо совершенно незнакомое. Но взгляд… Такой светлый, лучезарный взгляд, кажется, я встречал у Олега. Но паренек на него не похож. Одет как-то по старомодному. Сейчас пацаны так не одеваются».

* * *
Сегодня Олег обещал показать новую игру. Они договорились, что Владимир зайдет к нему ближе к вечеру. На звонок в дверь раздался громкий лай. Молодой человек не любил собак. Он с детства боялся их после случая, когда попробовал погладить безобидную на вид болонку. Та цапнула прямо за ладонь. После этого Владимир старался стороной обходить любую собаку. А если собака оказывалась в квартире у кого-нибудь из знакомых, он старался реже появляться там. Ну а если приходил, то просил запереть или привязать лающее существо.

Вот и теперь, услышав лай, Владимир приуныл. К Олегу он пришел первый раз и не ожидал встретить тут пса.

За дверью послышались возня и бас, отдающий команду «На место!». Лай удалился. Дверь открылась. Владимира встретил Роман — брат Олега.

— Ты к Олегу? Проходи.

— А собака?

— Я ее на кухню увел. Не бойся.

Владимир, минуя просторный коридор, заглянул в детскую. Олег сидел за монитором своего «Спектрума». Будучи «продвинутым компьютерщиком», он смог приобрести настоящий монитор. Да не какой-нибудь, а цветной! Командор слегка позавидовал мальчишке.

— Сейчас… Дойду до следующего уровня. Ты пока можешь присесть в кресло или на диван, — произнес Олег, не отрываясь от экрана.

Владимир не стал никуда садиться, а принялся разглядывать комнату.

Он подошел к книжным полкам, развешанным ступеньками по стене. Загибая голову почти на 90 градусов, юноша читал надписи на корешках книг. На одной из полок что-то блеснуло. Владимир приблизился. Среди учебников, тетрадей и еще каких-то бумажек сияла золотистым блеском… пуговица. Она опиралась на крошечную металлическую петельку, и поэтому видна была только обратная сторона. Рука Владимира машинально потянулась к пуговице. Пальцы развернули ее. Морской конек, словно появившийся из недавнего сна, отразив упавший из окна луч заходящего солнца, уставился на Владимира. «Мистика какая-то!» — мелькнуло в сознании молодого человека.

Олег, наконец, оторвался от монитора. Откинувшись на стуле, он посмотрел в сторону Владимира.

— Откуда у тебя эта пуговица? — поинтересовался Командор.

— Роман дал.

— А у него откуда?

— Не знаю. Сейчас спросим… Ром!

В комнату вошел брат Олега. Владимир показал ему пуговицу.

— Роман, это твоя?

— Сейчас моя. Вернее Олегова, я ему отдал.

— Почему сейчас? А раньше чья была?

— Пацана одного. Я в карты ее выиграл.

— Можешь познакомить с ним?

Роман как-то странно замялся, но все же утвердительно кивнул.

— Только придется туда вечером идти.


После восьми уже по темноте они побрели в соседний двор. Подошли к одной пятиэтажке с торца, где пристроилось неказистое крыльцо со ступеньками, уходящими вниз.

— Что это, вход в подвал?

— Да, там ребята собираются.

Спустившись по скользким от наледи ступенькам, они остановились у металлической двери. Роман постучал, как показалось Владимиру, особым стуком. Дверь отворилась не сразу. В проеме показался парень лет шестнадцати, с длинными по самые плечи темными волосами, в полосатом свитере с узким воротником, обхватывающем длинную шею под самое горло.

— Петрян на месте?

— Как всегда, — парень подозрительно посмотрел на Владимира.

— Он со мной.

Владимир и Роман прошли в подвальное помещение. Здесь под светом всего лишь одной тусклой лампы на двух видавших виды диванах расположилась компания из четырех парней и одной девушки.

— А-а, Ромыч, привет! — с кривой улыбкой поднялся с дивана один из парней, выглядевший старше других. Черная кожаная куртка, больше похожая на пиджак, ладно сидела на нем, хоть и видно, что уже не новая, с потертостями. Молния расстегнута, открывая худую грудь, обтянутую черной водолазкой.

— Здорово, Петрян, — Роман пожал протянутую ладонь.

— Какими судьбами?

— Вот, человек интересуется одним предметом. Можешь помочь?

— Смотря, что за предмет.

— Это всего лишь пуговица, — проговорил Владимир, доставая из кармана золотистый кругляшек. Он протянул его парню, названному Петряном.

— Ты помнишь, проиграл как-то ее мне? — вставил Роман.

Петрян поморщился. Видимо, напоминание о проигрыше ему не понравилось. Его ровные тонкие пальцы, почти девичьи, выхватили из руки Владимира пуговицу. Он поднес ее к глазам, будто старался лучше разглядеть.

— Да, ерундовая вещь. Такую не жалко проиграть.

— Послушай… Петрян, — Владимир с неловкостью произнес непривычное имя (а может всего лишь прозвище, что вернее всего). — Я хочу узнать, откуда она у тебя?

Парень удивленно поднял брови. Такой вопрос он не ожидал.

— А если я не скажу?

— Почему?

— Не хочу.

Глаза Владимира потускнели. Он вопросительно поглядел на Романа. Тот в ответ пожал плечами: мол, что я могу поделать? Тебе нужен был тот, у кого я выиграл пуговицу, ну так я привел к нему.

— Ну а все-таки? — со слабой надеждой спросил Владимир.

— Ну, если ты обыграешь меня в карты, тогда так и быть, расскажу. А проиграешь — пуговицу вернешь обратно. Согласен?

Роман толкнул Владимира в бок. Молодой человек оглянулся в его сторону. Губы Романа, приблизившись вплотную, зашептали прямо в ухо: «Не соглашайся». Владимир заколебался. Сон снова всплыл в его памяти. И блеск морских коньков на пуговицах куртки неизвестного мальчишки как будто ослепил его.

— Я согласен.

Глава 4

Петрян хитро улыбнулся. Сделал приглашающий жест к столу. Парень с девушкой сдвинулись в сторону, освободив на диване место для Владимира.

— Во что играем, — поинтересовался Петрян.

Владимир знал несколько карточных игр. Ни в одной он не считал себя асом. Поэтому, хоть что выбирай, шансы на успех будут невелики. Но все же он остановился на «дураке».

— В подкидного? — уточнил Петрян.

— Да.

— Тогда играем до пяти партий. Если кто-нибудь выигрывает три партии подряд — он побеждает.

Петрян перетасовал колоду, раздал карты. Владимиру попалась одна мелочь. Отбиваться было почти нечем. И первая партия с самого начала не заладилась. Проиграв, Владимир взял в руки колоду. Тщательно перемешал. Во второй партии карты оказались лучше. Игра шла как по маслу. Но закончилась… ничьей. Третью партию Владимиру удалось выиграть. Это воодушевило его. Однако в четвертой не повезло. Оставалась пятая партия. Решающая. Владимир начал нервничать. Если он проиграет, придется распрощаться с пуговицей и не узнать историю ее происхождения. Сначала карты попались не очень. Но отбиться все же получалось. Вот пришли козыри. Это улучшило положение. На очередном ходу ему удалось завалить Петряна. А дальше игра наладилась, и Владимир выиграл.

— Ничья, — объявил Роман. — Счет два — два.

— Тогда играем последнюю, заключительную партию, — сказал Петрян.

«Ну что ж, это справедливо», — подумал Владимир.

За игрой все собравшиеся наблюдали с особым азартом. Расклад был почти равный. Но на руках у Владимира с самого начала оказался козырный туз. Он берег его до самого последнего, позабыв известную поговорку: «Туз на руках — всегда в дураках». Так оно и вышло. Козырный туз не помог. И в самом конце игры пришлось забрать карты. Петрян выиграл.

Владимиру очень не хотелось расставаться с пуговицей. Он виновато посмотрел на Романа. Но уговор дороже денег. Золотистый кругляшек перешел в руки Петряну.

Молодой человек поднялся. Его противник по игре самодовольно улыбался. Понурив голову, Владимир направился к выходу. Он даже не стал дожидаться Романа. Выбрался на улицу. Морозный воздух обдал его не застегнутого, разгоряченного от азарта. Поднявшись по заметенным снегом ступенькам, он побрел в сторону дома.

Спустя какое-то время сзади послышался хруст шагов. Владимир обернулся. Его догоняла та девушка, что сидела с парнями в подвале. Молодой человек остановился. Подождал.

Девушка в кожанке не по погоде, съежившись от холодного ветра, подбежала к Владимиру. Юноша удивленно взглянул на нее.

— Меня зовут Марина.

— Очень приятно. Володя.

Девушка протянула к Владимиру руку, разжала пальцы. На ее ладони в свете тусклого фонаря блеснула пуговица.

— Возьми.

— Как она у тебя оказалась?

— Петряну она не нужна. Ему главное было выиграть. И он не хотел рассказывать, как эта пуговица у него оказалась.

— Почему?

Девушка замялась. Но все же ответила:

— Он отобрал ее у одного пацана.

— А ты откуда знаешь?

— Видела.

— И можешь познакомить с этим пацаном?

— Смогу, если мы его найдем.

Владимир взял пуговицу и опустил в карман куртки. Девушка не уходила.

— Так как мы будем его искать?

— Можно завтра попробовать… Только, знаешь…

Марина замолчала, не решаясь продолжить.

— Что?

— Я не хочу туда возвращаться, — кивнула девушка в сторону дома, откуда они вышли.

— И?

— Домой тоже не могу сейчас пойти.

Брови на лице Владимира вздернулись от удивления.

— Не спрашивай, почему. Не могу и все. Можно… у тебя переночевать?

Такого вопроса Владимир не ожидал. Что ответить? Молодой человек пожал плечами.

— Ну, если тебе совсем некуда податься…


Они вошли в темную квартиру. Владимир включил свет. Теперь он смог лучше разглядеть Марину. Невысокого роста, всего чуточку выше его. Худое тело обтянуто легкой черной кожанкой. Узкие джинсы подчеркивают стройность ног. На бледном лице ярко выделяются тонкие губы, разукрашенные багровой помадой. Темные волосы слегка растрепаны. Судя по тому, как зубы выбивали барабанную дробь, Владимир понял, что девушка основательно прозябла.

— Сейчас чайку горячего сварганим, согреешься.

— А выпить есть у тебя?

— Извини, не держу.

На плите зашумел чайник. Владимир сыпанул в заварник пару ложек чайного листа. Дождался, когда закипит вода. Залил сухой лист кипятком. Накрыл керамической крышкой, а сверху — салфетку, чтобы лучше напарилось.

Марина сидела тут же на кухне прямо в куртке. Она взобралась на табуретку с ногами, прижав к себе колени. Руки, сцепившись, крепко их обнимали. Владимир видел, как девушку всю трясло.

— Замерзла?

— Д-д-да, — еле выговорила Марина.

Юноша заглянул в холодильник.

— Макароны будешь?

— Д-д-давай.

Небольшая, всего на пару литров алюминиевая кастрюля была извлечена из холодильника. Владимир поставил на плиту сковороду, плеснул масла из бутылки. Макароны отправились на сковороду и зашкварчали в разогретом масле. Кухня наполнялась запахом еды.

Спустя несколько минут молодой человек разложил горячие, слегка зарумянившиеся макароны по тарелкам. Достав из шкафа две большие кружки, пестреющие алым узором, наполнил их свежезаваренным чаем.

— Извини, но к макаронам ничего нет. А к чаю могу печенюшки предложить.

Марина развернулась к столу, опустила ноги на пол. По-прежнему оставаясь в куртке, начала жадно есть, запивая макароны горячим чаем.


Владимир постелил Марине в зале на диване. Сам ушел в свою комнату. Завел комп. Извлек кассету с новой игрой, полученную сегодня от Олега. Прослушав, морщась, писк, загрузил «Сабатур». Игрушка оказалась ходилкой, где нужно проникать на секретный охраняемый объект. Ну что ж, можно походить и пострелять. Не все же в космосе летать.

Сзади неслышно подошла Марина. Ее ладони легли на плечи Владимира. Юноша замер, весь напрягся. Игровой персонаж, тут же попав под обстрел, упал, издавая предсмертные стоны. На весь экран появилась надпись: «Game over».

— Ты мне игру прервала, — произнес Владимир.

— Ты не хочешь побыть со мной?

У юноши сердце заколотилось. В висках застучало. Какое-то время Владимир даже сосредоточиться не мог, не зная, что ответить на неожиданный вопрос. Наконец, дернув плечами, он скинул с себя ладони девушки. Тихо, почти шепотом, произнес, не оборачиваясь:

— Марина, мы с тобой только что познакомились. Я совсем не знаю тебя. И… понимаешь, я люблю другого человека. Я не могу предать его. Поэтому, прошу тебя, иди в свою комнату. Тебе нужно было переночевать. Ночуй. Но ко мне, прошу, не заходи.

— Смешной ты, — усмехнулась девушка.

Она также неслышно вышла из комнаты, как и вошла.

Владимир не стал больше играть. Выключил компьютер. Лег в кровать, но заснуть долго не мог.

Глава 5

Наутро он заглянул в зал. Марина спала, даже не раздевшись. Кожаная куртка лежала брошенной на стуле. Одна рука девушки откинулась, свисая с дивана, рукав водолазки задрался чуть выше локтя. Глаза Владимира остановились на синяках и мелких красных ранках в том месте, где вены подступали прямо к коже.

«Наркоманка?!» — с ужасом подумал юноша. Его как холодной водой облило. Он поспешил выйти из зала. Забежал в ванную. Появилось огромное желание залезть под душ. Что молодой человек и сделал.

Тонкие струи горячей воды приятно защекотали кожу. Владимир подставил под них голову. Словно прикосновения нежных пальцев, он ощущал сквозь волосы льющуюся воду.

Владимир никогда раньше не имел дело с наркоманами. Еще со школы, когда он впервые услышал, что есть такие люди, в его сознании крепко засел образ чего-то такого страшного, чему не должно быть места в жизни. И теперь, увидев спящую Марину и поняв, что она настоящая наркоманка, у него было такое ощущение, что он соприкоснулся с чем-то заразным, от чего нужно срочно отмыться. Поэтому он густо намылил мочалку и до красна растирал тело, руки и ноги. А потом долго еще стоял под душем, сделав напор побольше.

Когда вышел, Марина уже поднялась и грела на кухне чайник. Владимир холодно встретил ее. Девушка поежилась под острым взглядом молодого человека.

— Ты извини меня за вчерашнее, — произнесла Марина.

Владимир молча прошел к шкафу. Извлек банку с кофе. Достал из хлебницы зачерствевший хлеб, отрезал несколько кусков.

— Масла нет. Но могу предложить варенье.

— Да я просто кофе попью, — Марина как-то боязливо взглянула на молодого человека, чувствуя, что тот не в духе.

Они молча позавтракали. Владимиру хотелось скорее выпроводить ночную гостью и больше никогда ее не видеть. Но он помнил обещание девушки познакомить его с мальчишкой, у которого Петрян отнял пуговицу.

— Когда пацана того покажешь?

— Его можно подкараулить у школы, когда он будет возвращаться после уроков.

— Тогда я сейчас поеду на пары, а потом встречаемся у моего подъезда. Идет?

— Угу, — согласилась Марина.

Они поспешно вышли из квартиры. Владимир, бросив «До встречи», быстро зашагал к автобусной остановке.


Вернувшись с занятий, юноша застал Марину на крыльце под козырьком подъезда. Поздоровавшись взглядами, они направились к школе.

— Откуда ты знаешь, что именно сейчас мы его увидим?

— Тогда мы его тоже после занятий повстречали. Но раз на раз не приходится.

Не доходя до школьного двора, они остановились на раскинувшемся рядом пустыре. Из калитки в бетонном заборе появлялись стайки учеников и разбредались по многочисленным снежным тропинкам. Уроки только что закончились. Вскоре из калитки показался мальчишка в стеганом пальто и в нахлобученной на лоб шапке-ушанке. В руке он нес портфель, своей тяжестью заставляющий пацаненка перекашиваться в противоположную сторону. Он одиноко засеменил как раз по той тропинке, на которой стояли Владимир и Марина.

Девушка направилась навстречу школьнику. Тот остановился. Как-то испуганно поглядел на Марину. Подошел Владимир.

— Привет, — с улыбкой произнес юноша и протянул руку.

Мальчик посмотрел на ладонь, не зная, что ему делать: пожать или проигнорировать. Он снова бросил испуганный взгляд на Марину.

— Не бойся, — проговорил Владимир. Поняв, что рукопожатия не будет, он положил на ладонь пуговицу. — Твоя?

Мальчишка был младше Олега года на два. Весь такой нескладный, глаза бегали туда-сюда. Но на пуговице задержались.

— Моя.

— У тебя ее отобрали?

— Угу. И она была с ними, — мальчик вновь стрельнул взглядом на Марину.

— Не бойся, она тебе ничего плохого не сделает. А пуговицу я могу вернуть, если ты скажешь, откуда она у тебя. Хотя, подожди, дай отгадаю. Ее оторвали от твоей куртки?

— Не. У меня таких пуговиц нигде нет.

— Тогда откуда?

— Мне батя отдал.

— Значит, у него такие пуговицы где-то пришиты?

— Не-е, — опять протянул мальчишка. — У него она одна была. Он ее нашел давно когда-то.

— А как нашел?

— Я не знаю. Он мне не рассказывал.

Владимиру прямо свербило узнать: откуда появилась эта пуговица у отца мальчишки. С одной стороны, он не верил в мистику. Но увидеть сначала во сне, а потом и наяву одинаковые вещи — совпадение из ряда вон. То, что это совпадение, он не сомневался. Но узнать историю золотистой пуговицы очень хотелось.

— Ты сможешь познакомить меня с отцом?

Мальчишка удивленно взглянул на Владимира. Такой интерес к пуговице показался ему странным.

— А пуговицу ты точно мне вернешь?

Владимиру уже расхотелось возвращать пуговицу. Загадочные обстоятельства ее появления подсказывали, что лучше эту реликвию оставить при себе.

— Давай я лучше тебя конфетой угощу. Идет?

Мальчишка кивнул. Юноша пошарил в кармане куртки и извлек оттуда даже не одну, а две конфеты, странным образом уцелевшие еще, наверное, с новогодних праздников. Протянул их пацаненку. Тот живо заграбастал гостинец. Назвал Владимиру адрес и время, когда можно прийти.


На следующий день юноша мялся у двери незнакомой квартиры, долго не решаясь позвонить. Что он будет говорить? Как объяснит свой интерес к какой-то там пуговице? Не будет ли выглядеть это смешным?

Дверь открыл давешний мальчуган. Без верхней одежды он выглядел совсем худым. Щуплое тело просвечивало сквозь светлую клетчатую рубашку с короткими рукавами, висевшую на нем как на жерди. Коротко стриженые волосы ежиком щетинились на голове. Мальчишка суетливо предложил Владимиру пройти в квартиру.

— Па, там дядя пришел к тебе. Ну, я рассказывал. Он про пуговицу хочет узнать.

Когда Владимир разулся, из двери комнаты показался грузный мужчина. Полосатая майка а-ля тельняшка обтягивала отвисающий живот.

Мужчина с удивлением уставился на неказистого гостя.

— Здрасте, — пробормотал Владимир. Под взглядом мужчины он почувствовал себя неуютно. Вся решительность куда-то улетучилась.

— Степан, — представился мужчина, протягивая мозолистую широкую ладонь. — Проходите в зал.

Владимир ответил рукопожатием, назвав свое имя.

— Вы что-то про пуговицу хотели узнать? — начал разговор Степан, когда они оба уселись на мягкие кресла. Мальчишка суетился рядом.

— Да. У вашего сына была вот такая пуговица, — Владимир вынул ее из кармана и показал Степану. — Вы можете рассказать, как она у вас появилась?

Мужчина изучающе посмотрел на пуговицу, словно видел ее первый раз.

— Пусть вас не удивляет мой интерес к ней. Дело все в том, что точно такие же пуговицы я видел совсем недавно во сне. На куртке незнакомого мне мальчика.

При последних словах Владимира Степан оживился, в глазах сверкнул огонек.

— Мальчика, значит?… Ну так, слушай.

Глава 6

«Надо ничего не забыть. Быстрее домой, и все записать», — Владимир в уме прокручивал рассказ Степана, стараясь вспомнить все детали. Он почти бегом мчался мимо прохожих, только бы быстрей добраться до ручки с бумагой.

«Автобус сделал еще один поворот. Голубовато-серая лента дороги, стелясь под колеса автобуса, обогнула обросшую высокими соснами сопку.

„Скоро Лукоморье“, — привычно подумал водитель. Это его ежедневный маршрут, по которому он мог ехать даже с закрытыми глазами. Здесь дорога после крутых спусков и подъемов плавно опускалась в чащу густого леса, разрезая его на две части. Машин встречалось мало. Большинство водителей предпочитало более прямой путь через скалистые ущелья, расположенные чуть западнее. А эта трасса огибала горы, соединяя вереницу небольших поселков, баз отдыха и летних детских лагерей, растянувшихся вдоль побережья.

Через несколько минут на пригорке показалась остановка. У кирпичной будки стоял невысокого роста мальчик, который при виде автобуса, энергично замахал рукой…»

— Хм, — вроде ничего получается. Владимир решил рассказ Степана изложить на бумаге. Настолько необычной оказалась эта история с пуговицей, что ее просто необходимо использовать для сюжета.

«…Мальчишка выглядел лет на одиннадцать-двенадцать. Выцветшая кучерявая голова, смуглое скуластое лицо с ямочками на щеках и широким улыбающимся ртом вдруг развеселили водителя.

— Тебе куда? — приветливо спросил он.

Мальчик ничего не ответил.

— Из местного поселка? — продолжал водитель, трогая автобус с места. — Неужели в таком виде в город собрался?

Вид мальчика был несколько странен. Полинялая старомодная куртка с потертыми в локтях рукавами сидела балахоном, свисая длинными полами ниже колен и скрывая щуплую фигурку хозяина. Босые ноги всунуты в разбитые и пыльные штиблеты. Но взгляд задерживался на блестящих желтых пуговицах куртки, сверкающих на солнце барельефами морских коньков. Неожиданно в ушах водителя прозвучал звонкий детский голос: „До разрушенного храма у ручья. Здесь недалеко“. Голос возник совершенно из ниоткуда, мальчик даже не открывал рта…»

Неужели это правда? Может Степан придумал про то, что мальчишка не открывал рта? Для пущего эффекта: типа пацан говорил с ним мысленно, телепатически. Скорее всего, они друг с другом разговаривали как обычно. Но для рассказа оставим телепатию. Пусть интригует читателя. Так, пишем дальше:

«…Пораженный водитель переспросил:

— До разрушенного храма?

Мальчик утвердительно кивнул.

— Но послушай, мальчик, я такой остановки не знаю…

— Знаете, — прозвучал тот же голос. — Это ведь совсем недалеко. Немного проехать по большой дороге, а потом свернуть вправо на маленькую.

„Какая чертовщина!“ — выругался про себя водитель. — „Я не знаю никакого поворота…“».

Владимир тоже не знал там поворота. Эта трасса была ему знакома, как и Степану. Летом он бывал в «Лукоморье» и имел представление о тех местах.

«…Вдруг, впереди показалась развилка. Водитель не переставал удивляться: „Может у меня уже галлюцинации?..“

— Вправо, — напомнил голос. Подчиняясь его гипнотической силе, водитель повернул руль. Автобус, съезжая с асфальта на грунт, кособоко подпрыгнул. Неширокая грунтовка понеслась под нависшими ветвями деревьев. От неровностей автобус слегка потряхивало. Но это не нарушало дремотного состояния пассажиров. Они даже не заметили перемены. Только у мальчика глаза загорелись беспокойными огоньками, и задумчивость сменилась ожиданием.

Сделав несколько зигзагов, дорога вырулила к небольшой речке. Быстро бегущая вода весело забликовала в солнечных лучах. Лес расступился, открывая заросший высокой травой луг. Вдалеке показались развалины какого-то строения, похожего на церковное сооружение…»

Такого места точно не было. Приходится описывать его со слов Степана. Мог он его придумать? Кто знает. Возможно, спутал с другим участком дороги. Прошло ведь целых пять лет, мог и подзабыть подробности. Да и приукрасить тоже мог. Ну ладно, черт с ним. Интересен финал этой истории.

«…Внезапно, мотор, как бы поперхнувшись, замолчал. Автобус еще немного прокатился по шуршащему грунту и плавно остановился. Удивленный водитель взглянул на мальчика. Тот благодарно сверкнул глазами и поспешил открыть дверь. Край куртки зацепился за небольшой выступ рядом с дверью. Мальчик дернул куртку, что-то звякнуло о ступеньку. В следующее мгновение паренек спрыгнул на дорогу, захлопнув за собой дверь.

В это время внимание водителя привлек странный объект, приближающийся со стороны развалин храма. Объект был светящимся эллипсом ослепительно-желтого цвета. Словно приплюснутое солнце, склонившееся к горизонту.

Мальчик со всех ног понесся к летящему телу, запинаясь о невидимые в траве кочки и путаясь в полах длинной куртки. Наконец, он остановился. Эллипс тоже. В руках мальчика появился узкий и длинный блестящий предмет с заостренным окончанием. Водителю показалось, что этот предмет напоминает ему рыцарский меч. Мальчик направил его на эллипс. Тот приветливо мигнул и начал испускать из себя отчетливо очерченный лучик, который потянулся к протянутому мечу. Луч соединился с мечом, и объект начал всасываться в него. Постепенно он весь вошел в протянутый мальчиком меч. И тогда на глазах ошарашенного водителя вокруг мальчика появился голубой светящийся ореол. Ореол стал сгущаться, скрывая хрупкую фигурку. Наконец, образовавшееся облако приняло форму шара и поднялось над поляной. Далее, голубой шарик направился прямо к автобусу, подлетел к лобовому стеклу, завис. Водителю показалось, что шарик улыбается. Эта улыбка передалась и губам водителя. И в звонкой тишине он услышал знакомый уже голос:

— Большое спасибо, дяденька! Счастливой дороги!

После этого шар внезапно исчез, будто его и не было. Завелся мотор. Автобус дернулся. Водитель машинально ухватился за руль…»

Да-а. Эллипс. Меч. Шарик. Намешалась всякая чудодеть. Что именно мог видеть Степан? Возьмем эллипс. Что это могло быть? Похоже на НЛО. Причем на классическое описание. Типа сигары. А если Степан имел уже представление о тарелках? И нарисовал то, что ему пришло в голову? То есть эллипса реально могло и не быть.

Затем меч. Мальчик прятал его в полах куртки. Что ж, возможно. Если меч не длинный. Но вот луч. Прям какие-то «Звездные войны» получаются. Степан фильмов насмотрелся?

Ну и превращение мальчика в шарик. Вообще, бред какой-то. Наверное, на самом деле все могло происходить так: мальчик выбежал из автобуса, налетела туча, началась гроза. Луч из эллипса — это всего лишь обычная молния. И сам мальчик ни во что не превращался. Просто скрылся за пеленой дождя или в зарослях травы. А потом вылетела шаровая молния и повисла перед автобусом. Все объясняется просто. Но в рассказе Владимир решил оставить все так, как изложил Степан.

Перечитав еще раз получившийся рассказ, молодой писатель понял, что про пуговицу-то совсем забыл. Как пуговица попала к Степану? И снова сев за стол, набросал концовку:

«…Для водителя автобуса „Красногорск-Еловград“ Степана Черемных заканчивался рабочий день. Он вел автобус в гараж и все удивлялся тому странному видению, случившемуся днем.

Проезжая проходную гаража, водитель поприветствовал заступившего на смену диспетчера.

— Как дела? — услышал он в ответ.

— В порядке, Иосиф Тимофеич.

В гараж съезжались другие автобусы. Они становились каждый на свое место. Степан, остановив автобус, потянулся, разминая затекшие руки. Не спеша вышел в салон. Взяв веник, он прошелся между рядов кресел, подметая мусор. Увеличивающаяся кучка мусора, состоящая из пыли, семечной шелухи и всякого рода бумажек, подвигалась подгоняемая веником к передней двери автобуса. Вот веник прошелся по ступенькам. Вдруг, что-то звякнуло о металл края ступеньки. Водитель нагнулся. Желтым светом блеснула пуговица с барельефом морского конька.

— И все же это не сон, — как-то удовлетворенно произнес водитель, взял пуговицу и опустил ее в карман брюк».

Глава 7

Получившемуся рассказу Владимир дал название «Странник». Ребята готовили новый номер стенгазеты, и Командор предложил поместить туда это произведение. История с пуговицей и странным мальчиком захватила умы членов клуба.

— А что это за мальчик? Как его зовут?

Владимир не знал, что ответить. Ведь Степану тоже неизвестно имя мальчишки. А вдруг он вообще все выдумал? Но тогда каким образом этот мальчик попал в сон? Молодой человек пытался найти объяснение. Откинув в сторону сверхъестественные идеи, он приходил только к одному выводу: водитель, услышав рассказ про сновидение, тут же придумал историю с мальчиком. А пуговицу, да, нашел в автобусе. Может он и не знал, как там она оказалась. Оставалось только загадкой, как так получилось, что увиденная у Олега дома пуговица оказалась вдруг так похожа на пуговицы с куртки мальчика из сна. Просто совпадение?

Но сам рассказ вышел интересным. Пусть даже история и придумана водителем. Алёна нарисовала к рассказу картинку с автобусом, едущим по серой полосе асфальта на фоне зеленых деревьев.


Ребята уже заканчивали работу над стенгазетой, как в дверях кабинета появилась высокая широкоплечая фигура в военной форме с голубым беретом на голове. Взгляды детей устремились на человека, заслонившего весь дверной проем. Владимир обернулся. Брови приподнялись, а губы растянулись в улыбке.

— Егор?!

— Здорово, дружище! — Егор бравым шагом вошел в кабинет и заграбастал в объятия Командора, который рядом с ним выглядел совсем пацаном.

Друзья крепко обнялись, чуть ли не расцеловались.

— Вернулся? — отдышавшись от буйных обниманий, спросил Владимир.

— Нет. На побывку отпустили. Всего на неделю.

Дети с восторгом смотрели на военного, судя по берету — десантника.

— Вот, познакомьтесь, мой друг Егор, — представил товарища Владимир. — Учились в одном классе у Александры Олеговны.

— Ты как здесь очутился? — обратился к другу вожатый клуба.

— Зашел к тебе. Не застал. Дай, думаю, в родную школу наведаюсь. Если честно, не ожидал здесь тебя увидеть.

— А это у нас клуб такой. Устраиваем с детьми мероприятия разные. Стенгазету вот выпускаем. Но уже заканчиваем на сегодня. Подождешь?

— Спрашиваешь. Конечно, подожду.


После собрания клуба друзья направились к Владимиру. Посидели, поговорили.

— Ты где служишь-то?

— Да куда только не бросали нас. Знаешь, Володь, рассказывать об этом совсем неохота. Я всегда думал, что ВДВ — элитные войска, с самым опасным противником должны сражаться. А приходится иметь дело с каким-то гражданским сбродом. Со своим же народом заставляют воевать. Пусть они не правы, пусть хотят независимости. Но ведь это почти безоружные люди. Понимаешь?

— И что, приходилось стрелять?

Егор тяжело вздохнул. Глаза уставились в пол.

— Мне по ночам снятся окровавленные тела. И глаза, ненавидящие нас… Ну, да ладно. Не будем об этом.

Егор взял гитару.

— Помнишь наши песни? Давай лучше споем.

Руки Егора заходили по струнам, выбивая «бой». Он запел зычным голосом, которому Владимир всегда завидовал:

Мой первый срок я выдержать не смог.
Мне год добавят, может быть четыре…
Это была песня на стихи из книги Высоцкого «Роман о девочках». Владимиру не доводилось слышать ее в исполнении автора. Но когда он впервые прочитал эти стихи, захотелось их спеть. Было это еще в школьные годы. Юноша тогда сам положил текст знаменитого барда на музыку. Егору песня понравилась, и друзья частенько пели ее раньше.

Просидели они до самого утра. Перепели все песни, которые знали. Владимир распрощался с другом, когда часы уже показывали восьмой час. И сразу же завалился на кровать, провалившись в глубокий сон без сновидений.

Разбудил его настойчивый звонок в дверь. Кое-как продрав глаза, Владимир глянул на часы. Полвторого! Комната целиком была наполнена ярким солнечным светом. Снова раздался требовательный звонок. Разминаясь на ходу, Владимир подошел к двери. Глянул в глазок. Все пространство лестничной площадки закрывалось темной массивной фигурой, даже не разобрать чьей.

— Кто там? — спросил на всякий случай Владимир.

— Я, — прозвучал громкий бас Егора.

Молодой человек обрадовался, открыл дверь.

— А я только проснулся, — сказал Владимир, когда его друг шагнул в квартиру.

Егор снова был в десантной форме, как будто и не снимал ее со вчерашнего дня. Глаза радостно горели.

— Слушай, тут «Голубые береты» приезжают. Пойдем? — выпалил Егор.

Владимир не являлся особым поклонником военной песни, но за компанию сходить на концерт согласился. Наскоро собравшись, они отправились в кассу. Выстояли почти километровую очередь, но все же достали заветные билеты.

На концерт Егор пришел все в той же форме. Владимир, одетый в простую гражданскую одежду, рядом с ним чувствовал себя неловко. К тому же мал ростом, похвастать телосложением тоже не может. Вроде и не к месту он здесь. В руках у Егора Владимир увидел две большие пластинки в картонных обложках с фотографиями группы.

— Автографы хочу взять, — пояснил Егор.

Концерт проходил во дворце спорта, на хоккейной арене. Зал набился битком. Больше половины зрителей пестрели полосатыми тельняшками. От голубых беретов даже воздух казался синим.

С первых же аккордов люди повставали с мест, и весь зал закачался в такт зазвучавшей музыки. Владимир тоже поднялся. Со всех сторон летели не попадающие в ноты, но зато выводимые с особым старанием слова подпевающих: «Даже в сердце синева затеря-алась, разлилась своим зама-анчивым цветом». И юноша чувствовал как синева, заполнившая весь зал, заполняет и его сердце.

В конце концерта Егор сорвался с места и начал протискиваться к сцене, где плотной стеной толпились поклонники группы. Владимир проводил друга взглядом, не веря в то, что ему удастся получить автографы. Он направился к гардеробу, где стал дожидаться возвращения приятеля. Ждать пришлось долго. Но вот, наконец, весь раскрасневшийся и немного помятый показался Егор с радостно сверкающими глазами. Его поднятые вверх руки торжественно, словно флагами, размахивали пластинками. В каждой руке по одной. Он подбежал к Владимиру, протянул один из альбомов.

— Вот, тебе на память!

Молодой человек бережно принял протянутую цветную обложку, где на выходе из брюха боевого вертолета (а может и самолета — Владимир не особо разбирался) присела на корточках группа музыкантов-десантников. Ниже красовались пять размашистых подписей.

— У меня еще ни одной пластинки не было с автографами, — произнес Владимир. — Спасибо, тебе. Это будет для меня настоящей реликвией.

Одевшись, друзья вышли на морозную улицу. У каждого из подмышек торчала обложка пластинки. Оба шли молча по уже ночному городу. В свете редких фонарей прохожие почти не попадались. У Владимира в ушах продолжали крутиться обрывки из песен: «Да, это страшно умирать, когда так надо возвратиться… Это парни, которым будет вечно по двадцать… Вертолеты к скалам прижимает фейерверк трассирующих свор…».

— И все же грустью какой-то отдает от их песен, — нарушил молчание Владимир. — У меня порою сердце щемило, и слезы на глаза наворачивались.

— Они Афган прошли. Все, что там было, пережили. Поэтому поют по-настоящему.

— Только вот мне не понятно, зачем об этом все время вспоминать? Зачем терзать себя и слушателей?

— Ты, знаешь, Володя, их песни не только будоражат сердца тех, кто там был, но и тех, кто сейчас готов постоять за свою страну. Вспоминая подвиги ребят в Афгане, мы хотим быть не хуже. И когда сейчас с нашей страной твориться черт знает что, они не дают нам усомниться в выбранном нами пути. Благодаря им мы остаемся верными своему долгу. Как там они поют: «Ты верен долгу и присяге».

Владимир посмотрел на друга. Каким взрослым он сейчас казался ему. Совсем не тем, каким был еще полтора года назад. И в голове вдруг возникла мысль: «Из него вышел бы настоящий Командор. Не то что из меня».

Глава 8

Песок был сырой от недавнего прилива. На нем тут и там попадались оставленные морем ракушки, медузы и многочисленные водоросли. Песчаный пляж неширок. Он упирается в крутой высокий скалистый обрыв.

По песку вдоль берега передвигаются четыре фигуры. Впереди всех бежит мальчишка с белокурыми волосами, в светлой рубашке с засученными рукавами и в коротеньких шортах. За ним идут еще один мальчик, девочка и взрослый высокий мужчина. Мальчик в черном трико и синей футболке, с растрепанными волосами, черными как смоль. Девочка в красном платьице, едва закрывающем загоревшие колени. На ногах видны приспущенные гольфы и сверкающие белыми подошвами кеды. Две короткие косички вздергиваются при каждом ее шаге. Мужчина одет в белую рубаху и черные брюки. На бородатом лице, отражая солнечные лучи, сверкают стекла очков.

С другой стороны пляжа навстречу четырем путникам движется еще одна фигурка. Она быстро приближается. Вот уже видно, что это тоже мальчишка. Его длинные золотистые волосы развеваются на ветру. Одет в большую холщовую куртку, которая балахоном свисает ниже колен. В правой руке виднеется что-то круглое, цветное.

Расстояние между двумя мальчишками, спешащими навстречу друг другу, быстро сокращается. Вот белобрысый мальчик перестал бежать, остановившись всего в нескольких шагах от пацана в куртке. Последний тоже замедлил шаг. Теперь можно разглядеть его смуглое скуластое лицо с ямочками на щеках, широким улыбающимся ртом и ясными голубыми глазами. Точь-в-точь как из того сновидения. И желтые пуговицы, золотом отражающие лучи солнца, сверкают на его куртке. А в руке — венок, сплетенный из цветов. Мальчишка протягивает его белобрысому пареньку.

Тот осторожно берет это цветное переплетение и тихим голосом произносит:

— Ты мой друг?

В ответ кивок и звонкое «Да!».

— Ур-ра! Ты мой друг!!! Значит, Витя был прав! — радостно заорал паренек. — Меня зовут Сашкой! А тебя?

В ответ прозвенело: «А меня — Юмм». Но губы мальчишки не шевелились. Он только улыбался.

Тут лицо Юмма поворачивается к Владимиру. Глаза становятся серьезными. И раздается звонко и отчетливо: «Береги Олега! Ему грозит опасность. Ты же Командор!».

— Какая опасность? — спрашивает Владимир. Но берег моря исчезает, а вместе с ним пропадают Юмм и те четверо, с которыми встретился этот странный мальчик…

Владимир открыл глаза. В комнате стояла темень. Тишину нарушало только тиканье часов на стене.

«Опять этот мальчик. Зато теперь у него появилось имя. Неужели он и есть тот загадочный Юмм, который общался с нами во время спиритического сеанса? Или наоборот, может, мое сознание пыталось понять, кто же тот самый Юмм, и во сне предложило такое решение?»

Спать больше не хотелось. Владимир завел свой «Спектрум». Экран телевизора, превратившись в монитор, осветил темную комнату голубоватым светом. Загрузилась игра, проехав по ушам своим омерзительным звуком. Знакомый силуэт корабля завертелся на фоне звездного неба. Владимир окунулся в мир космических приключений, позабыв про недавние сновидения. Но игра сегодня не клеилась. Несколько раз он просчитался в торговле: товар пришлось продавать по ценам ниже, чем покупал. А в дополнении ко всему его уничтожил пиратский флот, появившийся там, где его по определению не должно было быть. Вместе с кораблем погиб весь груз, которым он затарился под завязку. От негодования молодой человек чуть не разбил свой комп, с силой ударив по клавиатуре. Игра тут же зависла. Ни одна клавиша не могла оживить капризную машину. Оставался только один выход: выдернуть вилку из розетки. Все потухло. Предрассветное небо за окном уже проникло в комнату своим серо-голубым светом, возвещая о наступлении утра. Сегодня — суббота, занятий в институте нет. Спешить некуда. Собрание клуба отменили из-за того, что на неделе уже два раза собирались.

Мысли снова вернулись к последнему сну. Так, еще раз вспомним. Кто там был кроме Юмма? Два пацана, девчонка и мужчина. Лица виделись нечетко. Но все же. Мужчина кого-то ему напомнил. Сразу и не сообразишь. Белобрысый сам назвал себя: «Сашка». Стоп. Не тот ли это Сашка, приятель Юли? Только младше на несколько лет. А второй? Черноволосый, подтянутый. Не напоминает ли он Павлика? Гм. Может быть. Но почему они совсем еще дети? Если это они, конечно. Да он их в детском возрасте никогда не видел. Откуда ему знать: они это или нет. А девочка? Ее лицо хуже всех запомнилось. А что если это…

В дверь позвонили. Владимир поспешил в прихожую. Глянул в глазок. На площадке, искривленная линзой, стояла… Юля. Сердце бешено заколотилось. Руки лихорадочно начали открывать замок, пальцы скользили по рукоятке, промахиваясь. Наконец дверь отворилась.

Девушка стояла, не решаясь войти.

— Можно? — как бы извиняясь, спросила она.

— Конечно, проходи, — Владимир суетливо открыл дверь шире. Впустил неожиданную гостью.

— Ты извини, что так внезапно, — продолжала Юля.

— Да совсем незачем извиняться. Для меня это приятная неожиданность.

Молодой человек помог девушке снять куртку. Юля сбросила с ног дутые сапожки. Владимир проводил ее в зал.

— Чай будешь? Или кофе?

— Да я ненадолго.

Юля опустилась в кресло.

— Чем занимаешься? — спросила она, глядя на Владимира, расположившегося на диване напротив.

— Да особо ничем, — юноша силился понять, что привело девушку к нему. — Странно как-то получается. Наши встречи стали большой редкостью.

— Это верно. И ты ко мне все не приходишь.

— Я? — юноша смутился.

— Тогда, помнишь, я же сказала тебе «Приходи». Но раз тебя все нет, то вот сама пришла.

— А я думал, что ты с Максом время проводишь, — выдал Владимир, и тут же разозлился сам на себя. «Зачем это я? Сейчас возьмет и уйдет».

— Максим? Да, встречались, — Юля как-то вдруг погрустнела.

— Почему в прошедшем времени? Уже не встречаетесь?

— Мы поругались.

— Та-ак.

— Только ты не думай, что я пришла к тебе из-за этого.

— Ладно, давай не будем о грустном. Мне тут один сон приснился. Сижу, ломаю голову над ним.

Владимир вкратце рассказал Юле о своем сновидении. Девушка слушала, а ее глаза раскрывались все шире и шире. Когда юноша закончил, она вдругвыпалила:

— Это все было на самом деле!

— Да?! Откуда ты знаешь?

— Ты видел во сне нас.

— То есть?

— Ну, меня, Павлика и Сашку.

— Маленьких?

— Ну, не совсем. Лет на пять моложе.

Теперь настала очередь Владимира открыть рот и уставиться на Юлю.

— И что это было?

— Это был тот момент, когда мы вместе с профессором встретили Юмма. Тогда, когда ходили к замку. Помнишь, я тебе рассказывала?

Владимир кивнул.

— Юмм — удивительный мальчик. Общался с нами мысленно. Прибыл он из другого пространства. А потом вернулся обратно.

— Что значит из другого пространства?

— Ну ты что, Володя! Я же тебе рассказывала, как замок исчез, переместившись в другое пространство, параллельное нашему. Вот и Юмм появился оттуда.

— Да не верю я во все эти параллельные пространства… Ну да ладно, допустим, что Юмм существует где-то в невидимом нам мире. А что значат его слова про Олега?

— А вот этого я не знаю, также, как не знаю, кто такой Олег.

— Олег входит в клуб «Койво». Я не рассказывал тебе про свой клуб?

— Нет.

Владимир поведал Юле, как он создал клуб у шестиклассников, и почему клубу дали такое название.

— И вот Олег — он настоящий койво. Он умеет перемещать предметы силой мысли. Но почему Юмм просит его беречь? Какая опасность грозит пацану?

— Извини, Володя. Тут я ничего не могу сказать. Может он считает тебя настоящим Командором? И думает, что ты на самом деле должен защищать необыкновенных детей? Ведь Юмма по твоей логике тоже можно назвать койво.

— Это даже не по моей, а по логике Крапивина. И, кстати, ведь Юмм из сновидения как раз похож на крапивинского мальчишку. Как я сразу об этом не догадался. Может я просто начитался книг? Вот мне и мерещатся кругом дети-койво.

— Но Юмм был на самом деле, — серьезно произнесла Юля.

— А кто его видел, кроме тебя и твоих приятелей?

— Он в лагерь тогда к нам приходил. Его директор лагеря видела.

— Ну ладно, допустим. Но как, как он попал в мое сновидение? Ведь я его никогда не видел!

— Могу напомнить, что ты и замок не видел, а сочинил про него песню.

— Там совпадение было.

— А может и не совпадение.

— Ладно. Отбросим все чудеса. Но что мне делать с предупреждением об Олеге? Что ему грозит?

— Володя, ты же сам назвал себя Командором. Вот и охраняй.

— Я же не настоящий Командор. Так, взял себе роль, чтобы потешить собственное самолюбие. Да и детям чтобы интереснее было. Но разве я могу кого-то по-настоящему защитить?

Юля серьезно поглядела в глаза Владимиру.

— Думаю, сможешь.

— Ты мне льстишь.

Девушка отрицательно покачала головой и, оторвав взгляд от молодого человека, произнесла:

— Ну ладно, мне пора.

Она поднялась с кресла. Владимир проводил девушку в коридор. «И все же Юля чем-то расстроена» — мелькнуло в мыслях у юноши. Какой-то поникшей она казалась. В глазах не было ее обычной веселости.

— Ты все же не пропадай. Приходи, — сказала Юля на прощанье. Она выпорхнула в подъезд, а Владимир еще долго стоял у открытой двери и слушал удаляющийся звук шагов. Где-то далеко внизу хлопнула подъездная дверь. А юноша все стоял, озадаченный неожиданным визитом.

Глава 9

Последний сон никак не выходил из головы Владимира. Он еще и еще раз мысленно прокручивал увиденное во сне, сопоставлял с Юлиным рассказом. Как, как он смог увидеть во сне Юлю и ее друзей пятилетней давности? Он их в том возрасте еще не знал. А события этого вообще никогда в жизни не видел. И как тогда оно могло присниться? Да, раньше Юля рассказывала про замок, профессора. Но про эту встречу с Юммом она ничего ему не говорила. И что самое интересное: почему этот странный мальчишка не дает последнее время ему покоя? Сначала на спиритическом сеансе. Потом во сне. И все время твердит про Олега.

Владимир бросился к телефонному аппарату. Набрал номер Куропаткиных. После четвертого гудка в трубке раздался женский голос: «Алё, я вас слушаю». Маму мальчика Владимир не знал, но был уверен, что это именно она.

— Здрасте… Олег дома?

— Да… Позвать?

— Пожалуйста.

Через полминуты в трубке послышалось сопение, и следом с легким баском голос Олега:

— Алё.

— Олег, это Владимир. У тебя все в порядке?

— Да, — в голосе послышалось удивление. — А почему ты спрашиваешь?

— Да, так. У меня есть предложение собраться в школе. Сможешь оповестить остальных?


Собрались спустя час. Небольшой кучкой расселись за передние парты. Ребята внимательно глядели на Владимира, гадая, для чего он их вдруг собрал.

— Ребята, начиная с того спиритического сеанса у Арины, мне приходится наблюдать странные вещи. Если помните, тогда блюдце само, без нашего вмешательства начало с нами говорить.

— Это верно, — послышался голос Арины. — Тот дух назвался Юммом.

— И он нам что-то про Куропаткина говорил, — вставила Милана.

— Велел его беречь, — сказал Николай и весело посмотрел в сторону Олега. — От чего только?

— Что вы на меня все смотрите? — ощетинился Олег. — Думаете, это я сам про себя блюдце катал?

— Могли бы так подумать, — вновь вступил в разговор Владимир, — если бы не мои сны.

— А что за сны? — послышалось сразу несколько голосов.

Владимир рассказал оба сна ребятам. Раньше, когда он показывал им рассказ «Странник», то про первый сон умолчал. Зачем, думал, будоражить детские умы? Ну, приснились во сне пуговицы, одну из которых он увидел у Олега, скорее всего, случайно. Теперь же прослеживалась определенная связь двух снов со спиритическим сеансом.

— Послушай, Володя, так выходит мы теперь знаем, как зовут того мальчика из рассказа? — спросила Арина.

— Вообще, мой рассказ — художественное произведение. И хоть он и написан со слов водителя, но мальчика я описывал таким, каким его сам представлял. Ведь водитель про него почти ничего не рассказывал. И вся эта история тоже может оказаться вымыслом.

Больше всего меня беспокоит, почему Юмм так настойчиво просит оберегать Олега?

— Зачем меня оберегать? — заявил Куропаткин.

— Вот, вот. Это и непонятно… Ребята, как бы нелепо не звучали эти странные предупреждения, я хочу попросить всех вас: присматривайте, пожалуйста, за Олегом.

— Еще чего! — вновь взъерепенился Куропаткин. — Что, они следить за мной будут?

— Следить, конечно, не надо. Но предлагаю проявлять бдительность. Может это все напрасные тревоги, и никакая опасность Олегу не угрожает. Но, я все же хочу попросить всех быть начеку. И тебя, Олег, тоже прошу быть осторожным.

Хорошо бы, Юмм вновь пришел ко мне во сне и объяснил, чего нам стоит бояться. Вдруг я увижу его снова? А если кто-нибудь из вас увидит во сне что-то необычное, связанное с Олегом, прошу тут же сообщить мне. Пусть даже ночью. Телефон я всегда возьму.


После собрания Владимир решил навестить Теплова. Сергей встретил его как всегда радушно. Молодой человек уже давненько не бывал у него. А так хотелось рассказать о последних событиях.

— Да-а, Володь, — протянул Сергей, выслушав Владимира. — Ну и в историю ты впутался.

— Что ты имеешь ввиду?

— Сдается мне, что на тебя хочет выйти этот мальчишка по имени Юмм. Юля и ее знакомые Павел и Саша мне как-то рассказывали историю о том, как пять лет назад они вместе с профессором Волобуевым ходили в поход к замку. Ну помнишь, который потом пропал вместе с профессором?

— Конечно, помню. Про поход тот Юля и мне кое-что рассказывала.

— Так вот, ребята говорили, что во время похода они повстречали мальчишку по имени Юмм. История его весьма интересна. Жил он в 18 веке в Йеллокленде. Познакомился с последним из герцогов Норденбергов — Злюукеном. Этот Злюукен искал волшебный меч Вильгельма, своего предка. Вместе с Юммом они нашли тот меч, но сам Злюукен погиб при странных обстоятельствах, соприкоснувшись с мечом. А Юмм, выполнив просьбу покойного герцога — произнести одно заклинание, держа в руках меч, попал в параллельный мир, населенный людьми, которых древний народ лоугетты называл Отцами Вселенной. Этот переход Юмма в другой мир вызвал исчезновение замка Норденбергов, который после этого стал появляться в нашем мире с периодичностью в четыре года на очень короткое время.

— О замке я слышал, но вот историю про Юмма Юля мне не рассказывала.

— Этот Юмм попытался вернуться из мира Отцов Вселенной, но вернулся в наш мир с большим опережением во времени. То есть попал в наше настоящее. Тогда его и встретили ребята и профессор. Как рассказал в свое время Павел, Юмм не захотел остаться в нашем мире и снова вернулся в мир Отцов Вселенной.

— Какую-то невероятную историю ты рассказываешь, Сергей.

— Но твоя история не менее невероятна. Я так предполагаю, что этот Юмм нашел способ явиться тебе во сне. Помнишь, как ко мне пришел во сне Архай, один из богов лоугеттов? Ты же тогда тоже не поверил мне?

— Ну хорошо, а зачем? От чего Юмм просит уберечь Олега?

— А это вопрос. Твой Олег обладает уникальной способностью телекинеза. Можно предположить, что эта способность таит для него опасность. Но откуда ждать опасность, я не знаю.

— А почему именно ко мне обращается Юмм?

— Ты сам говоришь, что назвался Командором. Вдруг эта легенда, описанная в повестях Крапивина, существовала на самом деле? И Юмм знает о ней? А дети-койво — это тоже не выдумка? Вот и получается, что ты сам того не ведая, взял на себя ответственность защитить Олега от грозящей ему опасности. Тут я могу только пожелать тебе удачи, Володя. Назвался груздем, полезай в кузов.

— Не думал я, что вся эта история с клубом вот так обернется. Что же мне, не спать теперь ночами и думать, как там Олег? И я даже не знаю, от чего его защищать.

— Надеюсь, что подсказку даст сам Юмм. Раз он начал тебя предупреждать, то непременно должен сообщить еще что-то. Ну а если тебе вдруг понадобиться помощь, можешь на меня рассчитывать. Я постараюсь помочь.


После Теплова Владимир поспешил домой. Сегодня должен был прийти Егор. Последний день увольнительной. Завтра рано утром ему отъезжать в часть. Друзья хотели последний вечер провести вместе.

Молодой человек торопливо поднимался на пятый этаж, подпрыгивая на ступеньках. Оказавшись на своей площадке, отдышался. Ключ вошел в замочную скважину. Пальцы попытались повернуть его, но ключ уперся, не желая поворачиваться. Тогда Владимир сделал движение в обратную сторону. Ключ свободно повернулся, закрывая замок.

Внутри все похолодело. «Квартира была открыта?!» — застучала в висках мысль. Вернув ключ в прежнее положение, Владимир толкнул дверь. Та свободно отворилась.

Глава 10

Юноша осторожно шагнул в прихожую, боясь издавать лишние звуки. Но половицы все равно предательски скрипели под ботинками.

Он заглянул на кухню. Посреди стола красовалась открытая банка сгущенки. Крышка с неровными краями отогнута. Из банки торчит кончик ложки, поблескивая в солнечных лучах, падающих из окна. Это была единственная банка из так называемого НЗ. Ее он берег на крайний случай. Теперь же во вскрытой наглым образом банке оставалось меньше половины. Кто же посмел?

Оглядевшись по сторонам, кроме брошенного возле раковины консервного ножа, ничего подозрительного он не обнаружил. Тогда Владимир последовал в свою комнату и… ахнул. «Спектрума» возле телевизора не было. Магнитофон тоже исчез. Ноги подкосились, молодой человек как во сне опустился на стул, тупо глядя на пустое место, где раньше располагался его компьютер.

Мысли беспорядочно стукались друг о друга, не давая ни на чем сосредоточиться. Владимир даже не сразу понял, что в дверь звонят. Уже раздалось не менее пяти звонков. Сообразив, наконец, что к чему, юноша подскочил к двери, щелкнул замком. На пороге стоял Егор, одетый сегодня в обычную гражданскую болоньевую куртку, в легкомысленной вязаной шапочке вместо берета. Его лицо тут же при виде Владимира изменилось. Брови поднялись, лоб наморщился, а глаза выразили озабоченность.

— Что случилось?! — тут же выпалил друг.

— Меня, похоже, обокрали, — упавшим голосом произнес Владимир.

— Как?! — глаза Егора округлились.

Молодой человек рассказал другу, как обнаружил открытой дверь и пропажу компьютера и магнитофона. Они прошли на кухню.

— Воришки любят сладкое, — горько усмехнулся Егор, повертев двумя пальцами недоеденную банку сгущенки. Он внимательно окинул взглядом кухню. Подошел к мойке.

— А один из воров красит губы помадой, — рука извлекла из раковины прозрачный стакан. Егор поднял его на уровень глаз. На краю виднелся багровый отпечаток.

Владимир внимательно всмотрелся в этот отпечаток. В сознании тут же мелькнуло бледное лицо Марины, и ее яркие багровые губы. «Не может быть!» — взорвалось в его голове.

— Что, о чем-то говорит этот след? — поинтересовался Егор.

— У меня на днях дома была одна девица. Ее помада такого же цвета.

— Та-ак, — протянул Егор. — Ты мне ничего про это не рассказывал. Что за девица? Откуда?

Владимир рассказал случай в подвале, как затем Марина увязалась за ним и осталась ночевать.

— Ну, ты, Володь, даешь! А если бы она тебя ночью… того, — Егор сделал выразительный жест пальцем перед горлом.

— Да жалко ее стало. Вся тряслась на морозе. Потом-то я сообразил, что она от ломки могла так трястись.

— Да-а, дела.

Владимир стоял напротив друга весь поникший.

— Так, собираемся, идем к ним, — твердо произнес Егор.

— Что ты задумал?

— Пошли! Надо их брать по горячим следам.


Дверь в подвал оказалась запертой. Владимир вспомнил как по особому стучал Роман и повторил этот стук. Как только дверь отворилась, Егор схватил появившегося парня одной рукой за грудки и вместе с ним ворвался в помещение.

Вся компания валялась на диванах в позах блаженства. В комнате пахло чем-то необычным. На столе между диванами Владимир увидел свой «Спектрум». Но магнитофон на глаза не попадался.

При появлении незваных гостей Петрян приподнялся и удивленно уставился на вошедших. Трое других парней тоже зашевелились. Марина оставалась лежать неподвижно. Казалось она вообще не замечает происходящего. «Вот дрянь!», — выругался про себя Владимир.

Егор швырнул на пол парня, который открывал им дверь.

— Так, птенчики! Всем оставаться на своих местах! Будем вести воспитательную работу.

Петрян, не слушая команды Егора, вскочил с дивана и бросился на друга Владимира. В руке блеснуло лезвие. Но парень не подозревал, что имеет дело с десантником. Не успел он приблизиться к Егору, как тут же получил удар в челюсть и отлетел к стене.

Еще не сообразив, на чьей стороне сила, разъяренный от такого бесцеремонного обращения, Петрян, поднявшись, оттолкнулся от стены и с яростным выражением лица полетел на Егора. Его товарищи по компании тоже оживились, вскочили на ноги и приняли угрожающие позы.

Владимир, остававшийся все это время позади своего друга, со страхом наблюдал разворачивающуюся сцену. Пятеро парней, пусть и младше их, все же представляли реальный перевес. При том, сам Владимир в жизни никогда не дрался. И помощи от него — ну никакой.

Компания подступала к Егору все ближе. В руке Петряна вновь блеснул нож. Парень дал знак товарищам, и они разом бросились на Егора. В ответ последовало несколько быстрых движений руками. И все пятеро, корчась, оказались на полу. Разъяренный Егор с силой ударил сапогом по столу, предварительно схватив компьютер Владимира. Стол развалился на две части.

Марина, очнувшись от забытья, непонимающе глядела на происходящее.

— Где магнитофон? — резко спросил ее Егор.

Девушка пожала плечами.

Рука Егора поднялась, чтобы хлестануть невменяемую девицу по щеке, но тут подскочил Владимир и ухватил руку товарища.

— Нет, Егор, не надо!

С пола поднялся Петрян.

— Нет вашего мага. Тю-тю.

Егор, развернувшись, со всего размаха врезал ему в лицо. Кровавые брызги полетели в стороны. Петрян как кукла отвалился на диван. Его приятели, встав с пола, уже с боязнью посматривали на Егора. Десантник, придя в ярость, пошел на них.

— Сволочи! Ублюдки! Наркоманы, долбанные! — выкрикивал он, и с каждым словом его кулак ударял по чьей-нибудь голове, пока вся компания не забилась в угол, закрывшись руками от тяжеловесных ударов.

— Егор! Остановись! Хватит! — орал сзади Владимир.

Наконец, его друг успокоился. С пренебрежением отошел от испуганных пацанов.

— Ладно, пошли, — кинул он Владимиру.

И они вышли из подвала.

Часть третья Возвращение Юмма

Глава 1

Наступило 8 марта. Для Владимира этот день с самого детства был особым праздником. Раньше он поздравлял свою маму, учителей в школе, девчонок-одноклассниц. Позже он всегда старался встретиться в этот день с девушкой, в которую был влюблен. Обязательно подарить букет цветов. И не важно, отвечали ли ему взаимностью. Как правило — нет. Но поздравить — для Владимира святое дело. И в те годы, когда цветы некому было дарить, праздник 8 Марта для него становился черным днем.

В этот раз Владимир непременно желал увидеться с Юлей. Их отношения для молодого человека стали загадкой. Он никогда не знал, чем может закончиться очередная встреча.

Еще с вечера Владимир накатал целое письмо на открытке. Причем с первого раза у него не получилось. Перечитав первый текст, он разорвал красочный бланк из плотной бумаги, и принялся писать снова. Вторую открытку ожидала та же участь. И только третий вариант устроил мечущуюся душу молодого человека. Письмо он снабдил стихотворением, родившимся той же ночью.

Несмотря на то, что уснул уже ближе к утру, Владимир вскочил с постели ни свет ни заря. За окном еще чернела беспроглядная темень, нарушаемая сумеречным светом редких фонарей и одинокими огоньками окон с противоположного дома. Ощущая нервную дрожь, волнами пробегающую по всему телу, молодой человек пробрался на кухню. Наполнил с крана чайник. Поставил на плиту. В шкафу нашлась опустошенная наполовину банка с растворимым кофе. Сыпанул в кружку темно-коричневого порошка. Две чайные ложки с горкой. Добавил сахара. Молотый кофе Владимир не покупал. Еще с детства ему не нравилась кофейная гуща, оседающая на дне, не позволяющая выпить все содержимое кружки. Да и возиться с приготовлением он не любил. Тут же: взял, насыпал, развел кипятком — и готово дело.

С недавних пор кофе для Владимира превратился в культовый напиток. Виной тому известный американский сериал, в котором агент ФБР из серии в серию пил кофе чуть ли не на каждом шагу. Делал он это с таким наслаждением, что юный поэт, являясь поклонником героя сериала, жизни уже не мог представить себе без белой фарфоровой кружки, наполненной до краев черной жидкостью.

Кофе получился густым и крепким. Почти как в том сериале. Обжигаясь, Владимир отхлебнул глоток. В груди потеплело. На губах остался горьковатый привкус. Все же с количеством порошка переборщил.

Кружка опустела быстро. Однако нервная дрожь, охватившая с утра все тело, так и не прошла.

До открытия цветочных магазинов оставалось еще много времени.

Владимир подошел к окну. На фоне уже посеревшего неба начали проступать силуэты домов. В такую рань, да еще в выходной день, двор казался вымершим. Даже ни одной бродячей собаки не видно возле мусорных баков. Мирно спали припаркованные машины, покрытые сединой инея.

Он вернулся к себе в комнату. На столе лежала открытка, вся исписанная мелким почерком. Владимир еще раз перечитал ее. Рука потянулась за авторучкой. Раз, и одно слово зачеркнуто. Над ним тут же появилось новое. Рвать третью открытку из-за одного исправления не хотелось. Пусть будет так.


Кое-как промаявшись до девяти часов, Владимир помчался в ближайший цветочный ларек. Встречный морозный воздух неприятно щипал нос и щеки. Утренние часы — самые холодные в начале весны. Стекла очков запотели с краев, оставив узкие кружочки-амбразуры, сквозь которые Владимир едва различал дорогу.

У ларька уже толпились мужики, тоже желавшие поздравить своих женщин с праздником. Бойкий продавец азиатского вида деловито заворачивал букеты в серую упаковочную бумагу. Торговля шла быстро. Владимиру даже не пришлось стоять в очереди.

На розы денег у него не хватало. Пришлось купить три красных гвоздики. А что? Тоже красивые цветы.

Укрыв букет от холода за пазухой куртки, Владимир поспешил на трамвай. К Юле он решил явиться прямо с утра.

В стылом вагоне он ехал почти один. Полная кондукторша, укутанная в теплую куртку, из-под которой выглядывал толстый вязаный свитер, с воротником, закрывавшим шею до самого подбородка, продала билет. Владимир поздравил ее с праздником. Оплывшее лицо женщины расцвело в улыбке.

Все это время юношу не покидало волнение, начавшееся еще дома. И с приближением к цели оно только нарастало.

Вот уже заветная девятиэтажка с единственным подъездом. Домофоны в то время только начинали ставить. Но к счастью здесь вход был свободным.

Лифт медленно опускался откуда-то из космоса. От этого мандраж только усиливался. Наконец, двери со скрипом раздвинулись. Войдя в тесную кабину, Владимир нажал на кнопку 8. Не торопясь, лифт потянулся вверх. Уснуть можно было, пока он дополз до восьмого этажа. Юля жила на девятом. Но туда лифт не ходил. Поэтому последние два пролета Владимир пробежал по ступенькам. Остановился на площадке, переводя дух. Ватные ноги донесли молодого человека до двери квартиры. Сердце билось словно барабан, отдаваясь ударами в висках. Рука долго не поднималась к кнопке звонка.

Владимир уже не первый раз бывал здесь. Но так волновался впервые. Почему? Даже сам не знал. Будто эта встреча должна была многое изменить в его жизни. Наконец, пересилив накативший на него страх, молодой человек потянулся к звонку, палец несмело нажал на кнопку. За дверью приглушенно заверещало.

Пошли секунды. Каждая отбивалась ударом сердца, словно метрономом. За дверью тишина. «Может еще раз позвонить?».

Повторять звонок не пришлось. Его слух уловил приближающиеся по ту сторону двери шаркающие шаги. Прощелкал, поворачиваясь, замок. Дверь приоткрылась. На пороге показалась Юлина мама в домашнем халате.

— Здрасте, — смутился Владимир, не ожидавший ее увидеть. Спохватившись, тут же добавил: — С праздником вас.

— Спасибо, — ответила женщина.

— Я к Юле… Она дома?

Лицо женщины застыло в нерешительности, она словно собиралась с мыслями. Наконец, Юлина мама произнесла:

— Сожалею, но ее нет.

— Как? — вырвалось у Владимира. Он не мог поверить, что утром этого праздничного дня Юли нет дома.

— Она вчера пошла ночевать к подруге, — пояснила женщина.

Владимир стоял ошарашенный, не зная, что делать. Выяснять, куда пошла Юля, он считал неприличным. Но даже если узнает, не помчится же туда с букетом цветов. Вдруг там его совсем не ждут.

— Тогда, можно я оставлю для Юли эти цветы и открытку?

Женщина приняла завернутый в бумагу букет и белый конверт.

— Хорошо, я передам.

Дверь защелкнулась. Прямо перед носом.

Глава 2

Накануне вечером Юля подходила к подъезду своего дома. Уже ступила на крыльцо, как сзади раздался сигнал автомобиля. Девушка обернулась. На парковочной площадке стояла белая иномарка. Иностранные машины на улицах города начали появляться совсем недавно. В основном это были подержанные автомобили, от которых спешили избавиться их зарубежные владельцы в стремлении купить себе новую. Но по сравнению с отечественными, эти машины отличались повышенным комфортом со множеством удобных финтифлюшек. Обладателям иномарок многие завидовали. Человек, сидящий за рулем такой машины, поднимался в глазах окружающих. Тем более приобрести автомобиль, пусть даже и подержанный, мог далеко не каждый.

Водительская дверь открылась, и из машины вылез Макс. Юля заулыбалась, подбежала к парню. Макс приобнял девушку. Они коротко поцеловались.

— Твоя что ли?

— Моя. Вчера купил, — парень самодовольно улыбнулся.

— Ну ты даешь!

— Поехали кататься!

Юля всего на мгновение задумалась.

— Счас, домой заскочу, закину сумку.

Девушка моментально упорхнула в подъезд. Минут через пятнадцать она выбежала. Макс уже развернул машину пассажирской дверью к крыльцу.

Дома Юля с сияющими глазами сообщила матери, что ее друг купил машину.

— Мам, если я сегодня вечером не приду, ты не будешь на меня сердиться?

Мама девушки нежно посмотрела на дочь. Ее глаза выражали любовь и одновременно беспокойство.

— Ты действительно уверена в своем Максиме?

— Мам, он классный парень!

— Не наделай только глупостей. Прошу тебя.

— Будь спокойна. Если кто будет спрашивать, я — у подруги.

Мать в ответ покачала головой, поправляя капюшон на куртке дочери. Юля выскочила в подъезд. Женщина тяжело вздохнула, закрывая за ней дверь.

* * *
Владимир спустился вниз, вышел на улицу. Идти домой не хотелось. Настроение на нуле. Куда податься? Может найти все-таки Юлю? Юноша представил перед собой лицо девушки, какое оно было при последней их встрече. Ее грустные глаза. Почему она грустила? Что произошло? Владимиру очень захотелось увидеть Юлю. Прямо сейчас. Не зная, где искать девушку, он направился к ее подруге Яне. Долго добирался на трамвае на самую окраину города. Яну встретил во дворе. Она гуляла с собакой. Кучерявый эрдельтерьер весело запрыгал рядом с Владимиром. Юноша с опаской позволил псу облизать руки, и даже лицо. Хоть и знакомы они были с этой собакой, но все же… кто его знает.

Владимир поздравил девушку с праздником. Поинтересовался, не видела ли она Юлю. Яна пожала плечами.

Обратно молодой человек пошел пешком. Пересекал новые кварталы по дворам, постепенно продвигаясь к центру города. Проходя очередной двор, он вдруг увидел, как из подъезда одного из домов выбежала Юля. Владимира словно толкнуло что-то. Он со всех ног бросился к девушке.

Юля слегка пошатывалась. Она тоже заметила Владимира, и весело помахала ему рукой.

— Приве-ет! — излишне эмоционально протянула Юля.

— Привет, — сухо ответил Владимир.

— Ты чё такой смурной? — глаза Юли горели. Владимир ощутил слабый запах перегара.

— Ты пьяна? — прямо спросил Владимир.

— Выпили немного. Сегодня же праздник. А еще Макс машину купил. Поедешь с нами кататься?

Из двери подъезда показался Макс. Он тоже нетвердой походкой подошел к Юле и нахально обнял ее.

— Макс, возьмем с собой Володю? — Юля заискивающе посмотрела в лицо парня.

— Очкарика этого, что ли? — Макс пренебрежительно посмотрел на Владимира.

— Ма-акс… Воло-одя — мой друг, — рука Юли сделала широкий жест.

— Я не поеду с вами, — твердо сказал Владимир. — И тебе, Юль, тоже не советую.

— А кто ты такой, чтобы советовать? — Макс отодвинул Юлю в сторону и пошел на Владимира. Как айсберг надвигался он во всю высоту своего роста. Владимир аж поднял голову, чтобы смотреть в глаза нахальному приятелю девушки. Две руки толкнули Владимир в грудь. Тот, не устояв, приземлился на обледеневший тротуар прямо на пятую точку. Юля бросилась к Максу, схватила его за плечи.

— Не надо, Максик. Что он тебе плохого сделал?

Макс сплюнул под ноги Владимиру и, обняв Юлю, увлек ее к машине, стоявшей неподалеку.

Владимир поднялся, отряхивая сзади куртку. Он с тоской смотрел, как Юля садится в иномарку. Даже не поглядела в его сторону. Лицо веселое, словно ничего и не произошло.

Взревел мотор. Передние колеса с писком пробуксовали на месте, и автомобиль рванул вперед, разгоняя голубей, по неосторожности вышагивавших посреди дороги.

* * *
Владимир угрюмо побрел дальше по городу. Небо заволокло серыми тучами. Сверху посыпалась белая крупа, ложась на уже посеревшие сугробы и обледеневший асфальт, кружась поземкой под ногами.

Оказавшись в своем районе, Владимир вышел на тротуар, тянущийся вдоль широкой улицы. Голые тополя выстроились на газоне как шеренга солдат, отделяя проезжую часть от пешеходной. С противоположной стороны дороги до молодого человека донеслись радостные возгласы, среди которых он услышал свое имя. Юноша остановился, посмотрел в ту сторону. Ребята из его клуба сгрудились напротив. Они радостно махали руками, приветствуя своего Командора. Молодой человек заулыбался.

— Володя, иди к нам! — долетело до слуха юноши.

Владимир показал ребятам рукой, чтобы они шли к пешеходному переходу, куда тут же, перейдя на бег, направился сам. Добежав до перехода, он глянул по сторонам. Не увидев машин, быстро зашагал навстречу детям, собравшимся уже у края дороги напротив.

Дойдя до середины перехода, юноша услышал справа приближающийся рев мотора. Скосив взгляд, заметил несущуюся на полном ходу иномарку. Прямо на него. Владимир на мгновение замер, не зная, в какую сторону кинуться. Машина стремительно приближалась. Решив, что если двинется вперед, то не успеет разойтись с автомобилем, Владимир отскочил назад. Но иномарка почему-то вильнула туда же, неминуемо летя на молодого человека.

То, что произошло дальше, юноша описать никак не мог. Он потерял под ногами точку опоры и воспарил вверх. Его глаза уловили пронесшуюся под ним машину. Уши резанул страшный визг тормозов. Затем глухой звук удара где-то внизу слева. А сам Владимир почувствовал, что его несет в сторону от ребят к тому месту, откуда он только что шел. Снижение. Удар спиной о что-то твердое. Перед глазами все закувыркалось и пропало.

Владимир без сознания растянулся у края дороги под раскидистым тополем. Именно в него он влетел. Дети со всех ног бросились к молодому человеку и окружили его.

Глава 3

Макс гнал машину по почти пустым улицам города. В этот праздничный день люди сидели по домам или ходили по гостям, оставив своих стальных коней на приколе. Но те машины, что попадались им, Макс лихо обгонял, не забывая посигналить медлительным водителям.

От закрывших небо серых туч казалось, что уже наступил поздний вечер. Крупинки снега неслись навстречу, размываясь на лету в белые полоски, как в той игре, когда проносишься через гиперпространство.

Юля в напряжении всматривалась в бегущую на них дорогу.

— Макс, может не так быстро?

— Ссышь, Юлька?

— Да, мне страшно.

— Не боись. Откинься назад и наслаждайся.

Они со скрежетом повернули на перекрестке. Макс нажал на газ, снова разгоняя машину после поворота. Впереди показалась фигура пешехода.

— Макс! Ты видишь?! Тормози!

— Успеем проскочить!

— Он же бежит! Не успеем!

— Точно! — Макс повернул руль влево. Но пешеход отскочил назад, оказавшись снова на пути, и стремительно приближался.

Юля закрыла глаза и закричала изо всех сил. Нога Макса до упора вжала в пол педаль. Тормоза оглушительно завизжали. Машину закрутило. От удара Юлю кинуло вбок прямо на Макса. Парень побелевшими пальцами сжимал руль и смотрел впереди себя невидящим взглядом.

Юля тоже глянула в лобовое стекло, повернутое теперь в обратную сторону. Там у края дороги группа детей склонилась над чем-то рядом с деревом. На самой полосе асфальта ничего и никого не видно.

Юля попробовала открыть дверь, но ее заклинило от удара об ограждение. Тогда она давай расталкивать Макса. Тот понемногу приходил в себя.

— Максик! Да очнись ты! Давай выйдем, посмотрим, что там?

Макс открыл свою дверь. Вышел из машины. Юля перелезла через водительское сиденье и тоже выбралась наружу.

Они подошли к детям.

— Ну что тут? — прохрипел Макс.

Дети расступились. У подножия дерева лежал Владимир. Он пошевелился и открыл глаза.

— Тьфу, ты! Опять этот очкарик! — раздраженно воскликнул Макс. — Вечно он мешается на пути.

Юля с ужасом смотрела на Владимира. Ведь это его минуту назад они могли убить. Но каким-то чудом Владимир оказался жив. Юля присела рядом на корточки и провела рукой по лицу молодого человека.

— Володь, ты в порядке?

Владимир зло взглянул на Юлю.

— Уйди! — процедил он сквозь зубы. — Ненавижу!

— А он гордый, этот поэт, — пробубнил сзади Макс. И добавил:

— Ладно, Юлька. Парень жив. Все в ажуре. Пошли. Надо убираться отсюда. А то ментов щас вызовут.

Юля выпрямилась и, глядя прямо в глаза Максу, произнесла:

— Макс, если хочешь, убирайся. А я останусь.

— Ну, смотри, как знаешь.

Макс пожал плечами и направился к машине. Послышался визг буксующей резины. Автомобиль развернулся и, набирая скорость, умчался прочь.

Юля снова повернулась к Владимиру. Тот уже, поднявшись с земли, облокотился гудящей спиной к стволу тополя. Девушка виновато заглянула в лицо молодого человека.

— Прости, Володя.

— Я же тебе сказал, уходи. Не хочу тебя видеть.

Рядом стояли девчонки и мальчишки из клуба, с любопытством наблюдавшие разговор. Владимир повернулся к ним.

— Пошли ребята. Больше нам тут делать нечего.

Дети обступили своего вожатого. Вместе они направились вглубь микрорайона.

— Володь! — кинула вслед Юля.

Владимир не обернулся.

* * *
— Володя, а кто эта девушка? — поинтересовалась Милана.

— Да так, знакомая одна, — буркнул Командор.

— Просто знакомая? Или…

— Так, хватит! Закроем тему, — резко оборвал Владимир. — Лучше скажите, куда пойдем?

— Давайте ко мне, — предложила Арина.

Они гурьбой ввалились в квартиру девочки. Ее родители ушли сегодня в гости к знакомым отмечать праздник. И еще не вернулись.

— Послушай, Арина, — проговорил Владимир, когда все, раздевшись в прихожей, заполнили зал. — А что если мы снова попробуем вызвать дух этого Юмма? Вдруг он нам что-нибудь новое скажет про Олега.

Командора никак не покидали мысли о предупреждениях, полученных во время спиритического сеанса, а потом во сне. Его томила неизвестность: откуда ждать угрозу? В то, что угроза существует, он начал верить уже всерьез, сам не понимая того, как он умудрился вообще поверить в эти сверхъестественные предупреждения. Наверное, его убедили рассказы Юли и Сергея, которые верили в реальное существование мальчика по имени Юмм. Да и найденная у Олега пуговица свидетельствовала о том, что такой мальчишка мог существовать на самом деле.

Идея вновь вызвать дух Юмма заинтересовала детей. На середину зала выдвинули стол. Арина, порывшись у себя в комнате, притащила ватман с начерченным кругом. Достала блюдце. Все уселись на стулья вокруг стола.

— Что делать будем? Как вызывать? — послышалось с разных сторон.

Арина, вновь приняв на себя роль медиума, подняла глаза к потолку и заговорила:

— Юмм, придите к нам.

Блюдце лежало неподвижно в центре круга.

— Может, только ночью духи приходят? — спросил Илья.

— А какая для них разница? — возразил Николай.

— Помните, в тот раз Юмм с нами заговорил, когда Олег проделал свои фокусы с блюдцем? — вставила Милана. — Куропаткин, давай, покажи свой класс.

Олег обвел взглядом присутствующих.

— Только прошу не ехидничать.

— Давай, Олег. Вдруг получится, — подбодрил друга Николай.

Мальчишка уставился в центр круга. Его глаза сузились. Губы неслышно что-то зашептали. Блюдце чуть дернулось. Начало подниматься.

— Пошло, — шепнул кто-то.

Блюдце упало на стол.

— Прошу без комментариев, — проговорил Олег. Он снова сконцентрировал взгляд на чайном предмете.

Блюдце оторвалось от стола и, проделав спиралевидную траекторию, закружилось вокруг центра, набирая скорость. Оно со свистом проносилось перед лицами ребят.

В середине круга появилась голубая светящаяся точка. Постепенно разрастаясь, она превращалась в шар. Вот шар вырос почти до размеров начерченного на ватмане круга. А блюдце вращалось вокруг него как планета вокруг звезды. Ребята и Владимир отодвинулись от стола, дивясь необычному явлению.

— Куропаткин, что это? — раздался голос Николая.

— Не знаю, — с дрожью произнес Олег. — Я уже ничего не делаю. Оно само.

Вдруг голубое свечение шара потускнело, и на его месте начал прорисовываться человеческий силуэт.

— Ой, мамочки! — вскрикнула Милана.

Все в страхе отпрянули еще дальше от стола, не сводя глаз с появляющегося незнакомца.

Тем временем голубой шар полностью исчез. Блюдце, перестав вращаться, брякнулось на лист ватмана. Прямо в центре стола возвышался мальчишка в холщевой куртке, явно большего размера, чем он сам. Светлые, почти золотистые волосы длинными космами свисали на плечи. Широкое скуластое лицо с ямочками на щеках смотрело на ребят ясными голубыми глазами. «Это же мальчик из моего сна», — мелькнула мысль у Владимира.

— Кто это? — послышалось в комнате. — Привидение?

— Не бойтесь, — прозвучал звонкий голос. Мальчик не открывал рта, но ребята не сомневались, что голос принадлежит именно ему. — Я такой же, как вы. Меня зовут Юмм.

— Юмм? — зашептали ребята.

— Да, — подтвердил звонкий голос.

Мальчишка спрыгнул со стола на пол. Посмотрел на Владимира.

— Это ты — Командор?

— Вообще-то я… Да, так я назвал себя.

— Нам нужно защитить Олега.

Куропаткин со смешанным чувством страха и любопытства глядел широко раскрытыми глазами на Юмма.

— От чего защитить, — еле выговорил он.

— От тех, кто может прийти сюда вслед за мной. Командор, — обратился он к Владимиру, — Ты должен увести нас в безопасное место. Надо, чтобы ни меня, ни Олега они не нашли.

— Куда увести? — плохо соображал молодой человек. — Может ко мне домой?

— Давай к тебе… А вы, ребята, оставайтесь пока здесь. Надо чтобы кто-то проконтролировал образовавшийся канал. Если из него кто-нибудь еще появится, не говорите им, куда мы делись. И никого не бойтесь. С вами они ничего плохого не сделают.

Владимир и Олег, накинув на себя верхнюю одежду, вместе с Юммом второпях покинули квартиру. Арина и оставшиеся ребята, закрыв дверь, вернулись в зал. Все с чувством страха смотрели на стол, где неподвижно лежало, летавшее совсем недавно, блюдце.

Глава 4

Юля в растерянности стояла у пешеходного перехода. Когда Владимир с детьми скрылся за углом стоявшего неподалеку здания, она побрела в сторону дома. На душе было противно. Весь вчерашний вечер, проведенный с Максом, да и сегодняшний день тоже, стали казаться ей какими-то ненастоящими. Радости не испытывалось. Близость в хмельном угаре теперь ощущалась ею словно грязь, прилипшая к чистой до этого душе. И никак ее не отлепить.

И пусть даже Володя остался цел, но они ведь вместе с Максом могли его сбить. И она чуть не стала соучастницей самого настоящего убийства. А ведь случая этого могло и не произойти, послушайся она Володиных слов. Не села бы с Максом в машину. Пошли бы вместе с Владимиром. Остались бы с ним друзьями. А теперь? Он видеть ее не хочет. В его глазах столько было злости и ненависти, что Юле даже делалось не по себе при одном только воспоминании о его последнем взгляде.

Раньше она могла запросто прийти к нему домой. Если ей было плохо, у Владимира она всегда могла найти утешение. Но этот случай как будто поставил крест на всех их отношениях. Юля чувствовала, что она предала Владимира. Нравился он ей? Она не могла сама себе дать ответ. Несуразный он какой-то, нерешительный. Постоять даже сам за себя не может. Но при этом слишком серьезный. Даже чересчур порою. Глаза. Глаза у него добрые. Только, наверное, из-за них Юля с той первой далекой встречи прониклась симпатией к Владимиру. Когда он поднимал глаза, встречаясь взглядом с Юлей, казалось он погружался в ее душу. И она в эти мгновения готова была доверить ему свои самые сокровенные переживания. Но юноша, по-видимому, боялся встречаться с ней взглядами. Он делал это редко и всегда спешил отвести взгляд в сторону. Эта нерешительность порою злила Юлю. И ее всегда обуревали сомнения насчет предполагаемых чувств со стороны Владимира. Но на всякий случай она поддерживала отношения с молодым человеком, надеясь на его дружбу.

А теперь и дружбы не стало.

В сознании Юли вновь промелькнула та сцена, когда она увидела Владимира в лобовое стекло автомобиля. Правда в тот момент, она не успела заметить, что это был именно он. Но что за чудо произошло? Как так получилось, что Владимир вдруг исчез прямо из-под носа машины? Каким образом он очутился у того дерева? Это было непонятно девушке. Но она мысленно благодарила Бога за то, что Владимир остался жив.

Придя к себе, она с безразличным видом зашла в свою комнату. И ахнула. На письменном столе в хрустальной вазе алели бутонами три гвоздики.

— Ма! — крикнула Юля за дверь. И сама выглянула в коридор. — Ко мне кто-то приходил?

Из кухни показалась мама.

— Утром заходил Володя. Просил передать цветы и письмо.

— Где оно?! — глаза Юли зажглись словно фары.

— У тебя на столе. Рядом с вазой.

Юля мигом бросилась к столу. Вот он — белый конверт. На нем выведено синей пастой «Юле». Линии каждой буквы обведены по нескольку раз. От этого имя на конверте смотрелось ярче.

Конверт не был запечатан. Из него тонкие пальцы девушки торопливо извлекли сложенную вдвое открытку. На лицевой стороне — рисунок из цветов с надписью «8 Марта», разворот полностью исписан мелким Володиным почерком.

Юля опустилась на диван. Ее ладони бережно держали развернутую открытку. Глаза девушки спешно побежали по строчкам:

«Юля, ты — замечательный человек. Я понял это сразу, как только встретил тебя еще тогда на квартире у Сергея. И с того самого дня ты надежно поселилась в моем сердце.

Веришь или нет, но я всегда восхищаюсь тобой. К сожалению, мы никогда не заводили разговор о чувствах, о наших отношениях. Я боялся начать такой разговор, опасаясь услышать от тебя слова, что ничего в твоей жизни не значу. Может напрасно. Может, следовало давно уже признаться тебе в своих чувствах.

Почему-то я (зачеркнуто слово „верю“, а сверху написано „уверен“), что ты — моя судьба, та половинка целого яблока, где вторая половинка — твой покорный слуга. И я уверен, что мы оба нужны друг другу. Ты можешь этому не верить. Твое право. Но время покажет — ошибаюсь я или нет.

Извини, Юля, но об этом я должен был сказать тебе вслух. И если нам предстоит еще встретиться, обязательно скажу. А сейчас прочти эти слова на открытке.

Наша последняя встреча была такой неожиданной для меня. Ты казалась очень расстроенной. И мне хотелось помочь тебе. Ты знаешь, я не могу видеть тебя в грустном настроении. Мне хочется, чтобы ты была всегда веселой и счастливой. А после последнего прощания с тобой я не находил себе места. Все порывался прийти к тебе. Но никак не получалось. И явиню себя в этом.

Сегодня твой праздник. Прими от меня искренние поздравления. И пусть эта открытка поднимет тебе настроение.

Всего доброго, Володя».
Юля перевернула открытку. На последней странице набросаны строчки стихотворения:

Улечу от залетного ветра.
Разобьюсь о гранитные скалы.
И нырну в глубину — сотни метров.
Потому что не стало, не стало
И рассыпалось грудою пепла
То, что сердце тисками сжимало.
Божество Ты — я знаю, я знаю.
Но молиться, увы, не приучен.
Ты уходишь, а я — умираю.
Без притворства, я просто — замучен.
И в тоске по Тебе пропадаю.
Я закручен, в Тебя я закручен.
Юля еще долго сидела, держа в руках открытку. Из ее глаз текли слезы. Соленые капли, скатываясь по лицу, падали прямо на строчки, оставляя на них голубые разводы.

Глава 5

Блюдце неподвижно лежало на ватмане у самого края круга. Ребята стояли поодаль стола, не решаясь подойти к нему.

— Чего мы боимся? — вдруг не выдержал Николай. — Олега здесь нет. Крутить блюдце некому. Значит, новый шар навряд ли появится.

Мальчишка подошел к столу. Взял в руки фарфоровую посудину. Чайный предмет холодил ладонь, словно его занесли с улицы.

— Как интересно у Куропаткина получалось его вращать? — произнес Коля и, поставив блюдце на ребро, катнул его по столу. Фарфоровый диск покатился сначала по прямой. Илья подскочил к противоположной стороне стола, чтобы не дать ему упасть на пол. Но блюдце вдруг качнулось и побежало на ребре вдоль нарисованного круга, слегка наклонившись к центру.

— Ух, ты! — вырвалось у Ильи.

Тем временем блюдце набирало обороты, вращаясь по кругу.

— Остановите его! — крикнул кто-то из девочек.

Николай протянул руку, чтобы схватить мчавшийся диск, но тот подпрыгнул прямо перед возникшей на его пути ладонью и продолжил вращение уже в воздухе.

Дети снова отступили от стола, не зная чего ожидать на этот раз. А в центре орбиты блюдца появился голубой огонек. Такой же, как и перед появлением Юмма.

— Мамочки! Опять!

Огонек превращался в шар, раздуваясь до размеров больше, чем стол. Диск блюдца увеличил диаметр своей орбиты почти до ширины зала. Ребята забились в угол, боясь шевельнуться.

Вдруг раздался звон, и на ковер посыпались осколки фарфора. Голубой шар мигом пропал. А на столе появились три фигуры, почти упирающиеся головами в потолок. С их плеч свисали белые одежды типа халатов с широкими рукавами, полностью скрывавшие ноги. Длинные седые волосы и бороды делали их похожими на каких-то сказочных волшебников а-ля Саруман из известной книги Толкиена.

Стол натужно затрещал под ними и… обрушился, не выдержав веса. Трое незнакомцев разом повалились на пол. Пока они барахтались меж обломков стола, дети рванули к входной двери и, не одеваясь, выскочили в подъезд.

Поскольку на улице не лето, деваться им без верхней одежды особо было некуда. Поэтому, испуганные ребята поднялись по лестнице на последний пятый этаж.

— Что же теперь делать? — проговорила Милана.

— Мы, наверное, зря убежали, — вставил Илья. — Так мы не узнаем, куда эти трое подадутся.

— Нужно кому-то сходить на разведку, — предложил Николай.

Никому подходить к квартире не хотелось.

— Илья, давай с тобой вдвоем. А девочки пусть подождут нас здесь.

Мальчишки спустились на два этажа и на цыпочках подошли к двери. Илья приложился ухом к дерматиновой обивке.

— Ничего не слышно.

— Может они затаились?

— Не знаю. Попробуем открыть?

Николай одобрительно кивнул. Илья осторожно, чтобы не издавать лишних звуков, повернул ручку. Надавил на дверь. Та, чуть скрипнув, легко отворилась. Из квартиры не доносилось ни звука. Только бодрый женский голос негромко долетал из радиоприемника.

Мальчишки, осторожно ступая, прошли в коридор. Заглянули в зал. Посреди комнаты валялись обломки стола. Там же порванный лист белого ватмана. Ни одной живой души.

— Может в других комнатах? — прошептал в самое ухо Илье Николай.

Заглянув в обе комнаты, а затем на кухню, мальчишки никого не обнаружили. В туалете с ванной тоже все было пусто.

— Странно. Не могли же они раствориться, — тихо произнес Илья.

— Может они вернулись обратно? Туда, откуда пришли?

— Маловероятно. Если они попали сюда с какой-то определенной целью, то навряд ли так просто вернулись назад. Могу предположить, что они выбежали из квартиры и вышли из подъезда, пока мы все собрались на пятом этаже.

— Тогда давай позовем девчонок.


Через несколько минут девочки вернулись в квартиру. Мальчишки помогли Арине собрать обломки стола и вытащить на балкон.

— Что я скажу родителям? — сокрушалась Арина.

— Да, объяснить им про трех странных мужиков будет трудно. Не поверят, — сказал Николай.

— Скажи, что это мы тебе сломали стол, — предложил Илья.

Гости оделись. Арина провожала их с не покидавшим ее чувством страха.

Когда ребята вышли из подъезда, на улице уже стемнело.

— Может, пойдем к Володе? — предложил Илья. — Узнаем как там дела?

— Думаю, сейчас пока не стоит, — возразил Николай. — Если эти трое выбрались из квартиры, они могут следить за нами, и, увидев, куда мы все вместе направились, могут вычислить Володин адрес. Давайте, лучше разойдемся по домам, а завтра по одному придем к Командору.

— Разумно. Тогда, что, расходимся?

— А не могут ли они нас поодиночке каждого выслеживать? — испуганно произнесла Милана.

— Их всего трое, — ответил Илья. — За всеми одновременно они пойти не смогут. Но даже если выведают, кто из нас, где живет, что им это даст? Главное, чтобы они ни Володин, ни Олегов адреса не узнали.

На этом дети распрощались, и разошлись каждый в свою сторону.

* * *
Алёна подходила к дому. На скамеечке у подъезда сидел в тонкой курточке паренек. Завидев девочку, он тут же вскочил и радостно бросился навстречу. Откуда-то из-за пазухи куртки он извлек бумажный сверток. На ходу развернул его. В руках у мальчугана появилась темно-красная роза, от вечерней темноты казавшаяся почти черной.

— Игнат, это… ты чего? — опешила Алёна.

— С праздником! — выпалил паренек.

— Спасибо, — заулыбалась девочка. Принимая цветок, она робко поцеловала мальчишку в холодную щеку. — Ты давно здесь сидишь?

— Не важно. Главное — дождался и поздравил.

— А я с ребятами ходила к Арине. Там такое случилось! Даже страшно рассказать.

— Ну, расскажи. Я люблю страшные истории.

Алёна поведала все, начиная с того момента, как Владимир чуть не попал под машину. Слушая ее рассказ, Игнат глядел на девочку завороженным взглядом.

— Ой, что же я тебя на холоде-то держу. Пошли ко мне?

— Уже поздно. Мне домой пора, — проговорил Игнат.

— Ну, тогда пока?

Девочка еще раз поцеловала паренька в щеку и исчезла за подъездной дверью. Мальчишка развернулся на сто восемьдесят градусов и… нос к носу столкнулся с седовласым стариком. Тот в каком-то белом балахоне стоял прямо перед ним.

— Не бойся, мальчик, — услышал Игнат низкий, чуть ли не на уровне инфразвука голос. Старик меж тем не открывал рта, а просто глядел в глаза Игнату.

— Я… я… не боюсь, — с трудом выдавил из себя Игнат.

— Ты же знаешь, где живет Володя?

— Нет, не знаю. Но Алёна знает, это точно.

— Это верно, ты не знаешь, — произнес старик, после того, как пристально посмотрел в испуганные глаза паренька. — Тогда не смею тебя задерживать. Ступай.

Игнат бочком протиснулся в сторону тротуара и изо всех сил побежал подальше от этого дома.

Старик поглядел ему вслед и… зашел в подъезд.

Глава 6

Владимир и двое мальчишек быстрым шагом пересекали микрорайон, минуя дворы между старых хрущевских пятиэтажек, пройдя мимо закрытого на праздник детского садика, оставив слева школьный стадион, огороженный деревянным забором. Владимир тоже жил в старой пятиэтажке, торец которой замаячил меж двух соседних домов. Им оставалось пройти всего один двор, как навстречу вырулила компания из пяти человек. Владимир их сразу узнал. Впереди всех вышагивал никто иной, как Петрян.

Завидев Владимира, компания резко остановилась, преградив путь.

— Какая встреча! — с деланной улыбкой воскликнул Петрян. У него под правым глазом все еще красовался синяк. — Что-то я не вижу вашего друга — любителя размахивать руками.

У Владимира внутри все заныло. После того случая в подвале, его не покидало двойственное чувство: с одной стороны он ненавидел этих наркоманов, посмевших проникнуть к нему в квартиру, с другой — он испытывал чувство вины за то избиение, которое учинил Егор. И ему в какой-то мере было жалко пацанов. И эта встреча ну совсем оказалась некстати.

— Извини, Петрян, за свирепость Егора. Но вы сами виноваты, не надо было меня обкрадывать.

— Мне твои извинения не нужны, очкарик, — в руке Петряна вновь блеснул нож. Его приятели ближе подступили к Владимиру.

Олег и Юмм все это время стояли чуть сзади. Юмм заметил, как у Олега глаза наливаются яростью. Он быстро схватил его за руку.

— Олег, не смей! — зашептал в ухо Юмм. — Если ты сейчас это сделаешь, нас тут же выследят.

— А что делать?

В это время Петрян махнул рукой с ножом перед лицом Владимира. Молодой человек, сам того не ожидая, как-то машинально вдруг перехватил руку парня, ухватившись за запястье. Его пальцы сжались. Петрян ойкнул, нож выпал на снег. Второй рукой Владимир ударил пацана в живот и оттолкнул от себя.

— Бежим! — раздался сзади голос Юмма.

Пока компания Петряна, несколько ошарашенная неожиданным отпором, приходила в себя, Владимир рванул назад. Вместе с ним побежали Олег и Юмм. Петрян и его приятели, опомнившись, бросились вдогонку.

К счастью, Владимир и его спутники бегали быстро. Им удалось оторваться от преследователей. А тем, видимо, не очень-то и хотелось заниматься догонялками. Забежав за ближайший дом, беглецы остановились, тяжело дыша.

— Придется идти ко мне в обход, чтобы снова не встретиться с этими недоумками, — произнес Владимир.

— А что, они, действительно, тебя обокрали? — поинтересовался Олег.

— Да. Сперли комп и магнитофон. Компьютер нам удалось вернуть обратно. А магнитофон они успели продать. Так что загружать игры мне теперь не с чего.

— Жаль, — сокрушался Олег. — А я думал сейчас у тебя поиграть во что-нибудь. Юмму показать наши игрушки.

— Увы, не получится.


Они приблизились к дому Владимира. Поднялись на пятый этаж, зашли в квартиру. Ничего подозрительного ни по дороге, ни уже в подъезде они не обнаружили.

Разделись. Юмм снял уже знакомую по снам Владимира куртку с золотистыми пуговицами. Только сейчас молодой человек обнаружил, что нижней не хватает. Тогда он поспешил в комнату и, порывшись в ящике стола, извлек пуговицу, доставшуюся ему от Олега.

— Давай пришью, — предложил Владимир и, не дожидаясь ответа, взял куртку и вместе с ней пошел на кухню.

Пока молодой человек пришивал, мальчишки расселись у стола на табуретках.

— Если хотите чая, включайте плиту. Вода в чайнике уже налита.

— А у тебя есть кофе? — спросил Юмм.

Глаза Владимира с удивлением скосились в его сторону.

— Меня как-то Злюукен угощал у себя в замке. Очень вкусный напиток. Но у файвиоллов его не делают.

— Есть, но только растворимый.

— Да я, если честно, и не знаю, какой он бывает. Знаю, что по цвету темно-коричневый.

Владимир пришил пуговицу. Показал куртку Юмму. Тот в ответ произнес: «Спасибо!» и тут же накинул ее на себя.

Чайник уже закипел. Молодой человек достал банку с кофе.

— Тебе как, покрепче? — спросил он Юмма.

— Да все равно, лишь бы вкусно было.

— Олег, тебе тоже кофе?

— Давай за компанию.

— Тогда и себе сделаю, — пробормотал уже под нос Владимир.


— Ты думаешь, Юмм, мы здесь в безопасности? — задал вопрос юноша, отхлебнув из кружки.

— Не знаю. Файвиоллам нужен маяк, чтобы найти нас. Так просто они долго еще будут искать.

— А как же раньше файвиоллы приходили в наш мир?

— Первый раз они попали сюда, когда почувствовали сильное возмущение энергии, которое исходило от одного из жрецов лоугеттов. Затем лоугетты построили Храм, куда спрятали меч, подаренный файвиоллами. Меч на самом деле был мощным передатчиком, который как раз и служил маяком для файвиоллов. Ну и Храм находился в таком месте, где проходил канал между пространствами.

Когда я по наставлению Злуюкена воспользовался мечом, этот канал переместился в родовой замок Норденбергов. При этом энергия меча совместилась с моей энергией. В результате канал стал таким, что замок просто исчез из нашего мира. Он перемещался по пространствам, оказываясь в нашем мире через каждые четыре года. Благодаря ему файвиоллы могли без труда переходить из одного пространства в другое. Им даже меч уже был не нужен.

Но файвиоллы, еще задолго до моего появления у них, совершили невиданный для них эксперимент. Группу людей, случайно попавших в прошлое из вашего времени, они перебросили обратно в будущее. И уже в нашем настоящем, когда эти люди вернулись в свое время, канал в замке закрылся. И сам замок пропал из мира файвиоллов. Теперь путь в наш, то есть ваш, мир перестал существовать. Но они пытались найти новый. И я тоже искал. Искал, потому что хотел вернуться назад в свое время, в свой город Йеллокленд, где остались мои родители.

— Но ведь ты, Юмм, попал в наше время, а не в свое.

— А я и не смог бы попасть в свое время самостоятельно. Но есть один человек, которому это под силу. И он живет здесь.

— Кто же это?

— Олег. Его мощные вибрации я почувствовал несколько месяцев назад. И эти вибрации стали новым маяком для меня. Олег обладает редкой способностью: он может одной только мыслью перемещать предметы. Причем не только в пространстве, но и во времени. Если совместить вместе мое желание попасть в свое время в мой родной дом с его желанием переместить меня, то может получиться.

— А почему Олегу грозит опасность от файвиоллов?

— Всему виной все те же способности. Последнее время раса файвиоллов вырождается. У них перестали появляться дети, способные перемещаться между пространствами. Их ученые просчитали, что если все оставить как есть, то через несколько поколений файвиоллы потеряют возможность переходить в другие миры. Поэтому они начали искать детей, умеющих вызывать сильные возмущения между пространствами, за пределами своего мира. И похищать их. Со мной случилось то же самое. Когда я попал к ним, мне закрыли путь назад.

Про Олега я узнал случайно. Когда он крутил блюдце над столом, его энергия сумела вызвать вращение стакана в моей комнате. И образовался канал, через который я увидел всех вас. Но Олега могли заметить и файвиоллы. Поэтому нужно было опередить их.

— А почему ты именно меня предупреждал, что нужно спасти Олега?

— Я узнал, что ты — Командор, охраняешь детей с редкими талантами.

«Всего лишь пытаюсь играть эту роль», — подумал Владимир. — «Какой из меня Командор?»

А вслух произнес:

— Как бы я смог спасти Олега? Разве можно скрыться от файвиоллов?

— Они не такие всесильные, как вы думаете. У себя — да, могут многое. Но вот в других пространствах они ограничены в своих действиях.

Глава 7

Владимир и мальчишки перешли в зал. Юмм принялся рассматривать комнату, удивляясь вещам, которых еще не было в его время, и которых он не встречал в мире файвиоллов. Паренька заинтересовал телевизор. Владимир включил вещательный ящик. На экране появился поющий артист. Шел концерт, посвященный празднику. Юмм, открыв рот, уставился в телевизор, слушая незнакомую песню.

Олег тем временем, оказавшись у серванта, рассматривал пластинки, стоявшие на полке словно книги. Вдруг он удивленно воскликнул:

— Ого! У тебя есть альбом «Голубых беретов»! Да еще и с автографами!

— Это мне друг подарил, — ответил Владимир.

— Здорово! Я слушаю их только на кассетнике. А пластинки у меня нет.

— Ты что, увлекаешься ими? — удивился юноша.

— Я, между прочим, мечтаю десантником стать. Как твой друг… Давай послушаем.

Владимир выключил телевизор, который уже перестал интересовать Юмма. Мальчишка переключился на разговор Командора с Олегом. Он с любопытством поглядывал на картонную обложку с изображением десантников.

Юноша открыл крышку проигрывателя. Поставил пластинку. Из двух больших серых колонок зазвучали знакомые уже Владимиру аккорды, и полилась песня: «Над горами занялась зарница. Еще дремлют, сжавшись, кишлаки…».

— Хорошие у вас песни поют, — произнес Юмм, когда музыка затихла и зазвучала следующая композиция. — У нас дома такого не услышишь.

При воспоминании о доме, мальчишка погрустнел. Это не ускользнуло от внимания Владимира.

— Олег, ты как? Сможешь помочь Юмму? — произнес Командор.

— Попробую. Не знаю, что получится из этого.

— Олег, дорогой, пожалуйста, я тебя очень прошу, — Юмм с щенячьей преданностью смотрел на Олега, его умоляющий взгляд мог оставить равнодушным разве что камень на дороге. И то, камень, наверное, тоже сжалился бы над мальчишкой.

Олег остановил проигрыватель. В комнате наступила тишина. Парень с серьезным взглядом уставился на Юмма.

— Ты очень хочешь увидеть маму?.. Не отвечай. Я вижу по твоим глазам. И я хочу, чтобы ты увидел маму. Очень хочу!

Слова Олега отозвались эхом от стен. Форточка на окне распахнулась, и в комнату влетел прохладный ветер. Золотистые волосы на голове Юмма затрепались от сквозняка, его холщовая куртка наполнилась ветром как парус. Мальчишка выпрямился, расставил широко ноги, чтобы не упасть от тугого напора воздуха. Он гордо поднял лицо навстречу обдувающему ветру. Глаза его засияли. И… он исчез. Просто пропал. Вот был только что здесь в комнате, перед испуганно моргающим Олегом. А теперь нет его.

Форточка захлопнулась. Дуть перестало. Владимир, поеживаясь от нагнанного холода, подбежал к окну и повернул на форточке ручку замка.

— Он на самом деле вернулся к себе? — спросил Олега Владимир.

Мальчишка пожал плечами.

— Очень надеюсь. Я мысленно представил его дом и отправил Юмма туда. Раньше я никогда такого не делал. Но мне сдается, что все прошло удачно.

В дверь позвонили. Владимир подбежал и посмотрел в глазок. На площадке стоял искаженный линзой старик. С длинными седыми волосами и такой же седой бородой, одетый во что-то белое.

— Вы к кому?

— Владимир тут живет? — низкий голос отдался вибрацией по всей двери.

Владимиру стало страшно. Хотя вроде чего бояться. Ну, старикан какой-то. С виду безобидный. Говорит так? Ну и что? Но все-таки какой-то смутный страх пробежал по спине неприятным холодком.

— А зачем вам Владимир? — голос юноши предательски ослаб, сделался сиплым.

Возникла пауза. Старикан, по-видимому, соображал, что ответить.

— Его срочно вызывают в институт, — наконец, отвибрировал голос.

Неправдоподобность последней фразы усилила страх. В институт его еще никогда не вызывали. Тем более в выходной день. Думай, думай, что ответить.

— Сегодня выходной, институт не работает. А Владимир ушел в гости, — выдавил из себя Владимир.

За дверью послышалось шуршание. В глазок было видно, как старикан повертел головой, закатил кверху глаза.

— С кем тогда я разговариваю? — вновь раздался неприятный голос.

— С его братом, — нашелся тут же юноша.

— У него есть брат?

— А какое вам до этого дело? — старик начал уже выводить из себя. Уж быстрее бы убрался восвояси.

— По нашей информации у Владимира нет ни братьев, ни сестер.

Что же еще ответить этому деду? Похоже, уходить просто так он не намерен.

— Короче, Владимира дома нет. Приходите в другое время.

Старик пристально посмотрел прямо в глазок. Аж стало больно глазам. Владимир заморгал. А когда вновь глянул, старика уже не было на площадке. Вообще никого.

С дрожью в ногах Владимир на цыпочках отошел от двери и вернулся в зал. Там ждал его Олег.

— Кто это был?

— Не знаю. Но боюсь, что файвиоллы выследили нас. Я его не впустил. Но кто знает, вдруг они сквозь стены могут проходить.

— Ты же не веришь в такие чудеса.

— После всего, что произошло за последнее время, готов поверить чему угодно. Да и голос того старика за дверью просто нечеловеческий. От него все вибрирует вокруг.

— Что нам делать? — со страхом произнес Олег.

Владимир не знал, что ему ответить.

Глава 8

Алёна ждала лифт. Он гудел где-то далеко вверху, не желая опускаться на первый этаж. Послышался скрип входной двери, и на площадке появился старик. Один из тех, что возникли в квартире Арины.

— Ай! — громко вскрикнула Алёна, чуть не выронив из рук подаренную розу.

— Девочка, не бойся, — зазвучал низкий голос, от которого завибрировали даже стены. От этого Алёне стало только страшнее. — Я не причиню тебе зла. Мне нужно всего лишь узнать, где живет Владимир.

— А… а… зачем вам? — запинаясь и трясясь от страха, спросила Алёна.

— Мы хотим помочь Юмму, мальчику, который убежал вместе с ним. Юмм попал в наш мир из прошлого. Но вернуться туда возможности нет. Он уже второй раз пытается вернуться и попадает в ваш мир. Но здесь ему находиться опасно. Вот мы и хотим помочь ему.

— Но… Юмм говорил, что Олегу грозит от вас опасность.

— Юмм сам ничего не понимает. Какая опасность может грозить Олегу? Нас он совсем не интересует. Мы последовали за Юммом только для того, чтобы спасти его, вернуть обратно. Напротив, опасность угрожает ему самому, если он останется в вашем мире. Сама подумай, что его здесь ждет?

— Я даже не знаю… Мне не понятно, откуда появился Юмм. И откуда появились вы. Но мы с ребятами договорились никому не сообщать.

— Ребят напугали слова Юмма. Они ведь тоже ничего не знают. Ты спасешь Юмма, если покажешь, где живет Владимир. Только мы сможем помочь мальчику.

Двери лифта, наконец, с шумом разъехались, приглашая девочку в пустую кабину. Алёна мигом заскочила в лифт. Палец с силой нажал на кнопку с цифрой семь и не отпускал ее, пока двери не захлопнулись. Скрежеща кабина начала медленно подниматься. Алёна мысленно подгоняла лифт. Ну, давай, быстрее, быстрее. Движение вверх ей казалось бесконечным. Наконец-то, лифт остановился. Алёна пулей вылетела на площадку и… чуть не наскочила все на того же старика. От страха и неожиданности она качнулась и рухнула прямо на бетонный пол.

Сознание девочки затуманилось. Она ничего не ощущала, в глазах стоял густой белесый туман. Но вот туман начал понемногу рассеиваться. Перед ней вновь появилось лицо страшного старика. Алёна закричала изо всех сил и бросилась бежать прямо по лестнице. Ноги не чуяли ступенек, она словно скользила по ним. Достигнув подъездной двери, девочка выскочила на улицу и побежала, куда глаза глядят. Она боялась обернуться и мчалась по вечерним улицам наугад. Вдруг перед ней возник знакомый дом. Она подбежала к подъезду, в котором живет Владимир. Стрелой взлетела на пятый этаж и лихорадочно нажала на кнопку звонка.

В этот момент ее ноги вновь подкосились. Перед глазами опять возник туман. Алёна почувствовала, что падает. И ее сознание отключилось.

Сколько времени она находилась в забытье, неизвестно. Но вот девочка ощутила покалывания в руках и ногах. Открыла глаза. Обвела взором вокруг себя. Она лежала на лестничной площадке перед дверью своей квартиры. Рядом валялась выпавшая из рук роза. Старика не видать. Где-то сверху шумели механизмы лифта. Девочка попыталась встать. В ногах еще чувствовалась слабость. Держась за стенку, она подошла к двери. Та вдруг отворилась, и на пороге показалась мама.

— Я услышала, как хлопнули двери лифта, — с беспокойством проговорила женщина. — А тебя все нет. Дай, думаю, гляну.

— Мам, как я рада тебя видеть, — заулыбалась Алёна и бросилась в родные объятия.

* * *
Юля наспех оделась. Собиралась уже выходить из квартиры, как услышала вдруг голос мамы:

— Юль, ты куда это на ночь глядя лыжи навострила? Опять до утра?

— Мам, я не знаю. Но мне нужно срочно увидеться с Володей.

Мать подошла к дочери, посмотрела на нее пристально.

— А Максим что?

— Не спрашивай меня о нем. Ладно?

— Ой, не нравятся мне твои метания. Ты бы уж определилась с парнями и не морочила им головы.

— Ну, мам. Прошу. Давай в другой раз поговорим. Мне о-очень надо увидеть сейчас Володю.

Мать девушки только покачала головой вслед убегающей дочери. Совсем распоясалась девчонка. Вчера с этим Максимом на всю ночь ушла. И потом целый день с ним пропадала. А сейчас — к Володе ей надо. А на носу — экзамены. Оставила бы парней в покое, да готовилась.


Юля выскочила на улицу и помчалась на трамвайную остановку. Что-то подсказывало ей, что она должна как можно быстрее увидеть Владимира.

«Да. Как же я была слепа? — размышляла Юля. — Помню, когда-то мне понравились его песни, стихи. Я готова была слушать, как он поет, часами. И человек он добрый. Но никак не представляла его в качестве своего парня. Друг — да. Хороший. Даже надежный. Стоило попросить его о чем-то, и на тебе, пожалуйста. Расшибется, но сделает.

Но вот представить себя вместе с ним… одной парой. Это даже не представлялось. Нескладный какой-то, лицо в рытвинах, смешные очки. На кавалера не похож.

Да и сам он никогда не говорил о том, что любит. Ни разу не заводил разговор о чувствах. Только в песнях можно было услышать о страстной любви. Но кому эти песни посвящены, Володя никогда не говорил. Может неизвестной мне девушке. Или вообще выдуманному образу.

И все же. Оказывается, этот человек любит меня. По-настоящему. Несмотря на все мои приколы и издевки, на мои отношения с другими парнями, он все это время ждал и любил. Мне нужно-то было только позвать его. Он как пес ждал».

Юле вдруг вспомнились строчки из песни Владимира:

Я бродяга нищий
У окна стою.
Жду, когда ты свистнешь,
И я к тебе приду…
«А теперь я все испортила. Даже эту дружбу потеряла. В тот самый момент, когда поняла, что он нужен мне. Нужен его добрый взгляд. Его застенчивая улыбка. Так хочется вновь услышать его голос, поющий под гитару. Не знаю даже почему, но хочется чувствовать его рядом. Ощущать поддержку. Во всем. Ведь если я не скажу ему об этом сейчас, он навсегда отвернется от меня. Надо, надо сказать. Увидеть его обязательно».


Юля подошла к остановке. Куцый навес из металлопрофиля со стенками с трех сторон, защищающими от ветра, встретил ее пустотой. Вдоль стенок крашенная деревянная лавка, вся испещренная вырезанными словами, местами имеющая черные пятна опалин. Людей никого не видно. Трамвай, наверное, недавно прошел. Сколько еще следующего ждать?

Город тем временем погружался в серые сумерки. В домах тут и там зажигались желтыми огоньками прямоугольники окон, делая город уютнее. С затянутого плотными облаками неба продолжал сыпать мартовский снег. От него, уже потемневшие было, тротуары и газоны вновь побелели. Белый налет прикрывал неприглядную городскую грязь, делая улицы чище. У Юли даже на душе светлее стало.

Вдруг к остановке подкатила белая иномарка с помятой дверцей. Резко затормозила, проскользив пару метров на неподвижных колесах как на лыжах. Юля сразу ее узнала. Но сейчас она никак не хотела встречаться с Максом. Поэтому отвернулась лицом к пустующей остановке. До ушей донесся стук захлопнувшейся дверцы, от которого Юля даже вздрогнула.

— Юль! — раздался сзади голос Макса. Девушка никак не отреагировала.

— Юль! — повторилось уже ближе. Она все-таки не выдержала и обернулась. К ней, неровно ступая, приближался Макс. — Ты чё, обид-делась что-оли?

Язык молодого человека еле поворачивался. Макс подошел совсем близко, раскачиваясь из стороны в сторону. Юля не знала, что ему ответить. Стояла и с укором смотрела на сильно подвыпившего парня.

— Ты чё, из-за эт-того оч-чкарика? — Макса повело в сторону. Юля схватила его за рукав, чтобы не дать свалиться.

— Он не очкарик. Он имя имеет.

— Ну, хорошо, как его там, Вол-лодя, — произнес парень, выравниваясь. Но тут же начал заваливаться в другую сторону.

— Как ты в таком состоянии машину вел? Посмотри на себя!

— А что? Я н-нормально. — Максу удалось снова встать вертикально. Но тут же он повалился вперед прямо на Юлю. Девушке пришлось принять его в объятия. Сама, чуть не упав, она потащила молодого человека на лавку. Усадила. Макс сразу же прислонился к обшарпанной стенке. Посмотрел на девушку блуждающим взглядом.

— Ты зачем напился? — спросила Юля.

— А что мне оставалось делать? Машину новую помял… Девушка ушла… Бросила… можно сказать.

— Ты сам во всем виноват. Не надо было так гнать. И Володе нужно было помочь, а не сматываться.

— Ты еще будешь учить меня? Да ты кто такая?

Макс поднялся с лавки. Его рука, откинувшись сначала в сторону, проделала широкое круговое движение в воздухе по направлению к Юле. Пальцы ухватились за капюшон ее куртки. Парень резким движением притянул Юлю к себе. Из его рта противно разило перегаром.

— Это твой очкарик во всем виноват!

— Отпусти! — крикнула Юля, пытаясь высвободиться.

Сзади раздался лязг трамвая. Послышался скрип открываемых дверей. Юля кое-как вырвалась из рук пьяного парня, которого еще совсем недавно считала своим, и бросилась к спасительному трамваю. Заскочила на ступеньку. Двери с грохотом закрылись за ней. Вагон тронулся. Макс остался стоять у остановки, шатаясь из стороны в сторону.

— Шлюха! — крикнул он вслед удаляющемуся трамваю.

Глава 9

— Что-то жарко опять стало, — сказал Владимир и снова открыл форточку. С улицы повеяло свежим прохладным воздухом. Комната наполнилась шумом машин, голосами людей, лаем какой-то далекой собаки.

Вдруг из форточки упруго дунуло. Владимир еле удержался на ногах. «Сквозняк что ли? Надо на кухне закрыть». Он ушел на кухню. На удивление, форточка оказалась плотно закрытой.

Владимир отправился обратно в зал. Подходил уже к двери в комнату, как услышал скрип, похожий на то, когда иголкой звукоснимателя проводят по крутящейся пластинке. Тут же раздалась громкая музыка, и голос солиста группы десантников запел: «И как же нам не вспоминать друзей своих погибших лица…».

Юноша мигом заскочил в зал. Олег по-прежнему сидел на диване, испуганно уставившись на проигрыватель.

— Володь, он сам заиграл… — дрожащим голосом проговорил Олег.

Командор подошел к проигрывателю. Пластинка крутилась, поблескивая черным винилом, из колонок лились слова припева: «Это парни, которым, будет вечно по двадцать…». Юноша осторожно поднял иглу, песня оборвалась на слове «двадцать». В возникшей тишине из открытой форточки вновь донесся далекий лай.

— Ой, — вскрикнул Олег.

Владимир повернулся к нему. Глаза мальчишки, чуть ли не вылезая из орбит, с ужасом смотрели за спину Командора, туда, где был вход в комнату. Юноша обернулся. Прямо перед ним в дверях стояли три фигуры. У Владимира мурашки пробежали по всему телу. Ноги подкосились, руки начали судорожно искать опору.

Олег, сидевший сзади на диване, истошно закричал.

Все трое — почти одинаковые. Белые то ли плащи, то ли халаты свободно свисали с плеч, скрывая фигуры до самого пола. Бледные лица, длинные седые волосы чуть ли не до пояса. И такие же длинные бороды. У Владимира мелькнуло сравнение с Саруманом или Гендальфом из известной книги Толкиена. Этакие волшебники из Средиземья.

Один из этих «волшебников» обратил взор на Владимира. Комната наполнилась звучанием басовитого голоса, отдающегося вибрацией по всему телу слушателей, при этом губы старика даже не шевелились:

— Не бойтесь нас. Ты, Владимир, нам не нужен. Можешь отойти в сторону или присесть на диван. Мы пришли к Олегу.

— Что вам нужно от Олега? — дрожащим голосом спросил Командор.

— Мы хотим предложить ему интересное путешествие в мир пятого измерения. Он увидит чудеса, каких никто из людей еще не видел. Научится общаться мыслями, переходить из пространства в пространство и многому другому.

— А если я не захочу? — робко произнес Олег.

— У тебя удивительные способности. Но здесь ты их утратишь, как только повзрослеешь. И самое главное, тебе с твоими способностями здесь просто не дадут спокойно жить. А в нашем мире тебя ждет великое будущее.

— И все же?

— Тебе просто нельзя здесь оставаться, — вступил в разговор второй старец. — Этот мир — не для тебя. Тебе не только не дадут спокойно жить, здесь ты погибнешь. А мы не можем этого допустить. Мы обязаны переправить тебя в наш мир. И таким образом спасти тебя.

Старцы обошли Владимира как столб, мешающийся посреди дороги, и направились прямо к Олегу. Мальчишка слез с дивана и медленно попятился к окну. Наконец, он уперся спиной в подоконник. Гости остановились и вытянули руки в широких свисающих рукавах в сторону мальчика. Их длинные белые пальцы растопырились. До Олега оставался всего лишь метр. Мальчишка закрыл лицо руками, ожидая самое худшее.

«Нет, этого не должно произойти!» — пронеслось в голове Владимира. Заскочив сначала на диван, он со всей силы оттолкнулся от мягкого сиденья и полетел в прыжке прямо на Олега. Руками оттолкнул мальчишку в угол комнаты, упав прямо перед старцами в тот момент, когда из кончиков белых пальцев «волшебников» вырвались голубые лучи. Молодого человека тут же окутало синим туманом. Туман начал быстро уплотняться и превратился в сияющий шар, повисший перед окном, где только что находился Командор. Точно такие же шары возникли на месте каждого из старцев. Все четыре сферы немного повисели в воздухе и разом исчезли. Пропали без всякого следа.


Олег лежал на полу, потирая ушибленное плечо. Его глаза изумленно смотрели на опустевшее пространство в комнате.

Вдруг из динамиков проигрывателя снова прозвучал скрип иглы. И следом понеслось: «Это парни, которым, будет вечно по двадцать». Иголка скрипнула, и снова: «Это парни, которым, будет вечно по двадцать». Фраза все повторялась, не желая продолжить песню дальше. Олег вскочил на ноги, подбежал к проигрывателю, выключил его дрожащей рукой. Для верности выдернул вилку из розетки.

В дверь позвонили. Олег, дрожа всем телом от охватившего его страха, насторожился. Еще звонок. Уже более настойчивый.

Мальчишка робкими шагами пробрался в коридор. Осторожно ступая, приблизился к входной двери. Глянул в глазок. На площадке стояла девушка. Та самая, которую Олег сегодня видел у пешеходного перехода. Она тогда подходила к Командору.

— Кто там? — на всякий случай спросил Олег.

— Юля. Я к Володе.

Олег открыл дверь. Девушка удивленно уставилась на него.

— А где Володя?

Олег ошарашенно глядел на Юлю, не зная, что ответить.

— Ты что молчишь?

— Он… Он… п-пропал…

— Куда пропал?

— Н-незнаю.

Юля решительно вошла в квартиру и направилась в зал. Олег последовал за ней. Смятое покрывало на диване, сдвинутый ковер. При виде этого у девушки возникло недоброе предчувствие.

— Так что же произошло?

— Они превратили его в голубой шар. И он исчез вместе со стариками.

— То есть, как превратили?

— Они пришли за мной. Хотели меня забрать. Но Володя им не дал. И его забрали вместо меня.

— Кто забрал?

— Эти, как их там, файвиоллы.

— Файвиоллы?! — глаза Юли расширились. До нее начал доходить смысл слов Олега. Девушка вспомнила давний рассказ Юмма про мир файвиоллов, и она поняла, что случилось страшное. Что Владимира больше нет в этом мире. И неважно, куда именно он пропал. Главное, что Владимира здесь больше нет! А она так и не успела ничего ему сказать. Она опоздала.

Эпилог

Эльза проснулась от стука хлопнувшей двери в прихожей. Продолжая лежать в постели, прислушалась. Тишину больше ничего не нарушало. Только капли дождя монотонно тарабанили по стеклу. Осторожно выскользнув из-под одеяла, так, чтобы не разбудить мужа, она на цыпочках вышла из спальни. Проследовала в прихожую. Тишина. Тогда она прошла в комнату сына. В полумраке, чуть разбавленном слабым лунным свечением из окна, ей предстала пустая кровать. Женщина второпях зажгла свечу. В кровати, действительно, никого не было. Одеяло, откинутое в сторону, открывало слегка примятую подушку на собранной морщинами простыне. Комната пустовала. Одежды Юмма тоже на месте не оказалось.

— Долл! — ворвалась Эльза в спальню, крича во всю глотку.

Мужчина пошевелился под одеялом. Глаза разлепились, заморгали. Удивленно уставились на жену. Что заставило ее прервать его сладкий сон?

— Долл! Юмм пропал!

Муж резко поднялся, сев на край кровати, свесил ноги.

— Что такое? Как пропал?

— Его нет в доме!

Зажгли свечи. Еще раз обшарили все комнаты. Юмма нигде не было.

— Куда он мог деться? — пробурчал Долл.

— Я, кажется, знаю.

— И куда?

— Он, наверное, пошел к этому проклятому замку.

— Одевайся! — скомандовал мужчина.


Они вышли в черноту ночи. Сверху хлестал дождь. На невидимых тучах, затянувших небо, расплылось бледное пятно луны. Ее слабый свет хоть чуточку, но освещал дорогу.

Они шлепали по лужам, направляясь к окраине города. Дома по сторонам пустынных улиц чернели мертвыми силуэтами. Ни одного огонька в окнах.

Вскоре строения закончились. Дорога потянулась в сторону леса, темнеющего сплошной стеной. Где-то далеко за лесом на фоне чуть светлого от спрятавшейся за тучами луны неба виднелись верхушки башен замка.

— Ты уверена, что он именно туда пошел?

— Это предчувствие, Долл. А я ему доверяю.

Вскоре лес приблизился, навис темной пугающей массой. Они вошли в его таинственную темень. Теперь дорогу совсем не различить. Грязь липла к обуви, скользила под ногами. Плащи, накинутые второпях, начали промокать. Но они шли, несмотря ни на что, доверяясь предчувствию Эльзы.

Грязь и лужи пропали. Теперь под ногами ощущались скользкие от воды, но твердые камни. Замок был уже близко. Им даже показалось, что меж деревьев мелькнул огонек, возможно из окна.

— Он там! — выпалила женщина.

Супруги ускорили шаг. Меж деревьями, действительно, стали проступать черные силуэты стен и башен. В одной из них светился крошечный желтый огонек. Там их сын или нет, но Долл и Эльза спешили к угрюмому сооружению изо всех сил.

Последние деревья непроглядного ночного леса расступились, открывая просторную площадку перед рвом. Осталось преодолеть последнюю сотню метров, чтобы ступить на мост, ведущий к воротам.

Но тут из светящегося окошка в башне вырвалась ослепительная вспышка. Она не сопровождалась никакими звуками. Просто вспыхнуло и все. И сразу силуэт замка начал растворяться в воздухе прямо на глазах ошарашенных супругов. Пропал мост, до которого они почти добежали. На месте глубокого рва появились гладкие камни. А там, где только что возвышалась стена, образовалось пустое пространство. Открылся вид на оконечность мыса, за которым угадывалось бескрайнее море, отражающее бледный свет луны.

Эльза и Долл прошлись по скалистому плато, оказавшемуся на месте только что стоявшего замка, не веря своим глазам. Их охватывал ужас от случившегося. И ужаснее всего было то, что в растворившемся замке мог находиться их единственный сын.


Мужчина и женщина стояли под струями нескончаемого дождя, не решаясь двинуться с места. Увиденное зрелище так поразило их, что они даже не могли сообразить, что делать дальше.

Наконец Долл опомнился, его руки обняли за плечи жену.

— Ну, Эльза, очнись. Мы же не знаем, был ли Юмм там. Конечно, то, что случилось с замком — ужасно. Но стоит ли горевать, не убедившись в том, приходил ли сюда наш сын. Пошли домой. Ты вся промокла.

Мужчина двинулся в обратный путь, увлекая за собой жену. Та ступала за ним с отрешенным взглядом как сомнамбула, не различая дороги.

Основательно вымокнув, они приблизились к дому. Окошки светились неровным желтым светом. Доллу показалось, что в одном из них мелькнула тень. Он ускорил шаг. Распахнул дверь и влетел в прихожую. Посреди коридора стоял их сын, хлопая ресницами. В глазах светилась неисчерпаемая радость.

— Папа! — с криком кинулся Юмм на шею отцу.

Долл обнял его всем телом. Руки прижали длинноволосую голову к небритой щеке. Слезы выступили из глаз.

— Юмм, мальчик мой! Ты жив! — раздался сзади голос матери.

— Мама! — вскрикнул Юмм. С трудом освободившись из объятий отца, припал к груди разрыдавшейся женщины.

— Мы думали, что потеряли тебя, — проговорил отец, успокоившись от первого порыва чувств. — Думали, ты ушел в тот замок. А он, представляешь? Растворился в воздухе! Сгинул! И уже не чаяли увидеть тебя живым. А ты, оказывается, здесь, дома.

Юмм с интересом глянул на отца. Потом на мать.

— Но ты же куда-то выходил из дома? — строго спросила Эльза. — Мы обшарили все комнаты, тебя нигде не было.

Озорной огонек сверкнул во взгляде мальчишки.

— И давно вы меня ищите?

— Да уже полночи! — выпалил отец. — Где ты пропадал, негодник?

— Я… я вышел посмотреть на луну.

— На улице вовсю хлещет дождь. Что ж на нее смотреть? Ее и не видно из-за туч.

— А куртка у тебя совсем сухая, — произнесла мама, щупая холщовую куртку сына. — Ты, безобразник, спрятался, поди, дома. Залез куда-то. А мы и не заметили. Юмм, как же ты нас напугал.

Мальчишка снова прижался к родителям. Глаза его светились радостью, а по щекам текли слезы.

— Я больше не буду, мам. Прости.


Оглавление

  • Часть первая Клуб «Койво»
  •   Глава 1
  •   Глава 2
  •   Глава 3
  •   Глава 4
  •   Глава 5
  •   Глава 6
  •   Глава 7
  •   Глава 8
  •   Глава 9
  •   Глава 10
  • Часть вторая. Желтая пуговица
  •   Глава 1
  •   Глава 2
  •   Глава 3
  •   Глава 4
  •   Глава 5
  •   Глава 6
  •   Глава 7
  •   Глава 8
  •   Глава 9
  •   Глава 10
  • Часть третья Возвращение Юмма
  •   Глава 1
  •   Глава 2
  •   Глава 3
  •   Глава 4
  •   Глава 5
  •   Глава 6
  •   Глава 7
  •   Глава 8
  •   Глава 9
  • Эпилог