Semblance of a God of Mischief [GodOfMischief] (fb2) читать онлайн

Chapter 1 (prologue)

Crawlin' back you

Ever thought of callin' when

You've had a few?

'Cause I always do

(C) Arctic Monkeys — "Do I wanna know?"

— Ну здравствуй…

И с этими словами я начала осмотр пациента. А точнее, уже как без двух часов трупа. Удивительная эта жизнь, вчера ты только работал и наслаждался жизнью, — а сегодня уже в морге и тебя вскрывают непонятные люди, проверяя на наличие возможных болезней. И в этом жизнь и прекрасна — события происходят настолько быстро и молниеносно, что мы не всегда можем успеть за её ритмом. И иногда даже не нужно — всё равно не выйдет. И вот куда жизнь меня занесла — на стол патологоанатома, а если быть точнее, то возле него, хотя я и не против побыть и по другую сторону баррикады.

Многие удивляются моим выбором профессии. Конечно, ни один нормальный человек не выбрал бы подобный род деятельности. Хотя, кто сказал, что я нормальная? Я никогда не брезговала. Нормально относилась к крови, убийствам. Это не вызывало никаких эмоций у черноволосой девочки. И этому порой пугались мои родители. И я их понимаю, как спокойно реагировать, если дочь — живой пример хладнокровия и безразличности? Её не трогают убийства, показанные по телевизору в новостях, не вызывают жалость чужие переживания, не проливает слёзы во время того, как она порежет палец. Я даже уже не помню когда такой стала. Просто однажды проснулась осенним утром и поняла, что мне просто всё равно. Всё равно на чужие жизни (кроме родителей, разумеется) и на собственную, в том числе. Странно, не так ли? Но нет, это так. Это что-то вроде дара спокойствия, как я это называю. И это дано не всем. Не люблю вспыльчивых и импульсивных людей. У меня они вызывают лишь неприязнь, не вижу смысла показывать свои эмоции напоказ, тогда, когда это не нужно.

И вот сейчас, я смотрю на хладный труп сорокалетнего мужчины и штудирую карту его лечащего врача. Теперь уже бывшего лечащего врача. Спешить всё равно некуда.

— Так, травмы грудной клетки и внутренних органов. Проткнутое лёгкое, сотрясение головного мозга, повреждён спинной мозг…Был бы инвалидом, не будь ты трупом, — сказала я, обращаясь к моему молчаливому собеседнику. Вот поэтому я выбрала эту профессию — тебя выслушивают и не перебивают. Не жизнь, а благодать.

Ещё спустя пару часов усердной работы и разговоров по душам, я наконец собираюсь домой. Ночной Лондон прекрасен. Это я могу уже сказать с уверенностью. Меня этот город привлекал ещё с юношества. Было в этом что-то сказочное, мистическое. Туманный Альбион навевал ощущение спокойствия, умиротворенности.

Что может быть лучше, чем сидеть возле окна и смотреть, как капли стекают по стеклу или слушая песнь дождя? Это спокойствие я не отдам ни за какие богатства. Но ещё более увлекательным — является наблюдение за людьми.

Смотреть, как люди, спешащие на работу, на прогулку или на встречу с любимой, и лишь ты, который изредка попивает горячий ароматный кофе, сидя в кафе — разве это не завораживает?

Во время этого ты полностью отключен от реальности, от проблем, есть только ты и твои мысли. И больше не нужно. Со временем она становится твоей подругой и вечным спутником.

Достав сигареты Marlboro и зажигалку, я закурила… Достав телефон, я открыла плейлист и выбрала свою любимую песню Arctic Monkeys — «Do I wanna know?» Я её часто включаю по дороге домой.

Вдыхая едкий дым, я размышляла о своей жизни. А точнее о её позитивной стороне. В детстве у меня было всё. От игрушек до техники. Но в один день всё это закончилось. С меня сняли розовые очки и окунули во взрослую жизнь. 17 декабря 1999 года — мои родители погибли в автокатастрофе. Я осталась совершенно одна. Это был первый раз, когда я пролила слёзы, жгучие слёзы, и дала волю эмоциям. Тупая боль никак не желала уступать, она была со мной на протяжении многих лет. То, что время лечит — неправда. Нужно просто научиться жить с ней, и тогда станет легче и придёт покой. Самое отвратительное наступает после — ощущение никому ненужности. Никто не позаботиться о тебе, никто не спросит о твоём самочувствии.

Я одинока…

У меня не было ни бабушек, ни дедушек или любых других родственников, которые бы были связующими в этом мире. И поэтому меня отправили в приют. И это неудивительно. Дети очень жестоки. Если ребёнок чем-то отличается, — то он сразу становится предметом насмешек и издёвок. Белая ворона. Отличия там не приветствуются. Молодая зеленоглазая девушка была и там одинока. У меня не было друзей, так как другим не нравились мои увлечения, я научилась развлекать саму себя. Книги и рисование стали для меня друзьями.

Меня два раза пытались удочерить. Спокойная, милая девушка — чем не идеальная дочь? С приемными «родителями» я не разговаривала. У меня ни раз спрашивали: «Что я люблю»? «Чем я увлекаюсь?». И многие другие стандартные вопросы. Но я молчала, и даже, не удостоила их взглядом. Они не плохие люди, нет. Просто мне не нужны новые родители. Родители — едины, и их нельзя заменить. Похожая ситуация была и во второй семье. Они просто не выдерживали меня и возвращали, как испорченную игрушку. Было неприятно, но я смирилась.

После приюта я обзавелась квартирой. Да, небольшой, но она была и это главное. Первые четыре года я подрабатывала в сфере обслуживания. От разносчиков еды и выше. Параллельно я училась на врача. И довольно успешно, преподаватели меня любили и считали ответственной. Вскоре, я насобирала нужную сумму на покупку квартиры… На тот момент ещё небольшой.

Мой поток мыслей перебил звонок:

— Алло. Слушаю, — сказала я отрепетированную фразу, даже не глянув на имя адресанта.

— Привет, Эльза, — по ту сторону телефона я услышала голос моей неплохой знакомой. Мы с ней не близки, но она хороший собеседник и довольно умная девушка. Она тоже работает в сфере медицины. Голубоглазая шатенка довольно хороший стоматолог. Она одна из немногих, кому я доверяю.

— Здравствуй, Шарлотт. Как у тебя дела? — учтиво спросила я Шарлотт.

— Довольно сносно, сегодня же пятница. Может, сходим куда-нибудь? — предложила она.

Если честно, то у меня нет желания никуда идти. «Но в люди тоже нужно иногда выходить» — как говорит та самая Шарлотт. Было бы желание, то я бы вообще из дома не выходила. Но, чтобы её не обидеть, ответила я другое:

— Почему бы нет? Давай через два часа возле моего дома.

— Отлично. Позвоню, когда буду рядом. — ответила она и положила трубку.

Вечер отдыха отменяется. Скорее всего мы пойдём в наш любимый бар. Там приятная музыка и хороший алкоголь, а самое главное — можно курить в зале. Поэтому я быстро бегу к своему дому, чтобы подготовиться.

Я живу на улице Эбби-Роуд. Зелёные деревья, выстроенные в ряд, делают ощущение лабиринта. Интересные конструкции дома и разные другие строение этой улицы уже стали мне родными. Эта улица довольно популярна среди туристов. Спасибо одному из альбомов «The Beatles».

Я вхожу в свою квартиру, снимаю ненавистные, но очень красивые черные лодочки, пальто и иду в зал. Интерьер, обои — всё выбирала сама. Преимущественные цвета — черный и серый. Черный диван с двумя креслами по бокам, напротив небольшой плазменный телевизор, который я практически не смотрю. Он у меня играет на фоне, когда я готовлю либо работаю. На всю стену стоит огромный книжный шкаф. Там все мои книги, которые я собирала на протяжении своей жизни. Некоторые остались с родительского дома.

Ими я особенно дорожу. «Мастер и Маргарита», «Дон Кихот», «Граф Монте-Кристо» — всё это было перенесено сюда и досталось мне от мамы. Она любила читать…Она, бывает, читала мне по вечерам «Маленького Принца» или «Шерлока Холмса». Тихий мамин голос успокаивал и дарил чувство умиротворения и защищённости. Одно из самых светлых воспоминаний, которое я имею.

Помимо зала есть ещё и спальня, где стоит моя кровать с шёлковыми простынями и, опять же, книжный шкаф, но только в два раза меньше. На противоположной стене — шкаф с одеждой. От спортивной до коктейльных платьев. А также ванная комната и кухня.

У меня на всё про всё уже полтора часа. За работу.

Спустя время я уже стою в прихожей. На мне чёрные зауженные джинсы, которые подчёркивают мои недлинные ноги и белый свитер oversize, а завершают мой образ чёрные ботинки со шнуровкой и массивной подошвой. Чёрные пряди волос струились красивой волной по плечам и спине. В завершении я добавила бордовую помаду, которая подчеркивает бледность моей кожи и цвет глаз.

Шарлотт уже позвонила, и я выхожу из квартиры.

Обменявшись приветствиями мы, как я и сказала, идём в наш любимый бар. Через десять минут мы уже были внутри. Бармен нас уже хорошо знает, и поэтому приносит нам два стакана виски «Jack Daniels». Параллельно попивая алкоголь, мы разговариваем о работе и не только. У нас с ней похожий вкус в музыке. Ей, как и мне нравится «Queen», «The Beatles» и «Arctic Monkeys».

Делимся историями с работы, смешными и не очень. И, когда она уже немного подвыпившая, начинает заводить тему про молодых людей. На удивление за двадцать восемь лет жизни, у меня не было никогда постоянного мужчины, кроме одного…

Были парни, с которыми было хорошо проводить время, но до отношений не доходило. Мне просто было не до этого. Я не знаю, как заботиться о ком-то ещё раз. Это было лишь единожды, и я не хочу это вспоминать…

За этой пустой болтовнёй мы просидели около часа. Вызвав Шарлотт такси, я отправилась домой. Я ещё была не настолько пьяна, чтобы вызывать машину, поэтому я решила дойти пешком. Было уже около восьми часов вечера, поэтому на улице не было ни души.

Я уже вижу за поворотом свой дом, почти пересекаю эту часть улицы и слышу, как меня кто-то неподалеку окликает:

— Что это за место? — спрашивает обладатель баритона. Мужчина. Из-за темноты трудно было его рассмотреть, но странное одеяние я разглядела. «Это доспехи?»

— Лондон. Улица Эбби-Роуд. — говорю я и продолжаю идти дальше.

«Странный. Хотя, какое дело мне до психопатов? Или косплееров? Помогла нуждающемуся — плюс один в карму»

Хорошо, что он за мной не пошёл…

Преодолеваю это расстояние до дома и захожу в квартиру.

— Дом — милый дом.

Снимаю одежду и переодеваюсь в домашнее. Сегодня у меня такая компания: книга «Сто лет одиночества» и бокал красного полусладкого.

Спустя полтора часа я откладываю книгу, в надежде продолжить её завтра и ложусь спать.

***

But we could be together

If you wanted to…

Chapter 2

Пергаменты не утоляют жажды.

Ключ мудрости не на страницах книг.

Кто к тайнам жизни рвется мыслью каждой,

В своей душе находит их родник.

(с) "Фауст" — Гёте

Утро встретило меня хмурой погодой и небольшим дождём. Что бы кто не говорил, но это прекрасная погода. Лично для меня. В этом какая-то своя атмосфера не находите?

Я могу часами сидеть и слушать дождь с чашкой кофе в руках, и читать роман восемнадцатого века. Лёгкая меланхолия даёт мне сил и вдохновения для рисования.

В моей спальне обычно стоит мольберт с зарисовками и красками, и когда приходит вдохновение, то я сажусь и просто рисую. Изливаю холсту свои чувства, эмоции, ощущения. Разные настроения — разные картины. От солнечных и летних до осенних и меланхоличных.

И вот уже несколько лет у моих картин только последнее настроение. И мне это нравится. В грустных картинах больше смысла, переживаний, больше всего. Всегда интересно разгадать, что думал художник, во время написания этого холста.

Так и сейчас, я сижу и рассказываю мольберту всё наболевшее. Всю боль, что скопилась за последние годы. Когда рисуешь — ты будто отпускаешь всё. Теперь твой секрет, боль — хранит картина, как воспоминание.

Половина картины закончена. На ней изображена одинокая девушка, которая задыхается в этом мире, ей тяжело, больно, она не может выплыть оттуда. И она там будет, пока не закончится кислород. Общество и давление погубят её…

Думаю, это будет самая лучшая работа, которую я когда-либо делала.

Час уже близится к обеду. Я дочитала вчерашнюю книгу Габриэля Маркеса. Теперь можно выбрать новую книгу для досуга. Возможно это странно, но у меня всегда должна быть книга, которую я читаю или собираюсь читать. Это мотивация вставать с утра, идти с работы и просто жить. Когда у тебя нет, ради чего или кого жить, то остаётся только такие мелочи, которые держат тебя на плаву. Звучит довольно печально, но со временем привыкаешь и это становится частью твоей жизни.

Уже почти полпятого, а я так ничего и не ела, если не считать трёх кружек кофе. Так как пищи совершенно нет, то придётся выходить и покупать продукты. Сильно можно не заморачиваться: простые синие джинсы, свитер и небрежный пучок.

Прихватив ключи и мобильный телефон, я вышла с дома. Ещё не вечер, но уже достаточно темно. После дождя остались свежие лужи и ощущение сырости в воздухе.

Прохожу мимо одного из фонарей, которые стоят возле подъезда и вижу того мужчину, который вчера спросил у меня место, где он находится. Его бы я не спутала. Доспехи нынче не в моде. При свете дня я смогла его получше рассмотреть: высокий, худощавый мужчина двадцати пяти лет с рыжими, отливающими красным, волосами. Но выделяющаяся черта — это доспехи, выполненные в черных, зелёных и золотых оттенках. Будто не из нашего времени. Сейчас он сидит на скамейке и судя по выражению его лица он дремал, или, может, притворялся. Я решила не испытывать судьбу и обойти его. Я не из пугливого десятка, но лучше не мешать. Здоровее буду.

"Кто их знает, маньяк, может?"

У меня в планах ещё и в книжный по дороге зайти. Я у них постоянный клиент, и поэтому они мне делают скидку. Я выбираю новые книги, а именно: Гёте "Фауст", (раньше он у меня был, но я его потеряла уже и не помню когда) Кортасар "Игры в классики", Пастернак "Доктор Живаго" и Ремарк "Три товарища".

Довольная отправляюсь в продуктовый. Набрала разных продуктов, полезных и не очень, и со спокойной душой пошла домой. Как раз сегодня я не взяла наушники, к сожалению, сейчас такое настроение послушать Lana Del Rey и петь на всю улицу, не замечая возмущенных взглядов прохожих.

Думаю это и есть счастье, жить только для себя, не обращая внимания на мнение окружающих. Жить в своё удовольствие…

Счастливали я? Думаю, да.

Подхожу к своему дому, там всё ещё сидит тот самый молодой человек, но теперь он не спит, а рассматривает окружающих, и вскоре я ему попадаюсь на глаза, и он провожает меня заинтересованным взглядом до самого подъезда.

"Даже спиной страшно становится", — подумала я, когда доставала ключи и заходила внутрь.

Я зашла в квартиру и прям легче стало. Этот мужчина вызывает подозрения. Нужно успокоиться.

Подхожу к шкафчику и выпиваю свою дозу препарата.

"Должно помочь".

Продукты расставлены по полкам и теперь можно спокойно провести время. На работу только послезавтра и я хочу хорошенько отдохнуть. Выбрав из стопки книг произведение "Фауст" я открыла вино и села читать…

За окном была уже ночь, когда я услышала довольно странные звуки за дверью, отложив книгу и бокал, я встала и подошла к своему тайнику "на крайний случай". Там находятся метательные ножи, кинжалы, клинки и пистолет. Всё-таки люди и ситуации бывают разные. Я взяла старый добрый кинжал с зелёной рукоятью, который хорошо лежит в руке и им удобно обороняться, и подошла к двери, у которой до сих пор доносились звуки.

Сперва я заглянула в глазок и увидела того самого подозрительного человека. Он стоял подперев рукой стену напротив моей двери, а ногой настукивал незамысловатые мелодии. Удивительно, что это только я услышала….

Он отвлекся от мелодии и посмотрел прямо на меня, хотя это невозможно, но ощущалось именно так. Мужчина подошёл вплотную к двери и наклонил голову, не отрывая взгляда от меня.

— Так и будешь стоять? — спросил он с явной издёвкой.

Стратегия такая: отойти от двери и если этот ненормальных не уйдет, то позвонить в полицию, крайняя степень — обороняться самой…

— Не советую тебе звонить в органы. Впусти меня, — сказал незнакомец.

"Ещё чего удумал, ни за что".

Я уже отошла на достаточное расстояние от двери, когда услышала по другую сторону двери угрожающий голос:

— Тогда по-плохому…

И щелчок замка.

Дверь открылась и показался он. Холодные зелёные глаза неотрывно смотрели в мои и, видимо, ждали реакции, но я всё также смотрела на него не менее холодным взглядом. Когда тишина уже давила на уши я произнесла:

— И что это было? — недовольно спросила я, скрестив руки на груди, где был спрятан небольшой кинжал. Убить — не убьёт, но время выиграет.

— Магия, — просто ответил он, будто это само собой разумеющееся. — И убери кинжал, всё равно не убьёт.

"А этот парень не так прост. Будет интересно".

На это его высказывание я лишь хмыкнула и последовала обратно в гостиную. На последок я сказал гостю:

— Дверь прикрой, а то сквозняк, — и ушла, оставив явно удивлённого посетителя посреди прихожей.

— И это всё? — по-видимому, он был явно разочарован.

— А что ты рассчитывал? Крики? Истерики? Избиение сковородкой? — перечислила я, попутно садясь на своё кресло, беря книгу.

Гость прошел вслед за мной и уселся на диван, неотрывно наблюдая за мной и моими последующими действиями.

Но я лишь перелистывала страницы и пила своё вино. Не выдержал этого взгляда я спросила его, не отрываясь от книги:

— Вино будешь?

— И это всё? — в который раз проговорил он.

Я уже не выдержала и захлопнула книгу, предварительно отметив закладкой, и взглянула на него.

— Как хочешь. Хочешь вопросы — будут вопросы. Кто ты и что ты от меня хочешь? — от моего пристального и безразличного взгляда он на секунду растерялся, но сразу же взял себя в руки и произнёс:

— Я — Бог Локи…

— А я Папа Римский Франциск, но давай ближе к сути, — и я снова взялась за книгу, так как его рассказ должен бы быть длинным.

— Мне нужно временное пристанище, смертная….

На его высказывание "смертная" я лишь фыркнула. И он снова вопросительно на меня взглянул.

— Снова сумасшедший, ладно, сразу говорю, тут не секта, поэтому, если ты с миром то уходи, мне лишний рот не нужен, — я встала и направилась за новой порцией алкоголя, гость за мной не пошёл и слава Богу.

Вернулась, а он также сидел неотрывно смотря в стену напротив.

— А ты усердный, ладно переночуешь тут одну ночь, а потом мы разойдемся как в море корабли.

И, не дождавшись утвердительного ответа, я снова села в кресло.

Просидели мы в тишине около двух часов, что меня, в отличие от гостя, полностью устраивало.

— Смертная, я хочу есть, — он посмотрел на меня недовольным взглядом.

— Еда в холодильнике, кухня за поворотом, — ответила я сухо, сделав очередной глоток вина.

— Я Бог, я не собираюсь готовить, — он за миг оказался возле меня и навис как коршун на добычу.

— Тут рабов нет, хочешь есть — сам готовь, на крайний случай закажи доставку еды, а меня вообще не трогай, я занята, — я уже приготовилась вновь погрузиться в мир Гёте, но наглый гость просто выхватывает у меня книгу и отбрасывает её в сторону.

— Приготовь мне еды, — произнёс он с расстановкой. Из его глаз так и искрили молнии, но на меня это не действует.

— Я тебе дала временное жильё, не выгнала — впустила, и ты ещё смеешь мне указывать, что делать в моём доме, а что нет? — холодно посмотрев на него, да так, что ему и самому не по себе стало, я встала, достала зажигалку и сигареты, начала курить.

Едкий дым сигарет кружил по квартире, в которой царила тишина, что устраивала обоих. И сквозь дым и тишину послышался голос:

— Дашь промочить горло?

— Так бы сразу, — я достала второй бокал и налила ему вина. — Хоть имя своё назови.

— Моё имя Локи.

— Родители любят мифологию? — спросила я с насмешкой.

— Ты не веришь, что я Бог? — его глаза начали недовольно прожигать во мне дыру.

— А ты докажи, — сказала я, дав ему открытый вызов.

Незнакомец — Локи поднял руку, и от кончиков пальцев до локтя простирался зелёный огонь. Судя по тому, как он им управляет, то он его не обжигает. Если честно, я была малость шокирована. Не каждый день увидишь подобные фокусы. Теперь будет, что внукам рассказать.

— Довольно интересно, — заинтересовано сказала я, наблюдая за движением пламени на кончиках пальцев незнакомца. Он явно остался доволен реакцией, и вскоре потушил огонь.

— Теперь веришь?

— Теперь да, но это мало что меняет, ты завтра уйдешь, мне лишний рот не нужен, а тем более божественный, — и я вновь взялась за почти догоревшую сигарету.

— Нет, я останусь, и ты мне не указ, смертная, — видимо, он уже начинал сердиться.

— Ты мне уже надоел, можешь сегодня остаться, но только спишь на диване, — я уже потушила окурок и собиралась идти в комнату, как он снова окликнул меня:

— Я не буду спать на диване. Я Ваш Бог, и я требую нормальные условия, — он уже постепенно начал продвигаться на меня, силясь испугать, но я осталась непреклонна.

— Я тоже много чего хочу, но что поделать, жизнь несправедлива, — и с наигранным расстроенным видом удалилась в свою комнату. Оставив разъярённого Бога.

— А как твоё имя?

— Эльза…

***

Глупцы довольствуются тем,

Что видят смысл в каждом слове.

Chapter 3

Money is the anthem

Of success

So before we go out

What's your address?

(C) Lana Del Rey — National Anthem

До сих пор не могу понять — зачем я только его впустила? Вроде и Бог, но проблем слишком много. Так и сейчас, я спокойно сплю и вижу десятый сон, как одно наглое божество спихивает меня с — внимание! — моей кровати. Поднимаю сонные глаза на него, который смотрит на меня так, будто я мать его убила.

— Что тебе надобно? — сонно бормочу я, стараясь подняться на ноги. Нельзя столько пить. Нельзя…

Сегодня он уже выглядит по-человечески: простые чёрные штаны и зелёная футболка.

Солнечные лучи играют на его рыжих волосах, и смотрятся действительно божественно. Я же выгляжу во много раз хуже: спутанные волосы, съехавшая пижама и туманный взгляд, который не хочет фокусироваться на главном объекте моего недовольства.

— Я требую еды, — раздражённо говорит Локи. Я лишь фыркаю и вновь ложусь на кровать, желая увидеть продолжения сна, но меня обламывают вновь это божество, — сейчас.

И видно ждёт, что я сейчас буду бежать ему готовить. Какой наивный.

— Требует он. Дежавю какое-то. Повторюсь, закажи еду и не трогай меня, — и поворачиваюсь на другой бок, что было ошибкой при его настроении в данный момент.

И он снова спихивает меня с кровати…

И я неплохо приложилась об пол…

В итоге я сдалась. Дам ему еды и он, возможно, успокоиться.

Мы проиграли битву, — но не войну.

— Ладно, идём, — и направляемся в сторону кухни. — Смотри и запоминай: это холодильник, это кофемашина, это микроволновая печь, а это святая святых — мини-бар. Обычно в холодильнике уже есть приготовленная еда, поэтому просто ставишь еду в микроволновку. И вуаля! Еда готова. Bon appétit! Ешьте — не подавитесь.

И быстро ретируюсь в свою комнату, не замечая удивлённый взгляд трикстера, который меня провожал до самой двери.

***

Уже близится вечер. Солнце уже уходит за горизонт, оставляя права на властвование тёмной ночи. Небо наливается ярко-красными бликами. Солнечные лучи забавно играют на хрустальном бокале с красной жидкостью. Люди уже идут домой с работы к своим семьям, любимым, детям.

Я сижу уже около четырёх часов за холстом и пытаюсь дорисовать последние штрихи. Руки предательски дрожат, поэтому получается далеко не с первой попытки.

И вот я заканчиваю…

Она прекрасна, она передаёт всё и даже больше…

Так как сегодня никаких планов нет, то почему бы не пойти куда-нибудь? У меня вполне хорошее настроение, если не считать испорченного утра. На удивление, меня оставили и повторно не будили. Может, у Богов тоже есть совесть?

Надеваю свои привычные чёрные джинсы и чёрную блузку, на пальцах привычные небольшие кольца.

Выхожу из комнаты и иду в зал, где встречаюсь с холодными изумрудными глазами. Но не обращаю на него внимания и шествую мимо него за своей сумкой. Кладу телефон, ключи и вещи по мелочи.

Прохожу в прихожую и мой выбор пал на чёрные лодочки с острыми носами и семисантиметровым каблуком. Думаю, можно сходить в кино, либо в торговый центр. Давно не обновляла гардероб, не было времени.

Перед тем как выйти, говорю из прихожей:

— Я ухожу, еда в холодильнике.

И выхожу из квартиры, даже не взглянув на божество. Мне, откровенно говоря, всё равно, что с ним. Лишь бы квартира и книги были целы.

Иду по улице и слушаю звуки города, машины, разговоры, всё это стало настолько привычным, что уже сложно представить жизнь без этого. Полная тишина навевает страх, беспокойство, я это знаю не понаслышке.

Однажды я была в подобной тишине. Было абсолютно тихо. Ни разговоров, ни машин, ни насекомых, даже звуки техники. Тишина. Абсолютная.

Тогда я испытала не самые позитивные эмоции. Хоть я и люблю покой и тишину, но хочу, чтоб хоть какие-то звуки присутствовали.

Подхожу к торговому центру. В это время суток людей меньше, чем днём, поэтому очередей не будет, что несказанно радует. Всё по порядку: несколько пар джинс, блузок, домашняя одежда и нижнее белье. Думаю, что ничего не забыла. Впервые, домой не хочется возвращаться. Кто он вообще такой? И на кой чёрт Богу скрываться на Земле? У смертной? Довольно странная ситуация. Думаю, он скоро уйдет и всё будет как раньше. Жду не дождусь. Нужно только немного потерпеть.

***

Возвращаюсь я домой ближе к одиннадцати ночи. Довольная, отдохнувшая, что даже не замечаю, как меня прожигает это божество, желая убить на месте. Но какое мне до него дело? Проходит ещё времени и мне это в один момент просто надоело и я оборачиваюсь, и спрашиваю:

— Что не так? — раздражённо спрашиваю я его. — Где ты, смертная, была? — отвечает вопросом на вопрос он.

— Неважно, где я была, важно то, сколько ты ещё будешь тут находится?

— Столько, сколько потребуется, смертная, — видимо, разозлился.

— Тебя, видимо, не волнует, что это моя квартира, что ты ешь мои продукты, и что ты вмешиваешься в моё личное пространство? — я уже перехожу в шипение, чтоб до него наконец дошло, но, видимо, это на него не действует.

— Я не уйду, так как не могу пока это сделать, — спокойно отвечает он. Успокоился.

— Может расскажешь? — я пыталась сделать более заинтересованное лицо, но вышло скверно, так как Локи не поверил, или считает, что мне знать не нужно.

— Лишняя информация для твоего мозга, — сказал он, откинувшись на спинку дивана и скрестив руки на груди, а после добавил, — я тебе не доверяю.

— Звучит как тост, — и не дождавшись реакции пошла за вином. Прихватив два бокала, я направилась в зал. Он всё ещё сидел на месте и заинтересованно наблюдал за моими действиями. Разлив вино по бокалам, я предложила его трикстеру:

— Яд подсыпала? — недоверчиво спросил Локи.

— Нет, конечно. Только слабительное, — и с лёгкой ухмылкой маньяка вновь предложила ему. На этот раз он его взял.

— За то, что мы никому не доверяем. Не чокаюсь, — и делаю глоток, Локи повторяет следом. Мы просидели так ещё минут пятнадцать, каждый витал в своих мыслях, и никто не хотел нарушать эту тишину. Я изрядно сегодня устала, тем более завтра на работу, я встала и подошла к двери и напоследок сказала:

— Спокойной ночи, Локи. — и скрылась за дверью.

***

Будильник прозвонил уже третий раз, и только тогда я соизволила встать. Лучи восходящего солнца пробирались сквозь шторы и слепили глаза, будто говоря, что пора уже просыпаться.

Осознав, что я опаздываю, я быстро привела себя в порядок. Как обычно: джинсы, блузка, каблуки и по делам. Выйдя из комнаты, я застала интересную картину. Локи ещё спал. Я еле сдержала смех. Когда ещё можно увидеть, как Бог спит на диване, свернувшись калачиком? Хоть зарисуй. Но времени нет. Нужно торопиться. Оставив записку божеству с инструкцией, я вышла из квартиры и направилась на работу.

Работа встретила меня привычной тишиной. Хотя, что можно ещё ожидать? Сняв верхнюю одежду и надев халат, я направилась к первому на сегодняшний день покойничку…

С последним разобрались, теперь можно домой. Жутко устала, понедельник всё-таки. Нужно зайти в табачный по дороге, чтоб не было всё настолько ужасно.

На улице уже достаточно темно, улицу освещает только свет фонарей, витрин магазинов и фар проезжающих мимо машин. Слышу звук вибрации в сумке и достаю телефон, принимаю вызов и усталым голосом говорю:

— Алло.

На другом конце телефона послышался восторженный голос Шарлотт.

— Здравствуй, у меня есть билеты в кино, давай в субботу сходим?

"На субботу планов, как обычно, нет, почему бы не сходить? Всё равно не хочется сидеть в одном пространстве с Локи…"

— Давай, почему бы и нет.

— Отлично. Встретимся возле нашего бара. Ты же не против, если я приду не одна? — сказала Шарлотт, я закатила глаза.

— Ничего, пусть тоже идёт. До встречи.

— До встречи.

Ну вот, планы появились и я даже этому рада.

***

Прохожу перекресток, который соединяет мой дом и соседние, когда слышу за спиной довольно пьяные голоса:

— Девушка, не хотите провести время с нами? — и смех, видно, его дружков, так же пьяных, как и он. Я, как адекватный человек не оборачиваюсь, но готовлю свой кинжал из сумки. На всякий случай. Лишним не будет. Видно, не только хотят познакомиться.

Я уже вижу свой дом, как меня хватает за руку, чуть выше локтя, тот незнакомец и говорит, заплетающимся языком:

— Ну куда ты, — и готов уже потянуть на себя, как я резко полоснула его по руке заготовленным ножом. Пока тот отступает, другой уже идёт с другой стороны и намеревается схватить меня за волосы, но я быстро поставила блок и подсечку, добавила подножку, чтоб наверняка. С третьим было посложнее, он, как самый более-менее трезвый, тоже достал нож и даже успел поцарапать скулу и подставить подножку. Сумев встать, я направилась на него, который хотел уже ударить меня в нос. Я так просто не сдамся, сделав обманный манёвр и, встав сзади него, я запрыгнула на его шею, обхватила его голову ногами и запрокинула назад, до этого оглушив. Итог: два без сознания, один с пораненной рукой. Я же говорила, что так просто не сдамся. Не стоит злить уставшую женщину.

Теперь я просто должна выпить.

***

Я быстро оказалась дома и первым делом пошла за аптечкой, хоть царапина и небольшая, но надо обработать. Невольно смотрю на себя в зеркало. Девушка, с большими изумрудными глазами, ныне потеряли свой былой блеск, будто все события, произошедшие в её жизни, отпечатались на лице. И только сейчас я заметила болезненно худое тело, осунувшееся лицо, неестественно бледная кожа и ломкие волосы… Я только сейчас поняла, что устала. Просто человечески устала от жизни. Дни сменяют другие на протяжении лет, это уже не приносит радости, только тоску и уныние. И мысли, о бессмысленном существовании всё чаще посещают мой бренный разум и отказываются покидать всё дольше и дольше. Даже любимая работа не приносит былой радости. Это стало настолько обыденным, что воспринимаешь как должное…

"Нужно взять отпуск и разобраться в себе наконец. Я слишком долго это откладывала".

Закончив с порезом, я вышла из ванны и сразу направилась на кухню за виски. Хочется просто забыться. Я уже пригубила один бокал как с противоположной стороны кухни послышалось вежливое покашливание, призывающее обратить внимание.

Лениво обернувшись, я застала, как божество, облокотившись на дверной косяк, озабоченно наблюдал за мной. Я не желаю компании, поэтому ответила:

— Что надо? — и допив второй стакан со звуком опустила на столешницу.

— Вроде женщина, а пьёшь как алкоголик, — сказал он, подходя ко мне.

— А это Вас уже не касается, я не желаю компании, — и уже не церемонясь отпила с горла. Приятная жидкость обжигала горло, но я этого не чувствовала уже. Мне всё равно.

— А я и не спрашиваю, хочешь или нет, вдруг я тоже хочу выпить? — недовольно спрашивает Локи, но увидев как я пью, решил, что не лучшее время для недовольства.

— Кто тебя так? — спросил он, взяв другую бутылку и наливая себе.

— Если коротко, то не ходи по тёмным переулкам, — я усмехнулась кончиком губ и оставив несчастную бутылку, налила себе в стакан.

— Дай угадаю — пьяницы? — задал вопрос он, отпивая немного.

— В точку, — и отсалютовав ему многострадальным стаканом, отпила. — Животные.

— Как вижу, без боя не сдалась? — и скривив губы в кривой улыбке, выпил всё содержимое стакана.

— Разумеется, — и отпила остальное. Посидев несколько минут в тишине я тихо, почти беззвучно рассмеялась. Локи вопросительно на меня взглянув, желая объяснений. Его кровавые локоны красиво ниспадали на плечи и спину, а передние пряди отведены и закреплены на затылке, что открывают доступ к его скулам и шее. — Вечерняя исповедь перед Богом… — и снова зашлась в беззвучно смехе. Может у меня истерика, но мне стало немного легче.

Успокоившись я направилась в комнату и молясь, что завтра я проснусь нормально и, желательно, без сильно выделяющегося пореза. Я так и оставила непонимающего Бога на кухне.

***

Просыпаюсь от ожидаемой головной боли. Это невыносимо. И зачем надо было столько пить, спросите вы? Я была в состоянии аффекта — мне можно. С трудом поднявшись с кровати, я плетусь в ванную. Как я и сказала, порез уже стал значительно меньше, заклеить пластырем и всё. Контрастный душ заметно улучшил моё состояние от амёбы до состояния зомби в первой стадии. Нужно нормально собраться и идти на работу. Снова…

Выхожу из комнаты уже при полном параде. Сегодня надо выглядеть прилично, чтоб скрыть последствия пьяной ночи.

Чёрный костюм плотно сидит, и обтягивает ноги, визуально делая их длиннее. Такого же цвета пиджак подчеркивает грудь и расходится на бёдрах. На ногах привычные лодочки с острыми носами, а завершает это всё бордовая помада, делая губы чуть больше, чем они есть на самом деле. Выхожу из комнаты, попутно беря сумку. Трикстер встречает меня на кухне, попивая кофе, видимо, научился всё-таки. И удовлетворённо хмыкает моему сегодняшний виду.

— Так и не скажешь, что вчера ты выпила бутылку виски, — и делает глоток кофе.

— На это и расчёт, — с ухмылкой отвечаю я, делая себе кофе.

Сидим мы в полной тишине, пока я не допила свой напиток и выхожу из кухни, как меня окликает голос Локи:

— Куда ты идёшь? — спрашивает он.

— А ты думаешь продукты и вещи как-то сами появляются? Я иду на работу. — и направляюсь из кухни в прихожую, где беру ключи и выхожу из квартиры.

Город встречает меня солнцем, довольно тёплым для октября. Шум машин, людей, птиц — всё это будто приветствует меня, хотя может это только моя фантазия. Прохожу привычные переулки, магазины, здороваюсь с соседями. День обещает быть хорошим, хотя в этом нельзя быть точно уверенным. Обычно хорошее начало дня, заканчивается плохо. Закон жизни, ничего более. Вот и моя больница. Довольно холодная и мрачная на вид. А какой ещё должен быть цитадель смерти? Всё соответствующее. Захожу в помещение и начинаю работу…

Мало кто знает, а точнее никто не знает, но у меня психическое расстройство. По нашему — депрессия, вдобавок головные боли, которые не прекращались на протяжении нескольких лет. Мне её поставили в возрасте двадцати двух лет, в это время со мной происходило странные вещи, которые я до сих пор не могу нормально объяснить. Я была подавлена, проблемы вылились в одну кучу, где после случился нервный срыв, а после абсолютное безразличие ко всему, впредь до суицидальных мыслей. Желание жить возросло, и я направилась к специалистам, где мне выписали лекарства и посещение психотерапевта. Лечусь я по сей день, но последний год моё состояние значительно улучшилось. Таблетки я пью до сих пор.

Рабочий день окончен, а значит можно прогуляться. У меня осталось последние две сигареты, которые я хочу протянуть до похода в магазин. Достав наушники и телефон, я включаю песню Lana Del Rey — "National Anthem". Спокойная мелодия окончательно поднимают мне настроение и приносит чувство умиротворения. Надеюсь, это состояние продлится на как можно дольше.

Я вернулась к мысли о странном божестве… До сих пор с трудом верится, что он действительно Бог. Я решила поискать о нём в интернете, он у меня уже живёт три дня, а я только решила узнать о нём. Тут в основном мифы из скандинавской мифологии. Описание примерно совпадает. Бог обмана, лжи, коварства и огня. Насчёт последнего я уверена на сто процентов. А вот статьи более позднего времени. В прошлом году в Нью-Йорке некий, по имени Локи, желал захватить нашу грешную Землю и даже инопланетян наслал, но бравые герои Мстители поставили это божество на место. Довольно интересно. Получается, у меня живёт Бог, который пытался захватить Землю… И как он меня ещё не убил?

И вдруг голову резко пронзает боль, будто тупым ножом по мозгам и сдавливает виски…

— "Скоро…" — хриплый баритон звучит в мыслях, будто это мои собственные, но это не так.

Неужели расстройство вернулось? Если это повторится, то придётся вновь наведаться к психотерапевту.

Отдышавшись, я продолжаю путь домой. Всё-таки я была права, насчёт неудачного конца дня…

***

Money is the reason

We exist

Everybody knows it, it's a fact

Kiss, kiss

Chapter 4

"Какая бы великолепная заря

ни освещала вашу жизнь,

всё же в конце концов вас

заколотят в гроб и бросят в могилу"

Придя домой, я первым делом откинулась спиной на входную дверь. Меня всё также не оставлял вопрос этой боли и, самое главное, голоса. Может, я схожу с ума? Скинув туфли я прошла в зал, где застала божество за книгой "Граф Монте-Кристо". Удивлённо хмыкнув, я направилась к нему.

— Как тебе книга? — безучастно спросила я.

— Довольно сносно, как для смертных, — отрешённо проговорил Локи.

— Тогда какие же книги по твоему хороши? — попутно снимая пиджак и оставаясь в одной блузке, я сажусь на диван недалеко от Бога обмана.

— Книги Асгарда, — видно, эта тема ему неприятна, судя по холодности голоса и поэтому я решила оставить расспросы до лучших времён. Если такие вообще будут.

По его виду было понятно, что он сейчас в каком-то трансе и в своих воспоминаниях. Не буду ему мешать, лучше пойду что-нибудь поем.

Сидя на кухне и поедая лазанью, я смотрела как на Лондон опускается ночь, оставшиеся лучи заходящего солнца играли на моих чёрных волосах и неприятно жгли глаза, из-за чего я периодически хмурилась, но не могла оторваться от этого зрелища, эта картина завораживала. Я просидела на этом месте до тех пор, пока солнце не скрылось за горизонтом и не отдала ночи свои законные права.

Сидя вот так и смотря на закат, ты ощущаешь жизнь и время, что она быстротечна и коротка, а люди думают, что нужно успеть как можно больше. Но для чего? Для славы? Ради любви народа? Скорее, чтобы потешить своё самолюбие. Кого будет волновать на одре смерти то, сколько ты заработал или завоевал? В этот период мы все едины, и бедные и богатые. Мы не знаем, что ждёт нас на той стороне. Ад и рай? Чистилище? Или просто пустота и тьма? Может мы проживаем новые жизни? Кто знает? Хотя если вот так сидеть и об этом рассуждать, то мой час настанет раньше. Такие мысли навевают ещё большую апатию. Достаю сигарету и закуриваю. Я настолько выпала из реальности, что не заметила, как на меня смотрит божество. Да так пристально, что стало немного не по себе, но виду я не подала.

— Что? — бесстрастно спрашиваю я, развернувшись к нему лицом. Он стоит, опершись плечом об косяк.

— Всегда хотел узнать причину, почему смертные курят. Вам и так дан недолгий срок, — недовольно говорит он. Видно, он реально озадачен, поэтому я отвечаю на его вопрос, практически не задумываясь.

— Может, ради этого мы и курим, — и сделала очередную затяжку. Он на это ничего не ответил. Мы провели в такой тишине ещё пять минут и, выкинув окурок, я направилась в зал, где выбрала книгу русского писателя, коих у меня их было не так уж много, Чехова "Палата № 6". В связи с последними событиями, весьма актуально. Но только у меня нет оригинального мышления, как у Громого, нет, возможно, меня ждёт больница, желательно психиатрическая, хотя, как я могу знать? Возможно, голоса продолжаться, а может это единичный случай.

Я сижу за этой книгой уже около четырёх часов, погруженная в этот мир, я не сразу замечаю время, сколько я уже тут сижу. На часах уже около двух ночи, а я ни сном ни духом. Хочется что-то сделать. И я знаю что.

Я начала писать эту картину ещё в двадцать шесть, когда моё психическое состояние было как нельзя лучше, если можно было назвать временное улучшение. На ней изображен курящий мужчина. Возможно, вы скажете, в ней нет ничего особенного, но для меня она означает свободу, безмятежность, спокойствие. Когда я смотрю на неё, я будто внутренне успокаиваюсь и расслабляюсь. Такая обычная картина может творить чудеса с человеком. Немыслимо, но возможно. Я не замечаю ни времени, ни усталости, ни дрожащих от напряжения рук, я полностью сосредоточена на процессе, что не замечаю, как солнце уже поднимается из-за горизонта и вытесняет ночь, встречая новый день. Поспать я уже не смогу, также, как и пойти на работу. Я устала. Не только физически, но и морально. Стоит позвонить начальству, сымитировать болезнь и можно получить больничный, что вполне не плохо.

Последний штрих и готово. Несколько баночек краски, грязные кисти и руки, и шедевр, можно так сказать, — готов.

Уже полседьмого, а значит можно звонить. Спустя десять минут, я их всё-таки уговорила, что-что, а врать я умела всегда, чем иногда и пользовалась, как в этом случае.

Получив "больничный" и закончив картину, я в хорошем расположении духа вышла из комнаты, вышла не как обычно — при полном параде, а в простых домашних серых штанах и зелёной футболке. В планах на данный момент было выпить кофе и отдыхать, и ещё, — разобраться в себе, что я и планировала, когда получу отпуск.

Выпив эспрессо я хотела пойти и посмотреть телевизор. Впервые за три года. В комнате я божества не обнаружила, также, как и во всей квартире, что несказанно радует.

"Неужели ушёл? Слава Богу…"

Теперь эта фраза будет иметь немного другой смысл. Теперь квартира снова полностью в моём распоряжении, как и раньше.

Листая каналы, я остановилась на экранизации романа Оскара Уайльда "Портрет Дориана Грея". Будет интересно посмотреть, как перенесли эти события современники в кино.Если честно, фильм неплохой, но книга всегда будет лучше, как бы хорош не был фильм.

Закончив просмотр, решила приготовить пасту "Карбонара". Видно, с уходом трикстера моё настроение значительно улучшилось. Ну и хорошо, вновь заживу по-старому.

Спустя два часа паста приготовлена. Я уселась на диван с книгой в руках и периодически ужинала.

Уже близился закат. Лучи заходящего солнца отражаются на окнах многочисленных домов. На улицах люди спешат домой, после долгого, изнурительного рабочего дня. Вечно недовольные и жалующиеся на свою ужасную жизнь. Всё считают, что их проблемы — самые серьёзные и что хуже быть не может. Человеческий эгоизм… Все люди эгоистичны, даже те, которые говорят обратное. Всё заботятся только о своих шкурах и мало кто будет помогать нуждающимся. Иногда даже самые хорошие поступки, делаются из-за плохих побуждений, чтобы в глазах других выглядеть героем. Мы все устроены по одному принципу. У нас одно мышление, как бы это плохо не звучало. Будите ли вы помогать себе или своему знакомому? Возможно, самые жертвенные из вас скажут, — что конечно знакомому. И даже сейчас вы соврали, чтобы не выглядеть в чужих глазах трусом или эгоистом. Хотя, может и есть праведные люди, готовые на всё, ради спасения гражданских, но таких уже почти нет. Мы живём в эгоистичное и алчное время, и нам остаётся только поддаться этим правилам, чтобы не быть растоптанным обществом. Отличающихся людей не любят. Их давят, чтобы сделать из них серую массу бесчувственных роботов. Бунтарей не любят…

Я уже готова была идти спать, как за дверью послышался звук, будто что-то или кто-то упал. В последний раз, когда я так открыла дверь — я обзавелась в квартире домашним божеством. Любопытство пересилило чувство предосторожности, которое уже трубило на всю о моей не очень разумной затее. Но я всё-таки решила открыть дверь и увидела перед собой…

Божество, а точнее не перед собой, а на полу, видно, в обморочном состоянии.

"Умер что-ли?"

Если это так, то я смогу его разобрать на органы и сравнить различие божественного организма от людского. Но, к сожалению, оно дышит, через раз, но дышит.

"Может, так и оставить? Может сам умрёт?"

Но мой внутренний альтруист, если таковой ещё оставался, решил помочь нуждающемуся. Когда я пытала перетащить эту двухсоткилограммовую тушу в квартиру, я думала о том, что если после моей кончины мне это не запишут как плюс, я просто разочаруюсь в жизни, как бы аморально это не звучало.

Перевернув его на спину, первым делом я заметила кровоточащую рану на груди. Посмотрев поближе, я увидела небольшой осколок, видимо, от кинжала. Выглядел он бледнее обычного, и если я сейчас ничего не сделаю, то у меня в квартире будет труп Бога. Не очень такая перспектива, я бы предпочла отдельно органы, но это потом.

Принеся аптечку, бинт и нитки с иголкой я начала его спасать, сделав заметку на потом, если он проснется и выживет вообще, чтобы он рассказал о том, кто он вообще такой и почему сидит у меня, а не в своём Асгарде.

Рана обработана антисептиком, осколок вынут и выкинут от греха подальше, рана на груди заштопана вполне ровно и перевязана плотно бинтом, ссадины и раны на лице и рёбрах обработаны и зашиты тоже, а я усталая уселась в кресло, не намереваясь вообще вставать. Ну не привыкла я лечить — скорее наоборот.

Надеюсь, я всё сделала правильно, а то будет обидно. Столько работы, а эта скотина умрёт. Теперь нужно подождать, пока оно очнётся. На диван я его решила не перекладывать, во-первых — обойдется, а во-вторых — я его просто не подниму. Я ему жизнь, в каком-то смысле спасла, ему хватит.

Прошло полчаса, как Локи стало хуже, он был в бреду, что-то бессвязно бормотал, периодически выгибался спиной. Я старалась его как-то удержать, что было весьма проблематично. Обычная девушка и тяжеленный мужчина. В итоге он успокоился и вроде уже даже спал, а я просто развалилась полу недалеко от него и раздумывала, о том, зачем я ему вообще помогаю…

Может, это организм решил перестать быть бессердечным существом и кому-нибудь помочь? Хотя, вряд-ли, возможно, мне просто скучно и я хочу экстрима. Зачем уже размышлять, когда я уже ему помогла? Проснется — расспрошу у него про это всё, а потом пусть катится на все четыре стороны. Мне проблемы не нужны.

Мне становится хуже. Головная боль и еле подрагивающие руки. Может это стресс?…

Нужно успокоиться…

Спустя три часа и большая часть первого том "Дон Кихота", Локи зашевелился, я же осталась наблюдать со стороны и ждать реакции. Ещё спустя пару кряхтений и покашливаний, он открыл глаза и повернул голову в мою сторону.

Выглядел он вполне спокойно, будто только что он не валялся с дырой в груди. Стало понятно, что начать разговор он не собирается, поэтому я взяла инициативу в свои руки:

— И как это понимать? Ты вваливаешься на моё лестничное крыло с дырой в груди и плюс в полуживом состоянии. И теперь главное, — я говорила спокойно и уверенно, во-первых, что не было заметно моего состояния, а во-вторых, чтоб он понял меня, так как возможно он после обморочного состояния с трудом меня понимает, я продолжила в угрожающей манере, — какого чёрта это было?

Он смотрел на меня пару секунд и после того, как видно, по моему взгляду понял мои истинные намерения, он сказал всего-лишь три слова:

— На меня напали, — и спокойно обратно улёгся. Мне этот ответ не понравился:

— И это всё? И долго на тебя будут так нападать, и сколько ты будешь так ещё вваливаться в моё жильё без приглашения? — холодно посмотрев на него, я начала ждать, а он будто и не замечал моего взгляда на себе. Или делал вид, что не замечает.

Понимая, что от него я ничего не добьюсь, я спокойно переступила через него, не замечая яростного взгляда и направилась на кухню снять стресс. Но думаю сейчас мне не до сигарет. Врач сказал, если состояние ухудшится, то мне нужно будет выпивать особенные таблетки. Меня трясет, кружится голова, чувствую, как на лбу выступила испарина и в глазах будто туманная пелена.

Достав эти злосчастные таблетки и запив их водой, я опустилась на пол, ожидая результата…

Прошло уже около пятнадцати минут, а состояние не сильно улучшилось. Нужно добраться до гостиной. С трудом перебирая ногами и цепляясь за стены я прошла в гостиную. Трикстер уже лежал на диване и смотрел в потолок. Пришлось идти в сторону кресла. На последнем шаге ноги подкосились и я упала на колени, стараясь держаться, чтоб не распластаться на полу. Подняв голову я увидела озадаченный взгляд божества, который наблюдал за мной.

— Тебе плохо? — спросил он.

— Нет…всё нормально, — я старалась говорить уверенно, но голос всё равно дрожал и отдавал хрипотцой.

Я всё-таки села на кресло. Запрокинув голову назад я думала о своём самочувствии. С чем это может быть связано? Скорее всего, не из-за стресса. Тогда даже предположений нет. К доктору я всё таки схожу.

Я сидела ещё пять минут, но боль всё усиливалась. До такой степени, что пришлось сжать зубы так, что аж вены на шее запульсировали. Голова раскалывалась настолько, будто мозг режут раскалённым ножом. Адская боль. Она стала настолько нестерпима, что я закричала, хрипло, пугающе, будто крик из преисподни.

А в голове звучала набатом только одна фраза:

— "Время идёт"

Я ощущала мягкость дивана. Видимо Локи. Какая забота. Меня бросало то в жар, то в холод. Я брыкалась, но меня старались удерживать. Мой организм настолько истощен, что в итоге отключился, и я провалилась в желанную темноту.

***

Будь моя воля, то я бы осталась в этой темноте навечно, лишь бы не ощущать больше этой боли. Очнулась я ближе к утру. Организм, видимо, восстановился и теперь я могу проанализировать эту ситуацию. Ни с того, ни с сего начинает болеть голова и чужой голос в голове плюс ещё и болевой обморок. Прекрасно, я схожу с ума, что может быть лучше? Нужно для начала подняться и после позвонить одному человеку, а точнее врачу. Он мне помогал при малейших проблемах со психикой и не только. Он хороший специалист, и я ему доверяю своё здоровье.

С трудом дойдя до телефона, который я оставила в своей комнате. Я набрала номер доктора, который записан у меня в телефонной книжке как "Рагин", так как однажды я сказала ему, если он будет ещё больше общаться с душевнобольными, то сам закончит как он.

— Здравствуйте….

После вежливых приветствий, я описала примерную проблему и он записал меня к себе на приём, так как знает, что я не буду ни у кого, кроме него. Забавно, сама врач, — а врачей не любит. Теперь нужно ждать четверга и тогда, возможно, вся эта ситуация прояснится. Надеюсь ничего серьёзного, как-то не хочется провести остаток жизни в больнице или на таблетках.

Локи был на кухне, и как бы странно не звучало, спокойно пил кофе. Меня он мало интересовал и поэтому села на стул возле окна, взяла излюбленную зажигалку и сигареты "Marlboro" и закурила. Едкий дым приятно обволакивает горло и расслаблял связки от напряжения. Я бы так и сидела, но собеседник иного мнения:

— Ты скажешь, что это было? — спросил Локи.

— Ты точно хочешь знать? — охрипшим голосом спросила я его, смотря прямо в его глаза. Там было любопытство и решительность.

— Да, — ответил он, не прерывая зрительного контакта.

— Точно сказать не могу, но, возможно, это эффект от долгого перерыва от препаратов, которые раньше поддерживали моё состояние… стабильным, — произнесла я, взвешивая свои слова. Мы так и не прерывали контакта, выглядит так, будто мы играем в какую-то игру.

— А теперь ты мне расскажи, что это вчера было? — вспомнила я о том, что хотела спросить ещё вчера, но обстоятельства решили иначе. Он пока молчит, видимо думает, рассказывать или нет. Пока в его мозгу происходит сложное решение, я достала два бокала и бутылку вина "Baglio di Pianetto", так как рассказ должен быть поистине длинным.

— Что ты именно хочешь узнать? — недовольно спросил он меня, всё-таки не хочет, чтобы я знала, но я не отступлю так просто. Не в моём стиле.

— Всё. Родился — женился — умер. Начинай, — и пригубила вино. Локи, поняв, что я так просто не отступлю, вздохнул, откинув красные пряди на спину и начал свой рассказ.

Он рассказал всё, о своей семье, о том, что он не родной сын, а йотун, о сорванной коронации брата — Тора, о том, как он чувствовал себя брошенным и ненужным, что в конечном итоге привело к жестокости, как желание разрушить Йотунхейм, а после завоевать Землю, про то, как в Асгарде сражались с тёмными эльфами, про свою инсценированную смерть, а также про мать, которую он любил куда больше, чем остальных в его рассказе. Если честно, история необычная, возможно, в какой-то момент мне стало его жалко, но такие люди, а точнее Боги, как он, не любят, когда их жалеют, это по их мнению признак слабости, поэтому я просто дала ему возможность высказаться, иногда это нужно. Я ничего не отвечала, пустые слова излишни.

И закончилось это всё тем, что он сейчас скрывается, причину которой не назвал мне. Мне это и не надо, я и так достаточно узнала, даже больше, чем нужно.

Закончив увлекательный рассказ своей жизни, он выжидающе смотрел на меня, а в его взгляде будто читалось: "Ну что, довольна?". Да, я довольна.

— Необычно, не ожидала такого занимательного рассказа, — прокомментировала я и отпила ещё вина.

— Может, теперь ты расскажешь свою историю? — безучастно спросил он.

— По твоему тону тебе это не интересно, — улыбнулась я кривоватой ухмылкой.

— Почему же, — сказал Локи, наигранно удивившись, — мне очень интересно узнать твою историю, тем более я же свою рассказал. Око за око, — продолжил он, подмигнувши мне и отпил из бокала.

— Справедливо, — согласилась я. И оперевшись на спинку стула я начала:

— Тогда слушай: Я родилась в обычной семье. Мы были в достатке, у меня было всё, что можно только пожелать, но это продлилось не долго, розовые очки спали и меня окунули в жизнь. В четырнадцать лет мои родители погибли в автокатастрофе, — сказала я, грустно усмехнувшись. Я поднесла бокал к губам и выпила всё содержимое за раз. — У детей, у которых не родственников, отправляют в приют. Это были ужасные четыре года в жизни. Я и так не очень была общительной. Вечно скрытная и молчаливая я только при родителях могла позволить себе быть собой, а с их уходом я стала каменной статуей, никогда не плакала, когда обижали. Только один раз я плакала, когда объявили об их смерти. Со мной не хотели дружить, я и сама не очень-то и рвалась, — усмехнулась я и переведя дыхание, продолжила. — Обычно дети в таких местах объединяются в группы и насмехаются над другими детьми, которые не такие, как все. Разные шутки, издёвки и иногда и рукоприкладство им кажется забавным. Дети жестоки. Я не могла сразу дать им отпор, как пятнадцатилетняя девочка-книжный червь может себя защитить? Меня пару раз старались удочерить, но это не заканчивалось успехом, я ни с кем не разговаривала, у меня был принцип, что родителей заменить нельзя. И могут быть только одни. Это происходило дважды, и я возвращалась в приют. Но в какой-то момент мне надоело быть слабой, я начала обучаться рукопашной борьбе, дракой на ножах, и когда задира приюта вновь начал меня унижать — я всё-таки дала отпор.

Я слишком увлеклась, как не заметила его уже лежащим подо мной и с окровавленным лицом. Другие успели сообщить об этом и его увезли. Он выжил, к сожалению, а меня отправили к психологу, где прописали успокоительное и лечение от внезапной агрессии. Меня начали бояться, это было… приятно, не знаю почему, но приятно. И я периодически пила эти таблетки, но вскоре курс лечения был закончен и вновь всё встало нормально. В восемнадцать лет я съехала из приюта, где после начала подрабатывать и накопила на учебу в медицинском.

Я хотела быть патологоанатом, это врачи, которые работают с мертвыми людьми и, скажем так, изучают их. Но вскоре случай с избиением повторился. Я избила пьяного мужчину, у которого были не самые честные намерения. Суда, слава Богу, не было.

Потом истерика, со всем прилежащим, то есть выгорание, суицидальные мысли и алкоголь.

Не помню как, но желание жить пересилило и меня отправили к врачу, который меня периодически спасает от подобных случаев. У лекарств есть побочные эффекты, как ты уже успел увидеть, не самое приятное ощущение, но хотя бы я контролирую себя. И поэтому я живу в затворничестве, — и отсалютовав ему бокалом, выпила и после недолгой паузы продолжила:

— Такова история Эльзы Крайтон. — и замолчала. Я рассказала ему не всю историю, упуская слишком личные моменты. Думаю, это ему ни к чему. Локи выглядел спокойным, только нахмуренные брови выражали его смятение, а я всё также смотрела пустым взглядом перед собой. Я ещё ни перед кем не открывалась и не рассказывала свою судьбу. Хотя, кому бы я рассказала? Сейчас будто легче стало.

— Впечатлило? Надеюсь, теперь мы квиты, — спросила я, улыбнувшись.

— Вполне, — и снова замолчал. Это была не приятная тишина, которая была раньше, а неловкая, поэтому я решила её заполнить, чтоб развеять неловкость:

— Предлагаю тост, — налила вина в бокал себе и ему, и продолжила. — За одиночество, — и подмигнула в его манере. Он также выпил.

После всего, что мы друг другу сказали, разговоры были не нужны. Мы просто сидели и наслаждались тишиной. Удивительно, но мне стало как-то легче. Может, на меня влияет его божественная сущность, но я ощущаю себя обновлённой.

И это прекрасно…

***

"Не стоит мешать людям

сходить с ума"

А.П.Чехов "Палата № 6"

Chapter 5

Да, человек смертен, но это было бы

еще полбеды. Плохо то, что он иногда

внезапно смертен.

(с) М. Булгаков

Следующий день прошёл вполне сносно. Я спокойно занималась своими делами: рисовала, читала, курила и тому подобное, а трикстер мне не мешал и спасибо ему за это. И вот уже четверг. Я проснулась рано утром, чтоб собраться и привести себя в божеский вид. Одев привычный чёрный костюм и лодочки, попутно крикнув Локи, что я ушла, направляясь на встречу к своему Рагину…

Ранний Лондон волшебен, ароматный запах пекарен и свежесмолотого кофе наполняет всю улицу и не оставляет никого равнодушным. Хоть уже и октябрь, но солнце ещё греет, что несказанно радует. Лучи утреннего светилы играют на окнах многоэтажных домов, освещая путь ранним пташкам, спешащим по делам. Даже в такое время суток — город живой. Он никогда не утихает, даже в самую пасмурную погоду слышиться смех и разговоры прохожих.

Будь я тут при других обстоятельствах, то взяла бы чашечку кофе и сидела в кафе недалеко от дома. Но нужно спешить. Быстро идя по улице, не обращая внимания на прохожих, я вновь обдумываю возможный сценарий поведения врача. Если после моего рассказа, он сочтёт это серьёзной проблемой, то меня снова ждут таблетки и беседы с психиатром. Хотя, по-другому быть и не может, это ненормально. Придётся принять это и лечиться.

Вот подхожу к своему "излюбленному" зданию, с которым у меня связано "лучшие" моменты в жизни. Серые стены, да и сама атмосфера навевают апатию и без того портят не лучшее настроение. Захожу здание и иду по коридору по направлению к своему врачу. Коридор пустует, абсолютно никого, плюс пугающая тишина и мерцающая неисправная лампочка на потолке. Осталось добавить Фредди Крюгера за поворотом с топором в руках и картина ужасов готова. Я улыбнулась.

Чем бы мозг не готов себя занять, чтоб унять волну бушующей паники и чувства неизвестного.

Подхожу к нужному кабинету и кладу руку на ручку двери. Делаю глубокий вдох и вхожу…

— Добрый день, Эльза, присаживайтесь, — поздоровался мой врач. Это был мужчина лет сорока с чёрными как смоль волосами, но в некоторых местах уже видны седые пряди, но это ни капельку его не старит, даже наоборот. Точеный профиль, острые скулы и прямой нос лишь дополняют эту картинку. Но отличается он этого всего его голубые, я бы даже сказала аквамариновые глаза часто смотрят так, будто видят тебя и твою душу насквозь, и ты просто не сможешь под этим напором соврать. Я бы соврала, если бы сказала, что он этим даром никогда не пользуется.

— Здравствуйте, доктор Купер, — и села на диванчик, недалеко от стола врача.

Комната была обставлена в бежевых и белых тонах в стиле минимализма. Стол, стул, диван, лампа и картины — это всё, что стояло у Оливера Купера в кабинете. Возможно, я его выбрала и из-за того, что у нас схожий вкус в интерьере.

— Тогда начинаем. Опишите мне всю ситуацию вновь, но только с подробностями, — произнёс менторским голосом он, взял ручку и блокнот и выжидающе посмотрел на меня. Я тяжело вздохнула, легла на спинку дивана и начала:

— Вроде всё было нормально. Я периодически пила ваши лекарства, когда доходило до крайности, но иногда агрессия всё равно проявляется. Но в последнее время меня стали посещать головные боли. Это ужасно. Такое ощущение, мозг режут раскалённым ножом и вонзают тысячу игл. И ещё голоса. Он повторяет две фразы: "Скоро" и "Время придёт", один раз всё это дошло до обморока. Это всё, — и прикрыла глаза, стараясь унять мелкую дрожь в руках, что не прошло не замеченным мимо доктора Купера.

Он пару минут раздумывал, а после сказал:

— К сожалению, это уже не та проблема, которая была у Вас раньше, это не из-за прекращения препаратов, так как суицидальных наклонностей уже нет. Возможно, у Вас начинается параноидальная шизофрения, но точно пока я сказать не могу, так как нужно время, чтоб понять более глубоко Вашу проблему и прописать лечение, поэтому пока попробуйте понаблюдать за своими ощущениями, если это повторится. Можете это записывать. После я смогу прописать Вам нейролептические средства и дезинтоксикационную терапию. На этом всё, и главное — не поддавайтесь стрессам и избегайте подобных ситуаций. Надеюсь, у Вас всё спокойно? — спросил Купер и посмотрел на меня, пока я обдумывала всю сложившуюся ситуацию. Параноидальная шизофрения… Странно, но у меня не было ни паники, ни истерики и тому подобных реакций. Я, в каком-то смысле, готовилась к подобному результату.

Я настолько погрузилась в чертог своего сознания, что не сразу заметила ожидающего взгляда доктора, поэтому поспешила ответить на поставленные вопрос:

— Нет, всё нормально, — ответила я, не прерывая зрительного контакта, видно, он поверил, и прервал наши переглядывания первым. Локи мне не мешает, сидит тише воды ниже травы, его будто и нет, поэтому за раздражитель я его уже не считаю, как в первый день нашего совместного проживания. Привыкла что-ли?

— Хорошо, тогда идите домой и соблюдайте мои наставления. Я жду Вас ровно через неделю в это же время. До свидания, — и вернулся к своим записям.

— До свидания. — и вышла из кабинета.

Оказавшись на улице, я успокоилась, то место будто давило на меня, не давая вздохнуть полной грудью. Прохладный ветер приятно остужал лицо. Забавно, утром я шла в хорошем расположении духа и солнце будто провожало меня, будто дарило крылья, а сейчас дневное светило скрыто за хмурыми облаками, и возможно скоро пойдет дождь.

"Хорошее время, чтоб напиться", — подумала я и пошла в магазин.

***

Пришла я домой ближе к ночи. Пришла изрядно подвыпившая с пустой бутылкой вина. Скинув неудобные туфли, я нетрезвой походкой направилась в гостиную, периодически цепляясь за стены, чтоб не упасть и не создавать слишком много шума. На последнем шаге перед кроватью я просто упала на ковёр, вдруг засну или в лучшем случае умру. Завещание у меня есть — терять нечего. Желая о том, чтоб заснуть беспробудным сном, я не заметила, как неподалеку стоял возле меня Локи и удивлённо на меня смотрел.

— Как я понимаю, ты все проблемы решаешь подобным образом? — иронично спросил он, скрестив руки на груди.

— Не всегда. Сегодня есть повод, — сказала я заплетающимся языком, пытаясь сфокусировать помутневшим взглядом фигуру божества.

— И где ты была? — недовольно спросил Локи, садясь на диван.

— У врача, — устало ответила я, не желая делиться этой информацией.

— И как я понимаю, результаты неутешительны? — и приподнял бровь в своей излюбленной манере.

"Как ты догадался", — хотела ответить я, но ни сил, ни желания спорить не было, поэтому я ему просто ответила правду.

— Это не из-за таблеток, как я думала, у меня возможно развивается параноидальная шизофрения со всеми последствиями, — сухо рассказала я трикстеру, который внимательно меня слушал и наблюдал за моими эмоциями.

— И это повод напиваться? Смертные, вы куда хуже, чем я думал. Из-за малейших проблем готовы впадать в панику, — он говорил это так самоуверенно, будто другой истины просто быть не может.

— Это, по-твоему, не проблема? У меня жизнь идёт под откос, я, возможно, буду всю жизнь сидеть на таблетках или в психушке, так и не прожив нормальную жизнь. А знаешь, что самое необычное? Я знала, что примерно так и будет, я была готова к подобному исходу событий, так как человек, который однажды уже побывал на кушетке врача, уже не сможет нормально жить. Может для Вас Богов — это сущий пустяк, но для нас — смертных — это имеет значение, — я уже перешла на шипение и старалась нормально встать на ноги, но это было трудно с учётом процента алкоголя в крови.

Моя наглость его разозлила, и он поднялся во весь рост, его глаза так и искрили молниями, желая поджарить меня прямо на месте. Из-за разницы в росте, а именно в двадцать сантиметров, он чувствовал себя превосходящим надо мной и пытался запугать. Это не так просто сделать, период пугливости я прошла десять лет назад, поэтому я также стояла и смерила его взглядом.

— Это проблема? Проблема? Я вынужден скрываться в низшем из миров Иггдрасиля и выслушивать твои причитания о твоей нелёгкой судьбе. Твой мир и твоя жизнь ничтожна. Ты никому не нужна и умрёшь в одиночестве, — он уже перешёл на крик, а я всё также стояла с непроницаемым лицом. Возможно, он и прав, но я это терпеть в своём доме не намерена.

— А твоя жизнь? Хотя как можно назвать жизнью вечные скитания? Ты признаешь только свою правду и ничью больше. Говоришь, что я жалкая, а ты разве нет? Как маленький ребёнок обиделся на родителей и подверг опасности всех, кому ты был дорог. Они в тебя верили, любили, но ты забылся в своей обиде и позволил этому вылиться наружу. На твоих руках кровь тысячей живых существ, а ты смеешь рассуждать ещё о моей жизни? Ты куда более жалкий, чем я, — и повернулась по направлению к своей двери в спальню. Уже у порога, около меня в стену прилетела ваза. Но на моём лице не дрогнул ни один мускул. Я просто повернулась и одарила рассерженное божество безразличным взглядом.

— Убери этот беспорядок. Ты всё-таки в моём доме, имей совесть, — и скрылась за дверью, и я не слышала как мне в спину летят сотни ругательств на чужеродном языке.

***

Похмелье с утра, что может быть лучше? Приняв душ и одевшись в пошла на кухню заварить себе кофе. На кухне меня встретил трикстер, он спокойно пил чай и пялился в противоположную стену. Мне же лучше. Видеть его не хочу.

Я прошла мимо него и достала сигареты. Приятная тишина и раннее утро. Что может быть лучше?

Слишком всё хорошо было, так как после у меня снова заболела голова, но это было в сто раз хуже. В этот раз сдавливало виски, чем-то похоже на мигрень. Я не должна показать своей слабости. Крепко стиснув зубы, нетвердой походкой пошла в зал. Локи так и не обратил на меня внимание, это же к лучшему.

Лёжа на диване я восстанавливала дыхание, боль пока не проходила, но было уже лучше, чем десять минут назад.

И вновь это голос:

"Возмездие свершится", — произнёс обладатель грубого, отдающего хрипотцой голосом.

— Возмездие свершится, — вторила я ему, будто зачарованная. Веки начали тяжелеть, и я провалилась во тьму.

Я очутилась в незнакомом пространстве, вокруг была лишь тьма и холод. Пугающая тишина давила на уши. Хотелось их заткнуть и просто уйти из этого места.

"Что я здесь делаю?"

Ответ на мой вопрос был озвучен тем самым голосом, который был у меня в голове.

— Там, где ты и должна быть… — его голос будто эхом отражался от этого пространства и навевал ужас.

Я промолчала.

— Время придёт, дорогая, и возмездие свершится…

И голову сдавило тисками и мой крик распространился по всему этому месту.

Я резко открыла глаза. Я пыталась сфокусироваться на чём-то и поэтому лихорадочно бегала глазами по квартире, вспоминая, что вообще произошло.

Встретившись глазами с трикстером я ещё больше впала в ступор. Он сидел возле меня и непонимающе на меня уставился.

— Что произошло? — довольно глупый вопрос слетел с губ, прежде, чем я успела хоть о чём-то подумать.

— Это я хотел бы у тебя спросить. Почему ты кричала? — озадаченно спросил он.

И я вспомнила то странное место, где я была. Одно только воспоминание бросает в дрожь, поэтому я обняла себя руками и провела рукой по лицу. Ощутив что-то липкое, я посмотрела на руку и увидела кровь. Свою кровь. Видно кровь из носа.

В голове всё также вертелся вопрос:

"Что это было?"

— "Скоро узнаешь", — я услышала тот самый голос, который был в том сне. Я начала оглядываться глазами по квартире. Не может это быть в моей голове, он звучит слишком отчётливо.

— "Я не в твоей голове…" — вновь он.

— Хватит… — шептала я.

— "Я часть тебя"…

— Нет… — сказала я приглушённо.

— "Мы скоро встретимся".

— Хватит! — крикнула я на всю квартиру и заткнула уши. Я была на грани истерики. Нельзя поддаваться эмоциям…

— Эльза! — услышала я крик Локи, который встряхивал меня за плечи, желая, чтоб я успокоилась.

Я только заметила, что лежу на полу, а Локи сидит неподалеку. Переведя на него более осмысленный взгляд, он понял, что достучался до меня и спросил:

— Что это было? — спросил он, поднимаясь с пола, а я поднялась следом и уселась на диван.

— Если честно, я не знаю. Какой-то голос в голове, темнота, боль, сильная боль…мне нужно в больницу, и срочно, — хрипло произнесла я. Я ещё немного дрожала, видимо, от шока.

— И зачем? — непонимающе сказал он и сел рядом со мной.

— Потому что это ненормально, по крайней мере, с людьми уж точно, — и грустно усмехнувшись повернулась к нему. По моим глазам он понял, насколько я вымотана, насколько устала.

Устала бороться…

Это уже происходит систематически. Я не знаю, как это остановить, да и не могу. Это всё так просто нельзя прекратить, даже самые хорошие лекарства могут не помочь. Это может продолжаться, как временное явление или на протяжении многих лет. Более десяти лет я боролась, но это не помогало, видимо, я не могу жить спокойно.

— Ты же понимаешь, что возможно тебе не помогут? — спросил Локи, также повернувшись ко мне лицом.

— Будто у меня есть выбор, — и улыбнулась. Улыбка получилась печальной, будто я уже смирилась со своей судьбой и готова плыть по течению.

— Хочу попросить об одной услуге, — немного подумав, произнесла я, запрокинув голову на спинку дивана.

— Слушаю, — Локи подозрительно посмотрел на меня, но я также лежала с закрытыми глазами.

— Если такое повторится ещё раз и ты будешь всё ещё здесь, то убей меня, если можно, то безболезненно… — тихо сказала я, открыв глаза.

Он удивлённо посмотрел на меня, видно ещё никто не просил его об подобном одолжении. Но он взял себя в руки и согласно кивнул.

Я горько усмехнулась.

Кто бы мог подумать, что моё существование закончится подобным образом. Большинство людей хотят умереть в старости и с детьми, когда понимаешь, что оставил от себя что-то, что тебя не забудут и будут помнить и навещать твоё надгробие. А я закончу от шизофрении или от руки Бога Обмана, хотя, кто сказал, что я большинство людей? Я ещё в молодости знала, что уйду из этого мира по-другому и, видимо, не ошиблась. Умереть от руки Бога — необычно, не так ли?

Грустно лишь от того, что после себя я ничего не оставлю. Картины, работы, грамоты? Кому это будет нужно. Моё тело будет усыхать в холодной могиле, пока то, что от меня останется не превратится в пыль. Никто обо мне не вспомнит, никто не всплакнёт, меня просто не станет. Мгновение и тебя уже нет. Всё закончится в один миг, и ты даже не успеешь опомниться.

С одной стороны это пугающе, так как любой боится смерти, но нужно понимать, что она неизбежна, она обязательно наступит.

Хочешь ты этого или нет…

***

Настала суббота. Сегодня я вместе с Шарлотт и её ухажёром иду в кино. Если честно, желания идти вообще никакого нет, но если всё время сидеть дома, то более часто посещают посторонние мысли. Только этого сейчас не хватало для полноты картины.

Вечер наступает со стремительной скоростью, поэтому нужно подготовиться, чтобы скрыть синяки под глазами и прочие дефекты. Быстро сделав макияж и выпрямив волосы, я начала выбирать одежду. На улице последнюю неделю пасмурно, хотя неудивительно, всё-таки это Лондон, для него это вполне нормально. Поэтому выбор пал на чёрные джинсы и такого же цвета свитер. Добавив красной помады я вышла из комнаты.

Божество сидело на многострадальном чёрном диване, положив ногу на ногу и читал Терри Пратчетта "Добрые предзнаменования". Я уже даже забыла о существовании этой книги. Красные волосы были завязаны в небольшой хвостик, а передние пряди были выбиты из причёски и падали ему на лицо, которые он периодически сдувал. Он был одет так же, как и я — чёрный свитер и джинсы.

Прошла в прихожую, одела свои чёрные ботинки со шнуровкой, взяла ключи, по пути доставая телефон, чтоб позвонить Шарлотт, но перед этим крикнув трикстеру, но знаю почему я это делаю, но я уже так привыкла:

— Я ушла.

— Не напивайся, — и смешок с его стороны.

Закатив глаза, я оставила это без комментария и вышла за дверь.

***

Через десять минут мы с Шарлоттой и её молодым человеком Майклом, зашли в кинотеатр. Купили билеты на новый ужастик, попкорн и пошли в сам зал. Эти два часа были довольно скучными, стандартные ужасы с кучкой подростков, криками и ненатуральной кровью. Короче, зря потратила время. А молодая парочка вообще не обращала внимание на фильм, а были увлечены собой. Они смотрят друг на друга настолько влюблёнными глазами, что меня иногда тянуло выйти в туалет. Никогда не одобряла подобного поведения в общественных местах, но кто меня спрашивает? Этот ад кончился и мы попрощавшись, разошлись по разные стороны улицы.

И снова эта боль. Когда же это прекратится?

— "Скоро", — услышала я вновь его.

Резко в моё сознание извне будто кто-то проник. Я не контролировала своё тело, как бы не сопротивлялась. Я просто шла по пустынной улице, и был слышен только звук моей ходьбы. В это время была абсолютная тишина, пугающая, слизкая, которая впитывается в тебя, не давая вздохнуть и хоть на мгновение расслабиться. Я пыталась воспротивиться ему, пыталась контролировать своё тело, но это было бесполезно. Я старалась кричать, но крик застревал внутри, не давая ему выйти на волю. Внешняя оболочка его сдерживала.

Дойдя до тёмного переулка, в который бы ни один нормальный человек не пошёл бы, я только сейчас поняла всю степень опасности. Я в незнакомом месте и моим телом управляет потусторонняя энергия. Вдалеке за углом виден тусклый луч тёмно-синего цвета. Это завораживало. Не осознавая что делаю, я сделала первый шаг навстречу ему. Мозг уже объявлял тревогу, стараясь достучаться до моего сознания, но я не слышала его. Этот свет так и манил к себе, желая посмотреть на него, раствориться в нём.

Познать его…

Я сделала ещё десяток шагов и вот он передо мной. Тёмно-синий сгусток энергии парит в воздухе и переливается бирюзовым оттенком. В нём видно всю вселенную. Её зарождение, становление и погибель. Это пугает и восхищает одновременно. Так и тянет дотронуться и познать его.

Я не отдаю отчёт в своих действиях. Я подношу руку к этой энергии и дотрагиваюсь. Голову пронзает сотня игл. Я вижу всё. Вселенную. Мир. Саму суть и бытие. Это чувство эйфории настолько сильно, что не хочется, чтоб это прекращалось. Эта приятная боль расползается по всему организму. Я чувствую как стала ею, познала её.

"Мы одно целое", — пронеслось у меня голове, перед тем как провалиться в темноту.

***

Первое ощущение перед пробуждением — невероятная лёгкость. Будто не было никогда никаких проблем, это просто не волновало. В один момент это всё стало настолько до смешного неважным. Мои позитивные мысли бы так и продолжались, пока в голове не всплыли бы события прошлой ночи. Почему ночи? Потому что солнце нещадно пекло глаза, я пыталась перевернуться, но всё тело ныло, а малейшие движения вызвали мученические стоны. Открыв глаза я в ужасе уставилась на открытое небо. Резко встав, что получилось не с первого раза, я огляделась. Это был незнакомый, пустой переулок с серыми и разрисованными стенами. Мозг активно соображал, стараясь припомнить события вчерашнего дня.

Сначала кино с Шарлотт, потом дорога домой и провал в памяти, будто эту часть стёрли как отрывок из киноплёнки. Я лишь помню свет. Манящий синий свет, который до сих пор вызывает мурашки по коже. Это было феерично.

Это была боль. Но её хотелось повторить вновь и вновь, лишь бы ощутить ту эйфорию после.

Постепенно начали возвращаться обрывки. Я собой не руководила, будто меня кто-то вёл туда…

Чтобы это не было, это должно остаться в тайне. Я чувствовала, что должна её хранить. Не хочется это никому рассказывать. Непонятное чувство жадности поселилось в груди и не желало отступать.

"Мы одно целое".

Добралась я домой спокойно. Никто не обратил никакого внимания на весьма потрёпанную девушку. Оно и к лучшему. Лишь косых взглядов мне не хватало.

Открыв ключом дверь, на удивление, я его не потеряла, сняла ботинки и прошла в гостиную. Не успела я и пройти, как передо мной вырос трикстер собственной персоной и сверлил меня вопросительным взглядом.

— Снова пила? — холодно спросил он. Меня эта ситуация позабавила. Будто мама проверяет у ребёнка, пьяный ли он. У меня было хорошее настроение. По-настоящему хорошее, а не его подобие, которое я сама себе создавала. Поэтому даже его персона не испортит его.

Пройдя мимо него, даже не взглянув, я села на диван и блаженно закрыла глаза. Несмотря на странно сложившуюся ситуацию, мне было хорошо. Может, на меня влияет тот сгусток энергии. Хочется вновь его почувствовать, ощутить, познать…

— Не пила, — на автомате ответила я Локи, чтоб он наконец ушёл и оставил меня в покое. Наедине с собой.

— Тогда откуда у тебя такое хорошее настроение? — насмешливо фыркнул он, садясь в кресло неподалеку от меня.

— По-твоему, я — алкоголик какой-то? — иронично приподняв бровь, спросила Локи.

— Почему же? Просто ты вечно ходишь мрачнее тучи, а тут прям светишься, — сказал трикстер, опираясь рукой о щёку.

Услышав слово свет я вновь вспомнила эту энергию. Как она разносится по венам, обновляя тебя и восстанавливая, расчищая потоки мыслей и оставляя только пустоту.

Я почувствовала знакомое покалывание на руке, которой прикасалась к ней. Мягкий огонь перекатывался с пальца на палец, танцуя незамысловатый танец. Сие действие не ускользнуло от глаз трикстера, поэтому, как только увидел это, широко распахнул глаза и резко поддался вперёд, беря мою руку в жёсткой хватке в свою и рассматривая её, а затем обратился ко мне.

— Откуда это у тебя? — резко произносит Локи, всё также рассматривая кисть. Получив в ответ лишь блаженную улыбку, он втянул воздух сквозь стиснутые зубы и повторил ещё раз:

— Откуда это у тебя? — с расстановкой прошипел он. Взглянув на него, я поняла, что придётся рассказать ему об этом, он всё равно получит ответ, пусть и другими способами.

— Я спокойно шла домой, не пила, как вновь повторилось то, что было тут. Резкая головная боль и голос. Он вновь повторил фразу, которую говорил раньше, и моё тело больше не слушалось меня. Ни кричать, ни бежать не выходило, всё будто не пропускала внутренняя оболочка. Меня привели в тёмный переулок, где я увидела сияние, — прикрыла я глаза, игнорируя яростный взгляд зелёных глаз, — это было завораживающе, он звал меня, ожидал меня. И я как заколдованная протянула руку и коснулась его. Резкая боль сменяется эйфорией и я отключилась, — вновь прикрыла глаза.

Некоторое время мы сидели в тишине, которую рыжеволосый вскоре нарушил:

— Сегодня ночью я ощущал сильный всплеск энергии. Я думал, что кто-то из Асгарда пришёл за мной и ждёт расправы. Но это было не так. Спустя время я понял, что не могу определить её происхождение. Я не знаю, что это и какие у неё свойство. Такого прежде ещё не чувствовал. Это не похоже на энергию камней бесконечности или самого Тессеракта. Это нечто более могущественное, — можно было подумать, что он рассуждает вслух, но нет, он говорил это мне.

— И что же это означает? — безэмоционально спросила я.

— Теперь ты обладаешь энергией, куда могущественной, чем любая энергия в мире, — он зло посмотрел на меня, будто я в чём-то виновата. Это она выбрала меня. Не знаю почему, но я была я этом уверена, как в том, что небо голубое.

— И что ты предлагаешь делать? — всё тем же бесцветным голосом поинтересовалась я, желая хоть как-то разрушить эту наряженную тишину.

— На твою радость я пока ничего не знаю об этом, поэтому наслаждайся своим существованием, — улыбнулся кривоватой ухмылкой и скрылся за дверью кухни.

А я же осталась лежать на любимом диване, где вскоре забылась спокойным сном.

Chapter 6

Следующие несколько дней проходили спокойно. Трикстер со мной не разговаривал, будто злился из-за того, что я владею этой энергией, а не он. Но что поделаешь? Жизнь несправедлива. Я в себе не ощущала никаких изменений, ни увеличения физических сил, ни интеллектуальных, ни повышенной выносливости. Всё было также, будто и ничего и не было. Голоса перестали меня посещать — это плюс.

Периодически я пробовала пользоваться этой силой, но к сожалению, это получалось через раз. Поэтому я решила оставить эти попытки и жить как раньше, хотя это будет трудно, когда по словам Локи это могущественная энергия, которая течёт в моих венах.

Я всё чаще вижу его задумчивым. Время от времени он бросает на меня косые взгляды, которые порядком уже выводят меня. Будто я какая-то прокажённая. Но я стараюсь не обращать на это внимание.

На днях мне пришла идея написать в очередной раз картину, которая отражала бы моё внутреннее состояние на данный момент. Обновленная, усовершенствованная, наконец полноценная.

Я уже не ощущаю ни чувство страха, ни грусти, тоски. Совершенно ничего. Будто эта энергия отгораживает негативные эмоции и ощущения, оставляя покой. Хотелось бы, чтоб это чувство осталось со мной навсегда. Я не хочу, чтоб эта сила покидала меня. Она дала мне душевное равновесие и умиротворение.

Мы одно целое…

Я сидела на кухне и вновь курила. Знакомый дым заполнял комнату едким ароматом. Сделав очередную затяжку, я услышала позади себя шаги, повернувшись на них я увидела Локи, державшего в руках книгу. Это сразу не моя, даже не хочу знать, откуда она у него. Вопросительно приподняв бровь я уставилась на него и сделала ещё одну затяжку.

— Я узнал кое-что об твоей силе, — начал он и сел на стул недалеко от меня. — Ты, в каком-то роде сосуд, который хранит эту мощь и не даёт ей распространиться. Сильный всплеск этой энергии может разрушить целый мир, как например, Мидгард. Самое интересное, что в книгах нет никакого точного описания именно об этой силе, есть только сноски и косвенные упоминания. Абсолютно ничего, — и облокотился на стену, закрыв глаза. Я же внимательно его слушала и не перебивала. Как бы хорошо мне не было, но я поняла одну вещь.

Я влипла по полной программе.

Как я умудрилась в это ввязаться? Жила себе спокойно, а теперь во мне неизвестный артефакт. Что может быть лучше?

— В фолиантах пишут, что о нём знал лишь Один Всеотец. Видно, он пожелал, чтоб эту информацию уничтожили, так как считал опасной, а он не любит, когда ненужные существа знают ненужную информацию и поэтому всё зарубил на корню, — в его голосе так и сочился яд, которым могли позавидовать и сами змеи. Но, думаю, он недалеко ушёл. Тем временем Локи продолжил. — Так как Один уже почил, то мы абсолютно беспомощны, — и со вздохом открыл глаза и посмотрел на меня, которая спокойно курит и будто в прострации.

— Ты меня хоть слушаешь? — недовольно хмурится трикстер.

— Да. Мы в полной заднице. — грустно усмехаюсь и выпускаю очередной клуб дыма. Достаю ещё одну сигарету и протягиваю божеству. — Будешь?

Он сначала недоуменно смотрит на меня, но вскоре согласно кивает и забирает сигарету. Я подношу зажигалку и он закуривает,блаженно прикрыв глаза. Он довольно эстетично выглядит с этой привычкой. Чёрные брюки прямого кроя, затянутый свитер и вьющиеся волосы, собранные в небольшой пучок на затылке придают ему какой-то особенной эстетики начала 2000-х. Сейчас, сидя вот так на кухне и потягивая сигареты, даже не скажешь, что он могущественный Бог, разрушивший пол-Нью-Йорка. Сейчас он был похож на человека. Но этого бы я никогда не сказала бы вслух, так как после последовала тиража о смертных существах.

Прям и тянет за карандаш и кисть. Хотя, почему собственно и нет? Если что, спишу всё на состояние аффекта.

Встав, я направилась в комнату за мольбертом и карандашами для зарисовок. Вернулась я в полном обмундировании, а Локи всё также сидел, и судя по упаковке, выкуривает уже не первую сигарету.

— Ты же говорил, что курение — это пагубная привычка, которая портит здоровье? — насмешливо сказала я, и села на свой стул, подобрав под себя ноги.

На мою фразу он лишь закатил глаза, а после озадаченно уставился на меня, которая держит мольберт на коленях, а карандаш в зубах, периодически его покусывая.

— Что ты делаешь? — спросил Локи, смахивая мешающие пряди рыжих волос.

— Не шевелись, — и взялась наводить примерный силуэт Бога, пока тот смотрел на меня и, на удивление, не шевелился. — Курить можешь. — и вновь взялась за набросок, даже не взглянув на него. Он продолжил курить, и мы сидели в тишине, которую изредка нарушал звук рисующего карандаша.

Он не задавал вопросов, а я не спешила развеять тишину.

Мы сидим уже два часа. Набросок уже готов. Это точная копия Локи, только в чёрно-белых тонах. Та же поза нога на ногу, лицо также повёрнуто на три четверти, острые скулы, прямой нос, точеный, будто мраморный, профиль, а во рту сигарета, которая испускает пар.

Я хорошо постаралась. Я улыбнулась, как улыбаюсь тогда, когда удовлетворена работой. Я ощутила на себе заинтересованный взгляд и подняла голову, где встретилась

с изумрудными глазами, которые так и излучали любопытство.

Он пытался посмотреть на то, что у меня вышло. Перевернув набросок в сторону Локи, я ожидала реакции. Чуть приподнятые уголки губ были положительной оценкой. На большее нельзя и рассчитывать. Но я была довольно, что сам Бог оценил. Как же это, наверно, странно выглядит со стороны. Бог и смертная курят на кухне, рассматривая рисунок. Смех да и только.

— И почему ты решила меня нарисовать? — иронично спросил он.

— Даже не знаю. Ты выглядел довольно эстетично, да и свет был хороший, такое ни один художник не пропустит, — и ухмыльнулась, смотря прямо на него.

Он скептично фыркнул, после повернувшись в сторону окна, рассматривая заходившее солнце.

— И что ты планируешь делать с этой силой? — он всё также не смотрел на меня, так же, как и я на него.

— Будто есть какой-то выбор. Думаю, спокойно доживу свой век, а дальше, что будет с этой силой меня не будет касаться, — и, смахнув короткие чёрные пряди, уставилась на противоположную стену.

— Вы удивительные создания. У вас есть такая сила, мощь, но вы этого просто не понимаете, продолжая разрушать ваш мир, — Локи говорил это полушёпотом, будто беседовал сам с собой.

— Ты прав, такова человеческая натура. Мы из покон веков разрушаем всё, а после строим заново. Это как вечный процесс, который нельзя остановить, так как люди будут делать одно и тоже на протяжении столетий. Одни и те же войны, которые повторяются и повторяются, а люди их развязывают. Но это будет продолжаться не вечно, наш мир не сможет нас долго выдерживать. Мы как паразиты, только берём, ничего не отдавая взамен, — я и не заметила, как тоже начала рассуждать вслух и также шёпотом.

Мы молчали, пока Локи не заговорил вновь:

— Ты настолько легко об этом говоришь, будто ты уже это всё пережила и не боишься смерти, другие смертные до дрожи боялись смерти, но не ты, — перевёл взгляд на меня.

— Я об этом долго думала. Если быть точнее, то десять лет. Зачем бояться того, что обязательно наступит? Нужно только смириться и жить дальше, хотя бывает сложно спокойно жить, зная, что, возможно, за углом тебя уже поджидает смерть с косой в виде маньяка или автомобиля. Но в этом она прекрасна и удивительна, в её внезапности и необычности, — и глубоко вздохнула. Вновь исповедь.

Я услышала приглушённый смех, но не могла понять откуда он идёт.

— Это ты делаешь? — и повернулась к трикстеру, нахмурив брови.

— Что? Я ничего не делаю, — озадаченно посмотрел на меня Локи.

А смех только усиливался. Он становился всё громче и громче. Этот звук резал барабанные перепонки, он звучал в моей голове и я не могла это прекратить. Я заткнула уши, но это не помогало, он становился лишь громче. Становится трудно дышать, кружится голова, чувствую как по губе идёт кровь, а этот звук всё продолжается. Но в конечном итоге он затихает, и тот голос вновь произносит:

— "Скоро".

И всё закончилось. Я с трудом восстанавливала дыхание. Это было сродни пытки. Мне казалось, что когда я получила эту энергию, этот голос больше не будет меня доставать, но видимо я ошиблась. Это уже не моя шизофрения, нет, это сила кому-то ещё нужна, и он придёт и получит её. Любой ценой.

Я и не заметила как сижу на полу, прислонив ноги к груди, а трикстер сидит неподалеку и внимательно на меня смотрит, будто я зверушка из зоопарка.

— И что ты видела?

— Я слышала смех, но это был не обычный смех, а пугающий, ужасный, вызывающий дрожь в коленях. А после всего одна фраза: "Скоро", — и замолчала, я также просмотрела на трикстера, по его лицу видно, что он что-то обдумывает.

— У тебя глаза поменяли цвет, — констатировал факт божество. Я на это лишь фыркнула и откинула голову на ближайшую стену. Как же надоело. Что надо сделать, чтоб это всё прекратилось?

— "Подождать", — и снова он.

— Хватит! Замолчи! — обессиленно крикнула я и, поднявшись с пола, направилась в сторону двери. Да, прям так и пойду: в спортивных штанах и свитере. Сейчас не до моды. И, прихватив ключи, вышла из квартиры, оставив божество на кухне.

Вечерний Лондон. Он придаёт силы и поднимает настроение, но не в этот раз. Гуляя по улицам Туманного Альбиона, я размышляла о своей дальнейшей судьбе. Что меня ждёт дальше? Оставшиеся пятьдесят лет испытывать периодические головные боли и странные голоса? Сейчас эта сила уже не кажется подарком судьбы. Наоборот — это проклятие. Она будет, как паразит высасывать с меня все соки и ничего отдавать взамен. Она будет меня убивать. Но нужна ли мне такая жизнь? Я в любой момент могу всё это закончить. Да, самоубийство — не лучший вариант, но что ещё остаётся делать, когда ты обречён на такое существование? Это не жизнь — это кара.

Я не раз об этом думала в своё время, когда жизнь катилась под откос и выхода просто не было. Но, в самый неожиданный момент, он появлялся, и я продолжала жить дальше. Сейчас такой роскоши не будет. Не будет спасительного света в непроглядную тьму. Это куда серьёзнее, опаснее, могущественней. Я по сравнению с этой силой — никто, простая букашка. И почему именно меня решили наделить этой силой? Ответа не было. Хотя, вряд-ли я его получу.

Я уже достаточно долго гуляю по улицам Лондона и последней моей остановкой будет Тауэрский мост. У меня с этим город были связаны и хорошие и плохие воспоминания. Может, я о чём-то жалела, возможно, многое не сделала. Но я не хочу жить, зная, что буду оружием в чьих-нибудь руках и проводить время в постоянных скитаниях. Нет.

Ну вот и конец моей истории. Это был интересный опыт, полный испытаний, но я не справилась. Да, как бы не хотелось признавать поражение. Я не испытываю страха, паники, не лью слёзы. Ни одной эмоции, впрочем, как и всегда.

Делаю шаг вперёд, как в голову вновь закрадывается чужой голос:

— "Не смей".

— И с чего бы мне тебя слушать? — мой голос так и сочится ядом. Он мне за эти недели подпортил все нервы, подорвал душевное равновесие и довёл до такого состояния, когда суицид — лучший выход из этой ситуации.

Готова уже сделать второй шаг, как тело парализовало, как когда я получила эту силу. Тело начинает идти обратно и сопротивляться не выходит. Он ведёт меня в сторону дома. Из-за угла слышаться какие-то приглушённые шаги. Это настораживает, всё таки глубокая ночь, а бандитов и пьяниц уйма в это время. Моё тело продолжает идти дальше, а паника всё больше поселяется в сердце. Такое ощущение, что кто-то за мной следит.

— "Так и есть."

— "Кто ты такой?" — мысленно спрашиваю его.

— "Арагор".

Шаги всё ближе и ближе, я хочу бежать, но не могу. Даже не могу развернуться. Это пытка на мою нервную систему.

— "Не нервничай, дорогуша."

Легко сказать — не нервничай, когда за тобой идут по пятам.

Вдруг кто-то берёт меня за руку и разворачивает. Я всё ещё не могу двигаться самостоятельно, но моё тело выворачивает руку нападающего и собирается откинуть его в сторону на асфальт, но, видимо, он не промах. Выворачивает корпус и ставит мне подножку, но я устояла и перелезаю через его ноги и бью со всего размаха в спину. Пока он дезориентирован, я обхватываю его шею ногами и опрокидываю назад. Вновь появляется та агрессия, которая была ещё в приюте. Я нависаю над ним и бью кулаками, превращая его лицо в кровавое месиво. Из-за темноты я не смогла рассмотреть его лицо, да и не вышло бы. От его лица осталось только само название, но он не сдается, видимо, он выжидал, так как он резко переворачивает меня на спину. Теперь мы поменялись местами, только он не начал меня также избивать, а достал из кармана шприц с сомнительной жидкостью. Увидев это, я начала сильнее брыкаться, не намереваясь так просто сдаваться. Казалось, что мои движения его нисколько не смущают. Он резко вонзил иглу мне в шею и в глазах начинается помутнение. Кружится голова и я отключаюсь.

***

Веки будто налиты свинцом, я не могу открыть глаза или даже пошевелиться. Такое ощущение, будто из меня вытрясли всю душу вместе с костями. Я вообще не чувствую собственных конечностей. Вдруг в голову резко прокрадываются воспоминания. В меня что-то вкололи. Возможно это сильный морфий или чего-нибудь похуже.

По ощущениям я была одета в больничную рубашку, что странно, разве маньяки будут так заботиться о своей жертве? Думаю, нет.

Я всё-таки открыла глаза, где встретилась с ярким белым светом больничной палаты. Это было действительно похоже на какую-то больницу, только стены были железные. В руке трубка от капельницы, которую я поспешила снять, так как не знаю до сих пор, что это за место. Я попыталась встать, что вышло не сразу и огляделась. Ничего примечательного. Кушетка, на которой я сижу, капельница, стол и два стула, окон не было, свет поступал из лампы.

Звук открывающиеся двери, и на порог вступает мужчина лет сорока в чёрном строгом костюме, похож на работника службы. У него вполне приятные черты лица, но оно выражает степень его усталости. Сомневаюсь, что это он меня похитил. В руках он держит папку с документами, которые он ставит на тот стол, что имеется в комнате, а сам садится на стул, и складывает руки в замок.

— Здравствуйте, мисс Крайтон, наверно, Вы хотите узнать, что вы здесь делаете? — спросил мужчина и пристально на меня посмотрел, возможно, ждёт моё смятение, но внешне я оставалась равнодушна. Я сажусь за второй стул и непроизвольно повторяю движения собеседника.

Я согласно киваю, а он продолжает:

— Моё имя агент Коулсон. Вы сейчас находитесь на секретной организации Щ.И.Т. К нам поступили сведения, что Вы имеете связь с этой личностью, — и показывает фотографии из этой папки. На этих фотографиях изображён Локи собственной персоной. Видно, когда захватывал Нью-Йорк. Я посчитала, что лучше будет соврать. Не хочу вмешиваться в эту историю и организацию. Раз он скрывается, то я не должна об этом рассказывать. Это не моё дело, и я не хочу вмешиваться.

Я недоуменно посмотрела на фотографии, а после и на самого мужчину, который внимательно наблюдал за мной.

— И кто это? — спросила я.

— А вы разве не знаете? Это некий Бог по имени Локи, который в последнее время скрывается на Земле, и он был замечен на вашей улице и возле вашей квартиры, — спокойно объяснил он.

— Если честно, то я его не знаю. Возможно, у меня плохая память на лица, но его бы я запомнила. А насчёт квартиры, то я его не засекала, думаю, в это время я была на работе, — я говорила абсолютно спокойно, будто не врала серьёзной организации, а своему знакомому. Я готова была поверить сама себе.

— Вы точно в этом уверена? Посмотрите внимательно, пожалуйста, — вновь протянул фотографии. Я делала вид, что заинтересованно их разглядываю, изображая сложный мыслительный процесс, как на самом дела придумывала пытки этому божеству, из-за которого у меня проблемы.

— Нет, точно нет, — отрицательно покачав головой, отдала ему эти фотографии. Он что-то записывал в блокноте, после вновь перевёл взгляд на меня.

— Тогда извиняемся за предоставленные Вам неудобство. Вы можете идти. Но Вы же понимаете, что эта встреча должна остаться в тайне?

— Да, конечно, — ответила я.

— Тогда за Вами придут и принесут одежду, — вполне приветливо улыбнулся и вышел. Но я не расслаблялась, так как возможно тут везде имеются камеры, которые за мной наблюдают, поэтому я просто села на кушетку и стала ожидать прихода некого человека.

Через пятнадцать минут железная дверь открылась и оттуда вышла девушка приятной наружности. У неё были рыжие короткие волосы, а одета была в плотный латексный костюм, на бёдрах два пистолета, но не думаю, что это все имеющиеся оружия. По её выражению лица видно, что мне не доверяют, и что в любой момент готовы пустить пулю в лоб. С этими ребятами лучше не шутить — пристрелят ненароком. Не сказала ни слова, всучила одежду и вышла за дверь, но не на задвижку, скорее всего для меня.

Быстро переодевшись из больничной рубашки в синие джинсы и белую футболку, я вышла из этого помещения, где встретилась с этой девушкой, одарив меня безразличным взглядом, который я ей вернула обратно, мы направились по коридорам. Это не здание, а лабиринт. Здесь невозможно запомнить дорогу. По пути нам встречались сотрудники этой организации, хорошо, что не обращали внимание. Проходим ещё сотню поворотов и к нам навстречу идёт мужчина в тёмных очках. Ему на вид лет тридцать, в каштановых волосах уже видны седые нити. Узнав эту женщину, он поближе подошёл и сказал ей:

— Агент Романофф, приятно снова Вас увидеть. Как поживаете? Как Бартон? — насмешливо спросил этот человек, совершенно не обращая внимания на меня. Оно же к лучшему, я не желаю подслушивать чужой диалог.

— Мистер Старк, я работаю. Надеюсь, Вы по какому-то делу? — недовольно спросила агент, глазами показывая в мою сторону.

— Работаете значит, — и, опустив очки на кончик носа, обратил внимание на меня. Но, видимо, не нашёл ничего интересного и вновь повернулся к рыжеволосой. — Да, по делу. У Ника вновь какой-то заскок и он не может без меня обойтись, — удивительная комбинация насмешки и яда. Надо взять пару уроков.

— Мистер Старк, мы закончили, я могу идти? — устало спросила шпионка.

— Разумеется, передавай привет Бартону, — и, пройдя мимо меня, направился в своём направлении. Мы с девушкой уже были готовы продолжить путь, как заговорил незнакомый, похожий на компьютерный голос:

— Сэр, высокая активность радиации. Красный код, — и тот мужчина остановился и перевёл взгляд на нас.

— Джарвис, просканируй и найди объект радиации, — и надел, с виду, простые очки. Внешне я оставалась безэмоциональной, но внутренне нервничала, так как может, это так проявляется моя сила. Сейчас я молилась всем Богам, лишь бы меня не раскрыли, даже Локи успела упомянуть.

Компьютерный голос, по имени Джарвис, заговорил вновь:

— Сканирование завершено, Сэр.

Мужчина неотрывно смотрел на меня, а я же уже писала завещание и половину переписала на Локи.

— Мисс Романофф, а кто эта леди? — обратился он к рыжеволосой, но не прерывал зрительный контакт со мной.

— Мы подозревали её в связи с кое-каким человеком, — отчеканила она.

— Можно ли украсть её ненадолго? Я хочу кое-что проверить, — я нахмурилась и недоуменно просмотрела в его сторону, а после перевела взгляд на агентессу.

— Ник Фьюри не давал такого распоряжения, поэтому спрашивай у него, а не у меня. У меня задача вернуть её, — холодно сообщила Романофф.

— Тогда пойдём к нему, — и уже развернулся и двинулся в сторону. Видимо, кабинета того Фьюри.

— У него сейчас совещание, — и вплотную посмотрела на Старка, скрестив руки на груди. Я же вообще не знала, что делать. Сбежать может?

— "Это бесполезно, дорогуша."

Мысленно закатив глаза, я также ему ответила:

— "Да ты что, как я этого не заметила?" — в голос я пыталась вложить как можно больше желчи, видимо, он услышал и замолчал. Я заметила, что при контакте с ним теперь голова не болит, что несомненно плюс.

— Агент Романофф, — это важно, — и под суровым взглядом мужчины, она сдалась и направилась в противоположную сторону.

— Идёмте, — кинула она нам с мужчиной, и мы поплелись за ней. Точнее только я, так как мужчина чувствовал себя вполне комфортно, будто у себя дома, что не скажешь обо мне. На меня давило это пространство, эти стены, эти многочисленные голоса работников. Главное, не поддаваться панике.

Мы прошли по коридору и встали напротив одно из кабинетов. Мистер Старк, — как его назвала агентесса, вошёл в помещение без приглашения, а после за ним, закатив глаза, зашла Романофф. Я же осталась снаружи, дожидаясь вердикта. Не знаю, что со мной будет, но надеюсь не убьют.

Спустя десять минут дверь открылась, и из проёма вышла Романофф и поманила меня рукой.

Сделав несколько шагов, я остановилась на пороге и, прежде чем войти, мысленно сказала:

— "Локи, спаси".

***

В кабинете, помимо Старка и Романофф, находился темнокожий мужчина, он был абсолютно спокоен, а его глаза отражали ледники Антарктиды. Его взгляд был чем-то похож на доктора Купера, под этим взглядом невозможно солгать, но для меня это не проблема.

— Приступим к делу. Мисс Крайтон, мистер Старк утверждает, что у вас была замечена высокая степень радиации. Как вы можете это прокомментировать? — и выжидающе посмотрел на меня, я же озадаченно посмотрела на него, а потом и на Старка, который неотрывно наблюдал за мной.

— Вы сейчас серьёзно? Какая радиация? — я умело изобразила удивление.

— Обычная, дорогая. Джарвис засёк высокий уровень радиации, но не может понять её источник. Ну, что скажешь? — на этот раз обратился Старк.

— Я не знаю, что надо делать? — нужно было идти на актёрский, а не на врача.

— Надеюсь, Вы не против, если мистер Старк проведёт небольшое исследование, чтоб определить опасность данной ситуации, — обратился Ник Фьюри.

— Если это нужно, то да, я согласна, — пришлось согласиться, иначе были бы подозрения.

— Вот и хорошо, пройдём со мной, — Старк вывел меня из этого кабинета. Аж душно стало. Напряжённая атмосфера.

Всю дорогу до некого места, мы провели молча, он всё время что-то записывал в телефоне и многое другое, не обращая внимания на меня. Теперь нужно придумать ещё одну ложь, если они узнают, что это чужеродная сила не с этой планеты.

Мы подошли к ещё одной двери и вошли.

Спектакль начался.

***

Лаборатория была шикарная, ничего не скажешь, многочисленные приборы, панели. Немного стало не по себе, если это всё начнут использовать.

— Присаживайся, — и указал на стул. Я послушно села. Пока Старк подготавливался, я уловила краем глаза движение. Повернув голову я увидела мужчину с чёрными, как у меня, волосами, на носу очки и белый халат. Я сразу поняла — учёный. Он тоже посмотрел на меня и представился:

— Брюс Беннер, — и протянул руку для рукопожатия. Я же приняла её и также представилась:

— Эльза Крайтон, — и постаралась как можно приветливее улыбнуться.

Как в разговор влез Старк:

— Осторожней, док, в ней довольно необычная радиация, так что осторожнее, — взглянул на нас.

— Вы же знаете, мне это не страшно, — и спокойно убрал руку.

— Как раз страшно, в ней больше этого, чем в Вас, — ухмыльнулся мистер Старк.

Брюс удивлённо посмотрел сначала на него, а после на меня. В его глазах я видела живой интерес, как у безумного доктора. У меня бывает подобная реакция, когда работаю с необычными случаями.

— А как это случилось? — обратился Брюс уже ко мне.

— Не знаю, мне просто сообщили об этом и теперь я здесь, — сухо произнесла я.

— Ты серьёзно? Ты об этом только узнала? — Старк озадачен. Понимаю, я тоже не знала об этой особенности.

— Да.

— Кстати, хотел спросить, как ты тут вообще оказалась, раз это не из-за этой штуки, — неопределенно махнул рукой.

— А Вам разве можно это знать? Насколько я понимаю, эта организация тайная, и я дала слово, что не буду об этом распространяться, — я на грани паники, а могу ещё составлять сложные предложения.

Взгляд Старка так и искрил удивлением, и одновременно недоверием.

— Мозги промыли. Фьюри не меняется. Так как ты не знаешь, то я скажу, я что-то вроде части этой организации, поэтому ты можешь рассказать, — закончил он. Это была моя последняя отговорка, и она не подействовала. Что ж, придётся поделиться.

— Они подозревали меня в связи с неким Локи. Кстати, а кто это? — и вновь актёрская игра. Почему не пошла в театральный? Была бы там, то, возможно, не сидела бы сейчас здесь.

Они как по команде замерли и обернулись ко мне. На лице Старка — изумление и нервозность, Брюс — шок.

— Откуда ты его знаешь? — спросил Старк. Они его побаиваются? Если выберусь, то скажу об этом Локи. У него, оказывается, неплохая репутация.

— Вот именно, что я его не знаю, но из-за того, что он был замечен возле моей двери, то думают, что я его союзник. Но нет, я часами нахожусь на работе, поэтому не могла его застать там, — спокойно разъяснила я. Мой спокойный и размеренный тон успокоил их, так как видно, что они уже не напряжены. Облегчённо выдохнув, они вновь вернулись к своей работе, я же продолжала сидеть. Может вздремнуть? И стоило мне об этом подумать, как ко мне подошёл Брюс с прибором.

— Не беспокойся, — его голос успокаивал, поэтому позволила ему сделать свою работу. Это был прибор, видно, считывающий данные. Он начал громко пищать, этот звук резал уши и его отключили. Переглянувшись между собой, они перевели взгляд на меня. Я же ничего не понимала.

— При такой радиации простой человек не может жить. Ты точно всё рассказала? — ну вот, началось. Занавес открывается. Изображаю крайне удивлённый взгляд, приправленный недоумением и испугом.

— Да, всё. А что?

— Ты пока не можешь вернуться домой, так как ты представляешь опасность. Нам придётся продолжить тебя изучать, пока не поймём всю структуру твоих клеток. Они не человеческие, — пока Брюс это говорил, я уже успела мысленно застрелиться. Только этого не хватало. Что ж, выхода снова нет.

Я обречённо кивнула, а после продолжил, но теперь Старк:

— Тебе выделят…уголок. Он будет не пропускать радиацию в окружающую среду, так ты не сможешь никому навредить, — значит, клетка. Заманчиво. Просидеть неопределённое время взаперти, пока над тобой проводят эксперименты, как над подопытным кроликом. Выхода нет.

Я вновь кивнула.

"Боже помоги".

***

Уже четыре часа я сижу в стеклянной клетке, а вокруг меня бегают учёные. Занимательно. Они как муравьи в муравейнике — так легко раздавить. Я уже начинаю думать как трикстер, — точно схожу с ума. А это я только несколько часов тут. Что же будет дальше?

Восемь часов. Как же это надоело. Хочется разбить это стекло и всех поголовно убить. С моей силой, думаю, это будет возможно. Не хочется лишний раз обращаться к Арагору. Не доверяю я ему. Поэтому, я просто лежу на предоставленной кровати и позволяю себя исследовать.

Спустя час послышался звук тревоги, и лампочки зажглись красным цветом.

— Тревога. Проникновение на базу. Всем постам в сектор "В", — прозвучал некий голос в динамиках.

Учёные ещё больше засуетились. Поддаются панике — не очень умно. На меня эта тревога не произвела никакого эффекта. Я в закрытом пространстве. Скорее всего и пуленепробиваемом. Они все вышли, оставив приборы, заметки на рабочих столах. Как глупо. Серьёзная организации, а набирают на работу непонятно кого.

Тревога не прекращалась ещё минут десять, как возле себя я услышала шаги, повернув голову, я встретилась с холодными изумрудными глазами. Я ему ещё не была так рада, как в данный момент. Я поднялась с кровати и подошла вплотную к стеклу, чтоб убедиться, что это реально он, а не мираж. Он был одет в своих доспехи, как тогда возле моего дома. Вполне эффектно и устрашающе.

— Долго ты ещё будешь смотреть? — с лёгкой ухмылкой спросил Локи.

Я закатила глаза и указала на клетку, которая меня сдерживает. Локи поднял руку и от пальцев появился небольшой дымок, который направился на клетку, а после послышался щелчок. Замок открыт. Удивлённо хмыкнув, я открыла дверь и вышла. Мы переглянулись, а после я его спросила:

— Ты устроил?

— Разумеется.

— Как будем выбираться?

— С музыкой, — и его улыбка маньяка, от которой стало не по себе. Локи указал рукой на дверь в приглашающем жесте. Я последовала.

— У тебя есть место, где можно скрыться? — спросил он, когда мы вышли с того помещения. По коридору сновали солдаты с оружием, но мы ловко увиливали от них. Я задумалась над вопросом и, вспомнив кое-что, озвучила:

— Загородный дом пойдёт?

— Да.

— У тебя есть кинжал? Если да, — то можешь дать? — быстро посмотрев на него, протянула руку.

Холодный металл дотронулся до руки, вызывая приятную дрожь. Самое время выплеснуть весь гнев. Посмотрев друг на друга и, улыбнувшись в предвкушении, мы ринулись в бой, так как невозможно было вечно скрываться за стенами.

Было сложно. Это всё-таки профессионально-обученные солдаты, а не пьяницы и насильники в переулке. Но это не мешало ломать и выворачивать им руки, иногда и шеи. Всё-таки эта энергия добавила немного физической силы и выносливости. Перерезав очередному солдату горло, я ощутила в районе ребра неприятное ощущение. На футболке видна кровь, а недалеко от меня стоит солдат с ружьём. Да, неприятно. Но жить можно. Но этот военный долго не прожил. Спасибо, Локи. Подошла к нему и спросила:

— Мы долго ещё будем отбиваться? — и, запустив в ближайшего солдата кинжал, вновь посмотрела на Локи, который также ведёт бой. Свернув им шеи, он подходит ко мне:

— Ты можешь приставить в точности тот дом? — становится трудно дышать, возможно, немного задело лёгкое. С трудом расставляя слова, я всё-таки сказала ему:

— Да, — пуля была не на вылет. Ещё хуже.

— Я попробую нас перенести, — я согласно кивнула и ухватилась за него, как за спасательный круг. Я начала представлять этот дом. По крайней мере стараюсь, чтоб мозг работал в нужном русле. Он что-то шептал на незнакомом мне языке. Мир закружился перед глазами, и мы оказались в загородном доме моих родителей. Устало улыбнувшись, я отошла от Локи и осела на пол. Футболка уже вся пропитана кровью. Перед тем, как потерять сознание, я увидела лицо трикстера.

Chapter 7

Я открыла глаза. Я лежала на диване в гостиной загородного дома родителей. Дом был выполнен в готическом стиле. Витражные узкие окна, расписанные барельефными незамысловатыми узорами. Насколько я помню из детских воспоминаний, вся мебель была выполнена из дуба: мебель, столы, стулья, кровати в комнатах, стеллажи для книг. У родителей были разные вкусы в интерьере. Мама любила минимализм, который был у нас в квартире, а папа — готику, поэтому дом они решили сделать по желанию отца.

Начали проясняться некоторые воспоминания. Мистер Старк, Романофф, Фьюри, радиация, клетка, Локи, побег, рана, потеря сознания. Да, не очень позитивно. Пытаюсь пошевелить рукой. Получается с трудом. С мученическим стоном пытаюсь встать с кровати и осматриваю свою рану. От неё уже практически ничего не осталось. Видимо Локи постарался.

Поднимаюсь на ноги и прихрамывая направляюсь к выходу. Как вообще меня угораздило в это вляпаться? Встретить Бога, обрести энергию, попасть в руки секретной организации и сейчас скрываться от этих людей.

Нужно выпить и обдумать эту ситуацию.

Помню, что у отца был запас сигарет на экстренный случай, надеюсь, он ещё остался, так как в доме я не была порядком пять лет.

Коридор также выглядит в средневековом стиле. Барельефные стены, искусственные канделябры, на окнах коричневые портьеры, которые не дают раннему солнцу прокрасться в дом. Я его очень любила, но теперь это лишь кладезь болезненных воспоминаний. Будь моя воля, то я бы не возвращалась сюда ещё столько же лет, но обстоятельства решили иначе. За года тут набралось много пыли, поэтому дышать довольно трудно. Но сейчас не до уборки.

Прохожу на кухню. Как я уже упоминала, вся мебель в доме была сделана из дуба. На кухонных дверцах были нарисованы незамысловатые узоры. И также всё стандартное на кухне.

Нахожу в одном из выдвижных ящиков папины сигареты, подхожу к окну и закуриваю. Дым обжигает горло, и я выпускаю клуб пара на улицу.

Тишина. Как же спокойно. Такое ощущение, что я вновь попала в детство и сейчас мама выйдет из кухни и позовёт нас с папой за стол, а тем временем отец ремонтировал машину в гараже. Идеальная семейная идиллия. Дни минувших дней кажутся такими простыми и без проблем, что начинаешь скучать по этому времени. Нужно было ценить проведённое время с родными, так как не знаешь, что будет завтра. Но мы это понимаем слишком поздно.

Лучше не думать о прошлом.

Не помню, кто сказал эту фразу, но она хорошо описывает ситуацию.

"Чтобы идти дальше, надо отпустить прошлое".

И да, это правда.

Я вновь погрузилась в себя, поэтому не услышала шагов около порога кухни. Когда я повернула голову, я увидела Локи. Одет он был как в тот день, когда мы сидели на кухне и курили. Кажется, будто это было далеко в прошлом.

— Не успела прийти в себя, как уже куришь. Ты совсем не бережешь себя, — и снова его насмешка. Я закатила глаза и театрально сделала затяжку.

— А зачем? — задала вполне логичный вопрос. Действительно, ради чего или кого мне беречь себя? Вот именно.

— Более депрессивного существа я ещё не встречал, — устало говорит божество.

— Значит я первая, — ответила сухо. Очередная затяжка. — Кстати, это ты помог с раной? — и указала на рёбра, где примерно должно было быть ранение.

— Частично я, частично твоя сила. Эта энергия не даёт навредить своему сосуд, — задумчиво произнёс рыжеволосый. — Последние частички своей магии я использовал на перемещение и защиту этого дома, так что старайся не уходить далеко, — и закончил. Он смотрит так, будто ожидает какой-нибудь реакции, но я лишь молчу. Теперь я ещё и заперта. Вновь клетка.

— И ещё, как ты нашёл меня? — мне было действительно интересно это узнать. Я затушила окурок и пошла на поиски спиртного. Так же интереснее, верно?

— Первые пару часов я ничего не предпринимал. Думал, может у тебя снова запой, — насмешливо сказал трикстер. Я же закатила глаза, и поставила два бокала на стол. Я присела, он последовал моему примеру.

— Когда уже пошли вторые сутки, стало настораживать, кто же знает вас, смертных. Такую силу без присмотра нельзя оставлять, тем более я не знаю её свойства. И когда я услышал в голове приглушённое: "Локи, помоги" — я начал поиски. Кстати, как ты додумалась использовать телепатическую связь? — и пригубил вино. Я была, мягко говоря, удивлена, моя, в каком-то смысле, шутка спасла мне жизнь.

— Если честно, то это была шутка, — и тихо посмеялась. Локи недоверчиво на меня уставился.

— Теперь мы знаем, что ты можешь связываться со мной телепатически. За это можно выпить, — и чокнулся со мной. И вновь удивление. Я ещё не наблюдала за ним такого желания выпить.

— Что я с тобой сотворила? Сделала из Бога алкоголика, — сказала вполголоса. Локи услышал и тоже тихо посмеялся. А вот это меня уже озадачило. Хорошее настроение, легко идёт на контакт. Точно что-то тут не чисто. Может, что-нибудь задумал? Скорее всего. Не стоит забывать, что он Бог лжи и коварства. Ему соврать, как мне закурить. Я, для приличия, усмехнулась, но была настороже.

— И какой у нас план действий? Сидеть тут, пока я не умру? — вполне актуальный вопрос.

— Вариант неплохой, но нет. Будем наблюдать за твоей силой и как она будет мутировать, и по возможности вытащить.

— "Не выйдет", — насмешливый голос Арагора.

— Как же я по тебе скучала, — обратилась я к нему. Локи посмотрел на меня, как на умолишённую.

— "Как я рад слышать такие тёплые слова от тебя в мой адрес. Скажи своему дружку, что эту силу никак не извлечь. Эта энергия выбирает хранителя навечно," — говорил уверенно, и похоже он не врал.

— С кем ты разговариваешь? — по взгляду видно, что уже считает меня сумасшедшей.

— "Не говори ему", — угрожающе.

— Почему? — говорю с явным вызовом.

И была готова поведать Локи о моём собеседнике, как в голову пронёсся резкий, болезненный импульс. Я зашипела. Шутки с ним плохи.

— Ладно, хорошо, не скажу.

— Что происходит? — уже злится. Я даже про него забыла.

— Не могу сказать, кто он, но говорит, что эту энергию нельзя извлечь, она выбирает хранителя навечно, — повторила я за Арогором.

— Почему нельзя? — всё ещё злится. Видно не любит, когда идёт не по его правилам.

— Если я скажу, то голову пронзает небольшой разряд тока, поэтому поверь наслово.

— Почему ты уверена, что он прав? — заметно успокоился. Прогресс. Тут я реально озадачена, почему я ему верю? Я даже не знаю, враг он или нет.

— "Слишком много думаешь, дорогуша".

— Можешь помолчать? — и отмахнулась, как от назойливой мухи и перевела взгляд на трикстера, который уже прожигал во мне дыру. — Если честно, не могу сказать точно, но почему бы нет? Всё равно нечего терять.

Он долго посмотрел на меня, а после кивнул и начал рассматривать бокал.

Просидели мы так минут пять, а после мне это надоело и я ушла, оставив задумавшегося Локи на кухне.

Я быстро нахожу свою комнату, которую занимала ещё в детстве. Резная кровать с белыми простынями, книжный стеллаж, стол, а также стул. С первого взгляда можно было бы подумать, что эта комната была нежилой. Но нет. Просто все рисунки, записи, заметки и многое другое я вывезла и оставила дома. Сейчас же комната пустует. Ложусь на кровать и прикрываю глаза. Хочется просто уснуть и никогда не просыпаться, но Арагор не позволит мне этого сделать. Я не знаю, какая у меня будет судьба. Возможно, я буду оружием в чьих-нибудь руках или ещё хуже. Как же достала эта неизвестность.

— "Твой час ещё не пришёл".

— Хватит! Замолчи! — обессиленно кричу я и запускаю рукой в волосы.

Чувствую, как по щеке катится слеза. Я быстро вытираю её, чтоб не было видно моей слабости. Всё равно непривычно жить с кем-то. Но надеюсь, мой крик он оставит без внимания.

Интересно, что же будет дальше? Такое чувство, будто это происходит с кем-то другим, а не со мной.

Нужно побольше расспросить Арагора.

— Что ты имеешь в виду, когда говоришь это? — тихо спрашиваю я, но уверена, что он меня услышал.

— "Ты хочешь это узнать?" — спрашивает Арагор.

— Да, — уверенно отвечаю.

Секунда и передо мной закружились сотни картинок. Я увидела всё. Неизвестный мне мир, войны, поражения, жажда мести, желание обрести мировое господство. Я услышала сотни мыслей сотни людей, правителей на протяжении многих веков.

Энергия.

Они её спрятали, чтоб она не была обнаружена и завоёвана. И в один час она вновь вернётся, но уже с Хранителем. С помощью этой силы они вернут былую мощь и погрузят все девять миров в хаос и анархию. Да будет так. Во веки веков.

— Да будет так, — вторила я видению. Или же воспоминанию. Во мне заиграла некая доселе невиданная уверенность, что я хочу помочь этим существам. Чтоб они вновь обрели власть. Теперь я их часть.

Я поднялась с кровати, открыла дверь и направилась по коридору. Не знаю почему, но я ощущала, что мне надо отсюда выбраться. Тут не безопасно, а там — да. Подхожу ко входной двери и собираюсь открыть дверь, как кто-то хватает меня за руку. Я поворачиваю голову в сторону и вижу недовольный взгляд Локи. Я вопросительно изогнула бровь, намекая на причину этого действия. И он сказал:

— Я же сказал, что нельзя отсюда выбираться, или ты хочешь быть замеченной той организацией смертных? — он был зол. Но мой мозг настолько затуманен, что я не различаю ничего вокруг, только цель. На данный момент уйти отсюда.

— Отпусти, — я не узнаю свой голос. Он будто слышен сквозь толщу воды. Трикстер это тоже заметил и приподнял моё лицо за подбородок. Хоть я и была высокая, но Локи был выше. Взгляд изумрудных глаз внимательно изучал моё лицо, пока не остановился прямо на глазах. В его взгляде промелькнула тень понимания.

— Кто тобой управляет? — серьёзно и немного угрожающе произнёс Локи.

— Никто. Я сама собой управляю, — я зла. Очень зла. Ощущаю на кончиках пальцев знакомое покалывание и перевожу взгляд на свои руки. Оттуда начинает клубиться небольшой сгусток пара, он разрастается, искрится. Сам воздух вокруг нас будто наэлектризован. Эта субстанция превращается в оружие. Оно было великолепно. Тонкая сталь элегантно блестит, его узорчатая рукоять приятно лежит в руке, из-за чего его веса практически не ощущается. Посередине эфеса выгравированы инициалы "КК", повёрнутые в разные стороны.

Я была удивлена этой новой способности призыва оружия. Но внутренне я ощущала, что нужно сражаться, иначе меня не выпустят отсюда. Это не мои мысли. Я не хочу этого, но это чувство пересиливает чувство злости.

Трикстер не ожидал подобного выхода.

— Эльза, убери меч, — настойчиво сказал Локи и незаметно пытался забрать у меня оружие. Решил заговорить зубы. Довольно примитивно.

Я резко поднимаю меч и встаю в позицию. Я полна неведомой мне решимости. Я уже не контролирую своим телом и сознанием. Я поддаюсь вперёд, намереваясь атаковать трикстера, но он, поняв, что я уже не контролирую себя, решил также сражаться, но не намереваясь навредить, а наоборот, обезвредить. Я же дралась не на жизнь, а на смерть. Казалось, что если я выйду отсюда, то всё поменяется. Я это себе твердила как мантру, пока наносила очередные удары на противника. Он был очень опытен в бою, это видно по его стойке и технике. Локи сражался на клинках, казалось, что он должен был проиграть, хотя бы потому, что у него было меньше по размеру оружие, но он ими так умело управлял, что непроизвольно вызывал у меня восхищение. Мы бы ещё долго так сражались, если бы я не сделала засечку, и Локи бы вовремя не выбил мой меч из рук. Он резко подался вперёд да с такой скоростью, что он оказался сзади, а я обездвиженная и приставленным клинком к горлу.

— Или ты говоришь, что ты задумала, либо ты сейчас лишишься головы, — он был в ярости, как и я.

Я не хотела преждевременно прощаться с жизнью, поэтому мне придётся ему рассказать. Я уже открыла рот, как голову пронзает острая боль. Она была настолько невыносима, что с губ сорвался болезненный стон, который перешёл в истошный крик. Будто крик о помощи или о помиловании. Хватка трикстера ослабла и он уже держал моё ослабевшее тело от падения с полом. Боль всё ещё была, но кричать я перестала.

— "Ты ничего ему не скажешь. Никогда", — Арагор. Это всё он. Это он делает со мной.

Моё тело выгнулось в конвульсии, и я отключилась, успев почувствовать тонкую струйку крови, касающуюся губ.

***

Видно у меня уже идёт в привычку — терять сознание, того глядишь и привыкну. Я снова лежу на диване в гостиной дома родителей.

Вспомнив всё, что было до потери сознания, я пришла в ужас. Я хотела помочь непонятным существам, которых даже не знаю и убить Локи. Ну что сказать, весело. Ладно, не буду думать о подобном.

Я встаю с уже привычного дивана и иду на кухню за сигаретами. Это уже стало традицией — курить и утолять боль и волнение в никотине. На мне были всё те же многострадальные чёрные спортивные штаны и зелёная футболка. Я нашла на комоде по дороге на кухню резинку и поспешила завязать волосы в короткий хвост, так как длина не позволяет на что-то большее.

Беру пачку отцовских Marlboro на том месте, где я их оставила вчера и закурила. Стало понятно, что головная боль, навязчивые мысли, помутнение рассудка и полное отсутствие контроля над своим телом — всё это рук Арагора. Он за такой короткий срок натворил столько дел, что и за недели не разгрести.

— Как же от тебя избавиться? — вслух размышляю я.

— Уже думаешь, как от меня избавиться? — Локи собственной персоной. Я же закатила глаза в привычном жесте и струсила пепел с сигареты. Он стоял на пороге кухни, скрестивши руки на груди и неотрывно смотрел на меня. Надо бы уже привыкнуть, что он умеет бесшумно передвигаться.

— Нет, не от тебя, — и со вздохом подношу сигарету ко рту.

— Ты же понимаешь, что тобой управляли? — я киваю, а он продолжил. — Ты можешь сказать, кто это? — я отрицательно мотаю головой.

— К сожалению, нет. Если я пытаюсь хоть что-то сказать о нём, то он посылает мне головные боли, — ответила я.

— Тогда можно попробовать временно прекратить его воздействие на твой мозг, — я удивлённо посмотрела на него. Боже, неужели это закончится?

Увидев мой взгляд, Локи самодовольно улыбнулся. Я же продолжала на него смотреть.

— И ты сможешь это сделать? — с надеждой спросила я.

— Не я, если ты забыла, то мой запас магии исчерпан, но нам может помочь один мой знакомый, — он также усмехался, а я же наоборот нахмурилась. Разве это не он говорил, что никому не доверяет и что он в бегах?

— Если я не забыла, то ты же в бегах, не боишься, что тебя просто сдадут? — и убрала мешающие чёрные пряди. Он сразу ответил:

— Он не сдаст, так как сам в бегах. И тем более, он может нам помочь. И ещё он знает куда больше информации, чем мы, — продолжал объяснять Локи. Мне эта затея не нравилась. Тем более, её предлагает Локи. Он точно что-то задумал.

— Не ты ли говорил, что все подробные записи об этой силе уничтожил ваш Всеотец? — и облокотилась спиной о подоконник. При этом имени он заметно скривился, но сказал:

— Ты права, но его отец когда-то был помощником Всеотца, а он многое оттуда вычитал и передал сыну, чтоб, если что, он мог защититься или продолжить путь отца.

Значит, ещё один беженец на мою голову. Мне и одного хватало.

— И последний вопрос: почему он в бегах? — это меня немного настораживало.

— Тебе это знать не нужно, — и улыбнулся самой приветливой улыбкой, а после продолжил. — Если хочешь ещёжить.

Я отвернулась к окну и вновь взялась за сигарету. Тихо, почти шепотом сказала:

— А кто сказал, что я хочу? — надеюсь, что он не услышал.

Похоже, у него очень чуткий слух, так как он это услышал.

— Откуда в тебе такие мысли? — он что, действительно не понимает?

— А ты как думаешь? А ради чего мне жить? Я узнала, ради чего и зачем мне эта сила и знаешь, новость не из приятных, поэтому лучше уж умереть, чем жить подобным образом, — я уже потушила окурок и плавно на него надвигалась. Он же оставался спокойным.

— Знаешь, ты не очень умна, раз рассуждаешь так. Ты хочешь сдаться? Вот так просто, чтобы все твои старания канули? — говорил рыжеволосый. Мы уже в открытую прожигали друг друга взглядом, каждый стоял на своём.

— Думаешь я хочу сдаваться? Хочу? Нет. Но, когда тебе уже предписали предназначение, то довольно трудно этому противостоять. А кто мне поможет? Кто? — я успокоилась и уже говорила более сдержанно и заодно отступила на приличное расстояние.

Он тоже успокоился и вполне осмысленно теперь на меня смотрел. Он тоже об этом подумал. Он точно не поможет, это я знаю, а других вариантов — нет.

Мне этот разговор ужасно осточертел, и я ушла с кухни, оставив трикстера в гордом одиночестве. Может, я веду себя как истеричка, но он действительно ведёт себя так, будто я точно должна бороться. Очень резкая смена поведения в настроении настораживает меня. До этой силы мы и словом с ним не обмолвились, а теперь, чуть ли не каждый вечер ведём задушевные беседы.

Теперь пазл сложился, всё-таки последние события сильно покачнули мой холодный рассудок, и я дала волю эмоциям. Теперь всё ясно. Я ему также нужна как оружие. Не стоило забывать, что он преступник в бегах, который был готов поработить мир. Раз не ему она досталась, то что стоит Богу втереться в доверие и потом мною управлять, как опытный кукловод. Всё довольно понятно и просто. Не может Бог обмана помогать простым смертным за даром. Всегда есть какая-то выгода.

Теперь нужно быть ещё более осторожной. Ещё и его друг, который решил ему помочь. Интересно, заодно ли они?

Сбежать не вариант, теперь я под контролем божества. Плюс, он узнал о моих суицидальных наклонностях.

Ситуация безвыходная.

***

Проходили дни. Мы с божеством не разговаривали. Оно и к лучшему. Мне не хватало Арагора, а тем появился ещё и Локи. Поэтому, я спокойно читала родительские книги. Если быть откровенным, то жутко скучно. Я успела прочитать достаточно много книг, от "Гарри Поттера" и "Властелина Колец" до "Зелёной мили" и "Крестного отца". Когда дон Карлеоне мне уже мерещился, на меня напала апатия. Неужели, я так и проведу свою жизнь? До этого я желала, как говорят "умереть на работе". Так как это было хоть какое-то развлечение. Здесь же, трупов нет. Пока нет.

На вторую неделю я просто сидела в комнате и медитировала по методике доктора Купера. Нужно расслабиться, отключить мысли и эмоции. Вдох, выдох. Эта методика мне не так часто помогала, так как я не могла спокойно медитировать, это не моё. Но, когда от скуки ты готов застрелиться, ты и не такое будешь делать.

На удивление, я действительно успокоилась. Я настолько расслабилась и абстрагировалась от пространства, что не заметила, как одно наглое божество в открытую на меня смотрит. Я глубоко вздохнула, пытаясь удержать спокойную атмосферу.

— Или ты уходишь от сюда, либо выходишь, но уже без органов, — и улыбнулась невинной улыбкой. Атмосфера нагло и безвозвратно нарушена.

— Откуда такие речи? Не забыла ли ты, что я, всё таки Бог? — я открыла глаза и увидела грозный взгляд трикстера, хотя он не очень сочетался с простыми штанами и свитере.

— А ты не забывай, что я, всё-таки, патологоанатом, а мы падкие на разнообразные органы, — улыбка маньяка. — Так зачем ты сюда пришёл? — и поставила голову на кулак.

Он довольно быстро успокоился. Но подошёл и сел недалеко от меня на кровати, а после сказал:

— Помнишь, я тебе говорил про одного своего знакомого, — я кивнула. — Так вот, он скоро прибудет сюда, поэтому подготовься, — и обвёл взглядом мой внешний вид. Я была одета в костюм, состоящий из толстовки и из того же комплекта свободного кроя штаны. Как по мне, всё вполне прилично.

— А чем тебя не устраивает мой внешний вид? И с чего бы мне наряжаться перед незнакомым существом, — я была крайне недовольно поведением Локи. С чего он решил, что может указывать мне? А, точно. Он ведь Бог.

— Не хочу, чтоб ты позорила меня, и себя, как сосуд этой могущественной силы, — сказало существо, одетое в джинсы и растянутый свитер. Но, разумеется, колкости оставила при себе. У меня не было ни сил, ни желания препираться с ним. Я состроила крайне заинтересованный взгляд и переодически кивала.

— Я приму Ваши комментарии к сведению, а пока покиньте мои скромные покои, — от колкости в адрес трикстера, я, всё-таки, не удержалась. И указала лёгким движением кисти в сторону двери.

Он нахмурился, недовольные моими речами. А мне что? А мне всё равно. Локи не захотел продолжать спор, из которого бы никто не выиграл, поэтому просто ушёл, с характерным звуком захлопнул дверь. Я же устало легла на кровать и прикрыла глаза. Интересно, что же нам скажет этот беженец? Не то, чтобы меня это интересовало, но любопытство взяло вверх.

***

Спустя два часа мы с трикстером сидели по разные стороны гостиной и оба читали, абсолютно незаинтересованные в обществе друг друга. Я — "Преступления и наказание", он — "Отцы и дети". Как иронично. Но от комментариев воздержалась.

Мы уже пятнадцать минут ожидаем этого беглеца. Хоть он и преступник, но пунктуальность должна присутствовать. Похоже, Локи также поддерживает мою точку зрения. Мы обменялись одновременно недовольными взглядами, готовые оба пристыдить виновника нашего ожидания.

И только спустя полчаса посреди комнаты начал клубится дым, и из него вышел довольно молодой мужчина в чёрном кожаном камзоле с железными вставками. У него были чёрные, как смоль волосы, бледная кожа, орлиный нос, небольшая щитина украшала его лицо и бездонные глаза цвета холодной стали. Они будто смотрели насквозь, видя самые потаённые частички души.

Дымка рассеялась, и он предстал перед нами в полный рост. Он был примерно как Локи, отчего я чувствовала себя карликом в этом цирке уродцев.

Сложил руки на груди и улыбнулся самой ослепительной, на его взгляд, улыбкой и сразу перешёл к делу, без приветствий:

— Так это и есть сосуд, о которым ты говорил? — внешне он остался спокойным, так же, как и мы с Локи в этой комнате. Напряжение можно было резать ножом, также как и неловкость данной ситуации. Два огромных мужчины и среднего роста девушка, комично.

— Да, это она, — в его голосе была небольшая доля недовольства, а зелёные глаза так и устремились на новоприбывшего гостя. Мужчина подошёл ко мне и галантно поцеловал тыльную часть запястья. Рукой так и ощущала его ехидную усмешку. Я, честно сказать, была в шоке от такого порыва, но внешне оставалась хладнокровна.

— Могу ли я узнать имя столь прекрасной дамы? — интересно, с чего бы такое отношение? Я думала, что он быстро нам расскажет об этой силе и вскоре уйдёт, но он открыто решил со мной фамильярничать.

— Эльза, — и улыбнулась, принимая правила его игры. За эти дни взаперти с этим божеством, я совершенно отвыкла от общества. Я всегда общалась колкостями, а в моих речах проскальзывал нарциссизм и самолюбие. И поэтому выбрала в жертву этого странного гостя. Он, поняв, что я поддерживаю его игру, поднял с полуопущенных век взгляд пронзительно серых глаз на меня и улыбнулся ещё шире, обнажая ряд белоснежных зубов. — Позволите ли Вы, назвать Ваше имя? — и вновь ослепительная улыбка.

— О, где мои манеры? Моё имя Дагар, — и, отпустив мою кисть, посмотрел на озадаченного Бога, который недоуменно поглядывал на наше с Дагаром представление. Мы с ним отпустили по смешку. А он не так плох, как я о нём думала.

— Ну что же, Локи, приступим? Насколько я помню, то ты хотел, чтоб я перекрыл сознания этой юной девы под чужие воздействия, — он явно смотрел на него свысока, хоть и были одного роста. Ноздри трикстера тяжело раздувались, выдавая степень гнева и рассерженности хозяина. Мне это доставляло нескрытый восторг, который я старалась скрыть под маской равнодушия.

— Да, ты прав, но я хотел бы, чтоб ты ещё кое-что сделал. Ты сможешь прокрасться в её воспоминания, чтобы найти того, кто это делает? — он старался показать своё равнодушие, но получалось у него не очень хорошо. Я уже успела понять, что он не любит просить у кого-то помощь и привык всё делать сам, поэтому это было ниже его достоинства. Когда речь косвенно зашла про Арагора, я поёжилась, будто от холода, что не ускользнуло от двух мужчин, внимательно наблюдающих за мной. Я, как будто поняв, что о нём разговаривают, я вновь услышала его голос:

— "У них это не выйдет," — уверенно прозвучал голос в голове, который вызвал небольшое покалывание в висках.

— Замолчи, — полушёпотом зашипела я, стараясь прогнать его, а вместе с ним и боль. Пока Локи и Дагар обсуждали что-то, я подавляла признаки нервозности.

— "Неужели ты думаешь, что эти горе-маги тебе помогут? Они также воспользуются силой, как только будет возможность. Со мной ты обретёшь господство. Я знаю, ты это желаешь и даже не отрицай обратного. Тебе нужно просто послушать меня, и тогда никто не будет тобой управлять," — его сладкие речи казались желанными, пьянящими, но я старалась им воспротивиться, пытаясь сосредоточиться на диалоге Богов. Видимо Арагор понял, что я не намереваюсь его слушать, послал сильнейшую головную боль, от которой я застонала и медленно начала оседать на землю. Я бы упала, если бы не тёплые руки вовремя не подхватили меня.

— "Ты придёшь," — практически прорычал голос и умолк, а я же крикнула в пустоту:

— Убирайся!

Это был похож на крик отчаявшегося человека, уставшего от всего, что произошло в его жизни. Сильные руки уложили меня на знакомый диван. Почувствовав мягкую ткань, я немного расслабилась, но всё ещё была в напряжении. Будто сквозь реальность я услышала два озабоченных голоса:

— И часто ли подобное происходит? — судя по тембру голоса — это Дагар.

— Да. Один раз этот некий голос затуманил её разум настолько, что она со мной дралась, и порывалась выйти наружу, — это уже Локи, он был не менее озадачен. В его интонации скорее был научный интерес, чем обеспокоенность.

— Эльза, ты меня слышишь? — я открыла глаза и столкнулась со взглядом серых глаз. Они выражали непонимание и сочувствие. Увидев мой осознанный взгляд зелёных глаз, но спросил у меня: — Было ли такое, что твоим телом управляли против твоей воли? — проговорил маг, пока я принимала сидячее положение, но вставать пока не решилась. Пока я была растеряна недавними событиями, я даже не думала о том, что говорю. Я даже не пыталась придумать искусную ложь.

— Да, перед тем, как на меня напали и схватили, я гуляла по городу и когда и уже решилась… — и замолчала, осознав, что чуть не сказала им о своих планах, то есть, показав свою слабость. Я подняла голову и увидела нахмуренных Богов, которые стояли и одинаково ждали продолжение.

— На что? — он не сдерживал раздражённость. Как я могла забыть, что он не любит, когда он что-то не знает. Глубоко вздохнув я продолжила:

— Прыгнуть с моста, — образовалась гробовая тишина. Дагар был удивлён, а трикстер зол, хотя неудивительно, он хорошо знает мои жизненные принципы, которыми крайне недоволен.

— Но в последний момент моё тело парализовало и я отправилась домой против своей воли, а дальше Локи уже знает, — закончила я обыденным тоном, будто я рассуждала о погоде в Лондоне, а не о том, что я собиралась сделать, чистой воды, суицид. Трикстер уже был спокоен, а вот Дагар не скрывал своей напряжённости и удивления. Согласна, удивлять я умею, как никто другой.

— Нужно прекратить это воздействие, пока этот некий не зашёл слишком далеко, — в его нахмуренном взгляде серых глаз читалась решимость, и эта решимость поневоле перешла ко мне. Я с ним была согласна, нужно прекратить это всё. Но с нами не был согласен трикстер:

— Я вот уже так не думаю, как бы то ни было, он её защищает. Предлагаю повременить с полным прекращением, а пока только немного его ослабить, — он был также решительно настроен. Дагар перевёл на него недоуменный взгляд.

— Ты так быстро переменил своё решение? Это так не похоже на Локи Одинсона. Но ты же видишь, что происходит с ней во время этого. Ты готов поручиться за её действия, — он был недоволен, крайне недоволен. Я была бы также недовольна, узнав, что некий хочет завладеть могущественной энергией во вселенной, а этот некто может воздействовать на сам сосуд.

— Делай, что считаешь нужным, но не забудь, перед этим прочитай её воспоминания, — и пренебрежительно махнул в мою сторону. Как можно понять невооружённым взглядом, моё мнение не учитывается.

Дагар повернулся в мою сторону, глазами спрашивая разрешения, я же утвердительно кивнула. Он подошёл ко мне вплотную и коснулся кончиками пальцев моих висков. У него были приятные черты лица, хотя в каких-то местах грубоватые. Его серые глаза в миг приобрели зелёный оттенок и я почувствовав проникновения в своё сознание, он пытался прочитать в видения, которые я видела в своей спальне, мои диалоги с Арагором, но его всячески старались убирать и перекрывать поток, оттого его руки крепче сжали мои виски. Арагор так просто не намерен сдаваться, поэтому наслал новую боль, не только на меня, но также и на Дагара, я почти сорвалась на крик, в то время как маг только приглушенно стонал. С трудом, но ему удалось прочитать мои мысли, и мы обессиленные упёрлись лбами друг о друга и тяжело дыша, а после опустились на диван. Он увидел всё, все мои желания, помыслы, боль. И теперь в его глазах читалось сочувствие. Я повернулась к нему, так же, как и он в мою, и я старалась перед глазами, чтоб он всё не рассказывал, так как я не люблю делиться сокровенным, он же на это утвердительно кивнул и повернул голову в сторону Локи, который стоял неподалеку и наблюдал за этой немой сценой. Он всеми движениями показывал своего нетерпения и небольшую нервозность. Восстановив дыхание и вытерев испарину на лбу, заговорил:

— Я прочитал её воспоминания, в том числе и об одном видении. Там был один мир, ныне неизвестный и утративший свою силу. Я немного о нём слышал, но информацию запомнил надолго. Этот мир называется Калиохайм, раньше он входил в одни из основных миров. Это был довольно воинственный народ, поэтому не было и устойчивых отношений с остальными девятью мирами. Он был в самом расцвете ещё при царе Бёре, но узнав, о силе, что скрывается в их чертогах, Асгард разрушил его, и уничтожил любое упоминание о нём. Эта сила — энергия Мириам, была в их мире на протяжении многих столетий, и они знали, по словам Оракула, что придёт время и эта сила выберет хранителя, и с его помощью погрузит во мрак все девять миров. Ею управляет Арагор — бывший советник погибшего царя, после его смерти он был намерен свершить пророчество любой ценой. Он хочет переманить её на свою сторону, — и прикрыл глаза. Локи внимательно его слушал и не перебивал, иногда хмурясь. Теперь настала угнетающая тишина, каждый обдумывал эту ситуацию.

Если говорить кратко, то я просто обречена. Что может сделать два Бога, один из которых практически лишён магии и простая смертная с неподвластной ей энергией? Ровным счётом ничего. В момент моих размышлений на меня посмотрел хмурый Дагар, будто читал мои мысли.

— "Да, это так," — тут я резко дернулась, но я почувствовала руку на своём плече и успокоилась. — "Не стоит думать о подобном исходе, мы справимся," — он старался говорить уверенно, но было понятно, что он сам не верил в свои слова. Возле меня диван продавился, и рядом сел уставший Локи, я не сразу заметила его мешки под глазами и потухший взгляд. Казалось, что мы думаем об одном и том же.

Мы обречены.

Chapter 8

«Препятствование самоубийству. Существует право, по которому мы можем отнять у человека жизнь,

но нет права, по которому мы могли бы отнять у него смерть — это есть только жестокость».

(с) Ф. Ницше

Локи и Дагар решили, что пока лучше временно повременить с закрытием сознания от Арагора, так как Дагар, после случая с воспоминания, потерял много сил, поэтому ему надо отдохнуть. И опять же, эти двое решили, что он будет жить тут. А саму хозяйку дома не спросили. Хотя, честно говоря, мне было всё равно. И жутко скучно. Я всё также занималась обыденными делами: курила, размышляла, читала и периодически рисовала, да, не на холсте, но хотя бы на бумаге и простым карандашом десятилетней давности. Я даже начала готовить, раньше я с трудом готовила себе завтрак, а сейчас решила постичь искусство кулинарии. Почему бы нет? Пока мы в непонятном ожидании, и не знаем, сколько ещё будем скрываться, я решила развлечь себя по полной, и заодно научиться полезным навыками.

Странно, но я уже привыкла к обществу Локи. Он будто стал что-то на подобии интерьера. Почти даже не разговаривает. Я же была настороже, поэтому даже не спала спокойно и просыпалась от любого шума. Хорошо, что у отца, так же, как и у меня, была коллекция оружия, в которую входили кинжалы. С одним из них я и спала, готовая в любом случае к атаке.

С Дагаром же, всё обстояло куда проще. Он был более развязным в общении, он просто отвечал на вопросы, а потом также их и задавал. Мы разговаривали с ним на отвлечённые темы, не касаясь нашей новой проблемы, по имени Калиохайм и Арагор. Он расспрашивал у меня про Мидгард, то есть про Землю. Оказывается, он за всю свою долгую жизнь не был тут, поэтому я посчитала долгом рассказать про нашу культуру.

***

Так проходили дни, Боги мне ничего не рассказывали. Они нередко запирались в спальне Локи и что-то часами обсуждали, и как бы не хотелось подслушать, оттуда не доносилось ни звука. Немного обидно, что меня не берут в счёт, хоть я и являюсь связующим звеном в этой ситуации.

Арагор не появлялся, а я не спешила его звать.

Вот сейчас, я сидела на кухне и на излюбленном стуле и курю уже вторую сигарету. Согласна, это вредная привычка, но ничего не могу с собой поделать. От размышлений о моём здоровье меня отвлекли приближающиеся шаги.

Я сделала затяжку и повернула голову. Недалеко от меня, опираясь спиной на стену, стоял Локи. Рыжие, даже огненно-красные волосы были заплетены в привычный небрежный хвостик, а передние пряди выбивались, добавляя ему более домашний вид. Простые синие джинсы, а также чёрная водолазка. Выглядит довольно привлекательно, я бы даже сказала, что он красив, но его планы на мой счёт полностью перекрывают его внешние качества.

Я приподняла бровь в вопросительной манере. Он выглядел уставшим и измотанным. Кожа стала бледнее обычного, а под глазами залегли синяки. Хоть в чём-то мы похожи.

— Я разговаривал с Дагаром, — после вздоха сказал он и посмотрел на меня, я всё также продолжала сжимать пальцами сигарету, и иногда подносить её к губам. — И он сможет прекратить воздействие Арагора на твой разум, — он это говорил, будто с сожалением. И я не понимала причину этого поведения. Опять подозрения.

— И когда можно начать, — я затушила тлеющий окурок. Я поправила съезжавший серый свитер и небрежный хвост, посмотрела на Локи. Он неотрывно на меня смотрел. Я на него посмотрела и приподняла бровь. Ноль реакции. Я провела рукой возле глаз и щёлкнула. Он будто вышел из транса и удивлённо на меня посмотрел, а после сменился привычной холодностью.

— Я повторю, когда можно будет начать? — чувствую себя попугаем, который по сто раз повторяет одно и тоже.

— Хоть сейчас, — он беспечно пожал плечами, а после указал на выход из кухни. — Дамы вперёд, — и обворожительная улыбка, но на меня это не действует.

— Старшим надо уступать, — не могла я не ответить ему очередной колкостью. Он нахмуренно посмотрел на мою персону, а после хмыкнул, изображая обиженного и оскорбленного.

Я буквально выдохнула облегчённо. Я бы не шла бы вперёд, зная, что сзади идёт Локи, я ему не доверяю, и вряд-ли буду. Не в этой жизни.

Так я размышляла, пока шла в гостиную за трикстром, где и должно произойти это мероприятие. Посреди комнаты стоял Дагар. Весь его вид выражал серьезность, от прямой осанки и сложенных сзади рук, до пронзительного серого взгляда. Я даже не знала, что из себя представляет эта магия, а уже согласилась на эту авантюру. Но что сделано, то сделано.

— Эльза, — обратился ко мне Дагар, — подойди на мне и сконцентрируйся на Арагоре, постарайся его хорошо вспомнить. — я послушно подошла к нему. Мы были слишком близко, но нас это не смущало. Сзади меня послышался недовольный рык. Ревнует, что-ли? Я мысленно скептично фыркнула, более сумасшедшее предположение я и придумать не могла. Тем временем Дагар уже положил руки мне на виски, а после закрыл глаза, что также сделала и я.

Я чувствовала, как он начинает проходить в моё сознание, и я начала думать о Арагоре, о том, что он сделал со мной. Я ощущала, как трудно это давалось Дагару, поэтому я старалась получше сконцентрироваться. Арагор не желал поддаваться, не желал сдаваться и отпускать меня. Он вновь пытался, как в первый раз наслать головные боли. Так как вся сила была сосредоточена на одной цели, от боли мы избавиться не могли, поэтому периодически шипели, стонали, сквозь зубы. Не выдержав, я закричала. Такое чувство, будто мозги начали нагревать, расплавлять, делать всё, чтобы я мучалась, это было невыносимая агония.

Но вскоре, это закончилось. Я ощущала, что его больше нет, что, будто частичка души просто испарилась. Ноги подкосились и я упала, но встретиться с полом не дали сильные холодные руки, они с силой сжимали мою талию, не давая упасть. Я открыла глаза, передо мной был Локи, а его лицо выражало небольшую растеряность, будто он и сам не ожидал подобного.

Я улыбнулась, открыто, искренне. Мою улыбку подхватил Локи, но она была более скупа, чем моя. Я встала, конечно, не без помощи трикстера, и уселась на диван, неподалёку лежал Дагар, также приходя в себя.

— Получилось? — мой голос был хриплым, хотя неудивительно, я даже и не пыталась это скрыть за маской уверенности.

— Да, — облегчённый голос Дагар. Локи опустился возле меня. Какое-то дежавю.

— Предлагаю выпить, — решительно произнесла я.

— Да, — хором ответили мужчины, я же не могла сдержать смешка, который подхватили и Боги.

На ватных ногах, направляясь на кухню, я достала три бокала и бутылку "Concha y Toro". Помню, у нас было несколько бутылок, отец их очень любил и хранил. Думаю, можно уже их открыть.

Я пошла обратно в гостиную, но услышав разговор, остановилась.

— Ты точно уверен, что всё сделал правильно? — недовольно спрашивал Локи, обращаясь к Дагару.

— Если честно, то я не до конца избавил её от Арагора, моих сил хватило только на временное избавление, но боюсь, что он вернётся, — холодно ответил Дагар. По голосу было понятно, что он расстроен, что не смог справиться. Я стояла, как громом поражённая. Всё также стоя, возле двери, я отпила из уже открытой бутылки красное полусладкое, и принялась слушать дальше.

— И что ты предлагаешь делать? — трикстер был взбешён, нет, он был в ярости. Хотя, я его не понимаю, он же сам хотел, чтоб это произошло не до конца?

— Вам здесь больше нельзя оставаться, они скоро пробьют защиту и заберут её, и тогда будет уже точка невозврата, — сказал Дагар, как-то отстранённо.

— Нет, мы никуда не пойдём, — уже шипит, всё, это крайняя степень. И что же его разозлило? То, что, скорее всего, мы будем в безопасности? Хотя, я бы, на месте Локи, тоже не верила ему, но он производит впечатление нормального существа, который не хочет хаоса. А тем временем, Локи продолжил, ядовитым голосом. — И тем более куда? — яд так и прыскал в бедного Дагара.

— Если ты не забыл, то у меня есть одно место в Льюсалвхейме, где можно спрятаться, и я предлагаю тебе его, как укрытие, — решительно

отозвался Дагар.

— С чего такая доброта? На что ты рассчитываешь? — яд, вперемешку с насмешкой — вот, как говорил трикстер, а Дагар это выслушивал. У него невероятная выдержка. На последний вопрос Локи, я озадачилась. О чём они?

Или о ком?

Атмосфера между этими двумя буквально накалялась, казалось, что ещё немного и они будут брыкаться рогами, так как никто не желал сдаваться.

Решив вмешаться, я соизволила войти. Я всё также держала в руках бутылку, которая была на треть пустой и три стакана. Они оба перевели взгляд на меня. Два холодных взгляда вцепились в меня, будто я враг народа. Я прошла мимо них налила в бокалы жидкость. Они всё также стояли и смотрели, то на меня, то на друг друга. Почему они на меня так смотрят?

— Почему встали? — недовольно спросила я, выпивая бокал залпом, приятная жидкость обволакивала гордо, обжигая, но доставляя восторг.

Я наливаю себе второй, как эта парочка тоже решила сесть, по обе стороны от меня. Я себя чувствовала, как на линии огня, стоит только встать, как будет хаос и анархия. Я пыталась не выдавать напряжения, но периодически трогала волосы, выбивая из хвоста всё новые и новые пряди.

Я задумчиво мяла край кофты, пока размышляла. Дагар говорил, что знает место, где нас могут не найти. Если отбросить сомнения, что Дагар нам врёт, то план отличный, даже прекрасный. Насколько я помню, по рассказам, это мир светлых альвов. Если быть кратким, то было бы неплохо перед смертью посмотреть другие миры.

Мы просидели так десять минут. Локи и Дагар почти не притронулись к напитку, а я же уже пила из бутылки, но пока ещё не пьянела.

— Эльза, — от неожиданности я аж поперхнулась. Из-за гробовой тишины, слышать звуки было немного непривычно. Я повернулась к Дагару лицом, ожидая продолжение. — Наша защита долго не протянет, поэтому я предлагаю скрыться у меня в Льюсалвхейме. — спокойно говорил маг, но голову не поднимал. Он сидел сгорбленный и уставший. Я чувствовала, что этот разговор будет со мной, поэтому я решила.

— Если это необходимо, то я согласна. А если там есть вино и книги, то я всеми руками — за, — легко ответила я и сделала очередной глоток. Я ощущала, как с противоположной стороны меня сверлят взглядом, но не поворачивалась. Не знаю, чем ему не угодил этот мир, но хуже уже не будет.

— Ты уверена? — спросил Локи, тем самым привлекая моё внимание. В его голосе так и слышалось негодование, вперемешку с раздражением.

— Хуже всё равно не будет, — беспечно ответила я. Локи рывком встал на ноги и широкими шагами направился на выход, да так, что аж рыжие волосы развеивались на ветру, и через пару секунд послышался звук захлопывающейся двери. Я недоуменно смотрела ему вслед, а после перевела взгляд на Дагара. Он всё также сидел, не поднимая взгляда, будто ему стыдно.

— Что это с ним? — озадаченно спросила я у мага. Он поднял глаза на меня и пожал плечами, после тоже поднялся и вышел следом за трикстером. Я же недоуменно осталась сидеть на диване с бутылкой вина в руках.

***

Так и проходили дни. Ни Локи, ни Дагар не появлялись за пределами своих спален. Меня это озадачило, но проверять их я не стала. Не вижу смысла. Поэтому, когда Дагар позвал меня в комнату, я была немного удивлена, но объяснив, что они готовы и можно собираться, я вышла и взяла с собой парочку вещей, но много брать не стала.

Пройдя в гостиную, я увидела как Дагар и Локи с закрытыми глазами что-то шепчут на непонятном языке. Они оба были одеты в доспехи с железными вставками. В прошлые разы мне не удалось рассмотреть костюм Локи, но сейчас момент настал.

Этот костюм смешивал в себе кожу и пластины железа и золота, которые больше всего были на руках, от кистей до локтя. Всё его тело было покрыто чёрной кожей, с вкраплениями зелёного и золотого. Видно, что у него на зелёный и чёрный фетиш. А на ногах чёрные плотные сапоги до колен, а сзади развевался небольшой плащ, который был сшит вместе с самим костюмом. Камзол гармонично смотрелся с его фигурой и телосложением. Я даже невольно засмотрелась. Сразу видно, что это костюм не земного происхождения, ибо такое у нас бы ни за что не сделали бы.

У Дагара, на удивление, был идентичный костюм, который я тоже в прошлый раз не успела рассмотреть, только вместо зелёного, был синий.

Они создавали контраст цветов и внушали страх и величие. По сравнению с ними в чёрных облегающих джинсах и чёрном свитере я чувствовала себя поистине нелепо, но ситуация была не та, чтоб обсуждать моду.

Вскоре Боги закончили и почти одновременно повернули голову в мою сторону, но взгляды были разные, и ни у одного не было положительной эмоции, у меня и самой, скорее всего, было не самое приветливое выражение лица. Хотя, какая может быть радость? Мы, как преступники, скрываемся на планете, и даже не знаем, выживем ли мы там?

Локи взглянул на меня холодным и безразличным взглядом, но он всё равно был раздражён. У Дагара не было ни злости или ярости, лишь решительность в своих действиях. И это, вновь, придало мне сил и уверенности.

Я подошла к ним и Дагар начал:

— Сейчас я нас перемещу, это будет довольно сложно и, возможно, болезненно, поэтому крепко возьмись за кого-нибудь и не отпускай, — разъяснил маг, параллельно вычерчивая что-то в воздухе. Это руны. Помню, ещё в детстве, я из любопытства их выучила, до сих пор не знаю зачем. Если память мне не изменяет, то одна из рук — Эйваз. Похоже, я это произнесла вслух, так как на меня уставились две пары удивлённых глаз. Я посмотрела на них и закатила глаза. Они расслабились, и Дагар продолжил плести руны. Они начали светиться и по его глазам поняла, что теперь нужно за кого-то взяться. Не успела я опомниться, как была уже прижата рукой к телу трикстера.

Я ошарашенно уставилась на его камзол. Если честно, то немного неудобно, но сейчас не время думать о комфорте. Всё-таки не хочется быть размазанным по бреши вселенной. От него приятно пахло мятой и цитрусом.

Ноги стали отрываться от земли и нас затягивало в брешь в пространстве, и я покрепче ухватилась за Локи, он же, в свою очередь, также крепче прижал меня к себе. Я ему была до плеча, поэтому не видела его лица, но была уверена, что он недоволен. Я и сама не в восторге от такого соседства. Со стороны могло показаться, что это продолжалось несколько секунд, но для меня это длилось вечность. Такое ощущение, что меня со всей силой сжимали и затягивали, тисками надавливая на мозг, вызывая стон. Определённо, перемещение в пространстве — не моё.

Всё прекратилось. Я почувствовала ногами плотную поверхности, я бы упала, если бы не рука Локи, его волосы лезли в лицо, от чего я отплёвывалась, от этих действий я услышала смех трикстера. Недовольно пропыхтев, я устойчиво встала на ноги, чуть не упала, но в последний момент удержалась, повернув голову, я увидела руку трикстера, которая была готова меня поймать, но его глаза выражали вселенское спокойствие, я бы даже сказала, безразличие. Уже нормально встав на ноги, я сделала первые шаги.

Вокруг нас был лес. Верхушки деревьев далеко шли ввысь, будто доставая до неба. Здесь даже воздух был чище, чем на Земле, более чистый, также и небо, было более голубое. На этом месте не было заводов или фабрик, не было шума города. Только тишина леса, а вдалеке были слышны звуки ручья. Недалеко стоял Дагар, разговаривая с Локи. По выражению лица было видно, что они недовольны. Но мне всё равно, это великолепное место. Вот, чего я хотела многие года — одиночества, я думала, что познала тишину, но была не права. Это настоящее тишина и спокойствие, оно приятно оседает глубоко внутри и дарит умиротворённость и соединение природой.

Меня дёрнули за рукав и я обернулась.

— Идём, — это был Дагар. Его чёрные локоны были разбросаны в разные стороны, что со стороны смотрелось довольно комично, но я сдержала порыв и лишь сдержанно кивнула, и пошла за ним.

Мы пробирались сквозь чащу леса. Локи и Дагар шли впереди, я же за ними и рассматривала новые виды. То, что это другой мир, понятно сразу. Такая бы красота не осталась на Земле нетронутой. Молодые люди не разговаривали, а я не спешила завести разговор. Это не мои проблемы.

Спустя десять минут мы прибыли на поляну, где стоял небольшой кирпичный дом. Черепица крыши уже порядком заросла мхом, также как и дымоход. Нас окружало огромное количество разнообразных растений, они имелись даже под окнами. Казалось, что в нём уже много лет не живут, хотя, всё может быть. Мы молча подошли к нему и Дагар открыл дверь, пропуская нас внутрь. В доме пахло сыростью и также мхом, а в углах прорывались сквозь камни сорняки. Пол был устлан дубовыми досками, а на них шкура зверя, скорее всего медведя. Окна были вытянутыми, двустворчатые сделанные из дуба. В двух противоположных углах были балки, поддерживающие крышу. В углу стоял диван, а также два кресла, сделанные из бархата. Далее был коридор, уходящий в две противоположные стороны. В каждом из сторон было две комнаты, закрытые также дубовыми дверьми.

Пока я это всё рассматривала, ко мне подошёл Дагар и сказал:

— Пойдём, покажу твою комнату, — я послушно пошла, далее рассматривая этот дом. Он был довольно пуст и холоден, без картин или чего подобного. Хотя, это даже неплохо.

Мы шли недолго, и вот мы остановились перед резной дубовой дверью с аккуратной серебряной ручной. Объяснив, где душ и подобные мелочи и прошла в комнату. Она была также обставлена в спокойных и холодных оттенках. Дубовая двуспальная кровать с белыми накрахмаленными простынями, в углу, возле широкого окна с барельефными рисунками, стоял такого же материала пустой стол, а также два стула. В противоположном углу небольшой шкаф, а на полу ковёр из шкуры неизвестного мне животного. Положив рюкзак на один из стульев я присела на кровать, а после легла и закрыла глаза. Жутко хотелось спать, возможно, так переход в другой мир на меня влияет, поэтому через пять минут я заснула беспробудным сном, и не увидела наблюдающего за мной Бога.

Я стояла посреди пустой комнаты. В полной темноте, не было ни окон, ни света, абсолютно ничего. Давящая тишина давила на уши, пробуждая внутри тебя страх. Я никогда не боялась темноты, но сейчас она навевала на меня первобытный ужас и панику. Резко комнату осветил белый болезненный свет, от чего я зажмурилась. Открыв глаза, я увидела, что стою посреди этого пространства, а вокруг меня стоят лицом ко мне зеркала. Они отображают меня под разным углом, поэтому каждое своё движение я вижу в отражении зеркала.

Мои отражения на передних двух зеркал испарились и на место них появились мои родители. Они всё также прекрасны, как в их последний день, когда я их видела.

Я чувствовала себя повинной в их смерти. В тот день, я поссорилась с ними из-за ерунды, но на то время, мне казалось это важным. Мы со школьным классом хотели поехать на экскурсию в один из городов Уэльса, но родители мне отказали и объяснили, что не могут меня пока отпустить и, что они слишком беспокоятся. Я спорила до последнего, но в итоге они временно вышли из дома, дав обеим сторонам отдохнуть и успокоится, мы так всегда делали. Но они не вернулись, и я до сих пор корю себя за это. Ведь, если бы я тогда не спорила, то не было бы ни аварии, ни последствий моей жизни после их смерти. Но уже ничего не вернуть.

Они смотрели на меня не любящим взглядом родителей, а взглядом полным ненависти и укора. Они оба синхронно сложили руки на груди, не меняя выражения лица.

— Ты во всём виновата, — сказала мама. Её волосы красиво лежали чёрной волной и ниспадали по спине. На ней было то самое платье, в котором она была перед уходом из дома. — Если бы не ты, мы были бы живы.

— Ты нас разочаровала. Во что ты превратилась. Твоё жалкое существование вызывает лишь презрение. Ты не заслуживаешь жить, лучше бы тогда ты умерла, — отец говорил это холодным голосом, периодически переходя на крик, а глаза выражали крайнюю степень гнева вперемешку с презрением. Я стояла и боялась пошевелиться, меня будто ударило молнией, и я не могла пошевелиться или произнести звука. А ругательства так и сыпались из них. Это не мои родители, нет. Просто не могут быть они. В глазах уже стоит пелена слёз, и я не различаю силуэтов родителей. Они выглядят так правдоподобно, что кажется, что они вот-вот выйдут. Как по закону жанра, они вышли из зеркал и угрожающе нависали надо мной. Последующий удар по лицу сорвал с глаз непрошенные слёзы. Я зажмурилась, чтоб не заплакать больше, и лишь тонкие солёные струйки стекали по щекам и подбородку. Следом пришёл другой удар. От матери.

— Ты не заслуживаешь жить, — они сказали это в унисон ледяным голосом, полным презрения. Я отчаянно кричу, пытаюсь подойти к ним, но пространство закружилось в вихре. Родителей уже не было, только смех, отскакивающий от поверхностей зеркал и мой крик.

Я ощущала, как кто-то трясёт меня за плечи и периодически выкрикивает моё имя. Слёзы градом падали скатывались по щекам, от чего я задыхалась и пыталась вдохнуть воздух. Горло будто сдавливало тисками и получались лишь хрипы. Будто через толщу воды я услышала встревоженный голос Локи:

— Эльза! — и я открыла глаза. Я лежу на кровати в доме Дагара, а на мне уставились обеспокоенные изумрудные глаза. Я жадно хватала воздух, стараясь восстановить дыхание и сфокусировать зрение. Была беспробудная ночь, в доме была тишина, если бы не моё тяжёлое дыхание. Мы сидели немного в двусмысленной позе, я лежу на кровати, а трикстер чуть ли не лёг на меня, но увидев, что я возмущённо на него смотрю, убрал руки и встал возле моего ложа, принимая холодный отстранённый вид.

— Что ты тут делаешь? — раздражённо бросила я трикстеру, возвращая голову на подушку. Перед тем, как лечь спать, я положила кинжал под подушку, так же, как и в доме родителей, на случай непредвиденной ситуации в лице Локи. На мыслях о родителях я вздрогнула. Это просто кошмар и не более. Просто моё воображение.

— Думаешь, я бы тут был по своей воле? Ты кричала и меня разбудила, — он недовольно посмотрел на меня, будто это я виновата, что мне снятся кошмары. Разумеется, ему я это не скажу.

— Как видишь, теперь я не кричу, поэтому уходи с моей комнаты, — я это сказала настолько безразлично, что сама внутренне удивилась, так как я на грани новых слёз. В последнее время я стала слишком много плакать и проявлять эмоции. Но что останется неизменно, это то, что я не показываю кому-либо слёз. Не люблю, когда меня жалеют, тогда я просто ощущаю свою ничтожность, а люди этим пользуются.

— Ты мне указываешь? — я просто не успеваю за перепадами его настроения. То он холоден и чужд, то в гневе и ярости. Есть ли, нейтральное настроение?

— Нет, просто спокойно прошу, — будто с ребёнком разговариваю. Он ещё немного на меня посмотрел, но вскоре быстрым шагом покинул комнату, но дверью не хлопнул. Ночь, всё таки.

Наконец, успокоив сбившееся дыхание, я закрыла глаза и заснула сном без сновидений.

Chapter 9

Раннее солнце пробиралось сквозь плотные шторы и падало на глаза, заставляя жмуриться. Я перевернулась на другой бок, чтобы скрыться от надоедливого солнца, но меня одержала неудача и мне всё-таки пришлось встать и направится на кухню. Спутанные иссиня чёрные волосы, слезящиеся глаза и опухшее лицо, вот, что встретило меня в зеркале в коридоре, по пути на кухню. Поправив чёрную пижаму, которую я успела переодеть ещё ночью, пошла дальше, борясь с неимоверным желанием покурить, сначала надо выпить кофе, надеюсь, он здесь имеется. Уже довольно прохладно, скорее всего, в Льюсалвхейме также поздняя осень, как и на Земле.

Пройдя на кухню, я застала трикстера, пьющего кофе и читающего книгу, видимо, не земного происхождения.

Кофе имеется, значит, утро уже не такое плохое. Найдя чашку и приспособление для приготовления кофе, я принялась за само кофе, и уже спустя пять минут я пила напиток, украдкой поглядывая на Локи. Ярко-рыжие волосы спадали по плечам, а передние пряди выбивались из прически, и периодически лезли ему в глаза. Белая льняная рубашка с закатанными рукавами по локоть, простые чёрные брюки и сапоги. Он выглядит довольно неплохо, хотя, он всё-таки Бог, ему позволено. Оставив трикстера в покое и закончив кофе, я уже хотела пойти обратно в комнату и взять заранее приготовленных сигарет, но меня окликает насмешливый голос Локи:

— Ты мне не доверяешь? — и оторвавшись от книги посмотрел на меня. Холодный и серьёзный взгляд никак не вяжется с его насмешливой речью. Сложив руки на груди и оперевшись телом на косяк двери, я посмотрела на него со всей холодностью на которую была способна и ответила:

— Нет, а ты доверял бы Богу Обмана? — и иронично приподняла бровь. Расслабленный вид трикстера внушал настороженность, так как не знаешь, что он выкинет в следующие минуты. Закинув ногу на ногу, он ответил:

— Разумеется нет, но у нас одна цель: победить Арагора и не дать эту силу в руки того царства, а для этого нужно доверие, — интонация в голосе так и принуждала поверить в его сладкую ложь. Не зря его нарекли Богом Коварства, но я так просто не поддамся.

— Красивая ложь, ничего не скажешь, но что-то не верится, что ты бы так просто помог простой смертной. Тебе же всё равно на другие миры, тебе важно только своё собственное благополучие, а это значит, что ты что-то вновь задумал. Возможно, втереться в доверие, а после управлять, чтоб воспользоваться силой. Я ведь права, — холодно произнесла я, сохраняя на лице равнодушное выражение лица, и только под конец позволив себе снисходительную улыбку.

Локи не двигался, он буравил меня задумчивым взглядом, и только нахмуренные брови выдавали его озадаченность, но он быстро взял себя в руки и надменно произнёс:

— А ты не так проста, как я думал. Похвально, аплодирую стоя, — мы не сводили друг с друга враждебных взглядов, и я поняла, что это не победа, он дал почувствовать победителем, но также он продумывает в голове новый план по переманивания на свою сторону. Может, с многими так бы и сработало, но не со мной. Нужно дать ему понять, что я поддалась на его уловки, но на самом деле быть ещё более осторожным.

Он встал и величественной походкой пошёл ко мне. Прямая осанка, прямые плечи и высоко поднятый подбородок так и выдают в нём знать королевских кровей. С ним я смотрюсь не так величественно и грозно, но не подаю вида. Проходит мимо меня, и остановившись на пороге произнёс:

— Не играй с огнём, невольно можно обжечься, — в его глазах плясал самый настоящий огонь, переходящий в шторм посреди океана, в котором так и можно утонуть. Два холодных айсберга сталкиваются в поединке, в котором нет победителя, оба могущественные и величественные и не желающие потерпеть крах. Мы смотрим друг на друга, пока он не скрывается заповоротом. Я еле заметно выдохнула. С ним будет сложно сражаться и не потерпеть поражение.

***

Тишина леса и запах сигарет успокаивают расшатанные нервы и дарят временный покой. Высокие и величественные деревья уходят далеко ввысь, сливаясь с небесными просторами Льюсалвхейма. Лёгкий шум ручья и птиц совершенно не похож на шум города, и это прекрасно. Мою тишину и спокойствие нарушил внезапный гость.

— Почему куришь? — и Дагар присел рядом со мной на крыльцо возле дома. Я успела переодеться в джинсы и толстовку, что совсем не вяжется с костюмом Дагара, состоявшем из кожаных штанов, кафтана и сапог. Огромная разница между средневековым стилем и мидгардским современным. Сделав затяжку, а после выпустив дым на воздух, ответила:

— Какое-то дежавю. А почему бы и нет? У меня одна жизнь, и разве нельзя её прожить в своё удовольствие? — и посмотрела не него, а он так же на меня посмотрел. Не знаю почему, но ему я могу довериться, хотя это странно, я о нём ничего не знаю, но от него идёт умиротворенная энергия, в то время от Локи исходит лишь напряжение и холодность.

Убрав волосы назад он уставился на свои скрещённые руки, будто ему не хочется что-то рассказывать.

— Я вижу, что ты хочешь что-то сказать. Это из-за энергии? — слегка приободряюще улыбнулась. Он посмотрел на меня таким взглядом, от которого стало немного не по себе.

— Я не всё вам рассказал про Мириам, — и тяжело вздыхает. — Они получат эту энергию любой ценой. Арагор частично соврал, когда говорил про то, что нельзя её извлечь. Её могут извлечь только они, но есть ещё один способ… — и замолкает. Я уже настороженно наблюдаю за ним и хмурюсь, пытаясь понять, к чему он идёт.

— Какой способ? — осторожно спрашиваю я Дагара.

— Убив Хранителя, то есть тебя, мы сможем её запечатать, тогда они не смогут ей воспользоваться, — я удивлённо на него смотрю. Довольно необычная информация, но меня удивляет больше то, что он так разочарованно себя ведёт, будто ему на меня не наплевать.

— И почему ты такой расстроенный? — безмятежно спрашиваю я ему, и заправляю прядь чёрных волос за ухо. Он поворачивает голову в сторону, и так получается, что мы сидим слишком близко, но меня это не волнует, не тот случай.

— Может ты думаешь, что все Боги жестоки и им всё равно на мидгардские жизни, но я не такой. Я не хочу, чтоб ты умирала, так как ты ни в чём не виновата, не твоя вина, что ты оказалась не в нужное время и в ненужном месте. Все заслуживают жизни, даже люди, — если честно, то я обескуражена, не каждое существо будет защищать незнакомого человека, тем более Бог — смертную. Я действительно тронута, давно я не слышала таких слов в свой адрес, в последний раз только от родителей. Чувствую, что я сейчас просто допущу слабость и заплачу, поэтому я просто положила голову на его плечо и закрыла глаза. Мне было спокойно, впервые за десяток лет мне было спокойно. Вот так сидеть на крыльце с малознакомым существом, но которому я не боюсь довериться и не получить нож в спину. Ощущаю, как Дагар приобнимает меня за плечи, и тогда я сдаюсь и беззвучно плачу. Нет, не из-за возможной смерти, а потому, что у меня, возможно, появился друг.

Каждый думал о своём, но мы стали близки, это было неощутимо, будто нить, связывающая нас стала ещё крепче. Хотя, возможно, мне это только казалось.

И мы даже не заметили наблюдающего за нами трикстера, яростно сжимающего кулаки…

***

От лица Локи

Инсценировать свою смерть было довольно просто. Наивный Тор повёлся и даже не удосужился проверить тело павшего брата, это и была его ошибка. Эта иллюзия забрала у меня слишком много сил, поэтому переждав и восстановив силы, покинул Свартальфахейм через тайную тропу, и вскоре оказался в Мидгарде. Как бы я не любил этот мир людей, на данный момент не было лучшего выхода, чем этот, всё равно это лишь на время, лишь ради того, чтобы залечь на дно.

Когда я попал в этот мир, была уже ночь, и лишь тусклый свет фонарей освещал это некое место. У меня не было сил сменить свои доспехи на мидгардское одеяние, и поэтому был благодарен судьбе, что сейчас ночь.

Мои размышления отвлек шум приближающихся шагов. Достав кинжал, я стал рассматривать этого гостя, но всё безуспешно. Был виден лишь размытый силуэт. Это был мой шанс узнать, где я нахожусь.

— Что это за место? — спрашиваю я фигуру. Фигура останавливается, секундой проходится по мне взглядом, а после отвечает:

— Лондон. Улица Эбби-Роуд, — и незамедлительно уходит.

Это уже куда лучше, чем полное отсутствие информации. Нужно хорошо всё обдумать, а после действовать.

Увидев недалеко от себя строение, напоминающее скамейку, я сел на неё и прикрыл глаза…

Спустя несколько часов у меня возник план. Первое время мне надо залечь на дно, чтобы в Асгарде уже все думали, что я точно умер, поэтому нужно найти себе временное убежище.

Десятки людей проходят мимо меня, и даже не замечают того, что я тайно пробираюсь в их сознание, чтобы понять, что они не из Асгарда или других миров. Их мысли такие похожие: алчные, грязные, мерзкие и пошлые. Они вызывают лишь отвращение и презрение к этим существам. Уже прошёл не один год, а я всё думаю, как бы было, будь я царём Мидгарда. Я бы сделал эту планету лучше, а мысли людей чище. У них слишком много свободы, они думают, что он велики и могущественны, но как бы они поступили, представ пред ними настоящая сила в лице Бога? В миг бы маска высокомерия слетела и предстала бы их настоящая суть: трусость, страх за свою шкуру. Вот такие эти мидгардцы.

В каждом просматриваемом мною человеке не было ничего интересного, но возле меня проходит девушка, догадка озаряет мои мысли и, как я увидел по её глазам, её тоже. Это она мне вчера подсказала моё местоположение. Я за считанные секунды успел пробраться в её разум, пока она проходила мимо меня. Её разум чист, без обычных мыслей, которые посещают подобные ей. И я уже мысленно выбрал её и её обитель, как место, где будет укрываться Бог Обмана.

Эта смертная Эльза странная, она не закатывала истерик, не била, не нападала, а лишь холодно посмотрела и продолжила заниматься своими делами, а именно читать. Я же прошёл в её обитель. В мебели обладает минимализм, так же, как и в образе самой девушки. По её позе можно было понять, что она полностью расслаблена и нисколько не обеспокоена моим присутствием. Если честно, я разочарован, но не буду жаловаться, мне же лучше, если мы будем находиться на нейтральной территории.

С каждым днём я всё больше считаю эту сметную сродни сумасшедшей. Спокойно приняла то, что я Бог и владею магией, которая легко может её убить. Она язвит, спорит, позволяет себе фамильярничать и абсолютно не реагирует на меня. Я стал свидетелем её алкоголизма после драки с местными пьяницами. Я восхищён тем, что она сумела справиться с ними, хоть она с виду хрупкая девушка. Это уже вызывает уважение, достойной смертной. Она часто пропадает и не говорит мне об этом, видимо, не понимает, что может повлечь опасность и на меня. И ещё её привычка курить, всегда не понимал подобного рода занятия, ведь это губит и так короткий срок смертных, чем я и поделился со смертной, но она сказала то, что я никак не ожидал услышать от живого существа:

— Может, ради этого мы и курим?

Она это говорит настолько обыденно и равнодушно, что вызывает лёгкое недоумение, ведь мало кто из большинства смертных способных так рассуждать о смерти. Мы с ней провели занимательный диалог, состоящий из размышлений смертной. Её речи были обращены будто в пустоту, а не ко мне.

И я понял, что с ней что-то не так. Хотя, какое мне дело смертной? Это лишь из любопытства, всё равно мне пока нечего делать, а магию пока лучше не тратить впустую.

Я иногда замечаю, как она сидит часами у себя в комнате и оттуда не слышно даже шороха. Я один раз решил заглянуть туда и удивился, она рисовала поистине невероятные картины. Из-за того, что она увлеклась процессом, она меня не заметила, но я ушёл, не видя смысла задерживаться дольше.

Спустя время я почувствовал обладателя чужих существ. Читаури. Было глупо надеяться, что Танос оставит меня в покое. Нельзя так просто это проигнорировать. Переодевшись в доспехи я бесшумно вышел из квартиры и направился по их следу.

Они находились через несколько кварталов от моего убежища, и я без предупреждения начал атаку. Точные удары, ловкие движения и обманные манёвры помогали мне в этой схватке. Будь у меня сейчас былая магия, то одолеть их не составило бы труда, но сейчас приходится биться только самостоятельно. Они успели оставить на мне несколько незначительных царапин, но я в долгу не оставался, быстро перерезав тому горло. Спустя время я изрядно устал, и не заметил Читаури, подкрадывающегося сзади, во время того, как я перерезал глотку другому. Не успел я перевести дух, как он со всего размаха вонзил в меня клинок, но я успел свернуть ему шею.

Моя регенерация не помогала. Клинок был заговорён. Перед глазами начало всё плыть, дыхание прерывалось, а на лбу выступила испарина. На последних силах я успел перенестись в то место, о котором я думал в ту минуту. О доме смертной.

Очнулся я с трудом. Всё тело было налито свинцом, и я с трудом смог пошевелиться даже пальцем. Боли в груди я уже не чувствовал, только бинт, обмотанный вдоль моего туловища. С трудом открыв глаза я уставился на светлый потолок. Я был в квартире смертной, похоже, она мне помогла и излечила. Хотя, как я успел узнать, она врач, поэтому для неё это, возможно, не составило особого труда. Я повернул голову в сторону дивана, откуда я слышал шум. Передо мной предстала невероятно уставший и измождённый человек. Осунувшееся лицо, тёмные круги под глазами, а иссиня чёрные волосы растрепались. Её изумрудные глаза смотрят безжизненно и отрешённо, будто за раз выкачали оттуда всю жизнь. Она заметила на себе мой взгляд и приняла маску холодности. Оказывается, не я один их меняю как перчатки.

Я принял привычную маску спокойствия, что ещё больше её разозлило. Она явно недовольна моим присутствием. Спустя недолгое молчание смертная заговорила:

— И как это понимать? Ты вваливаешься на моё лестничное крыло с дырой в груди и плюс в полуживом состоянии. И теперь главное, — она говорила спокойно и уверена, но я видел по её состоянию, что ей плохо. У неё дрожали руки и лбу выступила испарина, а также затруднённое дыхание. Что же с ней, неужели переживала? Тем временем она продолжала, стараясь придать голосу угрожающие нотки, — какого чёрта это было?

Я молчал и обдумывал, стоит ли ей говорить об этом, но вскоре ответил:

— На меня напали, — и лёг обратно. Я кожей чувствовал её выжидающий взгляд, но не поддавался искушению и не поднялся. Ей надоела эта игра, поэтому она сказала:

— И это всё? И долго на тебя будут так нападать, и сколько ты будешь так ещё вваливаться в моё жильё без приглашения? — произнесла она холодно, но я также старался не обращать внимания на это. Она прекратила расспросы, понимая, что это бесполезно и я ничего ей не скажу и просто переступила через меня, не обращая внимания на мой разъяренный взгляд. Невооружённым взглядом видно, что ей нехорошо, но я решил оставить её, она сама может разобраться со своими проблемами.

Я с трудом встал, да, рана ещё даёт о себе знать, но это лучше, чем быть мёртвым. Может быть, стоит поблагодарить смертную?

Я дошёл до дивана и устало рухнулся на него, прикрывая глаза. Я зябко поёжился, так как на мне не было верха, но сил, чтобы одеться не было, поэтому я просто лежал.

Как же мне дальше быть? Но одно я знаю точно, смертная права, и я должен двигаться дальше, а не сидеть тут до скончания времён. Самое удивительное, что я уже не жажду прежней власти и господства, мне хочется чего-то нового, чтобы адреналин разгонял кровь в венах, чтобы захватывал дух…

Мне нужна цель.

Спустя пятнадцать минут я услышал шаги. Смертная еле стояла на ногах и цеплялась за стены. Она дышала через раз, на лбу испарина, ей очень плохо, но я решил пока её не тревожить. Она с трудом прошла мимо меня и хотела подойти к креслу, но на последнем шаге упала на колени, но она удержалась, чтоб распластаться на полу.

— Тебе плохо? — спросил я, хотя и сам знал ответ на свой вопрос.

— Нет… всё нормально, — её голос был хриплым и периодически дрожал, что меня ещё больше озадачило. Что же с ней произошло, раз стойкая и холодная смертная теперь еле держится на ногах? Хотя, она же всё-таки человек, для них это нормально.

Я обеспокоенно следил за ней, пока она поднималась на кресло, пока она прикрыла глаза. Она о чём-то думает, скорее всего, о не самом приятном. Мы так сидели ещё несколько минут, и я уже утратил к ней интерес и сосредоточился на своём, как услышал от смертной мученический стон. Она тяжело дышала, стараясь не издавать звуков и превозмочь боль, но у неё это плохо выходило. Вдруг она резко закричала, это был пугающий крик, будто её пытают. Я испуганно на неё обернулся, но она уже была на полу. Не обращая внимания на неприятные ощущения, я поднял её и уложил на диван. Она явно была в бреду, она что-то бессвязно бормотала, её бросало то в жар, то в холод, а я ничего не мог сделать. Неприятно, чувствовать себя беспомощным. Теперь мне было действительно интересно, что же с ней не так?

Я провёл эту ночь в кресле, стараясь её успокоить, и только под утро она заснула. Она была болезненно бледна, будто за то время, что произошло, выкачало из этой девушки все силы. Чёрные волосы были разбросаны по подушке, и она периодически хмурилась или шевелила носом. Густые ресницы подрагивали во сне, что притягивало внимание, заставляя рассмотреть её получше. Она была довольно красива, как для смертной девушки, только излишняя худоба портила эту картину. Я успел многое проанализировать насчёт её. Похоже, она многое пережила в жизни, в её глазах я вижу боль, печаль и тоску. Иногда они абсолютно пусты, будто она сейчас не здесь, а в своём мире. Её глаза были бездной, глубокой и холодной бездной, в которой я уже был, и мне не хочется там быть снова.

Нужно о ней не думать, ведь сейчас мне важно лишь моё состояние и благополучие.

Поэтому я направился на кухню, чтоб не поддаваться соблазну.

Утром я услышал голос. Голос смертной, разговаривающей с кем-то по устройству, под названием "телефон". Я с трудом заставил себя не подслушивать, ведь какое мне дело до её проблем.

Вскоре она вышла. Помятая и такая же холодная. Её ночной шарм развеялся, и она вновь стала собой. Хотя, может дело во мне?

Она спокойно прошла мимо меня и, достав свои сигареты, закурила. Я хотел ей задать вопрос, чтоб утолить любопытство, но она наотрез отказывалась меня замечать и пребывала в своём мире и сознании. Мне это надоело, поэтому я спросил и придал голосу как можно больше отрешённости и холодности:

— Ты скажешь, что это было?

Немного помолчав, она ответила:

— Ты точно хочешь знать? — её голос был охрипшим, как после сна или из-за сигарет. Она посмотрела на меня, установив зрительный контакт, не прерывая этой игры я ответил:

— Да.

Вновь немного помедлив, она произнесла:

— Точно сказать не могу, но возможно это эффект от долгого перерыва от препаратов, которые раньше поддерживали моё состояние… стабильным, — она взвешивала каждое своё слово, обдумывая десять раз, прежде что-то сказать. Она напомнила чем-то меня, который также не разбрасывается словами на ветер.

Теперь более-менее стало понятно её состояние, у неё проблемы со здоровьем и, возможно, психическим, но это уже не моя забота. Я узнал то, что нужно.

— А теперь ты мне скажи, что это вчера было? — вспомнила она, я понял, что придётся рассказать, так как она не отстанет от меня. Пока я это обдумывал, она достала два бокала и вино. Я уже успел заметить её нездоровую тягу к алкоголю, но промолчал, а лишь сказал:

— Что ты именно хочешь узнать? — недовольно спросил я. Она моментально ответила:

— Всё. Родился — женился — умер. Начинай, — пригубила вино. Я тяжело вздохнул и начал рассказ.

Я решил ей рассказать всё, так как не думаю, что она агент организаций или посланник Асгарда. Абсолютно всё, иногда хочется выговориться, а попросту некому, но теперь будто груз с плеч сваливается. Чувствовал, что она не предаст, она не та, которая будет рассказывать это на каждом шагу, я невольно почувствовал к ней доверие.

Я рассказал ей о своей семье, о том, что я не родной сын, а йотун, о сорванной коронации брата Тора, о том, как я чувствовал себя брошенным и ненужным, что в конечном итоге привело к жестокости, как желание разрушить Йотунхейм, а после завоевать Мидгард, про то, как в Асгарде сражался с тёмными эльфами, про инсценированную смерть, а также про мать. Воспоминания о матери всё ещё были свежи, как незалеченные раны, гноились, проникая внутрь, но нужно жить дальше, я оставлю её прекрасный образ в голове навечно, как самое светлое воспоминание в жизни.

Смертная молчала. Она поняла без слов, что слова не нужны, а тем более жалость, поэтому я мысленно поблагодарил её. Не будь бы я Богом Обмана, не найдя выгоду себе. Внимательно на неё посмотрел, ожидая реакции.

— Необычно, не ожидала такого занимательного рассказа, — и вновь пригубила вино. Я мысленно закатил глаза. Вот душу им открываешь, а они вот так говорят. Изверги.

— Может, теперь ты расскажешь свою историю? — стараясь придать голосу безучастный тон.

— По твоему тону тебе это не интересно, — улыбнулась она кривоватой ухмылкой. Сразу видно, что она не хочет об этом говорить, но кто спрашивает, хочет она или нет?

— Почему же, — сказал я, наигранно удивившись, — мне очень интересно узнать твою историю, тем более я же свою рассказал. Око за око, — продолжил я, подмигнув ей и отпил из бокала.

— Справедливо, — согласилась она. И оперевшись на спинку стула, начала.

Она мне рассказала всё. О своих родителях и о том, как их лишилась, про четыре года в приюте, про насмешки и издевательства над ней, про первый приступ агрессии, когда она чуть не убила этого смертного, (и я её полностью поддерживаю, он заслужил это), про приёмы у психотерапевта и лекарства, после депрессия, на грани с суицидальными мыслями, и потом временное спасение в лице доктора, и про лекарства, у которых не самый прекрасный побочный эффект. И напоследок добавила:

— Такова история Эльзы Крайтон, — и замолчала. Я следил за её эмоциями, но вновь маска холодности, лишь глаза выражали пустоту и боль. Я понял, что мы похожи, также чувствуем боль и скорбим о любимых существах, и неважно, Бог ты, или смертная — боль на всех одна.

— Впечатлило? Надеюсь, теперь мы квиты, — спросила она, улыбнувшись. Но это была грустная улыбка. Такое чувство, будто мы теперь связаны, мы открылись друг другу, что прежде никому не делали. Подобные мысли лишь удивляют меня. Как трикстер может думать столь банально и примитивно?

— Вполне, — ответил я и вновь замолчал. Образовалась неловкая тишина, которую смертная вскоре разрушила, почувствовав то же самое.

— Предлагаю тост, — налила вина в бокал себе и мне, и продолжила. — За одиночество, — и подмигнула в моей манере. Я также выпил.

Удивительно, но мне стало легче. Теперь эта боль уже давит на плечи, придавливая к земле и не позволяя дышать, а воспринимается как прошлое, то, что было, и теперь новая глава жизни.

Я посмотрел на Эльзу, сейчас на ней нет маски, сейчас на её лице застыло умиротворение и покой, так же, как и у меня.

Следующий день прошёл спокойно, хоть мы и живём в одном помещении, но со смертной не пересекались, за что я ей благодарен. Я хочу отдохнуть, просто отдохнуть от лжи, обмана, маски и образа некого монстра, которого меня нарекли.

Смертная ушла ещё рано утром, крикнув мне с порога и ушла, не дожидаясь реакции, вполне в её духе. Я решил просто расслабиться и почитать книги, которые есть у смертной, а у неё их довольно много. Конечно, это не книги Асгарда, но это лучше, чем вообще ничего.

Так проходили часы, а смертной ещё нет. Я удивляюсь, почему я вообще за неё волнуюсь? Скорее всего опять пошла выпить, что было бы вполне логично.

И только в час ночи послышался звук открывающиеся двери. Она была красива, строгий чёрный костюм, подчёркивающий её достоинства, такого же цвета туфли и макияж, но уже немного смазанный, но это впечатление портит вполне нетрезвая походка, к которой она идёт к дивану, но в итоге просто падает на пол. Я вновь удивился этой девушки. Что же довело её до такого состояния?

Я подхожу к ней, не скрывая удивлённого выражения лица.

— Как я понимаю, ты все проблемы решаешь подобным образом? — иронично спросил я, скрещивая руки на груди.

— Не всегда. Сегодня есть повод, — сказала она заплетающимся языком.

— И где ты была? — я был недоволен. Я сел на диван, выжидающе посмотрев на неё.

— У врача, — устало ответила она. Из неё приходится выбивать информацию клещами. Это меня в край разозлило, но я старался быть спокойным, так как мои негодования ничего не дадут, она даже пьяная такая же саркастичная и непробиваемая. Под стать мне.

— И как я понимаю, результаты неутешительны? — и приподнял бровь, в своей излюбленной манере.

— Это не из-за таблеток, как я думала, у меня возможно развивается параноидальная шизофрения со всеми последствиями, — сухо сказала она. Я хоть не силён в диагнозах смертных, но это не повод безбожно напиваться.

— И это повод напиваться? Смертные, вы куда хуже, чем я думал. Из-за малейших проблем готовы впадать в панику, — проблема, недостойная моего внимания, но смертная так не считала, поэтому продолжила:

— Это, по-твоему, не проблема? У меня жизнь идёт под откос, я возможно буду всю жизнь сидеть на таблетках или в психушке, так и не прожив нормальную жизнь. А знаешь что самое необычное, я знала, что примерно так и будет, я была готова к подобному исходу событий, так как человек, который однажды уже побывал на кушетке врача, уже не сможет нормально жить. Может для Вас Богов — это сущий пустяк, но для нас — смертных — это имеет значение, — её мои слова сильно задели, но кто она такая, чтоб противиться Богу? Её шипение только сильнее меня разозлило. Она уже стояла на ногах, не так устойчиво, но выдерживая мой враждебный взгляд.

— Это проблема? Проблема? Я вынужден скрываться в низшем из миров Иггдрасиля и выслушивать твои причитания о твоей нелёгкой судьбе. Твой мир и твоя жизнь ничтожна. Ты никому не нужна и умрёшь в одиночестве, — я уже перешёл на крик, мне просто нужно выплеснуть эмоции, но она не поддалась на это. Но в её взгляде что-то изменилось, она знает о своей судьбе больше, чем кто-либо другой, но её это еле заметно ранило, но думаю, даже она бы это не признала. Она спокойно выстояла и привычной холодностью заявила:

— А твоя жизнь? Хотя как можно назвать жизнью вечные скитания? Ты признаешь только свою правду и ничью больше. Говоришь, что я жалкая, а ты разве нет? Как маленький ребёнок обиделся на родителей и подверг опасности всех, кому ты был дорог. Они в тебя верили, любили, но ты забылся в своей обиде и позволил этому всему вылиться наружу. На твоих руках кровь тысячей живых существ, а ты смеешь рассуждать ещё о моей жизни? Ты куда более жалкий, чем я, — она была зла, но на лица очередная маска. Теперь, то небольшое перемирие было нарушено. Она смотрит на меня с отвращением и презрением. Она просто разворачивается и уходит, оставляя последнее слово за собой. Секундный порыв — и ваза летит в стену возле её головы, но она не пугается, а только поворачивается и снисходительно говорит:

— Убери этот беспорядок. Ты всё-таки в моём доме, имей совесть, — и закрывает дверь.

Я обессиленно опускаюсь на диван и прикрываю глаза. Смертная права, я жалок. Во что я превратился? В затворника, который скрывается от мира, затворник без цели. Я не хотел думать о том, что если бы я не был бы обиженным ребенком, как бы всё изменилось. Это уже прошло и нужно двигаться вперёд. Судьба сама даст мне скоро цель, я это чувствую.

Настало следующее утро. Я спокойно сидел на кухне и пил кофе, наслаждаясь утренним солнцем и тишиной, но эту атмосферу разрушила смертная. И вновь этот дым. Мы так сидели некоторое время, ни говоря друг другу не слова, но вскоре она ушла, но я заметил в ней какие-то изменения. Но не придав этому значения, продолжил своё занятие.

Я услышал крик, побежав в гостиную я узрел такую картину. Смертная лежала на диване и кричала, а из её носа текла кровь. Подойдя к ней, я начал трясти её за плечи, чтобы она проснулась. Она успокоилась и открыла глаза. Я впервые увидел её слёзы, это было обескураживающе. Она никогда не позволяла себе слёзы в моем присутствие, даже тогда, когда у неё был приступ. Изумрудные глаза лихорадочно блестели и бегали по комнате, будто кого-то искали.

Ни я, ни она не знаем, что это было. Её голос был хриплый и приглушенный. Она былы будто неживая, её будто в один миг сломали и все маски слетели, открывая сломанного человека, потерявшего надежду. Мне стало её жаль, но я быстро выключил это чувство.

— Хватит…нет, — шептала она, раскачиваясь из стороны в сторону. Я не знал, что делать и как ей помочь, мне было невыносимо видеть её в таком состоянии. Я до сих пор не знаю, почему я вообще о ней пекусь? Кто она такая, чтоб привлечь моё внимание? Всего лишь смертная.

— Хватит! — этот крик был мне так знаком, он так похож на мой собственный, когда ты теряешь надежду и остаётся лишь боль, лишь тупая боль, которая не отступает.

— Эльза! — я впервые назвал её по имени, она моментально среагировала и шокированно на меня посмотрела.

— Что это было? — спросил я.

— Если честно, я не знаю. Какой-то голос в голове, темнота, боль, сильная боль…мне нужно в больницу, и срочно, — она дрожала. В это момент она была настолько уязвима, что только надави, — и она сломается окончательно, но мне это пока не нужно.

— И зачем?

— Потому что это ненормально, по крайней мере с людьми уж точно, — пересела на диван, я последовал следом за ней. Она устала, она уже сломлена. Она сдалась. Это крайняя стадия, когда тебе просто всё равно, ты устал бороться.

— Ты же понимаешь, что возможно тебе не помогут? — спросил я и повернулся к ней лицом. Оно за несколько часов стало осунувшимся и более точным, будто камень.

— Будто у меня есть выбор, — и грустно улыбнулась. Она выглядит так, будто что-то для себя решила. — Хочу попросить об одной услуге, — я подозрительно на неё посмотрел и ответил:

— Слушаю.

— Если такое повторится ещё раз и ты будешь всё ещё здесь, то убей меня, если можно, то безболезненно… — тихо проговорила она. Я удивлённо на неё посмотрел. Меня много раз просили о смерти, о пощаде, но не так, чтобы произнести это настолько спокойно и обречённо. Я лишь кивнул.

Смертная вновь куда-то ушла, напоследок съязвив ей, я решил просто поспать, так как не мог этого сделать уже несколько дней. Я вновь ощущаю незнакомую магию, а точнее энергию. Я не могу распознать её источник, но это точно не Читаури. Тогда, что же это?

Проснулся я утром во вполне хорошем расположении духа. Осмотрев квартиру, смертной так и не было. Это начало меня порядком раздражать, хотя я не понимаю, почему? Мы с ней абсолютно чужие существа, знакомые друг с другом меньше недели. Возможно, это мидгардская атмосфера так на меня влияет, потому, что другого объяснения я не нахожу. Спустя время смертная появилась, и на её лице играла блаженная улыбка, так она ещё при мне не улыбалась, такой момент надо запомнить и отметить в календаре.

— Снова пила? — холодно спросил я. Но она лишь прошла мимо меня и легка на диван. Она была счастлива, а я был озадачен. Внезапная догадка поразила мой мозг, из-за чего я сжал кулаки. Никто не отменяет того факта, что, возможно, у неё есть молодой человек. Почему-то гнев заполнил меня до основания и не желал отпускать. Я не понимаю причину подобной ситуации, но это точно странно. А она всё также счастливо улыбалась.

— Не пила, — наконец ответила она.

— Тогда откуда у тебя такое хорошее настроение? — я постарался придать тону как можно насмешливые ноты, чтоб скрыть внезапный порыв раздражения.

— По-твоему, я — алкоголик какой-то? — хотелось бы ответить, что "да", но я сдержался. Я присел на кресло, так что смертная находится прямо перед глазами, а точнее её туша.

— Почему же? Просто ты вечно ходишь мрачнее тучи, а тут прям светишься, — откуда же эта злость? Она же ничего не сделала. Она не должна передо мной отчитываться.

Краем глаза я уловил свечение. Я повернул голову в сторону смертной и застыл от увиденного. На её пальцах перекатывался магический синий огонь. Резко взял её за руку. Я узнаю эту энергию, это энергия без источника, но как она оказалась у смертной? Не может же быть, что она владеет магией?

— Откуда это у тебя? — резко спросил я. Она вновь лишь улыбнулась, втянув воздух сквозь стиснутые зубы, я произнёс с расстановкой:

— Откуда это у тебя? — этот тон возымел эффект, так как она стала рассказывать:

— Я спокойно шла домой, не пила, как вновь повторилось то, что было тут. Резкая головная боль и голос. Он вновь повторил фразу, которую говорил раньше, и моё тело больше не слушалось меня. Ни кричать, ни бежать не выходило, всё будто не пропускала внутренняя оболочка. Меня привели в тёмный переулок, где я увидела сияние, — прикрыла она глаза, игнорируя мой яростный взгляд, — это было завораживающе, он звал меня, ожидал меня. И я как заколдованная протянула руку и коснулась его. Резкая боль сменяется эйфорией и я отключилась, — вновь прикрыла глаза.

Я сидел как громом пораженный, но удивление резко сменяется злобой. Как такое могло произойти, что смертная получила этот дар? Она не достойна этого. Как бы я хотел бы её заполучить.

— Сегодня ночью я ощущал сильный всплеск энергии. Я думал, что кто-то из Асгарда пришёл за мной и ждёт расправы. Но это было не так. Спустя время я понял, что не могу определить её происхождение. Я не знаю что это и какие у неё свойство. Такого прежде ещё не чувствовал. Это не похоже на энергию камней бесконечности или самого Тессеракта. Это нечто более могущественное, — рассуждал я вслух, но обращаясь к ней.

— Что же это означает? — безэмоционально спросила она.

— Теперь ты обладаешь энергией, куда могущественной, чем любая энергия в мире, — я зло посмотрел на неё, хотя она ни в чём не виновата, но моя злость всё равно была.

— И что ты предлагаешь делать? — всё тем же бесцветным голосом поинтересовалась она, желая хоть как-то разрушить эту наряженную тишину.

— На твою радость я пока ничего не знаю об этом, поэтому наслаждайся своим существованием, — улыбнулся кривоватой ухмылкой и скрылся за дверью кухни.

Следующие дни были спокойными, возможно, это только затишье перед бурей. Я искал хоть что-то схожее с тем, что я видел у неё, но находил только небольшие упоминания и сноски. Будто информацию преднамеренно стёрли. Конечно, предусмотрительный Один стёр архив об этой некой силе, чтоб обезопасить себя и Асгард. Он будто знал, что в будущем подставит меня, уничтожив всё об этом. Но всё-таки, что-то мне удалось узнать, и как бы я не был зол на смертную, нужно ей рассказать, тем более я не знаю, что будет, если она разозлится. И знать не хочу.

Я пошёл на кухню, держа в руках ту книгу, в которой я нашёл эту информацию.

Смертная сидела на кухне, и как не сложно было догадаться, курила. Этот дым заполнил всё пространство, что мешало нормально дышать, но ей было всё равно. Она меня не замечала, наверно, вновь ушла в себя, но вскоре заметила и я начал рассказывать:

— Я узнал кое-что об твоей силе, — начал я и сел на стул недалеко от неё. — Ты в каком-то роде сосуд, который хранит эту мощь и не даёт ей распространиться. Сильный всплеск этой энергии может разрушить целый мир, как например Мидгард. Самое интересное, что в книгах нет никакого точного описания именно об этой силе, есть только сноски и косвенные упоминания. Абсолютно ничего, — и устало прикрыл глаза. Я дальше продолжил ей рассказывать, но она сидела и будто даже не слышала.

— Ты меня хоть слушаешь?

— Да. Мы в полной заднице, — грустно усмехается она и протягивает мне сигарету. — Будешь?

Я секунду поколебался, но принял, всё равно хуже не будет. Приятный дым обволакивал горло, это невероятное чувство. Вдруг она резко встала и ушла, но мне было всё равно, я хочу остаться наедине и продумать план действий, но не судьба, вскоре она вернулась с полотном и карандашами.

— Ты же говорил, что курение — это пагубная привычка, которая портит здоровье? — я лишь закатил глаза. Негоже смертной учить меня. Её действия меня заинтересовали.

— Что ты делаешь?

— Не шевелись. Курить можешь, — она, видимо, начала меня рисовать. Это немного странно, ведь я сейчас не в Асгарде, где тебя рисуют на семейном портрете, а обычная смертная. Хотя, не буду кривить душой, это приятно. Поэтому я продолжил сидеть и потягивать сигареты.

Мы просидели так ещё два часа, и мне стало любопытно, как она рисует. И вот она откладывает карандаш, и она смотрит на этот кусок полотна. Она расслаблена, ей нравится это дело. Она поворачивается ко мне, и на её лице улыбка, но теперь это улыбка адресованная мне. Она повернула этот лист, и я увидел себя. Точно такая же поза, сигарета, расположение одежды и даже волосы. Это была невероятная схожесть. Я чуть улыбнулся, но она и так всё поняла и не требовала большего.

— И почему ты решила меня нарисовать? — иронично спросил я.

— Даже не знаю. Ты выглядел довольно эстетично, да и свет был хороший, такое ни один художник не пропустит, — и ухмыльнулась, смотря прямо на меня. В её волосах играли блики солнца, а глаза будто бескрайняя бездна. Я решил отвернуться от неё, чтоб не поддаваться сентементальным мыслями, недостойных Бога моего уровня.

— И что ты планируешь делать с этой силой? — я всё также не повернулся к ней.

— Будто есть какой-то выбор. Думаю, спокойно доживу свой век, а дальше, что будет с этой силой меня не будет касаться, — в каком-то смысле это логично, но то, как она говорит, наталкивает на мысли, что она ищет смерти, хочет просто уйти. Она и сама это осознаёт. Но я не должен вмешиваться.

— Вы удивительные создания. У вас есть такая сила, мощь, но вы этого просто не понимаете, продолжая разрушать ваш мир, — я думал, она меня не услышит, но нет, она услышала и ответила:

— Ты прав, такова человеческая натура. Мы испокон веков разрушаем всё, а после строим заново. Это как вечный процесс, который нельзя остановить, так как люди будут делать одно и тоже на протяжении столетий. Одни и те же войны, которые повторяются и повторяются, а люди их развязывают. Но это будет продолжаться не вечно, наш мир не сможет нас долго выдерживать. Мы как паразиты, только берём, ничего не отдавая взамен, — я поражён, она не защищает свою планету, а наоборот, подтверждает мои слова насчёт людей. Она прожила тут не одно десятилетие, поэтому она знает, о чём говорит. Возможно, она ещё слишком юна, но рассуждает вполне здравомысляще.

— Ты настолько легко об этом говоришь, будто ты уже это всё пережила и не боишься смерти, другие смертные до дрожи боялись смерти, но не ты, — и перевёл взгляд на неё. Пустые и безжизненные глаза, уже без радостных искринок и улыбки. Вновь вернулась та девушка. Холодная и опустошенная.

— Я об этом долго думала. Если быть точнее, то десять лет. Зачем бояться того, что обязательно наступит? Нужно только смириться и жить дальше, хотя бывает сложно спокойно жить, зная, что возможно, за углом тебя уже поджидает смерть с косой в виде маньяка или автомобиля. Но в этом она прекрасна и удивительна, в её внезапности и необычности, — я не перестаю удивляться её спокойной речи. Живых существ пугает смерть, что уж греха таить, я тоже не хочу умирать, но она нет.

— Что ты делаешь? — возмущённо говорит смертная.

— Что? Я ничего не делаю, — и озадаченно на неё посмотрел. Она смотрит вокруг себя и тяжело дышит, будто задыхается. Заткнула уши и пытается восстановить дыхание, а же внимательно за этим наблюдал. Она успокоилась, сфокусировав взгляд на мне, она сделала для себя выводы.

— И что ты видела?

— Я слышала смех, но это был не обычный смех, а пугающий, ужасный, вызывающий дрожь в коленях. А после всего одна фраза: "Скоро", — и замолчала, она с трудом выговаривает слова, но старается придать голосу размеренность и холодность.

— У тебя глаза поменяли цвет, — констатировал я. Её глаза из зелёных стали синими, теперь ещё больше можно сделать параллель между её глазами и бездной. Но она не слушала.

— Хватит! Замолчи! — я вздрогнул и не успел опомниться, как она выбежала из квартиры. Первый порыв был её догнать, но я решил дать ей время успокоиться, поэтому я продолжил рассматривать рисунок Эльзы. Думаю, я его сохраню, не знаю, когда я успел стать таким сентиментальным, но, думаю, я всё делаю правильно.

Смертная не пришла и через несколько часов, и на утро, и на следующий день. Я старался отогнать назойливые мысли, но они упорно продолжали лезть. Возможно, она снова пьёт, тогда смысла беспокоиться нет, но, возможно, её поймали. Мою тревогу усилило мысленное сообщение:

— "Локи, спаси," — по голосу это была смертная. Она напугана.

Теперь надо действовать, нельзя оставлять эту силу без присмотра.

Мой магический запас восстановился, поэтому мне не составило труда сделать поисковое заклинание.

Она на базе Щ.И.Т

То место, где меня держали в клетке, мысль о том, что, возможно, они с ней будет делать вызывает неприятную дрожь. Мне ещё рассказывал агент Бартон, в то время, когда я хотел захватить Мидгард, какие у них есть пытки для пленников и подозреваемых, и не зависит, мужчина ты или женщина, пытки одни и те же — жестокие.

Пробраться на базу не доставило особого труда, также, как и включить тревогу. Я шёл по следу магии, то место, где примерно должна быть Эльза. И вот я стою перед массивной железной дверью. Мгновение, и я уже в том помещении. Куча разнообразных приборов, а по тут сторону сама Эльза в клетке. Мы с минуту смотрим друг на друга. Я выжидающе, она, чтоб удостовериться, что я настоящий, это вызывает у меня лёгкую улыбку.

— Долго ты ещё будешь смотреть? — она лишь закатила глаза и указала на замок клетки. Незамысловатые движение ладони и клетка открыта. Она незамедлительно вышла и глянула на меня.

— Ты устроил?

— Разумеется.

— Как будем выбираться?

— С музыкой, — и моя фирменная улыбка. Даже смертной стало не по себе.

Во время небольшой драки мы обговорили место, где можно будет временно спрятаться. Она легко отвечала, при это сворачивала шеи солдатам. И вновь она вызывает уважение и восхищение. Она могла бы стать довольно хорошим войном. Спустя ещё минут десять она спросила:

— Мы долго ещё будем отбиваться? — вся в чужой крови, она выглядела устрашающе, она не брезговала убивать или калечить, нет, наоборот, и тут я понял, что мы похожи, даже слишком похожи. Она тяжело дышит и с трудом стоит на ногах, но я этого не заметил, с лишь задал вопрос:

— Ты можешь приставить в точности тот дом? — отразил очередную атаку. Она ответила не сразу, восстанавливая дыхание:

— Да, — и неприятно поморщилась.

— Тогда я попробую нас перенести, — я тоже долго не протяну. Она схватилась за меня, как за спасение, и на секунду я подумал, что это приятно, когда кто-то вот так думает, когда он зависит от тебя и от твоих действий. Я быстро начертил нужные руны, и мы уже оказались в новом помещении. Но полюбоваться интерьером мне не дала Эльза, что упала на пол.

Я только сейчас заметил, что её одежда вся в крови. Не в чужой, а своей. И почему она не сказала? Раздражённо выдохнув, я взял её на руки и понёс в то место, где должна быть гостиная. Она невероятно лёгкая, будто призрак и смертельно-бледная. Придётся потратить последние остатки магии на её лечение, так как если она умрёт, энергия внутри неё взорвёт все поселение, где мы и находимся, а этого допустить нельзя.

Пуля попала в лёгкое, если сейчас не вылечить её, то она просто задохнётся. Целебная магия даётся мне с трудом, но мне хватит сил, чтоб вытащить эту злосчастную пулю и перебинтовать её туловище. Она уже начала кашлять кровью, я не врач, но я уверен, что это не есть хороший знак.

Спустя время я всё таки достал эту пулю и перебинтовал грудную клетку. Она затихла, скорее всего заснула.

Я также изрядно устал и помотал себе нервы. Нужно будет также обработать себе раны, но сначала надо установить защиту на дом.

Я очень устал, у меня хватило сил лишь на то, чтобы дойти до кровати в одной из спален, где я и заснул.

Следующие дни были спокойными. С Эльзой мы почти не разговаривали. Я же занимался поиском одного Бога, который мог быть нам помочь. Мой старый знакомый, с которым нас связывали долгие годы некой "дружбы". Бог вечных странствий — Дагар, бывший заключённый за кражу артефакта из хранилища Одина, но сбежавшего и теперь странствующего. Он много узнал от отца — советника Одина, поэтому должен знать про эту силу. Возможно, я рискую, приглашая его сюда, но я не могу больше оставаться в неведении.

Смертная отреагировала спокойно, возможно, я дал ей надежду, будет жаль её разрушить.

Во время знакомства Дагара и смертной они вели себя немного странно, будто играли в игру, в которую меня не посвятили. Эти намёки, фамильярное отношение и некая связь, которая их соединяет. Они понимают друг друга с полуслова, по взглядам, по выражению лица, будто они что-то скрывают от меня.

Она с ним разговаривает свободно и открыто. Она ему улыбается, что-то рассказывает, а я же остаюсь тайным слушателем. Она с ним будто меняется, в то время со мной она холодная и неприступная.

Это чувство больше похоже на ревность. Я уже придумал план, что можно будет её использовать как оружие, если она мне довериться, мы сможем завоёвывать миры, но она не подпускает меня ближе дозволенного. А Дагару, с которым она знакома меньше недели, доверяет больше. И это меня не устраивает.

Я за ней иногда присматриваю, тогда, когда она меня не видит.

Но последней каплей стало то, как они оба сидят на крыльце возле дома и разговаривают. Они находились непозволительно близко, я уже думал, что сейчас будет непоправимое, но пронесло. Я заметно выдохнул, оказывается, я всё это время не дышал. Заметил на её глазах слёзы, но не слёзы грусти, а счастья. После она легка ему на плечо, а он приобнял её.

Я яростно сжимал кулаки понимая, что теперь мой план крушится. Его даже поняла сегодня утром сама Эльза, она спокойно выстояла хронологию и теперь не подпустит меня больше. Я потерпел крах. Я завоюю вновь доверие смертной, хочет она этого или нет.

Я проиграл битву, но не войну.

Chapter 10

So sick and tired of being alone

So long, farewell, I'm on my own

I'm sorry mom, I've got to go

I dug this grave I call my home

(с) Palaye Royale — Lonely

В последнее время Локи ведётсебя слишком странно. Я старалась не обращать на это внимание, продолжая заниматься своими делами, но время от времени всё равно ловила на себя непонятные взгляды. Убить, может решил? Или довести до ручки? Зная Локи, одно может не мешать другому, поэтому я стала его невольно избегать и проводить больше времени с Дагаром. После того разговора на крыльце наши отношения улучшились, мы стали больше разговаривать, я же стала больше ему доверять и просто радоваться времяпрепровождением. Но напрягало лишь то, как во время наших бесед смотрит Локи. Так как вместе мы собирались лишь на ужин, то от трикстера мне просто не уйти, поэтому я продолжала делать вид, что мне на него всё равно и спокойно разговаривать с Дагаром, а украдкой поглядывала на Локи. Иногда, когда присутствовали телесный контакты, у него начинали сжиматься кулаки, а на шее пульсировать венки. Я время от времени переводила на него вопросительный взгляд, но он упорно продолжает игнорировать меня. Поэтому я оставила его в покое, и мы продолжили также есть, но один вопрос, слетевший с языка Дагара, прекратил все эти манипуляции:

— Эльза, а у тебя был молодой человек? — я от удивления даже уронила вилку на тарелку, а Локи перестал жевать. Я то понятно, почему, а он по какой причине?

Я не любитель рассказывать о своём прошлом и тем более об отношениях. Я это даже не рассказывала Локи во время исповеди на кухне.

Оба испытывающих взгляда смотрели на меня, но один с любопытством, а другой с недовольством. И догадайтесь, кто именно как?

— Давайте не будем об этом говорить, — я старалась говорить холодно и спокойно, что у меня и вышло. Я не утолила их любопытства, поэтому периодически ловила косые взгляды с обеих сторон. Не выдержав этого я встала и направилась в свою комнату.

Неприятные воспоминания резанули по сердцу острым ножом. Я пыталась не вспоминать об этом случае в жизни и даже почти вышло, но вновь они на меня внезапно обрушились. Я лежала на кровати с закрытыми глазами и восстанавливала дыхание и стремительно бьющее сердце. Чёрные локоны лежали на подушке, а я сама лежала в позе звезды. Я так делала, когда хотела успокоится.

Прошло уже пять лет, а я всё не могу это забыть, они преследуют меня день от дня, не давая спокойно жить и дышать.

Как бы удивительно это не звучало, но у меня был молодой человек, можно даже сказать муж. У нас была довольно неплохая жизнь, мы оба работали, наслаждались друг другом, мечтали завести нормальную семью, но нашим мечтам не суждено было сбыться. Его имя было Том, он помог забыть на время моё не красочное прошлое, и просто наслаждаться жизнью. Мы были молоды и полны энергии. Хоть он и был чуть старше меня, но разница в возрасте не чувствовалась, он мог легко меня рассмешить или заставить мимолётно улыбнуться. Но самое невероятное было время то, когда мы узнали, что ждём ребёнка, он был вне себя от счастья, так же, как и я. Я думала, что неужели жизнь налаживается и всё будет хорошо? Неужели настанет белая полоса?

Но нет, за чёрной полосой идёт ещё чернее.

Это была дождливый ноябрь. Уже несколько дней беспрерывно идёт дождь, тем самым мешая движению на дорогах.

Мы сидели в салоне машины, езжая домой на средней скорости. В тот день мы сделали наше первое УЗИ и узнали, что у нас будет мальчик, в тот день я первый раз плакала от счастья. В тот момент я была самым счастливым человеком на Земле и ничто не могло разрушить этого. Том был не менее радостным, он хотел устроить небольшой ужин и отпраздновать это маленькое событие.

И вот мы едем в машине. Я сижу на заднем сиденье, так как не очень люблю сидеть впереди, если я не вожу при этом. Вдруг резко на нас едет фургон. Не знаю как, но мы упустили этот момент. Том не успел среагировать и ему пришлось резко вывернуть руль, и уже хотел давить на педаль тормоза, но не успел, и машина перевернулась. Я отказывалась верить в то, что всё может вот так закончится, ещё даже не начавшись. В то время, посреди дороги, зажатая между сиденьями, я молилась о том, чтоб наша, ещё юная семья выжила. Внутренне я понимала, что это пустые надежды, и возможно всё закончится уже через несколько минут, но я отчаянно верила.

Я чувствовала, как моя нога была в неестественном положении, и возможно даже перелом. Ощущала, как горячая кровь стекает с виска, а пелена слёз делает зрения. Стараюсь хоть как встать и найти Тома, но малейшие движения приносят боль по всему телу, отчего я болезненно стону. Слышу приглушённый стон Тома и стараюсь как-то дотянуться хотя бы рукой, удивительно, но я нашла её, он её еле заметно сжал, и я чувствую небольшую улыбку на лице. Он поворачивает голову в мою сторону и также улыбается. Я не хочу, чтоб он уходил, хотя понимаю, что при таких травмах он просто не выживет. У него разбит висок и на туловище надавливает слетевшая дверь.

Он принял большую часть удара на себя. В его глазах я вижу боль неминуемой и скорой смерти, но при этом его глаза смотрят на меня со всей нежностью и любовью, как смотрел только он и никто больше. Я стараюсь передать также свои чувства, передать всё, что не сказала ранее, он всё понял и прошептал одними губами: "Я люблю тебя". И закрыл глаза. Его рука ослабла, тем самым отпуская мою, но уже навсегда. Я уже ничего не вижу из-за слёз, в ушах стоит гул машин и сирен скорой помощи. Я не могу принять то, что я осталась одна, то, что моего Тома больше нет, что его душа покоится в загробном мире. Я хотела умереть, чтоб вновь быть с ним, чтоб вновь почувствовать сильные руки и успокаивающий шёпот, но судьба решила иначе.

Решив, что я буду жить, ради ребёнка, ради нашего ребёнка, ради Томаса. Он бы не позволил бы так поступить, я знаю, поэтому я стараюсь не терять сознание, но в итоге я всё равно проваливаюсь в темноту.

Меня привезли на операционный стол, где мучались над моей жизнью несколько часов. Несколько сломанных рёбер, небольшое сотрясение мозга, а также перелом ноги. Я осталась жива, но боль утраты не делала меня счастливей и приносила лишь слёзы. Но мне сообщили ещё одну новость. Я потеряла ребёнка. При столкновении произошёл выкидыш. У меня начались ранние роды, несовместимые со сроком, ещё повлиял и стресс. Врачи ничего не могли сделать, поэтому он родился мёртвым, они с трудом спасли меня. Его нет. Моего мальчика. Он всё, что осталось от Томаса, и даже это у меня отобрала судьба-злодейка.

Многие месяцы я сидела в своей бывшей с Томасом квартире и предавалась былым воспоминаниям. Мы планировали после рождения ребёнка уехать за границу, там ему как раз предложили получше работу, но всё вновь не сложилось.

Меня вновь спас доктор Купер, он сумел вытащить меня с апатичного состояния и вернуть к жизни, поэтому я до сих пор ему благодарна.

Я стараюсь не вспоминать ту прошлую жизнь, но сегодня меня вновь вернули в те года, когда я была счастлива.

Из моих раздумий меня вывел ненавязчивый стук в дверь. Раздражённо открыв глаза, я посылала проклятья тому, кто нарушил мои думы. Проигнорировав их, вновь закрыла глаза, с мыслью заснуть и желательно не проснуться, но стук повторился, но уже более настойчивее.

— Мне что, табличку повесить на дверь: "Оставь надежду, всяк туда входящих," — процитировала я фразу из "Божественной комедии". Я не смогла говорить спокойно, поэтому в речи проскальзывали нотки раздражения. Сейчас на мне нет маски холодности, я полностью эмоционально обнажена и уязвима, поэтому не хочу, чтоб кто-то из жителей дома видел меня в таком состоянии.

— Смертная, открой, — услышала я настойчивый голос Локи за дверью. И зачем я ему понадобилась?

— Локи, ради Бога, уйди, — ответила я и прикрыла глаза, но, видимо, Бог так просто не сдастся. Я услышала щелчок замка, но головы не подняла, так как кричать на него и возмущается всё равно не получится, на него это просто не подействует. У него железная выдержка, но и у меня не хуже.

Он открыл дверь и прошёл через порог, но на секунду остановился, посмотрев на меня и моё состояние, и вошёл. Я принципиально на него не смотрела, так как не хочу, чтоб меня хоть кто-либо видел, даже если это Локи.

Чувствую, как кровать прогибается под весом божества и только тогда перевожу взгляд со стены на него. Рыжие, отливающие солнцем волосы, изумрудные глаза, будто омуты, внимательно наблюдают за мной, а я в ответ также смотрю на него. Это небольшая игра длится с минуту, пока Локи не задал волнующий его вопрос:

— Что это было за выступление на кухне? — слышу спокойный голос Бога, но в нём проскальзывают едва уловимые нотки недовольства, и на меня нахлынывает раздражение. Сам пришёл ко мне, а ещё и предъявляет недовольства?

— Тебя это не касается, — отчеканила я ледяным тоном, с примесью стали. Но на него это не сильно подействовало, так как он продолжил расспрос с пристрастиями.

— Почему? Это что-то постыдное или то, что вызывает боль? Неужели боишься? — ехидным тоном пропевает Локи, и оттого хочется вцепиться в его глотку, чтоб он больше никогда не говорил со мной в таком тоне. Но внешне я остаюсь спокойна, так как не потерплю слабость со своей стороны.

— Ты пришёл сюда отчитывать меня и говорить недовольства? Если это так, то уходи из этой комнаты, — я уже на грани от того, чтоб просто разреветься. Я слишком долго хранила эту боль в себе, а он уже успел поворошить старые раны. Успеваю сдерживать слёзы, но чувствую, что глаза уже начинают блестеть.

— Нет, что ты. Я лишь пришёл, чтоб ты мне рассказала эту душещипательную историю и утолила моё любопытство, — и ложится рядом со мной и подпирает голову рукой, а я стараюсь отодвинуться от него, так как мне неприятна эта близость. Я всё также не смотрела на рыжеволосого, но всеми силами хотела, чтоб он ушёл.

— Я тебе шут, что-ли? И с чего бы тебе интересоваться проблемами простой смертной? — недовольно говорю я, и поднимаюсь с кровати, чтоб сидеть и видеть его лицо, потому что, я до сих пор не доверяю этому наглому божеству. Его лицо по-прежнему расслаблено и абсолютно непроницаемое, поэтому я не могу прочитать его эмоции и то, что хранится в его тёмной душе. Он берёт секундную паузу, а после говорит:

— Разумеется, что нет. Просто мне безмерно скучно и твоя история, возможно, скрасит существование в этом доме, — и ехидно улыбается, что в уголках глаз собираются небольшие мимические морщинки. Вот так, сидя на диване, в Богом забытом месте, я разговариваю с одним из сильнейших магов…

До чего же я докатилась? Хотя, сейчас он не выглядит как тот, кто может тебя убить одним незамысловатым движением руки. В этой простой зелёной рубашке, Локи выглядит воистину… Привлекательно? Чего уж греха таить, он довольно симпатичный мужчина: рыжие кудри, точеный, будто высеченный из камня профиль, орлиный нос и шикарное тело. Но с его скверным характером отбивает любые положительные чувства.

Я отметаю нежелательные мысли и секундное наваждение, и отвечаю:

— Так уж и быть, Одинсон, я тебе расскажу небольшую историю, только после этого ты уйдешь из этой комнаты, договорились? — он явно поморщился, при упоминании имени "Одинсон", но всё равно утвердительно кивнула. Я же убрала свои чёрные локоны за спину, тяжело вздохнула, и начала:

— Во время нашей некой "исповеди" я не всё тебе рассказала о своей жизни, у меня был период когда я была счастлива, — мой взгляд стал пустым, а это значит, что я предалась воспоминаниям и истории полностью.

— У меня был молодой человек, с которым я была счастлива, как никогда прежде. Вроде, банальная встреча на улице переросла в свидание, а после в привязанность, а затем во влюбленность и любовь. Это продолжалось чуть больше года. Подарки, цветы, ухаживания — это всё он делал, чтоб хоть ненадолго отвлечь меня от навязчивых мыслей, и у него вышло это.

Пессимистичные мысли оставили меня и на их замену пришло счастье. После он сделал мне предложение, и я, конечно же, согласилась, — я немного горько улыбнулась и совсем забыла о том, что рядом со мной находится Локи, который подозрительно молчит и не прерывает. Не могу сказать, почему я это ему всё рассказываю, может, мне просто нужно с кем-то поделиться, так как я никому прежде об этом не рассказывала, но поняв, что молчание затянулось, я продолжила. — Спустя время я узнала, что беременна, помню, как мы были счастливы с ним, как планировали нашу свадьбу и будущее, — я уже ощущаю, как из глаз так и норовят пойти слёзы, но я сдерживаю из последних сил. — И вот, после этого события прошло несколько месяцев, и мы едем домой на машине после того как узнали у врача, что у нас будет сын. На нас едет фургон, и он сворачивает, чтоб его объехать, но не справился с дорогой из-за дождя, и мы вылетели в кювет. Он умер спустя несколько минут и последние слова были признанием мне в любви. Я же осталась жива, не знаю, хорошо это или плохо, но случилось чудо. Но я потеряла ребёнка, — я и не заметила, как прикоснулась к животу в привычном движении, где раньше был мой мальчик, — слишком ранние роды, плюс переломы ребер и ноги, а ещё и сотрясение мозга. В итоге он родился мёртвым, и я, в каком-то смысле, потеряла смысл жизни. Всё, что было мне дорого, в итоге умирало и в итоге я остаюсь одна, поэтому я решила, что больше никогда и никому не открою своё сердце, потому что не хочу, чтоб невинные люди пострадали из-за меня, — первые слёзы катятся по моим щекам, и я стараюсь встать и уйти, чтоб он не видел меня такой… Сломленной и разбитой…

Как только я хотела встать с кровати, то Локи подал признаки движения, взял за руку и потянул на себя, от чего я упала прямо ему на грудь. Секундный шок сменился удивлением, у меня была мысль встать, но сильные руки мага обхватили мою талию и прижали к себе, пытаясь успокоить. Я старалась ни плакать, ни лить горьких слёз, ведь ими уже ничего не вернуть, не вернуть мою прошлую жизнь. Но я всё равно пару раз всхлипывала, хотя пыталась заглушить любые звуки. Локи стоически терпел, и даже периодически поглаживал по голове, как ребёнка. Удивительно, но через пару минут я успокоилась и уже спокойно лежала на груди божества. Как бы я не хотела это отрицать, но этот неловкий момент сменился на спокойствие, мы наслаждались моментом и образованной тишиной. Хотя, я не знаю, почему он решил так поступить. Скорее всего из-за жалости к моей скромной персоне, не более того. Теперь я почувствовала себя ещё более жалкой.

Вдыхая запах моего божества, а именно мяты и леса, я постепенно начала проваливаться в сон, и уже из полудрёмы услышала хриплый голос Локи:

— Я тебя не брошу…

И я проваливаюсь в сон.

Проснувшись, я первым делом замечаю, что укутана в одеяло по самые плечи. Видимо, Локи постарался, так как его я не вижу. Осознав, что вчера буквально разрыдалась у него на плече, мне резко захотелось убиться об стену. Я даже ощущаю чувство, подобное смущению и стыду, но быстро убираю эти мысли, так как уверена, что Локи не будет об этом упоминать, так как сам потерпел недолгое, но снятие хладнокровной маски трикстера. Поэтому, будем жить дальше.

Быстро поднимаюсь с кровати, замечаю, что на мне всё та же одежда, что и вчера вечером, а именно: чёрные пижамные и такого же цвета футболка. Поэтому, я переодеваюсь в синие джинсы из плотной ткани и коричневую толстовку.

У меня появляется желание покурить, хотя пару дней назад я думала, что смогу бросить. Но, видимо, не судьба.

Выхожу из комнаты и лёгким шагом направляюсь на кухню. Но останавливаюсь возле одной из дверей. Её я видела, но Дагар не упоминал, что находится за ней. Не сумев пересилить любопытство, я тянусь за ручкой двери и открываю. Дверь с трудом, но поддается и мне предстаёт небольшого размера библиотека, даже не так, небольшое помещение с несколькими стеллажами, а также с письменным столом и бархатными креслами.

Воровато оглядываюсь по сторонам в коридоре, никого не замечаю, и вхожу в сей скромный обитель.

Здесь не было никакой вычурности или помпезности, а даже наоборот. Скромность и минимализм, что несомненно радует глаз. Полки с книгами, а также и сам стол были сделаны из того же дуба, что и мебель в спальнях. Эти книги написаны на разных языках, но в большинстве случаев используются руны, а английский только в одной книге — "Портрет Дориана Грея". Даже не знаю, что здесь делает книга Оскара Уайльда, но гордость берёт за нашу планету, раз даже в Льюсалвхейме есть наши книги.

Взяв с собой книгу с Мидгарда и одну, написанную рунами, если не ошибаюсь, то там рассказывается подробно о девяти мирах, в частности о Льюсалвхейме.

Покидаю эту комнату и иду в свою, дабы положить книги. Удивительно, что я не слышала ни одного звука, ни с комнат, ни с кухни, хотя, мне это только на руку. Я не жажду сейчас общения.

Кухня встречает меня привычной тишиной.

Такое чувство, будто за несколько часов вымерло всё население этого мира, раз я не слышу ни звука ни снаружи, ни внутри дома.

Решив не идти курить, я вышла на двор. Наш дом находился на некой поляне, огороженной многочисленными деревьями. Многие виды растений, что растут в этой местности, не имеются в Мидгарде, что очень печально, ведь здесь находится множество растений, которые не могут сравниться красотой с чем-либо ещё. Возможно, это даже к лучшему, что у нашей планеты нет подобного, ведь люди бы рано или поздно уничтожили эту красоту. Такова их природа. Разрушать, а не созидать и создавать.

Вдыхая аромат леса, я ощутила невероятный прилив сил, становится так хорошо и легко, такое ощущение, будто все ненужные мысли оставили голову и оставили только лес и её обитателей. Я вышла с поляны, прямиком направляясь вглубь леса. Знаю, возможно, это довольно глупо, но в тот момент я не думала о своём поступке с точки зрения адекватности, мне просто хотелось побыть наедине с собой. В этот особенный день…

Пробираясь сквозь ветки и корни деревьев, я вышла на ещё одну поляну, которая находится неподалеку от нашей. Она была усыпана многочисленными цветами, они схожи на фиалки, но, думаю, это что-то иное.

Выйдя на эту местность, я присела посередине этой поляны, и дала волю слезам. Это были горькие слёзы скорби и неимоверной боли, которая годами хранилась в моей душе. Ведь я даже от себя старалась стереть эти воспоминания.

Я легла на мягкую траву и закрыла глаза, иногда потирая красные, полные слёз, глаза. Хотелось кричать, рвать и метать, хотелось драть на себе кожу, чтоб заглушить душевную боль.

Сегодня ровно пять лет, как умер самый близкий мне человек. Мой Томас. Моя любовь и надежда, мой якорь в этом мире. Он сумел отгородить меня от жестокого мира, но сам поплатился за это жизнью.

Я бы всё отдала, лишь бы вновь быть рядом с ним, вновь чувствовать его поддержку, но я понимаю, что это невозможно…

Солнце уже начинают уходить за горизонт, отдавая ночи свои законные права. Во мне уже не осталось слёз, запас иссяк. Трава уже перестала быть такой мягкой и нежной, она превратилась в сухую, острую как иглы, растение. Цветы уже не кажутся такими прекрасными, теперь для меня потеряло смысл абсолютно всё. Цвета стали блеклыми, как и ощущения.

Когда уже наступила ночь, и были слышны звуки ночных насекомых, я решила вернуться в хижину. Возможно, Локи и Дагар волновались за меня. Я мысленно фыркнула. Нет, не за меня, а за энергию, что скрыта внутри меня. За энергию Мириам, но не за меня. Я чужая для них, как и для этого мира. Всегда буду. Раз я на Земле не нашла своего дома, то как я смогу найти его здесь?

За не радужными размышлениями, я не заметила, как вышла на прежнюю поляну, возле дома. В окнах горел свет, а это значит, что хозяева уже дома, но меня не волновало ничего, не то, что возможно, меня отчитают или наорут. Мне было всё равно.

Как только я переступила порог, то на меня налетела фурия, по имени Локи. И смотрела на меня грозным, нет, даже не так, яростным взглядом, готовым убить мне на месте. Признаюсь, меня это нисколько не испугало, ни один мускул на лице не дрогнул. Я хотела пройти мимо него, но мне не дали этого сделать сильные руки божества, сжавшие мои плечи настолько, что казалось, сейчас треснут кости, но я не поморщилась и стала ждать его выступление.

— Где ты была? Ты хоть понимаешь, что могло случиться с тобой? В абсолютно незнакомом мире, тем более когда на тебя ведут, в каком-то смысле, охоту? Ты представляешь, как я переживал? Ты чем вообще думала, смертная? — начал орать мне в лицо трикстер, а я всё спокойно стояла и выслушивала этот бесконечный поток слов, наполненный фальшивой обеспокоенностью и волнением за мною персону. Мне подсказывает шестое чувство, что это всё фальшь, ничего настоящего нет в их переживании.

— Ты меня вообще слушаешь? — вывел из моего сознания голос Локи, и встряхнул за плечи. Его руки всё продолжали покоится на моих многострадальных плечах, и могу поспорить, что завтра будут синяки.

— Что ты за истерику устроил? Какое тебе дело до того, что я делала и до моей жизни? Прекрати притворяться, будто тебе есть дело до меня, тебе лишь нужно моё доверие, чтобы заполучить энергию. Поэтому прекращай этот спектакль одного актера и дай пройти, — я не кричала, нет, я шипела, что было куда лучше, чем любые крики. Моё лицо скривилось в отвращении к Локи его жалкой душой, желавшей лишь славы и наживы. Я хотела выкрутиться из хватки, но по потерпела поражение, ибо была насильно прижата к подтянутому телу божества. Как бы я не извивалась или не била его, он не отпускал меня.

— Глупая, я же действительно переживал, ибо тебя могут убить, хоть мы и находимся в лесу, но хищников никто не отменял. Поэтому, когда захочешь куда-либо идти — напиши записку, — услышала я успокаивающий бархатный шёпот Локи. Удивительно, но меня это успокоило. Минуту назад я испытывала неприязнь к его персоне, но теперь я не хочу, чтоб он меня отпускал. В его объятьях так спокойно, что не хочется покидать их никогда в жизни. Возможно, это звучит слишком сентиментально, но так и есть. Я так чувствую.

Он меня отпускает, и после идёт в коридор в свою комнату. После звук закрывающейся двери, я будто вышла из транса и также поднялась в свою комнату. Где, на удивление, я быстро уснула.

Chapter 11

A thousand nights have passed

Change doesn't happen overnight

Not visible at first

It's important to hold on, hold on

(c) Natasha Blume — Black Sea

Все последующие дни я думала лишь о Локи. Не подумайте, нет, я не влюбилась. Просто его поведение стало чем-то странным. Стал более учтивым, вежливым, переживает по поводу и без. Будто мы супружеская пара, а я беременная. Не дай Бог, конечно, но выглядит это именно так. Не мог тот хладнокровный Бог резко переменится в другую сторону и стать нежным. Я не знаю, как на всё это реагировать, я уже отвыкла, чтобы кто-то обо мне заботился. И, в какой-то степени, мне это нравилось, но потом я спускалась с небес на землю, понимая, что эти знаки внимания не мне, а тому, что у меня внутри. За такой короткий период я уже успела возненавидеть эту силу, и я проклинала тот день, когда я дотронулась до неизвестной субстанции.

За те дни, что я провела в этой хижине, я успела узнать некоторые вещи, насчёт Калиохайма и его правителе, который и являлся тем, кто хотел подчинить неподвластную ему силу. И это закончилось плачевно. Для него, разумеется.

Сколько бы мы не знали об этом мире, но мы не знаем, как противостоять против тех, кто ещё остался с тех времён. Что насчёт Арагора, то он не появлялся, поэтому моя голова в полном порядке, ну почти.

Дагар уже не знал, что делать. Все книги, что были у нас в доступности, ничего нового не дали. Мы искали информацию, как в своё время Асгард победил Калиохайм в войне. Но ничего, абсолютно ничего. Как только доходили события до того, как этот мир был повержен, то через абзац сразу заканчивалась история. И так в каждой книге, которую мы находили.

Мы сидели на диване в гостиной и просматривали новые книги.

Было уже за полночь, тишину, воцарившуюся в комнате, нарушал лишь звук потрескавшегося поленья в камине. Я сидела на диване, подобрав под себя ноги, и перелистывала очередную книгу. Но, как следовало и ожидать, ничего путного не нашла. А судя по выражению лиц парней, не я одна. С глухим хлопком закрыла книгу, и запрокинула голову на спинку дивана.

Мои чёрные волосы торчали в разные стороны, что со стороны выглядело довольно комично. Некогда бледная кожа с зелёными глазами со временем сделалась полупрозрачной, что аж вены видны из-под глаз, а в самих глазницах полопались капилляры от перенапряжения. Если быть кратким, то я выгляжу хуже, чем после ночной смены в больнице. А вот мои партнёры по несчастью, выглядели более бодро, но тоже изрядно устали.

У каждого из нас в голове были только мысли о безысходности этой ситуации в целом. Никто не любит оставаться в неведении, в том числе и мы, наша скромная троица.

Локи прикрыл глаза от безысходности, что предоставляло нам вид на его бледную шею, от тяжёлого дыхания, на неё вздулись венки, что выглядело очень соблазнительно. Рыжие волосы были в подобном беспорядке, что и у меня, только у Дагара они были зачёсаны в низкий хвост.

Мы не смели прерывать образовавшуюся тишину. Тишина дома давила на уши, так же, как и напряжение, которое росло между нами. Но, когда она стала невыносима, я решила её прервать:

— И что будем делать? — устало спросила я и потерла сонные глаза. Чувствую, что сейчас просто засну, если не уйду спать прямо сейчас.

— Без понятия, если ли какое-либо предложения? — услышала я тяжёлый вздох Дагара. Ответом послужило лишь звенящая тишина.

Спустя минуту подал голос трикстер:

— Иди оно всё к Хель, — проговорил Локи и поднялся на ноги. Он подошёл к окну и стал всматриваться в окно. Величественная осанка, гордо расправленные плечи, прямой профиль — всё выдаёт в нём Бога, даже в такой ситуации он остаётся уверенным в себе.

Краем глаза я заметила, как Дагар встал на ноги и начал ходить по комнате из угла в угол. Картина: один Бог спокойно стоит у окна и всматриваться в даль, другой же ходит по периметру помещения, как заведённый, а я же лежу на всё том же диване, размышляя с закрытыми глазами о жизни и бытие.

Открываю глаза и слежу взглядом за перемещением темноволосого, настолько нервозным я его ещё не видела, выглядит так, будто он придумывает невероятный план. Надеюсь, что это так.

— Меня сейчас стошнит, остановись уже и рассказывай, что ты придумал. Я вижу, что у тебя есть план, — проговорила я.

Дагар остановился посреди комнаты и повернулся ко мне лицом. Чуть нахмуренные брови, морщины на лбу, а также поза — выдают его взвинченное состояние. Я выжидающе смотрю на него, а после он начинает говорить:

— Локи, ты же говорил, что всю информацию об этом мире знал только Один? — Дагар посмотрел на Локи, тот недоверчиво кивнул и стал ждать продолжение. — Насколько мне известно, Всеотец недавно скончался в своей постели и его душа ушла в царство Хель, — и вновь испытующий взор на Бога. Теперь Локи принял такое же выражение лица, как и Дагар минуту назад. Меня же они вообще не замечали, ведя свой мысленный диалог. Хотя, так даже лучше. Возможно, вы посчитаете меня безалаберной, раз я не участвую в этом плане по спасению моей грешной душонки. Но вы же уяснили, что мне уже давно всё равно, не так ли?

После напряжённой минуты молчания, Локи шокированно уставился на него, видимо, понял то, что не поняла я.

— Может объясните, простым смертным? — недовольно спросила я парней. Они еле заметно вздрогнули, и только сейчас они посмотрели на меня. Видимо, забыли, что они не одни здесь. — Мне оставить вас, голубки? — ехидно произнесла я, а они одновременно скривились и немного отодвинулись друг от друга, — Рассказывайте. — потребовала я.

— Раз историю этого царства знал лишь Всеотец, то у него и надо узнать, — начал темноволосый и перевёл взгляд на моё божество.

— И, так как он мёртв, то… — продолжил Локи, а после обречённо вздохнул, — мы отправляемся в Хельхейм.

Остатки сна вмиг улетучились. Я поражённо уставилась на мужчин в комнате. Они серьёзно решили пойти в царство смерти? Они говорят это так, будто они идут в магазин за углом, а не в другой мир. От этих мыслей я издала короткий смешок, чем напрягла рядом стоящих плечом к плечу парней. Надо вспомнить всё то, что я знаю об этом мире.

Насколько я знаю, там не может быть ничего живого, оттуда просто не возвращаются. Там царствует Хель, и ещё она дочь Локи…

Чувствую, нас ждёт постановка "Отцы и дети", и я не хочу подобное пропустить.

— Молодой папочка решил навестить дочурку? — нервно засмеялась я и посмотрела на Локи. Видно, он не понял моей шутки, раз он начал тяжело дышать, что аж вены на шее запульсировали. А я не могла остановиться истерично посмеиваться. Никто не отменял, что у меня истерика. Локи уже не злился и лишь недоуменно и слегка перепугано смотрел на мою реакцию.

Похоже, Дагар был более осведомлён на тему истерики, раз быстро подошёл ко мне и приподнял за подбородок и заставил посмотреть в его серые омуты глаз. Мы сохраняли контакт, пока я окончательно не успокоилась и не восстановила дыхание. Мы так сидели ещё минуту, это был какой-то интимный момент, момент уединения и соединения душ и сознания. Удивительно, но мне нравится так сидеть и смотреть в его глазах. В них я видела такое нужное спокойствие и умиротворение.

Мгновение и его мягкие губы касаются моих в лёгком поцелуе. Это было мимолётное и лёгкое движение, как полёт бабочки, и также прекрасно, как глоток воды. Это не был поцелуй, полный страсти или желания, наоборот. Он, как будто спрашивал моего разрешения на него, он был одновременно неловким и решительным. Это не было случайностью или нежеланным действием, скорее наоборот, он этого хотел. Пусть я и чувствую к нему лишь дружеские чувства, но мне было приятно. Я уже много лет не ощущала прикосновение чужих губ на моих. Так меня целовал лишь Томас, со всей присущей ему нежностью, как и сейчас. Мы сидим на диване, одну руку я опускаю на его шею, периодически переходя в волосы, он же легко поддерживает меня за талию. Это были невероятно приятный момент, но тех бабочек в животе и юношескую влюбленность я не чувствую.

Через мгновение мы оторвались друг от друга. Мы смотрели друг на друга немного растерянно. Я чувствовала, что он, возможно, пожалел о своём решении. Будто, он о чём-то задумался. Я вывела его из транса прикосновением руки, и он посмотрел на меня. Я пыталась глазами передать всю беззаботность и то, что я понимаю его растерянность. Похоже, я немного ошиблась на счёт решительности. Он до последнего колебался, видимо, он это сделал, чтоб меня отвлечь. И я его, разумеется, не виню. Он понимает, что сейчас не самое лучшее время для подобного, как и я. Поэтому, он облегчённо выдохнул и с благодарностью посмотрела на меня, я лишь кивнула.

И только сейчас мы соизволили перевести взгляд на Локи, которые наблюдал за нами и нашим спектаклем двух актёров.

Он был зол. Нет, он был в ярости. Он сжимал кулаки до побеления костяшек на пальцах, он тяжело дышал, да так, что шея раздувалась. Он всеми силами старался сохранить самообладание, но это у него получалось очень плохо. Такое ощущение, что он сейчас набросится на нас, в частности, на бедного Дагара. У него такое лицо, будто он сейчас готов его убить или расчленить, с особой жестокостью. Будем честны, в таком состоянии он вселял страх и устрашал своим видом. Один его вид показывает на то, что перед тобой самый настоящий Бог в гневе, а его кара будет беспощадна.

Хотя, я не до конца понимаю, что с ним такое? С первого взгляда это может выглядеть так, будто он меня ревнует к другому мужчине. Если бы я его знала меньше, то, возможно, так бы и подумала, но это же Локи. Ему всё равно на меня и весь человеческий род в целом. Новый его план? Возможно, но пока я ещё не знаю. Время покажет, а пока просто понаблюдаем.

Он ничего не сказал, лишь кинул на нас презрительный взгляд, вперемешку с ненавистью и ушел, оставив нас недоуменно посмотреть ему в след. Гордая осанка и развевающиеся волосы — дают вполне королевский образ и выделяют его среди челяди, коими, по его мнению, являемся мы.

— Что это было? — недоуменно спросила я черноволосого. Он сначала не понял меня, но потом спохватился и показал на голову, намекая на ментальный разговор, чтобы, если что, нас не подслушивали, после моего утвердительного кивка и мимолётным движением кисти, его голос прозвучал у меня в голове:

— Не знаю, что с ним. В последнее время он ведёт себя слишком странно. Он стал более задумчивым и скрытным, а также более агрессивным, — услышала я задумчивый голос Дагара. Я не могла с ним не согласиться.

— Согласна. Думаешь, он что-то замышляет? — предосторожённо спросила я мага, он лишь покачал головой и ехидно улыбнулся, чем окончательно выбил меня из колеи. Такое чувство, будто они все что-то знают, лишь я остаюсь в неведении. Неприятное ощущение, так сказать.

— Мне кажется, он просто ревнует, — слегка прищуренно произнёс он. Я лишь непонимающе посмотрела на него.

— О Боги, он ревнует тебя ко мне? — притворно удивилась я, и прикрыла рот рукой. Дагар скривился вновь от моей шутки, похоже, не очень удачной. Его усталый взгляд выражал всё отношение к тому, насколько я несерьёзна, но я вновь его проигнорировала.

— Эльза, я серьёзно. Даже я это уже замечаю, думаю, и ты тоже.

— Дагар, он не выносит человеческий род в помине, а ты говоришь обо мне, смертной. Я его однажды уже раскусила, он сам подтвердил то, что хотел воспользоваться мной в качестве оружия массового поражения. И ты говоришь про ревность? Скорее собственничество, что его оружие заберут. Надеюсь, у тебя не было таких мыслей? — прищурившись, посмотрела на сероглазого. Я говорила спокойно и размеренно, хотя внутри я была зла. Зла на Локи, который решил, что может мной пользоваться. И это вновь возвращает к чувству отвращения к этому Богу.

— Нет, конечно, ты же моя подруга, — и тепло улыбнулся. От этой улыбки мне стало хорошо на душе, приятно осознавать, что у тебя есть те, которым не всё равно на тебя. — На счёт Локи. В твоих словах есть смысл. Но мы этого знать не можем.

— Кстати, насчёт Хельхейма, надеюсь, вы пошутили, — вполне серьёзно произнесла я. Дагар еле заметно вздрогнул, видно, вспомнил про поцелуй. Знала бы я, что ему будет так неловко, то оттолкнула его. Почему вообще я его не оттолкнула? Секундное наваждение? Возможно.

— Нет, мы серьёзно. Это единственный способ, чтоб узнать у Одина информацию.

— Уверены, что вы договоритесь с Хель? — недоверчиво спросила я.

— Будь, что будет. Нам нечего терять, — беззаботно отозвался он. И наступило неловкое молчание, но вскоре Дагар начал:

— И, кстати, прости за поцелуй. Это было минутное наваждение. Ты мой друг, — сказал тёмноволосый. Я буквально выдохнула с облегчением. Хотя, я знаю, что он так и думал, но услышать мне нужно было это.

— Полностью согласна, такое же наваждение, — улыбнулась я и приобняла его за плечи. Он же с охотой ответил, а после отстранился. Пожелав друг другу добрых снов, мы разошлись по комнатам, где я заснула спокойным сном.

***

Остальные три дня проходили в сборах и инструктаже. В частности от Дагара, ибо Локи решил устроить бойкот и не разговаривать с нами. Вроде, взрослый Бог, а ведёт себя как ребёнок. Он что, никогда не видел поцелуев?

Теорию Дагара, что трикстер ко мне неравнодушен, я старалась обходить стороной и убирать из головы. Почему-то, я не хотела верить в то, что я ему могу нравиться. Что насчёт меня, я в сомнениях. С одной стороны он симпатичный молодой Бог, крепкое телосложение, очаровательная улыбка и пронзительные зелёные глаза, будто омуты, затягивали себя и не желали отпускать до последнего. Можно подумать, что вообще идеал, но нет. То, что касается характера и нрава, — всё это портило впечатление из вышеперечисленного.

И тем более, он вёл себя вполне равнодушно со мной, до того, как я не получила Мириам. А после резко решил влюбиться. Пахнет ложью и фальшью, вроде Бог Обмана, но не сумел обмануть смертную.

Поэтому я остаюсь также равнодушна к нему, как прежде, как и всегда. Я не буду играть в его игры, не буду его игрушкой, в руках кукловода, которую он потом выбросит.

Остаётся только слушать инструктаж от Дагара на то время, когда мы будем в Хельхейме. Он сказал, что это не должно занять много времени, и я ему охотно хочу верить.

Если кратко, то держимся вместе и, желательно, мне не отходить от них на большое расстояние, так как неизвестно, что может быть, тем более для смертной. Надеюсь, нас не убьют и не оставят, ведь это будет не очень прекрасно, если мы сами придём к смерти за информацией, а в итоге получим погибель.

Сейчас наша троица стоит в гостиной. Маги стоят и чертят руны для ритуала по перемещению в царство тьмы. Это немного волнительно, ведь не каждый человек удостоился чести побывать в мире мёртвых.

С трудом, но я себя успокоила. К этому времени парни уже успели сделать всё, что нужно. Мне это напоминает ритуал по призыву дьявола. Мы садимся в круг и призываем нечисть, довольно забавно смотрелось бы. Издаю короткий смешок и иду к Богам. Они расположились на полу друг напротив друга. Они что-то нашёптывали себе под нос, и от их рук исходило еле заметное сияние.

Это выглядело настолько завораживающе, что невозможно было отвести взгляд. Между ними стоит небольшого размера чаша с витиеватыми узорами, она не была глубока, но в ширину была как ладонь человека недлинная ножка покрыта узорами и небольшими орнаментами. Местами она была ржавая и потёртая, что выдавало её немалый возраст.

Маги синхронно открыли глаза, и я поняла, что нужно последовать их примеру и сесть. Насколько я поняла из объяснений Дагара, то сейчас надо поместить в чашу несколько капель нашей крови, чтоб произошла некая связь, чтоб мы все вместе переместились. Дагар аккуратно взял мою руку в свою и на внутренней стороне сделал небольшой надрез. Его руки были тёплые, в отличие от моих, которые были ледяные, как и всегда, и этот контраст был приятен телу.

Он это делал настолько осторожно, будто боялся сделать мне больно, или сделать что-то не то. Это была забота, на которую я даже не могла рассчитывать. Я поднесла руку к чаще и капнула пару капель крови в чашу. Когда уже было достаточно, я её убрала и стала ждать такого же со стороны магов.

Локи был до невозможного флегматичным, будто он каждые выходные этим занимается, хотя, этот вариант не отрицаем. Возможно, он переживает из-за встречи с дочерью, ведь, насколько я помню, при рассказе о его жизни ни разу не упоминалась Хель. Думаю, не нужно лезть к нему сейчас, всё-таки взрослый мужчина — сам разберётся.

Мы взялись за руки, маги начали вновь нашёптывать непонятные слова, возможно, — это руны, хотя, я могу ошибаться. Мы сидели с минуту на одном месте и спустя время я почувствовала некую лёгкость, ощущение, будто душа ушла от астрального тела и я свободна. Это настолько опьяняющее чувство, что я забыла, ради чего мы сюда направились, но эта эйфория прошла и ко мне вновь вернулась осмысление реальности.

Мгновение, и я стою посреди пустыни. В этом мрачном, полном страха месте не было абсолютно ничего. Лишь сухие деревья пробирались сквозь толщу песка. Ветер поднимал пыль, от чего хотелось кашлять.

Я начинала паниковать, ведь я не нахожу ни Локи, ни Дагара. Но мои опасения быстро развеялись, когда возле меня появились размытые силуэты Богов. Когда у них сфокусировался взгляд, они посмотрели на меня. Успевшая покрыться пылью и песком одежда, растрёпанные волосы. Думаю, я выгляжу не слишком презентабельно на встречу с царицей. Но, она и не такое видела. Боги одеты в свои привычные костюмы — доспехи.

— Идёмте, — холодно кинул Локи и направился в неизвестную сторону. Нам ничего не оставалось, как последовать за ним, так как он, скорее всего, знает этот мир лучше нас. Весь путь мы провели в молчании. Я немного нервничала. Это обосновано, ведь нужно как-то убедить её дать нам поговорить с Одином, который тоже является царём. В последнее время слишком много царей и Богов в жизни Вашего Покорного Слуги.

А ещё я раньше не была довольна жизнью, но ведь, пока не потеряешь, — не начнёшь ценить. У меня такое чувство, будто это моё небольшое приключение с Богом, приведёт к чему-то необратимому. Хотя куда уж хуже?

Но это чувство так и не отпускает меня…

Мы пришли к огромному строению, напоминающей замок, но только полуразрушенный. Некоторые части замка отсутствовали, а вокруг, будто стеной, взросли корни сухих деревьев и растений. Само здание было оформлено в готическом стиле, тёмные цвета, удлинённые окна и остроконечные шпили.

Сам замок говорил о своей хозяйке, как о величественной, властной и немного грубой царице. Но, почему-то, не вызвало у меня страх, только восхищение.

Пройдя в замок, мы очутились сразу в тронном зале, где посредине стоит чёрный трон, обвитый сухими сорняками, но он не выглядит заброшенный. Тёмного цвета колонны и портьеры на окнах. В этом месте так и веет мистикой и страхом, хотя он не обоснован. Этот первобытный страх — абсолютно нормальное чувство в царстве Хель. Оно пропитано насквозь мраком, сыростью и холодом. Это не место для живых, и я это знала с самого начала.

Со временем у меня начала кружится голова, видно, такая реакция на Хельхейм, но я потерплю. Когда вернёмся и получим информацию, тогда и отдохну.

На троне стала образовываться женская, утончённая фигура. Стройная талия, бледная кожа, роскошное чёрное платье с небольшим вырезом, холодный и немного надменный взгляд, который меняется, когда она видит Локи, но вновь возвращается свою холодность и величие — такая Хель, которая предстала перед нами. Она была великолепна, одним словом — царица.

— Неужели отец решил наведать собственную дочь? — её, словно бархат голос, был пропитан ядом и сарказмом. Она поднялась и гордой поступью, которую, видимо, унаследовала от отца, направилась в нашу сторону. Хель была чуть выше Локи, но он умудрялся так смотреть, будто он был выше её. На лице Локи играла улыбка, которая была похожа на настоящую.

— Дорогая Хель, как я рад тебя видеть. Как ты… — но он был бесцеремонно перебит дочерью, которая не ждала своего отца и, видимо, была зла.

— Отец, давай пропустим эти приветствия и формальности. Говори сразу, что тебе нужно, ведь ты же не просто в гости зашёл? — и иронично приподнятая бровь. Она мимикой не отличалась от самого трикстера. На лице божества выступило разочарование, естественно, притворное:

— Почему ты думаешь, что я не мог просто прийти к тебе? Вдруг, я соскучился? — та же самая бровь, что и у Хель. Чувствую, их споры и перепалки доведут меня до белого каления. А моё состояние всё ухудшалось. Но никто ничего не заметил, ведь всё внимание было привлечено к Хель, что было мне на руку.

— Значит, сотни лет не скучал, а тут резко вспомнил, что у тебя есть дочь? — она повысила голос, да так, что аж стены состоялись.Тут невольно я начала её бояться, ведь её мощь может быть безграничной.

— Хель, не здесь, — и выразительно посмотрел в нашу сторону, что стали невольными слушателями этой семейной драмы. — И да, ты права, я пришёл за помощью, — было видно, с каким трудом даются ему эти слова. Хель была не меньше удивлена, чем мы, хоть внешне я оставалась спокойна.

— Неужели ты просишь помощи? — плотоядная улыбка, которая внушает страх всему живому. А я даже не задумывалась, что мы можем дать ей взамен? Не по доброте же душевной? Надеюсь, не попросит душу или почку.

— Да, — сквозь сжатые зубы, проговорил рыжеволосый, он терял терпение, это поняла и Хель и уже нормально спросила:

— И чего же ты хочешь?

— Чтобы ты устроила встречу с Одином, ведь я знаю, что он у тебя, — серьёзно проговорил он, смотря на дочь.

— Да, ты прав. Но ты же не думал, что я всё сделаю просто так? — самодовольно усмехнулась Богиня мёртвых. Локи лишь тяжело вздохнул.

— И чего ты хочешь? — повторил он ранее сказанные слова дочери.

— Простую встречу: я, ты, Йормунганг и Фенрир, — спокойно проговорила царица и выжидающе посмотрела на отца, также, как и мы с Дагаром.

— Я согласен, — и слегка улыбнулся, что также повторила и Хель. Я еле заметно выдохнула от облегчения, ведь скоро это всё закончится…

Возле молодой Богини Смерти стала образоваться фигура. Небольшого роста мужчина с седыми волосами и бородой, а также пластиной на глазу. Его взгляд был отрешённый и холодный, но после стал более осмысленный. Он задержал свой взгляд на Локи, нельзя было понять, какие эмоции он испытывает по отношению к нему, но в глазах была еле заметная теплота, предназначавшиеся его сыну, хоть и неродному.

— Отец, нам нужна твоя помощь, — решил сразу начать Локи, пропуская приветствие и не дав сказав ничего Всеотцу. На его лице проскользнула лёгкая улыбка, и он кивнул.

Мы же с Дагаром, как стояли, так и стоит в стороне и не мешаем им.

— Расскажи про Калиохайм и про то, как вы одолели его, ведь в книгах ничего не сказано про это, — спокойно произнёс трикстер, но было видно, что он немного нервничает. Один нахмурился, вспоминая те события, а после начал:

— Это было ещё до вашего с Тором рождения, тогда, когда было ещё десять миров, и они жили в гармонии и спокойствий. Десятый мир — Калиохайм, был известен благодаря своему царю — Кельмию, как жестокий и воинственный царь и воен, он был беспощаден, а слухи о его казнях распространились по всем мирам. В своё время у нас был договор о ненападении, ведь лучше иметь сильного союзника, чем врага. Но с годами Кельмий терял рассудок, он хотел мирового господства, хотел подчинить себе все миры и устроить раздор и хаос, чтоб его боялись. У них было оружие — энергия, запечатанная в сосуде, под названием Мириам.

Но Асгард прознал об этом раньше, и нам пришлось напасть на них, чтобы защитить миры и наши дома. Это было кровавая битва, сотни эйнхериев сражались против их войска и, в итоге, одержали победу. Сосуд был уничтожен до того, как наше войско успело добраться до их хранилище. И эта энергия была закрыта для нас навсегда. Уничтожить Мириам невозможно, можно только поместить во временный сосуд, что будет сдерживать её разрушительную силу. Эта энергия может уничтожить любой мир, может влиять на эмоции живых существ, делает их обострёнными или же наоборот. Сосуд может быть как и предмет, как и Бог или же человек, всё зависит от его внутреннего мира, сила не выбирает слабых людей, а тех, которые могут его выдержать, он их защищает, они образуют симбиоз, полезный для обоих сторон.

— А можно как-то переместить Мириам из живого сосуда? — поинтересовался Локи, внимательно слушая Всеотца. От него веяло мудростью, накопленную за годы правления, рядом с ним становилось спокойно. Хоть он уже и не молод, но он выглядел по-королевски величественно, невооружённым глазом видно, что с тобой стоит верховный Бог. Он не выглядел надменным или жестоким, нет, он выглядел по-отцовски спокойным, таким, каким должен выглядеть Всеотец.

— Да, сын мой, но при этом есть вероятность того, что сам сосуд умрёт, ведь он поддерживает жизненную силу существа. Ведь они уже стали одним целым, — Всеотец перевёл взгляд на меня, это был настолько внимательный взгляд, что стало аж немного не по себе. Такое чувство, будто он знает всю мою историю, все мои мысли и ощущения, и про то, что хранится внутри меня. Но я держалась стойко, чтоб не показывать, как мне с каждым моментом становилось всё хуже и хуже. Будто это место высасывает из меня жизненную энергию.

— Это и есть сосуд? — с улыбкой спросил у Локи Всеотец. Трикстер был спокоен, но ему уже не нравился этот разговор, когда не он задаёт вопросы.

— Это не важно, Всеотец, — в его голосе была еле заметная угроза. Непонятно, почему он так реагирует. Кто же поймёт этих Богов, а особенно Локи?

Один лишь снисходительно улыбнулся нам, и вновь немного дольше заряжался взглядом на мне.

После он повернулся к Локи. Его силуэт уже начал размывать и растворяться, видимо, его появление должно быть недолгим.

— Возвращайся в Асгард, только там тебе помогут. Прости меня, сын мой, и удачи тебе…

И растворился в воздухе. Локи выглядел напряжённым, спина прямая, пустой, ничего не выражающий взгляд, будто его душу вывернули наизнанку…

Не знаю, что у него сейчас в душе, но лучше не вмешиваться, ведь он не любит, когда его жалеют, он лучше справиться сам, чем будет просить об помощи.

В это время мне с каждым разом становилось ещё хуже. Я уже с трудом стояла на ногах, иногда покачиваясь из стороны в сторону, на лбу выступил пот, а дыхание затруднённое. Я дёрнулась, когда Дагар дотронулся до моего плеча.

— С тобой всё нормально? — спросил черноволосый. Я лишь слабо кивнула, чтоб он не беспокоился. К этому времени пришла Хель и объявила, что отправит нас обратно, и мы не спорили, ведь все мы трое устали за сегодняшний день. Возможно, это странно, но я не волнуюсь, что могу умереть, если убрать энергию из меня. Я лишь хочу, чтоб это закончилось, и не важно каким путём.

Начинает уже кружится голова, и я на секунду закрыла глаза, чтобы справиться с болью, но прозвучал знакомый голос:

— "Как же я скучал…"

— "А я — нет" — ответила я Арагору и открыла глаза. Всё смотрели на меня, немного предосторожённо, хотя я не понимала, от чего. Они ничего не ответили.

Через мгновение Хель перенесла нас обратно в Льюсальвхейм. Я покачнулась, но меня успел схватить Локи. Он держал одновременно крепко и аккуратно, будто я могу сломаться. Трикстер перенёс меня на диван, а через время пришёл Дагар и настойкой в руках, которую я сразу выпила. Она довольно неприятна на вкус, но пить можно.

Я перевела взгляд на магов, они в свою очередь смотрели на меня, не скрывая любопытства и беспокойства, из-за чего мне сразу стало немного неловко.

— Всё нормально, просто стало плохо ещё там, — они кивнули, а я продолжила. — Арагор вернулся, — это прозвучало как приговор или гром, средь ясного неба. Локи и Дагар переглянулись, и посмотрели на меня. Я кивнула, понимая, что они хотят вновь запечатать сознание от Арагора, но уже вдвоём.

Боги подошли ко мне с разных сторон и прислонили руки к моим вискам. Это неприятная процедура, но я не показывала вида. Они отстранились от меня и легли по бокам от меня. Это был действительно тяжёлый день.

— Что думаете, вы сможете вытащить из меня энергию и переместить в другое место? — спросила я интересующий вопрос. Я посмотрела на обоих Богов поочередно. У них была одна эмоция — замешательство и беспокойство.

— Ты же понимаешь, что можешь умереть? — спросил Локи. Я повернулась в его сторону, слегка нахмуренные брови, его не устраивает такой расклад.

— Да, понимаю. Лучше уж так, чем жить подобным образом, — холодно ответила я. Его глаза потемнели, а дыхание участилось, хотя он пытался быть внешне спокойным. Я непонимающе на него посмотрела, а он этого и не заметил, как так быстро встал и ушёл в неизвестном направлении на улицу.

Мы переглянулись с Дагаром. На его лице было сожаление и сострадание. Что самое удивительное, мне не была противна эта реакция, а даже наоборот. Но я не хочу, чтоб кто-то расстраивался из-за меня, когда меня, возможно, не станет. Я лишь ободряюще улыбнулась и обняла его, я старалась передать ему всю благодарность, за помощь, которую он мне дал, за то, что стал другом. Единственным другом.

Я решила уйти, чтоб он не видел моих слёз. Я не сожалению о своём решении, так будет лучше. Лучше для всех…

Chapter 12

От лица Локи

После встречи с дочерью в Хельхейме, на меня напала непонятная злость и апатия. Удивительно, что это произошло после того, как Всеотец сказал, что если переместить эту силу из Эльзы, то велика вероятность, что она умрёт. Странное пожирающее чувство внутри, сдавливало грудную клетку и не давало сделать вдох, будто я постепенно умираю. Я не должен чувствовать боли при потере Эльзы, ведь, по сути, она мне никто, также и как я для неё. У меня не должно было остаться чувств, тем более, по-отношению к смертным. Я не должен к ней привязываться, лишь по той причине, что она смертна, и её срок не вечен, в отличие от моего. Но в закромах моей души мне хотелось, чтоб она жила, чтоб я мог её видеть, её обнимать и утешать, когда ей больно.

Я чувствую, как её сердце, покрытое льдом, начинает оттаивать по-отношению ко мне, и это был хороший знак.

Во мне будто что-то перевернулось, когда я увидел, как Дагар целует Эльзу. Этот недомаг смеет целовать ту, которая должна дарить поцелуи мне. Мне хотелось оказаться на его месте, почувствовать её аромат и мягкие губы. Я так и не могу уловить, чем она пахнет…

Это невероятный запах вина и сандала буквально притягивал к себе.

Не знаю, откуда такие мысли и вообще мысли об собственничестве и романтике, но ярое чувство ревности не желало уходить, а лишь распаляло меня, желая убить этого чернокнижника. Но меня разозлило и то, что она ему отвечала. Они будто не замечали меня, будто я пустое место. Это было очень мерзкое ощущение.

Но когда они отстранились, я понял по их глазам, что они не чувствуют ничего более, чем дружеские чувства. Разумом я понимал, что Дагар так её отвлекал и успокаивал. В какой-то степени, это поубавило мой пыл, но осадок ещё остался, поэтому я просто ушёл, просто сбежал как истеричка.

По поведению Эльзы я понял, что она мне всё ещё не доверяет, ведь она до сих пор носит маску холодности. Но велико моё желание снять её, чтоб она открылась и себе и окружающим.

Мне нравится видеть её улыбку, её смех, её сосредоточенное лицо или же наоборот, расслабленное.

Она глубоко поселилась в моей душе и не желала уходить. Сама того не ведая, но она привязала меня к ней. Она как паразит, отравляла мою душу и поселяла там тёплые чувства. Мне было приятно видеть её немую поддержку. Я вижу, что она понимает, что разговорами нельзя помочь в некоторых ситуациях, поэтому лишь молчит, и этого мне достаточно. Она понимает меня без ненужных слов, тогда, когда и тишина может быть сочувствием. Он от него не было противно, когда чувствуешь себя ничтожеством и тряпкой. Но нет, всё далеко наоборот. Мне хотелось отплатить ей тем же, чем я и пытаюсь заниматься. Я больше узнаю о человеческих чувствах, а она же больше о моих. По крупице, каждый раз всё больше и больше мы приближаемся к нормальному общению.

Это так необычно, беспокоиться о ком либо, кроме себя.

Я видел, сколько она пережила боли от потерь близких людей. Я её понимаю как никто другой, чувство, будто разрывает тебя изнутри, хочется кричать, орать, биться об стену, а следом наступает апатия и пустота.

Как же я скучаю по Фригге…

Она меня понимала, как никто больше не понимал и не поймёт. Она могла утешить, позаботиться и понять, дать совет, который был нужен. Она была моим светом, лучом света, в моей душе.

Думаю, я до конца своих дней буду чувствовать перед ней вину, которую не смогу искупить…

Чем дольше я размышляю о смертной, тем больше мне хочется завоевать её внимание, её доверие. Она думает, что вся моя забота — это только план, чтоб получить силу. Но она не знает, что я от него отказался уже давно, даже раньше, до того момента, как она меня раскусила. С недавних пор это не просто выгода для меня, а лишь желание помочь, желание облегчить ношу Эльзы.

Хочется её просто спрятать, чтоб никто не смог навредить ей или причинить боль.

Она надеется на меня, надеется на Дагара. Мы — это всё, что у неё есть. Даже если произойдёт так, что она сможет выжить после ритуала, то, возможно, она просто уйдёт, но уже навсегда.

Но я не хочу, чтоб она уходила. Эльзы стала важной частью моей жизни.

Возможно, ту цель, к которой я так стремился вначале, вовсе не та, что мне нужна. Вдруг, власть, господство, убийство — не то, что мне надо, ведь я выбирал только такой путь и не пробовал другие.

По сей день я вспоминаю слова Эльзы, что, возможно, если бы не моя мальчишеская обида, то всё сложилось бы иначе. Но нельзя уже ничего вернуть, нужно двигаться дальше. Мы сами делаем свою судьбу, И я чувствую, что для меня ещё не всё потеряно.

Неужели, я влюбился?…

Это не так страшно, как я себе представлял. Это не отвратительное и отравляющее чувство, нет, это чувство лёгкости и желание защитить того, кого ты любишь, того, кому ты отдал сердце.

Возможно, сейчас она мне не сильно доверяет, но хочу попытаться завоевать её доверие, и самое главное, его оправдать.

Ещё после того, как мы решили отправиться в Хельхейм, я отправился в комнату Дагара. Где я стал ждать его, сидя на стуле в раскрепощённой позе, стараясь спрятать своё напряжение. Его не было уже десять минут, после того, как я ушёл. Мозг подкидывал свои ужасные фантазии на тот счёт, от чего становилось поистине паршиво. Хотя я понимаю, что должен успокоиться, нужно совладать с эмоциями. В то время я старался не думать о причине моей ревности, и что, возможно, это может быть связано с чувствами.

Спустя недолгое время в проёме показался тот, кого в то время он готов был убить на месте. Раньше уверенный в себе маг и неплохой воин, ныне превратился в нервозное нечто, напоминающее прежнего Дагара.

Он еле заметно вздрогнул, когда увидел меня на месте, но быстро взял в руки и приготовился слушать, ведь он, скорее всего, догадывался, что я приду. Поэтому я иронично подумал, что теряю хватку, раз стал настолько предсказуемым. Но сейчас не до этого.

Дагар подходит ко мне. По нему видно, что он очень устал, как и мы все, мы уже много часов кропотали над книгами, но ответ мы нашли.

Он слегка прищуренно на меня посмотрел, ожидая ответа, и я произнёс:

— Что это вы устроили? — с абсолютным спокойным голосом произнёс я. Он внимательно за мной наблюдает, и его губы растягиваются в ухмылке, ничего хорошего не предвещающей.

— А что мы устроили? — невинно спросил черноволосый. Я рывком встал с насиженного кресла, от чего чуть не сбил мага, и навис над ним. У меня сейчас были не самые лучшие намерения, ведь он начал вести себя так, будто его это забавляет. Вот почему, я не хотел, чтоб он помогал нам с Эльзой, ведь он чертовски похож на меня. Схожий прищур глаз, издёвки, сарказм — это было наша схожая черта.

— Не делай вид, что ты не понимаешь. Зачем ты её поцеловал? — буквально прорычал ему это в лицо. Он поднял руки вверх, в знак капитуляции и отошёл от меня на безопасное расстояние.

— Локи, успокойся, я это сделал лишь для того, чтоб её успокоить. Ты же сам видел, у неё назревала истерика, а это был вполне разумный выбор, — размеренно и спокойно произнёс Дагар. Он не врёт, я бы это почувствовал. Я всё-таки внутренне расслабился, ведь он к смертной ничего не чувствует. И это несказанно радует. — Я, похоже, оказался прав, ты действительно неравнодушен к Эльзе, — и тут моё терпение лопнуло. Я пригвоздил его к противоположной стене, сдавливая горло, тем самым перекрывая доступ к кислороду. Это был необдуманный порыв ярости, обусловленный тем, что он начал говорить о моих чувствах, которых не должно быть. Я должен бороться. Бороться с собой.

— Как ты смеешь со мной так разговаривать? — прошипел я немного напуганному магу. — Тебе напомнить, чем ты мне обязан, жалкое подобие Бога?

Темноволосый судорожно вздохнул. По его лицу видно, что он помнил. Ведь благодаря мне он в своё время сбежал из-под стражи и Всеотца, тем самым оказавшись у меня в долгу. Он должен мне жизнью, и он знает, что такие, как я не забывают старые долги, ибо со мной составлять сделку тоже самое, как составить её с дьяволом.

Дагар молчал, он был испуган. Это то, чего я добивался, мне надо, чтоб он боялся меня. Надо было показать, что он ниже меня, что он — маленькая букашка, по сравнению со мной, что в физическом, что в магическом плане.

— Отпусти меня, — прохрипел он, когда уже начал синеть и я, как милосердный Бог, отпустил его.

Я получил то, зачем пришёл сюда, поэтому мне больше нечего здесь делать. Направляюсь к двери, но на пороге меня окликает хрипловатый голос Дагара:

— Если она действительно тебе дорога, то попытайся заполучить её доверие, ведь она уверена, что ты ей просто пользуешься. Если это так, то не играй с ней, она этого не заслужила.

И я вышел…

С того момента прошло несколько дней и я не сделал попыток как-либо с ней сблизиться, хотя я этого хотел. Удивительно, но я веду себя как мальчишка, который впервые привязался к кому-то. Как бы то ни было, но я понимаю её поведение и недоверие, ибо кто будет сразу доверять Богу Лжи? Тем более преступнику, который был готов поработить её мир, я бы на её месте сделал также.

В данный момент я сижу в небольшой библиотеке в доме Дагара. Уже поздняя ночь и все спят, поэтому я могу спокойно сидеть и находить в старых фолиантах информацию о ритуалах перемещения. Я уже прочёл не одни письмена и записи, но в большинстве случаев пишется, что перемещение чего-либо из сосуда может пагубно отразится на самом сосуде. Это не обнадёживает, ведь желательно, чтоб смертная осталась жива. Но если судить по Эльзе, то она не боится смерти, даже наоборот. И я не понимаю, насколько же всё у неё плохо, раз она не страшится гибели.

С одной стороны, это её выбор, и нужно его учитывать тоже, а не только мои желания, но всё равно навязчивая мысль, как паразит нашёптывает сделать всё по-другому, так, как я бы хотел.

Я нашёл то, что искал. Безопасный способ перемещения энергии в другое место, но есть свои недочёты. Во-первых, получится забрать только половину энергии, чтоб она осталась жива, а во-вторых, надо, чтоб сила была неподалеку от Эльзы, потому что энергия может выйти из-под контроля, и тогда придётся принимать меры. Возможно, у меня получится переместить Мириам в кулон или подвеску, ведь тогда она всё время будет с ней. Или в кольцо, на крайний случай.

Когда я отложил последний фолиант на стол, я устало прикрыл глаза и тяжело вздохнул. Последние несколько дней выдались невероятно трудными. И у меня до сих не выходит из головы слова Всеотца о том, что мне нужно вернуться в Асгард. Возможно, он и прав, ведь если дела обстоят с армией Калиохайма, то нам понадобится помощь, а также помощь Тора.

Теперь уже царём Асгарда. Скорее всего при моём прибытии в город Богов меня сразу упекут за решётку, как преступника, хотя кто знает, как выйдет. Но, надеюсь, Тор меня смог простить, ведь сейчас мне больше всего надо, чтоб я был на свободе, так как оставлять Эльзу одну, я не готов, даже если к ней приставят охрану.

Нужно остановиться…

Я чувствую себя параноиком и глупцом. Где это было видано, чтоб Бог Обмана и Коварства мыслил как мальчишка? Где тот Бог, который чуть не разрушил Йотунхейм, чуть не завоевал Мидгард, который овладел Тессерактом и заключил сделку с титаном Таносом? Где моя прежняя ярость, которая желала уничтожить всё вокруг, а в особенности мидгардцев? Где всё то, чем я жил на протяжении не одного года? Это всё кануло в небытие, сейчас во мне нет ярости или гнева, я опустошен, я морально устал быть тем, кем родители пугают своих детей на ночь. Устал быть монстром…

Моя цель закончилась, её больше нет, мой гнев иссяк и исчез ещё тогда, в Свартальфахейме…

Я настолько размяк, что стал думать настолько примитивно, на уровне мидгардцев? Неужели, беспощадный Бог, смог влюбиться? И не абы в кого, а в смертную. Я даже не знаю точно, чем она меня зацепила. Ведь она обычная дева, не отличающаяся от других, но единственное, что отличает её от остальных и ставит в моих глазах выше, это то, что у неё разносторонние мысли, то, что она не стыдиться говорить о своём мире, как о прогнившем и алчном обществе. И ещё то, что она меня не осуждала за попытки уничтожить Нью-Йорк, она лишь промолчала, ведь знает, что слова не нужны мне, не нужно и жалости и сострадания. Вот, что делает её лучше.

Я почти уже задремал, как слышу звук открывающиеся двери. В полумраке я разглядел мою Эльзу, что на цыпочках крадётся к стеллажам книг, пытаясь не разбудить никого в доме. Не знаю, как она нашла это место, но с уверенностью могу сказать, что она найдёт книги даже в самой преисподне. Я же остаюсь неподвижен, ибо уж очень любопытно, что она будет делать дальше. Так как я сижу в углу комнаты, который не освещён лунным светом, она меня не видит, что идёт мне на руку. Она подходит к стеллажу и достает книгу в незатейливой обложке. Она одета в свободную пижаму, закрывающие все участки кожи, чёрные, как крыло ворона волосы, обрамляют её лицо, а лунный свет лишь подчеркивает её бледную кожу. Её зелёные, как луг глаза, лихорадочно блестят, как блестят тогда, когда она в предвкушении от новой книги. Этот блеск так напоминает мне мой…

Она выбрала то, что хотела, судя по легкой улыбке на лице и едва заметным ямочкам на щеках. И тогда я захотел раскрыть себя, чуть дернувшись в кресле. От чего она едва не выронила новообретенную книгу, но не подала виду того, что чуть не схватила инфаркт. Лишь повернулась в мою сторону и холодно посмотрела на меня. О да, она умеет управлять эмоциями и направлять в нужное русло, это и восхищает и одновременно раздражает, ведь ты не всегда знаешь, что она чувствует, её лицо вечная маска хладнокровия и равнодушия, и только избранным можно её убрать. И я должен войти в их число, мне это жизненно необходимо.

— Что ты тут делаешь? — спрашивает Эльза, стоя на том же месте.

— Тебе это знать не обязательно, а ты, что тут делаешь? — также холодно произношу я, смерив её таким же взглядом, хотя внутри у меня было множество эмоции.

— Решила взять книгу, поэтому, спокойной ночи, — попрощалась она и уже шла к двери, как я её окликнул, желая узнать ответ на один интересующий меня вопрос:

— Скажи, если бы была возможность избавиться от этой силы, при это умерев, ты бы согласилась? — спросил я застывшую Эльзу. Её рука так и осталась в воздухе, не дотрагиваясь до ручки двери. Сделав тяжёлый вздох, она ответила, не повернувшись ко мне лицом, но по напряжённой спине я понял, что она нервничает.

— Да, — на выдохе сказала она. — Да, я бы это сделала, ведь, если это будет нужно, то я это сделаю. Лучше уж такой исход, чем жить с непонятной силой, и плюс тебе ещё никто не может помочь, — разоткровенничалась она. Я же внимательно её слушал и отчасти понимал её мысли.

— А ты бы хотела умереть? — внезапно поинтересовался я. Она повернулась ко мне лицом и прошла на свободное место через стол от меня.

— Честно, если понимаешь, что когда тебя не станет — никто не будет о тебе скорбеть и рыдать, то и такой исход не кажется чем-то ужасным. Поэтому, если бы у меня был бы выбор, то я бы не плакала и не расстраивалась из-за кончины. Ведь, если не для кого жить, то и умирать не в тягость. Мне было бы жаль только если бы мои любимые люди страдали из-за меня. И мне кажется, что лучше вообще быть отстранённой и холодной, к тебе не привяжутся в таком случае. Но я немного упустила один момент…

— И какой же? — спросил я, не скрывая своей заинтересованности. Ведь это чудо, что она решила поделиться своими мыслями, так как она не из тех людей, которые делятся своими переживаниями практически с незнакомыми существами, но она меня удивила. Возможно, её мнение на мой счёт улучшилось.

Или в ней что-то сломалось…

Или это её прощание?

Это догадка стремительно пронеслась в моей голове, заставляя распахнуть глаза от озарения. В эту минуту я для себя решил, что не позволю ей умереть. И неважно, что она думает на этот счёт. Я хочу сделать её счастливой, чтоб ей было, ради кого жить.

— Я подружилась с Дагаром. Он стал для меня другом и помощником, можно даже сказать, что старшим братом. И поэтому он — это всё, что заставляет усомниться в выбранном мною решении, — тем временем Эльза продолжила, пока я прибывал в своих думах. Из-за темноты ночи она не смогла увидеть, как я сжал руки в кулаки, стараясь не терять самоконтроль. Она вновь упомянула Дагара, тем самым больно ударив по сердцу, или по тому, что от него осталось, острым ножом. И это было противно и мерзко понимать, что она не думает так о тебе, что она так и не вспомнит о тебе, когда попрощается и уйдёт. Но нет, я не позволю. Боги так просто не сдаются.

— А я? — этот вопрос слетел с моих уст прежде, чем я успел подумать. Она недоуменно посмотрела на меня, тем самым давая понять мне, что я зря это произнёс. — Я не заставляю тебя усомниться?

Она на секунду замолчала, обдумывая свои слова, пока я был в нетерпении, что же она скажет.

— Не делай вид, что тебе не всё равно, — и грустно вздохнула. Она повернулась в мою сторону, и только сейчас я заметил, что у неё красное и опухшее лицо, будто она плакала, а я этого даже не заметил. Ещё я увидел, как в уголках её глаз скапливаются новые слёзы, которые она быстро смахнула, не желая показывать свою слабость.

Моя сильная девочка.

— А с чего ты решила, что мне всё равно? Ты думаешь, что я до сих пор вынашиваю какой-то злодейский план? — грустно улыбнулся я. Если честно, это немного задело меня, но я отогнал ненужные эмоции. Всё-таки, я был прав — я размяк и отдался ощущениям и чувствам, как Тор в своё время. Но кто мог подумать, что я окажусь на его месте спустя столько лет? Но, что уже поделать, когда это произошло? Отрицать это будет глупо, остаётся только принять.

— Знаешь, это уже не важно, ведь, возможно, это наш последний разговор по душам, — сказала она, с небольшой ноткой грусти в голосе. Это буквально выбило из меня весь воздух, заставляя тяжело выдохнуть.

— Возможно, это будет не последний раз, — с улыбкой произнёс я, наблюдая за реакцией моей смертной.

Она непонимающе на меня посмотрела. Она сейчас выглядит совсем по-домашнему: растрёпанные волосы, забавная пижама и сонный взгляд. Я немного засмотрелся на неё, но быстро одёрнул себя, вновь принимая спокойный вид.

— Я нашёл способ, чтоб при ритуале ты осталась жива. Нужно лишь переместить лишь часть силы в новый сосуд, который должен быть при тебе, — тем временем продолжил я, наблюдая за Эльзой. На её алых губах расцвела самая настоящая улыбка, которую я ещё ни разу не видел. И в голове промелькнула мысль, что сделаю всё, чтобы эта улыбка появлялась почаще на девичьих устах.

— Спасибо, — полушёпотом поблагодарила меня. У меня также появилась искренняя улыбка.

Она встала из-за стола, и я повторил её действия. Она буквально секунду смотрела на меня, а после легко обняла, будто не решаясь на этот шаг. Поначалу я слегка опешил, не предпринимая никаких действий. И когда она заметила, что не двигаюсь, то уже хотела отстраниться, но ей не дали это сделать мои руки, сжимающие миниатюрную, девичью талию. По сравнению со мной она была крошечной, ведь я был выше её на голову, а то и больше, поэтому она дышала мне в грудь, в то время как я положил подбородок на её макушку.

Это был необычный момент. Поэтому, когда она покинула меня, бросив небрежное прощание, я остался в смутных чувствах.

Chapter 13

После того, как Локи рассказал мне о том, что я буду жить, то я в порывах нежности даже обняла его, тем самым поставив в шок. Не успел он опомниться, как я ушла, испугавшись этого действия с моей стороны. Если честно, то это для меня в новинку, чтоб кто-то мне помогал, а тем более Локи. Я в замешательстве от того, что не понимаю его мотивов. Разве ему не будет выгодно, чтоб я не выжила, ведь ему нужна только сила. Но он позаботился и решил, не спрашивая меня, что оставит в живых, забрав лишь половину. Я не знаю, почему он так сделал и что им двигало. Мне кажется, что втереться в доверие уже не актуально, ведь я уже это прознала. Есть малейшая надежда, что он это делает по своему хотению и от доброты душевной. Но отголосок здравого смысла нашёптывает, что, возможно, эти мысли и моя наивность погубят меня. Он может выжидать момента, а потом нанести удар. Хотя, если я доверюсь ему, то ничего не потеряю. Ничего он сделать не сможет, чтоб заставить меня страдать. У меня, кроме меня самой, больше никого нет, поэтому не судьба.

Порой я ловлю себя на мысли, что я слишком часто думаю о Локи, хотя должна думать о себе. Часто смотрю на него, будто я что-то выслеживаю, но он не подаёт вида. Но я лишь любуюсь им, замечая каждый раз что-то новое. И мне кажется, будто он сам иногда придаёт такой вид, чтоб я его рассматривала. Изящные пальцы, острые скулы, в некоторых местах шрамы, полученные в бою, делающие его ещё прекраснее и мужественнее. Озорной взгляд изумрудных омутов смотрит так, будто ты для него не более, чем открытая книга, а он любопытный читатель. Ему не составляет труда узнать о ком-либо побольше, чем обычным существам. Трикстер может лишь по вашим жестам понять состояние и то, кто вы есть, тем более, он узнаёт ложь и, как бы иронично это не звучало, не терпит чужое враньё. Хоть он и Бог Обмана, но чужую ложь отличает сразу, и им в итоге не жить более, если они его разгневали. Он — жестокий и мстительный Бог, которому не составило бы труда убить кого либо без сожаления в глазах. И это я поняла по нашему разговору, который состоялся ещё у меня дома. Однажды он сказал такую мне фразу, которая немного изменила мнение о нём:

— "Виновники моего гнева должны быть покараны и не важно, каким способом. Они будут страдать, будут жалеть, что когда-то связались со мной. Они будут молить о пощаде. Я не милосердный Бог, чтоб их миловать, они получат по заслугам сполна. Через день, год или столетия, но они будут жалеть и мучиться в агонии. Будут гореть."

И сопровождалось это едва заметным огоньком безумия в глазах и хрипотцой в голосе. Когда он это произносил, он показывал себя. Жестокого, любителя насилия, Бога. И что самое удивительное, что это меня не пугает, нет. Оно вызывает еле описуемый восторг и восхищение его натурой. Мне нравится видеть его такого. Властного сильного и безумного. Это привлекает, как огонь привлекает мотылька. Это опасно, но так искушающе, поддаться желанию и безумию. Сделав его частью себя, потонуть в этом, без шанса на спасение.

Локи одним своим присутствием может вселить в душу любого страх. Он играет с публикой. Он — хищник и кукловод, а другой — лишь жертва, кукла, в его умелых руках. Он знает, за какие нужно дёргать ниточки, чтобы человек был под его контролем, чтоб он мог им манипулировать, чтобы сделать ему больно…

Я желаю лицезреть его в гневе, в животной ярости, чтоб его боялись. Это странное, даже маниакальное желание увидеть чью-то боль, лишь утолить свои потребности. В какой-то степени это пугает, но с другой до жути привлекает.

Что удивительно, он ни разу не проявил ко мне ярости и гнева, лишь тогда у меня дома, но это мало, чтобы называться гневом. Лишь его оболочка, ведь он способен на большее. Я это чувствую, но он себя контролирует. Видно, у него есть моральный принцип — не бить девушек, но если сможет перейти ему дорогу — он не побоится замарать руки.

Мы с ним немного схожи. Оба скрываем свои эмоции под личиной маски хладнокровия и безразличия. Оба склонны к жестокости, порой не чувствуя вины за содеянное. И оба не любим человеческий род. Этот мир прогнил до основания, погряз во лжи, алчности и похоти, и не желая что-то менять. Они смирились, делают вид, что это нормально, что так должно быть. Но я другого мнения…

Хотя, не стоит сравнивать Локи и меня. Бога и смертную. Мы из разных опер и сорта.

Я порой ощущаю к нему зарождающуюся симпатию. И не только к внешней оболочке, но и внутренней. Меня не пугает его вид, его грозный, леденящий взгляд и шёпот, напоминающий шипение змеи. Его статный и властный вид, говорящий окружающим об их ничтожности. Это ощущение сродни безумию, постепенно обволакивает меня, и я пытаюсь воспротивиться…

И всё же мне непонятна его забота, его тёплая улыбка, его мягкий и обволакивающий голос, будто пелена, накрывшая меня с головой…

Как бы то ни было, лучше держаться настороже и не подпускать к себе ближе, ведь, если это всё окажется обманом, очередной хитроумной уловкой, то невольно можно обжечься.

Поэтому, я буду к нему также и относится, как и прежде, потому что я ему не доверяю. Как бы мне не нравилось его безумие, его сила, мощь,

но нужно остановиться.

Я не буду ему доверять. Верить Богу Обмана — заранее гиблое дело, обречённое на провал.

Слишком много мыслей, домыслов, подозрений. Как же хочется вновь вернуться, на Землю, где нет проблем больше, чем проспать работу, а не возможная межгалактическая война с непонятными существами. Ещё головные боли возобновились, только этого мне этого не хватало.

Проснувшись утром, решила приготовить себе полноценный завтрак, что удивительно, ведь обычно я пропускаю этот приём пищи.

Раннее солнце уже освещает нашу кухню, отражаясь от поверхности зеркал забавными бликами. Утренняя свежесть в воздухе бодрит и придаёт новых сил. Такие спокойные моменты бесценны. Единственные моменты, когда ты можешь расслабиться и собраться с мыслями.

Хоть здесь и так нешумно, но иногда хочется одиночества, а сегодня так как Локи и Дагар куда-то ушли, оставив записку, которая гласила, что они идут на поиски нужных вещей для ритуала, в который меня пока не посвятили. Но я не обижаюсь, они лучше понимают, что делать. Тем более, там Дагар, а значит всё правильно.

Возможно, можно подумать, что я слишком строга и предвзята к Локи. Не подумайте неправильно, просто нужно время, я не тот человек, который безоговорочно поверит кому-либо, исходя из его слов и обещаний. Нужны действия. Надеюсь, он оправдает наше с Дагаром доверие.

Посмотрев пейзаж за окном, так и тянет вновь взять мольберт и кисть, чтоб запечатлеть этот вид не только в мыслях и памяти, но и на холсте.

Поляна, укрытая россыпью небольших цветов, создавала ощущение весны, возрождения и счастья. Высокие кроны деревьев идут высоко вдаль, а тонкие и листья и веточки колышутся на ветру, образовывая симфонию с лесными песнями, которые слышатся вдали леса. Удивительно, в Льюсальвхейме нет зимы, которая должна быть сейчас в Мидгарде, лишь весна и тёплая погода. Я читала, что в основном в этом краевиде лишь весна и лето, что прекрасно. Это пора жизни и чего-то нового, возродившегося из пепла, начиная новый свой путь.

Сегодня я хочу просто ни о чём не думать и расслабиться, забыть обо всём и вся. Просто приготовить поесть, а после почитать книгу об девяти мирах.

И вот, пританцовывая в такт песне на моём плеере, который я в последнюю минуту взяла перед отъездом в другой мир, я делаю кофе. В голове ни одной мысли, что тревожной, что другого происхождения. Просто отдаюсь музыке и расслабляюсь. Виляя бёдрами в такт мелодии, я напеваю:

Мало кто знает, но в своё время я учила французский, и к двадцати двум знала его на довольно высоком уровне.

Лёгкая мелодия, незамысловатые движения, ненавязчивый аромат кофе — вот, что мне не хватало в этом месте, атмосферы уюта и дома. Ощущения покоя и уединения с самим собой. Порой нужно абстрагироваться не только телом, но и душой. Вот такие дни полезны для нас, они заставляют отвлечься от проблем и суеты и просто наслаждаться жизнью. Такие моменты бесценны.

Допела я куплет и пригубила кофе. Чёрный, без сахара — то, что мне нужно рано утром. Следующие слова я пропуская, наслаждаясь бодрящим напитком. Быстро опустошив небольшую кружку, я оставляю её в стороне и виляя бёдрами, иду танцевать. Возможно, со стороны это выглядит комично. Черноволосая девушка в ночной пижаме кружится по комнате, периодически напевая Джо Дассена. Я ещё не успела нормально уложить волосы, от того они часто лезли в лицо, закрывая глаза, но это не мешает мне дальше двигаться в такт музыке. Со стороны может показаться, что я не замечаю ничего вокруг, так и есть. В данный момент есть только я и музыка.

Вдруг, я ощущаю чужие руки у себя на талии, которые ведут меня в танце. Я на мгновение замираю, внутри содрогаясь и готовясь отразить атаку. Поворачиваюсь лицом к тому, кто аккуратно придерживает меня за талию, отражая мои движения.

Меня встречает омут зелёных глаз, в которых отражаются проблески озорства и веселья, и ещё кое-что, еле заметная теплота, но, скорее всего, мне показалось.

Он берёт меня за руку, а другой чуть крепче прижимает за талию. Я же опускаю ладонь на его плечо, покрытое кожаным костюмом, с элементами доспехов. Наши холодные руки создают контраст, создавая еле ощутимое тепло. Моя ладонь буквально утопает в его, ещё в купе с ростом, от чего приходится поднимать голову, я чувствую себя карликом. Его цепкий взгляд не даёт возможности отвлечься на что-то другое. Этот момент кажется настолько интимным и личным, что неволей пугаешься этой близости.

Небольшая ухмылка, лукавый взгляд, небольшие морщинки в уголках глаз, огненно-рыжие волосы, убранные назад.

Мы двигаемся зеркально друг другу я не разрывая зрительного контакта. Мне не хочется, чтоб этот миг кончался. Сейчас нет ничего больше и не нужно, лишь музыка и два танцора, двигающиеся в плавном танце.

Мы не быстро двигаемся, лишь слегка покачиваемся, не уходя далеко друг от друга. Я не чувствую скованности или напряжения, что с моей стороны, что с его. Нам комфортно рядом, вместе.

Ощущаю телом его подтянутое тело, чувствую холод множества заплаток и металлических вставок, что охлаждают кожу, заставляя зябко поёжится, ведь на мне лишь тонкая пижама.

Тем временем Локи продолжал двигаться, смотря мне в глаза, будто не желая отпускать.

После он меня покрутил на месте, заставляя улыбнуться, тепло и беззаботно. Сейчас эту улыбку я дарю лишь ему. Хитро прищурив глаза, я постаралась также его покрутиться вокруг своей оси, но из-за роста, ему пришлось наклониться, а мне приподнять на носочках. Из груди вырвался чистый смех, который подхватил и трикстер, едва хрипловатым голосом.

Мы не смели что-либо говорить, нарушая этот волшебный момент. Локи пробудил неизвестные мне чувства. Спокойствие, умиротворение… Счастье? Возможно, не хочу думать, надо просто наслаждаться моментом…

Через мгновение песня заканчивается и мы ещё несколько секунд смотрим друг на друга. Я улыбаюсь, улыбаюсь искренне, не фальшиво, не наигранно, а искренне. В его глазах я вижу спокойствие, вижу радость от этого момента. Его ухмылка стирается искренней, так же, как и у меня. Он наклоняется ко мне медленным и осторожным движением, но мы услышали шаги, приближающиеся к нам с коридора. Мы медленно отстранились, но не прервали зрительного контакта, не хотелось заканчивать этот миг, нам обоим не хотелось.

Но пришлось, и я это сделала первой. К нам шёл Дагар лёгкой походкой, но взгляд и нахмуренные брови говорили обратное. Видно, они что-то узнали, не зря же вернулись пораньше.

— Эльза, у нас новости, насчёт ритуала, — произнёс Дагар, внимательно смотря на меня. Я кивнула, призывая продолжать. — Мы собрали нужные артефакты для перенесения твоей энергии, но есть небольшая загвоздка… — он переводит взгляд на Локи, ища поддержку.

— Но наши силы слишком слабы для этого…

Внутри меня будто что-то рухнуло и разбилось. Это звучит как приговор. Чувствую, как пульс учащается и голова будто налита свинцом, а тупая боль сдавливает виски…

— Нужно слишком много сил для этого ритуала, а нас только двое…

— "Что я тебе говорил? Тебе уже ничем не помочь…"

И вновь он. Он вернулся, даже магия Локи и Дагара не может его удержать…

Я прикрыла глаза, чтоб успокоится и не заорать от безысходности. Как же я устала…

Вечные проблемы, скитания, голоса, новые миры. Как же хочется покончить с этим всем. И в голову приходит сумасшедшая идея.

— А как и планировали, переместить эту силу полностью, то у вас хватит сил? — мой голос звучал как у мертвеца, который появился в мире живых. В голове набат звучала мысль, что можно вот так и завершить своё существование, больше не мучиться и спокойно покинуть этот мир.

Маги напряжённо переглянулись и у обоих в глазах было беспокойство и толика непонимания. Они кивнули, и я продолжила:

— Тогда давайте сделаем это. Покончим с этим раз и навсегда, и переместим эту силу в кулон, а его после спрячете или отдадите в надёжные руки. Всё в выиграше, — беззаботно предложила я, наблюдая за реакцией Богов. Они были озадачены моим поведением, но для себя я уже всё решила. Та небольшая надежда на нормальное существование канула.

— Нет, мы этого не сделаем, — решительно говорит Локи. В его глазах непоколебимость, а в голосе звучит сталь. Но я не обращаю на это внимание и продолжаю:

— А вы видите какой-нибудь другой вариант? — тишина. — Вот и я о том же. Не легче же будет убрать эту силу из меня, тем самым обезопасить девять миров? Я же права, вы сами это знаете…

— Ты уверена в своём решении? — Локи. На его лице ни одной эмоции, лишь маска холодности и безразличия. Не знаю, фальшь ли это, или же нет, но я рада, что он понял, что я права, раз начал задавать вопросы. От утреннего настроя не осталось и следа, а его место заняло напряжение, которое буквально витало в воздухе.

— Да, — твёрдо отвечаю я. Вижу, как трикстер сжал челюсти, и как на шее запульсировали желваки. Он на секунду прикрыл глаза, а когда открыл, то уже на его лице вновь была маска равнодушия. И знаете, я рада этому. Рада, что он не проявляет эмоций по отношению ко мне. В его взгляде я нашла боль и едва заметное разочарование. Было неприятно осознавать, что я так влияю на него, но лучше уж так, чем сцены и уговоры поменять решение.

— Проведём ритуал завтра нарассвете, — бросил рыжеволосый и скрылся в коридоре, а после послышался громкий стук двери, казалось, что она вылетит с петель. Я глубоко вздохнула, казалось, что в лёгкие налили металл, которые не даёт сделать свободного вдоха. Теперь уже это решение не кажется настолько правильным, но так должно быть, так будет лучше.

Я перевела взгляд на Дагара. Он был подавлен и расстроен, и это мягко сказано. Мы с ним стали настоящими друзьями и мне будет жаль прощаться с ним, он стал мне братом.

Я подошла к нему и обняла. Он знает, что я не любитель объятий, от чего охотно отвечает, при этом тяжело дыша.

Мне тоже это далось нелегко, но разве это не единственный вариант?

— Последний раз?

— Последний раз…

Chapter 14

Все умирает на земле и в море,

Но человек суровей осужден:

Он должен знать о смертном приговоре,

Подписанном, когда он был рожден.

Но, сознавая жизни быстротечность,

Он так живет — наперекор всему, —

Как будто жить рассчитывает вечность

И этот мир принадлежит ему.

(С)

Мне не было страшно, грустно или тоскливо. Также не было и слёз, истерик и тому прочей смазливой ерунды. Я не горевала о своей душонке и скорой кончине. Вновь вернулась прежняя апатия и равнодушие. Эту ночь я провела в раздумьях.

Слишком много мыслей, домыслов, недосказанных слов и тому подобное беспокоило меня всю ночь. Ритуал должен был свершиться рано утром, когда солнце ещё не вышло из горизонта, а природа только просыпается от ночи и кромешной тьмы. Меня в подробности не посвящали, потому что сама и не просила. Ведь, меньше знаешь — крепче спишь, не так ли?

Мою голову не покидал тот момент на кухне, когда мы с Локи соединились в нежном, полным чувств танце.

Это был волшебный, и пожалуй, самый прекрасный момент в жизни. Мне ещё не было ни с кем так хорошо и спокойно. Я не чувствовала себя неловко, лишь непонятная моему сердцу нежность заполняла меня, и мою душу. Моя радость была адресована этому Богу, моя улыбка была для этого Бога, моя душа была открыта пред ним.

Я старалась подавлять все какие-либо хорошие чувства к Локи, ведь нельзя допускать слабость, нельзя допускать того, чтоб этот трикстер поселился в моей душе. Но всё равно тёплое чувство растекается в груди при мысли о самом Боге Обмана. И не могла подумать, что моя жизнь может измениться буквально за пару месяцев.

Трикстер вошёл в мою обыденную жизнь, наворотил много дел, изменил меня, мой мир, мои взгляды на некоторые вещи, мои чувства к нему.

Поневоле думаешь, что не хочешь умирать уже завтра. В это время на следующий день от меня останется лишь моё бездыханное тело, а душа моя отправиться в Хельхейм, как и остальные умершие существа.

Смерть может быть пугающей, до дрожи в коленях, до потемнения в глазах. Но так не у всех, ведь не легче заранее понять и осмыслить то, что будет неизбежно? Но никто не знает, как это случится. Авария, самоубийство, болезни, пулевое ранение — вариантов уйма. Смерть разнообразна. Она как актёр, каждый раз примеряет новые роли, новые сюжеты, разные ситуации.

Она невероятная актриса, которая всегда хорошо отыгрывает свою партию, а потом уходит, пока не наступит новый антракт и занавес чужой жизни.

Смерть нельзя описать словами, её можно только почувствовать. Но только тот, кто сам испытал эту участь, тот, кто сам успел побывать на её руках.

Какая ирония, только полгода назад я желала о своём конце, а теперь я и не хочу покидать этот бренный мир. Покидать своих друзей. Объекта своих мыслей, того, к кому тянется моя душа и всё моё естество.

Трикстер, лгун, обманщик, бастард, преступник девяти миров…

Ещё много можно подбирать слов, которыми можно описать Локи. Но это не изменит того, что я хочу остаться с ним, быть с ним.

Боже, неужели я влюбилась?

Я никогда не могла понять этот процесс. Как с тех, кто друг другу были безразличны, становятся кем-то значимым для друг друга. Как к этому приходят? Как понять, что чувства эти взаимны? Лишь ждать, выслеживать подходящего момента, чтоб это сказать.

Поэтому, влюблённость это настолько абстрактная и меняющаяся вещь, что тот, кому было легко признаться, то другому это будет крайне трудно. И больше всего тех, кто вообще не признался и запер свои чувства за семью печатями, чтоб ни одна живая душа не поняла того, что тот человек хранит в себе.

Когда у меня бессонница, то я иду читать, чтоб отвлечься от всего, чтоб просто отдохнуть. И сейчас я не пренебрегаю своим традициям.

Быстро добравшись до заветной библиотеки. Стараясь как можно тише ступать, чтоб не разбудить своих соседей по дому, я, недолго думая, выбрала книгу о Свартальфахейме, и об их обитателях — тёмных двергах, живущих под землёй, про войну между Асгардом и Тёмном мире, между Малекитом и Царём Бором.

Считают, что это всё сказки, но, судя по рассказам и упоминаниям Локи, то это всё реально, от чего становится слегка не по себе, когда знаешь, что с тобой в одной вселенной существуют подобные существа.

Абзац за абзацем, страница за страницей, глава за главой.

Я полностью отдалась и погрузилась в историю о тёмных эльфах, что не заметила, как настала глубокая ночь, возможно, даже время близится к утру. Вдруг, тишину библиотеки нарушил шум открывающиеся двери и гость, который вошёл в сей обитель и, видимо, не замечал меня, развалившуюся в мягком кресле в одной пижаме.

Судя по силуэту, нарушителем моего покоя является трикстер, другими словами Локи. Заметил меня, но, не придав моей персоне столь важного вынимая, прошествовал к стеллажам.

Я же, потеряв интерес к Локи, дальше продолжила читать, но мои мысли были уже связаны с Богом, что сейчас уже сидит в соседнем кресле и читает очередную книгу. Судя по обложке, она связана с магией. Невольно украдкой поглядываю на моё божество. В лунном свете он выглядит поистине прекрасно.

Он своего рода совершенство — точеный профиль, тонкие губы, рыжие, как сам огонь, волосы, подтянутое тело, что в данный момент скрыто под хлопковой рубашкой, высокий рост и малахитовые глаза, в которых сокрыта вся вселенная.

Чуть дольше задерживаю на нём взгляд, от чего он поворачивается в мою сторону, и мы пересекаемся взглядами.

В его глазах холод, от которого можно поёжится, он смотрит с небольшим укором и вопросом, видимо, спрашивая причину такого поведения. Я лишь поворачиваюсь обратно к книге, и мы больше не пересекаемся. Лишь тишина и еле заметное напряжение витает в воздухе. Глаза уже постепенно слипаются, напоминая о том, что пора спать. Я, зевая, кладу книгу на стол, скорее всего, последний раз, и, тяжело вздохнув, направляюсь к резной двери.

Я так и не попрощалась с Локи, так и не сказала того, что хотела. Это был наш последний вечер, наполненным холодом и отчуждённостью. Пусть так, мне не будет трудно, а насчёт трикстера я не волнуюсь, ведь ему не нужны слова, слёзы, пустые прощания. Он всё и так понял, и за это я ему благодарна.

Коротко глянув в его сторону, увидев, что он не смотрел, а также положив ногу на ногу, читал, я вышла, тихо закрыв дверь.

И не услышала тяжёлое дыхание и громкий хлопок книги…

Раннее солнце пробивалось сквозь плотные тёмные занавески, освещая комнату утренним светом и наполняя душу теплом в предвкушении нового дня. Раннее пташки пели под окном незатейливые мелодии, а лёгкий запах после вечернего дождя наполнял лёгкие приятным кислородом. Лучи предательски светили в глаза, не давая дремать и находится в мире фантазий, заставляя подняться с тёплой постели навстречу новому дню.

Но сегодня не было той радости, была апатия, равнодушие, будто я не могла свыкнуться с мыслью, что это последние мои часы. Кто же знал, что это случится здесь, в этом мире, с этими существами? Хотя, я даже рада, что я уйду рядом с ними, ведь они стали для меня самыми близкими людьми.

Невольно натыкаюсь на мысль, о том, как меня будут хоронить, или вообще будут ли это делать? В данный момент у меня даже нет завещания, всё осталось в Мидгарде. Интересно, послушают ли ребята мои желания опосля кончины?

Эта идея настолько внезапная и неожиданная, что я встала посреди комнаты в помятой пижаме, и пошла искать бумагу и карандаш.

Это скорее не завещание, а прощальное письмо. Даже не знаю, что сподвигло написать его, но хочется сказать последние слова в такой форме, ведь я не смогу произнести подобное в реальности, а письмо сможет передать мысли, чувства и даже благодарность. Это письмо для Локи и Дагара, где я расскажу то, что я чувствую, ведь я всегда скрывала свои эмоции, ощущения, потому что я привыкла, потому что знала, что всем плевать на то, что я чувствую, то, как я себя ощущаю, а теперь можно раскрыть занавес и показать саму себя. Ведь, зачем покойнику секреты?

Найдя лист и карандаш, я начала писать, и спустя время слова свободно сами лились на бумагу, границы стёрты, маски сняты, осталась лишь настоящая я.

Под конец письма на глазах начали наворачиваться слёзы. Сумев их сдержать, я свернула листок в два оборота и оставила на столе. Возможно, я слишком размякла, раз занимаюсь подобным, отупела или же совсем сошла с ума. Я уже и сама успела пожалеть об этом, но, что сделано — то сделано. Тем более, что я потеряю? Вот именно, что ничего.

Одевшись в чёрные джинсы и светлый свитер, я вышла из комнаты и направилась в гостиную. Там уже сидели маги, и оба читали книги, видимо, по магии. Надеюсь, у них это выйдет и они смогут запечатать эту силу в подвеске, а после будь, что будет. По взгляду Дагара вижу, что он до сих пор не хочет это делать. В каком-то смысле, он будет причастен к моему убийству, но он должен справиться. Это для всеобщего блага, хоть я и не была тем, кто пожертвует всем, ради других, но, когда у тебя нет особого выбора, приходится выбирать то, на что бы ты никогда не согласился.

Они знают, что народ Калиохайма могли воспользоваться мной и напасть на девять миров, включая Асгард, где меня бы легко убили, и даже бы не дрогнула рука. А если эта сила будет в одном месте, максимально недоступном, то и Мириам можно будет защитить до нужных времён.

Надеюсь, что предприняли правильное решение и не сделали хуже. Но уже поздно менять решение. Пусть будет так, как есть.

Они оторвались от книг и взглянули на меня, которая стоит в проёме двери и ждёт их. Прямая спина, гордо поднятый подбородок, спокойный взгляд. Я старалась сделать всё, чтоб они не поняли, что мне не по себе и, тем более, страшно.

Во взгляде Дагара мелькало сочувствие и небольшой страх. Я решила его успокоить беззаботной улыбкой, говорящей о том, что всё нормально и не стоит переживать, но ответной улыбки не последовало, он был серьёзен. И я, повинуясь порыву, обняла его за туловище, прижавшись щекой к груди. Он ответил, также обнимая меня. Это был мимолётный дружеский жест, который не остался незамеченным Локи, который в открытую выражал своё недовольство.

— Ты готова? — спросил Дагар.

— Да, — уверенно ответила я.

Он тяжело вздохнул и вышел из помещения, тихо закрыв дверь. Я осталась одна с Локи, который не спешил уходить. В его взгляде такой же холод, что и в первый день нашей встречи, от чего появилось неприятное чувство, будто всё вернулось, что все наши отношения вновь вернулось на нет, и пропасть вновь появилась между нами. Очень неприятное чувство, но я хочу, чтобы всё было, как прежде. Когда же произошло то, что он стал для меня важным и значимым? Ответа я не знала.

Он смотрел на меня внимательным взглядом, немного недовольным.

Я тепло ему улыбнулась, отчего он на секунду растерялся, но вновь принял прежний вид.

Я смело подошла к нему и обняла. Настолько крепко, насколько смогла. Он застыл на месте и даже напрягся, как в тот раз в библиотеке. Вскоре расслабившись, он ещё крепче меня прижал к себе, будто не хотел отпускать.

Его руки намертво сковали мою талию, отчего я буквально вжалась в него. Заплатки на доспехах впечатываются в моё лицо, оставляя следы. Я прижалась щекой к его груди, вдыхая аромат мяты и леса. Его запах, который я ни с чем не спутаю. Мне было хорошо и спокойно. То спокойствие, к которому я стремилась очень долго. Он, зарывшись щекой в мои волосы, тяжело дышал. Я не знала, что сказать. Да и стоило бы? В итоге я решила молчать и наслаждаться моментом.

Чувствую, как слёзы появляются в уголках глаз, но быстро подавляю в себе желание разреветься, ведь я не должна плакать, не должна показывать свою слабость.

Спустя ещё мгновение он отстранился от меня. В его глазах была грусть, растерянность, нежелание свыкаться с нынешней действительностью. Чего уж греха таить, он действительно стал мне слишком дорог и важен, и я тоже не хочу его покидать. Но, я уверена, никогда бы не сказала это, но сейчас можно всё.

Пока он смотрел на меня, видно, что-то обдумывая, я решила на рискованный шаг. Стремительно сокращая расстояние, я прикоснулась к его губам. Они были пьяняще мягкими, отчего хотелось потерять голову. Он в начале был удивлён, но уже через секунду уверенно отвечал, временами оттягивая нижнюю губу, растягивая удовольствие, окуная меня в наслаждение. Зарывшись рукой в его огненно-рыжие волосы, я отвечала более настойчивее, притягивая его ближе. По его слышному приглушённому рычанию, Локи нравится мой напор.

В этот поцелуй я старалась вложить те чувства, которые не сказала заранее, которые не сказала бы никогда. Да, я признаю, уже признаю, что он мне нравится, что он мне не безразличен. Я хотела бы продлить этот момент подольше, продлить длиной в мою жизнь. Его руки держали меня за талию, и иногда периодически поднимались, гладили по спине, отчего появлялись мурашки. Его губы всё настойчивее и настойчивее меня целовали, опьяняли не хуже любого алкоголя, делали зависимой не хуже любого никотина. Этот поцелуй был и нежным, и полным желания одновременно. Не знаю, ведает ли он, что со мной творит, но я хочу, чтоб это не прекращалось. Когда уже воздуха катастрофически не хватало, мы отстранились и прижались лбами друг к другу, переводя дыхание. Блеск его глаз говорил о многом, его решительный взгляд также твердил, что Локи уверен в том, что он делает или будет делать. Я бы тоже этого хотела, но всё равно, рано или поздно всё заканчивается.

— Локи, спасибо и прости меня за всё. Ты прибавил в мою жизнь красок и новых моментов, и я благодарна тебе за то, что однажды вломился в мою квартиру. Ты стал для дорог и ценен, как никто другой, — слегка подрагивающим голосом проговорила я, попутно облизнув припухшие губы. Локи растерян, подавлен, но во взгляде была нежность, которую можно увидеть только в его изумрудных глазах. Не верю, что я это сказала, но я не жалею об этом. Сейчас будто груз с плеч упал, и я стала свободна. Я улыбнулась, за мной повторил и Локи, но в ней проскальзывали грустные нотки.

— Ты всё ещё уверена в своём решении? Ещё можно всё изменить и найти другой способ, — с лёгкой хрипотцой предложил Локи. В нём была надежда.

— Да, Локи. Ты же знаешь, что это единственный правильный вариант, — произнесла я. Главное не пустить предательские слёзы, которые так и норовят пойти.

Обречённо вздохнув, он отстранился. Мы ещё с минуту постояли, а после вышли на улицу, вслед за Дагаром, который, наверно, уже успел заскучать или умереть. И пусть, что он Бог.

Ласковое пение птиц, приглушённое журчание ручья, ярко-голубое небо и немного прохладный воздух — вот, что встречает меня, как только я оказалась на улице. Вдохнув утренний свежий воздух и, найдя взглядом Дагара, который стоял чуть поодаль от дома, я двинулась к нему, временами поглядывая на трикстера рядом.

Кивнув ему, я стала ждать. Дагар вручил мне тот кулон, который Локи хотел сделать временным носителем. Сжав его в руке, я начала ожидать последующих действий магов.

На траве лежала та самая чаша, которая служила переходом в загробный мир к Хель. Взяв мою руку, Дагар сделал небольшой надрез, чтоб появились капли крови. Бордовые капли прерывистым потоком стекали в узорчатую чашу. Это было завораживающее зрелище, что я не сразу заметила, как Локи слегка тормошит меня за плечо, оглядывая беспокойным взглядом. Я кивнула, показывая, что всё в порядке.

— Ребята, — тихо произнесла я, нарушив тишину. Встретив непонимающие взгляды я продолжила, — как только закончите, то зайдите в мою комнату и найдите лист бумаги, прочитайте его, это небольшое вам послание, — произнесла я, слегка дрогнувшим голосом. Они выглядели растерянно.

— Хорошо, — почти хором ответили они и начали ритуал.

В унисон начав читать заклинание, они стали чертить в воздухе символы Дагаз, Райдо, Эваз, Манназ и многие другие. Недавно я повторяла руны, чтоб понимать то, что делают мои маги. Это очень мощная и сложная магия, которая занимает много сил и энергии. Её трудно контролировать. Им нужен был третий маг, а то и больше, чтоб держать в узде эту энергию, чтобы не убить меня. Но у нас не было третьих магов, поэтому, мы пришли к этому. Одним словом, не контролировать себя.

С каждым словом я ощущаю внутреннюю слабость, чувство, будто мою жизненную энергию забирают и перемещают. Хотя, это так и есть. Пока есть ещё силы, я решила сесть на траву, ведь, зачем заботиться о чистоте вещей, если всё равно мне они больше не понадобятся? В голове начала пульсировать боль, сдавливая виски.

Кулон начал светиться синим цветом, цветом энергии Мириам. Взгляд невольно падает на ладони, они также освещены синим сиянием. Пока я держу этот кулон, энергия переходит в него, поэтому мне надо держать его как можно дольше, пока до последней капли она не переместиться. Подвеска слегка нагревается, предоставляя дискомфорт.

Подношу свободной рукой к носу.

Кровь.

Недобрый знак, значит, совсем скоро конец. Мой организм постепенно истощается. Глаза начинают слипаться, хочется спать, погрузиться в темноту и, желательно, больше не приходить в себя. Сладостная и желанная темнота всё ближе, стоит только руку протянуть.

Перед глазами начинает всё расплываться, превращаясь в размытую кляксу. Последний раз смотрю на своих магов, стараясь запомнить их такими. Они ничуть не изменились, всё такие же серьёзные Боги, которые могут смеяться, и грустить, и скорбеть. У них такие же чувства, они такие же существа, как и я. Локи и Дагар стали моими друзьями, приятелями, родными людьми. Я почувствовала, что стала кому-то нужной и важной, что кому-то на меня не всё равно. И я буду их за это благодарна.

— Я люблю вас, ребята, — из последних сил произнесла я, неуверенная в том, что они меня услышали. Яркое голубое небо и палящее солнце — вот, что я увижу последним.

Я уже окончательно легла на лужайку, полностью погружаясь в темноту. Неизвестную, в каком-то смысле, пугающую, но настолько желанную и манящую.

Пусть они думают, что я просто уснула, а не ушла навсегда, так легче, так проще.

Это конец.

Но, правда ли это?

В конце концов умереть тоже не плохо.

(С)

Chapter 15

Baby we built this house

On memories

Take my picture now

Shake it til you see it

And when your fantasies

Become your legacy

Promise me a place

In your house of memories.

(C)Panic! At the Disco — House of memories.

***

От лица Локи

Закончив последние слова, я посмотрел в сторону. Эльза безвольной куклой лежала на траве, закрыв глаза. Будто спит, и сейчас она проснётся и скажет, что всё хорошо и нечего переживать. Но, как бы то ни было, она больше не проснётся. Я стараюсь подавить в себе эмоции, чтобы на моём лице не дрогнул ни один мускул. Я должен быть спокоен и безразличен, ведь это, в каком-то смысле, чужой мне человек. Но я не могу подавить скорбь, которая в тиски сжимает мою грудь, не давая думать о чем-нибудь другом. Неужели, это всё закончилось? Неужели, это конец её истории? Вот так просто заснуть навсегда, оставив нас одних?

И зачем я только согласился на эту авантюру, ведь можно было избежать подобной участи, что с моей стороны, что со стороны Эльзы. Мне было жалко эту девушку, на её пути было множество испытаний, трудностей, но она старалась не сдаваться. Она одинока и покинута.

Я к ней привязался, она стала для меня дорога. Не только, как друг, но как и что-то большее.

В голове сразу появляется воспоминание о том поцелуем. Честно говоря, я был обескуражен её напорством и решимостью.

Эти дни я с ней не разговаривал и даже не смотрел в её сторону. Я был, мягко говоря, недоволен её выбором, но умом я понимал, что она поступает разумно, и что так нужно сделать, ради блага, но моё недовольство всё равно было не переубедить. Вариантов практически не было, разве что найти ещё одну ведьму или мага, который бы смог помочь. Но это был бы рискованный шаг, ведь, не стоит забывать, что я сбежавшися преступник, который сфальсифицировал свою смерть.

Эльза была более рациональней и адекватней, чем я. Её ум был всегда на первом месте, и даже, если бы это не шло ей на пользу, она могла обдумать всё и принять правильное решение. Это и восхищает меня в ней.

И вот, что получилось с её смелости. Её чёрные, как смоль волосы, в беспорядке струятся на плечах и местами на самой зелёной лужайке. Умиротворённое лицо, будто она наконец расслабилась и избавилась от тяготящей её ноши. Ноша, под названием — жизнь.

Впервые я кого-то жалел, странное чувство.

Ещё пятнадцать минут назад я наслаждался её близостью. Её ароматом, её руками и поцелуями. Простой поцелуй, но он стал для меня довольно значимым и важным, стал глотком свежего воздуха за последнее время. Я почувствовал себя счастливым.

Украдкой смотрю на Дагара, который также стоит и смотрит на дело наших рук. Мы её убили, мы приложили к этому руку, и теперь этот груз будет с нами до конца жизни. Она была нам дорога, она не просто очередной, ничего значащий человек. Она наш друг. И даже большее. И даже та ревность, которая буквально пожирала меня раньше, теперь уступила и её место заняла пустота. Не будет больше запаха её сигарет, ни пьяных исповедей на кухне, ни вкусного ужина, что Эльза нам с любезностью готовила, хоть и не любила, она хотела нас порадовать. Не будет её танцев, когда она думает, что никто не смотрит.

Я буду скучать, моя милая Эльза…

Но стоит не вникать слезливым мыслям, как бы не было тяжело, нужно как-то разобраться с кулоном и Мириам, который покоится в руке моей бывшей надежды на нормальное существование. Не могу заставить себя подойти к ней, ведь это будет означать, что это конец, что её больше нет.

— Подойдёшь? — хрипло спрашивает меня Дагар. Я лишь отрицательно качаю головой.

Дагар, на негнущихся ногах, подходит к ней. В его глазах я вижу братскую заботу и любовь, а также грусть и скорбь, что навсегда поселилась у него на душе. Сейчас тот миг, когда все маски сняты, а прошлые годы недоверия испарились.

Мы смотрели в сторону, некогда юной и полной жизни девушки, осознавая своё бессилие. Дальше идут смутные времена, а мы даже ещё толком не знаем, что делать с этим кулоном. Но я знаю, что нужно всё сделать верно, чтоб жертва Эльзы не была напрасна.

Он убирает выбившийся локон из волос и обречённо прикрывает глаза. Я решаю подойти, хоть это и стоит мне титанических усилий. Закрытые глаза, будто она спит; бледная кожа, из под которой местами выступают синие вены; волосы, цвета вороного крыла, чуть приоткрытые алые губы, в которых пока ещё есть жизнь.

Она поистине красива. Да, не идеальна, но она по-своему красива.

— Помнишь, она говорила про письмо? — приглушённо напоминает маг.

— Да.

— Нужно перенести её в дом, — ему трудно даются слова, что теперь он обращается к ней, как к безмолвной кукле.

Я лишь киваю, подходя ближе и бережно беру на руки и отношу в дом. Я рассматриваю её лицо, словно в первый раз, каждый раз замечая новые детали.

С трудом сумев временно отключить чувства и эмоции, я отношу Эльзу в дом и ложу на диван в гостиной. Её мертвенно-бледная коды контрастирует с чёрным диваном и самой атмосферой в доме. За такой короткий период этот дом стал холодным местом с безликими стенами. Словно сама смерть пришла в этот обитель и не желала покидать его, всё больше нагнетая атмосферу.

Я не знал, что делать дальше, мне ещё не доводилось видеть подобные случаи, а тем более испытывать на себе. Даже похороны Фригги я не смог увидеть, не смог проститься. Как сейчас помню, как сидя в камере, размеренно читая очередную книгу, ко мне подошёл стражник и сообщил о её смерти, но Один даже не смиловался и не позволил присутствовать там.

И это ему я никогда не прощу. Дальше всё смешалось в тёмное пятно: крики, истерика, разбитая мебель, всевозможные погром. А после Тор и его безумная идея мести Малекиту, который отнял самого родного существа у меня — мою мать.

Да, это было сумасшедше, рискованно и вообще абсурдно. План моего братца не был лучшим, но ему тоже есть место быть. Даже пришлось на время спеться с его дружками-прихвостнями. Верными псами, всюду следующие за своим будущим царём, но не за мной, который в то время, по мнению всех, тоже был сыном Всеотца, но Тор занял их сердца и завоевал любовь и уважение всех без исключения.

Как бы то ни было, ко мне тоже относились с достоинством и почтением, и даже страхом, ведь маги среди асов не в чести, лишь бой и тяжёлая артиллерия, во всех смыслах этого слова.

У меня был план побега, хотел залечь на дно, начать новую жизнь и существование. Просто хотел отдохнуть, а потом, с новыми силами, продолжить жить.

Найти новую цель, ведь старая уже иссякла. Я понял, что уже нет смысла что-либо доказывать и вновь добиваться уважения и доверие, но и мне этого было не нужно. Уже не нужно. Я устал, я тоже живое существо и могу быть эмоционально вымотанным.

Асы так и не до конца прознали то, что произошло в Мидгарде, поэтому я "умер" для них героем, спасающим жизнь Тора. И вновь всё сводится к нему.

Стыдно признавать, но время от времени я скучаю по братцу, по Асгарду, всё-таки там я провёл своё детство и юношество, пока пелена ярости не затмила мой разум, желая мести для всех и вся. Эльза права, я был лишь мальчишкой, обозлённым на весь мир.

Эти мысли вызвали грустную усмешку.

Пригладив огненные волосы, я присел в кресло неподалеку от Эльзы.

Углубляясь в воспоминания, я не заметил, как в комнате я оказался не один. Дагар стоит рядом, не проронив ни слова, за что я ему премного благодарен. Нашу тишину только нарушают звуки леса, которые слышатся за пределами нашего временного убежища. Это теперь уже нельзя назвать домом. Эта тишина не была напряжённой или неловкой, она была скорбной. Минута молчания в честь памяти Эльзы Крайтон. Она заслужила достойные проводы, ведь она заслуживает уйти красиво и достойно. И я это сделаю.

— Это её письмо, которое лежало на столе в её комнате, — нарушает тишину Дагар, показывая в руках небольшой сложенный лист в несколько частей. Немного пожелтевшая бумага по краям, слегка помятая, говорит о том, что она торопилась его написать.

— И что там? — более-менее безучастно спрашиваю я. Закинув ногу на ногу, а руки положив на подлокотники, я стал ждать его следующих слов.

— Я его пока не читал, я даю это сделать первым тебе, — слегка улыбается Дагар и уходит, оставив меня один на один с этим письмом. Я чувствую, что там что-то важное, то, что может изменить многое о ней. Разглаживая складки, я замечаю её неровный почерк, местами то поднимаясь, то наоборот, опускаясь, местами он был бледен, а где-то слишком плотный.

Я начал читать первые строки:

"Дорогие ребята, если вы читаете это, то этот час настал. Я умерла. Умерла ради дела. Я, наконец, освободилась от этого груза, под названием — жизнь. Я наконец-то свободна. Теперь, когда время настало, маски опущены и появился занавес, я пишу вам это небольшое письмо. Можете называть это завещанием, но я назову это моей исповедью. Настоящей и первой в моей жизни.

Как бы то жизнь не была сложной, полной грусти, тоски, печали, я старалась жить. Жить дальше, несмотря ни на что. Стараться не думать ни о родителях, ни о моём женихе, ни о моём северном существовании. Но я не могу избавиться от воспоминаний, терзающих меня на протяжении многих лет. Они словно яд, проникают в мой организм, без шанса на исцеление. Это как вечное проклятие.

Но давайте не о грустном.

Я бы удивилась с себя раньше, но хочу сказать спасибо. Спасибо Локи, который вломился в мою дверь и одновременно в мою жизнь, и изменил всё, что только возможно. Ты наполнил мою жизнь красками и эмоциями.

Будь то положительные или отрицательные. Ненависть или неприязнь в симпатию. Признаться честно, я всё время думала, что ты хочешь втереться ко мне в доверие, чтобы иметь лёгкий доступ к могущественной энергии, а дальше уже на ваше усмотрение. Ты даже сам в этом признался, но я чувствовала, что что-то здесь нечисто, будто ты меня обманул. Ты бы не признался в своих намерениях так просто. Поэтому я думала, что ты под таким предлогом ведёшь двойную игру или же имеется запасной план.

Одним словом, мыслей было море. Я так и не узнаю, что на самом деле в этом правда, но лучше уйти в неведении, чем уйти и разочароваться. Со временем я стала тебе больше доверять и даже испытывать симпатию, переходящую во влюбленность. Ты застал самые разные моменты моей жизни. Начиная от истерик и слёз, заканчивая счастьем и спокойствием. Тот танец надолго запечатлелся в моей памяти. И ты помог мне, хоть и ненадолго, но стать счастливой. Спасибо тебе, моё божество. Мой Локи…

Дагар, спасибо тебе за братскую заботу и понимание, ты стал для меня старшим братом, советчиком. Я тебе доверяю, как себе самой. Не смогу словами выразить ту благодарность, которую испытываю. Поэтому, прости меня за немногословие, это письмо даётся мне с трудом. И я еле сдерживаю рвущиеся наружу слёзы тоски. В вечном долгу и благодарности перед тобой, твоя Эльза.

Теперь это обращение для вас обоих. Не скорбите по мне, не лейте, не дай Бог, слёзы и подобное. Ведь, вы знаете, как я к этому отношусь, просто проведите меня с улыбкой на лице, на встречу в дальнюю дорогу. Навстречу новому пути. Ведь смерть — это не конец, а лишь новое начало, начало чего-то нового, новой истории, нового этапа. Возможно, в следующей жизни мы встретимся и всё начнётся заново, а пока я не прощаюсь, а лишь говорю — до свидания…

До скорых встреч, мои друзья, мои Боги, мои самые близкие люди…

С любовью, ваша Эльза."

Я невидящим взором смотрел на это письмо, но в голове я далеко не здесь, а мой взгляд устремлён сквозь лист бумаги. Пальцы не желают разжимать это заветное письмо. Она свободна, теперь она сняла маски и предстала перед нами настоящая. Она попрощалась, попросила не лить слёз, лишь улыбаться.

Она нас поблагодарила, буквально ни за что, лишь за то, что мы ей помогли и не дали погрязнуть в одиночестве. Но эй это было нужно, она нашла нас, она была счастлива…

Я повернулся к ней, но она также лежала, закрыв глаза.

"И ты помог мне, хоть и ненадолго, но стать счастливой. Спасибо тебе, моё божество. Мой Локи…"

От этих слов хочется буквально рвать на себе волосы и биться головой об стену от безысходности. Она мне призналась в симпатии, это чувство было взаимным. Но я её не сумел удержать.

Я был счастлив, когда я видел её улыбку, но и подумать не мог, что она также счастлива, как и я. Как же я был глуп и в неведении.

Она меня не ненавидела, а лишь остерегалась, потому что не хотела быть обманутой. Но я упорно продолжал ничего не видеть. Проявлял к ней холод, безразличие, этим принося ей неприятные ощущения. Она мне доверила свои секреты. Доверила ещё тогда, в Мидгарде, когда мы сидели на кухне и пили вино. Ведь она знала, что я не расскажу это, что не буду её шантажировать и тому подобные подлые вещи.

Я старался оправдать её доверие, но мне кажется, что этого было недостаточно.

Но уже ничего нельзя изменить, нужно жить дальше, несмотря на боль и съедающие чувство вины.

Я поднялся и на ватных ногах подошёл к ней. Наклонившись, я поцеловал в её, уже холодный, лоб и едва слышно прошептал:

— Спи спокойно, моя Эльза. Будь свободна.

Возможно, это лишь плод моего воображения, но мне показалось, будто её лицо смягчилось, а на лице появилась лёгкая улыбка.

Не дождавшись Дагара, я буквально вылетаю из этого убежища, наполненное смертью.

У меня не было слёз, словно в один миг все эмоции потухли, оставив лишь зияющую пустоту.

Пора взять себя в руку, как раньше. Как было до Эльзы.

Выйдя на другую поляну, я устало присел на траву, а вскоре лёг, устало закрывши глаза. Слишком много событий, произошедших за последнее время. Глубоко вздыхаю, силясь избавиться от наваждения, наведённого ещё в том доме. С новым вдохом ко мне возвращается и прежнее самообладание. Нужно держать марку, и не распускать сопли. Всё-таки, я трикстер или кто? Нужно надеть лишь ещё одну маску. Но чувствую, что скоро они все разом треснут, не выдержав того напряжения, царившего у меня в душе уже не один год, не одно столетие.

Открываю глаза и с трудом поднимаюсь, принимая сидячее положение и разминаю затёкшую шею.

Смотрю в небо и вижу, что погода начинает портиться. Некогда ясное небо было покрыто хмурыми, серыми тучами. В один миг животные словно утихли, образовывая гробовую тишину. Трава приобрела серость и сухость, так же, как и листья на деревьях. И внезапная догадка появилась в моей голове.

— Здравствуй, Хель, — сухо приветствую я свою дочь. Мне не понадобилось труда, чтобы скрыть своё удивление, ведь она так просто не навещает меня. А если это случается, то раз в сто лет, а то и реже. Она слишком занята в своём мире, чтобы как-то поднимается на поверхность, к живым существам. Её присутствие вызывает ужас у окружающих, смерть растениям и животным. Она — Богиня Смерти, моя дочь и законная владыка Царства Мёртвых — Хельхейма, названного в честь неё самой.

С Хель я виделся чаще, чем с Йормунгандом или Фенриром. После того, как их мать — Ангрбода, скончалась, то они разбрели кто куда, даже не поддерживая со мной связь. Они меня винили в её смерти, а также в недостатке отцовской любви и заботы. У нас с этой великаншей — Ангрбодой, не было тёплых чувств, а тем более любви, но старались дать её детям. Но она в этом больше преуспела, чем я.

В тот роковой для моих детей день, она умирала, и только я мог помочь, ведь у меня был нужный уровень магии, которая бы смогла облегчить её боль, возможно, даже вылечить. Но я не получил послание и не сумел приехать, отчего она на следующий день скончалась у себя в постели, в кругу проклинающих меня детей. Йормунганд и Фенрир с тех пор скитались в образе людей не одно столетие, старательно избегая меня.

У меня просто не было времени на воспитание, поэтому они и не прониклись ко мне тёплыми чувствами. Я был молод и глуп. Каким бы я не был отцом, но они мне дороги, и я их люблю, просто не привык это как-то выражать, ведь эти семейные идиллии доводят меня до приступа истерического смеха. Ведь я сам не получил это в детстве.

С Хель у нас нейтральные отношения. Она уже не та девочка, которую я наблюдал не одно столетие, а взрослая женщина, Царица.

— Какова цель твоего визита? — спокойно спрашиваю я, окончательно выпрямляя спину.

— А где же вопросы: как ты поживаешь, моя Хель? Как у тебя дела? Не одиноко ли тебе в одном Царстве? — наигранно возмущается она, недовольно размахивая руками, и на ветру покачивая чёрными волосами, чем вызвала у меня невольную улыбку. Всё-таки трикстерская натура и ей передалась. Ненадолго удается отвлечься от недавних событий.

— Ты и сама прекрасно в этом справляешь, а теперь по делу. Что-то случилось? — поднимая бровь, спрашиваю я, скрестивши руки на уровне груди, звеня металлическими и золотыми вставками.

— Тут мне недавно кое-кто пожаловал, довольно очень знакомый, — растягивая слова, произносит Хель, а я недоуменно на неё смотрю, показывая свое непонимание, — Случайно не знаешь никого по имени Эльза?

Как только это имя срывается с её губ, моя ухмылка меркнет, а на смену встаёт серьёзность и плохой настрой вновь возвращается.

— Так вот, она у меня. И знаете что? Она частично живая, а не мертвая. Не знаю, что вы сделали с ней, и я не знаю, куда её девать. К остальным мертвецам отправить нельзя, в реку Гьёлль тоже не скинуть…

— Она жива? — поражённо спросил я. Как гром среди ясного неба, эта новость дала небольшую надежду, ведь она не умерла, она ещё жива. Хоть и не полностью. Я удивлён заявлением Хель, мы думали, что она действительно умерла, а оказывается она у Хель без особого направления. Возможно, можно как-то её вернуть, ведь Хель довольно всемогущая и может возвращать мертвецов по её желанию.

— Да, отец, она ещё жива. Она напугана и растеряна. Полностью уверенная, что её дни сочтены, хочет, чтоб я её отправила ко всем мертвецам. Я с радостью, но это невозможно, её душа не желаете идти вместе с остальными покойниками. Её что-то держит здесь. Я предлагала вернуться, но она отказалась и сказала, чтоб я связалась именно с тобой, ведь ты, возможно, знаешь, что делать, — размеренно поведала моя дочь.

Разумеется, мне льстило то, что Эльза решила обратиться ко мне, но я не знаю, что делать. Возможно, не вся сила перешла в кулон, возможно, ещё есть надежда её вернуть. Но разумнее будет это сделать не сейчас. В данный момент надо проработать план, а после уже и "воскрешать" Эльзу. Нужно обеспечить безопасность кулона, и у меня уже есть одна идея. Да, она сумасшедшая и аморальная, но почему бы нет? Это предоставит максимальную защиту и в добавок и армию, если кое-кого хорошо уговорить.

Пусть пока она побудет во временной коме, а когда уже безопасность будет обеспечена, то тогда её и разбудим.

— Пусть пока побудет у тебя. Насколько я знаю, тебе там до ужаса скучно, вот тебе и собеседник, — такое чувство, будто я продаю её в рабство. От этого сравнения я поёжился. — Скажи ей, что она там останется на время, пока мы с Дагаром не разберёмся с кулоном. Когда всё будет спокойно и устойчиво, тогда она вернётся. И, Хель, не вздумай её пытать, я знаю твои игры, она должна вернуться в целости и сохранности, а не по частям, — укоризненно глянул я на дочь. Она же недовольно закатила глаза. Хоть ей уже и не одно столетие, но она всё такой же ребёнок.

Погода всё такая же пасмурная, сильный ветер колышет её волосы и чёрное шёлковое платье.

— Хорошо, отец. Я исполню твою просьбу. Никого ни пытать, ни резать, не мучить. Охранять как зеницу ока. Действительно, собеседник мне не помешает, а она производит вид довольно разумного существа. Ты её так охраняешь и бережёшь, так даже о нас не волнуешься. Нам стоит ждать новых братьев или сестер? — ехидно поинтересовалась Хель. Я возмущённо на неё глянул, в то время как она заливисто смеялась, что даже тучи всё сильнее сгущались. Не очень хочется сейчас обсуждать свою жизнь. Тем более со своим ребёнком.

— Хель… — грозно протянул я, намереваясь создать образ строгого родителя. В итоге она успокоилась и вновь заговорила:

— Ладно, отец, мне уже пора возвращаться. До скорых встреч, — и подмигнув, растворилась в чёрной дымке. Солнце начало выглядывать из-за туч, трава и раскидистые деревья вновь приняли свой облик с естественно-зелёным цветом, животные снова начали петь свои волшебные песни.

Устало вздохнув, я повернулся в сторону дома, и пошёл к нему. Убежище встретило такой же мрачностью и отчуждённостью.

Меня терзали странные чувства. С одной стороны я рад, что всё-таки Эльза жива, а с другой я волновался за свой план, что всё может пойти неправильно. Ошибок быть не должно.

Я вновь пришёл в тот зал. Эльза всё также умиротворённо лежала на диване, а рядом с ней стоял Дагар, понурив голову и тяжело дыша. Взлохмаченные волосы смотрели в разные стороны, спина напряжена до предела. Заломанные руки сзади, периодически сжимались, играя мышцами. Лучше рассказать об Эльзе, чтоб успокоился, а то его провинившиеся лицо уже видеть тошно.

— Я разговаривал с Хель, — начал я, стоя немного позади него, — Эльза у неё, и она ещё жива, я попросил её, чтоб она временна побыла там, пока мы не придумаем план.

Дагар посмотрел на меня облегчённым взглядом, такой же и я был недавно. Облегчённый и довольно радостный. Но сейчас это не самая серьёзная проблема, чем я и решил поделиться с магом. Возможно, я его всё также недолюбливаю, но своё мнение и недовольствие временно нужно оставить при себе. Пока оставить.

— Но это ещё не всё. Как ты знаешь, за кулоном будут охотиться, а мы не сможем его защитить, ведь нас лишь двое. Поэтому нужно отправиться в Асгард, — произнёс я, безо всяких эмоции на лице. В помещении наступила напряжённая тишина. Дагар поражённо смотрел, будто я обезумел. Хотя, недалеко от истины. В здравом уме и памяти я бы не придумал такого. Представляю их лица, живой мертвец вернулся в родной обитель. — Правильно провести переговоры, предоставить аргументы и, возможно, нас не упекут за решётку, а помогут, — закончил я краткий экскурс плана.

Дагар уже не выглядел удивлённым, а лишь серьёзным. Он на самом деле рассматривает эту идею и взвешивает все "за" и "против".

— А если у нас не выйдет это сделать и упекут за решётку? — иронично поинтересовался маг.

— Не волнуйся, я умею убеждать, — самодовольно изрёк я.

— В тебе я не сомневаюсь, просто учитываю все факты. И последнее, что делать с Эльзой? Мы же не можем её оставить здесь, — резонно заметил Дагар.

— Мы возьмём её с собой, — без замедлений ответил я.

Настала небольшая пауза, каждый обдумывал этот план, и каждый думал, что он безумен, но хуже уже не будет. Не так ли?

— Когда отправляемся?

— Завтра, на рассвете.

Дагар кивнул и удалился, оставив меня один на один с девушкой. Она будто спит, не разлагается, как должно быть, а просто спит.

Тяжело вздохнув, пригладил немного растрёпанные волосы, и удалился по примеру Дагара.

Chapter 16

Открыв глаза, первым делом я заметила непроглядную тьму, которая расстилалась передо мной на многие мили вперёд. Она застилает глаза, мешая разглядеть картину перед собой, а когда у меня получается, то не удивляюсь. Сухие деревья, кусты, гробовая тишина — это Хельхейм, Царство Мёртвых. Тёмный, почти чёрный песок, продвигается до горизонта, где вдали виднеется замок из чёрного камня, который воздвигается над всем, будто наблюдая за бескрайними просторами этого мира. Вдоволь осмотревшись, я встала и направилась в сторону замка. Не знаю, почему я не отправилась за всеми остальными мертвецами, но желаю узнать. А кто может знать этот мир лучше, чем сама Хель? Надеюсь, она не откажет меня принять. Я ощущаю себя, как вполне живое существо из плоти и костей, а не как бесплотный дух. Возможно, маги как-то ошиблись и теперь во мне сохранилась жизнь. Странно, что я беспокоюсь меньше за себя, чем за Богов. Что сейчас с ними? Куда они пойдут после? Ответов я не знаю.

Корешки, множество камней, песка,кустов — преграды, встречающиеся у меня на пути до замка Владычицы. Хоть я и была частично живой, но человеческие потребности были притуплены. Жажда, голод, естественные процессы — меня не мучали, отчего я могла быстрее идти, не делая остановок. Пройдя уже несколько часов, я стала приближаться к этому строению. Чёрные джинсы были в пыли, а некогда белый свитер был в копоти, вперемешку с пылью, которая просто витала в воздухе, затрудняя дыхание. Сухой, мёртвый воздух заполнял лёгкие, не давая дышать полной грудью.

Подошва сапог проваливалась в песок, отчего я шаталась из стороны в сторону.

И вот, подойдя к этому возвышению из чёрного камня, лозы, которые растут из-под песка, обхватывают строение вдоль и поперек, будто образуя защиту. С того раза этот замок ничем не изменился, даже разрушения остались на месте. Решительно постучав, я стала ждать ответа, и он поступил. Резная дверь отворилась и из неё вышла маленькая девочка лет десяти. Густые каштановые волосы, спускающиеся до поясницы, голубые, будто небо, глаза и лёгкое полупрозрачное платье, которое свисало с детских плеч. Я удивилась этой девочке, ведь в прошлый раз я не видела тут кого-либо ещё.

Она призрак, это видно по пустому взгляду, которые будто прожигал насквозь и заглядывал в саму душу. Такие детские и невинные глаза не могут так смотреть.

— Вы к Владычице? — спросил приятный детский голос.

— Да.

— Тогда идите за мной, — приказала девочка и пошла вглубь дома, оставив дверь открытой.

Пройдя внутрь, меня встретили прежняя тьма и холод. Бордовые портьеры, тёмный кафель и колонны, обвитые лозами многочисленными растениями. Всё говорило о величии правителя, как я уже упоминала ранее, в прошлый раз. Резные окна, закрытые железными решётками, за которыми видна мгла, барельефы на стенах, на потолке, на колоннах. Судя по ним, то здесь описывается одна из битв в предводительстве самой Хель. Молодая девушка в чёрной броне с длинным посохом в руках, убивает врагов, которые подстерегают её отовсюду. И эта битва продолжается вдоль стен, переходя на потолок.

В этом мёртвом и одиноком месте находится самое, что ни на есть, произведение искусства. Здесь более уютно, чем снаружи. Снаружи всё пропитано страхом, холодом и безысходностью, но не здесь. В этом месте ощущается чувство защищённости.

Дворец Эльвиднир роскошен внутри. Подойдя к одной из стен, я стала её детальнее рассматривать. Здесь есть и Хель, и волк, и длинная змея. Скорее всего, это её братья, сыновья Локи.

— Согласна, это завораживающее зрелище, — произнёс голос за спиной.

Испуганно обернувшись, я узрела саму Владычицу, одетую в чёрное шёлковое платье в пол. Чёрные пряди струятся по плечам, доходя до пояса, зелёные глаза смотрят с хитринкой и едва заметным плутовством. В них была бездна, в ней была сама смерть и отчаяние. Живым существам не под силу смотреть в её глаза, они в них видят свои муки и свою смерть. Но сейчас мне это не грозит.

— Это была славная битва. Когда Один сослал меня в этот покинутый мир, я не стала сразу подчиняться. Я устроила битву, в которой погибло сотки и тысячи асов. Самые лучшие войны эйнхериев погибли от моей руки. Мои братья помогали мне обрести свободу, ведь Один хотел, чтоб я не покидала этот мир. И всё это из-за прошлых недомолвок и пререканий, иногда доходящие до кровопролития. В битве мы убивали одним за одним, не щадили даже женщин. Пока Один не сдался и позволил покидать Хельхейм, ведь правителю негоже, чтоб все подданные погибли, поэтому он отступил. Помню ту ярость и налитые ненавистью глаза старца, прям сладость для души. Отец не был ни на чьей стороне, не мог пойти против воли тогдашнего отца, и не мог пойти против дочери и сыновей. Я его не виню, он сам осуждал его выбор…

Я лишь поражённо кивнула, не думала, что сама Хель будет мне рассказывать её историю.

— Ты, наверно, думаешь, что ты тут делаешь, раз умерла? — спросила правительница Хельхейма. И тут вновь пронеслись обрывки воспоминаний. Письмо, поцелуй, Локи, Дагар, боль, медальон и смерть. Да, неплохо так

— Да, — сказала я, немного отойдя от неё. Её вид внушал страх, первородный страх.

— Причина в том, что, скорее всего, в тебе осталась частичка живого, а отчасти живых мой мир не принимает, таких, как ты.

— И что мне делать? — напряжённо спросила я. Если я жива, выходит, что наш план был провален, что я просто ушла, оставив ту силу и магов одних, без защиты. Эта безвыходная ситуация буквально не даёт мне покоя, заставляя много думать и нервничать понапрасну. Что же со мной стало? Ныне хладнокровная и спокойная, превратилась в сентиментального дёрганого недомертвеца. А ведь я раньше и подумать не могла, что моя жизнь может сложиться подобным образом. Раньше мне было всё равно на всех и вся, но не теперь. Спокойное, даже скучное, существование, надоедливая работа и писание картин. А вечера разбавляли сигареты и бутылка вина. Сейчас лишь ворох неразобранных проблем, которые буквально лезут отовсюду и пугающая неизвестность.

— Если честно, то даже не знаю. Подобных случаев у меня не было. Либо ты мёртв, либо никак. Но могу предложить тебе вернуться… — предложила Хель.

Возможно, это и неплохой вариант, но мне кажется, что сейчас этого лучше не делать. Большая часть силы в кулоне и, следовательно, в безопасности в руках магов. Так что, лучше повременить с возвращением…

— Возвращать меня не нужно, — решительно начала я. — И отправить к мертвецам меня не можешь? — спросила я с надеждой. Она отрицательно помотала головой. — Тогда сообщи Локи эту информацию, пусть сделает то, что нужно. Он поймут.

Немного подумав, Хель кивнула и исчезла в завесе чёрного дыма.

Я не знала, чем себя временно занять, ведь я не имею понятия, сколько она будет в Льюсальвхейме у Локи.

Пройдя чуть дальше, я увидела продолжение битвы. Наблюдав за этим барельефом, я не заметила, как перешла в новый зал. А именно тронный зал. Чёрные резной трон стоит посреди залы, к которому идут ковры, продолжение барельефов, а также окна, за которыми растекалась непроглядная тьма Царства Мёртвых. Между некоторых колон висят портьеры, но на этот раз чёрные с золотыми переливающимися узорами. Это всё выглядело шикарно и изящно, каждая вещь была на своём месте.

На величественном троне не хватает лишь царицы. Потолка не было, лишь обломки от него, что позволяли посмотреть на тьму, расстилавшуюся в небесах над городом Мёртвых.

— Всё-таки, здесь превосходно, — восторженно пробормотала я, разглядывая очередную деталь в зале. Так проходило на протяжении более пятнадцати минут, когда посреди зала в дымке вновь не появилась Хель, держащая в руках посох из человеческих костей, а подле неё сидит пёс, и имя ему Гарм, если судить по мифологии. Он был настроен весьма воинственно, ведь он не любит чужаков. Хорошо, что в первую встречу я его не встретила.

Зверь опасно оскалился, но лишь взмах руки Хель усмирил его пыл. В глазах Хель едва скрытое недовольство, но, в том числе и озорство, которое присуще её отцу. А то ничего хорошего не предвещает.

— Я передала эту весть отцу. И он сказал, чтоб ты временно тут переждала, пока они будут улаживать свои какие-то дела, — небрежно взмахнув рукой, сказала черноволосая. Я была удовлетворена решением, ведь так будет безопасно, и я не буду им мешать. Мне казалось, что я для них груз, но меня старались переубедить в обратном, надеюсь, что это было так.

— А пока можешь идти в свои временные покои, — сказала Хель без особых эмоций. Я немного удивлённого на неё посмотрела, почему-то я не могла предположить, что в этом замке есть комнаты. Увидев мой взгляд, Хель возмущённо воскликнула. — Да, здесь есть покои, и довольно неплохие. Я же не в глуши живу. Тебя проводят, а пока я поспешу откланяться, — и сделала шутливый поклон, испарилась вместе со псом. Я невольно улыбнулась, думаю, это будет интересное приключение.

Вновь передо мной, как из воздуха, появляется та самая девочка, которая открыла дверь ранее. Она без лишних слов проходит вглубь дворца, а я не спеша иду за ней. Дворец украшен так же, как и тронный зал с вытекающими оттуда комнатами. Главные цвета — чёрный, бардовый и немного золотого.

Пройдя по извилистым коридорам, и идя по тёмным коврам и, смотря на статуэтки и картины, мы пришли к резкой дверь из дуба с золотой ручкой. Я аккуратно беру её и, открыв, вхожу во внутрь.

Комната была обставлена просто, но со вкусом. Небольшая кровать из красного дерева на двух персон, письменный стол антрацитового цвета и такого же цвета небольшой диван в углу. В другом углу стоит небольшой стеллаж с книгами, скорее всего, про девять миров. Пройдя дальше, я зашла в небольшую купальню, где находится душ и средства личной гигиены, всё выполнено в чёрных тонах. Ничего примечательно.

Девочки уже вышла, оставив меня один на один в новых покоях.

Как бы я не старалась, но подавлять усталость становится всё сложнее. Всё то напряжение, накопленное за несколько месяцев, наконец начинает отступать, а на её место приходит покой. Мне тоже нужен отдых, хотя бы небольшой. Всё наваливается стремительно, и ты даже не успеваешь одуматься, как тебя засасывает в этот круговорот событий, из которых уже не выбраться.

Какая ирония. Ещё тогда в моей квартире и при первом серьёзном приступе, я попросила, чтоб Локи меня убил, чтоб я не мучилась. Он сдержал своё слово, и я ему благодарна.

Надеюсь, что мои маги справятся, а пока я быстро залезаю в кровать, где моментально забываюсь спокойным сном.

***

От лица Локи

На рассвете мы с Дагаром встали и готовились к переправке в Асгард. Проблема встала с перемещением Эльзы, но решение нашлось быстро. Наколдовав гроб из чёрного дерева, я бережно положил девушку на бархатную поверхность. Её умиротворённое лицо, густые чёрные ресницы и такого же цвета волосы, что ниспадали по плечам. Было до ужаса непривычно смотреть на Эльзу, зная, что она, фактически, мертва. Но то наваждение отгоняет мысль о том, что она до сих пор жива, хоть и находится в некой коме.

Отогнав ненужные мысли, я закрыл крышку гроба и стал ждать Дагара в гостиной. Мы должны снять завесу магии и тогда всё произойдёт. Возможно, нужно позвать Хеймдалля, возможно, они за нами придут и арестуют. Вариантов не так много, но один лучше другого.

Вскоре маг вернулся с одним из многочисленных гримуаров. Читая заклятие в унисон, завеса спадала, делая нас уязвимыми перед всеми мирами, в особенности перед Асгардом.

Закончив, Хеймдалль не заставил нас долго ждать.

Ровный луч радужного света прорезал комнату, осветляя её ещё больше, заставляя зажмуриться.

Успев схватиться гроб, нас оторвало от земли и унесло далеко ввысь. В Асгард. В мир Богов. Мой ад, где я испытал муки, начиная от унижения, заканчивая потерей любимого существа. Мой бывший дом…

Спустя пару секунд мы стояли посреди обсерватории стража Радужного Моста. Хеймдалль — извечный и беспристрастный страж, которому не присущи эмоции и тот, кто будет верен своему делу до конца. У нас с ним сомнительные отношения, перетекающие во взаимную неприязнь. Я его заморозил из Ларца Вечных Зим, а он же ничего не делал, но этого было достаточно. Вечно потакал Тору и его прихвостням, называя "наследником", меня же удостоили чести лишь "принц" или же "Локи", но не более.

Это мой бывший дом. Дом, в котором я провёл своё детство, полное беззаботности, но уже тогда в глубине моей души начала закрадываться обида. Обида на Одина, на Тора, на судьбу, желание показать себя лучше, стать лучше, чтоб мной гордились и меня восхваляли. Такое детское чувство, чтоб тебя заметили и похвалили, я ждал на протяжении веков, но был удостоен чести лишь сухого кивка от Всеотца, лишь Фригга меня по-настоящему хвалила, её тёплая улыбка и добрый взгляд говорил о многом. И за это я ей буду благодарен до конца жизни.

Не успели мы и опомниться, как тут же прибежала стража эйнхериев и надела на меня и Дагара кандалы, блокирующие магию. И это уже начало напрягать. Пока мы стояли с магом с высоко поднятой головой, а от меня ещё и удосужились и надменным взглядом, войны напряжённо осматривали гроб, который также стоял посреди обсерватории.

— Добро пожаловать в Асгард, — бесцветно поприветствовал нас Хеймдалль, всё также смотря вдаль, в бескрайние просторы галактики, наблюдая за всеми. На это я лишь закатил глаза, выражая своё недовольство.

— А где же ковровая дорожка? Разве так встречают героев и "спасителей"? — съехидничал я.

— Вас ждёт царь, — не обратив внимание на последнюю фразу, отчеканил страж.

Войны наконец поняв, как поднять эту конструкцию, выдвинулись по мосту, а мы за ними.

Нас встречают всё такие же невиданные красоты Асгарда. Он всё также изобилует золотом и излишней роскошью, я бы даже сказал, вычурностью. Множество разнообразных растений, животных, цветов и садов делают из этого места настоящий город Богов. Тут кипит жизнь изо дня в день на протяжении веков. Скромные дома, сделанные из камня. Дети, играющие на улице, а также шум самого города никогда не утихает, порой даже ночью. Но это место, каким бы великолепным оно не было, кишит прогнившими и лживыми существами. Я их чувствую. Я их вижу насквозь. Они могут врать прямо в лицо, не стесняясь. Кучка льстецов, лицемеров, готовые на всё, ради статуса. Мужчины, женщины — не важно.

Свежий воздух приятно щекочет нос, а из-за яркого солнца слепит глаза.

Мост переливается радужными бликами, а сама структура кажется чересчур хрупкой. Как можно увидеть, его уже отстроили, и даже лучше, чем он был. Возможно, Тор наконец повзрослел и смог стать достойным правителем. Но, скорее всего, пока самые важные поручения и вопросы выполняют высшие чины и министры, которые более опытны. Но, как бы не так, они могут легко облапошить и сделать не во благо, а лишь наоборот. Устаревшие правила и установки из года в год не делают жизнь асов лучше. Она лишь стоит, как сломанная машина, лишая прогресса.

Надеюсь, что у Тора хватило мозгов, чтоб понимать те вещи, которые будут лучше для асов и самого Асгарда.

Тем временем мы уже подходили к возвышению, чертог Одина, где нас и ждёт новоявленный правитель.

Эйнхерии встали полукругом, готовясь отразить удары от преступников. Они сжимали цепи, контролируя действие, а ограничение магии не очень хорошо сказывается на самочувствии. Ведь и так большая часть моей магии заточена в сосуде в хранилище Одина. Это был один из худших ощущений, которые я когда-либо испытал.

Чувство, когда каждая клетка твоего тела слабеет, лишая сил и энергии, которая поддерживает тебя. Это как лишиться частички себя. Как отнять руку или ногу, ты не можешь без этого жить. Тем более, если ты очень долго добивался этого мастерства, лишая себя сна и еды, лишь бы стать сильнее и лучше. Стать могущественнее.

До сих пор помню ту ярость, которая кипела во мне. Та злость и негодование, то желание разорвать каждому в зале глотки, отплатить за унижение. Я ненавидел Одина, ненавидел Тора и всех асов вместе взятых, особенно, когда лишили магии. То время, когда я был в тюрьме, ту апатию и опустошение, а после отсутствие чувств априори. А после это прошло. После долгих часов самокопания и непрерывного чувства вины, терзавшее меня, я наконец успокоился. Появилась надежда на спасение и обретение новой жизни. Без Одина, без братца и Асгарда вообще.

Но не успев нормально отдохнуть, я вляпался в новую историю и насобирал новых проблем вместе со смертной…

Входя в дворец, нас встречает орава воинов, вооруженных до зубов и непроницаемым выражением лица. Идя по многочисленным коридорам и залам, обходя колонны, поднимаясь по ступеням, я стараюсь не обращать внимания на удивлённых слуг, которые буквально шарахаются от меня. Увидели живого мертвеца.

Мне без труда удается удерживать маску хладнокровия и равнодушия, будто это я хозяин положения, и будто не я сейчас иду на разборки с царём.

Оказавшись возле заветной двери, охрана, стоявшая по бокам, открыла массивные золотые двери и мы вошли в зал. Он был в таком же золотом оформлении, что и Асгард в целом. Здесь так и чувствуется величин и властвование. Огромные колонны, высокие потолки и, конечно же, куча стражи.

Замечаю на троне Тора и мысленно удивляюсь. Это уже не тот юнец, который жаждал войны и крови, а царь. По крайней мере, хочет так выглядеть.

Золотые доспехи со железными вставками; красный, развевающийся на ветру, плащ; золотые пряди спадают на могучие плечи, а в руках золотой Гунгнир — символ власти в мире Богов. А всё это добавляет суровый и тяжёлый взгляд.

Он всю дорогу до золотого трона проводит меня пристальным взглядом, но и я не отступаю, также внимательно смотрю. А Дагара он и вовсе не замечает.

— Ну и как тебе трон? Не жмёт? — насмешливо спрашиваю я. Возможно, я и не хотел вот так начинать разговор, но ядовитые слова сами полились.

— Довольно, Локи, — сурово прерывает меня Тор, осматривая всех присутствующих, и его взгляд падает на гроб, что стоит неподалеку. Он недоуменно поворачивается к войнам, а после ко мне, но я неопределённо Машу рукой, насколько это возможно, говоря: "Нормально, давай потом". — Позовите сюда Хеймдалля, нужно кое-что рассказать заключённым, — обращается он к войнам, и они быстро ретируются в поисках оного.

Не проходит и пяти минут, как двери вновь открываются и перед нами появляется сам Хранитель. Его взгляд по-прежнему ничего не выражает, но, когда натыкается на чёрный гроб, уголки губ приподнимаются. Разумеется, он уже понял, кто там. От него ничего нельзя скрыть.

Встав чуть дальше нас, по правую руку от меня и, получив наказ уйти, войны ушли, оставив нас одних в огромном зале. Получив кивок от правителя, Хеймдалль начинает:

— Я и Тор знали, что ты жив, Локи. Твоя скрывающая магия дала трещину ещё в первый день. Мы наблюдали за тобой всё время, но стало сложнее, когда появился ещё один маг, — посмотрел на Дагара, который выглядит спокойно, но я чувствую, что он немного нервничает. — Мы знали, какие события произошли и какую энергию хотят получить Калиохаймцы, но предполагали временно не вмешиваться, ведь Асгард может быть не готов к новой войне. Но, когда вы запечатали эту силу в кулоне, пожертвовав девушкой, — посмотрел на гроб. — Тогда мы поняли, что войны не избежать и мы, в каком-то смысле, вас ждали…

— Тогда зачем эти наручники и эйнхерии? — недовольно поинтересовался я. Если честно, я был удивлён заявлением Хеймдалля. Оказывается, они всё знали и видели. Это куда облегчает нам задачу в моём плане.

— Предосторожность не помешает, — вставил своё слово Тор, встав с трона и направляясь к нам.

Я вновь закатил глаза, удивляюсь, как они ещё не выпали от постоянного жеста.

— Мы не знаем больше, чем вы. Даже я уже мало, что помню. Но знаю точно, что это будет одна из самых кровопролитных войн, которая могла бы быть. Это народ мстительный и беспощадный, жаждущий крови, который с детства учится убивать. Они настоящие монстры, не знающие пощады. Ещё много веков назад их предводитель был подвержен Всеотцом, но его последователи продолжили его дело. Их сила в Мириам. Не станет энергии — не станет и самого царсва. Пока Мириам был недоступен, Калиохаймцы были в "спячке". Вы правильно сделали, что запечатали энергию в кулон и рассоединили с Хранителем. Они временно ослабли. Когда наступит время, мы пойдём в наступление…

И наступила тишина. Я обдумывал план асов. Возможно, он неплох, но это лишь верхняя часть пирамиды, нужно ещё построить фундамент, а без моих сил это будет проблематично. Тор знает, как я могу помочь в войне и в самой стратегии. Я не любил грубую силу, я предпочитал всё делать более хитро и скользко. Даже не дотрагиваясь до противника, да и радиус поражения даже больше, нежели я буду размахивать мечом. Как бы то ни было, но оружием я пользуюсь не хуже, но кинжалы мне больше по душе, чем огромные мечи. Они более элегантные и плавные, оставляют серьёзных порезы, стоит лишь провести одну линию. И не важно, глубокая ли она, или нет…

— Локи, пока отправляйся в свои старые покои, они ещё есть. А Дагара проводит слуга, — приказал Тор. Я выразительно посмотрел на оковы, делая тонкий намёк. Тор, наконец сообразив, подозвал война и тот освободил меня и мага.

Тот воин уже хотел дотронуться до гроба, но я остановил его красноречивым взглядом, обещающим все муки Ада и тот поспешно ретировался.

Дагар понял всё без лишних слов, и мы вместе понесли гроб в сторону моих бывших покоев. Пройдя несколько десятков поворотов и, встречая ошеломлённых слуг, мы добрались до комнаты, где поставили его и Дагар быстро ушёл, ссылаясь на усталость.

Прошло уже много времени, но но комната так и не изменилась. Всё также обставлены в зелёно-чёрных тонах, мягкая мебель, кровать на две персоны, с чёрным балдахином наверху, и письменный стол, заявленный фолиантами и разными письменами, оставленные ещё с тех времён.

Эта комната пропитана воспоминаниями насквозь. Здесь чувствуется запах ярости и отчаяния, последние эмоции, которые одолели меня здесь. Да и в Асгарде в целом. Теперь родные стены стали чужими и холодными. У меня нет дома, есть лишь его подобие…

Отнеся гроб в дополнительную комнату, я переложил девушку на ещё одну кровать, только одноместную. Эльза всё также оставалась спокойна, слегка приоткрытые губы, чёрные струящиеся пряди и бледная кожа. Всё также прекрасна. Я заправил выбившуюся прядь за ухо и тихо вздохнул, а после вышел.

Скоро она вернётся…

Chapter 17

От лица Локи

Слишком мягок, слишком сентиментален и глуп, ничего не поменялось с того времени. Всё также предсказуем и недальновиден. Тор так легко меня принял, будто ничего не произошло вовсе. Будто не было тех прежних предательств и ссор, не было ничего, лишь братская "любовь".

Он должен был учесть тот факт, что я могу вновь оказаться предателем, что могу всё подстроить и преднамеренно втереться в доверие, а смертную просто втянуть в это. И это всё он не учёл, без задней мысли разрешив мне спокойно прогуливаться по дворцу Гладсхейма, а тем более, без охраны или сопровождение.

В моём распоряжении вся библиотека и больше. Куда я же прямиком и направляюсь. Сотни стеллажей, расставленных по всему помещению. Запах старых книг и выцветшей бумаги, готовой вот-вот рассыпаться. Это атмосфера спокойствие, здесь можно абстрагироваться от шумного и суетливого мира и просто наслаждаться новыми знаниями. Каким бы завораживающем место не было, найдутся существа, которые не смогут оценить это по достоинству. Как я уже упоминал, асы — народ воинственный и грубый, не ценящий знания. Лишь тяжёлая сила и то, сколько кого монстров зарубил — и есть для них достоинство. Книги для них — тихий лес и тайна, покрытая мраком. Но они не безнадёжны, некоторые, более осмысленные существа, время от времени посещают этот цитадель мудрости. Но они не проходят дальше, чем на пару стеллажей вперёд. Но, чем дальше вглубь, — тем интереснее и опаснее информация. Хотя, самую небезопасную хранят от наших глаз в комнатах, от которых нет ключа. Говорят, там находится пророчество, предвещающее Рагнарёк, а может и Книга Судьб, которая, как по легендам, может изменить историю существа, лишь дополнив её с помощью особенного пера. Возможно, это всё мифы, возможно, это правда.

Сейчас я прохожусь по полкам стеллажей, чтоб найти определённое заклинание. Задевая пальцами корешки книг, мимолётом читая названия. Нужно куда больше сил, чтоб переместить душу Эльзы в теле. Это может сделать и Хель, но, чем дольше душа остаётся в Царстве Мертвых, — тем сложнее душам переселиться обратно в тело. Поэтому, Хель нужна будет подпитка, в данном случае, от меня.

Сегодня состоится собрание совета, где будет обсуждаться эта проблема. Сборище старых советников, ничего не добившихся за сотни лет "помощи" для Асгарда. Их разум давно оставил, они стары как мир Иггдрасиль, они были, когда ещё Один начинал правления. Все знают, что эти старцы уже мало что могут, но не могут их отстранить. Неизвестно почему.

Всё решения принимал Всеотец. Если он уже для себя что-то решил, то так и будет. Только если остальные будут против, причём все, то тогда он возможно пересмотрит решение. Но это правило не касается преступников. В мире Богов с ними жестоко. Сколько пыток в коллекции Одина, даже не сосчитать.

Есть комната, где полностью отсутствует свет и полная звукоизоляция. Там нет ничего, лишь кафель и пол, нет острых и режущих предметов, благодаря которым он может умереть. Если он маг, то магии его лишают, доставляя как можно больше боли, пока жертва окончательно не ослабнет, пока ходить не сможет. В комнате нет абсолютно ничего. Не может убить себя, не может выбраться, так как у этой комнаты нет двери, потому что пленника переправляют туда с помощью магии. В итоге преступник сходит с ума, пока не умирает окончательно, либо от старости, либо от голода.

Иголки под ногти, вырывание зубов, пытки ножами, стрельба в жертву или же "Колесо Фортуны", как я его называют. Стулья с шипами и иглами, снимания скальпа, ходьба по раскалённым углям, а также простое избиением плетью с раздвоенным наконечником, когда из-за разрыва хвоста оставляет глубокие рубцы, незаживающие месяцами. А главное, никто не лечит, раны болят, гноятся, твердеют, заживают, разрывают. И так по кругу.

Мне же такого не предоставили, как благородно со стороны Одина. Можно подумать, я хорошо отделался, ведь меня всего лишь засунули в ящик, где я коротал одиночество, где меня нельзя посещать. Даже матери.

Листая новые страницы и книги, я не узнаю из них ничего нового. Это всё мной было прочитано и перечитано не один раз. Поэтому, эти книги уже не предоставляют мне никакого интереса.

Заклятия я знаю, но проблема в том, что у меня нет моих сил, а точнее, их частичное присутствие. Без них я чувствую себя смертным, который ничего не умеет. Отвратительно.

Я знаю, где может находиться мой сосуд с магией, но вопрос: мне его дадут? Можно, конечно, его взять без царского разрешения. Всё-таки, это моё по праву, и они не имеют права отбирать это.

Сидя в кресле, я прорабатывал возможный план по получении своей силы и возможных последствиях.

Решив повременить с этим, я продолжил читать гримуары моих прадедов. Здесь можно найти всё, от простых заклинаний до чёрной магии и опасных ритуалов. Меня всегда привлекал последний тип, так как он более познавательный и интересный, чем, к примеру, бытовая или цветочная магия. Магия крови, жертвоприношения, ритуалы и руны приводили рыжего мальчика в восторг. Я предпочитал заниматься саморазвитием и изучением увесистых томов, чем проводить время, гуляя с Тором и компанией.

На удивление, за несколько дней я ни разу их не встретил. Хотя, это даже к лучшему, они меня не жалуют, выбирая Тора, как лучшего мне. Когда-то с некоторыми из них мы были неплохими друзьями, как например с Сиф или же с Огуном — как самым спокойным и рассудительным из свиты. Но, как бы то ни было, они предпочитали Тора. Сиф, так как была в него влюблена с детства, а Огун, так как шёл наповоду у друзей.

В итоге, сейчас я прогуливаюсь по дворцу, вспоминая былые времена, времена моего юношества. Времена моей беспечности и беззаботности, когда нас старались как-то отгородить от проблем, но всё равно родители не могли вечно нас оберегать. В итоге я и Тор выросли. Я занялся магией, различными артефактами, а также и разновидностями кинжалов.

Одним словом — не тем, чем по мнению народа должен заниматься наследник. Но меня это не задевало ни тогда, ни более позже.

Потому что понял, хоть как бы я не старался угодить отцу, показывая свои достоинства и достижения, я бы всё равно не вырос в его глазах. Лишь мальчишка-йотун, которого он спас от неминуемой гибели, чтоб стать трофеем и залогом мира между Асгардом и Йотунхеймом. Был ли я для отца больше, чем простой гарантией мира?

Ответ: нет.

А знаете почему? Тогда, когда Один говорил о том, что я его сын и достоин Тора, что он меня любит не меньше, то он врал. Я это чувствовал. Неприятная, тянущаяся боль в груди сдавливает изнутри. Но, когда он говорит: "Ты был рождён, чтобы умереть. Сгинуть на ледяных скалах"… И тому подобное с кучей пресловутых эпитетов…

Тогда он не врал, тогда он говорил то, что он думал и чувствовал, то в чём он был уверен. Не знаю, для чего была вся эта фальшь, что в детстве, что в более зрелом возрасте. Почему он не мог сказал о том, кто я такой?

Возможно, лишь эта новость, сказанная заранее изменила ход истории и стольких жизней. Возможно, в моей груди осталось бы ещё то крошечное чувство любви к отцу, к моей семье, прогнившей до основания. Всё мы хороши. Я, Один, Тор — ярые представители гордыни и величия. Желание быть выше, желание, чтоб тебе подчинялись и падали на колени. А всю эту процессию начал Один, хотя, может, ещё и Бор, так как он представлялся в глазах народа довольно суровым правителем. Но сейчас речь идёт об названом отце. С самого детства нам внушали, что уважение — страх, что эти две вещи тесно взаимосвязаны и, что без одного, не будет другого. Суровость, холодный расчёт. Величие благоговение было равно страху и повиновению. Лишь его образ на золотом и величественном троне заставлял сжиматься внутренности и трястись колени, желание быстрее отсюда убежать, лишь не видеть всевидящего и проникновенного взора, который чувствуется даже через золотую пластину, прикрывающею один глаз.

Буду на этот раз честным, я его боялся, но старался получить гордость во взгляде. Но со временем надежда стала угасать, пока совсем не потухла, оставив лишь обожжённый фитиль.

Я понимал, что те детские достижения абсолютно ничего не стоят, в сравнении с более важными делами отца. Поэтому, я старался его не беспокоить. А Тор мог ввалиться в зал совета и показать незначительную ерунду. Отец усмехается, а члены совета недовольны, но некоторые всё же проявляют интерес к достижениям юного наследника.

Я тоже заслуживал его ухмылку, но она быстро меркла, сменяясь равнодушием.

В отношении детей он был холод и неопытен, но желал, чтоб мы стали достойными для продолжения его правления.

Однажды отец явился ко мне в темницу без сопровождения охраны, хотя, я уверен, что она стоит неподалеку, а также и снаружи.

Он многое говорил, о том, что он не рассчитывал на моё такое поведение, что я захочу господства, не рассчитывал на мою злобу и отчаяние. Но я сидел возле отделяющего стекла на резном обшитом кресле, перелистывая страницы книг, но абсолютно не вчитываясь в содержание. Он был разочарован во мне, сказал, что я больше не увижу Фриггу, отчего тугой ком встал поперёк горла, что чуть не испортило образ незаинтересованности, очередной маски.

Говорят, что за чередом масок мы разрушаем свою личность, что теряем себя, а когда маски, в конечном итоге, спадут, мы останемся лишь пустой оболочкой.

Я до сих пор не знаю, сколько ещё придётся носить маски и сколько ролей сыграть, когда это всё просто разрушится. Обычно, у смертных бывают из-за этого разного рода истерики и нервные срывы…

Подойдя в тронному залу, в котором хранятся столько воспоминаний, мой позор, мой триумф, моя погибель, моя надежда. Я увидел всё те же роскошные и помпезные колонны, ступени, потолки и многое другое. Здесь никого не было, лишь тишина, разбавляется стуками моих сапог и позвякивания вставок.

Так стремился завоевать трон, что сейчас, стоя напротив него, я не ощущаю ничего. Как же патетично. Ради этого куска золота из поколения в поколения наследники были готовы друг другу рвать глотки. Братоубийства были в порядке вещей, как способ избавления от конкуренции. И я был таким.

Не подумайте, я не стал размазней и сопливым мальчишкой. Просто наступает в какой-то момент апатия и чувство пустоты. А когда её переступаешь порог родных пенат, на душе зияет чёрная дыра, которая распространяется по всему телу, сковывая движения. Дышать становится тяжелее и мысли сумбурно разбегаются. Знаешь, что наворотил много дел, но всё равно рад оказаться здесь.

Но лёгкое чувство неприязни к этим местам и существам остаётся неизменна, будто это нельзя убрать. Я чувствую себя чужим, чувствую чужаком, приехавшим временно погостить. Но ты понимаешь, что это твой дом. Хотя, это уже давно не мой дом. Здесь меня ничего не держит. Тор? Не смешите, он не рад меня видеть, по его взгляду понятно, что он недоволен моим визитом. Но он меня принял и старается строить из себя хорошего хозяина. Но от его фальши и подачек вместе с гостеприимством меня, буквально, выворачивает. Видимо забыл, что я могу распознать ложь, даже, если она искусно прикрыта маской доброжелательности.

— Здравствуй, Локи, — из моих мыслей меня вытягивает голос Тора, только восшедшего в зал. Красная накидка развивается от быстрой ходьбы, золотые волосы собраны в небольшой хвост, а громкие шаги раздаются по в всему тронному залу. И даже тут не дают побыть в одиночестве.

— Здравствуй, Тор, — елейно протягиваю. — Как поживаешь? Как тебе правление? На плечи не давит? Коронка не жмёт? — язвительно продолжаю. О, как я по этому скучал. Ни для кого не секрет, как я общаюсь с окружающими. А вернее, плююсь ядом, если говорить по-существу. Всем известно, насколько у меня подвешен язык и, что в словесной схватке мне нет равных. Мало кто осмеливался вступать со мной в подобных баталиях. Кривая, угрожающая ухмылка, взгляд хищника и ядовитые речи под маской сладостной улыбки.

Когда дело заходит до переговоров, то обращаются ко мне. Ведь знают, что я выиграю. Что политические дела отца, что простое общение — я выхожу победителем.

На мои слова Тор лишь устало вздыхает, покачивая головой.

— И снова ты за старое. Всё меняется, лишь твой язык всё также подвешен. Скорее Норны уйдут на пенсию, чем ты перестаешь язвить, — иронично замечает братец. И откуда только в его лексиконе мидгардские выражения? Совсем его испортили.

— Также могу сказать и о твоих умственных навыках. Видимо, ты повзрослел, раз стал отвечать на мои выпады, — подметил я. — Мой язык — моё достоинство и, как говорят у тебя в Мидгарде, мой хлеб.

— Да, язвительности тебе не занимать, — по-доброму усмехается. — А если честно, то я скучал. Без тебя было трудно.

Я с трудом удержался от того, чтобы закатить глаза. И снова эти речи о братской любви, не хватает только объятий и слёз в конце.

— А мне было хорошо, я отдохнул, пересмотрел некоторые вещи и принципы.

— Вижу, не только принципы, — хитро улыбнулся. — Возможно, я и мало видел, но я заметил, что ты что-то чувствуешь к этой девушке. Ты так смотрел на гроб, будто там находится самое ценное в твоей жизни.

А вот, теперь я напрягся. Я и сам ещё с трудом понимаю свои чувства, а тут братец решил влезть не в своё дело. Опять прибегаем к лжи.

— Ты, как всегда, ошибся, братец. Она важна для народа Калиохайма, но ты это и так знаешь. Эльза — Хранитель и может быть полезна нам. А насчёт чувств ты снова ошибся, она лишь простая смертная, которая принимает немаловажное участие в борьбе. Когда всё это закончится, смертная вернётся. Эта жалкая смертная, не забывай об этом нюансе. Ты же знаешь, что я не умею любить, — тут, конечно, я слукавил. Но я не должен тут разглагольствовать по поводу моих чувств и привязанности. Пусть думает, что я всё такой же холодный йотун.

— Как знаешь, — и вновь хитрая ухмылка. За эти пять минут она мне уже поднадоела, будто он что-то знает, а теперь играет. — Дело, разумеется, твоё.

— Вот и славно. И если у тебя больше нет вопросов, то я пойду.

И направился к выходу. Как только за мной закрылась дверь и, облегчённо выдохнув, я прислонился спиной к стене. Почему-то этот разговор разворошил старые раны. Наполнил о том, о чём я хотел бы забыть. О тех временах, когда я и Тор могли вот так разговаривать, а точнее язвить друг другу. Прикрыв глаза, я постарался привести дыхание в норму. Зияющая дыра всё больше и больше распространяется и приносит тупую боль вместе с воспоминаниями.

Нужно собраться. Это ничего не значит, я не должен скучать по давно минувшему. Меня предали, унизили, заставили выпить этот позор до последней капли. Из-за Тора и той смертной погибла Фригга, он не сумел её защитить, мне было плевать на всех, я лишь просил защитить Фриггу. До сих пор помню те ощущения, ту боль, что мне причиняли годами, что Один, что Тор. Они испытали мою месть и мою кару. Теперь ничего нет, ни боли, ни вины, ни обиды. Ничего. Надо жить дальше. Жить всем назло. Мне многие желали смерти, но я лишь на это улыбался, буду делать и дальше.

Решил пойти в комнату, так как меня утомила эта прогулка и ненужные воспоминания. Прилизав рукой непослушные рыжие волосы, я широким шагом направился в нужную сторону. По пути мне никто не встречался, так как коридор к моему обителю находится в самом дальнем и темном месте замка. И это меня устраивает, нет лишнего шума и суеты.

Наконец закрыв за собой дверь, я смог спокойно выдохнуть. Мне здесь спокойнее.

Ничего не поменялось, всё те же полки с книгами, фолианты, гримуары, настойки и пыль, накопленная годами. Я не любил, когда в мою комнату приходят, даже если это прислуга. Я не терплю вмешательство в личное пространство. В основном я убираю с помощью магии. Да, сам.

Взгляд невольно наткнулся на дверь в соседнюю комнату. Неведомая сила тянула меня, и я ей поддался. Аккуратно открыв резную дверь, я остановился. Почему я хочу её увидеть? Возможно, я скучаю, ведь с ней было хорошо проводить время, даже если это молчание. Она не докапывалась до меня с вопросами, она меня оставляла наедине с самим собой. Она знает, каково это, быть замкнутым и одиноким человеком. Она меня понимала.

Подхожу поближе и месту, где лежит эта конструкция, но не решаюсь открыть. Не знаю почему, но я немного нервничаю. Что же со мной стало? Из Бога, который доводил до белой горячки лишь змеиным шипением, превратился в мальчишку, который вступил в пубертатный период. Должно быть стыдно. Нужно совладать эмоциями и охладить свои чувства. Но, как назло, в памяти всплывает поцелуй, её мягкие губы и руки в моих волосах и на плечах. Чего уж скрывать, мне понравилось. Я много раз анализировал эту ситуацию, свои действия и ощущения. Будораживающее чувство при её близости, ревность к другим мужчинам, неприятное ощущение, когда она меня не замечает и отвратительное чувство в груди при прочтении прощального письма. Определённо, она мне небезразлична, возможно, даже больше, чем небезразлична. Это одновременно и пугает, и приятно будоражит сознание.

Была бы она сейчас здесь, в мире живых, то я бы с ней поговорил на этот счёт. Всё-таки мы не дети.

Но сейчас, если бы я поговорил с ней, я бы, возможно, не решился, списал поцелуй на случайность. Но, тогда бы она либо обидится, либо всё воспримет адекватно и забыла бы, как страшный сон. Всё зависит от её чувств ко мне. Хотя, это же она меня поцеловала, а я ответил. Не оттолкнул.

Возможно, это лишь временное помутнение из-за долгого отсутствия близости. Но мысли о других кажутся отвратительными, будто бы я её предаю. Асиньи красивы, сами по себе. Оливкового цвета кожа, светлые и, как шёлк, мягкие волосы; подтянутые тела и утончённая фигура. Идеал красоты. Сейчас они мне не кажутся настолько великолепными, как раньше. Меня стало тянуть к смертной невероятной силой. Всего за пару месяцев она перевернула мой мир и мои принципы. А именно, не иметь ничего с мидгардцами.

Пересилив себя, я открыл крышку. Девушка всё также лежала. Иссиня чёрные волосы рассыпались волнами по плечам, а ресницы еле еле трепетали, будто она спит. Она всё также одета в мидгардские джинсы и свитер. Надо будет попросить слугу её переодеть.

Всё такая же бледная кожа, сверкающая на солнце. Здесь есть лишь кровать и письменный стол со стульями. Эту комнату я воспринимаю как кладовую, но только более изысканную. Разумеется, в зелёных оттенках. А свет поступает лишь из небольших окон, которые, чаще всего, зашторены. Но не в последнее время. Хочется, чтоб в эту комнату прошёл свет, так как здесь находится тот, кому я питаю давно забытые нежные чувства. По крайней мере, пока испытываю.

Проведя кончиком пальца по её щеке, я улыбнулся. Она красива, я это заметил ещё при первой встрече, но всеми силами отгонял от себя. Её непринуждённый вид, её танцы, рисование, готовка и эмпатия была для меня всем. Она стала для меня слишком многим.

Знаю, что мне, рано или поздно, придётся её отпустить. Она — смертная. Со всеми болезнями и проблемами, которые я не смогу понять, как бы не хотел. Возможно, эта сила ей дала некоторые способности. Возможно, когда она проснётся, я научу её контролировать магию. Ведь, если я это не сделаю, то сделают другие, а точнее дилетанты. Она может быть опасна, хоть и с меньшим количеством энергии.

На её шее висит тот самый злополучный медальон. Я не стал отдавать его в Хранилище Всеотца. Хоть там и охрана, но они не лучше, чем простые разгильдяи. Поэтому, я наложил на дверь чары, которые могу разбить только я. Так надёжнее.

Я не готов доверить эту девушку страже. Я предпочитаю всё сделать сам и быть спокойным, чем нервничать и проверять ежедневно.

Проведя рукой по её шелковистым волосам, я напоследок взглянул на неё, и закрыл крышку, а после и дверь. И комната вновь потонула в тишине.

Chapter 18

От лица Локи

— И почему вы ему верите? Он же преступник и лжец, каких мир не видел, — возмущался один старец из совета, размахивая руками для более сильного драматизма. О, как это льстит моей персоне.

Я, Тор, и совет старейшин собрались в зале совета, чтоб обсудить насущую проблему. А именно угрозу со стороны нового мира.

Собравшись в просторном зале с золотыми колоннами и плотно зашторенными шторами, отчего в комнате образовывается атмосфера полумрака. За столом сидят по кругу двенадцать персон, включая меня и Тора. Дагар решил не приходить, во-первых: ему ещё не доверяли, всё-таки сбежавший преступник, какая ирония. А во-вторых: у него образовались дела. Если честно, то я его не видел уже давно. Как только мы появились в городе Богов, то он всё время пропадает либо в гостевых покоях, либо в библиотеке, где я его и видел в последний раз. Он выглядел усталым и подавленным, но я не вмешиваюсь в его дела, так как это не моё дело.

— Хотите, верьте, хотите нет. Но, когда по ваши души придут те безжалостные твари, не просите о помощи или же о помиловании. Будет поздно, они никого не жалеют. Тем более, мою информацию подтвердил царь, — ядовито произнёс и усмехнулся в сторону Тора, который сидит на противоположной стороне и массирует пальцами виски. О, не только тебе, дорогой братец, это надоело. Это сборище клоунов и старых маразматиков кого угодно могут довести. Даже аргумент, что мои слова подтвердил царь, на них не возымели должного эффекта. Они всё также продолжали спорить, превращая зал совета в балаган.

Терпение Тора иссякло и он, совсей мощи, стукнул кулаком об стол, отчего на нём образовались трещины, и поднялся грозной скалой. Да, вид довольно внушающий и угрожающий, все сразу испуганно притихли. Знают, что в гневе бывший наследник Асгарда может разрушить всё, что увидит. Пока на лицах присутствующих отразился страх, то на моём лишь холодная маска с гадкой ухмылкой.

Вальяжно раскинувшись на кресле, я стал ждать выговора от Тора. Здесь собралось десять человек, плюс мы с Тором. Каждый был одет в безвкусную мантию в пол, а на лице отображалась маска надменности. Каждый считает себя лучше и нужнее другого. Но не понимают, что они всего лишь жалкое отребье, которым место лишь на свалке. Эти старые разгильдяи не нужны попросту, всё равно все решения принимает царь, даже если это им не понравится, они не сумеют возразить. Они лишь обольстительные собаки, готовые на всё ради выгоды. У каждого из них куча грехов и предательств, но скрывают всё за маской благодетелей.

— Успокойтесь, наконец. Он не врёт, это подтвердил Хеймдалль и я. Это вам гарантия на правду. Вы же доверяете своему царю? — все испуганно закивали и кланялись. От этого зрелища хочется смеяться. Представьте: десять Богов чуть ли не одновременно падают в ноги к царю. Но я сдерживаю улыбку, стараясь сохранить холодное выражение лица.

— Ваше Величество, а Вы уверены, что стоит прощать принцу Локи его прошлые злодеяния? — один из малой толпы решил показать смелость перечить царю.

Я угрожающе улыбнулся этому существу, демонстрируя звериный оскал. Он побледнел на глазах, а руки слегка затряслись. От этого клоуна так и несёт страхом, он буквально чувствуется в воздухе. Самый приятный аромат — страх, когда ты знаешь, что тебя бояться до дрожи в коленях, до трясущихся поджилок и рук. Они меня, мягко говоря, недолюбливают ещё со времён юношества. Им не нравилась моя скрытность, холод, презрение и, самое главное, ложь и обман, который я каждому пичкал. Мало кому я говорил правду. Частично — да, но не чистую, без тени тайн и недомолвок.

— Сейчас идёт разговор не о делах моего брата, а о безопасности Асгарда. Так что, будьте любезны, давайте продолжим тему, по которой мы вас созвали в этот вечер, — разъярённо отчеканил Тор и опустился на кресло под всеобщий судорожный вздох. Я на секунду прикрыл глаза, чтоб убрать усталость. Мы сидим тут с обеда, а уже вечер, плавно переходящий в ночь. А они всё спорят и спорят, будто им заняться нечем.

Наконец они притихли, и в зале образовалась давящая тишина.

— У нас есть координаты местоположения этого мира. Мы могли бы послать шпиона, под предлогом сотрудничества, а в доказательство предъявить кулон. Если я не ошибаюсь, у Калиохаймцев также есть мост, наподобие нашего Радужного. Когда мы заслужим доверие и подозрение уйдут, тогда тот человек откроет мост, и впустит армию, а дальше уже спросите у царя, — рассказал я им план, всё также сохраняя нейтральное выражение лица. Проблема лишь в том, можно ли вообще снимать кулон с Эльзы? Я отказался отправлять кулон в хранилище, под предлогом лучшей охраны, но на самом деле я просто не знаю, как его отсутствие повлияет на состояние смертной. Сможет ли она без амулета?

В зале образовалась тишина, разбавляемая лишь шёпотом. Это был самый адекватный вариант из всех предложенных здесь. Одни предлагали напасть сразу, но этот вариант быстро убрали, так как мы не знаем, какие силы и армия у народа. Другие предлагали ничего не делать, только набирать силы, пока они сами не нападут, а то, что они нападут это точно. Сначала надо подчинить себе самых сильных, а остальные уже сами сдадутся, так как без силы и мощи — они ничто. Не исключено, что другие миры будут биться до последнего, но нет гарантии, что они выиграют.

Я на грани того, чтоб им всем перерезать глотки. Омерзительные существа, эти старейшины и лицемеры.

Да, я преступник и лжец, но сейчас я, пока что, на их стороне. На кону Асгард и все девять миров.

И ещё одна проблема: что делать с Эльзой?

Когда её будить и что делать с её силой?

— Это всё, конечно, хорошо. Но кто туда отправиться? — поинтересовался один из самых старых старейшин. Он по возрасту ровесник Одина, на лице многочисленные морщины, седые длинные волосы, руки покрыты пятнами старости, а спина сгорблена.

Насколько я помню, он один из самых адекватных старейшин и был приближённым лицом Одина. Даже ближе, чем многочисленные министры.

— Допустим, я, — предлагаю я, почти не раздумывая. Это вполне логично, возможно, они слышали о моих похождениях. Возможно, они захотят сотрудничать. И всё ещё остаётся вопрос насчёт Эльзы.

В зале вновь образовался шум возмущение. Конечно, кто захочет отдавать кулон преступнику и йотуну?

— Где гарантия, что он не украдёт кулон и не затаиться где-то в девяти мирах? — кто-то спросил.

Я не удержался и закатил глаза. Насколько же надо быть тугодумом, чтоб так мыслить.

— Я вам всем напомню, у меня нет полной силы, поэтому я не смогу скрыться от глаз Хэймдалля. Тем более, в моих же интересах сохранить амулет, — раздражённо проговорил, обращаясь ко всем в зале. Тор сохранял спокойствие, но было видно, что он на грани, и скоро уже у него начнётся нервный тик.

— И какая же? — язвительно спрашивает мужчина из старейшин, по виду, самый молодой.

— Это уже не ваше дело, — рявкнул я, резко стукнув по столу и поднявшись во весь рост. Детали на моём костюме предвещающе громыхнули, рыжие волосы были немного растрёпаны, а глаза, я уверен, выражают муки и пытки тому, кто посмеет мне перечить. Тор вздрагивает и немного удивлённо смотрит на меня. О да, они не привыкли к тому, чтобы я показывал свой гнев, а тем более физическую силу. В помещении сразу все затихли, как по команде.

— Тогда, что будем делать? И где амулет?

— В моих покоях, под надёжной защитой, — вновь невозмутимо отвечаю, садясь вновь на кресло и поправляя растрёпанные волосы.

— Почему амулет не в Хранилище, а в покоях йотуна? Это вещь может уничтожить всё на многие мили, поэтому он должен быть в по-настоящему безопасном месте, — уверено заверил один из старейшин, а остальные его поддержали, кроме меня и Тора, за что я ему благодарен.

— Он остаётся там и точка. В Хранилище вашего обожаемого Одина не самая лучшая охрана, там служащие буквально спят на посту. А вы говорите, чтоб они сумели зашить могущественный артефакт? Довериться этим разгильдяям? — чуть ли не прорычал это, намереваясь вгрызться в глотку этому падальщику.

— Я согласен с Локи, — вставляет своё слово Тор. — Будет лучше, чтоб он хранился у него, рядом с Хранителем.

Я устало помассировал переносицу. Ему было обязательно прям говорить это, сейчас же начнутся новые расспросы.

Пока идёт краткое обсуждение о Хранителе и со всеми прилежащими, я уже думаю, как отсюда уйти и направиться в библиотеку. Кажется, пришло время пробудить Эльзу. Да, я не сдержал обещание, данное самому себе, пробудить её, когда будет более спокойное время. Придётся идти на крайнее мере. Лучше уж её пробудить, чем подвергнуть опасности.

До чего дошел, стал беспокоиться о смертной, которая и гроша не стоит. Но при упоминании её имени что-то болезненно сжимается в груди, а дыхание затрудняется.

Надо было остановить это, когда было можно, но я поддался искушению и принял доселе неведомые мне чувства. По сути, она ничего сверхъестественного не делала, она была апатична и безразлична к окружающим, включая меня. Но мне понравилось её хладнокровие и стойкость, то, что она не сломалась, что продолжает бороться за свою жизнь, хоть и понимает, что она бессмысленна. Она мне хотела доверять, но боялась. Боялась получить нож в спину, так же, как и я. И её непокорность только прибавило интерес к её персоне.

Нельзя сказать, что это безграничная любовь. Скорее симпатия, перетекающая во влюбленность. Любовь определяется со временем, а мы с ней не так долго знакомы.

По Мидгардцкому времени сейчас середина декабря, на улице только начинается первый снег. Хлопья опадают на город Богов, принося с собой скорый праздник Йоль. В это время в Асгарде царит счастья и покой. Зимние развлечения, конкурсы в центре города, радость и смех. Полная идиллия. Но я не так жалую этот праздник.

Помню лишь то, как Тор вместе с друзьями напивались, а на утро мучились от похмелья. Это состояние есть даже у Богов, не удивляйтесь.

В начале праздника в большом зале объявлялась речь от Всеотца, разные пожелания и многие другие помпезные слова. После идут танцы, а именно первый, который открывает церемонию, где присутствует вся королевская чета. Поэтому, этой участи нельзя было избежать даже мне. А после пир, который продолжался до утра, но я уходил уже на середине, так же, как мать и отец, когда начинались первые пьяные истории войнов, а также лобызания распутных девиц. В итоге этот священный праздник превращался в попойку и сборище скота.

Как только Тор объявил об окончании собрания, я пулей вылетел из этого наскучившего места. Быстрым шагом пересекая коридоры широким шагом, будто за мной гналось стадо чибисов, я не заметил, как кого-то сбил с ног, но я не обратил на это должного внимания, продолжая идти вперёд. И тут меня окликнул давно забытый женский голос:

— Локи?

Я остановился, как вкопанный. Только не это, только не она. Прям, как на плёнке проносятся воспоминания, оказывая неприятную боль.

Я поворачиваюсь лицом к её обладателю.

В пару шагов от меня стоит молодая девушка с рыжими волосами и небесно-голубыми глазами. Небольшая россыпь веснушек украшают её лицо с выраженными скулами, а пухлые губы кривят еле заметная ухмылка, плохо скрывая насмешку, с долей презрения.

— Здравствуй, Сигюн, — сдержанно поздоровался с ванийкой, сохраняя маску отчуждённости. Как сейчас помню её предательство, её обещания, мою юношескую неопытность и первую влюблённость. Много лет назад нас связывали узы отношений. Она — дочь из знатной семьи Ванахейма, владеющая магией, которой я, к моему глубокому сожалению, додумался её обучить. Грациозна и невинна. Она запала мне в душу. Наш брак можно было считать династическим, чтоб сохранить отношения между двумя мирами, но я проникся к ней чувствами. Мы были юны, но уже тогда эта девушка сумела поиграть со мной и бросить как игрушку. Я для неё был хорошим спонсором, хоть сам этого и не подозревал. Дарил ей подарки, достойные её красоты, уделял внимание и был обольстительным. И вот тогда, когда я был готов назвать её своей женой, в день свадьбы, она позорно сбежала, прихватив с собой подарки. Она опозорила своё имя, а, в том числе, и моё. Но после, к ней вернулся статус, согласно придворной леди. Наплела на меня кучу небылиц про то, что я с ней отвратительно обращался, что я ей угрожал, если она не сбежит до церемонии. Там было такое представление, что позавидовал бы весь Иггдрасиль, и ей поверили, но не мне, лишь мать знала, как всё было на самом деле, но с ней не считались. И, что самое интересное, предательница сбежала с одним из министров Всеотца. Она меня опозорила, выставила посмешищем на всеобщее обозрение. Это было отвратительно и мерзко. Такая молодая, но уже редкостная лгунья и стерва. Как я мечтал ей отомстить все эти годы, сделать так, чтоб она просила пощады на коленях, чтоб она опозорилась так же, как и я. Но нет, убить прямо сейчас было бы безумством, поэтому сыграем в игру, но уже с двумя актёрами.

— Давно мы не виделись. Слышала, что ты неудачно хотел захватить Мидгард, какая жалость. А после сбежал, подставив свою смерть. Да, в городе уже прошёл слушок о твоих похождениях. Интересно, кто же это сделал? — сделана она озадаченно лицо, нахмурив тонкие брови. Всё такая же зараза. Я нисколько не удивился, я к этому был готов, поэтому уже натянул привычную ядовитую улыбку, похожую на оскал.

— А как твой муж? Альмод? Альрик? Надеюсь, этот бедолага сбежал, а то я ему искренне сочувствую, — я почти пустил слезу. Эта игра начинает набирать новые обороты. Сигюн начала немного нервничать. Это видно по рукам, которые теребят голубое платье, а также бегающие глаза. О, я нашёл её слабое место — муж.

— А это уже не твоё дело, йотунское отребье, — сразу ощетинилась рыжеволосая. О, это она зря.

Рывком пройдя эти несколько метров до неё, резким движением дёргаю за предплечье, абсолютно не заботясь о том, что могут остаться следы. И отхожу к стене за колонну, где нас не увидит любопытные стражи. Быстрыми и ловкими движениями выхватив кинжал из ножен под поясом, я прижал девушку к стене, прикасаюсь лезвием к её тонкой шее, где судорожно пульсировала венка. Из неё вышел весь воздух, и она испуганно замерла, глядя мне в глаза. О, столько страха, прям услада до моих глаз.

— Тебе повезло, что я не бью женщин, а то сейчас остались бы от тебя лишь это платье, да безвкусные украшения, — прошипел я ей в лицо, не разрывая зрительного контакта. Она мне противна до тошноты. — Продажная ванийка решила вернуться и разорить ещё одного мужчину?

— О, а я, как вижу, всё не можешь просить тот случай? Знаешь, было весело, я бы была не против повторить, — она даже в таком положении умудряется язвить. Она уже была готова протянуть свои ручонки к моему камзолу, как я чуть сильнее надавил лезвием к горлу. Она сразу же замолчала, перестав дышать и даже двигаться. Я её удивил, ведь я прошлом бы никогда не сделал ей подобного. По её шейке потекла тонкая струйка крови, но не настолько, чтоб лишить жизни, в самый раз для предупреждающего жеста.

— Запомни раз и навсегда, продажная девка, только попробуй подойти ко мне или открыть свой поганый рот в мою сторону, я выпотрошу твою дешёвую шкуру до основания, прямо на глазах твоего муженька. Пока ты будешь медленно умирать, я оторву ему руки. Ты всего лишь подстилка, ищущая наживы покрупнее. Ты думала, приедешь, и я буду на коленях твои ноги целовать? Слишком самонадеянно. Ты всё также глупая девка, возомнившая себя выше Бога Обмана. Поэтому, убрала свои ручонки от меня, усекла? — зашипел я ей прям на ухо. Мой шёпот подобен змее, не хватает лишь яда. Но мои речи его дополняют, они вгоняют жертву в агонию, заставляя мучаться от страха. Сигюн затряслась и, вот-вот, заплачет. О нет, дорогая, меня слезами не купишь, пройденный этап.

— Я сказал: ты поняла? — более настойчивее спросил, немного надавливая на рану. Капли крови уже стекали в декольте её безвкусного платья, а щёки влажные от слёз.

— Да, — судорожно вздохнула, стараясь как можно сильнее слиться со стеной, чтоб уменьшить боль.

Её страх и испуганные глаза были мне ответом более красноречивым. Ей ещё нужна её жалкая жизнь и она бережёт свою шкуру.

Как только я убрал кинжал, она сразу прижала руку к шее, пытаясь остановить кровь. Оседая на пол, она кинула на меня ненавистный взгляд, надеясь на какую-нибудь реакцию, но нет, это слишком завораживающее зрелище, чтоб его останавливать. Выпрямив спину в горделивой осанке, я наклонил голову, как бы наблюдая за девушкой.

Она подняла голову вновь, и скривила губы в ядовитой усмешке.

— Йотунский выродок, ты за это заплатишь, — хрипло прошептала она со смелостью смотря мне в глаза, стараясь придать взгляду угрозы, но это получилось скверно. Я лишь скептично поднял бровь, намекая на её положение.

— Ты сейчас уверена? Я не приложил никаких усилий, а ты уже корчишься возле меня на коленях, — я присел на корточки возле неё, и поднял двумя пальцами подбородок, глядя ей прямо в глаза. Она напряглась, судя по плотно сжатым челюстям. — Дорогуша, не стоит связываться со мной, а то ты знаешь, на что я способен. И тогда даже твой поганый язык тебя не спасёт.

Пренебрежительно отпустил руку и отрусился, будто от грязи. Поднимаясь на ноги, я уже не обращал внимание на Сигюн, она неинтересна и слишком самонадеянна, старается прыгнуть выше головы, за счёт лжи и слухов. Но, на самом деле, она лишь очередная, ничего настоящая двуличная тварь, каких навалом.

Я сделал пару шагов, как услышал присутствие чужеродной магии, и по привычке выставил блок. И звон. Повернувшись, я обнаружил клинок, который лежит недалеко от меня, намереваясь сделать из моей головы кровавое месиво. Я скептично глянул на виновницу этого злодеяния. Она бледна, как снег, вытянутая рука дрожит, а дыхание прерывистое, будто сейчас потеряет сознание.

Я осуждающе покачал головой. Магией подняв этот кинжал, я покрутил его между пальцев, оценивая силу тяжести.

— Проходят года, а с метанием кинжалов, с помощью магии, у тебя всё также плохо, — она лишь тяжело дышит, стараясь справиться с проигрышем. Как же приятно видеть её подавленной и беспомощной, аж душу греет.

Я ушел подальше от этого жалкого зрелища.

Направляясь к библиотеке, я подумал взять с собой и Дагара, так как дополнительная сила не помешает мне при пробуждении Эльзы.

Хорошо, что его покои находятся неподалеку от самой библиотеки.

Петляя коридорами, я, наконец-то, нашёл его комнату. Постучал и стал ждать ответа. Через минуту ко мне вышел сонный Дагар, который старалась сфокусировать на мне взгляд. А я и забыл, что уже вечер и, возможно, он спит. Не знал, что я так долго пробыл на совете, плюс обмен любезностями с Сигюн.

— Локи, что ты здесь делаешь? Не слишком поздно для визитов? — сонно пробурчал маг, оперевшись телом об косяк двери, пытаясь не заснуть.

— Нам нужно вернуть Эльзу, — сразу выложил суть дела, без предисловий. Дагар удивлённо посмотрел на меня, а в глазах пропали и малейшие признаки сна.

— Что? Зачем? — видимо, насчёт сна я ошибся. Поэтому я, отодвинув удивлённую тушу, прошёл в комнату. Она была обставлена не так роскошно и вычурно, как другие, но в ней был свой шарм. Мягкие пастельные тона, двуспальная кровать, лёгкий тюль и тумбочки со столом, а также купальня.

Описав кратко проблему, я смотрел на суетливого Дагара, пытающегося натянуть камзол. Да, в такое позднее время мы собираемся идти в библиотеку. План таков, сегодня найти нужные книги, а на утро связаться с Хель, чтоб она вернулась Эльзу в мир живых. Возможно, появятся сложности, так как ни я, ни Дагар ни разу не возвращали мёртвых. Всем известно — из Хельхейма не вернуться, но есть лазейки, как и везде.

Размеренным шагом мы направились в библиотеку, не проронив ни слова. Было видно, что он далеко отсюда, так же, как и я. Чувствуется лёгкий мандраж. Она вновь вернётся.

Хочется посмотреть на её реакцию на Асгард, так как не каждому смертному предоставляется честь побывать в мире Богов. Я всё думал про Мириам и то, что он не полностью перетек в кулон. Где же он раньше был, когда не было Хранителя? Неужто кочевал в Мидгарде или в других мирах? Он как паразит, нашёл сосуд и питается с помощью внешнего носителя. Неужели нельзя его полностью выкачать, как Эфир и уничтожить?

Если нет, то Эльза навсегда останется сосудом для него, пока не будут сочтены её года. Возможно, сосуд может быть только один и навсегда, так как Мириам не захочет менять жильё, раз его там устраивает. Мириам может дать способности, чтоб защитить свой "дом". Бессмертие, как у Богов, магия, устойчивость. Нельзя сказать точно, это можно проверить только со временем, а пока остаётся только гадать. Энергия ещё не изучена, мы будто младенцы, пытающиеся совладать с новым, но не знаем как. Напоминает ситуацию с Мидгардом и Тессерактом. Кстати, давно не видел это куб, скорее всего, он также в Хранилище Одина, вместе со многими артефактами, которые могут изменить или же уничтожить мир.

Мы играем в слепую и не знаем, что будет завтра. Где гарантия, что эта сила не разбушуется и не уничтожит всё вокруг? Приходится быть более осторожным и делать более аккуратные шаги.

И вот, мы приближаемся к резной двери, за которой и есть библиотека. Вновь старый запах книг и рукописей, написанные предками. Бесконечные стеллажи, идущие глубоко внутрь помещения.

— Я уже отложил несколько книг по вызову Хель, но нужно ещё и другие, они могут понадобятся Эльзе, — поделился с информацией я. Дагар лишь кивнул, рассматривая помещение более детально. — Ты берёшь правую часть стеллажей, а я левую. Встречаемся через два часа на этом месте, — и ушёл в своём направлении, не дождавшись ответа от мага.

Спустя эти два часа мы вернулись на место, держа в руках по несколько книг. У нас было примерно поровну. Всё, от вызова Хель, до последствий после воскресения из мира мёртвых. Многие из книг были настолько древними, что готовы были развалится или превратится в пепел, а страницы старые и пожелтевшие, с размытыми буквами, из-за чего некоторые слова сложно разобрать.

Удовлетворённо кивнув, мы направились в сторону моих покоев, где и будет проходить обряд возвращения.

Наконец поставив эти книги на столик в углу, заваленный письменами, Дагар ушёл на покой, всё-таки уже ночь. Я последовал его примеру и также лёг спать.

***

Ранним утром Дагар пришёл вновь, но на этот раз для ритуала с Хель. Она так просто не может появиться, если она этого не хочет, то нужно её вызвать с помощью определённо заклинания на крови, даже мои привилегии родственника не меняют правил. Хель вызывают редко и только по важным вопросам, если этот вопрос будет стоящим, то она поможет, а если нет, то лучше не знать, что она с ними делает.

У нас вопрос вполне серьёзен, тем более, это всё ранее обговаривалось с ней же. Думаю, проблем с перемещением души в тело не возникнет, есть поверье, где душа не смогла полностью слиться с телом. В итоге это был буквально живой мертвец, зрелище, говорят, жуткое и не для слабонервных. Чем дольше душа в Хельхейме, тем сложнее будет сливание. Прошло не так много времени, проблем не должно возникнуть.

И вновь чаша и вновь магия. Сделав надрез на руках друг друга так, чтоб капли стекали в сосуд и наполнились его, хотя бы на четверть. Далее нужно прочитать определённые символы, ошибки допустить нельзя. В унисон читая заклятие, я почувствовал, как в комнате стало на пару градусов холоднее, а за окном тучи начали сгущаться, предвещая грозу. Звуки природы исчезли, настала тишина.

Мгновение, и Хель уже стоит пред нами в том же платье, что и в последнюю нашу встречу, но сейчас она более серьёзна, чем раньше. Брови нахмурены, губы плотно сжаты, а взгляд недовольный.

— И снова здравствуй, отец, а также Дагар, — ехидно поприветствовала Хель.

— Здравствуй, Хель. Пора возвращать Эльзу. Надеюсь, у неё присутствуют все конечности? — осуждающе проговорил, обращаясь к Богине. Она незамедлительно закатила глаза, скрестив руки на груди.

— Я не настолько жестока, отец. Она цела и здорова, мы неплохо поладили. Эльза оказалась неплохим собеседником, хоть и немного боялась меня, но я её за это не осуждаю. Она даже подружилась с Гармом, — и улыбнулась уголками губ. Неплохо Эльза устроилась, впечатляет. Я удовлетворённо усмехнулся.

— Так ты её вернёшь? — я отразил позу дочери.

— Даже не знаю, — протянула Хель. А тут уже интересно. Как я мог подумать, что она это сделает по доброте душевной?

— Так, что ты хочешь? — нетерпеливо спросил.

— Я тебе уже говорила, ты вечно меня не слушаешь. Встреча со мной, Йормунгандом и Фенриром. Тебе будет, что сказать. Тебе же не нравится, что тебя ненавидят собственные дети? — холодно поинтересовалась.

Эти слова были мне неприятны, я уже говорил, что не получил послание от Ангрбоды. Если бы я знал, то приехал, ведь знал, как она любит детей, а также, как дети любят её. Но меня не хотят слушать

— Я согласен, — отозвался холодно. Напряжение прям витает в воздухе между нами. Дагар предпочёл отойти немного назад. Разумно.

— Только попробуй не прийти, я заберу душу твоей обожаемой смертной без прав на возврат, — и исчезла, оставив нас в лёгком напряжении. На её месте осталась записка.

"Вот заклятие, чтоб пробудить Эльзу. Предупреждаю, она не проснётся сразу, а только через три дня. Хель"

Она может забрать её душу, ей не составит труда. Я пойду, не только ради смертной, а и ради детей.

Мы вынесли гроб с Эльзой на середину комнаты, и открыли крышку. Её щеки приобрели розоватый оттенок, что говорит о том, что Хель сдержала обещание.

Пробежав глазами вместе с Дагаром, мы стали по обе стороны от Эльзы и начали. Зеленоватая магия струилась с наших рук и перетекала в смертную, с каждым словом она становилась всё более живой, грудная клетка поднималась от дыхания, пока полностью не восстановилась в нормальное и размеренное. С последним словом её спина выгнулась в неестественной позе, отчего моё и Дагара сердце пропустило пару ударов. Это было немного жутко, но терпимо.

И успокоилась. Алые губы, трепещущие ресницы, более насыщенный цвет волос и румянец. Она вновь жива, но пока будет спать три дня для полного восстановления.

Я облегчённо выдохнул, всё миновало.

— Получилось, — утвердил Дагар с лёгкой улыбкой на губах. Он счастлив и рад, с того момента в Льюсалвхейме я ни разу не видел его искреннюю улыбку. Эльза сильно влияет на нас, она сделала из меня и Дагара заложниками новых чувств. Но у Дагара они братские, во взгляде и жестах, обращённые к ней, ни капли желания или похоти. Про тот поцелуй я уже забыл.

Со смерти его матери он превратился в хмурую и язвительную тучу, я был свидетелем этого этапа его жизни, был во время его побега. Он с того времени изменился. Смертная творит чудеса. Она смогла сгладить неровности в наших отношениях. Удивительно, но это так.

— Тебе пора, — прервал я образовавшуюся тишину. Он кивнул, пригладил тёмные волосы, и вышел, бесшумно закрыв дверь.

Я перенёс девушку из надоевшего гроба в соседнюю спальню, стараясь ступать более-менее аккуратно. Нужно будет организовать ей комнату и одежду, подобную асиньям.

Легко уложив смертную, я прикрыл шторы и вышел из тёмной комнаты, плотно закрыв за собой дверь.

Chapter 19

От лица Эльзы

Дни пребывания в этом царстве были необычными. Я успела побывать во многих местах замка, рассмотреть многочисленные картины, фрески, барельефы, а также пообщаться с Хель. Это довольно странная девушка со своими наклонностями, но не менее интересная и великолепная. Она сильная, храбрая, но также и язвительная и эксцентричная. Всегда шикарна и величесвена, она буквально приковывает к себе внимание. Это не милая красота, нет, а запретная и опасная, присуща хищникам. Плавные движения делают её похожей на рысь перед прыжком на добычу.

Но куда более интересными были ужины в компании самой Хель. Немного напряжённая атмосфера царила в помещении, где всё было в чёрном камне. Зал освещал лишь свет от свечей на витиеватых кандилябрах. Она всегда говорила первая, желая узнать моё мнение по поводу многих вещей, порой даже слишком странных. Но я не смею её судить, она тут находится многие века и многое не видит.

Удивительно, но духам, подобным мне, надо питаться, чтоб поддерживать энергию. Тем, кому не надо возвращаться, пища не нужна, они так и останутся бесплотными духами. Если бы я вела похожий образ жизни, то вернулась бы скелетом.

Если честно, мне тут понравилось. Мистическая и таинственная атмосфера заставляет восторженно всматриваться в каждую деталь, трепеща от восторга. Но я понимаю, что я тут нежданный гость, и пора отправляться в свой мир, мир живых.

За эти недолгие дни я соскучилась по Локи и Дагару. По молчанию одного и заботы другого. Ещё и тот поцелуй. Всё стало сложнее, но это не любовь уж точно. Симпатия — да. Начальная стадия влюбленности — да, но не более. Я понимаю, что смертная. А Богам не пристало быть со смертными. Они выше этого. Наш срок, всего лишь одна сотая из их тысячелетней жизни. Поэтому нельзя рассчитывать на что-то больше, даже если я действительно полюблю этого зеленоглазого Бога Хитрости. Но я знаю, что это ему не нужно. Это будет ему бременем, балластом на плечах, а у него и так проблем много.

Недавно я стала думать о своей силе не только, как оружие массового поражения. Что, если её можно использовать и в благих целях? И вообще, какие у меня открываются силы?

Призыв оружия — это раз, магический огонь — это два, а остальное неизвестно. Если я вернусь, то хочу заняться этим более основательно.

Никто не знает, будет ли война с Калиохаймом? Буду ли я там сражаться, в случае чего? Скорее всего, что нет. Смертные более уязвимые, чем Боги. Раны, которые могут быть мне смертельны, окажутся вполне обыденными у Богов. Хотя, вряд-ли мне разрешили присутствовать там, при контакте с этими существами будет легче завладеть силой, даже той, что осталась. Да, я помню, что часть осталась в кулоне. Надеюсь, им хватило ума его спрятать.

Как бы я не хотела оставаться хладнокровной и спокойной, но мне было страшно. Да, в первый раз в жизни страшно. Я — человек, они — внеземные существа, беспощадные монстры. Что я могу сделать? Смотреть лишь на то, как родные мне люди идут на гибель. Не хочется об этом думать, слишком много мыслей и ненужных домыслов, которые ни к чему, кроме нервов, не приведут.

Поэтому надо успокоиться и пусть всё идёт своим чередом. Всё, что не делается, всё к лучшему.

Да, это будет нелёгкий и тернистый путь, полный недоверия, лжи, обмана и испытаний. Но на кону жизнь девять миров. Да, я не альтруист, стремящийся спасти всех, вопреки всему. Я действую рационально и осознанно, стараюсь действовать так, как полагает ситуации. Раз нужно будет погибнуть, сказать или же поступить, во благо всему, то придётся сделать. Моя жизнь может оборваться в любую минуту, но не повод, чтоб она обрывалась для остальных. Если я себя и в грош не ставлю, так же, как и своё существование, то это не значит, что, так и с другими. Любой другой может быть достоин жизни, а кто-то нет, но и здесь есть нюансы, плохое и хорошее для каждого своё. Подлый и лицемерный поступок может быть необходимей, чем святая невинность и честность. Но добрые люди долго не живут, их постепенно убивает жизнь, превращая в хладнокровных параноиков с проблемами с доверием. Таких всё больше и больше, и каждый такой человек порождает такого же, это как круговорот. К сожалению, я таким уже стала, перестала доверять людям и показываю лишь маску холода и презрения, мне так удобно, так проще, никто не смотрит в душу. Но я стараюсь быть иногда открытой, иногда улыбаться и не скрывать свои чувства. Да, я скрываю свои эмоции при Локи, так как я его настораживаюсь. Хоть он мне и симпатизирует, но это не значит, что я буду самозабвенно к нему идти как собачка. Он — трикстер, он — преступник и манипулятор, я видела, как он общался с Дагаром, как он умеет сохранять лицо на публике, хоть и не ходили никуда толком. Он умеет контролировать ситуацию в выгодную для себя сторону.

Локи интересен, редко встретишь таких существ, а тем более Богов, пытавшихся править Мидгардом. Его взгляд, его лицо, его руки и положение тела говорило о том, кто хозяин ситуации. Когда я с ним говорила, он показывал на подсознательном уровне, кто главный. Холод изумрудных глаз, в которых бушует шторм из неведомых эмоций, которые он старается скрыть.

Он многогранен и разнообразен, может быть холодным, грубым, резким, порывистым, а также и задумчивым, серьёзным, переживающим, скорбящим и ласковым. Это всё Локи. Без этих деталей он бы не был тем, которого мы знаем, был бы лишь обложкой без содержания. У него сотня масок, личин, обличий, но не показывает себя настоящего, только для избранных. Я помню, как Локи говорил про свою мать, про то, как она была самым близким для него существом, про её тепло, уют и заботу. Локи винит себя в её смерти, винит в том, что, если бы он не показал тому монстру выход из подземелья, то всё сложилось бы иначе, что, она бы осталась жива. Но я не считаю его виновным, это было лишь стечение обстоятельств. Она сама выбрала такой путь и, будь Фригга сейчас жива, то сказала, что Локи не виновен и осознавала свои действия.

Слишком много мыслей. Я не знаю, что он ко мне чувствует, но я надеюсь, что ничего, так как не хочу подобного, это неправильно и запретно, но так желанно. Думаю, он и сам понимает, что это было бы неправильно, всё-таки взрослый мальчик, должен понимать такие вещи. И тем более, я помню, как он отзывался о смертных, хотя я не лучше, тоже не слишком лестно их описывала. Но я знаю, что он бы не совершил роман со мной, по крайней мере, не должен.

Надеюсь, эту деликатную ситуацию он оставит без внимания, лишь наше общее наваждение, помутнение рассудка.

***

Проходят дни, каждый новый день, хоть он и не отличается от других, начинается с утреннего приёма Хель,

она меня любит созывать к себе и заводить непринужденную беседу ни о чём. Она сумеет разговорить и расположить к себе любого, она много переняла от отца, что придаёт ей трикстерского шарма. Изящная фигура, утончённые скулы, пухлые губы, а также тёмные взгляд, как у отца. Она действительно красива.

Этот день проходит в суете, я всё также сижу в комнате, читая предложенные книги о девяти мирах и о том, что с ними связано. На мне не пышное шёлковое чёрное платье с утягивающим корсетом и узорами на лифе. Если честно, я отношусь скептично к платьям, но кто осмелиться возразить Владычице Хель? На ногах такого же цвета туфли на небольшом каблуке.

Убрав книгу о животных Льюсалвхейма, я направилась к резной двери, желая прогуляться. В этом замке нет чётких правил, но есть одно, как сейчас помню тот разговор за столом и последствия этого разговора.

***

Многочисленные яства изобилуют пышный стол, атласные скатерти устилают деревянную поверхность. Изысканные блюда аппетитно пахнут, доставляя удовольствие одним лишь запахом. От мяса и рыбы, до разнообразных каш и фруктов с овощами. И кто сказал, что в мире мёртвых нет голода? Есть, только не у всех, из-за того, что я ещё живая душа, то потребности питания остаются.

Хель пригласила меня на завтрак под предлогом серьёзного разговора, что я невольно сделала параллель между родителями, они тоже любили делать подобные "собрания". Восседала напротив Хель, я всё также ей восхищалась, после того, что она пережила, она осталась такой же сильной и обстоятельства её не сломили. Она может служить поводом для подражания.

Она не спешила начинать разговор, лишь продолжала есть, тишина в зале разрушалась лишь звоном приборов о тарелки. Никто не осмеливался нарушать эту тишину.

Наконец, когда с первым блюдом было покончено, она, подперев скрещенными пальцами голову, испытующим взглядом обратила свой взор на меня. Пытливые и озорные глаза внимательно изучали меня, будто делая анализ, из-за чего становилось не по себе. Хель смотрела на меня по долгу, от лица и глаз, до середины небольшого декольте, и я могу заверить, что в её тёмных глазах затаился интерес, что немного начал настораживать. На меня никто так не смотрел, даже бывший жених, а тут Властительница Мира Мёртвых, слишком большая честь. На её лице играла предвкушающая ухмылка, что вконец растеряло меня.

— Скажи, Эльза, как тебе в моём дворце? — невинно спрашивает она, но её пытливый взор говорит об обратном. Это её своеобразная игра, полная азарта и интриги, хочется поддаться искушению, начать ответную игру, но я себя отдёргиваю. Невольно взгляд падает на её чуть припухлые губы, и я сглатываю ком в горле. Не понимаю, что со мной. Может, это последствие долгого отсутствия близости? Даже, путь и с девушкой, мне в равной степени нравятся и девушки, и парни. Хотя, мало кто об этом знает, даже мои приятели.

— Он очень красив, спасибо, что приняла меня, — сдержанно отвечаю я, стараясь сохранять лицо. О, как же манят меня её фигура, скулы, губы, всё, что только можно. Но я понимаю, что нельзя допускать и в мыслях, о чём либо большем. Хотя рука бы сейчас хотела бы переместиться за её спину и стянуть этот корсет, который охватывает её грудь.

— Не стоит благодарности, мне в радость новое общение, а особенно с тобой, — последнее Хель добавляет два заметно с хрипотцой.

Я лишь скромно улыбаюсь, а она продолжает:

— Так вот, зачем я тебя позвала. Не только на ужин, а ещё и установить некоторые правила. Во-первых: точных правил здесь нет, то, что не нужно тебе видеть уже находится под замком и тебе туда не пройти, а во-вторых: никогда не покидай замка, — от игривого тона не остаётся и следа, заменяя его на суровый и даже серьёзный. Небольшая морщинка залегла между её чёрных бровей, а руки сжались в кулаки. — Предостерегаю твой вопрос, это надо потому, что если ты покинешь это место, то твоя душа будет бродить по закоулкам этого мира навсегда, и тогда даже мне будет трудно тебя вернуть, а тем более моему папеньке, — в конце закатывает глаза, сразу видно, что отношения у них более чем напряжённые, но не спрашиваю, всё-таки чужая семья.

Я серьёзно киваю, выдерживая её взгляд, хотя признаться, это было трудно.

Хель удовлетворённо кивает мне и, скорее всего, своим мыслям.

Я поднимаюсь на ноги, посчитав, что пора уже откланяться, всё-таки мне ещё неудобно находиться в её обществе, хоть в воздухе между нами и нет напряжения, но какая-то искра проскальзывает.

— Доброй ночи, — и вежливо собираюсь уходить, как голос Владычицы меня останавливает:

— Почему ты не хочешь поддаться своим желаниям?

Я замираю, не в силах продолжить путь. Неужели, она догадалась о моих мыслях? Какой позор.

— Ты о чём? — делаю недоуменный вид и поворачиваюсь к ней лицом, она уже успела встать сзади меня, и я повернулась ещё на пару градусов. Да, мы уже успели перейти на "ты", так как она заявила, что она ещё не настолько старая, чтоб назвать её на "Вы", и я охотно поддержала идею.

Она выше меня на полголовы, что заставляет запрокидывать голову, чтоб глянуть ей в глаза. В её лукавых очах играют бесенята, где на дне виднеет желание, что столь быстро заставляет потерять голову. Я знаю, здесь нет чувств, лишь страсть и желание, мы можем дать то, что хотим, и за это нам ничего не будет. Я не считаю это изменой трикстеру, так как у нас нет отношений, и мы ничего друг другу не должны.

Она иронично приподнимает брови, и это становится для меня знаком. Я обхватываю её за шею и целую, пылко, страстно, без толики чувств. Она поддерживает мой напор, отвечая не менее пылко. Это было приятно. Её холодные губы контрастировали с моим горящими. После её поцелуи перешли на шею и ключицу, а я оттягивала её шелковистые иссиня чёрные волосы. Не помню, как перенеслись из обеденного зала в её комнату, я лишь успела заметить тёмный интерьер и бордовые одеяла. Её руки бесстыдно поглаживали мои бёдра, одежда покоится где-то в дальнем углу. Её губы опускаются к моему животу, выдавливая из меня не самые приличные звуки. Она не давала завладеть контролем, а всё делала сама.

Я всё помню смутно, лишь руки, звуки, запах секса и похоти, которая была в каждом её движении. После мы поменялись местами, и уже я рисовала языком узоры на её груди, выбивая из Хель стоны. Я наслаждалась моментом и отдавала всю себя, это быстро, легко, страстно и энергично. Не было стеснения или других мешающих чувств. Её тело так и манило к себе, заставляя проходиться вдоль руками, очерчивая все изгибы, особое внимание уделяя груди с молочной кожей.

Но даже и этот момент имеет свойство заканчивать. Лёжа на кровати и стараясь отдышаться, слышу, как шуршит одежда, поворачиваю голову и вижу, как Богиня зашнуровывает корсет самостоятельно, открывая вид на острые плечи и бледную спину. Убирая наваждение, я также поднимаюсь, не стесняясь своей наготы, тоже одеваю платье. Стараюсь завязать корсет, но это происходит не столько хорошо, как у Хель. Поэтому, она, без лишних слов, зашнуровывает и, опаляя своим дыханием моё ухо, шепчет:

— Запомни, никогда не стоит противиться своим желаниям, даже самым абсурдным, — и, одарив меня непонятным взгляд, удаляется, негромко хлопая дверью, оставив меня в растерянности. Эти слова имели свой подтекст, тут и гением быть не нужно, чтоб это понять. Но вопрос не в этом. Что она под этим подразумевала? Смутная догадка озаряет мой мозг тогда, когда я иду по извилистым коридорам, прямиком в свою спальню. Вдруг она имела меня и Локи? Что стоило ей прочитать мои мысли и переживания? Возможно, она права и, пока не попробуешь, не узнаешь, а если не попробуешь, то будешь жалеть. Если вся эта ситуация с Мириам уложиться, если меня отправят домой, в Мидгард, то у меня будут воспоминания, о том, что у меня был любовный опыт с самим Локи, Богом Лжи и Повелителем Магии, будет, что рассказывать моим несуществующим внукам. Тогда, почему бы не ввязаться в эту авантюру, полную Богов, врагов и смертей? Мне уже почти тридцать лет, а моя жизнь похожа на серое пятно без каких-либо красок и цвета. Сейчас, задумываясь о работе, картинах или же о том, что стало для меня привычном в Мидгарде, кажется невообразимым скучным и неинтересным. Я хочу попробовать, если выиграю — обрету всё, и даже больше, а если нет — то даже и думать об этом не хочется, но стоит учитывать и такие факторы, как проигрыш в этой битве.

***

От скуки я вновь отправилась бродить по замку, иногда ко мне присоединялась и сама Хель, чтоб рассказать подробнее об гобеленах и фресках. Поправляя складки на платье, я ходила по долгим коридорам, цокая каблуками, а в мёртвой тишине это звучит ещё громче, чем есть на самом деле. Здесь нет ни одного растения, хоть это и понятно, всё, что живое — погибает.

Спустя часа скитаний, возле меня образуется Хель, заставляя невольно вздрогнуть. Не могу привыкнуть к её проявлениям из ниоткуда.

Моё лицо было непроницаемым и безжизненным, годы тренировок сделали своё.

— Эльза, у меня новости, — начала Хель. Хоть она и улыбается, но глаза её серьёзные, без тени усмешки, видно, произошло что-то серьёзное, и я, кажется, догадываюсь что. — Тебе нужно вернуться, отец уже подготовил ритуал, нужно действовать. Идём, — и широким шагом направилась в неизвестном направлении. Я лишь успевала идти за ней, вопросов я не задавала.

Пройдя пару-тройку коридоров, мы остановились у массивной двери в два метра. Стремком открыв её, мы прошли в скромную комнату, где нет ничего, кроме огромной кровати более, чем на две персоны. Движение скипетра и дверь, и окна и, кажется, сам мир утонул в ещё большем мраке.

— Сейчас я буду тебя возвращать, тебе лишь нужно прилечь на кровать, а после заснуть, но это я сделаю вручную, чтоб было быстрее. Когда сработает ритуал, ты будешь спать ещё три дня, а потом очнёшься. Осложнений быть не должно, поэтому ложись.

И я послушно легла, положив руки на живот, но пока не закрывала глаза. Пока Хель готовилась, я прокручивала все события, произошедшие со мной в этом мире. На удивление, я поменяла мнение насчёт возможных отношений с трикстером. Я уже не вспоминаю о том, что он преступник, неудачный завоеватель, лжец и ещё десятки описывающих слов. Просто хочется попробовать, не думать о последствиях, хочется экстрима. Если это будут мои последние дни, то я проведу их так, как хочу. Приподняв голову, я глянула на Хель, которая стояла возле изголовья, а наконечник скипетра горелбардовым оттенком.

— Ну что, дорогая, мы временно прощаемся. И помни, никогда не стоит противиться своим желаниям, даже если абсурдным, — и лукаво подмигнула, на её лице играла усмешка, я её скопировала, а после уже полностью легка и расслабилась. А после меня поглотила неприятная боль, сменяющаяся тьмой и покоем.

***

Открыв глаза, я увидела новую обстановку, не похожую на дом в Льюсалвхейме. Чуть приподнявшись, я заметила довольно неплохое убранство комнаты, она выполнена в зелёных тонах. Небольшая одноместная кровать, предметы мебели, а также некоторые дополнения. Окна не зашторены, что добавляет в комнату света и жизни.

Тёмная постель была настолько приятной и мягкой, что не хотелось её покидать. Тем более, я ещё не слишком хорошо себя чувствовала. Только сейчас заметила, что в комнате довольно холодно, отчего я поёжилась, на мне были те же джинсы и свитер. Подойдя к небольшому окну, я увидела, как сквозь тёмное небо, пробиваются лучи солнца, освещая эту местность. На улице виднеется небольшой снег, который хлопьями лежит на домах и деревьях. Эта комната находилась довольно на большой высоте, поэтому трудно рассмотреть детальнее. Пригладив растрёпанные волосы, я вышла за дверь и попала в другую комнату, но более изысканную и поистине королевскую.

Также в зелёных оттенках, но кровать двухместная и с балдахином, огромные окна открывают вид на улицу, стол в углу заставлен различными книгами, фолиантами, а также пробирками. Возле стен стеллажи, что автоматически делает эту комнату великолепной. Кулон всё также находился на моей шее, я не решаюсь пока его снимать. Там большая часть моей силы.

Осматривая всё детальнее, я не заметила, как открылась входная дверь и то, что я не одна. Только, когда дверь захлопнулась, я еле заметно вздрогнула и поспешно обернулась. В проёме стоял Локи, опираясь корпусом о косяк двери, а на лице еле заметная улыбка без тени яда или ехидства. Как бы то ни было, но я скучала.

— Здравствуй, — улыбнувшись, поздоровалась. Почему-то ощущается некая неловкость, но мне удаётся её скрыть.

— Здравствуй, — также здоровается, переодевает расстояние за несколько шагов, и притянул себе за плечи. Я незамедлительно обнимаю в ответ вдоль его туловища. От него пахнет лесом и мятой, его запахом, который вызывает тёплую улыбку. Отчего-то спокойно, будто сейчас ничего нет, лишь его крепкие руки обнимающие меня, как тогда, в последний день. — Я скучал, — проговорил мне в волосы.

— Я тоже, — тихо произношу, будто боясь своих слов. — Это Асгард? — предположила я. Так как, больше всего, местность похожа именно на этот мир.

Он отстранился от меня и начал всматриваться в моё лицо. Это продолжалось около минуты, Локи смотрел так внимательно, что становилось не по себе, будто он залезал в самые потаённые глубины моей души. Лучше, чтоб это было не так.

Кивнув сам себе, он отошёл на пару шагов.

— Да, это так. Сейчас тебе принесут одежду, а после ты встретишься с царём, — на последнем слове он позволил себе издёвку, что выглядело комично со стороны. Я лишь кивнула, а после он покинул покои. Кстати, довольно актуальный вопрос: где я буду спать? Уж точно не здесь.

Через пару минут ко мне пришла довольно молодая девушка, а в руках она держала платье до пола тёмно-синего цвета. Лёгкие полупрозрачные рукава в три четверти, неглубокое декольте, тонкий пояс на талии и юбка от него, струящаяся в пол, обшитая мелким бисером. Оно было прекрасно и хорошо сидело на моей фигуре. Девушка молчала, а её лицо было, словно фарфоровая статуя. Молодая служанка была довольно красива. Длинные пшеничного цвета волосы, заплетённые в прическу, ниспадали до самой поясницы, лёгкое голубое льняное платье в пол подчёркивала её утончённую фигуру. Она оставила попытки сделать причёску, так как трудно что-либо сделать из коротких волос. Хоть они и стали чуть длинней, но недостаточно. Из макияжа мне нанесли лишь персикового цвета блеск и румяна, чтобы скрыть мой мертвенный цвет кожи.

— Пойдёмте, я отведу Вас к царю, — и вышла за ней, я лишь успевала поспевать за ней, краем глаза рассматривая дворец. Кругом изобилует золото, роскошь и помпезность. Как по мне, слишком вычурно, глаза режет. Многочисленные полотна, показывающие битвы, статуи, вазы, плиты и ещё много чего, что вызывает восторг у клептомана.

Вскоре мы подошли к большим золотым воротам, где по обе стороны стоят стражники, которые уже удосужились рассмотреть новую гостью в лице меня. Девушка, сопровождавшая меня, удаляется, а после стражи открывают эти массивные двери. Невольно я чувствую небольшой страх. Это — царь, новый Всеотец, что уже звучит угрожающе. Если судить по рассказам Локи, то теперь правит его братец — Тор. Надеюсь, он окажется адекватным существом.

Золотой блеск на долю секунды ослепляет меня, невольно заставляя зажмуриться. Это был огромный зал с массивными колонам, украшенные росписями, а на вершине этого всего восседает он — царь Асгарда. Мужчина, лет двадцати семи, если судить по земным меркам, сжимает в руке копьё, если мне не изменяет память, — Гунгнир. За спиной красный плащ, а его владелец одет в мощные доспехи. Золотые волосы в беспорядке струились по могучим плечам. Он махнул рукой охране, и в зале остались лишь мы вдвоём.

Я подошла к лестнице возле золотого трона и сделала реверанс, но он остановил меня.

— Не стоит, Эльза. Добро пожаловать в Асгард, надеюсь, тебе понравится это место. Если что-то понадобится, можешь спросить у служанок, они тебе помогут. А теперь перейдём к более важным вопросам, — с официально делового тона, сменился на серьёзный, но я всё также стояла, сложив руки сзади с гордо поднятой головой, как меня и учили. — Как известно, ты являешься Хранителем? — утвердительно кивнула. — Так вот, ты должна знать обстановку в данный момент. Народ Калиохайма могут в любой момент подготовить армию, поэтому у нас есть план. Нужно внедриться в стан врага, и уже оттуда начать наступление. В доказательство чистоты условий, мы предоставим кулон, но нужен тот, который это всё сделает. У меня есть один кандидат, но я в нём не до конца уверен, — и сделал паузу, видимо, обдумывая свои слова. Не знаю, что послужило откровенности Тора, но тут всё ясно, в этом плане должна фигурировать я. Если честно, то я бы согласилась, даже, если не нужно было моё участие. Хуже не будет.

— Думаю, я смогла бы это сделать, — уверенно предлагаю я. Царь скептично осматривает меня. Да, довольно хрупкая девушка против Калиохаймцев, выглядит комично, я уверена.

— Ты уверена в своём решении? Ты можешь погибнуть или же план может пойти не так, — серьёзно спрашивает Тор, чуть наклонившись вперёд, внимательно смотря в глаза. Я же уверенно смотрю в его васильковые глаза, тем самым, поставив ему вызов.

— Я уверена, мой царь, я Вас не подведу, — даже не слукавила.

Он с минуту обдумывал решение, и я его не торопила, это то, что надо обдумывать тщательно.

— Хорошо, тогда ступай, — послушно кивнув, я широкими шагами направилась в сторону дверей, даже не оборачиваясь и не замечая заинтересованных взглядом Тора.

Остаток дня прошёл в привычной суете, что и в Хельхейме. Когда солнце отправилось за горизонт, я стала искать покои Дагара. Спросив у стража, где находится комната, то, с затруднениями, но он объяснил верный путь. Его комната находилась в одном из многочисленных коридоров, а дверь ничем не примечательная. Постучав пару раз, я стала ждать отклика с другой стороны. За дверью послышались поспешные шаги. Резко открыв дверь, черноволосый застыл, не веря своим глазам, это прям так и читалось. Сморгнув пару раз, сероглазый стремительно подошёл и заключил в крепкие объятия, я обняла его в ответ. Чувствую, как на глазах наворачиваются слёзы.

— Как же я по тебе скучала, — прошептала я ему в ключицу, стараясь содержать слёзы счастья. Все эти дни мои мысли были о Локи, и куда меньше о Дагаре, из-за чего чувствую себя виноватой, но стараюсь убрать эти ненужные, в данный момент, мысли.

— Я тоже, — также прошептал он в макушку, поглаживая по спине руками. Отойдя от меня, он придвинул меня ближе к проёму, приглашая пройти, на что я охотно согласилась. Обстановка была уютной и скромной, мне нравится.

Я прошла к кровати и присела, а Дагар сел подле. Он повернулся ко мне корпусом, а на лице играла тёплая улыбка.

— Рассказывай всё. Что там было после того, как ты попала туда? — заинтересованно поинтересовался.

— Там было интересно. В Хельхейме всё также, только ты в виде духа, но, так как я была наполовину жива, то я могла питаться, а также трогать материальные вещи. В замке множество фресок, картин сражений, часто ко мне присоединялась Хель и она рассказывала о многих битвах, где она рассказывала, а каждый вечер вместе ужинали, — под конец я не смогла сдержать улыбку, да, довольно неплохой ужин получился. Дагар нахмурился, не понимая смену настроения. Не знаю, стоит ли ему рассказывать такую интимную подробность, но он же мне как брат.

— Вижу, ты что-то утаиваешь, — и загадочная ухмылка. Возможно, он догадался об этом.

— Ночь с Хель, — просто констатировала, без особых эмоций.

Дагар был удивлён, нет, малость шокирован.

— Ты и Хель? — полушепотом произнёс, будто это некая конфидециальность. Это была просто одна ночь, мне нужно было расслабиться, хотя, и ей тоже. Ничего больше, никаких чувств и обязательств.

— Ну да, — недоуменно. — Всего лишь одна ночь и ничего более, — добавила я, видя, ещё более удивлённое лицо Дагара.

Он еле заметно выдохнул.

— Теперь ты рассказывай, что тут было, пока меня не было? И как вы дошли до такого, что оказались в Асгарде? — теперь моя очередь интересоваться их жизнью.

И он рассказал, где-то с грустным лицом, где-то со серьёзным или озадаченным, а под конец уже и радостное. Не знала, что моё возвращение так обрадует его. Хотя, мне было приятно знать, что обо мне думают. С Локи мы знакомы дольше, но к нему я прониклась меньшим доверием, чем к магу. Хоть первая наша встреча и состояла, разве что, из непонятных издёвок, но, если бы не эти глупые шутки, то мы бы и не сблизились. Период с тем поцелуем я уже и забыла, Дагар и сам не любит вспоминать об этом казусе.

— А как Локи был? — с непонятной интонацией в голосе. Как бы я не старалась абстрагироваться от этого Бога, но всё равно не выходит, он, будто, меня преследует. В каждом книге, в каждой издёвке, в движениях и воспоминаниях. Но я не буду этому противиться. Уже нет. Помня совет Богини, я не упущу возможность.

Дагар недолгое время молчал, видимо, обдумывая ответ. На лбу образовалась складка, а рукой он поглаживал щетину на лице.

— Если честно, то я мало, что знаю. Мы с ним, практически, не пересеклись, только тогда, когда готовили ритуал. Можешь сама его спросить, он часто сидит в библиотеке, — растягивая слова, проговорил. А после встрепенулся. — Эльза, что ты к нему чувствуешь? — серьёзно молвит.

Я растерялась, практически, единственный раз в жизни меня застали врасплох. Сама я ещё всё не до конца осознала.

— Это трудно объяснить, но я ощущаю тягу к нему. Раньше я пыталась противиться и малейшими задатками чувств, прикрепляя к нему ярлыки, самый главный был то, что он Бог, а я смертная. Даже, если эта симпатия будет взаимна, то наша история не будет иметь счастливого конца. Я вскоре состарюсь, а он всё будет также молод. Но недавно я поняла, что, неплохо было бы попробовать. Когда всё это закончится, если мы одержим победу, я смогу вспоминать этот небольшой период жизни, когда влюбилась в Бога Обмана и коварства, — под конец на моём лице расцвела тёплая улыбка. Да, я влюблена.

На лице моего собеседника появилась лукавая ухмылка.

— Я так и знал, — произнёс нараспев. Я шутливо толкнула его в колено, но это не возымела должного эффекта. — Знаешь, мне кажется, Локи действительно что-то к тебе чувствует. Я видел, как он скорбел, когда ты умерла, как он волновался, когда ты возвращалась. Даже гроб, в котором ты лежала, он хранил у себя и не позволял никому к нему прикасаться, — теперь его тон стал серьёзный. — Локи не отдал кулон в Хранилище Одина, как правило, делают, он беспокоился, что из-за отсутствия амулета ты можешь погибнуть. Не знаю, правда ли это или нет, но мы не смели проверять.

Я была потрясена. Не думала, что Локи так нервничал. Это абсурдно, хранить гроб едва знакомой девушки, которую хотел обмануть когда-то. У меня даже не нашлось слов, чтоб хоть что-то произнести. Но маг не торопил меня, дав время подумать над этим.

Можно ли это считать за проявление чувств? Думаю, так будто делать не каждый, тем более Бог. В уголках слёз скопились первые слёзы, но я старалась их сдержать. Странно, но меня это растрогало. Дагар это также заметил, судя по встревоженному взгляду серых глаз.

— Что будет, если его снять? — намекая на кулон. Я пальцами подняла его. Кулон с серебряной огранкой, а внутри плещется могущественная энергия. Удивительно, но такая великая и опасная вещь должна храниться именно у меня. Не у достойнишего мага или Бога, а у никчёмной смертной, способная, разве что, на суд. мед. эксперт и небольшие бои на кинжалах. Думаю, я уже и это растеряла. Энергия внутри стала сильнее переливаться, а также и нагреваться, Мириам будто злиться на мои слова. Он меня защищает и возмущён? Получается, что это настоящий организм, с похожими эмоциями, что и у людей.

"Получается, мне его снимать нельзя?" — мысленно задаюсь вопросом.

Мириам несколько раз то потух, то погас, но не нагрелся. Значит, да. Снимать нежелательно.

— Снимать его нельзя, — сама и ответила на вопрос, не давая и слово вставить моему собеседнику.

— Почему ты так думаешь?

— Я это чувствую, Мириам будто со мной разговаривает. Когда нагревается, то это негативная реакция, если мигает, то положительная. Сейчас именно первое, — задумчиво произнесла.

Дагар нахмуренно кивнул, чуть отвернувшись в сторону.

— Я была у царя, — начала я. Маг заинтересованно повернулся ко мне, а я продолжила. — Он примерно рассказал план действий с Калиохаймом. Ты знаешь об этом? — он отрицательно покачал головой. — Так вот, нужно, чтоб кто-то пробрался в этот мир, под предлогом сотрудничества, и в доказательство предоставить кулон. У царя есть один кандидат, но он ему не верит до конца, и я сказала, что хочу участвовать в этом, — маг нахмурился пуще прежнего, а лицо приобрело серьёзность и холодность.

— Ты уверена в этом? С одной стороны, так как ты не можешь без кулона, то ты должна быть в поле его зрения. А с другой стороны, это опасно, вам могут не поверить и убить. Ты готова на этот шаг?

— Да, почему бы и нет?

— А с кем ты отправишься?

— Он не сказал, кто он. Лишь то, что он не до конца ему доверяет, — если честно, то я уже немного под устала, и сейчас мечтала о постели.

Дагар вновь ушёл в себя, а после на его лице отобразилась гримаса озарения, но он сразу спрятал её за маской непроницаемости.

Я решила на этом не зацикливаться.

Зевнув, я на секунду прикрыла глаза, чтоб справиться с усталостью и сонливостью.

Дагар это заметил и отправил спать, на что я пожелала ему добрых снов и вышла за дверь. Новая проблема: где моя комната? Примерное нахождение спальни трикстера я помню, а другая задача застать его и не заснуть.

Петляя коридорами и встречая прохожих, которые оценивающе на меня посматривали, я подошла к этой комнате. В прошлый раз я не успела отметить то, что она находится в почти безлюдном месте. По коридорам не снуют слуги, а само оно затемнено, будто в подвале, но это даже лучше. Не хочется встречаться с обитателями этого царства, так как каждый норовит осмотреть меня, будто достояние или новую зверушку в террариуме. Не самое приятное ощущение, но виду старалась не подавать.

Открыв дверь, я никого не увидела, что меня огорчило. Придётся его дожидаться. Присев на кресло в углу и, подперев рукой щёку, ушла в себя.

Спустя время я почувствовала лёгкие прикосновения к плечу. Разлепив глаза, я узрела трикстера в более-менее домашней одежде. Зелёная льняная рубашка, хлопковые штаны чёрного цвета и тапочки. Довольно интересный вид, особенно последнее. Хотя, это, всё-таки, его комната, имеет право ходить, как хочет.

— Ты уснула, — произнёс он с нечитаемым выражением лица. Я поспешила присесть и протёрла глаза, которые так и норовили сомкнуться.

— Да, прости. Ты не сказал, где моя комната, — произнесла я сонным голосом. Перед глазами всё размывалось, но старалась сфокусировать взгляд прямо перед собой.

— С покоями разберёмся завтра, а пока можешь переночевать в этой комнате, — он указал в сторону двери, а сам же подошёл к столу возле меня и взял книгу. Он подошёл слишком близко, что невольно у меня сбилось дыхание. Взяв себя в руки, я встала и обошла трикстера, стараясь не делать лишних прикосновений. Пройдя мимо, я уловила заинтересованный взгляд трикстера, а также его блеск в глазах. Уже был глубокий вечер, а комнату разбавлял лишь свет от свеч, делая обстановку более личную. Сняв непонятное наваждение, я направилась в сторону двери, напоследок взглянув на Лофта, что лежал на кровати и внимательно читал книгу, не замечая меня, а после направилась спать.

Проснувшись ночью, а точнее ближе к утру, я больше не смогла уснуть. Непонятная тревога поселилась в душе и не желала уходить. Будто предвестник чего-то. Ещё и сила в кулоне нагревалась, будто предупреждая о чём-то. Когда это всё стало давить на меня, что стены в комнате, что мысли в голове, я тихо вышла из комнаты, стараясь не разбудить Локи. Я заснула прям в платье, так как не знала, как его снять из-за шнуровки на спине, а Локи попросить я не осмелилась.

Выйдя из комнаты, я узрела мирно спящего трикстера. В одной руке он держал книгу, а вторую положил под голову. Не в силах справиться с любопытством, я подошла ближе к кровати, стараясь ступать, как можно бесшумно. Рыжие пряди рассыпались волнами по подушке в беспорядке, а некоторые были и на лице. Был соблазн их убрать и прикоснуться к запретному, но я отгоняла от себя эти мысли, боясь потревожить его сон. Ресницы чуть трепетали. Сейчас он был невинен и не похож на того, кто сделал переворот в Асгарде и в Мидгарде, лишь мальчишка. Удивительно, как быстро он стал близок к моему сердцу, хотя я старалась отгородиться от любого вида привязанности со смерти жениха. Знала, что нужно было жить дальше, но было трудно сблизиться с людьми, будто они не для меня, будто они пустышки, лишь серая масса, за которой интересно наблюдать из окна с бокалом вина. Хоть я и сама входила в их число.

Пуговицы рубашки чуть расстёгнуты, открывая вид на подтянутую белоснежную грудь, половина тела была закрыта одеялом, а ноги лежат в довольно странной позе нога на ногу. На лице появилась умиротворённая улыбка. Он был прекрасен и мил сейчас. Помню, как в первые дни он проявлял недовольство и холод, а также и презрение ко всему людскому. Не знаю зачем, но он мне ещё тогда поведал свою историю, хоть было видно, что он не тот, кто будет рассказывать незнакомке свою жизнь.

Так ради чего это всё было?

Можно будет узнать, спросив лишь у него, чтоб не теряться в догадках. Но он никогда не начнёт этот важный разговор, так же, как и я. Из-за обычного страха быть отвергнутым. Вроде, взрослые люди, уже видевшие этот мир с разных сторон, но насчёт чувств абсолютные бездари. Мне страшно открыться вновь, а ему открыться в первый раз.

Появилось желание жить, жить ради кого-то, возможно, это слишком глупо и сентиментально. Нужно жить ради себя и только для себя, люди приходят и уходят, а ты у себя остаёшься. Я научусь жить и быть счастливой, я должна это сделать…

Книга уже не в руках, а свисает с кровати. Я её беру в руки и тихо кладу на стол неподалеку.

Думаю, на сегодня достаточно нежностей, пора вновь окунуться в реальность и реальные проблемы.

Тихо выйдя за дверь, я выдохнула с облегчением, больше на меня ничего не давит, а дыхание вновь восстановилось. Скорее всего, я уже не усну, поэтому, проведу время с пользой, осматривая архитектурные строения замка, коих было не счесть.

Золото. Просто одно слово описывает этот дворец, да и мир в целом. Роскошь, богатство, помпезность, величие — всё это характеризует это место. Если позволят, то я бы хотела побывать вне окрестностей замка, чтоб посмотреть на саму природу. Эти золотые пенаты, разумеется, красивы, но природа и свежий воздух ни с чем не сравнить.

Пройдя несколько коридоров, я заметила свободный участок в замке, схожий с садом. Деревья, растения, цветы, а также и скамьи для того, чтоб спокойно сидеть и насладиться живописностью здешней природы. Если не могу уйти с дворца на природу, то можно будет довольствоваться этим. Бутоны цветов пока закрыты, они ждут своего часа, чтоб открыться всему миру и подарить свой аромат.

Я присела на скамью возле одного из деревьев. Оно было огромное в ширину, а кора была стара и пожухла, но оно давало чувство защищённости и чего-то знакомого.

И тут я вспомнила, что раньше могла владеть силой, хоть небольшой, но могла. Не знаю, но почему-то я её с того момента не практиковала.

Я прикрыла глаза.

Сконцентрировалась на своих ощущениях, как энергия переливается по венам и выходит через руки в небольшой бесплотный сгусток. Почувствовав небольшое покалывание в области пальцев, я открыла глаза. От кончиков пальцев шёл небольшой дым, который распространялся по всему периметру территории. Там, где оно касалось, предмет начинал светиться. Это было завораживающее зрелище, это было поистине волшебно.

Когда уже весь сад начал утопать в синем цвете, я перекрыла этот дым, а после местность вернула свой прежний вид.

Мириам в кулоне был согревающе тёплый, будто он доволен моим поступком. Я потянула руки к замочку сзади, чтоб проверить на деле, можно ли его снимать. Возможно, можно, но не слишком долго.

Расстегнув его, кулон упал на платье, а ощущения не поменялись. Возможно, энергия просто не хочет уходить от Хранителя? Тогда, она сможет стать неуправляемой, пока она будет в не зоне моей досягаемости? Тогда это объясняет поведение амулета в тех случаях.

И как же быть с Калиохаймом? Они же, наверняка, захотят его себе в особое место, чтоб ни одна душа не смогла пройти туда. Эта сила сможет разрушить то место, и нас вместе с ним. Значит, надо этот план осуществить как можно скорее.

Можно будет в определенный момент эту силу выпустить, чтоб стереть эту планету с лица галактики, но это будет слишком безрассудно и опасно. Для этого нужен тот, кто сможет её пробудить. А это может сделать только Хранитель, как вторая часть, где находится Мириам. Как же всё сложно…

Была уже зима, но не было ещё настолько холодно, чтобы можно было продрогнуть на улице. Платье было вполне тёплым, не пропуская холод и низкие температуры.

Снега было тут не так уж и много, не то, что за окном из покоев. Деревья потеряли свою листву и окраску, цветы не распускаются, а в небе лишь яркие звёзды, которые освещали непроглядную ночь.

Я глубоко вздохнула свежий ночной воздух, это способствовало очищению от ненужных навязчивых мыслей.

Пусть всё идёт так, как есть, всё, рано или поздно, само образуется. Пока лучше успокоиться.

Легла на скамью и закрыла глаза. Как давно я не чувствовала это спокойствие, граничащее с одиночеством. Сейчас, когда весь дворец спит, что даже полёт мухи кажется громким, я ощущаю себя живой, мне нравится быть одной, одной с природой. На лице появилась улыбка. Помню, когда вот так ночью сидела и читала до утра, стараясь скрасить пустоту внутри. Или же когда писала картины, отображающие мой внутренний мир и состояние. Интересно, есть ли здесь полотна и краски?

Хочется запечатлеть этот период жизни, когда появились новые цели и мечты, когда я стала живой, окрылённая забытым чувством.

Где та девушка, которая проявляла недоверие ко всем и не подпускала близко к себе?

Она стала слишком мягкой и размазнёй. Всё, достаточно романтики и влюблённости. Через пару дней я отправлюсь в стан врага, где нужно будет играть правдоподобную роль их союзников. Самое трудное будет находиться там и скрывать своё отвращение к ним.

Пролежав ещё немного времени, я услышала шорохи недалеко от себя. Я открыла глаза и села. Никого не было, лишь сад и тишина. После этот звук опять повторился, а я уже настороженно посматривала по сторонам. С собой нет оружия, боевые навыки уже, наверное, со временем потеряны. Я в тупике.

И вот появляется виновник моего беспокойства — Локи. Какое совпадение, не находите?

— Почему ты не спишь? — спросил трикстер и присел подле меня. На нём был его фирменный костюм, но без железных элементов.

— Не хочется, я уже выспалась, — беспечно ответила, стараясь не показывать ничего, что могло бы сыграть не в мою сторону. Но, похоже, Локи это заметил. Его изумрудные глаза сверкнули в темноте, делая его образ и завораживающим и пугающим одновременно.

— Что с тобой? — вполне обеспокоенно.

— Я же сказала, всё хорошо, — да, это первый раз в жизни, когда я солгала ему. Ничего не хорошо, меня терзает столько сомнений, сколько не терзали никогда раньше.

Я увидела, как глаза Бога угрожающе сверкнули, что немного напугало меня.

— Ты солгала, — констатировал Локи. — Почему?

— Потому, что не привыкла рассказывать все свои проблемы и переживания, — получилось немного резко, но меня это не заботило.

— Тогда расскажи, что тебя гложет, — в его холодном тоне я различила интерес. Расскажу, но не всё.

— Когда я была у царя, то он рассказал о плане вторжения в Калиохайм. Он сказал, что тот, кто должен идти туда, не очень надёжный, и я согласилась отправиться туда также. Я понимаю, что это может закончиться плачевно для меня, плохое предчувствие преследует меня. Кулон нельзя надолго снимать, он начинает нагреваться, предвещая беду, Мириам может выйти из-под контроля, тем самым уничтожив что-либо. Поэтому, нужно будет действовать быстро. А я не знаю, вдруг всё пойдёт наперекосяк? — поделилась я, почти сумев совладеть с подрагивающим голосом. Судорожно облизнув губы, я посмотрела на Локи, который чуть хмурился, это было видно даже в не очень хорошем освещении.

— Не доверяет значит, — задумчиво произнёс, будто пробуя эти слова на языке.

— Что ты имеешь в виду?

— Этот "кто-то", кому Тор не доверяет — это я, — его голос был пустым, будто разочарованным.

Наступила тишина. Какая ирония, что я окажусь там именно с Локи.

— Эльза, скажи честно, ты мне доверяешь? — в голосе звучала обречённость.

Доверяю ли я ему? Раньше бы сказала, что нет, но сейчас, будто что-то поменялось. Моё шестое чувство подсказывало, что ему можно доверять, а оно меня не подводило. Возможно, я делаю ошибку, доверяя ему, но мне хочется верить, что он не предаст и будет на моей стороне.

— Ты пока не давал повода усомниться в тебе. Так что, да, доверяю, — я улыбнулась одной из самых тёплых улыбок, на которую была способна на данный момент. Локи отзеркалил улыбку. Такого я не видела довольно давно, видно, что эти слова были для него важны. Надеюсь, он оправдает моё доверие.

Он приблизился ко мне, что наши лица оказались слишком близко. Дыхание стало учащаться от предвкушения. Трикстер был более спокойный, но он тоже немного нервничал.

Секунда, и наши губы сплелись воедино, это был один из самых нежных поцелуев, что был когда-либо у меня. Он заставлял меня трепетать, заставлял почувствовать приятную теплоту в груди. Это был волшебный миг, наполненный чувствами, возможно, мы никогда об этом не скажем, но вот эти жесты говорят красноречивее любых слов и признаний. Я запустила руку в его рыжие волосы, притягивая ближе, а другой поглаживала его шею. Трикстер же, сильнее притянул меня за талию, будто в собственническом жесте, его руки проходились по спине, пояснице, а также и бёдрам, делая этот нежный поцелуй более страстным. Чуть прикусив его нижнюю губу, маг издал еле слышный стон наслаждения. Он одним лёгким движением переместил меня на его колени. Поза получилась довольно двусмысленная, но это разгорячило кровь, а щёки покраснели от возбуждения. Это было так сладко и маняще, что не хотелось заканчивать этот миг.

Когда воздуха стало не хватать, мы отстранились друг от друга, тяжело дыша. Нужно остановиться, сейчас не время, хоть очень хотелось.

— Кстати, я говорила, что спала с твоей дочерью? — игриво произнесла я. Как раз то, что нужно после поцелуя, лучший подкат.

Трикстер удивлённо приподнял бровь, видимо, я его поразила и обескуражила. Да, эту способность я оставила неизменной.

— Ты?… — подавленно произнёс Лофт. Я же рассмеялась. Это был не вымученный смех, а счастливый. Окрылённое чувство счастья появилось так внезапно. Поняла, что сейчас, рядом с этим Богом, я чувствую себя по-настоящему счастливой, такой беззаботной.

— О, нет, не волнуйся. Это был эксперимент, просто желание, без чувств, — он расслабился, но всё также оставался поражённым. Поцеловав его в холодную щёку, я соскочила с его колен, расправила складки на платье и направилась в сторону выхода из сада. Тем более, уже светало, а мне не хотелось, чтоб меня увидели в помятом платье и с раскрасневшими щеками, а также блестящими глазами. Слишком провокационно будет, тем более, я имею понятие, что такое дворцовые сплетни, и как быстро они расходятся.

Последний раз взглянув на трикстера, который всё также сидел на одном месте, усмехнулась и пошла по коридорам до спальни.

***

Оказывается, скоро будет праздник Йоль, который отмечают асы зимой. Он схож на мидгардцкое Рождество, но традиции немного отличаются. По правилам, этот праздник длится тринадцать дней, а также духи и смертные могут попадать в разные миры, чтобы насладиться праздником и атмосферой. Это день, когда семьи собираются за праздничным столом и радуются новому году. У этого праздника есть множество дополнительных ритуалов, которые принято проводить в странах Скандинавии, но, так как я смертная, на меня это не распространяется.

Как я услышала от служанок, все соберутся в огромном зале, где будут вкушать праздничные яства и пить до глубокой ночи, а то и нескольких дней. Также, там есть и обязательные танцы, которые исполняются юными девами и парами.

Если честно, то я бы и не пошла на это мероприятие, если бы не асгардский алкоголь, который я хочу попробовать. Я даже забыла про свою привычку в нервных ситуациях. Хотя, где можно найти сигареты в Асгарде?

Я так один раз спросила у служанки, которая мне помогает с платьями, она не поняла, что это, поэтому приходилось объяснять. Так вот, у них не сигарет, лишь трубки, но они, если судить по словам девушки, не предназначены для женского пола. Чистой воды сексизм, но никто меня не слушал. Приходится терпеть и избавляться от этой пагубной привычки.

Несколько дней назад Локи ушёл по делам в Хельхейм, скорее всего, на встречу с детьми, я помню, что он обещал Хель встречу, когда мы в первый раз там оказались.

Я же времени не теряла и начала больше практиковать магию, иногда сама, а иногда мне помогал Дагар. Я научилась материализовать сгустки энергии в предметы, как например, оружие, что очень полезно будет. А также не стоит забывать и об обычной магии, как замораживание воды или же огонь. Мне обучение давалось довольно быстро, так что за неделю я смогла вполне неплохо управлять энергией.

Были проблемы с концентрацией, но я каждый день над этим работаю. Успехи вполне ощутимы, если судить по словам Дагара.

Недавно мне выделили отдельные покои, которые были простые, но уютные. Бежевые стены, кровать, а также стол и стул из дерева. Купальня, а также небольшая комната для одежды. Мне больше и не надо, всё равно скоро я покину Асгард.

И вот, сегодня состоится этот праздник, и мне девушки предоставили несколько вариантов платья, разумеется, с меховой подкладкой. Мне предлагали одежду в холодных оттенках, так он мне больше всего подходил. Из всех предложенных, выбрала тёмно-зелёное, почти чёрное платье с утягивающим корсетом, а также лиф, который расшит пайетками, а юбка была из нескольких слоев. Мне оно шло, если верить словам девушек. Туфли выбрала простые. Обычные чёрные лодочки. Стильно и неброско.

Осталось несколько минут до официальной части церемонии. Я уже готова была выйти, как в дверь ненавязчиво постучали. Открыв дверь, я увидела Локи, что стоял на пороге в своём камзоле, но уже на голове имеется и шлем. Он стоял гордой поступью, всем видом выражая величие и ничтожность остальных. Когда мы встретились глазами, его вид изменился за миг. Глаза потеплели, плечи расслабились, но осанку не потерял.

— Я пришёл отвести тебя в зал, — произнёс он с лёгкой усмешкой.

— Мы договаривались с Дагаром, что мы вместе пойдём.

— Уже нет, он не может, — пожал плечами и подал ладонь. Убил его, что-ли?

Я протянула руку, и он меня вывел из комнаты. Спустя время мы шли порознь и молчали. Это была немного неловкая тишина, но никто не решался её нарушить.

В платье ходить было всё ещё непривычно, но не приходить же на праздник в джинсах? Не поймут и не примут.

Через пять минут мы стояли возле массивной двери. Локи предложил локоть, и я сразу его приняла. Если честно, то немного волнительно. Но я стараюсь сохранить самообладание и принять как можно более холодное выражение лица.

— Не нервничай, если будут смотреть, то не обращай внимания. Я нечасто хожу с девушками на подобные празднества, — под конец было связано с лёгким самодовольством.

— Какая честь. Мне кланяться Вам, Ваше Величество или разрешите холопу стоять? — как я скучала по этому общению, а именно ехидному с вечными препираниями. Как услада для моих ушей.

Локи рассмеялся бархатным смехом.

— О, как я скучал по твоему юмору, а то я думал, что ты изменилась, — опять язвительная речь.

— О, не сомневайся во мне, я не изменяюсь, — и, повернув голову в его сторону, подмигнула. А после мы повернулись в сторону двери, Локи дал сигнал рукой стражам, и они открыли огромные двери.

Музыка, что струилась из зала, резко прекратилась. Все уставились на нас, будто на диковинных зверушек. Кто-то смотрел с недоверием, кто-то с восхищением, а также с презрением. Похоже, здесь его не все любят. Они знают о его делах в Мидгарде? Походу, что нет, если в зале остался ещё восторженный шёпот.

На меня смотрели с пренебрежением и неприязнью. Видно, смертные у них не в чести. Но мне это не мешало, гордо задрав подбородок, идти в сторону трона. Я старалась соответствовать своему партнёру. На лице надменная маска и прямая спина, а в глазах лёд. Он всеми фибрами души выражает неприязнь ко всем в этом зале. Краем глаза я уловила в толпе Дагара, что с улыбкой посматривал на нас.

Подойдя к трону, где сидел царь Тор, Локи преклонил колено, а я последовала за ним. Некая дань уважения к монархам. Царь был вновь в красной накидке и доспехах, а в руках блестел Гунгнир.

— Добро пожаловать домой, Локи Одинсон. Рад, что ты вернулся со странствий раньше положенного времени. Ступай, — волевой голос буквально приколачивал к земле. Локи еле заметно поморщился. Неплохая отмазка, хоть и говорили, что он умер. И как это они объясняли, интересно?

Мы поднялись с колен и последовали на ступени, что находились по обе стороны от золотого трона. Там, где стояли мы, была ещё одна девушка с чёрным волосами. Она была одета в платье красного цвета, а волосы заколоты золотой заколкой. Она довольно красива, особенно её украшает улыбка, которая излучала плохо прикрытую радость. На противоположной стороне было три мужчины: один упитанный мужчина с рыжей бородой; парень с козлиной бородкой и взглядом обольстителя, а также мужчина, чьи глаза излучали холод и безразличие.

Тем временем, Тор продолжил:

— Рад приветствовать вас сегодня на празднике Йоль. Сегодня ночь, когда духи из мира мёртвых освобождаются и ходят по мирам, принося страх и смерть. Вы помните традиции, так что ешьте, пейте и веселитесь, — его голос разлетался по всему залу и отдавался эхом. Когда стукнул Гунгнир, то асы зааплодировали, а после разбрелись по столам, где было куча различных яств, а также и спиртного.

Началась музыка, и некоторые пары повставали со своих мест, чтоб присоединиться к музыке и танцам. Не успела опомниться, как трикстер предложил свою приглашающую руку. В глазах озорной блеск, а губы приподняты в усмешке. Я приняла ладонь, и мы пошли в центр зала. Начало танца было неприкосновенным, когда ты танцуешь по кругу, не дотрагиваясь партнёра, а после идёт обычный вальс. Мы двигались с ним в унисон, смотря друг другу в глаза. На моих устах была счастливая улыбка, я наслаждалась этим моментом.

Музыка закончилась, и пары разбрелись по залу.

Мне пришлось сесть вместе с Локи за царский стол, где я чувствовала себя не очень уютно. Несколько пар глаз уставились на меня с любопытством. Понимаю, незнакомая девушка села за стол, где собрались лишь Боги.

— А кто эта дева? — подал голос рыжебородый мужчина, обращаясь к Тору, который сидел с нами.

— Это — Эльза, и она смертная, которая нам в скором времени поможет, — проговорил царь, и улыбнулся уголком губ. Я кивнула и вновь принялась за еду. Любопытство это не утолило, поэтому они начали расспрос с пристрастиями. Их имена Сиф — та дева в красном платье, Вольштагг, Фандрал, а также Огун.

Как бы они не строили вежливых существ, но я не пришлась им по душе. Холодная, замкнутая, ровня Локи. Но мне всё равно, я пришла сюда праздновать.

Выпив первый бокал, если не ошибаюсь, эля, по телу началось распространяеться приятное тепло. Опьянения пришло быстрее, чем я думала. Главное не довести себя до того, что я буду спать под столом или же танцевать на нём же.

Когда рука потянулась к очередному бокалу, мою ладонь перехватили. Локи смотрел на меня неодобрительно, а я же на него с возмущением. Хоть я и была пьяна, но мой разум оставался ещё чист. Но напиток пришлось оставить, трикстер бы не позволил ещё больше выпить, как бы я не боролась.

Я решила немного проветриться на балконе, подышать свежим воздухом. Встав из-за стола, я проталкивалась между довольно пьяными людьми.

Спустя несколько минут, я оказалась на ближайшем балконе. Было довольно холодно, но я всё равно стояла на морозе, вдыхая отрезвляющий кислород. Оперевшись на балконную перекладь, я опустила голову вниз, чтобы справиться с небольшой тошнотой. Теперь я знаю, какой алкоголь в Асгарде.

Я простояла вот так минут десять, наблюдая за звёздами на небе, как они светятся и переливаются различными цветами.

Пора возвращаться. Повернувшись к выходу, я почувствовала, как что-то острое вонзается в мой живот, разрывая плоть. Хотелось кричать, но вышло лишь то, что потекли только слёзы боли. Агония распространялась по венам, а ноги стали ватными и я обессиленно упала на пол. Этот некий не сразу вытащил нож, а немного повертел им, чтобы предоставить ещё больше боли. Я стонала, выгибалась, старалась оттолкнуть эту тень. Если судить по тому, что я успела увидеть и почувствовать, то это женщина. Вопрос: для чего она это сделала?

Когда она услышала шаги, то стремительно убежала и скрылась в тени ночи, оставив меня истекать кровью. Мысли мешаются, не давая сосредоточиться на мысли о том, что позвать на помощь или же зажать рану.

Последнее, что я слышу перед потерей сознания, так это чей-то голос, зовущий меня по имени.

Chapter 20

От лица Локи

Прошло уже достаточно времени, а Эльза всё не появляется. На этом шумном празднике жизни, где куча существ собрались лишь для того, чтобы выпить, она могла легко затеряться. Здесь это не единичный случай, сплошное стадо задавливает тех, кто не вписываются в эту толпу. Если ещё и вспомнить, как на неё смотрели, то с ней могли что-то сделать и похуже, чем оскорбить или сбить с дороги. Её удостаивали не менее презрительных и неодобрительных взглядом, чем меня. Так как она моя спутница, то Эльза автоматически становится предметом насмешек.

Возможно, я должен испытывать вину, раз подписал её на такой приговор во дворце, но это не так. Я заранее уговорил Дагара, чтоб он отказался сопровождать Эльзу и пошёл с кем-нибудь другим. Не знаю, откуда было это пресловутое желание, но, что сделано, то сделано.

Пока свита Тора, а также остальные асы и сброд общества веселились, я не мог найти смертную. Если судить по спиртному, которое она сегодня испробовала, то она должна сейчас дышать свежим воздухом.

Встав из-за стола, но моего отсутствия никто не заметил, что было мне на руку. Петляя коридорами и своим не самым дружелюбным видом распугивая слуг, я услышала чей-то стон боли, что был мне смутно знаком.

Догадка озаряет меня моментально.

— Эльза! — крикнул я, не заботясь о том, что меня могут услышать.

Я бежал туда, где слышались звуки, то есть, на балкон.

Широкими шагами преодолевая проходы, я оказался на балконе, где в луже собственной крови лежала Эльза с разорванном на животе платье. Я успел заметить лишь чёрный плащ, что скрылся в ночной тьме. Но сейчас мне не было дело до того, кто это совершил. Тот, кто посмел к ней притронуться, будет покаран. Покаран с особой жестокостью.

Присев на корточки возле Эльзы, я оценил ущерб раны. На животе сквозила рана, а корочка по краям начала загнивать и чернеть. Это не просто ранение, это задуманная атака избавления, чтоб она не выжила. Похоже, оружие было пропитано особым ядом. Видно, это готовил тот, кому она перешла дорогу, ну или же, кому я перешёл.

Она была без сознания, а на её лице были видны невысохшие слёзы боли. Её сердце ещё билось, что давало надежду. Хоть это и неслабый яд, но я смогу изготовить антидот. Это не сможет вылечить целитель, лишь противоядие собственного изготовления.

Аккуратно подняв смертную на руки, я направился к лекарю, стараясь причинять ей как можно меньше боли. Она безвольной куклой свисала на моих руках, настолько беззащитная и слабая, что невольно проникаешься чувством жалости. Мой камзол уже запачкан в её крови, но сейчас не время до чистоты.

Слуги смотрели на меня с ужасом и страхом, но сегодня это не льстило мне и не доставляло былого удовольствия, лишь раздражение и отвращение. Такова натура их, видеть, что человеку будет нужна помощь, но будут стоять в стороне. Могут говорить, сопереживать, но не действовать, если у существа остались считанные минуты.

— Ты сегодня не умрёшь, — прошипел и ускорил шаг.

Ногой открыв дверь в палату лекарей, я положил её на ближайшую кушетку. Она побледнела, а на лбу выступила испарина.

— Здесь есть лекари? — гаркнул я, и на мой зов прибежала немолодая женщина. Осмотрев девушку нахмуренным взглядом, она сразу подбежала к шкафчикам, доставая нужные предметы для операции. Пусть для начала зашьют рану, а после я дам ей противоядие.

— Сколько уже она в таком состоянии? — взволнованно спросила, перебирая склянками.

— Около семи минут, может чутьбольше, её ранили заговоренным ножом, — объяснил я ситуацию. Вдруг смертная истошно закричала, так, что сердце пропустило пару ударов. Я сильно волновался за девушку, так как её организм не приспособлен к такому. Любой местный яд для неё будет иметь более серьёзные последствия. Если среднее возможное время нахождения яда в организме составляет около десяти часов, то у неё около двух. Исход зависит от ингредиентов, из которых сварен яд. Либо человек задохнётся, либо захлебнётся собственной слюной, медленное уничтожение нервных окончаний и многое другое. Ей нельзя двигаться, так зараза быстрее распространится.

Первая стадия любого яда, когда человек находится в бреду. Нужно узнать из образцов, что попало ей в организм, и из снадобий, которые попали, сделать антидот. Для этого будет нужна моя лаборатория, которой я довольно давно не пользовался. Там находятся сотни зелий, трав, отваров и многое другое.

Пока я буду готовить элексир, нужно, чтоб ей зашили рану и вкололи дозу анестезии, чтоб она меньше мучилась, так как боль должна быть адская. Медицинского образования у меня, к сожалению, нет, но мне, в последнее время, часто приходится спасать одну смертную. Её прям тянет на неприятности.

Взяв на пробу немного крови из её раны, отчего она вскрикнула и выгнулась в спине, но я смог её удержать, что было слегка проблематично.

Получив её кровь, я оставил Эльзу с женщиной, которая уже готовила стол и надевала перчатки. С других комнат прибежали помощницы, которые будут помогать этой женщине. Она видит, это не просто рана, а более серьёзная.

Я быстро добежал до своих покоев, а после и до лаборатории, попутно снимая шлем.

Достав нужные склянки и пробирки, я принялся смешивать нужные ингредиенты и травы, добавляя антидот основанный на крови Эльзы. Обратная формула сделает положительный эффект и вытеснит отрицательный.

Я ещё никогда так быстро не варил зелья, обычно это занимало около трёх часов, но сегодня приходиться работать в ускоренном режиме.

Спустя ещё время я слышу отчаянный крик с примесью мольбы и боли, его даже слышно из медицинской палаты, ибо мои покои находятся не так уж и далеко. От этого звука кровь стынет в жилах, причиняя тупую боль в области сердца. То чувство, когда важный для тебя человек страдает, а ты не можешь облегчить его мучения или забрать на себя. Остаётся лишь судорожно метаться, чтоб хоть как-то помочь. Но в моём случае я могу помочь, я должен ей помочь.

Сейчас вся надежда идёт от меня. От моего антидота вынесется решение: жизнь или смерть. Когда всё закончится, я поподробнее изучу её оставшуюся кровь, чтоб приблизиться к тому, кто это сотворил. И от того, насколько это будет серьёзно и опасно, будет зависеть пытки, которыми я буду мучить преступника. Я не сомневаюсь в том, что я его найду. Можно найти кого угодно, если прилагать нужные усилия. Существо могло оставить улики или же следы магии, а уже по ним я и найду нужного человека.

Добавив последние ингредиенты, я побежал к выходу из комнаты. Когда добрался до медицинского блока, то я узрел картину, где врач старается промыть рану и рассмотреть её лучше, но Эльза вся извивается на больничной койке. Её держат несколько девушек со всех сторон, но даже этого не хватает. Душераздирающий крик, от которого даже лекарь вздрагивает. Яд был слишком силён, чтоб можно было его побороть, создатель был непромах.

— У меня нужное снадобье, — быстро пояснил я женщине и подошёл к девушке. Было невыносимо видеть её в таком виде. Такую слабую и беспомощную. Обычно холодная и выносливая девушка сейчас извивалась от боли, лишь бы это прекратилось. Сознание её давно оставило, но это не помешало ей кричать, рыдать и молить о помощи в голос.

На её лбу было полотенце, чтоб снизить жар, но даже это не помогало.

Не успел я и подойти, как раздался ещё один крик, но ещё более громкий, хотя я думал, что ещё более громче нельзя.

Стараясь подавить трясущиеся руки, я откупорил крышку мекстуры и старался влить его ей в рот, что было сложно, ибо она сопротивлялась. Она плакала, молила о пощаде, будто её кто-то мучает или она видит воспоминания. На это было слишком больно смотреть, но я старался подавлять эмоции, так как сейчас зависит её жизнь.

Она выпила всё до последней капли. Спустя время её стоны и крики стихли, а излишняя испарина прекратилась. Яд ушёл, и элексир попал в кровь, осталось лишь прооперировать её и всё будет нормально.

Увидев, что она уже не брыкаеться, женщина меня выпроводила, ибо девушку уже начали раздевать помощницы и готовить к операции.

Выйдя из помещения, я направился в покои, дабы смыть с себя пережитый день и стресс. Обычный праздник превратился в покушение на убийство. Пока остальные напиваются в зале, здесь происходят не самые приятные вещи.

Теперь надо проанализировать всё, что случилось. Кто-то хотел убить Эльзу, видно, она ему сразу не понравилась или же она мешала чему-то. Это не троица войнов и Сиф, они были всё время в зале, поэтому их кандидатура откладывается.

У меня много недругов, как и в Асгарде, как и в других мирах. Но этот должен был знать, что я жив ещё до нападения, ибо время, чтобы приготовить яд и план атаки нужно достаточно. Значит, круг лиц уменьшается. Так, кто меня видел в дворце до этого? Слуги сразу нет, они не настолько смышлёны, чтоб сделать заговоренный нож. Магией в этих краях владеют единицы. И большая часть внесена в определённый список, который я сам же и составлял. Я их всех успел наизусть выучить.

Возможно, кто-то хотел устранить соперницу в её лице. Это уже ближе к истине. Девушки у меня, разумеется, были, но чтоб настолько…

Решив не откладывать на завтра это дело, я начал искать следы магии. Это может сделать даже самый низкосортный маг, поэтому с моим магическим запасом будет вполне достаточно это сотворить.

У каждого мага есть определённая аура магии. Когда произносишь нужные слова, то ты видишь выделяющиеся цвета. У меня тёмно-зелёный, у Дагара ближе к голубому, а у Фригги золотистая. Очень важно знать, какого цвета аура у своих людей, чтоб не спутать с врагами.

Переодевшись в чистую одежду, я направился к месту, где нашёл Эльзу, то есть, на балкон. Начертив нужные знаки в воздухе, передо мной открылась картина, где расстилался шлейф белого цвета, он шёл дальше по коридорам, уходя вглубь дворца.

Я направился за следом, уж очень интересно узнать, кто это сотворил. Этот маг неопытен и не старается скрыть своего преступления. Или он этого и хотел, чтоб я пришёл к нему.

Материализовав небольшой кинжал и положив его в карман брюк, я двинулся следом, прислушиваясь к каждому шороху. Хоть музыка ещё играла, а Боги танцевали и веселились, но в этой части дворца звуки приглушённые.

В итоге я пришёл к одной из дверей. Уже по двери можно судить, что это изысканные покои для знатной персоны. Видимо, это существо хорошо подготовилось. Но, каков бы не был план, Бога Коварства нельзя так просто обыграть.

Кто может дойти до крайности? Кто может разыграть такой спектакль?

Сигюн — одна из самых подлых и лицемерных личностный, которую я когда-либо знал.

Всё же вполне очевидно. Нож, желание отомстить мне через смертную, непонятные мотивы — это всё Сигюн. Нельзя понять, что творится у неё в голове. Возможно, она решила отомстить за унижение.

Не стоит её недооценивать, Сигюн не настолько беззащитна. Но, к сожалению, не очень разумна. Её афёры удавались только тогда, когда она была не одна, тогда ванийка использовала слёзы, истерики и тому подобное. И ей верили. Но, когда она остаётся там, где нет защиты и свидетелей, становится беззащитным котёнком. Да, может угрожать, сквернословить и многое другое, но это на меня не действует. Она всего лишь продажная женщина, купившаяся на мои деньги. И как я мог в неё однажды влюбиться? Ума не приложу. В один прекрасный момент всё разрушилось, и она стала для меня никем.

Я стоял возле двери и со стороны можно было понять, что я волнуюсь или сомневаюсь. Нет, я лично в голове прорабатываю те чары, с которыми у Сигюн были проблемы. Вы скажете, что она могла усовершенствовать свои знания? Но это не так, тогда, когда её достоинство было приниженно, ванийка не смогла сделать что-то больше, чем несчастный нож. И тем более, запустить его в Бога Обмана, слишком опрометчиво. Я над этими всеми чарами работал годами и могу распознать магию в воздухе за секунду, даже если у меня нет резерва магии как такового. Но она не научилась этому. Ванийка никогда не была усидчивой, ей приходилось всё сто раз разжёвывать, чтоб она поняла хоть азы.

Открыв незапертую дверь, я вошёл в покои девушки. Они были обставлены достойно придворной леди, но не настолько, чтоб восхищаться. Даже не знаю, как её сюда пригласили, а главное, по какому поводу. Снова очернить моё имя или найти нового мужа?

Ванийка в серебряным платье преспокойно сидела на выгроворенном золотом кресле. Её поза выражала расслабленность и полный контроль над ситуацией. Но её трясущиеся руки, нервные движения ногой говорили об обратном. Сигюн хотела показаться хозяйкой и холодной леди, но она очень плохо сегодня играет. Похоже, потеряла мастерство за года.

Издалека было видно, что в голове она прокручивает свой "коварный" план. Она может попытаться мой манипулировать, может угрожать Эльзе, заставить сделать всё что угодно. Но я её не буду слушать. У меня есть козырь в рукаве, о котором она ещё не знает. И это даже не кинжал. Лишь лёгкое движение руки, и её жизнь полетит к чертям, я это устою.

— Здравствуй, Локи. Что же привело тебя в мои покои в столь поздний час. Неужели соскучился? — о, этот яд может убить любое животное. По её мнению. Но на самом деле от этого официоза хочется рассмеяться ей в лицо.

Нацепив маску обольстителя, но не убирая звериный оскал, я начал потихоньку приближаться к ней. Лишь пара движений заставило её сжаться в стул, а руки, покоевшиеся на подлокотнике, плотно сомкнуться. Она нервничает, этот вид как бальзам на душу.

— Знаешь, произошло невероятное событие. На мою спутницу напали с ножом, не знаешь, кто это может быть? — от моего тона девушка ещё сильнее сжалась, но старалась не показывать страх. Довольно забавно со стороны, можно ещё поиграть с ней. Исполнять роль кукловода куда интереснее, не находите?

Размеренным шагом подхожу ещё ближе и захожу за спинку стула. Я успеваю уловить её ехидную улыбку с толикой нервозности, которую хочется стереть с её лица. Кладу ладонь на изголовье и наклоняюсь к её уху, а другой достаю кинжал из кармана. Итак, игра начинается.

— Скажи мне, моя милая Сигюн, зачем ты это сделала? — под ласковым голосом скрывается презрение и отвращение. Она мне противна как личность и как женщина, которая продалась ради наживы, как уличное отребье.

Сигюн судорожно сглотнула, а после взяла себя в руки и ответила:

— А почему нет? Это мидгардцкое отребье не может быть в мире Богов, она — никто, лишь пыль под ногами, — какие речи, так и тянется придушить нахалку. — Но здесь главный не этот вопрос, а другой: что она здесь вообще делает, и почему она с тобой пришла на праздник. Ты же, как помню, девушек на балы не приглашал, только меня, — теперь всё ясно. Простая ревность и чувство собственничества. Думает, что ещё имеет какое-то права на меня и может распоряжаться моей жизнью. Чувствую, она что-то недоговаривает, что-то умалчивает.

— Ты что-то скрываешь, не только сделала это из-за мнимой ревности, так что же? — искусительный шепот, прям зазывает рассказать все секреты и тайны.

Она молчит, значит я попал в точку. Я догадываюсь, о чём она умалчивает.

— Калиохайм? — скорее утверждаю, чем спрашиваю. Она еле заметно вздрагивает и напрягается. Я прав.

Рывком достав небольшой кинжал, я приставил его к её горлу, тем самым припечатав к стулу, без ходов отступления или других движений. Знакомая ситуация, я бы посмеялся, если бы не хотел убить эту мерзавку. Как видно, последствия нашей прошлой встречи прошло. Она может знать слишком много, поэтому убивать её невыгодно. Как раз для этого у меня и припасен козырь. В голове я уже составил план развития последующих событий.

— Либо ты расскажешь всё, что знаешь об этом, либо я перережу твою прекрасную шейку. Как думаешь, кровь будет идти к цвету этого платья? Думаю, что да, — и немного надавил, наслаждаясь её видом запуганного зверька. Тонкая струйка потекла по изящной шее, доставляя хозяйке дискомфорт, но недостаточный, чтоб она проговорилась. В мои планы сегодня не входили пытки девушек, но всё меняются.

— Я тебе ничего не скажу, тварь, — в отвращении прошипела рыжеволосая. Как же это мне надоело. Что же ей обещали или чем угрожали, если она не сознаётся в содеянном? Видно, эти монстры настолько прочистили ей мозги, что она даже под страхом смерти от моей руки не сдается.

— А так? — ещё сильнее надавил, отчего она вскрикнула. О, это я ещё не начинал.

— Нет, — прохрипела. По голосу понимаю, что Сигюн сейчас просто заплачет. Будет думать, как идти против меня, и что за этим может последовать.

"Виновники моего гнева должны быть покараны и не важно, каким способом. Они будут страдать, будут жалеть, что когда-то связались со мной. Они будут молить о пощаде. Я не милосердный Бог, чтоб их миловать, они получат по заслугам сполна. Через день, год или столетия, но они будут жалеть и мучиться в агонии. Будут гореть."

Значит пора доставать козырь, а именно определённое зелье, специально для тех, кто не хочет рассказывать нужную мне информацию, когда даже пытки не помогают. В народе, эликсир правды, сыворотка правды, называйте как хотите, но это не меняет того факта, что это работает безоговорочно.

Грубо беру её за подбородок и открываю рот, насильно вливая снадобье, не заботясь о том, что у неё рана на шее. Когда она выпивает до последней капли, она вырывается и ударяет коленом в солнечное сплетение, отчего я согнулся, стараясь восстановить дыхание. Она зажимает рану на шее, пытаясь остановить кровь. Почти добежала до заветной двери, но я успел защёлкнуть ручку. Сигюн не может её открыть, как бы не била кулаками по двери, как бы не кричала, но дверь не поддавалась. Как бы не старалась открыть несчастную защёлку, но не могла. Какое убожество, это не такая сложная магия, это может сделать каждый второй маг. Похоже, она растеряла все свои силы. Сигюн абсолютно беззащитна, у неё нет магии, чтобы бороться со мной, нет навыков владения оружия. Абсолютно ничего, что могло бы задержать меня.

Она на прицеле, лишнее движение и вновь нож в её шее, но уже по рукоятку.

Нужно немного времени, чтобы зелье подействовало. Когда она сдалась попасть наружу, то затравленно на меня посмотрела, будто я сейчас её убью. Конечно, она будет права, но не сейчас. Для начала нужно узнать нужную информацию, а после отдать её страже, как соучастника нашего врага. Если не поверят, можно дать ей ещё микстуры.

Когда над ней хорошенько поиздеваются, то я приду как друг, как спасение и бальзам. Точнее, как её кончина и путеводитель в мир иной. И тогда её история закончится, и уйдёт та, которая предоставила один из самых масштабных позоров в моей жизни.

Сигюн стала отползать в угол комнаты. О, как прекрасно, она меня боится. Где её прежний лоск и надменность?

Рыжие волосы в беспорядке, платье в каплях алой крови, а в глазах ужас и страх.

И это я ещё не начинал делать то, что задумал, а она уже чуть ли не в истерике.

Широкими шагами подхожу к ней и тяну на себя, что она не удерживается на ногах и падает на колени. Она выглядит настолько жалко, что аж противно. Где её выдержка или, хотя бы, попытки сопротивления?

Подняв её на ноги, я усадил её на несчастный стул и заставил смотреть на меня. Грубо притянув её к себе, что между нашими лицами осталось несколько сантиметров, я начал говорить:

— Кто тебя послал и какая у тебя была цель? — презрительно произнёс. Как бы хотелось убить эту мерзавку, которая смогла подумать, что может обрывать жизнь моей смертной. За то время, что мы с ней знакомы, в её глазах кое-что поменялось. А именно, стремление к жизни, она хочет жить. Она уже не та девушка, что жаждет смерти и не заботится о своём существовании. Ей есть ради кого жить. С тех моментов, когда Эльза говорила, что жизнь для неё неважна, я принял негласное решение вернуть ей желание жить. Возможно, моя привязанность была слишком быстрой и безрассудной, но я ничего не мог поделать. В этой сильной девушке я видел сломанного ребёнка, которому слишком рано пришлось преодолеть все трудности жизни и стать личностью. У нас схожая ситуация, только она не шла на поводу безрассудной цели, а лишь старалась не погрязнуть в вечной боли и депрессии. Я же не смог воспротивиться обиде и сделал из себя жертву, и это противно, я противен себе.

Эта девушка заслуживает шанс на нормальную и спокойную жизнь, а не та, что сидит возле меня в слезах, мысленно умоляя о пощаде.

— Арагор, он послал меня, чтоб убить смертную, а дальше последовало бы разрушение Асгарда со всеми жителями, — запинаясь поведала девушка. Эликсир начал действовать.

— Что тебе предлагали за эту сделку?

— Если я не выполню условие, то меня убьют в жестоких муках, — так и знал. Сигюн всё ещё борется за свою шкуру, даже если придётся уничтожить целую цивилизацию. Хотя, я не лучше, тоже бредил уничтожением Йотунхейма, но с того момента утекло немало воды. Я повзрослел, мне больше не нужно чьё-то одобрение, теперь я буду делать поступки только для себя, так, как я бы хотел.

— Какой у них план и цели на Асгард?

— Они не рассказывали подробности. Лишь про то, что хотят заполучить сосуд, желательно, живой. Они ослаблены и уязвимы, но они готовят огромную армию, состоящую из живых монстров, которыми управляют сами Калиохаймцы. У них провалился один план, когда ты закрыл сознание девчонки. Но у них были и другие. Они полностью переместят Мириам в другой сосуд, который поможет им, и укрепит их силы и стойкость. Они выиграют… Они выиграют… — под конец ванийка бормотала последнюю фразу как безумная. После Сигюн начала истерично смеяться, а из глаз потекли слёзы. Ей промыли сознание.

Влепив ей отрезвляющую пощёчину, она дёрнулась и пришла в себя. В её глазах стояли слёзы, но это не вызывало жалости или сострадания. Она сама выбрала себе судьбу, сама во всё это ввязалась и теперь оплачивает.

Выпрямившись в полный рост, я глянул на Сигюн ещё раз. Такая униженная и сломленная…

Искривив губы в презрительной усмешке, я сказал ей, перед тем, как уйти из покоев:

— Ты это заслужила, прощай, Сигюн Ньёрддоттир, — и вышел из покоев, но дверь не отворил, пусть помучается напоследок.

Я двигался в сторону своих покоев, думая об Эльзе и её самочувствии. Теперь мне известно, кто это сделал и известно то, что Сигюн в сговоре с Калиохаймом. Вполне неплохой ход, если подумать, убить Хранителя, чтоб уничтожить Асград, не тратя свои силы и ресурсы, энергия всё сделает сама. Был бы я тем, кем был раньше, то попробовал сотрудничество с ними, они сильные противники и могут одолеть Асгард, если захотят. Если верить словам Сигюн, Одина и книг, то они в своё время были непобедимы. Хоть и их царь — Кельмий, уже почил, но оставил своих союзников, как советник Арагор, который мучил Эльзу и насылал головные боли. Если подумать, то это энергия была их по праву, но из-за того, что она была слишком опасна, а правитель выжил из ума и захотел власти над всем, она оказалась в не лучших руках.

Каким бы я не был предателем, но, в данный момент, не перешёл бы к ним. Я так долго добивался доверия Эльзы. Хотя, это иронично, Бог Обмана добивается доверия простой смертной, которая относилась к нему холодно на протяжении месяцев. Я так не добивался доверия даже для семьи. Вы скажете, что я глуп, сентиментален, а также безрассуден, раз позволил себе такую слабость в лице смертной. Это приятная слабость. И я не желаю от неё отказываться. Не сегодня и не сейчас. Никто не знает, что будет завтра, надо жить так, чтоб на смертном одре ты не жалел о том, что не сделал или не успел сделать, лишь потому, что боялся последствий.

Придя в свои покои, я долго не мог уснуть. Меня волновало то, что происходит в нескольких шагах от комнаты, а именно палата лекарей. Прошло уже более часа, но никаких известий нет. Эта рана была серьёзной, но наши врачи могут с ней справиться, ибо они и не такое видели и зашивали. Чего стоит лишь Тор, во времена своей юности и безрассудства, когда, что не подвиг — то новые раны разной степени.

Спустя долгие для меня часы, в покои вошла служанка. Она не вошла, лишь мялась у порога, тем самым ещё больше раздражая. Веки уже слипались, и я уже готовился ко сну, даже лёг в постель, но тут меня прерывают и стоят, не могут и слова выговорить.

— Меня просили передать, что операция смертной прошла сносно, но сказали, что к ней идти нельзя. Девушка ещё не пришла в сознание, тем более, ей нужен покои, — я внимательно слушал и мысленно вздохнул с облегчением. Теперь всё хорошо.

— Свободна, — кивнул я, а девушка чуть ли не выбежала наружу, я усмехнулся.

Я знаю, что скажу Эльзе, когда она придёт в сознание…

События ранее.

Пару дней назад я навещал дочь, ибо я обещал ей. Будем честны, я хотел встречи с собственными детьми. Они на меня в обиде много веков, и с того момента мы так и не собирались вместе. Йормунганд и Фенрир начали путешествовать по разным точкам света, когда были ещё подростками.

Сделав перемещение, я вновь оказался в той самой пустыне, где в первый раз был с Дагаром и смертной.

Спустя время, я оказался в замке, который ничуть не изменился с того времени. Всё те же цветы, лозы и камни, на этом не стоит зацикливать внимания. Пройдя основной вход, меня встретила девочка, которая, без лишних слов, проводила меня к дочери.

Пара поворотов, и я оказался в обеденном зале, где за главным стулом сидит Хель в зелёном платье, а глаза её выражают холод, как только видит меня. По обе стороны от неё сидят мои сыновья — Йормунганд и Фенрир. Молодые юноши, у одного из которых пепельного цвета волосы, а также зелёные змеиным глаза, вся его поза выпадает недовольство, а глаза — холод, такой же, как у дочери при виде меня. У другой юноши были русые волосы, и также зелёные глаза, но с вкраплениями голубого. Отличительной особенностью его, до сих пор помню, были немного заострённые уши, юноша был также недоволен, как и его брат, похоже, их обоих оторвали от важных дел. При виде их в груди что-то сжимается… Тоска? Возможно. Я действительно скучал по ним, но они, по ходу, нет. Невыносимо видеть, как твои дети ненавидят тебя, как никого другого. А самое ужасное, когда понимаешь, что их выстроенное мнение ошибочное и мои злодеяния в их сторону неправдивы. Подойдя к их столу я их ещё раз оглядел с еле заметной тёплой улыбкой, которая бывает лишь у родителя.

— Здравствуйте, дети мои, — начал я, но мне не дали даже закончить, как меня перебил Йормунганд.

— Мы не твои дети, урод, — ранее хладнокровный Йормунганд резко встал из-за стола, что аж столовые приборы звякнули. В его глазах полыхала ненависть. Когда он сердится, то начинает шипеть и раздвоенный язык выходит наружу, иногда капая смертельным ядом. — Сестра, зачем ты нас собрала? Я не желаю находиться за одним столом с убийцей и предателем… — он хотел что-то ещё сказать, как я его перебил:

— Сел на место, — требовательно приказал я сыну и в столовой образовалась тишина. Дети помнили, когда я говорю подобным тоном, то лучше замолчать, а лучше спрятаться, ибо во гневе я страшен. Такие храбрые, независимые и холодные, но на самом деле всё такие же дети. Я помнил все их привычки, страхи и переживания. — Йормунганд, не стоит со мной так разговаривать, я всё-таки твой отец по праву крови. Я понимаю, что ты на меня сердишься, так же, как и все в этом зале. Но мне есть, что сказать, — продолжил я, сев за один стол с ними. Подперев голову руками, я обвёл из всех взглядом. Они уже не такие холодные, как вначале, а скорее, как запуганные дети, которые бояться злости отца. Да, я был вполне строгим отцом, но я их люблю и буду любить.

Хель оставалась самой стойкой, всё-таки ей больше всего достался мой характер и ум, а также трикстерская натура. Йормунганд, как средний ребёнок, пошёл больше в Ангрбоду, такая же холодная и вспыльчивая, а Фенрир — самый спокойный из нашей семьи, он получил в равной степени наших с великаншей характеров, но он более мягкий и добросердечный. Такие разные, но ради друг друга встанут горой, как мы и учили. На моих губах появилась грустная улыбка, но я старался подавлять эмоции, мои дети ни разу не видели моих слёз, и сейчас не следует.

— Мы с вашей матерью никогда не были в слаженных отношениях, — начал я, откинувшись на спинку стула. Чуть взъерошив рыжие волосы, я продолжил:

— Но так вышло, что у нас появились вы, и тогда наши отношения стали налаживаться, я и Ангрбода стали проводить больше времени вместе и показывать вам, что значит семья. С годами ей становилось всё хуже, она заболевала, а я не мог всё время быть рядом, меня попросту не пускали из Асгарда из-за абсолютно ненужных совещаний, но я всё равно к ней приезжал и помогал магией, продливая её срок. Она уже тогда думала, что с вами будет, очень волновалась, но я обещал, что позабочусь о вас. Позаботился… — очередная грустная улыбка. В уголках глаз скапливается влага, и я поспешил сморгнуть её. — Я не получил письмо, я клянусь вам, мне его не доставили в срок. Когда мне его отдали, то она уже скончалась, моя магия бы не смогла продлить её жизнь. Мне очень жаль, дети, что я вас огорчил, что не оправдал ожидания и подвёл вас всех. Если вы не захотите меня слушать, то я вас не виню, я заслужил. Я был плохим отцом, я знаю. Мне было сложно, если ваша мать умела быть ласковой и любящей, то мне, по началу, было сложно. Я был слишком молод и глуп, чтоб понять некоторые вещи. Но с годами я начал осваивать это всё, старался давать всё, что вам будет нужно. Каждому из вас досталась частичка моего характера и моего ума. Вы — моё лучшее творение, вы мои дети, как были, как есть, как и будете. И неважно, сколько вам будет лет, вы всегда останетесь для меня теми, кто хотел защищать свою сестру и носили игрушечные доспехи, и та, которая мечтала о прекрасном принце и замке. Я люблю вас, мои единственные и любимые дети…

Я это говорил от чистого сердца, сказал всё, как есть, и как я чувствовал. Они были шокированы и потрясены, но больше всего растеряны. Я никогда не говорил им о том, что я их люблю. Понимаю, что эта исповедь не исправит то, что я натворил, но я должен был это сказать.

Я встал из-за стола и направился к выходу, не хочу, чтоб они видели мои слёзы. Дети молчали, всё ещё пребывая в шоке.

Я уже почти ушёл, как услышал отклик:

— Отец, останься, — это был Фенрир. Его голос был надломлен, будто он сейчас заплачет. Надеюсь, это не перерастёт в сопливую драму…

Я повернулся к ним лицом, они сидели, как громом поражённые. У Хель текли слёзы, но она старалась их сдерживать, как я минуту назад. Йормунганд был растерян больше всех, в его глазах стояли также слёзы. А у Фенрира на губах играла тёплая улыбка, будто то, о чём он желал, сбылось.

Я сел обратно и образовалась неловкая тишина, которую я решил первым прервать;

— Скажите, как вы живёте? — заботливый тон. Мальчики немного забеспокоились, видимо, что-то скрывают. Я глянул на дочь, которая прятала улыбку в бокале вина. Что-то тут нечисто.

— Я помолвлен, а он женат, — сказал Фенрир на одном дыхании.

Моя рука, которая подносила бокал вина ко рту, остановилась. Я был малость удивлён, не ожидал, что у них всё так поменялось с того момента, как мы последний раз виделись.

— Не ожидал. Вы так выросли… Дети есть? Девушки красивы? Вы их любите? — под конец я придал тону серьёзность, но так и хотелось улыбнуться. Меня действительно интересовали эти вопросы, и я был рад, что в их жизни всё хорошо.

— Детей ещё нет. Амелия невероятно красива и умна, и да, я её люблю, — как-то смущённо проговорил Йормунганд.

— А вот моя Свейг прекрасна, помню, как влюбился в неё с первого взгляда. Помню, как она меня отвергала, но после тоже влюбилась. В итоге недавно я сделал ей предложение, и мы сейчас живёт в Льюсалвхейме в её доме, — на лице моего мальчика появилась та самая улыбка, когда говорят о любимых. Он был более многословен, чем его брат.

— Пап, а у тебя что нового? — неожиданно поинтересовался Фенрир. Я не ожидал, что они прям сейчас об этом вспомнят, но придётся рассказывать, ибо не хочу им врать, слишком много произошло, они не заслужили ложь.

Пока братья с интересом уставились на меня, Хель сдерживалась, чтобы не засмеяться. Я скептично на неё посмотрел, так как знаю про её выходку со смертной. Было неожиданно, но я понимал, что это была просто одна ночь и ничего более, но небольшая ревность осталась. Тем более, мы с Эльзой ничего друг другу не обещали, но я ревную, будто мы в реальных отношениях.

— Я влюбился, — начал я. Теперь даже Хель меня внимательно слушала с таинственной улыбкой, а в глазах играла радость от того, что я признался. — Это сметная и её зовут Эльза, пока больше не могу рассказывать, но скажу лишь то, что я давно такого не испытывал. Она удивительная девушка. Меня поражает её ум, красота и хладнокровие. Она ничем не уступает мне. Будем честны, то это произошло слишком быстро и внезапно, и я даже не понял, когда это произошло… — слова сами лились из моих уст, а на губах, уверен, была такая же улыбка, как минуту назад у Фенрира. Теперь у моих троих детей играла такая же ухмылка, что и у Хель. — И да, Хель, я знаю, что ты с ней спала, — недовольно закончил, возмущённо глянув на дочь. Хель не сдержалась и звонко засмеялась. Этот смех был заразителен, и я его тоже подхватил, а после и братья.

— Не знал, что здесь у вас такие страсти, — задумчиво произнёс Йормунганд, почёсывая затылок.

— Согласна, она и не была против, если честно, — растягивая слова, проговорила дочь. Теперь уже я на неё смотрел вполне серьёзно, и она более-менее успокоилась.

— И как ты планируешь дальше действовать? — спросил Фенрир, рукой оперевшись на щёку.

— О чём ты?

— Отец, не притворяйся, ты же в неё влюблён? — утвердительно кивнул. — Тогда действуй, признайся ей в чувствах, не бойся. Пора быть честным с самим собой, и с ней, — вот, что Фенрира отличало от других. Его мудрость и понимание, какие слова лучше сказать человеку, чтоб он понял и осознал ситуацию.

Действительно, пора уже поговорить с ней.

Сейчас.

Я стоял возле палаты Эльзы и обдумывал своё решение. Правильное ли оно? Не ошибусь ли, случаем? Вдруг, сейчас не нужное время?

Сомнения, сомнения, сомнения…

Слишком много сомнений в последнее время. Достаточно.

Решительно постучав, я открыл дверь.

На одной из кушеток лежала смертная, а точнее, её оболочка. Бледная, как мертвец, мешки под глазами, а взгляд ещё неосмысленный, будто только что проснулась.

Рядом с кроватью стоял стул, и я поспешил на него сесть. Она смотрела на меня с полуулыбкой, и это придало мне сил.

— Здравствуй, как себя чувствуешь? — обеспокоенно спросил.

— Лучше, чем вчера, но всё ещё не очень хорошо, — полушепотом отозвалась девушка. Её рука накрыла мою. Это был интимный момент, мы никогда не держались за руки. Сейчас это так странно, раньше я и подумать не мог о таком исходе событий, а теперь мне кажется, что так и должно быть, будто так и надо.

Облизнув внезапно сухие губы, я начал:

— Эльза, я долго не решался это сказать, много сомневался и отказывался от этого. Вечно отгонял подобные чувства и мысли, но всё-таки я решил это принять. И многое стало легче. Эльза, ты мне нравишься, — до этого я смотрел ей в глаза, но на последних словах я отвёл взгляд, будто боялся ответа. Веду себя как мальчишка. Даже стыдно стало и мерзко. Почему я себя так веду? Где моё хладнокровие в любой ситуации? Нужно поскорее это закончить.

Я почувствовал, как чьи-то пальцы сжимают мою ладонь. Теперь я глянул на Эльзу, на её губах играла счастливая улыбка, а в изумрудных глазах плескалось счастье вместе со слезами.

— Локи, ты мне тоже нравишься, — эти слова стали для меня решающими. Отзеркалив её улыбку, я наклонился и накрыл её губы своими в нежном поцелуе. Не было и намёка на что-то большее, просто чувственный момент.

Она запустила руку в мои волосы, чуть взъерошив, и сильнее прижала, будто не хотела отпускать.

Когда воздуха стало не хватать, я отстранился и ещё раз посмотрел в такие родные глаза. Теперь её глаза по-настоящему выражали счастье, и я понял, что сделал то, что хотел.

Я сделал её счастливой.

***

Спустя несколько дней она полностью оправилась от ранения, а это значит, что пора осуществлять наш план в действие. С трудом, но я заставил Тора временно вернуть мне магию, ибо случаи бывают разные. В итоге моя магия полностью ко мне вернулась, правда, пару дней я лежал в постели, так как сила отнимает много энергии, да и время нужно на восстановление…

Во дворце разнеслась новость, что Сигюн покончила с собой. Просто перерезала себе вены своим же ножом. Так и знал, что это оружие послужит её кончиной. У Тора было опасения на меня, но я объяснил ситуацию тем, что она была агентом Калиохайма. По началу, мне не поверили, но, когда я рассказал полученную информацию, то более-менее спокойно отпустили.

План состоял в том, чтобы в виде иллюзии заявиться в их мир, а доказательством предоставить кулон. Всё было продуманно до малейших деталей, всё должно сработать. Есть только один шанс.

Мы с Эльзой виделись редко, так как я подолгу бывал на совещаниях, а она на тренировках, отрабатывая удары и магию.

И вот сейчас, мы стоим с Эльзой возле одной из брешей в пространстве, где, по моим подсчётам, должен находиться десятый мир. Было трудно, ибо эта тропа утеряна много веков назад.

Я и Эльза поговорили с Дагаром напоследок, смертная с магом долго прощались, будто навсегда, она даже поцеловала его в щёку, как брата, поэтому я промолчал. После он дал мне небольшие наставления и, когда Эльза не слышала, сказал, чтоб я берёг её, на лице того была хитрая улыбка. Возможно, он уже знает всё…

День уже близился к вечеру, воздух становится прохладнее и свежее.

Иллюзия уже на нас. Я постарался как можно сильнее изменить внешность. Поэтому я предстал в виде невысокого шатена с сединой и голубыми глазами, а смертная стала высокой блондинкой с карими глазами, плюс ещё поменял и телосложение нам обоим. На нас камзолы, которые не предоставляют открытых участков.

В итоге мы стали почти неузнаваемыми. Да, будет сложно держать иллюзию долго, но выхода нет.

— Держись за меня, — сказал я, перед тем, как мы прыгнули в брешь в пространстве.

Это продолжалось несколько секунд, но этого хватило, чтобы Эльза согнулась в три погибели, восстанавливая дыхание. Мне же было легче, так как это не первое моё перемещение. Да, молодость была буйная и интересная, что не день, то новые знания…

Мы оказались в небольшой пустыне, где вдали мелькает сам замок. Здесь не было достаточное количество населения, что наводило на мысли: мы точно туда попали? Ибо это не похоже на царство, готовое в любой момент уничтожить девять миров. Но, если чуть присмотреться, то будут видны хижины, растения, а также всё, что нужно для нормальной цивилизации. Если сейчас в Асграде зима, то здесь действуют свои законы. В данный момент здесь господствует осень.

Мы направились к этому строению, периодически обходя сухие корни. От этого места становится не по себе, здесь не слышится ни звука, будто все жители вымерли.

Я вижу мост, о котором рассказывали нам. Он чем-то похож на Радужный, такая же обсерватория и дорога, уходящая в город. Надо будет поближе подойти и посмотреть, когда наступит время.

Чем ближе мы подходим, тем лучше мне удаётся рассмотреть дворец. Серый камень, остроконечные шпили, а сами стены здания были зарощены ветвями деревьев и листьев, делая его более сомнительным на вид. Кулон был у меня в кармане, но я всё равно волнуюсь, что всё может пойти не так. Тем более, никто не знает, что будет, если далеко убрать его. Известно только по словам Эльзы. Одним словом, это очень рискованная затея. И зачем только я на это согласился? Сидел бы сейчас на краю мира, без проблем и без хлопот. Но нет, не смог бы бросить Эльзу. Какой бы не была она собранной, но не смогла бы в одиночку в других мирах.

И, тем более, она не просто очередная смертная, тут также играют и мои чувства. До сих пор не могу поверить во взаимность. Это безумие и сумасшествие, но такое манящее…

Мы подошли к замку, где на нас подозрительно смотрели, конечно, новые существа.

Я сейчас смотрю на существ на улице и не понимаю, как они могут быть могущественной расой? Я, если честно, рассчитывал о всемогущих существах, которые один только видом вгоняют в ужас. Но не стоит их недооценивать, это может быть лишь обман, а на самом деле всё куда серьёзнее.

Эльза молчала, глубоко погрузившись в мысли. Хоть она старается это не показывать, но я вижу, что она волнуется и ей страшно. Я беру её за руку и в утешающем жесте сжимаю. Она поднимает свои глаза на меня, и в них я увидел то чувство, которое было мне неподвластно ранее…

Мы подошли к воротам дворца. Здесь не было стражей, ничего. Постучав по ним три раза, через минуту к нам вышел высокий и широкоплечий мужчина, глаза которого выражали неприязнь и презрение. Калиохаймцы были обычными существами, ничем не отличающихся от асов и Богов. Что же здесь нечисто?

— Зачем пожаловали? — едко выплюнул это подобие существа. После он перевёл взгляд на Эльзу и прошёлся по ней ссальным взглядом, что мне хотелось сиюминутно сломать ему шею и вырывать глаза. О, с последним у меня опыт имеется. Да, она красива даже в таком обличии, но это не повод так себя вести. Животные, а не люди.

— У нас есть то, что понадобится Арагору, — холодно ответил я, следя за действиями мужчины.

— Откуда вы его знаете?

— О, поверьте, слухи разносятся очень быстро, — и лукавая улыбка. Он, с сомнениями, но нас пропустил. Вместе с нами отправился один из стражей, чтоб не только провести к царю, но и для того, чтоб, в случае чего, отразить атаку. По ним в видно, что для них убийство — как попить воды. Легко и быстро. На их лицах ненависть, жестокость, презрение. Тут нет добрых и чистых людей, лишь монстры. Возможно, вы скажете, что как я могу судить, раз я сам не лучше. Но здесь есть разница.

Да, я тот, кто ненавидит, презирает и унижает, показывая маску надменности. Но я знаю, что такое доброта, я знаю, что такое забота и понимание, но они нет. Я вижу в душах мрак.

Я старался не выпускать из поля зрения сметную, ибо взгляды, которые были направлены на мою Эльзу, были не самыми доброжелательными, но она не обращала внимание на этот нездоровый интерес, а просто гордо вышагивала рядом со мной.

По пути нам встречались такие же существа, что и на улице. Простые стражи, слуги, повара…

Убранство дворца было по стилю подобное, как и снаружи. Серый камень украшал стены, а гобелены, фрески и картины были полуразрушены, показывая нынешнее состояние этого мира.

Это был не такой помпезный дворец, как в Асгарде, нет обилия золота и роскоши. Здесь преобладают цветы и растения, различные груды камней…

Этот страж привёл нас к огромным воротам, по бокам которых стояли ещё два стража. Ворота не были чем-то примечательными, чтоб их как-то описать. Первый страж ушёл, напоследок кивнув двум другим стражам, и те открыли дверь.

Это было тёмное помещение, где не проходило солнце, а на самом вверху стоял белый трон, где сидел сам нынешний царь и бывший советник — Арагор. Тёмный, почти чёрный камзол, так же, как и ботинки и штаны. Выделялся он волосами — белыми как снег. Это был мужчина, по людским меркам, лет тридцати пять. Небольшая щетина украшает его лицо. Он был чем-то похож на альва, возможно, из-за их врождённой аристократичности и длинных волос.

Его голубые глаза, словно лёд, поочерёдно оценивали нас. Во взгляде холод и пренебрежение, видимо, не понимает, почему его отвлекли.

В руках был небольшой посох, с ним он пытался показаться более могущественным и сильным. Подойдя к трону ближе, чтоб мы могли видеть его, и чтоб я смог читать его эмоции при возможной лжи, я громогласно начал:

— Ваше Высочество, мы пришли сюда, что сообщить одну весть, которая может порадовать Вас, — официально начал я с полуулыбкой на лице. Эльза держалась подле меня, видно, ей неприятно находиться в одном помещении с тем, кто мучил её и чуть не довёл до самоубийства.

Арагор заинтересованно глянул на меня и кивнул головой.

— Вам знакомо такое название, как Мириам, — глаза царя удивлённо расширились, а руки на древке сжались до побеления. — так вот. Та, которая не справилась со своим заданием, умерла. И вот мы нашли этот кулон, где, по слухам, содержится эта субстанция. Девушка не умела держать язык за зубами, за что и поплатилась жизнью. Так вот, мы бы хотели отдать Вам это, Владыка, и присоединиться к войнам. Мы будем служить верой и правдой, — и присел на колено, наподобие в Асграде. Железные вставки на нас с Эльзой зашелестели и распространились по всему помещению.

Исподлобья поглядывая на царя, я заметил перемену его настроения и сам спектр эмоций, отразившихся на лице. От непонимания и недоверия, до принятия и настороженности. Они нам ещё устроят проверку, будут следить за нами. Нужно успеть за короткий срок влиться в доверие, ибо никто не знает, сколько продержится кулон без хозяина. Мы ходим по острому лезвию, не зная, когда сорвёмся. Но эта игра добавляет азарта и заставляет почувствовать трепет перед будущими испытаниями.

Мне не удалось скрыть коварную улыбку, которая осталась даже после иллюзии.

Эльза всё также держалась, но на лице её отобразилась гримаса отвращения.

— Постарайся убрать отвращение с лица, это может испортить план, — я передал эту мысль Эльзе, так как у меня достаточно сил, то с этим не должно возникнуть проблем. Она еле заметно вздрогнула, но сразу успокоилась и медленно прикрыла глаза, выражая согласие. На её лице сразу расцвела лёгкая улыбка, можно даже сказать, обольстительная. Но, возможно, мне это показалось, так как я подобное вижу достаточно редко. Она вполне умело меняет маски, и даже не поймёшь, её ли эмоция была настоящей или наигранной.

Царь встал со своего места и спустился к нам. Он был довольно высок, по крайней мере, выше моей созданной иллюзии.

Арагор внимательно смотрел то на меня, то на Эльзу. На девушке он задержал взгляд чуть больше, чем следовало, что меня насторожило, ведь нужно, чтоб её силы и образ был под строжайшем секретом.

— А Вы, юная леди, будете мне верны? — его уверенный баритон отдавался в моих ушах скрежетом. Он что-то задумал или подозревает, и мне это не нравится.

У Эльзы на секунду промелькнуло недовольство, но тут же сменилось серьёзностью.

— Да, мой царь, — приподняв голову,отозвалась смертная.

— Хорошо, — сразу согласился Арагор, что вызывает ещё больше вопросов, — тогда будьте добры отдать кулон и энергию в нём, а пока вам дадут покои, где вы можете отдохнуть после изнурительного похода, — под конец серьёзный тон сменился на участливый и официальный, что заставило мысленно закатить глаза. Хорошо уводит тему от того, что нам знать не стоит, неплохой ход. Не знаю, что будет дальше, но всё должно идти по плану.

Отдав кулон Арагору, мы направились в совместные покои, которые я попросил у служанки. Она мне всю дорогу строила глазки и старалась как можно больше меня разговорить, отвлекая от Эльзы. О, она ревновала, но тихо и незаметно. Эту лёгкую перемену в настроении мало кто смог заметить, но только не я. Чуть сжавшиеся пальцы на руках, набухшая вена на шее, а также улыбка, которая была и так натянута, стала похожа на оскал. Этот еле заметный жест был приятен, но я знаю, что не стал бы менять смертную на незнакомую служанку. Да, местные женщины были неплохо сложены и красивы на лицо, но за этим ничего не скрывалось, лишь мрак и их собственные грехи, за которые они расплачиваются по сей день.

Мы вошли в покои и отвязались от навязчивой служанки.

Комната была скромна и не сильно просторна. Новое постельное бельё, а также в купальне средства для умывания и ночное одеяние на самой кровати. Она двуспальная, имеется стол, двое стульев, а также огромное окно, открывающее вид на окрестности Калиохайма. Сверху этот мир выглядел лучше, чем снизу. Были видны леса, деревья, было слышны шумы улиц, а также птиц. Я бы сравнил этот мир с Ванахеймом, чем с Асградом.

Эльза устало выдохнула и, пройдя пару метров, рухнула на кровать лицом вниз. Это было настолько комичное зрелище, что я позволил себе улыбнуться уголками губ.

Согласен, было нелегко, но нужно держаться.

— Нас не будут подслушивать? — внезапно спросила Эльза, встав с кровати, что её ныне блондинистые волосы растрепались.

— Сейчас, — и начал чертить руны тишины в помещении, чтоб наши разговоры не были услышаны не теми ушами. — Теперь всё, — произнёс я, когда закончил.

Я подошёл к одному из стульев и устало опустился.

Иллюзию довольно тяжело держать. Думаю, когда мы одни в покоях, можно её снимать.

Пара незамысловатых движений, и иллюзия спала.

Теперь мы предстали перед друг другом в нашем истинном обличии.

Эльза это заметила и легка на кровать снова. Она очень устала, переходы между мирами, вечные маски, притворство и неизвестное будущее.

Спустя время тишины она спросила:

— Какой у нас план дальше? Просто ждать доверия, и после открыть мост?

— Если вкратце, то да. Нужно притупить их внимание и стать хоть как-то приближёнными к Арагору. Нужно часто попадаться на его глаза и предлагать варианты развития событий, участвовать на собраниях, предлагать стратегию и тактику. Когда мы достигнем нужной стадии, нужно как-то отвлечь Арагора, пока кто-то из нас будет открывать мост и обезоруживать охрану. Думаю, лучше это сделаю я. Ты ещё можешь понадобиться с Мириам. И ещё, будь осторожна, здесь не самые приятные существа. В их душах мрак и не самые прекрасные побуждения, — рассказал я смертной, которая меня внимательно слушала и периодически кивала.

— Я поняла, — отозвалась она.

Мы посидели в тяжёлой тишине. Эльзу уже начало клонить в сон и она, без зазрения совести, начала переодеваться, видимо забыла, что я тут нахожусь или она находится в полудрёме уже, что делает всё действия на автомате.

Она уверенно снимает свой камзол, открывая мне вид на её спину и плечи. Её белоснежная нежная кожа приковывала к себе внимания, можно было сравнить её с внеземным лесным созданием, пришедшей к нам. Чуть отросшие чёрные пряди спадали волнами по её спине. Она не поворачивалась ко мне лицом, что было к лучшему, ибо я не мог оторваться от созерцания её сияющей кожи. Я раньше никогда не замечал, насколько она красива. Мысли, разумеется, были, но я их отметал сразу, но сейчас мне не хочется этого.

Она спокойно надела предоставленную одежду и повернулась ко мне лицом. Её глаза уже закрывались, и она часто их потирала. Когда она увидела меня, на её губах расцвела улыбка. В её глазах я смог заметить долю хитрости и предвкушения, что невольно заставило затаить дыхание. Я старался быть спокойным, но моё сбитое дыхание выдавало меня с головой.

Эльза чуть прикусила губу и сделала шаги ко мне. Я уже понял, чего она хотела, и я был с ней солидарен в этом вопросе.

Стала возле меня и, наклонившись, поцеловала, на что я охотно отвечал. Из нежного он превращался в предвкушающий. Смертная очертила кончиком пальца мою скулу, а вторую запустила в мои рыжие волосы.

Я усадил её себе на колени и продолжил целовать. Мы оба понимали, что это идёт к чему-то большему. Я аккуратно поглаживал изгиб её бёдер и ласкал её спину. Ночнушка слетела и открыла вид на оголённое плечо, и я начал покрывать её плечи и ключицы невесомыми поцелуями, выбивая из той воздух. Она закусила губу, чтоб не издавать звуков.

Смертная обнимала меня за шею и поглаживала мои плечи. Я подхватил её на руки и перенёс на кровать.

Вся раскрасневшаяся и с возбуждённым блеском в глазах она выглядела изумительно. Она переняла инициативу в свои руки и потянула меня на себя. Она начала торопливо снимать мой костюм. Не сразу, но она освободила меня от ненужной одежду.

Эльза рукой провела по моему торсу, что я невольно задержал дыхание, а после стала спускаться ниже, пока не достигла сокровенной точки. Ей доставляло удовольствие видеть меня таким сгорающим от желания.

Я убрал её руку и снял с её остатки вещей. Поцеловал её за ухом и пошёл вниз. Шея, ключицы, грудь, живот, бёдра и ноги. Эльза уже трепетала в моих руках, она сжимала простынь и кусала губы до посинения. А я всё спускался ниже, намеренно задевая чувствительные точки. Покрывая поцелуями её тело, я слышу её стон, который она не смогла сдержать. И это стало для меня знаком.

— Ты точно этого хочешь? — мой голос звучал приглушённо и хрипло. Я знал, что я у неё не первый, но я не посмел бы сделать это без её согласия. Она не сразу различила мой голос. Она посмотрела на меня возбуждённым глазами и прошептала:

— Да, — прошептала она и прикрыла глаза. Она взяла моё лицо и, с только свойственной ей нежностью, поцеловала, иногда переходя на скулы, а после кусая мочку уха. Я издал протяжный стон наслаждения. Её руки блуждали по моему телу, изучая и поглаживая. Когда она вдоволь насладилась, мы сплелись воедино…

Chapter 21

От лица Эльзы

Проходили дни, мы всё больше и больше втирались в доверие. Всё чаще присутствовали на собраниях и совещаниях, стали частыми гостями у царя. Одним словом, всё идёт по плану.

Мы недавно были на одном из собраний, где присутствовал и местный совет, который разрабатывал план вторжения в Асгард. У них есть оружие, и это не только полученный кулон, а магические существа, которые нам недавно показывали…

После очередного собрания, нам с Локи решили показать именно то оружие, с которым калиохаймцы получат победу.

Нас привели в глубокое помещение под землёй, где кроме тьмы ничего не было видно. Моим ориентиром была рука Локи, которая сжимала мою в безопасном жесте. Мне с ним спокойнее.

Впереди нас шёл царь — Арагор, мой ночной кошмар и виновник моих срывов. Он шёл гордой поступью, будто не замечая ни нас с Локи, ни некоторых членов совета. Это были довольно старые люди, которые вечно что-то бубнели себе под нос. Даже не знаю, как их выбрали на такую важную должность.

Мы шли по лестнице всё ниже и ниже, что я уже не различала ступеней. Когда мы, наконец, пришли, то я поняла одну вещь: то, что находится здесь, может стать решающим для нас и всех девяти миров.

Мы стояли вначале зала, а помещение растиралось на многие метры вперёд, что я уже не видела ничего дальше. Арагор зажёг один из факелов на стене, и теперь нам предстало то, чего я так боялась.

Множество чудищ, выстроенных в ряд. Их были десятки, сотни, а может и тысячи. Они были ростом с двухэтажный дом, а в ширину как среднестатистическая машина. Их глаза были закрыты, а огромные острые клыки выпирали из верхней челюсти. Их мех был чёрным, а лапы с острыми когтями, готовые в любую минуту разорвать чью-то плоть.

— Это наше оружие — Гримсифы — одни из самых опасных и неизведанных существ на данный момент. Их клыки с лёгкостью прокусывают плоть, а яд на зубах убивает мгновенно, когда придёт время, тогда мы выпустим существ, и они станут непобедимы в бою, — произнёс Арагор с садистской улыбкой на лице, что по спине невольно пробежал холодок.

Эти монстры вгоняли в ужас, а руки заставляли трястись. Их глаза были закрыты, что было лучше, чем если бы они смотрели на меня своими безумными глазами, жаждащими крови и плоти.

— Они спят, их может пробудить одна реликвия, которая находится только у меня, также, как и сам секрет их истребления, — тут холодный взгляд Арагора перешёл на меня. И мне потребовалось немало труда, чтоб сохранить маску холодности и невозмутимости. В его глазах недобрый огонь, который заметил не только я, но Локи, на что он чуть сильнее сжал руку.

— Можете подойти, они не кусаются, — чуть рассмеялся царь и советники, и нам пришлось тоже из-за вежливости. Мы подошли чуть ближе к одному из чудовищ.

Он был намного выше меня, что я буквально дышала ему в шею. Гримсифы лежали как сторожевые псы, ожидая воли хозяина на похвалу.

На их лицах были намордники, которые закрывали часть их лица.

Помещение было поистине огромным не только в длину, но и в высоту. Сюда не проникал ни один солнечный луч, лишь мрак и тьма.

Локи также внимательно рассматривал этих существ, но по его виду нельзя было сказать, что он испытывает страх или ужас, лишь научный интерес.

Когда экскурсия по этому месту была окончена, нас Арагор отдельно пригласил на прогулку по окрестностям дворца, на что мы не могли не согласиться, так как любая информация может быть нам на руку.

Гуляя по широким коридорам дворца, я мимолётом рассматривала Арагора. Острый нос, небольшая щетина, густые брови и белоснежные волосы до плеч. В руках он держал свой посох, а сам он был немного напряжён, это выдавали его руки и спина.

Вскоре мы вышли в сад. Пожухлая трава расстилалась по небольшим окрестностям, опавшие листья на деревьях воспроизводили дорожку, а сухие корни старых деревьев выглядывали наружу.

Мы остановились посреди сада, царь смотрел перед собой, будто что-то обдумывая.

— Думаю, вы догадываетесь, что я не просто так позвал вас на прогулку, — произнёс он. — Вы уже достаточное количество времени находитесь во дворце и служили верно, помогая мне и моему народу, но я бы хотел узнать о вас чуть больше. — добавил он после.

Мы были готовы с Локи, поэтому проблем не должно возникнуть. Мы заранее придумали имена и фальшивые истории.

— Мы с Брукк сироты, наши родители погибли много веков назад, и мы долгое время путешествовали по мирам, в поиске своей цели. Тогда, когда мы узнали о кулоне и энергии в нём, то подумали, что это и есть наша цель — восстановить могущество одной из самых сильных цивилизаций. Мы увидели ту девушку — Сигюн, которая хотела убить ту смертную, но оставила за собой следы. В итоге она убила себя, ибо сошла с ума. Когда смертная находилась у лекаря, мы смогли украсть кулон, и мы направились к Вам, — размеренно проговорил Локи без единой запинки. Он искусный лжец, это у него не отнять, что как раз нам на руку.

Я же, просто стояла в сторону и сохраняла лицо спокойным, будто всё, что говорится здесь, чистая правда.

Арагор задумчиво посмотрел на лицо Локи, будто читая его душу, но трикстер даже не изменился в лице, также уверенно смотрел в его холодные, словно лёд, глаза.

— Нужна немалая отвага, чтоб решится на такой шаг, тем более, на помощь чужому миру.

— Этот мир стал нам как дом, и мы готовы на всё, чтоб это оставалось так, — уверенно проговорил трикстер. Я подтвердила его слова кивком.

На его лице расцвела удовлетворённая ухмылка. Проверку мы прошли, к сожалению, это ещё не всё…

До сих пор мурашки идут по коже при мысли о том, что войнам Асгарда придётся сражаться с этими тварями.

Но ещё становится хуже, когда начинаешь думать о том, как придётся отвлекать Арагора, а как мы узнали позже, попытаться украсть у него прибор, который управляет этими существами. Но, если уж и это не выйдет и не получится его задержать, то кулон в любом случае должен быть у меня. Если всё будет плачевно, то у меня не останется выбора, как соединиться вместе с Мириам и освободить силу. Она сможет уничтожить планету при слишком большом всплеске энергии.

Но загвоздка в том, что нужно убрать асов, а также Локи в другое место, то есть, они должны переместиться по мосту обратно.

Если всё полетит к чертям, то придётся сделать то, что я так боялась, уничтожить всё и себя, в том числе. Не думаю, что после подобного люди выживают.

Умирать не хочется от слова совсем. Только недавно всё поменялось в нужную сторону, которую я так хотела.

Мы с Локи провели ночь, это было волшебный момент, что только от одного воспоминания появляется приятная тяжесть внизу живота, а на лице улыбка. Поцелуи, ласки, стоны и дыхание друг друга. Я была будто в забытие и пребывала в эйфории, всё размыто, и я помню лишь отрывки, но этого достаточно для того, чтоб на лице появлялась ухмылка. Поутру мы с ним проснулись с улыбкой на лице, это я помню отчётливо. Мы не говорили друг другу много слов, в наших глазах, полных влюблённости, всё читалось как на листе бумаги.

Я запомню этот момент надолго.

Только, когда мы оставались одни, мы могли отдаваться друг другу без остатка, растворяясь в поцелуях.

Мой Локи… Как же много моментов связано с тобой, даже страшно это понимать. Почему всё так быстро случилось? Я просто в один момент поняла, что он мне небезразличен, хотя клялась, что буду помнить Томаса всегда, и что он останется для меня тем, кому я отдала сердце и душу, но всё пошло не так. Судьбе было угодно, чтоб мы с трикстером встретились и прошли все эти испытания, которые всё также есть, они не закончены.

Мне иногда становится не очень хорошо, ибо долгое отсутствие кулона влияет на моё состояние, но это как быстро приходит, так быстро и уходит, что окружающим это даже незаметно, кроме Локи, который вечно наблюдал за мной с нахмуренным бровями.

Было непривычно видеть его такого, и это я не о внешности, к которой я привыкала несколько дней, а о его заботе и внимании. Как он быстро из холодного превратился в заботящегося? Всего за несколько месяцев наши жизни в корне поменялись, мы делали друг друга лучше и человечнее, учились заново доверять и чувствовать.

Помню его глаза, перед тем как провалиться в болевой шок на том злополучном балконе. Его зелёные глаза были полны беспокойства, шока и паники, но на дне плескалось пламя, готовое уничтожить того, кто это сотворил.

Дальше всё было как в тумане. Помню свой крик, ту боль, которая распространялась по каждой клетке моего организма, будто лава. Как я извивалась и просила прекратить эту пытку, это было самое настоящее мучение. Но в конце я помню жидкость, которую вливали насильно в рот, а после долгожданное забвение.

Если судить по словам Локи, то на меня напала одна девушка, которая после того, как воткнула нож в моё тело, сделала самоубийство той же ночью. Я догадываюсь, кто послужил этому событию, и я не виню его. Тем более, она была агентом Калиохайма, которому заказали мою кончину, теперь мне вдвойне всё равно на эту девушку. Она сама выбрала свою судьбу. Локи о ней много не рассказал, лишь односложные ответы, я видела, что ему не хотелось об этом говорить, поэтому я оставила эту историю.

Я не покидала пределов замка, боялась уйти слишком далеко от Локи, ибо вечно чувствовала на себе взгляды полные презрения, а также желания крови. От их взглядов мне хотелось убежать и не видеть этого всего, но я не могла, так бы я показала свою слабость, а при них это непозволительная роскошь.

Сейчас я сижу в одном из садов этого дворца, стараясь выглядеть непринуждённой и расслабленной, так как мне кажется, что за мной следят. Я буквально чувствую на себе этот взгляд спиной, будто незримый наблюдатель ходит за мной по пятам. Похоже, у меня начинается паранойя. Сразу вспомнились те моменты на Земле, когда я регулярно ходила к доктору Куперу, но сейчас в этом нет необходимости, будто с того момента, как я пересекла границы моего мира, эти проблемы, тревожащие меня, отступили. Возможно потому, что я была занята другими проблемами и не могла думать о чем-либо другом. В любом случае, это хорошо, что всё закончилось.

С первой встречи с царём прошёл месяц, мы всё ближе и ближе подходим ко кругу приближённых, что иногда на нас с Локи падают взгляды ещё более презрительные, чем раньше. Но мы с трикстером не обращали внимание на это, а лишь ядовито улыбались в ответ. Я стала замечать, что стала схожей в характере с Локи, те же фразы иногда проскальзывают в речах, похожая интонация и, самое главное, хищная улыбка, похожая на оскал, и недобрый огонь в глазах. Невольно замечаю восхищённый блеск в зелёных глазах, когда я стала более раскрепощённей и начала отвечать выпадами во фразах.

Я уже придумала план, как отвлеку Арагора. Возможно, это до безобразия элементарно и просто, но действенно. Те взгляды, направленные на мою копию, в которых загорается хищный огонь и не самая доброжелательная улыбка может сыграть мне на руку. Когда это замечал Локи, он только сильнее ко мне подходил и стискивал мою талию в своём кольце рук, будто ревнуя. Это так и есть. Когда я рассказала свой план по поводу Арагора, Локи долго возмущался и даже повышал голос, говоря, что надо найти другой способ, но я была непреклонна. На разработку других вариантов не хватит времени, а план должен быть осуществлён через несколько дней. Мне самой противно от своей роли, но план есть план и нужно его выполнять.

Я слышу, как под чьими-то ногами хрустят засохшие листья, а в воздухе появляется аура чужого присутствия. Эта аура холодная, безжизненная и жестокая. Арагор.

Рядом со мной на скамью опускается беловолосый, но он не сразу поднимает на меня глаза. Я стараюсь не шевелится и, кажется, не дышать, ибо находится с ним в одном помещении с другими пытка, а тут я одна, без Локи и свидетелей. Если что, то я мысленно позову Локи, так как наша связь всё крепнет, а доставить сообщение мне или же наоборот не составляет никакого труда. Спасибо его магии и способностям.

— Скоро это свершится, — наконец произносит голубоглазый, смотря перед собой, не обращая внимание на меня, что мне на руку. Его корпус наклонён чуть вперёд, а кисти рук соединены в молитвенном жесте, будто он что-то обдумывает. — Я так давно стремился к этому. С того момента, как асы убили Кельмия и забрали Мириам, я поклялся отомстить и, чтоб мы стали вновь могущественной расой, стать снова частью девяти миров, даже если придётся другие опустить во мрак. Они убивали всех нас, остались лишь те, которые вы, наверняка, успели увидеть за пределами замка. Я восстанавливал эту цивилизацию с нуля, заселял новыми существами, животными, технологиями. Стал королём потерянного королевства, хоть и являлся советником царя, — он невесело хмыкнул, чуть скривив губы. Его глаза были стеклянными, он погружен во воспоминания, а я не смею его перебивать, есть возможность узнать то, что здесь произошло от того, кто здесь побывал. — Кровь, смерть, убийства, крики, огонь — всё это уничтожило то, что было моим домом. Всё пылало в огне. Ты же видела пустыни и отсутствие растений, ближе к мосту. Там был сам огонь, асы хотели уничтожить нас, истребить как животных, незаслуженных жить, — его голос приобрёл гнев и холод, отчего я сглотнула тугой ком в горле. Я не понимаю, почему и с какой целью он изливает мне душу, если я с ним практически не разговаривала. — Я был слишком молод в то время, но уже амбициозен и опытен, мне доверяли, и я не смел пренебрегать их доверием. Те войны убили мою семью, — его голос под конец дрогнул, — убили всех до единого: мою мать, отца и сестру. Это всё — не только месть за мир, а также месть за отнятую семью, — и замолкает. Он поднял глаза в небо, будто ища там успокоения.

Я была поражена его откровением, ведь его чувства обычно были спрятаны, и он показывал себя как мстительного существа, периодически пытавшего меня. Не зря говорят, что даже у злодеев есть свои мотивы.

Но это не значит, что я прониклась к нему сочувствием. Это исповедь не оправдывает его и его народ, я не отрекусь от плана ни за что. Возможно, он что-то заподозрил и теперь ведёт особую игру, в которой я в главной роли. Я не знаю, я не могу смотреть в чужие души и читать их, как Локи, я смертная, которая по нелепой случайности втянули в эту кровавую бойню.

— Вы отомстите, Ваше Величество, — я старалась придать голосу как можно больше уверенности и энтузиазма, чтоб он не понял мои истинные чувства.

Он задумчиво кивнул, и мы продолжили сидеть вместе, пока к нам не вышел Локи, видимо, искавший меня. Когда он увидел меня, то еле заметно выдохнул, пока не увидел рядом со мной Арагора. Он встревожен, это видно, но быстро приобретает хладнокровие. Искусно меняет маски.

— Вот ты где, Брукка, а то я обыскался, — он быстро поднял меня со скамейки и вновь притянул к себе за талию. Глаза Арагора смотрели на руку, которая держит меня, но это было настолько быстро, что можно усомниться в достоверности увиденного, но я это заметила и, кажется, Локи, который ещё сильнее прижал меня к себе. Это выглядело слегка комично, так как он был меня чуть ниже ростом, но это не мешало ему источать злость и презрение, что казалось, будто он выше всех.

— Ваше Величество, — приклонился Локи, на момент отпуская меня.

— Здравствуй, Ониус, мы с Бруккой хорошо побеседовали, не волнуйся, — уверил его Арагор. Видно, что Локи не поверил и, ещё раз поклонившись, вышел вместе со мной.

Когда за нашими спинами захлопнулась дверь наших покоев, только тогда я смогла спокойно выдохнуть.

— Он тебе что-то говорил? Или сделал? — начал сыпать меня вопросами Локи, мимоходом рассматривая на повреждения. Мы уже были без иллюзий, а магия заглушает наши голоса, поэтому я рассказала ему всё, что услышала от него.

— Довольно странно, что Арагор решил тебе рассказать эту информацию. Здесь что-то нечисто, не может он так просто разбрасываться словами, тем более нам. Хоть мы и стали ближе с ним, но всё не так просто, — задумчиво проговаривал Локи после моего рассказа. Он был взвинчен до предела. Рыжие волосы лежали в беспорядке на плечах, а сам он наматывал круги по небольшой комнате. Хорошо, что хоть шторы закрыты, а то увидели бы такую картину и всё пошло прахом.

Я же лежала на нашей кровати, смотря в поток.

Слишком много всего происходит, хочется расслабиться и отдохнуть. Хочется провести, возможно, последнее время с Локи.

Встав и расправив свой камзол, я направилась к Локи, взяла его за шею и накрыла губы в нежном и чувственном поцелуе. Его мягкие губы ответили мне, придерживая за талию. У этого момента не было подтекста, просто мимолётное желание быть с ним, ощущать вкус его губ.

Когда мы оторвались друг от друга, он посмотрел на меня чуть потемневшим взглядом, в котором был настоящий огонь. Интересно, что я только раз узрела его силу огня, тогда в квартире, но не больше.

Э

— Я тебе говорил, что ты делаешь со мной удивительные вещи? — с хрипотцой спрашивает Локи, отчего на лице расползается широкая улыбка и мне трудно сдержать смех.

— Думаю, что нет, можешь повторить, я не против, — прошептала ему в губы и впилась в них страстным поцелуем, на который он охотно ответил.

***

Мы успели побывать во всех местах, где нам предстоит быть по плану. Мы были в Хранилище, где на небольшом пьедестале стоял этот кулон, в котором плескалась синяя жидкость. Он светится, как только я показываюсь в поле зрения, хоть это и было еле заметно, но я почувствовала, что он нуждается во мне, что он на грани. И мы решили действовать уже сегодня. К сожалению, он не может просто так взорваться, а то мы бы этим непременно воспользовались. Он может нагреваться, светиться, от него может исходить еле ощутимая волна, но чтобы взорваться и уничтожить планету — нет, ему нужен тот, кто будет направлять, то есть я. Этого не может сделать кто-либо другой. Как только кто-то начинает к нему прикасаться, то он обжигает кожу не хуже раскалённого железа. Арагор и советники недоумевали, ибо в первый день Мириам подобное не устраивал.

Но мы с Локи знали причину, это значит, что надо действовать быстро.

Также мы узнали, где находятся покои царя. Сам того не ведая, он привёл нас к ним, а я запомнила.

Локи был уже готов и поправлял камзол, а также кинжалы и клинки в ножнах. У меня же есть своё оружие, но, разумеется, пара-тройка кинжалов также имеется. Для подстраховки.

Он идёт к мосту, а я к Арагору. Когда я получу реликвию царя, то мысленно свяжусь с ним, и он откроет мост.

Мы также были у их моста. Если верить словам трикстера, то он отличается от их Радужного. Там не было стража, как в Асграде — Хеймдалля, а лишь ручное управление, что каждый мог по желанию переместиться по нему, но это мало кто делал, но мало было тех, кто это делал, ибо мало кто решался покинуть эти места.

К нашему превеликому счастью, Арагор сам нас со временем привёл к тем местам, которые нам понадобятся

Так, прийти к нему следовать указаниям, а после найти ту аппаратуру, которая управляет теми псами. В случае чего, потребуется его обезвредить, чтоб не смог противостоять нам.

Нутром чувствую, что всё не будет так просто.

Трикстер замаскировал себя иллюзией

Так, заявиться к Арагору в не самом надлежащем виде, обезвредить Арагора и выпытать место, где находится реликвия для Гримсифов.

И вот, я иду в его покои, стараясь не попадаться слугам на глаза, прячась за массивными колонам. Пара поворотов и лестниц, и я уже стою возле двери моего врага. Колени предательски дрожат, а руки потеют. Вздохнув, я выпрямилась и надела на лицо самою что ни на есть соблазнительную улыбку. Лучше пока убрать из души отвращение.

Пару раз постучав по дубовой двери, я стала ждать реакции. Я услышала шаги и дверь открылась, представляя перед собой обладателя этой комнаты — Арагора.

Было утро, поэтому его лицо была чуть заспанное, а глаза долго не могли сфокусироваться на моей копии. Если честно, было прохладно стоять в одной сорочке, но план есть план, и я старалась не ударить в грязь лицом.

— Брукка? Что ты тут делаешь в такую рань? — спросил беловолосый.

— Здравствуйте, мой царь, у меня есть важное дело, и оно касается вас, — серьёзно начала, стараясь сделать так, чтоб собственный голос не дрожал.

— Проходи, — пропустил меня внутрь.

Я прошла в комнату, и сразу надела маску обольстителя. Комната была расставлена поистине по-королевски. Широкая двухместная кровать с резным изголовьем и чёрном балдахином. Огромное окно, закрытое тёмными шторами, не пропускающее утренние лучи солнца в посещение. Помимо спальни также есть двери в другие комнаты, за которыми, скорее всего, скрыта купальня и гардеробная.

Сев на перину, я приняла самый что ни на есть соблазнительный вид из моего арсенала. Было противно от самой себя, нужно делать то, что я считаю низким, но я ничего не могу поделать.

— Так что случилось? — спросил меня царь, присаживаясь возле меня на стул с самым серьезным видом в данный момент, но взгляд то и дело падал на декольте моей иллюзии. План начинает действовать.

— Скажите, Вы чувствовали когда-то одиночество? Или недостаток тепла? — с придыханием спросила я у Арагора, чуть отводя взгляд, но украдкой наблюдая за реакцией собеседника.

— Знаете, иногда чувствую, — он понял мои псевдо-желания и также начал играть. Я аккуратно встала и медленной походкой направилась к нему.

— Мы можем заполнить одиночество друг друга, — я говорила полную околесицу, но томным голосом, что у беловолосого дыхание спёрло. Я стояла сзади него, поглаживая изгибы спины и мышцы, отчего его плечи напрягались, а руки сжимали подлокотники. Пока он напряжённо сидит, я использовала его заминкой и, достав эликсир правды, накапала на язык, но не глотала. Нужно незаметно влить эту жидкость в организм, но чтоб этого он не заметил.

Обойдя его стул, я села к нему на колени и обвила руками бледную шею, он же положил свои руки на мою талию и приблизил вплотную, что между ними осталось ничтожное расстояние, лишь поддаться вперёд.

— Тогда сделаем это, — и, сократив между нами расстояние, накрыл мои губы своими. Его руки торопливо изучали мои бока, мою грудь и бёдра. Мне это было неприятно, ко мне имеет право прикасаться только один человек, точнее Бог.

Он сглотнул и, похоже, проглотил жидкость.

Мне приходилось отвечать на его ласки, изображая удовольствие от этого всего. Моя иллюзия делала соблазнительные движения, намереваясь раззадорить царя, чтоб ускорить этот процесс.

— Скажи мне, — сквозь поцелуи начала я, — где спрятана реликвия, которая активирует Гримсифов? — и издала фальшивый стон наслаждения.

Пару секунд он был занят моим телом, а после произнёс, даже не осознавая этого:

— В Хранилище, — прошептал он, даже не замечая то, что он говорит секретную информацию, — под плитой возле стенда с кулоном, нужно лишь подпереть её и она откроется, — он перешёл к моей груди и я, не удержавшись, закатила глаза. Как предсказуемо хранить такие вещи рядом со связующими. Поэтому мне он больше не нужен.

Мои руки свисали сзади его шеи, поэтому я могла наколдовать тот самый меч, который был в доме в Льюсалвхейме, когда мой разум был захвачен этим существом.

Сгусток энергии на руке превращался в тот самый меч с высеченными зеркально буквами "КК". Меч Кельмия. В каком-то смысле, это оружие предоставил мне Мириам.

Почувствовав приятную тяжесть на руке, я удовлетворённо хмыкнула.

Я направила остриё на спину царя, и с размаху всадила меч в его плоть. Пальцы на моей талии сразу разжались, а губы приоткрылись в беззвучном крике, а изо рта потекла вязкая жидкость. Кровь. Она закапала мою одежду, а запах смерти навечно впитался в мою кожу вечным струящимся запахом. Хоть я и раньше подобное делала, но сегодня чуть сложнее. Ему осталось недолго. Я вытащила немалого размера оружие, и оно повисло в моей руке отягочающим балластом. Я встала с его колен и смотрела на то, как он постепенно отправляется к Хель.

Он стал чаще дышать, будто задыхаясь, хотя так и есть. Лёгкие пробиты, и я преднамеренно задела сердце. Похоже, медицинский университет не прошёл даром.

Я не могла спокойно сидеть и смотреть, как Арагор находится в муках. Мне тяжело смотреть на его измученный и жалкий вид. В груди зародилось что-то вроде… Жалости?

Нет, не это, скорее пустоты. Я отпустила его, я поквиталась с ним, он обретёт покой. Так закончилась моя глава, связанная с ним.

Возможно, он не знал, что его последний день и последнее, что он увидит — это я над его трупом и с окровавленными руками.

Каким бы жалким он сейчас не выглядел, но на его аристократичном лице я не заметила шока или удивления, будто он этого ожидал и готов принять свою судьбу. Он устал. Устал быть царём. Устал быть одним. Он вновь встретиться со своей семьёй…

— Я так и знал, что это произойдёт, — он уже упал на ковёр, а багряная кровь застилала всё, что было возле него. Он старался закрыть рану и остановить кровотечение, но Арагор знал, что это его последние минуты. — Спасибо… — последние, что я услышала от бывшего советника и в уголке его губ потекла струйка алой крови, а его глаза были умиротворённо закрыты.

Я лишь стояла возле его тела, возвышаясь будто скала. Глубоко вздохнув, я последний раз глянула на Арагора и произнесла еле слышно сухими от нервов губами:

— Спи спокойно, Арагор, надеюсь, ты увидишься с семьёй, — и подошла к окну, где вовсю работал мост, из которого выходили тысячи войнов Асгарда в предводительстве с Тором. На другом конце, который ближе к замку, армия Калиохайма набирала обороты. Их армия не такая уж и маленькая, как мы с Локи думали, она огромна. Если лучше присмотреться, то можно увидеть их поблёскивающее на свету мечи, кинжалы, секиры, топоры, изогнутые шпаги, а также моргенштерн. И это даже не всё.

— Всё готово, ты выполнила план? Ты знаешь, где находится реликвия для Гримсифов? — в голове прозвучал напряжённый голос трикстера, который сразу привёл меня в чувства.

— Да, он находится возле стенда с кулоном. Я сейчас туда пойду, встретимся возле моста. И сними иллюзию, встретимся возле моста, — передала послание рыжеволосому и побежала к себе в комнату переодеться, ибо сражаться или же защищаться в ночнушке, запачканной кровью царя, не лучшая идея. Иллюзия уже спала.

По дороге меня никто не заметил, так как все были заняты подготовкой к битве. Стражи сновали туда-сюда по коридорам, позвякивая оружием за поясами. Их озлобленные выражение напрямую выражало их отношение ко всему в данный момент. Желание разорвать любого, кто попадётся им по пути. Я успела уйти до того, как меня бы увидели.

Наспех переодевшись в доспехи, предоставленные Локи и взяв с собой оружие в виде клинков и кинжалов, я вышла в полном обмундировании и готовая сражаться до последнего.

Я продвигалась в сторону Хранилища, где уже были видны войны, готовые защищать их артефакт. Мне никак не пройти, из слишком много по периметру. Кинжалы не смогут побороть около десяти мужчин ростом со шкаф.

— Мириам, если ты меня слышишь, то я здесь, недалеко от тебя, но не могу подойти ближе. Ты мне поможешь? — я успела выстроить небольшой диалог с энергией, надеясь, что Мириам меня услышит, перед тем как меня заметила одна пара глаз, что недоброжелательно поглядывала на меня, которая спряталась позади немалой колоны.

— Ты кто? — угрожающе рыкнул калиохаймец с густой чёрной бородой. От такого тона я даже невольно сглотнула и попыталась улыбнуться в манере Локи, обычно это помогало принять маску. Но на этот раз вышло как-то нервозно.

— Никто, — и испустила смешок, но моим собеседникам было не до смеха, они начали угрожающе на меня надвигаться, загоняя в угол. И тут мне действительно стало страшно.

Сзади нас появился свет, который на время ослепил мужчин, а я успела проскользнуть в Хранилище, где увидела Мириам, обдающий пространство вокруг синим сиянием. Я быстро взяла кулон в руки и по ним прошёлся будто разряд тока. Наконец нужное спокойствие. Мириам спокоен, значит и я тоже.

Вспомнив про реликвию, я стала остриём кинжала поддевать плитку возле постамента. Ни один из них не поддавался, лишь один отошёл от пола, будто это уже делали раньше. Но там ничего не было, лишь пустая коробка…

Его забрали, я не успела. Всё-таки Арагор продумал их шаги, даже зная про то, что умрёт. Я не знаю, у кого он может быть. У советника или же ещё кого-то… Кто знает, остаётся лишь сражаться.

Поэтому я бежала по коридорам к мосту, где должна встретиться с Локи. Стараясь не попадаться на глаза войнам, я, петляя коридорами, вышла наружу, где вовсю разворачивалась война. Сотни асов и калиохаймцев сплелись в поединке за победу. Кругом пыль, грязь, крики, выстрелы, боевые кличи обеих сторон.

Пробираясь через тела людей и, отражая атаки калиохаймцев, я глазами искала Локи или, хотя бы, Дагара.

Но кругом были лишь крики и крови. Так как я не успела забрать реликвию, то Гримсифы были выпущены. Огромные чудища бросались на асов и, не церемонясь, откусывали головы, а также и другие конечности. Обезглавленные трупы падали штабелями после этих монстров. Острые, как шпили, клыки вгрызались в плоть и приносили жуткую боль. Асы хоть и являлись могущественной расой, но их силы были невелики. Те существа, которые, с первого взгляда, казались слабыми, стали сильными войнами и противниками.

Я с ужасом понимаю, что силы неравны, что мы проигрываем. Я не вижу ни Локи, но Дагара, ни даже Тора. Чужая кровь заляпала мои доспехи и волосы, а в руках наготове держала заострённые клинки. Мне уже не единожды приносили удар, то в скулу, то в бок или руку. Рана на руке была самой больной и неприятной наощупь, но я старалась не обращать внимание и дальше сражаться. Мы должны выиграть. Должны победить. Не зря же я столько пережила, чтоб сдаться врагам.

Вдалике замаячила знакомая чёрная макушка. И я, сломя голову, подбежала к нему, паралельно отразив удары.

Когда я уже была близка, то не заметила, как сзади на меня были готовы напасть, пробив спину. Но Дагар обезвредил его, и труп мужчины упал на грязную землю.

Дагар был весь в крови, как и я. Ранее собранные волосы были в хаотичном беспорядке, а в руках блестит заострённый стальной меч.

— Дагар, мы не справляемся, их больше, — задыхаясь, проговорила я, стараясь отражать удары, летящие на меня.

— И что ты предлагаешь? — так же спросил маг, отбросив одного из воинов с помощью сгустка магии.

— Берите оставшихся воинов и перемещайтесь в Асгард, с остальными я сама разберусь, — изложила краткую суть плана для их стороны.

Дагар непонимающе уставился на меня, что чуть не пропустил удар врага.

— Эльза, ты сумасшедшая? Ты же не справишься сама, ты погибнешь.

— Да, Дагар, я сумасшедшая. Я хочу сделать силовую волну, как в первой битве с Асградом, но уже раз и навсегда уничтожив Калиохайм. Знаю, это безумие и я, скорее всего, не выживу. Но я должна попробовать. Столько мучений и стараний не может пойти прахом, — сказала я и убрала непослушные волосы. С меня пот лился ручьями, но я всё продолжала орудовать оружием.

Дагар пару секунд посмотрел на меня, не веря, что я говорю такое. Да, я поменялась. Я готова отдать жизнь за благополучие других миров.

— Ты должен их увести, а также увести Локи, если будет против, то нанеси удар, но несильный, — сказала я, а после добавила: — Спасибо тебе, друг, я благодарна тебе за многое, но ты и так это знаешь. Будь счастлив.

Дагар всё также смотрел на меня, не веря моим словам. Поэтому он просто подошёл и отчаянно обнял меня, как делал перед тем самым ритуалом, когда мы думали, что я умру. Возможно, и в этот раз у меня получится воскреснуть, кто знает.

— И тебе спасибо. Прощай, Эльза, удачи тебе. Если получится, то вернись к нам, мы всегда будем тебе рады, — не знаю, друг мой, но я постараюсь вернуться.

Мы отошли друг от друга, и тут я заметила знакомый камзол и рыжие волосы. Похоже, Локи тоже нас заметил и направился к нам. Рыжеволосый был весь в грязи и крови, хорошо, что не своей, но царапины есть всё равно. Раз это последний раз, когда я его вижу, то я должна сказать то, что хотела.

— Эльза, ты как? — я не дала ему договорить и перебила:

— Локи, что бы не случилось, запомни: я люблю тебя и спасибо тебе за счастливые моменты моей жизни, я буду вечно тебе благодарна за нашу историю. Возможно, я когда-то делала что-то не так, но сейчас это будет уже неважно. Прощай, Локи, и береги себя, — и отчаянно поцеловала, ощущая в уголках глаз слёзы. Да, я полюбила его. Его натуру, его заботу, его внимательность и его чувства. Кто же знал, что такие, как мы, сможем полюбить? Думаю, что никто, но это был прекрасный опыт.

— Эльза, что происходит? Что ты задумала? — растерянно спросил моё божество, как только он оторвался от меня.

— Дагар, давай, — крикнула я темноволосому и он, без лишних слов, нанёс ему рану на плече, которая довольно болезненная, но не настолько, чтоб он умер. Нужно лишь для того, чтоб Локи не смог остановить меня. Трикстер закричал и упал на колени, если бы Дагара не поднял его и не облокотил на себя. На меня смотрели две пары глаз, но в них одинаково можно было прочесть отчаяние. А в моих, думаю, сожаление и нежность.

— Идите, ребята, — улыбнулась сквозь слёзы и они ушли.

Я видела, как они подходят к Тору, как он объявляет отступление, и как асгардская армия возвращается в свой мир. Столп света улетел в пустоту, а вместе с ним и мои друзья, и моя любовь. Моя семья.

Воины калиохайма в растерянности.

Теперь я понимаю, что пора вершить то, что я планировала не один день. Я знала, что моя история закончится на такой ноте, и я готова принять свою судьбу.

Чуть дрожащие руки тянутся к кулону, и я вижу, как сила и мощь скапливается в этом небольшом сосуде. И я чувствую, как сила внутри меня начинает открываться, желая соединиться со своей другой стороной.

— В последний раз? — грустно усмехнулась и сосредоточилась на энергии, что бурлит внутри меня. Мне больше не надо её сдерживать, полная свобода. Чувствую, как остатки от кулона рассыпались и энергии соединились воедино.

Я закрыла глаза и готовилась к своему концу…

***

От лица Автора

Хеймдалль стоит в своей обсерватории и наблюдает, как мир Калиохайм разрывается на части. Видит, как материя растворяет в себе каждого живого существа, каждый труп и стирает кровь с земли. Так же, как стирает этот мир с истории. Девушка высвободила всё до последней капли, отдавая себя на полное уничтожение. Она не сожалеет и о своём решении.

Последнее, что она чувствует, как одинокая слеза стекает по щеке.

И происходит взрыв, что даже человек, не обладающий взором Хеймдалля, смог бы увидеть это. Синий свет озарил галактику, и от этой планеты остался лишь прах…

Но Хеймдалль не мог понять, жива ли смертная, что так пригрелась к сердцу Локи. Её тело не могло уцелеть, поэтому было решено объявить, что девушка мертва…

Но так ли это?

***

В Царстве Хель по-прежнему царит покой. Сотни душ перебираются через мост на ту сторону, чтоб навсегда уйти из мира, оставив после себя лишь пепел. Царица мёртвых восседала на чёрном троне, задумчиво вглядываясь в даль. Она узнала, что возлюбленная отца мертва. Она спасла Асгард, но пожертвовала собой. Хель считала этот поступок неразумным, ибо она никогда бы не пожертвовала собой ради других. Это было в её характере, который унаследовался от отца. Думать в первую очередь о себе, а не о других.

Хель пришла по сердцу эта смертная. Она была неплохим собеседником и любовником.

Тем более, отец не переживёт её уход. Он её действительно любил, царица это видела и была рада за него. Хоть их отношения и недавно насладились, но черноволосая Богиня никогда бы не пожелала такой участи ему.

Её одолевали сомнения и противоречия. Правильно ли она поступает? Да, определённо. Пусть отец наконец обретёт своё счастье.

В её силе это сделать, она — повелительница мёртвых. Весь этот мир в её власти.

Хель чувствует, что её душа ещё не перешла в пустоту, она только пришла и скитается по этому миру как затерянный шенок.

Пара взмахов посоха, и душа Эльзы стоит возле неё. Эту девушку сложно назвать существом,которая Богиня видела ранее. Лишь пустая и бледная оболочка, а взгляд пустой. Она не двигается, не моргает и не дышит. Лишь оболочка души.

— Надеюсь, что я правильно поступаю, отец, — и начала творить задуманное.

***

Локи очнулся на больничной койке с перевязанным плечом, которое неприятно саднило, если лишний раз им двигать. Несколько секунд рыжеволосый сидел неподвижно, стараясь припомнить то, что произошло и как он тут оказался. И внезапно в голове проносится всё в хронологичном порядке. Калиохайм, война, Эльза, её признание, Дагар, боль и потеря сознания…

Изумрудные глаза ошалело открываются в понимании того, что произошло. Эльза об этом говорила, но он не слушал, думал, что всё будет хорошо. Но это не так, его смертная пожертвовала собой ради спасения миров, уничтожив себя.

Он старался встать с койки, но рука неожиданно настолько заныла, что Бог Обмана с прикриком откинулся обратно. На этот голос прибежал лекарь и стала заново забинтовать плечо, рано в котором начала вновь кровоточить.

— Не вставайте, Ваше Высочество, плечо ещё не зажило, это может… — но не дал женщине договорить и перебила её:

— Позовите Дагара, живо, — чуть ли не кричал Локи, стараясь чаще и глубже дышать, чтоб отвлечься от боли. Женщина кивнула и удалилась за магом, а Локи же остался в комнате с белыми стенами и мрачными мыслями.

Через пару минут прибежал Дагар, на лице которого можно было прочесть, что он недавно плакал. Чуть распухшее и раскрасневшее лицо, небритая щетина, а также чуть сгорбленный вид. Похоже, Бог пролежал здесь не один день. Лекарь благоразумно покинула комнату, ибо напряжение в комнате с каждой секундой росло.

— Дагар, что с Эльзой? — задал Локи вопрос, всё ещё храня надежду, что то, что ему привиделось, лишь ложь и помутнение рассудка. Молчание было ответом и отпущенный в пол взгляд. Маг стоял недалеко от кровати, стараясь поддерживать дистанцию, так как знал, что Локи может сделать в приступе ярости. — Она жива? — голос предательски надломился. Дагар прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Локи понял всё без слов. Его смертной больше нет…

Когда Локи оправился, то сходил к Хеймдаллю, желая узнать о том, что случилось, пока его не было. Обсерватория встретила его таким же обилием золота и статного стража, стоявшего и держащего рукоять меча, который служит порталом в другие миры.

— Хеймдалль, — без особых эмоций поприветствовал Локи, — ты знаешь, зачем я пришёл, — с того дня, как ему доложили эту весть, Локи осунулся. Ранее искрящиеся глаза смотрели на всё безразлично и пусто, появились мешки под глазами, а его стан потерял горделивый вид, будто эта новость отняла его желание жить. Это так, ему плохо, очень плохо без Эльзы. Он скучал по её улыбке, по её смеху, по её колкому языку и холоду. Скучал по её манящим губам… Он больше никогда не увидит свою сметную. Это очередная потеря для Локи. Женщин, которых он любил, ждала смерть. Сначала мать, а после и возлюбленная.

Хеймдалль стоял и вглядывался в космос, наблюдая за всем живым.

— Она мертва, как и планета. Слишком большой выброс энергии произошёл, и смертная не могла выжить, — отозвался сухо страж, впрочем, как и всегда.

Локи лишь кивнул и пошёл обратно по Радужному Мосту, а после и в свои покои. Он уже получала соболезнования от брата, но Локи не желал ничего слышать об этом. Он стал более груб и резок, чем даже. Насмешки и шутки стали настолько ядовитыми, что яд самого Йормунганда мог сравниться в степени вредительства.

Прошло ещё пару дней, Локи редко выходил из комнаты. Выходил лишь для того, чтоб подышать воздухом в саду. Дагара было нелегче, и именно эта боль их объединила, маги стали меньше ссориться, так как этого не хотела бы Эльза.

Локи возвращался с очередной прогулки обратно в покои. Говорят, что время лечит, но это не так. Время даёт свыкнуться с этим и жить дальше, но это непросто, особенно в самом начале, когда только потерял кого-то и не видишь смысла жить без этого человека. Локи сожалел о многом, что не сказал три заветных слова, что не защитил и не забрал с собой…

Он открывает массивные двери и входит в покои. В первое время здесь царила разруха. Стол, стулья, подушки, книги, склянки, всё было перевёрнуто, разбито и валялось на полу. Поэтому теперь он даже не замечает того, что в комнате кто-то есть помимо него самого.

Девушка с чёрными волосами, словно крыло ворона и глазами, будто изумруды, сидела на дальнем стуле в углу комнаты и ждала, когда её заметят. Она с сожалением отмечала, как изменился трикстер. Черты лица стали резче, скулы острее, а взгляд тусклее. Но не перестала меньше любить, желание обнять его и поцеловать возрастало всё больше…

Наконец Локи заметил чужое присутствие и поднял глаза на неё…

На его лице отобразились десятки эмоции. Начиная от удивления, заканчивая подозрением, а после и радостью.

— Эльза? — неверяще, почти одними губами, прошептал Локи.

На губах Эльзы расцвела счастливая улыбка.

— Здравствуй, Локи…

Пройдут года, тысячелетия и века, но они будут вместе. Им суждено идти рука об руку до самой смерти. Локи и Эльза. Бог Обмана и бывшая смертная.

Конец.

Оглавление

Chapter 1 (prologue)

Chapter 2

Chapter 3

Chapter 4

Chapter 5

Chapter 6

Chapter 7

Chapter 8

Chapter 9

Chapter 10

Chapter 11

Chapter 12

Chapter 13

Chapter 14

Chapter 15

Chapter 16

Chapter 17

Chapter 18

Chapter 19

Chapter 20

Chapter 21